Чарли, главы 1-21

Пролог

С первого этажа донеслись хлопки, грохот, жужжание, но вскоре все стихло. Взвизгнули шины, я прильнул к окну и увидел мчащий по улице броневик с деревом на крыше. За ним, размахивая руками, во весь опор бежал единственный уцелевший инопланетный воин.

— Они отступают! — восторженно воскликнул Колинс.

Порадоваться вместе с соратником мы не успели. Над городом прокатился рев дьявольского рога, земля задрожала. Тряска стремительно нарастала, и искать причину долго не пришлось. В нашу сторону, выпятив черные щупальца, несся огромный боевой робот.

— А отступление-то тактическое, — фыркнул Раннер.

— Хватаем пушки и валим в лес, — скомандовал я и бросился к разрушенной лестнице. — Там эта хрень нас не достанет.

— Черт, черт, черт, — бормотал Колинс, пытаясь вытащить ствол из-под кусков ступеней.

Сандерс кинулся ему на помощь, Санчес и Раннер заняли позиции у разбитого окна, Эшли загодя открыла дверь на задний двор.

— Уходите! — крикнула бродяжка. — Я задержу его.

Она дернула кистью, и из-под правой ноги робота брызнул серо-черный асфальтовый гейзер. Удар в ступню вышел очень сильным, вдобавок механизм зацепил носком край образовавшейся воронки, сильно качнулся и рухнул плашмя. Я едва не завопил от радости, но робот не упал. Податливые щупальца выстрелили навстречу дороге, спружинили, оттолкнулись и вернули хозяина в вертикальное положение. Однако с шага он таки сбился, а мы выиграли лишнюю минуту. В сложившейся ситуации и такой подарок — роскошь.

— Валим! — я указал дулом на выход.

Дважды повторять не пришлось. Повстанцы один за одним выпрыгнули из дома и скрылись за забором. Лес — наше спасение. Деревья слишком крепки, высоки и стоят сплошной стеной — для такого великана считай непреодолимое препятствие. Даже если механизм начнет выкорчевывать по шесть деревьев сразу (а именно столько у него щупальцев), то все равно нас не догонит.

Вот она — спасительная сень. Влажные листья приятно шуршали под ногами, свежий осенний воздух холодил раскаленные легкие. Мы спрятались за стволами, намереваясь немного отдохнуть перед новым забегом.

— Народ, а где старик? — спросил Санчес.

Я вздрогнул и огляделся. Курьер, Раннер, Сандерс, Эшли, Колинс, Джон, Чарли... Все на месте, кроме полоумного деда.

— Может, отстал? — предположила официантка и высунулась из укрытия.

Но полоска чистой земли между забором и лесом пустовала. Получалось, безумец вообще не покидал укрытия и, скорее всего, до сих пор сидел на чердаке.

— Вот же блин, — пробормотал крепыш.

— Надо уходить! — крикнул клерк.

Сосед пошевелил усами и философски изрек:

— Но не бросать же его на растерзание этой отвратительной машине.

— А что еще остается? — не унимался белый воротничок, все сильнее впадая в панику. — Ему уже не помочь!

— Давайте голосовать, — сказала Эшли.

— Детка, тут не выборы, — ухмыльнулся Раннер. — Тут война. И у нас как бы есть командир. Вот пусть и приказывает.

Я обернулся и заметил на крыше окутанную туманом фигуру в широкополой шляпе. Робот нависал над ней как гора, но ни размер, ни занесенные для удара щупальца не испугали старика. Он широко расставил руки, затряс оружием и возопил на весь район:

— Ты не пройдешь!!!

После чего поудобнее взял пушку и стал поливать врага сияющими лучами от бедра, скрипуче хохоча.

С одной стороны, атака на титана могла стоить жизней всему отряду. С другой, брошенный на произвол врага дед вряд ли добавит соратникам морали, а лидеру — авторитета. И я выбрал из двух зол среднее.

— Чарли, угости-ка гадину бревном! Всем остальным — огонь!

— Есть идея получше.

Бродяжка сорвала протянутый вдоль улицы электрический кабель. Не меньше сотни ярдов витой проволоки толстой змеей приползло к ногам подруги. Отрывистый пасс, и медные спирали плотно обмотались вокруг предплечий в несколько слоев.

— Что ты задумала? — с тревогой спросил я.

Чарли улыбнулась:

— Полетать немножко.

— Будь осторожна. Мы прикроем.

— Постараюсь.

Позади хрустнуло, молодой клен вылетел из земли словно ракета и упал рядом с бродяжкой. И тут я разгадал ее план от начала и до конца. Она не могла перемещать свое тело, но если взобраться на любой другой объект, то вполне можно устроить управляемый полет. Вот только силы и ловкости нужно как у цирковой гимнастки. Справится ли она со столь сложной задачей? Надо ли рисковать самым ценным во всех отношениях соратником ради сумасшедшего деда?

Пока размышлял, Чарли развернула ствол кроной назад для стабилизации, запрыгнула на ствол как на доску для серфинга и взмыла над лесом, направив деревянный снаряд прямиком в грудь робота. Дерево выкорчевали вместе с тяжеленным комом грязи промеж корней, и удар таким тараном доставил бы немало неприятностей кому угодно, даже бронированному шагоходу.

Разогнав таран и направив в цель, девушка спрыгнула с него, одновременно выстрелив правым концом кабеля в верхнее спинное щупальце. От удара робот пошатнулся и отклонился назад, но не упал, вновь поддержанный юркими тентаклями. К счастью, Чарли удалось качнуться на щупальце и взмыть над механизмом прежде, чем то вонзилось в соседний дом, пробив огромную дыру.

Инопланетная громадина взревела так, что соратники выронили пушки и зажали уши ладонями, кривясь и стискивая зубы.

— Не стрелять! — на всякий случай крикнул я. — Попадете в Чарли!

— Девчонка в коротеньком платьице сражается с гигантским роботом, — Раннер цокнул и покачал головой. — Кто бы мог подумать. Кто бы мог представить...

Глава 1

Неделей ранее

Меня зовут Максим Фадеев. Но для всех, кроме родителей, я Макс Фэйд. Я родился в девяносто третьем, а пять лет спустя отец переехал в Америку и забрал нас с мамой. Он ученый-физик и неплохо разбирается в программировании, но после развала Союза оказался не у дел. Лихие девяностые накрыли нас с головой, "мозги" хлынули из страны как из прорвавшейся трубы. Статьи отца по достоинству оценили за океаном, пообещали визу, рабочее место, очень неплохую зарплату и помощь с гражданством.

Если бы не я, родители наверняка бы отказались. Родину они очень любят, но в те времена были большие проблемы с деньгами, Москва стонала от разгула преступности, и окончательную точку в вопросе переезда поставили кризис девяносто восьмого и последующий дефолт.

Не видя никаких перспектив и беспокоясь за мое будущее, отец принял приглашение массачусетского технологического института, и мы навсегда покинули Россию. Я был совсем маленьким, никого особо не знал и ни капельки не расстроился, а вот мама сильно переживала и не могла сдержать слез, прощаясь с родными и близкими.

В школе я ничем не выделялся среди местных ребят. Язык знал отлично, даже лучше сверстников, но и родную речь не забывал. Россия казалась мне чем-то особенным, загадочным, притягательным, поэтому ее историю я знаю так же хорошо, как и американскую. Хотя предмета такого в школе и вовсе не было, в отличии от русского языка. Все изучал самостоятельно, отец никогда не скупился на книги.

Несмотря на жгучий интерес ко всему родному, стараюсь не выпячивать любовь к России по поводу и без. Здесь это не принято, и дело даже не в извечном противостоянии Востока и Запада. Просто нравы другие.

После школы поступил в колледж на факультет графического дизайна. С детства люблю рисовать и добился каких-никаких успехов, так зачем забрасывать талант? Отец скопил приличное количество денег, мы ни в чем себе не отказывали и никогда не брали кредитов, вот и за три года обучения он заплатил сразу. И даже снял мне крохотный домик в небольшом городишке Сент-Крузе, штат Колорадо, где и находится колледж.

Первый курс закончил с отличием, после экзаменов полтора месяца отдыхал на побережье солнечной Калифорнии. Вернувшись, сразу взялся за учебу — к любимому делу отношусь очень трепетно и с полной отдачей. До начала занятий оставалось еще две недели, поэтому я не особо напрягался: один день посвящал повторению теории и работе в графических приложениях, следующий — встречам с друзьями или игре в приставку.

Так продолжалось до тридцатого августа, а потом... Что было потом, вы сейчас и узнаете.

День начался как обычно. До обеда я рисовал в фотошопе, затем наскоро перекусил и решил немного отдохнуть. Включил телек, пощелкал каналами, и тут в дверь постучали. Без всякой задней мысли потопал открывать. В Америке постоянно кто-то шастает по домам: проповедники, коммивояжеры, рекламщики, соседи могут зайти в гости или друзья навестить. В Сент-Крузе всего две тысячи живет, почти все друг друга знают, городок очень тихий и спокойный.

Никаких поводов настораживаться, а уж тем более звонить 911 у меня не имелось. Хорошо хоть по старой маминой привычке сперва глянул в глазок. На пороге стояла девушка — на вид типичная бродяжка. Здесь нищих ни разу не встречал, зато в крупных городах типа Лос-Анджелеса их пруд пруди. Удивился еще, откуда ж ее сюда занесло.

Высокая, с растрепанными светлыми волосами, в грязном шерстяном свитере и порванных серых брюках. Босая. Она не выглядела как жертва нападения или аварии, скорее как бездомная, несколько дней кряду продиравшаяся через лес. Судя по сухой листве в волосах, спала там же, прямо под деревьями.

Это-то меня ничуть не удивило. Сент-Круз окружает густой и дикий смешанный лес, где и медведи не редкость. Какого черта девчонка шастала там — вопрос, но задавать его никто не собирался. Мало ли. Вдруг наркоманка какая или беглая преступница. Да, мой дом с краю, но это не значит, что хозяин открывает всем встречным поперечным.

Девушка не уходила, но больше не стучала. Я притворился, будто никого нет, и на цыпочках направился в гостиную. Как вдруг позади громко хрустнуло. Да, дверь у меня не бронированная, но замок более чем прочный, а тут его как тараном снесли.

Не успел обернуться, как что-то ударило в спину — что-то вроде взрывной волны — но швырнуло не на пол, а подняло и прижало к потолку. Грудь сдавило, аж глаза на лоб полезли. Я не мог ни кричать, ни толком дышать. Лишь с ужасом смотрел, как оборванка вошла в кухню и бесцеремонно залезла в холодильник.

В американских домах первый этаж обычно не разделяется ни стенами, ни перегородками. Вот кухня, а сразу за ней гостиная. Поэтому я прекрасно видел, как налетчица с остервенением голодной собаки пожирает все подряд. Несмотря на охвативший меня ужас, подметил одну немаловажную деталь. Бродяжка с одинаковым аппетитом совала в рот и овощи, и сырые яйца, и сосиски вместе с упаковкой, хрустя скорлупой и полиэтиленом.

Я смотрел на все это безобразие и молил бога, чтобы офицер Купер проехал мимо. Наш единственный полицейский очень придирчивый и дотошный, и уж наверняка бы заметил взломанный замок и прилипшего к потолку парня.

Но мистер Купер патрулировал город всего дважды в день — чаще не требовалось, но я все равно истово молился. Ничего иного не оставалось.

Насытившись, грабительница повернулась в мою сторону и подняла руку, широко расставив пальцы. Не знаю, что она собиралась сделать, но силы ее подвели. Она пошатнулась, закатила глаза и рухнула как подкошенная, а следом на диван шлепнулся и я. Слава богу, прибрался на нем перед учебным годом, иначе перелом и пара колотых были бы обеспечены.

Вскочив, первым делом бросился наверх. Там у меня санузел и спальня, где под кроватью пылится единственное оружие — бейсбольная бита, которой в школе я на самом деле играл в бейсбол и перевез на новое место как память.

Надо было что-то сделать с девчонкой, прежде чем звонить в полицию. Очухается, и мне наверняка не поздоровится. Если нищенка владеет силой как хренов Дарт Вейдер, то сплющить черепушку или свернуть шею ей не составит никакого труда.

Но когда я спустился, незнакомка лежала на том же месте, едва дыша и легонько подрыгивая ногами. Нависнув над ней, занес биту для удара. По закону это чистой воды самозащита, ни один суд меня не посадит. Особенно если выяснится, что девка на самом деле наркоманка или сбежала из тюряги. Проникновение в жилище, телесные повреждения (на спине синяк сто процентов останется) и грабеж — более чем веские поводы для обороны.

Но с другой стороны, налетчица не убила меня, а ведь могла, причем одним щелчком. Просто обездвижила, чтобы не мешал. Да и украла всего-то немного еды. Хотя как сказать украла... Коль съела на месте, считается ли это воровством? По закону — да, но если отринуть все формальности, то передо мной лежала голодная бродяжка со сверхъестественными способностями.

Едва копы узнают о них, сразу доложат куда надо. И отправится бедняга вместо нар на опыты в какое-нибудь Гуантанамо, где никто не будет против трепанации черепа без наркоза или еще какой мерзости. Заслужила ли она подобное?

Нет.

Я вздохнул и швырнул биту в угол. Осторожно опустился перед девушкой на колени и осмотрел лицо. Довольно симпатичное, если умыть. Вздернутый носик, ровные губки, узкий подбородок. На левом виске тонкий вертикальный шрам длиной с ноготь, на правом — татуировка в виде черной полоски. Интересно.

Наклонился еще ближе, чтобы получше разглядеть метки, как вдруг бродяжка вскрикнула, оттолкнула меня и забилась за диван. Кажется, она опять применила силу, потому что я прокатился по полу добрую пару метров. Похоже, у налетчицы мана кончилась или что-то типа того, вот и не могла швыряться мной в полную силу.

— Успокойся, — встав, сказал я. — Все в порядке. Вылезай.

Ноль эмоций.

Подошел к окну, сел напротив незнакомки — подальше, дабы не раздражать сверх меры. Она свернулась клубочком в углу между стеной и диваном, словно побитая собака, и с испугом смотрела в мою сторону. В полумраке зеленые глаза источали слабое свечение. А может просто показалось.

— Я не буду вызывать полицию. Иди куда шла.

Никакой реакции.

На всякий случай повторил по-русски — мало ли, вдруг она не понимает английский. Ляпнул несколько слов на испанском: тако, бурито, амиго, гринго — с тем же результатом. Девушка пялилась на меня и покидать укрытие не собиралась. Не вытаскивать же ее оттуда насильно, того и гляди руки оторвет. Но раз ведет себя как собака, то и обращаться с ней буду так же.

В общем, решил выманить ее из-за дивана едой. Достал из холодильника кусок вчерашней пиццы, разогрел в микроволновке, чтобы пах сильнее. Положил на тарелку и вернулся в гостиную.

— На, держи, — поводил пиццей из стороны в сторону. — Вкусная. Чуешь запах, а? Это тебе не скорлупу грызть. Давай, выползай...

План был прост. Дразня девчонку едой, вывести на улицу, и пусть катится куда подальше. Бродяжка оживилась, зашевелилась, я шагнул поближе к выходу, но тут кусок взмыл в воздух и поплыл прямо в лапки налетчицы, как вареник к Пацюку. Пара секунд — и от пиццы остался лишь соус вокруг рта. Подкрепившись, девушка расслабилась, зевнула и положила голову на сложенные лодочкой ладони.

— Нет! — строго сказал я. — Ты не можешь тут жить!

Незваная гостья вскинула бровки.

— Иди отсюда, — указал пальцем на дверь. — Кыш. Тут тебе не ночлежка и не школа профессора Ксавье. Проваливай.

Нищенка продолжала смотреть ничего не понимающим взглядом. Надо все же позвонить Куперу, он приедет и... и что? Не станет же он с ходу стрелять в забравшегося в дом бомжа. Сперва велит убираться, но его никто не послушает. Он попытается надеть наручники, а девушка оторвет ему голову. И мне за компанию. Даже самый опытный коп не справится с этой... черт пойми кем. Тут отряд спецназа нужен или снайпер... Вот же засада.

— Ладно, — я вздохнул и утер пот со лба. — Можешь побыть тут какое-то время, но потом уйдешь, поняла? Переночуешь, а утром свалишь. Договорились? Будешь хорошо себя вести, получишь еще пиццы. — Постучал пальцем по тарелке. — Понимаешь? Кто слушается — тот ест.

Незнакомка нахмурилась и опустила глаза, словно вспоминая что-то. И кивнула.

— Вот и славно. Иди сюда. Ко мне! — Жестом поманил ее, как обычно приманивают собак. — Давай! Хорошая девочка.

Бродяжка выбралась из укрытия и встала передо мной. Только сейчас я понял, какая же она высокая. Мы стояли вровень, и это при моем-то метре восемьдесят пять. Ее взгляд стал увереннее, жестче. Наверное, еда восполнила ей ману, ну или какую там энергию она использует для колдовства, вот и страх ушел. С такой-то силой можно и с танком бодаться, что уж о тощем студенте говорить.

— За мной, — я направился к лестнице, то и дело проверяя, идет ли девушка следом. — Уж извини, но от тебя несет. Ванна, чистая одежда, и лишь тогда разрешу спать на диване. Сюда.

Мы вошли в санузел. Я отодвинул шторку и снял душ.

— Смотри, включается вот здесь...

Стоило повернуть рычаг, как незнакомка вскрикнула, взмахнула рукой и свернула душ в бараний рог. От неожиданности я и сам заорал и отшвырнул раскалившийся металл.

— Какого черта?! Сдурела?!

Вопрос прозвучал глупо. И дураку понятно, у леди большие проблемы с кукушкой. Но на кой фиг портить мне душ?

Девушка, разумеется, сообщать мотивы зверского убийства лейки не стала. Просто отшатнулась и уставилась на искореженную железку немигающим взглядом. Я в который раз вздохнул и покачал головой.

— Если еще и кран погнешь — спать будешь на коврике.

Заткнув слив пробкой, включил воду. Тугая струя ударила в акрил и растеклась по ванне, быстро наполняя ее.

— Жди здесь, — сказал я, указав на пол. — Место!

Надо было найти подходящую чистую одежду, а эти лохмотья сжечь к чертовой бабушке, пока там эбола не завелась. Войдя в спальню, открыл шкаф с вещами и принялся рыться на полках. Обычно хожу в джинсах, борцовках и рубашках нараспашку, из всего перечисленного и состоит гардероб процентов на девяносто. Но если майку и рубашку незваная гостья натянет без труда, то джинсы, едва сходящиеся на моей тощей заднице, на ее попку точно не налезут. Шорты, скорее всего, тоже. А, плевать, рубашки длинные, так походит. А завтра что-нибудь придумаю.

Сунув вещи под мышку, закрыл дверцу и уставился на отражение в зеркале. Я будто постарел лет на десять после всей этой мистической чехарды. Под глазами круги, щеки впали, скулы заострились, кожа бледнее мела, волосы торчат куда попало. Сущий гламурный вампир, хоть в "Сумерках" иди снимайся.

Вернувшись, застал девушку на том же месте. Она заворожено смотрела на журчащую струю, словно видела набирающуюся ванну впервые в жизни. Я выключил воду и положил чистую одежду на стиральную машину.

— Вот это наденешь. А это, — коснулся кончиком пальца грязного свитера, — бросишь на пол. Мыться-то умеешь?

Бродяжка вскинула брови.

— Мыться. — Я взял мыло и поводил над своей рукой. — Куп-куп. Понимаешь? Мыли-мыли трубочиста, чисто-чисто, конкретно-конкретно. Держи.

Девушка покорно взяла мыло и продолжила стоять как вкопанная.

— Лезь в воду. Туда.

И она полезла, чего уж там. Прямо в одежде. Улеглась и принялась водить душистым куском в сантиметре над рукой.

— Господи!

Налетчица замерла и уставилась на меня непонимающим взглядом.

— Надо раздеться. Моются голышом! Раз-деть-ся! Снять шмотки!

Опять двадцать пять. Пришлось стаскивать футболку, показывать на наглядном примере. Девушка все поняла правильно и ничтоже сумняшеся стянула свитер, оставшись в мокрой и просвечивающей насквозь майке. Я судорожно сглотнул, уставившись на небольшие острые бугорки. Миг спустя их уже не прикрывало ничто. Майка с громким хлюпом шлепнулась на пол рядышком со свитером. Вскоре к ним присоединились брюки и трусики.

Незнакомка встала передо мной на колени и принялась водить по телу мылом, оставляя на влажной коже белые пенящиеся следы. Мое присутствие бродяжку ничуть не смущало, будто в ее глазах я был мебелью или домашним животным. Купаться при собаке или кошке не особо стыдно, правда же?

— Молодец, — пробормотал я, пятясь к двери. — Продолжай. Пойду... постелю тебе диван.

У меня частенько гостили друзья, поэтому лишние простыни и подушки всегда имелись. Держал их прямо в диване, под откидной крышкой. Справившись, уселся на нее же и спрятал лицо в ладонях. С одной стороны, я прекрасно понимал, что вляпался туда, куда простым студентам вляпываться не стоит. И скоро начнутся проблемы: или с самой девчонкой, или с теми, кто за ней стоит. Ее поведение, способность, шрам и татуировка очень толсто намекают на связь с чем-то, о чем простым смертным лучше не знать.

По законам жанра ее наверняка создали ЦРУ или АНБ для борьбы с террористами и шпионажа. Причем создали буквально — с нуля, иначе почему она ведет себя как с луны упавшая?

С луны...

А если она инопланетянка, чья тарелка разбилась в лесу недалеко от города? Тоже вариант, почему нет? Но даже если так, держать ее дома все равно опасно. Рано или поздно она привлечет внимание вояк, те схватят ее, а меня шлепнут как ненужного свидетеля.

Черт... Может, отцу позвонить? И что сказать? Папа, в дом залезла какая-то девка, она погнула душ силой мысли. Впрочем, отец ничуть не удивится — в Колорадо легализована травка.

Размышляя, не заметил, как стемнело. Час прошел, а незнакомка все торчала в ванной. Решил проверить, не заснула ли она случаем.

Не заснула. Стояла, расставив руки, в почерневшей воде, а мыло словно по волшебству каталось по поджарому телу. Точнее даже не мыло, а крохотный обмылок, оставшийся от целого куска. Зато теперь аппетитные прелести затянуло густой пеной, и у меня ничего нигде не горело и не перехватывало дыхание при взгляде на незваную гостью.

Только и сказал:

— Вау.

Девушка вскинула брови.

— Постой так. Надо воду сменить.

Обмылок с тихим плюхом шлепнулся в грязную жижу. Бродяжка опустила руки, но не попыталась ни прикрыться, ни отвернуться, высясь предо мной с грацией манекена. Когда ванна опустела, я открутил от шланга изуродованную лейку и включил чистую струю. На этот раз, слава богу, никто не пытался сломать то, что осталось от душа.

Смыв остатки грязи, я произнес:

— Сядь.

Никакой реакции. Пришлось указать пальцем, как собаке. Никакого эффекта. Лишь наглядный пример помог объяснить, чего я добиваюсь. Девушка охотно повторила за мной и встала на колени.

— Теперь повернись. Вот так, спиной. Блин, да у тебя волосы сухие. Запрокинь голову.

Я коснулся ее лба и легонько потянул на себя. Бродяжка не стала сопротивляться, лишь смотрела на меня зелеными глазищами снизу вверх. Никогда прежде мне не доводилось мыть девушек, поэтому сказать, что я нервничал — ничего не сказать. Хотя как мыть... скорее смывать или ополаскивать. Вода из шланга легко и быстро слизала пену, а вот с волосами пришлось повозиться. На одно лишь распутывание колтунов ушло минут двадцать.

Возясь со свалявшимися локонами, так увлекся, что не сразу заметил странную вибрацию — будто на дне ванны дребезжал мобильник. Оказалось, это бродяжка дрожит от холода, но вида не подает, даже выражение лица все то же безразлично-отстраненное.

Пришлось пожертвовать единственный махровый халат, а натянуть его — тот еще геморрой. Когда же я в кой-то веки привел патлы в порядок и собрался мыть их, незнакомка наотрез отказалась снимать халат.

— Да не волнуйся ты! Отдам потом.

Ни в какую. Пытаюсь снять — она тут же закутывается в него. Пробую показать жестами — не реагирует.

— Что за наказание такое... Наклонись хотя бы!

Каким-то чудом усадил ее в нужную позу, намочил волосы, взял шампунь. Когда моешь башку другому человеку, а особенно впервые встреченной девушке — ощущения, блин, странные. Мягко говоря. А когда она явно получает от этого удовольствие и едва слышно мурлычет — странные втройне. Если бы не жуткое волнение и страх, штаны бы точно лопнули.

— Все, — Кое-как обмотал ей голову полотенцем. — Переодевайся и спускайся. Спать. Баю-бай, понимаешь?

Не знаю, осознавала ли она хоть процент от сказанного, но из ванны вылезла. Я же отправился к лестнице, как вдруг услышал позади мокрое шлепанье босых ног. Бродяжка тенью топала следом, даже не взяв чистые вещи.

— Нет, — я указал на дверь ванной. — Переодеваться. Новая одежда. Давай.

Выражение "как баран на новые ворота" есть и в английском языке. Но лишь встретив эту чокнутую джедайку, я в полной мере понял его смысл. Увидел, так сказать, во всей красе. На себе ощутил.

Не оставалось ничего, кроме как вернуться и сперва напялить все на себя, потом предложить повторить бродяжке. Сперва она пыталась натянуть майку поверх халата, но раза с третьего до нее дошло.

Да уж, после купания налетчица преобразилась — не узнать. Чистенькая и душистая, в красной клетчатой рубахе до середины бедер и с расчесанными влажными волосами — писаная красавица. Все же не зря ее оставил, такую-то няшу. Но завтра она свалит. Без вариантов.

— Пошли есть.

Эта фраза вызвала у гостьи правильную ассоциацию. Бродяжка широко улыбнулась и охотно последовала за мной. Спустившись в кухню, включил свет и похлопал по спинке плетеного кресла, а сам принялся изучать нутро холодильника. Там скопилось множество всякой всячины, и всю ее наизусть я не помнил. Можно было, конечно, просто заказать пиццу или воки, но решил не рисковать. Кто знает, как девушка отреагирует на посторонних, а посторонние — на девушку. Ляпнут еще между делом Куперу, что у Фэйда ошивается какая-то незнакомка, а тот обязательно приедет проверить.

Можно, само собой, отовраться: мол, знакомая из другого города приехала погостить, но офицер Купер не будет офицером Купером, если не проверит документы. А документов, как говорится, нетути. И все, добро пожаловать в Зону-51. Раздевайтесь и проходите не опыты. Наркоза не дадим, хотим проверить вашу реакцию на боль. Начнем, пожалуй, с ударов тока, а закончим вскрытием.

Бррр...

Лучше не лениться и приготовить все самому, благо умею и неплохо.

По крыше забарабанили тяжелые капли. Вот и осень, считай, наступила. Девушка села, положила руки на стол и заворожено уставилась в окно. За горизонтом сверкнула молния, следом прокатился гром. Холодный ветер зашумел кронами кленов через дорогу.

— Вафли, картошка фри... вроде свежая, тосты, яйца, овощи... Неплохо. Пить хочешь?

Бродяжка повернулась и приподняла брови. Налил апельсинового сока и поставил перед ней стакан. Гостья понюхала его и снова уставилась на меня.

— Пить, — я сделал глоток.

Наконец она сообразила, что надо делать. Выдула все залпом и протянула стакан — мол, еще. Вручил ей недавно початую двухлитровую пачку и вернулся к готовке. И десяти секунд не прошло, как мне вернули пачку — пустую. И судя по требовательному взгляду, хотели еще.

— Ну ты и верблюд, — незлобно произнес я, наливая молоко в здоровенный пивной стакан. — Как тебя зовут?

Ответа не последовало, да никто и не ждал особо. Просто я чувствовал себя крайне неловко в присутствии красотки в одной рубашке, вот и нес всякую ерунду от волнения.

— Макс, — ткнул себя пальцем в грудь, потом указал на девушку.

Та улыбнулась, будто услышала слово "еда". И как это понимать? Я ей что, нравлюсь?

Вздохнув, разбил пяток яиц в разогретую сковороду. Из-за стресса и сам жрать хотел как медведь. Пока яичница готовилась, взял разделочную доску и овощи, достал нож поострее. И в тот же миг неведомая сила вырвала сталь из руки, а меня самого швырнула в гостиную. К счастью, я приземлился аккурат на диван и отделался легким ушибом. Но не успел порадоваться тому, что остался цел, как та же магия буквально распяла меня, растопырив руки-ноги в стороны и надавив на грудь.

— Какого..., — прохрипел я, но тут все закончилось.

Хватка пропала, я кое-как встал, потирая ноющие суставы, и огляделся. Нищенки нигде не было. Лишь странная дрожь кухонного стола направила меня на правильный путь. Девушка забилась под стол, обняв руками колени, и буквально тряслась в припадке нечеловеческого ужаса, вытаращив глаза и незряче пялясь перед собой.

— Эй, — тихо позвал ее. — Ты как?

Гостья подняла голову, и я заметил серебристые дорожки на щеках.

— Ножа испугалась, дуреха? Но я же не тебя резать собрался. Я — Макс. Все хорошо. Макс готовит еду. Вылезай.

Знакомые и определенно приятные слова немного успокоили бродяжку, но покидать укрытие она не решилась. Я осторожно приблизился к ней, сел на колени и протянул руку.

— Не бойся. Тебя никто не обидит. Не нравятся ножи? Как скажешь, овощи можно и так есть. Эй...

Она чуть склонила голову, и я снова во всей красе увидел шрам на виске. Тонкий и очень ровный, как под линейку. Такие не остаются от случайных ран. Только от операций. А скальпель — это тоже нож. А если ей лоботомию делали или еще какую фигню? Может, память стирали или вживляли чип? Или того хуже — жучок.

Черт, кого же занесло в мой дом?

По кухне поплыл аромат жареных яиц. Вскочив, выключил плиту и проверил яичный блин — глазунья вышла что надо. Посыпал ее тертым сыром, полил соусами и разложил по тарелкам. Вафли и картошку подогрел в микроволновке — так быстрее.

— Пора кушать. Вылезай.

Дважды повторять не пришлось. Незнакомка уселась на место, пододвинула к себе тарелки и принялась есть сразу обеими руками, суя в рот все, до чего дотягивалась.

— Ну зашибись. А мне?

Девушка нагло улыбнулась и продолжила набивать живот. Ну ничего, хлопья с молоком — тоже ужин.

После еды отвел ее к дивану и погладил простыню ладонью. Собакам, например, нравится запах хозяина на незнакомых вещах, может и с внезапной гостьей прокатит.

— Спать тут. Ложись.

И снова этот отрешенный, ничего не осознающий взгляд. Опять все показывать, словно маленькому ребенку. Залез под одеяло, повторил: "спать тут". Пример поняли правильно. Не успел и глазом моргнуть, как незнакомка умостилась под боком.

— Вот, правильно, — пробормотал я, судорожно сглотнув. — Спи, а я к себе пошел.

Ага, разбежался. Девушка уткнулась лицом мне в шею, руку положила на грудь, а согнутой ногой придавила колени. Попытки выбраться из объятий ни к чему не привели, держала она крепко, хотя силой вроде не пользовалась.

— Ну офигеть теперь.

Все попытки червячком сползти с дивана пресекались на корню. Даже заснув незнакомка не собиралась расставаться с добычей. Я же спать вообще не мог. И не только из-за внезапного (пусть и приятного, чего уж там) соседства. Дверь-то была сломана, и в дом мог забраться любой желающий. Да, Сент-Круз городишко тихий и спокойный, но ведь это чучелко откуда-то взялось. Мало ли, вдруг в спрятанном в чаще Аркхеме массовый побег, и по лесу бродят десятки телепатов, экстрасенсов, провидцев и прочих колдунов? Этого только не хватало.

Пока лежал, пялясь в потолок, обдумал дальнейшие действия. Занятия начнутся в десять, а часом ранее откроется магазинчик миссис Шелберг. Дородная всегда веселая тетка два года назад переехала из Израиля и сразу же взялась за торговлю дешевым китайским тряпьем.

А штаны и кеды бродяжке ой как понадобятся. Не слать же на все четыре стороны в одной рубахе. Первый попавшийся коп доставит ее в участок, где все и вскроется. И ладно коп, а если у каких-нибудь отморозков крышу сорвет при виде аппетитных голых ножек? Не очень-то хотелось, чтобы девчонку изнасиловали. Хотя кто кого еще изнасилует...

И чего я так за нее переживаю? Она опасна, не дружит с головой и доставляет одни проблемы. Даже когда тихонько сопит рядышком и обдает жарким дыханием кожу. Вот не вломилась бы в дом, сейчас спал бы как белый человек на большой кровати, а утром встал бы по будильнику, свежий и отдохнувший.

Но мне же даже раздеться не дали!

Так и пролежал бревном до рассвета, ни на минуту не сомкнув глаз.

— Пора вставать, — я потормошил девушку за плечо. — Ау! Просыпайся.

Незнакомка лениво перевернулась на спину и раскинулась в позе морской звезды.

Повторил громче:

— Вставай!

Ноль эмоций. Попытался спихнуть — куда там. Вроде стройная, а черта с два сдвинешь.

— Кушать! Завтрак! Ням-ням!

Гостья вскочила как ужаленная и уставилась на меня голодным взглядом, мило улыбаясь во весь рот.

— Туда, — ткнул пальцем в сторону кухни. — Еда там. Господи...

Со скрипом поднялся, встряхнул затекшими членами и по привычке потопал на второй этаж умываться. Нищенка преградила дорогу и повторила мой жест, указав на холодильник.

— Да, правильно. Но сперва надо почистить зубы. Понимаешь? Привести себя в порядок.

Девушка снова подняла руку.

— Черт. Ладно, идем!

Насыпал здоровенную стеклянную миску хлопьев, залил молоком и поставил на стол.

— На. Приятного аппетита.

Гостья благодарно кивнула и окунула в миску ладонь. Зачерпнула гость влажных хлопьев и сунула в рот. Все, что не вместилось, рыжим снегом осело на рубашке и столешнице. Мне стоило титанических усилий не сорваться и не наорать на эту засранку. Ну а как ее еще назвать? Силой владеет, а ложкой — нет. Офигеть.

— Надо есть ложкой, — я потряс ею перед лицом девчонки. — Вот так держишь и черпаешь.

Попытался показать на примере, но бродяжка отодвинула от меня миску и нахмурилась. Хорошо хоть не швырнула куда подальше, от нее дождешься.

— Дам я тебе еще хлопьев, не жадничай. Просто покажу как правильно пользоваться этой штукой. Договорились? Я — Макс.

Девушка улыбнулась и пододвинула мне завтрак. Я зачерпнул размякшую кашицу и отправил в рот.

— Вот так надо есть. Повтори.

Она повторила. Все в точности. Зачерпнула, подняла и сунула в рот. Только не в свой. В мой. Я, разумеется, к такому повороту готов не был. В итоге мне размазали кашу по лицу и заляпали новенькую майку.

— Здорово, — протянул я, покачав головой. — Просто шикарно. Короче, ешь как хочешь. Хоть лакай из миски как собака.

Бродяжка, само собой, из всего сказанного поняла только "ешь". И улыбнулась еще шире. Я же поднялся на второй этаж, умылся, почистил зубы и переоделся. Взял из прикроватной тумбочки немного налички и направился к выходу. Девчонка увлеченно болтала пальцами в размокших хлопьях, не обращая на меня никакого внимания.

И слава богу.

Я вышел на крыльцо и полной грудью вдохнул свежий прохладный воздух. Ощутимо пахло осенью, небо затянули серые тучи, накрапывал мелкий дождик. Прикрыв за собой дверь, направился вдоль улицы к магазинчику с забавным названием "Тайны Востока".

Тайна в нем была лишь одна — производят ли одежду на фабриках или же шьют рабы в подвалах. Пару раз дотошный Купер пытался прижучить миссис Шелберг (в Штатах продукты рабского труда запрещены к продаже... ну, официально), но так ничего интересного не нарыл. Выходит, и тайны никакой нет, но название нравится.

"Тайны Востока"... Я хмыкнул. Возможно, очень скоро тут начнется реалити-шоу "Тайны Сент-Круза" со всеми вытекающими.

Бредя по пустой улочке, тешил надежду, что незнакомка свалит. Да, наверняка прихватит с собой еды или чего поценнее, но оставит меня в покое. Вернусь, а дома никого, тишь да благодать. Только сломанный замок напоминает о странном визите. А может мне все причудилось.

В любом случае, чем меньше о ней думал, тем легче становилось на душе. Ведь иногда проблемы рассасываются сами собой, достаточно немного подождать. Не всегда, конечно, но и такое случается.

Вам, наверное, интересно, где я живу? То, что вокруг лес, вы уже поняли. Что городок маленький и спокойный — тоже. Улиц в Сент-Крузе всего четыре, пересекаются в виде решетки. В центре колледж, небольшой парк с озерцом и спортивная площадка. Там же магазины и всякие развлечения — почти все сосредоточены в трехэтажном торговом центре со стеклянными стенами.

Чуть севернее высится административное здание — огромное, старинное и мрачное, построенное почти сто лет назад. В небольших городках полицейский участок, суд, пожарная часть, мэрия и почта находятся вот в таких вот кирпичных коробках с белыми карнизами, сплошь увешанных флагами. Часто, но не всегда, к администрациям пристраивают и клиники — так удобнее и ходить далеко не надо, все самое важное в одном месте.

А по обе стороны от дорог стоят типичные американские панельные домики — крепче и теплее, чем собратья из южных штатов, но не идущие ни в какое сравнение с русскими избами. Лужайки перед домами ничем не огорожены и созданы лишь для эстетического удовольствия. Ничего, кроме барбекюшницы там не поставишь — места мало. Если не ухаживать за газоном — впаяют штраф за порчу внешнего облика города. Жителям других стран такая мера покажется дикостью, но лично я не против. Действительно стремно, когда у большинства подстрижено и чистенько, а у некоторых дикие джунгли.

А вот задние дворы у нас большие и огороженные высоченными заборами — чтобы медведь не залез. У многих за домами вырыты бассейны, но лично я плавать не очень люблю, да и чистить его замучаешься. Там у меня зонтик от солнца, шезлонги, столики и всякая мелочь для пикников. Гаража нет, как и машины, только велосипед. Сент-Круз можно пройти вдоль и поперек за полчаса, а в крупные города я выбираюсь нечасто, проще на автобусе съездить.

Дождь усилился, но я уже добрался до магазинчика. Миссис Шелберг очень неплохо в нем все устроила, несмотря на небольшую площадь. И примерочные есть, и деление на мужские и женские залы, и стенды со всякими сопутствующими аксессуарами вроде сумочек, ремней и носков. Совсем как в элитных столичных бутиках, только цены раз в двести ниже.

— Макс! — хозяйка всплеснула руками и вышла из-за кассы. — Доброе утро! Решил прибарахлиться перед занятиями? Погляди, вчера доставили новую партию — самая модная одежда, выбор продвинутых студентов! Жилеточки, толстовочки, зауженные джинсики, гели для волос, дырявые маечки! Недорого!

Чего у миссис Шелберг не отнять, так это торговой жилки. И тут я понял, что крепко встрял. Придется срочно искать оправдание, почему мне понадобилась женская одежда. А с учетом длины языка добродушной толстушки, о моих нестандартных предпочтениях будет знать весь город. Часа через три максимум.

— Э-э-э, — я потер затылок. — Тут такое дело...

— Ой, батюшки! — хозяйка вскрикнула и отшатнулась. — Милочка, что с тобой случилось?!

Я весьма удивился, почему миссис Шелберг называет меня милочкой, ведь я еще ничего не выбрал. И тут понял, что она смотрит куда-то мне за спину. Возникло такое чувство, будто сердце оторвалось и шлепнулось в желудок и теперь там вертится как юла. Я сглотнул и обернулся, хотя нужды в этом не было никакой. Прекрасно ведь знал, кто стоит позади.

Бродяжка. Ну кончено она, кто же еще. Мокрая, растрепанная, в одной рубашке и с пустой миской в руках. Мне захотелось провалиться под землю. Просто взять и прямо в ад, черт возьми.

— О господи, я сейчас вызову полицию!

— Не надо! — машинально выкрикнул я.

Миссис Шелберг вытаращила глаза и замерла с открытым ртом.

— Как не надо? Да ты погляди на нее!

— Все в порядке, это моя сестра.

— А почему она без штанов?!

— Эм... мы гуляли по лесу и на нас напал волк. И порвал штаны.

— Мама дорогая! — женщина ахнула и схватилась за сердце. — Тогда надо вызвать скорую!

— Нет-нет, — я заулыбался как идиот и замахал руками. — С нами все в порядке. Купим новые штаны и уйдем.

— Это правда? — хозяйка "Тайн Востока" слыла весьма подозрительной и недоверчивой. — Сколько тут живу, никогда о волках не слышала.

Бродяжка вскинула брови и протянула мне посуду — мол, гони добавку. Вопрос, само собой, проигнорировала.

— Она не понимает английский, — недолго думая сказал я, в принципе, не соврав.

— О, так она из России?

— Да... Приехала погостить. Скоро уже возвращается.

— Таки прости мою дотошность, но она сводная? Вы совсем не похожи.

— Двоюродная, — я старательно хранил дебильную улыбку, хотя едва не трясся от волнения.

— Как мило. Надо будет тоже съездить в Израиль, проведать отца и братьев. Ну, проходите, выбирайте.

— Спасибо.

Я прекрасно понимал — опасность не миновала. Пусть хозяйка не вызовет копов сейчас, ничто не помешает сделать это потом. Особенно если девчонка выкинет какой-нибудь фокус. Тогда будут уведомлены не только местные полицейские, но и ЦРУ, и ФБР, и АНБ, и Государственный департамент. Знаю я миссис Шелберг и ее любовь строчить жалобы сразу во все инстанции. А это конец.

— Пошли, — я осторожно взял бродяжку за руку и потянул в женский зал, подальше от любопытных глаз хозяйки.

Но та решила обслужить заморскую гостью по полной программе и потопала следом с настырностью и прилипчивостью провинциального продавца-консультанта.

— Вам только штанишки? Есть еще юбочки — поглядите какие. Хоть и синтетика, зато сидят отлично и стоят недорого. Туфельки вот, на прошлой неделе завезли. Балеточки, с каблучками и без. Чулочки, белье. Смотрите, какие трусики, в России такие в пять раз дороже стоят. Потрогай, какие кружева, какой шелк — настоящий, китайский!

Женщина протянула незнакомке красные стринги с вырезом в виде сердечка. Бродяжка охотно взяла их, сунула в рот и стала жевать. От увиденного у меня чуть челюсть не отпала. У хозяйки — тоже. Выхватив трусы у всеядной засранки, я ляпнул первое пришедшее на ум:

— Она у меня немного... заторможенная. Последствия долгого перелета. Пять часов в аэропорту, восемь — в небе, потом пересадка еще... Не обращайте внимания.

— А-а, — протянула толстушка. — Бывает. Сама когда летела, чуть с ума не сошла.

Удивительно, но очевидная ересь вполне прокатила. Или же миссис Шелберг решила не подавать виду, а после нашего ухода позвонить Куперу. Впрочем, я уже и сам был не против это сделать. Явиться с повинной и сознаться в чем угодно, хоть в убийстве Кеннеди, лишь бы меня оградили от этой несносной девки!

— Простите, можно корзинку? — пролепетал я.

— О, конечно-конечно. Выбирайте пока.

Женщина направилась в угол, где виднелась блестящая башня из металлических корзин. Убедившись, что за нами не наблюдают, я сунул жеваные труселя нищенке под нос и зашипел:

— Не еда! Не кушать! Фу! Плохая! Поняла?

Девушка захлопала ресницами и опять протянула миску.

— Позже. Подожди немного, хорошо? Ничего не трогай, ничего не делай, просто ходи рядом. Иначе тебя найдут и вернут туда, откуда сбежала. Соображаешь?

Бродяжка улыбнулась и легонько ткнула миской мне в грудь. Я с огромным трудом подавил страстное желание разбить посуду о стенку и побежать сдаваться в участок. Но тут подошла миссис Шелберг и всучила корзинку.

— Вот, держите. Обратите внимание на это превосходное звездно-полосатое бикини. Появляться в нем на пляже не стоит, особенно в России, но прикупить в качестве сувенира — очень даже. Или оцените прекрасные капроновые чулочки с подтяжками. А этот лифчик — просто очарование! Прозрачный, кружевной, парень вашей сестры просто ошалеет!

Хозяйка сделала какое-то странное ударение на слово "парень". Слишком уж ехидное даже для нее. Кажется, она не очень-то поверила в россказни о сестре, но в тот момент меня это волновало меньше всего.

— Нам только штаны и кеды, — с самой непринужденной из улыбок ответил я.

— Хорошо, — миссис Шелберг огорченно вздохнула, ничуть не боясь поставить нас в неловкое положение столь очевидным разочарованием. — Ваша девушка...

— Сестра, — поправил я, дрожа от негодования.

— Ой, простите-простите, совсем заболталась. — Толстушка добродушно хохотнула. — Ваша сестра довольно рослая. Какой у нее размер ноги?

— Э-э-э... Не знаю. Раньше я ей обувь не покупал.

Хозяйка уперла руки в боки и посмотрела на меня, как на дурачка.

— Ну так спроси. Английский она не знает, но ведь русский-то должна.

Я почувствовал, как подо мной загорается земля. Еще пара наводящих вопросов, и все пойдет по одному месту. А может и одного хватит. Миссис Шелберг бы следователем работать, а не продавщицей.

— Понимаете, она... немая.

— Даже так? — толстушка сокрушенно покачала головой. — Бедная девочка.

Надо было нахмуриться и состроить грустную мину, но я улыбнулся еще шире. Таки выкрутился с божьей помощью, как тут скроешь радость? По правилам приличия от бедной девочки надо немедленно отстать и не акцентировать внимание на ее недостатках. Это не политкорректно и все дела, но я забыл, что далеко не все оную корректность уважают и блюдут.

— Пусть тогда на пальцах покажет.

— А..., — я замер с открытым ртом, судорожно выдумывая очередную ложь. — Ну... Ого, кто это там?!

— Где?

Мисс Шелберг резко повернулась к двери, а я с размаху ударил по миске и выбил ее из цепких пальцев незнакомки. План был до безобразия прост: посуда разбивается, мы искренне извиняемся и, пока хозяйка убирает осколки, быстренько берем все необходимое и сваливаем. Но треклятая миска не разбилась, а зависла в воздухе на половине пути к полу.

— Никого не ви...

Глаза хозяйки сделались что блюдца. Лицо побледнело, рот открылся в немом крике. Ну а в кульминации — обморок. Слава богу, нищенка подхватила и мисс Шелберг, иначе та точно разбила бы голову, и события приняли бы столь скверный оборот, сколь это вообще возможно.

Я смотрел на все это безобразие и не мог подобрать слов. Ладно парящая в метре над землей миска, но левитирующая плашмя тетка... А если кто на самом деле зайдет в магазин?

— Положи! — прошипел я. — И то, и эту! Живо!

Девушка в который раз вскинула бровки и непонимающе наклонила голову. Я сжал кулаки и со всей мочи рявкнул ей прямо в лицо:

— Положи миссис Шелберг на пол, чудовище! Почему ты все портишь?! Почему не можешь сделать ничего нормально?! От тебя одни неприятности, понимаешь?! Как же ты бесишь!

Звякнуло стекло, с тихим шорохом на пол опустилась толстушка. Незнакомка оттолкнула меня плечом и выбежала на улицу. Догонять не стал, кричать вслед "вернись, я все прощу" тоже. Ну ее к черту. Пусть вламывается в дом к кому-нибудь более терпеливому. Швыряет его, объедает, треплет нервы, чинит проблемы. Плевать. С меня хватит.

Я опустился на колени перед миссис Шелберг и легонько похлопал по щекам. Только бы скорую вызывать не пришлось. К счастью, женщина довольно быстро пришла в себя.

— Что... произошло?

Она села с моей помощью и завертела головой, будто видела магазинчик впервые.

— Вам стало дурно.

— А почему?

Пожал плечами:

— Не знаю. Может, из-за погоды?

Ну слава богу. Владелица "Тайн Востока" ничего не помнила о летающей миске. Мозг самовольно удалил из памяти увиденный ужас. Хоть какое-то облегчение.

— Ох, надо будет записаться к врачу. — Женщина встала и облокотилась на прилавок. — А где твоя сестра?

Черт! Мозг, ты не мог стереть побольше, ну елки-палки!

— Пошла за помощью, — соврал я, не желая портить отношения с миссис Шелберг. А то неудобно получится: она в обмороке, а виновница смылась под шумок. Вот и придал засранке на прощание легкий героический флер.

— Так ведь немая же...

Какая она дотошная, просто кошмар.

— На пальцах объяснит. — Я вымученно улыбнулся.

Страшно хотелось закинуться успокоительным, а лучше напиться. Заснуть, а очнувшись ничего не помнить о событиях последних суток. Но это несбыточная мечта. Воспоминания о странной бродяжке останутся со мной навсегда. Да и хрен с ними. Переживу как-нибудь.

— Брать что будете?

Я взял пару джинсов и белые кеды. Будут они в пору или нет — какая теперь разница? Хозяйка ничего не хотела спрашивать, а я отвечать.

Расплатившись, потопал домой. В колледж все равно опоздал, да и не хотелось идти на занятия — слишком устал, вымотался, перенервничал. Бродяжка выпила из меня немало сил, оставалось надеяться, что хотя бы к завтрашнему дню оклемаюсь.

Вернувшись, взял из холодильника баночку колы, но открывать не стал, а приложил ко лбу. Уселся на диван, запрокинул голову и сидел неподвижно минут пять, пока не понял, что помимо собственного дыхания слышу чье-то чужое, причем совсем рядом.

Долго искать не пришлось. Бродяжка забилась в излюбленный угол за диваном, свернулась в клубок и не моргая смотрела куда-то в противоположный угол. Из покрасневших глаз стекали два серебристых ручейка.

— Ну что за невезение, — простонал я и обреченно откинулся на спинку.

Глава 2

У меня зазвонил телефон. Кто говорит? Джон.

Джон Стейр — мой хороший друг, познакомились в колледже, с тех пор частенько тусуемся вместе. Он ниже на полголовы, но гораздо шире в плечах. Полноватый, но не толстый, и очень сильный от природы. Казалось бы, занимайся спортом, тяжелой атлетикой там, но к физическим активностям Джона вообще не тянет.

Он гик. Причем с большой буквы. В России таких величают задротами, но Джона никто не называет даже гиком, хотя это совершенно безобидное слово. Боятся. Еще в старших классах Джон на спор одной рукой погнул школьный флагшток, после чего самые отъявленные задиры предпочитали обходить его стороной.

Несмотря на силушку богатырскую, характер у друга мягкий такой, спокойный. Драться он не любит, первым ни к кому не лезет, а ругается только в интернете. У нас не то что много общего, но мы сошлись благодаря увлечению компьютерными играми. Лично я после выпуска планирую устроиться художником в Blizzard и уже сейчас активно работаю над портфолио. Джон же мечтает открыть типографию и печатать свои комиксы. Их у него накопилось немало и все совершенно разные, в основном фэнтезийные. Про рыцарей, драконов, принцесс и всего в этом духе.

— Макс, привет! — раздался взволнованный голос товарища. — Ты чего опаздываешь? Все в порядке?

— Эм..., — я покосился на угол. — Не совсем. Приболел немного. Сегодня отдохну, а завтра в строй.

— А-а... Ну ты это, не хворай. Преподы мне все уши прожужжали: где же Макс? Почему наш Айвазовский не пришел? Как же мы будем без нашего Васнецова...

— Да перестань, — усмехнулся я. Преподаватели меня, конечно, ценили, как-никак один из лучших студентов, но не настолько.

— Слушай, я заскочу к тебе после занятий, окей?

— Э-э-э... Определенно не лучшая идея. Я заразный.

— Забей! Вряд ли ты подцепил эболу, а на остальное плевать. Я вообще забыл, когда в последний раз болел. А вот тебе не помешает пара баночек лекарства. Так что жди.

— Джон! Черт!

Друг повесил трубку. Зная его настырность и напористость, пытаться перезванивать и отговаривать бессмысленно. Все равно припрется. Надо срочно замести следы и спрятать главную улику в спальне. За все время нашего знакомства Джон ни разу не поднимался на второй этаж — там ему просто делать нечего, ибо кухня, телек, диван, второй туалет и приставка внизу. И если бродяжка будет так же тихо лежать под кроватью, глядишь, все и обойдется.

Я встал, сел напротив девушки и нежно позвал:

— Ко мне.

Но она даже не шелохнулась, продолжая сверлить пространство перед собой немигающим взглядом.

— Пошли есть! Макс зовет кушать. Ням-ням.

Обычно это срабатывало, но теперь нищенка и ухом не повела. Так и лежала, свернувшись калачиком, и роняла слезы.

— Ты обиделась? Извини, конечно, но сама виновата. Подставляя меня, ты подставляешь в первую очередь себя.

Девушка не понимала слов, однако прекрасно слышала недовольный тон и чувствовала мое клокочущее негодование, распаляемое страхом и тревогой. Ее губы задрожали, скривились, а пересохшие было ручейки вновь зажурчали по бледным щекам.

— Блин, — я сжал кулаки и тряхнул головой. — Ну извини. Я тут как бы волнуюсь. Не каждый день в дом вламываются сверхъестественные сущности, с которыми потом носиться приходится как с малыми детьми!

Бродяжка повела плечами как от порыва холодного ветра и зажмурилась.

— Я тебя напугал? Говорю же — прости. Но и ты пойми меня. Скоро в гости зайдет друг, и если он тебя увидит... А, блин, как об стенку горохом.

Даже собака быстрее поймет людскую речь, чем эта... непонятно кто. На всякий случай пошел на кухню, разогрел вафли и поставил тарелочку возле дивана. Может, поест и успокоится? Но незнакомка, никогда прежде не отказывающаяся от еды, с упорством пленного партизана игнорировала угощение.

Я обхватил голову руками и шумно выдохнул:

— Послушай, я куплю тебе целую тележку вкусняшек, только иди страдай на второй этаж. Не хочешь мириться со злым и противным человеком? Пожалуйста! Только спрячься в спальне, умоляю!

Девушка демонстративно отвернулась.

— Господи!

По понедельникам в колледже две лекции и одно практическое занятие. С учетом всей утренней беготни по магазинам, у меня оставалось часа полтора до прихода друга. Вряд ли засранка сменит гнев на милость за столь малое время. Тащить ее силком тоже не вариант — руки если не оторвет, то точно поломает. Пришлось взять с дивана простыню и занавесить угол. Если бродяжка будет вести себя тихо, Джон ничего не заметит. Надеюсь.

Принес из кухни стакан молока и баллончик шоколадной пены, поставил на колени тарелку вафель и включил телек. По закону жанра я должен был наткнуться на выпуск новостей или передачу, проливающие свет на судьбу таинственной незнакомки. Например, репортаж о побеге из закрытой лечебницы, или аварии в правительственной лаборатории, или необъяснимом природном явлении, или крушении НЛО.

Фиг там. В Денвере ожидается гроза, и больше ничего интересного и необычного по всем каналам. Пришлось завтракать под какую-то дичь о ловле снежных людей в горах Колорадо. "Дискавери" такой "Дискавери".

Пару часов спустя снаружи послышались тяжелые шаги. Жалобно скрипнули ступени, раздался стук, от которого затряслись стены, а с потолка посыпалась пыль.

— Чел, это я! Ты дома?

— Входи, — вяло отозвался я. — Не заперто.

Дверь открылась, на пороге показался крепыш Джон. С густой черной бородой как канадский дровосек, в очках с толстой роговой оправой, в шерстяной шапке на макушке. В руке — упаковка Bud на шесть банок. На плече брезентовая сумка-почтальонка, распираемая десятками, если не сотнями рисунков, набросков и готовых комиксов. Одет в привычные джинсы и черную футболку с принтом в виде полуголой эльфийки. Любимый персонаж Джона из всех им же созданных, постоянно забываю имя. Слишком уж вычурное оно даже для остроухого народа. Как же ее... Эвкалиптикэль... Паралитикэль... Плохойполитикэль... А, вспомнил! Апокалиптикэль!

Когда друг впервые представил мне эту даму, я спросил: "а почему на ней лишь кольчужное бикини?". На что Джон с гордостью ответил: "Она такая храбрая и отчаянная, что презирает любые доспехи. Но я не могу ходить по городу с голыми сиськами на футболке".

Вместо спокойного рукопожатия, приятель задрал голову и заревел на весь дом:

— Васссаааааааааааапппп!!!

Чем едва не довел меня до инфаркта. Черт знает, как бродяжка могла отреагировать на такой вопль, да еще и от постороннего. Но та, к счастью, безропотно лежала на полу, прикрытая простыней.

— Привет, бро, — устало сказал я, встав и похлопал друга по плечу.

— Чел, да ты реально погано выглядишь. Сдай анализ на рак.

Я усмехнулся:

— Умеешь подбодрить.

— Ну так, — Джон подмигнул и открыл банку. — На, подлечись. Как говорится: пива выпьешь — и кашлять не будешь!

— Ты это только что придумал, верно?

— А то.

Друг пшикнул открывашкой, сделал большой глоток и плюхнулся на диван. Если бы я этого не видел, то подумал бы, что произошел подземный толчок. Причем не самой слабой магнитуды.

— Ох, хорошо. Бро, а включи соньку, пожалуйста. Все равно стоишь. От души, чел. И геймпад подай, ага. Закусь, кстати, есть?

На первых порах нашего знакомства мне казалось, что Джон путает друзей с бесплатными слугами. Но стоило прийти в гости к нему, и хозяин превращался в изысканного дворецкого, готового с радостью выполнить любую просьбу. Не знаю, кто его так воспитал, но традиция необычная.

Пока я искал по полкам и шкафам что-нибудь под пенное, друг запустил четвертый "Fallout" и увлеченно уставился на экран, держа банку между коленей. Несмотря на внешнюю неуклюжесть и неряшливость, Джон на моей памяти никогда ничего не ломал, не ронял и не пачкал. Только флагшток погнул, но это не считается, как-никак на спор делалось.

Отрыв в пыльном углу початую пачку начос, вернулся в гостиную и сел рядом с другом.

— Лора не звонила? — спросил он.

Лора — одногруппница, с которой я находился в более чем неопределенных отношениях. За первый курс мы успели немного повстречаться, расстаться, снова сойтись, наконец понять, что ничего путного из свиданий не выйдет и остаться друзьями. Причем не чисто формально, как обычно бывает в подобных случаях. Мы на самом деле неплохо ладили, хоть и редко виделись вне колледжа, а общались чаще всего в фейсбуке.

— Нет.

— Хех, а меня вот заставила.

— А ты бы сам не позвонил?

— Чел, конечно же позвонил бы. Но точно не через десять минут после начала первой лекции. Лора такая села рядышком, ресничками так хлоп-хлоп. Где же мой Макс? Почему не пришел? Вдруг с ним стряслась беда?

— Да хватит заливать.

— Отвечаю, бро! Наверное, за лето соскучилась, аж невтерпеж стало тебя увидеть.

— Завтра и увидит. А раз так невтерпеж, могла бы и сама позвонить. Или хотя бы смску скинуть.

— Не говори, чел. Бабы странные...

— О..., — я снова покосился в угол. — Не представляешь насколько.

Немного помолчали, наблюдая за беготней героя в силовой броне по руинам Бостона. Затем Джон остановился у спуска в подземелье, помеченного большой буквой "М".

— Блин, — тихо буркнул он. — Стремно в метро чесать. Там темно и гули.

Я хмыкнул:

— Нашел чего бояться. Это же не "Outlast" или "Amnesia".

— Тьфу, не напоминай! Только представлю — сразу сердце колотится. Надо принять успокоительное.

Друг в один присест осушил банку и открыл вторую. Глотнул еще, шумно выдохнул и нажал кнопку "действие". Поползла полоса загрузки, на экране завертелась футуристическая лазерная винтовка. Несколько секунд спустя игра показала нам мрачный вход в подземку. Обшарпанные кассы по обе стороны, где на креслах в последней смене расселись истлевшие тела. Пыль и обрывки одежды на полу, разбитая серая плитка на стенах, грязные плафоны под потолком. А впереди — навеки застывшие эскалаторы, круто уходящие в кромешную тьму.

— Фак, — Джон несколько раз включил и выключил подсветку pip-boy. — Как думаешь, гули сразу нападут?

— Какая разница? Дробаш возьми и вали в упор.

— Точняк.

Друг выбрал нужное оружие и приблизился к лестнице. В закрытых локациях он всегда играл от первого лица, что усиливало эффект погружения, но и нагоняло страху. Стоило ему спуститься на одну ступень, как из темноты с оглушительно-хриплым воплем выскочил оживленный радиацией мертвец с иссохшей коричневой кожей, перекошенной гнилой рожей и когтистыми лапами.

Звук в игре был выкручен на всю катушку, из-за чего от рева гуля чуть не заложило уши. Джон подскочил как ужаленный, каким-то чудом не расплескав пиво, вцепился в геймпад и принялся остервенело долбить на крестик, высаживая в дикого зомби патрон за патроном. Дробовик громыхал, гуль ревел, приятель ревел в ответ, то и дело поливая ни в чем не повинные полигоны отборными матюгами.

И тут случилось непоправимое. Нет, персонажа друга никто не съел и не пришлось перезагружаться. Хуже. Гораздо хуже. В углу словно взорвалась бомба. Только беззвучная и поражающая лишь ударной волной. Тяжеленный диван вместе с нами отшвырнуло к двери как игрушечный. Он с жутким скрежетом расцарапал к чертям собачим пол, но не перевернулся, иначе мы бы точно сломали шеи.

Пока мы офигевали и цепенели от страха, бродяжка прыгнула в центр комнаты и взмахнула руками снизу вверх. Телевизор послушно взмыл в воздух. Незнакомка вскрикнула, резко развела ладони, и несчастный телек, скрасивший мне не один вечер, разлетелся по гостиной крохотными кусочками. А девушка с вытаращенными глазами и волчьим оскалом завертела головой по сторонам, будто выискивая уцелевшего врага. Но враг был повержен окончательно и бесповоротно. Тридцать два дюйма. Девять сотен долларов. Подарок отца на двадцатилетие. Фак... Фак. Фак!

— Макс, — не своим голосом пролепетал Джон. У бедняги все штаны оказались залиты пивом. По крайней мере, я надеялся, что это именно пиво. — Макс, what the fuck?

— Не знаю, — я сокрушенно покачал головой, всхлипнул и спрятал лицо в ладонях. — Ежки-матрешки, я ничего не знаю. Я хочу залезть под диван и там жить.

— Макс, ты когда волнуешься, ругаешься по-русски.

— Плевать.

Вот и все. Шоу не маст го он. Приехали. Гейм овер. Скоро сюда нагрянут вояки, федералы, скрутят нас и увезут в Зону-51 на опыты. Жизнь закончена. А как все хорошо начиналось...

— Ваше Величество, я готов служить. Приказывайте и повелевайте.

Джон опустился на правое колено, предплечье положил на левое и смиренно уставился на бродяжку взглядом преданного пса.

— Какого черта ты делаешь?! — злобно бросил я.

— Присягаю на верность новой владычице Земли, — спокойно ответил друг.

— Какая еще, блин, владычица?

— А кто она по-твоему? Цирковой фокусник? Ваше Величество, нижайше прошу простить этого смерда, он не ведает, что несет. Пожалуйста, не отрывайте ему голову и не разносите на атомы.

— Она не понимает наш язык...

— Разумеется, идиот! Королева эльфов и не должна знать английский!

— Чё... Чел, увиденное шокирует, но...

— Молчи, смерд! Иначе кара постигнет нас обоих! Пади ниц пред владычицей перворожденного народа!

— Бро, она обычная бродяжка. Ну ладно, не обычная. Бродяжка, владеющая силой. Но точно не эльф.

— Ты-то откуда знаешь?

— Мыл ей голову и видел уши. Вполне себе человеческие.

— Ты мыл голову королеве?! — взбудоражился крепыш. — Ее Величество избрала тебя консортом?!

Я измученно застонал и развалился на диване. Будь что будет, и пальцем больше не пошевелю. На меня накатила такая волна депрессивной усталости, что я на полном серьезе не чувствовал тела. Вообще.

— Чел, очнись. Что делать-то будем?

— Звонить 911. И сдаваться.

— Шутишь?! Ну уж нет!

— Ты не ведаешь, куда вписываешься. Просто забудь обо всем, удали меня из друзей в соцсетях, сотри мой номер из телефона вместе с фотками и на допросе божись, что общался со мной только в колледже. И не забудь почистить историю в браузере. Глядишь, все обойдется.

— Чел, — приятель довольно крепко стукнул меня по плечу. — Джон Стейр — не предатель, понял? И что бы мы не делали, отвечать тоже будем вместе.

Я застонал еще громче и потер лицо ледяными ладонями. Не стоило показывать товарищу "Бригаду". У него и без того гипертрофированное представление о дружбе из-за неумного увлечения героическим фэнтези.

— Я просто хочу тебя спасти. Мне один черт крышка, зачем еще кому-то подставляться?

— Хватит ныть! — крепыш треснул меня еще раз, но я уже почти не ощущал боли. — Никто не заставит меня развидеть это.

— Заставит, — я усмехнулся. — Парень по имени Глок.

— Да как ты задрал! Ваше Величество, вразумите этого смерда!

Бродяжка стояла как вкопанная, чуть отведя кулаки назад, будто готовясь к драке. И бросала испуганный взгляд то на меня, то на Джона, не решаясь что-либо предпринять. Она не видела в приятеле угрозы, но явно не понимала, как с ним поступить.

— Ваше Величество, — я хохотнул. — Помаши перед ее мордочкой жареной сосиской, и она тут же завиляет задницей как послушная собачка. Нашел, блин, королеву.

— Как вы с ней вообще встретились?

— Она ввалилась в дом и устроила погром. А когда я по дурости душевной накормил ее, наотрез отказалась сваливать. Даже после ссоры в магазине вернулась сюда, а не потопала восвояси.

— Ссоры в магазине? — друг вскинул брови. — Вы вообще давно знакомы?

— Со вчерашнего дня...

— И меньше чем за сутки ты успел наладить контакт, помыть, сводить в магазин и поругаться? Чел, я, кажется, понял, почему у тебя нет девушки. Ты же скоростной, блин, как Соник!

— А спали мы на этом диване.

У Джона отвисла челюсть. Он только и смог выдавить тихое:

— Воу...

— Не воу. Не хочу рушить твои влажные мечты, но ничего такого не было. Просто у Ее Величества повадки как у собаки. От и до.

— Погоди-ка, — друг нахмурился. — А что если ее воспитали волки?

— И научили телекинезу?! В перерывах между воем на луну и беготней за кроликами?

— М-да, загвоздочка... А что если она ребенком перенеслась в наш мир с помощью магии. А уже потом ее воспитали волки? Или прилетела с другой планеты, как Супермен. Но вместо ранчо с добрыми родителями разбилась неподалеку от волчьего логова?

Слушая это, я не знал, плакать или смеяться. Хотелось и того и другого одновременно.

— Какая, черт побери, разница, откуда бродяжка прилетела и куда попала? Сейчас она в моем доме и уходить не собирается. Завтра на пары, а с ней как быть? Засранка даже на еду не реагирует.

— А нечего было ссориться. Мирись теперь.

— Пытался. Ей плевать.

— Лол, тоже мне пикап-мастер. Даже собака с первой попытки не простит. Давай еще раз, искренне. Поведай ей о своих чувствах.

— Нет у меня никаких чувств!

— Да? — приятель ехидно улыбнулся, скорчив самый настоящий тролл-фейс. — Тогда почему ты с ней возишься, а не бежишь к Куперу?

— Потому что дурак.

— Вот побудь дураком еще немного.

Джон схватил меня за руку и одним рывком стащил с дивана. Выпрямил, похлопал по плечам и легонько подтолкнул к незнакомке. "Легонько" в исполнении крепыша вышло таким, что я едва успел затормозить в метре от бродяжки. К счастью, та не стала применять силу, иначе я имел все шансы повторить судьбу телевизора.

Наши взгляды встретились. Я пытался прочитать хоть что-нибудь в зеленых глазах незнакомки, но видел только напряженное ожидание. Это были глаза собаки, еще не определившейся, кусать или убегать.

— И что дальше?

— Обними ее, — с мастерством профессионального суфлера шепнул Джон.

— Чё? С какой стати?!

— Раз не понимает слов, то поймет ласку. Ты же шаришь в песиках, чего сейчас тупишь?

— Ты видел, что она сделала с телеком? — прошипел я.

— Чел, ты ей голову мыл. И под одним одеялом спал. Хотела бы превратить в фарш — давно бы превратила. Давай, не дрейфь.

— Умник, блин... Ладно, черт с тобой. Если что — можешь забрать приставку. И диски.

— Даже если выживешь? — обрадовался приятель.

— Нет. Если выживу — дам тебе леща.

Джон широко улыбнулся. Я задержал дыхание и шагнул к незнакомке. Девушка вздрогнула, вынудив непроизвольно вздрогнуть и меня. Кое-как поборов страх, сделал еще один шаг. Наверное, точно так же саперы идут разминировать бомбу, только у них хотя бы защитные костюмы есть. Стиснув зубы, медленно поднял руки, приблизился вплотную и прижал бродяжку к себе. Ощущение было, словно обнял столб — столь неподвижно она стояла. Но по крайней мере не отталкивала, не прижимала к потолку и не пыталась порвать на части. Уже хорошо.

— Дальше что?

— Перережь красный провод и вынь взрыватель.

— Ч... Джон, не смешно!

— А по-моему даже очень. Погладь ее, балбес. Мне тебя что ли учить, как с девчонками обращаться?

— Ну знаешь..., — я провел левой ладонью по волосам, а правой — вдоль спины. — К такой вообще нужна инструкция.

За спиной раздались подозрительный щелчок и тихое хихиканье.

— Чел, если ты это сфоткал...

— Не парься, на кой черт делать фотки.

Я с облегчением выдохнул. А Джон как бы невзначай брякнул:

— Когда есть видео.

Но услышав рык и скрежет зубов, замахал руками:

— Шучу-шучу! Продолжай, не отвлекайся.

— Что продолжать? Ей вообще все равно. Стоит как истукан.

— Блин... Может, стесняется? Я на задний двор выйду, полежу под зонтиком. А вы разбирайтесь.

Когда приятель свалил, мне тоже стало намного спокойнее. Как ни крути, а подобные дела в компании даже хорошего друга не делаются. Только наедине. Бродяжка тоже малость расслабилась. Напряженные до каменной твердости мышцы обмякли, к суставам вернулась подвижность. Она опустила руки и положила голову на мое плечо.

— Прости, — шепнул я. — Хорошо, что Джон пришел, иначе совсем бы с катушек съехал. Я почти не впускаю в свою жизнь обычных людей, а тут ты как снег на голову.

Девушка отстранилась, внимательно посмотрела мне в глаза и едва слышно спросила:

— Я бесит Макс?

Ее голос был мелодичным, но с легкой хрипотцой, будто после долгого сна. Как говорится: поперхнулся бы, да нечем. Незнакомка таки умела разговаривать. Или училась на ходу. По крайней мере, смысл слов понимала правильно. И даже расставляла их в адекватном порядке. А что до окончаний... Черт с ними, и так все ясно.

Я искренне улыбнулся в ответ:

— Нет, что ты.

Казалось, конфликт исчерпан, однако следующий вопрос сразил наповал:

— Макс врал?

И как тут ответить? Скажешь "да" — почует ложь и вообще доверять перестанет. Ответишь "нет" — опять подловит на лжи, ведь секундами раньше я сказал, что она меня не бесила. Я вздохнул и опустил голову:

— Бесить — не значит ненавидеть. Джон — мой очень хороший друг, но порой так бесит, что удавить охота. В магазине я испугался и наговорил ерунды. Иногда сгоряча мы несем всякую дичь не подумав, о чем потом жалеем.

— Макс?

В груди опять все похолодело. Какой вопрос она задаст на этот раз?

— Да?

— Я... плохая?

Блин, лучше бы ты оставалась немой. Я тряхнул всклокоченными патлами и понял, что снова угодил в тиски, ведь ответить однозначно попросту не мог. С одной стороны, она явно нестабильна и может натворить таких бед, на фоне которых ураган Катрина покажется весенним дождичком. С другой, она их еще не натворила, но то ли еще будет. К тому же, я ничего не знал о ее прошлом. Кто знает, вдруг она стерла с лица земли соседний городок, а теперь перебралась сюда сеять хаос и разрушения?

Уловив мое замешательство, девушка произнесла:

— Если Макс хочет, я уйду. Совсем.

Я посмотрел в ее глаза, она — в мои. Так и стояли, пялясь друг на друга. И тогда я сказал:

— Не хочу.

О чем впоследствии очень сильно пожалел.

Глава 3

— Вы закончили, голубки? — в дом вошел Джон и стряхнул капли с шапки и бороды. — На улице дождь как бы. И жрать хочется.

— Да, надо поесть...

Услышав знакомое слово, бродяжка расплылась в улыбке и воскликнула:

— Кушать!

Друг изогнул бровь:

— Она разговаривает? И давно?

Я вздохнул:

— Только что начала.

— Кушать! — Девушка требовательно посмотрела на меня и улыбнулась еще шире. — Кушать!

— Фигово, — Стейр почесал щеку. — Выходит, она не эльф.

— Я же сразу сказал: твоя гипотеза — отстой.

— Сам ты отстой, — обиделся крепыш. — Ухватил себе инопланетянку и выеживаешься.

— Какая еще инопланетянка?! — я всплеснул руками от очередной безумной идеи товарища.

— А такая, — Джон с важным видом поправил очки, будто готовясь прочитать лекцию. — Пришельцы очень умные, раз могут путешествовать меж звезд. Вот она и учит наш язык налету.

— Ерунда...

— Тогда кто она по-твоему?

— Не знаю. Может, сама скажет. Как тебя зовут?

— Кушать!

Я усмехнулся:

— Подожди, кушать пока все равно толком нечего. Смотри, — я ткнул пальцем себе в грудь и отчетливо произнес, — Макс.

Потом ткнул в приятеля:

— Джон.

И напоследок молча указал на незнакомку.

— Чарли, — невесть с чего погрустнев, ответила девушка.

— Лол, это же мужское имя, — хмыкнул друг.

— Не всегда. До Чарли иногда сокращают Шарлотту. Но далеко не везде и не всегда. Тебя зовут Шарлотта?

Бродяжка покачала головой и повторила:

— Чарли.

Я вздохнул. За последние сутки я вздыхал и стонал чаще, чем за всю сознательную жизнь. Как бы в привычку не вошло.

— Чарли так Чарли. Кто ты?

— Чарли.

— Это твое имя. А сама ты кто?

— Чарли.

— Ладно, сменим тактику. Откуда ты?

Девушка пожала плечами.

— То есть? — я нахмурился. — Где твой дом?

Снова тот же жест. И тут в разговор как обычно вмешался располневший и отрастивший бороду Фокс Малдер:

— Ты прилетела оттуда? — Джон поднял руку и оттопырил указательный палец.

Бродяжка задрала голову, внимательно изучила потолок и угрюмо ответила:

— Чарли не летает.

— Черт, опять мимо. О, слушай, такое вспомнил!...

— Давай потом, — устало протянул я. — Сперва поедим.

— Кушать! — Настроение девушки менялось с плюса на минус при одном только упоминании еды. Это показалось мне странным, хотя что тут, блин, не было странным? Странность на странности и странностью погоняет. Очень странные дела, однако.

— Идите на кухню. Сейчас закажу что-нибудь, что можно есть руками.

В молле (тот большущий торговый центр посреди города, помните?) находились самые разные забегаловки: от традиционного американского фастфуда и не менее традиционной мексиканской кухни до все еще модных суши и вездесущей пиццы. Русской кухни, увы, не было. Если накатывала ностальгия под детству и адски хотелось маминого борща и пельменей, приходилось готовить самому. Но в тот момент не было ни времени, ни особого желания.

Я заказал шесть двойных чизбургеров, столько же больших картошек фри, литровых бутылок колы и стаканов с ванильным молочным коктейлем. Нет, ряхи не треснут. За свою фигуру я ничуть не беспокоился: активность, нервы и повышенный метаболизм сожгут все лишнее без остатка. Джона, как вы поняли, вопрос правильного питания вообще нисколечко не колыхал. А Чарли, походу, могла пожирать вообще все подряд, включая скорлупу, бумагу и полиэтилен, без особого вреда для здоровья.

— Кушать? — с надеждой спросила бродяжка, когда я подошел к столу.

— Через двадцать минут привезут. Но сперва надо надеть штаны. Штаны! — я похлопал себя по джинсам.

Девушка послушно встала, задрала рубашку и спросила, кивнув на мои камуфляжные парашюты:

— Штаны?

Я оторопел, Джон и вовсе челюсть уронил. Но быстро пришел в себя и с отвращением проворчал:

— Чел, ты носишь парашюты? Фу таким быть!

— Да иди ты! — рыкнул я. — Нет, это не штаны. Опусти рубашку...

— И правда. Я-то думал там сетчатые стринги, а не этот ужас.

— Заткнись... Идем за мной.

Вернувшись в гостиную, взял из угла дешевый шуршащий пакет с надписью "Тайны Востока" и вытряхнул на диван содержимое: коробку с кедами и джинсы-стрейч. Протянул последние Чарли, а сам принялся вынимать из обуви бумагу и поправлять шнурки.

Справившись, поднял голову — бродяжка неподвижно стояла напротив, держа штаны на вытянутых руках. Как взяла, так и замерла.

— Надевай, — стараясь спрятать раздражение, сказал я. — На ноги. Как у меня, видишь?

— Кушать, — требовательно заявила она.

— Никакого кушать, пока не приведешь себя в порядок. У нас не принято ходить без штанов. Погляди, Макс в штанах, Джон в штанах, а ты без.

Можно было, конечно, отправить ее наверх, но учить одеваться все равно придется: и лучше рано, чем поздно.

— Господи, какой стыд... Ногу приподними...

Пришлось напяливать своими силами, стоя перед засранкой на коленях. Приятель, само собой, не удержался от едкого комментария:

— Чел, я видел порно, начинающееся точно так же.

— Не знаю ничего о порно, — простонал я, всовывая ступню в правую штанину, — но затрахался я капитально.

Подтянув джинсы до середины бедер понял, что ошибся с размером — взял на один меньше, чем надо. Но стрейчи на то и стрейчи, что очень хорошо растягиваются. Встав позади Чарли, одним рывком дотянул джинсы и попытался застегнуть. Но проклятые труселя задрались, скомкались и торчали наружу, а попытки затолкать их куда надо приводили к еще более паршивому виду. Со стороны казалось, будто бедняжке насовали в штаны мятой бумаги. Ну почему я забыл купить предложенное миссис Шелберг белье?

— Помощь нужна? — вежливо осведомился друг.

Я промычал в ответ и тряхнул головой.

— Чел...

— Да что?! — огрызнулся я, но Стейр ничуть не обиделся и продолжил в том же спокойном духе:

— Знаешь, как я провел лето?

Я насторожился. Каникулы мы провели отдельно, за весь август перебросившись парой смсок, на этом все общение и закончилось. После экзаменов Джон сказал, что поедет домой. Он тоже не местный, его семья держит коровье ранчо в Айдахо. Это прекрасно отложилось в памяти, но нутро подсказывало — суть вопроса совсем иная.

— На ранчо?

Крепыш как-то странно улыбнулся — осуждающе, что ли?

— Ты не понял. Не где, а как?

— Ну хорошо, — я сел на диван, благо он теперь стоял куда ближе к входной двери. — И как же?

— Ухаживая за больной бабушкой. Она полностью парализована. Только вращает глазами и шевелит губами. Ее надо не только мыть и одевать. Но и кормить с ложечки, грузить с кровати в инвалидное кресло и обратно, ставить капельницы и колоть обезболивающие, выгуливать, выносить посуду. Вытирать задницу, чего уж там. И знаешь, если бы бабушка просто не умела надевать штаны и постоянно просила кушать... я был бы очень рад. Не представляешь насколько.

Джон снял очки и потер глаза.

— Чел, — шепнул я.

— Не сердись на Чарли, ладно? Она же не специально.

Воцарилась тишина. Бродяжка стояла посреди комнаты, переводя взгляд с меня на Джона, ничего не понимая, но прекрасно чувствуя гнетущую атмосферу. И тут послышались шаги на крыльце и настойчивый стук.

— Вот и жратву привезли, — оживился приятель. — Надо срочно перекусить, а то приуныли совсем.

— Кушать! — радостно воскликнула бродяжка.

— Полностью согласен.

Я рывком распахнул дверь, совсем позабыв о маминой привычке смотреть в глазок, и уставился на офицера Купера как баран на новые ворота.

— Fu..., — чуть не ляпнул, но вовремя исправился. — Доброе утро, лейтенант.

Наш бравый страж порядка наполовину навахо, но ведет себя как техасский шериф. Большие пальцы за поясом, в уголке губ зубочистка, на сломанном горбатом носу огромные зеркальные очки. Крутой Уокер, блин. Только шляпы не хватает, ковбойских сапог со шпорами и кольта пятидесятого калибра.

— Мистер Фэйд, мистер Стейр, — он медленно кивнул нам, но за внешней нерасторопностью скрывалась мощная аналитическая работа. Коп внимательно осматривал каждый метр дома, ища всякие подозрительные штуки. Но особенно долго он разглядывал бродяжку. — Леди?

— Это моя сестра, — с улыбкой жизнерадостного идиота брякнул я. — Двоюродная. Из России.

— Вот как, — Купер перебросил зубочистку в другой уголок. — Что же, тогда это дело миграционной службы.

Не успел я облегченно выдохнуть и расслабить булки, как девушка задорно произнесла:

— Я — Чарли!

— Чарли? — полицейский изогнул бровь. — Русские называют детей американскими именами?

— Не обращайте внимания, офицер. Она не знает языка и просто повторяет всякую ерунду.

— Чарли хочет кушать! Вы принесли кушать?

Купер бесцеремонно перешагнул порог, сместив правую руку поближе к кобуре.

— Как по мне, говорит она неплохо. И даже без акцента.

— Эм..., — я изо всех сил старался не отводить взгляд, не чесать макушку и не трястись. — Я научил ее нескольким фразам. Хочу кушать, мне нужна помощь, вызовите полицию... На случай, если сестренка заблудится.

— Заблудиться в Сент-Крузе довольно сложно, мистер Фэйд, — дотошный коп шагнул ближе и навис надо мной как гора. Купер любил потягать железо в спортзале при участке и к своим тридцати пяти добился неплохих результатов. — Или, если вам удобнее, господин Фадеев.

— А? — только и выдавил я, судорожно соображая, к чему клонит нежданный гость.

— Отношения между нашими странами ухудшаются с каждым днем. Одни орут из каждого утюга о грядущей третьей мировой, другие видят за каждым мусорным баком шпионов из КГБ. Как по мне, и первые, и вторые — идиоты, — полицейский самодовольно хмыкнул, словно знал куда больше остальных или видел будущее. — Но все же постарайтесь не оставлять сестру одну.

— Хорошо... Конечно... Я и не собирался. Тем более, она скоро уезжает.

— Макс хочет, чтобы я уехала? — встревожено произнесла Чарли. — Но Макс же говорил, что не хочет...

Прежде чем Купер уложил нас всех мордами в пол, я собрал всю волю и бесстрашие в кулак и холодно произнес:

— Сэр, поговорим наедине? Как мужчина с мужчиной.

Копа такое предложение неслабо озадачило. Он нахмурился и ненадолго засомневался, но все же кивнул. Мы вышли на крыльцо, и я, глядя на мокрый асфальт, тихо сказал:

— Сэр, мой отец — уважаемый человек. И работает на министерство обороны. Сколько раз его проверяли на всевозможные связи с родиной, даже представить сложно. Но ни у ЦРУ, ни у АНБ, ни у ФБР нет никаких оснований подозревать его в шпионаже. Полагаю, у вас тоже. Что касается сестры... Она тяжело больна. И вылечить ее могут только здесь. Надеюсь, все ваши подозрения развеяны.

— Работа у меня такая, проверять и подозревать. Но заехал я не из-за твоих родственников. Просто заметил сломанный замок и решил убедиться, что все в порядке.

— Да, все нормально, — я улыбнулся. — Погнался с утра за енотом, поскользнулся и протаранил дверь. Замок хлипкий, давно не меняли, вот и треснул.

— Что же, — Купер поправил пояс и спустился с крыльца. — В следующий раз проявляйте особую осторожность, бегая за енотами. Удачного дня.

— Спасибо. Вам тоже.

Как только полицейский сел в патрульную машину и укатил прочь, я вбежал в дом, привалился спиной к холодной двери и закрыл глаза.

— Ну как? — встревожено спросил крепыш.

— Чуть не попались. Но вроде пронесло.

— Вроде?!

— Вроде! Если завтра тебя повяжут вояки, не обижайся. Предупреждал, во что можешь вляпаться.

Друг хлопнул меня по плечу и хмыкнул:

— Чел, Джон Стейр заднюю не включает. Понял?

И протянул кулак.

— Один за всех...

Я шумно выдохнул и стукнул по нему своим.

— И все за одного.

— Бригада!

— Это не оттуда...

— Да и пофиг.

В дверь снова постучали, а я чуть не словил инфаркт. Резко развернувшись, прильнул к глазку, ожидая увидеть группу захвата, но на крыльце всего лишь мялся курьер — улыбчивый мексиканец с тонкими усиками и в фирменной красной кепке.

— Привет, Санчес! — столь радостно произнес я, будто паренек принес не пакет с едой, а весть о присвоении мне Нобелевской премии.

— Ола, Макс! С тебя двести пятьдесят баксов.

Рассчитался, выслушал пожелание приятного аппетита от Санчеса лично и всего персонала закусочной, пообещал обязательно заказать еще, и с легким головокружением потопал на кухню. Швырнул горячий исходящий ароматным паром пакет на стол и достал первый чизбургер.

— Тарелок бы. Вон там, в шкафу.

Джон кивнул:

— Сейчас принесу.

Но не успел он и шагу ступить, как дверцы сами собой отворились, а посуда поплыла по воздуху, ловко облетая крепыша и приземляясь на столешницу как истребители на палубу авианосца, а потом сразу же взлетая. Ошарашенный приятель достал из кармана смартфон и попытался включить камеру. Пришлось громко шикнуть и погрозить ему пальцем.

— Три человека, — едва слышно бормотала Чарли, расставив руки в стороны и глядя сквозь мельтешащий перед лицом фарфор. — Три тарелки. Три стула. Один стол. Занавески. Окно. Улица.

— О чем она? — прошептал Джон.

— Чарли кушать! — взвизгнула девушка, и тарелки вдребезги разбились об пол. Пилоты не успели катапультироваться, не выжил никто.

— Теперь убери это, — буркнул я. — Магией своей или по старинке — веником, без разницы.

— А кушать? — бродяжка уставилась на меня оленьими глазами, но я был слишком устал и раздражен, чтобы вестись на столь подлый прием.

— Сначала уборка. Потом кушать.

— Уборка? — девушка склонила голову набок.

— Да. Избавься от осколков.

Чарли резко вскинула правую руку и широко расставила пальцы. Повинуясь неведомой силе, фарфоровое крошево взмыло в воздух, слиплось в плотный шар размером с футбольный мяч, с оглушительным звоном протаранило окно и разлетелось по дороге. У соседей напротив залаяла собака, но их самих, к счастью, не было дома.

— Осколков нет! — радостно сообщила бродяжка. — Теперь можно кушать?

Я строго взглянул на приятеля, тот побледнел и покачал головой.

— Помни о бабушке, — напутствовал он.

Очень хотелось завыть, выскочить вслед за битой посудой и жить вместе с соседским псом. Лишь чудом пересилил себя и сел за стол. Вызвать рабочих и поменять стекло — дело пары часов, денег на карточке вполне хватит, поводов для злости нет. Даже если засранка разнесет в щепы весь дом, можно пожить у Джона, пока не починят по страховке. Интересно только, что скажу агенту? Объект разрушен непреодолимой силой? Да уж...

Крепыш принес новые тарелки и разложил по ним чизбургеры. Я открыл и расставил бутылки колы и молочные коктейли. В предвкушении небольшого, но вкусного пиршества даже настроение немного улучшилось. И тут же в мыслях всплыла старая новость из местной газеты о том, что приговоренные к смерти на последний обед чаще всего заказывают традиционный американский фаст-фуд. Аппетит это воспоминание испортило сильнее, чем созерцание сбитого грузовиком котенка.

Хорошо хоть только мне. Остальные трескали за обе щеки, особенно Чарли. Бродяжка сточила бутерброд за считанные секунды, вытащила из пакета второй и съела половину прежде, чем я снял с него бумажную обертку. Выдув залпом половину бутылки, обжора взялась за картошку, выедая обжаренные палочки прямо из пачки.

— Ну ты и хрюша, — фыркнул я, взяв салфетку. — Не двигайся. Замри!

Девушка неохотно подчинилась, голодным взглядом пожирая недоеденную фри. Нижнюю половину ее лица сплошь покрывали соусные разводы. Нос, щеки, подбородок, губы — все в смеси кетчупа и майонеза.

— Такая чика, а в ресторан не сводишь, — хохотнул Джон.

Пропустив колкость мимо ушей, продолжил старательно вытирать перепачканную мордашку. Чарли это явно не нравилось, но она стоически терпела. Ведь впереди ждала драгоценная картошка и целый стакан холодной белой жижи, вкусно пахнущей клубникой.

— Как мило...

— Заткнись!

— Кстати, я тут подумал кое о чем.

— Выкладывай, — буркнул я, вытирая последние капли.

— Так. Чарли, не шевелись, — друг достал смартфон и включил камеру.

— Эй! А ну убери!

— Чел, ты хочешь хоть что-нибудь узнать о ней? — Джон кивнул на притихшую девушку. — Тогда не мешай.

Крепыш нажал кнопку, раздался характерный щелчок. Высунув язык, Стайр принялся тыкать пальцами по дисплею и бубнить:

— Опера, Гугл, поиск по картинками, загрузить... Поехали! Ищем, ищем, ищем... И...

— Что там, не томи?

Джон многозначительно посмотрел на меня и протянул гаджет. Никаких ссылок на социальные сети, новости, сайты, вообще ничего, только реклама и какой-то мусор.

— В интернете нет ни одной ее фотки, — тоном Шерлока заключил приятель.

— И?

— Значит, она пришелец. А откуда — вопрос другой.

Я хлопнул ладонью по столу и усмехнулся.

— Я могу кушать? — спросила Чарли.

— Да, конечно. Блин, чел, ну ты выдал. А если она не пользуется инетом? По-твоему, он в каждой деревне есть? Да фиг там. Или просто не выкладывает фото. Такое, представь себе, тоже случается — не все хотят светиться и оставлять следы в паутине.

— А мне кажется, в лесу неподалеку валяется разбитая тарелка.

— Да уж... Разбивать тарелки она мастер.

Бродяжка замерла с поднесенным ко рту стаканом, заглянула мне в глаза и шепнула:

— Прости.

И как тут не сменить гнев на милость?

— Я не сержусь. Но впредь постарайся ничего не крушить.

— Хорошо.

— Красотка все лучше усваивает наш язык. Почему бы не спросить еще раз, откуда она?

— Валяй.

— Нет, давай ты. Тебе больше доверяют.

Я вздохнул:

— Чарли, откуда ты пришла?

Девушка указала пальцем себе за спину:

— Оттуда.

— А где твой дом?

— Тут.

— Здесь не... А-а-а, блин... Где ты жила до того, как вломилась сюда?

В ответ — пожатие плечами.

Вдруг в разбитое окно ударил порыв ветра. Мы с Джоном поежились, Чарли продолжила спокойно поглощать коктейль и запивать колой.

— Надо вызвать мастеров, — проворчал я. — Иначе ночью околеем.

— А вы обнимитесь покрепче и норм, — сострил товарищ.

— Завидуй молча.

Я зашел в сеть со смартфона и поискал фирмы, занимающиеся мелким ремонтом. В Сент-Крузе таковых не нашлось, ближайшая оказалась в соседнем Фокстоне, в получасе езды. Позвонил и быстренько объяснил девушке-диспетчеру суть проблемы: заменить замок и оконное стекло. Собеседница жизнерадостно сообщила общую сумму — без малого полторы штуки. Да, в Штатах любой сервис стоит бешеных бабок, но у меня на карте скопилось около восьми тысяч — родители по привычке присылали куда больше, чем я успевал тратить.

— Да, и вам того же, — уныло пробормотал я и сунул смартфон в карман. — Через часок приедут.

— Чем займемся?

— Не знаю. — Заниматься вообще ничем не хотелось. Полежать бы, посмотреть телек, да только черта с два. Диван под дверью, от телека вообще одни воспоминания остались.

— А давай поищем метки у Чарли?

— Какие такие метки?

— Шрамы, родимые пятна, в идеале — татуировки... Все, что поможет узнать о ней хоть немного больше.

— Думаешь, у нее на затылке штрих-код выбит? Или адрес на заднице?

— Чел, неужели тебе вообще не интересно, кто она такая? Девка, укуси тебя енот, владеет телекинезом, а ты сидишь и нудишь как дед-пердед. Кто знает, какие тайны нам удастся разгадать?

— У нее на висках шрам и татуировка. Чарли, наклони голову, пожалуйста. Видишь, бро? Что это тебе даст?

— Хм..., — Джон почесал бороду, внимательно изучая отметины. — Чтобы узнать правильные ответы, нужно задавать правильные вопросы. Погоди-ка...

Друг заклацал по дисплею своего гаджета, с головой нырнув в поисковую систему. Продолжалось это минут десять, после чего он победоносно воскликнул:

— Ага! Если шрам на виске, значит, была операция на височной доле мозга...

— Возможно была, — поправил я, относящийся к энтузиазму Джона с изрядной долей скепсиса. — А возможно не была.

— Слушай дальше. Височная доля мозга отвечает за... хм... обоняние, вкусовые и слуховые ощущения.

Я усмехнулся:

— Так вот почему она жрать постоянно хочет! Для нас еда как еда, а для нее — божественная амброзия. Но знаешь, усиленный вкус как-то не очень вяжется со способностью двигать предметы силой мысли.

Обиженный столь скорым поражением крепыш опять погрузился в бездну интернета, но ничего путного так и не нарыл.

— Окей, тут я облажался. Давай искать дальше.

— Где, например?

— Да везде.

— Так и скажи, что хочешь стриптиз на халяву.

— Вовсе нет! — Джон протер запотевшие очки. — У меня сугубо научный интерес.

— С каких пор у гика и фаната фэнтези появился научный интерес?

— С недавних. Как только узнал, что у тебя дома живет пришелец.

— Она не... ар-р-р-р-р... Считай ее кем хочешь, хоть дочерью Ктулху.

Друг нетерпеливо побарабанил пальцами по столу:

— Ну так что? Поиграем немного в докторов?

Я открыл рот, намереваясь наехать на приятеля за неуместную пошлость, но тут с улицы донесся шум мотора. Машина остановилась у крыльца, захлопали дверцы, застучали тяжелые подошвы. Выглянув в окно, увидел старый обшарпанный пикап цвета детской неожиданности с погрузчиком в кузове. От авто к дому направилась пара крепких ребят в синих комбинезонах и касках. Оба несли тяжеленные ящики с инструментами.

— Не рано? — удивился Стейр, встав у разбитого окна рядом со мной.

— Черт знает. Может, пораньше освободились?

Мастера громко постучались. Один сипло крикнул:

— Хозяева дома?!

— Не открывай, — шепнул Джон, увлекая меня подальше от окна.

— Замка все равно нет.

— И что? Не станут же они вламы...

Дверь с грохотом и треском впечаталась в стену. Едва я повернулся, как "мастера" направили на нас МР5 с глушителями. Мы даже руки не успели поднять, а пистолеты-пулеметы уже тихо затарахтели, почти не дергаясь в могучих руках.

Я так испугался, что забыл зажмуриться. Просто стоял как истукан и таращился на крохотные пули, плющащиеся о воздух. Ни одной не удалось прорваться сквозь невидимый барьер, и стоило ппшкам замолчать, все дружным свинцовым дождем осыпались на кафель.

— Какого..., — бросил один из напавших, прежде чем взмыть под потолок и с немалой высоты шлепнуться плашмя на живот.

Пока налетчик выл и корчился от боли, напарник попытался перезарядиться, но сверхъестественная сила буквально связала его руки узлом. Раздался омерзительный хруст, от которого заныли зубы, и к почти утихшему подвыванию добавился нечеловеческий крик.

Прежде чем я успел глазом моргнуть, бродяжка нависла над поверженными врагами и сделала неуловимый пасс левой рукой. Головы бандитов, кем бы они ни были, стали медленно поворачиваться против часовой. Вопли и крики сменились сдавленными хрипами, от перелома шей неизвестных отделяли считанные секунды.

— Чарли, нет! — крикнул я.

Девушка обернулась, не опуская карающей длани.

— Хватит! Они не причинят вреда.

— Угроза, — низким хриплым и совершенно чужим голосом произнесла бродяжка.

— Перестань! Сейчас вызовем копов, они со всем разберутся. Не убивай их, слышишь?

— Угроза.

— Нет никакой угрозы! Если устроишь посреди моей гостиной казнь, мы сильно поссоримся!

— Макс злится?

— Да, черт возьми! Выруби свой телекинез, немедленно!

Чуть не задохнувшиеся мужики часто-часто задышали, словно псы после долгой пробежки. Больше они ничего и не могли: ни встать, ни даже пошевелиться. Бледный как полотно, я вытащил из кармана смартфон и бешено дрожащими пальцами набрал номер шерифа.

— Выезжаю, — ответили с той стороны.

И эти слова испугали меня в разы сильнее, чем налетчики с оружием.

Со мной разговаривал определенно не Купер.

Голос был совершенно незнакомым.

Глава 4

Не успел я спрятать трубу, как она снова зазвонила. От неожиданности вздрогнул и выронил смартфон, но в последний момент поймал на лету. На дисплее высветились русские буквы: "Папа". Отойдя подальше от стонущих и ноющих бандитов, нажал зеленую кнопку и постарался говорить как можно более ровно и непринужденно:

— Привет!

— Здравствуй, сынок, — ответил усталый, но сильный и властный голос. — С первым сентября! Ну, как начало учебы?

Я огляделся и зажмурился. Занятия пропущены, дома кавардак, на полу валяются стреляные гильзы и стволы, а от неминуемой смерти нас спасла девчонка со сверхспособностью.

— Нормально! — жизнерадостно брякнул я. — Все как обычно. Никаких происшествий.

— Рад слышать.

— А у тебя как дела?

— Работаю над очередным особо важным проектом. Каким — не скажу. Особенно по телефону. И нет — огромных боевых человекоподобных роботов мы не разрабатываем.

Я улыбнулся. До чего же приятно поболтать с отцом.

— Пап, это была просто шутка. Никто всерьез не думает, что в министерстве делают таких роботов. Даже Джон.

— А, крепыш Стейр. Передавай привет, как увидишь. Ладно, мне пора. Мама позвонит вечерком. Удачи, сынок.

— Пока.

Я обреченно выдохнул и наконец сунул смартфон в карман.

— Кто? — спросил друг.

— Отец.

— Почему ты не сказал об этом? — Джон многозначительно обвел комнату руками.

— С дуба рухнул? Только заикнись — и сегодня же сюда нагрянет Национальная гвардия! В Зону-51 охота?

Приятель почесал бороду:

— Тоже верно. С другой стороны, тут уже какой-то теорией заговора попахивает. Да что там попахивает — воняет!

Вдали завыла сирена.

— Копы... Чарли, наверх! Спрячься в ванной и не выходи. Чарли?

Девушка подошла к лестнице, пошатываясь как пьяная, села на ступеньки, поджала колени к подбородку и застыла. Зеленые глаза потускнели, лицо стало бледным как мел, голова мелко задергалась, словно при нервном тике. Просидев так буквально десяток секунд, бродяжка привалилась плечом к стене и зажмурила левый глаз. Правый же, наоборот, заморгал со страшной силой.

— Какого...

Я подбежал к ней и потормошил за плечо — без толку. Коснулся ладонью лба — кожа была сухой и холодной, как при очень низкой температуре. При этом даже на расстоянии был слышен бешеный галоп сердца.

— Что с ней? — встревожился Джон.

— Я тебе специалист по супердевушкам? Неси ее в спальню и возвращайся.

— Может скорую вызвать?

— Ага! Отличная идея. Ни страховки, ни документов... Давай тогда сразу в ЦРУ позвоним.

— Ладно, не заводись.

Друг бережно поднял бродяжку и зашагал на второй этаж. Чарли сохраняла ту же скрюченную позу, столь сильно напряглись ее мышцы. Все симптомы подозрительно напоминали трупное окоченение, но рвущееся из груди сердце заявляло об обратном. Чертовщина какая-то. Но сперва надо разобраться с копами, а уже после пытаться играть в докторов.

Черно-белый полицейский "крейсер" с визгом затормозил у крыльца.

— Чел? — раздалось за спиной. — Что легавым скажем?

— Давим на самооборону. Ты сильный, я ловкий — вот и наваляли бандитам по первое число.

— А пули? Видно же, что в нас стреляли.

Я обернулся и строго взглянул Джону прямо в глаза:

— Задавать вопросы — не наше дело. Наше дело — отвечать. Глядишь, о пулях и не спросят. И помни: ни слова о Чарли. Пошли.

Из "крейсера" вышел незнакомый тип в форме шерифа. Довольно молодой, под тридцатник. Высокий, худой, с осунувшимся лицом и болезненно-серой кожей. Черные волосы подстрижены "ежиком", на носу — крохотные круглые очки как у слепого. В отличии от надменного и вальяжного предшественника, новый страж порядка держался словно на параде: острый подбородок высоко поднят, губы сжаты в тонкую линию, осанка дворецкого, походка аристократа.

Шериф без спроса толкнул дверь и вошел. Придирчиво осмотрел скорчившихся бандитов, покачал головой и цокнул языком. Несмотря на сообщение о вооруженном нападении, странный тип даже не удосужился вытащить пистолет.

— Ну и что тут произошло? — холодно спросил он.

— А вы кто? Где лейтенант Купер?

— Я — сержант Брэдли. — Полицейский ткнул холеным ногтем в нашивку на груди. — Офицер Купер получил повышение и перевелся в Денвер. Кто эти парни?

Ответил прямо и честно:

— Понятия не имею. Я выз...

— Минуточку, — коп вынул из кармана диктофон. — Продолжайте.

Во всех подробностях обрисовал обстоятельства нападения. Чарли, разумеется, не упомянул. Брэдли внимательно слушал, не перебивая и ничего не спрашивая.

— Вот так, — закончил я рассказ.

— Понятно, — офицер убрал устройство и кивнул. — В Фокстоне давно действовала банда грабителей, но когда им прижали хвост, решили отправиться на гастроли. Молодцы, парни, справились с опасными негодяями. Уверен, мэр Фокстона вышлет вам грамоты.

С виду тощий и слабый коп одной рукой поднял бандита за шиворот и поставил на ноги. Щелкнули "браслеты", и второй налетчик угрюмо потопал вслед за напарником.

— И все? — удивленно пробормотал я, глядя им вслед.

— Так точно, — ответил шериф, вешая ппшки на плечо.

— Ни криминалистов, ни экспертиз?

— А зачем? Дело ясное, как полдень во Флориде. Ваше участие не требуется. Еще раз спасибо и всего хорошего.

Коп кивнул на прощанье и потопал к двери, мня подошвами гильзы и скрипя плющенными пулями.

— Сэр, — окликнул его в последний момент.

Он замер, взявшись за ручку, и медленно обернулся:

— Слушаю.

— Разрешите ваши документы?

Несколько секунд Брэдли молчал, неподвижный как истукан, с лицом, не выражающим ровным счетом никаких эмоций. Я тоже неслабо так оцепенел от собственной дерзости. Лишь Джон тихо шипел позади, негодуя из-за моей глупости. Да, мы легко отделались, и нарываться было глупо. Так же глупо, как прыгать в яму, из которой только что вылез. Но подозрение до боли вцепилось в сердце ледяными коготками и отпускать не собиралось.

Слишком странно.

Все слишком странно.

Мы стояли друг напротив друга, не шевелясь и не опуская взгляды, словно ковбои перед дуэлью. И тут серую восковую маску тронула легкая улыбка. Полицейский охотно подошел ко мне и протянул "корочки" в кожаной обложке.

— Похвально, что в столь юном возрасте вы проявляете сознательность и бдительность. Из вас получится образцовый гражданин. Прошу.

Документ как документ. На левой стороне фото, подпись, должность и печать. На правой — жетон в виде золоченой шестиконечной звезды с названием и гербом штата. Вроде похоже на правду, но мог ли я отличить настоящее удостоверение от подделки? Нет. При всем желании. Я "наехал" на шерифа лишь для того, чтобы увидеть его реакцию. И ничего странного в ней не нашел.

— Спасибо.

— Это все, сэр? — с едва уловимой толикой сарказма поинтересовался коп.

— Да. Извините.

— Ничего страшного. До свидания.

Только "крейсер" укатил за поворот, как Джон накинулся на меня словно разъяренный медведь и чуть душу не вытряс:

— Какого хрена, мужик?! Какие, блин, документы? А если бы он обыскал дом и потребовал бумаги Чарли? На кой рыпаешься? Тем более, это не Купер, а незнакомый перец!

— Чарли...

Я вырвался из лап крепыша и стремглав взлетел по лестнице. Девушка лежала в спальне на кровати, согнувшись в дугу и обхватив колени. В этой позе она очень напоминала сломанную куклу: неподвижную, бездыханную, с остекленевшими глазами.

Подскочив к ней, высвободил руку и сжал запястье: сердцебиение ощутимо замедлилось, но и кожа стала гораздо холоднее.

— Ванная в соседней комнате, — нервно бросил я другу. — Набери горячей воды.

— Понял.

— Эй, эй..., — потормошил бродяжку за плечо, но она никак не отреагировала. — Ты как? Чарли!

Ноль эмоций. С тем же успехом можно добиваться внимания от манекена.

— Чел, а что с душем?

— Сам догадайся! — рявкнул я и бросился к шкафу.

Достал толстое зимнее одеяло и закатал в него девушку так, что виднелось одно лицо. Лег рядом и крепко прижал бедолагу к себе. То ли из-за одеяла, то ли из-за шума воды порой казалось, будто Чарли не дышит. Приходилось вытягивать шею и легонько касаться ее лица щекой. Дыхание щекотало кожу, но слишком редко и прерывисто. Несмотря на предпринятые меры, лучшей ей не становилось.

— Ешки-матрешки...

Я знал десятки препаратов для снижения температуры, но для повышения? Таких, увы, в домашней аптечке точно не водилось.

— Чарли, Чарли, — звал я, легонько тряся девушку. — Только не помирай. Пожалуйста...

Если рассуждать логически, смерть бродяжки не могла доставить много неприятностей. Зарыл в лесу или на заднем дворе — и концы в воду. Только могилу поглубже, а то еноты откопают. Никто бродяжку не знает, в сети никакой инфы нет, как и документов, миссис Шелберг скажу, что "сестра" уехала домой.

Если рассуждать логически, смерть Чарли гораздо лучше обнаружения и поимки. Нет тела — нет дела, как говорят на родине. Стоит странной девчонке исчезнуть, и нас с Джоном не увезут ни в Гуантанамо, ни в Зону-51. И не осудят за всевозможные предательства и разглашения, не отправят на опыты, не уберут как опасных свидетелей.

Тем не менее, логику я послал далеко и надолго. Чарли спасла нас от неминуемой гибели, и я просто не мог не пытаться отплатить тем же. Но тряся ее, ежеминутно проверяя дыхание и тщетно пытаясь согреть собой, я прекрасно понимал, что не просто отдаю долг. Не случись нападения, делал бы то же самое как миленький.

Я не особо храбрый и воинственный, героем меня уж точно не назвать. Но одно я усвоил четко раз и навсегда: своих не бросают. Так меня с детства учил отец. А Чарли — своя, как ни крути.

— Набрал! — крикнул друг.

Девушка оказалась на удивление легкой. Наверное, бьющий гейзерами адреналин придал мне сил, потому что хоть убей не помню, как добрался до ванной.

— Выйди. И дверь закрой.

— Как скажешь, — лениво буркнул крепыш. — Помогать? Давай, Джон, да поскорее! Поглазеть на голую телочку? Выйди и дверь закрой. Обломщик.

Разглядывая незамысловатый рисунок на плитке, на ощупь стащил с бродяжки всю одежду и усадил в исходящую паром воду. Крохотную комнату полностью заволокло плотными белыми клубами, похожими на комья сахарной ваты. Почти как в добротной русской бане. Хоть топор вешай.

Схватив ковшик, полил девушке на спину, потер плечи, еще разок потормошил, но все тщетно. Она будто на самом деле превратилась в куклу, и лишь редко вздымающаяся стучащая грудь напоминала о том, что Чарли все еще жива.

Пока еще жива.

— Эй... Я — Макс. Слышишь? На кухне остались бургеры. Я отдам тебе свой. И коктейль. И колу. Да хоть закажу еще целый коробок! А если захочешь, приготовлю что-нибудь особенное. Специально для тебя. Посидим, покушаем вместе. Чарли!

Никакого контакта. Все зря.

Я сел на колени, сложил предплечья на бортике ванны и уткнулся в них лбом. Стоило на миг отвлечься, и в голове сошлись в яростной схватке две мысли: угрюмая и рассудительная Что Дальше Делать против истерично вопящей и мечущейся туда-сюда Ну Почему.

Первая прикидывала, как без лишнего внимания купить десять галлонов соляной кислоты, вторая неистово вопрошала, почему единственное чудо в жизни так скоропостижно нас покинуло.

Я же молча наблюдал за поединком, не вмешиваясь и не делая ставок. Оба бойца были правы, но в то же время я их бешено ненавидел. Именно за то, что они правы.

Послышался тихий всплеск, головы коснулась мягкая теплая рука. Подняв глаза, встретился с усталым и будто постаревшим взглядом. Бродяжка с грацией ржавого робота водила ладонью по моим мокрым волосам и печально улыбалась.

— Ты как?

— Скоро станет лучше. Сильно утомилась. Надо отдохнуть. Почему Макс хмурится? Макс не рад мне?

В ответ сгреб засранку в охапку и прижал к себе. Она не сопротивлялась. Я гладил ее локоны, соскальзывая на влажные теплые лопатки, а Чарли точь-в-точь повторяла мои движения.

— У вас там все в по..., — Джон приоткрыл дверь, заглянул в щелочку и вытянул губы трубочкой. — Воу. Пардон, не буду мешать.

Я усмехнулся.

— Мыло... кончилось, — шепнула бродяжка. — Хочу... мыло.

— Есть гель для душа и шампунь в одном флаконе. Сейчас дам.

Девушка немного повисела на моей шее и нехотя отпустила. Взял со стиралки полупустую бутылку и протянул ей. Чарли повертела гель перед лицом и принялась тереть им живот.

— Подожди. Дай сюда. Ладонь протяни. Вот так открываешь и выдавливаешь.

Капнул ей на руку ядовито-синюю остро пахнущую ментолом жижу. Надпись на бутылочке гласила: "Нивеа "Шахтер" — выбор настоящих мужиков!". Оставалось надеяться, супердевушкам он тоже подойдет. Или по крайней мере не навредит.

— Вот так. Пойду принесу свежие полотенца и халат.

Я подошел к двери и уже взялся за ручку, как вдруг услышал весьма интересный вопрос:

— Я тебе не нравлюсь?

— Э-э-э... Откуда такой вывод?

— Ты не смотришь на меня. Отводишь взгляд.

— Потому что ты без одежды, — ляпнул в ответ и тут же пожалел о необдуманных словах.

— Одежда нужна, чтобы прятать то, на что не нравится смотреть?

— Вовсе нет! Вернее, не всегда. Просто смотреть на незнакомых голых девушек неприлично. Особенно если они не стриптизерши, нудистки, активистки FEMEN или webcam-модели.

— Кто?

— Неважно. Ты к ним все равно не относишься, забей.

— А если девушка хочет, чтобы на нее смотрели? Это неприлично?

— Если зритель — ее парень, то нет.

— Что значит "ее парень"? Он принадлежит ей, как одежда или мыло?

Я вздохнул и покачал головой. Как объяснить слепому с рождения, что такое красный цвет? Если углубляться в столь щекотливую и неоднозначную тему, то и недели не хватит на все вопросы. А что такое свидание? А отношения? А любовь? А секс? А семья? И пошло-поехало. Впрочем, предпоследнее придется показывать на наглядном примере, а ради такого можно и потерпеть бесконечные расспросы. Хотя... Есть один подлый чит, позволяющий перепрыгнуть сразу на нужную тему.

— Нет, не принадлежит. Ни как одежда, ни как мыло. Парень — это такой друг, с которым не грех и сексом заняться.

Чарли замолчала, обдумывая услышанное. Я замер в дрожащем предвкушении самого главного вопроса: "а что же такое секс?". И тут же, не отходя от кассы, ответ прямо в лоб: "а давай покажу!".

— Хочу кушать!

Я оторопело развернулся и поймал лицом мыльные брызги. Следом под звонкий хохот полетела еще порция, после чего бродяжка нырнула с головой и исчезла под слоем пены.

— Какого...

Она высунула рот и прошептала, еле двигая губами:

— Кушать.

И снова скрылась на дне ванны, пуская пузыри.

— Началось, блин.

Раздосадованный и обозленный (не обломилось, печаль-беда), резко толкнул дверь и ударил ею что-то твердое. Приятель айкнул и зашипел, схватившись за ушибленное ухо.

— Подслушивал? — ехидно спросил я, спускаясь по лестнице.

— А тебе жалко? Смотреть не даешь, слушать тоже.

— Найди уже девушку.

— Легко тебе говорить! Но далеко не всем на голову падают горячие инопланетянки.

— Верно. Девяносто девять процентов парней встречаются с обычным. И ничего, как-то справляются.

Крепыш решил сменить наболевшую тему:

— Чарли в порядке?

— Телом — да. Умом... не знаю.

— В смысле?

Размышляя над более точным и емким ответом, положил на пластиковый поднос бутерброды, коктейли и потопал обратно.

— Она то впадает в детство, то откровенно тупеет как пробка, то общается вполне адекватно.

— Множественное раздвоение личности? Билли Миллиган с титьками?

— Чел, я художник, а не психолог. Запарил.

Проходя мимо ванной, непроизвольно прислушался. Из-за двери доносились плеск и тихое бормотание. Войдя в спальню, поставил поднос на тумбочку и зарылся в шкаф, время от времени бросая на одеяло то халат, то полотенца.

— Тапочки забыл...

Пришлось срочно нестись вниз и рыться на обувной полке. Помимо друзей ко мне иногда наведывались родители, так что проблем с домашней обувью не было. Быстро отыскал теплые тапки в виде когтистых драконьих лап, вытряхнул оттуда гильзы, и вернулся в спальню.

Джон встретил меня скрещенными на груди руками, подозрительным взглядом и осуждающим цоканьем языком.

— Так-так-так... Ужин в постель, суетливая беготня, взволнованная морда... Да ты никак втюрился? За розами сгонять, пока время есть?

— Ревнуй молча, — отмахнулся я.

— Пффф... Больно надо. Мое сердце принадлежит Апокалиптикэль.

Хотел сказать: "вот с этого все и начинается", но в последний момент передумал. Зачем подкалывать приятеля почем зря? Пошутили и хватит.

— Знаешь, — задумчиво сказал он. — Пожалуй, останусь у тебя с ночевкой. Не против?

— А смысл? — удивился я.

— На всякий случай. Вся эта лажа с нападением и странным шерифом жутко подозрительна. Лучше держаться вместе, пока все не прояснится.

Пожал плечами:

— Ну, ладно. Погоди... А спать как будем?

— Я на диване, вы на кровати. Если ты большой любитель крепкой мужской дружбы, давай мы на кровати, а Чарли на диване. Если же совсем рыцарь добра и света, то уступи даме кровать, а сам стелись на полу.

— По ходу разберемся. Сперва еды надо взять и как-нибудь заделать окно, а то околеешь ночью.

— Легко. Сейчас быстренько метнусь в молл, куплю пиццу, пищевую пленку и скотч. А вы времени даром не теряйте. Завтра рано вставать, а под ахи-охи точно не засну.

— Да как ты...

— Привыкай, — хохотнул крепыш и хлопнул меня по плечу. — Теперь мы шведская семья. Все, я пошел.

— Стой.

Джон обернулся:

— М?

— Возьми еще конфет и кило свиной вырезки.

— Ох... На свадьбу пригласить не забудь. Желательно свидетелем. Чао.

Джон ушел, а я в который раз поднялся в спальню. И обнаружил там Чарли, сидящую на краешке кровати перед шкафом. На его дверце прикручено ростовое зеркало, и девушка старательно расчесывала волосы, глядя на свое отражение.

Абсолютно голое отражение.

Рядом с бродяжкой лежал поднос с чизбургерами, один из которых она держала в свободной руке. На свежевымытых груди и животе блестели капли жира и соуса, а на ножках вдобавок ко всему прочему валялись кусочки салата и сыра.

Я закрыл лицо ладонью, но отнюдь не из-за стеснения при виде наготы. Ну что за хрюша! Никакого фейспалма не хватит, чтобы выразить накопившееся негодование. Хорошо хоть постельное белье не заляпала.

— Привет, — радостно сказала Чарли, промахнувшись мимо подноса и шмякнув надкусанный бутерброд прямо на одеяло.

— Ты вся в грязи, — обреченно протянул я, не без интереса наблюдая за капелькой жира, скользнувшей вдоль поджарого живота.

— Это не грязь! Это вкусная жижа из хлеба с начинками. Доем и слижу.

Я аж задохнулся. То ли от возмущения, то ли от мысли, как она будет себя облизывать.

— Марш в ванную, свинота! Вымойся и ешь как человек.

— Но...

Мой перст неоспоримо указал на дверь. Бродяжка захлопала ресницами, надула губки, но все же подчинилась. Заплескалась вода (нет, Чарли не научилась пользоваться краном, просто грязную не спустила) под аккомпанемент недовольного бормотания. Я заранее взял халат наизготовку и встал в дверном проеме, поджидая бесстыжую эксгибиционистку.

Но та не собиралась так просто поддаваться. Встав в коридоре, она развела руки в стороны и спросила:

— Чисто?

— Да...

— Уверен? Кажется, ты опять смотришь в другую сторону.

— Уверен, уверен. Иди сюда.

Босые ступни зашлепали по ламинату. Кое-как надел на Чарли халат, поставил в угол и вручил поднос. Надо было заменить испачканную наволочку, а в запасе имелась всего одна. Не дай бог сверхъестественная хрюша уделает и ее.

— Спать хочется, — девушка сладко зевнула и причмокнула.

Глянул в окно и увидел мрачную затянутую туманом улицу, вдоль которой словно звезды горели объятые маревом фонари. Сайлент-Хилл, блин. А через пару недель такая погода будет круглые сутки. Осень, чтоб ее.

— Спи, — я встряхнул одеяло и откинул края. — Только руки вымой.

— А ты?

— Пока не хочу.

— Тогда и я без тебя не буду. Одной спать скучно.

Я усмехнулся:

— А до меня ты как спала?

Чарли пожала плечами:

— Не помню.

— Прелесть какая...

Скрипнули ступени, вслед за ними входная дверь. Девушка нахмурилась и замерла с чизбургером во рту. Я тоже напрягся, пока не услышал знакомый голос:

— Чел, это я!

Мы с Джоном перетащили диван на законное место. Потом я взялся его перестилать, а друг занялся окном. Бродяжка в это время сидела на кухонном столе, болтала ногами и ела пиццу. Объяснять ей разницу между стулом и столом не стал, решил отложить на потом, и так дел по горло.

— Надо бы дверь чем-нибудь подпереть, — сказал крепыш.

Сказано — сделано. Просунули под ручку спинку стула, все равно не занят. Дверь держалась отлично, даже Джон не смог ее открыть. Хоть малое, но препятствие, а в борьбе с врагом каждая секунда на счету.

Прикончив две коробки на троих (угадайте, кто сточил больше всех?), отправились на боковую. Приятель — на диван, я и Чарли — в спальню. Сначала я и в самом деле планировал взять старое одеяло и примоститься на полу, как фигов паладин, но потом подумал: "Чувак, какого черта?". Когда еще выпадет возможность невозбранно потискать сочную паранормальную чику, особенно если она ничуть не против.

Однако лезть нахрапом тоже стремно. Мало ли, переклинит кукушку и порвет меня на британский флаг одним щелчком. Или вышвырнет в окно. Поэтому бродяжка легла на свою половину, я на свою, между нами оставалось не меньше двух футов, так что все нормы и правила соблюдены.

На улице шумели клены, вдали гудели машины, славный городок Сент-Круз медленно погружался в сон. Соседка свернулась калачиком, накрылась одеялом с головой и мерно засопела. А я лежал на спине, сцепив пальцы на затылке, и пялился на лампу под потолком.

Ее плафон формой напоминал диск. Совсем как летающая тарелка. Только посадочных опор не хватает. Наблюдая за едва заметным покачиванием люстры, я размышлял о том, кто же такая Чарли на самом деле. Но вместо анализа известных фактов, прогнозирования и теоретики словно наяву видел капельку жира, текущую по обнаженной груди, падающую на животик и катящуюся дальше.

Но от сладострастных дум меня отвлек бешеный грохот на лестнице. В спальню, сопя как раненый носорог, ворвался Джон, размахивая смартфоном. В темноте мельтешение подсвеченного дисплея било по глазам хуже стробоскопа.

Удивительно, но Чарли на вторжение приятеля вообще никак не отреагировала.

— Какого фига, мужик? — проскрипел я, щурясь и закрывая глаза ладонью.

— Ты не поверишь! Ты не поверишь!

— Да говори уже!

— Грабители из Фокстона! Я нарыл кое-какой инфы о них.

— А я тут при чем? Разве это не дело копов?

— Слушай, не перебивай! — Крепыш поднес гаджет к лицу. — Альфред и Артур Джефферсоны совершили разбойное нападение на почтовое отделение Фокстона, после чего пустились в бега. Шериф связался с коллегой из Сент-Круза, и действуя совместно им удалось взять налетчиков в клещи на дороге между городами. В завязавшейся перестрелке оба брата были убиты, но шериф Мартин — это наш — получил смертельное ранение и скончался два дня спустя в центральном госпитале Денвера! Мало того, что эти упыри могли напасть на нас разве что в виде призраков или восставших мертвецов. Так еще и новость датирована две тысячи четвертым! Две тысячи четвертым, Макс! Кем бы ни были те громилы, они точно не Джефферсоны!

Глава 5

Пришлось напрячь весь свой талант убеждения, чтобы отправить взбудораженного друга спать. Тот никак не хотел сваливать и вышагивал по спальне взад-вперед, размахивая смартфоном и задвигая теории заговоров: одну таинственнее другой просто. После получаса напряженных переговоров решили перенести обсуждение подозрительной темы на утро. Лишь тогда Джон утопал вниз и заскрипел диваном.

Мне же сон вообще не шел. Нет, вовсе не из-за странных налетчиков. После появления в моей жизни девушки с суперспособностью я вообще уже ничему бы не удивился. Возникни завтра на орбите армада разумных роботов-котов с щупальцами вместо глаз, я бы развел руками и сказал: "Ну ок". Что теперь ломать голову над нелегкой судьбой фокстонских бандитов?

Спать не хотелось из-за мыслей о Чарли. Грязных, пошлых и просто отвратительных. Никогда не думал, что у меня настолько больное воображение...

Больное?

Конечно же я имел в виду богатое, да.

Вот и проворочался с боку на бок до рассвета и разбитый в хлам побрел на кухню за тройной дозой кофе. Джон тоже вскочил спозаранку и просматривал какие-то сайты, сидя за столом и прихлебывая крепкий чай. Бедняга так переполошился, что даже о еде забыл. Впрочем, в ходе беглого осмотра холодильника ничего съестного и не обнаружилось. Только мясо, но его готовить долго. В голову закралась неутешительная мысль: на прокорм прожорливой девчонки понадобится в разы больше денег, чем ежемесячно присылают родители.

— Не спал? — друг одарил меня сочувственным взглядом.

— Сильно заметно?

— Ну... Ты похож на узника корейского трудового лагеря.

Я наклонил пустую кастрюлю и уставился в отражение на блестящем полированном боку: мешки под глазами больше напоминали фингалы, кожа посерела, щеки усеяли алые борозды.

— Да и плевать.

Две ложки кофе в чашку, сверху три куска сахару — глядишь, к началу занятий все рассосется. Иначе сокурсники точно будут коситься, а преподы журить за несуществующие тусовки и безответственное отношение к учебе.

— Нашел чего интересного?

Стейр раздраженно качнул головой:

— Нет. Совершенно рядовой случай. Таких за год — сотни по стране. Никто им особого внимания не уделяет — пара абзацев и все.

— Значит, твои безумные теории ничем не подкреплены?

— А каких доказательств ты ждешь? — насупился друг. — Официального признания Зоны-51 и сговора с пришельцами? Может, клуб трехсот лично тебе поименно представится? Или лемурийцы откроют посольство в Вашингтоне? Нет, чел, в этом вся соль работы аналитика. Уметь сводить в одну точку множество самых разных информационных потоков и чистить зерна от плевел. Именно так рождается истина.

— Гадание на кофейной гуще, — я поболтал чашкой, но кофе был растворимый, поэтому никакой гущи на стенках не осталось.

— Укуси тебя енот, как можно оставаться скептиком с чудо-бабой в постели?

— Не знаю, — я зевнул и пошел собирать рюкзак. — Чую, если начну заморачиваться, репа треснет. Вот и принимаю все как данность.

— И зря! А я докопаюсь до правды.

— Валяй. Только не светись в сети, иначе ребята с пушками будут наведываться каждый день.

Посмотрел на одиноко стоящий у крыльца пикап. Машину преступников — потенциальный источник важнейших улик — никто даже не обыскал. Тоже мне стражи порядка. И на кого нас Купер оставил?

— Кстати! — я выхватил смартфон и нашел в адресной книге номер шерифа. — Почему бы не сообщить лейтенанту о всей этой чехарде. Ну или кто он теперь по званию после перевода.

— Отличная идея! — оживился крепыш. — И как мы сразу не доперли?!

После продолжительной серии гудков включился автоответчик. Набрал еще раз — результат тот же. На всякий пожарный попросил офицера перезвонить, но вдаваться в детали не рискнул. Мало ли, вдруг прослушка?

— Ну?

— Не берет. Занят наверное.

— Проклятые пришельцы! — Джон сокрушенно грохнул по столу кулаком, отчего несчастная мебель подпрыгнула на добрый дюйм. — Они забрали Купера!

— Не пори ерунды.

— Перестань кряхтеть как дед и пораскинь мозгами! Человека, реально способного помочь, убрали на следующий же день после появления Чарли. И заменили каким-то мутным профаном. В полицейском деле он явно ни черта не соображает. Ты погляди, весь пол до сих пор усыпан пулями и гильзами! Копы так не работают! А рожу его видел? Серая как у трупа! Помнишь "Людей в черном", где инопланетный таракан натягивал на себя кожу мертвецов для маскировки? Ничего не напоминает?

— Напоминает. Твою очередную паранормальную байку.

— Да ну тебя! Фома Неверующий...

— Тысячу лет назад наши предки на полном серьезе думали, что молнии метает с неба Зевс. Уверен, способностям Чарли тоже найдется... более адекватное объяснение. Без пришельцев, магии и параллельных миров.

Приятель лишь махнул рукой и уткнулся носом в дисплей. Воспользовавшись столь необходимой паузой, я сунул в рюкзак электронный рисовальный планшет, макбук, альбом с эскизами, набор карандашей из двадцати пяти штук, электроточилку, толстенную тетрадь для конспектов и ручку. Все что нужно для успешной учебы.

Затем вышел на крыльцо, постоял немного, подышал свежим остро пахнущим осенью воздухом. Погода, судя по низко стелющемуся густому туману, серым тучам и холодному ветру будет паршивенькой. Придется одеться потеплее и захватить зонт.

Поднялся в спальню, вытащил из шкафа черную кофту с капюшоном и логотипом колледжа на правой стороне груди. По легенде, эмблему нарисовал основатель учебного заведения целых сто лет назад, но смотрелась она весьма интересно и по современным меркам. Зеленое яблоко, насквозь пронзенное кистью словно стрелой.

Мистер Андерсен — преподаватель графического дизайна и по совместительству куратор нашей группы — часто рассказывал о скрытом смысле и некой загадке, заключенной в простом с вижу рисунке. Мол, яблоко — это плод с древа познания, а вогнанная в него кисть означает стремление художников покорить и перекроить мироощущение, создаваемое этим самым плодом. Пожертвовать им, как Прометей печенью, но открыть простым созерцателям истинную суть вещей через картины. Ага, прямо код Да Винчи, не иначе.

— Кушать, — раздалось за спиной.

Обернувшись, увидел Чарли. Бродяжка сидела на краю кровати, зевала и куталась в халат.

— Умывайся и спускайся в кухню. Попробую нарыть еды.

Девушка зажмурилась и с хрустом потянулась. Я тем временем застегнул рубашку и накинул кофту.

— Ты уходишь?

— Ненадолго. До обеда, — я виновато улыбнулся. — Надо учиться.

— Я пойду с тобой.

— Нет-нет, — я замахал руками. — Ни в коем случае.

— Почему? — Чарли склонила голову вбок.

— Эм... Это небезопасно.

— Тогда я должна быть рядом. Я защищу тебя.

— Послушай, — я сел и приобнял бродяжку за талию. — Тебе нельзя выходить из дома. Особенно одной.

Она захлопала ресницами:

— Почему?

— Во-первых, у тебя нет документов. Ты же не хочешь вернуться туда, откуда сбежала?

Чарли резко тряхнула волосами.

— Во-вторых, в городе творится какая-то дичь. Пока мы с Джоном не разберемся в ситуации, надо быть тише воды и ниже травы. Поняла?

— Но я не могу быть ниже травы. Я выше травы. А трава, которая выше меня, в этом городе не растет.

— А, черт... Короче, просто не выходи из дома. И не маячь у окон. Никому не открывай, ни с кем не разговаривай.

— А что мне можно делать?

— Ну-у-у...

На темной стороне моего "Я" сверхновой вспыхнула подлая мыслишка. Конечно, недостойно требовать подобное, но почему бы и нет? В конце концов, я кормлю Чарли, одеваю и не требую ренту. Можно и поработать немного на общее благо.

— Приберись в доме. Подмети, помой полы, вытри пыль. Справишься? Швабра и веник в кладовке. Спустишься — все покажу.

— А потом?

— Потом..., — я почесал затылок. — Посиди на диване. Полежи на кровати. Включил бы телек, но сама знаешь, что с ним стало. У Джона есть комиксы, попрошу дать тебе парочку.

— Что такое комиксы?

— Книжки с картинками. Читать ты вряд ли умеешь, так что посмотришь рисунки, они очень красивые.

— Хорошо.

— А теперь повтори все указания.

— Из дома не выходить, — девушка оттопырила мизинец. — Дверь не открывать. У окон не стоять. Ни с кем не говорить.

От греха подальше уточнил:

— Это касается только незнакомцев. Меня и Джона можешь не бояться.

Чарли кивнула и продолжила:

— Прибраться. Полежать на диване. Полежать на кровати. Посмотреть комиксы. Ждать Макса.

— Отлично. Ты молодец, — я нежно потрепал ее по макушке. — На обратном пути куплю тебе телефон. Если что — всегда сможешь меня услышать.

— Хорошо.

Бродяжка улыбнулась. Я улыбнулся в ответ.

— Чисти зубы и спускайся.

Пока Чарли приводила себя в порядок, устроил очередную инспекцию шкафов и полок. Нашел немного начос, полупустой пакет кукурузных хлопьев, початую бутылочку оливкового масла и пакетик майонеза. Любой нормальный человек не стал бы есть эту гадость даже под страхом голодной смерти, но бродяжка определенно не нормальная и приговорит что угодно.

Так и вышло. Девушка взяла большую стеклянную миску, высыпала туда все, перемешала и с удовольствием приступила к трапезе. Как ни странно, но ела она ложкой и без всяких проблем, будто всегда умела пользоваться этим прибором.

— Чарли, мы пошли, — сказал я с порога.

— Не шали тут, — подмигнул крепыш. — Сперва нас дождись.

— Угу, — буркнула бродяжка с набитым ртом.

— Помни: не открывать, не стоять у окон, не говорить с незнакомцами. Да, чуть не забыл. Бро, дай ей комиксы.

— Лады, — Джон выудил из сумки-почтальонки стопку дешевой потертой бумаги и шлепнул на стол. — Черновики про Апокалиптикэль. Постарайся не заляпать их, а то знаю тебя.

Я уже взялся за ручку, как вдруг вспомнил еще одну немаловажную деталь:

— И не трогай бытовую технику. Особенно плиту. Договорились?

Чарли улыбнулась и кивнула.

— Ну, с богом...

Мы спустились с крыльца и неспешно побрели по мокрому тротуару, взбивая ногами туман. Несмотря на позднее утро, было довольно темно и пасмурно, а тучи сгущались еще сильнее.

— Чел, — Джон хлопнул меня по плечу. — Не трясись так.

Я вздохнул:

— Понимаешь, она как несмышленый ребенок. Не удивлюсь, если по возвращению найду вместо дома пепелище. Черт!

— Эй, ты куда?

Я резко развернулся, едва не поскользнувшись, и помчал обратно. Прыжком вскочил на крыльцо, рванул дверь и крикнул:

— И не суй пальцы в розетки! Вообще ничего туда не суй!

Чарли испуганно взглянула в мою сторону и склонила головку.

— Теперь вроде бы все...

Я догнал друга, и мы направились прямиком в центр Сент-Круза, где на зеленом бережку небольшого рукотворного озерца раскинулся колледж. Основное здание, где и проходили занятия, сильно напоминало здоровенный аквариум из-за цельных стеклянных стен. Снаружи они зеркальные, в них отражаются и озеро (в народе именуемое просто лужей) и газоны вокруг, отчего природные красоты как бы удваиваются в глазах наблюдателя.

А изнутри — матовые, прекрасно защищающие от яркого солнца. Это очень важно, потому что блики на мониторах дико бесят и мешают нормально рисовать.

Посреди учебного корпуса находится атриум с длинными рядами компьютерных столов. Здесь читаются лекции, а после занятий иногородние студенты делают домашние задания или режутся в какие-нибудь игрушки. По периметру атриума идут аудитории, классы, столовая, библиотека, серверная, зона отдыха и технические помещения. Все они отгорожены такими же матовыми стеклами, образуя как бы аквариум в аквариуме.

Этаж всего один, больше и не требуется. В колледже редко когда учатся больше сотни человек. Слишком узкий профиль, к тому же многие предпочитают престижные столичные ВУЗы. Но я не пожалел, поступив именно сюда. Мистер Андерсен — лектор от бога и настоящий мастер своего дела. Почти все его выпускники с легкостью устроились в крупные игровые студии не только Штатов, но и Европы, а это именно тот результат, к которому я стремился.

Мы обогнули озерцо и направились ко входу. Никто из знакомых сокурсников нам не встретился — большинство жили в общаге, а от нее до корпуса полминуты пешком. Мы же, несмотря на черепаший шаг, приперлись аж за сорок минут до начала занятий.

Вошли в пустое здание и немедля направили стопы в столовую, где за не сильно кусающиеся цены можно прикупить добротный хот-дог, картошку-фри собственного производства, отличную выпечку и чашечку свежего вареного кофе. А для упоротых веганов в меню самые разные овощные салаты и нарезки.

— Миссис Кирби, доброе утро!

— А, Джон и Макс! Здравствуйте, здравствуйте.

Пожилая кассирша в чепчике и фартуке приветливо улыбнулась. Мы похватали подносы, набрали всякой вредной вкустнятины, расплатились и сели за столик в углу. Колледж потихоньку просыпался, оживал — отовсюду доносились шаги, приглушенные голоса, смех.

Вскоре соседние столики заняли незнакомые первокурсники. Мы бегло оглядели их, не заметили ничего интересного или подозрительного, и вернулись к завтраку.

— Угадай, кто идет, — ехидно шепнул Джон.

Я сидел спиной к выходу и не мог видеть студента, привлекшего внимание приятеля. Вернее, студентку. Хоть глаз на затылке и не имелось, но нутро сразу подсказало, на кого крепыш так реагирует.

— Ребята, привет.

К нам подсела Лора — моя дважды бывшая. За лето она ничуть не изменилась (чай не Гермиона) — такая же бледная, осанистая и манерная. Узкое лицо, обрамленное светло-рыжим карэ, острый подбородок, вздернутый носик-пуговка, усыпанный едва различимыми веснушками, пугливые кристально-голубые глаза. Одежда как всегда парадная, черно-белая: туфельки, брючки, блуза навыпуск и короткая жилетка.

Несмотря на то, что в колледже хипстер на хипстере и хипстером погоняет, а руководство, прекрасно зная это, отменило все дресс-коды, Лора придерживалась строгого офисного стиля. Еще бы, ведь она не абы кто, а Лора Бейкер — наследница знатного рода, ведущего свою историю аж со времен короля Артура. И поселившегося в Штатах задолго до оных штатов образования.

Лора настолько правильная, что в сравнении с ней Елизавета Вторая — оторва и неформалка. Идеальная речь, идеальные жесты, идеальный порядок. И точно того же она требовала от меня. Забыл помыть посуду — осуждающий взгляд. Пытался приставать — настоящие джентльмены так себя не ведут, иди спать на диван. Оставил пену в ванне — полный игнор, порой на пару суток. Не опустил стульчак — обморок.

Черт, а ведь поначалу мы любили друг друга. Испытывали самые искренние и благородные чувства, достойные увековеченья в рыцарских романах. Но я обычный парень, а она — королева. Быт и чрезмерная прилежность убили любовь и погасили страсть, даже от привязанности не осталось и следа. Попытка начать все с нуля ни к чему, кроме еще большего разочарования, не привела. Вот и остались друзьями. Хотя странно, с чего это вдруг Ее Величество снизошло до дружбы со смердом?

— С тобой все в порядке? — спросила Лора у меня. — Выздоровел?

— Да, — я откинулся на спинку кресла и вяло улыбнулся. — Спасибо.

— Загорелые такие. Как отдохнули?

— Неплохо. Погонял на доске, поплавал, повалялся на песочке.

— А я батрачил на ранчо, — подключился к разговору Джон. — Научился метать лассо. Как-то раз бык протащил меня футов двадцать на проклятой веревке. Пузо до сих пор саднит.

— А ты чем занималась?

— О, гостила в имении дедушки в Англии. Обрывистый берег, кругом луга и объятые туманом холмы. Столько пейзажей нарисовала! Много читала, попробовала себя на литературной стезе, написала парочку рассказов. Каталась на лошадях, ходила в море на яхте. В общем, все как обычно.

— Да...

— Весело...

Мы с Джоном переглянулись и кисло ощерились.

— Кстати, готовы к занятиям?

Я щелкнул пальцами:

— Черт, у меня же расписания нет.

— Я напомню, — оживленно ответила Лора. Стоит говорить, с каким усердием она училась? — Первая лекция — объемные тени. Вторая — анатомия. После практическое занятие — рисовка с натуры. Представляешь, мистер Андерсен предложил позировать кому-нибудь из группы. Вчера добровольцев не нашлось, но многие обещали подумать. — Лора густо покраснела и замахала ладошкой перед лицом словно веером. — Это так стыдно... и возбуждающе одновременно. Как представлю: я совершенно нагая, посреди полной аудитории, под алчными взглядами десятков глаз. Кошмар!

Девушка взяла чашку, оттопырила мизинец и смочила губки чаем с лимоном.

— Ну, мне пора. Надо кое-куда забежать перед занятиями. Увидимся на лекции!

Когда мисс Бейкер ушла, Джон наклонился ко мне и тихо спросил:

— Как думаешь, рискнет позировать?

Я уверенно качнул головой:

— Исключено.

— А она вообще красивая без одежды? Есть на что поглядеть?

Пожал плечами:

— Не знаю.

— Как так? — удивился друг. — Вы же вместе почти месяц жили.

— Вот так. Пижамки, закрытые ночнушки. Высшее общество...

— Лол. Неудивительно, что расстались.

— Ага. Идем, гранит науки зовет.

Пары прошли без особых происшествий. Стать натурщицей никто не захотел, поэтому мистеру Андерсену пришлось позировать самому. Раздеваться уже немолодой хипстер с поставленными гелем темными волосами и недельной щетиной, разумеется, не стал. Просто принял позу древнегреческого метателя диска и замер, пока подопечные водили стилусами по черным гладям планшетов.

После учебы я и Джон зашли в молл и вскладчину купили целую тележку относительно здоровой пищи. Никаких полуфабрикатов, только свежие овощи, сыры, выпечка и фрукты. Разложив все по четырем пакетам, взяли каждый по два и потопали домой, наслаждаясь пронизывающим ветром и постоянно срывающимся дождем. В Сент-Крузе кроме как в центре и так днем с огнем никого не сыщешь, а в такую погоду городок будто вымирает. Глядя на опустевшие подернутые маревом улицы то и дело жалеешь, что карман не отягощает верный ствол.

Впрочем, не менее верная полиция всегда рядом и готова прийти на помощь по первому же зову. Я не сразу обратил внимание на шелест шин за спиной, и обернулся лишь когда на миг взвыла сирена. "Крейсер" поравнялся с нами и сбавил скорость. Сидящий за рулем шериф Брэдли опустил стекло и учтиво спросил:

— Все в порядке, господа?

Я не удержался от остроты:

— Не стреляли ли в нас еще? К счастью, нет. А как продвигается расследование? Как там налетчики из Фокстона?

Джон как бы невзначай задел мой пакет своим и многозначительно кашлянул. Я лишь улыбнулся, внимательно следя за реакцией типа в крохотных круглых очках. Но страж порядка хранил удивительное спокойствие.

— Уверен, им воздастся по заслугам. Но это уже решать суду, не мне. Если бы вы не обезоружили подонков, я бы кончил их на месте.

— Да? А я вот в интернете читал, что братьев Джефферсонов уже кончили. Ровно двенадцать лет назад.

Коп криво ухмыльнулся:

— В интернете правдивы только анекдоты, мистер Фэйд. Всего хорошего.

Автомобиль резво ускорился и скрылся за поворотом.

— Вот на кой наезжать? — злобно бросил Джон. — Будто проблем мало.

— Путь знает, мы тоже не пальцем деланы. И водить нас вокруг оного пальца не выйдет.

Войдя в дом, я с порога крикнул:

— Чарли, это мы! Как дела?

Но ответом была лишь тишина. Разувшись, вошел в кухню и поставил пакеты под стол. Огляделся — никаких следов бродяжки. Только веник не на положенном месте в кладовке, а прислонен к холодильнику.

— Чарли!

— Спит, наверное, — отозвался друг. — Или в ванной.

Взбежал по лестнице и осмотрел этаж — девушки и след простыл. А на кровати лежал аккуратно сложенный вдвое лист а4. На лицевой стороне, словно на конверте, каллиграфическим почерком вывели: Максиму Фадееву.

Ладони вмиг покрылись холодным потом. Неизвестный писал на чистом русском, а бродяжка, задумай она столь глупую шутку, не знала ни единого слова из моего родного языка. Дрожащими пальцами развернул бумагу и увидел следующее:

39®24'24.1"N 105®28'47.5"W

Приезжай один.

Никому ни слова.

Иначе Ч. конец

Глава 6

— Чел, что случилось? — Джон отложил пакет и подошел ко мне. — На тебе лица нет.

Я молча протянул ему письмо. Крепыш уткнулся в листок, нахмурился, почесал бороду, несколько раз прочел строки и тоном Шерлока выдал: — Чел, я не понимаю по-русски.

— Чарли похитили, — я оседлал стул, подпер щеки ладонями и уставился в окно отрешенным взглядом. — Я должен приехать один в указанное место. Иначе ее убьют.

— Твою ж мать, — выпалил друг и грохнул об стол ни в чем не повинную головку сыра. — Надо сообщить копам.

— Нельзя. Будь тут Купер, я бы еще подумал... Но Брэдли точно ничего не скажу.

На всякий случай набрал бывшего шерифа, но опять услышал автоответчик.

— И что ты надумал? — обеспокоенно спросил Джон.

— Поеду.

— С ума сошел? А если там такие же мордовороты с автоматами? На колледж напасть не рискнули, вот и решили выманить тебя подальше из города.

— И что предлагаешь делать?

Приятель вздохнул:

— Не обижайся, но болт забить. А лучше свалить к отцу. Министерство сможет тебя защитить.

— А если нет? Я подставлю всю семью. Раз уж эти черти вышли на меня, то и отвечать мне. Тем более... я обязан Чарли жизнью. Если бы не она, мы бы сейчас не разговаривали. Я ее не брошу.

— Тогда пойду с тобой!

— Не надо, бро. Зачем рисковать? Если там на самом деле отряд боевиков, ты ничем не поможешь. Только погибнешь зазря.

Обычно сутулый Джон вытянулся, шмыгнул и протянул мне ладонь.

— Чел, ты настоящий герой! Обязательно увековечу твой подвиг в комиксах! У Апокалиптикэль до сих пор нет парня, но теперь я знаю, кто ее по-настоящему достоин!

Я устало улыбнулся и хлопнул его по плечу.

— Спасибо. Пробей пока координаты. Узнай, куда меня столь настойчиво приглашают.

— Сейчас сделаю. А ты чем займешься?

— Подготовкой.

Пикап "мастеров" до сих пор никто и пальцем не тронул. Так и стоял у обочины напротив крыльца, поливаемый дождями и посыпаемый желтыми кленовыми листьями. Как оказалось, никакой сигнализации у него в помине нет, а двери и вовсе не заперты. Очевидно, налетчики намеревались быстро справиться и немедленно свалить. Странно, что вообще мотор заглушили, ведь ключ торчал в замке зажигания.

Усевшись на место водителя, опустил козырек и нашел в кармашке права. Удостоверение никак не могло принадлежать бандитам, ведь они оба — белые, а с фотографии на меня смотрел молодой чернокожий парень. Скорее всего, настоящие мастера выехали на вызов, но где-то среди окрестных лесов их тормознули, прикончили и забрали спецовку.

Блин, Чарли, во что же ты вляпалась?

Осмотр бардачка принес неожиданный и весьма приятный сюрприз в виде четырехдюймового Кольт Питон с шестью патронами в барабане. Рукоять блестящего красавца идеально легла в ладонь, холодя вспотевшую кожу. Кольт Питон — элита среди револьверов. Многие коллекционеры считают его лучшим из лучших, и распространен он весьма широко. Не знаю, принадлежало ли оружие убитым беднягам или налетчикам, но теперь игрушка досталась мне. И если понадобится, незамедлительно пущу ее в ход.

Вернувшись, сел за стол рядом с другом. Джон повернул ко мне свой ноутбук с открытыми гуглокартами.

— Вбил координаты и вот результат. — Он увеличил изображение, перейдя на снимки дороги, сделанные не гуглоспутником, а гугломобилем.

В десятке ярдов от обочины, частично скрытое соснами, виднелось ржавое двухэтажное здание. К нему вела поросшая травой грунтовка, упираясь в распахнутые настежь сетчатые ворота. Забор ушлые товарищи давно разрезали и растащили, а их почему-то оставили.

— Заброшенная лесопилка, — пояснил крепыш, перейдя на другую вкладку. — Две мили на север от Сент-Круза.

Сайт назывался denverstalker.com, любители полазать по заброшкам и поискать приключений на пятые точки выложили подробный фотоотчет, датированный прошлым августом. На снимках лесопилка выглядела довольно крипово, несмотря на огромные окна и обилие яркого света. С потолка свисал погрузчик с крюками на толстенных цепях, посреди высилась огромная циркулярная пила, в углах торчали промышленные движки и какие-то устройства, мне незнакомые. К пиле вел тяжелый конвейер, пол сплошным ковром устилали свалявшиеся опилки. Судя по следам, еноты — частые гости на покинутом объекте.

А в мрачном и еще более стремном подвале стоял генератор и ржавая цистерна от пола до потолка. Странно, что все это добро до сих пор не растащили на металлолом.

— Чел, я бы туда с отрядом спецназа не сунулся. Может, передумаешь?

Положил перед другом револьвер и многозначительно подмигнул.

— Че-е-е-е-л... Я и не догадывался, насколько ты крутой. Или отмороженный.

— Если к утру не вернусь — труби тревогу. Только Брэдли не звони, сразу тормоши ЦРУ. А лучше АНБ. И в газеты напиши, выложи инфу на тематические странички, не дай замять дело.

— Обещаю! Весь мир узнает, что они среди нас! И еще, — Джон снял очки, протер покрасневшие глаза и вдруг резко вскинул руку, приставив пальцы к виску. — Я горжусь нашей дружбой. Да пребудет с тобой Сила!

Ответил ему вулканским салютом, сунул кольт в карман и побрел к двери. Уже садясь в пикап, увидел приятеля на крыльце с ноутом под мышкой. Стейр тревожно смотрел в мою сторону, словно хотел предпринять последнюю попытку отговорить меня, а то и вовсе остановить силой. Но сдерживался, потому что понимал — я полностью прав. Бросить Чарли нельзя, а класть головы на плаху обоим — тупо.

Завелся и покатил в указанном направлении. Хоть своей тачки и не имел, автошколу окончил с отличием. Хотя в крайнем случае (таком, как этот) проехать пару миль по пустой дороге можно и на велике, но заставлять девушку ждать я попросту не мог.

Кто знает, что с ней делают прямо сейчас? Жива ли она вообще, или меня пытаются поймать на мертвую наживку? Как неизвестные подонки сумели скрутить ее, ведь в доме нет никаких следов борьбы? А по идее один фундамент должен остаться, уж я-то не понаслышке знаю силу бродяжки.

Вот приеду — и разберусь. Чего попусту голову ломать.

Задумавшись, не заметил выскочивший из-за поворота "крейсер". Полицейский автомобиль резко затормозил прямо передо мной, целенаправленно перегородив дорогу. Я растерялся от нахлынувшего страха, но рефлекс сам собой заставил ноги ударить по педалям и крутануть руль. От визга шин заложило уши, пикап слегка занесло, я зажмурился и стиснул зубы, но столкновение не произошло. Хотя машины разделил жалкий фут, вряд ли больше.

Из "крейсера" вышел шериф, поправил очки (на кой они ему в столь пасмурную погоду?!) и неспешно подошел ко мне. Я добела сжал взмокшие пальцы и судорожно отвел взгляд. По спине замаршировали колонны мурашек с льдинками на лапках, а в голове смерчем крутилась одна единственная мысль: "мне конец".

В реальность вернул тихий, но настойчивый стук в окно. Опустив стекло, посмотрел на серое лишенное эмоций лицо копа и улыбнулся. Но улыбка вышла такая, будто обоссался на виду у всего города.

— Мистер Фэйд, — сухо произнес Брэдли без ноток гнева и пристрастия. — Вы в курсе, что присвоили чужое имущество?

— Э-э-э... Я просто решил отогнать его от дома. А то мешает. Вот.

Офицер плавно покачал головой и цокнул языком:

— Мистер Фэйд, вы понимаете, что это не просто автомобиль, а очень важная улика? А улики, мистер Фэйд, трогать нельзя. Ни в коем случае.

— Да? Э-э-э... извините?

Ни один мускул не дрогнул на болезненной кожаной маске.

— Выйдите из машины.

Вот и все. Игра окончена. И на что я только рассчитывал, безмозглый обалдуй? Надо было сразу велик брать и не выеживаться. Герой недоделанный. Но что уж теперь... Добро пожаловать на нары. Две статьи уже есть.

Брэдли похлопал меня по карманам, револьвер с грохотом упал на капот. Вот и третья нарисовалась.

— Это ваше?

— Эм... да.

— Хочу напомнить, мистер Фэйд, дача заведомо ложных показаний — уголовное преступление.

Четвертая...

— Так где вы взяли это оружие?

— Купил.

— В Сент-Крузе нет оружейных магазинов.

— Ну... и что? В Фокстоне есть.

— И вы поехали в Фокстон за револьвером? Зачем он вам?

— Для самозащиты! Если офицер Брэдли забыл, то вчера в мой дом вломились упыри с МП5. И явно не для того, чтобы похвастаться, какие у них крутые пушки!

— Мистер Фэйд, — шериф навис надо мной как гора, вынудив вжаться спиной в дверцу пикапа. — Экспертиза легко установит, кому на самом деле принадлежит кольт. Вернее, принадлежал. Где его купили, часто ли стреляли, как долго он пролежал в бардачке этой машины. Поэтому задам вам последний вопрос: куда и зачем вы направляетесь?

Я напрягся, как пружина. Коп заметил это и коснулся кончиком пальца кобуры. Пытаться бежать бессмысленно, мне в спину тут же прилетит весь барабан. Можно, конечно, пуститься во все тяжкие, схватить кольт и угрозой заставить легавого убраться подобру-поздорову. Но тогда он бросится в погоню, прострелит шины или столкнет пикап в кювет. С новеньким "крейсером" развалюха тягаться не сможет. Так и так — полный провал.

— Мистер Фэйд...

— Я не могу вам сказать.

Поняв всю безвыходность положения, смерил шерифа гневным взором и многозначительно протянул запястья.

— Делайте, что хотите.

Брэдли даже бровью не повел.

— И все же...

— Больше не произнесу ни слова. Особенно без адвоката. Но знайте — уже завтра о ваших делишках станет известно всей планете!

Коп поправил очки и огляделся. В окнах окрестных домов виднелись удивленные лица, один из прохожих снимал происходящее на телефон, влюбленная парочка перестала страстно лобызаться под кленом и с интересом обсуждала разыгравшуюся драму. Городок, конечно, маленький, но свидетелей нашлось предостаточно.

Брэдли кашлянул в кулак и шепнул:

— Машина надолго нужна?

— Не знаю, — честно ответил я. — Как получится.

— Съездите куда собирались и припаркуйте у администрации, хорошо? И не надо шума, мистер Фэйд. Он не нужен никому. Особенно вам.

Полицейский козырнул и развернулся, даже ствол отбирать не стал.

— И все? — не веря собственным глазам, бросил я. — Так просто? Никакого ареста?

Брэдли сел за руль, завелся и под гудение мотора тихо произнес:

— Рука руку моет, мистер Фэйд. Вам ли не знать.

Не став искушать судьбу и нарочито отказываться от столь ценного подарка, забрался в салон и дал по газам. Место, где находилась заброшенная лесопилка, я отлично знал — не раз проезжал мимо и прекрасно помнил поворот в лес. Там даже вывеска у обочины сохранилась, хотя металл проржавел насквозь, а краска смылась дождями.

Дорога заняла считанные минуты, и это при том, что все вокруг заволокло белым маревом, и приходилось ехать очень осторожно. Видимость была — шагов двадцать, а дальше сплошная стена тумана. Такого густого, что в нем даже звуки тонули, отчего порой казалось, будто уши забили ватой.

За недолгую жизнь в этих краях мне не доводилось видеть столь плотной пелены. Аналогии с Сайлент-Хиллом и кинговской "Мглой" напрашивались сами собой, того и гляди из клубов выскочит какая-нибудь тварь. В памяти сразу всплыли байки Джона о Флэтвудском монстре, Человеке-мотыльке и прочей жести, больше непроглядной ночной тьмы любящей только подобные туманы.

Пару раз в груди так давило от леденящего ужаса, что всерьез подумывал об остановке, а то и возвращении. Стоило поддаться панике и позорной трусости, начинал думать о Чарли, окруженной злобными боевиками в масках. О том, как они похабно разглядывают ее полуобнаженное тело и в предвкушении почесывают ширинки. А она плачет, слепо тянет руку перед собой и зовет меня. Тогда безумный страх сменялся праведной яростью, и попадись мне на пути любой монстр, хоть снежный человек, хоть сама Несси, оторвал бы им бошки голыми руками.

Но стоило свернуть с трассы и углубиться в окутанный маревом безмолвный лес, очень похожий на ту самую Сонную Лощину, как сердце вновь начало протискиваться сквозь ребра. Жутко было до безумия, я с трудом переставлял одеревенелые ноги, словно шел по щиколотки в зыбучем песке. Застучавший неподалеку дятел чуть не довел меня до инфаркта. Пришлось остановиться, привалиться к дереву плечом и отдышаться, иначе чертов насос точно бы вырвался наружу как личинка Чужого.

Зато думы о побеге больше не беспокоили. Как говорится в известном русском анекдоте — плыть назад уже поздно. Осторожно ступая по заваленной гнилыми досками, листьями и опилками сырой земле, добрался до центрального входа и заглянул внутрь. Из-за пасмурной погоды и тумана в лесопилке царил полумрак. В нем виднелись очертания каких-то здоровенных хреновин, точнее разглядеть не получалось.

Включил подсветку на смартфоне и сунул гаджет в нагрудный карман кофты. Подумал немного, пораскинул мозгами и включил еще видеокамеру. Если меня шлепнут (а вероятность данного печального исхода стремилась к ста процентам), копы хотя бы поймут, кто виноват. Лишь бы за дело взялись нормальные полицейские, а не придурки вроде Брэдли.

— Есть кто? — зачем-то бросил в темноту.

— Есть, — тут же ответил сильно искаженный девичий голос с примесью радиопомех и металлических лязгов. — Входи.

Ну фигли, не ворочать же восвояси, когда приглашают. Вошел и встал недалеко от дверей, сунув руки в карманы. Левую действительно грел, правую, наоборот, морозил о холодную рукоять кольта.

В ватной тишине оглушительно щелкнул рычаг, лампы на потолке зажужжали и вспыхнули тусклым желтым светом. Только тогда я услышал гудение под землей и обратил внимание на очень слабую вибрацию подошв. Скорее всего, работал генератор в подвале. Откуда еще, черт возьми, возьмется электричество для ламп? Странно, техника до сих пор работала, но меня заботили совсем другие открытия.

Например, висящая прямо над циркулярной пилой Чарли. Из одежды на ней была лишь моя клетчатая рубашка. Запястья бродяжки стянули цепью и повесили на крюк подъемного крана. Ее головка безвольно свесилась на грудь, а в шее торчал дротик с разноцветным пушистым оперением. Беднягу усыпили транквилизатором — вот почему похитители все еще не валялись по округе кровавыми ошметками.

Но где же сами подлецы и негодяи? Где боевики с автоматами? Вместо них я увидел ту, кому принадлежал нечеловеческий голос. Она стояла на возвышении у распределительного щитка, держа руку в опасной близости от пульта с кучей облезлых ржавых рубильников. Я не знал, какой за что отвечает, но был точно уверен — один включает пилу, а другой управляет краном. Иначе бы похитительница не вешала Чарли над зубчатым диском.

Что же касается преступницы, то выглядела она... колоритно, иначе и не скажешь. Кеды с толстенными шипами на подошвах, гольфы чуть выше колен, коротенькая спортивная юбочка и застегнутая под горло толстовка-кенгуру — все черное. Вполне себе обычная одежда, если бы не последняя по счету, но не по значению деталь. А именно маска, очень похожая на треугольный респиратор без фильтров. Понятия не имею, зачем она ей понадобилась — скорее всего для искажения голоса.

Густые лимонно-желтые волосы незнакомка заплела в короткую тугую косу, оставив челку на половину лица. Из-за этого я по сути видел один только правый глаз с ярко-красным зрачком. От рождения такого цвета быть не может, значит, линзы. Но зачем?

— Признаюсь, я удивлена, — неживым механическим голосом произнесла девушка. — Думала, струсишь.

— Что тебе надо?

— Так, мелочь, — незнакомка нежно погладила рычаг и подмигнула. — Кое-какие документы из министерства обороны.

— А я тут каким боком?

— Не зли меня, Максим Фадеев, — на ломанном русском лязгнула похитительница. — У тебя там отец работает.

— И?

— Пусть выкрадет то, что мне нужно. И разойдемся миром.

— Это плохая идея. А ты — плохой человек. Шпионка или террористка. Мой ответ — хрен тебе на воротник, — на родном языке ответил я.

— Уверен? А если я распилю твою подружку надвое?

— Ну попробуй, Дарт Вейдер с сиськами. Валера, настало твое время!

Я выхватил кольт и взял девчонку на мушку. А она в свою очередь просто исчезла, растворилась в воздухе. И появилась чуть левее, в жалком шаге от меня, хотя до этого нас разделяло солидное расстояние. Схватила револьвер за ствол, одним движением вырвала из рук, снова исчезла и возникла за спиной.

А дальше удар по темени и поцелуй с полом.

Очнулся от жуткой боли в суставах. Не знаю, сколько провисел на крюке рядом с Чарли, но рук вообще не чувствовал. Повертев головой, заметил чучело в маске около пульта. Девушка подбрасывала ствол на ладони и одновременно водила пальцем по дисплею моего смартфона.

— Пароль, — проскрежетала она, не поднимая взгляда.

— Обойдешься.

Красноглазая ловко поймала револьвер и пальнула наугад. В просторном помещении грохот выстрела буквально пронзил каждую клеточку тела. К счастью, пуля не пронзила ничего, лишь порвала штанину и звякнула о какую-то железку в темном углу.

— Пароль, — повторила похитительница. — Второй раз мазать не стану.

— Отец все равно не станет сотрудничать, — дрогнувшим голосом пролепетал я, рискуя получить дыру. А патрон у Питона — о-го-го какой, ногу нафиг оторвет.

— А мы позвоним и уточним. Вдруг станет?

— Даже если и согласится, ему не удастся выкрасть документы. Думаешь, они на блюдечке с голубой каемочкой на самом видном месте лежат?

— У Сноудена же получилось, — равнодушно отозвалась гадина. — Ну так что: пароль или колено?

Без колена, конечно, погано. Но стоит вспомнить одну крайне важную деталь. Отец — гениальный физик и, возможно, работает над новейшим оружием массового поражения. Не ядерным даже, а куда страшнее. Если террористы получат чертежи какой-нибудь нейтронной бомбы, размышления об отстреленном колене прозвучат как-то глупо, не находите? Пик эгоизма и мразотности думать о себе, когда на кон могут быть поставлены сотни миллионов невинных жизней.

Я набрал побольше воздуха, стиснул зубы и зажмурился, в любую секунду ожидая оглушительный грохот и вспышку невыносимой боли.

— Полагаю, самого себя тебе не жалко, — хмыкнула незнакомка. — Что же, давай попробуем иначе.

Щелкнул рычаг, раздался омерзительный скрежет, и циркулярная пила пришла в движение. С каждой секундой диск набирал скорость, швыряя во все стороны куски ржавчины. Положив оружие и телефон на пульт, преступница ткнула пальцем в облезлую кнопку, и крюк крана медленно пополз вниз. А вместе с ним и Чарли, безвольно покачиваясь, словно марионетка.

— На самом деле я не усыпила ее, а парализовала. Пока в шее торчит ампула, бедняжка не может двигаться, но все прекрасно чувствует. Боль будет даже сильнее, чем если бы она находилась в сознании. Гораздо, гораздо сильнее. Пароль, или укорочу твою подружку на стопу-другую.

— Подожди, давай поговорим!

— Не люблю говорить. Для меня это несколько затруднительно, если до сих пор не заметил.

— Правительство заплатит тебе в десять раз больше любых террористов! И пристроит на достойную работу. Уверен, в разведке очень нужды люди с такими... талантами.

Девчонка запрокинула голову и разразилась отчаянным хохотом, больше похожим на шлифовку стекла крупной наждачкой. Однако от пульта отошла, дав Чарли немного времени. Но как быть дальше?

— Завербовать меня пытаешься? — незнакомка хихикнула в последний раз, смахнула слезу и вновь сделалась серьезной донельзя. — Не все в этом мире продаются и покупаются. Некоторые работают за идею. Служат идеалам. Но тебе, тухлый гамбургер, этого не понять. Даю полминуты на раздумья и жму кнопку. Время пошло.

Что же делать? Нас с Чарли разделяло футов десять, даже если раскачаться — не достать и кончиком кроссовка. Да будь расстояние меньше, я все равно не Джеки Чан, с первого удара по ампуле не попаду. И тогда бродяжке точно отпилят пятки.

Но иных вариантов нет. Надо пробовать. Коль помирать, так пытаясь, а не вися как груша.

— Ну! — рявкнула маска, занеся кулак над кнопкой.

— Два-четыре-семь-один.

Красноглазая схватила смартфон и провела пальцем по дисплею, соединив шарики с цифрами сверкающей линией.

— Неверный пароль! Осталось две попытки!

— Попробуй еще раз! — крикнул я, раскачиваясь на крюке. — Похоже, ткнула куда-то не туда.

— За дуру меня держишь?! А ну перестань трепыхаться!

— А ты заставь.

Когда крюк наклонился, я сгруппировался, напрягся и изо всех сил дернулся. Цепь заскрежетала по металлу и соскользнула. Я шлепнулся на конвейер (к счастью, замерший) в крайне опасной близости от пилы. Тут же вскочил, размахнулся и ударил цепью по бешено крутящимся зубьям.

Звенья разлетелись, будто по ним выстрелили в упор из крупного калибра. Во все стороны брызнули раскаленные осколки, один чиркнул меня по лбу, но в адреналиновой горячке я ничего не почувствовал. Даже когда кровь залила глаз.

— Стой, идиот! — лязгнуло где-то позади, но я уже подскочил к Чарли, подпрыгнул так высоко, как никогда прежде, и легким шлепком отправил полированную колбочку в затяжной полет.

Диск невесть с чего остановился, Маска возникла рядом и столкнула меня с конвейерной ленты. Но мне было уже все равно. Самое главное сделано — бродяжка открыла глаза. А дальше хоть трава не расти.

— Чарли, давай! — крикнул я, грохнувшись на пол.

И она дала. Матерь божья, как же это было круто. Замершую пилу выдрало вместе с осью и швырнуло в кран, перебив обе стрелы. Чарли ловко приземлилась, припав коленом на ленту, нахмурилась, и силой мысли разодрала цепь в клочья. Острые осколки закружились рядом с ней, мановение руки — и острые кусочки со скоростью пули ринулись в преступницу.

Та в последний момент исчезла и появилась в дальнем углу лесопилки. Миг спустя туда с визгом полетел диск, раскручиваясь на ходу. Скорости не хватило, видимо, здоровенная пила была слишком тяжелой для бродяжки. Маска легко ушла с линии атаки и материализовалась на потолочной перекладине. Пила подобно срикошетившему сюрикену тут же рванула к новой цели. Опять промахнулась, отскочила под острым углом и ринулась в тарахтящий двигатель, где притаилась преступница.

От удара здание содрогнулось, с крыши сорвался ржавый лист и чуть не вспорол мне брюхо острым краем. Чарли подхватила его на излете и швырнула в красноглазую вместе с пилой. Подруга стояла посреди цеха на полусогнутых и размахивала руками словно дирижер, руководя кружащим в воздухе мусоре.

Да, она никак не могла ранить Маску, но и той оставалось только исчезать и появляться. Напасть челкастая не могла при всем желании, все силы уходили на оборону.

— Чарли, револьвер! — прохрипел я.

В ту же секунду рядом с правой ладонью приземлился кольт. Недолго думая схватил его и подключился к сражению. Оставшиеся пять пуль ушли в никуда, но бродяжка скорректировала последнюю и сумела задеть лодыжку противницы. Девушка вскрикнула и пропала, оставив после себя несколько алых капель. И больше уже не появлялась, покинув поле брани.

Я встал, отшвырнул бесполезное оружие и подошел к подруге. Спину ломило при каждом вдохе, ссадина горела, по лбу катились теплые струйки, онемевшие руки щипало и кололо. Но Чарли было всяко хуже. Она вытянулась, замерев ненадолго, улыбнулась и рухнула плашмя. Еле успел подхватить ее, холодную и мелко дрожащую.

— Эй..., — позвал я, неся девушку к машине. — Держись! Скоро будем кушать и купаться в горячей ванне. Потерпи немного, ладно? Это я, Макс.

— Знаю, — шепнула она и сладко зевнула.

Глава 7

— Господи, ты весь в крови! Я звоню 911!

— Умолкни, — оттолкнул побледневшего друга плечом и сразу направился на второй этаж.

— Но ты ранен! В тебя стреляли? Резали? Пытали?

Я усмехнулся:

— Всего понемногу.

Уложив Чарли в ванную, включил горячую воду и подошел к умывальнику. Да уж, выглядел я на самом деле паршиво. Царапина уже покрылась корочкой, но кровищи успело натечь на всю правую половину лица. Отчего казалось, будто во лбу как минимум пулевое отверстие.

Пока Джон охал и ахал за спиной, хорошенько умылся и протер рану перекисью. Скорее всего даже шрама не останется, а жаль — после столь смачного боя хотя бы одна памятная отметина просто необходима. Чтобы потом рассказывать внукам: "а вот этот шрам дедушка получил в драке с телепортирующейся девкой!".

Телепортирующаяся девка. Я хмыкнул и сокрушенно покачал головой.

— Чел, рассказывай! Как все прошло? Кто похитил Чарли? Террористы? Северные корейцы? Китайцы?

— Какая-то девушка в респираторе.

В зеркале я отчетливо увидел, как приятель вытаращил глаза и часто заморгал.

— Это как?

— Не знаю. Но кое-что удалось заснять.

Выключив воду, мы спустились в кухню. Я подрубил смартфон к макбуку и включил последнюю сохраненную видеозапись. На просмотр ушло не меньше часа, Джон открывал файл в нескольких редакторах: повышал четкость, уменьшал скорость воспроизведения, а то и вовсе пускал покадрово.

Несмотря на плохое освещение и низкое качество картинки, момент исчезновения Маски и появления рядом со мной удалось разглядеть во всех подробностях. Никаких сомнений не осталось — я и Чарли на самом деле бились с телепортирующейся девчонкой.

— Люди-Икс какие-то, — пробормотал Джон, в двадцатый раз промотав фрагмент. — Че-т мне стремно. Бро, может, свалите из города? Здесь становится просто сверхъестественно опасно.

— Я уже вернул пикап шерифу.

— Алло, золотая молодежь! — Джон помахал перед лицом ладонью. — Есть еще общественный транспорт. Автобус, например. Доберетесь до Денвера, оттуда поездом прямиком в Вашингтон. Не думаю, что все эти паранормальные сущности станут выеживаться в столице. Там с ними быстро разберутся.

— Не знаю даже, — включил плиту, вынул из холодильника мясо и принялся нарезать на медальоны. Когда нервничаю и волнуюсь — постоянно тянет на кулинарию. — Не хочется бросать учебу.

— Ну ладно, — крепыш откинулся на спинку стула и сцепил пальцы на затылке. — Жди, пока в колледж не завалится какой-нибудь Халк и не разнесет его к чертовой бабушке. Чел, очнись — на кону твоя жизнь!

— А Чарли куда деть? У нее документов нет! Первая же проверка — и каюк! Особенно в столице.

— Не надо уезжать.

Мы резко обернулись. Закутанная в махровый халат бродяжка прошла через кухню и села у окна, вытирая волосы полотенцем. Она выглядела посвежевшей, отдохнувшей и полной сил, на щеках алел легкий румянец. Полная противоположность самой себе во время первого припадка. В этот раз девушка оклемалась очень быстро. Подозрительно быстро.

— Я защищу вас, — сказала она и мило улыбнулась.

— Ты в порядке?

— Да, Макс. Все хорошо.

— Слава богу. Думал, будет как позавчера.

— Знаете, а ведь вы могли бы пожить в лесу, — выдал гениальную идею Джон. — Если в город нельзя, надо прятаться на природе. Как Гарри Поттер с компанией в седьмой книге.

— Не волнуйтесь, — ответила Чарли. — Я больше не подведу.

— Ранчо моей семьи! — продолжил гнуть свою линию крепыш. — Там вас точно никто не найдет. Дикая глушь даже по меркам Айдахо.

— Ну почему вся эта хрень началась не летом, — фыркнул я.

— Да забей уже на учебу! Тебя могут кокнуть со дня на день, а ты о своем "Blizzard" мечтаешь! В крайнем случае доучишься потом, когда все уляжется. Вся жизнь впереди! Ну... если смоешься отсюда, конечно.

Я взглянул на заклеенное пленкой и скотчем окно. На разбитую дверь. На разбросанные по гостиной пули и гильзы. На иссиня-черные запястья Чарли. Нахмурился и поморщился от саднящей боли. А ведь все это — только начало. То ли еще будет.

— Знаешь, пожалуй, ты прав, — я с размаху обрушил молоточек на отбивную. — Пока мы здесь, весь город в опасности.

— Разумное решение! — Джон показал большой палец. — Сегодня метаться уже поздно, а вот с завтрашнего дня и начнем. Прямого автобуса до штата нет, придется ехать в Денвер и брать билеты до Шайенна, что в Вайоминге. Оттуда отправитесь в Айдахо-Фолс — это ближайший к ранчо город. Как приедете, сбросишь маячок, я позвоню отцу, и он вас встретит. Такси не берите и никому не говорите, что ищете Стейров. Конспирация превыше всего.

— Так... Денвер — Шайенн, Шайенн — Айдахо-Фолс. Запомнил.

— И не забудьте теплые вещи. Зимы там довольно холодные.

— Не хочешь поехать с нами? Ненадолго. Проводишь нас, навестишь родню и вернешься.

Друг махнул рукой:

— А зачем? Это же не за мной гоняется всякая нечисть. К тому же, я родню все лето навещал. На год вперед навестился...

— Ладно. Если все пройдет удачно, завтра же вечером и уедем. Спасибо, бро.

— Ерунда. Только не думай, что будете жить как на курорте. Придется и с коровами повозиться, и за бабушкой приглядеть.

— Передай ей привет, — неожиданно посоветовала Чарли.

— В смысле?

— Нарисуй открытку. Ты же художник. А бабушке будет очень приятно.

Мы переглянулись. Джон покраснел и расплылся в умилительной улыбке, я же насторожился. После каждого подобного проблеска сознания с бродяжкой творилась всякая дичь, от которой страдали все окружающие.

— Хорошая мысль! Спасибо, Чарли.

— Пожалуйста. — Девушка склонила головку и подмигнула. — Макс, скоро ужин?

Я швырнул расплющенный кусок на сковороду и занес над ним перечницу, как вдруг в дверь постучали. Мы все разом повернули головы ко входу. Крепыш судорожно сглотнул и сжал кулаки, я вытащил из стойки самый большой нож, а бродяжка насупила брови и стиснула губки в тонкую бледную линию. Казалось бы, ничего особенного, если не брать в расчет невысоко воспарившие сковороду, разделочную доску, кастрюлю, кофейник и целый набор чайных ложечек.

— Чарли! — шикнул, приложив палец ко рту. — Угомонись.

Девушка нехотя кивнула, посуда медленно приземлилась. Черт знает, кого и зачем принесло поздним вечером, но уходить он явно не собирался. Стук повторился, и изображать и дальше "дома никого нет" со включенным светом и шипящим на всю кухню мясом было глупо. Пошел открывать, жестом велев друзьям оставаться на местах.

Скорее всего Брэдли пожаловал, намереваясь таки вызнать, куда же я ездил на "одолженном" пикапе. Ох уж этот коп, а я-то думал Купер дотошный...

— Да, офицер, — брякнул я, рывком распахнув дверь.

И уставился на Лору. Девушка удивленно вскинула брови и переспросила:

— Офицер?

— Э-э-э..., — я почесал затылок и отвел взгляд. — Шериф собирался заехать, обсудить кое-что. Думал, это он.

— Нет, это всего лишь я.

Бывшая в кой-то веки сменила деловой костюм на облегающее черное платьице — неброское, но стильное. Достаточно короткое, чтобы показать во всей красе стройные ножки, и даже с каким-никаким вырезом, хотя мисс Бейкер декольте боялась как огня и старательно избегала.

На плечах покачивалось легкое белое пальто, в руках Лора сжимала крохотную сумочку, в которую влезли бы только смартфон и паспорт, да и то не факт. Чего это она так вырядилась? На свидание собралась?

Пока размышлял о всякой ерунде, стоя как истукан, Лора прищурилась и выпалила:

— Господи, тебя избили?!

— А? Нет, что ты. Просто... с лестницы упал.

— Осторожнее надо быть! Так и шею свернуть недолго.

— В следующий раз обязательно буду смотреть под ноги, — ответил я, непринужденно улыбаясь.

— Можно войти? — подавшись вперед, шепнула девушка, словно боясь, что ее подслушают.

— Нет, — холодно прозвучало из гостиной.

Я обернулся. Посреди комнаты стояла Чарли с лицом Клинта Иствуда перед дуэлью и напряженным взглядом сверлила незваную гостью. Ее правая рука подрагивала у бедра, и хотя под пальцами не было кобуры, бродяжка могла устроить такую перестрелку, что мало никому не покажется.

— Ой, ты не один... Извини. Я, пожалуй, пойду.

— Да не обращай внимания. Это моя сестра.

Лора постаралась сохранить невозмутимость, но получилось так себе. В ее системе ценностей, навязанной допотопным аристократическим воспитанием, приличная девушка не имела права шастать по дому в одном лишь халате. Даже перед мужем, что уж говорить о брате.

— У тебя есть сестра? — пролепетала мисс Бейкер. — Ты никогда не говорил о ней.

— Да она двоюродная, — я махнул рукой и поморщился — ощутимо запахло жареным. Причем в прямом смысле. — Джон, переверни мясо!

— Уно моменто!

— О, у вас вечеринка. Вижу, я совсем не вовремя. Еще раз прошу прощения.

— Да погоди ты. Входи — посидим, поболтаем.

— И рада бы, но надеялась поговорить с тобой лично. Не обижайтесь, пожалуйста.

Я шагнул вперед, не обращая внимания на скрежет зубов и хруст костяшек за спиной. Наклонился, вынудив гостью непроизвольно отшатнуться, и тихо спросил:

— Что-то случилось?

— Нет-нет, — Лора смущенно заулыбалась, потихоньку пятясь к крыльцу. — Ничего серьезного. Просто хотела переброситься парой слов... наедине.

— Так какие проблемы? Давай прогуляемся, подышим свежим воздухом.

— Есть идея получше, — девушка элегантным жестом указала на припаркованную рядом с домом малолитражку, крохотную и по меркам подобных автомобилей. Фанаты этих хреновин нежно величают их малютками, я же предпочитаю иное название — капсулы смерти.

На серебристом кузове блестели капельки дождя, отражая свет фонарей, под днищем клубился туман, отчего несуразная каракатица напоминала машину времени, явившуюся из будущего, чтобы убить конструкторов себе подобных и раз и навсегда остановить производство калек от мира автопрома.

— Прокатимся?

— Да, конечно. Ребята, я скоро. Можете ужинать без меня.

С моим ростом двухместный карапуз больше напоминал орудие пыток, чем средство передвижения. Кое-как втиснувшись в кресло и пристегнувшись, спросил:

— Так в чем дело?

Лора глубоко вздохнула:

— Сейчас.

Было видно, предстоящий разговор ее сильно тревожил. Бегающие глаза, отрывистое дыхание, закушенная губа, впившиеся в руль бледные пальчики. Волнение девушки тут же протянуло склизкое холодное щупальце в мою сторону, обвило вокруг груди, не давая нормально дышать. Бейкер собиралась сказать нечто очень важное — причем для нас обоих — и меня это крайне тревожило. Уж не захотела ли она начать все с начала? В третий, блин, раз.

Мы приехали в центр и припарковались на стоянке недалеко от озерца. Окружающие его фонари заволокло мглой, падающий на воду свет сильно искажался, отчего лужа напоминала врата в сказочный мир. Того и гляди сквозь дрожащую от дождя гладь с ревом прорвется дракон с полуголой эльфийкой на шее.

Ожидание затягивалось. Я напрягался все сильнее. Минут через десять безмолвного сидения в салоне Лора наконец собралась с духом и тихо спросила:

— Макс, мы же друзья?

— Да, — я улыбнулся. — Разумеется.

— Тут такое дело... Уж прости, но я могу просить помощи только у тебя. По одной причине...

— Говори уже.

— В общем... Мне очень нравится мистер Андерсен.

Я чуть не прыснул, но в последний миг сдержался, до крови прикусив язык. Просто наш куратор нравится вообще всем девушкам, да чего греха таить — и некоторым парням тоже. Этот великовозрастный хипстер местный Северус Снейп, ну вы поняли.

— Не буду разбрасываться высокопарными словами о влюбленности и высоких чувствах, — Лора зажмурилась и тряхнула головой, словно сожалея о сказанном. — Тем более, сама ничего толком не понимаю. Постоянно думаю о нем, мечтаю, строю планы, а когда вижу наяву — сердце чуть не лопается. Я по несколько раз перечитала все его книги и пособия. В моем компьютере три сотни его картин и набросков, и две сотни фотографий, которые я просматриваю каждый божий вечер. А еще одну — самую красивую, распечатанную и в рамочке — целую перед сном. В общем, я пропала...

— Так в чем проблема-то? Замути с ним! Или он ездок на задней передаче?

— К сожалению, нет.

— А почему к сожалению?

— Тогда бы я осознала, что никаких шансов нет, и выкинула бы всю эту любовную чушь из головы. Но я детально изучила страничку мистера Андерсена в фейсбуке и...

— Сестренка, а вот это уже попахивает манечкой. У нас за такое и посадить могут.

— Ничего подобного! Надо же знать интересы человека, с которым хочешь провести всю жизнь! Ах, он такой элегантный, аккуратный, стильный, педантичный и умный, так красиво говорит и смешно шутит. Он — мой идеал. Но Эндрю...

Лора произнесла имя куратора столь слащавым и нежным тоном, что я едва сдержал рвотный позыв.

— Эндрю восхищается смелыми и страстными женщинами. Жанна д'Арк, Екатерина Великая, Эмилия Эркхарт — вот те, о ком мечтает он. Меня же..., — девушка горестно вздохнула и опустила голову, — нельзя назвать ни страстной, ни смелой. Но я знаю, как это исправить. Как заставить Эндрю обратить на меня внимание.

— И как же?

— Я стану натурщицей!

— Ого. Хочешь показать свои прелести всей группе? Радикальненько.

— Зато действенно!

— Так а я тут, собственно, при чем?

— Ну..., — Бейкер покраснела и отвела взгляд. — Мне нужен опыт... Тренировка. Боюсь, вот так с ходу не смогу обнажиться у всех на глазах. Поэтому хочу сперва позировать тебе. И понять, каково она на самом деле, а не в порочных девичьих думах.

— Погоди, — я нахмурился. — Ты прямо предлагаешь нарисовать тебя голенькой? Как в "Титанике"?

— Обнаженной, Макс. Обнаженной. Вот поэтому мы и расстались. Так что скажешь?

Пожал плечами:

— Да не вопрос. А когда?

— Вообще хотела сегодня, но раз у тебя гости, давай завтра. Если не занят, конечно.

Т-а-а-к... Завтра мы с Чарли будем далеко-далеко и вернемся нескоро-нескоро. Возможно, вообще никогда. А посмотреть на бывшую голышом надо, а то до сих пор чувствую себя продинамленым. Месяц вместе жили, в одной кровати спали, а она даже сиськи не показала. Надо немедленно исправить вселенскую несправедливость, много времени это один фиг не займет. Ну задержусь на пару часиков, ничего страшного не случится. Тем более, Лора живет совсем рядом.

— Поехали, — уверенно сказал я.

Девушка вздрогнула и захлопала ресницами. Кажется, она в полной мере осознала, на что подписалась, успела передумать и страстно желала соскочить, а тут такой поворот.

— Прямо сейчас? А как же сестра...

— Переживет как-нибудь.

— Уверен?

— Абсолютно! Главное, чтобы ты была уверена.

Лора сглотнула и дрожащей рукой провернула ключ.

Дом у бывшей небольшой, зато свой, а не съемный. Для ее семьи (или, как она сама выражается, — рода) это не траты, а сущие пустяки. Два этажа с типичной американской планировкой, и мансарда со стеклянной крышей, обустроенная под художественную студию.

Больше всего внутренне убранство напоминает музей. Все предельно холодное, чистое и расставленное с маниакальной педантичностью. На серых стенах ровными рядами висят картины — в основном пейзажи, как авторства самой Лоры, так и ее прадеда, известного британского живописца.

Кухня стилизована под девятнадцатый век, в углах гостиной невесть зачем торчат пианино и камин — ни первое, ни второй на моей памяти хозяйка не использовала. У стены рядом с дверью выстроились одинаковые белые тапочки, отправляемые в химчистку трижды в неделю, даже если их никто не надевал.

Окна широченные, с деревянными рамами, занавешенные алыми гардинами на позолоченных кольцах. В спальне здоровенная кровать с балдахином, на туалетном столике такое количество баночек, пузырьков и флакончиков, что на две алхимические лаборатории хватит.

И снова вездесущие картины. Если так пойдет и дальше, лет через десять на стенах живого места не останется. А вот мансарда мне нравится. Там очень много зелени — в основном фикусов и пальм в кадках. С улицы всем кажется, будто это оранжерея. А еще это единственное место в доме, где царит пусть и творческий, но все же беспорядок. И нет сводящей зубы больничной стерильности, затхлого музейного запаха и архаичной упорядоченности.

Энергетика тоже особая, вдохновляющая — еще бы, ведь тут создается настоящее искусство. А в других комнатах бездарно потребляется, из порыва и видения превращается в обычные экспонаты, коих в любой галерее пруд пруди. Мистер Андерсен как-то сказал, что любое творение живет лишь в процессе создании, а потом превращается в памятник, на который и смотрят обыватели.

— Добро пожаловать, — Лора включила свисающий с потолка софит. До боли яркое пятно света вспыхнуло в центре пола. — Готовь мольберт, а я быстренько приму душ.

— Хорошо.

Готовь мольберт... Да уж, недвусмысленно прозвучало. Год назад только от одной этой фразы мой мольберт сразу бы пришел в полную боевую готовность. Но теперь... любовь ушла, завяли помидоры. А может не было ее у нас. Неважно. Так или иначе, свое получу, пусть и не в полном объеме.

Водрузил на треногу щит с зажатым листом бархатной бумаги, подточил карандаши, перебрал коробку с твердой пастелью. Собственно, вот и все приготовления — минуты три заняли. Бейкер, само собой, проторчала в ванной гораздо дольше, и все это время я сидел на табуретке и глядел на окутанный туманом засыпающий город.

Завтра нам придется расстаться. Но сегодня я наслажусь твоим видом сполна.

В дверь тихо постучали. Я аж подпрыгнул от неожиданности и уронил точилку.

— Кто?! — выпалил, резко встав и сжав кулаки.

— Это я, — прошептала Лора. — Ты готов?

— Всегда готов. А ты чего прячешься?

— Стесняюсь, знаешь ли!

— Тогда забудь о мистере Андерсене. Чтобы впечатлить его, надо не просто раздеться, а сделать это смело и страстно. Иначе твой любимый Эндрю лишь посмеется. Как говорится, взять крепость легко, а удержать куда сложнее.

— Ладно... Попробую.

Девушка на цыпочках вошла в мансарду и встала под софитом. Я вздохнул и покачал головой — бедняга обречена. На ней был запахнутый под горло атласный халатик, но вела она себя так, будто уже облачилась в костюм Евы.

Под мышкой бывшая держала свернутый меховой коврик, в правой руке — початую бутылку вина. Судя по надписи на этикетке — французского.

— Я тут подумала, — Лора виновато взглянула на бутыль. — Может, выпить для смелости?

— А завтра тоже под мухой в колледж придешь? И будешь заливать за воротник до старости? Ну уж нет, раз ввязалась в эту игру, то играй честно.

— Ты прав. — Вино с тихим стуком приземлилось под кадку с пальмой. — Как мне встать?

— Рисовать придется долго — минут сорок минимум. Встань так, чтобы не одеревенела за это время.

— Хорошо.

Девушка приподняла левую ногу на носке и сцепила пальцы на затылке.

— Так нормально?

— Вполне. Приступай.

— К чему? — удивилась подруга.

— К страстной смелости. Раздевайся, короче.

Она отрывисто кивнула, схватила дрожащими руками поясок и потянула в разные стороны. Полы халатика распахнулись, открыв взору белые кружевные трусики и лифчик. Прекрасно зная, что позировать придется голой, ее величество умудрилась напялить белье.

Я откинулся на спинку и устало улыбнулся.

— Да подожди ты! — незлобно огрызнулась Бейкер. — Не могу же я так сразу...

— А придется. Иначе не видать тебе элегантного Эндрю, как мне твоих сисек год назад.

— Нахал! — она вздернула носик. — Пещерный человек! Удивительно, как я вообще прожила с тобой месяц. Ты не заслуживаешь и часа!

— Тогда я пошел...

— Стой! — девушка вскинула ладонь. — Прости, пожалуйста. Меня всю трясет, вот и несу всякую ерунду.

Халатик спорхнул с плеч и приземлился на фикус. Следом полетел лифчик, но Лора сразу прикрыла грудь левым предплечьем, не дав ничего толком рассмотреть. И тут бодро начавшийся стриптиз снова заглох, бывшая стояла как статуя и незряче пялилась в окно.

Я резко обернулся, ожидая увидеть за стеклом очередное сверхъестественное чучело, но все обошлось.

— Почему ты пригласила меня, а не подругу? Проще было бы.

— А толку? Подруг я не стесняюсь, а вот парней, особенно мистера Андерсена...

— Так сразу бы его и попросила. И вино бы заодно пригодилось, и коврик.

— Пошляк. Только об этом и думаешь.

— А ты будто нет.

— Нет! Для меня главное — чувства.

— Позировать будешь или нет?

— Сейчас... Мог бы и поддержать!

Поддержать? Без проблем.

Топ-топ-хлоп.

— Лора, Лора, давай!

Топ-топ-хлоп!

— Поскорей трусы снимай!

Бейкер зарычала как пума и вцепилась в рыжее карэ. Тут же спохватилась, ойкнула, и прикрыла прелести ладонями. Но было уже поздно, я сделал несколько штрихов карандашом, формируя набросок.

— Хватит прятаться. Я все видел.

Бывшая выдала самое страшное ругательство из своего благородного лексикона:

— Черт.

Трусики белым флагом повисли на фикусе. Девушка встала в оговоренную позу и сердито уставилась в окно. Даже с расстояния в несколько футов я отчетливо видел, как напряжены ее мышцы, того и гляди лопнут, словно перекрученные канаты.

Воцарившуюся тишину нарушало лишь едва слышное шуршание грифеля по бархатной бумаге да перестук капель по крыше. Я старался не пялиться на Лору чаще, чем надо, и почти все внимание уделял рисунку. Бейкер это оценила и немного расслабилась.

— Макс...

— М?

— Я... красивая?

Тепло улыбнулся в ответ и подмигнул:

— Очень.

— Спасибо. За все.

— Пустяки.

Сорок минут спустя предоставил заказчице эскиз. Ровно столько длится практическое занятие, а нам был нужен не результат, а исключительно процесс. Хоть и приятно глазеть на точеную спортивную фигурку и пышную грудь, но пора закругляться. Завтра дел вагон.

— Подожди внизу, подброшу тебя, — сказала Лора и выскочила за дверь.

До дома ехали молча. Я украдкой поглядывал на девушку, она же смотрела только на дорогу. Когда капсула смерти остановилась у обочины, Бейкер взяла меня за руку и произнесла:

— Еще раз благодарю. Знаешь, ты сильно вырос за прошедший год.

— Вырос? — я хмыкнул. — Куда уж выше-то?

Бывшая хихикнула и легонько коснулась моего плеча.

— Я имею в виду не рост, дурашка. Ты стал... более серьезным, наверное. Все переживала, что едва разденусь, и ты начнешь приставать. Или неуемно пошлить. Но ты вел себя как взрослый мужчина. Надеюсь, рано или поздно какая-нибудь шальная особа это оценит. Ты же любишь девушек не от мира сего?

— Да... Есть немного. Ну, а тебе удачи с мистером Андерсеном.

Лора резко наклонилась и чмокнула меня в щеку.

— Спокойной ночи, мистер Фэйд.

Машина укатила в туман. Я немного постоял на крыльце, наслаждаясь холодным воздухом и приводя мысли в порядок. Свет в окнах не горел, изнутри не доносилось никаких звуков. Похоже, все уже легли спать. Взглянул на смартфон — половина второго. Да уж, в компании с красивыми девушками время летит воистину незаметно.

Осторожно открыл дверь, разулся и на цыпочках прокрался в гостиную. Осмотрелся, насколько позволял тусклый свет фонарей. Следов постороннего вмешательства не обнаружилось, Джон мерно посапывал на диване. Значит, все в порядке, и в мое отсутствие дом никто не штурмовал. Уже хорошо.

Изо всех сил стараясь не скрипеть ступенями, поднялся в спальню, разделся и юркнул под одеяло. Придвинулся поближе к Чарли и нежно прошептал:

— Эй... Прости, что задержался.

— Прощаю, — ответил Джон.

Я слетел с кровати быстрее, чем если бы ее охватило пламя. Кулаком врезал по выключателю и уставился на друга, нагло оттяпавшего большую половину матраса.

— Какого хрена ты тут забыл?!

— Извини, чел. Чарли заняла диван и наотрез отказалась уходить. Не гнать же ее силой, верно?

— А чего ей тут не спалось?

Крепыш вздохнул и смерил меня укоризненным взглядом:

— Сам-то как думаешь?

Глава 8

Джон встал раньше меня и приготовил завтрак — сэндвичи с отбивными, сыром, листьями салата и овощами. Как мы ни старались здорово питаться, у нас все равно получалось нечто вроде гамбургера.

Соблюдя все утренние традиции, спустился на кухню с грацией зомби и налил двойную дозу сладкого кофе. Друг одной рукой держал бутерброд, другой — увлеченно водил стилусом по планшету. Стейр сидел лицом ко мне, и я не мог видеть, что же он такое рисует на ноутбуке.

— Доброе утро, — сказал крепыш.

— Доброе, — я потер глаза и сощурился. — А где Чарли?

— Спит.

— Странно.

Поставив чашку, подошел к дивану и присел на краешек. Бродяжка замоталась в одеяло с головой, отчего издали походила на огромную белую личинку. С трудом оттянул край одеяла, но увидел лишь темно-розовые пятки. Попытки же откинуть покрывало с головы не увенчались успехом — девушка держала крепко и наотрез отказывалась выбираться из теплого кокона.

— Эй... Пора вставать.

Ноль эмоций. Учитывая недавний бой, всерьез забеспокоился, как бы с подругой не приключилось беды. Потормошил ее за плечо (ну, по крайней мере на ощупь это показалось плечом), однако бродяжка молчала как пленный партизан.

— Ты хорошо себя чувствуешь? Нигде не болит? Чарли!

— Макс, ты дурак? — Джон поднял взгляд от дисплея и осуждающе посмотрел на меня. — С ней все в порядке.

— Тогда почему не встает?

Приятель вздохнул:

— Чел, сколько у тебя было девушек?

— Ну..., — нахмурился, вспоминая и подсчитывая. — Если отношения длились меньше недели — то семь. Если больше — две. А что?

— Вроде опытный, а такой балбес. Ревнует она, вот что. Неужели не ясно?

— Да с каких таких? Между нами ничего нет.

— И? Еще скажи, для ревности нужна помолвка или обручальное кольцо.

— К чему ты клонишь? Говори уже.

— Чарли прождала тебя четыре часа. Сидела у окна, таращилась на улицу и вздрагивала при каждой проезжающей мимо тачке. Потом пожелала мне спокойной ночи, завернулась в одеяло и... дальше сам видишь. Я подумал, ты останешься до утра и тоже лег спать. Такие дела.

— Детский сад..., — разозлился я, по большей части на себя. — Хочет выеживаться — пусть выеживается, у нас свободная страна. А нам пора на учебу.

— Ты собираешься в колледж? — удивился Джон. — Передумал сваливать?

— Решение в силе, не переживай. Просто... не хочу привлекать внимание очередным прогулом. Опять начнутся пересуды, куратор может позвонить. Если уж валить, то тихо. К тому же... на практике нас ждет очень интересное представление.

— Ты о чем?

— Сам узнаешь.

— А Чарли? Так и будет лежать?

— Ее право. Потакать всякой ерунде не собираюсь. Принцесса, блин.

Джон хотел что-то сказать, но передумал. Мы быстро собрались, похватали сумку, рюкзак и вышли на крыльцо. По сравнению с вчерашней непогодой заметно потеплело, тучи разошлись, в кой-то веки открыв путь золотистым солнечным лучам. Те в свою очередь выжгли туман, и в Сент-Крузе вновь воцарился август. Надолго ли? Какая разница. Вечером я буду очень далеко.

Всю дорогу друг молчал, но стоило зайти в столовую и взять по чашечке кофе, как его прорвало:

— Чел, ну нельзя же так!

— Ты о чем? — я выгнул бровь.

— О Чарли! Мог бы извиниться!

— За что?

— Как за что?! — крепыш всплеснул руками, чуть не сбив чашку со стола.

— Так — за что? Мы пара? Нет. Я не имею права проводить время с другими девушками? Нет. Я что-то ей пообещал и не выполнил? Нет. В чем проблема?

Стейр возложил ладонь на лицо и покачал головой:

— Мог бы хотя бы не срываться на ней.

— Ну Чарли же сорвалась. Причем вообще без причины. У меня вот больше забот нет, как ее ревность впитывать. А если завтра она решит, что мы ее рабы? Будем на карачках ползать и любые прихоти выполнять? Обойдется.

— Чел...

— Простите, у вас не занято?

Мы повернули головы и увидели незнакомую девушку с длинными зачесанными назад светлыми волосами. Весьма симпатичная особа, стоит сказать, только лопоухая. Но из-за прически и узкого вытянутого лица торчащие ушки ничуть не портили вид, и даже придавали мимолетное сходство со сказочной эльфийкой. Из одежды на ней были балетки, леггинсы и белая туника в черную полоску, чем-то похожая на тельняшку.

Незнакомка пристально смотрела на Джона большими карими глазами. Вернее, на его футболку. Почему-то девушка подошла именно к нам, несмотря на огромное количество незанятых столиков. Но не прогонять же? Неудобно как-то, да и причины нет.

— Присаживайся, — я указал на свободное кресло.

— Спасибо, — девушка улыбнулась. — Меня зовут Альва. А вы — Джон Стейр, верно?

Приятель нахмурился и непроизвольно сжал пальцы.

— Да. А что?

— Ой, только не подумайте ничего такого, — Альва накрыла ладонью кулак крепыша, заставив беднягу дернуться как от удара током. — Я давно слежу за вашим блогом на Девиан Арте. Очень люблю комиксы про Апокалиптикэль, особенно бонусы в платном разделе.

Джон покраснел как помидор, что случалось с ним крайне редко. Впрочем, еще ни разу к нему не приставали поклонницы, да такие миленькие. Хотя он вполне мог смутиться из-за пресловутого закрытого раздела, доверху набитого фансервисной порнухой. По дружбе крепыш скидывал мне эти рисунки задаром, и порой попадались такие, что на реальных девушек начинал посматривать с легкой скукой.

— Спасибо...

— Вам спасибо за прекрасное творчество.

— Не за что..., — пробормотал Джон и уткнулся в чашку.

Я пнул приятеля по лодыжке и многозначительно нахмурился — мол, очнись, дурило, такую цыпу пропустишь! Но Стейр стушевался, втянул голову в плечи и засопел как медведь. Пришлось брать ситуацию в свои руки.

— Давай на ты.

Альва охотно кивнула:

— Хорошо.

На всякий случай треснул онемевшему другу еще разок и указал на красавицу бровями — давай, заговори уже с ней! Но Джон нахохлился пуще прежнего и не смел поднять глаза.

— Он у нас скромный. Как и любой творец. Да, Джон?

Несмотря на прямой вопрос, крепыш даже рта не открыл.

— Он редко общается с девушками. Особенно с такими красивыми.

— Ой, ну что ты, — на щечках Альвы заиграл бледный румянец.

Еще пара комплиментов — и новая пассия появится у меня. Она, конечно, красивая, но определенно не в моем вкусе — слишком нежная и застенчивая, почти как Лора. В России таких называют nyasha-stesnyasha. Я же предпочитаю в меру дерзких оторв, но никак не сладких ромашек, падающих в обморок от слова "сиськи".

— Меня зовут Макс, кстати. А у тебя необычное имя.

— Да..., — новая знакомая хлопнула ресницами. — Есть такое. Скажи, Макс, а ты читаешь комиксы про Апокалиптикэль?

— Разумеется. Поддерживаю друга во всем, — ответил я и стукнул Джона третий раз — с тем же результатом.

— Я к чему спрашиваю... Альва — это древнескандинавская эльфийка. Мой отец — писатель и большой поклонник ушастого народца. Боюсь, он назвал меня так из-за этих локаторов...

— Ну что ты, они очень милые.

— Правда?

Поднял правую ладонь в клятвенном жесте и твердо заявил:

— Истинная.

— Спасибо, Макс, — девушка расплылась в благодарной улыбке, аж зажмурилась на миг. — Я немного стесняюсь и ушей, и своего имени. В школе меня и вовсе дразнили Леголасом.

— Вот же орки вонючие...

Альва запрокинула голову и тихо расхохоталась.

— Верно подмечено. Любишь Толкиена?

— Только в киноверсии.

— А я все книги прочитала. Даже Сильмариллион.

Вяло улыбнулся в ответ и врезал Джону в последний раз. С каждой минутой его шансы на знакомство таяли, как сахарная вата в духовке, а мне грозили очередные недельные отношения.

К счастью, красотка решила сменить тему на более нейтральную:

— А вы на каком курсе?

Показал ей два пальца.

— Жаль, — Альва надула губки. — Думала, будем в одной группе. Я только-только поступила, приехала аж из Денвера. Хочу стать иллюстратором, а то папа постоянно жалуется на убогие обложки.

Хотел спросить имя литератора — мало ли, вдруг зачитываюсь его книгами на досуге, но тут прозвенел звонок. Девушка вскочила как ужаленная — перваки все такие дерганые, думают, их поубивают за малейшее опоздание.

— Ну, мне пора. Джон, а можно попросить автограф?

— А? — Крепыш вздрогнул и поднял голову — впервые за весь разговор.

— Подпиши леди рисунок, — устало буркнул я.

— Леди? — няшка зарделась и хихикнула, прикрыв рот рукой. — Ты такой милый.

— Конечно. — Друг взял сумку и полез за ручкой.

— Ой, прости, — Альва коснулась его плеча, и бедняга выронил почтальонку. — С собой нет. Я же не знала, что встречу самого Джона Стейра! Распечатаю на большом перерыве и принесу. Вы где будете?

— Если погода не испортится — у озера. Или тут.

— Ясно! Все, я побежала. Очень рада знакомству.

Когда красавица выскочила в коридор, друг шумно вдохнул и кашлянул в кулак. Его ручищи дрожали, на побледневшей коже выступила испарина, аж очки запотели, с бороды капал пот.

— Чел, ты как? Скорую вызвать?

— Отвали, — незлобно бросил он, вешая сумку через грудь.

Мы вошли в атриум и расселись по местам. Лектор опаздывал, парни тайком рубились в танки, девушки в наглую зависали в соцсетях и лайкали друг дружке фотки. В помещении царила атмосфера веселья и безмятежности, щедро сдобренная по-летнему ярким солнышком. Только Джон сидел как бирюк, уткнувшись в конспект, и остервенело перелистывал страницы.

— Мужик, — я легонько пихнул его в плечо. — Еще не все потеряно.

— Все! — неожиданно громко рявкнул крепыш. Студенты взглянули в его сторону и молча вернулись к своим делам. — Я не могу общаться с девчонками! Сразу глотаю язык и цепенею.

— С Чарли же нормально общаешься.

— Потому что она твоя девушка! При ней могу молчать, могу кричать, да хоть на голове ходить, ей будет все равно.

Напомнил ему на всякий случай, что между нами ничего нет, но Джон продолжил сокрушенный монолог:

— Альва же... такая милаха! Так боялся ей не понравиться, что замкнулся и онемел как рыба. И теперь она думает, что я рохля и мамкин тюфяк!

— Чел, не ори. У тебя будет последний шанс на большом перерыве — не пролюби его! Эта няшка прется от твоего творчества, взять ее в оборот — как два пальца в розетку! Нарисуй для нее специальный комикс, пригласи в библиотеку — она же любит читать, — пообещай показать неопубликованные наработки. Сам не заметишь, как она прыгнет к тебе под одеяло.

— Тебе легко говорить, пикап-мастер фигов... А для меня, между прочим, секс — не главное. Я хочу свою личную музу, чтобы дарила вдохновение, поддерживала во всем и не давала впасть в депрессию.

— О чем это вы так громко болтаете? — спросила Лора, незаметно усевшись за стол позади меня.

— О девушке Джона.

— У тебя появилась подружка? Здорово!

— Хватит подкалывать! — огрызнулся крепыш.

— Не сердись. Мне же интересно, чисто женское любопытство. Кто она?

— Первокурсница из Денвера. Такая няша. И тащится от его комиксов.

— Ничего себе! — с неподдельным восторгом произнесла Бейкер. — Поздравляю!

— Да как вы...

— Ребята, всем привет! — прозвучал громкий, хорошо поставленный голос. — Прошу прощения за задержку!

В атриум вошел мистер Андерсен, и по аудитории прокатилась волна взволнованных вздохов — в основном девичьих. Он белозубо улыбнулся, помахал рукой и встал за кафедру — совсем как политик на встрече с избирателями. Высокий, худощавый, небритый, отдаленно смахивающий на Хью Джекмана в молодости. В старомодном твидовом пиджаке со стоячим воротником, красных зауженных джинсах, того же цвета шарфе, небрежно покачивающемся на плечах и черной футболке-поло с логотипом колледжа. Квинтэссенция престарелого хипстера, иначе и не скажешь.

— Просыпаемся, просыпаемся! Шелби, я слышу скрип гусениц — немедленно выключи игру или поедешь кататься на настоящем танке.

Парни расхохотались, девушки уставились на юмориста огромными сверкающими глазами. Вообще, в Америке призыва давно нет, но куратор просто не смог не пошутить на тему вылета из ВУЗа и армии.

— Если кто забыл — лето кончилось. — Совершенно банальная фраза вызвала новую волну смешков. Блин, да ему стендап-комиком выступать надо. — Пора возвращаться в график и браться за учебу со всей серьезностью. Берем ручки, открываем тетрадки и пишем. Тема первой лекции — пропорции. На практике вам снова предстоит рисовать с натуры, поэтому не филоньте. Особенно ты, Хендрикс. Еще раз изобразишь меня без шеи — получишь кол.

Студенты рассмеялись, Эндрю погрозил пальцем, и все разом смокли.

— Кстати, добровольцы не появились?

— Лора, давай, — шепнул я.

— Мне страшно...

— Борись... или отпусти и забудь.

Девушка судорожно сглотнула и медленно подняла руку. Андерсен вскинул брови и смерил подопечную изумленным взглядом. Вскоре к нему присоединилась вся аудитория. Мало кто мог поверить, что благородная, зажатая рамками правил и морали аристократка отважится позировать.

— Мисс Бейкер, вы хотите выйти? — на всякий случай уточнил лектор.

Никто даже не пискнул, так всех удивила неожиданная смелость Лоры.

— Нет. Хочу быть натурщицей, — дрожа и заикаясь ответила девушка.

Клянусь, Эндрю не меньше минуты стоял как вкопанный, не сводя взгляда со студентки. А затем разразился бурными аплодисментами.

— Браво, мисс Бейкер. Вы поразили меня до глубины души. Ваша решимость достойна оваций.

Вскоре грохотал весь атриум. Парни истязали ладоши в предвкушении незабываемой практики, девушки хлопали просто потому, что так делал их кумир. Я повернулся и взглянул на бывшую — она сияла как солнце, словно ей собирались вручить нобелевку. Простое женское счастье ударило во все стороны, как изотопы из лопнувшего реактора. Я самодовольно улыбнулся, наслаждаясь распирающей грудь гордостью, и толкнул Джона локтем в плечо.

— Видишь, на что пошла Лора ради любви. А ты просто поговорить боишься.

Стейр насупился и что-то неразборчиво проворчал.

— Хочу напомнить, — сказал Андерсен, опустив руки, — натурщица — ремесло благородное. И не имеющее ничего общего со стриптизом, как только что ляпнул мистер Мерфи. Его задача — показать истинную красоту женского тела, и научить вас оную красоту переносить на холст, бумагу или цифру. Натурщицами были жены графини, герцогини, фаворитки королей и профессиональные художницы. Поэтому, мисс Бейкер — мой вам поклон.

И он на самом деле склонил голову, вызвав умиленное "ауу" от женской части потока.

— Молодец, — сказал я.

— За мной должок, — выдохнула Лора.

— А теперь возвращаемся к лекции. Итак, пропорции — это...

Спустя два часа непрерывной писанины и зарисовок начался большой перерыв. Мы с Джоном пошли в столовую, как и договаривались, но на подходе друг резко остановился.

— Слушай, а давай у тети Мун пирожков купим. Погляди, какая очередь перваков, весь перерыв тут проторчим.

Тетя Мун — владелица пекарни недалеко от колледжа. Собственно, тетей никому из нас она не являлась, но горожане звали так пожилую китаянку за доброту и отзывчивость. Кофе она варила просто потрясающий, но цены были заметно выше столовки, поэтому студенты редко туда ходили. Не все могли выложить десять баксов за стакан арабики и пару круассанов

— Не преувеличивай. Разве это очередь? У мавзолея Ленина — очередь. В "Уолмарте" в черную пятницу — очередь. А тут минут десять подождать придется. — И тут я понял истинную причину демарша приятеля: — Погоди-ка... Ты боишься встретиться с Альвой?

Джон не ответил, но все было видно без слов.

— Чел, мне по большому счету без разницы, будешь ты с ней мутить или нет. Но ты обещал дать автограф, а обещания надо держать.

— Ты прав, — нехотя согласился крепыш. — Подпишу рисунок — и на этом все.

— Ну и балбес.

— Сам такой! Смысл куда-то ее приглашать, если придется глотать корвалол перед каждой встречей. К черту. Не всем дано быть ловеласами. — Стейр нежно погладил принт с эльфийкой. — Не бойся, радость моя, я никогда тебе не изменю.

— Да при чем тут это вообще?! Достаточно унять страх и быть самим собой. Ты интересен Альве как творческая личность, а не гуру пикапа. Но опять же — силком тащить не буду. Каждый сам себе злобный баклан. Только не ной потом.

— Умеешь поддержать! Идем к тете Мун или нет? Перерыв не резиновый.

Пожал плечами:

— Ну пошли.

— Ребята, а вот и вы!

Альва вынырнула из группы щебечущих девчонок и подошла к нам, прижимая к груди рулон глянцевой бумаги. Поприветствовал новую знакомую вулканским салютом, Джон икнул и отвел взгляд.

— Хорошо, что быстро вас нашла.

— Давай подпишу! — выпалил приятель, протянув потную ладонь.

— Ой, — красотка виновато улыбнулась и перешла на шепот. — Тут такое дело... Мне немного стыдно разворачивать рисунок у всех на виду. Он из бонусного раздела... Благо у нас автоматический принтер, а то бы под землю провалилась от смущения.

— Ладно, — друг обреченно вздохнул. — Идем на улицу.

— А давайте сходим к тете Мун! — предложил я, не без злорадства наблюдая, как бледнеет и вытягивается лицо крепыша. — Угощаю.

— Не знаю даже... Там дорого.

— Не волнуйся, при заказе на троих дают отличную скидку. И у меня купон есть.

Последнее — чистое вранье, но денег на карте предостаточно, а для счастья Джона ничего не жалко. Тем более я к нему домой поеду, надо ж проставиться за помощь.

— Тогда ладно.

— Вы идите пока, а я догоню. Надо срочно сделать кое-какие срочные дела.

На прощанье влепил крепышу смачный "горчичник" промеж лопаток и сурово зыркнул прямо в глаза. Хоть Джон и в разы сильнее, но в тот момент был подавлен, испуган и легко поддался влиянию. Парочка направилась к выходу: кавалер едва переставлял ноги и вытянулся так, словно палку проглотил, дама задорно щебетала что-то ему на ухо.

Никаких дел у меня, само собой, не было. Просто дал им возможность немного побыть наедине. Ведь всем известно, что без посторонней помощи люди соображают быстрее и действуют эффективнее. Глядишь Джон возьмет себя в руки и сумеет подкатить как надо.

Выждав несколько минут, собрался уже идти за ними, но вдруг зазвонил телефон. Кто говорит? Лора.

— Макс, привет. Нужно встретиться...

— Я как бы...

— Это важно. Пожалуйста. Жду за общежитием.

Блин. Голос у бывшей был весьма взволнованный. Уж не случилось ли чего? Ладно, голубки как-нибудь справятся, вряд ли подруга задержит меня надолго. Закинул рюкзак на плечо и со всех ног рванул к длинному двухэтажному зданию из красного кирпича, обсаженного по периметру молодыми рябинками. Благо находилось оно в четверти мили от учебного корпуса.

Не обращая внимания на удивленные взгляды, оббежал постройку и увидел Лору. Она привалилась спиной к стене и скрестила руки на груди, меж бледных пальцев торчала дымящаяся сигарета. Отрешенно кивнув, девушка неумело затянулась и зашлась в кашле.

— Какого фига?

Бейкер подняла голову и уставилась на меня полными слез глазами. Хорошо, что она не пользовалась тушью, иначе стала бы похожей на Джокера. Дрожащие губы пролепетали:

— Макс, я боюсь...

Выхватил у нее сигарету, бросил на траву и втер в землю подошвой кроссовка. На моей памяти Лора никогда не курила и не изъявляла желания попробовать, даже по пьяни. Ой, пардон — после двух бокалов крепкого французского вина. Если она отчаялась на такие меры, значит, дело на самом деле дрянь.

— Ну перестань. У тебя все получится.

— А если родители узнают? Меня же выгонят из дома и лишат наследства! А дедушка и вовсе проклянет! Знаешь какой он консервативный?

В моем понимании консервативный человек — тот, кто добровольно загнал себя в рамки и ограничения и живет в плену чужих заблуждений. Но разве Лоре это объяснишь?

— Я не знаю, что делать...

Она всхлипнула и ткнулась мокрым лицом мне в грудь. Вздохнув, обнял бедолагу за плечи и погладил по рыжей макушке. От каждого прикосновения девушка вздрагивала и громче шмыгала носом.

— Отказаться еще не поздно. Вряд ли тебя кто-то осудит. Ну поточат языки пару дней и забудут.

— Но я люблю его, Макс. Люблю!

— Послушай... Как только ты закончишь колледж, твой консервативный папаша консервативно выдаст тебя замуж за консервативного перца из соседнего консервативного рода. Вы сыграете консервативную свадьбу, где консервативные старперы будут консервативно нудить, какая неконсервативная нынче молодежь. Потом вы займетесь консервативным супружеским долгом минуты на три, так как у консервативного перца это будет первый секс, ведь согласно консервативным догмам заниматься любовью до свадьбы не консервативно. У вас будут консервативно воспитанные дети, которые в свою очередь заключат консервативные договорные браки с людьми, которых впервые увидят, и все пойдет по кругу, которому ни конца ни края не видно. Или же ты пошлешь эту головомойку к чертовой бабке, замутишь с Эндрю и будешь жить как нормальный человек. Выбор за тобой.

Лора долго обдумывала услышанное, но хотя бы перестала рыдать. Подняв просохшие глаза, она нахмурилась и решительно произнесла:

— Спасибо, Макс. Ты отличный друг.

Она чмокнула меня в щеку и побрела в учебный корпус. Я уставился ей вслед и размышлял, можно ли считать все это френдзоной или нет. Вроде бы нельзя. Наши пути давно разошлись, чувства угасли, и мы на самом деле друзья. Кстати, о друзьях...

Когда я влетел в пекарню, чуть не снеся дверь плечом, Альва о чем-то мило беседовала с тетей Мун. Старушка улыбалась и хихикала, колдуя над кофемашиной. Джон сидел за столиком в углу и разглядывал этикетку на бумажных пакетах с круассанами. Обстановка довольно спокойная, голубки целы и все еще вместе. Кажется, мое долгое отсутствие ни во что серьезное не вылилось.

— Простите, — крикнул я, выудив карту из кармана и протянув хозяйке. — Тетя Мун — за всех.

— Добрый день, Макс. Как учеба?

— В порядке. А у вас как дела?

— Прелестно! — старушка закатила глаза. — Очень рада, что ко мне зашли столь замечательные молодые люди.

— Ну что вы, — Альва покраснела и смущенно улыбнулась. — Люди как люди. Самые обычные.

— Не надо стесняться. Знаете, когда начали строить колледж, я сильно переживала и возмущалась. Думала, в город приедет целая орда хулиганов и бездельников. Будут слушать музыку по ночам, пить, курить и заниматься всякими непотребствами. Совсем как я в молодости. — Старушка громко расхохоталась. — К счастью, я ошиблась. Сент-Круз просто расцвел от такой прелестной молодежи, как вы. Возьмите эти пирожки в подарок.

— Большое спасибо! Мы пойдем, пожалуй. До занятий всего ничего осталось.

— Заходите еще!

— Обязательно, тетя Мун.

Идя вдоль вымощенного плиткой берега озера, я спросил у Джона:

— Подписал?

— О, да! — восторженно ответила за него Альва. — Знаете, я немного переживала из-за переезда и новых знакомств, но вы, ребята, просто супер! Смотри.

Ушастик протянула мне лист. Развернув его, я увидел Апокалиптикэль в своем каноничном виде — из-за плеча торчит рукоять огромного двуручного меча, а из одежды — кожаный ремень ножен, пересекающий внушительную грудь, слегка прикрытую длинными золотистыми локонами. На в меру мускулистом загорелом теле — алые капли, одну из них несокрушимая воительница решила попробовать на вкус. Поднесла окровавленный палец к губам, томно глядя на зрителя исподлобья и победно ухмыляясь.

— Она изумительна, — с придыханием произнесла девушка. — Хотела бы я быть похожей на нее...

— Попроси Джона, он и про тебя комикс нарисует.

— Правда?! — обрадовалась Альва.

— Чего?! — настороженно пробурчал друг.

— Отличный же сюжет получится. Апокалиптикэль встречает неизвестную воительницу, которая сперва принимает ушастую рубаку за таинственную убийцу, расправившуюся с ее семьей. Они сражаются, но потом узнают правду, и эльфийка предлагает новой знакомой отыскать негодяя и отомстить. Коротко, просто и можно нарисовать Альву в кольчужном бикини.

— Ну перестань, — она зарделась и шлепнула меня по плечу. — Ой, прости.

— Ничего. Но в следующий раз дам сдачи, — усмехнулся я и тут же получил второй шлепок.

Резво прыгнул на негодницу, намереваясь как следует натереть ей макушку, но ушастик ловко юркнула из почти сомкнувшихся рук.

— В принципе, действительно неплохая идея, — наконец отозвался крепыш. — А то у меня очередной застой.

— Выходит, я теперь твоя муза? — девушка как бы невзначай коснулась ладони спутника, но тот резко увернулся и принялся чесать затылок, глядя куда-то в сторону озера. — Эй, я просто пошутила.

— Извини, — Стейр вздохнул и решил пойти во все тяжкие. — Я... немного нелюдим. Не обращай внимания.

— Ничего, — Альва подмигнула. — Сама такая же из-за ушей. Удивительно, как мы так быстро сошлись.

— Да..., — промямлил Джон, обильно потея и оттягивая воротник.

— Но можно общаться по сети. Так проще, — девушка достала телефон и включила браузер. — Какой у тебя id в фейсбуке?

Приятель сказал. Когда мы добрались до атриума, голубки не только добавили друг друга, но и успели обменяться мемасиками.

— У вас сколько еще пар? — спросила ушастик.

Я поднял указательный палец.

— Здорово! У меня тоже. А вы на какой улице живете?

— На Кленовой. В самом конце.

— Минуточку, — красотка нахмурилась и закусила губу. — Я снимаю комнату в одиннадцатом доме, он на выезде стоит, дальше только лес.

— А мы в десятом.

— Ничего себе! — Альва просияла. — Так мы, получается, соседи! Пойдемте вместе домой, а? Если можно, конечно.

Она хлопнула ресничками и смущенно потупила взор. Ну как такой няше откажешь?

— Вместе так вместе, почему нет?

— Шик! Не думайте только, что я навязываюсь. Просто ни города толком не знаю, ни людей.

— Не волнуйся, — протянул ей ладонь с самодовольной ухмылкой. — Мы прикроем.

Девушка ответила на рукопожатие и что-то быстро написала в телефоне.

— Джон, лови мой номер. Если вдруг что — звоните. Ну, до встречи.

Ушастик помахала на прощанье и слилась со стайкой гомонящих первокурсников. Стоило ей отвернуться, и Джон довольно сильно стукнул меня в бок.

— Ай! Сдурел?

— Мы прикроем? Охлади траханье, прикрыватель. Альва — моя муза, понял? — сурово проворчал он и рассмеялся. — Чел, походу это любовь — аж руки чешутся! Скорее бы взять планшет и нарисовать красавицу.

— Кстати, сейчас же Лора будет позировать. Потренируешься как раз. Погнали, звонок через минуту.

Мы уселись за мольберты самыми последними. Сокурсники давно заняли места на огромных ступенях, восходящей дугой окружающих площадку у стеклянной стены, где стоял стул натурщицы. Пока что на нем была только подушка и белая простыня, Лора сидела на галерке и не щадя зубов грызла карандаш.

Мистер Андерсен вошел к кабинет вместе со звонком. Он выглядел куда возбужденнее, чем обычно, и причину долго искать не надо. Группа тоже замерла в волнительном ожидании. Уверен, некоторые парни впервые увидят голую девушку именно сейчас.

— Итак, мисс Бейкер, ваше решение?

— А? — не сразу отозвалась аристократка.

— Вы не передумали?

— Эм... нет.

— Прекрасно. Прошу на сцену, это ваш звездный час. Господа, аплодисменты! Спасибо. Прежде чем начнем, хочу напомнить: натурщица — не стриптизерша, а слуга искусства. Ее труд достоин глубочайшего уважения и... мисс Бейкер?

Лора начала танцевать, вытянув руки в стороны и соблазнительно покачивая бедрами. Затем, вышагивая как модель по подиуму, прошла вдоль ступеней, резко развернулась и отправила жилетку в затяжной полет. Плавно двигая чудной попкой в обтягивающих брючках, взялась за пуговицы блузки.

— Мисс Бейкер?

Зрители офигели, буквально. Согласно неписаному этикету художников, натурщица раздевается в отдельной комнате, облачается в халат и снимает его уже на месте, после чего быстро принимает неподвижную позу. Никаких танцев и разбрасывания одежды и в мыслях быть не должно. То, что учудила Лора — и есть самый настоящий стриптиз.

Кто-то просек фишку и запустил "Black Velvet" на телефоне. Эндрю так оцепенел, что не обратил никакого внимания на явное нарушение дисциплины. Даже когда из-за мольбертов стали выглядывать "зрачки" видеокамер, куратор не пошевелился, ошалело наблюдая за развитием событий.

А Лора быстро поймала ритм и задвигалась в такт музыке. Понятия не имею, кто и где научил ее подобному, но изгибалась и вертелась она как самая настоящая труженица сцены и шеста. Девушка крутанулась на носке, одновременно разрывая блузку и выпячивая грудь. Не останавливаясь, отставила правую ногу и низко наклонилась, скользнув ладонями аж до щиколотки.

— Чел, what the fuck? — спросил Джон, а я и не знал, как ответить. Лишь заворожено пялился на извивающуюся змеей бывшую, не веря собственным глазам. Она, конечно, собиралась произвести впечатление на возлюбленного, но подобное явно перебор.

Лифчик белой кружевной бабочкой упорхнул под потолок и приземлился прямо на голову Хендриксу. Но чернокожий парнишка этого даже не заметил, сидя с таким выражением лица, словно перед ним маячило дуло дробовика.

— Мисс Бейкер, прекратите! — взвизгнул куратор. — Это уже ни в какие ворота! Остановитесь, немедленно!

Лора неспешно подошла к Андерсену, тряся сочными персиками как маракасами, размахнулась и со всей силы врезала бедняге ногой в коленную чашечку. Эндрю взвыл не своим голосом и рухнул на пол, прижал колено к животу и отчаянно застонал.

Танцовщица наконец остановилась, вскрикнула и зажала рот. Судя по вытаращенным глазам, она сама в полной мере не осознавала, какую глупость сотворила. И чем все это впоследствии обернется. Закутавшись в блузку, девушка стремглав бросилась к двери, хрипя и роняя слезы.

— Чел, надо скорую вызывать... Это, блин, хрень какая-то.

Я нахмурился. Лора точно хотела не этого. Вчера она училась позировать, а не оголяться под музыку. Ее движения и последующая реакция указывали на весьма подозрительную деталь. Беднягой управляли словно марионеткой, но кто мог сотворить подобное? Кому по силам заставлять человека прыгать, словно тряпичную куклу? В городе завелась очередная паранормальная сущность? Но какой ей смысл подставлять именно Бейкер?

Минуточку... Я уже знаю ту, кто может двигать любые объекты на расстоянии. И у нее имеется очень веский мотив насолить Лоре. Резко обернувшись, увидел за окном Чарли. Она стояла под рябиной, наполовину скрытая раскидистыми ветвями, и держала руки перед собой.

Вот же...

Глава 9

Всякий раз прокручивая в памяти события того злополучного дня, прихожу к выводу, что совершил критическую ошибку. Ведь первым делом побежал к Чарли, намереваясь прогнать ее с глаз долой. Испугался, что однокурсники быстро сложат два и два и свяжут неадекватное поведение Лоры с появлением незнакомой девушки. Конечно, сейчас это звучит очень глупо, ведь никто и не догадывался о сверхъестественных способностях бродяжки. Но тогда меня охватила паника, и я выбрал крайне неудачный сценарий. Надо было гнаться за Бейкер и ни в коем случае не позволять ей уйти.

Вместо этого я накинулся на бродяжку, грубо тряхнул за плечи рявкнул прямо в лицо:

— Какого лешего ты сделала?! Совсем с катушек слетела?!

Чарли подняла голову и посмотрела на меня взглядом пятилетнего ребенка. Точно такой у нее был на второй день после нашей встречи. Она наелась, расслабилась, почувствовала себя в безопасности и затравленный волчонок превратился в ничего не понимающую куклу.

— Иди домой, — процедил сквозь зубы, поняв всю бессмысленность дальнейшего разговора.

Девушка склонила голову набок и хлопнула ресницами.

— Убирайся отсюда, пока никто не заметил! И учти — эта выходка тебе с рук не сойдет. Пошла!

Чарли резко развернулась и умчалась прочь. Я же со всей дури ударил кулаком ни в чем не повинную рябину и зашипел, тряся ушибленной рукой. Боль немного рассеяла пелену ярости и страха, но меня все еще буквально трясло от негодования.

— Чел, ты в порядке? — спросил подоспевший Джон, тяжело дыша и отдуваясь. В беге он мне точно не соперник.

— А похоже? — буркнул я, набирая номер Лоры.

Бывшая не отвечала. Сбросил смс: "Все разрулим, не делай глупостей" и зашагал в сторону ее дома. По идее, именно туда она и должна прийти, чтобы хотя бы переодеться. Не скитаться же по городу в разорванной блузке?

— Чел, я тут подумал кое о чем, — вкрадчиво произнес друг, сопя позади.

Я шел очень быстро, и крепыш едва поспевал.

— Выкладывай.

— А вдруг Чарли опасна? Что если она — вышедший из-под контроля эксперимент? Обрела силы, перебила всех и сбежала из тайной лаборатории. А те мордовороты лишь пытались устранить угрозу.

— Ага. И нас заодно.

— Ну..., — приятель поправил шапку и смахнул пот с бороды. — Я и не утверждаю, что ее создатели — белые и пушистые. Но все же.

Обсуждать очередную теорию не стал. В тот момент меня больше заботила Лора, а не Чарли. Зная тонкую душевную натуру бывшей, можно ожидать от нее очень глупых поступков. Непоправимых.

До рези в глазах вглядываясь в сверкающую на солнце мансарду, набрал девушку еще раз, но никто так и не ответил. Сорвавшись на бег, домчался до дома, прыжком взлетел на ступени и принялся одновременно лупить кулаком в дверь и долбить по кнопке звонка.

— Лора, это Макс! Пожалуйста, открой!

Опустил руки, вжался ухом в замочную скважину и весь обратился в слух. Изнутри не доносилось ни звука: ни шагов, ни голосов, ни плеска воды, ни чего бы то еще.

— Джон, выбьешь дверь?

— Чел, это как бы незаконно. Проникновение со взломом и все такое. Надо копов вызвать...

— Надо, — холодно произнес в ответ. — Но пока они приедут, пока получат ордер, пока пятое-десятое, Лоры может уже не стать. Боюсь опоздать, бро. Если что, скажешь, взлом — моя работа. Я готов отсидеть сколько нужно, лишь бы подруга жила.

— О боже... Ладно, отойди.

В американских домах двери очень хлипкие. И чем либеральнее оружейное законодательство в штате, тем они хлипче. Никакой брони, всего один замок, попадаются и вовсе полностью стеклянные, какие в России считаются ненадежными даже для кухонь.

Сломать такую проще, чем купить гамбургер. Но ломают редко, ибо есть весьма неиллюзорный шанс превратиться в решето еще на подходе. И хозяину за это ничего не будет: его дом — его крепость. Именно из этого принципа и выросла страна, здесь он соблюдается железно.

Но у Лоры оружия не имелось, а ситуация попахивала критической. Джон натянул поглубже шапку, отошел, насколько позволяло крыльцо, выставил вперед правое плечо и приготовился к тарану. Но тут позади коротко взвыла сирена. И как чертов коп умудряется так незаметно подкрадываться, да еще на машине?!

"Крейсер" плавно припарковался у обочины, хлопнула дверца. Брэдли взглянул на нас поверх очков, его губы растянулись в едкой вараньей ухмылке.

— Чем это вы заняты, господа?

— Спасаем подругу! — рявкнул я, позабыв о потустороннем ужасе, обычно накатывающем на меня при виде тощей серой морды.

— Она дома?

— Не знаю.

— Связаться пытались?

— Не отвечает.

— Наберите еще раз.

— Да какой смы...

— Наберите, мистер Фэйд, — сказал шериф таким тоном, что коленки сами собой заплясали чечетку.

Я безропотно повиновался, впав в некое подобие гипнотического ступора. Джон попытался возмущаться и качать права, но полицейский приложил палец у губам, и крепыш обратился в статую.

Брэдли вытянул шею (господи, какая же она длинная), постоял так несколько секунд и кивнул сам себе. А затем вытащил из притороченного к поясу кожаного кармашка странную штуковину, похожую железную насадку пульверизатора с изогнутым носиком.

Универсальная полицейская отмычка.

Он сунул носик в замочную скважину, несколько раз отрывисто нажал здоровенный спусковой крючок, пока не раздался щелчок, и открыл дверь. Бегло осмотрев гостиную, взбежал по лестнице и вернулся прежде, чем мы успели переступить порог. И сказал три слова, от которых сделалось по-настоящему жутко:

— Ее здесь нет.

— А где она?!

— Почему вы спрашиваете об этом меня? Думаю, это мне стоит спросить вас, мистер Фэйд.

Я резко шагнул к нему, но бледный как молоко Джон успел схватить меня под руки и оттащить от ухмыляющегося копа. Впрочем, никто не собирался бить рожу представителю власти, заслуживал он того или нет. Просто хотелось наконец-то взглянуть в его глаза и хоть немного понять, что за тварь поселилась в городе.

— Хватит впустую тратить время! — гневно бросил в серую морду. — Лучше займитесь делом, каждая минута на счету! И не пытайтесь выставить виноватым меня! Я для Лоры готов на все!

— Да неужели? — шериф опять навис надо мной как огромный голодный питон. — А вам не кажется, что именно ваши необдуманные слова и ребяческие поступки привели к подобному исходу?

— Вы о чем? — пробормотал я дрогнувшим голосом. Всю ярость и гнев как ледяной водой смыло, остался только страх.

— Вы знаете, мистер Фэйд, — коп отточенным жестом поправил очки. Только тогда я заметил, что они держатся на переносице как приклеенные, хотя Брэдли постоянно касается моста оправы. — Вы все прекрасно знаете. А теперь возвращайтесь домой и не путайтесь под ногами. Постарайтесь хотя бы это сделать как положено.

— Да кто вы такой?! — не выдержал я, дав знатного петуха.

Коп ощерился:

— Тот, от кого зависит жизнь вашей подруги. Пожалуйста, не создавайте еще больше проблем.

Нас выставили за дверь, не сказав больше ни слова. Но возвращаться к себе и сидеть сложа руки никто не собирался. Завернув за первый же угол, мы обошли квартал и направились прямиком в торговый центр. Там ловил бесплатный вайфай, нужный нам позарез.

Пока шли, позвонил на автобусную станцию и набрехал с три короба о сестре, которую попросил купить билеты. Диспетчер приятным вежливым голосом ответила, что никого похожую на Бейкер не видела. Значит, она не уехала (капсула смерти так и осталась на стоянке у колледжа) и при должном старании мы ее отыщем.

В два часа буднего дня в молле было столько же людей, сколько в дождливую полночь на кладбище. В аквариумах-секциях зевали продавщицы, уткнувшись в телефоны, тихо шуршал эскалатор, из динамиков под потолком лилась безмятежная музыка, то и дело прерывающаяся для объявления о сегодняшних скидках.

Наш путь лежал на второй этаж, где помимо непомерного количества модных забегаловок стояли длинные удобные диванчики — можно спокойно посидеть и на халяву посерфить сеть.

— Ну этот тип и выдал, — буркнул Джон, плюхнувшись рядом. — Ты понял, о чем он тер?

— Еще как, — нервно процедил я. — Брэдли знает о Чарли. О настоящей Чарли, а не о вымышленной двоюродной сестре из России.

Крепыш вытаращил глаза.

— С чего ты взял?

— Необдуманные слова и ребяческие поступки. Я повел себя как последний чудак. Обещал поужинать с вами, а сам уехал рисовать Лору голышом.

— Ты рисовал Лору голышом?!

— Не перебивай. А утром наехал на бродяжку из-за ревности, выставив ее во всем виноватой. Хотя прекрасно знал о барахлящей кукушке. Вот Чарли и сорвало. И Брэдли в курсе всей этой чехарды.

— Чел, да ты подсел на теории заговоров.

Я мотнул головой и потер лицо.

— Плевать. Будем решать проблемы по мере поступления. Сейчас надо отыскать Лору. Любой ценой.

— Но как? Для прочесывания округи нужны Национальная гвардия и отряд К-9, а нас всего двое!

— Если тут все в норме, — я постучал себя по виску, — то хватит и нас двоих.

Вытащил из рюкзака макбук, включил и нашел в гугле сайт-трекер по отслеживанию мобильников. Обычно его используют для вычисления обидчиков в интернете, но создавалась страничка именно для таких случаев, как наш. Телефон Бейкер работал, она просто не отвечала. Достаточно ввести ее номер и...

— Есть сигнал! — Я закинул лямку на плечо и направился к выходу. — Около железной дороги в миле на запад.

— У нас же не ходят пассажирские поезда... Заброшенная, что ли?

— Нет, промышленная. Можно сказать, частная. Одна ветка, тянется от карьера Уинфри до Денвера.

— Там же бокситы вроде добывают.

— Верно. А из бокситов топят алюминий для Локхид Мартин.

— Погоди... Думаешь, Лора собралась сбежать в Денвер на товарняке?

— Если бы, — обреченно выдохнул я. — Думаю, она собралась поиграть в Анну Каренину.

Приятель открыл рот и ускорил шаг.

Сперва я на полном серьезе подумывал угнать машину, но Бейкер (или ее телефон, но эту мысль отмел сразу же как паникерскую) находилась довольно далеко от трассы. Через лес в разы быстрее получится, хоть и придется тащиться по буеракам, продираться сквозь кусты и перелазить поваленные деревья. Леса Колорадо — это вам не парк в Нью-Йорке, тут все по-хардкору. Можно даже на медведя нарваться.

Бредя по прошлогодним жухлым листьям, пытался выстроить в ряд события недавних дней и понять хоть малую долю произошедшего. Появление бродяжки, налет, нового шерифа и девушку в маске при всем желании не получалось соединить в логическую цепочку, как ни старался. А старался изо всех сил, аж виски ломило.

Допустим, Брэдли на самом деле знает истинную природу Чарли. Но кто он? Шпион? Довольно странное поведение для шпиона, если честно. Тоже мне Джеймс Бонд, чуть ли не в лоб вывалил все карты. Или намеренно пустил по ложному следу? А если он не шпион, а сотрудник секретной лаборатории, где создали бродяжку, как полагает Джон. Тогда почему ничего не делает, а просто наблюдает? Мог бы давно нейтрализовать беглянку, ведь Маска вырубила ее без особого труда.

С другой стороны, Маска владеет силой. Связана ли она с Чарли? Может, они сестры, только у одной проклюнулся телекинез, а у другой — телепортация? Но зачем похищать именно Чарли и выманивать меня столь топорным способом? А если бы я не пошел выручать подругу? Если бы она успела выбесить меня, как сегодня?

А вдруг они действуют сообща? Изображают, так сказать, злого и доброго копов. Чарли пытается вызвать симпатию и втереться в доверие, а Маска грубо играет на моих мужицких чувствах и принципах. Но последние поступки бродяжки доказывают прямо обратное. Словно специально нарывается. Либо никакой связи между ними нет, но кто же красноглазая на самом деле? Она четко дала понять цель своего визита. Но на кого работает? На русских? Если на моей исторической родине научились создавать подобных бабищ, то кто создал Чарли? С каких, бляха-муха, пор сверхлюди клепаются кем угодно как автоматы? Я что-то пропустил, отстал от жизни?

А, блин, голова кругом!

— Чел! — воскликнул крепыш таким тоном, будто прямо на него из кустов выкатился раненый медведь. — Гляди!

Я тряхнул головой, отгоняя тяжелые думы, и уставился на обширное пепелище. Это была точно не выгоревшая поляна, потому что рядом с обугленными стволами виднелись залитые водой ямы от корневищ. Деревья давно росли на этом участке, но их невесть зачем повалили и сожгли. Так, по крайней мере, казалось при первом беглом осмотре. Однако при детальном изучении странной местности мы выяснили, что все деревья уложены в одном направлении, а поляна на поверку никакая не поляна, а самая настоящая просека длиной в добрую четверть мили, протянувшаяся с севера на юг.

Очень не хотелось это признавать, но больше всего проплешина напоминала след от упавшего с неба чего-то. Стоит ли говорить, о чем в первую очередь заявил Джон?

— Здесь он упал! Здесь наш НЛО и рухнул! Говорил же, Чарли — инопланетянка!

— Упасть могло что угодно. Например, метеорит.

— Балда! — крепыш достал телефон и включил камеру. — В школе чем занимался-то? Понимаю, художник, но не настолько же! От метеоритов кратеры остаются, а тут отчетливейший след аварийной посадки! Причем очень тяжелого объекта, самолет бы просто разорвало в клочья при столкновении с деревьями, он бы такую борозду не выпахал!

— Тогда куда твой звездолет делся? Отдышался немного и снова полетел?

Приятель поднял палец и заговорщицки произнес:

— Они могут становиться невидимыми!

После чего зачерпнул горсть грязи из ближайшей лужи и швырнул в середину проплешины. Снаряд благополучно шлепнулся на ободранное бревно.

— Надо обыскать тут все... Думаю, НЛО лежит в самом конце — там, где и остановился.

— У нас нет времени! Лора в беде, забыл?

— Прости, — Джон поболтал рукой в воде, но кожа стала еще более грязной и... переливающейся всеми цветами радуги. — О господи, я заражен!! — заверещал он, тряся ладонью как припадочный. — Макс, спаси! Я не хочу превратиться в Нечто!! У тебя есть нож? Надо поскорее ампутировать кисть!

— Заткнись!

Я схватил его за запястье и притянул к себе дрожащие пальцы. Понюхал, поморщился и чуть не чихнул.

— Пахнет керосином. Не думаю, что пришельцы заливают его в баки своих кораблей.

Успокоившийся приятель поднес руку к лицу и с шумом втянул воздух.

— Действительно керосин. А может и не керосин! Может, инопланетное топливо просто пахнет керосином. Или нашим земным носам так кажется.

— Пошли. Потом вернемся.

Мы осторожно пересекли обугленный шрам, ступая со ствола на ствол и обходя рытвины. Минут через десять вдали замаячила серая железнодорожная насыпь, мы ускорили шаг, как вдруг раздался оглушительный гудок поезда. Я бросил рюкзак и со всех ног рванул к путям. Выбежав из леса, взобрался на дрожащую насыпь и огляделся. Белая блузка маячила в двухстах ярдах южнее, развеваясь на ветру словно флаг. Девушка, опустив голову, понурив плечи и сунув руки в карманы, брела прямо навстречу несущемуся во весь опор локомотиву.

Он шел без вагонов, но на этом участке дорога тянулась под большим наклоном. Карьер Уинфри находился в предгорье, на довольно внушительной для карьера высоте, и дорога от него шла как бы очень плавными сглаженными ступенями, отчего поезда разгонялись до таких скоростей, что никакое экстренное торможение не помогало. А Бейкер от верной смерти отделяла жалкая миля, вряд ли больше.

— Лора! — заорал со всей силы, нещадно деря глотку, но рев гудка и визг колес заглушили бы даже пушку.

Машинист — совсем молодой парень в оранжевом жилете и желтой каске — высунулся из кабины и остервенело махал руками, но девушка молча топала по шпалам, не обращая внимания ни на что. Из-под колес вылетало такое количество искр, что издали локомотив казался объятым пламенем, но об остановке не приходилось и мечтать. Многотонный монстр сотрет Лору в фарш и проедет еще не меньше полумили.

— Лора! — вопил я, несясь к ней со всех ног и нутром понимая — не успеваю. А если и успею, то лишь для того, чтобы погибнуть за компанию.

Однако бросать ее никто не собирался. Я бежал, верещал, размахивал руками, но ни локомотив, ни Лора не собирались менять своих путей. А расстояние неумолимо сокращалось. Счет пошел на секунды. Из лесу попавшим в капкан медведем ревел Джон, но я его не слышал, а догнать и остановить меня он не мог. Земля дрожала, от визга и воя я давно оглох, ноги подкашивались, а легкие горели. Инстинкт самосохранения пытался вынудить меня спрыгнуть с насыпи, но я не прекращал попытки исправить неисправимое. Я был так близко, но горящие фары стального монстра гораздо ближе.

Лора замерла, запрокинула голову и расставила руки в стороны.

— Н-е-е-т!!! — выпалил я, и тут девушку снесло с путей, словно могучий ветер сдул пушинку.

Тут же неведомая сила обхватила меня за талию и рванула вверх. С вытаращенными глазами и перехваченным дыханием наблюдал за пронесшимся подо мной локомотивом. С огромным трудом подняв лицо, увидел вдали знакомую фигурку — Чарли. Бродяжка стояла прямо на путях, выпрямив руки и широко растопырив пальцы. Правая ладонь указывала в мою сторону, левая — в направлении Лоры. И я, и она висели довольно высоко над землей, и Чарли не решалась нас отпустить, несмотря на смертельную опасность.

— Бросай! — заорал я. — Бросай!!!

Шанс выжить при падении с десятиметровой высоты, пусть даже на рельсы, значительно выше, чем при столкновении с поездом. Даже если мы переломаем кости — не страшно, зато бродяжка останется жива. Но она то ли нас не слышала, то ли решила действовать по-своему. Мы мягко приземлились, а девушка скрылась за визжащей и сыплющей искрами тушей.

— Чарли, — прохрипел я. — Чарли...

И тут локомотив замер. Встал как вкопанный. Раздался низкий нарастающий гул, как при далеком раскате грома, и во все стороны ударили молнии. Ярко-голубые сполохи лупили в насыпь, стреляя во все стороны раскаленным щебнем, срубали верхушки деревьев, били в сгустившиеся дождевые тучи. От озоновой вони защипало в носу и заслезились глаза, каждая клеточка дрожала от насытившего все вокруг электричества. Пространство поплыло, начало искажаться, закручиваться в замысловатые спирали, порой я не понимал, где верх, а где низ, тело охватила самая настоящая невесомость. А затем все вернулось на круги своя, и воцарилась неестественная тишина (еще бы, я же оглох).

Кое-как поднявшись (чувствовал себя на удивление отдохнувшим, мысли прояснились, ничего не болело), обогнул поезд и нос к носу столкнулся с парнишкой-машинистом. У бедолаги волосы встали дыбом так, что слетела каска, а взгляд был такой, словно в кабине появился сам сатана. Отскочив от меня как от прокаженного, он пулей умчался в лес, размахивая рукой и держась сзади за штаны.

Сочувственно кивнув ему вслед, добрался наконец до Чарли. От увиденного чуть не подкосились ноги, а желудок скрутило в бараний рог. Бродяжка сидела на коленях в жалком метре от локомотива, безвольно свесив голову на грудь. Изо рта, ушей, носа и широко распахнутых глаз стекали алые ручейки. Подавив рвотный позыв (никогда прежде не видел столько крови вживую), сел рядом и крепко обнял ее. И ощутил кожей мертвецкий холод.

— Чарли... Чарли! Ты меня слышишь?

Подруга не отвечала. Я легонько потормошил ее — окровавленная голова запрокинулась, рот открылся. Прижал ухо к груди и не услышал ничего. Сердце не билось. Осторожно уложил ее на шпалы и провел ладонью по лицу. Ненадолго задержал руку у носа, но теплое дыхание не щекотало кожу. Все кончено.

— Прости, — всхлипнул я, не в силах сдержать слезы.

— О господи..., — взобравшийся на насыпь Джон согнулся в три погибели и сплюнул желчь. — Как она?

Отвечать не стал. Зачем? Разве не видно?

— Чарли, — совсем по-детски пискнул крепыш. Его лицо покраснело и скривилось, будто он сжевал лимон, обильно посыпанный каролина рипером. — Как же так... Она не может просто взять и умереть! Все думали, ИП сдох, но он выжил! Он же инопланетянин, а они не мрут как люди! Так... так нельзя! Чарли! Я знаю, ты меня слышишь! Вернись к нам! Чарли! Чарли!!

— Макс? — раздался знакомый девичий голос.

Я вздрогнул и уставился на бродяжку, но голос принадлежал не ей. К нам подошла Лора, кутаясь в грязную изодранную блузку, и привалилась спиной к локомотиву.

— Макс... Кто она? Что... что происходит?

Я взял легкое тельце на руки и зашагал к просеке.

— Какая теперь разница?

Глава 10

— Чел, что делать-то будем? — тихо спросил Джон.

Я уложил бездыханное тело на сухую листву, подобрал рюкзак и спокойно ответил:

— Хоронить.

— Как хоронить? — приятель вытаращил глаза и отступил на шаг. — Но... но...

— Друг, — взял его за плечо и посмотрел в глаза. — Все кончено. Чарли больше нет.

— Нельзя же просто взять и сдаться! — крепыш всплеснул руками. — Надо сделать хоть что-нибудь! Попробовать откачать ее!

— Все что мы можем — вырыть могилу, чтобы Чарли не сожрали волки. Она заслужила достойное упокоение, а не в желудках зверья.

— Но...

— Джон, — несмотря на значительную разницу в силе и весе, я буквально пригвоздил крепыша к дубовому стволу и отчетливо произнес: — Я за лопатой, а вы сторожите тело. Только умоляю, бро, не трогай его, хорошо?

Стейр нехотя кивнул и отвел взгляд.

— Обещаешь?

Он поднял правую ладонь:

— Обещаю.

— Вынь руку из-за спины и пообещай снова.

Хитрец, думал, не догадаюсь о скрещенных пальцах. Получив честную клятву, закинул рюкзак на плечо и сказал:

— Пока меня не будет, расскажи все Лоре. Она имеет право знать правду.

— Макс?

Я остановился и обернулся. Бывшая шагнула ко мне и крепко обняла, дрожа как осинка на ветру. Это мы успели привыкнуть ко всякой сверхъестественной дичи, а девушка до сих пор пребывала в жутком шоке от увиденного. Ничего... Скоро все это останется лишь воспоминаниями.

— Скоро буду. Остерегайтесь медведей.

Ребята сдавленно улыбнулись. Я достал из кармашка наушники, всунул в смартфон и выбрал трек Omega "The girl with the pearl's hair". Песня — хоть в петлю лезь, но не Леди Гагу же слушать в сложившейся ситуации. Загребая носками кроссовок прошлогоднюю листву, вслушивался в слова и размышлял о былом и грядущем.

Oh that girl with pearls in her hair

Is she real or just made of air

Life went on as before

Man would live once more.

Кем была Чарли на самом деле? Этого мы уже никогда не узнаем. Вряд ли сведущие люди, найдись такие, захотят выложить перед нами все карты. Джон точно не изменит своим заговорщицким идеалам и будет верить в ее внеземное происхождение. Как отреагирует Лора, не знаю, но наверняка выдвинет свою теорию. Потому что больше всего на свете мы любим искать объяснение всему неведомому и непонятному, а если не получается — приписываем ему божественную природу.

Так повелось испокон веков. И так на самом деле проще, ведь неизвестность рождает страх. Очень удобно думать, что верхом на тучах катается Зевс-громовержец и мечет сверкающие копья только в тех, кто себя плохо ведет. А если принесешь ему жертву, то не тронет, или даже одарит каким-нибудь ништячком вроде дождика в засуху.

Но я не хотел знать правду. Пришелец ли Чарли с далеких звезд или жертва генетических экспериментов, для меня она навсегда останется перепуганной до смерти чумазой бродяжкой, вломившейся в дом в последний вечер августа. Я хочу помнить ее именно такой. Как она ела яйца со скорлупой, как черпала хлопья горстями, как вынудила мыть ей голову, как без спросу залезла ко мне под одеяло, как довела до обморока миссис Шелберг, как разнесла на атомы телек, как кричала "кушать!" и хлопала ресницами, не понимая ни слова.

За жалкие три дня она стала мне... нет, не близким другом. Но той, кого бы я хотел называть таковым. Однако поезд ушел и время не воротишь вспять. Сказка оказалась ни разу не с хэппи-эндом. Буду ли я жить дальше? Определенно. Станет ли жизнь такой как прежде? Нет. И это хорошо.

Добравшись до дома, швырнул рюкзак на диван и привалился спиной к стене. Здесь все напоминало о Чарли. Мало кто может так наследить за столь недолгий срок, но у нее получилось. Особенная, как-никак. Сверхъестественная.

Чувства обострились до предела. Не знаю почему. То ли из-за странных молний, то ли из-за брызжущего гейзерами адреналина. Стоя у двери, отчетливо ощущал запах Нивеа "Шахтера" от постельного белья на диване. Одеяло девушка свернула в гусеницу — того и гляди сейчас выглянет из складки и скажет: "Макс пришел!". Но нет. Чарли лежит в миле отсюда, окровавленная, грязная, мертвая.

Больше она не станет создавать проблемы. Нас с Джоном не заберут в Зону-51. Можно не опасаться гулять по улицам и приглашать гостей. Не надо больше никого и ничего скрывать, нет нужды переезжать в Айдахо. Казалось, беда миновала — живи и радуйся, знакомься с первокурсницами, тусуйся в колледже, наслаждайся последними теплыми деньками. Но... как ни пытался заставить себя хоть немного взбодриться, ничего не получалось.

Мешали следы, запахи, воспоминания. Вон царапины от отброшенного Чарли дивана. Вон вмятина на потолке — то я там висел, задыхаясь от ужаса. Вон гильзы и сплющенные пули — это Чарли нас спасла от налета каких-то отморозков. Наверное, горячая вода теперь всегда будет ассоциироваться с дракой на заброшенной лесопилке, после которой бродяжку пришлось долго отогревать.

Надо все убрать. Смести грязь, заменить ламинат, подравнять потолок, выстирать белье... Вот только память никуда не денешь. Она лишь ослабнет со временем, но о странной девушке придется помнить до самой смерти. И я буду рад хранить воспоминания о ней. Сперва они будут бередить душу и распалять сердце, но потом, спустя годы или даже десятилетия, превратятся в добрую детскую сказку. Которую приятно вспомнить и самому и рассказать внукам, коль обзаведусь ими. И сядет седой как лунь дед у камина, качнется в кресле-качалке, укроется клетчатым пледом, обведет собравшихся у ног малышей хитрым взглядом и начнет: "Давным-давно жила на свете маленькая фея".

В горле засвербело, будто перца глотнул. На негнущихся ногах потопал на кухню, достал из холодильника баночку колы и лишь тогда заметил на столе листок бумаги. Присмотрелся — записка, написанная странным, очень похожим на детский почерком. Строчные буквы произвольно перемежались с заглавными, печатные с курсивными, но общая суть читалась легко и сразу.

Я плохо различаю добро и зло.

Но знаю, что вину надо искупать.

Прости.

Ты — хороший. Я — плохая.

Комиксы Джона под кроватью. Передай ему, что они восхитительны.

Далеко не сразу понял, откуда на бумаге появились капли. Почему глаза щиплет и трудно дышать. Почему не могу взять банку колы, хотя она стоит в футе от ладони. Почему у меня вообще такая реакция на пять строчек?

Хотел пойти в ванную умыться, но передумал, едва поставив ногу на ступеньку. Там, наверху, слишком много следов, а они сейчас ну вообще ни к месту. Сперва надо закончить начатое, проводить Чарли как положено, а дальше... видно будет.

Сполоснул горящее лицо под кухонным краном, вытер рукавом и побрел на задний двор. Там, в небольшой напоминающей шкаф пристройке хранилась всякая садовая утварь: газонокосилка, "пылесос" для листьев, грабли, а главное — лопата. Натянув на штык старый мешок, закинул ее на плечо и вышел на улицу. Но не успел пройти и шага, как на крыльцо дома напротив выбежала Альва и помахала мне рукой.

— Макс! У вас все в порядке? Джон почему-то не берет трубку...

— Да нормально все! — сдавленно улыбнулся и махнул в ответ. — Наверное, поставил на беззвучный.

— Я уже волноваться начала, — девушка перебежала дорогу и встала напротив, сцепив пальцы за спиной. — Что у вас произошло на практике? Весь колледж обсуждает...

— Что обсуждает — то и произошло, — излишне сурово бросил я. — Извини.

— Да ничего... Так Джон дома?

— Э-э-э... не совсем.

— То есть? — ушастик нахмурилась.

— В смысле, скоро вернется. Просто мы собрались в лес за... э-э-э... землей для рассады, вот. Наберем мешок, посадим петрушку, салат... лук, укроп... помидоры... Ну, все это самое.

— А-а... Понятно. Тогда напишу Джону вечерком в фейсбуке.

— Ага, давай.

Наконец избавившись от назойливой девчонки, поспешил в чащу. По своим же следам добрался до края проплешины, где лежало тело и ждали друзья. Крепыш сидел на бревнышке, Лора привалилась спиной к стволу, обняв себя за плечи. Я снял кофту с логотипом колледжа и молча протянул ей. Бывшая благодарно кивнула.

По закону жанра во время похорон всегда идет дождь. Казалось, природа в курсе всех перипетий и канонов — тучи сгустились, за горизонтом прокатился гром, холодный ветер влетел в кроны и оглушительно зашумел. Но дождь все никак не мог разродиться, а редкие капли разбивались о листву и ветки.

Скрепя сердце, взглянул на Чарли. Бродяжка лежала как живая, если не брать в расчет корку запекшейся крови, покрывшую почти все лицо. Темно-синие джинсы-стрейч из "Тайн Востока", клетчатая рубашка, грязные кеды... Вот она нежно жалась ко мне во сне, вот ее нет.

Можно, конечно, сколь угодно долго сокрушаться об утрате, но время играло против нас. Надо заканчивать, да побыстрее, пока сюда не заперся какой-нибудь грибник или охотник. Отойдя на пару ярдов от просеки, нашел свободное местечко между двумя здоровенными кленами и начал расчищать площадку от жухлой листвы. Лопатой это делать край неудобно, но грабли не взял.

— Чел... Я тут сварганил кое-что... Зацени.

Обернулся. Джон держал перед собой небольшой крест, связанный из сухих палок.

— Не знаю, каким богам она молилась и молилась ли вообще, но... давай поставим на могилку. Чтоб как у людей.

— Сдурел? Первый же мимокрокодил вызовет копов! Никаких следов, друг. Только здесь, — я коснулся пальцем своей груди.

Бейкер всхлипнула и зажала рот ладонью.

— Это я виновата, — сквозь слезы прошептала девушка.

— Ты-то тут причем? — хмыкнул я. — Просто так... случилось. Былого не вернуть, поэтому не ищите крайних. Чарли осталась, а мы идем дальше.

— Как скажешь что-нибудь..., — Стейр шмыгнул и вытер нос предплечьем.

Наметил острием края будущей могилы и начал копать. Земля была в меру рыхлой, податливой, дело спорилось. Рыл так остервенело, что не заметил, как оказался по колено в яме и с кровавыми мозолями на ладонях. Боль физическая немного отвлекла от боли душевной, но надеяться на скорое избавление было бессмысленно. Восстановятся разорванные в клочья мышцы, заживут мозоли, а рана на сердце затянется очень и очень нескоро. Возможно, вообще никогда. Стоило сразу понять это и принять, иначе потом будет еще хуже. Если рану не прижечь, она загноится и отравит.

— Может, на корабле есть оживляющая камера? — буркнул Джон. — Надо только поискать и...

Я с омерзительно громким хлюпом вогнал штык во влажный грунт и смерил приятеля гневным взглядом.

— Нет никакого корабля. Нет никакой капсулы! Смирись наконец. Поработай вот, легче станет.

Друг безропотно принял эстафету. Я присел под деревом и положил ноющие руки на колени ладонями вверх. Капелька дождя сорвалась с листа и шлепнулась на мозоль. Ощущение было, словно капнули расплавленным свинцом, но я и бровью не повел.

— А если ток подвести? Вдруг Чарли — киборг?

— Я не позволю тебе издеваться над трупом. Рой, не отвлекайся.

Через час мы сменились, а к семи вечера я стоял в яме по шею. Стемнело, похолодало еще сильнее (хотя казалось куда уже), серые тучи залила темно-лиловая краска, ливень мог начаться в любую минуту. Джон вытащил меня из могилы — грязного, смертельно уставшего и стучащего зубами.

— А как опускать будем? — спросил он, заглянув в яму. — Не кидать же как мешок с мусором.

Я пожал плечами:

— Веревок нет. Идти за ними в таком виде — подписать себе приговор. Придется сбросить ее, только осторожно.

— Блин...

— А что еще делать? Бери за ноги, а я за руки.

— Подождите, — Лора встала между нами. — Надо проститься, сказать пару слов...

— Верно, — согласился крепыш. — Говорить с дырой в земле как-то странно...

Вообще церемония прощания с покойным проходит до погребения — в церкви при кладбище. Перед алтарем кладут открытый гроб, священник читает последнюю молитву, потом дает слово родственникам и близким. Лишь после этого тело несут к могиле.

Нам же о достойной панихиде можно было и не заикаться. Мы даже не могли сложить руки бродяжки на животе, ведь за них придется держаться перед броском. В противном случае погибшая имела все шансы кувыркнуться в полете и приземлиться ногами вверх, чего допустить ну никак нельзя.

— Макс, давай ты, — Джон отошел в сторону и указал на труп ладонью. — Первым встретил — первым и проводишь.

Кивнул ему и опустился на колени рядом с бродяжкой. Стейр шмыгнул и похлопал меня по спине. Я сжал холодную ладонь в своих и шепнул:

— Не знаю кто ты, или что... прилетела ли с Марса или сбежала из тайного бункера, а может просто такой родилась. Вряд ли мы когда-либо узнаем правду, но в одном я уверен на все сто. Я не хочу, чтобы ты уходила, Чарли. Но так уж вышло... и где бы ты ни была сейчас, надеюсь, у тебя все хорошо. Пока.

Отошел и встал под деревом рядом с Бейкер. Бывшая взяла меня под руку и тихо вздохнула.

Настала очередь Джона. Поначалу все проходило как положено — крепыш сел рядом с покойницей и немного помолчал. А затем схватил ее за плечи, затряс и закричал:

— Чарли, очнись! Я знаю, ты с нами! Просыпайся, Чарли! Прием!

Я подскочил к приятелю и грубо оттолкнул. Если бы не Лора и вовсе накинулся бы с кулаками, но девушка заслонила его собой.

— Хватит! Проявляйте уважение! Если не к себе, то хотя бы к ней!

— Простите.

Помог другу подняться и извинился лично. Тот кивнул, поправил запотевшие очки и пожал мне руку:

— Все в порядке. Лора, скажешь что-нибудь?

— Только попрошу прощения. Не будь я безвольной трусливой дурой, ничего бы не случилось.

— Перестань, — ответил я. — Ну, взяли.

Мы подняли тело и занесли над ямой, похожей на черный сочащийся гноем рот. Скоро он пожрет Чарли и переварит в черноземной утробе, как в свое время пожрал миллиарды других мертвецов. Никто не избежит встречи с ним, сколь не пытайся отсрочивать предрешенное.

— На счет три. Раз, два...

Я разжал одеревеневшие изнуренные пальцы, и бродяжка нырнула во тьму. Лишь глухой шлепок оповестил о том, что эта тьма не бездонна и вечна, как сама Вселенная, хоть и имеет с нею непосредственную связь.

— Вот и все.

Повздыхали, поплакали, но надо закапывать. Взял лопату и собрался уже швырнуть первую порцию, как вдруг заметил на дне могилы две тусклые зеленые точки — словно кошачьи глаза во мраке. Сощурился, наклонился, и тут лопату рвануло из рук, а самого откинуло ярдов на пять, не меньше. Повезло еще не врезаться в ствол или напороться на сук, а просто кувыркнуться назад несколько раз. Следом полетели Джон и Лора, приземлившись в кучу листвы чуть левее от меня.

Из могилы, как некрон из склепа, выскочила Чарли и обвела поляну горящими глазами. Я попытался встать, протянул к подруге руку, и в тот же миг воспарил над землей. Невидимая сила стиснула горло, и я засучил ногами в воздухе, как провинившийся офицер на приеме у Вейдера.

В висках оглушительно застучало, взгляд застлала пелена, из последних сил я позвал бродяжку, но та лишь усилила хватку. Трепыхаясь как брошенная на сковородку рыба, не сразу заметил, что лечу прямо к Чарли. Миг — и ощутил на шее ее цепкие потеплевшие пальчики, давящие с силой клешни механического погрузчика.

Я смотрел ей прямо в лицо и не мог понять, во что превратилась порой глупая, порой слишком умная, но в целом определенно добрая девушка. Я видел взгляд хладнокровной убийцы, для которой ломать шеи и отрывать головы столь же привычная работа, как стрижка газона или сдувание опавших листьев. Но почему-то она не спешила отправлять меня на тот свет. Держала и пристально смотрела, хмурясь и играя желваками. Будто сомневалась, того ли душит.

— Чарли, — прохрипел из последних сил, теряя сознание. — Это я, Макс. Чарли... ку-шать...

Хватка пропала. Прежде чем шлепнуться в грязь, я ощутил сильный удар в корпус — бродяжка врезалась в меня с точностью профессионального регбиста и сшибла с ног. Мы прокатились несколько ярдов и остановились под могучим корневищем векового дуба. Бродяжке повезло оказаться сверху, а вот мне — не очень. Убежать не мог, а сопротивляться не осталось сил. Девушка же, судя по всему, решила добить меня руками.

Выпрямилась, замахнулась и... прильнула ко мне всем телом, бормоча сквозь сдавленный кашель и слезы:

— Макс... Макс... Макс...

Неподалеку послышались тяжелые шаги и надсадное дыхание. Из-за дерева выскочил Джон со здоровенным поленом на плече и заорал:

— А ну отвали от него, демон!

— Чел! — я поднял ладонь, прежде чем приятель огрел Чарли и меня за компанию. — Все в порядке.

— Каком, блин, порядке?! Ее телом овладели сущности с той стороны! Она же померла!

— Сперва ты орешь, что Чарли с нами и просишь очнуться, а теперь несешь про каких-то демонов? — усмехнулась Лора, встав рядом с нами.

— А как еще объяснить ее воскрешение!

— Я не умирала, — проворчала бродяжка, сонно зевая и трясь о мою грудь щекой. — Просто упала в обморок. Спасибо за помощь. Хорошую могилу вырыли.

Мы с Бейкер переглянулись и расплылись в виноватых улыбках.

— Тогда зачем накинулась на нас?! — не унимался Джон.

— Обозналась.

— Что?!

Вместо ответа девушка нехотя выпрямилась и подошла к Лоре, смущенно пряча глаза.

— Я поступила очень плохо с тобой. Моему поступку нет оправдания. Если сможешь — прости.

Бывшая улыбнулась сквозь слезы, смело шагнула к бродяжке и крепко обняла. Говоря точнее — повисла на шее, о разнице в росте забывать не стоит.

— Главное, все хорошо закончилось. По крайней мере — для вас. Видео с моим стриптизом уже наверняка в сети, отец пишет официальное отречение от непутевой дочери, дед проклинает до седьмого колена, но... я тебя прощаю. Так или иначе, ты меня спасла. А оголяться у всех на виду — моя затея, и расхлебывать тоже мне. Не знаю кто ты и чем собираешься зарабатывать на жизнь, но если вдруг понадобится помощница — обращайся. Мы теперь с тобой вдвоем бродяжки.

— Не волнуйся, — сказал я, положив ладонь Лоре на плечо. — Как-нибудь справимся.

— Все вместе, — заявил крепыш, протянув кулак. — Один за всех...

Мы стукнулись костяшками и хором крикнули:

— И все за одного!

— В следующий раз подождите хотя бы сутки, прежде чем хоронить, — проворчала Чарли.

И тут в самый неподходящий момент небеса прорвало. Хлынуло так, что мы за считанные секунды промокли до нитки. Хорошо хоть грязь и кровь смыло, иначе первый, кто увидел бы нашу компашку, умер бы от разрыва сердца — ну чистые зомби!

Уже на подходе к городу сквозь лютый шелест и свист ветра пробились крики:

— Лора!

Кричали отовсюду, за деревьями и кустами сверкали лучи фонарей. Я бросился к ближайшему источнику света и нос к носу столкнулся с куратором. Старый хипстер прихрамывал и опирался на трость, но продолжал вышагивать по лесу и орать во всю глотку.

— Макс!

— Мистер Андерсен.

— Где Ло...

Бейкер выскочила из-за ствола и уставилась на возлюбленного ничего не понимающим взглядом.

— Боже, Лора, с вами все в порядке?

— Д-да, — робко проблеяла она. — А как ваше колено?

— В полном порядке, — Эндрю широко улыбнулся. — Ты по нему не попала. А вот голень побаливает.

— Простите, мистер Андерсен, — девушка всхлипнула. — Не знаю, что на меня нашло.

— Никто не знает, — раздался до боли пугающий знакомый голос. — Но все постараются забыть.

Из темноты вышел шериф Брэдли. Вернее даже не вышел, а материализовался из воздуха, как вампир. В ярко-красном дождевике и широкополой шляпе он сильно напоминал Алукарда — такой же долговязый, с надменной ухмылкой и жуткой серой мордой.

— Считайте, инцидент исчерпан, — сказал он. — Ни город, ни колледж не заинтересованы в огласке произошедшего. Все телефоны изъяты, записи стерты, а со студентами проведена профилактическая беседа. Не волнуйтесь, мисс Бейкер, вашей репутации ничего не грозит. А коль вы нашлись живой и здоровой..., — коп приподнял шляпу, — позвольте откланяться и вернуться к более важным делам.

— Где вы были? — шепнул Эндрю, когда полицейский ушел. — Половину Сент-Круза подняли на ваши поиски. Макс, может, ты объяснишь?

Я при всем желании ничего не мог объяснить. Стоял как истукан и провожал взглядом "крейсер" шерифа, неспешно покативший вдоль улицы. На заднем сиденье я отчетливо увидел паренька-машиниста из остановленного Чарли локомотива. Он привалился лбом к мокрому стеклу и пялился на нас с таким ужасом и мольбой, будто его везли прямиком на электрический стул. Зная (вернее, не зная) Брэдли, этот взгляд мог быть вполне обоснованным.

Машина скрылась за поворотом, и приглушенное невнятное бормотание вновь превратилось в осмысленную речь.

— Отвезти вас по домам? — спросил Андерсен.

— Лору отвезите, — сказал я, с ехидцей наблюдая, как девушка заливается краской. — А нам недалеко.

— Ну, как знаете. Мисс Бейкер, присаживайтесь, а я пока позвоню ребятам из отряда и отменю поиски. Вот они обрадуются, что вы нашлись живой и невредимой. А уж я-то как рад... То есть... эм... Вы моя студентка, и я несу за вас ответственность. Поэтому не надо тут подмигивать, мисс Бейкер.

— Видишь, ты им даже помогла, — я легонько пихнул Чарли плечом.

— Макс?

— М?

— А ты рад, что я нашлась?

— Честно?

— Да.

— Никогда еще так не радовался. То есть... эм... ты со мной живешь, и я несу за тебя ответственность. Поэтому не надо тут подмигивать, мисс Чарли.

Девушка повернулась ко мне и улыбнулась. В стекающих по бледной коже каплях сверкали уличные фонари, отчего казалось, будто по лицу бродяжки льется расплавленное серебро. Я смотрел в ее глаза, она — в мои. То ли подруга опять применила магию, то ли я увлекся и ничего не заметил, но ее губы оказались так близко, что я почувствовал теплое дыхание на подбородке.

И тут прямо над головами громыхнуло как из пушки, в окрестных гаражах завыли сигнализации, и мы невольно отпрянули.

— Идем уже! — проворчал Джон. — У меня кожа на пальцах сморщилась! А целоваться можно и под крышей!

— Кто последний — тот готовит ужин! — взвизгнула девушка и со всех ног помчалась к дому.

Сегодня все закончилось хорошо.

А завтра?

Глава 11

— Так нечестно, — буркнул Джон, последним войдя в гостиную. — Я бегаю хуже вас, условия неравные, поэтому результат аннулируется. И вообще, что это за состязание такое, где условия ставит один человек? Почему я должен с ним соглашаться?

— Бро, это просто шутка, — хлопнул его по плечу. — Приготовим ужин вместе, веселее будет.

— Сперва надо помыться, — крепыш выжал бороду на пол, потом снял шапку и выжал и ее. — Первым пойду я, потому что первый об этом сказал. Вот такое условие. Чел, есть сухая одежда?

Я почесал затылок и сдавленно улыбнулся, придумывая на ходу, как бы помягче сказать, что ни в одну из моих шмоток друг не влезет, даже в зимнюю куртку.

— У тебя спина слишком широкая, — ляпнул наконец, почти не соврав.

— Ладно, — приятель стащил с дивана простыню и сунул под мышку. — Обойдусь этим.

Он ушел, скрипя ступенями и оставляя за собой дорожку влажных капель. Мы с Чарли направились в кухню, стараясь не касаться стен и мебели. Несмотря на лютый ливень, грязь обильно покрывала одежду, а бродяжка так и вовсе недавно выбралась из могилы. С ужасом подумал, что еще неделя — и дом окончательно превратится в лежбище бомжей. Но недели у нас не было.

— Нам нужно поговорить, — сказал я, поставив перед собой пакеты с овощами.

— О чем? — девушка насторожилась.

— Завтра мы уедем в Айдахо, к родителям Джона. В Сент-Крузе становится слишком опасно. Не хочу больше рисковать.

— Не волнуйся. Я защищу тебя.

— Нет, Чарли. — Поварской тесак разрубил помидор и со стуком впился в доску. Какой-то я нервный стал. С чего бы вдруг? — Будешь защищать меня на далеком-предалеком ранчо, где нас никто не найдет. И это не обсуждается.

Девушка пожала плечами:

— Как скажешь.

Я сосредоточился на готовке. Все наше общение свелось к просьбам подать то или иное из холодильника. Прошло десять минут, двадцать, полчаса, овощной салат, яичница с беконом и отбивные давно разлеглись по тарелкам, а Стейр все плескался наверху.

— Быстрее там! — рявкнул в потолок. — Очередь как бы!

Взглянул на Чарли, она — на меня. В голове тут же вспыхнула развратная мыслишка.

— Может... ну... вместе помоемся? Для экономии времени, так сказать. А то пока Джон вылезет, утро наступит.

Девушка внимательно выслушала доводы и ответила коротко и ясно:

— Нет.

Я нахмурился:

— То есть — нет? Раньше не возражала.

— Раньше я не помнила, что подобное неприлично. А теперь вспомнила.

— У тебя были проблемы с памятью?

— И сейчас есть. Она восстанавливается, но слишком медленно. Что-то вспомнила, что-то нет.

— Знаешь теперь, кто ты и как здесь оказалась?

— Нет. Перед глазами яркая вспышка и..., — девушка тряхнула головой.

— Не напрягайся, а то опять в обморок упадешь. Забей. Вспомнишь — расскажешь.

Шум в ванной в кой-то веки стих. Послышались шлепки босых ног, и в гостиную спустился крепыш, завернутый в простыню как в тогу.

— Хорошо держится? — хмыкнул я. — Не дай бог свалится.

— Бенни Хилл, блин... О, жратва! Извините, ребята, но ждать вас сил нет. — Последние два слова крепыш пробубнил с набитым ртом.

Кто не в курсе, на западе Бенни Хилл — аналог Петросяна. Но не в прямом смысле, а как ругательство для всех мамкиных комиков-юмористов.

— Ладно. Чарли, идем.

Мы поднялись в спальню. Девушка почему-то сталась у порога, я же принялся рыться на полках шкафа, выискивая самые длинные футболки. Нашлась одна подходящая — белая, с забавным рисунком страдающей от бессонницы лупоглазой совы с чашкой кофе в крыле. Надпись на русском гласила: "Хорошо студентом быть".

Подарок Джона на день рождения. Специально заказал эту прелесть из России, и хоть она пришла на три месяца позже, я несказанно обрадовался. Однако очень скоро выяснилось, что приятель немного ошибся с размером, и у меня осталось всего два выхода. Либо ходить как белый рэпер, либо положить в шкаф. С болью в сердце выбрал второй вариант. Зато теперь у Чарли появилась отличная ночнушка.

Положив футболку на кровать, вернулся к поискам и выудил из тряпичной глуби старые плавки.

— Вот, примерь. Вряд ли нормально сядут, но всяко лучше парашютов.

— Макс, обсуждать с девушкой трусики — неприлично, — в лоб заявила бродяжка.

— День назад ходила передо мной голышом, а теперь...

— А теперь вспомнила, что так поступать нельзя.

— Спать-то хоть вместе будем?

— Разумеется нет! — Чарли скрестила руки на груди и окинула меня уничижительным взглядом.

— Но...

— Никаких но, молодой человек.

Спустившись, плюхнулся на стул, наплевав на мокрые грязные джинсы, и подпер ладонями подбородок. Джон оторвался от смартфона и спросил:

— Все в порядке? Выглядишь так, словно у тебя бомбит.

— Потому что у меня и так бомбит!

— Да? — спокойно ответил друг и защелкал по виртуальной клавиатуре. — Почему?

— Чарли отшила.

— То есть?

— У нее с какого-то перепоя проснулись мораль и нравственность! Ведет себя как... как Лора!

— У-у-у... Все так плохо?

— Ага. Хуже только то, что нам опять придется делить кровать.

— М-да, не повезло. Кстати, совет на будущее — держи коня в узде и не вздумай клеить соседских девок в Айдахо. Иначе очень быстро женишься под дулом дробовика.

— И не собирался.

— Ну, это пока. После трех месяцев наедине с одними коровами начинаешь поглядывать на них... несколько иначе.

— Фу, чел!

Стейр осклабился и невозмутимо продолжил:

— А тебе придется еще хуже. Ведь рядышком будет маячить сочная сверхъестественная телочка. Только представь: Чарли в джинсовом комбинезоне и пропотевшей насквозь маечке, м-м-м... Сочувствую, бро. Но как бы конь не рвался с привязи, не клей соседских девок. Серьезно. Мой папа так женился на маме.

В кухню спустилась бродяжка — раскрасневшаяся, посвежевшая, с влажными локонами, и села поодаль. Как и Джон, она закуталась в простыню, но если у друга имелся веский повод, то на кой так наряжаться ей?

— Вы Древний Рим косплеить собрались? — хмыкнул я, насадив ломтик бекона на вилку.

— Щеголять в одной футболке неприлично, — ответила девушка таким тоном, словно я спросил, почему трава зеленая. — Особенно перед парнями.

— Да она ж тебе до колен...

— Все равно неприлично.

Мне осталось только покачать головой.

— Я включила тебе воду.

— Спасибо, — злобно брякнул в ответ.

— Пожалуйста, — не осталась в долгу Чарли.

Мы уткнулись в тарелки и замолчали. Гробовую тишину нарушали лишь позвякивания вилок, стук капель по крыше и пиликанье виртуальной клавиатуры на смартфоне крепыша. Друг так увлекся, что даже не доел ужин, а подобное за все время нашего знакомства еще не случалось.

— С кем общаешься? — спросила бродяжка.

— С Альвой.

— А кто это?

— Его девушка.

— Завидуй молча, — проворчал приятель. — Она сделала себе майку с Апокалиптикэль — совсем как у меня. Погляди.

Он сунул дисплей мне под нос и победоносно улыбнулся. Альва решила показать обновку на натуре — то есть, на себе — и сделала сэлфи, лежа на кровати. При этом и размер майки, и поза, и торчащие кружева лифчика четко давали понять — за Джона взялись всерьез.

— Видал?

— Подумаешь..., — я попытался скрыть зависть, но ни черта не получилось. — Вот как без майки пришлет — так и будешь выеживаться.

Стейр расплылся в ехиднейшей улыбке из возможных, сжал кулак и подвигал запястьем. Показал ему средний палец и поднялся на второй этаж.

После утомительной беготни, непосильной работы и ледяного душа горячая ванна — лучшее лекарство. Но то ли Чарли привыкла купаться в кипятке, то ли решила мне напакостить. Пришлось минут десять разбавлять воду холодной. После с превеликим удовольствием разлегся в ванне и блаженно зажмурился.

И если истерзанное тело наконец получило долгожданный отдых, то мозг как с цепи сорвался. Чаще всего возникал один и тот же вопрос — а если память полностью вернется? Кто Чарли на самом деле и чем занималась до нашей встречи? Быть может она профессиональный киллер или маньяк? Вдруг ее руки по локоть в крови, а милая и добрая она лишь потому, что забыла как убивать и калечить?

Сперва бродяжка вела себя как откровенная дикарка, теперь начались игры в недотрогу, а дальше-то что? Насколько опасны белые пятна ее памяти? Какие темные сущности могут затаиться на дне подсознания, ослепленные пресловутой вспышкой?

После нескольких минут терзаний и сомнений начал воображать ее голенькой, и от этого стало только хуже. Как ни пытался настроиться на волну скандалов, интриг и расследований, все заканчивалось одним и тем же. Пришлось вылезать и шлепать в спальню за чистой одеждой. Натянув шорты и футболку, вернулся в кухню. Чарли уже спала, окуклившись в одеяле, Джон склонился над альбомом и старательно водил карандашом по листу.

— Что рисуешь? — спросил я, взяв из холодильника лимонад.

— Завтра узнаешь.

— Альву свою, небось? В образе Апокалиптикэль?

— Не, — друг качнул головой. — Вещи собрал уже?

— Утром начну.

— А колледж?

— Пропущу. Только отмажь перед Андерсеном, ок? Соври, простудился, мол, вчера, захворал совсем, справку через недельку принесет.

— Ноль проблем. О, слушай, а давай через неделю скажу, что ты скончался в денверском госпитале от обострения. Инсценирую, так сказать, твою смерть. И все вопросы сразу отпадут, и враги докучать не будут.

— Как ляпнешь... ладонь сама к лицу тянется.

— А чего? В "Очень странных делах" труп пацана заменили резиновой куклой, и все схавали.

— Забей. — Я зевнул. — Ладно, пора на боковую. Спокойной ночи и все такое.

— Коня выгулял?

— Че? Это какой-то особенный айдахо-юмор или где?

— Понимаешь же все прекрасно. Если не выгулял — я с тобой спать в одной кровати не буду.

— Ну и дрыхни на полу, коневод хренов!

От досады и злобы сон не шел, как ни старался — даже овец считал. Но очень скоро овцы куда-то исчезали, а вместо них через вымышленный забор начинали прыгать Чарли — то в одной лишь футболке, то в джинсовом комбинезоне на голое тело, то вовсе без него.

Как так можно вообще? После всех этих липовых похорон, чудесных спасений и гляделок под проливным дождем меня отшили как плешивого пса! Да, на близость особо и не рассчитывал, но на обнимашки под теплым одеялом очень даже. А теперь меня и вовсе игнорируют с упорством монашки. Отстой.

И тут злоба сменилась самобичеванием. А кто я вообще такой, чтобы обниматься с Чарли? Она — сверхчеловек, возможно прилетевший с далеких звезд, а я? Обычный студент, коих миллионы. Достоин ли я богини? Что если она летела к какому-нибудь супергерою, но случайно угодила в мою плебейскую халупу?

Да что ж такое-то... Поняв, что из-за не выгулянного коня заснуть не получится, встал и приступил к сборам. Чем быстрее завтра свалим — тем лучше, а прикорнуть можно и в автобусе. Побросал в старую спортивную сумку минимум необходимого, глянул на часы — прошло сорок минут. Сна ни в одном глазу. Что делать? Очевидно — сгонять за маком и посидеть в сети, порисовать или поиграть во что-нибудь.

Ноут все еще лежал в рюкзаке внизу. Осторожно, чтобы никого не разбудить, открыл дверь и на цыпочках добрался до лестницы. И тут услышал с кухни тихий, едва различимый разговор.

— Ты мне нравишься, — произнес Джон.

— Ты мне тоже. Еще.

Сперва подумал, к приятелю приперлась Альва — роман у них развивался быстро, а жила она через дорогу — почему бы не зайти поболтать? Но голос явно принадлежал Чарли. С холодом в груди подкрался поближе, сел на корточки и напряг слух.

— У тебя красивые волосы.

— И?

— И глаза.

— Просто красивые?

— Ну... это самое... большие и бездонные, как озера.

— Перебор.

— Да? Извини.

Это точно была бродяжка. Меня аж перекосило всего. Встав на четвереньки, вытянул шею и заглянул в щель между второй ступенькой и перекрытием этажа. Меня в такой позиции заметить невозможно, зато я прекрасно видел все происходящее в кухне. Предатели сидели напротив и нежно пялились друг на друга. Чарли подалась вперед, накрутила локон на палец и кокетливо захлопала ресницами.

Приятель... Хотя, какой он мне приятель... Брут краснел и пыхтел, пряча взгляд и посматривая на смартфон. Ах ты ж кобель, двух сразу обработать решил. Ну Стейр, ну удивил... Как же умело обвел меня вокруг пальца, прикидываясь неумехой и стесняшей в общении с девушками. А на деле... Волосы красивые, глаза бездонные... Казанова хренов.

— Продолжай, — томно шепнула Чарли.

— Отлично выглядишь сегодня! Может... это самое... сходим куда-нибудь?

— Еще раз. Без этого самого. Увереннее, Джон. Иначе ничего не добьешься.

Офигеть просто. И после всего произошедшего она выбрала его? А мне затирала про неприличности? В голове не укладывается...

— Ты сегодня такая красавица, — пролепетал предатель.

— А вчера была уродиной?

— Э-э-э... А, понял. Ты сегодня просто сверкаешь!

— Ух ты! — Чарли удивленно вытаращила глаза и хохотнула, но тут же захлопнула рот ладонью и покосилась на лестницу. Я в последний миг успел спрятать голову. — Ничего себе. Годный экспромт.

— Надо больше играть в визуальные новеллы.

— Не отвлекайся.

— Ладно. Знаешь, у нас много общего, и я тут подумал... давай в кино сходим?

— Слишком расплывчато. Надо конкретнее. Например: "Тебе же нравятся комиксы? В выходные будет выставка-распродажа, сходим?".

Гора с плеч свалилась. Джон просто тренируется на Чарли подкатывать к Альве. Ложная тревога. Я разжал кулаки, даже не почувствовав, как ногти все это время впивались в мозоли.

Услышав шаги, мнимые влюбленные шустренько отсели подальше и сделали вид, будто каждый занят своим делом. Крепыш уставился в смартфон, бродяжка — в разбитое окно, хотя из-за пленки и скотча ни черта не могла увидеть, кроме бликов фонарей.

— Не спится? — дрогнувшим голосом спросила Чарли.

— Не. Конь с привязи рвется.

Приятель хрюкнул, я расплылся в улыбке. Айдахо-юмор тащит, особенно если один собеседник в теме, а другой вообще ничего не понимает. Однако девушка быстро нас раскусила и фыркнула:

— Конь? Думаю, максимум чихуахуа.

Я нахмурился. Друг начал откровенно ржать. Дабы не быть опозоренным еще больше, решил сменить тему:

— Кстати, выезжаем завтра в десять. Свои шмотки собрал, утром сбегаю к миссис Шелберг и прикуплю тебе чего-нибудь.

— Сходить с тобой?

— Твои штаны и кроссовки мокрые и все в грязи. А сменных нет. Сам справлюсь.

— Хорошо.

— Спокойной ночи всем еще раз. Надеюсь, последний.

Всю ночь просидел в фотошопе, до нытья в запястье водя стилусом по графическому планшету. И аккурат к открытию "Тайн Востока" нарисовал Чарли в виде карты для "Hearthstone". А вдруг в "Blizzard" увидят и пригласят на работу без диплома и портфолио?

Бродяжка предстала в красной колдовской робе с соблазнительным вырезом, показывая зрителю дули и надменно ухмыляясь. Редкость — легендарная (как-никак заслужила, где еще такую найдешь?), атака... пусть будет 7, лупить умеет знатно. Здоровье — 4, ибо постоянно падает в обмороки и вообще ведет себя странно. Количество маны для призыва... допустим, тоже 7. Название — Невероятная Обломщица, и две механики на выбор:

Неприлично! — замораживает выбранное существо и накладывает эффект немоты.

Ухади! — возвращает выбранное существо в руку соперника. С помощью телекинеза, разумеется.

Подумал немного, усмехнулся и добавил третью — предсмертный хрип: съедает случайное существо на столе. Полюбовался художеством, сохранил и пошел одеваться. Автобусы в Денвер ходили каждые два часа — даже если опоздаем на десять, долго ждать не придется. Завтракать не стал — кусок в горло не лез перед отъездом (а по факту — бегством) фиг знает куда, пусть даже в этом фиг знает где живут родители лучшего друга. Умылся, побрился, богу помолился и нырнул в прохладное туманное утро.

— О, Макс! Привет-привет, заходи! — Миссис Шелберг подскочила ко мне, взяла под руку и повела к прилавкам. — Хочешь купить что-нибудь к осени? Или сделать подарок девушке?

Хозяйка подмигнула и гортанно рассмеялась.

— Второе, — я вяло улыбнулся и прежде чем она выпучила глаза и зашлась в поздравлениях, добавил: — Но эта девушка — сестра.

— А-а, вон оно что! Понятно-понятно! Разумный выбор. Осень в России очень холодная, почти такая же, как зима, а один мой друг как раз прислал симпатичную курточку. Веришь или нет, отложила ее специально для вас. Знала, что перед отъездом красотка захочет прикупить отличные вещи по низким ценам!

Уж что-что, а впаривать барахло миссис Шелберг умела, как никто другой.

— Кстати, где она?

— Э-э-э... билеты заказывает.

— Ну ничего, я ее помню, а мой глазомер сбоев не дает! Так вот, мой друг работает в авиационном музее, и у них продаются такие прелести. Оцени, — женщина сняла с вешалки стилизованную куртку пилота — приталенную, коричневого цвета, с меховой подкладкой и воротником. Без каких-либо знаков и нашивок, но для сувенира очень даже качественную.

— Сидеть будет как на заказ сшитая! Теплая, хоть весь декабрь носи. Даже в России.

— Сколько?

— Ой, — миссис Шелберг схватилась за сердце и театрально зажмурилась. — Для тебя — почти задаром! Какая-то жалкая сотня!

Куртка мне понравилась, а цена — не очень, но торговаться с хозяйкой дело бессмысленное и бесполезное. Скинет максимум десятку, а времени и нервов сожжет на тысячу.

— Заверните. Еще пачку носков, пару джинсов, две пары кроссовок и белье.

— Вот! — толстушка показала большой палец. — Сразу видна деловая хватка! Коль выпал шанс — затаривайся под завязку!

Из магазина вышел с солидным клетчатым баулом и без пяти сотен на карте. На первое время хватит, а остальное докупим на месте. Как говорится: чем легче кладь — тем сподручнее сваливать.

Когда до крыльца оставались считанные ярды, позади коротко взвыла сирена, хотя буквально полминуты назад я оглядывался и улица была пуста.

От неожиданности чуть не выронил ношу. Долбанный коп! Как ему удается столь внезапно подкрадываться, словно материализуясь из воздуха? Или он тоже умеет телепортироваться, причем вместе с тачкой?

"Крейсер" замедлился, Брэдли опустил стекло и спросил:

— Все в порядке, мистер Фэйд?

— Да, — выпалил я, словно меня обвинили в каком-то мерзком преступлении. — А что?

— Ничего. Просто интересуюсь, не нужна ли вам помощь. В последнее время в городе всякое случается.

— Неужели?

Шериф кивнул:

— Вчера вечером в отдел прибежал парнишка. Молодой совсем, а виски седые, представляете? Судя по документам, работает в карьере Уинфри. Такое рассказывал... прямо фантастика какая-то! Пришлось отправить его в Денвер на экспертизу. Мало ли... Работа ответственная, поезда водит, как-никак.

Обледеневшее сердце упало в желудок и завертелось юлой. Я сдавленно улыбнулся и пробормотал:

— Ну-у-у... Переутомился, наверное, раз работа ответственная. Вот и померещилось невесть что.

— Тоже так думаю. Ни наркотиков, ни алкоголя в крови не нашли. Но бедняга в таком стрессе, что аж самому не по себе. Хотите узнать, о чем он рассказал?

— Э-э-э... Извините, спешу. В колледж опаздываю.

— Подвезти?

— Нет, спасибо. До свидания.

Коп кивнул и укатил, а я влетел в дом, прижался спиной к двери и смахнул со лба холодный пот.

— Чел, за тобой чупокабра гналась? — спросил Джон.

Друг сидел за столом в кухне, перед ним лежал раскрытый альбом.

— Хуже. Шериф Брэдли опять пристал. А ты почему не на учебе?

— Пропущу первую пару, вас заодно провожу. Собирайтесь, времени осталось мало.

Миссис Шелберг не обманула — летная куртка сидела на Чарли изумительно. Точно так же Чарли смотрелась в обновке. Я невольно задержал на ней взгляд, и тут же получил:

— Макс, пялиться неприлично.

— Пожалуйста, — проворчал в ответ.

Рюкзак с электроникой на плечи, сумки в руки и вперед к приключениям. Ощущения были довольно странные — после всего пережитого я не очень-то и волновался, но с другой стороны, покидать ставший родным дом и ехать к черту на кулички не очень-то приятно. Радовало лишь то, что спутница стала более-менее вменяемой, иначе поездка превратилась бы в настоящий ад. А еще в душе теплилась надежда на скорое возвращение, хотя никаких предпосылок к тому не виднелось и на горизонте. Возможно, скрывшись от пристального внимания всяких сверхъестественных существ, удастся как-то решить проблему. Например, попросив помощи у отца. Но все это — дела десятые, сперва необходимо благополучно добраться до цели.

Большой белый автобус подъехал к станции. В Денвер вместе с нами собралось человек десять, свободных мест было навалом. Мы взяли билеты и вышли на посадку. И только тогда Джон протянул мне сложенный вдвое листок. На обложке красовался наш колледж на берегу озера, а на развороте приятель нарисовал всех троих: себя, меня, а посередине Чарли. Внизу стояла размашистая подпись.

— Красота какая, — выдохнула бродяжка. — Как фотография.

Стейр смущенно махнул рукой.

— Учти, бро, это не просто открытка бабушке. Покажешь ее моему папаше — так он поймет, что вы именно те, о ком я говорил. Но не суй ему в руки, а раскрой как удостоверение. Это тоже условный знак.

— Так вот ты в кого такой, — хмыкнул я.

Крепыш протянул руку.

— Удачи. Надеюсь, еще свидимся.

Я обнял Джона и похлопал по спине. Пока загружал вещи в багажный отсек, Чарли давала ему последние наставления:

— И помни: главное — уверенность. Любая чушь прозвучит круто, если говорить твердо и решительно.

— Этим все политики и пользуются, — прокомментировала проходящая мимо бабулька.

Вот и все. Я коснулся лбом холодного стекла, провожая взглядом родной и милый Сент-Круз. Будет очень не хватать его умиротворенности и музейного спокойствия. До свидания тетя Мун, миссис Шелберг, Лора... А ведь она даже не знает, что мы сбежали. Остается надеяться, у нее все удачно сложится с мистером Андерсеном.

Джон и Альва — держу за вас пальцы. Пока, ребята из группы, преподаватели и все, кого я знаю или мог бы узнать. Буду скучать.

Леса за окном сменялись полями, поля — лесами. Колеса наматывали пыльные мили, увозя нас все дальше от дома. В кармане пиликнул смартфон — пришло сообщение от Стейра, да не обычное, а с фото. Крепыш сидел на диване, бледный как мел и с вытаращенными глазами. Рядом, обняв парня за шею, вальяжно развалилась Маска. Судя по ракурсу, сэлфи сделала именно она. Надпись на снимке гласила: "Далеко собрались?".

Глава 12

— Остановите автобус! — во всю глотку заорал я, вскочив с кресла.

Крик в безмолвном салоне так испугал водителя, что тот незамедлительно ударил по тормозам. Пассажиров кинуло вперед, автобус слегка занесло, но, к счастью, никто не пострадал.

— Какого лешего, парень?! — пожилой усатый мужчина в синей фуражке схватился за сердце.

— Утюг забыл выключить! Извините...

Схватив Чарли за руку, чуть ли не бегом пронесся меж кресел под неодобрительные взгляды и гневный шепот. Забрав вещи, мы двинулись вдоль дороги. Велел спутнице вытянуть руку, а сам достал смартфон и набрал друга. После первого же гудка ответил гремящий металлический голос, в котором отчетливо слышалась насмешка:

— Уже возвращаетесь?

— Где Джон? — процедил сквозь стиснутые зубы. Меня раздирало от ярости, но тварь на том конце это лишь веселило.

— Секунду. Дорогой, возьми трубочку!

Послышалось шуршание, всхлип и тяжелое дыхание.

— Макс, беги! — хрипло выдавил крепыш.

— Не слушай его. Если не вернешься к полуночи, возьмусь за всех, кто тебе дорог. Начну, пожалуй, с Лоры.

— Мразь! Не знаю кто ты, но я найду тебя и убью!

Маска хрипло расхохоталась:

— Поаккуратнее со словами, молодой человек.

И отключилась.

Я сжал кулак с такой силой, что смартфон чуть не треснул. Чарли коснулась моего плеча и произнесла:

— Мы справимся, обещаю. Я защищу вас.

— Уж постарайся.

За час мимо просвистел десяток машин, но ни одна даже не сбавила скорость. Автобус успел отъехать на приличное расстояние от Сент-Круза и пешком, да еще с сумками мы бы ни за что не успели к полуночи. Я шел из последних сил, чувствуя как пекутся легкие на медленном огне. После вчерашних раскопок каждый шаг давался как Русалочке на суше, но Джона я бросить не мог.

— Передохни.

— Времени нет.

— Да стой ты, — девушка схватила меня за руку. — Сейчас все будет, успокойся только.

— Что будет?

— Увидишь.

Тут из-за поворота неспешно выкатил видавший виды грузовичок годов этак шестидесятых. В кузове лежала толстенная связка бревен, за рулем сидел дедок — такой же старый, как и автомобиль. Усатый, в соломенной шляпе и джинсовом комбинезоне — этакий типичнейший реднек, только с электронной сигаретой в зубах.

Он тоже не обратил на нас никакого внимания, как вдруг грузовик стал резко замедляться. Водитель нахмурился, завертел головой, разглядывая приборы, принялся давить на газ, но машина наотрез отказалась слушаться. Еще бы — несколько тонн дерева и металла висели в четверти дюйма от дороги. Поэтому к нам авто не подъехало, а буквально подлетело и замерло, ведомое таинственной силой бродяжки.

— Что за чертовщина! — ругнулся старик. — На спидометре тридцатка, двигатель пашет как вол, а я стою!

— Наверное, поломалось что-то, — с милейшей улыбкой ответила Чарли и добавила: — Мой парень вам все починит.

— Чего? — удивился я. — Я же не...

— Подними и опусти капот — и все, — прошипела девушка краем губ, продолжая улыбаться.

— Да? — дедок смерил меня скептическим взглядом и хмыкнул. — Ну пусть попробует.

— Только выключите все, — попросила Чарли, и только тогда я заметил капельку крови под носом и льющийся ручьями пот.

— Ну, как скажете.

Реднек-вейпер провернул ключ, рокот мотора смолк, и бедняга наконец смогла поставить машину на дорогу. Сделай она это при работающем двигателе, и грузовик умчал бы в кювет к чертовой бабушке. Я в свою очередь сделал о чем велели — поводил ладонями над пышущим жаром нутром, хлопнул капотом и показал большой палец. Старик усмехнулся, завелся и выронил парилку изо рта.

— Работает! Ничего себе, да у тебя золотые руки, парень!

— Подбросите до города? — спросила Чарли.

— Конечно! Без вас я бы все сроки сорвал! Забирайтесь, в кабине полно места.

Тут дедок немного приврал. Нам пришлось практически вжаться друг в друга, чтобы уместиться на сиденье. Но я ничуть не возражал — еще бы дверная ручка в бок не впивалась и вообще кайф. Когда еще побудешь с бродяжкой так близко без всех этих укоров о неприличном поведении?

Решив немного понаглеть, обнял ее за плечо. В ответ на хмурый взгляд с улыбкой произнес:

— Так удобнее.

— Куда путь держите? — спросил дед.

— В Сент-Круз.

— Путешествуете?

— Были на отдыхе, возвращаемся вот.

— А где отдыхали?

Вот же назойливый старик. Впрочем, я прекрасно понимал, на что подписываюсь. Пожилые люди ой как любят поболтать, а водители грузовиков — больше всех. Попутчики редкие, ехать далеко и скучно, не с бревнами же болтать?

— В Калифорнии.

— Хах! Кто ж в Калифорнии со своей девкой-то отдыхает? С девкой в Калифорнию — это как с углем в Ньюкасл, — заявил водитель и бодро расхохотался. — Эх, молодость-молодость.

Нам оставалось только вяло улыбнуться.

— Вот помню я, да в ваши годы..., — и пошло-поехало.

Как оказалось, обратная связь старику сто лет не нужна — вполне достаточно молчаливых слушателей. С расспросами он больше не приставал, а только тарахтел о своих любовных приключениях и немного о службе во Вьетнаме. Но вместо историй об ужасах той войны, в деталях поведал о проститутках в Сайгоне.

— Ты как? — едва слышно спросил я.

Ухо Чарли находилось в дюйме от моего рта, поэтому она прекрасно слышала все, о чем я говорил — пусть даже очень тихо.

— Рыть могилу не придется.

Так, а это у нас что такое? Она вспомнила чувство юмора или сердится из-за похорон? Может, и вся эта "неприличность" оттуда течет?

— Извини, конечно, но у тебя сердце не билось, и ты не дышала.

— И надо сразу же закапывать?

— Мы были напуганы до смерти!

— И постарались поскорее замести следы?

— А если бы..., — я прикусил язык и вздохнул. Оправдания — совсем не то, что хотела услышать подруга. — Прости.

— Ничего. Все в порядке. В следующий раз просто брось меня под ближайшим кустом.

— Я никогда тебя не бросал! — прорычал я. — И не брошу!

— Уже ругаетесь, голубки? — усмехнулся водитель. — Когда моя Марта начинает выпендриваться — отправляю ее погостить на денек к родственникам. — Он выдержал паузу и зарядил панчлайн: — В хлев к свиньям! Ха-ха-ха!!

От громогласного хохота зазвенели стекла. Чарли поежилась, как бы невзначай оттолкнув меня плечом. Да и хрен с ней, строит тут из себя королеву. Отвернулся и уставился на дорогу, делая вид, будто рядом торчит мешок картошки. Даже руку с плеча убрал, хотя из-за этого ручка дверцы больнее впилась в бок.

Дальше ехали молча, под бормотание и смех дедка, то ныряя в лес, то выныривая на небольшие сочные поля, где в изобилии паслись коровы — возможно, тоже чьи-то родственники. Тучи медленно наливались свинцом, время от времени роняя лишнюю влагу. Вдали виднелись заснеженные пики гор, окруженные последней в этом году зеленью. Я бы назвал все это тревожной красотой. И не только из-за собственных ощущений, но благодаря подозрительному спокойствию и умиротворению, которые предвещают самые страшные и разрушительные бури.

Надо говорить, что так и вышло?

Когда мы выехали на очередной открытый участок, заметили вдали подозрительного типа. По мере приближения подозрения только усиливались, а потом и вовсе стало не по себе. Он стоял прямо посреди дороги — высоченный и мускулистый, словно сбежавший с соревнования бодибилдеров. На вид лет тридцать, но стриженые полубоксом волосы белы как снег. Ширине челюсти позавидует сам Терминатор, на горбатом носу старый рваный шрам, но самое удивительное — глаза. Желтые, горящие, с вертикальными как у ящера зрачками. Одет в камуфляжные штаны с широким кожаным поясом и черную шинель со стоячим воротником.

Старик ругнулся и посигналил, но амбал и бровью не повел. Попытки спугнуть его ревом движка тоже ни к чему не привели. Пришлось останавливаться. Не успел дальнобой высунуться в окно и обозвать типа наркоманом, как тот шагнул к машине, схватил за радиаторную решетку и швырнул прочь с дороги. Тяжеленный грузовик крутануло словно игрушку, крепежи сорвало, и бревна покатились во все стороны.

Он замер на обочине, свесив правое колесо. Седой мужик тут же врезал в борт голой пяткой, и мы не перевернулись лишь из-за вмешательства Чарли. Она выровняла машину, после чего выскочила из салона и взмахнула руками. Переевший стероидов незнакомец в тот же миг подлетел на высоту пятиэтажного дома, да там и остался.

Бродяжка вытаращила глаза и тряхнула головой, я сам не поверил в увиденное. Амбал вместо превращения в мясную лепешку преспокойно висел в воздух, а холодный осенний ветер развевал его шинель подобно плащу.

— Неплохо! — проревел он и стукнул себя кулаками в грудь. — Но я могу лучше.

Седой кувыркнулся и щучкой нырнул к земле, со свистом разрезая воздух. Чарли прыгнула к дороге, уводя качка подальше от грузовика. Он врезался в асфальт словно метеорит, подняв волны грязи и пыли. В последний миг бродяжка успела заслониться сведенными предплечьями, но ее протащило ярдов десять — столь сильным вышел удар. Я отчетливо видел очертания силового щита в паре футов от девушки — комья земли и серые облака обтекали невидимую полусферу.

Здоровяк тем временем преспокойно взлетел и завис невысоко над землей, с интересом наблюдая за противницей.

— Первая кровь! — хохотнул он.

Чарли смахнула алую каплю из-под носа. После всех маневров с машиной она явно устала и долго не продержится. Надо помочь, но как? Потормошил деда за плечо — у дальнобоев, а особенно у реднеков-дальнобоев в бардачках частенько лежали всякие полезные в дороге штуки. Например, дробовики или револьверы. Но старик не отвечал, а шишка на лбу размером со спелую сливу толсто намекала, в чем причина его неразговорчивости.

Хорошо хоть жив остался — сопел как миленький. Пришлось самому рыться в бардачке. И — о чудо — отыскал там такую бандуру, какую никогда прежде и в кино не видел. Да что там в кино — даже в видеоиграх! Поэтому мысленно окрестил найденную вундервафлю истребителем слонов. Шутка ли — в дуло этого револьвера можно два пальца просунуть, ствол длиной в половину предплечья, а взводить курок пришлось левой рукой. Зато против такого амбала — самое оно.

Я высунулся из кабины, взял гада на мушку и крикнул:

— А ну вали отсюда!

Он повернулся ко мне и сощурил змеиные глаза.

— Руку не сломаешь?

— А ты дай повод проверить!

— Легко.

Седой коршуном ринулся к грузовику. Чарли помчала ему наперерез, но взрыв оттолкнул ее слишком далеко, летающий черт схватит меня гораздо быстрее. Положив ствол бандуры на согнутый локоть, до упора потянул правую руку вниз, абы как прицелился и спустил скобу.

Грохотнуло как майской ночью в горах, тяжеленная машина качнулась на рессорах и едва не сползла в кювет. Я мгновенно оглох и закашлялся в заполонившем кабину дыму. Когда ветер сдул белые клубы, незнакомец завис напротив меня. Огромную дыру в животе он, казалось, вообще не замечал. И вскоре я понял почему. Растекшаяся по кубикам пресса кровь медленно полилась вспять, как в перемотанном назад видео. За считанные секунды она полностью всосалась в рану, края стянулись, а на месте смертельной для любого человека дыры осталась белая звездочка шрама.

Мужик хлопнул по ней ладонью и рассмеялся.

— Неплохая попытка. А теперь моя очередь.

Если бы не Чарли, мне бы точно настал конец. Нетрудно представить, что способен сделать с тощим студентом такой-то буйвол. Бродяжка схватила его и пропахала поле как плугом на добрую сотню ярдов. Когда он вылез из бороны, его лицо напоминало окровавленный череп. Пара мгновений — и все зажило. Росомаха фигов.

Попытался пальнуть еще раз, но вундервафлю заклинило. Если драться бессмысленно, надо сваливать. Перетащив деда на пассажирское сиденье, сел за руль и принялся проворачивать ключ. Мотор давал несколько оборотов, чихал и замирал — и так каждый раз. А амбал не торопясь шагал в нашу сторону, хрустя костяшками. И тут я заметил в зеркале заднего вида разбросанный поблизости груз.

— Чарли, бревна!

Девушка благодарно кивнула и подняла над собой сразу пять стволов. Один за другим, как копья из баллист, они устремились во врага. Первое Седой отбил, от второго уклонился, третье же осадным тараном врезалось в грудь и отшвырнуло его аж до кромки леса. Мы выиграли немного времени, и я продолжил дергать ключ, стирая пальцы в кровь и ломая ногти. Движок упорно отказывался заводиться. Ни ругань, ни мольбы не помогали.

— Макс...

— Да?

— Сейчас я перенесу тебя так далеко, как только смогу. Приземлишься — беги без оглядки. Постараюсь задержать его подольше.

— Нет! Ты едва на ногах стоишь!

Девушка и вправду пошатывалась словно пьяная. Она стояла ко мне спиной, но я видел кровь на шее и волосах.

— Не спорь. Зачем умирать двоим?

Я не ответил. Но не потому, что не нашел слов. Слов имелось в избытке, весь матерный запас уже дважды озвучил. Просто качок остановился шагах в ста от нас, широко расставил ноги и принялся водить ладонями от себя и обратно, как в каком-то извращенном тайцзицюань. Змеиные глаза запылали, вертикальный зрачок полностью исчез в золотом сиянии. Глядя на эти пассы, я ощутил небывалую легкость в теле — почти невесомость, и не я один. Бревна, бандура, освежитель воздуха на зеркале, мои собственные волосы и прочие предметы взмыли невысоко над землей и застыли. Выглядело все это впечатляюще и чертовски стремно, я буквально лишился дара речи.

— Макс! Не смотри!

Зря Чарли это сказала. Теперь просто не мог не посмотреть. А случилось вот что: перед грудью здоровяка появилась крохотная золотая точка, в мгновение ока выросшая до размеров бейсбольного мяча. Он схватил ее, ничуть не боясь обжечься (хотя фигли — все равно заживет), и направил на нас. Из сверкающего подобно солнцу шарика с ревом лесного пожара ударил луч слепящей энергии. От нее исходил такой жар, что трава под лучом в мгновение ока обратилась в пепел, а земля спеклась. Протуберанец врезался в выставленный Чарли щит, из места соударения во все стороны брызнули молнии, как из катушки Теслы, резко запахло озоном, от рева пламени и треска электричества невыносимо заболели уши.

Очевидно, амбал надеялся на быструю победу, и внезапное сопротивление его сильно разозлило. Он оскалился, зарычал, глаза полыхнули с утроенной яркостью, однако невидимая преграда медленно, но верно наступала, откусывая от луча фут за футом. Каких усилий это стоило Чарли — невозможно вообразить. Но девушка держалась из последних сил, даже когда вокруг начал закручиваться смерч из синих и золотых сполохов. Он затягивал в себя все и перемалывал в труху, когда же ничего "съедобного" поблизости не осталось, стал сдирать пласты земли и всасывать низкие тяжелые тучи. Мне очень повезло находиться в эпицентре бушующего ада, где царило удивительное спокойствие, будто само время застыло. Может, так и было, но длилось все очень недолго.

Раздался хлопок, грузовик сильно тряхнуло, смерч растворился в небесной серости, оставив после себя идеально ровное отверстие в тучах, сквозь которое ударил столб солнечного света. Поле боя превратилось в выжженную проплешину (таким оно стоит и по сей день, без единой травинки), в центре которого лежала бродяжка. Седой с довольной ухмылкой приближался к ней, намереваясь закончить грязное дело. Я ничего не мог ему противопоставить, целая танковая рота вряд ли могла его остановить.

Тем не менее, я сжал еще горячий ствол бандуры как дубинку, выскочил из кабины и встал между девушкой и уродом в шинели, занеся руку для тщетного и определенно последнего удара. Поступить иначе попросту не мог. Не знаю почему, но Чарли никогда не сомневалась, рискуя жизнью ради меня. Пришла пора отдать должное ее храбрости и самоотверженности.

— Мне нужна она, — пробасил великан. Лишь стоя перед ним, понял, насколько же он огромен. Сущий шкаф из крови и плоти. — Не ты.

— Обойдешься...

Да, мой голос дрогнул. Дрожали колени, веки, пальцы, но это не главное. Главное, я не сдвинулся с места ни на миллиметр. Не отступил. Не бросил товарища в беде. Только это имеет значение.

— Тогда придется убить тебя.

Облизнул пересохшие губы и бросил прямо в нахальную рожу:

— Валяй!

Он резко подался вперед, вытаращил зенки и заревел, оскалив пасть. Я дернулся как от удара током, но подошвы пыльных кроссовок остались там же, где и раньше. Ни шагу назад.

Здоровяк скрестил руки на груди и расхохотался.

— Меня зовут Комбат. Ты еще услышишь это имя.

Сказав это, странный тип пулей взмыл в небеса и исчез в тучах.

От нахлынувшей волны облегчения пальцы разжались сами собой. Слава богу, только пальцы. Подскочил к Чарли, приподнял голову и погладил по ледяным щекам. Она открыла красные из-за лопнувших сосудов глаза и попыталась улыбнуться, но выглядело это как гримаса боли.

— Ты как? — едва слышно пролепетала бродяжка.

— В порядке. А ты?

— Лопата не понадобится, — она закашлялась, и я далеко не сразу понял, что это смешок. — Почему ты не ушел? Тебя могли убить.

— Тебя тоже. Поэтому и не ушел. Ты мой друг, а друзей не бросают.

Чарли сжала мою ладонь и зажмурилась.

— Хочу кушать...

— Матерь божья! — раздалось позади.

Из кабины выбрался старик, потирая лиловую шишку. Увидев оброненный мной ствол, поднял и прислонил ко лбу.

— Теплый... Какого черта тут произошло?

— Ураган, — соврал я. — Внезапно налетел и...

— А где мои бревна? — дедок вытаращился на пятак голой остекленевшей земли, где не осталось ни щепки, ни кусочка коры.

— Э-э-э... ветром сдуло.

— Дьявольщина... Хорошо хоть груз застрахован. Сами-то целы? Девка вся в крови, сейчас аптечку достану.

Пока старик пытался завести машину, я стирал с бледного лица кровь смоченной в перекиси ватой. Чарли лежала смирно и глядела на дыру в тучах с оплывшими, истрепанными краями.

— Макс?

— М?

— Спасибо.

— Пустяки. Ты спасаешь меня, я спасаю тебя.

— А если бы я не спасала тебя, ты бы спас меня?

Ответил сразу, ничуточки не сомневаясь:

— Да.

В тот же миг движок наконец перестал чихать и завелся. Старик осторожно выехал из кювета и помог положить Чарли в кузов. Я сел рядом, привалился спиной к борту и положил голову бродяжки на колени. Поле боя медленно уползало вдаль, но война только начиналась.

Глава 13

К городу подъехали в половине третьего. Едва миновали дорожный знак с надписью "Добро пожаловать в Сент-Круз", в кармане зазвонил смартфон. Кто говорит? Слава господу — Джон.

— Вы как? — с ходу крикнул он.

Я взглянул на мирно сопящую Чарли и ответил:

— Более-менее. А ты?

— Маска только что свалила! Сказала, чтобы из города ни-ни и растворилась в воздухе. Вот сразу тебя и набрал.

— Не ранен?

— Знаешь, она вела себя довольно учтиво.

— Чел, у тебя стокгольмский синдром.

Джон усмехнулся:

— Да нет, говорю как есть. Не била, не пытала, даже не оскорбляла.

— И чем же вы занимались все это время?

— Ну... я сидел на диване как вкопанный. Она валялась рядом и копалась в моем телефоне.

Я нахмурился и переспросил:

— Валялась?

— Ну... привалилась ко мне спиной. Иногда клала голову на плечо. Наверное, чтобы не удрал. Знала походу, что когда девушка так близко, я превращаюсь в камень (get stoned — кто в курсе английских идиом, тот оценит шутку. прим. авт.)

— Про меня и моего отца ничего не спрашивала?

— Нет.

— Фигня какая-то. Так, подожди. Сэр! — застучал кулаком по кабине. — Остановитесь вон у того дома, пожалуйста!

— А? — старик высунулся в окно и пустил клуб пара.

— У этого дома тормозните!

— Может в больницу сразу?

— Не надо, спасибо! Если что — сами вызовем.

— Как знаете.

Грузовик замер у крыльца, я передал водителю вещи, потом осторожно спустил Чарли. Джон к тому времени выбежал из дома и помог с разгрузкой.

— Еще раз огромное вам спасибо.

Дедок ухмыльнулся как Попай и протянул мозолистую ладонь. С удовольствием пожал ее и отнес бродяжку на диван.

— Это кровь? — удивленно пробормотал крепыш, указав на засохшую корочку под носом. — Во что опять вляпались?

Пришлось рассказать во всех подробностях, благо воспоминания были свежи и ярки. Впрочем, они не потускнели до сих пор. Ни одно из них.

Уже с первых секунд рассказа челюсть приятеля отвисла, а глаза округлились. Он так и простоял в полнейшем ступоре до окончания истории, а затем стремглав рванул в кухню и принялся выставлять на стол солонки, перечницы и прочую мелкую утварь.

— Что ты делаешь?

— Сопоставляю и анализирую, — с умным видом заявил друг. — Нам срочно нужна доска с булавками и моток крепких ниток.

Доска с булавками — довольно клишированный инструмент, используемый для наглядного отображения хода расследования во всяких дешевых фильмах/сериалах про полицейских и частных сыщиков. На оную доску булавками прикалываются фотографии подозреваемых или важных улик, а крепкими нитками показывается взаимосвязь между ними. Выражение "куда ниточка приведет" — как раз оттуда.

Но никаких досок у меня не было, поэтому Джону пришлось довольствоваться столом и всякой мелочевкой, включая остатки жратвы из холодильника.

— Итак, обобщим все, что знаем на данный момент, — он поправил очки и со стуком поставил в центр стола банку сахара. — Это ты.

— Почему я сахар?

— Ты же такой сладенький!

Показал крепышу средний палец, тот хохотнул.

— Продолжим. Вся эта сверхъестественная дичь началась с появления Чарли, — приятель пододвинул к сахару жестяную банку от чая, в которой я хранил кофейные зерна. — Это наша бродяжка. Почему я выбрал именно эту банку? Потому что снаружи совсем не то же, что внутри. Сечешь?

— Вот это аналогия. Никогда бы не догадался.

Теперь уже Джон показал палец мне.

— После Чарли на огонек заявилась Маска...

— Нет, Шерлок. Ты кое-что упустил, — я взял бутылку лимонада и поставил поодаль от сахарницы и банки. — После появления Чарли шерифа Купера якобы перевели в Денвер. А на его место прислали Брэдли, который явно знает больше, чем нам кажется. Он некто вроде... наблюдателя?

— Меня больше заботит другой вопрос.

— М?

— Почему Брэдли — лимонад?

Пожал плечами:

— Не знаю. Просто взял первое, что попалось под руку.

— Чел, это не так работает! Каждая вещь должна иметь прямое отношение к тому, кого олицетворяет. Намекать на черты внешности или характера... Нельзя взять первую попавшуюся бутылку и обозвать шерифом!

— Ну... ладно.

Джон убрал лимонад и положил на его место надкусанную плитку шоколада.

— А почему шоколад?

— Потому, что темный! Брэдли — личность темная, непонятная. Лошадки у тебя нет, пусть будет шоколадка.

— О'кей.

— Так, со странным копом разобрались, возвращаемся к Маске. У нее красный глаз и жгучий характер, поэтому она будет... пакетиком красного перца.

— Жгучий характер? — я вскинул брови. — Ты точно все рассказал о ней?

— Не цепляйся к словам! По сравнению с той же Лорой она просто дьяволенок в юбке. Причем весьма коротенькой.

— Чел! — я всплеснул руками. — Она опасна! Из-за нее мы не можем уехать! Эта гадина взяла в заложники весь город!

Джон вздохнул:

— Извини. Вернемся к нашим сверхчеловекам. Последний в списке — несокрушимый и загадочный Комбат, — рядом с перцем приземлилась солонка.

— Соль — потому что волосы белые?

— Угу. Можешь предложить что-то, способное летать, регенерировать и стрелять плазмой — предлагай.

Поразмыслив немного, не нашел на столе ничего, что хоть на сотую часть соответствовало бы указанным критериям.

— Соль так соль.

— Фигуры расставлены, пора начинать игру. Кто такая Чарли и где она живет, мы не знаем из-за провалов в памяти. Тем не менее, девушка проявляет просто безудержную потребность защищать тебя. Она словно ангел-хранитель, без раздумий рвущаяся в бой. И неважно, кто противник — летающий мужик или локомотив. Согласен?

— Более чем.

— Маска пыталась вызнать секреты твоего отца, но потом оставила эту затею. Хотя возможностей — хоть лопатой греби. Чарли ей не помеха, но вместо этого красноглазая решила не выпускать тебя из города. Зачем? Возможно, ждет кого-то, кто заставит тебя говорить иным способом. Не запугиванием, не пыткой, но... иначе. Не исключено, этот кто-то и есть Комбат.

— Лол, а на что он еще способен, кроме запугиваний и пыток?

Джон нахмурился и почесал бороду:

— С другой стороны, амбал мог взяться за тебя сразу, но просто улетел без видимой причины. Блин, я ни черта не понимаю! Все эти металюди постоянно упускают возможности, причем делают это добровольно! Если каноничным комиксовым суперзлодеям мешают и срывают планы, то эти специально отпускают загнанную в угол добычу! Хоть убей — не врубаюсь! Но есть одно "но"! — крепыш поднял палец и сыпанул на стол горсть изюма. — Связующее звено между всей этой чертовщиной. Выжженная просека в лесу, след аварийной посадки или крушения. Что бы там ни упало, нужно попытаться его отыскать. Глядишь да прольем лучик света на загадку.

— Но там ничего нет. Сам же видел.

— Но было! Не сами же деревья попадали и совершили коллективное самосожжение! Было и куда-то делось! Само ли улетело, увезли ли военные, в любом случае что-то должно остаться. Крохотный кусочек обшивки, какой-нибудь прибор... топливо же нашли! Зуб даю, на дне ям мы нароем много интересного. А со способностью Чарли обыскать каждую лужу не составит никакого труда.

— Звучит неплохо.

— Вот и я так думаю. Завтра же после колледжа пойдем... в поход, — приятель хитро сощурился и подмигнул. — Понял, да? Устроим пикник на обочине. Даже костер разведем и сосисок пожарим для отвода глаз.

— Сосиски?

Мы обернулись. В комнату вошла бродяжка, сладко зевнула и потянулась.

— Хочу сосисок.

— Как самочувствие? — спросил я.

— Самочувствие — хочется сосисок.

— Ничего не болит?

— Болит.

Я насторожился:

— Что?

— Живот. Просит сосисок.

— Господи... Подожди немного, сбегаем в молл за хот-догами.

Девушка покачала головой:

— Нет. Пойду с вами. Буду защищать.

— А сил хватит?

— Для восполнения сил нужны сосиски.

— Ладно... Умойся только.

Десять минут спустя отправились за покупками. Джон почти сразу отстал на пару шагов, уткнулся в смартфон и защелкал по клавиатуре. Подумал, опять переписывается с Альвой и не стал отвлекать.

Погода прояснялась, теплый ветер разорвал тучу на мелкие облачка и разогнал по небу, как пастушья собака непослушных барашков. В кой-то веки выглянуло солнце, позолотило мокрые крыши и дорогу, засверкало на стеклах и желтеющей листве. Чарли посмотрела на сползающий к горизонту диск так, будто увидела его впервые. А затем взяла меня под руку и шепнула:

— Красиво.

— Да, — смущенно пробормотал в ответ, чувствуя себя Джоном.

Бродяжка замолчала, руку не отпустила. В принципе, брат с сестрой могут так ходить, и даже если миссис Шелберг нас застукает (а она точно застукает), то по городу не поползут мерзкие сплетни.

Мы добрались до молла, не встретив никого на пути, а мимо проехала всего одна машина. Казалось, Сент-Круз вымер, и лишь вскрики и хохот студентов в парке между колледжем и общагой указывали на обратное. За проведенный здесь год я успел полюбить свежий горный воздух, необычно яркую осень, спокойствие и умиротворение. Но теперь в окрестностях завелось нечто, и примерный тихий городок превратился в пресловутый тихий омут, где черти водятся. Только в моем случае это не обычные рогатые засранцы, а самые настоящие суперчерти. И как же здорово, что нашелся один ангел, готовый защищать меня до последнего вздоха.

Я скосил взгляд на подругу и тепло улыбнулся. Ее удивленное насупленное личико не могло не вызвать улыбки. Казалось, она пытается вспомнить что-то, и в мыслях выстраиваются нужные образы, надо лишь еще немножко напрячься, но... ничего. Так бывает и у простых людей, мы называем этот забавный феномен "из головы вылетело". Когда случайно забываем фамилию лучшего друга, название родного города или традиционного американского бутерброда. Вот всю жизнь знал, а тут — бах — и белое пятно. Как правило, подобные воспоминания очень быстро восстанавливаются, но точно не в случае Чарли.

— Я плохо умылась?

— А? — тряхнул головой, возвращаясь в реальность из мира тяжких дум.

— Ты постоянно косишься на меня. Что-то не так?

— Нет, все в порядке.

— Тогда почему косишься?

— Не кошусь.

— Косишься. Я же вижу.

— Не кошусь, а...

— А что?

Хотел сказать — любуюсь тобой, но почему-то не смог. Фраза показалась мне жутко неловкой, смущающей и пошлой, хотя другой девушке мог бы пятьдесят таких залпом выдать. Как Альве, например. Может, от Джона заразился? Все таки вместе теперь живем. Пришлось выкручиваться:

— Просто смотрю на тебя.

— Зачем?

— Потому что ты...

Да что за темная магия?! Достаточно добавить одно фигово слово, какое многократно говорил всем недельным пассиям — красивая! А тут словно язык проглотил. И Чарли как назло не унималась, допрашивая с пристрастием:

— Я — что?

Никогда прежде мне не стоило такого труда собраться с духом и буквально выдавить по слогам:

— Красивая.

Бродяжка удивленно вскинула брови, улыбнулась и выдала:

— А-а.

И продолжила с любопытством разглядывать дома, газоны и подернутые золотом деревья.

А-а? И все? Хотя... что с нее взять. Считай, легко отделался. Могло быть и хуже.

Стеклянные двери с тихим шелестом разъехались, пропустив нас внутрь. Народу было все так же мало, продавщицы все так же скучали в аквариумах торговых секций. Мы поднялись на второй этаж, купили по стакану кофе, паре хот-догов и сели за столик у прозрачной стены с шикарным видом на озеро. Джон продолжил настрачивать в смартфон даже во время еды, Чарли заворожено таращилась на улицу, мне же оставалось лишь смотреть на все это безобразие и качать головой.

— Привет симулянтам! — взвизгнули позади.

От неожиданности выронил стакан — слава богу, он был с крышкой и пролилось совсем немного. Чего не скажешь об адреналине, выстрелившем в кровь как из брандспойта. Схватившись за сердце, обернулся и увидел Альву. Ушастик улыбнулась, помахала рукой и без спросу заняла свободное место рядом с крепышом. Тот смерил подругу удивленным взглядом и уткнулся в дисплей. Так он не с ней переписывался? Чем же тогда так занят?

— С чего это мы симулянты? — спросил я.

— Ну... Джон написал утром, что вы отравились арбузом и не придете.

— Так ведь у нас уважительная причина, — сказал друг. — Значит, не симулянты.

— Что такое арбуз? — оживилась Чарли.

Я вцепился в шевелюру на затылке и попытался непринужденно усмехнуться — мол, какая забавная шутка.

— Хочу арбуз, — настаивала бродяжка.

— Хорошо-хорошо, купим. Знакомься, кстати, это моя двоюродная сестра из России.

— Ух ты! Я много слышала о вашей стране. Меня зовут Альва, — девушка охотно протянула руку.

— А я Чарли.

— Приятно познакомиться. Сочи, выпьем, яблоко, пельмени, — произнесла она по-русски с жутким акцентом.

Подруга перевела взгляд на меня, я сморщился и качнул головой — молчи, только молчи! К счастью, Чарли просто улыбнулась и не стала рушить и без того шаткую легенду.

— Я вот забежала перекусить после учебы. Потом собираюсь за покупками в Уол-Март. А вы?

— Мы тоже, — брякнула Чарли, прежде чем мы успели рты открыть.

Джон злобно зыркнул на нее, девушка спокойно улыбнулась в ответ. Как готовиться к завтрашнему "походу" при посторонних?

— Отлично! Вместе и сходим, все равно домой по пути. Веселее будет! Ладно, пойду закажу себе чего-нибудь.

— Какого хрена?! — прорычал крепыш, когда Альва ушла к кассе.

Бродяжка вскинула бровь.

— Чел, отстань. Она не нарочно.

— Угу. Мне на завтра нужны костюмы химзащиты, противогазы, дозиметр, щипцы с длинными ручками, герметичные алюминиевые банки и сачок. Как по-твоему я куплю это при свидетеле? Скажу — это все для барбекю, детка?

— На кой тебе столько барахла?

— А если обломки радиоактивные? Не голыми же руками их брать.

— Боже... Ты неисправим.

— А вот и я! — Альва поставила перед собой тарелку со свежим исходящим паром маффином и чашку чая. — О чем общаетесь?

— Да так..., — побарабанил пальцами по столу. — Хотим немного потравить насекомых в доме... Термитов, тараканов, пауков... Нужно то да се.

— Пауков? — ушастик дернула плечами. — Бе. Ненавижу пауков.

— Вот и мы тоже. Не удивляйся, если увидишь в тележке противогазы и химзу.

Девушка хихикнула.

— А еще мы завтра на пикник собираемся, — сказала Чарли. — Пойдешь с нами?

Я поперхнулся кофе, Джон уронил смартфон на стол.

— А можно?

— Да. Почему нет?

— Здорово! — глаза Альвы радостно сверкнули. — Никогда не ходила на пикники!

Вслед за смартфоном упала челюсть. Бедняга впал в ступор, я же просто не знал, как на все это реагировать. Пытаться отморозиться и свести треп бродяжки в шутку — значит, вызвать еще больше подозрений. В крайнем случае, поискать обломки НЛО можно и в другой раз, когда проведем с предательницей профилактическую беседу.

С пристрастием.

— Супер! — девушка аж просияла. — Спасибо вам, ребята. Вы такие добрые. В группе я познакомилась с многими, но никто даже в фейсбуке не написал ни разу. Ну что, идем за покупками? С чего начнем?

— С мышьяка, — буркнул крепыш.

Я рассмеялся и похлопал друга по плечу:

— Это отрава для...

— Крыс, — добавил он и многозначительно посмотрел на Чарли. Та вскинула брови. — Больших таких крыс. Противных. Языкастых... Помнишь, Макс, как одна такая крысятина залезла к тебе под одеяло?

— Чел, — пришлось хлопнуть приятеля сильнее. — Мы поняли. В крайнем случае можно потравить насекомых и позже.

— Нельзя! — Джон встал и направился к эскалатору. — У нас каждый час на счету! Опоздаем — и паразиты заполонят весь город. И пауки покажутся нам милыми лупоглазыми хомячками по сравнению с тем, что скоро вылезет из нор!

— Что это с ним? — шепнула Альва.

— Ничего. Он всегда такой, — я вздохнул. — Привыкай.

Мы спустились и зашагали к гипермаркету. Уол-март занимал половину первого этажа и обеспечивал всем необходимым весь Сент-Круз. Помимо стандартных полок с едой имелись стеллажи с бытовой техникой, садовым инвентарем, хозяйственными товарами и одеждой. Но перед самым входом прущий как танк Джон вдруг резко свернул в бокс с мобильниками, планшетами и всякой мишурой для них. Потревожив залипшую в ноутбук продавщицу, он попросил налобный крепеж для GoPro.

Это меня несколько удивило:

— У тебя есть GoPro?

— Ага, — раздраженно бросил друг. — Пытался обозревать комиксы на Ютубе.

— Но?

— Но большинство подписчиков, коих набралось аж двести за месяц, заявили, что у меня кривая рожа и противный голос. И неплохо бы удалить канал.

Я хохотнул:

— Кривая рожа и противный голос? Ты Ларина с Хованским видел?

— Чел, я не смотрю русских блогеров.

— А зря. Самооценка до небес бы выросла. Крепление, кстати, зачем?

— Завтра буду снимать все. От первой до последней секунды. Не для себя, так для потомков. Тайна Сент-Круза должна быть разгадана.

— М-да, — почесал макушку. — Надеюсь, мы не станем героями нового фильма в жанре "найденная пленка".

Улыбчивая девушка в желтой футболке поставила рядом с кассой коробку. Джон тут же принялся изучать содержимое, я не стал мешать и прошелся вдоль витрин с телефонами. Сенсорные, кнопочные, слайдеры, раскладушки, дорогие и совсем дешевые — оттуда же, откуда весь ассортимент "Тайн Востока".

Глядя на все это разнообразие, подумал — неплохо бы снабдить Чарли связью. Пригодится, когда мы с Джоном будем в колледже. В случае чего сможет вызвать копов, заказать пиццу, предупредить меня об устроенном пожаре... Всяко спокойнее, чем сидеть как на иголках, гадая, не напал ли на подругу очередной Комбат или кто похуже.

— Умеешь пользоваться таким? — указал на простенький самсунговый сенсорник.

Девушка покачала головой.

— Не беда, научим. Какого цвета хочешь?

— А что это?

Да уж, промахнулся с вопросом. Но кто ж знал, что Чарли вообще ничего не соображает в мобильниках.

— Телефон. — Взял сенсорник с витрины и приложил к уху. — Штука, с помощью которой общаются на расстоянии.

— Рация?

Улыбнулся:

— Не совсем, но похоже. С телефоном ты сможешь звонить мне и писать сообщения, когда я буду на учебе.

— А что говорить?

Этот разговор малость смущал. Благо, Джон торчал у кассы, а Альва крутилась рядом с ним. Для посторонних подобные фразочки прозвучали бы... крайне подозрительно. Статная дивчина, с виду вполне современная, а сотовый впервые видит. Да уж... объясни потом, что вы не верблюды.

— Просто расскажи, как у тебя дела. Чем занимаешься, что в доме творится. И все.

— А-а...

Я протянул бродяжке сенсорник. Она взяла его так, будто одно неверное движение привело бы к взрыву всего салона. Посмотрела в отражение на черном дисплее, понюхала, поднесла ко рту:

— У меня все хорошо. Лежу на диване. Дома все спокойно. Как слышно? Прием!

Чарли произнесла это таким тоном и с таким выражением лица, словно докладывалась президенту о проверке ядерных ракет. Ну как тут не умилиться?

— Это не рация. Прикладывать надо к уху. Придем домой — все покажу. А пока просто выбери цвет.

— Красный, — уверенно ответила девушка.

— Красный так красный.

Расплатившись, отправились наконец в гипермаркет. Джон попросил нас купить еды, сам взял тележку и на всех парах скрылся в хозяйственном отделе. Отбрехиваться пришлось мне — мол, незачем всем там ходить, отравой дышать. Альва пожала плечами и побрела следом.

Минут через десять, когда на дне тележки ровным слоем разлеглись фрукты и овощи, ушастик коснулась моего локтя и тихо спросила:

— Мне кажется, или Джон меня избегает?

— Э-э-э..., — сказать, что вопрос озадачил — ничего не сказать. Но тут опять вмешалась Чарли — на этот раз, к счастью, ничего не испортив. Ну... почти.

— Он стеснительный у нас. Особенно с такими красивыми девушками.

Альва покраснела и отвела взгляд.

— Правда?

— Ага.

Все, солнышко, ты справилась с задачей на пять баллов. А теперь молчи, просто не произноси ни слова...

— Ты ему нравишься.

Я сжал в кулаке несчастный помидор, струя розового сока вперемешку с семечками брызнула на спину мимо проходящей бабульки. Божий одуванчик ничего не заметила, в противном случае пришлось бы спасаться бегством. Судя по зарубкам и сколам на ее тросточке, обращаться с этим грозным оружием старушка умела и пускала в ход без сомнений и сожалений.

— Серьезно?! — крикнула ушастик на весь отдел и сразу захлопнула рот ладонью.

— Только между нами.

— Конечно. Фух, — она смахнула со лба несуществующий пот. — Успокоила меня. Я-то думала достала его до смерти, вот он и убегает при первой же возможности. А еще показалось, что Джон совсем не обрадовался, когда я напросилась на пикник. Только скажите — и не стану докучать.

— Перестань, — Чарли подмигнула. — Дай ему привыкнуть к тебе и все будет в шоколаде.

— Спасибо большое за поддержку. Сама еще ни к чему тут не привыкла. Без вас совсем бы в тоске утонула.

Слава богу, на этой радостной ноте две сороки в кой-то веки утихли, иначе еще до кассы ушастик знала бы обо всем. О телекинезе, телепортирующейся девке, летающем мужике и всем прочем, о чем простым горожанам знать не положено.

Под тихое бормотание о сегодняшних скидках с потолка я сложил в тележку все необходимое. Только от сосисок решил отказаться — слишком уж просто и по-детски в такой компании жарить эти полуфабрикаты. В Америке, конечно, туалетной бумаги и картона в них поменьше, но все равно лучше взять настоящего маринованного мяса. Но приготовить не на гриле (задерешься тащить в лес эту бандуру), а на шампурах — как любят в России. Складной мангал и оные шампуры перекочевали с полок в тележку. Последним туда отправился ящик пива.

Вскоре показался и Джон. Расплатившись и перегрузив продукты в пакеты, мы отправились по домам. Вечерело, город совсем обезлюдел. Мы шли по пустой улице, болтая о всякой ерунде, как вдруг раздался низкий хриплый голос:

— Эй, молодежь!

Из-за ближайшего дома вырулил... Комбат, держа руки в карманах и ехидно ухмыляясь. Приятель икнул, Альва замерла от испуга, Чарли решительно шагнула вперед, но я заступил ей дорогу. Великан вразвалочку подошел и остановился в паре ярдов от нас. В отличии от первой встречи (а точнее — боестолкновения), его глаза не пылали огнем, а были вполне обычными — серо-стальными.

— Есть че пожрать? — амбал почесал свежий шрам на брюхе.

— Что вы себе позволяете?! — пискнула ушастик.

— Тихо, — ледяным тоном ответил я, и девушка вмиг заткнулась.

— Правильный подход, — Комбат хищно ощерился и облизнул бледные губы. — Гляжу, у вас и пивко есть. Сами отдадите или помочь?

Драться с ним — чистое самоубийство. Чарли попросту не выдержит очередной схватки, да и сколько народа пострадает от энергетического луча? Он одним махом полквартала разнесет. Обидно, досадно, но лучше потратиться еще раз завтра, чем превратить еду в боевой трофей.

— На, подавись, — швырнул седому ублюдку оба пакета, здоровяк без малейших усилий поймал их и сунул под мышки.

— Не дерзил бы, а? Дядя Комбат сегодня добрый, но испортить ему настроение очень просто. Ну, бывайте, молодежь.

Он как ни в чем не бывало скрылся за домом — только и видели.

— Беспредел! — взвизгнула Альва. — Звоню шерифу!

— Нет, — произнес я, строго глядя ей в глаза. — Шериф тут не поможет. Просто... забудь об этом, ладно?

— О чем ты?...

— Просто забудь.

Вдали послышался шорох листьев и треск веток, что-то большое и черное взмыло над лесом, спугнув стаю воронья. В ушах отчетливо зазвенел удаляющийся каркающий смех. Ну держись, гад. Мы проиграли бой, но не войну.

Глава 14

— Слушай, придумал, — начал друг, когда мы взяли кофе и сели в столовой. — План прост и гениален. Никаких лишних телодвижений, стопроцентный результат.

Пыл и рвение Джона меня впечатлили. Что же такое он сообразил?

— Выкладывай.

— Берем водку, напаиваем Альву, но сами не пьем. Она отрубается — идем на поиски, — крепыш поставил жирную точку хлопком по столу.

— А если не захочет водку? Не силой же вливать.

— Ну... не знаю. Возьмем на слабо, например. Или устроим конкурс "кто больше выпьет".

— Тогда и нам придется пить, — с наслаждением хлебнул сладкий капуччино. — Идея так себе.

— Лучше есть, умник?

— Конечно. Отложим поиски до завтра.

— Какое, черт возьми, завтра? Это не у нас вчера жратву отжали? А если седой решит помахать кулаками? Никакого завтра может и не случиться!

— Есть еще вариант. Ты уводишь Альву на прогулку, а мы с Чарли обшарим просеку.

Джон нахмурился:

— Какую такую прогулку?

— Ну знаешь, как в дешевых мелодрамах... или ужастиках — тоже дешевых. Парочка отделяется от компании и идет с глаз долой. В мелодраме они просто мило гуляют, может даже за ручки возьмутся. В ужастике занимаются сам понимаешь чем.

— Погоди... Хочешь оставить меня с Альвой наедине?

— Когда-нибудь тебе придется отважиться на это. Впрочем, можешь и дальше переписываться или общаться в скайпе, законом не запрещено. Но целовать реальную девушку всяко приятнее, чем дисплей.

— И как это будет выглядеть? Что я скажу ей?

Пожал плечами:

— Не знаю. Предложи сходить за грибами. Или спроси у Чарли — уж она-то точно даст дельный совет.

— Да ну тебя.

— Лично я обычно так и говорю: пойдем пройдемся. Еще никто не отказывал.

— Так то ж ты..., — Джон отвел взгляд и насупился.

— Пойми, парни не делятся на красивых и страшных, высоких и низких, богатых и бедных, сильных и слабых. Парни делятся только на решительных и нерешительных. Если ты решительный, тебе спишут все грехи. А если нет — то это приговор. Поэтому заканчивай страдать и просто пригласи Альву прогуляться. Тем более, у тебя туз в рукаве.

— Что за туз? — пробурчал крепыш.

— Ты ей нравишься.

Растекшийся по креслу Джон подпрыгнул и сжался, словно политая лимонным соком устрица.

— Правда? Ты откуда знаешь?

— Чарли сказала, — соврал я.

— А она откуда знает?

— Ну... как-то поняла. Наверное, чутьем. Женские штуки-дрюки, все дела.

— Блин, — воспрявший было приятель снова сник и смахнул пот со лба. — Страшно как-то.

Дабы подбодрить и воодушевить крепыша, решил сыграть на его же поле. Выпрямился, натянул серьезную мину и тоном отставного вояки произнес:

— Чел! Это не рядовое свидание. Это — спецзадание. Отвлекающий маневр, крайне необходимый для основной операции. От его выполнения зависит судьба целого города. Поэтому соберись и готовься!

Как ни странно, более чем глупая мотивация сработала на отлично. Таких смелости и решимости я никогда прежде не видел во взгляде друга. Он выглядел так, будто шел к начиненному взрывчаткой "Зеро" перед атакой на Перл-Харбор. Да что там, он словно уже направил истребитель на палубу стоящего в порту линкора. Зверь, одним словом.

— Я сделаю это! — выпалил он, стукнув кулаком. — Ради всех нас!

— Вот и молодец. Пошли на лекцию, а то на нас уже вся столовка косится.

Атриум потихоньку заполнялся зевающими с утра студентами. Мы заняли свои места, вскоре подошла и Лора. Поздоровалась как ни в чем не бывало, положила на стол тетрадь, ручку, села на стул и лишь потом тихо спросила, подавшись вперед:

— Как дела?

— Нормально, — шепнул в ответ. — Живы как видишь. А у тебя?

— Ну...

Девушка набрала воздуха побольше, намереваясь поведать обо всем, что случилось после той злополучной ночи. Но тут в нагрудном кармане дрогнул смартфон.

— Извини, — сказал я. — Одну секунду.

Пришло сообщение от Чарли: "Макс, прием! В доме все спокойно. Ем мороженое, смотрю в окно".

Набрал ей: "ОК. А мы на лекции, ждем препода ;-)".

— Продолжай.

— Так вот. Мистер Андерсен предложил подвезти до дома, несмотря на то, что я была грязная и мокрая. Так и сказал — садитесь, мисс Бейкер, прошу. Сам дверь открыл и...

В кармане снова завибрировало.

— Прости, секундочку.

"Макс, прием! Как обстановка? У меня все спокойно. От мороженого осталась половина. Можно полежать на диване?".

Вздохнул и набил в ответ:

"Обстановка прежняя. Думаю, за пару часов ничего не случится. Лежи где хочешь".

— Продолжай.

— Чарли донимает? — догадалась подруга.

— Да..., — почесал затылок и откинулся на спинку. — Купил ей телефон, научил пользоваться... на свою голову. Зато так спокойнее. Что там дальше было?

— В общем, сели мы и поехали. А в салоне довольно прохладно — меня начал колотить озноб. Эндрю посмотрел так участливо и спросил...

— Господи..., — я третий раз за минуту вытащил смартфон.

"Макс, прием! Я уронила мороженое на диван. Можно взять полотенце и включить кран?".

"Да, конечно. Бери что хочешь".

— Все в порядке? — вежливо поинтересовалась бывшая.

— Боюсь, это надолго. И что сказал мистер Андерсен?

А мистер Андерсен сказал:

— Привет, народ! Заждались? Открываем тетради и пишем тему сегодняшней лекции: "Тона и оттенки".

Даже слепой бы заметил, что куратор первым делом взглянул на Лору — да не обычно, буднично, а с вполне конкретными огоньками в глазах. Девушка тут же расплылась в смущенной улыбке, а мне пришлось со скоростью Флэша прятать смартфон под стол. Если препод увидит гаджет в руке — проблем не избежать.

А гаджет в который раз задрожал. Решил не обращать на него внимания, но буквально сразу же сообщения потекли рекой. И как, блин, Чарли умудрялась писать их с такой скоростью? Не иначе силу использовала.

"Макс, прием!"

"Макс, ты где?"

"Макс, как дела?"

"Макс, ответь!"

Понимая, что бродяжка не успокоится, кое-как написал ей ответ. И тут же был замечен бдительным куратором.

— Мистер Фейд, выньте руку из-под стола, пожалуйста. На перемене продолжите, а пока не отвлекайтесь.

— Ха-ха-ха-ха, — прокатилось по атриуму.

Покраснев от злости и стыда, сделал вид, будто ничего не случилось. И принялся прилежно конспектировать, как и все порядочные студенты. Но смартфон не унимался. Он просто разрывался, дребезжа пулеметными очередями. Соседи начали оборачиваться и шикать, и я был вынужден успокоить разволновавшуюся подругу. Чем выдал себя окончательно.

— Мистер Фэйд, вас просто не остановить, — Эндрю подошел к моему столу и протянул руку. — Телефончик, будьте добры.

— Но...

— Телефончик, — куратор поводил пальцами, как Нео перед дракой с Морфеусом. — Благодарю. Вернемся к лекции. Черный цвет имеет более двух сотен оттенков...

Вот засада. Пока мистер Андерсен нес трофей к кафедре, тот дрогнул ровно четыре раза. Разумеется, это не могло не удостоиться очередной скабрезной шуточки:

— Вам очень повезло с девушкой, мистер Фэйд. Если она проявляет такую активность на расстоянии, боюсь представить, каково вам при личных встречах.

Гыгыгы, блин. Впервые за год учебы объектом ехидства куратора стал именно я. Впрочем, чему удивляться — с последнего дня августа все шло шиворот-навыворот.

— Этот цвет еще называют... Да что ж такое? — Эндрю хмыкнул и покачал головой. — Макс, пожалуйста, выключи его.

И тут смартфон внезапно затих. Препод повертел его в руках, пожал плечами и положил на кафедру. Слава богу, наконец-то Чарли угомонилась. И так сидел как на иголках под ехидными взглядами всего потока.

Но вскоре все вернулись к писанине, куратор бродил по рядам и размахивал рукой как на демонстрации, смартфон не издавал ни звука. Вполне себе обычная лекция, тихая и спокойная.

Но вскоре выяснилось, что буря просто опаздывала.

Минут через десять входная дверь с грохотом и звоном отворилась, и в атриум подобно смерчу влетела... Чарли. Ничуть не преувеличиваю — при появлении бродяжки по помещению прокатилась волна холодного ветра, сметшая с галерки все тетради. Сокурсники вскрикнули от неожиданности, мистер Андерсен вытаращил глаза и замер, не зная как на весь этот кошмар реагировать.

— Макс, ты в порядке? — взволнованно спросила бродяжка.

— Матерь божья, — пробормотал Эндрю, вызвав взрыв хохота.

Я возложил ладонь на лицо и покачал головой. Ну что тут скажешь?

— Мисс, не переживайте. Уверяю, никто на вашего Макса не покушается. Клянусь. Лично прослежу, чтобы ни одна девушка к нему на ярд не подошла.

Атриум гремел от дружного хохота. Некоторые особо ушлые товарищи снимали мой позор на телефоны.

— Мистер Андерсен, можно выйти?

— Конечно-конечно. Только не шумите там сильно, у нас как бы лекция продолжается.

— Ха-ха-ха-ха...

Господи.

Вскочил, схватил бродяжку под руку и выволок на улицу.

— Что ты творишь?!

— Ты перестал отвечать. Подумала, что-то случилось, — ответила она, хлопая ресницами.

— Давай так: если что-то случится, я сразу тебе напишу: Чарли, помоги! А пока хватит разрывать мой смартфон.

— Не хочешь со мной общаться?

— Боже... Хочу, но не могу, понимаешь? Я на учебе, я занят. Освобожусь — и пообщаемся.

Девушка улыбнулась:

— Прости. Скучно сидеть дома одной.

— Займись уборкой. Почитай комиксы.

Вдруг ощутил спиной странное жжение. Обернулся — и увидел наши отражения на зеркальной стене. Но зеркальная она только снаружи, а изнутри очень даже прозрачная. Не удивлюсь, если сокурсники вместо лекции внимательно смотрят реалити-шоу "За стеклом" в прямом, так сказать, эфире.

— Хорошо. Ну, я пошла.

— Угу. И постарайся больше не ставить на уши весь колледж.

После пар я, Джон и Альва отправились в молл пополнять отжатые припасы. Пригласили и Лору, но она отказалась — по какому поводу, думаю, всем понятно. Справившись, вернулись ко мне домой. Пока ушастик переодевалась "на природу", мы рассовали вещи по рюкзакам и спортивным сумкам и выставили на крыльцо. С удивлением поймал себя на мысли, что постоянно оглядываюсь и частенько посматриваю в небо — не летит ли седой засранец. Чарли, словно учуяв мою тревогу, коснулась ладонью плеча и сказала:

— Не волнуйся. Я защищу вас.

— Надеюсь.

— Ребята, я готова!

Из дома напротив вышла Альва. Несмотря на далеко не летнюю погоду, она надела джинсовые шорты, майку с Апокалиптикэль и дутую жилетку как у Марти Макфлая, только не красную, а ярко-оранжевую. Прежде чем девчонка перебежала дорогу, я повернулся к Джону и сердито зыркнул прямо в глаза:

— Помни о задании, боец. Задержи ее настолько, насколько сможешь.

— Есть...

— Будь готов на все. Цель оправдывает любые средства.

— Вас понял...

— Если враг схватит тебя в цепкие объятья — не вздумай бежать. Полезет целоваться — контратакуй! Намекнет на большее — возьми и этот рубеж! Помни — ни шагу назад!

— Так точно...

— Теперь подбери челюсть и перестань таращиться. Никто не должен знать о нашем плане. Вперед, солдат.

Мы разбились на пары и направились в сторону дома Лоры, откуда ближе всего добраться до просеки. Обсуждать детали предстоящего мероприятия, разумеется, не могли, поэтому болтали о всякой ерунде. Вернее, за всех болтала ушастик, а остальные лишь поддакивали.

— Погода сегодня хорошая.

— Да.

— Угу...

— Ага...

— Тепло, солнце, никаких туч и ветра.

— Ага...

— Угу...

— Да.

— Какие-то вы напряженные, — девушка легонько толкнула идущего рядом Джона плечом.

Крепыш вздрогнул от неожиданности, но сохранил невозмутимое выражение лица. Молодец боец, держится, подумал я. Прекрасно знает, что ждет впереди, когда они останутся один на один под сенью вековых деревьев. И заранее готовится к неравному бою.

— Просто... э-э-э..., — приятель поправил запотевшие очки. — Лекции были тяжелые.

— Подтверждаю, — хмыкнул я, выразительно покосившись на Чарли. Та виновато развела руками.

— Ничего, скоро расслабимся и оторвемся. Да, Джон?

— А? Э? М? Да-да, верно.

Мы дошли до перекрестка, свернули в сторону леса и увидели прямо напротив полицейский "крейсер". Шериф выписывал штраф за неправильную парковку древней колымаге, которая, насколько помнил, всегда стояла на том месте.

Услышав шаги, Брэдли обернулся, кивнул и продолжил заполнять бланк. Я уж подумал, опасность миновала, но стоило нам приблизиться, и коп шагнул на обочину, заступив дорогу.

— На пикник собрались? — спросил он, пристально осмотрев нас с головы до ног.

— Да, — спокойно ответил я, подняв подбородок.

— Будьте осторожны. Медведи активно запасаются перед спячкой. И перед четырьмя студентами точно не устоят.

— Спасибо за предупреждение. Что-нибудь еще?

— Да. Если медведь все же нападет, бросайте пухлого и бегите. Косолапый отвлечется, а вы спасетесь.

— Эй! — возмущенно крикнул Джон. Полицейский чуть склонил голову и вскинул брови — мол, совсем обнаглел? Приятелю пришлось добавить: — Эй, сэр...

— Просто мера безопасности. Ничего личного.

— Вы же при исполнении! — вступилась за друга Альва. — Оскорблять граждан нетолерантно и непрофессионально!

— Прошу прощения, мисс. Вы абсолютно правы. Я исправлюсь: бросайте пухлоамериканца и бегите.

— Стыд какой, — девушка скрестила руки на груди и нахмурилась.

— Итак, мой долг исполнен. Не смею больше вас задерживать. Приятного отдыха.

— Вот же гад, — буркнул крепыш, когда город остался за спиной. — Что этот легавый себе позволяет?

— Просто завидует, — ответила Альва. — Ты большой и сильный, а он тощий и длинный как флагшток — того и гляди хрустнет пополам. Не обращай внимания.

Мрачный и насупленный друг вмиг просиял. Брови распрямились, глаза заблестели, на щеках заиграл румянец, а губы растянулись в победной улыбке. Вот что значит поддержка девушки.

— Спасибо. Если бы Брэдли не был копом, я бы ему так треснул...

— Вот он значком и прикрывается, — охотно согласилась ушастик. — Нашелся тут крутой Уокер.

Пока они обсуждали произошедшее, я судорожно пытался отыскать глазами приличное место для лагеря. Рядом с просекой имелась одна чудесная полянка, но после инцидента с поездом там вырыта яма, очень похожая на могилу. Да и к самому обугленному шраму лучше не приближаться. Вдруг Альва начнет задавать вопросы? А если захочет прогуляться по поваленным деревьям? Тогда весь план точно пойдет коту под хвост.

К счастью, долго блуждать по лесу не пришлось. Вскоре мы набрели на вполне себе неплохое местечко, окруженное со всех сторон старыми кленами. Резные листья обильно насыпались с ветвей, покрыв полянку ярко-желтым ковром. Так и хотелось плюхнуться в него с разбегу, но рисковать не стал, чай не матрас. Кто знает, какие сюрпризы спрятаны под безмятежной листвой?

— Мило, — сказала Чарли.

— Так, я пока соберу мангал, а вы пока займитесь шашлыком.

— Шашлык? — Альва приподняла бровь. — Это традиционное русское блюдо?

— Не совсем русское, но определенно традиционное. Все просто — берете мясо и нанизываете на шампуры вперемешку с кольцами лука и ломтиками томатов.

— Вау. Никогда не пробовала ничего подобного.

— Поверь, тебе понравится. А чтобы скучно не было — пивка для рывка.

Пробил пальцем целлофановую упаковку ящика, разодрал и подал друзьям по бутылке. Все, кроме Чарли, без лишних разговоров свинтили крышки. Бродяжка же осталась стоять, прижимая бутылку к груди.

— Открыть? — предложила ушастик.

— Да, пожалуйста.

— У вас в России другие крышки?

Бродяжка замолчала, не зная, как ответить. Пришлось в срочном порядке сводить опасный диалог в шутку:

— Да... У нас вместо крышек чеки от гранат. И кольца надо обязательно вырывать зубами. А если не получается — отдай бутылку ближайшему медведю, он откроет ее балалайкой.

Альва хохотнула, прикрыв рот ладошкой, и спросила:

— Так это правда, что в России мишки гуляют по улицам?

Вообще-то, правда — особенно на Дальнем востоке. Косолапые частенько забредают в города и роются в помойках. Впрочем, в Америке такое тоже случается — например, на Аляске. Про Канаду вообще молчу. Но раз уж начал петросянить — доведи дело до конца.

— Нет, конечно. У нас так холодно, что все медведи сидят по квартирам.

Девушка рассмеялась и отсалютовала нам пивом:

— За встречу!

Отхлебнув немного, продолжил собирать мангал. Минута — и готово. Загрузил угли, полил смесью, поджог. Над черными осколками прокатилась волна огня. Поворошив их палочкой, взялся помогать друзьям с шашлыками, краем глаза поглядывая на закрытую спортивную сумку под деревом. Уже скоро мне придется буквально на ходу придумывать, как с помощью ее содержимого найти загадочные обломки. Если они вообще не выдуманы Джоном, а это наиболее вероятный сценарий. Надо было металлоискатель купить, но в Уол-марте их нет, на заказ слишком долго ждать, а бородатому агенту Малдеру не терпится поскорее отыскать НЛО, чтоб его.

Угли прогорели, я отправил на мангал первую партию. Пропеклась она быстро под непринужденную болтовню о всякой ерунде. Подкрепившись, украдкой подмигнул Джону, тот кивнул в ответ. Несмотря на сигнал, он какое-то время просто сидел на разложенном одеяле и пялился на мангал. Поняв, что боец в нерешительности, взял ситуацию в свои руки:

— Ребят, сходите за дровами? Вечером похолодает, а одними углями не согреешься.

— Конечно! — Альва встала и поманила друга за собой.

Когда девушка отвернулась, погрозил крепышу кулаком за едва не сорванную операцию и продолжил делать вид, что слежу за огнем. Когда фигуры исчезли за деревьями, повесил спортивную сумку на плечо, схватил Чарли за руку и быстрым шагом направился к просеке.

— Мы куда? — спросила бродяжка.

— Недалеко. Помнишь обугленные стволы в грязи?

Спутница кивнула.

— Надо быстренько обшарить там все. Сможешь вычерпнуть воду из рытвин?

— Смогу.

— Отлично.

Вот и добрались. Достал из сумки дозиметр, алюминиевую банку, сунул в карман щипцы, а под мышку — сачок. В крайнем случае можно будет сказать, что просто ловим бабочек.

— Костюм наденешь?

Мотнул головой:

— Слишком подозрительно.

Еще бы. Тип в химзе, противогазе и с сачком — что вообще на этом свете выглядит подозрительней?

Дозиметр не показывал никаких отклонений от фона. Мы прогулялись на двести ярдов в обе стороны, но изменений так и не нашли. Скорее всего, тут вообще ничего интересного нет, а деревья... не знаю, повалили какие-нибудь лесорубы и забыли вывезти. Или ураган налетел, мало ли.

— Ладно, — сунул дозиметр в карман и указал на яму под ногами. — Откачай-ка жижу отсюда.

Бродяжка вскинула руки и нахмурилась. Зеленые глаза ярко вспыхнули, шрам на виске стал пульсировать. Грязная вода на дне рытвины забурлила, мелкими шариками взмыла в воздух и на небольшой высоте слилась в одну большую сферу. Подобным образом жидкость ведет себя в невесомости. Быть может, Чарли каким-то образом управляет гравитацией? Это вполне объяснило бы пресловутый телекинез, но не ответило на самый важный вопрос: как, черт возьми, как?

Размышляя на эту нелегкую тему, присел на корточки и осмотрел влажное черное дно. Ничего похожего на обломки не заметил, только куски корней.

— Хорошо. Опускай.

Возможно, я так увлекся созерцанием жирной грязюки, что сказал последнее слово слишком тихо и неразборчиво. Возможно, именно поэтому Чарли услышала не "опускай", а "отпускай". Так или иначе добрая тонна воды плюхнулась на свое законное место, подняв не фонтан, а настоящий гейзер жижи. Меня обдало с ног до головы, одежда, обувь, волосы — все покрылось смердящей керосином черной дрянью. Я даже выругаться не мог как следует, иначе еще бы и в рот попало.

— Ой, — пробормотала бродяжка. — Прости.

— Надо было костюм надеть, — отплевавшись, ответил я.

И заметил прямо под носком кроссовка кое-что, чего раньше там точно не было. Скорее всего, эту штуку вымыло ударом воды и вынесло на свет божий из толщи грязи. Потянулся к штуке рукой, но тут же отдернул ее и взял щипцами. Поднес к глазам, повертел на свету. Кусочек чего-то твердого, но легкого, размером не больше ногтя, светло-серого цвета.

Дозиметр упорно отказывался отличаться от фона, но на всякий случай бросил находку в банку и плотно закрыл крышку холодными дрожащими пальцами. Сердце тревожно билось, во рту пересохло, ноги сами собой пытались сорваться с места и унести неразумного хозяина подальше от опасного места.

Возможно, я нашел просто кусочек мусора.

Возможно, это что угодно, только не то, о чем думает Джон.

Возможно, мой старый приятель прав.

Прижав банку к гулко ухающей груди, быстрым шагом направился в лагерь.

Глава 15

Джона и Альвы у костра не было — все еще гуляли. Молодец боец, отлично держится. Вот только мне от этого лучше не станет. Дрожа как смартфон при переписке с Чарли, рухнул на колени перед мангалом, высыпал в золу весь мешок углей и поджог. Несмотря на солнечный день, успел так замерзнуть по пути, что вообще не чувствовал жара, даже суя ладони в огонь.

Немного отогревшись и вернув чувствительность пальцам, обшарил сумку, рюкзак, проверил все карманы и отделения, но так и не нашел GoPro. Скорее всего, друг забрал ее с собой, а снять обломок надо позарез — мало ли, вдруг посею или выкрадут люди в черном? А так удастся определить, что это за хреновина хотя бы с помощью фотографий. Но раз уж нормальной камеры нет, сойдет и смартфон.

Вытащил находку из банки раза с четвертого — так тряслись ладони. И только чудом не выронил из щипцов. Сфотографировав кусочек под разными ракурсами, убрал все и вернулся к огню.

— Тебе нужно переодеться, — сказала бродяжка, присев рядом.

— Во что? — проворчал я, неистово стуча зубами.

— Возьми мою куртку.

— А ты?

Девушка виновато улыбнулась:

— А мне не холодно.

— Уверена?

Она кивнула.

— Ладно. Просушу вещи и верну.

Стащил мокрые грязные футболку и рубашку, развесил на ветках ближайшего клена. Попытался надеть куртку... Да уж. Несмотря на худобу, я все равно гораздо шире Чарли в плечах, поэтому утепленная кожанка налезла абы как — рукава натянулись до середин предплечий, на груди не сошлась, согнуть локти вообще не представлялось возможным. Но даже так всяко лучше, чем в ледяном тряпье. Издали я, наверное, и вовсе напоминал садовое пугало с расставленными в сторону руками.

— Никуда не годится, — бродяжка покачала головой. — Бери рубашку.

Прежде чем я успел рот открыть, подруга быстро расстегнула пуговицы и протянула клетчатую байку (это ткань такая, из которой рубашки шьют, если что). Ни майки, ни футболки, даже лифчика на ней не было — так и стояла предо мной топлес, не думая отворачиваться или прикрывать прелести. И никакого вам "неприлично!".

— Так и будешь стоять? Мы не во Флориде как бы, — с легким укором произнесла девушка.

— А? Прости...

Смущенно отведя взгляд, отдал куртку и облачился в свою привычную одежду — можно сказать униформу. Впрочем, она уже не особо и требовалась. Мысли о Чарли в кожанке на голое тело распаляли кровь жарче русской бани. Но бродяжка видимо решила добить меня окончательно. Не успел я совладать со скачущим словно попрыгунчик сердцем, как девушка вдруг прильнула ко мне и обняла за талию.

— Теперь точно не замерзнешь, — шепнула она и потерлась щекой о грудь.

Ее волосы едва уловимо отдавали жженым пластиком — не знаю почему, но странный запах мне понравился. Я ткнулся лицом в светлую макушку и глубоко вдохнул. Руки сами собой сошлись на спине подруги и заскользили вверх-вниз.

— Чарли...

— М?

Она подняла голову, наши взгляды встретились, я ощутил теплое дыхание на губах. Искра, буря... что там дальше? Бродяжка прикрыла веки и подалась ко мне, как вдруг...

— Так-так-так...

Мы вздрогнули и отпрянули. Я непроизвольно сжал кулаки, Чарли нахмурилась и вскинула руки. Однако сразу же опустила. К полянке приближались Джон и Альва — довольные как слоны. Сально улыбнувшись, будто переевший сметаны кот, приятель с ехидцей спросил:

— А чем это вы тут занимаетесь?

Я хмыкнул:

— А сами-то?

— А мы грибы искали, — нисколько не смутившись, ответил друг.

— Но нашли всего один, — добавила ушастик. — С большущей красной шляпкой, но точно не мухомор. У мухоморов белые хлопья и тонкие ножки, а тот чистенький, аж блестит, и ножка толстенная — больше моего кулака. Я даже одной рукой обхватить ее не смогла, представляете?

— Что ж не сорвали?

— Да он всего один, — сказал крепыш. — Пожалели. Пусть себе растет.

— Но уж на камеру-то засняли, да?

Джон открыл рот, но слов не нашел и дерганым жестом приложил палец к губам. Грибник фигов. Им, понимаете ли, гриб, а мне, судя по всему, грипп. Вряд ли купание в жиже пройдет бесследно, даже с учетом такого чудесного лекарства, как объятия Чарли.

— Ты что, в лужу упал? — продолжил издеваться приятель.

— Ага. И нашел на дне нечто интересное. Не гриб с большущей блестящей шляпкой, конечно, но тоже весьма полезную штуковину.

— И прямо сейчас вы мне ее отдадите.

Мы резко повернулись на звук. Из-за дерева вразвалочку вышел Комбат, держа руки в карманах и посасывая соленую палочку. Его глаза горели золотым огнем, как бы намекая — никаких переговоров не будет. Или подчинение — или бой.

Чарли решительно шагнула вперед. Схватил ее за плечо, но девушка улыбнулась и произнесла:

— Не волнуйся. Теперь я справлюсь.

— Подождите! Пусть они уйдут! — я указал на оцепеневших от ужаса Джона и Альву. — Это только наше дело!

— Ошибаешься, — амбал ощерился, сверкнув крупными острыми зубами. — Очень скоро непричастных не останется вообще. Раньше втянетесь — быстрее привыкните.

— К чему?

— К нам.

— Я так и знал! — выпалил крепыш. — Так и знал! Они готовят вторжение!

— Заткнись, толстый.

— Толстый? — вспыхнула ушастик. — Да его толстый тебе...

— Тихо! — прикрикнул я. — Послушай, давай договоримся. Забирай обломок и проваливай. Здоровье дороже.

— Разумное решение. Мобилку тоже гони.

Ах ты ж... И как он узнал обо всем? Следил все это время? Хотя что ему стоит, он же летать умеет.

— Макс, нет! — взмолился приятель. — Мы в шаге от решения этой загадки! Истина не просто рядом, она в баночке в твоем кармане!

— Живее, — седой повысил голос. — Ненавижу ждать. Или отдаете сами — или сниму с трупа. Кстати, тут и могилка недалеко вырыта.

— Не смей угрожать моим друзьям, — прошипела Чарли.

— Ути-пути, — Комбат выпятил нижнюю губу. — А то что?

В тот же миг он взмыл в воздух и врезался спиной в клен. Сила удара была такова, что могучий вековой ствол треснул как спичка и обрушился на крону соседа. От треска заложило уши, но никто из нас даже не поморщился — все широко распахнутыми глазами взирали на творящийся ужас. Лишь осознание смертельной опасности вернуло меня в чувство.

— Бежим!

Джон все понял с первого раза, Альву пришлось схватить за руку и уволочь силой. Кажется, бедняга этого вовсе не заметила, так оцепенела от увиденного. Еще бы, мы-то привыкшие, а она...

— Уходите! — крикнул я сквозь ураганный треск — сквозь лес словно продиралась Годзилла.

— А ты? — проорал на ухо друг.

— Останусь! Вдруг понадобится помощь.

— Ладно! Уведу Альву и вернусь!

Крепыш легко подхватил обмершую девушку и помчал в сторону города. Но не успел преодолеть и десяти ярдов, как из кроны раскидистого дуба спикировал Комбат и заступил дорогу.

— Далеко собрались?

Дуб хрустнул и сложился надвое. Толстенный ствол врезался в землю подобно гигантскому цепу, все вокруг задрожало, мне пришлось схватится за ветку, чтобы не упасть. Сперва подумал, седого вбило по самую макушку, но здоровяк оказался не только феноменально сильным, но и ловким.

Он отпрыгнул в самый последний момент, схватил бревно и швырнул в Чарли. Бродяжка поймала его налету и метнула обратно. Комбату такой волейбол быстро надоел, он подпрыгнул и встретил снаряд ударом ногой с разворота. Громыхнуло, во все стороны полетели ветки и щепы. Нам пришлось юркнуть в укрытие — обломки дуба просвистели над головами с такой скоростью, что деревья на их пути остались без единого листочка.

— Неплохо, — амбал почесал шрам на животе. — Думал, свалишься как в прошлый раз. Что же, будем танцевать до упаду.

Он оскалился и выставил перед собой открытые ладони. Я прекрасно помнил, чем эти колдовские пассы закончились. Чарли, к счастью, тоже. Девушка взмахнула рукой, и из-под ног Комбата со скоростью пушечного ядра вылетел ком земли. Здоровяка закрутило волчком и подбросило выше деревьев, но он быстро пришел в себя и завис над бродяжкой.

— Сейчас узнаем, стал ли твой щит прочнее, — с усмешкой крикнул злодей и пулей взмыл в небесную высь.

Не знаю, как высоко он успел подняться, но судя по хлопку и характерному следу, разгона вполне хватило для преодоления скорости звука. Чарли согнула колени и скрестила над головой предплечья, ее пылающие зеленым глаза неотрывно следили за живой ракетой.

— Ложись! — только и успел прореветь я, прежде чем накрыло.

Ударная волна сбила нас с ног и протащила несколько ярдов по земле. Нам с Джоном повезло, а вот Альва ударилась затылком о торчащий корень и потеряла сознание. Приятель немедленно бросился к ней, но Комбат схватил его за шиворот и отшвырнул как котенка.

Я оглянулся. Чарли свернулась клубочком посреди пятака ободранного грунта. Ковер опавшей листвы, дерн, толстый слой сырой почвы, кору с близстоящих деревьев — все слизало подчистую. Бродяжка едва заметно шевелила окровавленными пальцами, сучила ногами и тихо постанывала. Я не видел ее лица и... хорошо, что не видел.

— Тварь...

Комбат пропустил оскорбление мимо ушей. Встряхнул меня, вытащил из карманов баночку и телефон и сунул за пазуху.

— Ты слишком глубоко копнул, приятель, — с усмешкой бросил здоровяк. — Сам виноват. А чтобы впредь неповадно было...

Негодяй схватил Альву, подлетел к Чарли и взмыл над лесом с двумя девушками под мышками.

— Сейчас не Рождество, но только дернитесь — и найдете подарочки в дымоходах. Пока, молодежь! Ведите себя хорошо!

— Скотина, — бросил вслед исчезнувшей на горизонте точке.

— Чел, что теперь делать?

— Драться, — без малейшего сомнения ответил я.

— Шутишь?! С тем же успехом можно драться с Суперменом! Обычный человек ничего ему не сделает!

Я обернулся и с прищуром посмотрел другу прямо в глаза:

— У Бэтмена же получилось.

Джон ткнул меня пальцем в грудь:

— Но где взять криптонит?

Я расплылся в улыбке, которой позавидовал бы сам доктор Зло:

— Есть одна идея.

— Транквилизатор? — Пожилой фармацевт с удивлением уставился на меня.

— Да. И покрепче. Чтоб медведя свалил за секунду. А то развелось их в последнее время — страшно на улицу выйти.

— Нет, молодой человек, ничем подобным мы не торгуем. Это вам в службу охраны диких животных обращаться надо.

— Хм... Значит, духовых ружей тоже нет?

Фармацевт нахмурился — еще одно неосторожное слово и точно копов вызовет.

— Ну ладно. Тогда две упаковки шприцов и пять баночек снотворного.

— Как прошло? — спросил Джон, когда я вышел из аптеки с пакетом в руке.

— Как по маслу. Деньги решают все.

— И ружье купил?

— Увы, ружья у них нет. Но я придумал кое-что получше.

— Арбалет полевой с оптическим прицелом, — уставшая под вечер кассирша провела лазером по штрихкоду. — Лук спортивный. Колчан поясной — две штуки. Упаковка болтов на двадцать штук. Упаковка стрел на пятьдесят штук. Итого двести пятнадцать долларов. Спасибо за покупку, приходите еще.

— Это все, конечно, здорово, — приятель плюхнулся на диван и скрестил ноги. — Но как мы их найдем?

— Так же, как и Лору. Через мобильник.

Зашел на сайт-трекер, вбил номер и вуаля! Осталось только посмотреть, что находится в указанных координатах. Красная точка мерцала совсем рядом с дорогой в миле на запад от Сент-Круза, поэтому гуглокарты снова пришли на выручку. Ожидал увидеть очередное заброшенное здание, в каких обычно любят селиться всякие преступные элементы, в том числе и сверхъестественные, и не прогадал.

— Руины какого-то мотеля. Ну и пожарище там был, зацени. Удивительно, как его до сих пор не снесли.

Повернул другу мак, тот присвистнул, увидев покрытые толстым слоем копоти кирпичные стены и пустые окна. Судя по болтающейся перед входом вывеске, мотель назывался "Домашний очаг". Символично. До появления электрической проводки почти все пожары как раз и начинались из-за домашних очагов.

— Что будем делать? — спросил Джон.

Достал из сумки ярко-желтую химзу, противогаз и тихо произнес:

— Варить. А ты займись стрелами и болтами. Избавься от наконечников и примотай к древкам поршни шприцов.

— Чем приматывать-то?

— Изолентой, друг. Изолента наше все.

Включил плиту, поставил на конфорку старую кастрюльку, какую не жалко выкинуть. Есть из нее все равно будет нельзя. Да что там есть — близко подходить! Поэтому-то и пришлось наряжаться как Уолтеру Уайту. Довел литр воды до кипения и высыпал все пять банок самого крепкого снотворного в городе. Таблетки зашипели, забурлили, над кипятком закурился густой белый пар. Благо вытяжка работала как надо и быстренько все всасывала, а то бы и противогаз не помог.

— Чел! Выгляни во двор.

На шезлонге, широко раскинув крылья, валялась здоровенная ворона. Мигом позже рядом шлепнулась еще одна, вяло повертела головой и отрубилась.

— Криптонит готов, — голосом Вейдера прокомментировал я. — Пора взяться за бэтмобиль. Вернее, бэтмотоцикл.

— Ты хотел сказать — бэтмотоциклы?

— Нет, — показал крепышу указательный палец. — Бэтмотоцикл. Он один.

— То есть, своего верного Робина ты на дело не берешь?

— Джон, мы не в комиксе! Хоть все вокруг крайне на него похоже. Будут бить по мне, а заденут тебя.

— Там Альва! — сурово произнес друг, шагнув ко мне. — И я ее не брошу. Или действуем сообща, или каждый сам за себя, но я точно не стану отсиживаться в теплой гостиной, пока моя девочка в плену!

Я вздохнул:

— У вас все серьезно?

— А ты думал...

— Ну и как — понравилось?

— Что?

— По грибы ходить.

Крепыш пожал плечами:

— Не знаю.

— В смысле — не знаю? Ты в первый раз сходил за грибами — и не знаешь? Когда я впервые наполнил лукошко, целую неделю потом птичкой порхал.

— Может, потому что много грибов собрал? Мы-то всего один нашли.

— А я два. Один быстро так срезал — минуты за две. А второй подольше — минут за десять. Не рекорд, конечно, но...

— Погоди, — Джон нахмурился. — Ты о чем вообще?

— О грибах.

— О каких?

— Ну... таких.

— Чувак... Смотри.

Друг включил крохотный дисплей на камере, пощелкал кнопкой и протянул мне. На выбранной фотографии Альва сидела рядом с грибом с огромной блестящей красной шляпкой и, хохоча, держалась за толстенную ножку.

— А-а, — попытался почесать макушку, но почесал противогаз.

— Мы на самом деле нашли гриб. А ты о чем подумал?

— Да так... ни о чем таком.

— А что еще за лукошки, срезание за две минуты?

— Забей и не отвлекайся! Нас ждет важная миссия.

Давненько я не седлал своего железного коня. Кое-что пришлось подтянуть, кое-что ослабить, смазать цепь, проверить тормоза. Ехать недалеко, но уж лучше все проверить заранее.

Как только Джон закончил снаряжать стрелы, сразу же помчал домой за своим велосипедом. Он у него солидный — под стать хозяину: из особо прочного сплава, с усиленной рамой и толстенными шинами. По сравнению с моей углепластиковой ланью — самый настоящий буйвол.

Пока ждал соратника, наполнил шприцы из кастрюльки и несколько раз натянул тетивы арбалета и лука. Понятное дело, до настоящих спортивных или охотничьих им как на пешком до Сибири, но с близи нашпиговать Комбата снотворным смогут без проблем. Главное не промахнуться. Выстрелить второй раз нам никто не даст.

За окном пиликнул звонок, послышалось шуршание колес.

— Готов? — спросил друг с порога.

— Всегда готов.

Подал ему арбалет, сам сунул в пустой рюкзак лук и колчан. Джон снарядился и протянул кулак:

— Один за всех.

— И все за одного.

— Что бы ни случилось.

— До конца.

Мы оседлали железных коней и покатили в сгущающиеся сумерки, прямо навстречу уходящему солнцу. Ночь готовилась вступить в права, свет в окнах гас то тут, то там, Сент-Круз медленно отходил ко сну. Тусклый алый диск оседал за горизонт, холодный ветер бил в лицо, пахло тревогой и надвигающейся опасностью. Страшно ли мне было в тот момент? Да, разумеется. Но не за себя. Я боялся за Чарли, Джона и Альву.

— Вот и он, — я остановился в трехстах ярдах от мотеля.

В полумраке сгоревшие руины выглядели еще устрашающее, пялясь в темноту пустыми окнами-глазницами. Где-то там притаился враг, и я пытался понять, где именно. Но ни отсвета, ни блика, ни сияния глаз не заметил, как ни всматривался в черный фасад.

— Я захватил фонарики, — шепнул соратник.

— Чтобы нас сразу заметили?

— Тогда давай пойду первым. Урод нападет, а ты его пристрелишь. Один удар, думаю, выдержу. Чай не сахарный.

— Ладно. Только держи арбалет наготове. И не пали в каждую мелькнувшую тень. Болты не бесконечные.

— Эх, сейчас бы IDFA вбить. А потом IDDQD.

— Нет, бро, придется играть по-честному. Пошли.

Я достал лук и вложил стрелу. Джон надел налобный фонарик и вошел в здание, прижимая арбалетный приклад к плечу. Яркое пятно забегало по покрытым копотью стенам, пепел заскрипел под ногами. По сути от здания осталась лишь кирпичная коробка, все остальное сгорело дотла. Странно, но я не помнил ни одной новости о пожаре в окрестном мотеле. Хотя тех мотелей — как грибов после дождя. Может и слышал когда-то о чем-то подобном, но выкинул из памяти за ненадобностью. И все равно подозрительно.

— Чел!

Луч света осветил нарисованную на стене стрелку, указывающую в сторону центральной лестницы. Рисунок выглядел небрежным, скорее всего его второпях накарябали пальцем. Причем совсем недавно.

— Что делать будем?

— Поищем другую лестницу. Должны быть еще как минимум две. Идем в левое крыло.

— Лады.

Мы шли тихо как мыши, заглядывая в каждый номер, но нигде не находя следов. Неудивительно, ведь чертов качок умеет летать. Добравшись до цели, увидели вторую стрелку, опять указывающую на лестницу.

— Хренотень какая-то, — проворчал Джон. — Может, он для себя метки оставил?

— Угу. Ведь так легко заблудиться в двухэтажной коробке. Странно, что карту не нарисовал.

— Замри.

Минута вслушивания в ночную тишину оказалась зря потраченным временем. Ни шороха, лишь наше напряженное сопение да редкое уханье сов вдали.

— Идем.

На стене лестничного пролета обнаружился новый символ — "мертвый" смайлик с крестиками вместо глаз, но улыбающийся от уха до уха (если бы у смайликов были уши). Рисунок выглядел настолько же нелепо, насколько и пугающе. Судя по дернувшемуся пятну света, Джон неслабо вздрогнул при виде сего художества.

— Крипота... Помнишь SCP про лестницу без конца?

— Заткнись, — прошипел в ответ. — Только SCP сейчас и вспоминать. Еще Фиалочку перескажи.

Друг вздохнул и потопал дальше. На втором этаже обнаружилась еще одна стрелочка, указывающая наверх. До пожара выход на крышу закрывала дверь, теперь от нее не осталось и углей. Можно без проблем подняться, но стоит ли?

— Есть еще один, — я указал наконечником стрелы на коридор с комнатами по обе стороны. — Там, в конце.

— Откуда ты все тут знаешь?

— В мотелях всегда по два входа-выхода. На случай пожаров.

— Чел, опять...

— Вы ступили не на тот путь, — прочитал надпись на стене корявым размашистым почерком.

— Да пошел он в задницу. Какими-то писульками нас не испугаешь. Вперед.

На втором этаже тоже никого не обнаружилось. Или Комбат на крыше... или обвел нас вокруг пальца.

— Прятаться больше нет смысла. Иди ко второй лестнице, я вернусь к первой. По моей команде выскочим на крышу и пристрелим засранца. От одного он увернется, от двоих вряд ли.

— Заметано.

Я обернулся и услышал за спиной взволнованное:

— Чел...

— Да?

— Чем бы все ни кончилось, я рад, что ты на моей стороне. Ты крутой.

— Ты тоже.

Потопал дальше, но не прошел и трех шагов, как позади раздалось:

— Чел...

— Что?

— Если мне суждено погибнуть сегодня — присмотри за Альвой, не бросай ушастика. Помогай с домашкой, поделись прошлогодними конспектами, отдай мой ноут...

— А можно поцелую за тебя?

— Иди в жопу! Вечно портишь момент.

Мы переглянулись и дружно расхохотались. Страх отступил, настроение улучшилось. Переполненные решимости, темные рыцари Сент-Круза заняли исходные позиции. Натянув тетиву до треска, рявкнул:

— Давай!

И выскочил на крышу.

Девушек заметил сразу. Они сидели у костра, связанные и понурившие головы. Седой вертел над пламенем прутик с кусочком отобранного намедни мяса. Меня амбал заметил первым и даже не шелохнулся. Казалось, наше появление его ничуть не удивило, наоборот — он ждал гостей. Вот только сюрприза в виде шприца с ядреной дозой снотворного Комбат точно не предугадал.

Я попал ему прямо в грудь. Следом под лопатку прилетел подарочек от Джона. Здоровяк вскочил, пошатнулся и рывком вытащил стрелу. Поднес гнутую иглу к лицу, понюхал и с усмешкой сказал:

— Снотворное. Хитро придумали. Только не учли одну немаловажную деталь. Мне по барабану даже нейротоксины.

В ночной мгле ярко вспыхнули змеиные глаза. От дьявольского хохота задрожали колени.

Все пропало.

Глава 16

— Макс, беги!! — взревел Джон и повис у Комбата на шее.

Верзила легонько дернул плечом, будто туда села муха, и крепыш шлепнулся недалеко от костра. От увиденного меня охватил такой страх, какой не доводилось испытывать никогда прежде. Первобытный, животный, нечеловеческий — этот ужас называют по-разному, но ни одно слово не способно в полной мере его передать.

Я полностью потерял контроль над телом. Ноги сами собой понеслись прочь, я же не мог даже дышать. Ничего не чувствовал, не понимал, все вокруг потеряло очертания, поплыло. Лишь где-то в потаенном уголке сознания пульсировала одна и та же мысль: бежать, бежать, бежать...

Именно она и спасла мне жизнь в тот момент. Если бы не возобладавшие инстинкты, я бы замешкался, засомневался, а то и вовсе бросился на помощь другу, чем подписал бы смертный приговор обоим. Когда я кубарем скатился по лестнице, над головой загудел ослепляющий энергетический луч. Враг применил против меня свое самое страшное оружие, и задержись я хотя бы на секунду, остался бы выжженной тенью на стене.

Нутром понимал — пытаться убежать от злодея все равно что бегать наперегонки с болидом Формулы-1. Но логика и рассудок давно перестали иметь право голоса в охваченном паникой мозгу. Я бежал на пределе возможного, каждая клеточка, каждый нейрон работали на износ. В легкие словно налили чистый спирт, по груди колошматили молотком, мышцы рвались, селезенку протыкали раскаленной иглой.

Не знаю, сколько успел пробежать в таком темпе, когда увидел перед собой яркие блики на стенах. За спиной что-то ослепительно сияло, озаряя весь коридор, и я прекрасно знал, что именно. Как повернул — не помню. В плечо словно ударили тараном. Я прыгнул, скрипя зубами от невыносимой боли в суставах, и рухнул на пол крохотного мотельного номера.

Миг спустя с лютым ревом по коридору прокатился энергетический луч. Все задрожало, мимо комнаты словно гнал во весь опор объятый пламенем скоростной поезд. Воздух раскалился, я забился в угол, прижал колени к корпусу и закрыл лицо предплечьями, чувствуя себя запертым в духовке. Еще десять секунд оглушительного огненного смерча, и на мне бы точно вспыхнула одежда.

Но Комбат не стал тратить силы впустую. Видел, наверное, что промахнулся. Рев стих, в воцарившейся тишине раздался насмешливый голос:

— Храбрый маленький мышонок... Куда же ты спрятался, герой? Где твоя норка?

Я всхлипнул и зажал рот ладонью. Меня трясло как от ударов током, по всему телу ручьями лился ледяной пот, но легче от него не становилось. Я по-прежнему ощущал невыносимый жар и с трудом вдыхал горячий воздух.

— А вот она!!! — заорали над ухом.

Я буквально сиганул под потолок. За окном раздался громкий хохот, в темноте вспыхнули золотом змеиные глаза. Как меня только инфаркт не разбил — загадка мирового масштаба, наравне с темной энергией и внеземной жизнью.

Пулей выскочил в коридор и рванул к лестнице. Комбат летел параллельно этажу и с любопытством наблюдал за моим тщетными метаниями. Я видел краем глаза пылающие шары в ночи, и они пугали сильнее смерти. Будто сам сатана явился из ада, чтобы устроить ад на Земле одному не в меру любопытному грешнику.

— Хочешь поиграть? Люблю кошки-мышки!

В нескольких ярдах впереди ударил луч, отрезав путь к отступлению. Я резко затормозил, не удержал равновесие и растянулся на грязном полу. Футболка порвалась, на животе, груди и подбородке засочились свежие ссадины. Не чувствуя боли и усталости, встал на четвереньки, развернулся и рванул с низкого старта к другой лестнице.

— Мышонок, куда же ты? — гремело слева. — Думал, сможешь безнаказанно тут шастать? Воровать хозяйский сыр? Гадить в масло? Шуршать под половицами? О нет, дружок, амбар под надежной охраной матерого кота.

В этот раз луч влетел не в окно, а прошил обугленный остов насквозь. Во все стороны брызнули искры и кирпичное крошево, раня и обжигая, меня обдало волной горячего воздуха. Протуберанец ударил слишком близко, я просто не успевал остановиться, инерция несла прямо на бушующий гремящий поток. Не успел я мысленно проститься с жизнью, как свет потух. Ноги заплелись, я замахал руками и грохнулся на бок, подняв облачко золы.

— Мышонок, ау! — крикнул Комбат и расхохотался.

Помните высадку на Омаха-Бич из "Спасти рядового Райана"? Приглушенные звуки, словно уши набили ватой, крики отовсюду, зубодробительный звон, белое марево перед глазами. Вот примерно так же я чувствовал себя после второй атаки.

Резервы организма заканчивались, несмотря на бьющий гейзерами адреналин жутко хотелось спать. Смахнул предплечьем заливающий глаза пот — оказалось, это вовсе не пот. Пот темно-алым быть не может.

Бой проигран. Ничего уже не исправить. Молоко не станет маслом, как ни барахтайся. Зачем обрекать себя на лютые муки, если от смерти все равно не сбежать? Почему, мистер Фэйд, почему? Во имя чего? Что вы делаете? Зачем вы встаете? Зачем продолжаете драться?

Я рассмеялся, не обращая внимания на кровь и пепел во рту. Всплывшая в памяти сцена из "Матрицы" позабавила и придала толику сил. Вот только исход один черт предрешен. Я не Нео, а Комбат гораздо сильнее агента Смита.

А вот и он — стоит в конце коридора, весело ухмыляясь. Какой же надо быть мразью, чтобы радоваться столь низкой и позорной победе. Победе, которая по сути является поражением. Разве можно назвать победителем боксера, избившего младенца? Разве можно торжествовать, раздавив муравья?

— Мышонок, ты уже устал? Мы поиграли слишком мало! Давай, храбрец, ползи! А не то поджарю хвостик!

Злодей подбросил крохотное солнце на ладони и направил на меня. Но сияющий луч не ударил сразу, а медленно пополз к цели, расширяясь с каждым преодоленным футом. Не знаю, как седой умудрился вытворить подобное вопреки всем известным законам физики, но глаза — залитые кровью, запорошенные грязью, слезящиеся, со сгоревшими бровями и ресницами — не врали. Бушующая энергия надвигалась подобно стене, заполнив собой все помещение.

Нас разделяло около полусотни ярдов. Я лежал посреди этажа, а единственный способ спастись — добраться наконец до треклятой лестницы. Шмыгнуть в номер уже не мог — энергия "заливалась" в каждую щель, и отсидеться за стенкой не получится при всем желании.

Хотел передохнуть хотя бы несколько секунд, но подошвы кроссовок начало ощутимо печь, словно я стоял на раскаленном солнцем Аризоны асфальте. Я встал и побрел, шатаясь как пьяный и изнемогая от жары. Не пройдя и пары шагов, ноги заплелись, и я приземлился прямо на колени. От прокатившейся по телу волны боли помутилось сознание, но я не мог позволить себе остановку. Никто меня ждать не будет, всепожирающее пламя подбиралось все ближе, голодно урча. Я кое-как вскарабкался по стеночке, обдирая кожу и тут же прижигая ее об раскаленные кирпичи.

И захромал, скрипя зубами и ударяясь плечом о стену при каждом шаге.

— Мышонок! Ты уже сбежал? Ничего не вижу! Пожалуй, ускорюсь немного!

Спину обожгло. Я зашипел, дернулся и попытался перейти на бег. И мне даже удалось по инерции преодолеть треть пути. А потом упал, пропахал пол и понял — уже не встану. Скрытые силы, пробужденные инстинктом самосохранения, полностью иссякли. Но что самое страшное — измотали тело настолько, что я мог только дышать — и то с перерывами.

Жар неумолимо наступал, но я ничего не чувствовал. Мозг даже не включал агонию — понимал прекрасно, что все бесполезно. И тут я услышал тихий знакомый голос:

— Макс! Макс, вставай!

Поднял глаза и увидел Чарли около лестницы. Бродяжка стояла на коленях, протягивая мне руку.

— Сюда! Быстрее! Давай же!

Я хмыкнул и покачал головой.

— Макс, пожалуйста! Еще немного!

Немного? Допустим, доползу каким-то чудом до первого этажа. А дальше-то что? Ублюдок сжалится и отпустит домой? Мечтай.

— Ты же сам говорил, русские не сдаются! Ты нужен нам... Ты нужен мне. Борись!

Я зарычал и рывком поднялся на локти. И пополз, загребая грязь, отталкиваясь горящими изнутри и снаружи ногами. Чарли подалась вперед, на чумазом личике заблестели бороздки от слез. Как при нашей первой встрече... Вроде недели еще нет, а ощущение, словно год прошел.

Дюйм за дюймом, фут за футом по-пластунски по горячей саже. Рев позади усилился, свет слепил, последний ярд пришлось ползти на ощупь. Приоткрыв слезящиеся глаза, махнул рукой, и лишь теплый воздух просвистел сквозь пальцы. Очертания девушки размылись, заклубились, и мираж рассеялся. Кто бы сомневался.

Но я добрался до лестницы. Я победил. Я проживу чуть-чуть подольше. Есть ли в этом смысл? Оправдана ли эта пытка? Не знаю. Сперва надо сползти по чертовым ступеням, невообразимо больно бьющим по измученным ребрам.

Сполз. Перевернулся на спину и раскинул руки. Вот теперь точно конец. Я сделал все возможное и невозможное. Еще один шаг — и сердце точно не выдержит. Пусть седой выродок делает, что хочет. Уверен, убивать беззащитных и неспособных дать сдачи ему особенно приятно. Большая сила не налагает большую ответственность. Большая сила превращает людей в злодеев. Наделенные безграничной властью диктаторы тому прямое подтверждение. Пусть наслаждается. Плевать.

На лестнице раздались тяжелые шаги. Комбат шел привычной расхлябанной походкой, держа руку в кармане и подбрасывая пылающий шарик. Он остановился на пролете, с высоты разглядывая меня змеиными глазами. Ему не хватало собственного гигантского роста, чтобы возвыситься над поверженным врагом. Поэтому он не подходил ближе, предпочитая стоять у последней ступеньки.

— Храбрый мышонок попытался стащить слишком большой кусок сыра. А ведь кот предупреждал — сиди тихо в норке, довольствуйся крохами и все будет хорошо. Но мышонок слишком глуп и дерзок. Возомнил себя равным котам! Позарился на то, на что мышатам зариться смертельно опасно. Итак, твое последнее слово?

Мне было крайне погано, я с трудом понимал, где я и кто я, но все же нашел в себе силы приподнять руку и оттопырить средний палец. Комбат запрокинул голову и засмеялся.

И тут я увидел Альву. Девушка выглянула из-за стены и приложила палец к губам. Наверное, Джон очухался и развязал пленниц. Значит, кавалерия уже в пути. Скоро Чарли надерет зад этому козлу...

Ушастик крепко схватила меня за плечи, и я на миг ослеп. Когда зрение вернулось, рядом не было ни верзилы, ни руин мотеля. Я лежал на мокрой лесной дороге, над головой висела огромная луна, а сгоревшее здание виднелось в миле от нас.

Перевел взгляд на Альву и оцепенел. Порыв ветра растрепал ее волосы, тщательно зачесанная назад челка упала на лицо, закрыв половину лица. В полумраке карий глаз отчетливо сиял алым. Святые угодники... Если добавить маску и ремни, прижимающие торчащие уши к голове, образ полностью сложится. Но как? Почему?

— Ты..., — хрипло простонал, не узнав собственный голос.

Подбородок девушки задрожал, губы скривились, она зажмурилась.

— Альфа, какого черта ты сделала?! — прогремело с небес.

Комбат висел над нами, добела сжав кулаки и играя желваками. Холодный ветер развевал его шинель подобно плащу.

— Готовьтесь, — шепнула Маска.

Она исчезла, появилась рядом с ублюдком и крепко обняла за плечи. Доля секунды — и оба растворились в ночи. А я остался лежать, сверля усыпанное звездами небо в тщетных поисках ответа на давно мучающий вопрос: какого хрена тут вообще происходит?

Вскоре усталость и нечеловеческий стресс взяли свое. Я отключился, а пришел в себя дома, лежа на диване в одних трусах. Тело сплошь покрывали пластыри и бинты, но боли не чувствовал — видимо, вкололи анестетик.

— Попей, — Чарли бесцеремонно раздвинула ссохшиеся губы и сунула в зубы трубочку.

— Фто это?

— Чай с лимоном и сиропом. Восстанавливает силы. Тебе полезно.

— Сама как?

— В норме.

— А Джон?

— Тоже, — произнес друг низким суровым голосом. Можно сказать — стальным.

Он сидел за кухонным столом и что-то читал с ноутбука. Рядом стояла алюминиевая баночка. Сперва я думал, на крепыша будет больно смотреть, ведь его любимая девушка оказалась... кем оказалась. Но Стейр являл собой образец решимости и неоспоримости. Он выглядел как президент в тайном бункере, размышляющий жать красную кнопку сразу или немного подождать.

— Бро...

— Не надо, — отрезал приятель. — Пускать нюни и наматывать сопли на кулак бессмысленно и бесполезно. Наша задача — отыскать тех, кто превратил Альву в... сам знаешь что, и...

Джон врезал кулаком по столу так, что ноут подпрыгнул на целый дюйм, а банка и вовсе улетела на пол.

— Есть зацепки?

— Пока нет. — Крепыш поднял банку и поставил на место. — Недавно выложил фотки обломка на... тематический сайт.

Понятно. Клуб любителей НЛО и борцов с масонским заговором.

— Жду ответ. Поверь, там есть соображающие ребята.

Угу. Скорее всего, диванные эксперты опознают в кусочке обшивку реактора гипердвигателя аннунакского разведывательного беспилотника, занятого похищением людей и потрошением коров.

— Поспи, — Чарли коснулась лба холодной ладонью. — Сон — лучшее лекарство.

— Да? — я хмыкнул и поморщился от боли в груди. — Предпочту мазь от ожогов.

— Уже намазали, — отозвался друг. — Десять тюбиков извели. Плюс столько же от ушибов и растяжений.

— Ну... тогда и правда надо прикорнуть. Надеюсь, никто не замочит во сне.

— Прости, — девушка вздохнула и опустила глаза. — Я опять тебя подвела.

— Забей. Чего теперь себя корить. Главное, все живы.

— Во многом благодаря вам. Вы — настоящие герои.

— Скорее идиоты, — проворчал в ответ.

Чарли улыбнулась.

— Спасибо, что не бросил.

— Ты же знаешь, я своих не...

Она наклонилась, коснулась губами виска и прижалась щекой к щеке. И не шелохнулась, пока я вновь не погрузился в сон.

Очнулся аж вечером следующего дня. Ни о каком колледже, само собой, и речи не шло. После всего пережитого учеба отошла даже не на второй, а минимум на десятый план. Шутка ли — если бы не внезапный порыв Маски, меня бы прикончили. По-настоящему. Совсем. Намертво. Без вариантов. С этого самого момента все происходящее перестало быть веселым сумасбродным приключением про супергероев. А превратилось в самый настоящий технотриллер, где могут покалечить или убить. Где все серьезно и нет места ошибкам.

Не знаю, чем и как меня мазали, или крепкий сон на самом деле помог, но чувствовал себя вполне терпимо. Встал, поднялся по лестнице, принял душ и надел чистую одежду без посторонней помощи. И даже не кряхтя и стоная как старый дед.

Да уж... Боль ушла, но синяки и ссадины никуда не делись. Жесть. Я выглядел как узник испанской инквизиции и гестапо вместе взятых. Лишь бы не пришлось сидеть на обезболивающих, словно доктор Хаус.

Спустившись, нашел Чарли хлопочущей у плиты. Девушка одновременно следила за сковородой, парой кастрюль и попутно нарезала овощи в салат. Ее бы силу да в мирное русло... Такой шеф-повар знатный пропадает, вынужденный постоянно драться со всякими хмырями.

— Здорово у тебя получается.

Девушка обернулась и подмигнула. Чайная ложка спорхнула с полки, зачерпнула соус из кастрюли и по дуге подлетела к моим губам.

— Попробуй.

Никогда прежде меня не угощали подобным образом. Было даже немного стремно открывать рот — вдруг бродяжка отвлечется, зазевается, и ложка вопьется прямо в глотку. Пересилив страх, слизнул немного с кончика — соус очень напоминал майонез с пряностями.

— Класс.

Все никак не мог отвести взгляда от самовольно скачущего по доске ножа. Он двигался с огромной скоростью, вмиг превращая огурцы и помидоры в труху. После чего красно-зеленая масса, ведомая таинственной силой, слеплялась в шарики и летела в глубокую миску. Рядом с ней сыр сам по себе ездил по терке и снегом сыпался на жареное мясо. Над густым паром вертелся смерч из спагетти, смешиваясь с растертой с солью петрушкой. "Вкусные истории", блин.

— А где Джон?

Чарли указала на дверь. Выйдя на улицу, застал друга сидящим на крыльце с чашкой крепкого кофе в ладонях. Крепыш отстраненно рассматривал дом напротив, будто надеясь увидеть там Альву — веселую, ушастую и обычную. Без маски, красных глаз и прочей гадости.

Заметив нас, из окна выглянул мистер Сандерс — статный усатый мужчина средних лет. Махнув рукой, крикнул через улицу:

— Ребята, не знаете, где Альва? Ночевать не пришла, на звонки не отвечает.

— У подруги остановилась, — не моргнув глазом, соврал Джон.

— Ладно. А то уж думал звонить шерифу. Приятного вечера.

Подождав немного, спросил:

— Есть ответ?

Приятель качнул головой:

— В основном всякая чушь про обшивку реактора.

— И почему я не удивлен?

— Но один знакомый посоветовал своего хорошего знакомого, у которого есть знакомый, отлично разбирающийся во всяких материалах и веществах. Вроде как военный инженер в отставке. Написал ему, может, скажет что дельное.

Присел рядом и уставился на сбивающиеся в тучи облака.

— Вспомнил тут пару деталей. Первая — и самая важная — Альва перед исчезновением велела готовиться.

— К чему?

— Не уточнила. Просто сказала: готовьтесь. Ну уж явно не к доброму и веселому празднику. Скорее всего, к какому-нибудь армагеддцу.

— К гадалке не ходи.

— А еще Комбат назвал Альву Альфой.

Приятель нахмурился:

— Ты не ослышался?

— Ослышишься тут... Этот утырок орет так, что до костей пробирает.

Крепыш ненадолго ушел в себя, хмурясь и беззвучно бормоча под нос. А затем выдал:

— Фонетический алфавит.

— То есть?

— Некоторые буквы похожи по произношению. Б и П, например. Если общаться по хреновой связи, легко запутаться и сыграть в испорченный телефон. Поэтому вместо букв говорят слова, начинающиеся на эти буквы. Вояки, кстати, используют стандарт ИКАО. Звучит он так: Альфа, Браво, Чарли, Дельта, Эхо, Фокстрот и далее по списку. A, B, C, D, E, F... смекаешь?

Я кивнул, хотя все еще не понимал, к чему он клонит.

— Иногда по привычке буквенное обозначение заменяют фонетическим. Например, блок C — блок Чарли. Пост 3 — пост Чарли, потому что C — третья буква алфавита. Соображаешь?

— Эм...

— Понятно... В общем, если у тебя все в порядке с ушами и Альва на самом деле Альфа, то Чарли — тоже не имя. А кодовое обозначение. Чего именно, нам и предстоит выяснить.

Дверь тихонько отворилась:

— Ужин готов.

Ели молча, уставившись в свои тарелки. Рядом с Джоном стоял ноутбук, и бедняга буквально каждую минуту обновлял страничку почты в ожидании заветного письма. И наконец оно пришло. Приятель несколько раз перечитал его, то и дело почесывая бороду, и произнес:

— Судя по словам эксперта, ты нашел дюраль.

Я приподнял бровь:

— И? Это какой-то инопланетный сплав?

Друг вздохнул:

— Нет. Вполне себе земной. Из него делают самолеты.

Глава 17

Чарли сидела в кресле посреди объятой полумраком комнаты. Темноту разгонял лишь крохотный ночник на столе перед ней. За спиной девушки маячила неясная фигура с листком в руке. Каждую минуту неизвестный монотонно зачитывал несколько повторяющихся раз за разом слов:

— Альфа, Чарли, один, три, сила, самолет, вспышка, код, способность, цель, подготовка.

Скрипнула дверь, в комнату заглянула вторая фигура.

— Как успехи?

— Никак. Попробуй сам.

— Хорошо.

Вошедший взял бумагу, прочистил горло и зачитал:

— Альфа, Чарли, один, три, сила, самолет, вспышка, код, способность, цель, подготовка.

— Ребята! — взмолилась бродяжка. — Я ничего не помню. Можно уже пойти спать?

— Нельзя, — Джон щелкнул выключателем и сел на край кровати. — Видимо, уровень стресса слишком низкий. Надо надеть ей мешок на голову и привязать руки к подлокотникам.

— Эй! — накинулся я на друга. — А если опять мимо? Пытать будем?

Крепыш снял очки и потер уставшие красные глаза.

— Нам придется вывести Чарли из зоны комфорта. Создать неприятную ситуацию. В теории это должно подстегнуть активность мозга и ускорить восстановление памяти. В крайнем случае спровоцировать небольшой флэшбек. Пойми, сейчас пригодится любая инфа.

— И откуда ты все это знаешь? Изучаешь психологию в перерывах между рисованием голых эльфиек?

— Ну... Так в "Black Ops" было.

— Мы тут не в игры играем! На сегодня отбой.

— Ладно. Завтра продолжим.

— И на завтра тоже. Вообще отбой.

— Здорово! — Джон всплеснул руками. — Рад, что ты согласился помочь. Настоящий друг!

— Эй!

Приятель развернулся и потопал на первый этаж. Вздохнув и беззвучно выругавшись, побрел следом. Крепыш сел за стол в кухне, открыл ноут и зашел на фейсбук. Краем глаза я увидел, как он просматривает ленту сообщений с подругой.

— Послушай, хоть немного побудь реалистом. Это существо...

— Существо?! Чарли ты существом не называешь, а ведь с одного поля ягодки!

— О'кей! Вспомни, как просто Альфа сыграла милую и беззаботную первокурсницу. Как легко втерлась к нам в доверие, хотя днем ранее чуть не распилила бродяжку огромной циркулярной пилой! С чего ты вдруг решил, что ее симпатия к тебе настоящая, а интерес — искренний? Маске нужны секреты моего отца и ради них она готова на все. В том числе на романчик с тобой!

Джон так резко вскочил, что я невольно вздрогнул и отшатнулся. Приятель вмиг превратился в разъяренного быка, перед носом которого махнули красной тряпкой.

— Но ведь Альва спасла тебя! Спасла нас всех!

Но я и не думал отступать. Настал мой черед атаковать:

— А если и это часть плана? Еще одна возможность втереться в доверие?!

— Какого еще плана?! С каких пор ты стал тащиться от теорий заговора?

— Да ты шутишь, мать твою?! Оглянись вокруг! Что это, если не теория заговора?!

Крепыш тряхнул головой, сунул ноут под мышку и направился к выходу.

— Прекрасно понял твою позицию. Но я с ней не согласен. Не хотите помогать — ваше право. Буду спасать Альву сам.

— Чел! А если она не нуждается ни в каком спасении?

Ответом стал хлопок двери и быстро удаляющиеся тяжелые шаги.

— Ну и вали, дурака кусок! Пришла любовь — ушли мозги. Ничего, повисишь над циркуляркой — поумнеешь.

— Макс, что случилось?

Обернулся. На лестнице стояла Чарли и сонно терла глаза.

— Да так... Джон ушел.

— И ты отпустил его? В такое время? А как же один за всех?

— Блин... Порой он так бесит, не представляешь.

— Нельзя разделяться, — девушка схватила куртку со спинки стула. — Особенно сейчас.

Мы выбежали на крыльцо. К счастью, парень не успел далеко уйти — остановился в нескольких десятках шагов от дома. Мне показалось странным, почему крепыш как завороженный смотрит куда-то вдаль. А затем я поднял глаза и увидел... это.

Больше всего оно напоминало тучу, однако тучи не бывают настолько правильных форм. Темно-лиловый блин медленно плыл со стороны Скалистых гор, изгибаясь вместе с рельефом. Издали казалось, будто туча (для удобства назову это так) буквально ползла по заснеженным вершинам и склонам, столь низко она шла над землей.

А может мне не показалось, и клубящийся диск на самом деле стелился по поверхности подобно туману. Догорающий закат не позволял разглядеть его во всей красе. Ясно было лишь одно — эта хрень двигалась прямо на Сент-Круз.

— Вы это видите? — шепнул приятель, когда мы подошли к нему.

— Видим, бро.

— Какие идеи? "Мгла"? Или "Life is Strange"?

— Может просто туча? — мое робкое предположение не смогло бы убедить даже меня.

— Может, — на полном серьезе ответил крепыш. — С той же вероятностью я — сын президента, а ты — космический принц.

— Ну... в жизни всякое бывает.

— Ага. В любом случае, эта штука слишком медленная. Сегодня нас точно не накроет. И завтра тоже. Спокойной ночи.

— Бро, — я схватил его за плечо. — Это самое... извини, а? Был на взводе, был неправ. Мы поможем, чем сможем. И если есть способ вернуть Альву — сделаем все, что в наших силах. Правда, Чарли?

— Обещаем, — бродяжка подняла правую ладонь.

— Спасибо. Ты меня тоже прости. Сам не свой со всей этой фигней. Но знаешь, есть один нюанс.

— М? — вскинул бровь.

— Ты очень хороший друг, но я задолбался спать с тобой в одной постели. Поэтому схожу за матрасом.

— Можешь спать на диване, — внезапно сказала Чарли.

— А ты?

— А я на кровати.

Сперва я обрадовался, но быстро почуял подвох. И уточнил:

— А я?

— А ты со мной.

— Даже так? И никаких "неприлично"?

— Нет. Но учти: будешь приставать — вышвырну в окно.

Мы с Джоном переглянулись.

— Это шутка такая?

Девушка покачала головой:

— Сейчас не до шуток. Идемте. Я уже с ног валюсь от усталости.

Закат догорел, наступила ночь. Сквозь полумрак, разбавляемый пошедшей на убыль луной, доносились отголоски богатырского храпа приятеля. Вскоре к ним прибавились иные звуки — близкие, волнующие. Жужжание молнии, шорох одежды и скрип матраса на расстоянии вытянутой руки.

И вот все стихло.

Ну, кроме храпа Джона.

Воцарившаяся тишина была невероятно волнительна, даже боялся дышать. Но все же рискнул — один раз живем. Да и второй этаж — не десятый.

— Чарли?

— Что? — сонно пробормотала девушка.

— А ты правда вышвырнешь меня в окно?

Ответ оказался красноречивее некуда — мое тело, ведомое сверхъестественной силой, взмыло невысоко над кроватью.

— А как же обещание защищать? Или от себя не обязательно?

— А я поймаю на излете.

— А-а.

Мы замолчали. На улице запели сверчки. Внезапно девушка резко крутанулась вокруг оси, намотав на себя все одеяло. Открытым осталось лишь лицо.

— Холодно? Вдвоем будет теплее.

Я качнулся и медленно поплыл к окну, как герой дешевого ужастика про инопланетян. Не хватало только яркого света и тощих головастых силуэтов на фоне.

— Это шутка такая. Положи, где взяла.

Меня вернули на место.

— Кажется, я действую слишком поспешно.

— Не кажется.

— Тогда давай сходим завтра куда-нибудь.

— Куда?

— Не знаю... В молл, например.

— Зачем?

— Погуляем немного, то да се.

Чарли зевнула:

— Ладно. Джону не помешает развеяться.

— Погоди... Я имею в виду только нас вдвоем.

— Умеешь выбрать время для свидания.

Взглянул в окно, где в неверном лунном свете чернела гигантская клякса.

— Другого может и не быть.

— Хорошо.

— Хорошо?

— Да.

— Так просто? Это из-за обещания защищать меня, или потому, что я тебе нравлюсь?

Девушка задумалась, и несколько секунд ожидания показались мучительной вечностью, за которую я успел вдоволь насамокопаться.

— И то и другое.

Мы замолчали, думая каждый о своем под приглушенный храп, пение сверчков и тишину ночного города.

— Когда вы повторяли дурацкий набор слов, я вспомнила кое-что, — ни с того ни с сего произнесла бродяжка.

Приподнялся на локте и заглянул в слабо светящиеся зеленые глаза.

— Почему сразу не сказала?

— Не успела. Вы начали орать и размахивать руками.

— И что ты вспомнила?

— Голоса. Прямо перед вспышкой.

— О чем они говорили?

Чарли вздохнула и зажмурилась, пытаясь восстановить давно минувшие события:

— Не знаю.

— Плохо расслышала?

Девушка дернула головой:

— Нет, они общались громко и отчетливо. Два голоса — оба мужские. Первый жесткий, холодный. Второй напряженный, но учтивый. Будто командир и подчиненный. Но... я не понимала их. Ни тогда, ни сейчас.

— Они говорили на другом языке?

— Может, да, может, просто забыла смысл слов...

Было видно, Чарли довольно тяжело погружаться на самое дно памяти. Аж капельки пота заблестели на наморщенном лбу. Решил больше ее не мучить и спокойно сказал:

— Ну и забей тогда. Вдруг потом вспомнишь?

— Постараюсь.

Будильник поднял меня ровно в восемь. Когда я спустился в кухню, друзья уже сидели за столом, намереваясь насладиться большими порциями яичницы с беконом. Чарли кивнула мне, пожелала доброго утра и уткнулась в телефон, отчаянно елозя пальцем по дисплею.

— Что читаешь?

— Инструкцию.

— К чему?

— К свиданию.

Джон перестал жевать, взглянул в мою сторону и вскинул брови.

— Там все просто, вроде.

Девушка не ответила, перевернула очередную страницу и напряженно сощурилась.

— А ты времени зря не теряешь, — хмыкнул приятель, когда мы вышли на улицу.

— Угу, — буркнул я, чувствуя нечто странное вокруг.

От безмятежной атмосферы крохотного провинциального городка в одночасье не осталось и следа. На улицах стало ощутимо больше людей — почти все с тяжелыми сумками, чемоданами на колесиках и рюкзаками. У домов стояли навьюченные словно верблюды машины — на задних сиденьях и крышах виднелись все те же баулы и мелкая домашняя утварь, какую в сумку не запихнешь, но и бросить жалко.

Сент-Круз будто готовился к массовой эвакуации. Даже миссис Шелберг устроила грандиозную распродажу — скидка в десять процентов на все позиции. Ящики с товаром подороже и поценнее крепкие ребята в синих комбинезонах грузили в крытый грузовичок.

— Ребята, не желаете прибарахлиться? — крикнула хозяйка из окна, едва заметила нас. — Даром отдаю! От сердца отрываю!

Мы сбавили шаг.

— Спасибо, пока ничего не нужно. А вы переезжаете что ли?

— Надеюсь, ненадолго. Вернусь, как только эта дрянь рассосется, — женщина кивнула на тучу.

За ночь лиловый блин успел сползти с горы и завис над деревьями. Несмотря на ощутимый встречный ветер, хреновина неумолимо двигалась прямо на нас. Время от времени под ее брюхом блестели отсветы молний.

— Еще и покупатели постоянно стращают. Кто ни зайдет — у каждого своя версия. То грозовой фронт, то ураган, то грядущий торнадо... Добра от этой кляксы никто не ждет.

— И правильно делают, — проворчал я и громче добавил: — Удачи, миссис Шелберг.

— Вам тоже, ребята! Советую бежать отсюда и подальше! Местные страховщики так взвинтили цены, сущий разбой!

— Знаешь, я тут погуглил немного с утра, — вкрадчиво сказал крепыш. — В общем, никакой это не грозовой фронт. И уж тем более не торнадо.

— А что тогда?

— Неизвестно. Ситуация как с Чарли — никакой конкретной инфы, только теории. Но все это связано, к гадалке не ходи.

— Думаешь, об этой туче предупреждала Альва?

— Скоро узнаем. С такими темпами она приползет сюда дня через три.

Удивительно, однако на пары пришел почти весь поток. И это с учетом солидной доли иногородних, которые могут уехать в любой момент без особого труда. Зато почти все разговоры были о загадочном лиловом блине. Даже Лора, мало интересующаяся необычным и таинственным, все перерывы прощебетала о сползшей с гор фиговине, уделив любимому Эндрю жалкую пару фраз.

А на обратном пути мы заметили перед моллом огромное скопление машин — тех самых, набитых баулами и утварью. Никогда прежде я не видел забитую до отказа стоянку — многим не хватило мест и пришлось парковаться вдоль тротуаров, даже там, где останавливаться запрещено.

Пестрая гомонящая толпа сбилась в круг перед входом в торговый центр. Люди размахивали руками и ожесточенно спорили. Волны тревоги и безнадежности катились во все стороны одна за одной. Я решил подойти поближе и выяснить, из-за чего весь сыр-бор.

— Северный выезд перекрыт! — крикнул низкорослый седобородый старичок в ковбойской шляпе.

— Южный тоже! — отозвался усатый мужик в кепке, похожий на дальнобойщика. — Дерево упало!

— Дерево?! — рыжеволосая женщина лет сорока всплеснула руками. — На западе целый штабель поперек дороги, будто лесовоз опрокинулся!

— А на востоке вообще воронка как от бомбы! Хрен объедешь!

— Что за ужас? Куда смотрят власти?

— Действительно, где Брэдли?!

— Вызывайте Национальную гвардию!

— Хреново дело, — шепнул Джон. — Крайне хреново. А ты на свиданку собрался.

— И что? А если нас тут перебьют скоро всех? Хоть оттянусь напоследок.

— Вряд ли в Сент-Крузе устроят "День независимости". Для этого больше подойдет Нью-Йорк или Лос-Анджелес. Думаю, нас собираются похитить.

— То есть?

— Сам посуди: город заблокирован, а со дня на день прибудет здоровенный лиловый блин. Зуб даю, это летающая тарелка в дымовой завесе. Замаскировалась под тучу и хоть бы хны.

— Иногда туча — это просто туча.

— Угу. А люди со сверхспособностями — просто люди со сверхспособностями.

— Поспорим?

— А давай. На что?

— Если в блине нет никаких тарелок, ты нарисуешь про меня комикс. Если же нас действительно хотят угнать в рабство зеленые человечки, отдам тебе аккаунт в "Playstation+".

— Договорились, — приятель протянул ладонь. Я кивнул и крепко пожал ее.

Придя домой, мы обнаружили незнакомую девушку на диване в гостиной. Она встала и шагнула к нам, мы в свою очередь отшатнулись к двери. В последнее время город просто заполонили всякие интересные личности, и появление еще одной не сулило ничего хорошего.

Окинул незваную гостью ошалелым взглядом. Короткое красное платьице, профессиональный макияж, завитые золотистые локоны, туфельки на высоких каблуках и изящные очки с прямоугольными линзами. Личиком — сущий ангел, но взгляд напряженный и опасный, непредсказуемый.

— Чарли! — крикнул я. — В дом забралась какая-то фотомодель!

Девушка вскинула брови.

— Макс, это я.

Рядом что-то хлопнуло — Джон ударил себя ладонью по лбу.

— Э-э-э..., — я почесал затылок, осознав, какую тупость допустил. — Тебя просто не узнать.

— Правда? — бродяжка улыбнулась. — Значит, инструкция не врет.

— А зачем тебе очки? — спросил крепыш.

— О, тут все написано, — Чарли взяла со стола телефон. — Очки делают девушку визуально немного старше, а значит мудрее и — самое главное — опытнее. Кроме того, очки напоминают парням о школьных годах и возбуждают фантазии о молодых учительницах.

Джон поморщился:

— Училка, которой впаяли двадцатку, похоже тоже читала эту инструкцию.

— Не начинай, — буркнул я. — Больная тема.

Но если приятеля больше заботили очки, меня волновало совсем иное.

— Выглядишь, конечно, отпадно, но где ты взяла все эти вещи?

— Купила, — спокойно ответила бродяжка.

— Прости за нескромный вопрос, но деньги откуда?

— Из банкомата.

— А с каких пор у тебя есть карта?

— У меня нет карты.

В желудок будто скатился ледяной шарик. Ответ был очевиден, но все же уточнил на всякий случай:

— А как ты сняла деньги без карты?

— Ну... подошла к банкомату, протянула руку... деньги и вылезли.

— Сами собой?

— Нет.

— То есть, ты их украла?

Чарли опустила глаза и вздохнула:

— Я просто хотела тебе понравиться.

— Чем? Воровством? Отличный, блин, способ! А дальше что? Принесешь мне чью-нибудь башку на блюдечке?

— Чел, успокойся. Она не знала... наверное.

— Незнание не освобождает от ответственности. Лучше бы вместо всякой хрени прочитала законы штата! Хоть представляешь, чем это все обернется? В каждом банкомате есть камера и...

У дома коротко взвыла сирена. Из полицейского "крейсера" вылез Брэдли, поправил пояс и походкой ковбоя направился к двери. В руках он держал исписанный листок бумаги, и я нисколечко не сомневался в сути этого документа.

Коп вошел без стука и пристально осмотрел три статуи посреди гостиной. Никто даже пальцем не повел — такие нас охватили страх и отчаяние.

— Добрый день, мистер Фэйд, — с усмешкой сказал шериф. — Мистер Стейр, мисс Икс. Представляете какая оказия — хотел выписать ордер на вашу сестру, — Брэдли сделал пальцами "кавычки", — но понятия не имею, кто она и как ее зовут. И миграционная служба не знает. И Интерпол. И ФБР. Поразительно, не правда ли? Человек есть — и даже банкоматы обчищает — но в то же время как бы не существует. Мистика, да и только.

Он замолчал, видимо, ожидая оправданий. Но мы стояли как в рот воды набравши.

— Поэтому ордер пришлось выписать на вас, Макс. Вы арестованы по подозрению в соучастии. Имеете право хранить молчание и все такое. А мистер Стейр и мисс Икс задержаны для дальнейших разбирательств.

Я обернулся и кивнул Чарли — подчиняйся, не вздумай артачиться. Холодный металл щелкнул на запястья, меня взяли под локоть и повели к машине. Друзья молчал брели рядом, опустив головы, словно на похоронах.

Как назло на улице было полно народа, и невольными свидетелями моего позора стали почти все соседи. Взрослые прекращали обсуждать тучу, с тревогой смотрели на меня и осуждающе качали головами. Дети тыкали пальцами и громко спрашивали, за что дядя полицейский нас арестовал. Какой-то пухлый малец важно сообщил, что нас скоро посадят на электрический стул. Хоть стой — хоть падай.

Меня и Чарли усадили на заднее сиденье, Джону как свидетелю позволили сесть спереди. Коротко взвыла сирена, и "крейсер" покатил к администрации, где и находился полицейский участок. На входе нас обыскали, отобрали ремни и шнурки и заперли в пустой камере. Всех троих, несмотря на особый статус приятеля.

В двух других камерах тоже никого не было. Неудивительно, Сент-Круз очень примерный городок даже на фоне надвигающегося апокалипсиса.

— Офигенное свидание, — сказал я. — Десять из десяти просто.

Забившаяся в угол бродяжка прижала к груди подушку и спрятала в ней лицо.

— Может, сбежим? — предложил крепыш. — Чарли проломит стену и...

— И что? Попросим убежища в Уганде?

— Почему сразу в Уганде? В России, например.

— А кто нам его даст? За какие заслуги? Мы сперли деньги из банкомата, а не слили файлы АНБ.

— И как теперь быть?

— Не знаю. Попробую позвонить отцу. Если очень повезет, он вытащит нас под залог. Но чует жо... сердце, гораздо раньше сюда заявятся люди в костюмах на черных вертолетах.

— Хватит воровать мои реплики.

— Ну прости! Надо же хоть что-то своровать, чтобы не сесть зазря!

Мы замолчали. Минут через двадцать пришел Брэдли и отвел меня в свой кабинет. Отдельной комнаты для допросов в участке не имелось, пришлось сидеть перед заваленным пыльными папками столом и наслаждаться монотонным щелканьем секундной стрелки часов на стене.

Шериф пододвинул к себе клавиатуру и спросил:

— Имя, фамилия, дата рождения.

— Не скажу. Ни слова. Без адвоката, — тем же тоном ответил ему.

Коп вздохнул и поправил очки. На кой они ему в полутемном помещении — очередная загадка. Позвонив кому-то, офицер заверил, что государственный защитник прибудет с минуты на минуту и попросил о разговоре без протокола.

— Смотря о чем пойдет речь.

— О девушке. Кто она?

— Думал, вы знаете.

— Хочу сверить свои данные с вашими.

— А давайте наоборот?

— А давайте не будете ставить условия. Не в том положении. Вам грозит от трех до семи лет за укрывание преступницы.

— Вздор, — я усмехнулся. — Вы ничего не докажете.

— Возможно, — охотно согласился коп. — Но та, кого вы называете Чарли, от срока не отвертится. Камеры все зафиксировали. И хоть сумма украденного невелика, к столь таинственной персоне наверняка накопилось огромное количество вопросов у самых разных служб. Вдруг она работает на террористов? Или иностранная шпионка? Мало ли, все надо проверять. А вы прекрасно знаете, какие методы использует то же ЦРУ.

— Вас тоже не мешало бы проверить. Уж больно рожа подозрительная.

Я ожидал, что Брэдли вспылит или даже попытается надавать мне по печени за дерзость, но вместо этого он хмыкнул и откинулся на спинку кресла.

— Возможно, вы правы. Но первыми проверят вас. А до меня же очередь и вовсе может не дойти. Отказываться от сотрудничества не в ваших интересах, поверьте.

— И о каком-таком сотрудничестве идет речь? Подозреваю, дело вовсе не в признательных показаниях из-за какого-то сраного банкомата.

— Верно.

Договорить полицейский не успел — в дверь громко постучали.

— О, а вот и адвокат. Войдите!

На государственного защитника я даже не взглянул. Абсолютно во всех странах они работают исключительно на следствие, а не на обвиняемых. Надеяться на подобную помощь не просто глупо, а еще и опасно. Чаще всего такие вот адвокаты просят просто подписать явку с повинной и не париться.

— Я имею право на звонок.

— Разумеется, — ответил знакомый голос. — И очень скоро вы им воспользуетесь. Вот буквально прямо сейчас!

Защитник швырнул на стол какую-то папку и опустился на свободный стул. Коричневый костюм-тройка, широченные плечи, рвущие ткань бицепсы, серо-стальной взгляд, змеиная ухмылка и белые волосы.

Я почувствовал, как подлокотники кресла залило ледяным потом. Рядом со мной сидел Комбат.

Глава 18

— Шериф, я хочу пообщаться с клиентом наедине.

— Ваше право, — ответил коп и направился к выходу.

Я даже не успел его остановить. Хотя что сказал бы ему? Офицер, этот седой амбал умеет летать, стрелять энергетическим лучом и хочет меня убить? Брэдли лишь усмехнулся бы. Даже санитаров не стал вызывать.

Дверь захлопнулась, и Комбат тут же пересел на край стола, нависнув надо мной как гора.

— Вот ты и попался, мелкий засранец, — прошипел он. — Я позаботился о том, чтобы никто тебе не помог. Ни паршивая предательница Альфа, ни Чарли. Ты теперь полностью в моей власти и будешь делать все, что пожелаю. Иначе тебе и твоим друзьям крышка — медленная и очень мучительная. Понял?

Я стиснул зубы и отвел взгляд, но косплей пленного партизана вышел весьма посредственный. Бледное лицо, катящийся градом пот и дрожащий подбородок не прибавляли уверенности, и Комбат отлично это понимал. И продолжил давить:

— Ты даже не представляешь, каким мукам я вас подвергну. Вы будете орать и выть, прося прикончить вас быстро.

— Офицер Брэ...

Здоровяк ругнулся и сжал мое лицо огромной ладонью. Я вытаращил глаза от боли — еще немного, и кости лопнули бы к чертовой бабушке.

— Слушай внимательно и запоминай. Звонишь отцу и говоришь: папаня, мне нужен "А-Т". И он сразу все поймет. И пришлет тебе флэшку курьером или почтой. Ты отдашь посылку мне и забудешь все как страшный сон. Летающих мужиков, полоумных бродяжек, странных копов... Выхода у тебя все равно нет. Поэтому сейчас я уберу ладонь и выслушаю ответ. Начнешь выеживаться — и мы с тобой улетим далеко-далеко, где никто не услышит твой крик. И я устрою тебе ад на Земле. Если понял — дважды моргни.

Моргнул.

— Прекрасно. Сейчас я уберу руку, а ты возьмешь телефон и позвонишь. Только тихо. Никому лишний шум не нужен. Особенно тебе.

Комбат отпустил меня и отступил на шаг.

— НАЧАЛЬНИК!!! — заорал я не своим голосом. — Уберите этого поехавшего, я с ним сидеть не буду!!!

— Ах ты...

Дверь резко распахнулась, в кабинет влетел шериф:

— Что у вас тут происходит?!

— Я буду сам себя защищать! Выгоните этого седого черта!

— Сэр, закон есть закон. Попрошу удалиться.

Глаза амбала вспыхнули на едва уловимый миг и погасли. Он явно не ожидал такого исхода.

— Но...

— Сэр?

Комбат скрипнул зубами и вышел в коридор.

— Сынок, все в порядке? — учтиво спросил полицейский.

— Нет! — рявкнул в ответ, но вовремя сбавил обороты. — Просто дайте позвонить, пожалуйста.

Брэдли пододвинул мне телефон. Я приложил трубку к уху и приготовился набирать номер, но не услышал ничего.

— Нет гудка.

Шериф постучал пальцем по аппарату, подергал провод, несколько раз нажал рычаг, но ничего не помогло.

— Странно. Час назад все работало. Ну позвони с мобильного.

Ага, если бы. Иконка с мощностью сигнала и вовсе пропала с дисплея смартфона. Коп проверил свою допотопную кнопочную нокию — то же самое. Отрубился интернет, тихо пшикнув напоследок замолчала рация. Сент-Круз полностью отрезали от внешнего мира. Затерянный в лесах Колорадо городишко остался один на один с надвигающейся угрозой.

— Чертовщина какая-то, — хмыкнул шериф.

— И вы типа не при делах? — ехидно спросил я.

— Приберегите остроумие для суда, мистер Фэйд.

Меня отвели в камеру. Едва страж порядка удалился, Джон подскочил ко мне и воскликнул:

— Чел, что у тебя с лицом? Тебя пытали?!

— Хуже, — поводил слегка опухшей челюстью из стороны в сторону. — Где-то тут шастает Комбат.

— ...

Пришлось вкратце обрисовать ситуацию. Приятель слушал рассказ с отвисшей челюстью и выпученными глазами.

— Блин, валить отсюда надо! Чарли, ломай стену!

— Подожди! Не знаю почему, но седой ушлепок боится проявлять себя при шерифе. Возможно, здесь мы в безопасности. В крайнем случае, сбежать всегда успеем. А пока выпала минутка — надо все обсудить и придумать, как быть дальше.

— Да фигли думать! Сматываться надо, и подальше! Не знаю, что нас ждет по прибытию тучи, но точно не пенная вечеринка!

В коридоре раздался глухой щелчок, свет погас. В камере не было окон, и мы остались в вязком полумраке.

— Зашибись, — процедил приятель.

— Опять автомат выбило?! — я узнал голос мэра. — Брэдли, разберись!

Скрипнула дверь, послышались тихие шаги. Шериф несколько раз щелкнул предохранителем, но электричество не появилось.

— Не знаю, сэр. Наверное, авария на подстанции.

— Тогда запусти генератор! Мне работать надо.

— Да, сэр.

Я молча позлорадствовал. Так тебе и надо, серая рожа. С простым народом крутой Уокер, а с начальством преданный песик, готовый услужить по первому зову.

— Стремно, — шепнул Джон. — По закону жанра в администрацию должна заползти какая-нибудь потусторонняя тварь и начать всех пожирать. Сперва статистов, потом персонажей второго плана, а на закуску — главных героев. То есть нас.

— С чего ты взял, что именно мы главные герои?

— А кто, блин, еще?

Пожал плечами:

— Лора, например?

— А она тут вообще с какого бока?

— Может быть, именно Бейкер должна защитить город и всех спасти. А наша задача — просто подтолкнуть ее в нужном направлении.

— Хм..., — крепыш почесал бороду. — Коль ты прав, то дело дрянь.

— Почему?

— Если мы не главные герои, нас сожрут в числе первых — причем с особой жестокостью.

— Да ну тебя.

Вдруг в коридоре послышались быстрые шаги. Вошедших было минимум двое, и оба двигались к нашей камере. Джон отшатнулся к стене и вскинул кулаки, Чарли выбралась из угла и встала рядом со мной, держа ладони наготове.

Я хотел пошутить насчет охватившей друзей паранойи, но слова застряли в глотке. Да, потусторонние твари вряд ли ходят в туфлях на каблуках (а судя по цокоту, одна из гостей носила именно такие), но в Сент-Крузе водились чудовища совсем иного толка. Без шипов, когтей, хвостов и копыт, но пострашнее любого вымышленного монстра. Одно даже умудрилось напялить костюм, так почему бы второму не рассекать на шпильках?

Каково же было наше удивление, когда к решетке подошли Лора и мистер Андерсен.

— Ребята, вы в порядке? — воскликнула бывшая, схватившись за прутья.

— Более-менее, — ответил я. — Как вы нас нашли?

— Ты опять пропустил занятия и не отвечал на звонки, — сказала Бейкер. — Решила навестить тебя лично, и соседи все рассказали. Тут же позвонила Энд... мистеру Андерсену, он согласился помочь.

— Я обсудил с Брэдли условия залога, — добавил куратор. — Шериф готов отпустить всех, кроме девушки.

— Идите, — мрачно произнесла Чарли. — Я останусь и получу заслуженное. Я плохо различаю добро и зло, но знаю, что вину надо искупать.

В тот момент бродяжка до жути напоминала побитого котенка в окружении стаи бешеных псов. Поникшая головой, безвольно смотрящая в пол, осознающая скорый исход и готовая к нему.

Мне стало безумно жалко подругу. Впившуюся в сердце злость за глупый поступок вмиг смыло горячей волной. Если бы не посторонние, без раздумий прижал бы Чарли к груди и так и стоял бы, вдыхая полной грудью едва уловимый запах жженого пластика. Но вместо этого уверенно сказал:

— Я тоже остаюсь. Джон — иди ты. На воле от тебя будет больше пользы. Тем более, ты-то уж точно не при делах и сидеть в обезьяннике не должен.

— Это я-то не при делах?! — крепыш всплеснул руками. — Слить меня удумали, а сами будете отрываться в пустой камере? Ну уж нет. Я тоже остаюсь, а оборотень со звездой пусть лизнет лысого. Один за всех!

Поддержать бравый порыв приятеля мы не успели. Грохотнуло так, что задрожали стены, а с потолка посыпалась побелка. И это был не просто гром — раскатистый, но быстро затухающий. Да, все началось с обычного, пусть и очень сильного удара, но продолжилось нарастающим ревом, в котором смешались и гул всепожирающего лесного пожара, и вой тысячи сирен. У подножья гор будто подул в охотничий рог сам дьявол — протяжно, оглушительно и невообразимо пугающе. Каждую клеточку тела охватила паника, если бы не решетка — точно рванул бы прочь, сломя голову.

— Что это было? — пролепетала Лора, все еще держась за прутья.

— Послушайте, — я шагнул к ней и понизил голос до шепота. — Уходите из города как можно скорее. Не берите ничего лишнего и попытайтесь добраться до Денвера.

— Макс, о чем ты? — бывшая смерила меня испуганным взглядом.

— Эта туча... скорее всего, никакая не туча. Понятия не имею, кто или что ползет сюда, но добра от него не жди. Пока еще осталось время — бегите. Иначе будет поздно.

— Совет дельный и разумный, — Эндрю поправил очки и сунул ладонь в карман твидового пиджака. — Но уйти смогут далеко не все. И кому-то придется приглядывать за оставшимися. Как куратор потока, преподаватель и просто неравнодушный человек, я несу прямую ответственность за своих студентов. И за вас в том числе, что бы вы не натворили. Поэтому я никуда отсюда не уйду.

— И я тоже, — решительно отозвалась Бейкер.

Я вздохнул.

— Может, хоть намекнете, к чему нам готовиться?

— Если бы я знал, мистер Андерсен. Если бы я знал...

— Время вышло, — произнес Брэдли, высунувшись из кабинета. — На кого оформлять залог?

Эндрю взглянул на меня, я уверенно покачал головой.

— Ни на кого.

— Даже так? — в обычно монотонном голосе шерифа послышалось удивление. — Похвальное желание искупить вину. Пожалуй, внесу это в протокол — если повезет, на суде зачтется.

— Мы принесем вам покушать, — сказала Лора. — Гамбургеров или чего-нибудь такого. Держитесь тут.

— Спасибо. Будьте осторожны.

— И снимите тучу, — добавил Джон.

— То есть?

— На телефон. Хочу посмотреть, во что превратилась эта засранка.

Как только наши внезапные покровители ушли, приятель немедленно озвучил давно обдумываемый тезис:

— Это точно вторжение!

— Почему? — устало спросил я, поерзав на жестком матрасе.

— Спрашиваешь еще! С каких это пор обычные тучи так ревут? Зуб даю, это был условный сигнал. Как у треножников из "Войны миров".

— Ага. Тарелка побибикала, чтобы предупредить всех — смотрите, вторжение вот-вот начнется! Сейчас, доползу только, а то внеземные технологии не позволяют летать быстрее ветра. Но вы все равно не расслабляйтесь.

— Черт тебя дери, как можно оставаться таким упертым скептиком с Чарли под боком?

— Чарли — это Чарли. А инопланетяне — совсем иная песня.

— Просто не хочешь отдавать аккаунт, вот и выеживаешься.

— Пффф. Если на город в самом деле нападут пришельцы, то жалеть об аккаунте как-то странно. Можешь и плойку заодно забрать. Да хоть весь дом, если что-то от него останется.

Джон почесал бороду и задумчиво произнес:

— При вторжениях первым делом уничтожают правительство. А у нас вместо Белого дома — администрация. И мы, заметь, как раз в ней и сидим.

— Угу. И будем сидеть еще долго. Пока не переведут в федеральную тюрьму.

— Размечтался. На этапе нас выкрадут и отвезут в Зону-51. И тогда камера с двадцатью латиноамериканскими бандитами покажется раем.

— Да ладно тебе. Может, люди в черном там выводят гибриды человеков и лунатиков. Будут нас спаривать с симпатичными инопланетяночками круглые сутки.

— С тобой никто не станет спариваться даже под страхом смерти. Ты ведешь себя с девушками как говнюк.

— Это еще почему?

— Да потому! Посмотри на Чарли, она сама не своя. А ты даже не попытался ее успокоить и пожалеть. Только наорал.

— О, да! И наорал совсем без причины. Подумаешь — обчистила банкомат. Вот когда людей начнет мочить — тогда погрожу пальчиком.

— И почему сверхъестественные няши всегда достаются таким козлам?

— Ну почему же, тебе тоже одна досталась. Еще хуже моей.

— Не смей так говорить об Альве!

— А то что?

— Молчать!! — Брэдли врезал дубинкой по решетке, да так, что заложило уши. — Раскудахтались тут. Вас тюрьма ждет, а они кудахчут. Мисс Таинственная Незнакомка — прошу на допрос.

Бродяжка вскинула голову и с тревогой уставилась на стража порядка.

— Не имеете права! — выкрикнул я, встав и заслонив подругу.

— С чего это вдруг? — удивился шериф.

— Она — иностранный гражданин.

— И дальше что?

— И дальше... э-э-э... надо связаться с консульством.

— Да неужели? — коп хмыкнул и снял с пояса связку ключей. — Законов начитались, умничают сидят. С консульством связаться предлагают.

Он сунул ключ в скважину, провернул один раз и тут же вынул — уже без бородки.

— Что за..., — Брэдли поднес обломок к лицу и нахмурился. — Новый же совсем. Чертовщина какая-то. И где теперь слесаря искать? Не повезло вам, ребята.

— Твоя работа? — спросил я девушку, когда коп ушел.

Чарли кивнула.

— Неплохо придумала. Мы-то в любой момент можем свалить, а шериф до нас теперь фиг дотянется. И... это самое... прости, а? Я впервые за решеткой, вот и нервничаю.

— Это я должна извиняться. Хотела как лучше, а получилось... как получилось, — она вздохнула и повела плечами. — Не переживайте, я возьму всю вину на себя. И больше никому никогда не доставлю неприятностей. Особенно вам.

— Мы тебя не бросим, — шепнул я, шагнув к бродяжке и взяв за плечи. — В крайнем случае сбежим в Россию. Поселимся в глухой сибирской деревушке, будем играть с медведями на балалайках и танцевать калинку-малинку в обнимку с АКМ.

Чарли слабо улыбнулась и подалась ко мне. Обнял ее, чувствуя разливающееся в груди тепло. Несмотря на невиданную силу, способную ломать деревья и останавливать поезда, в тот момент моя таинственная подруга казалась обычной девчонкой, до смерти перепуганной и отчаянно нуждающейся в защите. Нет, не в силовых барьерах, останавливающих пули и энергетические лучи, а в крепкой руке помощи и поддержки. Руке, которая на отпустит в тяжелый миг и не оттолкнет из-за малейшего проступка.

Окунувшись во всю эту сверхъестественную кутерьму, я совсем забыл простую суть вещей. Чарли — кем бы ни являлась на самом деле — одна-одинешенька в совершенно незнакомом мире с непонятными законами и правилами. И больше всего на свете она нуждалась в надежном друге, а друг зачастую вел себя как самый настоящий засранец. Я никогда не пытался представить себя на ее месте, а именно этим стоило озаботиться в самом начале. Ведь все ее промахи и оплошности — результат моего наплевательского отношения к ней и эгоистичного — к себе.

Я просто плыл по течению, наслаждаясь захватывающим приключением, не пытаясь ничего разъяснять и втолковывать. И вот теперь мы в обезьяннике, и что я делаю? Сваливаю всю вину на Чарли, не желая признавать очевидное. Лора недавно сказала, мол, я вырос и возмужал, но господи боже, как же далеко мне еще до человека с большой буквы, способного в полной мере отвечать не только за себя, но и за окружающих. Особенно за тех, кого приютил.

— Мы справимся, — шепнул я. — Буду стараться.

— Преступно прерывать такое мимими, — сказала Бейкер, — но нас пустили всего на пару минут.

Пока я возился с пакетами фаст-фуда, Эндрю показал Джону видеоролик. Приятель пристально всматривался в дисплей, а затем тоном Архимеда в ванне воскликнул:

— Боже, но ведь это же просто... просто... просто туча...

Я чуть гамбургер не уронил. Но подойдя к решетке, воочию убедился в правдивости высказанного определения. Вблизи лиловый диск уже не казался чем-то аномальным и тем более внеземным. Края расплылись и порвались ветром, утратив идеальную ровность, от плотности тоже не осталось и следа. На подступах к городу висела самая обыкновенная грозовая туча — да тяжелая, да низкая, но таких каждое лето я вижу штук по пять точно. Как и бывает в реальной жизни, при ближайшем рассмотрении чудо оказалось банальным пшиком, оптической иллюзией. И никакой вам мистики.

— Черт! — Джон ударил ладонью по прутьям. — Если это не пришельцы, то каким фигом мы отсюда теперь выберемся?!

— С помощью адвоката? — вопросом ответил мистер Андерсен. — Как только связь починят, поищу вам в Денвере хорошего защитника.

— Спасибо, — обреченно выдохнул крепыш.

— Держитесь, — куратор протянул руку, мы по очереди ее пожали. — Нам пора. Завтра после занятий еще заглянем.

— И все же... будьте осторожны.

— Обязательно.

— И что теперь делать? — друг все никак не мог успокоиться, даже сытный ужин ничуть не помог.

— Спать, — буркнул я. — Утро вечера мудренее.

— Заснешь тут, — Джон тряхнул за край тоненькое пропахшее хлоркой одеяло.

— Ты как хочешь, а я на боковую. Чарли, сверху или снизу?

— Ого...

— Я про ярусы.

— Снизу, — немного подумав, произнесла девушка.

— Лады. Надеюсь, не грохнусь на пол во сне. Крайне глупо пройти через весь этот ад и сломать шею, упав с кровати.

Заснуть удалось лишь под утро. Почти всю ночь вертелся как кобра на гриле, вздрагивая от каждого скрипа и до рези вглядываясь в темноту в поисках золотых змеиных глаз. Всюду мерещились неясные тени, слышались голоса и тихие шаги. Казалось, будто по коридору ползают темно-лиловые щупальца и пытаются протиснуться сквозь решетки. К рассвету пытка окончательно меня измотала, и я отключился на несколько часов.

А проснулся от такого рева и тряски, словно на потолке бешеный слон затанцевал чечетку. Панический страх ледяными иглами пронзил сердце, мне стоило огромного труда не нырнуть вниз головой, только бы не слышать сотрясающий вой. Я зажал уши подушкой, но дьявольский рог ревел прямо в голове.

Несмотря на усталость, после такого будильника от сонливости не осталось ни следа.

— Какого лешего? — пробормотал Джон, как по щелчку выскочив из-под одеяла.

Я спустился и подошел к решетке. В кабинетах слышались тревожные голоса, но разобрать ничего не удалось. Вдруг в коридор выбежал Брэдли и на всех парах помчал к выходу. Я видел копа какие-то секунды, но успел заметить бронежилет и мощный помповый дробовик. Следом вышел мэр, прижимая к уху один мобильник и отчаянно клацая свободной рукой по второму.

И тут снова взревело — в разы громче предыдущего, но короче. Продлись этот вой на секунду дольше, и я бы точно сошел с ума.

Вдруг из приемной мэра раздался отчаянный женский визг, сменившийся глухим ударом.

— Хлоя! Святые угодники! — глава города юркнул в кабинет.

— Что происходит? — спросила Чарли.

— То же, что и всю последнюю неделю — хрень какая-то, — отозвался крепыш.

Вновь закричали — дико, отчаянно, безумно. Никогда прежде я не слышал таких воплей. Захлопали двери, коридор наполнился криками, стонами и грохотом шагов. Мимо камеры метеором пролетел начальник почты, следом — судья в черной мантии, за ним группка женщин в деловых костюмах. Все мчались прочь из здания как полоумные, не замечая ничего на своем пути. К счастью, в администрации работало не так уж много народа, и смертельной давки не случилось. Однако менее пугающим происходящее не стало.

Вой повторился. Еще короче, но и еще громче. Ему вторили десятки голосов очертевших от ужаса людей. От этого потустороннего звука хотелось провалиться сквозь землю или выколоть барабанные перепонки, а лучше и то и другое вместе.

— Так и будем стоять? — спросил крепыш, ковыряясь мизинцем в ухе. — Оглохнем скоро.

— Чарли, ломай, — указал на решетку.

Девушка вскинула руку и резко сжала пальцы в кулак. Стальные прутья смялись словно шерстяные нитки, выдрали из стен куски бетона и сплелись в тугой клубок.

— Надо выбраться на крышу. За мной.

Путь наверх любезно подсказал план эвакуации. Совет на будущее — всегда умейте читать подобные карты, когда-нибудь одна из них спасет вам жизнь.

Сломав запертую дверь, мы выскочили на крышу и огляделись. Город окутало лиловое марево — не очень густое, скорее как жиденький такой туман, но видимость была весьма паршивая. По улицам неслись перепуганные люди, те, кто успел добраться до домов, с опаской выглядывали в окна.

Я не заметил ничего необычного, что могло бы вызвать всеобщую панику. Но ровно до тех пор, пока не поднял голову. Над Сент-Крузом на высоте около ста ярдов завис громадный черный треугольник с небольшой выпуклостью под днищем. По углам треугольника сияли золотом шары, похожие на тот, что таскал Комбат, только не в пример больших размеров.

Взревело в очередной раз, и от этого рева исказилось само пространство. Диск под кораблем провернулся вокруг оси, отделился от носителя и медленно поплыл вниз — прямо к озеру у колледжа. Когда он приблизился, я осознал его истинные размеры. Тарелка заняла бы собой целый этаж местного молла, такой здоровенной она была.

— Матерь божья, — пролепетал Джон. — Матерь божья.

Глава 19

Диск плавно снижался. Из колледжа высыпала большая группа студентов, держащих перед лицами планшеты и телефоны. Молодежь улыбалась и активно обсуждала увиденное, не помышляя даже бежать прочь, сломя головы. Двое первокурсников гиковатого вида развернули наспех сделанный транспарант — на листе ватмана большими неровными буквами красовалась надпись: "Заберите нас домой".

Мистер Андерсен носился среди подопечных, размахивал руками и указывал на здание, но никто не слушал его и не собирался уходить. Еще бы — в Сент-Круз и денверские рок-группы раз в год проездом заглядывают, а тут целые инопланетяне пожаловали. Вот бы все заснять да поскорее выложить на ютуб — миллиарды просмотров обеспечены!

— Надо помочь им, — сказал я. — Если не остановить тарелку, то хотя бы разогнать ребят по домам.

— Извините, — раздался позади хриплый механический голос. — Но у нас другие планы.

Мы разом обернулись. На противоположном краю крыши, аккурат на фоне флагштока (Майкл Бэй оценил бы кадр) стояла Альфа, облаченная в привычные для образа Маски вещи — спортивную юбчонку, гольфы, толстовку и шипастые кеды. Странный респиратор, само собой, тоже никуда не делся.

Вот только теперь злодейка пришла не с пустыми руками, а с футуристического вида пушкой на плече. Никогда прежде мне не доводилось видеть ничего подобного, даже в играх и фильмах. Оружие напоминало длинный блестящий брус, состоящий из черно-белых кубиков — этакий параллелепипед Рубика. Сперва я вообще не понял, как эта штуковина работает, кроме ударов по голове. Но Альфа, заметив заинтересованный взгляд, все наглядно показала.

— О, совсем забыла представить своего верного боевого товарища. Знакомьтесь — Иосиф.

— Почему дрын зовут Иосиф? — удивился я.

— Потому, что он устраняет тех, кто создает проблемы.

— А как дрын может кого-то устранить?

Девушка хохотнула.

— Ну смотри.

Кубики пришли в движение, вращаясь и перестраиваясь. Несколько секунд спустя брус превратился в куб с округлым торцом, четырьмя стволами и двумя рукоятками — пистолетной и боковой, как у перфоратора. Альфа поудобнее взяла его и прицелилась в нас от бедра.

— Готовы?

— Зачем все это? — воскликнул Джон, шагнув вперед. — Для чего ты служишь им?

— Не начинай.

— А что еще делать? — крепыш всплеснул руками. — Разве наши отношения ничего не стоят? Ты же помогла нам один раз. Помоги еще!

— Во-первых, у нас нет и не было никаких отношений. Не выдавай желаемое за действительное. Во-вторых, я и так помогла вам, дав солидную фору. В принципе, вы можете вообще не сражаться. Просто сдайтесь на милость Абсолюта.

— Какого такого Абсолюта?

— Да хоть путинки, — хмыкнул я. — Какая разница. Мы никому сдаваться не собираемся. Никому! Чарли, давай!

Бродяжка сбросила туфельки и швырнула с крыши бесполезные очки. Вышла вперед, нахмурилась и выставила перед собой открытые ладони. Холодный ветер нещадно трепал коротенькое красное платьице (равно как и не менее короткую юбку), но любоваться прелестями было некогда. На кону стояли не только наши жизни, но и судьба целого города.

— И не говорите, что не предупреждала.

Альфа исчезла и появилась за нашими спинами. Квадратные стволы Иосифа бесшумно завращались со страшной скоростью, изрыгнув лучи неведомой энергии. В отличии от разрушительного протуберанца Комбата, эти вспышки были ярко-голубые — почти как молнии — и не оставляли видимых следов.

Чарли не успела повернуться — столь внезапной и стремительным оказался натиск. Но это и не требовалось — силовой щит окружал девушку со всех сторон подобно кокону. С тихим шелестом лучи врезались в невидимую скорлупу. Бродяжка резко опустила руку, и непреодолимая преграда тараном метнулась в сторону противницы, процарапав на рубероиде широкую борозду.

Несмотря на едва уловимую человеческим взглядом скорость, Маска без особых усилий ушла с линии атаки. Растворилась в лиловом мареве и появилась прямо на верхушке флагштока, ловко балансируя на носках. В этот раз злодейка ударила не по Чарли — зачем тратить патроны (если таковые вообще имелись) на непробиваемый барьер, когда можно легко скосить беззащитные цели.

Но не тут-то было. Бродяжка сбила нас с ног и отшвырнула к лестнице, успев в последний миг заслониться предплечьями. В следующую секунду флагшток согнулся дугой, увлекшаяся стрельбой Маска рухнула, но за миг до встречи с асфальтом исчезла, чтобы появиться высоко над нашими головами.

В небесах прозвучал хриплый смех, девушка кувыркнулась и ринулась вниз, поливая Чарли голубым огнем. Та метнула ей навстречу щит, но промахнулась. Никто не мог сделать врагу ровным счетом ничего, бой затягивался, а диск почти достиг вскипевшей глади озера. Студенты вместо того, чтобы с визгами и криками хорониться в ближайших кустах, побрели навстречу тарелке, снимая то себя, то ее. Наверное, хотели взять интервью у внеземных гостей, только вот нутро подсказывало — у тех ну совсем другие планы.

— Мы тут до китайской Пасхи проторчим, — проворчал я, наблюдая за мельтешением Маски и непрерывным потоком сполохов. — До китайской Пасхи свистящих на горе раков. Надо вмешаться.

— Но как? — Джон сполз на лестницу и наблюдал за боем как из окопа.

— Давай обыщем участок. Глядишь, у шерифа завалялся лишний ствол.

— Ты собрался стрелять в Альву?!

— Ну вразуми ее тогда словами, Хан Соло фигов.

— Альва, пожалуйста, хватит! — возопил друг, сложив ладони рупором. — Переходи на нашу сторону!

— Бро, это сарказм.

— А мне не до сарказма сейчас! Я не хочу ее убивать!

— Я и не собирался убивать ушастика. Просто отогнать, вынудить отступить. Гляди, тарелка почти села! Идем. Чарли, мы скоро! Держись!

В подсобке рядом с кабинетом Брэдли обнаружился целый склад спецсредств, но огнестрела среди них не оказалось. Наручники, дубинки, перцовые баллончики, рации — пожалуйста, на целый отряд хватит. Но ни дробовика, ни завалящего револьвера, ни даже травмата среди всего этого добра не водилось. В углу, правда, стоял сейф, но ключа мы так и не нашли, хотя обшарили каждую полочку и ящик. А вскрыть бронированную дверь без помощи бродяжки было попросту невозможно.

И когда нас едва не охватило отчаяние, шустрый Джон заметил под столом черную картонную коробку без маркировки. Она оказалась доверху набита пеналами с полицейскими тазерами модели Х-26 — мощными дистанционными электрошокерами, дизайнеры которых явно вдохновлялись научной фантастикой. Плавные изгибы, синий пластик, лазерные целеуказатели и тысячи вольт в сменных картриджах, стреляющих на расстояние больше десяти метров. Оставалось надеяться, у Альфы нет иммунитета к мышечному параличу, как у Комбата к ядам.

— То, что доктор прописал, — приятель сжал устройство в руке и направил на окно.

— Бери побольше. Перезаряжаться будет некогда.

По паре в задние карманы джинсов, столько же в передние и в руки. Итого двенадцать шокеров на двоих — если повезет, хоть раз кто-нибудь да попадет, а больше и не понадобится. Маска перестанет телепортироваться, и Чарли с легкостью ее обезвредит. Но на словах все Клинты Иствуды, а как в реальности справятся двое студентов без какой-либо стрелковой подготовки — большой вопрос. Но иного выхода у нас не было. Пан или пропал.

Вернувшись на исходную, мы стали невольными свидетелями весьма интересного зрелища. Девушки сцепились в рукопашной и катались по крыше, мутузя друг друга по чем свет стоит и отчаянно сверкая трусиками. Сперва я вообще не понял, почему дамы с такими способностями дерутся как базарные бабки, но вскоре все встало на свои места.

Альфе удалось выскочить из цепких объятий соперницы, оставив той на память лимонно-желтый клок. Она попыталась убраться подальше, но врезалась в невидимую стену и шлепнулась на спину. В тот же миг бродяжка навалилась сверху и пошло-поехало... Вернее, покатилось. Подруге удалось каким-то чудом заманить красноглазую злодейку внутрь силового поля, откуда та почему-то не могла выбраться, как муха из банки.

Однако нормально защищаться Чарли тоже не могла, и дабы не быть расстрелянной в упор, отважилась на крайние меры — полный контакт. Кубическое оружие валялось поодаль, Маска всеми силами пыталась добраться до него. Бродяжка, в свою очередь, ей мешала, но долго бодаться в партере вряд ли бы смогла, как-никак не боец ММА.

Стоило немедленно вмешаться, но мы стояли как завороженные и во все глаза пялились на мельтешение сочных подтянутых попок. Подруга явно не скупилась на белье — коль гулять на краденые бабки, то на всю катушку, чужое не жалко. Или же просто в пресловутой инструкции, попортившей нам немало нервов, советовали надеть на свидание именно красные стринги, сплетенные из двух кружевных веревок — вертикальной и горизонтальной.

У Альфы все было попроще, но не менее соблазнительно — белые трусики в синюю полоску с симпатичной мордочкой панды между булок.

— Столько времени прошло, а мы впервые видим панцушоты, — задумчиво пробормотал Джон.

— Да... Непорядок. И как быстро вертятся, — я вытянул руки с тазерами. — Не попасть.

— Знаешь, раз уж ты собрался стрелять в мою девушку, будет справедливо, если я выстрелю в твою.

— Эй, мы так не договаривались.

— Зато все честно. Давай на счет три со всех стволов. Куда попадем — туда попадем.

— Может, подождем немножко? Кто-то же должен взять верх.

— Хорошо. Тарелка еще высоко.

— Погоди... Что мы вообще несем?

— Не знаю... Эти трусики... как маятник гипнотизера. Отруб мозга.

Тряхнул головой:

— Соберись. Мозг нужен на своем законном месте. На счет три...

— Значит, не станем ждать, когда они порвут одежду друг на друге?

— Бро, я серьезно.

Крепыш печально вздохнул:

— Ладно. Огонь.

Четыре пары гарпунов метнулись к цели, но попала только одна — и то прямо в ягодицу Чарли. Бродяжка резко вытянулась и задрожала, а Маска в тот же миг прыгнула за границу ослабшего кокона. Я хотел уже наехать на приятеля, но проследив за медными проводками понял — тазер мой.

Отбросив его подальше, бросился на выручку подруге и помог встать, но время было безнадежно потеряно. Альфа подхватила верного Иосифа и перенеслась на противоположный край крыши.

— Сейчас посмотрим, так ли хороша твоя броня вблизи, — хмыкнула девушка.

Кубики перестроились в нечто среднее между клюшкой для гольфа и булавой. Злодейка замахнулась, исчезла и материализовалась прямо перед Чарли. Бродяжка вскинула руки, но то ли шок еще не прошел, то ли просто соперница оказалась слишком быстрой, но удар она пропустила.

Маска вложила в выпад столько ярости и злобы, что подругу отшвырнуло аж на самый край. Еще фут — и Чарли рухнула бы на асфальт, но в последний миг пришла в себя и успела ухватиться за водосток. Жесть, совершенно неприспособленная к подобным маневрам, заскрипела и погнулась.

— Ты слаба! — хрипло выкрикнула красноглазая. — Бесполезна! Неудивительно, что Абсолют отверг тебя!

Промедление было смерти подобно. Я ловко выхватил вторую пару тазеров и выстрелил почти не целясь. Альфа прервала обличительную речь и скакнула подальше. Естественно, ни о каком попадании и речи не шло, да я и не особо надеялся. Главное — выиграть капельку времени и свободного места.

Позабыв о немалой опасности, бросился прямо к Чарли, все сильнее стискивая зубы от скрежета гнущейся жести. В лучшей традиции жанра прыгнул, приземлился на брюхо и, невзирая на жуткую боль (а вы попробуйте проехать пузом по рубероиду), протянул бродяжке руку.

Подруга сжала ладонь, но самое сложное было еще впереди. Удержать — это одно, а вытащить на крышу совсем другое. Тем более, когда шипастая подошва впилась промеж лопаток, а к шее приставили нечто острое.

— Отпусти, — приказным тоном сказала Маска.

— А то что?

Черно-белый похожий на пиксельный меч срезал кусочек бетонной плиты рядом с моим плечом. Да с такой легкостью и непринужденностью, словно крышу перекрыли топленым маслом.

— Сперва отрежу тебе руки. Потом — голову. Так или иначе эту никчемную девчонку размажет по мостовой.

— Эм... Ты ведь понимаешь, что мы на высоте второго этажа?

— Не умничай, — злодейка перенесла вес на левую ногу, придавив меня еще сильнее. — Бросай.

— Нет.

Клинок с хрустом вонзился в бетон прямо перед моим лицом. Я вздрогнул, резко отвернулся, но лишь сильнее сцепил пальцы на запястье подруги.

— Я пыталась пролить как можно меньше крови, — Маска подняла меч. — Но ты сделал выбор. Не обессудь.

Я зажмурился, все еще не веря в реальность происходящего. И тут раздалось громкое электрическое потрескивание, а соперница задергалась как в припадке. К счастью, ток не мог прошить подошвы ее кед, но тряслись они не хуже, чем вибромассажер.

— Макс, не спи! — крикнул Джон.

Изо всех сил потянул на себя, рыча от нахлынувшей боли. Стоило лишь немного поднять Чарли, и бродяжка сама вскарабкалась на крышу. Схватив Альфу в силовые тиски, подруга метнула ее на такую высоту, будто хотела сбить зависший над городом корабль. Но едва гарпуны выскользнули из кожи, Маска исчезла в лиловом мареве и больше уже не появилась.

— Спасибо, — кое-как поднялся и хлопнул друга по плечу.

— Пожалуйста, — крепыш бросил под ноги бесполезные тазеры. — Не мог же я допустить, чтобы моему бро отчекрыжили башку.

— Диск сел, — тревожно произнесла бродяжка.

Мы спрятались за фасадным парапетом, откуда открывался отличный вид на центр Сент-Круза. Черная полукруглая тарелка зависла над озером, из которого к тому времени выкипела вся вода, а илистое дно покрыла спекшаяся корочка.

Студенты все еще ошивались поблизости, несмотря на увещевания куратора. Вдруг обращенная в сторону колледжа часть диска мгновенно распахнулась, и во мраке нутра НЛО засверкали ярко-голубые лучи.

— Господи..., — простонал приятель.

Чарли вскрикнула и прикрыла рот ладонью. Я взирал на происходящее широко распахнутыми глазами и не мог поверить в увиденное. Сияющие лучи били без промаха, сокурсники падали как подкошенные. Первый ряд смели в считанные секунды, лишь после этого молодежь с воплями рванула кто куда. Некоторые впали в ступор и продолжали стоять на линии огня с телефонами перед лицами, пока очередной сполох не сбивал с ног.

Не успел даже выругаться как следует, а все уже закончилось. Газон в беспорядке устилали неподвижные тела. Я не мог разглядеть издали Лору, но твидовый пиджак и красный шарф заметил сразу. Мистер Андерсен прикрыл собой Хендрикса, но, увы, это не спасло задорного чернокожего парнишку.

Створки диска распахнулись еще шире, на берег пересохшего озера выполз трап. По нему на землю чужой планеты высыпали пришельцы, выстроились дугой и припали на колена, взяв на мушки матовую стену колледжа. Внешне они напоминали людей — две руки, две ноги, одна голова. Никаких щупалец и хвостов, иначе говоря — гуманоиды. Все в черной блестящей броне, очень смахивающей на мотоциклетную, и в шлемах с вытянутыми острыми забралами, навевающими мысли о средневековых чумных докторах. На наплечных пластинах белели полоски — у большинства по одной, у некоторых — целых три. Наверное, внеземные знаки различия. К спинам были приторочены выпуклые восьмиугольные контейнеры с тонкими спаренными шлангами, соединенными со шлемами. Стволы в деталях разглядеть не удалось, но держали их как штурмовые винтовки.

Вслед за инопланетными воинами из корабля вышло безоружное существо в темно-красном скафандре с белой окантовкой. Сцепив пальцы за спиной, оно придирчиво осмотрело трупы и махнуло рукой. Солдаты немедленно повесили пушки на плечи и принялись заносить убитых студентов на борт. Красный (очевидно, командир, не исключено, что тот самый Абсолют) наблюдал за суетой в сторонке. Примерно через минуту к нему спикировал Комбат в своем привычном одеянии — камуфляжных штанах и черной шинели с поднятым воротником.

Они о чем-то заговорили, но до нас, само собой, не долетало ни звука. Но судя по жестикуляции рукой (левая оставалась за спиной), главный лунатик проявлял явное недовольство, а один раз и вовсе с размаху врезал седому по лицу. Получив по щщам, Комбат отвернулся и поманил кого-то пальцем. В ту же секунду перед ним возникла Альфа. Красный повернулся к ней, после чего девчонка начала отчаянно размахивать руками, будто оправдываясь. Не знаю, чем она так разозлила начальника, но он кивнул верзиле, и тот наградил Маску такой пощечиной, что мы услышали отчетливый звон, а сама злодейка кубарем покатилась по траве.

И знаете — ну совсем не жалко.

Разобравшись с подчиненными, Абсолют вернулся на корабль. Я уж подумал, они свалят, но самое страшное только начиналось. Из чрева звездолета, громыхая по трапу, вышел здоровенный боевой робот. Высотой метров пять, с бочкообразным корпусом, трехпалыми суставчатыми ногами и похожими то ли на хоботы, то ли на жирных черных пиявок щупальцами вместо рук. Еще две пары толстых жгутов безвольно свисали по спины и волочились по земле.

Робот издал тот самый вой, от которого кровь стыла и хотелось забиться под ближайшую корягу. Несмотря на значительное расстояние, казалось, будто механизм протрубил прямо над ухом. Наверное, рев дьявольского горна слышали по всему городу, оставалось лишь пожалеть несчастных, сходящих с ума от непередаваемого ужаса. А ведь в Сент-Крузе наверняка оставались женщины, старики, дети... Кулаки сжались сами собой — и не только у меня. Кем бы ни были эти существа — они заплатят за все.

Гигант встал справа от трапа, пропустив колонну из четырех черных бронированных фургонов. По шесть высоких колес, над кабинами с узкими тонированными стеклами вращались небольшие башенки — как у БТР. Фургоны катили очень медленно, под их прикрытием двигалась пехота — по пять гуманоидов с каждого борта. Они направлялись из центра по четырем главным улицам — прямиком к жилым домам.

Первый автомобиль остановился у крыльца, отряд ворвался в дом, разнеся к черту дверь и окна. Несколько минут спустя конвой вывел рыдающую женщину с младенцем на руках и усадил в кузов.

— На опыты тащат, — пробормотал Джон. — Сперва вырезали молодых и сильных, разом уничтожив потенциальное Сопротивление. Теперь взялись за тех, кто не сможет дать сдачи. Свиньи.

— Их хотя бы не убьют. По крайней мере, сейчас, — отозвался я.

— Делать-то что будем?

— Думаю. Если бы не эта парочка, можно было бы повоевать. Но стоит нам засветиться — и Комбат с Альфой будут тут как тут.

— Значит, надо сперва избавиться от них. Но как?

— Шокеры неплохо сработали, но нужны пушки помощнее. Особенно против бугая. Надо устроить засаду на фургон.

Джон всплеснул руками:

— Чел, как ты собрался драться с десятком вооруженных пришельцев и хреновым танком?

Пожал плечами:

— Не знаю. У эвоков же получилось навешать Империи копьями и камнями.

— Верно, но ты не учел важный нюанс — а именно эффект штурмовика. Эти ребята явно поточнее имперцев будут.

— Но у нас есть Чарли.

— Я справлюсь, — уверенно ответила девушка.

— Тогда вперед. Приготовим ублюдкам сюрприз.

Один отряд двигался на север, аккурат в нашу сторону. Мы незаметно покинули администрацию и добрались до ближайшего к выезду из города дома. По идее, его обыщут в последнюю очередь, и у нас будет достаточно времени для подготовки.

Я не знал, кто тут живет. С улицы дом выглядел покинутым, но хозяева вполне могли прятаться на чердаке или в подвале. Оружейных магазинов в Сент-Крузе нет, но это совсем не значит, что ни у кого из горожан нет оружия.

Бродяжка вызвалась идти первой, прикрывая нас силовым щитом. Я решил не лезть в парадную дверь, откуда наверняка и ждут нападения, а обогнуть постройку и зайти сзади. Бредя по окутанному маревом и усыпанному пожелтевшей листвой двору, мы ловили каждый звук, но ничего подозрительного не слышали. Поскрипывали качели на ветру, мерно капало с водостока, тихонько шелестел молодой дуб в углу забора. Где-то в непроглядной дали раздавались приглушенные вскрики и отрывистое жужжание — словно ритмично били болгаркой по бетону. Такие звуки издавали инопланетные бластеры, и с каждым выстрелом сердце рвалось из груди.

— Ну и стрем, — крепыш поежился. — Как будто "Stalker" наяву.

Добравшись до цели, Чарли коснулась ладонью дверного замка и легонько повела пальцами. Хрустнуло, дверь с предательским скрипом открылась. Мы подняли глаза и увидели направленное на нас дуло дробовика.

Глава 20

— Как вы выбрались из камеры? — удивленно произнес Брэдли, опустив ствол. — Вы в курсе, что побег — это отягчающее обстоятельство?

— На город напали пришельцы, а вас заботит лишь то, как мы сбежали?! — наехал я на серомордого.

— Шериф остается шерифом в любой ситуации. А ваши проделки меня интересуют в последнюю очередь. Входите.

В доме оказалось довольно много народа — около двух десятков человек самых разных возрастов, от грудничков до глубоких стариков. Из знакомых заметил тетю Мун, миссис Шелберг и курьера Санчеса, некогда улыбчивого мексиканца, а ныне хмурого как туча. Впрочем, остальные выглядели ничуть не лучше и с огромным трудом сдерживали рвущуюся на волю панику.

— Мы уходим из города, — сказал коп. — Попробуем пробраться через лес и выйти к Фокстону.

— А если вся Земля уже захвачена? — судорожно сглотнув, произнесла кудрявая мулатка в кружевном фартучке официантки. Имя на бэйджике гласило — Эшли. Я видел ее несколько раз на втором этаже молла, она работала в суши-баре.

— Значит, спрячемся в горах, — ответил полицейский.

— В горах полно бункеров, — прохрипел седобородый старик в широкополой шляпе. — Над ними постоянно бьют молнии. Я видел. Я знаю. Уверен, эти твари вышли из полости планеты, где светит юное солнце и гуляют динозавры.

— Мистер Смит, прекратите нагонять страх.

— Я видел... Я знаю..., — едва слышно добавил дед и замолк.

— Хорошая идея, — сказал я. — Старикам и детям нечего делать на поле боя. Но если есть желающие побороться за Сент-Круз — присоединяйтесь к нам.

— Я желаю! — дед вскинул руку. — Всегда мечтал набить рожи лунатикам! Ведь они не пустили нас на Луну, и пришлось снимать все в студии! Я видел! Я знаю!

— В партизан поиграть решили? — хмыкнул Брэдли. — Жить надоело?

— Эти ублюдки убили наших друзей! — Джон решительно шагнул вперед. — Мы не станем прятаться по кустам, дожидаясь, пока расправятся и с нами.

— Как ты собрался с ними драться? — с насмешкой спросил высокий крепкий мужчина в кожаной жилетке. — Кулаками?

— Да хоть зубочистками! — огрызнулся коп. — Эта троица — беглые подозреваемые. И по закону я обязан их задержать. И задержу. Поэтому ручки за головы, ребята, и не вздумайте рыпаться.

— Да вы с ума сошли! — воскликнул я.

Шериф без раздумий поднял дробовик. Мы разом отшатнулись, не веря собственным глазам.

— Мистер Раннер, мистер Колинс — наденьте на них наручники.

Кожаная жилетка вздохнул:

— Это действительно так необходимо? Там инопланетяне зачищают город, а мы в закон и порядок играем.

— Закон — не игрушка! А порядок поддерживать придется всем, иначе страну захлестнет анархия и хаос!

— И глубоководные выйдут на берег, — охотно поддакнул старик.

— Тихо! Господа, как представитель власти, я приказываю вам подчиниться. Наденьте наручники на толстого, а остальных свяжите чем-нибудь.

Жилетка и его полная противоположность — невысокий клерк в очках и белой рубашке, нехотя встали и направились к нам. И тут дробовик выпорхнул из рук копа и завис прямо передо мной.

— Колдун явился! — безумный старик хрипло захохотал и хлопнул в ладоши. — Да здравствует колдун!

Я схватил пушку и тоном Рэмбо плюнул прямо в серую морду:

— В городе новый шериф, козлина!

Очень хотелось подытожить фразу выстрелом в потолок, но сдержался. Незачем привлекать внимание пришельцев и пугать народ, особенно детей. Возросшая ответственность многотонным прессом медленно, но верно выдавливала ребячество. Но сам я не должен сломаться под неумолимым натиском. Ради родных, друзей и, возможно, всего человечества.

— Полегче, Джон Коннор, — хмыкнул Жилетка.

Отвел дрожащий палец от спускового крючка и произнес:

— Брэдли, забирайте всех, кто не может сражаться, и уходите. Мы прикроем. Есть желающие надрать лунатикам зеленые зады?

Старик без раздумий вскинул ладонь. Тут все понятно, можно даже не комментировать. Следом руки подняли верзила Раннер, белый воротничок Колинс, усатый сосед Сандерс, воспрявший духом Санчес и Эшли. Я обвел их холодным взглядом, пристально всматриваясь в глаза. И увидел там насмешку, тревогу, усталость, задор и решимость. Но не заметил ни толики страха. Кто бы мог подумать — вот она, моя личная команда по спасению мира. Оставалось надеяться, я на самом деле лидер, а не парень, который погибнет первым.

— Но сперва, — строго сказал Раннер, — вы подробно расскажете, что за чертовщина тут происходит и почему стволы летают по воздуху словно бабочки. Та дура над городом тоже интересная тема, но она высоко, а вы рядом. И я хочу знать, с кем предстоит биться плечом к плечу. И не сунут ли мне потом нож в хребет.

— У меня нет ответа, — честно произнес я. — Но ручаюсь за эту девушку как за саму себя. Не знаю, кто она, но лишь благодаря ей я все еще жив. Если кто-то и сможет дать достойный отпор внеземным собакам — то только она.

— Тебя ведь Чарли зовут? — Эшли шагнула к бродяжке. — Вы недавно заходили в молл за хот-догами. Вот и подслушала краем уха, уж извините.

Подруга слегка растерялась от столь пристального внимания к своей скромной персоне. На нее взирали почти четыре десятка глаз — одни с любопытством, другие со страхом, третьи, детские — с нескрываемым восхищением.

— Мама, а она волшебница? — на всю комнату спросила девочка лет пяти, ткнув в Чарли пальцем.

— Не знаю, малыш. Не шуми.

— Точно волшебница! Только волшебницы бывают такими красивыми.

С улицы донесся тихий шелест колес — фургон приближался. Хлопали двери соседних домов, звенели разбитые стекла, отрывисто жужжали бластеры.

— Уходите сейчас же, — процедил я, швырнув Брэдли дробовик. — Вам он понадобится больше, в лесу полно медведей и волков. А мы скоро добудем пушки покруче. Идите, времени мало.

— Когда все кончится, я вернусь за вами, — пообещал коп. — Все за мной!

Шериф такой шериф... Брэдли отпер дверь на задний двор, быстро разведал обстановку и поманил подопечных.

— В колонну по два стройся. Женщины, дети и старики — в середину. Я веду, остальные замыкают. Смотрим в оба и не шуршим.

Он открыл калитку и на полусогнутых вошел в лиловое марево, держа ствол наготове. Почти сразу за забором начинался лес, и лунатикам придется напрячь все свои технологии, чтобы отыскать беглецов под густым желтым покрывалом.

— Никто не передумал? — обратился к новым соратникам. — Еще не поздно уйти.

— Отступать некуда! Шепот древних богов найдет нас повсюду.

У меня аж челюсть отпала. Я замахал руками и вытаращил глаза, не в силах подобрать нужные слова.

— Какого... почему дед не ушел?

Раннер пожал плечами:

— Не захотел, наверное. Не на поводке же тащить.

— Блин, он же в полном неадеквате! Эй, мистер как вас там...

— Не парься, — отозвался Джон. — Все уже ушли. И в таком тумане их фиг догонишь.

Знали бы вы, каких усилий мне стоило сдержать рвущийся на волю поток ругательств. Но лидер Сопротивления не должен вести себя как истеричка. Война — не пьеса, где все идет по твоему сценарию. А если не идет, можно наорать на актеров и велеть делать как положено. Форс-мажоры и непредвиденные ситуации на поле боя встречаются гораздо чаще идеально исполненных тактик и стратегий. А в будущем придется столкнуться с гораздо более серьезными проблемами, чем прибившийся к отряду полоумный дед. И если я не смогу справиться и с такой ерундой, то лучше вообще не браться за оружие.

— Ладно, добавим в уравнение еще одну переменную, — выдохнул я. — Все на чердак. Живо.

— Зачем? — спросил Колинс.

— Нет времени объяснять.

— Но...

— Никаких но! Хотите выжить и победить — доверьтесь нам. Тем более, раз уж решили остаться.

Не дожидаясь ответа, развернулся и побежал по лестнице.

— Мне нравится этот шкет, — хмыкнул Раннер.

— Король под горой пробудился в час нужды! — отозвался старик. — Рептилоидам не выстоять!

Чердак больше напоминал жилую комнату — стели матрас и спи спокойно. Все шкафчики, тумбочки и коробки стояли в идеальном порядке, никакой пыли и паутины. Не типичная свалка всякого хлама, а удобный и функциональный склад.

Свет лился из небольшого круглого окошка на фасаде. Оттуда открывался отличный вид, при этом с улицы из-за бликов и высоты было довольно сложно разглядеть притаившихся повстанцев. Идеальное место для засады.

Примерно через минуту перед домом остановился фургон и направил короткую толстую пушку на дверь. Бойцы разделились на три группы по три лунатика, последний остался караулить пленников. Первый отряд направился к окну, второй решил обогнуть дом и зайти сзади, третий двинул прямиком к крыльцу.

— Сверни ему башню, — велел я. — Или завяжи пушку узлом. Саму машину не трогай, там люди.

Чарли кивнула и подняла руки. Несколько секунд ничего не происходило, несмотря на сведенные к переносице брови и плавные движения пальцев. Да и потом, собственно, ничего не произошло.

— Факир пьян? — хмыкнул Раннер. — Надеюсь, нам не будут совать зонды в задницу. Что угодно, лишь бы не это.

— Чарли, что такое?

— Не знаю, — испуганно ответила девушка. — Не могу ничего сделать. Не получается. Будто... какая-то защита.

— Прекрасно, — выдохнул Колинс. — И на кой я подписался?

— Неверие лишь укрепляет силу колдуна! — важно заявил старик.

— Ну так и фиг с ней, — проворчал я, взяв бродяжку за плечи. — Вырви кусок асфальта и сбрось им на головы. Глядишь все получится.

— Делайте что хотите, только быстрее, — взмолилась Эшли, прижавшись к стене. — Слышите? Они уже в доме!

— Забей на броневик, — шепнул Джон. — Займись солдатами.

Кивнул:

— Согласен. Чарли, давай!

Во дворе оглушительно хрустнуло. Миг спустя молодой дубок на огромной скорости протаранил кравшуюся на задний двор тройку и разбросал по улице. Резко остановившись, сломанное дерево мягко опустилось на броневик, закрыв обзор и похоронив башенку под желтой кроной.

— Madre de Dios! — воскликнул Санчес, схватившись за голову. — Una bruja!

— Очешуеть, — пролепетал Раннер.

— Я же говорил! — ехидно прокомментировал старик. — Рептилоидов изловим — и за снежных людей возьмемся!

— Хватит болтать, они поднимаются! — крикнула Эшли.

А у девчонки отличный слух. Мы услышали дробный топот лишь когда перестали галдеть. Ей же наши вопли ничуть не помешали.

Чарли резко развернулась и сделала круговое движение руками, будто гладила невидимый шар. Сила, способная остановить локомотив, сорвала лестницу с креплений и крутанула вокруг продольной оси. Отряд рухнул на первый этаж, нелепо дергая конечностями. Высота, само собой, была крайне мала и падение с нее не причинило бы вреда даже незащищенному броней человеку. Пришельцы быстро пришли в себя и попытались встать, но тут им на головы в грохотом и треском приземлились ступени.

— Triple kill! — рявкнул Джон. — Осталось четверо!

— И фургон, — резонно заметил мистер Сандерс.

— Ждите здесь, — сказала бродяжка и сбежала вниз по обломкам.

С первого этажа донеслись хлопки, грохот, жужжание, но вскоре все стихло. Тут же взвизгнули шины, я прильнул к окну и увидел мчащий по улице броневик с деревом на крыше. За ним, размахивая руками, во весь опор бежал единственный уцелевший инопланетный воин.

— Они отступают! — восторженно воскликнул Колинс.

Порадоваться вместе с соратником мы не успели. Над городом прокатился рев дьявольского рога, земля задрожала. Тряска стремительно нарастала, и искать причину долго не пришлось. В нашу сторону, выпятив черные щупальца, несся огромный робот.

— А отступление-то тактическое, — фыркнул Раннер.

— Хватаем пушки и валим в лес, — скомандовал я и бросился к разрушенной лестнице. — Там эта хрень нас не достанет.

Инопланетное оружие оказалось очень легким — как дешевые пластиковые игрушки. Ствольная коробка и приклад представляли собой единое целое, а вместо рукоятки имелись овальные прорези для пальцев. Сам ствол был очень коротким и едва выглядывал из коробки. Никаких затворов, предохранителей и переключателей режимов огня при беглом осмотре не обнаружилось. Больше всего меня удивил прицел — коллиматорный, лежащий на строенных рельсах-направляющих.

Интересная и удобная штукенция, но исследовать ее времени не было. Дрожь нарастала с каждой секундой, гигант стремительно сокращал расстояние, ревя на всю округу.

— Черт, черт, черт, — бормотал Колинс, пытаясь вытащить ствол из-под кусков ступеней.

Сандерс кинулся ему на помощь, Санчес и Раннер заняли позиции у разбитого окна, Эшли загодя открыла дверь на задний двор.

— Уходите! — крикнула бродяжка. — Я задержу его.

Она дернула кистью, и из-под правой ноги робота брызнул серо-черный асфальтовый гейзер. Удар в ступню вышел очень сильным, вдобавок механизм зацепил носком край образовавшейся воронки, сильно качнулся и рухнул плашмя. Я едва не завопил от радости, но робот не упал. Податливые щупальца выстрелили навстречу дороге, спружинили, оттолкнулись и вернули хозяина в вертикальное положение. Однако с шага он таки сбился, а мы выиграли лишнюю минуту. В сложившейся ситуации и такой подарок — роскошь.

— Валим! — я указал дулом на выход.

Дважды повторять не пришлось. Повстанцы один за одним выпрыгнули из дома и скрылись за забором. Лес — наше спасение. Деревья слишком крепки, высоки и стоят сплошной стеной — для такого великана считай непреодолимое препятствие. Даже если механизм начнет выкорчевывать по шесть деревьев сразу (а именно столько у него щупальцев), то все равно нас не догонит.

Вот она — спасительная сень. Влажные листья приятно шуршали под ногами, свежий осенний воздух холодил раскаленные легкие. Мы спрятались за стволами, намереваясь немного отдохнуть перед новым забегом.

— Народ, а где старик? — спросил Санчес.

Я вздрогнул и огляделся. Курьер, Раннер, Сандерс, Эшли, Колинс, Джон, Чарли... Все на месте, кроме полоумного деда.

— Может, отстал? — предположила официантка и высунулась из укрытия.

Но полоска чистой земли между забором и лесом пустовала. Получалось, безумец вообще не покидал укрытия и, скорее всего, до сих пор сидел на чердаке.

— Вот же блин, — пробормотал крепыш.

— Надо уходить! — крикнул клерк.

Сосед пошевелил усами и философски изрек:

— Но не бросать же его на растерзание этой отвратительной машине.

— А что еще остается? — не унимался белый воротничок, все сильнее впадая в панику. — Ему уже не помочь!

— Давайте голосовать, — сказала Эшли.

— Детка, тут не выборы, — ухмыльнулся Раннер. — Тут война. И у нас как бы есть командир. Вот пусть и приказывает.

Я обернулся и заметил на крыше окутанную туманом фигуру в широкополой шляпе. Робот нависал над ней как гора, но ни размер, ни занесенные для удара щупальца не испугали старика. Он широко расставил руки, затряс оружием и возопил на весь район:

— Ты не пройдешь!!!

После чего поудобнее взял пушку и стал поливать врага сияющими лучами от бедра, скрипуче хохоча.

С одной стороны, атака на титана могла стоить жизней всему отряду. С другой, брошенный на произвол врага дед вряд ли добавит соратникам морали, а лидеру — авторитета. И я выбрал из двух зол среднее.

— Чарли, угости-ка гадину бревном! Всем остальным — огонь!

— Есть идея получше.

Бродяжка сорвала протянутый вдоль улицы электрический кабель. Не меньше сотни ярдов витой проволоки толстой змеей приползло к ногам подруги. Отрывистый пасс, и медные спирали плотно обмотались вокруг предплечий в несколько слоев.

— Что ты задумала? — с тревогой спросил я.

Чарли улыбнулась:

— Полетать немножко.

— Будь осторожна. Мы прикроем.

— Постараюсь.

Позади хрустнуло, молодой клен вылетел из земли словно ракета и упал рядом с бродяжкой. И тут я разгадал ее план от начала и до конца. Она не могла перемещать свое тело, но если взобраться на любой другой объект, то вполне можно устроить управляемый полет. Вот только силы и ловкости нужно как у цирковой гимнастки. Справится ли она со столь сложной задачей? Надо ли рисковать самым ценным во всех отношениях соратником ради сумасшедшего деда?

Пока размышлял, Чарли развернула ствол кроной назад для стабилизации, запрыгнула на ствол как на доску для серфинга и взмыла над лесом, направив деревянный снаряд прямиком в грудь робота. Дерево выкорчевали вместе с тяжеленным комом грязи промеж корней, и удар таким тараном доставил бы немало неприятностей кому угодно, даже бронированному шагоходу.

Разогнав таран и направив в цель, девушка спрыгнула с него, одновременно выстрелив правым концом кабеля в верхнее спинное щупальце. От удара робот пошатнулся и отклонился назад, но не упал, вновь поддержанный юркими тентаклями. К счастью, Чарли удалось качнуться на щупальце и взмыть над механизмом прежде, чем то вонзилось в соседний дом, пробив огромную дыру.

Инопланетная громадина взревела так, что соратники выронили пушки и зажали уши ладонями, кривясь и стискивая зубы.

— Не стрелять! — на всякий случай крикнул я. — Попадете в Чарли!

— Девчонка в коротеньком платьице сражается с гигантским роботом, — Раннер цокнул и покачал головой. — Кто бы мог подумать. Кто бы мог представить...

Бродяжка тем временем попыталась приземлиться на округлую голову меха, но тот в последний момент схватил ее щупальцем. Черный жгут утончился и обвился вокруг талии как удав. Судя по всему, робот управлял каждым отростком отдельно, либо у них имелись собственные системы контроля и наблюдения. Иначе объяснить то, каким образом гигант поймал Чарли в "мертвой зоне", я не мог.

Девушка так просто сдаваться не собиралась и отплатила врагу той же монетой. Обмотала оба провода вокруг тентакля и заставила вращаться с такой скоростью, что во все стороны брызнули искры, а от жужжания разболелась голова. За считанные секунды кабели раскалились и ярко засияли, будто энергетические лучи. Под оглушительный вой робота отпиленное щупальце рухнуло на дом и рассекло крышу надвое.

Не дав твари опомниться, бродяжка взялась за следующий хлыст. Однако противник учел предыдущую ошибку и обвил спинные щупальца вокруг корпуса, будто сложивший лапки дохлый паук. Те же, что торчали из плеч, с дикой скоростью обрушил на девушку. Хлысты в считанные мгновенья смололи соседний дом в труху. Чарли едва успела зацепиться за фонарный столб и упорхнуть из-под свистящих ударов.

— Вяжи ему ноги! — заорал крепыш, сложив ладони рупором.

— Не слышит, — вздохнула Эшли. — Давайте все вместе на счет три.

— Ноги вяжи!!!

— Надо снять деда с крыши, — сказал Колинс. — Пока эта махина не разнесла весь квартал.

— Поддерживаю. Джон, Раннер — за мной. Остальные прикрывают.

— Будто снова в армию попал, — хмыкнул Жилетка. — Тогда мной тоже помыкал молодой сержантик. Так хотелось разбить ему харю... Но тебе не хочется. Ты правильный парень.

Под рев, грохот и свист спасательный отряд ринулся к дому, на крыше которого все еще находился полоумный дед. Он лежал на скате, прицельно паля по роботу, но с тем же успехом можно стрелять из рогатки по танку.

— Сэр, спускайтесь! — крикнул я.

— Рептилоиды не пройдут! — донеслось сверху.

— Может оставим его? — шепнул Джон.

Ничего не ответил, хотя на язык так и лезло "а давайте".

— Сэр, немедленно покиньте крышу! Это приказ!

— Я подчиняюсь только великому колдуну!

— Разве не я великий колдун?

— Нет! Великий колдун сражается с порождением глубин!

— Черт... Придется лезть за ним.

— Так чего ждем? Вперед!

Раннер с первого удара выбил дверь и ворвался в дом, водя стволом по сторонам. За окном топали гигантские металлические лапы и мелькало что-то красное. С каждым шагом земля дрожала, а в воздух взлетали клубы гипсовой пыли. Мысленно скрестив за Чарли пальцы, я добрался до обрушенной лестницы. Первый пролет уцелел, по обломкам второго удалось довольно легко взобраться наверх. Джон помог вскарабкаться Жилетке, потом мы вдвоем втащили приятеля на этаж.

Теперь добраться до цели не мешало ничто. Но стоило мне сделать шаг, как вдруг стену дома снесло к чертовой бабушке. Механизм, пляшущий посреди улицы с бродяжкой на загривке, пробил ее плечом. Страшно представить что было бы, окажись вместо плеча щупальце.

Раннер выстрелил в образовавшуюся брешь и рыкнул:

— Идите, я прикрою.

Мы благодарно кивнули и взобрались на чердак, а оттуда — на крышу. Протяжно прожужжало, и под ногами вспыхнул ярко-голубой луч.

— А, это вы, — дед опустил ствол и хохотнул. — Я уж думал глубоководные пришли за мной. Ведь их шепот все громче!

— Сэр, мы не глубоководные, но пришли за вами. На крыше опасно, спуститесь, пожалуйста.

— Феликс.

— Что? — я вскинул брови.

— Меня зовут Феликс.

— Феликс, уходите отсюда, бога ради!

— Неправильно. Оставьте "сэр" и обратитесь как положено.

— Сэр Феликс, уходи...

Землю выбило из-под ног. Вернее, не землю, а крышу, ну вы поняли... Если бы не пологий скат, мы бы точно шлепнулись вниз. Робот, стянутый кабелями с ног до головы, плашмя грохнулся на дорогу и задергался, пытаясь освободиться от пут. Вскоре ему это удастся, но мы к тому времени будем уже далеко.

Чарли, спрыгнув с поверженного титана, приземлилась рядом с нами и улыбнулась:

— Я справилась.

И упала мне на руки. Из рваной раны на боку обильно лилась кровь.

Глава 21

Все, что мы успели — перевязать рану моей рубашкой. Раннер ловко нарвал ее на лоскуты, скатал тампон и остановил кровотечение. Без умелых и быстрых действий соратника бродяжка точно бы погибла — армейский опыт, как-никак.

По идее, в доме наверняка имелись бинты и лекарства, но треклятый робот начал дергаться и рвать кабель. Оставаться рядом с ним хоть на полминуты было смерти подобно. Я завернул подругу в теплое одеяло, подхватил на руки и стремглав вылетел во двор. Едва мы скрылись за деревьями, как механизм вскочил и разнес в щепы не только этот дом, но и два соседних. Чудо, что нам удалось вовремя слинять.

— Неподалеку есть пещера, — сказал Раннер. — Неглубокая, но просторная. Места всем хватит.

Кивнул:

— Хорошо. Собирайте хворост по пути. Без костра ночью не обойтись.

Отряд растянулся длинной цепью и медленно побрел вслед за Жилеткой. Нас никто не преследовал, народ немного расслабился. Со стороны мы казались группой грибников — особенно если спрятать пушки и не обращать внимание на треугольную громадину в небе.

— Помочь? — спросил Джон, кивнув на ношу.

Мне показалось, будто вместе с кровью бродяжка потеряла фунтов тридцать веса — такой легкой она стала. Хотя, скорее всего, горячка боя и адреналин придали мне сил и не спешили успокаиваться, несмотря на относительное затишье.

— Спасибо. Пока сам.

— Надеюсь, Чарли поправится.

— Все надеются. Без нее мы не отвоюем Сент-Круз.

— И все же, кто она такая? — спросила Эшли, поравнявшись с нами.

— Могу только догадываться.

— Да пришелец она, к гадалке не ходи, — отозвался Колинс. — Как и остальные.

— Сам ты пришелец! — раздраженно бросила официантка. — С чего бы ей тогда воевать против своих?

— А вдруг она под прикрытием работает? Внедрилась в Сопротивление и все своим сливает. Роб, я прав?

— Я-то откуда знаю, — отозвался Жилетка. Так вот как его полное имя — Роберт Раннер.

— А я думаю, с ней надо держать ухо востро. И с парнем ее тоже. Мало ли, вдруг они заодно все?

— Ты параноик, — хмыкнул бывший военный.

— И я не ее парень!

— Да неважно. Уж больно смелый ты для вчерашнего школяра.

— А ты больно ссы... осторожный для менеджера средних лет, — зловеще протянул я и добавил: — Не нравится — город там.

— Вот это понимаю — командир! — хохотнул Роб.

Сандерс хмыкнул в усы, глаза Санчеса задорно заблестели, Эшли белозубо улыбнулась. Пристыженный клерк дернул головой и отошел подальше — мол, я этих олухов знать не знаю.

До пещеры добрались спустя пятнадцать минут. Под огромным мшистым валуном зиял черный лаз, который можно легко замаскировать ветками и листьями.

— Эй, есть там кто? — крикнул курьер.

Ответа не последовало.

— Разве что медведь или волки, — сказал Раннер, вскинув бластер. — Ну-ка посторонись.

Голубой луч с жужжанием ударил в проход, осветив каменный купол подземелья. Осадков за последний месяц выпало мало, погода стояла относительно теплая, и в пещере хоть и царила сырость, но, по крайней мере, пол не напоминал бассейн. Вполне годное укрытие от ненастья и инопланетных глаз. Оставалось надеяться, у лунатиков нет дронов-разведчиков с кучей сенсоров.

— А где старик? — спросил Джон.

Мы завертели головами. Пожилого безумца поблизости не оказалось. Соратники за ним особо не следили: бредет себе тихонько в сторонке и бог с ним. Когда и как он исчез, никто бы не смог сказать и под страхом смерти. Словно в воздухе растворился.

— Феликс! — позвал я.

— Мистер! — подключился Санчес.

— Сэр Феликс! — добавила Эшли.

— Чего разорались-то. Здесь я.

Дедок вышел из-за валуна, прижимая к груди ворох трав, коры, грибов и кореньев. Каким бесом он оказался впереди отряда и первым пришел к пещере — очередная местная тайна.

— Сейчас снадобье приготовлю, колдунью на ноги поставлю.

Я с изрядной долей скепсиса взглянул на горсть мусора в его руке и поморщился.

— Знаете, уж лучше нормальных лекарств поискать.

— Это легко, — сказал Роб. — Клиника совсем рядом.

Пещеру от северного выезда, где находились администрация и пристроенное к ней лечебное учреждение, отделяло меньше мили. Затея, конечно, опасная, но знахарскими зельями сквозное отверстие в боку не затянуть при всем старании. Требовались хорошие препараты, перевязочный материал, антибиотики, антисептики... К тому же, я мало доверял полоумному старику. Как раз потому, что он полоумный старик.

Мы по очереди забрались в пещеру и свалили в кучу собранный хворост. Джон пальнул по сухим веткам, но те даже не задымились. Более того, выстрел в упор из внеземного бластера не оставил ни малейшего следа.

— Какого..., — протянул крепыш и снова нажал скобу — с тем же результатом.

Санчес взял веточку, повертел перед лицом, понюхал, провел по ней пальцами и коротко изрек:

— Холодная.

Тоже потрогал — и впрямь ни на градус не нагрелась.

— Не знаю, что это, но точно не лазер, — заметил мистер Сандерс, важно пошевелив усами. Если мне не изменяла память, сосед работал учителем в школе. Чего именно — не помню, но в таких вещах должен разбираться, педагог все-таки.

— И не бластер, — кивнул приятель. — Странно.

— Однако людей убивает на ура, — решил поспорить уставший от всеобщего игнорирования Колинс.

— Не факт, — вдруг произнес Феликс.

Все уставились на него, ожидая подробностей. Старик лукаво улыбнулся и пояснил:

— Когда колдунья в первый раз вышла на бой — девять тел пало. Когда колдунья вернулась — тела пропали.

— Так может их уцелевший товарищ в фургон спрятал, — возразил Джон.

— Один — девять трупов? — Раннер хмыкнул. — За пару минут?

Крепыш пожал плечами:

— Внеземная технология? Вдруг у них автоматические телепорты, как на "Энтерпрайзе"?

— Есть только один способ узнать правду. Ну, кто пальнет в старину Роба? — Жилетка широко расставил руки и выпятил грудь.

— Отставить фигню! — неожиданно громко и по-военному жестко скомандовал я. — Давайте еще перемочим тут друг друга... Разведите лучше костер.

— Есть! — Роберт отдал честь и полез в карман за зажигалкой.

Вскоре хворост затрещал под жаркой пляской огненных язычков. Я уложил Чарли поближе к пламени, плотнее укутал в одеяло и коснулся ладонью холодного потного лба.

— Как она? — участливо спросила Эшли, сев рядом на колени.

— Не знаю. Ее организм... не всегда ведет себя как человеческий.

Девушка поднесла ладонь к носу бродяжки.

— Дышит.

— Присмотри за ней, хорошо? Джон, мистер Раннер — выдвигаемся.

— И все? — удивился Санчес. — Я тоже готов идти.

— И я, — поднял ладонь Сандерс.

— Останьтесь. Большой отряд привлечет внимание врага. Если через два часа не вернемся..., — я прижал пушку к груди и окинул товарищей цепким взглядом, — действуйте по своему усмотрению. Но Чарли не бросайте. Без нее вам точно не выжить.

Мы направились к выходу, как вдруг позади раздался тихий голос Эшли:

— Передать ей что-нибудь?.. Ну... если вы... не вернетесь.

Сперва подумал: умеет, блин, поддержать. А после понял: совершенно правильный вопрос! Одним махом остудил пыл и вернул с небес на грешную землю. А то так расхрабрился и почувствовал себя непобедимым главным героем, что вообще не думал о гибели или плене. Хотя вероятности и того и другого разительно отличались от нуля. Процентов на пятьдесят минимум.

Не хотелось говорить прощальные слова во всеуслышание. Слишком уж интимное это дело, касающееся только нас с Чарли и никого иного, даже Джона. Шагнув к Эшли, наклонился к уху и прошептал две короткие, но очень емкие фразы. Разумеется, они не могли в должной мере передать все, о чем я хотел бы сказать подруге лично. Но коль есть немалый шанс больше не увидеться, то пусть будет хотя бы так.

Девушка пристально посмотрела мне в глаза и протянула ладонь. Рукопожатие получилось очень крепким, даже не ожидал такой силы от хрупкой официантки.

— Только не вздумай ничего ей сказать, если вернусь.

Эшли улыбнулась и хлопнула меня по плечу:

— Удачи.

Туман стоял перед лесом сплошной стеной. И это не метафора. Заметно сгустившееся темно-лиловое марево словно ограждал невидимый барьер, настолько четко просматривалась граница мглы. Я даже забеспокоился, не возвели ли пришельцы настоящую преграду как у Чарли.

К счастью, туман оказался обычным туманом, хоть и аномально ровным. Едва мы окунулись во влажный холод, как в уши словно набили ваты. Гнетущая тишина мертвого города сдавила сердце ледяными тисками, страшно хотелось дать волю страху, развернуться и со всех ног броситься в спасительную нору. Но я не мог позволить себе бояться. И не только из-за подруги — лекарства рано или поздно понадобятся всем. Равно как и еда. Поэтому наша вылазка — не только поход за медикаментами, но и разведка, ведь вечно ограничиваться северной оконечностью мы не сможем. Придется углубляться в город, и я обязан знать, выставлены ли патрули и не завезли ли захватчики орду сородичей с орбиты, превратив родной Сент-Круз в Район N9.

— Идем гасить лунатиков! — возбужденно прошептал Джон. — Просто "X-COM" какой-то!

Ага. А как по мне — "Мгла" "Мглой". И там прогулка до аптеки кончилась плачевно. Озвучивать эту мысль, само собой, не стал — нечего разводить панику. Но приструнить друга надо — чай не в компьютерной игре, — поэтому ограничился стандартным:

— Будьте осторожны. Глядите в оба.

— Есть!

Вдруг бредущий в хвосте Роберт прыгнул вперед, схватил нас за плечи и повалил на газон. Приставил палец к губам и молча указал на заднюю дверь клиники. Рядом с ней находился широкий пандус — к нему подъезжали авто скорой помощи при доставке "тяжелых" пациентов. В тот момент ни о каких больных и речи идти не могло, а на пандусе стояли двое инопланетян, баюкая стволы на согнутых локтях. Интервенты о чем-то болтали, но до нас доносился лишь неразборчивый бубнеж.

— Отстой, — процедил я. — И чего им в тарелке не сидится?

— Левый на мушке, — отрапортовал Джон.

Пнул его кулаком в бок.

— Не вздумай стрелять... А если их в клинике, как семечек в арбузе?

— Ну... бывают арбузы без семечек.

— Не умничай.

— Командир полка..., — обиженно бросил друг и замолк.

Оказавшись в патовой ситуации, разумнее всего обратиться за помощью к опытному и знающему человеку. А среди нас был лишь один такой.

— Мистер Раннер...

— Роб.

— Роб, что посоветуешь?

— Надо действовать скрытно. Иначе не получится. В одном ты полностью прав — не зная количество противника, глупо лезть на рожон. Смертельно глупо. Поэтому будем ждать и наблюдать.

— Долго ждать?

— Как повезет. Один знакомый снайпер рассказывал, как пролежал в засаде трое суток, прежде чем цель высунулась из убежища.

Я поежился. Ровно через два часа Эшли передаст бродяжке мои прощальные слова. Слова, которые я бы никогда не сказал при жизни. Если она их услышит, то мне реально проще погибнуть в бою, чем показываться ей на глаза... Но переживать из-за подобной ерунды, когда на кону судьба всего человечества — непозволительно. Коль назвался лидером Сопротивления, то иди до конца, невзирая на личные неурядицы.

— Ладно, ждем.

— Внимательно присмотритесь к тем двоим. У правого на плечах две полоски, у левого — одна, плюс на носке темно-оранжевое пятнышко. Наверное, вляпался в краску или задел что-то сапогом. Когда эта парочка уйдет, им на смену придет новый караул. Запомните все отличительные черты — так мы узнаем, сколько всего уродов ошивается в больнице.

— Здорово придумано, — восхищенно произнес крепыш.

— Правила войны, — с едва уловимыми нотками гордости ответил Раннер.

Пришельцы потоптались немного на месте и скрылись в здании. Прошло десять минут, двадцать, полчаса, час, а никто на смену так и не вышел. Меня порядком заколебало валяться ничком на мокрой траве. Чай не лето, а на мне и рубашки уже нет, одна борцовка.

— Кажется, ушли.

Роб пожал плечами:

— Возможно.

— Пойдем проверим. Займите позиции у двери, по моему сигналу заглянете внутрь. И никакого шума.

— Ты что, отрядом спецназа руководил? — хмыкнул отставной военный.

— Угу. В "SWAT-4".

Осторожно поднялись и на полусогнутых взобрались по скользкому пандусу. Роберт привалился плечом к стене, перехватил ствол одной рукой и взялся за дверную ручку. Повернулся ко мне, ожидая приказа, я кивнул. Соратник осторожно, почти неслышно открыл дверь и юркнул в ярко-освещенный больничный коридор. Мы мягко зашагали следом, держа стволы наизготовку. Было чертовски страшно, но в компании умелого солдата и верного друга я чувствовал себя более-менее уверенно.

Обойдя весь этаж, никаких следов инопланетян не обнаружили. Наверное, лунатики не нашли в клинике ничего интересного и свалили по своим делам.

— Чисто, — Раннер опустил ствол и смахнул пот со лба. — Я возьму лекарства, а вы займитесь буфетом. Держим ушки на макушке и не задерживаемся. Встречаемся у справочной через десять минут.

— Повезло, — выдохнул я. — Успеем вернуться в срок.

— Что ты такого наговорил Эшли?

— Неважно.

— Да ладно тебе, мы же братаны.

— Вот только на дружбу давить не надо.

— Ну-ка, посторонись.

Приятель примерился, размахнулся и саданул прикладом по стеклу торгового автомата. На звон в коридор выскочил Роберт, покрутил пальцем у виска и погрозил крепышу кулаком. Джон виновато улыбнулся и показал большой палец — мол, принял к сведенью, больше не буду. Вот такой язык жестов у разведгруппы Сопротивления — и смех, и грех.

Избавившись от осколков, друг принялся рассовывать по карманам шоколадные батончики.

— Нужна сумка или пакет, — сказал я.

— Агась. Поищешь?

— Ладно. Только не сожри тут все.

— Да ну тебя! Злобный стал что вурдалак.

— Прости. Нервы. Не на курорте как бы.

Где вообще в больнице могут быть сумки или пакеты? Разве только кто-нибудь из персонала забыл. Закинув пушку на плечо, вошел в ближайший кабинет с табличкой "Офтальмолог" на двери. Огляделся — кругом полный беспорядок, словно стадо словно пробежало. Стулья перевернуты, стол опрокинут, инструменты и приборы разбросаны по полу.

И тут в затылок уперлось что-то круглое и холодное, послышался щелчок — дверь тихо закрылась.

— Брось оружие, — прорычали за спиной.

— Эй, я не из этих...

— Вижу! — дуло сильнее уперлось в череп. — Не слепой. Бросай ствол, живо.

Специально швырнул трофей с высоты своего роста, стараясь привлечь внимание товарищей. Но легкий похожий на пластик материал лишь едва слышно прошуршал по плитке.

— Сколько вас?

Так перепугался, что даже не догадался соврать. И выдал как на духу:

— Трое.

— Ага. Сейчас мы выйдем, позовешь своих корешей и велишь свалить, иначе пристрелю. Советую не испытывать мое терпение.

— Мы на одной стороне...

— Нет больше никаких сторон, паря! Каждый сам за себя! И я пришел сюда первым и давно вынес бы все, не завались засранцы в масках.

— Но нам тоже нужны лекарства.

— Ты не понял? — неизвестный говнюк больно ударил меня рукояткой по макушке. — Здесь не базар, торговаться не собираюсь. Не хочется тратить на тебя пулю, но будешь рыпаться — кончу и глазом не моргну.

Хренов выживальщик. Ну почему в каждой критической ситуации всегда находятся такие вот жлобы и тянут все одеяло на себя любимых? Ублюдки пострашнее самых жутких инопланетян, честное слово.

— Ладно-ладно, — я сцепил пальцы на ноющем затылке и почувствовал теплую липкость в волосах. — Дальше что?

— Медленно выходишь и...

— Чел, ты заснул? — Джон толкнул дверь и заглянул в кабинет.

Незнакомец резко обернулся, я с размаху ударил его под локоть. Грохнул выстрел, с потолка посыпались пыль и бетонное крошево. Приятель вскрикнул и скрылся в коридоре. Винить его глупо — кто бы не испугался, едва не поймав лицом пулю из револьвера пятидесятого калибра? Который, к слову, все еще оставался в руке гада. Неизвестно, чем бы все кончилось, но в помещение ворвался Роберт и саданул мужика прикладом в лоб.

Налетчик всплеснул руками, отшвырнув ствол в дальний угол, пошатнулся и сполз по стеночке. Раннер немедля направил на него оружие и без раздумий вдавил бы скобу, если бы не мой окрик:

— Стой!

— Чего стоять-то? Расстрелять выродка и дело с концом.

Я встал рядом с солдатом и внимательно осмотрел поверженного врага. Мужчина лет пятидесяти, одутловатый, рыжеволосый, с обширной залысиной. Одет в камуфляж, на груди бронежилет — явно самодельный.

Не знал его имени, но точно помнил — он работал кассиром в гипермаркете. Ничем не примечательный спокойный житель ничем не примечательного спокойного города. Но стоило немножко (хотя какой там немножко, но все же) всколыхнуть воду, и все дерьмо в тот же миг завертелось веселым хороводом на поверхности.

Можно ли понять таких личностей?

Да.

Можно ли оправдать?

Ни в коем случае.

И все же я тихо произнес:

— Бог ему судья, не мы. Берем припасы и уходим.