Над нейтральными водами? Формально, американцы были в своем праве. Но постоянные провокации янки на подступах к Ленинграду так разозлили высокие штабы в Москве и Берлине, что был отдан приказ — если разведчик и сегодня уйдет от русской ПВО, мимо нас он пролететь не должен! И если "сова" не успеет при классическом перехвате подняться на высоту цели и разогнаться до нужной скорости — значит, надо заранее занять позицию в небе, тем более что примерный курс и время пролета цели известны!
Проблемой было надежное опознавание "свой-чужой", радиоответчики уже были, но никто еще не проверял их в реальном бою. Наличествовал также риск столкновения ночью в небе — потому, каждому из четырех задействованных перехватчиков была выделена своя зона. И кроме радара на Борнхольме, в море были русские корабли с локаторами, тоже включенные в общую радиосеть, взаимодействие отрабатывалось на учениях еще год назад. Теоретически, место боя было в пределах досягаемости американских истребителей с датских баз — но что даже новейшие Ф-84 увидят в небе ночью? И не успеют они вмешаться!
-206й, я Земля. Вижу цель. Пеленг 355, дальность 52.
Приятный голос у русской фройляйн. И безупречный хохдойч. После можно будет заглянуть познакомиться, благо локаторщики стоят не слишком далеко от аэродрома. Если конечно эскадрилью не перебросят с Борнхольма. И лучше уж прийти победителем — вот и повод, поблагодарить за помощь! А работа привычная — только скорость цели побольше, чем у "Ланкастеров", так что надо все расчеты делать в высоком темпе. И у американца вполне может быть прибор предупреждения об облучении РЛС, он же там и радиоразведку вел? Положим, к наземным русским радарам он привык уже — а вот нас обнаружив, встревожится, изменит курс. Значит, придется заходить на цель вслепую, по наведению с земли. Если только там на базе не ловят наши переговоры — хотя счет уже на минуты пошел, пока сообразят, пока свяжутся. А вот в дальнейшем надо будет уже и это учесть!
Главное, рассчитать маневр! Пропустить В-29 мимо, и с разворотом, заходить в хвост, чтоб было преимущество по высоте, и дистанция не больше тысячи — тысячи пятисот! Это было дьявольски трудно, но спасибо земле, еще несколько раз давала целеуказания. И даже без локатора — есть еще теплопеленгатор! Вот американец, пятном на индикаторе! И если все рассчитали правильно, то сейчас будем у него не в хвосте, но позади в ракурсе под 45. И наше превышение по высоте, четыреста. Атака! Локатор в активный — уточнить дистанцию! Не успеет уже увернуться!
Янки что-то почуял, начал поворот вправо. Чем привел нас точно себе в хвост. И рвется пламя из-под крыльев — уходят на цель ракеты Hs-298, сначала одна, затем вторая. Прототипы этих управляемых снарядов были готовы еще в сорок четвертом, до ума их доводили уже после, на советских полигонах. Одна проскочила мимо, все ж не всегда нормально срабатывала система радионаведения, или оператор ошибся — зато вторая взорвалась под левым крылом разведчика, огонь вырвался из обоих левых моторов американца! В-29 машина очень живучая, но скорость и высоту он сейчас потеряет, и уже не уйдет! Шведский берег рядом, сейчас в их воздушное пространство войдем, если только не уже — плевать! Добыча ведь в прицеле!
И как над французским Брестом в сорок третьем. Вперед на полном газу моторов. С тысячи метров открыть огонь, снаряды 30-миллиметровых пушек прошивают тушу бомбардировщика, уже и в фюзеляже пламя, левое крыло целиком горит! С хвостовой установки и верхней башни потянулись было трассы крупнокалиберных пулеметов, но у нас в калибре и дальнобойности преимущество, ну вот, хвостовой стрелок заткнулся, убит! RB-29 поворачивает влево — это что, маневр уклонения? Бесполезно, для такой тяжелой машины. Нет — отлетает горящее крыло, изувеченный самолёт, кувыркаясь, летит к земле! Именно к земле — под нами берег, вполне различимый в темноте, мы в Швеции уже! А парашютов не видели ни одного, может быть не разглядели ночью, но скорее, никто выпрыгнуть не смог, когда обломки самолета крутило. Нам тут делать нечего — ноги уносим, пусть дипломаты после отписываются!
"Сова" на снижении разгоняется почти до семисот. Кодовое сообщение в эфир — победа! Ответ с земли — радиопривод на посадку. Все действие разыгралось на протяжении каких-нибудь ста пятидесяти километров — дома будем через десять минут!
Что русской фройляйн подарить на память? Вообще, это возмутительная дискриминация: если немецкие фройляйн охотно встречаются с русскими офицерами, и даже выходят за них замуж — то обратных случаев пока не отмечено.
Валентин Кунцевич "Скунс". Китай, переправа через Хуанхэ. 2 сентября 1950.
Ну вот, я живой. А враги сдохли. Значит, я хорошо послужил СССР.
В той, прошлой жизни, мне было четыре года, когда Союз распался. Так что советскую жизнь я знаю лишь по рассказам отца — тридцать лет отслужившего в советской оборонке, а затем выброшенного на улицу за ненадобностью, доктор наук, и сторожем работал на автостоянке. А мать, прежде не работавшая, все время скандалила и пилила отца что "ты неудачник, не вписался в рынок, кому сейчас твои газовые турбины нужны, отчего я должна голодать?". Потому я никогда не любил мать — а вот с отцом в лес ходили, на рыбалку, дача у нас была в Мещерском краю, который у Паустовского описан. Отец рассказывал мне, какая была прекрасная страна, которую мы по дури про..ли! А на дворе были проклятые девяностые, когда приходилось считать, хватит ли картошки с дачи дотянуть до весны. В девяносто восьмом отца сбила машина, парковались какие-то пьяные мажоры, которых "не нашли". И я уже тогда решил, что не прощу американцев, из-за которых погиб СССР.
Сначала мы ползли по мосту через Хуанхэ. Вернее, под мостом, под настилом, ночью, в темноте — в десятке метров под нами бурлила разлившаяся Желтая Река, сорваться и упасть туда, со всем снаряжением, ну может и не верная смерть, а процентов двадцать-тридцать вероятности, мы все же не пехота, а обученный подводный спецназ — но это значило, миссию провалить! На том берегу закопалась американская десантура, железнодорожный мост не взорвали, ждали что к ним экспедиционный корпус прорвется, который наши отрезали — но мины поставили, только ручку повернуть, и все, нет тут на сотню километров вокруг другой переправы! Их позиции на том берегу, и на мосту, как мы разглядели, боевое охранение, один пост ближе к нашему берегу, и что-то еще у берега того. Мешки с песком, пулеметы, и где-то по отделению солдат. И наверняка, полевой телефон!
Мы проползли, у янки буквально под ногами. Материализовались позади них уже на мосту, как в ихнем голливудском ужастике. Десантура из 82й, не пехота, у них и выучка и боевой дух были куда выше — но секунд им не хватило, ведь не бдит никто с пальцем на спуске, когда явной опасности нет? Мордобоя не было — лишь хлопки из бесшумок, по заранее распределенным меж собой целям. Ни выстрелить, ни крикнуть никто не успел. Одного, как должно, живым — по пуле в каждое плечо, ну а дальше, и для экспресс-допроса, где у них и что заложено на мосту, и чтоб на телефон ответил, если позвонят. Упорный был, сволочь — не новобранец, матерый сержант, судя по нашивкам, в Европе воевал шесть лет назад. И главное, вякал что-то про "союзников". Суки америкосские, с такими "друзьями" как вы — никаких врагов не надо!
Раскололи мы его, как иначе? Одна из средних ферм с двух сторон заминирована, чтоб ее с быков сбросить. Подрыв по проводам, никаких радиовзрывателей нет. Для того и выставлено охранение на ближнем конце моста, чтоб наших саперов не пропустить. Есть еще пост почти у самого того берега, там крупнокалиберный пулемет. А больше на мосту никого нет.
Но шли мы все равно с осторожностью, перекатами. Впереди две пары — я, Мазур, и еще Кот с Шизом (второй, не псих, а раньше в ШИСБр служил, пересекался с нашим Смоленцевым, еще под Ленинградом в сорок втором, а с сорок седьмого у нас в кадрах). Не по путям, боже упаси, а прижимаясь к боковым фермам — одна пара выдвигается, вторая страхует. И синим фонариком с узким сектором видимости взад мигнуть — на пройденный нами участок выдвигаются саперы и группа поддержки. Мост длинный — Хуанхэ тут на километр разлилась!
Сигнал от саперов — неужели, нашли? Значит, второй заряд в конце этого пролета... если американец не наврал! Когда нам остается совсем немного, слышу, затем различаю впереди движение. Бежит не меньше десятка, открыто, не маскируясь. Как я узнал позже, их караульный начальник позвонил на дальний пост — пленный ответил, но то ли он сумел как-то подать знак, то ли что-то еще показалось подозрительным. И "тревожная группа" выдвинулась, чтобы разобраться. Бежали, не крались — уверенные, что впереди свои? Или считали, что перейдут на скрытный режим, когда подойдут ближе?
Я с Котом чуть впереди, Мазур с Шизом — на другом краю моста и чуть позади. И у нас бесшумки — успели предки за пять лет сделать на АК приспособление для бесшумной и беспламенной стрельбы! Как было заранее сговорено, открываем огонь с десятка метров, два автоматических ствола спереди, два во фланг... блин, под свою бы пулю или рикошет не попасть, хотя по секторам и договорились, но в горячке боя всякое возможно! Американцы падают скошенные — но гремит выстрел, кажется даже в воздух, не в нас, кто-то успел. И взлетают на вражеском берегу осветительные ракеты, и я представляю, как надрывается телефон связи с дальним постом!
Вижу как срывается с места пара Мазура, обгоняет нас, залегает. Теперь наша очередь. Бежим. И сталкиваемся с двумя отставшими американцами! Выстрел, Кот падает — я успеваю ответить и свалить стрелявшего, рыбкой вперед, перекатываюсь вбок, синяки после считать будем! Второй американец стреляет с запозданием, и не из "гаранда", а из кольта, офицер что ли? Мазур и Шиз бьют по нему очередями, полного глушения нет, слышны частые хлопки — и визг пуль, лязг рикошетов о рельсы и балки. Блин, так в меня скорее попадут!
И голос впереди — аларм, аларм. Черт, так это у того америкоса воки-токи, рация УКВ, он подкрепление вызывает? Мазур, сука, стрелять прекрати — сейчас ты меня огнем отсекаешь от этого гада! А время на секунды — если решат, что своих на мосту уже списали, и ручку повернут? Как раз этот конец пролета и рванет, возле которого лежу!
Так что, достаю РГД и швыряю на голос. И еще одну, для верности! Заткнулся, готов!
Архаровцы подтянулись. Разбираться и морды бить после буду — а сейчас, прикройте! Я под мост — где саперы, черт побери? Если здесь где-то... я не спец-сапер, но готовили нас по минно-взрывному делу очень даже хорошо! Вряд ли у янки было время ставить заряд с забивкой, в тело опорного быка. Значит, должны были положить максимально близко к несущим балкам моста. И не думаю, что ставили на неизвлекаемость, с хитрыми автономными прибамбасами — если хотели по мосту колонну своих танков пропустить, рванет от вибрации! Радиовзрыватели есть уже — но пока очень большая экзотика, у нас они с сорок первого применяются, а вот у немцев в войну их не было совсем, в США первые образцы в сорок девятом появились, обзор по новинкам зарубежной военной техники читал! И весит эта штука тридцать кило, вместе с батареями, и капризная пока — так что, здесь скорее всего провода. Знаю, что есть хитрые схемы, когда у взведенной мины от перерезания провода может сработать — но повторяю, не должно тут быть такого, если по мосту хотели пропустить своих, да не малый отряд, а две танковые дивизии, контакт отойдет и что тогда? Ну а если все же — то и почувствовать ничего не успею. И жалеть обо мне в этом времени не будет никто — никакая "аня лазарева" меня тут не ждет. Мне лишь жалко будет, что мало америкоских сук на тот свет отправить успел!
Нашел. Перерезаю — только бы в реку не свалиться, ой блин! Тут прямо над головой вспыхивает стрельба, причем по звуку — бьет наш ПК. Группа поддержки подоспела? А ей отвечает крупняк с американской стороны. Наши где — должны же услышать?
И тут я едва не полетел вниз. Висел в очень неудобном положении — а когда мимо по небу летят залпы "градов", эта установка даже внешне больше на него похожа, чем на "катюшу", трубчатый пакет на шасси Зис-151, сильно впечатляет! И еще калибры вступили — а с той стороны нет ничего, у десантуры по штату лишь минометы батальонного калибра и батарея легких гаубиц, против артиллерии танковой дивизии! Влезаю на опору, ну вот, уже устойчиво — и едва сдерживаюсь от того, чтоб не выстрелить в появившуюся в трех метрах фигуру. Саперы прибыли наконец — тащ подполковник, дальше мы сами!
Сообщаю, что я нашел и где перерезал. И лезу на мост. Метрах в ста от нас сверкают вспышки выстрелов, американцы контратаковать пытаются, зачем? А пытались, значит, взорвать — и обнаружили, что облом! Теперь хотят нас оттеснить, и мины в действие привести, хоть на бикфордов шнур, или по-новой провод протянуть. А нам — хоть пять минут продержаться! Ну что ж, условленный сигнал на наш берег, "три зеленых свистка" — точное описание объекта "ракета зеленая сигнальная строенная, со звуком".
Мазур, что с Котом? Тяжелый — но жить будет? Он ведь меня спас — оказался от меня справа, ну а перед американцем, левее, и какую цель первой выберет не левша? А чисто случайно, окажись я на его месте... Теперь надеюсь, выкарабкается — и не надо ему в американский тыл лезть. В отличие от меня — вот не признаюсь никому, даже отцу Адмиралу, или Большакову, или Смоленцеву — за все мои беды в прошлое жизни, хочется мне тут лично американское кладбище заполнить! Чтоб побольше их угробить — и за все, суки, ответили!
Идут наши! Слышно, как мост гудит. Передовой отряд — танковый взвод, с пехотой на броне, за ним БТРы. Мимо нас проскакивают — хорошо, на пути никого из наших нет, только дохлые пиндосы! Вот уже бой идет на берегу, но нам туда не надо. У нашего отряда задача другая, ради которой мы себя и поберечь должны — а что сейчас влезли, так кто бы сумел?
И еще идут — целый десяток Т-54, и столько же БТР. А наша артиллерия работать закончила, чтоб своих не прибить. Судя по звуку, бой от моста отдаляется — хорошо! А мы чего сидим — двигаемся тоже!
Если бы сам только что под мостом не лазал, не услышал бы! Едва слышно, будто кто-то там ползет — вот, металлом о металл ударился, снаряжение плохо подогнал? Саперы вроде, закончили уже! Мазур с Шизой лезут вниз... ну а мне просто влом, не командирское это дело, когда подчиненные под рукой! Крик, выстрел, и что-то булькнуло. Мы уже по-боевому рассредоточась, за укрытиями — эй, что там?
-Американец лез! — голос Мазура — хотел вручную подорвать. Храбрый!
А как бы он сам уходил? Значит, и у них такие встречаются, кто может и на амбразуру? Учтем.
И хорошо, что сдох такой — вот даже у Смоленцева еще какое-то уважение к "достойному врагу" встречается. А по мне, так чем меньше у пиндосов в здешнем 2012м будет героев, и чем больше либероидной швали — тем лучше для СССР! Надо было самому спуститься — был бы в моем кладбище еще один экземпляр. Ладно — наш поход лишь начинается!
А дрались они упорно! Как рассвело, и бой закончился — их пленных у нас оказалось едва сорок голов, причем половина раненые. Один Т-54 и два БТР из базук подбили, у нас убитых и раненых за семь десятков, наши и корейцы. Из нашей же команды, один лишь Кот — но мы и в бой на берегу фактически не вступали. А Котяра живой был, когда его в медсанбат отправляли — только бы выкарабкался! Ведь двадцати пяти лет парню не было, на фронте он был с сорок четвертого, на Одере повоевать успел, жены у него нет пока, родители в Ленинграде! И чуть не убили человека, суки пиндосские!
