|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 10. "Встань и иди!" (с)
Разговаривая с людьми, всегда улыбайся.
(Мысль дня, Астарт Д'эст)
Интерлюдия.
— Мистер Бестер, проходите...
— Директор, — отвесив короткий поклон, практически простой кивок головой, в кабинет вошёл темноволосый мужчина средних лет, одетый в форменный чёрный костюм пси-корпуса. На левом лацкане пиджака тускло поблескивал металлический значок с латинской буквой "пси", а руки вошедшего были затянуты в чёрные кожаные перчатки. Словом, это был типичный представитель телепатов-на-службе-у-государства, или пси-копов, как их прозвали за глаза в народе.
Пройдя к гостевому креслу напротив стола директора, Бестер на секунду нахмурился, озадаченно оглядевшись по сторонам, но выжидательно вскинутая бровь главы пси-корпуса вынудила его досадливо дёрнуть щекой и всё же сесть на предложенное место.
— Итак. Мистер Бестер, вы знаете, зачем я вас позвал?
— Нет, директор, — про себя в уме мужчина перебирал все последние события, но откровенно говоря, не мог припомнить ничего достаточно серьёзного, чтобы оно требовало личного внимания главы пси-корпуса.
— Речь пойдёт о событиях, произошедших некоторое время назад на "Вавилоне-5". Полагаю, вы не в курсе, это не афишировалось, но раз тут потребуется ваше участие, стоит прояснить несколько моментов, — хозяин кабинета помолчал, откинувшись на спинку кресла.
— Полагаю, речь о чуть не разгоревшемся дипломатическом скандале вокруг Несущей Смерть?
— О! Вы уже в курсе? Что ж, тем проще... Но, прежде чем я озвучу вашу задачу, я хотел бы услышать ваше мнение насчёт нового посла, появившегося на "Вавилоне".
— Но... — непонимающе нахмурился Бестер, — Я уже подавал официальный отчёт по возвращению со станции, сразу же после истории с Айронхартом...
— Разумеется, и я его внимательнейшим образом читал. Но прошло время, наверняка у вас появились дополнительные соображения по этому вопросу?
— Как я уже писал в своём отчете, — телепат нахмурился, всё ещё не совсем понимая, в чём суть этого вызова и этих расспросов, но всё же собрался с мыслями и стал отвечать, — в истории с побегом мистера Айронхарта было множество деталей, чётко указывающих на участие телепатов, недовольных политикой пси-корпуса. Слишком легко ему удалось сбежать от нас и добраться до "Вавилона-5". Более того, после некоторых размышлений, я пришёл к выводу, что командование станции может также быть замешано в происходивших событиях... Но всё это невозможно было бы провернуть без поддержки кого-то крайне влиятельного.
— И вы считаете, что этим "кем-то" может быть новый посол, так "кстати" появившийся на станции?
— Кхм... Лорд Баал... — Бестер помрачнел, вспоминая свои впечатления от инопланетянина. — Его персона вызывает куда больше вопросов, чем даёт ответов. Тогда я не придал этому значения, но в нашу встречу в коридоре станции, я... — телепат нахмурился. — Я не смог ничего прочесть в его мыслях. Разумеется, я не предпринимал попыток к глубокому сканированию, всё же это был посол...
— Но?
— Но я не уловил от него даже обычных фоновых мыслей, даже их обрывков... Вы же знаете, что телепат уровня П-10 и выше способен почувствовать чужое сознание, даже если чело... кхм... разумный находится в бессознательном состоянии. Но тут — тут не было совершенно ничего, ни малейшего присутствия разума. Мистера Гарибальди я чувствовал отлично, окружающих обитателей станции — тоже, а вот на месте посла гоаулдов не "видел" ничего. Словно его там и вовсе не было.
— Вот как... — директор задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Хорошо, что вы сообщили об этом. Есть ли у вас предположения о причинах?
— Только одна, — покачал головой телепат, — он каким-то образом закрылся от телепатического сканирования. Но сделать это столь совершенно от П-12... Или мы столкнулись с чем-то совершенно неизвестным, или посол невероятно сильный телепат, куда сильнее всех, что мы когда либо встречали.
— Это настораживающие новости... Тем не менее, мистер Бестер, вопросом о мятежных телепатах и их возможном союзнике мы займёмся несколько позже. От вас же потребуется следующее, — мужчина наклонился вперёд, пристально глядя на собеседника, — в ситуации с Несущей Смерть много невыясненных деталей. И со всех сторон, как ни посмотри, замешаны ворлонцы и Лорд Баал. И если к Ворлону открыто лезть мы себе позволить не можем, то в случае с...
— Простите, что перебиваю, директор, но я бы не рекомендовал лезть и к Баалу... Вы же видели запись, проскользнувшую в новостные выпуски? О том, как его корабль уничтожил крейсеры драззи... Сейчас он настроен если не дружественно, то по крайней мере, неагрессивно. Но нам нужно быть крайне аккуратными в выборе методов получения инфомрации.
— Кхм... Что ж, я обдумаю ваши слова... В любом случае, сыворотка, которую собиралась предоставить Джа'Дур, была бы крайне ценным приобретением для человечества. И, раз уж её создатель и само вещество были уничтожены, мы должны выяснить всю доступную кроме этого информацию. Так что, как только будете готовы, отправляйтесь на "Вавилон". Официально — в качестве внеочередной инспекции Талии Винтерс. Реально же — вы должны выяснить всё возможное о Лорде Баале и его расе, а также о его участии в происходящем.
— Я понял...
— В таком случае, вы свободны.
* * *
— ... То есть, вы его разрежете?
— Ну, в хирургии без этого нельзя, — с некоторым недоумением ответил Франклин, переглянувшись со своей помощницей, — но беспокоиться вам совершенно не о чем!
— Идём, Шон, — на лице задавшего вопрос инопланетянина отразилось чуть ли не отвращение, и, подхватив под руку свою жену, он потащил её к выходу, — здесь нам не помогут...
— Спасибо, доктор, — женщина встала, — простите, что мы отняли у вас время...
— Но... Но... Подождите! — доктор догнал уходящих родителей у самой двери. — Это абсолютно не опасная операция! Мальчик будет полностью здоров!
— Это вы не понимаете, доктор! — гневно повернулась к нему мать, — Резать можно животных! У них нет души... Но с расой, избранной богом, так поступать непозволительно!
— Сама по себе закупорка дыхательных путей не исчезнет! — вклинилась в беседу ассистентка врача. — Если мальчику не сделать операцию, он умрёт!
— Я не позволю...
— Вы не понимаете! — перебил Франклина отец ребенка. — Мальчика нельзя резать!
— Теперь я знаю, что ему предначертано...
— Но... Послушайте, ликвидировать закупорку очень легко. И система жидкостной циркуляции немедленно восстановит свои функции. После этого наполнить его воздушный пузырь будет проще простого! Пару дней ему придётся полежать, но он молодой и крепкий, он быстро встанет на ноги. Это простейшая операция...
— Нам ясна её суть, и поэтому мы против...
— У нас ветеринары поводят такие операции на животных!
— Вы предпочтёте, чтобы он умер в мучениях? Какому же богу вы поклоняетесь?!
— Нам не о чем говорить... Мы принадлежим к разным народам! У нас разная судьба.
С мрачным видом инопланетянка коротко поклонилась Франклину и, увлекая за собой мужа, быстрым шагом покинула медчасть. Как у верующего представителя своего народа, у неё не было иного выбора, кроме как смириться с испытанием, выпавшим на долю их семьи. И лишь одна её часть, отвечающая за материнство и любовь к своему ребёнку, не дала пока что женщине опустить руки — на станции жило множество видов, быть может, у кого-то из них было средство излечить её сына, не лишая его души.
* * *
— Как там мальчик? — Гарибальди, помогающий Синклеру разгребать кучу документации с запросами на ввоз товаров, посмотрел на сидевшего там же Франклина. — Сдвиги есть?
— Он умрёт... — мрачно ответил врач. — Родители против операции. Что мне делать?
— Вы знаете, что руководство "Вавилона-5" не всесильно... Доктор Франклин, — Синклер тяжело вздохнул, — мы не вправе вмешиваться в их религиозные верования.
— Но вы можете приказать мне спасти жизнь ребенку, а я приму меры... — пожал плечами мужчина.
— Тем самым я создам прецедент...
— Но вы уже создали его! Когда приказали спасти жизнь посла Коша... Да, — кивнул Франклин на удивлённо вскинутые брови офицеров, — мне известно об этом случае.
— Он прав, Джеф, тогда ты дал понять, что жизнь любого разумного куда важнее, чем всяческие догмы... С другой стороны, — Гарабильди поморщился, — есть принцип невмешательства в дела инопланетных рас... Мы должны сохранять нейтралитет.
— А если я подам рапорт?! — подался вперед недовольный врач.
— Я не приму его...
— Вас что, не волнует смерть мальчика?
— Волнует! Иначе мы вообще бы не разговаривали... Чёрт побери, Франклин! У меня связаны руки!
— Я остаюсь при своём мнении. Не смотря ни на что! — главврач "Вавилона-5" резко встал и, не прощаясь, покинул кабинет командора.
* * *
— Ваше лечение ничего не даёт! Мальчик слабеет! Если бы мы забрали его, он был бы уже на Тайлатине!
— Такого путешествия он бы не перенёс, — покачал головой Франклин, отводя взгляд от экрана, на котором отображалась палата ребёнка.
— Мы доверились вам, и поэтому наш сын умрёт...
— Нет! Он умрёт, потому что вы не доверяете мне! Вы привели сюда мальчика, чтобы я спас его, так дайте мне это сделать! Пожалуйста! Ему нужна эта операция! Иначе он захлебнется собственной мокротой...
— В жизни есть вещи поважнее глотка воздуха, доктор! — твёрдо ответил отец мальчика. — Лишившись души, он не сможет жить дальше!
— Он же ваш сын, чёрт побери! Сделайте это для себя... Нет! Сделайте это для него! Хватит себя обманывать! Ну, хорошо... — видя, что его слова не имеют никакого эффекта, Франклин решительно встал перед родителями. — На нашей станции жизнь пациента ценится превыше всего. Я буду вынужден просить командора Синклера временно лишить вас родительских прав...
— Что это значит? — настороженно спросила женщина.
— Я сделаю всё, что в моих силах, для спасения ребенка! Даже если вы будете против, я сделаю операцию!
— Нет! Вы не посмеете!
— Прошу вас, доктор... Нет...
— Извините, но я должен исходить из интересов Шона...
* * *
Синклер устало потёр глаза, всеми силами стараясь не поднимать взгляд к посетителям. За сегодняшний день командора уже порядком утомила вся эта история с больным мальчиком, его упёртыми родителями и Франклином, который обивал порог его кабинета чуть ли не каждый час, выпрашивая разрешение начальства на проведение лечения в обход запрета родителей. И вот теперь, эти самые родители добрались до него лично.
— Жаль тут нет вашего посла... Он бы знал, что делать, дал бы вам совет.
— Он сказал бы то же самое, командор! Не разрешайте доктору делать операцию...
— Защищать ваши интересы придётся мне. Значит, я должен, учитывая ваши интересы, заботиться и о ребёнке.
— Вы не имеете права, — возразил отец мальчика.
— К сожалению, всё же имею. Доктор Франклин подал официалный рапорт, и мне придётся принимать решение. Спасибо, что изложили свою позицию, — Синклер поднялся из-за стола. — Решение будет принято в течение суток.
— Вы тоже против нас? Вы отдадите ребёнка доктору! Земляне всегда друг за друга!
— Жаль, что вы так думаете...
— Жалейте лучше доктора. Если он станет кромсать мальчика, — мрачно произнёс мужчина, пристально глядя на Синклера, — если дотронется до Шона, я убью его.
Конец интерлюдии.
— А? Лорд Баал! Ну, признайте, я ведь прав! — Лондо, находясь в крайне возбужденном и воодушевленном состоянии, хлопнул меня по плечу, указывая второй рукой на сцену.
— Да, не могу не согласиться, посол Моллари, это действительно эстетически приятное зрелище...
— Ха! Г'Кар! Ну а вы? — центаврианин, всё ещё широко улыбаясь повернулся к послу нарнов, сидевшему на противоположной стороне стола, и начал в чём-то его убеждать.
А на сцене в это время продолжался действительно довольно эстетически приятный танец молодой центавианской девушки, лишь чуть-чуть не дотягивающий от привычного на Земле стриптиза. Хотя, недовольных в зале заметно не было, да и я, хоть и был не в состоянии в полной мере ощутить весь комплекс переживаний, не мог не признать, что глаз зрелище радовало — несмотря на все различия в физиологии наших видов, центаврианские женщины вполне отвечали критериям человеческой красоты.
Хм... А ведь у меня теперь есть генетическая лаборатория. Это, конечно, будет абсолютно бессмысленным распылением ресурсов, но почему бы не привнести в эту вселенную что-то новое? К примеру, тех же тви'леков, точнее, их женскую половину. Жаль только, что у меня нет данных по их физиологии и анатомии, пришлось бы "собирать" биологический вид "по картинке". Нет, пожалуй, сейчас это действительно будет слишком расточительными тратами вычислительных мощностей, но обдумать идею можно. Думаю, местная публика оценила бы... Кхм... О чём я думаю...
— Лорд Баал, — обратился ко мне посол Центавра, шумно прихлебывая что-то алкогольное из очередного кубка, — женщины — это главное чудо во вселенной! Они приходят в нашу жизнь под руку с проблемами и трудностями, но без них... — Лондо мечтательно вздохнул, — без них и вовсе никуда!
— Однажды я это уже говорил, — неромко вздохнул Г'Кар, — но это один из немногих вопросов, где я склонен без раздумий согласиться с высказыванием моего коллеги...
— И вы не одиноки, мой друг, — улыбаюсь, поднимая свой бокал, — выпьем же за прекрасное.
— Святые слова! — с энтузиазмом поддержал Лондо.
Г'Кар также с готовностью присовокупил свой стакан к общему салюту.
— Скажите, Лорд Баал, — снова повернулся ко мне Лондо, — а какие они?
— Хм? Они?
— Женщины! Какие они у вас, в вашей... — он поводил пальцами, подбирая слово, — галактике... нет... Империи!
— О! — улыбаюсь. — Как и везде, посол Моллари, как и везде... Какие-то — услаждают взгляд и заставляют биться быстрее сердце, — киваю на сцену, где продолжала танцевать центаврианка, всё так же пожираемая взглядом посла, — какие-то обычные... Просто женщины... А какие-то — страшнее, чем галактическая война, особенно — в гневе.
На последние слова Лондо аж передёрнулся, поморщившись. Похоже, ему это понятие знакомо, причём на личном опыте. Хм... Ах да, о же вроде женат, причём не на одной центаврианке разом, а на... хм... трёх, вроде бы. И, точно не помню, но были там какие-то "семейные тёрки", когда "стерпится-слюбится" всё-таки не произошло, а все политические плюсы союза себя уже исчерпали.
— Лорд Баал, — раздался знакомый недовольный голос у меня за спиной, — Я нисколько не удивлена, обнаружив вас именно тут. Быть может, вы всё же соизволите прервать ваши... низменные развлечения и заняться своими посольскими обязанностями?
— О чём я и говорил, господа, — негромко пробормотав, поворачиваюсь к Коронэ и улыбаюсь. — Насколько я знаю, у меня нет никаких дел...
— У вас устаревшие сведения, не далее, чем пятнадцать минут назад, к вам записались на приём...
— Кхм... Ко мне можно записаться на приём? — изобразил я неподдельное удивление.
— Теперь можно, — припечатала Коронэ, дёрнув ушком и развернувшись, отправляясь к выходу из заведения.
— Кхм... Прошу прощения, господа, — отвешиваю поклон Г'Кару и Лондо, но, похоже, меня всё же догнали государственные дела, и я вынужден покинуть вашу компанию...
— Ничего страшного, Лорд Баал, — жизнерадостно усмехнулся центаврианин, — дела вечно приходят в самый неподходящий момент, поверьте моему опыту...
Кивнув мужчине, оставшемуся в компании своего "злейшего друга" наслаждаться, как сказала Коронэ, низменными развлечениями, направляюсь к выходу в коридор. Как и ожидалось, нэка невозмутимо стояла снаружи, прислонившись спиной к двери, и, стоило мне показаться в проходе, двинулась в сторону лифта.
— Что и кому от меня нужно?
— Если бы вы вели себя более рациональным образом, вы бы знали, что к вам приходила семья инопланетян. На станции у них нет своего представителя, поэтому они пытаются найти поддержку среди прочих рас. Цель визита они не сообщили. Полагаю, они желают обсудить её лично с вами.
— Любопытно. Что ж, общество Лондо мне в любом случае уже слегка наскучило, так что, если они оставили свои координаты — сообщи, что я готов их принять.
— Сообщу, — чуть дёрнула ушами девушка, — хотя я всё ещё считаю ваше поведение абсолютно нерациональным. Вам стоит пересмотреть свои приоритеты.
— Ты это уже говорила, — отмахиваюсь от Коронэ, выходя из лифта и направляясь в сторону своей двери.
* * *
— Лорд Баал! Мы невероятно благодарны вам за то, что вы согласились принять нас и выслушать нашу просьбу.
— Я вас внимательно слушаю, — киваю с улыбкой, — и, если будет в моих силах, помогу вам в вашем затруднении.
— Мы... — мужчина посмотрел на свою жену, собираясь с мыслями. — У нас есть сын, Шон. К сожалению, он серьёзно заболел. Мы обратились за помощью к доктору Франклину, поскольку он заведует на "Вавилоне-5" медицинской службой. Но он...
— Он не собирается лечить его, посол! — включилась мать ребенка. — Мы... Наша религия очень большое внимание уделяет самосовершенствованию и заботе о душе... Я не знаю, поймёте ли вы нас... но...
— Уверяю вас, в нашей империю входит огромное множество цивилизаций, столь разных и непохожих друг на друга, что, не сумей мы как-то решить разногласия в релегиозно-культурной области, ни о каком едином образовании не могло бы быть и речи...
— Это вселяет в наши сердца робкую надежду, Лорд Баал... Потому что доктор Франклин в качестве лечения предложил провести Шону операцию! Операцию, вы понимаете?! Он собирается резать его, как животное...
— Кхм... Не могли бы вы чуть подробнее объяснить, чем именно вызвано ваше недовольство? Насколько мне известно, глава медслужбы "Вавилона-5" отличный квалифицированный специалист...
— По нашей религии... — начал отец мальчика, но прервался, собираясь с мыслями, — Можно резать животных, у них нет души, им не будет от этого никакого вреда... Но народ, избранный богом... Немыслимо!
— Хм... Позвольте, я уточню... По вашей вере, если врач будет оперировать вашего ребёнка, то тем самым он лишит его души?
— Всё верно... — неуверенно кивнули супруги.
— Оригинальная концепция... — должен был признать я.
Как они в космос-то вышли с таким отношением? Это же, практически, любой вид деятельности сопряжён с нехилыми рисками. Я молчу про период средневековья, с подобающим ему коляще-режущим арсеналом аргументированного ведения дискуссии, но ведь с таким подходом даже салат резать стрёмно, не говоря уже о строительстве или чём-то более серьёзном.
— И доктор Франклин угрожал нам, что будет просить командора Синклера дать ему разрешение на операцию! — продолжила моя собеседница. — Он угрожал... — женщина всхлипнула. — Отнять у нас родительские права, чтобы получить возможность единолично решать судьбу Шона! Нашего посла нет на станции. Некому представлять наши интересы... Нам не остается ничего иного, как искать поддержки у послов других народов. Помогите нам!
Нда... Ситуация. Хотя, собственно, а почему бы и нет? Полагаю, излечить одного ребёнка будет не так уж и сложно, если даже человеческая медицина предполагает лечение в виде простой операции. Заодно это положит ещё один небольшой "кирпичик" в фундамент выстраиваемого образа. Кхм, заранее представляю, насколько нерациональным и дефектным назовет моё решение Коронэ в этом случае.
— Полагаю, — задумчиво поглаживаю бородку, — прежде чем давать окончательный ответ, мне стоит посетить вашего сына и поговорить с доктором Франклином.
— Мы не позволим резать нашего сына!
— А кто-то говорил о том, чтобы резать его?
Я просто желаю составить наиболее полную картину происходящего.
— Кхм... Прошу прощения, Лорд Баал...
— Я понимаю, у вас выдался крайне напряжённый день, — понимающе киваю.
* * *
Добрый день, доктор Франклин, — с улыбкой вхожу в медотсек, оглядываясь по сторонам, — у вас найдётся минутка?
— Кхм... Лорд Баал? — Франклин удивлённо вскинул брови. — У вас что-то произошло?
— Нет, совсем нет, — качаю головой, — по крайней мере, не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово. Ко мне за помощью обратилась одна семья...
— Они и к вам пришли?!
— Хм?
— Простите... Но они приходили ко всем послам по-очереди. Они готовы на всё, лишь бы не дать мне вылечить их ребёнка. Оправдывают это какими-то глупыми религиозными предрас...
— Доктор Франклин, — предупреждающе поднял я руку, останавливая мужчину, — я понимаю, что лечить разумных — это ваш долг. Я понимаю. Но стоит всё же с большим пониманием относиться к религиозным взглядам других рас. Ваше счастье, что они не воинственные фанатики, а то с отца сталось бы, допустим, оторвать вам голову за одно упоминание еретического, с их точки зрения, действия по отношению к сыну.
— Ахм... — доктор на несколько секунд "завис". — Но, Лорд Баал, операция — единственный шанс их ребёнка выжить. У него непроходимость дыхательных путей, лекарственными методами такое уже не вылечить. Через пару дней он попросту захлебнётся! А они этого не понимают...
— Насколько я могу судить, доктор, они прекрасно понимают всё, что вы им сказали. И прекрасно осознают, что их ребёнок может умереть. Просто по их представлениям, смерть — это лучше, чем предлагаемая альтернатива.
— Но это же варварство! — возмущённо всплеснул руками человек. — Как можно ставить суеверия выше жизни собственного сына!?
— Это религия. Ситуации, когда принципы веры важнее любых мирских ценностей, включая жизнь свою и близких, довольно часто встречаются и разговорами тут ничего не сделать. Разумные вообще редко склонны слушать и воспринимать чужую точку зрения, а уж истово верующие в некую идею разумные и подавно. Как правило, для изменения своих взглядов, им требуется личный опыт и... Как это земное выражение?... А да, набить собственные шишки.
— Но я не могу позволить мальчику умереть! Даже если это противоречит каким-то их принципам.
— Вы всё ещё не понимаете, доктор, по их убеждению, если вы прооперируете дитя то он лишиться души, что хуже смерти. То есть для них от ребёнка останется только пустая оболочка, не представляющая никакой ценности. И как я понимаю, сам ребёнок тоже будет в этом свято уверен. С высокой степенью вероятности это закончится просто... — делаю неопределённый жест рукой, — устранением ненужной оболочки, напоминающей об утрате.
— Но ведь должен быть выход! — судя по лицу, чернокожий эскулап принимал всё очень близко к сердцу.
— Безусловно. К слову, вы позволите мне пообщаться с мальчиком, раз уж я пришёл?
Франклин ненадолго задумался, а затем кивнул, приглашая меня за собой. Палата больного оказалась небольшим медицинским боксом, в который помещались койка, медицинский терминал, на который выводились данные о здоровье пациента, и простой стул в углу, для посетителей. В данный момент мальчик спал, но было заметно даже невооруженным взглядом... кхм, в смысле, без привлечения возможностей репликаторов, что дышит он явно с трудом.
Поглаживая бородку, обхожу койку по кругу, разглядывая ребёнка, а заодно считывая из компьютерной системы станции всю информацию по его состоянию. Хм, да, действительно, тут или операция, или через два дня мальчик умрёт. Ну, по крайней мере, с точки зрения технологической базы людей.
— Доктор Франклин! — раздался от входа голос отца больного.
Похоже, он решил перестраховаться и быть с мальчиком как можно больше времени, чтобы не дать медику провести операцию без их ведома. Бросив на меня нахмуренный взгляд, Франклин быстрым шагом отправился к посетителю.
Задумчиво оглядев Шона, подхожу ближе и плавно опускаю ладонь ему на грудь, попутно формируя в руке основные компоненты лечащего ручного устройства гоаулдов. Оригинал был, конечно, не столь эффективен, как саркофаг, но с такой мелочью мог справиться легко и без доработки репликаторами.
От моего прикосновения Шон дёрнулся и, негромко вскрикнув, удивленно распахнул глаза. Представляю, как это выглядело со стороны — вот я опускаю руку на грудь мальчика, вот он просыпается, а в следующее мгновение из моей ладони струится золотой свет.
На вскрик тут же примчались Франклин и родитель, но тут же замерли с ошарашенным выражением лиц, вытаращившись на меня. Через 4.534 секунды сканер показал, что "лишние" ткани в дыхательных путях ребёнка рассосались, воспалительный процесс прекратился, а затем и сканер Франклина мерно замигал зелёным сигналом, сообщая о том, что пациент абсолютно здоров. Неверяще переводя взгляд с меня на своего отца и обратно, Шон осторожно сделал глубокий вдох.
— Но... Как это возможно?! — Франклин буквально вцепился в медицинский терминал.
— Во имя богов... — хрипло выдохнул отец паренька.
— Но... Но... Но, Лорд Бааал! — практически душой прокричал врач.
— Доктор, — проникновенно заглядываю ему в глаза, подойдя ближе и приобнимая мужчину за плечо, — вы же понимаете, что не стоит слишком распространяться о случившемся?
— Я...
— Я бы не хотел, — выделяю голосом "не", — чтобы завтра утром у моей каюты стояла толпа паломников. Не люблю досадные раздражители. Могу я рассчитывать на вашу сознательность в этом деле? — и этак мягко сжать плечико пальцами.
— Д-да, к-конечно, лорд Баал.
— Я знал, что мы поймём друг друга, — лучезарно улыбаюсь и, отпустив плечо Франклина, направляюсь к выходу из медицинского блока, провожаемый ошарашенным взглядом медика.
— Лорд Баал! — в коридоре, стоило мне выйти из медчасти, меня догнал отец мальчика. — Лорд Баал... Вы не представляете всей глубины нашей благодарности! Вы совершили чудо, исцелив нашего ребенка... Я...
— Это не стоило мне особенных усилий, — перебиваю мужчину, — но...
— Я понимаю, да! — часто-часто закивал головой он. — Я слышал ваш разговор с доктором. Мы с женой будем молчать о том, что тут случилось. Главное, что Шон жив и здоров! И сохранил свою душу в целости!
— В таком случае, удачи вам с женой и сыну, — с лёгкой улыбкой отвешиваю короткий поклон и, не прощаясь, разворачиваюсь, направляясь к лифту и оставляя воодушевлённого и, одновременно с тем, озадаченного отца семейства за спиной.
Интерлюдия.
— Добрый вечер, сенатор Хидоши, — устало произнёс Синклер, — у вас, вроде бы, на Земле сейчас вечер...
— Командор Синклер, — вы хотели обсудить что-то важное?
— Да, сенатор, — командор потёр глаза, откладывая документы, с которыми работал, в сторону. — Поскольку де-факто я не обладаю всей полнотой политической власти на станции, я хотел бы посоветоваться с вами, как стоит поступить с новым послом...
— Что именно вас интересует? — тут же подобрался его собеседник.
— Лорд Баал на станции уже довольно длительное время. За этот срок он, чего скрывать, пару раз посодействовал, пусть и косвенно, разрешению возникавших кризисов, но при этом он не входит в Совет "Вавилона-5". То есть, фактически, он посол крупной могущественной империи, но официально — просто гость станции...
— Вы опасаетесь, что его может не устроить сложившееся положение вещей? — Хидоши был опытным политиком, и, что называется, "собаку съел" на всех и всяческих дипломатических и бюрократических заморочках, сразу уловив суть беспокойства командира "Вавилона".
— Не совсем так, сенатор... Просто... — Синклер помолчал. — Во-первых, я не хотел бы случайно нанести ему оскорбление. А во-вторых, сдаётся мне, что всё это не столь важно...
— Поясните?
— Посол, атташе которого спокойно прилетает к станции на четырёхкилометровом корабле... Кхм... Строго говоря, он так и так будет вмешиваться во всё, что только пожелает... Так, быть может, лучше будет сразу решить эту проблему? Пока она даже ещё и не появилась...
— Это не так просто, как вы думаете, командор, — после некоторого размышления всё-таки выдохнул сенатор Хидоши. — Если вдуматься, то "Вавилон-5", как международная станция и нейтральная зона, по сути, не подконтрольна ни одному из правительств рас, на нём представленных. С другой стороны, вы не можете не понимать, что любое ваше решение, как офицера космического флота Земли, будет рассматриваться нашим правительством и генеральным штабом. Особенно сейчас, когда война с Минбаром ещё свежа в памяти...
— Простите, я не совсем понимаю, к чему вы ведёте, сенатор, — нахмурился Джефри.
— Кхм... Вынесите этот вопрос на общее голосование на заседании Совета, — сенатор устало вздохнул. — Возможно, введение ещё одного посла инопланетян, особенно столь могущественных, в управляющий орган станции не самая лучшая затея, но, полагаю, выбора у нас не много. Главное, Синклер, не забывайте, хоть станция и служит гарантом мира и нейтральной территорией, в первую очередь вы земной офицер, — Хидоши пронзительно посмотрел на собеседника, — со всеми вытекающими обязанностями.
— То есть, Земля не будет возражать против предоставления Лорду Балу голоса в совете "Вавилона-5"?
— Если кто из сенаторов и будет против, не думаю, что таких наберётся слишком много...
— Благодарю, сенатор.
— Всего доброго, командор Синклер, доброго вечера.
Хидоши отключился, а командор ещё долго сидел, задумчиво уставившись в стену напротив, явно взвешивая все "за" и "против" введения посла гоаулдов в Совет и обдумывая последние слова сенатора касательно "обязанностей" командира "Вавилона".
* * *
— Посол Кош? Это командор Синклер. Вы позволите войти?
Джефри Синклер стоял в тамбуре перед покоями посла Ворлона, напряжённо ожидая ответа. Скрытный ворлонец был не лучшим собеседником и ожидаемо нечасто принимал гостей. Наконец, через почти две минуты ожидания, над дверью загорелся зелёный сигнал, а рядом с тихим шипением открылся небольшой бокс с кислородными масками — ворлонцы жили в чуждой для прочих рас атмосфере.
Нацепив маску, командор нажал кнопку около двери в каюту посла и, дождавшись, пока вокруг сменится состав атмосферы, прошёл внутрь, заинтересованно оглядываясь по сторонам — в каюте Коша он был впервые. Посол Ворлона обнаружился в одном из углов практически пустого, не считая какой-то непонятной ширмы, помещения, стоящий напротив плавно парящего в воздухе экрана. С некоторой озадаченностью Синклер отметил, что на экран выводятся одновременно несколько картинок, на каждой из которых, впрочем, легко узнавались корабли Баала.
Вот его первый прилёт на "Вавилон" (картинка явно взята с одного из дежурных ботов станции), рядом — момент атаки драззи, потом — золотистые пирамиды, величественно улетающие от какой-то планеты, судя по видимым в кадре крейсерам минбарцев — это их колония. Ну и свежие кадры — корабль Коронэ, дрейфующий около станции. Каждая картинка сопровождалась цепочкой непонятных мужчине символов, то вспыхивающих на экране, то медленно гаснувших.
— Посол Кош?
В ответ фигура ворлонца лишь чуть повернулась в сторону гостя, а на его скафандре открылась диафрагма глаза.
— Кхм... Я хотел обсудить с вами вопрос, который собираюсь поставить на голосование на Совете.
Кош всё так же молча смотрел на собеседника.
— Эм... Это насчёт Лорда Баала, — при прозвучавшем имени глаз-диафрагма посла резко сжалась практически в точку. — Я планирую поставить вопрос о его официальном включении в Совет с правом голоса. Вы обычно не посещаете заседаний, но в таком деле, полагаю, стоит узнать мнение всех членов Совета.
Кош слегка повернулся в сторону экрана, всё так же не говоря ни слова. Было совершенно не понятно, обдумывает он вопрос человека или размышляет о чём-то своём, попросту игнорируя посетителя.
— Он может вмешаться в грядущие события, — раздался голос из вокабулятора ворлонца, заставив Синклера вздрогнуть.
— Грядущие события? — командор непонимающе нахмурился. — А... Но, полагаю, с возможностями его империи будет невеликая разница, состоит он в Совете или нет.
— Да...
Синклер поморщился — как всегда, Кош был крайне немногословен и загадочен. По сути, общаясь с ним, никогда нельзя было быть на все сто процентов уверенным, что именно он имеет ввиду. Порой, у Джефри складывалось впечатление, что Кош попросту издевается над окружающими, намеренно раздражая и путая их своей манерой речи.
— Посол Кош, вы будете участвовать в голосовании по вопросу вступления Лорда Баала в Совет? — предпринял вторую попытку получить ответ на нужный ему вопрос Синклер.
— Нет...
— Нет? Но...
— Он непонятен, — произнес ворлонец, перебив Синклера. — Пусть участвует. Ворлон проголосует "за".
Сказав это, Кош отвернулся, направившись за ширму. Экран с видеозаписями неторопливо поплыл по воздуху следом за ним. Командор тяжело вздохнул и, развернувшись, вышел из каюты в тамбур.
Конец интерлюдии.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
