|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Здравствуйте, дорогие друзья!
Позвольте представиться тем, кто первый раз держит в руках хрустящие страницы столичной газеты. Меня зовут Чумной Гарри и, как можно догадаться из этого нелепого прозвища, я — зомби, а по совместительству — один из ведущих корреспондентов издательства "Черная Искра".
Долгое время ваш покорный слуга собирал все самые интересные и интригующие слухи со всего света наших необъятных Земель, но пришло время выполнить ту миссию, с какой создатель и допустил мое посмертное существование. Я предлагаю вам проследовать со мною за грань мира и познакомиться с "Хрониками Исхода".
Введение или то, с чего все началось...
Постоянные читатели нашей газеты хорошо помнят, как в одно прекрасное утро хрупкий мир между Западным Побережьем и Объединенной Коалицией Магов Новоградья да эльфов Сребролесья был разорван в одностороннем порядке после экстренного совещания светлого альянса.
Самопровозглашенный король детей леса Отанда'Ба'Мандуниэль, недовольный проведением симпозиума некромантов, выступил с инициативой введения полномасштабной экономической блокады Западного Побережья. Под санкции попали артефакты, магические ингредиенты, ритуальные принадлежности, а так же рабы.
Несмотря на строгий запрет торговли с "окаянными некромансерами, наплевавшими на мирный договор", представители гильдии торговцев не отказались от заключенных ранее сделок. Более того, после введения морской и сухопутной блокады, они прибегли к услугам пиратов и контрабандистов. В ходе одного из столкновений с флотом адмирала Джарта, ярого фанатика Святой Инквизиции, был предан поистине ужасной смерти младший сын лорда Бара, главного торгового представителя Западного Побережья.
Именно с этого момента и начались таинственные происшествия у берегов Западного Побережья. В соленых морских водах пропало несколько флотилий эльфов и магов. Все что удалось найти, так это обломки кораблей да выпотрошенные с особым зверством трупы экипажа. Редкие очевидцы, которым все же посчастливилось найти спасение в алых водах твердят о демонах, приходящих на рассвете вместе с клубами непроглядного тумана.
Заинтригованный этими событиями, я выпросил разрешение у главного редактора газеты и направился к западному побережью. Сложно сказать, как далеко сможет зайти одинокий зомби, минуя заставы инквизиции, но по возможности я буду отправлять отчет о своем путешествии в главный офис издательства "Черная Искра". А теперь, если вы действительно желаете узнать подлинную историю Западного Побережья, то пожелайте мне удачи.
Всегда ваш, Чумной Гарри.
Записка первая от 05.01.20**. Доставлена на рассвете в редакцию зомби-хомяком.
Этот день обещал стать поистине ужасным, ведь с самого утра в редакции крутился монах, читая проповеди и раскачивая кадилом аки безумный гнолл. От едкого, до омерзительности приторного запаха благовоний, что пропитал даже чернила на моем столе, хотелось расцарапать себе глотку.
Резко поднявшись, и едва не перевернув футляр с красками, которыми безуспешно пытался оформить титульный лист следующего номера, я побрел к черному входу редакции. Окинув взглядом впавшего в наркотический транс Нракцоза, нашего трудягу клакона, и восседающего с ядреной орочей самокруткой за соседним столом зеленокожего гиганта, ваш покорный слуга постарался незаметно улизнуть на улицу через неприметную дверцу в заваленном всякой рухлядью шкафу. Судя по недовольному рыку и отборной брани, которую может знать только рожденный в диких племенах степей варвар, мой мучитель все же заметил мое отсутствие и двинулся напрямик через кабинет Хмыря Срало.
Чувствую приближающийся монотонный бубнеж священника и все возрастающую боль в затылке, я бросился к припрятанной среди зарослей шиповника могилке. Десяток шагов, пара секунд на чтение заклинания и вот прохладная земля окутывает меня пуховым одеялом, отсекая невыносимые для мертвого вонь ладана и молитву монаха.
Стоило только поудобнее устроится в любовно вырытом убежище и сконцентрироваться на тексте будущей статьи, как над головой раздался мерзкий скрежет металла, вонзаемого в рыхлую землю. Монотонный звук, который казалось продирает до костей, накрыл лавиной предсмертных воспоминаний и непередаваемых чувств захлопывающейся крышки гроба и дробь падающих комков стылой земли.
Неужели в столице Империи Стального Грифона, самой просвещенный и культурной страны наших Земель можно вот так посреди дня приставать к бедному почившему зомби?! Я уже было собрался вылезти и возмутится, дескать "да сколько может терпеть интеллигенция" и "когда вы уже лишите нас своего общества фанатичного деспотизма", "во славу революции", "все на баррикады", когда уловил знакомый и неповторимый грохот обитых железом сапог орка и его фирменный рык.
— Гррррррррр!!!!!! — От мощного раскатистого баритона мелко задрожала земля. — Ты что это, свет тебя побери, удумал?!
— Да как ты смеешь, варвар, на меня рычать! — Раздавшийся писклявый голос монаха с трудом походил на гремевшую минуту назад молитву. — Разве ты не слышал особый указ императора, направленный на борьбу с просочившимися в нашу святую землю нежитью и исчадиями ада. Или может ты заодно с этим поганым мертвецом, что тайком натаскал сюда могильной земли?!
Поначалу опешивший и растерявшейся монах уже успел вспомнить о том, что он все же человек почтенный и наделенный власть, а значит и не к лицу ему дрожать перед каким-то зарвавшимся орком.
— Божий человек, ты бы шел отсюда пока ноги целы. Не доводи до греха, батюшка. — А ведь и правда, так с нашим Хмырем могут разговаривать только люди весьма глупые или стремящиеся поскорее отправится на тот свет. — Я ведь сержант гвардии императора, хоть и в отставке, и устав все еще помню. А в нем прописано, что "...всяк кто хулу на светлого императора нашего возводить будет, обязан гвардейцем быть бить нещадно...". Так что же получается, что ты, свет тебя побери, думаешь, что наш правитель дурак, коль своего солдата поставил за редакцией приглядывать, а тот и не досмотрел?
Замерев и стараясь не шевелится, я ждал, жадно прислушиваясь острым слухом, профессионального репортёра, что же ответит на это монах, но услышал лишь кашель и быстрые шаги, а затем что-то тяжелое плюхнулось на землю и усталый голос произнес:
— Вылазь, болезный. Ушел твой Серафим Пучезарный, ангел его задери на ели. О пля, да я поэт Грых его за ногу. — Хмырь сидел на надгробии и курил свою грибную самокрутку. Клубы сизого дыма вырывались из свернутого набок носа, делая его похожим на миниатюрного рассерженного дракона.
— Ты бы бросал курить эту дрянь, а то кончишь как я. — Авторитетно заявил я, присаживаясь рядом.
— А здорове кончать и не в масть. И потом, НЕ ДОЖДЁШЬСЯ здоровее сдохну! — Хохотнул орк, аккуратно хлопая меня по спине. — Ты бы лучше сам сваливал отсюда, пока этот боголюб с дружками не вернулся. Я ж вижу, как тебя от его травки коробит!
— Это скорее меня от твоей самокрутки скрутило! — Не остался в долгу я, с хрустом вправляя выбитые позвонки. — Да и куда я подамся? Сам понимаешь, что теперь из меня путешественник не очень — пара недель без могилки и можно будет на сувениры разбирать. Хотя вряд ли кто на такую вонь польстится...
Мой зеленокожий друг с ухмылкой смотрел на меня с минуту, попыхивая своим дурманом, а затем коротко бросил:
— Ты реально дурак или просто молитвами последние мозги растопило?
— Чего?
— Видимо и правда капитально тебя монах укатал. — Веско заключил орк. — Давай собирай вещички и вали в командировку на Западное Побережье, к своим некромантам поближе. Сидит тут на жопе, корешки из ануса пускает, строчит про них статейки по донесениям наших корреспондентов да гуляющих по столицам слухов, а мозгов самому собраться и к повелителям мертвых отправится слабо?
— И как я по твоему доберусь туда? Даже если меня по дороге простые прохожие не изрубят, так инквизиторские заставы в Свете к демонам упокоят.
— Слышь, это ты своему ядрёному светом преподобному надзирателю можешь рассказывать про то, какой ты сирый и убогий, а мне можешь не заливать — я и так знаю, вашего брата, и как ты шастаешь ночами по кабакам и подворотням, прикидываясь пьяным нищим или вернувшимся из похода моряком. Так что ноги в зубы и марш собирать котомку. Я пока к старшему загляну да выбью для тебя направление в пустыни Каратоса. Выйдешь на южный тракт, а там уж сам разберешься, как к некромантам на запад пробраться, не мне тебя учить подпольному делу и маскировке.
Через час, распрощавшись с редакцией и облачившись в дорожный комплект паломника, я уже брел по пыльной дороге южного тракта, гулко стуча дубовым посохом и приглядываясь к редким путникам, сглатывая не вовремя побежавшую слюну. Сложно сказать, что мое путешествие началось с какого-нибудь интересного события, по-этому и болтаясь в телеге с сеном местного полурослика, решившего подвезти путника, я и занялся своей первой запиской, мечтая о забытой в редакции косточке с заветренным мозжечком.
Уже близился вечер, а значит мне пора было покинуть свернувшего на запад крестьянина. Узнав где в этих краях постоялый двор, я скорым шагом двинулся в его сторону и лишь спустя пару сотен шагов свернул на запад под раскидистые ветви дубов императорского леса.
Записка вторая от 07.01.20**. Доставлена весьма напуганным и дурно пахнущим курьером.
Шагая ранним утром по узкой звериной тропе, петляющей среди стройных корабельных дубов, я вспоминал отправленную накануне записку. Вы узнали о причинах разлада между странами, о проблемах, вынудивших меня покинуть редакцию, да и о начале моего путешествия успели узнать. Но есть один большой вопрос, существование которого ваш покорный слуга порой и не замечает...
Сейчас, когда никого рядом нет, я могу спокойно пуститься в объяснения и не таясь достать свое серебреное, самопишущее перо. Пусть оно запишет Вам хроники моего путешествия, всё как есть, пока я бреду по лесу и разговариваю сам с собою. К сожалению ничего интересного со мною пока не успело приключится, так что я могу со спокойной душой ответить на наверняка мучающий вас вопрос.
Итак, зомби! Медленные, полуразложившиеся создания, шаркающие левой задней ногой, портящие воздух и вечно норовящие потерять свою челюсть. Так ли это на самом деле? Безусловно "ДА", и в той же мере, безусловно "НЕТ". Все зависит от некроманта.
К счастью для нас с Вами, мой мастер мертвых и немёртвых был опытным адептом Смерти, а не желторотым юнцом или личем, свихнувшимся от осознания собственного могущества и вседозволенности.
Мое тело было аккуратно препарировано, насыщенно магической силой, а затем любовно собрано в застенках кузницы плоти. Минералы и ингредиенты, щедро выделенные на мое создание, пронизывают внутренние органы, даруя полноценный контроль над телом, защищают кожу от губительных солнечных лучей и придают видимость жизни, а ртуть, заменившая мне спинномозговую жидкость надежно связывает душу с мертвой плотью. У меня хоть и медленно, но все же растут ногти и тронутые сединою волосы, а пропитывающие одежду паломника масла надежно скрывают запах нежити.
Таким как я неведомы усталость и голод. Нам не нужны сон и постоянная подпитки некротикой. Я могу идти и днем, и ночью, делая перерывы лишь для того, чтобы отправить Вам свежую весточку. А живых я учуять всегда успею, да и раны мне не страшны. Единственное, что мне действительно нужно, так это раз в несколько дней зарываться в могильную землю для восполнения потраченных телом резервов энергии, и разрядки непрерывного нервного напряжения от всеускоряющейся жизни.
* * *
Двое суток непрерывной ходьбы по лесам да буеракам и, как следствие, вывихнутая из сустава лодыжка вместе с испорченным листом пергамента, в которое самописное перо добросовестно запечатлело все, что я думаю о любителях расставлять силки посреди императорских земель. Вот скажите, как мне теперь идти? Мне хоть и не больно, но сами вы пробовали шляться по пересеченной местности, шаркая культяпкой вместо полноценной конечности?!
Принюхавшись к натоптанной тропинке, ведущей вглубь леса, я поковылял на запах пренебрегающего гигиеной человека. Вы только не подумайте, что я его сразу есть собрался, но ведь кто-то должен мне ногу вправите, а вот потом можно и по трапезничать!
А теперь представьте... Тихий вечерний лес, развалины древнего, явно языческого капища. Ярко пылает костер, бросая блики на потрескавшиеся лики давно позабытых богов, божков, духов, и явных демонов. Вы сидите, сыто щурясь после обильного питания на улетающие в небо искры, острой косточкой ковыряете в зубах застрявшие кусочки мяса. Вот уже начинаете дремать, проваливаясь в зыбкое сновидение... Но кто-то настойчиво тянет вас за ногу. Холодными руками. Под землю. Каково вам, а? Лично мне понравилось!
К слову сказать, ногу я себе уже давно вправил, заклинив ее между удачно подвернувшимся поваленным деревом и большим плоским камнем. Какое же благо не чувствовать боли, рекомендую зомбификацию каждому ответственному гражданину.
Вроде бы и нужда в знакомстве с обитателями леса пропала, но появившаяся в голове идея не дала мне пройти мимо. Осторожно подобравшись к беспечно развалившемуся у костра мужику, я не утерпел и сделал именно то, что давно хотел — изобразил настоящего зомби. Всего и делов-то, что осторожно подкрасться, тихонько закопаться и схватить за ногу. Для нас, мертвецов, это дело не хитрое, а между тем зело полезное, ибо со смертным ужасом, даже живой исторгает частичку некротической энергии.
— Мамаааааааа! — Визжал этот заросший по самые брови гражданин, отчаянно извиваясь и колотя кулаком по моей руке. — Мамочкааааааааа!! Я больше не будуууууууу!!!
— Ну чего ты орешь, чего ты орешь? — Спокойно спросил я у побледневшего браконьера. — Ты что, зомби никогда не видел?
Театрально закатив глаза и тихо всхлипнув, мужик рухнул лицом в костер. Я думал все, не выдержало сердце, но нет, только сознание потерял да опалил себе всю шевелюру. Стоило его пару раз ткнуть обугленной веткой в голые пятки, как он быстро пришел в себя и начал лихо матерится, ощупывая свои подгоревшие брови. Он был так увлечен пересчитыванием оставшихся ресничек, что мне даже как-то неловко стало от подобной самовлюблённости.
— Кхе-кхе... — Скромно привлек я внимание к своей скромной особе. — Может все же продолжим знакомство?
-Иииии... Ты кто? — Спросило меня это перепуганное недоразумение.
— Как это "кто"? Зомби конечно же. — Возмутился я, осматривая в избытке валяющиеся вокруг костра предметы старины, битые вазы, ржавые орудия труда. — А по совместительству еще антикварный инспектор этих мест.
От моих слов расхититель могил, а по всей видимости это был именно он, вновь чуть не рухнул в обморок.
-У тебя хоть разрешение на раскопки есть, чадо неразумное? — Не дав незадачливому собеседнику лишится чувств, поинтересовался я. — Ага... Вижу, что нету... Ну и что мы с тобою делать будем?
— Что будем делать? — Нервно переспросил мужик, а затем медленно стал отползать к костру. — Вы меня есть будите, да?
Я аж словами поперхнулся от подобной глупости. Ну кто ж живых людей ест? Вот тухлую косточку да с мозжечком — это можно, а так на кой он мне сдался?
— Нужен ты мне больно... Слишком уж долго труп твой выдерживать для достижения нужного уровня тухлости придётся. У меня к тебе вот какое предложение. Это даже не предложение, а единственно приемлемый для тебя выход из сложившийся ситуации, раз уж ты покой этих святых мест потревожил. — Проговорил я, вычищая налипшую на волосы землю. — Я сейчас составляю письмо, запечатываю его магической печатью, а затем ты бежишь в столицу, прямиком к главному редактору "Черной Искры". Думаю, что они быстро сообразят, что делать нужно, созовут археологов, да все здесь в порядок приведут. Я даже попрошу, чтобы тебе умертвили перед тем как инквизиции передать.
После этих слов я быстро окончил записку и, вручив ее со словами "я за тобой приглядывать буду", отправил так и не пришедшего в себя бедолагу прямиком в город.
Записка третья от 12.01.20**. Доставлена окровавленным гвардейцем.
Здравствуйте, дорогие друзья. Мне все же пришлось заночевать на найденном в лесу капище. Дорога неумолима даже таким видавшим жизнь и смерть существам, как Ваш покорный, но слегка неупокоенный слуга. Каждый шаг пути тратит мой, и так невеликий, запас сил, вложенный в эту скорбную оболочку заботливой рукой Мастера. Так что, к моему и Вашему неудовольствию, данному владыке потустороннего слова необходимо сделать паузу, восстанавливая перед дальнейшей дорогой потраченные за несколько дней силы.
И вот, в ярких лучах рассветного солнце, яростно поджаривающие затылок Вашего покорного слуги, моя тушка шагала по мощеной дороге к Западному Побережью. Приведя в порядок свою одежду, я смело двигался вдоль обочины, не брезгуя приставать к проезжающим мимо крестьянам и торговцам с просьбой "взять с собою усталого путника".
Прошло всего пара монотонных и однообразных дней в пути на запад, а меня уже стали посещать отзвуки смутного беспокойства. Все было как прежде, те же люди, все те же извечные разговоры о ценах на товары и торговых пошлинах, сальные анекдоты о соседних государствах... Ничего нового, лишь более натянутые улыбки и чрезмерно резкие ответы на безобидные шутки.
Дорогие друзья, к вечеру я получил ответ на встревоживший меня вопрос. Зайдя с моими невольными спутниками, бродячими артистами, на постоялый двор промочить горло, мне пришлось стать свидетелем странного столпотворения возле барной стойки. Я конечно когда-то был и сам не дурак выпить, что меня собственно и погубило, но такого тихого "чаепития" что-то не припомню.
-Ну хватит уже парни, говорите, что там?! — Не выдержал гнетущей тишины хозяин постоялого двора. — Да отберите вы уже эту чертову бутылку, остолопы! Они же голодные, враз сейчас окосеют и двух слов связать не смогут!
Растолкав зевак, я увидел двух усталых молодых людей, чьи одежды явно знавали лучшие дни. Порванные кольчуги, изодранные в лоскуты плащи, в которых с трудом узнавались небесные цвета императорской гвардии, исцарапанные лица, покрытые корками грязи и крови. Судя по лишь одному изрубленному щиту, да зазубренному палашу, оставшихся на двоих, парни прошли через настоящий ад.
Глядя на отсутствие серьезных ран, кто-то, быть может, посмел бы назвать их дезертирами или трусами, уклонившимися от битвы, но намётанный взгляд Вашего слуги легко подметил лихорадочный блеск усталых глаз и напряженные позы, готовые в одно мгновение взорваться яростной атакой. Даже сейчас, вдалеке от сражения, они готовы убивать. Что тут можно сказать, гвардия императора трусов и слабаков не держит.
Я просто обязан взять у них интервью.
— Так что там случилось, парни? — Хозяин постоялого двора от волнения начал повышать голос, судорожно тиская в огромных волосатых ручищах бутылку с каким-то пойлом. — Вы ведь из гвардейцев, приглядывавших за кучкой археологов? Что с отрядом?
— Сдохли. — Сказал, словно сплюнул желчью, один из солдат, отобрав бутылку у замершего мужика. — Все сдохли. Только мы с Рэндомом остались.
— А как же Стэн? — Прохрипел хозяин, с трудом проталкивая воздух через сведенное судорогой горло. — Брат мой старший... Он в гвардии десятником был!
— Одноглазый что ли? Хороший мужик был. Вместе уходили. — Медленно протянул до этого молчавший воин, ковыряя кортиком в тарелке с мясной строганиной. — Жаль только у цербера три пасти, а не одна. Сейчас с нами бы за столом сидел, а не гнил в песках с перекушенной глоткой.
Оставив на столешнице пару золотых монет, говоривший последним встал и, прихватив с собою бутылку, направился за дальний столик.
— Ли, захвати пожрать что-нибудь.
— Хорошо. — Ответил гвардеец, проводная взглядом своего товарища. — Хозяин, этих денег вполне хватит чтобы всем присутствующим помянуть павших солдат императора. Пусть гуляют, только к нам не лезут. — Достав из-за пазухи голубой шеврон с серебряным тиснением и положив его перед трактирщиком, солдат тихо продолжил. — Это твоего брата. И не злись на Рэндома, Одноглазый спас ему жизнь, закрыв от клыков адской твари.
Молча кивнув, хозяин постоялого двора вышел, сжимая в руке шеврон. Я еще немного посидел, ожидая пока зеваки разбредутся по своим столикам, лакать дармовую выпивку, и направился к притихшим в углу солдатам. Выхватив у недовольно пискнувшей официантки поднос с разнообразной закуской и парочкой кружек пива, мне ничего не оставалось, как в наглую под сесть к гвардейцам. Угрюмый Рэндом, остервенело терзавший тушку кролика и, кажется, даже не заметил моего появления, чего нельзя сказать о его товарище.
— Неужели так сложно понять на кой ляд мы в этот угол забились? — Ли не мигая смотрел на меня холодным бесстрастным взглядом, хлебнувшего крови солдата, с показной ленцой растягивая слова. — Мы хотели бы насладится тишиной.
— Сложно назвать этот разворошенный муравейник, обсасывающий ваши слова о демонах как мозговую косточку, тихим. — С примирительной улыбкой произнес я, не отрывая взгляда от серых ввалившихся глаз в обрамлении красных нитей сосудов. — Я хочу лишь выполнить долг перед империей...
— О каком хреновом долге ты тут бормочешь, чучело? — Рэндом, вскинувшийся при моих словах, отбросил недоеденную тушку и вскочил, нависая над столом. — Ты что, святой отец или сам император?! Я свой долг отдал, когда подыхал в этой богом забытой пустыне, защищая этот проклятый Грааль! Так что заткнись и проваливай в ту задницу из которой ты вылез!
— Рэндом...
— Что, Рэндом? Что?! Пусть все слушают и знают, что...
— Сядь, Рэндом... — Прошипел гвардеец, прожигая товарища взглядом. — Это один из корреспондентов столичной газеты. Да еще и зомби в придачу.
Выше всяких похвал, вот такие нынче ребята в гвардии служат. Мало того, что способны с демонами потягаться, так еще и мою профессиональную маскировку с лету разгадывают. Вынув из кармана крошечное зеркальце, я, демонстративно, проверил наличие трупных пятен на физиономии, но все оказалось гораздо проще. Ли откинулся на спинку стула и устало произнес:
— Не переживай, выглядишь ты чертовски живым, а вот твои глаза я никогда не забуду. Мертвенный, неестественно холодный блеск черного агата. Ты как-то брал интервью у нашего капитана и при этом всего пару раз моргнул за получасовую конференцию, так что у меня было предостаточно времени рассмотреть искусно сотворенные неведомым мастером зрачки мертвеца. — Проведя рукою по сальным волосам, Ли продолжил. — Хочешь знать, что произошло?
— Конечно, ведь это моя работа.
— Я расскажу все что видел собственными глазами, но обещай мне одно — ты не посмеешь изменить ни единого слова. — Протянув мне руку, солдат коротко бросил. — Согласен?
— Обещаю, что передам все слово в слово. — Заверил гвардейца ваш покорный слуга, доставая перо и пергамент. — Не зря ведь наша газета носит название "Черная Искра" ...
* * *
То, что я услышал, заставило меня всерьез задуматься над судьбой империи. Новость о найденном в песках Каратоса священном Граале, про гремевшая на всю империю месяц назад, заставила казну серьезно раскошелиться. Археологическая экспедиция, собранная буквально за считанные дни, да укомплектованная отборными отрядами гвардии, сильно сказалась на запасах алхимических ингредиентов, ведь армия вместе со всеми обозами и продовольствием была переправлена порталами с одного конца страны в другой.
Последовавшие за этим правительственные контракты с гномами на возведение в главном морском порту империи огромного колосса исчерпали и так не богатый бюджет страны. А теперь, когда оказалось, что все расходы не только были напрасны, но и была втоптана в грязь элита армии, наступят поистине мрачные времена.
— Нас собрали за пару дней, толком даже не подготовив ни войска, ни ресурсы для нужд гвардии. Фураж и тот выдали в обрез на дорогу туда и обратно! — Ли говорил с таким омерзением о подготовке к походу, какое редко услышишь от гвардейца. Казалось будь сейчас перед ним кто-нибудь из составлявших план компании и он не задумываясь вздернул бы его прямо посреди обеденного зала. — Нам даже нечем было обустраивать лагерь на ночь... Ни лопат чтобы вырыть ров, ни ресурсов для банального частокола, я уже не говорю о положенных по уставу смотровых башнях, обязательно сооружаемые в каждом конце лагеря!
— Но на взгляд любого гражданина империи один гвардеец стоит десятка простых солдат, а в строю вы держитесь не хуже гномьего хирда! Так что мне сложно представить силу, которая бы смогла сокрушить почти десять сотен гвардейцев!
— Просто ты такой же тупой индюк, как и те ублюдки, что отправили нас на эту бойню! — Мрачно заключил Рэндом, сплевывая на пол. — Хороших воинов везде хватает и наша сила не в личном мастерстве, а в умении выживать там, где другие сдохнут. И знаешь почему? Потому что гвардеец держит строй, даже если ему выпустили кишки, вещь он знает, что за его плечом стоят лучники и целители, а боевые маги уже обрушивают на противника небеса, превращая его в мешанину костей и дерьма.
— Так в чем же проблема? — Искренне удивился я.
Рэндом лишь в красках описал, где он видел всяких умников и, схватив успевшие опустеть кувшины, направился к барной стойке, громко требуя налить еще выпивки. Проводив слегка шатающегося товарища взглядом, Ли устало продолжил:
— А ты помнишь, что писали о нашем славном отбытии в Каратос? Сколько нас было?
— Конечно помню! Ровно десять сотен солдат отборной гвардии императора! Да я сам составлял статьи о всех связанных с Граалем событиях!
— Еще раз... Сколько нас было?
— Я же говорю, вас было ровно... — Хотел было возмутится я, но подавился своими словами, осознав, ЧТО именно я упустил из виду.
— Вот, оказывается у зомби все же есть мозги. — Горько усмехнулся уставший солдат. — В том то и дело, что нас было ровно десять сотен гвардейцев, элитной пехоты императора, которую какой-то умник посадил на коней и отправил в светом забытую пустыню. Ни одного лучника, церковного послушника или захудалого деревенского мага. Тысяча отборных пехотинцев с тяжелыми щитами, длинными копьями верхом на клячах в сверкающих под палящим солнцем Каратоса доспехах. Смешно, не правда ли?
— Вас послали на вернул смерть...
— Нет, друг мой. Не на смерть. Нас послали, как скотину на бойню. Мы заживо сгорали под огненным дождем, запекаясь в доспехах до румяной корочки. — Наклонившись ко мне, Ли понизил голос. — А тех, кто вырвался из западни, загоняли церберы и адские гончие. Я вообще не уверен, что кроме нас двоих хоть кто-нибудь сумел вырваться из западни.
— Ты так уверенно говоришь, что это была заранее спланированная операция, а не простая халатность управляющих, как будто в этом совсем не сомневаешься. Да и вообще, откуда там взялись демоны?
— Знаешь, — опустошённо выдохнул воин, — любой, оказавшийся на моем месте сказал бы так же. Нас ждали, а про Грааль демонам было известно уже очень давно. Да и нет в нем ничего святого... Археологи наткнулись на схрон с проклятый артефактом.
— Ты уверен? Откуда такие подробности?
Ли хотел уже было ответить, но в этот момент раздался поток отборной солдатской брани и пронзительный звук бьющейся посуды. Обернувшись, я застал момент, как повар, сбитый ударом тяжелого солдатского кулака, сползает по стенке, увлекая за собою наполненный винными бутылками шкаф. Хочу отдать должное имперскому гвардейцу, не долго, думая мой собеседник подскочил к едва стоящему на ногах Рендому. Тяжелый удар заставил перебравшего солдата согнуться пополам и обрушившаяся на его затылок ладонь отправило воина в царство грез.
— Прости, хозяин, он опьянел от горя, а не от выпитого вина. Я заплачу за погром. — Высыпав на столешницу горсть серебряных монет, Ли обернулся ко мне. — Извини приятель, придется договорить завтра.
Взвалив на плечо потерявшего сознания товарища, гвардеец направился вверх по лестнице к снятой на ночь комнате, а я остался писать для Вас эти строки, с тихой надеждой успеть дословно передать диалог, ведь именно этого требует честь и гордость репортёра.
Записка четвертая (доставлена кладбищенским вороном)
Здравствуйте, дорогие друзья. Прошло несколько дней с того момента, как я брал в свои окоченевшие в посмертном творении пальцы перо. Рэндом погиб, рассказ гвардейцев так и не был закончен, а возможность написать Вам хотя бы пару строк, представилась только сейчас. Надеюсь в моей, изъеденной личинками голове осталось немножечко мозгов и я еще не успел забыть ничего важного. А теперь все сначала и по порядку....
В ту ночь, оставив наших героев в покое, я сидел в углу обеденного зала и, раз за разом, перечитывал рассказ гвардейцев, боясь упустить что-нибудь значимое. Вспышки молний, рождаемые беснующейся за окном бурей, освещали полутемную залу наконец-то успокоившегося постоялого двора. Обильные возлияния за счет проставившихся гвардейцев к полуночи успокоили самых стойких, заставив искать местечко для сна под ближайшей лавкой. В тот момент мне казалось, что люди, испуганные вестями о демонах, просто старались утопить свой страх на дне пивных кружек и кувшинов с вином, потому и способный пьянствовать сутки напролет народ так быстро забылся тяжелым, сковывающим волю сном.
К сожалению, все оказалось куда печальнее. В то время, когда я уже собрал все свои многочисленные записи и сидел, вслушиваясь в необычайную для постоялого двора тишину, раздался скрип открываемой двери. В полумрак постоялого двора вступила троица одетых в черные одежды людей. Высокая женщина, закутанная в насквозь промокший и липнущий к стройному телу плащ, обвела внимательным взглядом зал и, поманив за собою закованных в сталь мужчин, двинулась к ведущей наверх лестнице.
Раздавшиеся наверху шаги и тусклый свет заставили воинов затаится в тени, оставив пахнущую опасностью женщину посреди лестницы.
— Кого дьявол в такую ночь принес? -Хозяин постоялого двора, зевая на ходу, спускался по лестнице с едва тлеющим ночником в руке. — Джерард, тролий сын, почему в камине огонь не горит?
Смачно выругавшись и подняв над головой не желающий разгораться светильник, мужчина заметил замершую перед ним ночную гостью.
— О!.. Простите, сударыня... — Вмиг стушевался слегка пьяный хозяин, не отрывая глаз от вызывающего декольте женщины. — Вы наверное совсем продрогли в эту жуткую грозу! Я немедленно позову своего нерадивого помощника разжечь камин!..
От раздавшегося в ответ мягкого и ласкового голоса даже у меня, мертвеца, засосало под ложечкой, что уж говорить о враз осоловевшем мужчине?
— Не стоит никого звать, милый хозяин.
Прижавшись всем телом в промокших насквозь одеяниях к завороженному хозяину, обольстительница прижала палец к его губам и тихо произнесла:
— Скажи мне, герой, где остановились посетившие тебя гвардейцы?
— Они наверху... Последняя дверь справа по коридору...
Блеснувшее во тьме лезвие кинжала перерезало горло безумно улыбающегося мужчины, а возникшие рядом воины подхватили падающее на пол тело.
— Быстро наверх и без меня ничего не предпринимать.
Очарование ночной гостьи лопнуло, осыпавшись осколками бьющегося стекла. Раздавшийся в тишине голос, наполненный властью и холодным презрением, больше подошел бы разгневанной медузе-горгоне, чем прекрасной женщине. Окинув настороженным взглядом погружённую в магический сон залу, девушка направилась вслед за ушедшими воинами, небрежно переступив остывающий труп. Боясь пошевелится, я внимательно наблюдал за убийцей. Всколыхнувшиеся полы плаща превратились в чешуйчатые крылья, а всполохи молний выхватили из тьмы тонкие рога и нервно дергающийся хвост.
Демоны были уже здесь.
* * *
Скажу по правде, я не герой и никогда им не был, а будь я простым смертным, а не восставшим из могилы зомби, то ветер развеял бы мой прах вместе со сгоревшим в адском пламене постоялый двором. Но сонным чарам неподвластно мертвое тело и поэтому, влекомый долгом, ваш покорный слуга крался вслед за демонами.
Время утекало сквозь пальцы, а я лихорадочно придумывал чем помочь гвардейцам и будь между мною и нашими героями простые разбойники, то я не боясь бы поднял шум... Но все же, хоть я и мертв, даже с таким посмертием страшно расставаться. К счастью, я был не нужен.
С грохотом распахнувшаяся дверь отбросила одного из мужчин и заставила отпрянуть суккубу. Мелькнувшие в воздухе росчерки стали, пронзительный скрежет металла и замешкавшийся на мгновение воин поломанной игрушкой валится под ноги гвардейцам.
Мне неведомо по каким причинам, но демоница не имела никакой власти над гвардейцами, а в ярких вспашках огненных стрел, разбивающийся об раскалившейся щит императорского гвардейца, я видел лишь спокойное лицо Ли и безумную улыбку Рэндома, маячившего за спиной товарища. Видя безуспешность попыток оставшегося воина сломить сопротивление друзей, Суккуба сорвала с пояса плеть и ударила в спину пятящегося копейщика.
Никогда не был силен в демонологии, но что это, если не одержимость? Вспыхнувшие на коже человека алые руны осветили красный от крови плащ с символом империи. Золотые нашивки гвардии, благословленные самим епископом Францем, покрывала ржавчина. Те кто не умер в проклятых песках Каратоса, брошенные демонам на растерзание, теперь сами рвались убить своих бывших товарищей.
— Убей их!
Суккуба в ярости хлестала сектанта, подгоняя вперед. Объятый пламенем наконечник копья пробил щит, застревая в кольчуге вскрикнувшего от боли гвардейца. Отбросив Ли мощным пинком, предатель выхватил из ножен клинок. Начавшее разгораться лезвие уже готово было рухнуть на поверженного солдата, когда меня окатило волной света. В ушах звучали крики боли, кости трещали от вмиг ослабевшей магии смерти, а сквозь плотно сжатые веки пробивался облик ангела...
* * *
Когда я очнулся, все уже было кончено. Тело одержимого валялся бесформенной кучей плоти, а истлевающий труп суккубы был проткнут тускло светящимся палашом. Борясь с навалившейся тяжестью, я приподнялся в надежде разглядеть детали битвы.
— Ли, помоги этому олуху, а то он же сейчас на куски развалиться.
Повернувшись на звук хриплого голоса, я увидел прислоненного к стене Рендома. Тяжело дышащий гвардеец поморщился от боли, доставая из-за пояса фляжку с каким-то смердящим пойлом.
— Прекрати, — попытался отобрать у товарища флягу гвардеец, — мы не в столице, чтобы ты мог лакать эту дрянь сколько угодно.
— Вам лучше послушать друга,— Встрял я в разговор, уловив знакомые нотки отвратительного запаха, — "отрыжка дракона" вредна для людей, тем более в таком количестве.
Помнится мне, что мой добрый друг Хмырь, убереги Император его зеленокожую задницу от внимания инквизиции, специально заказывал у шаманов это поистине ужасное зелье на свои клановые праздники. Нракцозу тогда хватило одного глотка чтобы впасть на неделю в спячку, а самого орка потом пару дней штормило. И вот сейчас на моих глазах гвардеец накачивался этим ядовитым отваром из жала мантикоры совершенно добровольно.
— На себя посмотри, чучело, — прохрипел Рэндом, смахивая набежавшую слюну, — ты даже встать самостоятельно не можешь, а все туда же! "Прекрати", "мы не в столице", "она вредна" ... Тьфу! — пьяно рассмеялся гвардеец, — скоро тут будет жарче чем под чертовым солнцем Каратоса!
— Ты в этом уверен? Они близко?
— Ближе чем ты думаешь, дружище!
Ли казался взволнованным, а после явления ангела я, признаться Вам по правде, плохо соображал и не мог связать нападение демонов с предсказанием гвардейца. Мысли путались, тело казалось налитым свинцом, а сознание уплывало, грозя мне нехарактерным для мертвецов обмороком.
— Слушай, хватай-ка этот кусок протухшего мясца и вали отсюда пока нашего писаку не упокоило одно мое присутствие.
Глядя в глаза Рэндома, с безумной улыбкой насмехавшегося над моим давшим слабину телом, я внезапно уловил под налетом презрения и бравады горькое чувство неизбежности и обжигающего страха. Этот наглый, хамоватый гвардеец буквально был наполнен ужасом и обреченностью.
— Че ты зенки свои на меня выпучил, вурдалак немытый? — Казалось Рэндом уловил тот момент, когда переполнявшие его чувства хлынули через край.
— Рэндом, успокойся...
— В пекло! Убирайтесь! — Гвардеец оттолкнул товарища, попытавшегося его успокоить. — Ты хотел, чтобы он рассказал о всем людям? Так тащи его отсюда пока я еще могу сдерживать ЭТО...
Казалось, что последние силы покидали солдата и чтобы никто не заметил его слез, Рэндом приложился к фляге, залпом выпивая остатки зелья.
— Ты видел где они? — Ли, больше не тратя время на бессмысленные споры, закинул за спину почерневший щит, да взял трофейный меч. — Мы успеем уйти?
— Не думаю! — Хохотнул уже порядком набравшийся солдат, наблюдая за моими безуспешными попытками подняться. — Ты сам-то глянь на этот мешок с костями!
Скривившись, Ли одним рывком поднял меня на ноги.
— Идти можешь?
— Я право не знаю, что вам ответить...
— Придется, а то меня не радует идея тащить на себе твое разлагающегося тело.
— Да, вонь от него та еще! Смотри, как бы тебя инквизиторы по дороге не загребли, приняв за некроманта.
Только в этот момент до моего сознания начало доходить то, что со мною случилось. Появление ангела истощило ресурсы немертвого тела и я попросту распадался. Поверьте, это страшно. Второй раз покидать этот мир, только после гибели осознав, как он прекрасен, всегда жутко и мне остается лишь благодарить собравшего меня мастера за то, что я все еще существую.
— Прощай, Рэндом. — Гвардеец протянул руку пьяно улыбающемуся товарищу. — За Империю!
— Иди ты к черту, Ли! — Беззлобно ругнулся солдат, устало прикрывая глаза.
* * *
С каждым шагом, несмотря на буйство стихии, идти было все проще, словно с плеч Вашего покорного слуги спадал незримый груз. Уже остались за спиною Рэндом, решивший раз и навсегда свести счеты с собственным страхом, да заваленная бесчувственными телами трапезная зала. Мы шагали к конюшне, где взволнованно ржали кони, а я сгорал от стыда. Десятки людей, одурманенных дьявольскими чарами, были брошены ради меня, простого зомби.
Начавшаяся гроза и не думала прекращается. Ливень погрузил мир во тьму, едва освещаемую алыми вспышками молний. Когда Ли почти выломал замок на дверях конюшни, ночь озарил свет набухающего портала.
Кровоточащий разлом мироздания, пролегший посреди двора, расцвел сетью трещин. Во внезапно сгустившийся тишине, не нарушаемой ни грозой, ни ржанием лошадей, отчетливо прозвучал хруст разрываемой материи. Из недр портала, взламывая сопротивляющийся из последних сил мир, выдвинулось черное, украшенные рунами острие чудовищного меча. Края прохода в инферно расширились вслед за клинком и на землю ступил демон.
Ящерообразное существо, закованное в черную сталь, припадало к земле, расправляя чешуйчатые крылья и в нетерпении молотя хвостом. От мерцающей чешуйчатой кожи валил пар в котором изредка проскакивали языки огня. Слухи о присоединении к армии архидьявола Создателей Путей обрели плоть в виде пещерного урода, пришедшего на нашу землю.
— Я его отвлеку, а ты...
Не успел гвардеец договорить, как демон повернул к нам голову, жадно втягивая носом влажный воздух и слеповато пялясь во тьму. Зарычав в раздражении, тварь не нашла ничего лучше, чем сжечь все вокруг. С меча сорвались волны черного пламени, неспешно и неотвратимо нахлынувшие на здание таверны. Промокшие бревна строения быстро сдались, уступаю прожорливому огню, а мы замерли, боясь пошевелить.
— Там же люди!.. — пробормотал я, боясь пошевелиться, а гвардеец, прикрывая меня щитом и от тупая в конюшню, настороженно следил за демоном.
— Тише, мы им уже ничем не поможем...
Стоило мне переступить порог конюшни, как и без того взволнованные лошади устроили подлинную истерику. Повернув в нашу сторону тупорылую морду, ящер кровожадно зашипел, а в отражении его огромных золотистых глазах я увидел наши крошечные и никчемные силуэты.
— Беги, мертвяк, а я его задержу! Расскажи всем...
Не успел Ли договорить, как с крыши горящей таверны взвился ослепительно полыхающий силуэт. Рухнув на спину демона золотистой стрелой, Рэндом вонзил палаш в тело взревевшего монстра.
— Чтоб вас... — проорал гвардеец, перекрикивая рев раненого ящера. — Валите отсюда!
Ли, дернувшийся было на помощь другу, грязно выругался и принялся выводить лошадей из стойла. Закинув мою вновь начавшую разрушаться тушку на испуганно ржущее животное, гвардеец оседлал коня и мы рванули на волю. Я судорожно вцепился в гриву обезумевшей лошади, пытаясь удержаться в седле, но даже несмотря на безумную скачку и хлещущий в лицо дождь, перед моим взором застыли последние мгновения схватки.
Объятый золотым пламенем, словно крыльями, Рэндом медленно шел навстречу взъярившемуся демону. Тяжелый клинок был небрежно закинут на плечо, а под подошвой армейских сапогов распадался на части мир. Рвущаяся из разрушаемого тела сила накатывали на меня густой и вязкой волною, путая мысли и разлагая тело. В последние мгновения, перед тем, как сознание покинуло меня, гвардеец вскинул меч и ринулся на нависающего над ним ящера.
Мир захлестнуло черное и золотое...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
