| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Демон перевел взгляд на Еву и покачал головой:
— Нагулялась, солнышко? Пойдем, — он протянул ей руку, — ты, должно быть, голодна.
Ева приняла предложенную Самаэлем ладонь. Мать заклинала ее не слушать демона, но ей было все равно.
Тени протащили Лизу по двору и увели в подземелье, где, как Ева знала из рассказов Макса, располагались пыточные. Долгие годы матери было плевать на нее, настала очередь Евы закрыть глаза на происходящее. Осведомись кто у нее в этот самый миг: 'Готова ли она уничтожить мир?', Ева бы ответила согласием.
Глава 17. Внимание, разыскивается отец!
Самаэль вел себя так, словно она вернулась с обычной прогулки. Никаких вопросов или беспокойства за ее благополучие. Ева была ему за это благодарна. Ей не хотелось делиться впечатлениями дня.
Демон привел Еву к дверям ее спальни и предупредил:
— На кровати лежит платье, надень его. Через полчаса за тобой зайдут.
Не дав ей шанса поинтересоваться, кто придет и зачем, он двинулся вглубь коридора. Кричать ему в спину было бесполезно. Он бы ни снизошел до ответа.
Ева, как было велено, надела строгое платье из приятно холодящего кожу шелка. Обтягивая фигуру, оно, между тем, было максимально закрытым. Неподалеку от прикроватной тумбы стояла коробка с туфлями. В этом наряде она походила на школьную практикантку.
Ева едва оделась, как в дверь постучали. На пороге стоял Макс. В костюме цвета спелой сливы он выглядел превосходно. Ева обрадовалась его компании, за событиями дня забыв обиду на парня.
Макс подал ей руку, и она вложила в нее свою ладонь, бросив прощальный взгляд в зеркало напротив двери. Вдвоем они смотрелись органично, точно молодая супружеская пара. Ева закрепила эту фантазию в голове в надежде, что однажды она воплотится в реальность.
— Я рад, что ты вернулась целой и невредимой, — сказал Макс. — Мы волновались за тебя.
— По вам этого не заметно. Все так спокойны.
— Самаэль приказал не касаться темы твоего побега.
— Побега? — удивилась Ева. — Он всерьез считает, что я пыталась сбежать? Да куда я отсюда денусь!
— Зачем в таком случае ты покинула Дом?
— Я хотела побыть одна, — произнося эти слова вслух, Ева осознала, как глупо они звучат.
— А ты лихая девчонка, — вместо того, чтобы указать ей на ошибки, Макс расхохотался, и она подхватила его смех.
Они хихикали, прикрыв ладонями рты, чтобы не потревожить атлантов. Макс чудесным образом развеял тревоги дня, и Еву в который раз накрыло чувство влюбленности в него. Пусть она не могла стопроцентно доверять ему, пусть он был далеко не идеален, но он обладал ценным качеством, так редко встречающимся в новом для нее мире, − человечностью. И она ценила его за это куда больше, чем того же Алекса, который не раз приходил ей на выручку, когда Макс пасовал.
Макс привел Еву в комнату к остальным всадникам. Все были одеты празднично. Даже Виталик втиснулся в костюм.
Вошел Самаэль в черных брюках и расстегнутой белой рубахе. На груди демона мерцала фиолетовая татуировка. Она проступала через кожу, точно его клеймили изнутри. Ева не разбиралась в значении ломаных линий, но силу, идущую от тату, ощутила всем телом.
Демон приказал всадникам выстроиться в ряд, а сам приблизился к неприметной двери. Замок щелкнул от его прикосновения, хотя у него не было ключа. Дверь открылась, свет ударил в глаза, и Ева зажмурилась. Макс потянул ее вперед, и она послушно двинулась за ним.
Следом за зрением она лишилась второго органа чувств, оглохнув от гула сотен голосов. Первыми привыкли глаза. Ева подняла веки и обнаружила себя на возвышении, напоминающем сцену, где она буквально купалась в сотнях любопытных взглядов.
Самаэль взял на себя роль ведущего. Его голос без микрофона облетел просторный зал:
— Братья и сестры, позвольте представить всадников Судного дня.
В ответ зал взорвался улюлюканьем, криками, а местами и аплодисментами.
Ева всмотрелась в толпу. Никаких платьев в пол у женщин или камзолов у мужчин. Все по современному. Происходящее смахивало на светскую вечеринку, а не на бал. Но кое-что в собравшихся насторожило Еву. Ей потребовалось несколько минут, чтобы сообразить: ее окружают демоны. Их выдавали глаза и острозубые улыбки, похожие на оскал. Но, не смотря на общее сходство, выглядели они по-разному. Некоторые демоны были столь ослепительно прекрасны, что созерцание их красоты могло лишить рассудка. Другие поражали уродством: сизой кожей покрытой язвами. Одни имели воинствующий вид, иные походили на изнеженных аристократов, но вместе они производили впечатление единого организма.
Тем временем Самаэль представлял всадников по одному. Тот, чье имя называли, выходил вперед, выставляя себя напоказ перед демонами под их одобрительное мычание. Настал черед Евы. Она последней шагнула к краю помоста и, не отдавая себе отчета, задержала дыхание. Ева одновременно волновалась за то, как ее встретят, понравится ли она, сочтут ли ее достойной возложенной на нее роли. И вместе с тем ее пугала мысль, что она всерьез мечтает о признании демоническим сборищем.
Толпа пришла в иступленный восторг при виде предводительницы, ошеломив Еву проявлением своих эмоций. Над головой точно взорвали шутиху. Лишь когда все успокоились, Самаэль позволил ей спуститься в зал.
Будучи чужой в толпе демонов, Ева забилась в дальний угол, но даже здесь она то и дело ловила на себе пытливые взгляды.
Между демонами сновали тени с подносами в руках. В изящных кубках из тонкого серебра дымилась неизвестная Еве жидкость. Один из кубков предложили и ей, но она побоялась пить неведомый напиток, пусть даже демоны смаковали его с удовольствием, будто это божественный нектар. Других угощений на празднике не было. Никто так и не удосужился накормить предводительницу, проведшую весь день вне Дома. Должно быть, недоеданием Самаэль наказывал ее за непослушание.
Вика застала Еву одинокой и голодной.
— Ты сегодня звезда вечера.
Ева с опаской покосилась на Войну:
— Ты ведь не попытаешься меня убить?
— С этим покончено, — заявила Вика, и Еве показалось, что сказано это было с досадой. — Как прошел твой день?
— Я гуляла за пределами Дома.
Вика удивленно распахнула глаза, но Еве снова почудилась наигранность.
— И как все было?
Ева открыла рот, чтобы ответить, но ее перебил Алекс.
— Любопытство, сестренка, — обратился он к Вике, — еще никого до добра не довело.
— Что б ты понимал, — Вика махнула рукой и, внезапно потеряв интерес к беседе, скрылась в толпе.
Алекс походил на лондонского денди. Каждым своим движением парень демонстрировал, какой он весь из себя превосходный. Ему даже не приходилось напрягаться. Именно таким он и был — исключительным, в чем-то даже непревзойденным. Несмотря на неприязнь к Алексу, Еве было трудно отрицать очевидное.
— Зачем ты ее прогнал? — спросила Ева.
— Затем, — ответил он, — что Вика в последнее время не вполне контролирует себя.
— Что это значит?
— Для тебя это значит одно: ты должна следить за своим языком во время разговора с ней.
Нечто подобное она подозревала. Вика выглядела так, словно делает все через силу, точно кто-то другой говорит ей как себя вести и она вынуждена подчиняться.
— Будь я проклят, — воскликнул Алекс, — ты и на этот раз намерена ее пожалеть?!
Он верно уловил настроение Евы, и ее это задело:
— Я полагала, жалеть Вику твоя обязанность. Вы же вроде как вместе.
— Запомни: я всегда сам по себе.
— Спорим, в детстве ты не был таким заносчивым и гадким, — сказала Ева.
— Ошибаешься, я таким родился. В конце концов, мой отец демон.
— И ты, похоже, этим гордишься.
— Почему нет? — улыбнулся Алекс.
— Как насчет матери?
— А что с ней? — он сделал вид, что не понял вопрос.
— Кем была она? — не сдавалась Ева.
— Никем. Ходячим инкубатором, сосудом, не более того. Она умерла при родах или, может, отец ее убил. Кому какая разница?
Голос Алекс звучал ровно, но в глубине глаз притаилась тоска. Как он ни старался, Ева не поверила, что ему плевать на родившую его женщину.
Продолжить разговор им помещал демон Зенита. Ева улыбнулась старому знакомому, и он, протянув руку, предложил:
— Потанцуем, недотрога.
Устав скучать в углу, она приняла приглашение и вышла с Асмодеем на середину зала, но вскоре пожалела об этом. Мелодия лилась неторопливо, будто густой сироп обволакивая кружащие в танце пары. Асмодей обнял Еву за талию и притянул к себе. Одежда Дея до мелочей повторяла наряд Самаэля. На оголенной груди переливалась схожая татуировка. Разве что линии шли под другим углом. Еву обдавало жаром в местах, где она невольно соприкасалась с татуировкой.
Лицо демона находилось в опасной близи, и Ева отвернулась, чтобы хоть как-то отдалиться. Однако Асмодей не утруждал себя соблюдением приличий. Его руки скользили по ее спине и талии, порой опускаясь за черту дозволенного. Каждый раз, когда она сопротивлялась, он лишь теснее прижимал ее к себе.
Терпению Евы пришел конец. Еще не отзвучали финальные аккорды, а она встала, как вкопанная:
— С меня хватит.
Она выпуталась из объятий демона и поспешила назад в безопасный угол. Алекса там уже не было, зато Асмодей увязался за ней.
— В чем дело, недотрога? Я плохо танцую?
Ева приложила усилия, чтобы не нагрубить в ответ. Как бы мил не был с ней Дей, она отдавала себе отчет, с кем имеет дело.
— На танцполе чересчур душно, — солгала она.
Асмодей хмыкнул в ответ. Естественно, он не поверил, но как истинный джентльмен, коим он иногда любил притвориться, сделал вид, что принял ее слова за чистую монету.
— Что мы празднуем? — отвлекая демона от опасной темы, поинтересовалась Ева.
— Все это в твою честь, — Дей обвел рукой зал. — Ты королева вечера.
— С чего мне оказывают такие почести?
— Ты наш последний шанс, недотрога. Не справишься, и со свободой можно будет распрощаться навеки.
Как непросто быть тем, на кого возлагают надежды. Особенно тяжко, если до конца не уверен, что хочешь их оправдать.
Мимо прошел Самаэль. Вид демона вернул Еву к мыслям о татуировке, и она спросила:
— Что за клеймо у тебя и Самаэля на груди?
— Знак отличия, — не без гордости ответил Дей.
— Отличия от кого?
— Я, как и Самаэль, принадлежу к числу демонов-курфюрстов. Мы любим покрасоваться, такими уж нас создали.
— Кто создал?
— Наш отец и бог, которого мы в тайне ненавидим и мечтаем прикончить, — признался Дей.
Ева проигнорировала намек на семейные дрязги демонов, вместо этого потребовав:
— Покажи мне других курфюрстов!
— Вот там, — Асмодей указал направо, — стоит Андрас — покровитель убийц. Он есть дух насилия и разрушитель судеб, — от себя демон добавил: — не самый приятный в общении парень.
Невысокий мужчина отличался от прочих демонов все той же распахнутой на груди рубашкой. В профиль он выглядел как скромный клерк, но, почуяв Евин интерес, он повернулся, и она увидела его глаза − огненно-красные озера, полные жажды крови. Она поспешно прервала зрительный контакт. Чутье подсказывало: стоит на секунду задержать взгляд, и ненависть демона выплеснется на нее.
— Андрас — отец нашей вспыльчивой и своенравной Войны, — сказал Асмодей и без перехода продолжил: — левее стоит еще один мой брат: Велиал — разжигатель вражды и ссор, а по совместительству великий притворщик и лгун.
Велиал походил на студента-первокурсника: скромный парень в очках. Но хитринка в уголках по-детски полных губ выдавала в нем наличие второго дна.
— На другой стороне зала ты видишь Мамона. Пока существует в мире алчность, он будет властвовать. Кстати, именно Мамон породил Голод. Ему, как никому другому, знакома жажда.
Мамон ассоциировался у Евы с богатым патрицием. Тучный, с сальной кожей он осматривал зал, выискивая чем бы поживиться. Сходство между ним и Виталиком бросалось в глаза.
— Около помоста стоит Вельзевул — прародитель мирских болезней и страданий. Не трудно догадаться, что его дитя Мор.
Вельзевул имел чахлый вид, как если бы лично переболел всеми созданными им болезнями и вирусами. Бледная кожа курфюрста отливала синевой, на груди отчетливо проступали ребра. Его легко было принять за ходячий труп.
— Меня и Самаэля ты неплохо знаешь. Не буду утомлять тебя повторами, — закончил представлять братьев Асмодей.
Если принять слова Дея на веру, отцами всадников были демоны-курфюрсты. Но кто из них ее папа? Она осведомилась об этом у Асмодей.
— Прости, я не могу ответить на твой вопрос, недотрога, — сказал демон. — Не забивай голову ерундой. Кем бы ни был твой отец, он считается таковым лишь номинально. Он всего-навсего дал твоей матери несколько капель своей крови. Не более того.
Но Еву манила таинственная фигура отца. Выбор у нее был небольшой: ее папой мог быть либо Велиал, либо сам Асмодей. Искоса глянув на демона рядом, она усомнилась в родстве с ним. Будь он хоть трижды демоном похоти и разврата он бы не стал увиваться за собственной дочерью. Ева свято в это верила. Оставался Велиал.
Она отправилась на поиски Макса и спустя десять минут нашла его в окружении демонов. Схватив Макса за рукав, она увлекла его в сторону.
— В чем дело? — он выглядел расстроенным из-за прерванной беседы.
— Мне нужна твоя помощь, — призналась Ева.
Он, не колеблясь, согласился помочь.
— Видишь Велиала? — не дожидаясь ответа, Ева продолжила: — я хочу с ним поговорить.
— Разве это проблема? Подойди к нему и заговори.
— Лучше бы нас не видели вместе.
— Это еще почему?
— Не могу сказать, — Ева держала подозрения насчет отца при себе.
— Правильно ли я понял: ты просишь, чтобы я, искушая судьбу, отвел могущественного курфюрста туда, где ты могла бы с ним побеседовать непонятно о чем, и ты не скажешь мне, зачем тебе это нужно?
— Из твоих уст звучит не очень, — согласилась Ева.
Он вздохнул:
— Я стопроцентно об этом пожалею, но для тебя я готов на все.
Ева захлопала в ладоши, как маленькая девочка, получившая в подарок долгожданную игрушку. Желая отблагодарить парня, она страстно поцеловала его в губы, не стесняясь окружающих, и сама удивилась тому, как бешено застучало сердце. Но сейчас было не время терять голову. Чтобы прийти в себя она отстранилась от парня и встряхнулась, прогоняя наваждение.
Максим поддержал ее за локоть, хотя было не ясно, кто из них сильнее нуждался в опоре.
— Ради этого стоит рискнуть, — улыбнулся ей Макс, когда она отважилась посмотреть на него.
Ева следила издалека за тем, как Макс прокладывает путь к Велиалу, как наклоняется к нему и шепчет что-то на ухо. По выражению лица демона нельзя было понять, как он отнесся к сказанному, и Ева сгорала от нетерпения, пока Макс возвращался к ней.
— Через пять минут в коридоре, — произнес он на ходу и, не сбавляя шага, миновал ее и затерялся среди демонов.
Не теряя ни секунду, Ева отправилась в коридор. Там она не сводила глаз с двери в зал, мысленно повторяя про себя заготовленную речь. Руки дрожали как у больной Паркинсоном. Не каждый день встречаешься с родным отцом!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
