|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 7.
Война — страшное слово, горькое и одновременно соленое на вкус точно свежая кровь. Оно наполняет атмосферу странными миазмами безысходности и грядущей боли, вселяя дрожь, нервозность и неуверенность даже в самые смелые сердца. От одного его звучания день становится мрачнее, а все радости жизни отходят на задний план, начинают казаться чем-то несущественным. Но еще хуже ее предчувствие и ожидание...
После отбытия части кораблей на встречу с объединённым флотом, командование ВСС, опасаясь возможной атаки СаГеИ, не надеясь на быструю помощь союзников и принимая во внимание слабость своих Военно-Космических Сил, приняло решение сделать ставку на укрепление планетарной обороны. Спешно сворачивались или консервировались все поселения и научно-исследовательские станции, расположенные за поясом астероидов, а их жители эвакуировались на Марс и Землю, где ударными темпами шло развертывание систем ПВО и ПКО. Была объявлена мобилизация и на службу призваны все, кто когда-либо имел хоть какое-то отношение к армии и спецслужбам, а из загашников было вынуто все, вплоть до тройки непонятно каким чудом уцелевших атмосферных истребителей начала 25-ого века. Паники не было. Объявление о войне с СаГеИ и приближении инопланетного флота большинство восприняло совершенно спокойно, ибо опасность казалась далекой и несколько надуманной. Нет, конечно, некоторые поспешили покинуть систему, надеясь, что найдут в мирах Анклава более надежную защиту, но в основном жизнь землян не особо изменилась, разве что на улицах городов все чаще стали появляться люди в военной форме, да небо над головами то и дело чертили своими инверсионными следами стайки остроносых машин. Кроме того особо внимательные могли заметить, что на ночном небосклоне добавилось несколько тусклых звездочек расположившихся на геостационарных орбитах боевых платформ, а вдоль окраин городов выгнулись ребристые горбы генераторов защитного поля. И все же, по мере появления в новостных лентах сообщений о первых столкновениях сил Анклава с флотом саксонцев, в воздухе начало чувствоваться какое-то неуловимое напряжение, заставляющее людей впервые за долгие века обеспокоенно вглядываться в небеса родной планеты, порой нервно вздрагивая от обычного раската летнего грома.
Антон ковырнул вилкой недоеденную котлету и, вздохнув, отодвинул тарелку — аппетита не было. С момента его прибытия на Фобос не выдалось практически ни одной свободной минуты. Все свободное время приходилось заниматься какими-то текущими делами, крутясь словно белка в колесе, постепенно подстраивая себя под ритм здешней жизни, так что этот неожиданный перерыв в тренировках, сопровождаемый переходом с режима "красного четыре" на "желтый пять", принес некоторое облегчение. Впрочем, не ему одному. Впервые за последние две недели база патруля перестала напоминать разворошенный улей, а пространство вокруг нее очистилось от снующих туда-сюда кораблей. Судя по всему, командование наконец-то вняло голосу разума, поняв, что нет смысла держать людей в постоянной готовности, заставляя пилотов чуть ли не спать в кабинах своих машин, а операторов дальрадаров сутками не покидать кокон-кресла, вглядываясь и вслушиваясь в окружающий космос. С другой стороны решение было вполне ожидаемым. Люди устали, начали совершать ошибки, и это тут же вылилось в череду мелких происшествий, которые не повлекли за собой человеческие жертвы только благодаря четко отработавшим системам автоматической безопасности. И все же для него этот так называемый отдых, был по большему счету лишь перераспределением приоритетов — меньше полетов и дежурств, больше тренажеров и разборов в зале инструктажа. Ему командиру недавно созданной 17-ой орбитальной эскадрильи тяжелых истребителей-перехватчиков пришлось взвалить на себя формирование звеньев и тренировку их слетанности. Проблема была в том, что это был совершенно не его профиль работы, однако на все возражения о том, что он "наземник", а не "летун" у командования был один ответ: "Больше некому".
Антон устало потер виски и, зевнув, скользнул глазами по идущим вдоль периметра столовой стереоэкранам имитирующим иллюминаторы, за которыми проплывала покрытая ночным мраком поверхность Марса, темноту которой разгоняли редкие группы огоньков. Спать захотелось еще сильнее. Несколько молодых пилотов вошли в столовую, что-то живо обсуждая, но заметив угрюмого Антона, смолкли, отдали честь и, усевшись в дальнем углу, продолжили свой разговор. Соболев некоторое время рассеянно прислушивался к гомону их голосов, непроизвольно вспоминая свое академическое прошлое, затем улыбнулся своим мыслям и, поднявшись, направился к выходу. Вызов застал его уже на пороге каюты, бросив быстрый взгляд на запястник, где моргал значок защищённого канала, он закрыл за собой дверь и, усевшись на кровать, перевел его на экран висевшего напротив информера.
— Антош, привет, — Лаймалин приветливо помахала ему рукой. — Как ты там?
— Да вроде ничего, устал только немного, гоняют как проклятых. Что-то случилось?
— Жена твоя случилась. Звонит каждый день и жалуется, что редко с ней на связь выходишь.
— И для того чтобы мне это сказать ты решила воспользоваться служебным каналом.
Лайм пожала плечами.
— Ну для чего-то же его надо использовать, хотя бы иногда.
— Ох, женщины, — Соболев воздел глаза к потолку. — Я ей позавчера звонил. Вчера не получилось, так как почти весь день со своим "Волком" проковырялся, пытались с техником понять, почему правый маневровый барахлит.
— Ого, вам "Волков" перегнали, я думала они только в академии да у стражей остались.
— Всего три штуки. Я взял из-за того, что ты и Кирилл его в свое время очень хвалили, а так в основном одни "Гладиусы". Еще вроде десяток каких-то новых доставили, но пока не видел.
— Скорей всего это "Стрижи". Неплохие машинки, шустрые, но по броне и тяговооруженности семьдесят шестым уступают.
— Хм, не слышал о них, — Антон сделал паузу, затем спросил: — Лайм, Кирилл с тобой не связывался?
Девушка тяжело вздохнула, а в ее огромных фиолетовых глазах вдруг протаяла такая бездна обиды и одиночества, что Антон невольно вздрогнул, неожиданно осознав, насколько болезненна для нее эта тема и наверняка он уже не первый кто задает подобные вопросы. Мысленно обругав себя, он хотел уже было извиниться, но решительный жест Лайм остановил слова готовые сорваться с его губ.
— Нет, Антош, и давай не будем об этом, а также о том: "почему сама не пытаешься", "почему не летишь к нему". Пыталась. А почему не лечу? — она грустно усмехнулась и, мотнув головой куда-то в сторону, пояснила: — У меня тут почитай шесть сотен желторотиков под крылом. Почти всех "стариков" и выпускников забрали, от Дорнера ни слуху, ни духу. На кого я их брошу? Нет, Соболев, Кир взрослый мужик и если он почему-то решил мне... нам не сообщать о своем возвращении, значит, на то есть причина, а какая — узнаем потом.
— Что ж, возможно ты и права, — сказал Соболев, с нескрываемым облегчением заметив, что в углу экрана мерцает пиктограмма срочного вызова. — Извини, Лайм, у меня вызов от начальства, давай, увидимся еще.
Он даже не стал дожидаться ответа, а, махнув на прощание рукой, спешно переключившись на другой канал.
— Здравия желаю, майор. Неужели что-то случилось?
Анна Тайгер — командующая опорной базой орбитального базирования ВСС на Фобосе угрюмо посмотрела на Антона.
— Все ерничаем, капитан?
— Упаси бог, госпожа Тайгер, — воздел руки Соболев. — Просто я догадываюсь, по какому поводу вызов. Случай с Егоровым?
— Именно, капитан. Ну, скажи мне, как можно было пройти мимо гравиазахватов и врезаться в палубу?
— Не знаю, — пожал плечами Антон. — Хотя думаю, парень решил похвастаться, что сможет сесть без помощи автоматики и не рассчитал. Налет у него достаточный, да и баллы по пилотированию хорошие, однако полет вне атмосферы это несколько другое. Что-то не учел. Молодые они еще, гонять да гонять. Помню, нас почти полгода тренировали, прежде чем в космос выпустили, а тут с "корабля на бал".
— Капитан, вы же знаете, что сейчас основные силы брошены на защиту Земли, нам присылают кого могут. Мы и так основной упор в нашей обороне на БПВЛА1 и машины с блоками ИИ делаем, чтобы в случае чего свести потери к минимуму.
— Знаю. Но могли бы хотя бы инструкторов нормальных выделить. Вот от меня какой толк? Мне сейчас самому больше вспоминать приходится. Какой из меня к черту комэск? Я наземник, майор....
— У вас есть заместители...
Антон поморщился.
— Такие же курсанты, с чуть большим налетом, чем у остальных.
— И что вы предлагаете?
Соболев вздохнул и развел руками.
— Не знаю. Наверное, надеяться, чтобы наши опасения не подтвердились и, в конце концов, вся эта кутерьма вылилась бы в обычную тренировку боеготовности, пусть и гигантского масштаба.
— Хотелось бы, очень хотелось, — с едва заметным вздохом согласилась Тайгер. — Однако пару дней назад наша станция засекла корвет СаГеИ в районе Проксимы, а это. ...Погоди минутку.
Она шагнула в сторону, позволив Антону увидеть часть штабного помещения и кусок огромного тактического экрана исчерченного разноцветными линиями и множеством мерцающих точек, возле которого стояло несколько офицеров.
— ..., вы уверены...., — донесся до него приглушенный голос Тайгер, в котором отчетливо слышалось волнение.
— Да, майор. Только что пришло подтверждение со станции наблюдения в поясе астероидов.
— Понятно, тогда....
Экран информера погас, а через пару минут по коридорам базы разнесся пронзительный вой боевой тревоги.
Да, враг все-таки пришел, вот только это был совсем не тот враг, что они ожидали. Гигантский космолет, похожий своими очертаниями на огромный поставленный на ребро бумеранг, вошел в систему в сопровождении десятка кораблей неизвестной конструкции и медленно продвигался к Марсу, невзирая на предупреждения отправленные в его сторону на всех известных человечеству языках.
1БПВЛА — беспилотный внешнеуправляемый летательный аппарат.
Антон уже давно не видел Арнольда Майера и был удивлен, когда тот появился на экране системы дальсвязи, да еще и в старой форме академии.
— Майор Тайгер, офицеры, — комиссар внимательно оглядел собравшихся в штабе, на миг остановил свой усталый взгляд на Соболеве, затем продолжил. — Хотелось бы услышать от вас краткий анализ сложившейся ситуации. Я думаю, вы уже поняли, что дело нам предстоит иметь с довольно необычным противником.
— Так точно, господин комиссар, — ответила за всех майор, после непродолжительной паузы. — Насколько нам известно, это те самые кергарцы, о которых нас предупреждал адмирал Градов, выступая на Совете Анклава.
— Все верно, майор, — согласно качнул головой Майер. — Только это не совсем тот флот, о котором он говорил. Впрочем, не суть важно. Я слушаю ваши предложения.
Командующая на мгновение вытянулась по стойке смирно и пригласительным жестом указала на развернутую посреди помещения тактик виртуальную сферу со стороны похожую на какую-то причудливую компьютерную игру. Майер понимающе кивнул, а его полупрозрачный образ шагнул с экрана, с каждой секундой обретая все больше плотности и объема.
— На нынешний момент положение таково. Флот чужих, — Тайгер шевельнула указательным пальцем, выделив висевшую в углу сферы группу кораблей, — практически миновал окрестности пояса астероидов и если продолжит движение с той же скоростью, то через двое суток будет здесь. Это дает нам время полностью закончить развертку дополнительных систем наземной и орбитальной ПКО, здесь, здесь и здесь, — вокруг объемного изображения Марса и на нем самом вспыхнуло с десяток ярких точек.
— Кроме того, — продолжала командующая, — начата эвакуация всех гражданских лиц на Землю через систему транспоездов, а все наземные силы выведены на позиции. Могу вас уверить, комиссар, что мы полностью готовы дать отпор противнику.
Майер едва заметно поморщился от бравурного тона майорши, несколько долгих минут разглядывал карту, затем неожиданно повернулся к Антону.
— А вы что думаете насчет всего этого, господин Соболев?
— Я? — удивился Антон.
— Именно вы. Я вот смотрю на ваше лицо и судя по его угрюмому виду, вы не согласны с оптимизмом госпожи Тайгер.
— Напрямую или как? — поинтересовался тот, бросая хмурый взгляд на голограмму.
— Естественно напрямую.
Соболев криво усмехнулся.
— Ну, тогда сами посудите. У нас две не очень хорошо вооруженные базы на Фобосе и Деймосе плюс десяток орбитальных платформ, половина из которых почти выработала свой ресурс и все это добро готово прикрывать чуть больше полусотни истребителей и штурмовиков с необстрелянными пилотами. Ничего не забыл? Ах да, в случае высадки десанта дело обстоит не лучше, наземных сил едва хватит, чтобы прикрыть пару небольших городков. А что же противник, — он кивнул в сторону сферы. — Всего лишь два десяток космолетов с неизвестными ТТХ и линейными размерами от фрегата до крейсера, да еще эта махина...
— Из имеющейся информации, нам известно, что кергарские корабли значительно уступают нашим по всем параметрам. Кроме того есть основания полагать, что большой корабль всего лишь безоружный транспортник.
— Хорошо если так, — хмыкнул Соболев. — И все равно перспективы не радуют.
— Предлагаете оставить Марс, капитан? — Майер прищурился.
— Нет, — покачал головой Антон. — В тактическом плане это было бы полной глупостью. Враг может закрепиться на планете и для того чтобы его отсюда выковырять придется приложить довольно много сил. Нет, господин комиссар, я предлагаю дать бой в окрестностях Марса, на ближних его подступах, перебросив с Земли основные наши силы, а не дробить их, пытаясь защитить сразу две планеты.
— Что ж, — Арнольд Майер вновь оглядел всех собравшихся. — Хочу всем сообщить, господа офицеры, что генштаб ВСС придерживается такого же мнения и в данный момент начата подготовка к переброске дополнительных наземных сил, а так же заканчивается загрузка и переоборудование тяжелых авианесущих крейсеров "Табол" и "Отважный". Кроме того на подходе "Искрящийся". Однако есть и неприятная новость, — комиссар несколько помедлил, затем поигрывая желваками, словно через силу произнес. — Наша станция наблюдения на Титане засекла проход двух эсминцев СаГеИ предположительно "Хиппер" и "Гестобер". Судя по всему, они идут на помощь кергарцам.
В штабе воцарилась мертвая тишина, прерываемая лишь постукиванием таймера отсчитывающего время до входа противника в зону поражения защитных систем планеты.
Что-то не срасталось, а Рен упорно не мог понять, что именно. Создавалось впечатление, что уцелевшие блоки памяти компьютера инопланетного корабля просто не желают восстанавливать свою структуру, стремясь скрыть оставшуюся в них информацию. Вот и сейчас очередной кусок кода сорвался со щупа, с легким хлопком растворившись в созданном вокруг блока визуализационном поле наведенной реальности, позволяющем воспринимать процесс восстановления и декодирования в виде объемных графических конструкций.
— Вот черт, какой настырный, — проворчал Айко, движением пальца сворачивая очки визуализации в тонкую полоску на лбу и втягивая щупы нейродатчиков в тестерную перчатку.
— Ты это о чем? — спросил Малышев, отвлекаясь от просмотра присланных ему накануне записей испытания новой модели пробойника.
— Да вот об этом, — он кивком головы указал в сторону разложенных на столе зеленых кристаллов и оплавленных пластиковых блоков. — Только хоть что-то соберу более-менее вменяемое, пытаюсь совместить с другой частью, и все сразу в разнос. Ааа, твою ж...!
Он взъерошил волосы на голове и устало посмотрел на Андрея.
— У тебя-то что?
— Да тоже не ахти, — Малышев откинулся на кресле, задумчиво смотря на лежащие в папке листы пластбумаги. — У ребят в лаборатории вновь проблемы с выгоранием синхронизаторов нужно мое присутствие.
— Летишь?
Андрей вздохнул и неопределенно покачал головой.
— Не знаю, Рен, не знаю. Сроки пока не жмут, а в свете происходящего пока не думаю, что производство врат будет так уж актуально.
— А я думаю, что ты ошибаешься, дружище, — ответил Айко, поднимаясь из кресла и подходя к сваленным в угол обломкам снятой с корабля электроники, среди деталей которых проглядывали все те же зеленые кристаллы. — Твои пробойники связывают друг с другом самые удаленные уголки, делают перемещение доступнее. Ведь что до последнего времени было главной угрозой человечеству?
— Его дурость, — буркнул Малышев.
— Не ну это конечно тоже, — хохотнул Айко, — однако главное — расстояния. Именно из-за него наша экспансия почти остановилась. Что бы ни говорили, но мы люди в большинстве своем стадные животинки и хотим жить недалеко от сородичей, чтобы в случае чего сходить в гости на чай, ну или поплакаться жилетку. Так-с....
Он наморщил лоб, разглядывая вытащенную из кучи деталь, повертел ее в руках и, поморщившись, откинул в сторону.
— Хлам, полный хлам, кристаллы полностью деградировали, — констатировал он, наклоняясь за следующим блоком.
— Знаешь, Рен, с твоими утверждениями можно поспорить, — Андрей закрыл папку и бросил ее на стол. — Есть много фактов говорящих об обратном.
— Есть, — согласно кивнул Айко, возвращаясь с найденным блоком на место и фиксируя тот на небольшом столике, одном из десятка парящих вокруг его кресла, — однако они скорее исключения. Нет, дружище, человечество должно держаться вместе, в едином кулаке, в этом его настоящая сила. Ну и плюс твои врата повышают мобильность наших вооруженных сил, а в любой войне это не последний фактор, вспомни историю.
— Насколько нам известно, дайтанцам это не особо помогло.
— Вот тут возразить нечего, однако, — он воздел палец вверх, — мы не дайтанцы.
Рен активировал очки, выдвинул щупы и на некоторое время погрузился в работу, живо напомнив Андрею паука, деловито опутывающего своими нитями очередную жертву.
Малышев некоторое время сидел, зачаровано наблюдая за его манипуляциями, затем спросил:
— Результаты есть хоть какие-нибудь, а то почти месяц уже возимся.
— Тебе мало той информации, что уже вытянули? — поинтересовался Айко, продолжая свое "колдовство" над блоком. — Нетерпеливый какой, тут дело, знаешь ли, тонкое. У тех, кто сделал эту штуку, был другой подход к программированию, да и система исчисления у них несколько другая, многое приходится делать почти что наобум.
— Я-то понимаю, да из Центра постоянно трясут.
— Понятно. Кстати, если ответишь на один мой вопрос, то покажу кое-что очень интересное. Тебе понравится.
— Хм, — хмыкнул Андрей, удивленно приподняв правую бровь, — заинтриговал чертяка, спрашивай.
— Да ничего такого.
Айко вновь свернул очки, подвесил рядом собой небольшой монитор, чтобы контролировать идущий процесс дешифровки к которому подключился стоящий на столе вирт и, отключив тестер, повернулся к Малышеву.
— Вот объясните мне дураку, господин профессор, почему эти инопланетяне послали к нам флот своим ходом. Это ж, сколько они летят, три, четыре года? А ведь технология пробоя им вроде известна, или я ошибаюсь?
Малышев задумчиво посмотрел на Рена, растерянно потер подбородок и, мотнув головой, бросил.
— Однако умеешь же ты задавать нужные вопросы.
— Ну что тут скажешь, — хитро улыбнулся Айко, — издержки профессии.
— Хм, — Андрей задумчиво посмотрел на друга. — Знаешь, я тут подумал, что даже не представляю, чем ты занимался в последнее время.
— Да так, — отмахнулся Рен. — Ничего особенного, там-сям. Ты, прохфессор, от ответа-то не увиливай, или сам не знаешь?
Малышев коротко хохотнул.
— Кто тут еще увиливает. Ладно, на самом деле у меня есть гипотеза, точнее даже две и обе они основаны на том, что мы узнали от Кирилла, а так же на собственном опыте создания врат. С какой начать?
— Да с любой, — махнул рукой Айко, открывая перед собой целый ворох пиктограмм, — ты давай бухчи, а я послушаю и поработаю параллельно
— Ну, тогда начну по порядку, — он с хрустом потянулся и, поднявшись со своего места, прошелся по лаборатории. — Значит теория один — технико-экономическая.
— О даже как, — удивился Айко, не отрывая пальцы от развернувшейся перед ним клавиатуры. — И в чем же она выражается?
— В первую очередь в целесообразности. Ты хоть представляешь, сколько нужно энергии для открытия прямого перехода не самому большому кораблю типа старичка "Дальнебы" с Земли до той же Проксимы, например?
Ркн скосил глаза на друга.
— Много наверное.
— Очень много, хватило бы облететь весь Анклав и вернуться обратно, — Малышев закинул руки за спину и лекторским тоном продолжил. — К тому же следует учесть, что количество потребляемой энергии напрямую зависит не только от расстояния и длительности поддержания пробоя, но и от площади зоны создаваемого перехода. Причем от первой переменной, куда в меньшей степени, чем от последующих. Грубо говоря: чем больше мы растягиваем дыру в материи пространства, тем сильнее она сопротивляется и соответственно тем больше требуется на это энергии. Именно по этим соображениям мы отказались от постройки врат для кораблей, сосредоточившись на малых наземных порталах.
— Погоди, — Рен с растерянным видом поскреб пальцем за ухом. — Получается, что идеальное тело для прохода нечто быстрое и не особо большого диаметра. Поэтому гравиапоезда?
— Именно. Неплохая вместимость, скорость позволяющая проходить портал меньше чем за минуту, ну и удобство для пассажиров.
— Вот черт, — мотнул головой Айко. — Кажется, я начинаю понимать, к чему ты ведешь. Если судить по тем изображениям кергарских кораблей, что мы выудили из останков этой малышки, — он почти с любовью провел ладонью по лежащему перед ним блоку. — Их космолеты не отличаются компактностью размеров, я бы сказал даже наоборот. А уж тонкого и длинного там точно нет, сплошные пирамидальные формы в разных вариациях. Получается, что для их отправки потребуется просто прорва энергии.
— И опять вы правы, коллега. Плюс стоит учитывать нестабильность перехода по мере площади увеличения пробоя. Поэтому я думаю, что кергарцы, точнее те, кто за ними стоит, поступили наиболее разумным способом. Их корабли не способны долететь до границ Анклава, не хватит ни е ресурса двигателей, ни топлива. Поэтому они пошли другим путем, построили нечто типа гигантской энергетической рогатки, или если хочешь ускорителя и уже с его помощью запустили флот в нашу сторону. Правда сразу скажу, — воздел руки Андрей, заметив, что Рен хочет что-то сказать, — это только теория, основанная на наших о них знаниях и исследованиях кой-каких артефактов.
— Хм, интересно, — хмыкнул Айко, — а вторая теория?
— А тут все просто. Сами кергарцы довольно примитивная раса и технология прямого пробоя им неизвестна, зато известна стоящим за ними тхала, а вот они по какой причине они не захотели ей делиться, тут можно только догадываться. Ну что удовлетворил я твое любопытство?
— Ну, — Айко помотал рукой в воздухе. — Серединка на половинку. Ладно, давай я тебе покажу свое.
Его пальцы пробежались по клавиатуре, и в середине лаборатории неожиданно взвился рой золотистых искорок, превратившись в симпатичную стройную девушку с рыжими волосами, облаченную в зеленый облегающий комбинезон. Веки ее закрытых глаз вздрогнули....
Кергарцы решили начать атаку издали. Выстроив корабли огромным полумесяцем, они принялись вести беглый огонь из орудий, медленно приближаясь к Марсу и не обращая внимания на кинувшиеся навстречу им стайки БПЛВА. Это была их ошибка. Миниатюрные не больше пары метров в длину беспилотники казались невинной мелочью в сравнении с грозными боевыми кораблями, однако "жалили" они довольно болезненно. Прежде чем чужаки это поняли, один из их кораблей почти полностью потерял свой ход, став легкой мишенью, а еще пара резко замедлилась и снизила плотность огня чуть ли не в половину. К сожалению, с появлением пары сагейских эсминцев положение дел резко изменилось и, увы, не в пользу землян. Сагейцы прицельным огнем уничтожили несколько боевых платформ, повредили торпедной атакой пусковую платформу БПЛВА на Деймосе, затем словно в тире принялись расстреливать оставшиеся беспилотники, которым защитные поля эсминцев оказались не по зубам. Под прикрытием их огня кергарцы подошли ближе и разорвали строй, разделившись на две идущие параллельным курсом группы, образовав, таким образом, своеобразный коридор для шедшего в кильватере гигантского корабля, который двинулся вперед, выпустив из своих недр, целую стаю юрких машин похожих своим видом на огромных морских ежей. Ситуация на поле боя стала угрожающей, искорки беспилотников и огоньки боевых платформ на тактическом экране гасли одна за другой и даже потеря еще двух кораблей, уничтоженных прицельным залпом ракетных систем Фобоса, не остановила продвижение кергарцев, явно решивших не считаться с потерями. К счастью защитные поля базы пока держались.
— Мы должны его остановить, — сказал Антон, разглядывая неторопливо плывущий гигантский корабль-бумеранг и на молчаливый вопрос стоявшей рядом командующей Тайгер, пояснил: — Я думаю, что это десантный корабль, и они готовятся к высадке.
— Их там встретят, — несколько нервно ответила та. — Меня куда больше беспокоят саксонцы. Если они решат с нами разобраться, долго мы не продержимся.
— Сколько до прибытия "Табола" с "Отважным"? — спросил Антон.
— Где-то полчаса.
— Значит пора. Отдавайте приказ, майор.
Женщина повернулась к Соболеву, несколько долгих минут вглядывалась в его лицо, затем коротко кивнула.
— Поднимай своих орлов, капитан.
Створки дверей скрытых среди каменистой поверхности ангаров раздвинулись, выпуская из своих недр остроносые машины и вновь, как и тысячи лет назад, эфир наполнился напряжением боя.
— Семерка, захожу на цель. Веди меня.
— Понял тебя, Серега, за тобой двое сейчас подчищу.
Трассеры мазеров и ежеобразные корабли разлетаются кусками осколков.
— Двадцать третий, двадцать третий, уходи вверх! Двадцать третий!
Пронзительное шипение помех и лишь где-то вдали, не грани видимости раскрылся очередной бутон огненного цветка.
— Семнадцатый, держи курс, держи курс, еще немного, дотянешь. Держись, Генри.
— Плохо вижу, башня. Плохо вижу.
— Генри, слушай меня, корректируй глиссаду, доворачивай на десять вправо, гравиозахваты почти дотянулись. Держись, парень!
— Мне страшно, страшно, я не могу!!
— Гамма семь, отставить, возьмите себя в руки!
— Мне страшно! Не могу!
— Твою ж, кто там поблизости, прикройте семерку, пусть выходит из свалки.
— Рви его, Ник, рви. Ааа, гад, куда на хвост вешаешься!!
— Я подбит, подбит, правый пошел в разнос, не могу стабилизировать! Да...
Крик ужаса и отчаянья, маленькая звездочка вспышки, которую никто и не заметил в горячке боя.
— Да растудыть налево, куда утюги полезли! Ребята, прикроем штурмовиков!
— Ваня, не увлекайся! Давай на разворот мы далеко от своих.
— Не дрейфь, Леночка, сча я его....
— Франц. Прикрой, захожу на цель. До сброса десять.....три, два, один... Торпеды пошли. Держи подарок, сука!
Один из двух сагейских эсминцев вздрогнул всем корпусом, по которому пробежала волна от внутренних разрушений, выбрасывая в пространство куски обшивки и клюнув носом, полыхнул взрывом выгораемого кислорода. Второй не стал ждать подобного исхода, а бросив своих инопланетных союзников, спешно развернулся, сразу же уходя в режим гипердрайва.
— Семнадцатая, прикройте "Табол", куда все поперлись-то!
— Принято, башня. Приносим прощения, увлеклись охотой за колючими.
Несколько остроносых гладиусов разворачиваются и уносятся к приплюснутой туше подошедшего крейсера открывшего беглый огонь по оставшимся кергарским кораблям, которые с маниакальным упорством рвутся к Марсу, несмотря на все потери.
— Командир, командир, вы меня слышите? Прием!
Антон с трудом разлепил глаза, и некоторое время оглядывался, пытаясь понять, где он, когда он. Голова гудела как пустой колокол, а тревожное перемигивание приборных панелей, только усиливало боль. Захотелось вновь закрыть глаза, чтобы погрузиться в блаженное "ничто", однако зудящий голос, упорно зовущий его по имени, не давал это сделать.
— Антон, Антон...
Что же случилось? Он задумался.... Ах да, атака на эту махину... Антон вновь разлепил веки, несколько минут смотрел сквозь кокпит кабины на проплывающее мимо переплетение малопонятных конструкции гигантского корабля, затем мысленно кивнул, соглашаясь со своими воспоминаниями. Черт, кто же знал, что у этой фигни есть некое подобие гравиоорудия.
— Командир, вы живы, ответьте!
— Да жив, жив.
Он вздрогнул, не узнав своего голоса, больше похожего на шипение, хотел вытереть рукой лицо, чтобы отогнать пелену с глаз, но это ему не удалось. Антон скосил глаза вправо и мысленно застонал: куча мятого метала, вперемешку с кровью и потеками насола, загерметизировавшего пробоины в скафандре. Удивительно, что он все еще жив. Впрочем, надолго ли....Сознание вновь принялось "уплывать", рисуя в его мозгу картины прошлого.
— Возвращайся скорее, Антош, — Лиа машет ему рукой. — Ждем тебя.
— Да, пап, убей всех чужаков и возвращайся.
— Какой ты у меня кровожадный, — он подхватывает на руки сына, а тот смеется.
Антон вздрогнул и открыл глаза. Убей их всех.... Сперва Марс, затем Земля и если их не остановить....сейчас, тут... Он заскрипел зубами от злобы и бессилия, затем вздрогнул, а его взгляд уперся в небольшую панель над головой. Память услужливо подсунула давно позабытый разговор с инструктором, что произошел еще в академии во время его первого полета.
— А что это такое?
— Панель экстренного самоуничтожения. Откидываешь крышку, вводишь код и у тебя есть около минуты, чтобы катапультироваться и убраться как можно дальше пока пространственный не войдет в режим искажения.
— И зачем это?
— Кто знает, — пожимает плечами инструктор. — "Волки" машины старого проекта, а наши предки были странными людьми. Ведь даже если ты катапультируешься, от локального вырождения пространства это тебя не спасет.
— Они были не странными, а предусмотрительными, чертовски предусмотрительными.
Левая рука с трудом, но поддалась. Медленно, очень медленно, а еще эта проклятая крышка!
Сознание вновь принялось плыть, выделывая причудливые фортели с реальностью. Антон не был человеком в прямом смысле этого слова — он был клонером, существом рожденным в автоклаве и появившимся на свет не благодаря матери, а стараниями сотен биоинженеров, что стремились повысить популяцию почти опустевшей Земли. Тем не менее, где-то там, в глубинах его намешанного из разных ДНК генома, хранились обрывки памяти настоящих людей, тех, кто некогда, как и он сейчас, стоял на краю выбора. И вот сейчас его угасающее сознание услужливо подсовывало ему странные картинки.
Выжженная солнцем степь и длинная серая змея, состоящая из тяжелых машин, что упорно рвутся к осажденному городу. Там на разогретой солнце броне сидят веселые улыбчивые парни, которые несут на своих сапогах новый кровавый порядок. И некому их остановить, ибо слишком стремительна была атака, слишком редки ряды защитников города, а помощь не успевает. Нужно время, нужно выиграть время, но они не смогли, не справились. Противник добил остатки его эскадрильи еще на подлете и вот уже на его хвосте маячит остроносая смерть с крестами на крыльях. Но они не пройдут, газ до упора, штурвал от себя.....
Защитная крышка все-таки поддалась и пальцы "проползли" по странным выпуклым кнопкам, а тело все еще ощущало призрачный огонь, охвативший его, все еще чувствовало пронзающие и рвущие плоть пули остроносого истребителя. Генетическая память? Прошлая жизнь? Наслоение пространственного континуума или просто бред умирающего мозга? Антону было уже все равно. Его ничего не удивляло и не заботило, страх ушел, пропал, растворился вместе со странным видением .
— Прости, сынок, я не вернусь, — пробормотал он, проводя языком по пересохшим губам и перемещая руку на подлокотник кресла, который хоть и частично, но принял нужную форму. — Прости, мне пора.
Корабль больше похожий на груду металлолома, неожиданно для всех ожил, полыхнув маневровыми двигателями, и устремился к своей последней цели, но Антон так никогда и не узнал, что ему повезло. В первый раз, когда системы защиты чужого корабля не восприняли его как угрозу, второй, когда почти неуправляемый "Волк" врезался в реакторный отсек чужака. Пространство дрогнуло, пошло волнами, рвя и испаряя металл, превращая его в причудливые конгломераты, и огромный кергаркский каргар не выдержал. Словно в замедленной съемке он принялся разваливаться на куски, спешно отстреливая от себя посадочные модули, которые почти сразу же уничтожались земными истребителям и системами марсианского ПВО. Небо планеты наполнилось обломками гибнущего гиганта, которые, входя в атмосферу, чертили на ее небосклоне огненные следы. Прощальный салют победы.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
