Коварство Зедилиана

Соня по прозвищу Рыжая-Бесстыжая вытянула ноги, с усмешкой разглядывая блестевшую от пота спину Исмара. Ей припомнилась узкая скользкая тропа далеких гор Джералл — и эта же спина, обтянутая мехом волчьей безрукавки. И широкая голая грудь, которую он подставлял промозглому северному ветру. В противоположность ей, едва переставлявшей ноги от холода, и кутавшейся в меха. Соня ухмыльнулась. Исмар так же легко переносил лютый холод Брумы, как она — жаркое солнце южного Сиродиила. Вот только на солнце он страдал почти так же, как она на холоде. Никто из них не имел преимущества перед другим.

Судьба свела ее с этим нордом в одной из харчевен, разбросанных по всему Сиродиилу. Соня даже не запомнила ее названия. Зато она сразу обратила внимание на высокого светловолосого юношу, кидавшего на нее восторженные взгляды, когда, как ему казалось, она того не видела. Тогда он не заинтересовал Рыжую, она искала напарника для проникновения в дом имперского коллекционера Умбакано, а рост, сложение и лицо незнакомца сразу выносили ему приговор — он был нордом, а норды за редким исключением неумны и неуклюжи. К тому же, изрядные выпивохи, а пьяный всегда выболтает то, о чем трезвым предпочел бы промолчать. Исмар был отвергнут, даже не успев перемолвиться с ней словом. Но когда уже этим вечером, привлеченный звуками борьбы, явился вовремя и одного за другим вышвырнул из ее комнаты двух хаджитов, Соня поняла, что поторопилась с принятием решения. Такой сильный спутник был ей более чем кстати.

Только позже выяснилось, что Исмар был не просто из нордов, а из самых диких нордов. Он был честен — не просто, а патологически. Явившийся сюда, как и многие из его собратьев, чтобы заработать денег на собственное хозяйство, он категорически отвергал воровство. Рыжая была в отчаянии. Если бы в напарники достался обыкновенный деревенский увалень, сильный, как бык, охочий лишь до вина и девок, все было бы куда проще. Но на свою беду, Исмар был умен. И не просто умен — проницателен. Обвести его вокруг пальца, как многих других, ей не удавалось. Да и отделаться от него оказалось не так просто. Нет, дело было не в нем — норд бы ушел, по первому ее слову. Но вот беда — Соня сама не хотела того, чтобы он уходил. Впервые за долгие годы ей довелось путешествовать с честным человеком, это было и забавно и занимательно. А дорожные бандиты сами ныряли в кусты, едва только массивная фигура норда с его неизменным стальным молотом за плечами показывалась хотя бы издали. Как это было не похоже на ее прежнего напарника-данмера Рейнила Укаса, обливион прими его душу! Но вот план по ограблению Умбакано, как и многие другие, пришлось отложить.

Впрочем, ненадолго. Отчаявшись склонить Исмара к осуществлению ее замыслов любыми иными путями, Соня воспользовалась последним и самым испытанным средством. И тут она не просчиталась — став ее любовником, норд уже не смог ей отказать. И опять она не просчиталась. Не прошло и нескольких дней, как цепь дерзких и удачливых ограблений буквально потрясла Имперский город. Ни коллекционеру Умбакано, ни даже его величеству канцлеру Окато не помогли ни запоры, ни верная стража. Исмар оказался куда полезнее, чем представлялось поначалу. Несмотря на его могучее сложение, он обладал юношеской гибкостью, что в силу возраста не успела еще покинуть его тела. Да, норд оказался хорошим учеником и хорошим вором. Соня уже подумывала о том, чтобы говорить с нужными людьми о принятии его в Гильдию, когда судьба, уже много недель казавшаяся столь благосклонной, показала, наконец, свои зубы. Наводка, данная самыми проверенными информаторами Гильдии, оказалась ловушкой. Уже убегая по темной аллее вдоль городского пруда, Соня думала о том, что это не могло быть случайностью. В ряды Гильдии затесался предатель. Но ей не удалось переговорить даже с Метредель. Отбиваясь от стражи, Исмар тяжело ранил двоих имперцев, поэтому теперь Имперский город был надолго закрыт для них обоих. Соне и Исмару удалось увести лодку с городского причала, и теперь теплые речные воды несли их в Бравил, город рыбаков, воров и продавцов скуумы. Там Рыжая надеялась переждать грозу, едва не разразившуюся над их головами.

В спешке они ничего не взяли с собой. Все их деньги остались в столе гостиницы "Купеческий трактир", где воры снимали комнату. При мысли об утраченном богатстве Соня скрипела зубами. Подумать только, служанке или какому-то деревенщине-постояльцу достанется даром такое богатство, богатство, собранное ими с таким трудом! Да не ими, а ею, ведь каждый план она придумывала сама. И только боги знают, сколько сил ей требовалось, чтобы каждый раз уговаривать этого северного упрямца пойти с ней на дело!

Но все же, они ушли живыми и невредимыми. А это было более чем кстати. С таким спутником, как Исмар, она легко восстановит утраченное. Со временем. Боги, да можно прямо сейчас заворачивать к любым айлейдским руинам, о которых идет самая дурная слава! Ее норд одним ударом кулака проломит череп любому надоедливому скелету. Но сначала нужно где-нибудь обосноваться. Нежная дочь редгарда и бретонки, она не любила прелестей походной жизни, и старалась по мере возможности их избегать.

Было еще кое-что помимо безрадостных дум о потере богатства. Соню беспокоил Исмар. С того самого момента, когда его весло оттолкнуло лодку от причала, и до сих пор он хранил молчание, мрачное, как самое гиблое из болот Чернотопья. Сперва Соня приписала это удрученности от потери денег, но после разуверилась в своих предположениях. Тут было что-то другое. Похожее настроение находило на него после каждого их воровского успеха. О боги, неужели опять..?

* * *

Солнце уже высоко стояло над Сиродиилом. Водная гладь широкой реки казалась покрытой серебром. По левому берегу тянулся изумительно зеленый лес, постепенно менявший вид своей растительности. Золотистый берег с другой стороны манил своим мягким желтым песком. Даже часто попадавшиеся по обоим берегам грязевые крабы — большие, маленькие и просто огромные — не могли испортить впечатления от представавших взгляду красот. Постепенно настроение Сони начало улучшаться. Только мрачная физиономия норда портила всю картину.

— Смотри, остров.

Течение действительно несло их к острову. Вот уже были видны развалины какого-то старого форта и почему-то сохранившаяся в отменном состоянии небольшая лодочная пристань.

— Я знаю это место. Бравил уже недалеко. Держи правее.

Норд ничего не ответил, но взял правее. Река здесь разливалась настолько, что многие прибрежные жители именовали это место не иначе, как заливом. Соня приподнялась, вглядываясь в правый берег. Вот-вот должны были показаться стены города. Исмар правил верно, постепенно приводя лодку к правому берегу, когда Соня вдруг почувствовала необъяснимое волнение. И не зря — из-за руин на знакомом ей острове быстро выступали очертания незнакомого. Рыжая в изумлении протерла себе глаза. Ей десятки раз приходилось переплывать этот залив, но ни разу она не видела этой выступающей из воды каменной громадины, поросшей странного вида растительностью. Чудеса не раз возникали в землях Сиродиила по воле магов, и Рыжую не очень испугало появление нового острова. Но иное — неудержимое желание оказаться там вдруг овладело ею. Желание это было настолько сильно, что непроизвольно Соня схватилась за плечо Исмара, сильно стиснув пальцы.

— Что?

Тон норда был по-прежнему угрюмым. Непохоже было, чтобы этот чурбан из северных лесов испытывал то же, что и она. Странно, неужели он не чувствует? Боги, каким колдовством напичкан этот кусок камня?

— Я не знаю... остров... я его не помню... но боги! Исмар, мы должны попасть туда!

— Это может быть ловушка, Соня. Кто-то желает приманивать любопытных и... одни боги знают, что там может с нами случиться.

Рыжая разжала пальцы, опускаясь на дно лодки. Все-таки, Исмар чуял то же, что и она. Стоит все-таки довериться его чутью? У нордов нюх на опасность, это известно всем в Тамриэле. С другой стороны, у Сони тоже был свой, особенный нюх. Она носом чуяла большую поживу.

— Может, глянем хоть одним глазком? Если там опасность — сразу назад. Я обещаю!

— Там почти наверняка опасность, — в другое время норд был бы непреклонным, но странная магия этого места проникла и в его брутальное сознание. — Проклятие, почему я всегда слушаю тебя?

Соня весело ухмыльнулась, уже уверенно разглядывая странный остров, словно чувствуя в ладонях приятные угловатости драгоценных камней или тяжелые золотые кругляши. Да, там наверняка их ждет пожива! Это знак судьбы, даже ее спутник чует это. Покровители воров справедливы — не успев потерять, ловкачи своего дела тут же получают вдвое больше...

Очнувшись от своих грез, Соня вдруг обнаружила, что нос лодки давно уткнулся в речной ил, обильно укрывавший прибрежные камни острова. Сам остров оказался куда меньше, чем им чудилось издалека, и очень скалистым. Однако прямо от берега как по заказу в скале была проложена тропа. Она брала свое начало прямо от носа прибившейся лодки. Само течение принесло их сюда.

Соня и Исмар переглянулись. Оба они с трудом стряхнули странное оцепенение, охватившее их, едва решение о высадке на остров было принято. Теперь уже никто из них не сомневался, что это место — прибежище сильной магии. Но жажда легкой поживы подстегивала теперь и осторожного норда. И уверенность в ее получении росла с каждой минутой.

Еще раз взглянув на спутницу, Исмар первым спрыгнул на гостеприимно-зазывающие камни. Следом, убедившись, что ничего страшного с ним не произошло, на берег легко скользнула Соня.

Не разговаривая, они плечом к плечу пошли по тропе, уводившей путников куда-то вверх. Растительность острова разительно отличалась от того, что им довелось когда-либо видеть. Состояла она в основном из огромных и мелких грибов, растущих прямо из камня. Не удержавшись, Исмар вырвал один средних размеров гриб прямо с жестким корнем и смело надкусил. Весь остаток пути он отплевывался, заедая мерзкий вкус оставшимися в кармане листьями табака. Рыжая предусмотрительно держалась ото всего подальше. В ее памяти свежи были рассказы аргонианцев о коварных растениях гнилых болот Чернотопья, и она предпочитала не рисковать даже с самыми безобидными на вид грибами.

Да, этот остров точно вынырнул из планов Забвения. Все здесь было удивительно по-другому. Но главный сюрприз ждал их на самом верху. Взору взобравшихся на пригорок воров предстала каменная статуя, высеченная в виде трех воплощений лица одного и того же безумного мужчины. Из распахнутого рта статуи разливалось слепящее сине-белое сияние. Несколько угрюмых воинов в форме стражи Бравила столпились вокруг изрядно потрепанной хаджитки с безумными глазами. Появление Исмара и Сони тут же переключило внимание сурово скучающей стражи на них.

При виде стражи Исмар замер на месте, а Соня инстинктивно спряталась за его спину. Как оказалось, напрасно. До Бравила еще не успел дойти слух об их похождениях, и здесь они были все еще в безопасности.

— Ну а вас какие даэдра сюда принесли?

Старший стражник был угрюмым серолицым воином с близко посаженными свинячьими глазками. Его голос не слишком отличался от его внешности.

Исмар быстро оправился от потрясения. Но Соня сделала это еще быстрее — ей было не привыкать выпутываться и из более щекотливых ситуаций. Выскользнув из-за спины своего норда, она сразу же притянула взоры всех, даже серолицего.

— Нас принесло течение, — опустив глаза, пояснила Рыжая. И если на лице старшего стражника после ее слов промелькнуло бледное подобие улыбки, норд наоборот, помрачнел. Молодая воровка без нужды поправила блестящую на солнце медную прядь волос и скромно продолжила. — Мы плыли в Бравил. Я раньше не видела здесь этого острова, и попросила спутника осмотреть его. Клянусь, мы тотчас же уйдем, если того требует закон!

— Да уйти вам будет лучше всего, — не сразу очнулся старший стражник. Остальные с зачарованным видом глазели на ужимки Рыжей.— Закон этого не требует, однако... вот, полюбуйтесь.

Любоваться специально не пришлось. Хаджитка, про которую все на время забыли, неожиданно взвыла, да так громко, что ближайшие к ней стражники шарахнулись в стороны. Двигаясь на четвереньках, точно и вправду кошка, она подобралась к самым ногам норда и схватила его за штанину.

— Золото! Так много золота! Ключ... я не нашла ключа. Я очень, очень плохая!

Поморщившись, Исмар вырвал штаны из лап сумасшедшей. Ткань быстро напитывалась кровью — хватая его, безумная хаджитка забыла втянуть свои когти. Он уже поворачивался, чтобы уйти, когда вдруг поймал взгляд Сони. И мысленно застонал.

— А что с ней произошло?

Исмар мысленно хлопнул себя по лбу.

— А разве не видно, красавица? Она сошла с ума. Как все они, те, кто побывал за этой дверью.

Воры осмотрелись, но никакой двери не увидели. Вот разве что это странное сияние...

— Да, это и есть та самая дверь, даэдра ее раздери! До того, как нас поставили ее охранять, туда ушло много народу. Возвращаются единицы, и все... другие, чем уходили. Ты не видала, красотка, с чем нам пришлось столкнуться! Эта кошка еще самая смирная.

Хаджитка сидела в стороне и пыталась почесаться ногой за ухом. Исмар и Соня посмотрели на нее с сомнением.

— А что она говорит о каком-то золоте?

Старший стражник усмехнулся.

— Бормочет что-то. Может, ты войдешь и посмотришь сама? Может, за этой дверью богатства, все сходят с ума от одного их вида? Ну же, смелее!

Напарники-воры переглянулись.

— Так туда можно? — недоверчиво вопросил норд. Лицо Сони выражало то же изумление.

— Конечно! Мы поставлены сюда, чтобы не выпускать опасных сумасшедших в этот мир. Ну а впускать — это уж как вы сами решите. Ну, так как? Войдете?

— Нет, — прежде, чем Соня успела открыть рот, жестко ответил Исмар, хватая ее выше локтя, и увлекая обратно по тропе. — Мы уже уходим.

* * *

— Я послушал тебя в последний раз, женщина, — мрачно процедил мрачный норд, натягивая свою куртку, так как погода здесь была ощутимо прохладнее. — И разве только боги знают, почему!

Соня ухмыльнулась. Боги, быть может, знали, почему Исмар ходит за ней, как привязанный, а может и нет, но вот она-то это знала наверняка.

Перехода они не ощутили. Словно дверь действительно была обычной дверью, через которую с улицы можно попасть в чей-то дом. Только мир за ней оказался совсем другим, чем тот, к которому привыкли двое молодых воров.

Изумительное и пугающее небо, точно нарисованное безумным живописцем, в застывших завихрениях и каких-то непонятных для неба узорах довольно низко висело над странной холмистой долиной, сплошь поросшей чудовищными грибными деревьями. Некоторые грибы были настолько огромны, что их шляпки вполне могли сойти за крыши домов, другие же хрустели под ногами. Частые переплетения огромных корней над головами были похожи на диковинные арки. В самом воздухе витала сырость, то тут, то там виднелись зеленоватые и прозрачные лужи, от маленьких до огромных. Лишь далеко у горизонта остроглазому Исмару удалось разглядеть нечто, напоминавшее человеческое жилье. Туда они и направились.

— Интересно, где она могла видеть эти сокровища?

Было очевидно, что эта фраза вырвалась у Сони в продолжение ее мысли, но Исмар все же ответил.

— Гораздо больше меня интересует, почему она сошла с ума.

Соня покачала головой. И тут же, взвизгнув, отпрыгнула в сторону. Кривая и тонкая стрела, пропев у нее перед лицом, вонзилась в ближайший ствол грибного дерева. Ее оперение не прекратило еще дрожать, а Исмар, пригнувшись, с кинжалом в руке, прыгнул за переплетение корней. Оттуда раздался приглушенный квакающий звук. Прибежав вслед за нордом, Рыжая увидела лежавшее в глубокой луже странное существо. Больше всего это существо напоминало выросшую во много раз и ставшую чем-то похожей на человека лягушку. На бедрах лягушки висел клок темной кожи, а в лапах у нее был лук. Несомненно, лягушка была разумной.

Прополоскав лезвие ножа, норд вылез из холодной лужи и внимательно взглянул в глаза напарницы. Та правильно поняла его взгляд.

— Нет, Исмар, мы пойдем дальше! Что с того, что здесь водятся эти твари? Тебе доводилось иметь дело с волками и пумами! А помнишь того медведя, который напал на нас прямо у стен Брумы? А спригган, которая...

— Да помолчи ты хоть минуту, женщина! — при напоминании о сприггане щеки молодого норда покрыл румянец. — Нашла, о чем вспоминать!

В который раз Соня ухмыльнулась ему в спину. Да, она не прогадала. Если судьба когда-нибудь разлучит ее с Исмаром, следующим ее спутником будет только норд. Ими на удивление легко управлять! Нужно только знать как.

Остаток пути прошел на удивление без приключений. Несколько раз на глаза им попадались удивительные мерцающие бабочки, летавшие почему-то роем. Очень часто приходилось обходить огромные лужи, разлитые прямо на пути. Становилось все прохладнее. Наконец, миновав удивительный монумент какому-то лягушачьему вождю, они вошли в странного вида поселок.

Впрочем, едва ли у кого-то из них повернулся язык назвать поселком несколько невзрачных потемневших от времени и постоянной влаги хижин в окружении все тех же вездесущих луж. Людей не улицах не было вовсе, да и люди ли населяли это странное место? Воры остановились в нерешительности. Даже у всегда уверенного в своей силе Исмара по давно остывшей спине пробежал холодок. Однако то, что последовало дальше, на некоторое время рассеяло их опасения.

Из-за самого большого, двухэтажного дома, стоявшего у самого изгиба дороги, показался темнокожий редгард в очень дорогих одеждах. Впрочем, его одежда была не столь дорогой, сколько диковинной. Ни в Сиродииле, откуда родом была Соня, ни в далеком холодном Скайриме никто не одевался так, как был одет незнакомец. Тот, впрочем, не дал себя долго разглядывать. Окинув обоих надменным взглядом, он снова скрылся за домом.

Придя в себя, норд и его спутница продолжили свой путь. Теперь, по крайней мере, они могли быть уверены в том, что деревню строили не лягушки. Довольно быстро добравшись до дома, за которым скрылся незнакомец, они еще более уверились в своих предположениях. Над домом висела вывеска, на довольно понятном обоим языке.

— Смотри-ка, таверна!

— Да уж, — Соня уже успела прочесть эту надпись, и теперь вдруг почуяла сильнейший голод. В последний раз они ели около суток назад. — Может, войдем? Нужно выяснить, что это за место.

— Да, я тоже съел бы чего-нибудь, — в отличие от своей спутницы, норд почти не умел лукавить. — Надеюсь, нас там не встретят опять стрелой, или мечами.

Все же он вытащил из-за спины свой молот и, держа его в руке, правда, наклоненным вниз, шагнул на порог. Соня предусмотрительно держалась за ним.

В тускло освещенной комнате, за замызганной стойкой стояла эльфийка, из высших, а может, и данмеров, понять было трудно. У нее были красные, воспаленные глаза и сонное, болезненное лицо. Немытые сальные волосы спускались на узенькие плечики, обтянутые несвежим сукном. Еще не приблизившись, посетители почуяли запах плесни, исходивший от харчевницы.

— Есть мне не расхотелось, — подвешивая молот обратно за спину, пробормотал Исмар. — Однако в этом месте легко подхватить какую-то заразу.

Соня промолчала, но она полностью разделяла это мнение. Меж тем харчевница отвлеклась от какого-то пятна на стойке и обратила взор на единственных посетителей.

— О, клиенты, проходите! — ее голос дребезжащее блеял, точно она была смертельно больна. Заходить еще больше расхотелось. Оба одновременно подумали о пресловутой заразе, которую можно было бы подцепить, просто стоя в этом заведении.

— Пошли-ка отсюда, мой норд, — прошипела Рыжая, пятясь задом. — Она сейчас нас сглазит!

— Подожди, — Исмар прошествовал к стойке и даже героически облокотился на нее. — Скажи, хозяюшка, что это за место? Мы... издалека пришли сюда.

— А, вы из-за Двери, — в безжизненных глазках эльфийки не было и проблеска интереса, но на стойку она облокотилась поближе к Исмару. — Я так сразу и подумала, едва вы появились в дверях. Это — преддверие. Вы в преддверии царства Лорда Шеогората, Принца Безумия.

— Кого-кого?

— Вы не слышали о нашем Хозяине? — эльфийка и глазом не повела в сторону рискнувшей все-таки приблизиться Сони. Все ее внимание было приковано к Исмару. — Разве... его дворецкий не встретил вас у самой Двери?

— Нет, не встретил. Там был только стол и стулья. Пустые. На холме рядом с дверью. Дворецкого не было.

— Ах, ну да, ну да. Должно быть, он ушел, после того, как Страж был убит. Видите ли, тут до вас прошел еще кое-кто... кое-кто, кто убил Стража и открыл Врата Мании и Деменции...

— Клянусь, кто бы это ни был, он за это заплатит! Я своими руками убью... нет, я буду пытать до тех пор, пока он не сдохнет! А потом я подниму его и снова подвергну таким мукам, что он проклянет день, когда пересек границы этих миров! Никогда, слышите, никогда убийца моего ненаглядного дитя не будет иметь покоя!

При первых звуках этого каркающего голоса оба вора испуганно вскинулись. На лестнице, прямо напротив стойки, стояла еще одна эльфийка. По всему судя, она была данмеркой. Уже немолодая, но еще и не старая, она показалась воплощением ужаса побледневшей Соне. Ее непонятные страшные слова продолжали звучать в их ушах. Харчевница же смотрела равнодушно, должно быть, успевшая привыкнуть к своей странной постоялице.

Пожилая данмерка спустилась по лестнице вниз и остановилась перед замершими ворами. С минуту она пристально изучала Соню, потом перевела глаза на Исмара. В обоих случаях она ни разу не взглянула в их лица, а только шарила взглядом по телам. Даже острая на язык Рыжая заметно стушевалась перед этой странной эльфийкой.

— Хорошее, молодое мясо, — пробормотала та, наконец. — Плоть каждого почти совершенна. Надеюсь, господин отдаст вас мне после того, как... вы станете подданными его царства!

Она стремительно прошла мимо них. Давно уже хлопнула входная дверь, а воры еще не могли прийти в себя — Соня от страха, а Исмар от возмущения.

— Кто... это... такая? — когда она смогла говорить, спросила Рыжая. На ее посеревшее смуглое лицо медленно возвращался румянец.

— О, это, — внезапно апатия харчевницы нарушилась волнением. Не очень значительным. — Это Релмина Вереним, она очень... сильный маг. Она создала Стража Врат. Лорд Шеогорат благоволит к ней.

— Кто такой этот Страж Врат?

— А разве вы не видите? Преддверие окружено высокой каменной стеной. Страж Врат охранял двери в царство Лорда от всех, кто стремился туда пройти.

Соня и Исмар переглянулись. Потом, не сговариваясь, чуть не бегом направились к дверям и выглянули наружу. Обратно они заходили с совсем обалдевшими лицами.

— Великий Акатош, я только что обратил внимание на эту стену!

— И я тоже, — прошипела Рыжая, наматывая волосы на пальцы сразу обеих рук. Харчевница понимающе кивнула.

— Да, многие не замечают. Это не самое странное в царстве Лорда, там полно других занимательных вещей. Вы сами можете убедиться, ведь Стража Врат больше нет! Любой может заходить и уходить беспрепятственно. Но...

— Но — что?

— Но если вы все же выберете войти, поторопитесь. Двери в Манию и Деменцию не будут открытыми вечно. Наш Лорд не любит незваных гостей.

Выяснив, что им было нужно, и поев все-таки непонятного блюда под названием "жареная нога баливога", спутники собрались уходить. Апатично перетиравшая миски харчевница внезапно снова оживилась. Перехватив руку Исмара, протягивавшего ей чудом завалявшиеся в кармане септимы, она внезапно понизила голос и сделала страшные глаза.

— Релмина Вереним отметила вас обоих, — хрипло прошипела она, хотя в этом не было необходимости — харчевня была пуста. — Берегитесь ее! Во врата Мании не ходите!

* * *

Хмурое предгрозовое небо низко висело над их головами. Уже накрапывал мелкий дождь, но до сильного ливня было еще некоторое время. Соня уже довольно сильно продрогла, но в ту памятную ночь они не взяли с собой плащей, а теперь кожаные куртки, что были на них, почти не грели. Исмар, впрочем, не очень страдал от холода, но лезть в его пропитанную потом куртку Рыжей не хотелось. Хотя, еще немного, и такая возможность уже не покажется ей непривлекательной.

— Слушай, а почему мы идем этой дорогой?

Соня очнулась. Они с Исмаром остановились и посмотрели друг на друга. Следуя совету харчевницы, они выбрали ту дверь, над которой была надпись "Деменция", которая, впрочем, едва ли чем-то отличалась от своей сестры-близнеца с надписью "Мания" над ней. Располагались они в каменной стене почти рядом, так что при выборе дверей, норд предположил, что, давая совет, эльфийка руководствовалась исключительно местным здравым смыслом. За дверью оказался довольно мрачный на вид мир. Переплетения корней над дорогой были куда плотнее, мрачные мокрые деревья, кое-где стоявшие прямо в непросыхающих лужах, низко склоняли ветви над тропой, обдавая ледяными струями воды каждого проходившего под ними. Время от времени в стороне от дороги раздавались чьи-то завывающие стоны или рев, временами — непонятный треск и стрекотание. Такого мрачного и тоскливого места не приходилось видеть ни одному из них в своем мире. Но странно — даже Исмару, уже много раз покаявшемуся перед каждым из северных богов, за то, что вновь послушал эту женщину, и пришел сюда, не приходило в голову повернуть назад. Что-то толкало его вперед — его, и Соню. Необычайное предчувствие, что впереди ждет их нечто, что в корне изменит их жизнь, и изменит в лучшую сторону, заставляло Исмара не обращать внимания на опасность, которая наверняка подстерегала их в этом мире. Что до Сони, она твердо была уверена, что впереди ее ждет богатство, и даже сильный холод, которого она не переносила, не мог заставить ее повернуть назад. Откуда в них взялась эта уверенность, ни один ни другая объяснить бы не смогли. Но они упрямо шли — оба, вымокшие насквозь и замерзшие, выбиравшие дорогу по какому-то наитию, с таким упрямством, словно впереди в самом деле было приготовлено богатство — специально для них. И только вопрос Исмара на миг вернул их из мира грез.

В самом деле — почему этим путем?

Несколько мгновений они недоуменно переглядывались, потом Соня окинула взглядом дорогу — ту, что они прошли, и ту, что лежала перед ними. Лицо ее прояснилось.

— Смотри, там что-то есть!

Приглядевшись сквозь плотную пелену измороси, норд тоже заметил впереди какое-то строение. Не похоже было, чтобы кто-нибудь обитал там, но, по крайней мере, можно было переждать намечавшийся ливень под крышей. Да и день закончился довольно давно. В стремительно приближавшихся сумерках, усиленных грозовыми тучами, идти дальше было бы опасно. Да и куда они, в самом деле, идут?

— Пойдем, посмотрим. Если только там не окажется больше десятка лягушачьих тварей, мы там переночуем, клянусь Алдуином!

В небе ощутимо громыхнуло. Не сговариваясь, они прибавили шагу. Чтобы подойти к воротам, пришлось спуститься по обшарпанной каменной лестнице, и пройти по мосту. Когда уже они подходили к позеленевшей от времени двери, так долго собиравшийся ливень хлынул, как из ведра.

К счастью, ворота открывались вовнутрь. Навалившись плечом, неожиданно Исмар провалился вперед, как бревно. И тут же загремел вниз по каким-то ступенькам, сшибая что-то гулкое и громыхавшее на ходу. Осторожно заглянувшая внутрь Соня слышала, как долго он возился в темноте и ругался на своем северном диалекте. Наконец, вспыхнул огонь. В руках норда горел факел — настоящий факел. Еще несколько таких факелов валялись у стены — перед потемневшим деревянным тотемом, изображавшим знакомую жабью морду на шесте.

— Боги, они здесь?

— Были здесь, — Исмар поднял факел повыше, и взору Сони предстали тела двух лягушачьих монстров, вповалку валявшихся чуть подалее.

— На одного из них я и упал, — пояснил норд, поднимаясь, так как до этого он сидел на обломках сбитого им горшка. — Кто-то, видимо, ночевал здесь за пару дней до нас, и они ему помешали.

— Больше похоже на то, что он им помешал, — Рыжая имела счастливую способность осваиваться везде и довольно шустро. — Ну что? Останемся здесь, у порога?

* * *

... Словно что-то мягкое, вкрадчивое, коснулось ее плеча, и Соня проснулась. На мгновение ей показалось, что ее спутник решил, видимо, что лучшего места в ближайшее время может и не найтись, тем более, что уже довольно давно она не проявляла к нему благосклонности. Но, открыв глаза, первое, что она увидела, была все та же голая спина Исмара, скрюченная у полупрогоревшего костра. Норд вяло ворошил угли длинной хворостиной и часто яростно тер глаза. В приоткрытую щель между створками дверей был виден все тот же нудный ливень, собравшийся зарядить надолго. Ничего не изменилось с тех пор, как сон смежил ее веки. И все-таки Соня готова была поклясться, что кто-то или что-то коснулось ее.

— Исмар, — тихо позвала она, стискивая тонкие пальцы на рукояти лежавшего с ней рядом меча.

Норд обернулся. Глаза его были красными и сонными. Последние сомнения рассеялись — это был не он.

— Ты ничего не заметил сейчас... только что?

Взгляд Исмара мгновенно сфокусировался и стал настороженным и цепким. Он медленно поднялся и обернулся в сторону полузаложенного булыжниками прохода во внутренние помещения странной крепости. С вечера, остановившись здесь на ночлег, они все же не рискнули идти вглубь, и расположились прямо у порога. И, наверное, не зря.

— Ты что-то услышала?

Соня выбралась из-под куртки норда и подняла меч.

— Я что-то почувствовала, — не сразу ответила она. — Кто-то прикоснулся ко мне.

— Не может быть. Я все время сидел здесь.

— Я знаю. Но ко мне прикоснулся кто-то несколько мгновений назад. Я готова поклясться.

Исмар скривил лицо, и с таким лицом, крадучись, приблизился к лестничному проходу.

— Какое-то колдовское место было, это абсолютно точно. Все время, пока сижу, чувствую непонятное. Как будто кто-то зовет меня — туда, — кивнул он на лестницу, потом вдруг поежился. — Северные боги, если бы не проклятый ливень и не твой текущий нос, я бы бежал отсюда без оглядки! И прямо сейчас!

Соня оперлась на свой меч.

— Значит, ты тоже это чувствуешь. А я думала, что такое кажется только мне.

— Кажется что?

— Это же понятно, Исмар! Мы пришли! Там, внизу, нас ждут сокровища!

Норд посмотрел на нее, как на безумную. Соня поймала его взгляд и неслышно рассмеялась.

— Не надо так на меня смотреть. Я не сошла с ума. Я просто чувствую. Ты же знаешь, у меня чутье на богатство.

— А у меня чутье на опасность. И я говорю — ты туда не пойдешь!

То, что произошло дальше, стало полной неожиданностью для Исмара. Внезапно меч Сони взвился в воздух, и его острие нацелился в голую грудь огорошенного норда.

— Только попробуй помешать мне! Клянусь, я вырежу тебе сердце!

Норд молча шагнул назад, убираясь из-под режущей кромки клинка. Меча у него не было и, дойди до схватки, пришлось бы использовать либо нож, либо молот. Но первое было слишком слабым, а второе — слишком сильным оружием против его спутницы. Ни того, ни другого он не мог себе позволить. И она это знала.

— С дороги!

— Ты ведешь себя, как безумная, Соня.

Рыжая неприятно усмехнулась. В ее глазах действительно мелькнуло что-то не свойственное ей ранее.

— Тебе решать, норд, — поигрывая клинком, с которым она хорошо умела обращаться, проговорила она. — Я иду вниз и прямо сейчас же. Ты можешь пойти со мной, а можешь остаться. Но если останешься, не рассчитывай на то, что я поделюсь с тобой.

— Да что на тебя нашло? — в сердцах взвыл Исмар, окончательно потерявший терпение. — Ты только что спала, женщина, только что! Какой клоп тебя укусил?

— С дороги!

Не выпуская его из поля зрения, и не опуская меча, Соня вполуоборот стала спускаться по лестнице. Проклиная все на свете, Исмар смотрел ей вслед. Обычное бессилие воли, никогда не бывшее ему свойственным, но всегда охватывавшее его в присутствии Сони, постепенно овладевало им...

* * *

Здесь действительно кто-то побывал до них, и совсем недавно. Похоже, раньше эта заброшенная крепость была домом лягушачьих монстров. Их следы были повсюду — грубые горшки, грубое оружие, грубые украшения и грубая еда. Почти в каждом зале во множестве стояли их тотемы. Запах был ужасен. Воняли разбросанные тухлая рыба и грибы, наваленные вдоль стен испражнения. Но больше всего смердели трупы самих жабоподобных. Их тоже было множество — и в самых необычных местах. Так же, как и твари у входа, все жабы умерли с оружием в руках и от оружия. Должно быть, какой-то отряд людей совсем недавно зачищал эту местность, но потом ушел. Странно, что они ушли. Ведь на смену этим в крепость могли прийти другие жабоподобные.

— Значит, люди скоро вернутся, — нарушила молчание Соня, переступая через очередной битый горшок. — Наверняка они пришли сюда за сокровищами, но их остановили жабы. Они обязательно вернутся...

— Если они пришли сюда за сокровищами, а их тела не валяются в этих коридорах, то они бы не ушли без того, за чем приходили, — прервал ее мрачный норд. — А значит, они унесли сокровища, и делать нам внизу больше нечего. А если они не унесли сокровищ, которые вряд ли здесь когда-то были, то все они полегли там, внизу. И тем более это глупость — идти туда. Ты всегда была умной, Соня! Что с тобой произошло?

— А зачем ты идешь за мной? Если это глупо — уходи, я тебя не держу.

Исмар только вздохнул. Он знал, что не бросит женщину одну в этих стенах. Но дал себе клятву, что это была последняя ее выходка. Он уже все решил для себя. Как только они выйдут отсюда живыми — в существование сокровищ он не верил — он свяжет эту упрямую девчонку, и унесет ее из этого мира, унесет быстро, и не слушая возражений. Он унесет ее далеко — подальше от воровских притонов, от греховных связей, от полной безобразий жизни. Они вернутся в Скайрим — оба. Он подправит хижину ушедших две зимы назад родителей и займется честным трудом — ведь он помогал отцу в кузнице всю жизнь, и знает кузнечное дело. А там... Исмар не питал иллюзий относительно предпочтений Сони, он знал, что Рыжая будет в ярости. Но рано или поздно, она смирится. Она смирится уже после первого ребенка.

— Смотри, что это?

Занятый своими размышлениями, он не сразу увидел, куда показывала его спутница. А, увидев, обомлел. В большом зале, который они уже успели весь пройти, у стены, одни над другими росли множество каменных кристаллов. Выросли они здесь сами, или они были сотворены здесь рукой искусного мастера — трудно было сказать. Но между ними, подобно воде, стекали струи жидкого белого огня. Никто из замерших в изумлении воров не видел ранее ничего подобного.

— Не дотрагивайся!

— И не подумаю, — Соня действительно старалась держаться подальше от странных кристаллов и огня. — Но ты видишь, я была права. Это не просто руины, раз здесь есть такие штуки.

— Как бы эти руины не были жилищем какого-нибудь сумасшедшего колдуна, который приманивает такими штуками дураков вроде нас с тобой, чтобы потом ставить на них свои магические эксперименты. Я слышал о таком...

Соня обернулась и еще раз обвела взглядом полутемную залу. Слова Исмара неожиданно отрезвляюще подействовали на нее. Действительно, многие колдуны, особенно некроманты, часто ставили магические притягательные ловушки, и множество любопытных поплатилось жизнью, угодив в них.

— Ох, — вырвалось у нее. — А помнишь ту старую ведьму в харчевне? И то, что она нам сказала?

Они уставились друг на друга. Потом Исмар, тряхнув головой, неуверенно рассмеялся.

— Не может быть такого совпадения. Да к тому же, все эти трупы... И харчевница велела идти нам в эти ворота, чтобы не набрести на жилище ведьмы.

— А может, она переселилась? Вычистила лягушек, и...

— Лягушек вычистил кто-то, владеющий оружием, — медленно отозвался норд, поглаживая пояс с ножом. — Хотя чего мы спорим? Мало здесь других колдунов? Пошли-ка отсюда, Соня. Сама видишь, нет здесь никаких сокровищ. Добром прошу, пойдем!

Против ожиданий, Рыжая возражать не стала. Она не признавалась в этом норду, но происшествие в харчевне и лицо безумной магини тягостно поразили ее воображение. Словно пелена застилала глаза и разум Рыжей — до того момента, как она увидела странные кристаллы, ей не приходило в голову, что странный зов и твердая уверенность в близкой поживе могли быть просто-напросто ловушкой. Теперь она вдруг поверила, и ей впервые за долгое время стало стыдно перед Исмаром, столько времени терпевшим ее выходки.

Но когда они попытались вернуться по тому же пути, их ждал неприятный сюрприз. Дверь из зала была плотно заперта. Воры безмолвно переглянулись, а потом Исмар шагнул вперед, поднимая свой молот. Однако стоило первому мощному удару обрушиться на каменную дверь, как пол под их ногами неожиданно провалился, и они полетели в темноту...

* * *

Падали они недолго. Ни один из них не успел даже испугаться, когда их падение уже закончилось. Соня даже умудрилась приземлиться на ноги, хотя Исмар тоже тут же вскочил. Задрав головы, они в бессилии наблюдали, как над их головами медленно встала на место каменная плита.

— Боги, это все-таки была ловушка!

Подобрав валявшийся у стены зачадивший факел, Исмар выразительно посмотрел на свою спутницу, но промолчал. Соня и так выглядела не лучшим образом. Даже в неясном свете факела было видно, как посерело ее смуглое лицо.

— Пошли, — огромная ладонь норда успокаивающе легла на ее плечо. — Нас уже поймали, но еще не препарируют. Авось договоримся обойтись без этого, — он указал взглядом на внушительный молот, который перевесил на пояс.

Рыжая слабо улыбнулась и потрогала свой меч. Держась за руки, они шагнули в темноту коридора.

Коридор оказался внезапно коротким. Через полтора десятка шагов он обрывался, приведя их в большой зал, на стенах которого горели несколько свежих факелов. Теперь сомнений не оставалось — это место было обитаемо. Осмотрев один из факелов, норд пришел к выводу, что тот был зажжен не более получаса назад. Значит, как раз после внезапного помешательства его подруги.

— Будь готова в любой момент... — норд запнулся взглядом о лицо Сони, и умолк на полуслове. Белее мела, что казалось невозможным при ее цвете кожи, девушка указывала вперед, и рука ее дрожала...

Посмотрев туда, куда она показывала, он заметил на полу какое-то движение. Приглядевшись, Исмар понял, что смотрит на живой куст. Именно живой, с чем-то вроде морды, корявых лап и изогнутого тела, но он мог бы поклясться — существо, на которое он смотрел, было деревянным. Оно было не выше колена Исмара, и не внушало опасений.

— Что это такое, боги?

Подняв факел, норд решительно шагнул по направлению к существу, и тут произошло невероятное. Едва только отсвет факела в человеческой руке упал на него, живой куст начал расти. На глазах оцепеневших от ужаса людей он сделался величиной в два исмаровых роста, и сразу же пришел в движение, бросившись на завизжавшую Соню.

Не прекращая верещать, девушка увернулась от корявых лап, и кинулась в сторону, противоположную той, откуда они пришли. Исмар решительно преградил дорогу страшному существу. Изо всех сил он обрушил на чудовище удар, способный замертво свалить медведя. Но здесь его ждал сюрприз. Тяжелый боевой молот прошел сквозь монстра, как сквозь дым, и ожидавший встретить сопротивление дерева Исмар завалился на пол. Выросший призрак проскочил через него, и вновь бросился на Рыжую.

— Соня! — потирая ушибленное колено, изо всех сил заорал Исмар, видя, что еще немного — и девушка окончательно спятит. — Это морок! Хватит орать! Он ничего тебе не сделает!

Вжавшаяся в угол Соня дрожала, как лист на ветру. Живой куст торчал прямо перед ней, угрожающе пошевеливая ветками. Исмар, тоже не без дрожи, шагнув сквозь него, подошел к Соне и взял ее за локоть. Девушка, казалось, вовсе не заметила этого прикосновения, во все глаза пялясь на призрачного монстра.

— Пошли отсюда, — скомандовал Исмар, пятясь в сторону черневшего в стене прохода.

Куст проводил их до конца комнаты, но далее не последовал. Спутники оказались в другом коридоре, похожем на первый, как близнец. Рыжую колотило, как в лихорадке, и Исмар сильно беспокоился за ее рассудок. Но по мере того, как страшная комната оставалась позади, Соня все больше приходила в себя. К моменту, когда впереди показались отсветы факелов большого зала, она смогла даже выругаться на создателя напугавшего ее монстра.

На пороге второго зала воры, было, остановились в нерешительности, но то, что они увидели в нем, лишило дара речи их обоих. На каменном возвышении недалеко от входа стояла обширная клетка. В ней, переливаясь в свете факелов, лежало настоящее сокровище. Целые россыпи тускло поблескивавших желтых кругляшей, разбавленные самоцветами всех оттенков и размеров.

Сияние золота и драгоценных камней вытеснило из головки Сони все прошлые страхи. Но ни она, ни Исмар не кинулись сломя голову, к богатству. Слишком доступным казалось оно, а за их воровскую жизнь они повидали достаточно ловушек, чтобы не доверять обманчивой близости денег.

— В чем же обман, боги? Может, едва мы ступим на пол, нас испепелит?

Норд пожал плечами.

— Это было бы глупо. Если бы нас хотели убить, это можно было сделать в прошлой комнате.

Вспомнив о недавней встрече с призраком, Рыжая содрогнулась. Исмар колебался. Ловушка выглядела чересчур очевидно, чтобы быть смертельной. Но тогда зачем там это золото?

— Я пойду, — решился он. — Если меня испепелит...

— Если тебя испепелит, я все равно погибну здесь. Я иду с тобой.

Исмар кивнул.

— Как хочешь.

Они обернулись друг к другу. На несколько мгновений норд взял руки Рыжей в свои и несильно пожал.

— Идем.

Ожидая чего угодно, они одновременно ступили на первую плиту комнаты. Ничего видимого не произошло. Ободренные успехом, спутники прошли до самой клетки. Они оставались целы и невредимы. Уже не сдерживаясь, Соня присела, прижимаясь лбом к толстым прутьям. Золото лежало чуть поодаль, чем могла дотянуться рука. Взволнованный Исмар ощупывал замок, когда резкий звук заставил обоих подпрыгнуть на месте. Воры обернулись. В нескольких шагах от возвышения из невидимого отверстия в потолке, на пол сыпались десятки, сотни ключей.

Последний ключ уже давно отзвенел по каменным плитам, а воры все еще застыли в тех позах, в которых застал из водопад из ключей. Наконец Исмар, нащупав рукой решетку клетки позади себя, съехал по ней на пол рядом с Соней.

— Если я и сомневался, что за нами наблюдает какой-нибудь сумасшедший колдун, — одними губами прошептал он. — То теперь это так же ясно, как то, что ты сидишь рядом со мной.

— Как ты думаешь, чего он добивается? — прижавшись к боку Исмара, прошипела Рыжая.

— Должно быть, хочет, чтобы мы решали его головоломки. Не зря же он вывалил нам столько ключей. Он желает, чтобы мы нашли нужный.

— И потратили на это целую вечность! Так и спятить недолго.

— Это точно.

Исмар решительно поднялся. Теперь, когда, как ему казалось, пришла ясность, он уже не боялся. Соня с полувзгляда поняла его намерения и поднялась тоже. Норд положил ладони на прутья решетки. Крепкие мышцы под мохнатой курткой напряглись. Рыжая зачарованно смотрела на его руки. Медленно, с заметным усилием, красному от напряжения Исмару удалось согнуть решетку ровно настолько, чтобы гибкая, как кошка, Соня смогла протиснуться через прутья.

Едва оказавшись внутри, молодая воровка первым делом схватив монету, попробовала ее на зуб. Убедившись, что золото настоящее, в несколько горстей наполнила карманы.

— Давай сюда камни, — приказал Исмар, нервно поглядывая по сторонам. — И поживее, нечего там задерживаться!

Это Соня понимала и сама. Наскоро похватав несколько крупных рубинов и изумрудов, и уже под конец подхватив из кучи удивительной синевы сапфир, она выбралась из клетки. Воры поспешно покинули комнату, на ходу рассовывая по карманам драгоценную добычу.

— Ну, теперь держись, Рыжая, — сунув за пазуху тот самый сапфир, Исмар одной рукой выхватил из-за спины тяжеленный боевой молот и ускорил шаг. Теперь они почти бежали. — Я не знаю, что впереди, но хозяин этого места не мог не разозлиться за то, что мы сделали.

Соня не отвечала. В любую минуту она готова была выхватить меч. Мысленно оба подготовились к любым неожиданностям, но когда вдруг перед ними открылся третий зал, ужас сковал ледяными тисками их души.

Пол зала был залит кровью и завален полуистлевшими телами. С потолка, подвешенные за разные части тела, также свисали истерзанные трупы. Расу, к которой они принадлежали, определись было невозможно. Посередине на возвышении горела синим пламенем жаровня.

— И что это значит? Что здесь мы и останемся?

Соня старалась говорить язвительно, но голос выдал ее испуг. Исмар покрутил головой.

— Видишь каменную нишу прямо перед нами? — прошипел он вдруг.

Рыжая кивнула. Нишу она тоже заметила.

— Точно такая же была в двух предыдущих комнатах. Два раза я отчетливо видел силуэт в балахоне, который там маячил. Смотрит, волчья пожива. Пялится.

— И... и что?

— Приготовь нож. Сейчас подойдем поближе — прыгнешь мне на плечи, а оттуда — на него. Только быстро, поняла? Чтобы он не успел опомниться.

— Поняла, — проворчала Рыжая, оставив в покое меч, и как бы невзначай проведя рукой по бедру, там, где под одеждой у нее был запрятан кинжал.

Но их планам не суждено было осуществиться. Не успели они сделать и нескольких шагов, как по залу пронесся едва слышный шелест. Соня в ужасе уставилась на мертвецов, один за другим поднимавшихся и бредущих к ним.

— Это опять морок??

— Нет, — уворачиваясь от первых тянущихся к нему рук, и с силой грохнув молотом по гнилому черепу, крикнул Исмар. Он отшвырнул Соню с пути другого мертвяка, но Рыжая уже пришла в себя. Выхватив свой клинок, она яростно отбивалась от подступавших мертвецов, окружавших их со всех сторон. Они встали спина к спине, оберегая друг друга, но мертвяков было слишком много. Меча в руках Рыжей вообще не было видно, настолько быстро орудовала им молодая воровка. Исмар дрался медленнее, но каждый его удар убирал по одному мертвяку из их рядов.

— Боги! Исмар, нам их не удержать!

Это он видел и сам. Мертвецы шли напролом, и на место заваленных точно из воздуха вставали новые. Исмар яростно размахивал молотом, но понимал, что их битва — лишь отсрочка неминуемого конца. Похоже, воровство сокровищ взбесило хозяина этих мест. За его спиной хрипло дышала Соня. Она уже устала, и ее движения становились неувереннее и медленнее. Еще несколько минут, а затем...

На миг перед его мысленным взором встал образ растерзанного тела подруги под ногами копошившихся мертвяков. Норд сдавленно рыкнул и, крутанувшись на месте, одним ударом отбросил назад сразу несколько наступавших трупов.

— Скорее, Соня! Вверх!

Рыжая порывисто обернулась. Их взгляды пересеклись лишь на мгновение. Исмара рвануло за рукав, а в следующий миг гибкое тело девушки оказалось на его плечах. Вкладывая всю свою полузвериную силу в это движение, норд подбросил ее вверх. Пальцы Сони едва не соскользнули с каменной каймы, украшавшей стену под нишей, а потом она заученным движением швырнула свое тело на каменную площадку.

Еще не встал на место перевернувшийся мир, а Соня была уже на ногах. Мелькнула неясным видением тощая фигура в красной робе мага, полоснул по ушам старческий вскрик, и капли свежей крови еще сохли на ее лице, а Соня уже неслась вперед, туда, где за темными створками дверей угадывались горящие руны активированного телепорта...

* * *

... Еще один день медленно, но верно подходил к концу. Стражники откровенно позевывали, даже не пытаясь делать вид, что заняты несением караула. Двое, усевшись тут же, недалеко от двери, уже третий час дулись в кости на щелбаны. Лоб у одного из них заметно распух. Из оставшихся один вовсе прилег в тени грибного дерева, а другой жевал листья табака из собственных запасов. Начальник стражи уже давно не реагировал на этот бардак. Он смотрел на воду, ожидая увидеть лодку со свежей сменой из Бравила. Мыслями все уже были дома, или в теплой казарме, где ароматы жареного мяса с грибами так нежно ласкали ноздри каждого из них...

И тут ожила Дверь.

На вытоптанную площадку перед каменным монументом вывалилась скрюченная женская фигурка. Некоторое время она зыркала дикими глазами по фигурам обступивших ее стражников, а потом вдруг спрятала лицо в ладонях и разрыдалась...

Послесловие

— Я плачу только за качественный товар, тебе это должно быть известно. В прошлый раз ты подсунул мне здоровенного орка с гнилью внутри. Если такое повторится еще раз, ты пойдешь в клетку вместо бракованного раба!

— Я не мог знать о его гнили. Я только видел, как он один убил троих товарищей из-за золота. Но ручаюсь, на этот раз никакой гнили, госпожа. Товар очень молод. И очень силен. Он уложил всех зомби до того, как свалиться самому.

— Всех?

— Всех, госпожа. Хотя конечно, они его основательно подпортили.

— Насколько основательно? — в надтреснутом женском голосе зазвенел металл.

— Чтобы зарастить все его раны потребуется не один день. Но основные точки жизни не задеты.

— А его рассудок..?

— ... ясен, как день, госпожа. Должно быть, наши хитроумные ловушки оказались слишком сложны для такого животного сознания.

— Все равно, я должна осмотреть его до того, как куплю. Но берегись, если этот так же плох, как и предыдущий!

— Вам не о чем беспокоиться, госпожа...