(Не)Любимый

Время действия: лето 2011г.

— Я тебя не люблю, — горькая правда с дрожащих губ. Сердце глухо стучит, внутри прочно поселился комочек страха.

"Нужно твердо смотреть в глаза. Только в глаза, иначе не поверит..." — уговаривала себя, и старалась не отвести глаз.

— Я знаю, — спокойный выдох в ответ. Да, что вы говорите?! Знает он!..

— И тебя это нисколько не смущает? — волна раздражения пронеслась по телу, голос стал больше напоминать писк законченной истерички. Дожила....

— Ты будешь моей женой, — вместо ответа произнес он. О, да, это был не вопрос, который жаждет услышать любая девушка от любимого, а утверждение. Проницательный взгляд.

"Нет! Нельзя опускать глаза! Смотри прямо!" — приказала себе, чувствуя, как веки предательски тяжелеют и желают сдаться обаянию мужчины, оставив хозяйку на растерзание очередному горе-жениху, подсунутому моей скромной персоне дорогими родителями.

По тусклоосвещенной зале прошмыгнул тонкий золотой луч, источающийся из полуприоткрытых ладоней "жениха". Преодолев, разделяющее нас расстояние высокий голубоглазый шатен ранее известный, как один из моих лучших друзей, а сейчас как посягатель на выше означенную руку и корону — Роман Константинович, остановился в шаге от обескураженной подобным нахальством меня. Протянул навстречу раскрытую ладонь, где в золотистой оправе сияло маленькое чудо, переливающееся всеми цветами радуги. Кольцо....

Ой, ё! На моей памяти так далеко ещё никто не заходил....

— С чего вдруг ты так в этом убежден? — перебороть себя и всемирно принятый этикет благородного поведения девицы на выданье (будь он неладен!) помогла закипающая в жилах кровь праведного гнева. И снова взгляды вступили в поединок.

Обворожительная улыбка "змия-искусителя" не предвещала ничего хорошего:

— У тебя нет другого выхода,.. — последние слова доносились издалека тьмы, которая вдруг захватила меня в свои объятья.

Резкий глубокий и жадный вдох холодного воздуха, который пока я спала, заполнил всю комнату через открытое окно. Спала.... Это был всего лишь сон! На всякий случай оставалась лежать неподвижно на спине и прислушивалась к тишине пробуждающегося утра. Лампа дневного света над моей помпезной кроватью, которая предназначалась лишь для меня любимой, была выключена. Мама. Улыбнулась заботе своей родительницы и прогнала остатки кошмарно-странного сна. На груди покоилась раскрытая книга в стиле фэнтези. Та-ак, всё, больше на ночь не читаю!..

Кто бы мог подумать: Я — да девица благородных кровей... — ха-ха. Более того, принцесса, которую правители-родители как можно быстрее хотят сплавить зятьку — три ха-ха! Ну, присниться же! И каким боком там ещё Ромка (мой лучший дворовый дружбан, укативший жить лет пять назад с родителями в Штаты) затесался да ещё в такой непривычной для него роли?

Всё-всё-всё! Прочь из моей головы! Это просто сон и не стоит придавать этому какое-то особенное значение.

Но вопреки всем здравым рассуждения сон никоим образом не хотел брать отставку и сваливать в захламленный архив памяти. Ну да, я бы на его месте тоже там не желала оказаться: пыльно, бестолково и жутковато.... Боже, что я несу?! Так и до палаты с мягкими желтыми стенами недалеко! А почему собственно жёлтыми? Задумалась на секунду. Может, потому что жёлтый лишь одним своим присутствием уже успокаивает особо буйных (меня вот успокаивает), этакая цветотерапия?.. Правильно, зачем на уколы и препараты дорогущие тратиться, привязывать кого-то, выкрасил один раз, и сидят все спокойненько по коечкам, любуются, терапию принимают, да и краска лет пять продержится....

Нда,.. если бы мои 'великие' думы были доступны для какого-нибудь нормального человека, то подозреваю, что он бы скоропостижно отошёл... в мир иной, или в ту же палату с жёлтыми стенами. И всё-таки, с чего я взяла, что стены там должны быть непременно жёлтыми?..

Мои мысли были неожиданно прерваны громом в сопровождении неразлучной спутницы — молнии. Хлынул косой дождь. И надо же какое совпадение: косил он как раз под таким углом, чтобы мне можно было, не вставая с кровати, принять ранний душ. Как говориться, всё для вашего удобства!

Тихо матерясь про себя, босоногая соскочила на холодный пол. Идти до окна вообще-то было не так уж и далеко, но вот разбросанные по полу одежда и другие атрибуты моего творческого порядка организовали мне паркур в домашних условиях.

С переменным успехом, подпрыгивая на цыпочках, достигла долгожданной оконной рамы, за пределы которой собственно чуть и не вылетела. Спас мою прыгучую особу тюль, за который я зацепилась, как клещ, и повисла всеми своими пятьюдесятью кг. Гардина завопила о сатисфакции и, не выдержав такого зверства с моей стороны, жалобно застонав, надломилась где-то посередине и ухнула вместе со мной в заботливые объятия мокрого паркета, на котором я и поскользнулась.

Приземлилась хорошо! С мокрым и ушибленным задом, шишкой на лбу, запутавшееся в "фате от Кутюр" среди разбросанных выкроек, чертежей и рисунков, жутко недовольное ворчащее ругательства под нос существо... — да, именно такая чудо-юдо картина открылась очам моих родителей, тревожно восставших в дверном проеме. Мдя,.. утро началось весело. День обещает быть интересным.

С днём рождения меня любимую!

К слову сказать, родители всегда хотели, чтобы из меня вышел путёвый толк, и с раннего детства отдавали во все кружки и секции, к которым я проявляла хоть какой-то маломальский интерес: плавание, гимнастика, коньки, вышивание крестиком, даже дзюдо (О_о) в пятилетнем возрасте.... Вот, сегодня мне стукнуло двадцать пять (больно стукнуло, скажу я вам), и что мы имеем за плечами? А за плечами два высших параллельно оконченных университета, две специальности: юридическая (даже врагу желать не стану нанимать меня в качестве адвоката) и художественно-стилистическая. Последняя нашла своё применение в крохотном местного разлива салоне пошива и ремонта одежды, носящее гордое название — Ателье "Диана", где и тружусь собственно по сегодняшний сумасшедший день.

Надо заметить, что в юридический поступать я отказывалась на отрез, но семейная династия адвокатов в лицах: деда, дяди и старшего двоюродного брата (говорила ведь, что не прохожу по половому признаку!..) добилась-таки продолжения, ветви так сказать, дела Верховских. Только вот 'ветвь' после моего поступления на "желанную" специальность стала тупиковой для династии, потому как поступить я поступила и училась довольно не плохо,.. но ещё и параллельно пошла туда, к чему чувствовала наибольшую тягу с сопливых лет — к рисованию (бедные бабушкины обои...).

И вот спустя пять лет мучений в одном высшем и трудового отдыха души в другом — вуаля, на тропу новой взрослой самостоятельной жизни вышла моя скромная персона, вооружённая кодексом РФ в одной руке, катушкой ниток — в другой и с иголкой в зубах — Верховская Дарья Вячеславовна (ВДВ — вот что значит отец — десантник!). Ой, а как красиво звучит: Главный Дизайнер дома Мод — Дарья Верховская!.. Мечты, мечты....

— Дарья! — в мои уши ворвался душераздирающий вопль, так некультурно прервавший мечты о прекрасном — обо мне.

— Можно просто Даша, — напряженно передёрнув плечами, отозвалась я. Но меня, похоже, не услышали, продолжая вопить:

— ...Где тебя черти носят?..

— Известно где: по городу шествие организовали, на руках несли до самого порога 'ада', — закрывая входную дверь, прокомментировала я, подразумевая под "адом" то помещение, где провожу больше времени, чем дома. Спокойно прошла мимо начальницы к рабочему месту.

— Ты знаешь, сколько времени?! — последний аргумент на сегодня, при котором вопль как обычно перешёл в режущее слух повизгивание.

— Ещё нет, но сейчас узнаю, — вздыхая, медленно расстегнула сумочку и достала телефон.

Вконец добитая моим равнодушием к начальству, и комментариями с моей стороны, которые, по-видимому, Анастасия Павловна была не в состоянии расслышать из-за работающего кондиционера, пустила молнии из глаз и, гневно притопнув каблучком по кафелю, потребовала:

— Чтобы в первый и в последний раз!

— Как скажите!.. — и так каждый день.... Скукота.

В руки привычно легли мелок и лекало. Начатая выкройка, как бедная сиротинка, лежала на столе, обиженно подогнув бирюзовые шелковые края. Ну, ничего, сегодня мы из тебя сделаем красавицу-блузу!

Дверь кабинета начальства гулко закрылась. Спустя энное количество минут, в резко наступившей тишине раздался грохот....

"Уйдя в астрал", как это обычно бывает с людьми творческих профессий, не сразу сообразила, что за шум и гам разносится в фойе ателье. Вышла из своей "пошивной коморки" и впала в лёгкий ступор.

Из-за спин сотрудников, столпившихся в проеме, промелькнула пара белых халатов и носилки. Воздух сотрясали тихие перешептывания и разговоры в полголоса. Печальные голоса,.. непонятные речи... прям как на похоронах. Тьфу ты, что за дурацкие мысли лезут в голову?!

Ткнув ближнего в спину лекалом, которое так и не выпустила из рук перед выходом из мастерской, шепотом поинтересовалась:

— Что случилось-то?

Ближним оказалась моя напарница Кристинка в новой шикарной атласной блузе изумрудного цвета, не удивительно, что я не узнала её.

— Дашка! — воскликнула та. — Ты поосторожней своими инструментами размахивай! — прошипела подруга, поглаживая ткань со спины.

— Прости. Да не ощупывай ты, нет там дырки, нет! Я тебя не узнала, богатой будешь!

— Угу, — "согласилась" та.

— Криска, это тот самый кусь? — ахнула я, узнав материальчик. — Ты все-таки рискнула? — восхитилась её смелостью. Стащить с работы,.. хотя какой стащить, тут же и сшила из "остатков".

— Тише ты! — цыкнули на меня, и метнули пару красноречивых взглядов.

— Молчу, молчу, — пряча улыбку, пообещала я. — Что произошло? Что скорая у нас забыла? Кому-то плохо?

Входная дверь ателье закрылась, скрывая врача и людей с носилками. Послышались хлопки дверьми машины и пугающий вой сирены.

Теперь разговоры вошли во всю силу голосов: говорили все и сразу. А, как известно, когда каждый хочет высказаться и донести до окружения, в чём ему видится суть проблемы, то эта суть и теряется, потому я, взяв под ручку напарницу, оттащила её в уголок нашей коморки-мастерской и выжидающе уставилась.

— Ну? — для пущего эффекта вскинув брови, вопросила я.

— Ну, что ну?! Наська наша навернулась у себя в кабинете! — парировала подруга.

— Да ладно?! — не поверила своим ушам. — Каким образом?

— Вот и всем интересно: каким? На кой чёрт ей вообще понадобилось залазить на этот шкаф?! — размышляла та в слух.

— На шкаф? — поперхнулась я.

— Ага, на шкаф. Пашка первым отреагировал на грохот, заходит в её кабинет, а там она лежит на полу без сознания, рядом два стула: один стоит прислоненный к шкафу, второй поваленный — лежит на ней. Хорошо не растерялся, быстро скорую вызвал. Врач говорит — сотрясение. Но жить будет!

— С ума сойти, — выдохнула я, пребывая в полной растерянности.

— Вот и я говорю: сумасшедшая! — поняв по-своему, переиначила Крис и направилась в сторону выхода.

— Постой, ты куда? — удивилась я.

— Домой, — без малейшего присутствия совести поставили меня в известность.

— Как домой? А заказ делать, кто будет? — опешила я.

— Слушай, Дарь, заказ же не срочный, ещё неделя впереди, так что успеем. Бросай ты эти выкройки и по домам. Начальство отбыло, сейчас многие уйдут по делам, так что всё под контролем, — подмигнув, заманивала напарница.

— Ну уж спасибо, подруга! Заказ хоть и не срочный, а делать много, я не хочу потом ночи напролет глаз не смыкать, подгоняя выкройки, и перешивая, — возмутилась я.

— Не хочешь — оставайся, — пожала равнодушно плечами та. — А я пошла, меня сегодня в ресторан поведут, должна подготовиться как следует и выглядеть на все сто!

— Угу, — недружелюбно отозвалась я. — Можешь не особо напрягаться, — пробурчала себе под нос, принимаясь вновь за выкройку.

— Что прости? — не расслышала напарница.

Оторвавшись от ткани и расставив руки по сторонам, "мило" улыбнулась и сладко пропела:

— Удачи говорю!

Меня поняли правильно.

— Язва! — констатировала та.

— Она самая. Между прочим, твоего желудка! Смотри, там не налегай на острое и жирное, иначе я снова сделаю тебе больно, — напряжение было снято, мир восстановлен.

— Как скажешь, мамочка! — послав воздушный поцелуй, летящей походкой скрылась за поворотом.

Эх. Вот тебе и подруга лучшая! Даже с днем рождения не поздравила. Кольнуло где-то в области сердца. Кольнуло и прошло. Не больно-то и хотелось!

Под конец рабочего дня (за два часа до него, если быть уж совсем точной), оправдывая прогнозы Кристинки, разошлись не просто многие: ушли все! Ну, почти все.... В ателье остались: я, выкройки, свет и мышелов Мурзик, вольготно разместившийся в специально отведенной ему корзинке рядом с рабочим столом, на котором я с любовью разглаживала швы и отдельные детали. После глажки их останется лишь собрать и вуаля — блуза готова!..

...Ах, до чего хороша! Любовно провела рукой по шёлку "усаженному" на манекен. Придав более выгодное положение розочке на вороте возле правого плеча, закрепила это положение английской булавкой, и парой коротких стежков прикрепила к общей детали. В завершении перекусила нитку у основания.

— Вот и всё! Завтра ты познакомишься со своей хозяйкой, милая. Надеюсь, она будет хорошо о тебе заботиться, а ты в свою очередь будешь радовать её и окружающих своей красотой не один летний сезон, — заговорила я в полный голос без стеснения. Может это и ненормально выглядит со стороны (не знаю, не приходилось смотреть), но для меня любая вещь — это больше чем просто неодушевленный предмет.

Я точно знаю, что вещи живут своей жизнью, у каждой из них свой характер, история и память! Потому всегда разговариваю с "новорожденными", а они говорят со мной. Ну, не в прямом смысле слова — говорят, нет (перед глазами вообразилась палата с жёлтыми стенами), этот "разговор" происходит на уровне чувств и эмоций. Это невозможно объяснить. Это нужно ощущать! Когда вещи, прослужившие своим хозяевам пару часов, дней или лет, попадают к нам для "ремонта", они уже могут многое рассказать не только о себе самих, но и о тех, кто их носил: о темпераменте, характере, привычках, интересах, даже о том какие взаимоотношения в семье и с окружающими у этих людей.... Видящий — увидит, слышащий — услышит,.. понимающий — поймёт....

Залюбовавшись творением рук своих, не с первого раза услышала настойчивую мелодию, разрывающую мобильник.

— Даша! — воскликнул на том конце провода взволнованный мужской голос.

— Нет её. Она на работе! — строго отозвалась я. — Что ей передать?

— Солнышко, — тут же голос стал мягче и спокойней, — с днем рождения, милая крестница! Счастья тебе и здоровья!

Нежный искренний голос брата моего отца заставил-таки приподнять уголки губ, нарисовав на моем лице весьма приветливую улыбку (откуда знаю? разговариваю перед зеркалом — привычка...).

— Спасибо, крёстный! Большое тебе спасибо!

— Милая, мне очень жаль, но сегодня не получится заехать к вам домой, чтобы лично поздравить тебя. Эм-м... как бы сказать?.. Помнишь Павла?

— Дело о таинственной пропаже орденов и медалей? — отозвалась я.

— Именно.

— Ну?

— Так вот, не знаю, каким чудом, но этот бесшабашный парень убежал от конвоя и теперь....

— ... ты должен раньше полиции лично его отыскать и выяснить причину побега, — раскусила я дядюшку на раз. Пару секунд висела шокирующая тишина.

— Неужели я так предсказуем? — разочаровался он.

— Ну, да, мы ведь Верховские гиперответственные и в любимой работе всегда всё доводим до логического завершения, — поставила диагноз, скользнув взглядом по шелковой блузе. — А это не лечится!

— Значит, ты на меня не обидишься? — с надеждой предположил тот.

— Конечно, обижусь! — возмутилась я, мысленно улыбаясь. Что я ребёнок что ли?! — Променять крестницу на какого-то малолетнего преступника! О, не-ет, я этого не переживу! На всю жизнь запомню твоё предательство и никогда за него не прощу! — сценично закатила глаза под потолок.

В динамике раздался раскатистый смех.

— Я обещаю искупить свою вину, — загадочно пообещал крестный.

— Так и быть, заочно прощаю, — помиловала я. — Передай этому Павлу, когда его найдёшь, от меня горячий привет в виде увесистого подзатыльника.

— Обязательно! — усмехнулся дядя. — Ещё раз с днём рождения!

Первое поздравление за весь день, не считая родителей. Мама с папой меня поздравили раньше всех. Раньше, чем мне бы этого хотелось. В тот самый момент, когда я помпезно восседала запутавшаяся в тюль, папа растерянно произнес: "Ну, с днём рождения, дочь!".

И вот почему так всегда?! Каждый год что-нибудь эдакое со мной приключается в этот странный день — 17 августа! В семь лет чуть не самоутопилась в бассейне. В пятнадцать — решила быстренько перебежать дорогу, пока не было машин (но не было их, чёрт возьми! не было!). В итоге: две машины в кюветах по разным сторонам дороги, а я обессилено уселась на белой линии по середине и,.. нет, не реву, просто глупо хлопаю глазами, не могу встать (шок, однако...). В восемнадцать застряла одна в лифте между этажами и весь день провела в гордом одиночестве, ожидая того принца (чтоб его драконы слопали на завтрак), который высвободит из заточения. Прынц заставил себя ждать до девяти вечера и потом явился в образе слегка пожилого и не трезвого мужика. Домой попала ближе к полуночи. В двадцать,.. о-о,.. что было в двадцать!.. А было в двадцать то, что детям до восемнадцати знать не полагается! И так можно продолжать до бесконечности.... Уже книгу надо начинать писать, думаю, будет пользоваться успехом (да-да в больнице все с теми же лимонными стенами).

Добросовестно отработав день и дождавшись, когда до конца смены останется пятнадцать минут, стала собираться домой.

На улице за время моего рабочего дня погода успела тысячу раз поменяться: сначала было солнце, потом набежали тучки, затем поднялся шквал ветра, который с успехом разогнал седые облака, загораживающие свет солнца от глаз людских. А потом была гроза и ливень. В результате всех этих метаморфоз температура снаружи значительно упала, я, прямо как чувствовала, взяла про запас свитер. Хоть чему-то сегодня можно порадоваться!

Погладив за ушком на прощание мурлыку, выключила свет в мастерской и вышла в фойе. Дверь кабинета начальницы была слегка приоткрыта, а дарованное природой любопытство заговорило в громкоговоритель. Потянула ручку на себя и очутилась в просторной комнате шефа: кожаный диванчик по стене, доходящий практически до самого окна, вдоль которого располагается длинный стол, с разложенными в хаотическом порядке тканями и выкройками, офисный уголок напротив. В небольшом закутке, отдельной "комнаткой в комнате", находилось помещение "ИКС", как его мы все дружненько прозвали. Почему "ИКС"? Потому что неизвестно зачем в ателье начальнице понадобилась "библиотека". Ну, на библиотеку хоть и забитый под завязку шкаф с книгами не особо-то и претендовал....

"Зачем же тебе понадобилось лезть наверх?", — медленно приближаясь к шкафу, спросила я у госпитализированного собеседника. Пугающе звонкая тишина в сумерках кабинета была мне ответом.

Пробежавшись взглядом по нижним и средним полкам, не обнаружила ничего интересного — классика русской и зарубежной литературы.... О! "Война и мир" все четыре тома (мысленно содрогнулась: моё знакомство с сим произведением закончилось где-то в начале третьего,.. больше не осилила). Булгаков, Пушкин, Достоевский, Чехов, Салтыков-Щедрин, Карамзин,.. Шекспир, Дж. Лондон, Р. Толкиен.... А вот на верхних полках гораздо интересней пошли вещи: современная фантастика и фэнтези: Э. Хоффман, Н. Кресс, С. Майер, Дж. Роулинг (ого, не могла даже никогда подумать, что наша начальница — поклонница саги "Сумерки" и кино-эпопеи "Гарри Поттер"), Е. Петрова, О.Громыко, Н.Мелиоранская, Т.Форш, Т. Светлова.... Такс, очень интересненько! Надо будет как-нибудь попросить что-нибудь почитать. Представила при этом лицо шефа и чуть не повторила её участь, но чуть-чуть, как известно, не считается.

На самых верхних полках мой взгляд зацепился за выпирающую из общей массы книгу неизвестного происхождения. В смысле не было на ней никаких отличительных знаков: обложка стерта, буквы размыты, да и в сгущающейся темноте комнаты разглядеть что-то было трудно, а свет включить ведь в лом. Пора бы уже вообще-то честь знать, а не по чужим "библиотекам" шарить. Но любопытство упрямо вознамерилось удовлетворить свою потребность в познании сего "фолианта" и подталкивало меня на необдуманные действия.

Итак, Анастасия Павловна ниже меня по росту, потому могла достать её только с двух стульев (почему-то мне казалось, что это именно та книга, ради которой главный дизайнер на каблуках (!) и в юбке-карандаш полезла наверх), мне же хватит одного и я в кроссовках.

Недолго думая, водрузилась на стул, привстала на цыпочки, и со второй попытки подцепила-таки кончиками пальцев высовывающуюся книгу. Та весьма раздраженная подобным кощунственным действом по отношению к себе любимой вознамерилась отомстить обидчику в моём исполнении и со всего маху приземлилась на макушку моей многострадальной головушки.

"Похоже, двадцатипятилетие мне так и не удастся по-человечески отметить...", — последняя печальная мысль, прежде чем встретиться с небывалой скоростью приближающимся полом. По-моему, руки перед лицом я всё-таки успела выставить. Кто-то в сознании выключил свет....

В воздухе витают ароматы ванили и пряности. Проказники солнечные лучики, согревая, скользят наперегонки по телу, которое заполнила блаженная истома. Тяжёлые веки, проиграв в упрямстве их обладательнице, дрогнули и слегка приподнялись.

Спиной ощущаю что-то мягкое и нежное. Хм-м.... Рука, благополучно покоящаяся на груди, сползла вниз и продиагностировала материал неизвестного происхождения, на котором моя личность расположила свою тушку (знать бы еще, когда успела осуществить это действие?), ткань по ощущениям была очень похожа на атлас, но могу с уверенностью заявить, что сие не он!

"Интересненько.... А где я вообще нахожусь?" — идиллия изучения была прервана голосом разума, который просто завопил во все горло, увидев над собой балдахин незнакомой кровати. Балдахин?!

Услужливая память, как верная служанка, перемотала события дня: утро, "удачное" приземление, работа, скорая, шкаф, книга.... Чёрт подери, КНИГА! Это из-за неё до сих пор отдается эхо в голове, после встречи оной с гостеприимным кафельным полом.

Не делая резких движений, потому что, как выяснилось, они караются болью и шумом в ушах, стала рассматривать обстановку вокруг.

Обстановка впечатляла.... Одна лишь кроватка чего стоила! Воздушные ажурные кремовые занавески, перехваченные шелковой лентой около позолоченных витых колонн, куполообразная 'крыша' из той же ажурной ткани, мягкие и до безобразия удобные подушечки, от которых моя голова бессовестно отказывалась отрываться. Медленно подняла руку и провела ею по стене над изголовьем, пальцев коснулся все тот же незнакомый нежный материал, и линии вышивки.

На секунду замерла и прислушалась. Кто-то едва слышно вошел в комнату (конечно, это была комната! не может же кровать находиться посреди улицы?!). Мурашки поползли по телу — шагов приближения в мою сторону не было слышно ничуть....

— Доброе утро, принцесса! — звонкий жизнерадостный голосок и неожиданно возникшее (буквально перед самым носом) довольно милое лицо девчушки в снежно-белом чепце напугали меня, чуть ли не до предынфарктного состояния.

От испуга, жадно хватая ртом воздух, я моментом приняла вертикальное положение, о чем собственно тут же пожалела: в голове раздалось что-то типа протяжного "БУ-У-УМ". И мир вновь погрузился в сумерки.

— Даша, очнись! Даша! — кто-то очень настойчивый орёт прямо над ухом. Я может давно и не в юном возрасте, когда все идеально со слухом, но пока что оного не лишилась.

— Что за галдёж? — возмутилась я, не открывая глаз.

Мысленно стала себя "ощупывать". Так, руки целы, ноги целы, туловище... в полусидящем состоянии, голова на месте... "Только мозгов нет", — съязвило мое "я". "Нда,.. чего нет, того нет..." — равнодушно согласилась в ответ.

Повисла пауза. Сделав неимоверное усилие над налитыми свинцом веками, открыла правый глаз. Ага, знакомая комнатка: здоровенный шкаф прямо по курсу, злополучная книга под пальцами правой руки, холодный кафель, на котором собственно и расположилась моя скромная персона, облокоченная на чьи-то заботливые руки. Руки?! Сдаётся мне, что руки парами не ходят, где же остальной комплект?

— Хм-м,.. — задумчиво раздалось надо мной. Ну, и кто тут у нас такой задумчивый?!

Победив в схватке с левым веком, второй глаз с "треском" приоткрылся. Ой, ё-о-о,.. больно-то как.... Похоже, что теперь мою жизнь, как минимум месяц, будет сопровождать свет "фонаря".

— Ну как, жива? — вопросил смутно-знакомый мужской голос.

— Уже не уверена, — мрачно отозвалась я, пытаясь впотьмах идентифицировать личность говорившего. Не преуспев в деле разоблачения, в лоб спросила, — Ты кто?

На секунду повисла тишина. Похоже, от меня ожидали чего угодно, но не этого. А потом....

— Здравствуйте, дети! Угадайте: кто я? — протянула загадочная личность голосом Папы из моего любимого советского мультика. На лице непроизвольно расползлась довольная улыбка.

— Иван Федорович Крузенштерн: человек-параход! — рефлекторно воспроизвела реплику Печкина.

— Ну, вы совсем,.. — весело подхватили игру и в завершении фразы раздался приглушенный стук по кафелю.

— Кто там?! — а это уже Галчонок в моей интерпретации. О, эврика, прояснение в мозгу! — Ромка! — не обращая внимания на временами звенящую боль в голове, завопила я на всю "ивановскую", пытаясь самостоятельно принять вертикальное положение и собственными глазами убедиться в догадке сознания.

— Бог мой, если бы знал, что мне так будут рады, то приехал бы намного раньше, — помогая кряхтящей "старушке" встать, шутя, проговорил он.

Наконец приняв нормальное стоячее положение, смогла рассмотреть в сумерках мужской силуэт, находящийся на расстоянии меньше чем вытянутой руки и поддерживающий моё пошатывающееся тело в области талии. Как же я соскучилась! Поддавшись порыву чувств, нагло заграбастала друга в объятия, бессовестно повиснув у него на шее. Ромка выдал сдавленный кряк, и его руки перебрались с талии на плечи, чтобы разжать мои. Так, похоже, задыхается,.. надо ослабить хватку.

— Голова кружится? Тошнит? — профессионально атаковал вопросами дохтор.

Прислушалась к своему внутреннему состоянию, отстранилась и уверенно заявила:

— Нет. Только лоб и макушка немного побаливают, — сопровождая слова наглядным указыванием вышеозначенных частей головы, ответила я.

— Та-ак, — протянул тот, — сотрясение отпадает. Жить будешь! — улыбнувшись, констатировал врач, ощупав то, на что было указано.

— А есть другие варианты? — поинтересовалась с надеждой.

— Других, увы, не гарантирую, — парировал он. — Но за отдельную плату....

— А по блату? Кстати, ты как здесь оказался? — опомнившись, "пиявка" начала допрос.

— На машине приехал, — тепло ответили мне.

— Ясно, что не на вертолёте! — хмыкнула в ответ на тепло. — Я спрашиваю, как ты меня нашёл?

— Пришёл, услышал жалобное мяуканье за дверью, открыл, а тут ты во всей своей красе,.. — уходя от темы, просветили мой разум. — Кстати, что ты делала на полу? — веселье началось.

— Отдыхала. Знаешь, так намаялась за день,.. — приняла правила игры. Потом всё равно не отвертится, расскажет, как миленький.

— А-а-а,.. — протянул друг. — Ну, прости, что помешал.

— Ничего, я уже собиралась вставать.

В окно бестактно внедрился свет фонаря перед ателье, озарив нас. Разглядев лица друг друга, засмеялись в два голоса.

— Ты всё хорошеешь и хорошеешь, — нежно проведя по лицу возле левого глаза, заметил он.

— О-оуч! — прошипела от боли.

— Прости. Надо холодное что-то приложить. Больно? — заботливо отреагировал Ромка.

— Нет, щекотно, — недовольствовала я.

— А ты всё такая же вредина, Верховская! — припечатали мне диагноз.

— Ну-тк, положение обязывает! — проаргументировала своё поведение.

Друг ухмыльнулся и, вытянув неизвестно откуда взявшийся холодный пятак, припечатал его в сопровождение моего вокала под левый глаз.

— Садист! — рыкнула, извергая молнии из уцелевшего правого ока.

— От садиста слышу!

Сказать на сие было нечего. Лимит вредности на сегодня медленно, но верно подходил к концу. Обиженно насупившись, опустила голову, уткнувшись носом в его широкоплечий торс.

— С днём варенья, несчастье ходячее! — тихо прошептали мне на ухо.

Сердце забилось чаще. Отняв потеплевший пятак от пострадавшей части меня любимой, подняла удивленный взгляд, встретившись с его радостным взором.

— Ты не забыл,.. — удивленная констатировала я.

— Как мог?! — актерское восклицание.

По-детски стукнув кулачком его в грудь, смущенно проговорила:

— Иди ты!..

— Уже иду, — откликнулись на предложение с энтузиазмом. — Но только вместе с тобой, а то нас уже заждались.

— Да ну? Кто же нас ждет? И главное: где? — ожидая подвоха, выпытывала я.

— Поехали, узнаешь! — лишь загадочно подмигнул мне в ответ.

Освещённые светом фонарей улицы города утрамбованы под завязку разнокалиберным транспортом. Водители высунулись из окон, недовольно ворча и нервно терзая в зубах сигареты, ожидают зелёного, который, издеваясь над ними, не желал загораться вот уже как пять минут. Усилившийся дождь заставил меня наглухо закрыть тонированное окно машины и уделить внимание человеку за рулём. Тот, почувствовав, что стал предметом пристального наблюдения, улыбнулся и на мгновение скользнул по моему лицу своими голубыми глазами.

— И куда ты меня везёшь, Сусанин? — озвучила терзающий вопрос.

— Ещё пара минут и сама всё увидишь, — пообещал он.

Пара минут прошла уже полчаса назад, а вид за лобовым стеклом мало изменился. Впереди меж вереницы машин показались мигалки скорой и ДПС. Да уж, похоже, это надолго....

Мой тяжкий вздох не остался незамеченным. Резкий поворот машины в сторону заставил вздрогнуть и упереться руками в бардачок. Рома свернул в одну арку, за которой начинался довольно просторный двор двух многоэтажек, и выехал в другую, за которой была параллельная улица, менее загруженная, чем её соседка. Проехав с десяток метров, мы припарковались возле, только отпраздновавшего открытие, ресторана "Крошка". Что ж весьма оригинальное название для довольно не крошечного заведения, или это означает то, чем здесь кормят?! (О_о) Размышления были прерваны ужасом мысли промелькнувшей в сознании: это куда он меня привёз?! А?! Да ещё и в таком виде! (скользнула взглядом по зеркалу заднего вида и содрогнулась).

— Ты замечательно выглядишь! — заметив мои метания, пропел садист, считавшийся по какому-то недоразумению другом.

— Да уж получше некоторых! — взвилась я.

— Вот и договорились! — быстро согласился этот "вампирёныш" и выскользнул из салона. В следующую пару секунд дверь с моей стороны бесшумно распахнулась, и мне предоставили для частного пользования галантно вытянутую руку.

В ответ на предложенные услуги глаза без чьей-либо подсказки полезли на лоб, ещё раз скользнула взглядом по зеркалу и ужаснулась. Друг был не из терпеливых людей (хотя при его специальности — врача-хирурга выглядит это очень странно и в какой-то степени пугающе...), а потому намерился силой вытащить мою упирающуюся и вопящую персону наружу.

Вытащил-таки!

— Но учти, за инфаркт особо впечатлительных посетителей, будешь отвечать ты! — предостерегла я, следуя на буксире за ним.

— Ничего-ничего! Ради такого случая ответим! — кивал тот, не ослабляя хватки и буквально втаскивая в холл ресторана.

А дальше.... А дальше был шок. Посреди зала располагался большой-большой стол, и за этим большим столом присутствовала вся моя семья (за исключением крестного), близкие друзья семьи и Кристинка! Вот значит какой-такой ресторан!

Ромка подвел моё уже несопротивляющееся тело к вышеозначенному объекту интерьера и.... Повисла минутная пауза. Улыбки присутствующих по мере моего приближения медленно сползали, а лица мрачнели.... Неужели настолько всё плохо?!

— Даша,.. — судорожно выдохнула маман.

— Уже как двадцать пять лет — Даша! — бодро отозвалась я. — Всё хорошо! Неудачный поход в библиотеку,.. ерунда! Не обращайте внимания! — махнула рукой и под гробовое молчание заняла законное место во главе стола.

Рот Крис принял понимающую букву "О", но от комментариев воздержался, чему немало поспособствовал мой красноречивый взгляд василиска. Ромка уселся рядом со своей мамой — Алёной Алексеевной и в самый напряжено молчаливый момент за нашим столиком — в ресторане отключили электричество!

Судорожно, на уровне рефлекса, вцепилась в ткань перед собой (вот не переросла я детский страх — кромешную темноту) и в наступивший загробной тишине (аж мурашки по коже...) громко поинтересовалась:

— Есть кто живой? — уж лучше б молчала, ей богу!

В ощутимой близости от моего сжавшегося в испуге тела раздалось деликатное покашливание, и спокойный мужской голос просветил меня:

— Не волнуйтесь, ваше Высочество, это всего лишь поднявшийся ветер затушил пламя свечей, слуги сейчас всё исправят.

Пребывая в состоянии: "Чего-чего?!", я ошалело вглядывалась в темноту, откуда со мной заговорили.

Держа в руках скатерть стола (хм-м... ну, я думала, что ткань в сжатых пальцах — это...), начала от волнения "выжимать" её.

Миг. И пространство вокруг осветили сотни свечей. Почему сотни? Нет, я их не пересчитывала. Просто зажигались они поочередно, с интервалом в пару секунд, по всему (далеко не маленькому) потолку помещения. Разумеется, на такое зрелище было не возможно не отреагировать, и я застыла с поднятым вверх лицом. Ух, ты!.. Вот это "Крошка"! Вот это ресторан!

С восхищенной улыбкой и переполняемыми эмоциями вернула свой взор за стол.

...

— Ваше Высочество, вы себя хорошо чувствуете? — обеспокоено заглядывая в глаза, поинтересовался... Ромка, очутившийся неизвестно каким образом рядом со мной... только какой-то другой.... Внешность и голос — его, а вот поведение и непонятный смысл слов.... Опустив взгляд, только теперь заметила, что держу друга за рукав... расклешённый рукав нарядной рубахи?!

Переведя взгляд на остальных присутствующих, поперхнулась на вдохе — я сидела во главе огромного стола, который очень напоминал мне свадебный, в виде буквы "П" с кучей народа. Нет, конечно, свадебные столы всякой формы бывают, просто мне доводилось сидеть за похожим лишь раз в своей жизни — на свадьбе двоюродного брата.

В зале царила мертвая тишина. Я бегло одарила незнакомых людей в странных одеждах эпохи прошлого столетия своим безумным ошарашенным взглядом и по вполне понятным причинам залилась раскатистым смехом, разрушая умертворено-спокойную идиллию "склепа".

— Ахахах! Отличная шутка, па! — выловив среди неизвестных лиц родителя, оценила сюрприз.

Молчание в ответ и недовольный взгляд родителей заставил смех ретироваться со спринтерской скоростью. Улыбка пропела: "Аревуар!", и 'склеп' восстановил свою привычную атмосферу.

"Так, без паники! А собственно, почему я должна паниковать?! Всё отлично! Родители, Ромка, Кристинка,.. один незнакомый человек в железной амуниции около выхода, ещё один у стенки с мечом (?!), и ещё...

Что происходит? Откуда чёрт подери, взялись все эти люди? И чего это они смотрят на меня как на тульский пряник? Или самовар?! Хм-м...

Боже, о чем я?!".

В голове стройным порядком хаоса проносились мысли, а глаза никак не могли 'проморгаться' как это бывает после крепкого сна...

...нет, это не сон...

...или всё-таки сплю?!..

"Я просто резко заболела после встречи с кафелем! Это галлюцинации! Мне нужно что-нибудь холодное приложить к голове и всё пройдёт!"

Подняла руку, чтобы протереть глаза, но та замерла на месте, не достигнув первоначальной цели, так как хозяйка руки была поражена загадочным исчезновением с нее рукава драгоценного и всем сердцем любимого свитера!

Сердце почему-то стало интенсивно проситься наружу, разум требовал объяснений, а мышцы — активного действия. Потому я начала с дрожью в теле разглядывать то, во что была одета.

"Ведь не могло такого случиться, что сижу раздетая за столом, где находится огромное количество незнакомых мне людей?! Нет, такого быть не могёт! Протестую!"

Хвала небесам, отсутствие рукавов еще не было поводом полного отсутствия одежды. На мне каким-то образом оказалось шикарное кремовое бальное платье.

"А-а-а! Всю жизнь мечтала о таком! Как в сказке!" — завопила восхищенная женская душонка во мне.

"Стоп! Стоп! Стоп!" — запротестовал мозг. — "Когда это я успела переодеться?! Да ещё и в такой шедевр мастера высокого полёта?".

"Эй, мать!" — откликнулась впечатлительная сторона моего Я. — "Может того, ну их, давай в обморок грохнемся, глядишь, всё встанет на свои места?".

А я что? Я ничего! Согласилась и радостно поприветствовала звездочки в глазах....

Разноцветные огоньки в поле зрения и лёгкая слабость в теле говорили о том, что сознание сейчас сделает мне ручкой, НО! Вместо желанной темной — пф-ф-ф — включили свет... Свет? Свет!

— СВЕ-Е-Е-ЕТ! А-а-а! — (и когда только мой голос стал таким... писклявым?!) подскочила я со стула, сияя, как начищенная лампочка, улицезрев на потолке родное электрическое освещение, а не сгаллюцинированные канделябры с сотней свечей.

Перевела радостный взгляд за свой столик и засияла пуще прежнего: люди в нормальных одеждах, лица знакомые, такие родные и... и такие все в шоке!

Глупо улыбаясь, моё бессознательное быстренько нарисовало мне сложившуюся ситуацию со стороны: все сидят спокойно, бац — свет выключают, все в напряге, потом бац — включают, все отходят от светопредставления, но тут мой выход: с фингалом под глазом, с безумной радостью на лице кричу: "Свет!".

Несколько десятков пар глаз устремились в мою сторону, ибо, соло привлекло внимание и остальных посетителей ресторана, которые были видимо в предвкушении продолжения.

Обхохотаться можно!

Что собственно я и сделала. Только смех какой-то нервно-истерический вышел, который ещё больше поверг дражайших родственников и друзей в сомнения касательно моего психического здоровья, это прямо-таки читалось на их насторожено-обеспокоенных лицах.

— Ахах, — остановилась я на полувыдохе. — Что-то мне не хорошо, ха-ха, — боже, я сошла с ума! Ну, всё, сейчас вызовут добрых дядечек в белых халатах, и праздновать двадцатипятилетие буду с Наполеоном и Зойкой Космодемьянской, или ещё с кем получше....

— Да уж, мы видим, — тут же отреагировал отошедший от шока улыбающийся брат.

— Даша? — вопросила обеспокоено маман, второй раз без ответа, однако повторяемся....

Под любопытные взгляды присутствующих усадила свою тушку на место. Моим вниманием целиком и полностью овладела тарелка, потому, как не в чем не бывало, воткнула в салат 'трезубец', подцепила довольно большой кусь и отправила по месту назначения, забив тем самым "прибор" для объяснения под завязку.

Мало-помалу любознательные посетители вернулись к разговорам за своими столиками, но смешки и переглядывания в нашу сторону давали понять о том, кто стал предметом обсуждения в первую очередь.

...

— ...говорю тебе, со мной что-то странное творится! Похоже, что я медленно схожу с ума,.. — всё-таки не смогла сдержать панических ноток и голос дрогнул.

— "Грандаксин" — сонливости не дает, даже немного стимулирует, но спокойствие как у индейца. По одной таблетке утром, при необходимости можно еще одну днем. На ночь не надо. В аптеке дают без рецепта. С алкоголем сочетается, противопоказаний к вождению транспорта нет. А вообще тебе нужен нормальный человеческий отпуск! — строго припечатали диагноз на другом конце провода.

— Как говоришь? "Грандаксин"? — зажав телефонную трубку между ухом и плечом, стала лихорадочно искать лист бумаги и ручку.

— Да. "Грандаксин". Попей с недельку, если не пройдёт, то поход в мою "мраморную крепость" неизбежен, дорогая! — пригрозила мне Таня — жена двоюродного брата, моя вторая лучшая подруга и по совместительству невролог в частной поликлинике нашего городка.

— Вот спасибо! Но лучше уж сразу на гору под берёзку, чем в твою "мраморную крепость" — фыркнула я.

— Слушай, Дарь, это не шутки, — серьёзно отозвалась невестка. — Хорошо, что ты сейчас позвонила и всё рассказала мне, это нельзя запускать. Поверь, я за свою практику такого насмотрелась, что не приведи бог. Может, у тебя ничего страшного и нет, только вот подстраховаться всё же стоит. И я тебе дело говорю — бери отпуск! Ты больше двух лет без отпуска, как заведенная со своей одеждой, только что и скажи спасибо выходным, на которых ты и дома, между прочим, умудряешься постоянно в выкройки закапываться. Тебе надо отвлечься, расслабиться, отдохнуть....

— Таня! Ну, как ты не понимаешь?! Работа — и есть мой отдых! Отдых моей души! Да я просто не могу без дела сидеть на месте! И не правда! Я не всегда в выкройках! Я книги читаю!

— Ха, книги,.. — усмехнулась подруга, — знаем мы твои книги! Фэнтези своих начитается, а потом....

— Что потом? — взъерошилась я. Та-ак, похоже, разговор сейчас перерастёт в драку.

— Ничего! — тоже верно почуяв "запах гари", сдавшись, чётко отрезала та. — Глупенькая, я же о твоём здоровье беспокоюсь, — продолжила ласково после секундного молчания.

— Я знаю, — так же тепло отозвалась я. — Спасибо за консультацию. Сейчас уже поздно, — скользнула по циферблату настенных часов — половина одиннадцатого, — ближайшие аптеки закрыты, так что таблетки завтра куплю.

— Так, посмотри сейчас в аптечке: валерьянку, боярышник и пустырник — есть?

В лучших традициях "шпиёнов" выглянула из-за угла своей комнаты в коридор — дверь в спальню родителей закрыта, свет выключен, путь к гостиной, где и обитала наша аптечка, свободен. Стараясь как можно тише, проделала путь до заветного места, взяла довольно-таки увесистый "мешок" с лекарствами и направилась в обратное путешествие.

Со знанием дела покопалась в шуршащей и выдающей меня с потрохами "аптечке", отыскала требуемые ингредиенты,.. тьфу ты, лекарства. Впрочем, не так уж и велика разница...

— Ну? — после терпеливого двухминутного молчания и выслушанного шуршания вопросили меня.

— Есть, — отозвалась я.

— Значит так, берёшь сейчас стограммовый стаканчик, наливаешь туда двадцать капель валерьяны, двадцать капель боярышника и пять капель пустырника. До половины стакана разбавляешь водой, выпиваешь и на боковую. И да, на глаза компресс сделай, горе луковое, — тяжело вздохнула подруга.

— Так точно, госпожа врач! Всё сделаем, — шутливо пообещала я.

— Вот-вот, делай и спи сладко, — тепло пожелали мне. — Ещё раз с днём рождения, солнце! Спокойной ночи.

— Спасибо. И тебе спокойной ночи!

Итак, лекарство выпито, бинтовой компресс, пропитанный успокаивающим травяным настоем, снимающим отёк, сделан, близится полночь, а сна всё нет. Перевернулась с одного бока на другой. Нет, не пойдёт, слишком темно. Перевернулась обратно к окну, за которым жёлтым фонарём светит луна. Ну, поскольку гардина скоропостижно вышла на пенсию, а вместе с ней (чтоб уж скучно не было) и тюль со шторами, то этот лимонный луч света радостно прицелился в изголовье моей кровати. И так не пойдёт — слишком светло. Перевернулась на спину, устроилась поудобнее на подушке, закрыла глаза и.... Почему так громко тикают часы?!

"Тик-так, тиик-таак, тииик-таааак!" — забарахлил исправно работающий чуть менее года механизм. Или, быть может, это какое-нибудь насекомое залезло внутрь и медленно перегрызает проводки? Представила эту картину в красках и передернулась от отвращения. Бр-р.

Когда же уже эта валерьянка с пустырником подействуют?! Отняла бинтовую повязку от глаз: по стене напротив поползли страшные тени, которые вызвали мелкую дрожь и заставили, как в детстве, спрятаться под одеяло с головой. Закрыла глаза и аккуратно приложила компресс вновь. Та-ак, что-то моё воображение уж слишком разыгралось за сегодняшний день. Это всё последствия падения. А нечего совать свой нос, куда не просят! Всё верно — любопытство карается книжкой.... Книжкой? Хм-м.... КНИГА!

Воспоминания о виновнице моего аля "полёта ласточки" со стула приказали телу вылезти из-под одеяла, моментально принять вертикальное положение и зафиксировать позу "сидя на кровати". Компресс, ничем не удерживающийся около глаз кроме земной силы тяги, поменяв пространственное местоположение, описал незатейливую кривую в воздухе и шмякнулся на пол. Мдя-а, не было печали....

И всё-таки! Куда же делась та книга?! Стала лихорадочно прокручивать воспоминания сегодняшнего дня, а точнее будет сказано вечера после моего "приземления". Вот чёрт! Слишком обрадовавшись приезду друга, я совершенно забыла о ней, и та, похоже, осталась спокойненько лежать на полу в кабинете начальницы. Завтра. Надо завтра прийти на работу пораньше и заглянуть в кабинет Анастасии Павловны. После всего пережитого я теперь так просто не сдамся! Я обязана узнать, что это за книга! Зачем? Эм-м... да просто так хочу! Хочу на переплёт бессовестный этого "фолианта" посмотреть, пристыдить.... Та-ак, опять не о том....

Ромка.... Хм-м... как он всё-таки меня нашёл? Нет, мы, конечно же, общались, переписывались в нэте, даже созванивались временами, но вот о месте моей работы он был не в курсе,.. по крайней мере, я ему о "Диане" ничего не говорила. Кто тогда? Крис? Маман? Алёна Алексеевна?.. И почему не предупредил о том, что приезжает? И что значила фраза: "..если бы знал, что мне так будут рады, то приехал бы намного раньше"? А как же его работа? И ни слова о себе не рассказал! А я и не спросила....

"И какой же после этого ты — друг, Верховская?" — отчетливо всплыла мысля в сознании. О, совесть проснулась, сейчас будет весело — раздвоение личности — что мне ещё для счастья нужно?! Нервно хихикнула и резко качнула слегка потяжелевшей головой в сторону.

Всё! Хватит с меня на сегодня приключений! Завтра рано вставать. Спать. Тело как-то само стало опрокидываться назад, а веки предательски слипаться. Этот сумасшедший день почти прошёл, завтра всё снова вернётся на круги своя, осталось пережить одну ночь и всё будет как прежде.

Тепло уютной постели, спокойствие в разуме и теле, нежный и сладковатый запах абрикосов, приятный шелест листвы за окном... М-м-м... блаженство.... Я так хорошо себя ещё никогда не чувствовала. Наслаждаясь первыми минутами пробуждения, не открывая глаз, от души потянулась, приводя в рабочее состояние немного затёкшие ото сна мышцы.

Утро. Восемнадцатое августа. О, да-а, это свершилось! Мой сумасшедший день рождения позади, я жива и здорова, других тоже вроде бы не покалечила, теперь можно спокойно жить ещё один год до следующего семнадцатого августа. Ура, однако!

Мысленно протанцевав латину, возводя руки к небу, вернулась на грешную землю. Так, который час?

Бо-оже, как лень открывать глаза. Но таки сделать сие действие пришлось, потому как проснувшийся мозг уже прокрутил все воспоминания вчерашнего дня и требовал жертв,.. ну в смысле ответы на поставленные вопросы.

И в первых рядах среди прочих был вопрос: "Что в моей комнате делает дерево?".

Хрупкие и довольно изящные ветви незнакомого мне дерева, очень похожего на иву, склонились практически над самым моим лицом. Поднявшийся теплый ветерок качнул молодые листочки, и раздалась приятная мелодия шелеста.

Закрыла глаза, глубоко вдохнула цветочный аромат и снова их открыла.

Дерево никуда пропадать и не собиралось.

"Ну, здравствуй, белая горячка", — как-то совсем спокойно подумалось мне. Видимо пустырник с валерьянкой нашли подход к моей нервной системе и затормозили бурное проявление эмоций.

"А, нет. Всё отлично! Сейчас кричать буду", — отозвалась часть меня, когда, повернув голову на бок, улицезрела и осознала, что я далеко не в своей кровати, лежу на траве в тени дерева рядом с каким-то полуобнажённым субъектом явно мужского полу, которого, прежде всего, выдавал накаченный торс (лицо же было закрыто согнутой рукой).

"Ага, начинай", — саркастически прокомментировала мысли о крике вторая часть меня. В итоге полная сомнений и шока уткнулась взглядом в близ лежащего и туго пыталась сообразить: это сон или явь?

Ну, как там герои фильмов и книг проверяют, снится им или это суровая 'реальность'? Ага, щипают себя за руку и с воплями: "А-а, этого не может быть!", — хлопаются в обморок.

Щипать себя как-то не очень хотелось, соседа — неудобно как-то, всё-таки не знакомы. Неудобно, но для чистоты эксперимента... э-э-эх, чем только не пожертвуешь ради "науки".

— С ума сошла!.. сошли... Ваше Высочество! — за мгновение, приняв сидячее положение, активно отреагировали на внешний раздражитель в лице меня.

— О-ой, — ну, как говорится, всё, что была способна выговорить.

Два голубых озера глаз моего оппонента с удивлением пристально уставились на меня. А я что? Я ничего! А ты чего?

— Ро-..о-..омка?! — Шок медленно, но верно стал перетекать в последнюю стадию непонимания происходящего, которое влечет за собой заикание.

— Вообще-то, Ваше Высочество, до свадьбы я для Вас — Роман Константинович, — величественно изогнув чёрную бровь, надменно поправили меня.

" — ЧЕ-ЕГО? Какая Высочество? Какой Роман Константинович? Какая свадьба?! Почему я на улице под деревом? Вообще, какого лешего тут творится?", — да, это именно то, что я хотела проорать во всю мощь лёгких, встать и пнуть высокомерного типа напротив, но.... Вместо воплей и активного избиения собеседника замерла на месте, а из горла, где как будто ком застрял, вылетело лишь неуверенное заикающееся начало:

— Че-е-.. ик...е-его?

Меня одарили та-аким испепеляющим взглядом, что аж мурашки весело промаршировали вдоль спины и обратно.

— Не пристало наследнице престола употреблять простолюдинные наречия! — отрезал друг. Друг? Ой, ли...

Я потупила взгляд, перевела дыхание. Пустырник с валерьянкой видимо отпустили, и нервы вновь разошлись, как в море корабли.... Девять из десяти голосов кричали в моей голове: "Я сошла с ума!", и лишь один забавно напевал песню Водяного из мультфильма "Летучий корабль". Вспомнив сего персонажа и отрывок его песни про пиявок и лягушек, начала тихо постанывать и неприлично похрюкивать от пробивающегося наружу смеха, всё ниже и ниже склоняясь лицом к травушке-муравушке. Видимо такая защитная реакция у моего организма — богатое воображение и смех.

— Ахахахахах! — не выдержав, взорвалась я, уже почти полностью распластавшись по земле.

Подняла полные слёз глаза, бьющаяся в истерическом "ха-ха", улицезрела картину маслом: "пунцовый "жоних" с отвисшей нижней челюстью". Мдя-а,.. красноречиво выражены чувства, ничего не скажешь.... Однако.... Ромка плавно перетёк в положение "стоя" и угрожающе навис над моей персоной.

— Не нахожу ничего смешного в своём высказывании, Ваше Высочество, — это прозвучало настолько спокойно и хладнокровно, как приговор, что я даже язык прикусила от произведенного эффекта. Нет, так-то он прав, но Водяной....

— ...ахах, — завершила я свою истерику и притихла, как провинившаяся девчонка.

"Та-ак, всё было, конечно, шокирующе, очень увлекательно, спектакль удался на славу, теперь бы уже пора и маски снять", — подпевал пока ещё адекватно мыслящий голос разума, но какое-то нехорошее чувство подсказывало мне, что это не спектакль и передо мной вовсе не актёр, но и не мой друг детства — Ромка, это... это.... Никогда не думала, что буду с такой паникой и дрожью в голосе кричать на всю "ивановскую":

— Это не возможно, чёрт возьми! — наконец-то дала разрядку лёгким, вскочив на ноги, и ткнув аля "копию" Ромки в грудь.

— Не по-мо-гло! — опустила взгляд в землю и уж совсем как-то обречённо, но более спокойно проконстатировала я.

Шокированный неадекватным поведением, по его мнению, Высочества в моём исполнении, собеседник попятился назад, настороженно следя за мной. Я подняла на него взгляд, и новая надежда загорелась в сознании.

Преодолев разделяющий нас шаг, повторила процедуру тыканья пальца в обнаженный торс человека напротив,.. раз десять,.. всеми пальцами... каждой руки.... Видимо Роман Константинович был настолько потрясён происходящим действом, что даже не сопротивлялся, просто молча стоял и наблюдал за тем, как я попеременно вонзаю в него свои ноготочки.

— НЕ ПОМОГАЕТ! Не исчезает! — глупо разведя руки в стороны, прокомментировала я. — Ты живой что ли? — окончательно сдалась, заглядывая в глаза мужчине.

Мужчина, не успев отойти от предыдущего шока, впал в новый ступор.

— А ты как думаешь? — с искренним удивлением, чуть наклонив голову на бок, поинтересовался тот, забыв даже про этикет и то, что должен как бы со мной на "Вы".

"Хм-м,.. мать, уже привыкаешь к роли Высочества, хвалю" — съязвило моё бессознательное.

"Отвянь", — пригрозила ему, ну, бессознательному в смысле.

— Что прости.. те? — поперхнулся Ромка.

— А? — непонимающе вопросила я.

— Что мне сделать? — всё допытывался тот.

— Что? — глупо хлопая глазами, переспросила.

"Копия друга" нахмурилась, ему явно не нравилось происходящее. И чего дальше? Мне тоже оно не нравится, происходящее это,.. ничего, не хмурюсь, молнии из глаз не извергаю,.. ну, истыкала разве что... эм-м... так, то ж надо было для того, чтобы развеять возникшую галлюцинацию, не развеялось — проверила, не галлюцинация, всё реально, вполне живой себе.... А значит я вполне нормальный человек, не страдающий расстройством психики, ну, разве что чуть-чуть.... И почему меня это не успокаивает?!

Цепким взглядом, осмотрев меня с ног до головы, собеседник напротив наклонился к земле, поднял свою когда-то белую, ныне слегка позеленевшую рубаху, видимо на которой и возлежала моя "царская особа", надел её.

Пауза затянулась. Очень. Всё то время, пока он надевал и поправлял на себе одежду, не переставая, следил за мной из-под слегка опущенных ресниц, а я.... А я просто глупо стояла, смотрела на него... и в голове так пусто-пусто... все голоса стихли... мыслей вообще никаких! Это, мало сказать, настораживало, это пугало!

Завершив процедуру одевания, аля "Ромка дубль два" развернулся на девяносто градусов и куда-то в глубину леса звонко просвистел. Буквально через пару секунд послышалось приближение чего-то явно немаленького. С легкостью, взяв барьер, из полутораметрового кустарника пред светлы очи предстало двухметровое белоснежное чудо с золотистой гривой и ярко сияющими голубыми глазами.

Я застыла, не в силах оторвать взгляд от столь прекрасного существа. Тем временем существо, подозрительно косясь на мою персону и не доверительно сопя, рысцой подбежало к своему хозяину. Как мне показалось, хозяин был удивлён этим обстоятельством и тоже одарил меня своим задумчиво-подозрительным изучающим взглядом.

— Ну, чего вы на меня так смотрите, как будто я у вас в должниках хожу?! — не выдержала столь пристального внимания со стороны животинки и... ну, пусть будет друга (вроде во враги рано ещё записывать).

— Ты кто? — безжизненным холодным голосом спросил меня в лоб Ромка.

Даже дыхание резко прервалось от такой смены разговора.

— Я... я,.. — чёрт! Что с моим голосом?! Ком вставший в горле жутко мешал что-либо произнести. Тип напротив в лучших традициях российских прокуроров рентгеновски сверлил меня и терпеливо ждал ответа на свой вопрос. Что-то не нравится мне его взгляд, ой, не нравится....

— Да. Ты. Кто ты такая? — чёткие резкие слова повергли меня ещё в большую панику.

— Звонок, ты чего? Эт ж я! ВДВшка! — от столь психологического прессинга я мысленно вернулась лет так на семь назад, где Ромка Звонкий по кличке Звонок и Верховская Дашка (ВДВшка, как этот самый Звонок меня и прозвал) — были самыми что ни на есть закадычными друзьями.

Лицо друга изобразило бесконечное удивление с толикой какой-то грусти.

— Неужели Ваше Высочество помнит детство? — как мне показалось, с сарказмом и горечью отозвался Звонок.

— Конечно, помню! — без задних мыслей честно призналась я.

Белоснежный жеребец иронично фыркнул в унисон со своим хозяином, типа: "ну-ну".

Я во все глаза смотрела на этих чудиков, а разум лихорадочно искал ответ на ныне актуальный вопрос: что происходит?

Взгляд Ромки немного оттаял, но недоверие осталось. Он подвёл ко мне белоснежное чудо и, сцапав за талию мою не успевшую ни на что отреагировать персону, вознёс на спину животинки. Животинка была явно недовольна излишним багажом в моём лице, а потому высказала свой протест довольно красноречивым подскоком на месте....

Через пару секунд я была в полёте, а ещё через пару — приземлилась на не успевшего отойти на безопасное расстояние друга. Итог: две недовольные тушки из серии "homo sapiens" на земле и одна очень довольная коняшка возле них.

— Фуф,.. жош вар ки ши, — кряхтя, освобождаясь от моего тела, тихо на непонятном мне языке выражал своё недовольство парень. — Вам бы похудеть, Высочество, — а это видимо цензурный перевод ранее сказанного....

— ЧЕГО? — праведно возмутилось "Высочество" в лице меня.

Знаток дамских фигур и веса даже не подумал скрывать в словах откровенный сарказм и иронию, озаряя мир своей белоснежной ухмылкой в тридцать два зуба, поднимаясь на ноги.

— Того! — передразнили меня. — Говорю, не пристало Вам, принцессе, так выражаться! — протягивая руку в помощь, напомнил тот.

— А-а... ну да, — задумчиво промямлила я, протянув в ответ свою руку, встала с земли. Он что серьёзно? Какая к чёрту принцесса?! Но с психами надо соглашаться во всём — это единственное правило, которое я точно помнила из рассказов подруги. А тем временем мой мозг лихорадочно перебирал варианты дальнейших событий... и меня эти варианты, надо заметить не вдохновляли, ну ни на каплю....

— Складывается такое впечатление, Ваше Высочество, что Вы — это вовсе не Вы, — заглянув в глаза, проникая в самую глубь души (аж, мурашки пробежались в который раз) вдруг выдало это чудо.

Надо ли говорить, что ответить на это мне было нечего. Факт есть факт: я никакая не принцесса! В наше время вообще такие не водятся,.. нет, ну, может в далёкой от России Англии и есть там принцы, королевны, но у нас-то! У нас! В России? в XXI веке?! Даже представить такое невозможно!

Пауза как-то подозрительно затянулась. Похоже, от меня ожидали хоть какой-нибудь реакции: ну, там: "Ты что, раб?! Как смеешь такое даже думать?! На каторгу в Сибирь! Завтра же! Нет! Сегодня!" или: "О, простите многоуважаемый Роман Константинович, мою провинившуюся персону! Вы правы, я никакая не принцесса! Можете наказать мою лживую толстую зад... "... э-э-э.... куда-то не в то русло повело меня.... Вовсе не толстая! И не лживая! И вообще я о чём?!

Вернула свой взор на забытых присутствующих и застала картину, которую в пору было бы назвать: "Я и мой конь выпали в осадок".

— С вами всё хорошо? — ну, должна же я знать, почему эти двое так уставились на меня. В их взгляде читалось.... Ничего там не читалось! Не умею я такие тупые морды расшифровывать!

— Кто тупая морда? — обиделся рядом стоящий... о, нет, уже сидящий парень.

— О-ой... — смутилась я,.. — Но я же... Эмм... Ты телепат?! — воскликнула свою догадку.

— А-ага, телепат, как же... чтобы слышать тебя вполне достаточно иметь уши, — отозвался "униженный и оскорбленный".

— Э-э?

— Так. Всё! Хватит с меня Ваших дурацких выходок, Дарья Вячеславовна! — рывком встал и заметался передо мной ураганом Ромка. — Нет, меня, конечно, предупреждали, что Вы "особенная" невеста, но всему же должен быть свой предел! — остановившись напротив, грозно уставился мне в глаза.

Я невольно попятилась назад, в спину воткнулось что-то мокрое и недовольно сопящее — коняшка новоиспеченного "принца" зашла с тыла и отрезала пути к бегству. Ё-моё! Вот это называется — попала! Проснись!

— Проснись! Проснись! Проснись! — впав в отчаяние, закричала я, потрясая головой и щипая себя во все мыслимые и немыслимые места.

Больно, чёрт возьми!

Князь, граф (или кто он там по титулу?) со своим скакуном недоезженным застыли на месте с лицами "ну вот опять психичка активизировалась", и не собирались никуда испаряться.

— ЧТО ПРОИСХОДИТ?! — подлетев вплотную к Ромке, проорала ему в лицо, надеясь услышать внятный и адекватный ответ, но в ответ — что называется, не судьба...

— У Вас истерика, Ваше Высочество, причем ничем не обоснованная. Вот что происходит, — поставили меня в известность. Я аж захлебнулась глотком воздуха на вдохе и прикусила язык, не в силах что-либо возразить.

— Я,.. я.... Ты... — задыхалась я негодованием, размахивая руками в разные стороны (вот не могу контролировать своё тело, когда нахожусь в таком состоянии). — Вы оба, — указала на друга и его животинку, — сумасшедшие! Держитесь от меня подальше! — уходя в сторону, предупредила я, машинально соорудив из пальцев "пистолет" и начала отступать к лесу.

"Была б гроза, да только ночью" в моем исполнении вызвала на лице у моих оппонентов гамму чувств.

— Кто ещё сумасшедший тут надо подумать,.. — раздалось замечание в ответ на мои угрозы.

А ведь действительно! Я сошла с ума! Ну, не может же, в самом деле, происходить со мной такое.... И куда бежать? В лес. А дальше что? И главное: зачем? Ну, убегу от этого кошмара наяву, так не факт, что дальше будет радужней, ведь, как известно — чем дальше в лес, тем страшнее волки. И что-то мне с волками не очень улыбается встречаться....

Я лихорадочно металась в своих мыслях, застыла на месте, пристально вглядываясь в Ромку. Тот не оставаясь в долгу, следил за моими мысленными потугами.

Интенсивно вдыхая и выдыхая из легких воздух, закрыла глаза и попыталась успокоить своё не на шутку разошедшееся сердце.

Зазвучавшие тихие аккорды Shakira "Gypsy" стали большой неожиданностью и почти осязаемо куда-то начали меня тянуть. Громкость песни нарастала и приближала к источнику звука. Мои глаза всё ещё были закрыты, но мышечная чувствительность сообщила мозгу, что тело находится в горизонтальном положении, и сердце стало с меньшей скоростью выталкивать кровь в артерии. Я не шевелилась, вслушиваясь в такую любимую и родную мелодию будильника, поставленного мной на семь утра.

...всё-таки сон,.. но настолько реально...

... быть может явь?..

... надо по пути на работу зайти в аптеку. Срочно!..

Уже на выходе из "Твой доктор" меня окликнула кассирша:

— Девушка, вы кошелек обронили, — обернулась и встретилась с понимающим сочувствием в её глазах. Какие интересно мне Таня таблетки выписала, что на меня с такой жалостью смотрят фармацевты?

Рассеянно промямлив "спасибо", наклонилась за кошельком. В теле была какая-то странная слабость, мои движения после насыщенной ночи стали какими-то заторможенными, а голова шла кругом от переизбытка впечатлений и действий за последние двадцать четыре часа.

Дверь аптеки резко распахнулась, внутрь влетел ураган дорогих духов и сногсшибающей косметики. Причём с ног сшибли в прямом смысле.... Разумеется меня! Кого ж ещё? Со стороны эта картина любителями демотиваторов могла быть прокомментирована так: "Я не упал! Я резко лёг!..".

— Девушка-а! — возмущенно заголосили надо мной. — Что Вы не видите куда идёте? — обвинительно выдала нимфетка явно не отличающаяся ни умом, ни сообразительностью.

Я от неожиданной атаки как физической, так и антилогической, лежа на животе, сжимая в одной руке кошелёк, в другой сумочку, глупо уставилась на длинноногую красавицу. Нет бы подняться, закричать и описать этой барби внутренний состав её мозгов — нет, лежу и смотрю,.. аки на курорте....

Народ, стоящий в очереди, оценил ситуацию мудро и, взъевшись на принаглевшую красотку, вдруг стал заступаться за меня:

— Да, Вы бы сами, девушка, посмотрели, куда летите!

— Я что рентген, чтобы знать, кто за дверью стоит? — парировала та.

— С ног человека сбили!

— Никого не сбивала, сама она упала, — огрызаясь, защищалась девушка.

— Ещё и обвиняет!

— Какое бесчеловечие!

Заголосил народ уже во всю. А я... лежу....

Всё как в тумане: вроде и здесь, вроде и не здесь.... Мозг категорически отказывается воспринимать действительность, а глаза хотят закрыться и никого не видеть, но....

— Девушка, Вы встать можете? — заботливо засуетился возле меня молодой парень.

— Может скорую? — предложил кто-то.

— А? — внезапно переключилась на парня, когда тот попытался меня аккуратно приподнять.

— Болит что-нибудь? — тут уже возле меня столпилась кучка фармацевтов, вышедших из-за витрин.

Сбившая меня с ног, видя такое дело и услышав о скорой, тут же ретировалась.

— Ом-м,.. — возвращаясь из глубокого "транса", стала мысленно ощупывать себя, хотя ощупывала себя уже не только я... причем далеко не мысленно....

Оказавшись на своих двоих, сделала неуверенный шаг в сторону выхода и если бы не парень, так и не выпустивший мою талию из своих крепких рук, то лежать бы мне дальше на плиточке кафеля.

Перед глазами почему-то пошли разноцветные круги, в ушах поселился шум, виски стало давить так, как будто кто их стискивает клешнями, стало тяжело дышать — словно кислород перекрыли.

Откуда-то подо мной оказался стул. Кто-то что-то говорил. В нос ударил резкий запах нашатыря. Выполняя роль вентилятора, пожилая женщина размахивала какими-то бумагами. Молодая девушка в белом халате быстро накачивала воздух тонометром.

— Семьдесят на сорок пять, — дрожащим голосом сказала она вслух. — Предобморочное состояние. Звони в скорую, — уверенно приказала она кому-то.

— Не надо скорую! — прошептала я, голос почему-то пропал, а язык категорически не хотел слушаться хозяйку. — Сейчас пройдёт! — сама поражаясь своей уверенности, заявила я всё тем же едва различимым шепотом. Но меня никто, похоже, не услышал.

— Вы не беременны? — возник надо мной другой более грубый женский голос.

— Нет, — понимая, что меня не слышат, собрала все оставшиеся силы, что называется в кулак, и отрицательно помотала головой из стороны в сторону.

К моим губам поднесли стакан с непонятным мутным содержимым и сказали выпить. Горьковато-соленое нечто вызывало рвотные рефлексы, с которыми я едва справилась, скривившись, как недовольная кожура лимона на солнце.

Кто-то тепло держал меня за руку и нежно гладил по голове, как маленькую девочку, которую обидели мальчишки-хулиганы.

С каждой минутой сознание нехотя возвращалось в пределы разума. Дышать стало легче, сдавливание в висках постепенно отпускало, люди перед глазами приобретали различимые взволнованные черты. Похоже, я всех испугала не на шутку.

— Как Вы? — участливо вопросил не отходивший от меня ни на минуту парень.

Удивляться заботе со стороны противоположенного пола просто сил не было, поэтому, недолго думая, записала его в ряды гуманистов, бескорыстно помогающих молодым красивым девушкам, и постаралась во вновь "прорезавшийся" голос добавить нотку уверенности и оптимизма:

— Я? Просто отлично! — напрягла мышцы на пределе возможного, наградой была слабая улыбка. — Спасибо большое, — произнося последнюю фразу, я благодарно обвела взглядом всех столпившихся возле меня людей.

Те, облегченно выдохнув, стали разбредаться по своим делам, но пара-тройка парней и фармацевт всё ещё стояли возле и предлагали свою помощь в перебазировании моей бледной тушки в ближайшую больницу.

— Нет-нет. Не надо никакую больницу. Я уже лучше себя чувствую, — вяло отбивалась я, тем самым не внушая доверия своим спасателям.

Руку вновь сдавил манжет тонометра.

— Сто на шестьдесят, — снимая прибор для измерения давления, спокойно сказала всё та же молоденькая кассирша. — Поднимается. Возьмите, — предложила она, протягивая батончик гематогена.

Я, было, хотела открыть кошелек, который так и не выпустила из руки...

— Уберите кошелёк! — безапелляционно припечатали мне. — Берите и ешьте!

Вспомнив наставления бабушки: "дают — бери, бьют — беги", со словами: "Спасибо большое", — взяла шуршащий батончик.

Лишь спустя десять минут, когда мне ещё раз смерили давление и убедились в том, что оно приходит в норму (сто пятнадцать на семьдесят пять), меня под "честное слово — завтра в больницу" выпустили из аптеки. Практически до самых дверей провожали всем рабочим персоналом вместе с тем парнем, который не дал второй раз моей тушке оказаться на полу. Я была до безграничности удивленна неравнодушию и благодарна за оказанную помощь.

— Павел, — представился молодой человек, как только мы оказались на свежем воздухе.

Какой-то странный звоночек прозвенел в моей голове. Прозвенел и заглох.

— Дарья, — ответила я.

— И часто такое у Вас? — участливо поинтересовался тот, шагая со мной в одну ногу по направлению к моей работе.

— Честно? — дождавшись утвердительно кивка, продолжила. — Впервые.

Завернув за угол аптечного здания, буквально нос к носу столкнулась с Ромкой, который ставил/или снимал с сигнализации своё авто.

— Вы всё-таки сходите в больницу завтра, — наставительно рекомендовал мне Павел.

— Обязательно, — пообещала я ему, сбавляя шаг.

— Что случилось? — видимо краем уха, уловив рекомендации, тут же подскочил ко мне Ромка, обеспокоенно заглядывая в глаза.

Парень тоже притормозил, внимательно разглядывая моего друга.

— Даш, ты чего бледная, как полотно после кипячения? — не укрылось от профессионального глаза врача моё состояние.

— Да ничего не бледная! — возмутилась я. С этого станется — до завтра ждать не будет, потащит в больницу сию же минуту. А оно мне надо? Мне на работу надо, а не по докторам мотаться!

— Она в обморок упала, — выдали меня с потрохами.

Я испепеляюще воззрилась на спасителя и одними губами прошипела: "Ну, спаси-и-бо!".

Ромка оценивающе скользнул взглядом по парню и обеспокоенно уставился на меня.

— Что? — не выдержала я такой атаки взглядов парней. — Всё хорошо! Жива, здорова! Иду на работу! — делая шаг в сторону, попыталась ускользнуть от этих заботливых субъектов мужского полу.

Не тут-то было! Ромка меня поймал под локоток и развернул к себе.

— Я, конечно, извиняюсь — не моё дело, но, по-моему, Вашей девушке не на работу надо, а в больницу, — посоветовал Павел и, убедившись, что я в надежных и крепких руках, от которых мне просто так не уйти, дал газ назад. — Ну, ладно, пойду я. Выздоравливайте, Дарья!

— Угу, — недовольно отозвалась я, исподлобья наблюдая за другом. — Руку пусти, — попросила я.

Рома отпустил, но загородил собой все пути к отступлению, давая понять, что сегодня ни на какую работу я уже не пойду.

— Ну и? — грозно вскинув брови, вопросил друг.

— И ничего! — вредничала я.

— С какого это праздника ты в обморок шлёпаешься?

— Со вчерашнего, — парировала я.

— Не язви, — покачал головой тот и хмуро добавил, — Не тошнит?

— Не тошнит, не крутит, на солёненькое не тянет! — отбивалась я шутками как могла, попутно разглядывая за его могучей спиной путь к свободе, то есть к работе.

Друг хотел было ещё что-то сказать, набрав в легкие побольше воздуха, как вдруг мой нос уловил знакомый запах дорогих духов, а слух — быстрый стук каблучков по асфальту. Через мгновение ураган, влетевший пятнадцать минут назад в аптеку, материализовался перед нашими светлыми очами со словами:

— Пуся, ты представляешь, в той аптеке тоже нет! Поехали на проспект! — застегивая сумочку, не замечая меня, обратилась барби к... Ромке?!

Моя челюсть была готова провалиться в недра земной коры. ПУСЯ?! Это Ромка — Пуся?!! Мой Ромка? В смысле мой друг Ромка.... И смех разбирает и обидно как-то стало.... За себя естественно!

— Пуся? — мстительно ехидно расползлась я в улыбке, уставившись на друга. О-о, да-а! Теперь я знаю, как его называть!

— Даш! — тут же переменившийся в лице, умоляюще цыкнул друг.

— ... Знаешь, я тут подумала.... А эта ещё что тут делает? — о-ом... меня таки разглядели, м-м... и даже узнали. Я польщена.

Друг повернулся к своей... эм-м... девушке своей видимо... и представил нас друг другу.

— Ксень, знакомься, это мой лучший дворовый друг детства в юбке — Даша, — сияя, как намазанные гуталином сапожки, торжественно объявили мой выход. Юх-ху! Только аплодисментов для полного сходства со спектаклем не хватает. — А это Ксюша, моя,.. эм-м... моя,.. — далее видимо не пошло — поперхнулся бедняга. Антракт. Переминаясь с ноги на ногу, началось второе действие — Ксюша — это моя...

— Невеста! — не выдержала "его". Конец. Занавес. Помидоры прицельно — пли!

— Ом-м,.. очень приятно, — задумчиво озвучила я.

— Взаимно, — сладенько пропела барби, по взгляду оставаясь солидарна со мной — нам обеим это знакомство взаимно неприятно. — Свадьба через месяц, — улыбаясь во все тридцать два, оповестили меня.

Почему-то внутри стало как-то неуютно, что-то кольнуло — гордость видимо. Тоже мне друг... нельзя было вчера сказать: "Даш, женюсь! Возрадуйся же, Верховская, на свадьбе погуляешь!"?

— Ну, поздравляю! — вяло как-то получилось возрадоваться.

Рома, заметив смену моего настроения, чутко отреагировал:

— Даш,.. — было начал он.

— Извините, покидаю, работа знаете ли! — стараясь не смотреть в глаза другу, проскользнула между влюблёнными голубками и пулей прошмыгнула в арку.

Да уж.... День начался просто потрясающе, ничего не скажешь!.. Вчера, сегодня,.. прямо-таки полоса невезения какая-то нарисовалась — не сотрёшь!

Не прошло и десяти минут, как я уже открывала парадную дверь ателье. Пришла раньше всех. Впрочем,.. не впервой.

Прогоняя все связанные с Ромкой и его невестой мысли из головы, загоняя эмоции глубоко в себя, шагнула за порог и целенаправленно двинулась к кабинету начальницы.

...А собственно, какие такие эмоции? Нет никаких эмоций!.. кроме положительных!

Я рада! Друг в ближайшем будущем создаст достойную ячейку общества, будет воспитывать мелкотню.... Но, чёрт возьми, не с этой же размалеванной барби!..

Спокойно! Не моё дело!

И вообще, в любви не ищут логики и смысл! Хотя той курице явно не хватает и первого, и второго.

...Это же надо — Пуся?!..

Фуф!..

Тяжко вздохнула и, прогоняя вновь заметавшиеся мысли, зашла в логово госпитализированного начальства.

Впрочем, за ночь в интерьере ничего не изменилось, за исключением пола, на котором около шкафа одиноко возлежала потрепанная книга. Убирая за ухо шмыгнувшую на глаза прядь волос, наклонилась за виновницей моих вчерашних и ночных злоключений.

Изрядно потёртая обложка не несла никакой полезной информации в виде названия или автора сего творения, ну, или на крайний случай издательства, напечатавшего её. Попыталась поднять книгу с пола — ё-моё, какая тяжёлая! По первому взгляду и не скажешь, что этот пусть и пухленький томик, конкурирующий по толщине со всеми частями "Война и мир" вместе взятыми, окажется настолько неподъемным. Впору домкрат вызывать!.. Неудивительно, что после знакомства переплета с моей бедной головкой, в последней начали появляться странно-реальные галлюцинации.

"Может всё-таки сотрясение было и есть?", — качнула сознание умная мысля.

"Может...", — равнодушно отмахнулась другая.

Пыхтя как батальон ёжиков, потащила этот убийственный труд автора-психопата к столу Анастасии Павловны, мысленно прикидывая, выдержит ли швейный стол эту ношу (как она только на полке-то стояла? причем на самой верхней?!). Решив, что стол, повидавший многое на своём веку и грозивший капитулировать ножки, если книга окажется на его поверхности, сменила первоначальный курс движения на диван. Уныло скрипнув, кожа дивана недовольно сморщилась под двойной тяжестью — меня и книги. Так-с. Что тут у нас?

Аккуратно перевернула форзац, и на первом же пожелтевшем от времени листе прямо по центру зрение уловило рукописные (!), практически стершиеся буквы, которые складывались в два слова: "Альтернативная реальность". Чуть выше более отчетливо значилось: "автор-составитель: Её Светлейшество Верховская Дария".

Бегло прочитала имя автора, вновь перевела взгляд на название и только спустя растянувшиеся в вечность пару секунд осмыслила то, ЧТО прочитала. Внутри всё сжалось в комочек, пальцы мигом похолодели, а к лицу же наоборот прилила краска — мозг затребовал подпитки кислорода, ибо начал активно "пережёвывать" увиденное зрительным анализатором.

Катушки-иголочки, выкройки-блузочки! Какая ещё Светлейшество с моим именем и фамилией? Какая реальность? Так. Стоп! Без паники! Мало ли однофамильцев на свете?

Со странным волнением в душе осторожно перевернула первую страницу и застыла в немом замешательстве. Перевернула ещё пару-тройку страниц, замешательство плавно перетекало в восхищенное изумление. На развороте второй и третей страниц (впрочем, как и на последующих) книги красовались рисунки карандашом. Я бы даже назвала эти теряющие цвет, но сохраняющие завораживающую реальность рисунки — самыми что ни на есть фотографиями! На первой такой "фотографии в стиле карандаш" была изображена аллея парка со скамьями, по которой со спокойным и величественным видом шла дама средних лет в пышных одеждах Средневековья под руку с миловидным юношей в военной амуниции. Парень, заглядывая в лицо своей спутнице, что-то горячо рассказывал, дама же, казалось, вовсе его не слушает, задумчиво глядя прямо перед собой на противоположенный край аллеи. Взгляд женщины был прикован к скамье, на которой вполоборота к ней сидел мужчина преклонных лет и тепло держал в своих руках крохотную ручку девушки, стоявшей возле него с опущенной в смущении головой.

Внизу фотографии были едва различимы чернила подписи: "Кузина Мари и мой любимый Даниил. Первая встреча, впоследствии ставшая счастливым началом любви и брака".

Как-то непонятно: кто здесь кузина, кто Даниил, причём ещё и кем-то любимый.... Мдям.... Задумавшись, почесала маковку и ещё раз скользнула взглядом по картине. От неожиданности даже протерла кулаками глаза и снова посмотрела — фотография изменилась! Теперь на ней крупным планом красовались лишь молодой юноша, некогда шедший с дамой под ручку и та девушка, которая стояла рядом с мужчиной, не так давно восседавшем на лавке. Парень с девушкой, улыбаясь, о чем-то увлеченно разговаривали, явно заинтересованные в обществе друг друга.

Я отстранилась от книги (даже привстала с дивана и отошла на два шага назад) и подозрительно посмотрела на сей кладезь сменяющийся "мультимедиа".

"Книга как книга. В картинках. Подумаешь, изменилось изображение! В наш век нанотехнологий и не то сделать можно!" — успокаивала себя.

Но лишь при одном взгляде на потрепанный томик все мои успокоительные аргументы теряли свою уверенность.

С опаской вновь приблизилась к книге и ву-аля — дама с юношей вновь под ручку идут по аллее, девушка с мужчиной возле законной лавки, где и положено им быть.

Бред какой-то! Или опять галлюцинации?

В фойе ателье послышались голоса и торопливые шаги.

"Мать моя любознательность! Что обо мне подумают коллеги, выйди я сейчас из кабинета начальницы?!", — подскочив на месте, запоздало как-то отреагировала я, лихорадочно соображая, как бы остаться незамеченной при выходе из кабинета.

Вплотную прижавшись к двери, покосилась в сторону книги и подкорректировала свои грандиозные планы по удалению себя из помещения начальства вместе с книгой (оставить эту виновницу галлюцинаций здесь у меня и в мыслях не было). Однако иллюзии остаться незамеченной в руках с этой тяжестью таяли на глазах — не смотря на то, что звонкие голоса сотрудниц, прошедших мимо, стихли за едва скрипнувшими дверьми мастерских, чьи-то тяжелые шаги целенаправленно приближались к кабинету Анастасии Павловны.

"Ну всё, кирдык!", — скользнула в сознание обреченная мысль. Попятилась назад к дивану.

Звук шагов резко прервался. Дверная ручка досадно щелкнула и...

— Дарья? — больше чем удивление отразилось в глазах вошедшего.

— Павел?! — моё удивление было ничуть не меньшим.

— Что Вы тут делаете? — одновременно заданный вопрос немного разрядил напряженную обстановку, вызвав непроизвольные улыбки на наших лицах.

— Я вообще-то тут работаю, — просветили меня.

— Я вообще-то тоже! — в тон ответила я.

— ..со вчерашнего дня, правда,.. ещё не со всеми знаком,.. — оправдываясь, закончил он. — О-ом,.. — задумался парень-спаситель. — Вы заместитель Анастасии Павловны?

— С чего Вы,.. — сообразив, что иначе моё присутствие в кабинете начальства выглядит, мало сказать, странным, убила фразу на корню. — Хм-м, отчасти,.. — вместо этого уклончиво ответила я. Ну, не соврала же! Сочиняю вот вроде неплохо, рисую красиво, шью на совесть, а вот врать — не... не могем!

Парень то ли по неопытности, то ли по наивности и доброте своей душевной мне поверил на слово и, более не задавая лишних вопросов (что указывало на определенный уровень развития инстинкта самосохранения: меньше знаешь о начальстве — крепче спишь, больше получаешь), переключился на другую тему.

— Как Вы себя чувствуете? — искренне поинтересовался он.

— Э-э,.. да хорошо вроде бы, — эта ситуация изрядно напрягала меня, надо срочно уходить отседова, а то ещё кто полюбопытней зайдет, и тогда уже одними "отчасти" не отделаюсь. — А Вы как? — не нашла ничего лучше, чем этот банальный вопрос, спросила в свою очередь я, мысленно изнывая и лихорадочно соображая: как покинуть эти четыре стены.

— Не плохо, — хмыкнул парень. — Не я же сегодня в обморок в аптеке упал.

Я смутилась. "Вот уж хороша, Верховская, ничего не скажешь! К тебе со всей добротой и искренностью, а ты даже поблагодарить толком не смогла человека", — пристыдило меня моё второе "Я".

Только я было открыла рот, чтобы выполнить долг перед совестью, как мою благодарность на вдохе перебили:

— Вчера Анастасия Павловна, сегодня — Вы. У нас что, в районе обострение на падения началось? — с доброй улыбкой заметил он.

— Похоже на то, — вместо "мерси" выдохнула я, разводя руками.

— Кстати, я потому и зашёл, — опомнился Павел. Я напряглась. — Я же новый наладчик машин, как швейных так и цифровых, — кивнул он в сторону стола начальницы, где стоял системник и монитор с колонками. — Вчера Анастасия Павловна просила зайти и посмотреть, почему у неё перестал загружаться ПК. Я тогда одну машину как раз чинил — обещал, как только закончу зайти. Захожу, а она на полу без сознания. Ну, я быстрее скорую. Не до компьютера уже было. Вот решил сегодня посмотреть, что там случилось, — безропотно выложили мне всё как на духу.

"Да парень и правда прямо-таки спасатель дамских душ!", — одобрительно констатировала часть меня, что вызвало ещё большую к нему симпатию.

— А-а... хорошо,.. — неуверенно протянула я, делая шаг в сторону, чтобы тот смог пройти к столу.

— Надеюсь, я Вам не помешал? Не думал, что здесь кто-то есть, — обеспокоился вдруг наладчик и поднял на меня глаза полные сожаления о вторжении без стука в помещение начальства.

— Нет-нет. Тем более что я уже ухожу, — схватившись за этот момент как за спасительную соломинку, начала я вдохновенно активизировать свой творческий потенциал актрисы, который до сего момента усердно дремал в недрах подсознания. Достойно наклонилась к дивану, аккуратно закрыв раскрытую книгу, подняла её на руки и прижала к груди (мне кажется или она стала легче?!). — Работайте! — подогнав в голос царское величие разрешила/приказала я, мысленно удивляясь самой себе.

Павел понятливо кивнул и сел на крутящийся стул, полностью переключая своё внимание с меня на системный блок компьютера.

"Фу-у-уф!" — облегченно выдохнула я, оказавшись за пределами стен кабинета директора. — "Кажется, пронесло!".

Спрятав "Альтернативную реальность" в желтый пакет-"майку" и оставив под охраной замка своего рабочего шкафчика, отправилась в мастерскую. Несмотря на то, что всё валилось из рук, мысли были спутанными, а в тело временами накатывала слабость, остаток дня проходил относительно спокойно, по сравнению с его началом.

— Даш, с тобой всё хорошо? — взволнованно спросила подошедшая ко мне Кристина.

— Всё отлично! — уронив в очередной раз мелок на пол, отозвалась я из-под стола. Вот блин! Стукнувшись макушкой о столешницу, высунула голову и посмотрела на подругу снизу вверх, интересуясь:

— А почему ты спрашиваешь?

— Как тебе сказать? — начав мастер-класс по актерскому мастерству, закатила глаза к потолку та. — Вчера, в собственный день рождения, моя подруга остается на работе допоздна. Приходит в ресторан с явно намечающимся синяком под глазом. Заявляет, что это был неудачный поход в библиотеку (что, книгу с кем-то не поделила?). Потом вдруг резко вскакивает из-за стола и кричит на весь ресторан. После всего этого трясется в истерическом "ха-ха", — вдохновенно перечисляла подруга. — А сегодня,.. мало того, что не хочет рассказывать про вчерашний загадочный поход в библиотеку, так ещё и вообще разговаривать не хочет! — обиженно насупились на меня.

— Почему это не хочу? — не ожидая такого прессинга, вдруг растерялась я.

— Вот и я не знаю: почему?! — как всегда переиначив мои слова в свою пользу, вопросительно уставились на меня. — Ладно, бог с ней, с этой библиотекой! Из тебя же просто слова сегодня не вытянешь! "Привет", — и закопалась в выкройки. У самой всё из рук валится, — указывая на мелок в моих руках, который я вытащила-таки из объятий паутины. — Ходит мрачнее тучи. Вижу же, что думает о чем-то явно неприятном, думает и молчит. А должна быть как минимум на пятом небе от счастья и радости — ведь Ромка приехал! — непонимающе констатировала Кристина.

— Да рада я, рада, — вяло протянула я, поднимаясь с пола. Тяжко вздохнув, села на стул.

— Я вижу как ты рада, — скептически заглянув мне в глаза, сказала подруга. — Что случилось? — выжидающе воззрились на меня.

— Ничего, — попыталась я увести разговор от неприятной темы.

— Вот! — воскликнула подруга. — Вот опять! "Ничего" и тишина! Ни словом больше — ни словом меньше! Не хочешь, конечно, не говори — твоё право, — обиделась Кристина и развернулась, чтобы уйти.

— Кристи-ин, — протянула умоляюще я.

Подруга, не оборачиваясь, на мгновение застыла в дверях.

— Свадьба у него через месяц, — уткнувшись взглядом в пол, тихо произнесла я.

Вот что со мной такое?! Он же просто друг! Мой лучший друг. Мой самый лучший близкий друг детства. Мой самый лучший близкий и любимый друг детства...

"Любимый. Можно оставить только это слово и не морочить себе мозг!", — съехидничала часть меня. Сердце замерло на мгновение, чтобы потом забиться с новой силой и амплитудой.

Я никогда не рассматривала Ромку с такого ракурса.... И... нет! Нет, конечно же, любимый, но (!) как брат!

"Ага, ещё скажи, как плюшевый мишка", — не сдавалась вредина внутри меня.

— У Ромки? — ошарашенная до глубины души Кристинка резко развернулась ко мне лицом.

— Угу, — промычала я, не отрывая взгляд от носков своей обуви, шмыгнула носом.

— Эй, ты чего? — подбежала подруга ко мне и присела рядом на корточки, заглядывая в глаза. — Дашка-а! Не плакай! Придумаем чего-нибудь! — ласково гладя меня по руке, успокаивала Крис. — Так это вчера ты того... с мымрой его подралась что ли? — с нотками гордости предположила она.

— Чего? С какой мымрой? — подняла я на нее глаза, застеленные пеленой слёз. Поняв, о чём подумала подруга, стал пробиваться смех. — Ахах.

— Ну. С невестой Ромкиной, — пояснила та. — Чего ты ржешь? — возмутилась Крис.

— Нет, Кристин, ни с кем я не дралась. Меня просто нокаутировали и всё. Но это было не вчера, а сегодня,.. — смеясь, ответила я. — А вчера,.. вчера просто упала со стула.

— Стоп! Ничего не понимаю! Кто нокаутировал? С какого стула? Причём тут свадьба? И почему ты, глотая слёзы, смеешься как сумасшедшая? — негодовала подруга по поводу моего неадекватного, по её мнению, поведения.

— Ахахах, — не могла я остановить ни смех, ни слёзы, дрожа как лист на ветру.

— Верховская! — нахмурилась та.

— Крис, ахахах, — спустилась я на корточки к ней и, прижавшись к её плечу, зарыдала навзрыд. — Какая же я ду-ура-а!

— Ну, я в этом никогда не сомневалась, — заключив меня в объятия, подтвердила подруга. Я захлюпала носом с удвоенной силой. — Боже, Верховская, ты меня в могилу сведёшь, или в химчистку, — задумчиво протянула та, с опаской косясь на свою новую блузу, и поглаживая меня по голове, как маленькую девочку.

Среди выкроек и мотков тканей сидящие на корточках девушки, одна из которых рыдает на плече у другой, наверное, надолго останутся в памяти молодого специалиста по работе машин.

— Э-э,.. Дарья... Кристина Дмитриевна,.. — застыл в замешательстве парень.

— Ну? Чего надо? — строго отозвалась подруга, ничуть не смущаясь сложившейся ситуации. Её вообще мало что может смутить в этой жизни.

Я ещё глубже уткнулась в плечо Кристинки и пыталась успокоить дрожь тела.

Павел замялся.

— Я... там.... В общем, хотел сказать Дарье... э-э... заместителю директора, что компьютер починил — всё работает исправно, — отчитался наладчик о проделанной работе. — У вас всё хорошо? — сочувствующе поинтересовался он.

Кристинка правильно прочувствовала всю ситуацию.

— Дарья Вячеславовна, она же заместитель директора — выделяя интонацией мою "новую" должность, давая понять, что допрос будет долгим и с пристрастием. — Вас услышала, похвалила и в качестве презента за проделанную работу отпустила домой раньше на полчаса, — отчеканила подруга как на духу. — Намек понятен? — после секундной паузы без малейшего присутствия совести поинтересовалась она.

— Понял. До свидания, Кристина Дмитриевна. И Дарья Вячеславовна, — последние слова уже доносились из-за закрытой двери мастерской.

— Всего доброго, — запоздало ответила себе под нос подруга. — Ну что, горе луковое, говорить будем? — отстранившись от меня, заглянула мне в глаза та.

— Угу, — обреченно кивнула я, уже более-менее успокоившаяся.

— Да уж, — прокомментировала подруга, спокойно выслушав весь рассказ от "а" до "я".

— Да,.. — эхом отозвалась я.

— Слушай, может ты правда того, к Таньке на обследование ляжешь? — предложила та.

— Ну, спаси-ибо, дорогая!

— А что? Я же не в том смысле, что ты сумасшедшая (хотя это многое бы объяснило). Всё-всё, шучу, молчу. Я про то, что твоя нервная система нуждается в отдыхе! Таня права — как заведенная со своими выкройками бегаешь целыми днями, не удивлюсь, если тебе и ночью вместо романтических снов снятся иголки с катушками,.. — не отступала от своего Кристинка.

— А вот и нет! — взбунтовалась я.

— А вот и да! — заспорила та.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы дать опровержение, и сдулась.

— Может быть вы и правы.... Наверное, мне в самом деле нужен отпуск....

— Нужен, нужен! И ещё как! — довольная своей победой продолжала стоять на своем Крис. — Ну, а с Ромкой... Дашенция, ты сама хороша — морковка!

— Чего? — от столь красочного сравнения меня с овощем возник ступор и полное непонимание.

— Того! Говорю, пять лет ты парня динамила, пока он в штаты не свалил! Все ж видели как он по тебе сохнет, одна наша Дашка — наивный чукотский мальчик — думала, что это у них дружба такая....

— Э-э?.. — я смотрела на Кристинку во все глаза, пытаясь туго сообразить — о чем она?

— Вот тебе и "Э!". Нашёл в своей Америке индианку эту....

— Да нет, вроде русская она, — между прочим заметила я. — И вообще, я не понимаю тебя!

— Не понимает она! — воскликнула подруга. — Ну, говорю же — морковка и есть! Полезный, кстати овощ. Но каким бы полезным не был — овощем остается! — измывалась надо мной та.

— Кристин!

— Ну, что Кристин? Что Кристин? Любил тебя, Ромка! Сильно и долго.

Меня как током прошибло на месте. "Любил". Любил? Любил...

— Откуда ты это знаешь? Он говорил?

— Тю-у! Все видели его отношение к тебе! Здесь и слов не надо было, лишь только на его мордашку посмотреть, когда ты с ним рядом — и всё становилось ясным как день. Да вот только ты его, моя морковочка, в своем семнадцатилетнем возрасте не воспринимала никак. По всяким там Димкам и Сашкам с ума сходила.... А ему думаешь, каково было за этим наблюдать? Вот он и смотался в Америку.

— Он учиться поехал!

— Угу! И чтоб от тебя подальше.

— Не правда! Ты всё придумываешь! Мы были просто друзьями! Не любил он меня! Любил бы — сказал! И я его не люблю! Всё это бред! — сорвалась я на крик, глотая ручьи слёз. — И свадьба у него! И невеста — умница-красавица! — дрожь и слабость вновь возвращались в тело, я начала затихать и мелко трястись. — А я... шмыг... а я — неудачница! — обхватив плечи руками сползла по стеночки на пол.

Кристина медленно подошла, села на корточки рядом, прижала моё несопротивляющееся тело к себе и, ласково поглаживая по голове, сказала:

— Ты моя самая любимая неудачница. Поплачь. Станет легче. Потом думать будем, что делать.

— Так вот ты какая "покусительница", — протянула загадочное определение Крис, вытаскивая книгу из пакета. — Слухай, Верховская, вот скажи мне, как ты умудрилась убиться такой книгой? Она же лёгкая, как перышко! — недоверчиво воззрились на меня.

Я, пребывая в не меньшем недоумении, потянулась за книгой. На руки ко мне опустилось грамма два от силы. Ничего не понимаю!

— Как так-то? — вопрос был задан в пустоту. Кристина пожала плечами.

— Ну, видимо как-то так, — перефразировала на свой лад подруга. — А внутри что? Читала?

— Посмотрела бегло пару-тройку страниц. Внутри рисунки.

— И где? — возмутилась Крис, открыв книгу и обнаружив всего две страницы и то пустые.

— Не знаю, — безжизненным эхом ответила я. — Ей богу, Крис, они были здесь! И не две страницы, а как минимум....

— ... минимум пятитомник "Война и мир", невзирая на то, что их всего четыре, — перебила меня та.

— Ты мне не веришь? — отчаялась я.

— Ну почему же? Верю. Просто... странно всё это как-то, — задумалась подруга, вертя книгу в руках.

Я вновь взяла этот чудо "фолиант" в свои руки, но вопреки всем моим мысленным потугам, он не утяжелился ни на грамм. Мдям. Либо лыжи не едут, либо я неправильно стою.... Бог мой, может и вправду пора на обследование?

— Ты домой? — остановившись на перекрестке аллей парка, через который мы с Крис решили прогуляться до остановки, спросила подруга.

— В магазин за хлебом зайду, и домой, — тихо отозвалась я, мысленно витая где-то далеко от происходящей реальности.

— Ты себя хорошо чувствуешь? Может, я тебя всё-таки провожу до дома? — забеспокоилась та.

— Ну, что я — ребёнок что ли?! — запротестовала в свою очередь, выдернув себя на мгновение из непонятного состояния прострации, и прямо посмотрела в глаза Кристине. — Со мной всё хорошо!

— Точно? — не верит, Фома Неверующий!

— Точнее некуда! — уверенно отчеканила я.

— Позвони, как домой придёшь, — не просьба, а прямо-таки приказ. Раздражение мелкой волной прокатилось по телу. Иногда её забота бывает чересчур навязчивой. Глубоко вдохнув и подавив в себе желание, поругаться на этот счет, пообещала:

— Обязательно! — на другом конце аллеи припарковалась и нетерпеливо засигналила чёрная беха. — Давай, беги, твой Олежек сейчас ругаться будет.

— Ничего. Подождёт! — обернувшись на сигнал, строго отозвалась Крис. — Мне ещё весь вечер и четыре ближайших дня, пока он на сутках работать будет, его родню кормить, поить, развлекать и спать укладывать. А я не горю желанием ускорить нашу с ними встречу, — нахмурившись, констатировала подруга.

— Так в аэропорт опоздаете! — пыталась её вразумить.

— Если бы это был самолет по отбытию родичей, я бы уже тут не стояла, а так... ну, подумаешь, потопчутся в зале ожидания часика два-три, ничего с ними не случится.

— Кристина!

— Что Кристина? Ну, что Кристина? Двадцать пять лет как Кристина! Не могу я с ними одна быть,.. особенно с его мамой! "Здесь не так кровать стоит, тут не так фотография весит, не по-фэншую цветы растут! Ой, а суп надо не так варить, нужно картошку крупнее резать, морковку помельче..." р-р-р.... — в предвкушении ожидания свекрови подруга глухо зарычала. Да уж, с родственниками, конечно, ей "повезло"....

— Не настраивай себя на плохое! Вдруг в этот раз всё пройдет гораздо лучше? — попыталась подбодрить её.

— На лучшее и надеяться не стоит! Она дочь свою младшую ещё притащила! Это катастрофа в двойном объеме! В общем, жуть, — впала в отчаянии она.

Машина вновь засигналила и одновременно с этим из сумочки подруги раздалось требовательное: "Жена возьми трубку! Муж звонит!", а далее после слов мелодия вальса из кинофильма "Мой ласковый и нежный зверь".

— Ну, всё, началось,.. — обреченно вздохнув, поцеловала меня на прощание в щеку. — Побежала.

— Беги. Олегу привет, — крикнула ей вдогонку.

— Позвони обязательно!

Практически возле самого выхода из парка меня настигла жуткая усталость в теле. Пакет с книгой стал невыносимо тяжелым, голова пошла кругом, стало тяжело дышать, руки похолодели. Осознавая тот факт, что если сейчас не присяду, то опять грохнусь в обморок, притормозила возле первой попавшейся мне на глаза лавочки. Сердце внутри устроило сумасшедшую дискотеку в стиле хип-хоп и брейк-данс, губы моментально пересохли. Да что же такое со мной происходит?! Всё, обещаю, если сегодня выживу — завтра пойду в больницу!

"Сейчас всё пройдет! Всё хорошо, всё хорошо!" — внушала сама себе, стараясь не подаваться панике.

Прикрыла глаза, и стало как-то легче. Слабость постепенно уходила, руки, покалывая, наливались теплом, дыхание восстановилось, тело наполнилось легкостью. Вот она — сила самовнушения! Довольно улыбнулась я про себя, не открывая глаз.

Выглянувшее из-за хмурых облаков солнышко, стало пригревать меня, то и дело, стремясь заглянуть под веки.

Хм-м,.. вечер вроде бы,.. солнце по идее не должно так светить.... К тому же дождь ближе к ночи передавали. А тут....

Открыла глаза.

А тут как минимум полдень, незнакомая местность и палящее солнце над головой.

Самовнушение ничто! Главное — воображение!

— Принцесса! Дария Вячеславовна! Принцесса! — беспокойное эхо бродило между незнакомых аллей.

— О, великий творец! Она здесь! — раздалось совсем рядом со мной.

Я рефлекторно закрыла глаза. Ну, вот, опять началось.... Таблетки. Точно! Забыла в обед выпить!

Моментально очнулась, лихорадочно пытаясь нашарить под рукой свою сумочку. Но кроме резной лавочки и кожаного фолианта, находящегося под пальцами правой руки, ничего не желало обнаруживаться.

Послышались торопливые шаги в мою сторону. Я как ужаленная подскочила на месте, схватила книгу, подняла подол платья (по какому-то недоразумению оказавшегося на мне) и пустилась в бегство, долго не утруждая себя выбором курса движения.

— Принцесса! — донеслось мне в след.

— Куда же Вы?!

— Стойте!

— Подождите!

— Принцесса! — заголосили со всех сторон.

Я ускорилась (ну, насколько позволяло ускориться моё одеяние), бежала, не разбирая дороги, временами спотыкаясь о неровности тропинки, на которой оказалась после резкого поворота с вымощенной аллеи. Голоса стали стихать и, только когда они стали едва разборчивы, я сменила газ на тормоз.

Тропинка незатейливой петлёй вела меж деревьев в гущу леса. Солнечный свет уже едва пробирался сквозь обширные кроны, но я всё торопливо шла вперёд, временами оглядываясь назад — нет ли погони.

"Да что же это такое происходит?!.. Дурдом какой-то на выезде!.. Всё перемешалось: кони, люди, принцессы, платья, фуршеты, женихи.... Тьфу! Хочу домой! К выкройкам и эскизам! К маме, папе, Ромке...", — беспорядочно плыли мысли одна, сбивая другую, пока я лоб в лоб не столкнулась с новым препятствием на своем пути.

Причем столкнулась в буквальном смысле. Внезапно появился щекастый детина под два метра ростом необъятных размеров во все стороны, от одной из сторон которого я и отпружинила на Землю (даже не хочу додумывать от которой именно из сторон).

— А-а-а! — заголосила я от испуга, приземлившись на матушку землю пятой точкой.

— А-а! — вторил мне парень, когда обернувшись, увидел меня во всей красе. Ну, а что, не всем дано красиво падать!

— А-а-а, — заверещала я с новой силой, когда заметила, что топор из его рук выскальзывает и угрожающе намечает траекторию движения в мою сторону.

В последний момент парень решает спасти кричащее существо женского рода в лице меня и одним движением меняет линию полета орудия лесоруба. Топор приземлился в опасной близости от левой ноги, но всё же не задел.

— Ты хто?! — испугано выдохнул тот.

— Да-да-дашаа, — заикаясь, как-то неуверенно ответила я, косясь на торчащую из земли ручку топора. — А т-ты?

"Мда, Верховская, умеешь ты знакомства заводить, ничего умнее не нашла спросить", — тут же отозвался критичный голос во мне. — "Лучше бы спросила на кой он чёрт залез в королевский лесопарк и по-тихому рубает государственное имущество!".

"А мне какое дело?! Ну, рубит человек себе деревья и пускай рубит на здоровье!" — вступила я в диалог с собой.

"Транжира! Если позволять так каждому рубить, без приданного останешься, мать! Кому потом такая нужна будешь?!", — набросилось на меня моё я.

— Что за бред?! — вскипела я, не понимая, почему сама с собой разговариваю. Да ещё так отчетливо слышу себя. Аж мурашки по коже. Бр-р....

— Никакой не бред! Это имя моё! — обиделся на меня парень.

— Прости, это я не про тебя,.. просто мысли,.. так как тебя зовут? — словно выдернув себя из невидимого пространства полусна-полуяви, переспросила я.

— Ферапонт меня звать! — протягивая мне руку в помощь, отозвался он.

— Ферапонт, — повторила я тихо про себя. — Ом-м,.. очень интересное имя....

— Как и твоё! — не остался в долгу Фера с понтами или Понт с ферами....

— А что интересного в моем имени? Даша, она и на Камчатке — Даша, — вставая, отряхивая платье от листвы и поднимая книгу, промямлила недовольная я.

— Как ты сказала? — тень какой-то догадки скользнула по лицу парня.

— Что как?

— Как твоё полное имя? — почему-то помрачнев, переспросил он безжизненным голосом.

— Дарья, — инстинктивно делая шаг назад, ответила я таким же безжизненным эхом. Ферапонт застыл в наклоненной к земле позе, собираясь поднять топор. Я сглотнула. Упс.

"Здесь что, дискриминация по имени?! О, боже, я ещё так молода!" — захороводили мысли, взявшись за руки, рисуя в сознании картинки одна страшнее другой....

Парень поднял на меня взгляд загнанного в ловушку зверя, смирившегося со своей страшной участью.

— Принцесса, — едва различимый голос, полный страха и раскаяния.

— Бог мой! И ты туда же! — не выдержала я, поняв, что опасаться мне нечего. По-моему, меня саму сейчас боялись больше кары небесной. Только вот интересно, почему?!

Но парень даже не шелохнулся с места, как зачарованный, впервые увидевший, рассматривал меня с головы до ног, как будто и не я вовсе пару минут назад вопящая во все горло восседала среди листвы.

— Эй, ты чего? — забеспокоилась я от такого пристального внимания.

— Это ведь вправду Вы? — благоговейно потребовали доказательств.

— Э-э... уже не уверена,.. — не нравится мне такой тон, ой, не нравится....

— Принцесса! — падая на колени, воскликнул тот.

О-ого! Я буквально каждой клеточкой своего тела почувствовала, как земля начала уходить из-под ног. Руки похолодели, а сердце стало интенсивно проситься наружу.

На глазах новоиспеченного почитателя выступили слёзы. Ну, что я такого-то сделала?

— Принцесса, принцесса жива, принцесса, теперь всё будет хорошо, всё наладится, принцесса,.. — не переставая, шептал себе под нос он. Чем здорово стал напоминать помешанного фанатика, от которого захотелось оказаться за тысячу верст подальше.

Я, стараясь не делать резких движений, начала обходить его стороной, заглядывая за спину, где тропинка скользила между деревьев, ведя в теоретически светлую даль.

Ферапонт же каменным изваянием застыл в одной позе, продолжая бормотать себе под нос слова любви к моей персоне.

Обойдя парня, припустила дальше по тропинке. Когда легкие стали нестерпимо покалывать, а книга оттягивать руки, пришлось перейти на шаг. Сердце внутри колотилось, как сумасшедшее.

Где я? Кто все эти люди? Что всё это значит?

Наконец, показался свет в конце тоннеля. Через десяток метров деревья расступались, являя моему взору озеро с прилегающим к нему лугом.

Подойдя к кромке воды, обессилено опустилась на покрытый травой камень. Опустила руку в воду, зачерпнув в ладонь, провела по лицу, охлаждая пыл.

— Я бы не советовал Вашему Высочеству разгуливать в одиночку по лесу, первая буря схлынула, сейчас — затишье, а это значит, что грядет вторая волна.... Надо быть осторожнее, принцесса, — до дрожи проникновенный и тихий голос мужчины заставил замереть моё тело на месте. Я медленно повернула голову в сторону говорившего, но увидела лишь едва различимые очертания человека, опершегося о ствол дерева.

Сглотнув, перевела дыхание, осторожно приподнялась и сделала шаг в сторону от воды. Мужчина тем временем не спешил выходить из лесной тени и не произносил больше ни слова. Я стояла как вкопанная и тоже молчала, вглядываясь в силуэт незнакомца. Две минуты тишины и меня уже стали мучить сомнения касательно того, говорил вообще кто-то со мной.

Сделав глубокий вдох, тихо выдохнула:

— Кто Вы?

Пауза между вопросом и в перспективе ожидаемым ответом слишком затянулась.

— Выйдите, пожалуйста, на свет, — уже громче, сделала я ещё одну попытку завязать диалог.

Молчание и бездействие оппонента начинали не на шутку пугать. Подойти ближе к неизвестному — страшно. Бежать. А собственно куда? Единственная тропинка, которая меня вывела к озеру, теперь была заблокирована. Оставался лишь один выход — спасаться вплавь.

Отчего спасаться? На меня же никто не нападает, не угрожает.... Да. Но только вот каждая клеточка моего тела требовала действия и говорила: "Беги!".

Первобытный инстинкт самосохранения. И вот мои руки уже непроизвольно тянутся к пуговицам пышного платья. Привычным движением, расстегивая одну за другой, я, не отрываясь, следила за силуэтом в тени, который не проявлял никаких признаков живого.... Хотя, когда платье тяжелым мешком ухнуло к моим ногам, оставляя меня в полупрозрачной сорочке необычного пошива, незнакомец напрягся и, по-моему, опустил руки, которые до этого, по всей видимости, были сложены у него на груди.

Последний раз, бросив взгляд, в сторону тропинки и незнакомца я задержала дыхание и рыбкой шустро сделала "буль". Обманчиво теплая водичка у берега, чуть поодаль от него сейчас пронзала ледяными иглами всё тело. Будучи не готова проявить навыки моржевания я стала панически барахтаться в воде — конечности немели, дыхание перехватило, невыносимо было сделать вдох, и я пошла ко дну....

Откашлявшись, я сжалась в комочек и мелко дрожала, лежа на траве.

Сильные руки одним движением привели моё тело в вертикальное положение и моментально раздели до полной наготы. Я потрясенная и обессиленная всем происшедшим даже сопротивляться не имела возможности. Леденящий ужас поселился в душе и не вырвавшийся крик замер на моих губах. Все что смогла сделать — закрыть глаза. В следующий миг почувствовала как меня накрывает волна тепла и странного спокойствия.

Приоткрыв глаза, увидела перед собой только светловолосую голову юноши, он обнял и прижал моё тело к своему, от которого исходило удивительное теплое сияние, согревающее меня.

— Кто же ты такой? — обессилено выдохнула я ему на ухо.

Парень повернул лицо ко мне. Наши глаза встретились, ток пробежался по нервным клеткам от зрительного анализатора и ударил в самый центр мозга, отрезвляя и активизируя деятельность последнего.

— Павел?!

Я резко отскочила от спасителя, но осознав, что абсолютно голая, плюхнулась на землю, подтянув ноги к груди.

Павел секундой позже накинул на меня неизвестно откуда взявшийся походный плащ, поднял с земли книгу и, отвернувшись к воде, присел на камень.

Запахнувшись раза два в предложенное одеяние, стала лихорадочно искать глазами что-нибудь наподобие ремня, чтобы данная конструкция держалась на мне, не спадая.

Более не было проронено ни одного слова. Спасатель молчал, я не знала с чего начать допрос,.. непонятная и неловкая ситуация с раздеванием, купанием и согреванием,.. вопросы, вопросы, вопросы....

Не отрываясь от изучения книги, Павел протянул кожаный ремень. Я, недолго думая, взяла и обвязала вокруг талии.

— Не за что, — бросил он через плечо.

— Спасибо, — запоздало поблагодарила я.

Павел перевернул страницу фолианта и вновь погрузился в его изучение. Почему-то рядом с ним страха не испытывала, скорее чувствовалась какая-то неловкость. Не знаю почему, но мне казалось, что он знает ответы на все вопросы: что происходит и почему, где мы находимся и когда все это закончится. Знает, но не спешит ими делиться.... А я впервые в жизни не знала с чего начать разговор,.. одним словом, пребывала в глубокой растерянности....

— Эм-м,.. — выдала задумчиво я, присаживаясь рядом.

— Спрашивай, — дали добро, даже не посмотрев в мою сторону.

— Паша, — позвала неуверенно я, всё ещё ожидая подвоха.

Парень наконец-то оторвал свой взгляд от страниц книги и заглянул мне в глаза:

— Да? — спокойно спросил он.

— Это правда, ты?

— Правда, — по-доброму улыбнулся он.

— Паш, что происходит? — взявшись за его руку, спросила я, не отрывая взгляд от его глаз. — Где мы и почему тут находимся? Кто все эти преследующие меня люди? Почему они называют меня принцессой? Я с ума схожу? Да? На самом деле ведь этого ничего нет? — посыпались вопросы, как горох.

Парень грустно вздохнул, печально улыбнулся и, дождавшись, пока мой фонтан вопросов иссякнет, спокойно просветил меня:

— Нет, Даша, ты не сходишь с ума. Всё это на самом деле — правда. А где мы? Хм-м,.. как бы тебе объяснить... ты ведь все равно не поверишь, — подмигнув мне, ласково провел по моей щеке теплой ладонью, отводя прядь каштановых волос упавших на глаза.

— А ты попробуй, объясни,.. — мой голос был едва слышен, на самом деле я уже всему чему угодно готова была поверить, лишь бы не думать, что схожу с ума....

— Мы в альтернативной реальности, — спокойствию парня, похоже, не было предела....

— Где? Что это такое? — в голове завертелись различные определения, сопоставления. Всё-таки я девушка не только красивая, но и умная... временами бываю.... Просто хотелось услышать четкое определение от лиц наиболее компетентных в данном вопросе.

Павел вздохнул и погрузился в объяснения:

— Думаю, Даша, для тебя не секрет, что вся наша жизнь состоит из различных вариантов событий. Человек каждый день совершает выбор и в зависимости от этого выбора вся его дальнейшая жизнь развивается по тому или иному сценарию. Делает выбор человек, делает выбор человечество в целом.... Но все эти выборы есть только благодаря тому, что они существуют в реальностях! А эти самые реальности с тем или иным выбором каждого человека разделены во времени и пространстве, как правило, развиваются параллельно. Но случается иногда так, что несколько реальностей накладываются друг на друга и позволяют некоторым людям делать выбор: оставаться в своей реальности или принять другую, с другими выборами, другими возможностями, желаниями, жизнью.... До тех пор, пока 'избранный' не определится, он будет проживать часть жизни в своей реальность, часть в той, которая столкнулась с его настоящим. Это может показаться на первый взгляд очень интересным и заманчивым — за один раз прожить две жизни, вот только природа не любит таких игр,.. в один далеко не сказочный момент "проход" между реальностями закроется и ты останешься там, где был на момент его закрытия.

Я, молча, впитывала его слова, как губка. Говорил он уверенно и убедительно, так, что хотелось верить.

— Откуда ты всё это знаешь?

— Этот мир, — обвел парень рукой вокруг себя, — мой родной. Здесь я родился, вырос и жил, до тех пор,.. пока... — он замолчал, в его глазах застыла скорбь.

— Пока что? — осторожно спросила я.

— Пока была жива моя семья,.. — голос парня дрогнул, он опустил голову, секундой позже перевел взгляд на озеро и продолжил. — Война с соседним государством дошла до столицы. Мать, отец и сестра погибли, защищая королевскую семью. Я был в это время на границе, попал в плен.... Спустя месяц моего заточения ко мне в камеру бросили маленького пажа принцессы. Мальчик был жестоко избит и находился в предсмертном состоянии — слишком много крови потерял. А эти сволочи, даже стрелу не вытащили из его ноги. — В глазах Павла загорелся гневный огонь, который спустя пару мгновений потух.

— У него не было шансов,.. перед тем, как навсегда закрыть глаза, он сказал, что моей семьи и принцессы больше нет. Не знаю, что ранило меня больше... потерять Её Высочество — это уже с родни смерти,.. родители, сестра,.. малыш паж... Мне жить не хотелось в тот день! Зачем мы воюем? Ради чего?! Новые земли, деньги, власть,.. это всё так мелочно и ничтожно по сравнению с истинным богатством, которое нам посылается свыше — жизнь! — заговорил горячо парень, и злые слёзы обиды и боли, более несдерживаемые хлынули по его щекам.... — А потом, я проснулся в другом месте... где не было сырых стен камеры, душераздирающих криков раненных, а был совершенно другой мир. Тогда мне казалось, что он идеален и я остался в нем, не желая возвращаться назад. Я принял ту реальность за свою и с этим негласным принятием стало легче приспосабливаться к новому. Всё как-то само собой получалось, сходилось. Вот только, твоя реальность, Даша, оказалась не такая уж и идеальная, как я считал по началу.... Тут свои войны, своя несправедливость и смерть.... Зато здесь я нашел свою семью, тебя... целыми, невредимыми и пусть вы — совсем другие, не знаете обо мне и у вас своя жизнь, зато вы живы! — он посмотрел на меня сияющим взглядом, полным искренности, нежности и любви. От этого сердце сжалось и заныло. Как же должно быть он любил!

Я погладила его по руке, не зная как выразить чувства, которые поселились во мне от его рассказа.

— Паш, ты сказал, что "потерять Её Высочество — это сродни смерти", ты любил её? — вкрадчиво спросила я. Просто чувствую, человеку нужно выговориться, он хочет, но не всегда может, поэтому нужно его немножко подтолкнуть, проявить участие.

— Любил? — он посмотрел на меня так, как будто я только что сморозила полную глупость, спросив о том, что не требовало вопросов, потому что на это не может быть иного ответа кроме как положительного. — Ах, ну, да,.. в вашей реальности же нет чудес, — смягчился парень и улыбнулся. — В нашей они сплошь и рядом. Ваши люди называют это магией, которой могут обладать лишь некоторые, у которых есть дар. Мы же зовем это — чудесами, которые могут творить все, но лишь тогда, когда рождается особенный ребенок. Раз в сто лет, в каждой королевской семье по очереди такой ребенок рождается, он несет в себе добро, свет и чудеса. Об этом узнают все жители нашей реальности, потому как меняется вокруг мир,.. потому как они становятся сами чище, добрее, потому как в их сердца приходит любовь к близким, родным и к этому ребенку. Разумеется, семья этого ребенка и подданные, окружающие их, наиболее остро чувствуют свою любовь и стремление защищать его ценой собственной жизни.

— Подожди секундочку. Принцесса Дария, за которую меня здесь все принимают — была таким особенным ребенком. Так?

Дождавшись утвердительного кивка, продолжила свою мысль:

— Тогда не понимаю, почему вдруг началась война? И почему она погибла? Если все вокруг души не чаяли в Её Высочестве?

— Я не знаю почему началась эта чудовищная война, — с грустью ответил парень, сжимая в руках фолиант. — Не знаю кто и зачем её разжег, только знаю, что от этой распри принцесса очень сильно заболела.... Ведь такие дети намного острее чувствуют то, что происходит в мире, каждую боль, каждую смерть — как собственную боль и потерю.... Чем ближе были вражеские силы к столице, чем дольше продолжались боевые действия тем слабее становилась принцесса. Думаю, именно тогда она смогла сделать лишь одно, на что была способна — пересекла две параллельные реальности, в надежде на помощь альтернативы.... А вместо помощи стали уходить люди.... Да-да, не я один такой... перебежчик... — скривился он от своих собственных слов.

— Не говори так! Ты не предал свою принцессу, уйдя из своей реальности.

— Да? А как же это тогда называется, если не предательство? — пристально смотрел он мне в глаза, ожидая услышать ответ.

Я не знала, что ответить.... Поэтому решила повернуть тему в другое русло, которое непосредственно касалось моей персоны.

— Я не знаю, Паш! Но всё, что происходит в жизни, зачем-то нужно. Вот нужна же зачем-то я здесь? Вроде ни о чем не просила, ничего не хотела, а очутилась.... Подумать только, а началось-то всё со странного сна....

— Какого сна? — заинтересовался тот.

— Как моей руки просит мой лучший друг детства,.. — сердце кольнуло при "мой", запнувшись на полуслове, отвела взгляд. Не мой....

— Роман Константинович, — без тени удивления скорее утверждая, а, не спрашивая, завершил он.

— Именно! — благодарно выдохнула я.

— Не просто друг,.. — заметил он.

Так, мне только психолога мужского полу не хватает для полного счастья! Да! Не просто! Но не хочу об этом думать! И тем более говорить....

Я проигнорировала этот комментарий:

— Потом эта книга, приземлившаяся на мою больную голову! — указывая взглядом, с укором посмотрела на том, смиренно лежавший в руках Павла. — После чего я то и дело переносилась сюда,.. не надолго, правда, но этого было достаточно, чтобы меня сводить с ума.... И знаешь чего я ещё не могу понять? Если ваша принцесса умерла, то почему моё временами появление здесь, показывает мне, что все готовятся к свадьбе, меня зовут принцессой, бегают за мной, признаются в любви. Неужели не видят разницы?

— Я не знал об этом,.. ведь последние года жил в твоем мире. Помнишь, я говорил, что 'проход' между реальностями закрывается в одно мгновение, и там где ты был в это мгновение там и остаешься? Так вот, я в это время был не здесь. И прийти назад смог лишь сейчас. Наверное, теперь настала твоя очередь выбирать, поэтому "ворота" пока открыты.

Что-то плюхнулось в озеро с огромной силой, ударившись о водную гладь. Это заставило отвести свой взгляд от Павла и лицом к лицу увидеть надвигающуюся тьму....

— Девушка! Девушка! Очнитесь!

— Алло! Неотложка?! Срочно бригаду в центральный парк со стороны Цветочной улицы. Молодая девушка без сознания, пульс слабый, дыхание прерывистое, предынфарктное состояние. Кто я? На её счастье — прохожий и по совместительству кардиолог.

— Ну, Верховская! Тебя ни на минуту одну оставить нельзя! — тонкие идеально очерченные брови Кристины недовольно взлетели вверх, а голос таки выдавал волнение и заботу. — То в библиотеку неудачно сходит, то в аптеке переполох устроит, то из парка на носилках увозят....

— Ах, Дашечка,.. — рядом грустно вздохнула мама, нежно проводя по голове, усмиряя мои непослушные волосы.

— Да впервой ей что ли! — приободряющее хмыкнул папа, подмигнув мне. А у самого такой замученный вид, что сердце кровью обливается. Сколько же я дней была в реанимации?

— Говорила ей — бери отпуск! И я говорила и Танька. А наша львица как уперлась всеми своими четырьмя лапами, встала в позу "всё у меня замечательно!", задрав кверху нос, так в этой позе и рухнула под тяжестью трудовых будней! — не унималась подруга, обвиняя меня в чрезмерном злоупотреблении труда.

— Кристин, ну, что ты, в самом деле! Угомонись уже! Видишь, человеку и так не до этого, — вступилась за меня Таня.

Я, собрав оставшиеся силы в кулак, благодарно улыбнулась подруге.

Ну, и заварила я кашу....

Только меня откачали, привели в более-менее функционирующее состояние, как все мои самые близкие и родные хлынули нескончаемым потоком в стены родной ЦРБ. Естественно всех пускать и не подумали, пропустили только маму с папой, Таню — как работника медперсонала, ну а Крис,.. а Крис даже бульдозер не остановит, не то, что какой-то заведующий отделением.... А все остальные толпились в коридоре, категорически отказываясь уходить и ожидая своей очереди посещения. Кошмар!

— А кто виноват?! — не отступалась подруга.

— Даша! — дверь резко распахнулась, и в палату ворвалось новое действующее лицо.

— Она самая! — не обращая внимания на вновь прибывшего, утвердила Крис виновницу всех бед человечества.

— Здравствуйте, — соблюдая правила приличия, бросил вошедший всем присутствующим в палате, подлетел к моей кровати и тут же перешел в атаку. — Как ты? — тревога в голосе и профессиональный взгляд врача уже стал шарить по моему лицу в поисках ответа на свой вопрос. — Бледная,.. — шепотом констатировал он.

— Привет! — отозвалась Таня на приветствие вновь прибывшего.

— О! Привет, привет,.. — многообещающе начала Крис, на лице которой отразилось явно плотоядное чувство.

— Здравствуй, Ромочка, — поприветствовала с опозданием мама, папа обошелся лишь одобрительным кивком в его сторону.

— Уважаемые! — просунулось в палату недовольное лицо врача. — Я всё, конечно, понимаю, но вас здесь уже слишком много. Попрошу остаться только кого-нибудь одного, — строгий голос, не принимающий возражений, возымел эффект. Родные засуетились.

Ромка посмотрел на ранее присутствующих и благодарно улыбнулся, когда они решили оставить его. Кристина была, конечно, против. Но обещание Тани об уколе от бешенства, который она непременно сделает, если та не покинет палату, внушил некоторое опасение бесстрашной Крис, и та повиновалась рекомендации врача.

— Привет, — собрав остатки сил, улыбнувшись, выдохнула я, как только мы остались одни.

Ромка взял мою руку, легонько сжал её, согревая теплом своей руки.

— Что произошло? — тихо поинтересовался он, пристально глядя в мои глаза.

Ну, и с чего мне начать рассказ? Со дня, когда я впервые упала в кабинете начальницы и переместилась в какой-то параллельный мир? Или с того, что есть мир, где он хочет жениться на мне, а не на какой-то блондинке Ксюше? Или быть может вообще лучше сразу признаться, что я сумасшедшая и пусть меня изолируют в другую более подходящую клинику?

Мысли беспорядочно хороводили в набитой чугуном голове, но сил говорить не было, поэтому процесс хоть и шёл бурно, но молча.

Умственная активность, которая видимо, отразилась у меня на лице, произвела на друга впечатление.

— Ладно. Тебе нужно сначала сил набраться, как следует выспаться. Сон — лучшее лекарство, а потом тогда мне поведаешь то, что у тебя сейчас в голове творится. Хорошо? — как не странно сделал он правильные выводы и нежно коснулся губами моей руки. Аж дыхание прервалось, и сердце замерло на пару секунд. Я закрыла глаза.

"Остановись, мгновенье, ты прекрасно!"

Но увы....

— Я пойду. Спи, — дверь тихонько прикрылась. Все звуки стихли. По-моему, я задремала.

Находясь в состоянии полусна-полуяви, я могла слышать голоса людей, находящихся где-то недалеко от меня. Говорили они тихо, но настолько горячо и обеспокоенно, что наконец-то выдернув себя из этого липкого и неприятного состояния, стала прислушиваться к смыслу разговора.

— ..И всё-таки!.. Дорогая супруга, Вы уверены, что свадьбу непременно нужно проводить в этом месяце? Её Высочество не внушает здравия в своих действиях, — такой родной и в тоже время какой-то чужой голос отца заставил пробежаться мурашкам вдоль по телу.

— Ваше Величество, я не просто уверена, но и убеждена в этом! Вашему народу нужны союзники, не так ли? — привел убедительные доводы голос мамы.

— Но Дария так слаба,.. — в голосе отца проскользнула нотка нежности и грусти.

— Напрасно Вы терзаете себя, милый друг. О здоровье Её Высочества не стоит беспокоиться. Слава богу, всё позади! Вот увидите, уже к концу этой недели Ваша любимая принцесса будет полна сил и жизнерадостна, как прежде! — тепло отозвалась мама без тени сомнения в том, что так оно и будет.

По-моему, это успокоило отца, потому что дверь закрылась практически бесшумно, и снова стало тихо. Но глаза упорно не хотели открываться, впрочем, как и слабость не желала покидать тела хозяйки. Всё говорило о том, что надо ещё поспать. Сопротивляться этому я была бессильна.

Я как будто плыла куда-то.... Такая невесомая, свободная и умиротворенная, что даже если бы захотела чего-то испугаться — не смогла бы. Да и чего мне бояться, когда мне так хорошо в этом непонятном человеческому разуму потоке небытия?! Вроде бы я есть, а вроде как меня и нет.... Вокруг мелькают размытые лица людей, но они меня не тревожат, сомневаюсь, что они вообще даже видят.... Первые лучи солнца озарили мир и прошли сквозь меня... Я такая прозрачная.... Почему же это меня не пугает?

Как отголоски эха донеслись чьи-то крики и плач.... Но это не важно, я продолжала парить и наслаждаться своим полетом ещё некоторое время, пока меня не подхватил легкий, но настойчивый поток и потянул в сторону темноты. Приближаясь к ней, охватившая меня эйфория начинала затухать. Мне стало страшно. Я не хочу в темноту! Я хочу к свету! Назад! Верните!

Но подхвативший поток всё продолжал неуклонно нести меня во тьму. И когда встреча с ней стала неизбежна, меня настигла жуткая паника, я закрыла лицо руками и погрузилась в неё.

Крики и плач становились все ближе, всё отчетливее....

-... Господи! Сделайте что-нибудь! Пожалуйста!.. — надрывался женский голос.

— Носилки! В реанимацию! Быстро! — холодно отдались приказы.

...

— Адреналин! Живо!..

— Приготовить дефибриллятор, подключить ИВЛ!

— Пульс?

— Нет...

— 120...

— Разряд!..

— Пульс?

— Появился, но падает...

— Нет, девочка! Держись!

— Адреналин?

— 5 кубиков!

— Пульс пропал.

— 120...

— Нет, увеличить!

— 130.

— Разряд!..

— Пульс?

— Нет...

— 140!

— Разряд!

— Пульс?

Ответа не последовало...

— Сестра! Пульс?! — повторился вопрос.

На мгновение воцарилась тишина. И в этой тишине аппарат запищал на одной ноте... слабая, но извилистая линия жизни вытянулась в прямую....

Я охваченная ужасом, с прерывистым дыханием вынырнула из кошмарного сна на берег реальности. Села в постели. Сердце бешено колотилось внутри. Меня всю трясло.

Сделав глубокий вдох, постаралась взять себя в руки.

Не помогло.

После того как огляделась вокруг, все убеждения, что это был всего лишь сон, потеряли власть над разумом, и трясти меня начало ещё сильнее.

— Доброе утро, Ваше Высочество! — со счастливой улыбкой подплыла ко мне из ниоткуда молодая девушка в белом чепце.

— НЕТ! — закричала я, закрывая лицо руками и желая оказаться в своем мире, в своей комнате, со своими родными! На мой крик сбежались если не все обитатели замка, то их добрая половина точно, — НЕТ! УХОДИТЕ ВСЕ! НЕ ХОЧУ! ЭТО НЕ ПРАВДА! — отбивалась я от пытающихся меня успокоить чужих рук. — ОТПУСТИТЕ МЕНЯ! Я хочу назад! Домой,.. — рыдала я уже во весь голос, размазывая слезы по лицу.

Галдеж надо мной перепуганных слуг и не менее напуганных правителей угнетал и вызывал на какие-нибудь бездумные поступки. Но так как с кровати мне встать не давали, попеременно обнимая и успокаивая всем скопом, то осуществить что-нибудь из ряда вон выходящее мне не представлялось возможным. Не знаю, хорошо ли это, или плохо....

Единственное что я могла, это лишь сквозь слёзы зло швырять во всех подушками, которых на кровати оказалось целый прямо-таки батальон.

Это продолжалось до тех пор, пока в комнату не вошёл Он. Хотелось бы сказать: мой Доктор, но, увы.... Это оказался всего лишь на всего кругленький седой старец с тростью в руках, на которую опирался всем своим немаловесным телом.

"Толпа" притихла и расступилась перед ним, даже моя истерика стала затухать от его проникновенного взгляда нереально черных глаз. В свободной руке он держал книгу, которую собственно и протянул мне, когда приблизился к кровати. Не оглядываясь назад, он тихо, но холодно приказал:

— Всем выйти.

И все вышли. Это повергло меня в некое оцепенение и позволило слезам на моем лице высохнуть. Старец внушал Силу и Власть. Не только физическую, но и духовную.

Я, не отрываясь, смотрела на него, не в силах отвести свой взгляд. Как только последний слуга, покинувший покои, закрыл за собой дверь, грозные морщинки на лбу старца распрямились, а губ коснулось некое подобие улыбки.

— Читай, — кивком переключил он моё внимание на книгу, которую отдал минутой ранее.

И я начала читать.

Каждая строчка написанного вызывала у меня бурю эмоций, причем весьма не положительных, на глазах проступила новая партия слёз, к горлу подступил комок горечи.

— Это ведь не может быть правдой,.. — тихо прошептала я сквозь слезы, подняв глаза на старца после трёх минутного чтения.

— Тебе придётся принять её, — не грубый, не сочувствующий, но и не равнодушный совет в ответ.

— Зачем Она так со мной? — гнев и обида начали набирать обороты.

— У тебя был выбор, — пресек, как он подумал начинающуюся истерику, но как бы ни так!

— У меня не было выбора! Меня просто поставили перед фактом и всё! — прикрикнула я, протягивая ему книгу с посланием в нём автора моей скромной персоне, чтобы он прочитал и убедился в правдивости моих слов.

Даже не заглянув внутрь написанного, не то, что вникая в суть, он повторил более утвердительно:

— У тебя был выбор. И ты выбрала свет, — более не было проронено ни одного слова.

Он бесшумно закрыл за собой дверь, оставив меня наедине с моим горем.

Часть II

"Дорогая моя принцесса Дария! Не ищи в покоях кого-то другого — я обращаюсь именно к тебе. С этого момента и по окончанию своих лет — именно ты будешь достойно нести сей титул, который впоследствии, быть может, станет на ранг выше, и ты приобретёшь статус Королевы. Учитывая последние события, случится это может в самое ближайшее время. Да ты и сама, наверное, это уже поняла.

Для начала я у тебя прошу прощения за то, что вмешалась в жизнь твоего мира. И в твою — в частности. Я не буду просить тебя непременно понять и простить меня за это, не потому что горда и бесчувственна, а потому что по-другому я не могла поступить. Я очень люблю свою семью, свой народ и родную реальность, которые бы перестали существовать вместе со мной, уйди я из этого мира, не оставив своего Дара наследнику. Так как последним я обзавестись за свою столь непродолжительную жизнь не успела, и помощи ждать было не от кого, мне пришлось приложить немало усилий, чтобы разыскать свою копию в альтернативных реальностях.

Я была слишком слаба, чтобы лично с тобой поговорить, поэтому послала тебе свою книгу, которую ты, не смотря на то, что она немного ошиблась адресатом, нашла и открыла. После этого и ворота между нашими мирами открылись, ты могла недолго видеть и ощущать мой мир, через мои глаза и чувства. Я не мешала и не пыталась выйти на контакт, потому что представляю, как бы ты на это отреагировала. В свою очередь я могла наблюдать твой мир, с помощью тебя. На короткий срок мы стали с тобой единым целым, поэтому нас и бросает из твоего мира, который пытается тебя удержать, в мой, который так же хочет вернуть меня. Но долго это продолжаться не может, законы природы против такого самоуправления и скоро ворота закроются раз и навсегда, но прежде дадут выбор нам обеим.

Мои силы оставляют меня. С каждым днём, я становлюсь всё слабее.

И если ты сделаешь выбор быстрее меня и не в пользу моего мира, то он перестанет существовать. Чего я, как ты понимаешь, не могу допустить. Поэтому, когда ворота поставят выбор передо мной — я, прости меня, дорогая, выберу твой мир. А поскольку нам двоим в одном мире по всем законам Вселенной не быть, ты займешь моё место здесь. У тебя будут мой статус и Дар.

А я... в какой бы не находилась реальности, моя судьба, боюсь уже предрешена, слишком много сил было потеряно и сколько еще предстоит потерять при переходе.

Меня не печалит смерть в другом мире. Я рада, что будут живы все те, кого я люблю в этом.

Я считаю своё решение единственно правильным и ни капли не жалею о нем.

Без меня — мой мир перестанет существовать, без тебя — твой мир не обеднеет.

Ты вправе винить меня в моих резкости, самоуверенности и эгоизме, но подумай сама, ты не теряешь любимых — с ними, я тебе обещаю, всё будет хорошо, для тебя же открываются новые горизонты и возможности выбора, а в моем случае погибают не только любимые, но и весь мир!

Понимаешь? Весь! Я готова пожертвовать собой, но не вправе требовать той же жертвы от тебя....

Всё решит случай. И если суждено сбыться моим словам, то они сбудутся, и ты будешь читать эти строки, держа в руках, теперь уже твою Книгу Судеб.

С теплом и любовью Её Высочество Дария".

Каждый раз, когда перечитывала это послание, то испытывала смешанные чувства к принцессе, на месте которой оказалась. С одной стороны, я её понимала и даже была готова во всё это поверить (иного выхода, как верить у меня не оставалось), а с другой,.. не могла её простить. Я не согласна ни на какие жертвы! Не хочу быть кем-то другим! Хочу быть самой собой и в своём мире, а не здесь!

Но все мои восклицания и негодования были встречены тишиной и равнодушным молчанием звездного неба....

— Доброе утро, Ваше Высочество! Как Вы себя чувствуете? — обеспокоенный голос служанки выдернул меня из своих мыслей, в которые я погружалась всякий раз, когда рядом никого не оказывалось.

— Ещё одно утро,.. — без эмоций тихонько ответила я. Слёзы в моем организме, по-моему, закончились ещё под утро первой ночи, когда меня поставили перед фактом — быть Принцессой. Надежда была развеяна пеплом на ветру после того, как прошел месяц моего пребывания здесь. Свадьбу же, конечно, пришлось правителям отложить на неопределенный срок, так как их возлюбленное чадо никак не реагировало на внешние проявления реальности. Чужой реальности.

Мне ничего не хотелось: ни есть, ни спать, ни плакать, ни страдать, ни искать выход из сложившейся ситуации, ни разговаривать с кем-либо из присутствующих в замке. Лишь одна служанка, приставленная ко мне по долгу чести, время от времени могла слышать пару фраз, слетающих с моих губ. Видимо, эти фразы вселяли в неё уверенность, что всё будет хорошо, и однажды я снова выйду из этой затянувшейся 'спячки'.

— Это утро особенное, Ваше Высочество! — ободрительно улыбнувшись, продолжила та.

Внутри что-то встрепенулось и захотелось спросить: 'Что же особенного?'. Но я промолчала, привычно погружаясь в свои мысли, устремив взгляд в одну точку. Обычно, когда я так делала, меня оставляли в покое и уходили по своим делам. Но видимо это утро и правда какое-то особенное, раз девушка решила меня вывести на разговор.

— На небе ни одного облачка, солнце дарит теплые лучи, а ветерок баюкает травинки на лугу. Повсюду ликование природы! Птицы трепетно приветствуют этот день, воспевая его в своих песнях, — без моего вопроса продолжила она, рисуя в моем сознании чудесные картины.

— Что же это за день? — перевела я свой взгляд из небытия на девушку. Невысокого роста, на вид не больше семнадцати, непослушные кудряшки, спрятанные под снежно белым чепцом, кое-где нашли лазейку, руки сложены в лодочку, всё тело находилось в одном мгновении от поклона. Её образ был таким притягательным, светлым, чистым.

— День Вашего рождения, Ваше Высочество, — присела в глубоком реверансе та с опущенной в почтении головой.

— Что? — онемевшими губами прошептала я. — Как?

— Сегодня семнадцатое августа, Ваше Высочество. День Вашего рождения.

На меня как будто вылили бочку холодной воды. Год. Прошел целый год, а я и не заметила. Семнадцатое августа.... Может быть здесь другое исчисление, другой календарь, в котором не 360 дней в году, а 36?!

Огляделась. Вокруг всё та же комната, которую я не покидала вот уже целый год....

— Не хотели бы Вы прогуляться сегодня, Принцесса? — осторожно подбирая слова, осведомилась девушка.

— Да, — неожиданно для самой себя и тем более для неё согласилась я. — Пожалуй, мне надо пройтись по свежему воздуху, — задумчиво подтвердила своё намерение и попыталась самостоятельно встать с кровати. Однако у меня это не получилось. Движение было резким, а тело видимо привыкло к плавным перемещениям в пространстве за последнее время: из позы 'сидя' в позу 'лёжа'. На помощь мне поспешила служанка, и не дала клюнуть носом пол, грозя, оставит дырку в ковре. Она подхватила мою голову в последний момент. Аккуратно усадила на кровать. Перед глазами поплыли разноцветные круги, а в тело моментально пришла такая слабость, что казалось ещё немного и я потеряю сознание.

— Осторожно, дорогая Принцесса. Вам надо что-нибудь съесть, перед прогулкой, — приговаривала девушка, надевая на меня легкий халат. — Я сейчас принесу, — засуетилась она и мгновением позже исчезла за дверью моих покоев.

Не успела я прийти в себя, как та вернулась с подносом в руках и присела около меня.

— Прошу Вас Принцесса, поешьте вот этот бульон. Вам станет гораздо легче, — поднесла она ложку к моим несопротивляющимся губам.

Приятный вкус и теплота бульона сделали своё дело — мой желудок, недовольный своей хозяйкой, начал правомерно требовать ещё. Но буквально после третьей ложки пришло полное насыщение. Как будто, слона съела, а не вкусную водичку попила.

— Во-от так, — довольно улыбнулась девушка, как улыбается мать, когда накормит своего непослушного ребенка. — Теперь можно и одеваться, — отставив поднос, встала она возле меня, протягивая руки. Я протянула свои в ответ. И уже не так резко, повторила попытку встать с кровати. Шатаясь из стороны в сторону, поддерживаемая девушкой, но всё-таки я сделала это! На мгновение я испугалась мысли: 'А что если я разучилась ходить?!'.

Но все страхи были развеяны, когда служанка шагнула назад, повлекла меня за собой, и я сделала первый шаг. Потом ещё, и ещё, и ещё.... С каждым новым шагом, я буквально ощущала, как ко мне возвращается сила. Мягкий ворс ковра под босыми ногами, легкое дуновение ветра из распахнутого настежь окна, принесшего с собой капли росы и свежесть утра. Я закрыла глаза, заполняя себя звуками, чувствами, легкостью, силой. Миг и я готова уже не то что идти — я готова бежать!

И я побежала. Как была — в легком халате, босая, держа уже в одной руке руку девушки. Похоже, что она только этого и ждала. Мы выбежали из комнаты, пробежались по спящему коридору Замка и, смеясь, оказались на улице. Побежали по аллеям парка, к фонтану. Обитатели Замка, оказавшиеся в этот час вместе с нами в парке, в недоумении замирали у нас на пути, а затем поднимали глаза к небу и кричали мне вслед:

— Да здравствует Принцесса!!!

— Элиза, сегодня, правда, семнадцатое августа? — кружась со своей спасительницей на лужайке у фонтана, вдруг спросила я. И сама удивилась этому. Я назвала её Элизой? Почему?

— Да, Ваше Высочество! Это самая что ни на есть правда! И Вы вернулись к нам! — сияя улыбкой, ответила та. — Вы вспомнили, как меня зовут! Я безумно рада Вашему возвращению, Принцесса!!!

Замедляя бег, я остановилась и прямо посмотрела в глаза девушке.

— Что-то не так, Ваше Высочество? — забеспокоилась она.

— Я целый год не выходила из своей комнаты? Целый год?! Ни пила, ни ела.... Как же я ещё могу быть живой?

Девушка опустила ресницы, отводя взгляд к земле.

— Вы были в жутком состоянии, Ваше Высочество,.. — начала она.

— Элиза! — перебила её я. Призывая, чтобы она подняла на меня свои глаза. Нужно видеть и знать, что мне не врут. — Какой сегодня день?

— Семнадцатое августа 2012 года, Ваше Высочество, — вместо нее ответил мужской голос за моей спиной.

Я резко развернулась и встретилась взглядом с Ромкой.

Сердце пропустило удар и забилось чаще, к лицу хлынула краска. Элиза поспешно присела в реверансе перед ним, видимо, мне по этикету, полагалось сделать тоже самое. Ну-у, не знаю — не знаю, меня этому не обучали....

— Ваша Светлость, — пробормотала девушка, опустив голову ниц, застыв в полуприсиде. Ромка качнул головой, в знак ответного приветствия, тем самым позволяя девушке подняться и удалиться в Замок.

'Вот те раз! Бросили Принцессу на съедение волкам. Да ещё и в такой не подходящей для светской дамы одежде', — недовольно прокомментировала моя вторая сущность всю ситуацию.

— Вы позволите? — галантно взяв мою руку, поднес её к своим губам.

Я застыла в замешательстве. Щеки и уши предательски горели. Он расценил моё молчание за знак согласия, и нежный поцелуй замер на моем запястье. Потом плавным движением переместил к себе под руку и повёл меня в сторону, противоположенную от Замка.

— Куда Вы меня ведёте? — только и смогла проговорить я.

Как только нас скрыли деревья, моё тело было подхвачено на руки и усажено на коня.

Всё произошло на столько быстро, что я не успевала отойти от одной сцены к другой. Вот мы уже вместе мчим по просторному полю, Замок остался далеко позади. Спиной ощущаю его тепло и сильные руки на талии, которые ни за что на свете не позволят мне упасть.

Господи. Какое-то сумасшествие! Что происходит?

Хотя,.. я давно потеряла смысл происходящего, зачем же его пытаться найти сейчас?!