Кукушкин

'Скорая' доставила неизвестного, находящегося без сознания, в дежурную больницу, где он был помещен в реанимацию. Документы у гражданина отсутствовали, однако были обнаружены несколько старинных предметов (пистолет, монеты). Именно их мы сегодня и видели в лаборатории.

Медицинский осмотр показал, что у гражданина запущенная форма активного туберкулеза. Кроме того, на спине и ягодицах отмечены многочисленные поперечные шрамы, полностью отсутствует одна ушная раковина и ноздри, на лбу выжжено слово 'вор', отсутствует левый глаз, очевидно вследствие старой травмы лица.

Врачи сообщили о пострадавшем в райотдел, откуда утром направили сотрудника. На следующий день пострадавший пришел в себя и успел сообщить, что он является гражданином России Юрием Александровичем Кукушкиным, 1961 года рождения, мастером в автосервисе 'Вектор-С'.

На вопрос о том, кто нанес ему многочисленные травмы Кукушкин начал бредить, что он двенадцать лет провел в 18 веке и безвинно пострадал. К сожалению, скоро он опять потерял сознание и врачи запретили его беспокоить.

— А может он сумасшедший?

— Когда мне передали это дело, я сначала тоже об этом подумал. Может перепил в выходные или просто псих. Но, похоже, что это не так.

Дальше начались такие странности, что милицейское начальство поставило в известность ФСБ и постаралось поскорее передать дело.

Утром 17 мая в РОВД поступило заявление гражданки Кукушкиной о том, что 16 мая не вернулся домой её муж, Кукушкин Юрий Александрович, 1961 года рождения, работавший мастером в автосервисе. По её словам муж привез её с дачи, помог занести сумки в квартиру, после чего уехал в гараж ставить машину и домой не вернулся.

Она всю ночь прождала его, звонила в морг, в больницы и вытрезвитель, ходила с соседом в гараж (машина в гараже, гараж закрыт, мужа нет), после чего с утра побежала в милицию. Заявление сначала не хотели принимать, но тут от старшего лейтенанта Даниярова поступила информация, что некто, назвавшийся Кукушкиным, находится в больнице в реанимации.

В РОВД обрадовались и направили женщину в больницу. При виде неизвестного у нее случилась истерика, однако потом, придя в себя, она заявила, что этот человек похож на её мужа, однако муж гораздо моложе и не имел старых шрамов на лице.

Предъявленные ей одежду и предметы, найденные у неизвестного, женщина не опознала, однако назвала приметы мужа, которые странным образом присутствовали на теле неизвестного. В частности, шрам от аппендицита и пятно от ожога на левой ноге.

Около полудня мужчина вновь пришел в себя. Увидев гражданку Кукушкину, он назвал её по имени и заплакал. С женщиной вновь случилась истерика, а мужчина впал в забытье и начал говорить. Речь его была несвязна и маловразумительна, он просил прощения у жены, говорил про какие-то пушки, звал некоего Осипа и кому-то грозил смертью. Врачи запретили беспокоить пациента до того, как его сознание стабилизируется.

По решению старшего лейтенанта Даниярова было проведено дактилоскопирование неизвестного. На следующий день было получено заключение, что отпечатки пальцев неизвестного совпадают с отпечатками пальцев гражданина Кукушкина, снятых с предметов, находившихся в квартире семьи Кукушкиных.

В общем, личность оказалась установленной, но гражданин, лежавший сейчас в реанимации, значительно отличается от фотографии, снятой пять дней назад на отдыхе в саду. Кроме того, налицо были многочисленные травмы, в том числе и старые, свидетельствовавшие о пытках и жестоком обращении с гражданином Кукушкиным. Каким образом в промежуток с момента отъезда в гараж и до момента, когда его нашел прохожий, гражданин Кукушкин успел состариться, приобрести запущенную форму туберкулеза и многочисленные шрамы, а также потерять большую часть зубов медицина объяснить не могла.

Столкнувшись с такими странностями, начальник РОВД по команде поставил в известность республиканское МВД, откуда дело вчера поступило на проверку в ФСБ к старшему оперуполномоченному Вилкову.

В некотором обалдении я выслушал эту историю и спросил:

— Так вы думаете, что он действительно был в прошлом?

— Я не исключаю и такую версию, — Вилков почесал нос, взглянул на часы и продолжил, — Надеюсь, вы понимаете, почему с вас взята подписка о неразглашении?

— Понимаю, но если это правда и перемещение во времени действительно возможно, то перед нами откроются...

— Стоп, — перебил меня Вилков, — прежде всего, если такое перемещение действительно возможно, то мы должны думать о безопасности нашего государства, для чего определить, почему и как происходит перемещение и какие последствия окажет перемещение на историю. Поэтому никаких статей, никаких выступлений на конференциях.

— Совсем?

— По этой теме — да. Не забывайте, что вы дали подписку.

Мы рассматривали несколько версий, но они не дают ответа на вопросы. К примеру, если предположить, что это чья-то мистификация или розыгрыш, то возникают вопросы о том, кто изготовил одежду и пистолет, как он мог за полчаса привести Кукушкина в столь плачевное состояние и для чего ему это нужно.

Если Кукушкин нашел какой-то заброшенный могильник или клад, перетащил вещи в гараж, а потом нарядился и пошел домой, то неясно, зачем ему это. У психиатра он не наблюдался и в склонностях к мистификациям и глупым розыгрышам не замечен.

— Ну, допустим, что он путешественник во времени и как-то смог сначала оказаться в восемнадцатом веке, а потом вернулся обратно. Тогда почему вам нужен историк, а не физик? Это же, прежде всего, физическая проблема, которая может потянуть на Нобелевскую премию.

Вилков устало посмотрел на меня.

— Полковник Филиппов сказал, что группа из Москвы прибудет завтра. Там будут и физики и..., — он сделал паузу, — другие специалисты. Однако времени у нас действительно мало. Сегодня днем гражданина Кукушкина перевезли в центральный тубдиспансер и подключили к искусственному легкому, так как от его легких практически ничего не осталось. Перевозить в Москву его запретили. Врачи сказали, что они не гарантируют, что он проживет больше двух суток, поэтому мы должны убедиться, что это не мистификация и получить от него как можно больше информации.

Зазвонил телефон. Майор снял трубку, переговорил и сказал:

— Нас ждут. Поехали.

* * *

*

В тубдиспансере нам выдали халаты, маски и перчатки, после чего мы предъявили пропуска охраннику возле палаты и в сопровождении дежурного врача зашли к Кукушкину.

В одноместной палате горел ночник. Часть палаты была отгорожена ширмой, за которой сидел медбрат и контролировал показания аппаратуры. Другую часть занимала кровать, на которой лежал пожилой мужчина — тот самый путешественник во времени, с которым мне предстояло говорить.

Он лежал в забытьи. К его левой руке тянулась капельница, в дырки ноздрей были вставлены какие-то трубки, провода от датчиков из-под одеяла убегали куда-то вниз под ширму. Его морщинистое лицо было обезображено шрамом, который рассекал левую бровь и шел вниз до верхней губы. Лоб, нос и скулы были коричневого оттенка, который приобретает лицо у человека, много находящегося на улице и незащищенного от лучей солнца. Однако нижняя часть лица и череп имели какой-то болезный, желтовато-белый оттенок. На его лбу белыми пятнами ожогов выделялась надпись 'Воръ'.

Поверх одеяла лежала левая рука, имевшая тот же болезненный оттенок, за исключением загоревшей кисти, сжатой в кулак. На запястье было несколько старых шрамов, которые навели меня на мысль о кандалах.

Вилков шепотом спросил медбрата:

— Как состояние пациента?

— Крайне тяжелое.

— Он давно без сознания?

— Он спит, — медбрат махнул рукой в сторону аппаратуры. — Скоро уже три часа, как заснул.

— Нам надо поговорить. Когда он проснется?

— Через полчаса будем делать уколы. Возможно, что Вы сможете задать ему несколько вопросов, но он очень слаб. Завотделением запретил его беспокоить. Может, лучше завтра?

— Нам очень надо. Мы подождем в коридоре.

— Простите, — я вмешался в разговор, — вы специально его побрили?

— Да. У него был педикулез. К тому же он сам согласился — борода и волосы были очень запущены.

Я кивком поблагодарил собеседника и мы вышли в коридор. Вилков вопросительно посмотрел на меня.

— Вадим Викторович, пациент долго ходил с бородой. Вы обратили внимание на отличие цвета верхней и нижней части лица? В 18 веке ношение бороды была очень распространено среди низших сословий. К тому же, если нательный крест его, то он имеет отношение к старообрядцам, а те берегли бороду.

— Понятно. Давайте присядем и подождем.

Мы прошли в конец коридора, где была небольшая рекреация, уселись на диване и начали обсуждать те вопросы, которые предстояло выяснить в первоочередном порядке.

Через некоторое время в палату прошли две женщины, одна из которых катила небольшую тележку. Мы сразу же направились за ними, чтобы успеть поговорить с Кукушкиным после процедур.

Нам пришлось немного подождать, после чего дежурный врач разрешила нам пообщаться с пациентом, однако ограничила время десятью минутами и настоятельно просила его лишний раз не волновать. Вилков пообещал, после чего выпроводил медбрата за дверь и мы остались в палате втроем.

Больной был в сознании. Его потухший взгляд без интереса скользнул по нам. Мы придвинули к кровати два стула и сели так, чтобы Кукушкин мог видеть нас. Вилков представился, включил диктофон и мы услышали самый необычный рассказ в моей жизни.

Прежде всего, нас интересовало, как он оказался в прошлом. К сожалению, каких-то подробностей, позволяющих понять причины переноса, Кукушкин рассказать не смог. По его словам, при возвращении из гаража он остановился у кустов по нужде и случайно заметил, что по-соседству с ним воздух расплывчат и выглядит так, как будто поднимается от горячих углей. Решив посмотреть, что там, он сделал пару шагов в сторону и вдруг почувствовал, как все его тело немеет и наливается тяжестью, кожу на открытых участках тела начинает покалывать, а перед глазами все поплыло. Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, он рванулся в сторону, упал, какое-то время полежал на земле, а когда поднялся, то увидел, что все вокруг изменилось.

Вокруг него было вспаханное поле и никаких признаков гаражей. Оглядевшись, Кукушкин заметил вдалеке скупые огни какого-то села и поспешил в ту сторону. Вскоре он вышел на разбитую грунтовую дорогу.

По его словам в сумерках его догнал какой-то рыдван, запряженный парой лошадей. Увидев его, Кукушкин впал в ступор, за что был огрет кнутом кучером. От неожиданности и боли он высказал все, что думает, в адрес кучера, его родителей и так далее.

Рыдван затормозил, на окошке откинулся тряпичный полог, оттуда высунулся старик в белом парике и начал ругаться. Кукушкин за словом в карман не полез и ответил...

— Я решил, что снимают какой-то фильм и назвал старика бездарным актеришкой и старым козлом. Старик побагровел и заорал кучеру, чтобы он меня отходил кнутом. Кучер спрыгнул с козел, размахнулся и ударил. Я бросился на него и со всей дури пнул по яйцам, ударил в морду, после чего развернулся к старику. Тот орал на меня, что я вор и душегуб, потом на секунду скрылся в окне и вновь показался оттуда, держа в руке пистолет.

Раздался выстрел, лошади заржали, дернули карету и понеслись. На дороге остались я и мужик, который лежал на земле и, подвывая, держался за свои причандалы. Я подошел к нему и спросил, кто он такой и какого хрена они на меня напали. Он не ответил, продолжая подвывать. Я опять его спросил и он мне сказал, что он Федор, кучер барина Сулимшева.... Кхее-кхее, — Кукушкин закашлялся. Я протянул ему воды, но он мотнул головой и продолжил:

— Я подумал, что это какие-то сумасшедшие. Какого барина, — говорю ему, — мужик, ты актер, только не надо меня за дурака держать. Я в школе учился и знаю, что бар давно нет. Ты мне скажи, где я нахожусь, и куда гаражи подевались.

А мужик снизу смотрит так на меня испуганно да носом разбитым шмыгает. Я опять его спрашиваю, где я и где гаражи, а он мне отвечает, что мы возле Саранска, а про деревню Гаражи он не слыхал.

Ну, я ему не верю, а он вроде малость оклемался да божиться начал, что то село и есть Саранск, да что гаражей-то здесь отродясь не бывало. Я его опять спрашиваю, где здесь телефон, а он на меня только глазами хлопает.

В общем, чувствую, что ничего от него не добьюсь и спрашиваю про того старика, что в карете умчался. Её уж в сумерках и не видно. А мужик мне твердит, что это его барин Петр Иваныч Сулимшев, которого он вез в Саранск. Тут я и спрашиваю:

— Так что, у него и крепостные есть?

— Как не быть, — говорит. — Его императрица Елисавета Петровна, царствия ей небесного, пожаловала чином и нашей деревней.

— Давно?

— Да уж давно, я ещё мальцом был.

Тут уж совсем стемнело. Я думаю, что не хватало ещё с сумасшедшим оставаться и говорю ему, чтобы он проваливал, а сам стою весь в непонятках. Я тогда... кхеее... кхее!!.. ещё не верил, что в прошлое попал. Федька-то шапку подхватил и поплелся в ту сторону, куда карета уехала, а я решил место найти, чтобы ночь скоротать. То, что вдалеке Саранск, я не поверил, а идти туда, куда уехал придурошный барин, не хотел — мало ли что, вдруг там таких сумасшедших целый полк.

Наломал веток в кустах, бросил сверху куртку да и улегся. Хотел сначала костер развести, а потом вспомнил, что сигареты и зажигалку в гараже забыл. Спал мало, к утру замерз, сижу злой, голодный, курить охота.

Как рассвело — вышел на чистое место. Смотрю по сторонам и чувствую, что ум за разум заходит. Погода ясная, видно далеко, а города-то нашего и нет. Какие-то деревни, а то село, что Федька Саранском назвал, на наш город никак не похоже. Там две колокольни торчат да крыши среди деревьев видны.

Я в тот момент испугался и не знаю, что делать-то. Решил на то место вернуться, где сперва очутился, и туда пошел. Думаю, вдруг обратно сумею попасть.

Только не судьба была мне дойти. Почти у самого места окружили меня кавалеристы. Я потом узнал, что их на мою поимку отправил местный градоначальник. Тот старик, Сулимшев, примчался, взбаламутил народ тем, что на него напал разбойник, кучера убил и чуть-чуть его самого живота не лишил. Ночью Федька до города добрался, а с утра отправили дюжину драгун и поручика на мою поимку.

Привели меня в город и в местный острог посадили...

В это время в дверях появилась дежурный врач и стала нас выпроваживать. Однако Кукушкин сказал, что чувствует себя лучше и попросил её дать ему ещё время. Врач недовольно посмотрела на нас, потом разрешила ещё десять минут с тем, чтобы потом мы точно оставили больного в покое.

— Юрий Александрович, у нас немного времени, поэтому мы просим вас кратко рассказать об основных событиях, которые произошли с вами в 18 веке. А завтра, — я посмотрел на Вилкова, тот мне кивнул, — когда врачи разрешат, мы обязательно продолжим более детальный разговор.

Кукушкин немного помолчал, при этом его левая кисть несколько раз сжалась и разжалась, потом посмотрел на нас каким-то лихорадочным взглядом и заговорил хриплым голосом, периодически кхекая.