Осколки зазеркалья (главы 1-9)

Элис

— Мой бывший был вампиром, — делая глоток кофе, буднично поведала я. Лизи — подруга — жадно сверкнув глазами, подалась вперед, ближе ко мне.

— Да ну? — не поверила она.

— Точно тебе говорю, — заверила я, морщась. Кофе был не слишком хорош. Откровенно говоря, большей дряни я в жизни еще не пробовала. Если не считать текилы, смешанной с коньяком в пропорции один к одному. Поневоле порадуешься, что на кофе тянет от силы пару раз в год — и, как правило, в хорошей кофейне. Увы, здесь и сейчас без этого напитка обойтись было попросту выше моих сил. Мученически вздохнув, я вновь смочила язык — по-другому назвать это было сложно — в ароматной, но столь отвратительной на вкус жидкости.

— И что теперь? — Лизи вспомнила, что она, вообще-то, готовила кофе на двоих. И от души хлебнула из своей чашки. По-моему, вкуса она не почувствовала. По крайней мере, надеюсь на это. Потому что если ей и в самом деле нравится такой кофе — она еще хуже вампира.

— А ничего, — я пожала плечами. Однако Лизи такой ответ явно не устраивал. Поэтому волей-неволей пришлось продолжить: — Мы расстались, он вернул мне ключи. Я сменила дверной замок и забыла обо всем, что между нами было.

— Но он же вампир! — Лизи, похоже, не могла поверить, будто все и в самом деле так просто. Что поделать — такова жизнь.

— И? — я разочарованно поняла, что пить такой кофе попросту выше моих сил. Отставив чашку, я посмотрела подруге в глаза. — Если вампир — так и все, и не человек уже?

Лизи под таким напором была буквально вынуждена сдать позиции.

— Ладно, ладно, — махнула она рукой. — Ну, разошлись вы. Бывает...

— Не сошлись характерами, — угрюмо подсказала я.

— Точно, — кивнула Лизи. — Все это, конечно, прекрасно... вернее, печально, — тут же исправилась подруга, поймав мой взгляд. — Но... Как?! Как вы могли?!! — сорвалась наконец-то Лизи. Не скрою, я ждала этого гораздо раньше. Молодец, подруга. Растет.

— Могли, как видишь. Могли и сделали, — я перевела взгляд на свои руки. Да уж, маникюр оставляет желать лучшего. В салон и срочно! Впрочем, сейчас я и сама сознавала, что цепляюсь за мелочи, пытаясь уйти от серьезных проблем. И, разумеется, ни в какой салон, тем более, срочно, не побегу. И так сложностей хватает. Но помечтать, отстранившись на мгновение от прочих забот — почему нет?

— Ты понимаешь, о чем я!

О, да. Я и в самом деле понимала. Мстительность вампиров давно уже стала притчей во языцех. Впрочем, алчущих экзотики девиц опасность не останавливала. Скорее даже наоборот, раззадоривала. Не скажу, что горела желанием пополнить их ряды, однако... что вышло, то вышло. И я не видела смысла в напрасных спорах.

— Лизи, — произнесла я. — Не знаю, что у Кирстена на уме, но разошлись мы целиком и полностью по его инициативе. Причем, обошлось без ссор и скандалов.

Не совсем, конечно. Но вдаваться в детали мне не хотелось.

Лизи явно хотела что-то сказать, но я взмахнула рукой, показывая, что еще не закончила.

— И я вычеркнула его из своей жизни. Полностью, понимаешь? Все, для меня его больше нет. Пусть себе живет, с кем хочет, пьет кровь под свой любимый джаз и... — тут я привстала с табуретки и, буквально впившись в Лизи взглядом, отчеканила: — И даже не вспоминает обо мне!

— А как же... — растерянно пробормотала подруга, не желая так легко успокаиваться.

— Хватит, — преувеличенно спокойно сказала я. — Теперь это касается только меня.

Лизи поджала губы. Надо думать, она мне это еще припомнит. И не раз. Возможно, я даже с ней в чем-то соглашусь. Уж в том, что у Кирстена есть право хотя бы знать об этом — наверняка. Однако сейчас я и в самом деле была не в настроении для подобных разговоров.

— А когда ты узнала, что он... ну... — Лизи попыталась было зайти с другой стороны, но, напоровшись на мой скептический взгляд — неужто, ей и в самом деле еще не надоело? — умолкла.

— Да практически сразу, — сжалившись, все-таки соизволила ответить я — хотя и ой как не хотелось. Некоторые скелеты в шкафу не удержать, как ни запирай двери.

— И молчала?!! — о, да — эмоций, бушевавших в этой короткой фразе, хватило бы на пару ураганов. А может, и на небольшой шторм.

— Естественно, — пожала я плечами. — Иначе буря грянула бы много раньше.

Лизи засопела, не желая вслух признавать мою правоту. Однако и поспорить тоже не могла.

— Ладно, — сдалась подруга минут через пять. — Дело, конечно, твое. Только помни, что ты всегда можешь на меня рассчитывать. На меня, мою кухню и кофе.

А вот последнего я как раз предпочла бы избежать.

— Спасибо, Лизи, — негромко сказала я. Честно говоря, я боялась, что подруга меня все-таки не поймет. Впрочем, она и не поняла. Но сейчас это было не важно. Лизи меня приняла — и это было главное.

Фыркнув, Лизи соскользнула со своей табуретки и подошла ко мне.

— Давай, успокаивайся, — велела она, хотя я и так была совершенно спокойна. — Я с тобой. А он — идиот, раз своего счастья не понял. И не важно, что вампир — все равно идиот.

И вот тут-то я разревелась — причем, самым позорным образом. Я качнулась вперед и, уткнувшись Лизи в живот, заплакала. Я всхлипывала, давилась слезами и, кажется, все пыталась что-то сказать — в упор не помню, что именно. Впрочем, прошла моя истерика почти столь же быстро и неожиданно, как и началась. Я просто в очередной раз всхлипнула — уже тише — и отодвинулась от Лизи, вытирая слезы.

— Спасибо, — второй раз за вечер поблагодарила я ее. Третий, если считать кофе — но кофе считать совершенно не хотелось. Не стоил он благодарности.

Вместо ответа Лизи погладила меня по голове. Я фыркнула. Все как-то само собой снова встало на свои места. И я с трудом, но улыбнулась.

— Пойду я...

Лизи, зная, что уговаривать меня — бесполезно, пошла другим путем и попросту поставила перед фактом: сегодня я ночую у нее. Возразить я не сумела. То ли день сегодня выдался из тех, когда все идет наперекосяк, то ли у меня не было сил оказать ей достойное сопротивление... В любом случае, в итоге Лизи, гордая своей победой, отправилась стелить мне постель, а я пошла умываться.

Кровать была двуспальной. Сперва я самонадеянно не придала этому значения. Но почти тут же выяснилось, насколько я ошибалась. Уснуть удалось далеко не сразу. Места было много — даже слишком! И отчаянно не хватало Кирстена. Даже несмотря на то, что я была на него обижена — а обижена я, несмотря на то, что говорила Лизи, все-таки была. И еще как! Бывшего мне не хватало. Да я еще даже не привыкла к мысли, что мы расстались! На глаза вновь стали наворачиваться слезы. Лизи сейчас рядом не было, а значит, можно было не сдерживаться. Однако я все-таки взяла себя в руки. Пара слезинок — не в счет, верно? Наконец, уткнувшись носом в одну подушку и обняв другую, я свернулась клубком. И только после этого ко мне пришел сон.

Сны меня не тревожили, чему я была несказанно рада. А утром выяснилось, что Лизи уже ушла на работу, оставив мне записку с просьбой уходя захлопнуть дверь. На столе в кофейнике обнаружился заботливо сваренный кофе. Недрогнувшей рукой я вылила его в раковину и, сделав себе чай, приступила к завтраку. Наскоро перекусив, — сегодня я была на редкость непривередлива и обошлась легким бутербродом — я вымыла посуду, собралась и направилась к выходу. На сегодня я запланировала несколько дел, и начинать их было лучше всего с посещения своей квартиры.

По счастью, с машиной, безалаберно оставленной без присмотра, за время моего отсутствия ничего не случилось. Конечно, знай я заранее, что останусь у Лизи на ночь, мой 'Рено' отправился бы отдыхать на парковку. Однако до вчерашнего дня поползновения Лизи успеха не имели, так что я рассчитывала провести у нее максимум часа два. Впрочем, 'Рено' был цел и невредим и явных признаков неудовольствия не выказывал. Потому я без малейших угрызений совести села за руль.

Дорога от дома Лизи до моего занимала на автомобиле от силы минут пятнадцать — с учетом пробок и светофоров. И, разумеется, при моем стиле вождения. Кто другой добирался бы все полчаса, а то и дольше. Как бы то ни было, вскоре я припарковала машину и, прихватив увесистую коробку с приобретенной вчера обувью, направилась к дому.

В приключенческих романах часто пишут: 'Ничто не предвещало беды'. Зловеще завывал ветер, тени складывались в какие-то жуткие фигуры, члены сковывал потусторонний холод, но, что характерно, беды не предвещало ничто. Так вот. В моем случае как раз так все и было. Не в смысле ветра, холода и зловещих теней. А в смысле совершеннейшего спокойствия. Летний день, солнечно, жарко. Двери родного дома. Какая же тут может быть беда? Однако, как выяснилось, может — и еще какая!

Беда затаилась на лестнице, у мусоропровода. Как водится, уж точно — там, где ее никто не ждал. Я выходила из лифта, увлеченно копаясь в сумочке на предмет ключей, как вдруг на меня набросилось... нечто. Не кто-то, нет. Именно 'нечто' — непонятное и странное. В первый момент меня буквально парализовало от страха. Я застыла на месте, не в силах шелохнуться. Сердце, если верить ощущениям, прыгнуло в уши, потом упало в пятки, и замерло в итоге в животе.

Я взвизгнула. Но почему-то не раздалось ни звука.

То, что буквально вынырнуло на меня из темного угла (на лестнице всегда были проблемы с освещением), больше всего походило... не на человека, нет. И не на вампира! А на что-то небольшое, округлое и... взъерошенное! Оно молча бросилось ко мне — или на меня? Я шарахнулась в сторону.

Нечто прыгнуло, и я инстинктивно вскинула руки, защищаясь от опасности. Попытка оказалась успешной! По счастливой случайности, коробку с обувью я до сих пор не выронила. Так что напавший на меня 'зверь' этой самой коробкой и получил — похоже, по тому месту, где должна находиться морда.

С рычанием подняв не то руки, не то лапы, существо выпустило внушительные когти. Несмотря на небольшие размеры, оно было опасным!

Тихо заскулив от страха, я прижалась спиной к холодной стене (и когда она успела оказаться рядом? Ведь только что была не менее чем в метре!). Создание вновь прыгнуло. И я снова попыталась защититься, ударив по нему коробкой. Я как будто наблюдала за происходящим со стороны. Самое удивительное, у меня и в самом деле получилось! На сей раз непонятному существу досталось сильнее. Оно отлетело в сторону и судорожно заскребло когтями по полу. Я сильнее вжалась в стену. Было ясно, что долго я так не продержусь. Как ни странно, на этом все и закончилось.

Вместо того, чтобы окончить начатое, создание развернулось и кинулось прочь. Причем, не к лифту, а к лестничному пролету. Я не верила своим глазам. Вернее, опасалась поверить в столь невероятное избавление. У меня задрожали коленки — только сейчас, зато так, что я едва не сползла по стене. И только опасение — даже не опасение, а самый натуральный страх! — что это существо может вернуться, вынудило меня, пусть и придерживаясь за стену, но все-таки рвануться в квартиру.

Оказавшись дома, я первым делом заперла дверь. С перепугу хотелось для надежности подпереть ее креслом, но, покосившись на него, от этой идеи я отказалась — тяжелое. Я села на диван. Меня ощутимо потряхивало. Страх не уходил. Более того, теперь я боялась еще сильнее. Что это вообще было? Я непроизвольно потянулась к лежащему рядом, на столике, телефону, но, спохватившись, отдернула руку. Несмотря на то, что мы расстались, некоторые привычки были еще сильны. Вот и сейчас. Что-то случилось? Звони Кирстену. Только что он сможет сделать сейчас? Да и захочет ли? Прикусив губу, я зло мотнула головой. И, вскочив с дивана, быстрым шагом направилась в ванную. Соблазн сунуть под ледяную воду голову целиком был велик, но я решила все-таки ограничиться умыванием. Помогло. До конца меня, правда, так и не отпустило. Зато перестало трясти от страха — теперь меня трясло уже от холода.

Передернув плечами, я сделала было шаг по направлению к кухне... да так и замерла. Когти. У существа были когти. Я глубоко вдохнула.

Нападавший был вампиром.

Кирстен — скотина.

Еще секунд через двадцать я вспомнила, что надо дышать. Потом вернулась и способность соображать. И — желание позвонить-таки Кирстену. А также, выяснить, что это только что было. Если намек — так на что? Теперь, чуть сориентировавшись, я уже не сомневалась: желай меня кто-либо убить или хотя бы покалечить, я бы так легко не отделалась. Ведь даже самый слабый, молодой и неопытный вампир значительно превосходит человека по силе и скорости реакции.

Я решительно подняла трубку и набрала номер Кирстена.

Кирстен

Твои проблемы — это только твои проблемы. Эту нехитрую истину отец вбивал в мою голову буквально с пеленок. Впрочем, он же, барон Неренгерт, был сторонником и многих других истин — как полезных, так и совершенно никчемных. Таких, как 'мы в ответе за тех, кого приручили'. Или 'мойте руки перед едой'. Пожалуй, на каждую гениальную мысль приходилась как минимум одна откровенная глупость. Но, впрочем, это ничуть не помешало отцу проследить, чтобы я все их запомнил, а мне — с достойным уважения сыновним почтением отложить их в своей памяти. Не думаю, однако, что эти, так сказать, афоризмы и в самом деле пригодятся мне на практике — по крайней мере, уж точно не все.

Хотя среди лелеемых отцом образчиков мудрости и... 'мудрости' порой попадались и весьма интересные экземпляры. Как, например, о сущности проблемы. В любом случае, отец, как выяснилось впоследствии, сам не слишком рьяно следовал проповедуемым истинам. Ну, или, как минимум, одной из них — той самой, о проблемах. Ровно десять лет назад барон Неренгерт изволил исчезнуть. Пропасть без вести, если угодно. А ежели неугодно — то испариться, раствориться, сквозь землю провалиться... Лично я всегда предпочитал плебейское, но емкое и более чем подходящее к ситуации словечко 'слинял'. И, разумеется, его проблемы, за неимением иной кандидатуры, обрушились на мою голову. И ладно бы, только это! В соответствии с законом, пропавший без вести глава клана признается таковым — сиречь, пропавшим — лишь по прошествии пятнадцати лет. Так что я как наследник обязан был заботиться о процветании клана, взвалив на свои отнюдь не хрупкие, но к подобной ноше еще все-таки не готовые, плечи весь груз ответственности полноправного главы и... Собственно, все. De juro главой клана я, как ни крути, не являлся. И, по уши утопая в обязанностях, не получал и намека на привилегии. Меня это, разумеется, не радовало. Да и кого бы, положа руку на сердце, устроило такое положение дел?

Я встал с кресла и подошел к окну. Вид на город с высоты пентхауса меня неизменно успокаивал. Огней на уровне глаз практически не было. Разве что где-то вдали. Чуть ниже чинно выстроились окна высотных зданий. И совсем уже у меня под ногами раскинулось беспорядочное мерцание и мельтешение разноцветных огоньков всех сортов и мастей. Город жил своей непонятной, странной и удивительной жизнью.

Карта ночного города разительно отличалась от того, что было днем. Город днем был прост и понятен. Улица. Дом. Библиотека. Колледж. Кафе.

Ночью город преображался как не желающая, чтобы ее узнали, дама на маскараде. Огни манили, гипнотизировали, зачаровывали. Временами я с трудом находил в себе силы оторвать взгляд от этого разноцветного, полного красок великолепия.

Сверкающая роскошь. Паутина мегаполиса.

Сбросив с себя оцепенение, я усмехнулся. Всегда считал, что город — не просто нагромождение бетона, кирпича и асфальта, разбавленное редкими кустарниками и деревцами, а живое существо. Тем более древнее, чем раньше был заложен первый камень его в основание. Впрочем, в литературных источниках я пару раз сталкивался с подобными теориями — теориями, о доказательствах не шло и речи. Так что свои мысли я держал при себе. Хотя это было обычной для меня практикой не только в этом случае. В конце концов, мне хотелось прожить интересную, насыщенную и, что гораздо более важно, долгую жизнь. А если учесть, сколько желающих было сожрать меня с потрохами... Причем, как в переносном, так и в буквальном смысле.

Я покачал головой и отошел от окна. Короткий взгляд на часы показал, что до совета директоров осталось всего двадцать пять минут. Подойдя к бару, я оглядел представленный там ассортимент. То, что я и так наизусть знал его содержимое, особой роли не играло. В баре были как человеческие напитки — столь любимые мной виски и коньяк — так и вампирские. К последним относились как непосредственно кровь, так и кровь, особым способом обработанная и разбавленная вином. Хотя в некоторых случаях я бы еще поспорил: кровь ли была разбавлена вином или же вино кровью. Например, в случае с коллекционными винами.

Коллекционная кровь, правда, тоже присутствовала. Не самая редкая — поскольку редкие обыкновенно носили характер музейных экспонатов: едва ли пригодные в пищу, зато предмет гордости и ценный приз. Ведь мало кто может похвастаться, например, наличием в своей коллекции крови короля Филиппа IV Габсбурга или Анны Болейн. Но то, что находилось в моем баре, было из числа самого лучшего. В конце концов, те, кто бывал в стенах этого кабинета, были этого достойны. Как, разумеется, и я сам.

Синтетики я здесь не держал. Пил, конечно — сложно в наши дни ни разу не сделать хотя бы глотка синтетической крови. К тому же, в какие-то моменты хороша и она. Как, например, пиво идеально сочетается с футбольным матчем. Однако относился к подобной 'крови' я как к неизбежному злу. В конце концов, пива в этом баре — тоже не было. Статус есть статус.

Сделав выбор пользу обычной, без винных примесей (поскольку мне в ближайшее время явно понадобится трезвая голова) крови, я распечатал 'Мартину Пэрис' трехлетней давности. У вина была выдержка. У крови — именно давность. И хотя я всегда искренне считал, что никакая магия и никакая химия не могут удерживать кровь свежей более пяти лет, большинство вампиров придерживалось мнения прямо противоположного.

'Мартина Пэрис' меня приятно удивила. Мягкая, чуть терпкая, она слегка горчила, попадая на язык, и радовала сладковатым послевкусием. Металлический же привкус гемоглобина был выражен на удивление слабо. Я вообще отдавал предпочтение европейской линии крови. Американская была слишком резкой и неприятно царапала горло. Азиатская — казалась чересчур острой. Я ничего не имел против специй — но исключительно когда сам добавлял их по вкусу.

Наслаждаясь изысканным букетом, я в который уже раз убедился, что не зря храню верность 'широко известному в узких кругах' парижскому заводу. А неизвестная мне Мартина... Да, первым в названии всегда шло имя 'донора' — хотя и они сами, и вампиры редко когда использовали это определение. Вторым же — название завода, всегда идентичное названию города, где он располагался. Жаль, что мне вряд ли когда-нибудь еще попадется еще кровь Мартины — в конце концов, люди (и, в особенности, кровь конкретного человека) относятся к ресурсам исчерпаемым. А одной из причин, по которым человек охотно становился 'донором', была полнейшая анонимность — и более чем щедрая оплата, разумеется. А имя... что имя? Сколько в Париже живет девушек с красивым именем 'Мартина'? К тому же, не факт, что она до сих пор оставалась в Париже. На самом деле, пожелай я отыскать ее — меня в первую очередь остановит служба безопасности самого же завода крови. Но даже не в этом дело. Приятно пить кровь, ощущая не только ее вкус, но и будоражащий воображение привкус окружающей ее тайны.

Я усмехнулся. Похоже, я чересчур романтичен. Стоит вернуться на грешную землю. Хотя последнее, пожалуй, спорно — сложно говорить о земле, находясь на последнем этаже пентхауса.

С сожалением закрыв початую бутыль и вернув ее в бар, я вновь посмотрел на часы. Пора.

Всегда считалось, что вампиры — создания ночи. 'Дети тьмы', как поэтично называли нас в эпоху процветающего романтизма. Сам я того времени, разумеется, не застал. Но кое-что слышал из уст очевидцев. 'Те, кто окутан покровом темноты'. 'Ночные хищники'. Рациональное зерно, признаться, в этом есть. Некоторые из нас и в самом деле не могут появляться на солнце. Низшие. Однако и они живут достаточно долго, чтобы добиться определенных успехов и занять неплохое положение в обществе. Так, например, в принадлежащей моему клану корпорации порядка трети кресел в совете директоров занимают низшие вампиры. Поэтому-то совещания и проводятся ночью.

Когда корпорация перешла в мои руки, большинство сочло, что власть моя будет лишь номинальной. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить их: это не так. Зато теперь мой авторитет никем и ничем не оспаривался. И уважение не было напускным — фальшь я всегда чувствовал неплохо.

Все уже были в сборе. Я обвел взглядом зал совещаний. Кожаные кресла, костюмы, серьезные лица — сегодня почему-то все это особенно походило на сцену из голливудского кино. Сдержав неуместную сейчас улыбку, я поприветствовал присутствующих и открыл совет.

Сегодня совещание получилось коротким. Я выслушал отчеты и задал один единственный вопрос — на который, впрочем, так и не получил ответа. Объяснить, почему одно из наших дел вот уже четыре месяца как не двигается с мертвой точки, мне, увы, никто не смог. Выказав совету директоров неудовольствие этим фактом, я понадеялся, что к следующему собранию вопрос будет уже решен. Поставив на этом точку, я вернулся в свой кабинет. За окном занимался рассвет. Впереди меня ожидало самое неприятное.

Ежедневная рутина — то, что выматывает сильнее всего. И, в то же время, без нее никак не обойтись. Поэтому приходится — иногда буквально через силу, сцепив зубы — терпеливо изучать бумаги и выносить вердикты, подтверждать, заверять, подписывать...

В какой-то момент, не выдержав, я вновь подошел к бару.

— Здравствуй, Мартина, — церемонно кивнул я, наливая себе еще один бокал крови. — Вот мы и снова встретились, моя дорогая.

Впрочем, как и все хорошее, благородный напиток в бокале имел обыкновение заканчиваться. Что вскоре и произошло. Для меня это означало только одно: как бы ни оттягивал я неприятную обязанность, к работе возвращаться все-таки придется.

Телефонный звонок, раздавшийся едва только я вновь сел за стол, пришелся весьма кстати. Ответственность ответственностью, но получать удовольствие от нелюбимого дела — это уже как-то чересчур. Не глядя на определитель номера, я схватился за мобильный телефон. И, признаться, меньше всего я ожидал услышать именно этот голос.

— Кирс? — раздалось на том конце провода.

Я приподнял бровь.

— И тебе доброго утра, Элис, — я едва заметно улыбнулся, начисто игнорируя тот факт, что улыбку-то девушка заметить как раз и не сможет.

— Кирс, я хочу с тобой поговорить.

Разумеется, я мог ответить, что я — не хочу. Или что-либо в том же духе. Впрочем, откровенно хамить не хотелось. Если уж на то пошло, хамить не хотелось вообще.

— И? — довольно миролюбиво поинтересовался я. В конце концов, Элис — пусть и сама того не зная — спасла меня от бумажной волокиты. Хоть и ненадолго, но все-таки. А это дорогого стоило. Как минимум — уделенных в благодарность за это нескольких минут.

— Жду тебя сегодня, — отрезала Элис. — Адрес не изменился.

— Элис, ты ничего не забыла? — посерьезнев, уточнил я. Все же лимит моего терпения безграничным не был. А Элис только что успешно подобралась к самой его границе.

— Боюсь, что можешь путать как раз ты, — различив в голосе девушки истеричные нотки, я раздраженно хмыкнул. Истерик я не любил. Хотя бы потому, что не видел в них смысла.

— Мы расстались, — напомнил я.

— Именно, Кирс, именно. И по твоей, между прочим, инициативе! Если тебе и есть, кого винить, то лишь себя, верно? — Элис шипела в трубку, как разъяренная кошка. А меня... меня разговор начал почти развлекать. Я откинулся на спинку кресла и потер пальцами переносицу. Неужели эта девушка считает, что имеет право так себя со мной вести? Сейчас, после расставания. Но, удивительно, мне даже не хотелось ставить ее на место.

— И? — я действительно не понимал, в чем дело. Однако следующая фраза бывшей расставила все на свои места. И заставила меня сделать стойку. Конечно, фигурально выражаясь.

— Сегодня на меня напал вампир, — немного помолчав, бесцветным голосом выговорила Элис. И отсоединилась.

— Элис! — рявкнул я, сам не зная, зачем — уже отчетливо были слышны гудки.

Глубоко вдохнув, я вернул телефон на стол.

Первым порывом было рвануться к Элис и убедиться в том, что она жива, в полном порядке и что ей ничто не угрожает. Однако что-то — интуиция, быть может? — подсказывало: если она после нападения осталась жива, то до вечера ей точно ничего не грозит. Иначе... Иначе я бы немедленно сорвался с места — пресловутое 'Мы в ответе...', чтоб его!

Откровенно говоря, я ничего не понимал. Единственным вампиром, с которым так или иначе была связана Элис, являлся я сам. Уж в этом-то я убедился в первые же дни знакомства с нею — не прельщала меня перспектива героически пасть жертвой вражьих происков, отдыхая в собственной постели.

Однако навестить бывшую нужно. И чем скорее, тем лучше. Сам я к происходящему отношения не имел и, что хуже, даже предположить не мог, кому подобное могло понадобиться. Но ситуация эта мне уже категорически не нравилась.

В любом случае, к Элис я заеду непременно. Впрочем, подстраховаться тоже не помешает. Так что я решил приставить к бывшей охрану. Один короткий звонок — и совсем скоро девушка окажется под пристальнейшим наблюдением. Стоило ли это делать? Заслуживала ли Элис подобного? Насколько она вообще мне дорога? Признаться, отвечать на эти вопросы желания не было. Даже самому себе. Неопределенно качнув головой, я набрал номер начальника своей охраны.

'Твои проблемы — это только твои проблемы'. Где граница между моими проблемами и проблемами Элис? Да и разные ли это вообще проблемы? Сложный вопрос.

Элис

Оборвав разговор, я еще несколько минут сидела, сжимая трубку в руке и пытаясь не взвыть.

"Во что ты влипла, Элис?" — спросила я сама у себя. Но ответа не было. Как, впрочем, и сомнений в том, что именно влипла. И именно в неприятности. Да и чем еще все это могло быть?

Судя по тому, как отреагировал Кирс, он к моим проблемам отношения не имел. Более того, он был неприятно удивлен, когда я заговорила о вампирах. Если, конечно, я не льщу себе, считая, что изучила бывшего довольно неплохо. А значит... Ну и что же это значит? Вот именно. Понятия не имею. Слишком мало информации. К тому же, я — не дипломированный детектив и вообще, лицо заинтересованное. Или это уже про судей — о беспристрастности и незаинтересованности?

Я вздохнула и провела рукой по волосам. Сама я в этой истории точно не разберусь. Честно говоря, если бы была уверена, что меня оставят в покое и больше не попытаются даже пальцем тронуть — забыла бы о нападении как о страшном сне.

Фыркнув, я припомнила, как однажды в детстве искала припрятанную от меня дедом шоколадку. Я тогда буквально перевернула весь дом. Изучила содержимое шкафов и тумбочек, забралась на чердак... Наверное, я в тот день собрала на себя всю пыль, какая только была в доме. Но шоколадку... ее я так и не нашла! Теперь же на кону стояло много большее. Сейчас речь шла уже о моей жизни. А это ведь гораздо важнее! Для меня — так точно! Поэтому, откровенно говоря, буду рада, если решение проблемы удастся перекинуть на Кирса. Надеюсь, он все-таки приедет. Хотя, нет. Уверена: приедет. Причем, аккурат к ужину. Не тот он человек, то есть, вампир, чтобы оставить бывшую девушку в беде. Ну, мне так кажется.

Посмотрев на часы, я вскочила с дивана. Так, нужно перестать паниковать и заняться готовкой. Времени до ужина остается все меньше, а покормить Кирстена все-таки нужно. Ибо голодный вампир в доме — не к добру. Да и вообще, с мужчинами лучше разговаривать, когда они сытые и довольные. Ведь на сытый желудок толку гораздо больше. К тому же, то, что приготовление пищи — само по себе занятие успокаивающее и почти медитативное, мне сейчас только на руку.

Я усмехнулась собственным мыслям. Как-то уж чересчур корыстно получалось. Однако на самом деле все было совсем не так.

Мои размышления прервал телефонный звонок.

'Кирс?!' — с этой мыслью я лихорадочно схватилась за трубку.

— Привет, — услышав этот голос, я выдохнула. Все-таки, хоть я и понимала, что такого просто не может быть, я боялась, что Кирс перезвонит мне и скажет, чтобы я разбиралась со своими проблемами самостоятельно.

— Привет, Лизи, — слабо улыбнулась я.

— Почему не слышно энтузиазма в голосе? — о, а вот подруга как раз этим энтузиазмом буквально лучилась. — Улыбнись, порадуйся!

— А чему мне радоваться? — не разделяя ее оптимизма, фыркнула я.

— Ну, утро началось с чашки кофе, на улице светило теплое солнышко, мы живы и вообще, все хорошо.

Эти интонации были мне прекрасно известны.

— Ты влюбилась, — констатировала я. — Когда только успела?

— Так заметно? — впрочем, судя по голосу, Лизи моей прозорливости не то, что не расстроилась — даже не удивилась.

— Более чем, — ответила я. — И? Чем твоя влюбленность грозит лично мне?

— Ну-у... — Лизи сделала вид, что задумалась. — Тем, что я расскажу тебе, кто он, как выглядит, чем занимается... — подруга выдержала паузу и зловещим тоном закончила: — И сделаю это еще не один раз! Когда сама все это узнаю. Ведь мы познакомились лишь полчаса назад...

Не выдержав, я рассмеялась. Угроза ничуть не пугала. Скорее, наоборот — мне и самой было интересно.

— Элис, а ты как? Твою крепость еще не осаждают назойливые поклонники?

Я всерьез задумалась: можно ли считать сегодняшнего вампира назойливым поклонником? Безусловно, заманчиво. Но... маловероятно. Не то, что бы я действительно рассматривала его кандидатуру на роль возлюбленного, однако букет цветов в руки — гораздо приятнее, нежели кинжал под ребра. Разумеется, если цветы не ядовиты.

— Элис? Элис?! Я что, угадала? — видимо, мое молчание оказалось каким-то... чересчур красноречивым. — Ты уже успела кого-то найти?

— Да нет, — с деланным равнодушием пожала плечами я. И какая разница, что подруга меня сейчас не видит? — Просто меня только что пытались убить.

Конечно, я сгущала краски, но, думаю, ненамного. Тем более, как ни странно, я сама еще толком не верила в произошедшее. Да, мне было страшно. И, в то же время, покушение казалось каким-то... ненастоящим!

Ответом мне стало продолжительное молчание.

— Элис, ты серьезно? — наконец тихо поинтересовалась Лизи.

Я промолчала.

— Так, — выдохнула подруга. — Так, — уже тверже сказала она. — Закрой все двери и форточки и не вздумай никуда выходить! Я немедленно выезжаю к тебе!

— Стоп-стоп-стоп, — я даже рукой взмахнула. — Лизи, притормози. Ты что, морской пехотинец в отставке? Или замаскированный ниндзя?

Лизи — та самая Лизи, которая и мухи не обидит — смущенно хмыкнула.

— Нет, конечно, — подруга явно решила так легко не сдаваться. — Зато у меня есть длинные ногти и газовый баллончик!

Напоминание о ногтях-когтях заставило меня поежиться.

— Думаешь, это тебе сильно поможет против вампира? — ох, кажется, я проговорилась.

— Вампира, значит? — медленно повторила Лизи и решительно припечатала: — Тем более, еду к тебе!

— Нет. Не надо, — и, словно признаваясь в чем-то постыдном, я призналась: — Я позвонила Кирстену. Он скоро будет у меня.

— Кирстену, значит?

— Да.

— Он, наверняка, все это и устроил! — наверняка у подруги в этот момент еще и глаза гневно сверкали.

— Не думаю, — попыталась я успокоить уже нас обеих.

— Точно тебе говорю!

— Доказательства? — но ответом мне стало лишь сердитое сопение в трубке.

— Ладно, Лизи, не все так страшно, — вот бы еще и самой в это поверить! — В конце концов, если бы за этим стоял Кирс — мы бы сейчас с тобой уже не разговаривали.

Похоже, Лизи сама это прекрасно понимала.

— Ну, если ты считаешь, что он тут ни при чем... — но по ее голосу было ясно: она не убеждена. Поколебавшись немного, она с сомнением прибавила: — Знаешь... Один из друзей отчима знаком с кем-то, кто имеет выходы на охотников. Если хочешь...

— Нет, — чуть подумав, решительно отказалась я. — Лизи... Спасибо, но я таким мерам я прибегать совершенно не хочу.

Что смогу таким образом избавиться от нападавшего — не факт. А вот Кирстена поставлю под удар — наверняка.

— Как знаешь. Но все-таки имей в виду.

— Хорошо, — кивнула я. И перевела тему: — Так что ты оденешь на свидание?

Однако Лизи так и не призналась, мотивируя это тем, что и сама пока что еще не знает. Я ей, конечно, не поверила. Но поняла: похоже, это у подруги серьезно.

Пожелав друг другу удачи, мы закончили разговор, и я вспомнила: ужин!

Поверхностная ревизия холодильника показала, что особым изобилием продуктов я не располагаю. Идти в ближайший супермаркет категорически не хотелось. Кто знает? Может, меня опять на лестнице кто-нибудь подстерегает... Разгулявшееся воображение услужливо нарисовало картину, где я, прекрасная и в белом платье, лежу с разодранным горлом, а Кирс, безутешно рыдая над моим телом, клянется отомстить. Вздрогнув, я помотала головой и взяла себя в руки. Дождешься, как же! Не от меня белого платья — я-то как раз не против свадьбы — а от бывшего подобных порывов. Впрочем, случайно скользнув взглядом по часам, я поняла, что еще немного — и не дождаться рискует как раз Кирстен. Ужина.

Помимо деликатесов отсутствовало также и желание баловать сейчас кого-либо кулинарными изысками. Следовательно, ужин будет довольно скромным. По моим, разумеется, меркам. Кирстену же, когда он голоден, без разницы, что, где и как вкушать. И это элита!

Откровенно говоря, даже не знай я, что Кирс является бароном Неренгерт (или как там официально звучит его титул до полного вступления в права наследования) в принадлежности бывшего к элите сомнений не возникало. Кирстен был живым. Он пил, ел, спал... Дышал, наконец. И все равно оставался вампиром, обладая полным набором присущих этим созданиям характеристик: повышенными силой, выносливостью, способностью к регенерации. А также возможностью частично видоизменять собственное тело. При всем при этом, совершенными вампиры — очевидно, к их искреннему сожалению — не были. Чем нередко и пользовались различные террористические организации, действующие, как водится, исключительно 'на благо человечеству' и поставившие целью 'огнем и мечом выставить из мира эту заразу'. Это если я верно запомнила их лозунг. Ведь попадался он мне лишь однажды, и то — на транспаранте. Дело было на демонстрации, куда меня, когда я была еще совсем ребенком, взял с собой дед. Вампиры явили себя обществу внезапно. Просто однажды оказалось, что они — есть. И, оказывается, были всегда. Люди встретили их настороженно, однако вампиры подготовились более чем хорошо. Что, впрочем, не спасло их от наиболее радикально настроенных личностей. Хотя не исключено, что противостояние людей и вампиров длилось на протяжении всей нашей совместной истории — просто не все в это были посвящены. В любом случае, одновременно с вампирами не то появились, не то просто тоже вышли на свет и борющиеся с ними организации. Но, не получив желаемой поддержки широкой общественности, "охотники" — не знаю, как зовут себя они сами, а прочие окрестили их именно так — затаились. О них давно уже ничего не было слышно. И можно было бы вовсе списать их со счетов, если бы не одно 'но'. Даже сейчас время от времени происходят убийства. Убивают люди. Вампиров. Чаще всего — немертвых, стоящих в самом низу иерархии вампирского мира. Ведь до них гораздо проще добраться. Живых вампиров не так уж и много. Элита, которой можно лишь родиться. Охраняемые и оберегаемые. Немертвых гораздо больше. Вот эти-то как раз вампирами становятся — и не через укус, как многие считают. Нет, технология гораздо сложнее. Я однажды поинтересовалась, как именно. Кирс не рассказывал подробностей — лишь примерно очертил схему. Но и того, что он поведал, мне хватило не на одну бессонную ночь и пару-тройку кошмаров чуть позже. Впрочем, желающие обречь себя на нежизнь все равно находятся. Правда, некоторых, наверное, никто и не спрашивал. По крайней мере, пару сотен лет назад — точно. А среди немертвых есть вампиры и постарше.

В любом случае, до высокой политики (да и до низкой, в общем-то, тоже) мне нет никакого дела. Она меня не трогает, я — ее. Вот только Кирс... Сложно сказать, как он сумел вписаться в подобное мировоззрение. С другой стороны, в бывшем меня интересовало уж точно не его положение в обществе.

Кирстен. Красивый. Умный. Яркий. Интересный. Надежный.

Любимый? Безусловно. Кирс был именно тем, с кем мне хотелось бы связать свою жизнь. Увы, мои представления о семье не совпадали с его. И это было... не грустно, нет. Это было расставанием. И крушением всех моих надежд на счастливую жизнь.

От этих мыслей мне стало тоскливо. А может, не стоило все-таки втягивать в это Кирстена? Может, и так бы се обошлось?

Я помотала головой. Ну уж нет! Подобные настроения нужно было гнать как можно дальше. Я решительно приосанилась и оглядела фронт работ. Тут-то неожиданно и выяснилось, что с готовкой на сегодня явно покончено. Я еще раз обвела результат своих кулинарных трудов взглядом — на сей раз, растерянным. Признаться, похоже, я увлеклась. Получившимся ужином можно было накормить не одного голодного вампира, а целый десяток.

Сервировать стол в гостиной я не стала. В конце концов, у нас не романтический ужин при свечах. А дело можно обсудить и на кухне. Может быть, это выглядело и мелочно, однако я до сих пор была обижена на Кирстена.

'Что, впрочем, не помешало тебе кинуться к нему за помощью сразу же, как только подпалило хвост', — язвительно напомнила я сама себе.

Почему-то я была уверена, что Кирстен появится сразу, как только я закончу готовить ужин. Однако время шло. За окном уже почти стемнело. А одного конкретного вампира все не было и не было. На улице зажглись фонари. Пару раз я вздрагивала от каких-то громких звуков со двора. Но самыми сложными оказались последние полчаса. Я вся извелась, постоянно поглядывая на часы. От этого, разумеется, казалось, что время тянется еще медленнее. Часы — огромные, напольные, с тяжелым маятником и массивными стрелками — были подарком Кирса. Что почему-то превращало обычное ожидание в какое-то изощренное издевательство. Наконец, когда я уже вскочила с дивана и заметалась по комнате, попросту не в силах усидеть спокойно, в дверь позвонили. Я рванулась к ней и, совершенно не задумываясь о последствиях, тут же распахнула. Слишком уж утомительным оказалось ожидание! И только открыв дверь, я вдруг осознала, насколько опрометчиво такое поведение. Особенно, после того, что мне пришлось сегодня пережить.

Кирстен

Я понадеялся, что в моих глазах более чем явно читается укор относительно подобной безалаберности. Видимо, так оно и было, поскольку Элис вздохнула и виновато развела руками. Но мне этого показалось мало. Закрепляя эффект, я укоризненно покачал головой, что, к моему удовлетворению, заставило бывшую уже откровенно смутиться. Правильно. По словам Элис, ее тут чуть ли не убивают среди бела дня, а она — распахивает двери, даже не потрудившись поинтересоваться, кто к ней пришел. Разумеется, приятно, что она меня так ждала. Но ведь и гарантий, что это не убивать ее пришли, у нее не было. Или были? Впрочем, едва ли. Элис — не из тех, кто станет устраивать подобного рода ловушки. А бывшую я изучил довольно хорошо.

— Проходи, — Элис наконец-то взяла себя в руки и чуть отстранилась, давая дорогу. — И здравствуй, Кирс.

— Здравствуй, — решив, что воспитательный момент на этом исчерпан, я прошел в квартиру. В любом случае, и дальше устраивать пантомиму на лестничной площадке — как минимум дурной тон. Как максимум — чревато проблемами с цирковыми и театральными профсоюзами. Это если публика в лице соседей оценит наше представление выше, чем профессиональные постановки. Усмехнувшись собственным мыслям, я перевел взгляд на Элис. Бывшая наблюдала за мной, скрестив руки на груди и явно о чем-то задумавшись. Надеюсь, не о профсоюзах.

Я склонил голову на бок и оценивающе осмотрел девушку. У меня не было никакого резона не доверять ее словам. И все же... Помимо твердой уверенности, что здесь что-то не так, и что я упускаю нечто очень важное, было еще одно. Пока 'место происшествия' остается не осмотренным, нельзя наверняка утверждать ни что в нападении был задействован вампир, ни что целью была и в самом деле Элис. Быть может, бывшую просто угораздило оказаться, как говорится, не в том месте и не в то время. Хотя едва ли, если уж на то пошло, в этом доме нашлась бы другая столь же подходящая для нападения кандидатура.

Все эти мысли пронеслись в моей голове в одно мгновение. Но практически тут же я отвлекся. Ведь я уловил весьма и весьма интересные ароматы. И все проблемы временно отошли на второй план. Потянув носом, я направился на кухню. Бывшая, улыбнувшись, последовала за мной.

— Покормишь голодного вампира? — впрочем, едва ли это было вопросом — разве что только риторическим. Похоже, Элис это тоже прекрасно понимала, поскольку лишь фыркнула, когда я чинно устроился за столом.

— Покормлю, — кивнула она. И, поставив передо мной тарелку, не удержалась от шпильки: — Голодного вампира попробуй не покорми!

— Неправда! — возмутился я, дегустируя то, что мне сейчас предлагалось в качестве ужина.

— Правда, — жестко припечатала Элис.

Я демонстративно дернул плечом, однако продолжать эту явно бесполезную и лишенную всякого смысла беседу не стал. Зачем ввязываться в спор, в котором у тебя заведомо проигрышная позиция? Так что, в данном случае я предпочел пище духовной насыщение физическое. И, надо признать, едва ли прогадал.

Отставив опустевшую тарелку, я получил еще одну — полную. А после — чай и десерт.

Сама Элис почти ничего не ела — и я вполне понимал, почему. Сегодня у нее был не самый легкий день.

Мне казалось странным, что за время с момента моего появления в этом доме мы с Элис практически не разговаривали. Прозвучало лишь несколько общих фраз. При этом, однако, я совсем не воспринимал эту девушку как бывшую. Тишина, уют, кухня... Горячий ужин после не самого легкого дня... Все так, словно и не было никакого расставания. Видимо, я все-таки подпустил Элис к себе гораздо ближе, чем стоило.

Я пил чай и молча рассматривал сидящую рядом девушку. Она была красива: тонкие черты лица, мягкая, нежная кожа, пушистые длинные светлые волосы. Она неплохо меня знала и понимала. А если учесть еще и факт, что сам я испытывал к ней исключительно положительные эмоции, то... Она могла бы стать идеальной спутницей одного конкретного вампира. Если бы не одно 'но' — разумеется, куда же без этого? В данном случае подобным 'но' выступали матримониальные планы Элис.

Не то, что бы я являлся принципиальным противником семейных ценностей. Скорее, по ряду причин я не мог связать себя узами брака именно с Элис. Во-первых, у меня не было ни малейшей возможности его избежать. Как глава клана — а всего через четыре года я вступлю в права наследования уже официально — я обязан своевременно жениться и произвести наследника. Во-вторых, во мне слишком сильно чувство ответственности — что поделать, издержки воспитания. Не могу сказать, что так уж стремлюсь жениться по расчету, но выбора у меня попросту нет. Будущая супруга и мать моего наследника должна быть под стать барону Неренгерт. Так что, под венец я поведу не Элис — приятную во всех отношениях женщину, но человека — а вампиршу из хорошей семьи, которую сочту достаточно перспективной в плане установления и заключения связей и контрактов. Такова жизнь. Она, как показывает практика, состоит из множества проблем и условностей. И далеко не через все из них можно перешагнуть — даже с моими возможностями. Утешало в этой ситуации одно: связать меня узами брака с откровенно неприятным мне созданием не мог никто.

К сожалению, Элис, в отличие от меня, подобное не устраивало. Ей хотелось большего. Объясняясь с бывшей, я прекрасно понимал, к чему все идет. И, разумеется, оказался прав. Впрочем, любая на ее месте взбунтовалась бы. Женщины... Увы, не оставалось ничего иного, кроме как предложить ей расстаться. Хотя я-то как раз был вполне доволен — более того, еще даже не задумывался над тем, чтобы придать конкретики образу гипотетической невесты.

Признаться, я не возражал бы видеть в законных супругах и Элис — в конце концов, она хороша собой, довольно покладиста, умна, и, главное, выгодно отличается от вампирш легким характером и полным отсутствием желания меня сожрать — как в переносном, так и в буквальном смысле. Увы, закон относительно бракосочетаний строг. И определенная логика в этом есть. Дети от смешанных браков, как правило, наследуют характеристики слабейшего из родителей. Как в физическом плане, так и в магическом. Такая любопытная генетика. Разумеется, при таком подходе верхушка вампирской знати не может не приходиться друг другу родственниками. Пусть даже, в n-ном поколении — но все мы так или иначе одной крови. Как бы это по отношению к вампирам ни звучало. В человеческом обществе подобное неизменно приводило к вырождению — история знает немало тому примеров. Один из самых наглядных — европейская монархия. Однако в нашем мире действуют иные законы. Не вырождение — преумножение. Хотя, конечно, по-настоящему близкородственные связи не приветствуются и у нас. Правда, не знаю, рождались ли когда-нибудь в таких условиях дети. Хроники об этом молчат как преданный дворецкий о пагубных привычках хозяина.

Будь мое положение в обществе иным, еще можно было бы попытаться выкрутиться. Но с барона и спрос — соответственный. Мое старшее дитя унаследует власть над кланом, и следует заранее позаботиться, чтобы в нужный момент у наследника достало сил и связей эту самую власть удержать.

Я залпом допил успевший к этому времени остыть чай. Не имею ни малейшего представления, о чем размышляла сама Элис, но вряд ли думы эти были из приятных. Моя бывшая девушка крепко сжимала свою чашку, явно напрочь позабыв о том, что там есть чай. Прикусив губу, она пристально вглядывалась в какую-то точку на скатерти. И сомневаюсь, что дело было в пятнышке — которого, к слову, сам я так и не заметил.

Почувствовав мой взгляд, Элис тряхнула головой.

— В гостиную? — чуть хрипло поинтересовалась она и откашлялась.

Я молча кивнул. Вот теперь можно было и поговорить. Впрочем... Прежде я хотел сделать еще кое-что. Мне не нравилась откровенная нервозность бывшей, поэтому я по-хозяйски подошел к бару и извлек из него виски. Элис это явно не помешает — причем, исключительно в терапевтических целях. И дозах, поскольку спаивать ее у меня в мыслях не было. Кроме того, сам я от алкоголя отказываться тоже не собирался. Всегда любил хороший виски — другого же у Элис, знающей мои вкусы, попросту не водилось. Тем более, в формировании ее бара я в свое время принял самое деятельное участие.

— Итак? — устроившись в кресле, прямо напротив сидевшей на диване собеседницы, поинтересовался я. Девушка же, явно не собираясь ни пить, ни говорить, попросту баюкала стакан с виски в ладонях.

— Что? — Элис посмотрела на меня с некоторым недоумением. А я развеселился. — Ах, да. Прости, — бывшая смущенно улыбнулась. — Задумалась. Сам знаешь, со мной бывает.

Разумеется, я знал. И эта ее особенность меня то умиляла, то злила до невозможности. Но долго сердиться я на это никогда не мог.

— Бывает, — согласно кивнул я. — И, спору нет, в такие моменты ты очень мила. Но. Мне бы все-таки хотелось узнать, зачем ты меня позвала.

— Ужином покормить, — парировала девушка. Однако я заметил, что пусть чуть-чуть, но Элис все-таки покраснела. И в ответ я широко улыбнулся, демонстрируя клыкастую улыбку вампира.

— Обмен любезностями состоялся, — откинувшись на спинку дивана, констатировала бывшая. Фыркнув, я мысленно я с ней согласился.

Элис рассеянно поднесла к губам стакан. Однако пить по-прежнему не стала — лишь вдохнула и вновь отвела стакан. Девушка задумалась. Но на этот раз дергать ее я не стал — было видно, что она обдумывает произошедшее с ней днем, подбирая слова и формулировки.

— Я возвращалась домой...

— Откуда? — тут же довольно бесцеремонно перебил я. Однако это и в самом деле было важно.

С явным неудовольствием посмотрев на меня, Элис пояснила:

— Вчера вечером я поехала к Лизи. Поболтать. Обо... всем, — перед этим словом она слегка замялась. Из чего я сделал вполне логичный вывод: болтали они обо мне. Вернее, обо мне они тоже болтали. И то сказать, девушкам было, что обсудить. С Лизи я виделся всего пару раз, но мнение о ней и я, и моя служба безопасности составить успели. Ни с чем криминальным или даже попросту сомнительным та связана не была. Общительная и любопытная. Действительно любит подругу и на то, чтобы причинить близким вред, не пойдет. По-крайней мере, сознательно. Элис же между тем продолжала: — Мы не уследили за временем, так что, когда я собралась ехать, было уже поздно, и Лизи уговорила меня остаться у нее.

Я приподнял бровь, однако комментировать не стал. Хотя, насколько мне было известно, Элис всегда предпочитала ночевать дома, добираясь туда в любое время дня и ночи и практически в любом состоянии.

— Ну и к себе я поехала уже утром. До того, как я зашла в дом, все было спокойно. А потом, выходя из лифта, я наткнулась на это создание.

Элис, заново переживая недавний испуг, поджала ноги и буквально свернулась на диване в клубок. И — вновь поднесла к губам виски. В последний момент, будто спохватившись, она вздрогнула и отставила стакан — окончательно, на журнальный столик.

— Оно наступало на меня, — продолжила наконец бывшая, стойко пытаясь, несмотря ни на что, выудить из памяти подробности происшествия. — И когда оказалось совсем близко, я испугалась и, защищаясь, вскинула руки. В руках у меня был пакет с обувью. В общем, удар был не слишком сильным... Но то существо... — Элис поежилась. — Сперва оно просто отшатнулось. Потом — бросилось бежать.

— Молодец, — преувеличенно бодро улыбнулся я. — Ты все сделала совершенно правильно.

Элис ответила мне смущенной улыбкой. Однако на самом деле я был не настолько спокоен.

— Опиши того, кто на тебя напал, поподробнее, — попросил я. Немного подумав, Элис выполнила мою просьбу. И теперь я понял, что же именно не давало мне покоя во всей этой истории — как Элис, девушка довольно хрупкая, смогла обратить в бегство вампира при помощи одной лишь коробки с обувью. Понял — и похолодел. Такого расклада я никак не ожидал. Но мне нужно было подтверждение. Впрочем, скорее всего, я ошибаюсь. Надеюсь на это.

Элис

Кирстен был ни при чем. Возможно, я несколько торопилась с выводами, однако интуиция отчетливо твердила: искать надо не здесь. Но кого, кого могла настолько заинтересовать моя скромная персона? Тем более, в таком, довольно специфичном ключе? У меня и догадок-то никаких не было. Интересна я вампирскому сообществу могла быть лишь в связи с Кирсом. Точнее, с бароном Неренгерт. Но сейчас ведь нас уже ничто не связывало! Хотя и то, что бывший продолжает обо мне беспокоиться — приятно. Но вот об этом я думать точно не буду! Чтобы не было потом еще больнее.

Я потерла висок. Итак, можно было бы списать произошедшее на недостаток информации: не знали, например, что мы уже расстались. Вот только... не верилось мне в это. Не верилось, и все тут. Ведь наверняка при покушениях — особенно, если дело связано с важными персонами (такими, как Кирс) — информации определяется далеко не последняя роль. Я вздохнула. Как бы мне хотелось, чтобы это 'покушение' в итоге оказалось простой случайностью!

Признаться, я настолько погрузилась в собственные размышления, что и не заметила, как Кирс поднялся на ноги. Однако не заметить, когда тебя хватают за руку и куда-то тянут — даже при весьма глубокой степени задумчивости все-таки непросто.

— Что? — непонимающе посмотрела я на Кирса.

— Идем, — пока еще терпеливо ответил он.

— Куда? — по-прежнему проявляла чудеса недогадливости я. Это если судить по выражению лица Кирса.

— Покажешь, где именно все происходило, а также что именно и как вы оба делали, — вздохнув, разъяснил он.

— Следственный эксперимент, — кивнула я. — Так бы сразу и сказал.

— А я и сказал, — пожал плечами бывший. Ну и что ему на это можно было возразить? — Так ты идешь?

— Иду, — вздохнула я. Будто бы у меня был выбор! Нет, теоретически, конечно, был. Вот только на практике легче остановить танк, нежели любопытного вампира. По крайней мере, одного конкретного любопытного вампира.

— Умничка, — благосклонно отозвался Кирс. Я фыркнула, однако говорить ему ничего не стала. Хотя и хотелось. Но разобраться в происходящем хотелось еще сильнее.

У дверей я замерла.

— Кирс? — жалобно сказала я. — А может, я тебе просто на листочке схему нарисую?

Выходить из уютной, светлой квартиры в темноту лестничной площадки желания не наблюдалось. Пусть даже и с бывшим парнем. С Кирстеном я чувствовала себя в безопасности. Хотя и понятия не имела, насколько он в состоянии постоять за себя — точнее, в данном случае, за меня. Но уже хотя бы то, что он был вампиром, да еще и живым — означало весьма и весьма многое. Не знаю, каков он в сравнении с прочей элитой вампирского сообщества, но человеку и немертвому вампиру с ним не тягаться, факт.

— Нельзя, — отрезал Кирстен, перекрывая мне пути к отступлению. Вздохнув, я огляделась и, не заметив вокруг ничего подозрительного, как в омут шагнула в коридор. Первые несколько секунд ничего не происходило. Потом — тоже. Ну а еще позже я поняла, что все это время — не дышала.

— Элис, — укоризненно произнес у меня над ухом Кирстен. — Ну неужели ты думаешь, что я стал бы вот так рисковать твоей жизнью?

Я не думала. Но все равно было страшно.

Пожав плечами, я обреченно сделала еще один шаг и вновь огляделась. Коридор за прошедшие с момента происшествия часы ничуть не изменился. Все такой же мрачный, холодный и — все так же без света. Мусоропровод тоже оставался на положенном ему месте.

— Итак? — устав ждать, пока я сама соображу, что именно от меня требуется, поторопил Кирстен.

Откровенно говоря, я предпочла бы руководить процессом, стоя в дверях — и не покидая квартиры. Спокойнее как-то. Но у Кирса было свое мнение о том, как следует проводить следственный эксперимент. А потому мне пришлось стоически терпеть детективный энтузиазм, внезапно поразивший моего бывшего. И первые пять минут это было даже забавно.

— Ты выходишь из лифта... Где находился нападавший? Ясно. Значит, тут. Та-ак. Не стой на месте. Ты что делала? Вперед шла? Так иди!

И я пошла. Попутно разъясняя, в какой именно момент заметила угрозу и на каком шагу эта самая угроза из потенциальной переквалифицировалась в очень даже реальную. Сам Кирс, похоже, воспринимал происходящее как игру. Во всяком случае, все указывало именно на это — у него даже глаза восторженно сияли. Точь в точь мальчишка, нашедший новую интересную забаву. Он увлеченно пытался войти в роль нападавшего.

— ...А где? Элис, конкретнее. Где он стоял? Тут? А потом? Я правильно делаю?

Я кивала, объясняла, поправляла... И — решительно не понимала, зачем это нужно и как может пролить свет на произошедшее. И, главное, поймать этого таинственного вампира. Но Кирстен был неумолим.

— Когда, говоришь, ты его ударила? Когда он к тебе подошел вот так? А, так... Подними руки. Чем ударила? Коробкой? — я мысленно поморщилась: не сомневаюсь, Кирстен прекрасно запомнил все, что я ему говорила. От первого до последнего слова. — А где коробка сейчас? — дотошно продолжал выспрашивать бывший. — Дома? Так иди за ней!

И я пошла. А потом — замахивалась коробкой из-под обуви на Кирстена. Он даже хотел, чтобы я его этой коробкой стукнула. Но тут уже я взбунтовалась. Кирс, как ни странно, настаивать не стал.

Мы возились в коридоре уже минут тридцать.

— ... А потом — шарахнулся к лестнице, — я устало выдохнула. Рассказала я, пожалуй, все, что помнила. И что не помнила — тоже. В любом случае, чувствовала я себя немногим лучше выжатого лимона. Или апельсина. Или любого другого из славного семейства цитрусовых. Кирс же выглядел до неприличия бодрым и довольным. Вампир... Надеюсь, доволен он был все-таки тем, что меня не убили. Или хотя бы результатами эксперимента. А не тем, что если меня вдруг придут добивать, то я уж точно никуда не денусь.

— К лестнице... — задумчиво повторил за мной бывший. И — немного помолчав, прошелся от стенки к стенке, всем своим видом демонстрируя напряженную работу мысли. Гарантирую, будь у вампиров в мозгах шестеренки, сейчас бы явственно слышался легкий скрип.

— Идем-ка, — неожиданно поманил меня Кирс, делая шаг по направлению к лестничной площадке.

— Зачем? — я вздрогнула и чуть попятилась. На секунду даже закралось подозрение, что нападавший далеко не ушел и поджидает меня пролетом ниже. И добрый Кирс решил ему помочь. Быть такого, правда, все-таки не могло. Помимо того, что бывшему я доверяла, не думаю, что он бы стал убивать меня именно так. Только не Кирстен. Не в его духе.

— Хочу кое-что проверить, — не оборачиваясь, бросил он через плечо. — Да и тебе взглянуть не помешает.

Поежившись — не хотелось мне ни идти куда-либо, ни на что-то там смотреть — я все-таки устремилась за Кирсом. Остаться одной казалось страшнее. Да и любопытство, опять же... Впрочем, идти пришлось недалеко. Кирстен спустился вниз по лестнице всего ступенек на пять. И теперь внимательно рассматривал стену. Я скептически приподняла бровь — чего-чего, а уж стен я в своей жизни видела немало. Однако отвлекать все же не стала. Только скрестила руки на груди и одарила вампира сердитым взглядом. Хотя, разумеется, взгляд этот пропал втуне. Внимание бывшего целиком и полностью было поглощено совершенно иным объектом.

Осмотру стенка подверглась самому, что ни на есть пристальному.

Наконец, удовлетворенно кивнув, Кирстен спустился на площадку между лестницами, присел, провел пальцем по полу и вновь поднялся на ноги.

— Что и требовалось доказать, — резюмировал он.

Я выжидательно посмотрела на бывшего. Однако он оставаясь в состоянии странной задумчивости, моих взглядов явно не замечал.

— И что же? — не выдержала я. Не имея ни малейшей возможности проследить за ходом мыслей моего собеседника, я понятия не имела, к каким выводам он мог придти.

— Элис, ты ведь и сама все прекрасно видишь. Кукла, — в голосе Кирса мне послышались мрачные нотки. — На тебя напала кукла. Ну а кукловод, как видишь, находился здесь.

Кукла? Это он сейчас вообще о чем?

Я одарила вампира задумчивым взглядом.

— Кирстен, скажи-ка мне, ты сейчас с кем разговаривал? Нет, я знаю, что такое кукла. Но ты вряд ли говоришь сейчас о детской игрушке или о марионетках из кукольного театра.

Кирс недоуменно покосился на меня, но почти сразу сообразил, что я имею в виду.

— Конечно. Извини, — он покаянно улыбнулся. — Откуда тебе знать о нашей магии и о ее особенностях

— Вот-вот...

И в самом деле, неоткуда. Тем более, я и не горю желанием это знать.

— Ладно, — решился Кирс. — Пойдем домой. Я тебе объясню.

— Уверен? — идея посвящения меня в вампирские тайны не казалась мне такой уж удачной. В конце концов, эти секреты не зря оберегались вампирами довольно тщательно. Однако разве стал кто-либо слушать голос разума в моем лице?..

Кирстен

— А может, все-таки не надо? — жалобно поинтересовалась Элис, когда мы вернулись в квартиру и я усадил бывшую в кресло.

— Надо, — жестко отрезал я и буквально всунул девушке в руки так и не оцененный ею по достоинству виски. Элис вздохнула и, зажмурившись, от души хлебнула алкоголь — как совсем недавно чай на кухне. Я мысленно поморщился на подобное варварство. Однако Элис, похоже, отпустило. Она помотала головой и чуть расширенными глазами встретила мой взгляд.

— Ладно, рассказывай, — произнесла она.

— Точно? — зачем-то переспросил я.

— Конечно, нет, — с подкупающей искренностью призналась девушка. — Но ты же как танк — просто так не остановишь.

В чем-то Элис, конечно же, была права. И в самом деле: если бы меня так легко было сбить с пути — что бы тогда стало с кланом?

— Еще виски? — никак не прокомментировав ее высказывание, с улыбкой поинтересовался я.

— Только если в качестве анестезии, — мрачно пошутила она. А может, и не пошутила.

— Нет уж, — я демонстративно облизнулся. — Ты мне пока еще нужна в здравом уме и твердой памяти.

— Пока еще? — уточнила Элис. — Тогда будь добр, предупреди заранее, когда окажусь не нужна.

Не выдержав, я рассмеялся. Такие настроения Элис никогда не шли. На мой смех улыбнулась и она — пусть и едва заметно. Очаровательнейшее создание — эта девушка. Жаль, что всего лишь человек.

— Значит, ты готова слушать, — и на сей раз это был уже не вопрос — констатация факта. Элис молча кивнула. Я прошелся было перед ней, словно лектор перед внимающей каждому его вздоху аудиторией. Элис внимала, в этом не было ни малейших сомнений. Однако сомнительной роли докладчика я все же предпочел удобный диван — и еще одну порцию виски.

— Как тебе — да и не только тебе — известно, вампиры имеют возможность прибегать к магии. Практически в каждом создании планеты есть толика волшебства. В одних существах она бесконечно мала, другие же напротив вынуждены время от времени прибегать к посторонней помощи, дабы своевременно избавиться от ее излишков. Люди — единственные, кто магии и, соответственно, возможности ею пользоваться, лишены целиком и полностью. Вампиры сосредотачивают в себе достаточно мощные запасы магической энергии. Живые — больше, немертвые — существенно меньше, — тут я понял, что практически дословно цитирую один не то, чтобы столь уж интересный трактат. В толстом томе, носящем название 'О магических сущностях', таилось, конечно, немало полезной информации. Но — именно таилось. Потому что пробраться сквозь хитросплетения слов к тщательно запрятанной сути было непросто. В том числе и потому, что язык книги даже для того времени, когда она была написана, оставлял желать лучшего. И, я бы сказал, много лучшего. А потому я поспешил перейти на более понятную речь. — Проще говоря, живые вампиры сильнее магически, нежели немертвые. Но даже последние в случае необходимости могут прибегать как минимум к простейшим заклинаниям.

— И только мы, люди, такие вот неудачники, — под нос себе пробормотала Элис. Похоже, даже столь малое количество виски подействовало на нее опьяняюще. Впрочем, если вспомнить, как именно она его пила...

— Но ближе к делу, — спохватился я. — Еще во время твоего рассказа описание напавшего на тебя существа показалось мне странным. Я не сразу понял, почему. Однако после осмотра места происшествия... Вот как все было. Тебя действительно ждали. Но вовсе не то существо, которое тебе запомнилось. А маг-вампир. Когда ты появилась, он применил заклятие куклы. Эта магия на самом деле используется крайне редко. Мало того, что заклинание само по себе довольно громоздкое и неудобное, так еще и весьма ресурсоемкое. Проще говоря, маг создает подобие куклы-марионетки и получает желаемое, управляя этой куклой.

В глазах Элис плескалось непонимание. Я вздохнул, однако все-таки продолжил.

— Куклы довольно сильны и прочны. Когда-то их даже пытались использовать против охотников. Если удавалось застать человека врасплох — кукла легко могла разорвать его на части, — бывшая вздрогнула, но я продолжил, не давая ей задуматься над этим. — Вот только есть у этого заклятия один существенный минус. Собственно, поэтому-то кукол и перестали использовать. Кукловод чувствует все то же самое, что и кукла.

— То есть... — во взгляде Элис мелькнуло что-то странное.

— Верно, — кивнул я. — Когда ты ударила куклу коробкой, маг, стоявший на лестнице и совершенно не ожидавший от тебя подобной прыти, потерял равновесие. А может, он еще и плохо контролировал свою куклу — такое тоже вполне может быть.

Элис кивнула.

— Да. Это существо, кукла, как ты говоришь, двигалась довольно... неуклюже.

— Маг-кукловод не успел тебя остановить, за что и поплатился.

— Упал с лестницы, — видимо, девушка припомнила мои изыскания на лестничной площадке.

— Именно, — вновь кивнул я. — И... — тут я немного поколебался. — Ты ведь знаешь, как вампиры реагируют на солнце?

— Знаю, — слегка заторможено, видимо, переваривая информацию, отозвалась Элис. — Живые максимум получат солнечные ожоги. И то, не всегда. Немертвые же... Ну, тут в зависимости от возраста. Те, кто помладше — отделаются сильными ожогами. А старые — рискуют стать пеплом.

— Молодец! — похвалил я. — Завтра принесу тебе конфетку. Понимаешь, какая странность... На месте, куда упал кукловод, я обнаружил немного пепла.

— То есть... Ты хочешь сказать... Старый немертвый? — прошептала Элис.

— Да. Похоже на то. Из всего этого проистекает множество вопросов. Первый: зачем его вообще сюда понесло солнечным днем? Впрочем, он мог поджидать тебя с вечера. Далее. Почему он воспользовался именно этим заклятием? Единственное, что знал? Едва ли. Не хотел, чтобы ты его видела, но не мог поручить никому другому? Тоже едва ли. Если только собирался кого-то подставить... Гадать можно долго. Но фактов у нас пока нет.

— Чего он вообще хотел?

— Тоже хороший вопрос. Убить? Тогда к чему такие сложности? Напугать? Может быть. Но какой в этом смысл? — я вздохнул. Вопросов было гораздо больше, чем ответов.

— Зачем я вообще ему сдалась?

Только сейчас я обратил внимание на то, что Элис сидит в кресле, поджав ноги и чуть ли не свернувшись маленьким, дрожащим клубочком. Вздохнув, я встал с дивана и подошел к ней.

— Не бойся, все будет в порядке, — улыбнулся я и взъерошил девушке волосы. Обычно ее подобное злило. Но, по большому счету, пусть уж лучше злится, чем дрожит.

— Да, конечно, — но, судя по голосу, она в этом здорово сомневалась. И даже покушение на свои драгоценные волосы оставила без внимания. Что ж... Пойдем другим путем.

Когда я ее обнял, Элис тихо всхлипнула. Однако вырываться не стала. Лишь только прижалась крепче. Я гладил ее и шептал что-то успокаивающее, сам не задумываясь над тем, что говорю. Как бы то ни было, помогло. И через какое-то время девушка успокоилась. Что, впрочем, не было расценено мною как повод выпустить ее из объятий. Так мы и сидели. И никто не хотел нарушать идиллию.

— Кирс, — неожиданно подала голос Элис.

— Ммм? — лениво откликнулся я.

— А то заклинание, о котором ты говорил. О создании кукол. Тебя послушать, так в нем сплошь одни недостатки. А польза? Зачем его вообще выводили?

Я тихо фыркнул. Ну конечно. Из всех возможных вопросов Элис сейчас беспокоил именно этот.

— На самом деле изначально это заклятие планировали использовать для обезвреживания ловушек. Чтобы если что-то вдруг пойдет не так — страдала кукла, а не кукловод. К сожалению, не могу сказать, что именно не заладилось. Однако где-то не досмотрели, где-то не доделали, где-то за чем-то не уследили... Сейчас уже сложно понять, в какой именно момент в расчеты вкралась ошибка. Но вот результат — кукла и мастер связаны слишком тесно, чтобы ее можно было использовать так, как первоначально планировалось. К исследованиям несколько раз возвращались, однако исправить ошибку так и не удалось. И заклятие, несмотря на попытки улучшить формулу, в итоге осталось в своей исходной форме.

— Хотели как лучше, а получилось как всегда, — констатировала бывшая, крепче прижимаясь ко мне. И уж не знаю, что именно было тому причиной — виски или же общая насыщенность этого дня переживаниями — однако пару минут спустя Элис уже сладко спала у меня на руках.

Элис

Несмотря на то, что я уже минут десять как проснулась, глаза открывать не хотелось. Категорически. Спалось мне этой ночью просто замечательно: было тепло и уютно. А потому выбираться во внешний мир, где на лестничной площадке могут подстерегать вампиры, желания не было.

Мысли о вампирах плавно сменились чувством голода. Виной тому были доносящиеся с кухни ароматы. Видимо, Кирс распотрошил холодильник... Стоп. Кирс?..

Я подскочила на кровати, отчего сон ушел окончательно. Припомнив, чем закончился вчерашний день, я обреченно застонала и прижала ладони к начавшим гореть щекам. Похоже, я уснула прямо у Кирса на руках. Не то, что бы это был конец света — в конце концов, ничего действительно страшного не произошло, мир не рухнул. Но... я чувствовала себя на редкость неуютно. Почему-то перед бывшим было стыдно. Ладно хоть, не решил, что я это все затеяла лишь для того, чтобы его вернуть. Впрочем, найденные вчера на лестнице вещественные доказательства наглядно свидетельствовали в мою пользу. А там... Кто знает, что у Кирса на самом деле на уме. Вампир...

— Элис? — вот так всегда. Только помяни... Особенно если не больно-то жаждешь видеть. — Прекрасно. Так и знал, что ты уже проснулась.

Еще бы! Я ж, наверное, подскакивая на постели, такой шум подняла...

— С добрым утром, — вздохнула я.

— Судя по тому, как ты это говоришь, никакое оно и не доброе, — фыркнул Кирстен.

Окинув меня странным взглядом, бывший пробурчал что-то себе под нос — на его счастье, я не расслышала, что именно — и уже громче сказал:

— Жду тебя на кухне через пятнадцать минут, — после чего развернулся на пятках и вышел. Очевидно, как раз на кухню.

Я тяжело вздохнула, однако оставаться в постели и дальше резона не было. А потому я, буквально борясь с собой, все-таки выползла из-под теплого одеяла. Потянувшись, набросила на плечи халат и направилась в ванную. Правда, проходя мимо кухни, не удержалась и сунула туда нос. За что и поплатилась: пришлось уворачиваться от летящего в меня кухонного полотенца. Показав Кирсу язык, я нарочито неторопливо проследовала дальше — правда, поглядывая краем глаза, чтобы в меня еще что-нибудь не полетело. Но нет. Кирс как-то задумчиво на меня смотрел, даже не думая возобновлять покушения. Пожав плечами, я скрылась за дверями ванной комнаты и занялась утренним туалетом. И примерно через пятнадцать минут присоединилась к Кирстену.

— Война войной, а завтрак по расписанию, — перефразировал известное высказывание Кирс, с широкой улыбкой поставив передо мной тарелку. Я едва успела сесть за стол, но от его слов чуть вновь не оказалась на ногах. Кирстен же, гад клыкастый, заметив, какой эффект произвела вполне невинная на первый взгляд фраза, самым наглым образом заухмылялся.

— А у нас разве война? — решив все-таки не поддаваться на провокации, уточнила я. И, не удержавшись, подколола: — Почему я не в курсе?

— Потому, государыня-матушка, что враг захватил почту и телеграф, — и Кирс горестно развел руками.

— Только и осталось, что грудью на баррикады, — задумчиво подытожила я. Взгляд, брошенный бывшим на мою грудь, поднял мне настроение сильнее, чем вся эта хулиганская пикировка.

Посмотрев на Кирса сверху вниз — и даже не думая плотнее запахнуть халатик — я поинтересовалась:

— А все же, что нам делать с этой нежданно-негаданно свалившейся 'войной'?

— В первую очередь, завтракать, обедать и ужинать — исключительно по расписанию, — фыркнул Кирстен. — Кстати, ты ешь, а то скоро остынет, — однако, посерьезнев, бывший все-таки ответил на мой вопрос: — Единственное, что сейчас в твоих силах — вести себя тихо, вечером и ночью сидеть дома, посторонним дверь не открывать и вообще делать вид, что тебя нет, а то, что есть — всем просто показалось. Я приставил к тебе охрану. Сама ты ее не заметишь, они профессионалы, но на помощь в случае необходимости придут. И, конечно, чуть что — сразу звони мне.

Я задумчиво кивнула. Я, конечно, надеялась, что Кирс мне поможет, но на охрану не рассчитывала. Однако так мне будет спокойнее — факт. Да и беспокойство бывшего приятно грело душу. Хоть мне и было по-прежнему страшно. К тому же, мне хотелось прояснить еще кое-что.

— Значит, сама я с этой твоей охраной связаться никак не смогу, — произнесла я, накручивая на палец тонкую прядь волос. Если это и было вопросом — то риторическим. — А как же быть с кукловодом?

— Не сможешь, — согласно кивнул Кирстен. И соизволил даже пояснить: — Нельзя, чтобы ты выдала их присутствие. А кукловод... Я им займусь. И постараюсь выяснить, кто за всем этим стоит, — мрачно пообещал бывший.

Я медленно кивнула и потянулась за столовыми приборами. Кирс оказался прав: завтрак уже остыл. Что, впрочем, не делало его — завтрак, не Кирса (хотя и бывшего тоже) — менее привлекательным. Неожиданно до меня дошло.

— Кирс, — лед в моем голосе не предвещал ровным счетом ничего хорошего. — Кирс, ты затеял ловлю на живца.

А я еще столько хорошего о нем подумала! И этот... эта... (я даже не знаю, как назвать!) зараза Кирстен спокойно пожал плечами:

— Вряд ли он столь бездарно позволит себя поймать. Но, согласись, упускать такую возможность попросту глупо.

Я с этим была категорически не согласна. Еще бы! Ведь это не Кирсу придется вздрагивать от каждого шороха, старательно изображая беззащитную жертву. Черт, да я и есть беззащитная жертва! Нет, в словах бывшего я ничуть не сомневалась: сказал, что приставил охрану, значит, так и есть. Вот только если Кирсу я еще была относительно дорога — хотя бы как память! — то этим его профессионалам... Может, они решат, что гораздо интереснее узнать способ, каким меня рассчитывают отправить на тот свет, чем сохранить меня живой, здоровой и с нужным числом конечностей. И вообще! Я в панике посмотрела на бывшего.

— Кирс! Ты этого не сделаешь! — нервно откладывая в сторону ложку, сказала я. — Я еще жить хочу. Долго и счастливо! И подальше от вампиров с нездоровой тягой к моему убийству.

Я обмахнулась салфеткой. Кирс смотрел на меня с легкой улыбкой.

— Элис. Ты очаровательна, — заявил он. — Но менять первоначальный план я не буду. Подождем, как будут развиваться события.

От возмущения я чуть дар речи не потеряла. Чуть — но не потеряла. Не настолько Кирстену повезло.

— Кирс! — я вскочила со стула и оперлась руками о стол, буквально нависая над бывшим. — Кирс! Я не хочу в этом участвовать! Я хочу, чтобы моя жизнь была спокойной, как и прежде!

— Элис, не переживай. Все будет хорошо, — спокойно заверил меня бывший. — До вечера, — ослепительно улыбнулся Кирстен и, легко поднявшись с места, чмокнул меня в кончик носа. После чего — стремительно вышел с кухни. И... Вот что это только что было? Я что-то пропустила?..

Очнулась я только когда в прихожей щелкнул замок — это Кирстен, уходя, захлопнул дверь.

Кирстен

Оказавшись за дверью, я покачал головой. Все-таки Элис — удивительная девушка. Из всех моих бывших она единственная сохранила у себя мою одежду. Не потому, что не была обижена — была, и еще как! И не потому, что надеялась еще вернуть отношения. А просто потому, что Элис — это Элис. Сомневаюсь, что она может объяснить мотивы некоторых своих поступков даже себе. Однако... Сейчас мне это только на руку. Милая, очаровательная человеческая девушка, которая временами бывает совершенно непредсказуемой. Как раз то, что нужно.

Разумеется, я прекрасно знал — хоть в этом и было мало приятного — что вынужден пока играть по правилам, которые установил не я, и которых, откровенно говоря, пока не понимал. Но это могло исправить лишь время. Время, которого мне явно не хватало. И которое в избытке было у моих противников. Если я намеревался выйти победителем, лучше было изначально считать именно так.

Сев в машину, которая уже минут десять как за мной прибыла, я глубоко задумался. Сейчас у меня уже практически не вызывало сомнений, что удар был нацелен не на Элис, а на меня. Да, удар этот выглядел довольно странным, но... Но. Разрыв отношений произошел недавно и, кроме того, мы его не афишировали. Если предположить, что за всей этой историей стоит вампир, то у него не может быть иллюзий на мой счет. Гибель девушки меня бы расстроила — безусловно! — но из привычной колеи не выбила бы. Тогда меня решают попросту отвлечь, прекрасно зная, что покушения на свое — или то, что долго считал своим — я безнаказанным не оставлю. В связи с этим, возникает новый вопрос: от чего именно отвлечь? И кто осмелился приложить к этому руку? Разумеется, у меня были враги. Да у кого их нет? Даже святые, если верить источникам, не обходились без недоброжелателей. Что уж говорить обо мне! Святым-то я никогда не был, хотя и особо грешным меня не назовешь.

Враги мои подразделялись на несколько категорий: враги меня как вампира, враги меня как барона Неренгерт и, собственно, враги меня как меня — вне зависимости от каких-либо прочих факторов. С первой категорией все было предельно ясно: как правило, фанатики — они все-таки ограничивались вампирами, не трогая людей, считая, что вампир мог человеку угрожать, заставить его силой, подчинить, наконец, себе его волю. Поэтому то, что случилось с Элис — попросту не их стиль. Возможно, конечно, это лишь часть коварного плана, в финале которого предполагается моя мучительная смерть под слезы одетой в белое, но уже запачканное кровью платье Элис... Впрочем, едва ли. Я нахожусь под бдительным присмотром охраны — это во-первых. Во-вторых, для любого вампира единственный способ сотрудничества с подобными организациями — это самоубийство. В прямом смысле слова. А в доме Элис работал именно вампир, это сомнений не вызывало.

Вторая категория перешла ко мне по наследству — вместе с титулом, поместьем, золотом и ценными бумагами. Их, как правило, волнуют те же проблемы, что и меня — и это отнимает у них, как и у меня, немало времени. Поэтому случая сделать гадость они не упустят, но специально закручивать не самую простую комбинацию не станут. Не тот случай. У них хватает и своих проблем, а потому эту категорию тоже практически можно списывать со счетов. Не полностью, разумеется. Я все равно проверю оба этих варианта.

Но основные силы будут пущены по следу третьей, самой опасной и непредсказуемой категории. Мои личные враги. Однако здесь тоже все не так-то просто — кто бы сомневался! Молодые вампиры ко мне не сунутся, даже те, кто постарше — едва ли рискнут. Репутация моя держится не только на родовом имени. Для тех же, кто вполне мог ввязаться в подобное без особого риска — слишком все просто. Во-первых, члены Совета предпочитают интриги посложнее, оттачивая их едва ли не до произведения искусства, во-вторых, они слишком заняты друг другом, чтобы тратить свое драгоценное время на меня. Как бы это ни било по моей гордости, я пока еще не в их весовой категории. А то, что кто-то, обладающий силой и властью, стал бы помогать новичку... Сомневаюсь, что обладающий хоть какими-то мозгами подросток добровольно полезет в кабалу — а в результате его ждет именно она, этого нельзя не понимать. Кроме того, не тот уровень игры. Попросту не тот.

Как бы то ни было, пока что я оставался в тупике. Слишком интересное переплетение простого и сложного. Слишком... странное. В любом случае, оставался шанс, что Элис не оставят в покое. А так как она под надежным присмотром, у меня может появиться зацепка. Хотя я бы поставил на то, что зацепка, если она и будет, окажется заведомо ложной — лишь бы только увести меня в сторону еще сильнее.

Выходя из машины и направляясь к одному из офисов своей компании, я нехорошо усмехнулся. Никому не позволю играть с собой и с тем, что (и кого) я считаю своим. Эту простую истину я готов был донести до любого, кто осмелится проверять ее на личном опыте. Сейчас же... рутинные дела еще никто не отменял. И едва ли отменит. А потому, отдав ряд приказов, я приступил к делам. Но несмотря на то, что профессиональным качествам своих вампиров я доверял, мне было неспокойно. Ведь сейчас, по сути, я словно находился на пороховой бочке, вокруг которой пляшут факелы. Пока — пока! — я выгляжу для других незыблемой скалой. Но если хоть кто-то из тех, кому я поручил добывать информацию, окажется недостаточно осторожен — он привлечет ко мне ненужное внимание. Само по себе это не смертельно. Вопрос лишь в том, какую сторону захотят занять эти сторонние — опять же, пока еще — наблюдатели. Кроме того, если на огонек заглянут шакалы, они могут и не дожидаться развития событий. Что-что, а это мне совершенно не нужно. Все, чего я хочу — спокойно разобраться с происходящим, обезопасить Элис и... Пожалуй, вступить-таки в права наследования.

Элис

— Я подумаю об этом завтра, — промурлыкала я себе под нос. Небезызвестная заповедь Скарлетт О'Хара внушала оптимизм уже хотя бы тем, что позволяла надеяться: завтра у меня все-таки будет.

Однако вопрос касаемо сегодня все еще оставался актуальным. Ведь этот день тоже надо было как-то пережить и, желательно, с наименьшими потерями и наибольшим удовольствием. Ну а первой в череде насущных проблем стояла исконно женская.

— Что же тут у нас хорошего? — я придирчиво оглядела содержимое шкафа и тяжело вздохнула. Как обычно, при видимом разнообразии вещей выбор был не так велик, как того бы хотелось. Немного подумав, я предпочла льняной брючный костюм и легкую светлую блузку. В конце концов, мне предстояло не отдыхать, а работать.

Слегка подкрутив волосы, я закрепила локоны лаком для волос.

И тут раздался звонок в дверь. Я выронила из рук флакон с лаком. Первой мыслью было: "Меня пришли убивать". Хладнокровно. Средь бела дня — вернее, утра. Второй — стало навязчивое желание сбежать и спрятаться. Куда? Да вот хотя бы под кровать! Или под одеяло, поскольку забиться в те несколько сантиметров, что отделяли кровать от пола — задача не слишком-то выполнимая. Впрочем первый приступ паники прошел довольно быстро. Я строго напомнила себе: "Кирс!" В самом деле, даже если за дверью и впрямь находится убийца, оставленная бывшим охрана меня убережет. Наверное. Мотнув головой, я попыталась себя подбодрить: "Зато если это и в самом деле за мной, у меня есть шанс, что все закончится с минуты на минуту. И я продолжу жить счастливо. А главное, спокойно! Если выживу..."

Отогнав непрошенные мысли, — нездоровый пессимизм с успехом прорывался сквозь попытки храбриться — я сделала шаг к двери. Дрожащей рукой потянулась к замку. В последний момент напомнили о себе остатки здравого смысла, и, прежде чем открыть, я посмотрела, кто же ко мне пришел.

Лестничная площадка даже сейчас была практически не освещена. Лишь слабые солнечные лучи со стороны лестницы, а там находилось окно, добирались до угла, где стоял мой гость. Впрочем, этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы узнать его — и для того, чтобы я хоть как-то успокоилась. Во всяком случае, приглашая посетителя войти, я уже почти не паниковала.

Да, я его знала. Хотя, наверное, "знала" — чересчур. Так, видела от силы пару раз. Покопавшись в памяти, я все-таки сумела припомнить его имя — показаться невежливой мне не хотелось категорически

— Проходите, пожалуйста, Юрий Степанович, — слегка вымученно улыбнулась я. Именно так моего гостя называл когда-то дед.

Так уж вышло, что в детстве обо мне заботился, в основном, дед. Бывший летчик, на ночь он рассказывал мне сказки про небо и облака, про ветер и птиц... Это когда у него было лирическое настроение. Когда он начинал тосковать по полетам, я слушала уже совсем другие сказки: о моделях самолетов, об их устройстве, о строении двигателя и о приборах в кабине пилота. Дед гулял со мной, играл. Учил ездить верхом, когда мы были в гостях у его старинного друга — владельца огромного поместья и небольшой конюшни. Мы с дедом играли в индейцев и пытались стрелять из самодельных луков. Дед принимал живейшее участие во всем, что так или иначе меня касалось. Когда я пошла в школу, он не только занимался со мной, объясняя все, что вызывало затруднения, но и рассказывал вещи, выходящие за рамки школьной программы. Так продолжалось до пятого класса. А потом он умер.

"Сердце", — сказали врачи. "Тоска по небу", — утверждали его друзья. Как бы то ни было, но деда я любила до сих пор. И всегда вспоминала о нем с неизменной теплотой.

Друзья и знакомые деда мне, в общем, нравились. Они относились ко мне хорошо, не упускали случая угостить ребенка конфетой или другой сладостью и охотно отвечали на провокационные вопросы, касающиеся, как правило, устройства мира.

Но Юрий Степанович не понравился сразу. Мне тогда было три года. Он просто улыбнулся и протянул шоколадку. А я испугалась и с ревом спряталась за деда. Сколько потом ни допытывались, что же случилось, внятно объяснить я ничего не могла. Однако ощущения запомнила — неприятные, немного липкие. Наверное, потому мне запомнилось и имя — странное, непривычное. И когда мы встретились второй раз — тогда мне было уже почти семь — я вежливо с ним поздоровалась, обратившись по имени. Я больше не пряталась, однако вела себя настороженно.

Деда уже давно не было рядом, но как же мне порой — например, сейчас! — хотелось спрятаться за его широкую спину.

Под суровым, испытывающим взглядом гостя хотелось поежиться. Однако я только мысленно фыркнула. Не вампир, и ладно.

— Элис, — голос Юрия Степановича был под стать взгляду. Такой же суровый, жесткий и пробирающий чуть ли не до костей. Слыша такой голос, хотелось не то вытянуться в струнку, не то начать каяться во всех грехах — в том числе и не существующих. — Элис. Ты связалась с вампирами, — что интересно, в голосе Юрия Степановича не было ни грамма пафоса. Как ему это удается? — Как. Ты. Могла. — буквально чеканя каждое слово, выговорил он. И да, это не было вопросом. — Что бы на это сказал твой дед?

Наверное, предполагалось, что я тут же начну раскаиваться. Однако... Сама себе поражаясь, я лишь пожала плечами.

— Скорее всего, порадовался бы за меня. Что какое-то время его любимая внучка была счастлива.

— Ни один охотник, — неожиданно прошипел гость, — не будет рад тому, что его близкие связались с вампиром!

— Так то охотник, — фыркнула я. Это вообще здесь при чем?

— Именно. Охотник.

И только тут я поняла, на что мне намекают. Вернее даже, говорят прямым текстом.

— Дед был буддистом, — сказала я. Мне стало смешно. Не то что бы я знала о буддизме так уж много — вовсе нет. Но в одном я была уверена. — Дед был против отнятия жизни.

— Жизни, — почти улыбнулся Юрий Степанович. — А вампиров назвать живыми в полной мере нельзя.

Вот тут-то он был неправ. Уж этом вопросе благодаря Кирсу я оказалась подкована получше многих.

— Немертвых — возможно. И то — лишь в определенной мере, — кивнула я. — А аристократы — вполне даже живые. У них бьется сердце.

И циркулирует по венам кровь... Это я знала совершенно точно. Кроме того... мне нравилось засыпать у Кирса на руках, прижимаясь к его груди — под тихий звук биения его сердца.

— Это не показатель, — качнул головой мой собеседник. — Часы тоже издают похожий звук. Но никому ведь не приходит в голову называть их живыми.

— Интересная мысль, — мне как-то резко расхотелось смеяться. — С часами, кажется, вампиров еще не сравнивали.

— Элис, живыми вампиров называть или нет — это все слова, — махнул рукой он. — Ты же понимаешь, на деле все гораздо серьезнее. И шутки, увы, уместны не всегда.

— Именно, — кивнула я. Юрий Степанович встрепенулся рассчитывая на успех — что бы ему там ни было нужно. Но я его разочаровала. — Это все слова. Все, что вы мне сейчас сказали — всего лишь слова. Не подтвержденные, замечу, фактами.

Я демонстративно посмотрела на часы.

— Прошу простить, Юрий Степанович, — холодно улыбнулась я. — Но мне уже пора. Не хотелось бы опаздывать на работу.

— Что ж, Элис. Твое право. И твой выбор. Смотри, не пожалей потом.

Я промолчала, надеясь, что это не было угрозой. И молча проводила неожиданного визитера, так и не поняв ни что ему было нужно, ни добился ли он желаемого.

Да и вообще, странно все это: то вампир напал, то теперь вот охотник пожаловал — если, конечно, он и в самом деле охотник. Впрочем, такое вполне могло быть — чувствовалось в Юрии Степановиче что-то такое... страшное. Но вот насчет деда я ему не верила. Совершенно.

Зато своим часам я верила. На работу я уже почти опоздала.