Мне все равно, кто я, кто ты...(Академия Элькаиров)

Книга 1

Лес. Небольшую круглую полянку почти полностью закрывает пушистая листва могучих деревьев. Солнце, пусть его было почти не видно за высокими кронами, решило быть вредным и все равно умудрялось просачиваться, создавая ненужные лучи падающие прямиком мне на лицо.

Да, что ни говори, а погода сегодня выдалась замечательная, даже слишком, учитывая то, для чего я сюда приходила, начиная с самого детства. Нет, я конечно любила тепло, но когда ты пол дня находишься в лесу нарезая круги и постоянно махаешь железками, это не сильно способствует хорошей реакции и продуктивной тренировке, разве что быстрой усталости. И пусть, благодаря генам выносливых светлых эльфов и стойких валькирий, я почти не имела с этим проблем, моя человеческая половина частенько просилась на отдых или же просто сходить и искупаться в ближайшем озере.

А вот собственно и сама я — Аделия де Карон, стою посреди своей, уже родной, полянки и пытаюсь попасть в мишень из лука с расстояния в 200 метров. Обычно у меня это выходило без проблем, но сейчас когда солнце, словно издеваясь наглейшим образом падало прямо на меня и, отражаясь на остром наконечнике, слепило глаза, я начинала косить. В результате этого, вместо обозначенного кружка в центре повешенной мною мишени, я попала на 5 сантиметров левей, заставив при этом её недовольно покачнуться.

М-да-а, я конечно могла бы все свалить на погоду, или мол сегодня луна не в той фазе, но нет, нет и нет! Так не пойдет! Если уж судьба ко мне оказалась жестока, то и я должна стать такой же! И никакое солнце не должно быть помехой. В конце-то концов раз уж мне достались хоть какие-то бонусы от моей второй кровной половины — элькаиров, то просто грех ими не воспользоваться. Хотя, выбора-то особо и не было, ведь иначе просто не выжить...

Ах да, должна пояснить. Так уж вышло, но выросла я довольно в суровых условиях...Наверное в этом, отчасти, виновата моя родня, хотя я никогда не винила их за это, в конце-то концов именно они подарили мне жизнь, воспитали, любили и старались сделать все самое возможное для моего нормального проживания среди постоянно презирающих лиц. А началось все с моего отца.

Эрандел де Сент Карон — элькаир, главнокомандующий одного из основных военных подразделений при короле — Танарионе Де Брас Альсафере. Всю свою жизнь, как и его предки, отдал служению на благо государству — Элькерии. Имея прославленную родословную, фамилия отца была широко популярна в обществе. К нему всегда относились с почтением и уважением. А уж правителю он был, ну если не другом, то как минимум тем на кого можно было рассчитывать, и доверять самые ответственные поручения.

Элькаиры, к слову сказать, не самая дружелюбная раса, беря свое начало от прирожденных воинов-эльфов и сохранив их черты, они в процессе смешения кровей переняли способности древних друидов и небесных валькирий. Каждый чистокровный элькаир, имея в себе эльфийские корни, вырастал отличным воином, с очень впечатляющими рефлексами и техникой владения оружия. А уж благодаря, в любой момент, материализующимся крыльям, доставшимся от валькирий и способностью к подчинению одного вида стихии от древних друидов, их можно было считать самой могущественной расой. Считалось, что чем чистокровнее поколения в роду, тем сильнее стихийная магия и сила будущих воинов. Но, это только при условии полной чистоты крови без примесей других каких-либо рас. Если уж такое случалось, то это можно было считать самым глупым и безрассудным поступком для элькаира. Более того осквернением самой расы. Возможно, это и слишком громко сказано, но среди общества, которое славилось своими великими воинами и их талантами, это считалось крайне неодобрительным. И пусть официально такие браки никто не запрещал, на такой шаг решился бы не каждый, а если здраво мыслить то и вовсе никто. Однако, похоже у судьбы плохое чувство юмора...

Так уж вышло, что во время сопровождения Танариона на свадьбу сына его лучшего друга короля — Люциана Арнэла III, который правил одним из человеческих государств — Вирсалией, на него было совершенно покушение.

А именно — орки.

Они всегда были варварской расой, когда-то имея свои собственные, пусть и не большие земли, местный царек решил, что так дело не пойдет. Он начал беспощадно нападать на нейтральные поселения людей с целью расширить свои владения, аргументировав это тем, что забирает свое по праву. Вот только Люциану это не очень понравилось, как король представляющий интересы человеческой расы, он не мог спокойно закрыть на это глаза, более того совсем не хотел, чтобы орки расширяли свои владения. Тогда, собрав не малое войско и при поддержке элькаиров, состоялась кровопролитная битва, а точней кровопролитной она была для орков. Получилось так, что царек упорно не желал признавать поражение и не принял добровольную капитуляцию, в результате чего орки потерпели сокрушительное поражение, более того они лишились своих земель. С тех самых пор, некоторые смирившиеся орки, а в основном это был обычный народ, проживают в Вирсалии, а некоторые, объединившись в шайки и не желающие мериться с таким исходом событий, скрывались в лесах, вынашивая планы мести и продолжая нападать и разграблять местные деревни и поселения.

В тот день, как раз и случилось одно из таких нападений. Танарион вместе со свитой передвигался в одной из карет, которую со всех сторон окружали стражники, готовые в любой момент защитить правителя и подданных от любой непредвиденной опасности. Вот только их все равно сумели застать врасплох.

Так уж вышло, что путь через границу двух королевств лежал по дороге ведущей сквозь лесную чащу. Лесная глушь простиралась ещё на несколько километров, прежде чем можно было наткнуться на ближайший городок или деревушку. Именно там и поджидала засада.

Элькаиры сразу, почуяв не ладное, мигом приостановили шествие, собственно в этот же момент орки и атаковали. Пускай сражение и выдалось не долгим, но без раненных, увы равно не обошлось.

Как потом выяснилось, своим нападением разбойники вовсе не надеялись убить короля, их целью была банальная месть с целью устранения как можно большего числа элькаиров и омрачением тем самым свадьбы человеческого принца.

В тот раз оркам это почти удалось, Танарион не пострадал, а вот мой отец и ещё несколько элькаиров получили некоторые ранения. И все бы ничего, в конце-то концов для этой расы, с их то регенерацией, такие раны проходят уже через два или три дня, даже шрама не остается, но стрела оказалась отравленной. Это сразу поняли по характерному запаху, едва её вытащили из раны. А путь до столицы предстоял ещё долгий.

Тогда, поняв, что к этому времени раненных уже вряд ли можно будет спасти, король принял решение остановиться в ближайшей деревне и найти целителей. Ведь всем было известно, как действует данный яд. На первой стадии рана начинает жутко болеть, а кожа приобретает оттенок синевы, затем на второй поднимается температура, жар, лихорадка, а на третьей ко всему этому добавляются ещё и галлюцинации. На второй стадии человека, а в данном случае элькаира, ещё можно было спасти, но дальше, уже с наступлением галлюцинаций, впереди его ждала только смерть. Весь это процесс занимал около двух дней, на третий никто уже не выживал.

Поэтому, не тратя времени впустую, король сразу же остановился в ближайшей деревеньке и потребовал самых лучших целителей для своих подчиненных. Сам же долго оставаться не мог и продолжил путь до столицы.

К тому времени как отца доставили к лекарям, у него уже появились первые признаки второй стадии. Целители как могли старались для начала хотя бы просто облегчить боль, пока готовили необходимое снадобье. Присматривать за состоянием папы доверили молодой девушке-практикантке, чтобы в случае чего, она всегда могла сбегать и предупредить старейшин о каких-либо изменениях или ухудшениях его состояния.

Так мой отец познакомился с моей матерью. Уже вечером придя домой после тренировки и сидя с ней за чашкой чая я в тысячный раз выслушивала эту историю:

— Его привезли раненным, едва держащимся на ногах. Увидев, как он страдает у меня тут же сжалось сердце, — глядя куда то в пустоту, ностальгически вспоминала она. — Все время пока готовилось зелье, я не отходила от него, стараясь сделать все что от меня потребуется, лишь бы облегчить его боль. И даже тогда, когда он выпил лекарство, не могла оставить его одного.

— И что, ты уже в этот момент поняла, что он тебе нравится? — жуя булочку, нетерпеливо подгоняла ее я..

— Вечно же ты не дослушаешь! Что за гадкая привычка? — возмущенно упрекнула она.

— А что мне дослушивать, если я и так слышала эту историю тысячу раз. Стандартно для любого романа: Ухаживала за умирающим, воспылала жалостью, познакомилась, узнала поближе и вуаля — жалость переросла в чувства. Ну а дальше как обычно, сначала дружба, 'случайные' встречи, отрицание и смирение. Ну разве не так? Или у тебя появились новые подробности? — подарив ей скептический взгляд, поинтересовалась я.

— Ты все описала так будто это самая обычная любовь двух заурядных подростков! — негодовала она, при этом сильнее сжимая чашку. — Да ты хоть представляешь, как мы рисковали? Чего стоило нам открыться друг другу, зная при этом какие последствия нас могут ожидать в будущем? — с каждым новым словом её голос повышался. — Даже переехав сюда, нам ещё год пришлось терпеть местные косые взгляды и сплетни за нашей спиной! И ладно я ещё смогла со временем приспособиться, но на что мы обрекли тебя... — на этих словах она резко сникла.

— Я все прекрасно осознаю, — аппетит резко пропал и я отложила недоеденный пирожок обратно к себе в тарелку. — Мам, пожалуйста, только не начинай опять этот разговор. Сколько можно уже говорить, здесь нет вашей вины и никогда не было. Разве вы виноваты в том, что у местного общества такие стойкие дебильные принципы? — устало повторяю ей одно и то же.

— Все равно! Думаешь мне приятно смотреть и видеть, как моя дочь день за днем, начиная с самого детства, страдает! — она оставила чашку и гневно всплеснула руками. — Или тебе напомнить, как в детстве тебя избил Илай и то, как тебе до сих из-за него, не удалось завести друзей?? Я ведь помню, как ты будучи ребенком, прибегала в слезах и запиралась у себя в комнате.

Я поморщилась от нахлынувших детских воспоминаний. Как не отнекивайся, но в этом она права. Детство, если у некоторых оно считается счастливейшим моментом в жизни, который многие мечтают вернуть, у меня как таковым никогда не было. Начиная с пяти лет, я помню лишь брезгливые взгляды прохожих и нежелание общаться со мной местных детей-элькаиров. Хотя иногда человеческие дети до меня все же снисходили. Но, увы, даже это продлилось не долго.

Так уж вышло, что местный сынуля богатого элькаира — Илай, считающий себя высшей элитой среди остальных, всегда развлекался тем, что постоянно задирал слабых и издевался над окружающими. Так он любил доказывать всем свое превосходство и получал искренне удовольствие, когда его начинали бояться. Один он, возможно, и не внушал страх, но постоянно находясь в сопровождении своих, таких же больных на голову друзей, нагонял ужас на всю здешнюю ребятню. На тот момент его семья только переехала в наш город, но это не помешало ему быстро навести здесь свои порядки. А едва он и его компашка увидели меня, как я тут же стала центром их внимания.

Разумеется, я всегда могла пожаловаться родителям на обидчика, так и делала первое время. Но что могла сделать мама? Прийти к его семейке и пожаловаться папочке на дурное поведение сыночка? Мол: 'Ваш сын обижает мою девочку! Сейчас же примите меры!'. С таким заявлением её даже слушать не станут, разве что из вежливости сделают вид. Папа же, по долгу службы, вообще редко когда появлялся дома. Максимум, в виде исключения, ему разрешали заехать домой раз в месяц. Так что в основном он связывался с помощью магического зеркала. Поэтому в первый раз я все рассказала ему о своих обидах, надеясь что он сможет меня защитить.

И отец, судя по всему, своими переговорами с его семейкой, добился того, что папочка Илая выдал тому хороших люлей, вот только это действо возымело прямиком обратный эффект. Илай начал мстить, и не просто мстить. Для начала пользуясь своим статусом 'опасного мальчика' он лишил меня почти всех человеческих друзей. Теперь бывшие товарищи если и видели мои унижения, то тут же предпочитали скрыться подальше, делая вид что их это вообще не касается. А его нападки продолжались ещё почти месяц, пока в один момент я просто не смогла спокойно это вытерпеть:

— Ну что Аделичка опять одна? Не удивительно, с таким нелепым существом как ты могут общаться пожалуй только такие же дегенераты-людишки, — подходя ближе ко мне, сидящей на скамейке и тоскливо плетущей венок, издевательски начал он.

Не реагирую. Я уже давно понимала, что только этого он от меня и ждет. Надеется, что вспылю и дам возможность победить себя ещё и в словесном обмене любезностями.

— Хм, не ожидал что деградация такая стремительная, уже и оглохла? — продолжал напирать он.

Молчу, про себя молясь, чтобы он, не добившись никакой реакции, потерял ко мне интерес и ушел. Хотя где-то глубине души понимаю тщетность своих надежд.

— О-о, прости, я должно быть тебя отвлекаю. Неужели кроме веночков твоя шлюха-мамаша ничему тебя не научила? Что ж ожидаемо, чему может научить какая-то деревенская потаскушка, которая захомутала мужика и сидит на его шее? — с садистской ухмылочкой насмешливо вопрошал он. — Интересно и как только у неё это получилось, учитывая, что не один элькаир в здравом уме никогда бы на такое не пошел? Или, может быть Алана оказалась настолько эффектной в постели, что твой папаня решил взять её в личные игрушки? А ты при этом оказалась сопутствующим ущербом?

Всё! В этот момент моя до этого нерушимая нить сдержанности окончательно лопнула. Я не стала ничего ему отвечать, просто воспользовавшись тем, что он расслаблен и ничего не подозревает, набросилась на него с целью хорошенько расцарапать его мерзкую рожу. Тогда, наверно, даже мои глаза полыхнули гневом, потому как сама я была настроена очень кровожадно. Даже если не удастся подрать его физиономию я твердо решила — хотя бы укушу его, когда он будет меня от себя отдирать.

Что ж мои намерения оказались бы полностью исполнены, если бы не одно 'но'...Илай — элькаир, при этом на два года старше меня, до этого он уже был обучен некоторым приемам и навыкам, так что добраться до его лица мне так и не удалось. Благодаря своей реакции он почти сразу же отскочил. На этом все могло бы и закончиться, но я решила не упускать свой шанс и все равно укусила его. Вышло так, что мой гнев не желал никуда исчезать, поэтому, как только уже ничего не ожидающий от меня Илай подошел ближе в намерении подставить мне подножку и тем самым завершить эту заварушку, я не стала думать и, как следует, вцепилась зубами в его руку.

В этом момент он окончательно и разозлился. Отодрав меня от руки, не желая остаться в глазах друзей проигравшим девчонке, тут же свалил меня на землю и ударил ногой в живот. Чем это могло окончиться не известно, если бы нас не увидел мой домашний учитель магистр Илларион, который мигом разогнал эту компанию и отнес меня домой.

Понимая, что школа будет для меня не самым лучшим местом, папа с детства нанимал для меня домашних учителей. В Элькерии, каждый ребенок, для начала должен был пройти обучение в школе вместе со всеми, где его обучали простым дисциплинам в виде: письма, арифметики, чтения, истории, физкультуре и т.д. Но это для людей, а для элькаиров все это, плюс ещё занятия по магии стихии, основам боевых искусств и технике владения оружия. По окончанию же срока обучения в школе, каждый элькаир выбирал себе специализацию и поступал в академию.

Однако, после того случая с Илаем, у меня четко определились жизненные цели. Решив, что больше никогда не хочу быть слабой, я приняла решение научиться сражаться, рассчитывая в будущем стать воином, если не как папа, то как минимум той, кто всегда сумеет за себя постоять.

Но была в этом плане и нестыковка.

Так уж вышло, что в папиной с мамой учебной программе был один изъян, меня учили исключительно наукам и стихийной магии. Надеясь, что мне не потребуется навыки ведения боя на мечах, родители с самого моего детства решили, что после окончания учебы я выберу специализацию мага — воздуха. Однако едва я рассказала отцу о своем противоположном решении, жизнь резко изменилась.

— Эй ты что заснула, что ли? — выдергивая из воспоминаний потрясла меня за локоть мама. — Ты прости, если я затронула наболевшее, не хотела тебя расстраивать...

— Уже не важно, что было, то прошло. А на местные взгляды мне уже давно наплевать! Более того, если ещё раз кто-то посмеет что-то вякнуть про меня или мою семью. Клянусь богом, минимум что ему грозит, это сломанный нос, а как максимум пожизненная инвалидность!

— Мда-а, — задумчиво протянула она с улыбкой, — Что ни говори, а характером ты полностью ушла в отца. Увидь, он сейчас какой ты выросла, обязательно гордился бы тобой — отвернувшись и пряча грустные глаза, тихо прошептала она.

— Ещё рано чем либо гордиться, — делая вид, что меня не затронула грустная реплика мамы, ответила ей. — Я ещё даже никуда не поступила.

— Ты уверена, что тебе так нужна эта академия? По мне так из тебя ещё вышел бы не плохой стихийный маг... — с сомнением высказала она, надеясь в глубине души, что ей все же удастся меня переубедить.

— Я уже давно все решила! Что толку от того что я стану воздушницей? Ну выучусь, а дальше? Может мне стать домашней учительницей на подобие тех, что вы мне присылали? Или, может, пойти в академию и преподавать там? С одной стихией и без боевой подготовки я тут никому не нужна!

— Ну почему же? — напирала мать на своем. — У тебя же всегда будут в арсенале какие-нибудь боевые заклинания. Разве уже с помощью магии ты не сможешь за себя постоять?

— Мам, — послала ей недоверчивый взгляд. — Ты до сих пор думаешь, что все так просто? Да, я конечно всегда смогу ветром распугать противников, но не забывай у них тоже будет своя магия, и не факт, что мне удастся ей противостоять. Вот, проиграю я и что дальше? Чем защищаться, если не умеешь больше никак себя обезопасить? В этом обществе, чтобы выжить нужно быть сильной во всех смыслах, так что академия это самый оптимальный для меня вариант. К тому же, как ты верно подметила, характер у меня и впрямь отцовский, так что в будущем по окончанию академии, я рассчитываю стать если не супер крутым воином, то хотя бы наемницей. В крайнем случае может в охрану пойду. — сказала я, решительно глядя на неё.

-Да, но ты же не знаешь, что тебя ждет в этом учебном заведении, ты будешь день и ночь находится с элькаирами, и не простыми, а будущими убийцами!

— Ма-а-м! Каждый воин её проходит и без неё не обойтись! Да, согласна, будет не легко, но что, я напрасно, начиная чуть ли не с шести лет, тренировалась?? И все эти мои каждодневные вылазки в лес, получаются зря? А учителя, на которых папа тратил кучу денег, выходит приходили в пустую?

— Ладно, ладно, я поняла, не начинай, — поспешила успокоить меня родительница.

— Это я-то наче...— взвилась я, но мою так и не начавшуюся тираду прервал дверной звонок.

— Ах, это наверно Лидия! Сходи, открой.

Я подчинилась, в глубине души надеясь, что она ошибается. Вот только едва открыв дверь едва не скривилась от досады.

— Деличка! — счастливо воскликнула тетушка Лида, едва зайдя в дом. — Детонька, ну наконец-то ты дома! А то все время прихожу, а тебя нет и нет! Я к твоей маме, но не переживай, тебе принесла твоих любимых пирожных!

Свою недовольную гримасу тут же замаскировала под радушную улыбку, не из-за пирожных, нет, их-то я как раз очень любила, а из-за того как она меня назвала. Просто я терпеть не могла когда коверкают мое имя, обзывая 'Деличкой', предпочитая, чтоб меня называли полным 'Аделия', либо просто 'Лия' ...Тетя Лида, зная меня с самого детства пожалуй единственный человек, кому я это допускала.

— Спасибо большое, — честно поблагодарила я, пытаясь увернуться от её 'фирменных' крепких объятий. — Мама на кухне, проходите. — указала ей пальцем в сторону нужного направления, надеясь побыстрей с ней распрощаться.

Лидия не заставила себя долго ждать и тут же пошла в сторону указанной двери, вот только при этом, как бы я не старалась от неё сбежать все равно умудрилась потащить меня за собой.

Уже на кухне мама, пригласив её за стол, начала поведывать ей о своих новых рукодельных шедеврах, а та в свою очередь, будучи её учителем в этом вопросе, начала лепетать о том чего та по её мнению могла бы ещё достичь.

За их воодушевленной беседой, понимая, что я здесь явно лишняя мне все же удалось незаметно их покинуть. Пусть, я конечно и любила тетю Лиду, но её постоянные через чур эмоциональные речи о кулинарии или вышивании, навевали на меня жуткую тоску. Хотя это и не самое страшное... Если при ней затронуть тему обо мне или про академию, то тут уже смело можно идти вешаться.

Поднявшись к себе в комнату и заперев дверь, до меня все равно доносились отрывки её через чур пылких речей. Эх, зря я наверно так, тетя Лида была со мной с детства, и даже после смерти отца, когда пришлось распустить прислугу, оставалась с нами, приходя в гости и принося мои с детства любимые пирожные и кексы.

Умер, кстати, папа, очень внезапно, никто даже не мог предвидеть такого поворота событий. После его очередного визита домой, вернувшись в столицу, он ко всеобщему удивлению неожиданно заболел. Болезнь на первый взгляд показалось ему ерундой, и он упорно продолжал выполнять свои обязанности, не взирая на недомогание. Вот только вышло так, что заболевание продолжало прогрессировать и в конце концов отец не выдержал и слег. Целители говорили, что этого ещё можно было бы избежать обратись он за помощью в самом начале. Так папа пролежал ещё неделю, а после скончался. Это стало глубоким шоком для всех. С тех пор его место при короле занимает, Натуриэль де Сент Мериад, бывший до этого лучшим воином среди его подчинённых.

Нам с мамой же достался в наследство дом и все вещи отца. Король, чувствуя некоторую вину, начал выплачивать нам ежемесячно материальную помощь, надеясь тем самым выразить, свои соболезнование. Мама и так подрабатывая до этого местным лекарем, чтоб как то себя отвлечь, начала заниматься ещё вышивкой, и искусством, а бывшая служанка — Лида, по доброте душевной, не желая нас покидать начала ей в этом помогать.

Я встряхнулась прогоняя из головы грустные воспоминания. Все, достало! Хватит упиваться прошлым! Буду смотреть вперед и только вперед! У меня через месяц поступление в академию, так что с завтрашнего дня, я начинаю усиленные тренировки!

Ведомая, такими вдохновленными мыслями, не зная, что делать дальше, я приняла решение, что сегодня как следует высплюсь, чтобы завтра начать с утра пораньше. К тому же утром ещё не будет особой жары.

Сняв с себя одежду и перебравшись в мягкий халат и тапочки, я отправилась в душ. Посмотревшись в ванное зеркало, я не могла не улыбнуться.

— Мда-а, — протянула я, глядя на собственное отражение с улыбкой. — Если характер у меня от папочки, то внешность я переняла полностью от тебя мамуль!

Что было чистой правдой, и самой, пожалуй, не удачной шалостью природы, учитывая мою среду обитания. От элькаира мне даже острых ушей не досталось, не говоря уже об их пепельном цвете волос, встречающихся у папиных предков. Вместо этого, природа даровала мне шатенистую копну, отдающую медным оттенком, и наградила изысканным, насыщенно зеленым цветом глаз. От папочкиных предков же мне достался высокий рост, стойкость, сила и врожденные боевые навыки. И да, ещё плюс к этому всему подарила способность к стихийной магии, жалко только крылышек мне для полного счастья, в качестве бонуса, не перепало. Как бы то ни было, я не расстраиваюсь по этому поводу, мне вполне хватает того, что у меня есть.

Закончив свою водную процедуру и высушив волосы, я не стала медлить и тут же забралась под одеяло. На завтра я планировала немного разнообразить свое обычное лесное времяпровождение.

* * *

Кайлем де Сент Эдмон только недавно прибыл в Герион, а его уже одолевала тоска. Нет, к самому городу у него претензий не было, он любил работать в спокойных местах, но то, зачем его сюда послали, вызывало некоторые сомнения. Раньше король нанимал его для устранения своих тайных врагов, где он не оставлял ни единого следа после себя, посылал внедряться в какую-либо секретную группировку и разузнать все о планах недругов, мог отправить куда угодно с целью обычной разведки или же просто в качестве собственной охраны. С помощью Кайлема в зародыше уничтожались интриги и готовящиеся заговоры против королевской семьи, он был лучшим в своем деле. А что же сейчас? Пусть шпион и сам не особо верил в такую резкую скоропостижную кончину Эрандела, но тем не менее, очень сомневался, что его убила семья, и уже заранее считал дело бесполезной тратой времени. В конце-то концов, зачем матери с дочкой убивать главу семейства, если только он, по сути, являлся главным источником доходов? Впрочем, проверить, конечно же, стоило.

Едва Кайлем вернулся во дворец после очередного задания и получил свою оплату, Натуриэль де Сент Мериад, по личной просьбе короля, отправил его на следующее. Так получилось, что смерть главнокомандующего стала для Танариона глубоким шоком и пускай никто не обнаружил в теле несчастного следов яда, правителя все равно продолжала обуревать паранойя. Решив, что проверить все же необходимо, король, сразу, едва Кайлем вернулся, поручил тому новое задание: слежку за вдовой и её дочерью.

А едва он встретил хозяина дома, в который его определил Натуриэль на временное проживание, для сомнений появились все основания.

— Добро пожаловать! Вы должно быть Кайлем, мое имя — Роланд, и я очень рад приветствовать у себя дома воина из королевской гвардии! — заливался толстый мужик, распинаясь у порога своего дома. — Поверьте, вы не доставите нам абсолютно никаких неудобств, я живу один с двумя сыновьями, а так как жена давно нас покинула, в доме сохранилась ещё и отличная комната для вас! — продолжал заливаться он своими 'воодушевленными' речами, растягивая при этом улыбку чуть ли не до самых ушей.

Надев на лицо благодарное выражение, Кайлем сделал вид, будто не заметил сочившегося лицемерия и прошел в дом. Оказавшись внутри, он не мог не отметить, что хозяин явно не скромничает и шикует вовсю, полностью оправдывая статус известного поставщика оружия, владеющим несколькими кузницами по всей Элькерии. Дорогущая мебель из красного полированного дерева, хрустальная люстра с кучей лампочек и висюлек, диваны обделанные кожей и скрещенные сабли над камином, все это навевало мысли об абсолютном отсутствии вкуса у хозяина. В такой мрачной атмосфере сложно было представить была ли здесь женщина вообще.

— Кстати, позвольте спросить...— тут хозяин замялся, сделав вид, будто хочет спросить о чем то супер секретном. — А с какой собственно целью вы прибыли к нам в город? Вы уж простите если лезу не в своё дело, — тут он сделал паузу, — просто, когда со мной связались, мне толком и не объяснили ничего, просто заявив, что вы прибудете сюда по приказу Его Величества.

— Поверьте, Роланд, ничего такого, о чем бы вам стоило беспокоиться, это просто обычная проверка. Какая, сказать не могу, как вы верно подметили это приказ короля, и я не имею права разглашать подробности.

— Конечно-конечно, — едва ли не скрепя зубами то ли от досады, то ли от нервов, ответит тот.

Весь путь до будущей комнаты нового жильца они провели в молчании.

— Ну что ж располагайтесь. Илая и Вильяма ещё нет, но я предупрежу своих сыновей, чтобы они вас не беспокоили. Могу ещё чем-то помочь? — надеясь поскорей покинуть гостя, уже на пороге комнаты спросил хозяин.

— Пожалуй, можете. Где проживает семья Карон? Раз уж я здесь оказался, то это было бы неуважением с моей стороны, приехать и не выказать им своих соболезнований.

— Карон!? Он что, был вашим начальником? — спросил пытливо мужчина, глядя на собеседника.

— Да, я был среди лучших его подчиненных, — придерживаясь выдуманной легенды ответил визави, отмечая про себя как резко подобрался помещик.

На самом деле, даже во дворце мало кто знал, кем был Кайлем де Сент Эдмон и на какие задания его посылали. Он вообще редко когда появлялся в столице, в основном приезжая только чтобы получить оплату за услуги, а потом исчезая, до тех пор, пока у короля Танариона не найдется для него очередного поручения. Все кто его видел во дворце, считали 'темной лошадкой', как впрочем, оно и было.

— Что ж могу сказать, даже если они вас впустят, то ваши соболезнования не произведут на них особого впечатления, — сказал Роланд.

— Это почему же? — напрягся наемник.

— Ну как же? Да, все знают, что этот брак с самого начала был нелепым фарсом! Алана, себе муженька повыгодней нашла, окрутила, добилась того, чтобы тот перевез её к себе и дело с концом!! Сейчас она наоборот небось радуется, что никто за поводок больше не держит и смело найдет себе другого!

— Да ну? А я всегда слышал, как Эрандел тепло о них отзывался, откуда же у вас такие выводы? Или это все из-за того, что она человечка и про неё такие сплетни ходят? — делая изумленно-недоверчивое выражение лица спросил он.

— Скажете, тоже! Я ж это не из потолка взял, вы бы видели, как ей тут без муженька одной хорошо жилось. Да едва он уезжал, её то и дело видели слоняющейся по чужим домам! Наверняка себе среди людишек любовничков имела! Я по правде говоря, — тут его голос понизился, — вообще думаю, что именно она-то его и прикончила.

— Н-а-до же, — протянул собеседник.

Что ни говори, а Кайлем был порядком удивлен. Ещё недавно он был уверен в невиновности и чистоте этой семьи, а тут едва приехав узнает такие подробности. Разумеется он не стал сразу доверять словам первого встречного. Поэтому решив, что как только разузнает от него все возможное, сразу же начнет собственное расследование. — Ну, я конечно, могу допустить мысль, что возможно она была неверна мужу, но чтобы пойти на убийство? Сомневаюсь, что дочь бы ей когда-нибудь такое простила. — стараясь выведать как можно больше, Кайлем продолжал гнуть свою линию.

— Пффф, а вы думайте дочка не заодно с маменькой со своей? Я вам вот что скажу, Аделия уходит в лес с самого утра и с тех пор её никто не видит! Что по вашему может делать девчонка в лесу весь день!?

— Эм-м, ну мало ли, на свидания ходить там, например? — усмехнувшись выдвинул гость свою версию.

— Да я вас умоляю, не будьте же таким наивным! Готов поклясться, она отправляется на поиски ингредиентов для зелий своей родительницы, а та, с их помощью, потом ещё кого-нибудь захомутает. Более того, наверняка своими ядами и Эрандела, ведьма такая, отравила! — здесь хозяин остановил свою гневную речь и трагично возвел очи к небесам.

На этой ноте разговор себя исчерпал и, добавив напоследок ещё несколько замечаний в адрес этой семьи, собеседник поспешил откланяться.

Кинув сумку в угол, не став распаковывать свои немногочисленные вещи, наемник задумался.

Что ж, как не старался хозяин дома убедить Кайлема в своих выводах, гость не мог не заметить в речах собеседника некоторую навязчивость и явную неприязнь к жене и дочери Эрандела, что уже давало повод усомниться в достоверности сего увлекательного рассказа.

Но, тем не менее, было и такое к чему нельзя не прислушаться. Если поразмыслить, то Алана вполне могла осуществить такую авантюру. Имея статус целительницы, она должна хорошо разбираться в травах, так что, мысль о том, что женщина могла сотворить приворот или тот же самый смертельный яд, вполне могла иметь право на жизнь.

Не желая больше теряться в догадках, наемник немедленно начал выяснять все сам и первым же делом отправился в лес. Решив, для начала, просто проверить очевидные места, где могут произрастать опасные травы. Если он обнаружит, что кто-то их срывает, пусть и не обязательно девчонка, то у него хотя бы появятся стойкие предпосылки для того, чтобы подозревать кого-то в городе.

Облачившись в одеяния простого воина, более подходящее для таких вылазок и не дающее местному населению поводов считать его кем-то более важным, он вышел из дома и направился прямиком к лесной тропе.

Уже оказавшись в чаще среди деревьев, Кайлем направился к мелкой речушке, плавно перетекающей в озеро, именно возле её берегов обычно и произрастали растения, часто входящие в состав сильнейших ядов, такие как: красная белена, вороний глаз, или могильная ягода.

Однако, едва найдя искомое, он даже слегка разочаровался. Все растения красовались на положенном месте, внушая безобидный вид, и никто явно не спешил их срывать. Никаких поломанных веток, следов обуви и даже шерсти животных поблизости не обнаружилась, видно даже зверье понимало, что тут ему делать нечего.

Впрочем, наемник не спешил быстро сдаваться и решил пройти дальше по берегу, вплоть до самого устья.

Кайлем упорно шел. Недавнее мелководье, возле которого он видел растения, уже давно перешло в небольшое озерцо. Все больше мужчина начинал склоняться к мысли, что россказни старика оказались сплетнями и не более того. Так что этот поход пора было сворачивать, на озере в любом случае ничего ядовитого не могло расти.

Найдя тропинку, по которой элькаиры приходили к озеру через лесную чащу, он свернул на узкую, протоптанную стежку, не желая возвращаться обратной дорогой.

'— И все же', — думал он про себя, — 'что можно делать каждый день в лесу с утра до вечера?' — одна версия был нелепей другой. — 'Ну не грибы же она собирает!?? Завтра же начинаю слежку за этими двумя. А ещё лучше наведаюсь лично.'

Именно это он хотел сделать ещё в самом начале, правда теперь, увидев в каких отношениях находится семейка с местными, он уже сомневался, что они стали бы впускать незнакомого элькаира.

Внезапно что-то почувствовав Кайлем резко остановился. Шальная стрела вылетела из ниоткуда и с беленной скоростью понеслась навстречу его лицу. Остановить снаряд удалось едва ли не в десяти сантиметрах от головы.

Мгновенно мобилизовавшись и укрывшись за ближайшим деревом, мужчина в ту же секунду отстегнул лук со спины и наложил свою стрелу на тетиву. Вот только новой атаки не последовало.

Осторожно выглянув, он был готов уже выпустить смертоносное оружие в сторону противника, однако, не найдя оного, слегка озадачился, впрочем, свое укрытие покинул не сразу. Уже стоя, на том же месте и рассматривая свою находку, он понял, что та была скорее всего заговоренная, либо кто-то поблизости попросту балуется магией.

Пришедшая мысль заставила его хитро усмехнуться и, не теряя не секунды, направится дальше, на этот раз полностью сосредоточившись на обнаружении неподалеку ещё одного двуногого живого существа.

Пройдя около километра, он наконец наткнулся на источник, сего беспричинного наезда. Остановившись в нескольких метрах от небольшой полянки и укрывшись среди листвы, Кайлем с удивлением рассмотрел девушку, которая стояла боком к нему и сосредоточенно контролировала с помощью воздуха десяток таких же стрел.

'— А вот и дочка Эрандела', — с усмешкой подумал он, разглядывая незнакомку получше и отмечая её неплохую подготовку, судя по тому, как она с помощью воздуха умело отправляет стрелы точно в середину мишеней. Его внимание так же привлекло некое отверстие в земле в котором что-то поблескивало, — 'Хм, мы уже имеем свои тайники оружия? Что ж хоть в одном Роланд оказался прав, ты явно приходишь сюда каждый день', — мысленно сделал вывод наемник.

Девица явно была поглощена своим занятием.

Кайлем даже залюбовался на то, как в порывах ветра беспорядочно мечутся её то ли медные, то ли каштановые пряди, что впрочем не помешало ему поймать очередную стрелу, пущенную явно за незаконное подглядывание.

* * *

Утро выдалось дивным, еще не раскрыв глаза, я уже почувствовала первые лучи утреннего солнца, падающие с окна моей спальни на лицо, именно они-то меня и разбудили.

— Буу-у, кто посмел отзанавесить окно!!! Чтоб этой гадости всю неделю чесаться! — недовольно буркнула я спросонья, одновременно пытаясь, как можно глубже закопаться в одеяло. Недовольно поворочавшись еще пару минут, я все же разлепила ресницы и тут же рассмеялась. Вспомнила, как сама же и открыла шторы.

Вчера, ложась спать днем и завернувшись в одеялко на манер улиточки, мне никакой свет не мог помешать. Вот только ночью, очевидно, моя 'улиточка' помялась, скомкалась и в конце концов развалилась.

В принципе, так даже лучше, сама ведь хотела начать с утра пораньше, даже будильник заводила на 6:30. Недоуменно глянув на циферблат, я чуть нервно не икнула: 5:29...

— Мдаа-а, ну ты, Лия, и монстр! — сказала я вслух сама себе.

Просидев в кроватке ещё несколько минут, я собралась с силами и все-таки выползла из постели. Покончив со всеми утренними гигиеническими процедурами и скушав несколько булочек, оставленных со вчерашнего дня Лидией, я принялась собираться.

На переодевание времени много не потратила, одела черные облегающие штаны из хорошо тянущейся ткани и коротенькую черную маечку такого же цвета, в самый раз для такой погоды.

— 'Хех, наверно мне можно выдавать приз, за самое быстрое собирание среди женщин,' — подумала я про себя.

Раскрыв сумку, принялась складывать туда оружие, которого, кстати, было не так уж и много. Ещё во время тренировок с учителями, чтобы каждый раз не таскать с собой в лес кучу металла, я сделала тайник, где хранились все мои любимые железки: мечи, сабли, рапиры, стрелы, папин ятаган и т.д. С собой брала лишь лук и кое-что по мелочи, например сегодня я планировала работать с дротиками и сюрикенами.

Собрав все необходимое, не желая будить маму, я тихонько покинула дом.

Придя на свою родную полянку и разложив вещи, решила начать с того, что давно хотела отточить.

Высыпав колчан со стрелами на траву, я встала перед ними и прислушалась к стихии внутри себя. Медленно и сосредоточенно пропустила её из груди к рукам так, чтобы полный центр контроля ею, был сосредоточен именно в них.

Магия-стихии, своего рода, огромный источник, эпицентр чего-то, находящегося внутри тебя, если не уметь ею разумно и осторожно пользоваться, она может повести себя крайне непредсказуемо. Зачастую бывали случаи, когда призвав магию, элькаиры оставляли разрушения, калечили себя и других. И все это из-за того, что они не рассчитали объём вызываемой силы и не умели контролировать свой дар. В этом плане особенно тяжело приходится огневикам, бывали даже случаи, когда молодые элькаиры сгорали в собственном пламени, вызвав, казалось бы, всего лишь минимум магии, чтобы зажечь ту же свечу.

Поэтому, чтобы такого избежать, необходимо было всегда прислушиваться к своим внутренним ощущениям.

Но, к счастью я не огневичка, моя стихия не такая уж проблемная. Даже на первых занятиях по овладению ею, у меня не могло случиться ничего ужасней, чем летающие бумажки по комнате, вызванные небольшим мини-торнадо, который вскоре быстро развеивался предусмотрительным учителем. Я же, в те моменты, наоборот расстраивалась: 'Как так! Мой бедненький маленький смерчик! За что-о??'

В отличие от магистра, всегда пребывающем в почти паническом настроении от ожидания моих новых сюрпризов, похоже, что я была единственной, кому тогда было весело.

Добившись того, что магия полностью сконцентрировалась в моих ладонях, я стала медленно и осторожно поднимать стрелы. Невидимые потоки, словно нити, не спеша вздымали их в воздух одну за одной. От этого появилось чувство, будто я некий кукловод, управляющий целым спектаклем. При желании, я могла бы делать это и быстрее, но в данный момент то, для чего я устроила это 'воздушное шоу', не требовало спешки.

Когда больше десятка острых наконечников повисло высоко в воздухе, я сосредоточенно прикрыла глаза и убедилась в четком контроле над магией, а после отправила их в дальний полет.

Таким образом я хотела убедиться, на каком точном расстоянии смогу поддерживать свою магию и не дам стрелам упасть. Такая способность контролировать потоки воздуха являлась, своего рода проверкой на уровень профессиональности мага. Раньше, когда родители думали сделать из меня стихийницу, я делала это почти каждый день, сейчас же и не вспомню когда в последний раз...

Я по прежнему стояла на том же месте и сосредоточено контролировала магию. По моим прикидкам стрелы уже пролетели порядка трехсот метров над лесом. На этом пока я решила остановиться и начала изменять их направление а обратную сторону. Ощущая, как постепенно уплотняются воздушные потоки, по мере приближения объектов, я дождалась момента их появления.

— 'Вот они, все двадцать пять совершили полет и вернулись в целости и сохранности!' — с гордостью подумала я.

Решив что, для начала пока достаточно и предприму следующую попытку чуть позже, дальнейшие три часа посветила тому, что вспоминала уроки фехтования на саблях и упражнялась в метании сюрикенов.

После, немного передохнув, снова взялась за магию. Вот, только, следующие попытки были не такими удачными. Наверно сказывалось то, что меня начало нервировать солнце, либо то, что в первый раз я была бодрой и отдохнувшей, с ещё не израсходованным запасом сил.

Отправив стрелы во второй раз, я не призывала их обратно до тех пор, пока не почувствовала, что нити вот-вот, оборвутся, а когда вернула их, поняла, что одной не хватает. Видно все-таки стараясь уследить за общей массой, что-то я все же упустила:

— ' Хм, вот тебе и контроль! Потеряла воздушный поток и даже не заметила!'

Остальные попытки я продолжала с меньшим количеством оружия, как никак, а запасы у меня тоже не бесконечные.

Обидно, но даже с меньшим количеством стрел, я лишилась ещё двух, причем сама же и виновата... После очередной не удачной попытки, где пропал ещё один экземпляр ценного оружия, я разозлилась и сдуру сразу же отправила их еще раз, при этом с низкой позиции, забыв поднять высоко, чтоб те не застряли в каком-нибудь дереве.

В одну секунду я растерялась и потеряла один из воздушных потоков, в результате чего, стрела оставшийся путь пролетела самостоятельно, наверняка навстречу дубу или ели.

-' Обидно, но не критично,' — подвела итог я. — 'Что ж, похоже на сегодня продолжать это занятие уже не судьба, ибо жалко! Что я потом по всему лесу их искать буду?'

С этими мыслями начала заниматься куда менее расточительным делом.

Плавно поднимая стрелы в воздух, принялась отправлять их точно в центр мишени одну за другой. Это дело было не самым легким, учитывая то, что мне приходилось корректировать направление каждой. Но, как ни странно, это получалось у меня куда лучше.

Ощущение контроля над стихией — направляя каждый наконечник, чувствуя, как магия струится по твоим венам, пальцы словно бы дирижируют целым оркестром, волосы при этом развеваются, а деревья в порывах ветра отзываются шелестом, навевало на меня образ некой богини и заставило увлеченно втянуться в процесс.

До определенного момента...

Воодушевленно занимаясь свои делом, я не сразу насторожилась. Но затем поняла — что-то поменялось.

Магия. Вся моя поляна сейчас пропитана магией воздуха и я её источник, стихия буквально течет в моей крови. И в данный момент, её явно что-то напрягает. Я тут же начала прислушиваться, звук переносится по воздуху, воздух — это я, так что, если стихия пытается о чем-то мне сообщить, стоит её выслушать.

О-о-о и я услышала! Дыхание! И при том, отнюдь, не собственное! Я даже не стала оглядываться, в тот же момент, не показывая вида, что заметила незваного гостя, отправила в него стрелу. Убить его ею я и не надеялась и так знала, что поймает! Для элькаира одна стрела, это ничто, а кроме них тут никому делать нечего. Да и я пожалуй была очень рассержена в этот момент.

'Кто-то посмел явиться в мое тайное убежище!!! Если о нем узнает Илай — это конец!' — только и пронеслось у меня в голове, пока я оборачивалась. — 'Опаньки, а это ещё кто такой?' — сосредоточенно пыталась вспомнить я, сверля недовольным взглядом незнакомца: темные длинные волосы, высокий, на вид не больше двадцати пяти по человеческим меркам, для элькаира же ему могло быть и за двести. Среди дружков Илая я, во всяком случае, его точно не видела, да и вообще в самом городе...

Данный индивид, сейчас, точно так же анализировал меня глазами и насмешливо вертел в руках мою же стрелу.

— Ладно, эту я ещё прощаю, но первая-то за что? — колко поинтересовался он, не снимая с лица самодовольной ухмылки.

Не разделив его веселья и не став ничего ему отвечать, мой мозг по-прежнему сосредоточенно производил оценку данного экземпляра и уровень угрозы исходящий от него.

Я не привыкла никому доверять, а для недоверия конкретно к этому персонажу у меня была сотня причин. Этого я вообще впервые видела. От городского населения, я хотя-бы знала чего ожидать. Поэтому сейчас, сосредоточенно искала в нем то, что могло бы дать мне хоть какую-то информацию о том, кем он является.

'Хм, судя по всему, ты явно приезжий...Ну и какого фига ты здесь забыл!??' — раздражённо думала я.

Ничем не выделяемая одежда: высокие сапоги, темный плащ, плотная рубаха с кожаными вставками, колчан со стрелами за спиной и прикрепленный меч на поясе. С такой внешностью ему можно было дать статус наемника или охранника, не больше.

Хотя-я...Хм, не знаю почему я сразу не уделила этому внимания, но его волосы, а точней их цвет, обычно локоны натуральных темных оттенков редко у кого увидишь, зачастую они встречались лишь у представителей знатных кровей, что по внешнему виду данного мужчины сразу и не скажешь. Если только, его так называемая 'простая' одежда не служила отвлекающим фактором, сразу переводящим внимание от не нужных ему сведений о себе.

— 'Или у меня паранойя,' — чуть нервно усмехнулась я, — 'Видно, мамины гены просыпаться начали.'

— Ну и долго будем молчать? — подняв бровь вверх, спросил незнакомец.

— Ты кто такой? — без лишних церемоний сразу пошла в лобовую атаку, даже не пытаясь сменить настороженного выражения лица и все так же поддерживая одной рукой несколько стрел в воздухе.

— Я тот, кто из-за тебя несколько минут назад чуть не лишился работы! Твоя стрела, деточка, едва не убила даму, которую мне поручил охранять её отец! — неожиданно выдал он мне, подходя ближе.

Вот жеж! Признаться, чего угодно ожидала, но такое заявление выбило меня из колеи!

Это я тут хотела держать позицию 'смертоносной богини', которую посмели побеспокоить на её полянке и идти в наступление, а этот, хм, судя по всему охранник, нагло украл мою роль! Как бы то ни было, постаралась не отразить ничего на лице, а лишь скептически вздернула бровь.

— И что интересно ей могло понадобиться в лесу? — едко поинтересовалась у него.

— Да вот понимаешь-ли сам хотел разобраться! Вот только ты её чуть не убила! А когда я поймал твой снаряд у её лица, она с визгом удрала непонятно куда! Теперь из-за тебя я ещё могу и лишиться зарплаты за весь день!

— Могу сказать, ты просто потрясающе выполняешь свои обязанности. Вот только чего ты от меня-то хочешь? Прощения что-ли у тебя попросить? Откуда я знала, что лес, с недавних пор, стал местом для девичьих променадов?

— А откуда мне было знать, что в лесу завелась эдакая сумасшедшая недоучка как ты? — не остался в долгу визави.

— Этот разговор начинает терять смысл, — бесцеремонно наступила я на горло его пылу. — Хорошо, мне очень жаль, что чуть не лишила тебя работы. Доволен? А теперь, будь, добр уходи отсюда, — по правде говоря, в этот момент мне хотелось ответить куда более колко, типа: 'Доволен? А теперь, будь добр вали отсюда, по-хорошему.'

...Но, мдам, если бы так ответила, то нарвалась бы стопроцентно, а я этого не хотела, я просто хотела, чтобы он ушел и все равно оказалась в выигрышной позиции.

Собеседник, видимо поняв, что мне удалось оставить за собой последнее слово, разумеется, просто так не ушел. Он цепко прошелся взглядом по моему убежищу, задержал взгляд на моей руке, контролирующей стрелы наготове, и с интересом спросил:

— Хм, позволь тогда спросить напоследок, а для чего собственно ты тренируешься? — он обвел рукой всю мою поляну, где валялись десятки стрел и был открыт тайник с оружием.

— В Академию собираюсь поступать, тебе-то что? — нехотя ответила ему.

После этой фразы он с сомнением меня еще раз оглядел и снисходительно рассмеялся. Я же в этот момент едва зубами не скрипнула.

— Без обид, — отсмеявшись выдал он, — Но тебе сколько лет? Тебе не кажется, что в академию ещё рановато? — меня в очередной раз оценивающе просканировали с ног до головы.

— Не делай необоснованных выводов, ты совсем не знаешь меня, — сказала, с вызовом глядя на него.

— Да ну? Поверь, когда я туда поступал мне было двадцать пять и на тот момент у меня уже была отличная подготовка, тебе же на вид не дашь больше восемнадцати. На что ты способна-то кроме своих стрел?

— Поверь, на многое и вообще, не тебе меня судить, иди лучше ищи свою потеряшку, а то небось она жутко испугалась и в процессе бега врезалась в какое-нибудь дерево, — не удержалась я от насмешки.

— Хм, так я и знал, уходишь от ответа, — намеренно выводил меня этот гад.

— Ты что, так хочешь получить по морде? — не выдержала я. — Или ты специально меня провоцируешь!?

— Да нет, просто мне и впрямь стало интересно на что ты способна. — подарил он мне очередную ухмылку, при этом слегка прищурив глаза, будто и так знал про меня все.

— Хорошо! Раз ты так настаиваешь, я докажу! Но, с одним условием: как только мы закончим, ты уходишь и навсегда забываешь путь сюда!

Охранник как-то странно на меня посмотрел и улыбнулся. Я же начала доставать деревянные тренировочные мечи. Я же не дура и никогда бы не стала использовать настоящее оружие в тренировочной драке с первым встречным. Кстати, действительно, даже имени его не знаю.

— Аделия, раз уж на то пошло, — решила начать первая я, впихивая ему в руки деревянный меч.

Он повертел его в руке, привыкая к весу и самому оружию.

— Хм, решила начать знакомство? А я думал, нас в дальнейшем ожидает скорейшее расставание, — немного удивленно посмотрел он на меня.

— Ожидает! Я просто хочу знать имя того, кого собираюсь побить, — почему-то против собственной воли, у меня на лице появилась улыбка.

— Ка-а-к, однако, любезно с твоей стороны. Кайлем.

— И все? Нет уж, так не пойдет! — хитро продолжала я улыбаться, — А фамилия? Вдруг я решусь пожаловаться твоему начальнику, на то, что ты вместо охраны своей подопечной, стоишь тут и задираешь девушку!

— Кайлем де Сент Эдмон, — раздраженно ответили мне.

'-Эд-мо-он,' — мысленно протянула я, — ' Хм, точно приезжий. В нашем городе уж точно нет никого с такой фамилией.' — мою, к слову, он решил не уточнять.

Взяв свое оружие, я решительно подошла к своему новообретенному знакомому.

Никто не рискнул нападать первым. Каждый из нас, очевидно, хотел, как следует просканировать глазами другого и выждать лучший момент. Признаться, такая осторожность с его стороны мне даже польстила.

— И чего-же ты ждешь? — поинтересовались у меня.

— Нет уж, доказательств ты захотел сам, так что, уступлю эту честь тебе! — хитро прищурилась я, — ' Неужели он и впрямь думает, что я такая наивная?'

На это он, лишь, понятливо хмыкнул. Еще раз задумчиво осмотрев выданное оружие, делая вид, что занят исключительно его созерцанием он ответил:

— Что-ж, как пожелаешь.

И в тот же момент на меня обрушился рубящий удар в плечо, от которого я пусть и с некоторой неловкостью, но уклонилась. Все-таки сказалось то, что до этого я занималась совершенно другим видом тренировок, требующих от меня скорее концентрации, а не рефлексов. А ведь все только начиналось.

Далее удары посыпались молниеносно один за другим, буквально везде стараясь меня зацепить. Но, если по началу я была не собрана, то вскоре мне быстро удалось включиться в процесс и взяться за дело основательно. С башенной, как мне казалось, скоростью я отражала его новые атаки, при этом самой не забывая идти в наступление. Правда, пока безрезультатное...

— ' Черт!...Удар...Даже ведь...Уклон...Не подберешься!' — пыхтя от такого напряжения, подумала я, понимая, что стратегию нужно менять. При том срочно, так как мне уже начало казаться, что меня намеренно стараются вымотать, ведь все-таки он оказался сильнее меня.

Я отбегала, уворачивалась, пригибалась, старалась ударить его по ногам, чтобы сбить и тем самым завершить бой, пока не поняла — все бесполезно. Нет, я все также ловко уходила от ударов и могла сражаться ещё, но поняла что, все же я давно уже не тренировалась в паре и забыла как это бывает сложно...

— Хм, ладно признаю, ты уже не плохо продержалась для восемнадцатилетки, — отметил он, как ни в чем не бывало, при этом даже не вспотел!

— Спасибо!!! И кстати, — сказала я, решаясь на маленький хитрый прием, — чтоб ты знал, мне уже почти двадцать!!!, — не заметно сотворив в руке маленький сгусток сжатого воздуха, тут же отправила его ему в лицо, надеясь тем самым ослепить противника и выиграть нужные мне пару секунд, чтобы завершить поединок.

Вот только ничего не вышло, от цепкого взора Кайлема не укрылись мои намерения и от посланного в него 'воздушного снаряда' он попросту увернулся, заодно решив, что на этом дело пора прекращать. Резким движением он выбил меч у меня из рук, так, что я даже 'ойкнуть' не успела, а в следующую секунду стремительно приблизившись, поставил подножку и повалил на траву, наставив меч мне на горло, отметив этим мое поражение.

— Тебе не кажется, что это было довольно не честно с твоей стороны? — сурово глядя на меня и не опуская оружия вопросил он.

Я же лежала и офигевала от происходящего.

-'Каа-ак?? Как он может быть таким стойким! Это что, не он меня тут минут пять по всей поляне гонял??' — взглянув на его спокойное лицо, мне почему-то даже показалось, что вся эта беготня, которой мы тут занимались, для него была не более чем пустой игрой, — 'Господи, он что проверял меня, что ли? А-а-ааа да, что со мной сегодня!' — мысленно провыла я, — 'Неужели я и впрямь становлюсь параноиком и везде теперь буду искать двойное дно!?'

— Кто сказал, что это не честно? По моему правила мы вообще не обговаривали, то бишь все по закону! Когда на тебя нападают, ты же не станешь, держать запасные карты в рукаве? — невинно гнула я свою линию.

— Ну, как видишь они тебе не помогли, ты прекрасно видела, что проигрываешь и надеялась, что это тебя спасет. — не сводя с меня глаз, констатировал он не укрывшийся от него факт.

Я хотела сказать ему что-нибудь колкое, но вовремя себя остановила, это было бы по-детски учитывая то, что он абсолютно прав.

— Молчишь, значит я прав. Что могу сказать с такой подготовкой ты явно не продержишься в Академии дольше первого этапа!

Как бы я не хотела возмутиться ссылаясь на своих учителей и тренировки, теперь даже я начала сомневаться, ведь Академия отнюдь не райское место, а отбор тем более.

Для начала все поступающие проходят отбор. Для этого каждый опускает свое имя в урну, а через некоторое время тебе объявляют имя твоего противника, наиболее равного тебе по силе. Те, кто одержал победу, считаются успешно поступившими. Далее всех новичков распределяют в небольшие группы по четыре элькаира, которые на протяжении первого этапа тренируются в основном вместе и с другими парами.

Уроков, как таковых в академии, можно сказать не существует. По крайней мере тех, где требуется сидеть за партами и внимать рассказу учителя. Вместо этого к каждой команде прикрепляется инструктор, который дает свои наставления и учит быть сильнейшими.

Занятия происходят исключительно на улице, где регулярно происходят тренировочные бои. Все обучение строится на том, чтобы каждый сражаясь с разными противниками, вдобавок к своим умениям, перенимал ещё и навыки других. Таким образом Академия надеется подготовить совершенного воина и идеального убийцу.

Когда-же заканчивается первый этап, проходят итоговые поединки, где тебе отбирают противника из других групп. Проигравшие остаются на первом этапе, а победившие переходят на следующий. Разумеется компания, тогда теряет свой состав, но это никого не волнует, их распределяют заново. Все считают, что это даже наоборот полезно, ведь таким образом ты оказываешься с другими напарниками и в процессе дальнейших тренировок с ними, опять таки перенимаешь новые умения. Изначально групп может быть не больше восьми, так что, на первом и на втором этапе после первых поединков останется по шестнадцать учащихся.

После, все снова повторяется, тренировки, а затем бои. Только, они уже происходят между командами с одного этапа. Когда-же так выходит, что на первом этапе, элькаир проиграл дважды, то тот уже автоматически вылетает, а победившие переходят на второй уровень, куда им не удалось попасть ранее.

Группы которые-же не имели косяков, победив на втором этапе, должны пройти последнее практическое испытание. Каждому поручают задание и тот на некоторое время покидает академию, а затем возвращается по его выполнении.

Первым удавшимся пройти все этапы, без единого промаха, обычно достаются самые престижные места для практики.

Стоит отметить, что каждый этап длится всего лишь три месяца. Таким образом все обучение можно пройти уже за полгода, не беря в расчет тех, кому с первого раза не удавалось перейти на следующий уровень. Оставшиеся же полгода полностью посвящены практике.

И да, учитывая, что, проигравшие дважды сразу вылетают, то из тридцати двух поступивших, закончить академию смогут, только половина.

— Может и проживу! Поступить во всяком случае смогу, а дальше натренируюсь и восполню все забытые пробелы!

— Ты же понимаешь, что в тебе говорит упрямство, если случится такое чудо и тебе удастся поступить с помощью своих фокусов, то далее, ты просто не выстоишь. По началу тебя, как заведомо проигрышный вариант, никто трогать не будет, чтобы облегчить себе задачу в будущем, но потом, такую как ты просто растопчут, если не убьют! Не забывай, там готовят прирожденных убийц, по большому счету им на всех наплевать, у них нет чести и они пойдут на все лишь бы добиться своего! — тут он остановился и ещё раз прошелся взглядом по мне, — А с учетом твоей внешности Аделия, боюсь все может начаться плохо ещё в самом начале. Кто угодно тебя ради забавы, попытается отравить или придушить пока ты спишь.

— Ты говоришь прямо как моя мама! Я прекрасно знаю, что меня там ждет и с кем мне придется встретиться! Но у меня нет выбора, понимаешь? Как ты верно подметил, с моей внешностью все будут меня презирать, если не прокопают ради забавы! Поэтому мне и нужна академия, я просто хочу стать сильной и всегда уметь за себя постоять! — в сердцах высказала я наболевшее, при этом сама в шоке от своих слов. Я только что, считай, как последняя дурочка пожаловалась первому встречному.

После этого я как-то внутренне похолодела и опустилась. Он прав, во мне говорит упрямство, но...

— 'Как же так? До этого момента я считала себя достойной любому сопернику, неужели забыла все старые занятия с учителями?' — грустно пронеслась в голове одинокая мысль.

— Дай угадаю о чем ты думаешь, мол ты до этого считала себя такой крутой, что могла выстоять против кого угодно? Что ж, возможно, но не против меня! Я уже давно закончил ту самую академию и много раз воевал, а от тебя мог отбиться ещё в начале, но все ждал когда-же ты сменишь тактику и покажешь что-то большее.

— 'Господи, заткнись! Мне и без тебя плохо!' — безмолвно взмолилась я про себя.

— Но, в твою пользу скажу, что для тебя ещё не все потеряно, — неожиданно сменил он тон, — Если тебе начать заниматься в паре, то из тебя выйдет вполне отличная наемница, — глядя на мою растерянность, то ли обнадежил, то ли решил успокоить меня он.

— Может уже уберешь эту деревяшку и поможешь подняться? — с каменным выражением лица, хмуро напомнила ему, что все ещё лежу на траве с направленным на себя мечом. С такого положения слушать, как тебя критикуют, знайте ли, вдвойне унизительно.

Он тут же убрал тренировочный атрибут и подал мне руку, от которой я, впрочем, не стала отказываться и быстренько встала в вертикальное положение.

— Ну так что, все ещё хочешь, чтобы я ушел? — участливо спросил у меня охранник.

Подарив ему удивленный взгляд, я недоверчиво спросила:

— А я что, могу рассчитывать на твою помощь? Неужели тебе своих забот мало?

— Ну я же не единственный охранник у этой семьи, сегодня просто моя смена. — пожал плечами Кайлем.

— Которую ты успешно провалил! — не удержалась я от подколки.

— Я бы с этим поспорил, — ухмыльнулся мужчина, пронзительно глядя на меня. — Ну так, что? В этом городе я недавно и мне тут особо заняться нечем. У меня вполне нашлось бы время для тебя.

Мда, такого поворота я никак не ожидала, но не спешила сразу же отвергать предложение. Для меня это был огромный шанс, от которого отказываться из-за простой гордости, просто верх идиотизма.

Казалось, все во мне кричало:

— 'Соглашайся!' — но...Я знаю этого элькаира меньше часа! Да и вообще с местным населением я предпочитала не иметь никаких дел. В памяти до сих пор живут детские воспоминания, преследующие меня и по сей день.

— 'Он не местный!' — противоречиво закричало подсознание в его пользу. И, как бы я не старалась придерживаться своему принципу — 'Не доверяй никому и держи ухо востро,'— все таки решила прислушаться к нему. Глубоко вздохнув, я ответила:

— Хорошо, я согласна. Давай тогда завтра утром на этом же самом месте.

— Мудрое решение. Тебе повезло, завтра я как раз свободен. — возвращая мне мою собственность, сказал Кайлем.

На этом повисла неловкая пауза. Я просто не знала, что я ещё могу ему сказать и смотрела куда угодно, давая намек, что его больше ничто не держит.

Мужчина намек понял и не заставил ждать, пока он свалит.

— Что ж, ожидай меня не позже восьми утра. И не опаздывай! — все-таки не удержался он от шпильки напоследок, хотя наверно, этим он решил меня подбодрить.

— Будь уверен! Даже заранее приду! — злобненько улыбнувшись, процедила в ответ.

Не став больше ничего говорить, он просто шутливо поклонился отсалютовал говоря тем самым : 'Счастлив был с вами познакомиться'. А после, ушел.

Что и говорить, кто бы мог подумать, что за один обычный день, может все так поменяться.

Оставшись в одиночестве, мне уже совсем не хотелось продолжать заниматься. Весь боевой настрой испарился бесследно. Но и уходить домой пока не спешила.

Усевшись в тенек ближайшего дерева, я апатично оглядела свою обитель и прокрутила в голове все, что сегодня здесь произошло.

И так Кайлем де Сент Эдмон...Эх, теперь уже не известно стану ли я когда-нибудь Аделией де Сент Карон.

Приставка 'Сент' добавляется только тем, кто уже закончил какое-либо учебное заведение и имеет должность. Я же, если не поступлю в Академию, навсегда рискую остаться никем. Или все-таки послушаюсь маминого с папой совета и пойду учиться на стихийницу. Может это и неплохой вариант и там мне повезет больше... Но я не из тех кто останавливается на полпути и бежит от трудностей. Так что я приложу максимум усилий, чтобы осуществить свое предназначение и всем докажу, что могу быть сильной, что моя человеческая половина тому не поме....Стоп!

Вот на этой торжественной ноте я тормознула:

-'А почему, кстати, он так спокойно отнесся к тому, что я полукровка и не стал уточнять мою фамилию? Не каждый же день он их встречает!?'

Если, только, пожалуй, он уже не знал обо мне:

-'Что не успел приехать, а уже наслушался местных сплетен?' — Учитывая какими подробностями обрастают городские россказни и истории, могу уже смело выказать ему благодарность за нормальное общение.

Хм, в принципе такую версию я могла бы допустить, но он первый элькаир, который отнесся ко мне, не как к ошибке природы.

— 'Мне, что с самого начала, нужно было лезть со всеми в драку, чтобы заслужить уважение?' — усмехнулась я мысленно. — 'Тогда скорее всего я бы только опозорилась, что может сделать малолетка против тех, кто уже в пять лет спит с мечом под подушкой, вместо плюшевого мишки?'

В общем, это бред, и не особо я верила в улыбку судьбы, особенно после её постоянных насмешек.

— 'Эх Лия, почему ты везде ищешь подтекст? Может скоро мама тебе, как лекарь, начнет пустырник прописывать?'— я поежилась от представленной картины.

Но, как бы то ни было, завтра нужно будет познакомиться поближе и уточнить семью у которой он подрабатывает.

Сложив валяющиеся стрелы и мечи в тайник, я принялась складывать в сумку сюрикены и дротики с которыми пришла сюда. Домой я по прежнему не хотела, поэтому едва повесила сумку на плечо, сразу же направилась к озеру.

После работы с магией, занятий фехтованием, метаний оружия и незапланированного поединка я порядком вспотела и устала.

Около получаса я не вылазила из воды, нежась в её теплых объятьях и смывая сегодняшний день, затем столько же провела на солнце, стараясь немного обсохнуть, а после одевшись в сухую одежду, собралась и ушла домой.

До завтра мне здесь делать уже нечего.

* * *

В комнате царил полумрак, однако даже в нем можно было уже понять, что покои явно принадлежали богатой особе.

Тихо потрескивающие дрова в камине и пламя одиноко горящей свечи на маленьком столике, отбрасывали зловещие отблески на дорогом гобелене и высоком потолке, расписанным изумительнейшими фресками.

Покои были огромны, лишь пройдя десять метров от очага и зайдя в другую часть, можно было наткнуться на кровать и ванную хозяина. В остальном же, апартаменты делились на несколько комнат, в которых можно было ещё найти гостиную и личный кабинет владельца.

День давно сменился ночью, но тем не менее зажигать свет никто не торопился. В помещении царила грузная и отнюдь не романтическая атмосфера.

В роскошном кресле возле камина, расположившись на манер царя, угадывался одинокий силуэт мужчины, который явно кого-то ожидал.

Со стороны можно было подумать, что он смотрит исключительно на пламя и глубоко погружен в свои мысли, но его острый взгляд и сжимающие ручки кресла пальцы, явно говорили о том, что он насторожен.

Всю картину нарушил внезапный тихий скрип открывшегося потайного хода, замаскированного под обычную стену. Из него вышел воин в форме королевской гвардии, именно его судя по всему и дожидалась фигура в кресле.

— Почему так долго? — вместо приветствия сразу вопросили у гостя.

— Простите мне мою задержку, новое расписание дежурства охраны потребовало длительных сборов. — учтиво извинился тот.

— Не спеши с этим. Все должно быть гладко, так чтобы никто ничего не заподозрил. И что насчет Кайлема? — пальцы собеседника сжались, выдавая его напряжение.

— О нем можете не беспокоиться, я обо всем позаботился, Кайлем не появится до тех пор, пока мы ему не позволим. У меня есть свой человек, если надо то, он прикажет Роланду подбросить семейке улик и задержать Эдмона ещё подольше.

— Ты его недооцениваешь. Он не настолько глуп, чтобы не заметить, как ему начинают вешать лапшу на уши.

— Возможно. Но, в любом случае я сделаю все что потребуется, чтобы он задержался там надолго, — гнусно улыбнулся гость, но тут же о чем-то вспомнив, опасливо поинтересовался, — Позвольте спросить, а резкая смена дежурства не вызовет у его Величества подозрений?

Мужчина в кресле тут же сделал успокаивающее выражение лица и как ни в чем ни бывало ответил:

— Друг мой, тебе не о чем переживать. Я уже переговорил с Танарионом и убедил его, что после смерти Эрандела, смена дежурств будет полезна. Если ты боишься, подозрений, то спешу успокоить, после того что ты сделаешь и с моей поддержкой тебе ничто не будет угрожать. Но в одном ты прав. Действовать сейчас нужно крайне осторожно, нельзя, чтобы кто-нибудь заметил ослабления охраны!

— Я буду делать все постепенно и тихо, никто ничего не заметит, — многообещающим тоном, решительно сказал воин.

— Хорошо, тогда можешь связаться с нашими 'друзьями' и сказать, чтобы готовились, а то боюсь, они совсем одичают в своих лесах, если не вселить в них надежду, — на лице визави, отразилось некое подобие дьявольской насмешки.

Гость, тоже не остался в стороне и ухмыльнулся.

— Я бы все же не спешил обнадеживать Дархола. Пока охрана привыкнет к новому расписанию, пока я начну подготовку и буду уточнять схему подземных тоннелей и ходов дворца, все это может занять около двух месяцев.

— Тогда действуй, мой друг. Но и не затягивай. Помни, что если неожиданно нагрянет наша главная 'собачка' короля, все может рухнуть. Ты хоть знаешь, чего мне стоило уговорить Танариона выслать своего главного охранника невесть куда? Пожалуй, я даже перестарался, теперь из-за его паранойи он будет всего опасаться и если узнает, что охрана работает не в полном составе, то у нас могут начаться большие проблемы.

— Я все понимаю и не подведу вас. — с этими словами гость поклонился и скрылся в темноте тайного хода.

Оставшись в одиночестве, хозяин апартаментов выждал минуту, а после, сложив руки и глубоко вздохнув, произнес пустоте:

— Мо-оой друг, — протянул он, 'грустно' усмехнувшись, — все-таки даже жаль будет тебя терять.

В его глазах отражались оранжевые языки пламени камина, которые ярким светом освещали его темные волосы и аристократичные черты лица.

* * *

На дворе стояла глубокая ночь. Лунный свет проникал через окно спальни и освещал своим мертвым светом всю комнату, наверно, именное он и мешал Кайлему уснуть. Хотя, ещё частичную лепту вносили мысли, которые бурным потоком одолевали разум мужчины, начиная от знакомства с дочерью Эрандела и заканчивая сведениями, которые он узнал в местной таверне.

Опытом было установлено, что такие заведения служили наилучшим источником всевозможной информации. Сидя за столиком, наблюдая и слушая разговоры других, всегда можно было выделить из общей массы что-нибудь да интересное, а после, с помощью небольшой хитрости и обаяния заставить выложить все что потребуется.

Правда, в этот раз унылая атмосфера заведения к этому не располагала. Должно быть весь народ приходил к вечеру потому что, чем ещё объяснить что за весь час проведенный там, в таверну зашло от силы больше десяти человек?

Так что, когда к нему подошла пухленькая человечка лет за тридцать и начала приставать с вопросом:'Не принести ли вам ещё что-нибудь?' — он решительно принялся действовать сам.

— Нет, спасибо, не нужно. Я буду вынужден уже скоро уйти.

— Жаль, — сразу же потеряла интерес подавальщица, видно поняла, что чаевых ей тут не светит, — Могу ещё чем-то помочь? — чисто из вежливости спросила она.

Кайлем же в душе уже ожидал этого вопроса.

— Можете, будьте любезны подскажите, где здесь я могу найти целителя? — без лишних объяснений прямо вопросил наемник. В таверну наверняка часто заходят приезжие и точно так же интересуются что и где. Да и вообще человечки обычно не лезли с вопросами к элькаирам. Пусть дружба между Танарионом и Люцианом обязывает жить двум проживающим на одной территории расам во взаимном уважении, все же встречались и принципиальные личности, которые считали себя превыше людей, а соответственно и общались с ними так же.

Женщину, как и ожидалось вопрос не удивил. Её выражение лица приняло даже слегка скучающий оттенок. Осмотрев гостя повнимательней и сделав какие-то мысленные выводы для себя, она ответила:

— Ближайшего можете найти в нескольких улицах отсюда, вдова Карон берет не дорого.

— А ещё варианты? Я не особо доверяю талантам этой особы, судя по тому, что про неё говорят. — внимательно следя за реакцией подавальщицы, допытывался наемник.

— И вы туда же, — грустно вздохнула женщина, а затем продолжила с гневом. — Почему все так упорно наговаривают на бедную женщину!? — кажется сообразив, что слегка погорячилась выбрав такой тон, она поспешила сгладить положение, — Не знаю, что вы там услышали, но она вылечила моего мужа после несчастного случая на охоте, и я ей доверю.

— Ну, муж ей тоже верил, вам не кажется странным, что он умер сразу после визита к жене?

— А вы откуда знайте? — все-таки решилась на вопрос пышка.

— Слухами земля полнится, да и найдите мне хоть одного, кто не слышал бы об этом браке. — спокойно, как само собой разумеющееся ответил мужчина.

Женщину ответ устроил, но сама отвечать не спешила. Поджав губы, она поправила передник и, видимо решив, что переубеждать посетителя бесполезно поспешила ретироваться, сказав напоследок:

— Думайте, что хотите. Но знайте же, Алана добрейшая и одна из сильнейших женщин, которых я знаю! И она всегда любила мужа! А вы вместо того, чтобы посочувствовать оставшейся одной женщине с дочерью, только наговаривайте на неё! — с этим словами она ушла даже не обернувшись.

Ушел и Кайлем, узнав все что ему требовалось.

Сейчас, лежа в постели положив ладони под голову он размышлял и думал над полученными сведениями от Роланда и подавальщицы.

Сравнивая их на подлинность, то Кайлем скорее бы поверил женщине нежели помещику. Ещё во время разговора с ним он буквально кожей почувствовал притянутость его доводов за уши, они-то как раз больше были похожи на пустые россказни населения.

Причин же не доверять подавальщице не имелось хотя, взамен благодарности за спасение мужа, она вполне могла и покрывать вдову.

В общем из всего этого выходило то, что пора перестать метаться в догадках и выяснять все самому. Знакомство с Аделией как раз стало для этого первым шагом.

Увидев тогда её волчий взгляд, едва она поняла, что не одна на своей территории, он сразу смекнул, что такая лютая осторожность не могла появится с пустого места. Кайлем по началу даже решил, что она здесь что-то укрывает.

Так или иначе, чтобы самому все выяснить нужно было подобраться поближе, а разговор все никак не клеился.

Новость про Академию стала той самой ниточкой, которая помогла сгладить ситуацию. Но, Кайлем соврал бы если сказал, что помог ей только из-за задания. По правде говоря, ему стало её немного жаль. Сравнивая её настрой в начале разговора и в конце, это было все равно что, на дикую кошку вылили ведро воды и оставили на морозе. Он хорошо запомнил то потухшее лицо, когда в её глазах казалось умирала надежда. Говори что хочешь, но даже если в итоге она окажется виновной, тот взгляд уж точно не был фальшивым. Академия действительно для неё важна, да и аргументы она дала правдоподобные.

Неожиданно наемника привлек шум открывшейся входной двери внизу, сопровождаемый чьим-то, явно пьяным гоготом. Учитывая, что названные помещиком сыновья так и не объявились за весь день, Кайлем сразу же понял, кем являются ночные визитеры.

Их явно не заботило то, что на дворе ночь и они могут кого-то разбудить, во всю хохотали и бурно обсуждали какие-то свои приключения. В гостиной даже послышался звук чего-то упавшего, по звуку напоминающего вазу.

В этот момент, где-то рядом с резким щелчком открылась дверь, откуда торопливым шагом выбежал судя по всему сам хозяин. По его поступи можно было уже догадаться, что он явно очень зол, но, вовремя вспомнив, что своей беготней может разбудить гостя все-таки сбавил темп. Кайлем же лежал на кровати, подперев голову руками, с интересом прислушивался, как мужик тихенько-тихенько преодолел несколько метров возле его комнаты, а затем сорвался со всех ног по лестнице вниз.

— Вы где были, аболтусы!? Какого дьявола здесь шумите!? И что, во имя небесных валькирий с твоим лицом, Вильям!!? — гневным рыком встретил он своих чад.

— 'Хм, мог бы и не утруждаться у двери, этот рев кого угодно бы разбудил,'— скептично подумал про себя наемник.

— Да не ори-ии ты, — заплетающимся языком и с признаками икоты ответил голос, — ну подумаешь выпили, тебе-то что?

— Мнеее!!? Мне ничего! Но вы балбесы, очевидно забыли, что мы теперь в доме не одни! Сейчас на втором этаже в бывшей комнате вашей матери, спит воин из самой королевской гвардии, прибывший по приказу короля! Вы хоть соображайте, что обо мне подумают, если он сейчас вас увидит!?

После этой фразы наступила тишина, в которой было лишь слышно чье-то пьяное икание.

— Ой, да перестань ты. Ну да, забыли, и что теперь? Завтра ничего никто не узнает. — сказал более-менее нормальный голос.

— Илай, если до тебя ещё не дошло, объясняю подробно: У нас воин прибывший по приказу Его Величества! Если бы вас двоих сейчас увидели, то представь, чтобы он потом мог передать другим!? Все бы потом говорили, что у меня сыновья пьяницы! Вы хоть догадываетесь, как это может отразится на моей карьере!? Не забывайте, королевская гвардия почти целиком и полностью снабжена МОИМ оружием!

Опять повисла пауза, то ли до сыночков что-то доходило, то ли в нынешнем состоянии они ничего не соображали.

— Вам что, нечего сказать!?— ещё больше гневаясь, взревел помещик.

— А ты что, от этого орать перестанешь?— неожиданно выдал более умную мысль один из сыновей.

Прошло несколько секунд, за которые мужик понял, что воспитательную беседу ему лучше оставить на завтра. Уже более спокойным голосом лг, не теряя времени впустую, спросил:

— Так, что с Вильмом? Вы подрались, что ли?

-Так..ик..я ж..ик, — попытался оправдаться сынуля, но попытка вышла неудачной.

Сообразив, что брата уже можно считать выбывшим из игры, эстафету решился взять на себя другой:

— Нет, не подрались мы, эм, ну точней не мы. Просто Вил с какими-то придурками поспорил. — неуверенно начал Илай. — Сначала все просто веселились, ну как обычно — пили, болтали, а потом один из них заявил, что Вилу никогда не хватит подготовки, чтобы поступить в Академию. Ну он и вызвал его на поединок, проигравший должен был оплатить выпивку другому. Вил победил, но без боевых шрамов не обошелся, — поведал более трезвый сыночек, при этом ещё умудрившись вложить в речь некую долю гордости и сарказма.

— А дальше что было?— пусть Кайлем и не видел в тот момент хозяина дома, но был готов поклясться, что Роланд сейчас едва сдерживается, чтобы снова не перейти на рык.

— Праздновали, — неохотно признался голос отцу.

— Судя по Вильяму он больше всех, — сделал свой вывод родитель, а после некоторой паузы выдал, — Значит так, бери своего брата в охапку и идите в ближайший постоялый двор! Я не хочу, чтобы завтра утром Кайлем де Сент Эдомон увидел здесь вместо моих сыновей двух, еле стоящих на ногах свиней!

— Ты шутишь? Да куда я его дотащу в таком состоянии? Он же едва держится.— офигевающе переспросил, судя по всему, Илай.

— Думать надо было раньше! Ночевать вы сегодня здесь не будете! Да вы хоть чувствуете сами как от вас разит? От одного вашего запаха уже хочется сбежать куда подальше! Так что, иди куда хочешь, обратно я вас пущу только когда протрезвейте и вымойтесь!

— Па-а, да ладно тебе. Ну да, забыли, да виноваты, ну в самом-то деле? — как ни в чем не бывало лениво протянул сынуля, — Хочешь, мы хоть все утро можем из комнаты не выходить пока твой гость не уйдет?

— Нет, дорогой мой, — твердым голосом возразили чаду, — Можешь считать меня жестоким, но это вам будет уроком. На этом все, так что идите!

Далее в гостиной повисла минутная тишина, а после послышались чьи-то неохотные еле слышные шебуршания.

— 'Кажется великий воин-Вильям уже сдал свои права', — усмехнулся про себя наемник.

Далее отчетливо был слышен звук закрывшейся входной двери, а после и шаги самого Роланда по лестнице, направляющегося в свою комнату.

Кайлем про себя лишь улыбнулся, эта ситуация, помимо своей комичности, дала ему больше пищи для размышлений и отчетливые представления об этой семейке, если вкратце то: богатый папочка — позер и лицемер, сыночки, судя по всему, такие-же.

— 'Что ж, теперь понятно, почему мать решила покинуть семейство', — рассуждая об этой тройке, подвел итог Кайлем.

За окном все так же, не желая никуда уходить светила луна. Ночь обещала быть долгой, поэтому как-бы не противился организм сну, мужчине ничего не оставалось, как заставить себя сомкнуть ресницы.

* * *

-'Ну и где он спрашивается?'— первая моя мысль, когда пришла в свою обитель.

Я не соврала и действительно пришла раньше восьми, но, блин, я думала он специально так сказал, чтобы потом самому прийти раньше и упрекать меня, что я опоздала.

-'Мда, как, однако, глупо вышло и зачем спрашивается вставала в шесть утра?!'— уныло подумала про себя, кидая сумку на землю.

Впрочем, с этим уже ничего не поделаешь, так что я как обычно начала свое лесное времяпровождение с утренней пробежки. Солнце светило низко и поэтому особой жары не наблюдалось, что мне было только на руку.

Спрятав волосы под капюшоном легкой куртки, чтобы они не цеплялись в процессе бега за ветви деревьев и кустарников, я побежала. С моей-то гривой даже никакой хвост не помог бы, при быстром беге они все равно будут развеваться и норовить задеть что угодно, особенно учитывая то, что бегала я отнюдь не в парке.

Мой забег шел через лесную тропу, вдоль берега озера и заканчивался его противоположным берегом, итого каждый день я пробегала около трех километров, не беря в расчет ещё и путь на возвращение. Правда, на обратном пути я позволяла себе халтурить и переходила на шаг.

Так я и поступила, когда возвращалась, но непрошеная мысль о том, что мой новообретенный знакомый уже мог прийти и ждет, чтобы высказать мне свое мнение о моей пунктуальности заставила вновь возобновить бег. Пусть я толком и не знала его, но с характером уже познакомиться успела.

Сердце стучало в ушах, а ноги уже просто автоматически выполняли передвижения, при том жутко болело в боку, но я все равно упрямо бежала. Достигнув лесной тропы, я несколько раз чуть не подскользнулась на ещё влажной от росы траве, поэтому все же позволила себе немного сбавить темп, а по прибытии в свое гнездышко едва не выругалась. Полянка была пуста, так что все мои старания были напрасны.

-'Ыыыы', — с досады провыла я едва не в голос, -'Ну и для кого старалась-то?', — от обиды чуть не рухнула на месте, желая поскорей передохнуть, но во время себя остановила. Если я позволю себе сейчас упасть, то потом уже фиг поднимусь, а ежели меня застанут в таком непрезентабельном виде... Ну уж нет, с меня уже достаточно было вчерашнего дня, где я показала себя размазней! Так что, на ватных ногах поплелась обратно к воде, надеясь хоть немного привести себя в порядок, сейчас я наверняка выглядела, как потная замухрышка.

Одежде же всегда можно было придать надлежащий вид с помощью простенького бытового заклинания, ими даже люди могли пользоваться, хотя сами магией не владели. Она лишь существовала в природе и народ её черпал, но сам создать не мог. Проще говоря, произнеся заклинание и призвав магию, она подчинится, но когда ты просто захочешь, чтобы у тебя на ладошке появился огонек, чтобы зажечь свечу, увы и ах, но тебе этого не дано, в отличие от других рас, например тех же элькаиров.

Пройдя вдоль берега, подальше от выхода тропы и выбрав, как мне казалось более менее укромное место, я наконец-то скинула с себя потные тряпки и взяв их в руки произнесла:

— Westes et Мunda, — и тут же ощутила, как ткань под пальцами начала разглаживаться, а запах исчезать. Удовлетворенно улыбнувшись, я положила все вещи около дерева на траве, а сама направилась к воде.

Одной рукой придерживая волосы, я зашла в воду примерно по плечи, второй рукой же старалась, как следует себя отмыть.

— 'Мммм', — мысленно протянула я блаженствуя, -'А может ну это все, а? Зачем мне тренировки с каким-то не внушающим мне доверия мужиком? — меланхолично думала я все что угодно, лишь бы подольше не вылезать из воды.

-'Мда-а, не 'внушающим доверия', — мысленно повторила свои же слова, — А кому я по дурости ляпнула о судьбинушке тяжелой?' — сразу вспомнила вчерашнюю реплику:'Я просто хочу стать сильной и всегда уметь за себя постоять!'

— 'Кстати, а почему это он тогда, так быстро сменил гнев на милость и решился взяться за мою подготовку? Что, не уж-то ему меня жалко стало? — продолжала размышлять я.

Пусть не верила в это, все равно где-то в глубине души хотела, чтобы это оказалось правдой, просто...Жить отшельницей без друзей не совсем то, чего я хотела в жизни. Пускай, уже в какой-то степени привыкла быть одной, рано или поздно даже мне становилось одиноко.

Да, после случая с Илаем у меня появилась цель в жизни — стать наемницей. Но, она ещё отчасти была некой местью судьбе. Я хотела доказать злому року, что не отчаялась. Тогда, отвлеченная от всего занятиями с учителями и погруженная в новое дело, у меня просто не оставалось времени на грусть. Каждый день я просыпалась с мыслью чего я хочу достичь в этой жизни и все остальное уходило на второй план.

Но когда умер папа и мы больше не могли оплачивать магистрам мои уроки...

С того момента приходя в свою обитель и отзанимавшись весь день, на меня начинала нападать жуткая тоска и одиночество. Сначала я всячески отрицала это чувство, пока все же не призналась самой себе — мне не хватает общения. Я хотела бы хоть когда-нибудь поговорить с кем-то кроме мамы с её вечно занудствующими подружками или той же Лидией.

Особенно неприятно было возвращаться домой и видеть уже повзрослевших бывших друзей, которые весело о чем-то щебечут и даже проходя мимо них, делают вид, будто тебя тут нет.

В те моменты я проклинала всю свою жизнь, а особенно судьбу, за то, что так неудачно позволила родителям полюбить друг друга.

— Ну и как это понимать? — внезапно спросил голос ворвавшись в мои мысли. От неожиданности я дернулась и нечаянно выпустила свою гриву из ладони. Волосы не заставили себя ждать и тут же упали в воду.

— 'А-ааа блиииин! Бл-и-иин! Блиииин!!!',— более умную мысль мой мозг выдавать отказался, решив что эта и так отлично подходит для описания ситуации.

Как хорошо, что я в этот момент стояла лицом к воде, а не к берегу и Кайлем не смог увидеть мое выражения лица. Глубоко вздохнув и придав лицу недовольный оттенок, я обернулась.

Он стоял почти у самой воды и с какой-то странной гаммой чувств на лице сверлил меня глазами. Со вчерашнего дня его наряд почти не изменился, та же черная рубаха, сапоги, меч, колчан со стрелами за спиной и только плащик отсутствовал, правильно, он бы только мешался.

-'Мда, сравнивая его боевой настрой и мой...эээм голый и слегка разомлевший от пребывания в теплой воде, то со стороны наверно это ещё та картинка.' — честно я едва сдерживалась, чтобы не заржать.

— Что значит, 'как понимать'? Я между прочим пришла раньше тебя! Да пока ты где-то ходил, я успела пробежать шесть километров! И вообще где твои манеры!? Тебе никто не говорил, что подглядывать не хорошо!!?— наигранно бушевала я, хотя самой почему-то было весело.

— А что, я разве увидел что-то неприличное? — скептично спросил он, имея в виду то, что я вообще-то до сих пор по плечи в воде.

— Из-за тебя я намочила волосы! Вот и как мне прикажешь теперь тренироваться с ними?

— Волосы по любому пришлось бы спрятать если не хочешь, чтобы в процессе их нечаянно отрубило мечем. — заметил он.

— А мы, что будем тренироваться с настоящим оружием? — удивленно смотрю на него.

— Размечталась, если бы мы уже сейчас начали использовать настоящее оружие, ты лишилась бы не только волос. Это я так на будущее. — наградив меня снисходительным взглядом, ответил охранник.

Мне же было не до его взглядов. По большей степени я негодовала только для того чтобы хоть немного сгладить эту неловкую ситуацию. Сейчас же не зная, что ещё сказать просто на него выразительно посмотрела, мол: 'Все, поговорили, а теперь будь добр уйди куда-нибудь подальше и дай девушке одеться.'

Он, слава богу, оказался понятлив и улыбнувшись сказал:

— Что ж, я подожду тебя на месте, — и уже развернулся чтобы уйти, но потом резко обернувшись, насмешливо поинтересовался, — А может тебе хоть одежку подать?

— Пошеееел воооон!!! — зарычала я на него. Кто бы знал как мне хотелось запустить в него что-нибудь в этот момент, то же мне шутник нашелся.

Он же отвесив поклон, не скрывая при этом веселья, удалился, мол: 'Оставляю вас в уединении, леди.'

Подключив свою магию и прислушавшись, я убедилась, что поблизости больше никого нет, наконец-то выбралась из воды.

Быстренько одевшись, при этом прежде чем напялить кофту с курткой, волосы пришлось буквально отжимать, я глубоко вздохнула и последовала обратно.

Не зная что делать с мокрыми локонами, начала плести из них косичку, надеясь, что тем самым от них будет меньше неудобств.

Когда пришла к месту назначения, то кажется у меня слегка отвисла челюсть.

— 'Нет, это..Это просто вселенская наглость!' — подумалось мне, едва увидела, что мой тайник наглым образом открыт, а этот гад вытянув от туда папин ятаган сейчас умело им размахивает и вертит в руке, таким образом, видно, давая оценку оружию.

— Слушай, — стараясь быть как можно спокойней, начала я, — Тебя вообще где воспитали, а?! Разве не учили, что чужие вещи брать не вежливо!? — все-таки сорвалась на рычание.

— Ну прости, а что мне тут ещё было делать в твое отсутствие? К тому же, я же ничего не ломаю. Кстати, меч давно не точен и пока он тут лежал уже немного заржавел, так что на твоем месте я бы его уже убрал куда подальше. — как ни в чем не бывало ответил он, внимательно осматривая острие меча.

Вот не зря я ненавидела элькаиров, все они действительно наглые и самодовольные существа считающие что раз они сильнее, то и все им дозволено.

С тихим рыком я подошла и очень тихо сказала:

— Твоего мнения никто не спрашивал. Положи его на место и будь добр больше никогда к нему не прикасайся, — тихо, но внятно произнесла ему. Потому, что в душе мне хотелось его убить, но прекрасно понимала, что это пока невозможно.

Этот ятаган отдал мне папа, когда я впервые поведала семье о своих планах на будущее. Когда отец приезжал с кем-то из друзей и тренировался на заднем дворе дома, то всегда в бою использовал этот меч, он с ним почти не расставался. В тот момент когда он вручал его мне, всегда говорил, что хочет, чтобы меч стал для меня символом веры в то, что когда-нибудь и я смогу с помощью него победить кого угодно. И да, он был для меня как таковым долго время, но после, когда я на половину осиротела, стал слишком много напоминать об отце, так что пришлось убрать его глубоко в тайник.

Сейчас, глядя на него в абсолютно чужих руках, у меня внутри будто образовался ледяной ком, который взорвался миллионом холодных осколков задевших когда-то счастливые воспоминания.

Я стояла в двух шагах от Кайлема, не знаю что читалось на моем лице, но он без лишних слов подчинился.

— Слушай я не...

— Помолчи пожалуйста, — сразу отбила я его попытку, собираясь с мыслями и прогоняя мелькающие картинки в голове, — Мы сюда не для разговоров пришли, так что давай уже учи меня, я вся во внимании!

Собеседник вновь проявил чудеса сообразительности и не стал задавать ненужных вопросов.

— Хорошо, тогда присядь для начала и послушай. — скрестив руки на груди сказал мужчина, тем самым давая понять, что пока я его не выслушаю, ни а каких тренировках и речи быть не может.

Я не стала ничего уточнять и расстелив куртку на траве возле сосны, уселась на неё спиной упираясь в кору дерева.

— 'Все я готова внимать, учи меня о великий мудрец!' — пронеслась в голове глупая мысль, -'Кстати, у тебя ж вроде как имя есть и почему я к тебе по имени не обращаюсь?'

— Значит так, — тем временем начал он, — Вспоминая вчерашний день и то, как ты сражаешься я вот что скажу: Очевидно ты уже брала когда-то уроки так что вталкивать тебе что-либо бесполезно, но, именно уроки и являются твоей главной проблемой.

— Это в каком смысле? — не поняла я.

— В таком, ты сражалась только с магистрами, которые в любом случае не причинили бы тебе вреда. В реальном же бою все будет намного серьезней и жестче, нужно быть готовой ко всему. Конечно, во время вступительного поединка в Академии тебя навряд ли позволят убить, но поверь несчастные случаи бывали.

— Так, это все я уже слушала вчера! Давай ближе к сути! — поторопила я, потому что такими темпами скоро я заработаю комплекс неполноценности.

— Я просто хочу донести до тебя то, что я жалеть тебя не стану. Могу, но опять же это будет не правильно. Нужно чтобы ты точно знала, что тебя ожидает. — без тени иронии на лице, серьезно предупредил он меня.

— Хорошо я понимаю и готова ко всему, — не знаю было ли это правдой, но по крайней мере я должна попытаться.

— Прекрасно. Насчет вчерашнему боя, как ты думаешь какая твоя главная ошибка?

— Долгое отсутствие практики в паре, — без сомнений ответила я.

— Именно. Есть правда кое-что ещё, но в бою со мной ты это быстро освоишь, — оценивающе поглядел он на меня. — Но все же ответь мне на один вопрос, представь, что противник выбил оружие из твоей руки, твои действия?

-'Да, да, я знаю на что, ты намекаешь, но блин я растерялась! Такого больше не будет честно-честно!' — вспоминала я своё вчерашнее поражение.

— Ну-у, я воспользуюсь магией, эм... или достану лук и стрелы, — высказала я первое, что пришло на ум.

Он же подарив мне сомнительный взгляд ответил:

— Лук и стрелы? У противника есть меч, а может и два, раз ты лишилась своего. Даже при условии, что стрелы зачарованные и могут ранить цель с близкого расстояния, это невыход. С луком слишком много возни, потеряешь драгоценные секунды, которые могут стоить тебе жизни. Что касается магии, то тебе повезло, воздух своего рода универсальная стихия и подойдет против всех других, — тут он на секунду призадумался и продолжил, — В принципе ты права, нужно использовать все возможное — это могут близко доступные предметы или та же магия. Однако вчера ты этим не воспользовалась, хотя буквально в метре был открыт тайник. — заметил он.

Что на это ответить я не знала, все оправдания звучали бы глупо и я уже заранее могла предугадать какой получу ответ. Так что предпочла промолчать, давая тем самым понять, что и так знаю свои косяки.

— Пожалуй, это все на чем я хотел заострить твое внимание. Теперь вопрос другой, ты пробовала когда-нибудь биться с двумя мечами? Я просто хочу здраво оценить твои умения и научить, как извлечь из них в пользу.

— Пробовала, но неудачно, — честно призналась я. — Боюсь, на тот момент, это было для меня слишком сложно.

— И сколько лет с тех пор прошло? — решил уточнить он, оценивая потеряно для меня все или нет.

— Около пяти, и то, я упражнялась в основном с инвентарем, а когда хотела начать использовать настоящее оружие, все говорили, что мне ещё рано. В общем, в какой-то момент мне это надоело и я решила, что как-нибудь в другой раз...

— Все ясно, что ж к этому мы ещё вернемся, а сейчас вставай! Время разговоров закончилось. — сказал он таким тоном мол:' Хватит рассиживаться, пошли на охоту!'

Он достал из тайника деревянные мечи и, кинув мне один из них, решительно вышел на середину поляны, ожидая меня.

Я подчинилась, но не дойдя до него, поморщилась. Мокрая коса уже частично расплелась, да и майка на спине была такой же, что вызывало дискомфорт.

Делать нечего, пришлось остановиться и плести все заново, конечно, во время тренировки, вероятней всего, она опять распустится, но...

— Ну и чего ты застряла? Лучшего времени для прически найти не могла? — возмутился 'наставник'.

— Прошу прощения, не моя вина, что у тебя отсутствуют манеры и ты подкрадываешься к людям. У меня, между прочим, из-за тебя волосы промокли! — сказала я, давая понять, что раз виноват, то хай сидит и не возникает.

Он же пронаблюдав, усилия которые я прилагала, чтобы придать косе дополнительную нерушимость и оценив, сколько может продержаться мое творение вздохнул и с безвыходностью скомандовал:

— Ладно так и быть, иди сюда, — уставился он на меня в ожидании.

Я же по его виду намерений не поняла, поэтому решила сперва уточнить:

— Зачем? — подарила непонимающий взгляд.

— Буду облегчать твои страдания, — на его лице появилась легкая доверительная улыбка. Наверно любой бы от такой растаял и проникся к нему симпатией и доверием, я же поежилась.

— 'Ну не косичку же ты мне помочь плести собираешься! Эмм, или, может, ты их вообще мне укоротить вздумаешь, а? Кто тебя знает ты уже сегодня об этом упоминал!' — бегали у меня в голове мысли, как тараканы.

— Слушай ты там долго стоять будешь?! — видимо поняв, что добрый метод на мне не работает, предпринял он другую тактику.

Как ни странно, подействовало и я, все-таки подошла остановившись в двух шагах напротив него. С такого ракурса впервые смогла разглядеть его получше: глаза темно-синего цвета, идеальные очерченные черты лица, черные волосы ниже плеч.

— 'И как ты только дам охранять можешь? Готова поспорить, что это наверное тебя от них охранять нужно', — мысленно сделала выводы я исходя из его внешности, так как, — 'Красивый, гад', — все же вынуждена была признать я.

Он же тем временем, видя, что дальше я подходить не собираюсь решительно преодолел последний метр сам и, положив руку мне на затылок, начал расплетать оставшуюся косу.

Теперь я замерла, как вкопанная, не только от самого этого действия, но и от не понимания того что будет дальше.

Когда последние пряди волос были распущены, Кайлем убрал руку от затылка и задержался где-то на уровне нескольких сантиметров, как мне показалось. Я все так же ничего не понимала, пока вдруг не ощутила тепло, а затем жар. Не такой жар, когда держишь руку близко над пламенем, а скорее как летний ветерок, только горячее чем обычно.

Я не могла не улыбнуться, потому что, ощущения были не передаваемые, казалось, я вот-вот растворюсь в чем-то волшебном, окунусь куда-то в безмятежность и покой.

Кажется даже в какой-то момент появился легкий пар, который тут же исчезал.

— 'А он мне голову не подпалит там, а?' — все-таки пробежала гаденькая мысль, едва не разрушив эйфорию.

Не знаю сколько времени это продолжалось, но я стояла с улыбкой и с каким-то детским восторгом в душе, наподобие того, когда ребенок в первый раз увидел что-то невероятное и обязательно запомнит надолго.

— Ну вот и все, видишь ничего страшного, — убирая руку, как ни в чем не бывало поведал мужчина

У меня же в голове было куча вопросов, но первое, что я сделала это дотронулась до волос — мягкие, шелковистые, а главное, сухие! Пока меня сушили я даже не заметила, как продвигался-то, оказывается, процесс.

— Так, ты огневик? Ты, где этому научился? И почему сразу не сказал? — озвучила я то, что вертелось в уме.

— Да, огневик и вообще-то, когда учишься контролировать свой дар, такие приемы входят в порядок вещей, — любезно поведал он мне, как маленькому ребенку, видя мой загоревшийся взгляд.

— И что, разве на такое каждый способен? Да это высший уровень! Зачем ты только работаешь охранником, когда можешь пойти..эм...Да тебя, с таким уровнем с руками оторвут, тем более огневика!

— Я много где работал и даже служил одно время в королевской гвардии, — увидев, мое вытянувшееся лицо, он решил пояснить, — Когда я закончил Академию, то был в числе первых кому это удалось, так что и место для практики я получил одно из лучших, — задумчиво поведали мне.

— И давно ты ушел со службы, ну в смысле тебе не предложили остаться? — допытывалась я.

— Около ста двадцати четырех лет назад, нет не предложили, — коротко ответил охранник.

— А, ясно, — ответила с сожалением — тогда меня ещё не существовало, а, значит, там он не мог обо мне услышать. — Просто вчера ты не стал уточнять мою фамилию и я подумала, что, может, ты знал моего отца.

— Нет, лично точно нет. Но его много кто знает из-за статуса, а соответственно и о тебе. Так что, догадаться кто ты такая было несложно, особенно если учесть то, что ты во время встречи занималась магией, которая людям в принципе неподвластна.

Логично, не поспоришь.

— Слушай, а у какой ты...— решилась я уточнить последнюю деталь, которая меня волновала.

— Хватит! — недовольно отрезал он, перебив меня, — Мы, что сюда болтать пришли, может, уже начнем?

— Подожди, последний вопрос, — стояла я на своем, — У какой точно семьи ты работаешь?

— Прости, но вообще-то в моем договоре есть пункт о неразглашении любой точной информации, касающейся фамилии, места проживания и настоящих имен этой семьи.

— А...э, это ещё почему? — не поняла я причины такой секретности.

— Знаешь в чем главная ценность каждого охранника? Чем меньше мы задаем вопросов, тем лучше и выгодней для нас же. И тебе я бы советовал то же самое, — держался он могилой.

— Ну ладно, тогда не говори ничего конкретного, так просто, в двух словах? — по правде говоря он меня заинтриговал и тут уже играло чистое любопытство, — Ну что, я многого прошу, что ли? — тут едва щенячий взгляд не сделала, но вовремя себя остановила.

На лице у охранника появилась страдальческое выражение лица. В этот момент он явно перебирал про себя в уме много чего не хорошего про упрямых полукровок-недоучек. Глубоко вздохнув, он ответил:

— Я приставлен охранять дочь очень богатого графа, у которого она единственная, кто остался из родственников. На неё уже не единожды пытались совершить покушения, так что отец принял решение отправлять её вместе с охраной куда-нибудь в глушь под чужими именами и фамилиями.

Неожиданный поворот однако. Я даже и не знала, что ещё спросить — вчера я ему тут хотела допросы с пристрастиями устраивать по любой подвернувшейся возможности, а сейчас стою и просто пытаюсь переварить информацию.

— Ну, я удовлетворил твое любопытство? Хотя, по-моему и так поведал тебе больше чем нужно. Кстати имей в виду, то что я сказал должно остаться между нами, понятно? — без тени юмора, серьезно предупредили меня.

Я же расхохоталась от самой абсурдности его фразы. Отсмеявшись же не весело высказала:

— Господи, да я тебя умоляю. Кому я тут, что расскажу, когда меня все буквально дугой обходят, при том знаешь такой длинной метра в три, — конечно я утрировала, но суть от этого все равно не менялась. — 'Эх, ведь опять же жалуюсь, но уже даже не жалею о сказанном.' — отметила про себя.

— Это ещё почему? — не скрывал напряжения визави.

— Да представь себе, все по тому же — бракованная я, недоразвитая! Эдакое недоразумение эволюции и без крыльев! — выплескивала я весь свой негатив едва не размахивая руками.

— И все что ли? — недоверчиво посмотрел он мне в глаза. — Да быть не может. Я конечно знал, что полукровок не любят, но в конце-то концов вы тоже члены общества!

Я вытаращила на него свои зеленые глазищи и попыталась разглядеть хоть крупицу фальши на его лице, но увидела только удивление вперемешку с некоторым недоумением.

— 'Ну ничего себе, однако. Это у меня глюки сейчас, да? Если нет, то я его уже люблю!' — пробежала в голове оптимистичная мысль.

— В этом городе я пока не встречала ни одного, кто бы так считал, — заметила я, а после ответила скорее самой себе, — хотя возможно все могло быть иначе, если бы не один индивид, но тебе это знать ни к чему.

— Аделия, я вот что скажу, за вчерашний день, находясь на службе, я услышал много разных историй о тебе, одна лучше другой. Может, расскажешь все как есть? Мне будет спокойней, когда я буду уверен, что провожу время не с потенциальной убийцей, — сказал вроде доверчиво, но не без осторожности.

— А ты сам как думаешь? Не ты ли говорил, что с моей подготовкой на данный момент, скорее это меня убьют, чем я кого-то?

Мужчину, кажется, ответ устроил, он улыбнулся и выдал:

— С этим уж точно не поспоришь.

— 'Убийца?'— тем временем думала я, -'Ну ничего себе! Я конечно догадывалась, что истории обо мне ходят разные, но это — неожиданно. И чем же я заслужила такой титул?

Пока про себя размышляла, охранник тоже молчал, видно мысленно делал в моем личном деле на предмет возможной угрозы какую-то пометочку.

Как ни странно, картину молчания нарушила сама я, решив, что и так ещё долго могу метаться в догадках

— Ладно Кайлем, — про себя отметила, что впервые обращаюсь к нему по имени. — Теперь я точно готова, можешь начинать меня учить! — в голос вложила как можно больше энергичности, стараясь таким образом передвинуть отвлекающие мысли на второй план.

— Что ж, на этот раз предоставляю первый выход тебе! — мигом подхватил он мой настрой.

Я не стала ему ничего ему отвечать, тем самым только давая ему сигнал к началу атаки, сразу же, надеясь воспользоваться элементом неожиданности, замахнулась на него.

Отразил, что ж, ожидаемо, но я не потеряла пыла — наступала снова и снова, он же пока только блокировал удары. Это напомнило мне картину, когда где-то над ухом назойливо жужжит муха, ты понимаешь, что с легкостью мог бы её прихлопнуть, но все равно терпеливо бездействуешь.

— 'Похоже меня либо 'разогревают', либо ему сейчас это надоест и меня снова свалят на землю'. — сделала вывод я.

Как я и думала, это был первый вариант.

— Так, это была разминка, а вот теперь будет настоящая тренировка. — предупреждающе ответили мне.

И в тот же момент он превратился в боевую машину. В этот раз мне опять в основном приходилось уклоняться, буквально просто не успевая отражать его новые атаки. В какие-то моменты даже от них уходила, заставляя тем самым его побегать.

-'А-аа-а, Аделия собери-ись! А ну не позорься!' — подбадривала я себя так, стараясь не показаться совсем уж неумехой.

Подбадриваемая своими мыслями, я решила стоять до последнего, хотя заранее и так знала кто победит. Просто я как представила, как потом он будет красочно высказывать свое мнение о моих косяках во время этого 'поединка', ну не-ет уж, увольте. Собрав волю в кулак и отбросив все опасения, я упорно начала пробиваться в наступление. Конечно, пока получалось не очень, но благо упрямства и упертости мне хватало.

В какой-то момент оружие промчалось в опасной близости от моего туловища, и мне пришлось буквально крутануться так, что когда снова очутилась лицом к сопернику, наши мечи оказались скрещенными друг напротив друга. Со стороны, наверное, это выглядело очень эпично.

— Уже неплохо, — отметил он, все так же удерживая меч.

Хотелось ответить, но не могла, мечи были ещё скрещены, понимая, что навряд ли смогу долго стоять под его напором, мне пришлось сделать маневр и срочно отступить. Резким движением, убрав место давления двух орудий, я повела своё в сторону, так, что 'острие' направилось прямиком в плечо моему противнику, а самой мне, в результате такого приема, пришлось уклоняться от его меча, по инерции направившегося прямиком мне в ключицу. Понимая, что уклониться при таком тесном положении было почти невозможно, нам обоим пришлось буквально отскочить друг от друга подальше.

Теперь мы стояли примерно в двух метрах напротив и никто не стремился идти в новое наступление. Словно присматриваясь и стараясь выбрать лучший момент для атаки, мы начали не спеша ходить по кругу.

— 'Может тебя магией приложить и не мучиться? — подумала я, не зная с какой стороны к нему лучше подобраться.

Логика подсказывала, что в таких ситуациях у противника первым же делом начинают искать слабые места, но в том-то и проблема — у него их просто не было. Его можно было победить разве что в самом поединке, воспользовавшись подвернувшимся шансом и приставив оружие к горлу. Но опять же, у него за плечами стоит не хилая подготовка, а кроме неё, ещё сто двадцать с лишним лет опыта. Что и говорить, мне никогда его не одолеть. Единственное что могла бы в этой ситуации, это воспользоваться стихией, но..хм..хотя-я, как там он говорил:' Я просто хочу донести то, что жалеть тебя не стану.'

— 'Ну, что ж в таком случае тебя я жалеть тем более не должна!'— коварно улыбнулась я уже сложившемуся плану в голове, вот только от кого-то ход моих мыслей не укрылся.

— Не советовал бы, — спокойно но со сталью в голосе предупредили меня.

Я же тут же постаралась сделать лицо как можно более непонимающим и невинно спросила:

— Ты о чем? — даже брови нахмурила для пущей убедительности.

— Пока ты этого не сделала, предупреждаю: отвечу тем же. Подумай, что может случится, когда соприкасается магия воздуха и огня? — вкрадчиво произнес он.

— 'Ну, сфера сжатого воздуха навряд ли смогла бы устроить пожар, — прикидывала я, — Но, согласна, место для таких зрелищ не самое удачное. Моя обитель мне ещё дорога.' — вынуждена была признать его правоту.

На этот раз ничего скрыть не получилось и весь спектр облома, отразился на моем лице. Мой спутник же, счел этот момент идеальнейшим для неожиданной атаки, от которой я хоть и неловко, но ушла. Делать было нечего, пришлось снова завоевывать себе победу честным трудом.

Так меня гоняли ещё половину дня, разумеется передышки разрешались, но не долгие, а когда попыталась что-то возразить:

— Может на сегодня хва-атит? — с надеждой протянула я, когда мой очередной отдых заканчивался и нужно было снова идти на 'арену'.

— Сейчас нельзя останавливаться, ты уже начинаешь делать успехи, так что моя задача сегодня заставить выложиться тебя по полной, чтобы до следующего раза это плотно отложилось в твоей голове, — как ни в чем не бывало ответил он, стоя передо мной и нетерпеливо ожидая, пока я оторву пятую точку от земли.

— 'Вот чувствую завтра с утра все болеть будет!' — пронеслась в голове запоздалая мысль, когда я с кряхтением вставала и направлялась на новую порцию экзекуций.

Этот раунд закончился, как и все предыдущие: моим поражением. Не единожды у меня выбивали оружие из рук, приставляли меч к горлу, показывая, что я уже 'мертва' и все это за день повторялось, наверно, раз двадцать.

— 'Если меня все же прикопают в этой Академии, то путь меня похоронят здесь!' — оптимистично подумала я.

Когда этот садист уже решил снова начать тренировку, мне лишь оставалось обреченно вздохнуть, уже и не рассчитывая ни на какое спасение, однако похоже само мироздание меня услышало в кое-то веки.

По моим прикидкам сейчас было около пяти часов вечера, может и больше, но солнце все равно уже куда-то скрывалось. Улыбнувшись своей догадке и подключив магию, я победно ухмыльнулась во все тридцать два.

— По какому поводу веселье? — не понял он моей резкой смены настроения.

— Будет дождь, возможно с грозой, буквально где-то через пол часа, — уверено сказала я.

— Да ну? И откуда такая уверенность? — не поверили мне, очевидно решив, что я просто хочу поскорее свалить.

— Ветер изменился, поверь моя стихия никогда не ошибается! — со знанием дела поведала я.

Он подарил мне сомнительно-недоверчивый взгляд.

— Не смотри на меня так. Меня ещё с детства этому научили, такая тонкая техника работы с даром и умение выделять любые признаки изменения окружающей среды, это очень помогало в контроле над стихией! — авторитетно со знанием дела заверила я его.

— Полчаса говоришь, что ж не вижу повода для паники, этого времени нам вполне будет достаточно! — даже не скрыл он издевательского выражения лица.

— 'Ну не гад ли, а? Хотя чего мелочиться-то? Гад, тиран и деспот!' — разумеется преувеличила, но от этого все равно не легче.

Мы отзанимались еще около пятнадцати минут. За это время мои прогнозы начали сбываться. Все небо, пусть мы сразу этого и не заметили, обложило темно-фиолетовыми тучами, а сам лес гудел предупреждающими криками птиц. Ветер угрожающе раскачивал верхушки деревьев, а с неба вот-вот грозили упасть первые капли дождя.

Не теряя времени, я быстро сложила в сумку все свое снаряжение и закрыла тайник, как следует замаскировав его от чужих глаз. Уже закинув сумку на плечо, я подошла к своему 'наставнику' и твердо сказала:

— А вот теперь точно хватит! — в этот момент прямо на мой нос упала первая капля, а через три секунды и вторая.

Возвращаться обратно пришлось вместе и бегом. К тому моменту, когда мы были на середине лесной тропы, природа разъярилась не на шутку. Повсюду был слышен шум ударяющихся капель о листья, и все это под сопровождение молнии и грома, появившихся 'очень вовремя', чтобы поддержать такое природное безобразие. Так что, покинуть лес поскорее хотелось уже не только из-за дождя.

Мою сумку у меня отняли ещё в начале пути, заявив что с ней я буду бежать медленней, за это я была Кайлему очень благодарна, потому как сама бы уже отбила себе весь бок.

— 'Эх, был бы при тебе сейчас ещё тот плащик вчерашний, он бы тоже пригодился', — подумала я, когда с самой уже стекали ручьи.

Мы распрощались уже в городе, предварительно договорившись, что встретимся послезавтра, ибо завтра у него рабочий день. После каждый разошелся своими путями.

Оставшись в одиночестве, я посеменила домой, с трудом угадывая дорогу под непроницаемой завесой дождя.

Улицы превратились в мини-реки, а в обуви неприятно чавкала вода. Вокруг не было ни души и только одна я, как последняя неудачница брела домой. Возможности увеличить темп не представлялось, поскольку едва Кайлем ушел то, вручил мою ношу мне обратно.

— 'Экая ирония, однако! За сегодняшний день дважды оказалась с мокрыми волосами! Вот только теперь фиг мне их кто-нибудь так же быстро высушит, — бурчала я про себя.

Увидев крышу ближайшей таверны я прямиком направилась к ней, надеясь хоть немного дать себе передышку и привести в порядок.

Аккуратно сняв с себя сумку и прислонившись к стене, начала снимать с себя многострадальные кожаные туфли и выливать из них воду, а волосы, пусть это мне не особо поможет, решила хоть немного выкрутить.

Неожиданно мое внимание привлек чей-то жалобный писк, раздающийся возле торца дома. Сначала подумала, что мне показалось, но когда завернула за угол, аж сердце сжалось.

Щенок — весь мокрый, худой и частично грязный, явно бездомный. Он как-то странно поджимал, скорее всего больную, лапку и скулил, то ли от голода, то ли от одиночества. Учитывая, что я сейчас находилась у таверны, я предположила, что бедняжка видимо унюхав вкусные запахи пытался выклянчить еды, но на него не обратили внимания.

— 'Или все же обратили,' — свирепела я смотря на то, как малыш боится даже лизнуть пострадавшую конечность.

Едва увидев незнакомца, бедняжка сперва шуганулся, а потом, словно понимая, что другого шанса может и не быть, подошел и жалобным плачем будто бы поведал:

— 'Пожалуйста не уходи, без тебя я здесь не проживу, завтра меня могут ударить палкой, а послезавтра я могу умереть от голода, а кто знает вдруг мне подсыпят отравы в еду?' — говорил весь его вид.

— Ты прямо, как я в детстве, — сказала почему-то вслух. — Все от тебя отвернулись и ты остался один.

Вот только в тот раз я сама нашла выход и у меня была семья, у него же не было никого.

Я присела на корточки в намерении разглядеть его получше и улыбнулась: стоячие уши, шерсть явно серого окраса, которая сейчас больше напоминала коричневый и глаза, смотрящие прямо в душу. На данный момент это пока все, что можно было о нем сказать.

— Ну ничего, если тебя вымыть и откормить, я уверена ты будешь красавцем! — кажется мой ободряющий настрой подействовал на малыша и тот заметно успокоился.

Без лишних раздумий, я аккуратно взяла его, расположив на манер младенца у себя на руках, таким образом чтобы не задеть пострадавшую лапку. Щенок сначала протестующе запищал, видимо думая, что я хочу ему навредить, но после моего успокаивающего поглаживания затих. Куртку, пусть та была уже мокрой, расстегнула и насколько это возможно постаралась укрыть бедняжку от дождя.

Так, удерживая сумку одной рукой на плече и поддерживая животинку другой я и оказалась дома. За мамину реакцию на такой сюрприз я, честно говоря, переживала, с одной стороны она любила животных и сама не единожды подбирала и лечила всяких хвостатых и усатых, но как лекарь предпочитала чистоту и стерильность. Так что я сомневалась, захочет ли она возиться с таким 'счастьем'.

Ну наконец-то! — послышался обеспокоенный голос мамы, — Ты где пропадаешь в такую погоду!? Ты только глянь на себя, ты же похожа на мокрую собаку! — негодовала родительница.

— Как удачно что ты завела разговор о собаках! — быстро перевела я её внимание от себя, предъявляя её взору свою ношу.

Мама тут же остановилась и во все глаза уставилась на моего найденыша. Видимо, не только у меня одной при взгляде на него сжалось сердце. Пока матушка ничего не успела сказать, я решила поскорей взять дело в свои руки:

— Я нашла его одного, он весь дрожал и скулил, а ещё у него что-то с лапой. Если бы я его оставила, с таким питанием он наверняка не протянул бы и месяца, — сказала, стараясь как можно больше давить на жалость.

— Какая кроха, — сказала она с умилением, а потом четко и по-военному, — значит, так! Иди приводи в порядок себя, а я буду приводить в порядок его! — с этими словами она забрала у меня малыша.

Щенок, до этого лежавший тихо, протестующе завопил, что не удивительно, при том отношении с которым к нему отнеслись местные, он теперь никому не доверял.

— 'Кажется я нашла себе родственную душу', — подумала с улыбкой, когда мама с нелепым сюсюканьем умчалась из поля зрения.

Я же послушалась её совета и первым делом отправилась в ванну. После, перебравшись в сухую одежду и кое-как заплетя мокрые волосы, спустилась обратно к маме.

Как я и думала, та обнаружилась на кухне. Она сидела за столом и смотрела куда-то себе под ноги. Я подошла поближе и обнаружила там щенка, смачно уплетающего суп с фрикадельками. Судя по тому, с каким рвением тот его поглощал, можно было подумать, что у него еду вот-вот отберут.

Сам же найденыш был уже искупавшимся благодаря заботливой маме. Его серая шерстка теперь напоминала ежика и смешно топорщилась во все стороны. Правда, он выглядел теперь ещё более худым.

— Хорошо ты его отмыла, а лапу смотрела? — не зная, что ещё сказать, решила поинтересоваться у родительницы.

— Пока его мыла он трижды умудрился меня обрызгать и нет, лапу так и не смогла посмотреть — не дается, но внешних ран нет, да и по виду не сломана, вероятней всего, ему на неё просто наступили, — устало поведала она, положив голову на руки.

— Ну и замечательно! Значит, ты его быстро подлечишь, откормишь, а потом он к тебе привяжется и вы станете друзьями навек! — оптимистично обрадовала я её, решив что тянуть больше не стоит.

— Что-что? Ты сейчас на что намекаешь? Лия, мы не можем оставить его у себя! Ты хоть представляешь какого размера вырастит этот... — не успела она договорить, перебитая мною.

— Честно, нет! — уселась я напротив неё, — Но мама, подумай сама, вот уеду я в Академию и что ты тут будешь делать одна? Весь день трепаться с Лидией и обсуждать лучший узор для платьица? А ночью оставаться в доме совсем одной? Поверь, ты тут завоешь в четырех стенах, а так он тебе составит компанию!

Родительница на секунду призадумалась и уже набрала воздуха, чтобы выдвинуть новый аргумент, но я ей не дала шанса:

— Так тебе будет не скучно, ты будешь с ним гулять по утрам, кормить, гладить, а он признает в тебе, когда-то потерянную маму, — сказала я многообещающим тоном, надеясь подавить в ней все крупицы сомнения.

Вероятно, все же какое-то впечатление моя речь на неё произвела и она, ещё раз посмотрев на малыша наконец-то, ответила:

— Ты кое-чего не понимаешь, дорогая, — сказала она серьезным тоном, едва получила возможность открыть рот. — Я тоже сначала подумала что это щенок. Но вот спешу обрадовать — это волчонок!

— Э-э-э, — озадаченно протянула я. — Да быть не может! Что волчонок забыл посреди города? — не поверила я её словам.

— Да сама пытаюсь понять! Сомневаюсь, что он забрел бы сюда самостоятельно. Скорее всего он от кого-то сбежал, а следовательно он ещё и чужой!

— Мама, какие ещё хозяева? Кто бы они ни были, ничего хорошего его у них не ожидает! Если он был бы им нужен, они кинулись бы его искать! Вдруг у него вообще мать убили, а щенков забрали не известно для чего? — закипала я не на шутку, уже заранее представляя как с удовольствием бы 'пообщалась' с этими индивидами. — И пока ты ничего не сказала, судя по его виду, когда я его нашла, он пробыл на улице уже давно, так что сомневаюсь, что за ним кто-нибудь может прийти.

— Ладно, хорошо. А как я его прокормлю-то, а? Обычно это настоящая мать учит своих волчат добывать еду! А мне что, его супами кормить прикажешь?

— Мам, ну пока он маленький хоть молоко ему давать можешь, а потом уже будешь покупать ему нормальную еду! Хотя, знаешь, води его в лес, я думаю если в нем сработают заложенные инстинкты, он и сам сможет добывать себе пищу. — признаться, в этом я немного сомневалась.

Конечно, возможно, кто-то скажет, что я поступаю глупо и безответственно, притаскивая домой волчонка и взваливая его на мамины плечи, но я полностью отдавала отчет своим действиям. Дело в том, что пусть она и делала вид, будто уже привыкла и довольна своим образом жизни, порой я все чаще замечала в её взгляде тоску и печаль.

В этом городе, а может, и всем королевстве, ей не начать новую жизнь и она это прекрасно понимала, однако все равно приняла решение оставаться здесь ради меня, чтобы я смогла получить соответствующее моим способностям образование и осуществить свою мечту. Судя по всему, она приняла это для себя как очевидное и давно смирилась с этой мыслью. Хотя, когда я пыталась с ней поговорить на эту тему, она лишь отмазывалась, заявляя, что в другом королевстве мы бы ничего не имели, а тут у неё хотя бы есть друзья, и я смогу получить то, к чему всегда стремилась. Открыто же втолковывать ей то, что она фактически обрекает себя на пожизненный статус вдовы, я не пыталась. Каждый из нас отчетливо понимал истинные внутренние чувства и мотивы другого, так я точно знала — мама чувствует то, что я пытаюсь ей донести, но все равно уже для себя все решила...

В результате я оставалась её единственной отрадой в жизни, той, кому действительно можно все рассказать, довериться или просто обнять. Даже её подружки во главе с чересчур заботливой тетушкой Лидией зачастую не скрашивали её день и могли быстро наскучить, и только я была той незаменимой, кто всегда её поймет.

В последнее время меня все чаще посещала мысль, на что я обрекаю её тут одну. Ко мне то и дело приходила унылая картинка, где мама сидела вечером одна и тихонечко плела свое очередное творение, а в глазах не отражалось больше никаких эмоций.

Зато теперь я была точно уверена, что это ей не грозит. Щенок будет здорово отвлекать её от грустных мыслей и уж тем более не даст скучать. А мама потом обязательно обрадуется тому, что судьба подкинула ей такой непредсказуемый сюрприз и дала нового члена семьи.

Я даже не переживала за мамину безопасность, по поводу того, что она как-никак будет находиться со взрослым хищником. Герионские волки были умными и благородными существами и, напротив, всегда держались обособлено от людей. Единственное, из-за чего они могли напасть — это семья. Если волк видит, что кому-то из его стаи угрожает опасность, то непременно нападет. Таким образом мама воспитает себе не только отличного друга, но ещё и верного защитника.

Да и пока меня не будет, я буду спокойна, оставляя её в надежных руках, а вернее лапах. Конечно, я смогу время от времени связываться с ней по магическому зеркалу, но боюсь с тем режимом учебного дня, который мне предстоит, это будет получаться крайне редко.

— 'Эй, окстись, ты для начала поступи, а потом уже что-то загадывай! Ещё не известно, что с тобой будет после вступительного поединка!' — дала я мысленный пинок своей самонадеянности.

Пока была погружена в свои мысли, мама уже давно заграбастала животинку к себе на колени, и тот, словно впервые ощущая себя в безопасности, под легкие поглаживания дал себе волю и умиленно заснул.

— Вот видишь, он тебя уже любит! — сказала я, наблюдая за этой трогательной сценой.

Мама ничего не ответила, все так же продолжая легонько гладить щенка по спине. По её виду в этот момент можно было подумать, что она стала матерью во второй раз. Все её лицо озарилось лаской, а глазки, кажется, даже заблестели от восторга.

— А знаешь, когда мы сюда переехали и тебя ещё не было, твой отец, чтобы мне не было скучно в его отсутствие, всегда предлагал кого-нибудь завести или начать разводить, — неожиданно тихо сказала она.

Моя улыбка, недавно бывшая на лице, медленно сползла.

— Мама, только пожалуйста, не начинай заново, хорошо? — с опаской предупредила я её, боясь, что мне снова захотят поведать очередную историю.

— И не собиралась, — фыркнула она. — Так, просто воспоминание...

— Вот зачем тебе надо было именно сейчас о нем вспомнить? — жаловалась я на убитое настроение.

— А что тебя удивляет? Я... — тут она замялась, а потом со вздохом продолжила, — Я в последнее время все чаще его вспоминаю, то как он умер, все это...Ну не бывает так, понимаешь? Сколько существовало случаев, когда элькаиры умирали от простой болезни? Да наверно раза три за всю историю! Я сама целитель и заявляю, что он не мог ничем здесь заболеть! Мы же, в конце-то концов, были здоровы!? За эти пол года весь город только и жужжал о том, что его смерть явно была подстроена! — повысила она голос, выплескивая на меня свои накопившиеся переживания.

В первые секунды я смотрела на неё с изумлением, не ожидала я, что разговор уйдет в такие степи:

— Мама, поверь, я тоже об этом часто думала, но согласись, мы же ничего не знаем. У нас даже догадок никаких нет, да и в диагнозе королевских лекарей негде было усомниться. Да и подумай, разве король оставил бы без внимания смерть своего главнокомандующего, а по совместительству ещё и лучшего друга? Он наверняка уже проверил все возможные и невозможные версии! — старалась я разумно смотреть на вещи.

— Может быть ты и права, но все равно это странно, — волчонок, не оценивший маминых шумных реплик, недовольно заворочался, тем самым показывая, что тут вообще-то дети спят.

Стараясь как-то отвести маму от тревожных мыслей, я сказала первое пришедшее на ум:

— Знаешь, пока я ещё здесь, я буду с ним гулять и помогать тебе. И да, кстати, ещё его нужно как-то назвать! — пыталась я вернуть разговор, на прежнюю волну.

— Барон, — сказала мама, причем сразу, — А сокращенно — Барри.

— Вот и замечательно, мне нравится, да и ему подходит, — обрадовалась я.

Больше мы не говорили, щенок так сладко посапывал, что не хотелось даже лишний раз шевелиться, даже ради того чтобы подняться к себе в комнату. Однако мне все же удалось тихонечко улизнуть.

Уже идя по лестнице к себе в комнату, меня внезапно насторожила мамина реплика: 'За эти полгода весь город только и жужжал о том, что это явно было подстроено!'

Сначала я не поняла, что меня смущает, пока не вспомнила, что за сегодняшний день мне уже говорили подобное. Словно искра, в голове всплыли слова Кайлема: 'За вчерашний день я услышал много разных историй о тебе...Мне будет спокойней, когда я буду уверен, что провожу время не с потенциальной убийцей.'

Я даже остановилась не дойдя до комнаты, пораженная своей догадкой, неужели они... Кажется, с моими резкими перепадами настроения скоро мне все-таки пропишут пустырник.

* * *

Кайлем возвращался в дом Роланда и уже заранее представлял лицо помещика, когда вместо грозного воина короля, так внушающего авторитет с первой встречи, на порог его дома завалится непонятный промокший мужик, который по виду сейчас напоминал обычного среднестатистического рабочего.

Так оно и случилось, вот только зрителей было больше аж на две пары глаз. Сначала дом его встретил тихой и все такой же мрачной атмосферой, но после послышались шаги, и в гостиную вошли два молодых элькаира, явно пребывающих не в самом лучшем настроении.

Вчера ночью мужчина слышал лишь голоса, но не видел самих обладателей. Близнецы, стандартные пепельные локоны ниже плеч, высокий рост и явно неплохая боевая подготовка. У одного из братьев Кайлем заметил на скуле легкое покраснение, видимо, оставшееся после вчерашних приключений.

— 'Великий воин Вильям, надо полагать', — веселился про себя наемник. — 'Судя по всему, уже после похода к лекарю.'

Пусть их состояние явно было лучше вчерашнего, но по кругам под глазами и унылым лицам, все ещё можно было догадаться, что кое-кто до сих пор страдает от похмелья.

Впрочем, в этот раз они соображали явно лучше и, подавив желание тут же заржать, все-таки нашли в себе силы учтиво поклониться.

Почти сразу же в гостиную вбежал и сам хозяин, вероятно, стараясь скорее сгладить перед мужчиной первое впечатление от своих чад. Правда, едва увидев Кайлема, тот на мгновение лишился дара речи, но все же сумел быстро взять себя в руки:

— Эх, вот что значит королевская гвардия! — наигранно восхищался старик, — Они всегда будут выполнять свои обязанности, невзирая ни на что! Будь то хоть огонь, вода или сама мать-природа! Вы только гляньте на эту поистине уникальнейшую самоотверженность! — распинался он, стараясь сгладить свое секундное замешательство.

На сыновей, как и на самого наемника, его вдохновленная речь впечатления не произвела. Сыночки, казалось, наоборот, сделали ещё более кислую мину, а Кайлем лишь скептически выгнул бровь, давая понять, что эта тирада явно сейчас не к месту.

Сообразив, что его воодушевленную речь никто не оценил, мужик прокашлялся и тут же постарался исправиться:

— Что ж, я вижу вы уже познакомились с моими сыновьями! Позвольте тогда ещё раз представить вам моих юных бравых воинов — Илая и Вильяма! В этом году, кстати, они поступают в Академию, так что, возможно, уже через пару лет они смогут стать вашими напарниками! — гордо расписывал он будущие перспективы.

Как бы ни раздражала Кайлема эта ситуация, он начал действовать хитрее и, нацепив на лицо благожелательную улыбку, пожал руку обоим.

— Роланд, когда-нибудь для меня будет честью сопровождать их воинский путь! Король всегда будет рад взять себе на службу таких молодых и целеустремленных бойцов, — говорил он с серьезным лицом, а в душе хотелось выйти на улицу и хорошенько отсмеяться, пока никто не слышит.

Помещик, услышав такую обнадеживающую фразу, ещё несколько минут в красках описывал то, как это было бы замечательно и даже пытался делать намеки на связи Кайлема, а после, сообразив, что гость до сих пор стоит весь мокрый, извинился и поспешил откланяться. Братья, за все это время не произнесшие почти ни слова, тоже не заставили себя ждать.

Наконец-то получив долгожданное одиночество, Кайлем первым же делом поднялся к себе и, придав себе как можно более презентабельный вид, спустился обратно. Пора было налаживать контакты со всеми домашними.

Сыночков он нашел в другой части дома, там, к слову, за эти два дня он был впервые. Огромная столовая, обставленная роскошной полированной мебелью и барной стойкой с явно дорогущим хрустальным сервизом на ней. Илай и Вильям, аки цари, сидели за длинным столом, занимающим почти всю комнату, а возле них порхала молоденькая девушка-человечка с подносом.

До этого момента Кайлем ещё ни разу не замечал в доме прислугу, впрочем, он быстро потерял к ней интерес.

— Я вам не помешаю? — спросил мужчина, тем самым известив о своем присутствии, — Боюсь, наше знакомство произошло чересчур сумбурно, учитывая мой внешний вид, я бы хотел исправить эту ситуацию, итак — Кайлем де Сент Эдмон, можно просто — Кайлем.

Таким резким переходом на неофициальные отношения наемник хотел немного сгладить натянутость атмосферы и подбить братьев на непринужденную беседу. Интуиция мужчину не подвела, в комнате, кажется, даже послышался чей-то облегченный вздох, и первым взять командование над обстановкой решился Вильям. Выйдя из-за стола, он учтиво поклонился и, жестом пригласив гостя за стол, сказал:

— Разумеется, вы нам не помешайте, мы наоборот будем рады, если вы составите нам компанию. Я и мой брат как раз только что говорили о том, какая это, должно быть, честь — служить у самого Его Величества! — как можно любезней постарался сказать он.

Этой участливой 'речью' Вильям наверняка надеялся сгладить первое впечатление о себе и брате, явив образ эдакого благородия, либо просто не знал, как ещё поддержать разговор.

— 'Подумать только, а ведь яблоко от яблони действительно недалеко падает', — подумал наемник. В этот момент Вильям очень походил манерой общения на своего отца.

Также, Кайлем отметил, что пусть он и сам убрал рамки официальности, тем самым являя окружающим не такого страшного и ужасного воина, те все равно не спешили нарушать субординацию в общении.

Наемник, расположившись за столом и оглядев оный, хмыкнул, сперва он решил, что братья пируют, но нет, перед ними стояло лишь два стакана воды и, причем наполовину пустых.

— Да, это превеликая честь и, между нами говоря, неплохие будущие перспективы. Вы в будущем рассчитывайте, попасть в гвардию сразу по распределению? — исходя из серьезности их намерений, мужчина хотел выяснить насколько братья могут быть опасными соперниками. Задавая этот вопрос, он даже не стал ловить себя на мысли, что он уже немного не относился к его заданию. Если Аделии придется столкнуться в отборочном этапе с кем-то из них, то она должна быть готовой.

Пусть, наемник все же не имел прочных оснований доверять ей, в глубине души он обычно всегда чувствовал человека насквозь. Так, например, с самого начала он определил, что Роланд — лицемер и лгун, а его сыновья далеко не заурядные гуляки. В конце концов если вспомнить тот же ночной разговор, то Вильям уже недавно одержал над кем-то победу.

— Мы не настолько самонадеянны, но мы сделаем все, для того чтобы, попасть в лидирующую группу и если нам предоставится шанс попасть к королю, мы непременно им воспользуемся, — убедительным тоном заверил уже Илай.

— Похвально, — одобрил Кайлем такую позицию, а после невзначай заметил, — К слову, после окончания практики не всем предлагают остаться. Так что, я бы это учитывал и, возможно, заново расставил свои жизненные приоритеты. Я ни в коем разе не пытаюсь поставить под сомнение ваши способности, просто предупреждаю, — разумеется, своей репликой мужчина мало рассчитывал на то, что братья прислушаются и будут прилагать меньше усилий, просто лишний раз убеждался в твердости их настроя, раз уж они замахнулись на такие высоты.

Братья переглянулись, видимо, подумав об одном и том же, а после Вильям решился на вопрос:

— Вы же знайте, как проходят практику новички? Может, расскажете из своего опыта случаи, когда элькаиру предлагали остаться?

— 'Мда, это может нехорошо закончиться для Аделии,' — прокомментировал про себя мужчина упертость некоторых индивидов. В душе он надеялся вселить в них сомнения и надеялся явно не такой вопрос. Как бы то ни было, отвечать все равно пришлось:

— Все очень просто, вам нужно завоевать расположение хотя бы того же главнокомандующего вашего подразделения, — сказал он, особо не вдаваясь в подробности, однако своими стараниями, сам того не подозревая, не на шутку распылил их интерес.

— И как этого можно добиться? Вы начинали также? — решил наглеть Илай.

— 'Ну хоть общение стало налаживаться', — отметил наемник, а сам же поспешил разъяснить:

— Если вкратце то, просто выполняйте свои обязанности и постарайтесь отличиться. Как пример, могу привести Натуриэля де Сент Мериада. В свою юность, проходя практику, своими талантами он привлек внимание племянника Его Величества — Эрнеста де Брас Альсафера и благодаря ему больше ста лет отслужил в гвардии, сейчас уже занимает пост главнокомандующего вместо Эрандела де Карона.

При упоминании этой фамилии, близнецов едва не перекосило, что не осталось незамеченным:

— Чем же вас так затронул Эрандел, что вы так реагируйте? — прямо спросил Кайлем, сейчас он уже не стеснялся и в открытую пользовался положением.

Сыночки тут же отчего-то подобрались и попытались изобразить на лице скуку и незаинтересованность, явно собираясь ответить что-то неопределенное, но под прожигающим взглядом мужчины сразу передумали.

— Вам нечего сказать? — выгнул он бровь, изображая удивление, а в голос вложил как можно больше вкрадчивости и стали.

Заранее он уже допускал, что мнения у всей семейки могут быть схожими и предугадывал, какими будут их ответы. Вот только говорить пока никто не спешил, скорее всего каждый из братьев в этот момент боялся, что их мнения могут не особо обрадовать собеседника:'А вдруг он бывший друг Эрандела? Что если он лично знаком с его семьей?' — так и читалось на их лицах.

Видя, что эта неловкая пауза начинает мешать ему в получении информации, Кайлем решил немного сгладить положение:

— Должно быть вас тоже смущают слухи насчет его семьи? — о том, что получил эти сведения от их же отца, он специально пока сообщать не стал, желая проверить одну свою догадку.

— Да, — тут же согласился Вильям, — Ведь согласитесь, его смерть выглядит очень подозрительно, — решил он наконец осторожно выразить свое мнение.

— От Аделии вообще даже в детстве все предпочитали держаться подальше, наверняка на то имелись причины, — решил внести лепту от себя Илай.

— 'Да-да, конечно были, она ведь такая страшная и ужасная, и лишь один только взмах её деревяшки заставляет всех трепещать,' — скептически подумал Кайлем, стараясь держать лицо серьезным, ибо в душе уже ржал от представленной картины.

— К слову, ваш отец тоже не особо верит в непричастность этой семьи, — сделал он вид, что составляет для себя какие-то выводы, а сам же пристально следил за реакцией собеседников, кажется, при упоминании об отце братья немного расслабились.

— А что здесь думать, все и так очевидно! — уверенным тоном продолжил Илай. — Все факты на лицо: Алана — целитель, знает травы, яды и разбирается в болезнях. Кто ещё, по вашему, как не она, имел все шансы совершить такое убийство? К тому же не станете же вы отрицать то, что он умер сразу после того, как навестил семью?

— Стоит взять во внимание ещё то, что Аделия отнюдь не невинная девочка-сирота. Шляется где ни попадя, утром уйдет не понятно куда и вернется только на следующий день! — добавил от себя второй брат.

— А чему, собственно, удивляться? Она ж полукровка и прекрасно понимает, что ни на что не способна, вот теперь и ищет небось спонсорства всеми возможными средствами, впрочем, как и её мать, — уже не постеснялся спуститься и до неприличных замечаний Илай.

Дальше из уст близнецов лился такой поток грязи, что Кайлем едва не сжимал кулаки под столом. Он чувствовал себя едва ли не предателем, когда понимал, что те уже во всю начинали сыпать беспочвенными доводами, всячески обвиняя и приплетая семье новые заслуги, а ему ничего не оставалось, кроме как молча сидеть и выслушивать. В конце-концов, что он мог сделать? Обвинить их в предвзятости? Или поделиться уже своими сведениями и сказать:'Какого черта вы мне голову морочите!?' — без риска рассекречивания себя и своего задания тут бы не обошлось.

Кайлем уже убедился в том, что Аделия явно не тянет на убийцу, понял, зачем та ходит в лес и узнал её получше. К тому же самую первую и главную из проверок она прошла ещё в самом начале, когда согласилась на тренировки. Если бы ей было что скрывать, навряд ли бы она позволила оставаться с собой целый день незнакомому индивиду и дала допуск на свою территорию.

Да и он уже сомневался, имеет ли смысл проверять её мать. В конце-то концов он осмотрел все возможные места произрастания ядовитых растений и поспрашивал у местных на её счет. Из всей ситуации выходят два варианта, либо тут все элькаиры в округе терпеть их не могут за кровосмешение, либо семья помещика одна такая. Людскую часть населения можно было даже в расчет не брать, судя по словам подавальщицы они явно были на стороне вдовы.

Пока Илай расписывал в красках свои очередные умозаключения, наемник делал свои. Мужчина вспомнил слова девушки о том, что все же её недолюбливают здесь по 'статусу полукровки' и её слова: ' Возможно, все могло быть иначе, если бы не один индивид...' Вот и вывод, очевидно кое кому приходилось с самого начала несладко из-за общего презрения, а потом в город прибыли братья с отцом и, являясь представителями благородных кровей, ещё больше накалили обстановку.

Изначально он затронул эту тему в надежде на то, что ему дадут какие-то новые аргументы, проверив которые, он окончательно убедился бы в невиновности или виновности Аделии и матери, а в результате пришел к выводу, что, похоже, даже старые были не больше чем пустыми обвинениями.

— 'Мне кажется или тут уже попахивает каким-то идиотским заговорам!?'— гадал про себя Кайлем, вспоминая то, как при упоминании разговора с их отцом на эту тему, с близнецов будто груз слетел. Такое ощущение словно им мешала лишь мысль о том, что тот мог быть лично знаком с Эранделом, но едва поняв что это не так (Роланд навряд ли стал бы говорить ему о своих догадках не выяснив этого), тут же расслабились и больше не стеснялись выражать свое мнение. Исходя из этого, появилось впечатление, что вся семья намеренно старалась, сформировать о девчонке плохое представление.

— 'И все это из-за простой неприязни?' — выходил из себя мужчина, пытаясь найти более весомые причины. В конце концов, остальное население наверняка так яро не высказывалось, ограничиваясь презрением и сплетнями. Мужчина был уверен, что где-то в городе нашлись бы даже элькаиры, которым, вообще, было бы безразлично, что Аделия полукровка, ведь он был одним из таких.

А тем временем братья как раз заканчивали поведывать какую-то очередную историю из жизни по том, какая она на самом деле нехорошая. Мужчина даже больше не слушал их, и дождавшись момента, когда братья закончили рассказ, принял решение, что пора завершать эти 'дружеские' вечерние посиделки:

— Что ж, спасибо вам за то, что составили компанию, но боюсь время уже позднее и я буду вынужден вас покинуть, — вежливо попрощался Кайлем.

Братья же, судя по всему, были только рады, сами того не замечая, они умудрились аж три раза пожелать наемнику 'Спокойной ночи'.

* * *

Наверно, Илай и Вильям ещё с самого утра мечтали поскорей снова улечься в постель, ибо последствия похмелья все ещё продолжали преследовать горе-сыночков. Вот только их надеждам не суждено было сбыться так скоро, как они рассчитывали. Уже на полпути к своим комнатам, дорогу им перекрыл обеспокоенный отец, явно ожидающий их.

Без лишних слов, тот знаком скомандовал следовать за ним.

Заперев двери самой дальней и укромной комнаты, Роланд дождался пока отпрыски усядутся и тут же начал с расспросов:

— Ну и что вы ему наговорили? — старался он говорить спокойным голосом, а в душе хотелось рвать и метать.

— Может, лучше поговорим о том, чего ты нам не сказал? — возмущенно начал Илай, — Откуда мы знали что ты уже с ним говорил?! Мы ведь даже не знали, что можно ему сказать, а что нет! — негодовал он.

— Я хотел вас предупредить, вот только не успел! Не поверите, но как раз шел к вам, чтобы все рассказать, а он умудрился заявиться именно в этот момент! — гневался мужик, мечтая, что-нибудь разбить, но вовремя взял себя в руки, — Давайте уже рассказывайте, как прошел разговор!

— Поначалу не очень, но потом когда он сказал, про тебя, мы просто говорили, то что от нас требовалось, — зевал Вильям, в отличие от брата его мало волновал текущий допрос или гнев отца, тот просто мечтал скорее улечься спать.

— Очень надеюсь, что вы не перестарались. Если он быстро поймет, что ему пудрят мозги, то вообще перестанет нас слушать а, наша задача — задержать его здесь подольше, чтобы он не прекращал расследования! Нам ведь дали четкие указания и даже заплатили! — на лице помещика отразилась странная гамма нервозности и гнева.

Близнецы ничего не стали отвечать, прекрасно это понимая. Каждый больше всего хотел, чтобы отец уже быстрее высказался и отпустил их восвояси.

— Есть ещё что-нибудь что мы должны учитывать? — спросил все тот же Вильям, надеясь на скорейшее расставание.

— Действуйте так, как и договаривались. Будьте учтивы, хоть друзьями притворитесь! Главное, чтобы он нам верил! — сказал помещик.

— Вообще, это какая-то непонятная сделка! Пришли, всучили деньги и ушли, даже не о чем не предупредили! — решил высказать свое мнение Илай, в отличие от брата он был более активен.

— Ну уж извини я и сам не в восторге от того, что нам пришлось все узнавать самим, но нам доплатили за то, чтобы мы не задавали лишних вопросов, — на этих словах старик лишь устало развел руками.

— Согласен, с этим уже ничего не поделаешь, — вздохнул Илай, разделив взгляды отца, — По большому счету нам лишь главное, чтобы подкупщик сдержал свое слово, — на этих словах его голос заметно напрягся.

— Вот именно! А то мне и самому будет не очень приятно, когда выяснится, что вы не прошли отборочный этап, а я ведь так расписывал перед всеми ваши будущие надежды!

* * *

Время текло незаметно, куда-то деваясь и растворяясь в омуте бесконечной суеты, а уж с моим кардинально поменявшимся режимом дня оно вообще как будто перестало быть тягучим. С утра до вечера отвлеченная занятиями, я не замечала, как проходил день. Казалось, вот я пришла утром, а оглянуться не успела, как уже наступал вечер.

Пусть Кайлем и не всегда мог заниматься со мной каждый день, я не отставала и, даже когда его не было, приходила, чтобы потом не наверстывать упущенное. В такие дни я обычно брала с собой Барри. Пока я занималась, волчонок на месте не сидел и мог бегать где угодно, исследуя и адаптируясь к своей нормальной среде обитания. Малышу, судя по всему, нравилось гулять одному, бывало, я его могла не видеть около часа и уже начинала бояться, что тот почувствовал 'вкус свободы' и больше не придет, но куда там, он всегда возвращался.

Что касается моих успехов, то с каждым днем я делала какие-то новые достижения. Вот только мой наставник их не оценивал, то ли у него было настроение плохое, то ли мои старания не производили на него впечатления. Как-то во время очередного поединка во мне словно одновременно ожили все инстинкты, я выделывала такие приемы, которые сама от себя не ожидала, но моей радости не разделили:

— Ну и чего ты радуешься? — на его лице не было ни тени веселья.

— Как это 'чего' ты же сам все видел! Ещё чуть-чуть и я бы тебя достала! Да если бы я сейчас билась с кем-то другим, то я могла бы уже победить! — обиженно возмутилась я за такую несправедливую недооценку.

— Очень глупо рассчитывать на это. Перестань вообще когда-либо на подобное надеяться! Ты будешь готова тогда, когда я скажу! — раздраженно ответили мне.

Что ж, пускай он думает, как хочет, но моей главной целью на сегодняшний момент было просто взять от этих тренировок как можно больше. Насчет того, что мне удастся его одолеть, я уже давно иллюзий не питала, максимум лет через десять при таком же обучении смогу выиграть себе ничью.

Учитель мне попался более чем опытный, и я даже близко рядом с ним не стояла. Уже после недели тренировок с ним я только осознала, что до этого со мной вообще дрались не в полную силу, напор увеличивали дозировано, по мере того, как продвигался процесс моего совершенствования.

Именно вот с этим его напором у меня возникали проблемы. Вначале все было ещё как-то спокойней, конечно, меня и тогда уже гоняли не жалея, но к концу первой недели, когда я уже начинала стойко держаться в бою, я то и дело стала зарабатывать себе синяки. Разумеется, намеренно меня никто не бил, они просто выходили как последствия наших напряженных тренировок, своего рода сопутствующий ущербом. Кайлем, наверно, даже и не догадывается, почему я стала носить одежду с длинными рукавами, а может, и догадывался, просто я уже предугадывала, каков был бы его ответ, начни я жаловаться:

— Ты, блин, неуравновешенный изверг! — сказала бы я, потирая ушибленную ладонь, — Аккуратней нельзя!?

— Ну, я ещё в самом начале предупреждал тебя, что это будет в порядке вещей. Если в Академии будешь так же ныть при первом же ударе, тебя сразу же посчитают слабой и никто не будет воспринимать всерьез!

А я бы стояла и думала:'Нет, я, конечно, все понимаю, но ему вот что, совсем меня не жалко?' Может да, а может и нет, в любом случае одно я для себя уяснила, все мои стенания и претензии не добавят мне уважения. Так что я просто терпела и не подавала вида на боль, в конце-то концов, мне не впервой.

Если говорить об отношениях, то, пожалуй, я совру, если бы сказала, что меня ничего не напрягает. Нет, все было замечательно, помимо того что он отличный наставник, с ним ещё и, само по себе, было здорово проводить время. Но, тем не менее, в нашем уже дружеском общении у меня до сих пор присутствовало какое-то ощущение нереальности происходящего. Просто, если подумать, ну сколько в жизни бывает таких случаев, когда в самый критический момент к тебе откуда ни возьмись приходит такая поддержка? Да и то, как мы общались, я могла с ним говорить хоть весь день, даже во время боя, и все равно до сих пор продолжала о нем почти ничего не знать. Все, что мне удалось пока выяснить, это: ему сто пятьдесят лет и он работает охранником — все! О себе он был не очень разговорчив, конечно, я ещё могла допустить, что причина скрытности как-то связана с его работой, но, святые валькирии, он же знает, что я бы ничего никому не сказала! Да и вообще, как-то это нечестно, он знает обо мне все, а я о нем всего лишь малость.

В остальном же с ним было легко и непринужденно общаться, я даже не заметила момента, когда перевела его в 'друзья'. Каждый день мы начинали с пробежки, затем стреляли из лука и метали сюрикены, а уж после брались за оружие. С первыми двумя видами работы у меня проблем не имелось, хотя поначалу он все равно находил к чему придраться, так что основные усилия ложились на мечи. Далее весь день мог проходить как в тумане бесконечного движения, если бы не его саркастичные реплики, которые он любил отпускать, комментируя мои действия прямо во время боя. Ну и, конечно же, существовали ещё передышки, где я могла спокойно расслабиться и скушать бутерброд, а то, знайте ли, при таком распорядке, с утра до вечера, без еды как-то не очень. В такие отступления нам тоже находилось о чем поговорить, хотя основной темой всегда была Академия.

Когда же наступал вечер, мы вместе уходили из леса, а после, наши пути расходились. Иногда ко мне в голову закрадывалась 'адская' мысль за ним проследить, но нет, раз уж мне решили довериться, то это будет жутко по-свински с моей стороны так поступать. Да и какая ирония получается, главное он мое доверие вроде как оправдал, а когда у самой попросили того же, собралась тут слежку устраивать.

Так, шла третья неделя наших с ним встреч. Занимаемая этими мыслями, я как раз шла на одну из них. Настроение было отчего-то хорошим, даже несмотря на то, что, возможно, сегодня из меня сделают мозаику. Да, жутко однако звучит ничего не скажешь. Впрочем, позавчера когда меня обрадовали мыслью, что сегодня мы наконец перейдем на настоящие мечи, я отреагировала точно так же, заявив:'Замечательно! А, как ты меня, в случае чего, потом обратно собирать будешь?' На что он с улыбкой поспешил меня успокоить:'Ну чего ты так переживаешь, у тебя же, насколько я помню, мать лекарь?'

И вот как на это реагировать? Наверно стоило бояться и нервничать или заранее взять с собой хотя бы бинты, но вместо этого я нацепила довольную моську и с воодушевлением, едва не напевая песенку, шагала навстречу своей участи. Я почему-то совсем не думала о том, что со мной может случиться, все мои мысли были примерно такими:' Ура! Если мы переходим на настоящее оружие значит он все-таки заметил мои успехи! Ай-да я крута!'

— 'Вот и куда сейчас делось все мое опасение и осторожность, которое так доставало меня в первые дни, спрашивается?' — пронеслась в голове запоздалая мысль, когда я уже была примерно в пяти шагах от своего гнездышка.

То, что Кайлем меня уже ожидал, я поняла ещё издалека. И пусть полному обзору мешала листва, густо окутывающая мою поляну, уже и так можно было предположить чем он занимается. Судя по непрекращающимся звукам рассекаемого воздуха, мой спутник занимался фехтованием с двумя саблями и я не ошиблась. Подойдя ближе, но все так же пока не выдавая своего присутствия, я нервно подобрала упавшую челюсть и едва успела приструнить непристойные мысли.

— 'Боже мой, вот зачем он так со мной жестоко? — сказала я, пытаясь заставить себя отлепить глаза. — Да, я давно уже поняла, что ты ярый любитель темных рубашек, но чем она тебя сейчас-то не устроила? — нервно думала я, смотря на этой изящный образец мужской красоты.

Сильные упругие мышцы, до безобразия прекрасный рельефный торс и все это под слепящими лучами утреннего солнца. Мне уже даже никакие листья не мешали что-либо упустить из этого великолепия.

На заднем плане где-то назойливо прыгала мысль:'Лия, а ну прекращай, тебя же сейчас увидят', а я стояла неподвижная.

— 'Ну в конце концов, что здесь такого страшного? Может, у меня, вообще, сугубо эстетический интерес!' — усмехнулась я.

Все-таки сумев оторвать взгляд на секунду, я обратила внимание на свою полянку и наконец обнаружила ту самую злосчастную рубашку, которая в данный момент весела на нижней ветке ближайшего дерева. Кстати, в это раз рубашка была почему-то темно-вишневого цвета.

— 'Интересно почему? Боишься, что пораню и в случае чего, на такой будет меньше видны пятна?' — самой смешно становилось от такой мысли. Если уж кто сегодня и будет с травмами, так это я.

Решив, что пора заканчивать этот полет исключительно 'эстетического' вдохновения, я встряхнулась и поспешила скорей вылезти из своих зарослей, которые доселе служили мне отличным местом наблюдения. Вдруг меня, вообще, уже давно заметили и сейчас чье-то самодовольство заползает на самый апогей или того хуже, для меня сейчас позируют, а в душе валяются от хохота. Хотя, это навряд ли, даже я плохо представляла себе Кайлема в таком состоянии.

За наше почти двухнедельное знакомство я успела распознать две стороны его поведения. Когда дело касалось тренировок, оружия или Академии, то тут он всегда был серьезен и непреклонен, его все могло не устраивать, раздражать и он часто любил 'выносить мне мозг' своими замечаниями. Когда он так себя вел, я все острее ощущала свою неопытность и чувствовала себя неуверенно по сравнению с ним. Поначалу даже обижалась в душе, но потом смирилась и теперь училась быть такой же. В остальном же, в простом дружеском общении, он был сострадательным, благородным, правда, это не мешало ему постоянно меня подкалывать. Вот такие две совершенно разные стороны уживались в одном 'человеке'.

А я тем временем уже успела показаться и теперь активно старалась делать вид, будто только что пришла и очень удивлена такой встречей:

— Надо же, и чем же я такое заслужила? — сказала я вместо приветствия, улыбалась во все тридцать два.

— 'Нет, ну а что? Почему это ему можно меня дразнить, а мне нет?'

Охранник тут же приостановил свое занятие и резко обернулся, опустив сабли.

— О-о, а вот и она! А я уже начинал думать, что ты не придешь, — съязвил он, не оставшись в долгу.

— Извини, что не оправдала твоих надежд! А что, я тебе помешала? Думал пока меня нет, можно походить без рубашки, а тут я так быстро пришла и все испортила? — наигранно сочувствовала я, — Да брось, ты же уже взрослый, тебе нечего стесняться! Знаешь, во время тренировки это вообще может служить отличным отвлекающим фактором! Кстати, а кто тебя знает, может, на то был и расчет? — сделала я подозрительное выражение лица и тут же осеклась.

Вот зря я сказала эти два последних предложения, потому как, войдя во вкус, сама же выдала себя с потрохами.

— 'Только не красней, только не красней, Лия, не смей краснеть!' — молилась я про себя.

Кайлем на мои выпады никак не отреагировал, уж этим-то его навряд ли можно было вывести из себя, чего-чего, а стойкости характера ему не занимать. Это я поняла ещё где-то на четвертый день, поэтому и не боялась отпускать такие замечания. А вот на мои последние слова визави отреагировал истинно по-мужски, выпрямившись и сократив наше расстояние до шага, он, понизив голос до мягких хриплых ноток, выдал:

— Отвлекающим фактором, говоришь? — сказал он, не отрывая взгляда от моего лица. — Знаешь, а мне очень нравится, эта идея...— произнес он почти интимно.

Я же, отчетливо понимая, что надо мной сейчас наглым способом издеваются и провоцируют, в глубине души уже заранее признавала свое поражение. Да и как тут вообще можно быть спокойной, когда перед тобой стоит полуголый мужик? В первые секунды я откровенно пялилась на это изваяние, а когда уже собралась отвести взгляд, было уже поздно.

— Ты смотри-ка, а действительно — работает! — изобразил он победное удивление, а после добивая, — Ну и кто после этого из нас стесняется?

Поминая себя нехорошими словами за такое позорное поражение, я уже хотела начать его бить за нечестные приемы, но вовремя себя остановила, опасливо покосившись на сабли, которые тот ещё держал в руках. Вместо этого я постаралась успокоиться и кисло прокомментировала:

— Как говорится:'В бою все средства хороши'? — сказала я, все-таки решаясь на маленькое отмщение.

— 'Бедненький и несчастненький, тебе же ведь жарко, наверно, было, а тут я пришла и ещё что-то начала предъявлять. Ну не переживай, я знаю, как искупить перед тобой вину,' — мысленно ухмыльнулась я, в предвкушении мести.

Резко выкинув руку вперёд, я послала в него небольшой сгусток воздуха, заранее рассчитывая силу так, чтобы вреда он не причинил, но заставил обидчика как следует от меня шарахнуться.

Признаться, я уже ожидала, что он как всегда все заметит и остановит мою попытку ещё до её начала. Кайлем заметил, но немного поздно, в результате чего от удара он частично не ушел и отскочил от меня на добрых три метра.

В первую секунду я даже не поверила и стояла открыв рот, а вот потом уже не могла сдержать эмоций и вовсю ликовала, даже аплодировала себе за то, что наконец решилась и не проиграла. Охранник же тоже явно пребывал в некотором шоке от моих действий, так, что даже ничего не сказал. А вот когда все же заговорил, мне тут же расхотелось смеяться:

— Ты ... больная, что ли!? — уже только одно его лицо чего стоило, глядя на него я уже даже не понимала, играет ли он или все эти эмоции и впрямь сейчас выплескиваются на меня.

Каюсь, но мне даже как-то жутко стало, поэтому тут же постаралась прикинуться овечкой и невинно пролепетала:

— Ну и чего ты так орешь? Шуток не понимаешь? — примирительно начала я, стараясь его утихомирить, — Да и вообще, тебе не кажется это справедливым, учитывая сколько раз за эти дни я выслушивала от тебя замечания?

Эх, ведь не хотела говорить, понимала же что играю с огнем и все равно не удержалась, в общем, получила то, на что и напрашивалась:

— Ах, шутка, значит? Хорошо, тогда лучше беги, сейчас моя очередь! — и с этими словами он подкинул мне одну из сабель.

Ещё ничего не понимая, я на автомате её схватила, а вот когда он с ней на меня набросился, тут уже и понимать нечего было, либо сражайся, либо беги. А я что?

Что я самоубийца, принимать такой удар на себя? Нет, возможно, в бою я бы уже и смогла отразить такую атаку, но сейчас пока ещё не была разогрета для таких рискованных ходов. Проще говоря, недолго думая я, пошла по легкому пути и побежала:

— А-а-аа-а, ты, ты...Сейчас же перестань! Я же пошууу-ти-ила!!! — орала я в панике, нарезая наверно десятый круг.

— Нет, дорогая! Со мной такие шутки не проходят! Так что, считай я сейчас заранее тебя предупреждаю, чтобы на будущее ты знала, а возможных последствиях! — старался он вселить в меня ужас, но, кажется, за спиной до меня уже доносились его смешки.

— Какие ещё последствия? Ты о чем? — истерила я, думая про то, что вообще-то беганье с оружием приводит к несчастным случаям. — Что, будешь вот также бегать за мной с железкой или может устраивать мне бег с препятствиями в стиле 'Догони меня стрела'? — лезли ко мне в голову различные варианты моей кончины.

— Просто замечательная идея! Обязательно нужно будет как-нибудь опробовать! — обрадовали меня.

Разумеется, отбегать так весь день, у меня при всем желании не получилось бы, поэтому собрав всю свою решимость я, резко остановилась и развернувшись уже, встречала на полном ходу меч Кайлема. Пожалуй, это был не самый безопасный маневр с моей стороны, но тут уже сыграл свою роль адреналин. Даже по лицу мужчины, в этот момент, пробежала некая тень испуга, за меня. Но если эта мысль и отняла у нас какие-то секунды, то после на месте больше никто не стоял.

Конечно, полноценным боем это нельзя было назвать, каждый из нас осторожничал стараясь не задеть другого. Но, тем не менее цель стояла все та же — одолеть противника, сделать такой выпад, который бы точно определял победителя и показывал, что соперник мертв.

Звук бьющейся друг о друга стали и осознание того, что нужно быть очень осторожной, вопреки здравому смыслу вселили в меня некий азарт. Поначалу, правда, я даже немного переживала, что ненароком могу его ранить, тем более мужчина до сих пор был по пояс обнажен. Просто в том, что он в случае чего, всегда смог бы вовремя остановить меч, я не сомневалась, а вот я? Слава богу, мне быстро удалось отогнать эти глупые мысли. Тоже мне сравнила, себя и его, это я ещё неопытная и со мной нужно осторожничать, а он от чего угодно сможет уклониться.

В общем, очень скоро я вошла во вкус и начала выкладываться по полной. Самой даже было приятно оттого, что за каких-то две недели я смогла добиться таких высот. Больше никакой неловкости в движениях, никакой боязни идти в наступление. Ничего. Я просто почувствовала себя той самой 'смертоносной богиней', как при нашей первой встрече.

Стоит отметить, что мое сегодняшнее поражение в словесной перепалке даже мне в чем-то помогло. Ещё раз воспроизведя все то раздражение, я быстро перенаправила его в бой, что только придало моим движениям смелости и напористости.

Не знаю, как, сейчас дрался Кайлем, держался ли на моем уровне или распалял мой пыл, с каждым ударом все более накаляя и ужесточая напор, тем самым заставляя идти меня на все более и более решительные и опасные приемы, но, кажется, даже ему стало интересно со мной биться.

К сожалению как по закону подлости, мой триумф не мог продолжаться вечно. То, что мне по жизни не очень везет, я усвоила уже давно, правда, с появлением Кайлема уже начала об этом подзабывать и вот в ответственный момент, мироздание снова решило о себе напомнить.

В один момент, когда наши сабли вновь скрестились, хитрый луч солнца будто специально пробежался по стали и найдя укромное местечко, тут же поспешил ударить прямо мне по глазам. Естественно, я тут же непроизвольно усиленно заморгала, стараясь прогнать радужных мятликов перед собой, вот только бой ещё продолжался. Кое-как нам удалось развести мечи и когда настал черед заново кому-то идти в наступление я замешкалась, все так также пытаясь настроить зрение, а мой противник не догадываясь о причинах моей заминки, тут же принял эту обязанность на себя.

Кричать 'стоп' или махать руками я уже не успевала и, как бы ни была уверена, что мужчина сумеет вовремя остановить оружие, приняла решение уходить от удара любыми способами. Когда меч вот-вот должен был обрушиться на меня, единственным путем отступления, чтобы нечаянно не лишиться жизни или конечностей, было резко упасть в другую сторону.

Вот только и здесь без подставы не обошлось просто чем ещё можно объяснить тот факт, что когда упала на траву, по ней обнаружились скрытые острые камушки по которым я умудрилась не хило проехаться руками, стараясь таким образом смягчить падение?

И вот моя поза сейчас: лежу едва ли не мордой упираясь в зелень с выставленными вперед руками, которые заранее уже боялась переворачивать. Мое положение можно было сравнить с тем, как если бы я решила позагорать, вот только при этом я должна была быть частично раздетой, а сейчас мне этого уж точно не хотелось. Ведь даже длинные рукава туники, которые, по идее, должны были частично защитить меня от травм, не выполнили своей функции и нагло закатались аж до локтей.

— 'О-о убейте меня, в жизни не видать мне такого позора,' — устало подумала я, не зная на какую глупую мысль ещё отвлечься.

Кое-как приподнявшись на локтях и убедившись, что не заработала себе сотрясения, я наконец оглядела свои руки.

— Да твою же...— простонала я, любуясь на свои 'изящные' женские ладошки и кисти, которые теперь покрывали мелкие царапины с частично содранной кожей и каплями выступающей крови.

Однако даже не это было самым страшным, больше всего неэстетичности и неудобства доставлял содранный ноготь, которого я умудрилась почти лишиться, именно от него кровь шла не прекращая.

Кайлем тем временем явно ничего не понимал, но все равно первым делом поспешил кинуться ко мне и помочь:

— Эй-эй, — встревоженно начал он, — ты как, все нормально? Что случилось? — спросил он, удерживая меня сзади за плечи, стараясь тем самым поднять меня на ноги.

— Упала я, вот что случилось! — огрызнулась я, пытаясь не обращать внимание на ноющую руку. Вот кто бы знал, что ноготь это такое болезненное место? Сколько раз я ударяла колени, локти, получала ссадины, но ещё ни разу не доводилось сдирать ногти!

Судя по выражению лица охранника, когда тот увидел стекающую дорожку у меня на запястье, он подумал, что я как минимум напоролась на гвоздь:

— Так, спокойно, дай руку, я посмотрю, — попытался заграбастать он мою конечность для установления точного диагноза.

Давать не хотела, вообще едва на руку не дула, но все же аккуратно сцапав мое запястье и осмотрев, мужчине удалось вынести вердикт:

— Не переживай, все не так страшно, как выглядит, — утешил меня он и тут же внезапно нахмурился, — А это ещё откуда? — указал на бледнеющий синяк, который ещё два дня назад выглядел более внушительно. Пусть я и полукровка, но регенерация у меня все равно хорошая.

Сейчас, полулежа на траве и упираясь спиной в его грудь, при этом Кайлему самому пришлось опуститься на колени, я лишь уныло усмехнулась.

-'У меня поступление меньше чем через две недели, а в наличии уже полный набор травм! — оптимистично сделала я вывод, а вслух же ответила:

— А сам как думаешь? В следующий раз, пожалуйста, можешь не бить так сильно? А то, знаешь ли, я залечиваться не успеваю, как на следующий день уже получаю новую партию! — проворчала обиженно.

— А сказать никак было? Да, я, порой, не размеряю силу! Ну так я же не каждый день до этого с одними девчонками сражался! Скажу больше, ты первая, у кого я согласился быть в роли инструктора! — тут он сделал паузу, а затем виновато произнес, — Прости... — в его голосе и вправду чувствовалось сожаление.

Мне же, какие бы ни лезли сейчас саркастичные мысли по этому поводу, все равно стало приятно.

Решив, что уже достаточно провалялась на траве, я аккуратно начала подниматься. Кайлем, видимо предположивший, что я могла ещё что-то себе ушибить, предусмотрительно поддерживал меня сзади.

— Пойдем к озеру, рану стоит промыть, а заодно и расскажешь, что случилось, — сказал он приобнимая, будто боялся, что я снова могу упасть.

— Хорошо, — покорно согласилась я. Настроение, пребывавшее до этого на перепутье между плюсом и минусом, благодаря такой заботе обо мне все же решило немного сдвинуться в положительную сторону.

По тропинке до озера я вкратце описала ему причину своего падения, а после оставшийся путь прошли в молчании, до тех пор, пока мы не присели около воды, и Кайлем снова не начал требовать у меня мою руку, правда без сердца.

— 'Вот это номер! — не могла не отметить я, — Мы знакомы меньше месяца, а у меня уже руки просят! Браво, Лия, можешь собой гордиться, ты сумела сделать то, что придворным дамам не удается сделать за годы!' — дала я волю побегать своим тараканам-мыслям.

— Вообще, я и сама могу, — все-таки заупрямилась, не желая лишний раз показывать перед кем-то слабость.

— Слушай, давай ты потом будешь строить из себя крутую, сейчас, с одной дееспособной рукой, ты долго провозишься, а я все сделаю быстро, — отрезал мужчина.

Признав логичность его доводов, я ничего не стала отвечать и протянула Кайлему свою ладонь. Теперь мне оставалось только сидеть и наблюдать, как, казалось бы, неспособный на ласку визави бережно и с трепетом смывает кровь с моих пальцев.

Из-за того, что рана по-прежнему кровоточила, с каждым прикосновением ладошки к водной глади, та на несколько секунд окрашивалась в красный цвет. Но я, как ни странно, в ходе этого действа только блаженствовала, мне ещё в самом начале хотелось опустить руку во что-нибудь прохладное.

— Расскажи о себе, — внезапно попросила у него, стараясь разбавить наступившее молчание. Увидев его вопросительно-хмурый взгляд, пришлось разъяснить, — Нет, ну просто согласись, это какая-то нечестная ситуация выходит. Мы столько проводим времени вместе и ты знаешь обо мне все, а я о тебе практически ничего, — сказала и сразу же состроила обиженную моську.

— И что же ты хочешь узнать? — исходя из его выражения лица, мужчина даже не скрывал того, что эта тема не является одной из его любимых, и он предпочел бы вообще её никогда не затрагивать.

— Эм-м, ну не знаю, расскажи о семье...У тебя есть братья, сестры? Или, может, у тебя где-то вдалеке девушка, а ты тут из-за этого задания вынужден был её оставить? — начала я строить свои теории.

— Нет, Лия девушки у меня нет, — односложно ответили мне, не вдаваясь в подробности.

— 'Вот как у него вызнать побольше, ни на что не намекая? А то мало ли решит чего...' — мысленно гадала я, однако, похоже все мои вопросы отчетливо отразились на моем лице и Кайлем продолжил:

— Были, но как ты верно подметила, из-за моей работы мы не могли долго быть вместе, так что отношения быстро заканчивались расставаниями, — сказал он, в очередной раз вынимая руку из воды, — У тебя есть чем можно перевязать?

Молча указала ему на подол своей туники, все равно та уже была с дырами на рукавах. С беспощадным треском охранник оторвал внушительный кусок ткани и принялся перевязывать мне фалангу и саму ладонь.

Решив немного сжалиться и не продолжать неприятную ему тему, я зашла с другой стороны, но и тут тоже все оказалось грустно:

— А что же семья? Хоть кто-то же у тебя есть на случай моральной поддержки? — пыталась я найти светлое зерно в его жизни.

— Отец давно погиб при исполнении, а матери я даже не знал, — пусть на его лице и в голосе не ощущалось ни тени эмоций, их очень отчетливо ощутила я:

— Ай! — вскрикнула я, когда этот врачеватель неожиданно резко завязал узел, тем самым ещё больше травмируя мой пальчик. — Хорошо, хорошо, все, я поняла, тему закрыли. Извини, не хотела тебя расстроить, — тут же поспешно залепетала я, думая, что мне сделали непрозрачный намек.

Кайлем же от моего возгласа слегка дернулся, будто до этого на секунду выпал из реальности и, словно испугавшись, что мог нечаянно мне этот пальчик сломать, успокаивающе накрыл мою ладонь своей:

— Прости, это не твоя вина, я не хотел, — его взгляд был устремлен исключительно на мои руки, но не на меня.

— Ладно уж, проехали, просто на будущее учту, что о семье с тобой лучше не говорить, — вынесла вердикт как можно более бодрым тоном, надеясь вновь вернуться к непринужденному разговору.

Кайлем, быстро переняв мой настрой, улыбнулся и подключился:

— Ну, что дальше? Мне рассказать о друзьях? Или, может, тебя интересует имеется ли у меня в наличие дом за городом, собака или внебрачные дети? — уже не скрывал веселья он.

— А кто ж тебя знает? Почему бы и нет? За сто пятьдесят лет, мало ли где ты шлялся! — примерила я образ снисходительной 'мамочки', пытаясь заставить себя не засмеяться, — В конце-то концов, да, ты постоянно в разъездах, но напряжение же тоже когда-то надо было снимать! — 'О боже, что я несу?' — подумала про себя, но остановиться уже не могла, — Так что ты запросто мог уже весьма неплохо поднять демографию в королевстве! И работенка у тебя для этого очень даже удобная, ты же долго на одном месте не сидишь, — закончила я с победным тоном, в ожидании того, как он будет выкручиваться от такой шпильки.

Кайлем, слушавший меня и даже, кажется, сам пару раз едва не заржавший, напустив в голос как можно больше устрашающе-предупредительных ноток, ответил:

— Знаешь, я очень отлично снимаю напряжение с тобой, — и с этими словами он поднялся, я тут же последовала его примеру, не желая быть в "низкой" позиции, — И в данный момент, пожалуй, весьма напряжен.

— 'Это он меня сейчас так напугать надеется? Ха, пусть старается лучше! Не на ту напал!' — оскорбилась я.

— Ну не знаю что тебе посоветовать, — сделала вид что мне очень жаль, — Сходи искупайся, тебе ведь ещё с самого начала жарко было, может полегче станет!

Говорила смело и даже с крупицей самодовольства, потому как и так было ясно, что он мне ничего не сделает, вот только Кайлем тоже зашел с другого пути:

— О-о нет, у меня есть идея получше, ты ведь нигде больше не поранилась? — как бы невзначай уточнил он.

— Эм, нет, — вырвалось против воли, но предчувствуя подставу тут же исправилась, — То есть, да! Ты только глянь на мои локти, на них же больше живого места нет! — но мужчину было уже не пронять:

— А они меня и не интересуют, — сказал уже над самым моим ухом и сделал голос до жути мурлыкающим.

— 'Ну не-е-т уж! Я на одни и те же грабли не попадусь!'— думала я, что этот "ухажер", опять ставит надо мной какой-то эксперимент по эффективности своего обаяния. Но все оказалось куда проще и наглее. Очевидно то, как я позорно пала жертвой его чар, не прошло для мужчины безрезультатно. Теперь он использовал на мне те же приемы, только тут уже решил действовать более значительными по бесстыжести методами.

Находясь в одном шаге от меня, он не постеснялся положить свою наглую лапу на мою талию, видимо надеясь, что я вот-вот перед ним растаю.

— 'Мне кажется или меня вообще тут за тряпку считают?!' — вот честно, я сейчас не возбуждалась, а злилась. Однако, я не стала так быстро обламывать ему малину и решила немного подыграть. Напустив на лицо как можно больше растерянности и сладостно прикрыв глазки, я изобразила вид павшей жертвы, а подтянувшись к его лицу тихо, но убийственно-шипяще разрушила картину:

— Ну ты и га-а-ад, — с этими словами я бесцеремонно сбросила его загребущую лапу и отошла на шаг возмущенно сложив руки на груди. Хотя любая другая девушка на моем месте ещё бы и пощечину залепила.

Охранник мою стойкость оценил, но, видимо, дальше заходить и не собирался. Не теряя все той же обескураживающей улыбки, он тихо произнес:

— Беги, Деличка, — сказал он, нависая надо мной.

— Эй! Ты же знаешь, что я нена..— договорить не успела, потому как, не знаю какие были намерения у него, но когда меня попытались поймать, я естественно не далась и тут же отпрыгнула в сторону, — Так, мы же не будем опя..— и снова мне пришлось оборваться на середине фразы, поскольку теперь за мной уже погнались.

— У тебя хоть капля совести есть? Я тут пострадавшая! — кричала не оборачиваясь.

— Ну так ноги-то у тебя целые, бегаешь ты отлично! Считай это нашей последней тренировкой на сегодня, вместо оружия! — бежал он где-то в двух метрах позади от меня.

— И какой мне стимул от тебя бегать? Что ты мне можешь сделать? — бросила я последний козырь.

— Ещё не придумал, но тебе не понравится, а может и наоборот, — пусть я и не видела его лица, готова была поспорить у него сейчас очень хорошее настроение.

-'Ну прямо дежавю какое-то!' — мысленно отметила я.

Не знаю, говорил он серьезно или нет, но проверять не хотелось, поэтому на всякий случай прибавила скорости. Кто его знает, за этот день мне дважды посчастливилось оценить его приемчики, правда, ещё не знала как далеко он может в них зайти. Разумеется, я понимала, что все эти выходки не серьезны и не имеют скрытого подтекста, поэтому они не являлись для меня чем-то неподобающим. За две недели мы часто отпускали подобные шуточки, но пока только словесные...

Наши догонялки закончились ничьей, если можно так выразиться. Бегала я довольно неплохо, так что сумела продержаться до тех пор, пока берег не закончился, а вместе с ним и само озеро. Перебежать на противоположный мешали густо поросшие ели, через которые можно было только неспеша и очень аккуратно пробираться, рискуя убиться об низкий сук. По факту получилась так: я остановилась и осталась непойманной. Следовательно, ничего мне от него не грозило.

Понимая сей факт, Кайлем,. едва остановившись в нескольких метрах позади меня, лишь разочарованно махнул рукой и хотел уже идти обратно, мол: 'Повезло тебе, пошли обратно, нам тут делать нечего'. Вот только мне пока идти никуда не хотелось. Учитывая, что все это время держалась впереди, бегать мне пришлось куда быстрее. Конечно, если бы захотел, он бы меня давно уже догнал, просто наверняка решил для начала разогреть и вымотать. В общем, я не железная и мне требуется передышка.

Без лишних слов я присела у ближайшего дерева и оперлась на него спиной, давая понять, что никуда идти не согласна. Охранник возражать не стал, сжалившись, подошел и расположился рядом. Несколько минут мы провели в молчании, за которые я более-менее восстановила дыхание, а когда уже хотела вставать, осеклась, поскольку не могла не поинтересоваться:

— Ну как, отпустило? Больше я могу не переживать за снятие твоего напряжения?

— 'Да уж, до чего же пошло звучит со стороны', — внутренне скривилась я.

— На сегодня, пожалуй, да, но в следующий раз пощады не жди, — на его лице появилась легкая улыбка, видимо, он уже немного подрастерял былой настрой. Впрочем, я быстро его вернула:

— Господи, с кем я связалась! — театрально воскликнула я и всплеснула руками, — Ты же настоящий озабоченный маньяк!

Обратно возвращались не торопясь и с громким хохотом, а уж когда Кайлем в красках начал описывать, что меня ещё ждет на этой неделе и какие изощренные пытки для меня уготованы...

В итоге, когда уже собирали вещи чтобы вместе покинуть лес, мы пришли к выводу, что он самый жуткий тип во всем королевстве. Мало того, что я уже записала в его личное дело несколько таких характеристик, как: экзекутор, тиран и деспот, так теперь ещё и маньяк добавился.

Уже на пути через лес наш смех немного поутих и эта пауза дала мне немного времени для размышлений.

Итак, что мы имеем на сегодняшний момент: за это время мне полностью удалось восполнить все свои пробелы. Остается лишь вопрос, достаточно ли этого для Академии? День поступления близился с каждым часом, и я внутренне готовила себя, но все равно где-то на заднем плане бегала гадкая мысль:

— 'А вдруг я не смогу? И все труды Кайлема окажутся напрасными? — не проходило и дня, чтобы она меня ни посещала.

Как-никак, но даже если с моей затеей ничего не выйдет, я никогда не забуду то, что он для меня сделал.

Это время, которое я провела с ним, было самым лучшим и ярким за всю мою жизнь. И я очень надеюсь, что вне зависимости от того, как дальше сложится моя судьба, мы все равно будем оставаться друзьями.

Иногда я ощущала себя каким-то одиноким наивным котенком, который едва почувствовав от кого-то безопасность и доброту, тянется к кому угодно. На самом деле если бы мы не проводили весь день вместе, а просто виделись, навряд ли я стала бы ему так быстро доверять и записала в друзья.

На сегодняшний момент до моего дебюта осталась всего неделя и пять дней. Надеюсь, за это время мне удастся быстро приспособиться к настоящим железкам. Сегодняшний же в расчет можно было не брать, мои травмы полностью разрушили все планы.

Уже у самой опушки, мы начали прощаться, но едва он отошел от меня на три метра, я снова окликнула его, вспомнив то, что давно хотела у него спросить:

— Кайлем, а почему мы прощаемся здесь, а не в городе? Не хочешь чтобы нас видели вместе? — уточнила у него, а то порой мне начинало казаться, что меня стыдятся и поэтому не хотят со мной нигде показываться.

Ответ получила простой и не лишенный логики:

— Не совсем, сама подумай, ты очень заметная фигура, а учитывая мою работу, я бы не хотел лишний раз привлекать к себе внимание, — кратко ответили мне как само собой разумеющееся.

— Ясно, — оправдала его мотивы, но все-таки какая-то тень обиды не желала уходить.

* * *

Дома я первым делом пошла сдаваться маме. Нет, раньше я не бежала к ней каждый раз как только пораню руку, но сейчас из-за, казалось бы, какой-то ерунды, я не могла ни меч держать, ни тетиву натянуть, ни метнуть сюрикен, то бишь — ничего. Как и ожидалось, матушка так просто без внимания это не оставила и первым же делом начала с допроса. Но к счастью, мне быстро удалось её угомонить:

— Аделия! Я же прекрасно различаю раны и точно могу сказать, сама ты так не могла пораниться! — не желала униматься она.

— Фехтовала я, понимаешь, с двумя мечами деревянными и увлеклась... — не знала что ещё придумать более правдоподобного. Ну просто не могла я ей рассказывать про то, что уже давно не одна провожу время на своих тренировках. Мама прекрасно знает отношение к нам всего здешнего населения и по-любому стала бы расспрашивать об охраннике. Вот только без раскрытия его задания, почему он приехал в этот город, я его никак оправдать не могла — это не моя тайна. Вот и приходилось сейчас сочинять всякий бред.

Благо, после нескольких минут препирательств мне, похоже, удалось её убедить. Как только мама закончила смазывать мои руки какими-то травами, по её словам ускоряющими регенерацию, и заново перевязала мне запястья, я сразу же поспешила её покинуть, пока у той не нашлось дополнительной порции вопросов.

Когда я поднялась к себе в намерении сменить испорченную тунику на домашнюю одежду, то обнаружила у себя на кровати приятного гостя, который, кстати, очень гармонично сочетался с серым покрывалом, укрывающим мою постель. Едва я вошла в комнату, Барри приветливо поднял морду и вильнул хвостом. Глядя на эту нагло развалившуюся шерстяную тушку, я отметила про себя, что еще через недельки две-три его уже навряд ли можно будет таскать на ручках. Волчонок уже был размером с почти полугодовалого щенка крупной породы.

— Мама бы убила меня сейчас, если бы увидела, что я пускаю тебя на кровать, — приветливо улыбнулась ему. Вот вроде же сама понимала, что нельзя так делать, а согнать рука не поднимается. Один раз обнаружив его так же лежащим у себя, смирилась и позволила остаться, а тот, очевидно, решил, что ему дали пожизненное разрешение. А ведь я, наоборот, не хотела его слишком к себе приучать, поскольку расставаться потом будет вдвойне тяжелее.

Быстренько переодевшись и распрощавшись со своей туникой, которая теперь в будущем пойдет на тряпки, я присела на мягком покрывале рядом с пушистым. Прежде чем сгонять малыша, которого в скором времени навряд ли можно будет таким называть, не удержалась и ласково потрепала того по мохнатой голове:

— Ты же знаешь, я скоро уеду...— не знаю поняли меня или нет, но Барон повернул морду ко мне лицом и, сделав какую-то грустную мордашку, прикрыл глаза, словно давал знак согласия. — Ты должен понимать, что когда меня не будет ты единственный, кто будет с ней, считай это своей главной и ответственной миссией в мое отсутствие, так что не подведи, — легко улыбнулась я.

Барри как-то странно уставился на меня, наверно, будь он человеком, обязательно задал мне какой-то вопрос. Не понимая чего от меня хотят и хотят ли вообще, я просто начала рассказывать все более подробно, а едва заглянула в эти большие понимающие глаза, то сразу поняла с чего начать:

— Поверь, я не хочу от вас уезжать, но к сожалению, другого выбора для меня не существует. Это один из тех шансов, которые никак нельзя упускать, тем более в моем случае. Я не могу всю жизнь просидеть на шее у мамы, так и оставшись никем. Каждый воин из моей родословной совершил для королевства какую-то пользу и отличился, я не хочу чтобы все закончилось на мне. Я не хочу позорить их память! — говорила вроде как щенку, а ощущение такое, будто самой себе.

Волчонок, едва я закончила, прильнул поближе и положил морду на мое колено, наверно таким образом решив меня утешить и приободрить. Мне же ничего не оставалось как начать его гладить, поскольку никаких слов больше не было. Через несколько минут Барри снова устремил свои очи на меня, должно быть, ожидая какого-то продолжения или заключительной фразы или ему просто нравился мой голос...

— Ну и чего ты? Мне нечего тебе сказать, просто знай, я в любом случае обязательно вернусь и никогда не оставлю вас тут одних! — клятвенно пообещала ему.

За окном день уже начал уступать вечеру, а тихая и уютная атмосфера, витавшая в комнате, так и навевала сонливость, не говоря уже о теплом меховом волчонке, которого так и хотелось обнять, засыпая.

— Ладно, повезло тебе, запомни сегодня последний день когда ты лежишь здесь! Так что, наслаждайся! — с этими словами я быстренько подбежала к окну и занавесила шторы, а после, немного подвинув шерстяную тушку, заползла под одеяло и закрыла глаза.

Сегодняшнее утро, наверно, запомнится мне надолго. Я даже сама не поняла, от чего проснулась, и ведь солнце тут было совершенное ни при чем. Сначала я просто заерзала, в намерении получше завернуться в одеяло и продолжить полет фантазии ещё хотя бы на несколько минут. И вот тут обнаружилась проблема — одеялка-то не было. Это я поняла, когда через минуту безуспешных рысканий по кровати, я наконец полностью раскрыла глаза и обнаружила в постели только себя одинешеньку. Как обычно в своей любимой плотной пижамке, из-за которой я сразу и не заметила на себе отсутствия предмета постельного белья.

Недоуменно оглядевшись, я так же отметила, что дверь почему-то открыта. Должно быть, мой вчерашний гость проснулся раньше меня и куда-то свалил. Этот хулиган при желании запросто мог открыть двери самостоятельно, если при этом сначала запрыгнет на маленький диванчик около оной. Мой сонный разум пока ещё был не в состоянии здраво оценить ситуацию и не предугадывал возможных последствий, ровно до тех пор, пока по всему дому не раздалось оглушительное:

— ЛИЯ!!! Я же запретила его пускать к себе!!! Живо спускайся! — мамин рык подействовал не хуже ледяной воды, так что с меня мигом слетели остатки сна. Быстренько спрыгнув с постели, я помчалась вниз, уже так и видя перед глазами, как лоскутки моего одеяльца сейчас небось разбросаны по всей гостиной или ещё чего масштабней, но все оказалось куда проще и даже милее.

Подойдя к гневной родительнице, которая обнаружилась в коридоре, я увидела Барона с довольнейшей мордой лежащим на удивительно гладко расстеленном на полу одеяльце, всем видом показывающим, что виноватым себя не считает. Впрочем, как и я. Несмотря на то что мама сейчас явно пребывает не в самом веселом настроении, я, улыбнувшись, сказала:

— А почему это я виновата? — сказала я обиженно и поспешила оправдаться, — Я ему вчера, между прочим, очень строго это запретила, а он, очевидно, решил, что так просто навсегда покинуть понравившееся ему место несогласен. Вот и забрал, по его мнению, причитающееся. Зато, как видишь, он сам смог обосноваться, — постаралась я немного сгладить мамино недовольство.

Похоже, мне все-таки удалось немного снизить градус её негодования, опустив ещё недавно сложенные на груди руки, она глубоко вздохнула и успокаиваясь, изрекла:

— Лия, ты как ребенок, в самом деле! Если бы послушалась меня в самом начале, этого бы не было! — недовольно поправила она выбившийся шатенистый локон.

Сейчас, глядя на неё, я внутренне улыбалась. Многолетним опытом было усвоено, что мама не могла долго на что-то злиться. Наоборот, ей были присущи очень благородные и беззлобные черты характера. Она всегда была очень душевной, спокойной и в то же время могла быть очень веселой и просто светиться от энергии. Нечасто можно было встретить такого же человека, как она, именно за это её и выбрал мой папа, живя в обществе элькаиров, он нигде бы больше не нашел подобную ей.

Её миловидные черты лица, гибкая и в то же время хрупкая фигурка и длинная грива медовых волос у кого угодно могли бы вызвать ассоциации с ангелом. Особенно когда эти волосы, переливаясь на солнце всеми оттенками меди, буквально лучились светом. Другой раз я смотрела на неё и все чаще цеплялась за мысль, что с маминой внешностью она бы запросто смогла попытать счастье ещё раз. Пусть ей и было уже достаточно лет, на сегодняшний момент ей все равно никто не дал бы больше тридцати. Эх, жаль только даже я понимаю, что сейчас не время и не место...

— Молчание знак согласия? — по-своему истолковала она повисшую тишину, нарушаемую только шумным дыханием Барри, высунувшего язык.

— Считай как хочешь, — бесцветно сообщила я, желая как можно быстрее перевести разговор на другую тему, — Лучше скажи, сколько сейчас время-то?

Только теперь я заметила, что моя обожаемая родительница одета в легкий халатик и мягкие тапочки, а волосы кое-как уложены первой попавшейся заколкой. Вероятно, мама, услышав шум внизу, не заботилась о том как выглядит и, надев первое попавшиеся, выбежала вниз.

— Половина восьмого утра, — устало поведала она, понимая, что теперь ей уже навряд ли удастся уснуть, — Ну, спасибо, Ваша Милость! — в шутку изобразила она перед Бароном шутливый поклон, давая понять, что очень 'признательна' ему за такой внеплановый обрыв отдыха, — Ну, чего разлегся-то? Завтракать пойдем? — пробурчала она, стараясь выглядеть более раздраженной, чем она есть, потому как любила животинку не меньше меня.

Барон просить себя дважды не заставил, тотчас же вскочил и последовал за матушкой, замыкала шествие я.

Остановившись в дверном проеме, ведущем на кухню, и наблюдая, как мама что-то выкладывает на огромное блюдо перед волчонком, я в шутку прокомментировала:

— Надеюсь, как только я уеду, мое отсутствие хоть немного будет покрывать расходы на его питание, — оптимистично вынесла я вердикт, глядя, как этот маленький проглот торопливо поглощает еду, — Зверушка-то вырастет большая. Ты вообще гуляешь с ним, пока меня нет, как я тебе говорила? Ты же понимаешь, что ему нужно самому учиться добывать себе пропитание.

— Гуляю, и он постепенно учится. Я лично наблюдала, как он пытался словить хорька, — сказала она с такой улыбкой, которая показывала, что для своего волчонка ей даже хоречка не жалко.

— Все, отныне гуляешь с ним только ты, — это мама у меня, будучи целителем, может спокойно переносить всякие жуткости, а я, пожалуй, предпочту не видеть, как Барри бы расправлялся при мне с какой-либо лесной живностью.

Родительница лишь пожала плечами, а я, вспомнив, что только несколько минут назад вскочила с постели, потопала обратно к себе. Пора было уже окончательно просыпаться и для начала хотя бы привести себя в порядок.

Зайдя в ванную, первым же делом я начала аккуратно разбинтовывать недавно пострадавшие руки и, о чудо! От вчерашних царапин и старых травм не осталось и следа. Кожа вновь стала гладкой и чистой без единого изъяна, а пострадавший вчера ноготь тоже уже вот-вот должен был стать как новенький, оставалось только подождать самую малость. В общем, прелесть, да и только!

— 'А ведь я же такая красотка!' — удовлетворенно признала я, глядя на себя в зеркало, полностью обнажившись. За всеми этими постоянными тренировками и последствиями от них, я уже начинала забывать какой могу быть идеальной...По человеческим меркам. И даже отсутствие третьего размера груди мне картину нисколько не портило. Во время поединка она все равно бы только доставляла мне лишние неудобства.

Быстренько ополоснувшись и завернувшись в халат, я встала около шкафа и принялась рыться в нем в поисках легкой одежды, ведь теперь мои руки можно было ни от кого не прятать. Я прекрасна, безупречна и восхитительна! Пускай все обзавидуются!

— 'Обзавидуются? Это кто же интересно может завидовать тебе в лесу? Белочки и кролики?' — все-таки промелькнула гаденькая мысль, но если ей и суждено было сбить с меня спесь, то фиг! Оно ещё больше распалило мой пыл.

— А знайте что! — сказала я сама себе вслух, — В топку сегодня лес! Что толку, если Кайлема все равно там не будет? Одна я все равно не освою бой с оружием без соперника! — хотя смысл посетить полянку все же был, я упорно не хотела его признавать, — Значит так, сегодня у меня выходной! — бодро огласила я.

Нет, ну, по правде, когда я в люди-то выходила в последний раз? Пойду, прогуляюсь по городу, может, прикуплю себе что-нибудь к Академии на всякий случай. О-о я же вроде как недавно тунику испортила...

Покопавшись в шкафу, я выудила оттуда любимые облегающие штаны из плотной ткани с росписью замысловатого узора на боку, бордовую кофточку и легкую светло-коричневую куртку. На ноги же одела низкие кожаные ботинки на шнуровке. Немного подумав, волосы решила оставить распущенными.

Удовлетворенно оглядев себя в зеркало, я закрепила на поясе ножны и, захватив с собой сумку, спустилась вниз. Подумав, я пришла к выводу, что, после того как нагуляюсь, все же загляну на свою полянку, как-никак, но нарушать режим не очень хотелось.

Увидев мой прикид, мама начала возмущаться, что я даже не позавтракала, поэтому, признав её правоту, пришлось задержаться. Когда я выходила из дома, часы показывали почти десять, вот только народу от этого было не меньше.

Некоторые прохожие с удивлением начинали на меня озираться, должно быть из-за того, что давно не видели, а некоторые невыразительно кривились отводя глаза, всем видом показывая:' Ты та, кто ты есть, ошибка природы и этого ничем не изменишь'. Но, верите или нет, мне теперь было глубоко на это фиолетово. Общаясь с Кайлемом, я поняла, что не все в нашем обществе такие. Те, кто по-прежнему придерживается этого дурацкого принципа об осквернении расы союзом между между другими народами, всего лишь помешанные идиоты! Вот и все, что я могу на это сказать.

А были и те, кому было и не до меня. Например, мимо меня проходила стража, состоящая из пяти высоких, крепко сложенных пепельноволосых элькаиров, видимо, спешащих на свое дежурство. Так эти вообще даже не взглянули, судя по всему, приняв за обычную девчонку.

-'Мда, давно я в городе не появлялась...'

Выйдя на оживленную улицу, я прошлась по местным магазинам одежды. Пусть Герион и находился почти на самой окраине королевства, довольно далеко от столицы — Таверии, он не был таким уж отсталым городом, в нем вполне можно было жить со всеми удобствами. Так в магазинах всегда можно было прикупить себе красивых и стильных вещичек. Вот только мне, по большому счету, они были ни к чему, хотя все же иногда не удерживалась и покупала себе что-то особенно понравившееся. Когда-то, около трех лет тому назад, я практически сметала платья и всякую подобную ерундистику, надеясь, что выйдя на улицу, смогу сойти за обычную человечку, жаль не сработало. Выглядело довольно глупо в глазах окружающих, и я только дала местным пищу для новых сплетен.

Эх, зря я об этом вспомнила, весь запал на шоппинг куда-то испарился, поэтому, выйдя из очередного места модной индустрии, я направилась дальше. Гуляя по улице, я наткнулась на оружейный магазин. В принципе, в железках у меня не было какого-то дефицита, но я все равно не удержалась и зашла чисто из любопытства. Таким образом я стала обладательницей очень удобного небольшого кинжальчика. Мой взгляд сразу зацепился за него, он понравился мне тем, что его легко и незаметно можно было носить где угодно. Да и позолоченная рукоять не могла не впечатлить, ну прям истинно женское оружие! К тому же, если вспомнить, то как раз-таки мелких клинков у меня в наличии особо и не наблюдалось, а ведь такой даже в обычной жизни может пригодиться.

После немного прошлась по городу, надеясь, что какая-нибудь витрина все-таки ещё привлечет мое внимание, но в какой-то момент поняла, что мне уже надоело. Хотелось найти какое-нибудь спокойное место и просто побыть в тишине. Шумная городская атмосфера начинала уже давить на виски с непривычки, поэтому, как только я дошла до нужного поворота, то сразу же свернула на менее людную улицу. По крайней мере в это время дня. Здесь в основном можно было встретить лишь запоздалых гуляк из-за находившейся поблизости таверны и то обычно в весьма унылом и потрепанном состоянии после веселых ночных времяпровождений.

Внезапно я услышала позади звук открывающихся дверей и дружный хохот нескольких мужских голосов. Учитывая, что я уже почти миновала упомянутое заведение, то логичней предположить, что посетители выходили не с главного входа. Оборачиваться даже не стала, мало ли кто там, как вдруг смех неожиданно стих, а сзади меня окликнул до боли знакомый и всем сердцем ненавидимый голос:

— Надо же, неужто сама Аделия де Карон! — не оборачиваясь, я уже буквально кожей ощутила фирменную мерзкую ухмылочку Илая, — Ребята, похоже, сегодня у нас намечается просто замечательный день!

Эту гадкую рожу я не видела уже довольно давно и предпочла бы не видеть ещё столько же. Вот почему, стоило моей жизни начать налаживаться, как он обязательно должен был появиться и все испортить?!! Внутри меня все аж закипело, столько раз я мечтала наконец-то отомстить этой породистой твари и мысленно предвкушала расправу, и вот он, тот самый час. Разумеется, как бы я ни была уверена в себе, я не стану лезть в драку первой, но и себя я больше унижать не дам! Набрав в грудь воздуха и сделав невозмутимо-насмешливое выражение лица, я обернулась и смерила его и его компанию надменным взглядом, вот только этот гад и слова мне вставить не дал, предпочтя оставить его за собой:

— И все-таки зачем ты вылезла, убогая? Я так надеялся, что ты уже поняла свою никчемность и решила где-нибудь повеситься втихую, — остановился он вместе со своей компашкой в нескольких метрах от меня.

— Илай, а так ли это важно? — вклинился в разговор его брат, которого я заметила только теперь, — Так же наоборот интересней! Уже забыл, как с Деличкой весело проводить время? — издевался тот.

— Жаль, но больше не имею чести вам его скрашивать! К тому же, судя по вашему виду, вам и без меня было весьма неплохо, а уж по запаху... — я выразительно покривилась и изобразила глубочайшее отвращение. — Знайте, сравнивая меня и вас, я бы ещё поспорила, кто из нас убогий! — не побоялась я открыто бросать шпильку в его адрес.

Вот теперь лица братьев посерьезнели и посуровели, утратили и былую расслабленность их друзья, как-то резко подобравшись и выжидательно уставившись на близнецов. Когда кто-то смел оскорблять их в присутствии других, такое они обычно никому не спускали. Без тени прежней иронии Илай с угрозой произнес:

— А я смотрю, кто-то успел осмелеть за это время. Вот только оправдан ли риск? Или, может быть, тебе все-таки напомнить, что со мной лучше не общаться в таком тоне?

— О-о-о, неужели я тебя задела? Папенькин сынок не может простить, что ему высказывает правду в лицо какая-то девка-полукровка? Да ещё при свидетелях? Сам же знаешь, что я права! — осознанно высказывала я ему все, что так давно хотела, прекрасно понимая, что не хило так подливаю масла в огонь. Просто мне уже так надоело бояться и все оттягивать момент расплаты. Я думаю, этот момент настал! Плевать, что он старше меня, плевать на детские страхи, меня тренировали лучшие, и я готова!

— Ах ты дрянь! — сквозь зубы процедил Илай, весь покрасневший от гнева. — Да ты будешь жалеть, что не сдохла сама! — с этими словами он без всяких колебаний и сомнений вынул меч из ножен и направился на меня.

— Илай, угомонись, она того не стоит, — мыслил более разумно Вильям и попытался удержать того за плечо, но братец, очевидно, взорвался не на шутку и грубо стряхнул его руку:

— Не вмешивайся, слышишь?! Чтоб никто из вас даже не вздумал меня останавливать или, клянусь богом, пожалеете! — обратился он уже к остальной притихшей братии, стоящей чуть позади. — Эта стерва получит то, на что напросилась!

Сейчас я испытывала не меньший гнев, но в отличие от этой твари, умела держать себя в руках и не показывать его так открыто. С полным отчетом в своих действиях, я отбросила сумку на землю и спокойно вынула меч из ножен, всем видом показывая, что нисколечко его не боюсь. Пора было уже положить конец этому многолетнему конфликту и навести тут свои порядки!

— 'Сейчас ты у меня увидишь 'ошибку природы', мразь! — мысленно сказала я себе, когда он уже с диким рыком понесся на меня.

Уклонилась, даже усилий никаких не прилагая, но расслабляться было ещё рано. Пусть Илай под действием ярости и вел себя как бык на арене, тем не менее нельзя было упускать то, что он достаточно сильный противник.

Я действовала более обдуманно, не желая убить, а просто победить противника. И даже если ситуация будет оборачиваться не в мою сторону, у меня всегда имелись в запасе свои фокусы. У Илая, конечно, тоже они имелись, но, похоже, тот был слишком уж поглощен своей злостью, при взгляде на одно только его лицо можно было предположить, что он вряд ли сейчас мыслит адекватно. Должно быть изрядную роль в его поведении ещё сыграл алкоголь, неспроста же они выходили из таверны.

К сожалению, несмотря на всю мою подготовку, кое в чем у него все же было преимущество — сила. Я, как ни крути, девушка, пусть не хрупкая и далеко не безобидная, но все равно девушка и всегда буду уступать в бою перед мужчиной.

— 'Хотя, какой он нафиг мужчина, сопляк он, вот кто. Я не уступала в поединке с Кайлемом, а тому сто пятьдесят лет и с подготовкой куда как круче. Правда, тот так усердно не стремился меня покромсать,' — сказала я себе.

Вскоре я стала не обращать внимание на перевес в силе, подумаешь, дело не в ней. Целенаправленно шла в наступление и боролась с не меньшим напором. Несколько раз мне даже удавалось заставить его как следует понервничать, когда он уворачивался, а у меня появлялся отличный шанс для атаки со спины.

Поединок продолжался по моим ощущением уже явно больше трех минут и это стало напрягать. Поскольку я понимала, что если Илай наконец врубит мозги и изменит тактику, все может только усложниться.

— 'Действуй, Аделия, или сейчас, или никогда!'— сказал мне внутренний голос, и быстренько сотворив в руке хорошеньких таких размеров воздушную сферу, метнула её прямиком в обидчика. Как и ожидалось, с реакцией у того оказалось похуже, если Кайлему сразу удавалось предвидеть и в ту же секунду пресекать такие выходки, то Илай, ничего не сообразивший, отлетел на добрых несколько метров и хорошенько впечатался спиной в стенку ближайшего здания.

Я же, выпрямившись и победно вздернув подбородок, уже хотела подойти и направив меч на него, огласить что теперь он тут не главный, мол, признай поражение неудачник, справедливость восторжествовала, но как выяснилось, ни фига она не торжествует. Толком и не насладившись долгожданным отмщением, как тут же сзади меня что-то ударило по голове. Не знаю что, но явно магическое и не слабое, поскольку на ногах я удержаться была уже не в состоянии и весьма нелепо осела на землю лицом вниз.

В голове зазвенело, а в ушах появился непонятный шум, на фоне которого я вообще перестала понимать, что происходит.

— 'Вильям! Чертов проклятый Вильям, который все-таки не смог усидеть в стороне!' — заключила я очевидное и попыталась подняться на ноги и оглядеться.

Но едва я приподнялась, как меня тут же довольно грубо и ощутимо схватили за волосы и вздернули вверх, заставляя при этот припасть на колени. Из глаз брызнули слезы и я закричала, пускай и не до конца ещё слыша собственный крик.

Удерживая одной рукой мою гриву, меня резко дернули вниз, заставляя запрокинуть голову, и с гневом прошипели прямо в лицо:

— Да как ты только посмела дотронуться до моего брата, гадина?! Что, страшно тебе? Поверь, не зря! Илай, ты как? — окликнул он брата.

— В порядке! А вот кто-то сейчас явно не будет! — его я видеть не могла, но логично предположила, что он уже поднялся и направляется ко мне. Так и оказалось, уже спустя несколько секунд он подошел ко мне вплотную и, судя по сжимающимся кулакам, мечтал сделать со мной много чего нехорошего.

— Это мне-то страшно? По-моему это, наоборот, кто-то испугался, что я могла покалечить чьего-то братика! — злилась, пускай сердце и билось все ощутимее, но чтобы я так просто сдалась с позором? Вот уж нет! — Бесчестные сволочи! Это вы струхнули, едва подумали, что можете потерять положение в глазах других! — указала я свободной рукой на все ещё стоящих в стороне очевидцев, — Да кто вы без них?! Всего лишь трусы и моральные уроды! — по лицам всех присутствующих я поняла, что попала не в бровь, а в глаз. Особенно когда один из компашки начал шепотом что-то говорить другому. Внутренне ликуя, я продолжила, — Конечно, проще доказывать свою правоту насилием и статусом папочки, но вы даже не..— договорить мне не дали, больно ударив по щеке.

— Заткнись! Ты здесь вообще никто, слышишь?! — нависая надо мной, процедил Илай.

Меня вновь дернули за волосы, заставив смотреть в глаза этому извергу. Прав был Кайлем, волосы следует всегда убирать, если не хочешь их лишиться...

— Знаешь, в нашем мире ничем другим, кроме силы и власти, ты никому ничего не докажешь, поэтому насилие порой бывает очень эффективно, — с улыбкой садиста высказал Вильям.

— Если бы вы сейчас сидели на коленях вместо меня, я бы тоже могла её сколько угодно доказывать. Это нечестно и даже вы это понимайте! — пыталась я тянуть время, незаметно пробуя сотворить в руке свой мизерный шанс на спасение. Но к сожалению, небольшое свечение моих пальцев не осталось незамеченным:

— Ах-аха и после этого ты будешь считать нас бесчестными, Деличка? — не скрывая удовольствия от своего превосходства, высказал Илай, когда его братишка ещё и заломал мне сзади руки, лишая последней свободы. Понимая, как сильно влипла, полностью наплевав на гордость, я что есть силы заорала:

— Помог-и-и-ите!! На помощь!!Пожа-а-ар!!! — кричала, надеясь привлечь внимание хоть кого-то. Но, как назло, увы, я сейчас находилась, наверно, в само глухом районе из всех. Если в ближайших тавернах и находились люди, то наверняка мой отчаянный вопль перекрыла музыка или чересчур веселые посетители. Да и вскоре он быстро потонул в собственном хрипе, когда, не утруждаясь накрыть мне рот рукой, меня просто ударили ногой в живот. Я бессильно опустила голову и мучительно закашлялась.

— 'Господи, пожалуйста, пусть мимо пройдет хоть кто-нибудь.' — внутренне молила я высшие силы, так как, без шуток, но из меня сейчас могут сделать временную калеку. В один момент я могу все потерять, ведь отборочный этап в Академии уже, считай, вот-вот наступит, а мама...Боже, мне трудно представить её лицо, когда я доползу к ней, если ещё буду в состоянии ползать. Теперь мне стало страшно по-настоящему и из глаз, как бы ни пыталась я сдержаться, хлынули беспомощные слезы отчаяния.

— Интересно, как бы нам тебя проучить? Может, личико ей ещё немного подправить? — тем временем продолжал выступать на публику Илай, обращаясь непосредственно к ней.

— Нет, не надо, оно, пожалуй, мне даже нравится, а вот все остальное полностью в твоем распоряжении, — ответил Вильям вместо остальных сведетелей этого беспредела.

Илай понимающе ухмыльнулся и замахнулся для нового удара, ожидая новую вспышку боли, я зажмурилась. Но вот чудо, её не последовало. Вместо неё, как бы я ни отказывалась верить своему счастью, надо мной раздался до боли знакомый голос:

— Какого дьявола здесь происходит? — крепко сжимая запястье так и не ударившего меня Илая, чуть ли не пылая бешенством, сказал непонятно откуда взявшийся Кайлем.

Пусть по его виду, на первый взгляд, и нельзя было четко определить все эмоции, но чуть ли не сжатые зубы и сочащийся раздражением тон выдавали его истинные чувства. По правде, глядя сейчас на охранника, у меня даже возникла мысль, кого больше стоит бояться: братьев или его. Ещё ни разу я не видела его в таком состоянии. Присмотревшись к его лицу, я сжалась и явственно ощутила на коже толпу нервных мурашек. Один только взгляд мужчины буквально источал жажду крови. Это поняли и братья, поскольку тут же, наплевав на гордость, начали нелепо оправдываться:

— Кайлем, поверьте, мы все можем объяснить, это всего лишь недоразумение! — поспешно залепетал Вильям, отпуская наконец мои волосы и руки. Вот только едва он это сделал, как я, ничем больше не удерживаемая, в бессилии весьма неуклюже рухнула на землю, чуть ли не носом в их ботинки, благо вовремя сумела выставить руки. Похоже, такая моя формальная капитуляция рассказала Кайлему больше всяких слов, потому как дальше я услышала только стоны и хриплые скулежи этих уродов.

Кое-как приподнявшись на локтях, не веря своим глазам, я пронаблюдала, как мой, казалось бы, привычно добрый Кайлем со свирепостью хищника один расправляется со всей этой братией. Причем врукопашную! Он даже не стал ничего выяснять, кто был виновен, а кто нет, просто неуловимыми, точно скоординированными движениями отправлял в бессознательное состояние всех, включая и тех, кто присутствовал и смотрел на мои унижения.

— 'Мамочки, можно я окажусь сейчас где-нибудь подальше отсюда?' — впервые видя его в таком приступе неконтролируемой ярости, мне самой было жутко. Захотелось стать мышкой или невидимкой, кем угодно, лишь бы не обращать его внимание на себя.

Я отвернулась, больше не желая смотреть, как один за другим на землю падают, казалось, безжизненные тела. Нет, разумеется, мне нисколечко не было жалко этих тварей, но на Кайлема сейчас вообще было страшно смотреть.

За всеми своими внутренними страхами, я как-то не подумала о самом главном, эта мысль словно стрела прошила мое сознание:'Кайлем же ведь ударил сыновей одного из влиятельнейших лиц во всем королевстве. Едва их отец об этом узнает, разразится крупный скандал. Он же может сделать так, что ему и его семье придется покинуть город.'

— 'Господи, только не это. Прошу, нет! НЕТ!' — от одной этой мысли глаза вновь стали влажными. — 'Я больше не хочу быть одной! Он ведь мой единственный друг! Пусть и с замашками монстра, но все равно друг!'

Если бы все осталось как есть, и по большому счету выходило, что Илая задела только я своей сферой, все бы ещё обошлось. Мнение отца и народа очень много значило для этой двойни, и они бы ни за что никому не признались, что кого-то из них сумела задеть девчонка. Но Кайлем...И вот теперь меня посетила ещё одна мысль, которая тоже почему-то пришла с запозданием и должна была в первую очередь насторожить мое внимание:

— 'А откуда эта двойня неадекватов вообще Кайлема узнала? И с какой стати они перед ним отчитываться начали?' — все, теперь я точно перестала понимать что-либо из происходящего. В голове витала куча вопросов и я даже не знала, какой меня волнует больше всего.

В каком-то отупении или апатии я глупо уселась на землю и просто стала оглядывать побоище, затем, все в таком же заторможенном состоянии, следила, как быстрыми шагами ко мне подходит Кайлем и почему-то становится ещё злее, чем был. Я с интересом молча уставилась на него, ожидая его дальнейших действий или слов. Можно было бы, конечно, поизображать из себя страдалицу и сделать вид несчастного сжавшегося котенка...

-'Мда, не хило меня стукнуло в первый раз, а ведь это, похоже, тоже была магия воздуха. Так это что же, кто-то из их приятелей оказался не таким уж и безучастным?' — насколько я знала, Илай и Вильям были водниками.

Кайлем, тем временем уже примерно дав оценку моему состоянию без лишних слов, присел и, подхватив меня под ноженьки, поднял на руки.

— Лия, не молчи, скажи хоть что-нибудь. Где болит? Кроме лица, они ещё где-нибудь тебя ударили? — говорил он уже более-менее нормальным тоном, который был мне привычен, направляясь куда-то в неизвестном мне направлении.

Смотря на его обеспокоенно лицо и чувствуя бьющееся сердце, можно было определить, что мужчина уже постепенно остывает. С ответом я помедлила. Вообще-то, это я хотела накинуться к нему с вопросами, но чтобы хоть как-то успокоить мужчину, ответила честно:

— Ударили, но это скоро пройдет, — ответила ещё немного хриплым голосом, — А вот лицо, наверно, ещё нескоро, — попыталась я улыбнуться, чтобы как-то утихомирить новую вспышку его гнева. — А что, все так плохо? Неужели я теперь такая страшная? — я даже дотронулась пальцами до ноющей части, как и ожидалось, губа оказалась разбита. Щека немного побаливала, но припухлости пока не ощущалось.

— Нет, Лия, ты по-прежнему красивая, — сказал он, подарив мне добрую улыбку, — Но как только мы сходим к лекарю, будешь ещё красивее. Не переживай, мы не пойдем к тебе домой, здесь поблизости есть и другие.

— 'Ну хоть что-то хорошее,' — по правде, пусть я и не говорила Кайлему, но голова словно свинцом наливалась, а это было не очень хорошо, так что чем скорее мы туда придем, тем лучше.

Слава богу, мы быстро достигли нужного места. И не просто быстро, мы почти что влетели туда. Никогда не забуду лицо перепуганной ассистентки, когда, открыв дверь ногой, в приемную вихрем влетел мой спаситель со мной на руках. Что ни говори, а со стороны, наверно, это смотрелось очень эффектно, а для кого-то даже и романтично. Из-за этого появления старенький мужичок-целитель, который был элькаиром, что большая редкость, решил, будто я тут чуть ли не при смерти. Поэтому мной сразу же занялись.

С помощью целительной магии, меня быстро поставили на ноги, за что Кайлему пришлось доплатить. Как я уже говорила, только элькаиры, будучи существами наделенными магией, могли колдовать. Целительную магию вполне мог освоить каждый из них. Моя же мама, не относящаяся к расам с собственным магическим резервом, пользовалась исключительно традиционными методами и нисколечко об этом не жалела. На все вопросы она на отвечала примерно так: 'Ну, пусть раны она и залечит в два счета, но от яда и болезней не спасет!'.

Едва старичок закончил шептать надо мной, как я ощутила приятное дуновение по всей коже. Голова сразу перестала быть тяжелой, а сознание, отвлеченное на то, чтобы где-нибудь прилечь, смогло проясниться и начать нормально мыслить. Также легко и голос вернулся в прежнее состояние, а то после удара в живот я до сих пор говорила как какая-то заурядная курильщица.

К моменту когда мы вышли на улицу, я уже составила список всего того, что не мешало бы выяснить у моего приятеля. Но, как ни странно, сумев обуздать свой порыв, первое что я сказала, было:

— Нужно вернуться, там на улице ещё где-то валяется мой меч и сумка, — и не дожидаясь охранника, направилась обратно. Пусть мне и вовсе не хотелось туда возвращаться, но я не для того покупала кинжальчик, чтобы оставить его где-то в городе. Хотя, если честно, может быть и оставила бы. По большому счету, этим своим решением я хотела как можно подольше оттянуть время и получше собраться с мыслями.

Мужчина немного удивился подобному порыву, но возражать не стал. По пути лишь много раз спрашивал о моем самочувствии, на что я сухо отвечала, что теперь все в порядке. Держалась я впереди, на него смотреть избегала, чтобы не выдавать того водоворота чувства и догадок, который отображался у меня на лице. Придя на место, откуда ещё совсем недавно мечтала сбежать как можно дальше, с маской глубочайшей отстраненности я отыскала своё оружие и сумку. Но едва мой взгляд прошелся по все ещё валяющимся в отключке телам и наткнулся на Илая, как бы я ни пыталась заставить себя просто развернуться и уйти, не смогла побороть вспышку ненависти. Словно заведенная, подошла ближе, но тут Кайлем, предвидя нехорошее, мигом остановил меня, ухватив сзади за плечи:

— Спокойней, он уже не опасен и больше тебе ничего не сделает, я позабочусь, — говорил так, будто бы оберегал от глупости. Конечно, убить бы я его не убила, но что он там хотел, личико мне подправить?

— Лия, пойдем, чем скорее мы отсюда уйдем, тем лучше будет для нас же, пока нас никто не увидел, — несмотря на то, что краем сознания я понимала правоту его слов, ему все равно пришлось меня утаскивать. Я не упиралась, но уходила с неохотой. Кайлем за руку увел меня подальше от этой улицы, но так и не остановился, даже когда мы миновали уже приличное расстояние. Я уже собиралась поинтересоваться, куда он меня тащит, но вскоре и сама узнала хорошо знакомое мне направление.

Что ж, помнится, я все равно хотела ее сегодня посетить. Моя лесная полянка, пожалуй, очень удобное место, чтобы спокойно все обсудить и во всем разобраться.

Вот только вопреки самой себе, спокойно это не получилось. Как только мы достигли места назначения, я вырвала руку из его захвата и, уперев руки в бока, четко и без церемоний сразу же потребовала ответов:

— А теперь, будь добр, объясни мне кое-что, откуда ты знаешь этих тварей?! И..и, боже, ты сошел с ума! — как бы ни старалась я сдержаться, но новая волна истерики вновь нахлынула и поглотила с головой, — Я, конечно, благодарна тебе за то, что ты меня защитил, но ты же едва их не убил! Если об этом узнает их отец, он же просто так этого не оставит!

— Он ничего мне не сделает, можешь быть уверена, — спокойным голосом ответил он и мигом посерьезнел, — Лия, тебе лучше присесть и как следует меня выслушать.

В его тоне какой-то отчетливо уловимой нотой проскользнуло подчинение, так что я решила даже не возмущаться и покорно уселась на траву около ближайшего дерева.

— Дело в том, что когда я говорил, что сразу ушел со службы по окончании практики, я соврал, я до сих пор, считай, там.

Я аж застыла, а по коже пробежалась волна нарастающих мурашек, вызванные тем чувством, когда понимаешь, что слышишь то, что никак не ожидал, а ведь все только начиналось:

— Какого-то конкретного названия у моей должности нет, более того, я неофициальное лицо. Если полностью описывать все, чем я занимаюсь, меня можно назвать наемником для особо секретных поручений Его Величества, также его личного охранника. Во дворце я появляюсь крайне редко и лишь единицы знают мое истинное предназначение. Проще говоря, можешь считать меня воином на побегушках короля, которого посылают 'устранять неполадки' или разгребать чьи-то заговоры, — на последних словах этот зараза умудрился даже улыбнуться, видимо, рассчитывая тем самым немного ослабить струну моего спокойствия, уже успевшую изрядно натянуться по мере его речи. Потому как я сидела в полном ступоре от его слов, пытаясь уложить это в голове.

— Ты...ты шпион, — прошептала вслух, смотря куда-то перед собой. Сейчас мой мозг судорожно искал любые мысли, которые помогли бы, наконец, по-новому выложить картинку происходящего, вообще всего того, что меня окружает. Но, пока не получалось, какие бы теории я ни строила мне, не хватало информации. Пришлось спросить главный вопрос, который бы дал мне фундамент, — Что ты тогда здесь делаешь?

— Прислан следить за тобой и твоей матерью, — на этих словах я ощутимо вздрогнула и впилась в него прожигающим взглядом, — Твой отец, Лия. Его смерть никого не оставила равнодушной, а уж те более короля — Танариона. Как бы он ни был расположен к вашей семье, он не мог не проверить версию о том, что вы можете являться потенциальными убийцами...

Все! Теперь мое терпение окончательно оборвалось, я вскочила и, сияя ненавидящим взглядом, выпалила:

— Ты!!! Да вы рехнулись там все!!! Как вы смели вообще такое подумать?!! Вы хоть представляйте, что мы чувствовали, когда умер отец?! Каково это — понимать, что теперь вы совершенно одни в целом мире презрения?! Да мама ещё месяц не могла отойти после его смерти! Я чувствовала себя едва ли не сиротой, когда она даже говорить со мной перестала! Да если бы вы знали, что нам пришлось пережить!

— Не кричи, Лия, я понимаю твои чувства, но дай мне закончить...— вместо этого я набросилась на него в намерении залепить звонкую пощечину, но так и не дав мне достигнуть цели, меня перехватили за кисти и, как бы ни упиралась, усадили обратно. — Лия, ты вправе злиться сколько хочешь, но для начала тебе все-таки придется меня выслушать, хочется тебе этого или нет, — сказал он, стоя передо мной.

Как бы я ни хотела его сейчас ударить, усилием воли заставила себя ненадолго повременить. Все так же не сводя с него убийственного взгляда, я заставила себя спокойно усесться и дала понять, что, так и быть, готова его выслушать.

— Это была всего лишь проверка, Лия. Меня определили в дом Роланда на временное проживание, а уж там я и имел честь познакомиться с этими двумя недалекими лицами. Ты хоть знаешь, сколько раз в душе я мечтал их придушить вместе с их чертовым папочкой? — выплюнул он, раздраженно сжав кулаки. — Когда я начал опрашивать население на твой счет, то, как ты можешь догадаться, их мнения с мнением этой троицы резко разошлись. Но да ладно, это не главное, главное то, что тебя не просто не любят, такое впечатление, будто бы на тебя специально целенаправленно вешают грязь, и я кожей чувствую, что тут уже не просто неприязнь, — тут он пытливо уставился на меня, наверное, ожидая, что я сейчас должна с ним согласиться или поделиться своими мыслями на этот счет, но вместо этого я простонала:

— Господи, какая же я дура! — сказала, опять уставившись в пустоту, так и видя перед глазами, как все это время мне нагло врали в лицо каждую нашу встречу, — Доверилась, называется! Развесила уши, как наивная! А я ещё думала, что это у меня паранойя! Да ты, ты, я тебя ненавижу, хренов ты наемник или как ты там себя называешь! — на этих словах я снова вскочила.

— Лия, мне правда жаль. Поверь, я уже давно понял, что ты ни в чем не виновна, и мне действительно было хорошо проводить с тобой время.

Но я его не слышала, в моем мозгу просто молотком билась мысль:

-'Я ведь ему верила, считала другом! Решила в кои-то веки расслабиться и подумать, что судьба действительно решила сжалиться, а тут выясняется такое!'

— Все, что ты говорил, про чертову несуществующую семью, которую ты якобы охраняешь, про себя. Да ты...Как я после этого могу тебе верить?! — уже вовсю кричала я. — Вдруг я чего-то ещё не знаю и это какая-то очередная твоя проверка?

— Ты же сама понимаешь, что это не так. Подумай, разве стал бы я тебя так гонять, если бы моей целью было только задание? Или, может, сейчас? Лия, ради твоего спасения мне пришлось раскрыться, хотя все это время я успешно играл роль благородного гостя!

— Зачем ты вообще мне все это говоришь?! Ты же не имеешь право разглашать королевские задания!

— Да потому что ты меня не слышишь! — теперь уже и он злился, — Все это время, когда я уже все выяснил и знал, что ты и твоя мать тут ни при чем, они продолжали сыпать всяческими доводами и беспочвенными сведениями. Даже когда я их об этом не спрашивал. Сначала я думал, что они просто не хотят упускать шанса опорочить тебя перед королевским представителем, но потом понял, что здесь что-то куда большее. Ощущение было такое, будто они делали это уже не из-за простой ненависти к тебе, а по чьей-то указке. И вот тогда мне в голову пришла мысль: 'А что, если им откуда-то ещё изначально была известна истинная цель моего прибытия?' В таком случае, я пришел к единственному логичному варианту, который объяснял бы их поведение. Очевидно, это семейка всеми силами стремились, чтобы я не заканчивал расследование, потому и выдумывали про тебя всякие небылицы, дабы каждый раз у меня появлялся лишний повод для сомнений и дополнительных проверок. Как только я решил проверить свою догадку, то оказался полностью прав, едва я только намекнул на то, что мне, возможно, скоро придется покинуть город, как тут же разговор плавно перетекал на тебя и мне приходилось в сотый раз выслушивать разные теории смерти Эрандела. — тут Кайлем наконец сделал паузу, собираясь подвести итог, — Весь этот фарс так и сочится заговором, и ты никак не можешь оставаться в стороне, на тебе все завязано! Я планировал рассказать тебе обо всем уже завтра и вместе начать разбираться, чтобы потом избежать твоей истерики. Но все получилось иначе, из-за этого ты мне теперь окончательно не желаешь верить, а мое задание приняло неожиданные обороты. План действий просто кардинально поменялся!

Я честно его выслушала и полностью понимала все что мне говорили и даже внутренне согласилась с тем, что нужно все обязательно выяснить, но всё это как-то упорно меркло на фоне осознания того, что мне врали, а этого никак не изменишь.

— Скажи, если бы все было иначе, и ты просто выяснил, что я невиновна, что тогда? С чистой совестью свалил бы обратно к королю с отчетом? — едко поинтересовалась я и, что самое обидное, ответа не получила. Кайлем задумался и отвел взгляд. Я лишь грустно рассмеялась и ответила, — И после этого ты ещё что-то от меня требуешь?

— 'Аделия, не вздумай только при нем сейчас разреветься!' — сказала я себе, потому что все внутри просто задрожало от боли и обиды.

— Нет, Лия, ты не так поняла. Со временем мне, разумеется, пришлось бы уехать к королю. Но поверь, я бы вернулся. Ты мой друг, Лия, поэтому, когда бы все улеглось, я бы все равно тебе все рассказал... — он попытался подойти и взять меня за руку, но я категорически ему этого не позволила. Я даже на него смотреть не хотела.

— Лия, мне очень жаль, что обрушиваю на тебя все это. Знаю, ты сейчас зла на меня и прочее, но нам надо продолжать держаться вместе, если хотим во всем разобраться.

Вот как мне сейчас поступить? Я прекрасно понимала правоту его слов, но в голове была такая каша. В один момент на меня обрушилось столько всего, а я, толком не успев этого переварить, ещё постоянно отвлекалась на свою боль. И при таком беспорядке в голове от меня ждали какого-то ответа. Я в бессилии схватилась за голову и снова опустилась на траву. Мне необходима была какая-то передышка. Кайлем все понял и отошел от меня подальше, давая собраться с мыслями.

Я же, наконец четко взглянув на картину, пришла к выводу, что он прав, и нам нужно держаться вместе, как бы это и ни было теперь сложно. Конечно, я могла тупо послать его и заявить, чтобы он сам разбирался со своими заговорами и тому подобной фигней. Но то, что касается моей семьи, не могло меня не волновать. Само собой, я не собиралась как-то глубоко участвовать в его шпионских играх, но если все же выяснится, что у братьев были ещё какие-то причины для клеветы на меня, я должна была об этом знать. Единственное, что если это затянется надолго, то тут уже я точно кину это дело. У меня Академия, и точка! Она мне куда важнее, чем проверка каких-то версий. Сейчас я целиком и полностью полагалась только на чуйку этого высоко-должностного обманщика. Сто пятьдесят лет — приличный возраст, и в его опыте можно было быть уверенной, вот только:

— 'Как ему теперь в глаза-то смотреть? Я не могу взять и сразу его простить...'

Я попыталась воспроизвести все то хорошее, что произошло между нами за это время. То, как мы тренировались, все наши шутки друг над другом, нелепые ситуации и даже его ругань, когда у меня что-то совсем не получалось, и он терял терпение. Честно, не знаю, насколько умело он скрывал свои мысли, но я бы даже сейчас не могла сказать, что все это было не больше чем его игрой. Да и он сейчас столько всего мне рассказал, защитил от ненормальных идиотов-братьев, лично отнес к лекарю.

Нет, тогда он точно никак не мог притворяться. Ему действительно было страшно из-за того, что я могла сильно пострадать. Я ведь чувствовала, как билось его сердце, когда лежала у него на руках. Да и тот его гнев и ярость, с которыми он так жестко расправился со всей шайкой. Пусть где-то в глубине моей души ещё будет какое-то время жить обида на него, я поступлю разумно и не стану строить из себя обиженную невинность. Как там говорят:' Друг познается в беде'? Так вот, Кайлема вполне можно назвать таковым, ведь ради меня он даже не побоялся раскрыться.

На сердце тут же как-то потеплело, а разъедающие мысли, насчет его лжи, ушли на второй план, так, что они стали почти неощутимы.

— Хорошо, ты прав, нужно действительно все выяснить, с чего начнем? — сказала я поднявшись. Кайлем уловил мой заметно изменившийся тон, поскольку, когда он уже на меня обернулся, на его лице появилась облегченная улыбка. В которой можно было разглядеть крупицу благодарности. Наверно он внутренне уже готовился к любой реакции, например, что я сейчас могу уйти и запереться в доме на неделю, как последняя истеричка. Впрочем, я его сильно обнадеживать не стала, — Учти, я тебя так просто прощать не стану, — без тени шутки предупредила его.

— Я это уже понял, — сказал он, понятливо усмехнувшись, а после внезапно посерьезнев, объявил, — Предлагаю не тянуть и сейчас же наведаться в дом помещика и все выяснить.

— Эм...а..э, — только невнятно промычала я, — Что, вот так прямо? Вломимся в дом и прижмем их папочку? — подумала я, что поняла его неправильно.

— Да. А что ещё остается? Все, поздно, какие-либо рамки отпали. Я меньше часа назад хорошо так потрепал его двух горе-чад, полностью себя выдав. Так что больше мне не имеет смысла изображать вежливого гостя перед этим козлом, — последние слова он произнес с заметной брезгливостью.

— Мда-а, что ж, пошли. Я буду только рада наконец-то пообщаться с этим весьма 'почтеннейшим' гражданином в неформальной обстановке. Всегда об этом мечтала. — мстительно улыбнулась я.

И мы пошли. По пути, правда, я немного переживала, ну в самом деле, мы что, и впрямь сейчас собираемся взять и беспалевно вломиться в чужой дом, как какие-нибудь бандиты, и под пытками заставить хозяина говорить? Нет, ну просто иной картины мне не представлялось.

— 'И как я только до жизни-то такой докатилась?' — мысленно вздыхала я, глядя на происходящее. Именно эта мысль и заставила меня насторожиться ещё больше. А ведь я очень рискованно поступаю. Пусть за себя я не боялась, но было за кого опасаться у меня.

— Кайлем, подожди. Я не могу так, он же может потом начать мстить. А если он что-то сделает моей маме, пока меня не будет рядом?

— Ничего он ей не сделает, если не хочет подставить свою шкуру. Лия, я ведь почти личный охранник короля, по сути, один из его главных доверенных лиц. Если с ней что-то случится, одна связь с Танарионом по магическому зеркалу и Роланд отправится в королевскую тюрьму до конца своих дней. Ну и, насколько я знаю, чуть что у твоей матери есть потенциальный защитник на случай прямой угрозы в твоё отсутствие.

— Ты это сейчас про Барри, что ли? Издеваешься? Тоже мне успокоил! Ему ещё расти и расти! — сказала я недовольно.

— Ладно, успокойся. После того как мы все ему доступно объясним, поверь он за километр будет обходить твой дом, — многообещающе заверил меня он, и я немного успокоилась.

Через несколько минут пути у меня вновь появились вопросы, а точнее один, который я все же не могла не озвучить:

— Слушай, а так ли тебе это важно? По факту, ты же уже выяснил, что я невиновна, и твоя основная цель задания выполнена. Ну и пускай окажется, что эта троица намеренно старается тебя удержать, насильно же они тебя здесь держать не стали бы? Что мешает тебе просто взять и уехать?

Кайлем посмотрел на меня с таким лицом, на котором так и читалась фраза:' Ты это сейчас серьезно?' От этого я даже смутилась, понимая, что задала явно глупый вопрос.

— Ты шутишь? Вокруг творится какая-то ерунда, а я поеду к королю и заявлю, что все нормально? Во-первых, ложь Танариону может приравниваться к государственному преступлению. Во-вторых, я всегда довожу дела до конца, именно за это меня и считают лучшим. В-третьих, доверие короля для меня бесценно, и я бы никогда не посмел хоть как-то его не оправдать. — сказал он с таким взглядом, что я ни на секунду не усомнилась в его словах.

-'Да уж, это со мной он ведет себя открыто и позволяет себе остроты. А ведь на самом деле он отнюдь не такой пушистый. Если все здраво оценивать, то ему ведь сто процентов и убивать приходилось. Ибо не все же задания, на которые его посылали, были такими же, как это.' — неутешительно, заключила я.

— О чем задумалась? — от цепкого взгляда наемника не укрылось мое грустное выражение лица.

— Много жизней у тебя на счету? — могла бы, конечно, отмолчаться, но не стала, меня все-таки интересовал этот вопрос. Конечно, я не стану его в чем-то винить, даже на руках папы была кровь, но пора мне уже четко сформировать его образ со всеми качествами и недостатками.

Кайлем приподнял бровь, такого вопроса он все же не ожидал. Не сводя с меня глаз, видимо, не желая упустить ни одну эмоцию, он холодно ответил:

— Я не веду подсчет. Могу лишь заверить, что каждому было за что умирать.

От его тона и блеска в глазах, которые на мгновение, казалось, стали не синими, а льдинисто-серыми, я содрогнулась. Вот она, его истинная сущность. Или, точнее, та сторона, которую от меня так старательно прятали. Передо мной сейчас стоял уже не мой привычный Кайлем, а элькаир, прирожденный и расчетливый холодный убийца. Как бы ни было печально это признавать, этого не изменишь. В этом плане он был такой же как все.

На этой ноте все мои вопросы временно отпали. На протяжении всей остальной дороги, пока мы добирались до дома помещика, никто из нас не обронил ни слова.

Раньше я всегда обходила этот дом стороной, предпочитая даже и близко возле него не ошиваться, дабы не наткнуться на близнецов, поэтому сейчас видела его будто впервые. Уже по первому виду можно было смело сказать, что жила семейка явно на широкую ногу и не отказывала себе в излишествах. И зачем, спрашивается, троим такие хоромы? Наш дом и то был меньше, а ведь папа тоже имел высокий статус в обществе.

Однако, долго рассматривать особняк мне не дали. Отвлекая меня от мысленных рассуждений, наемник решительно поднялся на крыльцо. Я ожидала чего угодно, начиная от грубого стука в дверь и вталкивания хозяина вовнутрь, заканчивая банальным выламыванием дверей для эффекта неожиданности, но не того, что мой спутник просто воспользуется ключом. Вот ведь! Ему оказывается персональный ключ выдали! Хотя, что меня так удивляет?

Не теряя времени, я быстренько проследовала за ним, и тут же оказалась в обители какого-то тысячелетнего вампира. Ибо никаких других ассоциаций при виде этого мрачного места у меня не возникало. Даже дневной свет, льющийся из окон, не мог добавить краски в эту темную и грузную атмосферу. Более того, красное дерево, из которого была сделана почти вся находившаяся мебель, у меня почему-то упорно ассоциировалось с гробами, которые обычно имели такие же тона. Вся гостиная больше походила для места каких-нибудь поминальных церемоний, чем для отдыха, да ещё и эти кожаные диваны...Брр. Наверное, таким интерьером хозяин думал сразу произвести впечатление богатства и роскоши, но лично у меня больше вызывало ощущение затхлости. Как будто здесь ремонта не делали много лет и вся эта обстановка из прошлой эпохи.

Кайлем тем временем сосредоточенно прислушался, а после, видимо, определив точное местонахождение владельца сих 'роскошеств', направился куда-то вглубь дома. Остановившись около неприметной двери, Кайлем жестом дал мне знак приготовиться, и тут же резко рванув ручку, буквально влетел внутрь. Я так же последовала его примеру.

Что ни говори, а хозяина нам точно удалось застать врасплох. Сидящий до этого за столом глава семейства, сначала, как ошпаренный, подорвался с кресла, а после, растерянно уставившись на меня, также и упал обратно. Судя по разложенным перед ним бумагам, мы отвлекли его от какой-то важной канцелярской работы.

— Кайлем, что происходит?! Почему в моем доме посторонняя? — все-таки сумев справиться с шоком, попытался что-то вякнуть он. Но тут же заткнулся, перебитый наемником, который, подойдя вплотную к столу, схватил того одной рукой за воротник и, заставив перегнуться через весь стол, прошипел в лицо:

— Роланд, я бы предпочел не тратить время на ваши удивления. Мне нужны от вас конкретные правдивые ответы и ничего более, советую не испытывать мое терпение и отвечать предельно честно и по существу. С какой целью все это время вы снабжали меня ложными сведениями?

— Кайлем, я понятия не имею, что вы имейте в виду, уверен, здесь какая-то ошибка! — начал он возмущенно. — Да отпустите же меня! Какое право вы имейте отпускать такие вольности? — голосил он, пытаясь вырваться. Вот только такой ответ наемнику не понравился, с диким грохотом Кайлем ногой опрокинул стол и, схватив помещика за шиворот, хорошенько приложил того головой об угол, заставив заскулить и сжаться на полу.

— Роланд, боюсь, вы кое-что до сих пор не понимаете, — абсолютно мертвым и оттого ещё более жутким голосом, начал Кайлем, наблюдая, как помещик, ползает на полу держась за голову. — Ваш статус не играет никакой роли, ни для меня, ни уж тем более для Его Величества. Сейчас я вправе добиться от вас сведений любыми методами. Не говоря о том, что за отказ от подачи информации в ходе королевского расследования вы можете угодить в тюрьму. Поверьте, я буду только рад вам это обеспечить.

— Вы ошибаетесь! И вообще, у вас даже нет никаких оснований для обвинений, я буду жал...— теперь уже не выдержали мы оба. Кайлем, не дав ему договорить, схватил мужика и с силой прижал того к стене, заставляя его при этом нелепо болтать ногами, я же достала свой новенький кинжальчик и приставила к его горлу.

— Слушай сюда, выродок! — рычала уже я. — Мы можем сделать это легко, а можем провозиться хоть весь день, медленно и мучительно, постепенно развязывая тебе язык! Заметь, второй вариант мне нравится куда больше! — и в доказательство царапнула того клинком по щеке, а после снова прижала острие к горлу, пуская тому кровь.

Возможно, мне и не стоило вмешиваться, но, как оказалось, у меня очень хорошо получилось вжиться в роль. К тому же, кажется, я, сама того не подозревая, сказала правду, мне действительно было бы только в удовольствие доставлять ему боль. Наверно здесь сказывался тот фактор, что его двум чадам я так и не отомстила, Кайлем остановил, а их папашка? Ну чем не вариант? Все равно такая же мразь!

— Итак, мне повторить вопрос? — понизил голос наемник, накаляя тем самым обстановку и показывая, что время предупреждений закончилось. Кайлем не стеснялся и смотрел прямо в глаза этому уроду, так, что тот аж сглотнул. Незаметно переведя взгляд на своего спутника, я и сама едва не шарахнулась. Его глаза полностью утратили всякий намек на синий оттенок, теперь вместо него в зрачках плясали языки пламени, рождая ассоциации с демоном. Пожалуй, тут у кого угодно бы дрогнули нервишки и, как ни странно, я оказалась права:

— Н-не надо, — сказал он с запинками. — Я...я вынужден был! — все-таки сдался он.

— Продолжай и давай с самого начала! — потребовал Кайлем, полностью убрав рамки формальности и подчеркивая тем самым серьезность своего настроя.

— Это было около месяца назад, прямо перед вашим приездом к нам, — боялся отвести он взгляд от Кайлема. — Ко мне неожиданно пришел странный человек в капюшоне, сказал, что он из Академии и краем уха услышал, что Илай и Вильям как раз поступают туда...

-'ЧТО??? Они тоже в этом году поступают?! Вот так новость! Только этого мне не хватало для полного счастья!' — мысленно я уже подобрала отпавшую челюсть и материлась так, что если бы меня сейчас услышала родная матушка, она бы схватилась за сердце.

— Он сказал, что может сделать так, что они точно пройдут отборочный этап и поступят вдвоем, — тут мужик как-то устало вздохнул. — А потом сообщил о том, что скоро ко мне нагрянет воин от короля и будет расследовать дело смерти Эрандела де Сент Карона. Взамен на свою услугу, от нас лишь потребовал, чтобы мы задержали вас здесь как можно дольше, хотя бы на месяца полтора или два. А когда я спросил, как нам это сделать, ответил, чтобы мы всячески убеждали вас в том, что она и её мамочка намеренно отправили его в могилу! — последние слова он раздраженно выплюнул, одарив меня полным брезгливости взглядом.

Я же стояла и всеми силами пыталась сделать вид, что не в шоке. Подумать только, Кайлем оказался целиком и полностью прав! Остается только вопрос:'Зачем все это кому-то понадобилось?'

— Продолжай! — прорычал наемник, резко тряхнув помещика и заставляя того лишний раз приложиться затылком об стену.

— Ну, разумеется, я сразу ему не поверил, начал требовать его имя и дополнительные сведения о вас. В ответ он лишь кинул мне два кошеля золотых монет...— тут хозяин дома, кажется, слегка смутился, — Сказал, чтобы я не задавал вопросов и чуть-что узнавал у вас все сам. В общем, я долго не думал и, конечно же, согласился. Для моих сыновей это отличный шанс пробиться в будущем на высокие посты, а тех денег, что мне дали, хватило бы на покупку целого особняка!

— Что за мужчина? У него были какие-то особые приметы? Шрам на руке, одежда, хромота? Хоть что-нибудь? — потребовал наемник.

— Да вроде нет. Знаю только, что это точно был элькаир. Высокий, в темном плаще и с мечом на поясе. Кстати, я заметил у него на рукояти была изображена серебряная голова какого-то оскалившегося животного. Какого точно, разглядеть, к сожалению, не удалось. — тут мужик сделал скорбную паузу, давая понять, что больше ничего не знает и попытался помочь чем смог, — От себя могу лишь сказать, что кому бы это все ни понадобилось, он наверняка обеспечен. Не каждый бы разбрасывался такими деньгами.

— Это мы поняли и без тебя! — с этими словами Кайлем кивнул мне головой, давая понять, что кинжал можно убрать, и резко отпустил допрашиваемого. Тот, не имея никакой опоры, тут же свалился вниз и имел честь поцеловаться с полом.

Похоже, наемник выжал из него все что можно, и теперь нам тут делать было нечего. Вот только прежде чем покинуть кабинет хозяина, мужчина встал напротив помещика и, сделав тон пугающим до дрожи в коленках, предупредил:

— На всякий случай должен поставить вас в известность, если вы ещё не поняли. Впредь, если вы и дальше будете всячески очернять и распространять по городу любые слухи об этой семье, вы очень пожалеете! Думаю, не стоит вам напоминать кем приходился Эрандел Его Величеству! Более того, если в отсутствие Аделии так выйдет, что с её матерью случилась какая-то неприятность, имеет ли это к вам отношение или нет, в любом случае я буду считать вас виновным! Так что в ваших же интересах, чтобы она была жива, здорова, невредима и радовалась жизни! Любая, даже мизерная попытка мести не сойдет вам с рук! Отныне эта семья под королевской защитой! — и схватив отца Илая за волосы, заставляя смотреть в глаза, прорычал в лицо, — Вам все ясно?!

— Д-да, б-более чем, — промямлил тот и с этими словами Кайлем резко отпустил его. Не сказав больше ни слова, он направился к выходу из комнаты, где уже поджидала я, и мы вместе направились прочь из этой мрачной обители.

Хотелось сразу же накинуться с вопросами и узнать, что он думает по поводу всего услышанного, но я кожей чувствовала, что нужно немного подождать. По виду моего спутника, тот сейчас явно что-то обдумывал, прикидывал и делал какие-то анализы. Поэтому я не стала его отвлекать. Впрочем, ничего страшного, кое-какие мысли были и у меня.

Поскольку нашему незнакомцу уже заранее откуда-то было известно, что Кайлема направят сюда, можно было здраво предположить, что они вполне могут знать друг друга. Более того, мой друг говорил, что он неофициальное лицо, а значит, о его задании мог знать не каждый. По сути, только король и вся королевская семья, ну разве что кто-то ещё из приближенных. И все равно какой-то бред. Зачем кому-то задерживать его здесь? Я думаю, Его Величеству и его родне это уж точно было бы незачем, а значит, это кто-то другой. Вот только даже в таком случае у меня не было никаких идей. Если бы на месте наемника был какой-нибудь воинский отряд и так получалось бы, что охрана короля оставалась временно ослаблена, то я бы ещё поняла, а тут? Кайлем не армия и во дворце редко когда появляется, кому он там может мешать? Или он знает что-то, что не знают другие?

Я мысленно застонала в бессилии, понимая, что зашла в тупик. Теперь остается только выслушать версию Кайлема, надеясь, что хоть он сумеет пролить немного света на ситуацию. На нашу удачу, мы как раз обнаружили подходящее место, чтобы все обсудить. Зайдя в узкий проулок между домами и убедившись, что поблизости никого нет, я начала первой:

— Ну и что ты думаешь обо всем этом?

— У меня есть предположения, но ни для одного из них пока ещё нет никаких конкретных доказательств, точно указывающих на чью-либо вину, — мрачно констатировал он. — На это задание меня направил Натуриэль де Сент Мериад по личной просьбе короля, именно он и определил меня в этот дом. Но опять же, чтобы что-то утверждать нужны какие-то доказательства или хотя бы примерные мотивы. У нас же нет ни того, ни другого. Под плащом мог быть кто угодно, и то, я более чем уверен, что этот кто-то всего лишь подставное лицо, выполняющее грязную работу, — тут Кайлем раздраженно ударил кулаком по стене и продолжил:

— Если же и дальше искать виноватых, то следует ещё учесть, что король Танарион обычно всегда делится планами со своим племянником Эрнестом. Он ему полностью доверяет, ведь кроме несовершеннолетнего наследника у него больше никого нет из родных. У Эрнеста тоже есть свой круг доверенных лиц, и он вполне мог кому-то что-то взболтнуть о моем задании, а информация попасть не в те уши. Он в своей воле и обычно делает что хочет. Таким образом, выходит, что ни на кого точно указать невозможно, подозреваемым может оказаться кто угодно. — невесело подытожил мужчина, но все же отметил, — Конечно, Натуриэля я не буду сбрасывать со счетов, но какие-либо выводы делать пока рано.

Задавая следующий вопрос, я уже внутренне напряглась, готовясь услышать то, чего боялась больше всего, но все же...

— И что дальше? Ты вернешься? Ведь у того, кому бы ни понадобилось тебя задержать здесь, явно были причины. Вдруг он специально хотел, чтобы ты не появлялся во дворце? — все-таки вынуждена была сказать я.

— Возможно, вот только это странно, поскольку обычно, после каждого выполненного задания, Танарион расплачивается и больше меня во дворце не держит. Вплоть до того, пока я снова не понадоблюсь. Если бы я и пробыл какое-то время у короля, то максимум день. Сейчас он находится в самом охраняемом месте во всей Элькерии, навряд ли бы мое присутствие что-то изменило, — сказал он задумчиво. — Но, как бы то ни было, такой вариант нельзя не учитывать, поэтому какие бы цели ни преследовали те, кто это затеял, мы обязательно должны все выяснить! Пока же решение ехать в Таверию было бы слишком поспешным. Если даже я просто свяжусь с королем по магическому зеркалу, у меня не будет ничего, кроме пустых необоснованных догадок и теорий, а значит, чтобы что-то решать, нужно самим для начала во всем разобраться. Тем более у нас есть след, который нельзя проигнорировать.

Я, конечно, разделяла мнение визави, но все же не могла не отметить, что он рискует. Хотя-я, почему я так уверена, что обязательно должно произойти именно что-то ужасное? Эх, да, нужно действительно сначала все разузнать, прежде чем мучиться, выстраивая самые изощренные версии.

— А у тебя есть какие-нибудь собственные предположения, зачем кому-то это могло быть нужно? — старалась я найти как можно больше вариантов. — И вообще, ты не боишься, что моя теория окажется верной? — все-таки не могла не спросить я.

Наемник припал к стене и сложил руки на груди, всем видом показывая, что версий может быть много, а комментариев у него мало:

— Отвечая на твой первый вопрос, могу сказать лишь, что за всю мою жизнь накопилось достаточное количество лиц, желающих моей смерти. И если бы они каким-то странным образом узнали мое местонахождение, они бы не упустили шанса. Правда, я бы очень удивился, если бы меня нашли, учитывая, что я всегда пользуюсь разными именами, — тут он сделал паузу. — Насчет второго вопроса, все может быть. Но время для расследования у нас как раз есть. Вспомни, незнакомец сказал Роланду задержать меня здесь на два месяца. А значит, один у нас ещё в запасе.

Что ж, я уже один раз доверилась его интуиции, положившись на его опыт в таких делах, и он не подвел. Поэтому поводов сомневаться в нем в это раз, у меня нет.

— Ладно, и что теперь? Ты со мной едешь в Академию? — от осознания этой мысли настроение не могло не улучшиться. Раньше я думала, что как только придет момент уезжать, мы сразу расстанемся. Ведь тогда я считала, что он не может покидать город из-за его якобы 'охраняемой семьи'. И даже после того, как узнала правду о нем, ничего не менялось, но сейчас, когда дело приняло такие неожиданные обороты, похоже, наше прощание отложится ещё на какое-то время. До тех пор, пока он все-таки не умотает в столицу к королю по раскрытии дела.

— Да, еду. И кстати, от того, поступишь ты или нет, зависит теперь не только твое будущее. Так что эти несколько дней, что остались в нашем распоряжении, будут самыми продуктивными в твоей жизни! — его улыбка вышла слегка вымученной, было видно, что на самом деле мужчине далеко не до шуток.

— Я поступлю, вот увидишь! — сказала я уверенно, поскольку настроена была очень серьезно. Мало того, что я ждала этого момента всю свою жизнь, начиная лет с девяти, так ещё и никогда бы теперь себе не простила, если окажется, что вся эта возня Кайлема со мной будет напрасной. Какие бы свои цели ни преследовал мужчина, во время наших встреч он действительно много чего в меня вложил. Волновало сейчас куда больше другое, — Учти, для меня учеба очень важна, я не собираюсь пропускать занятия, отвлекаясь на всякие расследования.

— А я от тебя и не прошу ничего пропускать, — отлепился он наконец от стены и остановился в шаге от меня. — В дневное время делай все что тебе требуется и следи за всеми в оба глаза, отмечая подозрительных личностей. Конечно, навряд ли этот элькаир стал бы ещё носить этот плащ или носить при себе тот же меч, но все же. Все остальное я постараюсь выяснять сам. Но ночью мне, возможно, понадобится твоя помощь, если нужно будет обыскать чью-то комнату, — сказал он как ни в чем не бывало, вот только я, кажется, чего-то недопонимала.

— Постой. Это под каким таким предлогом ты планируешь туда заявиться и что-то выяснять? Думаешь, с тех пор, когда ты там учился, все поувольнялись и тебя никто не узнает? — ошалело спросила я. До этого я все время думала, что он поселится в какой-нибудь гостинице поблизости или...Хм, а в действительности, как бы он вообще в Академию проник, ведь посторонних туда точно не собирались пускать, а по-другому расследование никак не начать.

— Вот ещё! — притворно оскорбился он. — Меня сложно было бы забыть, учитывая, что я выходил лучшим по окончании, — и тут же резко посерьезнев, принялся разъяснять, — Нынешний ректор Академии — Вольдемар де Сент Алистер, ещё когда я учился, относился ко мне с уважением. На тот момент, когда я с ним познакомился, он был инструктором моей четверки. Ну да ладно, в общем, я много чему у него научился, и в конце обучения именно его голос послужил для того, чтобы я получил распределение в гвардию. Фактически, именно Вольдемара нужно благодарить за то, кем я сейчас являюсь. С тех пор мы много с ним пересекались, а порой просто дружески общались. Много лет я размышлял о том, как его отблагодарить за тот его голос, и тут он становится ректором. Я не стал упускать возможности и однажды намекнул королю, что Академия нуждается в дополнительном финансировании. Дабы помочь другу на новом посту и добавить заведению несколько звездочек, — вспоминал наемник. — Собственно говоря, именно поэтому туда сейчас и выстраивается такая очередь, все хотят учиться в элитном месте, несмотря на то, что в Элькерии ещё шесть таких же военных Академий. Вольдемар со временем понял, чем вызвана такая внезапная щедрость его Величества, и он по сей день чувствует себя должником.

-'Вот тебе и раз! Он лично знаком с ректором! А я только сейчас об этом узнаю! Притом, близко знаком, раз тот очевидно знает о его должности.' — что ни говори, а Кайлем не перестает меня удивлять.

— Я думаю, он точно не откажется нам помочь. Нужно только найти ближайшее магическое зеркало, — и с этими словами он стремительно направился прочь из нашего убежища.

Мне же ничего не оставалось, как последовать за ним. Все-таки, как ни крути, Кайлем просто мастер скоропостижных решений, я только от допроса едва отошла, а теперь мне ещё предстоит узреть самого ректора Академии! Я совершенно была не готова к тому, чтобы так скоро с ним встретиться, а тем более ещё и лично познакомиться! А вдруг он тоже с этим дурацким пунктиком в голове насчет чистоты крови? Мало ли, скажет ещё, что для Академии я окажусь слишком слаба.

Пусть ни в одном академическом уставе не говорилось о том, что в неё могут поступать только элькаиры. Все же в основном только они там и обучались, потому как, только элькаиры обладали достаточными возможностями, чтобы пройти всю программу. Такими как: сила, выносливость и стихийная магия. Хотя, папа рассказывал, что в его время вместе с ним в четверке был один эльф, который пусть и не прошел первого этапа, но все равно закончил обучение. А я? Пусть все вышеперечисленное и имелось у меня в запасе, все равно, по внешним данным, я могу туда не вписаться.

'Вот ещё! Да пусть только попробуют заикнуться!' — фыркнула я.

Между прочим, на свою внешность я не жаловалась. Острые уши навряд ли бы пошли к моим медно-каштановым волосам. По человеческим меркам я обладала всеми внешними качествами, которые желает для себя любая девушка, за исключением большого бюста. И невзирая на то, каким боком мне выливается отсутствие черт элькаирской расы, я уже давно ни о чем не жалела. Как я уже говорила, единственное, что искренне расстраивало, это отсутствие материализующихся крыльев. Элькаиры, кстати, нечасто их раскрывали у них это считалось чем-то даже интимным. В связи с этим они старались не использовать их без крайней нужды. Но мне все равно всегда хотелось ощутить каково это, взмывать в воздух и ощущать себя в полете.

Пока я отвлекалась на свои размышления, мы как раз дошли до городской площади и, долго не думая, сразу же зашли в ближайший торговый центр. В таких огромных и элитных местах сосредоточения самой разнообразной продукции, всегда находились пункты связи. Которые, вопреки многообещающему названию, представляли собой всего лишь небольшие комнатки с огромным зеркалом внутри. Разумеется, пользование не было бесплатным и зависело от времени. Поэтому Кайлем сразу оплатил на полчаса вперед. Дождавшись, когда на стене вспыхнет соответствующий знак пропуска, мы зашли внутрь.

Помещение, как и ожидалось, оказалось небольшим, около двух метров в ширину. С ничем ни примечательными белыми стенами, но зато очень удобным и действительно большим зеркалом во весь человеческий рост.

Подумав, я все же решила пока не светиться "в кадре" и отошла в сторонку. Наемник же, став напротив зеркальной глади, произнес заклинание вызова:

— Inkante Lamirium, — и прикрыл глаза, представляя перед собой четкий образ вызываемого.

Зеркало начало подергиваться рябью и мутноватыми разводами, но пока никого не являло. Что вполне ожидаемо, ведь ни у каждого оно имеется под рукой, и на вызов само собой обратят внимание ни сразу. Но, со временем кто-то же должен увидеть, как зеркало на другом конце сияет и то и дело переливается пурпурными оттенками, издавая противный вибрирующий звук?

( Значительная часть книги 1 удалена)

Книга 2

Академия Элькаиров

* * *

Куда бы я ни пошла, мне бы никогда не удалось выбраться из этой ужасной суматохи, которая творилась сейчас у стен Академии. Потрясающее здание из белого кирпича, со стрельчатыми окнами и двумя обширными башнями с переливчатыми стеклянными куполами по обеим сторонам было огромно и насчитывало местами больше пяти этажей. Что не удивительно, ведь Академия обучает далеко не один курс из тридцати двух человек, а несколько. Всего курсов пять, и сегодня заключительный день, когда набирают последний. Но тем не менее народу от этого было не меньше.

Сама Академия находилась почти у самой опушки леса. Что вполне объяснимо, ведь это военное заведение, и наверняка какие-то тренировки будут проходить именно там. Ну или, по крайней мере, Кайлем, по-любому, должен будет нас туда водить на практических занятиях.

Кстати, мой провожатый, с которым я сюда прибыла, а он же теперь нынешний магистр Дартаниэль де Сент Фиранд, преподаватель основ выживания в диких условиях и ядовитых растений, от меня свалил, заявив, что ему нужно предупредить Вольдемара и сгрузить вещи, оставив меня один на один с этой толпой. Правда, к моему дебюту обещал вернуться.

После того разговора с ректором по магическому зеркалу, мы несколько дней ещё ломали голову над тем, чтобы придумать достаточно правдоподобный образ учителя. И сошлись на самом обычном варианте из тех, что придумал наш обоюдный разум. Кольцо Кайлема, кое являлось действительно отличным артефактом, хорошо изменило его черты, сделав наемника старше, и полностью изменило цвет волос с темного на пепельный, не выдавая его знатных кровей. Разумеется, это было не более чем иллюзией, но я все равно до сих пор целиком не привыкла к такому его новому образу. Из одежды, как я и предполагала, он все-таки приобрел мантию, вот только когда её примерил, смеяться мне не хотелось. Как ни странно, сам того не ожидая, наемник смотрелся в ней изумительно. Мантия темно-бордового цвета, богато украшенная по краям золотистыми узорами, придавала ему идеальный вид сурового и строгого магистра и, как ни странно, только добавляла ему шарма.

Когда настало время уезжать, я была полностью ко всему подготовленной, тяжелее всего далось лишь прощание с мамой. Ведь я ещё ни разу не оставляла ее одну, но та, к удивлению, в кои-то веки не стала лезть с нотациями и отговаривать меня от Академии. Вместо этого она обняла меня и сказала, что теперь, благодаря такому верному и серьезному защитнику как Барон, с ней точно ничего не случится, а значит, мне не о чем беспокоиться. Она остановила меня только в самый последний момент, когда я уже стояла на пороге с сумками. Сбегав куда-то вглубь дома, родительница вернулась с небольшим магическим зеркальцем, по которому мы раньше разговаривали с папой. Клятвенно пообещав ей, что обязательно буду связываться, спустя ещё несколько минут эмоциональных объятий я наконец покинула свое убежище, из которого не вылезала все двадцать лет жизни.

До места встречи с Кайлемом я добиралась пешком. Наемник уже ожидал меня вместе с нанятой каретой и кучером. Погрузив все свои вещи к остальным, которые он лично забрал из моего тайника, мы наконец-то тронулись в путь.

Небольшой городок Салиман, где и находилась Академия, был всего в нескольких километрах от Таверии, а учитывая, что Герион находился от неё довольно-таки далеко, добирались мы больше трех суток, из-за которых и пропустили первые дни отбора, прибыв едва ли не к самому концу приема заявлений.

Народ продолжал гудеть, некоторые на удивление мило и оживленно переговаривались между собой, а некоторые держались обособленно, видя в окружающих только соперников. Сама же я себя пока не относила ни к тем, ни к другим.

Да-а, среди этой толпы снующих элькаиров я точно никак не вписывалась. Наверно, если меня кто-то и заметил, то подумал, что я просто так мимо ошиваюсь, но ни в коем разе не пришла поступать вместе со всеми. В принципе, иного я и не ожидала, а посему постаралась сделать такой же отстраненный вид и терпеливо ждала.

Выбрав себе идеальную точку обзора у одной из башен, я смогла подробней рассмотреть окружающих.

Что больше всего удивило, это немалое количество женской половины. Обычно в Академию поступало минимум девушек, но в этот раз их численность не уступала мужской. Наверняка это было как-то связано с тем, что обучение стало менее жестким.

Неожиданно могучие двустворчатые двери Академии распахнулись и на крыльцо, возвышаясь над всеми, вышел никто иной, как ректор — Вольдемар де Сент Алистер, а следом за ним и ещё несколько внушающих уважение учителей. На этот раз Вольдемар выглядел весьма сосредоточенным, и ничто не выдавало в нем того смеющегося элькаира в зеркале, который потешался над другом неделю назад. Сопровождающие его мужчины выглядели не менее холодными. Всего их было трое и каждый оценивающе приглядывался к собравшейся толпе, которая значительно притихла.

— Дорогие абитуриенты, спешу представиться, кто ещё не знает, мое имя — Вольдемар де Сент Алистер, я ректор этого учебного заведения. Прежде чем начать вступительные поединки, хочу также представить вам трех наших магистров, которые будут вместе со мной судить ваши бои, это: Ирвин де Сент Линар, Веланд де Сент Алинг и Максимилиан де Сент Норвут, — представил он всех по очереди.

Первый оказался высоким мужчиной примерно лет тридцати на вид с темно-каштановыми ниспадающими прядями. Он мог быть даже симпатичным, если бы не его черствое лицо, на котором отчетливо была написана неприязнь ко всему происходящему. То ли это была такая маска, то ли он и впрямь был таким, каким казался. В любом случае, от него мне сразу захотелось держаться подальше.

Веланд, напротив, казался более благожелательным, его легкая улыбка, с которой он скользил взглядом по окружающим, выдавала в нем любопытство и как минимум добавляла ему обаяния. Сам же он выглядел лет на тридцать пять, и все бы ничего, если бы не жуткий шрам на левой щеке. Похоже, его когда-то ранили артефактной или зачарованной сталью, раз регенерация не полностью излечила рану. Впрочем, мужчина ни капельки его не стеснялся и даже не пытался прикрыть темными прядями.

Максимилиан же был расслаблен и это все, что я могла пока про него сказать. Сколько бы я ни старалась вглядеться в его лицо, ничего не могло выдать его мыслей. Даже внешность и та была обычной, пепельные волосы и возраст, возможно, чуть старше Кайлема.

— Итак, всех собравшихся прошу пройти за мной! — скомандовал ректор и направился куда-то в противоположную от дверей сторону.

Народ, как и я, без лишних слов тут же направился следом. Кажется, кто-то на этот раз все-таки обратил на меня внимание. Но я не стала на это отвлекаться, а просто старалась держаться позади. Как оказалось, ректор вел нас на задний двор Академии. Где на самом деле был вовсе не двор, а нечто вроде стадиона.

На довольно-таки большом расстоянии от стен Академии располагались ряды сидений, уходящих вверх. Всего их было рассчитано на человек двести, что вызывало даже некоторое недоумение, а зачем столько? Но потом вспомнила, что в Академии помимо учащихся присутствует еще большой преподавательский состав. Посредине же была огромная площадка, на которой, видимо, и проходили все тренировки и поединки. Когда мы прошли дальше, я также заметила в стороне несколько мишеней для стрельбы из лука.

Вопреки моим ожиданиям, мы направились не к сидениям, а чуть правей от них. Сначала я не поняла почему, но когда решилась и без всяких стеснений пробилась вперед, что вызвало у некоторых скептичные взгляды, а у кого-то и вовсе отпавшую челюсть, чуть не хлопнула себя по лбу от своей заторможенности.

В стороне от рядов располагалось огромное, больше человеческого роста, зеркало, а рядом с ним находилось нечто вроде котла, из которого исходило магическое сияние. Обратив внимание на зеркало, я заметила, что вся его гладь подергивается такими же оттенками, что наводило на мысль: В обоих магических артефактах, находится одна и та же магия, и сделаны они по одному и тому же принципу.

Я знала, как выбирают соперников, вот только почему-то вспомнила об этом только сейчас. Должно быть, рассматривание толпы отвлекло меня от всего насущного.

— Как многие из вас знают, у нас нет нечестных поединков. Каждому выбирают соперника, равного по силе! Поэтому прошу сейчас написать свое имя на листке и опустить его в чан, предварительно смочив бумагу каплей своей крови. Магия по крови определит вашего противника, — огласил Вольдемар и указал рукой на небольшой столик, где находились чистые листочки с внушающих размеров иглой и ручкой.

-'Ну-у нет уж. У меня на этот случай кинжальчик новенький есть, так что обойдусь. Я, знайте ли, тоже бываю брезгливая', — подумала я про себя, пока выстраивалась очередь.

Тут, кстати, очень помогло то, что я вышла вперед. Благодаря этому я заняла не самое дальнее место на пути к этой 'магической урне'. Хотя иногда и хотелось забиться в самый конец. Впереди меня маячила спина широкоплечего элькаира, который выше меня на целых две головы. Оборачиваться так и вовсе не хотелось. Так что пришлось мысленно себя одергивать и пытаться не выдавать своей нервозности. Голову вверх не задирала, но, по крайней мере, постаралась вести себя непринужденно и уверенно, как остальные.

Когда подошла моя очередь и я наклонилась, чтобы написать свое имя, то заметила ободряющий взгляд ректора, стоявшего рядом. Вольдемар старался сильно не показывать этого на лице, но в глазах явственно читалась улыбка. За что я искренне была ему благодарна

-'Эх, Кайлем, где же ты, когда так нужен?'

Конечно, будь он рядом, я не стала бы жаться к нему, спрятавшись как за спасительную стену. Мало того, что мне нельзя показывать вида, что знакома с ним как с учителем, так ещё и в глазах окружающих вряд ли бы сумела зарекомендовать себя хорошо. С него было достаточно уже только одного присутствия, чтобы я меньше переживала.

Быстренько царапнув себя по пальцу и оставив на бумаге кровавый росчерк, я отправила его прямиком в котел. Сейчас, находясь так близко, я имела возможность лучше рассмотреть то, что происходило в котле.

Магия чем-то невесомым, наподобие жидкости, но не являясь ей, туманилась и вздрагивала в чане. Сама она не имела цвета и была почти прозрачна, но отдавала легкими радужными переливами. Когда мой ласточек упал туда, магия на несколько секунд приняла оттенок алого, а после, снова вернулась в прежний вид. Видимо, таким образом, по крови она считала всю информацию обо мне.

Когда пришлось уступить место миловидной девушке-элькаире, уходила с неохотой. Хотелось узнать на всех ли магия так одинаково реагирует или все зависит от силы каждого. Не зная, куда ещё себя деть, я решила последовать примеру других и расположиться на рядах. Но внезапно мое внимание привлек один индивид, который пялился на меня неотрывно. Внутренне я примерно уже знала, с кем встречусь, и не ошиблась. Повернувшись, на меня, прожигая ненавистными взглядами, смотрели братья, расположившись в метрах тридцати .

— 'Какая, однако, досада, а я так надеялась, что вы ещё валяетесь где-нибудь в лазарете с переломами', — отметила я с сожалением. Судя по всему, братья тоже воспользовались услугами быстрого исцеления, потому как в последний раз я лицезрела их валяющимися в полудохлом состоянии у какой-то таверны.

Что ни говори, но основную свою функцию им выполнить удалось. Мое настроение окончательно свалилось в бездну. Нет, я не испугалась, но как представлю, что мне придется весь год прожить в одном здании с теми, кто с удовольствием меня убьет и ещё со всей изобретательностью и смекалкой поиздевается над трупом, от этого становилось как-то совсем безрадостно. Естественно я уже знала об этом заранее, но все равно продолжала глупо надеяться, что больше их не встречу.

Ненадолго зависнув на одном месте, я как-то не сообразила, что народ, написавший свое имя, тоже движется в моем направлении. Поэтому, когда меня сзади кто-то подтолкнул, это стало для меня неожиданностью. На ногах устояла, а когда обернулась, увидела перед собой мужчину с не самым приветливым выражением лица.

Он слегка хмурил брови и держал в руке ножны. Не угрожающе, нет. Насколько я поняла, он шел подготовиться, а я стояла у него на пути. На вид незнакомец был не таким уж и взрослым, я бы сказала, ненамного старше меня. Светлые пряди, удивительно красивые аквамариновые глаза, заостренные уши, проще говоря, полный комплект. На его лице не читалось брезгливости по отношению ко мне, а скорее, только недовольно. Долго разглядывать себя мне, впрочем, не дали:

— Может, посторонишься? — негодующе вопросили у меня.

Я же с ответом не спешила. Как-то не хотелось ссориться в первый же день. Наоборот, раз мне теперь предстоит нелегкое противостояние с братьями, то как бы это ни было сложно, но я должна попытаться найти друзей. Со всей мягкостью, на которую была способна, я обратилась к нему:

— Прости, а чем я так сильно тебе мешаю? Тебе составляет трудность меня обойти? — сказала, а сама же наблюдала за его реакцией, вспылит он или нет.

— Не мне, но другим. Лучше сядь где-нибудь в сторонке и не показывайся, — грубо, но еще терпимо, ответили мне.

— Фи-и, спорим, с остальными девушками ты разговариваешь более ласково? — как бы ни хотелось выдать что-то колкое, я все еще стремилась найти пути к нормальному общению.

Вот только элькаир понял меня неправильно и, похоже, решил, что я совсем тупая. Страдальчески закатив глаза и как-то обреченно выдохнув, он заявил:

— Слушай, мне некогда с тобой болтать. Но вот что тебе скажу. Ты либо глупа до невозможности, раз решила сюда соваться, либо очень самонадеянна. Тебя же, такую дохлую, кто угодно одолеет, не прилагая усилий. Мой тебе совет, уходи отсюда, пока не поздно или хотя бы не путайся под ногами, человечка!

— Благодарю за ценный совет, только я полукровка, — сказала спокойно и без неловкости, просто чтобы посмотреть на реакцию. Как-никак, если кто-то до сих пор этого не понял, все равно близнецы всем разболтают.

Удивленно подняв брови и осмотрев меня более пристально, он изрек:

— Тогда тем более тебе здесь делать нечего, если не хочешь быть изгоем, — сказал он напоследок и ушел к рядам, не желая больше продолжать разговор.

Я же проследовала его примеру и тоже выбрала себе место.

Что ж, пускай общение не очень задалось, все же я ожидала худшего отношения. Ведь, по факту он меня не унижал, а всего лишь констатировал правду. Ну, за исключением открытого намека на мою умственную отсталость. Не учитывая резкую форму, в которой мне это было изложено, этого голубоглазика вполне можно считать нормальным кадром. Даже то, что он думает, что я ни на что не способна, ничуть меня не расстроило, так, наверное, считает каждый из присутствующих здесь. Но ничего страшного, Кайлему при нашей первой встрече тоже приходилось доказывать.

Сидя на довольно высоком ряду, я получила отличную возможность все разглядеть и первое, что привлекло мое внимание, это белый контур на поле, рисующий небольшую окружность буквально в нескольких метрах от судейских мест. Из-за снующей толпы, я никак не могла заметить ее прежде, сейчас же смотрела и понимала, что именно в этом круге будут происходить все поединки. Только интуиция подсказывала, что тот, скорее всего, не совсем обычный, а явно с какой-то магической активацией по контуру для щитов. В конце концов, каждый во время боя может нечаянно выйти за пределы, и что тогда, он сразу дисквалифицируется?

Оставшееся время, пока остальные прошедшие'обряд' усаживались на места, я посвятила тому, что проверяла свою готовность. Стихия активно откликалась, волосы заплетены в тугую косу, а меч на поясе и две сабли за спиной были легко доступны и неплохо заточены, пусть я и не стремилась никого сильно калечить. Кайлем же, сколько бы ни пыталась отыскать его глазами, до сих пор не появлялся.

-'Ох, не дай тебе боже опоздать! Я ж потом тебе всю неделю мозг выносить буду!' — мстительно подумала я.

Судьи уже сидели на своих местах в первом ряду, и ректор вот-вот обещал к ним присоединиться. Когда последний поступающий опустил свое имя, Вольдемар начал произносить над котлом какое-то заклинание. С такого расстояния не услышала ни одного слова, но отчетливо видела, как шевелятся его губы. Закончив, дымка на зеркальной глади неожиданно развеялась и один за другим, будто с неохотой, начала проявлять строчки с именами противников каждого.

С жадностью уставившись на артефакт, про себя молясь, чтобы мне не выпал какой-нибудь Вильям, я с трепетом ожидала, пока высветится мое имя. Нет, я не боялась, но учитывая, что братьям обещали халявное поступление, то их соперникам в любом случае оставалось только поражение.

Наконец, магическое зеркало высветило мое имя пятой в списке, а через черточку и какого-то неизвестного мне элькаира.

-'Н-а-адо же, 'магическая урна' все-таки посчитала меня равной мужчине! А значит, уже хотя бы поэтому не стоит меня недооценивать! ' — мысленно возликовала я, пускай, конечно, еще рановато. — 'Нет, ну а что вы хотели, может, на мне так нервы сказываются? Очень надеюсь, кстати, что мой противник не окажется каким-нибудь амбалом, наподобие того, что стоял передо мной.'

— Прошу первую пару выйти на поле! — огласил звонкий голос ректора. — Также прошу обратить внимание, что границы круга будут строго очерчены барьерами, при соприкосновении с которыми, поверьте, появляются не самые приятные ощущения! — с этими словами он подошел ближе к оным и что-то произнес. По всему контуру тут же вспыхнули прозрачные и слегка мерцающие щиты. В тот момент, как на площадку уже вышла первая пара.

Обнажив клинки и дождавшись знака начала боя от Вольдемара, занявшего место рядом с магистрами, мужчины сошлись в яростной и неуловимой борьбе.

Казалось, каждый действует, как заведенная машина, никто ни разу не останавливался и времени, чтобы продумать следующий ход ни у кого не было. Я хорошо понимала их состояние и теперь, как наблюдатель, имела возможность оценить, насколько это захватывающе выглядит со стороны. Однако, когда я пригляделась, то вскоре поняла, что каждый действует необдуманно. Соперники просто атаковали во все открытые места противника. В принципе такая тактика мне была понятна, но они что, будут так биться до посинения?

Признаться, все воодушевление от зрелища начало пропадать. Нет, чтобы придумать обманный ход или воспользоваться магией. Так нет же, такое впечатление, словно им нужно сперва покрасоваться перед публикой.

Где-то лишь через пять минут бой закончился. Причем, мягко скажем, комично. Один из мужчин, применив магию, видимо, хотел отвлечь соперника, слегка подпалив край его одежды. Вот только противник как-то неудачно проскочил мимо, в результате чего подпалилась не одежда, а кончик его волос. Ну а дальше...Кто же мог предположить, что паренек окажется таким впечатлительным? Сначала он пришел в праведный ужас, потом нелепо задергался и замахал руками, побегал, раздувая пламя еще сильнее, а после сделал последнее пришедшее на ум и повалился на землю, пытаясь закопаться головой в песок.

Вся публика, магистры и я сама справедливо начали хохотать. Одна особо громкая, в плане смеха, девушка, сидящая в нескольких рядах от меня, так вообще без стеснения уткнулась носом в плечо соседа. А тот, не став ее отталкивать, лишь продолжал хрюкать. Впрочем, а какой теперь каждому смысл строить из себя угрюмых? Каждый уже знает своих соперников, так что с остальными вполне можно налаживать общение.

Мужчина, едва заполучив возможность, тут же направил меч на соперника и многозначительно посмотрел на судейскую общину. Давая понять, что партнера уже давно можно было убить, а значит, победитель очевиден.

Магистры, объявив результаты боя и сделав какие-то пометки, тут же пригласили на поле следующую пару.

Здесь поединок прошел очень быстро. Если по силе мужчины и были равны, то в хитрости один другого точно превосходил. Причем пользовался этот уникум моими же приемами! Когда противник понесся на него с оружием, тот резкими пасами рук начал посылать ему навстречу сильные порывы ветра. Сначала я не поняла, чего он хотел этим добиться, сбить его с ног ему в любом случае не удалось бы. Но потом быстро поняла. Поскольку ветер тут же стал поднимать в воздух волну пыли и, не меняя направления, направлять ее прямо на неприятеля, а точнее, ему в глаза.

Ход на самом деле грязный, очень. Хуже, чем предыдущий, но сработал. Добившись того, что нападавший остановился и непрерывно заморгал, пытаясь восстановить зрение, воздушник, тут же прекратил порывы и, быстро отстегнув лук со спины, направил стрелу на незадачливого элькаира.

— 'Подумать только вот ведь везучий! Мне бы подобное провернуть...' — возмущенно буркнула я про себя.

На следующие два поединка я не смотрела, поглощенная своими мыслями и продумыванием дополнительных стратегий. Но когда звучный голос одного из судей огласил мое имя...Охо-хо. В этот момент я вся предательски внутренне задрожала. Сколько бы я ни настраивала себя, говоря, что со всем справлюсь, даже старалась отвлечь себя шуткой, все было тщетно. Волна страха и какого-то, непонятно откуда нахлынувшего, одиночества, накрыла с головой и все, что хотелось, это бросить все и сбежать.

Спускаясь на площадку, я чувствовала себя словно на собственной казни. Лишь в последний момент еще раз оглядевшись, уже особо ни на что не надеясь, я внезапно увидела его. Кайлем стоял у стен Академии, в своем новом образе, и смотрел прямо на меня. Причем смотрел отнюдь не ободряюще, весь его вид скорее говорил:'Лия, соберись уже! Вспомни все, чему я тебя учил, и перестань дрожать!' И как ни странно, подействовало. Вся моя нервозность испарилась бесследно, а когда я попыталась вспомнить наши тренировки, то почему-то, вопреки здравому смыслу, на ум пришел тот день, когда я застала его без рубашки.

-'Молодец, Лия, что у тебя в мозгу творится? Тебя тут сейчас бить будут, а у тебя на уме голые мужики!' — и вот эта мысль как раз то, чего мне не хватало для полного счастья.

Таким образом, на площадку я вышла бодрой и просто сияя уверенностью. Оглянувшись на притихшую толпу, как и ожидала, увидела множество любопытных лиц. Ещё бы, такой поединок один из тысячи. Какая-то заурядная девчонка — человечка, против прирожденного убийцы — элькаира. Но это только подстегнуло меня еще больше.

Ослепительно улыбнувшись публике напоследок, чем вызвала несколько выгнувшихся бровей, я наконец повернула голову и обратила внимание на своего соперника.

Слава богу, мужчина оказался не под два метра. Но и слабым не выглядел. Он тоже улыбался, в глубине души уже предопределяя итог поединка.

Когда нам дали сигнал, он тут же накинулся на меня. Впрочем, именно это мне и было нужно, чтобы понять, как действовать дальше. Как-никак, он мог начать и с магии, а против такой атаки с мечом не пойдешь. От его разъяренного выпада в мою сторону я легко ушла, как и от следующего. Сама на него с выпадами идти боялась. Так можно было и оружия лишиться, учитывая, с каким напором на меня шли, у меня запросто могли его выбить из рук. Но в какой-то момент, когда пути отступления закончились, мне все-таки пришлось отражать его атаку. А дальше последовал самый что ни на есть жесткий и напряженный бой.

Так мне ещё никогда не приходилось потеть. С какой скоростью мне приходилась двигаться, было не описать. Я постоянно находилась в движении, и самое паршивое было понимать, что тут уже не тренировка с Кайлемом, и я уже не имею права остановиться. Единственное, что я не совсем понимала, это почему мужчина не пользуется магией. Но потом здраво предположила, что скорее всего он боится, что это посчитают слабостью с его стороны. Он тут видите ли рассчитывал, что я от одного его взмаха должна завизжать, затрястись и упасть в обморок, а тут элькаир уже минуты три со мной бьется и не может достать.

Это продолжалось еще какое-то время. Мужчина начинал закипать не на шутку и не понимал, почему я до сих пор стою на ногах. То и дело он не упускал возможности ударить в открытые места и каждый раз безуспешно. В свою очередь я делала то же самое, но этот гад не зря был равным мне и тоже умел отбиваться. Ну вот и как прикажете действовать в таком случае? Только магия и больше ничего. Нужно лишь подгадать момент. В котором меня, как выяснилось через секунду, опередили.

Отвлекшись на свои мысли, я как-то пропустила миг и нечаянно позволила ему подойти слишком близко. Из-за этого, когда пришлось блокировать его атаку, наши лица оказались прямо напротив друг друга. В одно мгновенье я увидела его хитрый оскал, а в следующее меня наглым образом ударили коленом. Слава богу мне удалось немного уклониться, поэтому удар пришелся в бедро, а не в живот.

Первое, что я сделала, это постаралась уйти от него на максимально дальнее расстояние. С трудом, но мне это удалось, ибо из-за боли теперь двигалась медленней. Все, теперь мечи можно откладывать, отныне в сражении я точно буду уступать ему в скорости, а он чуть что будет знать, куда ударять.

Желая осуществить свою задумку, я отбежала от него на несколько метров и припала на одно колено, делая вид, что мне очень больно. Сама же постаралась хорошо пригнуться, дабы не выдать своих действий. Противник, напротив, с видом кровожадного волка, спешащего полакомиться своей пойманной добычей, медленно шел ко мне, смакуя момент.

Для меня же сейчас самое главное было, чтобы он ничего не заподозрил, а то еще кинет в меня чем-нибудь магическим, для верности, не дай бог. Может, мы и равны, но стихии у нас могут быть разные.

Воздушные сферы против него я сразу отмела. Не тот случай, а вот если сотворить маленький торнадо... Такой фокус должен отлично сработать и у меня запросто появится шанс поставить его в безвыходное положение. Эх, все-таки жаль, что я не взяла лук и стрелы.

Когда расстояние между нами значительно сократилось, я быстренько сотворила свой маленький смерчик и, не разрывая контроля над ним, выбросила его вперед. Тот шустрой вращающейся спиралью вытянулся и увеличился, а после встретился с моим обидчиком лицом к лицу.

— 'О-о, представляю, какие у тебя должно быть сейчас ощущения', — злорадно усмехнулась я, стремительно поднявшись и одной рукой продолжая контролировать свою прелесть.

Сознательно я сделала так, чтобы кружащаяся воронка полностью поглотила его и подольше не выпускала моего обидчика из своих объятий. Подумаешь, это же не огромный торнадо, в котором человека бы уже разорвало на мелкие кусочки и перемололо в пыль, я все регулировала. Максимум, его всего лишь хорошо потрепает. С детства меня научили всем тонкостям стихийной магии, так что ей я владею превосходно и знаю, что делаю.

— 'Интересно, а почему судьи не могут уже огласить победителя? Ну вот неужели им так принципиально, чтобы я могла убить его именно железками? Да если бы я сейчас захотела, от бедолаги и мокрого места не осталось! — возмущалась я, но делать нечего, буду играть по правилам.

Со скучающим выражением лица, я подошла ближе. Эх, еще с ранних лет ненавидела, когда мои творения уничтожали, но делать нечего, прощай.

Плавными движениями рук, полностью подчиняя себе магическую связь с кружащейся воронкой, подобно незримым нитям, я начала постепенно уменьшать ее. А в последний момент, когда мужчина с бешеными и непонимающими глазами смог уже спокойно стоять не трепыхаясь, резко, напоследок, припечатала его оставшейся воздушной спиралью, заставляя упасть.

Сама же со спокойнейшим видом подошла и направила меч к его горлу. Да-а, наверно, пожалуй, я даже немного перестаралась.

Передо мной сидела и едва не скулила на земле какая-то жертва безумного парикмахера, ну или же мужчина имел счастье познакомиться с какой-нибудь охранной защитой, и его шибануло хорошим зарядом.

Все его до недавнего времени уложенные волосы полностью расплелись и напоминали петушиное гнездо. Одежда местами порвалась и смялась. В целом мужчина напоминал вид человека, который после бурной ночи просыпается и не понимает, где он и что вокруг происходит. Проще говоря, элькаир был абсолютно дезориентирован.

-'Ты еще пожалей его. Он бы десять раз такое с тобой сделал и не моргнул!' — одернула я себя и повернулась к публике.

Она, к слову, находилась в весьма похожем состоянии. Некоторые сидели в полном ступоре, не шевелясь и с глупо открытым ртом. Кто-то, не спуская с меня взгляда, умудрялся перешептываться о чем-то с соседом, другие же активно переговаривались и по их шокированным лицам я примерно догадывалась о чем. Даже отсюда до меня доносились обрывки фраз:'Не может быть!', 'Как она смогла?', 'Это невозможно!'.

Судейская община тоже была очень удивлена и лишь ректор выглядел так, будто только что смог спокойно выдохнуть. Именно он и объявил всей публике о моей победе.

Не знаю почему, но у нее была какая-то заторможенная реакция. То ли вначале боя, когда объявили наши имена, зрители не придали им значения, потому что им был интересен только победитель, то ли меня заведомо, еще как только выходила, посчитали проигрышным вариантом, не став даже вслушиваться фамилию. Но сейчас, когда она прозвучала во второй раз, все ряды тотчас зажужжали. На каждом ряду поднялась такая буря обсуждений, что мне, уходящей с площадки, стало неловко, а еще немного грустно.

'Карон' — фамилия моего отца, известного всем. Не только за должность или заслуги, но и за поступки. Наверняка все обо мне слышали и теперь имеют честь увидеть воочию. Но даже не это навеяло грусть, а то, что папа был героем, а я, если повезет, всего лишь наемницей.

— 'Эх, ладно, что бы ни произошло дальше, неважно, главное, выкусите! Я тоже могу быть сильной! И никакая человеческая кровь меня не портит и тем более не позорит расу!' — наступая на горло своим переживаниям, твердо сказала я, глядя на неугомонную аудиторию.

Обратно на свое место возвращаться не стала, пускай думают что хотят, но я не желала сидеть под прицелом десятков глаз. Поэтому, когда вышла из окружения защитных барьеров, тут же развернулась и с гордо поднятой головой прошествовала обратно к зданию.

Дойдя до одной из башен, мимо которой уже проходила вместе с остальными поступающими, когда направлялась на площадку, я надеялась застать Кайлема. Но вот беда, его там не оказалось, что было весьма неожиданным, ведь именно здесь я видела его, когда только выходила в круг.

Ну вот и как такое назвать? Я думала, меня сейчас ожидает куча похвал, наподобие:'Ты оправдала все мои ожидания!','Я могу тобой гордиться!', 'Прелесть ты, умница и красавица' Эм-м, ну, конечно, тут я уже немного утрирую, но все же, это же надо было взять и просто свалить?

Тоскливо оглядевшись по сторонам, я решила, что какие бы у Кайлема ни были на то причины, наемник позже все объяснит, а пока нужно куда-то деть оставшееся время. Впрочем, если здраво оценивать ситуацию, то болтать под окнами, где нас могут не то что увидеть, но и услышать, было бы не очень разумно с нашей стороны. Мы ни в коем случае не должны показывать наше знакомство. Так что, моего спутника уже можно считать оправданным.

Поединки будут длиться еще несколько часов, а значит, пока я имела отличную возможность поближе познакомиться с Академией. В конце концов, кому станет плохо от того, что я немного преждевременно в ней осмотрюсь?

Вернувшись к главному входу и поднявшись на крыльцо, откуда еще совсем недавно нас приветствовал Вольдемар, я потянула за ручку. Ощущала себя при этом, как человек, открывающий вход в сокровищницу, в душе порхал глупый трепет, а настроение стало по-детски воодушевленным.

Войдя, я оказалась в немного мрачноватом, но приятном холле. Высокие потолки, шахматный пол из черных и белых плиток, потолок с изысканными люстрами, стены, украшенные по краям простыми невычурными узорами. В нишах по стенам располагались декоративные колонны с золотыми ободками, а в центре на возвышении стояла прекрасная мраморная статуя, изображающая небесную валькирию в боевых доспехах и со сложенными могучими крыльями.

Голову девы венчал величественный крылатый шлем, и сама она выглядела довольно грозно. По крайней мере к такой тете я бы постеснялась обращаться. Всю женственность ей придавали только длинные пряди, струящиеся вниз по плечам и мудрый взгляд. От этого изваяния так и веяло какой-то жертвенностью и героизмом, глядя на нее, каждый бы, наверно, проникся и начал по-новому осознавать, чему посвящает свою жизнь, поступая сюда.

Прямо позади неё зияла пустота коридора и двое таких же по обеим сторонам. Куда идти, не имела представления, поэтому направилась туда, откуда доносилось больше всего голосов, налево.

Пройдя по длинному проходу со множеством дверей, вычитала в табличках оружейную, зал фехтования, зал практической боевой магии и еще несколько аудиторий без названий, я дошла до большой лестницы.

— "Да-а, похоже, чтобы все тут осмотреть, нескольких часов будет маловато, тут дня два надо, минимум! Единственное что, в преподавательском общежитии не стоит появляться, ну по крайней мере в дневное время.' — хитро усмехнулась я.

Второй этаж оказался примерно таким же, сначала я прошла по длинному коридору со множеством аудиторий, среди которых вычитала слово 'библиотека' на будущее, а после вышла в центральную часть, где располагалось что-то вроде места отдыха.

Около стен располагались диваны, а по углам стояли вазоны с растениями. Большое окно значительно осветляло эту небольшую точку развилки и создавало уют. Что оценила не только одна я, поскольку народа здесь было очень много.

Счастливчики, поступившие еще в первые дни отбора, сновали в разные стороны, но большинство сидело на тех самых диванчиках, смеялись и о чем-то оживленно переговаривались друг с другом. Особенно эмоциональным выглядел один элькаир, который, активно жестикулируя, рассказывал всем какую-то захватывающую историю.

Надо ли говорить, как отреагировали на меня все собравшиеся и снующие? Скажем так, ничего нового я на их лицах не увидела. Одни и те же выражения, большинство из которых говорили:'Деточка, ты заблудилась?'

Я хотела уже продолжить свою экскурсию, но внезапно все как-то разом посмотрели куда-то мне за спину и вернулись к своему обсуждению. Оглянувшись, я не могла передать своей радости, когда вместо представленного мной какого-нибудь жесткого дядечки препода, за моей спиной оказался Кайлем.

— Вы, я так понимаю, из нового набора? По какому праву вы просто так здесь разгуливайте, и кто вас отпускал с поединков? — недовольно хмуря брови, жестко отчеканил он.

— 'Ага, строим из себя злюку? Что ж, хорошо, так и быть, подыграю.'

Состроив щенячьи глаза и виновато потупившись, постаралась изобразить невинность и раскаяние. Краем глаза отмечая, что обсуждение за спиной немного поутихло.

— Простите, магистр...— сделала вид, что не знаю, как его зовут.

— Фиранд, — подсказал мужчина, сложив руки на груди.

— Я просто только что завершила свой бой и посчитала, что ничего страшного не произойдет, если я немного осмотрюсь, — честно ответила я.

— Вы очень самонадеянны, если думайте, что, победив соперника, уже зачислены. На курс набирается тридцать два учащихся, а поступающих было больше шестидесяти четырех, так что судьи будут устраивать для кого-то дополнительные бои или соревнования! — умело изображал он негодование, играя на публику. — А вы посчитали себя особенной и решили, что все так просто?

— Э-э, простите мне мою самовольность, — терпеливо ответила я этому, несомненно, талантливому актеру, стараясь не скрипеть зубами, а то, знаете ли, не очень приятно, когда тебя отчитывают перед всеми. — Я сейчас же вернусь обратно.

— Я вас провожу, — 'магистр' освободил мне дорогу, показывая, что будет изображать конвой для провинившейся студентки.

Публика провожала нас заинтересованными взглядами, а я, вопреки тому, что должна выглядеть виноватой, все-таки решила уходить с высоко поднятой головой. В нынешних условиях слабость равносильна самоубийству, надеюсь, только моральному.

Как я и думала, наемник вовсе не повел меня обратно на поле, спустившись на первый этаж, где было все так же пустынно, мы остановились около неприметной двери, куда меня втолкнули. Правильно, ведь тут множество кабинетов, из которых в любой момент кто-нибудь мог выйти и увидеть нас вместе, а Кайлему ни в коем случае нельзя показывать близкое знакомство со мной перед кем-либо. Лучше пусть все считают, что меня отчитали, и я его теперь ненавижу.

Комната оказалась светлой аудиторией с рядами столов и обычными светлыми гардинами на окнах. Глядя на это заурядное помещение, никогда не сказала бы, что нахожусь в военной Академии. Та же стандартная доска, мел, все как положено. На стенах висели портреты давно умерших известных деятелей, исходя из которых я предположила, что аудитория явно предназначена для уроков истории.

Кайлем же, едва зашел, тут же скинул с себя маску суровости и вальяжно уселся в учительское кресло. Свою новенькую бордовую мантию он небрежно распахнул, по его виду можно было понять, будь его воля, никогда бы не надел.

— Нусс, каково ваше первое впечатление в образе учителя, сударь? — издевательски прокомментировала я его несчастный вид. — Играешь хорошо, оценила на своей шкуре.

— Впечатления — похожи на безысходность и муку. На кой черт только травнику носить этот балахон?! Чувствую себя идиотом! — сказал и начал избавляться от предмета одежды.

— Не сметь! Не корчи из себя униженного, она тебе очень идет! Посмеешь снять или испортить, пожалеешь! — рыкнула я.

— Да-а? Напугала кота сосиской, — скептично прокомментировал Кайлем с намеком на улыбку. — И что же, позволь спросить, меня ожидает? Будешь на мне тоже отрабатывать торнадо?

-'Ага, значит, кое-кто все-таки лицезрел мой дебют' — довольно улыбнулась я.

— Нет, дорогой, — мурлыкнула ему. — Я буду куда изобретательней, и поверь, ты этого не забудешь, — пригрозила ему, хотя на самом деле в голову закрадывались идиотские планы, наподобие: выкрасть все его любимые рубашки и сказать, мол:'Верну только если оденешь мантию обратно!' Нет, ну а что? Пускай она не открывает и не очерчивает его прекрасную мускулатуру, как рубашки, но уровень притягательности не понижает.

Мужчина лишь хмыкнул, но, кажется, к сведению принял. После отчего-то прошелся по мне глазами снизу вверх и спросил:

— Как ты?

— Нормально, отделалась только синяком. Мне не привыкать, — поморщилась я. — Ты лучше скажи, план действий такой же? — решила я перейти к наиболее важным вопросам.

— Да, постарайся разузнать как можно больше о каждом из магистров и начни с тех, кто имеет больше влияния. Раз этот мужчина имеет все шансы фальсифицировать пропуск в Академию, то это явно не какой-нибудь травник вроде меня. В свою очередь, я буду делать то же самое. Начать предлагаю с наших судей, они пока самые удобные лица для того, чтобы все это провернуть.

— Хорошо, — согласилась я и задумалась.

Чтобы раздобыть сведения, нужны информаторы, а для этого необходимо было срочно налаживать контакты. Вспоминая мою первую попытку, вывод напрашивался неутешительный. Оставалось надеяться только на то, что моя победа все-таки немного приукрасила меня в глазах публики, и некоторые все же не станут считать меня изгоем общества. А ведь еще неизвестно, с кем мне придется жить в одних апартаментах. Трое скорейших знакомств мне точно гарантированы.

* * *

В аудитории мы просидели еще несколько часов, разговаривая на разные темы, начиная от деталей и впечатлений моего поединка, заканчивая все тем же планом действий. Бои шли довольно длительное время, и поскольку делать нам было нечего, мы решили убивать его таким вот обыденным способом.

Когда за окном послышались голоса, то, подойдя ближе и увидев ректора и магистров, шествующих во главе значительно поредевшей, но возбужденно переговаривающейся толпы, я, получив от Кайлема согласный кивок, вышла к ним. Ну, вернее, как вышла, к моему удивлению, колонна не остановилась в холле, как я на то рассчитывала, а сразу направилась по коридору к лестнице, где мне оставалось всего лишь незаметно приоткрыть дверь и пристроиться в 'хвост'.

Признаться, такое направление меня слегка озадачило, почему-то я предполагала, что сейчас всех остановят около статуи и Вольдемар торжественно будет вещать приветственную речь, в духе:'Вы вступили на новый путь и т.д'. Но вместо этого всю толпу повели прямиком аж на четвертый этаж, где, как выяснилось, находилось наше общежитие.

— Итак, всех вас распределили по группам. Надеюсь, каждый был внимателен и увидел номер свой четверки. На каждой двери есть цифры, так что старайтесь ничего не перепутать! — командирским тоном огласил ректор. — Советую всем за вечер познакомиться и хорошенько выспаться, завтра с утра вас уже ждут занятия! Расписание висит в коридоре на стене, так что не советую никому опаздывать! — громко вещал он.

— 'Опаньки, а вот это неожиданно...Их уже распределили? Но как? Когда?!' — панически забегали мысли, но тут же сама поняла.

Зачем Вольдемару мучиться и лично составлять списки, когда у него есть артефакт, отбирающий каждому соперника по силе? Примерно таким же путем и по такому же принципу, зеркало вполне могло сформировать и четверки. Эх, ладно, черт с этим распределением, главное — что сейчас делать мне? Я же понятия не имею куда идти и как зовут тех, с кем мне придется жить?

— Ко мне есть вопросы? — обратился к собравшимся Вольдемар.

У меня были, но показывать при всех свою, мягко скажем, неосведомленность, не хотелось. Лучше сейчас, когда он уйдет, незаметно догоню и спрошу. Думаю, магистры не станут сопровождать главу Академии постоянно.

В ответ толпа промолчала, все очевидно быстро осваивались и мечтали, чтобы ректор поскорее уже куда-нибудь ушел.

— Тогда на сегодня моя часть окончена. Напоследок скажу вот что, будьте серьезными и рассудительными в обучении и в жизни, но никогда не забывайте о чести и достоинстве, — дал философское напутствие Вольдемар и, развернувшись, торопливо пошел обратно.

Я же начала протискиваться через толпу собравшихся, в надежде не упустить спасительного информатора, но пока безуспешно. С уходом 'нянек' народ тут же зашевелился и начал искать свои комнаты, а мне в этой движухе оставалось только следить, чтобы никто не отдавил ноги.

Неожиданно сзади меня кто-то схватил за локоток, я даже мяукнуть не успела, как меня вытащили из толпы и я имела честь лицезреть персонажа моего неудачного знакомства.

Церемониться с ним не стала и грубо поинтересовалась:

— Ну и чего тебе? Мне некогда с тобой говорить, я спешу! — и попыталась развернуться в надежде, что ректор еще не скрылся, однако меня снова удержали и, когда я бросила на него испепеляющий взгляд, заявили:

— Мне? Да ничего особенного, просто ты опять путаешься под ногами, — попытался он улыбнуться и отпустил мою руку из захвата.

В который раз развернувшись и оглядев его внимательней, все-таки поинтересовалась:

— А я смотрю, ты стал приветливее. В прошлый раз это я старалась идти на контакт. Ну и что послужило причиной?

Аквамариновые глаза мужчины на миг виновато прикрылись, но потом элькаир снова принял беззаботный вид:

— Ну, если бы ты не ушла сразу после того, как закончила издеваться над тем элькаиром, знала бы, что мы теперь в одной четверке, — снисходительно поведали мне.

— 'Вот так новость! Просто замечательно! Ну и как такое могло произойти?!' — возмущалась моя гордость. Но уже через секунду успокоилась.

На самом деле нужно, наоборот, благодарить мироздание, за то, что не подкинуло мне какого-нибудь принципиального урода, который морщился бы только от одного моего вида. С этим же хоть на какой-то контакт можно идти. Остается надеяться, что двое других моих будущих сожителей тоже будут более-менее нормальными.

— Послушай, пока ты ничего не сказала, чтобы ты знала, я был неправ, считая тебя глупой и ни на что не годной, — неловко отводя глаза, начал он. — Тогда был напряженный момент и ты просто попала под раздачу, вот я и говорил первое пришедшее на ум, чтобы отвязаться. В общем, предлагаю начать заново, — посмотрел он, наконец, на меня и протянул руку, — Винсент де Браун.

Что и сказать, жизнь определенно налаживается. Месяц назад на такой жест я и близко рассчитывать не могла, а сейчас смотрю и просто радуюсь в душе. Также не могло не обрадовать и то, что все-таки я не ошиблась на его счет, он действительно лучше многих собравшихся тут.

— Что ж, мое имя ты знаешь, — улыбнулась я, принимая рукопожатие. — И все-таки частично на твое мнение повлиял еще мой поединок, так?

— Да, и не только на мое. После того как ты ушла, народ еще долго не мог успокоиться, тебя продолжали обсуждать даже на обратном пути, — тут его взгляд отчего-то резко метнулся куда-то мне за спину, — А вот и остальные соседи прибыли.

Обернувшись, я увидела высокую девушку элькаиру и рядом с ней крупного мужчину. Почему-то эта парочка показалась смутно знакомой, и я не ошиблась. Именно их я видела, когда сидела на рядах, тогда элькаира хохотала во весь голос и буквально лежала на плече мужчины.

Девушка была блондинкой с немного вьющимися непослушными локонами. Они идеально закрывали ее остренькие ушки, из-за чего я бы даже могла спутать ее с человеком. Глаза элькаиры были янтарными, и сама она имела довольно приятный вид. Во всяком случае, на меня она смотрела без всякой злобы и только с любопытством.

Мужчина, вопреки своим пугающим габаритам, тоже имел на редкость миролюбивый настрой. Его волосы были обычного пепельного оттенка и глаза серыми.

Блондинка решила начать первой и, улыбнувшись шире, приветливо протянула руку:

— Айвелия де Меринг, можно просто Айви, — представилась она.

Немного с опаской глянув на ее руку, я аккуратно пожала ее, назвав имя, обычно никто еще не испытывал столько энтузиазма при встрече со мной.

Совершив такой же акт рукопожатия с мужчиной, которого, как выяснилось, звали Диран де Норт, мы всей дружной кучкой двинулись на поиски нашей новой обители.

Нужная дверь оказалась под номером пять, под которым теперь и значилась наша группа.

Оказавшись внутри, мы попали в небольшую гостиную. В центре, на полу, был расстелен пушистый ковер, где стояли небольшой мягкий диванчик и напротив еще два таких же кресла. Посредине между ними угадывался низенький чайный столик. На потолке пара магических светильников, а впереди большое стрельчатое окно с ярко зелеными шторами. Стены имели бледно-малахитовую окраску, по одной стороне располагалась длинная полка, а по другой три двери.

Первая вела в ванную, но к ней я быстро потеряла интерес, куда больше меня привлекли другие комнаты. Одна была отделана в строгих тонах и не содержала ничего лишнего, окно, две кровати по бокам, письменный стол, зеркало, шкаф и ковер. Справедливо предположив, что эта комната скорее рассчитана на мужскую половину, я направилась во вторую, где Айвелия уже проверяла на мягкость одну из кроватей, бесцеремонно на ней развалившись.

— Столько трудов ради поступления сюда. А в итоге меня заставляют спать на этой жестянке?! — по-девчачьи возмущалась она, продолжая насиловать матрац. — Да я лучше буду спать в зале на диване!

Подойдя к другой кровати и усевшись, не могла с ней не согласиться. Кто как, а я наверно долго не смогу к ней привыкнуть. Дома мое ложе было намного больше, это раз, а во-вторых, куда приятней на ощупь. Здесь же, впечатление такое, что в матрац кто-то доски зашил.

Уныло оглядев остальное помещение, надеясь хоть на какие-то бонусы, я осталась в прежнем настроении. Что касается планировки, наша комната была абсолютно такая же, как и у мужской половины, разве что стены окрашены в светло-голубой, ну и шторы мягко-сиреневого цвета.

Обе кровати располагались по обеим сторонам у окна, а между ними расстелен довольно мягкий ковер с узорами, имитирующими розы, ближе к дверям стоял письменный стол и шкаф. Таким образом вся мебель находилась около стен, образуя проход к окну. Возле постелей также стояли небольшие тумбочки с магическими светильниками, на которые только сейчас обратила внимание.

— Может, нам спать на ковре? — нерадостно предложила я, глянув на соседку.

— Да лучше на ковре, чем на кирпичах, — негодовала она, но уже значительно тише, видимо, все-таки смирившись с неизбежным.

Мужская половина своей комнатой, как выяснилось позже, осталась довольна. Но кровати вызвали такие же эмоции, мы даже уже начали спорить, кто займет диван. Но потом все-таки разумно пришли к выводу, что, по-хорошему, диванчик тоже не самое удобное место, учитывая его размеры.

После всей четверкой мы отправились за вещами, которые, как мне сказали, всем на время боев разрешалось оставить в кладовой на первом этаже.

Когда мы туда пришли, народа там было тьма, но протиснуться все же удалось. К моему удивлению, на небольшой полке я обнаружила и свои три сумки: две с вещами и одну с оружием. Признаться, я шла сюда только чтобы помочь с погрузкой товарищам, но никак не ожидала, что обнаружу здесь еще и свое барахло. Должно быть, Кайлем решил, что лучше будет оставить его здесь, вместе со всеми, чем я бы потом всюду бегала и искала его. Что ж, спасибо, только теперь с погрузкой, похоже, будут помогать мне.

Так оно и было, у мужчин вещей оказалось не так уж и много, поэтому справедливо вручив Дирану сумку с железками, и взвалив на себя две своих, мы двинулись обратно на четвертый этаж. Винсент, сперва скептично глянув на нагруженную меня, порывался забрать у меня одну ношу, логично предположив, что раз, я наполовину человек, то мне тяжелее, чем другим. Но, заработав уничижительный взгляд, заткнулся. У Айвелии сумок оказалось побольше моих, так что от помощи она отказываться не стала и нагрузила Дирана еще несколькими килограммами. Для мужчины это проблемой не являлось, тот даже не пыхтел, когда подымался по лестнице.

На разбор шмоток ушло почти три часа. Я и Айви поровну распределили место в шкафу и остались довольны, когда все уложили. Блондинка начинала мне нравиться, давно мечтала иметь себе примерно такую же подружку. За то время, что мы провозились с гардеробом, Айви многое успела рассказать о себе.

Еще с самого первого взгляда на нее, я поняла что девушка принадлежит к знатному роду, учитывая ее природный оттенок волос, а не стандартно пепельный. Когда Айви исполнилось двадцать лет, родители решили, что дочку пора выдавать замуж и подобрали для нее, по их мнению, достойного кандидата. Элькаир был сыном лучшего друга отца девушки, поэтому семья знала, что отдает дочку в хорошие и заботливые руки. Вот только, сколько бы Айви не пыталась хотя бы заставить себя проявить симпатию, ничего не выходило. Девушка вообще считала себя слишком молодой для брака, в душе ей хотелось еще гулять, развлекаться и не сковывать себя обязанностями супружеской жизни. Когда же дочь сообщила об этом отцу, тот был непреклонен и твердил одно и то же:'Я желаю для тебя только лучшего!', 'Поверь, ты будешь счастлива', 'Пора стать уже серьезней!' На что девушка упрямо стояла на своем, в результате чего скандалила, огрызалась и, судя по ее описанию, чуть ли не кидалась стульями.

— Он вел себя как эгоист! Ему просто надо было объединить наши семьи, а вместо того, чтобы сказать мне об этом в лицо и не выглядеть плохим отцом, маскировал под одним и тем же предлогом:'Я знаю, что так для тебя будет лучше!' — изображала она голос родителя, в ярости кидая так и не сложенную кофточку на кровать. — А мама? Папа так промыл ей мозги, что она и сама слепо начала в это верить!

Девушка стояла около шкафа и, доставая очередную одежку, пыталась красиво сложить ее на полочку, только вот бурные эмоции пока не позволяли ей этого сделать.

— Ладно, хорошо, и что было дальше? Ты сбежала сюда? — боясь попасть в поле очередного тканевого снаряда, свои разборы я разместила в нескольких метрах от нее.

— Да, но не сразу. Когда я основательно довела отца, и он уже хотел чуть ли не в наручниках вести меня к алтарю, я поднялась к себе и стала собирать вещи. Ночью же выскользнула из дома, оставив короткую, но очень доступную записку, — голос девушки немного поутих, и ей все-таки удалось аккуратно сложить маечку.

С сочувствием глянув на неё, я осторожно уточнила:

— И давно ты ушла? Не боишься, что тебя могут найти и вернуть обратно?

— Три месяца назад. Все это время я жила самостоятельно и даже краем уха не слышала, чтобы меня кто-то разыскивал. Очевидно, родители посчитали меня предательницей и полностью списали со счетов, — с заметной тоской и грустью поведала она. — Я ведь ушла, потому что думала, мама с папой одумаются, со временем поймут, как ошибались, перероют всю землю, дабы найти меня и извиниться, ну или...— тут девушка сделала паузу, о чем-то задумавшись. — Да черт с ним! — все-таки сорвалась она. — Не знаю, что они сейчас чувствуют и раскаиваются ли, но все эти месяцы были самыми яркими за всю мою жизнь! Я ни о чем не жалею и готова жить так и дальше, сколько угодно!

— А сюда ты почему поступила? Эм-м, ну, просто, обычно в знатных семьях детей приучают к светским мероприятиям, платьям и рюшам, но ты, я вижу, совершенно не по этой части, — решила я подстегнуть соседку, надеясь немного развеселить и морально подбодрить элькаиру.

— Платьями и рюшами на жизнь не заработаешь, а мне, раз решила жить самостоятельно, нужно как-то обеспечивать себя, поэтому и пошла в наемницы. С детства ведь всему научили, так что надо этим пользоваться, — спокойно пояснила Айвелия.

После я рассказала о себе и даже пооткровенничала, ведь раз мне все-таки не постеснялись излить душу, то это будет нечестно с моей стороны держаться волчонком. Тем более я, наоборот, хотела завести друзей. Поведала о многом, в том числе и про близнецов. Девушка внимательно слушала и посочувствовала, а насчет братьев сказала, что мы теперь вчетвером одна команда, а значит, за своих стоим горой.

По поводу моей 'бракованнасти', вопреки своим знатным кровям, та лишь хмыкнула и высказала, что ничего в этом страшного нет, люди и элькаиры с давних времен сосуществуют вместе, а значит, каждый элькаир, сам того не замечая, в душе что-то да перенял от них. Поэтому я, по ее мнению, ничем особенным вовсе и не должна являться. На том и сошлись.

За окном смеркалось, а на небе зажглись первые звездочки, которые хорошо виднелись с моего, лениво развалившегося, положения на кровати. Учитывая, что наши окна выходили на заднюю площадку, где в той же стороне начиналась лесная часть, вдалеке также угадывались мрачные тени множества острых верхушек.

В самой комнате царила мягкая и уютная атмосфера, которую не разбавляли одиноко горящие магические светильники. Однако, настроение было отнюдь не умиротворенным, а скорее грустным и даже апатичным. Я не знала, чем себя занять, вот и старалась привыкнуть хотя бы к новому ложу. Вот только не это вызвало во мне такие эмоции, а осознание сегодняшней даты. Весь день я усиленно гнала от себя эту мысль, поскольку обстановка и без того была напряженной, но сейчас, когда смогла спокойно вздохнуть, уже никуда не смогла от нее деться.

Что сказать, двадцать лет обычно для всех прекрасная и радостная дата, а для меня уже давно всего лишь обыденный день. Из-за этого меня нещадно обуревали ностальгические воспоминания и внутреннее чувство одиночества, на которое я уже много раз пыталась не обращать внимания.

В самих апартаментах были только я и Айвелия, а мужская половина начала осваиваться и вот уже, наверно, больше часа не объявлялась. Девушка недавно вышла из душа и теперь рылась в гардеробе в поисках во что переодеться. Она то и дело мельтешила перед глазами, но я не обращала на нее внимания и была в состоянии, похожем на:'Мне плохо, я расстроен, оставьте все меня в покое'. Соседка каким-то чутьем это ощущала и не стала лезть с вопросами.

На нахождение нужной вещички у девушки ушло больше часа, за которые она несколько раз успела некультурно помянуть весь свет и добавить несколько невежливых характеристик к своему барахлу. А когда элькаира поняла, что, перерыв пол шкафа ей придется заново все складывать, то тут уже не обошлось без крепких выраженьиц.

Краем глаза наблюдая за ее мучениями, я все-таки не могла не прокомментировать:

— Знаешь, теперь я тоже понимаю, что замуж тебе пока еще рано выходить. Хозяйка из тебя ужасная. Но если бы ты все-таки обручилась с тем элькаиром, у тебя имелись бы все шансы сделать так, чтобы он сам ушел, — все так же лежа на кровати, улыбнулась я девушке.

— О-о, неужели ты наконец ожила! Я тут уже битый час стараюсь привлечь твое внимание! Лежишь как не живая, тебя что-то беспокоит? — по резкой реакции девушки можно было понять, что она давно держала в себе этот вопрос.

На секунду задумавшись, я пришла к выводу, что молчать смысла нет, и честно ответила:

— Беспокоит то, что сегодня мне вроде как исполняется двадцать лет, а в этот день мне пришлось зарабатывать синяки и раскладывать вещи по полочкам, — безэмоционально поведала я и продолжила, — Но это ерунда, не бери в голову. Этот день все равно уже давно ничем особенным для меня не считается.

Но, завидев вытянувшееся лицо девушки, та, очевидно, никак не могла спокойно это принять. Шокировано уставившись на меня во все глаза, она выдала:

— Ты шутишь?! У тебя день праздник, а ты спокойно лежишь и глазеешь в окно? Да ты с ума сошла! Так же нельзя! — воскликнула она с непритворным возмущением. — Да ты бы видела, как я справляю свои дни рождения! Я их планирую за месяц, рассылаю приглашения и все тщательно подготавливаю! Ну, по крайней мере, так было до тех пор, пока я не ушла, но все равно.

— Ну ты сравнила. Мы родились в разных семьях, у тебя были друзья и куча близких, а у меня?! — обиженно взвилась я, резко усевшись.

Девушка приняла на миг виноватое выражение лица, видимо, поняв, что затронула больное, но потом спокойно изрекла:

— Теперь у тебя тоже есть друзья. И я просто не могу оставить это в покое. Я не говорю, что тебе обязательно нужно устраивать крупную вечеринку, но отметить чисто символически необходимо! — скомандовала она, уперев руки в бока. — Поэтому сейчас же вставай, а я пойду искать Дирана и Винсента. И сколько можно шляться-то, а? — решила она брать дело в свои руки.

Но прежде чем я успела возразить или забунтовать, со стороны гостиной как раз послышался звук открываемой двери и стремительные шаги в нашу сторону. Через несколько секунд в комнату бесцеремонно ввалилась упомянутая мужская половина.

Элькаиры отчего-то прибывали в хорошем настроении, а в их довольных улыбках так и читалось какое-то предвкушение с долей хитринки. Начать, видимо, хотел Винс, но Айви его опередила:

— На-адо же, ну просто судьба какая-то, даже выходить не понадобилось, сами пришли, — усмехнулась она и тут же обвинительно указав на меня, заявила. — А вы знали, что оказывается сегодня у нашей Аделии день рождения, на который она хотела взять и забить? — говорила она так, будто я совершила страшный грех, а парни, сначала удивленно глянув на меня, от чего-то заулыбались еще шире.

— Лия, Айви права, такое пропускать нельзя. Тем более мы чего собственно пришли. Несколько групп решили собраться и отметить поступление в одной из комнат. Мы за это время неплохо успели наладить контакты, так что нас зовут, да и я кое-что с собой захватил, поэтому выпивки хватит на всех! — торжественно объявил Диран.

— Ты слышала? Я же говорила, это судьба! Давай вставай уже! — не унималась соседка.

Скептично оглядев всю троицу, я выдала последний разумный аргумент.

— А преподы? Вы не боитесь, что они могут узнать?

— Лия, успокойся, они же не няньки, чтобы у дверей дежурить? — вернул мне такой же взгляд Винсент.

Делать нечего, куда мне одной против этих упертых? К тому же, немного проникнувшись настроем соседки, мне и самой захотелось выйти из комнаты.

Только вот, едва я сползла с постели, на этом элькаира не остановилась и не пожелала меня отпускать.

— Ты что хочешь так и пойти? — праведно ужаснулась девушка, недовольно уставившись на меня, а я вместе с парнями вопросительно на нее.

Увидев, что ее никто не понял, Айвелия поступила проще.

— Значит так! Парни — вон! Ждите нас там, мы скоро подойдем! — снова приняла она командный тон.

— Третья дверь справа по коридору, — отозвался Диран и, послав другу какое-то странное подмигивание, которое не укрылось от моих глаз, покинул комнату вместе с Винсом.

Как только за ними закрылась дверь, я тут же едва ли не в панике попыталась образумить соседку.

— Ты что надумала? — подозревая неладное, сперва уточнила я.

— Сделать из тебя красавицу, за...— тут девушка обернулась на часы, висевшие на стене, — тридцать минут! Мда-а, это, конечно, сложно, но я постараюсь сделать все не вычурно, просто и со вкусом!

— Стоп, стоп! Какую красавицу? Айви, я же не на бал собираюсь, это всего лишь посиделки, зачем мне наряжаться? — не понимала я позиции девушки.

— А затем! У тебя день рождения, понятно?! Ты хоть раз в жизни понимала, что вообще представляет собой этот праздник?! Так вот, я постараюсь тебе показать! — упрямо вталкивала она в меня простые истины, вытаскивая так и неразобранный чемодан на середину комнаты. — Сегодня ты должна затмевать собой всех и быть в центре внимания!

— Я и так всю жизнь в центре внимания. А теперь, если оденешь меня в одну из этих тряпок, — указала я на яркие платья, которые раскладывала девушка, — Буду еще и попугаем. Кроме того, вдруг там будут братья? И с какого перепугу элькаиры станут терпеть полукровку у себя под носом? Думаешь, мне приятно лишний раз ощущать это презрение?! — сорвалась я почти на крик, пытаясь что-то вразумить этой неугомонной.

Девушка отложила разбор платьев и удивленно уставилась на меня.

— Лия, ты чего? Какое презрение? Да после того как ты ушла с поединков, все только о тебе и говорили. Ты произвела огромный фурор и многие жаждали с тобой познакомиться. Конечно, некоторые остались при своем мнении, но факта это не отменяет, ты победила элькаира, а это никому из людей не под силу. Может, внешность у тебя и человеческая, но показала ты себя как чистый элькаир! — уверенно вещала она, заставляя в который раз шокировано вытаращиться на нее, а соседка продолжила. — Братья? Сомневаюсь, я предупреждала о них парней, если бы эта парочка была там, они не стали бы тебя звать.

Выслушав все доводы блондинки, я задумалась. Что ж, в таком случае, наверно, стоит попробовать. Да и чего отрицать, в глубине души я этого хотела, просто боялась за чужое мнение. Пускай кто-то и будет на меня коситься, плевать, у меня день рождения и никто не помешает мне его раз в жизни нормально отметить! Более того, алкоголь — это как раз то, что нужно моей хрупкой измученной душе. Ну и если подумать, я ведь должна иметь больше знакомств, чтобы как-то начать добывать информацию про магистров, а значит, мне точно следует пойти.

— 'Ай-яй-яй, Лия, первый день в Академии, а с такого начинаешь? А как подыматься завтра будешь?' — выкинуло последнюю фишку благоразумие.

— 'Пофиг на все, понятно? У меня день рождения, имею право, и между прочим, это во имя благого дела!'

— Ну так что, какое тебе нравится? — Айви указала на несколько разложенных нарядов.

В нерешительности подойдя к платьям, я только нервно хмыкнула. Передо мной лежало три красивых, действительно невычурных платьица. По крайней мере, не таких, которые предназначались для каких-нибудь светских мероприятий, с эффектными вырезами по бокам и глубоким декольте.

— Теперь понятно, почему у тебя так много сумок, — протянула я. — Ты когда сбегала, решила брать с собой по возможности все вещи? — не отрывая завороженных глаз от такой красоты, поинтересовалась я у соседки.

— Именно. Вот и таскаю теперь их везде, оставить-то негде. Я теперь бездомная, — не очень весело констатировала Айви, но тут же вновь вернув себе прежний настрой и выгнув бровь, обвинительно осведомилась — Ну так чего стоим? Насчет размеров можешь не беспокоиться, эти платья точно должны подойти.

— Да не знаю я какое выбрать. Ну не носила я раньше платья! — раздраженно выпалила я, чем заставила девушку в очередной раз непритворно ужаснуться и активно начать мне помогать.

Примерив на себя первое платье, нежно-зеленого цвета, я едва не задохнулась от восторга. Еще никогда я не ощущала себя такой хрупкой и притягательной. Платье идеально обрисовало каждый изгиб моего тела, а прозрачные рукава с узорами и небольшое декольте делали меня не просто красивой, но, я бы даже сказала, роскошной. Я уже хотела запрыгать от радости и сказать, что хочу остановить свой выбор на нем, но Айвелия, обойдя меня вокруг, лишь хмыкнула и сказала:

— Мда, я знала, что зеленый в любом случае подойдет к твоим глазам, но тут явно чего-то не хватает! — с видом знатока вынесла она вердикт и, снова порывшись в чемодане, неожиданно вытащила другое платье вишневых и темных тонов. Несколько секунд задумчиво его оглядев, она все же протянула его мне. — Хм, а надень-ка вот это.

Честно, за зеленое платье было обидно, не знаю на какое впечатление рассчитывала Айвелия, но лично меня оно всем устраивало.

Однако, следующее платье заставляло не только челюсть ронять от восторга, но и самой совершать такой же маневр. Больше всего смущало то, что оно было всего лишь до колен и без рукавов, а это сразу привлекало внимание. Я чувствовала себя в нем не только красивой, но еще привлекательной, и я бы даже сказала, пленительной. Ткань была шелковой, вишневого цвета и только кружевной корсет был черным. Именно он зрительно подчеркивал и увеличивал мои формы, придавая фигуре элегантность и очарование. Шлейки были широкими и, очеркивая кокетливые волны на груди, встречались в районе декольте, открывающем небольшую ложбинку. По факту, платье нельзя было обвинить в откровенности. Но в целом оно производило достаточно вызывающий эффект.

— Вот! Это то, что надо! Скромненько и со вкусом, то, что ты и хотела! — но видя мой неуверенный настрой, продолжила. — Слушай, да не строй ты из себя невинность, лучше пусть там все, наоборот, офигеют, а ты заодно докажешь, что можешь быть неотразимой не хуже любой элькаиры! — вселяла подруга боевой дух.

— А знаешь, ты права, давай уже разукрашивай меня или что ты там хотела. У нас, кстати, осталось всего пятнадцать минут! — показательно закапризничала я, поскольку настроение успело заметно улучшиться.

— Вот это правильно! — одобрила она такую позицию и, усадив меня напротив зеркала, принялась искать косметичку.

В пятнадцать минут, разумеется, мы не уложились. Один макияж только занял столько, и то девушка сильно надо мной не колдовала, подвела стрелки, тронула тушью ресницы и придала свежести лицу.

С прической долго не возились, волосы остались такими же распущенными, и лишь сзади Айвелия заплела мне какой-то замысловатый узор из мелких косичек, который закрепила элегантной заколкой. К моему платью также подобрали милые черные туфельки на ремешке, а далее, после того как все хлопоты надо мной закончились, подруга принялась за себя.

Сама элькаира выбрала простенькое, по сравнению с моим, темно-синее платье в пол. Объяснив это тем, что сегодня все внимание должно принадлежать мне и никому другому. При каждом ее малейшем шаге длинный подол развевался и воздушными волнами мягко ниспадал обратно, при этом талия была очень выразительной. Длинные рукава очеркивали ее изящные руки, и только скромный квадратный вырез открывал небольшой участок бархатной кожи, придавая ее виду некую изюминку.

В целом девушка долго над собой не колдовала, часы уже вот-вот должны были пробить одиннадцать, так что медлить уже было некуда.

— Все, вот теперь мы точно готовы! — удовлетворенно оглядывая себя и меня в зеркало, постановила соседка. — Запомни, постарайся вести себя естественно и ни в коем случае не держись отстранено, знакомься, общайся и будь самой собой, — дала она мне напутствие как ребенку.

— А ты думала я мышкой буду прикидываться? Ха, ты еще мало меня знаешь! — весело подстегнула я подружку и с гордым видом прошествовала к выходу.

— Вот такой всегда и будь! — одобрила она мою позицию, догоняя уже в коридоре.

Нужную дверь нашли быстро, вот только почему-то за ней было очень тихо, что не совсем располагало той обстановке, которую нам описывали. Признаться, это сильно насторожило, а когда дернула ручку, сердце чуть в пятки не ушло, потому что...

— С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!!! — обрушился на меня дружный хор радостных и улыбающихся элькаиров, поднимающих бокалы, которые совсем недавно достали, чтобы придать торжеству фешенебельности, судя по непонятной коробке, валяющейся в углу. Вокруг ощущалась позитивная и оживленная атмосфера, которой разве что не хватало праздничных хлопушек.

В каком-то ошалело-восторженном состоянии я так и зависла на месте, а за моей спиной предусмотрительная Айви подтолкнула меня ближе к собравшимся.

Что касается обстановки, вся гостиная была такая же, как у нас. На низеньком чайном столике стояло несколько красивых бутылок, с явно дорогим содержимым, и простенькие закуски с фруктами. Кругом около него располагались элькаиры, которых я насчитала четырнадцать, включая Винса и Дирана.

Но это еще не все сюрпризы, которые меня ожидали, парни тут же направились к нам и встали по бокам. Отчего-то подмигнув стоящей рядом ничего непонимающей мне, Винсент уверенным тоном обратился к аудитории:

— Сегодня был тяжелый и важнейший день для всех нас, — начал он со вступительной фразы, делая короткую паузу. — Но еще он был знаменательным! Каждый из нас смог лично убедиться, что какая бы элькаирская кровь ни была, она все равно всегда остается собой! Аделия де Карон повела себя как чистый элькаир и по праву доказала, что может быть такой же, как мы. Все мы видели ее магию в действии, у нее тоже есть крылья и то, что она выглядит как человек, ничего не меняет. Она победила равного себе элькаира, а это уже о многом говорит! — слушая пылкую речь моего товарища, можно было сделать вывод, что кто-то уже выпил. Но вещал он действительно живо и проникновенно, с такими убедительными речами его смело можно было ставить за трибуну и вталкивать публике посвятительные, революционные мысли.

— 'Господи, что ты несешь? У меня же нет крыльев!' — запаниковала я, но сразу же успокоилась. Пускай все считают, что они есть, хуже не будет. В любом случае никто не осмелится попросить их показывать, для них это сродни тому, что ни с того ни с сего обнажиться по пояс перед всеми.

Глядя на лица всех присутствующих, можно было судить, что те, на удивление, кажется, были согласны с каждым словом мужчины, и кто-то даже покивал.

— Но довольно слов. Вы сами должны вынести для себя выводы, поэтому перехожу к главной части, — продолжал Винс и снова сделал паузу, но так и не успел начать, Диран его опередил.

— Пока ты будешь описывать эту главную часть, мы тут состариться успеем, — хохотнул этот великан, чем вызвал недовольный взгляд друга. — Помимо нашего триумфа, по которому мы здесь собрались, сегодня еще и день рождения у нашей прекрасной Аделии! Так что никому не расходиться, все только начинается! — поднял он призывный бокал, заставляя всех повторить такой же жест и поддержать его настрой веселым ликованием.

А дальше случилось то, что я никак не ожидала. Винс сделал кивок двум девушкам и те, уйдя в одну из комнат, вернулись оттуда с большущим тортом, утыканным множеством свечек.

От такого мне пришлось всеми силами заставлять себя не расплакаться. Так вот что означало то странное подмигивание друг другу, перед тем как покинуть нашу комнату. В то время, пока мне наводили красоту, эта компания скинулась и купила торт? Подумать только, а ведь магистры действительно получается у нашего коридора не дежурят, раз учащиеся спокойно смогли на ночь глядя покинуть пределы Академии. Впрочем, это сейчас неважно, главное то, что для меня сделали. От этого внутри начало загораться какое-то светлое и малознакомое чувство счастья и праздника. Ради меня еще никто так не поступал, вот что значит друзья...

С каким-то детским восторгом я разглядывала этот кондитерский шедевр. Белая глазурь по бокам, щедрые волны крема по краям и наверху целый сад из всевозможных розочек и цветочков, сердцевиной которых были вишни. При этом на нем еще неплохо умудрялись красоваться изысканные завитки из черного и белого шоколада. Наверно правильно сделали, что его поручили нести двоим, ибо в одной паре рук при любом малейшем наклонении этот шедевр запросто мог перевесить и нещадно самоубиться на ковре.

— Где вы его достали? — завороженно подала голос я.

— Тут неподалеку есть ночное кофе, но не забивай себе голову, — отмахнулся Диран. — Лучше давайте зажжем свечки!

— Я, кстати, огневичка, могу помочь, — робко отозвалась одна из девушек, держащая тортик.

— Валери, не смей! — прилетело веселое от сидящего на кресле мужчины. — Лучше не давайте ей ничего поджигать или сушить, проверено опытом и чревато последствиями!

— Заткнись, Сай! Если бы ты тогда меня не взбесил, ничего бы не случилось! — раздраженно парировала она наглому парню, видимо, из ее четверки. — Не слушайте его, я умею, правда.

— Валери, учти, испортишь торт — не простим никогда в жизни, тебе напомнить во сколько он обошелся? — отозвалась вторая из удерживающих драгоценную ношу.

— И ты туда же? Эвани, вот от кого, но от тебя точно не ожидала. А еще сестричка называется! — уже всерьез обижалась девушка, сдувая со лба непослушную светлую прядь.

— Все в порядке, я именинница, и считай, это я возложила на тебя такую честь, — по-доброму улыбнулась я ей, отчего та устремила победный взгляд сначала на парня, а потом на сестру. — Только давайте вы его поставите для начала.

Для тортика тут же освободили место на столике и аккуратно разместили его на поверхности. Я же, наконец подойдя ближе, имела счастье пронаблюдать, как со всех сторон ко мне то и дело начали притягиваться множество любопытных и оценивающих взглядов. Несмотря на мою человеческую внешность, от меня не могли не укрыться заинтересованные взоры мужской половины на моей талии, ногах и груди. А когда девушка, без какого-либо ущерба, ловко зажгла все двадцать свечей, и мне пришлось наклониться, чтобы их задуть...

— Ты потрясающе выглядишь! — нагло прокомментировал усевшийся напротив Винс.

Учитывая каким тоном это было сказано, только ребенок не понял бы, куда сейчас устремил свои голубые глазки этот бесстыжий нахал. Но я не стала возмущаться, почему-то такое внимание, наоборот, мне польстило, ограничилась лишь убийственной моськой, которую мужчина принял к сведению.

По случаю моего торжества, место мне выделили на диванчике, посередине. Айвелия же не по скромничала и нагло уселась на ручке, свесив одну ногу и пригладив платье. Что поделать, комната и так была забита подчистую и нигде лишнего стульчика не наблюдалось.

— Я, кстати, Сайлур, — представился элькаир, который отговаривал меня принимать помощь девушки. — Я, можно сказать, организатор всего этого, — обвел он бокалом всех присутствующих. — Наблюдал за твоим поединком, здорово ты уделала того мужика.

— Спасибо, — честно поблагодарила я за такую оценку.

— Я тоже воздушник, но до такого уровня мне еще далеко, — как бы невзначай признался парень. — Обычно когда я создаю торнадо, нити энергии сразу выскальзывают, и в лучшем случае оно сразу развеивается, а в худшем, продолжает жить своей жизнью, — усмехнулся элькаир.

— Ну, это довольно сложная техника, — участливо начала разъяснять ему. — Но если начать правильно тренироваться, все будет получаться. — подбадривала я визави. — Думаешь, я через это не проходила? Да уже после нескольких занятий со мной, магистр начал носить с собой пустырник. А все потому, что однажды, когда он оставил меня одну, в процессе самонадеянной попытки я нечаянно вынесла стекло в комнате. При этом смерчик сам не развеялся, по глупости я вложила в него много магии, поэтому и потеряла контроль. А мое творение прожило еще несколько дополнительных минут и потрепало несколько соседских лужаек.

— Ха, что там лужайки, ты не видела, как я один раз также 'по глупости' чуть не отправил в полет собственную собаку. Слава богу, та вовремя успела убежать, — пьяненько хохотнул он. — Если будет возможность, может, как-нибудь поучишь меня?

— Думаю, не стоит, насколько я слышала, в Академии только недавно закончили ремонт, — в шутку ответила я. — Но, ладно, что-нибудь придумать можно, — все-таки обнадежила я парня.

— Все? Дискуссия закончилась? Отлично! Тогда кто-нибудь налейте уже чего-нибудь имениннице! — подала голос недовольная таким началом Айви, девушке, очевидно, хотелось поскорей начать веселье, а не тратить время на разговоры.

Уже через пару минут все были с наполненными бокалами, а Айвелия, как самая активная и, что важней, трезвая, торжественно готовилась объявить тост:

— Терпеть не могу длинные речи, — призналась она выжидательно уставившимся на нее нам. — Поэтому давайте выпьем за поступление и за нашу героиню дня — Аделию! От себя лично хочу пожелать ей всех самых приятных и радостных впечатлений, верных друзей и искреннего счастья на ее дальнейшем пути! — торжественно огласила соседка.

Собравшиеся тут же поддержали ее слова одобрительными кивками и отпили, повторив такой же жест, я едва не замурлыкала от удовольствия. Ликер оказался кофейным, с ярким вкусом ванили и сливок. Причем не такой и крепкий, что заставило против воли сразу опустошить почти весь бокал.

По телу тут же разлилось будоражащее тепло, а во рту все еще продолжал жить этот неповторимый вкус, из-за чего хотелось, чтобы следующий тост объявили скорее.

Но далее меня ожидал всего лишь ответственный момент разрезания тортика. Это дело поручили высокому элькаиру — Кирстену, который был последним из группы Сайлура, включая сестер. Мужчина отчего-то по-доброму мне улыбался и смотрел восторженными глазами, что заставляло немного смущаться. А уж то, каким щедрым кусочком меня удостоили, и вовсе говорило само за себя. Кажется, теперь у меня появился поклонник, что немного выбивало из колеи. Нет, я, конечно, всегда рада, когда кто-то отмечает мою красоту, но когда на меня так неприкрыто смотрят...В общем, этот парень зря на что-то надеется.

То, что последовало далее, словами подробно не описать. Сначала вновь объявили тост, причем на него добровольно вызвался вышеупомянутый Кирстен. Парень в красках и с восторгом описывал мой поединок и приписывал мне бесчисленное количество положительных характеристик, начиная от моей техники владения оружием и, наконец, заканчивая мной самой. Из-за чего сидящая рядом незнакомая девушка, еле сдерживая смех, посоветовала поскорей 'убирать со сцены' этого уже малость перебравшего ценителя прекрасного.

Мне же, слушавшей его, было приятно и одновременно весело в душе. Особенно когда меня в десятый раз назвали 'великолепной'. Что сказать, бедняга, похоже, действительно хотел привлечь мое внимание всеми доступными способами.

После второго бокала и непередаваемого поедания вкусняшки, кто-то со смехом начал вспоминать, какими все были нервными с утра перед боями, и тема плавно перешла к будущему обучению. Мы стали обсуждать, кому какой куратор достанется, и первым же делом начали перемывать косточки уже знакомым нам судьям. Тут, вопреки веселому настрою, я предельно навострила ушки.

Оказывается, Веланд получил свой шрам от одного из предателей-орков. Как и моему отцу ему не повезло и сталь оказалась чем-то отравлена, в результате шрам остался с ним на всю жизнь. По поводу Ирвина я услышала лишь только нелестные замечания касательно его натуры и ничего более. Мне поведали, что после того, как я ушла, он весьма жестко комментировал некоторые последующие поединки, чем заранее вызвал к себе неприязнь. Насчет Максимилиана, никто толком ничего сказать не мог. Все, что было о нем известно, это то, что он самый молодой из этой тройки и заканчивал эту же Академию.

Но долго разговору не суждено было продлиться, неугомонная Айви решила, что все эти обсуждения лучше оставить для лучших времен, и, разлив всем еще по одному бокальчику, предложила во что-нибудь поиграть.

Игра была детской и до жути примитивной, но учитывая наше нетрезвое состояние и смекалку моей гиперактивной соседки, всем быстро стало весело. Суть игры была такая: Все садятся в круг, и кто-то высказывает одному какое-то утверждение про себя, после чего спрашивает у того, правда это или нет. Если слушатель угадал, то он сидит спокойно и рассказывает что-то следующему, если же нет, то он должен исполнить какое-то одно желание рассказчика.

— Так я же могу сказать все что угодно. Сама опишу выдумку, но тебе скажу, что ты не угадала, ну и какой тогда в этом смысл? — отозвалась темноволосая элькаира, которую звали Меридой.

— Ой, ну почему вы все такие скучные? Зачем обязательно должен быть какой-то смысл? Главное, чтобы было весело! — отмахнулась подружка, всплеснув руками и при этом чуть не пролив на себя напиток. — Только давайте сразу договоримся, ничего пошлого.

Собравшиеся сперва отнеслись к идее подруги скептично, но после того, как идею ради интереса поддержали Диран и Винс, игра понеслась и постепенно принимала все больше неожиданных оборотов. Сначала все начиналось вполне невинно, однако с каждым разом кто-то все-таки умудрялся шокировать всех своими запросами. Так одна девушка заставила парня оказаться без рубашки, при этом эту самую рубашку напялить себе на голову и просидеть так весь вечер. Должно быть, свою лепту здесь внес алкоголь, иначе чем объяснить, что мужчина, скрипя зубами, все-таки послушался? Хотя, наверно, если бы у мужчины сейчас попросили показать свои крылышки, тут бы он точно не согласился. Женская половина справедливо хихикала, а мужская лишь прозвала Ниару жестокой и с плохим чувством юмора, хотя сами при этом открыто ржали над другом.

Вот только несчастный не унывал и потом отыгрался. Мигом побледневшая Ниара, понимая, как влипла, тут же попыталась состроить щенячьи глазки, но, по всей видимости, не очень убедительные. Снимать с себя парень ничего не потребовал, девушке пришлось пообещать, что на ближайшие два дня она будет его личной горничной.

Фантазия Дирана меня вообще, признаться, убила. Наверно, будь парень трезвым, навряд ли бы он осмелился, но...

— Итак, Айви, до пятнадцати лет я был мелким и каждый норовил вытереть об меня ноги, правда или нет? — задал он заковыристый вопрос. С одной стороны по его виду никогда такое не скажешь, но ведь в жизни всякое бывает, а вдруг? Вот и девушка растерялась:

— Эм-м, правда? — сидя на той же ручке, неуверенно предположила она.

— Нет, конечно, как ты могла такое обо мне подумать? Да в пятнадцать лет я уже мог набить рожу кому угодно, — обиделся парень.

— Ну а мне-то откуда знать? С чего ты вообще решил выдумать именно это? — легкомысленно возмущалась пьяненькая элькаира. Пускай она и говорила, что праздник здесь у меня, однако, выпить она успела гораздо больше. Конечно, я тоже была в отличном настроении, но такой заторможенности у меня точно пока не наблюдалось. Диран ведь явно специально задавал этот вопрос, чтобы выяснить отношение девушки к себе, а та как будто ни о чем не догадывалась.

— Неважно, — сразу отмахнулся парень. — Мое желание такое, как насчет того, чтобы сесть ко мне на колени, обнять за шею и просидеть так до тех пор, пока мне не надоест? Ну что, слабо? — элементарно подстегивал он девушку.

— Да мне, знаешь ли, наоборот, только лучше будет. Раньше предложить не мог?! — не совсем адекватно негодовала девушка. — Из-за тебя, тормознутого, у меня вся пятая точка к утру болеть будет! Сам бы посидел на это ручке! — и без каких-либо стеснений устроилась на коленках у парня, нагло уложив голову у него на плече, устроившись практически полулежа.

Парень от такого резкого жеста сначала немного прифигел, но тут же мигом расслабился и не скрывал блаженствующей, довольной моськи. Что говорить, у каждого свои поклонники.

Вскоре, неожиданно, жертвой стала и я, меня, разумеется, сильно мучить не стали и, не зная, что придумать, дабы не расстроить именинницу, попросили спеть.

На самом деле всегда считала, что пою ужасно, но, на мое счастье, публика попалась не привередливая и оценила, мне даже постукивали ногами в такт.

Если на кого-то моя 'ария' о вечной любви оказала приободряющий эффект и всколыхнула полусонные организмы, то на мою горе-подругу полностью противоположный. Уже через минуту мы наблюдали мирно уснувшую на руках Дирана Айвелию и стали вести себя значительно тише. Правда, это и не требовалось. Когда парень по имени Рафаэль начал танцевать и случайно задел стоящую на полу пустую бутылку, девушка даже не шелохнулась.Только Диран все равно нелестно выразился по поводу чьей-то неосторожности.

Элькаир так бережно держал свою ношу, что чуть ли не пылинки с нее сдувал. Для мужчины полностью перестал существовать окружающий мир. Он смотрел в лицо подруги и словно впитывал каждую ее черту, будто бы боялся, что другой возможности видеть ее так близко может и не представиться .

Глядя на эту трогательную картину, совсем не хотелось нарушать ту эйфорию, в которой сейчас пребывал друг, но я вынуждена была сказать:

— Диран, лучше отнеси ее в нашу комнату. Я думаю с Айви на сегодня достаточно, пусть лучше она подольше поспит. Здесь мы будем только шуметь.

— И этого влюбленного с собой забери! — возмущалась уже знакомая мне девушка — Афелия, указывая на сидящего рядом Кирстена. Элькаир уже вовсю клевал носом и грозил вот-вот рухнуть прямо здесь. — Если он тут уснет, мы его потом не потащим!

Мужчина от шумного возгласа одногруппницы тут же вскочил и, щурясь, словно от яркого света, осоловело пробурчал:

— Не ори-и, не надо никому меня тащить, я и сам дойду, — обронил он слегка заплетающимся языком.

Надо отдать парню должное, ему действительно не пришлось помогать. Пускай со слегка нарушенной координацией, но покинуть помещение самостоятельно он все же сумел. Наши комнаты находились в одном коридоре, так что добраться он и сам мог без происшествий. Через минуту поднялся и Диран.

— Похоже, остались только мы с тобой, — подал веселый голос Винс, когда за другом закрылась дверь. — Ну что, день рождения продолжается или ты устала? — намекал парень на то, что, возможно, пора и нам разойтись. На часах уже было глубоко за полночь, так что к словам парня стоило прислушаться.

— Какой 'устала'? Аделия, не уходи. Рафаэль ведь еще так и не станцевал. — умоляюще посмотрела на меня Валери, чем заставила парня обреченно возвести очи к небесам.

Вот только уходить мне совсем не хотелось, наоборот, все во мне буквально требовало продолжения банкета. Ведь это мой первый по-настоящему живой праздник, и я надеялась как можно подольше растянуть эти счастливые минуты.

— Продолжается, — ответила я Винсу. — Так, ребята, это какой-то закон подлости, когда уже мои желания будут исполнять? — шутя поинтересовалась я у компании

— Терпи, до тебя очередь дойдет, — поддержал меня улыбкой друг. — Сейчас у нас по плану неподражаемый танец — Рафаэля! Валери, напомни-ка всем условия?

— Раф должен станцевать так, чтобы всех шокировать! — охотно отозвалась девушка-мучительница, чем заставила мужчину в очередной раз недовольно на нее покоситься. — Раф, ну чего ты в самом деле? Это же игра. К тому же ты не обязан ничего снимать, — невинно начала оправдываться эта хитрюга.

— А ты хочешь, чтобы снял? — неожиданно саркастично осведомился у нее светловолосый парень.

— Эй, попридержите свои неприличные предложения, юноша, я, может, и пьяна, но не настолько, — даже не подумала смущаться девушка. — Лучше давай, не тяни и покажи всем на что способен, — подколола она друга.

Учитывая то, что ничего музыкального у нас поблизости не наблюдалось, в качестве аккомпанемента этому танцору был наш дружный хор. Мы активно начали петь всем известную подвижную песенку и отстукивали энергичный ритм, кто-то прищелкивал пальцами, а некоторые имитировали барабан на столе.

Ох, что тут дальше началось. Сперва парень неловко и неуверенно подергивался в такт, но видя, что на нас это не производит никакого впечатления задвигался оживленней. Парень активно разводил руками, пытаясь подражать современным танцорам, приседал и пытался показывать какие-то трюки. Не сказать, что парень выглядел убого, но публика определенно желала другого. Тогда элькаир неожиданно потребовал освободить для него одно кресло и 'сменить пластинку'.

И вот когда мы запели ритмичный, но относительно медленный, по сравнению с предыдущим, мотивчик, тут парень неожиданно вошел во вкус и раскрепостился. Запрыгнув на кресло и возвышаясь над всеми, он весело начал подпевать и сам ловить от этого кайф. Мужчина больше не стал подражать кому-то другому, а просто танцевал от себя. Рафаэль энергично изображал руками какое-то подобие волн, разводил их в стороны, поднимал вверх, притопывая ногами и не забывая работать плечами.

Его энергичный драйв стал перекидываться и на нас, но если я только активно размахивала руками и подпевала вместе со всеми, то кое-кто решил присоединиться к этой звезде малого масштаба. Валери, а за ней и решившая поддержать сестру Эвани, спустя несколько минут тоже радостно отплясывали около парня, изображая ему некую подтанцовку чуть позади.

Атмосфера значительно накалилась, а внутри просто бурлили веселье и азарт, еще бы чуть-чуть, и я бы тоже вышла к танцующим.

— КАКОГО ЧЕРТА ЗДЕСЬ ТВОРИТСЯ?!! — как гром среди ясного неба раздался голос со стороны двери.

— 'Ма-ма-а', — только и смогла мысленно жалобно простонать я. — 'Ну почему же так не вовремя?!'

Все до этого поющие и танцующие резко притормозили и в шоке уставились на его честь — магистра Дартаниэля де Сент Фиранда, нашего будущего 'травника' и, по совместительству, того, от кого мне непосредственно в будущем ждать больших проблем.

— 'Господи, прошу, спрячьте меня кто-нибудь! Меня тут нет! Это не я сижу сейчас в ярком платье чуть ли не в обнимку с Винсом!' — резко расцепила я наши руки, которые мы вместе скрепили дабы плавными маханиями подбадривать танцующих.

Пока все в шоке пялились на Кайлема и искали нужные слова, цепкий взгляд мужчины прохаживался по всем собравшимся и, в частности, тому, чем мы тут занимались. Содержимое столика мало его интересовало, и так было ясно, что там отнюдь не мороженое с лимонадом, поэтому наемник сразу начал со всей нашей компании.

Мда, призанятная ему сейчас открылась картинка. Один полуголый мужчина с рубашкой на голове, другой активно вертел до этого всеми частями тела на кресле и две вторящие ему девушки по бокам. Ну и, разумеется, наша сидящая компашка в слегка, а кто-то и далеко не слегка, нетрезвом состоянии. В общем, выводов здесь можно сделать много.

Самое забавное было то, что мужчина сразу меня не узнал. Сперва он лишь мазнул по мне взглядом и тут же переключился на рядом сидящего Винсента. Но не успела я обрадоваться, как вдруг глаза Кайлема резко расширились и он вновь уставился на меня. Да так уставился, что я чуть не заикала от страха.

Казалось, везде, где прошелся его изучающий взгляд, на коже оставались горячие следы, а когда я попыталась взглянуть в глаза "магистра", не удержалась и нервно поерзала. В омутах Кайлема всего на мгновенье, но снова зажглось то до мурашек пугающее пламя, которое я видела во время допроса папочки близнецов.

— Отлично вы начинаете учебу, господа студенты! — нарочито медленно изрек наемник и, видя на лицах всех присутствующих панику, смешанную с недоумением, решил кое-что пояснить. — Не стоило вам отпускать нетрезвого друга гулять одного по коридорам. Этот балбес умудрился перепутать комнату и перебудить всю четверку. Пока вы тут, ребята, веселились, у вас под носом разворачивалась целая баталия! Ему повезло, что я как раз находился на дежурстве!

— Вот жеж..., — выругался про себя один из парней, имя которого я не запомнила, но он точно принадлежал команде Кирстена.

— Не стану тратить свое время на долгие выяснения, но...Аделия де Карон, вы уже второй раз попадаетесь мне на глаза. — прорычал он. — За этот день вы умудрились нарушить целых три правила! Во имя небесных валькирий, что только на вас надето?! Не припомню, чтобы академическим уставом кому-то допускались подобные наряды!

— Магистр, сейчас не учебное время и я вправе одеваться как захочу, — конечно, фиг бы я такое сказала настоящему учителю. Но если Кайлем специально нарывается на конфликт, то пожалуйста. Интуиция подсказывала, пускай у мужчины и были здесь какие-то свои личные мотивы для такого поведения в мой адрес, скорее всего, отчасти он злобствует, потому что это зачем-то ему необходимо.

— Ах вот значит как?! Тогда прошу пройти за мной! С вами будет отдельный разговор! Всем остальным сейчас же разойтись по своим комнатам и чтобы завтра без опозданий! И да, не переживайте, одним выговором в личное дело вы не отделаетесь! — еле сдерживался мужчина, чуть ли не сжимая кулаки.

И как всегда моя догадливость оказалась на высоте. Кайлем действительно неспроста на меня ворчал, кое-кому нужен был хороший повод, чтобы отвести меня в сторонку и промыть мозги. Только эта перспектива все равно не очень обнадеживала. Я так и представляла, как, едва мы останемся наедине, меня засыпают обвинениями, а-ля:"Это ты так начинаешь расследование?!' Вот только фиг я буду мышкой притворяться, тоже мне, нашелся тут главный.

— Бросьте, магистр, Аделия ничего такого не сделала. Она сама не хотела сюда приходить, а мы ее притащили. К тому же у девушки день рождения, что плохого в том, что она надела платье? — попытался заступиться за меня Винс.

-"Ох, ну зачем ты это ему сказал', — конечно, парень не пытался выгораживать все происходящее под предлогом моего торжества, а действительно пытался помочь, вот только лучше бы он молчал. Отчего-то мне не хотелось, чтобы Кайлем узнал об этом от кого-то другого.

Мужчина лишь на несколько секунд завис, а после холодно отчеканил:

— Знайте свое место, ученик. Не вам давать мне советы и указывать что делать, — и так на него посмотрел, что парень как-то сразу весь стушевался. Друга стало даже жаль, ведь он сейчас, по сути, вообще ни за что получает. — Аделия, я жду!

Тут даже изображать ничего не пришлось. Внутри бушевал какой-то странный коктейль эмоций обреченности, негодования и раздражения, который и без того прекрасно читался на моем лице. Что как раз характерно для такой ситуации. Под сочувствующими взглядами компании я прошествовала к магистру и вышла в коридор вместе с ним.

Когда же дверь оглушительно захлопнулась, я и пикнуть не успела как меня весьма грубо, почти болезненно схватили за локоток и куда-то поволокли. Эх, а я так надеялась, что он все-таки говорил это не по-настоящему, а только для того, чтобы придерживаться нашего плана. Мол, в целях конспирации лучше будет, если все посчитают нас врагами. Однако, учитывая состояние мужчины и то, какое у него сейчас настроение, тут что-то совсем другое.

Почти вбежав в какую-то мрачную аудиторию и не став включать свет, Кайлем тут же развернулся ко мне и подошел почти вплотную.

— 'Излишки профессии сказываются?' — не могла не отметить я. Поскольку заметила, что когда между людьми сокращается дистанция, преимущество сразу переходит к наступающему. Этот жест явно рассчитан на то, чтобы собеседник тут же почувствовал себя неуверенно и все выложил. С отцом братьев тоже применяли этот же прием, только там действовали жестче.

— 'Вот и за кого он меня принимает в таком случае? Со мной так нельзя!'

Нагло посмотрев прямо на него, я решила не отступать и тоже держать позицию:

— Ну и чего ты бесишься? К твоему сведению, я это делала не просто так. Мне нужно заводить больше знакомств, если хочу что-то узнать!

— А вырядилась ты так для того, чтобы привлечь больше информаторов? Отличный ход, учитывая, как ты сидела в обнимку с кем ни попадя, очень эффективный, — саркастично отметил он, сверля меня недовольным взглядом.

— Что-о-о?! — протянула я, повышая голос. — Ты не обнаглел часом? Если ты не оглох, у меня был повод для того, чтобы его надеть! И даже если я хотела привлечь внимание, тебе-то какая разница?

— То есть по-твоему это нормально?! Ты как ребенок, если считаешь, что подобное поможет завести тебе больше друзей!

— Да что за бред ты несешь?! — вконец озверела я. — Какое еще 'подобное'? Я что там, на столе танцевала? Да если бы и так, каким боком это должно тебя волновать?!

— Лия! Ты хоть себя слышишь? Если я правильно тебя понял, то ты считаешь, что можно делать все что угодно, лишь бы добиться желаемого?

— Что-то я уже не пойму что тебя конкретно не устраивает: мой моральный облик или методы? Еще раз повторю, если до тебя не доходит! Я вправе делать все, что хочу. Я бы не стала опускаться до чего-то непристойного, там и близко подобным не пахло! У меня был день рождения и мне всего-то элементарно хотелось нормально отметить его раз в жизни!

— Конкретно не устраивает? Тогда слушай! Меня не устраивает то, что ты ведешь себя как наивная дурочка, это же элькаиры, не забыла? С чего вдруг ты стала им доверять, что и дня не прошло, как ты сидишь в обнимку непонятно с кем?! Решила, они так просто приняли то, кто ты есть? Сомневаюсь! От тебя требовалось наладить контакты и добывать информацию, а не ловить всех на яркие наряды! Да если даже это и помогло, думаешь, кто-то серьезно бы к тебе отнесся? Лия, над тобой же просто смеются! Это наедине ты чувствовала себя с ними на равных, но стоит вам появиться где-то на публике, все сразу от тебя отвернутся! — уже вовсю орал наемник, так, что у меня распухала голова. — Уже из-за того, что вы из разных групп, ты не должна ни с кем слишком сближаться, а тем более находиться в таких компаниях. У многих есть все основания сделать вам какую-то пакость. Кто угодно мог подсыпать тебе в бокал зелья и на завтрашнее утро ты бы валялась вся зеленая с лихорадкой. Это Академия, Лия, и никакие новые правила ее не изменили. Конкуренция есть и будет всегда! А ты еще вздумала праздновать дни рождения в таких шайках? И, если я ничего не упустил, даже на столе могла танцевать? О-о-о, извини, ты же гордая, можешь делать все и веселиться как хочешь. Может быть, но не здесь и не в таких условиях! Что касается методов, я не говорил, что ты вела себя непристойно, но действовать так и привлекать внимание таким образом, среди... — все продолжал негодовать наемник, заставляя меня сжаться у стены и чуть ли не хвататься за виски.

Каждое его слово больно ударяло по ушам, много раз я пыталась вставить свои замечания, но куда там, только я открывала рот, как Кайлем все наступал, наступал и наступал...

Мужчина по-прежнему стоял передо мной, только уже значительно ближе. Из-за чего между нами начало образовываться некое тепло.

От его непрекращающихся упреков и моего вот-вот готового взорваться мозга, мне стало просто физически трудно дышать. Я подняла голову и хотела уже молить его остановиться, заплакать, все что угодно, лишь бы он прекратил. Но неожиданно, глядя на него, во мне всколыхнулось странное неутолимое чувство притяжения, которому я не могла дать объяснений. Не отдавая отчета своим действиям, я резко сократила оставшуюся дистанцию между нами и буквально впилась в его рот поцелуем, обнимая двумя руками за голову и не давая тем самым отстраниться.

Сердце, со скоростью мчащейся стрелы, зашлось в неустанном бесконтрольном ритме, а тело наполнилось легкостью и напряжением одновременно. Пальцы против воли запутались в шелке его волос. Пускай раньше мне никогда не доводилось испытывать подобной гаммы чувств, я со всей ясностью понимала, что сейчас происходит.

Кайлем мне нравился, уже давно и при этом вовсе не как друг. И это было самое ужасное, что я боялась осознавать, учитывая кто я и кто он. Только одна эта мысль полностью перечеркивала все то, на что я могла когда-либо надеяться в будущем.

Эйфория начала постепенно угасать, а я медленно и нехотя выпускала мягкие пряди мужчины, про себя прикидывая, какое нелепое оправдание дать своим действиям.

Вот только неожиданно мою руку перехватили, а я нерешительно взглянула в его лицо.

Кайлем пристально смотрел мне в глаза, словно пытался разгадать какую-то загадку. Я же неотрывно смотрела на него и угасающие чувства против воли вновь опасно начали всплывать на поверхность.

Сглотнув, я сделала неловкий шажок в сторону двери, дабы поскорей уйти отсюда или хотя бы немного увеличить расстояние между нами. Вот только тут же за это поплатилась. Резким движением он изменил положение, полностью перекрыв мне путь к отступлению, и тут же накрыл мои губы жадным поцелуем.

В первую секунду я слегка обалдела, а потом на меня нахлынул невероятный фейерверк ощущений. Сердце сперва подпрыгнуло, грозя устроить хозяйке внеплановый обморок, а после зашлось в медленном, слегка порывистом темпе. По всему телу прошлась волна жгучих мурашек, а ноги того и гляди рисковали подогнуться и продемонстрировать полную капитуляцию перед этим мужчиной.

Поначалу отсутствие опыта в поцелуях панической мыслью замаячило в сознании, но вскоре быстро ушло на второй план. Под напором Кайлема и всего того удовольствия, что доставляли его губы, я и сама очень быстро освоилась в новой роли.

Кровь начинала закипать незнакомым мне чувством, я очень отчетливо ощутила, что хочу, чтобы прикосновения продолжались, и никак не могла заставить себя прекратить это безумие.

Мужчина крепко прижимал меня к себе, одной рукой удерживая за талию, а другой зарываясь в мою гриву и заставляя идти навстречу. Ровно в этот момент его жаркие и в то же время ласкающие губы переместились на мою шею, а после и ниже...

Кажется, одна шлеечка нечаянно приспустилась вниз, но я не обратила на нее внимание. Порывисто задышала и откинула голову назад, не в силах устоять перед этой потрясающей, будоражащей лаской. Господи, я просто не могла сказать ему 'стоп', не хотела и врала бы тогда самой себе. Наоборот, все во мне просто умоляло о том, чтобы это продлилось подольше.

Каждый след от его губ, особенно в районе чувствительной кожи, отдавался нежным эхом непередаваемых волн по всему телу, заставляя таять и принося наслаждение.

Раньше я никогда не испытывала подобного. Всегда считала, что в будущем мне предстоит суровая жизнь наемницы и никакая романтика здесь невозможна. Проще говоря — я совершенно неопытна в таких делах. Все мои знания ограничивались лишь книжными романами, когда не спалось ночью.

Неожиданно, чувствительные ласки прекратились и Кайлем, притянув мое лицо к своему, прошептал:

— Вот бы ты всегда была такой податливой.

Я же, оценив намек, выдохнула:

— Поверь, с такой тебе бы стало скучно, — улыбнулась я, стараясь унять все свои раскалившиеся чувства, но в тот же момент поняла, вот он мой шанс. Нельзя чтобы это переросло в нечто большее, из-за чего мы оба потом будем жалеть.

Мягко уперев ладони ему в грудь, давая понять, что продолжения не последует, я аккуратно высвободилась из его объятий.

Наемник мою резкую перемену заметил, но говорить ничего не стал. Зато следил за каждым моим движением.

Я спешно кое-как пригладила волосы и оправила платье. То, что я оказалась почти обнажена по пояс, меня почему-то не смутило, видимо, сказывался кофейный ликерчик. Когда я уже собралась уходить и, развернувшись спиной, взялась за ручку, мужчина немного с холодцой в голосе осведомился:

— Что, ничего не скажешь напоследок?

— Спокойной ночи, — и с этими словами вышла прочь из аудитории.

Кайлем потом сам все осмыслит и поймет, что это нужно прекратить сейчас же. Только так будет лучше для нас обоих.

* * *

Как добралась до своей кровати помню смутно, но отрубилась я сразу, не переодеваясь. Это я поняла, когда на следующее утро меня разбудили весьма неуместным и просто шокирующим по своей абсурдности комментарием:

— Мда-а, подруга, а ты, оказывается, горячая штучка! — прозвучало веселое у меня над головой.

Кое-как разлепив непослушные ресницы, в ответ сумела лишь сипло пробурчать:

— Че-е-е-го?

— Ой, ну не строй из себя скромницу! Давай лучше вставай и выкладывай все! Дай угадаю, это Кирстен? Или ты нашла себе кого-то лучше? Правильно! Не знаю, как тебе, но по мне он слишком смазливый. Эх, вот надо же мне было так быстро выйти из игры и пропустить все самое интересное! — продолжала щебетать соседка, как будто это не она должна сейчас от похмелья мучиться. — Ой, ну вставай уже, нам все равно скоро на построение!

Все-таки совладав с вялым телом, я аккуратно села на кровати и стала потирать глаза. Похоже, не привыкшая я пить, вот и реагирую так сильно. В голове стоял легкий туман, и все, что хотелось, это полежать еще хотя бы часик.

— Выглядишь неважно, — сочувствующе поведала она и, правильно растолковав мой хмурый взгляд, решила пояснить. — Ну да, со мной все хорошо. Просто я много бывала на вечеринках, поэтому алкоголь не оказывает на меня больших последствий. Мне достаточно только вздремнуть и наутро я снова как новенькая. А вот с тобой явно такое нечасто бывало.

— Сколько время? — устало спросила я.

— Половина седьмого утра! У нас построение в восемь, поэтому давай вставай и марш в душ! Ты сейчас смахиваешь на зомби в платье, а те следы, что оставил у тебя на шее твой ухажер, совсем, знаешь ли, не добавляют тебе обаяния, — снова приняла она командирский тон и решительно стащила с меня одеяло.

— Какие еще следы? — не поняла я, в душе уже предчувствуя серьезную подставу.

— Марш в ванную! Сама увидишь, — коротко ответила Айви.

Мигом слетев с постели, я быстренько захватила со шкафа новую одежду и почти вбежала в указанную комнату. Отыскав глазами небольшое зеркало над раковиной, я последовала к нему.

Помимо неэстетичных кругов под глазами от недосыпа и обычно нехарактерной для меня бледности лица, на моей шее и ниже ключиц красовались еще два хорошо заметных засоса.

— Мать моя... — высказала я вслух. — Да ты...Как я теперь это прикрою, хренов ты наемник? — в панике сообщила я пустоте. Не шарфиком же мне обматываться, в самом деле?

Времени думать об этом было немного, так что сперва я ополоснулась, а потом уже решила обращаться к подружке за помощью. Однако, в гостиной на пути обнаружились еще и Винсент с Дираном. Видимо, после меня Айви сразу принялась будить и остальную часть нашей четверки. Вот и на кой черт, спрашивается? Чтобы я вышла и они тоже увидели эти следы моих заранее обреченных отношений?

— Лия, что вчера было, когда вы ушли? Этот гад сильно зверствовал? — не вставая с дивана, тут же накинулся с расспросами Винс. Наверно, парень всю ночь вынашивал в голове этот вопрос.

Дирана реакция друга не удивила, тот вчера наверняка все успел ему рассказать, а вот ничего не знающая Айвелия заинтересовано уставилась на меня.

Единственное, что оставалось сделать, прежде чем поднять глаза на лица друзей и не спалиться, это прикрыть отметины волосами. Именно это я и сделала, перекинув их вперед и, частично закрыв ими шею. Сама же постаралась ответить как можно равнодушнее:

— Ничего особенного. Сначала наорал, затем продекламировал весь устав, что можно в академии, а что нельзя. А когда мне надоело его выслушивать, я честно пообещала, впредь вести себя порядочно и нигде больше не попадаться, — только вот команда не особо мне поверила.

— И все, что ли? Да у него был такой вид, будто он тебя на месте готов растерзать! — не унимался Винс.

— Слушай, я была достаточно пьяна на тот момент. Веришь или нет, но я не помню и половины того, о чем он там орал. Поэтому просто говорю в целом.

— Короче, легко отделалась, — вынес вердикт голубоглазик. — Я думал, он начнет придумать изощренные наказания и чуть ли не ректора побежит будить.

— Так, а может кто-нибудь уже объяснит мне, о ком идет речь? — вставила свою лепту Айви, когда я уже надеялась, что тема закрыта.

— Ночью к нам заявился препод и всех разогнал. Лие досталось больше всех, видите ли, из-за того, что ему не понравился ее наряд. В общем, нас всех отправили по комнатам, а ей потом отдельно выносили мозг.

— Да-а? Хм, надеюсь, и вправду только мозг, — подозрительно зыркнула на меня подруга. Я же, пока окончательно не покраснела и не выдала себя с потрохами, быстренько ушла в нашу комнату.

— Пойду-ка я проверю, все ли оружие распаковала, мало ли какие сегодня предстоят тренировки, — сказала она парням и последовала за мной.

Когда за подружкой закрылась дверь, та, не дав мне даже вставить слово, начала первой:

— Хм-м, знаешь, я не вправе иметь никаких претензий к твоей личной жизни, но все же, от кого эти сюрпризы на коже? — подарила она мне многозначительный взгляд.

Изобразив тягостный вздох, я сказала первое что пришло в голову:

— Не от препода, не переживай, — трагично опустилась я на кровать, — Понимаешь ли, вчера я была пьяна и возвращалась в очень расстроенных чувствах. Я плохо соображала и...Эх, я не могу назвать тебе имени. Мы оба вовремя остановились и поняли, что совершаем огромную ошибку. Для нас обоих ничего не было, мы просто предпочли обо всем забыть, — сумбурно поведала я, а сама заново воспроизводила все те чувства, в которых вчера покидала Кайлема.

— Ой-ей, вот это страсти! — брови девушки взметнулись вверх. — Подумать только, это твоя первая пьянка, а ты уже умудрилась с кем-то чуть не... Эм-м, не обижайся, но как-то от тебя не ожидала...

Я же, понимая, что долго сочинять не смогу, решила добавить драматичности и тем самым скорее закончить этот разговор. На свои актерские таланты обычно не жаловалась, более того, плакать действительно было из-за чего. Первая слеза не потребовала никаких усилий.

— Нет-нет, я не говорю что ты какая-то распущенная. У самой такое раза три было, с двоими даже довольно долго потом встречалась, — задумчиво поведала она, скорее самой себе, — И все-таки, кто это был? Ну должна же я знать на кого мне точить зуб, за то, что обидел тебя?

— 'Ага, не действует значит, в таком случае стараемся лучше'

Горестно всхлипнув и, исказив личико гримасой боли и отчаяния, я уткнулась носом в ладони и принялась трагично завывать. Негромко, дабы не заявились парни, но со всей добросовестностью и ответственностью.

Глядя на меня, Айвелия растерянно впала в некий ступор, не зная как поступить.

— 'В покое меня оставь. И больше не о чем не прошу!' — молилась я про себя.

— Так, спокойно-спокойно, — неуверенно присела она рядом и начала гладить меня по спине. — Черт, извини пожалуйста. Знаю, что иногда бываю слишком приставучей и не знаю, когда остановиться. Все, проехали, слышишь? Неважно кто там и что там. Забудь ты этого мужика и не плачь, ты красивая девушка, поверь, найдешь себе еще лучше.

— 'Нет, уже не найду. И не хочу...'

Для достоверности я проревела еще минуты три, за которых соседка еще несколько раз помянула себя нехорошими словами за несдержанность. А когда я решила сворачивать этот спектакль, тихонечко с надеждой поинтересовалась:

— А у тебя есть что-нибудь, чем можно прикрыть их? — указала я на свою шею.

Девушка моему вопросу обрадовалась. Похоже, до этого ей никогда не доводилось бывать в роли утешителя, вот и чувствовала себя не в своей тарелке.

Пока я в душе радовалась своей маленькой победе и гордилась смекалкой, девушка вновь терроризировала содержимое шкафа. Конечно, Айви было даже немного жаль за то, что ей пришлось чувствовать себя виноватой из-за меня. Но надеюсь, это пойдет ей на пользу и в дальнейшем она немного поубавит свой настойчивый и надоедливый нрав.

— Нашла! — торжественно взмахнула она какой-то темно-фиолетовой кофтой и подкинула мне.

Вещичка оказалась из гладкого и прохладного материала, по ощущениям напоминающего атлас, полностью без рукавов, но зато с длинным горлом.

Свою счастливую улыбку я подавила, поскольку должна еще пребывать в расстроенных чувствах.

Кофточка подошла идеально, а самое главное, была не выделяющейся и вполне подходящей для занятий. Осталось только повесить на пояс ножны, закрепить за спиной лук и буду иметь вполне серьезный вид. Хотя неизвестно, понадобится ли мне вообще стрелять.

— А что сегодня за пары? — спросила я у Айви.

— Сначала у всех построение и тренировка, затем история, выживание в диких условиях, целительство и снова тренировка. Вдобавок ко всему этому еще завтрак, обед и ужин. Так что до комнат доберемся только к часам девяти.

— Понятно...— вот как раз-таки второго предмета я и опасалась. — Спасибо за кофту и за платье, не знаю, что бы я без тебя делала, — поблагодарила я ее.

— Платье оставляй себе, и то зеленое тоже твое. Я думала продать их кому-нибудь на случай финансовых затруднений в дороге, самой мне они не нужны. А на тебе они смотрятся идеально, так что считай это моим подарком на день рождения, — по-доброму улыбнулась она.

Не перестаю удивляться жизни. Всего-то за какой-то один день я умудрилась обзавестись всем, о чем так давно мечтала. Друзья, общение, посиделки и такие вот дружеские жесты. Все это смотрится жутко с непривычки, и в то же время становится так приятно на душе.

Конечно, поводов одевать платье в дальнейшем может уже и не представиться, но они дико мне нравились и я обязательно найду им применение.

На знакомую уже площадку, где не так давно проходили отборочные поединки, выходила бодрая и готовая ко всему. По бокам от меня шли парни и только Айвелия предпочла держаться с краю, рядом с Дираном.

Оглядевшись, я отметила, что на площадке собрались еще не все четверки. Сестричек, Сайлура и Кирстена я не обнаружила, а вот на братьев наткнулась.

Честно, думала не посмеют, ведь все-таки я теперь не одна, а с командой. Однако, кто-то решил не упускать возможности опозорить меня перед всеми.

— 'Чертовы позеры, лишь бы выпендриться перед толпой!' — устало подумала я, наблюдая за их приближением. — 'Ничему этих идиотов жизнь не учит. Как всегда надеются завоевать авторитет силой и статусом'.

— Давно не виделись мальчики! — первая начала я, дабы не выглядеть жертвой. В игре 'волк против лисы' я лучше предпочту сразу быть в роли волка. Конечно, лиса тоже хитрый и коварный зверь, но раз я на публике, зачем мне показывать себя именно обороняющейся стороной? — Должна отметить вы отлично выглядите по сравнению с прошлым разом. Тогда, помнится, я лицезрела вас весьма помятыми посреди улицы и в бессознательном состоянии.

— Не благодаря тебе, Деличка, не ты ли скулила в это время, как последняя дурочка и звала на помощь? — одарив меня ненавидящей ухмылочкой, бросил Илай.

-'Хм и все, что ли? Как-то мелочно, я думала сейчас последует что-то более обидное и устрашающее'.

— Очень не завидую твоей команде. — тоже перешел в наступление Вильям и обратился непосредственно к ней, — Интересно, каково это — жить в одном помещении с эдакой природной аномалией, получившейся по нелепости, из-за особенностей вкусов ее папаши? Я бы на вашем месте несколько раз подумал, действительно ли мне так нужна эта Академия, — легкомысленно изрек он.

— Не нуждаюсь в советах какого-то дохлого недоэльфа, — холодно заявил Диран. — Шли бы вы отсюда по-хорошему, ребята.

— Надо же, а Деличка уже обзавелась новым телохранителем? Старый, я так понимаю, уже сбежал? — едко поинтересовался Илай, только меня все равно не покидало ощущение, что братья сдерживаются.

Вероятнее всего, этот разговор был рассчитан именно на то, чтобы настроить парней и Айвелию против меня, а получив отпор, братья не знали как поступить дальше. Близнецы ведь всегда привыкли оставлять последнее слово за собой. Просто так уйти, гордость бы им не позволила, но и открыто нападать не решились бы. Силы были не равны и даже они это понимали.

— Послушайте, я два раза не повторяю! Свалите сами или мне помочь? — начал выдвигаться вперед Диран, похоже, близнецы действительно его очень раздражали.

Ни на секунду не сомневалась, что те его проигнорируют, но каково же было мое удивление, когда эта двойня неожиданно послушалась. Я уже хотела начать выражать Дирану свое уважение, поскольку я бы и в мыслях не могла предположить что они, когда-нибудь могут добровольно отступить, пока сзади не раздалось:

— Поумерьте свой пыл, студент, вам сегодня он еще пригодится.

Прямо за нами стоял Ирвин де Сент Линар и недовольно хмурил брови. Вся наша четверка тут же вытянулась по струнке смирно, ожидая нагоняя. Но вместо этого мужчина потерял к нам интерес и, оглядев всех собравшихся, мрачно осведомился:

— Почему здесь не все? Где еще четверо? — так и не получив ответа, магистр вздохнул и без дальнейших выяснений, продолжил, — Отныне вашим инструктором по боевой, физической подготовке буду я, также, по совместительству, именно меня назначили куратором вашего курса! Как всем известно, правила давно поменялись, так что теперь к четверке не прикрепляется отдельный магистр, с вами нянчиться никто не будет. Но уверяю вас, каждому я постараюсь уделить внимания не меньше, чем остальным.

При слове 'куратор' у многих на лицах отразились не самые приятные эмоции, впрочем, каждый тут же постарался скрыть это под скучающей моськой. Такая реакция у большинства была оправдана, лично мне тоже этот индивид не понравился еще в самом начале.

— Прежде чем начать тренировку, скажу пару слов о ваших боях, — тут мужчина изобразил страдальческий вздох. — Я могу допустить то, что каждый из вас уже имеет какую-то базу, но, поверьте, большинство из вас поступили сюда только лишь по счастливой случайности! Так например, ты — Теодан, здесь точно можешь долго не продержаться. Пустить противнику песок в глаза и нацелить лук...— сделал паузу магистр. — В следующий раз тебе так не повезет и рано или поздно придется зарабатывать победу честными методами!

— Ну так научите, я для этого сюда и пришел, — спокойно, но с каплей вызова ответил парень. С ним я была уже знакома, именно этому бедолаге пришлось просидеть весь вечер полуголым.

Ирвина реакция студента не смутила, отчего-то тот даже, наоборот, улыбнулся. Наверно, мужчине и самому уже порядком наскучило то, что учащиеся всегда и во всем с ним соглашаются. Пожалуй, от ежедневного общения с куклами я бы и сама ходила с такой же кислой миной. Хотя это только предположение.

— В мои обязанности входит, дать вам необходимые знания для развития и оттачивания навыков, но научиться всему вы должны сами, — спокойно ответил он парню. — Итак, довольно разговоров! Всем построиться в колонну! Пятнадцать кругов по стадиону! — громко рявкнул он.

— Сколько-сколько? — в шоке выдохнула незнакомая элькаира, — Да мы же здесь ляжем!

— Первое правило! — жестко отрубил он ее попытку, буквально парализовав ледяным взором. — Все, что я говорю, должно исполняться молча и незамедлительно! Здесь воспитают воинов, наемников, солдат и будущих убийц, соответственно! Такие люди никогда не спрашивают и не имеют право голоса, они просто выполняют приказы! Поэтому совет всем вам на будущее, научитесь держать свое мнение при себе! Я понятно объяснил?

— Да, — выдавила из себя перепуганная девушка.

— Тогда, всем направо и бегом, марш!!!

Все мы тут же сорвались с места.

Пока бежала, я всерьёз задумалась над словами магистра. Конечно, отчасти в чем-то он был прав, наша профессия действительно требует от нас точности и безукоризненности во всем. Но слепо следовать всем этим требованиям и указаниям, полностью игнорируя личный фактор, тоже нельзя. Именно из-за такого подхода к воспитанию воинов элькаир и выходит по окончанию бесстрастным, ледяным хищником.

Сейчас я лучше понимала позицию ректора и причины изменения учебной программы. Вольдемар тоже стремился к тому, чтобы каждый в душе остался самим собой и сохранил остатки гуманности.

Однако, кому-то это раньше и не требовалось. Сравнивая моего отца и Кайлема, оба они были совсем не похожи на всех тех, среди которых я провела детство.

За всеми своими мыслями я сбилась со счета и не могла сказать точно, какой круг бегу. Радовало то, что по ощущениям меня хватало еще примерно на столько же. Спасибо утренним лесным тренировкам!

Когда мы наконец остановились, у каждого на лице так и читалось:'Господи, прошу хоть бы он не заставил прямо сейчас браться за мечи'. Всем, да и мне в том числе, нужно было перевести дух, а от доброго магистра Линара не знаешь чего ожидать.

Мужчина стоял впереди нас и, скрестив руки на груди, ожидал нашего приближения.

Не знаю, то ли сам бог услышал нашу коллективную молитву, но именно в этот момент на площадку явилась четверка Сайлура.

Ребята выглядели не очень, каждый из них понимал, что им вот-вот крупно влетит и вид имели довольно обреченный. Хуже всех выглядел Кирстен. Парень вчера выпил больше всех и если на других членах команды никаких признаков не было заметно, то у него четко угадывались круги под глазами.

— 'Эй, мироздание! Я не совсем это имела в виду, когда хотела, чтобы Линар подольше не обращал на нас внимание', — думала я про себя, поскольку ребят действительно было жаль.

Видя наш коллективной взгляд, направленный в другую сторону, обернулся и сам магистр.

— Надо же, все-таки явились, — театрально изобразил он удивление. — Да вы просто везунчики, ребята, вас спасла всего какая-то минута, прежде чем я направился к ректору, — пока что еще сдержанно поприветствовал команду Ирвин.

Сайлур, как самый соображающий мужчина в этой команде, решил взять удар на себя:

— Поверьте, магистр, это произошло не намеренно. От лица всей нашей четверки могу вас заверить, впредь такое больше никогда не повторится, — с серьезным видом пообещал он.

— Ты своей матушке так говори! — зарычал Линар. — Устроишься на работу и проспишь в первый же день, тоже так скажешь?!

— Разумеется, нет, мы...

— Молчать! Это был риторический вопрос, перебьешь еще раз и можешь больше здесь не появляться! — вовсю бушевал магистр. — Если бы вы поступили в магическую Академию, возможно, там бы вам такое спустили с рук, но не здесь! Ответственность и дисциплина, это самые главные качества для будущего воина! Без них вам здесь делать нечего! Понятно?

— ДА! — с испугу хором ответила команда.

— Это касается всех и не только их! — обратился он уже к нам и вновь обернулся на бедную четверку. — Не намеренно, говорите? А пили ночью вы тоже не намеренно?

Команда Сайлура в том числе и я со своей, растерянно переглянулись между собой. Неужели Кайлем действительно всем нажаловался, или Ирвин сам догадался?

— Учитывая его состояние, — бесцеремонно ткнул от пальцем в Кирстена, — И что проспать умудрились почему-то все, выводы напрашиваются сами, — сказал он тише, будто бы успокоился, но тут вновь заорал с новой силой. — Да вы совсем охренели?!

Я стояла в нескольких метрах от разворачивающейся передо мной сцены, а ощущение было такое, что отчитывают меня. Мне вот интересно, здесь все магистры не заботятся о рамках приличия, или магистр действительно так разозлился?

— Мало того, что вы проспали, вы еще смеете нагло врать мне в лицо?!

Команда ничего не ответила, парни стойко терпели, а вот бедные Валери и Эвани явно не ожидали такого и держались из последних сил.

Еще бы, по-моему, Кайлем вчера и то меньше орал. Интересно, это у него методы воспитания такие или он хочет, чтобы его все боялись. Вот чего, спрашивается, он так реагирует? Пфф, никогда не поверю, что до нас в Академии никто не напивался. Однако, судя по его настрою, мы совершили адский поступок.

— Всем четверым по две отработки у магистра Фиранда! Он как раз будет рад лишним рукам. Насколько я слышал, после прошлого магистра в лаборантской травоведения полный бардак.

— 'Легко отделались', — заключила я.

— Ну и чего стоите, как бедные родственники? Все остальные уже пробежали, а вы особенные? А ну марш, пятнадцать кругов! — и обернувшись к нам, выдал. — Всем остальным взять мечи и распределиться по парам! Ты, Теодан, не спеши, возьмешь деревянный.

Кто-то гаденько заржал, но парень лишь невозмутимо пожал плечами и подчинился. Только от меня все равно не укрылся его мимолетный взгляд, прошедшийся по толпе. Мужчина явно вычислил смеющихся и сделал для себя мысленную галочку на будущее.

Мне в пару справедливо досталась Айви, может быть я и смогла бы выстоять против Винса, но такая миловидная и хрупкая на вид Айвелия против Дирана, навряд ли.

— Сейчас мне нужна от вас только техника, поэтому не старайтесь одержать победу над соперником. Запомните, хорошему бойцу не требуется применять в бою большой физический напор. Натиск вашего удара частично определяет корректировка вашего уже раскрученного меча в воздухе. Благодаря этому вы не растрачиваете свои силы и способны продержаться дольше, — дал он наставническое напутствие. — Вчера у большинства я наблюдал одинаковую картину. Элькаир надеется застать соперника врасплох и вкладывает в первые удары всю свою мощь. Вот только рано или поздно он все равно выдыхается, тем самым замедляясь и становясь менее внимательным. Как я и думал, именно таким индивидам повезло меньше, — сделал последнее замечание магистр и дал нам команду.

— Ну, самое время еще раз всем доказать, на что ты способна, — азартно отозвалась мне Айви, кивая головой на остальные пары.

— Только чур не поддаваться! — поставила я ей условие, быстро перенимая такой же настрой. Мне действительно было интересно узнать, одного ли мы с ней уровня.

— Пфф, вот еще, размечталась, — обронила она и нанесла первый удар, от которого я с легкостью уклонилась и перешла в контрнаступление.

В очередной раз я убедилась в том, что Айвелия не какая-нибудь эдакая глупенькая холеная девочка с богатыми родителями, которой кажется на первый взгляд. Ее позиция и движения были великолепны, и здесь четко ощущалась усердная и плодотворная работа с учителями.

Только я все равно ей не уступала. Меня тоже тренировали не абы кто.

У Кайлема было отточено каждое движение до мелочей, а в бою он вел себя как безжалостный хищник, всегда достигающий своей цели. Может, со мной он был мягче, тем не менее я еще помнила то жуткое воспоминание, когда наемник в несколько мгновений разобрался с братьями на моих глазах. Безусловно, победить мне его в любом случае удастся минимум лет через сто, но такие, как Айви, точно не представят большой трудности.

Все мое внимание было сосредоточено на тренировке, пускай магистр и говорил, что победа не главное. Но уступать или просто так прекращать поединок я не собиралась. Айвелия держалась стойко, но даже она не ожидала, что я так глубоко войду во вкус.

Темп наших движений возрос раза в два, если все начиналось довольно спокойно, то теперь никто из нас не хотел сдаваться. Рано или поздно какой-то ведь итог нас ожидает? Вот только в чью пользу?

— Эй, кое-кто обещал не поддаваться? — поддела я подругу, для большего разогрева.

— А ты обещала показать на что способна, — не осталась в долгу девушка.

И мы вновь пошли в атаку. Раньше, чтобы добиться победы, я хитрила и сразу пользовалась магией, но сейчас нет. Во-первых, я не желала вреда подруге, а во-вторых, неужели я неспособна одержать верх честным путем?

Все случилось очень неожиданно. Сама не понимаю, как такое вышло, поскольку действовала бессознательно, чисто на инстинктах.

Когда девушка, уворачиваясь, совершила крутой разворот и занесла меч, намереваясь ударить с него же, я тут же пригнулась. А когда лезвие уже прошло над моей головой, резко встала и выбросила оружие вперед, направляя его на девушку, но, само собой, не причиняя вреда.

До бедной Айвелии даже не сразу дошло, что формально она убита. В какой-то растерянности подруга опустила железку и уставилась на мою руку, непонятно улыбаясь кончиками губ.

В ту же секунду с заднего фона послышалось чье-то коллективное хлопанье, которое совсем не вписывалось в картину.

Медленно опустив меч, я обернулась и только сейчас поняла, что вот уже несколько минут до меня не доносились чужие отголоски борьбы.

Линар, в том числе и весь наш курс сейчас аплодировали, ну по крайней мере большинство. Диран и Винс стояли в какой-то прострации, а вот упомянутый магистр медленно направлялся к нам. Мужчина очень старался сохранить на лице маску суровости.

— Ну и где, позвольте узнать, ваш мозг милые дамы? — сказал вроде ворчливо, но в то же время будто бы пряча довольную улыбку. — Я же сказал, только техника! А вы тут решили поиграть на публику?

— Мы правильно услышали вас, магистр, — старательно удерживая рвущийся хохот, поведала Айвелия. — Мы просто сами не заметили, как слишком увлеклись.

Мужчина явно хотел еще немного позлобствовать, но, глядя на нас, почему-то передумал и выдал:

— Ладно, прощаю, — сказал он с улыбкой. — Молодчина, Карон! Признаться, не ожидал. Теодан, тебе есть с кого брать пример! — обернувшись к остальным, хохотнул мужчина.

— 'Ушам не верю, меня что, правда похвалили?' — не поверила я его словам.

— Вам, Меринг, стоит вынести для себя ошибки, из-за которых вы проиграли, и учесть их в следующем раунде, — сказал он полностью пришедшей в себя Айви.

— Ну и чего вы застыли, уважаемые зрители? Тренировка еще не окончена! — снова включил 'злюку' мужчина и потерял к нам интерес.

Когда мы покидали площадку, радости у всех не было предела. Магистр Линар в очередной раз подтвердил свое клеймо 'гадкого типа' и при упоминании вызывал не самые приятные эмоции.

До завтрака было еще около получаса, за которых все успели заглянуть в свои комнаты и немного привести себя в порядок.

Уже сидя за столом, ребята то и дело обсуждали мой триумф и всячески поздравляли. Только мои мысли текли совершенно в другом русле.

Время все идет, где-то в Академии ходит подкупщик, а я толком так ничего и не выяснила. Вот как тут вообще можно что-то конкретно узнать? Обшаривать по ночам комнаты всех преподов, пока те на дежурстве? При этом еще каким-то образом обойти все охранные заклинания. Или, может, спрашивать у каждого встречного:'Ты не видел ни у кого меч со странной рукояткой? Нет? Жа-а-аль. А ты не знаешь здесь кто-нибудь плащ черный носит?' Раскапывать эту головоломку можно очень долго, но как раз этого мы не можем себе позволить.

Тем не менее, похоже, только это нам и остается — плыть по течению. Надеюсь, вскоре нам что-то удастся прояснить. Сейчас же, попробую разузнать все примитивными методами:

— Ребята, а знаете, у меня такое ощущение, что я где-то видела Ирвина. Как вы думаете, магистр мог находиться около месяца назад в Герионе?

Все сидящие рядом немного удивились заданному вопросу, но Винс призадумался.

— Очень сомневаюсь. Насколько мне известно, имение магистра находится здесь. У мужика трое детей и жена, что бы он забыл в такой глуши? Не вижу никаких причин, по которым он мог туда направиться. Более того, из-за всех этих изменений программы, к началу нового учебного года велась большая подготовка, и все магистры стояли на ушах, — высказал парень.

— Он прав, я лично слышал, что в Академии до нашего прихода все только бегали к ректору с бумажками. Посреди такой суматохи никто бы его никуда не отпустил, — согласился с другом, сидящий рядом Рафаэль. — Скорее всего, ты просто обозналась.

— Да, пожалуй...— невесело согласилась я.

Радовало то, что это еще не совсем тупик. Может, все и должны были оставаться поблизости, но ведь кто-то все же нашел время для приезда в мой город. Преподавательский состав не обязан находиться возле ректора каждый день. А раз учебный год не начался, каждый магистр еще вполне имел право на отпуск. К тому же, навряд ли Вольдемару нужны были все без исключения.

Историю вел высокий мужчина — Людвиг де Сент Моун. Магистр создавал о себе приятное впечатление, ровно до тех пор, пока не начал читать лекцию.

Я честно пыталась слушать и конспектировать вместе со всеми, однако глаза все равно предательски закрывались. Так вышло, что при всей своей внешней харизматичности преподаватель совсем не обладал ораторским искусством. Нет, говорил он складно и без заиканий, но голос имел жутко скучный и монотонный. Создавалось такое ощущение, что мужчина прямо сейчас не знания старается в нас вложить, а скрыто загипнотизировать.

— 'Господи, дай мне силы это пережить!' — стонала я про себя.

Неожиданно дверь аудитории распахнулась, и к нам вошла женщина в строгом темно-фиолетовом платье.

— Прошу прощения за беспокойство, магистр Моун, — учтиво поклонилась она мужчине и, не дожидаясь никакой реакции с его стороны, сразу же перевела взгляд на сидящих. — Сайлур де Найт, вас и вашу команду прошу пройти за мной к ректору! Аделия де Карон, вас тоже просили зайти!

Айвелия и парни удивленно переводили глаза с меня на женщину, а я даже сперва подумала, что ослышалась.

— 'Кайлем, зараза! Неужели все-таки нажаловался?' — в душе заскрипела зубами я.

Как бы то ни было, пришлось послушаться. Уже в коридоре я осторожно решила уточнить:

— Простите, а вы не знаете, с какой целью меня вызывает ректор?

— Несколько минут назад к нему заходил магистр Линар. Про вас четверых он сказал много чего негативного, — бросила она красноречивый взгляд на четверку Сайлура. — Остальное он говорил более спокойным тоном, так что прости, услышать не удалось, — легкомысленно поведала женщина , которая, по всей видимости, являлась секретарем.

— Спасибо, — неуверенно поблагодарила я, уже отвернувшейся от меня мадам.

Кабинет Вольдемара, отделяла небольшая комнатка, где находился столик нашей провожатой. Правда, заходили мы не вместе, меня попросили посидеть несколько минут.

Поначалу все было тихо, а затем до меня начали доноситься обрывки нравоучительной нотации от ректора:

— У нас элитное учебное заведение! Как вы могли позволить себе нечто подобное? — в сердцах выражался он.

Через несколько секунд, занятых неудачными оправданиями несчастной четверки, прилетело еще:

— Ах, такое больше не повторится? Очень надеюсь! В следующий раз если захотите совершить нечто подобное, идите в соответствующие заведения! Но на пары без опозданий! — немного смягчился мужчина.

Спустя какое-то время, двери распахнулись. Ребята вышли не очень радостные, но и не такие подавленные, как я ожидала.

— Может, тебя подождать? — спросил предусмотрительный Кирстен. Парень добровольно предлагал себя в качестве моральной поддержки, если вдруг на меня тоже найдут за что поорать.

— Даже не думай! — встряла сидящая за столом провожатая, — Аделия прекрасно обойдется и без вас, а вы бегом на пары!

Пожелав мне удачи, Сайлур, сестры и Кирстен удалились, а я наконец-то взялась за ручку.

Обстановка комнаты была мне частично знакома. Во время разговора по магическому зеркалу я уже видела эту мебель и множество грамот на стенах.

Сам Вольдемар располагался в кресле и взирал на меня. Волосы он по-прежнему не удосужился заколоть. Под строгой темной мантией ректора угадывалась крепкая мускулатура, а стальной взгляд мог устрашить кого угодно, но не меня. После первого разговора с ним я уже не могла серьезно воспринимать этого мужчину.

— Аделия, могу вас поздравить! Магистр Линар очень лестно о вас отзывался, а это многого стоит. Поверьте моему опыту, от такого требовательного магистра очень трудно заслужить даже минимальную похвалу! — громко поприветствовал он меня и знаком указал на дверь.

— 'Понятно, создаем иллюзию скучного разговора, для любопытной секретарши.'

— Я уверена, здесь есть элькаиры куда сильнее меня, поэтому скоро вы не будете ничему удивляться, — подыграла я, нарочито воодушевленным тоном.

— Присаживайся ближе, я хотел бы кое-что с тобой обсудить, — сделал он вид, что хочет поговорить о моих будущих перспективах, а когда села, уже значительно тише сообщил, — Аделия, я почти не успел поговорить с Кайлемом по прибытии. Каков ваш план действий? Я могу чем-то помочь?

— Единственные, кто имеет полный доступ к магическим артефактам, отбирающим каждому равных соперников, это Максимилиан, Ирвин и Веланд. Они пока самые главные подозреваемые. Скажите, за месяц до моего поступления сюда кто-нибудь из них брал отпуск? Бывало такое, что вы не видели кого-то больше недели? — спросила я в надежде уцепиться хоть за какую-то нить.

Ректор на секунду задумался и, сложив перед собой руки, поведал:

— Все лето в основном я уточнял вопросы с новыми учителями. Поэтому да, я бы начал расследование именно с них. Все трое месяц назад не присутствовали в Академии, проблемы с ними были решены. Но Ирвина можно точно отсюда исключать. Я лично связывался с ним, и на тот момент он отдыхал вместе с семьей в загородном поместье. Мне несколько раз доводилось там бывать, поэтому я с уверенностью могу за него ручаться.

— А что насчет Максимилиана и Веланда? Вы знали, где находились они?

— Увы, нет, к сожалению, на их счет, я ничего не могу сказать, — опустил глаза мужчина. Было видно, что ему тяжело подозревать в предательстве собственных подчиненных, с которыми знаком много лет.

Повисла неловкая пауза, сопровождаемая только моими ерзаниями. Почему-то мне хотелось как-то подбодрить мужчину, а не оставлять его одного.

— 'И чего, спрашивается, я к нему так быстро прониклась?'

Вероятно, из-за того, что Вольдемар действительно был хорошим элькаиром и внутренне я это ощущала. Он и Кайлем даже были чем-то схожи характерами, к наемнику я тоже быстро привыкла.

— Аделия, там в шкафу стоит графин и бокалы, принеси пожалуйста, — неожиданно тихим и грузным тоном попросил он.

Я послушалась и, подойдя к оному, действительно обнаружила там упомянутый сосуд с чем-то красным.

— 'Так, постойте-ка, он сказал 'бокалы'?' — удивилась я, но тем не менее все равно принялась выуживать их оттуда.

Хрустальные фужерчики, как назло, оказались поставлены в самую даль. И без небольшой перестановки всех впереди лежащих предметов их было никак не достать. Орудовать в шкафу одной рукой (в другой был сосуд с жидкостью), было не очень удобно. Поэтому, когда нечаянно задетый моим локтем предмет все-таки упал на пол, я не удивилась.

Мысленно поминая себя нехорошими словами, пришлось поставить злосчастный графин обратно и поднимать упавшую вещь. Ей оказалась небольшая деревянная рамка с чьим-то изображением. И я бы даже не стала ее рассматривать, если бы женщина не оказалась человеком.

Длинные рыжие волосы, карие глаза и лучистая улыбка. На вид ей было около тридцати лет. Но меня не особо заботила ее внешность. Самый главный вопрос, который крутился в голове, это:"Кем она может приходиться ректору? И почему он хранит портрет в шкафу?'

Я так и зависла на одном месте, неотрывно глядя на нее, из-за этого совсем пропустила момент, когда Вольдемар оказался рядом.

— Уже могу догадаться, о чем ты думаешь, — раздался его голос позади меня, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

Но мужчина не стал отбирать рамку или отчитывать меня за любопытство, вместо этого он сам молча вытянул вино и бокалы, а когда вновь расположился за столом, устало скомандовал:

— Да садись, не бойся, не злюсь.

Я послушалась и неуверенно опустилась обратно. Вольдемар не спешил ничего говорить, для начала он медленно разлил багровую жидкость, причем мне досталось значительно меньше.

— 'Вот это номер, однако!' — в шоке подумала я. — 'И это он еще недавно орал на учащихся за распитие спиртного, в то время, как и тридцати минут не прошло, а уже сам спаивает студентку?' — после такого пришлось очень постараться, дабы сохранить невозмутимое выражение лица.

Правда, для ректора мои попытки не остались незамеченными:

— Аделия, не смотри на меня такими дикими глазами, — подарил он мне легкую улыбку. — Я никогда не поверю, что этой ночью ты не развлекалась вместе со всеми. Если составила компанию им, многого я от тебя не прошу.

— Как вы узнали? — немного затравленно уточнила я.

— А я и не знал! Это было чистое предположение, ты выдала себя сама, — хохотнул визави.

— Да это...Это наглеж чистой воды! — не сдержалась я и тут же прикрыла рот.

Вольдемар лишь снисходительно пожал плечами и сделал вид, что не заметил моей вспышки.

Отпив небольшой глоток, мужчина полностью откинулся на спинку кресла и устало произнес:

— Женщина на портрете когда-то была моей женой, — с непередаваемой тоской в голосе поведали мне.

На такое откровение у меня было много чего сказать, но, прежде чем наговорить лишнего, сумела вовремя себя остановить.

Неужели Вольдемар был таким же, как мой отец? Плюнул на все табу и поступил по любви? Интересно, почему у него не было детей? Как он смог ото всех скрывать это? Все эти вопросы так и светились на моем лице, и ректор продолжил:

— Знаешь, ты первая, кому я не боюсь об этом говорить. Похоже, ты единственная, кто действительно способен меня понять, — продолжал вещать он.

— Где она сейчас? — сразу спросила я, не в силах сдерживать поток рвущихся вопросов.

— Давно не со мной. Мы нежно любили друг друга целых десять лет, скрывая это от остальных. Магдалине было девятнадцать, когда мы познакомились, но годы шли, а мы так и жили вдвоем. Магда всегда хотела завести семью, но боялась того, что может ожидать ее детей от такого союза. Я знал это, но ничего не мог поделать. В итоге мне пришлось ее отпустить.

Я сидела и не могла поверить словам Вольдемара:

— Как же так? Десять лет великой любви и просто так взять и 'отпустить'? Это неправильно! — возмущалась я таким исходом.

— А как бы поступила ты на моем месте? — немного скептично осведомился мужчина. — Я не мог день за днем видеть боль в ее глазах. В последние годы нашей совместной жизни мне казалось, она ненавидит меня. Любит и в то же время проклинает себя за эту любовь!

Я промолчала, не зная, что ответить мужчине или как утихомирить его страдания.

— Неужели она просто покинула вас? — осторожно уточнила я, не желая мириться с таким исходом.

— 'Просто' — нет, но покинула, — ответил собеседник и снова отпил.

Мне уже даже не хотелось ничего у него спрашивать, вернее, хотелось. Но учитывая то, в какие грустные воспоминания я заставляю его окунаться с каждым разом, будет лучше по-умерить свой пыл.

Ректор полностью допил свой бокал и потянулся за новой порцией, кажется, если скорее не прекратить этот разговор, к студентам Вольдемар навряд ли выйдет.

— Сейчас у Магды двое детей и она счастлива так, как никогда не была со мной, — не сдерживая печали, бормотал он. — Мы ведь слышали о тебе. Первое время, пока ты была ребенком, повсюду только и ходили сплетни про союз твоего отца и матери. Именно этот случай и повлиял тогда на нас. Мы догадывались о том, как тяжело тебе придется жить в будущем. И не хотели подвергать своих детей такой же участи.

— Мне очень жаль за ваши отношения, — сказала ему, а сама думала:

— 'Он хоть себя слышит? Может, мне еще извиниться перед ним, за то, что родилась?' — мысленно надувала я губы.

— Знаете, на мой взгляд, вам стоит начать двигаться дальше, — все-таки решилась я поделиться своим мнением. — Вы до сих пор не можете ее отпустить, поэтому и страдаете. Стоит вам полюбить кого-то другого, и вся боль постепенно уйдет.

Честно, я не была уверена в своих словах, но они казались мне правильными.

— Эх, Аделия, я множество раз ее забывал. И научился жить, полностью не думая о ней. Однако, едва мне что-то напоминает ее, я сразу теряю контроль, — допил он второй бокал и потянулся за добавкой.

— На вас что, алкоголь не влияет? — в сомнении уточнила я, наблюдая, как наполняется очередной хрустальный кубок.

— Влияет, — неожиданно усмехнулся страдалец. — Но я все равно могу адекватно рассуждать и говорить с подчиненными. По крайней мере, двоиться ты у меня начнешь только на пятой рюмке.

— Ага, понятно... — сказала я задумчиво. — Эх, ладно, была не была, надеюсь, меня за это не отчислят! — сообщила я скорее самой себе и, пока визави не догадался о моих намерениях, ловко схватила поставленный графин вместе со своим бокалом. Сама отскочила при этом на добрых четыре метра.

— Эй! Ты чего вытворяешь? — возмутился ректор таким действиям.

— Того! — заявила я. — Вам уже хватит!

— Послушай, я без тебя знаю, сколько мне можно пить! Будь добра, поставь вино обратно! Оно, между прочим, очень дорогое! — негодовал собеседник.

— Не поставлю! А если вздумаете выпить еще, и этот бокал, который вы себе налили, не постесняюсь и вылью остатки через окно!

— Что?! Аделия! Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? — сжал кулаки мужчина.

Как бы мне самой не было смешно и страшно от такой ситуации, я все равно упрямо стояла на своем:

— Я — нет! Но вы — да! Вы уже себя не контролируете и достаточно пьяны, чтобы не замечать этого!

— Да ты сама не знаешь, о чем говоришь! Я прекрасно владею собой! — продолжал кипятиться он.

— Правда? Тогда ответьте мне на один вопрос! Почему глава военной Академии, который уже по определению является сильнейшим из магистров, преподающих здесь, позволил какой-то недоучке, выхватить что-то у него из-под носа? Рефлексы подводят? Хм, с чего бы это? Вам еще рано стареть! — изобразила я скептичную моську.

Кажется, на этот раз мои слова начали доходить до ректора. Опустив глаза, Вольдемар грустно посмотрел на зажатый в руке сосуд и отставил его в сторону.

— Ты права, — все также не глядя на меня, высказал он очевидное. — Но порой только алкоголь способен заглушить все мои смятения. В такие моменты я чувствую себя почти юнцом, раз не могу справиться сам со своими проблемами.

— Постарайтесь мыслить более позитивно и не спешите ставить на себе крест. У вас впереди еще много времени и судьба обязательно подкинет вам шанс. А вот воспользуетесь вы им или нет, выбор ваш.

— Какие красноречивые слова, — ректор заинтересовано посмотрел на меня. — Непривычно слышать их от такой молодой девушки, как ты. — сказал он с неприкрытым намеком.

— Ну, я в основном наблюдала жизнь со стороны и делаю выводы, — туманно ответила я.

— А если честно? Аделия, ты первый человек, с кем Кайлем согласился вдвоем расследовать задание! До этого он всегда действовал один! — и глядя на мои удивленно поднявшиеся брови, продолжил. — Кайлем по жизни всегда предпочитал быть одиночкой. В своем поместье бывает редко и в основном всегда на заданиях. Это его стиль жизни, и он давно к нему привык. Ты единственная девушка, с которой он нашел общий язык и подпустил так близко к себе!

— И что вы хотите этим сказать? — грустно отвела я взгляд, хотя в душе жаждала услышать желаемое.

— Ты ему небезразлична. Может быть, с тобой он и ведет себя сдержанно, но поверь моему вековому знакомству с ним — он влюблен! Впервые и по-настоящему! — на этих словах я не выдержала и, вновь усевшись рядом с ректором, все-таки отпила. — У него было множество женщин, но все со временем начинали его раздражать. Как ты понимаешь, Кайлем не мог долго оставаться на одном месте. Из-за этого многие жаловались на недостаток внимания, а некоторые просто вели себя капризно и банально вытягивали деньги. Знаю, что повторяюсь, но, похоже, только с тобой он ведет себя открыто и непринужденно. Ради тебя не надо надевать маски и врать в лицо.

От его слов становилось одновременно тепло и грустно на душе, а на глаза против воли навернулись слезы.

— И что вы предлагайте? Вы же сами прекрасно понимаете, чем чреваты подобные союзы. Тем более, неужели он не понимает, что я только испорчу ему жизнь?

Вольдемар на мое замечание посмотрел с другой стороны:

— Ну, во-первых, Лия, не сравнивай то время и наше. Сама видишь, что однокурсники относятся к тебе вполне миролюбиво, это раз. Во-вторых, ты полукровка, он чистокровный элькаир, если, кхм-кхм, у вас когда-нибудь появятся дети, они вполне могут оказаться не лишенными способностей и элькаирской внешности. В третьих, Кайлем не главнокомандующий королевского военного подразделения, он фигура неизвестная в обществе, в том числе и самом дворце. Скажи, каких сплетен ты опасаешься? — с крупицей удивления, спросил он у меня.

— Я...Не знаю, — как-то беспомощно ответила ему, поскольку в словах мужчины действительно таилась надежда.

— 'А ведь и правда, Лия, среди всех этих трех отношений тебе может повезти больше всех', — сказала я самой себе.

Если представлять нашу будущую совместную жизнь, то обо мне никто не будет ничего знать. Кайлем всегда сможет чуть что замаскироваться под человека, а я вполне смогу спокойно и счастливо жить. Хотя в душе я не совсем желала такой же участи, как у мамы: неделями не видеть мужа, сидя в четырех стенах. От такой перспективы я даже поежилась.

Если сравнивать отношения Вольдемара и папы, то им обоим не повезло, поскольку они вдвоем были известными фигурами. Из-за этого, рано или поздно, тайна обязательно стала бы известна всем. Магдалина понимала это, поэтому и боялась заводить семью. Кайлем такой проблемы не имеет, более того, он делает все чтобы быть невидимкой.

Пока я думала, мужчина внимательно следил за мной. Но, видимо, мое долгое раздумье показалось ему лишним:

— Ну же, Лия, ты сама сказала, не надо спешить ставить на себе крест! Судьба дала тебе шанс, не отказывайся от своего счастья! — сказал он решительным тоном, подбадривая и вселяя надежду.

Ровно в этот момент по всей Академии раздался звонок, свидетельствующий об окончании первой пары. Угадайте, какой предмет стоит на очереди?

— Тебе пора, — с улыбкой обратился ко мне Вольдемар, — Не отрекайся от своих собственных слов.

— А может, мы еще поговорим? — все-таки уточнила я. — Между прочим, есть еще куча мелочей в нашем расследовании, которые нам обязательно нужно обсудить! — старалась я выглядеть серьезной.

— Нет, Аделия! — мигом раскусил мою задумку ректор. — Все мелочи мы обсудим позже, в неучебное время! Нечего прогуливать! К тому же выживание в диких условиях очень полезный и нужный предмет! — на его лице вновь появилась уже знакомая мне с первого разговора лукавая улыбка бесенка.

* * *

Свою четверку и всю остальную группу я встретила в коридоре. Ребята искали нужную аудиторию, а я как раз шла им навстречу.

Естественно, одногруппники тут же начали приставать с вопросами. На которые я всем отвечала одинаково, мол, ректор всего лишь хотел поздравить меня с удачным началом учебного года. И любопытствовал, не хочу ли я попробовать себя в каких-нибудь межакадемических соревнованиях. Поскольку считает, что моя человеческая внешность и способности элькаира могут выделить нашу Академию среди других.

В общем, сказала первое пришедшее на ум. Наш разговор с Вольдемаром продлился много времени, поэтому ребята сразу поняли — простой благодарностью тут дело не ограничилось. Вот и приходилось сочинять всякую ерунду. А дабы избежать ненужных мне слухов в будущем, еще и намекнула, что рассказала им это по-секрету, ибо ректор просил не распространяться.

Итог: теперь меня уважает половина всего нашего набора и считают верным другом, раз ничего не утаила, а самой мне смешно и стыдно вдвойне.

В аудиторию мы влетели почти со звонком, поэтому места занимали первые попавшиеся. Так я оказалась сидящей вместе с Айви, на самой первой парте возле окна.

— 'Какое удачное совпадение', — отметила я.

Спустя несколько секунд неприметная дверь лаборантской открылась, и к нам вышел наш многоуважаемый 'травник'.

Исходя из всех мучений, которые он описывал мне ранее, я уже предполагала увидеть наемника раздраженным и с ненавистью глядящим на мир. Только вот, напротив, мужчина выглядел собрано, и ничто не выдавало в нем того элькаира, который застал нас пьяными этой ночью. Тогда Кайлем мог напугать кого угодно до икоты, но сейчас такого эффекта не вызывал.

— Добрый день, уважаемые учащиеся, — бархатным тоном поприветствовал он собравшихся. — Должен отметить, некоторые из вас выглядят намного лучше, — тут его взгляд метнулся к сидящему в углу Кирстену.

Парень не растерялся и показательно фыркнул в сторону обернувшихся на него любопытных студентов.

— Как мне сообщил магистр Линар, каждому из вашей команды дали по две отработки у меня? — обратился наемник нему.

— 'Вот чего ты к нему пристал, а? Зачем нужно обязательно унижать перед всеми!' — возмущалась я таким его поведением.

— Да, — спокойно подтвердил тот.

— В таком случае, жду всех вас сегодня после занятий. Мне будет необходима ваша помощь в лаборантской, — 'обрадовал' он несчастную четверку и вновь обратился к нам. — Итак, кто еще не слышал обо мне, мое имя — Дартаниэль де Сент Фиранд. На протяжении всего вашего обучения моя задача — вложить в вас соответствующие знания, которые помогут вам выжить в диких местах, легко ориентироваться на местности и определять яды по запаху, — поведал он и, повернувшись к доске, принялся выводить некое подобие схемы. — Прежде чем подробно изучать каждый из видов растений, для начала мы рассмотрим с вами их общую классификацию...— продолжал вдохновленно вещать 'магистр'.

Не знаю, почему Кайлем так жаловался на свою новую профессию, но в этой роли он смотрелся вполне неплохо. Наемник подошел к заданию со всей ответственностью, и в его грамотной и уверенной речи четко ощущались недавно проштудированные книжные главы.

На всех остальных студентов мужчина почти не произвел эффекта, ну по крайней мере на мужскую половину. А вот большинство женской глядели на него так, словно увидели перед собой изысканное изваяние, от которого невозможно отвести глаз. Лишь благоразумные Валери и Эвани вели себя отстранено и глядели на одногруппниц скептично. Такая реакция с их стороны была оправдана, ведь сегодня им еще предстоит отработка.

Так же к числу не особо впечатлительных относилась и сидящая рядом соседка. Айвелию, казалось, вообще не интересовала внешность 'магистра'. Видимо, девушка предпочитала несколько иной типаж.

Восторженные взгляды остальных девчонок были объяснимы. С измененной внешностью Кайлема, моему спутнику можно дать лет тридцать: высокий, обаятельный, с приятным голосом, кольца на пальце не имеет, ну просто магнит для девушек!

— Я вижу, кое-кто до этого был уже ознакомлен с этой темой, раз позволяет себе отвлекаться на уроке, — прозвучало у меня над головой.

— 'И что, ты меня за это тоже в лаборантскую наводить порядок отправишь?' — хотелось огрызнуться в ответ. Нет, я, конечно, все понимаю, согласно нашему плану, однокурсники должны считать нас врагами, но как же все-таки неприятно, когда тебя отчитывают перед всеми.

Повернув голову и нагло посмотрев ему в глаза, заявила:

— Вы думаете, я неспособна повторить то, о чем вы сейчас говорили? — с вызовом обратилась я к нему.

Он будет меня унижать, а я должна постоянно овечку из себя строить? Не дождется!

— В ваших ораторских способностях я не сомневаюсь, а вот со зрением у вас явно какие-то проблемы. Может, объясните, почему на протяжении пяти минут вы смотрите не туда, куда нужно? — старался выглядеть он раздраженным, хотя в душе наверняка забавлялся от этой ситуации.

— Знаете, я думала, вас должно волновать, усвоил ли учащийся материал или нет, какая разница, куда он должен при этом смотреть? Мы сейчас ничего не пишем, а вы ничего нам не показываете, так в чем проблема? — с невинным видом поинтересовалась я.

— 'Ха! Выкуси! Посмотрим, как ты теперь будешь выкручиваться!'

— Хм, ну раз вы так уверены в своих силах, то останьтесь после урока. Мне будет очень любопытно услышать от вас полный и содержательный пересказ всей сегодняшней лекции! — одарил он меня отнюдь не фальшивой победной ухмылочкой.

Самой же пришлось старательно изображать негодование. Хотя на самом деле хотела, чтобы пара поскорее закончилась.

С задних парт кто-то издевательский присвистнул, что в переводе означало:'Попала ты, Деличка!'. Даже не оборачиваясь, я уже могла догадаться, кому принадлежал этот голос. Близнецы не могли упустить возможность позлорадствовать.

— 'Можете смеяться сколько угодно, в будущем вам ничего с рук не сойдет', — мстительно пообещала я себе.

Оставшуюся часть урока я честно слушала наемника и конспектировала вместе со всеми. Правда, это было довольно сложно, учитывая предстоящий разговор.

Что мне сказать? Объяснять ли свой ночной уход или сразу начать с откровений? А может, вообще молчать до тех пор, пока он первый не заговорит? Сказать хотелось многое, но не выглядеть при этом отчаянной влюбленной дурой.

Хотя именно так я себя и ощущала. В душе еще теплились воспоминания о пережитой ночи, и мне до жути хотелось все повторить. Почувствовать себя любимой, осознать, что кому-то дорога, и заново испытать все те эмоции.

— 'Куда делась моя стойкая натура? Стоило только влюбиться, и я веду себя как наивный подросток. Или это в порядке вещей?' — бродили в голове тоскливые мысли.

Через несколько минут таких же раздумий наконец-то прозвенел долгожданный звонок.

Айвелия, в отличие от заботливого Кирстена, не стала спрашивать, подождать меня или нет. Соседка ограничилась приободряющей улыбкой и пожелала мне удачи.

Дверь за последним элькаиром захлопнулась, и в аудитории, где еще до этого были слышны шорохи и дыхание множества студентов, повисла тишина.

Кайлем не заставил себя долго ждать и, выйдя из-за стойки кафедры, направился ко мне.

Отодвинув стул рядом стоящей парты, мужчина не спеша и немного вальяжно уселся напротив, но не торопился начинать разговор.

Глядя на визави, складывалось такое впечатление, будто наемник уже заранее знает все мои мысли и теперь лишь ожидает момента, чтобы их подтвердить.

Его, казалось бы, расслабленная поза могла обмануть кого угодно, но не меня. Внешне Кайлем был абсолютно спокоен, но его цепкие, блуждающие по мне глаза следили за всем, отмечая частоту моего дыхания и не пропуская ни малейшего движения. Так сама для себя я обнаружила, что вот уже минуты две медленно и непрерывно постукиваю пальцами по деревянной глади.

— 'Так, Лия, соберись! У тебя очень важный и ответственный момент!' — мысленно шутила я, набираясь смелости и решилась:

— Кайлем, ты должен кое-что понять...— но тут же была перебита:

— Не трудись, — как-то устало выдохнул он. — Дай угадаю, сейчас ты скажешь, что была пьяна и не отдавала отчета своим действиям? Или все это не может продолжаться только из-за того, что ты полукровка? — как ни в чем не бывало, деловито осведомился он. — Или есть еще вариант, который я не учел?

Наверное, сейчас по законам жанра я должна была разозлиться и начать оглядываться в поисках тяжелых предметов, но вместо этого мне, наоборот, стало светло и спокойно на душе.

Он ведь действительно уже заранее был готов к тому, что я вот-вот разобью ему сердце. Если бы Вольдемар по-новому не открыл мне глаза, так бы я и поступила. Но теперь, когда судьба подкинула мне такой шанс, ни за что не упущу своей надежды на счастье.

Губы сами собой растянулись в блаженной улыбке, и я не сдержала глупый смешок, так же и второй, и третий.

Кайлем мою реакцию очевидно принял за истерический смех от своей правоты, поэтому предпочел не вмешиваться и дождаться, когда со мной можно будет адекватно говорить. Но вот чего он не ожидал, так это того, что мне вовсе и не нужны были дальнейшие разговоры.

Откинув всякие ненужные мысли, я резко сократила те ничтожные полметра, разделявшие нас, и, не давая мужчине возможности переоценить ситуацию, накрыла его губы своими.

Нежно и в то же время вожделенно, я вкладывала в поцелуй все свои чувства, которые никогда бы не передала словами. Пальцы не заставили себя ждать и сами собой зарылись в его волосах, привлекая наемника ближе.

Ночью по большей части я действовала неосознанно, но сейчас могла ручаться за каждое свое действие. Я хотела показать ему, как он ошибался, развеять все его сомнения, а для этого целенаправленно разрушила все рамки и давала волю эмоциям.

Кайлем в первые секунды слегка опешил от моего действа, но вскоре быстро расслабился и с не меньшим жаром отвечал на поцелуй.

Все ,что он делал, с каким нетерпением завладевал моими губами, бережно обнимал руками за талию, и даже его дыхание возле моей щеки, свидетельствовало о том, что еще недавно мужчина пребывал в отнюдь не радостном настроении. Наемник никак не мог поверить в такое мое решение, но когда полностью осознал, все свое облегчение и недавно раздирающие душу мысли вложил в страсть.

Как мы смогли оторваться друг от друга, сложно сказать. Скорее всего благоразумный Кайлем вовремя вспомнил, что место для таких ярко выраженных проявлений чувств не самое подходящее. Впрочем, так просто слезать с его колен я не торопилась. Довольно устроила свою макушку у него на плече и счастливо прижалась к нему, едва не мурлыча.

— Лия, больше никогда так не делай, — сказал он мне строго и, в противоречие своим же словам, прижал меня к себе еще крепче.

— Что не делать? — вот-вот уже собиралась обижаться я.

— Пугать меня так не смей! — сказал он и сам улыбнулся. — Я ведь был уверен, что ты начнешь все отрицать и говорить, будто нам нужно обо всем забыть, — выдохнул он, обжигая кожу. — Похоже, даже я могу ошибаться.

— 'Говорить ему или нет? Пожалуй, лучше пусть узнает сразу, чем потом ему расскажет Вольдемар, а ко мне предъявят какие-то претензии'.

— Нет, ты не ошибался, вначале я действительно хотела так поступить, — стыдливо зарылась я лицом в его мантию. — Ведь кто я, а кто ты? Я отлично знаю, каково приходится таким парам, поэтому не хотела ломать нам обоим жить.

— Лия, — прозвучало напряженное у меня над макушкой, но я продолжила:

— Я по-другому взглянула на ситуацию, поняла, что не хочу лишать себя счастья из-за каких-то дурацких запретов, — озвучила я главную вертевшуюся мысль и затихла, ожидая его слов.

— Забавно, ты беспокоишься о своих чувствах, боишься того, как тяжело нам было бы вместе и старалась сделать лучше для всех. Вот только, Лия, кто дал тебе право решать за меня? — на этих словах я все-таки отстранилась и взглянула на него. — Лия, мне сто пятьдесят лет, я и сам могу принимать адекватные, взвешенные решения.

— Взвешенные? Ты просто не жил моей жизнью и не испытывал всей той грязи от окружающих, что мне приходилось терпеть на себе каждый день. От меня могли бы быть только одни проблемы. — сказала я, потупив взгляд.

— Глупая, — неожиданно тепло и ободряюще отозвался он, гладя меня по щеке. — Лия, мне плевать кто ты, слышишь? Будь со мной, и я никогда тебя не отпущу. Если ты так боишься общественности, поверь, о нас никто не узнает.

— Я знаю и не сомневаюсь в этом, ты говорил, что даже во дворце считаешься 'темной лошадкой', — мягко улыбнулась я. — Из-за этого я и посмотрела на вещи по-другому, правда не без помощи. Перед парой меня вызывал к себе Вольдемар.

— Тебя? — удивленно переспросил наемник. — И что он хотел?

— Обсудить детали в расследовании и узнать, нужна ли нам помощь. Эм-м, сперва мы действительно так и делали, даже сумели исключить из списка подозреваемых Ирвина. Ну а дальше...

— Только не говори, что он пытался тебя споить.

— Э-э, ну не то чтобы споить. Он просто расстроился и попросил меня не уходить, а после нескольких минут душевной беседы, разговор неожиданно перешел на тебя, — неуверенно выдала я.

— Душевной беседы, говоришь? — задумчиво и слегка устало произнес Кайлем. — Мда, а я думал, за прошедшее время он уже отделался от этой привычки. Когда Вольдемар раздражен или эмоционально неустойчив, от него всегда лучше держаться подальше. Особенно если речь заходила о Магдалине. Впрочем, наверно мне стоит поблагодарить его за то, что наставил тебя на путь истинный, — усмехнулся он.

Мою так и не начавшуюся реплику заглушил звук раздавшегося по всей Академии звонка.

— Мне действительно так нужно уходить? — состроила я молящие глазки, но не сдерживая лукавой улыбки.

— Надо же, от кого я это слышу? — притворно изобразил Кайлем шок на лице. — Не ты ли перед тем как приехать сюда говорила, что не собираешься пропускать занятия?

— Эй! Ну я же не могла предвидеть такие обстоятельства! — хохотнула я. — Тем более, мне же есть на кого свалить причину своего опоздания, — нагло заявила ему.

— И чтобы потом эта 'причина' имела честь разбираться с другими магистрами на тему: 'По какому праву, вы задерживаете студентку во время других пар'? Нет, дорогая, боюсь, в этот раз тебе все-таки придется меня покинуть, — вынужденно изрек он и, притянув ближе, запечатлел на губах прощальный поцелуй.

* * *

— Ну и какие же сомнения вас одолевают, Дархол? Мне казалось, мы с вами уже все обсудили, — немного выдавая свое недовольство, осведомился мужчина у отображающейся в зеркале фигуры.

Обстановка, в которой велась неформальная беседа, нисколько не поменялась, разве что теперь на дворе стоял день. Надо отдать должное, на этот раз племянник короля изменил своей привычке и предпочел находиться на одном уровне с собеседником, то бишь, стоя. И не без причины. Когда перед тобой стоит бывший король целой расы, ему необходимо выказывать уважение, тем более если с ним имеешь дела.

Правда, в отличие от Его Светлости, вид собеседника такой чести не выражал. Может, орк уже только из-за одной внешности большим обаянием не обладал, но если бы тот хоть немного контролировал свои эмоции и не так яро показывал их на лице, это бы уровняло позиции обоих.

Царек явно пребывал в нетерпении, а от того в еще большем раздражении. Только один его взгляд четко давал понять, что орк испытывает дикое отвращение к элькаиру и к самому себе за такое сотрудничество. Ему хотелось как можно скорее прекратить этот союз и поэтому жаждал начала действа.

Раньше он никогда бы не стал иметь дело с элькаиром. Но сейчас обстоятельства вынуждали, тем более, когда на кону стояло то, чего он так долго желал.

— Где гарантии того, что мы сможем спокойно уйти, после того как выполним обещанное? И как ты собираешься это преподнести обществу? — скрипучим голосом вопросила фигура.

— А не слишком ли вы забивайте себе голову, Дархол? — выходя из себя, задал мужчина встречный вопрос. — Я добровольно даю вам возможность расправиться с давнишним врагом, при этом сознательно иду на убийство собственного дядюшки. Показываю вам скрытые тоннели, о которых известно только моей семье и некоторым членам охраны. По-моему, наши желания совпадают, и все уже давно решено. Я хочу получить свой законный трон, а вы хотите мести и новых земель для обоснования пристанища. Все это я готов вам преподнести чуть ли не на блюдечке, а вы еще смеете сомневаться?! — элькаир, видимо, решил, что лучшая защита — это нападение, и оказался прав, поскольку орк заметно прикусил губу и подрастерял пыл.

Множество лет назад, когда Дархол еще был царем, он грезил мечтами сделать свою расу могущественней и принял решение расширить владения государства. Тогда он и помыслить не мог, что в один миг все может обернуться против него.

Орки всегда славились своей варварской и беспощадной натурой и по праву считались отличными бойцами. Но, к сожалению, при всей своей свирепой натуре, имели не слишком большие территории, что царек и попытался исправить. Вот только судьба сыграла с ним злую шутку, и в одно мгновение орк потерял все.

Долгие века не прошли даром для скрывавшегося в лесу царька. День за днем, видя одни и те же сны, переселяясь с места на место, не имея собственного пристанища, ему только и оставалось, что думать о мести. Подобные мысли преследовали его постоянно и не отпускали ни дня, вгрызаясь в душу и становясь наваждением. Это наложило большой отпечаток на его душевном равновесии, сделав Дархола одержимым расплатой, но не лишило бдительности:

— Допустим, я тебе поверил. Но все же, как ты преподнесешь это народу? Свалишь все на этого молодого идиота Натуриэля, как первоначально и планировал? — прищурился он.

— Разумеется, Натуриэль очень полезная пешка, но увы, еще и главный свидетель, который по определению не может долго жить. По иронии судьбы это еще и делает его отличным виновником для всей этой картины. Многие знали, что он всегда хотел занять должность главнокомандующего: Натуриэль пошел с вами на сделку, вы отдали ему зелье, которым тот в будущем отравил Эрандела, а когда настало время платить по счетам, организовал всю эту операцию. Тем более у него тоже был мотив злиться на дядюшку, ведь тот никогда не проявлял к нему такого же расположения как Эранделу, — уверенным тоном заверил мужчина собеседника.

— Я вижу, ты спланировал все до мелочей. Интересно, неужели мальчишка и впрямь так хотел повышения, что так безоговорочно пошел на все это? — одарил он Его Светлость дьявольской улыбкой, продемонстрировав набор жутких клыков.

— У него нет причин не доверять мне. Это я сделал из него воина. Именно я привел его в гвардию служить под руководством Карона. Все, чего он смог достичь и в кого превратился, все это благодаря мне, — мужчина сделал вид, что засмотрелся на камень в своем перстне, но на самом деле перед его глазами вновь проплывали воспоминания давно минувших дней.

Царек, заметив это, не смог не отпустить колкости и, одарив мужчину не самым приятным оскалом, изрек:

— Знаешь, Эрнест, а ведь ты ничем не лучше него. Именно в тебя мальчишка так слепо идет к своей цели, не взирая ни на что. Ты ведь давно планировал сместить Танариона, верно? Я подозреваю, что ты не стал бы брать себе под крыло кого попало и специально привел Натуриэля в гвардию. Протолкнул как можно выше, чтобы в будущем с помощью него все это провернуть. Тебе ведь даже не жаль его, так? Точно так же, как ему не было жаль убивать Эрандела? — ухмылялся орк, отмечая, как мужчина вздрогнул.

— Мне уже давно никого не жаль. Мне будет жаль только в том случае, если все пойдет не так! Я слишком долго этого ждал, и мне плевать, кто при этом должен умереть! — отвернулся мужчина и в ярости схватился двумя руками за стоящую рядом книжную полку, пытаясь унять гнев.

— Ты хоть осознаешь, что сейчас подтверждаешь каждое мое слово? — фигура в зеркале не могла скрыть злорадствующей усмешки. — Знаешь, а ведь мы чем-то даже похожи, идти по головам, лишь бы достичь желаемого, как мне это знакомо, — закатил глаза орк. — Только из-за этого я и лишился всего, поэтому очень не завидую будущему Элькерии с таким правителем, — расхохотался Дархол.

— Довольно! — прорычал мужчина, резко оборачиваясь. — Этот разговор больше не имеет для меня смысла! Советую тебе и твоим оркам сделать все как положено, или можете забыть о новых землях! — уже не заботясь о формальностях, отчеканил Эрнест и оборвал связь.

На самом деле, в том, чтобы все прошло идеально, были заинтересованы обе стороны. Для орков это слишком много значит, и они никогда бы не отказались от шанса вновь обрести дом и осуществить долгожданную месть, а племянник короля только и ждал момента, дабы занять освободившийся трон. Эрнест и Дархол были зависимы друг от друга и оба это понимали, по этой же причине царек и не побоялся отпускать вольности.

Оставшись в полном одиночестве, мужчина устало расположился в кресле возле камина. Мирно горящее пламя и звук потрескивающих бревен успокаивали его и давали собраться с мыслями.

Уже спустя минуту на лице Его Светлости заиграла счастливая улыбка.

Все получится! Не осталось больше никаких неурядиц! Орки сделают все от них зависящее, а едва только покинут покои короля, тут же умрут. Единственное, в чем он сказал правду, это то, что Натуриэлю тоже придется погибнуть, и его действительно ожидает роль крайнего во всей этой картине.

Мужчина считал себя чуть ли не богом, раз в тайне ото всех так умело распоряжался чужими судьбами, оставаясь при этом в тени. Вести двойную игру столько времени было сложно и требовало от него следить за каждым словом. Но вот, наконец-то, все скоро свершится, и он сможет спокойно вздохнуть.

Племянничек уже представлял себе тот замечательный миг, когда, сидя на троне, будет вспоминать, как в один момент он смог разом избавиться и от орков, и от надоевшего Натуриэля, и от ненавистного дядюшки, который отобрал у него престол.

Ведь Эрнест действительно мог бы сейчас быть королем, но жизнь распорядилась иначе.

Покойный отец мужчины и теперешний король были близнецами. Их родители долгое время не могли решить, кому в будущем отдать власть. Милдорн появился на свет первым и это могло бы все решить. Если бы не стиль жизни и поведение кронпринца.

При всей той мудрости и ответственности, с которыми их отец и мать управляли королевством, отпрыску не перепало ни того, ни другого. Мужчина был заносчив, временами безрассуден, а порой и вовсе вел себя вызывающе. Он привык получать от жизни самое лучшее и всегда получал все, чего хотел. Зачастую его и вовсе могли застать в неподобающих для принца местах с троицей девиц.

Младший брат, напротив, был серьезным и ответственным во всем. Шумные мероприятия или внимание придворных красоток не вызывали у него воодушевления. Мужчина больше питал страсть к науке, книгам, боевым искусствам и зачастую любил отправляться на охоту.

Глядя на стили жизни двоих сыновей, выбор короля был очевиден и в будущем корона досталась Танариону. Милдорн первое время очень негодовал из-за такого решения отца, но вскоре и сам согласился, что с такой ролью лучше бы справился младший брат.

Зачем тебе лишняя ответственность, когда ты и так имеешь все и живешь как бог? Правильно, незачем. Конечно, власть — это всегда большой соблазн. Но к ней прилагаются еще и большие обязательства, которыми Милдорн вовсе не хотел себя обременять:'Пускай лучше со всей королевской мишурой разбирается братик, а мне и так неплохо живется', думал он.

Спустя несколько лет Милдорн все же решил наконец остепениться.

Казалось, элькаиры, ведущие подобный образ жизни, вообще не способны никого полюбить, но все же он нашел свою единственную. Правда, счастливой семейной жизни было не суждено долго продлиться. Ровно через десять лет с момента рождения сына, Милдорна и его жену постиг несчастный случай во время отдыха, оборвавший жизни обоих.

Тогда по всему королевству был объявлен недельный траур и король долго не находил себе места. Каким бы ни был порой его брат, он был его семьей, и Танарион всегда любил его.

С каждым днем горе постепенно утихало, и туман отчаянья, застилающий разум короля, постепенно уходил, давая волю сознанию. Все, что у него теперь оставалось, это маленький племянник. Поэтому Танарион дал клятву всегда оберегать и любить его как собственного сына.

Так оно и было. Король внимательно контролировал каждый его шаг, пока племянничек не достиг совершеннолетия. Нанимал для него лучших учителей и хотел, чтобы мальчик был развит всесторонне. Наука, история, языки, магия, боевые искусства — такой насыщенный комплекс дисциплин был рассчитан как раз на то, чтобы у него оставалось как можно меньше свободного времени. Ибо король дико боялся, когда племянничек оставался без должного надзора.

Также Танарион часто любил давать ему личные наставления касательно политики, на тот случай, если тот в будущем получит титул герцога.

Такое обращение могло объяснять нынешнюю озлобленность Эрнеста. Все свое детство проведя под увеличительным стеклом и только издалека наблюдая, как дядя управляет всем, он и сам не раз мечтал примерить на себя такую же роль. Ведь если бы не судьба, он мог бы иметь все.

Но ничего, вот уже совсем скоро Эрнест получит то, чего так давно хотел. Не стоит терзаться муками прошлого, нужно смотреть вперед. Вот здесь как раз и возникала одна проблема, которую Его Светлость учитывал, но пока не брал во внимание.

У короля есть наследник. Мальчонке всего пять лет, мать умерла еще при родах. В случае смерти еще и папочки, Эрнесту по закону придется стать его регентом и правителем Элькерии соответственно. Но как только двоюродному брату исполнится восемнадцать, корону без колебаний придется передать ему.

На самом деле Эрнест не имел ничего личного к юному Кристоферу. Маленький мальчик, напротив, бывало, пробуждал в нем погребенные за множество лет позитивные эмоции. Поэтому Эрнест всячески отвергал мысли, о том, что ему придется сделать через несколько лет.

* * *

Выходные, о них я мечтала всю эту неделю и каково же сейчас мое разочарование, когда вновь звенит будильник, и я понимаю, что мне нужно вставать.

Пожалуй, прошедшие дни были самыми насыщенными за всю мою жизнь. Постоянное общение, тренировки, пары, учителя, которые выносят мозг. Все это требовало передышки, которой я так и не успела насладиться. Два дня пролетели незаметно, будто их и не существовало.

Вставая с постели, я уже могла предугадать, как будет проходить весь день. Стоит только мне выйти из комнаты, как меня обязательно встретит Кирстен и не будет отпускать вплоть до начала построения. Мужчина поступал так уже несколько дней подряд и это жутко давило на нервы. И ладно бы это было только с утра. Парень с первого дня находил повод, чтобы оказаться рядом, частенько звал меня погулять или просто проводить.

Первое время я относилась к этому сугубо с женской точки зрения и ловила кайф от внимания. Но когда мне, вдобавок ко всему, еще стали дарить скромные букетики, мне стало не по себе. У всего должна быть мера, и это уже зашло слишком далеко. Я и пяти минут не могла побыть наедине.

Хотя, в основном я и не находилась одна, а всегда передвигалась в компании своей четверки. Впрочем, стоило Кирстену к нам приблизиться все тут же сбегали и оставляли меня с ним один на один. Ребята предпочитали 'не мешать развитию наших отношений'.

Конечно, потом я сказала Айви и парням, что меня с ним ничего не связывает и не надо меня так подставлять. Но мне сказали, цитирую:'Скажи парню все как есть! А то когда он в открытую начинает к тебе клеиться, чувствуешь себя лишним.'

И я действительно попыталась с ним поговорить. Сказать в открытую:'Да отстань ты от меня, наконец!', я не могла и постаралась зайти с другого бока:

— Кир, давай на чистоту. Ты отличный парень, но я не та девушка, с которой можно заводить отношения. Не стоит ходить за мной по пятам, — мягко начала я.

— Лия, если это только из-за твоего происхождения, плюнь на всех. Ты красивая, умная и добрая девушка, а это главное. Я еще с первого взгляда обратил на тебя внимание, — серьезно заверял он меня. — Или я категорически не в твоем вкусе?

— Кир, я ничего не имею против тебя. Ты замечательный и отзывчивый друг, но я уже влюблена в другого, понимаешь? Поэтому не нужно больше ходить за мной, — прямо сказала ему.

— Влюблена? — недоверчиво переспросил он. — И в кого же, интересно? Хм, сомневаюсь, что парень отпустил бы тебя в Академию на целый год. Неужели, это кто-то из нашего набора? — скептично вопросили у меня.

— Извини, но это уже моя личная жизнь, тебя она касаться не должна, — строго отрезала я.

— И что здесь такого секретного, тебе трудно назвать имя? О-о, постой-ка, ты не успела поступить, а уже завела парня? Всю эту неделю ты почти всегда была на виду, как-то я не замечал, чтобы кто-то к тебе особенно лип, — начал выстраивать он логические цыпочки.

— Слушай, думай как хочешь! Но я говорю правду, — отчаянно отбивалась я.

— Имя, Лия. И тогда поверю, — коварно улыбнулся он.

Весь вид парня напоминал довольного кота, зажавшего в углу несчастную мышку. Которая захотела поиграть и обхитрить его, но ее быстро раскусили. Кирстен в душе наверняка только ручки потирал, понимая, что для него еще не все потеряно.

— Ки-и-ир, — простонала я. — Мы не хотим перешептываний за спиной, поэтому встречаемся тайно, — неожиданно пришла в голову хорошая отговорка.

— Хм, интересная ситуация. Говоришь, ты не лучшая девушка для отношений. Однако, кому-то ты все-таки позволила к себе приблизиться. Получается, если бы я действовал не так открыто у меня бы еще был шанс? — переворачивал он все верх дном. — О-о, и еще, неужели твой ухажер, — изобразил он кавычки, — смог спокойно наблюдать за тем, как я безуспешно пытаюсь привлечь твое внимание? И, если у тебя есть парень, зачем тогда принимать мои цветы?

— Послушай, это сложно объяснить, но мы знакомы гораздо больше недели. А насчет цветов, по твоему я должна была их тебе в лицо кинуть? — огрызнулась я, дабы не выглядеть полной дурой.

— Да ладно, Лия, прекращай этот цирк. Ты просто боишься слухов и поэтому не подпускаешь меня, так? — и прежде чем я успела вставить слово, продолжил. — Не переживай ни о чем, слышишь? Даю тебе слово, если кто-то будет говорить о тебе плохое, я со всем разберусь, — и дабы подчеркнуть серьезность своих слов, положил свои ладони на мои плечи.

Мда, кажется, я только что обнаружила у себя боязнь чужих тактильных прикосновений. Раньше ко мне особо никто не подходил, и я как-то отвыкла, что ко мне могут просто прикасаться малознакомые элькаиры.

Даже к Кайлему первое время я относилась с опаской. На второй день нашего знакомства, когда мне из-за него пришлось намочить волосы, я так просто побоялась к нему подходить.

Кирстен сейчас переступал порог дозволенного и вторгался в мое личное пространство, отчего пришлось вовремя себя удержать, дабы на рефлексах не сделать ничего глупого.

Если бы я знала Кирстена хотя бы месяц и он входил в число моих лучших друзей, тогда ладно. Но когда ты знаешь парня неделю и он в наглую нарушает границы...Ррр.

На мое счастье или сожаление, ответить мне не дали. Из глубины коридора раздались шаги. Согласно академическому уставу, все учащиеся должны были уже давно находиться в постели. Так что, не сговариваясь, мы быстренько отправились к себе.

Едва я оказалась в своей комнате, тут же рухнула на кровать, проклиная всех и все.

Айвелии поблизости не наблюдалось. Соседка напрочь отказывалась ложиться спать вовремя и всегда где-нибудь пропадала. Если быть точной, то ходила на свидания с Дираном. Несколько раз за эти дни я слышала, как с приходом Айви щелкает замок в соседней комнате. Проще говоря, сейчас я могла спокойно побиться головой об подушку.

Вот тебе и поговорили! Все стало только еще хуже. Теперь Кирстен наверняка будет всеми силами доказывать, какой он крутой. Ей богу, надо было прямо сказать ему, чтобы отвалил! Так нет же, 'ты замечательный парень', 'отзывчивый друг'. Уже могу догадаться, чего он мог себе напридумывать. Перед тем, как расстаться, на его лице так и читалась фраза:'Я ей не безразличен! Она просто боится общественности и поэтому сомневается!'

— Лия, ты медитируешь, что ли? — окликнула меня соседка, давно встав с постели. — Можешь, конечно, продолжать, но вряд ли магистр Линар обрадуется, — заметила она.

— Вста-а-аю, — промычала я недовольно. — Еще бы я пропустила построение. Кто бы тогда был у тебя в паре?

Соседка лишь невозмутимо пожала плечами. Всю эту неделю наши с ней поединки заканчивались либо ничьей, либо моей победой, что для соседки стало большим ударом по самолюбию. Нет, на меня она зла не держала, но была немного расстроена.

Закончив со всеми утренними процедурами и переодевшись, мы вышли в гостиную. Парни как всегда ждали только нас и были уже полностью готовыми.

По пути на площадку мы очень некстати столкнулись с четверкой близнецов.

Илай и Вильям довольно недружелюбно прошлись взглядом по каждому из нас, но едва столкнулись с глазами мигом посуровевшего Дирана, все-таки решили пройти мимо. Да и смысла сейчас 'нападать' не было, зрителей вокруг было мало, но это лишь вопрос времени.

Господи, как же они меня достали! Не прошло еще и дня, когда они удержались бы от колкостей и крепкий выражений в мой адрес. Может, мне отчасти и было на них плевать, но нет! Все! Так дальше продолжаться не может!

— Ребята, погодите! — остановила я нашу процессию. — Меня же не одну бесят эти уроды? Как вы смотрите на то, чтобы хорошо их проучить? — одарила я друзей заговорщицкой улыбкой.

— Лично я всеми ногами и руками 'за'. — тут же отозвалась Айви. — Как только таким придуркам вообще удалось поступить? Почему мы должны из-за них мучиться?! — справедливо рассудила она.

— Я тоже, только пока не представляю, что здесь можно придумать, — отозвался Винс и переглянулся с Дираном, но тот лишь пожал плечами.

— О-о-о, об этом можете не беспокоиться! У меня есть отличная идея! Магистр Фиранд до сих пор разгребает завалы в лаборантской, если у него вдруг пропадет один из пузырьков с хорошей настойкой, я думаю, он не должен заметить, — хитро улыбнулась я.

— Эм, а это не слишком рискованно? Как ты собираешься туда проникнуть? — засомневался Винсент.

— Об этом не беспокойтесь, я знаю способ, — уверенно заверяла я друзей, но, видимо, недостаточно.

— Лия, я все же думаю, Винс прав, — вынужденно согласилась соседка. — Если вдруг начнется расследование, что тогда?

— Даже если и начнется, почему все должны подумать конкретно на нас? Ребя-я-ята, ну прошу, поверьте мне! Я ведь на глаза Фиранду не попадусь, он ничего не заметит! — по-детски закапризничала я.

— Хорошо, Лия, я тебе верю, — неожиданно согласился со мной Диран. — Но ты забываешь, Сайлур и его четверка были там на отработке. Все подозрения могут пасть на них.

— Не падут! Там две комнаты, в одной хранятся настойки и зелья, а в другой колбы и прочая мишура. Валери говорила, в комнату с зельями их и близко не пускали, та была заперта. Они никак не могли бы оттуда ничего взять!

— И как же ты туда войдешь? — вопросил Диран, подымая брови.

— Легко и просто! — огрызнулась в ответ. — Я с детства отлично разбираюсь в замках, мне не составит трудности проникнуть в какую-то кладовку! — вот здесь уже пошла чистая импровизация. Говорила полный бред, но таким уверенным и решительным тоном, что кто бы угодно поверил.

— Мда-а, Лия ты не перестаешь меня удивлять, — хитро прищурилась соседка, имея ввиду недавно сошедшие сюрпризы на моей на шее. — Ну раз так, то я думаю можно попробовать...

— От нас нужна какая-то помощь? Я могу постоять на стреме! — неожиданно загорелся идеей Винс.

— Нет! Если тебя увидят возле аудитории, это может вызвать подозрения! — твердо отмела я такую идею. — Я справлюсь одна.

— Лия, просто пойми, мы одна команда, — вставил свою лепту Диран. — Мы не можем отпустить тебя одну и самим сидеть сложа руки.

— Придется! Вот именно — мы команда, а значит, должны доверять друг другу! Ребята, не заставляйте меня вас умолять.

На самом деле, думала, так оно и будет, но вскоре мне все же удалось их убедить.

Всю дальнейшую тренировку и даже во время поединка, я не могла дождаться, когда приду к Кайлему. В душе не было сомнений, наемник должен меня поддержать. Но даже если нет, мне все равно удастся его уломать. Так, например, я уже представляла примерный вариант нашего разговора:

— 'Ну-у, пож-а-алуйста!'

— 'Нет, Лия! Ты хоть представляешь, чего от меня просишь? Как мне потом объяснять это Вольдемару?'

— 'А я? Как же я? Кайлем, представь, что бы было, если бы ты не остановил их! Меня бы избили до полусмерти и бросили где-нибудь за домом, пока случайный пьяница, вышедший из таверны, не заметил бы мою бессознательное тело! — залилась бы я слезами. — Они слишком долго травили мне жизнь, прошу, сделай это ради меня...'

Пришлось усилием воли прогонять из головы дурные воспоминания, пока те не испортили мне настроение. В общем, думаю, на Кайлема это точно должно произвести нужный эффект.

Обычно после экзекуций магистра Линара, все сразу отправлялись по комнатам приводить себя в порядок и затем шли на завтрак. Однако в этот раз пришлось изменять привычке. Конечно, видок у меня слегка потрепанный, но переживу.

По пути в наше общежитие я незаметно оторвалась от нашей дружно идущей колонны и спешно потопала к аудитории травника.

На мое счастье, с утра по коридорам Академии разгуливало мало учителей, поэтому особого интереса я ни у кого не вызывала. Навстречу в основном попадались лишь такие же уставшие студенты с других курсов.

Дойдя до нужной двери, я сперва остановилась и прислушалась, нет ли в кабинете лишних гостей, и только потом нажала на ручку.

Аудитория встретила меня лишь пустотой и солнечным светом, бьющим из окон, я даже собралась уже опустить плечи. Но, к счастью, дверь кладовой неожиданно отворилась и меня все-таки почтили своим присутствием.

Наемник даже не дал мне сказать и слово. Молча оказался рядом, мгновенно обнял, заставляя откинуться назад, и нежно коснулся моих губ своими.

— Вчера вечером ты не пришла, — заметил он, едва оторвавшись.

Говорить ему или нет? Эх, как-то не хочется, чтобы он лишний раз забивал себе голову всякими чрезмерно приставучими поклонниками.

— Я хотела, правда, но коридорный патруль, отлавливающий по ночам бродячих студентов, не дал, — улыбнулась я.

— Понятно, узнала что-нибудь дополнительное про Максимилиана? — сразу перешел к делу он, выпуская из объятий.

— Увы, нет, — потупилась я. — Но знаешь, мне по-прежнему жутко не нравится этот тип.

Магистр Норвут преподавал у нас боевую магию и с первого урока жутко настораживал мое чутье. Мужчина вел себя как зомби, всегда говорил спокойно и почти равнодушно ко всему. Несколько раз я замечала на себе его оценивающие и немного настороженные взоры. Стоило мне только обернуться на него, Максимилиан тут же отводил глаза.

Конечно, повод пялиться в мою сторону есть у каждого — среди ушастых я смотрюсь как редкая зверушка в заповеднике. Только вот интуиция все равно грызла сознание и кричала на весь мозг.

Будь моя воля, я бы, наверно, прямо сейчас ринулась штурмовать его комнату с обыском. Но Кайлему как всегда нужны факты, и пускай мне он доверял безоговорочно, рисковать не мог.

В преподавательскую комнату проникнуть непросто и здесь навряд ли можно остаться незамеченными. У каждого магистра в апартаментах навешано штук по пять оповещающих заклинаний. Обойти которые почти невозможно. Так что, во избежание лишнего шума, стоило для начала точно во всем убедиться.

— А что же Веланд? — в свою очередь осведомилась я у наемника.

Как оказалось, Веланд ничего не преподавал у нашего курса, поэтому я и Кайлем справедливо распределили обязанности.

— Общителен, довольно миролюбив, свободное время предпочитает проводить в городе. Единственное, на что я обратил внимание, магистр слишком материально обеспечен для простого учителя. У него три имения по всей Элькерии и, судя по тем местам, которые он посещает, предпочитает не скромничать. А если ты вспомнишь слова помещика, то деньги за молчание ему как раз дали приличные.

— Итого, все по-прежнему на своих местах, — невесело заключила я.

— Не сказал бы, я постараюсь подробней разузнать, откуда у Веланда столько средств, и если он окажется чист, наш клиент очевиден, — оптимистично заверил меня он.

Неловко потоптавшись, я все-таки решила поскорей переходить к сути своего визита. И пусть мое заявление прозвучит крайне глупо, переживу:

— Кайлем, я, собственно, пришла не только чтобы увидится, — наемник заинтересовано выгнул бровь. — Мне нужна хорошая настойка, желательно из каких-нибудь наркотических трав, чем сильнее последствия, тем лучше, — очаровательно улыбнулась я ему, наблюдая, как у мужчины вытягивается лицо.

Кайлем даже не стал спрашивать, а сразу пощупал мне лоб. Но когда убедился, что со здравием у меня все нормально, в шоке вопросил:

— Лия, ты сдурела? Тебе с дружками одной пьянки мало было? — растолковал он все по своему. — Ты хоть представляешь, что будет, если у вас найдут нечто подобное?

— Дурачок, — шутливо ткнула я его в плечо. — Это не для меня, а для моей адской мести братьям! Все знают, что у тебя в лаборантской полный бардак, поэтому уверена, пропажу одного несчастного флакончика никто не заметит. К тебе даже претензий никаких не предъявят, поскольку проникнуть туда никто бы не смог, — поспешно залепетала я, вцепившись руками в его мантию.

— Лия, горе ты мое, — улыбнулся он, заметно расслабившись. — Это только на словах все так просто, а на самом деле возникнет куча вопросов, и может начаться целое расследование.

— Ну, Сайлур или кто-то из его четверки никак не смогли бы у тебя ничего украсть, дверь в кладовую с зельями ведь была заперта? — все-таки не могла не уточнить я, если кого и будут подозревать, то в первую очередь их.

— Никак, а если бы и взяли, то им же было бы хуже. Там стоит оповещающее заклинание, завязанное на мне, если кто-то посторонний берет что-либо из запасов, оно тут же подает сигнал, — накрыл он мои руки своими.

— Ну так в чем тогда проблема? — обрадовалась я.

— Ты хоть понимаешь, что втягиваешь меня в совсем ненужные разборки в будущем? — недовольно пробурчал он, поэтому пришлось выбрасывать последний козырь:

— Кайлем, ну прошу, ради меня. Они должны заплатить за все мои страдания, тебе напомнить, тот случай? — требовательно уставилась я на него, готовая в любой момент пустить слезу, но не понадобилось.

Наемник без лишних слов притянул меня к себе, а я крепко обняла его руками и довольно прижалась щекой к его груди, чувствуя, как бьется сердце.

— Не напоминай о нем, а не то можешь быть уверена, для мести этим двум тварям не нужны будут зелья, — серьезно предупредил он меня.

Эх, будь моя воля, я бы весь день могла находиться в таких объятиях, но увы, время неконтролируемо, поэтому уже через минуту пришлось заняться поисками.

— Фу, ну и гадость, что это? — недовольно наморщила я носик, ради интереса откупорив одну баночку с приятным на вид содержимым розового цвета. Почему-то этот цвет упорно ассоциировался у меня с цветами, отчего я и предположила, будто зелье сделано на их же основе.

— Черт, Лия! — мигом выхватил он у меня склянку, едва обернувшись. — Давай ты лучше пока просто постоишь и не будешь ничего трогать?

— А что такого-то? — мигом напряглась я. — Дай угадаю, это был смертельный яд, от вдоха которого я умру через несколько минут? — воображение сразу начало подкидывать жуткие версии моей кончины одна хуже другой.

Мне резко становится плохо, я драматично закатываю глазки, Кайлем меня подхватывает, и я умираю на руках любимого. Или же мне резко становится плохо, я падаю, начинаю биться в конвульсиях, кровь из носа очерчивает на губах кровавые дорожки...Брр.

— Яд, но от вдоха ты не умрешь, — поспешил успокоить меня Кайлем, убирая гадкую бутылочку подальше.

— И зачем они только тебе? — недовольно проворчала я, от греха подальше становясь у двери. — Ты же не зельеварение преподаешь, неужели мы в дальнейшем будем работать с ядами?

— Лия, я еще на первом уроке говорил, что нам нужно изучить. Сначала пройдем полностью всю классификацию трав, а потом, имея необходимую базу, будем учиться определять яды по цвету и запаху, — как маленькой, снисходительно поведал он мне. — Кстати, данный образец, который ты взяла, очень популярен своим снотворным эффектом. Если кто-то собирается незаметно куда-либо проникнуть, чаще всего используют именно его. Человек или элькаир почти мгновенно засыпает, а через некоторое время у него останавливается сердце.

— Смерть наступает только во сне? — проявила я познавательный интерес. — Человека можно разбудить?

— Да, только во сне, зелье действует при условиях, что элькаир полностью расслаблен. Разбудить можно, но чем больше проходит времени с момента заражения крови, тем труднее, — охотно пояснил наемник.

Следующие пять минут Кайлем безуспешно продолжал обыскивать содержимое полок. Мужчина то и дело вчитывался в надписи и недовольно хмурил лоб. Я же в свою очередь нервно топталась на месте, прикидывая, сколько еще времени осталось до завтрака, и успею ли я забежать к себе. Впрочем, как оказалось, долго ждать не пришлось:

— Вот, то что нужно! — победно огласил он, глядя на зажатый в руке пузырек.

— Хм, и каких ждать последствий от этой прелести? — поспешила осведомиться я, заглядывая Кайлему через плечо.

— Самых разных, но готовься увидеть крайне специфическое поведение, — загадочно ответили мне и добавили. — Это зелье напрочь лишает памяти на несколько часов. Когда они очухаются, то даже не будут помнить, как с утра встали с кровати, что сыграет только на руку во время разбирательств.

— Понятно, и как скоро оно начинает действовать? — быстренько перешла я к главным вопросам, ибо время шло.

— Через минут пятнадцать, может больше. Действовать будет максимум час, хотя все зависит от дозы. На вкус зелье почти не ощущается, так что, если захочешь, можешь смело продлевать концерт, — хитро улыбнулся он мне, отдавая заветный флакончик.

— Как долго он будет продолжаться не важно, все равно затягиваться не дадут, главное, чтобы оваций заслужил! — настроение поднялось еще выше и я едва не подпрыгивала от нетерпения.

— Тогда иди, правда, не знаю, как ты собираешься им это подмешать, — напоследок притянул он меня к себе, целуя в лоб.

— Об этом не беспокойся! Что-нибудь придумаю, — и, быстренько чмокнув его в уголок губ, поспешила скорее к ребятам. Они там, небось, места себе не находят и готовы вот-вот сорваться сюда.

Слава богу, я успела вовремя. Судя по их напряженным лицам и нервно расхаживающему по комнате Дирану, мои друзья были все на нервах и, если бы не мое строгое: 'Не ходить за мной!', давно бы ринулись ко мне.

— Ну и где тебя черти носят?! — вместо приветствия начал закипать Винс. — Ты же сказала, быстро управляешься с замками! Дай угадаю, кто-то вошел и ты чуть не попалась?

— Черти меня точно нигде не носили, — как ни в чем не бывало ответила я. — Вы хоть представляете, сколько у него там зелий? Это мне еще повезло, а так могла бы и час провозиться.

— Ты все-таки достала его? — округлила глаза соседка и резко подалась вперед с дивана.

— Да! — и в доказательство вынула из кармана тот самый пузырек, продемонстрировав всем. — Если верить надписи на полке, где я его достала, то зрелище обещает быть незабываемым.

На лицах друзей отражались разные чувства и эмоции. Лицо Айви заискрилось восторгом и предвкушением. Винс явно пребывал в нерешительности, однако тому тоже было любопытно. Один лишь Диран терзался в сомнениях.

— Ну-у бро-о-ось, — опять как маленькая заныла я, глядя на него. — Ты же их ненавидишь не меньше меня! Только представь, сколько времени народ этого еще не забудет. Да после этого любая насмешка, посланная ими в наш адрес, будет выглядеть нелепо, и мы точно будем знать, чем ответить. Поверь, лучшей мести, чем эта, для них не существует. Они с детства привыкли быть королями, только и делали, что доказывали всем свою значимость, издеваясь над окружающими. Пока здесь не случилось того же, им нужно хорошенько подпортить репутацию!

— Ты ведь не знаешь, чего ожидать от этой штуки, — кивнул Диран на зажатый в моей руке флакон. — Может, зелье подействует совершенно другим путем, и ничего особого не произойдет, тогда весь риск окажется впустую, — говорил он здравые вещи.

Вот это, признаться, и меня волновало, но я не теряла надежду и упорно стояла на своем:

— В любом случае мы обязаны попробовать! — но мужчина все равно колебался.

— Диран, Лия права, — неожиданно вступила Айвелия и взяла того за плечо. — Мы не должны отказываться от такого шанса, — и так проникновенно заглянула ему в глаза, что, казалось, я вот-вот увижу пробежавшую между ними искру.

— Ладно, — тут же сдался великан и, делая вид, будто сейчас ничего не произошло, переключил внимание на нас.

Было довольно забавно смотреть на этих двоих. Они усердно старались не показывать своих отношений, в то время как я и Винс в сторонке обменивались понимающими улыбками.

И чего они стесняются? Ответ был только один. Айвелия принадлежит к знати, а Диран всего лишь сын простого охранника. К тому же, до поступления сюда девушка была обещана другому. Возможно, из-за этого, ребята так боятся лишний раз привлекать к себе внимание, но нас чего опасаться?

— Отлично! — тем не менее заключила я. — Мда, теперь осталось только как-то подлить это им в...

— А вот здесь, позволь повозиться нам! — выхватил у меня флакончик Винс, не дав договорить. — Ты уже достаточно сегодня рисковала, пора меняться ролями.

— Вот именно! — поддержала друга Айви. — Поэтому, Лия, постарайся пока привести себя в порядок, а мы тогда пойдем, а то, завтрак вот-вот начнется. Как только закончишь, сразу спускайся к нам, — похоже, способность к командованию у моей подруги в крови, только на этот раз я была в корне с ней не согласна:

— Сидеть и причесываться, пока вы начнете действовать без меня? Нет уж! Так не пойдет! Вдруг вам понадобится помощь? — искренне возмутилась я таким раскладом.

— Не понадобится! — хитро заулыбался Винс. — Нас трое, а ты до этого действовала одна, и мы тоже были от этого не в восторге, однако все равно доверились и отпустили тебя. Теперь твоя очередь!

— Но..но...— попыталась возмутиться я. Так не честно, бьют по мне моими же приемами!

— Никаких 'но', — тут же перенял инициативу Диран. — Пора побывать в нашей шкуре! А ты тут пока не спеши, — сверкнул он лукавой моськой.

Еще немного поскрипев зубами, все-таки пришлось признать их правоту. Поэтому, когда до завтрака оставались считанные минуты, уже сама поторапливала друзей.

Оставшись одна, я быстренько побрела в ванную. Я ведь еще с тренировки Линара по-прежнему в той же одежде и небось выгляжу как чучело, мятой и грязной.

Конечно, мне хотелось поскорее рвануть к друзьям, но учитывая то, что мне еще предстоит отсидеть три пары, лучше как следует собой заняться.

Убрав волосы наверх, я торопливо ополоснулась, хотя быстро это вовсе не получилось. Я не смогла удержаться и немного подольше поблаженствовала под теплыми обволакивающими струями.

У меня дома в лесу было целое озеро, там я купалась каждый день после тренировок. Оно стало мне родным и мне его жутко сейчас не хватало. Вот и приходилось довольствоваться тем, что есть.

С одеждой не мучалась, надела первые попавшиеся светлые брюки и длинную клетчатую рубашку поверх маечки кремового цвета. Рубаху оставила не застегнутой и рукава закатала.

Взяв по небольшой прядке волос с обеих сторон, убрала их назад и сплела между собой, закрепив красивой заколкой. Заурядные хвосты и косички мне стали надоедать, а эта простенькая прическа пусть и не убирала волосы, но хотя бы сдерживала их позади.

Пожалуй, любая другая на моем месте давно бы смело укоротила эту копну на половину. Не так-то легко управляться с пушистой гривой почти до пояса, но все равно жалко. Длинные волосы составляли какую-то неотъемлемую часть моей индивидуальности и если обрезать их, казалось, я потеряю частичку себя.

Посмотревшись в зеркало, где отражалась эдакая обычная учащаяся магической Академии, но никак не военной, я удовлетворенно хмыкнула и поспешила в столовую.

Все уже давно сидели за небольшими столиками, сопровождая трапезу активными переговорами на самые разные темы. Некоторые умудрялись еще и смеяться, а кто-то бегал от одной четверки к другой, спрашивая или что-то уточняя. Где-то за самым дальним столом Теодан активно рассказывал всем какую-то историю, заставляя всех сидящих улыбаться и хихикать.

Одним словом, шумиха стояла еще та, но, кажется, я начинала привыкать.

К счастью, моя четверка всегда предпочитала завтракать в одном месте, так что друзей я отыскала быстро.

— Ну, как все прошло? — сразу поспешила спросить я, присаживаясь рядом.

Айви с каким-то ленивым выражением лица поведала:

— Да вот пока не знаю, как оно пройдет — и тут с нее резко спала маска отстраненности. — Ты же не сказала, какую дозу им влить! Вот и пойми теперь, чего ждать!

Я же не смогла сдержать облегченного выдоха.

— 'Все получилось! У нас действительно получилось! Ух, скорее бы дождаться спектакля!' — я обернулась и отыскала глазами близнецов, но те лишь невозмутимо поедали жареную картошку.

— Так, рассказывайте все по порядку! — решительно потребовала я у друзей. — Как у вас это получилось?

— Ну, без подставы все равно не обошлось, братья пришли не одни, а в полном составе своей команды, — начал рассказывать Винс. — У раздаточной стойки им бы никак не удалось ничего подлить. Слишком много народа рядом, поэтому пришлось дожидаться, пока они усядутся. Ну а дальше мы не стали долго обдумывать план и положились на импровизацию. Поскольку Дирана они ненавидят не меньше, чем он их, отвлекать их пришлось ему. Его задача была взбесить их как можно больше, чтобы те вышли из-за стола. Когда дело почти дошло до мордобоя, я подбежал к девчонкам и как заорал:'Вы чего расселись? Хотите, чтобы эти трое разнесли здесь все? Успокойте своих мужчин, милые дамы!' Те, конечно, начали ворчать что-то в духе 'Не они первые начали', но все-таки оторвали пятые точки. Далее нужно было действовать очень быстро. Я как только возможно постарался заслонить собой Айви, а она, делая вид, будто просто стоит позади, колдовала над их тарелками, — гордо поведали мне.

— Когда я закончила, нам только для вида оставалось кинуться оттаскивать Дирана, — вставила Айвелия.

— 'Ничего себе! Нет, я, конечно, предполагала нечто подобное, но как же все-таки они здорово придумали, все оказалось даже проще, чем я рассчитывала!' — радовалась я в душе, единственное, что не давало покоя:

— Вы, наверно, привлекли внимание, — прикусила я губу.

— Знаешь, если бы народа было меньше, могли бы. А так, в такой суматохе никто даже ничего и не понял, на нас даже не смотрели, — включился в разговор Диран.

— Скорее всего, ты прав, — немного успокоилась я и отпила компота. — Айви, много зелья еще осталось?

— Пару капель, — смущенно ответила та. — Мы ведь спешили, поэтому мне некогда было отмерять равное количество. Господи, прошу, скажи, что я не перестаралась и по нашей вине братья не станут овощами! Нет, я конечно тоже их ненавижу, но боюсь, за такое нам могут светить проблемы похуже отчисления...

Я же так и замерла с поднесенной ко рту вилкой.

— Нет, овощами они точно не станут, но боюсь, концерт обещает быть долгим и глубокой амнезии им не избежать. Меня больше беспокоит другое, как скоро оно начнет действовать в таком случае, — снова перевела взгляд вдаль, но близнецы вели себя вполне естественно. — И успокойтесь уже! Вот скажите, разве есть хоть какие-то четкие доказательства, указывающие на нашу вину?

— Мне бы сейчас твой оптимизм, — задумчиво произнесла Айвелия и, оглядев всех нас, самоотверженно заявила. — Что ж, в любом случае, знайте же, я ни о чем жалеть не буду!

— И мы тоже! — разом поддержали ее парни.

Шутливо чокнувшись, мы продолжили трапезу.

Следующие минут пять Айви развлекала нас разными историями и случаями из жизни, надеясь тем самым хоть немного отвлечься. Признаться, это ей удавалось отлично, мы так вслушивались, что даже на какое-то время вообще не вспоминали братьев.

Девушка в красках описывала то, как однажды тоже решила отомстить давнему обидчику. По ее словам, тот ее жутко доставал на протяжении многих лет. Хотя в основном его шутки были безобидны, пареньку просто жутко нравилось над ней издеваться. Айви рассказала, как в детстве она играла с подружками и внезапно он явился с друзьями, держа в руках большущую корзину:

— Я ведь тогда совсем мелкая была, лет девять. Верила, что с ним еще можно нормально общаться, не вечно же он будет меня дразнить? — состроила подруга хмурую моську, вспоминая давние времена, — Так вот, он подошел к нам и говорит:'Девчонки мы нашли в лесу маленького рысенка, совсем одного! Хотите посмотреть?' Ну и мы, дуры, даже не усомнились в его словах. Нам лишь бы полюбоваться и потискать пушистую кошечку, вот и согласились, подошли поближе, чуть ли не толкаясь, он открывает, а там целое полчище...

— Лягушек, тараканов, пауков? — тут же выскочила я с предположениями.

— Мышей!!! Жутких, огромных белых мышей! — состроила девушка страшные глаза, а парни захрюкали. — Чего вы ржете, а?! Мы рядом стояли! Эта армия пищащей гадости тут же кинулась на нас!

— Я бы еще поспорил, кто больше пищал! — сквозь смех, высказал Винс.

— Тут нет ничего смешного! — продолжала бушевать подруга. — Вы хоть представляйте, как это жутко, когда к тебе на платье прицепляется сразу шесть таких тварей! О-о, а потом, как они начинают ползти дальше и забираются тебе под воротник!

— О-очень завидую тем бедным мышкам, — по-прежнему хохоча, все-таки не смог удержаться Диран, за что тут же получил ногой под столом, судя по тому, как парень дернулся.

— И что было дальше? — не могла не поинтересоваться я, пряча улыбку.

Соседка, в ярости сжала зубы, видно решая, продолжать или нет, резко мотнула головой и нехотя поведала:

— Сначала все бегали и дико орали, пытаясь их стряхнуть. Не знаю, что они сделали с этими мышами, но они были какие-то неугомонные. Штуки две забрались мне прямо под....А-а-а, я даже вспоминать не хочу! — тут парни снова заржали. — Вы хоть представляйте, как это мерзко, когда у тебя по спине бегают чьи-то мелкие щекочущие лапки? — уже сдаваясь, пыталась вызвать подруга хоть каплю сочувствия, но безуспешно. — Это было невыносимо, поэтому я долго не думала. У нас в саду был довольно большой фонтан, метров шесть в длину. Вот я и запрыгнула в него, торопливо снимая платье, надеясь, что в воде они уж точно от меня отлепятся...

Вот тут уже прыснула я. И хохотала так, что уходящие студенты начали оборачиваться на наш столик. В каком-то неуправляемом состоянии я зарыла голову руками и стала приглушенно хихикать до слез.

— Ты...ты, да ты живодерка, Айви! — продолжал потешаться Винс, не в силах унять смех. — Ты утопила несчастных мышек! Как тебе не стыдно!

— И как, неужели помогло? — тут же вставил свою лепту Диран. — Как ты только потом домой добралась?

— Никак!!! — всерьез начала злиться подруга. — Этот гад побежал за мной и не давал мне вылезти минут десять! Они ржали тогда так же, как и вы сейчас! Вы хоть знаете, как глупо я себя чувствовала?!

— Да, догадываюсь! — не унимался Винсент. — Но ты радоваться должна, а вдруг бы они еще зрителей позвали:'Эй, все сюда! Смотрите, в фонтанчике завелась русалка!'

Кажется, теперь Айви окончательно обиделась. Подруга даже не стала заканчивать историю, как она все-таки отомстила тому пареньку. Молча вышла из-за стола, взяла повешенную на спинку стула курточку и развернулась, чтобы уйти, вот только...

— Твою же мать! — резко ругнулась она так, что мы как-то сразу замолчали и бросили взгляд в ту же сторону, куда и она.

Братьев не было! Две девушки из их четверки по-прежнему сидели за их столиком, собирая вещи, но близнецов не было! Черт!

— Пока вы тут веселились, дорогие друзья, мы упустили нашу главную цель! — сквозь зубы прошипела девушка, сжав кулаки.

А мы как-то разом притихли.

— Подождите, — все-таки решилась пискнуть я, поскольку соседка действительно была страшна. — Может, они просто пошли на пару.

— Да неужели?! — взвилась она, оборачиваясь. Не ожидая от нее такого поистине испепеляющего взора, я как-то нервно вжалась в спинку стула. — Тогда интересно, почему они оставили своих 'милых дам' здесь?!

— Айви, успокойся, я уверен, Лия права, — попытался утихомирить подругу Диран.

Айвелия же, отчетливо рыкнув, без лишних слов пошла прочь из столовой. Мда, что же мы наделали. Причем это относилось, не только к братьям, но и к самой соседке. Еще ни разу, я не видела ее в таком праведном гневе и без понятия, чего дальше ожидать.

Мы даже не стали переговариваться, быстренько убрав все со стола, буквально бегом поспешили догнать девушку.

Как и ожидалось, подруга обнаружилась возле аудитории. Она стояла прямо в дверях и неотрывно смотрела в одно и то же место. Быстренько поравнявшись с ней, мы обнаружили самое страшное.

— Ну, умники и где вы теперь прикажете их искать?! — не оглядываясь на нас, вопросила она. — Нет, это просто поистине нелепая ситуация! Так усердно готовить концерт и его же пропустить!

— Хм, не думаю, что мы его пропустим, — не могла не сказать я очевидного. — Кто-нибудь по-любому заметит их странное поведение, а значит, на том месте должна образоваться толпа.

— Твой оптимизм меня по-прежнему воодушевляет Лия! — едко прокомментировала она. — Отлично, давайте будем бродить по Академии, как идиоты, в поисках наибольшего скопления народа! Очнись! Вот-вот начнется пара, все будут на занятиях!

— Айви, успокойся, — попытался образумить ее Диран. — Лия уж точно не причина всех бед, не надо на нее срываться.

Соседка лишь одарила нас убийственными взглядами и молча побрела обратно, но, не пройдя и десяти метров, остановилась.

— Ну и чего встали? Я что, одна их буду искать? — девушка по-прежнему была очень зла, но все-таки в ее голосе я уловила некое понижение температуры.

Мы мельком прочесали весь этаж, спрашивали мимо проходящих студентов с параллельных курсов, описывая им примерную внешность этих двоих. Но безрезультатно. Потом разделились и бегло начали осматривать остальные верхние этажи. Несколько раз мне пришлось прятаться от идущих навстречу магистров. Уроки уже началась и мне наверняка могли задать соответствующий вопрос, почему я здесь брожу.

Увы, но пока все было по нулям.

Делать нечего, не скрывая грусти на лице, я побрела к месту встречи. Но, судя по лицам друзей, и у них все было безрадостно.

— 'Не могли же они сквозь землю провалиться!' — уныло думала я.

— Знаете, я сейчас чувствую себя неудачницей номер один во всем королевстве, — первой нарушила тишину подруга.

— Я оббегал все общежитие, весь этаж, все бестолку, — невесело поведал Диран, припав к стене и сложив руки на груди.

— Может, попробовать обыскать башни? — предложил Винс.

— Да ну, навряд ли они забрались так далеко, — отмела я эту идею. — Осталось только обыскать улицу.

Особо уже ни на что не надеясь, мы побрели вниз. К слову, на первый этаж мы еще не заглядывали. У Академии их местами было больше пяти, а нас всего четверо.

Мы неторопливо спускались по ступенькам, как вдруг откуда-то издалека послышалось:

— Ты что себе позволяешь, сумасшедший?!! Сейчас же слезь с нее, этой статуе больше тысячи лет!!! — в первую секунду мы остановились как вкопанные, а потом буквально рванули вниз.

Благо, что хотя бы без последствий, поскольку у меня слегка заплетались ноги во время беганья по лестнице. Еще не хватало свернуть себе шею.

Пока мы бежали, до нас долетали еще обрывки, каких-то гневных фраз. А уже через несколько секунд отчетливо послышался звук чьего-то упавшего тела и отборная ругань, которая наверняка принадлежала преподу.

Когда мы все-таки прибежали в холл, то замерли в очередной раз, не в силах поверить в открывшуюся перед нами картину.

Илай, полностью весь в какой-то грязи, с разрисованной ею же мордой, лежал и трепыхался около статуи небесной валькирии. Наш учитель истории — Людвиг де Сент Моун пытался его успокоить, удерживая за руку, а тот бессвязно орал какую-то околесицу:

— Сейчас же отпусти меня солдат! Как ты смеешь не слушаться своего командира?! У нас война, я нужен здесь! — кричал Илай чепуху, видимо, находясь сейчас в совершенно другой реальности. Он яростно вырывал руку из захвата магистра и пытался ударить того лбом.

— Что??? Ктоо-о-о?! Солдат?!! Я сейчас тебе такую войну покажу!!! Ты что пил, идиот?!! Сейчас же успокойся и оставь в покое произведение искусства!!! — гневно орал Людвиг, но в этот момент Илай все же вырвался и как следует ударил тому в челюсть.

Учитель в шоке отпрянул и взялся руками за ушибленное место, огромными глазищами уставившись на студента.

Илай же, величавший себя командиром какого-то несуществующего войска у которого, судя по всему, война в самом разгаре битвы, начал залезать на бедную статую валькирии, будто стремился найти наивысшую точку обзора. Обхватив голову девы двумя ногами и уместив свою пятую точку у нее на шее, скомандовал:

— Отряд синих и красных, сейчас же в контратаку! Никому не унывать и не сдаваться, мы их победим! — орал Илай, гневно размахивая руками.

— Го-о-осподи, — провыл несчастный магистр, хватаясь за голову. — Прошу, пожалуйста, слезь с нее, она же такая хрупкая! Она создана древнейшими скульпторами, ей положено быть в музее, если она упадет, это конец! — в сердцах переживал он, не зная, что предпринять.

Мы стояли у самого начала коридора и смотрели на эту картину дикими глазами, не в силах подобрать слов. И даже когда за нашими спинами открылась дверь какой-то аудитории, не обернулись.

— Что здесь происходит, черт возьми?! — тут же начал негодовать магистр Линар, подходя к нам. — Вы почему не на парах?! Какого дьявола вы здесь шумите?! — гавкал он на нас, но едва поравнявшись, оборвался на полуслове.

В отличие от нашего историка — ценителя искусства, мужчина не позволил себе впадать в ступор и сразу же начал действовать:

— Студент, ты охренел?! А ну спустился сюда! Живо!!! — подошел он почти вплотную и рявкнул так, что эхо разлетелось по всему этажу.

— Лекарша, а ты еще зачем сюда явилась?! Твоя задача помогать в тылу и лечить раненных, марш выполнять свои обязанности! Мне некогда с тобой разбираться! Кто-нибудь, сейчас же уведите ее отсюда, только женщин здесь не хватало! — заорал величайший командир времен и народов, а за нашими спинами раздался смех новых зрителей — учащихся, вышедших вслед за магистром ради любопытства.

Линар застыл, словно заледеневший. Вот только, напротив, сейчас градус в его крови повысился, наверное, раза в два. Мужчина жутко покраснел, сжал кулаки и рычаще-шипящим голосом медленно произнес:

— Что ты сейчас сказал? Повтори?

— О боги! Да она еще и глухая! Бог с тобой, дура, небось сама от взрывов пострадала, не понимаешь ничего, — махнул рукой Илай, мол, что уже с не соображающей возьмешь?

За нашими спинами снова заржали, а я наконец нашла в себе силы оторваться от зрелища и обернулась.

Весь коридор за нами, по которому мы еще недавно бежали сюда, теперь был забит студентами подчистую. Все толпились и пытались высунуться вперед, стараясь найти лучшую точку обзора. Но возвышающегося над всеми Илая точно видели все.

На лицах студентов читалось огромное недоверие ко всему происходящему и в то же время большое удовольствие. В конце-концов, ведь не так часто в этой Академии происходит нечто подобное.

— Лия, — дернула меня за плечо Айви. — Кажется, я все-таки переборщила, — шепотом ответила она и тут же хихикнула.

Мужчина, услышав, такой ответ учащегося не выдержал и с жутким рыком, который бы напугал кого угодно до колик, бросился стаскивать Илая с каменного изваяния.

— Магистр, осторожнее, статуя! Не повредите древнейший раритет искусства! — кому что, но для учителя истории была важна только целостность и сохранность прекрасного творения, чтобы на нем не осталось ни единой царапинки.

Ирвин пытался стянуть Илая за ногу, но тот упрямо отбивался, продолжая орать всякую чепуху.

Коридоры начали все больше заполняться народом, все старательно зажимали рты, пытаясь не выделяться слишком громким хохотом и не навлечь на себя гнев учителя. Даже когда мужчине заехали коленом по носу, везде еще было более менее тихо.

Я же стояла и смотрела на этот фарс с огромным удовольствием и в то же время недоверием. Мой мозг просто отказывался воспринимать происходящее за реальность. Парни вот-вот грозили задохнуться от еле сдерживаемого ржача, а Айвелия старательно прятала лицо, зарывшись носом в плечо Дирана.

Когда Ирвин наконец понял, что одному ему не справиться, пришлось все-таки привлечь и Людвига. Магистр истории, а по совместительству большой ценитель древностей, не очень хотел вмешиваться. Он не был воином и поэтому не хотел лишний раз заработать синяк, не сумев вовремя увернуться от сапога бушующего студента.

Мужчины зашли с обеих сторон. Ирвин старательно пытался стянуть его вниз, ухватившись за ногу, а Людвиг подталкивал Илая к нему, взявшись за другую.

Отбиваться одновременно на два фронта, великий командир все-таки не сумел и, потеряв равновесие, ему пришлось покинуть свой пост. Однако, едва оказавшись на земле, Илай все равно не унывал:

— Это измена! — злобно рычал он, пытаясь вырваться из капкана рук учителей. — Предатели! Знайте же, небесные боги всех вас покарают за это, я буду сниться до скончания всей вашей ничтожной жизни! Стану ужасом и проклятием, от которого никому не уйти!

— 'Ого, во дает! Мда-а, знатно ему башню снесло. Никогда бы не подумала, что эта тварь когда-нибудь может видеть себя в такой должности. Почему ему привиделось именно это? Неужели, это его мечта?' — я лишь громко фыркнула про себя, наблюдая все его попытки вырваться.

Линара неадекватное поведение студента снова начало нервировать. Он не выдержал и одним ударом вырубил 'преданного воеводу'. А когда тело обмякло, брезгливо уложил его на пол и отряхнул руки.

— О-ох, я тебе устрою сладкую жизнь! Ты у меня из командира мигом в раба превратишься! — и мужчина не зря сыпал угрозами, ведь ответственность за его выходки частично ляжет на него, он же наш куратор.

— Ирвин, очнитесь, у него же на лицо помутнение, он явно что-то принял и у него галлюцинации, — попытался образумить его историк.

— А то я не понял! — раздраженно фыркнул он. — Ничего, как только очухается, он мне все расскажет, — процедил магистр и, осмотрев полулежащего дрыхнувшего Илая, обернулся к нам и скомандовал. — Ну что, насладились спектаклем? Молодцы! А теперь, кто-нибудь, сейчас же приведите сюда ректора!

Не знаю, пошел ли кто-то за ним, но толпа зашевелилась. Все стали между собой переговариваться. Кругом велось бурное обсуждение и выстраивание версий, где бы близнецы взяли подобное зелье. Из толпы доносились обрывки фраз:

— 'Ну, надо же!'

— 'Вот придурок! Ой, как я ему не завидую!'

— 'С ума сойти, а вдруг, у нас в Академии кто-то это распространяет?'

Я же думала о другом. Немного растерянно обернулась на подругу и шепотом озвучила вертящуюся в голове мысль:

— Похоже, другой братец все-таки убежал на улицу, мы же тут почти все обыскали! Где, интересно, пропадает Вильям?

— Вот и я о том же думаю! Черт, так не пойдет! Я хочу продолжения банкета! — усмехнувшись, недовольно пробурчала она.

Внезапно толпа в соседнем коридоре расступилась, уступая дорогу нашему ректору. Вольдемар шел спешно и оглядывался на все это внеплановое собрание с большим удивлением и непониманием на лице.

Когда взгляд ректора напоролся на бессознательного Илая, он требовательно, теряя остатки самообладания, вопросил:

— Что здесь произошло?!

— Студент выпил некое зелье, из-за чего стал вести себя неадекватно и проявлять признаки агрессии, пришлось применять меры предосторожности, — даже не думал раскаиваться мужчина.

Слова магистра повергли в шок главу Академии. Тот снова перевел глаза на Илая, оглядел толпу, задержался взглядом почему-то именно на мне, не подозрительно, нет, скорее, просто раздумывая над ситуацией. В любом случае я осталась с невозмутимой миной.

— Нет, не может быть такого. Лаборантская магистра Фиранда надежно охраняется заклинанием! Оттуда никто из посторонних ничего не смог бы вынести, Дартаниэль обязательно бы об этом узнал, — тут же начал он оправдывать Кайлема.

— Они вполне могли раздобыть его где-то еще, либо им кто-то подлил его в еду. Хм, пожалуй, стоит пообщаться с женской половиной его четверки, — процедил мужчина.

— Насколько я помню, именно вы куратор этого курса. Вот и разберитесь с этим! Если удастся что-то выяснить, тут же ко мне! Еще не хватало, чтобы об этом инциденте разошлись слухи, и это подпортило репутацию Академии! — тут он снова обернулся на нас. — А вы марш на пары! Концерт окончен!

Студенты недовольно подчинились и начали расходиться. Собирался уйти и ректор, но неожиданно откуда-то с улицы донесся дикий и на удивление писклявый вопль вселенского ужаса и паники, заставивший всех замереть:

— А-а-а-а! Кто-о-нибуд-у-удь!!! Помогите! Солнце!! Везде солнце!!! Мои чешуйки горят!!! Воды мне! Ср-о-очно! — входная дверь распахнулась, и нам на обозрение выскочил Вильям в весьма голом и блестящем виде.

Его появление заставило большинство из нас нервно потереть глаза и поперхнуться. Все, включая магистра Линара, замерли и уставились на него с изумлением и недоверием.

На братце красовались лишь одни голубые трусы в белый горошек. Все его тело было намазано то ли кремом, то ли гелем, причем явно женским. В свете окон его кожа переливалась золотистыми переливами мельчайших блесточек, и парень сиял в прямом смысле этого слова.

Все это смотрелось ужасно нелепо и в образовавшейся тишине кто-то отчетливо икнул. Женская половина снова зажала рот рукой, а мужскую, кажется, вот-вот могло стошнить.

Осмотрев нас каким-то более-менее осмысленным взглядом, Вильям неожиданно счастливо вздохнул и утер пот со лба:

— О, хвала великой богине моря! Я успел! Это ужасное солнце, вот-вот могло испортить мои прекрасные золотые чешуйки! — Вильям, будто хвастаясь, с любовью погладил себя.

Кто-то все-таки не выдержал и заржал, но мы даже не обернулись. Мы смотрели на Вильяма с опаской, как на дикое животное, от которого не знаешь чего ожидать.

Впрочем, в отличие от братца, Вильям, на удивление, оказался довольно миролюбивым:

— Ну и чего вы застыли, дамы и господа?! — недовольно пискнуло это чудо, оглядев всех нас. — Я, между прочим, золотой рыб Буль-Буль, исполняющий желания!

От такой заявочки одновременно не выдержали все.

Я рисковала согнуться пополам от неудержимого смеха и не могла устоять на одном месте, держась за живот. Никогда не видела, чтобы парни когда-нибудь плакали, но, похоже, для всего есть исключения. Винсент припал одной рукой к стене и старательно прятал лицо. Лишь сзади были видны его подрагивающие плечи. Диран же вообще не стеснялся и хохотал, наверное, громче всех. Бедная Айвелия готова была задохнуться и махала руками себе в лицо, продолжая при этом безудержно хихикать.

Увидев такую реакцию толпы, золотой рыб оскорбленно вздернул носик и, выпрямившись, поспешил удалиться. Причем удалиться не куда-нибудь в комнату, а обратно на улицу. Очевидно, он решил, лучше уж солнце, чем терпеть такое отношение к своей персоне.

Мы, разумеется, это чудо отпускать не собирались и все, включая ректора и магистров, поспешили за ним. Вольдемар начал о чем-то шептаться с коллегами, наверняка готовясь сворачивать этот спектакль, но остановился на полуслове, потому что блестяшка выдал новый сюрприз:

— Смейтесь сколько угодно! — гордо высказал Буль-Буль. — Но это правда! Вот ты, — подбежал он к самому ближайшему парню. — Чего ты хочешь?

— Пятьсот золотых! И самых дорогой меч из тех, что выпускает твой папаша, — хорошенько так размахнулся элькаир.

— Деньги? Пфи-и, как банально! — закатил глаза золотой рыб. — Давай я лучше станцую! Это веселей!

Публика поддержала его одобрительными возгласами и Вильям радостно подскочил.

Напевая себе под нос какую-то заводную и игривую музычку, блестяшка начал активно работать бедрами, приседать и извиваться. Сопровождая этот процесс скользящими по телу руками, стремясь показать какой он весь красатун.

— 'Держите меня семеро! Это в несколько раз лучше спектакля Илая!' — думала я.

Золотой рыб, видимо, считал себя сногсшибательным и хотел продемонстрировать нам свое очарование. Повернувшись боком, он описывал своей задницей круговые движения. Поднимал руки вверх, будто хотел похвастаться своими несуществующими золотыми чешуйками, двигаясь при этом как жрица-искусительница из любого борделя.

Публика уже устала смеяться и поэтому просто наблюдала за происходящим с улыбками, всячески подбадривая Буль-Буля. Но когда рыб, очевидно, решил показать нам, что он действительно везде такой красивый, и ловким движением избавился от последнего предмета одежды...Ого-го, что тут началось...

Несколько девчонок одновременно попадали в обморок, парни застыли, разинув рты, бедный Вольдемар, кажется, совсем растерялся и не мог поверить во все происходящее, магистрам, судя по лицам, разом поплохело, половина девчонок отвернулись, закрыв рот ладошкой, а остальные дико завизжали, грозя полопать все стекла в Академии.

Все, теперь я уже ревела, как ненормальная. Осела на землю и плакала, утирая слезы и продолжая непрерывно хохотать. Я на такое даже рассчитывать не могла! Да, это войдет в историю Академии!

Подружка так вообще не стеснялась, прыгала на месте, размахивая руками и радостно вереща. Соседка была вся красной как и остальные, и ради такого готова была хоть умереть со смеху. Весь ее вид говорил:'О да! Еще! Буль-буль жги!!!'

По всей улице стоял такой гогот, что я невольно обернулась на стены Академии. Вдруг нас услышали другие студенты?

И угадала, у окон собралась, наверное, половина нашей Академии, а может, и вся. Надо ли описывать, с какими эмоциями народ взирал на происходящее? Думаю, вы и сами поняли.

Тем временем наш танцор внезапно притормозил, в шоке уставившись на себя, в том числе и на то, что ниже пояса. Как-то резко изменившись в лице, он возмущенно воскликнул:

— Бог мой! Как я мог раньше не заметить этого? — честно, мы немножко от такого оторопели и переглянулись, мол, что он не заметил? Что у него орган между ног имеется? Но Буль-Буль продолжил:

— Как же я мог так себя запустить?! Мне срочно нужна бритва! Бр-р, эта растительность ужасно портит вид моих идеальных чешуек!

— 'Что-что он сказал?! Мамочки, все-таки я здесь помру!'

— Девчонки-и-и, выручайте! У кого есть бритва? — в панике начал подбегать он к каждой, вот только дамы от него шарахались, прикрывая рот ладошкой, и убегали подальше. — Эй, вы чего? Ну, девки, выручайте! А я за это исполню любые ваши желания! — от такого предложения, брошенного от бегущего за тобой голого мужика, обмороки увеличились, а глава Академии, стоящий неподалеку, закашлялся.

— 'Похоже, сегодня Вольдемар не обойдется без вина', — сделала вывод я, наблюдая за догонялками в толпе.

Когда Вильям неудачно пробежал слишком близко от магистров, Ирвин все-таки ожил и схватил того за руку, приостанавливая.

— О-о, скажите, что у вас она есть? — уставился золотой рыб на магистра взглядом, полным надежды. Линар с каменным видом, молча протянул руку и, нажав на сонную артерию, заставил Буль-Буля осесть.

Вот только публика еще не сразу утихла, ибо многие просто не увидели, что представление закончилось. В любом случае, Вольдемару пришлось выждать еще пару минут, прежде чем начать говорить:

— Ну что, надеюсь, все достаточно повеселились?! — мужчина очень старался сохранить на лице невозмутимое выражение, но удавалось ему плохо. Ректор, видимо, только начал отходить от шока. — Молодцы! А теперь живо все по аудиториям! Магистр Моун лично обойдет каждый этаж и проверит, чтобы в коридорах никого не было! И да, если кто-то из вас причастен к этому, знайте же, мало не покажется! Лучше сознайтесь добровольно, и тогда мы смягчим наказание!

— 'Ага, уже бежим и падаем! Да если даже подозрения лягут на нас, никаких доказательств у вас нет!'

* * *

Весь остаток дня Академия только и жужжала о недавнем шоу близнецов. Никто не мог настроиться на учебный лад и то и дело ото всюду доносились смешки, разговоры и даже бросание записочек во время урока. Учитель уже устал делать замечания и чуть не воскликнул 'Аллилуя', когда пара подошла к концу.

Также было и на остальных занятиях.

Двоих наших главных шутов сразу отнесли в мед пункт, так что больше о них известий не было. Единственное, о чем ходили слухи, это то, что пожилая элькаира-лекарь едва не упала в обморок, когда взглянула на Вильяма. Сперва она подумала, будто он подцепил бронзовую лихорадку, приняв его блестящую кожу за первые симптомы болезни.

Если в целом оценивать плоды наших трудов, то нам можно выдавать медаль. Подумать только, мы же убили в пух и прах их так и не сформировавшееся крутое положение в Академии. Ведь уже спустя месяц так бы оно и было. Если вспомнить мое наболевшее детство, то все изменилось как раз именно с их приходом. Они быстро подстроили под себя всю местную ребятню и сделали меня изгоем общества.

— 'Ну ничего, зато теперь я отомщена!Так им и надо!' — в душе нарастало такое поистине адское удовольствие, что я рисковала отрастить себе пару рожек и тоненький хвост с треугольной кисточкой на конце.

Однако вскоре мое хорошее настроение слегка подпортили. Хм, впрочем, нет, не 'слегка', а очень даже. После вечерней тренировки, угадайте, кто нарисовался на пути?

Айвелия и парни справедливо решили нас покинуть и ушли как можно быстрей. На лице подруги так и было написано:'Пошли его нафиг и все дела!' Может, я бы так и поступила, но как-то не хочется, чтобы бывший друг стал врагом. Хотелось, как-то вдолбить парню, что я ему не пара, и продолжать общаться.

— Привет, Лия! — поприветствовали меня, хотя зачем, спрашивается? Будто мы и так сегодня не виделись на парах. — Куда идешь? — отличный вопрос, а куда я еще могу направляться?

— В общагу, к себе — предельно холодно ответила ему.

— Да? А я думал на тайное свидание с парнем, ты же говорила, вы предпочитаете не афишировать своих отношений. Я за тобой весь день наблюдаю, ты почти никуда не ходишь одна, все время на виду. Думал хоть сейчас наконец увидеть твоего бойца невидимого фронта, и все равно по нулям.

— 'Ох-х, кажется, кто-то все-таки напросился!'

— Ты что, еще шпионить за мной вздумал?! Кир, немедленно прекращай все это! Хватит уже ходить за мной по пятам! Черт, да пойми уже наконец, я никогда не буду твоей девушкой! — рявкнула я на ходу.

— Лия, ну чем я тебе так не нравлюсь? Ты сама говорила, я отличный парень. И можешь отрицать сколько угодно, но ухажера у тебя нет. Так почему бы нам хотя бы не попробовать? — искренне недоумевал он.

— Кир, скажи, что мне сделать, чтобы ты отстал? — сдавалась я.

— Предъяви доказательства своей занятости и тогда поверю, — хохотнул он.

— 'О боже, он еще думает, будто я с ним сейчас шучу.'

— Доказательства, говоришь...— задумчиво протянула я. Мд-а, с этим будет проблемка еще та.

Остаток пути мы, на удивление, преодолели молча. Кирстен, очевидно, решил дать мне время на размышления. Но когда я уже положила ладонь на дверную ручку, снова ожил:

— Только не думай кого-нибудь подговорить из нашего курса притвориться! — еще и начал он диктовать условия. — Можешь быть уверена, узнаю!

— Спасибо, что предупредил, — сквозь зубы процедила я, уткнувшись лбом в дверь. Мое лицо, наверное, сейчас действительно напоминало бесенка, только огонька в глазах не хватало.

— Вот увидишь Лия! Поверь мне на слово, нам вдвоем было бы так хорошо вместе!

— Кир, либо ты сейчас уйдешь куда-нибудь подальше, либо в твою голову полетит что-то тяжелое! О-о, или наоборот легкое! — демонстративно сжала я лук, который до этого несла с собой.

— У-у-у, какая ты злюка, слушай, да мы созданы друг для друга! — и вот это стало последней каплей. Черт, я ведь не шутила!

Врожденные рефлексы, природные навыки и плюс ко всему адское раздражение сплелись воедино и придали мне просто феноменальную скорость. За каких-то две или три секунды я успела достать стрелу, наложить ее на тетиву и отпустить.

Безусловно в голову я ему не целилась, хотя очень хотелось. Зато стрела пролетела от него буквально в сантиметре и проткнула висящее на противоположной стене расписание занятий.

Вот теперь до Кира начало доходить, что не стоит злить и без того злую девушку.

Парень уставился на меня дикими глазами и осторожно поинтересовался:

— Эм, Лия, ты себя нормально чувствуешь? Может, тебе сходить к лекарю? — и ведь в его глазах действительно читалось неподдельное беспокойство за меня.

Нет! Нет и нет! До этого парня определенно ничего не доходит! Черт, вот и как вообще с такими говорить? Похоже, никак.

Без лишних слов я нажала на ручку и наконец очутилась в родных покоях.

Вернее, почти очутилась, прямо у двери обнаружилась любопытная мышка Айви, которая с чистой совестью подслушивала наш разговор.

Соседка пребывала в хорошем настроении, но, глядя на мое гневное лицо и все еще дрожащую руку с оружием, решила сперва его у меня отобрать, а потом начинать говорить:

— Аделия де Карон, официально заявляю, вы самая непредсказуемая девушка из всех, которые мне попадались! Прошла неделя, а уже выясняется, что у тебя в Академии два злейших врага, потом на следующее утро просыпаешься с засосами и это после первой-то пьянки! Ой, эм-м, извини, впрочем, это все равно уже не актуально. Умудряешься каждый раз надрать мне задницу на тренировке, обзаводишься крайне настырным поклонником, умеешь взламывать замки, о-о, и сгоряча стреляешь в людей! Каких еще неожиданностей от тебя ждать? — торжественно перечислила она весь мой послужной список.

— Я в него не целилась, просто хотела, чтобы он отстал, а раз слов не понимает, пришлось применять радикальными методы, — зло высказала я, плюхнувшись на кресло.

— А что еще за отметины на шее? Мы чего-то не знаем? Лия, если к тебе кто-то пристает, только скажи, и мы разберемся! — включил 'героя' Винс.

— 'Эх, вот это настоящие друзья', — восхитилась я, мысленно вытирая слезки умиления белым платочком.

— Пф-и, я думаю, если бы к Лие кто-то приставал, она бы и без вас справилась, — фыркнула подруга.

— В самом деле, ребята, не забивайте себе голову, это пустяки.

— Ну, как скажешь, — в сомнении глядя на меня, согласился друг. — Так что с Кирстеном, ухажер никак не хочет признавать поражение?

— Госпо-о-ди-и, — провыла я, срываясь, и по-детски залезла на кресло с ногами, обхватив колени руками. Мне просто физически нужно было что-то сейчас держать в руках или ощущать тепло, чтобы на этом фокусироваться и тем самым держать свой гнев под контролем. Иначе я бы уже в ярости мерила шагами всю комнату и сжимала кулаки, мечтая кого-нибудь побить.

— Очевидно, ты попал в точку, — прокомментировал мой возглас Диран.

— Нет, я просто не понимаю этого! — прорычала я. — С чего Кирстен ко мне цепляется? Он разве не понимает, что любые отношения со мной заранее обречены?! Разве ему не должна быть противна сама одна мысль, о поцелуе со мной? А общественное мнение? Он либо не до конца все осознает, либо идиот!

— Лия, только из-за того, что все детство ты прожила в окружении людей, которые тебя презирали, не стоит считать остальных такими же, — в защиту парня возразил Винс. — Такие как братья всего лишь избалованные знатные рожи, все, кто ниже по статусу, считаются для них ничтожествами. Но не все такие.

— Я тебе больше скажу, — влезла девушка. — Элькаиры спокойно общаются с людьми. Конечно, человеческих девушек они все равно рано ли поздно бросают, ибо не могут допустить, чтобы будущее поколение выросло с физическими и магическими недостатками. Но они все равно могут позволить себе к ним прикасаться. Просто, как правило, такие отношения не долговечны.

— Ага, спасибо, обнадежила. То есть, по твоему, мне предлагают стать девушкой на месяцок-другой, а потом с чистой совестью разойтись? Бред полный! Как только другие девушки на это ведутся?

— Ну, некоторые надеются чисто на свои внешние данные, мол:'А вдруг повезет, и я стану особенной?'. Ну а другие взамен на постель выбивают для себя бонусы, украшения, деньги и прочие.

— Ужас! Так низко себя ценить ради каких-то побрякушек? Или глупо надеяться, что ушастый все-таки возьмет тебя замуж? Да-а, а ведь я действительно все это время жила в глуши.

— Эй! Между прочим, ты сейчас находишься в одной четверке с этими 'ушастыми'! — возмутился Диран.

— К вам это не относилось, вы бы так никогда не поступили. Ведь так? Вот мог бы кто-нибудь из вас завести со мной нормальные отношения, так, чтобы любовь до гроба? — усмехнулась я, пытливо уставившись на друзей.

— Эй-ей, Лия, потише! То, что у нас одна комната на двоих, еще ничего не значит! Я сторонница традиционных отношений! — хохотнула соседка и сама выжидательно уставилась на парней.

— Если честно, Лия, не обижайся, ты отличная девушка, но нет, — сдался Диран. — Я бы не стал заводить с тобой ничего большего, кроме дружбы.

— Честно и правдиво, — вздохнув, согласилась я.

— Если бы я в кого-то влюбился по уши, мне было бы плевать кто она. А пользоваться кем-то я бы точно никогда не стал, — отозвался Винс.

— Вот видишь? — вклинилась Айви. — Так что Кирстен вполне может иметь серьезные намерения.

— Все равно он ведет себя глупо, ей богу, у него будто помутнение какое-то! Может, ему тоже кто-нибудь чего подсыпал? — улыбнулась я, начиная придумывать какое-то другое объяснение ситуации. — Ну вот какие отношения могут быть здесь со мной? Он хочет добровольно примерить на себя статус изгоя?

— Ох, Лия! — раздражалась подруга. — Прекрати уже считать себя ниже других! Ты победила элькаира, порой даже эльфу это не под силу! Ты, наоборот, должна собой гордиться, если нет, то хотя бы пойми наконец, в глазах окружающих ты стала выглядеть совершенно иначе! Вспомни хотя бы речь Винса на твой день рождения!

— Ладно-ладно, я просто пытаюсь сказать, что ему следует найти другую девушку, с которой не было бы столько проблем. Ребята, как мне от него избавиться?

— Идея! А в самом деле попробуй с ним встречаться. Начнешь вести себя развязно, будешь надевать вызывающие топики, заигрывать и строить глазки всем подряд, еще можешь приходить на свидания в слегка пьяном состоянии. И вуаля! Готов поспорить, Кир сам тебя бросит через недельку, — гаденько улыбнулся Винс, за что тут же словил мордой подушку.

— Даже если серьезно задуматься насчет твоей задумки, ничего не выйдет. Этот упертый мигом обо всем догадается!

— Ну и пускай, зато, может, до него начнет доходить, что он тебе как шило в заднице.

— Нет, этот вариант не пойдет. Только лишний раз привлеку к себе внимание. Тем более, мало ли как он отреагирует. Сомневаюсь, что от меня так сразу отстанут.

— Тогда найди себе другого парня, — предложила Айвелия.

— Ты же сама слышала, Кир сказал, этот вариант не прокатит.

— Ой, прекрати, ничего он не узнает. Он тут не звезда Академии, чтобы быть в курсе обо всем. Поэтому нужно просто с кем-нибудь договориться и все дела.

— Ладно, хорошо, я подумаю, но уже не сегодня. Я спать хочу, поэтому всем заранее сладких снов.

Похоже, для меня действительно не было другого варианта, кроме как играть по его правилам и предъявить ему доказательства существования у меня отношений. Вот только не хотела я просить кого-то притворяться. Да и навряд ли кто-то бы согласился. Многие здесь лучше спрыгнут с обрыва в речку, рискуя расшибиться о скалы, чем представят меня рядом с собой. А если Кирстен с горя кому-нибудь об этом расскажет... Зачем кому-то так подставляться ради меня? А если еще и до Кайлема слушки дойдут? Конечно, возможно, я утрирую, но мозг всегда просчитывает все до мельчайших последствий.

О-о, а если мне впредь больше не прятать шею? Скажем так, ненавязчиво мельком продемонстрировать ему оставленные наемником 'автографы'? Хм, правда, в последнее время с этим расследованием нам особо было не до обнимашек. Впрочем, это легко поправимо. Завтра у нас как раз пара, так что придется задержаться подольше.

С этими мыслями я наконец заползла под одеялко и закрыла глаза.

Сегодняшняя пара у Кайлема была особенной. Мужчина решил разнообразить занятие и повел всех в лес.

Еще со вчерашнего вечера плохое настроение мигом испарилось и в душе засияло солнце. Я любила природу, траву, деревья, птиц, журчание воды вдалеке. Все это сразу навевало атмосферу дома и родных мест. Складывалось такое впечатление, будто я пройду еще несколько шагов и окажусь на своей любимой полянке. Весь день проведу наедине с природой, а под вечер вернусь к моей обожаемой матушке.

Мама, а ведь я понятия не имею, как она там. Она же еще ни разу не оставалась одна в доме так надолго. Когда я уезжала, то пообещала сама с ней связаться. А в этой суматохе совсем про нее забыла. Здесь я обрела абсолютно новую жизнь и все что было в старой как-то разом отошло на второй план. Мда, хорошая я дочка! Сегодня вечером обязательно попробую с ней связаться.

Я шла по влажной от росы траве, то и дело под ногами хрустели мелкие веточки и шишки. Рядом шагала и остальная процессия, а впереди нас, аки некий предводитель, гордо шел Кайлем.

На этот раз ради похода ему пришлось снять мантию, чему он был несказанно рад. Мужчина впервые за это время смог одеться по-человечески и чувствовал себя в своей тарелке. Вместо дорогущих кожаных туфель высокие сапоги, темные брюки, заправленные в них же, легкая куртка, которая была расстегнута, и одна из любимых рубашек под ней. На поясе был закреплен меч, который Кайлем не раз доставал, когда вредные ветки перекрывали путь.

Наемник организовал для нас нечто вроде познавательной экскурсии. Он останавливался возле какого-то кустарника и начинал задавать вопросы, включающие в себя название, свойства и сферу применения данного растения.

В который раз не могу не отметить, с какой серьезностью он подошел к делу. Нам же нужна была маскировка да и только. Но, похоже, Кайлем действительно хотел что-то вдолбить в наши головы, так сказать, оставить после себя какую-то пользу. Иначе зачем все эти лекции и этот поход? Наемник мог тупо заставлять нас ночами сидеть за книжками, а потом устраивать проверочные работы.

Хм, или эта такая своеобразная благодарность Вольдемару? Эдакая плата за все те последствия, которые ему из-за нас, возможно, придется расхлебывать. А ведь это из-за меня ректор сейчас занят расследованием виновников вчерашнего спектакля. Очень надеюсь на то, чтобы все это как-нибудь спокойно утряслось. А то, не дай боже, еще поднимется паника, будто в Академии кто-то распространяет всякую гадость.

Кстати, о братьях. Их выписали утром, и видок у них был весьма не ахти. Близнецы взирали на мир нехарактерным для них взглядом младенца, который не имеет никакого понятия о происходящем, амнезия была на лицо. Однако, перед тем как их отпустить из медпункта, лекари все-таки немного описали им картину. Близнецы точно понимали, что накосячили, а вот насколько сильно, узнали сразу, как только вышли в коридор.

Я как раз шла с друзьями на пару, когда увидела этих двоих. Все взирали на них, как на мировых звезд, и улыбка против воли появлялась на лицах у каждого. Братья видели это и попытались сделать отстраненный вид, мол, все как обычно, ничего не произошло.

Братья уже вот-вот могли пройти мимо, как Диран все-таки не удержался и заступил им дорогу:

— Привет, Вильям! Или может мне называть тебя Буль-Буль? А где твои золотые чешуйки, неужели все-таки сгорели? Ай-яй-яй, какая жалость, они тебе так шли!

Народ тут же заржал, а братец тупо захлопал глазами, вообще не догоняя о чем речь. Впрочем, Вильям быстро попытался реабилитироваться:

— Да пошел ты знаешь куда! Сходи проветри мозги, а лучше утопись где-нибудь! Уже осточертело видеть твою толстую рожу каждый день!

— А знаешь, да, по сравнению со мной ты очень стройный! Вчера ты всем это наглядно показал. Чего только один танец стоит! А как ты задницей вертел, блеск! Даже я бы так не сумел, научишь?

Публика снова захихикала, и чей-то девчачий голос выкрикнул:

— Ладно танец! Лучше расскажи ему, что дальше было! Эй, Вильям! Ты вроде бритву просил, а за это любое желание исполнить?

— Да что вы за бред все несете?! — очнулся Илай.

— Наконец-то наш великий полководец подал голос! — это реплика уже принадлежала Винсу. — Как там война-то поживает? Тебя же вроде свои предали.

— Послушайте вы все! Я без понятия, что вчера произошло! Но наше поведение было вызвано действием зелья! — ушам не верю, но, кажется, Илай впервые в жизни решил перед кем-то оправдаться.

— В следующий раз если решите чем-то обдолбаться, идите в другое место! Из-за вас ректор теперь рвет и мечет, пытаясь найти того, кто якобы подлил вам эту отраву! Сами виноваты, а из-за вас страдают все! — выкрикнула недовольная Валери. И девушку можно было понять, в первую очередь именно на ее четверку пали подозрения.

— 'Эх, вот почему Линар отправил их к Кайлему? Нельзя было заставить их камушки где-нибудь на клумбе раскрашивать? Как бы то ни было, опять повторюсь: никаких доказательств их вины нет, а значит, стой спокойно, Лия, причин для угрызений совести пока нет!'

— Мы никогда в жизни подобным не увлекались! Это явно сделал кто-то из вас! — зарычал Илай.

— Легче все свалить на других, чем признать собственную вину?! Ведь так? — неожиданно вылезла Ниара. — Вы же такие гордые, с богатеньким папочкой за спиной, который всегда вас покрывал. Конечно, вы просто по определению не можете быть виноватыми!

— Да как ты смеешь, вшивое отродье?! Ты хоть знаешь, чего потом могут стоить твои слова? — разозлился братец.

— Ну и что вы предпримете? Нажалуетесь папуле, а тот кого-нибудь наймет сделать мне ата-та? — насмехалась она так, что публика посмотрела на близнецов с изрядной долей скепсиса.

Кажется, эта двойня начала понимать, в какой ситуации оказалась. Впервые в жизни они осознавали свою беспомощность перед кем-то. Братья были абсолютно одни против целой толпы, без всяких прихвостней вроде тех, что спокойно смотрели, как меня избивают в глухом переулке. Единственное оружие, которое у них оставалось, это помещик. Но что он мог противопоставить против целого социума? Тем более когда сыночки находятся за тридевять земель?

— 'Все, гады! Вы проиграли! Никто вам здесь не поможет, и вы никогда не сможете навести здесь свои порядки! Вы стали теми, кто вы и есть — ничтожествами!' — думала я тогда.

Ох-х, как же мне стало хорошо в тот момент. Наверно, за всю свою жизнь я не испытывала такого поистине глубокого и сладостного удовлетворения. Раньше я могла лишь предвкушать увидеть эту картину. Представляла ее себе в самых сокровенных мечтах. Видела во снах и просыпалась с чувством вселенского разочарования. Господи, кажется, справедливость все-таки существует! Не зря говорят:'Не делай зла окружающим, вернется бумерангом'.

Мда, пожалуй, я слишком уплыла в мысли, да так, что не заметила проклятой ветки, за которую зацепилась ногой. Остановить падение не получилось, даже ухватиться ни за кого не удалось.

— А-а-а-у-у, — сказала я при встрече с землей. Руки выставить успела, но в последний момент. Правую лодыжку резко пронзила боль, и другие места тоже не остались без синяков.

Я уже давно не получала травм. Айвелия не Кайлем, подруга даже задеть меня толком не могла. Видимо, мироздание решило не нарушать традиции и сейчас вознаградило меня целым комплектом.

Осоловело похлопав глазами, я неспешно попыталась подняться. Отчего-то в глазах все-таки заплясали счастливые мятлики и уходили нехотя.

— 'Эх, вот бы сейчас на ручки' — усевшись, мученически подумала я, начиная шевелить ушибленными конечностями.

— Карон! Вы нас задерживаете! Лучшего места для отдыха не нашли? — очевидно, Кайлем, шествуя впереди, не увидел моего падения.

До чего же обидно, я тут страдаю, мне лекарская помощь нужна. Меня жалеть надо! А ко мне какие-то претензии предъявляют!

— А зачем? Здесь и так вполне неплохо! Лес, деревья, птички! Вы идите, идите. Можете меня не ждать. Если я себе ничего не сломала, то как-нибудь вас догоню!

Вот теперь наш магистр мигом поменялся в лице и подскочил ко мне. Никого не стесняясь, он наклонился и осторожно начал ощупывать мои ноги.

Все остальные тем временем остановились и удивленно смотрели на меня, мол: 'И как только умудрилась-то? Еще секунду назад спокойно шла.' Друзьям, судя по лицам, было стыдно. Парни шли не так далеко от меня и не усмотрели.

— А-а-а-у-у, — в который раз провыла я нечленораздельную фразу, когда наемник дотронулся до лодыжки.

— Растяжение, — констатировал наемник, тяжело вздохнув. — Все, на сегодня экскурсия окончена! — тут же сообщил он всем.

Кто-то обрадовался, а некоторые уныло замычали. Навряд ли им особо нравился этот предмет, просто многие надеялись задержаться подольше и немного прогулять следующую пару.

— 'Пфф, надейтесь дальше. Он даже меня не задерживал надолго, не хотел потом ни с кем разбираться', — буркнула я про себя, а наемник неожиданно придвинулся ближе, подхватил под ноженьки и резко поднялся.

— 'Подумать только, а желания-то сбываются!' — пронеслась нервная мысль, когда я взглянула на вытянувшиеся мордашки некоторых однокурсников. Девчонки так вообще не скрывали зависти на лице, неудивительно, если вспомнить, как они на него еще на первой паре смотрели.

Наемник не думал смущаться и спокойно произнес:

— Самостоятельно вы передвигаться не сможете, вам нужен лекарь. Поэтому пока придется потерпеть, — сделал он вид, будто мне должен быть неприятен тесный контакт с ним.

Ради игры, я состроила удивленную моську и неуютно пристроила руки на груди, хотя плечиком все равно незаметно прижалась. Душе стало так хорошо, что я с трудом сдерживала улыбку и почти не обращала внимания на ноющую конечность.

Разглядывая лицо Кайлема, я замечала, как иногда еле подергивались его губы, выдавая настроение, но в тоже время и какую-то напряженность. Будто его беспокоило что-то еще. Не понятно.

До Академии добрались минут через пятнадцать, наемник сразу хотел тащить меня в медпункт, но меня такой расклад не устраивал. Мне нужен был разговор наедине и желательно поскорее. Грустно мне, больно и одиноко на душе, а еще неугомонный поклонник раздражает. Поэтому пришлось напомнить, что у меня в аудитории остались вещи без которых я никуда не уйду.

Устроив меня на стульчике за партой, наемник отошел, а я сделала вид, будто копошусь в сумке, сама дожидаясь пока помещение опустеет.

Соседка бросила на меня сочувствующий взгляд и внезапно обернулась к нашему преподавателю с вопросом:

— Магистр Фиранд, мы сами можем проводить Лию к лекарям. У вас, наверное, и так много работы, а за нее не переживайте, доставим в целости и сохранности, — клятвенно заверяла она.

— Ценю вашу заботу о подруге, Меринг, но нет. Аделия получила травму на моем занятии, а значит, я несу за нее ответственность в дальнейшем и лично обязан сопроводить до медпункта. Мало ли, вдруг вы ее уроните, спускаясь по лестнице? Тем более, у вас есть другие пары, советую подготовиться к ним, — невозмутимо ответил он ей.

Подруга же заметно погрустнела, коротко обронив:

— Да, вы правы, — и направилась к выходу. Перед тем как окончательно скрыться, она бросила на меня еще один взгляд. Если бы ее лицо изображало жалость или ободряющую улыбку, грусть, злость, да что угодно, я бы не насторожилась. А так, мимика девушки показывала лишь некую задумчивость, я бы даже сказала озадаченность, вперемешку с неуверенностью.

— 'Та-ак, неужели догадывается? Чувствую, скоро мне снова придется пройти через допрос.'

Наконец-то аудитория полностью опустела. Кайлем не спеша подошел ближе и присел напротив.

— О чем ты хотела поговорить? Узнала что-то важное?

Поджатые губы, зажатые пальцы в кулаки, выдавали отнюдь не самое хорошее настроение моего спутника. Это я заметила, еще когда лежала у него на руках, мужчину явно что-то напрягало или нервировало.

— Слушай, каждый раз мы начинаем разговор с этого. Может, я просто хочу тебя увидеть.

— Лия, поверь, я тоже, но есть вещи по-важнее нас с тобой. Не забывай, тот, кто все это затеял, не хотел моего появления во дворце. Пока мы с тобой размениваем время на нежности, где-то вдалеке может затеваться невесть что, — безапелляционно поведал он мне.

— Вообще-то я тебе об этом с самого начала говорила, — заметила я. — Но ты предпочел для начала все выяснить, прежде чем ехать в Таверию.

— И правильно сделал, у нас всего двое подозреваемых, дело осталось за малым. Когда мы узнаем, зачем подкупщику понадобилось задерживать меня на этом задании, то сможем выстроить всю картину, ну или ее часть, а уже исходя из полученной информации, поймем, как действовать дальше, — спокойным тоном резюмировали мне.

— Все равно рискованно. На твоем месте я бы уже со всех ног мчалась к королю, — не могла не поделиться я опасениями.

— Ты кое-что забываешь. Я для короля пусть и личная охрана, но не единственная. В мои обязанности не входило дежурить около него сутками, только во время праздничных торжеств. Сейчас мое присутствие ничего бы не изменило, он и без меня хорошо защищен. Далее, Роланд говорил, что наш инкогнито велел ему держать меня у себя два месяца, поэтому немного времени у нас еще есть.

— Мне бы твое спокойствие, — вздохнула я.

Повисло неловкое молчание, Кайлем заинтересовано смотрел на меня, а я не знала с какой стороны к нему подойти. Причем отчасти это и было правдой. Будь у меня две дееспособные ноги, я бы без лишних слов уже сидела у него на коленях. Теперь же для этого нужно начать разговор.

— Перестань гипнотизировать меня, а? Думать мешаешь, — буркнула я первое пришедшее на ум.

Наемник невольно усмехнулся и спокойно произнес:

— За тобой забавно наблюдать, иногда, глядя на тебя, уже без слов можно угадать твои мысли.

— И о чем же я думаю? — подалась я вперед.

— Ты чего-то боишься, хочешь что-то сделать или сказать, но не решаешься, — прошелся он по мне своим сканирующим взором.

— А ты подойди по-ближе и узнаешь, — завлекающе улыбнулась я.

Кайлем подчинился и тут же попал в плен. Едва он приблизился, я притянула его к себе за рубашку и прижалась своими губами к его. Перекрыв путь к отступлению ногами сзади, насколько это было возможным.

Медленно, намеренно растягивая удовольствие, я сладко и упоительно растворялась в этом водовороте ласки. Где-то в районе груди заводило ускорение доселе мирно бьющееся сердечко, и кровь начинала закипать. Душе становилось тепло и сладостно и хотелось глубже окунуться в эти ощущения. Прижаться к наемнику как можно ближе и никогда не отпускать. В этот момент я забыла про все на свете, братьев, Кирстена, Вольдемара, даже расследование. Для меня ничего не существовало, лишь он и я.

Кайлему, очевидно, очень нравились такие мои 'мысли', поскольку его пальцы уже беззастенчиво переселились под мою рубашку. Я уже вот-вот готовилась подставлять шею для моего адского плана, как наемник внезапно отстранился.

— Лия, сейчас не самое подходящее время для этого, — тяжело дыша и как-то жалобно вынужден был он сказать мне.

— Раньше тебя это не останавливало, — обиженно заявила ему.

На лице визави появилось укоризненное выражение лица.

— Ну, знаешь ли, тогда по Академии не велось никаких проверок. А теперь из-за твоей мести ко мне то и дело захаживает Вольдемар или ваш куратор. Ирвин лично хотел убедиться в исправности заклинания оповещения, магистр все же убежден, что зелье, которым ты опоила близнецов, отсюда. Он может зайти когда угодно.

— Закрой дверь на ключ, в чем проблема? — не унималась я.

— В том, что у Линара тоже он есть. Ирвин лично говорил мне, что возьмет его на случай, если меня не будет на месте.

Куда не глянь, везде засада. Оставить ключи в дверях тоже не вариант. Конечно, мы поймем, если кто-то захочет войти. Но у магистра явно возникнут соответствующие подозрения на наш счет, наподобие:'Хм-м, а с каких это пор воспитательные беседы проводятся в такой интимной обстановке?'

— 'Блин, мироздание! Неужели я так много прошу? Всего-то еще несколько минут и все!' — отчаянно думала я и вновь прильнула к наемнику.

Как назло, когда дело касалось безопасности, Кайлема ни на что нельзя было отвлечь. Вот и в этот раз не получилось, и он невозмутимо от меня отошел.

— 'Чувствую себя какой-то домогательницей, ей богу! — пронеслась усталая мысль. — Однако, все равно придется потерпеть', — аккуратно держась за парту, я встала на здоровую ногу и, нелепо подпрыгивая, вновь оказалась в его объятиях. Знала, что не уйдет, вдруг бы я споткнулась и снова упала?

Впрочем, Кайлем тоже оказался не лыком шит и мигом разгадал мой план. Из вертикального положения меня ловко и на удивление аккуратно переместили в горизонтальное. До сих пор удивляюсь, как быстро ему удаются такие приемы.

— Эй! Ты что надумал? — подозрительно уставилась я на него.

— Медпункт, Лия, тебе надо показаться лекарям, — с хитрецой ответил он мне и направился к двери, крепко удерживая меня на руках.

— 'Э-э, нет! Не согласна! Я еще не осуществила свой грандиозный план! Как же тебя остановить?'

— Даже не поцелуешь напоследок? — сделала я жалобную моську.

— Нет.

— Бу-у, что за игра в недотрогу? Тебе так жалко одного несчастного поцелуя?

— Интуиция подсказывает, на одном мы не остановимся. И я вовсе не разыгрываю из себя недотрогу, — и в доказательство ущипнул меня за пятую точку, отчего я почти подпрыгнула.

— Ну прошу, всего один, иначе обижусь и осуществлю свою давно запланированную месть! — и сделала самое что ни на есть решительное выражение лица. Хотя, на самом деле, я мало надеялась запугать его пропажей всех его любимых рубашек. Даже в комнату не знала как попаду, но уверена, что-нибудь придумала бы.

В каком-то метре от двери наемник все-таки остановился:

— Лия, что происходит? У меня такое чувство будто ты чего-то недоговариваешь, — впился он в меня своими пронзительными очами.

Этого следовало ожидать, от наемника никогда ничего нельзя утаить, всегда замечает. Но я все равно не собиралась ему ничего говорить. И уже не только из-за неловкости и страха, сколько от того, что мне зададут соответствующий вопрос, почему я раньше ничего не рассказывала. Если скажу, будто не хотела его отвлекать от наиболее важных дел, боюсь, он только разозлиться.

— Подводит тебя чутье, — недовольно пробормотала я. — Я соскучилась, понимаешь? Устала от братьев, суеты, постоянной лжи. Друзьям я не говорю правды. Для того, чтобы добыть то злосчастное зелье, мне пришлось нагло врать им в лицо. Парни до сих пор удивляются, как я смогла открыть дверь без ключа, а я в ответ лишь пожимаю плечами либо сочиняю небылицы для убедительности. Только с тобой я не чувствую скованности, могу вести себя открыто и расслабиться в конце концов.

Взгляд мужчины потеплел и он сильнее прижал меня к себе:

— Увы, Лия, это моя работа и наша будущая жизнь. Я редко сижу без дела, мне всегда приходится врать окружающим, прикидываться кем-то другим, недоговаривать. Тебе тяжело, и мне по-началу было также, но вскоре я привык. Теперь это мой привычный ритм жизни, — прошептал он около виска.

Может, я бы и ответила, но понимала: разговорами делу не поможешь. Тем более мне даже ерзать не нужно было, Кайлем как раз наклонился ко мне. Оставалось заключить его лицо в ладонях и не дать отстраниться, когда я вновь прильнула губами к нему.

Грудью ощущая его сердцебиение, я поняла, что все идет как надо, и ликовала в душе. Не прошло и трех секунд, как наемник сдался и занял ведущую позицию.

Мне же оставалось только мурлыкать и получать удовольствие.

— 'Черт, ты мне пуговицу оторвал!' — смеялась я про себя, ощущая его нежные прикосновения.

Задание уже было выполнено с лихвой, но я не могла так просто остановиться. Я ведь действительно скучала. Да и как можно устоять перед такими ласками?

Наверное, о том же думал и он, потому что вовсе не торопился прерывать это приятное отступление.

Где-то на заднем плане раздался оглушительный звонок, свидетельствующий о начале следующей пары, именно из-за него мы не услышали приближающихся шагов.

Насколько большие у нас проблемы осознали, когда перед нами открылась дверь, и на нас вылупился ошарашенный Кирстен.

— Лия?! — в шоке выдохнул он. — Ты..ты...

В отличие от немногословности моего доставучего поклонника, у меня в голове взрывался просто какой-то фейерверк из крепких выражений. Хотя на лице застыло мертвенно-бледное выражение растерянности.

Наконец, сумев подобрать отпавшую челюсть, Кирстен одарил застывших нас откровенно брезгливой гримасой и молча удалился, хлопнув дверью.

Только теперь я смогла выдохнуть, но вместо того чтобы удариться в панику, постаралась заново переоценить ситуацию.

Если смотреть на картину глазами Кира, то он увидел лишь однокурсницу, целующуюся с преподом. Конечно, в рамках учебы это смотрится отнюдь не нормально, но и не так страшно. Для Кирстена Кайлем по-прежнему выглядит магистром, а я всего лишь обычной студенткой. В целом, наша конспирация не пострадала, главное, чтобы он не начал об этом болтать. Если слухи дойдут до подкупщика, то здесь уже бесполезно продолжать игру. В лучшем случае, мы быстро сориентируемся и прижмем его, в худшем, спугнем и упустим. А ведь мы толком еще не уверены, кто наш клиент: Максимилиан или Веланд.

Едва осознав это, стало как-то спокойней, и в голову полезли другие мысли. Разумеется, Кирстен задастся вопросом, откуда у нас могла возникнуть симпатия за такое короткое время. Но в одном из разговоров я упомянула, что знакома с Кайлемом намного дольше. Также он должен понять, почему я не хотела ничего рассказывать. Мало того, что я влюблена в препода, так еще и именно в того, с кем у него в первый же день не заладились отношения.

Могу лишь догадываться, какие мысли бродят у него в голове. Заранее нужно готовиться к тому, что меня могут возненавидеть. Но если появится возможность, попробовать с ним поговорить.

— О чем ты думаешь? — внезапно спросил у меня наемник, проникновенно заглянув в лицо.

— Если он не станет болтать, наша маскировка не пострадает, — еще не догадываясь, к чему он клонит, ответила я.

— И все? Лия, может, перестанешь играть в молчанку и скажешь больше? — не на шутку напрягся он, такого Кайлема я боялась.

Наемник вот-вот грозил перейти в такое же состояние, как на моем дне рождения, когда он увидел меня в объятиях Винса. Продолжать отнекиваться больше не было смысла, но я не могла не спросить:

— Ты о чем? — должна же я выяснить, что меня выдало.

— Лия, перестань. Какими бы убедительными ни были твои речи насчет трудности такого образа жизни, я чувствовал твое сердцебиение в этот момент, и оно тебя выдавало. Когда Кирстен вышел, я думал, ты начнешь паниковать, вместо этого ты смотришь ему в след и на твоем лице одно за другим отображается то неловкость, то сожаление. И да, скажи, зачем ему было возвращаться? Видимо, паренек жутко за тебя переживал и хотел проведать, а не найдя в медпункте, вернулся сюда.

Честно, стало даже как-то обидно. Почему я вообще обязана ему все рассказывать? И меня еще подозревают в чем-то? Ну нет, так не пойдет! Все, сдача с повинной отменяется!

— Ответь, пожалуйста, ты мне доверяешь? — спросила я с вызовом.

— Да, поэтому и не стал ничего уточнять сразу, — невозмутимо ответили мне.

— А сейчас ко мне что за претензии в таком случае? Тем более в таком тоне? Я не какая-нибудь преступница, поэтому не надо применять на мне такие же методы.

— Какие 'такие'? — внезапно усмехнулся он.

— Ты будто весь леденеешь и в то же время готов испепелить глазами.

— Это выходит непроизвольно, — словно оправдываясь, признался он. — Но мы отвлеклись, Лия, ты можешь сказать в чем дело, чтобы я успокоился?

— Для начала уясни одну вещь. У каждой девушки есть свои секреты, и если я чего-то недоговариваю, это не значит, что нужно бить тревогу. Может, я могу сама разобраться с проблемой и не хочу тебя отвлекать.

— Я не маленький, Лия, мне об этом известно, просто любопытно, с чего этот паренек так о тебе беспокоился, а потом ушел с видом, словно поймал девушку на измене, — старался он говорить спокойно.

— Он меня всю неделю доставал, караулил везде, вызывался сопровождать и утверждал, что мы созданы друг для друга, — эх, и ведь хотела как-то помягче сказать, дабы не заставлять Кайлема сильно нервничать, а все равно вышло, что банально нажаловалась. — Я пыталась вразумить его, но бесполезно. Даже когда сказала, что уже 'занята', не поверил и потребовал доказательств.

— И каких же именно? — заинтересовано притянулся он. За нарочито широкой улыбкой скрывались отнюдь не самые радостные эмоции.

— Примерно таких, — со вздохом откинула я волосы с шеи. — Только не думай, что я затеяла все это из-за такой ерунды, я действительно скучала, — тут же спохватилась я.

Кайлем на несколько секунд замолчал. Но так ничего и не сказав, молча преодолел ничтожное расстояние до выхода и вышел со мной в коридор.

На мое счастье по пути никто не попадался, все студенты были на парах. И мне не пришлось ощущать себя звездой под прицельными взглядами окружающих.

Наемник оттаял лишь в самый последний момент:

— Правильно сделала, что ничего мне не говорила, — как-то тихо и с хрипотцой обронил он и толкнул дверцу.

* * *

К счастью, помимо травяных отваров и невкуснопахнующих мазей, благодаря которым я выздоравливала бы недели две, академические лекари обладали целительной магией. И меня быстро поставили на ноги. Я уже собиралась отправляться на пары, но Кайлем неожиданно не пустил. Наемник решил надо мной сжалиться и устроить мне выходной. Конечно, такое великодушие не возымело бурной радости с моей стороны, особенно в свете последних событий. Но мужчина начал уверять, что сам все уладит, а я буду только мешать. В первую минуту мне резко поплохело, едва представила, как обычно улаживаются подобные дела. Мое лицо тогда отчетливо все отобразило, и наемник посмотрел на меня, как на умалишенную, едва не покрутив пальцем у виска.

Может, мне и не стоило так быстро соглашаться. Но едва я представила, что останусь в комнате одна и в кое-то веке смогу отдохнуть от всего...На меня так и накатила истома, а где-то внутри заискивающий голосок зашептал: 'Лия, хватит уже взваливать все проблемы мира на себя! Забудь на несколько часов обо всем и дай разобраться другим'. И я сдалась.

Второй час я лениво возлежала на диване и не знала чем себя занять. Хотела подремать, не спалось, попробовала связаться с матерью, уже минут пятнадцать в зеркале лишь одни мутные разводы. Когда прошло двадцать я всерьез начала волноваться, но на тридцатой минуте все-таки различила очертания моей любимой матушки.

— Где ты пропадаешь?! Я, между прочим, переживаю! — шутя сказала я вместо приветствия.

Только маме было не до шуток. На обычно теплом и радушном лице моей родительницы так и застыло выражение праведного возмущения и недовольства.

— Дор-р-огая! — негодовала она. — Перед тем как уехать ты мне что обещала? Первые дни я чуть ли не в обнимку спала с этим зеркалом, в надежде, что обо мне соизволят вспомнить. А теперь, когда я смирилась и смогла спокойно выйти из дома, ты умудряешься позвонить!

— Мам, ну ты тоже меня пойми, — начала оправдываться я. — Думаешь здесь так легко учиться? Я с утра и до вечера, как белка в колесе, в этой суматохе не знаешь как поспать лишний часок, не говоря уже о звонках родне.

— Тогда почему ты сейчас не на занятиях? — вскинула бровь родительница.

— Споткнулась и растянула лодыжку во время экскурсии, но теперь все хорошо, — отмахнулась я.

Матушка снисходительно глянула на меня исподлобья и не могла не отметить:

— Если ты на простой экскурсии умудряешься получать травмы, как же на тренировках выживаешь? Лекари тебя еще по голосу не узнают? — ухмыльнулась она.

— Нет, не узнают, я у них сегодня впервые, — как ни в чем ни бывало ответила я, не став поддаваться на провокацию.

Я поведала маме чем занималась всю неделю. Опустив подробности про братьев и Кайлема. Рассказала ей про Айви и парней. Ей было интересно все, начиная с их фамилий и заканчивая цветом волос. Появилось даже такое ощущение, будто мама в душе желает найти мне пару. Далее шло краткое описание наших магистров и в целом мои впечатления от первых дней.

К концу моего повествования мама лишь радовалась, что мне удалось найти здесь свое место и завести друзей. Не удержавшись, я все-таки рассказала ей, как отпраздновала свой день рождения, на что она закатила глаза и счастливо вздохнула, видимо, вспоминая то время, когда и она так же развлекалась.

— Мам? — позвала я родительницу, заставляя ее вынырнуть из воспоминаний. — У самой-то как дела?

Мама попыталась прикрыть грусть улыбкой, это не осталось незамеченным. Сердце мгновенно сжалось и мне в который раз стало стыдно. Впрочем, матушка и не думала ничего утаивать:

— Дела довольно-таки неплохо. Недавно продала два платья, над которыми потела больше двух недель. Думала оставить себе, но неожиданно подвернулась щедрая покупательница. Что касается меня самой, эх, днем меня еще как-то спасает от скуки Лидия, а под вечер жутко тебя не хватает. Я так привыкла в это время болтать с тобой о всякой ерунде за чашкой чая, — вздохнула она, а я вот-вот готовилась пустить слезу. — Но ты не переживай, было тяжело только первые дни, теперь уже как-то спокойней.

— А Барри? Ты с ним гуляешь? Он сильно подрос? — тут же постаралась я переключиться на другую тему, а не то совесть рисковала прожечь дыру в груди.

Мама усмехнулась:

— Гуляла первые дни, а потом этот серый оболтус перестал во мне нуждаться и сам начал проситься на волю, когда ему захочется. Почувствовал вкус свободы, так сказать. По утру выпускаю, а к вечеру возвращается весь грязный и с остатками чьей-то шерсти на морде. Знаешь, очень надеюсь, что это какой-нибудь хорек, а не чей-то песик. Но вроде жалоб пока нет, — и в противоречие своим словам улыбнулась.

— 'Хм, как-то раньше мама не была любительницей черного юмора.'

— У него сейчас активный период роста, вот он и пропадает весь день в лесу, охотясь на мелкую живность. Зато к вечеру прибегает уставший и требует, чтобы его гладили. С ним даже книжку почитать нереально. Лежу на диване: подходит эта мохнатая морда и начинает совать нос мне под руки, пытаясь обратить на себя внимание, — смеялась она. — А однажды, когда я вязала, он...

Ее эмоциональной истории не суждено было озвучиться до конца, резко открывшаяся дверь в комнату заставила маму запнуться, а меня нервно икнуть при виде самого ректора всея Академии.

— Аде-е-елия! Солнышко, я просто жажду с тобой поговорить. Как же удачно, что я тебя застал! — возбужденно вещал он, останавливаясь в метре от меня.

Родительница в зеркале насторожилась, но своего присутствия решила не выдавать. Мама резко вся подобралась и заинтересовано прислушалась.

Я же судорожно пыталась сообразить, как мне поступать. Нарочито ласковый тон Вольдемара мне не понравился, сомнений не оставалось, зачем он пожаловал. Вопрос был в другом, как скрыть этот разговор от моей любопытной родительницы, которая в данный момент недвусмысленно машет мне кулаком, намекая, что очень обидится, если я попробую отключить связь.

Мысленно проклиная себя за то, что решила не запирать дверь на случай прихода друзей или Кайлема, я непонимающе воззрилась на мужчину и спросила:

— Э-э, здравствуйте, о чем вы хотели со мной поговорить?

— Видишь ли, дорогая. Я на этом посту уже битый десяток лет, и еще никогда на моем веку не было такого, чтобы учащиеся баловались наркотическими зельями! — матушка в зеркале вперила в меня уничтожающий взгляд, и я как можно скорее поспешила реабилитироваться:

— А какое я имею к этому отношение? Я сама была очень удивлена, когда узнала про Илая и Вильяма.

— Давай я тебе кое-что объясню, Аделия. Подобные зелья не продаются в магазинах, их всегда делают вручную. В нашей лаборантской как раз находится множество схожих по составу образцов для учебного применения. Там, и только там можно было его достать. Сначала я грешил на то, что кто-то мог привезти зелье с собой в Академию, даже думал, где-то неподалеку открылась нелегальная лавка со всякой отравой. Но вот меня осенило! Я задал себе всего один простой вопрос:'Кто еще кроме Кайлема и магистров, мог бы запросто попасть в лаборантскую?' А если быть точным, кому бы еще он мог это позволить?

— Думаете, это я?! — оскорбилась я. — Да зачем мне это нужно? Вы же знаете, у меня есть дела куда по-важней!

— Знаешь, я задаю себе тот же вопрос. Может, поделишься, чем тебе не угодили братья? — сказал он вроде спокойно, но я не стала обманываться. Признаюсь, и его тон резко поменяется. Если бы при нашем разговоре не присутствовало скрытого третьего лица, возможно, я бы еще подумала. Но так, не-е-ет! Такого позора я не вынесу. Поэтому стоим, а точнее сидим, горой и продолжаем строить непонимающие глазки.

— Еще раз повторяю — я не имею к этому никакого отношения! Почему мне приходится выслушивать все эти обвинения? Нашли тут крайнюю! Тем более зачем бы Кайлем на такое пошел? Сами подумайте, неужели у него проблем мало?

— О-о, я об этом думал! И в конце-концов вынужден был признать, ради тебя он пойдет на многое. Остается только вопрос, зачем тебе это? — продолжал елейно говорить Вольдемар.

— Господи, что мне сделать, чтобы убедить вас? Вы хоть проверили другие свои версии, прежде чем обвинять меня? Может, это зелье действительно привез с собой кто-то другой!

— Да-а, и какое тогда получается совпадение. Ведь точно такие же хранятся и у нас! Аделия, лучше прекрати ломать комедию и сознайся. Сделаешь проще и себе, и мне! — его взгляд стал колючим и пугающим, но я все равно не хотела сдаваться.

— Послушайте, я не знаю как вам доказать свою непричастность! Этих близнецов ненавидит половина нашего курса!

— Аделия! Я переговорил с девушками из их четверки, они сказали, что во время завтрака между братьями и твоими парнями случилась стычка. И какое совпадение, через некоторое время у близнецов срывает крышу!

Ой-ей, а вот это веский аргумент. Конечно, я могла и дальше продолжать отпираться, но боюсь, это ничего не решит. Нужно было срочно что-то предпринять и неожиданно в голову пришло решение. Однажды, когда соседка устроила мне допрос с пристрастием, я, не зная, как закончить разговор, расплакалась. Хм, если на подругу так эффективно подействовали слезы, то здесь точно должно сработать! Я даже где-то слышала, что некоторые мужчины сразу теряются при виде женских слез.

Я глянула на Вольдемара глазами обиженного ребенка. Очень убедительно постаралась изобразить дрожащую нижнюю губу. Опустила взгляд и прерывисто вздохнула, делая вид, будто стараюсь удержать в груди рвущиеся на волю всхлипы. Вот-вот приготовилась разливать ручьи, как вдруг...

— Уважаемый! — очень твердо и даже с каплей свирепости подала голос моя родительница.

Ректор сперва даже не понял, откуда раздался голос, пока я все-таки не повернула зеркало в его сторону.

— Позвольте уточнить, а вы, собственно, кто такой?! — прошипела матушка. Вид она имела самый решительный. Прямо-таки волчица, готовая во что бы то ни стало защищать своего непутевого детеныша.

Увидав лицо женщины на зеркальной глади, мужчина тут же перевел взгляд на меня, без сомнения догадавшись, с кем имеет честь сейчас пообщаться.

Так и хотелось сказать:'Знакомьтесь, это моя горячо любимая и вечно переживающая за меня мамочка! Прошу любить и жаловать!' Но промолчала, во-первых, с ректором фамильярничать мне, вроде как, не положено, а во-вторых, я должна выглядеть расстроенной.

Закончив беглый осмотр меня и мамы, на предмет выискивания у нас большего количества внешних сходств, ректор все-таки решил представиться,

Весь собравшись и величественно приподняв подбородок, он гордо представился:

— Я глава этой Академии — Вольдемар де Сент Алистер. Очень сожалею, что помешал вашему разговору, но мне в срочности нужно было переговорить с Аделией, — наверное, таким заявлением ректор надеялся осадить родительницу, но не тут-то было.

Матушка прищурила глаза и нравоучительным тоном осведомилась:

— Ректор Академии, а не знаете простых правил приличия? Или вы ко всем так же без стука врываетесь? Ни тебе здравствуйте, ни извинений за беспокойство, а сразу с порога предъявляете какие-то претензии!

— Мама...— предостерегающе попыталась одернуть я ее.

— Что, 'мам'? Это, по-твоему, нормально? А если бы ты здесь переодевалась?! — все больше заводилась она.

Лицо Вольдемара непроизвольно вытянулось. Было видно, выслушивать обвинения мужчине приходилось не часто. Да и от кого? От чьей-то матушки? Ректор был так удивлен, что даже не находил слов. Только открывал рот и тут же поджимал губы.

— Ну и чего вы молчите?!

— Любезнейшая...— наконец выдавил он из себя. — О правилах приличия мне хорошо известно. Дело в том, что Аделия весьма перспективная ученица. Еще на первом занятии ей удалось впечатлить самого требовательного из наших магистров. Мы с Аделией даже начали обсуждать, не хочет ли она попробовать себя в каких-нибудь межакадемических соревнованиях, и тут недавно она получила травму. Разумеется, я заволновался, вот и ворвался без стука.

Лицо родительницы немного смягчилось, но сомнения не желали так просто уходить:

— Отлично же вы ее поприветствовали!

— Я просто хотел заодно поговорить с ней об одном недавно произошедшем инциденте. В Академии сейчас ведется расследование, и виновники до сих пор не найдены. С некоторыми уже проводились беседы, а с Аделией нет, — судя по недовольной моське ректора, ему уже надоело оправдываться.

— Хватит говорить загадками и делать из меня дуру! Я прекрасно слышала, как вы с ней разговаривали! — прорычала она и, не давая мужчине вставить слово, спросила. — Скажите, у вас есть какие-то конкретные доказательства, указывающие на ее вину?

— Нет.

— Тогда с какой стати вы на нее давите? — продолжала бушевать родительница.

— Послушайте, это была всего лишь стандартная проверка, которую я обязательно должен провести со всем курсом. И спешу вас успокоить, Аделия прошла ее на отлично. Обычно после двух минут разговора, все сразу сознаются, — вымученно произнес он, не зная, как еще отвертеться. Хотя сам же поручил во всем разобраться Ирвину.

Мама еще раз скептично оглядела мужчину и, что-то про себя решив, все-таки сжалилась:

— У вас к Аделии еще остались вопросы? — осведомилась она.

— Нет! — тут же отчеканил мужчина. — Поэтому, не смею больше мешать вашей беседе. Всего хорошего, — и как можно быстрее направился к двери.

Я когда-нибудь говорила, как сильно люблю свою матушку? Нет? Так вот, будь она рядом, я бы ей обе щеки расцеловала и в объятиях задушила. Если бы не она, неизвестно удалось бы мне убедить ректора. А так, один разговор с ней напрочь отбил у Вольдемара желание в чем-то меня подозревать.

Правда, похоже, мама произвела впечатление на мужчину немного другого характера. Иначе как объяснить, что едва он вышел из комнаты, до нас долетел его восхищенный хохот?

Едва я осталась одна, с лица матери тут же слетела маска суровости. И передо мной вновь предстала привычная мне, мягкая и трепетная мамуля.

Еле слышимые отголоски смеха мужчины, она дослушивала с улыбкой. Угадать ее мысли сейчас было сложно, то ли, она очень довольна произведенным на ректора эффектом, то ли радуется своей победе. В любом случае, я не постеснялась спросить:

— По какому поводу радость?

— Как-то не ожидала, что будет так легко, — призналась она и тут же добавила. — Думала, со мной спорить начнут, огрызаться, а он такой интеллигент оказался, — усмехнулась родительница. — Наверное жена его в ежовых рукавицах держит, раз он мне слово лишнее боялся сказать.

— У него нет жены, — тут же заметила я. — Он был влюблен в человечку, но та не хотела заводить с ним семью, боялась того, как тяжело потом придется жить их детям. С тех пор он так никого и не полюбил.

Мама была очень удивлена и сразу потребовала подробностей. Я рассказала ей все что знала и добавила от себя, какой Вольдемар хороший мужик. К концу разговора мнение о ректоре у нее, значительно улучшилось и, как мне показалось, даже зажегся интерес.

Конечно, было довольно глупо с моей стороны на что-то рассчитывать в будущем. Но я не могла не учитывать тот факт, что из моей матушки и Вольдемара получилась бы отличная пара. Нет, ну а что? Две одинокие страдающие души с похожей историей. Каждый делает вид, будто все хорошо, а на самом деле внутри у обоих гнетущая пустота.

— Как-то совсем грустно получается, — потупив взгляд, вынесла она вердикт. — Ему ведь должен уже третий век идти, а за всю жизнь была только одна возлюбленная. Ни детей, ни родственников. Что с ним не так?

Снисходительно глянув родительницу, я все-таки решилась сказать:

— Это с тобой что не так? Тебе на вид дашь лет тридцать. На твоем месте многие бы уже вышли замуж во второй раз и жили счастливо. Ты же сидишь в четырех стенах и вышиваешь крестиком. Мама, тебе же не за шестьдесят! В твои года люди еще гуляют и ходят на вечера!

Та одарила меня тяжелым взглядом из под опущенных ресниц и, поджав губы, со вздохом ответила:

— Лия, в Герионе все знают кто я, и кто был моим мужем. Кому нужна вдова с дочерью полукровкой? Я уже давно поняла, что здесь мне ничего не светит. И в то же время не могу отсюда уехать. Здесь у меня друзья и работа. К тому же это твой будущий дом.

— Мама, я уже не маленькая, и меня не нужно прятать в глуши, — терпеливо начала объяснять ей. — Я больше не вернусь домой, понимаешь? Когда я закончу обучение и пройду практику, буду жить где угодно, но не там! Поэтому советую тебе уезжать оттуда и продавать особняк. Его стены насквозь пропитаны давно минувшими временами и день за днем причиняют тебе боль.

На несколько секунд воцарилась тишина. Родительница обдумывала про себя услышанное и пыталась понять, как смириться с тем фактом, что птенчик покидает гнездо. В результате, она вынуждена была признать:

— Если выйдешь замуж или обоснуешься где-то, выбора у меня не останется, а так, мне пока нет смысла никуда переезжать, — спокойно ответили мне. — И да, пока не забыла, что за таинственный Кайлем, который, по словам ректора, ради тебя пойдет на многое?

Захотелось выругаться. Я так надеялась, что матушка, пропустит это имя мимо ушей, или хотя бы не придаст ему особого значения, а тут на тебе. Не говорить же ей, будто за какую-то неделю успела влюбиться? Хм, или сказать правду, но не полную? Мол: пока жила дома, встретила парня в лесу, (Отлично так встретила, чуть стрелой не убила!) сдружилась с ним, он стал мне помогать с тренировками, а потом, бац — он оказался преподом в Академии. А я еще все время удивлялась, где он научился так круто сражаться? Как бы бредово это ни звучало, это я и озвучила.

Ох, что тут дальше началось. Матушка пытала меня вопросами не хуже ректора. Сначала она задала главный вопрос: какие у нас отношения? Я не стала слишком откровенничать и сказала — дружеские. Далее родительницу интересовали подробности нашего знакомства, и почему я ничего ей не рассказывала. Честно, сама не знала, наверное, боялась, что она начнет переживать и скажет примерно:'Лия, ты с ума сошла?! Общаться с элькаиром?' Далее матушка немного подумала и выдала новую серию вопросов:

— Возраст?

— Сто пятьдесят! — отрапортовала я, не понимая к чему был задан вопрос.

— Дети?

— Отсутствуют.

— Родители?

— Воспитывался отцом, но тот давно умер, — вспоминала я из рассказов.

— К тебе как относится?

— Положительно, ей богу! Мам, к чему ты это все?

— К тому, что я не понимаю, чего ты ждешь! Ты ведь говоришь, а сама уже красная вся. Если он тебе нравится, не надо стесняться, нужно хватать удачу за хвост. Ну сама подумай, когда ты еще встретишь того, кто тебя не осуждает, понимает и ценит? И, судя по твоему описанию, является неплохим типажом.

Мда, а я думала, меня в этой жизни уже ничем не удивить. Я тут готовилась к тому, что матушка паниковать начнет, а все оказалось совершенно наоборот. Тем не менее, я не хотела и дальше развивать эту тему:

— Мам, давай, я как-нибудь сама разберусь, что мне делать, — с неприкрытым намеком сказала я.

— Нет-нет, послушай! Если все так, как ты говоришь, то не проходи мимо! Он элькаир, ты полукровка, из вас получилась бы отличная пара! — воодушевленно вещала она мне.

— Мама, да мы просто друзья! — уже в открытую рассмеялась я.

Нет, это же надо! Не ожидала от нее такой прыти. Из глаз чуть ли не искры, брови приподняты, руки мельтешат во все стороны. Такое впечатление, будто она день и ночь размышляла, как меня в будущем выдать за достойного человека, и сейчас готова когтями цепляться за подвернувшуюся ниточку. Жуть, да и только.

С большим трудом мне удалось утихомирить родительницу, а точнее, банально закончить разговор. Сославшись на то, что очень устала и в другой раз с ней еще побеседую, мне все-таки удалось с ней распрощаться. Напоследок она лишь выдала:

— Может, я и забегаю вперед, но, Лия, не смей отказываться от своего счастья! — причем прозвучало это как угроза. Таким тоном обычно говорят нечто вроде:'Не дай боже тебе облажаться!'

В комнате повисла тишина. Я облегченно растянулась на диванчике и, устремив очи к потолку, счастливо улыбнулась. Последнюю мамину фразу я уже слышала от Вольдемара, когда он вызывал меня к себе. Тогда мужчина также уговаривал меня не отпускать Кайлема и сказал мне это в напутствие.

— 'Подумать только, да моя матушка и Вольдемар определенно подошли бы друг другу! Век себе не прощу, если в будущем не устрою им встречу'.

Не зная чему посвятить оставшееся время, я просто лениво лежала. То и дело в голову лезли одни и те же мысли: о расследовании, Кайлеме и грядущем. Вот найдем мы подкупщика, и вдруг ему придется срочно уезжать. Как тогда быть мне? Ехать с ним и оставлять обучение? Скорее всего, да, в любом случае, я буду уверена, Вольдемар сможет прикрыть мое отсутствие, пока не вернусь. Но вот еще вопрос, вернется ли на свое ненавистное учительское место Кайлем? Если мы все-таки разберемся в творящейся вокруг ерунде, какой смысл ему сюда возвращаться?

За своими внутренними терзаниями я провела больше получаса. Поэтому я и не заметила момента, когда в комнате медленно начало темнеть, и я провалилась в сон.

Очнулась я посреди ночи. За окном светила полная луна и лишь ее свет разбавлял темноту, окутавшую помещение. Вокруг стояла давящая тишина, из чего я могла предположить: ребят в комнатах не было. Видимо, застав спящей, друзья решили меня не тревожить и, как обычно, отправились развлекаться без меня. Винс наверняка пропадает в компании Сайлура и его четверки, а Диран с Айвелией проводят время вместе.

Эх, и как только им удается столько обходиьтся без сна? Наверное, такие ночи они компенсируют выходными, когда каждый весь день не вылазит из постели. Винс не единожды приглашал меня пойти с ним, но...Во-первых, хватит с меня пьянок, а во-вторых, я не хотела лишний раз пересекаться с Кирстеном. Вот и выходило, что пока ребята где-то веселятся, я честно сплю, как ангелочек.

Но не сегодня. Сейчас я уже точно больше не засну. В теле бурлила энергия, и мне совсем не хотелось ложиться под одеяло.

Ведомая какой-то магнетической силой, я медленно подошла к окну и раскрыла створки. Свежая ночная прохлада тут же ворвалась в комнату и приятно взбудоражила тело.

Небо искрилось бриллиантовой россыпью звезд, на фоне которой луна выглядела огромной жемчужиной. В детстве я могла любоваться на нее часами, сидя на подоконнике и блуждая в своих мыслях. Казалось, только она способна меня понять, будучи такой же одинокой, как я. Да, глупо разговаривать с ночным светилом, но мне нравилось думать, что где-то там, вдалеке, высшие силы все-таки услышат меня и сжалятся. Что ж, похоже, так и произошло.

Абсолютно не боясь высоты, я смело устроилась бочком на краю пропасти, обхватив колени руками. Пейзаж звал к себе и манил, хотелось раствориться в этой ночи, ощутить свободу. Душа рвалась вперед и чего-то хотела, но вот чего? Хм, навряд ли опробовать на себе ускорение свободного падения. В голове сразу возникли образы воды: я в легком воздушном платье радостно бегаю на мели берега и за мной с хитрой улыбкой гонится Кайлем. Ночной ветер немного развевает мои волосы, и в то же время кругом царит покой и умиротворение, словно сама природа на мгновенье уснула.

— 'Как же глупо и наивно, хватит уже лишний раз верить в чудеса', — со вздохом подумала я.

Не знаю, сколько времени я так просидела, но настойчивый стук в дверь заставил отвлечься. Сомнений не было, кому он принадлежал, у ребят были ключи и ломиться им не было надобности. Вопрос в том:'Зачем он пожаловал? Не боится, что я могу быть не одна?'

Мне показалось, или Кайлем выглядел немного иначе? Может, все дело в какой-то странной предвкушающей улыбке, с которой он меня поприветствовал? Как бы то ни было, сейчас он выглядел как-то по-особенному притягательным.

— Чего не спишь? — между тем осведомился он, проходя в комнату.

— Уже выспалась, а ты почему так вваливаешься? Или ты знал, что я одна? — сложив руки на груди, полюбопытствовала я.

— Знал, несколько часов назад видел твоих дружков, выходящих из комнаты, — ответил он мимолетом осматриваясь. — Но не важно, Лия у меня для тебя сюрприз, собирайся, — тут же повернулся он ко мне лицом.

— Как? Куда? — не поверила я своей радости, еще совсем недавно я мечтала выйти на улицу.

— Увидишь, — хитро улыбнулся он. — Так мы идем?

Я тут же хотела выпалить 'Да', но почему-то резко затормозила. В голову пришла идейка, от которой не хотелось отворачиваться.

— Дай мне пять минут, хорошо? — и, дождавшись его недоуменного кивка, с воодушевлением кинулась в комнату.

Много времени поиски не отняли, быстро найдя заветный сверток, я развернула его и с трепетом погладила нежно-зеленую ткань. Что удивительно, платье совсем не мялось, когда я облачилась в него, то вновь выглядела изумительно.

С удовольствием распустив свою гриву, которая тут же неукротимой волной разбежалась по моей спине, я с предвкушением вздохнула и вышла в гостиную.

Наемник стоял у окна и, стоило ему обернуться, застыл, как пораженный стрелой. Его взгляд с жадностью прошелся по каждому моему изгибу и задержался в районе груди. Небольшое декольте словно поддразнивало, так и просило немного его оттянуть. Платье едва доставало колен, так что мои ножки тоже не обошлись без внимания.

Довольно улыбнувшись, я не постеснялась спросить:

— Ну, как я? — захотелось крутануться, но себя сдержала.

Хищно сглотнув и поправив воротник мантии, Кайлем хитро оскалился и выдохнул:

— Ты потрясающая, но боюсь, это платье не самый лучший вариант для того места, куда мы идем.

— Ничего страшного, — не желала униматься и, подойдя, взяла его за руку, давая понять, что готова идти с ним хоть на край света.

— Я тебя предупреждал, — усмехнулся он.

Мы миновали длинный коридор и спустились по лестнице. Наемник не повел меня через главный ход, именно там обычно ошивается коридорный патруль, как я любила называть дежуривших по ночам преподов. Мы прошли через черный ход, которым, судя по обшарпанности серой дверки, пользовались крайне редко.

Далее потянулись бесчисленные дорожки и полосы препятствий из гадких веток, постоянно преграждающих путь. Чего еще ожидать от узенькой лесной тропы, на которую десятью минутами ранее мы вышли? Слава богу, я не из неженок, многие бы уже визжали и корчились, когда их кожу щекотали влажные листочки, а над ухом то и дело попискивает гадкий кровосос. Радовало, что на ноги я одела закрытую обувь, а платье пускай и сидело точно по фигуре, оказалось из хорошо тянущейся ткани и не стесняло движений.

— А по какому поводу этот сюрприз? С чего это ты решил меня порадовать? — пробурчала я, доставая очередной листик из волос.

— Ты говорила, что скучаешь, я подумал, нам не мешает наверстать упущенное, — пусть я и не видела его лица, идя позади, готова поклясться, он снова улыбался. — Мир не изменится, если эту ночь мы проведем вместе.

Это было сказано таким многообещающим тоном, что у меня пробежались мурашки по спине. Стало немного неуютно, но отступать я не собиралась.

Через некоторое время Кайлем остановился и пропустил меня вперед, закрыв мне глаза руками. Я осторожно шагала, следуя его указаниям, дабы нигде не упасть. Сердце наполнилось предвкушением, и я с детским восторгом мечтала скорее увидеть то место, куда меня ведут.

— Открывай, — наконец позволили мне, убирая ладони.

А стоило мне распахнуть ресницы, замерла, как вкопанная.

Меньше часа назад я в деталях представляла себе примерно такое же место. Большой пляж, песок и озеро, в котором вода играет с отражением луны. Ленивые волны, словно нехотя, омывают берег, лаская уши приятными приливами. На небе по-прежнему ни единого облака и видна каждая звездочка. От такой картины захватывало дух и мне пришлось заставить себя сделать вдох.

— Ну, как тебе? Когда я нашел это место, то сразу понял, оно тебе понравится, — так же не отрывая глаз от ночного пейзажа, спросил он.

— Здесь прекрасно...— завороженно прошептала я.

Найдя в себе силы оторвать взгляд от такой красоты, я прошла ближе к воде. Мне до безумия захотелось ощутить на ногах ее прикосновения. На ходу сбрасывая обувь, я взошла на мель и дождалась прилива. Волна не очень ласково нахлынула на мою кожу, распылив брызги во все стороны, но это меня только развеселило. Конечно, Кайлем был прав, когда говорил, что платье не будет уместно, но не важно. Сейчас все было идеально, и я ни о чем не жалела.

— Лия, — обдало меня сзади теплое дыхание, и чьи-то руки сомкнулись у меня на животе. — Это еще не весь сюрприз, — мурлыкнул он, нежно целуя в шею.

— Ты, должно быть, шутишь, — со смехом обернулась я, и тут же обнаружила для себя несколько новых вещей.

Наемник снял с себя кольцо-артефакт, теперь я вновь видела его привычное лицо и темные ниспадающие пряди. Сам он облачился в рубашку, провокационно расстегнув три верхние пуговицы, открывающих соблазнительную кожу. Ненавистная мантия была расстелена недалеко от берега, а рядом виднелась бутылка, два бокала и, если не ошибаюсь, виноград.

Хм, а я все гадала, почему он так терпеливо преодолел в этом балахоне весь путь, гораздо проще было его снять и не мучиться. Вместо этого наемник упорно шел по узкой тропинке, то и дело одергивая плащ от цепляющихся веток, лишь бы пронести под ним это добро.

— А я не знала, что ты, оказывается, романтик, — откинувшись назад, обняла его за шею.

— Сегодня для тебя я буду кем угодно, — внутри его глаз, сверкнул гипнотический огонек, с тихим рыком он резко изловчился, так, что я и сама не поняла как оказалась у него на руках и меня уже понесли в сторону устроенного 'пикника'.

— 'Так-так, мне уже можно начинать бояться?' — пронеслась нервная мысль, вот только, вопреки законам жанра, страх почему-то не приходил, скорее недоумение.

— Эй-ей, великий соблазнитель, а тебе не кажется, что ты слишком торопишься? — не постеснялась спросить я. — А где же первоначальный разговор о всякой ерунде и разлив шампанского? Где, совместное любование луной? Меня такой расклад не устраивает, могу испугаться и убежать! — недовольно надулась я.

— Экая ты смелая, а может, я вообще не имел ввиду ничего такого? — хохотнул он, укладывая меня на расстеленное ложе.

— Да, да, поверю, как же, — приподнялась я на локтях.

Устроившись рядом, наемник разлил жидкость по бокалам и вручил оный мне.

— О чем ты хотела поговорить? Только давай не о расследовании, — придвигаясь ближе, поинтересовался наемник.

— Надо же, от кого я это слышу, а мне, наоборот, казалось, кроме него тебя больше ничего не интересует в этой жизни, — заметила я, немного отпивая.

— 'Шампанское, угадала!' — довольно отметила про себя.

— Почему же? Меня много чего интересует, например, ты и наше будущее, — глубоко вздохнул он. — Как ты себе его представляешь?

— Не знаю, знаю только, что я ни за что не буду сидеть в четырех стенах. Знай же, где бы ты не пропадал, от меня не отделаешься, — твердо сказала я ему.

— Лия, это может быть опасно, — строго заметил Кайлем. — И ты кое-что забываешь. Моя работа требует секретности, поэтому я всегда один.

— А я, значит, всего лишь недоразумение, вызванное обстоятельствами? — логично сделала я вывод.

— Ты не недоразумение, ты поневоле оказалась частью какой-то одной большой головоломки, которую до конца без тебя не разгадать.

— Красиво сказал, но я все равно буду стоять на своем. Пойми, я не такая, как моя мама, для меня сидеть на одном месте равносильно тюрьме, тем более без тебя.

— Хорошо, неугомонная моя, не сиди дома, — милостиво согласился он. — Ты же хотела стать наемницей? Будешь день и ночь пропадать на работе, так что вскоре и сама перестанешь замечать мое отсутствие, — играя с кончиками моих волос, озвучивал он последние лазейки. Было видно, он и сам не в восторге от таких будущих перспектив.

— Нет, дорогой, такой вариант меня тоже не устроит. Пока я тебя не встретила, то так и думала обустроить свою жизнь: жить одной, в бесконечном круговороте работы. Но если мы хотим быть вместе, то и быть должны всегда рядом, — безапелляционно заявила я, глядя на него.

— Лия, если бы я был обычным наемником, то, возможно, все бы как-то обошлось. Но я на службе короля. Ты предлагаешь мне поговорить с ним и замолвить за тебя словечко? — усмехнулся он.

— Если надо, я сама с ним поговорю! У Танариона всегда было хорошее отношение к моей семье. После смерти отца он до сих пор выплачивает нам материальную помощь, пытаясь выказать свое сочувствие, — допив шампанское и отправив виноградинку в рот, я полностью откинулась на 'покрывало' и устремила глаза в небо. Это мое последнее слово, и пусть он мирится с этим как хочет.

Наемник промолчал, весь его вид говорил: 'Да-а, неожиданный поворот.' Тем не менее уже спустя минуту раздумий он снова нацепил на лицо улыбку и лег рядом со мной.

Небо так и пленяло своей красотой, я могла вечно любоваться на этот бескрайний водоворот звезд. Но сейчас мне просто нужно было на что-то отвлечься, дабы собраться с мыслями.

— Когда мы прижмем нашего инкогнито и уедем отсюда, ты ведь больше не вернешься на свое учительское место? Даже с учетом того, что на новое задание тебя могут и не отправить? — решила я сразу задать все волнующие меня вопросы. — Это я к тому, что мне-то по-любому придется сюда возвращаться, а вот будешь ли ты со мной...

Кайлем развернулся лицом ко мне, заставляя тем самым и меня посмотреть на него.

— Пока я свободен я всегда буду с тобой, — сказал он, гладя меня по щеке. — Но меня волнует другое.

— Что же? — вскинула я брови.

— Время ускользает, а будущее никому неизвестно. Другой такой же ночи у нас еще долго может не быть, — сказал Кайлем, целуя меня в висок.

— Не будь таким пессимистом, — отшутилась я, делая вид, будто не поняла намека.

— Ты боишься меня? — прямо спросил он, даже не обратив внимания на мою реплику.

— Боюсь, но не тебя, — честно созналась я, и самой же стало стыдно.

Какая же я мелюзга по сравнению с ним. У него за всю жизнь, наверное, были десятки женщин, которые могли полностью удовлетворить его и даже с процентами. А со мной еще мучиться надо.

— Доверься мне, — продолжал напирать наемник, медленно накрывая меня собой.

— 'Мы еще луной не полюбовались', — пронеслась запоздалая мысль, когда он медленно стал покрывать мою шею дразнящими поцелуями. — 'Как-то все слишком быстро!' — думала я, а сама уже тихо млела и едва ли не закатывала глазки.

В какой-то момент я и сама подключилась. Просто осознала, что не хочу быть тряпичной куклой, которую нужно всколыхнуть. Может, я совсем не опытная и не в состоянии подарить ему весь спектр наслаждений этой ночью, но, по крайней мере, должна попытаться.

С его рубашкой я быстро расправилась и три незастегнутых пуговицы мне в этом помогли. Для этого пришлось встать на колени, что обеспечило выгодную позицию с обеих сторон. У Кайлема появился отличный доступ к молнии моего платья на спине, а я могла с упоением наслаждаться его губами и ощущать упругие мышцы под пальцами.

Пара мгновений, и платьице сползло с плеч, открывая доступ к новым, доселе неизведанным, участкам тела. Когда наемник начал опускаться все ниже я, не в силах сдерживаться, откинула голову, часто и глубоко задышав. А стоило моему кружевному бюстику последовать за платьем и позволить Кайлему прикоснуться губами к моей груди, впилась ногтями в его спину.

Мужчина рыкнул и перешел к более активным действиям. Я и ойкнуть не успела, как вновь оказалась в горизонтальном положении. Лукаво ему улыбнувшись, дала понять, что уже готова ко всему и мой взгляд верно истолковали. Он избавился от платья, оставив меня полностью обнаженной под своими жаркими руками. Во мне проснулась неукротимая страсть, которая жаждала испробовать всего и побольше. Не выпуская Кайлема из своих объятий, я жадно впитывала каждый его поцелуй, царапала спину и изгибалась, прижимаясь к нему сильнее. Низ живота наполнился сладкой незнакомой истомой, которая требовала удовлетворения.

Вначале наемник был осторожен. Даже несмотря на затуманенный желанием разум, он сдержался, боясь сделать мой первый раз излишне болезненным. Острая боль на мгновение охватила мое тело. От неожиданности я широко распахнула глаза, стало страшно и мне захотелось все прекратить. Но тут, словно почувствовав мой страх, Кайлем замер и начал покрывать мое тело успокаивающими поцелуями. Нежные прикосновения его губ разом вытолкнули все опасения и помогли расслабиться.

Первое движение заставило меня вскрикнуть, но уже спустя минуту ощутить нечто другое. Прилив какого-то абсолютно незнакомого чувства, которым захотелось насладиться сполна.

Я растворялась в вихре экстаза и в океане наслаждения, только так я могла описать те ощущения, которые меня переполняли. Каждая клеточка тела горела под пьянящими прикосновениями желанного мужчины. Все, чего мне хотелось, это насытиться опаляющим жаром, этим неповторимым чувством, той страстью, что охватила нас.

Я сама не заметила как оказалась сверху. Теперь я была хозяйкой положения и хотела сделать все возможное, чтобы доставить Кайлему не меньшее удовольствие. С удивлением для себя обнаружила, что мне даже больше нравится эта роль, а точнее, понимание зависимости мужчины от меня. Так и хотелось его немного подразнить, но боюсь, ничем хорошим это не закончилось бы. Учитывая наши обоюдные стоны и его полыхающий огнем взгляд, не удивлюсь если меня лишат способности двигаться и полностью возьмут дело под свой контроль.

Наверное, на завтра я буду краснеть, вспоминая все то, что сейчас вытворяла, а в особенности с каким энтузиазмом пользовалась своим шефствованием. Готова поклясться, мне об этом еще не раз напомнят, вгоняя в краску и при этом всячески подшучивая. Даже пребывая в тумане страсти, я смогла уловить лукавый смешок наемника.

Когда все закончилось, я уютно пристроила свою голову у него на груди и всеми силами боролась с сонливостью. Кайлем гладил меня по голове и, то и дело спрашивал как я. Но меня заботило другое:

— Я думаю, сейчас самое время нам сказать это друг другу.

Наемник улыбнулся.

— Разве это не очевидно? — бархатным голосом уточнили у меня.

— Все равно, хочу слов, — не желала униматься я.

— Люблю, очень, и никогда не отпущу, несмотря на все твои сомнения и страхи, — сказал он, обнимая меня еще крепче.

— Мы эту тему уже проходили, не порти момент, — с усмешкой ткнула я его в бочок.

— Теперь твоя очередь, — не одной мне нужны были факты.

— Люблю, и ты ни за что от меня не отделаешься, где бы ни пропадал, — в свою очередь дала клятву я, чем заработала его довольный хмык.

* * *

Кайлем разбудил меня рано утром. Солнце уже во всю раскинуло свои лучи и осветило весь берег. Природа вновь ожила и ото всюду доносилось пение птиц.

Торопливо собравшись и обменявшись поцелуями, нам пришлось брести обратно в Академию.

Уходить не хотелось, было довольно грустно вновь возвращаться в прежнюю атмосферу. Снова пары, тренировки и расследование, которое неизвестно когда принесет плоды.

Когда мы добрались до уже знакомой двери черного хода, стало немного боязно. Мало ли, вдруг на пути кто-то попадется. Любому, увидевшему меня сейчас, будет очень любопытно, почему студентка гуляет в такое время по коридорам, да еще и в платье. И пускай идущий рядом Кайлем, без сомнения, отмазал бы меня, все равно было страшновато. Перед глазами так и предстала картинка:

— 'Магистр Фиранд? — удивленно вопрошал бы Ирвин. — Почему студентка не в постели?'

— 'Да вот сам очень удивился, когда застал ее посреди улицы. Как выяснилось, Аделия с детства страдает лунатизмом! — делая страшные глаза, будто озвучивает нечто ужасное поведал бы он.'

— 'Э-э? А в платье она тоже во сне переоделась? — хлопая глазами, недоверчиво уточнил бы Линар.'

— 'Да! — с самым честным видом откликнулась бы я, а в душе сгибалась бы от смеха.'

Мое воображение могло бы и дальше развить этот разговор, но мы как раз подходили к моему общежитию. Здесь наемнику пришлось меня покинуть.

В комнату возвращалась с мыслями доспать бы еще часик, но мои планы тут же канули в небытие, едва я узрела, что ожидает меня в комнате.

Вместо мирно спящей Айвелии, я застала ее на ком-то сидящей, с упоением наслаждающейся губами мужчины, обнимающего ее за талию. Лицо парня закрывала спина девушки, так что я могла видеть только его ноги. Но даже без них можно было догадаться кто он. Слава богу, парочка находилась в более менее одетом виде, хотя Диран все-таки поспешил, ибо маечка у соседки отсутствовала и красовался лишь бюстик.

— Мать моя! — в шоке выдохнула я. — Ребята, я очень за вас рада, но, вообще-то, это и моя комната!

Девушка от неожиданности соскочила с парня и во все глаза уставилась на меня. Диран резко сел и в панике обернулся на подругу с немым вопросом:'Что нам делать?!'

— Лия? Ты где была? Я тут знаешь как волновалась! Мало ли, может, тебя близнецы где-то подкараулили? — подруга справедливо решила, что лучшая защита нападение.

— Вижу, переживание было очень возбужденным, — не удержалась я от насмешки. — Диран, перестань так на меня смотреть. Если вы не в курсе, я и Винс уже давно знали про вас. Мне только не понятно, к чему такая конспирация? И не слишком ли вы торопитесь? — осторожно спросила я.

Соседка вздохнула, а Диран, получив от нее непонятный мне кивок, заговорил:

— Все очень просто, Лия, Айви из знати, я всего лишь сын простого охранника. Наши отношения тут же станут поводом для насмешек округи и привлекут ненужное внимание. А учитывая, что Айвелия сбежала из дома, и ее, наверняка, ищут, нам оно ни к чему, — поведал он, опустив взгляд.

— Насчет второго твоего вопроса, — вставила соседка. — Если ты помнишь, то даже во время вступительных поединков мы сидели вместе, так вот, я знаю Дирана уже почти два месяца. Однажды, сидя в таверне, я случайно услышала его разговор с другом, где он говорил, что тоже собирается сюда поступать. И дождавшись пока он окажется один, подсела. Конечно, глупо было с моей стороны заводить с ним беседу, ведь в будущем он мог оказаться моим соперником, но...— тут девушка устало вздохнула. — Мне было очень одиноко на тот момент. До этого вся моя жизнь была сплошной суетой, состоящей из многочисленных балов, приемов, веселья и прочего. А здесь я, считай, осталась одна в целом мире, поэтому мне просто катастрофически не хватало друзей, — соседка замолчала, и продолжил Диран:

— Сначала я очень удивился, когда она подсела. Из-за моего роста все девчонки обычно меня пугаются. Тем не менее, мы быстро нашли общий язык, а под конец дня уже казалось, что я знаю ее всю жизнь. Новость про Академию сразу меня обрадовала. Еще с первого взгляда на нее я понял, она мне не ровня, поэтому если мы поступим, сражаться нам навряд ли придется. Но зато я буду хоть с кем-то знаком. В общем, с того дня мы виделись каждый день, даже тренировались вместе...

— Вместе?! — приподняла брови я добавила с усмешкой. — Ну ты жестокий...

— Эй, я ее и пальцем не тронул! Я умею во время остановиться, — гордо поднял он голову.

Но я проигнорировала его реплику. Осмыслив все услышанное, мне оставалось только протянуть:

— Мда-а, ребята! Я, конечно, очень за вас рада, но когда вы нам об этом собирались сказать? Как-никак, друзья же, — обиженно вопросила я.

— Мы хотели вам признаться, но боялись именно такой реакции, поэтому и отсрочивали момент, — неловко призналась соседка.

По правде, в душе я не сильно обижалась и готова была уже сейчас все простить. Но почему-то, какая-то вредная часть меня требовала подольше поиграть на их сожалении. Так, совсем немножко, в целях профилактики и собственного удовлетворения.

Смерив обоих колючим взглядом и сложив руки на груди, я заставила этих двоих еще ниже потупить взгляд.

— И давно вы воспылали чувствами к друг другу?

— Где-то за две недели до поступления сюда, — призналась Айви. — Лия, ну не дуйся, ты ведь как никто другой должна понять, что значит бояться общества. Прости нас, если мы так сильно тебя задели.

— Ла-а-адно, — все-таки сдалась я. — Только Винсу не забудьте покаяться.

Айвелия поджала губы и закатила глаза, что в переводе означало:'Ладно-ладно, поняла'. После чего глубоко вздохнула и, отыскав глазами рубашку, принялась одеваться. Диран же, что обычно для него не характерно, внезапно полюбопытствовал:

— А ты откуда такая красивая явилась? — лукаво прищурился он. На его вопрос тут же отреагировала подруга, видимо, она хотела спросить о том же, но отвлеклась на разговоры.

Так и хотелось отшутиться, мол:'Лунатик я, а в платье тоже во сне переоделась!' Но я себя сдержала. Мозг тут же судорожно начал выискивать наиболее правдоподобные варианты ответа и не придумал ничего лучше чем:

— Просто гуляла. Мне стало скучно, а вы все разбежались, пришлось искать себе приключений самой.

— Да ну? И как же, интересно, ты из Академии вышла? Возле главного входа постоянно кто-нибудь дежурит. Хм-м, или дай угадаю. Сейчас ты скажешь, что уходила через окно? — судя по едкости в голосе, с которой это было сказано, подруга не поверила ни единому моему слову.

— Ну, в самом деле Лия, не ломай комедию. Может, уже признаешься что у тебя роман с преподом? — подключился Диран.

В этот момент внутри все заледенело. Первая мысль была:'Кир-рстен, зараза! Язык бы тебе оторвать!' Как бы то ни было, я попыталась изобразить на лице полное недоумение:

— Что-о-о? Ребята, вы о чем?

— О твоем романе с травником. Лия, сколько бы ты не отпиралась, мы ведь не слепые. Синяки у тебя на шее появились после твоего дня рождения, когда он всех разогнал. На парах вы вечно цапаетесь не из-за чего, а потом ты у него задерживаешься. Парня изображать, чтобы отделаться от Кирстена, ты просить никого не хочешь. Ведь иначе могли поползти слухи, которые непременно долетели бы до него, ведь так? Зелье для братьев ты без страха лезешь доставать прямо из его лаборантской, не посвящая нас в детали плана. Но даже не это послужило главным доказательством, а то, как он вчера без малейших колебаний подхватил тебя на руки, когда ты упала! Он бы мог попросить Дирана с Винсом тебя донести, но нет. И даже когда ты попросила не тащить тебя сразу в медпункт, а донести до аудитории, возражать не стал. Хотя по логике вещей, учитывая ваши 'тяжелые' взаимоотношения, он должен был невежливо отказать. Так может все-таки уже перестанешь делать из нас идиотов и признаешься? — с некоторой усталостью в голосе осведомилась она.

Возможно, я бы еще и смогла по-отпираться, но в голосе подруги было столько уверенности, что я поняла — сделаю только хуже. Впрочем, если я признаюсь, для расследования это все равно не сыграет никакой роли, если, конечно, ребята не станут болтать.

Я глубоко вздохнула и задала волнующий вопрос:

— Это сильно заметно?

— Нет, просто мы находимся в одной четверке и всегда замечаем твое отсутствие, в отличие от окружающих, — вклинился Диран. — Но я бы, наверное, даже не придал этому значения, если бы не Айви.

— И кстати, мы еще ждем твою сдачу с повинной, — напомнила она мне.

— А что рассказывать? Вы и сами уже обо всем догадались. Да, я влюблена в препода! И знакома я была с ним еще до Академии!

— Нет, нет, подруга, — усмехнулась мучительница. — Так не годится, мне нужны подробности.

Понимая что, не испортив отношения, я от нее не отделаюсь, пришлось поведать им ту же версию, что и маме. По мере своего рассказа, я все чаще ловила себя на мысли:'А ведь наши истории даже чем-то схожи'. Когда я закончила, не у одной у меня промелькнули те же мысли:

— Мд-а, как видишь, мы не одни такие, — сказала она Дирану и, обернувшись ко мне, пообещала. — Не переживай, молчание от нас гарантировано.

Мне же оставалось только улыбнуться и спокойно выдохнуть.

Все дальнейшее время вплоть до тренировки я провела как в тумане. Разум то и дело обуревали тревожные мысли, и первая из них была:'Интересно, как будет вести себя Кирстен?'

На утреннюю тренировку с Ирвином парень умудрился прийти только под конец. Выглядел он, мягко говоря, не очень. Под глазами залегли круги, лицо приобрело нездоровый бледный оттенок, а глаза покрылись кровяными сеточками. Да и самого его немного шатало.

Первая мысль была:'Надеюсь, это не от разговора с Кайлемом'. Но я тут же себя успокоила. Наемник никогда бы не причинил ему вреда. По крайней мере, не в статусе учителя и не при таких обстоятельствах. Если бы Кирстен был приставучим поклонником лет сорока, возможно, тогда бы ему еще могло перепасть.

При виде Кира все замерли, ожидая гнева магистра, но тот и сам был удивлен не меньше. Пока он наблюдал за приближением студента, брови мужчины все больше ползли наверх, а на лице появлялась отчетливая тень беспокойства.

— Ну, что на этот раз? — намеренно спокойным тоном поинтересовался Ирвин.

— Поздно лег, вот и проспал, — равнодушно ответил он. — Как бы то ни было, я приношу свои извинения и готов понести наказание.

Толпа вокруг зашушукалась. Ирвин же не оторопел от такого поведения и, не меняя тона, произнес:

— А можно узнать причину вашего недосыпа? Что вас так расстроило, раз вы нарушили, как минимум, два пункта академического устава?

— Неудача на личном фронте и осознание шокирующих фактов! — если бы я не стояла позади, его взгляд наверняка бы упал на меня.

Ирвина ответ, кажется, даже слегка разочаровал. Видимо, он ждал чего-то более интригующего. Поджав губы, он на несколько секунд задумался, а потом скомандовал:

— Сайлур де Найт, сопроводите вашего друга в медпункт! Наказание мы обсудим с ним позже, когда он будет в здравом уме!

Мне показалось, или магистр даже проявил некое сострадание? Я все ожидала, когда польются крики, угрозы и нотации, а вместо этого он всего лишь его отпустил!

Хотя, не о том я думаю, на душе поселилось грызущее чувство вины и неловкости. Может, формально я здесь и ни при чем. Ведь я не раз предупреждала его, что уже связана отношениями. Но тем не менее, это из-за меня он сейчас в таких чувствах.

— 'Что ж, надеюсь, это лишь вопрос времени. Главное, чтобы он и дальше держал язык за зубами', — одернула я себя.

После тренировки, друзья поспешили меня обо всем расспросить. Они сразу догадались, какая у Кирстена 'неудача на личном фронте'. А я? А что я, мне уже нечего было таить. Поэтому пришлось рассказать им, как я и Кайлем глупо спалились.

Для Винса новость о моей любви к преподу шоком не стала. Как выяснилось, эта троица уже давно меня подозревала, и теперь я лишь подтверждала очевидное.

Пока я рассказывала, подруга не упускала возможности то и дело вставить свои саркастичные замечания. На что я краснела и дулась в ответ. Чем вызывала у друзей еще больше веселья. Впрочем, вскоре я быстро отыгралась, напомнив ей и Дирану, что они оба должны покаяться перед Винсом.

Этот день, как и последующие несколько, пролетел для меня незаметно. Я ходила на пары, шутила с друзьями, а в свободное время следила за Веландом и Максимилианом.

С тех пор как я поступила в Академию прошло уже больше двух недель, а наше расследование так и стояло на месте, нагнетая обстановку. Я не упускала ни одной сплетни, пыталась найти в магистрах за что зацепиться и все равно бестолку. Одним словом — тупик.

Как это бывает, разгадка неожиданно настигла меня сама. В тот момент, когда меньше всего ожидаешь чуда.

За завтраком, лениво ковыряя кашу в тарелке, до меня внезапно долетел обеспокоенный голос Теодана за соседним столом:

— Нет, серьезно, все так и было! Знаю, я тоже от него такого не ожидал. Но когда он со всей дури ударил по столу мечом, думал, он и меня заодно прикончит! — со страхом в голосе вещал он.

Обернувшись, я поинтересовалась:

— Что случилось?

— Максимилиан настоящий псих! — со злости выплюнул он. — На парах весь такой тихий, но когда я пришел к нему отрабатывать прогул и не смог назвать формулу воздушной сферы, будто с цепи сорвался! Начал орать, что весь наш курс сплошные неотесанные идиоты, мол, раньше, при наиболее жесткой учебной программе, у студентов все от зубов бы отскакивало. А теперь мы, видите ли, расслабились. А едва я попытался вставить слово, этот сумасшедший достал меч из ножен и ударил по столу, велев заткнуться. Честное слово, я уже думал звать на помощь, — по лицу парня было видно, он едва отошел от шока.

Рядом сидящие Рафаэль, Ниара и Афелия, тоже пребывали в некотором оцепенении, с трудом веря в услышанное. Я же постаралась как можно более корректно задать волнующий меня вопрос:

— Меч? Я вообще не замечала у него холодного оружия. Он ведь преподает боевые заклинания, — сделала я недоверчивое выражение лица.

— Да ну? Я его сам выдумал, по-твоему? — обиделся Теодан.

— Опиши его, — понимая, что разговор может затянуться надолго, прямо потребовала я.

— Заурядная железка, с какой-то серебряной фигней на рукоятке, — отмахнулся он, я мигом насторожилась и уже без прежнего легкомыслия начала допытываться:

— Случайно не голова животного?

— Да, — удивленно подтвердил он.

В этот момент внутри меня словно оборвалась какая-то доселе натянутая нить спокойствия. С большим усилием я заставила себя усидеть на месте и не помчаться на поиски наемника. Вместо этого я аккуратно собрала столовые приборы, делая вид, что закончила трапезу и спокойно вышла из за стола.

— Знаете, у меня что-то нет аппетита, я, наверное, пойду, — сказала немного недоумевающим друзьям.

Едва я вышла из столовой, то прибавила шагу. В голове навязчиво прыгала одна и та же мысль, скорее все рассказать Кайлему. Но, к моему удивлению, в аудитории его не обнаружилось.

Захотелось выругаться вслух. Обычно я всегда находила его на своем месте, но сейчас, как назло, он где-то пропадает. Впрочем, есть еще место, где он может находиться в столь раннее время — его комната.

Раньше мне как-то не доводилось в ней бывать. Более того, я даже показываться в преподавательском крыле опасалась. Что бы могла там забыть обычная студентка? Придти к преподу в неформальной обстановке пару отрабатывать? Мдам, молчи, моя фантазия...Однако, теперь, похоже, все-таки придется туда наведаться.

Добравшись до нужного этажа, я немного потопталась около нужного коридора, но все равно прошла вперед.

Я шла и попутно вчитывалась в мелкие таблички с фамилиями магистров на дверях. Нужная дверь пока не попадалась. Конечно, сразу вломиться в комнату у меня в любом случае не получилось бы. В каждой комнате наверняка навешано штуки по три охраняющих заклинаний и оповещалок. Но ведь если я очень настойчиво постучусь, меня должны услышать?

На мое счастье коридор оказался немноголюдным. Очевидно, многие из преподавателей тоже ушли завтракать вместе со всеми. На пути попадались лишь незнакомые дядечки, которые мельком задерживали на мне взгляд и шли дальше.

Но когда позади послышался звук открывающейся двери, меня все же настиг знакомый оклик:

— Аделия? Что ты тут делаешь? — узнала я в голосе Вольдемара.

— Ищу нашего общего др...— тут же осеклась, поскольку мимо проходили еще магистры, но ректор и так догадался, о ком идет речь.

Лицом я попыталась передать ему свою тревогу, и мужчина мигом понял, что произошло нечто важное. Не став ничего говорить, он просто прошел в том же направлении, что и я, бросив лишь короткое:

— Иди за мной.

Мы остановились у самой дальней двери в конце коридора, а спустя несколько секунд непрерывного стука перед нами возник Кайлем.

Наемник, видимо, только-только собирался выходить, волосы были не причесаны, а часть пуговиц на рубашке не застегнута. Наверное, в другой обстановке я бы уже слюной капала от исходившей от него притягательности, сейчас же пришлось усилием воли заставлять себя не пялиться на его мощную грудь.

Ничего не говоря, Кайлем пропустил нас внутрь, а едва закрылась дверь, деловито осведомился:

— Что случилось?

— Максимилиан! — тут же выпалила я. — Наш клиент — это он!

Далее я рассказала все услышанное из столовой. К концу моего доноса ректор значительно погрустнел, а наемник в недовольстве поджимал губы.

— Думаю, нет больше смысла тянуть, — спокойно отозвался он, застегивая рубашку и цепляя ножны на пояс. — Мне жаль, Вольдемар, но предатель очевиден.

— Я хочу при этом присутствовать! — упрямо заявил он, будто надеялся, что все еще может измениться. — Я знаю Максимилиана ровно столько, сколько здесь работаю, мне нужно смотреть ему в глаза!

— Как хочешь. Где его искать? — полностью собравшись, деловито уточнил Кайлем.

— В столовой я его не видела, — вставила свое слово я.

— Значит, у себя в аудитории, — вынес вердикт ректор.

Пока шли, Кайлем посвятил нас в суть плана. Почему-то изначально мне казалось, мы будем действовать примерно так же, как и с помещиком. Сразу начиная с грубой силы, заставая врасплох и не давая шанса для ответных действий. Но наемник предложил иной вариант. Для начала он хотел проверить реакцию магистра, а для этого войдет первым, предварительно сняв с себя маскирующее кольцо-артефакт. Конечно, у нас не было поводов для сомнений, но на реакцию подкупщика все равно хотелось взглянуть.

— А не слишком ли это рискованно? Будь я на его месте, то сразу кинула бы в тебя заклинанием! А он, между прочим, специалист в этой сфере! — задала я волнующий вопрос.

— Пускай кидает, так даже лучше. Избавит нас от лишних минут допроса, как с Роландом, тот, если помнишь, до последнего пытался убедить нас в своей невиновности, — отмахнулся наемник.

— Но ведь ты же не бессмертный, а если он тебя ранит? — сама не понимала, откуда во мне проснулся этот навязчивый страх.

— Да не переживай ты за него, Лия, — неожиданно выступил ректор, впервые назвав меня неполным именем. — За сто лет он в каких только передрягах не побывал, все равно ото всюду живым выкарабкивался. По правде говоря, он вообще передо мной сейчас стоять не должен, — усмехнулся ректор, надеясь меня успокоить, но не помогло.

Я уже хотела приводить новые аргументы, пока, неожиданно, стрелки не перевели на меня:

— Со мной ничего не случится, Лия, можешь быть спокойна. А вот тебе туда идти не стоит, — заметил мужчина.

Стоит ли описывать, что последовало дальше? Хм, думаю, вы и сами обо всем догадались. Но свое место в этой маленькой процессии и на допросе мне все-таки удалось отстоять.

Когда мы остановились у аудитории, Кайлем прислушался. А едва убедился, что в ней нет других лиц, снял артефакт и спокойно вошел, а следом за ним и мы.

Максимилиан складывал листы в папку, видимо собираясь на выход, а едва за нами захлопнулась дверь, обернулся и застыл.

Его взгляд прошелся от Кайлема к нам и снова возвратился к наемнику. Секунды три ничего не происходило, пока на его лице не отразилось осознание с примесью паники. Возможно, тот, кто его нанял, не дал ему портрета мужчины, а лишь описал моего спутника в общих чертах, раз Максимилиан не смог сразу его опознать.

Магистр еще несколько мгновений пребывал в растерянности, не зная, как поступить. Сглотнув, к нашему обоюдному удивлению, он тихо произнес:

— Я догадываюсь, зачем вы пришли...

Вот так просто? Я ожидала, что сейчас по закону в нас должны запустить хорошеньким фаербольчиком, дабы отвлечь внимание и сбежать, или зададут закономерный вопрос:'Что происходит?'. А вместо этого он так просто раскрывает все карты? Хм, хотя, что ему еще остается? Во-первых, силы не равны, а во-вторых, даже если бы ему удалось от нас уйти, кто бы он был после этого? Наверное, самым разыскиваемым элькаиром в королевстве и официально признанным короной преступником. В его же интересах идти с нами на сотрудничество и, может, выбить себе этим помилование.

Дело, как обычно, взял в свои руки наемник:

— Правда? И зачем же? — недоверчиво осведомился он у магистра, не спеша расслабляться.

— Кайлем де Сент Эдмон я полагаю? — вместо ответа вопросил элькаир и сразу продолжил. — Я знал, что рано или поздно вы меня вычислите.

— Давайте опустим ваши разглагольствования и перейдем к сути. Может, расскажете все сами? Или мне задавать вам вопросы?

Мужчина вздохнул и, отодвинув стул из-за парты, спокойно уселся на него, будто говоря:'Рассказ может затянуться надолго, ничего если я тут пока посижу?'

С нашей стороны же, наоборот, появилась выгодная позиция. Мы приблизились к нему и встали с разных боков, давая понять, что одно неверное движение и мы уже не будем такими добрыми. Магистр такой расклад оценил и понимающе, я бы даже сказала одобрительно, хмыкнул.

— Натуриэль де Сент Мериад, — сходу назвал мужчина имя предателя, а на лице наемника заиграли желваки. — Я знал его еще с тех пор, когда учился в Академии. По ее окончании он ушел по распределению в королевскую гвардию, а я остался здесь пробовать себя в роли магистра. С тех пор мы почти не пересекались, за десятки лет виделись от силы раз пять. С каждым новой встречей я все больше не узнавал его, характер стал жестче, откуда-то появилась холодная расчетливость и надменность в голосе, но да ладно. Это все пустяки, я знал, что гвардия меняет людей. Несколько месяцев назад он неожиданно связался со мной. Сказал, ему нужна от меня одна услуга, озвучив которую я сразу отказался.

— Ему нужно было, чтобы вы побывали в роли посредника и пришли к Роланду, дабы тот, выставив меня злодейкой, задержал Кайлема в Герионе? — озвучила я очевидное. — А взамен пообещали помещику, протолкнуть его чад в Академию. Кстати, не поделитесь секретом, как вам это удалось?

— А никак, — спокойно ответил Максимилиан, чем поверг нас в дружное недоумение. — Фальсифицировать результаты отбора соперников по крови невозможно. Артефакт, в который все кидали бумажки со своими именами, всегда действует по одному принципу, отбирая каждому противника равного по силе, и заговорить его на каких-то определенных лиц нельзя. Мне пришлось банально подкупить тех двух пареньков, — и, видя прежнее всеобщее недоумение, продолжил. — Натуриэль начал предлагать мне деньги, а когда я снова отказался перешел к угрозам. Цитируя его слова, он сказал:'Знаешь, я думал с тобой получится договориться по-дружески, но если ты такой упертый, то может имя Его Светлости сделает тебя более сговорчивым?'

— Эрнест де Брас Альсафер, любимый племянник Его Величества? Какое он может иметь к этому отношение? — от шока вырвалось у Вольдемара.

— Не знаю, — беспомощно отозвался магистр. — Но зачем-то ему все это понадобилось. Вам ведь известно, что Натуриэль является его воспитанником? Вот он и послал его выполнять грязную работу, а тот в свою очередь заставил меня заниматься тем же. А что я мог ему противопоставить? — начал оправдываться мужчина, не скрывая сожаления. — Я только недавно женился, наконец-то завел семью, едва я представил, чем может грозить непослушание...— магистр тяжело вздохнул. — Когда он сказал, что от меня требуется, оставил лишь деньги для Роланда, а перед уходом кинул еще один кошель, сказав напоследок:'На, лучше возьми, может, жену обрадуешь. Тем более, если не ошибаюсь, через несколько месяцев у вас ожидается пополнение?'

В этот момент мне все-таки стало жаль Максимилиана. А что бы вы сделали, если бы кто-то угрожал вашим любимым? Кусая локти и проклиная все на свете, я бы точно пошла на все. Теперь понятно, отчего магистр всегда был таким тихим и настороженным. Это была всего лишь маска, надетая, дабы скрыть свои истинные эмоции. Страшно подумать, какая буря на самом деле творилась у него внутри. Ничего удивительного, что он на студентов срывается. А мужчина между тем продолжал:

— Эти деньги я и отдал тем двум паренькам, которым посчастливилось стать соперниками близнецов. Они сперва сомневались, но едва как следует пересчитали выданную сумму с удовольствием решили проиграть. С начала учебы я наблюдал за тобой, Аделия, — обернувшись ко мне, признался страдалец. — У меня были подозрения, что Кайлем просто так не упустил бы из вида объект своего расследования и наверняка отправился вместе с тобой, ведь так, магистр Фиранд?

Если он надеялся пошутить или смутить нас, то у него не получилось, видя это, магистр продолжил:

— Я хотел вам признаться.

— И что же помешало? — колко поинтересовался наемник.

— Недостаточное количество доказательств. Ваша маскировка была совершенна, как, на удивление, и знание вашего предмета. Я начал склоняться к мысли, что вы и впрямь новый учитель.

— То есть, пока мы тут искали виноватого, все это время вы были готовы сами прийти с повинной? — подбирала отпавшую челюсть я, наемник же красноречиво сверкнул на меня глазами, давая понять, что это к делу не относится, но я все равно не могла молчать. — Мда, повезло же бедному Теодану попасть под горячую руку. Хотя, впрочем, это вам и помогло, ведь если бы не ваш меч, неизвестно, когда бы мы вас прижали.

Мужчина видимо собирался что-то ответить, но его перебил наемник:

— А что мешало вам сразу найти нас и предупредить, пока мы находились в Герионе?! — в отличие от меня, наемник еще продолжал думать в нужном русле.

— Страх за родных, мне ведь сказали задержать вас как можно дольше. Если бы вы нагрянули во дворец уже через неделю после прибытия, неизвестно, какую месть они бы уготовили моей семье, — тихо признался он.

— Если бы вы уведомили нас, я бы смог обеспечить защиту вашим близким. А вместо этого вы заставили нас гнаться за вами сюда, теряя время! — зарычал Кайлем.

— Я не мог рисковать! А если за ними наблюдали стражники и ждали лишь приказа, чтобы напасть на них? — тоже повысил голос мужчина.

— Кайлем, не кипятись, ты бы поступил точно так же, — внезапно выступил ректор. Если наемник был зол и пребывал в некотором замешательстве от услышанного, то настроение Вольдемара значительно улучшилось. Максимилиан не пал в его глазах и был оправдан, а для него это главное.

Наемник хотел что-то ответить, но в последний момент передумал, о чем-то задумавшись. Лично я в этой ситуации тоже оправдывала позицию магистра. Когда дело касается родных, плевать на всех и все, лишь бы с ними ничего не случилось. И Кайлем не исключение. Просто для него, как для служителя закона, прежде всего главным было успешное выполнение работы, а уж потом чьи-то чувства. Хотя если бы опасность угрожала мне, он, не задумываясь, сделал бы то же самое. В этом я убедилась еще в тот день, когда на меня напали братья, долг обязывал его не вмешиваться, ведь это грозило его маскировке, но он все равно помог.

— Что меня ждет? Я теперь преступник? — нервно спросил Максимилиан

— Все зависит от серьезности последствий вызванных вашим участием. Если выясняется, что тому, кто все это затеял, уже удалось совершить задуманное, боюсь, все смягчающие вашу вину обстоятельства, а именно ваше чистосердечное признание, будут недействительны, — без церемоний, жестко отчеканил наемник. — Поэтому молитесь, чтобы к тому времени, когда мы прибудем во дворец, ничего не случилось.

Бедный магистр резко побледнел и, несмотря на его молодой возраст, мне все равно показалось, что он вот-вот схватиться за сердце.

— Именем Его Величества короля Танариона де Брас Альсафера, я запрещаю вам покидать пределы Салимана до особого распоряжения! До тех пор, вы и дальше можете преподавать и проживать на территории Академии, если против того, не возражает ректор, — официальным тоном объявил Кайлем и обернулся на Вольдемара, ожидая его вердикта.

— Не возражаю! Травника лишились, так теперь еще и одного из трех главных инструкторов? Ну не-е-т уж! — растерял ректор всю свою собранность, но, встретив недовольный взгляд наемника, тут же взял себя в руки.

— Вам все понятно?! — выжидающе посмотрел Кайлем на магистра.

— Более чем, — выдохнул тот.

— В таком случае, Вольдемар, теперь он под твоей ответственностью, — напоследок сказал мужчина, а после развернулся и покинул помещение, подав мне знак следовать за ним.

Ректор тоже не стал оставаться в стороне и вышел вместе с нами. Вместе мы направились обратно в комнату наемника, для обсуждения дальнейшего плана действий.

Всю дорогу никто из нас не проронил ни слова, но едва за нами захлопнулась дверь я не выдержала:

— Вот видишь, я оказалась права! А ты не хотел слушать! Я же говорила тебе, что пока мы находимся здесь, во дворце может затеваться неизвестно что!

На меня одновременно уставились два укоризненных взгляда.

— Если бы мы отправились во дворец тогда, то не знали бы кому можно доверять, а кому нет. Доложив обо всем королю, тот наверняка поделился бы этим со своим племянником или Натуриэлем. А они как раз-таки и есть наши главные подозреваемые. Сейчас нам лучше начать думать, под каким соусом подать эту информацию Танариону. Одних слов с нашей стороны будет ничтожно мало. Мы даже не знаем точно какую цель преследует Эрнест! — снова сыпал здравыми рассуждениями наемник, в то время как мне становилось стыдно за свой всплеск.

— Но у нас же есть свидетель, — наивно зацепилась я за имеющуюся ниточку. — Максимилиан в любом случае сможет дать показания, если что. Достаточно будет лишь связаться по зеркалу.

— Лия, что значат слова какого-то магистра против любимого племянника Его Величества? Боюсь, даже слов Кайлема и твоих не хватит, чтобы убедить его. Танарион всю жизнь нянчил Эрнеста и любит его как сына, думаешь, он так просто поверит вам? Вы ведь даже сами толком не знаете, что он задумал. Хотя и так не трудно догадаться, что нечто весьма нехорошее, — вступил Вольдемар.

— Так, давайте разберем ситуацию по полочкам! — не выдержала я, поскольку в голове уже творилась полнейшая неразбериха. — Итак, картина складывается такая: Эрнесту зачем-то срочно понадобилось оставить короля без своего главного телохранителя. Для этого он начинает плести дядюшке про меня всякий бред, вгоняя в паранойю и в конце добиваясь того, что он отправляет Кайлема в Герион для проверки. В целях перестраховки племянничек с помощью своей правой руки Натуриэля, задействует Роланда и Максимилиана. Роланд сыплет на меня ложными сведениями, а взамен Максимилиан помогает поступить двум его чадам в Академию. Судя по масштабности проделанных манипуляций, похоже, племянничек задумал нечто совсем-совсем нехорошее. Следовательно, нам срочно нужно к королю!

— И это даже не обсуждается, — подтвердил Кайлем.

— Но все-таки, что может затевать племянник против родного дяди? — задала я главный вопрос.

— А чего еще может хотеть королевская особа, находясь всегда на вторых ролях? — внес свою лепту Вольдемар, не питая никаких иллюзий. — Зачем бы еще могли строить интриги самые приближенные к королю лица, с какой целью кому-то могло понадобиться высылать его главного телохранителя неизвестно куда?

— Быть не может! — воскликнула я.

— И тем не менее, это единственное объяснение происходящему. А правы мы или нет, сумеем выяснить только по прибытии. — вынес вердикт Кайлем, а затем скомандовал. — Срочно собирайся! Бери с собой оружие и минимум вещей, никому ничего не объясняй, если наткнешься на друзей. Жду тебя здесь через полчаса!

Я тут же подорвалась, как заведенная, даже не думая спорить. Я пребывала в шоке от услышанного, в душе нарастала паника и страх. Вот уж не думала, что наше расследование может принять такие жуткие обороты.

Как добралась до свой комнаты не помню. Все плыло перед глазами, ноги сами несли меня в нужном направлении, а разум был занят тревожными мыслями.

Первым делом я сразу подлетела к шкафу и принялась складывать свои цацки в сумку. Стрелы, сюрикены, кинжалы, меч и лук закрепила на себе. За то, что у кого-то из учителей могут возникнуть вопросы к бегущей по коридору студентке в боевой экипировке, не переживала. Мало ли, может, у меня тренировка, и я бегала в общежитие за забытой железкой. С остальными вещами поступила отнюдь не по-женски, из верхней одежды вообще ничего не взяла, лишь только переоделась сама.

Наконец я была готова и уже собиралась покинуть комнату, но у самой двери все-таки бросила взгляд назад. Неизвестно, когда я снова сюда вернусь. Через дни, недели или месяцы. Кто знает, как обернутся дела, и какую злую шутку нам готовит судьба. Понимая это, я не могла оставить друзей в неведении, зная, что они сейчас сидят на паре и переживают, почему меня нет.

Бросив сумку у двери, я второпях отыскала листочек и чиркнула некоторое подобие прощальной записки:'Простите, что не смогла попрощаться, дома случилось ЧП и я должна срочно уехать. Вернусь сразу же, как только все улажу.' Согласна, звучит как-то не очень обнадеживающе, но разве я могла сказать больше? Не исключено, что, прочитав это послание, друзья только еще больше расстроятся, но в этой ситуации для меня уже роскошь думать о таком.

Приколов записку к двери, я больше не стала разменивать время на прощальные оглядывания своих апартаментов и, схватив свою торбу, умчалась обратно к наемнику. Ну, вернее, попыталась, с таким количеством железа на руках сделать это было не так-то просто.

Кайлем тоже пребывал в полной боеготовности, оглядев меня, он довольно хмыкнул, а вот сумка вызвала у него скептическое выражение лица. Не слушая моих возражений, он вытряхнул все мои вещи на пол и сказал, что все нужное я должна нести при себе. От такого номера я по-началу слегка ошалела:

— Что ты делаешь?! Я собрала самое необходимое! — заупрямилась я.

— Все нужное должно быть под рукой, а пока ты будешь доставать из сумки метательный нож, в тебя уже попадет два. Бери только то, что можно спрятать под одеждой и закрепить на поясе, — наставническим тоном приказали мне.

Я хотела опять возразить, но передумала. Он прав. Конечно, я немного сомневалась, что дело сразу дойдет до сражений, но лучше не питать иллюзий. Короля лишили главного телохранителя, а это могло значить только одно — против него явно что-то замышляется. Пока мы здесь разговариваем, с Его Величеством вот-вот может случиться нечто ужасное.

Ректор внимательно следил за тем, как я раскладываю сюрикены, видимо, не решаясь что-то сказать. Но когда закончила и уже стояла в полной боеготовности, не выдержал и обратился к моему спутнику:

— Кайлем, я не думаю, что брать с собой Аделию хорошая идея. Разумеется, она ключевое лицо в этой неразберихе, но не будем забывать, она ведь еще только ученица!

Наемник смерил друга снисходительным взглядом и спокойно ответил:

— Лия давно уже не ученица, раз способна какое-то время продержаться против меня в бою. Это раз, а во вторых, она сама не захочет оставаться в стороне. Я ведь прав?

— ДА! — резко выпалила я.

Может, я до конца и не осознаю, во что впутываюсь, но это дело с самого начала было завязано на мне. Я должна разобраться в происходящем, понять, что сподвигло Эрнеста так подло поступить с моей семьей. И пускай мы и так уже догадываемся о его мотивах, мне все равно нужно выяснить все самой. А если удастся убедить Танариона, возможно, даже добиться какой-то справедливости.

Исподлобья посмотрев на ректора, стараясь не выдать своего раздражения, я изрекла:

— Вольдемар, мы уже два месяца копаем это дело. Я не могу просто взять и отступить.

— Твоя мать бы не одобрила такой позиции, — привел ректор неожиданный для меня аргумент.

— Мне двадцать лет, матушка уже давно не решает за меня. Тем более ее здесь нет, так что придумайте что-нибудь по-убедительней, — с этими словами я подошла к двери и замерла в ожидании.

Ректор в недовольстве поджал губы и, сделав глубокий вдох, выдал:

— Думаю, карета уже подъехала, вам лучше поторопиться.

На этой ноте мы и распрощались. Вольдемар не стал нас провожать, лишь пожелал напоследок удачи. Когда мы покинули территорию Академию, то действительно обнаружили ожидающего нас кучера с лошадьми. Задавать глупых вопросов, откуда он здесь взялся, не стала. Видимо, пока я собиралась, ректор как раз успел заказать нам средство передвижения.

Пересчитав выданную ему сумму, пухленький мужичок пригласил нас войти, а едва мы сели, тут же тронул поводья. Радовало, что путь до столицы предстоял относительно недолгий, по сравнению с тем, как мы добирались из Гериона сюда. По моими прикидкам, дорога займет не больше пяти часов. Надеюсь, за это время не случится ничего непоправимого.

Значительная часть книги 2 удалена.

Приглашаю всех на свою страничку на продомане!)

ЖМИ СЮДА!

Составьте компанию котику, а то ему грустно и одиноко одному(

Пожалуйста, оставляйте Ваши комментарии и оценки! Это очень стимулирует Мурза на написание новой проды!