Встретить рыцаря на белом коне

— Не смей даже думать о ней! — Прорычал Тирль тихо, и в голосе угадывалась не просто угроза, а обещание мучительной смерти.

Кристоф попытался вырваться. Безрезультатно. Сколько раз он побеждал куда более крупных соперников, а теперь все его усилия и навыки словно уходили вникуда! Противник будто не замечал бугрящихся под туникой мышц и все сильнее сжимал горло.

Убедившись, что упрямый рыцарь скорее умрет, чем сдастся, Тирль развернул его лицом к себе и, пристально глядя в глаза, медленно и четко произнес: 'Сейчас ты сядешь на своего коня и уедешь. И больше никогда не вспомнишь о девушке по имени Таня". Пальцы разжались, и Кристоф как сомнамбула пошел прочь.

Как и когда здесь оказался, рыцарь не помнил, да и не хотел помнить. Кристофа охватило равнодушие. В голове было пусто и имело значение только одно — уехать. Прямо сейчас. Кристоф даже не заметил, как Тирль бесшумно скользнул мимо него сквозь мрак и, подойдя вплотную к коню, обхватил ладонями голову ошалевшего от такой наглости скакуна. Через секунду Тирль, все так же бесшумно растворился в ночи, а рыцарь вскочил в седло. Конь неуверенно переступил ногами, но тут же сорвался с места, истаяв вместе со своим всадником белесым туманом. Тирль удовлетворенно хмыкнул и пошел назад.

Таня стояла на том же месте, где он ее оставил, и задумчиво перебирала спутанные пряди шелковистых светлых волос.

— Ну, что, защитница драконов? Жалеешь? — Язвительно и немного зло спросил Тирль.

Недоумение голубых глаз встретилось с тревогой золотых.

— О чем?

— Да о рыцаре твоем. Уехал он.

— А, понятно... — Растерянно отозвалась Таня. — Нет.

— Что нет?

— Не жалею, хотя... Может мы поторопились? — Золотые глаза вспыхнули обидой. — Возможно, он мог рассказать что-то полезное о драконах в целом? Ты как думаешь?

— Так вот ты о чем. — С облегчением выдохнул Тирль. — О них я тебе и сам могу многое рассказать. И, заметь, от меня ты получишь не вымысел, а реальную информацию.

— Правда?

— Угу.

— А... А почему в таком случае меня вообще должен волновать отъезд Кристофа?

Тирль мрачно посмотрел на Таню.

— Ты же отстранилась, когда я тебя обнял, чтобы он не видел этого? Или тебе мои прикосновения сами по себе неприятны?

— Вовсе нет! Ни то и ни другое.

— Но тогда почему?

Таня отвела глаза. Врать не хотелось, а откровенничать тем более. Не слишком благоразумно рассказывать, что когда он обнимает так бережно и так нежно, все мысли из головы моментально улетучиваются и остается только одно безграничное острое желание раствориться в нем.

Ты замерзла. — Так и не дождавшись ответа, Тирль легко подхватил девушку на руки. — Так быстрее. — Пояснил он коротко, и развернувшись, пошел к костру.

Пока он нес ее, Таня молчала, наслаждаясь ощущением защищенности, и украдкой вдыхала волнующий запах его кожи.

— Так все-таки, зачем тебе дракон? — Тихо спросил Тирль, бережно усаживая ее на бревно у кучки догорающих угольков.

— Не знаю. — Пожав плечами, честно ответила Таня, глядя как ловко он раздувает рубиновые искры, изредка пробегающие под тонким слоем седого пепла. — Просто он такой... такой...

— Беззащитный? — Скептически хмыкнул Тирль, садясь рядом.

— Нет, что ты! Он сильный, быстрый, грациозный и очень-очень красивый. — Глядя на робкие язычки оранжевого пламени, лижущие сложенные шалашиком ветки, сказала Таня. — Да и вообще, он — самое удивительное существо, какое я когда-либо в своей жизни видела. Такое совершенное, что даже не верится в то, что он реально существует.

Темные брови Тирля иронично приподнялись.

— Тогда с чего ты решила, что ему нужна твоя помощь?

— Но ведь даже самым сильным и мудрым бывает плохо — Едва слышно шепнула Таня, смущенно отводя глаза. — Конечно, я понимаю, что это глупо, да и я мало чем смогу помочь дракону, просто... Просто я дура, наверное.

— Нет. — Пристально глядя на расстроенное лицо, отозвался Тирль. — Это вовсе не глупо и ты совсем не дура.

— Ты правда так думаешь?

— Правда. — Уверенно произнес он, обнимая девушку.

— А ты обещал рассказать о драконах. — Прижимаясь к широкой груди сонно пробормотала Таня.

— Хорошо. Драконы, как и зачарованные животные... Вернее, наоборот: зачарованные животные, как и драконы могут перемещаться между мирами. Они также умеют создавать иллюзии, отводить глаза, принимать разные обличья и многое другое. Довольно часто представители этого племени подолгу живут неузнанными среди других рас. Драконы владеют магией, но не подчиняются ей. Впрочем, стремясь доказать это самим себе, самые глупые из них иногда пытаются обмануть зов крови, но чаще всего выходит наоборот.

— Это как? — Отчаянно зевая спросила Таня, из последних сил борясь со сном.

— Я тебе потом обязательно расскажу. А сейчас тебе нужно поспать. Ты сегодня очень устала.

— Да уж... Денек выдался не из легких. — Удовлетворенно вздохнула девушка, устраиваясь поудобнее. — А откуда ты про драконов столько знаяешь?

— Я все тебе расскажу, но завтра. Спи.

В надежных объятиях Тирля, еще утром бывшего незнакомым, а сейчас ощущаемого близким и родным, было тепло и уютно. Таня уже не удивлялась ни самой себе, ни так внезапно вспыхнувшему чувству. Как бы то ни было, уже ничего не изменить. Да и не хочется, если честно. Невозможно сопротивляться своему собственному сердцу, когда оно так старательно и упоительно радостно бьется в унисон с другим, толчки которого девушка слышала, прижимаясь щекой к груди Тирля. Невозможно не верить тому, чьи руки обнимают так бережно и крепко, словно ограждая от всего дурного в мире, чьи глаза обещают что-то сказочное и почти вечное. Невозмо...

Сон мохнатым покрывалом укрыл измученную длинным тяжелым днем девушку, и она, окончательно забыв обо всех сдерживающих факторах, ближе придвинулась к Тирлю и уютно и почти неслышно засопела, уткнувшись носом в бешено бьющуюся жилку на его шее. Он попытался немного отодвинуться, чтобы Тане было удобнее и легче дышать, но ее тонкие руки сами собой обвили его шею, и девушка прижалась еще теснее, будто не желая ни на минуту расставаться даже во сне.

Желтые глаза светились безграничной нежностью, когда Тирль, счастливо улыбаясь, осторожно поцеловал Таню в белокурую макушку. Спи, избранная моя. Теперь я точно знаю, что у нас впереди целая вечность...

Таня снова шла по залитому солнечным светом цветущему лугу, но теперь трава не мешала идти, будто расступаясь перед ней. Теплый ветерок, обдувающий лицо, пах летом и счастьем, но дракона, как ни вглядывалась она в голубое безоблачное небо, как ни всматривалась в сказочное разнотравье, все равно, нигде не было. Девушка точно знала, что должна найти его, что это почему-то очень-очень важно для нее. И для него тоже. И еще она знала, что он где-то рядом, совсем близко и никак не могла понять, почему не видит его. Таня упорно искала...

Вдруг, чуть повернув голову, она увидела слева сверкающую в ярких солнечных лучах изумрудную гору. Как она могла не замечать ее так долго? Таня торопливо пошла к дракону. Она почти бежала, безумно боясь, что он опять исчезнет, растворившись в прозрачном воздухе, и потому не отрывала от дракона взгляда.

А посмотреть было на что. Вытянутое туловище покоилось на мощных, широко расставленных лапах, каждая из которых была больше Тани в несколько раз. Длинный, увенчанный костяным гребнем, хвост обвивал тело дракона. Множество шестиугольных плотно пригнанных друг к другу чешуек, как черепица крышу, покрывали его.

Не удержавшись, Таня ласково погладила сверкающую поверхность хвоста, боясь и в тоже время отчаянно желая, чтобы дракон заметил ее. Медленно поднялась из-за изумрудной громады туловища длинная изящная шея и, грациозно изогнувшись, дракон повернул к девушке большую голову. Таня окаменела. На нее пристально и выжидающе смотрели знакомые янтарно-желтые сверкающие глаза. Вскрикнув, девушка зажала рот ладонью и проснулась.

Костер почти догорел, и угли покрылись слоем невесомого серого пепла. Лишь изредка выглядывал, чтобы тут же спрятаться, лукавый оранжевый глаз засыпающего пламени. Громко стрекотали невидимые в ночи насекомые. Воздух пах упоительно сладко и остро, как бывает только летними ночами. Прохладный ветерок ласковыми касаниями гладил щеки, чуть шевелил выбившиеся из небрежно заплетенной косы пряди. Несмотря на довольно холодную ночь, Тане было тепло и уютно. Причем жар от костра практически не доходил до нее, но девушку словно окружал кокон бережного тепла, льнущего к телу. Тирль?

Девушка почти не сомневалась, что это его рук дело. Стараясь не шевелиться, чтобы не выдать того, что проснулась, она бросила пытливый взгляд на лицо Тирля. Тот с отсутствующим видом смотрел на угли. На лице его застыло выражение удивительной нежности и предвкушения. Он словно ждал чего-то очень-очень хорошего, что непременно должно прийти в ближайшем будущем. Чего? Таня не знала, но чувствовала, что это и ее касается и волнует. Не настолько, впрочем, как сильные длинные пальцы непроизвольно поглаживающие ее руку чуть выше локтя. Сердце забилось чаще, кожа стала ненормально чувствительной, жадно впитывая чужое тепло. Из неведомой глубины поднялось необъяснимое, но вечное как мир, желание раствориться в дыхании того единственного, чье сердце бьется в такт твоему.

И что с того, что Тирль не человек? В конце концов, лучше жалеть о сделанном, чем об упущенном по собственной глупости. И будь что будет!

Таня, благо поза позволяла, чуть-чуть повернула голову, якобы во сне коснувшись губами ямки в основании его шеи и удовлетворенно улыбнулась, почувствовав, что Тирля моментально бросило в жар, а по сильному телу пробежала дрожь. Значит, она не одна попала в сеть. Значит, и он тоже охвачен странным безумием, которое смело все доводы рассудка за какие-то часы, прошедшие с момента их встречи.

Таня скользнула губами выше, едва касаясь кожи, но так, чтобы Тирль чувствовал ее дыхание. Плечи и обнимавшие ее сильные руки напряглись, и Тирль застыл, словно не веря, боясь спугнуть осторожную ласку. Впрочем, подтверждение того, что ее почти невесомое касание его более чем волнует, девушка явно чувствовала бедром. Добравшись до подбородка, Таня открыла глаза и легко поцеловала его, чтобы в следующее мгновение оказаться лежащей спиной на теплой, (ненормально теплой!) земле. Но ее уже не волновали ни странности, ни условности, потому что напротив, близко-близко, горели янтарно-желтые нечеловеческие глаза Тирля.

— Тьяна... — Хриплым от страсти голосом выдохнул он ее недавно обретенное истинное имя в полуоткрытые губы. — Ты понимаешь, что я тебя уже никогда не отпущу, всегда буду рядом, здесь или в твоем мире, и никому не отдам? И...

Тирль говорил медленно, с трудом сдерживая бушевавшую внутри страсть, а Таня... Она просто улыбнулась и, положив узкие ладони ему на затылок, подалась навстречу, ощущая всем существом, что ее-то это как раз полностью устраивает. Сейчас и навсегда!

И двое стали одним... И потерялись, растворившись в бархатной ночи стоны, унесенные ветром... И все было... И ничего не было...

Потом, когда небо уже начинало светлеть, они, не размыкая объятий, не желая отпускать друг друга даже на миг, сидели у остывающей кучки золы.

— Тирль?

— Да?

— Ты поедешь домой вместе со мной?

— Конечно. Как ты захочешь. Если пожелаешь, мы можем отправиться ко мне и я познакомлю тебя со своими родителями.

— Мммм. — Простонала Таня, наслаждаясь бережным поцелуем. — Может быть позже? Мои волноваться будут.

— Как скажешь.

— А как ты будешь жить в моем мире?

— Как все. Это совсем не трудно. Особенно, когда у тебя есть магия.

— Тирль, а... — Таня замялась.

— Да?

— А как же дракон?

— А что дракон? — Усмехнулся Тирль, кончикам пальцев поглаживая грудь, видневшуюся в вырезе блузки.

— Его... Его ведь нужно найти, так? — Украдкой глядя из-под ресниц, спросила Таня.

— Н-нуу... Ты не очень расстроишься, если я скажу, что ты его уже нашла? — Осторожно спросил Тирль, пристально глядя в усталые, но счастливые голубые глаза.

— Хммм... — Таня удовлетворенно улыбнулась. — Значит, сон в руку.

— Ты совсем не удивилась. И не расстроилась? — Обнадеженный ее улыбкой, уточнил Тирль.

— Нет. Я... Должна была догадаться раньше, наверное. Ну, а когда во сне дракон посмотрел на меня твоими глазами... Я не была уверенна, конечно, но...

— И?..

— А мне уже почти все равно дракон ты или нет. Просто он, то есть ты, нереальный, сказочный, совершенный. Не восхищаться таким нельзя, но любить невозможно. Я-то обычная! Так что дракон — это здорово, но Тирль, такой, каким я тебя сейчас вижу, все же лучше.

Обняв девушку, дракон задумчиво посмотрел на туман, медленно поднимающийся с луга.

-Тьяна, если я правильно понял, ты... Ты любишь меня? — Тихим напряженным шепотом спросил он.

— А тебе не кажется, — Также шепотом, но куда менее серьезно отозвалась Таня — что сначала в подобном признается все же мужчина?

— Я думал, что это и так понятно. — Озадаченно буркнул себе под нос Тирль.

— Не понятно! — Отрезала девушка, чуть отодвинувшись.

— Тьяна, я могу сказать тебе, что люблю. И это будет правдой, но не всей. Ты — моя избранная. Я это чувствую, да и твое истинное имя, открывшись мне, подтверждает это. Любимых за многовековую жизнь может быть несколько. Избранная — только одна.

— Почему тогда ты так нервничаешь? Это же... Хорошо?

— К сожалению, избранная не всегда отвечает взаимностью. Для дракона это означает вечное одиночество и... И еще отсутствие детей.

— Детей? Но... — Таня, вывернувшись из объятий Тирля, вгляделась в печально-тревожное лицо. — Разве это возможно?

— Почему нет?

— Ну... Ты дракон, а я человек, и...

Прервав растерянное бормотание девушки, Тирль нежно поцеловал ее.

— А в принципе, ты бы хотела детей от меня? — Спросил он вкрадчиво, лаская большим пальцем чувствительное местечко у основания шеи.

— Ммм... Н-не знаю. Нне сейчас, но когда-нибудь... Хочу.

— Это радует. — Улыбнулся Тирль с явным облегчением и, снова целуя, запустил руки под тонкую ткань блузки.

Около часа Таня не могла не то что возражать, она и говорить-то была не в состоянии, едва дыша от бившей ключом страсти. Каждое прикосновение Тирля рождало волну немыслимого наслаждения, которая, превращаясь в цунами, накрывала девушку с головой, сметая все на своем пути. Таня чувствовала его тело как свое, в то время как он ощущал ее своей большей частью. Они давали и принимали счастье, забыв обо всем на свете, кроме друг друга. И ветер шептал их имена, поднимая к серому предрассветному небу.

Когда они вновь обрели способность говорить, солнце уже показало свой краешек, медленно выползая из-за горизонта.

— Так что там насчет детей? — Выдохнула Таня, с трудом собирая в кучку снесенные шквалом чувств мысли. — Как это возможно?

— Очень просто. — Довольно, словно кот объевшийся сметаны, ответил Тирль. — Ты теперь тоже дракон.

— Хм... Дракон? Бред какой-то. — Лениво откликнулась Таня, прижимаясь щекой к его плечу. — Это что, болезнь заразная что ли, чтобы передаваться половым путем...