Законы Дружбы

Хроники белого колдуна.

Повесть вторая.

Законы дружбы.

Часть первая.

Хороший друг — великое приобретение.

Он приятель во время доброе и защитник

Во время худое.

Лин изрядно нервничал.

Еще бы! Для этого у него были все основания. Во-первых, если его учитель, колдун Емперхириан, не будет доволен его ответами, то снова впадет в неистовство. А огорчать, тем более злить своего учителя паренек не хотел. И во-вторых, если Лин провалит это испытание, то следующие заклинания учитель доверит ему аж через три месяца. Поэтому паренек и волновался, изо всех сил стараясь проявить себя в лучшем свете.

Лин обучался в доме у старика-колдуна, где в полумраке и сырости ему открывались невиданные ранее знания о естественной природе окружающих его вещей. Емперхириан был белым колдуном начала воды, и с превеликим воодушевлением посвящал парня в тайны водной магии. И, конечно же, он ожидал от своего ученика точно такой же отдачи.

-Я готов отвечать на последний вопрос, -наконец заговорил Лин. Пареньку было пятнадцать лет. Он был высок ростом, хотя и несколько тщедушен телом. До сих пор он сидел склонив голову, чтобы его прекрасная густая светлая шевелюра скрывала от наставника испуганный блеск его голубых глаз. Но теперь, когда ответ был готов, взгляд Лина выражал решительность и радость.

— Вода имеет обыкновение проявлять себя в восьми качествах, — уверенно ответил он, вспоминая долгие часы обучения. — Вода отвратная, где слишком много соли, щелочи или кислоты. Вода затхлая, с плохим запахом. Вода мертвая, ослабляющая, болезнетворная. Вода дождевая. Вода обычная, для готовки и утоления жажды. Вода живая, для прибавления сил. Вода лечебная, для выздоровления тела, и вода заговоренная, для исцеления недугов души и духа.

Ученик закончил свой ответ и принялся ждать решения учителя. И хотя в сером полумраке комнаты было темно, Лин увидел, что старик улыбается. Емперхириан не был похож на жителей его края. Старик был низкорослым, темнокожим, с черными, как ночь, волосами, заплетенными в сотни тугих косичек. Но яркую белозубую улыбку на этом темном лице было видно сразу. Это означало, что учитель был доволен своим учеником.

У Лина тут же отлегло на сердце.

-Что ж, ученик, — медленно проговорил колдун скрипучим голосом. -Неплохо, неплохо. Я вижу, ты помнишь мои уроки и они не проходят для тебя даром. Что ж, после того, как ты блистательно продемонстрировал свои знания, я готов поделиться с тобой очередными тайнами магии воды.

С этими словами старик принялся рыться в своем огромном кованном сундуке, в котором держал все свои записи. Лин, увидев, что старик отвлекся и не смотрит на него, живо задал вопрос, мучивший его вот уже целый месяц.

-Учитель, -с почтением обратился он к старику, — почему ты даешь мне так мало новых заклинаний? Три заклинания за сезон, -это ж всего ничего! Я нахожусь у тебя в учениках уже полгода. За это время ты разрешил мне выучить всего шесть заклинаний, включая и сегодняшние три. Почему?

-Почему всего по три заклинания? -бесстрастно переспросил старик, не вынимая головы из заветного сундука знаний. -Я ведь предупреждал тебя, что именно так все и будет.

-Да, я помню. Но почему три? Почему всего три? Это получается всего по одному заклинанию в месяц!

-Считаешь мало? -с насмешкой переспросил старик.

-Мало, -честно признался Лин.

-А я считаю, что в самый раз!

Голос старика звучал глухо. Очевидно, он выискивал свитки где-то в самом низу своего хранилища.

-Во-первых, кроме заклинаний, я обучаю тебя знаниям природы вещей, — вновь отозвался он. -Для усвоения этих знаний тебе тоже нужно время.

-Да. Но я хотел бы....

-Во-вторых, некоторые заклинания магии воды не являются окончательными. Как например, "заклинание кратности", чему я обучил тебя в первый раз и заклинания охлаждения и нагрева воды, чему я хочу обучить тебя сегодня. Это такие заклинания, в которых можно совершенствоваться всю жизнь. И чем больше ты в них тренируешься, тем лучше и быстрее они у тебя получаются.

-Согласен. Но может стоит хотя бы попробовать...

-А в третьих, если мне не изменяет память, ты кроме всего прочего учишься еще и на лекаря. Вряд ли твое основное обучение оставляет у тебя массу свободного времени.

Парень кивнул головой в знак согласия.

Да, Лин обучался сразу двум ремеслам. Ремеслу лекаря и ремеслу ведуна. Выбрать первое было легко и этот выбор вызвал много одобрительных откликов среди его соседей и друзей. Второе -нет. Колдовства в его деревне не понимали, не почитали и боялись. Но, тем не менее, к нему прибегали всякий раз, когда иссякали все средства добиться просимого у Духов Предков. Вернее, прибегали к старику. Но поскольку Лин проявил желание учиться магии, старик устроил все самым лучшим образом. Сказал старейшинам деревни, что умирает и ему некому передать свои знания. Старейшины мигом засуетились и нашли ему с десяток кандидатов приемлемого возраста. Стоит ли добавлять, что выбор колдуна остановился на Лине. Теперь парня уважали вдвойне. Как будущего лекаря, и как человека, согласившегося принять жертву и изучать презренное ремесло ведовства ради блага родной деревни.

Так он и стал совмещать оба эти ремесла. -лекаря и ведуна. Лин больше всего на свете желал помогать людям и исцелять их от хворей и болезней. И оба ремесла прекрасно подходили ему для этих целей. Знания лекаря позволяли ему использовать для этого общепринятые знания травного целительства, -знания лекарственных трав, настоек, отваров и мазей. А заклинания колдовства воды позволяло использовать настолько же эффективные живительно-целебные свойства воды. Первое ремесло парень изучал несколько дней в неделю в соседней деревне. На днях Лин даже получил разрешение с красной печатью, где сообщалось о том, что он имеет право лечить раны и болезни на коже человека. Второе же ремесло он изучал, время от времени появляясь в полуразвалившемся доме старика-колдуна. Но тут продвижение его способностей наблюдалось не так заметно. По понятным причинам.

-И в четвертых, -добавил старик.— Для нас, белых колдунов, магия это не главное. Главное это творить добро. Почему? Потому, что это правильно. И куда сложнее. Это значит приходить на помочь людям когда тебе удобно, и когда не удобно. При этом зная, что на обычную человеческую благодарность рассчитывать явно не приходиться. Это -тяжкий труд и самая сложная часть нашего ремесла. И именно этому важно учиться. Ты понял меня, ученик?

-Наверное, — на всякий случай подтвердил Лин. Старик, конечно, был прав. Но ему, Лину, все равно хотелось намного большего...Все сразу, здесь и сейчас...

-Хорошо. А, вот и то, что я искал. — Стрик наконец-то выныривая из недр хранилища знаний. В руках он держал три свитка. -Вот тебе три новые заклинания. Теперь ты будешь учиться, как превращать всякую воду в целебную или мертвую, и как с помощью магии можно влиять на ее тепло...

Лин вздохнул, задумываясь. Что легче, -учиться магии или учиться находить общий язык с людьми? Конечно, сложнее первое, до сих пор думал он. Но в такие дни Лин начинал в этом сомневаться.

* * *

Осень ворвалась в деревню яркими красками листьев и чередою праздников. Праздник фруктов, праздник сбора урожая, праздник меда. К списку осенних трудовых забот, которыми день ото дня жил народ деревни Большая Длань, добавились новые, но приятные заботы и хлопоты. Все они несли с собой радость и веселье тем, кто днем и ночью работал в поте лица, чтобы пожать плоды своих трудов. Ведь, чем дольше ждешь результата, тем он приятнее и слаще. А год выдался на редкость урожайным.

Нынешний обед в семье Лина был особый. Не только оттого, что в деревне был праздник. Сегодня паренек впервые помогал матери в стряпне. У них в деревне мужчинам не приставало заниматься готовкой, но в этот особенный день подросток хотел продемонстрировать семье свои умения лекаря.

Прошло уже около полугода с тех пор, как он определился в избрании своего ремесла. За это время он не только не разочаровался в нем, но и весьма преуспел в обучении. Одним из его первых познаний врачевателя было знание полезных свойств всех растений, что росли в этой округе. И знать не только то, для лечения каких болезней подходит та или иная травка, но и то, как, что и когда употреблять для предупреждения болезней.

За эти весну и лето, благодаря его травяным добавкам в пищу и отварам, никто в семье ни разу не заболел. Все дети в доме были здоровы и веселы, а значит, были счастливы и их родители. Теперь же, по пришествии праздника, Лин собирался приготовить особое угощение.

Душистые ароматы, возвещавшие о готовности кушаний, заполнили дом. Норадир, отец Лина, с должным торжеством провел церемонию празднества. Он воздал хвалу и благодарность Великим Предкам, позволившим им благополучно прожить лето. Когда ритуал был завершен, все с нетерпением принялись за еду, приготовленную Лином с таким азартом и воодушевлением.

-Очень вкусно, Ли, — признал отец, пробуя на вкус мясные ломти. — И пахнет замечательно, и есть приятно. И этому тебя учит твой учитель, лекарь?

-Да, — радостно признался начинающий врачеватель. Его небесно-голубые глаза задорно блеснули. — Он говорит, что умение есть правильную пищу правильным образом в правильное время поможет человеку избавиться от многих болезней, даже не приходя к лекарю.

-Вот как? — удивился отец и повел своими широкими плечами — Так, ты говоришь, что употреблять некие травы, это не просто вкусно, а еще и полезно?

-Конечно, — кивнул головой Лин. — Мы много времени учили, где какая трава растет, когда ее нужно собирать и как применять. К сожалению, пока я имею право готовить только те лекарственные снадобья, что могут исцелять кожу. Но целебные травы я могу использовать всегда.

-Тебе виднее Ли. Ты у нас ученик лекаря, — признался Норадир. — Но ведь тебя учат не только этому? Пока твоя работа больше похожа на ремесло повара! -с некоторой долей насмешки дал свое видение Норадир.

-Отец, ты обучен ремеслу кузнеца и плотника, а мама у нас портниха, -не поддался на лукавый тон отца Лин. — Это важные ремёсла, не спорю. Но их ошибки легко исправить. Ошибки же моего ремесла могут привести к очень печальным последствиям. Поэтому и учат нашему ремеслу дольше.

-Что ж, это довольно мудро. -Норадир, казалось, был доволен таким ответом сына. -В любом случае у тебя уже есть первые результаты учебы. Благодаря своему разрешению ты уже можешь лечить людей. А это какой никакой, но все же доход в нашу семью. Деньги у нас, как ты знаешь, никогда не бывают лишними. Да и твои знания лекаря нашей семье всегда пригодятся.

Правда, с деньгами в семье Лина давно уже было туговато. Кроме него в семье было еще трое детей, -два младших братика и сестричка. Когда Лин подрос, его родители, Норадир и Луианна, решили завести еще одного ребенка. Но все вышло совсем не так, как они хотели. Духи Великих Предков ниспослали им не одного, а сразу трех малышей. С рождением тройняшек всем пришлось приучаться к расчетливости и экономии. Поэтому в их семье деньги всегда были, что говориться, "на вес золота".

Обед удался на славу. И отец и мать признали, что более вкусной еды они никогда не если. Лин краснея, принимал щедрую похвалу. Когда с оценкой кулинарных способностей сына было покончено, семья принялась обсуждать последние деревенские новости.

-Я слышал, что Торендатор на следующие выходные делает праздник в честь дня рождения своего сына, Гимида, — сказал Норадир, донося в тарелку последний кусок дивно пахнущего мяса. -Помню, ты всегда очень ждал этого дня.

Лин кивнул в ответ. Еще с детства парень был заводилой и бесшабашным предводителем деревенской ребятни, способным на любые выдумки. Ребята вместе ходили в поле, на речку, придумывали разные шалости, пугали деревенскую скотину и дразнили девчонок. Так у него появились несколько друзей. С тех пор дети выросли, превратившись из сопливых мальчишек в мужающих юнцов. Кто-то уехал из деревни вместе с семьями, у кого-то появились другие интересы. Но были и те, с кем его дружба оставалась такой же крепкой.

Гимид был одним из них. Дни рождения у его друга Гимида всегда были долгожданным празднеством. Они с ребятами ели, пили, гуляли и веселились до самого утра. А потом месяцами вспоминали это веселое празднество.

Но в этом году, как оказалось, все будет иначе.

-Да отец, — ответил Лин каким-то необычно тихим голосом. Отец обратил внимание на этот необычно спокойный тон.

-Ты приглашен на него? — осторожно поинтересовался он.

-Нет, — тут же посетовал Лин. Эта новость до невозможности огорчала его. Мало того, что он не сможет попасть на такой грандиозный праздник. Под угрозой оказывалась и сама дружба.

-Почему нет? -удивился отец. — Вы же всегда были друзьями с Гимидом?!

-Мы и сейчас друзья, -грустно сказал Лин. -Но его отец хочет, чтобы на дне рожденья сына присутствовали только именитые гости. Те, которые могли бы помочь ему стать важным человеком и устроить свое будущее. Это слова его отца. Я сам их слышал.

-Понимаю, — задумчиво протянул Норадир, а затем пояснил сыну. -Ли, его отец — старый вояка, ветеран. В свое время он служил в гвардии при дворе нашего князя. За время службы он завел много полезных знакомств. Поэтому он хочет устроить и своего сына в княжескую дружину. И для того, чтобы обеспечить сыну достойный прием в городе, он приглашает на праздник соответствующих гостей.

Что это значит, они понимали прекрасно. Отец Гимида был богатым односельчанином, и в его понимании, "достоинство" и "богатство" стояли рядом. Ребята ничего не имели против этого, ведь все праздники в доме их друга отличались хорошей едой, громкими гуляниями и весельем. Но теперь отец решил привнести в жизнь парня несколько нововведений, и теперь вход в дом друга был открыт не каждому. Людям из простых, не очень богатых семей, путь на день рождения, как и во всю остальную жизнь друга, оказывался закрытым.

-Но теперь я не знаю, как мне быть. Как быть нам, его прежним друзьям?— Голос Лина дрогнул. В нем появились просящие нотки. Он был в замешательстве, и обратился за помощь к единственному человеку, которому он всегда безотчетно доверял, -к отцу. — Я понимаю намерения его отца, чтобы сын водил дружбу с важными и нужными людьми. Полезные связи, конечно нужны, я не спорю. Но ведь можно и то иметь, и прежнего не упускать?— Лин нахмурился. -И меня смущает еще одно. Почему Гимид не просит у отца разрешения общаться со старыми, деревенскими друзьями? Со мной, Лоулом и Орионом? Не означает ли все это, что сам Гимид больше не хочет с нами знаться и нашей дружбе пришел конец?

Норадир задумался. Как в нескольких словах объяснить сыну всю сложность человеческих взаимоотношений? Намного проще объяснить особенности ковки металлов и сплавов, или всю работу по кузнецкому или плотническому ремеслу, чем вникать в хитросплетения связей между различными людьми.

-Дай ему время, -посоветовал он. — Может, Гимид и сам огорошен этой новостью. А может, он не хочет идти вопреки воле своего отца. Возможно, он просил отца об этом, но отец не разрешил ему встречаться с прежними, дворовыми друзьями. И теперь парень ждет другого, более подходящего случая поговорить со своим отцом. Я думаю, тебе просто нужно дать ему время.

-Просто дать время? -обрадовался Лин. -И тогда все наладиться?

-Ты должен дать ему время, Лин, — спокойно и внушительно произнес Норадир. -Дайте ему время подумать, все хорошенько взвесить и прийти к определенным выводам. Дружба вообще не терпит поспешных решений. И может быть, он найдет способ, как возобновить дружбу. А может, все произойдет наоборот. В любом случае, вам пока не стоит на него обижать, или думать о нем плохо. Просто наберитесь терпения. Это будет правильнее всего.

Лин приуныл. Конечно, ему хотелось бы узнать ответ на свой вопрос сразу, здесь и сейчас. Он согласился с отцом, но это не сколько не сняло с него налета тоски и печали. Дружба сложная штука, так как она призвана объединять между собой не менее сложных существ -людей, -это наставление отца навсегда укоренилось в его памяти. Но паренек не хотел никаких неопределенностей.

-Не расстраивайся, -постарался утешить его Норадир. -У тебя ведь есть еще Орион и Лоул. Они пока не желают иметь дела только со знатными и именитыми?

-Пока нет, -усмехнулся Лин.

Про его обучение у старика Емперхириана они по понятным причинам, не обмолвились ни словом. Норадир, как и все, думал, что обучение у колдуна неприятно его старшему сыну. Лину отчаянно хотелось рассказать отцу, что это не так, и что его второе ремесло ему не в горе, а в радость. Но парень отлично понимал, что отец пока не сможет понять этого.

К счастью, это была единственная недомолвка между отцом и сыном.

Обед подошел к концу. Семья обсудила еще несколько общих вопросов, и после этого каждый был волен делать то, что хотел. Лин отправился во двор, где его должны были ждать его старые друзья.

У низкой ограды дома его дожидались двое ребят. Это и были Орион и Лоул.

Ориону было шестнадцать. Он был таким же высоким и худощавым, как и Лин. Орион с самого детства проявлял слабость к хорошим вещам и всегда желал выделиться из своих друзей своим внешним видом. Его каштановые волосы всегда были зачесаны на бок, на манер, как это делали горожане. Его семья была не самой бедной, и парень всегда старался купить самую яркую одежду из тех, что привозили торговцы из города. Они дружили с самого детства, и если Лин решался сделать что-нибудь этакое, то именно Орион подсказывал, что именно. И очень сердился, если его идею не брали во внимание.

Лоул был полной противоположностью. Он был дородным парнем невысокого роста и крепкого телосложения. В детстве он всегда защищал обоих ребят. Лоул имел короткие рыжие волосы, но никто из деревенских мальчишек даже не смел посмеяться над его огненной шевелюрой.

Характерами они тоже разнились. Лин был достаточно прост и во многом мог уступить товарищам по играм. Орион всегда проявлял упорство и настаивал на исполнении своих планов, защищая свое самолюбие. Лоул так же был не особо требователен, но иногда бывал вспыльчив, если ему казалось, что затронута его гордость или чувство собственного достоинства.

Несмотря на разные интересы и характеры, сходный возраст давал им много тем для разговоров.

Вот как сейчас они собрались, чтобы обсудить важную новость, -день рождения их друга Гимида. Новые правила его отца стали для ребят проблемой, которую нужно было срочно решать.

-Типа чо, новостей никаких нет? -вместо приветствия спросил крепыш Лоул в своей неподражаемой манере общения.

-Никаких изменений, — быстро сообщил более благовоспитанный Орион. -Праздник, как и планировали, состоится на следующие выходные. И мы с вами не приглашены.

-Ну ни в жизнь же, а! — хмуро выругался рыжеволосый Лоул. -Что же нам делать?

-Что-что? Разве не ясно? -скривил губы Лин. — Чтобы попасть на день рождения Гимида, нужны как минимум хорошие одежды и хорошие подарки. Для этого нам нужны деньги. А лишних денег у нас с вами, как я понимаю, нет, -резюмировал он.

Это было очевидно.

-Надо достать деньги. И достать их до следующих выходных! -Лин, как всегда, не собирался сдаваться и призывал друзей к действиям.

-Дык, это понятно. А идеи-то какие-нибудь есть, а? — поинтересовался крепыш.

Идея была. И как всегда, у Ориона.

-Недавно к Лавелику приходили охотники из южной деревни, — стал рассказывать он. Лавелик был самым старым и самым успешным охотником в их деревне. Многие охотники из соседних деревень приходили к нему за советом, и так просто, в гости. Никто не знал северные приграничные окрестности лучше, чем старик Лавелик.

-Ну и чо? — вопросительно протянул Лоул, не понимая, куда клонит тот.

-Так вот, -стал объяснять Орион. -По словам охотников, наш князь гостит весь этот месяц в городе, что по соседству с нами. Сейчас время праздников, и он каждый раз закатывает пиры для местной знати.

-И чо? — снова спросил нетерпеливый крепыш.

-Князь будет устраивать пиры и на этой неделе. Все охотники будут стараться привезти в город как можно больше разнообразной дичи. Ведь князь гуляет богато и платит щедро!

-А мы то тут причем-то? -Теперь уже Лоул совсем не понимал, в чем дело. Лин предостерегающе закрыл ему рот.

-Нам надо предложить на стол князю то, что никто ему не предложит, — хитро проговорил Орион, заговорщицки подмигивая друзьям..

-Но что можем мы, чего не могут взрослые охотники? — удивленно спросил уже Лин.

-Я хочу поймать "трясучку", — возбужденно выпалил он.

По законам их деревни, ребята, которым уже исполнилось пятнадцать, обязательно должны были выбрать себе ремесло. Лин, в результате долгих поисков, стал учеником лекаря и ведуна. Крепыш Лоул, во всем подражавший своему соседу Гимиду, и ремесло себе выбрал такое же. Он так же собирался стать мечником. Орион же хотел стать охотником. Но не просто охотником, а "экзотом". Когда обыкновенные охотники охотились в лесу за зверем, чтобы убив его, получить кожу, кости и мясо, охотники-экзоты охотились за редкими, экзотическими зверями, чтобы поймать их живьем и продать подороже. Толи на потеху знати, толи для изысканного блюда.

Именно такой зверь им и был нужен. И Орион знал, где и кого им искать.

Вокруг деревни, в которой обитали трое друзей, располагался Северный Лес с вековыми деревьями, речкой, и множеством диких зверей. На одних охотники охотились, другие сами были не прочь поохотиться на людей. Имелись и такие, на которых охотиться было невозможно.

Среди таких зверей и была "трясучка".

Этот зверь жил в лесу, в небольших пещерах. Днем он мирно спал, а по ночам выходил на охоту. Хищник обладал большим круглым туловищем, посаженным на четыре короткие мощные ноги. Его продолговатое тело, лишенное головы и хвоста, было одето в твердую чешую, непробиваемую для стрел и копий. Большой круглый рот, вооруженный сотней острых, как наконечники стрел, зубов, и крепкие когти на ногах помогали ему отбиваться от непрошеных гостей. Когда хищник был чем-то недоволен и хотел напугать врага, он тряс своей чешуей, и та издавала громкий, неприятный звук. Именно из-за этой манеры громко скрипеть чешуйчатыми пластинами существо и прозвали "трясучкой".

Мясо зверя считалось большим деликатесом, но поймать, а тем более убить зверя считалось невозможным. Его размеры и прочная чешуя делали его опаснее любого другого хищника.

Поэтому, когда Орион предложил им начать охоту за таким зверем, ребята отреагировали соответственно. Фантазии оставались фантазиями, а факты фактами. Это было сродни тому, что попытаться остановить студеное дыхание сырого осеннего ветра. При мыслях о том, чтобы стать против столь хорошо защищенного зверя, ребят обдало жгучим холодом. Такая опасность была более грозной, чем, скажем, остаться одному среди леса в сгущающихся сумерках. И если в лесу еще оставался хоть малейший шанс на спасение, то при встрече с "трясучкой", -нет. Никто не хотел даже случайно встретить её на лесной тропе, и уж подавно никто бы в здравом уме не пожелал бы начинать за ней охоту. Это было бы глупо и безрезультатно. И эта была бы верная смерть.

-Убить "трясучку" невозможно, — высказал Лин общее мнение. — Это знают все.

-Если пробовать это сделать стрелой, мечом и копьем, то да, это невозможно,— лукаво улыбнулся молодой охотник.— Но у меня есть план, -загадочно добавил он. -И он должен удаться.

-Толковый планчик-то, а? — недоверчиво переспросил Лоул. Он понимал, что если взрослые охотники не могут вернуться с такой добычей, вряд ли такое дело по силе тройке молодых и неопытных парней.

-Хороший план, -заверил его Орион. -Без всякого риска, я уверяю вас. Иначе, если бы это было опасно, разве пошел бы я с вами?

Застыв от напряжения, Лоул и Лин все еще пребывали в нерешительности.

-Да бросьте вы, — насмешливо подзадорил их юный охотник на редких животных. -Давайте хотя бы попробуем. Я уже достал все необходимое, и узнал, где находиться логово зверя. Уже завтра мы поймаем его и привезем в подарок князю. И наш денежный вопрос будет разрешен.

-Что ж, попробовать можно, — еле выдавил от охватившего его волнения Лин.

Дольше всех сопротивлялся рыжий Лоул. Но деваться было некуда, иного плана попасть на праздник к общему другу у них действительно не было.

* * *

Ранним утром, с самыми первыми лучами солнца, взяв с собой все необходимое и погрузив на телегу, запряженную двуногими скакунами, трое друзей отправились в дорогу.

До логова зверя оказалось часа два езды по чащобам Северного Леса. Друзья проехали их, весело болтая о том, как потратят вырученные от продажи зверя деньги, и какие подарки купят своему именитому другу.

Лишь доехав до нужного места, Орион посвятил ребят в подробности своего плана.

Идея была такова. Хищник, за которым они приехали охотиться, днем крепко спал, а по ночам охотился. Вот Орион и предложил: а что, если заставить зверя не спать весь день, и этим лишить его сил? И в конце концов, уставшего зверя останется просто связать, погрузить на телегу а затем отправиться с ним в город за наградой.

Зверь отсыпался в небольшой пещере, перед которой простиралась небольшая поляна. Их задача состояла в том, чтобы не дать зверью забыться сном и заставить бегать за собой по этой поляне. Но перед этим саму поляну следовало преобразить так, чтобы бег по ней еще больше ослабил ночного хищника. Охотник предложил друзьям заставить поляну острыми кольями, а между деревьями натянуть прочные веревки. Вырыть на ней несколько ям и набросать вокруг множество больших камней. И расположить все это на поляне таким образом, чтобы человек, за которым будет гнаться зверь, мог легко пробежать между ловушками, а животное нет. После нескольких кругов по поляне, заверил Орион, зверь устанет и упадет без сил. Или, самое худшее, вернется в пещеру. А они заставят его совершить такой круг еще раз. Самое большее два раза. И тогда уж точно тот падет без сил.

Идея показалась ребятам не особо стоящей. Но другой у них не было. И они принялись за работу.

Первые полдня они только то и делали, что рубили ветки, затачивали колья и зарывали их в землю. Копали ямы и строили ловушки. Лин бегал между деревьями, распуская за собой мотки веревки, и накрепко привязывал ее к стволам близлежащих деревьев. Орион и Лоул собирали в лесу камни и катили их на поляну перед холмом. Все это раскладывалось, нагромождалось или вкапывалось в землю согласно строго разработанной схеме.

Затем настало время самой опасной части работы. Орион, как самый смелый и быстрый из троих, предложил первым испытать на себе новоиспеченную теорию. Друзья же заняли свои места над пещерой, чтобы с помощью камней отвлечь внимание разъяренного хищника, если вдруг что-то пойдет не так.

Орион стал перед пещерой, в которой мирно дремал могучий зверь. Застыв от напряжения, он несколько минут унимал пробившую его тело дрожь. Затем, наконец таки взяв в себя в руки, он поднял с земли несколько камней и запустил их в темный зев входа.

Хищник, разбуженный неожиданным нападением, вмиг выскочил из пещеры. Тогда Лин впервые и увидел трясучку. Этот зверь действительно был большим. Его ноги с легкостью перемещалось по земле большое и широкое шарообразное тело, а его рост в два раза превышал человеческий. Лиловая чешуя заблестела в лучах солнца, а широкий рот жадно раскрылся в поисках нахального агрессора, готовый разорвать его на куски своими острыми зубами.

Зверь кинулся бежать за Орионом. Оказалось, их друг был прав хотя бы в одном, -днем хищник был не особо ловок и быстр. Хоть животное и бежало изо всех сил, но парень бежал на много быстрее его. К тому же, Орион прекрасно знал, каким путем следует бежать по поляне. А ночной хищник, попадая в ямы, натыкаясь на камни и расставленные ловушки, безуспешно отставал, напрасно стараясь догнать наглого паренька.

Лин и Лоул, как и было оговорено, стали кидать в зверя камнями с самой вершины холма. Зверь попятился назад, чтобы разглядеть новых гостей, но его ноги тут же споткнулись о натянутую веревку, и снова был вынужден сфокусироваться на бегущем Орионе.

Так продолжалось несколько минут. На спину животного обрушивались камни, его бока натыкались на острые колья, ноги попадали в ямы, а сам он не раз падал, спотыкаясь на растянутые между деревьями веревки. Все шло по намеченному плану. Но к удивлению ребят, зверь не собирался падать от изнеможения. Порвав все веревки и сломав все колья, зверь спокойно вернулся в свою пещеру и снова уснул.

На вершину холма, пыхтя и отдуваясь, медленно взобрался Орион.

-Ну как? Я был на высоте? — с перерывами на вдохи и выдохи самоуверенно вопросил он.

-Ну, твои планчик-то оказался не плох, — насмешливо ответил Лоул. -Хотя бы в том, что ты сам остался цел, и зверь за тобой погнался. И угодил во все наши ловушки. Но результат, результат-то где?

Юный охотник озадаченно почесал затылок.

-Нужно попробовать повторить все это. Я уверен, что он скоро сдастся. Ну не останавливаться же на пол пути?!

Делать было нечего. Пришлось повторять все заново.

И опять закипела работа. Орион и Лоул стали мастерить новые ловушки, а Лин выставлял и затачивал поломанные колья и соединял порванные веревки. Через некоторое время, когда все было готово, теперь уже Лоул стоял перед пещерой и кидал камни в лилового зверя.

И снова все повторялось, как и в первый раз. Лоул бежал между ловушек, ям, кольев и камней, а хищник бежал за Лоулом. Рыжая шевелюра крепыша раз за разом огибала положенный круг, а зверь, пробиваясь через препятствия, снова и снова безостановочно ломал их. Но силы у ночного хищника почему-то не иссякали. Казалось, все эти камни и ямы ему просто нипочем. После того, как все снова было разрушено, сломано и порвано, зверь победителем вернулся в свою пещеру, где намеревался проспать до самой ночи.

Ребята были не в восторге от своих наблюдений, но Орион убеждал друзей, что еще один-два часа такой работы, и зверь будет не способен подняться на ноги, и тогда окажется в их власти.

-Давайте попробуем еще один раз. А вдруг он будет последним?

Так продолжалось до самого вечера. Снова друзья по очереди бегали от зверя. Сначала Лин, за ним снова Орион и Лоул. Хищник метался, стараясь добраться до злобных нарушителей спокойствия, но склон холма был крутым, а обойти его мешали колья и веревки. Хищник путался в них, падал на землю, ломал колья и снова вставал на ноги, мечась в бессильной злобе. И всякий раз, когда у них заканчивались камни, зверь отправлялся спать в пещеру. А они собирали и чинили свое импровизированное оружие, чтобы как можно быстрее повторить атаку и не дать зверю опомниться и набраться сил.

Но силы самих ребят были уже на исходе, а зверь даже не думал подавать признаков усталости. Он, как и прежде, яростно метался в неистовом желании добраться до нарушителей своего сна. Несколько часов метания и сбора камней утомили ребят, а зверь, как и в первый раз, был полон неукротимой энергии.

Пришлось возвращаться домой ни с чем.

Они вернулись в свою деревню в подавленном настроении, уставшие, и голодные. Те соседи, что знали об этом мероприятии, смотрели на них с усмешкой, и назидательно качали головами. Не в силах скрыть собственного разочарования ребята молча стояли, опустив плечи и потупив взор. Для Ориона, особо чувствительного к насмешкам и критике, это был самый сильный удар. Удар по его самолюбию.

-Что я наделал! На что надеялся? -горько причитал юный охотник. — День прошел впустую, силы потрачены, веревки, что я взял у отца, порваны, а зверь так и остался не пойманным. Теперь все соседи будут смеяться надо мной,— униженно проговорил он. — Мне так стыдно! Я прямо готов сгореть со стыда!

-Это ж была наша единственная идея, — с отчаянием воскликнул рыжеволосый Лоул. — И она могла бы сработать! Теперече мы ни за что не сможем попасть на праздник к другу!

-Что ж, бывает и так, — сочувственно ответил Лин. — Мы думали у нас получиться. Но просчитались. Ведь всем известно, что трясучку поймать нельзя!— Лин тоже был огорчен неудачей, но со своим простым характером он переживал за общий провал не так сильно, как его друзья.

В расстроенных чувствах друзья отправились по домам.

В эту ночь Лин все никак не мог уснуть. На небо медленно выкатился яркий диск луны, но паренек, поглощенный своими мыслями, даже не замечал ночного странника. Лин долго лежал на своей кровати и думал над тем, что сегодня произошло. О напрасно потраченных усилиях и крушении надежд.

Старый охотник оказался прав. Людям не под силу поймать такого зверя. Его чешуя была прочна, а силы безграничны. Не удивительно, что их план закончился неудачей.

А ведь сама идея была хороша! Как здорово было бы довести ее до конца и явиться с победой в родную деревню и в княжеский замок! Ведь это слава, деньги, почет. Кто же об этом не мечтает? Досаднее всего было то, что теперь они точно не смогут побывать на праздничном пиру у своего друга, и не смогут поговорить с ним о важном...

И вот, их мечты оказались недосягаемыми для них. Могучий зверь стал между ребятами и их дружбой. Он оказался сильнее их, и даже Лоул и Орион, осознав это, отказались от дальнейшей борьбы.

Безвыходное положение, в котором они оказались, заставляло Лина самому отчаянно искать способ разрешить возникшую проблему. Решить, как можно воплотить давеча провалившуюся идею. Чем же можно сразить сильного зверя, кроме как оружием и силой? После долгого размышления парню наконец показалось, что он нашел ответ. Да, он отыскал такой способ. Но он казался ему таким рискованным, и таким иллюзорным...

Лин сосредоточенно вспоминал тот первый день, когда он пришел к старику-колдуну учиться магии.

-Учитель, -спросил он тогда Емперхириана, — почему из всех ребят, что были в нашей деревне, своим помощником ты выбрал именно меня?

Ведун усмехнулся, как обычно, загадочно и лукаво.

-Когда я впервые увидел тебя, Лин, то понял, что в тебе есть нечто особенное, — с охотой стал пояснять старый колдун. — То, что я увидел, трудно обозначить обычными словами. Назови это даром, способностью, подарком судьбы, как угодно. Я же могу сформулировать это примерно так — в любых трех ремеслах, что ты оберешь для себя от чистого сердца, ты достигнешь совершенства. Это — твой дар, подарок тебе от неведомых высших сил.

Первым своим ремеслом ты выбрал врачевание. Было видно, что ты от всего сердца переживал за беды людей и хотел сделать все, чтобы люди и их семьи не страдали. Поэтому, благодаря своему дару, в этом деле можно ожидать от тебя больших свершений.

Но это меня мало интересовало. А вот когда ты смог оживить магию моего посоха, доказав тем самым, что и магия может быть тебе подвластна, я призадумался. И когда узнал, что у тебя есть искреннее желание изучать это искусство, и что и движет тобою такое же желание помогать людям, я призадумался. И решил, что лучшего ученика мне не найти. С помощью своего дара ты и в этом искусстве сможешь достичь многого. Из тебя мог бы получиться великий колдун воды. Поэтому я, в поисках своего ученика, и остановил свой выбор на тебе.

-Но как ты мог видеть такое в человеке? -недоуменно спросил Лин тогда. — Этот дар, этот талант... Это же на человеке не написано!

Колдун снова улыбнулся своей загадочной улыбкой.

-Видишь ли, я — колдун водного начала. Это значит, мне подвластна магия воды. Ты пока еще этого не знаешь, но в этом мире почти все состоит из воды. И люди, и звери, и даже деревья. Мне остается лишь только "читать" эту воду. Читать, как книгу. Вот и все.

Тогда Лин удивился, — как же можно читать человека как воду, а воду как книгу? Но теперь он вспомнил слова учителя, но совсем по другому поводу. Колдун сказал, что все в этом мире состоит из воды. Значит, и их хищник, трясучка, тоже. Одним из последних заклинаний, что научил его Емперхириан, стало умение делать мертвую воду из любой другой. Мертвая вода не приносит пользы. Она губит всех и вся. И вот если сложить вместе слова учителя и его новые умения...И хотя от его колдовских умений вряд ли стоит многого ожидать, разве он не должен хотя бы попытаться сделать все возможное для своих друзей?

* * *

Как только солнце взошло на небосвод, Лин решительно встал, зашел к отцу Ориона, выпросил у него до вечера телегу с животными, и, ничего не объясняя, скрылся в направлении леса.

Он вновь отправился к пещере зверя.

Добравшись до заветной поляны, он бросил на нее мимолетный взгляд и улыбнулся. На ней все осталось, как прежде, -ямы, колья, камни. Все это оставалось лежать памятником их неудавшейся затеи. Но на этот раз Лин планировал нечто совсем иное. Его план был еще более опасным, более безумным, и, на первый взгляд, менее реалистичным.

Лин с некоторой опаской вошел в полутемное обиталище животного. И хотя на дворе уже было утро, а хищник должен был беспробудно спать, Лин не мог до конца расслабиться, пока воочию не убедился в этом.

Знакомый зверь, как и прежде, лежал в пещере, мерно посапывая в своем прохладной и тусклой обители. Его дыхание было ровным, спокойным, — он спал глубоким сном. Но чтобы начать действовать, Лин должен был удостовериться, что сон существа крепок. Парень с трепетом приблизился к тому почти вплотную, и осторожно прикоснулся ладонью к тому месту на теле, где совсем не было чешуи. На миг паренек замер и даже перестал дышать. Если Орион ошибся, и сон животного чуток, Лину не суждено было остаться в живых. Но юный охотник оказался прав,— под грубой складчатой кожей не дрогнул не один мускул. Юный колдун понял, что он в безопасности, — хищник спал крепко. Чтобы разбудить его нужно нечто большее, чем легкое прикосновение руки. Например, громкий человеческий крик и удары камней по лиловой чешуе. И хотя ни кричать ни бросать камни он вовсе не собирался, в любом случае ему следовало действовать с предельной осторожностью.

Преодолевая подступающий к горлу жуткий страх, Лин присел рядом с животным и стал устраиваться поудобнее. Его план требовал непосредственного нахождения рядом его тушей. И времени. Много времени.

Чтобы пересилить свой страх, он стал размышлять над своей идеей. Его учитель сказал, что все живое состоит из воды. Следовательно, и этот зверь, чьи лиловые бока мягко вздымались и опускались в такт его дыханию, тоже. Лин не был охотником и не был знатоком особенностей животных. Но он умел колдовать, и имел некоторые знания. И раз он знал, что в звере есть вода, и раз он умел превращать любую воду в мертвую, то почему бы ему не проделать этот фокус с этим хищником? Испортить его кровь и воду тела, превратить ее в мертвую, слабую, болезнетворную, "заставить ее занемочь"? А распространившись по всему телу, хворая кровь не будет давать существу сил. И оно ослабнет. Сильно ослабнет. Может, даже заболеет.

По крайней мере именно на этот эффект и рассчитывал начинающий колдун.

Таков был план, но Лин не знал, получиться ли такое на деле? Ведь, как ни крути, кровь это не совсем вода. И главное, -хватит ли у него на это сил? А еще важнее -времени? Ведь если он не сможет своим колдовством добиться результатов до вечера, то ему придется покинуть опасную пещеру. Он не в коем разе не должен оставаться рядом с хищником, когда он проснется. Но если он до вечера не справиться со своей задачей, за ночь животное снова наберется сил, и все его старания, весь его труд и риск окажутся абсолютно напрасными.

Однако гадания только отбирали у него драгоценное время. Юный волшебник приготовился к волшебству.

Лин снова нашел на теле животного место, не защищенное броней и опасливо положил на дубовую кожу свои руки. Он ощущал тепло тела существа, пульсирование его крови и мерное колебание тела в такт ровному дыханию. Взрослый зверь спал. Спал глубоким, здоровым сном. Как и следовало ожидать.

Лин начал ритуал.

Едва касаясь пальцами, он начертал на коже животного некий магический знак и стал произносить заклинание. Его следовало произносить как можно тише, чтобы чуткая тварюга не могла проснуться, но при этом и насколько возможно четко, чтоб не сделать в словах ни единой ошибки.

-Помощь прошу я у Матерь -Воды,

Силу мне дай, чтоб заклятье сплести.

Чтобы под знаком Твоим вся водица

В мертвую мигом могла обратиться.

Ола лемала орсанта лотур

Мо алатор ловела ле тилур!

Юный колдун произнес слова заклинания воды и замер. Он верил, что оно достигло цели. Но силы начинающего колдуна были еще не велики, а хищник был таким огромным, что результатов его колдовства невозможно было добиться сразу. Поэтому, чтобы достичь ожидаемого эффекта, этот ритуал ему придется воспроизводить раз за разом, снова и снова. Не час, и не два, не три. А намного дольше.

И Лин повторил. Вновь нарисовал над кожей существа знак и сызнова прошептал над ним слова заклинания.

Повторять это пришлось еще много раз. Упорно, раз за разом, без долгих остановок, он делал знаки пальцами, а потом шевелил губами. Десять раз, пятьдесят, сотню. Словно капля за каплей, он впечатывал заклинания в тело существа, нашептывая, колдуя, разрушая. И хоть пока он не видел результата, Лин был уверен в силе магии воды. И пускай его силы так же крошечны, как силы одной капли, он знал, что сотня таких капель, попадающая в цель, способна разбить любую преграду. И он стал этой бесперебойной капелью, готовый бороться до победного конца.

Время проходило медленно, но неотвратимо. Так же неотвратимо было и колдовство юного волшебника воды. Кровь в теле хищника, под тем местом, где колдовал Лин, меняла свои свойства, теряя свои силы. Пораженная магией кровь зверя портилась, разрушалась и чахла.

Лин увидел результаты своего действа только через много времени. Дыхание хищника постепенно теряло свой ритм. Он задышал тяжело и часто. Вскоре юный колдун почувствовал, что кожа существа стала необычно горячей, -у хищника начался жар. Видя это, Лин утроил свои старания. И уже ближе к вечеру, когда животное, приоткрыв щелочки своих глаз, увидело незваного гостя, но не смогло встать на ноги, Лин понял, что победил.

Хищник был поражен. Он был болен. Кровь, подпорченная болезнью, лишила его прежних сил.

Магия победила неукротимую животную силу.

Оставалось только связать зверя, погрузить его на телегу и отправиться в деревню.

Лин ликовал! Это был триумф, это была победа. Победа во многих отношениях. Сегодня он воочию убедился, насколько сильна может быть магия. И уверился, что он сам, как колдун воды, уже может творить значительные чудеса. Это было его первое серьезное испытание, его первое основательное колдовство, в котором он сам, один, без чьей-либо помощи, сделал то, что было не по силам даже самым ловким и опытным охотникам!

Да, без сомнений, это была его победа, его триумф.

Эта мысль почему-то никак не оставляла его. Она настойчиво витала с ним рядом, пока он, с тяжело груженой телегой, пробирался сквозь лес в родную деревню.

-Если это мой триумф и моя победа, нужно ли мне делиться их плодами с другими? — неотступно крутилось у него в мозгу предательская мысль. — Ведь, если зверя смог свалить только я, тогда зачем же мне ехать с ним домой, докладывать друзьям о победе и вместе с ними ехать в город за наградой? Не лучше ли спрятать добычу в лесу, потихоньку вернуться в деревню, а утром отправиться за наградой самому?

Эта идея показалась ему очень привлекательной, ведь для ее осуществления не нужно было никаких особых трудов. Ему оставалось только спрятать повозку, а утром отправиться в город и самому продать зверя для княжеского пира. И тогда вся награда за поимку достанется ему одному. А это же уйма денег!

От такого богатства просто захватывало дух. Лин представил себе, что он может купить на такие деньги. Выходило... достаточно много. Много чего из того, что он хотел приобрести себе уже так давно, но не мог сделать по причине безденежья семьи. И пусть в его деревне никто не узнает, что он сразил такого зверя, но солидный капитал в кармане с лихвой компенсирует такую мелочь. Пусть тогда отец Гимида попробует отказать в дружбе со своим сыном!

Когда первая волна эмоций схлынула, в душу парня стали прокрадываться колебания, но он жесткими доводами пытался доказать себе, что он прав.

-А почему бы и нет? — уверенно говорил он. — Ведь я один укротил страшного хищника? Один. Да, Орион подкинул идею и даже показал место, где живет эта тварь. И телега, на которой я еду сейчас, так же принадлежит его семье. Но ведь львиную долю работы провел я! Ведь это моя магия свалила животное. Значит и награда должна быть моей. Ну, может и перепадет Ориону несколько монет...

Обуреваемый порывами алчности, парень старался заглушать в своем сердце нотки сомнения и противления. И хотя от воображение величины награды захватывало дух, в сердце юноши с каждой минутой неотвратимо поднимался протест.

Как минимум, разумом он понимал, что такое богатство он не сможет долго скрывать и ему рано или поздно придется во всем признаться. И если его друзья простят ему его слабость, и даже если он поделиться с ними наградой, то уж точно не простят того, что из за этого они не смогли попасть на празднования дня рождения к своему другу. И кто знает, как отреагируют они после этого...

А как максимум, сердцем он ощущал, что сама идея присвоить себе этот трофей и награду за него была неправильной. Что ни говори, а с друзьями так не поступают. Ведь Орион поделился с ним этой идеей, как с другом. И он посветил его в план, обещая честно разделить между троими ожидаемую награду в случае удачи. А он? Поддавшись желанию быстрой наживы, он готов был пожертвовать годами дружбы. Если бы не эта дружба, скорее всего, в план по поимке хищного зверя посветили бы не его, а кого-нибудь другого, более надежного товарища и друга! Ну и что, что он был со зверем один на один? Если бы он попросил ребят о помощи, они бы уж точно ему в этом не отказали. Но он не пригласил их, так как не был уверен в своем плане. К тому же, он не хотел лишний раз напоминать друзьям о своей причастности к ведовству. Ведь одно дело знать, что твой друг ученик ведуна, а другое наблюдать своими глазами за причащением к непризнанному искусству.

Несколько часов езды отделяла Лина от его родной деревни, и всё это время он провел в нелегкой борьбе с самим собой. Липкие объятия жадности не желали выпускать его дух из своего сладкого плена. Но он знал, что не должен так поступать. Не должен предавать друзей и дружбу. Ведь этому учил его отец. Этому учила его мать. И этому учили в его деревне.

Так, в нелегкой борьбе желаний и разума. Лин проделал весь остаток своего пути. И только под конец, когда до деревни было почти рукой подать, он наконец-то избавился от гнета золотого дурмана. Что ни говори, согласившись лишь на свою долю денег, он оставался бы и со своей долей дружбы. А кто знает, может быть эта дружба завтра будет ему ценнее жизни?!

— Трое начали это дело, и трое его закончат -категорично изрек Лин -Пусть будет так. Это будет честно и справедливо!

Давно не было в деревне такого шума. Лин въехал в деревню в такой плотной толпе охающих и ахающих зевак, словно герой, совершивший знаменательный подвиг. Да так оно собственно и было. Никто еще не мог поймать трясучку живьем. Радостно кричали дети, бойко разводили руками женщины, удивленно пожимали плечами мужчины. А охотники сразу обступили паренька с вопросами — как это он смог поймать такого зверя? Лину очень хотелось рассказать все, как было. Но он не хотел выставлять напоказ свои магические способности. А когда к нему подошли не менее удивленные Орион и Лоул, он не мог не переложить часть своей славы и на своих друзей.

— Помните это мы вчера гоняли зверя.? Так вот, сегодня я довел дело до конца!

Орион и Лоул стояли, не веря случившемуся чуду. Но теперь соседи смотрели на всю троицу совсем другим взглядом. Теперь больше никто не смеялся над ними.

Когда все зеваки разошлись, двое ребят подступили к Лину.

-Лин, это правда, что это мы его так... вымотали?

Паренек улыбнулся загадочной улыбкой своего учителя.

-Да. Мы втроем. Вчера мы, сегодня я. Значит, вместе, -не соврал Лин. — Мы потрудились ради этого втроем. И нас троих ждет большая награда! Нас ждет большой город!

Часть вторая.

Город Неприступный встретил ребят множеством широких каменных башен и высоких каменных стен, как и полагалось любому городу, стоящему на границе с соперничающим королевством. Но войн давно не было, и теперь мощь города соперничала с достатком.

Большой город был чрезвычайно переполнен народом, съехавшимся со множества окрестных деревень. Широкие улицы были переполнены ярко разодетыми людьми, пришедшими получить свою толику праздника и его удовольствий. Одни пришлю сюда, чтобы получить массу запоминающихся впечатлений. Другие, -чтобы их предоставить. И Неприступный с хлебосольством принимал всех.

Праздничный град ярко сиял чистотою вымытых улиц и домов. То тут то там дома обывателей украшали красно-желто-коричневые венки, олицетворяющих пришествие долгожданных осенних празднеств. Перед увеселительными домами и питейными заведениями танцевали крикливо одетые зазывалы и без устали зазывали любопытных и гостей. На каждом углу стояли лавки сувениров, продающие значки, ленты и повязки с символами праздника. А глашатаи кричали о чудесных зрелищах, приготовленных к вечерней части праздника.

Ребятам многое было в новинку. Они впервые приехали в город без родителей. Толпы горожан и приезжих давили со всех сторон и сбивали с толку. Выспросив дорогу к крепости, они поехали завершать дело.

Все прошло на редкость хорошо, хоть и нет скоро. Видя живого зверя, стража с васильковыми шевронами и синими щитами беспрепятственно пропустила их в крепостной двор. Там пришлось ждать начальника стражи, пока он придет и доложит кому надо. После него появился помощник главного повара, который осмотрел животное. Затем появился главный повар, который тщательно исследовал существо со всех сторон, и не углядев ран и порезов, был несказанно удивлен качеством и целостностью товара. Дождавшись распорядителя, ребята вместе с главным поваром обсудили цену за пойманное животное. Окончательная цена более чем подходила юным охотникам. Распорядитель дал приказ и стража забрала подношение. Пришлось ждать еще немного, пока один из слуг вынесет кошель с золотом и при нем дважды пересчитать причитающуюся им сумму.

Радость ребят была неописуемой. Конечно, не каждый день удается стать героями деревни, поймать редкого зверя и передать его на княжеский стол. Такой успех следовало отметить, и друзья принялись искать таверну. По дороге Лин тщательно обдумал, какую сумму он готов был потратить на себя и на подарки. Припрятав большую часть своей награды , он вместе с друзьями влился в красочную феерию празднества и веселья.

Целый час ребята провели за столиком, распивая изысканные вина. Орион не утерпел и принялся рассказывать всем гостям, как они втроем поймали опасного зверя. Гостям только и оставалось удивляться и подымать в честь троих смельчаков один тост за другим.

После таверны был, конечно же, огромный городской базар. Такого большого скопления взбудораженных людей Лин еще никогда не видел.

На большой площади рядами и полукругами стояли клети с товаром. А между ними, смеясь, прицениваясь и споря, растекался живой человеческий поток. Разнообразие выставленного на продажу товара поражало деревенских ребят. Здесь было все, — от иголок и ниток до живых зверей. Были здесь различные драгоценности, от просто дорогих до будоражащих фантазию. Клети с одеждами словно старались перещеголять друг друга буйством красок и вычурностью пошива. Столы ломились от различной утвари. И конечно же, здесь было и всякого вида оружие, так привлекавшее юношеские умы.

По базару можно было ходить часами, просто любуясь его яркими безделушками. Но звон в карманах и винные пары в голове не позволяли ребятам долго остаться равнодушными. Друзья договорились о месте и времени встречи и шумная толпа быстро разделила троицу.

Орион, как и следовало ожидать, застрял в платяном ряду, подбирая себе костюмы и наряды по вкусу. Лоул приценивался в оружейном отделе, собираясь прикупить себе соответствующий его новым достаткам меч. Лин тоже вначале покрутился в оружейном ряду. Он искал подарок Гимиду. То, что он хотел приобрести для друга, то не устраивало его по цене, то смущало его по незнанию. После всех изысканий он наконец остановил свой выбор на добротном кожаном поясе с красивой металлической бляхой. Такой амуниции не постеснялся бы любой ветеран. После этого Лин переместился в платяной ряд и на оставшиеся средства купил себе теплой одежды на зиму.

Вечером они вернулись в деревню в отличном настроении. Последний, третий день праздника, подходил к концу, но воспоминания об этих днях должны были остаться надолго. Они стали героями, к тому же, еще и разжились деньжатами. И долгожданный день рождения друга теперь не был для них чем-то недостижимым или заповедным.

Они стали прощаться.

-Еще пять дней, -мечтательно произнес Орион. -А потом, — праздник у Гимида. Я такой костюмчик прикупил к этому событию! Прелесть! Торендатор просто не сможет меня не впустить. В этом костюме я не уступлю ни одному из его гостей!

-Да, а я таким мечом обзавелся, — отпад — вторил ему Лоул. — Думаю, у самого Гимида такого-то и нет. Не каждый сможет позволить себе такую роскошь. Так-то.

-Лин, а ты купил себе что-нибудь, чтобы впечатлить старика Торендатора? -спросил его Орион. Лоул оторвался от созерцания своего приобретения и тоже уставился на Лина.

Тот помотал головой.

-А зачем? -удивился он. — Мы с вами поймали такого зверя! Мы на несколько недель стали героями деревни. Любому будет незазорно пригласить нас в гости, -объяснил свою мысль он. -Я больше думал о том, что купить Гимиду. Я свой подарок уже купил. А вы?

Ребятам пришлось признаться, что как раз о подарках они и забыли.

-Ну ничего, -утешился Орион. -Время у нас еще есть, деньги тоже. Мы с Лоулом еще раз сходим в город и точно что-нибудь подберем.

Трое друзей пожали друг другу руки и разошлись по домам.

Перед тем, как лечь спать, Лин подошел к отцу и рассказал ему о своем посещении города.. О том, как прошла деловая и развлекательная часть.

В конце разговора Лин выложил ту часть награды, что загодя так предусмотрительно отложил, и добавил:

-Отец, сегодня я заработал свои первые деньги. Часть я потратил на себя, часть на подарок для Гимида. Остальное, вот, для нашей семьи. -Он протянул деньги отцу. — Распоряжайся ими для блага нашей семьи так, как считаешь нужным.

Кузнец встал и горячо обнял сына. Каждому отцу приятно увидеть, что его воспитанник умеет думать не только о себе.

* * *

Дни летели, как ветер, и после обучения Лин вновь оказался в родной деревне.

Народ встретил парня говорливой юрбой, наперебой стараясь поделиться последними новостями.

Их было целых две. Одна хорошая, вторая, как водится, нет.

Скверная весть была такой, — в окрестных деревнях объявились невиданные ранее звери. Они нападали на скот и на людей. Откуда они появлялись — никто не знал. Их то нет, а то они тут как тут, словно коршуны слетаются к жертве и так же внезапно исчезают на своих шести лапах. И куда исчезают, — не понятно. Охотники соседних деревень уже несколько дней ходили в Северный Лес, к реке, в надежде найти и разорить логово хищников и этим решить проблему. Но они так и не смогли его отыскать.

Вторая новость была не столько хорошей, сколько интригующей.

В их деревню приехал гость. В Большой Длани постоялый двор пустовал редко, но этого приезжего деревенский люд выделил сразу.

Гость приехал в деревню во главе целого каравана грузовых оргаликсов, каждый из которых был гружен большими тюками под самую завязку. При приближении людей животные фыркали и становились на дыбы, подпуская к себе лишь единственного на весь караван слугу гостя. Как мог один человек управляться с таким количеством зверей и груза, было непонятно.

Да и сам гость, хозяин этого каравана, выглядел и вел себя необычно. Он был полностью закутан в экзотические шелковые одежды. Да так, что людям не удавалось разглядеть ни его лица, ни даже кончиков его пальцев. Только и знали, что это высокий статный господин, с мягким голосом и обходительными манерами. По приезду он зашел к старейшинам деревни и попросился у них разрешения переночевать в деревне грядущую ночь. Свое прошение он подкрепил солидной суммой монет. Гостя тут же приняли, поселив в одном из пустующих домов. А тот больше и не выходил наружу. Люди видели только его слугу, что пару раз выходил во двор, чтобы снять груз с животных да напоить их водой.

Кем был этот скрытный гость, и что он прятал за густым покровом тюли и шали, оставалось для людей непонятным. Но больше, чем личность таинственного гостя, людей волновало содержимое множества тюков, что так свободно лежали в огороженном дворе. Люди только то и делали, что сплетничали о том. что за товары и сокровища везет в своих большущих тюках этот странный человек.

Лин некоторое время тоже посплетничал со всеми о таинственном заезжем, а потом отправился искать своих друзей.

Нашел он их на привычном месте, у заброшенного колодца, за базаром. И они оба были не в лучшем расположении духа.

-Что случилось, — обеспокоенно спросил Лин сразу у обоих.

Друзья долго не отвечали. Лин не прекращал свои расспросы и они наконец рассказали правду.

Выяснилось, что дело касается подарков для Гимида. Друзья, как и договаривались, отправились в город во второй раз. Только соблазны города оказались намного сильней, и все свои последние деньги ребята потратили на себя. Купить подарки для Гимида им теперь было не за что.

-Да как же вы так? -укорял их Лин за такую беспечность.

-Так получилось, -пожимали плечами ребята.

-Надо было купить подарок в самом начале, как сделал я, — продолжал корить их он.

-Надо было. Да кто ж знал, что так получиться? — запротестовал Орион. -Теперь поздно внимать разуму.

-Лин, ты же ведь немного потратил-то. Может, одолжишь нам остаток, а? -предложил вдруг крепыш Лоул. -Мы тебе вернем, обязательно... когда-нибудь.

Лин разочарованно развел руками.

-Нет, у меня ничего не осталось. Я в тот же вечер все отдал отцу. У нас в семье каждая монета на счету. Сами знаете.

-Жаль, -протянул Лоул. — День рожденье у Гимида уже завтра, а без подарков к нему никак нельзя. Ну ни в жизнь попали то, а!

Видя расстроенные лица ребят, Лин решился на необычное предложение.

-Может возьмем мой подарок и вручим его от всех троих?

Орион задумался, но через несколько секунд огорченно покачал головой.

-Нет. Твой пояс и правда неплох, но как подарок от троих он не пройдет. Да и мы будем знать правду. Стыд-то какой, -идти на праздник с чужим подарком. Там уже не до веселья. Сам понимаешь.

-Да, -поддакнул рыжий Лоул. — Куда ж такое годится? Всякое это ж такое, стыд и срам. Я ж сгорю там от позора.

Лин попробовал настоять, но ребята стояли на своем. Им совестно было идти в гости с чужим подарком. Подарок им нужен был только свой. И срочно.

Нужно было что-то предпринять. Только вот что?

Думали долго, думали напряженно, но в голову ничего так и не приходило. Все стоящие идеи были отвергнуты еще во время ловли зверя.

И тут снова оживился Орион. Очевидно, ему в голову пришла новая мысль.

-А что если... — проговорил осторожно и заговорщицки усмехнулся.

-Что? -разом переспросили друзья.

-А что, если позаимствовать что-нибудь у нашего нового гостя? -осторожно предложил свою идею юный охотник.

-Ты имеешь ввиду украсть? -прямолинейно спросил Лин.

-Ну, не украсть. -попытался сгладить Орион, -а взять на время. С возвратом, потом, как-нибудь. У него разного барахла вон сколько. Пропажи нескольких вещиц он даже не заметит.

С минуту друзья обдумывали эту идею.

-А что, так таки и можно, — подал свой голос Лоул. — Животных у него много, а слуга то один. Этому слуге нужно будет и за караваном во дворе смотреть, и хозяину в доме служить. Так что охрана будет так себе. На сам двор можно пробраться без проблем. А потом, -выбрал тюк, распорол, вынул, и айда со двора. Авось и пронесет.

— Но самое ценное тот наверняка держит у себя в доме, — продолжил его мысль Орион. -Если уж у нас хватит смелости на это, то может стоит рискнуть по крупному?

-Эй, — перебил их разглагольствования Лин. -А вас не смущает то, что вы собираетесь сделать?

Лоул и Орион понимающе переглянулись между собой.

-Лин, -мягко заговорил Орион. — Нам срочно нужен подарок. Без него к Гимиду не попасть. Денег у нас на подарок нет. Ты можешь предложить другой, действенный, и тем более быстрый способ решить этот вопрос?

Парень знал, что такого способа у него нет.

-Но это не значит, что вам нужно совершать кражу, -категорично заявил он со всей возможной уверенностью в голосе.

-Это не кража, -постарался заверить его друг. — Кража это... это когда много и для наживы. А мы возьмем совсем не много, и для дела. Нам же и правда нужно. Разве нет?

Но Лин был непоколебим. В его понимании все было просто, как ясный день.

-Вы хотите взять чужие вещи без спроса. А это кража, как на нее не смотри. А красть вещи это... не хорошо. Это не правильно, -упрямо твердил он. Лин никогда не думал о чем-либо подобном. И у него даже не хватило слов, чтобы описать свое отношение. В доме его отца к кражам и самой идее о них относились с неуважением. Красть недопустимо, — учил отец. И Лин больше об этом никогда не размышлял.

Но очевидно, Ориона уже было не переубедить. Он выдал блестящую, как на его взгляд, идею, и как всегда не хотел, чтобы его идеей пренебрегали.

-Нам нужны подарки. У тебя есть другие идеи? — снова взялся он за свое.

-Но это воровство. Это плохая идея, — упрямо гнул свое Лин.— По законам деревни за это полагается наказание. А вдруг вас схватят?

-Нет, не схватят.

-А если схватят? Ох и попадет же вам тогда...

-А если не схватят?

-Но вы же рискуете!

-А мы аккуратненько так...

Они препирались довольно долго, и это вконец надоело им обоим. Ни Лину, ни Ориону так и не удалось перетянуть друга на свою сторону.

-Хорошо, тебя мы в дом приглашать не будем, -не стал сражаться с ним Орион. — Просто постоишь во дворе и посмотришь, нет ли случайных гостей.

-Нет, -отрезал сын кузнеца. — Я не хочу даже участвовать в этом.

-Ну хорошо, не будешь заходить во двор, -согласился тот. -Просто с улицы посмотришь.

-Нет, -все так же упрямо ответил Лин..

-Что, совсем не пойдешь? Оставишь своих друзей одних? -ехидно переспросил заводила.

Лин колебался всего секунду, борясь с язвительным замечанием.

-Нет, не пойду, -отозвался он. -И сам не пойду и вас не пущу!

-Дык это как же ты нас не пустишь, а? -с кривой усмешкой спросил Лоул, напоказ поигрывая мышцами.

Лин понял, что остался в меньшинстве. Простыми уговорами ребят не отговорить.

-Ну а если вас все же поймают? Хозяин каравана или его слуга? Кто знает, может они из такого народа, что схватятся за саблю и.... А что еще хуже, так это если они отдадут вас старейшинам деревни или родителям. И вас снова накажут. А сраму то будет, на всю деревню. Если не больше!

Но ребята уже не слушали его. Желание быстро разрешить свои проблемы за чужой счет больше не казалось им невозможным или неприемлемым. Похоже, для них задуманное выглядело не иначе, как небольшой подвиг, как приключение. В глазах друзей Лин уловил яркие искорки новых, возбуждающих эмоций, -азарта, предвкушения чего-то необычного, новизны ощущений

-Ха! Мы и не собираемся попадаться! А ты иди домой, если ты не хочешь быть с нами, -насмешливо сказали они. -Только потом не жалуйся, что твой подарок будет выглядеть дешевкой по сравнению с нашими.

Лин мрачно стоял, не решаясь на ответ. И вновь его дружба оказалась под ударом. Теперь он разрывался между преданностью дружбе и преданностью себе. Он раздваивался, словно туча под ударами двух противоборствующих ветров. Нужно было делать выбор. Или оставаться верным друзьям, или оставаться верным своим принципам.

-Я, пожалуй, все же пойду домой, — наконец, насколько можно твердо, заявил он.

-Иди иди, трус, — насмешливо отозвался на его слова Орион. -Пожалуйся отцу!

-Да. Иди иди, врачилка, — глумливо добавил Лоул.

С этими словами друзья разошлись каждый своей дорогой.

Впервые.

Лин добрёл до своего дома, но еще долго не спешил заходить, расхаживая у плетенного забора. Он до сих пор не верил, что его друзья, друзья, которых, как ему казалось, он знал так давно и так хорошо, готовы были решиться на такой дерзкий, и такой неожиданный поступок. Всякий знал, что красть нельзя. Так гласили и законы деревни, и заповеди каждой семьи. И до сих пор между ними никогда не было разногласий по этому поводу, и даже эта тема никогда не поднималась в их разговорах. А тут... Было странным, что идея кражи перестала пугать его друзей, и они были не против совершить это противозаконное действо. А значит, стать ворами. Его друзья, -воры?

Это не укладывалось у него в голове.

Но куда больше Лина беспокоило то, что ребята с непривычки могут попасться на глаза хозяину дома или его слуге. И тогда будет шума .... Это позор, позор не только Ориону и Лоулу, а позор и на обе их семьи. Да еще и позор на всю деревню. Ведь гость не применёт поделиться на всем своем пути, как с ним обошлись в Большой Длани.

В нерешительности паренек все же зашел в отчий дом. Но даже сняв верхнюю одежду и усевшись на кровать, он никак не мог успокоиться.

Что делать? Как ему остановить друзей? И нужно ли ему их останавливать? Ведь это их выбор. С кем ему посоветоваться в таком непростом и щекотливом деле?

У него был только один человек, к чьим советам он прибегал в любых сложных ситуациях.

Отец.

Парень осторожно вошел в комнату отца. Тот что-то рисовал углем на листе бумаги при ярком свете свечей. Несколько долгих минут парень стоял рядом, не решаясь начать разговор. Ведь тема его была совсем не простой. Ему нужен был совет отца. Но как спросить? Рассказать обо всем открыто он не мог, — он не хотел закладывать друзей, тем более, что раскрыв их тайный замысел, он. все равно подвергнет их семьи позору. И тогда их дружбе точно конец. А не рассказав ничего, он сохранит дружбу, но потеряет прежних друзей. И это без учета того, что все может пройти не совсем гладко. И когда отец узнает, что его сын обо всем знал, но ничего ему не сказал...

Взвесив все за и против, Лин наконец заговорил с Норадиром.

-Отец, -осторожно начал

-Да, Ли? -спросил он, не отрывая взгляда от незаконченного чертежа.

-Отец, скажи, друзья могут ошибаться? -задал он для начала вполне риторический вопрос.

-Могут, -уверенно ответил Норадир, продолжая вглядываться в рисунок.

-Отец, а что делать, если ты знаешь, что твои друзья собираются совершить нечто незаконное? — как бы между прочим поинтересовался Лин.

-Нужно попытаться отговорить их, — уверенно ответил кузнец.

-А если им хочется это совершить? Если они уверенны, что без этого никак нельзя? Если они уверенны, что действуют правильно?

Кузнец оторвался от бумаги и на миг призадумался.

-Все зависит от того, насколько дороги тебе эти люди и насколько большую глупость они собираются совершить, — поделился своими соображениями он. — Людям свойственно учиться на своих ошибках, это так. Но иногда ошибки бывают слишком большими, чтобы их можно было забыть. Некоторые из них могут даже изменить всю судьбу человека. Измениться безвозвратно. Так вот, если ты знаешь, что твой друг собирается совершить именно такую ошибку, и если он тебе дорог, ты должен сделать все от тебя зависящее, чтобы он не совершил непоправимого.

-И даже пойти на то, что ему не понравиться? — задал самый трудный вопрос Лин.

-Да. И даже такое. Вначале друг может и не оценит твоего поступка. Но потом, со временем, он все поймет. Легко быть другом, когда это удобно всем. А когда не удобно? То-то. Именно это и есть настоящая дружба.

Лин тяжело вздохнул. Он был во всем согласен с отцом.

Норадир вдруг подозрительно сузил глаза и внимательно посмотрел на сына.

-Надеюсь ты не замышляешь ничего... такого, Ли? — на всякий случай строго спросил кузнец.

-А? Нет, — быстро успокоил он отца.— Это я так, чтобы знать... в общем...

-Что ж... Ты у меня мальчишка не глупый, я за тебя уверен. Просто я... я должен был спросить... -каким то извиняющимся тоном проговорил отец.

-Спасибо. Я понял, ты волнуешься за меня, — понимающим тоном отозвался сын.

-Вот и славно.

Норадир, удостоверившись, что больше вопросов у сына нет, вновь вернулся к своему занятию.

Итак, совет отца был однозначным. Лину следовало вмешаться и любой ценой не допустить готовящего действа. Отговаривать друзей было бессмысленно, он пробовал. Никого из своих приятелей или знакомых ставить в известность было нельзя, — что знает посторонний, знает вся деревня. Кто может остановить кражу и никому никогда об этом не рассказать?

Лин взглянул в окно. Закат освещал небо последними лучами. Лин быстро вскочил и начал одеваться.

-Куда это ты на ночь глядя? -всполошился Норадир.

-Мне надо, — не стал вдаваться в подробности Лин. — Мне нужно отвратить непоправимое.

Ночь. Тишина. Орион и Лоул осторожно перелезли через ветхий забор и проникли на широкий двор. Оргаликсы мерно сопели, раздувая свои большие ноздри. Парни тихо, стараясь производить как можно меньше шума, прокрались через двор, даже не обращая внимания на огромные тюки, разбросанные по двору. Остановившись возле приоткрытых дверей, они о чем-то тихо переговорили и сойдясь на едином мнении, вошли вовнутрь.

В доме, как и полагалось, было темно и тихо. Но друзья знали, куда идти, они не раз забирались в этот дом, когда он пустовал. Осторожно, крадучись на цыпочках, почти не дыша, они проскользнули прихожую и свернули налево, в большую комнату. Именно там, как они думали, и было сложено основное добро бродячего торговца. Спальня, как они знали, располагалась в другой части дома. Они затаились, прислушиваясь — тишину в доме не нарушал ни один звук.

Гости не ошиблись, -в этой комнате и шагу нельзя было ступить, все было заставлено различным скарбом. Следующим шагом ночные посетители собирались зажечь небольшой факел, чтобы сориентироваться среди возможных сундуков с сокровищами. И потом, при его слабом свечении, взять для своих целей то, что могло бы отлично сойти за подарок.

Лоул бережно достал тряпку с угольками и стал раздувать тлеющее пламя. Он дунул на угли раз, другой...

-Давайте я помогу, -вдруг услышали они в темноте.

Раздался звонкий щелчок пальцами и в комнате одновременно вспыхнуло дюжина свечей, ярко осветивших все помещение. Хозяин каравана стоял прямо посреди комнаты. Он явно не спал, и, судя по тому, что вся его одежда была на нем, он даже и не думал ложиться. Более того, было похоже, что ожидал непрошенных гостей.

Неудачливые грабители замерли от страха.

-Кто-нибудь потрудится мне сейчас объяснить, что бы значило ваше бесстыдное вторжение?

В звонком голосе незнакомца не было ни угрозы, ни гнева. Скорее, казалось, тот насмехался над неудавшейся попыткой ребят попробовать себя в воровском ремесле. Но парням было не до того, чтобы вслушиваться в оттенки голосов. Их сердца и разум сковывал ужас, страх и стыд. Случилось непоправимое, то, чего они боялись и то, во что они не хотели верить — их заметили, они попались. Теперь их ждет только одно, — старейшины, суд, наказание и позор. Позор на всю деревню и на всю жизнь.

Но похоже, незнакомец не торопился действовать по столь очевидному пути.

-Я вижу, вы уже сожалеете о содеянном, -в его тоне звучала уже неприкрытая насмешка. — Вижу, вы усвоили горький урок. И похоже, смысла сдавать вас для наказания больше нет. Вы и так уже достаточно наказаны своим страхом.

Сердца ребят колотились так громко, что гул в ушах стоял невообразимый. Но даже сквозь такой шум они четко расслышали слова хозяина каравана. Расслышали, но не могли поверить. Неужели это правда? Неужели он сможет оставить в тени все, что произошло этой ночью?

-Да, я никому не скажу о том, что сегодня произошло, -словно в подтверждении их мыслей сказал он. — Я знаю, почему вы здесь. И я даже помогу вам. Возьмите себе вон ту золотую вазочку. Это весьма дорогой подарок. Берите, не бойтесь.

Золотая вазочка неуверенно перекочевала в подрагивающие руки ребят.

-Только пообещайте мне, — уже совсем другим, ледяным голосом добавил тот, — что вы больше никогда и ни при каких условиях даже и не помыслите о воровстве! Иначе все, что тут произошло, станет известно. Вы поняли меня?!

Расцепив сведенные страхом зубы, парни клятвенно пообещали таинственному незнакомцу больше не совершать подобных действий. Тот кивнул в знак того, что верит им.

-Идите и поблагодарите своего друга, -сказал он им напоследок. -Если бы не он, вас ждала бы иная, гораздо более... неприятная встреча!

Орион и Лоул стрелой покинули злополучный дом. И хотя впечатления от этой ночи били через край, они зареклись, что больше никогда не будут заниматься такими делами, чтобы снова не пережить подобное.

Когда за неудачливыми воришками захлопнулась дверь, одна из занавесок окна приоткрылась, и в свете свечей оказалась еще одна фигура.

Это был Лин.

Он с волнением следил за происходящим из-за полупрозрачной занавески, испытывая двоякие, совершенно противоречивые чувства. Да, в этом и состояла его идея. Он решил отправиться к хозяину каравана и заключить с ним сделку. Он, Лин, рассказывает о планирующемся вторжении. А хозяин встретит гостей, и не даст им совершить задуманное. К тому же, пришлый гость никому не расскажет о случившемся этой ночью. Ведь, получается, что у того ничего не пропало, и ему не за что жаловаться на ребят. Почти...

Таинственный гость выслушал Лина и принял его предложение. И даже пригласил быть невольным свидетелем, благо ночные гости должны были нагрянуть в ближайшее время. Теперь Лин растерянно стоял, угнетенный новыми мыслями. Да, он сорвал планы Ориона и Лоула, и не дал им стать настоящими ворами. Но как отреагируют на это его друзья?

Этого он не знал.

-Мы договорились? — разбил тишину Лин, отстраняясь от терзающих его мыслей. — Я предупреждаю вас о краже, а вы никому и никогда об этом не рассказываете.

-Договорились, — мягко ответил хозяин каравана. -Я не буду позорить семьи твоих друзей. Это ведь твои друзья, я правильно понял?

-Да. Это мои друзья. Так, по крайней мере, было сегодня.

-Только ради друзей люди готовы совершать подобное, — веско заметила завуалированная фигура. -Ты хочешь подарок за свою помощь?

-Спасибо, -нет, — чуть резче, чем следовало, ответил Лин.

Незнакомец почему-то не спешил прощаться с юным гостем.

-Я обратил внимание, что мой фокус со свечами не напугал тебя, — с любопытством в голосе вопросил постоялец.

-Я догадался, кто вы. Вы маг, волшебник или колдун. А я ученик колдуна. Я знаком с магией. Поэтому ваш жест и не напугал меня... сильно.

-Что ж, Лин, скажу тебя прямо, — ты необычный парень, -медленно и задумчиво донеслось из под складок вуали. — Ты чтишь закон, борешься за друзей, и в добавок, не страшишься магов и магии. Хм-м-м. Редко в ком я встречал сосредоточение всех этих качеств. Особенно в ваших дикарских краях. Когда касается выбора жизненных приоритетов, вы, люди, иногда бываете такими дикими...

Лин непонимающе уставился на закутанную в шали фигуру. Слова незнакомца звучали как то чудно и даже несколько пугающе. Раньше паренек гадал только о странном внешнем облике заезжего волшебника, который он предпочитал скрывать от посторонних глаз. Но эта странная тирада почему то заставила парня задуматься..., а человек ли скрывается под по этой непроницаемой завесой?

-Мне было бы очень любопытно пообщаться с тобой некоторое время. Но сейчас я спешу, да...Я еще долго буду путешествовать по вашему краю. Но через несколько месяцев планирую осесть в столице вашего королевства. Если будешь в тех краях, и если захочешь поучиться магии, -милости прошу, — последовало за всей этой тирадой не менее странное приглашение.

Перебросившись еще несколькими фразами, Лин наконец-таки распрощался и быстро покинул злополучный дом с его таинственным и диковинным обитателем.

На долгожданный день рожденья они пришли порознь. Пояс Лина очень понравился Гимиду и он пообещал, что обязательно будет надевать его на службе. Подарок Ориона и Лоула припал к сердцу Торендатору, и тот долго восхищался его тонкой работой и стоимостью.

Вчетвером ребята веселились до самого рассвета, но только Гимид веселился от души. Лин чувствовал себя неловко рядом с двумя друзьями, а те в присутствии Лина вели себя сдержанно и напряженно. За все время они не обмолвились друг с другом ни одним словом. И хотя Лин пытался завести разговор, оба друга предпочитали избегать общения.

И на следующий день они не ждали его на знакомом месте. Лин сам пошел к друзьям, стучался к ним в дома, просил выйти, поговорить с ним, дать шанс объясниться.

Но все было тщетно. Орион и Лоул больше не желали общаться с ним. Лина встречали лишь холодный взгляд, немое осуждение и пренебрежение. Словно высокая стена вмиг выросла между ними, и отделила их друг от друга. Стена, которую нельзя было ни перепрыгнуть, ни сломать, ни обойти. Стена, сотканная из самой прочной вещества — из непримиримой обиды. Орион и Лоул догадались, почему их затея провалилось, и решили отгородиться от виновника прочной непроницаемой стеной вражды.

То, почему это сделал Лин и зачем, не интересовало их. Стыд, страх и обида заполнили их до передела, не оставив места даже простому любопытству.

Умом Лин понимал, что поступил правильно, на душе у него было мрачнее тучи. И хотя все вышло как нельзя лучше, -ребята получили урок, не стали ворами и никто во всей деревне так ничего и не узнал об этом инциденте, цена оказалась непомерной. Друзья не оценили его шага, и, затаив обиду, отказались от дружбы. И теперь Лин бессилен что-либо изменить. Здесь ему не поможет даже всемогущая сила магии.

Утром, уходя из деревни на обучение, Лин все оглядывался в надежде увидеть своих друзей.

Но рассветная дорога была безжизненно пуста.

* * *

Миновала неделя.

И вот, в Большую Длань пришла страшная беда. Неуловимых хищников, макраков, о которых они раньше знали только понаслышке, стали замечать у окраинных домов деревни. Несколько раз они нападали на домашний скот. Но в последний раз после визита лесных тварей пропали люди, — женщина и двое ее маленьких детей.

Дальше медлить было нельзя. Старый охотник Лавелик созвал на совет всю деревню.

Народ кипел, словно большой котел. Хищники и раньше таскали всякую мелкую живность из дворов. Но макраки наносили большой урон, и теперь они перестали ограничиваться домашней скотиной. Под угрозой оказались сами люди.

-Больше мешкать нельзя, — провозглашал Лавелик на центральной площади, выражая очевидное. — Теперь уже дело касается людей. Хватит, пора положить этому конец! Иначе никто из нас не будут знать, доживет ли он до завтрашнего рассвета!

-А охотники наши на что? Пусть они занимаются этим! Дикое зверье это как раз по их части, — кричали ему в ответ самые трусливые. — Пусть охотники найдут логово этих зверей и истребят всех на корню, от мала до велика!

-Так ведь искали уже! Не получается найти их логово-то! — отчаянно взмахнул руками именитый охотник. — Его давно ищут, ведь наша деревня у них на пути не первая. Логово искали охотники из окрестных деревень, — Большой, Скотной и Сытницы, но так ничего и не нашли, — пояснял людям Лавелик. — Лес большой, а охотников мало!

-Что же делать? -вопрошали женщины, прижимая к подолам своих детей. -Если охотники ничего не могут сделать, что сделают простые люди?-посыпались на него новые вопросы.

-У меня есть задумка, и как раз для этого мне нужно будет много людей. Как можно больше.

Толпа недоуменно загалдела.

И старый охотник выложил свой план.

Их деревни располагалась в окрестностях реки. В одном месте ее течение разделялось. Один из ее рукавов протекал с востока на юг и заканчивался обширным болотом. Второй рукав протекал севернее деревень, с востока на запад, тем самым, резко ограничивая просторы южной части Северного Леса. Именно с этой стороны и приходили хищные звери, и именно там, по его предположениям, и устроил свое логово коварный враг.

-Река аккурат как граница, -пояснял Лавелик. -Это их водный предел. Река и севернее, и восточнее леса, а наши деревни подпирают с юга. Вот и получается, что остается им узкая полоса леса, только вдоль южного берега реки.

-Что же ты предлагаешь? — сурово спросили мужчины, сжимая в руках топоры и вилы.

-Нужно, чтобы в лес пошли все. Все, от мала до велика, оставив в деревне стариков и детей! В деревне три сотни мужчин, женщин и отроков. Если стать поперек леса длинным рядом, и пойти разом, то можно пройти лес из конца в конец, и найти их!

-Но мы же не охотники! Среди нас будут женщины и дети! Как им сражаться с лесным зверьем?

-А вам и не надо сражаться, -успокоил их Лавелик. -Ваше дело проредить лес, найти логово тварей и дать сигнал. А дальше уже мы примчимся на оргаликсах и сделаем свое дело!

Люди на площади живо загалдели, обсуждая услышанное. Такого они услышать никак не ожидали. План старого охотника был смелым, но рискованным. С одной стороны это был серьезный риск. С другой, если план удастся, и прочесывая лес, они найдут логово зверей, они избавятся от них раз и навсегда. Естественно, люди сомневались. Часть людей были против, часть за. Было много и тех, кто сомневался.

-Поймите, одним охотникам с такой задачей не справиться, -увещевал их охотник. — Да, это опасно. Да ,страшно. Лес, звери, разные гады. Но только так мы сможем обозреть лес полностью и ничего не пропустить. И мы сможем найти логово этих тварей. Может, нам удастся найти и пропавших, если они, конечно, живы!

-Поймите, это единственная возможность, — заверил их он вконец. — Пропавшие люди могут не дожить до завтрашнего дня. А если мы будем медлить, то за неделю деревня не досчитается многих из нас.

Люди еще немного пошумели, но вскоре пришлось согласиться, что это единственный выход. Если звери стали нападать на людей, то дело становилось серьезным. Бросив все свои дела, и оставив малолетних детей под присмотром стариков, деревня единым фронтом выдвинулась в лес.

К полудню вся деревня была на месте.

Добравшись до назначенного участка леса, охотники принялись за организацию облавы. Расставляя людей длинной шеренгой, шагах в тридцати друг от друга, чтобы каждый из них мог видеть своего соседа слева и справа, они получили весьма длинный ряд загонщиков. Каждый двадцатый получил в руки рог с приказом трубить в него всякий раз, когда будет обнаружено что-либо подозрительное. И на его сигнал мигом должны были примчатся верховые.

Создавая цепочку, охотники старались грамотно расставить людей разного опыта и возраста. Лин не успел и глазом моргнуть, как возле него оказались Орион и Лоул.

-Мы будем рядом с тобой, — вместо приветствия заявил Орион. — Я неплохой лучник, а Лоул, как ты знаешь, владеет мечом. Мы защитим тебя, если что.

-Но я думал, вы до сих пор на меня в обиде? — осторожно поинтересовался Лин.

-Дело старое. Забыто, -как-то натянуто ответил Орион. Это было необычно, поскольку Лин хорошо знал, как долго заживает раненное самолюбив его друга. Но Лин был так счастлив услышать, что все недопонимание между ними осталось позади, что решил не размышлять об этом. И он не замечал коварных полуулыбок, которыми обменялись оба провожатых.

Раздался громкий рев трубы и люди шеренгой двинулись сквозь лес. Одна ее часть упиралась в берег реки, другая упиралась в поля. Так они должны были пройти сквозь чащу, или до конца леса, или до тех пор, пока не найдут обиталище неуловимых макраков.

Даже просто идти через лес было для жителей деревни делом не легким. Шли ведь даже не по звериным тропам, а так, напролом. Через поваленные деревья, густой кустарник и плотный подлесок. Кто-то отставал, кто-то терялся из виду, а кто-то вообще забегал вперед. Приходилось трубить остановку и восстанавливать целостность строя. Люди быстро уставали, приходилось часто останавливаться и отдыхать.

Вначале лес пугал людей, непривыкших к его особенностям и тайнам. Звук трубы раздавался чуть ли не каждые десять минут, и людям приходилось останавливаться. Но потом они снова трогались в путь. Вскоре по шеренге стали передаваться новости, — людям слева кустарник показался похож на звериное логово, люди справа обнаруживали непонятные следы зверей. Иногда люди видели в чаще зверей и звали охотников. Те либо успокаивали людей, что встреченные ими звери не являются хищниками, или же, если животные были опасны, сами разрешали дело.

Но были и хорошие новости. Через три часа похода сквозь лесную чащу люди наткнулись на одного из шестилапых хищников. Охотники на скакунах быстро примчались на призыв трубы и за несколько минут разделались со зверем. Новость об этой победе мигом перешла в оба конца шеренги и приободрила подуставших загонщиков

Нашлись и пропавшие. Мать с детьми успели сбежать на скакуне в лес, когда на них напали злосчастные звери. Матери с дочкой удалось забраться на дерево и спастись. Второму ребенку к большому сожалению, спастись не удалось. Разъяренный деревенский люд с утроенным рвение принялся пробираться сквозь лес, и еще трое новых хищников пали от стрел и копий охотников.

Когда день стал клониться к вечеру, уставший народ наконец увидел, что лес закончился и перед ними заблестела водная гладь реки. То была восточная граница леса, а значит, и конец их пути.

Это означало, что их поиски закончились , и закончились они ничем. Как ни хорош был план, но он потерпел неудачу. И хотя люди прошли сквозь весь лес, проверив все, от пней до оврагов, места обитания неуловимых макраков они так и не нашли.

Ни норы, ни пещеры, ни самок с детенышами.

Как будто их здесь никогда и не было.

Мужики и бабы позлословили немного в адрес охотников, погоревали о неудаче и засобирались обратно в деревню. Одни уходили сами, другие собирались в группы.

Лин не знал, как ему поступить, когда к нему вдруг подошли Орион и Лоул.

-Я видел в лесу нору глобзов, -сказал Орион. — Почему бы нам втроем не задержаться в лесу и не поживиться дичью для сытного ужина? Что скажешь?

Солнце было еще высоко, да и Лин не спешил домой. По правде говоря, его мало волновала и дичь. Лин больше хотел воспользоваться возможностью поговорить с друзьями. Хотя те и сказали, что все забыто, парень все равно хотел поговорить об этом с друзьями.

И он с радостью дал согласие.

Трое ребят бодро отправились в лес. Погода была хорошей. Несмотря на осень, воздух был еще теплым. Яркие краски лесной чащи перекочевал с деревьев на землю, прикрывая багряно -золотистым ковром еще зеленеющие кусты и травы.

Лин не любил ни леса, ни его обитателей. Он боялся леса, боялся его тайн и загадок, как и боялся всех его обитателей. Парень шел, даже не стараясь запомнить дороги, потому что во-первых, он бы все равно не нашел бы обратного пути, а во вторых, он всецело полагался на умения своих спутников. И поскольку мрачные Орион и Лоул не торопились развязывать разговор, Лин говорил сам. О своих впечатлениях от похода, о своих новостях и о всякой всячине. Постепенно он готовился перейти к главному.

Но переговорить он так и не успел.

Обойдя очередной густой кустарник, трое ребят замерли, услышав предостерегающее шипение. Устремив свои взгляды вперед, ребята замерли от неожиданности. Невдалеке от них, шагах в двадцати, стоял зверь. И не просто зверь. За сегодняшний день каждый из них уже хорошо успел запомнить его описание!

Макрак! Перед ними несомненно был один из неуловимых хищников.

Хищник действительно имел шесть ног. Шесть тонких, когтистых и шершавых ног, на которых горизонтально покоилось длинное узкое полутораметровое тело, -голова, грудь и туловище. Все три части тела шестилапого были соединены друг с другом тонкими перемычками, что придавало зверю большую гибкость. Красные глаза смотрели на мир с тупой злобой, а вертикальный провал рта метил сотней кривых зубов. Зверь нетерпеливо переводил свой алчный взгляд с одного неожиданного гостя на другого, явно собираясь поживиться кем-нибудь из троих!

Лин на мгновение окаменел от страха. Встреча была внезапной, а сам зверь хоть и не большим, но жутким. Не удивительно, что он испугался. Однажды ему пришлось сражаться с диким зверем, но тогда он был вооружен и был готов к битве. Сейчас же все было вплоть до наоборот.

К счастью, — подумалось ему, он был не один. Рядом с ним были его друзья, Орион и Лоул. Это явно перевешивало весы не в пользу шестилапого хищника.

-Что ж, как видишь, сегодня не твой день, -попробовал было подбодрить себя Лин. -Ты один, а нас трое. Тем более, мои друзья, в отличии от меня, при оружии. Приготовься к смерти, чудовище. Похоже, бой будет нечестный, — сказал Лин, обращаясь уже к друзьям,

Но каково же было его удивление, когда он услышал ответ!

-Нет, Лин, это твой бой, -услышал он голос Ориона издали.

Лин быстро оглянулся. Двое его товарищей стояли уже в шагах тридцати от него, оставив Лиина в одиночестве, между собой и зверем.

В начале парень даже не понял, что происходит.

-Эй, это не смешно! -выкрикнул Лин. -Вы что хотите меня напугать? Все, у вас получилось. Быстрее, а то эта гадина уже пожирает меня глазами!

Но ответ Ориона и вовсе сбил его с толку.

-Мы хотим тебя не напугать, -каким-то совершенно странным тоном ответил Орион. — Мы хотим тебе отомстить.

-За что? -выкрикнул Лин. -Что я вам такого сделал?

-Ты забыл? Так я напомню. Ты сдал нас хозяину дома. Ты выставил нас дураками. Знаешь, каково это — знать, что тебя подставил твой лучший друг. Это — гадко. Это унизительно. Мы все думали, как отплатить лучшему другу за все это. Мы хотели поступить по другому, но и этот вариант нас устроит.

-Но я же хотел помочь вам! -попытался объясниться парень. — Чтобы вы не стали ворами, чтобы вы не осрамили себя и деревню!

Но двое товарищей оставались все так же неумолимы.

-Теперь ты узнаешь, каково это, когда тебя предает друг. Надеюсь, тебе это не понравиться. Так же, как и нам!

Орион и Лоул сделали последний шаг назад и скрылись в густом кустарнике. На зеленой прогалине осталось только двое, -он и хищник макрак.

Только сейчас до парня дошло, что его бывшие друзья не шутят. Похоже, что омраченные черной злобой, они решили поквитаться с ним. Лин конечно подозревал, что оба его друга все еще могут на него быть в обиде, но чтоб так сильно, чтобы оставить его один на один с опасным зверем?

Он не мог в это поверить.

Но теперь нужно было думать не о старых обидах.

Теперь нужно было приготовиться защищать свою жизнь.

Холодные капли пота, прокатившиеся по его вискам, вернули его к действительности. Лин собрался с духом и быстро осмотрел поляну в поисках хоть какого-то оружия. К счастью, на земле, под его ногами лежал приличных размеров сук. Дрожащими руками Лин едва успел схватиться за этот предмет, как шестиногая тварь с шипением набросилась на него.

Парень был готов к броску и ударом палки сбил хищника наземь. Тот откатился в сторону, но тут же бодро поднялся на свои лапы. Лин не спускал глаз с хищника и крепко держал сук, готовясь к новому нападению. Зверь наскочил снова, и вновь Лин ударом палки сбил его на землю.

Третий прыжок твари был более удачным. Лин промахнулся и макрак врезался в него всей своей массой и сбил на землю. И они покатились по траве, сминая молоденький кустарник.

Шестилапый уперся своими ногами в землю и остановил вращение. Он оказался сверху, а его жертва, человек, снизу. Тогда тварюка попыталась достать парня когтями своих цепких лап. Лин сориентировался мгновенно, -забросил ноги за спину макрака и прижался к телу хищника. Теперь его туловище оказалось недосягаемым для острых когтей.

Лин находился прямо под зверем. Он мог различить каждый волосок на его груди, каждую пластину на его костяной голове. Он ощущал смрадное дыхание его пасти, видел, как содрогаются мышцы горла. Видел остатки пищи между его зубами и чувствовал на своих щеках мерзкие капли теплой слюны.

Не в силах вытащить из под себя свою жертву, хищник решил разделаться с ней более действенным способом. Выгнув свою короткую шею и прицелившись в парня своими холодными глазами, тварь раззявила алую пасть, собираясь попросту откусить Лину голову.

Превозмогая страх, Лин выставил свои руки вперед и изо всех сил вцепился в шею зверя своими пальцами. Парень уперся плечами и локтями в землю, прилагая все свои силы, чтобы оттянуть страшную зубастую пасть подальше от своей головы. А его пальцы впились в мягкие мышцы горла, в надежде лишить макрака воздуха.

Хищник дернулся раз, другой, но вес теле человека сковал его. Тогда он попытался прижать человека к земле, но его лапы оказались слишком слабыми для этого. Изо всех сил мотая своей головой, он то и дело щелкал сотней зубов у самых щек парня, желая дорваться до человеческой плоти. Но причинить вред человечку он все еще не мог.

Хищник выдирался что есть сил, но и Лин не разжимал своих пальцев. Однако сил у него было слишком мало. К тому же шея твари была толстой, а сами мышцы шеи упругими. Вначале у парня все вроде бы стало получаться. Он удачно оттянул голову зверя и пережал его шею. Но потом силы стали покидать его. Пальцы уставали, руки ныли от боли и напряжения, и хватка вокруг шеи зверя постепенно начинала слабеть.

Началась смертоносная дуэль на изнеможение. Кто кого -или человек свернут шею твари, или она прокусит его голову.

Лин лихорадочно старался найти выход. От отчаяния он снова стал звать друзей на помощь, но все безуспешно. Теперь он был точно убежден, что остался один на один со смертью.

Борьба продолжалась. Лину было очевидно, что он выбрал не ту тактику. Шея зверя оказалась слишком гибкой, чтобы он смог нанести ей вред, сдавить мышцы или сломать позвоночник. Все равно, что пытаться сломать молодое деревцо. Оно будет гнуться, но не будет ломаться. Но отпустить шею зверя он не мог, это было бы равносильно гибели.

С каждой секундой силы Лиина иссякали. Но даже в этот момент парень не желал сдаваться, а отчаянно старался найти способ победить зверя. Что, что можно придумать? Его арсенал средств не так уж велик.

Лекарские умения тут ему не помогут. А колдовские?

Что он может? Делать воду целебной или мертвой, а так же нагревать и охлаждать ее. Первое умение здесь бесполезно, придется колдовать не меньше часа, чтоб проявился какой-то результат.

Второе заклинание действует быстрее. Но как его можно будет применить, чтобы добиться победы? Чего он добьется, применив свое новое умение колдовства воды?

Продолжая держать в руках шею зверя и упираясь локтями в землю, Лин, аккуратно высвободил два больших пальца и вывел на горле твари магический знак. Затем вспоминая заклинание охлаждения воды, тщательно произнес его, стараясь не ошибиться ни в одной букве. Ведь от этого зависела его жизнь.

Помощь прошу я у Матерь -Воды,

Силу мне дай, чтоб заклятье сплести.

Чтобы под знаком Твоим вся водица

Силой ледовой могла остудиться.

Ола лемала орсанта лотур

Ла мала рон ловела дегилур!

Сила заклинания воды могла остудить воду всего на несколько градусов. Этого было мало. Очень мало. Но если повторить это не меньше десяти раз в одном и том же месте... Похоже, смысл есть. Он успеет. Он сможет. Он выстоит.

Юный колдун снова вывел на горле твари знак и вновь прошептал заклинание. И повторил все снова, и снова, четко и методично. Его руки, утомленные изнурительной борьбой, начинали дрожать от усталости, а пальцы е с трудом подчинялись ему. Но он не останавливался, -нужно было сражаться до конца.

Вскоре, сквозь гул в голове и отчаянную боль во всем теле, Лин стал ощущать, что хищник перестал стараться достать свою жертву и стал выдираться из его объятий. Лин расценил это как победу и утроил старания. После десятого повтора заклинания пальцы колдуна воды уперлись в холодное горло зверя, потерявшее обычную упругость. Раздался треск, за ним другой. Зверь внезапно перестал сопротивляться и упал, неестественно вывернув шею.

Лин отпустил наконец горло зверя, на котором уже были видны иголки инея. Ничего не обычного в увиденном не было, все так и должно было выглядеть. Вода, подверженная охлаждающему заклинанию, вскоре охладела настолько, что превратилась в лед. И Лин с легкостью переломил ее, как сухую прошлогоднюю ветвь.

Минут пять парень пролежал на траве, восстанавливая силы. Зверь был убит, но ему предстояла еще одна, не менее важная встреча. С двумя своими не к месту обидчивыми односельчанами. Пора им было выяснить отношения. Возможно, после этого разговора у него станет на двух друзей меньше.

Как следует отдышавшись и стерев пот вместе с прилипшей к его телу и одежде травой, паренек встал с земли. Он снова взял в руки палку и направился в сторону, где исчезли его прежние друзья, в надежде восстановить справедливость.

Сказать, что Лин был зол, значит, не сказать ничего. Лин был в ярости, словно весенняя река, прорвавшая горную плотину. Он был похож на грозовую тучу, готовую разразиться небесной карой за грехи, — смертоносной молнией. Парень готов был совершить возмездие, и вылить гнев на тела своих товарищей. Да как же иначе! Ведь он, боясь за них, спас друзей от бесчестия и поругания. А они, вместо признательности вот как решили с ним обойтись?! Вместо того, чтобы получить от друзей благодарность, он получил в ответ обиду и презрение, и как главный приз -его оставили на погибель макраку! Да он был зол, но он имел полное право злиться! И полное право отмщения за такое обхождение! Пусть говорят, что дружба не терпит поспешных решений! Тут уже и так ясно, что к чему!

Голоса приятелей он, к удивлению, услышал быстро. Намереваясь наконец-таки высказать все, что накопилось в его душе, рассерженный Лин зашел за кустарник и тут же удивленно остановился. Голоса ребят он слышал достаточно хорошо, а вот их самих он почему-то все еще не видел. Паренек прислушался, -да, это были голоса Ориона и Лоула. И эти голоса звали на помощь!

Вся гнев и злость тут же растворились, так утренний туман под ярким солнцем. Его друзьям требовалось помощь, — и больше ничего не имело значения. Лин выскочил на лужайку. Крики были громкими, а вот самих ребят все еще не было видно. Он прошел несколько шагов, раздвигая руками высокую траву. Странно, голоса были слышны совсем рядом. Но где-же ребята?

-Эй, вы где? -осторожно спросил Лин.

Голоса, до призывавшие с горем и отчаянием, тут же отозвались радостным криком:

-Мы здесь! Здесь! Внизу. В яме. Иди на голос. Только осторожнее, не упади сам!

Парень сделал еще несколько шагов и взаправду очутился возле края глубокой ямы.

-Как же вы ямы то не заметили? -насмешливо сказал Лин, выплескивая свои эмоции.

-Так здесь не было никакой ямы, -крикнул снизу Орион. — Мы отступили за кусты, как вдруг земля под нами провалилась и мы с Лоулом очутились тут... внизу.

Лин лег на землю и заглянул вниз. До дна провала было метра четыре. Края ямы были неровные, а земля черная в сырая. Действительно, эта яма возникла совсем недавно.

-Странно, -высказался вслух Лин. — Обычно ямы не образовываются сами по себе. -Может, это охотники поставили ловушку?

На несколько секунд воцарилось молчание. Затем ответил Лоул.

-Дык это ж даже не яма, -как-то странно проговорил он. — Тут темно, но я отчетливо вижу черный провал в одну сторону от ямы и такой же в другую. Похоже это тоннель. Он проложен с севера на юг, думаю, что от реки и в сторону леса. Но тоннель странно узкий, человек по нему не пройдет. Разве что на четвереньках...Странно... -Он ненадолго замолк.

-Что странно? -переспросил заинтересованный Лин.

-Стены тоннеля обклеены какой-то дрянью, паутиной, что ли. Очевидно, она не давала земле осыпаться. Эта липкая штука идет вдоль всего прохода. Кто же выкопал этот тоннель и кто мог им пользоваться?

Никто из троих не успел произнести ни слова, как вдруг раздался донельзя испуганный крик Ориона.

-Вы что, так ничего и не поняли? -возопил он громким голосом. — Это тоннель макраков! Именно по нему они попадают с того берега на этот. Где-то в нашем лесу есть выход, заклеенный паутиной, корой и травой. Вот почему никто не мог обнаружить их гнезда или логова. Его просто нет, нет в нашем лесу! Они гнездятся на той стороне реки! А здесь.... Они выходили из тоннеля, нападали, и снова возвращались на тот берег. Теперь вам понятно?

-Понятно, понятно, -успокоил его Лин. -А кричать то зачем?

-А потому, проклятье Вечной Зимы, что когда я представляю, как сейчас этим тоннелем идет на охоту с десяток шестилапых макраков, так мне не только орать, мне землю грызть от страха хочется. Лин, спасай нас скорее!

Орион был прав, мешкать не следовало. Шестилапые и в самом деле могли сейчас идти этим тоннелем за поживой, а двое ребят в узком пространстве провала были для них легкой добычей. К счастью, у Ориона была при себе длинная веревка. Лоул привязал один ее конец к камню и выбросил наружу, а Лин прикрепил ее к самому прочному кусту. Прилагая все свои силы, парень помог ребятам вылезти из опасного места.

Теперь уже все трое лежали на земле и пытались отдышаться, чтобы восстановить силы. Зеленая трава мягко стелилась под спинами, а безмятежное голубое небо приятно успокаивало душу.

-Лин? — подал голос Орион.

-Что? -отозвался тот, не отрывая взгляд от этой бескрайней синевы.

-Спасибо тебе за все. Ты спас нас. Это факт.

-Да уж, — пробормотал он сердито.

Орион и Лоул все поняли без слов. Они тут же уселись рядом с Лином. Здесь, в чаще густого леса, рядом с обнаруженным тоннелем неуловимых хищников, не было лучшего места для признания и покаяния.

-Лин, прости нас, — искренне произнес Орион. — Прости нас за прошлое, а? За то, что не разговаривали тогда с тобой, и за то, что оставили тебя один на один с макраком. Прости!

-Да? -язвительно протянул паренек. Теперь, когда все опасности остались позади, он позволил своим эмоциям всплыть наружу.

-Прости, — повторил Орион настойчиво. -Мы не хотели так поступать. Правда, не хотели.

-Это все что, само собой получилось? -иронично бросил юный колдун.

-Да знаешь, как-то ... да, -искренне произнес молодой охотник и тут же поспешно принялся объяснять:

-Тогда, после того, как мы попались хозяину каравана, мы столько всего пережили... Было стыдно, обидно, горько. И самое страшное, -мы ждали, когда ты все про нас расскажешь. Всем, -родителям, друзьям, соседям.

-Но я же не собирался... -удивленно пробормотал Лин. У него и взаправду не было на уме ничего подобного.

-Возможно, но после того твоего финта с предупреждением хозяина... Мы думали, что ты хотел нас выставить дураками... перед всеми.

-Но я же не этого хотел? Вы что, не поняли до сих пор!

-Да разве мы об этом думали? -искренне признался Орион. — На тот момент мы были ослеплены совсем другим. Мы попались, попались на воровстве. Знаешь, что при этом чувствуешь? Много чего... А главное, в голове постоянно сидела мысль, что нас предал лучший друг. И мы были так одержимы желанием поквитаться с тобой, что совсем забыли о чувстве меры и разумности наших поступков. Мы... мы просто заигрались в месть. Вот и решили для начала просто с тобой не общаться.

-А потом эта история, — продолжил Лоул. -Мы пошли с тобой в лес, чтобы придумать, как тебя отомстить за наше унижение. Пока наши были рядом, в голову ничего не приходило. А как очутились втроём, решили отвести тебя в лес и оставить. Но как увидели шестилапого... обида вновь ударила в голову. Ну, не смогли удержаться, чтобы не оставить тебя с ним один на один. Попугать хотели, да. Но мы бы вмешались, честно, -тут же заверил его крепыш, увидев гнев на лице Лина. — Мы бы не дали тебя в обиду! Мы ж пошутить хотели. Зло, но пошутить. А тут, как на грех, земля в стороны, а сами мы в яме. Ну ни в жизнь, а? -буркнул он.

-Вот так, -закончил за него Орион. -Мы понимаем, что ты не хотел нам ничего такого, о чем мы думали. Просто обида, она так сильно.... так много... просто через край. Этого не передать словами. По глупости все вышло, по глупости. Ты нам и честь и жизнь спас, а мы с тобой вот так, бессовестно... Мы оба просим прощения. Мы дураки. Прости нас, и не держи на нас зла, а?

Лин вздохнул. Ну где справедливость? Он по отношению к друзьям всегда поступал правильно, и вместо благодарностей он должен постоянно прощать их, и как финал, даже спасать. Где же здесь справедливость? Где логика? Где чувство удовлетворения от такой дружбы? Почему эта похоже на странную игру в одни ворота? И стоит ли такая игра свеч? Неужели прав был старик Емперхириан?

Прошло несколько минут, а Лин все не мог принять судьбоносное решение.

-Странная это штука, "дружба", -насмешливо подумалось ему. -Казалось бы, как можно простить такое? Простить причиненные тебе боль, обиду, и все прочее? -Лин поочередно взглянул в поникшие лица друзей и мысленно усмехнулся. — Вот кому-кому другому, -не простил бы. Ну, может быть и простил, но с трудом, и не сразу. А им, Ориону и Лоулу, своим закадычным друзьям, -легко. Здесь и сейчас, безо всяких проблем и без всякой задней мысли. Хочется простить просто и бескорыстно, и без всяких лишних заверений.

-А иначе?— серьезно подумал он. — Обидеться, забыть и перечеркнуть одним, даже самым глубоким, просчетом? Забыть про все, что крепло долгими годами, — глубокая симпатия, верность обещаниям, взаимопомощь и доверие? Вот уж нет уж! Это не выход, -решительно заявил он себе. — Не прощение это не выход, наши годы дружбы дорогого стоят.

-Да что уж говорить...Я зал их с хорошей стороны, узнал и с плохой. И ведь я тоже не подарок. Еще недавно я сам чуть не прервал нашу дружбу, поддался серьезному искушению. А если бы я тогда дал маху, тогда "простить— не простить" решал бы уже не я...Так что лучше прощать друг друга, да. Прощать и ожидать, чтобы мы и дальше друг друга прощали.

-Итак, -задумчиво протянул Лин, собираясь с последними мыслями. -Выходит, я хочу их простить и ничего не имею против того, чтобы и дальше видеть их частью своей жизни. Похоже, я по-прежнему хочу, чтобы эти двое были моими друзьями.

Наконец. оторвавшись от своих размышлений, Лин окинул обоих своим самым добродушным взглядом

-Я прощаю вас, — довольно мягко, но непреклонно заявил он.

Оба его друга, Орион и Лоул, облегченно воспряли и улыбнулись в ответ.

-Я прощаю вас, потому что хочу, чтобы вы и дальше оставались моими друзьями, — высказал он то, что так сильно волновало его сердце. — А вы? -задал он вопрос, полный тревоги и надежды. — Хотите ли вы, после всего, что между нами случилось, и дальше оставаться моими друзьями?

За те несколько секунд, что двое ребят промедлили перед ответом, на их лицах промелькнула широкая гамма чувств. Лин так и не успел разобраться, что же вызвало у ребят такую реакцию на его простой вопрос, как их молчание прервало знакомое шипение. Черный провал тоннеля снова ожил, направляя в бой шестиногих бойцов. Голодная орава снова искала себе поживы.

Действовать нужно было немедленно.

Ребята мигом вскочили на ноги.

-Что делать? — взволнованно спросил Орион. -Через несколько минут эти твари будут здесь. Нам от них не убежать, и уж точно с ними не справиться.

На этот раз решение выдал Лин.

-Орион, ты из нас троих самый быстрый, -сказал Лин. -Беги в деревню, расскажи Лавелику, что мы нашли. Пусть собирает людей и решает, как избавиться от этой напасти.

-А вы? — с тревогой спросил он. -Оставлять вас двоих возле тоннеля макраков?

-Нам нужно здесь остаться, -с нажимом ответил Лин. — Если побежим мы все, макраки нас догонят и сожрут. А так мы с Лоулом будем прикрывать тебя. Ты ведь бегаешь быстрее нас. И твое оружие, лук, тут мало поможет. А у Лоула с собой меч. Это как раз то, что надо. А я сейчас разожгу огонь и помогу ему. Все звери бояться огня. И макраки наверняка не исключение.

-Вы только продержитесь, ладно, ребята, — умоляющим тоном попросил Орион.

-Не дрейфь, пробьемся, -с улыбкой заверил его рыжий крепыш. — Многие из наших еще не успели дойти до деревни. Вертай всех, кого встретишь. А мы уж тут прижмем хвост, кому понадобиться. Я ж свой меч не токмо для блезиру ношу.

Худощавая фигура Ориона мигом исчезла в кустах. Лоул мрачно вытащил меч и приготовился отражать атаку, возвышаясь над краем провала.

Лин спешил, как мог. Собирая прошлогодние сучья и ломая сухие ветки, он что есть духу собирал все в единую кучу. Через несколько минут в общей груде виднелось и различные куски коры, и увесистые коряги пней, и длинные узловатые ветви. Лин быстро собрал кору и хворост в костер, бросив сверху самую длинную ветку. Пламя нехотя принялась лизать сыроватую древесину. Огонь разгорался медленно, костер больше дымил, чем занимался пламенем. Но все же, через несколько минут, в руках второго бойца была длинная пылающая ветвь.

И вовремя.

Первая плоскоголовая морда, высунувшаяся из просвета тоннеля получила горящей веткой по зубам. Зверюга клацнула от неожиданности и подалась назад. Вместо нее высунулась другая, которую ждала та же самая участь. Горящая, дымящаяся, осыпающаяся огненными углями ветвь нещадно хлестала всех без разбору, со свистом рассекая воздух. Лин старался, как мог, отгоняя всех макраков от края ямы.

Орудовать горящей веткой было трудно. Огонь и дым рвались вверх, пожирая древесину и отравляя воздух. Ловкие хищники быстро бегали по дну провала, умудряясь ускользать от его огненного оружия, и старались вскарабкаться по отвесным стенам наверх, чтобы атаковать нападающего с боков. Лин как мог бил и махал веткой, но все равно он не мог добраться до всех. Будь он один, его битва окончилась бы плачевно. Но Лоул, грамотно орудуя мечом и перебегая от одного края ямы к другой, стерег жизненно важное пространство кромки. Не давая макракам выбраться из провала ямы, он атаковал самых проворных и ретивых, рубя острым мечом цепкие ноги тварей или нанося удары плашмя по их костяным головам.

Бой разгорелся не на шутку. К сожалению, своим оружием парни не могли убить не одной твари, а только сдерживали их подъем. Сражение затянулось. Когда сгорела первая ветвь, Лин схватился за вторую. Но сражаться становилось все тяжелее. Черный дым разъедал глаза, а из-за быстрых и неловких движений пламя иногда обжигала пальцы. Никто не мог сказать, сколько шестилапых хищников рвалось из темного тоннеля. Их напор все не ослабевал.

Вот и вторая, последняя пригодная для боя ветвь догорела чуть ли не до основания в этой отчаянной борьбе. Больше сражаться было нечем, остальные ветки были слишком короткими. Тогда Лину больше собрать не удалось, а теперь на это и подавно не было времени, -отойти и оставить товарища по оружию он не мог. Лоул не стал долго думать, -свалив остатки костра и груды ветвей в проход, он образовал огненную стену, которая на некоторое время остановила злобствующих макраков.

Этому огню не суждено было гореть вечно.

К счастью, этого и не понадобилось.

Ориентируясь на столб черного дыма из лесу стали выскакивать люди, -первые из односельчан, кого успел встретить бегущий с важной вестью Орион. Увидев мокрых и чумазых ребят возле горящей ямы, мужики тут же помчались к ним. Ну и вид был у них обоих! Длинные волосы Лиина были грязными от копоти и местами подпалены огнем, а штаны и ботинки Лоула были вымазаны темной дурно пахнущей чужой кровью. Вкратце выслушав ребят, мужики отстранили их и сами взялись за дело. Одни рубили ветви, другие сбрасывали их вниз. Через десять минут в яме горел такой костер, что в нем впору было бы плавить железо!

Так они и поддерживали огонь, пока через час не появились остальные односельчане, мужики и бабы, во главе со стариком-охотником.

-Здесь? -лишь коротко спросил он и заглянул в провал.

Ребята просто кивнули в ответ.

Старик задумался.

-Ход под рекой они прорыли наверняка случайно и он так же наверняка всего один, -стал рассуждать Лавелик. — Если мы его перекроем или засыплем здесь, то они быстро пророют другой выход наружу. Нет, тоннель надо уничтожить полностью. Надо его затопить. До реки отсюда далече?

-Шагов с тысячу будет, -ответил один из охотников.

-Тогда мы разобьем цепь до реки, -распорядился Лавелик. — Растянем людей отсюда аж до самого берега. Берем все, что под рукой, и пробиваем канаву. Дело благое, духи Великих Предков будут с нами. Авось до заката успеем-то.

И снова вся деревня как один человек взялась за дело. Охотники веревкой отмеряли, где будет пролегать русло канала. Люди взялись за лопаты и принялись за дело. Рубили кустарник, рубили корни деревьев, затем стали вгрызаться в землю. За каждой тройкой людей был закреплен отдельный участок. Уставал копать один, на его место становился другой, затем его сменял третий. Самые юные бегали по лесу и собирали ветви для костров, что бесперебойно освещали им работу.

Когда солнце коснулась края леса, канал был готов. Лавелик разрушил перемычку, оделяющую его от реки и вода с шумом потекла по новому руслу. Добравшись до ямы, она грязным водопадом полилась во внутрь черного тоннеля, гася остатки кострища. Люди зажгли факелы и еще несколько часов при таком свете наблюдали за потоком, изредка освобождая рукотворный канал от наносов песка, веток и мула. И лишь когда вода с дна ямы поднялась до самого верха, Лавелик отправил людей по домам, а сам, с охотниками, остался караулить.

Ранним утром Лавелик снова собрал всю деревенскую общину и сообщил радостную новость. С рассветом они обнаружили, что земля в некоторых местах глубоко осела. Значит, их план сработал. Вода, наполнив проход доверху, подмыла его земляные стены и потолок тоннеля осел вниз.

Это была победа. Подземный ход был уничтожен окончательно и бесповоротно.

Угрозы смертоносных макраков больше не было.

В этот день никто не работал, все праздновали избавление от страшной угрозы. Героями этого праздника были конечно, трое ребят. Старейшины деревни благодарили парней за смелость и находчивость, а жители деревни дарили им подарки. Ребята радовались, смеялись и шутили. Словом, вкушали заслуженные плоды геройской победы.

И только поздним вечером, ложась спать, уставший Лин вспомнил, что он так и не получил ответа на свой животрепещущий вопрос.

Часть третья.

Осень полностью вступила в свои права.

С каждым днем становилось все холоднее. Солнце, все так же беззаботно катящееся по небосводу, больше не грело так, как прежде. Дни раз от раза становились короче, а ночи длиннее. Красно-желтые листья, покинув облюбованные ветви, то поодиночке, то целыми гроздьями слетали вниз. Сбитые прохладными косыми дождями, они мягким ковром устилали полуголую землю вместо отцветших трав и цветов.

Пришла пора готовиться к холодам. Люди потихоньку стали доставать из сундуков теплые одежды, утеплять дома, готовить запасы. Все необходимое постепенно перекочевывало в погреба и подвалы, а что было сверх потребных запасов, определялось на продажу.

Наступило время Большой Торговли.

Люди в Большой Длани не стали исключением. На время Большой Торговли все, -ремесленники, крестьяне и фермеры, -все превращались в умелых торгашей. Те, у кого товара было немного, обустраивались на рынке, ожидая прибытия торговых караванов соседей. Другие, у кого добра было по более, наоборот, сами собирались в группы и отправлялись с товаром по окрестным селам и деревням. А иные, отбирав товар получше, направлялись на торжище в город Неприступный.

И вот, в одни из таких торговых дней, в Большую Длань въехал очередной караван. Но этот караван вызвал куда большее оживление, чем все предыдущие. Оно и не удивительно. Торговцами в этом караване оказались не только люди, но и представители другого рода-племени, -ороклимы.

Ороклимы были очень похожи на людей, но перепутать тех и других было невозможно даже темной ночью. Представители иного племени были на голову выше любого человека и уже в плечах. Кожа пришлых, необычно красного цвета, была грубой и шероховатой от постоянного пребывания на солнце. Но особо выделялась их необычно большая, вытянутая голова. Из-за всех этих особенностей деревенский люд в просторечии именовал этих иноплеменников "большеголовами" или "краснолюдами".

В каждой деревне вокруг ороклимов собирался народ. В первую очередь дети. Они бегали вокруг пришельцев, тыкая пальцами на их широкие лбы, большие черные глаза, острые ушки, и конические затылки. Женщины судачили об их необычном способе носить волосы, наподобие конского хвоста. Над кожаной одеждой чужаков, сшитой прочно, но чересчур грубо. Мужчины же, особенно те, кто понимал в оружии, с завистью смотрели на их сильные луки и острые кривые сабли.

Но гости нисколько не тушевались, уже давно привыкшие к такому вниманию.

Однако же в общем, отношение крестьянского люда к ороклимам было хорошее. В особенности потому, что при торгах те редко занимались традиционным мухляжом. Так, по мелочи, бывало разное. То товар малость подпорченный за хороший выдадут. То цену на вещи завысят. Но чтоб жульничать или обманывать по-крупному, за ними такого не водилось.

Ороклимы были умелыми скотоводами и земледельцами. Их скот и урожай всегда привлекал внимание на базаре. Еще они хорошо умели готовили мясо, а аромат их специй просто кружил голову. Но люди лучше них умели обрабатывали железо, шить одежду и кое-что мастерить по дереву. А еще умели печь замечательный хлеб и сдобу. Поэтому людям и ороклимам всегда было что предложить друг другу.

И торговля завертелась! На деревянные прилавки водворилось все, что можно было с выгодой продать, а из рук и кошельков потек поток монет за все, что можно было выгодно приобрести. Продавалось все, — мясо сушеное, копченное, соленое, вяленное и пряное. Вино, медовуха, ячменные и солодовые напитки. Шкуры и меха. С прилавков исчезали пироги, булки, печенье и сдоба. Ножи, наконечники для стрел, лезвия для топоров, кованные гвозди. Деревянная и глиняная посуда.

Особо же у людей ценилось хорошее зерно.

В их округе царило неписанное правило. Каждая семья в деревне, -ремесленники, фермеры, или крестьяне, должна было сдать на хранение определенное количество зерна. Оно служило резервом в случае непредвиденной порчи основного запаса. А если с главным запасом все было в порядке, зерно все равно сеяли, а прибыли от урожая отдавалась тем семьям, у кого год выдался не таким удачным.

Чтобы хранящееся в запасе зерно могло переждать зиму, оно должно было быть самого высокого качества. И именно такой товар привозили ороклимы.

После покупки мешки с товаром относили к небольшому амбару. Там его отмечали в большой амбарной книге, ставили на мешки круглую синюю печать и спускали в хранилище. Рассчитавшись с посевным долгом, люди могли приступать и к остальным покупкам.

В другое время Лин бы с удовольствие поглазел на этих существ. Но как раз сегодня парень был занят. Заболел один из жителей деревни, и ему потребовалась помощь лекаря. К счастью, паренек был дома. Узнав о симптомах болезни, Лин с радостью сообщил, что в силах помочь. Юный врачеватель отправился в дом своего односельчанина и провел за лечением целый день.

Закончилась торговля только к ночи, с заходом солнца. Приезжие ороклимы и люди отправились на постоялый двор, чтобы переночевать до утра. Там торговцы-ороклимы достали свои неиссякаемые запасы редчайших приправ и пряностей, и на глазах изумленных людей принялись готовить ароматнейшие блюда, а затем с гордостью потчевать местную публику. Людям только и оставалось, что охать и ахать, вдыхая неизвестные ароматы и вкушая пищу с невиданным вкусом. После такого ужина, как принято, стали рассказывать истории. Торговцы-люди стали травить свежие байки, которыми их в изобилии пичкали в предыдущих деревнях, а гости ороклимы хвастались своими охотничьими и боевыми навыками.

Но кое-кому все же было не до общего веселья.

Несколько темных фигур, закутанные в черные плащи, о чем-то живо перешептывались между собой, то и дело поглядывая на небольшой деревенский амбар. Днем они прекрасно видели, сколько мешков отменного зерна перекочевало в это хранилище. Количество и качество товара, а так же отсутствие серьезной охраны совершенно не давало спать приезжим гостям. Темные мысли, одна хуже другой, роились в их головах. И наконец у них зародился зловещий план. Они решили похитить зерно, чтобы выгодно перепродать первосортный товар.

Дело было решено сделать ночью, когда все люди отправятся спать. А уйти рано утром, пока никто не проснулся.

Это было подходящее время. Самый удобный момент, чтобы совершить коварное злодеяние и безнаказанно скрыться.

* * *

Лин возвращался домой в отличном настроении. Он впервые потребовался кому-то, как лекарь. Первый осмотр, первые сомнения, первые решения, первые, созданные им для врачевания, снадобья.

К ночи больному стало значительно лучше. Мазь Лина действовала, — сыпь уменьшилась, покраснение кожи стало не таким ярким. Юный врачеватель объявил об этом семье больного. Какое счастье он увидел в их глазах! Женщины плакали от радости, взрослые мужчины пожимали ему руки, видя, что под его искусными пальцами болезнь оставляет хворого. Сколько благодарных слов он услышал в свой адрес! Застенчиво улыбаясь направо и налево, он сумел ответить только то, что действительно было у него на сердце:

-Не люблю, когда люди болеют и страдают. Для меня высшая радость видеть людей и семьи счастливыми.

Приготовив достаточное количество мази и объяснив, как ей пользоваться, Лин взял свои первые заработанные лекарским занятием деньги и отправился домой.

Войдя в жилище, он тут же всем похвастался первой оплатой. Отдав деньги отцу он услышал, как мать подзывает его к себе.

-Лин, -сказала Луианна, — недавно к тебе заходил Орион.

-Правда? -Лин чуть не подпрыгнул от радости. Это был первый визит товарища после знаменательных событий в лесу. -И что он хотел?

-Не что, а кого. Тебя, -с улыбкой пояснила она. -Я сказала, что ты будешь занят до ночи.

-А он? — нетерпеливо переспросил взволнованный паренек.

-Он сказал, что вам нужно о чем-то поговорить. О чем-то важном. О чем, -он не сказал. Он только сказал, что они оба будут ждать тебя возле базара столько, сколько смогут.

На лице Лина вмиг отразилась смесь радости и страха. Последний важный разговор состоялся у них в тот памятный день, в лесу, перед тоннелем макраков. Тогда Лин спросил у своих товарищей, хотят ли они снова стать его друзьями? Чтобы все было так, как прежде? Но что-то смутило Ориона и Лоула, и те не успели дать своего ответа. А потом было не до этого. Так что на сегодняшний день вопрос оставался открытым.

Парень прекрасно понимал, о чем собрались говорить эти двое.

-Тогда я пойду? — спросил паренек у матери.

-Так ведь поздновато уже, -с сомнением в голосе ответила она.— Линни, может уж лучше завтра, с утра?

-Завтра с утра я опять ухожу на обучение. И тогда мне придется ждать еще несколько дней — пояснил ей сын. — А разговор важный. Очень важный. Поверь мне, мам.

-Ладно, — разрешила она. -Иди Линни. Только долго не задерживайся.

Парень вышел из дома и направился к базару. По дороге он взволнованно кусал себе губы и щипал ногтями пальцы. Теряясь в догадках об ответе товарищей он не находил себе места. Что скажут они ему? Каким будет их ответ? Хорошо бы, если бы они сказали, что их дружба остается. А если нет? Если они не захотят дружбы с ним? Да, они простили друг друга. Это хорошо. Но этого мало. Лин хотел, чтобы они снова стали друзьями. Он предложил им это тогда. Но они не ответили. Он видел странную реакцию на их лицах. Значит, что-то было не так. Что-то смутило их и не позволило дать положительный ответ. Но что? Этого он, как не силился, понять не мог.

Проходя мимо деревенского амбара, Лин услышал шум. Решив, что это Орион и Лоул вышли ему на встречу, он свернул в намеченной дороги. Из темноты он увидел, как несколько теней, оглушив полусонную стражу, оттащили ее в сторону и принялись опустошать амбарные запасы. Лин, сидя в засаде, все силился высмотреть, кто же позарился на их зерновой запас. Каково же было его удивление, когда в свете луны он узнал в расхитителе одного из торговцев, что приехал с сегодняшним караваном!

Но поднять тревогу ему не дали. Удар по голове вверг его в беспомощную тьму.

Первое, что услышал Лин после того, как стал приходить в себя, это жаркий спор двух незнакомых людских голосов.

-Я тебя в который раз спрашиваю, -зачем ты взял пацана? — грубо вопрошал первый голос.

-А что же мне было делать? -растерянно отвечал второй. -Он же нас заметил.

-Надо было оставить его в кустах, -снова заявил первый голос, наглый, развязный, с хрипотцой. -И всех делов-то.

-Ага. Я его оставлю, а он потом, -в крик, -возмутился второй.

-Но стражу-то ты успокоил, — снова недовольно вопросил первый, мужской голос.— А почему с мальцом панькаешься?

-Так ведь то была стража, — хмыкнул второй голос, тоже мужской. -Мы же их перед тем подпоили. А уж только потом я их отметил по голове. Они до утра не очухаются. А это-малец, ему от силы лет пятнадцать. Как тут удар рассчитаешь? Сильно ударишь, так насмерть, упаси Создатель! А слабо ударишь, -он очнется и станет кричать. Вот я его стукнул и отнес на телегу. На всякий случай. А теперь... ну не бросать же его беспамятного в лесу, для зверья? А если кто из наших провожатых заметит?

-Ты понимаешь, что делаешь-то? -шипел от злости первый голос. — Я же все продумал-то. Мы украли зерно, чтобы продать у соседей. Мы убедили всех поднять караван до рассвета, чтобы иметь фору и уехать отсюда как можно дальше, пока народ не проснется и не начнет искать виновных.

Время в запасе, -вот наш первый козырь. Пока они очухаются, да пока хватятся, нас и след простынет. Они кинутся нас искать во все стороны, а сейчас таких караванов на дорогах, как листьев в лесу. И пока они не знают, в какую сторону мы направились, это будет нашим вторым преимуществом. А ты? Ты что наделал?

-А что я? -виновато пробасил второй.

-Наши телеги и так гружены до предела, а ты сверху еще бесполезного груза наложил. Когда он оклемается, что с ним делать прикажешь? Оставлять его нельзя на дороге нельзя, -если он не растеряться, то мигом всех на нас наведет. А брать его с собой одна морока. Кормить, поить, следить. А остальным как объяснишь его присутствие?

-Так что ж делать? — растерялся первый голос.

-Что-что? Уже поздно думать. Ты уже за нас за всех подумал...кретин!

Тут Лин снова растворился в зыбучем беспамятстве.

Когда Лин пришел в себя во второй раз, он открыл глаза и огляделся. Он понял, что лежит телеге, вместе с какими-то мешками и вещами. И эта телега двигалась по широкой лесной дороге. Сквозь золотую листву деревьев он увидел, что солнце уже поднялось над деревьями. Похоже, уже была середина утра. Почему-то эта мысль показалась ему важной.

Скосив глаза, Лин увидел, что он едет не один. Кроме него и возничего, управлявшего телегой, с ним рядом сидел еще один человек. Увидев, что парень зашевелился, тот обернулся и Лин с любопытством принялся разглядывать незнакомца.

Мужчина был взрослым, его возраст уже перевалил за четвертый десяток. Парень так же отметил высокий рост и широкие плечи незнакомца. Его курчавая рыжая шевелюра и такая же рыжая борода кустисто топорщились во все стороны. Лицо его все было усыпано мелкими оспинами, в прищуренном взгляде явно читалась насмешка и презрение.

-Что, любопытный малыш, допрыгался?— спросил он. Лин узнал в нем обладателя первого, сурового голоса из услышанного им ранее разговора.

-Что тут происходит? -беря себя в руки, как можно более спокойно осведомился Лин.

-А ты как думаешь? -хамовато переспросил рыжий детина.

Лин на миг задумался, возвращаясь к прошедшим событиям, с того момента, как покинул дом. Туман в голове уже полностью рассеялся и парень без всяких препятствий сложил в голове то, что он видел и то, что он услышал в дороге.

Картина складывалась не очень.

-Вы ограбили нашу деревню! — решительно заявил он.

-А не надо было оставлять добро без надлежащей охраны, -нагло усмехнулся здоровяк.

-Охрана здесь не при чем, — смело заявил связанный парень. — Это было не ваше зерно, а наше. И вы нас обворовали. Вы воры! Воры и похитители!

-Ну, это такое дело, -все еще усмехаясь, сказал рыжий. — А вот если бы кое-кто не совал свой нос куда не следует, то мог бы сейчас быть дома, с мамкой.

С мамкой... Лин впервые ощутил весь ужас своего положения. Один, в незнакомом месте, с незнакомыми людьми. И не просто людьми, а грабителями, и возможно, бандитами. С каждой минутой он все дальше и дальше отдаляется от родного села, от знакомых мест. От родителей. От дома. От друзей. Теперь его жизнь зависит от доброй воли нескольких людей, представляющих далеко не лучшую долю человечества.

Парень с волнением поднял голову и постарался как можно смелее взглянуть в глаза своему похитителю.

-Что теперь со мной будет? -спросил он. -Вы меня убьете, да?

Рыжий злорадно усмехнулся.

-Мы, как ты говоришь, воры, но это не значит, что мы обязательно бандиты и убийцы. Но если кое-кто будет создавать проблемы, и не оставит нам другого выбора... Понимаешь? -он ехидно сверкнул глазами.

Пленник понял все.

-Что я должен делать? — тихо спросил он.

-Вот это уже другой разговор, — деловито затараторил он. -Меня зовут Барнабас, и я тут старший. Итак, вот что мне от тебя надо.

Если ты пообещаешь мне, что не будешь кричать и привлекать внимания, я оставляю тебя в живых и ты поедешь с нами. Твои ноги и руки будут связанны. И с телегой тебя тоже будет соединять веревка, так, на всякий случай. Ты лежишь и молчишь, ни с кем, кроме меня, не разговариваешь. А я смотрю за тобой. И если мне нравиться, как ты себя ведешь, то за завтраком я дам тебе воды. И может быть, может быть и еды. Точно так же до обеда, а потом и до ужина. Ты молча едешь, я сижу рядом и смотрю за тобой. Понятно?

Лин кивнул, обреченно.

-А ехать долго придется? -только и спросил он.

-Не более дня, -с ухмылкой ответил Барнабас. — Ваши гонцы уже небось побывали во всех окрестных деревнях и предупредили о нас. Поэтому мы вынуждены будем отъехать подальше. А поскольку в нашем караване пеших нет, с такой скоростью мы отойдем на безопасное расстояние всего за один день.

-А потом? -взволнованно спросил его деревенский паренек.

Барнабас понял его беспокойство.

-Не бойся, не тронем. Мы продадим зерно, и как обещали, оставим тебя где-нибудь, связанного. Через пару-тройку часов тебя найдут, а мы опять исчезнем в неизвестном направлении. На этот раз уже с деньгами.

-Итак, ты все понял? Надеюсь, мы договорились? Ты будешь паинькой?

А что он мог ответить?

-Вот и ладненько, -радостно ответил Барнабас и тут же отвернулся.

Колонна телег продолжала двигаться по лесу, с каждой минутой увозя связанного Лина все дальше и дальше от дома. Когда первая волна страха улеглась, юному пленнику ничего не оставалось делать, как молча анализировать услышанное.

Под скрип колес, топот зверей и шелест ветра думалось легко, но результаты размышлений все равно оставались печальными.

-Барнабас не лишен ума, — хмуро размышлял Лин.— Они украли зерно ночью, а отправились в путь до рассвета. Пока наши проснуться, пока обратят внимание, что стража у амбара отсутствует, да пока решат, что и кому делать, пройдет часов пять, а то и больше. За это время караван будет уже о-го-го где! Конечно, следопыты и разведчики на скаковых оргаликсах скачут вдвое быстрее каравана, но никто не знает, где их искать. А если всадник найдет караван с зерном, нужно будет возвращаться за помощью. А пока эта помощь прибудет, караван снова будет далеко, и опять неизвестно где. Молодцы, ничего не скажешь, -безрадостно подытожил он. -Продадут наше зерно в дальних деревнях и ищи их потом с деньгами по всему княжеству, а то и по всему королевству!

Лину было невероятно обидно за родную деревню. Обидно за то, что их обокрали. Обидно за людей, которые трудились, чтобы заработать деньги и купить зерно для посевной дани. И было обидно вдвойне, что, если ничего не получиться, людям снова придется платить, чтобы восполнить пропавший запас. И еще было досадно из-за мысли о том, что кто-то чужой спокойно сможет поживиться за их счет.

И вот, получилось так, что только он, Лин, знал где находиться этот злополучный караван с похитителями. Если кто и мог что-то предпринять в помощь тем, кто разыскивает зерно, то только он. Он один.

Паренек понимал это. Он от всей души желал посодействовать возможной погоне. Но что же он мог сделать? В окружении недругов, один-одинешенек, связанный, под тщательным присмотром старшего грабителя и под страхом наказания, если тот же грабитель вдруг заподозрит неладное?

Барнабас дал понять, что их преимущества это неосведомленность преследователей о направлении каравана с краденным зерном и фора в скорости. Что он, Лин, мог с этим поделать, чтобы облегчить своим односельчанам погоню?

Юный пленник отчаянно соображал, что же он может предпринять, здесь и сейчас, Увы, на этот раз колдовство отпадало. У него не было таких заклинаний, которыми можно было бы решать такие серьезные дела. А если бы и было, ему вряд ли дали бы ими воспользоваться. Люди не животные, молча сидень и наблюдать за его колдовскими ритуалами они не будут.

Так неужели он совсем беспомощен?

Как колдун, -да.

А как лекарь?

Лин ощупал свои карманы, и мысли стали выстраиваться в четкую последовательность. У него появилась идея.

Конечно же, перед тем, как взять его с собой, его обыскали. У него не нашли оружия и на этом успокоились. Но карманы паренька не были пустыми, Конечно же, кто додумается изымать из его карманов странные мягкие пакетики с дурно пахнущим содержимым?

В прошлую ночь Лин вернулся из дома больного да так и не успел переодеться. В карманах его куртки оказалось все, с чем он пришел. Там же была и мазь, собственноручно приготовленная для страждущего кожной болезнью хворого. Мазь была приготовлена из двух трав,— лутоцика раннего и красного большеголова. Как и большинство кожных мазей, она предназначалась исключительно для наружного использования, для борьбы с инфекцией. Но при попадании внутрь, эта смесь могла вызвать очень неприятные последствия. Очень.

Дальше все в голове Лина завертелось с бешенной скорость. Если преимущество людей Барнабаса в скорости, значит, движение каравана нужно притормозить. Нужно отравить животных, тянущих за собой тяжелые телеги. Тогда те захворают и не смогут бежать так живо. Идти быстро, -да, но не более того. И отравить их должен он, Лин. За завтраком. Барнабас обещал дать ему воды, если он будет спокойно вести себя. А он будет, это точно. Останется только растворить мазь в посудине с водой и вылить в поилку. И через час они увидят ее проявление во всей красе! Будут знать, как связываться с лекарями и похищать их!

Вскоре колонна остановилась на отдых и на завтрак. Еще никогда Лин не чувствовал себя так взволнованно. Получив возможность немного размяться, он попросил Барнабаса дать ему обещанной воды. Преодолевая страх, Лин осторожно, чтобы никто не заметил, достал пакетик с мазью и тщательно расколотил его в воде. Оглядываясь по сторонам и проверив длину удерживающей его веревки, он осторожно подошел к одной из емкостей, из которых животные пили воду и быстро вылил в нее зеленоватую жидкость. Мгновенно оглянулся, -а не увидел ли кто? Впрочем, если кто и наблюдал за ним в этот момент, то никто бы не заподозрил в его действиях ничего дурного. Подумаешь, вылил остатки воды не в землю, а в поилку. Деревенские, вечно они там со своими животными цацкаются.

После всех этих переживаний Лин вернулся в свою телегу и притих. Он сделал все, что мог. Оставалось надеяться на искусных следопытов его деревни. Окажутся ли следопыты поблизости от этих мест? Найдут или не найдут они караван с похищенным зерном? Успеют или не успеют привести подмогу? И сможет ли эта подмога отбить похищенное зерно?

Ему оставалось только молиться за это Великим Предкам.

* * *

Прошло не более часа, как ядовитая смесь, приготовленная юным лекарем, начала проявлять свое действие. Животные стали чаще останавливаться, издавать пронзительные крики и мотать головами на длинных шеях. Запах, который они выдавали, был отвратительным, но вонь от их лепешек была еще более ужасной.

Оргаликсы перешли с бега на быструю ходьбу. И как не старались возничие, им так и не удавалось заставить животных двигаться быстрее. Лин, прекрасно видя состояние дел, желчно ухмылялся сквозь плотно сжатые губы. Особенно он радовался, когда до него доносились отчаянные ругательства Барнабаса, впавшего в бешенство от лицезрения столь ужасного зрелища.

Итак, животные были отравлены. Фора во времени, на которую так рассчитывали грабители, стала медленно испаряться.

Лина еще немного позлорадствовал, но вскоре успокоился. Его теперь интересовало другое. Он хотел больше узнать об этих торговцах, о людях и ороклимах, что сопровождали караван. Кто они и почему совершили такое преступление?

Пленник весь обратился в зрение и стал приглядываться.

Нетрудно было сосчитать, что караван состоял из восьми телег и двадцати торговцев, -десяти ороклимов и десяти людей. Но, хотя люди и ороклимы приехали торговать вместе, держались они отдельно. Например, завтрак каждая раса готовила у своего костра. Не то, чтобы Лин отмечал между ними какое-то напряжение, просто каждый из них предпочитал держаться своих соплеменников.

Еще парень заметил, что сами люди не были одной группой. Рыжий здоровяк постоянно перешептывался с компанией таких же подозрительных, как и он сам, типчиков серьезной комплекции. И когда животные заболели, отношение людей, сопровождавших их, резко отличалось. Одни люди, что не входили в группу рыжего, участливо заботились о своих животных, стараясь понять, в чем дело. А возничие двух телег, принадлежавшие компании Барнабаса, с животными особо не церемонились и нещадно стегали кнутами. Было очевидным, что эти люди чрезвычайно куда-то торопятся.

Это было очень важным открытием. Никто не знал, сколько торговцев каравана учувствовало в нападении на амбар, и со сколькими из них придется иметь дело, если их настигнут. И что было более важным, кто состоял в преступной группе, -только люди или люди вместе с ороклимами? Если бы в дело были замешаны большеголовые ороклимы, задача бы усложнилась вдвойне. Ороклимы, бывшие хорошими охотниками, отменно владели луком и копьем. И если бы дело дошло до боя, нападавшим пришлось бы туго. К тому же, разрешение на поселение в местных землях ороклимам выдавал князь. А это, как догадывался Лин, грозило многочисленными осложнениями. Для всех.

Потому открытие Лина имело очень большое значение. Было очевидно, что в краже зерна учувствовали не все люди, а только половина. Худшая половина. Эту новость Лин постарался держать при себе, продолжая тщательно высматривать все и стараясь узнать, что же связывает две половины каравана, -людей и иноплеменников.

Такой случай вскоре представился.

Пленника держали на самой последней повозке, чтобы он никому не мозолил глаз. Когда стало приближаться обеденное время, одна из повозок, что принадлежала ороклимам, остановилась, и вскоре поравнялась с телегой, на которой седел рыжий Барнабас.

В повозке ороклимов сидело трое "большеголовых". Двое правили, а третий сидел отдельно. По тому, как был одет и как вел себя этот ороклим, Лин догадался, что тот был во главе иноплеменной половины каравана.

Поравнявшись с телегой, ороклим знаком привлек к себе внимание Барнабаса.

— Барнабас, в чем дело,? -спросил он у человека. Его большие глаза уставились на рыжего. В их угольной черноте неопытному Лину не удалось прочесть никаких эмоций, но судя по тону, с каким говорил "краснолюд", он был недоволен. -Ты так и не объяснил нам, почему мы спешим? -Голос ороклима был мягкий, а говорил он с каким-то присвистом. На человеческом зыке большеголовый излагался довольно неплохо, правда сама его речь звучало несколько непривычно для слуха.

-Ты сказал нам, что нужно спешить. Ты сказал нам, что важно до рассвета уйти. И долго ехать. Но зачем, не сказал. Мы в дороге несколько часов. Теперь ты скажешь?

Барнабас ткнул Лина в бок, чтобы он не открывал рта, и елейным голосом произнес:

-Великий Торгорн, сын Арматора. Мы хотели выехать раньше, чтобы успеть дольше проехать за этот день. Мне стало известно, что в дальних деревнях за наш товар заплатят больше. Вот я и хочу доехать туда затемно.

-Большие деньги в больших деревнях бывают. Мы на юго-восток едем. Там больших деревень нет. И глупо ехать долго. Наше правило, -меньше езди -больше торгуй. Тогда больше выгоды. Когда мы едем, мы ничего не зарабатываем!

-Я уверен, что там нас ждет прибыль, -изо всех сил старался убедить его Барнабас. -Хорошие деньги. Понимаешь?

— Торгорн все понимает, -снисходительно выдал ороклим, посматривая на человека с высоты своего почти двухметрового роста. -Сначала ты говорил, что недолго ехать. Теперь говоришь— до вечера. Я знаю, что хороших деревень в том месте, куда мы едем, нет. Ты что-то скрываешь, Барнабас. Но я не знаю, что.— Ороклим мотнул головой, и смоляной хвост длинных волос колыхнулся в такт.

-Но я... -попытался вставить было вставить человек, но ороклим перебил.

-Мы встретили тебя твоих людей, и согласились взять потому, что ты сказал, что знаешь все про торговлю в этих местах. Но я вижу, что ты не совсем с нами честен. У тебя что-то на уме. А мне не по душе люди, которых я не пойму. Мне надо подумать.

С этими словами ороклим отвернулся и высоко задрал подбородок, давая понять, что разговор окончен. Он издал какой-то свистящий звук и вслед за этим повозка ороклимов прибавила ходу и вскоре заняла свое место в авангарде.

Для Лина многое стало проясняться.

Солнце уже стояло довольно высоко, когда торговцы снова расположились на отдых. Покинув теплое место, насиженное на мешках с синей печатью, Лин отошел на максимально возможное расстояние, которое позволяла ему веревка, и устроился на отдых под деревом. С непривычки его немного укачало и он хотел отдохнуть. Да и ноги от непрерывного сидения затекли -не разогнешь.

Сколько он так просидел? Похоже не очень долго, -ноги все еще гудели. Но тут его внимание привлекло осторожное поглаживание по ладони. Лин вздрогнул, но стался сидеть на месте.

-Лин, это я, Орион, — раздался за его спиной тихий голос.

-Орион? Ты? -не веря своим ушам произнес Лин.

-Я. И Лоул тоже со мной.

-Привет, врачилка, -раздался второй знакомый шепоток.

-Как вы здесь оказались? -недоуменно прошептал пленник. Для него появление его друзей было не иначе, как чудом.

-Ты шутишь? -недоуменно проговори из-за спины Орион. -Вся деревня на ногах. Пропали сорок мешков отборной пшеницы. Это ж уйма денег. Сейчас все только этим и заняты.

-Это я понимаю, -прошептал в ответ Лин. -Но как вы нас нашли? -Пленник сделал ударение на последнем слове.

-Как-как? Искали, конечно. С утра Лавелик организовал два вида отрядов. Следопыты, на двуногих оргаликсах, которые направились по разным дорогам, чтобы разыскать следы похитителей. И пешие отряды, которые пошли по следам охотников, чтобы прийти на помощь по первому сигналу. Вот. Это как тогда, в лесу, только сейчас охотники на переднем плане.

-Но вы здесь так быстро, -снова поделился своим удивлением парень. -Я не ожидал, что нас так быстро кто-нибудь найдет. Они же уехали раньше, чем кто-либо их заметил.

-А, тут все просто. Наш старый Лавелик матерый охотник, -пояснил Орион. — Да, куда ушел караван с зерном, никто не видел. Но он догадался, что на восток, на болота, караван не пойдет. И на север, через Северный Лес и Лихолесье, тоже. Там же деревень почти нет, одна глухомань. Оставался только запад и юг.

Этим он увеличил количество всадников, а значит, и шансов на успех, вдвое. А это не мало, поверь мне, -заверил его односельчанин. — Остальное, -дело охотников, наших и соседских. Они разбились на группы и поскакали в указанных направлениях. Спросили у встречных путников там, посмотрели следы на дороге здесь. Одни дороги отпадали, и они переключались на другие.

-Понятно, — протянул Лин. Да, как ни хитры были грабители, нашлись люди и по хитрее. И вместо того, чтобы отправиться искать их на все четыре стороны, преследователи отправились только на две. — Ну а вы? Ты и Лоул? Как вы то попали с отряд всадников?

-Я, как ты помнишь,"экзот". А значит, охотник и следопыт. А Лоул сам напросился поехать со мной. И нас определили в пару. Мы долго тебя искали, почти не отдыхали. И нашли, -с какой-то странной интонацией в голосе сообщил он. Что это было— радость, гордость?

-Это хорошо, -только и сказал Лин. Он и правда, был безумно рад этой встрече.

-Хорошо то хорошо -согласился Орион. — Да хорошего мало, -добавил он и стал пояснять. — Вы очень сильно оторвались от погони. У нас охотников на скакунах много, но они разбросаны по всем окрестностям. Мы сообщим нашему отряду, где вы, но пока он вас догонит... Правда, потерять теперь вас трудно. За вами такой пахучий след....

-Моя работа, -хищно улыбаясь, похвастал Лин. -Я отравил оргаликсов.

-Молодца, -обрадовался Орион. — Но теперь другой вопрос, -что делать с тобой? Я могу попробовать развязать веревку. Ты сможешь добежать до моего скакуна?

Лин наморщил лоб. О, как он хотел оказаться подальше отсюда, рядом со своими ребятами. Но затекшие ноги были плохой опорой. К тому же Барнабас, сидя у пылающего костра, часто бросал на него свои испытывающие взгляды.

-Нет, спасибо. -Это были самые тяжело произносимые слова за этот день. — Мои ноги... я все это время провел в телеге. Я встать-то толком не могу. И мой наблюдатель с меня глаз не спускает. К тому же, мне здесь ничего не угрожает. Они меня не тронут.

-Жалко. Не хотелось бы тебя оставлять этим...-В голосе Ориона звучало неподдельное огорчение. -Сейчас я пошлю Лоула назад, к нашим мужикам. А сам останусь следить за караваном. Рано или поздно он догонит их по моим меткам.

-Тогда слушайте. -И Лин рассказал им все, что узнал про караван. О том, что не все торговцы каравана являются похитителями их зерна. И то, что он еще не знает, какую роль во всем этом играют торговцы-ороклимы.

-Что ж, эта информация нам пригодиться, -радостно произнес следопыт.— Теперь мы знаем, что наших врагов на пятерых меньше. Передай все это нашим, рыжий!

-Передам, не сомневайся, -шепнул Лоул и зашуршал листьями.

-Помни, -я рядом, -подбодрил его невидимый Орион. -Я буду следовать за вами и оставлять метки для Лоула и отряда. Разрыв все еще большой, но может быть, наши что-нибудь придумают. И ты придумай, если сможешь, — попросил он его. Лин не видел, но по тону голоса понял, что Орион улыбается.

И широко улыбнулся в ответ.

Это было ошибкой.

Не успел Лин и глазом моргнуть, как Барнабас мигом вскочил на ноги и кинулся к нему. Затем услышал шорох и топот ног за спиной. Но когда рыжий подбежал к Лину, Орион был уже в седле и скрылся в подлеске.

Барнабас грязно выругался.

-А я то думаю, чего это он там шепчется и глаза косит, -зло протянул тот. — А потом радостно так улыбается. Говори, кто это был? -грозно потребовал детина.

Лин и не думал отпираться. Радость так и подмывала его выложить грабителю всю правду.

-Следопыты наши. Они шли за вами. Шли-шли, и вот пришли, -торжественно заявил Лин с ехидным проблеском в глазах.

-Так быстро? Невозможно. Невозможно!— зарычал он сквозь бороду.

Лин пожал плечами. Половина дела уже была сделана. Охотники оказались поблизости и смогли отыскать караван. Теперь осталась вторая половина дела, — догнать и отбить свое добро.

Словно в ответ на его мысли Барнабас ожил.

-Но это могли быть только дозорные следопыты. Всадники. Остальные должны быть очень далеко. Ха, мы все еще впереди. И им нас не догнать.

-Сомневаюсь, -как можно более мягко сказал Лин. -Судя по вашим скакунам, вы вряд ли способны сохранять свой отрыв.

Барнабас так же понимал это и мигом умчался к подельникам обсуждать новые изменения в планах.

Они стояли довольно далеко, но ветер донес до парня большинство из сказанного Барнабасом.

— У меня плохие новости, парни. Нас обнаружили следопыты той деревни, а это, сами знаете, чревато... Нам пора менять наш план. Этот караван больше не представляет для нас пользы. Во-первых, их оргаликсы заразили наших, и теперь мы едва тащимся. А время, это теперь наш единственный козырь.... К тому же, Торгорн стал слишком подозрительным, он больше не желает слушать меня. А остальные люди будут за него....Если мы хотим остаться при своем, нам нужно будет свернуть с торных троп, а эти большеголовые жерди точняк будут против... Если мы не можем ехать быстро, будем ехать скрытно. Да и следопыта нужно стряхнуть с хвоста. При этих худосочных этого не сделаешь... Итак, дальше нам нет смысла оставаться вместе. Поэтому, нужно разбегаться...

Пятерка быстро разошлась, а Барнабас, как увидел Лин, пошел говорить с Торгорном.

О чем они говорили, Лин так и не узнал. Но когда обед закончился, от основной группы повозок отделилось две. На них находилась уже знакомая парню пятерка темных личностей во главе с рыжим. Лин напрягся, стараясь разглядеть груз во второй телеге. Да, и там были хорошо знакомые парню мешки с синей печатью. И было их там не меньше, чем в его телеге.

Итак, все разъяснилось. Торговцы ороклимы не брали участия в воровском налете. При разделении каравана все награбленное добро осталось у хозяев, в двух телегах. Значит, грабителями были только эти пятеро людей.

Это значительно облегчало задачу для преследователей. Их враги были определены, их было всего пятеро, и это были только люди. И теперь эти люди были одни.

Но до победы было еще очень далеко. Разрыв между преследуемыми и преследователями был еще слишком велик. Даже ослабленные, животные все же двигались быстрее, чем люди. Напоив их на привале лечебным отваром и поганя их плетьми, люди Барнабаса изо всех сил старались оставаться впереди.

Барнабас был прав. Дорог был каждый час. Время, именно время стало ключом для победы одной из сторон.

* * *

С каждым часом Лин мрачнел все больше и больше. Он молча лежал на мешках с зерном и постоянно просчитывал шансы на победу. А шансы были весьма не велики. Честно говоря, их почти не было.

Ослабленные болезнью оргаликсы шли вдвое медленней, чем обычно, но все же быстрее, чем мог идти человек. Учитывая то, что Барнабас выехал из их деревни часов на пять раньше, чем началась погоня, между им и преследователями была большая дистанция, которая едва ли могла сократиться с самого начала пути.

Мало того. Убедившись, что их нашли, Барнабас приказал своим людям свернуть с торных дорог и поехать менее заметными лесными тропами. Они неизменно держали путь на юг, но постоянно перемещаясь с одной тропы на другую, умело маневрировали, сбивая возможных преследователей с толку.

Но куда хуже были мыли, когда он думал об Орионе. Барнабас не только ушел с главных дорог, после чего ни один встречный караван или путник не мог бы выдать их месторасположения. Пытаясь не оставлять следов в лесных лабиринтах, он оставил на телегах всего по одному возничему, а сам с двумя подельниками, предварительно накрепко связав пленника, остался в лесу, устраивать его другу засаду. Ведь юный охотник, как понял Лин, отправился вслед за ними, чтобы не терять караван с зерном из виду. Куда бы не поехал караван, Орион скакал за ним, оставляя на деревьях метки для пешей подмоги. И пока караван оставался в поле зрения неуемного следопыта, все попытки сбить погоню со следа оставались бы тщетными.

Понимал это и Барнабас. Поэтому, разделив своих людей на возничих и охотников, он, коварно усмехаясь, взял в руки лук и вместе с помощниками исчез в осеннем лесу. Лин не на шутку перепугался, увидев зловещий отблеск в глазах рыжего бандита. Юный врачеватель понял, что в отличии от него, с Орионом церемониться не будут. Стрела в грудь, и с погоней покончено навсегда. Никто не найдет их в лесной глуши, где ветер гоняет опавшие листья.

Время тянулось медленно. Если бы у Лина были свободны руки, он бы изгрыз от волнения все свои пальцы. Но парень был связан, и он ничего не мог поделать, чтобы помочь своему товарищу.

Иногда Лин ловил в лесу разные звуки. То разъяренный человеческий крик, то мычание животного. И это было хорошим знаком. Охотники не возвращались, -значит, его друг был все еще жив.

Но вот, по прошествии еще некоторого времени в лесу раздался призывный свист. Возничие остановили телеги и стали ждать. Когда из лесу вышли трое людей, Лин напрягся до изнеможения, стараясь разглядеть, что написано на их лицах. Увидел, -и окаменел. Охотники выглядели весьма довольными.

Очевидно, их задум удался. Преследовавший их всадник был мертв, и теперь больше никто не сможет сказать, куда проляжет их путь.

Остаток дня паренек провел в угрюмом молчании. Он думал об Орионе, о его гибели. Лин горько плакал, когда никто на него не смотрел, и вспоминал то счастливое время, что он успел провести вместе с другом.

На ночлег они остановились только тогда, когда день уже почти стемнело. Под последними лучами солнца пятеро людей развели костер и принялись готовить ужин. Лин от еды отказался, -он не хотел есть. Ему было не до этого.

Располагаясь на ночлег, Барнабас велел слезть пленнику с телеги и привязал его к дереву, в сидячем положении. -Что б был на виду,— с кривой ухмылкой пояснил он. -А спать можно в любом положении, -добавил он ехидно. — Если действительно устал.

Лин заснул с появлением первых звезд. Но спал он плохо. Ему снились кошмары. Он часто просыпался, вздрагивая. Но потом засыпал снова.

Проснулся Лин оттого, что почувствовал, что кто-то осторожно щипает его за палец. Парень открыл глаза и хотел оглянуться, но чьи-то руки крепко держали его голову.

-Лин, это я Орион, -раздался теплый шепот в замерзшее ухо. -Сиди тихо, не поворачивайся и не улыбайся. Вдруг этот тип опять за тобой следит? Я не хочу повторения прошлого раза.

Пленник медленно просыпался. Вначале он увидел лишь темноту ночи и едва видимую полоску рассвета. Потом ощутил всей кожей утреннюю промозглую прохладу. Но затем он неожиданно распознал обладателя тихого голоса.

-Орион? Ты? Ты жив? — только и вымолвил он.

-Да я это, я, -рассмеялся тихий голос. -Живой я.

-Но я же видел... и я подумал... -заикаясь, проговорил Лин.

-Ну, им почти повезло, — тихо пояснял голос. -Последняя стрела пробила шею моего оргаликса насквозь, почти на уровне моей груди. Его шея почти остановила стрелу, но я весь был забрызган кровью животного. Скакун стал вырываться, и дальше продолжать погоню было невозможно. А я сам был весь в крови, с торчащей в груди стрелой. Вот они и подумали, что все, игре конец.

-Орион, я так рад, так рад, — радостно забормотал Лин.

-Ладно, -отмахнулся юный герой. -Сам то ты, я вижу, тоже в порядке?

-Да. Пока да, — ответил Лин.

Но вскоре они вновь заговорили о главном.

-А что с погоней? Как наши дела?

-Вот поэтому я решил рискнуть и прийти к тебе снова, -прошептал юный следопыт и стал объяснять.

— Лоул догадался, что пеший отряд не успеет догнать уходящий караван. Поэтому он посадил за спину своего скакуна еще двоих мужиков и поскакал по моим следам что есть духу. Когда оргаликс пал, они успели проехать половину пути. Остальную половину им пришлось бежать на своих двоих. Бежали всю ночь, без передышки. И теперь они здесь, за мною, в кустах.

-Молодец Лоул, — проговорил Лин.

-Да, он старался. как мог. -И снова с тоне Ориона проскочили знакомые интонации. Он пытался что-то донести до Лина. Не говоря этого напрямую. Пояснить молча, без слов. Но и в этот раз Лин не понимал, что именно.

Парень запомнил этот момент, но решил расспросить в более подходящее время.

-Четверо, — приуныл Лин. -Вас всего лишь четверо. И лишь двое, -взрослые. А их пятеро.

-Ну, с тобой нас тоже пятеро, -попытался приободрить его Орион. -Теперь нас поровну.

-Но там же здоровые мужики, — запротестовал он. -А ты, я и Лоул, всего лишь подростки. Куда нам против них?

-Да, а те трое, что прибежали, смертельно устали от ночной пробежки, -добавил следопыт. — И я к тебе пришел как раз по этому поводу. Ты можешь что-то сделать, чтобы уравнять наши шансы?

-Я? -Изумление Лина было весьма искренним.— Что Я могу тут поделать?

-Ну, ты же это... ученик ведуна... — каким-то извиняющимся тоном произнес Орион, словно подбивая Лина на нечто-то ужасное, противоестественное. -Ты ж должен уметь что-то такое, этакое...

Лин усмехнулся. Он уже давно просил Емперхириана научить его более сильному колдовству воды. Так нет же. "Белые колдуны творят только добро. Белые не убивают людей. Разве только в экстренном случае, для самозащиты. Когда все другие средства оказались безрезультатными".

-Вот тебе и подходящий случай, — огорченно простонал Лин. Затем задумался? "Другие средства", говоришь? Хм-м-м...

Итак, если колдовством здесь не поможешь, остается только одно, -его знания врачевателя. Парень обвел взглядом сонную поляну. Вокруг потухшего костра спали люди. Спали звери, уставшие от тяжелого перехода. Бедные звери. Как им должно быть тяжело пришлось...

Тут Лин улыбнулся, придумав. А что, если повторить тот же трюк, что он проделал со зверями? Только в этот раз провернуть его с людьми?

-Мне нужны ягоды черноголова лесного, -быстро распорядился он. — Горсти три. Заверните в лист и перетрите как можно мельче, в пасту.

Орион все понял и умчался выполнять задум.

Ягоды лесного черноголова были хорошо известны юному следопыту. В малом количестве черные ягоды были просто неприятны на вкус. А при злоупотреблении они вызывали боли в желудке, рвоту и испражнения. Боец с такими симптомами, -не боец. Таков был план Лина. И ему оставалось лишь только добавить эту массу в еду .

Через некоторое время юный следопыт вернулся. Но к удивлению Лина, он не спешил передавать парню ядовитую пасту.

-Ты чего? -не понял Лин. — Давай, засовывай в мои карманы.

-Лин, я не уверен, что это хорошая идея, — тревожно проговорил он.

-Да не волнуйся ты, — с нарочитой бравадой проговорил юный лекарь. — Это будет нашим последним оружием, нашим средством закончить погоню. Мне останется лишь подойти к котлу во время готовки завтрака и добавить эту отраву в пищу. Сделать это проще простого, меня же никто ни в чем не заподозрит. Я уже проделал подобную штуку с их скакунами. Помнишь?

-Да, но это было всего лишь один раз. И в тот раз тебе надо было бросить отраву в поилку. А теперь в котел с едой. Понимаешь разницу? В котел, с едой для людей! А вдруг на этот раз тебе не повезет? А вдруг они тебя заметят? А вдруг догадаются? Ты понимаешь, как ты рискуешь?

-Да что ты, -пытался успокоить его Лин. -Да им такое и в голову не придет...

-А если ты ошибаешься? А если ты прогоришь? Ты уже видел, как они решают свои проблемы. Луком и стрелами.

Лин судорожно сглотнул. Но отступать было поздно. Другого пути он не видел.

-Хватит меня пугать. Сунь пакеты в карманы, -распорядился он.

Орион исполнил все как надо и растворился в предрассветных сумерках. А Лин остался один на один со своими страхами и сомнениями. Слова приятеля вернули его к действительности, напомнив, что он ведет очень рискованную игру с опасными людьми.

Светало. С первыми лучами солнца, прорезавшими голубое небо, лагерь торговцев стал приходить в движение. Проснувшиеся люди стали готовить пищу себе и животным. Бросив в котел мяса и крупу, они оставили еду без вариться на маленьком огне. Перед принятием пищи Барнабас развязал мальца, чтоб тот мог согреться и размять свои затекшие от бездействия члены.

Пришла очередь Лина действовать.

Медленно, стараясь не привлекать лишнего внимания, парень встал.

Несколько минут он постоял возле дерева, двигая руками и ногами, словно пытаясь согреться. Затем медленно побрел к костру.

На него по-прежнему никто не обращал особого внимания. Часть торговцев еще не проснулась, часть проснулась, но была еще в борьбе с последними остатками сна. Лин изо всех сил старался вести себя как можно более естественно. Чтобы всем казалось, что он направился поближе к огню только чтоб обогреть свое озябшее тело.

И вот парень уже оказался около котла. Но он колебался.

Ему было страшно. Он впервые осознал, насколько непростое предприятие он затеял. Понял и то, скольких людей поставил в серьезную зависимость от себя и своего плана. И если по какой-то причине что-то пойдет не так, серьезно пострадает не только он один. Односельчане не оставят его в беде и сразу же бросятся к нему на выручку. Двое подростков и двое уставших от ночного перехода мужиков. Против пяти здоровенных амбалов, проведших спокойную ночь и набравшихся сил. Это было равносильно самоубийству.

Но отступиться Лин уже не мог.

Осторожно сдвинув крышку, паренек сделал вид, что принюхивается к запаху варева. Улучив момент, когда все отвернулись, он бросил в котел первую массу ягод. Потом замер, притворился, что продолжает наслаждаться ароматом. Убедившись, что никто не обращает на него внимания, он вкинул в котел вторую порцию.

Но когда он потянулся за последней порцией ягод, чья-то крепкая рука легла ему на плечо и сильно сдавила. Лин испуганно обернулся. В лицо ему глядел его конвоир.

-Что ты тут делаешь? -гневно осведомился Барнабас.

Пришлось срочно выкручиваться. Тем более, что вокруг них стали собираться люди.

-Завтрак жду. Что же еще? — только и придумал он.

-Завтрак? Что-то вид у тебя слишком ... невинный? — вмиг засомневался рыжий громила.

Лин ничего не ответил и только пожал плечами. Это было лучшей защитой.

Рыжий почему-то был на редкость подозрительным. Он приоткрыл котел и продолжая держать пленника, взял ложку на пробу.

Лин весь напрягся.

-Только бы он ничего не почувствовал! Только бы не почувствовал! -стуча зубами от страха, -истерически проносилось в его мозгу.

Рыжий медленно двигал ртом, прицениваясь к вареву. В близлежащих кустах четверо зрителей напряглись, нервно сжав рукоять оружия.

-Только бы пронесло! Только бы пронесло!...

Барнабас прекратил жевать.

-Нормально. Почти готово. Пора завтракать, парни.

У Лина отлегло на сердце. Руки, лежащие на холодном оружии, медленно расслабились.

-Едим быстро и в путь. -скомандовал Барнабас. — Если наши клячи нас не подведут, к полудню доберемся до ближайшей деревни. Там продадим зерно и тю-тю...

Бандиты принялись за еду. Лин осторожно, чтоб никто не видел, слил свою порцию в траву. Он не горел желанием ощутить признаки отравления.

Вскоре они стали собираться. Взяв с собой остатки еды и потушив костер, торговцы-грабители тронулись в путь. Лин не знал, что в этот момент делает Орион, но догадывался, что друг и его команда тайно последовали за ними.

Оставалось надеяться на лучшее. Впервые за всю погоню время работало за них.

Первые признаки недомогания появились у одного из бандитов где-то через полчаса. Очевидно, у него был самый слабый желудок из всех присутствующих. Потом стали чувствовать легкое недомогание и все остальные.

Барнабас, кляня всех на свете богов, рвал и метал, наблюдая такую недееспособность своего отряда. Проведя мозговой штурм, он тут же догадался об источнике своих бед.

-Ты, -взревел он. -Это твоих рук дело! Ты отравил еду!

-Я? Да как я мог? Чем? Вы же обыскали меня? Да и потом, в лесу, я был все время под вашим присмотром, -стараясь говорить только правду, отпирался Лин.

Барнабас быстро приблизил свое лицо к лицу Лина и втянул носом воздух.

-От тебя даже не пахнет едой! Ты подсунул нам смертельную отраву. А сам все скинул в кусты. Парни, он нас отравил насмерть!

Лица остальной четверки не предвещали ничего хорошего.

Лин быстро соображал. Бандиты еще были на ногах, отравление еще не достигло своего апогея. Чтобы это случилось, нужно было подождать еще немного. Нужно было срочно уладить дело. Успокоить бандитов, показать, что все в порядке. Любыми средствами. Любой ценой. Необходимо было потянуть время.

-Я? Я отравил насмерть? -возмутился он насколько мог искренне. -Тогда развяжите меня, и я при вас съем еще одну порцию. Смотрите. Если я подбросил вам смертельной отравы, стал бы я сам принимать ее?

Предложение всем пришлось по вкусу. Лин морщился, но старался есть пищу с видимым удовольствием. Пройдет время, прежде чем и он почувствует признаки отравления. За это время его недруги будут не способны к серьезному бою. Но и ему нужно будет остаться на ногах. Их пятеро и врагов ровно столько же. Нельзя давать людям Барнабаса ни малейшего шанса на успех.

Требовалось срочно нейтрализовать отраву. Все. что у него было, это умение превращать обычную воду в целебную. Это, конечно, будет не настолько целебная вода, чтобы полностью уничтожить болезнь. Но она хотя бы отодвинет ее на несколько важных минут. На остальное он пока еще не способен. Ведь он всего еще ученик.

-А можно воды? Запить кашу?

Воды ему дали. Юный колдун незаметно начертал на донышке деревянной кружки заветный знак. Затем осторожно поднес к губам долгожданную влагу, и прошептал тихо, чтобы никто не услышал:

Помощь прошу я у Матерь -Воды,

Силу мне дай, чтоб заклятье сплести.

Чтобы под знаком Твоим вся водица

Целебной силой могла освятиться.

Ола лемала орсанта лотур

Мо гор ола ловела ле малур!

-Эй! Что ты делаешь? — вновь заподозрил неладное рыжий.

-Молюсь свои предкам, — ухмыльнулся Лин и мигом осушил кружку.

Убедившись, что еда пошла по назначению, мрачные фигуры отступили от него, успокоившись в своих подозрениях. И телеги снова тронулись в путь.

Но ненадолго. Их бандитов постепенно зеленели, а руки то и дело хватались за живот. Болезнь желудка делала свое дело. Стало понятно, что еще через несколько минут все грабители будут думать только об одном, -где бы найти густое и уютное укрытие.

Это видели и преследователи. Поведение грабителей стало для них знаком к началу атаки. И когда в дальних кустах раздался заливистый свист, на дорогу высыпала четверка людей. Лин увидел Ориона, Лоула, и двоих своих деревенских соседей. Лица их были решительны, а высоко в руках они держали острые мечи. Их намерения были ясны даже бандитам, которые в этот момент думали совершенно о другом.

Грабители тоже схватились за свое оружие и побежали на встречу, крича как можно громче. Один из односельчан проскочил к телеге, одним ударом разрубил веревки Лина и бросил в его руки саблю. Лин моментально скатился с телеги и встал в боевую стойку.

Итак, пятеро на пятеро. Сражение началось.

Лин уже имел некое представление о сражениях и о правилах боя. Глядя на крепкую фигуру Барнабаса, выбирать стратегию не приходилось. Предводитель грабителей был силен и опытен в боях, но у Лина была юношеская изворотливость и отменное здоровье. Лин решил, что он не будет стараться ранить противника, — он решил измотать его.

Сабля была немного тяжеловата для его рук. Но выбирать не приходилось. Крепко стиснув рукоять, он расслабил запястье и приготовился отразить первый удар.

Вокруг стал раздаваться лязг оружия, — стало понятно, что битва началась. Барнабас оглянулся по сторонам. Быстро взвесив шансы своей банды и свои собственные, он с ревом бросился в атаку.

-Ах ты поганец,— яростно взревел он, словно зверь. — Я так и знал, что что-то было не так!

Первый удар сабли противника привел Лина в некоторое замешательство, но он справился со своими эмоциями и успешно отразил удар.

-Ты отравил нас, — вновь взревел рыжий, отскакивая.

-А вы нас обокрали, — с ухмылкой ответил Лин. -Ты же не думал, что это сойдет тебе с рук?

Барнабас, завывая от злости, снова нанес рубящий удар сверху. Юный колдун вмиг поднял руку и отвел тяжелый удар.

-Поганец, -кричал Барнабас, -я из тебя кишки выпущу!

-Очень сомневаюсь, — ухмыляясь, парировал Лин. -Очень.

Рыжий грабитель ударил слева, но Лин, как бабочка, отскочил назад и пропустил удар.

-Вам нас не одолеть, -вновь выкрикнул бандит.

-Да? Сначала ты думал, что вас не найдут. Но нашлись люди, умнее тебя. Думаешь, и в этом случае ты не ошибаешься?

Сильный удар саблей справа, и Лин удачно отводит его в сторону. Снова финт Барнабаса не достигает цели. Тот меняет тактику, бьет прямо, целясь с живот парня. Но ноги Лина сами делают прыжок назад. Тело прогибается, и вновь удар не достигает цели.

-Ты долго не протянешь. -с издевкой произносит горе-грабитель. И тут же меняется в лице, чуя требовательные позывы своего желудка.

-А мне долго то и не надо, -уведомил противника Лин.

Так, парируя и отскакивая, Лин отразил еще с десяток ударов. С непривычки болели мышцы руки и спины, а запястье было совсем красным от напряжения.

Но рыжий детина больше не мог сражаться. Барнабас схватился за живот и выпустил саблю из рук. Парень сделал шаг вперед, поднял саблю бандита и приставил к его горлу.

-Ну что, Барнабас? Кто остался в выигрыше? -насмешливо вопросил победитель. -Будешь знать, как красть чужое добро, и похищать деревенских лекарей.

Сражение было выиграно. Вмиг подоспели двое односельчан, уже справившиеся со своими противниками, и накинули веревку на поверженного бандита.

Лин оглянулся, просматривая поле боя.

Все было кончено. На земле лежали пять связанных тел, и все пятеро были бандиты Барнабаса. А из его односельчан никто даже не получил ранений. Да, сражение окончилось, так и не успев толком начаться. Пятеро взрослых мужчин пали от рук двоих мужиков и троих подростков. И двух горстей ягод в придачу.

Когда со всеми отправлениями потребностей было покончено, накрепко связанных бандитов положили в телеги. Лин приготовил много целебной воды для животных и те отправились в обратный путь с весьма неплохой скоростью.

* * *

Все остальное было вполне предсказуемым.

По дороге они встретили остальных односельчан и отправились в обратный путь вместе. Встречая дозорный всадников, Орион давал сигнал об окончании розысков. Так что все, кто были высланы на поиски пропавшего зерна, вскоре уже направлялись по домам.

В деревне их всех уже с нетерпением ждали. Зерно отправилось в родной амбар, преступники, -в руки правосудия. А победители — на знатный пир.

Снова трое друзей пожинали лавры и вкушали плоды заслуженной победы. Старейшины деревни, видя такое дело, купили всем троим знатные подарки. Каждому из троих достался комплект наручей, поножны, красивый пояс и подсумки.

И только через несколько часов ребята смоги выбраться из торжественного застолья, чтобы оставшись наедине, поговорить о том, что было у них на уме так давно.

Первым, конечно же, заговорил Лин. Он во чтобы то ни стало желал получить ответ на свой вопрос, который мучил его уже так долго. Хотел, и в тоже время боялся. Боялся услышать то, чего не хотел слышать. Боялся оказаться разочарованным.

Но Лин не любил неопределенностей, и не любил долго оставаться в неведении. И потому этот вопрос следовало разрешить как можно быстрее.

-Ребята, — наконец заговорил он, стараясь не выдавать дрожи в голосе. — Мне все время не давал покоя один вопрос. Там, в лесу, у тоннеля, я спросил вас, хотите ли вы снова быть моими друзьями? Но вы не ответили.

Более того. На ваших лицах отразилось нечто такое... чего я до сих пор понять не могу. И я до сих пор маюсь этим вопросом,— печально добавил он. — Сейчас, когда все позади и нам не нужно никуда спешить и ни за кем гнаться, я хотел бы узнать все, как есть. Хотите вы быть моими друзьями, не хотите... И если нет, то почему. Скажите правду. Я все пойму.

Он поднял взгляд на ребят. Взгляд, полный надежды и тревоги.

Орион и Лоул ответили не сразу. Было видно, что ответ на этот вопрос так же дается им не просто. Наконец Орион, который всегда был бойким на язык, наконец-то решил дать ответ.

-Знаешь, там, в лесу, все оказалось так не просто.... Понимаешь, мы просили у тебя лишь одного. Просили то единственное, на что мы могли рассчитывать. Мы просили тебя, чтобы ты простил нас и не держал на нас зла. И ты простил нас. Мы были рады этому и благодарны тебе за твое прощение, -искренне произнес следопыт.

Лин терпеливо ждал продолжения объяснений. Он был взвинчен до предела. Он был словно река, готовящаяся прорвать плотину и разнести все, что попадется на ее пути.

-Но когда ты вновь предложил нам дружбу... -Орион на миг замер, а Лин весь взмок, не в силах совладать с собой. -Мы, не ожидали от тебя такого...

Лин огорошено уставился на Ориона, но только и смог, что вопросительно выгнуть брови.

-То есть, нам бы хотелось, чтобы ты снова считал нас своими друзьями, -быстро поправился Орион.— Но мы не ожидали, что ты сделаешь нам такое предложение... так скоро.

Лин внимательно слушал, не перебивая.

-Мы знали, столько тебе всего пришлось пережить из-за нас. Наша молчанка, наша лесная история. Но одно дело просто простить, другое -простить настолько, чтобы снова захотеть видеть нас своими друзьями. И когда ты так быстро предложил нам это, мы... мы не поверили.

Брови Лина выгнулись до предела.

-Мы понимали, что причинили тебе столько неудобств и боли. Ни за что. По глупости. По юности. И люди обычно не готовы прощать такое, прощать сразу. Мы с Лоулом считали, что вполне логично было бы получить от тебя своего рода испытательный срок... перед тем, как попытаться претендовать на дружбу. Чтобы ты дал нам время доказать, что мы все поняли, что мы изменились, что мы достойны дружбы с тобой. Подожди... -остановил он Лина, открывшего было рот, чтобы возразить. -Это не я придумал. Я знаю, что так иногда поступают. И видел, как это делали другие люди, другие ребята. И поэтому, нам с Лоулом показалось, что было бы разумно ожидать нечто подобное и от тебя...

И тут Лин не выдержал, и рассмеялся. Рассмеялся беззвучным смехом. Смехом, что разбивает все преграды, вынося на свет божий все тайное и скрытое. Смехом, пробивающим слезы радости. Смехом, что исцеляет душу.

Наконец-то он узнал, что смущало его друзей. Плотина, до сих пор надежно сдерживающая реку, в один момент рухнула. И воды ее, сдерживаемые обстоятельствами, несли не бурю и разрушение, а благодатную влагу.

-Ох вы глупцы, — наконец, после последних приступов смеха, выдавил Лин.-Почему вы не спросили об этом меня?

-Но мы считали, что так будет разумней, что это будет справедливо. Поэтому, когда мы узнали, что тебя похитили, мы первые вызвались искать тебя. Мы искали тебя дольше всех, скакали быстро, без перерывов. Мы так хотели доказать тебя что достойны твоей дружбы и твоего прощения! Понимаешь?!

-А я то все это время думал, что же ты хотел мне сказать во время погони, — весело промолвил Лин, стирая со щек влажные дорожки. Орион и Лоул молчали, чувствуя, что вновь натворили глупостей.

Когда последние волны очистительного веселья смыли с его сердца остатки тревоги, Лин засиял, как молодой месяц. Больше не осталась никаких тайн, никаких загадок, ни каких недоговоренностей. Теперь все было открыто и извлечено на свет и суд богов. И лишь теперь на этом основании можно было творить нечто новое, прочное, вечное.

И Лин, улыбаясь от всего сердца, сказал:

-Орион, Лоул! Моя дружба к вам бескорыстна. Вы заслужили ее данным давно. Я испытываю к вам большую симпатию, я уважаю вас, и доверяю вам. Вам обоим. И мне не нужны доказательства искренности вашего прощения. Неужели вы до сих пор не поняли, каков я? Своих друзей я прощаю всегда, прощаю просто, быстро, и без всяких условий. Таков я, ваш друг Лин, ученик лекаря и ведуна.

Орион и Лоул с недоверием уставились на друга. Затем Орион медленно произнес:

-Знаешь. Лин, ты удивительный человек. Прощать быстро, просто, и без условий, — на такое способен далеко не каждый. На такое способен или очень добрый, или очень сильный человек. Я не знаю, чего в тебе больше, но в любом случае, для меня большая честь быть твоим другом!

-И для меня тоже, — добавил свое замечание Лоул.

-Так что, -друзья? Друзья навеки, чтобы не случилось? -торжественно провозгласил Лин и протянул свою ладонь для крепкого рукопожатия.

-Друзья, — грациозно отозвался Орион.

-Друзья, -с силой подтвердил Лоул.

Теперь в сердцах троих друзей царили долгожданные мир и счастье.

Перед тем, как пойти домой, Лин напоследок посетил своего старого учителя магии. Коротко рассказав ему о том, что с ним произошло, он задумчиво произнес:

-Я помню, ты говорил мне недавно, что помогая людям, не нужно рассчитывать на их благодарность. Что люди порою бывают слишком глупы, или слишком горды, или слишком мелочны, чтобы оценить твою помощь. Но... -Лин на миг замялся, но все же решил донести свой вопрос до конца.

-Но если речь идет не о простых людях, а о твоих друзьях? Стоит ли тогда вообще дружить? Бороться, прощать, и подставлять плечо, зная, что все это может быть забыто, не увидено, не оценено? Где же тогда смысл от дружбы? Где логика? Где чувство удовлетворения? И главное, — стоит ли такая игра свеч?

Темнокожий старик улыбнулся своей белоснежной улыбкой и на миг оторвался от плетения своих волос. Он долго сидел молча, вглядываясь в поверхность воды большого чана, словно бы черпая из нее вселенскую мудрость и знания.

Наконец, оторвавшись от созерцания водных бликов, старик заговорил:

-Я расскажу тебе одну притчу, — медленно произнес он. — Жили-были трое, -быстроног, широкоспин и иглохвост. И вот однажды все трое отправились в длинный путь.

Быстроног бежал резво, и вскоре оставив двоих позади, скрылся из виду. У иглохвоста ноги были маленькие, и он не мог идти быстро. Поэтому широкоспин посадил его себе на спину, и так повез.

Где-то на середине пути они увидели быстронога. Он лежал в пыли, мертвый. Он наткнулся на змею, та ужалила его и он умер. Змея ужалила бы и широкоспина. Но иглохвост быстро соскочил с него и убил змею.

-Вот такая притча, — сказал старый колдун и вновь занялся своими волосами.— Ты все понял, ученик?

-Наверное, — на всякий случай подтвердил Лин. Старик, конечно, был прав. Но ему, Лину, все равно хотелось намного большего. Хотелось простого и однозначного ответа...

Хорошо, когда рядом с тобой

есть настоящий друг.

Но может ли твой друг

сказать тоже самое о тебе?

Конец.

20.05.2009 г.

44