Некромант и Черная бабочка. Отклик кровавых сновидений (Закончено)

Ольга Мигель

Отклик кровавых сновидений

Глава 1

Наживка

Жужжа громко и на редкость противно, большой жирный комар торжественно спустился с лазурных небес, пафосно пролетел над кустами, плавно приземлился, воткнул маленький хоботок в нежную кожу... и был бесцеремонно обращен в повидло моей ладонью.

Достали! За те два часа, что я провела в засаде, мое тело покрылось маленькими красными крапинками, которые невыносимо зудели. Комары сгрызли все открытые участки кожи, более того — прокусывали даже через одежду.

В общем, примерно как-то так и выглядела майская охота на нечисть в Лесоболотье!

Что я там делала? Ответ прост: когда закончился четвертый курс университета магии, я, в отличие от Вадима, не успела устроиться на работу по специальности... видимо, потому, что никто из возможных работодателей никак не мог забыть, что я в свое время разрушила треть Фетесарина. Поэтому меня направили проходить практику, а по совместительству и заочную магистратуру, в небольшой городок Нотарил, находящийся на границе Лесоболотья и леса Арбалор. Если честно, это меня не очень-то и расстроило. Степной Фетесарин за четыре года немного поднадоел, Эданор никогда особо не привлекал, а Адамарей... а Адамарей, если бы меня туда и взяли, казался пустым.

В Нотариле же оказалось довольно неплохо: хороший климат (разве что слишком влажный), прохладные леса... и целые стаи нечисти, которые можно было использовать не только для профильных исследований, но и как боксерскую грушу. Тем более, что оставаться мне здесь уже было совсем немного — не дольше семи месяцев. А когда они истекут, я буду свободна словно песик, которого хозяин, от большой любви, в мешке вышвырнул из машины посреди степи, и на полной скорости, пока не закончится бензин, поехал, куда глаза глядят.

Планов на дальнейшее будущее у меня пока не было, но времени на размышления оставалось еще немало, и я пока не слишком переживала на этот счет.

Наконец-то! Вот и появилось оно, мое сокровище! Самец келтадара, ради которого я, собственно, просидела столько в засаде у пруда, справедливо заслуживающего звания почетного инкубатора комаров. Эта нечисть пятой категории, уровень С, была необходима мне как материал для исследования последнего раздела моей магистерской. Сей лысый, словно кем-то пожеванный и выплюнутый зубастик, состоял из трансформированных частей человеческих тел. Сначала они собирались желеобразной массой, а затем покрывались твердым коконом, который три недели лежал глубоко под землей. После чего из него вылезало такое вот милое создание.

Именно это меня и интересовало!

Почему самец? Потому что самку я уже поймала два дня тому назад. Целью же эксперимента было воссоздать в искусственных условиях жизненный цикл: начиная с рождения желеобразной массы и заканчивая окончанием периода куколки. Все это я собиралась пристально изучать, наблюдая сквозь прислоненный к стеклу срез. По моим расчетам, эксперимент должен был закончиться в первых числах июня. Еще неделя у меня уйдет на упорядочивание и заключительную часть работы. После же я отошлю ее научному руководителю, а затем защищу перед несколькими бородатыми дяденьками с умными лицами.

А тем временем келтадар, которому, вероятно, было плевать на свою значимость для науки, проглотил какого-то крыса и побежал было дальше. Но не для того я два часа сидела в засаде, чтобы посмотреть на это чудо неживой природы и пойти домой читать книжечку! Поэтому в следующий момент я бросила в него парализующее заклятие, одним прыжком приблизилась к нечисти и быстро накрыла тварь мешком.

Как вдруг действие заклинания закончилось! Завизжав, келтадар со всей силы рванул вперед и потянул меня за собой! Проехавшись на пузе по болоту, я трагически стукнулась лбом о ствол покрытого мхом дерева. Заплетенные в тугую косу волосы, отросшие почти до талии, по инерции подскочили и залетели в рот, открывшийся, чтобы крикнуть "АЙ!".

Но не на ту нарвался — мешок я не отпустила! Не сделала я этого даже тогда, когда большие зубы нежити начали довольно удачно прогрызать мешковину.

Мое терпение закончилось. Разозлившись, я выплюнула собственную косу и всадила в нежить несколько крепких парализующих и снотворных заклинаний. Наконец можно было вздохнуть с облегчением!

Да, я сидела в луже грязи, держа в руках мерзкого метрового поросенка в мешке, а все мухи, которые подлетали ко мне, дохли на месте от вони. Но драгоценный материал я, наконец, получила, так что завтра смогу с ним работать.

Почему завтра, а не сегодня? Да потому что во-первых, я так разозлилась, что всадила в него столько заклинаний, что сегодня оно точно не проснется! Во-вторых, после всех сегодняшних веселых приключений я была настолько раздражена, что лучше этой нежити мне на глаза не попадаться. Иначе мои нервы не выдержат, я просто грохну его к чертовой матери, и в результате мне снова придется два часа сидеть в засаде, подкарауливая новый материл для исследований.

Так что я встала, утроила физическую силу Покровительством Стихий, взвалила мешок с келтадаром на плечи, и вот таким вот весенним лесоболотским Дедом Морозом, направилась в направлении Нотарила.

* * *

Наконец я закончила! Конечно, если в аквариуме посреди гостиной вместо рыбок красуется срез кокона нечисти, где в зеленом желе трансформируются части человеческих тел, о владельце дома ничего хорошего, скорее всего, не подумают. Вдобавок, ночью я бегала по заброшенному кладбищу самоубийц, где искала никому не нужные части тел для сгустка слизи. Поэтому, скорее всего, жители Нотарила уже уверены, что университет прислал им на практику не мага — эксперта по нечистой силе, а нечисть из ведьминого семейства.

Ну, а то самое кладбище — местечко, в общем, довольно отравительное. Находится оно прямо за городом, на опушке. Несколько десятилетий тому назад там произошло землетрясение, во время которого земля потрескалась, и залежи газа вытолкнули на поверхность много гробов. Так что теперь это кладбище — главный питомник местной нечисти. Собственно, именно из-за него меня и отправили в Нотарил — чудесный городок, где нежить стала неотъемлемой частью местного колорита.

Но черт с ним, главное, что я заполучила материал, который поможет закончить магистерскую!

И вот, после нескольких тяжелых дней, я могла спокойно развалиться на диване с книжкой, время от времени поглядывая на аквариумные процессы, чтобы сделать необходимые примечания в блокноте.

Как вдруг в дверь постучали! Что ж, похоже, момент релаксации испорчен окончательно и бесповоротно.

Разочарованно вздохнув, я встала с дивана, открыла дверь...

Черт! Как же я могла забыть? На пороге стояли Лаиза с Малиссой, которых университет устроил на практику невдалеке от меня: Лаизу в городке Карабек, на краю Лесоболотья, а Малиссу в поселке Лавар, который находился как раз между Нотарилом и Карабеком... похоже, отдел кадров попросту побоялся оставлять двух таких активных знатоков нечисти без медика неподалеку.

Как раз на сегодня мы договорились встретиться у меня, чтобы поболтать и немного развлечься. Более того, сегодняшний день был выбран не случайно: Фамал, который после окончания магистратуры стал учеником некроманта (и, соответственно, был привязан к своему учителю Балату и никуда не мог без него уйти), приезжал в Нотарил на один день вместе с учителем. А пока тот разберется со своими делами, Фамал будет свободен и сможет провести с нами немного времени.

— Привет, Алиса!.. — весело закричали Лаиза и Малисса.

Но, заглянув внутрь, девушки шокировано вытаращили глаза. В общем, да, после нескольких дней работы с нечистью, разницы между моей гостиной и окопом Первой Мировой практически не было.

— Приветик, — устало вздохнула я, прикрыв входную дверь: еще, гляди, кто-нибудь из местных увидит!

— Слушай, а что это здесь у тебя такое произош... — протянула Лаиза, оглядывая комнату. Сначала ее взглядом скользнул по дивану, потом по полу и потолку, где с люстры свисал хвост самца келтадара, который немного раскачивался от сквозняков. Так уж вышло, что существо меня настолько задолбало, что я не стала долго с ним церемониться, когда родилась "слизь". Остановился же взгляд девушки на красочном аквариуме с коконом.

— Это что, палец? — с отвращением выдохнула Малисса, вытаращившись на синюшный обрубок. Наверное, он выпал из мешка, когда я принесла домой останки тел с кладбища, и теперь поэтично валялся под креслом.

— Да. Я здесь эксперимент с нежитью провожу, для магистерской, — отмахнулась я, незаметно отшвырнув палец ногой. — Цель — наблюдение преобразования человеческой плоти в нежить. Объект исследования — келтадар болотный. Вчера пойманные мною самец и самка родили слизь, для которой я и притащила сюда куски тел. Знаю, мерзко, но наука и степень магистра требуют жертв!

— Алиса, конкретно сейчас жертв нужно еще много? — проворчала Лаиза, брезгливо зажимая нос. А чего она хотела? Чтобы после всего, что происходило в этом домике, здесь стоял аромат английских роз?

— Уже нет. Этот эксперимент — практическое наблюдение — последняя, — ответила я, вспомнив план своей работы.

— Тогда, может, наконец, уберемся здесь и проветрим, а то Малиссу сейчас стошнит... и не только Малиссу!

— Твоя правда, — согласилась я и закатала рукава.

— Ох, Алиса, и чем тебе не понравилась тема вроде моей — "Бытовые методы борьбы с нечистой силой десятой категории"? Сидишь себе, вылавливаешь мелкую нежить, а потом ставишь опыты, выясняя ее реакцию на различные вещества, имеющиеся в каждом среднестатистическом доме. Это и веселый садизм, и полезно, — как-никак, помогаем обычным людям бороться с надоедливой мелочью. Да и не нужно изматываться, как это ты сейчас.

— Честно, не знаю. Почему-то пристала ко мне навязчивая идея провести это исследование, и все тут, — простонала я. Теперь, после уборки, сил в моем бедном истощенном теле не осталось вообще.

И как назло, именно сейчас, когда мы уже все закончили, дверь моего домика распахнулась, и вошел Фамал! По обычаю он, как ученик некроманта, был одет в темно-серое. За эти три месяца, что мы не виделись, он, казалось, стал гораздо серьезнее.

— Фамал, — простонала Лаиза. — Никогда не думала, что когда-нибудь скажу подобное... но почему ты не мог прийти на час раньше и помочь нам с уборкой?

— Потому что я говорил Балату, чтобы не ел тех грибов, а он меня не послушал, поэтому пару часов промучился с расстройством желудка. А мне, соответственно, далеко от него отходить нельзя. Так что приехать сам я никак не мог, — проворчал парень. — А теперь, если с претензиями покончено, то привет!

— Да привет уже! — засмеялась Лаиза и, опередив нас всех, первая вскочила с дивана, подбежала к Фамалу и обняла его. — Ну, как там адамарейская жизнь?

— То, что надо! Представляете, нас с Балатом поставили как археологов на раскопки Зала Санкора...

Вдруг Фамал, поняв, что сболтнул лишнего, замолчал. Но когда не увидел ни одного удивленного взгляда, то сам недоверчиво покосился.

— Не беспокойся, они уже давно поняли, что за зал мы нашли тогда в Васильковой степи, — улыбнулась я. — Но ты, все же, язык не слишком распускай. То, что нам это известно, еще не значит, что всем можно это знать. И, тем более, — что мы имеем право услышать больше... А о львиной доли они не догадываются даже сейчас, — шепотом добавила я, наклонившись к его уху.

— Ясно, — кивнул Фамал. — Так чем займемся?

— Есть у нас тут одна мысль! — радостно сказала Лаиза. — Предлагаю сделать вылазку на природу: костер, шашлычок, гитара и т.д.! Место я уже приметила. Оно совсем недалеко, возле полей.

— Возле полей? Эта идея нравится мне даже больше, чем пугать местных ребятишек, расставляя иллюзорных монстров под их окнами! — одобрительно улыбнулась Малисса.

Мне это предложение тоже понравилась.

Здесь, на Лесоболотье, особенностью ландшафта были так называемые поля. Они возникли благодаря колониям подземных грибов, активно абсорбирующих влагу. Как результат — вместо болота образовывалась прекрасная почва, плодовитости которой можно было только позавидовать. Впрочем, были и люди, которые вместо того, чтобы завидовать, быстренько скупили драгоценную землицу и уже не одно столетие использовали ее в своем семейном сельскохозяйственном бизнесе. На таких участках, собирая по несколько урожаев за сезон, выращивали многое: пшеницу, подсолнечник, кукурузу, картофель, свеклу, помидоры (последние вырастали не менее чем по килограмму)... Словом, будь владельцами этой земли местные жители, уровень жизни лесоболотцев заметно поднялся бы. Но вместо того они, будучи безземельными наемниками, довольствовались положением сезонной рабочей силы.

Лично нас эта местность интересовала тем, что вокруг полей находилась хорошая твердая земля, где можно было посидеть, не боясь провалиться в болото.

Времени на сборы ушло немного. Мы довольно быстро добрались до поляны возле кукурузного поля, урожай на котором уже созревал благодаря плодовитости земли, и разожгли костер. Правда вот, быстрый темп сильно к нам привязался, потому шашлыки мы тоже съели очень быстро. И так же быстро снова проголодались! А до вечера оставалось еще много времени, да и не хотелось сейчас идти домой.

— Есть идея, — прошептала Лаиза, пока Фамал отвернулся. — Малисса, отвлекай нашего будущего некроманта. Алиса, за мной.

— Что за идея? — спросила я, когда мы незаметно отошли от месту привала.

— Будем грабить буржуев, им это полезно! — улыбнулась девушка.

— Ты что, собираешься ломать эту кукурузу?

— Ха! Знаешь, кто владелец этого поля? Эданорский миллионер, который скупил чуть ли не половину лесоболотских полей. Одно из них, кстати, недалеко от Вандора, и моя мать гнет там спину за копейки. Ее зарплата просто смешная по сравнению с прибылью, которую получает тот жиртрес! Думаю, из-за восьми початков кукурузы он не обанкротится.

— А не боишься, что поймают?

— Я тебя прошу! Мы же маги, в случае чего сможем убежать.

— Ладно, пойдем уже! — улыбнулась я, заходя в кукурузу следом за Лаизой.

— Только Фамалу не говори, а то он у нас такой правильный... заберет все, что мы наломаем, приедет в Эданор в офис того миллионера, извинится, да еще и спросит, какой с нас штраф!

Идея Лаизы мне, если честно, нисколько не понравилась. Хоть здесь и не было аналога сталинского закона о пяти колосках (во время которого моя двоюродная прабабушка, рискуя жизнью, ходила ночью на колхозное поле срезать колоски, чтобы прокормить своих детей), но если нас поймают, то все равно по головке не погладят...

Все, теперь я не сомневаюсь: в прошлой жизни я была вороной, потому что слишком много каркаю!

Мы неслабо шумели, так что неудивительно, что нас услышали. И теперь сторож приближался к нам со стандартной речью в духе:

" — Стой! Стрелять буду!

— Стою!

— Стреляю!"

— Бежим! — прошептала Лаиза на повышенных тонах, бросая на землю всю наломанную кукурузу.

Казалось, тот мужик подбирался к нам партизаном, а теперь выпрыгнул из засады! Иначе как он оказался так близко? Времени бежать у нас уже не оставалось, да и возможности тоже. Поэтому мы, переглянувшись, быстро присели и накинули на себя иллюзию. Когда через мгновение бородатый сторож с арбалетом оказался возле нас, то увидел лишь двух кошечек, которые сидели у горы початков кукурузы.

— Что вы здесь делаете? Брысь! — рявкнул сторож и со всех ног пробежал мимо кошек. Вот только иллюзия лишь маскировала нас от глаз, но меньше не делала! Поэтому, соответственно, занимали мы то же пространство, что и обычно. И поскольку среди зарослей кукурузы места для маневра у нас было несправедливо мало, "пробежал мимо кошек" фактически значило "толкнул ногой Алису и Лаизу"!

Через мгновение лицо сторожа удивленно вытянулось, а несколько секунд спустя расплылось в довольной улыбке.

— Что я вижу! Неужели маги начали воровать кукурузу? Вот посмотрим...

— Что здесь происходит? — неожиданно раздался строгий голос Фамала, когда я уже приготовилась было уклоняться от пинка, которым меня собирался наградить сторож. — Нельзя просто так, ни за что, бить ногами беззащитных животных!

— Господин, что вы! — забормотал сторож, узнав форму ученика некроманта — как-никак, Адамарей был неподалеку, и некроманты с учениками не раз в этих краях бывали. — Это не кошки, а воровки, которые крали...

— Что вы несете? — рассердился Фамал. — Это мои кошки! Я, собственно, за ними сейчас и пришел, уже черт знает сколько их ищу. Убежали куда-то, а в сарае столько крыс, которых им нужно переловить и съесть!..

Услышав такой тон, я тихонько заскулила: похоже, Фамал не на шутку рассердился, и не только на сторожа.

— А вы уверены, что...

— Уважаемый! — не выдержал Фамал. — Сделайте одолжение, уходите и не трогайте моих домашних животных, они мне еще в хозяйстве пригодятся. А за то, что они убежали, я их сам накажу! Скажем, кормить не буду неделю — пусть питаются тем, что сами поймают.

Касательно недели, то Фамал немного переоценил ситуацию — дольше, чем до вечера он здесь не останется. Но этого времени ему вполне хватит, чтобы завершить пинок, который почти начал сторож.

— Ну что, Мурки! — строго проговорил Фамал, когда бородатый сторож ушел. — Надавать бы вам сейчас по усам!

— Мяу! — пропищали мы с Лаизой в ответ.

— Даже мяукаете неубедительно! — нахмурился парень. — Хватит, снимайте уже иллюзию, сторожа здесь нет. Снимайте, кому сказал!

— Как ты догадался, где нас искать? — спросила я, избавляясь от иллюзии.

— Элементарно: с тобой пошла Лаиза, — проворчал Фамал.

— На что ты намекаешь? — возмутилась девушка.

— Как по мне, то здесь и намекать-то не надо! Скажу честно, Лаиза, ты меня не удивила. Хоть бы пять минут посидела, не влипая в передряги! Но Алиса... от тебя такой легкомысленности я не ожидал. Посмотрите на себя! Вы ведь уже взрослые! Алиса, а тебе так вообще скоро будет двадцать шесть...

Вот она, страшная ошибка, за которую мужчин линчуют: напомнить женщине о ее возрасте. Особенно если в этом возрасте она одинокая старая дева, которая до сих пор не может выбросить из головы безнадежную мечту пятилетней давности!

В один миг я налетела на Фамала так, будто это он и только он был причиной всех бед в моей жизни. Меня понесло на словесный понос, как Балата после грибов! Я уже абсолютно ни на что не обращала внимания, поэтому очень удивилась, поняв, что и Фамал, и даже Лаиза, и Малисса, которая прибежала следом, игнорируют меня, направив шокированные взгляды куда-то за мою спину. Интересно, что там такое...

...Лучше бы я не оборачивалась! Прямо позади меня из земли вылезал раменс, который как раз расправлял выпущенные из жабр кожистые крылья. Чувства, наполнившие меня в данный момент, были чем-то средним между удивлением, шоком и страхом. Да, в Лесоболотье полно нечисти, но раменсы уж точно косяками не летали! Ты гляди, если так пойдет и дальше, то скоро они в Ануаре начнут вить гнезда на крышах деревенских домиков!

Впрочем, если немедленно не принять никаких мер, то я до этих времен точно не доживу. Радовало одно: сейчас мы были уже не первокурсницы, поэтому и знали немного больше, чем четыре с половиной года тому назад.

Что ж, посмотрим, кто умнее!

Как только нежить оказалась в воздухе, я быстро взяла ее в сферический барьер, об который существо начало биться, словно ласточка о стекло.

— Лаиза, организуй перекрестные огненные пояса, — скомандовала я, прилагая огромные усилия, чтобы удержать такую ??громадину. К счастью, этот раменс был не слишком большим — всего пять метров в длину, плюс три метра хвоста. Похоже, совсем молодой. Хотя о возрасте этой нечисти судить трудно: современной науке до сих пор не было неизвестно, как они размножаются.

Тем временем Лаиза не дремала, а быстренько связала свой ??пояс мага с поясами Малиссы и Фамала, и начала плести заклинание. Да, было бы гораздо лучше, если бы сейчас здесь стояло несколько экспертов по нечистой силе, но времени бегать звать кого-нибудь на помощь у нас не было. Шансов на то, что все получится, было мало, тем более что раменс находился в той стихии, где он наиболее опасен. Но что поделать!

Когда Лаиза дала знак, что заклятие готово, я быстро сняла барьер. Тотчас на теле раменса крест-накрест затянулись два огненных пояса. Взбешенная нечисть громко зарычала, а я запустила ей в пасть упокоевающие заклятие. Тварь сразу упала на землю, но что-то мне подсказывало: она еще не мертва... вернее как, мертва, но задать жару еще очень даже может! Обследование это только подтвердило: искры Талпира все еще оставались в его теле. Но и четыре мага не баклуши били, так что спустя считанные секунды можно было уже смело сказать: нежить упокоена.

— До сих пор не верю, что нам это удалось, — с облегчением вздохнула я. — Малисса, никогда бы не подумала, что огненные заклинания у тебя настолько мощные!

— Не такие уж и мощные, — смутилась девушка, в то время как Лаиза нахмурилась.

— Не надо лишней скромности! То, с какой силой ты врезала, было видно невооруженным глазом даже мне, хоть это и не я связывала с тобой пояса. Подумать только, такой талант боевого мага похоронили на медицинском! — ухмыльнулась я и подошла к раменсу. Нужно бы его сначала осмотреть. Все же, нежить редкая, поэтому лишнее научное обследование не помешает...

Неожиданно солнечные лучи упали на голову нежити. В этот момент мое внимание привлек слабый блеск чуть ниже жабр. Интересно, что это может быть?

Я подошла ближе, смахнула рукой лишнюю слизь... и шокировано замерла: на солнце сверкала золотая серьга в форме ромашки с крошечными бриллиантами-лепестками!

— Алиса, что случилось? — озабоченно спросила Малисса, заметив, как я побледнела.

— Это Арра, — шепотом ответила я, прилагая немалые усилия, чтобы устоять на ногах.

Глава 2

Ловля на живца

— Так вот как размножаются раменсы, — тихо проговорила Лаиза. Все мы сидели в моей гостиной.

Туша раменса, который четыре года тому назад был нашей подругой, быстро догнивала во дворе — кстати, привлекая внимание соседей, на которое мне было откровенно наплевать. Сейчас мои мысли занимало единственное роковое осознание: это я ее погубила. Это из-за меня моя подруга мертва, из-за меня она стала ЭТИМ! Четыре года тому назад я едва сумела справиться с тем, что виновата в смерти Диллы. Стоит ли говорить, что теперь я чувствовала себя намного гаже?

Несколько часов мы обследовали ее. И, несмотря на всю невероятность подобных фактов, нашли соответствия всех человеческих частей тела. Сомнений не оставалось, этот раменс был человеком, тело которого подверглось посмертной трансформации.

Клетки кожи превратилась в чешую, ноги срослись в хвост, а ногти удлинились и стали жалом. Волосы поредели, а то, что осталось, стало зубастыми щупальцами. Руки превратились в плавники. Голосовые связки проросли наружу, где увеличились в несколько раз, изменили структуру и стали крыльями. Голова же, каким бы невероятным это ни казалось, сохранила основные признаки человеческого черепа!

— И вот почему они такие редкие, — продолжала девушка. — Просто мало кто из пораженных их ядом способен пережить его действие. Большинство людей умирает из-за самого отравления, прежде чем в организме произойдут необходимые базовые трансформации. Кто не выдерживает, становится зомби. А кто переживает этот этап, после никогда не болеет, потому что организм просто на это не способен. Когда же жизнь заканчивается, то, как я думаю, начинается главное — превращение человеческого тела в нежить. А результат лежит в нескольких метрах от нас. Алиса, ты говорила, что незадолго до смерти у Арры была пустота в душе? Она не могла испытывать никаких эмоций, ей казалось, будто она становится чем-то другим? Что ж, неудивительно. Уже тогда она становилась ЭТИМ, а нежити эмоции ни к чему. Обследование ничего не показало, потому что во время него проверяют только физически активные показатели. Яд же затаился, действовал пассивно, более того — стал равноправной частью организма.

— Как ты до всего этого додумалась? — удивленно спросил Фамал.

— У меня "отлично" за трансформационную физиологию нежити, — отмахнулась Лаиза. — Но, по-моему, мало только того, что мы все это продумали.

— Ты о чем? — заинтересованно спросила я.

— Алиса, напомни-ка мне тему своей магистерской.

— "Кардинальные трансформации человеческой плоти в нечистую силу под действием темных чар и искр Талпира: причины, процессы, результаты". А что?

— А то, что ты должна сократить несколько разделов, чтобы уместился еще один — о раменсах.

— Что? — подскочила я. — Ты предлагаешь мне...

— Внести в него все, что мы узнали, осматривая того раменса, который ранее был Аррой. Плюс дополнительный материал.

— Какой такой дополнительный материал?

— То, что мы узнаем, обследовав могилу.

— Ты ненормальная! — вздрогнул Фамал.

— Неужели? — нахмурилась Лаиза. — Вы хотите, чтобы то, что произошло с Аррой, просто забылось? Разве вы не понимаете, что это настоящее открытие, которое поможет истребить раменсов как вид? Если мы правы, то достаточно будет кремации тела пораженных ядом после смерти, чтоб они не превратились в нежить.

— Допустим, ты права, — согласилась я. — Но как это сделать? До Ароматного отсюда более полутора тысячи километров, одна только дорога туда и обратно займет, в лучшем случае, неделю-другую. А я хочу тебе напомнить, что в аквариуме сидит кокон с будущим келтадаром, за которым я должна наблюдать. Молчу уж, что мы на практике, и уезжать нам вроде как нельзя.

— И что? Несколько заклинаний, и лошади смогут скакать галопом почти круглосуточно, поэтому при желании на месте мы будем менее чем за неделю. Что касается практики, то сообщим городскому совету, что нам срочно необходимо в командировку, и поедем. А за твоим келтадаром сможет присмотреть и Малисса.

— Как это — смогу присмотреть? — всполошилась девушка. — Мне тоже нельзя надолго покидать Лавар!

— А ты скажи им, что как маг-медик должна остаться в Нотариле на три недели, потому что у нас здесь пожар... нет, землетрясение... нет, нашествие сусликов!..

— Лаиза, тебя снова понесло!

— И пусть! Малисса, прекрати. Мы и так понимаем, что ты сама уже собралась ехать в Ароматное разгадывать все загадки, — устало вздохнула Лаиза.

— А почему нельзя?

— Потому что ты завизжишь и потеряешь сознание, увидев первого же зомби с внутренностями наружу, — напомнила Лаиза. — Малисса, пойми: это же Арра, наша Арра! Разве тебе плевать на то, что наша подруга вместо того, чтобы покоиться с миром, стала нечистой силой, и несколько лет с ней происходило неизвестно что? Мы обязаны провести это расследование и предать его результаты огласке. И тогда исследование Алисы действительно может что-то изменить в этом мире! Не думаю, что кто-то заплачет, если раменсы навсегда исчезнут с лица земли. Мы должны это сделать, ради Арры!

— Ну ладно, — согласилась Малисса. — Я сегодня же напишу городскому совету Лавара, что задержусь здесь на три недели, какую-нибудь причину уж придумаю. Но, во имя галлюциногенных травок, возвращайтесь скорее! А то у меня довольно абстрактное представление о существе, которое сидит в том аквариуме, и том, что с ним надо делать.

— Да ничего особенного, — отмахнулась я. — Просто внимательно рассматривай срез трижды в день и делай в блокноте заметки о малейших изменениях. К нашему возвращению оно все равно не вылупится, поэтому беспокоиться тебе не о чем.

— Если ты так говоришь... хорошо. Но вы все равно лучше не мешкайте там!

— Прекрасно! — удовлетворенно воскликнула Лаиза. — Алиса, собирай вещи! Завтра утром мы выезжаем в Ароматное.

* * *

Лошадям можно было, разве что, посочувствовать. Хоть мы и накачали их заклинаниями, животные безумно устали. Но оно того стоило — к вечеру шестого дня мы, наконец, добрались до Ароматного. Впрочем, сейчас начиналось самое важное.

Главным было не попадаться на глаза никому, кто мог бы нас узнать. Поэтому забегать с распростертыми объятиями в кабачок Дейка, кричать "Добрый вечер вашей хате" и заказывать вкусный ужин уже само по себе становилось табу.

Лошадей мы сдали на хранение в один из дворов, где нас точно никогда в глаза не видели. А поскольку пояса магов мы запихнули в штаны, опасность того, что о нашем присутствии кто-нибудь узнает, тихонечко пискнула и сползла к маленькой дырочке под названием "ноль".

Впереди оставалась самая ответственная часть работы — пробраться ночью на кладбище, найти могилу Арры, раскопать ее и тщательно обследовать все оставленные нежитью следы.

— Не скажу, что перспектива спуститься под землю в зоне могильника вызывает у меня неприятные воспоминания... — проворчала я, стоя в темноте у могилы Арры.

— И не говори, — согласилась Лаиза. — Но, как ты сама говорила, наука и степень магистра требуют жертв. А еще их требует наша погибшая подруга, которая превратилась в раменса и пришла к нам. Поэтому за работу!

Оставалось вздохнуть и взять в руки только что наколдованные лопаты. Да, мы могли бы сейчас задать им команду магией, чтобы они копали сами, но у этого был огромный минус: если нас кто-то, упаси Стихии, заметит, то сразу станет ясно, что мы маги. А это значительно облегчит идентификацию. Поэтому пришлось делать все старым добрым способом: собственноручно.

— Кажется, где-то здесь был гроб, — присвистнула Лаиза, когда ее лопата пробила дырку в сферической полости в земле. Мы сразу же разгребли землю и поняли, что ее диаметр около шести метров. На север же нырял тоннель около двух метров в высоту.

— Так вот как развиваются раменсы, — размышляла я. — Оставаясь в могиле, они трансформируются и растут, разрушают гроб, утрамбовывают землю вокруг себя. А когда наступает время и раменс развит до необходимого предела, он отправляется во взрослую, самостоятельную жизнь в неизвестном направлении.

— Следы в могиле еще ??свежие, — вдумчиво проговорила Лаиза, обследуя землю.

— Похоже, Арра сразу направилась к нам. Но почему? И как она нас нашла, к тому же, так быстро?

— Это нам и предстоит выяснить, — констатировала Лаиза, прыгнув на дно ямы.

— Сдается мне, добром это не кончится, — сказала я и спустились следом. — Знаешь, сама бы я не додумалась залезть сюда, чтобы отправиться на прогулку по подземному тоннелю длиной в несколько сотен километров.

— Додумалась бы, — улыбнулась девушка. — Не скромничай! К тому же, мы всегда сможем телепортироваться отсюда, если что-нибудь пойдет не так. А теперь последняя проверка: компас?

— Есть!

— Продукты?

— Немного есть.

— Немного? Мы же запасались!

— На меня несколько раз напал жор!.. в три часа ночи.

— И этот человек еще удивляется, почему за время голодного студенчества она поправилась, несмотря на физические тренировки! — улыбнулась Лаиза. — Хорошо, продолжим. Оружие?

— Это точно есть! Так уж вышло, что моя система пищеварения не очень хорошо относится к металлу, — засмеялась я.

— Что ж, прекрасно! Готовься, Алиса, по сравнению с этим, наши студенческие путешествия по катакомбам — разминочна перед сменой на плантации, — сказала Лаиза, зажигая световой пульсар. — Последний штрих... — проговорила она, когда мы зашли в тоннель, и заклинанием засыпала дыру землей. Когда путь назад исчез, наше путешествие началось.

Пока Лаиза обеспечивала освещение, я придерживала над нашими головами барьер, чтобы в случае обвала мы не пополнили ряды местной нечисти, появление которой, кстати, почему-то немного затянулось. Но со временем и это упущение исправилось само по себе: в темноте появился зомби, который тупо пошел к нам, пуская слюну с искривленного рта. Нам даже не пришлось отвлекаться от изучения стен тоннеля, чтобы уложить его упокоевающим заклятием.

— Ты смотри, — проговорила Лаиза, изучая останки нежити. — Он был мертв еще до того, как в него попал яд раменса.

— Значит, эта нечисть может адаптировать к искрам Талпира так же и плоть, которая уже была мертва на момент заражения. Не многие виды способны на такое, не прибегая к предварительной трансформации плоти.

Чтобы не забыть это интересное наблюдение, я записала его в блокнот, прежде чем заклятием сжечь останки зомби. И только когда я это сделала, то осознала, какая же это была ошибка! В тоннеле и так оставалось мало воздуха (ясно, что раменс не стал просверливать здесь вентиляционные шахты), а после того, как огонь не только сжег много кислорода, но и освободил целый букет угарных газов, у меня возникло желание отвесить себе сразу несколько подзатыльников.

— Да, знаю, я поступила на редкость глупо, — сказала я, прежде чем Лаиза успела открыть рот. — Лучше давай идти быстрее, надо обследовать побольше, прежде чем кислорода здесь останется настолько мало, что мы не сможем по-человечески дышать.

— Мы и так не можем по-человечески дышать, — пожаловалась Лаиза. — У меня уже голова начинает кружиться.

— В таком случае, лучше нам скорее убираться отсюда. Высыпаться будем уже после того, как окажемся на поверхности...

— Алиса, — вдруг прошептала Лаиза, резко сев на землю. — Я только что поняла, что в нашем гениальном плане выбраться отсюда с помощью телепортации один ма-а-аленький просчет. Если ты помнишь, чтобы телепортироваться куда-то, мы должны либо абсолютно точно представлять пункт назначения, либо знать направление и расстояние, на которое должны телепортироваться. Но где мы сейчас, я, если честно, не представляю. Кажется, шли мы не более чем день-два, но такое впечатление, что прошло гораздо больше времени. Правда вот, может, это потому, что я забыла часы... Словом, точно представить место мы не можем. А если возьмем слишком большое расстояние, то либо у нас не хватит сил и мы потом просто не сможем собраться в одно целое, либо сил на это нам хватит, но чувствовать себя мы будем так, что лучше бы мы и не собрались.

— Нашла проблему! Так телепортируемся вверх.

— А точное расстояние телепортации ты знаешь? Мы понятия не имеем, на какой глубине проложен тоннель. Если сотворим заклятие, и заданное расстояние окажется недостаточным, то мы соберемся прямо в почве и будем похоронены заживо. Если же возьмем слишком большое расстояние, то вполне можем появиться в нескольких метрах над землей. Конечно, последствия этого досадного прокола будут не очень существенные — всего несколько переломов от падения с высоты в черт знает сколько метров!

— Что ж, на все это я могу сказать только одно: попадалово! — буркнула я, садясь рядом с Лаизой. — Тогда нам остается думать. Должно быть заклинание, которое поможет узнать расстояние.

— По правде, есть одно. Если ты помнишь, на первом курсе я встречалась с парнем из парагеографии. Так вот, он рассказал мне о заклинании, с помощью которого можно, находясь под землей, узнать расстояние до земной поверхности с точностью до метра. Но я не уверена, что точно помню формулу.

— Придется вспомнить, — вздохнула я. Прекрасно! Вся наша надежда на какое-то сомнительное заклинание, которое Лаиза немного помнит с первого курса! Не буду пытаться просчитать наши шансы на успех, лучше мне эти цифры даже не представлять.

Спустя несколько минут напряженных размышлений Лаиза, наконец, попыталась сотворить то заклинание и сообщила, что до земной поверхности приблизительно двадцать один метр. Даже не знаю, что испугало меня больше: такая большая глубина или слово "приблизительно". Мы решили на всякий случай взять немного больше — двадцать два метра. Все же, лучше немного удариться, чем застрять в добротном черноземе... кстати, очень сыром! По всем возможным расчетам, мы должны быть посреди степи. Впрочем, над нами вполне могут оказаться какие-то залежи минеральных вод.

Когда заклинание было готово, мы переглянулись и на счет три активировали его...

А в следующее мгновение удивились, наверное, больше, чем за все последние несколько дней! Такого я точно не ожидала: мы оказались в толще мутной стоячей воды! Интересно, какого...

Ну конечно! Когда я посмотрела вниз, то увидела, что примерно в метре под ногами дно, как я думаю, озера! Что ж, в какой-то мере, заклинание дало нам знать, сколько до земной поверхности, а гидросфера — это уже личные проблемы телепортера.

Лаиза барахталась рядом, и сложившаяся ситуация радовала ее так же, как и меня. Хорошо, хоть глубина оказалась не очень большой — не более десяти метров. Я в свое время и глубже ныряла. А когда выучила в университете заклятие, которое позволяет находиться под водой дольше и на большей глубине, то и вовсе начала развлекаться летом тем, что разыгрывала фетесаринских моряков, притворяясь русалочкой. Прикрыли лавочку сами местные русалочки: нечисть категории 3С попыталась выловить меня в темной впадине.

Но в данной ситуации лучше было просто всплыть, не плетя никаких заклинаний — быстрее будет. Так мы и сделали. Но на полпути к поверхности произошло то, что сильно поддало нам газу: в воде неподалеку проплыл призрак! Подобная нечисть редко гуляла одна, так что это уже само по себе означало веселую компанию.

Когда мы вынырнули, то увидели вокруг чертовски густой туман, молоком разлившийся по поверхности черной воды. Мы едва разглядели друг друга, что уж говорить о береге! Но благодаря еще нескольким призракам, которые приближались к нам из темных глубин, мы на удивление быстро сотворили навигационное заклятие и через несколько минут вылезли на покрытый смешанным лесом берег.

— Ничего не понимаю, — прошептала я. От мысли о существах, которые могут выйти нам навстречу, становилось слишком жутко. — Учитывая все возможные направления, мы не могли попасть в местность, где было бы такое большое озеро, да еще и этот лес... — вдруг я осеклась. В голове была только одна мысль: — Не может быть, — прошептала я. — Лаиза, это же Туманное Озеро!

— Судя по всему, ты права, — согласилась Лаиза, доставая из сумки промокшую карту. — Мы где-то здесь, на берегу озера, прямо на границе леса Канирел.

— Но как такое может быть? Это вообще какой-то абсурд. За то время, которое мы шли по тоннелю, преодолеть расстояние более чем в тысячу километров...

— Знаешь, что касается времени, я бы не была так уверена, — словно в трансе, проговорила Лаиза, присев возле кустистых растений, усыпанных голубыми цветами. — Это жергенки, их цветы широко используются в знахарстве. Если ты помнишь, они начинают цвести в последних числах мая.

— То есть, ты хочешь сказать, что мы провели под землей больше недели? Это уже вообще бред... разве что, раменсы могут как-то искажать пространство. В таком случае то, что было Аррой, могло создать что-то вроде порталов — окошек в пространственно-временной материи, благодаря которой мы сделали такой скачок в расстоянии и времени. Но не верится, что столь сложная парагеографическая магия по силам нежити вроде раменса. Честно говоря, меня удивило бы, будь это даже ведьма.

— А знаешь, о чем мы забыли за четыре года безопасной жизни? О последствиях влияния прорехи между мирами, которые сейчас ликвидируются... Алиса, что с тобой? — взволнованно воскликнула Лаиза, в то время как я, опершись спиной о ствол ближайшего дерева, села на землю.

Я не просто не забыла об этом. Не проходило дня, чтобы я не думала о закрытой прорехе, неприятностях, которые она принесла, и о том, кто эти неприятности устраняет. Мы с Ларгусом даже немного переписывались, но я просто боялась писать ему чаще: еще гляди, покажусь слишком навязчивой. Да и что я ему напишу? Поделюсь научными соображениями касательно магистерской? Расскажу, как гонялась за нежитью на болоте? Или накатаю длинное письмо, вымоченное в слезах с сахаром, о том, как я за ним соскучилась? Зачем ему это, особенно когда у него есть такая женщина, как Канила? Пора бы повзрослеть и во всем знать предел! И перестать, наконец, думать о том, чего у меня никогда не будет!

— Все в порядке, — прошептала я. — Да, это вполне может быть одна из аномалий, которая остались после прорехи. Странно, что некроманты не заметили ее, она ведь у них под самым носом. Но они, в конце концов, люди и без того занятые. Позже напишем об этом в Адамарей. А сейчас давай просто подумаем, как побыстрее вернуться домой, пока не попали в лапы какой-нибудь нечисти. Это же Туманное Озеро, а тут даже университетские группы экспертов по нечистой силе не рискуют проводить отпуск. Похоже, в этой экспедиции мы уже узнали возможный максимум! — натянуто улыбнулась я, указывая на промокшую сумку, где лежал большой огне— и водостойкий блокнот, в который мы записывали все наблюдения.

— Да, действительно, — согласилась Лаиза, снова опуская взгляд на карту. — Быстрее будет, если мы доберемся до того места на реке Черная, которое прямо у границы с Паларисом. Там неплохая переправа, да и нечисть в воде не плавает. До нее километров пятьдесят. Рядом с ней находится небольшой городок — Готим. Там мы сможем раздобыть лошадей и купить еды на дорогу. Далее поедем вдоль берега Туманного Озера, а затем повернем и двинемся напрямую к Нотарилу.

— Лаиза, а ты внимательно рассматривала карту? Идти вдоль берега Туманного Озера... Вдобавок, то место, где ты планируешь развернуться, неподалеку от Мертвого Города. Мне — говорю тебе честно, без вариантов — совсем не хочется там побывать!

— Знаю, но так у нас меньше шансов заблудиться среди душистых хвой леса Арбалор. Все, что нужно, — это ехать на запад двести километров до Лесоболотья, прямо к Нотарилу.

— А еще ты хочешь посмотреть на Мертвый Город.

— Да, — призналась Лаиза.

— Тебе точно надоело жить, — вздохнула я.

Где-где, а на берегу Туманного Озера я бы останавливаться на привал точно не согласилась. Потому мы взяли сумки и пошли вперед, к краю леса, где можно было разбить лагерь и заснуть без стопроцентной гарантии того, что проснешься уже с чьими-то челюстями, сомкнутыми на твоей ляжке.

Глава 3

Мертвый Город

За последние два часа мне стало ясно одно: я скорее съем келтадара, чем назову готимцев веселыми гостеприимными милахами! Пока мы ходили по городу в поисках лошадей, прохожие смотрели на нас, словно на соседей, которые каждый день оплевывают им входную дверь. Может, все это было из-за близости Туманного Озера, а может, потому, что мы выглядели так, словно только что вылезли из-под земли и плавали в болоте. Но даже комнату на постоялом дворе нам сдали неохотно... да и не сдали бы вовсе, не надави мы на старого гнома (представителей горного народа здесь водилось немало — до Эрзасских Гор было рукой подать), который здесь был за хозяина. То же самое касалось и лошадей: торговцы вели себя так, будто на них падает кара небес, если они их нам продадут!

— Лаиза, посмотри, у меня случайно синие рога не выросли? — раздраженно спросила я, идя между рыночными рядами.

— Нет, а что? — опешила девушка.

— А то, что на меня так пялятся... и на тебя, похоже, тоже. Может, пока мы были в том туннеле, нас объявили в розыск как особо опасных преступников с психическими расстройствами?

— Честно говоря, я до сих пор удивляюсь, почему этого не сделали раньше, — засмеялась Лаиза. И лучше я не буду описывать реакцию прохожих на ее смех.

— Не нравится мне здесь, — наконец прошептала я, стараясь избегать взглядов местных. Последнее было не очень трудно, потому что те сами отворачивались от меня, стоило на них оглянуться. — Давай побыстрее купим что-нибудь съедобное у первого попавшегося прилавка и пойдем на постоялый двор. У меня такое чувство, что скоро в нашу сторону случайно полетят кинжалы, арбалетные болты, вила и факелы.

— Твоя правда, — согласилась она.

К сожалению, осуществить этот замысел было не так просто, как казалось: увидев нас, все торговцы мгновенно сворачивались или накрывали прилавки брезентом, недвусмысленно давая понять, что они закрываются.

— Постойте! — нервно буркнула я, удерживая рукой железный навес прилавка, который продавец на удивление быстро закрывал. — Мы бы хотели купить у вас немного еды...

— Я что, единственный торговец на рынке? — забормотал мужчина. К сожалению, в этом он был прав: поняв, что именно нас здесь интересует, все другие продавцы уже разбежались. — Не видите, что я уже закрываюсь?

— Вам что, совсем не нужны наши деньги? — возмутилась Лаиза.

— Деньги мне нужны, но не проблемы! — огрызнулся мужчина и, вероятно, понимая, что сболтнул лишнего, снова попытался закрыться, но теперь навес держала не моя рука, а заклинание. — Да чего ж вы ко мне прицепились?

— А по какой причине вы отказываетесь нас обслужить? — сквозь зубы прошипела Лаиза. — Почему здесь так не любят туристов?

— Хватит с нас туристов, — нервно проворчал мужчина. — Спасибо, видели, знаем ваших!..

— Каких еще "наших"? — нахмурилась я. — О чем вы?

— О том маге, который был тут на днях! Спасибо уж, больше нам этого не нужно!

— Какой еще маг?

— Откуда мне знать, какой? Я что, видел его? Но хорошо, что не видел!

— Уважаемый, или вы немедленно объясняете, что к чему, или я за себя не отвечаю! — рассердилась Лаиза.

— Хорошо, — испуганно отмахнулся торговец. — Несколько дней тому назад здесь проезжал какой-то маг. И в тот же вечер в городе исчезли две девушки. Говорят, их поздно ночью видели с тем самым магом по дороге к постоялому двору. Собственно, это был последний раз, когда их замечали. После нашли только куски их тел, которые утром рыбак выловил из реки. Самого мага разыскать так и не удалось. Поэтому спасибо, но больше мы не желаем видеть в этом городе чужаков, особенно если они носят эти проклятые пояса.

У меня не было ни времени, ни желания для воспитательной беседы на тему: "среди магов преступники встречаются не чаще, чем среди обычных людей. А все, кто оказался в этом городе проездом, не обязательно безбашенные маньяки". Потому я просто глубоко вдохнула вонючий воздух, посчитала до десяти, а потом спросила:

— Вы не знаете, куда направлялся этот маг?

— А кто знает этих чертовых магов! — рявкнул мужчина, тем самым заставив Лаизу грозно нахмуриться. Похоже, еще один неверный шаг, и она рванет не хуже крепкого боевого заклинания. — Кажется, он говорил хозяину постоялого двора, что держит путь к Мертвому городу. Но какое мне дело? Моя работа — торговать продуктами!

— Так, может, вы хоть это сделаете?! — раздраженно закричала Лаиза. — Обещаем, что не убьем всех вас, если продадите нам немного сыра, масла, хлеба, яиц и копченой колбасы!

— Да ладно уж. Вижу, что иначе от вас не избавиться, — проворчал мужчина. — Надо же, восемьдесят торговцев на ряду, а подошли именно к моему прилавку!

— Теперь хоть причину мы знаем, — вздохнула я, упав на кровать.

— Лучше бы я ее не знала, — выдохнула Лаиза. — Подумать только, объявился маг — жестокий убийца!

— И что теперь делать?

— Ну, нам все равно по дороге, так что можем пойти за ним следом, а вдруг что-нибудь, да найдем? Когда же вернемся к родным хатам (глаза бы мои той лачуги не видели), напишем в Гильдию.

— Хорошо, — согласилась я. — Но я все равно боюсь, что ни к чему, кроме неприятностей, это не приведет.

* * *

— Знаю, что эти слова уже ничего не изменят... но ты уверена, что нам стоит туда ехать? — спросила я, сидя на коне в километре от Мертвого Города. Сам конь, умей он говорить, после трех дней беготни вдоль берега реки, наверное, сказал бы только: "Да пристрелите меня, наконец, долбаные садистки!". Единственное, что могло бы утешить лошадей, так это то, что наше с Лаизой состояние было не на много лучше. Истощили нас не только три дня в пути, но и то, что происходило по ночам: целые полчища нечисти выползали из глубин озера и нор в земле, чтобы проведать нас. Останавливал их только начертанный защитный круг. Впрочем, он не давал стопроцентной гарантии того, что все эти зомби, призраки и разного рода чудовища как-то к нам не пролезут. Поэтому даже когда одна караулила, вторая не могла спать спокойно.

— Алиса, ну подумай: теперь, когда след убийцы ведет в этот город, было бы преступлением сюда не заехать.

— А теперь ты подумай: если тот маг действительно собирался сюда ехать, то зачем ему было оставлять за собой след?

— Может, он просто случайно сболтнул лишнего, а сам не заметил?

— И такое может быть. Но больше вериться в то, что на самом деле это была попытка сбить со следа преследователей. Или даже хуже — ловушка. Лаиза, это не курорт! Не зря же все разумные существа обходят Мертвый Город десятой дорогой, и только парочка сумасшедших вроде нас могут туда поехать, да еще и по собственной воле.

— Не беспокойся! Вокруг таких безлюдных мест всегда полно разных жутких легенд, но это еще не значит, что всех, кто к ним приблизится, ждет неминуемая гибель.

— Если это так, то почему группа магов с исторического, которая ездила сюда несколько лет тому назад с научной экспедицией, так и не вернулась?

— Может им здесь понравилось, и они просто не захотели отсюда уезжать? — улыбнулась Лаиза, пришпоривая коня. — Поехали уже, времени у нас не очень-то и много.

Первым подтверждением того, что зря мы сюда потащились, стали наши лошади. Метрах в ста от городских врат они резко остановились, начали дыбиться и, наконец, сбросили нас и побежали куда подальше!

— Знаешь, а мне нравится наше путешествие! Я просто вне себя от экстаза, — проворчал я, накладывая на ушибленную спину лечебные заклинания. — Думаешь, лошади тоже наслушались страшных историй об этом месте? Или, может, они просто подумали: "Ну вас к черту, ненормальные! Делайте что хотите, а мы лучше поживем"?

— Да кому они нужны? И без них домой доберемся. Телепортироваться мы, к счастью, еще не разучились, а расстояние от Мертвого Города до Нотарила можно легко преодолеть за две-три телепортации. Никакого важного багажа на них не было, так что можно не беспокоиться.

— Хотелось бы верить.

Издалека полуразрушенный город на берегу Туманного Озера действительно казался немного жутким, но чем ближе мы к нему приближались, тем лучше понимали... что на самом деле он куда страшнее, чем издалека! Когда мы пересекли заросшие мхом, сорванные с петель врата, то оказались в настоящем загробном царстве. Было даже странно, что привидения не бродят по улицам, как обычные прохожие, пялясь на нас, словно на что-то аномальное.

Из уроков истории я знала, что когда-то Мертвый Город — тогда еще Ареклия, известная как колыбель мировой алхимии — был столицей и процветающим речным портом. До того самого дня, как произошло то, что никто до сих пор не может объяснить: вероятно, кто-то проклял Туманное Озеро, ранее называвшееся "Соллейн". И судя по силе проклятия, это были либо несколько некромантов невиданной силы, либо две-три единицы нежити категории 1А, либо удивительное стечение обстоятельств, вызвавшее колоссальный всплеск темной энергии. Что именно произошло — загадка, но проклятие было настолько сильным, что озеро превратилось в обитель разнообразной нечисти, в большинстве своем бестелесной. А город, который находился на берегу озера, стал первой жертвой этой нечисти.

Никто не знает, как пала Ареклия. Известно лишь, что связь с городом резко оборвалась. Когда же туда послали отряд магов и солдат, те нашли лишь призрачные руины. Более того, они сами были атакованы нечистой силой, и мало кому из них удалось спастись. С тех пор Мертвый Город, так же, как и вся местность в радиусе километра вокруг Туманного Озера, превратился в мертвую зону, где даже солнце никогда не светит, потому что небо затянуто сплошным слоем серых облаков. Обычно тех, кому хватало ума соваться в эту мертвую зону (особенно ночью) больше никто никогда не видел... разве что в виде привидений.

Вот почему я так "обрадовалась" возможности прогуляться по улицам этого живописного городка!

— Кажется, я нашла следы того мага! — обрадовалась Лаиза, подняв с земли начищенную до блеска медную пряжку от сапог. — Она совсем новая, а уже оторвалась. Ну и паршивую обувь начали шить в последнее время — не успеешь купить, а она уже и расползается.

— Даже не говори, — согласилась я, рассматривая пряжку. — Как она лежала?

— Вот так, рядом со следом от сапога, — задумалась Лаиза, положив пряжку на место. — Значит, маг шел туда, — проговорила она, указывая на обшарпанную улочку.

Как только я зашла в переулок, меня охватило странное чувство — казалось, сейчас сработает какая-нибудь ??ловушка и нам на головы свалится пара десятков кирпичей.

Но ничего не происходило. Мы только глубже погружались в бесконечные лабиринты узких переулков Мертвого Города, время от времени встречая следы мага. Тишину нарушал только ветер, который на редкость зловеще свистел между каменными стенами полуразрушенных домов.

Интересно, что этому магу здесь понадобилось? Конечно, Ареклия — идеальное место для проведения различных темных ритуалов. Но что же это должен быть за ритуал, для которого необходимо столько темной энергии? И кто пойдет на такой риск, как длительное пребывание у Туманного Озера, да еще и в Мертвом Городе? Надо быть сумасшедшим, чтобы так поступать... или иметь цель, ради которой любой риск уже заранее оправдан. Тогда что же это за цель?.. и не танцуем ли мы сейчас под его дудку? Вдруг он на самом деле собирался заманить нас сюда? Если так, то он знал, что мы будем раскапывать могилу Арры, будем идти по тоннелю и в результате окажемся в Готиме, где нападем на его след. Но в таком случае он должен был знать и то, что Арра превратится в нежить, а мы захотим все об этом выяснить после того, как увидим ее. Соответственно, если следовать этой теории, то он и сделал все, чтобы Арра сначала добралась до озера, а затем направилась к нам. В таком случае, не значит ли это, что с самого начала мы играли на руку какому-то психу, способному манипулировать неизвестными нам силами? Если все действительно так, то нам нужно НЕМЕДЛЕННО убираться отсюда. Если мы и увидим его, то только сидя в какой-нибудь клетке! А эти следы... как в сказках о ведьмах, которые заманивали детей в ловушку, выстилая к ней путь разными сладостями! Черт, и как же я сразу об этом не подумала?

— Лаиза, мы...

— Тихо! — прошептала девушка, поднеся к губам указательный палец. — Слышишь? Кто-то плачет.

Прислушавшись, я действительно услышала тихий детский плач.

— Интересно, откуда здесь дети? Больше похоже на ловушку, — скептически прошептала я.

— Возможно. Но вдруг сюда действительно забежал какой-то ребенок, заблудившийся в лесу? Пойдем, нужно все проверить. Может, это и ловушка, но я никогда себе не прощу, если из-за моей трусости пострадает ребенок.

Несмотря на все факты, аргумент был железный. Поэтому мы на цыпочках направились к источнику плача. Через минуту перед нами чернел узкий переулок, в котором у разваливающейся стены сидела маленькая рыжеволосая девочка в старой деревенской одежде. Крошечными ручками она закрывала лицо, по которому ручейками текли слезы.

— Успокойся, малышка! — проговорила Лаиза, приближаясь к девочке.

— Нет, не подходи! — заплакала она и резко отскочила назад. — Я тебя боюсь! Ты такая же плохая, как и тот дядя!

— Какой дядя?

— Тот, который убил мою сестренку и ее подружку, а меня забрал и привел сюда, но я сбежала! Мне страшно, я хочу к маме! — еще сильнее зарыдала девочка.

Странно, почему в Готиме нам не сказали, что пропала маленькая девочка? Неужели тот торговец настолько перепугался, что его память приобрела свойства дуршлага?

— Не бойся, мы тебя не обидим, — заговорила Лаиза, снова пытаясь подойти к девочке. — Даже наоборот, мы пришли, чтобы найти и наказать того дядю.

— Нет, вы не сможете! Он умеет колдовать! И он очень страшный!

— Успокойся, мы же волшебницы! — сказала я, став рядом с подругой.

— Да, — подтвердила Лаиза и подошла к девочке одновременно со мной. Еще немного, и мы сможем взять ее за руку, чтоб увести прочь отсюда. — Мы не боимся того страшного дядю!

— Правда? — прошептала малышка, убрав руки от заплаканного лица.

— Да! — улыбнулась Лаиза.

— А зря, — холодно проговорила девочка...

В одно мгновение ангельское выражение лица переменилось на холодную демоническую улыбку. Прежде чем мы успели что-то понять, маленькие хрупкие ручки с небывалой силой схватили нас за запястье! Глаза девочки ярко засияли синим, тело стало прозрачным, и через невинную личину было хорошо видно ужасного монстра, который хищно бросился на нас!..

* * *

Такой темноты просто не может существовать: холодной, непроглядной, безграничной. Но именно она меня сейчас окружала. Я не знала, что произошло, где Лаиза и как действовать дальше. Не было слышно ничего... кроме страшного, загробного смеха сквозь сомкнутые губы, который тихо и плавно разносился вокруг.

— Как мило! — вдруг проговорил ледяной голос. — Я знал, что вы не сможете бросить на произвол судьбы маленькую девочку посреди Мертвого Города. Как же мне нравится, когда все танцуют под мою дудку, слушаясь каждой ноты!

— Прекрати! — гневно закричала я. — Где Лаиза? Что с ней?

— Ее здесь нет, есть только ты, я... и еще кое-кто, — проговорил высокий черноволосый мужчина в черной фарфоровой маске. Незнакомец вынырнул из темноты, окружив себя лучом света. — И заметь, главный здесь я.

На мгновение я заколебалась. Но моя рука быстро нашла черную подвеску в форме бабочки, висевшую на шее, и каждая клеточка тела прониклась решимостью.

— Нет уж! Это сон, мое сознание, и я никому не позволю здесь командовать! — закричала я и заперла мужчину в стальной клетке. Но стоило ему только взглянуть на нее, и та исчезла! Я ничего не понимала... но останавливаться не собиралась!

Я бросила в незнакомца большой дубовый стол, который должен был сбить его с ног! Но тот растаял от одного только взгляда хищных глаз.

— Даже не пытайся! — засмеялся мужчина. — Здесь, во сне, у меня та же сила, что и у тебя.

Так он тоже обычный человек? Маг, который просто спит? Понятно. Тогда, выходит, девочка была лишь инструментом для передачи заклинания, с помощью которого он как-то связал наши сознания, чтобы проникнуть в мой сон. Именно этого он, похоже, и добивался с самого начала, а я послушно шла у него на поводу!

— Разница лишь в том, — продолжал он, — что у меня в рукаве козырный туз.

Мужчина взмахнул рукой. А через мгновение мое сердце замерло: луч света осветил каменный стол, на котором неподвижно лежал Ларгус! Его глаза были закрыты, лицо спокойно... а на шее зловеще сверкал похожий на капкан ошейник.

— Лучше не делай глупостей! — строго пригрозил мужчина. — Одно неверное движение, и он умрет.

— Блефуешь, — выпалила я, не сводя взгляд со спящего некроманта. — Это только сон, и если ты убьешь его здесь, это не...

— Бедная Алиса! Тебе так хочется в это верить! — проговорил мужчина, и я почувствовала, как лицо под маской расплылось в лукавой улыбке. — Но проверять эту веру я тебе не советую. Ты же знаешь, сон — не просто картинки в голове. Это огромный мир, по которому путешествует частичка души. Сейчас его душа здесь, в моих руках. Не буду рассказывать, как мне это удалось, этого тебе знать не нужно. Имеет значение лишь то, что если сейчас он умрет, то уже не проснется. Видишь этот ошейник? Так вот, он заговоренный, и если я дам ему сигнал, он одним махом отрубит голову Агердона. Существует единственный способ снять его — это, опять же, условие, поставленное при наложении заговора. Ошейник, который ты видишь перед собой, заговорен автоматически исчезнуть и оставить жертву живой после того, как ты выполнишь мою маленькую просьбу.

— Что за просьба?

— Сущий пустяк! Все, что нужно, это перевести несколько надписей, — проговорил мужчина, и взмахом руки зажег еще один луч света.

Мне показалось, что все мое существо сковал холод, когда я увидела каменный саркофаг — тот самый, со спящей женщиной внутри, который мы с Карилом и Фамалом нашли в Зале Санкора. Так вот кто его похитил... знать бы еще, кто это такой.

— С чего ты взял, что я смогу их расшифровать? — попыталась выкрутиться я. Зуб даю, перевод этих надписей ни к чему хорошему не приведет. — Этот язык давно забыт, а возродить его кафедра мертвых языков еще не успела.

— Да, но не притворяйся дурочкой! Я не раз обращал внимание на то, как ты, играя, переводила надписи, над которыми профессура потела часами. Не знаю, как ты это делаешь, но твой талант не остался незамеченным. Поэтому если хочешь, чтобы он проснулся, то немедленно приступай к работе.

Говоришь, не раз обращал внимание? Итак, этот человек или учился, или преподавал, или часто бывал в университете именно в тот период, когда там училась я...

— Где гарантии того, что ты не врешь? — снова нахмурилась я. — Что ты действительно отпустишь Ларгуса?

— Их нет. Так же, как другого выхода для тебя. Но поверь мне на слово: я всегда достигаю цели, и если мне понадобится смерть главы некромантов, он все равно умрет. А сейчас он нужен мне живым, потому ошейник отпустит Агердона. Даже если я передумаю, артефакт все равно не станет меня слушать, стоит тебе выполнить мою просьбу. Но лишь при условии, что ты скажешь правду о том, что написано на саркофаге. Только тогда ошейник Гестера его отпустит. Если соврешь, Агердон труп. Так что, переведешь надписи?

Ошейник Гестера? Не думала, что эти штуки еще существуют... но в таком случае этот маг, похоже, не врет. Значит, придется делать выбор. От перевода этих надписей добра ждатьне стоит, но если я откажусь, Ларгус немедленно умрет.

Чертов маг! Знала бы я, кто он и как ему удалось поймать душу Ларгуса... Возможно, он заманил его в какую-то ловушку во сне?

Впрочем, сейчас это неважно, нужно срочно что-то решать!

Выхода не было. Если я соглашусь, Ларгус, возможно, будет спасен. Но тогда, можно не сомневаться, случится беда. Вот только если я не переводу надпись, Ларгус точно умрет! Почему на принятие таких важных решений всегда дается так мало времени?

Необходимо сосредоточиться. Похоже, происходит что-то очень важное. Нельзя поддаваться эмоциям, нужно мыслить хладнокровно, трезво и здраво. Ларгус сам никогда не делает глупостей... вернее как, делает, но только тогда, когда в деле как-то замешана я...

Только не это! Сейчас в моей руке два волоска: на одном висит жизнь Ларгуса, а на другом, вероятно, судьба мира. И почему именно в этот ответственный момент в моей голове полный хаос? Я должна сконцентрироваться, очистить разум от всех эмоций и мыслить трезво.

Интересно, а как бы поступил Ларгус, окажись он на моем месте?..

— Хорошо, — резко проговорила я.

— Что? — вздрогнул мужчина.

— Я переведу надписи, — твердо сказала я.

— Хорошая девочка, — хмыкнул мой оппонент.

Тотчас саркофаг оказался возле меня. Мои глаза сконцентрировались на небольшой табличке с текстом. Через минуту каменные буквы расплылись и сложились в надпись:

— "Есть места, к которым лучше не приближаться; есть вещи, которые лучше не находить; есть имена, которые лучше не называть; есть ночные кошмары, которые лучше не будить. Этот зал закрыт, и он для нее — лучший тайник. Никто не должен ее найти. Никто не должен называть ее по имени. Ее душа там, где и должна оставаться. Что бы ни произошло, не отзывайтесь на ее Зов, не приближайтесь к ней и не забирайте ее с собой. Без души тело бессильно, но если объединить их, наступит пробуждение, которое будет вестником кошмара всего мира.

Рафтан Санкор".

Как только я прочитала подпись, ошейник Гестера щелкнул, распался пополам и, упав, исчез. Веки Ларгуса вздрогнули, но он растворился в воздухе, прежде чем успел открыть глаза. Тогда я, наконец, вздохнула с облегчением.

— А имени ее там случайно не указано? — нагло проговорил мужчина, подойдя ко мне вплотную.

— Я тебе что, справочное бюро? — прорычал я и оттолкнула этого психа. Ларгусу теперь ничто не угрожает, так что у меня больше не было причин с ним церемониться!

— Какие мы сердитые! — улыбнулся он. — Впрочем, можешь сердиться, потому что я уже получил все, что хотел. А с остальным как-нибудь, да разберусь. А тебя я больше не увижу! Сомневаюсь, что тебе удастся далеко уйти. И все же, не понимаю, почему ты так слепо предана этому некроманту? Неужели тебе ни разу не приходило в голову, что он просто использует тебя, как верного пса? Или забыла, как часто мужчины завораживали глупых женщин и те, в порыве чувств, клали головы на плахи ради личных интриг и амбиций любовников, которым на них в действительности было искренне плевать? Неужели ты думаешь, что действительно что-то для него значишь, а не просто служишь инструментом... одним из многих инструментов, которые он использует в своих интригах? И все, что было между вами, не спланированная операция по приручению чертовски преданного пса? Давай, Матильда, надейся дальше на искренность Жульена!

Мужчина засмеялся и растворился в темноте. А я почувствовала, как что-то тащит меня вверх за тысячи маленьких ниточек, привязанных к каждой клетке моего тела... и я повисаю на них, словно марионетка, выпавшая из времени и пространства.

* * *

— На радуге играю, солнышко качаю. Птички умирают, страхи забывают... Мне ведь уже недолго ждать? Я так скучала, прошла целая вечность... почему ты не приходил целую вечность?

— Это неважно. Теперь я рядом, и нас ничто не разлучит. А кто попробует, тот пожалеет!

— Я совсем его не помню... как будто у меня его и нет. Неужели я это заслужила? Но... я так его хочу! Ты мне его скажешь?

— Конечно же скажу, милая! Я так долго ждал этого дня, что даже не верю в свое счастье. Иди ко мне, моя дорогая Хаосс!

Вся моя сущность закричала! Невыносимая, жгучая боль — будто что-то разрывало дыру в груди. Уродливые, скользкие щупальца тянулись к кровавым краям раны, еще больше ее растягивали. И все ради того, чтобы пролезть сквозь меня, сквозь эту мучительную дыру во мне! Моя спина выгнулась дугой, а глаза широко раскрылись. Так хотелось схватиться за голову, но я не могла — казалось, словно мои руки и ноги к чему-то привязаны!..

Я проснулась, сжимая кулаки на груди — словно пыталась удержать сердце, которое кто-то яростно вырывал. Еще через мгновение я поняла, что изо всех сил кричу, но из горла не вылетело ни звука. Я прокашлялась и, к своему большому облегчению, услышала свой ??кашель. Тогда я позволила себе оглядеться.

Вокруг было очень темно. Но по сравнению с тем местом, где я только что побывала, здесь прямо-таки сияло-сверкало летнее солнышко!

Находилась я, похоже, в комнате. Лаиза сидела рядом и держалась за голову.

— Ты уже пришла в себя? — вздохнула она.

— Где мы? — простонала я. Голова болела так, будто последние восемь часов я только и делала, что билась ею о бетонный блок.

— Понятия не имею. После того, как та девочка схватила нас за руки, я отключилась. А очнулась уже здесь, часа четыре тому назад, но ты к тому времени все еще оставалась без сознания. Ты даже не представляешь, во что мы влипли!

— Нет, это ты не представляешь, во что мы влипли! — выдохнула я. — С самого начала мы играли на руку тому магу, который специально заманил нас в Мертвый Город. Он создал ту девочку заклинаниями с целью пробраться в мою голову, чтобы я перевела ему одну надпись. Теперь я очень смутно представляю, что должно произойти в ближайшее время, но даже от этого мороз по коже.

— Насколько это серьезно?

— Могу лишь сказать, что это связано со Стеной Санкора.

— Нам конец, — хныкнула Лаиза. — А у меня новости не настолько глобальные, но для нас все равно, похоже, плачевные. За то время, пока я здесь сидела, мне открылся очень интересный факт: в Мертвом Городе не так уж и много нечистой силы, даже привидения здесь что-то вроде редких животных.

— Как по мне, то это хорошо.

— Отнюдь! На самом деле я бы искренне радовалась, если бы здесь парили тысячи призраков под ручку с зомби! Но в этом городе все гораздо плачевнее. То, что здесь живет, относится не к нежити, а к высшим порождениям тени.

— Ты шутишь?

— Если бы. Город просто кишит духовными существами. И что хуже всего, они столпились вокруг нас. Похоже, пока мы не наткнулись на ту девочку, их что-то сдерживало. Но когда я проснулась, то едва успела начертить защитный круг! Если ты не заметила, со стен этой комнаты сочится слизь, которая вырисовывается в разные жуткие надписи. А если прислушаться, то слышен загробный шепот. Не советую всматриваться в темноту — лично меня очень пугают движущиеся тени, которые время от времени там можно заметить. Духам, в отличие от призраков, безразлично, день сейчас или ночь. Они круглосуточно готовы к атаке. Но главная беда не в этом. Напомню тебе, что присутствие духов блокирует телепортацию и любые другие заклинания для перемещения в пространстве. Поэтому вывод очевиден: мы в ловушке!

— Наверное, для этого тот маг и убил девушек из Готима, — предположила я. — Возможно, он откопал какой-то темный ритуал, который позволял некоторое время контролировать духов. Не удивлюсь, если он сам и натравил их на нас. Последнее, что он сказал мне, было: "Сомневаюсь, что тебе удастся далеко уйти". Все просто: он заманил нас сюда, использовал меня, а теперь решил замести следы.

— Вот я дура! Подумать только, маленькая девочка посреди Мертвого Города. Да это за километр смердело ловушкой! — отчаянно прошипела Лаиза.

— Да, действительно нужно было объезжать это место десятой дорогой. А теперь мы сами обречены, а вдобавок я еще и обеспечила всему миру нечто ужасное.

— Ну, все! — неожиданно заявила Лаиза. — Посидели-похныкали, а теперь давай думать, как отсюда выбраться. Сейчас ночь. И хоть духам это безразлично, но, кроме них, здесь бегает еще и нежить, которой нам пока что только и не хватало. Поэтому сейчас наша задача — продержаться до утра, отбиваясь заклинаниями от духов, которые будут пробовать пробить защитный круг. Единственный минус этого плана — запасы магии. Я слышала, что здесь, в Мертвом Городе, пополнить резервы невозможно вне зависимости от стихии. Животных, которых можно было бы поймать и использовать как почтальонов, чтобы позвать на помощь, здесь, как ты догадалась, тоже нет. Поэтому мы, во-первых, должны рассчитывать только на собственные силы, во-вторых, использовать все возможности, чтобы эти силы сэкономить. Если протянем до утра, останется вырваться из города и немного от него отбежать. Нужно только придумать, как это сделать.

— Хоть духовных существ у нас и читал редкий гад, которого я терпеть не могла...

— Заметь, не ты одна! — улыбнулась Лаиза, сев на пол.

-...Но кое-что полезное в моей голове, все же, осталось, — проговорила я, всеми силами роясь в памяти. — В основе практически всех средств защиты от духов лежит предметная магия. Но не так давно один ученый-новатор предложил метод, основанный на сотворении заклинаний. Правда, большинство ученых считают его сомнительным и неэффективным, а если говорить прямо — безнадежным.

— И что? Многие преподаватели считали (да и до сих пор, вероятно, считают) и нас с тобой безнадежными, но пока что нас никто не съел... за исключением собственных желудков! Интересно, а когда мы в последний раз что-то ели?

— Вроде бы давненько, — вздохнула я, потерев пустой живот: воспоминания о еде откликнулись печальным урчанием. — Надо было нам накупить побольше припасов в Готиме.

— Ничего, скупимся сразу в Нотариле!

— Тогда за дело. В основе заклятие лежит формула Карлето, которая является основой защитного круга. Суть его в том, что защитный круг становится подвижным, и творящий заклятие может перемещать его вместе с собой, всегда находясь в самом его центре. Но заклинание несовершенно и требует доработок: приобретая подвижность, защитный круг ослабевает. Поэтому когда мы активируем заклятие, и я буду держать защиту, тебе придется отбиваться от духов, которые будут пытаться добраться до нас. Так что советую заранее приготовить несколько крепких заклинаний.

— Будет сделано! — улыбнулась Лаиза. — А ты пока вспоминай формулу и готовься, скоро здесь будет жарко, как в аду на сковородке.

Почти час я напряженно готовила заклятие, стараясь ничего не перепутать. Сейчас, когда запасы магии пополнить было невозможно, каждая капля силы могла оказаться решающей.

— Готово, — тихо сказала я, закончив заклинание.

— Прекрасно! — улыбнулась Лаиза с выражением лица бывалого воина, который предчувствует хорошую битву. — Ночь закончилась, так что нежить к нам не присоединится. Ну так как, вперед?

— И ни шагу назад! Возможно, наши шансы минимальны и мы обречены, но сдаваться этим тварям я точно не собираюсь! — проговорила я, активируя заклятие: защитный круг засиял и немного поднялся над землей. — Сейчас они увидят, с кем связались!

Я сконцентрировалась, пошла вперед... и тотчас почувствовала давление всех тех духов, которые пытались к нам прорваться! И каждого я должна была удерживать лично, потому что теперь я сама стала частью защитного круга, его работа полностью руководствовалось моей волей. Проще говоря, я выключила автопилот и сама повела в бой современный истребитель, преследуемый всей вражеской авиацией! Каждого духа я должна была лично перехватывать нитями заклинания, удерживать и отбрасывать назад. Ощущение, признаюсь, было неповторимым: несмотря на всю опасность ситуации, я наслаждалась боем!

...Вот только сильно портило удовольствие то, что запасы магии исчерпывались значительно быстрее, чем мы рассчитывали. Если так пойдет и дальше (а дальше оно только так и пойдет), магии нам не хватит даже на половину пути!

— Лаиза, будут какие-то предложения? — спросила я, стараясь как можно меньше отвлекаться от защитного круга.

— Если честно, то нет, — ответила девушка, прежде чем отбросить заклинанием очередного духа, который пробился сквозь защиту.

— Лучше бы ты солгала! — простонала я.

Итак, это все. Нам конец, и ни каких "но..." и "а может?..". Магической силы осталось не более чем на минуту, а затем нас ждет быстрая, но от этого не менее мучительная смерть! По крайней мере, утешает то, что мы встретим ее достойно...

— ВОТ ОНИ! — неожиданно услышала я. И от удивления чуть не упустила защитное заклятие: на другом конце улицы Мертвого Города стояли Фамал с Балатом, и еще двое некромантов с их учениками! Мне было очень интересно узнать, как их сюда занесло, да еще и так вовремя, но духи упорно отвлекали.

Через минуту некроманты с учениками подбежали к нам, и мы перескочили в их защитный круг. К сожалению, на этом наши с Лаизой резервы магии иссякли, и теперь оставалось просто идти рядом с ними и смотреть, как они напрягаются, удерживая заклятие.

Когда мы, наконец, прошли через врата Мертвого Города, натиск духов начал постепенно ослабевать, а затем и вовсе исчез. И тогда я, совершенно забыв упасть на колени с хвалебной песней моим спасителям, на пару с Лаизой повисла у Фамала на шее с криком "Как же мы рады тебя видеть!"

— Я тоже очень рад! — прохрипел придавленный Фамал. — А еще больше обрадуюсь, когда мне, наконец, дадут подышать!

— Конечно! — засмеялась я и отпустила старого друга. — Знаешь, я сейчас многое могу рассказать, но сначала скажи: как, как вы здесь оказались?! И не вздумай сейчас забивать мне баки сказочками про "просто совпадение", потому что таких совпадений не бывает!

— При чем здесь совпадение? — пожал плечами Фамал. — Мы просто исполняли приказ главы некромантов.

На мгновение мне показалось, что весь мир вокруг провалился в черную пустоту, оставив меня наедине со звуками этих слов.

— Что ты хочешь этим сказать? — шокировано прошептала я, не в силах пошевелиться. — Почему Ларгус послал вас сюда? Как узнал, что здесь нужна помощь некромантов?

— Я-то и сам особо не в курсе, — вздохнул парень, пожав плечами. — Балат рассказал лишь, что Агердон несколько дней спал беспробудным сном, и мы уже не знали, что и думать. Но несколько часов тому назад он неожиданно проснулся, чуть ли не в панике схватил талир, связался с Адамареем и приказал отправить группу в Мертвый Город на поиски каких-то магов. Многие сомневались в адекватности его решения, но своего приказа он даже повторять не захотел. Кто бы мог подумать, что все это действительно так, более того — что этими магами окажетесь вы с Лаизой! Как вас вообще сюда занесло?

— Потом расскажем, — отмахнулась я, словно находясь при этом в другой реальности. Поверить во все, что сейчас произошло, было просто невозможно. Неужели плененная магом в маске душа Ларгуса во сне услышала мой голос и что-то про Мертвый Город? А проснувшись, он, даже не раздумывая, послал сюда группу? И это при том, что мы не виделись уже более четырех лет? Нет, это точно бред! Я слишком себя накручиваю! Уверена, должно быть какое-то другое объяснение. Скажем, Ларгус...

— Вы, как я понимаю, Алиса Гайлинова? — нервно проговорил один из некромантов, которому вконец надоело полное отсутствие внимания с нашей стороны.

— Что?.. Да! — ответила я и скачком вышла из транса. — А это Лаиза Забара.

— Кстати, спасибо вам за спасение, — улыбнулась Лаиза, стрельнув глазками в двух молодых учеников некромантов. — Даже представить страшно, что было бы в этом городе с нами, двумя беззащитными девушками, не появись вы настолько вовремя!

— Всегда к вашим услугам, дамы, — улыбнулись ребята, синхронно поклонились, в то время как Фамал иронически фыркнул.

— Фамал, ну не будь таким занудой! — нагловато проговорила Лаиза, подойдя к магу. — То, что тебя на днях бросила девушка, еще не повод кривляться направо и налево...

— Что?! — вскипел парень. — Да меня хоть, в отличие от тебя, было кому бросать! А то, что мы с ней оказались совершенно разными людьми и...

— ...И она не выдержала твоего занудства...

— Черт, когда мне в следующий раз прикажут тебя спасать, я сначала сяду под деревом и поиграю на гитаре часика так два-три, а потом приду за твоим скелетом и принесу его начальству с выражением лица: "Ну я же старался"!

— Брейк! — крикнула я, понимая, что при данных обстоятельствах спор немного не в тему. — Продолжите эту милую беседу позже. А сейчас давайте сядем за пенек переговоров и обсудим несколько вопросов. Потому что мы сюда, как вы, вероятно, догадались, не за грибами ходили.

— Правильная мысль, — устало проговорил один из некромантов. Через несколько минут нам удалось найти большой пенек, вокруг которого все и уселись.

— Итак, начнем с самого главного, — проговорила я. — Все, что произошло в этом месте, не случайность. Наше присутствие здесь было частью истории, которая началась несколько лет тому назад. Поэтому я не имею полномочий рассказывать правду обо всем, что произошло с нами. Особенно это касается части, которая начинается после того, как мы с Лаизой пересекли границу Мертвого Города. Как скоро глава некромантов вернется к Ануару? — спросила я у Балата.

— Точно сказать не могу, — задумался некромант. — Но в ближайшее время он уже должен быть здесь.

— То есть, я могу рассчитывать на скорую встречу с ним? — поинтересовалась я, всеми силами стараясь сохранить хладнокровие.

— Насколько мне известно, то да.

— В таком случае, все подробно я расскажу ему лично, а он уже сам решит, кого еще в это посвящать. Вам я могу сказать только то, что мы с Лаизой проводили научное исследование, след которого привел нас к Мертвому Городу, где мы стали жертвами агрессии духов. Я воспользовалась известным вам заклятием с формулой Карлето в основе, но магии для его удержания у меня практически не оставалось. И именно в эту минуту вы очень вовремя пришли на помощь. Вопросы есть? Даже если есть, то ответить на них я вряд смогу. Это все.

После моей коротенькой бюрократической речи некроманты и их ученики смотрели на меня как на пьяного слесаря, который только что сотворил гениальную скульптуру из белого мрамора. Впрочем, другой реакции я и не ожидала.

— Что ж, если так, то давайте расходиться, потому что все, что нам известно, Фамал уже рассказал, — вздохнул Балат. — Сможете сами добраться, куда вам нужно?

— Ну, мы же не первокурсники, — пожала плечами Лаиза, прокалывая иглой палец, чтобы пополнить запасы магии. — Как-нибудь уж преодолеем эти несчастные триста километров до Нотарила. Пара телепортационных прыжков, и мы дома.

— Тогда, дамы, до свидания, — улыбнулся Балат, прежде чем телепортироваться. Вслед за ним исчезли и другие некроманты с учениками. Последним ушел Фамал, напоследок пригрозив Лаизе кулаком, на что получил в ответ улыбку голодного кралера.

Когда мы остались одни, я последовала примеру Лаизы и начала пополнять магические резервы.

— Все, хватит с меня походов, телепортируемся в два прыжка по направлению к Нотарилу, а то мой желудок скоро сам себя съест, — проворчала Лаиза.

— Согласна как никогда, — простонала я: усталость и голод по очереди били меня то по голове, то в живот. — Лаиза, смотри какая там миленькая белочка! — взбодрилась я, заметив в кронах деревьев рыжий хвостик.

— Хавчик! — радостно закричала Лаиза, бросившись в сторону белки с голодными глазами. Но животное оказалось проворнее и скрылось в лесной чаще, прежде чем до него добралась голодная Лаиза с довольно специфическим чувством юмора. — Черт! — буркнула она, стукнув ногой по стволу ближайшего дерева.

— Ничего, скоро придем домой, а там у меня полная коморка всяких вкусняшек, — успокоила я слишком изголодавшуюся волшебницу.

— Если Малисса все не съела, — простонала Лаиза и продолжила пополнять запасы. — А если съела, то делать нечего — съедим Малиссу! — кровожадно улыбнулась она. — Ладно, пойдем уже.

Я ничего не имела против, потому мы договорились о точном расстоянии и в два прыжка телепортировались к каменному порогу старого домика на окраине Нотарила.

— Родной дом! — блаженно прошептала я, представляя забытые за время похода горячую ванну, полную коморку еды и мягкий диван, на котором можно спокойно разлечься...

— А-а-а-а-а! — неожиданно донеслось из дома. Крик Малиссы не узнать было просто невозможно.

— Что там произошло? — испугалась я и на пару с Лаизой заскочила в дом... где увидела разбитый аквариум, перемазанную грязью комнату, Малиссу с выпученными глазами и "новорожденного" келтадара на полу.

— Алиса! — испуганно прокричала девушка. — Судя по тому, что ты говорила, эта штука должна была вылупиться только через три дня!

Устало вздохнув, я прибила мечты о спокойном отдыхе вонючим тапком, закатала рукава и бросилась ловить нежить!

Глава 4

Гамбит

Мои глаза настойчиво слипались, когда я глухой ночью заканчивала перечитывать свою магистерскую. Половины из написанного я уже даже не воспринимала. Но отложить это до утра было недопустимой роскошью: крайний срок сдачи рукописи неумолимо приближался день за днем и должен был наступить уже завтра утром. А я, как и положено студенту, доделывала важнейшую работу, пользуясь святым правом последней ночи.

Когда с магистерской, наконец, было покончено, я осторожно упаковала объект моей усердной работы и вручила пакет в зубы соседскому псу Тузику, которого накануне "завербовала". Небольшая доза магии — и вот уже Тузик исчез, появившись невдалеке от Фетесарина. Так что скоро бородатые дяди получат мою работу и начнут критиковать ее так, будто это и было тем единственным, к чему они стремились в этой жизни.

Но сейчас, когда рукопись была отправлена?, сил на размышления у меня уже не осталось: я, как и была, в одежде, упала на кровать и крепко уснула.

* * *

Фетесарин, дорогой Фетесарин! Сколько я его не видела... и с радостью не видела бы еще столько же.

А еще, похоже, я оказалась единственной из всей группы, кто сейчас не страдал от похмелья после вчерашнего празднования удачной защиты магистерских работ. Нас, как и полагается, разместили в общежитии, потеснив студентов, которым еще предстояло учиться и учиться. Мы же завтра придем на выпускной бал, где получим печати в дипломы и нашивку — букву "М" — на пояса магов.

Когда я шла по коридорам, то в очередной раз обрадовалась тому, что не злоупотребляла спиртным: почти изо всех комнат доносились стоны, сопровождавшиеся фразами вроде: "Идиот, не открывай шторы!", "Тише, голова болит!" и коронное: "А теперь бросим жребий, кому идти за кефиром".

Я же чувствовала себя прекрасно, и у меня было много свободного времени. Потому я решила потратить его на то, чтобы вспомнить молодость и прогуляться по коридорам университета. Летняя сессия уже закончилась, потому в них почти никого и не было. Лишь изредка из какой-нибудь аудитории выходил преподаватель, который направлялся к кафедре. Тихо, спокойно... такого не было, даже когда я ходила по этим коридорам во время пар — тогда кое-где сидели студенты, у которых было "окно". Мне казалось, что я слышу голоса старинных стен... Но неожиданно поняла, что говорили не стены, а группа магов, которые начали по одному выходить из ректорского кабинета.

Я замерла, не в силах даже выдохнуть набранный в легкие воздух: из массивных дверей, вслед за Канилой, вышел Ларгус! В этот миг все вокруг показалось мне пустым черным коридором; был только он, в десяти метрах от меня.

Мои ноги подкосились, а на глаза навернулись слезы, которые я сдерживала железной хваткой. Вдруг он обернулся, и в его глазах блеснула искра, а на лице промелькнула теплая улыбка. Словно парализованная, я смотрела на него и тоже улыбалась. Как мне хотелось просто махнуть на все рукой, подбежать к нему и обнять! Не может быть, он, наконец, вернулся, я на самом деле его вижу! Неужели это не очередной сон, который вот-вот закончится? Четыре года, я не видела его четыре года, а он за это время почти не изменился... чего не скажешь обо мне. Теперь внешне казалось, что разница в возрасте у нас не больше трех-четырех лет, хотя на самом деле более — двух десятилетий. Эта мысль уколола меня в сердце и я, казалось, вот-вот заплачу...

— Алиса, вот ты где! — прозвучало у меня за спиной. Я обернулась и увидела Лаизу с Малиссой. Они подбежали ко мне и подхватили под руки с обеих сторон. — А мы тебя уже заискались! Пойдем, мы придумали такую ??фишку для выпускного бала!

— А там что такое? — заинтересовалась Лаиза, заметив группу магов. — Неужели некроманты, наконец, вернулись?

— Похоже на то, — задумчиво сказала я, снова глядя на Ларгуса — как раз в этот момент к нему сзади подошел ректор и начал что-то рассказывать. Некромант еще раз улыбнулся мне и, подмигнув, нырнул вместе с магами в один из коридоров.

— Так вот почему Тейн в последнем письме написал, что скоро сделает мне сюрприз! — радостно засияла Малисса.

Все эти годы они с Тейном активно переписывались. Несколько раз девушка даже ездила навестить его во время каникул, и последняя поездка была чуть больше месяца назад. Ради этого она экономила каждую копейку стипендии, даже подрабатывала. Перед поездками (часто через полмира) Малисса сияла, как золото на солнце... а возвращаясь, почти никогда не могла сдерживать слезы. Каждый раз, когда речь заходила о Тейне, чудаковатая Малисса становилась совсем другим человеком: спокойным, нежным и счастливым. Она редко что-то рассказывала, но и без того было ясно: молодой ученик некроманта навсегда украл ее сердце, и это делало ее самым счастливым человеком на свете.

Конечно, не все было так безоблачно. Малисса как-то обмолвилась, что родные не одобряют ее выбор, хотя они даже не виделись с Тейном. Мы с Лаизой про себя предположили, что причиной всему — серая форма ученика некроманта и связанные с Адамареем предрассудки. Но с самой Малиссой мы этого не обсуждали, она вообще не любила разговаривать о своей личной жизни. Впрочем, одно было ясно: протесты родителей не способны повлиять на ее решимость быть с Тейном и только с Тейном.

Мне же оставалось, разве что, завидовать ее счастью. В свое время я получила ответ чуть ли не прямым текстом, и хоть с тех пор прошло немало времени, а я делала все возможное, чтобы выкорчевать эти чувства, какая-то их часть все равно оставалась в глубинах моей души и снова мучительно прорастала, безжалостно разрывая меня на части.

— Ну, так мы идем, или как? — улыбнулась Лаиза, выводя меня из транса.

— Да, идем, — спокойно ответила я и пошла вместе с подругами к общежитию, мысленно пребывая где-то вдалеке.

* * *

Пестрый водоворот шелковых юбок напоминал калейдоскоп, который складывался в новые и новые узоры. Я смотрела на него буквально свысока — сидя в массивном кресле в небольшой, практически незаметной из зала темной ложе. О ней, наверное, мало кто помнил — об этом ясно свидетельствовали слои пыли и гроздья паутины, накопившиеся здесь не за один год. Часто именно в этом месте я и проводила большинство университетских балов. Мне не хотелось, чтобы меня кто-то видел или дергал: после того, как Ларгус уехал, пропало желание ходить по бальному залу и отказывать в танце обычно незнакомым мне магам. И вот, в конце второго курса, удача улыбнулась мне: я нашла эту ложу. С тех пор я пряталась здесь сразу после завершения официальной части. Впрочем, сегодня мне, все-таки, придется отсюда выйти — на церемонию посвящения в магистры.

Но как же мне хотелось остаться здесь навсегда, чтобы больше не быть частью этих условностей, которые держат мир железной хваткой! Хоть мой взгляд и был направлен вниз, на этот бал, но перед глазами все равно мелькало одно и то же мгновение: улыбка Ларгуса, первая за долгие четыре года — такая желанная и такая невыносимая.

Как же я надеялась все эти годы, что смогу освободиться от этого безумия! Иногда казалось, что мне это почти удалось, но заблуждение не длилось долго: я снова и снова вспоминала некроманта, мысленно хватаясь за голову. Да, я дура; кузнечик, который мечтает о луне, которая сияет в ночном небе. И ничего уж тут не поделаешь.

Вот как сложилась судьба того же Вадима! Еще на третьем курсе женился на Раманне, остался в столице на хлебной должности при дворе, получает постоянные выплаты от компании "Гондивер" за пожалованные им идеи для магических технологий из нашего мира, и живет себе припеваючи. А мне, наверное, так и суждено вечно бегать по болотам за нежитью, а вечерами возвращаться в теплый, уютный... но пустой дом.

Мои глаза случайно нашли в затемненном углу бального зала одинокую фигуру эльфа, который смотрел на все с равнодушием: Карил так и не смог пережить смерти Фандоры. Готова поспорить, даже сейчас его рука сжимает в кармане ее заколку в форме цветка магнолии. Он никогда не смирится со смертью любимой жены, всегда будет верить и надеяться.

И все же, как хорошо парам, которые танцуют внизу медленный вальс. Те девушки такие спокойные, беззаботные. Их летящие платья не кажутся им обузой, они не испытывают желания быстрее сбросить их и надеть дорожные брюки, чтобы побежать гоняться с мечом за нежитью только ради того, чтобы забыться. Эти дамы просто приятно проводят время, когда я только и мечтаю, как бы утонуть в забвении, поэтому стараюсь быть подальше от всего.

— Я даже не сомневался, что ты найдешь это место, — услышала я тихий голос у себя за спиной. Впрочем, действительно ли я его слышала? Я боялась обернуться, ведь вдруг он только послышался мне в тишине?

Но вот я провалилась в густую вату, а пары танцоров на балу как будто растворились, когда сильная рука нежно легла на мое плечо. Я медленно обернулась и увидела его рядом с собой. Не может быть. Все это слишком хорошо, чтобы оказаться правдой!

— Ларгус! — только и смогла прошептать я, прежде чем сорваться с места и крепко обнять его. Мне не удалось сдержать бурных эмоций. Кажется, на веки набежали слезы.

— Тише, тише, — проговорил он. Я даже не заметила, как быстро глава некромантов подхватил меня и, сев в большое мягкое кресло, усадил рядом.

— Как же мне тебя не хватало, — тихо сказала я одними губами, не в силах выпустить его из объятий. Столько лет Ларгус был далеко, а теперь он так близко, что своим телом я чувствую стук его сердца!

— Не могу поверить, что, наконец, вижу тебя, — прошептал некромант, сильнее прижимая меня к себе.

— Как ты меня нашел? — спросила я и решилась посмотреть на его лицо.

— Об этой ложе давно забыли. Ее даже не запирают, потому что ведущая к ней лестница прикрыта старыми шторами в конце темного коридора. Ключ от нее тоже, вероятно, потерялся. Когда я не увидел тебя в зале, то догадался, что ты придешь сюда. В свое время я и сам любил проводить здесь университетские балы.

"В свое время"... тогда, когда я, наверное, еще ходила в детский сад.

Грусть снова взяла надо мной верх, и я без сил положила голову на плечо Ларгуса. Неужели я действительно во что-то верю? На что-то надеюсь? Сама же знаю, что давно оставила всякие надежды. Но все равно так хочется быть рядом с ним...

Голова закружилась, а дыхание перехватило, когда некромант одной рукой провел по моей спине, а вторую запустил в длинные распущенные волосы. Я подвела взгляд и снова посмотрела на него... так близко, не может быть, так близко! До его губ меньше сантиметра! Я безнадежна, я сошла с ума, но, черт возьми! Я...

— Ларгус! — неожиданно прозвучало неподалеку. Я немного подскочила и нервно обернулась. — Ларгус, ты здесь?

— А я уже и забыла голос Тейна, — проговорила я на уровне измученного стона.

— Прекрасная возможность освежить воспоминания, — вздохнул Ларгус.

Как только шаги со стороны входа стали приближаться, я инстинктивно вскочила и устремила взгляд в зал. Поэтому когда ученик некроманта оказался в ложе, я с меланхолическим лицом смотрела на бал, а Ларгус ровно стоял, держа руки за спиной.

— Наконец-то я тебя нашел... добрый вечер, Алиса, — вежливо поздоровался Тейн с чертовски виноватым выражением лица. — Простите, я не хотел... Ларгус, тебя ищет ректор. Вот-вот должна начаться церемония посвящения в магистры.

— Спасибо, Тейн, — спокойно сказал Ларгус. — Мы сейчас спустимся.

— Еще раз простите. Может, мне сказать ректору, что я тебя не нашел, и потянуть время еще с полчасика? — подмигнул ученик.

— Не стоит, я сейчас спущусь, — мрачно ответил глава некромантов.

— Я уже говорил тебе миллион раз и готов сказать еще миллион: мне тебя никогда не понять. Сколько можно!..

— Пойдем, Тейн! — обеспокоенно перебил Ларгус, повысив тон.

— Ладно, — разочарованно вздохнул молодой мужчина. — Алиса, ты тоже спускайся, а то собственное посвящения пропустишь, — улыбнулся он, прежде чем покинуть ложу вслед за учителем.

Все, что происходило дальше, промелькнуло для меня как один миг, проведенный в тумане: официальные речи, выдача дипломов с печатью, которая свидетельствовала, что я теперь магистр, нанесенная заклинанием нашивка на золотой пояс... я шла к этому годами, старательно училась, вложила кучу сил в магистерскую. Почему же теперь, в момент моего, казалось бы, триумфа, меня ничего не интересовало? Может из-за того, что мысленно я еще была на той ложе, в объятиях некроманта? Как ледяной металл моего сердца от одного только его взгляда превращался в мягкий, податливый воск? Я долго искала ответы на эти вопросы, но, в конце концов, поняла: неважно. Имеет значение лишь то, что это, все же, происходит... даже если стоит мне мучительной раны на сердце.

* * *

Официальная сказка закончилась, и пора было возвращаться к прежним будням, которые будут для меня неизменными, пока не отработаю указанный срок в Нотариле.

Лица бывших товарищей по лекциям теперь вызывали больше печали, нежели радости. Когда же я встретилась глазами с Вадимом (слава Стихиям — на балу вечер прошел без этой сомнительной радости), мне показалось, что своим взглядом парень перерыл все мои внутренности, а в конце еще и победоносно поставил на них ногу.

Во дворе меня ждал конь, нагруженный всем, чем вообще возможно. Рядом с ним стояли скакуны и других магов: почти все разъезжались кто куда.

— Ларгус! — робко позвала я, когда увидела некроманта, который садился на своего гнедого жеребца.

Тейн, стоявший неподалеку, не слишком спешил запрыгивать на спину соседнего коня: ученик некроманта был занят прощанием с Малиссой. Вчера, после бала, он сделал ей предложение, и теперь на пальце молодой волшебницы нежно блестел золотой перстень с удивительным огненно-желтым камнем. Сама девушка должна была остаться в городе на несколько дней, но уже договорилась с любимым, что обязательно приедет к нему в гости, как только разберется со своими делами.

— Ты в Адамарей? — спросила я первое, что пришло в голову: лишь бы задержать некроманта на несколько слов, хоть немного послушать его голос...

— Да. Меня там ждет много работы.

— Послушай... — проговорила я, сама удивляясь тому, откуда у меня взялись силы это сказать. — Я же, если не забыл, твоя должница.

— Ты о чем?

— Ну, ты столько раз спасал мне жизнь. Как маг, я в долгу перед тобой, поэтому обязана тебе, пока мой долг не будет уплачен.

— Забудь, — отмахнулся он, прыгая в седло. — У меня нет должников.

— Принцип некромантов?

— Нет, скорее мой собственный, — улыбнулся Ларгус. — Тем более, от тебя я никогда ничего не буду требовать.

— Что ж, спасибо, — немного смущенно прошептала я. — И все же, надеюсь, ты не откажешься проводить меня? Нам же, вроде как, по пути?

— Конечно! — засмеялся некромант. — Никогда не буду против твоей компании. Вот только что с Лаизой? Вы же, кажется, собирались ехать вместе?

— Мы с Лаизой хоть к черту на сковородку вместе! Но пока что ей придется задержаться в Фетесарине где-то на неделю, — проговорила я, мысленно закатив глаза: девушка поспорила с Фамалом, кто на балу съест больше мороженого, и теперь оба лечили острую ангину. — К тому же, — сказала я уже серьезнее, немного тише, — есть еще одна причина. Она касается того, что произошло в Мертвом Городе.

— Вот как, — проговорил Ларгус. Его взгляд моментально приобрел свою привычную загадочность и напомнил мне холодный камень. — В таком случае, отправляемся! Поговорим об этом на привале, — скомандовал он и, будто дразнясь, погнал коня в сторону северных городских врат. Я не смогла сдержать смех, когда прыгнула в седло и помчалась вслед за главой некромантов.

Поняв, что больше его никто ждать не будет, Тейн в последний раз поцеловал Малиссу и пришпорил коня.

* * *

— Зря ты это сделала, — вздохнул Ларгус.

— Знаю, — спокойно ответила я, не отводя взгляд от костра: мне не хотелось сейчас смотреть в эти глаза, которые, вероятно, упрекали меня за то, что я спасла ему жизнь. Но я не могла поступить иначе! — Если б знать, кто это мог быть. Его голос даже сквозь маску показался мне знакомым. Впрочем, если верить его словам, мы с ним должны были не раз пересекаться, пока я училась в университете.

— Оставь, это капля в море, — отмахнулся некромант.

— К тому же, еще не все потеряно! — подбодрил Тейн. — Мы создадим следственную комиссию, чтобы вычислить тех, у кого не было алиби на время, в которое это с вами произошло. Тогда мы сможем сравнить этот список с аналогичным, составленным после исчезновения саркофага из Зала Санкора. Все это значительно сузит круг подозреваемых, и тогда мы уже будем иметь перечень определенных людей, к которым следует быть внимательнее. Правда вот, возможно, что тот маг действовал не один...

— Нет, Тейн, — спокойно отрезал Ларгус. — Если я не ошибаюсь, то для того дела, что он задумал, даже двое — это слишком много.

— Ты... — начала было я, но некромант молча махнул рукой и тем самым дал мне понять, что дальше я могу даже не расспрашивать.

— Лучше тебе не вникать в это еще глубже, на тебя и так многое навалилось, — сказал Ларгус. Я, наконец, решилась заглянуть в его глаза, но не увидела там ни тени упрека. Только грусть и что-то похожее на вину. Вот только в чем он себя винит?

— Не беспокойся, Алиса! — улыбнулся Тейн, дружески положив руку мне на плечо. — Мы со всем разберемся. И за Ларгуса не переживай, я уж за ним присмотрю! Хотя его глупых страхов все равно никогда не смогу понять. Умный же человек, а ведет себя как последний дурак, который убеждает себя в том, что трава фиолетовая!.. — тихонько подмигнул парень и засмеялся.

— Эй, попридержи язык! — раздраженно запаниковал некромант, неожиданно напомнив мне кота, которого застукали за попыткой утащить кусок сала. Видеть его таким было настолько непривычно, что я не удержалась и захихикала в кулачек.

— Хорошо-хорошо, но я все равно никогда тебя не пойму!

Все же, Тейн отличный парень: веселый, заводной, умный и, что самое главное, добрый. Как-никак, не зря Ларгус взял его себе в ученики. И Малисса вероятно не просто так любит его больше всего на свете. Почему я не подружилась с ним раньше? Времени же было достаточно!.. Может, потому, что я все это время не отводила глаз от его учителя? Ох, Алиса-Алиса! И чем ты только думаешь?

— Надеюсь, ты прав. Хоть бы вы только не опоздали.

— А ты верь в то, что не опоздаем. Вера — это самое главное для человека. Если нет веры, то нет надежды. А если нет надежды, то нет и смысла жить. Когда ты будешь верить во что-то, то всегда найдешь силы идти вперед и обязательно достигнешь цели. Если же отчаешься, руки сами опустятся, и тогда тебе конец. Каким бы все безнадежным ни казалось, верь, пока не испустишь последнего вздоха.

— Спасибо, Тейн, — тепло улыбнулась я. Но на душе все равно было неспокойно. Знаю, я не должна задумываться над тем, что скрывает от меня Ларгус, но поступить так просто не получалось. Счастлив тот, кто ничего не знает: ему кажется, что известно все. Но стоит узнать хоть капельку правды, и вопросы начинают падать, словно бомбы, а ответ на каждый из них порождает десять других. И на каждый ты упорно ищешь ответы, потому что в действительности все они совсем рядом.

Зачем тому магу понадобился саркофаг? Эта надпись...

"Есть места, к которым лучше не приближаться; есть вещи, которые лучше не находить; есть имена, которые лучше не называть; есть ночные кошмары, которые лучше не будить. Этот зал закрыт, и он для нее — лучший тайник. Никто не должен ее найти. Никто не должен называть ее по имени. Ее душа там, где и должна оставаться"...

Уже только это свидетельствует о том, что женщина в саркофаге — не случайная жертва, попавшая на стену. Тогда... О Стихии! Неужели!..

Словно выбитая из реальности, я вскочила, уронив на землю плед, которым Тейн накрыл мои плечи, пока я сидела у огня. Не в силах сдержать панику, я начала на автомате ходить из стороны в сторону. Сейчас я могла только ругать себя за то, что не заметила, не поняла этого раньше. Конечно, в саркофаге лежит не случайная жертва, которая во сне попала на Стену Санкора, а один из заключенных, ради которых стена была построена! Но зачем ему понадобилось ее тело?..

Имя, он хотел знать ее имя...

"Что бы ни произошло, не отзывайтесь на ее Зов, не приближайтесь к ней и не забирайте ее с собой. Без души тело бессильно, но если объединить их, наступит пробуждение, которое будет вестником кошмара всего мира".

Не может быть. Неужели он хочет забрать ее со стены, объединить душу и тело? Пробудить существо из мира снов, которое здесь станет всемогущей, безжалостной разрушительной машиной, способной уничтожить все вокруг силой своей мысли? О Стихии! Да тот маг сумасшедший!

— Ларгус!..

Мне отняло дар речи: с земли щупальцами вылезли корни, которые обвили мои ноги! Они держали меня так крепко, что я не могла даже надеяться сделать шаг. Я попыталась освободиться с помощью заклинания, но моих сил не хватило!

Я испуганно подвела взор: то же самое произошло с Тейном, который стоял в нескольких метрах от меня, и с Ларгусом, остановившимся как раз между нами.

— Что за черт! — нервно пробормотал ученик некроманта...

Я почувствовала вспышку где-то позади, обернулась и увидела, как на горизонте вспыхнуло пламя! Оно расползлось в гигантский огненный серп, который быстро полетел прямо на нас. Степь, над которой он пролетал, мгновенно превращалась в выжженную черную пустыню. Этот адский жар я чувствовала издалека... впрочем, вскоре почувствую и вблизи: я читала об этом, читала в древних легендах, которые Фамал втайне приносил мне из архивов Академии Наук. Это не заклинание, такое не под силу создать ни одному магу. Огненные серпы были любимым оружием, которое использовалось, чтобы быстро скашивать целые армии... использовалось существами, что ныне заперты в камерах Стены Санкора! А вернее, БЫЛИ заперты.

Этот огонь настолько горяч, что заставил бы ужаснуться даже демонов, живущих в самом сердце ада. Ни один барьер не выдержит, не спасет; ни у одного мага не хватит силы устоять перед чем-то столь смертоносным!

...Ни у одного мага, за исключением, разве что, некромантов. Да и те, столкнувшись с чем-то настолько мощным, теоретически смогут защитить только свое тело и то, к чему непосредственно прикоснуться.

Вероятно, Ларгус тоже знал это. За считанные секунды волшебник сотворил мощное заклинание, которое освободило его от корневых оков.

Оставалось только смириться: еще немного, и Огненный Серп оборвет мою жизнь. Что ж, прощай, Ларгус. Прощай и ты, Тейн. Надеюсь, каждый из вас будет счастлив. Я все равно...

То, что произошло в следующий момент, показалось мне абсурдом. На самом деле такого же не может быть!

Вместо того чтобы подбежать к своему ученику, Ларгус в несколько прыжков оказался возле меня и крепко обнял! Тотчас я услышала ужасающий женский смех, с которым на нас налетел огненный серп. Но вместо смертоносного жара я почувствовала только горячий ветер... который не смог высушить слезы, что потекли по моим щекам: через плечо некроманта я видела, как огненное лезвие ударило по Тейну, перерубив его пополам, и тотчас испепелило. Но в его последнем взгляде не было злости, зависти, ненависти или страха... только понимание и прощение. А еще спокойная доброта, мужественная гордость. Это было выражение лица, с которым умирают герои: не прославленные на весь мир своим подвигами, но герои в душе и в сердце...

ГЕРОИ, ЗАСЛУЖИВАЮЩИЕ ЖИЗНИ КУДА БОЛЬШЕ МЕНЯ!

Огненный серп уже давно пролетел и погас в нескольких метрах от нас. Земля удивительно быстро остыла...

...А я сидела на пепелище, спрятав лицо на груди некроманта, и неустанно рыдала. На мои волосы упало несколько соленых капель.

Глава 5

Реквием

Я неподвижно лежала на кровати в гостевой комнате дома Ларгуса. На тумбочке стоял стакан остывшего чая и тарелка жаркого. Не хотелось ни есть, ни пить... ни дышать. Я вообще не должна была здесь находиться! Тейн заслуживал жизни значительно больше меня, и то, как он принял смерть, лишь подтвердило это. Но Тейн мертв, а я осталась жить. И в этом только моя вина. Я даже не заслуживаю прощения.

— Ты что, так и не засыпала? — сочувственно вздохнула Канила, зайдя в комнату. — Алиса, ты так лежишь уже четвертый день. Пожалей себя хоть немного, поспи.

— Не могу, — отстраненно прошептала я. — Это я во всем виновата. Сначала поддалась на шантаж мага в маске, а потом навязалась ехать вместе с ними. Если бы я не сделала хоть последнего, Ларгусу не пришлось бы выбирать между нами, и Тейн остался жив. А о первом я вообще молчу.

— Что касается первого, то да, конечно, это только ты во всем виновата, а тот маг в фарфоровой маске здесь совершенно ни при чем! — иронизировала Канила. — А что касается Тейна, то тебе не стоит себя винить. Ларгус поступил так, как ему велела честь и сердце: он спас женщину... женщину, которая ему далеко не чужая. Ни один из некромантов, даже родные Тейна, не осудили его за этот выбор, потому и ты себя не вини. Да, Тейн погиб, но зная его, скажу тебе откровенно: для него стало бы позором, бесчестьем, если бы Ларгус спас его, оставив тебя умирать. Хоть этого сразу и не скажешь, но тот парень был образцом чести и достоинства. За веселой улыбкой, которую малознакомые с ним люди считали его единственной ипостасью, на самом деле скрывался не по летам мудрый человек.

— Да, Тейн действительно был достоин того, чтобы называться учеником главы некромантов. А вот я — дура. Слабодушная, легкомысленная трусиха, просто стабильный источник проблем.

— А теперь послушай меня: дураки не заканчивают университет магии с красным дипломом, блестяще защитив такую ??прекрасную магистерскую. Слабые духом сломались бы, не выдержали даже десятой доли того, что за свою жизнь перенесла ты. Умение принимать судьбоносные решения, отдавая предпочтение голосу сердца, — не признак легкомыслия. Трус никогда бы не смог противостоять силам, которым ты давала отпор. А что касается стабильного источника проблем... Вот что я тебе скажу. Мы с Ларгусом знакомы с детства. И после смерти матери он всегда был внимательным к мелочам образцом рационализма и железной логики, упрямым хладнокровным реалистом, и никогда не делал ничего, двести раз этого не обдумав... пока не появилась ты.

То есть? Что она хотела этим сказать?

— Что теперь будет с Ларгусом? Он ведь остался без ученика.

— Буду с тобой откровенна. Многие из некромантов, знающих, что ты за человек, предлагали на это место тебя, несмотря на то, что учеников некромантам обычно подбирают того же пола, что и учителя. Но Ларгус твердо заявил, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не обречет тебя на жизнь проклятого изгнанника, которым бы ты из-за этого стала. Ректора университета это, похоже, не очень-то расстроило, и он настойчиво порекомендовал Ларгусу в ученики одного парня...

— И кого же? — прошептала я, всем естеством чувствуя что-то недоброе.

— Вадима Корсарова.

— Не может быть! — выдохнула я. В таких случаях мне больше нравилось ошибаться. — Он теперь станет учеником Ларгуса?

— Этого еще неизвестно, его кандидатуру пока не утвердили, но все идет именно к тому: у него на удивление хорошие рекомендации.

— И если его утвердят, он может стать следующим главой некромантов?

— Совсем не обязательно, хотя такая вероятность имеется.

Все, это конец. Зная Вадима, имеющаяся вероятность практически равна стопроцентной гарантии.

— Слушание, на котором должно быть вынесено окончательное решение, состоится сегодня вечером, — продолжала Канила. — Тогда Ларгус должен будет сказать свое решающее слово.

То есть, остается около тринадцати часов... символическая цифра, черт побери! Но... может, во мне просто говорит личная неприязнь? Как-никак, мы с ним не были лучшим друзьями...

Не были, потому что он чудовище! А водить дружбу с подобными моральными уродами я не собиралась и не собираюсь! За все время, что я его знаю, он ни разу не произвел на меня хорошего впечатления, а вот как редкостная мразь демонстрировал себя не раз. Особенно когда дал понять, что помогал Галдору с моим похищением, а затем бросил на верную смерть. Конечно, что я могу, кто я?..

Но если я останусь сидеть, сложа руки, то уж точно буду обречена на поражение. Может, я и проиграю, но не сдамся без боя!

Возможно, меня подтолкнуло осознание того, что для борьбы я должна набраться сил, но к вечеру я, все же, немного поспала. А сейчас... сейчас я стояла на кладбище Адамарея. Именно здесь, именно в этот момент проходила церемония символических похорон Тейна.

Памятник из черного гранита, мастер погребальных церемоний, который читал речь за упокой души, толпа со склоненными головами.

Думаю, не стоит говорить, как я себя чувствовала. И самое главное — хоть бы кто посмотрел на меня с ненавистью или осуждением! Но нет! Все те многочисленные глаза сотни некромантов с учениками, толпы друзей и родственников Тейна... ни одного упрека, хоть все они уже триста раз слышали, кто я такая!

Но, все же, была одна пара глаз, выражение которых так и осталось для меня загадкой. Больших, залитых слезами янтарных глаз, которые не сводили взгляд с черного памятника. Малисса ни на минуту не прекращала плакать. Девушка была так слаба, что ее все время поддерживали Фамал с Балатом, чтобы она просто устояла на ногах. Вчера она как раз прибыла в Адамарей. И, как рассказал мне Фамал — учитель которого ее сюда телепортировал — бедняга не переставая плакала с того самого момента, как узнала о смерти любимого.

Но когда мои глаза встретились с глазами Вадима, душу начало бить крупной дрожью. Своим дерзким взглядом он будто благодарил меня за то, что я освободила ему такое шикарное место. Как же все удачно складывается для тебя, Вадим Корсаров!

— ...И пусть дух твой обретет покой, — с тихой грустью закончил Ларгус свою прощальную речь. Прошептав что-то одними губами, некромант зажег на могиле лампадку и стал справа от памятника. Все присутствующие по одному подходили к символической могиле юноши и клали у нее цветы.

Когда все попрощались с умершим учеником некроманта, толпа начала расходиться, а сто магов с черными поясами отправились в зал для совещаний — избирать нового.

И только Малисса, плача, осталась сидеть у памятника в компании нескольких учеников, которые незаметно присматривали за ней из тени. Ее обессиленные пальцы вцепились в черный гранит с такой силой, будто это могло бы вытащить Тейна с того света. На одном из них, словно ничего не ведая, продолжало тепло блестеть золотое кольцо.

Как оказалось, мне, по личному распоряжению Ларгуса, не только позволили наблюдать за слушаньем, но и выделили место в ложе для учеников и гостей гильдии некромантов. Она простиралась на возвышении вдоль стены. Входные двери располагались через каждые три кресла и выводили в коридор, который поясом обвивал центральный зал башни.

Выбирали нового ученика самого главы некромантов, потому все места были заняты.

Мне также посчастливилось увидеть Вадима, который прошел мимо меня к своему месту — пока что как гостя заседания. Под руку с ним шла Раманна, которая время от времени что-то сдержанно говорила. Среди сказанных ею слов я уловила: "Впрочем, я знала, что ты достигнешь наивысших высот. Я всегда верила в тебя, всегда поддерживала, и теперь убеждена: ты станешь следующим главой некромантов".

Видимо, то, как я заскрипела зубами и сжала кулаки, можно было считать вполне естественной реакцией на подобную болтовню. Правда вот, на лице Вадима я уловила измученное, раздраженное выражение: похоже, Раманна ему уже порядком надоела. Да и, в общем, казалось, что она ему... мешает, что ли? Хотя неудивительно, если учесть, что он, скорее всего, женился на ней по расчету. В таких случаях ты, конечно, получаешь завидное приданое и социальное положение, но когда молниеносная эйфория проходит, вторая половинка начинает раздражать.

Наконец заседание началось. И если до его начала я чувствовала себя скверно, то теперь, когда оно шло полным ходом, у меня возникло навязчивое желание застрелиться. Из пушки. Трижды. Утверждение Вадима новым учеником Ларгуса было логичным финалом сегодняшнего вечера, и Корсаров это прекрасно понимал. Все характеристики и рекомендации были идеальными, фантастическими... Послушать их, так Вадим просто святой ангел, спустившийся с небес специально ради того, чтобы выручить некромантов, стать новым учеником их главы в такой ответственный момент, и впоследствии позволить завязать на себе пояс с серебряной застежкой. Конечно, это я — человек, который видел настоящую рожу того хорька — сейчас такая циничная. А вот Ларгус ведь ничего не знает! Да, он неглуп и недоваренную лапшу быстрого приготовление не жуя не проглотит, но для непосвященных все выглядит достаточно убедительно: парень умный, благородный, трудолюбивый, смелый, да и вообще — комсомолка, спортсменка и просто красавица! Ну как такого не взять? Лучшего не найти!

Черт! Вот же напасть.

Была уже глубокая ночь, когда слушание закончилось, и объявили перерыв, во время которого все пошли на фуршет в соседний зал. Только Ларгус уединился в своем кабинете, чтобы все как следует обдумать и сказать свое окончательное слово. Гости ужасно проголодались, поэтому похватали тарелки и роились вокруг стола. Я же, хоть давно ничего и не ела, смогла выпить только полстакана сока, да и то лишь потому, что от волнения в горле пересохло. Я держалась в тени и отворачивалась, чтобы никто не заметил, как полупустой стакан дрожит в моих руках. Все решается именно в эти минуты, в этот момент...

— Алиса, наконец-то я тебя нашла! — с облегчением вздохнула Канила.

— А я вам зачем? — немного отстраненно спросила я — мои мысли сейчас вращались только вокруг одного.

— Не мне, Ларгусу. Он попросил, чтобы я немедленно нашла тебя и привела к нему.

Не говоря больше ни слова, Канила взяла меня за руку и потащила к незаметной винтовой лестнице. Прошла минута, и за мной закрылась дверь погруженного в полумрак кабинета. Некромант сидел за столом, огороженный от мира стеллажом книг. Канилы не было, она даже не пересекала порог комнаты.

— Ты звал меня? — робко спросила я.

— Да, — коротко ответил Ларгус. — Сегодня вечером я услышал много хорошего о том парне, и по логике, должен утвердить его как своего нового ученика. Вот только... знаешь, как Тейн стал моим учеником? — некромант встал из-за стола и остановился у прикрытого портьерой большого окна. — Я встретил его еще тогда, когда моим учеником был другой парень. Мы ехали вместе в караване, и меня в нем заинтересовало то, что он, несмотря на внешнюю несерьезность, вступился за молодую женщину, которую хотел избить ее пьяный муж. Тейн усыпил его сонным заклятием, а потом сел рядом с той женщиной. Они долго говорили, а я притаился в тени и услышал их разговор. Именно тогда мне открылась его душа. Он выслушал все, что говорила женщина, посоветовал ей развестись с мужем-пьяницей и серьезно заняться живописью, к которой у нее был талант. Позже я навел справки и узнал, что та женщина добилась стипендии в Национальной Академии искусств Ануары, считается там перспективной студенткой и более того, обручилась с одним талантливым поэтом.

— А если бы у нее ничего не получилось? Если бы ее жизнь после развода не сложилась?

— В том-то и дело. Тейн смог увидеть в той женщине дух борца, которому просто нужен толчок. Он разглядел ее душу и понял, что она, пожелав, может достичь большего, чем сидеть мышкой на кухне рядом с мужем-деспотом. И в соответствии с этим дал правильный совет.

Ларгус отошел от окна, сел за стол и задумчиво оперся подбородком на руки.

— После этого мы еще несколько раз встречались, и хоть я не слышал в его адрес хвалебных песен от великих магов, Тейн сам себя показывал. Показывал не ради того, чтобы выставиться. Он просто был собой, каждый раз я читал в его глазах искренность, а человеческие глаза просто не способны меня обмануть. И когда мой предыдущий ученик погиб, никто не предлагал мне парня, который не так давно закончил университет магии. Я сам принял решение и предложил ему это место. Он прекрасно понимал, на что шел, но согласился. Согласился не ради того, чтоб получить влияние в высших кругах. Согласился, осознавая, что это большая ответственность, которую выдержат далеко не каждые плечи. Теперь понимаешь, почему я тебя позвал? Я знал Тейна еще до того, как он стал моим учеником. Вадима Корсарова я не знаю совсем. То, что о нем рассказывают, производит приятное впечатление... но это впечатление я получил через третьих лиц. Не сказал бы, что я не доверяю всем тем магам. Они действительно выдающиеся люди, многих из них я давно знаю лично, и знаю с хорошей стороны. Однако что-то мне не дает покоя, уверенности. Да, о нем хорошо говорят. Но когда я увидел его впервые, он пытался провернуть ту глупую шутку на балу, и чуть не сорвал с тебя юбку перед глазами первых лиц Ануары. Несколько фактов, которые я после того слышал о нем, также меня немного настораживали.

— Но зачем тебе я? Не для того же, чтобы высказать свое личное мнение о Вадиме?

— Именно для этого. Вы прибыли из одного мира. Не хмурь брови, я прекрасно понимаю: это не одно и то же, что жить в соседних квартирах. Но вы с ним сначала долго путешествовали, а потом учились на одном потоке. Поэтому ты в любом случае знаешь его лучше меня. А тебе я доверяю.

Он мне доверяет. Почему-то это заставило меня сразу усомниться во всем, что не давало мне покоя в течение дня. Откуда это доверие ко мне? Мы же с ним, если разобраться, тоже не так много времени вместе провели — постоянно так далеко друг от друга... Почему он решил, что я чувствую злых людей? Я уже много раз ошибалась в окружающих, доверяя тем, кто оказывался негодяем первого сорта! А вдруг я и с Вадимом ошибаюсь, сужу субъективно и сейчас собью Ларгуса?

— Так что, Алиса? — тихо спросил он, сидя за столом. — Что ты скажешь о Вадиме Корсарове?

— Ну, если честно... — замялась я, как школьница прижалась к стене и потупила взгляд, — ...то он мне не нравится.

— Только не нравится? — настойчиво переспросил некромант. Я и не заметила, как он встал из-за стола и оказался в нескольких сантиметрах от меня. — Алиса, неужели ты не понимаешь, насколько ответственное решение я сейчас должен принять?

— Понимаю. Поэтому и не хочу сбивать тебя своими личными антипатиями.

— Боюсь, тут дело не просто в личных антипатиях. Насколько я заметил, ты, можешь даже не отрицать, очень наивная, хоть некоторые вещи чувствуешь лучше кого-либо. Ты строишь из себя скептика, но на самом деле всегда видишь людей значительно лучшими, чем они есть на самом деле; ищешь в них хорошие черты и просто воротишь нос от плохих, пусть они даже лежат на поверхности. Твое сердце родилось слишком чистым и добрым для этого мира, хоть ты тщательно скрываешь это, пытаясь казаться грубым и холодным циником. Поэтому редкая сволочь может предстать в твоих глазах бедным, добрым в душе человеком, который стал жертвой общества. Вот именно поэтому меня десятикратно настораживает человек, который даже тебе кажется последним подонком! А того, что он тебе таким кажется, можешь даже не отрицать. Я сегодня внимательно следил за твоими глазами. Те эмоции, которые вызывал у тебя Вадим, были далеки от искренней симпатии. Поэтому я повторю свой ??вопрос: только не нравится? — медленно проговорил некромант и оперся рукой о стену, к которой я прижалась.

— ...ОЧЕНЬ не нравится.

— Неужели только ОЧЕНЬ не нравится? — спросил он и приблизил свое лицо к моему, настойчиво глядя мне в глаза. И от этого мне, признаюсь, стало не по себе. Смотреть людям в глаза я почему-то всю жизнь в принципе не особо любила, а такой взгляд меня и вовсе выворачивал наизнанку.

— ...Вызывает антипатию...

— А еще?

— ...Кажется плохим человеком...

— А еще?

— ...Не вызывает доверия...

— А ЕЩЕ?

— ОН МЕНЯ ПУГАЕТ! — сорвалась я, сама не поняв, что кричу. — Вызывает холодный ужас, от одного только его взгляда кости крутит! Он злой, эгоистичный, жадный к власти хитрый лицемер! Для него люди только те, кто может принести ему пользу, другие — мусор, грязь под ногами, расходный материал, на который он плевать хотел. Даже родная мать перестала его интересовать после того, как мы с Карилом сообщили ему о переезде в другую реальность, где у него больше не будет необходимости в ее тяжело заработанных деньгах. "Та проститутка мне всю жизнь испоганила уже тем, что родила меня. Да и то без особой радости, просто узнала о беременности слишком поздно! А ее бесконечные завывания о горькой судьбе долгими зимними вечерами меня всегда только бесили". Вот что он сказал о родной матери! Пусть у них были достаточно сложные отношения... Но он даже не захотел оставить ей прощальной записки, просто взял и ушел из квартиры, пока она была на работе! Сказал — "Здесь я никто. Обычный пацан с улицы, с прошлым, которого принято стыдиться. Мое настоящие похоже на ад, а будущего вообще не видно. А там, если вы мне не соврали, я могу стать могущественным магом и, наконец, получить то, чего действительно достоин".

Как только мы прибыли в Ануару и зашли переночевать в трактир друга Карила, Дейка, Вадим чуть не изнасиловал его дочь Арру! Но это еще не все.

Когда я хотела подслушать Общий совет, то попала в ловушку. И так случилось, что в этой же яме незадолго до меня оказался Вадим. Не знаю, что за доклад он собирался подслушать на Совете, но мы провели вместе несколько часов. За это время он сначала чуть меня не задушил, затем прямым текстом сказал, что помогал Галдору устроить мое похищение. А в конце воспользовался моей помощью, чтоб вылезти из ямы, после чего бросил на произвол судьбы! Не надо долго думать, чтобы понять, что это он донес охране и устроил ту облаву, во время которой вы с Тейном спасли нас с подругами.

И я уверена, это далеко не весь список, не все подлости, которые делала, и будет делать его грязная душа! Все это шрамом въелось в мою память, и я никогда этого не забуду. Но прибыв в Эданор, он надел маску подхалима, и после нас с Карилом и Фандоры... — воспоминание о погибшей подруге больно кольнул сердце, — ...больше никому не показывал своего истинного лица. Поэтому одна лишь мысль о том, что он может стать твоим учеником, а затем и перенять твою силу, не вызывает у меня ничего, кроме животного ужаса!

Не знаю, когда из моих глаз брызнули слезы. Опомнилась я только в объятиях Ларгуса, который сел на диван, усадил меня рядом, и сейчас бережно гладил по голове.

— Успокойся, все хорошо, попей, — прошептал некромант и подал мне стакан холодной воды, который я залпом осушила. — Горе ты мое! — ласково вздохнул он. — Как я и говорил, у тебя на самом деле слишком мягкое сердце. Вон, смотри, как на пустом месте завелась.

В ответ я закрыла глаза и тихонько положила голову ему на грудь. Ларгус-Ларгус, ты и сам прекрасно знаешь, что кроме тебя мои слезы я позволила бы увидеть еще, разве что, Лаизе и Карилу. А был бы здесь еще кто-нибудь другой (особенно из тех, кто точит на меня ножи), то всю боль, страх и печаль я бы спрятала за железной маской.

Заседание должно было продолжиться с минуты на минуту. На своих местах уже были все, кроме главы некромантов: обитое бархатом черное кресло со звездой, вышитой на спинке серебром, пустовало. Он появился как-то внезапно, неожиданно, спустившись по винтовой лестнице. На лице — привычная каменная маска, в каждом движении — сосредоточенность и ледяное спокойствие.

— Итак, дамы и господа, — холодно проговорил он. — Я изучил все предоставленные мне свидетельства и факты, взвесил "за" и "против", сделал необходимые выводы и принял решение отказать Вадиму Корсарову в месте ученика некроманта. Решение является окончательным и обжалованию не подлежит. На этом все.

Присутствующих на заседании эти слова, мягко говоря, ошарашили. Несколько секунд они не могли даже пошевелиться из-за шока, а потом все загудели как пчелиный улей: никто ничего не понимал, все с выпученными глазами шепотом спрашивали у соседей, что они думают об адекватности главы некромантов и интересовались, какие же должны быть у человека рекомендации, чтобы они его удовлетворили.

Сама я сидела как мраморная статуя, не в силах поверить в реальность. Неужели моя истеричная речь, которая буквально вырвалась у меня, перечеркнула рекомендации уважаемых магов Ануары, которых он знает достаточно давно? Не могу поверить в этот бред!

Все начали вставать со своих мест и переходить в соседний зал. Пошла и я. Бородатые маги подходили к Вадиму, жали ему руку, говорили что-то вроде "Да тот Агердон уже и сам не знает, чего хочет", и шли своей дорогой. Вадим, конечно, был чертовски вежливым, но в его глазах я замечала такую ??ярость, что захотела поскорее спрятаться. Когда я тихонько проскользнула на балкон, то, наконец, вдохнула свежий воздух полной грудью. Наверное, я слишком долго сидела в душном зале, потому что от этого у меня ужасно заболела голова.

— Ну, привет! — услышала я у себя за спиной голос, настолько пугающий и мерзкий, что побоялась обернуться. — Что, отработала, и воздухом свежим дышишь?

— Отстань, Вадим! — твердо отрезала я и резко развернулась: мои глаза вгрызлись в его выпученные баньки. В них было столько силы и ненависти, что у меня затряслись колени... но взгляд я, сама себе на удивление, выдержала.

— Отстать? Ах, отстать? Ну, конечно! Дело сделала, теперь живешь спокойно и не хочешь, чтобы кто-то нарушал твою внутреннюю гармонию! Думаешь, я не знаю, что это твоих рук дело, потаскуха некроманта?! — яростно прошипел он и схватил меня за руку с такой силой, что, вероятно, останутся синяки от его пальцев.

— Что ты сказал, выродок? — услышала я полный сдержанной злости голос. Он прозвучал за мгновение до того, как Вадим поцеловался с полом балкона.

— Ничего, господин Агердон! — червем заползал Вадим. — Вы неправильно поняли! Наверное, просто послышалось! На самом деле я только...

— Замолчи, тварь, — прошипел глава некромантов, сделав шаг к Вадиму, который на четвереньках пятился к выходу. — Немедленно, слышишь, НЕМЕДЛЕННО убирайся отсюда в Эданор, и чтоб я тебя в Адамарее больше не видел!

— Конечно, конечно, господин Агердон, как прикажете, — проскулил Вадим. Он обошел Ларгуса дугой, но проходя мимо меня, прежде чем выйти в зал, тихонько, с нечеловеческой ненавистью прошептал: — Вы все мне за это еще ??заплатите!

— И ты еще говорила что-то о своих личных антипатиях? — цинично хмыкнул Ларгус, когда Вадим исчез из поля зрения. — Наверное, он очень искусный подхалим, если большинство жителей Ануары не видят, какая он дрянь.

— Так оно и есть, — прошептала я и потерла запястье. Надо будет смазать его лечебной мазью... а заодно и продезинфицировать.

— Наверное, иди отдыхать. Ты, вижу, уже зеваешь, — улыбнулся Ларгус.

— Хорошо, — устало ответила я.

Когда Ларгус пошел разбираться с гостями, мое внимание привлек шум снаружи, с которым Вадим и Раманна вышли из башни. Корсаров за руку тянул жену к карете.

— Почему я должна уезжать? — недовольно воскликнула Раманна. — Из-за тебя я почти нигде не бываю! Мне скучно! А потому, что тебя не взяли на эту должность, я еще и обязана уйти раньше?

— Замолчи! — рявкнул Вадим и со всей силы дернул женщину за руку.

— Замолчать? Мне уже надоело молчать, Вадим! Я всегда была на твоей стороне, но это еще не значит, что ты имеешь право мне приказывать.

— Я сказал, заткнись! — закричал Корсаров... и ударил Раманну кулаком по лицу! Будто снесенная ветром, хрупкая женщина упала на землю, а через миг схватилась за рассеченную губу.

— Как ты посмел? — прошипела она. — Кто дал тебе право поднимать на меня руку? Ты, бык! Я тебе что, одна из твоих девок, к которым ты ходишь ночевать? Или та смуглая шлюшка, которую ты на днях поселил в моем, слышишь, МОЕМ доме, и ото всех прячешь? Их колоти, а меня не смей!

— Повторяю в десятый раз: заткнись! — крикнул Вадим, схватил Раманну за волосы и с дикой силой дернул, заставив встать на ноги. — А теперь молча залазь в карету и не вздумай мне тявкать! Ясно?!

Раманна даже не всхлипнула, просто забежала в карету и спряталась подальше от окошка. Думаю, если она и будет плакать, то только после того, как через несколько дней приедет домой и останется одна в спальне.

Пусть те, кто не знают правды, вспоминают ее напыщенной светской принцессой, но сама Раманна, похоже, давно считает себя ничем, пустым местом, пешкой, которая уже сыграла свою роль на шахматной доске Вадима Корсарова. Я еще на первом курсе догадывалась, что так будет. Но тогда я даже предположить не могла, что однажды буду жалеть ее так сильно.

* * *

Я проснулась от аромата яичницы, который медленно выползал из кухни. Когда я спустилась, то не поверила своим глазам: за плитой стоял сам глава некромантов, профессионально посыпая яйца с салом солью и перцем.

— Доброе утро, — поздоровался он, накрывая сковороду крышкой.

— Привет! Почему ты сегодня дома? Неужели нет никаких дел?

— Если честно, то нет. Сегодня до второй половины дня я отложил все дела, надо же доставить тебя домой.

— Да, помню. Похоже, Вадима не на шутку разозлило то, что его планы сорвались. Видел бы ты, как он обращался с Раманной... а она ведь всегда была такой изысканной и гордой, скорее бы, сама всему миру глотки перегрызла, чем позволила кому-то ударить себя, да еще и по лицу... неужели Вадим настолько сильный?

— А ты до сих пор этого не заметила? — вздохнул Ларгус, снимая яичницу со сковородки. — Он забрался довольно высоко. Более того, судя по всему, этот парень просто пьян от власти. И как любому пьянице, ему все время мало "выпивки".

— Вот только больше меня пугает другое. Власть для него, как наркотик. А ты знаешь, что делает наркоман, когда не может получить очередную дозу?

Вот и все, я была дома, на краю Нотарила. До моего домишки оставалось несколько минут ходу. Пока еще стоял Ларгус возле меня, но вот-вот он вернется в Адамарей, и в следующий раз я увижу его совсем нескоро.

И все же, интересно, почему он решил потратить силу на мою телепортацию? Боялся отпускать меня в путь после произошедшего с Тейном... или же просто хотел поскорее спровадить, усадив на мое законное место?

— Так что ты теперь будешь делать? — спросила я, желая растянуть минуты перед разлукой. — Вадиму ты отказал. Есть еще какие-то кандидатуры на место ученика главы некромантов?

— Нет, — спокойно сказал он. — И неизвестно, когда будут. Мы еще раз пересмотрим всех молодых магов, но ректор, похоже, так увлекся Вадимом, что забыл присмотреться к другим выпускникам университета. И, возможно, будет даже специально вставлять нам палки в колеса, раз я отверг его любимчика. Так что эта процедура может затянуться. Возможно, до следующего выпуска.

— И ты все это время будешь без ученика? — выдохнула я, чуть не проглотив язык от удивления.

— Получается, что так.

— Но твоя сила... Некроманты не делают и шага без учеников, а ты, их глава, остаешься без преемника на длительное время? А вдруг... — Я замолчала, сердце на мгновение замерло. Нет, никакого "вдруг", НИКАКОГО "ВДРУГ"!

— Все говорят то же самое. Но я вот что скажу: лучше пусть эта сила сгинет, чем попадет в плохие руки. Представляешь, что было бы, получи ее Вадим? Или кто-нибудь другой, возможно, не такой беспринципный, просто не способный выдержать испытание силой и властью. Ответ один: катастрофа.

— Ты прав. Но нужно же что-то делать!

— Сейчас я могу только одно: ждать, пока найдется тот, кто сможет взвалить на себя это бремя. Как долго ждать — это уже другой вопрос.

— Тогда возьми в ученики меня! — я, наконец, решилась это сказать.

— Ни за что, — отрезал некромант. — Даже если бы я знал, что завтра умру, и моя сила исчезнет с лица земли, я бы не обрек тебя на такую участь. Алиса, тебе бы пришлось собирать последние вздохи! Тебя бы ненавидели, презирали... Ты слишком дорога мне, чтобы я поступил так с тобой.

Будто спохватившись, что сболтнул лишнего, Ларгус замолчал.

— Пойми, для всего мира я воплощение тьмы. А ты свет, свету нечего делать в темноте. Ты будешь только страдать, станешь несчастной, если пойдешь за мной. Поэтому лучше мне быть одному.

— Ты никогда не будешь один, — тихо ответила я. — Пока я жива, и даже после смерти, я везде пойду за тобой. Я лягу костьми, но не оставлю тебя.

— А я не хочу оставлять за собой трупы, — отстраненно сказал некромант. — Я везде чужой, приношу только несчастье тем, кто рядом со мной, кто дорог мне. Остается только одиночество.

Не сказав больше ни слова, некромант исчез, телепортировался в Адамарей.

Что за вздор?! Я — и свет? Ларгус, неужели ты не понимаешь, как мы с тобой похожи?

Глава 6

Шов

Проснувшись, я стряхнула со лба пот, спрятала лицо в подушку и горько заплакала. Не проходило и ночи, в которую мне удалось бы сдержать слезы. Слезы от осознания того, сколько бед я приношу тем, кто оказывается рядом со мной.

Я так и не поговорила с Малиссой, но получила письмо от Фамала. Девушка оставалась в больнице Адамарея еще месяц, под личным контролем Ларгуса. Гибель Тейна ударила по ней слишком сильно. Это стало причиной того, что она потеряла ребенка. Срок беременности был так мал, что и сама она, вероятно, о ней не догадывалась. Но когда это произошло, горе захлестнуло ее с двойной силой. И за это я ненавидела себя еще больше.

После тех ужасных событий меня не покидала болезненная грусть, которая пытала мой разум: предсмертным лицом Тейна, слезами Малиссы у его могилы... и словами Ларгуса.

С каждым днем, с каждой минутой я все больше и больше понимала, на что обрекает себя глава некромантов. Он боится сблизиться с кем-то, чтобы не причинить ему боль, не превратить в изгоя, не подставить под удар. Но почему он делает этот выбор за меня, почему не позволит самой сделать его? Думает, я ничего не осознаю? Ничего не вижу, не слышу и не знаю? Мне все известно, и понимаю я это прекрасно. Понимаю даже лучше него самого!

Я до боли закусила щеку и немного пришла в себя. Вызванный сном наплыв эмоций немного прошел, я легла на спину и глубоко вздохнула.

И откуда у меня такие мысли? Похоже, я принимаю желаемое за действительное. Так хочу верить в то, что Ларгус испытывает ко мне что-то, но просто боится подпустить к себе... видимо, эта мысль, какой бы страшной она ни была, предпочтительнее для меня, чем та, что на самом деле я ему безразлична, он всегда видел, и будет видеть во мне только друга. Вероятно, я просто себя обманываю. Разве он мог бы полюбить МЕНЯ?

...Интересно, возможно ли меня вообще полюбить? Конечно же, нет! Особенно такому мужчине, как Ларгусу. Да, меня можно назвать хорошенькой (особенно если привести себя в порядок, а не бегать в грязных штанах и потертой куртке), но кто я, и кто он! Нет, Ларгус, ты, конечно, можешь это отрицать, но лучшего, чем ты, нет в целом мире, и никакая сила не способна доказать мне обратное.

"И все же, не понимаю, почему ты так слепо предана этому некроманту? Неужели тебе ни разу не приходило в голову, что он просто использует тебя, как верного пса? Или забыла, как часто мужчины завораживали глупых женщин, и те, в порыве чувств, клали головы на плахи ради личных интриг и амбиций любовников, которым на них в действительности было искренне плевать? Думаешь, что действительно что-то для него значишь, а не просто служишь инструментом... одним из многих инструментов, которые он использует в своих интригах? И все, что было между вами, не спланированная операция по приручению невероятно преданного пса? Давай, Матильда, надейся дальше на искренность Жульена!"

С того дня, как я вернулась из Мертвого Города, эти слова неоднократно всплывали в памяти, но моей преданности главе некромантов нисколько не поколебали. На то было много причин:

Во-первых, у мага в маске было довольно поверхностное представление о наших с Ларгусом отношениях. Судя по его словам, он был убежден, будто между нами что-то есть, и поэтому я делаю все именно так. Но в том-то и была главная загвоздка: между нами не просто ничего не было, Ларгус не просто меня не соблазнял — наоборот, отталкивал. Казалось, будто пламя отгоняет от себя мотылька.

Словом, здесь наш господин в маске попал впросак.

Во-вторых, как бы глупо это ни прозвучало, но я верила Ларгусу не из-за своей давней вавки в голове. Я просто чувствовала его душу, его сердце, ощущала его тепло, искренность и благородство. Все это вызывало у меня абсолютное доверие, преданность и... Если подумать, то именно это пять лет тому назад и стало причиной возникновения той самой вавки в голове. Хорошо бы, если б она зажила вместо того, чтобы заполонить всю голову!

В-третьих, будь я для него просто послушным песиком... Он не дурак, и видел бы, что щенка давно приручил. Поэтому столько раз идти на риск просто ради песика, который снова попал в беду, смысла не было.

А в-четвертых... если бы Ларгус меня просто использовал, то Тейн сейчас был бы жив.

Поэтому в том, что глава некромантов — не хитрый интриган, прокладывающий себе путь трупами любовниц, я не усомнилась ни на минуту. Но почему-то сказанные магом в маске слова никак не оставляли мою голову. Словно мелькало в них что-то такое...

Черт! Уже была ночь, а сна ни в одном глазу. Оставалось только одно: я быстро оделась и пошла на кладбище самоубийц — работенка там всегда найдется!

Работенка действительно нашлась, вот только я так задумалась, что чуть не стала поздним ужином для своей собственной добычи!

Нет, это уже никуда не годилось. Нельзя было так на чем-то зацикливаться! Я не могла читать, не могла готовить, убирать... вообще ничего не могла. Попросту задумывалась, и пересоленный борщ сбегал, горшки с цветами разбивались, а книги с помятыми страницами падали на пол.

Что это? Утро? Уже? Даже не верится.

Я подошла к почтовому ящику, чтобы забрать еженедельную газету, и неожиданно нашла там письмо с печатью Гильдии магов стихий. Уже в доме я открыла его, прочитала и впервые за последние дни на некоторое время отвлеклась от тягостных мыслей: меня срочно вызывал глава стихийщиков лично.

* * *

Через несколько дней я, наконец, прибыла в Фетесарин. Прибыла без сил, душевного покоя и любого представления о том, зачем я срочно понадобилась главе магов стихий.

Мне даже не дали отдохнуть с дороги, сразу провели в приемную, где я просидела минут пять, прежде чем получила разрешение войти.

Любой человек, окажись он перед главным магом Ануары в грязной с дороги одежде, потным и не способным нормально держаться на ногах, обязательно почувствовал бы себя, как минимум, неловко. Но я так устала и проголодалась, что сейчас мне на это было уже просто наплевать.

— Здравствуйте, господин Натон, — вяло проговорила я, и мгновенно окаменела: рядом с Алагаром Натоном стоял Ларгус!

— День добрый, госпожа Гайлинова. Присаживайтесь, — пробормотал в ответ Натон. — Я рад, что вы прибыли вовремя. Вам, наверное, интересно, почему вас, обычного молодого мага, вызвали в такой высокий кабинет?

Да уж, похоже, без того, чтобы показать свое превосходство, мы никак не можем!

— Не имею желания задерживать себя и вас, поэтому скажу сразу. Помните прореху между мирами?

Прореху? Что вы! Зачем мне вообще помнить такие мелочи?

— Да. А что?

— А то... — повысил голос Натон, не скрывая того, что ждал от меня большего уважения к своей персоне. А действительно, с чего это я так обнаглела? Не из-за присутствия ли Ларгуса? — ...Что с ней возникли проблемы.

— Проблемы? Господин Натон, какие могут быть проблемы? Я прекрасно помню день, когда прореху закрыли.

Конечно, такое забудешь...

— Да, но в том-то и проблема. Прореху закрыли, но она осталась. Я не в курсе технических подробностей, поскольку деталями занимался господин Агердон, но есть большой риск того, что прореха откроется вновь.

— Как такое может быть? — шокировано воскликнула я, вскочив на ноги.

— Понимаешь, Алиса... — заговорил Ларгус. Его голос немного меня успокоил. — Если применить визуализацию, то все выглядело примерно так: я тогда взял иглу и зашил прореху нитками. Но она не исчезла, остался шов. Я наблюдал за ним, время от времени наведывался на место, и могу сделать печальный вывод: шов прочный, но недостаточно. Нити вот-вот треснут и дыра снова разойдется. Тогда все повторится, придется начинать сначала, еще раз сшивать. Вот только не знаю, получится ли все так легко во второй раз.

— Понятно. Но как все это касается меня?

Действительно, неужели Натон вызвал меня сюда только ради того, чтобы ткнуть носом в бесконечно большое количество проблем, которые я приношу?

— Потому что ты, Алиса, — вздохнул Ларгус, и мне показалось, что в его голосе была какая-то теплота, — единственный ключ к решению этой проблемы.

Неужели я снова самая крайняя? Почему-то этот факт осознания собственной значимости меня нисколько не обрадовал.

— Я разработал заклинание, благодаря которому прореху можно будет не просто сшить, но и полностью ликвидировать. Оно исцелит раны в межмировой материи, и тогда все встанет на свои места. Сейчас дверь, соединяющая два мира, прочно закрыта. Когда мы сделаем то, что планируем, она просто исчезнет.

Почему-то от этих слов стало больно. Да, я знала, что больше не вернусь домой, с того самого момента, как переступила порог этого мира. Но сам факт того, что исчезнет этот единственный мостик... от него стало так горько! Видимо, Ларгус понял это, потому подошел ко мне и взял за руку так, чтобы Натон этого не заметил. От сердца по телу разлилось приятное тепло, когда его пальцы сжали мою ладонь.

— Но зачем для этого нужна я?

— Ты — часть того мира. Я использую твою энергию, когда буду активировать заклинание, и таким образом смогу затянуть коридор между мирами, окончательно восстановив материю с обеих сторон.

— Однако, госпожа Гайлинова, — строго повысил голос глава магов стихий. — Есть одна особенность. Заклинание требует полного единства ваших сознаний. Поэтому в результате в вашу память может попасть что угодно из того, что знает господин Агердон. А он, в свою очередь, может узнать что-нибудь из известного вам.

— А с этого места прошу поподробнее! — вздрогнула я. Если я все правильно поняла, то самое время выпить яду.

— Как бы это объяснить... — замялся Ларгус. — Попробую описать абстрактно: представь, что твое сознание — это комната, где все мысли, чувства, воспоминания и желания — предметы. Что-то лежит на видном месте, что-то — на полках, в ящике стола, а что-то старательно спрятано. Все это охраняют четыре стены. В одной из них — дверь, в трех других по окну разных размеров. Одно окно открыто, второе прикрывает тюль, а третье — глухие шторы. Так вот, когда я задействую заклинание, я не просто открою дверь. Стена, которая разделяет наши "комнаты", исчезнет. И более того, все предметы станут полупрозрачными. То же самое произойдет и с моей "комнатой". В результате мы с тобой будем друг у друга как на ладони, поэтому невольно можем узнать абсолютно все, даже то, что более всего желаем скрыть.

— ...А среди того и бесценные знания, секретные сведения и стратегические планы обеих Гильдий и Ануары в целом, — строго добавил Натон. Черт, будто бы это меня сейчас хоть сколечко волнует!

— И ничего нельзя сделать? — прошептала я, когда мое лицо приобрело цвет вчерашнего трупа.

— К сожалению, нет, — отрезал Натон. — Здесь нужна ваша энергетика как человека, который родился в том мире и, несмотря на магическую силу из нашей реальности, все еще частично ему принадлежит.

Интересно, неужели в этом мире никто не может относиться ко мне без ноток шовинизма?

— Но ведь есть еще и Вадим! — воскликнула я, ухватившись за последнюю соломинку. — Он тоже из моего мира! Почему бы не использовать его?

— Именно это я и предлагал господину Агердону, но он категорически отказался.

— Отказался? Почему? — озадаченно прошептала я, встретившись с Ларгусом взглядом.

— Неужели сама не понимаешь? — грустно ответил некромант. — Из-за заклинания что угодно из того, что знаю я, может узнать и тот, кто будет моим партнером. ЧТО УГОДНО, Алиса.

О Стихии... я села на стул и спрятала лицо в ладонях. Конечно, что угодно. Начиная воспоминаниями детства и заканчивая государственными тайнами, секретами магов... зная которые, Вадим с его амбициями и готовностью достигать своего любыми методами...

— Алиса, я все понимаю, — мягко сказал Ларгус и положил руку мне на плечо. Когда я отняла ладони от лица, то увидела, что он встал возле меня на колено и смотрит в глаза. — Но у нас нет другого выхода. Я просто не могу допустить, чтобы Вадим узнал что-нибудь из того, что знаю я. То, что к нему у меня нет и капли доверия, очевидно. Но тебе я доверяю. Доверяю свою жизнь, а также то, что касается креста, который я должен нести. Ты сама знаешь, я никогда не хотел взваливать на твои плечи даже его тень. Я и так слишком долго тянул со всем, пытался найти способ, чтобы избежать этого, но другого выхода нет. Мы должны это сделать.

— Хорошо, — прошептала я одними губами, так и оставшись неподвижно сидеть на стуле. Куда смотрят мои глаза? В неизвестные дали, или в глубины собственной души?

— Вот и прекрасно, — сухо выдохнул Натон. — Собирайтесь в путь, вы должны выехать к прорехе завтра. Добирайтесь до места без лишнего использования магии, она понадобится для заклинания. На этом все. Можете идти, госпожа Гайлинова. Вас проведут в гостевую комнату, где вы сможете отдохнуть. Я же должен кое-что обсудить с господином Агердоном.

Ларгус подал мне руку, помог встать и проводил до двери. А дальше меня встретил секретарь, и вслед за ним я, слегка шатаясь, побрела по коридору.

Одиннадцать утра. Я вышла из ванной, надела пижаму и уже хотела было, наконец, лечь спать, но почувствовала неладное. Снаружи, через открытое окно, доносилась какая-то музыка, уж очень похожая на похоронный марш. По коже тут же пробежали мурашки.

Прячась за шторой, чтобы не привлечь чьего-то внимания, я выглянула в окно и застыла: толпа сопровождала гроб! Я сузила зрачки, тем самым визуально приблизив к себе изображение, и увидела в гробу молодую женщину, а рядом с ней...

Быть такого не может! Это же Вадим, а в гробу никто иная, как Раманна! Но... что могло случиться? Почему Вадим хоронит свою молодую жену? И почему я, похоже, единственный человек в городе, который об этом ничего не знал? Здесь же весь высший свет! Магов как звезд на небе, а среди них и главы Гильдий!

Я попыталась прислушаться к разговорам в толпе, но не услышала ничего, кроме: "Какое горе", "Она была так молода...", "Как же это произошло?.. ", и тому подобное.

У меня даже слов не было. Умер не просто маг, а человек, с которым я училась на одном потоке, и мне об этом ничего не известно! Конечно, я была в пути, но если бы кто-то захотел мне сообщить, сделать это было бы нетрудно.

Как же, выспишься со всем этим.

К счастью, в университете всегда работала точка продажи прессы, поэтому за газетами далеко ходить не пришлось. Впрочем, не очень они и удовлетворили мое любопытство! В каждой из купленных мною газет можно было найти статью одного из трех типов: среднего размера некролог, небольшая статья о короткой жизни и достижениях покойной, подборки мини-интервью с теми, кто ее знал и любил. Из конкретной информации сообщалось лишь то, что Раманна умерла от неизвестной болезни, с которой врачи боролись почти два месяца, а Вадим остался несчастным вдовцом.

— Алиса, тебя же просили выспаться, — неожиданно услышала я подлый шепот прямо у своего уха.

Черт! Как и когда Ларгус здесь оказался?

— Я тихонько зашел в твою комнату минут пять тому назад, потому что, возвращаясь с похорон, заметил, как ты откуда-то бежала, — пожал плечами некромант, будто прочитав мои мысли.

— Отлично! Тогда, может, хоть теперь просветишь меня в том, что касается смерти Раманны?

— И сдалось тебе это перед сном? — улыбнулся он, но в ответ я лишь нахмурилась.

— Ларгус, я не маленький ребенок!

— Знаю, — тихо сказал некромант. Еще один взгляд, значение которого я, наверное, никогда не смогу понять.

— Что с ней случилось? — снова спросила я и отвернулась, пряча покрасневшие щеки.

— Официальная версия — неизвестная болезнь, с которой не смогли справиться ни врачи, ни маги-медики. Но когда ей пытались поставить диагноз, то на каждом обследовании заходили в тупик. Никто не мог понять, что же именно не так: анализы показывали, что все хорошо. Повреждений обнаружено не было; никаких следов магического вмешательства, яда, вообще ничего. Она просто понемногу угасала, ослабевала, отрешалась от всего вокруг. Так продолжалось, пока однажды утром служанка не нашла ее в постели мертвой.

— Минуточку, что значит "служанка"? Вадим что, так крепко заснул, что даже не заметил, как жена околела?!

— Ну, как оказалось, они уже месяца три спали в отдельных комнатах, — замялся Ларгус. — Слуги о ссоре не рассказывали, но видимо в чем-то эта семейная пара не договорилась. А потом, вероятно, Вадим просто боялся заразиться от нее той болезнью, поэтому и остался спать в другой комнате.

— Я скорее поверю в то, что Вадим женился на Раманне по расчету, а получив свое, перестал над ней трястись.

— Не буду отрицать и такой вариант, — вздохнул Ларгус. — Но есть еще одна деталь, о которой, конечно, не писали ни в одной газете. Более того, за разглашение этой тайны следствия можно легко загреметь за решетку, поэтому не вздумай никому ляпнуть того, что я сейчас скажу. Дело в том, что умирая, Раманна была на двенадцатой неделе беременности.

— На двенадцатой... — выдохнула я, пытаясь прийти в себя от шока. — Минуточку, то есть...

— Да, — кивнул Ларгус. — Срок беременности совпадает с тем периодом, в который супруги Корсаровы разошлось по разным комнатам. Не буду спешить с выводами, может, эти два события на самом деле никак между собой и не связаны. Но нельзя исключать беременность как причину ссоры.

* * *

Мы с Ларгусом ни разу не говорили об огненном серпе, который унес жизнь Тейна. Наверное, некромант не переставал об этом думать ни на минуту. Хоть я, признаюсь, так переживала из-за смерти юноши и горя Малиссы, что это просто вылетело у меня из головы. А потом было мое прибытие в Фетесарин, известие о предстоящем ритуале, результатом которого будут, даже не сомневаюсь, разрушенные отношения с Ларгусом. Вдобавок еще и похорон Раманны...

Возможно, мое подсознание просто за ручку отводило меня от худшего, используя первый попавшийся предлог? В любом случае, когда я ехала по степи рядом с некромантом, подсознание или забыло о своих обязанностях, или же у него закончились существенные поводы... но осознание страшной реальности ударило меня, как кирпич, неожиданно упавший на голову. Потрясение от того, что достигло моего разума, и то, что я забыла об этом так надолго, было настолько сильным, что я чуть не упала с лошади.

— Вспомнила, наконец? — вздохнул Ларгус, взглянув на мое лицо. — Понимаю. Это не из тех вещей, о которых хочется думать.

— Он сделал это, — прошептала я. Голова кружилась от осознания того, что начинается, поэтому я спешилась и села на траву. — Маг в маске совершил задуманное, освободил узника Стены Санкора. Но почему же тогда...

— ...До сих пор ничего не происходит? — спешившись, закончил за меня некромант. — Если бы я только знал. Я сам с тех пор ломаю над этим голову. Возможно, это была "разминка"... зарядка, которую делает атлет перед соревнованием. Если смотреть критически, то вот так устраивать у границ вражеского государства парад военной техники, неся впереди транспарант с надписью "Скоро мы на вас нападем" — величайшая глупость, которую только можно представить. Любой адекватный противник сразу начнет тотальную подготовку к военным действиям, поэтому о преимуществах неожиданного нападения можно будет забыть. Из этого можно сделать вывод, что либо наш враг абсолютно уверен в своей победе, либо заготовил какой-то хитрый план, сложную запутанную стратегию...

— Может, это был отвлекающий маневр? Возможно, есть еще кое-что, что имеет для него значение в войне, которую он собирается начать. Вдруг освобождение узника Стены Санкора — не единственное, к чему он стремился. И эта демонстрация силы вполне может быть просто красной тряпкой, которой крутят в противоположной от действа стороне.

— Я тоже об этом думал. И не исключено, что именно эта цель была одной из тех, которые руководили нашим врагом.

— Хочешь сказать, этот выстрел метил на нескольких зайцев?

— Да. И думаю, один из них — Тейн. Мне кажется что тот, кто сидит с противоположной стороны шахматной доски, хотел убрать моего ученика. Но сделать это так, чтобы не высказать прямо свои намерения. "По протоколу" покушение было совершено на нас троих. Однако думаю, не такой он дурак, чтобы не знать о защитном заклинании, которое спасло бы меня. То есть, круг тех, кого он собирался убить, сужается до двоих человек. Но есть еще одна очевидность: он точно знал, что я освобожусь, и более того, что защитное заклинание может спасти еще одного — того, чью жизнь я выберу сам. Обрати внимание, вас с Тейном "остановили" подальше друг от друга, на равном от меня расстоянии. И почему-то мне кажется, что он прекрасно знал, кого я в таком случае спасу. Поэтому вывод напрашивается сам: целью покушения был именно Тейн.

— Но зачем ему убивать Тейна?

— Потому что он мой ученик, — задумчиво проговорил глава некромантов. — Пока Тейн был жив, я не боялся умирать, зная: у меня есть достойная замена. Этот парень был моим учеником почти семь лет, и за это время, благодаря своим личным качествам, завоевал уважение и доверие всех некромантов. Я почти уверен в том, что если бы меня не стало, следующим главой избрали бы именно его.

— То есть, маг в маске планирует...

— Убрать меня? Очень вероятный вариант. Но все указывает на то, что просто моей смерти ему недостаточно, иначе бы он не устраивал этой игры на публику с якобы покушением на нас троих. Полагаю, здесь есть еще что-то. Вот только что?

— Знаешь, думаю, он предусмотрел и то, что после смерти Тейна тебе будут советовать Вадима, и все сведется к тому, что из-за меня ты ему откажешь и останешься без ученика. Теперь рассмотрим цель покушения на тебя: допустим, что маг собирается тебя убить. Зачем? Чтобы ответить на этот вопрос, представим вариант твоей смерти от огненного серпа. Но при условии, что это не была лишь показуха с полной уверенностью относительно того, способен ли ты на защитное заклятие: ты сгораешь заживо и, соответственно, никто не принял твой последний вздох, сила некроманта исчезла. Но есть одна интересная деталь: учитывая уровень информированности и стратегические навыки мага в маске, он был убежден, что ты не погибнешь, а, следовательно, не исчезнет и сила некроманта. Теперь вариант твоей смерти номер два: сейчас, когда ты без ученика, который принял бы силу некроманта, если тебя убьют грамотно, выбрав момент, то маг в маске вполне может принять твой последний вздох, стать некромантом, и никто не узнает, что твою силу кто-то перенял, до того момента, как грянет гром.

— То есть, целью мага в маске было не только освободить узника Стены Санкора, но и заполучить силу некроманта?

— Вполне вероятный вариант. Поэтому прошу тебя, береги свою жизнь как никогда.

* * *

Наше путешествие подходило к концу. Сегодня была последняя ночевка, а завтра после обеда мы доберемся до прорехи. И тогда произойдет то, чего я больше всего хотела избежать. Возможно, именно поэтому последние дни мы с Ларгусом почти не разговаривали. Лично я чувствовала себя так, будто мне предстояло пройтись по площади без одежды, при том, что на улицах будет всего один человек: именно тот, от которого я больше всего на свете мечтаю хоть чем-то прикрыться. Думаю, Ларгус в той или иной степени тоже испытывает нечто подобное.

Но почему-то в мою голову наведалась одна умная мысль (и что она там забыла?): если мы будем вот так играть в молчанку до завтрашнего ритуала, то неловкость от того, что произойдет, будет, как ни трудно это представить, еще большей. Хотя лично для меня это в любом случае смертный приговор...

— И почему ты сидишь да мерзнешь? — неожиданно услышала я, когда мои плечи накрыло одеялом. — Ночи сейчас уже не такие теплые, еще простудишься.

Некромант сидел рядом, наверное, так же, как и я, чувствуя необходимость этого разговора. Но единственное, на что я сейчас была способна, это сжимать пальцами одеяло.

Может, просто сказать сейчас? Ведь завтра он и так обо всем узнает...

— Ларгус... — начала я, но осеклась. Черт, не могу, язык будто парализует!

— Волнуешься перед завтрашним? — наконец Ларгус нарушил тишину. Я молча кивнула. — Ничего удивительного. У каждого человека есть право на личные тайны, мысли, чувства, воспоминания, свои скелеты в шкафах. Поэтому вполне естественно, что перспектива завтрашнего ритуала выбивает из колеи. Знаешь, человеческий разум, воспоминания... как-то даже смешно! То, что хотелось бы больше всего скрыть, выпрыгивает, вываливается из всех уголков и падает на самый центр комнаты. А глупые мелочи, как назло, закатываются в самые отдаленные уголки, где у них все шансы остаться незамеченными, быстро забыться или же просто не заинтересовать. С одной стороны, ты — единственный человек, перед которым я мог бы полностью открыться. С другой — единственный, кто не должен увидеть некоторых вещей. Все потому, что я доверяю тебе... и больше всего боюсь потерять твое доверие.

Я лишь сильнее сжала кулаки. Интересно, что он скажет завтра, когда увидит все сам? Промолчит? Тактично сделает вид, будто ничего не увидел? Начнет полные сочувствия речи? В любом случае, результат будет один: он отдалится от меня, исчезнет из моей жизни.

Не могу говорить. Иначе он услышит, что у меня ком в горле. И сказав лишь слово, я заплачу...

— Думаю, этой ночью нам лучше не молчать, — услышала я, когда ладонь некроманта накрыла мою руку. — Давай поговорим о чем угодно. В конце концов, слова лучше любых заклинаний.

— Хорошо, — согласилась я... и сразу же словно проглотила язык. В голове крутилась только одна тема для разговора, но я, скорее, сделаю харакири, чем начну ее!

Вот незадача! Нужно немедленно что-то придумать. Какая-то посредственная, невинная тема... Дьявол, о погоде уже немного говорили!

— Слушай, давно хочу спросить, — вздрогнула я. — Какую ты специальность заканчивал?

— Парагеография. Сначала хотел пойти на ветеринарию, но интерес ко всему необычному и опасному взял верх.

— Ой ли? Шутишь?

— Нет, — улыбнулся некромант, очевидно, получая моральное удовлетворение от удивленного выражения моего лица.

Поверить не могу! Оказывается, глава некромантов, во-первых, почти пошел лечить милых пушистых животных, во-вторых, фактически мой коллега, с единственным отличием: если я специализируюсь на аномальных существах, то Ларгус — на аномальных явлениях.

— Никогда бы не подумала, — икнула я.

— Почему же?

— Мне казалось, ты заканчивал, как минимум, стратегии ведения войны.

— Неужели я такой грозный? — немного засмеялся Ларгус с тем же выражением лица, которое вызвало у меня желание щелкнуть его пальцем по носу.

— Да, ты злой, страшный серый волк! — засмеялась я. И таки щелкнула его по носу. Вот черт, следует лучше держать себя в руках, потому что завтра точно тапки. — Почему именно парагеография? И почему думал о ветеринарии? Никогда бы не подумала, что будущий глава некромантов когда-то хотел выбрать эту профессию.

— Остановился на парагеографии, потому что всевозможные аномалии и пространственные ловушки всегда вызывали у меня дичайший интерес. Еще в средних классах я перечитал все книги на эту тему, которые были в школьной и городской библиотеках. Именно поэтому и начал исследования прорехи между мирами и всего, что с ней связано: несмотря на ее катастрофичность, я обрадовался такому материалу для изучения.

Ну, а о ветеринарии думал, потому что очень люблю животных. Еще маленьким мальчиком я покрыл защитный браслет красными черточками, излечивая ушибленные лапки дворовых щенков и котят. Кстати, когда я окончил университет, то завел себе кота. Назвал его Уголек. Он прожил у меня пятнадцать лет и даже застал времена, когда на моем поясе появилась серебряная застежка. Правда вот, обязанности сначала ученика, а затем некроманта, заставляли меня все время быть в разъездах, поэтому виделись мы с ним гораздо реже, чем хотелось бы. Но я все равно очень его любил, и моя любовь не становилась меньше, даже когда я, возвращаясь домой, видел рваные обои и выпотрошенные кресла.

— А вот мне родители не разрешали завести кота. Когда же я осталась одна, просто не было времени заботиться о животных. Но в восьмом классе я подобрала возле мусорки клетку с брошенным хозяевами ручным крысом. Он был впереди черный, а сзади белый. Ох и шкодливый был мой Данте! Погрыз все, до чего только добрался!..

* * *

Этой ночью я спала спокойно и крепко. Под одеялом было очень тепло, поэтому утром долго не хотелось из-под него вылезать. Но что поделаешь — если нужно, то нужно.

Медленно забравшись на лошадь, я пришпорила ее вслед за Ларгусом... и приросла к седлу деревянной статуей.

Я чувствовала себя, словно осужденный на смерть, который сам едет к палачу, сам взойдет на помост, сам положит голову на плаху, да еще и нарисует крестик на шее, где лучше топором бить.

Правда, мне вот что интересно: неужели Ларгус, который видит людей насквозь, уже давно сам всего не понял? Как говорила Лаиза, у меня все на лбу написано. Читать же он умеет. Но чего-то не хватает в этой мозаике.

А вдруг он ничего не говорит, потому что видит искаженную или неполную картину? Или просто он, как воспитанный человек, тактично отворачивается, не читая, что на заборах написано? Да и три года своей жизни я потратила на то, чтобы старательно закрывать душу. Поэтому еще можно надеяться, что не все так плохо...

...было.

Вот не странный ли я человек? Скоро все ответы сами придут ко мне в гости, без стука в дверь выбьют стену и зайдут в дом. А я, чем ближе этот момент, тем больше истязаю себя гаданием на кофейной гуще.

Я так погрузилась в свои размышления, что не обратила внимания на две вещи:

Первая — как быстро пролетело время.

А вторая — это конь некроманта, который замедлил ход и остановился, в то время как наездник удивленно смотрел мне вслед.

— Алиса!.. А куда ты, собственно, поехала?

Спустившись с небес на землю, я отругала себя и вернулась назад.

— Мы что, уже приехали? — спросила я. Все попытки унять дрожь в коленках не оправдались.

— Да.

Я спешилась вслед за некромантом и быстро обустроила место стоянки. Легкий обед в виде чая с бутербродами, несколько минут отдыха... и душа, сбежавшая в пяти, когда я услышала:

— Что ж, пора начинать.

Меня не на шутку трясло. Да и Ларгус, если честно, в этот момент тоже не был образцом хладнокровия.

— Заклинание, которое навсегда закроет прореху, вплетено в это зелье, — начал некромант, достав из сумки две бутылочки. Одну он дал мне, а вторую оставил себе. — То, что вплетено в мое, соединит ниточки разорванного полотна межмировой материи. А то, что вплетено в твое, будет адаптировать мою энергию. Когда мы выпьем их и увидим шов, приложи к нему руку. Остальные оставь мне.

— Понятно, — кивнула я. О Стихии, как дрожит голос!

— За твое здоровье! — улыбнулся некромант, открывая бутылочку с зельем.

Я открыла свою и, пока дрожащие руки не расплескали зелье, быстро выпила жидкость с приятным вкусом корицы. Ларгус выпил свое. Интересно, а его зелье какое на вкус?

Размышления прервало действие заклинания, открывшее моим глазам межмировую прореху, которая растянулась вертикальным швом метра четыре в длину. Как же сильно дрожала моя рука, когда я приложила ее ко шву!..

...И как дрогнуло сердце, когда мою руку накрыла ладонь некроманта, стоявшего рядом. Секунда, чтобы сосредоточиться. И белая вспышка!

Так вот оно как...

Похоже, что именно так.

...Словно пламя отгоняет от себя мотылька...

...Мотылька?

Нет, два пламени, разделенные стеклом.

Языки огня скользят по стеклу, желая коснуться друг друга.

Быть рядом со мной — клеймо. Его не смыть. Ты везде будешь чужой, общество тебя не примет, возненавидит.

Думаешь, клеймо для меня в новинку? Уже десятый год я живу с ним. Сначала я потеряла все, что было мне дорого, и пряталась от взглядов, которые меня преследовали. Да и до того меня редко кто принимал. Я просто никогда не вписывалась в этот поток под названием "общество", потому что не могла плыть по течению со всей рыбой. В этом мире что-то повторилось, а что-то выбросило из реки и заставило искать третьи пути. Думаешь, после всего, что случилось со мной в этом мире, на меня и так не смотрят как на то, что не имеет права на существование? Общество меня никогда нигде не принимало, рядом со мной всегда было лишь несколько человек. Но меня это не сломало, просто утомило. Позволь мне отдохнуть. И себе тоже.

Больше всего на свете я хочу этого. Быть рядом с тобой, оберегать. Когда я увидел тебя на балу в королевском дворце, когда незаметно наблюдал за тобой и когда впервые получил возможность тебе помочь. Я словно увидел красную нить, которая связывает наши мизинцы. До того мне казалось, что эта нить была оборвана, у нее просто не было другого конца. И когда она стала цельной? Сколько я не пытался, избавиться нее было невозможно, она затмила мой разум, стала смыслом моей жизни. С тех пор ты оказалась для меня на первом месте. Этот водоворот затягивал меня все больше и больше. Я боялся осознать то, что было очевидно. Пытался сопротивляться силе, которая тянула меня к тебе. Хотел просто защищать тебя из тени, чтобы эта тень не спрятала солнце от твоего сердца.

Когда-то я видела сон: будто мое сердце сломалось, и врачи должны были пересадить мне другое. Старое они вынули, но рядом нигде не было нового. Через несколько минут я должна была умереть, поэтому мне в грудь вложили пластиковый протез. Ощущения от того, что эта вещь находится во мне, были отвратительны. Я жила, но боялась сделать лишнее движение, чтобы мерзкий пластиковый имплантат, который поддерживал мою жизнь, не вышел из строя. Я хочу НАСТОЯЩЕЕ сердце.

Оно в наших руках, одно на двоих. Но если оно забьется открыто, не прячась, не сдерживая стук... если этот стук будет услышан миром...

Знаешь, Ларгус... прости, но я эгоистка. Я буду защищать этот мир до последней капли крови, но только если в этом мире будешь ты. Если же мне придется выбирать между миром и тобой, мир будет обречен.

Понимаю. Я такой же. Но если ты пойдешь со мной, на тебя перекинется моя тень. Ты понимаешь, что это значит?

Да, понимаю. Только разве ты не видишь? Я не мотылек, я тоже огонь. Я не сгорю.

Треск стекла. Осколки разлетаются в разные стороны, чтобы больше никогда не показываться на глаза.

День близился к концу. Солнце тихо скатывалось за горизонт, а в небе появлялись первые белые огоньки. Сшитая брешь между мирами бесследно исчезла. Но ни я, ни Ларгус не обращали на это внимания. Правая рука некроманта переплела пальцы с моей рукой, а левая легла мне на талию. Такой приятный сладко-ванильный аромат на горячих губах... так вот каким было на вкус зелье, которое выпил Ларгус!

* * *

Обратный путь хотелось растянуть, но нужно было спешить: меня в Нотариле не видели уже третью неделю, да и у Ларгуса, наверное, дел по горло. Это я, отрабатывая по распределению в городке на краю света, могу пускаться в философские размышления о прекрасном. А ему нужно реально действовать, пока маг в маске, имея козырь в виде заключенного Стены Санкора, не нанес следующий удар.

...И все же, как приятно было сидеть по вечерам у костра в его объятиях! Вот так засыпать, а утром неохотно вылезать из-под одеяла, прыгать в седло и ехать весь день, до следующего вечера. Так спокойно, безопасно.

— Слушай, я вот что подумала, — проговорила я, наблюдая за огнем. — Почему женщина, которую маг в маске освободил со Стены Санкора, сразу же его не убила, да еще и выполняет приказы? Потому что в том, что это так, я даже не сомневаюсь: будь он мертв, или если бы она его не слушала, то огненный серп был бы далеко не единственным проявлением ее возвращения.

— Вероятно, здесь имеет место некое соглашение, — задумался некромант. — И очевидно, освобождение со Стены Санкора к нему отношения не имеет. Судя по тому, что нам известно об этих существах, о своем честном слове они никогда не беспокоились.

— И чем же тот маг мог подкупить такое существо? Что он ей предложил?

— Наверное, то, чего сама она достать не смогла бы. Одна незадача: мы имеем весьма отдаленное представление о возможностях заключенных. Соответственно, и о том, в чем они ограничены, сведений нет.

— А как же Зал Санкора? Уверена, там должно быть бесчисленное множество надписей, какие-то свитки..

— Конечно. В Адамарее этим добром целый кабинет завален. Только перевод тех надписей проблематичен. Мы распознали три языка, которым осуществлены ??те или иные надписи в Зале. Криптограммы каждого из них очень сложные, а те, которыми написана основная летопись, вообще невозможно расшифровать, поэтому...

Ох, повезло Ларгусу, что у меня под рукой сейчас нет сковородки! И, судя по его взгляду, он понял, что означает мое выражение лица!

— Вот скажи мне на милость, чем и о чем ты думаешь? — поинтересовалась я, легонько толкнув Ларгуса под ребра кулаком. — У него целый кабинет древних текстов, от расшифровки которых зависит результат эпохальных событий, которые должны вот-вот развернуться... а он даже не подумал привлечь человека, который сумел бы прочесть все те надписи, только лишь взглянув на них!

— Признаю, дурак, — виновато вздохнул некромант. — Просто сама видишь, навалилось всего немало. Ты вон, например, только на днях вспомнила про огненный серп и то, что означает его появление! А я, между прочим, тоже не баклуши бью.

— Но я не возглавляю гильдию элитных волшебников, — нахмурилась я. Что тут скажешь, мы действительно друг друга стоим.

— Хорошо-хорошо, не дуйся, мы оба идиоты, — улыбнулся некромант, прижимая меня к себе. — Когда там заканчивается твоя отработка?

— В декабре.

— Долговато будет. Нужно что-нибудь придумать, чтобы никто не узнал, чем ты будешь заниматься в Адамарее довольно длительный срок. А что длительный — не сомневайся, работы мало не будет. В идеале, было бы хорошо вообще скрыть, что ты там засядешь. Конечно, после того, как наш противник не просто узнал о твоей способности, но и использовал ее в своих целях, польза от секретности будет уже не та... но он, как ты сама догадываешься, не единственный человек, который может пожелать воспользоваться этой силой. Более того, думаю, он человек жадный, поэтому ни с кем этой информацией не делился. Вдобавок, пока он не догадывается, что мы можем что-то узнать, то и не будет пытаться нам помешать. Следовательно, максимальная секретность. Когда вернусь в Адамарей, подумаю над тем, как бы поскорее вытащить тебя из Нотарила и организовать какое-то прикрытие.

— Смотри, не медли. Потому что вряд ли маг в маске освободил ту женщину для игры в домино.

— Не буду. Потому что так я скорее снова тебя увижу, — прошептал Ларгус мне на ухо.

* * *

Завтра наши с Ларгус пути разойдутся: ??из Зонака он отправится прямо на север, к Адамарею; мне же предстоит еще ??несколько дней ехать на северо-запад. И последний день общей дороги "обрадовал" нас ливнем! К счастью, дождь этот начался уже под вечер, когда переправа паромом подходила к концу. Но оказался таким обильным, что когда мы доехали до постоялого двора, на нас не осталось ни одной сухой нитки.

Пока мы поужинали горяченьким, приготовили наши комнаты. В номере Ларгуса горел камин, к которому мы сразу кинулись, как студенты к дармовой колбасе.

— Ты же совсем промок!

— Ты тоже.

— Нужно высушить одежду, а то простудишься...

Удар сердца. Руки, которые прижимают меня. Дыхание, щекочущее губы. Треск огня в камине и капли ливня, которые звонко барабанят в окно.

Подумать только, какой стойкий аромат в этого зелья...

Глава 7

Столица кошмаров

Сезон путешествий подходил к концу. Об этом напоминало посеревшее небо, холодный ветер и дожди, которые шли все чаще и чаще. Нормальные путешественники в эту пору возвращались домой, или же снимали жилье в каком городишке, где и зимовали, ожидая прихода весны. И если на юге было еще достаточно комфортно, то в Северной Ануаре в это время года можно было лишь сидеть в домике, в мягком кресле около печки: укутавшись в плед, с чашкой чая в руках, и читая какой-нибудь приключенческий роман.

Но именно в эту пору мне посчастливилось оказаться в пути! Что тут скажешь, ехать верхом мне сейчас и так было непросто, несмотря на обезболивающие заклинания. Вдобавок еще и ветер пробирал до костей, а дожди все чаще вынуждали делать привал, чтобы переждать непогоду. Поэтому я сделала вывод, что с таким расписанием время, проведенное в пути к Нотарилу, значительно увеличится. При таких обстоятельствах я бы охотнее потерпела головную боль и преодолела это расстояние, или хотя бы его часть, в несколько прыжков телепортацией. Но тогда пришлось бы оставить хорошего коня из конюшни Гильдии стихий, а на нового денег в моем бюджете, с учетом необходимости подготовки к Зимнему Балу, не предусматривалось — что поделать, в Нотариле городской совет оказался не очень-то и щедрым!

Больше всего в этих вынужденных остановках меня удручало то, что дрожа от холода под брезентовым навесом, я думала о Ларгусе. Как бы было хорошо, окажись он рядом... Еще никогда мне его так сильно не хватало. Кутаясь в плед с головой, я невольно проводила пальцами по губам, а потом томно вздыхала, моментально улетая в облака. Правду говорят, к хорошему быстро привыкаешь.

Как вдруг мою меланхолию оборвал странный звук! Вздрогнув, я навострила уши. И что со мной? Скорее всего, это просто капли дождя.

Но нет, снова! Будто... каблуки, которые выстукивали по мокрой брусчатке. Но откуда здесь взяться как брусчатке, так и, собственно, ногам, обутым в обувь на каблуках?

Как вдруг я икнула, уронила челюсть и вытаращила глаза: напротив меня по полю шагали ноги, обутые в высокие кожаные сапожки. Да, только лишь НОГИ! Стройные, изящные ножки без тела! И там, где они ступали, покрытая степной травой земля превращалась в брусчатку только лишь на миг, а потом снова становилась травой, стоило подошве от нее оторваться!

Пока ноги, шагая себе дальше, исчезли из поля зрения, освещенного костром, я успела перерыть в памяти все, изученное в универе за четыре года, но так и не вспомнила ничего про отделенные от тела ноги, которые живут собственной жизнью. И скорее всего я бы решила, что все это лишь плод моего больного воображения на фоне психических переживаний, но послышались новые шаги, немного более резвые, чем предыдущие. Их источником оказались еще одни ноги, но стройнее и короче прошлых. Они мелькнули в свете костра всего лишь на несколько секунд, а потом также исчезли во тьме.

Пока я старалась вправить назад в череп мозг, который в панике оттуда выскочил и попробовал сбежать в неизвестном направлении, вокруг меня разносились звуки уже от десятков шагов.

Иногда свет от костра выхватывал из темноты самые разные ноги. А время от времени над землей проплывали и занятые чем-то руки!

— Это просто какой-то бред! Я уверена, тот идиот так ничего и не сделал! Нет, мне это все надоело! — возмущенно бубнила голова, плывшая по воздуху! — И почему я, только я должна делать все сама? — продолжала голова, в то время как из темноты вышло обезглавленное женское тело, которое направлялось навстречу голове. Но стоило им оказаться рядом друг с другом, и тело, даже не замедляя шага, легко схватило голову, надело ее на свою шею и пошло дальше, не меняя направления, в то время как голова продолжала неудержимо болтать!

— Простите, не подскажите ли, который час? — неожиданно услышала я над ухом. Голос был резкий, холодный и немного грубоватый. От неожиданности я подскочила и обернулась, но рядом со мной никого не было!

Меня охватило желание немедля запрыгнуть на коня и убираться отсюда, вот только возможно ли убежать на коне от всего этого безумия неизвестного происхождения?!

— Извините, но я же у вас что-то спросил! — раздраженно пробурчал тот же голос.

Кто, кто это говорил? Я видела только лишь части человеческих тел, которые самостоятельно блуждали по степи. А еще полупрозрачные силуэты, которые гуляли тут и там. И тени, которые пробегали, словно испуганные звери...

— Ну и воспитание у современной молодежи! — разозлился голос... и я закричала, наконец-то заметив его источник. Говорил мой конь — наполовину истлевший, с кое-где оголенными костями.

Да пошло оно все к чертовой бабушке! Сотворив телепортационное заклятие, я схватила сумку и приготовилась оказаться в ста километрах отсюда... Но так и осталась сидеть на месте, прямо возле морды этого проклятого коня!

— И где ваши манеры, барышня? — презрительно фыркнул конь, шаг за шагом приближаясь ко мне.

Тяжело заглатывая ртом воздух, я отползала назад до тех пор, пока руки не поскользнулись на мокрой траве, и я не упала на спину, подставив лицо холодным каплям...

Едрить твою налево! Это был сон, всего лишь сон! Я же не заметила, как задремала под одеялом! Ничего этого нет, только дождь... и сотни шагов, звуки которых смешиваются с шумом дождевых капель. Эти шаги — мокрые, липкие — где-то подо мной... а сама я лежу под дождем на деревянных носилках, к которым привязаны мои руки и ноги.

Голова кружилась и ужасно болела. Я попробовала сотворить заклинание, но прежде чем у меня что-нибудь получилось, моей кожи коснулась мерзкая склизкая пятерня, и я провалилась в черноту.

* * *

Меня разбудил яростный рык, который эхом отбился от стен! И хоть этот звук вывернул мою душу наизнанку, я едва сумела открыть глаза. Еще несколько минут ушло у меня на то, чтобы сесть и наконец-то осмотреть место, в котором я оказалась. И честно говоря, ни единой капли оптимизма мне эта процедура не принесла! В слабеньком свете, который проливали факелы из коридора, я разглядела стены землянки, железную решетка, и... и все. В моей холодной камере не было даже на что сесть! Потому неудивительно, что после того, как я неизвестно сколько пролежала на сырой земле, мое тело ломило, из носу текли сопли, а вдобавок еще и схватило поясницу.

Хоть я все еще безумно хотела узнать, кто же меня похитил, но на этом мое желание оставаться здесь исчерпало себя. Потому я начала творить выведанное у Лаизы заклинание, которое должно было определить расстояние к поверхности земли (а в том, что я нахожусь под землей, никаких сомнений у меня не было). Но когда я попробовала его задействовать, то кое-что почувствовала. Наверное, что-то похожее ощущает человек, когда его бьют топором по голове!

Так что следующие несколько минут я пролежала на полу, думая только лишь о том, какая я бедная и как мне себя жалко.

Черт, неужели в этом месте что-то блокирует магию? Только этого не хватало! Если так, то я действительно в беде...

Но не нужно паниковать! Может, я делаю поспешные выводы? Один выстрел — еще не нападение вражеской армии.

Сосредоточившись, я решила провести проверку на чем-то элементарном и сотворила заклинание светового пульсара...

ЧТОБ ВАШЕЙ БАБКЕ В АДУ ХОРОШО ЖИЛОСЬ! Если голова так разрывается от попытки наколдовать такую фигню, то страшно подумать, что было бы со мной, попробуй я сразу телепортироваться!

Когда головная боль немного утихла, я села на сумку (которая, к счастью, осталась при мне), и в первую очередь моя рука скользнула за шиворот. Слава Стихиям! Черная подвеска в виде бабочки все еще была на месте!

Ну, а теперь пришло время пораскинуть мозгами. Итак, здесь что-то блоковало магию. Это, конечно, усложняло побег, но главное не впадать в отчаяние. Может подкоп?

Но и об этом варианте пришлось забыть! Когда я осмотрела стены землянки, то поняла, что они тверже, чем камень. Вероятный вариант ответа буквально прополз прямо у меня под носом: по стенам путешествовали какие-то странные и, к слову, довольно мерзкие слизняки, которые оставляли за собой много слизи. А кто знает этих существ подземного царства! Наверное, они и укрепили стены... и не удивлюсь, если именно это вещество заодно блокировало чары.

Все, что мне оставалось, это подумать над другими вероятными вариантами для побега. Так что я осторожно подошла ко входу в камеру и выглянула из-за решетки.

Вот черт, длинненький коридорчик! Метров сто в каждую сторону, не меньше. Много ответвлений, легкий свет десятка факелов, и целая куча камер, за решетками которых не было ничего, кроме непроглядной тьмы.

А решетка, чтоб ее, оказалась крепкой, и закрытой на большой замок.

Дело было плохо. Да, раньше я попадала в разные передряги, но было кое-что, от чего сейчас стало действительно грустно: обычно, когда я оказывалась в какой-то безвыходной ситуации, выход из которой все же находила, рядом со мной были Карил, Лаиза, Фамал, Ларгус... как бы там ни было, но я не оставалась одна. Когда ты в беде, но рядом кто-то есть, то свет в конце туннеля только вопрос времени! Ведь тут тебе и моральная поддержка, и две головы лучше, чем одна.

Вот только когда ты один-одинешенек сидишь в темной камере неизвестно где под землей...

Внезапно жуткий рев, который разбудил меня несколько минут назад, повторился. Но в этот раз я увидела его источник, который таился в камере напротив моей: к ее стальным решеткам подпрыгнуло большое, мускулистое, деформированное существо! Оно было настолько разъяренным, что слюна с его кривых прогнивших клыков перелетела коридор, разделявший наши камеры, залетела в мою землянку и упала мне на рукав, хоть я к тому времени уже испуганно отскочила от решетки на несколько шагов!

— Что, страшно? — услышала я из камеры неподалеку. Жуткий, насмешливый голос. Голос человека, давно потерявшего рассудок. — Это только цветочки, ты еще ягодок не видела! — продолжила женщина, показавшись в свете факела. Она смотрела на меня из-за решетки камеры справа от чудовища. И в тусклом освещении ее лицо напоминало лик мертвеца.

Остолбенев, я смотрела на нее и не знала, что ответить. Да и стоило ли отвечать? Эта страшная женщина... такая худая, даже в блеклом свете хорошо было видно, как на руках, лице и ключицах выпирали обтянутые кожей кости. Платье, когда-то белое, свисало потертыми серыми клочьями. В растрепанных волосах запутался мусор.

— Надоело мне здесь сидеть... — продолжала женщина, глядя вверх. — Скорее бы уже парад, размяться бы, а то главного представления еще ждать да ждать...

— Какой еще парад? — озадаченно проговорила я, когда подошла к лестнице, несмотря на непрекращающийся рев жуткого существа.

— В честь Повелительницы! — безумно воскликнула женщина, прильнув к решетке своей камеры... и только теперь я разглядела, что весь ее правый бок был покрыт сквозными рваными ранами, а из груди торчали два переломанных ребра!

Это зрелище так сильно шокировало меня, что я даже не отшатнулась, просто застыла. Она нежить? Нет, точно нет, я не чувствовала искр Талпира. Но что же тогда она такое? И это существо, которое рычит в камере напротив меня... а еще те, кто сидят во всех остальных камерах? Где я, черт возьми, оказалась?

Женщина снова скрылась в темноте своей камеры. Я же начала мерить шагами свою тюрьму, осматривая каждый ее сантиметр. Моя кровь снова и снова застывала в жилах, когда я слышала звуки, которые доносились из-за стен соседних камер.

Рука, наверное, инстинктивно, снова нырнула за пазуху и схватила черную подвеску.

Ларгусу нужна моя помощь... Ларгусу нужна я. Поэтому я, во что бы то ни стало, должна выбраться отсюда, и я выберусь отсюда. А эти решетки пусть провалятся в бездну!..

Йокелемене! Если все так, то... хочу корову, которая умеет петь оперные арии! Хочу корову, которая умеет петь оперные арии!..

Не получилось.

То и черт с ним! Главное то, что, не знаю, как и почему, но решетка моей камеры провалилась под землю, освободив мне проход! Что ж, не стану злоупотреблять добросердечностью судьбы!

Просить меня дважды не пришлось: я схватила сумку и выбежала в коридор. Землянка меня больше не сдерживала, так что остальное было вопросом времени. А следующий квест — выбраться из этого жуткого лабиринта!

— Помогите! — слабо донеслось из камеры, к которой я приближалась. Измученный, усталый, хриплый женский голос. — Помогите. Умоляю, кто-нибудь, сделайте хоть что-то...

К решетке потянулись искореженные судорогой пальцы изувеченных рук. Я замедлила ход, сделала несколько шагов к камере и попыталась рассмотреть женщину, которая тянулась ко мне. Лица не было видно — она лежала плашмя и продолжала стонать. Только грязные, взъерошенные волосы шевелились с каждым ее движением.

— Помогите! — вскрикнула женщина, прильнув к решетке... и я увидела, что ниже пояса у нее были только куски оборванной плоти! Хоть я и знаток нечистой силы с крепкими нервами, а не капризная придворная дама, но мое сердце чуть не выскочило из груди! Пришлось прижать ладонь ко рту, меня начало тошнить. Да что же это за место?!

Быстрыми шагами я оставила проклятую камеру позади и пошла дальше.

— Все хорошо, не бойся, все хорошо, — бубнил себе под нос сгорбленный мужчина, который сидел, опершись спиной на решетку своей камеры. — Все хорошо, моя дорогая! — прошипел он, поворачивая ко мне лицом... и я увидела, что оно разбито, покрыто синяками и ранами, в которых копошатся зеленые личинки!

Я уже не шла, я со всех ног бежала по этому треклятому лабиринту, которому конца-края не было видно!

Иногда мне по пути встречались и пустые камеры, но в большинстве, все же, сидели заключенные, от взгляда на которых кровь в сердце моментально обращалась в лед. Я всеми силами старалась не заглядывать в камеры, не прислушиваться к звукам, которые ползли из них, словно черви!

...И именно то, что я не прислушивалась, чуть меня не погубило! Я едва успела нырнуть в ближайший коридор, прежде чем из-за поворота вышло двое существ. Оба, похоже, были мужского пола. С серой, склизкой кожей и деформированными головами, напоминающими нечто среднее между лягушачьими мордами и кротовыми рыльцами. Жиденькие волосы свисали с затылка грязными, взъерошенными прядями. Несуразные тела прикрывали одежды из старой потертой кожи и ржавые нагрудники.

Одно из существ держало поводок, на другом конце которого... что это было такое? Человек? Собака? Саблезубый тигр? Оно рычало, бросалось вперед, рвало землю мощными когтистыми лапами!

-...Это даже не обсуждается! Конечно, нам есть чем гордиться. Мы тысячелетиями продолжали упорно работать, ожидая возвращения Повелительницы. Чего стоит только вот он! — указывая на тварь, с гордостью проговорил тот, который держал в руке поводок. — И сотни других, выращенных нами за это время! Повелительница, без сомнения, будет довольна. Мы ведь не забросили все, пока она отсутствовала!

Голоса существ удалялись... И у меня появилась безумная мысль: похоже, те двое куда-то ведут это чудище. Следовательно, они выводят его из этого места. Поэтому если идти за ними, то возможно, удастся выбраться из лабиринта! Вот только одно "но": если меня заметят, мне конец, в этом я даже не сомневаюсь. Правда вот, выбор у меня, похоже, все равно был невелик!

Я ступала так тихо, что сама не слышала собственных шагов. Мне даже казалось, что мое сердце бьется слишком громко и может меня выдать. К счастью, те существа сами поднимали немало шуму, что уж говорить о том, что ползло у них на поводке!

Скрываясь в ответвлениях коридоров, я ждала, пока они куда-нибудь повернут, а затем быстро подходила к тому же поворота — чтобы не потерять их из виду. Ибо, судя по тому, что я уже увидела, оторвись они от меня, и бродить мне по эту подземелью, как минимум, вечно.

Черт побери! Еще бы мгновение, и я, в лучшем случае, оказалась в начальной точке сегодняшних "радостных" приключений! Из-за поворота, который я минуту тому назад прошла, послышались голоса других часовых (и, кстати, судя по звукам, они тоже вели на поводке какое-то чудовище). Но те двое, за которыми я шла, еще никуда не завернули, и если б я сейчас выбежала, они бы меня увидели! Только вот останься я здесь, и через несколько секунд попала бы в руки тем двум, которые уже на подходе!

Я быстро осмотрела коридор. Похоже, выход у меня был только один, и чувствую, ничего хорошего из этого не выйдет... но делать было нечего, поэтому я быстро забежала в одну из открытых пустых камер и спряталась в ее темных глубинах.

Шаги и голоса охранников приближались. И когда они проходили мимо камеры, я увидела то, что они вели на поводке: повешенный мужчина с исхудавшим до костей телом. Его шею обвивала петля из грязной пеньковой веревки, висевшая в воздухе, будто на невидимом крючке... а сам мужчина качался, крутил изуродованной головой, выкатывал глаза и жутко смеялся!

Я задрожала, отвела взгляд и забилась в угол камеры. Когда прошло минуты две, я тихонько встала... и локтем задела что-то позади себя. Обернувшись, я увидела, что на стене висело круглое зеркало в черной рамке. Странно, в этой камере что, сидела мачеха Белоснежки?

Каждая фибра души приказывала мне не подходить к зеркалу, держаться от него подальше... но почему-то я заглянула в него и присмотрелась.

Черты моего отражения исказились. Лицо, будто кусок пластилина, начало растягиваться, перекручиваться...

Быть того не может! В зеркале, вместо своего отражения, я видела Катю, свою младшую сестренку, которая погибла в мой роковой День Рождения, когда в квартиру ворвался ракр! Она весело улыбалась и повторяла каждое мое движение — будто и была моим отражением!

Горло как будто сдавила каменная клешня, мне стало трудно дышать.

А в следующий миг я, чтобы не закричать, зажала рот ладонью, которую закусила до крови! Милое личико четырнадцатилетней Кати превратилось в уродливый, изувеченный, покрытый клочьями гнилой плоти череп!

— Доченька, поторопись, а то завтрак остынет! — приветливо проговорил череп... который был уже лицом моей мамы.

Мои зубы еще сильнее вгрызлись в руку и натолкнулись на кость!

Папа, дедушки и бабушки, тети и дяди, немногочисленны друзья — как из родного мира, так и из этого... каждый человек, который был мне дорог, один за другим появлялся в зеркале либо сразу мертвым и изувеченным, либо сначала живым... и тогда я видела его смерть! Арра, Малисса...

— Алиса, ты так никогда ничему и не научишься... — прошептало отражение Ларгуса. За мгновение до того, как по его лицу начали стекать ручейки крови, а сам он стал распадаться на части!

Я не закричала, просто чуть не откусила себе кусок щеки. Вторая рука сжалась в кулак и со всей силы ударил по чертовом зеркалу! Проклятое стекло разлетелось в разные стороны, оставив на руке глубокие порезы.

Не знаю, как долго я сидела на полу, глотая кровь, вытекавшую из прокушенной щеки; не обращая внимания на израненные руки, и слезы, которые намочили воротник рубашки. Я плакала, сжав зубы, молча, тихо... как всегда.

К тому времени, как я немного отошла и перевязала руки тем, что нашлось в сумке, шаги охранников давно стихли. Новые же существа невдалеке от меня больше не проходили, и я продолжила поиски выхода с того места, где в последний раз видела этих жутких созданий.

Видимо по этому лабиринту их действительно ходило очень много. Хоть самих существ я не видела, зато несколько раз слышала их голоса, ориентируясь по которым и шла дальше. Последний такой разговор прервался звуком, напоминавшим всплеск воды. А несколько минут спустя я вышла к небольшой комнате. Посреди нее находился маленький бассейн с черной водой, которая еще не успела успокоиться. Если бы не пережитое чуть раньше, то меня, наверное, удивило бы, что посреди подземного бассейна на поверхности воды сияет трехметровое отражение кровавой луны. Но сейчас я была просто не в том психическом состоянии, чтобы чему-то удивляться. Возможно, это ловушка... а может ничего не произойдет, и ничего там нет.

Ну и черт с ним.

Я немного разбежалась и прыгнула в черную воду, прямо в отражение луны!

...А в следующий миг вынырнула в озере под открытым небом. Под мрачным, наглухо затянутым облаками ночным небом, которое тяжело нависало над холодными камнями, серыми руинами готических зданий и голыми почерневшими деревьями.

Не колеблясь, я быстро выплыла на берег и спряталась в руинах, чтобы немного высохнуть. Кажется, меня никто не заметил.

Время от времени из отражения кровавой луны выныривали такие же существа, и каждая пара держала поводок с какой-нибудь тварью на конце. Все они шли в одном направлении, и когда моя одежда немного подсохла, я незаметно последовала за ними.

Я остановилась, спрятавшись в руинах на одном из холмов, окружавших огромную площадь, освещенную тысячами факелов и высоких костров. У ее краев роились целые армии чудовищ разного сорта. С противоположной от меня стороны площади расположилась трибуна, на которой стоял инкрустированный золотом черный трон. Чудовища суетились, будто нервничали перед чем-то очень важным. Это же волнение можно было заметить и у часовых, которые приводили новых существ — будто муравьи, сползавшиеся со всего муравейника.

Постепенно холодная тьма начала сгущаться и казалась физически ощутимой. Она была настолько всепоглощающей, что сожрала даже свет от костров. На несколько секунд над серыми равнинами нависла абсолютная тьма... которая оборвалась, будто нить паутины! Черно-золотой трон больше не был пустым, на нем восседала стройная женщина в черном одеянии.

Моим первым желанием было сузить зрачки и получше разглядеть ее, но я вовремя себя остановила: я не знала наверняка, что и как блокировало мою магию. Вполне возможно, что эти блоки действуют и на поверхности. А вдруг они распространяются и на Покровительство Стихий? Поэтому лучше было не рисковать. Мало ли, а что, если у них, вдобавок, есть какой-то способ отслеживать, где и кто использует магию? Еще, гляди, выдам себя.

А тем временем действо шло полным ходом! Как только женщина появилась на троне, чудовища колоннами зашагали по площади. Каждый из монстров вышагивал, изображая что-то вроде танца агонии. Синхронно, один за другим, существа сплетались в жуткие живые цепи и выплетали на пыльной земле зловещие узоры. Некоторые колонны отходили к краям площади и временно исчезали, другие же присоединялись к тем, которые только выходили на площадь, чтобы показать очередные зрелище.

— Прекрасно, прекрасно! — безумно смеялась женщина. Ее голос, усиленный какой-то странной силой, заставлял дрожать даже пылинки позади меня. — Вы не тратили время зря, вы делали все именно так, как было нужно! Такие замечательные кошмары! Те, кто увидят их, побояться спать годами! Все правильно, все именно так, как должно быть!

Услышав такие комплименты, стражи со всех сторон площади принялись довольно кланяться, потирая склизкие ладони.

— Мы нужны им, без нас в этом мире все неправильно! Столько дел, которые нужно сделать... но мы справимся! Мы найдем их всех, и сможем попробовать еще раз. Из сердца в душу, из души в разум, из разума в глаза, из глаз в плоть!

Этот ужасный смех... казалось, я слышала его прежде, но страх парализовал меня настолько, что я никак не могла вспомнить, где это было и когда.

— А этой ночью... ВПЕРЕД! Летите, летите к каждому, кого найдете на бескрайних просторах этого мира! К каждому, до которого дотянутся ваши лапы! Покажите им, что такое отборные кошмары! И пусть они проснутся в постелях, мокрые от холодного пота, чтобы отпустить свои страхи наяву!

С этими словами женщина величественно встала с трона и подняла руки вверх. Все чудовища мгновенно взметнулись в небо и разлетелись с такой скоростью, что я успела заметить только "хвосты комет", которые разрисовали темно-серые небеса.

А миг спустя все вокруг застлала липкая мгла. Я больше не видела ни женщины, ни трона, ни площади. Только серую вату, которая заклеивала глаза.

"...Летите к каждому, кого найдете на бескрайних просторах этого мира! К каждому, до которого дотянутся ваши лапы! Покажите им, что такое отборные кошмары! И пусть они проснутся в постелях, мокрые от холодного пота, чтобы отпустить свои страхи наяву!"

Постойте-ка, бескрайние просторы ЭТОГО мира? Отборные кошмары? Проснутся в холодном поту? Неужели...

Но именно это безумное объяснение было наиболее рациональным для того, что происходило со мной последние несколько часов: это сон! Но сон, как я уже успела убедиться, не обычный. И подтвердила это только что моя неудачная попытка проснуться.

Судя по тому, что я наблюдала, перед моими глазами было существо, наделенное здесь какой-то властью. Итак, это место...

Когда мы с Ларгус закрывали прореху, мне стало известно многое из того, что к тому моменту знал он. И среди этих знаний был целый архив тайн, которые сотни лет исследовала гильдия некромантов. Но эти знания не всплывали сразу — такой поток просто сбил бы меня с ног, как прорванная плотина. Я знал все это, и некоторые из этих знаний приходили в голову и осознавались при тех или иных обстоятельствах — будто в моей голове был огромный ящик с папками, и когда что-то происходило, секретарша сама подносила мне какую-то из них. Вот и сейчас одна такая папка лежала открытой в моих руках.

...география мира снов. Очень приблизительная, мало изученная, ведь его границ отыскать еще никому не удавалось, а времени, которое человек проводит во сне, было недостаточно, чтобы что-то исследовать должным образом.

Вдоль этого мира, отделяя его от мира мертвых, простиралась Стена Санкора. Перпендикулярно ей шло градиентное деление:

"Посередине" находилась земля серых, нейтральных снов. Они не были положительными или отрицательными, не несли каких-либо сильных эмоций, редко запоминались. Эта территория была будто переходным звеном.

Ближе к востоку сны становились все более позитивными, и постепенно территория нейтральных снов переходила в Королевство грез. Именно на землях этого королевства был обнаружен вход на Стену Санкора. Некромантам даже удалось найти один из его крупных городов, где жили сны, настигающие людей. Там же они удостоились непродолжительной аудиенции у женщины, которая назвала себя одним из министров Королевства грез. Именно эта женщина вежливо попросила их убираться и не разнюхивать здесь того, чего им лучше не знать — тем более, в Столицу магов все равно больше не пустят. Слова "Столица" и "больше" особенно заинтересовали исследователей, но ничего выведать им так и не удалось.

Если же пойти на запад, территория нейтральных снов постепенно переходила в Королевство кошмаров. Как ни странно, углубиться в него хоть на половину так, как в Королевство грез, никому не удалось — чем дальше, тем ужаснее становились сны. Только издали они увидели город, в котором, соответственно, также жили кошмары, пугающие людей по ночам. Некроманты предположили, что у Королевства кошмаров тоже должна была бы быть столица и, соответственно, свои министры.

Итак, похоже на то, что я нахожусь в Королевстве кошмаров. И судя по пафосной пышности действа, мне, наверное, повезло попасть в саму Столицу!

В воспоминаниях всплыл тот безумный сон, и шаги сотен ног. Вроде и многовато чести, но уж очень похоже, что меня целенаправленно сюда притащили! А значит, относительно меня у местных есть какие-то планы. Поэтому, черт возьми, вопрос "Как мне выбраться отсюда?" становится еще актуальнее!

Нужно было хорошенько подумать. Женщина отправляла кошмары пугать всех в мире снов. И в самом городе, за исключением меня, я не замечала ни одного человека. А что, если находясь здесь, просто нельзя проснуться? Что, если пробуждение возможно лишь при условии, что ты за пределами города? Теория слабенькая, но вселяет надежду, а главное — дает инструкции относительно действий. Итак, я должна выбраться из этого города незамеченной. Туман густой, да и сам город, держу пари, огромный... но у меня все еще было одно преимущество:

Окровавленная, перевязанная лоскутками от рубашки рука скользнула за пазуху и крепко сжала черную подвеску-бабочку.

...Я знаю, что все это — лишь сон.

В небе появилась белая птица, которая медленно полетела сквозь туман, указывая мне дорогу к ближайшему выходу из города.

Несколько раз мне попадались часовые, но они не успевали поднять шумиху: хватало только лишь моего взгляда, моей мысли, чтобы они растаяли, словно дымка, снесенная ветром. То же самое случилось и с частью городской стены, которая встала у меня на пути. Подумав минуту, я решила не оставлять следов, поэтому мгновение спустя стена снова была целой.

Вот и все. Пора просыпаться, я спала слишком долго.

Я открыла глаза и огляделась. Вокруг чернела поздняя ночь. Странно, а мне показалось, что я долго спала...

Но голодная морда привязанного коня, в радиусе двух метров от которого на земле не осталось ни одной травинки; давно охладевший и развеянный ветром пепел от костра; плесень на буханке хлеба, которую я купила в попутном поселке за два дня до той ночевки (и которая в ночь, когда я засыпала, была в прекрасном состоянии) — дали мне понять, что прошло не меньше, чем два-три дня.

Руки и губы были искусаны так же, как и во сне, разве что не перевязаны. Я наложила на них лечебные заклинания, смазала мазями и забинтовала. Должны зажить за пару дней.

Конь с радостью съел несколько слегка подгнивших яблок, сходил со мной к ручью неподалеку, где смог напиться, и не выразил никакого протеста, когда я прыгнула в седло.

Иногда, когда я просыпалась после кошмаров, то через несколько минут, или часов, мне вспоминался сон, а вместе с ним и пережитый во сне ужас. Именно так произошло и сейчас: неожиданно все, произошедшее в этом ужасном месте, обожгло душу, словно удар кнута по голой коже. А когда я вспомнила про то проклятое зеркало, появилось чувство, будто на горле у меня затянута петля.

Я больше не останавливалась. Несмотря на дождь, холодный ветер, усталость и боль, я лишь поддерживала коня заклинаниями и гнала его галопом, пока не оказалась у порога своего дома в Нотариле. Потому не странно, что когда я спешилась, то почувствовала ломоту в теле. Похоже, у меня был жар. Голова ужасно болела, глаза, кажется, воспалились...

— Что-то долго вас не было. Мы здесь уже не первый день ждем, — неожиданно услышала я грубый мужской голос, донесшийся от двери моего дома. Через мгновение дверь с грохотом распахнулась, и я увидела трех магов в офицерской форме. — Алиса Гайлинова! Именем Его Величества короля Ануары Тардина Данора, вы арестованы!

Глава 8

Поскольку я более не обитаю на СИ, то на это ознакомительный кусь на сим сайте заканчивается! Больше у меня на ПродаМане, где я нынче обитаю, и куда выкладываю все новинки http://prodaman.ru/olga_migel

Полная версия книги традиционно на Мирах, ссылка есть на ПродоМане!

Всем спасибо! С любовью, Ольга Мигель!