Моя игра

— А что Настя, — напряглась я.

— Она вчера чего-то рано ушла, и трубку весь день не берёт. Не знаешь, что случилось? Она тебе ничего не говорила?

Я весьма красноречиво хлопнула себя по лбу:

— Блииин, забыла вам с папой сказать. Она вчера пораньше ушла, Костя должен был приехать, говорит 'ужин, встречать' и т.д. И в консультацию собиралась зайти.

— Так Костя приехал? Надо ему позвонить, пусть к нам приезжают, я как раз собираюсь пирог испечь.

Я лишь пожала плечами. Приходы сестры с мужем меня, конечно же, радовали, но мне быстро становилось скучно. Обычно, приходя, Настя и Костя поверхностно рассказывали о своём житье-бытье и кое-что спрашивали у родителей. В итоге ответы мамы и папы на три-четыре вопроса занимали полтора-два часа, тогда как Ланины умудрялись ответить минимум на двадцать вопросов в течение получаса. Но ничего интересного в этих разговорах не было, обычно Ланины и Мишуткины мусолмили одну и ту же тему на предмет житейских проблем. Так что моё решение — уехать к Ольге, тем более время уже десять часов.

Мама тем временем, пока я размышляла о радостях бытия, скрылась в направлении кухни, а папа коротко поздоровавшись,, с кипой тетрадок по математике и истории ушёл в зал.

Я выбралась из своего укрытия и направилась в ванную, где взяла зубную щетку, затем в комнату, за смартфоном. После, уже в прихожей, крикнула родителям, что буду ночевать у Ольги, и выскользнула на лестничную площадку. Через пять минут, что я преодолевала путь от седьмого этажа до первого (лифт вполне ожидаемо не работал), я оказалась на улице.

Едва отойдя от дома, я заметила чей-то низкий силуэт. Определенно собака. Прибавила шагу, но не побежала — тогда животное однозначно последует за мной. Однако и этого хватило псине, чтобы начать на меня охоту. Она (или он) резко разбежалась и прыгнула на меня, повалив в листья. Я, что есть мочи, громко выругалась. Собака не стала прислушиваться и лишний раз вспоминать своих родственников по материнской линии, и продолжала вытворять какие-то махинации с рукавом курточки. И тут послышалось спасительное

— Марти, чтоб тебя!

К нашей славной ко/ампании подбежал... Пашка.

— Сашка, — констатировал. На лице ни грамма удивления. Как будто заранее планировал натравить на меня собаку!

— Паша, что это за псина? Убери её с меня! У меня и так мышцы после картошки болели, а тут ещё акробатические трюки! Будешь должен. И вообще, что ты здесь делаешь?

— Я к тебе.

Ну вот, я же говорила! Он на меня покушение готовил! Отомстить за 'критина недоделанного' решил!

— А Марти, — пёс, услышав своё имя, заинтересованно поднял овчарскую морду, — это собака моего двоюродного брата, Рика, я тебе рассказывал.

Точно, помню-помню. А Рик — это сокращенно от... какое-то там необычное имя было у парня... а, Ричард!

Было странно слушать Пашу из положения лежа на земле. Поэтому я не замедлила подняться, благо, бешенный пёсик Марти сошёл с моей многострадальной тушки. Пашка сразу же схватил порвавшийся поводок. Сильный однако зверёк.

— Кстати, а чего это он кинулся? Специально на меня натравил? — поделилась я своим главным подозрением.

— Хе, да он побеситься решил. Мы пока сюда шли, он ещё трёх человек напугал. Но ты единственная, кто не орал, а выражался на исконно русском! Теперь он точно передаст своему хозяину, и ты будешь единственно виноватой в просвещении Рика и, впоследствии, деградации его личности! — патетично воскликнул клоун. Я в ответ фыркнула. Марти чихнул. Паша завершил композицию, выразительно шмыгнув носом. Мы с другом посмотрели друг на друга и расхохотались. Пёс посмотрел на нас, ржущих, таким взглядом, что мне невольно представилось, как он крутит лапой у виска. От этого коэффициент смеха усилился в ущерб коэффициенту ума. Прохожие на нас оборачивались, один молоденький пацанчик даже подошёл и спросил:

— Эй, ребят, угостите кокаинчиком, у меня, если чё, бабосы есть.

Марти, усмотрев в молодом нарко-попрошайке угрозу, зарычал. Объект исчез с поля зрения.

Мы продолжили путь. Постепенно затихал смех, и вскоре наступила относительная тишина, разбавляемая звуками жизни ночного города. Тут некстати вспомнилась наша ссора. Я пару раз порывалась извиниться, но сама себя всё время останавливала. Мы бесцельно шли по городу, и вдруг я вспомнила, собственно, причину, по которой я вышла из подъезда.

— Паш, я...

— Не извиняйся, Саш, может ты и права, но советую, присмотрись к этой су...Кириллу. А, и куда ты вечером пошла?

— Нет, извини Паш. Ты, похоже, оказался прав. Но у меня есть кое-что... — Пашка с тревогой на меня посмотрел, — И, вообще, я шла к Ольге.

— Зачем? — не понял он. Даже не показал, что удивлён поступком Кира.

— Ночевать у неё сегодня буду. Какой-то идиот сводил её на фильм ужасов, она теперь дома боится одна оставаться, — хихикнула я.

— Наоборот, не идиот, а гений, раз заставил девушку не желать оставаться дома в одиночестве, — ухмыльнулся Лео.

— Идиот... — пробормотала я.

— Неа. Хотя... Может быть, и да. А знаешь, кто это?

— Кто?

— Не поверишь. Диман.

— Димка? — теперь понятно, почему Олька так не хотела Димку в качестве моего потенциального ухажера. Вот хитрюга!

— Ага. Сегодня её водил на какой-то фильм. Зомби, кровь и т.д. Говорит, тупой фильм, но всякой мерзости много. Завтра может сходим?

— Хм, можно, — пожала я плечами. Мы очутились возле Ольгиного подъезда. В её квартире, если не ошибаюсь, горел свет.

Подъезд нас встретил домофоном. Через некоторое время Ольга взяла трубку и еле слышно ответила:

— Да?

— Оль, ты открывать собираешься?

— О, ну наконец-то, — она облегченно вздохнула.

Дверь открылась. Мы быстренько вошли в подъезд. Пешком добрались до третьего этажа — здесь лифт тоже не работал.

Ольга сразу открыла, как только мы позвонили, будто специально ждала под дверью.

— Заходи, Сашка... Пашка?...Собака?...

— Не поверишь, я из подъезда выходить...

Я кратко пересказала историю знакомства с Марти. Голубые глаза неотрывно смотрели на пса, который в это время осторожно обследовал кухню, куда мы перебрались, а пальцы с нарощенными ногтями теребили русую недлинную косичку. Сама она была одета в какую-то забавную длинную, до колен, футболку светлого голубого цвета с изображением белого котёнка. В конце рассказа подруга уже хихикала и начинала домовничать, кружась по небольшой кухне, выполненной в бежевых тонах.

Через пять минут перед нами стояли тарелки с борщом, чайник закипал, а микроволновая печь извещала о разогреве пирожков. Паша, как истинный мужик, быстро прикончил свою порцию и жевал уже второе мучное изделие. Я шла второй, опустошив половину тарелки. Третьей, самой последней, шла Оля, жующая какую-то зелёную, не побоюсь этого слова, хрень. Марти в это время разбирался с вчерашним супом, который Оля варила непонятно кому, в связи с её диетой, и которого оставалась полная кастрюля. Теперь же супа была половина — спасибо Марти.

'После сытного обеда полагается поспать'. В нашем случае был ужин, поэтому ни о каком сне не могло быть и речи. Ну, для людей. Марти же развалился в прихожей на коврике, и не собирался никуда уходить. Мы ему не стали мешать, и перебазировались в единственную комнату в квартире — два в одном: спальня и зал.

Сначала смотрели романтические комедии. Действие фильма периодически прерывалось взрывами хохота и ругани. В итоге начался бой подушками. Пашка победил. В отместку за это я зарядила ему своим снарядом прямо по тыковке. Это возымело эффект, и через десять минут я просила пощады, сама себя прерывая в приступе неудержимого хохота — друг применил запрещенный прием под названием щекотка. В конце концов, я выбралась из хохотайческого плена и попыталась придушить Лео подушкой. Не помогло.

Наконец, когда все мы сидели на полу в расслабленном состоянии, было решено ложится спать по причине раннего пробуждения Оли, которая, в отличие от нас, училась по субботам. Тут появилась проблема под названием 'Как спать'.

— Мм, Оль, может ты уступишь диван своим гостям? — сделал шикарное предложение Пашка.

— Нет, Оле нужно выспаться, — ответила я за подругу.

— А мне что, на кушетке спать?

— Да.

— О'кей, но если я утром застыну в одной скрюченной позе, то знайте, что в этом виноваты вы! — сделал гениальный вывод друг и завалился на предоставленное ему ложе.

Утром я проснулась от шорохов. Приоткрыв один глаз, я обнаружила Ольгу, тихонько крадущуюся с вещами в сторону ванны. Снова уснула.

Через полчаса послышался хлопок двери. Затем, не успела я даже заснуть, снова хлопок. 'Ага, значит выводила Марти на улицу. Интересно, что он её подпустил. Странный пёс.' — проанализировал ситуацию мой сонный мозг и вновь отключился. Чтобы вновь включится. 'Хлоп', снова издала дверь звук и наступила блаженная тишина....

Нежные касания бабочки... Такие лёгкие, волшебные... К щекам, к скулам, к губам... Едва задевают крыльями...

Стоп. Здесь же нет бабочек. Это не поле. Это комната. Здесь нет бабочек. Даже стрекоз или комаров.

Я поспешно открыла глаза.

На меня был устремлён насмешливый взгляд синих глаз.

Сообразив, что к чему, я мигом забилась в угол раскладного дивана и чисто инстинктивно сграбастала одеяло, прижав его к душе.

— Пашка, ты чего вытворяешь? — рявкнула я.

Лео лишь усмехнулся. Минуту мы мерялись взглядами. У Лео подозрительно начали подрагивать уголки губ. И вот он уже ржёт, как обкурившийся ёжик!

— Ты бы выражение своего лица видела, — прорезалась речь сквозь хохот. Я не нашла ничего другого, как свалить Пашку с дивана, предварительно настучав подушкой по пустой черепной коробке, что он ошибочно именует головой с мозгами.

Решив, что подобное состояние рано или поздно проходит (хотя бы частично), я начала ждать, когда же Паша нахрюкается, наржётся и накаркается вволю. Через три минуты на меня смотрела донельзя серьёзная и обеспокоенная моська друга.

— Сашка, ты чего, обиделась что ли? — поинтересовался этот ребенок. Честно, у меня он теперь вызвал ассоциацию с мальчишкой, который надергал понравившуюся девочку за косички и, когда та заревела, полез извиняться. Короче говоря, детский сад, вторая группа.

Я мрачно посмотрела на Пашку, попутно размышляя, как же объяснить другу, что он не рассматривается и не может мной рассматриваться в качестве парня. Он же как брат, родственник. Или как подружка. Но, думаю, о последнем варианте Паше лучше не говорить. У меня чувство самосохранения все же ещё осталось.

— Блин, Паша, как же ты меня достал! — страдальчески взвыла я.

— Мне уйти? — спросил он.

— Нет! — мигом вскрикнула я и цапнула его за руку, словно он сейчас аки спринтер смотает из квартиры. И этим самым сделала ошибку.

Паша посмотрел на наши переплетенные руки и медленно пополз взглядом вверх и остановился где-то в районе губ, сжав при этом руку. Потом стремительное движение, и моих губ касаются те самые невидимые бабочки, что разбудили меня. Вначале я подалась, позволяя эмоциям одержать верх и робко, как и всегда, ответила. А Паша нежно, словно не желая меня напугать, прикасался к губам, оставляя на них невидимые следы взмахов крыльев, и осторожно гладил меня по скулам и щекам свободной рукой. Он оставил мне выбор. Я могла в любой момент отстраниться. И я сделала это.

Резковато прервав поцелуй, я по максимуму отодвинулась в уже ставший родным диванный угол.

В этот раз Паша лишь несколько горьковато усмехнулся, отчего у меня самой появилась непонятная горечь внутри.

— Ты боишься так, будто я собрался тебя изнасиловать особо изощренным способом. Почему, я не пойму? Ты думаешь, я когда-нибудь сделаю девушке, а тем более тебе, что-нибудь плохое?

Я молчала. Не потому, что не знала, что сказать. Потому что боялась усугубить ситуацию, потерять друга. Я ведь действительно, не доверяла ему как парню. Может, из-за того, что он менял девушек, как перчатки. Может, потому что не знаю, что ждать от него не как от друга, а как от возлюбленного. А может мне мешала моя собственая дурость.

— Кстати, поздравляю! — ухмыльнулся он снова. — Ты только что изменила ?Запрещено цензурой? Киру.

Я хмыкнула и ответила:

— Знаешь, такая месть мне не очень нравится. Будет неплохо, если ты будешь помогать мне в другом моём начинании относительно Кирилла и желательно на расстоянии вытянутой руки. Я не хочу терять дружбу с тобой, Паш. Давай хотя бы мы сделаем исключение и докажем миру, что дружба между женщиной и мужчиной существует. Может попадём в книгу рекордов, м? — я подмигнула, изо всех сил стараясь говорить непринужденно и тем самым убрать напряжение. И у меня получалось. С каждой секундой напряжение, словно утренний туман, растворялось в воздухе, исчезая тихо и невидимо.

— Можно попробовать, — не очень оптимистично ответил Паша. Вот и чего он ко мне привязался? Я же, если посмотреть трезвым взглядом:

А) Не очень красивая.

Б) С чересчур острым языком и непонятным восприятием мира.

В) Эгоистка до мозга костей.

Г) Ужасная сладкоежка и т.д. и т.п.

Я не принижаю свои достоинства. Например, пунктами Б и Г я горжусь, хотя чем здесь гордится... Но окружающим часто не нравится, как я веду себя с ними, а ухажеров и вовсе должен расстраивать тот факт, что девушка готова съесть десерт за себя, за него и за того парня, причем за счёт этого же ухажера. Не понимаю Пашку... А вообще... По-моему, мужские вкусы это ппц женской логике, потому как каждая женщина считает себя эталоном красот в сравнении с крашеными мымрами, что её окружают. На том и сойдёмся: мужчины не понимают женской логики, женщины не понимают мужских вкусов. Всё взаимно.

После мы на перегонки полетели к ванной. Я проиграла. Меня остановил Марти, который так не вовремя разлегся в прихожей, на пути к цели. Пашка успел перепрыгнуть пса, а я вот запнулась за него и полетела прямиком на ковёр, устроив задние конечности на теле бедного, но вредного животного. А рядом захлопнулась дверь в ванную.

Пришлось смириться с поражением и ждать освобождения ванной.

Через двадцать минут ожидания у меня начали возникать подозрения относительно Павла. Может, он пользуется косметикой? Вон, у него какие длинные ресницы постоянно, и взгляд выразительный. Или у него есть суицидальные наклонности? Утопился в унитазе, хе-хе, с горя.

Наконец, ещё через десять минут, из-за двери высунулась мокрая рыжеволосая голова. Затем появился и сам обладатель сей ненужной детали гардероба.

— Ну наконец-то! — рявкнула я и скользнула в освободившуюся комнату.

После того, как я привела себя в более или менее потребный вид, мои стопы сами собой понесли меня на кухню, откуда уже доносились запахи...горелого.

В кухне мной была увиденная умилительная картина — Пашка пытался воскресить яичницу. Но, судя по запаху, успеха в этом нелегком деле он не добился. Пришлось мне взять сковороду в свои сильные женские руки и попытаться сварганить чего-нибудь съестного. В холодильнике были обнаружены снова яйца, а также помидоры и лук.