Там, где светит солнце

Там, где светит солнце

-Расскажи мне о том, что там за горизонтом, Ганбайн? — Якоб Архитектор прищурился. Солнце в зените разило безжалостно, и сейчас в башне обозрения от него не было никакого спасения.

Остров Якоба шел по прямому курсу на солнце, и это не было удивительно. Когда в океане не видно других ориентиров, и безбрежная даль голубых вод сливается с безоблачно голубым небом в некую странную сферу, где не различить верх и низ и конца которой не увидишь в самую сильную трубу, только солнце остается последним ориентиром. Компас его острова был давно сломан, что добавляло еще один веский аргумент в пользу этого курса. 'Сломан твой компас — бери курс на солнце!', — таково было негласное правило жителей блуждающих островов.

-Расскажи мне, Ганбайн? — медленно прошелестел Якоб, откинувшись на кресле.

Ганбайн — черный ворон, иногда посещавший его остров, нахохлился и поудобнее устроился на сломанном компасе. Один глаз его был закрыт, второй же, казалось, совсем не моргал, уставившись в одну точку.

-Говорят, что много лет назад, — начал он скрипучим старческим голосом. — Много, много лет назад, люди жили на одном материке вместе, и не было блуждающих островов, и бездна воды не лежала между ними. Это было счастливое, очень счастливое время! Но однажды два брата пошли на охоту. Они шли вместе, и пришли к излучине реки и разделились. Братья оказались по разные стороны реки. Они периодически углублялись в лес, но возвращались, чтобы не потерять друг друга. Когда они решили, что взяли достаточно добычи, первый брат крикнул второму:

-Брат! Переплыви на мою сторону, и пойдем домой вместе, — за ворона произнес улыбнувшийся Якоб.

-Да, — подтвердил Ганбайн. — Но второй брат отвечал: "Почему я должен плыть к тебе? Плыви ты ко мне!"

-Они спорили до хрипоты, — продолжил хозяин острова. — И разгневалось небо, и раскололо землю. Так вода стала вечно разделять людей.

Его внимание привлекло движение на краю горизонта. Волна? Нет, показалось. Надо всегда быть бдительным и остерегаться течений этого океана. Попав в него, не так просто выйти.

-Ганбайн, — проворчал Якоб. — Ты всегда рассказываешь мне эту историю! Я спрашивал, что там за горизонтом? Что нового в океане и на его островах?

-Я всегда сначала рассказываю тебе эту легенду, и ты никогда меня не останавливаешь, — спокойно отвечал хитрый ворон.

Якоб только промолчал, поскольку крыть было нечем: птица всегда могла распознать его желания.

Кажется, солнце немного ослабило свой жар. Или он просто привык? Навигационная рубка была достаточно пыльной. Надо бы прибрать, но у него не доходили руки, или просто не было желания? В конце концов, что такое грязь для хозяина острова, который выполняет все его явные и неявные пожелания? Якоб отвлекся на висящую на стене картину, где художник изобразил эту легенду. Материк, где нет вод и все люди вместе.

-Якоб, Якоб, — скрипучий голос Ганбайна вывел его из грез.

-Да, — он повернулся в его сторону.

-Ты хотел услышать последние новости, — напомнила птица.

-Конечно, я слушаю, — человек облокотился на ручку кресла.

-Амир Астроном, изучая небо, выявил новые особенности возникновения течений, — сообщил Ганбайн.

-Это замечательно, — улыбнулся Якоб. — Я помню Амира, он отличный исследователь. Обсерватория, которой он заполнил свой остров, великолепна, и его исследования для меня много значат. Это надо учесть Ганбайн.

-Да это особенно актуально, если учесть, что остров Аррадо Библиотекаря недавно попал в мощное течение.

-Это ужасно, — вздохнул Якоб. — Бррр. Прямо дрожь по коже. Нет ничего хуже, чем попасть в течение. Нанесет остров на камень или риф, и все. Выбраться из него очень сложно, но я буду надеяться на Аррадо.

-Но есть и радостная новость Сезар Кузнец и Инесс Добродетельная построили мост, — сообщил Ганбайн с таким гордым видом, словно он сам помогал его строить.

-Блестяще, — хлопнул в ладоши Якоб. — Мост — это всегда великолепно!

И в самом деле, в бескрайнем океане построить мост между движущимися островами являлось очень непростой задачей. На обоих островах должен подойти ландшафт, должны быть материалы для моста и желание строить этот мост, но самым главным было не это. Для того чтобы мост был создан, компасы двух островов должны были показывать в одном направлении, иначе затея будет бессмысленной. Какие бы не были условия для постройки и желание людей, направление движения их островов должно быть общим.

По этой причине настоящие хорошие мосты являлись редкостью, было в какой то мере удивительно, что они вообще существовали. Острова существуют, пока существуют их хозяева, мосты же... Впрочем, никто не знает точно, сколько в среднем живут мосты.

-Однако есть еще одна неприятная новость, — прервал его радость ворон. — Говорят, на севере появился некий Исмаил Ган — Разрушитель Островов.

-Разрушитель Островов? — лицо Якоба выражало крайнюю степень непонимания. — Что значит Разрушитель Островов?

-Он объявил себя спасителем и сказал, что призван возродить материк. Исмаил Ган захватил несколько островов.

-Что значит "захватил несколько островов"? Как остров можно захватить? Ступить на чужой остров можно только с разрешения хозяина, да и то это великая честь.

-Я знаю, — согласился ворон. — У него на острове есть оружие: катапульты и баллисты. Сначала он атакует чужой остров ими, затем цепляет его к своему особыми канатами. И постепенно его остров поглощает другой, а бывший владелец становится его придатком.

-Ты говоришь мне страшные и непонятные вещи, Ганбайн, — поежился Якоб. — Это больше походит на какую то страшную сказку.

-Увы, это не сказка, — отрицательно покачал клювом он. — Тебе стоит опасаться его, Якоб.

-Хорошо, — кивнул он. — Пожалуй, я пройдусь.

Якоб бросил последний взгляд на картину с материком и пошел вниз.

* * *

На острове аромат океана ощущался не очень сильно: сказывались огромные стены по периметру, которые вкупе со скалистым и полностью отвесным берегом полностью закрывали остров от остального мира. Попасть на остров можно было только через маленькую бухту, при условии, что хозяин решить открыть весьма массивные ворота. Облик острова отражал желания своего господина: он не хотел видеть гостей.

Массивные крепостные стены не были случайны: они полностью отражали титул Якоба — Архитектор. Сейчас Якоб находился в северной части острова, около башни обозрения. Эта башня была его гордостью. Каждый житель островов обладал особым зданием для обзора и управления островом, но никто не владел такой высокой башней, как Якоб. Огромная, высотой 80 метров, сложенная из серого под цвет стен кирпича башня возвышалась над океаном. Купол был сделан из чистого стекла, что делало вид из навигационной комнаты непередаваемым.

В противоположном конце острова стояли уже упомянутые ворота. Между севером и югом и было то, чем Якоб заполнил свой остров. Дорожка тянулась по траве ровными синими плитами в сторону спортивной площадки. Эта площадка была сделана под влиянием Гуго Неукротимого. Их острова встретились уже очень давно, и какое то время им было по пути. Гуго был один из первых допущенных на остров, помнится, его страшно возмутил внешний вид Якоба.

-Творческая душа и тело должно быть подстать, — так вроде он говорил.

На этой площадке было проведено много часов досуга и тренировок. В конце концов, их острова разошлись, но площадка осталась, как след от Гуго на его острове.

Начав с пробежки, Якоб перешел к комплексу силовых упражнений. Хоть он и не хотел признавать, но рассказ Ганбайна его напугал. Разрушитель Островов? Неужели в океане настали неспокойные времена?

Закончив упражнения, он пошел дальше. Беседка Мелодий встретила его приветственным переливом. Сегодня Якоб начал с мелодии Пробуждения. Он всегда, проходя через веранду, слушал хотя бы одну мелодию. Привычка от Аурелии Солнечной. Их острова были вместе совсем недолго, но свой след, как и Гуго, она тоже оставила.

Якоб все ближе подходил к цели своей прогулки. Главным его увлечением, тем, чем он заполнял свой остров, были скульптуры. Его правильней было бы называть скульптором, чем архитектором. Он создавал статую каждого человека, которого встречал в этом океане, стремясь передать то, чем он ему запомнился. Сейчас он шел по своему Саду Статуй. Вот Кром Умный, Гийом Росчерк, Лора Счетовод. А вот этот парень. Как же его? Нет, забыл. Некоторые статуи уже начали покрываться трещинами: время напоминало о своем присутствии.

Пройдя Сад, он подошел к своей святыне: к своему Храму. Это был просто Храм, маленький Храм. Один этаж, четыре стены и маленький купол со статуей странного зверя наверху. Стены были украшены узорами и изображениями животных. Войдя внутрь, Якоб надел рабочий халат. Сбоку стояли статуи Гуго и Аурелии: им он выделил особое место под крышей. Нужно закончить композицию, которую он начал: маленький мальчик защищает сестру от чудовища. Композиции из маленьких статуэток были слабостью Якоба. Казалось, когда он воплощает из камня эти сцены, он сам незримым зрителем или даже участником проживает эти события.

Большое чудовище обнажило свой злобный оскал и занесло лапу для удара, маленькая испуганная девочка, которая упала на землю, в страхе взирает на свою участь, а рядом ее старший брат, который заслоняет сестру собой. Сейчас у него никак не получалось передать эмоции мальчика. Чего-то не хватало. Но чего? Решимости, бесстрашия? Да, бесстрашие защищать то, что ему дорого! Решительный и неуступчивый взгляд, поднятые руки и презрительная гримаса перед лицом опасности. Якоб углубился в работу, и час его жизни просто выпал.

Ну, вот и все, кажется. Или нет? Лицо неустрашимого воина, который твердо уверен, что защитит свою сестру. Нет, нет, не то. Он сделал очередного героя, который спасает девочку. Безликая решимость не передавала его личности. С сожалением посмотрев на час своей работы, Якоб бросил его в корзину.

Внезапно он почувствовал, что остров зовет его. Что-то происходит в океане. Что-то или кто-то рядом с островом. Бросив работу, он поспешил в башню обозрения.

* * *

Вбежав в рубку, Якоб практически сразу заметил источник беспокойства. По левому боку от его острова, шел другой, чужой остров. Он быль весьма и весьма интересен и практически сразу заинтриговал его. По берегам острова росли сады цветов, которые словно приветствовали взор всех, кто посмотрит на него. Цветы были самые разные: розы, тюльпаны, гвоздики. Все это было посажено своеобразным узором, который окаймлял его периметр и являлся особым лицом и внешней визиткой его хозяина. Однако дальше тянулся густой лес. Высокие деревья с большим количеством листвы зеленым щитом закрывали остров, не давая проникнуть в суть. Якоб сразу оценил, что содержимое скрыто под этим куполом и при внешней приветливости хозяйка не любит гостей.

Хозяйка? Почему он решил, что остров принадлежит женщине? Якоб не смог бы это себе объяснить. Наверное, было что-то в этих цветах, что неким образом выдавало личность автора. Или у Якоба очень хорошая башня и благодаря обзору он верен в оценках. Кстати об этом, ему кажется или в центре острова есть небольшой просвет? Он пригляделся в трубу: в центре острова деревья немного расступались, приоткрывая обзор на небольшую лужайку. Кусты цветов. Что-то россыпью, как незабудка, формой, как роза. Сиреневый от основания бутона, переходящий к краю в фиолетовый: цветки раскрывались навстречу воздуху, как очевидно, распространяя аромат. Ему казалось, что он почти ощущал его. Было что-то таинственное в этих цветах: незримая загадка, отображенная в красивой материи.

Но действительность отвлекла от лирики, Якоб почувствовал сигнал: хозяйка острова вызывала его. Ну что ж, он встретится с ней, несомненно.

* * *

Он ступил на песок чужого острова и испуганно огляделся. Давно, очень давно он уже не ступал на чужой остров, но, казалось, остров сам приветствовал его, успокаивая ароматом цветов и создавая атмосферу благожелательности.

Вот кажется и хозяйка. Короткие волосы, чуть вздернутый носик и идеальное, как цветок, лицо, которое озаряла спокойная улыбка. Тем не менее, ее взгляд выдавал настороженность и изучал Якоба, пытаясь проникнуть за его стены. Он улыбнулся: стены были надежны, но он не прочь приоткрыть ворота.

-Хорошего курса вам, светлая леди, — ритуальное приветствие, как хорошо забыто старое, сказал Якоб.

-Да оставит наше пересечение след, — улыбнувшись, отвечала девушка.

-Да оставит, — согласился он.

-Руфина Гармония, — представилась она, протянув руку.

-Якоб Архитектор, — Якоб пожал ее без промедления.

Маленькая прохладная ладонь, очень приятная.

-Пойдемте, — сказала она. — У меня здесь недалеко есть небольшая веранда для гостей.

И вправду через пару десятков метров показалась веранда. Несколько скамеек и стол с прохладительными напитками уже ждали их.

-Куда вы держите курс? — спросила Руфина присаживаясь.

-Пока я придерживаюсь солнечного курса, — отвечал Якоб.

-Понятно, — кивнула она. — Значит, ваш остров еще не избрал направление.

-Ну а вы? — задал аналогичный вопрос Якоб.

-Я? — Руфина всплеснула руками. — Мой компас ведет меня неведомо куда, я сама не понимаю указаний его стрелки.

-Чем вы заполнили свой остров? — если подумать, этот вопрос был не совсем вежлив, ведь хозяин обычно сам начинал говорить об этом, если хотел, и сам решал, что сказать.

-Цветы, — она повернулась назад и рукой показала на них. — Я очень люблю эту единственную и подлинную красоту. На свете нет ничего прекрасней этих творений природы! Они живые!

-Понятно, — Якоб старался никак не выдать своего желания увидеть тот цветок в глубине леса.

Только хозяйка может решить: показать или нет.

-Вот посмотрите, — Руфина встала и подошла к растущим рядом с верандой лилиям. — Вдохните.

Аромат действительно захватывал и вкупе с красотой цветка погружал в иную реальность восприятия, но Якоба сильно интересовал другой цветок.

-Только не рвите, — предостерегла его Руфина. — Цветы нельзя рвать.

-Конечно, конечно, — заверил ее Якоб.

Он видел, с какой любовью она ухаживает за ними.

-У вас, наверное, есть еще какие-нибудь необычные цветы? — осторожно спросил Якоб.

-Да, — ответила Руфина, повернувшись к нему. — В глубине острова. Там я выращиваю разные цветы для себя.

-Понятно, — протянул он.

По ее виду было ясно, что так просто в глубь острова девушка его не пустит.

-Красота — это великая вещь, — сказал Якоб. — Помимо красоты цветка есть еще красота камня, обычного камня.

-Камня? — невольно она поморщилась, выдав сильное недоверие или даже презрение.

-Вы так не считаете? — улыбнулся Якоб.

-Подлинна только живая красота, — непреклонно сказала Руфина.

-Я попробую вам доказать обратное. Пойдемте на мой остров, — предложил Якоб. — Я покажу вам свою красоту.

-Пойдемте, — улыбнулась она.

-Отлично, — про себя подумал Якоб. — Если я пущу ее в глубь острова, показав мой Храм, возможно, она покажет мне ту красивую загадку.

Он тихонько бросил на берег маленький камешек. Здесь на берегу она не почувствует чужеродный материал, а когда вернется, эти лилии будут в маленькой красивой каменной клумбе. Все-таки в обращении с камнем Якоб достиг невероятных высот, и он был уверен, ей должно понравиться.

* * *

Остров ждал своего хозяина, ворота распахнулись перед ним и его гостьей. Руфина оглядывалась вокруг: все-таки не каждый день так спокойно попадаешь в глубь чужого острова. Кажется, от статуй ей стало несколько не по себе.

Двери Храма уже были открыты. Она осторожно вошла внутрь за Якобом, который сразу кинулся к столу.

-Пойдем, — крикнул он. — Посмотри этот стеллаж.

Руфина подошла к его самым сокровенным творениям. Вот композиция 'Удивление': молодой человек с широко раскрытыми глазами. Он словно бы делает невольный шаг назад, увидев нечто. 'Дискуссия' — одна из его самых эмоциональных работ. Один друг, что-то увлеченно рассказывает, другой скрещивает руки, как бы не соглашаясь с ним, а третий пытается одернуть говорящего. Или вот еще...

-Интересно, — голос Руфины вывел Якоба из созерцания собственных творений. — Но я не понимаю, что движет тобой при создании этих работ.

-Что? — вопрос казался Якобу настолько нелогичным или даже ненормальным. — Как что движет? Это, это...

-Красиво, конечно, я не спорю, но ведь это все равно камни, — она развела руками. — А цветы... Цветы живые!

-Но ведь это тоже, — возразил ей Якоб. — Запечатленная, замороженная жизнь.

-Да, — Руфина пожала плечами, но ее лицо скорее являло недоумение. — Ладно, мой остров зовет меня, там что-то неладно.

-Остров, — лицо Якоба застыло.

Клумба, проклятая клумба. Его жест признания и восхищения. Судя по всему, он ее не впечатлит, а даже наоборот. Никогда нельзя ничего изменять на чужом острове — кажется, он нарушил это неписанное правило.

-Пойдем, — Якоб решил: будь что будет.

Она должна понять, что он сделал это не из злого умысла, а лишь, чтобы сделать ей приятное.

Обратную дорогу они прошли молча. Руфина погрузилась в свои мысли, Якоб не рискнул ее тревожить. Их острова стояли практически вплотную, и перейти на другую сторону можно только благодаря лодке визита.

-Прощай, — Руфина повернулась к нему. — Ты интересный. Желаю тебе найти свой курс.

-Да, — улыбнулся Якоб. — Тебе я желаю понять свой курс.

-О да, — улыбнулась она. — Это хорошее пожелание! Прощай!

-Ага.

Он решил не говорить ей, возможно, в тайне он еще лелеял надежду, что Руфина оценит его поступок и поймет, что Якоб не хотел ей зла и сделал это необдуманно, под влиянием порыва. Он терпеливо ждал на своем берегу, когда она вернется. Это произошло довольно быстро.

Когда Руфина вернулась, ее красивое лицо искажала гримаса ярости.

-Якоб!!! — прокричала она. — Как ты посмел! Никто не имеет права что-то менять на другом острове! А ты испортил мои цветы своей мерзкой и неживой клумбой!

Определение клумбы больно ударило Архитектора.

-Я лишь хотел сделать тебе приятное! — прокричал он в ответ. — Прости!

Руфина отвернулась от него.

-Жаль, что мы встретились, — ответила девушка. — Надеюсь, наши курсы больше никогда не пересекутся. Прощай!

В этот момент небольшая волна воды прошла между их островами: видимо ее остров начал движение и вызвал ее. Якоб не стал ей возражать и пошел к себе. Эта девушка сумела удивить его: эти ее цветы и в самом деле были непередаваемой красоты, жаль, что она не поняла его красоту. И он так и не увидел тот цветок, как бы то ни было, но Загадка уплыла.

* * *

Прошел уже целый день, а Якоб все сидел в башне обозрения и думал о том цветке. Эта загадка до сих пор не отпускала его. Жаль, что в самый неподходящий момент Ганбайн его покинул: ему бы не помешал собеседник.

Внезапно на горизонте показался остров.

-Ну что сегодня за день, — подумал Якоб, беря подзорную трубу.

Остров показывал достаточно боевую натуру своего хозяина. Маленькая крепостная стена с кучей бойниц, несколько пушек хорошо говорили о нем. Якоб почувствовал вызов.

Хозяин этого острова был облачен в железные доспехи, на поясе висела шпага. Лихо закрученные усы тоже являлись неотъемлемой частью образа.

-Хорошего курса! — сказал он. — Меня зовут Ютамир Благочестивый.

-Хорошего курса! — отвечал Якоб. — Меня зовут Якоб Архитектор.

-Извините, что задерживаю ваше плавание, — продолжал вояка. — Но не видели ли Вы, случайно, такого пустого огромного острова с кольцом из катапульт. Не видели, или точнее вам не довелось от него спасаться?

-Спасаться? — изумлению Якоба не было предела.

-Да, — подтвердил Ютамир. — Это остров Исмаила Гана.

Исмаил Ган. Рассказ Ганбайна моментально всплыл в памяти.

-Я плыву за ним с самого севера, — сказал он. — Сейчас он должен быть где-то к югу.

-К югу?! — на секунду Якоб перестал дышать.

Юг. Ведь остров Руфины как раз поплыл прямо на юг. Это что же получается? Она сейчас под прямой угрозой?!

-Послушайте, — взволнованно сказал Якоб. — Совсем недавно на юг поплыл остров одной девушки, которая мне случайно повстречалась.

-Это плохо, — лицо Ютамира потемнело. — Очень плохо. Я, пожалуй, потороплюсь, поплыву на юг. Надеюсь, повезет.

-Я поплыву с вами, — немедленно сказал он.

-Что? Но... — начал возражать воин.

-Нет, нет, — замахал руками архитектор. — Я хотя бы удостоверюсь, что с девушкой все в порядке.

-Хорошо, — козырнул ему Ютамир. — Как скажете. Поторопимся же.

Якоб вбежал в комнату и опустился в кресло. Сейчас он боялся. Боялся за Руфину, которую не знал, боялся и за загадку, которую не разгадал. В принципе и загадка и Руфина были одним и тем же.

-Юг, юг, — лихорадочно думал Якоб. — Я уже далеко уплыл, а юг — это слишком общий курс. Она могла поплыть на юго-восток, юго-запад. Как я ее найду?!

И Якобу стало по-настоящему страшно.

В этот момент для него стал совершенно неожиданным скрежет из правого угла. Он изумленно повернулся и увидел, что стрелка компаса, который не работал уже столько лет, словно дразнясь, сделала несколько оборотов, а после уверенно показала на юго-запад.

-Невозможно, — прошептал Якоб. — Невозможно.

Но реальность не оставляла сомнений. Ему оставалось только вызвать Ютамира.

* * *

Они не ошиблись: во время движения стрелка несколько раз двигалась из стороны в сторону. Они поняли причину, когда на горизонте показался остров Руфины. Кажется, там был пожар: по крайней мере, что-то горело. Берег был утыкан огромными стрелами. Остров преследовал другой большой остров, с которого и велся обстрел стрелами и запаленными снарядами катапульт.

-Лес! — взъярился Якоб. — Он сожжет лес.

Мысленным импульсом он послал свой остров наперерез.

-Стойте! — Якоб услышал мысленный призыв Ютамира. — Подождите!

-Некогда, — кажется, в этой ситуации между их островами установился контакт. — У меня мощная крепость, я пойду лоб в лоб. Заходите сзади!

-Хорошо, — видимо воин, оценив его состояние, не решился спорить.

Скорость движения увеличилась.

-Интересно: остановится? — думал Якоб глядя вперед.

Однако Исмаил Ган не думал останавливаться, наоборот, правда или нет, но Якобу казалось, что он только увеличил скорость. Глядя на приближавшуюся громаду острова, ему становилось не по себе. Удар. Якоб почувствовал боль. Кажется, снаряд попал в стену. От боли в последнюю секунду Якоб затормозил, и остров Исмаила Гана на полной скорости врезался в его....

Снова боль. Страшная боль. Якоб почувствовал, как треснула стена. Даже башня покачнулась.

-Кто так глуп, что мешает мне? — услышал Якоб шипящий голос.

-Отстань от людей, — проорал он в ответ сквозь зубы.

Боль была просто неописуемой.

-Отстань? — усмехнулся голос. — Я их спасаю. Присоединяйся ко мне.

-Спасаешь? Присоединяйся? — задохнулся Якоб. — Ты их просто поглощаешь! Ты уничтожитель и варвар.

-Громкие и пустые слова, — зевнул Исмаил Ган. — Ты говоришь, что я уничтожаю их, поглощаю. А скажи, ты никогда не хотел взять что-либо на понравившемся острове? Что-то поменять там или подчинить его?

На секунду Якобу стало плохо: клумба. Разве он не хотел изменить чужой остров? Взять оттуда, что-то для себя? Или даже подчинить его?

-Люди слабы, — продолжал Ган. — Слабые должны быть частью сильных.

В этот момент сзади в остров Гана ударил Ютамир. Якоб почувствовал сотрясение.

-Слабые собираются группами и защищаются от таких, как ты! — услышал он голос благородного Ютамира.

-Глупцы, — Якобу даже почудилось, что невидимый ему Ган качает головой. — Теперь вы никуда не уйдете, а два — лучше, чем та удравшая девка.

В следующее мгновение десятки абордажных крючьев вонзились в стены острова Якоба, а затем он почувствовал страшную боль. Остров Исмаила Гана, казалось, размяк и стал поглощать его остров. Как огромный осьминог, впившийся в добычу, остров как будто пожирал его.

Якоб упал на пол, он ощущал боль во всем деле, казалось, что его вертят на огне. Он попытался встать, опираясь на кресло, но его, словно ударом, отбросило к стене. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы в следующую секунду не послышался удар, а затем в голове Якоба прозвучал злобный вопль Исмаила. Стало полегче, и он смог подняться. Картина была довольно занятной: остров Руфины протаранил Остров Гана со свободного конца.

-Все, — послышался голос Руфины. — Давите его со всех сторон!

-Не мечтай, — злобно ощерился Разрушитель Островов. — У меня сегодня хорошая добыча!

Абордажные крючья зацепили и остров Руфины.

-Она не уплыла, — с тоской подумал Якоб. — Жертва напрасно.

Однако Руфина и не думала сдаваться. Ее остров вертелся и давил осьминога с такой силой, что сдвинул все три острова: Ютамира, Якоба и Гана!

-Какой сильный цветок! — подумал он.

Внезапно он понял, что должен сделать. Предстояла боль, большая боль, но это было необходимо, чтобы загадка не осталась неразгаданной.

-Исмаил Ган, — тихо сказал Якоб. — Ты не сильный! Ты поглощаешь все острова только по одной причине — твой остров пустой. Пустыня, где нет ничего. Ты ничем его не заполнил, и эта пустота тебя терзает.

Крючья отвалились от стен, и он почувствовал, как трещины и повреждения срастаются.

-Нет, — прошипел Ган. — Получи.

Однако следующие крючья лишь ударились и упали вниз.

-Полный вперед, — скомандовал Якоб.

Он чувствовал боль, каждый удар крючьев этой пустой души, но теперь они не могли пробить его цельность.

-Ютамир, — крикнул Якоб. — Поднажмите.

Это длилось не так уж долго. Под давлением трех свободных островов остров Исмаила Гана начал постепенно погружаться в воду. И скоро все было кончено.

Якоб устало поднял глаза на остров Руфины.

-Спасибо, — прозвучал ее голос.

-Всегда пожалуйста, — устало улыбнувшись ответил он.

* * *

Спустя два часа после этих драматических событий Якоб устало сидел в кресле. В данный момент его остров дрейфовал, Якоб каждой клеточкой ощущал боль: эта драка не прошла для него бесследно. После обсуждения событий острова Руфины и Ютамира продолжили свой путь, ведь острова не могут долго стоять на одном месте. Компас Ютамира указал ему новый курс: очевидно, его ждал новый подвиг. Ну а компас Руфины... Кто знает, куда показывает ее компас, если она сама этого не знает.

Кажется, она простила ему его выходку, но про вожделенный цветок Якоб благоразумно не стал спрашивать. Правила жителей островов были придуманы не просто так. Он поднялся, нужно сделать еще одно дело.

Храм ждал его. Привычным движением Якоб надел рабочий халат и взял резец. У него неожиданно проснулось вдохновение, и он понял, какого момента не доставало его композиции. Весь следующий час был отдан его творчеству.

Подбородок. Губы. Глаза. Мальчик смотрел вверх, прямо в лицо чудовищу. Подбородок был поднят. Губы его были плотно сжаты, не выдавая звука. В глазах был страх: страх за себя, но вместе с тем там был и другой страх, страх за сестру, и этот страх был сильнее первого и именно он наполнял его истинным бесстрашием и решимостью стоять до конца. Потому что есть что-то, что дороже. Дороже чем его жизнь, страдания и боль. Дороже чем его собственная душа. И он не отступит и будет стоять до последнего издыхания только для того, чтобы она жила.

Усталый Якоб встал и сделал круг по комнате. Композиция закончена, можно ставить в стеллаж. Еще одна прожитая сцена заняла свое место среди других его творений.

Он шел к башне, опустив голову: предстояло задать курс. Погруженный в свои мысли Якоб чуть было не прошел мимо нового объекта. Он не поверил своим глазам и потер их, словно боясь, что пропадет.

Рядом с дорожкой, сквозь землю пробивался маленький, только начавший формироваться кустик. Его украшала маленькая в пять цветков россыпь. Сиреневый, переходящий в фиолетовый.

-Как ты здесь оказался?! — прошептал Якоб.

Он наклонился и вдохнул аромат. Свежесть утра. Видимо Руфина случайно обронила семя, которое было у нее с собой. Или не случайно? Кто знает. Но, похоже, эта загадка осталась с ним.

Якоб улыбнулся цветку.

-Когда-нибудь, — прошептал он. — Я разгадаю тебя.

Затем он поспешил к башне, где его ждал еще один сюрприз: на компасе сидел Ганбайн. Черный ворон вновь вернулся к нему.

-Похоже, — проскрипел он. — Ты без меня не скучал.

-О да, — улыбнулся Якоб. — Это точно! Я все расскажу, но сначала...

Якоб снял картину с материком, посмотрел на компас, но тот не работал.

-Похоже, мне придется рассказывать тебе новые истории, — проворчал Ганбайн.

Якоб еще раз посмотрел на компас: нет даже малейшего намека. Ну что ж, он помнил правила островов.

Если твой компас сломан, и ты потерялся в этом безбрежном океане, рискуя попасть в мощные течения, и у тебя нет ориентиров, куда двигаться...

-Курс... — мысленно скомандовал Якоб. — В сторону, где светит солнце.