Часть 1. Отъезд

ПО ТУ СТОРОНУ ОКЕАНА

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 1.

Сумерки летнего вечера тихо опустились на провинциальный городок. Анастасия, стоя у окна, всматривалась невидимым взором вдаль. Мысли кружились, путались и оседали где-то в потаенных уголках ее сознания, как серая пыль на асфальте.

Нет, она никогда не даст себя одурачить снова. Боли и горя ей хватило с избытком, а ангельского терпения, которым она отличалась с детства, нехватало уже давно. Из робкой, терпеливой, отзывчивой и доброй она превратилась в редкую стерву. Так по-крайней мере ей казалось. Теперь она была готова на все. Чего ожидать, если тебя унижают, обижают и топчут в грязи. И во всем виноват он один — ее бывший муж. И слава Богу, что бывший. Иначе его насмешек, издевательств она бы больше не выдержала.

Анастасия поморщилась, вспомнив их последний вечер, так похож на предыдущие в их короткой семейной жизни. Видимо она сошла с ума или по — крайней мере у нее было легкое помрачение рассудка, когда она выходила за него замуж. Благие намерения вредят только благодетелям. И она поплатилась сполна. Почти никогда не просыхающий от пьянки, он умудрялся еще и скандалить. Она старалась изменить тактику — молчала, когда он пьяный возвращался домой и не читала ему нотации по утрам. В меру своих знаний и возможностей старалась прилично вести домашнее хозяйство и при этом умудрялась хорошо выглядеть. Но ничего не помогало. Его устраивала жизнь, которую он вел. Много он не требовал и видимо без вина и водки не представлял себе жизни. Не помогли ни врачи, ни бабки — шептуньи. Анастасия устала с ним бороться и когда он оказался достаточно трезвым, чтобы понять о чем идет речь, объявила ему о разводе. Изумление, которое отразилось на его лице, оплатилось сторицей за ее муки. В тот же вечер он сильно напился и так избил ее, что от страха, боли и ужаса Анастасия едва не лишилась рассудка, а его едва не лишила жизни.

Вспоминать прожитые минуты не хотелось совсем, но они, словно муравьи лезли и лезли опять в ее мысли. Молодая женщина старалась вытравить из головы все мысли о нем, старалась забыть все, даже его имя. С того ужасного дня бывшего мужа она называла не иначе, как он. Временами она жалела, что не прикончила его тогда — даже после развода он не оставлял ее в покое. И теперь смотря вдаль невидимым взором она силилась придумать, как вырваться из этого проклятого круга неудач.

Перестройка разрушила все планы и мечты связанные с карьерой. Мечты разлетелись, словно морской бриз о бетонный причал и рассыпались миллионами капель у ее ног. Когда ее бедную, Богом забытую Украину грабили и разрывали на части, простые люди при этом старались выкрутиться и выжить, и выживали всеми мысленными и не мысленными способами. Кому-то это удавалось хорошо, кому-то не очень. Люди из ее городка хватались за каждую возможность заработать, как утопающий за соломинку. Кто-то занялся "челночным" бизнесом, кто-то пробрался нелегально в страны ближнего зарубежья, а кто-то мечтал улизнуть подальше. Кое кому это удавалось и надежно обосновавшись за океаном он и перетаскивали туда знакомых и родных.

Сегодня Насте также предложили ухватиться за такую "соломинку" — вызов в Америку к так называемой родственнице, с соответствующими бумагами и билетами. За все " удовольствие" — здесь пятьсот долларов, а остальные необходимо будет отработать там, если откроют визу. В случае отказа "клиент" терял только стольник. Занимать денег Анастасии аж никак не хотелось.

Когда-то веселая, жизнерадостная оптимистка за два года супружеской жизни она превратилась в хандру и пессимистку, с недовольствием и недоверием относящуюся ко всему вокруг. Поэтому Насте слабо верилось, что с такими " филькиными граммотами" ей откроют визу, да еще не куда нибудь, а в Америку. Ее предупредили, что в случае неудачи она должна уплатить сто долларов за вызов, а также дорожные издержки в консульство. Завтра от нее ждали ответа и это завтра могло изменить ее судьбу.

" Ах, чему быть, того не миновать — решила Настя." Сотня у нее найдется, доллары свои и в конце-концов она должна что-то делать. Она должна рискнуть. На худой конец в запасе всегда оставалась Польша. Мысленно она подняла тост за принятое решение и уставилась на сгустившиеся сумерки за окном. Сколько она простояла возле окна? Она не знала. Наверное часа полтора. Ну чтож, завтра она, Анастасия Меньшова, сделает поворот в своей судьбе. Хотелось верить, что он будет удачным. Незачем заглядывать в будущее и гадать, необходимо просто принять решение и она его приняла. А думать — для этого она слишком устала.

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 2.

Звонили долго и настойчиво. Этот звонок, как рак клешнями вырывал ее из небытия снов. Ей захотелось заткнуть уши, сделать вид, что никого нет дома, но он этот звонок, мертвой хваткой цеплялся за нее, гудел громко и безжалостно. Поэтому ей ничего другого не оставалось делать, как пойти и открыть дверь.

— Кто там? — спросила Настя.

— Открывай, — услышала она голос матери. Не успела Анастасия открыть дверь, как уже с порога мать начала читать ей нотации.

— Я уже сотни дел переделала, а ты все еще валешся в кровати. И когда ты только научишься быть самостоятельной, взрослой и серьезной?

Настя мельком взглянула на настенные часы, висевшие на кухне. Так она и знала: восемь часов. Неудивительно. Могла и сама догадаться, что в такую рань разбудить ее могла только мать.

— Ты за этим только и пришла, чтобы упрекать меня и почитать нотации ? — съязвила она. — Ругаться я не собираюсь. Так, что придеться тебе поискать на стороне. Может вернешься домой ? Она любила свою мать, но эти бесконечные нравоучения ей порядком надоели. Анастасия еле сдерживалась, чтобы не нагрубить матери. Мать упрекала ее во всем, чтобы она не делала. Ей не нравилась одежда, прическа и друзья Насти. Она во — всем находила какой-нибудь недостаток. С годами она мал-мальски примирилась с этим недостатком у матери и считала ее ворчуньей.

— Нет, конечно. Я пришла узнать, что ты решила , — примирительно ответила мать,чем несказанно удивила Настю.

— Так рано? Ты явно спешила. И насчет чего ?

Нотки ехидства звучали в голосе Анастасии, но мать сделала вид, что их не слышит. Поразительно. Значит ее мать уже ввели курс дела. Да и чему удивляться — городок небольшой, друг друга практически все знают. Даже если кто-то в чем-то несведущ, то всегда найдутся доброжелатели, которые все достоверно объяснят. Чему ж тут удивляться. Видимо уже позвонили матери домой и предупредили. Страхуются наверное.

— Как насчет чего ? Поездки конечно — быстро ответила мать. " Значит я не ошиблась, — подумала Настя."

— Мам, тебе не кажеться, что я уже взрослая и эти вопросы должна решать сама? И потом денег таких у меня нету, но я решила рискнуть. Тем более, что не нужно платить вперед. Если мне откажут в визе — я угроблю только сотню.

— Ну понимаешь, — замялась мать. — Я говорила с твоим отцом и он думает, что тебе стоило бы поехать. Ты молода, увидишь мир и может устроишь свою судьбу. Побудешь там сколько сможешь. Хорошо одно — тебе есть куда вернуться. Почему же не попробовать. Что ты теряешь ? А денег — сколько сможем, мы тебе дадим.

— Хорошо. Оставим этот разговор. Тебе чай или кофе ? — спросила она.

— А мне все равно. Что быстрее.

Настя улыбнулась. Вечно ее мать спешит, вечно ей некогда. Всегда она боится опоздать или что-то не успеть сделать. Невысокого роста, чуть полноватая с все еще жгучими карыми глазами, она напоминала экономок в старинных замках, только нехватало связки ключей. В свои пятьдесят лет она на удивление была энергичной женщиной. Насколько отец был рассудителен и спокоен, настолько она была неугомонной, ворчливой и шустрой. О таких говорят — горы сворачивают. Да, определенно ее мать могла свернуть любые горы. Поэтому Анастасия прекрасно понимала отца, когда в выходные дни ни говоря ни слова он сворачивал удочки и на целый день уходил рыбачить. Когда Настя была маленькой, то он и ее постоянно брал с собой. Как весело они проводили время. Отец учил ее тонкостям рыбалки, хотя настоящим рыбаком она так и не стала.

Анастасия поставила перед матерью чашку дымящего растворимого кофе, достала из холодильника масло и сыр, а также коробку " птичьего молочка" .

— Гм, откуда у тебя птичье млечко ? — удивилась мать.

— Галина вчера привезла из Польши. Я ей его заказала.

— Она все еще ездит туда — поинтересовалась мать.

— Угу, но сейчас ищет себе там работу. Наверное останется надолго. Если у меня ничего не получится, то я уеду к ней.

— Это ты хорошо решила. Чего сидеть дома, тем более, что сейчас всё куда-то едут. А тебе когда нужно к той женщине идти по поводу визы ?

— Сегодня. Они ждут меня к часу дня.

— Время есть у тебя, -обрадовалась мать.

— Да, конечно.

Молодая женщина уставилась в свою чашку, желая только одного, чтобы её мать поскорее ушла. Она устала. Устала от этой неопределенности в которой жила, устала от советов и пожеланий, которые сыпались ей на голову, как осенняя листва.

Ей вдруг захотелось очутиться в дремучем лесу, высоко в горах, где царит покой и тишина и где она будет одна, совсем одна. Но больше всего на свете ей захотелось очутиться на берегу таинственного озера, озера, которое она часто видела в своих снах. Минутную тишину, как обычно нарушила мать.

— Ну, ты, Настя собирайся, а я пойду на базар.

Анастасия кивком головы согласилась. Наконец-то мать уходит. Базар и покупки займут у нее не менее двух часов — время блаженного покоя и тишины. Она успеет еще отдохнуть.

— Удачи тебе , доченька,— расчувствовалась мать и засеменила к двери.

— Спасибо, мама. Она мне понадобится.

Неуспели двери закрыться за матерью, как девушка облегчённо вздохнула. Господи, через четыре часа она должна быть готова к встрече. " Ну чтож,— подумала Настя . Я вполне успею привести впорядок и себя и свои мысли". Она решила рискнуть. В принципе, кроме одиночества, ей терять нечего. И даже если сегодня она и получит приглашение в Америку, это не значит, что она уже там. Наверное легче переплыть океан на китах, чем получить в консульстве визу.

Три часа пролетели незаметно и Анастасия мысленно поблагодарила небо за оказанную милость — мать всё ещё не пришла. Она решила её больше не ждать. Сделав неброский макияж, Настя оделась в лёгкий ситцевый сарафан бледно-жёлтого цвета, обулась в открытые на танкетке босоножки и прихватив свою сумочку поспешила на автобус. Спустя пол часа, отыскав нужный ей дом, Анастасия переведя дыхание, позвонила в дверь. На удивление двери быстро открылись — видимо её ждали. В проёме показалась миловидная женщина.

— Здраствуйте. Я вас ждала. Проходите, — промолвила она и жестом пригласила войти.

— Здраствуйте, — ответила Настя.

Минуя небольшой коридор они очутились в гостинной.

— Проходите, прошу вас. Устраивайтесь поудобней. Меня зовут Мария — представилась она. — Сейчас мы с вами всё обсудим, но для начала неплох бы что-то выпить. Вам чай или кофе ,— спросила она.

— Если вас не затруднит, то кофе, пожалуста.

— Хорошо. Я скоро вернусь.

Настя провела глазами уходящую женщину. Немного полновата для своего роста, старше её где-то на семь лет. Округлое лицо, пухленькие щёчки и вздёрнутый нос, но глаза прищурены с проницательным взглядом. Обманчивый вид простушки, но на самом деле эта женщина знает чего хочет, а ещё больше знает, чего не хочет. Под таким "видом" обычно скрываются хитрые и коварные люди. Таким лучше дорогу не переходить. Девушка обвела комнату взглядом — всё вокруг "кричало" о богатстве, о том, что у обитателей дома имелись средства, но как их распределить они наверное понятия не имели. Бесвкусица царила везде. Книг Настя не заметила. Вокруг размещались одни серванты и витрины, заполненые сервизами и хрусталём.

" Это совсем не моё дело,— успокаивала себя Настя" . Каждый живёт, как умеет, как может и как ему нравится. У каждого своя жизнь, своё понимание жизни, свои оценки и критерии и у каждого своё понятие о счастье. Наверное, хозяйка этого дома счастлива среди этих вещей и может именно в этом заключается её счастье. Словно в ответ на её мысли в гостинную вошла улыбающаяся хозяйка дома. На подносе, который она держала, красовася кофейник, вазочка с печеньем и конфетами. Открыв сервант она достала чашки и блюдца.

— Не стесняйтесь. Наливайте, будьте добры, сами. Сейчас попробую это кофе вместе с вами. Мне мать прислала с Америки и вот представился случай его попробовать. Каждый раз она присылает всё новый и новый ,— казалось она шутила, но в голосе звучали хвастливые нотки.

— Спасибо. Я думаю мне понравится.

— Пейте кофе и слушайте. Если вам что-то будет непонятно, не стесняйтесь и задавайте вопросы. Я постараюсь дать вам конкретные и правдивые ответы.

Настя молча кивнула головой. Видя, что девушка не сопротивляется, Мария начала говорить.

— Моя мама уже семь лет живёт в Америке. Она уехала к своей двоюродной сестре по матери сразу после того, как я вышла замуж. Она вдова уже более пятнадцати лет. Недавно она познакомилась с одним мужчиной и он предложил ей замужество и я, как единственная дочь, очень рада за неё. Она пишет, что этот человек хорошо к ней относится, впрочем время покажет. Живя и работая в Америке она познакомилась с русской еврейкой Эстер, которая пять лет тому назад организовала фирму по трудоустройству русскоязычного населения в Штатах. Спектр работ очень широк в зависимости от желания, навыков, образования и умения. У них имеются работы нянь, поваров, официантов, кондитеров, медсестёр, сиделок и даже куртизанок. Выбор большой и каждый может выбрать что-то для себя. Конечно, оплата намного меньше, чем у местного населения и конечно, вы не получите страховки и пенсии. Но если с умом поработать несколько лет, то можна заработать на скромную жизнь в будущем. Да, мы для них дешёвая рабочая сила. Но, что хорошего вас ждёт здесь? Ведь вы не замужем ? — спросила она.

— Нет. Я разведена — ответила Настя.

— Вот видите. Кто знает, может там вас ждёт счастье. Если вам откроют визу, то работу по вашему желанию мы вам гарантируем. За услуги по трудоустройству необходимо оплатить Эстер двести долларов, но это вы будете обсуждать уже там на месте. Не нужно паниковать и надо научиться постоять за себя. Немного наглости ещё никому не вредило. Вы кто по профессии?

— Зоотехник.

— Ах, как жаль. Если бы я знала раньше, то подготовила соответствующие документы на ознакомление с передовыми методами и технологиями фермерства, но сейчас уже поздно что-либо менять. Если вы согласны ехать, то должны уплатить сто долларов и я ознакомлю вас со всеми документами, а в среду с моим мужем и другими людьми вы поедете в консульство. Там уже всё договорено.

— Хорошо, я согласна.

Анастасия открыла сумочку, растягнув боковой карман, достала стодолларовую купюру и протянула её Марии, но не отдала в руки, а положила на столик. Она невольно вспомнила, что одна пожилая женщина научила её никому не давать деньги из рук. Мария протянула руку, взяла одинокую купюру и тщательно проверила её.

— Сейчас так много фальшивок, — извиняющим тоном промолвила она.

— Не извиняйтесь. Я вас прекрасно понимаю, -успокоила её девушка. Мария тем временем протягивала ей какую-то папку.

— Вот необходимые бумаги для вас. Вам необходимо тщательно ознакомиться с ними и кое-что выучить назубок. Там всё подчёркнуто. От вашей уверенности, смелости и от вашего везения зависит очень многое. Это пока всё. Я вам позвоню, когда необходимо будет выезжать. Отъезд назначен на среду, но мало -ли что может случиться. До встречи. Желаю вам удачи. Вижу вы девушка не завистливая и добрая. Может вам и повезёт.

— Может быть. До встречи, -ответила Настя и стала собираться домой.

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 3.

Дни пролетели незаметно. Наступила среда — день их отъезда в Киев. Встреча таких же, как и она "мечтателей" была назначена на восемь часов вечера, около дома Марии. Когда Анастасия подъехала к её дому, то возле распахнутых ворот, на улице ожидало ещё пять человек — трое мужчин и две женщины. Настя подошла поближе и поздоровалась. Мария увидев её сразу засуетилась.

— Ох, как хорошо, все уже собрались. Пойду позову мужа. Надо выезжать, ведь завтра вас ждут в консульстве, а дорога не близкая. Подождите минутку, — бросила она, поспешив к дому.

До них доносились приглушенные голоса разговаривающей пары, но разобрать о чём говорили было невозможно. Затем всё стихло и на пороге показался высокий, грузный мужчина.

— Ну, что, готовы — пробасил он. — Нам пора двигаться. Садитесь в машину, кто где хочет, но первого прошу зайти мужика. Примета такая есть. К добру это, — добавил он. Один из мужчин подошёл и открыл двери микроавтобуса. Вскоре все расположились, заняв удобные места. К машине подошла Мария, держа пакет в руках.

— Возьми вот это,— обратилась она к мужу, а затем, повернувшись ко всем промолвила: — Удачи вам и зелёного света.

— Спасибо, — дружно ответили все.

Заурчал мотор и машина плавно двинулась. Она давно уже выехала на трасу, а Мария всё так же стояла возле распахнутых ворот и смотрела вдаль изчезновшему автомобилю. Затем встрепенулась, передёрнула плечами и стала закрывать ворота. Внезапно подул ветер, шумно всколыхнув листву. Вокруг стало намного темнее. Испугавшись такой внезапной перемены Мария засеменила к дому. " Будет гроза — подумала она. Дорога им предстоит нелёгкая. Хоть бы успели до утра добраться, ведь всё договорено". Войдя в дом, она уже думала совсем о другом.

Деревья мелькали за окном мчавшегося автомобиля. По салону звучала песня в исполнении Ирины Аллегровой о младшем лейтенанте. Впереди соседи о чём-то громко шептались, но Анастасия не вслушивалась в их разговор, как это делала сидящая рядом с ней женщина. Настя с отрешённым взглядом смотрела в окно, стараясь ни о чём не думать. С тех пор, как она села в машину у неё ужасно разболелась голова и причины этой боли она не находила. Боль тесным обручем сжимала голову, давила на виски. Временами казалось, что этот обруч не выдержит напора и мозги её разлетятся в дребезги. Боль становилась нестерпимой и всепоглощающей. Она допустила оплошность — забыла дома таблетки, а попросить у мало знакомых людей она не решалась.

Михаил, так звали их водителя, предупредил их, что через полтора часа будет остановка. На паркинге есть автозапрвка и магазин, также там имеются кафе и туалет. Чтож, наверное там найдутся и таблетки. Хотелось по — крайней мере надеяться, что в дорожном магазине предусмотрели всё, в том числе и аптечку. Ей хотелось верить, что так и есть, но сейчас она не могла думать об этом. Эта боль лишала её такого удовольствия, вызывая только тошноту, боль и страдания. Настя постаралась прислониться к окну и сконцентрировать внимание на ощущениях, тем самым отвлекаясь от боли. На ощупь окно оказалось прохладным и тогда Настя прислонилась лбом. Холод, как бальзам проник в неё и боль немного притупилась.

Внезапно за окном засверкали молнии, раздался гром и дождь крупными каплями забарабанил по машине.

— Не пузырится,— промолвил кто-то спереди. — Значит будет долго идти.

И словно в подтверждении этих слов хлынул сильный ливень. Небеса раскрылись, выплёскивая всю воду, доселе державшую в себе.

Они ехали так минут двадцать, а дождь всё не утихал. " Хорошая примета,— подумала Настя" . По поверью : — если выбираясь в путь идёт дождь, то это приносит удачу и счастье, но тому, кто в это верит. Пассажиры в салоне притихли. Кто-то неотрываясь смотрел в окно, кто-то уже начинал дремать. На задних сидениях в углу перешептывались двое, о чём-то договариваясь.

— Эй, там, не спите. Через десять минут будет остановка. Еда и кофеёк, — проговорил водитель. В притихшем салоне его голос прозвучал, как гром за окном.

— Я думаю, лучше вам музычку включить, а то ещё уснёте, — снова обратился он к ним.

— Давай, давай. Только повеселее.

" О, Боже, мне только и музыки не хватало, — подумала Настя, горестно вздохнув". Она понимала, что едет не одна и что её желания ничего не значат в данной ситуации. Наверное пришла пора научится жить среди людей, среди таких разных людей. Кажется, самым идеальным выходом из любой ситуации являеться компромисс. Размышления, одни размышления. Девушка, с удивлением заметила, что думается ей намного легче. Боль немного приутихла, отпустив её и ушла куда-то в средину. Изчезло ощущение стягуещего обруча и тошноты. " Это перепад давления, — успокоила себя Настя." Предвиденье грозы. Она всегда была " не такая, как все". Она всегда чувствовала и предвидела, так почему в последнее время , она так мало прислушивается к себе . Непонятно. На следующий раз ей необходимо быть повнимательнее.

Машина свернула немного влево, объехала бензоколонку и остановилась возле дверей небольшого одноэтажного домика, обделанного под старинку и новившего соответствующее название " Корчма".

— Витёк, смотри корчма, как у Гоголя , — засмеялся один из пассажиров.

— Да я бачу. А самогон тут есть? — спросил " Витёк".

— Выходите, хлопцы, там и узнаете. Все выходят или кто-то остаётся? — спросил водитель у пассажиров. — Если все, то я запру бус. Сумки с документами берите с собой.

Вышли конечно все. Всем хотелось посмотреть на нововедения в Украине. Как гласила вывеска — это была частная собственность и патенты на неё давались ещё не каждому. Вокруг, в стране было заметно, что "происки капитализма" потихоньку внедрялись на родной земле. Вход уже пошли паи, ваучеры и акционерные общества. В колхозах образовалось фермерство. Выкупались земли, пруды и скот. Делилось колхозное добро. Каждый при этом своровал, стянул и урвал сколько смог и сколько сумел. Кто не имел сноровки — остался не у дел. И вот эти "неудачники" составляли львиную долю "наймитов", отправляющихся в ближнее и дальнее зарубежье к "панам", " фрау", "мадам" и "леди". Одни обосновались в Европе, другие на поборежье Средиземноморья, а такие, как Анастасия, решили податься за океан, ищя своего счастья. Но до этого "счастья" необходимо было ещё добраться.

А сейчас перед ними стоял небольшой ресторанчик, отделанный под старину. Внешний вид стоил того, чтобы в него заглянуть. Внутри было уютно и тепло. Пахло елью. На деревьянных столиках лежали небольшие вышитые салфетки и стояли маленькие керасиновые лампочки. Стены были сделаны из деревянных брусков, напоминавших сруб. На стенах и по углам была развешана и размещена разная старинная украинская утварь. Чего здесь только небыло : — и веретено и прялка, и коромысло с старинной стиральной доской, глечики и ступка с товкачом. На полках красовались гончарные изделия и вырезанные кухонные досточки. Анастасия без труда узнала в них гуцульские орнаменты. Была тут и преславутая " макитря" из которой когда-то ели галушки.

Вся группа, только что приехавших людей столпилась возле дверей и с интересом рассматривала помещение. Удивление и восхищение скользило по лицам собравшихся. Из боковых дверей вышла девушка и лёгкая улыбка заскользила по её лицу. Видимо она уже привыкла к реакции поситителей.

— Заходите и присаживайтесь пожалуйста, — сказала она, жестом подтвердив свои слова.

Этот нежный голос вернул их к реальности. Все разом загалдели, как стая гусей и двинулись к столикам. Подошли официанты и приняли у них заказ. Еда оказалась вкусной и разнообразной, обслуживание отличным и царила домашняя обстановка. Тот, кто открыл этот ресторан продумал всё до мелочей. Машины и автобусы останавливались здесь очень часто, столики практически не пустовали, книга отзывов и предложений была заполнена записями посетителей. Корчма процветала.

Не прошло и часа, как машина снова мчалась по напрвлению в Киев. Анастасия, прислонившись к спинке кресла, начала дремать. Боль утихла, как и дождь за окном. В салоне царила тишина — одни дремали, другие, наверное, предавались размешлениям о завтрешнем дне и никто не задумывался о том, что всего несколько часов ожидания решит их дальнейшую судьбу.

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 4.

Киев встретил их ярким, солнечным утром. День обещал быть прекрасным и это заметно подняло настроение людям, сидевшим в машине. Волнения и переживания скользили по их лицам. Все жили в предвкушении беседы, которая наиболее чем через два часа должна была состояться в консульстве. Нервозность ожидания, как зараза передавалась от одного к другому. Они уже пол часа сидели в уютном, маленьком кафе, куда их привёз Михаил. Было заметно, что его давно здесь знают и рады встречи с ним. Мужчины нервно курили, а женщины говорили о пустяках, стараясь отвлечься.

— Ещё пол часа и вы должны становиться в очередь, — прервал разговоры Михаил. — Вам также необходимо заполнить анкеты. Успокойтесь и не переживайте так сильно. Возьмите себя в руки, иначе удачи вам невидать. В окошках сидят неплохие психологи, а вы сегодня должны быть неплохими артистами, иначе вас раскусят. Ну не корову в конце-концов вы проигрываете, а всего лишь хотите получить визу, — грубо пошутил он. Кто-то нервно засмеялся, стараясь поддержать его.

Если Анастасия и волновалась, то только по одной причине — в консульстве она была впервые и поэтому к неизвестным вещам она относилась с определённым трепетом и долей страха.

Вскоре анкеты были заполнены. Подходила их очередь. Они стояли перед огромными железными воротами. Рядом находился узкий проход, через который пропускали по четыре человека. Охрана снаружи. Охрана внутри. Прежде чем подойти к окошкам проводили тщательный осмотр "пищалкой". Выворачивались карманы и осматривали портмане, дамские сумочки, кошельки. Благо, что было лето, вещей мало, поэтому осмотр проводился бегло. Анастасия попала во вторую четвёрку и вскоре подошла к окошку под номером три.

Рядом мужчина "распинался", рассказывая о своём благосостоянии и тогда девушка в окошке поинтересовалась, почему он едет за тридевять земель. Он промямлил что-то о родственных связях. Дальнейшей беседы Настя не уловила — от неё потребовали бумаги. Прошло достаточно много времени, как показалось девушке, пока молоденькая девушка отвела взгляд от Настиных бумаг и окинула её пристальным взглядом. По губам скользнула лёгкая улыбка.

— Здраствуйте. Вы были раньше где-нибудь заграницей, — спросила она.

— Здраствуйте, — ответила Анастасия. — Да, в Польше.

— И больше нигде?

— Нет.

— Вам известно, что-либо о стране, которую вы собираетесь посетить?

— Очень немногое. В основном то, что учили в школе и то, что я прочитала в книгах.

— Куда вы едете и к кому ? — задала она следующий вопрос.

— К тёте, двоюродной сестре матери.

— Назовите её адрес .

Анастасия перечислила название города, улицы и номер дома. Эти данные прочно засели в её голове. Следуя наставлениям Марии, она постаралась выучить их наизусть. Мария предупреждала, что их могут "ловить" на таких незначительных мелочах, стараясь запутать и облачить во лжи. Поэтому, говоря всё это, Настя старалась смотреть в глаза сидящей напротив её девушки.

— Вы замужем ? — неожиданно сменив тему, спросила та.

— Нет. Я разведена, — глухим голосом ответила Анастасия и опустила глаза.

" Шансов получить визу у неё практически нет, — подумала Настя. Молодая-раз, разведённая-два. Кто пустит её в страну с такими данными и чем она только думала, когда соглашалась на эту авантюру. Зря наверное затеяла всё это. Видимо ждать концовки осталось недолго".

— Дети у вас есть ?— снова спросила девушка за окном.

— Нет. Детей у меня нет.

Девушка за окном смутилась, ибо ощутила, какая горечь прозвучала в ответе стоящей перед ней по ту сторону стекла, женщины. Её боль, её горечь ощущались даже через это пуленепроницаемое стекло, даже через это переговорное устройство. Впервые за год работы она ощутила жалость и симпатию к незнакомке. Она видела, что та говорит исскренно, не жеманиться и не стараеться наговорить " в три короба". Документы наверняка хорошо сфабрикованны, до мелочей продуманы и придраться практически не к чему. Хотя возможность уличить во лжи и дать отказ всегда имеется, но почему-то именно стоящей перед ней незнакомке этого делать не хотелось. Ведь несмотря на весь этот фарс, она говорила правду и правда заключалась в том, что она этой стране не была нужна. Одиночество терзало её душу и это явно читалось в её глазах. Не подав вида, всё тем же ровным голосом девушка за окном спросила:

— И сколько вы собираетесь погостить у своей тёти ?

— Я не знаю, — смутилась Настя. — Сколько выдержу наверное и пока ненадоем, хотя билет действителен на год.

— Хорошо,— подняв руку, она щёлкнула печаткой на анкете и протянула в отверствие Насте. — Пройдите рядом в кассу и уплатите двадцать долларов за визу. Через два часа вам выдадут паспорт. Желаю вам всего наилучшего. Досвидания.

— Спасибо вам. Взаимно. Хорошего дня.

Анастасия держала заветную бумажку, неверив своим глазам. У неё начали мелко дрожать руки — сказалось нервное напряжение. Как их пугали и предупреждали, а оказалось всё так просто, довольно просто. Или может ей просто повезло. Подойдя к окошку она протянула заветную бумажку и уплатила деньги. Ждать осталось всего два часа.

Они пролетели в беспокойном ожидании и через три часа они снова сидели в машине, уставшие и изнемождённые пережитыми чувствами, делясь друг с другом своими историями. Из восьми человек, визу открыли только троим. Те, у кого была виза на руках естественно молчали. Остальные шумно и громко возмущались несправедливой работой консульства. Одни упрекали секретарей в некомпетентности и несимпатии к ним, другие были недовольны законами и нововедениями. Третьи ссылались на его "величество" — случай. Споры и разговоры непрекращались почти до той самой корчмы, у которой они днём раньше ужинали. Сейчас они тут решили пообедать. На этот раз неспеша они насладились обедом и уже более спокойные отправились в путь.

Анастасия сидела снова на прежнем месте и до сих пор не могла поверить в случившееся. Она получила визу, при том очень легко, если учесть рассказы попутчиков и очень скоро окажеться в чужой стране. Она получила то, чего никак не ожидала. Судьба бывает порой слишком благосклонной. Наконец-то, она увидит другой мир своими глазами, познает его, заработает немного денег и может со временем устроит свою судьбу. Какая же она наивная дурочка, так хочет быть счастливой. Хотя, кто не хочет? " Господи, она даже не знает английского,— мелькнула мысль." Ну и что. Придёться учить. Откинувшись на спинку кресла, она решила вздремнуть.

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 5.

Первое, что её удивило, когда она приехала домой, — реакция её матери. Как только Анастасия сообщила ей новость об открытой визе, у матери затряслись губы, а из глаз полелись слёзы. Такой жалкой, неуверенной в себе мать, Анастасия ещё никогда не видела. Только сейчас поняла дочь, насколько её мать уязвима и это аж никак несоответствовало представлению о характере её матери. В глазах других она была суровой, стойкой, как оловянный солдатик, иногда бесжалостной, иногда сварливой. При этом, её мать слыла добродушной по отношению к старикам и детям. Старалась незаметно помочь малоимущим в силу своих возможностей, чем могла. Она могла командовать бы полками, но никто до сих пор не видел её такой бесзащитной, слабой и уязвлённой. Как мало мы знаем человеческую натуру. И только теперь Настя поняла, что мать её всегда любила, любила так, как может только мать любить своё дитя, но постоянно скрывала свои чувства за маской недовольствия. Плохо.. Они, взрослые, не понимают, что иногда детям необходимо знать, что они любимы. " Какая я была глупая,-подумала девушка. И почему мне всегда казалось, что мать любит больше брата, чем её. Почему?" Она и сама не находила ответа на свой вопрос. Глупо, как глупо. Её воображение и детская ревность. Мать всегда относилась к ним одинаково — одинаково ругала, одновременно и вовремя делала подарки и покупки, стараясь между ними по возможности не делать разницы и всегда относилась одинаково строго. Может эта строгость и явилась причиной отчуждения между ними. Ведь Анастасия не прижималась, как другие девочки к матери, не доверяла ей своих секретов и тайн, не плакала у неё на груди. Она просто замыкалась в себе, как ракушка и свои беды и несчастья, варила " в своём котелке", в котелке собственной души. Иногда это было невыносимо больно, но она выдержала и она закалилась в этих переживаниях. Правда, со временем , стала ещё более замкнутой, нелюдимой и осторожной. Казалось, ничто не в силах, разрушить её привычный, устроенный мир.

И вот сейчас она находилась в расстеранности. Она не знала, как ей поступить и что делать с плачущей матерью. Она не находила слов для утешения. Несмело подойдя к ней, она протянула руки и обняла её, шепча при этом:

— Не плачь, мам, не плачь. Если тебе не хочеться, то я никуда не поеду. Ты только скажи и я останусь здесь, с тобой.

— Ну, что ты, доченька говоришь такое, — сквозь слёзы ответила мать. — Такие деньги угробила, сколько времени потеряла. Зря что-ли. И визу не так легко получить, а ты получила. Не обращай на меня внимания. Это я от радости, что у тебя всё получилось. Ведь я знаю, как сейчас тяжело чего-то добиться,— сквозь слёзы говорила она.

И неизвестно было, кого она больше всего старалась успокоить — себя или свою дочь. Подняв на дочь свои заплаканные глаза она спросила:

— Когда же вы будете выезжать?

— Мам, я незнаю. Это будет решать Михаил с Марией. Они договорятся о дне вылета, забронируют билеты и нам сообщат. У них всё продумано на этот счёт, так что переживать не стоит, — успокоила девушка мать.

— Да, да, конечно. Было бы очень обидно, если бы вас завернули обратно после такого длинного пути. Подумать только, -спохватилась мать, — ты будешь лететь через океан.

— Наверное, и мне ужасно страшно. Я постараюсь уснуть, а проснусь перед посадкой.

— Отдыхай, набирайся сил, а я пойду успокою отца. Пока ты ездила в Киев, он практически неспал всю ночь. Не думала, что он будет переживать за тебя. Наверное пока меня небыло, скурил не одну пачку. Побегу его обрадую. Надеюсь, что всё обойдёться, — вздохнула мать.

— Хорошо. Передай папе привет. Я завтра приду к вам.

— Ой, и Владимир с Ольгой тоже придут. Он уже приехал с Венгрии. Встретитесь вместе и поговорите.

Когда за матерью закрылась дверь, Анастасия облегчённо вздохнула. Встречь и расставаний она не любила. Это было всегда тяжело для неё. Она устала от бесконечных пустых разговоров. Почему-то, глазами ей удавалось больше понять, чем словами. Она сама не понимала почему. Но скоро в её жизни появятся много перемен и они, эти перемены, неумолимо приближались. Только сейчас она осознала, что скоро действительно уедет из своего городка. Уедет далеко. И если всё получится, как задумано, то она не скоро увидит его снова. Назад пути нет. Да и она не собираеться отступать назад. Было бы глупо. Вспоминая беседу с матерью она обратила внимание на промелькнувший страх в её глазах и только сейчас поняла, что он значит. Это была боль разлуки и страх потери. Всё таки не ближний свет.

Анастасия огляделась вокруг и ей стало жаль покидать свой дом, вернее квартиру, в которой она жила. Это была её "крепость", её защита и она лишалась её. Только здесь, у себя дома, она чувствовала себя спокойной и защищённой. Впервые страх перед неизвесностью закрался в её мысли. Чужая страна, чужие законы, чужой язык и традиции, чужие люди — впору пожалеть себя. Но Анастасия знала: она будет жалеть ещё больше, если не поедет туда и откажется от поездки.

Приняв ванну, она отправилась спать.

Телефон трещал без умолку, но Насте не хотелось уходить из обьятий сна. Как хорошо оказалось после двух дней и ночей отлежаться в горячей ванне, а затем внезапно уснуть в своей кровати. Впервые в жизни ей ничего не снилось, абсолютно ничего. Ей нехотелось подниматься, но телефрн , как назло не замолкал, треща беспрерывно, вырывая её ото сна. Она потянулась на кровати, как кошка, открыв свои тёмно-изумрудные глаза и собралась наконец встать . Случилось невероятное -телефон замолчал. О, чёрт, она проснулась. Этот чёртов звонок разбудил её. Ещё немножко понежившись в кровати, Анастасия решила всё таки подняться. Поставив чайник на плиту, она направилась в ванну и тут снова раздался телефонный звонок. С чувством полнейшей безвыходности она подняла трубку.

— Алло, здраствуйте,— прокричала в трубку. — Мне нужна Анастасия Меньшова.

— Я вас слушаю.

— Ох, наконец я до тебя дозвонилась, -обрадовано прокричал всё тот же голос на том конце провода. — Это Мария. Муж дал мне список людей, которым открыли визы. Через две недели вы выезжаете. Уже всё улажено. Во вторник принеси мне паспорта и билеты. Необходимо их оформить и зарегистрировать. Вылетать будете из Варшавы. До Польши вас отвезёт мой муж. Так что до вторника, там и поговорим. Ты поняла? — уточнила Мария и недав Насте что-либо сказать, добавила:

— Я рада за тебя, Настя.

— Спасибо, Мария, — ответила девушка.

— Благодарить будешь потом. До встречи.

— Досвидания.

Опустив трубку на рычаг Настя задумалась. Две недели. Каких-то четырнадцать дней отделяет её от неизвестности, от другой жизни, другого мира. Всего две недели до начала путишествия и новых приключений, которые неизвестно чем могут закончиться. Две недели, которые могут изменить её судьбу. Какая она всё таки глупая. Другие бы незадумывались ни о чём, а бежали паковать сумки, а она стоит и размышляет неизвестно о чём.

Мысли, как ящерки, заметались в её голове. Ей вспомнился случаи о которых она слышала — неприятные случаи, проишедшие с людьми, уехавшими в "заморские страны". Одним неподходил климат, других департировали, третьи — тяжело болели. Были случаи изчезновения людей. На миг её лицо омрачилось, но молодости свойственна жизнерадостность и поэтому откинув мрачные мысли она прошла на кухню приготовить утренний кофе, так и не почистив зубы. " Какие тут зубы,— подумала Настя, если впереди её ждёт новая жизнь".

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 6.

Наконец-то всё позади, наконец-то все формальности были решены и она сидела в самолёте Варшава— Берн — Нью-Йорк. За последние десять дней она изрядно устала. Прощание с родными, друзьями, покупка вещей, собирание дорожных сумок и ещё куча ненужных, как оказалось мелочей, сильно утомили её. Кроме всего этого, бесконечные телефонные звонки от Марии, с её бесконечными советами, указаниями, пожеланиями, неговоря уже о нравоучениях, сильно выводили Анастасию из себя. Она чувствовала себя последней дурочкой. Но больше всего её "доконали" таможеники. За последние полторы сутки она этих таможень прошла три — украинская, польская и таможенный осмотр в аэропорту. Её багаж, да и не только её, вытряхивали, термошили и разбирали чуть ли не до ниточки. Придирчиво осматривали и одежду, пристально всматривались в глаза, заставляя нервничать и беспокоиться. Ощущение было такое, словно ты действительно прячешь в трусах два кило коки и шесть противотанковых гранат.

И наконец всё позади и она сидит, откинувшись в кресле и через десять минут они оторвутся от земли и возмут курс на Швейцарию, страну туризма, омолаживающих клиник и банков. Страну, где горные вершины утопают в снегах, а долины насыщены зеленью и там, где делают самый вкусный сыр и шоколад. Настя знала, что у них будет несколько часов времени, чтобы попробовать всё эту вкуснятину. А уже оттуда они пересядут на самолёт до Нью-Йорка и конечной остановкой будет аэропорт Джона Кенеди.

Вошла стюардесса. Мило улыбнувшись, она сообшила имена, фамилии, ранги и звания экипажа, высоту, курс и температуру за бортом и всё это на польском, русском и английском языках. Пожелав приятного полёта, она всё также мило улыбаясь, попросила пристегнуть ремни, при этом незабыв убедиться, что её указания выполнены, пройдясь по рядам и проследив за каждым пассажиром. Зажглось табло и Настя даже не заматила, как и когда самолёт плавно оторвался от земли и они оказались в воздухе. За стеклом мелькали деревья, здания и дома, которые постепенно уменьшались, пока совсем неизчезли из вида. Теперь вокруг окон мелькали только призрачные облака. Настя только теперь заметила, как сильно она вжалась в подлокотники стула. Она вцепилась в них с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Девушка услышала, как облегчённо вздохнули рядом и поняла, что в своих страхах она не одинока. Она закрыла глаза, пытаясь уснуть. И правда, через пару минут она спала глубоким сном.

" Озеро, необычайной красоты, открывалось её виду, окружённое высокими горами со снежными шапками, соснами у подножья гор и светлым, почти белым песком у его берегов. Оно было настолько прозрачным, что она ощущала эту прозрачность, вглядываясь в него. Но, кроме неё, этой прозрачности, она ощущала пронизывающий холод. Самое страшное заключалось в том, что озеро манило к себе, звало, притягивало и в тоже время отталкивало от себя. Как это могло быть она не понимала, да и слишком не силилась понять. Она оглядывалась вокруг, всматриваясь в незнакомое место, стараясь его запомнить. Вдруг ей послышалось, что кто-то позвал её и она начала оглядываться по сторонам, но так никого и не увидела, а когда обернулась снова — озеро изчезло".

Она проснулась от того, что кто-то легёнько тряс её за плечо.

— Проснитесь, пожалуйста, — будила её стюардесса. — Через двадцать минут мы приземляемся. Пристегните ремни.

Убедившись, что Настя проснулась, она пошла дальше по салону проверять остальных. Ну вот, они и в Швейцарии, а это значит, что треть пути они уже совершили. " Не забыть позвонить матери — подумала Настя ". Потянувшись, пристегнула ремни .

Берн встретил их дождливой и сырой погодой. Пройдя таможенный осмотр и получив сумки они столпились возле одного кафе аэропорта в ожидании "старшей". Их было семь человек, летевших в Нью— Йорк вместе. Эта "старшая" летела не впервые и поэтому взялась за ними " присмотреть". Вернулась эта бойкая девица через час с сообщением, что вылетают они завтра в двадцать один ноль-нольпо московскому времени из-за каких-то технических причин, а до тех пор остановяться в местной, недорогой гостиннице, здесь неподалёку от аэропорта. Оплата— двадцать долларов за комнату вместе с завтраком, при этом незабыв добавить, что если кого-то что-то неустраивает, то он может ночевать на стульях в аэропорту. Конечно делать она это им не советовала, но решать придёться им. Никто не возражал. Все молча согласились, полагаясь на её слова. Они, словно стайка испуганных птичек, толпились друг возле друга, боясь отлучиться или потерять кого-либо из вида. Со стороны эо выглядело нелепо и смешно, но им впервые очутившись в чужой стране, было не до смеху. Вскинув сумки на плечи они пошли след за ней.

Гостинница находилась недалеко от аэропорта и оказалась маленькой, всего на три этажа, и скорее напоминала старинный дом. Небольшое, но уютное фоье, рядом с которым находился бар-ресторан. Анастасия поразилась тому, как сдешние хозяива сумели хорошо, практично и с выгодой использовать каждый сантиметр помещения. Здесь всё вокруг дышало теплотой и уютом. Портье довольно хорошо изьяснялся на английском. Поприветствуя гостей из России, он с улыбкой раздал им ключи. "Старшая" незамедлила его поправить насчёт национальности клиентов, на что он с той же неизменной улыбкой извинился, незабыв предупредить, что с семи до восьми у них ужин. Напоминание о ужине вызвало у всех чувство голода и они поспешили наверх осмотреться и отдохнуть. Поселили их по два человека. Соседкой Анастасии оказалась неказистая, но смышлённая девушка по имени Ольга. Они разговорились и Настя с удивлением узнала, что та также летит не впервые. Ольга объяснила удивлённой Анастасии, что ей очень не хотелось брать на себя роль "старшой" и она с удовольствием уступила его Лидии, о чём ни капельки не сожалеет. У Лидии, говорила она, боцовский дух и командирские замашки и хорошо, что их придёться терпеть только до завтрешнего вечера, а то она больше врядь-ли выдержала. Девушки приняли душ, переоделись и немного поговорили. Говорила в основном Ольга — она оказалась неугомонной болтушкой. Из её разговора Настя узнала, что та родом из небольшого поселения у подножья Карпат. Она походила из многодетной, дружной семьи, где каждый стоял горой друг за друга и помогал чем мог. Все радости, праздники, беды и печали они делили и встречали вместе. В такое верилось с трудом. Но всегда одни рассказывают, для того, чтобы другие слушали и Настя слушала. В Америке на данный момент у неё были брат и сестра, а после рождества они собирались "вытянуть ещё одного брата. Один за другого — горой. Настя почувствовала симпатию к этой большой и необычной семье. Может быть Ольга немного и приврала, но она говорила с такой любовью о них. Настю в душе покоробило. Ведь у неё никогда небыло таких близких отношений с братом. Хотя её вины в этом и небыло. Казалось, каждый из них жил своей жизнью. Она не вмешивалась в его жизнь, а он в её. Иногда, среди близких ей людей, она чувствовала себя чужой, никому не нужной. Нелепые, глупые мысли. " Наверное от зависти, — подумла Настя". Она постаралась побыстрее отбросить их в сторону и узнать о стране, куда её так внезапно забросила жизнь.

Швейцария оказалась маленькой, площадью всего сорок один с небольшимм тысяч квадратных километров и населением в семь миллионов человек. " Счастливое число, — подумала девушка". Расположена эта дивная страна была среди озёр и снежных вершин Альп и гор Юра. Несмотря на свои размеры, она оказалась очень богатенькой страной — страной туризма, банков, точных приборов, страной великолепного сыра и шоколада. Её неповторимые пейзажи притягивали множество туристов, а в последнее время в модных курортных городках открылись частные клиники, куда богатые дамы спешили сделать себе не одну пластическую операцию по преобретению красоты.

Настя поражалась, как в этой стране было продумано всё до мелочей, с умом и практичностью. Её красавица Украина ни чем неуступала Швейцарии — ни красотой, ни трудолюбием людей. Но видимо в её краю навести порядок так и не хватило ума. Хватало видимо только на то, чтобы разграбить, разбазарить и разсташить. Ведь по сути, Карпаты, которыми она так восхищалась, ничем не уступали Альпам и там также можно было наладить неплохой туризм. Может со временем кто-то им и займётся. Хозяин. Украине явно не хватало хозяина. И видимо он ещё нескоро появится там.

Банковским центром в Швейцарии являлся город Цюрих и Ольга сквозь смех сказала, что когда разбогатеет, то все свои сбережения положит в один из этих банков. Её задорный, серебристый смех звучал в комнате номера, наполняя его радостью и прогоняя хмурые думы. Настя и сама незаметила, как развеселилась. Из справочника они узнали, что Женева является штаб-квартирой многих международных организаций и поклялись, что когда-нибудь, однажды попадут на заседание по борьбе за права женщин и выдвинут свои условия. Какие? Они ещё не придумали, но придумают обезательно и тогда мужчинам придётся не сладко. Они, эти две такие разные девушки смеялись, как дети. Да, иногда люди, ососбенно девушки, бывают такими глупыми.

Когда наступило время сна, Анастасия даже обрадовалась. За этот короткий промежуток времени она очень устала от своей соседки — болтушки. Она не привыкла к такому урагану чувств. Та, как ей показалось, могла болтать без умолку, расказывая удивительные истории из своей жизни. Насте оставалось только позавидовать оптимизму и жизнерадостности соседки, её неутолимому духу и бойкости. Несмотря на все пережитые волнения, уснула она быстро и спала впервые за последнее время крепким сном. В эту ночь никакие сновиденья её не посетили. Проснулась она отдохнувшей и на удивление чувствовала себя легко, бодро и свободно.

Они с Ольгой решили провести небольшую экскурсию, неотлучаясь далеко от гостинницы и осмотреть местные магазины. Весело болтая, девушки бродили по незаметным, маленьким улочкам постоянно сворачивая то налево, то направо, совершенно не заботясь о том, что могут заблудиться. Осматривая витрины магазинов они смеялись над нелепыми фасонами платьев и в то же время восхищались элегантными моделями вечерних нарядов. Они мечтали, что когда-нибудь приедут сюда и купят все понравивщиеся им вещи. Мечтать ведь никому не запрещалось и они мечтали. Не забыли они сделать и несколько фотографий . Ольга дала Анастасии все свои адреса и телефоны в Америке и попросила в случае необходимости звонить, а также обещала сделать фотографии. Они договорились о том, что как только Настя устроится, она даст о себе знать. Её новая подруга уверяла , что хозяйка у неё замечательная и против друзей ничего не имеет против. Она, эта хозяйка, оплатила ей отпуск и теперь с нетерпением ждёт её обратно. Даже обещала встретить её в аэропорту. Пока Ольга находилась на Украине, хозяйка несколько раз звонила. Так пусть Настя не боится обращаться к ней за помощью. " Чужая страна,— сказала она, Всё может произойти". От этих последних тихих слов повеяло холодом угрозы. Настя почувствовала себя неуютно и поёжилась. Ольга заметив этот жест, поспешила успокоить новую подругу.

— Не переживай ты так, Насть. Просто по началу всем туго приходится. Сама понимаешь — чужая страна, чужой язык, чужие нравы и обычаи. Поэтому бывает трудно, но потом свыкаешься и втягываешься, как ломовая лошадь. Думай о чём-то приятном, задай себе цель. Думай о том, чего тебе бы хотелось больше всего в жизни и тогда тебе не так будет тяжело. Не давай себя только запугать и наплевать в душу. Всё остальное приложится.

— А ты как приспособилась? — спросила Настя.

— Я думала о доме, который хочу построить на Украине. Но для этого нужны деньги. Так, что теперь мне нужно думать, как их заработать. Участок я уже приобрела, план сделала, кирпич на первый этаж завезла и деньги на бетон оставила. Через две недели начнут строить. А дальше всё зависит от того, сколько денег я буду слать. Видишь, какая я хитрая. У меня есть цель и поэтому мне некогда думать о плохом. Ты тоже себе что-нибудь придумай. Поверь моему опыту — помагает. Если мне плохо и я начинаю хандрить, то сразу же начинаю думать о доме, о том, как я его обставлю, обделаю, какую мебель куплю, ковры и всё остальное и это меня удерживает от безумных поступков.

— Наверное ты права,— ответила Настя. — Мне тоже хотелось бы иметь свой дом.

— Если захочешь, то будет,— утешила её Ольга и добавила: — Пойдём в кафе.

Девушки неспеша направились в сторону кафе. Анастасия заказала себе горячий шоколад, а Ольга — экспрессо. Шоколад оказался сверх всякой похвалы и ожиданий — чёрный, тягучий, сладко-горький, одним словом — настоящий царский напиток. Ольга отпив глоточек из Настенной чашки довольно быстро согласилась, что экспрессо ничего не стоит в сравнении с этим напитком. Рассмеявшись, она сказала, что у Анастасии отличный вкус.

День постепенно клонился к вечеру и им необходимо было возвращаться в гостинницу. Немного отдохнув они начали укладывать свои вещи. Ольга предупредила, что полёт будет длится долго и они изрядно устанут. " Ничто,— сказала она, так не выматывает, как безделие и ожидание". Но вовсе не усталось пугала Настю — она боялась длительного полёта, боялась высоты, боялась, что что-то может произойти во время перелёта, просто боялась лететь на самолётах и боялась сама себе в этом признаться. Она считала себя трусихой и не представляла, что почти половина пассажиров чувствовали себя также, как и она.

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 7.

Наступил долгожданный час отлёта и её страхи на какое-то время были позабыты. Они снова, всей группой прошли таможенный осмотр, затем регистрацию билетов и после нудных процедур через смотровой коридор, прошли во внутрь самолёта. Красавец " Боинг" поражал своими размерами и великолепием. Сам он состоял из трьёх основных отсеков, делившихся на бизнес класс, первый класс и обычный. Эти отсеки отличались не только обслуживанием, но и ценой. Вся ихняя группа естественно летела обычным, где цена была намного дешевле других.

Стюардесса с неизменной улыбкой на лице, приглашала их пройти в салон и занимать свои места . Всё начиналось сначала: ознакомление с экипажем, курсом полёта, высотой и температурой за бортом, а также временем подачи пищи. На мониторе высветился курс полёта, а также табло " пристегните ремни" на трьёх языках мира. Стюардессы начали торопливо проходить между рядами, присматривая за нерасторопными пассажирами. Загудели моторы, стюардессы ловко лавируя между сидениями, проверяли ремни безопасности, а пилот тем временем выруливал великолепный Боинг на взлётную полосу. Нарастал шум моторов, заполняя тишину в салоне, а затем, словно что-то оборвалось и замерло. Они взлетели — бесшумно и легко, как птица. Анастасия опять сидела возле иллюминатора и всматривалась вниз. Огни Берна мерцали, переливались, проважая своих путников вдаль. Эти огни блестели, словно утонувшие звёзды в озёрах, окрашивая их путь и желая удачной дороги. Но вскорости и они начали постепенно изчезать и таять из вида, погружаясь в тёмную мглу.

Настя отвернулась от окна и устало опустила глаза. Она была измучена, измучена страхом и переживаниями и наверное успокоиться не скоро, а только тогда, когда почувствует под ногами твёрдую почву. Ольга, сидевшая возле неё, ткнула в бок и Настя открыла глаза.

— Трусиха, — засмеялась та.

— Я знаю, — улыбнулась Настя в ответ.

— Сейчас будут носить напитки и лёгкий ужин. Смотри не объедайся, а то за время полёта нас будут кормить ещё три раза. Я не хочу, чтобы в Америку ты прилетела хрюшкой. Толстых там и так хватает.

Ольга засмеялась своим звонким смехом: шутка показалась ей очень удачной.

Как и предсказала Ольга, их действительно за время полёта кормили три раза, а напитки предлагались почти через каждых пол часа. Благо, хоть не будили тех пассажиров, которые пытались уснуть. Ольга без устали болтавшая, вдруг посоветовала Насте прикрыть глаза и уснуть. Анастасия была рада такому предложению, так, как изрядно устала от её болтовни. Она никогда не думала раньше, что от разговора можно так устать. Поразительно. Чего только не научишься в жизни.

Полёт длился уже почти два час. Через каждый ряд сидения вверху были прикреплены мониторы, где высвечивался курс полёта, высота, давление атмосферы, а также температура воздуха. Временами показывали парраметры и мощность двигателя, обороты, но Настя мало что понимала в этих цифрах. Они ей ни о чём не говорили. Она блаженно прикрыла глаза и погрузилась в долгожданную темноту.

Ей опять снился тот же дивный сон, который она уже видела однажды. Чудесное озеро, вокруг которого величественно стояли сосны, а вдалике виднелись белоснежные вершины гор. Изумрудная зелень подкрадывалась к песчанным берегам озера, но где-то там, у наклонной тропы на неё надвигалась неясная, тёмная тень. Насте казалось, что она находиться слишком далеко, чтобы рассмотреть что это или кто это. Она пыталась прищюриться и наклонить голову, но ничего не получалось. Она все равно не могла ничего увидить. Ничего. Это пятно, эта тень начинала мерцать, блекнуть и изчезать, а вместе и с ней изчезло её прекрасное озеро. Настю охватила грусть и разочарование.

Проснулась она от того, что почувствовала неудобство и волнение. Настя решила разобраться в своих ощущениях и почувствовала страх. Он опять подкрадывался к ней. Подняв глаза на табло она поняла, что они сейчас пролетают над Атлантическим океаном. Высота полёта на табло высвечивалась — почти девять тысячь метров. Она мысленно представила себе эту высоту, да ещё и глубину океана и ужаснулась. Если бы произошла катастрофа — их бы никогда не нашли. Её парализовал страх и она начала неистово молиться. Всеми силами своей души она сдерживала порывы страха. Страх насколько сильно овладел ею, что на лбу выступила испарина,. Анастасия мысленно выругала себя за трусость. " Господи, но почему я такая чувствительная,— думала она. И как мне избавиться от этой чувствительности ? — спрашивала она саму себя" . Неизвестно, что больше помогло — молитва или самобичивание, но постепенно она начала успокаиваться. Оглянувшись и присмотревшись повнимательнее к пассажирам, она только сейчас заметила, что не одинока в своих переживаниях. Половина салона испытывала те же страхи и чувства. Казалось их пугала неизвестность и высота. Она постаралась отвлечься от этого состояния, занимая мысли чем-то другим. Стюардесса наверное заметила её состояние, потому что подошла и предложила выпить. Настя улыбнулась и заказала кофе, хотя с опозданием подумала, что следовало выпить водки.

Лететь им осталось ещё около пяти часов и всё над океаном. Уснуть наверное она не сможет. Водка, вряд-ли помогла бы, но попробовать стоило. Поздно. Наслаждаясь крепким кофе она старалась думать о каких-то пустяках, о вещах, перебирая в уме вместимость багажа. Она думала о том, всё-ли взяла, что ей понадобиться на первое время, мысленно пересчитывая свитера, брюки и прочую одежду. Это глупое занятие немного успокоило её, но вытеснить страхов так и не смогло. Полёт, как и предсказывала Ольга, оказался трудным и изнурительным.

Почти два часа до прибытия, стюардесса всё так же мило улыбаясь, предложила заполнить анкеты. Они, эти анкеты, очень сильно походили на таможенные декларации, которые им пришлось заполнить на таможне. В этих анкетех необходимо было указать паспортные данные, адресс вызывающего человека, степень родства ( если имелась) и наличие денег,— любых. Когда с записями было покончено, бортпроводница всё с той же неизменной, словно приклееенной улыбкой, собрала эти листы. Неуспела она отойти, как Ольга "затрещала", как сорока, давая наставления о том, что дальше их ожидает и что необходимо предпринять. " Да, -подумала Анастасия. Не дурак выдумал, что в неведенье более счастлив человек." Как не печально было признать, но Настя оказалась рада этой болтовне, которая отвлекла её от её же страхов. Страх ушёл куда-то далеко во внутрь, уступив место лёгкому беспокойству.

Подняв глаза на карту, Анастасия поняла, что они миновали по её понятиям "опасную" зону. Опасной она была наверное только для неё. Неизвестно, почему её пугала возможность гибели в глубоких пучинах вод. " Ну, почему, она такая трусиха? Ну, почему, она так боится высоты и глубины? Почему? — в сотый раз спрашивала она саму себя. Почему, у других людей, таких страхов и ощущений нет. Или они умело скрывают эти чувства?" Ей наверное этому не научиться никогда. Настя тряхнула головой, отгоняя глупые мысли и снова уставилась на табло. Земля. Они летели над землёй. Даже не летели, а кружились, словно по заколдованному кругу. " Ну, вот, они почти у цели, — подумала она. Как примет её новая страна? Какие объятия раскроет?" Это предстояло ещё узнать. А пока, самолёт шёл на снижение и им пришлось пристегнуть ремни. Через по часа они должны приземлиться в Нью-Йорском аэродроме имени Джона Кеннеди. Говорили, что он похож на маленький городок. Чтож. Чтобы убедиться во всём этом — осталось только приземлиться. Ждать осталось недолго.