Стальная тревога 6: Ограбление по-японски

Ограбление по-японски

Заварушка в стиле "милитари"

/За несколько дней до происходящих событий. На просторах Интернета/

— Добрый день, господин сенатор.

— Я же просил вас никогда больше не выходить на этом канале. Что, чёрт возьми, происходит?

Вы пытаетесь развязать третью мировую? Почему нас не проинформировали о начале операции?

— Приношу свои извинения, но решение было принято высшим руководством внезапно.

— С трудом в это верю. Однако у вас, как мне кажется, не всё прошло гладко?

— Вы правы, сенатор. У нас возникли небольшие трудности.

— Чего вы хотите?

— Серебряная рыбка ускользнула из садка, и теперь доставляет нам некоторые сложности. Eе нужно поймать и приготовить. Полагаю, невод седьмого флота достаточно крепок для ловли такого хищника?

— Так тот подводный взрыв — ваших рук дело?

— Наша организация к нему непричастна. Полагаю, ваша разведка уже работает над этим?

— Хм... А что взамен? Серебряная рыбка не мелкий хищник. Сварить уху будет не так просто.

— Как насчёт чёрного золота?

— Что именно из него?

— Мы предлагаем не просто драгоценность, мы предлагаем сам ключ к сокровищнице. Вам нужно будет просто найти дверь.

— Это весьма интересное предложение.

— Обдумайте его, господин сенатор. Я свяжусь с вами через сутки.

ТДД, БИП

— Гейбо 1, вас понял, посадка разрешена, с возвращением, — ответила радистка.

Офицер, управлявший полетами корабельных ЛА, быстро докладывал Тессе:

— Вертолеты благополучно вернулись на борт. Гейбо 1 и 2 уже спущены в ангар, Перто 1 и 2 совершили посадку на палубу, Перто 4 и 5 барражируют, ожидая очереди на посадку. Райдо 1 и 2 уклонились от удара, и вступили в воздушный бой с истребителями противника, прикрывая отход Райдо 4. В данный момент они произвели пуск "Сайдвиндеров", отстрелили ловушки и снизились до минимально возможной высоты. Двигаются долиной реки Тенрю, сообщают, что увели за собой несколько истребителей противника. Райдо 4 прошел над Яизу, через пятнадцать минут будет готов совершить посадку.

— Ясно.

Надеюсь, ПРТ и остатки СРТ все же выживут, и смогут вернуться живыми.

Мардукас озабоченно спросил:

— Мадам капитан, следует ли нам ожидать возвращения оставшихся оперативных групп? Залив Суруга достаточно узкий и вся его западная часть мелководна. Противник, надо думать, сможет догадаться, откуда мы подняли самолеты и вертолеты, и предпринять атаку. Как вы считаете, что нам нужно делать?

Тесса в задумчивости приложила ладонь ко лбу, и задумалась минуты на две.

— Нет, ждать оставшиеся силы не имеет смысла. Мы покидаем этот квадрат, и будем надеяться, что уцелевшие сами смогут выбраться и выйти на связь. Тогда мы их заберем на ТДД.

— Вы совершенно правы, мэм. Безопасность ТДД с большим количеством людей на борту — важнее, как ни печально это признавать. Внимание! По завершении посадочных операций Райдо 4 изменяем курс на 160, скорость 20. Истребители примем на борт, пройдя траверз мыса Оро. О, кстати, там расположен населенный пункт, называющийся Сагара. К чему бы это? Хорошее предзнаменование или плохое?

— А мне интересно, где вы там предзнаменование разглядели?

Ну, зачем было это, говорить и так на сердце камень? Так ведь нет, еще и издевается!

ТДД приняла на борт уцелевший штурмовик и, погрузившись, на перископную глубину, двинулась к выходу из залива Суруга. Акватория была довольно густо заполнена — грузовые суда, пассажирские паромы и конечно, неисчислимое множество рыболовных сейнеров, двигавшихся с богатым уловом домой, или с пустыми трюмами и похмельными рыбаками — за добычей. Операторам ТМА приходилось внимательно следить за движением целей, чтобы не сближаться слишком сильно, и не попасть кому-нибудь ненароком под форштевень. По ночному морю бродили, словно призраки в тумане, многочисленные ходовые огни. В эфире царила такая же многоголосая трескотня: рыбаки приветствовали друг-друга по радиотелефону, похвалялись и сплетничали.

Связисты подключили к прослушиванию и Дану, поскольку выудить полезную информацию из бесконечных заметов, кубометров рыбы и подтекающих холодильников, заканчивающихся консервантов и пьяных до изумления боцманов мог только стремительный многоглазый и многоухий компьютерный Аргус. Эта мера принесла свои плоды — скоро Дана отселектировала один чрезвычайно настораживающий разговор:

— "...Такахата-сан, да у тебя в глазах двоится, какой, нахрен, вертолет с тралом? В этих водах от шума и вылитого машинного масла даже крабы передохли. Что тут ловить? Да еще с вертолета? Если б было что, какого черта я бы поперся к южному Полярному кругу?!

— Зуб даю, Накамура-сан! Своими глазами видел — здоровенный, без огней, идет от мыса Оро, волочет за собой что-то на тросе. Чего же еще вертолеты могут таскать? Не мины же ищут?"

— Никогда не слышала, чтоб рыбу ловили при помощи вертолета с тралом. Ричард-сан, мне вот интересно, а рыбу ли они собрались ловить? Мне кажется, что их рыба из титана, и зовется она Дана.

— Вы все шутите, мадам капитан, — угрюмо сказал Мардукас. — Но противник перекрыл выход из залива. Вертолет явно несет поисковую аппаратуру: акустическую или какую-то иную. С небольшого расстояния они наверняка обнаружат нас магнитометром, да и акустический портрет ТДД сейчас испорчен разбитым носом — мы не сможем так легко одурачить их, как когда-то дурачили американские подлодки. Что же делать?

Интересно, откуда взлетели эти вертолеты и истребители, которые атаковали наши штурмовики над Акаиси? Летчики сообщили, что самолеты противника не превосходили их по скорости и поэтому они смогли оторваться. Едва ли противник мог так быстро создать здесь базу для авиации: перебросить самолеты недолго, но вот найти ВПП, заправщики, оборудования для аэродромного обслуживания — их перебазирование займет неделю. Не корабельные ли это ЛА? Если бы я был на месте противника, я бы использовал именно авианосец, как самое оперативное средство реагирования.

— Я бы сказала, что вам делать, но это неприлично, Ричард сан, да и, вообще, настроение у меня сегодня очень своеобразное. Не знаю отчего, но мне весело. Если же чуточку серьезнее, то выход перекрыт, прятаться нам негде. Тогда два варианта:

1) мы всплываем с белым флагом

2) ложимся на грунт и молимся богам, надеясь на русский авось или как там у них.

Насчет авианосца, да, да и еще раз да. 100 процентов даю, что так оно и есть. Только вот что нам это дает?

— Мы должны пробить себе дорогу на волю. Наши истребители вышли на побережье в дельте Тенрюгавы, к западу от мыса Омаэ. Нацелим их на противолодочный вертолет или вертолеты противника. А еще нужно было бы провести поиск мористее — если вертолеты взлетели с авианосца, он не может быть слишком далеко, радиус действия таких вертолетов не так уж велик.

— Хорошо. Хотя и шумно, но выхода, похоже, нет. Что ж, давайте собьем этих птичек, и попробуем таки удрать от врагов.

Мардукас повернулся к связистке:

— Передайте Райдо 1 — двигаться на минимальной высоте и патрулировать зону между мысами Омаэ и Иро. Пусть не рассчитывает на РЛС, лучше использовать инфракрасные приборы наблюдения. Райдо 2 — произвести поиск к югу от мыса Омаэ на расстояние ста километров.

Всего через двенадцать минут Шинохара, внимательно слушавшая эфир, встрепенулась:

— Райдо 1 обнаружил цель! Сообщает, что РЛС наведения не может захватить цель — она использует ECS. Готов отработать пушкой!

— Никак нас в покое не оставят, — тихо проговорила Тесса. — Пока последний гвоздь в наш гроб не заколочен, утащим за собой как можно больше амольгамовских сил.

Из динамика сквозь шорох и треск эфира донесся голос пилота Райдо 1:

— На всякую хитрую жопу найдется хрен с резьбой!.. Нафига мне РЛС, когда я вижу его глазами! Разрешите атаковать?!

— Пообещайте, что не будете нецензурно выражаться, когда вас слушает юная леди, и разнесите его не мелкие кусочки. А лучше и их не оставляйте и превратите его в пепел!

— Есть, мэм!!! Простите за язык, но он у меня как на ладошке — не смог удержаться!.. Получай, гад! На-ка!

Из динамика послышался треск 30-мм пушки "Харриера" и радостный вопль:

— Готов! Падает... грохнулся! Цель уничтожена. Дальнейшие указания? Остаток топлива на двадцать пять минут полета.

— Не знаю. 25 мин это так много, и в тоже время так мало. Как думаете, Ричард-сан, что дальше делать будем?

Мардукас задумался:

— Вертолет может быть не один. Пусть продолжит поиск, пока мы не приблизимся к мысу Омаэ. Тогда мы примем его на борт.

— Отлично, так и сделаем.

Тесса прикрыла ладонью рот и с трудом подавила зевок

— Честно говоря, Ричард-сан, мне уже надоело играть с ними в кошки мышки, я терпеливый человек, но они меня достали.

Шинохара снова переключила каналы и сказала:

— Докладывает Райдо 2, курсом 190 удалился на 80 км от мыса Омаэ, ложится на курс 75. Наблюдал большое количество торговых судов и траулеров. Подозрительных целей не обнаружено. Так, стоп... передает... передает, что обнаружил по пеленгу 235 работу мощной корабельной РЛС. По спектру излучения — это AN/SPS-49, устанавливаемая на американских ЭМ типа "Оливер Х. Перри". Дистанция предположительно, по мощности сигнала, — 45 миль!

— Становиться все интереснее. Американские ВМФ. Очень интересно, что они здесь забыли?

— Это не обязательно американский эсминец — поскольку такими РЛС оборудовали и корабли других стран. Мало того, в прессу просочилась информация о негромком скандале, произошедшем, когда два или три года назад несколько РЛС с выведенных в резерв и поставленных на отстой эсминцев были проданы неизвестно куда, — задумчиво проговорил Мардукас. — Райдо 2 оснащен ЕCS и надежно защищен от обнаружения с помощью радиолокатора, поэтому ему следует провести ближнюю разведку и выяснить, что это за корабль.

— Райдо 2 докладывает, что визуально обнаружил источник излучения! — сказала Шинохара. — Это контейнеровоз. Наблюдает посадку истребителя вертикального взлета на его палубу.

— Контейнеровоз? — наклонил голову Мардукас. — Так-так, все понятно. Наши амальгамовские друзья пошли по пути, проложенному Королевским флотом в 82 году. Вспомним "Атлантик Конвэйр", потопленный аргентинской ПКР, и ныне отдыхающий на глубине трех километров. На нем оставили ряды контейнеров только вдоль бортов, а на остальной площади палубы базировались "Харриеры" и противолодочные вертолеты. Что же, удача сопутствует нам. Загрузить в MVLS Томагавки в противокорабельном варианте!

— То порт взорвался, теперь контейнеровоз. Надеюсь, что Токийскую башню вы взрывать не станете, Ричард-сан! Японцы нам этого не простят.

Мардукас слегка улыбнулся:

— В Японии много выдающихся объектов, но, надеюсь, мы не промахнемся на этот раз — координаты противника нам точно известны и мы можем спланировать безукоризненную ракетную атаку с двух сторон. Заложим в инерциальные ГСН Томагавков маршрут и точное время включения активных радиолокационных головок

— 4, 5, 6, 7 ракетные шахты заряжены "Томагавками" в противокорабельном варианте! — доложил оператор системы управления ракетной стрельбой. — Полетные задания введены, проверка прошла. Готовы к пуску!

— Что же, мадам капитан! — довольно произнес Мардукас. — В сердце каждого настоящего подводника таится страстное желание потопить авианосец — самый мощный надводный боевой корабль — властелин морей, правящий балом уже пятьдесят лет. Мне не удалось поймать в прицел "Киев" или "Варяг", но отыграемся на этой лоханке! Пуск!

Стремительно выскочив из воды, "Томагавки" развернули плоскости и помчались к юго-западу, расходясь парами и зажимая авианосец в клещи.

Рыбакам на окрестных траулерах представилось ослепительное зрелище: на фоне подсвеченного утреней зарей горизонта на месте черной квадратной точечки одного из кораблей вспухли один за другим три громадных огненных пузыря. Потом в небеса уперся толстый дымный столб.

— Интересно, что кончиться быстрее наши ракеты или цели для них? Пора делать ноги, вы так не думаете, Ричард-сан? Мне кажется, что на сегодня мы достаточно пошалили, — с невинной улыбкой сказала Тесса, хотя прекрасно понимала, что все это далеко за пределами детских шалостей.

— Вы совершенно правы, мэм. Путь свободен, и нам нужно немедленно сменить диспозицию, пока нас не обнаружили или японцы, или новые корабли Амальгам. Осталось определить, куда нам направиться, где мы сможем в безопасности дождаться сообщений от наших оставшихся на берегу оперативников.

— С местом ожидания проблема. С учетом того, как ведет себя Амальгам, покоя нам не будет, и негде спрятаться от назойливых амальгамовцев. Я уже говорила, что выучить теорию легко, а вот практика — это другое, так что выбор места, где мы будем ждать вестей с берега, я и предоставлю вам, Ричард сан.

Мардукас кивнул:

— Тогда, полагаю, нам следует направиться в менее посещаемые северные воды Японии. Наши оперативники смогут добраться туда — транспортная сеть здесь хорошо развита. Все равно, оставаться здесь мы не можем — морской бой с применением авиации и ПКР непременно привлечет внимание. Внимание, курс — 60, глубина 200, скорость 15!

Тишину нарушил тревожный голос акустика:

— Командир, с пеленга 225 — активная гидролокационная посылка! Мощность и спектр... так, это ГАК AN/BQQ-5 ПЛА типа "Лос-Анджелес"! За нами следит подводная лодка!

Мардукас быстро глянул на мониторы и начал отдавать команды:

— Увеличить скорость до 30. Акустический имитатор подготовить к запуску, программа: курс 40, склоняться на 50, выдавать шумы ТДД, идущей полным ходом. Отстрелить пузырьковые патроны: три, два один — пуск! Имитатор — пуск! Скорость 10, включить EMFS, полная тишина в отсеках, курс — 90, рули — двадцать вниз. Глубина 1000.

"Лос-Анджелес" — серия многоцелевых атомных подводных лодок ВМС США. В настоявшее время насчитывается 51 АПЛ типа "Лос Анжелес", шестнадцать из них дислоцируются на Тихом океане и тридцать две — в Атлантике. Первая АПЛ серии вступила в строй в 1976 г., последняя — USS "Cheyennе" была закончена в 1996 г. Корабли строились компаниями Ньюпорт Ньюс Шипбилдинг (Newport News Shipbuilding) и Дженерал Моторс Дайнемикс Электрик Бот Дивижн (General Dynamics Electric Boat Division).

Девять АПЛ типа "Лос Анжелес" были задействованы во время войны в Персидском заливе (1991 г.), во время которой производились пуски КР "Томагавк" с двух из них.

АПЛ типа "Лос Анжелес" являются многоцелевыми подводными лодками, основное предназначение борьба с ПЛ. и надводными судами противника, ведения разведывательных действий, специальных операций, переброски спецподразделений, нанесения ударов, минирования, поисково-спасательных операций.

Тип корабля: ПЛАТ.

Обозначение проекта 688, 688i.

Классификация NATO Los Angeles.

Скорость (надводная) до 22 узлов.

Скорость (подводная) 30 узлов (максимальная), может быть увеличена до 35 узлов (кратковременно).

Рабочая глубина погружения 250 — 280 м.

Предельная глубина погружения 320 м.

Экипаж 14 офицеров, 127 младших чинов

Стоимость ~ $220 млн.

Водоизмещение надводное 6080 — 6330 т.

Водоизмещение подводное 6927 — 7177 т.

Длина наибольшая (по КВЛ) 109,7 м.

Ширина корпуса наиб. 10,1 м.

Средняя осадка (по КВЛ)9,75 м.

Силовая установка для проекта 688i: АЭУ S6G ("General Electric), для проекта 688 АЭУ S5W ("Westinghouse Electric Corp"), две турбины, два ДГ "Fairbanks-Morse" 7 лопастный винт.

Вооружение:

Торпедно-минное вооружение: 4 ТА, предназначенных для стрельбы торпедами Mk.46, Mk.48, а также ракетами Harpoon.

Ракетное вооружение: 12 вертикальных шахт, предназначенных для пусков ракет Harpoon и Tomahawk.

— Тесса вывела на экран технические данные их противника

— "Лос Анджелес", как мило! — Тесса явно была в восторге. — Их глубина погружения не превышает 300 метров, и что они будут делать, когда мы нырнем на 1000? — шепотом спросила Теса. — Как вы думаете, Ричард-сан, что им нужно?

— Трудно сказать, мадам капитан. То, что работал американский гидроакустический комплекс, не значит на сто процентов, что мы имеем дело с американской АПЛ. Что подтверждает наше недавнее столкновение с авианосцем-контейнеровозом. Это может быть субмарина Амальгам, может быть американская подлодка, которая собирается атаковать нас по указке Амальгам, может быть просто добропорядочная патрульная АПЛ, которая преследует загадочную неопознанную цель — нас с вами. В принципе, это и неважно — торпеды у всех одинаковые. И наша основная задача сейчас — как можно быстрее уклониться от этого нежеланного контакта. Печально, что мы не успели принять на борт "Харриеры". Видимо, следует дать им указание приземлиться где-нибудь в горах, пока не кончилось топливо — больше нам ничего не остается.

— Тогда пусть "Харриеры" садятся, а мы постараемся удрать от преследователей.

Акустик, глядя на многочисленные кривые, извивающиеся по экранам, доложил:

— Капитан, слышу морзянку — они используют звукоподводную связь. Так, пишу... получается... получается следующее: — Командующему Тестароссе от капитана Сэйлора. Здравствуйте. Как поживаете, мэм?

Многоцелевая атомная подводная лодка ВМФ США "Пасадена"

Вернувшись с совещания на борту флагманского авианосца Седьмого флота ВМС США "Кити-Хок", Килли Б. Сэйлор в первую очередь принял рапорт о происшествиях и состоянии подводной лодки от Танаки. Никаких эксцессов за время его отсутствия не произошло, "Пасадена" шла десятиузловым ходом, оставаясь в надводном положении, не покидая ордера авианосной группы.

На немой вопрос офицеров Сэйлор кратко обрисовал текущую ситуацию и причины его вызова на авианосец, где он получил необычное задание на поиск загадочной подлодки, после чего отправился ужинать.

Перекусив в корабельной столовой, коммандер ушёл в свою каюту, где его уже ждал свежеприсланный с "Кити-Хок" подробный доклад по ситуации с "Той Бокс". Ознакомившись с содержанием, капитан "Пасадены" откинулся на стуле и закурил, что было злостным нарушением корабельных правил, но часто игнорировалось и неофициально допускалось в то время, когда лодка находилась не под водой.

Его охватило чувство азарта, желание, наконец, поймать неуловимую подлодку. Словно охотник готовящийся ко встрече с опасным хищником, Сэйлор мечтательно прокручивал в голове всякие варианты атаки и каждый раз его торпеды находили свою цель. Информация, что содержалась в докладе по ситуации, ненамного расширила его знания о таинственной субмарине. Малошумная, подводная скорость не менее 40 узлов, глубина погружения 4900 футов, предположительно не несёт ядерного вооружения — всё это было ему известно из прошлогоднего столкновения.

Единственной новостью оказалось название лодки — "Туата Де Даннан".

Французская что-ли? Наверняка, названа в честь какого-нибудь графа потерявшего, голову на гильотине. Роковое название, — подумал Сейлор и засмеялся собственной шутке. Но их Рубисы были весьма мелкими и маневренными — зачем же они построили такую громадину?

Сведения о подводном ядерном взрыве отличались особой скупостью. Предполагалось, что лодка получила внешние повреждения корпуса от неизвестного противника, но сохранила плавучесть, управляемость и ход.

Второй раздел доклада был посвящён Митрилу.

Неправительственная организация... борьба с терроризмом — бормотал он про себя, вновь пробегая взглядом по строкам. Они наёмники. Вояки, живущие на подачки своих спонсоров и исполняющие их цели. Они не могут сравниться с мощью американского флота.

Когда Килли дошел до личного дела Тестароссы на него нахлынули воспоминания, а с ними неверие и злость. Как эта маленькая девочка может быть капитаном? Глупости. У этих французов адмирал лягушатины объелся?

Тут Сэйлор увидел новое имя.

Мардукас! Вот кто у них настоящий командир. Но зачем он подался в наёмники? Неужели в Королевском Флоте не нашлось достойного мостика для старого морского волка?

Французская лодка под командованием англичанина и дочерью американского капитана на борту. Ноев ковчег, а не субмарина. Интересно, как дочь Тестароссы туда попала? Её отец, насколько мне было известно, не имел особого влияния в Вашингтоне, — в памяти возникло лицо Карла.

Будучи курсантом Военно-морской Академии, Сэйлор прослужил под его командованием около года, патрулируя холодные и неспокойные воды Баренцева моря. Карл был его первым боевым командиром и относился к нему и двум другим мичманам его выпуска со всей строгостью и безо всяких поблажек, нисколько не принимая во внимание их молодую неопытность и неуклюжесть. Его сокурсникам это не нравилось — они ворчали на излишнюю, по их мнению, придирчивость, но Сэйлору нравилось такое отношение к себе. Впервые за годы учёбы он не чувствовал снисхождения и не слышал насмешек — к нему относились как к равному.

О своей личной жизни Карл не распространялся, лишь однажды прошёл слух, что дочь капитана заняла первое место на математической олимпиаде среди восточных штатов.

И я должен вести с ней или с Мардукасом переговоры? Уговорить их сдаться? За кого адмирал Стьюдент меня держит?

— Капитана вызывают на мостик, — голос из динамика внутрикорабельной системы оповещения вырвал Килли из омута воспоминаний и заставил поспешить в отсек боевых постов.

— Что происходит? — Сэйлор вошел в помещение мостика, запирая за собой дверь.

— На связи вертолёт авиагруппы "Китти-Хок", — доложил Танака, — пилот говорит, чтобы мы приняли на борт пассажира.

— Кого ещё, чёрт побери?

— Сообщают что лейтенанта Майребса, специалиста по авиационному топливу, сэр, — в голосе радиста слышалось явное удивление.

— Зачем на подводной лодке авианосная виноградина?! — рявкнул Сэйлор? — разве у нас сегодня первое апреля? Узнайте, чья это шутка.

— Сообщают, распоряжение адмирала Стьюдента.

— Вот как. Какой канал?

— Пятый сэр, — ответил радист.

— Хорошо. Стоп машина, — распорядился Сэйлор, — сообщите им, что мы поднимаемся.

Боевая рубка обрывалась вниз крутым восьмиметровым утёсом, вздымающейся над водной гладью, словно плавник хищной рыбы. Лодка снижала ход и вода, ещё недавно беснующаяся волнами и бурлящая водоворотами, медленно отступала открывая небу длинный сигарообразный корпус субмарины. Вертолёт НH-60Н "Рескью Хок" висел над морской гладью, разгоняя пропеллером белые барашки.

На мостике боевой рубки "Пасадены" появились две фигуры в ветрозащитных плащах. Сигнальщик произнёс что-то в карманную радиостанцию и в ответ в фюзеляже вертолёта открылся боковой люк. Дверь сдвинулась в сторону, в проеме показалась человеческая фигура и в следующее мгновенье вниз полетела, разматываясь в падении, оранжевая верёвочная лестница.

Вертолёт приблизился к субмарине, стараясь зависнуть непосредственно над боевой рубкой. Сигнальщик, поплотнее запахнув развевающийся и хлопающий на ветру плащ, подтянул лестницу к себе специальным крюком, а затем махнул рукой пассажиру вертолёта. Тот развернулся спиной к выходу, перебрался на лестницу и с ловкостью достойной Тарзана начал спускаться вниз. Сэйлор и сигнальщик ухватились на свободные концы лестницы, стараясь посильнее натянуть её, не позволив раскачиваться. Когда человек ступил ногой на корпус подводной лодки, лестницу отпустили, а вертолет, завывая двигателем, взмыл вверх и начал удаляться.

Прибывший представлял собой молодого человека, на вид двадцати трёх лет, высокого и худого. Он был одет в фиолетовый комбинезон специалиста по авиационному топливу, за спиной приютился походный рюкзак средних размеров, из которого выпирали красные надувные подушечки спасительного жилета.

— Лейтенант Ральф Майребс, военно-морская разведка, — новоприбывший отдал честь, — направлен на "Пасадену" адмиралом Стьюдентом для обеспечения специальной информационной поддержки в связи с осуществляемой операцией.

— Коммандер Сэйлор, капитан "Пасадены", — офицеры отдали друг другу честь.

— Лейтенант, я всегда был уверен, что "Пасадена" атомная противолодочная субмарина, — начал Килли когда они миновали вертикальный трап боевой рубки, — а не какой-то танкер. Что за дурацкий наряд на вас? А ваше оружие — заправочный пистолет c бензоколонки?

— Видите ли, капитан, — Ральфа нисколько не смутили слова Сэйлора, — вообще-то мне, как десантирующемуся, полагался красный цвет, но на "Кити" нашлись только такие.

— Вот ведь, дрянь! — ругнулся капитан, забыв, что пилот сообщил ему именно про специалиста по топливу, а не офицера разведки, — Сперва они называют нашу новейшую подлодку именем самого бездарного президента, сейчас форма, а дальше и боеголовок не досчитаются?! Что за бардак царит на флоте?! А?! — Сэйлор, едва не брызгая слюной, наклонился вплотную к лицу лейтенанта так, что тот инстинктивно отшатнулся назад.

— Я не...— Ральф не нашёлся что-либо ответить внезапно вспылившему капитану, смотревшему на него так, словно он был причастен ко всем морским грехам. Краем взгяда он заметил сигнальщика — выражение его лица демонстрировало, что подобная сцена ему далеко не впервой.

— Ладно, — голосу Сэйлора вернулся спокойный тон, — вот мы и на месте, — они вошли в большое, освещаемое красными лампами, помещение.

— Итак, господа, как нам всем известно мы идем охотиться на неуловимую Той Бокс, — произнёс Ральф после своего представления и краткого знакомства с офицерами на мостике, — Мне поручено установить и поддерживать специальный защищённый канал связи с командующим этой операцией — адмиралом Стьюдентом. Для этого я должен установить новейшее секретное оборудование для связи со штабом. Оно не больше легендарной Энигмы, и не потребует никакого специального подключения.

С этими словами лейтенант открыл рюкзак и извлёк, обложенный надувными подушечками спас-жилета, ящик размером с коробку из-под обуви, а также ноутбук, несколько кабелей и гарнитуру.

— На данный момент ситуация такова: примерно восемьдесят два часа назад, Той Бокс была замечена в акватории залива Сагами в надводном положении. Вот фотографии с нашего спутника — посланец штаба включил свой ноутбук, демонстрируя чёрно-белую фотографию "Туата Де Даннан", переданную с орбиты. — Вероятнее всего они пытаются произвести ремонт носовой части или испытывают какие-то проблемы с оборудованием. Цель произвела погрузку неустановленного груза с борта рыболовецкого судна, — фотография сменилась, — а затем погрузилась и её нынешнее местонахождение точно неизвестно.

— Капитан, связь на высоких частотах, — рапортовал радист.

— Что там такое?

— Радиограмма с "Китти-Хок", сэр. Они засекли "Той Бокс"! Приказ двигаться полным ходом в указанный район.

— Отлично! Надерём задницу этой жестянке! Погружение, рули 15, глубина 100, курс 0-4-5, скорость 32!

— Есть погружение, рули 15, глубина 100, курс 0-4-5, скорость 32, — отрепетовал рулевой.

Металлический кит, до этого мирно дремавший на волнах, внезапно проснулся и плавно, с достоинством, присущим повелителю морской пучины, скрылся в темных глубинах.

— Капитан, мне потребуется отдельная запирающаяся каюта, где я смог бы расположиться вместе со своим оборудованием.

— У нас здесь подводная лодка, а не плавучий отель, лейтенант. Вы можете разместиться в лазарете. Это единственное свободное помещение на данный момент. Помощник Акланд вас проводит.

Придя в лазарет и закрыв за собой дверь, Ральф первым делом разложил своё оборудование. Сверхсекретная коробочка кабелем соединилась с компьютером, гарнитура осталась лежать в стороне. Пара кликов и на экране возникла форма предлагающая ввести имя пользователя и пароль. Успешно пройдя авторизацию, Ральф напечатал на клавиатуре "Дельта-1, это Кит-1. Начали движение к заливу Сагами, курс 0-4-5, глубина 100, скорость 32. Подтвердите контакт" и нажал кнопку "отправить". Спустя минуту экран отозвался словами "Кит-1, это Дельта-1. Подтверждаем контакт, следуем согласно плану".

Три часа спустя.

— Капитан, связь на низких частотах! — радист повернулся к застрекотавшему принтеру, выдернув с лотка свежеотпечатанную радиограмму, передавая её Сэйлору.

— Ну-ка, что там, — Килли небрежно перехватил лист, — Проклятие! — его голос громом разнёсся по отсекам, — командование сообщает, что в южной части залива Сагами цели не обнаружено!

— Возможно, "Той Бокс" уже покинула залив, — произнёс старпом.

— Мы опять бродим в темноте! Гидроакустик, что у вас?

— Принимаю множество акустических сигналов — вокруг всё кишит судами...

— А "Той Бокс"!? — перебил его Сэйлор!

— Ничего похожего, сэр. В радиусе 60 миль подводных целей не обнаружено.

— Она может двигаться в надводном положении, — заметил Танака, — при её формах, низком радиолокационном профиле и интенсивном судоходстве в здешних водах это выглядит как неплохая маскировка.

— Ах ты... — Сэйлора охватил новый приступ внезапной ярости, — Радист, передайте в штаб "Предполагаю, что цель может маскироваться под гражданское судно". Где черти носят этого фиолетового лейтенантишку, ведь его работа! Вызовите его в рубку! Рулевой — всплываем на перископную глубину.

— Лейтенанта Майребса вызывают на мостик! — раздался голос из висящего на стене лазарета громкоговорителя.

Ральф отправил последнее сообщение, оторвался от экрана и принялся отсоединять коробочку от компьютера, подключив вместо него миниатюрную аудио-гарнитуру. Затем таинственное устройство отправилось в рюкзак, а лейтенант, аккуратно подхватив его за лямки, отправился на мостик.

Капитан "Пасадены", прильнув к окулярам перископа, осматривал горизонт. Над водной гладью стояла глубокая ночь, тьма окутывала Великий океан, безмятежно спящий под взором мириадов звезд, и лишь блуждающие огни не знающих сна судов нарушали картину застывшего безмолвия.

— Лейтенат Майребс прибыл, — отчеканил Ральф входя на мостик.

— Лейтенант, — Сэйлор оторвался от перископа, — объясните, каковы ваши функции в моей операции? За последние часы командование дважды по низким частотам уточняло данные о возможной дислокации цели. Вы же всё время просидели в лазарете со своей секретной машинкой. Я кое-что смыслю в радиосвязи и знаю, что для связи с нашими подводными лодками нужны антенны размером с Нью-Йорк. Вы же меня уверяете, что в состоянии обойтись только этим!? — палец Килли указал на выглядывающий из рюкзака край чуда техники.

— Как я уже говорил, это секретное оборудование, позволяющее...

— Ты, что за дурку меня держишь!? — вскричал Сэйлор, — мой радист так-же уверяет, что это невозможно.

— И всё-таки она связывает, — перефразируя Галилея ответил Ральф, — и я могу продемонстрировать это.

С этими словами он извлёк оборудование и протянул наушник капитану.

— Там, на другом конце, постоянно дежурит радист штаба. Спросите его о чём-нибудь, и он вам ответит.

— Если это шутка, лейтенант, я вас размажу по рубке, — прорычал Сэйлор, но взял наушничек, — Эй там! Говорит коммандер Сэйлор, меня слышно?

Наушничек тонко запищал, а с лица капитана мгновенно слетела ухмылка.

— Невозможно! — воскликнул он, — Это автоответчик? Какое сегодня число?

Наушничек вновь пискнул.

— Кто сейчас Президент США? — Сэйлор растеряно переводил взгляд с лейтенанта на радиста и обратно.

Наушичек пискнул в третий раз, замолчал и снова пискнул. Сэйлор медленно опустил руку от уха и замер, словно в глубоком раздумье.

— Невероятно, — восхищённо произнёс он — это просто невероятно, — Килли медленно возвратил коробочку, — она знает, какая бейсбольная команда стала чемпионом штатов!

Майребс смотрел на капитана торжествующим взглядом.

К счастью, опасения Танаки не оправдались и Килли отреагировал на поражение весьма спокойно. Если бы Сэйлор был японцем, он непременно бы произнес высокопарную речь о том, что установка такой техники показывает какая великая честь была оказана ему и его экипажу, что адмирал возложил на него свои надежды в этой опасной и трудной миссии, что он несёт ответственность и он не пожалеет жизни, но оправдает оказанное высокое доверие, а офицеры на мостике, не в силах устоять перед харизмой своего командира, украдкой вытирали слезы гордясь самурайской решительностью, стальной волей и каменной непоколебимостью своего командира.

Но Сэйлор не был японцем.

— Это хорошо, — произнёс капитан, — что такое совершенное оборудование начали внедрять, начиная с моей лодки.

4 часа 25 минут спустя

Пасадена двигалась на 20-ти узлах курсом 090, оставаясь на перископной глубине. Ральф находился на мостике, наушничек "Энигмы" висел у него за ухом, улавливая чувствительным микрофоном все окружающие звуки и отправляя в эфир.

Над океаном вставало солнце — его утренние лучи освещали благословенную землю Ямато, разгоняя последние клочья сна и тумана, возвещая о приходе нового дня.

Радист Пасадены, словно Футида Мицуо 58 лет назад, поймал волну, но уже японской, радиостанции.

"Аtarashii asa ga kita, kibou no asa da,

yorokobi ni mune wo hiroge aozora aoge.

Radio no koe ni sukoyaka na mune wo,

kono kaoru kaze ni hirakeyo, sore: ichi, ni, san!" — пел хрипловатый голос традиционную утреннюю песенку радио Тайзо.

Танака, стоя у перископа, вслушивался в слова и едва заметно притоптывал правой ногой в такт музыке. Вдруг он замер на полудвижении и его голос громом разразился по лодке.

— Противокорабельные ракеты, по курсу 040, дальность... пролетели над нами!

— Что!? — Сэйлор, отталкивая старпома, рванулся к перископу, разворачивая под нужным углом, — чёрт, чёрт! Радист, свяжитесь с командованием и доложите! Лейтенант, вы тоже! Срочное погружение, рули 20, глубина 200!

Килли оторвался от перископа и шагнул к тактическому столу верхняя часть которого представляла собой карту.

Взяв линейку, он соединил точку местонахождения "Пасадены" и направление 40 градусов. Линейка, пересекла залив Суруга и упёрлась в японское побережье.

— Слышу звук взрыва по курсу 220, глубина ноль — доложил гидроакустик, — два, нет, три взрыва! Вероятно, ракеты поразили надводную цель, сэр!

— Глубина 200, капитан, — доложил рулевой.

— Скорость 5, курс 040. Прислушаемся.

— Подводных целей по курсу не обнаружено!

— Это могут быть наши ракеты, сэр, — предложил Танака, — их скорость...

— Командование докладывает, что флот не проводит учения в указанном данном районе! — сообщил радист, — они посылают самолёт для разведки акватории.

— Это "Той Бокс"! — уверенно произнёс Сэйлор, — В прошлый раз она повредила наш эсминец. История повторяется, но на этот раз я поймаю тебя! Подготовить торпедные аппараты 1, 2, 3 и 4!

— Капитан, — воскликнул Ральф, — осмелюсь напомнить вам, что наша миссия — переговоры с "Той Бокс", а не уничтожение! Мы должны обозначить своё присутствие и вступить в диалог...

— Ты хочешь сказать, что я должен сообщить противнику наше местонахождение!? — Килли в ярости схватил Ральфа за ворот, прижав к переборке — даже не зная его собственное, а!? Отдать себя в руки банды сумасшедших наёмников!?

— Но, сэр, — заметил Танака, — активным сонаром мы сможем засечь положение "Той Бокс".

— Ты думаешь, я идиот?! — Сэйлор отпустил Ральфа и повернулся к Танаке, — ты думаешь, я не знаю этого?!

— Нет, сэр!

— Капитан, торпедные аппараты 1, 2, 3 и 4 готовы.

— Капитан, — произнёс слегка помятый лейтенант, — я проинструктирован для ведения переговоров и командованием были приняты меры по поддержанию нашей безопасности. До настоящего времени я не имел права сообщать, но сейчас время настало. На случай такого развития событий с нами была отправлена охраняющая подводная лодка. В настоящее время она должна находиться неподалёку.

— Неподалёку другая лодка!? Но на сонаре нет других близких подводных целей.

— Лодка очень малошумная и следовала за нами в слепой зоне, — поэтому её до сих пор и не обнаружили.

— Почему мне не сообщили!? — искренне возмутился Килли.

— Командование решило, что может иметь место утечка информации.

— Предатели?! — взревел Сэйлор, — здесь, на моей лодке!?

— Нет, сэр, в процессе планирования и развёртывания.

Сэйлор задумался, а затем приказал:

— Стоп машина!

— Есть стоп машина!

— Гидроакустик, работайте активным сонаром.

Все замерли. Во внезапно наступившей тишине прозвучал звон напоминающий колокольный.

— Обнаружена подводная цель! Пеленг 044, дальность 34 мили, глубина 200, скорость 15.

— Одна?! — уточнил Сэйлор.

— Так точно, сэр. Одна цель.

На экране визуализировалось изображение формы подводного объекта.

— Это "Той Бокс", — произнёс капитан Пасадены, — мы нашли её.

— Внимание, — сообщил гидроакустик, — слышу характерный шум "Той Бокс", звук как у островов Перио! Цель ускорила ход!

— Они удирают! — воскликнул Сэйлор, — Преследуем её! Полный ход!

— Есть полный ход!

— Капитан, мы должны вступить в переговоры, — вмешался Ральф, — погоней мы только продемонстрируем наши агрессивные намерения. Приказ адмирала...

— Хорошо! — отрезал Сэйлор, — передавайте им, — он взял отчёт, полученный от адмирала, — "Командующему Тестароссе от капитана Сэйлора. Здравствуйте. Как поживаете, мэм?"

Радист заработал сонаром, и звуковая морзянка унесла сообщение в океан.

"Туатха де Данаан"

Мардукас поднял брови:

— Это тот самый капитан Сейлор с "Пасадены"" — ваш старый знакомый? Тот дикарь, что таскал вас, мэм, по всему лайнеру "Пацифик хризалис"? Чего же ему нужно? Впрочем, это говорит о том, что они не собираются немедленно атаковать. Как вы считаете, мадам капитан, следует ли нам ответить?

— Э-э-э... — Тесса выглядела совершенно растерянной, — А давайте решим игрой "камень ножницы бумага", кто победит. И так и поступим, по-моему, так честно будет. Она почесала в затылке. — Я выбираю — игнорировать его.

Мардукас покачал головой:

— Но ведь вы, мадам капитан, хорошо знакомы с Сейлором. Возможно, переговоры принесут пользу. По крайней мере, пока, он не продемонстрировал враждебных намерений.

— Враждебных намерений, говорите?.. И это говорит герцог Ричард Мардукас? Понюхайте нашатырь — на раз мозг прочистит! Это ловушка, и все, чего он хочет — это определить наше местоположение. Он не простил того, что мы сделали при первой встрече (имеется в виду маневр Даны в первом сезоне, когда она с радара исчезла). Очнитесь, Ричард-сан, быстрее астероид размером с Техас упадет на Землю сегодня до полуночи, чем они захотят просто поговорить! Соблюдать полную тишину по отсекам, на вызов не отвечать, что бы ни передавали! — Тесса говорила шепотом, но все на мостике прекрасно поняли каждое слово.

— Вас понял, мэм! — Мардукас приложил руку к козырьку и повернулся, чтобы отдать команды:

— Скорость 30! Внимательно контролировать расстояние до грунта! Когда мы уйдем под слой скачка, они нас потеряют. Кроме того, в этом подводном каньоне звук будет многократно переотражаться, и не даст четкой картины.

Похоже, нашатырь не потребовался и это хорошо.

Мардукас, пристально посмотрев на морскую карту, заговорил:

— Мне все же любопытно, чего хотели от нас эти американцы? В кругах высшего военного и политического руководства США сейчас борются несколько группировок. Увы, та команда, что поддерживала Митрил, проиграла и по большей части физически уничтожена — сердечные приступы, несчастные случаи, и тому подобное. Но если бы эта подлодка была выслана на охоту за нами, то для чего им обнаруживать себя? Я бы на их месте просто выпустил торпеды без разговоров.

— Думаю, им нужна эта подлодка, и желательно целая. Скорее всего, их задача — захват этого корабля. Я уже почти слышу, как они говорят, что у нас нет шансов, и одна мятежная ПЛ против всего американского флота — это абсурд. А сами потирают руки в предвкушении большого куша.

— Американский флот нынче уже не так силен, как прежде. Половина кораблей поставлена на консервацию, строительство многих новых проектов свернуто. И это можно понять — на орбите не продохнуть от русских боевых спутников, американцы слишком поздно поняли, что господство в океане немногого стоит, если в космосе практически бесконтрольно орудует противник. Они, осознали, наконец, какой страшной ошибкой была программа "Спейс-Шаттл", которая не позволяет выводить на орбиту по-настоящему тяжелые спутники, но спохватились слишком поздно — у них нет ничего похожего на русскую "Энергию-М". Потом эти политические пертурбации... Как британец, я смотрю на бедственное положение США с некоторым удовольствием, вспоминая, как беззастенчиво они грабили и растаскивали по кускам Британскую империю в час величайшей опасности, когда с другого берега Ла-Манша немцы рассматривали Дувр в бинокли. Но чем все это закончится — сейчас даже трудно представить. Вот только вчера ТАСС сообщил о запуске очередного тяжелого спутника, а ведь прошлый вышел на орбиту всего две недели назад. Непонятно, где русские берут столько денег? Ах да — они меряют такие вещи не на деньги. Но все равно, почему такая отчаянная спешка? Или они торопятся начать войну? Но зачем? Неужели они не понимают, насколько пугают весь мир своими жуткими двухсоттонными "Скифами"?

Мардукас помолчал, потом начал снова:

— В любом случае, было бы неплохо выяснить намерения этих американцев. Хотя сейчас, конечно, мы приложим все усилия, чтобы оторваться от преследования. Ведь нам нужно будет как можно скорее вступить в контакт с оставшимися на берегу — надеюсь от всего сердца, еще живыми — людьми.

— Да, я тоже надеюсь, что выжившие есть, — грустно прошептала Тесса — Мы подберем тех, кто остался, а затем приложим все усилия, чтобы выяснить, что от нас надо ВМФ США.

"Пасадена"

— Капитан! — появилась новая цель — гидроакустик указал пальцем на экран сонара, — пеленг 45, глубина 700. Размеры... Это "Той Бокс"! Но звук идёт с пеленга 40, глубина 200. Возможно, они используют торпеду для имитации.

— Играют в прятки, хм..., — Сэйлор почесал подбородок, — Есть ли шум "Той Бокс" с пеленга 45?

— Никак нет, сэр.

— Машина стоп, подождём ответа.

— "Той Бокс" ускорила ход и начала спуск в подводное ущелье, через тридцать секунд исчезнет из зоны сонарной видимости!

— Есть ли от неё ответ?

— Никак нет, сэр!

— Трусливая селёдка, — проревел Сэйлор, — пытается отлежаться на глубине! За ней! Рули 20, скорость 32! От меня не спрячешься!

Завертелся громадный винт и "Пасадена" устремилась ко входу в подводный каньон.

Огромная расщелина, шириной двадцать километров и глубиной в половину высоты Фудзи, распорола океанское дно с севера на юг, давая рождение подводному хребту, тянущемуся вдоль восточного побережья Японии от залива Суруга до острова Кюсю.

"Пасадена" пересекла границу ущелья.

— Глубина, 450, капитан! Вижу "Той Бокс" — Расстояние 15 миль, глубина 900, скорость 30. Движется курсом 90, удаляясь от западной стены.

— Увеличить скорость до 35 узлов, погружение на 550!

— На 550!? Но лодка, может не...

— Я сказал на 550, или я выражаюсь по-китайски?!

— Есть, 550.

— Радист, передайте в штаб, что цель не отвечает на наши вызовы!

"Туатха де Данаан"

Внезапно один из пультов осветился тревожным красным огнем. Оператор быстро переговорил по селекторной связи и обернулся:

— Командир, из носового отсека передают, что обнаружена течь в носовом торпедном отсеке. Видимо, один из торпедных аппаратов слегка сдвинулся от удара и нарушил герметичность сальников. Вода идет под большим давлением, весь отсек заполнен водяной пылью. Трюмные откачивают воду, но сейчас устранить течь невозможно!

Мардукас покачал головой:

— Ничего удивительного, таран "Бегемота" не мог пройти даром. Нам придется уменьшить глубину погружения. Применим другую тактику. Оператор ТМА! Наблюдаете надводные цели?

— Так точно, сэр. Впереди по курсу восемь крупных судов и шесть, нет восемь мелких, очевидно, сейнеров.

— Что противник?

— Увеличил скорость. Погружается, прошел пятисотметровую отметку!

— Так-так. Командир подлодки явно не из людей с холодной головой. Хорошо.

Мардукас подумал минуту, потом приказал:

— Рули пятнадцать вверх, продуть главные балластные цистерны. Курс 165, глубина двадцать. Рулевой, держите на самую крупную надводную цель. Судя по всему, это танкер, и не из маленьких. Данные по цели?

— Курс 195, скорость 11. Длина около четырехсот метров, водоизмещение приблизительно двести пятьдесят тысяч тонн. Углубление — более 20 метров.

— Отлично.

"Пасадена"

— Капитан, вижу новую цель! Прямо над нами, в двух милях позади! Глубина 400, скорость 35!

— Что!?

— Я не слышу их, сэр! — гидроакустик был явно удивлён, — Она рядом, но я не слышу шум винтов! По размерам вдвое меньше "Той Бокс".

— Это лодка поддержки, — заявил Ральф.

— Ты хочешь сказать, это эта лодка всё время кралась за нами по пятам, и мы её не слышали?! — по голосу Сэйлора было трудно понять, удивлён он или разозлён.

— Ну... да.

— Капитан, я принимаю слабый шум, — вмешался гидроакустик, — по пеленгу этой лодки. Компьютер говорит, что это звук движущейся магмы, сэр.

— Движущейся магмы? Эй, эй... я тоже видел этот фильм, но там была русская подлодка.

— Фильм? — удивился Танака.

— Да, с Шоном Коннери — Сэйлор погрузился в воспоминания, — его показывали несколько лет назад. Мы тогда отмечали десятилетие выпуска. Я не помню название, но такой звук там издавала лодка Советов — огромный "Тайфун". Лейтенант, а что за лодка выделена ко мне в поддержку?

— SSN-23 "Джимми Картер", класс Сивульф.

— Связь на низких частотах! Разрешено открыть огонь, при невозможности преследования!

— Отлично! — воскликнул Сэйлор, — утопим это корыто!

"Туатха де Данаан"

— Внимание, появилась еще одна скоростная подводная цель! — затараторил акустик Деджилани. — По тому же пеленгу, что и предыдущая, немного дальше. По спектру... это ПЛА типа Сивульф! Движется прямо на нас... Увеличивает скорость до 37 узлов, всплывает...

Мардукас, бросив взгляд на тактический экран, хладнокровно проговорил:

— Новое действующее лицо. Итак, они атакуют, — капитан второго ранга кивнул, словно подтверждая свои мысли. — Аварийная продувка ЦГБ. Использовать пороховые аккумуляторы давления. Рули — на максимум вверх.

Пол под ногами резко ушел назад, ТДД-1 круто пошла к поверхности.

"Пасадена"

— Капитан, цель начала всплытие! Глубина 800, поворачивает вправо!

— Как будто мысли читают, — пробормотал Танака.

— Кишка тонка у этих французов! — торжествующе воскликнул Сэйлор.

— "Джимми Картер" быстро всплывает! — вновь доложил гидроакустик, — обгоняет нас, глубина 300! Боже мой, он буквально летит к поверхности!

— Капитан, — Ральф указал пальцем на наушничек, — Дельта-1 запрашивает курс "Той Бокс". Просто информировать о всех изменениях курса.

— Легла на курс 165, — отозвался гидроакустик, — глубина 710, продолжает всплытие.

— Дельта-1 прошла границу абиссальных вод! — точка, обозначающая "Джимми Картера" исчезла с экрана, — дальнейший контакт невозможен.

— "Возможен", — усмехнулся про себя лейтенант.

Поднявшись над границей водораздела, Джимми Картер прекратил всплытие и выпустил три торпеды Mk48 с интервалом 10 секунд между каждой. Винты взбурлили воду и три длинные, смертельно опасные сигары помчались на полной скорости в направлении пеленга 165.

— Капитан, — сообщил Ральф, — Дельта-1 выпустила торпеды по "Той Бокс"!

— Что!? Что он удумал!? — чертыхнулся Сэйлор, — "Той Бокс" — моя добыча! Дай мне капитана! — Килли буквально вырвал наушничек из рук лейтенанта Майребса.

— Выравнивать глубину по уровню "Той Бокс", — коротко бросил Килли, а затем разразился в наушничек цветастой морской бранью.

"Туатха де Данаан"

Деджилани снова выкрикнул:

— Они... они выпустили торпеды! Слышу три Мк48!!!

— Дистанция до танкера?

— 25 гектометров!

— Отлично. Держитесь крепче, господа. Сейчас будет трясти.

Ричард-сан хочет пристроиться к днищу танкера и раствориться в его кильватере, теперь все зависит только от холоднокровия команды и доверия к своим командирам и лодке. Я верю в Герцога и верю в мою Дану, поэтому у нас все получиться. Просто не может не получиться!

— Машины — стоп! EMFC — полный назад! — скомандовал Мардукас, когда ТДД приблизилась к ничего не подозревающему танкеру, спокойно следующему своим курсом, на расстояние полутора километров. Винты замерли, а из цилиндров магнитогидродинамических движителей в обратном направлении устремились мощные потоки воды, выброшенные магнитным полем. Подлодка начала быстро тормозить, хотя мощная инерция еще несла ее вперед — прямо под днище супертанкера.

— Система электромагнитного скольжения — полная мощность! Направление движения — 90 и вверх!

Рядом с бортом громадного нефтеналивного судна поверхность океана вспучилась невероятно огромным водяным горбом. У боцмана, лениво облокотившегося на фальшборт, из раскрытого рта вывалилась сигарета. Мелькнув красным уголком, она шлепнулась в воду в двух метрах ниже — вместо обычных восьми. Даже невероятно грузная туша заполненного до краев танкера медленно заколыхалась с борта на борт от гидродинамического толчка.

ТДД замерла борт о борт с танкером, прикрывшись его широченным корпусом с огромной осадкой от приближающихся торпед. Через несколько минут по его левому борту одна за другой блеснули три ослепительные вспышки и встали три белопенных султана поднятой в воздух воды.

Пробоины, в которые без труда могли бы проехать тепловозы, разорвали тонкий борт танкера и наружу хлынули тысячи тонн сырой аравийской нефти. Однако, разделенный на множество герметичных танков корпус судна обеспечивал ему непотопляемость даже в случае разлома пополам, и даже три трехсоткилограммовых заряда ВВ не смогли быстро оправить на дно громадину водоизмещением в двести пятьдесят тысяч тонн.

ТДД же, находившаяся в ста пятидесяти метрах от эпицентров взрывов и прикрытая корпусом танкера, вообще не пострадала.

— Шумовые имитаторы настроить на звук движущихся Мк48. Интервал — десять секунд, растворение — пять градусов, направление — 345, три штуки — пуск!

Мардукас слегка приподнял уголок рта в усмешке:

— Пусть янки побеспокоятся — они же не могут знать, что наши торпедные аппараты небоеспособны.

— Ричард сан, за что вы так немилосердны к бедным жителям японского залива, сколько же теперь рыбок, птичек и прочей живности здесь погибнет? — грустно проговорила Тесса.

Хотя через секунду она снова повеселела

— Но стреляли не мы, а американцы. Значит, они и виноваты, что целиться не умеют. Разборки теперь будут — мало не покажется, как думаете?

— Вы правы, как никогда, мадам капитан. Виновники экологической катастрофы — неразборчивые в средствах янки. Нам же стоит порадоваться, что это был не газовоз, иначе бы взрывом и нас разнесло на кусочки. Впрочем, в долговременном порядке, от разлива нефти последствия куда хуже. Тем более, что течение здесь идет на северо-восток, вдоль берегов Японии и к токийскому заливу. К тому же, вылившаяся нефть загорелась и сейчас тут будет происходить нечто, напоминающее извержение вулкана. Но нам пора удалиться. Пока американцы уклоняются от наших псевдоторпед, а акватория заполнена шумом от взрывов, нужно быстро и тихо отступить.

Внимание! Погружение, глубина сто, курс сорок, скорость пятнадцать, использовать только магнитогидродинамический движитель и малошумные режимы хода. Имитатор с записью шумов ТДД, идущей пятидесяти узловым ходом — запустить курсом 180 на глубину 1000. Пусть гоняются, а мы пока скроемся на мелководье к югу от мыса Иро, в сторону острова Микомото.

— Внимание, фиксирую работу поискового радиолокатора противолодочного самолета. По спектру, это РЛС P-3C "Орион", — доложил оператор.

— Так, вот и Силы Самообороны проснулись. Американцам предстоит неприятное объяснение.

Тесса посмотрела на него с улыбкой:

— Вы, как всегда, превосходны, мой Герцог. Жаль, что вы не мой принц на белом коне, а точнее подлодке. Такой мне бы больше подошел, вы не находите?

Надеюсь, что нам удастся все это преодолеть.

— Не льстите старику, мадам капитан. Да и принца вам осталось ждать недолго, я уверен в этом, особенно учитывая вашу красоту и ум. Неважно, какое средство передвижения он будет использовать, если он полюбит вас — этого будет достаточно.

Мардукас кашлянул, отечески мягкие интонации в его голосе исчезли:

— Итак, мы оторвались от преследования, американцы, не смогли нас уничтожить. Но нам следует быть крайне осторожными — хотя эти воды кишат кораблями и отследить нас по звуку даже с помощью системы СОСУС невозможно, расслабляться не стоит. Я предлагаю переместиться малошумными ходами, используя акустические тени от попутных судов, в северные воды Японии, где мы сможем встретиться с нашими оперативниками, оставшимися на берегу. А пока стоит всплыть и принять на палубу оставшийся "Харриер" — самолеты слишком ценны, чтобы просто бросать их.

— Как всегда, безупречный план, Мардукас. Забираем "Харриер" и идем на встречу с оперативниками.

Окутавшая всю ТДД напряженность не обошла стороной и капитанский мостик. Под давлением гнетущей тишины, которую нарушали лишь редкие отчеты персонала мостика.

Неизвестность судьбы товарищей и напарников, отправившихся на операцию в Японию, угнетала всех и каждого. Полное отсутствие связи хоть с кем-либо из оперативников угнетало всех и каждого. Даже со старшиной Вебером, выходившим на связь ранним утром, по японскому времени, не было связи более 16-и часов.

Капитан, неустанно командовавшая лодкой на протяжении всего этого времени, под тяжестью свинцовой усталости отправилась в каюту отдохнуть, оставив командование своему заместителю.

Медленно прохаживаясь из стороны в сторону и иногда присаживаясь в кресло, Ричард Мардукас неустанно поглядывал на информационные дисплеи. Подводная битва с неожиданным противником уже давно осталась в прошлом и, уже несколько, успела вылететь из головы, хотя все еще оставались начеку.

Внезапно прозвучал зуммер, сигнализирующий о входящем соединении по внутренней связи. На связи была Нора Лемминг:

— Господин Мардукас, нашим отделом, по приказу капитана, были проведены некоторые расчеты и... мы пришли к несколько неутешительному выводу: не смотря на высокий энергозапас современных палладиевых реакторов, учитывая обстоятельства боя, топлива хватит не более чем на 50 часов. Соответственно... если в течение ближайших суток наши БР не будут эвакуированы, единственное, что мы сможем сделать... это констатировать потерю всей мобильной техники. Благодарю за внимание.

Мардукас помрачнел еще больше, хотя, казалось, это было невозможно. Быстро просмотрев выведенную на экран информацию, он нажал кнопку селектора:

— Лейтенант Лемминг, подготовьте рекомендации для пилотов по энергосберегающим режимам — как только мы поднимемся на перископную глубину, мы немедленно начнем их вызывать и передадим им указания по месту рандеву и ваши указания. Но от побережья залива Суруга нас отделяет теперь целый полуостров и расстояние, которое необходимо преодолеть, существенно выросло. Техники проводят обслуживание наших двух МН-67, — к сожалению, им пришлось прерваться на период отрыва от погони — и через два часа вертолеты будут готовы. Надеюсь, мы сможем связаться с нашими оперативниками. Хотелось бы знать, сколько бронероботов осталось на ходу? Ведь вертолетам придется еще забрать совершивший посадку в районе мыса Иро "Харриер", оставшийся без топлива.

— Будет сделано, сер. С перископной глубины мы сможем гарантировать связь с оставшимися в Японии силами.

Раздался сигнал, возвещающий об окончании связи, и в рубке снова стало тихо.

Выждав, когда на не очень чистые воды залива Сагами опустится ночь, ТДД подвсплыла и, выставив на перископной глубине антенны, принялась вызывать своих потерявшихся оперативников. Ответили, к сожалению, только пилот оставшегося без топлива "Харриера", приземлившегося в горах к северу от Сагами и Урц-2 с Урц-6.

Они находились в районе Мисакубо, и сообщили, что имели два сеанса связи с группой сержанта Рейнхельта. Но в данный момент те не отзываются на вызовы, и определить их местоположение не представляется возможным. Судьба группы капрала Янга оставалась неизвестной, хотя Курц передал, что они отступили на север от лаборатории.

Скрепя сердце капитан второго ранга Мардукас отдал им приказ немедленно эвакуироваться:

— Поскольку мы не знаем, где именно находится группа Рейнхельта, я не могу выслать туда вертолеты — есть большая вероятность того, что в воздушном пространстве над Акаиси еще действуют вражеские самолеты и вертолеты. Если бы у БР еще оставалось топливо, я отправил бы его на разведку, но в столь неясной ситуации рисковать единственным оставшимся М9 нежелательно. Тем более, учитывая ваши богатые трофеи. Поэтому я приказываю немедленно по прибытии вертолета погрузиться и возвращаться на ТДД. Будем надеяться, сержант Рейнхельт не оплошает, и сумеет вместе с Посвященной самостоятельно оторваться от погони.

Курц с Мелиссой лежали на траве и смотрели в небо. Со стороны, в ночной темноте, вряд ли кто-нибудь воспринял их за людей — на протяжении последних нескольких часов они ни разу не заговорили между собой и лежали, практически не двигаясь. После того, как пропал сигнал от Рихарда, вызывавшего их на помощь, они отчаянно пытались восстановить связь, но, тщетно. Не смотря на то, что передатчик работал исправно, они так и не смогли связаться ни с "Урц-Х", ни, даже, с ТДД. Казалось, исчез весь мир, и остались лишь они вдвоем да несколько десятков тон железа, в виде 3-х окружающих их БР. В ночной тьме невозможно было разглядеть ни одного огня, а окружающую их тишину не нарушил ни единый звук.

Подавленные таким поворотом событий они не нашли себе иного занятия, кроме как молча глядеть в ночное небо. Нет, конечно же, поначалу, влекомые сумасшедшим потоком бешеных идей, проносящихся у них в голове, они были готовы сорваться с места и бросится в любом направлении, лишь бы только двигаться, лишь бы только не стоять на месте, но остатки здравого рассудка удержали их от столь бессмысленных действий.

И вот, они лежали на траве, в окружении стальных гигантов, и молча глядели в ночное небо.

Один за одним, как кадры на киноленте, протекали минуты, часы, казавшиеся им месяцами, а передатчик М9 так и не подал ни единого сигнала и они все также продолжали молча глядеть ночное небо.

Ни один из них ни даже на мгновение не сомкнул веки — напряженность, с которой они вслушивались в окружающую их тишину не оставила места сонливость.

И вот, когда, казалось, бесконечность минула уже несколько раз, передатчик ожил:

— "Цунами-1" всем, прием!

Услышав спасительный сигнал, Курц с Мелиссой вскочили и стремглав бросились к кокпиту.

Окончив сеанс связи с ТДД, Курц с Мелиссой облегченно вздохнули. Несмотря на то, что они не узнали ничего нового о судьбе Рихарда, общая ситуация немного прояснилась.

Теперь им оставалось только ждать эвакуационных транспортников, не покидая попыток восстановить связь с "Урц-Х".

Выслушав пришедшее с ТДД сообщение, Курц ударил кулаком по приборной доске:

— Узнаю наших командиров! Что Калинин, царствие ему небесное, что старый сушеный хрыч Мардукас! Отступаем, бросая людей. Оборудование, ферфлюхтен доннерветтер!!! Да вертел я это оборудование...

Мао, сидевшая рядом с ним на подлокотнике пилотского кресла в открытом кокпите, легонько стукнула его по затылку:

— Младшим по званию не полагается говорить таких слов, понял? Я сама ему все скажу. Но отчасти он прав. Мы ведь не можем с ними связаться — где ты предлагаешь искать этого Рейнхельта с девчонкой? В здешних горах черт ногу сломит, а мы к тому же, с грузом, и топливо, действительно, кончается. Ничего не поделаешь, придется им выбираться самостоятельно... стоп, что это?! На тепловой экран смотри, дурень!

Действительно, в зеленоватых муаровых сумерках, плавающих на экране инфракрасного датчика в створе узкого ущелья метрах в пятистах от них, мелькнул светло-зеленый силуэт. За ним — еще один. Знакомые граненые головы, длинные ступоходы, треугольная грудь.

— "Веномы"?! Выследили нас, уроды?!

— Погоди, у них нет хвостов... и плечевые суставы не такой формы. Нет, это что-то другое, хотя и похожее.

— Да это они, гады, я же дрался с таким под Янцзы! Точно!

— Тогда это не "Веномы". Это русские машины ЗУ-98. Какого хрена они тут делают?!

— Меня не спрашивай. Наверняка, помогают своим амальгамовским дружкам. Таузендтойфель , их четверо! Нам придется туго...

— Нет, погоди... они ушли. Не заметили! Уфффф.

Мелисса издала вздох облегчения.

— В кои веки повезло. Ждем пять минут и сматываемся. Они пошли на север.

Оставшееся время пролетело весьма быстро. А в сравнении с предыдущим ожиданием, так и вообще не заметно. Все это время Вебер с Мао не покидали попыток связаться с Рихардом, но, как и прежде, их старания оказались напрасными.

По прибытии транспортников первым делом, при помощи М9 Вебера, в вертолеты погрузили трофейные "Веномы", а затем на борт поднялся и последний мифриловский БР вместе со своим пилотом и Мао.

Как только погрузка закончилось, транспортные вертолеты, скрытые режимом невидимости ECS, растворившись в ночном небе, направились на ТДД.

Отправив на ТДД предварительный отчет, Вебер вернулся в грузовой отсек, где для них с Мао специально подготовили два спальных места. Мелисса лежала на своем спальном мешке, закинув руки за голову, и задумчиво смотрела в потолок. Пройдя к своему спальному месту, Курц начал распаковывать свой мешок, заговорив с Мелиссой:

— Что сестренка, не спится?

Немного помолчав, Мао ответила:

— Как-то это все неправильно... Мы улетаем обратно, а они все еще там. И мы не имеем ни малейшего представления, что с ними случилось.. Эти новоиспеченные разведчики, Рейнхальт с Молотовым, та девчонка, которая управляла "Веномом", группа капрала Янга... Что с ними? Я понимаю, что эвакуация важного оборудования важна, но, все же, вдруг им нужна наша помощь?..

— Знаешь, я о них не очень волнуюсь, — ответил беззаботно Курц.

— С чего бы это? — от удивления, Мао аж приподнялась и взглянула на Вебера.

— Они первоклассные бойцы, и это факт. Иначе, они просто не попали бы в Митрил, на ТДД, в ударные группы и я верю, что они справятся. Сама подумай, раз мы смогли уцелеть, не смотря на то, что против нас была целая армия "Веномов", то, я думаю, и они выберутся.

Договорив, Вебер, наконец, забрался в свой спальный мешок.

— Не знаю как ты, сестренка, а я жутко устал, и те полдня, которые мы проспали, мне не помогли. Так что, спокойной ночи. — Подмигнув Мелиссе, Курц поудобнее устроился и закрыл глаза, практически мгновенно уснув.

А тем временем транспортные вертолеты стремительно продолжали двигаться в направлении ТДД.

Хребет Кисо

Впереди показалась лестничная площадка. Это был выход наружу — там виднелась металлическая дверь с неярким зеленоватым фонарем над ней. Дверь была приоткрыта, и никого не было видно. Оттуда доносился неясный, но мощный гул.

Похоже, эти господа вознамерились бежать. Причем на вертолете... Надеюсь, здесь нет "Аласторов"... Рихард добежал до двери и занял позицию для стрельбы лежа. Сущий пустяк... единственная уязвимая зона, которую можно наверняка поразить из этой игрушки — крепление винта. Попробуем... Патронов хватает, можно не жалеть.

Не успел он подползти к двери, как по металлу хлестко врезала очередь — стреляли справа. Снаружи можно было разглядеть узкий уступ, огороженный хлипкими металлическими перильцами. За ними склон уходил вниз, а метрах в двадцати виднелась скальная стенка — противоположный склон узкого ущелья. Судя по шуму, внизу мчался довольно полноводный поток — очевидно, один из правых притоков Тенрюгавы— именно его он и принял поначалу за гул вертолета. Дорожка от оголовка аварийного выхода вела по обрыву и куда-то вправо, слева же быстро кончалась среди густых кустов, впившихся корнями в потрескавшиеся скалы.

Противники, похоже, отступали именно направо, намереваясь выйти к своим, поскольку вертолет приземлиться на узкий карниз никак не мог.

Рихард вовремя убрал голову — о металлический косяк звонко щелкнула следующая пуля.

По-хорошему, значит, не хотим... Ладно.

Рихард остановился. Переть на вероятную засаду было неразумно, стоило придумать что-то новенькое. Осмотрев трофейную разгрузку, Рихард нашел весьма полезную в данном случае вещь — пару дымовых гранат. Вот и славно...

Первая граната полетела в дверной проем. Через полминуты ничего видно не было, и Рихард ползком выбрался на поверхность. Заняв позицию за ближайшим камнем, он стал ждать, пока дым рассеется. Одновременно он держал под прострелом вероятный путь отступления.

Над головой раздался рокот вертолета. Из-за гребня медленно выполз "Блек Хок" и завис над карнизом. Сдвинулась дверца, и вниз полетел, разворачиваясь на лету, моток толстой веревки. Его конец упал на тропу метрах в пятидесяти от Рихарда, туда, где ее скрывал выступ скалы.

Из дверцы высунулся бортмеханик и наклонился, что-то рассматривая внизу. Рядом с ним поводил блоком стволов "Минигана" стрелок, выискивая цель. К счастью, он не успел пока разглядеть в дыму, что там внизу творится.

Такой случай упускать было нельзя. Подбежав к канату, Рихард начал взбираться наверх. Сейчас я в не простреливаемой зоне, а от угрозы с земли меня закрывает дым... Если повезет, можно будет навести в вертолете порядок. Много народу там быть не может...

Борттехник, разглядев, что на конце троса появился человек в бронежилете и с оружием, торопливо включил лебедку на подъем — нельзя же заставлять усталых бойцов взбираться на восьмиметровую высоту самостоятельно.

Вот и замечательно... Теперь дело за малым — захватить эту летучую игрушку, вернуть украденное и вернуться. План веселый, так что должен удастся. Понеслась... Как раз в этот момент Рихард оказался на борту вертолета. В следующую секунду борттехник получил мощный удар лбом в переносицу, а затем локтем в челюсть. Стрелок от неожиданности забыл опустить ручки "Минигана", и даже, кажется, попытался навести его возникшего в метре от него противника. Но в руке того блеснул нож, и пара резких уколов в горло отбросила его на скамейку и на пол кабины. Следующим взмахом Рихард перерезал горло оглушенному бортмеханику.

Больше вокруг никого не было. Оттолкнув тело в сторону, Рихард навел карабин на пилотов:

— Господа, вы идейные люди, или работаете за деньги? Я покупаю вашу колымагу. Или забираю ее без вас. За оружием лезть не советую — пристрелю, а кое-как управлять и сам смогу...

Потянувшийся было к кобуре второй пилот замер и ни секунды не подумав, заложил руки за голову, судорожно сморгнув плеснувшую ему в лицо кровь бортстрелка. Пилот даже не обернулся, только изобразил спиной молчаливую покорность.

"Блек Хок" висел, слегка покачиваясь, метрах в восьми над тропинкой. Ситуация складывалась весьма интересная.

Знать бы, что думала в этот момент Мизуки, чье запрокинутое бледное личико высунулось из-за камня внизу.

— Вот и хорошо — Рихард убрал нож в ножны — однако, сколько крови в этих двоих... Хватило бы на десяток переливаний. Ваше оружие, господа. И из бардачка тоже, не стоит считать меня идиотом... Вот и хорошо...

Откинувшись назад, к двери, Рихард выпустил из пулемета длинную очередь в заведомо пустой камень, подальше от Мизуки.

— А теперь сообщите по рации людям снизу: "поднимайтесь на борт. Груз направить первым."

— Слышу вас, слышу, — сквозь хрип и треск донеслось из рации.— Прикройте нас со стороны оголовка шахты.

Боевики на земле, видимо, настолько не ожидали такого поворота событий, что ни на секунду не усомнились в том, что вертолет подхватит и унесет их подальше от опасности. Словно ангел.

Между камней внизу мелькнули две каски. Первый из боевиков тяжело подбежал к концу сброшенного заново троса и пристегнул карабин на своей альпинистсткой обвязке к кольцу. Перехватив покрепче безвольно обмякшее хрупкое тело в черном пилотском комбинезоне, он махнул рукой — дескать, поднимай!

Ну, вот и все, господа амальгамовцы. Пришло время платить. Рихард включил подъемник, одновременно поглядывая в сторону пилотов. Когда в дверях показался боец, он не сразу заметил лужу крови и лежащие тела. Рихард протянул руки, и тело оказалось в его руках. В одной из которых оказался пистолет пилота. Из-под тела он не был виден. В этот момент наемник увидел следы бойни в салоне вертолета. Рука его потянулась к кобуре, но четыре пули из пистолета успокоили его, и амальгамовец рухнул на пол кабины, увеличив число трупов противника до трех. Отложив тело в сторону, Рихард высунул карабин и выпустил весь магазин туда, где оставался второй боец. Похоже, еще минус два. Осталось забрать Мизуки и сваливать. Прости Таня, помощь запоздала. Ну, хоть похороним как подобает. Рихард обратился к пилотам:

— Используйте ГГС и дайте мне микрофон.

Пилоты на роль героев не претендовали, и через несколько секунд над площадкой раздался голос Рихарда:

— Мизуки! Выходи к вертолету и поднимайся по канату! Вертолет наш.

Поразительно, но девчонка-старшеклассница, самым опасным предприятием в жизни которой еще четыре дня назад был поход в аквапарк (Нет, вру — это был тот то ли несчастный, то ли счастливый полет из окна, к счастью, закончившийся в крепких руках Цубаки. Стоп, а если подумать: полет до Сунан и обратно, морская прогулка на "Пацифик Хризалис", побоище бронероботов во дворе ее школы — выходит, ничего удивительного-то и нет!), ни на секунду не задумалась. Или она так сильно доверяла этому почти незнакомому немцу. Почему? Может быть, от того, что он чем-то был очень похож на Иссея?

Выскочив из под прикрытия камней, она подбежала к тросу и уцепилась за конец.

В этот же самый момент из бетонного оголовка шахты метрах в пятидесяти от них появились несколько человек с оружием в руках.

Рихард включил подъемник, и в этот момент заметил группу вооруженных людей около двери. Опоздали, голубчики. Теперь моя очередь охотиться с воздуха. В сторону двери полетел рой пуль из "Минигана". После этого, сразу, когда Мизуки оказалась внутри салона, Рихард скомандовал:

— Включить ECS! И убираемся подальше отсюда!

Оглушенная воем шестиствольного пулемета, рокотом винтов и гулом турбин, Мизуки сначала не поняла, на что она наступила, пытаясь добраться до широкой лавки. Потом под ногами отчетливо захлюпало. А когда она посмотрела вниз, на три неподвижно простершихся на пупырчатом дюралюминиевом полу кабины тела, она судорожно зажала рот, и изо всех сил прижалась лопатками к жесткой спинке.

Пилот, в затылок шлема которого уперся ствол "Береты", деловито переспросил:

— Куда направляемся?

В этот момент по левому борту несколько раз хлестко щелкнуло — с земли открыли ответный огонь.

— Направляемся на юг. Там тепло, там яблоки... Шучу. На юго-юго-запад, и не слишком близко к дороге. Маршрут советую выбирать такой, чтобы вас не сбили. И нас вместе с вами... Если доберемся благополучно, останетесь живы и каждый станет на 75 тысяч зеленых денег богаче. Да включите же систему невидимости! А то собьют нас, а потом их за утерю ценного груза прибьют... Нехорошо получится.

— Это куда, в сторону Хамамацу или Нагои?.. — переспросил пилот.

В это момент второй вскинулся и указал на загоревшийся на многофункциональном дисплее оранжевый квадрат:

— Теряем топливо! Пробит второй топливный бак! Черт, у нас и так осталось всего... двести пятьдесят литров. Мы же всю ночь носились над этими погаными горами!!!

Пилот быстро вывел на экран карту:

— Нам не хватит топлива добраться до побережья — придется ведь набирать почти тысячу метров высоты. Может быть, лучше двинуться западнее, в направлении Иида или Накацугава и сразу перевалить хребет Кисо? Решайте быстрее, у нас всего пятнадцать минут.

Ну и машина... То не сбить, то влегкую...

— Двигаться в указанном направлении! И выйти на связь по указанному мной каналу!

Когда это было сделано, Рихард сообщил в микрофон:

— Урц-6, это Урц-Х, прием! Мы захватили вертолет и движемся в вашу сторону! У нас скоро кончится топливо, так что прошу нас встретить!

— Понял-понял, — примирительно поднял руку пилот. "Блэк Хок" накренился и нырнул, точно с горки на санках в узкое ущелье — обратно в долину Тенрю-гавы. Впереди внизу замерцали огоньки поселка, который беглецы недавно пролетели на самосвале, и вертолет быстро пошел на высоте метров двухсот вниз по течению.

— И лучше бы вам много не болтать — запеленгуют! Здесь патрулируют еще два "Блэк Хока", а из долины Ооигавы скоро подтянутся два "Апача". От них нам не уйти, если что.

— Учту.

Рихард направился к Мизуки. Похоже, она была на грани нервного срыва. Положив тело Тани на скамью, Рихард заметил:

— Вот так. Я, было, думал, что все уже в порядке... Ты не ранена?

Мизуки, всхлипнув, мотнула головой. Говорить она не могла, горло перехватило судорогой. Протянув дрожащую руку, она нежно погладила измазанную кровью и смертельно бледную щеку девушки, которую встретила всего сутки назад. Той, что так быстро и легко нашла свое место в сердце Мизуки. И которой теперь предстояло кануть во тьму забвения — но в сердце все равно останется кровоточащее и сосущее пустое место — точно дырка на месте выпавшего зуба.

Слезы застилали глаза, и Танино лицо двоило и троилось, но... пальцы неожиданно ощутили тепло. Мизуки судорожно вздохнула, попыталась что-то сказать, но не смогла.

Она упала на колени рядом со скамьей и принялась шарить в районе горла, пытаясь найти застежку. Широкий воротник странного комбинезона, оказывается, расстегивался сзади, а застежка молнии нашлась под его нижним краем. Короткая молния кончалась чуть ниже диафрагмы, над плотными поперечными полосами. Но этого хватило, чтобы обнажить грудь девушки. Мизуки, не колеблясь, вытянула подол тонкой майки и закатала ее вверх, обнажив бледную кожу. Таня не могла похвастаться особенно пышными формами, здесь Мизуки могла с запасом дать ей фору, но сейчас ее интересовало отнюдь не сравнение размеров. Под левой грудью, маленькой и острой, с бледным розовым соском, налился чернотой огромный иссиня-лиловый синяк. Но крови не было. Мало того, не нужно было быть врачом, чтобы различить быстрый, горячечный стук сердца, биение жилочек на тонкой шее, подрагивающие веки закатившихся глаз.

Черт, как же я сразу не сообразил! Не стали бы они стрелять по ценной добыче боевыми. Налицо работа травматическим патроном. Явно налицо шок. Надеюсь, перелома ребер и травм внутренних органов, в частности легких, нет... Ну что ж, будем лечить... Рихард обратился к Мизуки:

— Кажется, еще не все потеряно... Эх, сейчас посмотрим, насколько хорошо я изучал медицину вообще и полевую хирургию в частности...

Мизуки только и смогла, что кивнуть, но ее заплаканное лицо выразило такую сумасшедшую надежду, что Рихарду даже стало неловко: он ничего такого еще не успел сделать.

"Блэк Хок", тем временем наматывал километры, неумолимо отсчитывая немногие оставшиеся литры керосина.

К сожалению, могу я немного. Но сделаю. Сначала надо устранить шок. Иначе сердце не выдержит. Рихард достал из аптечки и вколол обезболивающее и противошоковое. Боль должна была уменьшиться. Ну а теперь самое неприятное. Гематома давит на сердце, ее придется вскрыть. На свет Божий был извлечен скальпель. Дезинфицировать времени нет, придется потом колоть противостолбнячное и антибиотики. Окунув все же скальпель в перекись, Рихард сделал надрез. Хлынула кровь, но так же быстро и прошла. Похоже, крупные сосуды не задеты. Хоть одна хорошая новость.

Быстро наложив шов, Рихард принялся укладывать тампоны и повязку на тело. Ребра были вроде целы. Укол противостолбнячной сыворотки и антибиотика завершили дело. Дыхание раненой стало ровнее, сердце стало работать относительно спокойнее. Жизнь прекрасна. Только бы еще выбраться отсюда...

Мизуки молча наблюдала за сосредоточенным лицом Рихарда, за его точно выверенными действиями. Когда он закончил перевязку, она снова передвинулась поближе к Тане, взяла ее узкую ладошку с тонкими длинными холодными пальцами и прижала к своей щеке.

— Все будет хорошо, — прошептала она. — Вот увидишь.

Ей самой отчаянно хотелось в это верить.

И, словно в ответ, запекшиеся губы раненой разомкнулись. Донесся: слабый хрип: девушка пыталась что-то сказать. Мизуки нагнулась поближе.

— ...Пить...

— Что? А, поняла... Ой... — Мизуки растерянно огляделась по сторонам, лихорадочно пытаясь вспомнить, есть ли них с собой какая ни то жидкость, и не вспомнила. — Рихард-сан, у нас есть вода?

Рихард, который в этот момент грозно навис над пилотами, вглядываясь в электронную карту, где по канавке ущелья полз зеленый жучок отметки вертолета, лишь красноречивым жестом указал на пол. Действительно, на разгрузках и поясах мертвецов чего только не было: гранаты, патроны, аптечки, фонари, ножи, фляжки.

Мизуки кивнула, и, борясь с дурнотой, отцепила с пояса одного из убитых фляжку. Отвинтив крышку, она подсунула руку Тане под голову, осторожно приподняла и поднесла к ее губам фляжку. Та сделала глоток. Токая струйка пролившейся воды скатилась по подбородку.

Мизуки слабо улыбнулась:

— Еще будешь?

Таня жадно глотала, давясь и захлебываясь. Потом приоткрылись мутные глаза. С минуту девушка непонимающе смотрела вверх, на потолок кабины, переплетенный жгутами проводов, потом ее взгляд сфокусировался на озабоченном лице Мизуки.

— М-мизуки?.. Где это мы? Что...что случилось?..

Она попыталась подняться, и это была ошибка: едва Таня приподнялась на локтях, как ее немедленно начало тошнить.

Расставшись с ужином, которым их накормили сердобольные туристы их Хинаты-со, она все же с трудом уселась на скамейке, вытерла рот, и осмотрелась более-менее осмысленно.

— Ни черта не помню... Будто с бодуна, — она пощупала шишку на затылке — И голова болит — а ведь не пила ничего! Треснулась, что ли? Черт, говорил мне дедушка: на войне без каски — ни шагу. Куда мы летим? И что это за скотобойня?

— Узнаю мою Таню, — Мизуки села рядом и обняла девушку. — Скотобойня? Она и есть. Пришлось вот нашему доблестному рыцарю выступить в роли мясника и изничтожить тех скотов, которые тебя... Ох, Таня, знаешь, как я напугалась... Мы ведь думали, что ты умерла, когда в том тоннеле в тебя выстрелили... А куда летим?.. Это у Рихарда спросить надо, он все с этим пытается связаться, как его там... Вуруцусикс, что ли...

— А-а, точно! Я бежала по лестнице, потом... потом, меня чем-то шарахнуло — и все, дальше темнота. Непонятно, почему я еще жива? Они же меня живой хотели... что логично, и я не думала, что станут стрелять... Блин, мои расчеты оказались ошибочными — как говаривал Наполеон на Березине. Выходит, что — они меня уволокли?! И на вертолет...амальгамовский? Но как же вы тогда?.. Ри постарался?! Ни фига себе!!! — Таня помотала головой, не веря ушам. — Не может быть... Но, если это так, то в прошлой жизни он был не рыцарем на белом коне, а бульдозером.

Мизуки фыркнула и хихикнула.

— Вечно сведешь на нет весь драматизм... Эх, ты... бака... Больше так не делай.

— Это точно, я не сторонница драматизма. Комедии предпочитаю ... — начала было Таня, когда пол кабины резко ушел из-под ног.

"Блэк Хок" заложил головокружительный вираж, прямо над кронами растущих вдоль берега сосен.

— "Апач"!!! Вон он, на десять часов! Берегись, он атакует!!!

— Ныряй, ныряй, за скалу — вон, впереди!!! — наперебой завопили испуганные пилоты. Сзади действительно протрещало и за хвостом "Блэк Хока" пронеслась струя трассеров. Это было что-то посерьезнее "Минигана" — хотя "Апач" находился еще довольно далеко, над противоположным бортом долины, он едва не попал в беглецов из 30-мм пушки.

— Черт! — закричала Таня. — Похоже, они забили на гуманные методы — стараются нас просто прикончить! Уносите ноги, коли жизнь дорога!

Подбадривать пилотов не требовалось: они прекрасно осознавали всю неприятность своего положения. Их собьют вместе с беглецами, лишь бы не упустить почти улизнувшую добычу. Преследователи, естественно, не знали о недостатке топлива, и больше не собирались сдерживаться — грозные приказы сыпались им на головы и они пошли напролом.

"Бэк Хок впритирку промчался мимо скального взлобка и нырнул в узкое ущелье, едва не касаясь законцовками винтов известняковых отвесов. Кусты внизу трепались и мотались в потоке воздуха от несущего винта. Надвинулся притулившийся на обрыве маленький деревянный храм, заливающаяся лаем собака во дворе — казалось, она могла подпрыгнуть и цапнуть вертолет за колесо шасси.

Пилот был явно мастером своего дела — почти царапнув брюхом скалу над святилищем, вертолет подпрыгнул и перескочил через гребень хребта. Ночное небо расчертили новые трассеры — но они прошли далеко и бессильно погасли — "Апач" не успел отследить резких маневров и снова потерял цель за скалами.

"Блэк Хок", словно на санках, скатился по долине маленького ручья, срезав винтом торчащую верхушку елки, он прыгнул вниз — вслед за ручьем, сорвавшимся со стометрового обрыва жидким водопадиком. Поросшие лесом склоны быстро спускались к небольшой речке. Вертолет промчался над ней и пошел вверх, переваливая новый хребет, но уже пониже. За ним открылись дали новой речной долины: заморгали огоньки многочисленных селений, цепочки фонарей вдоль шоссе, бегущая светящаяся змейка поезда.

— Топливо! Топливо на нуле!!! — выкрикнул второй пилот.

— Вижу, не ори! Я сажусь — иначе разобьемся! — повернулся пилот к Рихарду. — Вы как хотите, но путешествие закончилось — без керосина наша птичка не летает.

И действительно — турбины изменили звук, затарахтели прерывистыми толчками. Вертолет пошел вниз, на вспаханное поле, за которым виднелись какие-то строения — похоже, ферма, освещенная одиноким фонарем.

Несколько сараев, за которыми виднелась уходящая вниз дорога, еще в полукилометре дальше вливающаяся в асфальтированное шоссе.

Вертолет плюхнулся на мягкую землю метрах в двадцати от крытого шифером гаража, где стоял трактор и прислоненный к стенке мотоцикл, и замер, раскачиваясь. Винт прокрутился еще несколько раз и замер. Воцарилась тишина.

Пилоты, опасливо подняв руки, покосились назад:

— Э-э... приехали. Мы сделали все, что могли. "Апач" нас так легко тут не найдет среди построек. Можно считать, что оторвались на несколько часов. Давайте, теперь мы закроем глаза и досчитаем до трехсот. А потом сами смоемся. Что там насчет 75 тысяч?

— Там внизу — поселок Тамото и железнодорожная станция. На север по шоссе — километров через десять начинаются предместья Ииды — это городской агломерат на пару миллионов человек, — сказал, глянув на карту, второй пилот. — Вы как хотите, а мы дернем туда, пока не прищучили. Боюсь, по головке нас не погладят. Ну, да ладно, не до жиру, быть бы живу.

Чувствуя себя последним идиотом, Рихард извлек ту же карту, которую небезуспешно предлагал британцу.

— Там вообще-то поменьше, но более 120 на двоих. Так что вперед, господа пилоты, и благодарите прекрасных дам, что не очень одобрят убийства безоружных. Ну, а нам пора в путь...

Пилоты вытаращили глаза — они явно не ожидали, что захватчики выполнят мимолетное обещание. Переглянувшись, они демонстративно заложили руки за головы и закрыли глаза.

— Сказать "пора" — ничего не сказать, — пробормотала Таня, спуская ноги на мягкую землю. Она покачнулась, оперлась на поникший ствол "Минигана", чтобы не упасть. Но потом, собравшись с силами, неверными шагами направилась к сарайчику. Взглянув на циферблаты на приборной доске мотоцикла, она приподняла сидение и пошарила под ним. Потом помахала рукой: — Горючка есть. И ключик тоже. Нравы тут, как я погляжу, простые, деревенские. Давайте быстрей, пока хозяева не проснулись.

— Ну, что ж, покатаемся... — Рихард решительно уселся на сиденье. Вид у него был решительно бандитский — М4 за спиной, два пистолета в сбруе плюс куча гранат в подсумках. Сзади свисали обрывки многострадального пончо. ПНВ на голове завершал вполне концептуальный облик.

— Куда поедем? Предупреждаю, на мотоциклах я не езжу медленно из принципиальных соображений. Не хочу позорить идею.

Мизуки, подняв бровь, критично оглядела транспорт, потом перевела взгляд на Татьяну и почесала в затылке.

— Бред... Как мы на нем уместимся?! Так. Ладно. Деваться ведь все равно некуда?

Таня оглянулась на Мизуки:

— Я, наверное, посерединке. Не то свалюсь. Не против?

Потом она обратилась к Рихарду:

— Вид у тебя суперский — вылитый Мел Гибсон. MAD MAX 3. Но вот только уже светает, как бы нас не повязали законопослушные полицейские. Может быть, попробовать как-нибудь прикрыться?

— Не догонят. А догонят — им же хуже... Шучу я, не принимайте всерьез. Жаль, конечно, разрушать образ, но придется...

Пончо было снято и в него завернулся М4, пистолеты и гранаты были прикрыты свитером, снятым с одного из убитых. Теперь Рихард походил на милитаризованного байкера-деревенщину или кого-то подобного из этой вполне безобидной публики.

— Так лучше? Тогда едем...

— Так, мне бы тоже не помешало приодеться, — попросила Таня и Мизуки принесла ей длинную растянутую футболку с изображением огромного комара и надписью по-английски: "Maine`s state Bird!". Футболка была натянута поверх черного пилотского комбинезона.

— Ага, сделаю вид, что это платье! — возрадовалась обновке Таня. — Ну, понеслись. Не то застукают. Куда мы, направо или налево? Налево неплохое шоссе вдоль железной дороги в сторону Нагои. К побережью. Одно плохо — движение тут не слишком густое, а ехать пару часов — как бы нас не перехватили — не дураки ведь, соображают, куда мы рвемся. Может быть, лучше налево, в Ииду? Оттуда тоже идут дороги на севере, огибают хребты и выходят к Токио с востока. Это если нам нужно в Токио. Но я... — она зевнула, прикрыв рот ладошкой, — ... уже сама не знаю, куда мне надо. В мягкую кроватку, первым делом. Эй, Ри, ты не все деньги отдал? На какой-нибудь завалященький мотель хотя бы нам хватит?

— Как ни странно, я довольно богатый человек... Денег хватит много еще на что. Как у вас, русских, говорят, "от трудов праведных не наживешь палат каменных". Но об этом после... А сейчас едем налево. Судя по тому, что Урц-6 молчит, не стоит привлекать к нему излишнее внимание.

Таня потерла рукой лоб:

— Извини, я заговариваться от усталости начала: два раза сказала "налево". Так куда мы все же, на север в Ииду, или на юг, к Нагое?

Видимо, на север. Рисковать я не хочу. Все равно, придется искать новые пути эвакуации. Да и есть у нас еще несколько нерешенных проблем, о которых потом. Так что на север. Так петляем, голова кругом идет...

Рихард завел двигатель:

— Пассажиры, прошу занять места!

Девчонки угнездились за его широкой спиной, и Рихард завел двигатель, рванув, что называется, с места в карьер — как и предупреждал.

— ЭЭЭЭЙ!!! — закричала Мизуки. — Водила! Не гони так, ценный груз везешь, все-таки!

— Могу дать совет: ЦЕННОМУ ГРУЗУ ДЕРЖАТЬСЯ КРЕПЧЕ! Эх, как прекрасна жизнь! И даже уроды земли человеческой не могут ее испортить! В небеса!

В этот момент мотоцикл перешел барьер 100 км/час. И останавливаться не собирался.

Утренние сумерки становились все прозрачнее, поднимающийся снизу, от широкой реки туман завивался клубами позади стремительно мчащегося мотоцикла. Навстречу уже начали попадаться редкие пока машины, проползли несколько тракторов. Дорога перевалила небольшой отрог хребта, и впереди открылся вид на широкую долину. Вдоль реки поблескивали рисовые поля, а дальше торчали многочисленные крыши. Жилые дома становились все выше, справа высились заводские корпуса и трубы. Это была Иида.

Золотые солнечные лучи подсветили легкие испарения, поднимающиеся над рекой, и заиграли красками на вершинах хребта Кисо, противоположном борту долины. Наступало утро. Новая ночь погони и стрельбы, ничуть не легче прошлой, когда они уже не чаяли остаться в живых, все же миновала.

Они уцелели.

И не просто уцелели — они сами проложили себе дорогу сквозь все препятствия. Этим можно было гордиться, хотя на осунувшихся лицах беглецов гордости не было заметно. В глазах светилась только простая и незатейливая радость жизни.

— Вышла из мрака младая, с перстами пурпурными, Эос!.. — пропела Таня, подставляя лицо встречному ветру. Наверное, именно ветер был виновником слез, проложивших мокрые дорожки по щекам.

Она обернулась и встретила такой же счастливый взгляд Мизуки. Не нужно было слов. Девушки просто покрепче прижались друг к другу. И к широкой теплой спине Рихарда.

Однако время шло, становилось все многолюднее. Встречный тракторист с удивлением проводил глазами троицу на мотоцикле и покачал головой: ох уж эта молодежь!

— Эй!!! — Таня потыкала водителя в бок, — Наверное, пора нам куда-нибудь приткнуться, пока не заарестовали! Гляди — там впереди мотель, и не один.

Действительно, справа от дороги среди бесконечных заборов заводских территорий и автостоянок для грузовиков-дальнобойщиков, появились несколько невысоких зданий. Конкурирующие гостиничные фирмы выстроили в ряд целых три мотеля, и там, несмотря на ранее утро, было уже довольно оживленно: потягивающиеся водители осматривали свои сухопутные локомотивы, собираясь в дорогу.

— Ого, ну и народу здесь! Как бы нас не застукали... Стой, там за ними еще один!

И верно, за тремя мотелями пряталось чуть в сторонке еще одно здание — с большущей надписью HOTEL. Правда буква "О" периодически гасла и поморгав, снова зажигалась, бросая вокруг неровные розовые отблески. Перекликающиеся с красными от огромного алого сердечка, замыкающего надпись. Перед зданием стола всего пара легковушек, так что можно было рассчитывать на свободные места.

Представляю, что это за место... Но и оно сойдет. Надеюсь, лишних вопросов там задавать не будут

— Сойдет.

Мотоцикл был припаркован к на соседней стоянке. Все-таки он не наш. Пусть повозятся, прежде чем найдут.

— Вот и время отдохнуть. Пару суток я бы проспал с удовольствием.

— Э?.. — Мизуки, до этого беспечно потягивающаяся, издала изумленный возглас, когда до нее дошло, о чем говорила эта мерцавшая вывеска. — Вы серьезно собрались туда?.. Вы хоть себе представляете, что это за место?

Она посмотрела на Таню, потом на Рихарда и залилась краской. Наверное, от возмущения.

— Зато там относительно мало посетителей. И меньше шансы, что нас будут искать. Но надо еще найти подходящее место, где есть Интернет. Нам понадобится помощь, и ее надо будет вызвать.

Рихард осмотрелся. Неподалеку как раз находилось небольшое интернет-кафе. Если повезет, я его застану. Насколько помню. Ветер именно по утрам проверял корреспонденцию. Хотя уже годы прошли, это могло и измениться. Да и мог уже погибнуть... Но выбора нет. Нужен еще боец и спецснаряжение.

— Подождите у входа, если не трудно. Я на полчаса, не больше. Если что — зовите.

Рихард зашел в кафе.

Где-то в личке практически непосещаемого закрытого форума о разведении цитрусовых в домашних условиях.

— Привет, Ветер.

— Ты еще жив? Не ожидал... Набрался ума и готов принять мое предложение? Заказов много, поработаем.

— Нет. Ты сейчас сильно занят?

— Достаточно. А что тебе нужно?

— Твои услуги. И могу оплатить.

— Знаешь, сейчас такая инфляция...

— А обещания надо держать.

— Ладно. Где я тебе нужен?

— В Японии, Токио. Как можно скорее.

— Тебе повезло, Ри. Я сейчас относительно близко. Так что можешь ожидать меня часов через 12-15. Что-нибудь еще?

— Спецоборудование. Думаю, оно нам понадобится...

— Идет. Плюс 15%. Спорить и умолять бесполезно.

— В каком кругу ада держат за жадность?

— Десять... Но не меньше. И то мне это в убыток.

— Идет. До встречи.

— До встречи, Ри. Надеюсь, ты повзрослел. Знаешь, столько времени прошло... Я уже стал тебя забывать.

Через полчаса он спокойно появился в дверях.

— Вот теперь все в порядке. Возможно, даже более, чем я думаю... Можно и отдохнуть.

— Представляю себе, как на нас там посмотрят... — проворчала себе под нос Мизуки.

— Пофиг, — Таня равнодушно махнула рукой и снова зевнула. — И пойдемте уже, я с ног валюсь.

Они вошли, и Мизуки с удивлением — и облегчением — обнаружила отсутствия ресепшена, только табло с обозначением комнат.

— Ай, молодцы японцы, — довольно улыбнулась Таня. — Все как нельзя лучше, нет лишних глаз, что нам, собственно, и на руку.

Они выбрали практически первый попавшийся номер.

— О-о-о... — нежно протянула Таня, когда за ними закрылась дверь. — Кроватка... И нечего краснеть, Мизуки. Да, большая. Все и поместимся.

Она доковыляла до кровати, и ничком рухнула на нее, как была, не раздеваясь. Мизуки, немного подумав, последовала ее примеру, прижавшись к подруге, и тут же провалившись в глухой сон.

Какая идиллия... Придется спать в углу, на коврике... Не смущать же спутниц. Хотя сейчас их не смутит даже Вебер. Он бы тоже не смог ничего после такого перехода... Заперев дверь на ключ, Рихард положил рядом М4 и почти мгновенно уснул.

Солнце уже перевалило далеко за полдень, когда Рихард проснулся. Мизуки еще спала, обняв розовенькую подушку. Тани же видно не было, зато на полу валялся черный комбинезон, а из ванной доносился шумный плеск.

Скоро появилась и виновница переполоха — в незастегнутом банном халате.

— Охаё годзаимас ! — поприветствовала она Рихарда, и довольно бодро, надо сказать, хотя под халатом белел свежий тампон из аптечки, приклеенный пластырем. — Это ты меня подлатал? Спасибо, рука у тебя легкая — болит совсем не так паршиво, как могло бы. Хотя глубоко дышать не могу.

Таня уселась на кровать, расчесывая мокрые волосы. Потом кивнула на телевизор:

— Новости поглядим? Что в мире творится?

Появившаяся на экране дикторша профессиональной скороговоркой повествовала о новой вспышке насилия в Токио: не успели отгреметь бои вокруг банка в Синдзюку, как в Чофу-си разразилась война якудза. Не такая уж редкость, но примененные боевые средства и число погибших в этот раз снова зашкаливали. По экрану проползло изображение сметенной начисто усадьбы, дымящиеся обломки, суетящихся спасателей и плачущих родственников.

— И здесь все не слава богу, — оценила Таня. — Но это и неплохо — отвлекает внимание от нашей провинции и здешних разборок. Ладно, нам пора решать, что делать дальше. Первым говорит мужчина — что ты собираешься делать дальше?

— Ситуация весьма и весьма запутанная. Сначала я бы хотел узнать, что происходит в Токио, так сказать, из уст непосредственных участников событий. И, прежде всего, у Иссея и Хаяшимицзу. Знаю, тебе эти имена ничего не говорят, но это наши союзники из числа местного населения. Наверняка они знают больше, чем сообщают в новостях.

Во-вторых, надо встретиться с Ветром. Я уже о нем немного рассказывал, он нам сейчас пригодится. Сразу предупреждаю — никакой при нем откровенности! Хоть он и мой друг, с которым нас связывает немало общего, но, прежде всего, он профессиональный киллер. Соответственно, общаться с ним буду в основном я. Но сейчас без него нам не обойтись.

В-третьих, нам нужна связь с ТДД-1. Не стоит забывать — на лодке почти закончилось топливо. Поэтому возможны некоторые нестандартные шаги...

В-четвертых, Мизуки лучше куда-нибудь скрыться. Как это организовать, я пока не знаю. Послушаем, что она скажет, когда проснется.

Таня кивнула:

— Понятно. Твоя приоритетная задача — вернуться на ТДД. Как ты думаешь, что я считаю сейчас самой важной задачей, и не вступает ли моя задача в противоречие с твоей? А если вступает, то каким способом мы будем искать консенсус?

— Твоя — вернуться в СССР, я так полагаю? Кстати, возвращение на ТДД — не первоочередная. Вполне тебя понимаю. Ты не поверишь, но одно отнюдь не противоречит другому. Я бы сказал больше — отправляться на лодку тебе особого смысла нет, а вот здесь есть все шансы на принесение пользы делу. Как считаешь, рады ли будут ваши тебя увидеть? И насколько быстро им будет известно, кто ты?

Таня подняла брови:

— Если я тебя правильно поняла, такой ответ не может не радовать. Но прежде давай объяснимся окончательно: ты согласен помочь мне добраться домой, нарушив присягу, данную Митрилу? Потому что из разговора с капитаном второго ранга — этим надутым английским индюком — я поняла, что они запросто так отпускать меня в ближайшее время не собираются, надеясь извлечь всю посильную выгоду. Если ты все же решил помочь мне, то почему? Я не совсем понимаю, извини. Или я тебя настолько очаровала?

— Для начала — не стоит так о старпоме. Очень приличный человек, именно благодаря нему ты здесь, а не под замком. Что касается нарушения присяги — а где оно? Они ставили тебе условие вернуться? Не думаю, скорее, просто пытались спасти своих из мясорубки. Давали ли мне указание привести тебя обратно? Нет. Так что мимо кассы. Насчет очарования. Ты мне действительно нравишься — при этих словах Рихард слегка покраснел — когда в тебя выстрелили, я готов был на этих горе-стрелков автопокрышки понадевать, полить бензином и заживо сжечь. Мое предложение насчет того, чтобы остаться в Германии в силе. Но причина не только в этом. Я стараюсь и для Митрила. Поэтому и веду свою линию. Ну и третье — ТДД нужно топливо. И другого пути, кроме договора с русскими, я не вижу. Понимаешь, к чему я?

— Прекрасно понимаю. И очень тебе благодарна... нет, я хотела сказать не так — это как выписка из дурацкого приказа... черт!.. — Таня тоже смутилась и зарделась. — За то, что ты сделал для меня, словами не отблагодарить... но сейчас... извини, сейчас, меня тоже тащит за шкирку долг...

Она запнулась, но, чуть погодя, продолжила деловитым тоном:

— И ты прав — я не вижу в Митриле врагов, иначе бы, что я тут делала? Думаю, что и наши тоже не будут поминать старые обиды. Сейчас самому последнему дураку должно быть ясно — у нас один и тот же враг. Поэтому я готова замолвить за вас словечко, как только доберусь до наших. Осталось только добраться. А это не так-то просто. Я почти ничего о Японии не знаю, но про официальные каналы можно сразу забыть — моментально выследят. Мы с тобой фигуры тут заметные, да и Мизуки бросать нельзя — ей здесь светит только пуля.

— Вот это и не люблю. Вроде все стало нормализовываться, как вдруг возник какой-то долг. Кстати о птичках — знаешь, что меня удивляет? На базе было немало бойцов индусов. Как наемники они не слишком хороши, так зачем они там в таком количестве? Особенно среди начальства?

Подперев подбородок кулаком, Таня задумалась, потом подняла указательный палец:

— А ведь и верно! Не знаю, как здесь, на Акаиси — я мало общалась с охранниками, но почти все были японцами — а вот там, на танкере, действительно несколько среднеруководящих должностей исполняли индусы. Я имела дело с одним — он настраивал нам компьютеры — и он, хотя разбирался в двоичных кодах на пять с плюсом, был совершенно ненормальным. Не буйным, но от этого было еще страшнее. Он смотрел на всех — ну, не знаю — как на поганых мокриц. Будто только брезгливость ему не позволяла нас раздавить. Редкостный мизантроп. Идейный. Он ведь еще и поклонялся какой-то странной богине. Той, кажется, которой приносили жертвы туги. А, вспомнила — Кали! Другие технари его побаивались, говорили, он был знаком с кем-то из высокого начальства.

Да, нас ведь разок посетило руководство, типа с инспекцией. Хотя, скорее всего, хотели на нас с Аленкой полюбоваться. Мы в тот момент были не в лучшей форме. Прямо скажем — нас обкололи, и ломало страшно, на стенку лезть хотелось. Поэтому все было как в тумане. И я запомнила только одного из шишек. Он видимо, был не из главных, не старый, смуглый как индус, держался позади и ничего не говорил, но вот глаза у него... глаза были страшненькие. Я вырубилась, как раз после того, как он в меня уперся своими черными дырками. Что мне виделось — Иерониму Босху такого не снилось. Тогда я вены и порезала. Да вот — откачали. Может быть, конечно, мне и почудилось, не знаю.

Таня поежилась и тряхнула головой, будто сбрасывая остатки кошмара.

— Однако. Мне кажется, что эти индусы занимают немалое место в руководстве Амальгам. Какое именно, говорить пока рано. Сейчас перед нами более насущные проблемы. Стоит связаться с Хаяшимицзу.

Подойдя к телефону, Рихард набрал нужный номер.

— Добрый день.

В трубке раздалось урчание двигателя, шум дорожного движения, потом донесся голос:

— Да? Слушаю вас.

— Что-то последнее время у вас в Токио жарковато, не так ли? Это Рихард. У меня тут на руках ваша одноклассница, которую нужно переправить в безопасное место. Так что нужна ваша помощь. Как там у вас, еще есть люди? И как там Иссей поживает? Нехорошо забывать о своем подчиненном...

— Рейнхельт-сан? Очень рад вас слышать. Нам действительно здесь пришлось плохо и становится все хуже. Вы говорили о Инабе Мизуки? Она жива и здорова? Это здорово. Но, боюсь, с вами она сейчас будет в большей безопасности — нас зажали и гонят амальгамовцы и еще какие-то непонятные типы, и помощь пригодилась бы нам самим. Иссей тоже пока жив, хотя и отделился от нас, больше ничего сказать не могу. Но что вы хотели?

— Прежде всего, мне нужна информация о том, что происходит в Токио. Но это не телефонный разговор, так что придется встретиться. Не верю, что обошлось без вас. Во-вторых, потребуется эвакуация, как в прошлый раз. В-третьих, мне нужен контакт с ру.... в общем, нам необходимо переговорить. И еще. Не объявлялся в Токио кто-либо из наших людей? У меня давно нет связи с центром, поэтому я не в курсе.

— Так вы не в курсе?.. Здесь все плохо. Мы действительно сильно засветились во время теракта в банке и, хотя там мы имели дело с А21 и ЯКА, теперь у нас по пятам идут амальгамовцы. В буквальном смысле, и я не могу сказать сейчас, чем это кончится. Так что не рассказывайте мне ваши секреты. Эвакуация... эвакуация, боюсь, с этим я тоже не помогу, мы как раз стараемся обраться до известного вам небольшого судна, но выйдет ли?.. В любом случае нам придется быстро и без оглядки уносить ноги. Не уверен, что мы сможем вас дожидаться. По поводу контактов. Гм... у меня есть только один и, увы, не совсем с теми людьми, кто вам нужен, как я понимаю. Этот ход наверняка смог бы привести вас куда надо, но на это потребуется немало времени. Впрочем, если мы проскочим, возможно, ситуация изменится. Нам придется направиться именно в ту сторону, больше некуда. Ваши люди в Токио... да, здесь все дивно оживилось, и с нами до недавней поры был ваш первый знакомый по Ариаке из известной вам организации, но сейчас куда-то пропал. Здесь также еще один человек из нашей школы, который давно считался пропавшим. Хотите с ним поговорить?

— Очень интересно. Даже не знаю, о ком вы говорите... Но не стоит о них по телефону. Через несколько часов мы вполне можем добраться до Токио, и к тому же времени там окажется еще один весьма интересный человек. Можете нас подождать?

— Мы сейчас стараемся изо всех сил из Токио убраться. И промедление смерти подобно, Амальгам идет по пятам. Нет, дождаться наверняка не сможем. И будьте крайне осторожны — Токио стал очень небезопасным местом. Прошу вас позаботиться о Мизуки, и о Цубаки тоже, если сможете с ним встретиться.

— Хорошо. Куда примерно вы планируете убегать? В случае чего, я позвоню. А лучше, свяжемся через интернет. Адрес вашего почтового ящика?

Рихард задумался. Визит в Токио придется сделать максимально коротким.

— На север. И я тоже позвоню, если что-то случится. Ловите адрес, посылаю. Но едва ли я буду в пределах действия вай-фай сетей или даже проводного интернета. Еще просьба, если сможете, посмотрите в районе школы — там снова начались неприятности, и я опасаюсь за всех остальных, непричастных учеников. Если будет возможность, конечно, и осторожно. Мы ведь теперь как прокаженные — заражаем всех, к кому приблизимся. Очень неприятной и быстротекущей болезнью. Да, ваш знакомый по Ариаке тоже остался в городе, но как его найти — я не знаю. Жаль, что он пропал, сейчас нам бы пригодился каждый лишний штык.

— Конец связи.

Рихард повесил трубку. Спокойно заметил:

— События разворачиваются стремительно. Похоже, в Токио сейчас идет война. Во всяком случае, сообщения вполне напоминают сводки с фронтов. Прежде всего, необходимо отправить в безопасное место непричастных к нашим делам людей. Есть соображения?

Таня взглянула на мирно спящую Мизуки и покачала головой:

— Оставить ее тут — не вариант. Домой ей возвращаться нельзя, а сама она едва ли сможет скрываться долго — это же не уличное беспризорное дитя, как я. Мне она понравилась, и я не хочу ее бросать. Да и она уже знает слишком много. Раз мы пока оторвались, возьмем с собой, пока не подвернется что-нибудь подходящее. Так куда двигаем мы, в Токио? На встречу с твоим другом? Чем он нам сможет помочь?

— Именно. Честно говоря, я предпочел бы оставить ее на плечах кого-либо местного — скажем, на плечах ее друга Иссея. Не знаю, так ли он будет рад, но выбора у него не останется. Не бросит же он ее одну... А что касается Ветра — он не только рядовых амальгамовцев, он и меня покруче будет. Не во всем, конечно... Так что в такое время ему вполне можно будет поручить мелкие диверсии и убийства сотрудников Амальгам, а также разведывательную работу. Как любой одиночка, он с ней справляется на отлично... Тем самым он нас прикроет на некоторое время.

— Ага. Конечно, это было бы хорошо, но разве обычный парень сможет ее защитить? Когда начинают искать серьезные дяди, они первым делом шерстят родственников, друзей, любимых. Найдут и убьют вместе с ним, а то и чего похуже. Жалко ее. Хорошо, пора собираться. Гонять втроем среди бела дня по городу на угнанном мотоцикле неприлично, поэтому предлагаю воспользоваться электричкой. Тут здоровенный вокзал, и, наверняка, есть прямые поезда до Токио. Если нам все же в Токио. Хоть ты и говоришь, что твой друг нам поможет, я не уверена. И что нам все же там делать? Мы не знаем, где ТДД, и едва ли в Токийском заливе — не спятили же они там! А если мы собираемся дернуть не на подлодку, а через северную границу, то нам туда не по пути. Или там у тебя еще дела? Я, в общем, не спорю — делай, как знаешь. Заховаться в мегаполисе не так уж трудно, если не шуметь.

— Идеи разумны. Но Мизуки сейчас не защитник от Амальгам нужен. А сопровождающий, с которым она могла бы уехать подальше. И желательно, у сопровождающего должен быть характер. А у Иссея он есть... А в Токио нам нужен контакт с твоими согражданами. Не здесь же с ними общаться...

— Согласна в целом. Но сперва...

Таня подкралась к Мизуки и заорала ей над ухом:

— Окиро-о-о-о !!! Подъем! Рота, стройся!

Несчастная Мизуки вскинулась так, что не удержалась и свалилась бы с дивана, если бы ее не поймали.

— Так, — деловито принялась распоряжаться Таня, — возьми деньжат у Ри, и беги в магазин — там через квартал я видела здоровенный торговый центр. Нам нужна цивильная одежда. У меня размер 42, свой сама знаешь. На Ри... — она смерила его оценивающим взглядом, — Придется поискать, 56 у вас тут в Японии, наверное, не на каждом прилавке лежит. Еще — краску для волос, побольше макияжа и, если найдешь, карнавальные наборы — усы или бородки. Можно, конечно и из мочалки сделать, но времени мало. Мы с тобой превратимся в женственных парней, полугомиков — потому как фигуры у нас не мужественные. А тебе еще и грудь придется забинтовать чем-нибудь. Сейчас от нее проблемы, а так — мне жутко завидно. Насчет стиля одежды, сама придумай, но чтоб вписаться в образ, пойдет черная кожа, заклепки и вся такая ерунда. Ри нарядим... нарядим бизнесменом. Костюмчик там, галстучек, портфельчик. "Кабан", по-японски. Задача ясна? Умойся и — вперед.

— Нет, костюмчик не пойдет, — сказал Рихард. — Не мой стиль, а это важно для естественного поведения. Лучше дорогой полуспортивный костюм. Денег жалеть не стоит.

— Ну, как знаешь. Что же до контакта, то в Токио нас к советскому посольству не подпустят — не дураки же они. А если и прошмыгнем, то оттуда уже не выйдем — тут же газовая труба взорвется в подвале с силой в десять килотонн, или еще какая напасть случится. Насколько я слышала, авиарейсы до Владика недавно отменили по причине обострения отношений, в Китай тоже. Можно было бы попробовать в Южную Корею... нет, слишком опасно, застукают. Да и через Северную Корею как добираться? Черт, хоть форсируй пролив Лаперуза вплавь. Кстати, от Немуро до наших, то есть бывших японских, южных Курильских островов — всего километров пять. Или попробовать с рыбаками договориться в каком-нибудь занюханном порту на севере? Недаром у японцев самый здоровенный рыболовный флот в мире, эти сейнеры там кишат как селедки в бочке. Но пока — в Токио, так в Токио. Сейчас Мизуки вернется, и будем переодеваться. И зря ты насчет костюмчика. Рожа у тебя, конечно, бандитская, но японцы привыкли к гайдзинам-бизнесменам. На остальных же будут коситься. Но — как хочешь, дело твое.

— Договариваться с ними лучше здесь. Не думаю, что на своей территории они станут сговорчивее. Да и не факт, что Амальгам пасет подобный вариант. Ведь СССР и Митрил немало причинили друг другу хлопот... А полуспортивные костюмы носят немалый процент именно деловых людей...

— Какая там, нафиг, сговорчивость?! Я кажется, тебе уже объясняла, еще в карцере: "Когда воротимся мы в Портленд, нас примет родина в объятья!.." — тут Таня запнулась. — Главное, чтоб не вышло, как в следующей строчке. В посольстве обо мне наверняка не в курсе даже особисты — если нас и ищут, то не в Японии. Хотя... если наши засекли позавчерашнее ночное представление... Но все равно — мы были настолько секретными, звонить о нас повсюду не станут точно. И пока наши дипломаты сообразят, что к чему, нас могут начать пасти. И дело не в отношениях Митрила и СССР, супостаты же знают, что я сейчас ношусь по Японии, и что тогда им первым придет в голову? Но ладно, сейчас действительно все дороги ведут в Рим. Токио, то есть. А пока давай, что ли, закажем поесть в номер, в животике урчит.

Вежливый посыльный моментально притащим завтрак на двоих — для конспирации — в европейском стиле, а через полчаса появилась и Мизуки с большущими пакетами.

— О, а вот и Мизуки. Ну, ты шустро обернулась! Наряжаться!

— Как мало человеку нужно для счастья... Побольше еды, свобода и интересные события вокруг... Ну ладно, с вами относительно ясно, а какую личину сделаем мне? Пейсы не предлагать...

Рихард рассмеялся. Блондин с пейсами выглядел бы весьма своеобразно.

Критически рассмотрев его, Таня махнула рукой:

— Можно было бы в черный цвет покрасить, но гайдзинство все равно не замаскировать. Это мне не следует светить сединой, а твоего словесного портрета у них все равно нет. Так что иди, как есть. Мизуки, тебе усики не идут — глаза слишком большие, не сойдешь за парня. Так что просто раскрасим под вульгарную "металлистку". Будешь цепями звенеть. Фонарь под глазом нарисуем — кажется, у вас в еще в прошлом веке такой макияж был модным. А я пойду с усами, и паричок надену, точно. Ладно, оделись, а теперь... Вперед, на вокзал!

— Хорошо. Только оружие соберу...

Через пять минут сборы были закончены. еще через минуту странная троица, совершенно непохожая на ту, что пришла утром, покинула отель.

Такси быстро домчало их до городского вокзала и уже через пятнадцать минут они сидели в вагоне скоростного поезда, который через три часа должен был доставить их в Токио, на вокзал в Синдзюку.

Ну вот и добрались до цивилизации... Теперь осталось самое сложное — влезь в пасть льву, вырвать язык и выбраться невредимым. Пожалуй, время связаться с Иссеем.

— Советую поспать. Неизвестно, когда это придется делать в следующий раз...

С этими словами Рихард достал купленный на вокзале телефон.

— Оре ва нему дзя най! Ксо , — старательно изображая пропитой и хриплый мужской голос, ответила Таня, используя грубую лексику, не положенную женщинам. Но она, скорее, развлекалась — их никто не слушал. Да и маскировка все же была шита белыми нитками: европейские черты лица, слишком тонкие для парня, замаскировать было трудновато, и щегольские усики смотрелись на гладкой и нежной коже слишком театрально.

— Вот и славно! — Рихард надел темные очки — а я тогда посплю. Карауль тщательней.

Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Правая рука его оказалась в кармане, откуда донесся металлический щелчок снятого предохранителя.

Таня кивнула, поправила засунутую за пояс под кожаной курткой "Берету" и зашелестела страничками манги. Тоненький томик она прихватила в киоске на перроне, чтобы убить время в поезде. На обложке красной катаканой было выведено: "Фуру Метару Панику".

Мизуки, поначалу чувствовавшая себя несколько неуютно в проклепанной и звенящей цепями коже, наконец, успокоилась по поводу своего облика и перестала постоянно взъерошивать выкрашенные в иссиня-черный цвет остатки волос. Надо заметить, теперь сия стрижка "от-кутюр" совсем ее не портила, а даже наоборот смотрелась весьма гармонично.

Она закинула ногу на ногу и принялась скучающим взглядом изучать пассажиров. Вскоре она действительно соскучилась и заглянула через танино плечо в мангу, которую та с интересом изучала.

С полминуты Мизуки рассматривала картинки, потом нахмурилась.

Странно... Кого-то этот парень мне напоминает... Неужели мангака общался с Сагарой?..

Таня подняла голову:

— Забавная история. Маньяк-милитарист в школе. И ведь японец писал, не кто-нибудь. У вас на самом деле таких персонажей, наверное, днем с огнем не сыскать. Японцы уже полвека не воюют, в армии мало кто служит — не наигрались с оружием, видно. Не то, что у нас — без конца воюем то там, то сям, то между собой. Тошнит уже от этих дел. Мда.

Токио

Добравшись до станции, Рихард и компания вышли из поезда. Теперь стоило связаться с Иссеем и уточнить адрес встречи.

Отойдя в сторону, Рихард позвонил по телефону. В начале из трубки донеслось чавканье, затем знакомый голос спросил:

— Вас еще не убили? Какое счастье, мистер командир...

— Иронию отставить! Сейчас мы к тебе подъедем — мы это я, Мизуки и еще кое-кто. Адрес?

— Снова нужна помощь? Ладно, диктую, тем более что у меня тут пленный, тебе и допрашивать. Мне неохота руки пачкать...

— Через час мы будем у тебя. Аккуратнее там.

— Сам знаю. Конец связи.

Рихард уставился на мобильник. Пробормотал:

— Прямо как я в юности... Интересно, с чего это он стал таким самоуверенным?...

Второй звонок был по совершенно другому телефону. Его Рихард знал наизусть. Быстро сообщив адрес, он отключился.

Наконец транспортные вертолеты с SRT-шниками и трофейными БР приземлились на ТДД, которая незамедлительно нырнула обратно в морские глубины. Техники и прочий персонал сразу же принялись за разгрузку транспортников и их обслуживание, в то время как инженеры во главе с Норой Лемминг нетерпеливо потирали руки, глядя на прибывшие трофеи.

Только измученные Курц с Мелиссой собирались покинуть вертолет, как их окликнул один из пилотов:

— Лейтенант Мао, вас вызывают на связь с мостика.

Мелисса тихо вздохнула и направилась в кабину. На связи был Ричард Мардукас:

— Лейтенант Мао, явитесь на мостик с докладом о результатах проведенной операции. Мы понимаем вашу истощенность после данной операции, но в сложившейся ситуации нам требуется, насколько это возможно, наиболее полная информация о результатах сражения в районе Акаиси.

— Есть, — коротко ответила Мелисса и вышла из кабины. Возле вертолета ее дожидался Вебер:

— Ну что там. Небось, срочный доклад?

Мелисса мрачно посмотрела на Курца и тихо буркнула:

— Хоть ты помолчал бы...

— Угадал, все-таки. Ладно, я на заслуженный отдых, — сказал Курц, помахав на прощанье Мелиссе рукой, и направился к выходу из ангара. Остановившись возле выхода он обернулся и крикнул через пол-ангара, обращаясь к Мао:

— Ах, да, Мелисса, не забудь мне потом вернуть мою куртку. С тебя еще благодарность за избавление от того хентая, — а затем подмигнул и быстро выскочил в дверь, ловко увернувшись от летящего в него гаечного ключа.

Излив своё накопившееся недовольство на стальную стенку, Мао обречённо направилась к мостику.

Родной коридор... ТДД... Они наконец здесь... После всего этого...

Я здесь... а они там... всё ещё... а кто-то навеки... — вдруг подумалось ей. Напряжение, инстинкт, задача выжить — всё это не давало до поры сполна обдумать произошедшее.

А Бел погиб... А они живы... И здесь. Хотя там, далеко, ещё идут бои, и ещё не все даже вышли на связь. Но почему-то она всё-таки здесь, и идёт с этим проклятым докладом на этот мостик. Как-то неожиданно впереди возникла дверь. Мелисса остановилась на секунду, глубоко вздохнула, и толкнула её.

Снова в Токио

/за неделю до штурма банка, день приезда Новака в Токио/

Самолёт сел довольно успешно, если не считать что "раза три его таки тряхнуло", сразу отметил про себя Николай.

— Мда, папа был прав, пилоты здесь так себе. Жалко, что он не смог поехать со мной, как всегда остался дома на выходные. Пара дней здесь и он, наверняка, почуствовал бы себя здоровым человеком

Получив в зале багаж и раздумывая, как бы дотащить эту тяжесть, Николай вроде и забыл что он в Токио. С детства он уже привык к аэропортам и считал их своим домом, всюду одинаковые (в больших городах), безличные, наполненные людьми, и шумные.

Выйдя или, вернее сказать, вытащившись со своими баулами из здания, он вздохнул полной грудью:

"Вот она, страна восходящего солнца, такая желанная..."

— Я здесь! — не удержавшись выкрикнул Николай — Я приехал, жди Нихон!... Такси!

Прибыв в отель, Новак сразу узнал номер комнаты, которую ему снял банк, в котором он проходил стажировку.

— Хм, а у вас нет ничего получше? Мне нужен двухкомнатный номер!

— Простите, но на вас был заказан этот номер, двухкомнатных свободных у нас сейчас нет, только тройной.

— Ладно, двух нет, тогда и этот сойдёт. Какой этаж, третий? Комната 21?

Получив утвердительный ответ, Николай отправился в номер. Там сразу разложил по шкафам и тумбочкам все вещи, на что ушло около 2-х часов. После чего принял душ и переоделся.

Надо будет не забыть отдать вещи в химчистку, кстати, чегo-то я проголодался, надо бы поесть!

Новак спустился вниз и вышел, через секунду влетев обратно. Как он мог забыть сумку? Спустя полчаса, проверив всё содержимое, он спустился вниз и вышел на улицу.

/за неделю до штурма банка, недалеко от школы Дзиндай/

Николай вышел из закусочной, на приличный обед в ресторане наличных не хватало, но зато наелся от души, а главное недорого!

Хм, что дальше, надо бы прогуляться. Достопримечательности никуда не денутся, значит надо изучить окрестности!

Он спокойно зашагал по дороге, тихонько подпевая плееру

"Грянул майский гром

и веселье бурною, пьянящею волной

Окатило. Эй, вставай-ка

и попрыгай всед за мной. "

Пройдя пару остановок, Николай решил избавиться от суеты улицы и свернул в метро.

Спустившись вниз, Новак обнаружил, что поступил неправильно, переполненный в час пик токийский метрополитен гудел как разбуженный улей. Прикинув, что делать дальше, он всё же решил сесть в поезд. Дождавшись, наконец, состава, он с трудом вклинился в вагон, где сразу оказался зажат со всех сторон и оттеснён к противоположенной стенке вагона.

-... Мда, больше этим видом транспорта я пользоваться не намерен.

Так думал Новак работая руками и ногами, дабы не оказаться окончательно зажатым. Проехав таким образом несколько станций, у него возникло дикое желание вырваться из этого пекла! Правда прошло ещё некоторое время, чтобы он, наконец, смог выбраться из вагона и подняться наверх.

/день приезда Новака в Токио, около 7 часов вечера/

Вечерняя прохлада принесла облегчение, Николай присел на скамейку. Его ноги, непривычные к долгому стоянию, нестерпимо зудели, пришлось разуться.

— Уф, хорошо! Странно, ни души вокруг, вроде не поздно? Ну, и ладно.

Лёгкий ветерок принёс издалека шум автомагистрали, в доме напротив одно за другим загорались окна, Новак просидел, наслаждаясь тишиной, довольно долго. Вдруг завибрировал мобильник.

— Алло.

— Коля, как ты доехал? Почему не позвонил? Что-нибудь случилось? — посыпались вопросы один за другим.

— Мам, я в порядке, всё хорошо. Извини, я не позвонил... да да, хорошо! Я тебе позже перезвоню. Всё, хорошо, МАМ! ДА, И ПАПЕ ТОЖЕ ПОЗВОНЮ!

Николай посмотрел на время: уже 8, блин пора идти. Он встал, сумка теперь, казалось, тянула килограмм на 25.

Решив поймать такси (в метро ехать назад ему расхотелось), он пошёл на звуки ночного города. Пройдя пару кварталов, Николай остановился. Его внимание привлекло здание. Скорее всего, это была школа. Новые окна резко контрастировали с потрескавшимися явно не от старости стенами. Каменный забор вокруг школы, был заделан явно на скорую руку, а во дворе виднелись здоровенные выбоины.

Интересно, что здесь случилось? Будто что-то взорвали! Хм, интересно. А ну-ка!

Он быстро полез в сумку и вытащил свой потрёпанный жизнью Оlympus. Наведя объектив на вывеску, он прочитал: Средняя школа Дзиндай.

Название ему ничего не говорило, но Новак его на всякий случай снял, затем саму школу и двор. Что-то говорило ему, что он сюда ещё вернётся. Закинув фотоаппарат обратно в сумку, Николай двинулся дальше.

Вернувшись в номер, Николай дошёл до кровати и даже собирался принять душ, но уснул, только коснувшись кровати.

/спустя неделю, день захвата банка/

Вот уже неделю, он работал в банке, работа была несложной по его представлениям, но нудной. Новак целыми днями после работы пропадал на улицах, посещал различные достопримечательности и как следствие не высыпался. И вот!

— НЕТ! Я ПРОСПАЛ! да ещё на два часа, нехило, выговор обеспечен. — стремительно одеваясь думал Николай. Не прошло и минуты, как он вылетел из отеля, и бегом направился к банку.

В вестибюле же стоял колоритный мужчина в костюме и громко с кем-то говорил по мобильному.

— Слушай, Фрэнк! Меня уже зафачило твое нытье! Не хочу я в Штаты ехать! Скучные вы там, и женщины у вас фригидные! В Токио хотя бы не так скучно, как в Эл-Эй! Да, скучно, родимый!.. Что?! Нет, это не из-за тех пятисот баксов, что я тебе в покер в Камбодже проиграл! Я ПРОСТО НЕ ХОЧУ!!! Сам идиот!

Акума раздраженно нажал кнопку сброса и засунул телефон в карман, после чего, наглым образом проигнорировав знак "не курить", достал длиннющую сигару и прикурил от деревянной спички.

Как же я тебя ненавижу, одноглазый, — думал он, мысленно костеря недавнего собеседника. Сделав пару затяжек, Сэм решил, что не стоит сегодня возвращаться в пустой и скучный номер. Ему хотелось общения. Предпочтительно женского.

Надо пойти протрястись.

С этими мыслями он решительно покинул вестибюль.

Выйдя на улицу, Акума громким матюгом остановил удачно подвернувшееся такси.

— А скажи, любезный, есть ли в вашем городе такое место, где водятся приличные женщины? — усевшись на заднее сиденье, спросил он водителя.

— Хе, мистер, вы обратились по адресу! Я могу Вас отвезти в очень хорошее место! Но убедитесь, что при вас достаточно денег! Как Вы сами сказали, Вам нужны женщины приличные. А такие дороже, — с циничной ухмылкой обрадовал Акуму тот.

Слова шоферюги заставили Сэма залезть в бумажник и обнаружить, что денег-то как раз наблюдалась недостача.

— Вот же факинсон! На кредитке тоже не осталось! Черт!.. — на секунду он задумался. — Гони в Синдзюку, к банку Хигаси... как его там? Язык сломаешь... Ходу!

/ База Сил Самообороны Нарасино/

Цубаки и Синдзи вышли за ворота базы. Надо сказать, произошло это отнюдь не по их воле — пришел приказ командования о полной боевой готовности в связи с недавним ракетным обстрелом. Оба сразу поняли, чьих это рук дело, но промолчали. Хотя время, проведенное на базе, Иссей не мог назвать приятным, там было безопасно. Синдзи окончательно оправился от психологической травмы, и успел довести спокойного Иссея до истерического состояния, взахлеб рассказывая ему о достоинствах и недостатках различных моделей БР, системы невидимости и прочих технических подробностей, от которых Цубаки тошнило. Из вежливости он еле сдерживался, чтобы не искупать неугомонного фаната военной техники в машинном масле. Когда база осталась позади, Цубаки прервал поток технического красноречия вопросом:

— Что делать будем, Синдзи-кун? Домой нельзя, в школу тоже. Хорошо, если полиция не разыскивает...

На одной из улиц Токио одиноко, припарковавшись у тротуара, стоял Ниссан "Патрол". На водительском сидении неподвижно сидел мужчина средних лет и смотрел на небо.

Интересная получилась история.

"Тень" закрыла глаза, и некоторое время так и просидела. Ее мысли были заняты двумя вопросами: "что все-таки произошло за последние несколько часов?" и "что делать дальше?".

Она достал банку холодного кофе, и, повертев ее немного в руках, открыла.

Так-с. Начнем с начала.

Казама, как потом оказалось, с одним из своих друзей были доставлены на военную базу. Этот вопрос закрыт.

Того русского тоже до поры до времени оставлю в покое — он пока себя никак не проявил и ничего о нем сказать нельзя.

А вот здесь и начинается самое интересное.

Она сделала глоток кофе, попутно прокручивая в голове заинтересовавшие ее события.

Не будем вспоминать о фортуне, благодаря улыбке которой я быстро нашла нужную частоту.

Но, этот Рихард, как он представился, определенно интересная личность. Судя по его разговору с Грином, он все-таки не соврал тому школьнику. Но, не смотря на эти подозрения, об этом нельзя говорить с полной уверенностью.

Она сделала еще один глоток.

Даже если предположить, что сказанное им тому школьнику, правда, возникают новые вопросы. Как воспринимать этот его разговор с Грином? Предательство? Уловка? Двойная игра?

В любом случае, если эта информация правдива и они действительно бойцы Митрила, то на данный момент их силы в Токио, мягко говоря, очень ограничены. И, судя по всему, они никто иные, как разведчики. В таком случае их следующей целью может являться только одно место — горная лаборатория.

"Тень" все так же сидела и смотрела на ночное небо. Допив кофе, она выбросила банку через окно.

А что, если предположения, сделанные мной в процессе построение суждения оказались ошибочными? Тогда, остается только одно и никуда они от меня не денутся.

Она достала ноутбук и набрала короткое сообщение:

Обнаружено два самородка.

Следующим этапом их анализ. Придется устроить "проверку в шахтах".

В случае успешного анализа начинаю искать основные залежи.

Перечитав его еще раз "Тень" нажала на клавишу, и короткая записка пошла путешествовать по миру в поисках своего адресата.

Ну, прежде всего кое-что еще стоит проверить.

Она завела машину и надавила на педаль газа.

Синдзи почесал в затылке:

— Папа, раз уж я ему не объяснил, что к чему, нас выгнал — не зря же у них объявили боевую готовность номер один. И действительно — эти взрывы, ракеты... Зенитчиков построили на плаце и чуть ли не децимацию устроили, начальник базы так орал, я думал — лопнет от натуги. Да еще русская подводная лодка в территориальных водах. Что-то странное творится, и не только с нами, да, Цубаки-кун?

А куда пойти, даже и не знаю. Домой, конечно, не стоит... лучше бы у кого-нибудь знакомого притулиться. Э-э-э, Цубаки-кун, мне-то не к кому, а вот у тебя же есть подружка. Может быть, у Мизуки пока погостить?

— Никогда! Мало того, что из-за Сагары она вечно висит на моей шее, так теперь еще просить ее о пристанище! Может, лучше позвонишь Хаяшимицзу и обрисуешь ситуацию? А что касается ракет — подозреваю, что эти господа из Митрила точно причастны. Ты бы видел, как этот Рихард выбивал показания из наблюдателя. Когда речь зашла про адрес штаба, он весь будто засветился.....

Синдзи с интересом покосился на Цубаки — поскольку девушки у него самого никогда не было, он не имел никакого опыта в этом вопросе, и ему оставалось только принимать на веру то, что говорил более опытный друг.

— Как я понимаю, Хаяшимицзу-сан уже завтра, то есть сегодня — ночь ведь на дворе! — вернется в Токио, и мы сможем с ним поговорить , все рассказать и получить правильный совет. Но до тех пор мне как-то неловко его беспокоить. Может быть, нам лучше было бы подождать до утра? Давай просто где-нибудь переночуем, о!.. А вот и отель! У тебя деньги есть?

Он указал пальцем на яркую вывеску, полыхавшую розовым неоновым светом в квартале от них. Огромное сердце, пронзенное стрелой, завлекательно подмигивало.

— На ТАКИЕ отели у меня денег нет. Поищем что-нибудь поприличнее... Придумал! Как ты относишься к перспективе переночевать в парке? Там чудесный воздух, да и спокойно... Конечно, прохладно, но не смертельно...

Синдзи вздохнул. Поскольку у него самого в карманах ничего не осталось, видение мягкой уютной кровати помаячило перед его внутренним взором и уплыло.

— Ну, пойдем. Только спальных мешков и ковриков у нас нет. Как быть? Я несколько раз ходил в туристические походы и ночевал на природе, но вот как без снаряжения?

— Все очень просто. Лично меня бронежилет греет. Эта штука почти не пропускает тепла. Можешь прилечь на скамейке, а я побуду где-нибудь рядом, чтобы не бросаться в глаза. Если что, вмешаюсь. Так что не беспокойся, спи спокойно.

Медленно подошло утро. Когда улицы стали наполняться спешащими на работу людьми, Цубаки растолкал задремавшего, наконец, Казаму.

— Доброе утро.

Затем он взял сотовый телефон и набрал номер Хаяшимицзу.

Синдзи вылез из груды влажных от ночного дождя картонных коробок, проложенных упаковочным пенопластом, простужено высморкался и потер глаза, обведенные темными кругами. Потом мрачно осмотрелся и сказал:

— Охаё, Цубаки-кун. Ё-моё. А-а-апчкхи!!!

Еще разок чихнув, он добавил:

— Не люблю туризм без теплого спальника. Мы, японцы, раса теплолюбивая, это русские запросто на снегу спят — и ничего. Давай после завтрака зайдем в "Декатлон" и снарядимся, а то ведь — не май месяц...

Пошарив по карманам, он спохватился:

— А, ксо, они же у меня все деньги отобрали и даже карточку! И зачем только я ее взял?! Теперь, наверняка, снимут все мои тысячи йен, сукины дети. Слушай, Цубаки-кун, давай забежим в банк, я по-быстрому получу денежек — нам ведь понадобятся, верно?

— Хорошо. Но сначала я расскажу о ситуации Хаяшимицзу-сенпаю. А потом можно и в банк. А что касается тепла — почитай на досуге биографию великого Масутацу Оямы. Мы, японцы, должны быть для всех иных наций примером терпения и боевого духа, не боящегося тягот и лишений.

Синдзи жалобно шмыгнул носом:

— Ага, это все было давно, во времена самураев. А потом пришел Стивен Сигал и всех раскидал, как детишек. Хорошо ему — здоровенный дядька, а что делать нам, "маленьким созданиям" (љ.Пятачок)?

— Позор! Настолько не знать историю, что позволять унынию овладеть своим разумом! А Масутацу Ояма умер всего 5 лет назад. Умер непобежденным! А от "маленьких созданий" требуется одно — беззаветно идти по пути воина, преодолевая все встречающиеся трудности!

Синдзи моргнул:

— Правда? А я и не знал. Это тот дядька, который быков валил одним ударом? Ну, он был, безусловно, крут. Но в нашем японском менталитете не зря наблюдается нездоровая, я бы даже сказал, фрейдистская тяга к гигантским человекообразным роботам. Первый такой робот в мультфильме неспроста появился уже после перелома в ходе тихоокеанской войны, как символ нашего поражения. И с тех пор мы привыкли подсознательно полагаться на всякие технические штучки, не доверяя самим себе. Как грустно.

— Технические штучки — это не более чем прибавка к тренированному телу и, главное, боевому духу. Трус и технику угробит, и сам погибнет, не будучи в состоянии обуздать свой страх. Так что хватит плакаться на судьбу и общество, у нас есть шанс доказать себе и всему миру, что дух истинного японца не сломить трудностями!

Синдзи судорожно выпрямился и отдал честь, пытаясь отразить на своей полудетской физиономии грозный самурайский дух и непоколебимость. Но потом робко поинтересовался:

— А во сколько истинные японцы завтракают? В животике уже бурчит.

— Успокойся. Сейчас свяжемся с Хаяшимицзу, затем зайдем в банк, а потом и позавтракаем.

В этот момент Цубаки заметил, что все это время, пока он говорил свою речь, трубка была включена на вызов, так что Хаяшимицзу уже давно на связи.

— Хаяшимицзу-сан, вы меня слышите?

— Да, — ответила трубка голосом Хаяшимицзу, — мы как раз подъезжаем к вокзалу. Дальше пересядем на метро и доберемся до Синдзюку. Микихара-кун хотела там закончить кое-какие семейно-хозяйственные дела. Давайте попозже там где-нибудь и встретимся, Цубаки-кун. Вы вместе с Казамой, верно? Рад это слышать, поскольку чувствую себя перед ним виноватым — я не смог достаточно убедительно объяснить ему, что нужно было немедленно прятаться. Что же, надеюсь, раз все закончилось хорошо, он меня простит.

— С ним все в порядке, он разве что слегка не выспался... Но нам требуется место, где можно было бы переждать, чтобы не допустить повторения прошлых неприятностей. У вас есть какое-нибудь подходящее место, или нам самим позаботиться об этом?

— Конечно, укрытие для вас я найду. Обсудим это попозже, Итак, в Синдзюку, через два часа.

— Как скажете. До встречи.

Иссей выключил телефон и обратился к Синдзи, ждущему окончания разговора.

— Ну что же, теперь можно и в банк. Надеюсь, денег у тебя там хватит на хороший обед...

— Если эти нехорошие люди не успели еще все снять. Кажется, Хаяшимицзу-сенпай говорил про Синдзюку? Там как раз рядом со станцией есть офис банка, от которого моя карточка. Поехали прямо туда.

— Хорошо. На такси у меня денег хватит, так что поехали. А насчет нехороших людей — не думаю, что они стали бы заморачиваться на небольшую сумму денег, когда перед ними стоят более важные задачи. Если бы они требовали выкуп, тогда другое дело. Хотя все равно, опасность засветиться с чужой картой... Ни к чему им это.

— Хорошо бы, — уныло вздохнул Синдзи.

/Здание банка JR Хигаси Нихон Мото, Синдзюку/

Хаяшимицзу Ацунобу и Микихара Рён неспешно шли от станции Синдзюку к банку. Поездка с Хоккайдо была не очень утомительной, но тревожные новости из Токио не позволили им сомкнуть глаз почти всю ночь. И теперь яркое утреннее солнце заставляло их жмуриться. Рён даже вынула из кармана плаща темные очки.

Шибата расстался с ними на станции и поспешил домой: его семейство страстно желало увидеть своего папочку живым и невредимым. Кроме того, долго расхаживать по Токио с длинным лыжным чехлом, в котором прятались два автомата и пулемет, все же не стоило.

Хаяшимицзу на всякий случай оставил себе компактный пистолет-пулемет МР-5К, который легко прятался под немного мешковатой курткой. Но по этой же причине ему пришлось подождать снаружи, пока Рён отправилась банк снять некоторое количество наличных — в возмещение последних издержек. Он присел на лавочку справа от восточного входа — того, что со стороны железнодорожных путей — и расслабился, греясь в лучах ласкового весеннего солнышка. Скоро должны были появиться и Цубаки с Казамой.

И они не заставили себя долго ждать. Через пятнадцать минут из подъехавшего такси вышли двое школьников. Вид у обоих был несколько помятый, но решительный. После краткого приветствия, Казама отправился снимать свои деньги, а Иссей, чтобы не светить бронежилет с "Береттой", расположился у входа, вместе с Хаяшимицзу. Теперь можно было и поговорить. Устроившись на скамейке поудобнее, Цубаки начал:

— Хаяшимицзу-сан, не могли бы вы рассказать мне побольше о наших таинственных союзниках? Они показались мне очень странными, если не сказать больше...

Хаяшимицзу поправил очки — треснутые, кстати, и с дужкой, замотанной изолентой, что поразительно не вязалось с его аристократическим обликом — и ответил:

— Я не так уж много о них знаю. И, честно говоря, не стал бы в здравом уме искать себе таких соратников — иногда они действуют так, что нормальному человеку такое и в голову не придет. Чего стоят только бомбежки Токио или сражения бронероботов на улицах! От защитников справедливости, каковыми они себя серьезно считают, таких фокусов обычно не ожидаешь. Но в них нет подлости и коварства, их методы не включают в себя киднеппинг, шантаж и терроризм. Терроризм в его классическом смысле, а не в том, в каком этот термин в последнее время используется в СМИ. Сейчас террористами модно называть всех, кого считают своими врагами, не разбираясь, что вообще означает это слово. А между тем, "террор", что означает сознательное устрашение противника, воздействие на его волю к сражению путем разрозненных диверсионных акций, направленных часто против гражданского населения — это всего лишь оружие. Оружие, которое использовали и используют разные силы. В том числе и государства. В самом деле — разве не террором следует называть налеты английской и американской авиации на города Германии во второй мировой войне? Они были направлены именно против гражданского населения и против его воли к продолжению войны. Поэтому называть своих противников "террористами" — глупо. Словно просто назвать их "вооруженными людьми". Нужно понимать кто они, и чего хотят. И здесь, конечно, мы должны проанализировать их методы. Так и наших противников, Амальгам, легко отличить. "По делам их узнаете их", как говорилось в одной умной книге. Кто запросто берет в заложники детей, ничтоже сумняшеся взрывает школы — тот подлый убийца, антропофаг и человеконенавистник. и пользуется ли он террористическими методами или бомбит беззащитные города, стараясь убить как можно больше людей — неважно. Я вижу, что Митрил так не поступает. Поэтому и сотрудничаю с ними. Вот и все.

Почти половины слов Цубаки не понял. Однако переспрашивать из гордости не стал.

— Однако о правах человека они тоже не шибко вспоминают. Видели бы вы, как их командир допрашивал наблюдателя от Амальгам... Однако не стоит об этом. Насколько я понял из их рассказа, воюют они сейчас именно в Японии. Хотелось бы знать, закончится ли вся эта мерзость в ближайшее время или это только начало. Непонятно, что им и их врагам нужно в Токио?

Хаяшимицзу покачал головой:

— Даже самая незначительная информация об этом означает опасность быть втянутым в подковерные схватки рыцарей плаща и кинжала. Пытки, похищения, тайные убийства. Но мы с тобой уже по уши там, Цубаки-кун. Так что слушай. На свете существуют таинственные люди, в головах которых неизвестным науке способом появилась информация, которой они никак не могли научиться. По той простой причине, что эти знания — их называют Черными технологиями, ты, наверное, слышал об этом — далеко опережают все современные научные достижения. Те рывки вперед, которые за последние десять лет проделали многие военные технологии — результат использования этих знаний. Люди эти — словно бесценные ходячие банки информации, за право обладания которыми многие сильные мира сего готовы резать глотки направо и налево. И самое печальное в этом то — что наша умница, красавица и спортсменка Чидори Канаме одна из них. Ты понимаешь, что это значит, верно?

— Понимаю. Значит, все это время эти господа охотились за ней, верно? А этот придурок Сагара был приставлен к ней в качестве охранника... И он же наемник, работающий на наших союзников. Но ведь Чидори похищена, что же эти люди продолжают делить в нашем городе?

— Очевидно, у них есть еще какие-то интересы в Японии. Не могу сказать точно, но... — слова Хаяшимицзу прервал отдаленный резкий треск, похожий на звук рвущейся ткани. Потом громыхнуло посильнее, и донесся жалобный звон бьющегося стекла и пиликанье автомобильных сигнализаций. "Трррррр!" — быстро протарахтело за углом здания банка, и в вестибюле с этой стороны здания, хорошо видимом сквозь широкие стеклянные панели, словно в ответ, что-то ослепительно вспыхнуло и шарахнуло так, что человек, который как раз собирался шагнуть через порог внутрь, упал на спину. Над ним появился еще один посетитель банка, но совершенно другой породы — его лицо скрывала черная балаклава, на груди топорщилась многочисленными патронными карманами разгрузка, а в руках был автомат Калашникова. Он широко размахнулся и сыпанул по ступеням полный пакет каких-то мелких предметов. Потом опустил автомат и выпустил очередь в живот пытающегося отползти законопослушного банковского акционера. Победно оглядевшись, он заметил сидящих на скамейке за низкой куртиной декоративных стриженых кустарников молодых ребят и снова поднял автомат.

Все произошло настолько неожиданно, что Цубаки даже не успел удивиться. Инстинктивно он упал на землю, затем откатился к кустам. Очередь срезала несколько веток над его головой, но в него ни одна пуля не попала. Иссей достал "Берету", снял с предохранителя и выпустил полмагазина в сторону цели, невольно вздрагивая при каждом выстреле. Не попал, однако заставил переключить внимание на себя, заставив противника увлечься более опасной вооруженной целью и подставиться под выстрел Хаяшимицзу.

Бывший председатель ученического совета довольно неуклюже свалился со скамейки, но автомат в его руках появился быстро. Высунувшись из-за гранитной спинки, он выпустил две короткие очереди — в этот раз предохранитель не был забыт — и, что самое удивительное, попал. От неожиданного удара налетчик рухнул навзничь, выронив автомат. Но на нем явно был бронежилет, и пуля не контузила его как должно — он быстро заелозил на спине, что-то отчаянно крича, потом перекатился и скрылся за цветочной стойкой и аппаратом для оплаты телефонных счетов. Из глубины вестибюля, над головами лежащих ничком и жалобно визжащих посетительниц банка, просвистели несколько хорошо направленных автоматных очередей — от каменной спинки скамейки полетели крошки и искры разбивающихся пуль.

Однако Хаяшимицзу уже оперативно отступил — быстро, хотя и довольно смешно со стороны попятившись на карачках назад, он уполз за парапет, огораживавший кустистые туи, где уже прятался Цубаки. Усевшись там, председатель первым делом поправил перекошенные очки:

— Цубаки-кун, единственное, что я могу сказать: "какая-то в державе датской гниль". Ксо! За что судьба нас так не любит?

— Как-то она нас "не любит" в особо изощренной форме. Куда ни посмотри — всюду эти уроды... Что делать будем, Хаяшимицзу-сан? Внутри банка остался Казама, и нам надо его вытащить. Но куда же смотрит полиция и Силы Самообороны? Понятно, что ракеты они проворонили, но рядовое нападение нескольких отморозков с автоматами...

Хаяшимицзу привстал и осторожно выглянул поверх парапета, но из-за густых кустов туи в сторону входа в банк ничего видно не было. На площадке же между зданием и железнодорожными путями уже никого не осталось — так и не попавшие на работу "белые воротнички", сараримены в деловых костюмах и секретарши в коротких юбках со стремительностью тараканов разбежались и попрятались, на плитах тротуара остался сиротливо лежать только оброненный портфель и туфля на высоком каблуке. За ограждением торопливо прогрохотала электричка.

— Микихара-кун тоже там, — его голос дрогнул. Впервые на памяти Цубаки Хаяшимицзу потерял самообладание — его кулак с силой врезался в камень. — Черт, черт, черт!

Со стороны противоположного фасада здания снова донеслась стрельба — отчетливо различимые автоматные очереди оттенили несколько гулких разрывов ручных гранат.

— Полицейский спецназ скоро будет тут, но вот успеют ли они забраться внутрь? — проговорил Хаяшимицзу, его прищуренные глаза за стеклами очков стрельнули вправо-влево. — А ну-ка, за угол!

Он подхватился и побежал, пригибаясь. Прошмыгнув сквозь декоративные кусты, они оказались за граненым углом небоскреба. Вверх на невозможную высоту уходила облицованная диабазом стена. Самые нижние окна находились метрах в пятнадцати над тротуаром. Никаких дверей.

Однако... Посреди бокового фасада невысоко над землей — метрах в пяти — висела оставленная со вчерашнего дня люлька, заполненная ведерками, швабрами и бутылками со стеклоочистительными средствами.

— Что будем делать? — Цубаки повторил свой вопрос — единственный видимый вариант — это пробраться в здание с помощью этой люльки. Иного варианта я пока не вижу, штурмовать главный вход — самоубийство.

Он подбежал к люльке и залез на нее по веревочной лестнице, заботливо оставленной рабочими.

— Семпай, поторопитесь. Скоро здесь может быть жарко.

Хаяшимицзу снова сунул детище германской военной промышленности за пазуху — у автомата-коротышки отсутствовал ремень — и полез вслед за Цубаки, бормоча себе под нос:

— Ксо! Если бы мне предложили выбирать роль в третьесортном боевике, я хотел бы стать мозговым центром, аналитиком или безумным ученым, на худой конец. Но превратиться в Брюса Уиллиса?!

Забравшись в люльку, они включили небольшой электромоторчик, и лебедка зажужжала, исправно наматывая на барабан, хорошо смазанный трос. Гладкая стена здания поползла вниз, потом плиты сменились окнами пустынных офисов — рабочий день у клерков еще не начался. Налетчики явно не собирались иметь дело с парой тысяч перепуганных людей и ограничились захватом в заложники всего сотни ранних пташек, служащих и посетителей банковских офисов.

— Как ты думаешь, Цубаки-кун, на каком этаже нам лучше остановиться?

— Хороший вопрос. Правда, задача у нас не такая глобальная, как у Уиллиса. Нам бы сначала двоих вытащить... Остальных пусть лучше SWAT освобождает. Имеет смысл подняться повыше — туда они не успеют добраться. Тогда и будем разбираться что где.

— Тогда едем на крышу... хотя нет, там наверняка уже обосновался кто-то из налетчиков — этого требует элементарная логика. Давай разобьем окно этаже этак на сорок пятом.

— На сорок пятом так на сорок пятом... А вот и он.

Цубаки остановил люльку и извлек из сумки стеклорез. Теперь он должен был пригодиться.

— Так намного лучше. Меньше шума...

Вырезав стекло и стараясь не смотреть вниз, Иссей перешагнул пустоту, отделяющую люльку от здания. Затем он достал из-за пояса пистолет и занял позицию напротив входа. Магазин он сменил, когда они ехали вверх.

Хаяшимицзу перелез за ним и, держа пистолет-пулемет наизготовку, осмотрел огромный офис, заставленный столами с компьютерами и перегороженный начальническими кабинками с жалюзи. С ближних столов запорхали бумажными птицами распечатки — из вырезанного на высоте ста пятидесяти метров окна задул резкий и дикий ветер.

Ни души.

Быстро пробежав через офис налево, Хаяшимицзу приоткрыл раму окна на фасадной стенке — по-разбойничьи свистнув, сквозняк устроил за его спиной настоящую бумажную метель — и выглянул наружу, в ущелье между небоскребами.

— Интересно, чем в настоящий момент занимается охрана этого банка? — задал риторический вопрос Иссей — видимо, направляется в Валгаллу в полном составе. Однако никогда не думал, что беспорядок может быть так красив... Но это потом. А теперь, я полагаю, надо постепенно спускаться вниз...

Огромный зал-вестибюль, выходящий на обе стороны банковского здания и лишь посередине разделенный группой кабинок с окошками, а также прекрасным фонтаном, оформленным в стиле тропического водопада, был заполнен плавающими слоями кислого порохового и тротилового дыма. Несчастные и перепуганные банковские работницы в официальных синих жакетах, администраторы в белых рубашках и очках, благоразумные охранники в черных фуражках — неблагоразумные остались лежать у разбитых стеклянных дверей на улицу — а также слишком рано вставшие немногочисленные посетители банка стояли на коленях, заложив руки за голову. Налетчики в черных масках, которые решительно и в большом количестве вломились в банк немедленно после открытия, согнали всех в боковой атриум — как раз под громадным, пронизывающим все здание световым колодцем — и заставили сгрудиться возле волшебного кусочка тропического леса, украшавшего холл. Перевитые лианами пальмы и вечнозеленые деревья, усыпанные огромными розовыми цветками, склонили ветви прямо над головами заложников, а разноцветные попугайчики прыгали и щебетали на расстоянии вытянутой руки. Но заложникам щебетать, конечно, не хотелось: на них были направлены стволы пяти автоматов. Деловитые налетчики, увешанные кобурами, подсумками и рациями, в бронежилетах и классических балаклавах, выглядели серьезно — ни в коем случае не уличная шпана. Помимо пятерых стражников в пределах поля зрения наблюдался еще десяток бандитов. Четверо на скорую руку превращали центральный фонтан в огневую точку, простреливающую все крестообразное пространство цокольного этажа. Из-за живописных гранитных и диабазовых плит уже торчали стволы двух ПК. Рядышком еще один озабоченный бандит выкладывал из чехла на пол многочисленные трубы одноразовых противотанковых гранатометов. Остальные пристально наблюдали за входами, заняв позиции за углами и бетонными опорными колоннами.

Казама Синдзи, которого поймали за шиворот как раз в тот момент, когда он подписывал бланк заявления о краже карточки, тяжело вздохнул — постоянные похищения и захваты начинали надоедать. С другой стороны, в кампании куда как веселее, каким бы циничным ни выглядело бы такое заявление. Когда заложников почти сто человек, террористы не могут уделить каждому достаточно внимания. Впрочем, в такой ситуации отсутствие индивидуального, личностного подхода только радовало.

"Плакать не стану, это уж точно" — подумал Синдзи, оглядываясь. Несчастные операционистки и кассирши, заплаканные, с потекшей помадой, потихоньку всхлипывали. Справа от Синдзи стоял охранник, с залитым кровью лицом — его стукнули прикладом для профилактики, он вовсе не был таким дураком, чтобы сопротивляться. А через одного человека — о!.. Несмотря на длинный плащ и темные очки Синдзи без труда узнал Микихару Рён, ученицу параллельного класса. Если кто-то на свете и мог сохранить изящество и спокойствие, стоя на коленях с руками на затылке под прицелом автоматического оружия — то это только она. Даже полы длинного плаща вокруг ее колен легли ровными, правильными складками, словно на чайной церемонии. Девушка смотрела прямо перед собой, как будто все происходящее не имело к ней отношения.

Воспользовавшись тем, что охранники отвлеклись, глядя в сторону центрального входа, от которого прозвучало несколько выстрелов, Синдзи пригнулся, и шустро елозя коленками по пушистому ворсу коврового покрытия, переполз поближе к ней.

— Микихара-сан, Микихара-сан!.. — прошептал он, — они и вас сцапали?

В ответ на его риторический вопрос Рён слегка кивнула.

— Наверное, нужно сидеть как можно тише, Микихара-сан. Не бойтесь, я буду с вами, а мне все эти похищения и заложничества не впервой, имею опыт, — попытался ободрить ее Синдзи. — Главное, не выделяться из толпы.

Иссей внезапно остановился.

— Есть идея. Если мы найдем комнату охраны, мы получим возможность использовать внутренние камеры наблюдения для изучения обстановки. Насколько я помню, такие комнаты должны располагаться через один этаж. По-моему, стоит поискать ближайшую...

Хаяшимицзу ответил, не оборачиваясь:

— На улице спектакль только начинается, смотри, Цубаки-кун. Я думал, полицейские так ведут себя только в кино. Насколько все-таки сильно влияние масскультуры.

И действительно, по обеим сторонам узкой улицы сгрудились несколько черно-белых патрульных машин с тревожными мигалками. Полицейские, выглядевшие с такой высоты незначительными муравьишками, не были настолько глупы, чтобы картинно целиться из табельного оружия в сторону противника, но все же выбрали далеко не лучшую позицию. Для автоматов, которыми были вооружены налетчики, дистанция в пятьдесят-сто метров была мизерной. Пока их выручало только то, что перед фасадом небоскреба, выходившим на улицу, стояли еще два здания поменьше, которые и прикрывали полицейских. Но прямо посреди улицы напротив прохода, ведшего к парадному входу в банк, уже чадно горели две автомашины: самые быстрые и неосторожные попали под разительный огонь.

— Там через некоторое время должны начаться какие-то переговоры, но нам, наверное, не стоит дожидаться. Однако без плана действий тоже не обойтись. Итак, ты думаешь выяснить, где и сколько в здании налетчиков, Цубаки-кун? Прекрасная мысль.

— Если мы не знаем, сколько их и где они, нам ничего не светит. Правда, нам и так ничего не светит, но хоть шанс будет. Но стоит поторопиться — наверняка вскоре здесь появятся их бойцы, проверяющие верхние этажи. Может быть, удастся что-нибудь провернуть...

Внизу послышались слабые отголоски сирены. Выглянув, Цубаки и Хаяшимицзу увидели слева на улице, под пешеходным мостом несколько синих полицейских фургонов: явно прибыли специальные антитеррористические подразделения, токийский SWAT. Оттуда посыпались бойцы в черной боевой форме, касках и бронежилетах. Они были вооружены уже не пистолетами, как патрульные, а кое-чем посерьезней: автоматы МР-5 и 89, дробовики, снайперские винтовки. Появился даже трехосный бронетранспортер со станковым пулеметом на турельной установке. Пользуясь тем, что налетчики пока еще не вступали в переговоры, сватовцы рассыпались и стали пробираться вдоль стен зданий поближе к небоскребу, очевидно, намереваясь накопиться на подступах, а потом проникнуть внутрь через подземный гараж и технические ходы. Бронетранспортер, низко урча двигателем, продвинулся вперед и остановился посреди улицы, немного не доезжая пешеходной зебры. Все замерло.

Затишье было прервано самым драматическим образом: стоящий через улицу, рядом с забором стройплощадки длинный трейлер словно взорвался изнутри. Среди его разорванных бортов возникла черная приземистая фигура с лягушачьей головой и автоматической пушкой в манипуляторах.

— "Сэведж"?! Среди бела дня на Синдзюку!!! Да они спятили! — вырвалось у Хаяшимицзу. Однако безотносительно умственного здоровья налетчиков, которые теперь, скорее, плавно перешли в разряд террористов, бронеробот встал на ступоходы, неторопливо развернулся и открыл огонь. Резкая очередь 37-мм автоматической пушки вызвала множественное эхо в техногенном ущелье. Трассеры поразили бронетранспортер в левый борт, заставив его подпрыгнуть и закачаться на высоких пневматиках. Двигатель заглох, бортовая дверца распахнулась, но никто из нее не вылез.

Рк-92 тем временем перенес свое внимание на полицейские автомобили. Он повел приплюснутой головой и два крупнокалиберных пулемета КПВТ, которые в этом году как раз отпраздновали свое пятидесятипятилетние, загромыхали, выплевывая полутораметровые снопы дульного пламени. Посыпались стекла, искореженные куски металла полетели во все стороны. Несколько патрульных машин загорелись, а уцелевшие полицейские и сватовцы без памяти бросились бежать. С таким противником они не рассчитывали встретиться. Бронеробот неторопливо вышел на середину улицы, пустил еще несколько очередей вправо и прошагал к входу в банк, лениво поддав ступоходом одну из пустых полицейских машин.

С окончательно потерянным видом Цубаки взглянул на товарища. Такого он увидеть явно не ожидал.

— Однако... Ну и террористы нынче пошли. Наглые, как не пойми кто. Вооружены всем, чем только можно... Еще одна битва на БР — и у токийцев разовьется стойкая фобия на все, что может их скрывать, включая фургоны и вагоны ЖД. Одно радует — это какой-то старый советский БР, Силы Самообороны смогут с ним справиться. Ну что же, дошли и до комнаты охраны. Про....

В этот момент Иссей распахнул дверь в комнату.

"Тень" сидела в комнате охраны на одном из верхних этажей небоскреба, в котором и располагался банк JR Хигаси. Она была во все той же личине русского, в которой ее Синдзи и видел.

"И какого черта я здесь делаю? Что в этом Токио вообще творится?"

Поспав, на одной из конспиративных квартир, несколько часов, после успешной "отгрузки" Казамы его товарищам, "Тень" взбодрилась и с раннего утра продолжила заниматься делами насущными. Для начала ей необходимо было расплатиться с вчерашними ее помощниками-наемниками, да и просто пополнить запас налички, так как известно, что ничто так хорошо не влияет на людей, как толстая пачка денег. Нет, конечно же, пистолет, приставленный к виску, тоже очень хороший мотиватор, но суть не в этом.

Зайдя в первый попавшийся подходящий банк "Тень" и оказалась в этом здании. Не прошло и десяти минут после того, как она вошла в здание, как здесь началась пальба.

Воспользовавшись суматохой, она успела ускользнуть от захватчиков и укрыться на верхних этажах здания, где никого не было, если не считать нескольких человек, которые как показала слежка, поднялись на крышу. Исследовав здание, она нашла комнату охраны, которая была подключена к системам видеонаблюдения по всему зданию. Та, конечно же, была закрыта, но замок на двери не составил большой проблемы. Как ни странно, но внутри никого не было.

"Видимо, они, счастливчики, еще до работы не дошли. Не верю, что захватчики их гнали бы отсюда на первый этаж к остальным заложникам, на месте их пристрелили бы и все".

Обосновавшись в комнате охраны "Тень" начала просматривать изображение с камер наблюдения. Видимо, ни сколько не стесняющиеся захватчики были уверены в себе и не обращали внимания на камеры наблюдения.

"Ну, мне только на руку"

Анализируя изображения с камер она потихоньку прикидывала, кем могут быть эти захватчики, оценивала их количество, вооружение и мастерство а так же составляла план дальнейших действий — сидеть ничего не делая в этой комнатушке — это был не выход.

Переключившись на одну из камер "Тень" удивленно хмыкнула:

— Э? Что?..

На экране было изображение с первого этажа здания — это была очередная камера, с помощью которой можно было рассматривать заложников, причем ракурс камеры был таков, что двое из них были видны очень хорошо. Переключив изображение на большой экран, который весел на стене, и увеличив заинтересовавший ее участок "Тень" всмотрелась в лица заложников.

— Нет, парень, тебе явно не везет. Причем, очень не везет. — Проговорила она вслух, но очень тихо. На большом экране стоя на коленях с руками за головой был ни кто иной, как Синдзи Казама. "Тень" тихо, но весьма нервно, рассмеялась. — Ты уж действительно везучий парень. Тебя на Марс отправь — ты и там террористов на свою голову найдешь.

Она взглянула на лицо второго заложника, девушки. Иногда, Синдзи с ней переговаривался, пытаясь делать это как можно более незаметно. Ее лицо было для "Тени" очень знакомым, но она никак не могла вспомнить, где она ее видела. Возможно, причиной этому были солнцезащитные очки, что сейчас были на ее лице.

Несмотря на то, что шпионка, сидящая в комнате охраны была очень увлечена своими мыслями, она услышала тихие голоса из коридора. Голоса определенно были мужскими, скорее даже юношескими. И они весьма быстро приближались.

"Тень" бесшумно поднялась со стула, на котором сидела, и спряталась за одной из стоек с аппаратурой, видимо, используемой для систем слежения, которые находились в этой комнате. Она выбрала такую позицию, что любой, кто войдет в комнату будет под ее четким надзором, но ее заметить сможет не сразу.

Все так же бесшумно она достала один из своих пистолетов, которые у нее были припасены с собой.

"Огромное спасибо вам, безвременно почивший исследовательский отдел, за прекрасной оружие из керамики и полимеров".

Сняв его с предохранителя, она стала ждать.

На большом экране, висевшем напротив входной двери, транслировалось видео с камеры наблюдения, сфокусированной на Синдзи Казаме и девушкой, с которой тот переговаривался.

"Гости" не заставили себя долго ждать, и спустя пару минут открылась дверь и в комнату вошли два — "Тень" аж подняла бровь от удивления — подростка. Один из них был вооружен автоматом, точнее пистолетом-пулеметом МР-5К, а второй пистолетом — Береттой. Судя по походке второго — на нем был бронежилет.

Все это наметанный глаз "Тени" определил за секунду.

Вошедшие "гости" вовсю уставились на большое экран, на котором все еще транслировалось видео с камеры наблюдения, не обращая внимания на окружающую обстановку.

"Ребята, ну нельзя же так, а..."

"Тень" подняла свой пистолет, держа парней на прицеле, и стала наблюдать за их действиями, готовая в любой момент стрелять или уклонятся от выстрелов.

— Хаяшимицзу-сан, обратите внимание! Вот и Синдзи с Микихарой. Похоже, они вместе с остальными заложниками. А сколько охраны вокруг. Пожалуй, не вижу иного выхода кроме как захватить пару террористов в плен и попытаться обменять их на наших товарищей. А какие мысли у вас?

Хаяшимицзу покачал головой:

— От сердца отлегло — они живы. Я боялся, что они могут попасть под шальную пулю — это отморозки действуют, не стесняясь в средствах. Попытаться захватить пленных мы можем, но как ты себе представляешь переговоры? В тот момент, когда они поймут, что у нас намерения ограниченного характера, то есть — нас мало, они попрут на рожон, чтобы мы не смогли помешать их планам. Если бы понять, что им нужно — вот тогда мы бы смогли выстроить и свою стратегию. Ты прав, Цубаки-кун, нужен язык.

Тем временем в атриум, где дрожали от страха заложники, вошли еще несколько террористов, ничуть не смущаясь артиллерийской канонадой, сотрясавшей здание. Судя по уверенной походке, это были начальники. Посередине семенил короткими шажками человечек маленького роста, как ни странно, без маски. Круглая физиономия со слегка оттопыренными ушами, маленькие острые глазки под тонкими нахмуренными бровями. Крылья непривычно узкого для японца хрящеватого носа раздувались, точно его терзало тщательно скрываемое от постороннего взгляда бешенство. За его правым плечом печатал шаг еще один террорист — судя по выправке, рубленому лицу и характерной короткой стрижке — из бывших военных. Слева неторопливо шел молодой человек в очках, торчащих из прорези балаклавы — он не пренебрег маскировкой.

Нервный начальник остановился, брезгливо осмотрел трясущихся от ужаса девушек-служащих и громко заговорил:

— Обыватели! Жалкие слизняки, питающиеся отбросами капиталистических олигархов! Вы были приставлены здесь своими хозяевами считать и преумножать вонючие бумажки, символ буржуазного угнетения и эксплуатации — деньги. Вы дрожали над ними и преклонялись перед золотым тельцом, даже зная, что вам никогда не перепадет и сотой доли того, что проходит через ваши руки. Чем теперь наградят вас за верную службу ваши наниматели? Штурмовыми отрядами полиции и слезоточивым газом? Не думайте, что они придут спасать ваши жалкие жизнёнки — они никому не интересны! Они попытаются спасти свои денежки — ничтожные бумажки, они гораздо важнее для капиталистов. Но мы, представители Японской Красной Армии, приготовили для вас другую награду. Сегодня, единственный раз в жизни, вы увидите, что мы делаем с символами наживы и обмана! Возрадуйтесь! Ну!!!

Он выхватил из кобуры под мышкой чешский "Скорпион" и выпустил в потолок трескучую очередь. Посыпался стеклянный мусор.

Стрелять, не глядя, вверх по стометровому колодцу, облицованному зеркальным пластиком, чтобы проводить естественный солнечный свет с крыши, было довольно неразумным занятием. И предводитель террористов в этом быстро убедился, когда кусок плексигласа стукнул его по макушке, несколько смазав драматический эффект. Он смешно подпрыгнул и выругался, но на этом представление не окончилось. Синдзи машинально поднял голову и обомлел: прямо на них сверху планировала огромный пластиковый короб от батареи люминесцентных ламп. Точно на голову Рён, которая стояла на коленях прямо перед ним. Ни о чем не думая, Синдзи тигром бросился вперед и повалился сзади ей на плечи, прикрыв своим тщедушным телом.

Атриум огласил резкий звук — "хрясть"! И очередная порция женского визга — доведенные до истерики операционистки попадали на пол, закрываясь руками.

Микихара, которая ткнулась носом в спину сидящего перед ней охранника от неожиданного толчка сзади, с трудом спихнула с себя чье-то увесистое тело и повернулась, отряхивая засыпавшиеся все вокруг легкие белые осколки. Только тут она поняла, что это был Синдзи. Получив вместо Рён удар по голове пластиковой коробкой — к счастью, не такой уж тяжелой и довольно хрупкой — он теперь пребывал в состоянии грогги. Очки улетели, на лоб стекали тонкие струйки крови, а зрачки полуоткрытых глаз странно пульсировали, то увеличиваясь, то уменьшаясь.

Коренастый помощник что-то укоризненно проговорил на ухо нервному командиру-коротышке, тот раздраженно отмахнулся. Их внимание отвлек интеллигентный очкарик: он прижал руку к уху, выслушивая доклад по микрорации, и поманил их к себе.

Возвышающийся над пленниками конвоир с ручным пулеметом в руках грозно цыкнул на плачущих девушек:

— А ну заткнулись, курицы!..

Рён, уложив голову Синдзи себе на колени, торопливо расстегнула плащ и рванула подол блузки — кровотечение нужно было немедленно остановить, порез был неглубоким, но длинным. В этот момент она почувствовала, как что-то легко ударило ее по плечу. Подняв голову, она встретилась глазами с одним из террористов-охранников. Невысокий и щуплый налетчик в неизменной балаклаве, с АКМС в руках и изрядной кобурой под мышкой, молча перебросил ей маленький серый пакетик.

Повертев его в руках, Рён сначала не смогла понять что это — на шероховатой обертке пакетика теснились совершенно незнакомые буквы. Тут ей на память пришел лингвистический учебник, над которым просиживал долгие часы Хаяшимицзу — даже его интеллект не сразу справлялся с вызовом, который бросал неразумному неофиту сложный русский язык. Впрочем, догадалась она быстро — оторвав кромку пакета, Рён вынула свернутый бинт с двумя марлевыми тампонами на нем. Чтобы остановить кровь, достаточно было и одного, но волосы на голове Синдзи быстро слиплись в кровавый колтун. Она замерла в нерешительности, и тут в дело снова вступил щуплый террорист. Недовольно хмыкнув, он перешагнул через скорчившегося топ-менеджера, сидевшего с краю, и вынул тампон из рук девушки. Намочил его под струйкой экзотического фонтана и вернул обратно. Благодарная Рён сумела, наконец, промыть волосы вокруг пореза, наложить сухой тампон и забинтовать. Превратившийся в мумию Синдзи слабо замычал и попытался подняться, но Рён снова положила его голову себе на колени и ласково проговорила:

— Не надо, Казама-кун. Полежи спокойно. Тебе сейчас не стоит двигаться.

Наблюдавший за перевязкой через ее плечо террорист еще разок фыркнул — довольно тонким голосом — и вернулся на место.

Цубаки подошел вплотную к монитору и включил звук, так что зажигательную речь террориста можно было услышать во всех подробностях.

— Он что, из психбольницы сбежал? Он вообще, представляет, что и как работает в современной экономике? Мда, его бы в клетку, в зоопарк, людей веселить... Правду говорят, все зло на свете от убогих, ущербных, коротышек и косых... А вообще ситуация не из легких. Штурмом их не взять, по крайней мере, ограниченными силами. Заложники — вообще смертники при таком варианте... Не думаю, что власти решатся на штурм. А что им нужно, совершенно неясно. Похоже на пропагандистскую акцию... Что касается языка. Лучше всего брать его в туалете — там люди меньше всего ожидают нападения. Надо прикинуть расположение вентиляционных ходов в здании. Я вполне смогу там пролезть.

— Оружие на землю, руки вверх и поворачивайтесь ко мне лицом. И все это медленно, без резких движений, — "Тень" вышла из-за своего укрытия и немного подошла к "неожиданным гостям". Она целилась в беловолосого парня с расстояния, с которого невозможно промахнутся, но и слишком большого для того, что бы можно было перейти в рукопашную.

Оба подростка от неожиданности вздрогнули, а тот, что ниже, хотел, было, сделать какое-то движение, видимо, пытаясь выйти из-под прицела, но беловолосый повел рукой, как бы приказывая ему остановится. Парень, собиравшийся было явить чудеса акробатики послушно замер, а затем медленно повернул голову и взглянул на своего "напарника". Тот еле заметно кивнул, как бы заверяя его, что все в порядке, и медленно положил свой MP-5K на пол, а затем поднял руки вверх. Второй парень, посмотрев на все это, поступил так же, положим свою "Берету" на пол и подняв руки. Затем они оба медленно повернулись лицом к "Тени".

"Сразу видно, кто рассудителен и думает о последствиях, а кто... нет".

Тот "каратист", как его прозвала про себя "Тень", поворачиваясь, сделал еле заметное движение губами, прошептав что-то настолько тихо, что и сам, наверное, не услышал.

"Тень" прочитала по губам что-то типа "Глупость... но раз он так говорит...".

Наконец, полностью повернувшись к ней лицом, они замерли и посмотрели на нее.

— Молодцы, правильно. И без глупостей... Так вот, ребята, лично мне очень интересно кто ВЫ такие, как ВЫ здесь оказались и какие у ВАС намерения. Очень внимательно слушаю.

Все это она говорила, не забывая о своей личине русского.

Хаяшимицзу ответил, пристально разглядывая противника:

— Можете смеяться, но мы совершенно случайно сюда попали. Мимо проходили — и вдруг такая неприятность.

"Тень" постаралась изобразить на своем лице-маске улыбку поехидней:

— И вы считает это достаточным ответом на мой вопрос? Хорошие же нынче школьники пошли... Случайно ходят по захваченным террористами зданиям с оружием в руках. Так, я все еще жду нормального ответа на мой вопрос.

Она пристально посмотрел на беловолосого а затем на его спутника.

— И, я так понимаю, вы знаете этих двоих, — "Тень" указала большой экран. — Об этом тоже не забудьте упомянуть.

"Одноклассники, что ли...? Хорошие нынче школьники пошли, ничего не скажешь..."

— Как говорят в одной известной вам стране: " С волками жить — по-волчьи выть". Времена настали тяжелые, добропорядочным гражданам приходится выступать на защиту чести и достоинства своей страны... гм... непосредственно. И вы совершенно верно заметили причину нашего появления здесь. Она проста — в заложники попали наши друзья. Вы, как я понимаю, тоже не из террористов? Будет ли мне позволено задать вам встречный вопрос — зачем здесь вы?

— Мой юный друг, ты не поверишь. — Сказала "Тень" улыбаясь, вспомнив одно из русских обращений. — Я здесь, так же как и вы, совершенно случайно. Видишь ли, зашел в банк налички снять, а тут такое дело произошло — террористы. Да и еще не какие-нибудь, а JRA с еще не пойми кем. Ох, небезопасно в последнее время в Токио, не безопасно... Детей воруют, здания взрывают, банки захватывают — "Тень" улыбнулась на последнем предложении. Она знала, что кое-кто из школьных знакомых Сагары и Чидори тоже были вмешаны в этот хаос. И эти двое, как никто иной, как раз и могли быть теми людьми, о которых упоминается в отчетах.

— А, кстати, один из ваших друзей, — "Тень" кивком указала на экран. — Знает меня. Мы с ним недавно познакомились, я бы сказал на днях. Возможно, он даже вам обо мне рассказывал.

Договорив и широко улыбнувшись "Тень" продолжила:

— Хотя, сейчас вы должны отвечать на мои вопросы. Допустим, я поверил вашим словам, но, все же, этого недостаточно. Повторю еще раз, меня интересует кто вы, как сюда попали и каковы ваши намерения.

"Тень" опустила пистолет и всмотрелась в лицо беловолосого.

"Было упоминание в одном из отчетов... ученик высшей школы Дзиндай... оказал сотрудничество.. всячески поддерживал.. внешность.. длинные волосы.. высок ..."

Наконец, она вспомнила — в ее воображении появился отчет ЉSF-000-Angle-SD-SS-21-37-03 — один из немногих, предоставленных ей, отчетов наблюдавшего за "Ангелом" бойца Митрила. На фотографии парень с длинными волосами в белом костюме. Под ней — имя.

— Хотя, на первый вопрос можете не отвечать. Будем считать, что вам повезло, Хаяшимицзу Атсунобу-сан. Я ведь не ошибаюсь?

Странный мужик с еще более странным акцентом не успел еще договорить, как дверь в комнату охраны распахнулась от мощного пинка. На пороге возник налетчик в черном комбинезоне, с "калашником" в руках и сигаретой в зубах. Балаклава была небрежно закатана на макушку — он явно не беспокоился о том, что его могут узнать или запомнить.

— Кто здесь? Руки вверх, сукины дети!

Внимание вошедшего сразу привлек "Тень". Единственный вооруженный. В такт его мыслям ствол автомата сдвинулся в сторону от школьников. Чем и воспользовался Цубаки, которого наведенные на него стволы уже порядком достали. Он быстро упал на землю, прямо к оружию. Схватив пистолет, он выпустил в оппонента сразу 4 пули. Две попали в бронежилет, отчего террориста толкнуло к стене, еще две попали в голову, не закрытую броней. Голова будто взорвалась, и обоих школьников обрызгало серовато-розовыми ошметками. Борясь с тошнотой, Иссей подошел к телу и снял автомат и подсумки с магазинами и гранатами. В этот момент послышался топот ног по лестнице. У убитого явно были сообщники, и их насторожили выстрелы. Недолго думая, Цубаки рванул в противоположную сторону, успев только крикнуть

— Семпай, за мной, быстро!

Он направился в другой конец коридора, где можно было устроить засаду.

Хаяшимицзу, бледный, но выглядящий спокойным, подхватил с пола свой автомат и ринулся за ним. Просвистевшая из-за косяка наискось снизу-вверх очередь — очевидно, стреляли с лестничной площадки — заставила его нырнуть вперед рыбкой и покатиться по коридору вслед за Цубаки. Странный мужчина отшатнулся назад, за пульт охраны, после чего поспешно вылетел из комнаты через вторую дверь.

Тем временем Цубаки лихорадочно пытался вспомнить все, что ему говорили про метание гранат. Так, взять, прижав рычаг, выдернуть кольцо, и бросить так, чтобы она оказалась за спиной противника. Попробуем. Размышления на гранатные темы Цубаки сопровождал действиями, так что когда Хаяшимицзу поравнялся с ним, у Цубаки в руках было по гранате с выдернутыми кольцами. Примерившись, он бросил сначала одну, потом, с двухсекундной задержкой, другую. На лестничной площадке дважды громыхнуло. После первого взрыва послышался крик. Похоже, кого-то зацепило.

Противники, несмотря на неожиданный отпор, тоже действовали решительно: вдоль коридора рванули воздух автоматные очереди, а через секунду по ламинату с рокотом прокатилась рубчатая лимонка.

Оставаться на месте и пытаться сдержать численно превосходящего противника было чистым безумием и бессмысленным расходованием боекомплекта. Поняв это, Цубаки принял решение отступать. Он заскочил в ближайшую комнату и выпустил целый магазин из автомата по пенобетонной стене, затем несколько раз ударил по ней ногой. Вывалился кусок, достаточный для того, чтобы через него пролезть. Крикнув Хаяшимицзу, чтобы поторапливался, Цубаки вынул еще одну гранату и начал торопливо привязывать ее к креплению подвесного потолка так, чтобы при открывании двери в комнату освободился рычаг.

Архитектура банковского комплекса, как можно было понять из плана пожарной эвакуации, возле которого остановился Атсунобу, пока Иссей возился с минированием, была не такой уж замысловатой: все тело небоскреба пронизывали сверху донизу два громадных световых колодца, и вся остальная планировка строилась вокруг них. В итоге получалась как бы изрядного размера восьмерка, образованная двумя рядами офисов, выходящих наружу и внутрь, и коридоров между ними. Межэтажные лифты и лестницы находились в вестибюлях посреди восьмерки и в ее оконечностях, по углам прямоугольника, в который она была вписана. Сейчас они находились в юго-западном, нижнем углу восьмерки.

Пробившись через стену, отважные рыцари справедливости оказались в обширном стеклянном офисе, первом из цепочки помещений, тянущихся квадратом вокруг внутреннего светового колодца. Повсюду громоздились столы, кресла, компьютеры и ксероксы, шкафы с папками. За стеклом, огораживавшим колодец, в противоположном офисе мелькнули фигуры в черных боевых комбинезонах.

Через пару секунд их заметили — на пол брызнул дождь из стеклянной крошки, и со столов полетела рваная бумага: террористы не церемонились и открыли огонь сразу из трех стволов.

Цубаки рухнул за письменный стол какого-то начальника, судя по количеству бумаг. Там он оказался в относительной безопасности — гранату до него было не добросить, а пули застревали в ящиках с бумагами. Высунув ствол автомата справа от ящиков, он выпустил короткую очередь, целясь в область колен. Это повышало вероятность попадания последующих пуль в цель, несмотря на силу отдачи.

Хаяшимицзу тоже плюхнулся на пол за громадным копировальным аппаратом. Он попытался выглянуть, чтобы прицелиться, но 7.62-миллиметровые пули с грохотом снесли крышку ксерокса ему на спину и засыпали ломаной пластмассой, так что он счел за благо поскорей откатиться в сторону, за разделенный перегородками ряд столов.

— Надо двигаться, Цубаки! — закричал он. — Те, что на лестнице с нашей стороны тоже сейчас припрутся!

— Хорошо сказано! Вот только куда? Боюсь, нас зажали. Хаяшимицзу-сан, что вы скажете о героической смерти во имя Японии? Хотя это может и подождать! Прикрой!!!

Он приподнялся и открыл шквальный огонь поверх голов террористов. Те вынуждены были пригнуться. Подскочив к краю колодца, Иссей размахнулся и бросил гранату на противоположную сторону. Бросил он ее с небольшой задержкой, так что взорвалась она прямо перед головами поднимавшихся террористов. Стрельба с их стороны смолкла.

Почти в это же время позади, там, где они проделали дырку в стене, тоже громыхнуло. Из отверстия в стене, точно из поддувала печки, выхлопнуло клуб дыма и пыли. Сработала ловушка, правда, с каким успехом — неизвестно.

Хаяшимицзу вскочил и опрометью бросился вдоль ряда столов к перегородке между этим офисом и следующим. Она была заперта, но короткая очередь из пистолета-пулемета послужила неплохим ключиком.

— Сюда, быстро!

Едва они прошмыгнули в следующий офис, с другой стороны колодца снова началась стрельба. Но дверь из анфилады офисов в перпендикулярный коридор была уже прямо перед носом. Хаяшимицзу с размаху врезался в нее плечом и вывалился вместе с ней в широкий вестибюль, полный воздуха и солнечного света. Справа, по обеим сторонам широкого перехода между световыми колодцами, отделенного от зияющей пустоты лишь тонкими перилами, снизу вверх поднимались стеклянные трубы лифтов. Посредине перехода журчал неизменный фонтан. Налетевший сзади Иссей вытолкнул Хаяшимицзу прямо на середину площадки, да так, что тот не удержался на ногах и растянулся на гладком полу. Как ни странно, это оказалось весьма кстати: двое террористов, которые спешили по переходу с противоположной стороны, вскинули автоматы и открыли огонь, но промахнулись — пули взвыли над головами, словно стадо взбесившихся шмелей.

Командиры террористов тем временем совещались, не особенно стесняясь в выражениях:

— Откуда на сорок пятом этаже взялись вооруженные охранники, а? Мурата, вы же говорили, что заполучили даже график дежурств, черт бы вас побрал! — кричал начальник-коротышка.

— Хонма-сан, успокойтесь. Ничего страшного не происходит. Их всего двое, а я уже послал за ними пятнадцать человек. Все будет в порядке, они не помешают, негромко отвечал коренастый вояка. — Как продвигается дело в хранилище, Оо...

— Без имен, — быстро оборвал его интеллигентный очкарик. — Мне все равно, что вы думаете по поводу секретности, но я не считаю эту операцию последней в своей жизни. Так что не надо. А в хранилище все в порядке — Икэда лепит пластит, через полчасика устроим салют.

— А что с крышей? Там все готово? — встрял коротышка, — Да и телевизионщиков пора бы уже вызывать. Не хочу, чтобы наше волшебное представление пропало даром.

— Вентилятор уже вынули и смонтировали, горелку сейчас поднимают на лифте. Но, как я уже говорил, не подождать ли до сумерек? Так будет гораздо зрелищнее, Хонма-сан.

— В ваших словах есть резон, — согласился коротышка. — Кстати, у меня появилась новая идея — неплохое художественное решение, которое обеспечит нашему концерту еще большую популярность. Когда мы ехали сюда, я обратил внимание на рекламный щит. Какие-то дурацкие покрышки для грузовиков, но их рекламировала весьма симпатичная и скудно одетая девица. Глупость, конечно, циничное обращение к животным инстинктам, но ведь действует, согласитесь. Поэтому я тоже остановился и забежал на минутку в один магазинчик. Хо-хо.

Он довольно потер руки — маленькие кисти с необычайно длинными паучьими пальцами.

— Хм, — проворчал вояка, — я уловил вашу мысль. Но теперь вам потребуются звезды. Где же их взять. Не думаю, что наши боевые подруги согласятся...

— Если я прикажу — согласятся. Но до этого дело и не дойдет — мы можем без труда выбрать подходящих из широкого ассортимента...

Интеллигент снова прислушался к рации и прервал его:

— Постойте, наблюдатель с крыши передает, что видит несколько бронемашин, нет — это танки! Работа для Юй Фан!

"Да сколько же их тут! Скоро патроны кончатся, а они все прибывают! Надо срочно что-то придумывать..." Цубаки Выпустил еще две короткие очереди в сторону пары террористов. Один из них рухнул — похоже, была задета нога. Второй открыл огонь, но Цубаки успел укрыться за фонтаном.

Хаяшимицзу стремительно пересек на карачках открытое пространство и нырнул за угол коридора. Выставив ствол автомата оттуда, он щедро окатил переход длинной очередью, давая возможность Иссею перекатиться туда же.

Тот не заставил себя просить дважды. Выпустив напоследок все, что осталось в магазине, он рванул за угол. По пути он поскользнулся и упал, однако сумел превратить падение в кувырок. Вынырнув возле Хаяшимицзу и оказавшись в безопасности, он первым делом начал менять магазин. Окончив это неожиданно продолжительное занятие, он спросил:

— Куда теперь? Здесь мы уже всех переполошили, перебить всех нереально. Надо уходить.

— Как бы нас не перебили, Цубаки-кун, — криво усмехнулся Хаяшимицзу. — Единственное, что мы сейчас можем — позаботиться о своем бренном существовании. Нужно оторваться и спрятаться где-нибудь — но ведь они будут преследовать нас упорно и настойчиво. Да и людей у них, судя по тому, что мы видели через видеокамеры, гораздо больше, чем гонялось за Брюсом Уиллисом.

Вставив новый магазин, он щелкнул затвором и мрачно сказал:

— Если мы ничего не придумаем — расстанемся с жизнью. И очень скоро.

— У меня появилась мысль. Можно воспользоваться подвесными потолками этажом выше. Если привязаться к креплениям на потолке, свободно можно провисеть несколько часов. Площадь потолков велика, все они проверить не смогут. А потом уйти по вентиляции. У меня и страховочная система осталась.

— Это мысль! — Хаяшимицзу подскочил к двери в офис, выходящий на внешнюю сторону, вышиб ее ударом ноги и быстро осмотрелся. Потом ринулся к стене, где краснел щит с нарисованным краном. Вытащил оттуда пожарный шланг, и захлестнул его концом ножку увесистого стола.

— Помогай! — вместе с Иссеем они разогнали стол по гладкому ламинату пола и протаранили внешнее стекло. Стол вместе с осколками вылетел наружу, описал дугу и грохнулся в стекло этажом ниже.

— "Крепкий орешек" они тоже наверняка смотрели, так что тут же помчатся на нижний этаж. А мы спрячемся!

Иссей вскочил на другой стол в офисе и сдвинул пару плиток. Пространство между потолками вполне позволяло подвеситься вплотную к верхнему потолку на креплениях. Пристегнув страховочную систему, он подтянулся и оказался полностью внутри. Протянул руку:

— Быстрее!

Когда оба школьника оказались внутри, Цубаки торопливо задвинул плиты на место. Теперь главное — молчать и не прикасаться к подвесному потолку.

Внизу прогрохотали тяжелые башмаки и раздались возбужденные голоса: террористы живо раскусили хитроумный ход рыцарей справедливости.

— Ну-ка, кинь туда пару лимонок! — прокричал кто-то.

Под полом громыхнуло, с голого бетонного потолка посыпалась пыль, оседая на тонкие пластиковые квадраты подвесного потолка. Потом донесся удаляющийся топот и воцарилась тишина.

"А я уже подумал, что все, приехали. Теперь надо подождать некоторое время и составить план действий. Эх, где же эти отморозки из Митрила, когда они так нужны... Борцы с терроризмом... Вечно их нет на месте, когда что-то надо делать. Ну и ладно. Никаких умных мыслей пока не появляется — по вентиляции мы не будем знать, куда попадем, высовываться пока опасно. Что же делать?"

Когда над головами несчастных заложников в зеркально сияющих высотах светового колодца приключилась очередная напасть — протарахтели автоматные очереди, и со стеклянным хлопком лопнула граната — те уже были готовы ко всему. Поэтому новых жертв не последовало: пленники довольно быстро, хотя и немилосердно пихая друг друга, бросились в сторону. Когда в пол врезались, разлетаясь на кусочки, точно гранаты, первые куски стекла — к счастью небольшие — Рён дернулась, чтобы вскочить и оттащить Синдзи, но запуталась в полах плаща и заметалась. Однако ей снова помогли. Ловкий маленький террорист, пробегая мимо, ухватил парня двумя руками за шиворот и споро оттащил под прикрытие бокового козырька атриума. Рён последовала за ними, успев как раз вовремя. Сверху со свистом прилетел цветочный горшок и взорвался, брызнув глиняной крошкой.

Оказавшись в более безопасном месте, заложники и заложницы слегка расслабились и расселись на ковролине удобнее — не в формальной позе.

Рён тоже попыталась устроить Казаму поудобнее — тот морщился, постанывал сквозь стиснутые зубы, но в сознание никак не приходил. Под его глазами набрякли синяки — верный признак сотрясения, запекшиеся губы обметало. Молча стоявший рядом маленький террорист покопался в боковом кармане разгрузки и вынул пол-литровую бутылку минеральной воды.

— На. Попробуй напоить, — недружелюбным тонким голосом произнес он. Рён подняла голову и впервые встретилась с ним взглядом. Из-под нахмуренных бровей смотрели темно-карие миндалевидные глаза — слишком большие для мужчины.

— Дивные дела. До чего же ваша кобра мила с чертовыми обывателями, — раздался позади злой смех. Говорил еще один из налетчиков, небрежно усевшийся на бортик фонтана и положивший автомат на колени. — А вот со мной она дружить не захотела. Причем в грубой форме, — И верно, в прорези балаклавы наблюдался изрядный синяк.

— Салаги они. Вся эта А21 — детский сад, — поддержал его другой.

— Толку с них никакого, лохи, даже стрелять не уме...

Бум!

Лежавшая на ближайшем менеджерском столике увесистая телефонная трубка просвистела в воздухе и безошибочно поразила сквернословца в нос. Он взмахнул руками и рухнул спиной в фонтан, задрав в воздух ботинки с рубчатой подошвой. Его приятель, стоявший рядом с метательницей, зарычал и схватился за автомат, картинно висевший поперек груди.

— Ах ты, коза!..

Но не успел он положить палец на спусковой крючок, как она молниеносно перетекла вплотную к нему. Автомат перехватила сильная рука, а в горло уперся ствол пистолета.

— Хо-хо-хо! — раздался гулкий смех. Еще один из охранников — рослый крепыш с мускулистыми руками и широченными покатыми плечами, непринужденно веселился. — Это не коза, дружбан. Это "Гюрза". Не дергайся, спуск у нее очень чуткий. К тому же самый мощный пистолетный патрон из всех существующих. Спорим — мозги долетят до третьего этажа? Хотя возникают некоторые сомнения — есть ли у членов ЯКА мозги?

— А ну, тихо! — один из командиров, военный по повадкам, обернулся и грозно прикрикнул на драчунов. — Прекратить детский сад. Наши группы объединились в достижении общей цели, и первого, кто нарушит договоренность, я собственноручно пристрелю! Ясно?!

Мрачно проворчав под нос ругательства, задиры из ЯКА отошли в сторонку, оставляя мокрые следы. Террористы из А21 сгруппировались с другой стороны, всем видом выражая презрение. Заложники, со страхом следившие за неконтролируемым развитием событий, перевели дух. Рён вдруг почувствовала, что ее кто-то деликатно тянет за рукав. Оглянувшись, она встретилась с просительным взглядом одной из операционисток, женщины лет двадцати пяти. Несмотря на то, что она была старше, выглядела она гораздо более напуганной, чем школьница. Боязливо оглянувшись, она прошептала:

— Э-э, простите, не знаю вашего имени... но не могли бы вы попросить охранников об одолжении? Они были к вам добры, может быть, они не станут сердиться и кричать?.. Пожалуйста, попросите их отпустить нас в туалет по очереди. Я понимаю, это опасно, но у нас не хватает смелости... — еще две девушки, сидевшие за ней, закивали, умоляюще сложив ладони — ...Пожалуйста, пожалуйста...

В ее глазах стояли слезы, строгая прическа деловой леди растрепалась, тушь потекла.

— Кончено, я попробую, — Рен ободряюще улыбнулась им и, оглядевшись, довольно спокойно обратилась к стоявшему поблизости террористу:

— Простите... нельзя ли нам... сходить в туалет? По очереди?

— Вот еще выдумали... — проворчал мрачный и мокрый яковец. И попытался пробормотать что-то в рацию, прицепленную к грудному карману. Но рация молчала — наверное, закоротила. От воды.

Командиры оживленно и весело переговаривались:

— Отличная работа, благодарю вас, Оо... а, без имен так, без имен, — радовался щуплый и нервный командир террористов. — Она — настоящая находка, я даже и представить себе не мог, что может натворить бронеробот в умелых руках. То, что вы нашли ее превосходно. Теперь мы можем смело приступать к следующей части нашего плана. Что в подвале?

Словно в ответ ему пол под ногами слегка дрогнул, вздребезнулись стекла. Казалось, все громадное здание слегка покачнулось. Но потом вернулось на место.

— Готово, как видите, — голос террориста в очках и балаклаве, тоже звучал удовлетворенно. — Может быть, крайние пачки и подпалило взрывом, но там столько денег и акций, что хватит на все, что угодно. Сейчас мои люди начнут переправлять их на крышу. И спасибо за ваши сердечные слова, Хонма-сан. Я и сам не ожидал от этой китаянки такого мастерства.

Хонма похлопал его по плечу.

— Превосходно. Она показала этим жалким воякам, где их место. Я только не совсем понял, почему они отправили танки, а не бронероботов. А как вы думаете, Мурата?

Грубоватый вояка ответил задумчиво:

— Не знаю. Но то, что мы воспользовались возможностью и нанесли им такой шокирующий удар — весьма удачно. Народ Японии увидит, как беспомощно нынешнее мягкотелое правительство.

— Хорошо, перейдем к следующему этапу... — тут начальника отвлекли. Один из налетчиков приблизился и, видимо передал ему просьбу заложников. Хонма пробуровил внимательным взглядом Микихару и, не спеша, приблизился. Бесцеремонно перешагивая через ноги расползающихся перед ним заложников, он подошел вплотную, и взял ее за подбородок длинными паучьими пальцами. Повернув лицо девушки вправо-влево, он хмыкнул:

— Маленькая, но храбрая девчонка. И симпатичная притом. Ямато надэсико — то, что нужно. Подойдет, — потом обратился непосредственно к ней:

— Я сделаю, что ты хочешь, но тебе придется потрудиться, чтобы отработать мою доброту. Мне нужна кинозвезда, способная блеснуть на великолепной сцене, в шоу, которое надолго запомнится. Ха, это может стать началом блистательной карьеры — у меня верный глаз. Если, конечно, ты переживешь это представление. Работа несложная, но тебе придется сменить имидж. Эй, принесите-ка мне пакетик.

Кто-то из клевретов подбежал с бумажным пакетом, из которого на свет появился костюм девушки-зайчика: тесное шелковое бикини, ажурные чулки, воротничок с манжетками, туфли на десятисантиметровых шпильках и прелестные ушки.

— Ну, как, ты согласна? — осклабился командир. — Я даже разрешу пристроить твоего вырубившегося дружка в какое-нибудь местечко поудобнее. По рукам?

Перспектива была, мягко говоря, не очень заманчивая. Впрочем, привычное спокойствие не оставило её. И Рен, хотя и была несколько ошарашена таким предложением, недолго раздумывая, кивнула.

— Разумный выбор, — заметил коротышка-командир, которого называли Хонма-сан. — Если бы ты не согласилась добровольно, то пришлось бы заставить. А так будет гораздо меньше больно. Хо-хо.

Он махнул рукой охранникам:

— Делайте, как она сказала. Только отобрать у всех телефоны — нам лишняя реклама ни к чему. Иди, красавица, переодевайся — твой звездный час близок.

Террористы без особой охоты начали выполнять приказа — наскоро обыскивая заложников, провожали их небольшими группками в указанном направлении. Обрадованные до слез девушки-операционистки низко кланялись Рён, когда конвоиры провели ее мимо них — навстречу неизвестности. Уходя, она несколько с тяжелым сердцем оглядывалась. Но Синдзи, так и не пришедшего в сознание и слабо стонавшего в бреду, действительно уложили на свернутый вчетверо коврик и пристроили в диспетчерской кабинке неподалеку. Террористка в балаклаве деловито пощупала ему пульс, потом вытащила из аптечки какой-то шприц и вколола ему. "Чтобы это ни было, придется оставить Казаму в ее руках", — думала Рён, когда за ней закрылись стеклянные дверцы лифта-стакана.

Провисев около часа на креплениях, Иссей решил, что уже достаточно безопасно, чтобы спуститься. Он снял одну из плиток и осторожно выглянул вниз. Вокруг никого не наблюдалось, и было тихо. Аккуратно перевернувшись в нормальное положение, он бесшумно спустился и огляделся вокруг, осторожно выглядывая из-за стола. Все было спокойно, по крайней мере, на первый взгляд.

— Хаяшимицзу-сан, вроде все тихо. Можете вылезать.

— Повезло нам, Цубаки, — вздохнул с облегчением Хаяшимицзу, — Все-таки здание, в котором больше тысячи комнат, — неплохое место для пряток. Вопрос в том, что делать дальше. Не могу сказать, что, когда мы кинулись в лебедку, я мыслил разумно, как полагается. Теперь наша с тобой эскапада выглядит еще более сомнительной — даже если мы сможем подловить еще пару террористов, справиться с бронероботом у нас вряд ли получится. Значит, нужно не высовываться и следить за обстановкой — во-первых, понять, что именно хотят налетчики. Выяснить, где держат заложников. И кстати, что это был за странный тип? Наш разговор так невежливо прервали, но мне кажется, он был не из этих бандитов. Может быть, решил поживиться содержимым какого-то сейфа, а тут такой переполох?

— Тип действительно интересный. Если верить его намекам, он знаком с Синдзи, причем познакомился недавно. Это наводит на мысль, что он связан с тем освобождением и взрывом дома. Если так, то он враг Амальгам. Что он здесь делает, непонятно. Что касается заложников — если ничего не изменилось, они в зале, который мы видели на камерах.

— Мда, я не заметил, куда он ушмыгнул, когда нам пришлось делать ноги, — вздохнул Хаяшимицзу. — Если это действительно кто-то из агентов Митрила, которые освободили Синдзи, то нам здорово повезло. Но сможем ли мы снова встретиться? Тысяча комнат...

— Давай пока попробуем уточнить, где заложники — мы можем оказать существенную помощь полиции, если дойдет дело до штурма. Телефоны-то при нас, если выясним, где концентрируются террористы и содержатся заложники — по крайней мере, дадим им информацию. Думаю, нам будут благодарны...

Его слова прервал раскатистый грохот снизу, с улицы, от которого задрожали стекла.

Рк-92, который скрылся было в проходе между зданиями, ведущем к банковскому небоскребу, снова появился перед взорами публики, которая обладала достаточной смелостью, чтобы не сбежать. Таковые нашлись. Несколько пестрых телевизионных фургончиков остановились поодаль метрах в двухстах от надуличного пешеходного перехода, нацелив объективы телекамер. Бронеробот повернул было голову в их сторону, но огня не открыл.

Противники появились с другой стороны. Гул мощных дизелей и лязг гусениц по асфальту возвестил о появлении танкового подразделения Сил самообороны. Очевидно многострадальный токийский муниципалитет, доведенный до ручки и уставший от безобразий, которые творили на его территории бронероботы неизвестной национальной принадлежности, не стал рефлексировать и стесняться и немедленно вызвал адекватные подкрепления.

Далеко справа по улице, за перекрестком, там, где виднелась аккуратные газончики, возникли четыре танка типа 90. Угловатые машины со 120-мм пушками свидетельствовали о том, что японцы ни в грош не ставят американский опыт танкостроения, и вместо того, что бы, как и полагается послушным союзникам, копировать "Абрамс", цинично ориентируются на германский "Леопард 2".

Лобовая и бортовая броня этих 50-тонных машин могла безо всякого труда выдержать попадание подкалиберного бронебойного снаряда с сердечником из обедненного урана, которыми стреляла ВК-540 — советская 37-мм автоматическая пушка "Сэведжа". Снаряд же танкового орудия фирмы "Рейнметалл" мог без труда пробить 300мм броню на дистанции в два километра, или пару тройку бронероботов насквозь.

Однако черный Рк-92 не проявил никаких признаков волнения. За его спиной был смонтирован небольшой ящик. И повинуясь команде пилота, его крышка откинулась в сторону и приподнялась над плечом бронеробота. Под ней торчали четыре трубы противотанковых ракет — далеко не новый ПТРК "Фагот". Высунувшись из-за угла здания, БР выстрелил.

Услышав грохот, Цубаки бросился к окну. И вовремя. На улице разворачивалось небольшое танковое сражение. 4 танка против одного БР.

— Нет, ну сами посмотрите, Хаяшимицзу-сан! Похоже, информация для полицейских о заложниках и террористах преждевременна. Сначала им надо вынести этот БР.

Ракета прочертила дымный след, разматывая по дороге тонкую проволочную нить, и разбилась об лобовую часть башни первого танка. Тот резко затормозил, клюнув носом, и дал задний ход. Два танка, построившиеся елочкой — справа и слева позади командирского — одновременно выстрелили. Почти метровой длины бронебойные стрелы врезались в бетон на уровне второго этажа, там, где мгновение назад выглядывал черный бронеробот. Однако наблюдателям со стороны пешеходного моста было прекрасно видно, что БР стремительно и мягко отпрянул. Со скоростью, недоступной ни одному другому виду наземной боевой техники.

Головной танк 90, тем временем, немного постоял, потом снова двинулся вперед — очевидно командир разлаял и послал вперед перепугавшегося водителя, когда понял, что старая боеголовка ПТУР не смогла пробить многослойную бронезащиту, созданную по последнему слову военной техники. И то сказать, "Фаготу" стукнуло уже тридцать лет, когда его создавали, о таких танках еще и не мечтали.

Невольные зрители, не отрываясь, следили за боем. Помочь танкам они ничем не могли, но победы желали именно им. Когда танк продолжил движение после попадания ПТУР начало казаться, что этот бой японские Вооруженные Силы выиграют.

"Да и пора бы! Надоело то получать ракетные обстрелы, то битвы чужих БР в центре города. За что им платят?"

Ободренные танкисты двинулись вперед и приблизились к зданию банка еще метров на двести. Но чем ближе они оказывались, тем медленнее крутились гусеницы. Потом танки опять остановились, осторожно оценивая обстановку. Очевидно, ожидали подвоха.

Телевизионщики в другом конце улицы засуетились: бронеробот снова проявил активность. Перебросив автоматическую пушку в левый манипулятор, Рк-92 аккуратно, не показывая ни кусочка своего округлого корпуса, выставил орудие из-за угла и дал две короткие очереди, пользуясь установленной на кожухе пушки прицельной камерой, как перископом. Подкалиберные снаряды с сердечниками из обедненного урана обладали очень хорошей для такого небольшого калибра бронепробиваемостью — на таком маленьком расстоянии они могли пробить 70 мм гомогенную стальную броню. Однако лобовая бронезащита современных танков намного превосходила эту цифру. Снаряды лишь выбили снопы ослепительных искр из лобовой части корпуса командирского танка и башни того, который двигался справа от него. Рикошеты и осколки добавили работы стекольщикам: битое стекло усыпало половину улицы.

Танкисты дали еще один залп, такой же бесполезный — "Сэведж" снова стремительно отдернул манипулятор. Постояв еще немного, танки опять выплюнули струи сизого дыма из выхлопных труб и поползли вперед. И вдруг резко остановились, клюнув носами.

Тем, кто смотрел с противоположной стороны, не требовалось объяснять, почему. Бронеробот в своем закутке пристроил оружие на кронштейн и подпрыгнул, уцепившись за край крыши четырехэтажного здания, за которым он прятался. Совершенно по-человечески подтянувшись, он оказался на крыше. А, как известно, танковые пушки имеют угол возвышения не больше 30 градусов. Оттуда он мог безнаказанно вести огонь, не опасаясь получить снаряд в ответ.

Танкисты, получившие сообщение от своих наблюдателей, торопливо дали задний ход, но было поздно. Над краем крыши появилась овальная макушка и крышка пусковой установки, и полыхнул стартовый двигатель ракеты. ПТУР поразила головной танк наискось, сверху вниз в кормовую часть башни и тонкая верхняя броня, естественно, не выдержала удара кумулятивной струи. Из обоих люков вышибло ослепительно-желтые гейзеры порохового пламени — загорелись пороховые заряды в конвейере автомата заряжания. В отличие от советских танков, где карусель механизма заряжания находилась на днище танка, как можно ближе к земле, у 90-х вся кормовая часть башни представляла собой пороховой погреб.

Уцелел только механик-водитель. Выпрыгнув из своего люка, он покатился по асфальту, сбивая пламя со спины.

Три танка умчались задним ходом до ближайшего перекрестка и лихо, с заносами, скользя гусеницами по мостовой, скрылись из виду.

Пат. Несмотря на превосходящую огневую мощь и бронезащиту, машины не умеющие лазать и прыгать, в городе оказались бессильны против бронеробота.

"Доблестные Вооруженные Силы героически свалили. Что же делать?"

Цубаки повернулся к товарищу:

— Похоже, штурм откладывается. Смысла сидеть здесь я не вижу. Надо придумать план, как разведать что и как и рассказать властям.

Хаяшимицзу задумался:

— Ты говорил что-то про вентиляцию, Цубаки-кун? Едва ли террористы настолько глупы, чтобы позволить нам воспользоваться системами видеонаблюдения, так что придется использовать дедовские методы. Давай поищем вентиляционные шахты, технические копры или что-то еще.

— У нас есть два пути — вентиляция и шахты мусоросборника. Не очень приятное место, но тоже неплохо. Вряд ли оно под наблюдением. Кстати, у меня возникла мысль — ведь заложникам необходимо ходить в туалет? Можно было бы устроить засаду и вытащить Рён или Синдзи. Хоть одного спасем.

— Хорошая мысль — если только мы сможем пробраться туда. Сам понимаешь путь с сорок пятого на первый этаж довольно длинный. Для начала свалим отсюда — незаметно. Как бы это ни выглядело нелогично, я бы предложил сперва подняться наверх, к крыше и техническим помещениям под ней. Отсюда, из офисов, мы, скорее всего, в вертикальные шахты коммуникаций не попадем — белым воротничкам-то это ни к чему. А там, на чердаке, как раз может обнаружиться то, что нужно.

— Логично. Хаяшимицзу-сан. Пойдемте. Хотя это и рискованно. Ведь почти наверняка они поставили наблюдателей на верхних этажах, чтобы в случае высадки штурмовиков с вертолетов знать об этом заранее. Так что по лестницам идти опасно. Надо придумать что-то другое...

Цубаки и Хаяшимицзу быстро проверили несколько неприметных дверей в задней части офисов. Рядом с туалетом действительно нашлась комнатка, где были свалены метелки, пылесосы, рулоны туалетной бумаги. А в стене наблюдалась квадратная дверца мусоропровода.

— Вот теперь можно только порадоваться тому, что наша с тобой азиатская раса — не из самых крупных. Гайдзинам здесь бы ни за что не пролезть, — констатировал Ацунобу, открыв люк и заглядывая в узкую трубу, из которой попахивало. — Но бронежилет, тебе, похоже, придется снять.

— Так пролезу — самоуверенно заявил Цубаки — не такой уж я и большой...

Привязав веревку к дверце мусоропровода, Цубаки полез внутрь. С бронежилетом он все же не влез, а вполне ожидаемо застрял, после чего Хаяшимицзу пришлось около пяти минут вытягивать его и ловушки. Вторая попытка (уже без бронежилета), оказалась намного удачнее — можно было передвигаться даже без веревки, упираясь в стенки мусоропровода.

— Хаяшимицзу-сан, где будем вылезать? Сразу на первый этаж, или сначала где повыше?

— По логике — надо бы вниз, разведывать где там наши сидят, но у меня возникло какое-то чувство... — Хаяшимицзу помолчал, словно прислушиваясь, — ...да, стойкое нежелание опускаться вниз, откуда не будет видно, что происходит вокруг. Даже и не знаю, что делать...

— Есть вариант. Можно разделиться — один полезет вниз, другой нет. Телефоны у нас есть, свяжемся, если что. Оружие у обоих есть... Размеров я небольших, можно и поползать по вентиляции да над подвесными потолками. Можно будет узнать немало о том, что, где и как. Как мысль?

-Хорошо, — сказал Хаяшимицзу. — Все равно, в схватке с толпой бандитов мы не выстоим и вдвоем, а так можно будет осмотреть больше помещений. Но не рискуй понапрасну, Цубаки. В крайнем случае, если зажмут, лучше будет сдаться.

Вместо ответа Цубаки подбросил на ладони одну из оставшихся гранат.

— Удачи. Если больше не увидимся, надеюсь, что с Рен ничего не случится. Ладно, пора на разведку. Если увидите признаки намечающегося штурма, обязательно позвоните.

Хаяшимицзу протянул ему руку, крепко пожал, отвернувшись, пробормотал себе под нос:

— Синда дзянай .

И вышел из комнатки.

— Счастливо.

Когда за Хаяшимицзу закрылась дверь, Иссей закрыл дверцу мусоропровода с обратной стороны. Забавно. Часто выбрасывал мусор, а вот теперь есть возможность посмотреть на процесс изнутри... Нет времени на шутки.

Он начал медленно спускаться по шахте. Бронежилет и автомат он увязал в тюк, который держал над головой при спуске.

Процесс спуска по трубе оказался намного труднее, чем представлялось теоретически. Спустившись до второго этажа, Иссей понял: окажись этажей на десяток больше, он просто потерял бы сознание от усталости и напряжения и сорвался бы вниз, переломав и ободрав себе все, что можно. Стоило сделать перерыв. Приоткрыв дверцу мусоросборника на втором этаже, он прислушался к остановке.

Вокруг было тихо. Видимо, всех достало бродить по этажам, и усилия террористов сосредоточились на охране первого этажа, а также на организации разбросанных постов в ключевых точках. Иссей аккуратно вылез и осмотрелся — никого вокруг не было. Пришла пора выполнить самое сложное. Чтобы пройти незамеченным через видеокамеры, надо проползти по потолку через коридор.... Что крайне тяжело и еще как-то надо пробуриться через перегородку. Ладно, перегородку можно убрать ножом... Но сначала надо отдохнуть.

Цубаки подошел к ближайшему столу, залез на него и проник внутрь потолочного пространства. Прицепив к креплению подвеса свою сбрую, он на некоторое время смог расслабиться.

Его внимание привлек тяжелый рокот, раздавшийся в коридоре, переходившем в этом месте в довольно обширный лифтовой тамбур. В предусмотрительно оставленную щелку можно было наблюдать, как трое запаренных террористов толкали вперед тяжело нагруженную тележку. Докатив ее до дверей грузового лифта, они присели с явным намерением перекурить.

— Ну и тяжелая же это штука, бумага, — проворчал один из них, приподнимая балаклаву, чтобы сунуть в рот сигарету.

— И чтобы не сделать лифт на крышу прямо из подвала? — посетовал второй.

— А им-то ни к чему было денежки на крышу таскать. Вообще, мне любопытно, откуда тут столько наличных. Да еще мелкими купюрами. Не иначе, как какой-то локальный обмен планировали устроить.

— Сейчас мы им устроим обмен. Ну, голова наш Хонма-сан. Выдумщик.

— Престиджидатор! — хохотнул третий террорист.

Дверь лифта открылась и, не гася сигарет, троица закатила туда тележку, на которой стояла высоченная стопка картонных коробок.

"Очень любопытно. Похоже, эти господа борцы за что-то там превратились в обычных грабителей, насильников и убийц... Что не удивительно. Методы диктуют мышление... Судя по разговорам, в тележке деньги, причем немало. Однако есть забавная идея..."

Цубаки осторожно приоткрыл потолочную плитку. Спрыгнув, он оказывался как раз напротив дверей. Вынув гранату, Иссей выдернул кольцо и, услышав звук закрывающихся дверей, отпустил рычаг и спрыгнул вниз. Оказавшись напротив лифта, он бросил гранату в щель между дверями. Взрыв внутри лифта прогремел при полностью закрытых створках, так что шансов ни у кого из троицы не было. Быстро развернувшись, Цубаки закрыл открытые потолочные плитки. Теперь нельзя было понять, где он скрывался. Сам же добежал до мусоропровода и вновь залез внутрь, не забыв закрыть люк. Упираясь в боковые поверхности мусоропровода, Иссей полез вверх. Стоило временно выйти из опасной зоны.

Заложники, вздрогнувшие от неожиданного взрыва не так уж далеко от холла первого этажа, со страхом наблюдали, как через открытое пространство галопом промчались несколько налетчиков.

Было слышно, как один из командиров — вояка — в раздражением говорил в микрофон рации:

— Черт бы вас побрал, вы их упустили, вот теперь расхлебывайте. Откуда они вообще взялись, это ведь не полицейские, совершенно определенно. Граната?.. Куда они делись потом? Так устройте облаву. И кстати, проверьте записи видеокамер, там все должно остаться. Действуйте быстрее, мы сейчас не можем допустить, чтобы наши планы были сорваны. Совершенно неподходящий момент.

Судя по взрыву, деньги должны были прийти в негодность. Посмотрим господа террористы, что вы теперь делать будете. А мне хорошо бы оказаться подальше отсюда. Если они догадаются, где я, будет очень плохо.... С этими мыслями Иссей полез дальше, на четвертый этаж.

В холл, где за менеджерским столиком расположился и разложил свои рации и схемы грозный террорист — один из главарей, выскочил из комнатки охраны налетчик-кунак:

— Мурата-сан, мы его отследили!.. На записи видеокамеры видно — одиночный плюгавый хмырь с автоматом — видать, тот, что у Маэды отобрал. Он выскочил из-под потолка, кинул гранату и залез в мусоропровод!

— Где? — быстро спросил главарь, наклонившись над распечаткой со схемой здания. — Ага, понятно. Поджарим его.

Он щелкнул рацией и заговорил, быстро отдавая приказания.

На предпоследнем этаже громыхнула крышка мусоропровода: узкоглазый террорист в вязаной шапочке усмехнулся и сказал товарищу:

— Типа как рыбу глушить. Гляди!

Вынув кольцо, он отпустил в темную дырку гранату М67 и помахал ей вслед ручкой.

Взрыв гранаты произошел на пятнадцатом этаже. Шахта мусоропровода лопнула, извергнув наружу поток мелких осколков. Поскольку ударная волна ослабевает пропорционально кубу расстояния, Иссея даже не оглушило. Осколки, посыпавшиеся сверху, принял на себя тюк с бронежилетом. Однако от громкого хлопка руки неутомимого "ползуна по скалам" дрогнули, и он поехал вниз. Проехав до подвала и ободрав руки в кровь, он относительно мягко приземлился на кучу мусора и получил по голове свалившимся бронежилетом. Быстро придя в себя, Цубаки выбрался из кучи мусора и огляделся.

Террористы наверху, прочихавшись от облака пыли, выброшенного из мусоропровода, дали вниз для надежности еще несколько длинных очередей.

"Видимо, что-то там на небесах есть... Хотя и сомнительно... По идее, сейчас они должны послать людей для того, чтобы удостовериться в моей смерти. И что тогда делать? В одиночку всех не завалишь, а отступать некуда... Мда, черт дернул Синдзи направиться именно в этот банк... Да уж... Ну и место. Как теперь отсюда выбраться? Полный пакет удовольствий... Определенно от гордости многовато минусов..." Цубаки задумался. Если честно, влез он в это дело во многом для того, чтобы поставить для себя точку в своем постоянном споре с Сагарой. Когда выяснилось, кто Сагара на самом деле, пришлось признать свое поражение. Смириться с этим было нелегко, и Цубаки с радостью бросился доказывать, что и он может быть не хуже профессионального солдата, когда дело касается его. Увы, доказывать становилось все сложнее и опаснее....

Выбравшись из мусоросборника, Иссей прокрался вдоль стены подземного гаража к ближайшей вентиляционной шахте. Там можно было отсидеться и незаметно направиться еще куда-нибудь...

Из дверей лифта вывалилась группа террористов, и с топотом промчалась в мусорный отсек. Оттуда немедленно раздались выстрелы: вместо старозаветных вил, которыми фашистам и оккупантам полагается протыкать разные сыпучие материалы и стога сена в поисках спрятавшихся партизан, налетчики без стеснения использовали автоматы. Один из них быстро выбежал обратно и что-то быстро и неразборчиво прокричал в рацию. Со стороны соседнего отсека подземной стоянки, там, где находился пандус наверх, прибежали еще двое: там явно был постоянный караул. Террористы рассыпались и принялись быстро шнырять между немногочисленными автомашинами, заглядывая внутрь и под днища.

Услышав топот и последовавшие выстрелы, Иссей предпочел от греха подальше уползти за поворот вентиляции. Конечно, так он не мог причинить террористам никакого вреда, но и они не могли его достать. Пока это лучше, чем ничего.

"Надо будет связаться с Хаяшимицзу и узнать, как у него дела".

В грудь толкал плотный поток воздуха, текущий по квадратной трубе воздуховода, он-то и донес из-за поворота впереди неразборчивые голоса. Оттуда же сочились слабые отсветы.

"Что за?.. Неужели и по вентиляции проверяют? Хотя это вполне логично, после сидения под потолком и мусоропровода... Срочно надо что-то придумать... Вот только что?"

Цубаки приготовил автомат и прислушался внимательнее. Похоже, звук доносился не из самой вентиляции, а из одного из люков. Цубаки подполз поближе. Теперь можно было услышать разговор.

Когда перед Рён раскрылась дверь, ведущая на крышу, у нее первым делом захватило дух от холодного ветра, который ровным могучим потоком тек на стапятидесятиметровой высоте, среди гигантских кристаллов небоскребов Синдзюку. Левее в небо упиралась громадная двуглавая гора — здание мэрии, впереди и справа громоздились скайскреперы потоньше и поменьше. На крыше банка было не так уж просторно, как могло бы показаться: позади справа и слева уходили вниз световые колодцы, прикрытые стеклянными крышами, справа, за спутниковой тарелкой, виднелась вертолетная площадка. А впереди, на небольшой решетчатой площадке, громоздилось подозрительное сооружение. На станине от какого-то самоходного подъемника был наискось пристроен внушительных размеров вентилятор с насадкой, напоминавшей пушку. К насадке сверху был приделан странный короб, напоминавший бункер. Перед ним была наскоро приварена мощная газовая горелка, вероятно из тех, что использовались для накачивания горячим воздухом воздушных шаров.

— Ну, что же, красавица, переодевайся пока, — почти дружелюбно сказал плюгавый главарь террористов. — Телевизионщики уже едут на лифте, волокут свои камеры — момент твоей славы близок. Послужишь великому делу борьбы с капитализмом. Вас в школе наверняка учили пресмыкаться перед золотым тельцом. Успех — это богатство. Деньги, деньги, деньги — вот то чего все хотят, ради чего ничтожные людишки готовы топтать друг-друга, идти по головам, лизать пятки капиталистам. Эти бумажки поистине обожествлены, наделены волшебной силой, на них сконцентрировано столько неистовой жажды обладания ими... Пора их развенчать! Ты согласна?

Сочтя за благо промолчать в данной ситуации, Микихара молча, с полнейшей покорностью, кивнула.

Послышался взрыв, и чуть задрожали стены. Рён вздрогнула и незаметно огляделась.

"Штурм? Или что-то другое?"

"Как же там остальные?" — она перевела взгляд на своего провожатого.

Но того совершенно не интересовали подобные мелочи.

— Итак, господа, прошу внимания! — раскинул руки Хонма, малорослый главарь налетчиков, облитый режущим светом переносных софитов. С десяток храбрый телеоператоров и репортеров, не очень-то смущаясь окружающими их охранниками с автоматами, направили свои камеры и приготовили микрофоны.

— Сегодня мы покажем, что золотой телец, которому поклоняется наш обманутый народ — не более чем пыль на ветру! Пусть капиталисты знают, какое презрение мы испытываем к этим ничтожным бумажкам, хитроумному эквиваленту, позволяющему эксплуатировать неимущих, заставляющему обманутых людей растрачивать свои таланты в бессмысленной и безнадежной погоне за призраком обогащения. Деньги!!! Как же, каждый обыватель стремится к ним, забыв обо всем на свете, не понимая, что эта игра — нечистая с самого начала. Тузы и воротилы, беспринципные олигархи смеются над вами, словно птичницы посыпают у вас перед носом эти ничего не стоящие вонючие бумажки, в то время как все настоящие материальные ценности принадлежит только им. Они говорят: "Трудитесь, вкалывайте до потери пульса, и если вам удастся нагрести побольше этих бумажек, вы станете равными нам. Возвыситесь до нас!" Это ложь! Они никогда не примут вас за ровню. Не пустят вас в свой буржуазный рай. Словно глубоководные рыбы-удильщики с чемоданоподобными пастями, они ловят вас на неверный свет мерцающей обманки.

Смотрите же, как мы обойдемся с символом их могущества, воплощенным и обожествленным Маммоной! Зажигай!

По его команде взревел вентилятор, погнав упругую струю воздуха, а под ним загудела прозрачным газовым племенем горелка. В луче заботливо приготовленных прожекторов возникла стройная фигурка девушки-зайчика. Вежливо поклонившись, она взяла из стоящего у ног контейнера стопку толстых пачек и забросила на решетку вентилятора. Потом еще и еще. Разодранные вихрем пачки взорвались дождем, метелью, потоком кружащихся банкнот. Выброшенные, словно из жерла вулкана, пройдя сквозь струю пламени, они расцветили темнеющее вечернее небо мириадами планирующих, танцующих в воздухе искр. Превращаясь в темные скукоженные листики, они планировали вниз, подобно крыльям мертвых бабочек, укрывая улицы мегаполиса черной пылью.

Через плечо уже запыхавшейся Рён, которая без устали бросалась пачками банкнот, просунулся любопытный микрофон. Тощий европеец в жилетке с надписью CNN сунулся к ней с вопросом:

— Мисс, мисс!? Ответите на пару вопросов? Что вы чувствуете, уничтожая в массовом порядке эквивалент мирового богатства, основу всего свободного демократического мира? Вы согласны с тем, что сказал этот человек?

Хонма благодушно покивал со стороны, дескать, не стесняйся, говори, что пожелаешь.

Микихара, не отрываясь от своего занятия, чуть повернулась к репортёру.

— Я всего лишь делаю то, что от меня требуется, — тихо произнесла Рен.

"Что бы они не говорили... они всего лишь террористы...что бы они не проповедовали, как можно...так... Но это всё что я могу сделать, чтобы этого прекратить..." — она всё с той же смирённостью методично бросала бумажки.

— Но ведь в словах этого человека есть некое рациональное зерно, вы не находите? — следующий журналист был белобрысым, с надписью "BBC" на значке. — Эксперты весьма удивлены, что террористы из такой жестокой и безумной организации, как ЯКА, перешли от примитивных расстрелов мирных жителей в аэропортах и угона самолетов к этой новой, изощренной, и, как бы это сказать — зрелищной! — тактике. Что вы чувствуете, находясь в заложниках у таких жестоких, всемирно известных террористов?

— Я не знаю, насколько они известны, и есть ли в их идеях здравый смысл. Но раз судьбе было так угодно, я следаю всё, чтобы это как можно скорее закончилось, — ответила Рен, стараясь сохранять спокойствие.

— О, этот великолепный восточный фатализм! — восхитился корреспондент. — Как это мило! И, позвольте вам сказать, мисс, вы прекрасно выглядите здесь, с этими охапками иен в руках... не хотите сняться для "Playboy"? Вот моя визитка, позвоните потом.

— Спасибо, — вежливо ответила Микихара, стараясь не отвлекаться от дела.

"Как там Казама-кун? А Ацунобу-сан? Скорее бы всё это закончилось..." — Рён слегка вздохнула, подавляя волнение.

В это время из окна соседнего здания за всеми действиями возле банка, через бинокль наблюдали внимательные глаза.

В тёмную комнату слабо поникал свет сквозь оттопыренные жалюзи, чуть освещая комнату. Рядом негромко бормотал телевизор, в новостях показывали репортаж с крыши банка.

"Скорее всего, это глобальное отвлечение внимания, в таких ситуациях 90 процентов всех возможных замыслов террористов — изъятие денег. В данный момент вся публика наблюдает за крышей, значит, внизу может происходить что-то важное".

Положив бинокль на подоконник, Сагара бросил взгляд на здание банка. Даже отсюда он слышал взрывы, которые иногда доносились оттуда.

"Логично предположить, что либо кто-то из охраны, либо ещё кто-то сопротивляется захвату. Последние два взрыва были в районе третьего и пятнадцатого этажей. Могу предположить, что либо обороняющихся двое, либо один, но действующий крайне мобильно. Скорее всего? он проник в мусоропровод, ведущий в подвал".

Не имея ни планов здания, ни даже точной информации, пытаться идти на операцию было, как минимум, глупо. Но других вариантов просто не оставалось.

"Заложники находятся в нижней части здания, мусоропровод ведёт в подвал, туда же и наиболее просто проникнуть. Единственная проблема — это Рен, которая находится на крыше, но у меня, опять же, нет вариантов".

Пока Соске рассуждал, лицо его не отразило ни малейшей тени эмоций. Выйдя из квартиры, он быстро спустился вниз, и, не оглядываясь, пошёл в противоположную сторону от банка. Ему предстояло найти спуск в канализацию, и при этом не быть замеченным полицией и прочими...

Когда Иссей дополз до отверстия в шахте, разговор прекратился. "Да... Не такие уж вы и умные, как я подумал... Были бы умнее, не оставили бы вентиляцию без присмотра". Из отверстия был виден пол гаража, а также канализационный люк, почти полностью закрытый чьим-то автомобилем.

Пройти до нужного люка оказалось не так просто. Под банком канализация превратилась в лабиринт, при постройке видимо на это и рассчитывалось, что при попытке ограбления через низ, будет проблематично сориентироваться сразу. Пару раз на пути встретились бедняги полицейские, которым приказали проверять, не пытаются ли преступники ускользнуть по тоннелям. Пройти мимо них незамеченным оказалось весьма несложно, жаловавшиеся на судьбу, они только и делали, что глядели наружу, где было тепло и сухо. Через полчаса, когда террористы покинули подвал, Цубаки выглянул в отверстие. В этот момент он заметил, что в решетчатом люке, в пятне света от потолочного освещения, что-то шевельнулось. "Что это? Террористам там делать нечего..."

Чтобы поднять люк, пришлось поднапрячься, он был весьма тяжёл. Соске начал медленно отодвигать его, было слышно тихое скрежетание люка то о дно машины, то о пол гаража.

Создав щель, в которую прошла бы голова, Сагара остановился. Выглянув, он пробежался взглядом вокруг.

Убедившись, что вокруг нет противников, он продолжил отодвигать люк, чуть быстрее, но не настолько, чтобы шум можно было услышать дальше этого помещения...

Люк начал медленно открываться. "Судя по тому, как осторожно неизвестный пытался проникнуть в здание, террористам он явно был не другом. Скорее всего, разведчик специального подразделения полиции, должен осмотреться и доложить. Но стоит быть осторожным, он меня не знает..." Цубаки продолжил наблюдение за люком.

Сагара полностью отодвинул крышку. Ещё раз оглядевшись, он снова скрылся внутри.

"Нельзя быть обнаруженным раньше времени".

Он извлёк из куртки "Берету" и навинтил глушитель. Теперь оружие стало весьма неудобным для ношения в одежде, но это уже и не понадобится. Расстраивало то, что не удалось раздобыть заглушку для "Штейера", который дремал в одном из внутренних карманов.

Проверив оружие, он начал медленно выбираться из отверстия. Затем присел около колеса так, чтобы если кто-то просматривал под машинами его не было заметно, и затих.

Наилучшим вариантом было бы связаться с обороняющимся в здании, а потом уже заняться заложниками. Но как это сделать? Последний раз он был где-то в районе 3 этажа. Но куда он мог двинуться затем... Хотя навряд ли несколько вооруженных террористов будут просто так бегать в пустующей части здания. Значит, он где-то недалеко.

Сагара начал осматриваться в поисках мест возможного укрытия...

Увидев лицо неизвестного, Цубаки чуть не выронил прямо ему на голову автомат. "Надо же! И этот маньяк тут. Не удивлюсь если и те отморозки неподалеку... Все-таки Митрил — антитеррористическая организация... Окликнуть его что ли?"

— Эй, Сагара! Аккуратнее, не стреляй. Это я, Цубаки. Узнаешь?

Соске едва сдержался от того, чтобы выстрелить на звук. Спасло осознание того, что союзник где-то рядом, и годы тренировок. Но невозмутимость на лице пропала, сейчас оно выражало удивление. Цубаки был едва ли не последним, кого он ожидал тут увидеть. В следующее мгновение его лицо снова стало непробиваемым, и совершенно спокойным голосом он сказал:

— Да, узнаю. Спускайся, отсюда более удобная позиция для обороны

— Может, и так, но куда ты дальше собираешься? Выходы из гаража наверняка под наблюдением видеокамер, их тут полно. Может, лучше ты сюда заберешься? По крайней мере, тут можно передвигаться незаметно... А просто обороняться — это бессмысленно. Нас меньше.

— Предлагаю всё обсудить, в вентиляции это нормально не получится, а в таком положении как сейчас нас не застанут врасплох. Ты знаешь, где находятся заложники, количество террористов и так далее?

— Уговорил.

Цубаки аккуратно выпрыгнул из шахты и оказался рядом с Соске. Автомат он держал в руках стволом вверх.

— Рассказываю по порядку. Заложники на первом этаже, с ними твой друг Казама. Хаяшимицзу-сан где-то наверху. Террористов много. Точное число неизвестно, однако как минимум штук на шесть меньше чем было вначале. И еще тут есть неизвестный — Цубаки рассказал об инциденте в комнате охраны.

— Занятно. В данной ситуации этот неизвестный может оказаться нам союзником. И так, вместе с ним нас четверо. Когда я был вне здания, на крыше террористы устраивали сцену для прессы. С ними Рён. Вы не узнали цель захватчиков?

Заметив кровь на ладонях Цубаки, Сагара добавил:

— Ты ранен?

— Ерунда. Полз по мусоропроводу, когда сверху забросили гранату. Сорвался и проехался до подвала. У тебя есть чем завязать? Кстати, а еще бойцы Митрила поблизости есть, кроме нас? А то как-то не по себе.... А насчет цели захватчиков не уверен. Они добыли деньги из банка, но я не уверен, что те деньги, что они сожгли, подлинные. Я видел еще одну тележку с деньгами и тремя бандитами. Когда они зашли в лифт, я закинул туда гранату. Взрыв был внутри, так что не думаю, Что кто-то из них выжил. Что стало с деньгами, я не знаю. Похоже, мы имеем дело со смесью финансовой и пропагандистской операций.

— Ясно. С Митрилом я не могу установить связь уже около двух недель, так что рассчитывать можно лишь на себя. Нужно выбраться из подземных помещений, раз эти парни не нашли тебя, значит, за мусоропроводом скорее всего уже ведётся наблюдение, остается либо вентиляция, либо, если там не сможем подняться, то придется аккуратно пробираться. У тебя как с боеприпасами?

Сагара достал из кармана скрученный бинт, слишком маленький для серьёзных ранений, но в самый раз для небольших порезов и царапин.

"Хорошо, что я взял с собой рацию. Я ношу её скорее по привычке, не думал что она пригодится. Остается надеяться, что у Хаяшимицзу она тоже есть".

— Мы можем связаться с Хаяшимицзу? Если он на верхних этажах, то, возможно, он поможет разъяснить ситуацию с крышей.

— Спасибо за бинт. У меня есть телефон, у Хаяшимицзу тоже. А боеприпасов маловато — четыре магазина к трофейному АК и две гранаты. Плюс "Берета", тоже трофейная, с парой магазинов. Так что на пару раз пострелять хватит, всех перебить — вряд ли. А что у тебя? Кстати, бойцы Митрила пару раз засветились в Токио. Последний раз они работали совместно с нами.

— Сколько дней назад?

На лице Сагары промелькнула тревога, но о чём он думает, было невозможно.

В начавшейся суматохе, вызванной внезапным появлением террориста, в отличии от "вооруженных до зубов" школьников, "Тень", трезво оценивая свои силы, не бросилась в пучину сражения, а начала быстро и методично отступать, пытаясь оторваться от врага. И, не смотря на то, что сначала это казалось едва выполнимой задачей, учитывая количество нагрянувших по тревоге захватчиков, в конце-концов, как раз к тому моменту, когда юные борцы за свободу и справедливость начали разносить постройку взрывами, — "и где они только успели стащить столько гранат, или, что они теще там взрывают" — "Тень" смогла скрыться от врага в бесконечных лабиринтах современного небоскреба. Как только она оторвалась от преследователей — точнее, как только последний из них свалился бесчувственным телом на пол — и осмотрела добытое, в качестве трофеев, вооружение — АКМ с несколькими обоймами, 3 гранаты и 2 "Береты" 92-й модели 96-го года выпуска с парой магазинов к ним. Перезарядив оружие и выбросив опустевшие обоймы "Тень" с АКМ на перевес — после некоторых раздумий, несмотря на всю громоздкость, она все-таки решила пока оставить его — отправилась петлять между этажами, скрываясь от террористов и видеокамер. Интуиция ее не подвела, и, вскоре, после того как все более-менее успокоилось и перестали доноситься постоянные звуки взрывов и стрельбы, террористы начали прочесывать этаж за этажом, в поисках незваных гостей, и только благодаря своей выучке и навыкам она смогла остаться незамеченной, а заодно и узнать что "два малолетних засранца как в воду канули, и никто не знает где их искать".

"Ты смотри, сумели все-таки уйти"

Когда же террористы прекратили свои, судя по всему, тщетные поиски диверсантов и, видимо, приступили к следующей части своего плана, "Тень" выбралась из укрытия и, поразмыслив, отправилась искать место, аналогичное тому, в котором она встретилась с малолетними бойцами. Как только она добралась до одного из работающих постов охраны — как ни странно, но многие из тех, которые она посетила, не подавали ни малейших признаков жизни — "неужели они вспомнили про систему видеонаблюдения и решили и ее взять под свой контроль?" — откуда-то из глубин здания раздался очередной взрыв. Быстро просмотрев изображения с еще работающих видеокамер, а после недавней перестрелки их количество несколько сократилось, она узнала, что взрыв произошел в мусоропроводе и один из отрядов террористов отправился на нижние этажи проверить "улов".

"Если там действительно кто-то был, то ему очень-очень сильно не повезло..."

Судя по кислым лицам бойцов, которые она видела через видеокамеру из подвала, как уже знала "Тень", А21 и JRA, тому кто был в мусоропроводе все-таки повезло. Как только они они покинули помещение подземного гаража, один из канализационных люков пришел в движение. Как только "Тень" это заметила, ее рефлексы сработали за нее — благо, в вопросах информационной безопасности она была как рыба в воде — и уже спустя несколько минут, как только канализационный люк был полностью отодвинут, компьютеризированная система безопасности — а чего еще ожидать на границе 20 и 21-го веков — была взломана, и изображение с видеокамер расположенных в подземном гараже передавалось лишь в один охранный пост.

Увидев, кто вылез из канализационного люка "Тень" тихо присвистнула.

"Вот так сюрприз. Становится все интереснее и интереснее... Кое-кто очень удивится, когда узнает об этом."

— Да буквально вчера. Они дважды выходили на Хаяшимицзу— сана, первый раз с просьбой помочь с продовольствием, второй раз с разведывательными целями. Они нашли штаб Амальгам и запасное убежище. Тем временем Амальгам захватила Синдзи, а когда мы собирались штурмовать убежище, кто-то заранее вытащил Синдзи и взорвал убежище. Я временно им подчинялся. Сержант Рихард Рейнхельт, ни о чем фамилия не говорит? Отморозок еще тот...

— Понятно, спасибо за эту информацию, она крайне важна для меня. Но теперь надо решить, как поступить сейчас. Моё предложение: связаться с Хаяшимицзу. Тем временем пробраться либо к самим заложникам, либо аккуратно, не попав на камеры, проникнуть в ещё одну комнату охраны и, наконец, разузнать положение с заложниками. Полагаю, мы можем наткнуться там на пару террористов, но сомневаюсь что они будут какой-то особой помехой. Сейчас надо пробраться через вентиляцию, из помещения гаража, а дальше действовать по обстоятельствам.

— Хорошо. Сначала свяжемся, затем в вентиляцию.

Цубаки достал сотовый и набрал номер Хаяшимицзу. Протянул его Соске.

— Можешь говорить. Но голос повышать не советую. Здесь отличная акустика.

— Ты и сам знаешь ситуацию с крышей, объясни, пока я кое-что исправлю.

С этими словами Сагара поднялся, взобрался на машину и перерезал провод камеры, слишком маленькой, чтобы заметить её сразу. Теперь те, кто имеют доступ к камерам, хотя бы не будут знать, каким образом они выбрались из помещения, хотя, если они видели, как вылезал Цубаки, то догадаться будет не сложно.

Телефон молчал. Похоже, его владельцу было не до того.

— Не отвечает. Надеюсь, он в порядке. Придется позвонить позже.

Цубаки запрыгнул на капот машины, а оттуда прыгнул и подтянулся к отверстию вентиляции. Протянул руку.

— Лезь, Соске.

Подтянувшись Сагара проник в шахту вентиляции и пополз вслед Цубаки. Путь предстоял не лёгкий

— Куда поползем? К заложникам или наверх? У меня была мысль сделать засаду в потолочном пространстве около туалета. Там можно взять пленного и узнать у него, что они замышляют.

— Думаю сначала надо освободить заложников. На первом слишком много террористов чтоб делать засаду. Стоит попробовать на втором. Да, насчёт боеприпасов. У меня пара гранат, 4 обоймы для "Штейера" и так же для "Беретты". Ходить по городу с чем-то ещё не представляло возможности.

— Меня больше другой вопрос занимает. Что делать с БР? У тебя есть какие-нибудь мысли? Даже если террористов в здании не останется, он никуда не денется и в два счета разнесет здесь все, включая заложников. Танкисты уже огребли от него....

— Судя по тому как взлетали полицейские машины, у террористов есть с собой тяжелое вооружение, возможно, там есть что-то, что подойдёт и для БР

— Может и так. Только для того, чтобы забрать у них что-то подобное, придется их перестрелять. Что при нашем боекомплекте сомнительно. Не забывай, я не профессиональный стрелок. Гранату точно кинуть могу, это есть. А все остальное очень напряженно... Ну вот, до второго этажа вроде добрались... Где устроим засаду?

— Думаю в туалете, если повезёт, то мы сможем освободить ещё как минимум одного заложника, в случае если именно его будут сюда сопровождать. Проблема в том, чтобы он не стал нам обузой. И вот что я ещё надумал: если удастся захватить главаря, то это может решить проблему с БР.

— Главаря? Это было бы круто... Но только вряд ли. Наверняка, его охраняет целая свора. Да и главарем может оказаться совсем не тот, кто всегда на виду. Я видел по телевизору, иногда террористы специально выставляют какого-нибудь дурака из своих так, чтобы все думали, что он — главарь. Переговорщики копаются в его характере, ищут подходы. А он — никто и командует кто-то другой. Вдруг и здесь так?

— Я тоже так думаю ,навряд ли провернувший всё это будет тратить время и бредить об очищении общества на крыше. Но и это не исключено. В общем, сейчас надо засесть и ждать первого попавшегося. Неплохо бы посмотреть есть ли вне туалета камеры направленные в его сторону. Вот только как...

— Есть вариант. Можно пробраться под потолком и по проводам определить местонахождение камер. В случае нужды — обезвредить их, перерезав провод, становится делом нескольких секунд. Другой вопрос — что мы будем делать, заполучив террориста с заложником? Времени на нормальный допрос мало, тащить его некуда...

— Если отключить камеру, то есть возможность, что сюда отправится отряд для проверки. Это можно использовать в наших планах, если их будет не очень много, то из удобного положения граната положит или оглушит их, а второй из нас из другого положения добьёт оставшихся, таким образом мы добудем достаточно патронов, но вряд ли получим языка. Если дожидаться когда кого-то поведут в туалет, то получим языка, то есть информацию. Но у нас на шее будет висеть заложник, хорошо если попадётся паренёк, вряд ли его можно будет вывести из этого места через вентиляцию. Попробуй ещё раз связаться с Хаяшимицзу, если он недалеко от комнаты охраны, то он будет нашими глазами и при приближении противников скажет их количество.

Сагара понимал, что все варианты крайне рискованны, и в случае если террористы окажутся проворнее, то им не сдобравать, но бездействовать тоже было нельзя.

— Как скажешь.

Оказывается, есть ситуации, когда этот маньяк-милитарист вполне уместен. И даже не кажется неуклюжим дураком.

Цубаки еще раз набрал номер:

— Хаяшимицзу-сан вы меня слышите?

"Тень" так и осталась сидеть в той самой комнате охраны, не забывая просматривать коридоры этажа через видеокамеры, чтобы не допустить ту же ошибку во второй раз и не дать противнику подкрасться незамеченным. Взломав системы безопасности и получив доступ к системам видеонаблюдения, она смогла частично прикрыть "глаза" террористов. Как только шел вызов к какой либо видеокамере, она подавала на нее фальшивое изображение, или возвращала вместо него сообщение "видеокамера не функционирует". Лишь в том случае, если видеокамеры, к которым приходил запрос не наблюдали ничего интересного, она позволяла противнику "поглядеть" через них.

На столе перед ней лежал небольшого размера, не больше книги формата B5, ноутбук. Если бы ведущие мировые корпорации в областях информационных технологий узнали о его возможностях — они бы покраснели от зависти, ведь их самые современные разработки, мягко говоря, сильно уступали этому миниатюрному чуду техники. Именно благодаря ему "Тень" и смогла так быстро обойти систему безопасности банка и именно благодаря ему она смогла вычислить частоту, на которой работал мобильный Иссея.

"Нет, все-таки, цены вам не было, преждевременно почивший исследовательский отдел. Хотя, хорошо вопрос, на что вы были бы способны без "Шепчущих"..."

Как только частота была определена, шпионка не только смогла прослушивать телефонные разговоры Цубаки, но и с точностью до нескольких метров определила его местонахождение. Его и Сагары Соске.

В трубке прозвучало: "Телефон абонента выключен или находится вне зоны..."

Но в этот момент еще кое-что привлекло их внимание — впереди, за изгибом вентиляционной трубы забрезжил слабый свет.

Плотный поток воздуха подталкивал их назад, но впереди, за следующим поворотом, слабо отсвечивало, и слышались голоса. Подобравшись к решетке Иссей, увидел зал, облицованный полированным диабазом, с роскошными виньетками, фальшивыми колоннами и бронзовыми статуями. В торце его зияло круглое отверстие, полузаваленное обломками. Перед ним лежала огромная толстая бронированная дверь, долженствовавшая преграждать доступ к сокровищам Алладина. Увы, современным джиннам в лице ста килограмм пластита он противостоять не смогла. Расчистив проход для тележек, террористы забрали потребное количество банкнот для своего спектакля, но и сейчас в хранилище виднелись несколько человек. Не обращая внимания на поваленные стеллажи с пачками иен, они активно ломали шкафчики вдоль задней стенки. На разложенном куске брезента громоздилась куча каких-то радужных бумажек — очевидно акций.

"Еще одни любители порыться в чужой собственности".

Иссей повернулся к Сагаре и спросил шепотом:

— Ну, что делать будем? Похоже, террористы ищут какие-то бумаги...

— Посмотри, сколько их там. Не думаю, что их особенно много, своё дело здесь они сделали и оставили дай бог парочку искать то что нужно. Гораздо больше народ нужен на оборону.

— Сейчас посмотрю. Но что ты собираешься делать? У нас один бесшумный пистолет на двоих, все остальное поднимет тревогу... Если они поймут, как мы передвигаемся, нам конец. Есть какие-нибудь мысли, как бесшумно их снять?

Говоря это, Цубаки снова осторожно выглянул через решетку.

— У меня ещё есть нож, но это на крайний случай. Если там их больше двух, то вся эта задумка вряд ли имеет смысл. Если же двое, то можно попробовать одному из нас вылезти чуть дальше, и подкравшись занять удобную позицию. Второй отсюда снимает одного из противников, а второй режет другого, пока он отвлечён.

— Их там трое. Поскольку тихо их вряд ли возьмем, не стоит и пытаться. Мне больше интересно, что они тут ищут? Деньги их явно не интересуют...

— Впечатляет, не правда ли?! — театрально раскинув руки перед корреспондентами, закричал главарь террористов по имени Хонма. — Любуйтесь! Так истлеют и обратятся в прах все ложные ценности буржуазного мира. Особенно полезным будет урок для нового поколения, не правда ли, одзё-сан? — обратился он к Рён, в поте лица забрасывающей пачки иен в очистительный конвейер.

Его слова неожиданно прервал донесшийся снизу, с улицы, грохот. Подбежавшие к краю крыши корреспонденты с удивлением увидели на дне рукотворного ущелья два новых действующих лица: бронероботы М96. Один, высунувшись из-за угла здания слева от фасада банка, непрерывно молотил из автоматической пушки, поливая длиннейшими очередями проход к центральному входу в банк. Второй под прикрытием огневой завесы быстро бежал туда же, держа свое оружие наперевес. Что любопытно, оба БР были раскрашены не в армейский камуфляж Сил Самообороны, а в синий цвет с надписью POLICE на спине и груди.

Террористы, которые стерегли корреспондентов на крыше, быстро загнали их в помещение под крышей. Руководство же устроило быстрый брифинг в тамбуре. Рён, которую притащил за руку ее помощник в маске, который подтаскивал стопки денежных пачек к вентилятору, к своему удивлению оказалась прямо посреди этого импровизированного штаба. На нее никто не обращал внимания, поэтому она просто забилась в уголок и молчала.

Главарь-коротышка орал, брызгая слюной, на своего каменнолицего помощника:

— Вы же говорили, что сегодня никто не пойдет на штурм! Армейцам мы утерли нос, но откуда взялись бронероботы у полиции?!

Невозмутимость помощника тоже дала трещину:

— Я не могу гарантировать разумное и логическое поведение этих желторотых новичков! Отряд БР токийского полицейского департамента был создан всего полмесяца назад, они едва успели начать тренировки. Это просто безумие с их стороны — кидать в атаку необстрелянных новобранцев. Единственное, что мы можем сделать — положиться на Юй Фан. Я спущусь вниз, наверняка, одними бронероботами дело не обойдется.

Прильнувших к вентиляционной решетке наблюдателей — Иссея и Соске ощутимо толкнуло сзади. Взрывная волна? Со стороны подземного гаража? Предположение подтвердило резкое тарахтение автоматной и пулеметной стрельбы. Там явно что-то происходило.

— Нам крупно повезло, что мы ушли от туда, эта шумиха поможет нам с этими. Все трое вряд ли уйдут, но не пойти туда хотя бы один не может. Интересно, что там произошло. Возможно, кто-то додумался воспользоваться канализацией...

— Ничего себе! Такое ощущение, что начался штурм здания. Взрыв, затем стрельба... Вроде именно так должны освобождать заложников? Однако такое ощущение, что со взрывом штурмующие перестарались. Рассуждая логически, штурм должен идти одновременно с улицы и через канализацию...

Его слова прервали характерные гулкие хлопки, сопровождающиеся пронзительным визгом разлетающихся готовых осколков, а потом длинные, заливистые пулеметные очереди — бой в подземном гараже явно разыгрался не на шутку.

Сквозь решетку было видно, что стоявшие внизу террористы зашевелились, один из них что-то судорожно говорил в рацию, но толи ответа не было, толи он был слишком встревожен чтобы нормально его слушать, так как говорил в он в неё не переставая. Из положения Сагары не было видно нахождение третьего террориста...

— Сейчас идеальное положение для действий, возьми мой пистолет, а я возьму "Штейер". В таком балагане едва ли будут слышны его выстрелы, а уж если и услышат, то сориентироваться на звук остальным не удастся. Где третий террорист? — шёпотом спросил Сагара.

Но не успели они приступить к делу, как террористы подхватились, и, бросив все, бегом вылетели наружу. Видимо, обстановка складывалась так, что требовались все боеспособные штыки.

— Похоже, не понадобится. Эти бандиты явно куда-то спешат... Как считаешь, имеет ли смысл вылезти из вентиляции и посмотреть, что же это они так тщательно ищут? Хотя знаешь, я вдруг подумал, что будет, если полиция захватит здание и найдет нас с оружием в руках в святая святых банка?

Шпион из ниоткуда и юная валькирия

В одном из офисных помещений банка все то время, что длилась эпопея, описанная выше, сидел, нисколько не беспокоясь о шуме вокруг, одинокий мужчина. Он слушал по радио Эллу Фитцжеральд, "В жизни каждого бывает дождь". Шнырявшие туда-сюда террористы, к счастью для них, до этого беззаботного незнакомца так и не добрались. Конечно, добрались бы рано или поздно, но песня кончилась прежде.

Он проник в банк почти сразу после начала захвата, еще когда Цубаки с Хаяшимицзу принимали решение карабкаться наверх. Воспользовался он одним из служебных ходов, пока террористы не блокировали все, что можно. Однако с тех пор, как вошел, этот мужчина просто сидел и слушал музыку.

Как только голос и музыка затихли, мужчина достал мобильный телефон из кармана. Стоит упомянуть, как выглядел новый знакомец. Он был высок и очень широк. Его внушительная фигура, увенчанная коротко стриженой головой, служила предметом тайных мечтаний любого пулеметчика. Ибо не промахнешься, даже если захочешь. Облачена эта большая, но не расплывающаяся, а скорее плотная и вся какая-то мощная фигура была в добротный костюм стоимостью в пару тысяч долларов. Стильно-черный пиджак и такие же брюки дополнялись дорогими итальянскими ботинками и бордового цвета галстуком. Лицо его, не очень похожее на лицо азиата, но тем не менее имевшее некоторые характерные черты, было непроницаемо, когда мужчина заговорил:

— Объекты на позиции?

— Да, — ответили ему.

— Я приступаю.

— Действуйте, восемьдесят восьмой. И помните — это ваша разработка, и вся ответственность тоже на вас.

— Я в курсе, — на лице неизвестного появилась несколько странноватая усмешка: правая половина рта усмехнулась, а левая оставалась неподвижна.

— Тем лучше, мистер Акума. Надеюсь, ваша нынешняя "импровизация" с действиями в банке себя оправдает. Непросто было просчитать для вас ситуацию. Но мы не видим другого способа включить схему, так что полагаемся на вас. Наша главная цель уже на месте. Действуйте.

Убрав выключенный телефон в карман, незнакомец поднялся.

— Что ж, сыграем этот сейшн в стиле "бибоп"! Сэмми, нам пора работать.

Акума не был полным идиотом, поэтому, спускаясь вниз, не стал ждать комитет по встрече в лице преступников и хлеб-соль в виде свинца. Он быстренько юркнул в какую-то дверь справа от входа в вестибюль на первом этаже. Как оказалось, это был служебный коридор, поскольку выглядел он невзрачно и хмуро.

"Ах-ха, теперь мне надо пройти в хранилище... Елы-палы, что за шум такой?! Кто-то кого-то чем-то за что-то?" — до него доносились звуки боя. Оттуда, откуда он недавно пришел — от входа.

"Эт-то я вовремя, черт побери! Еще и штурм начался! Окропленный потом Джона Кеннеди галстук, я так не могу!" — мысленно возопил Сэм. — "Вечно работать с шумом!"

Спустя какое-то время Акума уже плутал по зданию, ища дорогу к хранилищу. Внезапно из-за угла, к которому он приближался, вышел мужичок с оружием наперевес. Зря вышел. Удар основанием ладони в переносицу с добавкой коленом по тем самым это подтвердил. Когда несчастный обмяк на полу, Ватанабе каблуком ботинка саданул его по горлу, сломав шею бедолаге. Весил Акума немало...

"Сзади кто-то есть!"

На шорох Сэм обернулся и увидел в шаге от себя второго молодчика, очевидно, напарника первого. Парень оторопел от увиденного и, вместо того, чтобы стрелять, с отвисшей челюстью глядел на него. "Чего они тут делали вдвоем, шалунишки? Тьфу!" Ударив противника ногой в печень с полуразворота, Сэм рванулся к падающему телу и концентрированным ударом в сердце довел дело до конца.

Беспечно оставив тела лежать в коридоре, Сэм отправился дальше... Поплутав еще пару минут, он добрался таки до хранилища. Зрелище удручало. Разгром...

И тут он увидел валявшийся прямо на полу... чемоданчик! То, что нужно. Забрать его и начать поиск цели... Какое счастье, что террористы не вскрыли его. Там же не только рабочее, там еще и личное...

Подхватив свое сокровище с пола, Акума обнял его словно ребенка, и не услышал подозрительного звука...

Когда террористы в спешке покинули хранилище, Цубаки вплотную приблизился к выходу из вентиляционной шахты. В этот момент в его поле зрения попал здоровенный мужчина, озирающийся по сторонам. "На террориста не похож... Скорее, пришел поживиться за счет неразберихи. А ладно, разберемся потом..." Когда толстяк ухватил чемодан, его затылок оказался как раз напротив выхода из вентиляции. Иссей почти бесшумно выскользнул наружу и в прыжке вложился в удар основанием ладони по основанию черепа толстяка. Тот слегка пошатнулся — бычья шея исправно держала удар, но секунда была потеряна. Цубаки пнул его под колено, затем повторил удар по затылку. Бесчувственное тело рухнуло на пол, по пути разбив об него нос.

— Соске, клиент готов! Можно вылезать...

Когда его шибануло по затылку, Акума понял, что он идиот.

"Бой дос!" — уже гнусаво подумал он, падая.

А потом была блаженная темнота...

Выплывал из забытья он медленно, но охотно — не очень-то приятно проводить время в компании собственной совести...

Когда сознание вернулось, Акума понял три вещи. Первое — он идиот. Второе — он еще живой идиот. Третье — он еще живой идиот, руки которого связаны, судя по всему, его же брючным ремнем. Четвертое — вполне вероятно, что все идет по плану.

— Бадь дваю! — прогундосил он разбитым носом, — опядь я в кагое-то дерьпо вляпался!

Открыв глаза, Акума увидел перед собой паренька, совсем молодого, лет шестнадцати, наставившего на него автомат.

"Ну, здорово! Бандюган-детсадовец! Знаю таких, зверююююгииии!.."

Прикинув сальдо к бульде, он понял, что это еще повезло. С юнцами всегда работать легче, чем со старыми бандюганами. Хоть они и непреклоннее и упрямее...

— Ну и откуда ты взялся, Красная Шапочка? — пошмыгав носом, смог, наконец, внятно выговорить Сэм.

— А по зубам за Красную Шапочку, гайдзин? Радуйся, что живой и дураком не стал... Что ты забыл в хранилище? Неужели денег честно заработать не мог? И что это в чемодане? Ты его к груди прижимал как родного... В общем, советую говорить сразу. А то можно и до старости не дожить...

— Во-первых, не хами старшим, сопляк! Во-вторых не гайдзин, а бакагайдзин! В-третьих, чтоб меня убить, одного японского подростка мало, это не смог сделать даже отряд советского ГРУ! В-четвертых, не твое дело, зачем я здесь и что в чемодане! В-пятых, если попробуешь узнать или вскрыть — укушу! Только ты не откроешь... В-шестых — сам-то ты кто, Брюс Ли доморощенный?

— Ах, вот как? Приехал в мою страну и пытаешься хамить! — с этими словами Иссей ткнул пламегасителем автомата в морду толстяка — я порядочно подустал от террористов, агентов разных дурацких контор и просто вороватого хамья! Может, сделать на одного меньше? И лежи ты тут со своим чемоданом в обнимку...

— Вот только не надо пытаться изнасиловать меня оружием! Это пошло, — ничуть не смутился Сэм. — Это я хам! Долбанул меня по черепушке, снял мой ремень, связал меня, может, еще карманы обшарил, тычет в лицо ствол, как самый что ни на есть гопник!.. Кстати, с твоих слов следует уяснить, что ты не один из тех веселых ребят, что тут куражатся? Чего ж ты тут забыл, а? Я вот за своей собственностью пришел. Верь не верь, но чемоданчик лежал тут для меня. Я сам его и положил. Не очень-то меня греет мысль о том, что всякая сволочь на то, что в нем, свои лапищи наложит! Хочешь стрелять — стреляй, пацан, только скажи свое имя, чтобы мне знать, кого на Страшном Суде обвинить. Давай, давай знакомиться! А то и впрямь укушу — такой молодой, а такой наглый!

— Что я, девушка что ли, чтобы со мной знакомиться? — Иссей начинал терять терпение — И этим идиотам мы проиграли войну... Могу ли я предположить, что и ты не террорист? Однако чемодан меня заинтересовал. Что внутри?

— Вы с немцами проиграли войну не нам, а русским. Я это признаю, хоть и бакагайдзин. Предположить ты можешь и будешь прав. Я просто пришел в банк забрать кое-что и увидел кордоны. Чемоданчик этот для меня очень важен, так что по старой памяти я прополз внутрь и пришел сюда. Но вот сказать, что именно в чемоданчике, я не могу — лучше сразу пристрели!.. Да тебе и не надо этого знать, лишняя головная боль. И все же давай познакомимся Ты прав еще и в том, что ты не девушка. И это очень огорчает, если честно. Меня зовут Сэмюэль Ватанабе. Женщины зовут меня "О, Боже!", но ты зови меня просто "Сэм". А тебя как зовут, Сони Чиба двадцать первого века? И почему это ты в банковском хранилище с оружием? Кто из нас хамоватое ворье вообще, ась?

— Хорошо, Сэм. Конечно, есть у меня желание пострелять по этому чемодану, но пока не стану. Я уважаю чужие тайны... Меня зовут Цубаки Иссей. А оружие — не кажется ли, что общая обстановка в банке к этому располагает? А кто такой Сони Чиба?

— Сони Чиба, мой юный друг, — величайший актер гонконгских боевиков после Брюса Ли! Правда, сейчас он уже стар... Суперстар... Кстати, ты правильно делаешь, что не стреляешь по чемоданчику — в нем полкило пластида. Меры предосторожности на случай попытки взлома... Ладно, будем знакомы Иссей! Прости, что не пожму руку, ты ж меня сам связал. И все же, что столь юное дарование забыло в этом банке, и почему ты ведешь себя так воинственно? Кстати, что тут вообще с ситуацией? Вроде уже штурм начался...

— Ситуация весьма своеобразная... Где-то вдалеке идет штурм, вроде в гараже. Террористы мечутся как угорелые, а тут еще вы... нескольких террористов удалось того, на корм червям, но их еще немало. Нет желания нам помочь? Конечно, через вентиляцию кое-кто не пролезет — тут Иссей скептически посмотрел на живот Сэма — но мы что-нибудь придумаем...

— Эх, я как чувствовал, что придется вспомнить молодость... ладно, я никогда не любил террористов. Особенно тех двоих, что отправил в Края Счастливой Охоты сегодня... Считай, что я подписываюсь на эту миссию — Сэм ухмыльнулся еще шире. — Только как все закончится, мы с тобой обсудим вех этих школьников-каратистов в роли Джона Маклейна! Имею ощущение, что не все с тобой просто, Цубаки Иссей... И не надо косить глазом на мою гордость! — он выпятил живот. — В Афганистане он спас мне жизнь!.. Да, а заложники тут есть? Должны быть... Среди них не найдется парочки кавайных школьниц? А то будет неинтересно... — Акума откровенно прикалывался.

"Вот уж не везет так не везет... сначала этот Сагара, затем это чудо..." Цубаки печально взглянул на него:

— Сагара, тут этот пленный явно на нашей стороне. Развязать?

— Э, э, тут что, еще один юный Рэмбо?! — Акума опешил. — Что ж вы тут делаете-то, дети войны?!. Стооооп! — вдруг его внутренняя картотека имен выдала результат. — Как ты сказал? Сагара? Не тот ли это Сагара... Который Соске и сержант?! Ой, как чувствовал, что не надо было утром просыпаться! — Сэм страдальчески воздел глаза к небу. — За что, о Великий?! Почему даже в Японии мне не скрыться от всех этих мегаломаньяков?! Чего вам тут надо, митриловская мразь?! — тон его вдруг стал агрессивен и даже истеричен. Это с ним всегда происходило очень быстро. — Опять пришли убивать невинных?! Тогда мне первому пулю в лоб! Я не хочу смотреть на это... Опять! — Акума начал подниматься с пола, забыв о связанных руках.

Процесс подъема с пола был прерван весьма неделикатным способом — нисходящим ударом каблуком по спине.

— Лежать! Мне кажется, что насчет освобождения я поторопился... А насчет невинных попрошу поподробнее — люди они суровые, однако невинных на их счету не припоминаю...

Акума выхаркнул воздух, оседая, но пыла не потерял

— Не припоминаешь, значит, невинных? А забить насмерть Вацлава, изнасиловать и пристрелить его жену, зарезать шестилетнюю дочь — это так, высморкаться, да?! А расстрелять десяток советских пленников — это нормально, да?! Хранители мира во всем мире! — Сэм горько усмехнулся. — Таких как вы я ненавижу больше, чем КГБ и свое бывшее начальство! Они открыто признают, что ради целей политической верхушки каждой из стран по уши замарались в крови и дерьме! А вы, ублюдки, прикрываясь высокими идеалами и красивыми словами, творите вещи и похуже, чем мы, но при этом хотите казаться чистенькими! Думаешь, я не знаю, зачем вы с легендой по имени Сагара приперлись в этот банк и устроили спектакль с захватом заложников?! Вам нужны данные на Амальгам, который вас прищемил! — Сэм в пылу раскрывал свои карты. — Да, я это знаю! Одна змея укусила другую за хвост! И теперь вы ищете наследие Бенджамина Франклина Пеппера!

— Спектакль с захватом заложников? Это же надо так много курить... А о Вацлаве поподробнее — я о нем первый раз слышу. Что касается спецслужб, кто бы говорил... Много они признали своих грязных дел... Так что насчет похуже не надо. А данные об Амальгам — выходит, они здесь? И где именно, не в чемодане ли?

Сэм вдруг шумно выдохнул и закрыл глаза.

"Черт, опять впадаю в истерику. Прав был Фрэнк — надо лечиться".

— Ладно, давай-ка по порядку. Я так понимаю, что ты, Цубаки, отрицаешь ваше участие в данном, э, инциденте? Хорошо, я приму это на веру, с трудом, но приму. Что же касается Вацлава... Давай по порядку...

Сэм еще раз глубоко вздохнул и, не открывая глаз, продолжил:

— Мое настоящее имя — не Сэмюэль Ватанабе, я Сэмюэль Сандерсон, сын американского дипломата, работавшего в посольстве в Токио в шестидесятые. С восемьдесят девятого года я работал на Центральное Разведуправление США. В 1993 году, во время знаменитого бунта в Польше, я принимал участие в конфликте на стороне бунтовщиков против советских войск. Операция носила название "Небо над Варшавой". Красиво, правда? Только вот ни черта красивого там не было! Промаявшись в грязи, кровище и валявшихся чуть не на тротуарах гниющих потрохах мертвецов с обеих сторон, я таки обезвредил свою цель... В подробности вдаваться не буду, это сейчас не важно... В Варшаве моим связным был Вацлав Збишевский, хороший мирный человек, с семьей — женой Марианной и дочкой со смешным именем Крыся. Мой лучший друг... Единственный друг... Так уж вышло, что в последний день пребывания в городе я словил шальную пулю. Но все обошлось, и я отлеживался на конспиративной квартире. Тем вечером меня должны были подобрать. Но не успели... — Голос Сэма стал глухим и невыразительным. — Примерно в половине пятого вечера на квартиру вломились пятеро мужчин. Двое волокли избитого Вацлава, один держал его жену, еще один — дочку. Они заставили его выдать меня, угрожая расправой над семьей. Я Вацлава не виню, сам бы так поступил. Главный у них, некто Карузес, объяснил, что инфа, добытая мной в Варшаве, представляет собой угрозу для ""мирового баланса сил", и это, в принципе, было так. Он сказал, что им приказано ликвидировать меня и всех, кто мог передать информацию американцам. Сказал, что работает на Митрил. Я не поверил — как так, Митрил не работает такими методами! Тогда я уже знал о вашем существовании. А он засмеялся и промолвил, что идеалы существуют для дураков... Догадайся, что было дальше...

— Так и сказал? Ну-ну... А если бы он сказал, что работает на разведку Гондураса, вы бы поверили? И причем тут Сагара? Меня он порой раздражает, но что такого он сделал вам или вашей конторе, чтобы сразу впадать в ярость?

— Я же не идиот, парень. Позже я проверил — они и впрямь работали на Митрил. О методах проверки лучше не спрашивай — крепче спать по ночам будешь. — На губах Сэма появилась жестокая усмешка. — Но гарантия в таких случаях стопроцентная. А Сагара тут в принципе ни при чем, если не вспоминать о его широкой известности в узких кругах осведомленных людей. Как же, легендарный мальчик-солдат, выкормыш КГБ и афганских моджахедов, управляющий сверхсекретной машиной с лямбда-драйвером... Не так уж хорошо вы скрываете свои секреты, как вам самим кажется... Сагара — суперубийца, самим фактом своей службы доказывающей лживость Митрила. Вот и сейчас он тут, в центре резни, хочет ценой жизней забрать наследие Пеппера.

— Предполагается, что я в курсе, что это за наследие? Хорош говорить загадками и намеками, дядя Сэм. Может, Митрил и в самом деле контора не очень, но Амальгам похуже будет... Так что давайте выкладывайте, что там за информация. Ведь вы не на их стороне, я надеюсь?

-Я, парень, на своей стороне, и больше ни на чьей! И не надо делать вид, что не слыхал про Бенджи Пеппера! Каждый в мире теневых операций знает его имя! В Лэнгли шутили, что, если он возьмется, то сумеет завербовать генерального секретаря ЦК КПСС! Это вроде русского президента, если ты не в курсе... И именно Бенджамин Франклин Пеппер накопал больше всех информации на Амальгам и вашу контору! За это его и убили. Но данные он кое-кому сумел передать...

— Как же ты достал! Мне вообще плевать на все эти ваши поганые шпионские игры, кто что у кого украл и что кому за это было! И почему все вы думаете, что нормальным и порядочным людям есть дело до этой грязи?! Ползаете по всему миру, строите пакости, а расхлебывать нам!.. Мог бы хоть рассказать, что за данные...

— Ого! Какой выпад! Себя называл нормальным и порядочным? Ты, который раза три уже мне смертью угрожал! Ась? — Сэм усмехнулся. — Но, судя по реакции, ты и впрямь гражданский, не знаешь Пеппера, не состоишь в этой шарашкиной конторе, в которой обретается Сагара? Чего он-то молчит, кстати?.. А, ладно, слушай! Семь месяцев назад, когда я еще работал на американцев, в Ньянгале, одной маленькой африканской стране, убили Бенджамина Франклина Пеппера. Этот человек раньше работал на ЦРУ, но вот уже годков семь трудился на вольных хлебах. Мы с ним были знакомы, я даже был ему кое-чем обязан. Незадолго до смерти, он попросил меня втихаря приехать в Ньянгалу. Там он передал мне этот чемоданчик и рассказал, что в нем. А был там ноутбук, на котором содержалась обширная база данных на две организации — Митрил и Амальгам. Много чего — базы, техника, имена ключевых сотрудников... Не хватало только досье на некоего мистера Голда в Амальгам... Не знаю, как он все это раздобыл, но это же был Бенджи Пеппер, "железная задница", как его звали за упорство в работе. Через пять часов после нашей встречи Бенджамина пристрелили на центральной площади ньянгальской столицы, а за мной гонялись еще с недельку. В итоге я все же выбрался с Черного континента, оставив в Ньянгале пару десятков покойников и диктатора с отрезанным носом. Плюс, я обрел еще кое-что, что теперь хранится в чемоданчике вместе с ноутбуком Пеппера. После этого я послал нецензурнейшим образом свое начальство и уехал в Японию, где благополучно спивался до сегодняшнего дня.

— Да, нормальный и порядочный. И не надо иронии! Такие, как вы, не работали в своей жизни ни дня. От вас только зло и проблемы для тех, кто хочет спокойной и счастливой жизни. Смертью ему видите ли, угрожали... Кто-то тут хвастался убитыми неграми и диктаторами... Меня все эти ваши дела не касались, пока не началась стрельба на улицах моего города.

— Ой, ой, смотрите, какой герой! — Усмешка Сэма издевательски искривилась. — Не работали ни дня... А ты думал когда-нибудь, почему в твоем городе тихо и спокойно? Потому что такие как я завязывали все это время собственную совесть в узел и убивали негров, диктаторов, засаживали нож в спину советскому часовому... Предавали, убивали, крали, пытали... Ради блага таких, как вы, сытых и нежных, которые потом морщили носики и говорили "Фи! Как вы могли!" Ассенизатор, Цубаки, всегда воняет дерьмом, а не духами. Но, если не станет работать ассенизатор, вонять будут все! Так что не надо обличительных речей, парень. Ваша спокойная и счастливая жизнь существует только пока такие, как я, создают проблемы и причиняют боль другим.

— Благодаря таким, как ты, на планете никогда не будет мира. Если бы вы все сдохли, все ваши спецслужбы, шпионы, террористы и прочие гады по обе стороны баррикад, остальные вздохнули бы с облегчением. А с ассенизатором ерунда. Люди выбирают работу по себе. Что можно сказать о том, кто выбрал работу убийцы и лжеца?

— Если бы мы все сдохли, наше место заняли бы другие шпионы, террористы и гады, вылезшие из всех щелей. Такова натура человеческая — как только появляется шанс вскарабкаться повыше, урвать побольше, все хорошее в тебе куда-то исчезает. Ты, конечно, с этим не согласен, но ты и не видел всего, что видел я... Не думай, что пытаюсь оправдаться. Я редкостная мразь. Но я просто не хочу, чтобы однажды те, кто меня презирает, увидели своих отцов с пулевой дыркой в виске и стекленеющим взглядом, как мне довелось... Поэтому и пошел в ЦРУ. Но, как оказалось, это не выход...

— Насчет отца понимаю. Мои соболезнования. Хоть они и нужны как рыбе зонтик... А моя жизнь наводит меня на мысли, что хороших людей все равно больше. Просто их не видно за кучей дерьма, которая и рвется туда, где убийства рождают власть.

— Ха, будь я моложе, согласился бы с тобой. Очень хочется в это верить. Но, к сожалению, долгое копание в навозе отбивает нюх на аромат дамских духов... Кстати, о дамах! Ты так и не ответил, есть ли в округе симпатичные женщины! А это важно! — Акума уже вернулся в обычное насмешливое состояние. — И, раз уж я выложил карты на стол, твоя очередь. А то укушу! Что вам-то надо в этом банке? И при чем тут Митрил? Я так понял, про чемоданчик Пеппера вы не знали? Тогда что?

— Женщины? — Цубаки скептически взглянул на Акуму — может, и найдутся. Однако сомневаюсь, что молодым девушкам нравятся борцы сумо... А в банке мы оказались как ни странно по воле случая. Наши друзья захвачены террористами и мы ищем возможности их спасти.

— Ой, ой, не надо думать, что толстые люди не сексуальны! Но не волнуйся, я не любитель совсем уж молоденьких! Эх, мне бы какую-нибудь взрослую дамочку найти... — Сэм мечтательно вздохнул и взглянул на Цубаки. — Вот ты был влюблен когда-нибудь? Вижу, что да! Ты покраснел. А я вот не встречал женщины, к которой воспылал бы нежными чувствами. Обидно! И страшно — а вдруг я обернусь яойщиком?! Тогда лучше вешаться! — Он рассмеялся. — И как же Митрил связан с вашими друзьями? Я в курсе, что Сагара кого-то охранял. Но ведь после недавних событий, когда эту цыпу Чидори утащили, Митрилу тут делать нечего!

— А вы много знаете... Очень много или слишком много — не мне судить. А яойшиком — лучше не надо. А то знаете как бывает... случайный выстрел ну или еще что-нибудь в этом роде... А друзья они наши и без всякого Митрила. Знаете, бывают друзья без организационной или партийной принадлежности... И им нужно помогать.

— Если все-таки яойщиком — пристрели, а? — жалобно попросил Акума. — Ну а раз уж друзья твои и впрямь цыплятки невинные, то я вам помогу. Не сомневайся, помогу честно и аккуратно. И даже поделюсь инфой Пеппера, если хочешь... — вдруг неожиданно даже для себя добавил он. — Понравился ты мне, Иссей, есть в тебе стерженек такой... У меня его не было в свое время. Редко кто вызывает у меня симпатию, а тебе удалось, — это было правдой. Акуме очень импонировала манера поведения этого несгибаемого юнца. Не было в Цубаки лживости, юркости. Крепенький такой юноша. И человек, видно, хороший, что вообще редкость. — Так что считай меня... ну, если не другом, то хотя бы не врагом. Лады? — Акума дружелюбно улыбнулся, что с ним случалось крайне редко.

— Лады. Возможно, я подписываю себе смертный приговор, но предпочитаю верить в лучшее. Соске, так что освобождаем его? Мне кажется, не такой уж он и страшный...

Не услышав ответа, Цубаки обернулся, ища взглядом Сагару, но его нигде не было видно.

— И куда он делся? Только что был тут...

Иссей еще раз окинул взглядом хранилище и позвал:

— Сагара!

Ответа не последовало, но, через какое-то время из коридора послышались тихие, но весьма торопливые шаги. Цубаки было насторожился, но из коридора донесся знакомый голос:

— Это я, "Ур..."... Сагара.

Войдя в помещение, Соске сразу же заговорил:

— Я проследил за теми террористами, что здесь были — они отправились наверх, ко входу в банк. Судя по всему, начался штурм банка, и о хранилище все на время забыли, так что у нас есть немного времени.

Сагара взглянул на неизвестного, невольно ставшего их заложником, а затем снова на Иссея:

— Цубаки-кун, ты меня удивил. Вспоминая наши, хм, дружеские схватки я и не думал, что ты настолько умел, а твои навыки настолько практичны. Ты оказался полезным напарником.

Сагара перевел взгляд на неизвестного, сидящего со связанными руками на полу.

— Я вижу, наш внезапный гость уже пришел в себя. Цубаки-кун, что ты о нем скажешь? У нас мало времени, так что нам нужно быстро решить этот вопрос и действовать дальше.

— Приходится учиться на ходу... А клиент наш твою контору не очень-то жалует, как и тебя лично... Много интересного рассказывал... Но он, по его словам, не за Амальгам, что радует. Рассказывал о каких-то данных на обе эти конторы, которые в этом чемодане. Снабжены устройством самоликвидации. Да он сам лучше расскажет. Может быть, это всего лишь игра на публику, но мне он показался вполне нормальным спецслужбистом в отставке...

Соске удивленно посмотрел на Иссея:

— Ты меня не перестаешь удивлять, Цубаки-кун.

Сагара ближе подошел к пленнику и, тщательно окинув того взглядом с головы до ног, заговорил с ним:

— Иссей о вас неплохо отзывается... Кто вы? Что здесь делаете и как здесь оказались?

Затем, на секунду отвернувшись, спросил у своего одноклассника:

— Цубаки-кун, ты его обыскал, пока он был без сознания?

— Нет, конечно. Хотя наверное стоило. Но что поделать, не привык я ко всем вашим хитрым делам с обысками да допросами. Эх, что за время? Одни удары и выстрелы из-за угла...

— Во-первых, здравствуй, Сагара Соске. Наслышан о тебе. Звать меня Сэм. Сэм Ватанабе, агент ЦРУ. В отставке. — Акума прищурился. — Целуй руки своему другу Цубаки, я ему хочу подарить базу данных на Амальгам от Бенджи Пеппера, слыхал о таком? Ага, ага, "железной задницы". Он мнооого интересного накопал перед смертью. Вся подноготная Митрила и Амальгам. Чувствую, тебе она пригодится. Цубаки вот не говорит, чего Митрилу надо. А я уже и спрашивать не хочу. Просто оставьте себе. Все одно, кроме проблем эта хрень ничего не приносит. Главное — дайте мне забрать то, что в чемоданчике моем помимо ноутбука. Ну, а потом... — С этими словами Сэм вытянул вперед руки, неведомым способом освобожденные от пут в виде брючного ремня. — Давайте-ка поубиваем террорюг и разойдемся.

Акума встал и поднял с пола совершенно целый ремень.

— Этот ремешок, к вашему сведению, очень дорогой. Потому что спецзаказ. Пряжку при желании можно использовать как кастет. А уж сам ремень я как только не использовал! — Говорил он, деловито заправляя рубаху и застегивая ремень. Затем Сэм поправил сбившийся при падении на пол галстук и отряхну с пиджака пыль. — Ну, это вообще-то неважно. И не надо так смотреть! Я таки в ЦРУ работал, а там учат из пут выбираться. Итак, каковы ваши планы, молодые дарования?

Не дожидаясь ответа молодых людей, Сэм подобрал с пола свой чемодан и, уложив на согнутую руку как на подставку, начал набирать код.

— Я так понимаю, дети мои, с огневой мощью у вас двоих швах. Ну, тяжелой артиллерии не обещаю, но в чемоданчике еще с Африки кое-чего завалялось.

Когда Сэм приоткрыл чемодан, его лицо вдруг осветилось десятком солнечных зайчиков. Что-то было внутри, что вот так среагировало на свет.

— Так... Это мне! — свободной рукой Акума вынул из чемодана пистолет. — АПС или автоматический пистолет Стечкина. В принципе, это пистолет-пулемет. Сагара, ты, наверное, знаком с такими? Тяжеловат, зараза, зато хорош. Мне в 93-м советские спецназовцы из такого грудь прострелили. Но Фортуна меня слишком любит... — Засунув "Стечкин" в карман пиджака, Сэм отправил туда же извлеченные из чемодана три запасные обоймы. — О, а вот классика. Гранаты — две РГД-5, одна Ф-1. Себе возьму одну РГД, остальные вам, если хотите. Так, а вот этот "Зиг Зауэр"... мне не нужен, вообще-то. И... да, Беретта 92F с глушителем. Будете брать?

Идея ходить по захваченному зданию, с вооруженным мешком сюрпризов, который к тому же не жалует Митрил, была откровенно идиотской. "Этот субъект может пустить пулю в спину в любой подходящий ему момент. Выберется отсюда он без проблем, всё-таки идиот вряд ли обладал такими знаниями. Тот факт, что он голыми руками уложил террориста, говорит лишь о том, что идея сотрудничать с ним ещё более идиотская, но боюсь сейчас нет вариантов..."

— "Берета" мне не нужна — есть своя, что до гранат, у меня есть две, думаю Цубаки они будут полезнее. Остальное я возьму... И кстати, ты говорил что у тебя "для предосторожности" в чемодане есть что-то взрывчатое, думаю это можно использовать. Судя по шумам, идёт нешуточный бой. Правда сейчас он начал затихать, так что у нас мало времени прежде чем наступит спокойствие. Сомневаюсь что с тобой мы сможем полазить по вентиляции, так что чем быстрее мы начнём перемещаться тем лучше...

— Как хочешь, дитя войны. Мое дело предложить. Эй, Цубаки, держи! — Сэм бросил Иссею гранаты, которые тот ловко подхватил. — И держи Беретту. Я недолюбливаю тихие убийства из огнестрела. Всегда лучше подойти поближе и сработать с гарантией руками или ножом, или еще чем... Не доверяю всяческой технике, знаете ли. — пистолет тоже перекочевал к Цубаки. — Ну, а Зауэр я-таки приткну. — Сэм засунул пистолет за пояс. — Все равно учили — первый пистолет и второй пистолет лучше, чем два пистолета... В чемоданчике взрывное устройство на полкило пластида. Но использовать его не рекомендую, пока ноутбук внутри. Вы же не хотите, чтобы драгоценные данные Пеппера пропали зря? За них любая разведка, любое правительство голову оторвет. А уж Митрилу эта инфа важнее всего! Так что ноутбук выньте. Само устройство активируется, если набрать 10-03-88. Задержка взрыва — семь секунд. Владейте. Только...

Сэм снова приоткрыл чемодан, причем лицо его вновь осветилось яркими бликами, и быстро что-то взял. Блики сразу потухли, а вещицу, которая и была, похоже, их источником, Акума сунул за пазуху. Теперь его пиджак заметно оттопыривался от оружия и этой таинственной штуки.

— Вот теперь точно владей! — Сэм отдал чемодан молчавшему Сагаре. — Ну, а теперь, раз уж вы не составили еще плана и не можете спокойно смотреть на одну из самых выдающихся частей моего любимого тела... — тут Сэм похлопал себя по внушительному животу. — ... Я, пожалуй, прогуляюсь. Заодно гляну, чем там заняты веселые ребята-террористы. Как говорится, "The king rocks his best when he's alone, baby!" Смотрите, не вздумайте словить по пуле, юные дарования. До встречи.

С этими словами Акума просто развернулся и расслабленной походкой покинул хранилище, оставив пару молодых людей недоумевать по поводу такой наглости и беспечности.

— С ума сойти! — Цубаки невольно взялся за голову — только что рвался кусаться и возмущался по поводу твоей работы на Митрил, а теперь уже друг-приятель... То ли я чего-то не понимаю, то ли что-то тут не так... Однако разбираться придется потом — а сейчас что делать будем, Сагара-кун?

— На рожон толстяк лезть не будет, так что отвлекающий манёвр из него никудышный. Но всё равно пока он будет путешествовать возле заложников, можно случайно влипнуть в его хитрые замыслы. Как насчёт идеи заняться освобождением Рен? Оружия у нас немного прибавилось, так что сейчас это будет сделать легче...

— Мысль неплоха. Только надо сначала узнать, где она. А то не тянет меня ввязываться в лобовой бой при условии такого неравенства сил. У меня есть идея — устроить засаду около посещаемого заложниками места. Туалета к примеру. Размеров мы небольших, спрятаться удастся. Ждем, пока Рен окажется рядом, далее действуем по обстановке. Как идея?

— Последний раз я её видел в новостях, на крыше, но, учитывая то, что сейчас творится снаружи, крыша, скорее всего, уже давно пустует, а Рён находится в здании. Если повезёт, то она уже находится с другими заложниками. В худшем случае мы освободим кого-нибудь другого, через кого узнаем всю ситуацию. Стоит попробовать, всё равно мы ничего не теряем в этом случае.

— Как скажешь. Только надо будет прихватить с собой этот ноутбук. Не знаю, что там именно, но может оказаться полезным... Так что вперед, в вентиляцию!

Сагара подпрыгнул, и начал было подтягиваться, но на полпути остановился и спросил:

— Будем использовать пластид или оставим тут? Если брать то с целью, а таскать просто так не лучший вариант, шальная пуля отправит нас обоих в небытие...

— Не знаю... Тебе виднее. Оставлять тут смысла не вижу, а шальная пуля может убить и так. Хотя знаешь что? Лучше возьмем. Там ведь еще и БР есть...

Казама Синдзи некоторое время назад очнулся, и теперь плавал в блаженном наркотическом тумане, смутно различая фигуры прохаживавшихся террористов и устало сгорбившихся заложников между рядков операционных кабинок и фонтанов. Нирвану прервало мощное сотрясение, на этот раз пришедшее откуда-то снизу, от корней громадного небоскреба. Террористы встрепенулись, и недаром — со стороны центрального входа в банк донеслись частые очереди автоматических пушек, взрывная волна пронесла по натертому полу россыпь бумажных стаканчиков и растрепанных кассовых книг. Террористы, сидевшие в центральном фонтане, превращенном теперь в каменный пулеметный бункер, выпустили несколько длинных очередей из станкового пулемета, в ответ по полированному диабазу резанули крупнокалиберные пули.

— Они с ума сошли?! Тут же заложники!!! — в отчаянии закричал кто-то из менеджеров.

— В самом деле, странно, — спокойно проговорил над ухом Синдзи густой голос. Он оглянулся — разговаривали двое террористов, присевшие у стены на полированной банкетке. Один — огромный накачанный мужичина с ручным пулеметом на коленях. Ему ответил второй — то есть вторая, поскольку голос из-под балаклавы явно принадлежал девушке:

— Почему странно? Все равно они бы полезли рано или поздно.

— Странно, что сейчас. По логике, все антитеррористы выжидают утра, желательно второго дня, когда наш брат-захватчик уже в полубреду от напряжения и недосыпа. Но сейчас-то только вечер — наши все на взводе. И эта китаянка, похоже, все так же бодра и ловка. Я прямо на нее любуюсь. Такое ощущение, что на улице сейчас начнется мясорубка — едва ли сейчас в Японии найдется хоть один повоевавший по-настоящему пилот БР, а она водит их с пеленок, как я слышал.

Тем временем, стремительно развивающиеся события у входа в банк вполне подтверждали предположения опытного террориста. Стремглав мчащийся "96" влетел в проход между двумя зданиями, отделяющими небоскреб от улицы. Резонно ожидая, что "Сэведж" поджидает его за углом, пилот полицейского БР совершил акробатический кувырок через голову, рассчитывая, что сумеет обмануть его и выстрелить первым. Расчет оказался неверным: РК-92 преспокойно опустил ствол автоматической пушки и встретил угловатый японский бронеробот длинной очередью подкалиберных бронебойных снарядов. На столь близкой дистанции тонкая броня "96" не помогла, и он так и не сумел закончить свой кульбит. Изрешеченный и курящийся дымом корпус БР рыбкой нырнул прямо в центральный вход банка и с чудовищным скрежетом и лязгом проехался по полированному порфировому полу, оставляя полосу выливающейся из пробитого бака солярки. В итоге он приехал головой вперед в центральный фонтан. Пилот был, видимо, убит, поскольку больше бронеробот не двигался.

Несчастные заложники, волосы которых встали дыбом от такого жуткого зрелища, живо напомнившего эпические кадры схватки троллей во "Властелине Колец" Питера Джексона, лишь обреченно сжались на полу, прикрывая головы руками.

Но этим дело не кончилось — со стороны центрального входа в банк донесся новый шквал пушечной стрельбы. "Сэведж", прячась за углом, вступил в перестрелку со вторым "96". Мало того, неожиданно звон стекла и тяжелый топот донеслись и со стороны вестибюля, обращенного к железнодорожным путям. Оказывается, атака велась одновременно с двух сторон — полицейские БР подобрались по нижнему ярусу железнодорожных путей и, перепрыгнув через ограждение, ворвались в высокий крестообразный вестибюль. Несколько очередей погасили пулеметное гнездо в центральном фонтане, но потом бронероботы получили неожиданный отпор — мимо перепуганных заложников метнулась дымная комета, и сразу же — вторая.

Пара террористов выстрелила из РПГ-7 и добилась немалых успехов — один из двух ворвавшихся "96" получил два попадания в бок и повалился на колени. Урчание турбины прервалось — очевидно, кумулятивные БЧ повредили ее и обесточили БР.

Второй полицейский бронеробот угрожающе повернулся, нацелив головные крупнокалиберные пулеметы, но, увидав стайку заложников, помедлил в нерешительности. Гранатометчики успели нырнуть в какую-то дверь, кажется — туалета.

Синдзи, словно завороженный, сел на своей подстилке, неотрывно пожирая глазами открывающееся зрелище. Он уже видел бронероботов в деле и раньше, но никогда еще — так близко. Несмотря на весь кошмар положения беззащитных людей среди пулеметной и артиллерийской стрельбы внутри здания, среди стен, многократно множащих осколки и рикошеты — он замер от восторга, смешанного со священным ужасом. Бронероботы, окутанные дымом, покрытые копотью и пороховой гарью выглядели настоящими богами войны.

Ближе к вечеру спасенный незнакомой жительницей поселка Тасиро, которая ехала на работу, на дежурство в колонии Саварадзима в тот неурочный час, Молотов к этому моменту уже успел поездом вернуться в Токио. На его дубленую нервную систему не слишком-то подействовало странное и многозначительное совпадение — он, нежданно негаданно, попал в дом полицейского, убитого им несколько дней назад на улице Токио. А его вдова и дочь ласково встретили убийцу, как могли лечили и кормили. Он не выдал себя, и отлежавшись, попрощался с гостеприимными женщинами и отправился дальше — в Сизуоку и Токио.

Неизвестно, о чем он думал тогда и сейчас, но на задворках сознания до сих пор скребли какие-то неуемные коготки. Может быть, остатки совести?

Покинув станцию, он медленно направился по улицам города.

— Такс! Миновали охрану, всё это и то сделали. Что теперь?

— Напарник. Лучше смени эту одёжку на более приличную, купи новую мобилу и раздобудь чего-нибудь из оружия. Это же ТОКИО!!!

— Так и сделаем!!!

Хорошенько подумав и взвесив все да и нет, Молотов отправился делать большие покупки для больших дел.

После убийственного шопинга, Сергей щеголял в новой кожаной куртке, джинсах, ботинках перчатках и очках. По пути он успел в некий магазин специального обмундирования, где купил себе сумку, бронежилет, бинокль и охотничий нож. Также в местной лавке купил мобильник. Благо его старая кредитка сохранилась после того полёта на Луну.

Идя по вечерней улице, Молотов свернул на другую, где стал ещё одним свидетелем драматических событий у небоскрёба.

Впрочем, сейчас у него было другое дело — увидев на громадном экране уличного телевизора сенсационную передачу из захваченного банка, он немедленно отправился туда — благо оставался всего один квартал пешком. Навстречу в панике бежали люди, с заполошными воплями сирен проносились полицейские машины. Ни о каком оцеплении пока и речи не было.

Уже сидя на крыше соседнего здания между вентиляционной системой, Сергей пытался с помощью бинокля рассмотреть то, что происходило внутри банка. Желания вмешиваться у него не было, зато, когда такое бесплатное зрелище, то можно присесть и понаблюдать. Жуя чипсы, которыми он затарился в ближайшей палатке и попивая пивко, он продолжал своё грязное наблюдение.

Вместе с полицейскими БР в вестибюль ворвались и спецназовцы в синих комбинезонах и бронежилетах. Однако, в отличие от обычных операций по освобождению заложников, когда местоположение двух-трех террористов известно и атакующие заранее просчитывают, кому куда стрелять и бросаться, и действуют с напором и энергией летящего паровоза, здесь, когда вместо тонкой и молниеносной акции получился настоящий общевойсковой бой с применением артиллерии и бронетехники, полицейские штурмовики чувствовали себя неуверенно. Идти в атаку непосредственно под громадными стальными ногами БР — это даже хуже, чем выпрыгивать из-под танковых гусениц. Поэтому полицейские двигались неуверенно, шарахались в стороны при каждом движении "96"-х, и больше заботились, как бы не попасть под ступоход.

Террористы немедленно этим воспользовались. Сложилась парадоксальная ситуация, снова, как на Курской дуге пятьдесят пять дет назад, пехота отсекалась от танков. С противоположной стороны вестибюля затрещал пулемет и пара автоматов, в той, где находились заложники, тоже началась суматоха.

— Все в коридор, быстро! Бегом!!! — зычно заорал здоровяк из А21, энергично пихнув сидящих в первом ряду охранников своим ручным пулеметом. Заложников не пришлось просить дважды: пихаясь и толкаясь, они бросились в узенький технический корридо, по сторонам которого находились несколько небольших комнаток. Через пару секунд он представлял собой подобие вагона метро в час пик.

Четверо террористов, оставшиеся у входа в коридор, немедленно открыли огонь: Здоровяк выпустил длинную, на пол барабана, очередь из-за угла коридора, под ним, припав на колено, короткими очередями стреляла из АКМС маленькая террористка. Двое других, членов ЯКА, залегли за каменным парапетом фонтана и тоже принялись лупить налево, в сторону центральной интерсекции вестибюля.

Потом на сцене появилось новое действующее лицо: звон стекла донесся слева, со стороны центрального входа и в вестибюль влетел черный "Сэведж". Он двигался быстро и неравномерно, словно танцуя. Автоматическая пушка в его правом манипуляторе загромыхала, заставив "96", который в этот момент повернулся налево, к заложникам и не успел навести оружие на новую цель, быстро податься назад, за угол. Остановившись за порфировой колонной, он ждал, когда "Сэведж" появится прямо перед ним, чтобы расстрелять его в упор — беспроигрышная оборонительная позиция. Казалось, у него были все шансы на победу, учитывая, что черный "Сэведж" не мог отвлекаться надолго: за его спиной на улице остался еще один противник. Однако, как уже много раз бывало — удача сопутствовала бойцу отважному и быстро соображающему. Выглядывающие из-за угла коридорчика в противоположном конце вестибюля террористы радостно встрепенулись: черный Сэведж, вместо того, чтобы выпрыгивать под разящие очереди в упор самому, убрал пушку на кронштейн, наклонился и поднял за шиворот лежащий у ног продырявленный "96". Ухватив его за бессильно обвисший левый манипулятор и за загривок, "Сэведж" раскрутил десятитонное тело и по дуге отправил его за угол. Оттуда заполошно прогремела длинная очередь — но изрешеченный БР все равно налетел на своего целого собрата и повалил его на спину. "Сэведж" прыгнул за ним. Вышибив ударом ступохода оружие, которое пытался навести на него противник, черный бронеробот сорвал с крепления свой лопатообразный тесак для ближнего боя. Короткий замах и — клинок вошел в щель под подбородком плоской головы. Конечности "96" задергались, как в припадке, и он замер.

Спецназовцы, которых так вовремя отсек пулеметный и автоматный огонь, почли за благо немедленно ретироваться — торопливо ссыпались по ступеням наружу и попрыгали через забор, отделявший железнодорожные пути.

Атака через подземный гараж тоже захлебнулась — террористы наставили там столько направленных противопехотных мин, и так правильно расположили пулеметные точки, что, потеряв почти десяток человек убитыми и ранеными, штурмующий отряд едва унес ноги.

Последний "96" тоже принял вполне разумное решение не увеличивать собой кладбище продырявленных металлических гигантов в вестибюле и тоже отступил, оставив поле боя победителю — черному "Сэведжу".

Террористы, занимавшие огневые точки на верхних этажах еще немного постреляли им вслед, для морального удовлетворения и обозначения тяжело доставшейся победы и замолчали.

Однако, едва заканчивают говорить пушки вступают ораторы. Спустившаяся в разоренный вестибюль группа командиров террористов остановилась возле центрального фонтана, превращенного в огневую точку. Увы, против 40-мм снарядов импровизированное укрепление не выстояло, и теперь клевреты вытаскивали оттуда тела убитых пулеметчиков. Топая ногой в луже грязной воды, натекшей из фонтана, перемешанной с кровью, машинным маслом и соляркой, сочившимися из разбитых БР, главарь налетчиков, Хонма в бешенстве орал:

— Я заставлю их заплатить!!! Они думают, что могут себе позволить играть с нами?! Пусть пожалеют о своей наглости. Где заложники?!

— Да, они должны понять, что мы не оставим подобные выпады без последствий, — поддержал его каменнолицый помощник, Мурата. — Прежде чем продолжить выполнение нашего плана, мы должны предпринять акцию устрашения.

— Хм, — недовольно хмыкнул очкарик в маске, командир отряда А21, — Не уверен, что следует в данный момент усугублять конфронтацию. Едва ли мы сможем напугать их сильнее, чем это уже сделала наша амазонка — Юй Фан. Кстати, позволь мне выразить восхищение твоим мастерством. Браво! — проговорил он громче, подняв лицо к возвышающемуся над ними бронероботу, почти подпирающему потолок стальной плоской макушкой. "Сэведж" повернул голову, блеснув рубиновыми глазками сенсоров, и вежливо поклонился в ответ.

— Да, вот именно! Юй Фан и продолжит устрашение! — хлопнул в ладоши Хонма. Его лицо перекосила злобная усмешка. — Еще один театральный эффект... — Его взгляд задержался было на Микихаре Рен в соблазнительном наряде, которую притащил за собой ее исполнительный личный стражник. Девушка побледнела — речь шла явно не о таких мирных развлечениях, которым они недавно предавались на крыше.

— Впрочем, нет, свое слово я держу. А девушка оказала нам небольшую услугу. Живи, — бросил он и быстрыми мелкими шажками, похожими на торопливую крысиную побежку, направился в боковой атриум.

Притихшие и подавленные заложники, чьи надежды на скорое освобождение рухнули вместе с полицейскими "96"-ми, замерли, почувствовав недоброе. И действительно, главарь остановился, упер руки в бока, и смерил их оценивающим взглядом, словно удав, гипнотизирующий жертву. Девушки задрожали, одна, не выдержав напряжения, сунулась лицом в колени, потеряв сознание.

— Вы видели, что собирались проделать ваши потенциальные спасители?! — истерично заорал Хонма. — Убить всех вас вместе с нами, лишь бы спасти свои кровавые денежки! Наша месть будет страшной!!! И первыми поплатятся полицейские шавки на службе у толстосумов!

Его палец указал на пожилого полицейского с седой головой. Фуражки на нем не было, а на лбу виднелась тонкая струйка засохшей крови — ему, видимо, перепало прикладом во время захвата. Все, кто сидел рядом — операционистки, менеджеры, остальные охранники и посетители — отшатнулись от него, как от зачумленного. Он побелел и лишь открывал и закрывал рот, потеряв дар речи.

Главарь взмахнул рукой:

— Юй Фан! Подойдите сюда, прошу вас!

Черный "Сэведж" повернулся и двинулся на зов, аккуратно ступая среди обломков, и наклоняя голову в сторону, чтобы не зацепить свисающие с потолка декоративные драпировки. Трудно было поверить, но чудовищная длиннолапая лягушка-монстр с громоздким и грузным яйцевидным телом, неуклюже торчащими коробчатыми плечевыми суставами и гротескными стальными бутсами-ступоходами, двигалась поразительно грациозно и изящно. В ее плавных, но не медленных движениях чувствовался ритм и женственная грация, заставляющая вспомнить храмовых танцовщиц древней Индии. Несмотря на те ужасы, которые только что творило это стальное чудовище, в нем было нечто необычное и завораживающее, чего напрочь были лишены бронероботы, управляемые обычными строевыми пилотами.

"Сэведж" остановился, возвышаясь над заложниками, словно кошмарный тролль. Динамики вывели наружу негромкий голос молодой девушки — от звука которого кровь застыла в жилах, настолько ледяным и лишенным малейшего оттенка эмоций он оказался:

— Слушаю вас, Хонма-сан.

— Возьми этого капиталистического прихвостня, мы устроим показательную казнь. Выйди к парадному входу и раздави его, как червяка! Только не пугай слишком сильно корреспондентов и телевизионщиков, пусть все заснимут, как следует. Передай, что это только начало. Если они не выполнят требования, которые мы сейчас выдвинем, мы будем убивать заложника каждые десять минут. Давай!

Бледный как смерть полицейский, которого с готовностью подхватили под руки и вытащили из толпы стражники из ЯКА, жалобно закричал:

— Что вы делаете?! Я же ничего... у меня и пистолета не было!!! Причем здесь я?! У меня... у меня две дочки — смилуйтесь, не оставляйте их сиротами!

Хонма демонстративно отвернулся, бросив через плечо:

— Действуйте, Юй Фан. Позвольте вам заметить, вы сегодня были неподражаемы. Что бы мы без вас делали?

Звенящий ледяными кристалликами голос ответил:

— Простите, Хонма-сан, но я не буду этого делать.

Долго ли коротко ли, но гуляния Акумы завели его к разрушенному неудачным штурмом вестибюлю. Благоразумно не высовываясь, Сэм из-за приоткрытой двери в служебные помещения наблюдал. Попутно достав сигару и вставив ее в рот, но не прикуривая. Это была его привычка во время боевых операций.

"Заложники... Детишечки мой, птенчики невинные... Ага, вон тот, похоже, у них главный. Фу ты, какие патетические речи! Э-э, да тут, похоже, до предела отмороженные левые экстремисты... Во имя бюста Мерилин Монро! Что это за чудовище?! Черный "Сэведж"... Н-да, только БР мне не хватало, чтобы почувствовать себя счастливым... Ага, все с этим главнюком ясно. Хочет устроить показательную казнь. Самолюбие ему задели этим штурмом. Он уж мнил себя суперкрутым и неуязвимым, такое часто бывает с террорюгами..."

Когда главарь террористов указал на седого полицейского, у Сэма в душе ворохнулся нехороший комок. Этот пожилой мужчина напомнил ему Бенджи Пеппера. У того тоже была семья, которую он кормил единственным доступным ему способом — сбором разведданных. И когда пуля из СКС вошла чуть слева в лоб, наверняка последняя мысль была о них...

В горле заклокотало. Черт, нельзя сейчас голову терять!

Пилот черного "Сэвэджа", приблизившегося к тем, за кем смотрел Акума, оказался женщиной. Как бишь, Юй Фан? Три-двадцать семь... Сэм хорошо слышал ее голос. Его слегка покоробил столь холодный тон и полное отсутствие эмоций. Но вот смысл сказанного был на удивление приятным. В ответ на предложение убить несчастного старика, естественно больше походившее на приказ вождя всех народов, она сказала:

— Простите, Хонма-сан, но я не буду этого делать.

"Ах-ха! Чувствую, идет к тому, что змея начнет кусать собственный хвост!" — думал Акума, сам ощущая возникшее после слов неизвестной ему женщины напряжение. — "Тем лучше для меня!"

Ватанабе взял "Стечкин" на изготовку. Подумав, перевел его в режим стрельбы очередями. И принялся ждать. Ситуация могла сложиться самым удобным для вмешательства образом в любую секунду.

Единственное, что вызывало серьезные беспокойства — "Сэвэдж". А пилот его вызывал еще и любопытство. Что это, совесть у террориста или просто внутренние разборки?

"Хм, поглядим".

На лице предводителя террористов было написано искреннее удивление:

— Что? Но такая мягкотелость совершенно не сочетается с вашей репутацией хладнокровного и жестокого бойца, о которой я наслышан. Что с вами случилось, Юй Фан, неужели вы испытываете жалость к этим червякам?

— Убивать безоружных — не моя специальность. Для меня всегда находилось достаточно вооруженных противников. Не вижу в этом никакого практического смысла: полиция запугана настолько, что больше не рискнет пойти на штурм. До прибытия новых подразделений Сил самообороны. Действий бессмысленных настолько же, насколько и жестоких, я предпринимать не стану.

На лице Хонмы отчетливо нарисовалось раздражение, переходящее в почти неконтролируемый гнев.

— Вы не желаете исполнять прямой приказ командующего всей операцией?!

Юй Фан парировала все так же хладнокровно и вежливо:

— Мы не находимся в отношениях командир и подчиненный, и я не присягала на верность ЯКА. Меня пригласили представители А21 как специалиста по борьбе с бронероботами, а не экзекутора.

Интеллигентный очкарик в балаклаве поддержал ее, хотя в его словах чувствовалась нервозность и подспудный страх — репутация Хонмы не располагала к спорам с ним:

— Возможно, она и права, Хонма-сан. Я не думаю, что мы сможем запугать противника еще сильнее. Кроме того, если наша гостья не желает заниматься грязной работой, думаю, заставлять ее неразумно.

Хотел он этого или нет, но его слова прозвучали двусмысленно. Орать и топать на возвышающийся черной башней бронеробот с автоматической пушкой в манипуляторе — для этого требовалась храбрость (или безрассудство) Давида. Слишком уж угрожающим и подавляющим выглядел Голиаф.

Хонма ощутил это и с видимой неохотой наступил на горло собственной песне. Метнув злобный взгляд вверх, он прошипел:

— Мне не нравится, когда мои приказы называют глупыми. Это задевает меня куда как сильнее, чем обвинения в жестокости. Впрочем, ладно, пусть будет по-вашему. Юй Фан слишком ценна для нас, чтобы рисковать запятнать ее изящные ручки. Можете пока отдохнуть, раз вы полагаете, что противник не пойдет в атаку в ближайшее время. Как вы думаете, Мурата? — обратился он к помощнику по военным делам.

— Вы правы, Хонма-сан, в ближайшее время нового штурма можно не ждать. Дадим возможность нашим славным бойцам отдохнуть. Юй Фан просидела в кокпите больше двенадцати часов — надеюсь, вы простите ее слова. Они наверняка вызваны усталостью.

Каменнолицый помощник повернулся к бронероботу:

— Юй Фан, где вы планируете запарковать БР на время отдыха? Не стоит оставлять его здесь — вестибюль может простреливаться снаружи. Здесь есть два достаточно просторных конференц-зала. Вы сможете попасть туда, если сломаете вот эти двери — сейчас они немного низковаты, — он указал на широкие створки красного дерева, посеченные осколками, на противоположной стороне бокового атриума. — Заложников следует перевести в соседний зал, хватит им здесь маячить. Мы сегодня понесли потери, и людей осталось не так много, поэтому охрану "Сэведжа", пока вы будете отдыхать, мы возложим на тех же бойцов, которые стерегут пленников. Всем понятно? — возвысил он голос.

"Ох-хо-хо! А эта Юй Фан — крутая девочка. Специалист по борьбе с бронероботами! Хо-хо! Вот оно что, А21! Они в последние месяцы держались ниже радаров, про них уж стали забывать. Тэээк, она наверняка захочет оставить БР в непростреливаемом местечке, тут главнюк прав... А может, стоит коварно ликвиднуть пилота "Сэведжа"? Одной большой занозой в заднице станет меньше..." — предавался философствованиям Сэм.

Без лишних слов "Сэведж" подошел, сотрясая пол, и одним ударом ступохода вышиб тяжелые створки. Согнувшись, он вошел в конференц-зал и, раздавив несколько рядов сидений перед подиумом, опустился в парковочную позицию: на коленях, упершись о манипуляторы. Зашипела пневматика, голова бронеробота сдвинулась вперед и вниз. На загривке раскрылся люк, и оттуда появилась миниатюрная, особенно в сравнении со стальным титаном, фигурка. Девушка в серо-зеленом пилотском комбинезоне и легком шлеме спустилась на стальное колено и легко спрыгнула на пол, за ее спиной взметнулся длинный черный хвостик, перевязанный белой тесемкой. Еще один локон на левом виске тоже был прихвачен похожей стропкой, только кроваво-красной.

Юй Фан осмотрелась и неторопливо направилась к двери в смежный конференц-зал — полную копию этого.

Охранники уже загоняли туда свое усталое стадо: отупевшие от ужасов сегодняшнего дня заложники были покорны как стадо овечек. Им позволили усесться и улечься на красном ворсистом ковролине в широком проходе перед подиумом, под бдительным взором знакомого здоровяка с РПК из А21, который уселся в кожаное кресло, вытащенное из президиума. Двери в вестибюль заперли на ключ, и двое террористов из ЯКА направились в соседний зал — присматривать за "Сэведжем". Тот, что с подбитым шустрым девичьим кулаком глазом, хмуро сказал:

— А нам передохнуть? С полуночи на ногах, хоть и не в БР.

— Ты, приятель, не такой ценный специалист, — ехидно ответил его напарник, который уже подсох, после падения в бассейн, и метнул глазом на Юй Фан.

Девушка расположилась за небольшой полированной секретарской стойкой и устало захрустела круассаном, который ей вручила щуплая террористка. Та притащила откуда-то целый мешок запакованной в полиэтилен сдобы и пакетиков с соком и оделила всех заложников.

— Эй, Хеби-тян, брось и мне один! — зычно сказал здоровяк и в ту же секунду едва успел поймать булочку прямо перед носом. Швырялась террористка чрезвычайно ловко — в этом ей было не отказать.

Усевшись на ступеньку подиума рядом с привалившимся к ней же Синдзи, она протянула круассан и ему:

— Ешь, — из-под балаклавы прозвучал обычный девичий голос — ни жестокости, ни кровожадности, которой стоило бы ожидать от налетчицы-террористки. Только усталость и печальная отрешенность. Когда она приподняла черную ткань, чтобы поесть, его глазам предстало вполне обычное и даже симпатичное лицо, обрамленное коротко стриженными рыжеватыми волосами — осунувшееся, с черными кругами под глазами, но вполне нормальное лицо его сверстницы. Казама кивнул:

— Спасибо. — Помолчав, он набрался смелости и спросил: — А где Микихара, та девушка, что была со мной. Такая, спокойная... с длинными волосами?

Хеби-тян — "Змейка"? — ответила вполне мирно, видимо, устав изображать крутую и резкую суперменшу. Или дело было в том, что она уже связалась какими-то узами с этим мальчишкой, которого весь день таскала за шиворот с места на место, и поневоле стала смотреть на него по-другому. Мы в ответе за тех, кого приручаем, да?

— Приглянулась яковскому начальству. Они там совещаются в директорском кабинете, а ее пристроили разливать чай. Не переживай, пока ничего с ней не сделают — не до того им. Хотя я бы с такими засранцами не хотела дела иметь. Революционеры хреновы. Сначала кричат, что надо людям глаза открывать, а потом — на части рвать и плющить. Садист, одно слово. И чего Оота-сан с ними связался?

— Но в ловкости и хитрости им не откажешь, — добавил здоровяк с пулеметом. — Тем, кто остался в А21 после Сейны, такого бы ввек не выдумать. А наш очкарик, Оота — тоже что-то мутит. Что-то я наших почти не вижу, все в подвале. Чем они там столько времени занимаются?

— Кстати, Юй Фан, что ты думаешь по этому вопросу, я уже поняла, — обернулась Хеби к девушке-пилоту. — Но чем, как ты считаешь, все это кончится? Ты повоевала куда как больше, чем мы, подсознание ничего не подсказывает?

Та уже прилегла на коврик, но снова открыла глаза. Ее голос остался таким же спокойным, но льда в нем оказалось чуть поменьше, чем было припасено для главаря террористов:

— Кончится плохо. Мы вошли как горячий нож в масло, но обратно так выйти не получится. Не понимаю, что именно спланировал Хонма-сан...

— Военную сторону акции разрабатывал Мурата. Говорят, он наемничал во множестве горячих точек и очень опытен.

— Опытные командиры не оставляют свои подразделения без скрытых путей отступления. Если даже власти и согласятся на все требования Хонмы — он, кажется, хотел чтобы отпустили всех заключенных из ЯКА? — им ничего не помешает устроить засаду, когда мы будем двигаться в аэропорт, к обещанному самолету.

— А бронеробот? Ведь в Нанкине всего несколько Рк-92 устроили такой же погром и с успехом прорвались к тоннелю под Янцзы?

— Тогда они наступали — непрерывно двигались, не позволяя противнику собрать в одном месте превосходящие силы, пока не оказались в укрытии, гораздо лучшем, чем это. Здесь мы в положении обороняющейся стороны и вынуждены ждать ходов противника. Я не смогу долго противостоять численно превосходящим БР Сил Самообороны. Мне непонятен план Мураты. Очевидно, он не все нам рассказал.

— Ничего удивительного, — отозвалась Хеби. — Все они темнят. Извини, что мешаю спать, Юй Фан. И прости, что тогда тыкала в тебя стволом. Оота-сан мне перед тем обрисовал кровожадное страшилище, а выяснилось, что все не так.

Юй Фан печально покачала головой:

— Ничего. И он прав — на мне очень много крови. Не такая уж большая разница, убивать вчерашнего школьника, призванного в армию, или просто гражданского человека. Я уже давно сама не верю в эти оправдания. Но мне ничего больше не остается, только кружиться в кровавых колесах судьбы. Если бы знать, кто — настоящий враг.

Хеби нахмурилась:

— Как кто? Капиталисты и олигархи — они заставляют нас грызться друг с другом за кусок хлеба, подличать и лебезить.

— Не знаю, — Юй Фан прикрыла глаза, показывая, что хочет отдохнуть. Но сказала еле слышно: — В последнее время мне кажется, что рассеянное зло сконцентрировалось и воплотилось. Это страшно, куда хуже всех капиталистов, вместе взятых. Но в этом есть и надежда. Надежда добраться до его горла и отомстить. За все. Спокойной ночи.

Китаянка перевернулась на бок и задышала мерно, загоняя себя в сон.

Когда БР удалился, а потом заложников загнали в один из залов, прикинувшийся ветошью Сэм аккуратно прополз к более удобной точке обзора.

"Черт! Весь костюм сегодня изгадил!"

Видно было не очень, но Акума смог разглядеть повалившихся на пол заложников, охрану... И тут его взгляд упал на девушку.

Ощущение было, словно под дых саданули чем-то очень тяжелым. А потом добавили этим же тяжелым в челюсть...

Микихара Рён которой позволили лишь накинуть кружевной передничек и наколку, стояла с подносом в руках за спиной сидящего в роскошном кресле директора банка Хонмы. Против него сидел, нервно моргая, Оота — очкарик, наконец, уставший от балаклавы и расставшийся с ней. В кабинете находились еще двое яковцев, привалившихся на диванчике у дальней стенки, и Мурата.

— Так что же, Мурата, как вы планируете совершить отступление? — спросил главарь, отхлебывая дарджилинг из мейссенской фарфоровой чашечки. — Я выступил перед журналистами, требуя отпустить наших товарищей из тюрем и самолет. Но до аэродрома нужно еще добраться.

— У меня есть план, Хонма-сан, — ответил каменнолицый помощник. — Но есть сомнения, стоит ли его озвучивать в таком обществе.

— Что?! — взвился Хонма. — Объяснитесь!!!

— У меня есть подозрения, что наши неудачи — таинственно возникающие и пропадающие вооруженные люди по всему зданию, необъяснимые потери — результат утечки информации. И мне кажется, кое-кто, находящийся здесь, сможет прокомментировать мою догадку. Не так ли, Оота-сан?

— На что вы намекаете, Мурата-сан? — возмущенно закричал очкарик. — Разве мои люди не сражались бок о бок с вашими?!

— Не думаю, что в заговоре участвуют все, но что вы скажете о тех, кто в данные момент копается в хранилище, выбирая самые дорогостоящие акции и ценные бумаги? Или вы будете отрицать и это?

Оота побелел, стрела попала в цель:

— Н-но это... это всего лишь возмещение понесенных нами финансовых потерь... нужно же снабжать наших бойцов... да и топливо для БР тоже стоит денег, в конце концов!

— Итак, вы обманывали меня, Оота-сан, — почти ласково прервал его Хонма. — Нехорошо. Значит, вы кривили душой, распинаясь о своей ненависти к этим разрисованным бумажкам. Старались нагрести их побольше в собственный карман. Ай-яй-яй.

Все еще покачивая головой, как китайский болванчик, он неторопливо вынул из кобуры "Скорпион" и выстрелил бывшему союзнику в живот.

Оота, словно не веря, уставился на разорванную пулями куртку, быстро набухающую кровью. Потом повалился на спину, пачкая белоснежный ковер.

Мурата, удовлетворенно хмыкнув, сказал:

— Поздравляю вас, Хонма-сан. Предатель уничтожен. Но мне нужно еще кое о чем позаботиться. Могут возникнуть некоторые сложности с его сторонниками. С вашего позволения, я выйду. Вернусь через час, да, как раз к часу ночи.

Картинно помахав в воздухе дымящимся стволом "Скорпиона", Хонма повернулся к Микихаре и сально осклабился:

— Что же, красавица, тебе нравятся решительные мужчины? А? Впрочем, неважно, зато ты как раз в моем вкусе. Эй, вы там, отправьте-ка дохляка в мусоропровод и не входите без стука! — крикнул он охранникам.

На несколько секунд Сэм ошалел. Но, к счастью, вскоре он уже мог здраво мыслить.

Ух! Что это было? При взгляде на эту... как ее? Юй Фан? Его словно с размаху пнули в лицо. Интересный эффект. Ну, сейчас не до загадок природы.

Сэм навострил уши, ловя каждое слово.

А, ясно — высокие темы и философствования. Эти азиаты питают к таким вещам слабость.

Ну, все эти разговоры ему давно наскучили... Хм... Надо бы потихоньку чего-нибудь да сделать.

Сидя на крыше и наблюдая за бойней, Сергею на миг привиделось что-то знакомое. У него складывалось ощущение того, что он ищет. Но это нужно было проверить. Решившись с выбором кому звонить, Молотов стал звонить Хаямишицзу. Всё равно это была единственная связь с теми, кто помог им тогда в порту.

В трубке у Молотова зашуршало, и раздался осторожный и приглушенный голос:

— Слушаю вас? А, Молотов-сан. Здравствуйте. Я, э-э, сейчас немного занят...

Хаяшимицзу в этот момент действительно был немного занят — он полз по трубе, в которой глубоко в подвалах банка проходили электронные коммуникации. Цепляясь за пучки кабелей и задыхаясь от пыли, он упорно продвигался вперед.

— Если вы дозвонились, значит, я не так далеко от поверхности — это радует. Что нового?

— Да плохо всё!!! Я, как и наверно не меньше десятка людей стали потерянными юнитами. Почти как Сагара! Кстати, сижу на крыше и наблюдаю беспредел, происходящий в каком-то небоскрёбе. Надеюсь это не ваших рук дело?!?

Его предположения были реальны, и оставалось ждать ответа, который оправдает их.

В трубке у Молотова зашуршало, раздалось тяжелое пыхтение:

— Гоменнасай, попалось узкое место. Увы, Сергей-сан, мне отсюда ничего не видать. Я слышу звуки стрельбы, но что происходит — понять не могу. Видимо, Цубаки еще жив, раз заваруха началась внутри банка. Я добился определенных успехов — нашел выход по коммуникационной трубе наружу, но один я уйти не могу. А что вы видите?

— Что я ВИЖУ?!?

Сергея переполняло бесиво и злоба от того, что учинили эти школьники.

— БЕСПРЕДЕЛ!!! Огонь, реки крови, битое стекло, запах горячего металла и многое чего, что здесь происходит снаружи!!! Если бы я знал, что именно творится внутри здания, то сказал бы. Но не могу, так как не знаю, как незаметно туда проникнуть!!!

— Мда, — пропыхтел Хаяшимицзу, — должно быть, неприятная картинка. Я бы тоже с удовольствием посидел бы рядом с вами и полюбовался со стороны. А если бы еще и попокорном запастись... Черт! Сергей-сан, а вы не знаете случайно, как правильно разряжать мину, так... сейчас прочту... ага МОН-50! Поперек прохода — тут он, к счастью, стал пошире — натянута проволочка, а ее конец прицеплен к такому коричневому эбонитовому цилиндрику, который приклеен к стенке. Что делать? Обрезать его, наверное, будет неразумно?

— Короче, вы попали в полную жопу! — с тревогой я сказал Сергей. — Хоть я и прогуливал занятия по разминированию, но в чём-то шарил. По ходу, эта мина имеет следующие особенности: элементов самоликвидации, неизвлекаемости и необезвреживаемости не имеет. Поражение человеку (или нескольким одновременно) при взрыве мины наносится готовыми убойными элементами (шарики или ролики) вылетающими в направлении противника в секторе по горизонту 54 градуса на дальность до 50 метров. Высота сектора поражения от 15 см. до 4 метров на предельной дальности. Взрыв производится оператором с пульта управления при появлении противника в секторе поражения, или же при задевании солдата противника за обрывной датчик взрывателя МВЭ-72, или же за натяжной датчик (проволочку) взрывателя серии МУВ. Сама мина взрывателями не комплектуется, а имеет в верхней части два гнезда с резьбой под запал МД-2 или МД-5М, электродетонатор ЭДП-Р. И ещё... Она направлена к вам в лицо выпуклой или вогнутой поверхностью?

— Ага, — пропыхтел Хаяшимицзу, — мину тоже эпоксидкой приклеили к стенке, не оторвать. Прилепили боком, так, что выгнутой стороной она смотрит вдоль коридора, на меня. Сверху в гнездо на корпусе вкручен цилиндрик, из которого выходит проводок. Может быть, вывернуть его?

— Фу... Если вогнутой, то значит она во время взрыва, не поразит вас основным ударом осколков. Но резать не рекомендую из-за возможной защиты. Мы не знаем, какой модификацией она располагает. Так что самый радикальный метод, это отползти назад на 20 метров, накрыв голову плотной одеждой или жилетом. Затем расстрелять её!!! Всё теперь зависит от вас!

Молотова потянуло на размышления насчёт судьбы Хаямишицзу, но его Альтер-эго не дремало.

"Ну и доиграется пацан!!! Шашлык крысам!"

"Посмотрим..."

— Но, Сергей-сан, — голос Хаяшимицзу прозвучал почти жалобно, — если меня не обманывают глаза, на этой выгнутой поверхности, что смотрит на меня, русскими буквами что-то написано, так, попробую прочитать... Ага, первая буква — "К". Потом с маленькой — "про...тив...нику". К противнику. Это значит, ко мне, что ли? И разве цифра 50 не обозначает дальность поражения?

— Ой... — последующий русский мат. — Всё перепуталось!!! Я думал, что другой стороной. Короче она на вас смотрит зоной боевого поражения и если рванёт, то в вашу сторону полетят осколки на 20-25 метров. Или вы ищете обходной путь, или пытаетесь проползти через неё, не задев датчик!!!!

— Хм, вы, кажется, говорили, что элементов неизвлекаемости у нее нет. Может быть, попробовать вывернуть этот цилиндрик из корпуса? Как вы думаете, она не рванет?

— Не знаю!! Не доводилось особо разминировать.

— Как говориться: Сапёр ошибается один раз. Так что не забудьте помолиться перед тем, как вы сыграете в эту русскую рулетку.

— Знать бы еще, какие боги будут ко мне благосклоннее? Делать нечего. Буду вывинчивать.

В трубке что-то прошуршало, скрипнуло, потом раздался довольный голос Хаяшимицзу:

— Все обошлось. Детонатор я вынул и смотал проволочку, так что путь свободен. Впереди уже виден дневной свет, я разведаю дорогу и вернусь обратно — чтобы помочь товарищам и указать им выход.

— Тогда звякните, когда вылезете! Мож встретимся и начнём свой беспредел.

Положив в карман мобилу, и взяв сумку, предварительно убрав бинокль, Сергей начал медленно перемещаться по крышам.

Тягучее послеполуночное время — тот самый час Быка — выкосило всех заложников. Привалившись друг к другу и обнявшись, забыв о социальных перегородках, которые еще отделяли этим утром простых кассирш от топ-менеджеров и управляющих, они спали, вздрагивая во сне, и не зная, что готовит им грядущий день.

Тихо и мерно дыша, свернулись клубочком на коврике две девушки — Юй Фан и Хеби, которой позволил покемарить ее товарищ. Сам он клевал носом, опершись на намушник РПК.

Не спалось только Синдзи. За день, который он провел то в забытьи, то в наркотической полудреме, он прекрасно выспался, и теперь маялся бессонницей.

За неприметной дверцей в коридорчике между двумя залами обнаружился маленький туалет и террористы не возражали, когда заложники по одному отправлялись туда. Синдзи встал и, встретившись взглядом с охранником и дождавшись его вялого кивка, побрел в проход между залами. Там висел занавес и было темно, поэтому ничего удивительного не было в том, что юноша без всякой задней мысли прошел мимо дверцы и отодвинул край тяжелой ткани.

Перед ним оказался такой же зал, но в середине его высился спящим гигантом согнувшийся БР. Возле приоткрытой двери в вестибюль виднелся часовой с автоматом наперевес. Ничего необычного, кроме... кроме еще одной фигуры, неуклюже взбирающейся на спину "Сэведжа". В его руке Синдзи разглядел небольшой конус темно-зеленого цвета. Что-то чрезвычайно напоминающий... а, точно! Всего три дня назад Синдзи разглядывал сайт, посвященный минам и саперным подрывным зарядам и там были картинки кумулятивных магнитных мин, предназначенных для пробивания дырок в толстых металлических плитах и управляемых по радио. Но зачем этому террористу — а ведь это же террорист? Иначе часовой не пропустил бы его, верно? — минировать собственный Сэведж?

— Мурата-сан? Готово? — позвал часовой от двери приглушенным голосом. — Что будем дальше делать? Можно мне эту кобру собственноручно замочить?

— Тихо, — ответил диверсант. — Пока не будем обострять. И не вздумай ничего сделать Юй Фан — она нужна мне для очень важного дела.

Сэм начинал уже и сам кемарить, насмотревшись на разморенных заложников и их стражей. Но тут он заметил подозрительные шевеления в другой стороне — возле "Сэведжа". Чуток сменив позицию, Акума пригляделся... Видно было плохо, но...

"Опачки! Да он же мину в БР запихнул! Так, или мне снится сон, или этот мужичонка хочет подорвать их собственный бронеробот. Нет, может он их не любит так же, как и я... Э, а вдруг он хочет сделать из этой цыпы Юй Фан подобие камикадзе? Или еще чего нехорошее..."

Акуме просто надоело играть в крысу. Подкравшись к дверям зала, в котором стоял Сэвэдж, он выпрямился в полный рост и спокойно, но тихо, пошел по направлению к "диверсанту" и часовому.

Часовой заметил его первым и вскинул автомат. Тут Сэм задействовал свою любимую тактику, если это можно так назвать, — "игра со смертью". Или он сейчас получит очередь в брюхо, или все получится.

— Здрасьте. — тихо произнес он, шагнув прямо на ствол оружия. — Вы не подскажете, где тут туалет? А то я сам не местный, писатель. Попишу и уеду.

Охранник помедлил. Всего секунду, чтобы переварить сказанное. Но Сэму этого хватило, чтобы подойти вплотную. В следующий миг он, поймав взглядом нокаутирующую точку на подбородке террориста, нанес быстрый и точный удар. Он все сделал правильно. Не ожидавший столь резких движений от массивного незнакомца часовой повалился вперед. Из-за того, что падал он не назад, как обычно в драке, "диверсант" тоже не понял смысла происходящего. Дошло до него, только когда незнакомый толстяк подхватил выпавший из рук часового автомат и слега затормозил его падение коленом, чтобы не падал с таким шумом. Все оказалось проделано на удивление тихо.

— Нехороший мальчик. Убиваешь других мальчиков. Подкладываешь бомбы красивым девочкам. Может, еще за косички их дергаешь? — в левой руке Акумы уже был "Стечкин", предупредительно смотревший в лоб Мурате. Тот, собиравшийся было подняь шум, с задушенным всхлипом выпустил набранный для крика воздух.

Сэм аккуратно шагнул ко второму своему противнику. Мурата даже не успел понять, что Акума хочет сделать, как вдруг перед глазами все померкло, ноги подкосились, и он начал оседать на пол. Очевидно, незнакомец не нокаутировал его, а просто ввел в "состояние грогги".

"Так, вроде все сделано чисто".

Акума подхватил падавшего "диверсанта" и аккуратно положил на пол, чтобы не наделать шума. Затем он склонился к бессознательному часовому и коротко ударил в висок. После чего подхватил уже мертвое тело под мышки и подтащил к куче поломанных "Сэведжем" предметов обстановки. Закрыв труп обломками так, что его не нашли бы, не вздумай искать специально, Акума вернулся к поверженному Мурате.

"А с тобой, дорогуша, мы очень мило побеседуем в ближайшем туалете", — с такими мыслями Сэм ухватил беззвучно хлопавшего ртом и таращившего глаза террориста.

Синдзи еще не успел задуматься о том, что ему делать дальше, как сбоку возникла пятерня и жестко ухватила его за лицо, сбив в сторону очки.

— Чшш, тихо, птенчик. — Перед ним возникла угрюмая физиономия с подбитым глазом — тот самый террорист, пострадавший от рук Хеби. Он грубо, но тихо затолкал Синдзи в коридорчик и прикрыл занавеску. Потом развернул спиной к себе и прижал горло локтем. Перед глазами полузадохнувшегося Казамы блеснуло отточенное острие боевого ножа:

— Не чирикай, если жить охота. Где девчонки? Спят? А мужик — караулит? Говори тихо.

— Д-да... — выдавил Синдзи еле слышно. — К-караулит.

— Прекрасно. Стой тихо, тогда не убью.

Террорист вытащил из длинной кобуры под мышкой советский ПБ и, оставив пацана, который наверняка уже обделался со страху, стоять у стенки коридорчика, подкрался к углу, из-за которого открывался вид в соседний зал и выглянул. Потом обернулся и поманил его пальцем:

— Что ты врешь, она проснулась, змеюка! Сюда идет!

Действительно, за короткое время, которое Синдзи отсутствовал, в зале произошли изменения. Здоровяк с пулеметом, видимо, сменился и прилег отдохнуть, а Хеби приняла вахту. Пройдясь пару раз взад-вперед вдоль подиума, она потерла заспанные глаза, шлепнула себя ладошками по щекам и решительно направилась к соединительному коридорчику. Оставив АКМС на кресле.

Налетчик с фонарем толкнул Казаму к противоположной стенке и угрожающе прошептал:

— Отвлечешь ее, иначе тебе не жить. Понял?! — и шарахнулся в туалет, оставив дверь открытой.

Синдзи только кивнул, привалившись лопатками к стене. Почувствовав слабость в коленях, он сполз по стенке вниз.

В этот момент в коридорчик вошла Хеби. Увидав своего подопечного, обессилено привалившегося к стенке, она сочувственно спросила:

— Голова закружилась? На то и сотрясение мозгов — нечего бродить повсюду. Давай руку.

Не успела она наклониться над Синдзи, как за ее спиной возник террорист с ножом в руке. Хеби почувствовала его и дернулась, но было уже поздно. Он перехватил руку, метнувшуюся к подмышечной кобуре, и жестоко заломил, так что девушке из-за мучительной боли в суставе пришлось подняться на цыпочки и откинуться назад. В подбородок ей уперлось острие ножа.

— Попалась, гадюка! Сейчас за все заплатишь. И не тянись за пушкой, не успеешь. Ну-ка, ты, слизняк! — он обратился к Синдзи. — Вытащи у нее пистолет и кинь на пол.

Глядя на прыгающие губы мальчишки, террорист ни на секунду не усомнился в своем решении, хотя давать оружие в руки заложнику было не очень-то разумно. Синдзи протянул дрожащую руку, поднял глаза и встретил презрительный и отчаянный взгляд ее глаз. Он сам не понял, почему в следующий миг, вместо того, чтобы ухватиться за крупнорубчатую рукоятку "Гюрзы", он обеими руки вцепился в мускулистую руку террориста, держащую нож, и повис на ней всем своим весом.

— Ах, гаденыш, — прорычал тот, пытаясь стряхнуть мальчишку. Но было уже поздно. Хеби успела свободной левой рукой поймать его большой палец на рукояти ножа резко вывернуть наружу. Замычав от боли, террорист подался правым плечом вперед и все трое неловко рухнули вперед. Внизу Синдзи, на нем — девушка, а сверху — яковец с фонарем.

Прижатый двойным весом и оглушенный Казама не успел ничего понять, когда прямо перед его лицом что-то несколько раз хлюпнуло и забулькало. Брызнула горячая соленая жидкость. Потом стало намного легче: тяжесть с груди куда-то пропала.

Он вернулся в себя, уже сидя на коленях. Хеби держала его двумя руками за плечи, всматриваясь в лицо странным ищущим взглядом. Ее лицо расплывалось и двоилось, но Синдзи заметил на вымазанной красным щеке чистую дорожку. Сверху вниз.

— Цел, что ли, дурень?! — всхлипнула она и изо всех сил прижала его голову к своей груди. Синдзи плакал сам и чувствовал, как вместе с ним плачет девчонка, ничуть не старше и даже не выше его ростом. Они тряслись и всхлипывали, судорожно закусив губы, оплакивая свои глупые поступки и безрассудство, свое одиночество и отчуждение, свои страхи и отчаяние.

Синдзи не ощущал, сколько прошло времени, лишь чувствовал, что ему становится все легче и легче в кольце этих теплых и сильных рук. Потом девушка встала, и через минуту он почувствовал на носу свои очки. Мир навелся на резкость, но его не очень-то это обрадовало: любоваться на такие картины — нет, увольте. Отведя взгляд от лежащего навзничь террориста с торчащим под подбородком ножом, он увидел Хеби, которая брезгливо утирала кровь со щеки. В этот момент в коридорчик шагнула Юй Фан с автоматом наизготовку. Она молча смерила их непроницаемым взглядом темных глаз и осторожно перешагнула через труп, приблизившись к занавесу. Тут Синдзи вспомнил о том, что видел в соседнем зале и робко проговорил:

— Э-э, Юй Фан-сан, постойте... Не надо туда... пока...

Она молча выслушала, ничуть не изменившись в лице. В отличие от Хеби, которая яростно сплюнула и стремительно вытащила из кобуры Гюрзу.

— Решили нас перебить?.. Но почему? И почему тебя?..

— Тихо.

Юй Фан осторожно выглянула в щелочку. Обернулась и пожала плечами:

— Ситуация развивается очень быстро. Посмотри.

Синдзи тоже глянул в просвет, щека к щеке с Хеби, и увидел, что в соседнем зале действительно все изменилось. Террорист, заминировавший "Сэведж", лежал лицом вниз на полу, а над ним склонился какой-то упитанный толстячок с пистолетом в руке. Словно почувствовав взгляды спиной, он обернулся и посмотрел в их сторону.

Когда Акума уже был готов взвалить облагороженного ударом террориста на плечи и попытаться пересечь вестибюль в поисках укромного местечка для допроса с пристрастием, в спину уперся чей-то холодный взгляд. Его "седалищное чувство" на опасность просигналило — "На тебя смотрит враг, дубина!" Выпустив поверженного "диверсанта", Сэм повернулся в ту сторону, откуда пришло это враждебное "зырканье".

Хеби бесцеремонно отпихнула Синдзи за угол и вскинула пистолет, целясь через щелку в занавесе. Но не выстрелила сразу. Приложившаяся к АКМС Юй Фан тоже не стала торопиться. Девушки обменялись короткими взглядами и поняли друг-друга.

— Переговоры?

— Но ведь стрелять начнет.

— Отступите назад, — Юй Фан тоже сдвинулась так, чтобы ее тело оказалось за улом коридора и аккуратно сдвинула занавес стволом автомата. Хеби присела на колено и смотрела сквозь мушку "Гюрзы" рядом с ней.

Сдвинув тяжелую ткань, Юй Фан ловко перевернула автомат прикладом вперед и, не показываясь, выставила его на обозрение противника. Старый как мир, понятный любому военному человеку жест.

"Тааак... Интересно! Кто-то хочет пойти на переговоры?"

У Акумы сразу возникло чувство, что его хотят кинуть. Что делать?

Хоть автомат и был выставлен ему на обозрение, Сэм чувствовал на себе взгляд еще одного стрелка. На такие вещи их натаскивали жестко.

"Рискнуть? Или рвануть? Рвануть не успею..."

Долго думать Ватанабе не стал. Он просто перехватил "Стечкин" за ствол, отпустив рукоятку, и слегка поднял над головой.

— Наше вам с кисточкой.

— Не дурак, — тихо прокомментировала Хеби. — Но что за хрен с горы?.. И почему...

— Выясним, — прервала ее Юй Фан и шагнула вперед.

Клацнув складным металлическим прикладом об пол, она остановилась в метре от порога.

— Кто вы такой? Полицейский?

— Оооо! Какие люди! Здравствуйте, здравствуйте, мадам! Вас, кажется, зовут, э, Юй Фан? Слышал сегодня в вестибюле. Мое имя Сэмюэль, но Вы можете звать меня просто "хентай-сан"! Как большинство привлекательных дамочек, — Акума ухмыльнулся. — И — нет, я не полицейский. Я вообще в этом банке оказался случайно. Тут у меня кое-что лежит. Сразу говорю — мне глубоко плевать на вас, террористов, с вашими завихрениями. И я бы уже по-тихому свалил, благо умею эксфильтрироваться, но... Пообещал вот помочь одному хорошему пареньку. Да и весело тут у вас, как я погляжу. А скука — самое страшное для меня наказание. Предваряя следующий вопрос — я хотел вежливо спросить, зачем товарищу на полу мина в Сэведже.

Юй Фан не улыбнулась и голос ее остался таким же ледяным:

— Что же вы собираетесь делать дальше, Самюэль-сан? И что за мину вы имеете в виду?

— А просто стало интересно, зачем ему подрывать собственный, террористский, гроб на ножках, чем он и собирался заняться, минируя это вот чудище, — Сэм снова усмехнулся. — Я уже начал было засыпать, глядя на уставших вас из вестибюля, прикидываясь кадкой с фикусом. Так что считайте это способом занять себя. Пока не придет время убивать Вас сотоварищи. — Акума прищурился.

Юй Фан слегка наклонила голову:

— Если для вас это всего лишь способ развлечься, вы не будете против, если я поговорю с вашим пленником? Мне бы хотелось узнать то же самое, что и вам.

Сэм широко улыбнулся:

— Как я могу отказать даме?! Тем более столь очаровательной? Он в вашем распоряжении. Только, чур, я буду присутствовать. Иголки под ногти или, там, прижигание чего чувствительного — помогу, чем смогу.

Акума сделал приглашающий жест.

— Да, кстати... Вспоминая о беседе в вестибюле... Вы назвались специалистом по поломке консервных банок, называемых БР. Где же вы этому учились, мадам? Уж не откажите в ответе. Мне интересно, как человеку, имеющему представление о пилотировании этих... — Он снова кивнул в сторону "Сэведжа".

— Благодарю вас за сотрудничество, — вежливый кивок Юй Фан сделал бы честь главе официальной делегации. — Но не могли бы вы переместиться на следующий ряд кресел и положить оружие на пол? Вы понимаете, что я не могу вам доверять.

Девушка бросила взгляд назад и осторожно двинулась вперед, держа правой рукой "калашник" за цевье стволом вверх. Впрочем, наметанному взгляду было очевидно, что подбросить его вверх и перекинуть руку на рукоятку будет делом доли секунды. Но вежливость есть вежливость — древние самураи входя в чужой дом, клали мечи с правой стороны, так, чтобы его было неудобно выхватывать, демонстрируя свое уважение — теперь то же самое проделала эта китаянка.

— Желание прекрасной женщины — закон для всякого уважающего себя мужчины. — Сэм медленно положил пистолет на пол и начал движение в указанном направлении. — Только имейте в виду — у меня при себе граната. Если не хотите, чтобы я сыграл в камикадзе или шахида — не пытайтесь предпринять... невежливых действий. Лады? И вы не ответили на мой вопрос — кто вас учил управлять бронероботом?

Девушка в серо-зеленом пилотском комбинезоне медленно приблизилась и произнесла — так же размеренно, словно заговаривая рану:

— Если бы я хотела вас убить, я не стала бы выходить наружу, верно? Не совсем понимаю, почему вас интересует мое прошлое — мне кажется, настоящее куда важнее. Но я отвечу: я училась у многих людей. Мне не было и двенадцати лет, когда я попала в хм... "дочери полка". К счастью, отряд был небольшим, иначе бы я не выжила — почти каждому хотелось уделить мне внимание. Но нашелся тот, кто взял меня под свою защиту. Это и был пилот БР. Я обязана ему и жизнью, и всем, что я знаю. Самая обычная история, как вы видите.

Юй Фан наклонилась над Муратой, лежащим навзничь и вытащим из карманчика небольшую аптечку, разломила перед его носом маленькую ампулу. Тот поморщился, чихнул и дернул головой. Открыв глаза, он замер — Юй Фан подняла автомат, целясь ему в голову и тихо спросила:

— Мурата-сан? Зачем вы это сделали?

Сэм подал голос:

— Может, его похоть лютая одолела? В отместку так сказать... Не скажу, что не понимаю этого. Хе-хе, ладно, продолжайте беседу. Я пока покурю, если вы не против, — с этими словами он достал сигару и спички. Закурив, он глубоко затянулся и с видимым удовольствием выпустил струйку дыма.

Каменнолицый террорист подвигал желваками на скулах — словно гранитными глыбами. Отвечать он, похоже, не собирался, хотя и понимал всю невыгодность своего положения.

Юй Фан все так же спокойно произнесла:

— Если вы не ответите, я убью вас. Если будете говорить — не стану.

Простые слова не должны были бы, по идее, звучать слишком угрожающе, но, встретившись глазами с ледяными зрачками китаянки, Мурата заговорил:

— Поскольку мой план в отношении вас не удался, запираться я считаю бессмысленным. Скоро начнется штурм. Настоящий штурм. На этот раз в атаку пойдут не желторотые новички, а прекрасно подготовленные подразделения Сил Самообороны. Они продемонстрируют всю подавляющую мощь современной японской армии. Вы все равно не пережили бы схватку с ними. Но для гарантии я установил кумулятивную мину, которая должна была по сигналу, в разгар схватки, которая, конечно, приковала бы внимание всего японского народа, пробить кокпит насквозь. Теперь у вас есть шанс — вы можете остаться в живых, Юй Фан. Если вы вовремя сможете выбраться из банка, то — ваше счастье. Все кто останутся — обречены, пощады распоясавшимся террористам не будет. Заложники в этот раз тоже не будут приниматься в расчет.

Юй Фан помедлила несколько секунд и кивнула:

— Итак, весь план нападения был разработан вами, чтобы уничтожить большинство активных террористов Японии, скомпрометировать полицию и прославить Силы Самообороны? Разумно. Хотя и слишком коварно для настоящего воина. Впрочем, не мне вас судить.

Девушка обернулась к Сэмюэлю:

— Не могли бы вы иммобилизовать его на несколько часов и спрятать где-нибудь?

— Не извольте беспокоиться! — раскланялся Акума с сигарой в зубах. — Щас мы его аккуратно.

Сэм приблизился к террористу, краем глаза наблюдая за китаянкой, чуть нагнулся и коротко ударил. Мужчина издал утробное "кхек" и потерял сознание.

— Ну, прятать его далеко смысла не вижу. Присыпать теми же обломками, что и трупик часового. А вот делать-то что? Насколько я понял, вскоре в банке начнется бойня, в которой замесят каждого попавшегося под руку. Все ради того, чтобы потешить самолюбие на государственном уровне. Как типично для армии любой страны... Хитровывернутую комбинацию задумал этот половой орган. — тут Сэм слегка пнул бессознательное тело. — Итак, что мы имеем? — продолжил Акума, говоря как бы сам с собой. — Кучу заложников, которые не переживут боя, это понятно. Кучку террористов, которых поубивают — это еще яснее. Парочку отмороженных подростков, один из которых — легендарный наемник, а второй — реинкарнация Брюса Ли. Вот их даже жалко. Ну, Сагару, конечно, не очень, да он и выжить может но вот Цубаки пулю словит, это да... Молодой, горячий. Так, еще... Самое главное — драгоценный я! Ну, тут сомнений нет — выживу. Благо, один нехороший человек со шрамом научил в свое время. Но вот где загвоздка! С вами-то что делать? — Он наконец повернулся к Юй Фан и взглянул в ее холодные глаза. — В принципе, правильно было бы убрать Вас по-тихому и бегом из банка, пока не началось. Но! Во-первых, в меня сейчас целится кто-то из ваших, так что не до "убираний" — жить хочу. Во-вторых, сбежать отсюда труднее, чем проникнуть, особенно в одиночку — вход рубль, выход два, как говаривал резидент ЦРУ в Москве, читая агентурные донесения. В-третьих, меня мучает один вопрос, который хотелось бы прояснить. Так что, сделав выводы, спрашиваю — что мы с вами будем делать, мисс Юй Фан? Сразу уточняю — вариант "интим перед неминуемой смертью" меня не интересует. Пока что.

Юй Фан некоторое время смотрела молча, потом оглянулась и сделала приглашающий жест рукой. Из-за занавески, осторожно ступая, появилась Хеби с "Гюрзой" в руке и, как ни странно, Синдзи. Они подошли и остановились чуть поодаль.

Юй Фан сказала так же тихо:

— Никак не могу понять, чего вам надо, Самюэль-сан. Но, из вашего тона следует, что мы, по крайней мере, не враги в данный момент. В таком случае, я бы предложила вам немедленно убраться, потому, что сейчас здесь, по всей видимости, начнется междоусобная резня. Что вы на это скажете?

— Э, нет! Так не пойдет! — Акума вынул изо рта сигару и очертил ею круг в воздухе. — Хотите лишить меня веселья? Гоните всего из себя такого милого как раз когда предстоит самое веселое? Нет уж, — внезапно из голоса его исчезла насмешливость, взгляд из лукавого и прищуренного стал прямым и холодным. Как у Юй Фан. — Коли предстоит резня, я хочу отправить в ад как можно больше тварей, оказавшихся на моем пути. Не потому что у меня обостренное чувство справедливости, просто не люблю, когда мне мешают жить. Долгие годы я общался с такими, как вы и ваши друзья по долгу службы. Но теперь я сам по себе. И испытываю страстное желание поиграть в берсеркера. Не Вы одна крутились всю жизнь в кровавых колесах судьбы. Так что давайте решим задачку. Или мы сейчас убиваем друг друга, а выживший делает что хочет, либо получаем максимум удовлетворения от этой поганой ситуации, со всей возможной вежливостью. К тому же, — он вдруг снова вернулся в прежнее состояние и сунул сигару в зубы. — Нет у меня ни малейшего желания оставлять столь очаровательную особу в неприятной ситуации. Пусть даже у нее руки по плечи в крови.

Сказав это, Сэм повернулся к двум вошедшим.

— Ох, во имя Всевышнего! Опять малявки! Мало мне было Сагары с Цубаки! Вы-то чего тут забыли?

— С-сагара и Цубаки?! — чуть не подавился щуплый мальчишка в очках и с жутко залитой кровью рубашкой на груди. — В-вы их знаете? Где вы их видели? Неужели здесь? Ходя да, Иссей был рядом... Но Сагара?!

— Ага, знаю. С Цубаки мы познакомились, когда он вежливо так долбанул меня по затылку в банковском хранилище, а потом принуждал к оральному совокуплению с автоматом, — Поморщился Сэм, — А вот про Сагару я и без того наслышан. Давно. Этот тип — живая легенда, мммать его! Одно его выступление в Гонконге во время кризиса чего стоит... Эта сладкая парочка тут замышляет спасти всех своих друзей. Ползают вдвоем по вентиляции и нападают на беззащитных толстяков. — Акума состроил несчастную физиономию.

Хеби выразительно глянула на Синдзи:

— Так за тобой пришли твои приятели? Ну дела. Должно быть, вы крепко дружите, раз они не глядя поперлись на стволы.

Тот ответил запальчиво:

— Вообще-то, я их не звал и опасности подвергать не собирался. Это все ваша работа!

Девушка фыркнула:

— Им повезло, если живы останутся. Но что теперь делать нам? Зная Хонму, нетрудно догадаться, что раз он замыслил такую гадость, его подручные...

Ее прервал скрип открывающейся двери.

— Так, где Мурата-сан? Он сюда пошел... — начал было вошедший террорист и замер с раскрытым ртом, увидав незнакомые лица. Потом, разглядев под ногами труп часового, он побледнел и начал рвать с плеча автомат

— Тревога!!!

— Йо! — Коротко выкрикнул Сэм, с непостижимой для обычного человека скоростью выхватывая из-за пояса за спиной "Зиг Зауэр" и нажимая на спуск. Пуля едва разминулась со стоявшей напротив Юй Фан и угодила на беду заглянувшему сюда террористу аккурат в левый глаз.

— Кы... — только и вырвалось у несчастного, и в следующий миг он с глухим стуком запрокинулся на спину.

— Never mess with an old-fashioned cowboy, kiddo! — усмехнулся Акума, раскручивая пистолет, словно герой вестерна. — И еще — никогда не держи пушку на предохранителе... Однако ситуация только что стала еще веселее. Крик и выстрел не могли не привлечь внимания. Что дальше, господа террористы и международные преступники? Какой танец мы станцуем теперь?

— Черт, теперь придется драться! — заорала Хеби. И точно — в коридоре раздался топот и из-за косяков двери с обеих сторон резанули автоматные очереди. Юй Фан стремительно метнулась к "Сэведжу". Пули несколько раз вышибли яркие искры из брони под ее руками, пока она взбиралась в кокпит, но она извернулась и запрыгнула внутрь. Громыхнул и заревел дизель, наполнив зал сизым вонючим облаком жженой солярки. Хеби выстрелила несколько раз поверх спинки стула и чертыхнулась:

— Дура! Утащила мой автомат! Эй, ты — дуй быстро в тот зал, расскажи все Мацуде. Быстро!!!

Синдзи на карачках прошмыгнул за спинками сидений, но не успел он добраться до коридорчика, террорист-здоровяк, напарник Хеби уже выскочил ему наружу.

— Ложись!!! — отчаянный вопль Хеби перекрыл грохот стрельбы, но было поздно. Вчерашние соратники, яковцы, быстро перенесли огонь на новую цель. Не ожидавший подвоха Мацуда получил длинную очередь в грудь и рухнул навзничь.

— This party just keeps getting better and better! — снова перешел на английский Сэм, падая на пол и стреляя из Зауэра в сторону двери. Перекатившись чуть вправо и увернувшись от очереди, прошившей пол там, где он только что был, Акума достал из кармана гранату...

— Yeah, baby! Sing for the king!

Швыряя гранату в сторону разрушенной двери, вскакивая и бросаясь подальше, он пожалел, что не взял Ф1. Она уложила бы всех с гарантией. Только вот его уложило бы вместе с ними.

Он добросил и попал удачно. Граната упала на пол как раз за дверью, и раздался взрыв. Очереди с той стороны прекратились. Вместо них раздался чей-то вопль.

— АААЫЫЫЫЫА!!!! НОГАААА!!!! ГДЕ НОГА-А?!!!!

Ну как всегда! РГД опять кого-то лишила не жизни, а конечности.

Бросив взгляд на БР, он увидел, что китаянка вновь оседлала любимую игрушку.

— Эй, леди! Смотрите, не раздавите меня ненароком! А то хуже смерти не придумаешь! — весело крикнул он.

"Сэведж" еще не успел двинуться с места — увы, русские компьютеры отличались поразительно неторопливой загрузкой — как в вестибюле дважды громыхнуло и две дымные кометы мелькнули над спинками кресел разбившись об спину бронеробота жгучими искрами. Страшно ударило по ушам. Мотая головой, чтобы избавиться от мучительного звона, Синдзи увидел, как яйцевидный корпус дернулся вперед и "Сэведж" рухнул вперед, ударился головой в подиум, разнеся его на куски. Рокот дизеля сменился странным визгом и лязгом, изо всех сочленений корпуса вышибло сизый дым и пар.

— Вот же хамло! Даму обстреливать! — выкрикнул со смесью злости и насмешки Акума, посылая веером остатки магазина в сторону вестибюля и отпрыгивая. Хлопнувшись на живот, он снова перекатился, успев подумать: "Не в моем пиджаке по полу бы кататься... Колобок русский, честное слово!" Тут он обнаружил, что прямо под ним лежит его Стечкин. Подхватив оружие, Сэм с низкого старта метнулся к Сэведжу.

— Эй, мадам, Вас там, случаем, не насмерть убило?!

От выбитый дверей в вестибюль снова часто затарахтело6 стреляли не менее пяти-шести стволов. Донесся яростный вопль:

— Предатели!!! Бей А21! Мочи козлов!

Между спинок кресел запрыгали мячики ручных гранат. К счастью, они падали между рядами и не выкашивали осколками все вокруг, а лишь щепили сидения.

Из левой части зала раздалось несколько быстрых пистолетных выстрелов — от двери кто-то взвыл. Потом залился бесконечной очередью ручной пулемет, несколько охладив пыл нападающих.

Над головой Сэмюэля громыхнуло и щелкнуло железо. Поскольку БР был явно обесточен, пилоту пришлось запустить аварийную систему покидания кабины: вместо пневматики тяжелую крышку люка открыли в последний раз резервные пиропатроны. Из кокпита выхлопнуло душное облако пара и дыма, и оттуда вывалилась оглушенная и отчаянно кашляющая Юй Фан. От уха у нее по щеке тянулась тонкая ниточка крови — два попадания кумулятивных гранат не прошли даром. Хотя кокпит и был неплохо защищен, избыточное давление здоровья пилоту явно не добавляло.

Повалившись на пол рядом с Сэмюэлем, она судорожно закашлялась, но все равно попыталась подтянуть поближе АКМС.

По броне над их головами звонко защелкали новые пули.

— Йо, камараден! — заорал Акума, пытаясь перекричать шум выстрелов. — Как самочувствие?! Вижу, что плохо! Чего дальше, мадам?!

Он вслепую пустил еще пару пуль в сторону дверей. Как ни странно, попал. Кто-то вскрикнул. Но большой роли это не играло. Враг продолжал поливать их свинцовым удобрением, и вскоре, чувствовалось, смог бы "замочить".

— У вас, случаем, нет чего взрывоопасного?! А то страсть как не хочется играть в супермена! Я слишком стар и толст для таких выкрутасов!

Сэм видел, что Юй Фан очень плоха. Нет, в таком состоянии эта мамзель — не боец! Что делать-то?! А, черт! Неужто опять прыгать под пулями?!

— Ээээээх... Ладно! Эй, Юй Фан, Вы меня слышите?! — обратился Акума к девушке. Та не ответила, у нее все еще не прошел "отходняк". — ЭЭЭЭЙ!!! ХВАТАЙ АВТОМАТ ДУРА!!! ЩАС СЫГРАЕМ В ИГРУ "ДРАПАЙ, ДРАПАЙ, ПОКА ЦЕЛ"!!!

Похоже, она таки сумела его понять, по крайней мере, за "калашников" уцепилась усердно. Мысленно костеря на чем свет стоит судьбу-злодейку, Сэм придвинулся к китаянке, беря в зубы Стечкин и освобождая руки. Ствол очень неудобно держался во рту и норовил выскользнуть, но Ватанабе и не в такое приходилось зубами впиваться.

Подхватив левой рукой женщину под колени, а правую запустив ей за спину, Акума приподнял Юй Фан в воздух и закинул себе на плечи, рискуя сделать из нее мишень. Затем распрямился, одновременно бросаясь в сторону смежного зала.

"Ой, не успею! Ой, дурак!"

Бежать под огнем, да еще с человеком на плечах — ничего глупее и придумать нельзя!

Совсем рядом защелкали о броню "Сэведжа" пули. Но почему-то в них никто не попал.

"Какого дьявола этот зал такой длинный?!"

Всего пару секунд бега. Пару секунд бега под свинцовым ливнем... С женщиной на плечах. Когда ты весишь больше центнера...

НУ! НУУУУ!!!

Есть! Они уже возле входа. Что-то горячее ударило в бок. Но это неважно!

Синдзи, у которого от грохота стрельбы и разрывов каким-то странным образом прояснилось в голове — новая контузия словно выбила забитый туда предыдущей контузией клин — не узнавал сам себя. Хлюпик, ботаник и очкарик, готовая мишень для издевательств — так он думал о себе до недавнего времени. Какого же черта этот хлюпик уложил ствол РПК на спинку кресла, крепко ухватил обеими руками потертую дельта древесину приклада и рукоятки управления огнем, выросшую в черт знает каких русских лесах и поливает длинными, на расплав ствола, очередями людей, которых он никогда раньше и в глаза не видел, прикрывая человека, которого он впервые увидел ровно пять минут назад?! Стремительный бросок толстяка с оглушенной Юй Фан на плечах завершился успешно — он добежал и рыбкой нырнул в приснопамятный коридорчик. Хеби выхватила свой АКМС и теперь тоже метко и зло отстреливалась, не давая бывшим соратникам высунуть головы из-за дверей зала.

Заметив, что Синдзи присел, меняя вытащенный из подсумка убитого Мацуды барабан-улитку, она быстро выпустила остаток магазина и вдобавок отправила к дверям гранату. Ответный гостинец лопнул метрах в шести от них, не долетев.

— Черт, надо выбираться! — заорала Хеби, целясь в гранатометателя. — Там же еще и заложники, черт, черт, черт!!! Хорошо, хоть мы заперли двери в тот зал изнутри! Эй, ты, хрен с горы! Давай быстрее туда, ищи выход! Там были какие-то дверцы с той стороны зала. Нам тут долго не продержаться!!!

С Юй Фан на плечах Сэм заскочил таки в тот коридорчик, из которого вывалился некто здоровый, сразу словивший очередь. Самому себе напоминая обезумевшего бегемота, он пронесся в соседний зал.

Похоже, те двое детишек смогли меня прикрыть! Спасибо бы сказать... Если живы будут...

Вваливаясь в помещение с женщиной на плечах, он громко поприветствовал сбившихся в кучу перепуганных заложников, роняя на пол Стечкин, который совсем уж не мог больше держать в зубах.

— Тьфу! Дооообрый веееечер! Как оно?!

Акума со всей возможной аккуратностью начал снимать с себя Юй Фан.

Она стиснула руками голову и, жестоко пересиливая себя, поднялась на ноги. Голос ее стал гораздо громче — на явно была контужена, и звучал хрипловато:

— Нужно немедленно найти выход. Для нас, и особенно, для заложников. Если яковцы ворвутся сюда — начнется бойня.

— Да я как-то и сам сообразил! Но что делать — это, ка грица, beats me. Причем очень больно beats, — Сэм скосил глаза на то место, куда его что-то ударило у самого выхода из злополучного зала. К счастью, он отделался внушительной кровоточащей царапиной и порванным пиджаком.

Как бы в ответ на его слова в дверь второго конференц-зала снаружи заколотили прикладами. Пока это было бесполезно, приклад — не манипулятор "Сэведжа". Но если противники притащат взрывчатку...

Юй Фан молча указала на две неприметные дверцы в правой стене зала, рядом с подиумом, а сама вытащила из кобуры СZ-75 и повелительно махнула заложникам — те поняли без слов, натренировались уже — и быстро залегли за спинками кресел.

— Если за этими дверцами туалеты, то я, по крайней мере, не умру как висельник — обмочившись и наложив в штаны! — Сэм подобрал с пола Стечкин. — Кстати, мадам, как голова? И еще один вопрос — с чего вдруг вы забеспокоились о заложниках? Нехарактерно, — он опять ухмыльнулся.

— Туалет в том коридоре, — серьезно произнесла девушка. Так, что совершенно непонятно было, шутит она или просто дает полезный и своевременный совет. — И я не замужем, не называйте меня мадам.

Прицелившись с сторону входных дверей, она помолчала и ответила, не глядя:

— Лишние жертвы среди нонкомбатантов ни к чему.

— Ну, до того коридора у меня нет желания бежать, так что потерплю, — хохотнул Акума, подобно Юй Фан, направив пистолет на двери — Надо же, как мне везет на незамужних женщин. Как вам будет угодно, мадемуазель! Что ж вы, вся такая красивая и не замужем?! Характерами не сходитесь? Не сочтите за хамство, но в такие минуты меня часто пробивает на светские беседы... — он ухмыльнулся еще шире и подмигнул высунувшемуся из укрытия и трясущемуся в ознобе пареньку, одному из заложников, в ответ икнувшему и спрятавшему голову обратно.

Юй Фан неодобрительно покосилась на шутника — она явно не одобряла такого легкомысленного поведения. Потом прислушалась к автоматной трескотне из соседнего зала.

— Нужно проверить, нет ли за теми дверями выхода в какие-нибудь другие помещения. К сожалению, у меня нет взрывчатки, чтобы пробить дыру... Чего вы ждете?

— Я жду приказа от вас, моя госпожа! — шутовски отвесил полупоклон Акума. — И не косите на меня своими глазками. У каждого свои тараканы.

Сэм деловито направился в сторону дверей, на которые указала китаянка.

За дверью, вместо спасительного пожарного выхода, увы, оказалась лишь заваленная швабрами и ведрами подсобка. Тем не менее, при ближайшем рассмотрении, выяснилось, что и здесь имеется нечто интересное — в одну из стен был встроен широкий, почти полутораметровой ширины металлический короб, ведущий снизу вверх. Приложив к нему ладонь, можно было почувствовать слабое гудение. Воздуховод?

— Эхехе! — выглянув обратно, окликнул китаянку Сэм. — Мадам, в смысле, мадемуазель, есть новости. Плохая — выхода в классическом понимании за дверкой не нашлось. А хорошая — тут у нас появился шанс самых худых отправить дружеским пинком подальше! Я нашел воздуховод в этой подсобке. Даже без моих любимых сигар с морфием можно выдвинуть мысль засадить туда гражданских по очереди. Хоть какой-то шанс появится.

Юй Фан ничего не успела ответить, как из грохочущего коридорчика в соседний зал появилось бледное лицо Хеби. Она заорала, видимо, уже наполовину оглохнув от выстрелов:

— Патроны автоматные есть?! У нас уже кончаются!!!

Юй Фан жестом показала: "нет", и вскочила на ноги. Покачнувшись, она удержалась, опершись о спинку стула, и торопливо направилась в подсобку. Стукнув рукояткой пистолета по железу, она кивнула:

— Хорошо. Нужно проделать дырку.

— Нужно-то нужно, только чем? Даже мой крепкий кулак, — Сэм скептически оглядел вышеупомянутый кулак внушительных размеров, — такую штуку вряд ли пробьет насквозь. Максимум погнет, — он вновь нацепил на лицо ухмылку. — Можно, конечно, чего сообразить, но долго. Хм, расстрелять ее, что ли, из пистолета? Эх, вот бы какую кумулятивку...

— У меня нет ничего, кроме пистолета, но патроны тратить сейчас неразумно, — сказала Юй Фан. — Металл довольно тонкий, может быть, попробуете ножом?..

— Если вы дадите мне чего-нибудь острое, я поиграю в открывателя гипертрофированных консервов, — ответил Акума, глянув на цель будущего акта вандализма. — Главное, чтобы мы успели до того, как наши милые друзья ворвутся вон в ту дверь. Иначе настанет нам с вами далеко не Happy End. А я еще не настолько стар, чтобы искать успокоения в забвении. Кстати, о забвении. Не сочтите за очередную наглость, но... Как звали того пилота БР, который вас "приютил"? Был я шапочно знаком с одним человеком, который когда-то спас жизни девочек-близняшек. Сделал то, чего не смог однажды я, — на секунду во взгляде Акумы мелькнуло что-то, похожее на грусть. — Так вот, появилась дикая мысль — а не он ли это?

Юй Фан указала рукой:

— Нож можно найти напротив двери туалета. И, — она глянула прямо ему в глаза, остро и отчужденно, — не понимаю, зачем вам моя биография? В живых уже нет ни учителя, ни моей сестры. Думаете, стоит копаться и бередить незажившие раны? Я, наоборот, пытаюсь забыть. Иначе — слишком больно. Но если уж вам так хочется знать — его звали Гаурон. "Девять драконов".

— Так и знал, что Земля — маленькая деревня, — прищурился Сэм. — Старый лис остался должен мне пятьдесят долларов! Так вы одна из тех "ангелочков смерти", про которых он рассказывал? Ну да сейчас не суть важно. Не обижайтесь, я просто люблю потрепаться, когда на заднице шерсть подпалят, — с этими словами Сэм повернулся и направился в указанном направлении. Не оборачиваясь, он вдруг произнес — У вас с сестрой был потрясный учитель. Если мы выживем — расскажите, как он умер. We go way back...

Синдзи, выпустивший из РПК уже третий барабан на 75 патронов, от грохота и напряжения уже почти ничего не понимал, когда его за плечо потрясла небольшая, но сильная рука. Хеби прокричала ему в ухо:

— Береги патроны!!! У тебя последний барабан остался. И у меня всего два! Стреляй, только если они высунутся.

Легко сказать. Противники уже превратили в щепки ряды кресел перед ними, и ребят выручал только метровой высоты парапет с бетонной основой, отделявший первый ряд от подиума. Когда длинные очереди сменились одиночными, в дверях тут же мелькнули головы, и стрельба стала еще гуще — яковцы, видимо, готовились пойти в атаку.

Сэм раздобыл-таки нож. Вполголоса матерясь и прислушиваясь к стрельбе в соседнем зале, он ожесточенно кромсал железо. Его недюжинная физическая сила в совокупности с относительной тонкостью "подручного материала" делали свое дело — он сумел проделать в воздуховоде дыру, которую сейчас стремительно расширял. О том, что сам не влезет в нее, он не думал. Акуме было очень весело просто оказаться в такой вот ситуации. Адреналин, чтоб его!

"Щааас! Щас еще поднажму и сделаю проход для заложников! А вслед за ними китаяночку пущу! Эх, хороша, чертовка! Хитрый змей был Гаурон, ишь устроился!.. Надо бы еще детишек из соседнего помещения вынуть да прикрыть! Ну да я и не тороплюсь никуда, прикрою..."

Наконец, отверстие приняло желаемую форму и размер. Сэм шумно выдохнул и глянул на тревожную, но в то же время спокойную Юй Фан. Так вот значит, какие ангелочки были у Гаурона! Во Вьетнаме, а потом в СССР, Сэму доводилось встречаться с пресловутым террористом и даже сыграть с ним пару раз в карты. Под конец их недолгого знакомства Гаурон оставил Акуме шрам на животе, а Сэм в ответ чувствительно пощупал челюсть террористу. Но можно сказать, что отношения между ними сложились вполне дружеские. Насколько могут сложиться отношения двух убийц, лжецов и вообще нехороших личностей по меркам упрямого Цубаки Иссея.

Сэм не любил Гаурона, но невольно испытывал уважение к этой суперсволочи. Можно сказать, "Девять драконов" был чем-то вроде примера для подражания.

И вот теперь он отбивался от левых террористов в компании ученицы старого лиса! После того, как сдал Митрилу информацию об организации, на которую Гаурон работал в последние годы жизни! Судьба — штука весьма и весьма ироничная, вам не кажется?

— Йо! Путь свободен, ковровая дорожка постелена! — окликнул он девушку. — Будем пускать цивилианов?

Синдзи уже подумал, что Хеби совершила большую ошибку, позволив противникам накопиться у дверей, тем более, что там мелькнул силуэт с трубой гранатомета на плече. Однако, тут он увидел, как девушка размахнулась и запустила в вестибюль гранату, потом еще одну. И еще.

Оказывается, пока он тут воевал, она отцепила подсумок с гранатами и мертвого Мацуды и обшарила разгрузку прирезанного яковца, так что гранат у нее было вдоволь. Террористы с ругательствами бросились врассыпную — на открытом пространстве вестибюля от осколков было прятаться гораздо хуже, чем в зале среди кресел. К сожалению, это были сплошь не особенно мощные РГД-5, а не Ф-1, иначе штурм можно было бы уже считать отбитым. Тем не менее, они выиграли еще несколько драгоценных минут.

Юй Фан кивнула:

— Но сначала нужно проверить, куда мы попадем. Я пойду первой. Если внизу безопасно — я три раза ударю по железу.

Девушка схватилась руками за края пробоины и забросила свое тело в воздуховод. Расперевшись ногами, она заскользила вниз. Пилотский комбинезон из мономолекулярного волокна издал слабый шелест, словно шелк.

— Почему мой бэксайд говорит, что хорошо все это не кончится? — прошептал себе под нос Акума. Он покопался за пазухой и достал еще одну сигару, которую немедленно раскурил.

В соседнем помещении шел бой.

— А, видать, малыши догадались обшарить, э, павших товарищей, — довольно усмехнулся Сэм, заслышав песню гранат.

— Эй, господа невинные жертвы, кто-нибудь хочет курить? — великодушно обратился Сэм к заложникам, но те только дрожали, плотнее забиваясь в укрытия.

Внезапно Ватанабе почувствовал в кармане вибрацию. Не может быть...

— Да? Фрэнк, чтоб тебя! Нашел время! Занят я, занят! Чем? Даму жду! Не опять, а из трубы! Да не сточной, пошлая твоя душа! Слышишь, чего на заднем плане? Во-во, симфония дяди Калашникова. Так, все, потом, потом! Да, и подготовь-ка мне покупателей на... ага. Ладно, все!

"Бум-бум-бум" — донеслось по железной трубе снизу.

Видимо, Юй Фан благополучно финишировала в подвале.

Вопрос был лишь в том, чем она финишировала и как там себя чувствовала.

— Ну что, дитя мое, как вы в целом? Что там?! — подойдя к отверстию, крикнул Сэм.

— Здесь невысоко! Я выбила решетку и вижу технический подвал — насосы, генераторы и прочее. Коридор ведет в гараж, но там — яковцы. Пока здесь безопасно — спускайте заложников! — донеслось снизу, сквозь гул вентиляции.

— Ладушки! — откликнулся Сэм.

— Так! — он вернулся к заложникам. — Самые худые, а также женщины и дети — стройсь! Щас будем вытаскивать вас из глубокой задницы. По воон тому воздуховоду спуститесь в в подвал, там побезопасней будет! Главное — аккуратно, чтобы не застрять! Спускаю по трое! Ты, ты и ты! — он ткнул пальцем в троих заложников. — Пойдете первые друг за дружкой, потом еще трое, еще, и так, пока не кончитесь. Быстро и без возражений! Вопросов НЕТ!!! Ходу!

"Эвакуация" началась.

Хеби кинула последнюю гранату, и, после резкого хлопка разрыва, на время все притихло. Потом от дверей снова затарахтел пулемет.

Синдзи выставил ствол РПК и, особенно не целясь, выпустил короткую очередь — чтобы обозначить свое присутствие. В этот момент он увидел краем глаза, как между ним и Хеби, которая пригнулась за парапетом и вставляла в АКМС последний магазин, на ковролин упало овальное зеленое яйцо.

Граната.

Конец — мелькнуло в голове.

"Вот так это и бывает" — холодно подсказала часть рассудка, не затуманенная грохотом и контузией. "Когда мы их, а когда — и они нас".

Осталось выбрать последнее, что ему хотелось бы видеть в этой жизни, в этом круге перерождения. И ведь не так уж плохо он кончается, если подумать. Чем лучше смерть от расслабляющей и мутной старческой слабости, пусть даже и в постели, среди усталых детей и внуков? И разве плохо — вот так, с раскаленным пулеметом в руках, защищая беззащитных заложников, рядом с ней.

Да, с ней.

С этой странной и непонятной, но поразительно сильной и живой девушкой.

Ее крепкое пожатие, пристальный взгляд черных глаз, бешеный стук сердца в ее груди, который он слушал самую долгую, и — нечего скрывать — самую счастливую минуту в своей жизни.

Пожалуй, единственное, о чем Синдзи сейчас жалел, так это о том, что больше не сможет заглянуть в ее глаза.

Коснуться.

Обнять и прижать, остро чувствуя ток чистой энергии — самой жизни.

В ней, и в себе.

Подняв глаза, Синдзи увидел, как замерший и замерзший на это бесконечное мгновение мир снова ринулся вперед со скоростью пленки фотопулемета.

Хеби, не дернувшаяся инстинктивно назад, в отличие от него, протянула руку, просто и легко, словно срывая цветок. Подхватила шипящую горящим замедлителем запала РГД-5 и швырнула обратно.

Граната лопнула в воздухе, на полдороге до вестибюля.

Волшебным праздничным салютом.

— Не дрейфь, — маленький твердый кулак ткнул его под ребра, а возбужденный, прерывающийся голос прозвучал прекраснее ангельских хоралов. — Кто боится — тот и помирает.

Так, скоро заложники кончатся. Надо думать, что дальше, — размышлял Сэм, глядя на заметно поредевшую кучку людей. Оставалось сделать еще две-три "ходки", и все они благополучно перекочевали бы в безопасное место.

— Не могу кинуть гаечку... — вспомнил одну из любимых книжек Акума. — Хм... Стоит малышей выдернуть из-под обстрела...

/Какое-то время спустя/

Заложники, наконец, кончились. Сэм выплюнул окурок сигары и направился в сторону смежного зала. На ходу он разбирал свой мобильный телефон, вынимая SIM-карту...

Встав возле входа в зал так, что его было не видно, он громко крикнул:

— Вниманию самых маленьких! Выползайте оттуда и деру! — с этими словами Акума вынул из кармана мобильник. Набрал номер 666.

— Только сначала FIRE IN THE HOLE!!! — высунувшись, он метнул телефон в сторону дверей, от которых вели обстрел яковцы. Средство связи описало большую дугу в воздухе и шлепнулось прямо в проходе.

Везет. Надо записаться в профессиональные метатели... Чего-нибудь.

Пока Сэм думал эту мысль, телефон издал громкий писк и вдруг взорвался с полным эффектом светошумовой гранаты. Пока несчастные террористы, ошарашенные таким "подарочком", пытались опомниться, девчонка, благоразумно спрятавшаяся за последнее хилое укрытие и утянувшая очкарика за собой, успела многое — метнуть в сторону врага еще одну гранату, вскочить и побежать в сторону Сэма, да еше захватить парнишку, от неожиданности чуть не выпустившего РПК. Пара секунд — и они в безопасности.

— Ф... фуууу!!! Молодец, толстый! — только и сказало наглое создание, годившееся "толстому" в дочери. — Чего ж ты сразу не сказал, что у тебя такая штука есть?

— Не твое дело, дитя мое! — отрезал оскорбленный Ватанабе. — Не буду же я каждому рассказывать, что у меня даже мобильник — чудо шпионской техники! Берег на крайний случай. Ладно, слушай — воон там — выход. Спуститесь по воздуховоду в подвал — там уже Юй Фан и все заложники. Дверку за собой закройте.

— А... вы? — вдруг спросил паренек.

— А мы, сын мой, будем прикрывать ваши юные... филейные части! — усмехнулся Акума. — Я в ту дырку не пролезу. Так что останусь здесь и умру как викинг. — Он чуть приподнял руку со Стечкиным.

Внезапно Сэму подумалось, что грустно будет, если его и вправду убьют. Ведь старая негритянка сказала тогда, что сперва женщина, которой он отдаст... Эй, секунду! Сэм, что-то вспомнив, запустил руку за пазуху.

Девчонка уже, без лишних вопросов, направилась к "выходу". Паренек же чуть замешкался. Сэм ухватил его за плечо и тихо заговорил.

— Погоди, малой! Сейчас я тебе кое-что дам... Ты передашь это нашей несгибаемой, понял? Юй Фан, — с этими словами Акума достал из внутреннего кармана пиджака бриллиант. Не просто бриллиант, а огромный драгоценный камень, тут же заигравший множеством бликов в скудном освещении. Размер камня был столь велик, что он едва поместился на ладони юноши, когда Сэм отдал ему драгоценность. Во всем мире бриллиантов такого размера могло быть не больше десятка. По сравнению с ним, самые крупные украшения корон европейских монархов и просто выставочные сокровища мира казались маленькими и блеклыми. — Только не вздумай прикарманить! А то... — тут Сэм глянул на беднягу таким взглядом, что молодой человек невольно захотел вернуться в соседнее помещение под обстрел. — Есть вещи пострашнее нападения террористов. К тому же, я суеверен, и полагаю, что неупокоенные души приходят по ночам за своим... Или не только души... Мы поняли друг друга?

Парнишка судорожно кивнул и, крепко держа драгоценность в руке, припустил вслед за девушкой.

"Ну, все... Теперь мне одному достанется все веселье!"

Теперь, когда камень, за сохранность которого Акума так беспокоился, отдан этой дамочке, он может и повеселиться. Хм, иронично. Гадалка предсказывала, что этот камешек он отдаст женщине, которая... Забавно вышло! Но не оставлять же его себе, чтобы потом всякая сволочь лапы наложила! Лучше уж пускай этот камешек достанется Юй Фан. Вдруг она потом вспомнит о некоем толстяке-бакагайдзине? Эта мысль почему-то показалась чрезвычайно приятной.

Ладно, дело сделано, тело брошено! Теперь ждем-с! Ути-пути, идите сюда, террористики вы мои! Шахидики!

Поляк

Николай Новак сидел, по уши занятый в расшифровывании порядком доставших его бумаг.

— И почему мне досталась столь нудная работёнка? Каждый день документы, документы, документы! Я вам что, приехал составление договоров изучать! Какая к чертям стажировка, экскурсии по городу после работы не в счёт!

Получив выговор от начальника отдела м-ра Казумы, Новак не удивился заметив на столе стопку бумаг, только...

— Казума-сан, почему они на итальянском, я его не изучал, английский знаю, русский тоже. А это, бред какой-то!

Будучи с утра в крайне отвратном состояния духа и тела Казума Хасегава среагировал весьма неадекватно.

— Новак, какого тебе надо!? Дали, переводи! Ты европеец или кто?

— Но...

— Сдашь мне всё послезавтра, что стоишь давай, давай, приступай.

Полдень ещё не наступил и в сквозь стекло приятно грело солнце. В отделе было пусто, Хасегава удалился перекусить, это по его словам.

По этажу с прошлой недели ходили слухи что от начальника отдела ушла жена и он пьёт от тоски.

"Так, а Кэтрин придёт после обеда, сменит его и он будет свободен".

Вздохнув, Николай надел наушники, включил громкость на полную, достал свою вчерашнюю работу и принялся за дело.

Когда террористы захватили банк, Новак ничего не слышал и не видел. 40 этаж, где находился отдел, был ещё пуст.

Раздавшийся за окнами грохот, был настолько громким, что Новак его услышал. Вытащив наушник, он подошёл к окну.

"Сэведж", — про себя отметил Николай. БР, вылезший из кузова, мог быть только им, о чём явно говорило наличие лягушачьей головы.

Первым выстрелом тот продырявил бронетранспортёр, затем повернулся к копам. Откуда копы?

— Да что за фигня происходит! — в полный голос проорал Новак, — устроили блин цирк, урроды!

"Так, и что мне делать, сидеть и переводить дальше? Тут вроде бы высоко, задеть меня не должны".

То что происходило на улице ему мало мешало, но, будучи простым гражданином, Николай плохо понимал как ему нужно реагировать в такой ситуации.

Новак заметил, что копы блокировали выход из здания, но видимо появившийся БР спутал их планы.

"Интересно, что всё-таки происходит. Похоже на ограбление, но головастик... Да кто же сунется сюда с БР ради денег, похоже банк захвачен. Неприятно!"

Мысль о захвате здания его не взволновала, просто Новак понял, что ожидаются неприятности и весьма крупные. Отойдя от окна, Николай взял сумку и перекинул через плечо. Что дальше делать, он всё так же не представлял, но для начала решил найти Хасегаву, так на всякий случай.

Подойдя к двери, Новак притормозил, вместо того, чтобы распахнуть дверь на полную, всего лишь приоткрыл и прислушался. В коридоре было тихо, Николай вышел. Тихим шагом проследовал до конца коридора и остановился перед офисом Казумы, из-за двери слышался мощный храп. Новак заглянул, развалившись на кресле спал начальник отдела, рядом стояла открытая бутылка сакэ.

В коридоре послышались голоса.

— Что ему неймётся, проверить все этажи! Да зачем, кто нам может помешать? Эти секретарши, клерки? Да они все попрятались и трясутся как дичь на охоте! Ха-х

— Чё завёлся-то, лучше помогай.

Послышались звуки распахиваемых дверей.

"Ну вот и попался!" Николай пытался быстро сообразить, что делать дальше, взгляд скользнул по шкафу и перешёл на окно.

— Погоди, слышишь, рычит кто-то! голос за дверью перешёл в громкий шепот.

— Майк, давай!

Новак, быстро схватив стул, подпер дверь и рванулся к окну.

— Ломай!

Раздался треск, и дверь слетела с петель, но Николай уже успел выбраться на парапет.

"Хасегава!" — мелькнуло в голове, но он уже ничем не мог помочь.

На высоте 40 этажа дуло прилично, и Николаю пришлось вцепится в стену обоими руками. Медленно, Новак начал движение подальше отсюда.

— А ну стой!

Высунувшийся из открытого окна детина в маске смотрел прямо на Николая. Автомат был переброшен через плечо, видимо думал напугать своим видом. В это время Новак нащупал рукой крюк, торчащий из стены, и решение пришло мгновенно!

— Получай!

Взявшись левой за крюк, он со всего размаху, не целясь, врезал сумкой по наглой морде!

Террорист явно не ожидал такой наглости. Стоять на узеньком выступе на высоте ста сорока метров, да еще размахивать сумкой — это нельзя было назвать разумным действием, которого можно было ожидать от обычного белого воротничка. Уж скорее он должен был бы попросить пощады и пообещать слушаться и хорошо себя вести. Зажав разбитый нос руками, налетчик отшатнулся назад, но через несколько секунд снова высунулся. В его руках был готовый к стрельбе "калашник", а в глазах — убийство.

Ствол недвусмысленно был направлен на Новака.

— Щас я тя кончу, тварь паршивая!

Но выстрела не последовало. От грохота проснулся Казума, увидев посторонних в своём офисе, недолго думая (благо нетрезв) подхватил початую бутылку и со всего размаху треснул по голове второго террориста. Напарник Майка рухнул тут же не издав не стона, а Хасегава молча стоял переваривая эту картину. Человек высунувшийся из окна целился куда то из автомата...

— Пропала моя душа, кончился, — скучно как-то думал Николай.

Хасегава приблизился к разворачивающемуся террористу и поднял за ноги, так что Майк начал уже выпадать из окна, но дал беспорядочную очередь и задел Казуму, тот отпустил врага от неожиданности, и тут же получил прикладом по носу. Не успев понять, что происходит, начальник отдела упал.

За это время Николай успел добраться до первого приоткрытого окна, и вломиться в комнату.

— Ууф, надо придумать, как действовать дальше, иначе меня точно сегодня порешат.

Ему повезло, офис, в который он попал, выходил в другой коридор, и что бы сюда попасть, было необходимо знать план этажа.

Прямо напротив помещения, находилась лестница, сбоку лифты. Новак достал из сумки пачку жевательной резинки и закинул в рот пару подушечек.

Надо спустится вниз и оценить обстановку Выйдя на лестничную площадку стал спускаться вниз, на верху послышались взрывы.

Осторожно спускаясь вниз, Николай останавливался около каждой двери и прислушивался, было тихо.

"Интересно, как там начальник? Интересно, они его забрали или просто привязали и ушли за мной, я им вроде приглянулся? Однако я проголодался!"

Остановившись на 20, или 21, этаже он приоткрыл дверь, стояла тишина. Новак двинулся по коридору.

"Где тут что поесть имеется?"

Сумка при ходьбе неприятно била его по бедру, что, наконец, достало. Он зашёл в первый незапертый кабинет и присел на стул.

— Буфф, чёт скучно, ну и где погони, драки, видимо не тяну я на роль главного героя. Противник появился, я смотался, что-то криво как-то!

Вдруг сильно тряхнуло и раздался грохот.

— ДА КАКОГО?!!!

Новак вылетел из комнаты, из-за поворота валил дым. "Лифт обрубили, вот гады! Задолбали банк ломать, сейчас я их достану!"

Сначала он вызвал лифт находящийся с другой стороны, возможно, это могло кого-нибудь отвлечь, затем включил пожарную сигнализацию, чем вызвал небольшой потоп и спустился вниз где проделал тот же трюк. Неопределённость действий Николая обуславливалась тем, что он не знал что предпринять, и просто пытался создать небольшой хаос. Уже на лестнице между 11 и 10 этажами он пришёл в себя — снизу донеслись голоса, что Новака сразу отрезвило.

"А теперь ТИХО!.."

Тут он вспомнил про фотоаппарат... Ему пришла в голову неплохая идея, уж если он оказался в эпицентре событий, то почему бы не заснять их! На десятом он ещё не хозяйничал, хотя внизу были слышны голоса. Новак всё же рискнул остаться здесь. Выйдя к окнам, смотревшим на сторону побоища, он быстро вынул фотоаппарат. Внизу виднелись останки одного БР с надписью POLICE.

— "Вот и первая цель... Хех, неплохой снимок... А, что? Осталось всего 46 кадров! Блин".

Повертевшись ещё немного у окна и поняв, что снимать снаружи нечего, Николай, понял, что ужасно голоден и устал. Нервное потрясение от ползания по стенке на высоте полутора сотен метров, дало о себе знать. Он понял, что единственное, что ему сейчас нужно, это не спать, иначе на него нарвутся враги и тогда ему несдобровать...

"Что это со мной? Вроде, вроде, вро..."

Ничего не соображая, он открыл дверь первого попавшегося кабинета. Ему повезло, здесь был диван, небольшой, но ему это не помешало. Николай рухнул как подрубленный и провалился во тьму.

— Блйн, чуйю что гайдина йэта где то здесь. Я уверен, что ейто йон потоп устроил! — гундосил здоровенный детина, которому Новак днём врезал по морде.

— Нуууу, это ещё не известно! — скептически заметил собеседник Майка. — Нам же сообщили ещё о двух сопляках, которые устроили заварушку, может это они.

— Мне на них плевать, а йэтого уродца я найду и зайставлю съйесть собйственный язык!

Бредя по коридору они проверяли каждую комнату. Из-за одной приоткрытой двери раздавалось какое то бурчание.

— Погоди! — шёпотом прорычал Майк. — здесь кто-то есть. Давай!

Вломившись в кабинет террористы застали мирно спавшего Николая, ему снилось что-то неприятное, брови его были нахмурены и он пытался что то говорить вслух, по-польски.

— Май... на.. пан.

— Пойпался голубчик! — Торжественно заключил Майк, и со всего размаху пнул Новака под дых, будя...

Террористы наградили пойманного парня еще несколькими жестокими пинками и принялись решать, что с ним делать дальше. Один наклонился и понюхал его руки:

— Черт, это явно не тот, что нам портил кровь с самого начала. Порохом не пахнет — он не стрелял.

— А я уж думал пристрелить сразу! — отозвался второй, с разбитым носом. — Так, может, и пристрелим?

— Не стоит. Отведем лучше к командиру. Тогда не будет на нас орать, что, дескать, мы тут мышей не ловим. Бери его!

Николай почувствовал, как его поволокли по полу, по коридору, в вестибюль, и в лифт.

Давненько его не били, точнее его вообще мало когда били. С детства привыкнув быть вежливым и решать все дела миром, Николай редко ввязывался в драки. Сейчас Николаю казалось, что у него сломаны рёбра, но, пока его тащили, боль приутихла, и он практически не обращал на неё внимания.

— Ну и кому ведём, к Мурате или к Ооте? — спрашивал товарищ Майка.

Дело было в том, что этих двоих отправили проверять здание вдвоём, хотя у Майка начальником был Хонма, а у Каобы — Оота. В то время когда поступил приказ Хонмы убрать людей Ооты, эта парочка проверяла один из затопленных Новаком этажей и рация вышла из строя.

— К Хонме, мы его порадуем, скажем, что это диверсант...

— Нда, а ваш Мурата после этого нас к чертям отправит! Не будь дураком. Хонма не настолько идиот, он сможет отличить обычного гражданского от человека, умеющего стрелять.

— Я думаю, он оценит наши усилия! — с важным видом произнёс Майк

— Угу, расстреляет на месте, он же ненормальный, — вздохнул Каоба

— Лучше к твоему Ооте? Ему это зачем? Может, не будем думать, и кончим прям здесь его?!

Новак молчал, он мало прислушивался к разговору, просчитывая варианты дальнейших событий. Среди заложников он долго спокойно не просидит, не такой у него характер. Надо бежать, но как?

Когда подчинённый Хонмы дошёл до фразы о том, что пленника следует убить, Новак очнулся от дум.

— Лучше отведите меня к главному, я к гражданин Польши и могу пригодится!.. Ну, давайте, я уверен ваш Хонма-сан не будет разочарован!

— Может он прав, — после минутного раздумья произнес Каоба. — Иностранцы всегда хороши для таких, как мы, он может послужить хорошим пропуском, когда будем уходить.

— Чего, каким пропуском, с какого уходить!? Хватит мне голову морочить!

— Но он прав, надо отвести его таки к твоему придурку, может он хоть спасибо скажет! — съязвил напарник.

Для порядка Майк всё же съездил Николаю по лицу, после чего, подгоняя его впереди себя, друзья направились к начальству.

— Народ, а вы вообще кто? — поинтересовался Новак. — То что террористы это ясно, но банк то зачем захватили, да ещё в центре города, нелогично и глу...

Сильный тычок в нос заставил его замолчать. Спустившись вниз, они вышли в коридор и остановились перед дверью. Майк, перекинув свой ствол за спину, вежливо постучал. Николай немного был не в себе от происходящего. Его потряхивало, он вспотел и в голове истошно метались мысли: "Что дальше?... Как мне себя вести?... Может попытаться сбежать?... Я, дурак, может что нибудь ещё ступлю.... думай, Думай, ДУМАЙ!"

Его думы прервал Майк. Смиренным голосом, он просил разрешения войти. Новак в душе усмехнулся и...

— Господи, как банально...

Еще одна заварушка в стиле "милитари"

— Не пойму, что это за странный мэн? Блин, и откуда он только вылез? — быстро говорила Хеби, заглядывая в дырку, откуда пер плотный поток теплого воздуха, ставя волосы дыбом. — На месте Юй Фан я бы не удержалась, пристрелила его нахрен! — Сложив приклад АКМС, она повесила его через шею на грудь, стволом вверх и отцепила магазин, чтобы не выбить себе зубы при приземлении. Потом все же признала: — Но выручил, толстый. Давай, ты первый.

Подтолкнув Синдзи к раскуроченному воздуховоду, она вдруг вспомнила:

— Кстати, парень, как тебя зовут? Как-то даже позабыла в суматохе спросить. И... поблагодарить тоже — некрасиво с моей стороны.

— Д-да, н-не надо, — запнулся Синдзи, чувствуя, как неудержимо краснеет. — Я ведь ничего такого...

Застегивая поплотнее кобуру под мышкой, девушка покосилась на него и прыснула, не удержавшись:

— Смешной ты какой! Чего заалелся-то? Я же не в любви объясняюсь, просто спросила, как тебя звать.

— С-синдзи...

Она еще разок улыбнулась и дружески пихнула его в спину:

— Так спасибо тебе, Синдзи. Целовать тебя не стану — твоя красавица-подружка расстроится. Но я тебе здорово обязана — тот гад был серьезно настроен. Вот черт, кто бы знал?! Опять передрались, как пауки в банке — ну что за уроды?! Ладно, лезь давай. Не то хвост прищемят.

— И в-вовсе она не моя подружка... Мы просто в одной школе учимся, — решил внести ясность Синдзи. Хеби удивленно подняла брови:

— Да? Но она с тобой возилась, как с родным, вот я и подумала...

Прервавшись, она прислушалась:

— Не пойму, чего там этот толстый крутит — жить, что ли, надоело? Заложники то, вон, все свои животики подобрали и пролезли. Ну да ладно, я ему не нянька, сам большой мальчик. Давай!

Синдзи соскользнул в темную трубу и почти сразу приземлился на железную решетку метрах в шести ниже. Сбоку оказалось отверстие, и он торопливо пополз туда, освобождая место Хеби, которая не заставила себя ждать и скатилась за ним, брякая разнообразным снаряжением.

Они вывалились на довольно низкий, но просторный технический этаж. Среди гудящих насосов и распределительных щитов сжались перепуганные заложники — они уже совершенно ничего не понимали и впали в прострацию. От приоткрытой металлической двери махнула рукой Юй Фан. Когда они подбежали, китаянка снова осторожно выглянула в щель, откуда громыхало и бухало и тянуло дымом.

— Там подземный гараж. Кажется, полицейский спецназ воспользовался ситуацией и пошел в атаку, но их пока сдерживают у входа во второй отсек — вот этот, что за дверью — оставшиеся террористы.

— Черт, куда же нам податься?! — прошипела Хеби. — С яковцами вместе я не желаю помирать, но и к полицейским кидаться на шею глупо — пристрелят, разбираться не станут. Особенно тебя, Юй Фан, ты им крови попортила. Но ведь это единственный выход отсюда?

В этот момент, в стенке квадратного воздуховода у них над головами раскрылся решетчатый лючок, и оттуда раздался удивленный голос:

— Синдзи-кун? Казама? А... почему ты с пулеметом?..

Челюсть Синдзи отвалилась:

— Х-хаяшимицзу-семпай?.. Откуда в-вы здесь?

Очевидно, Хаяшимицзу уже некоторое время подслушивал и немного ориентировался в обстановке, поскольку сразу же сказал:

— Э-э, Синдзи-кун. Попроси своих вооруженных спутниц не целиться мне в живот. Металл тут довольно тонкий, ну, ты понимаешь...

Синдзи с трудом закрыл разинутый рот и осторожно нажал сверху на ствол АКМСа в руках Хеби, опустив его пониже.

— Э-это мой семпай, не стреляйте, пожалуйста. Н-но откуда вы тут?.. Или вы с Иссеем сразу... за нами?..

— Точно.

Перепачканный Хаяшимицзу вылез из лючка, повис на руках и спрыгнул на пол. Потом вежливо поклонился, стрельнув взглядом в другой конец подвала, где вдоль стенок в изнеможении повалились заложники.

— Хаяшимицзу Ацунобу, ёросику онегай симас рассчитываю на вашу благосклонность, уважаемые дамы. Насколько я понимаю, здесь сложилась довольно щекотливая ситуация — вы ищете независимый выход? Наши интересы в этом вопросе вполне совпадают, и я могу вам помочь...

— Так значит, там есть выход? — быстро соображающая Хеби указала пальцем на раскрытый люк в жестяном коробе наверху. — И мы можем незаметно смыться?

— Именно так, — подтвердил Хаяшимицзу, внимательно разглядывая неожиданных союзниц. Юй Фан лишь смерила его быстрым взглядом, и продолжала контролировать подходы к двери, ведущей в гараж — оттуда как раз донеслась особенно густая пулеметная трескотня. — Причем, медлить не стоит. Вы ведь не желаете встречаться с официальными лицами, я правильно понимаю?

— Ни капельки! — Хеби быстро подтащила стремянку, стоявшую у стенки и расставила под лючком. Но потом задумалась и посмотрела в сторону того короба, по которому они сюда попали. — Да, прежде чем сделать ноги, нужно сделать кое-что. Синдзи, помоги-ка!

Подбежав к шахте воздуховода, она осторожно заглянула вверх и прислушалась:

— Не хотела бы отрезать дорогу нашему приятелю наверху — но делать нечего. Если яковцы сюда и не полезут, то гранат уж накидают по самые помидоры. А ну-ка, берись!

Она уперлась в металлический шкаф с какими-то расходными материалами — фильтрами для воды, что ли, и с помощью Синдзи и Хаяшимицзу быстро загородила выбитую решетку так, что даже разрыв гранаты в шахте воздуховода не смог бы опрокинуть упертые друг в дружку громоздкие железные шкафы.

— Ага, — сказала она, тяжело дыша и отряхивая руки. — Вот теперь можно давать деру — до заложников они сверху не доберутся, а ту... ту дверь мы тоже загородим.

— Эй, вы! — крикнула она грозно, обращаясь к пленникам: — Сидите тут тихо и не высовывайтесь, пока вас полицейские не найдут.

Синдзи кивнул и потихоньку сказал Хаяшимицзу:

— Нам ведь тоже полиция не с руки?

— Еще бы. Придется объяснять, кто мы такие, почему с оружием и пропахли порохом, и не скрытые ли мы террористы. Разбирательство затянется надолго и может завести очень далеко. Хотя я и чту законы, в этот раз придется от них э-э-э... увильнуть.

Забаррикадировав дверь в гараж, все четверо деловито засунули пистолеты в кобуры, автоматы закинули за спины, и один за другим скрылись в лючке, провожаемые недоуменными взглядами заложников... да, скорее — бывших заложников.

Разобравшись с ноутбуком, Сагара с Цубаки ползли по вентиляционной шахте. Занятие это порядком измотало обоих. Когда, по расчетам Иссея, они должны были быть на полпути к требуемому месту дислокации, неожиданно раздался выстрел. Цубаки инстинктивно сжался, сразу предположив обнаружение противником, однако последовавшие слова убедили его в обратном.

— Ну что же, красавица, тебе нравятся решительные мужчины? А? Впрочем, неважно, зато ты как раз в моем вкусе. Эй, вы там, отправьте как дохляка в мусоропровод и не входите без стука!

Выглянув краем глаза в решетку, Иссей увидел весьма неприятную картину из серии "красавица и чудовище". "Вот урод! Придется брать..." Он обернулся к Сагаре. Тому не было видно, что происходит, говорить даже шепотом было опасно, языком жестов Цубаки не владел. Поэтому принял единственно верное для себя решение — выждав, когда коротышка окажется поближе, выбил ногами решетку и спрыгнул на него. Продолжения не потребовалось — клиент в падении треснулся головой об пол и отключился.

— Достаточно одной таблетки... Рён, как ты, в порядке?

Рён широко раскрыла глаза и прижала дрожащие ладони к щекам:

— Ц-цубаки-кун? И... и Сагара? Но откуда вы?.. А где Хаяшимицзу-сан? Он жив?

Не успела она договорить, как в дверь снаружи осторожно постучали. Раздался просительный голос:

— Не хочу вас отрывать, Хонма-сан, но мы тут поймали диверсанта. Что с ним делать? Хонма-сан?

Времени особенно думать не оставалось. Поскольку Хонма был в бессознательном состоянии и команд отдавать не мог, пришлось обходиться своими силами. Цубаки аккуратно задвинул Рен за письменный стол, а сам залег рядом. Так он не бросался в глаза и получал несколько секунд форы. Сагара так и остался внутри вентиляции, однако он приготовил малошумный пистолет к стрельбе. Иссей крикнул в сторону дверей:

— Ну, что там у вас? Давайте быстрее!

Поскольку голос у него дрожал, да и дверь порядком искажала звук, боевики могли представить своего лидера за непотребным делом. Что их и подвело. Войдя в двери, они тут же попали под перекрестный огонь из двух стволов. Заметив заложника, Цубаки не решился сразу стрелять, а потратил часть времени на выцеливание. Что совершенно не волновало Сагару. Первый прицельный выстрел Иссея был уже по трупу с простреленной головой. Затем стрелять стало не в кого. Заложник стоял, сжавшись у дверного проема, с обрызганным кровью и мозгами террористов лицом.

— Задолбали! — Единственное что мог сказать Новак. Ему только пришло на ум, что, если он заложник, то его трогать больше не будут, и он сможет отдохнуть. А тут опять стреляют! Николай покосился на тела сопровождающих, оба лежали на спине, прямо у его ног. "Так ноги!.." его ноги, рубашка, руки и лицо в крови и чём-то липком. "Это чё, мозги?" Новака передёрнуло. "ЖУТЬ!.."

Наконец, он осмотрелся: на полу валялся какой-то коротышка, а у стола был парень лет 17-18, темноволосый помогал подниматься девушке.

— Народ, а вы-то кто?

Весь заляпанный кровью и серым веществом он шагнул им навстречу.

Однако объясниться они не успели — за спиной Николая раздался предостерегающий вопль и автоматная очередь. Проснулись устроившиеся на кожаном секретарском диванчике в приемной охранники Хонмы, так позорно прозевавшие своего командира. Теперь они принялись беспорядочно палить в сторону кабинета и звать своих из коридора. Впрочем, из вестибюля позади них тоже донеслись какие-то подозрительные звуки. Приглушенный выстрел, дикий вопль. Потом — обрушилась лавина автоматной стрельбы, и забухали гранатные разрывы. Те мне менее, террористы не могли не поспешить на выручку командиру. В вестибюле раздался топот многочисленных ног.

Он не сразу понял, что происходит, когда сзади раздалась стрельба, но инстинктивно отпрыгнул в сторону. Пригнувшись он стал пробираться к ребятам, прячась за мебелью которой было здесь немало, что было весьма удобно. Количество стрелявших со стороны приёмной и коридора стало явно больше. По-видимому, они стреляли на уровне головы, боясь повредить ненароком своего командира. Но Хонму это мало беспокоило, он мирно лежал в отключке. Быстро добравшись до своих спасителей, Новак спрятался рядом.

— И что вы хотите делать дальше!?

Ответил ему Иссей, волей судьбы оказавшийся ближе остальных.

— А у тебя есть идеи? Если нет, лучше расслабься и получай удовольствие...

В это время Сагара занял позицию в другой стороне комнаты, возле Хонмы. Полсекунды на прицеливание и огонь. Первым же выстрелом один из террористов был ранен в голову. Остальные стали осторожнее.

Швырять гранаты в кабинет, где находился их драгоценный начальник, они, к счастью, не стали. И принялись только поливать его свинцом, точно из брандспойта.

Пока отважных налетчиков выручали только слоноподобные тумбы гигантского стола крепкого красного дерева и прочая капитальная и массивная мебель. Судя по всему, игра пошла на то, у кого раньше кончатся боеприпасы.

— Это ты у меня спрашиваешь?

Николаю пришлось задуматься: вломиться-то сюда незваные гости вломились, а как отступать — не подумали!

— Может, взорвать стену или сделать завал перед дверью!

Новаку пришлось кричать, чтобы перекрыть звуки выстрелов. Его предположение было сделано на вскидку, ни разу не участвуя в военных действиях, вряд ли он смог предложить что-то более дельное.

Не дождавшись ответа, Николай стал шарить в своей сумке. Как она у него оказалась, он не помнил, всю дорогу сюда её тащил напарник верзилы. Подхватил когда стали стрелять? Ладно, посмотрим, что у меня здесь валяется!

Сначала на свет появился фотоаппарат, затем папка с документами, нож, подаренный отцом, коробка петард, пара коробков спичек, карта Токио, кошелёк...

"Петарды! Может, попробуем, а?" — задал он немой вопрос товарищам по несчастью. Высыпав их на пол, Николай достал из кармана сумки скотч и стал сматывать их вместе в большой пучок. Они так развлекались в детстве с братом, просто взрыва одной петарды всегда было для них мало, вот они и придумали связывать их вместе. Получившуюся связку Новак запалил и кинул через стол в сторону дверей.

Террористы попрятались — им были привычны броски гранат. Однако сразу после взрыва они заметили на полу остатки петард.

— Что за бред? И этим нас пытались напугать?

— Это что, дети?

Осмелели. Это они сделали зря — Соске ждал как раз этого. Вторая гранаты полетела за спины осаждающим. Часть не среагировала должным образом, часть рванулась вперед и попала под шквал огня. Ряды неприятеля значительно поредели. Несколько бойцов лежало неподвижно, пара корчилось с пробитыми конечностями.

Поняв, что они находятся в невыгодном положении, террористы придумали новый план: в дверях появился тот самый массивный кожаный диван на колесиках, его толкали вперед, словно таран, укрываясь за ним от выстрелов и блокируя обзор. За ним появилась еще какая-то мебель, образующая баррикады для защиты от гранат. Длинная очередь, не иначе как из ПК, сбила с директорского стола последнюю пластиковую подставку для документов на спину сжавшейся и закрывшей голову руками Рен, и вышибла толстое стекло панорамного окна кабинета, выходившее на балкон, простиравшийся вдоль фасада банка метров на пятьдесят и уставленный керамическими вазами с экзотическими декоративными деревцами.

После взрыва его лже-гранаты выстрелы стихли, выглянув из-за прикрытия Николай увидел выпрыгивающих террористов и настоящую гранату влетевшую в приёмную. Он едва успел нырнуть назад, за спасительный стол, как громыхнуло так, что у него с непривычки заложило уши.

В голове родилась сумасшедшая мысль: "Это нужно сфоткать!" И Новак спешно схватил свою главную драгоценность.

Быстро выглянув из-за стола, Новак понял что поспешил с выводами, на них двигался диван. Над головой прозвучала пара очередей, видимо прикрывали прорывающихся.

Ситуация складывалась хуже некуда. Вход оставался наглухо заблокирован, а противник под прикрытием дивана продвигался к дверям. В два ствола удержать их было проблематично, тем более обойтись без потерь. Пока нам везет, но это может закончиться. "Пора делать что-нибудь неожиданное для противника!" — с этой мыслью Соске выпустил несколько пуль в колесико дивана. Тот слегка вильнул и застрял в дверях. Воспользовавшись возникшей паузой, Сагара крикнул:

— Не стрелять! У нас ваш командир! Если хотите, чтобы он выжил, прекратите огонь!

— Ага, так мы тебе и поверили! — донесся грубый голос из-за дивана. — Покажи его сперва!

Тело начавшего приходить в себя командира было аккуратно поднято из-за укрытия. При этом Соске не забыл скрепить его руки пластиковыми наручниками, а к спине приставить пистолет.

— Ну что, убедились?

— Он в самом деле живой? Хонма-сан, ответьте?!

Над диваном появились головы двух террористов. Как ни странно, они, по всей видимости, искренне переживали за своего командира.

— Чего тебе нужно, чтобы ты его отпустил? — крикнул один, убедившись, что им предъявили не труп.

— Мне нужна возможность покинуть здание. Пара человек из числа заложников и информация. Если мы договоримся, я его отпущу. Если нет, сделаю из него кровавый фарш. Выбирайте. Торговаться я не буду.

Соске оглянулся на Иссея с неизвестным заложником. Цубаки держал дверь на прицеле.

— Возможность ему подавай, ха! — пробурчал недовольно главный террорист. — Вон у тебя за спиной балкон, вылезай, если снайперов полицейских не боишься. Но с командиром мы вас не выпустим: перестреляем. И каких таких тебе заложников подавай? Да еще и информацию?

— Мне не нужен ваш командир. Оставлю его вам, если хотите. С балкона прыгайте сами — не все из нас могут прыгать с такой высоты. Так что предпочитаю иные пути отхода. Информация — что сейчас происходит вокруг здания и внутри. Кто с кем перестреливается? И что вы теперь рассчитываете делать?

— Какие тебе еще пути? Ковровую дорожку до парадного входа постелить? А жирно не будет?! Если хочешь — выходи, конечно, встретим по высшему разряду. Хе-хе. Ладно, могу дать веревку, если вам пять метров — высоко. Но меняю на командира. Потому что других заложников сейчас тебе сам черт не добудет — там у нас междусобойная разборка приключилась. Чертовы козлы из А21, решили нам ударить в спину. Ну, жалеть будут на том свете — почти всех мы порешили. А снаружи пока тихо — полицейские получили вечером по зубам и пока сидят тихо, пересчитывают, сколько осталось. Дальше уж, извини, дружок, не твоя забота.

— А21? Забавно. Не моя так не моя. Но нам тоже неохота общаться с полицией. Так что с балкона можете прыгать сами. Ничего это нам не даст, выход нужен другой. Может, у вашего командира есть идеи?

— Может выкинуть его с балкона, а народ за ним повыпрыгивает!? — Николай решил внести свою лепту, правда, то, что он говорил, явно было глупо, но зато подбодрило, немного. — Вам что, действительно слабо нас просто пропустить, ваш... гхм шеф, мне лично вообще не нужен.

— Если вы считаете, что сможете прикрываться мной. как щитом... — пробормотал очухавшийся Хонма, дико поводя налитыми кровью глазками по сторонам, — То, как настоящий борец, я решительно скажу вам — не выйдет!!! Хотя я, как лидер, важен, и безусловно, весьма ценен для нашего дела, не забывайте — я японец. Вспомните Мисиму! Я так же, как и он, готов беззаветно пожертвовать жизнью ради идеи! В этом даже есть определенная прелесть: под вой и улюлюканье бессмысленной и грубой толпы — герой уходит в вечность, написав последнюю хокку и разукрасив белые шелковые покрывала алыми кровавыми цветами! Необычайно эстетично, вы не находите?! Хяку бан, хяку бан, акай бара — как поет моя любимая певица!

Цубаки счел, что пора вмешаться:

— Молчал бы лучше, идейный борец! Как банки грабить да к школьницам лезть — так мы с удовольствием! И еще считаешь себя равным великому Мисиме? Так тот вроде не для себя старался...

Тот ничуть не смутился — видать, поднаторел в дискуссиях:

— Ну и что? Великий Джозеф Сталин тоже грабил банки, а Мисима был еще и гомосексуалистом! Обывательские взгляды не могут помешать истинно выдающимся людям достичь величия, будь они хоть насквозь извращенцами! Подумаешь, школьницы!

— Тебе не светит. Если ваш БР был из А21, то теперь ничто вас не защитит от спецназа и сил Самообороны. Так что о величии думать поздно. Как спасаться думаете? Или собираетесь принять последний бой? Убьете кучу народа, но ничего не добьетесь. Люди запомнят вас сумасшедшими убийцами и грабителями, а не идейными борцами.

— Мне плевать на обывателей! На Мисиму тоже смотрели, крутя пальцем у виска! Но ведь его помнят — запомнят и нас!!! Мы будем биться до последнего патрона — весь мир увидит новый подвиг самурайского духа! Атараси Ниппон банзай !!! — брызгая слюной, завопил Хонма.

— Запомнят. Но не как его — пусть и мечтателя, но мечтателя, погибшего ради собственного народа, и не поднявшего оружия против него! А вас запомнят как убийц. Убийц того самого народа, которому вы якобы служите! Эти клерки и случайные посетители — разве это чьи-то враги? Или то, что они живут рядом с верхушкой, делает их врагами?!

Николай слегка заскучал от бездействия.

"Чем бы заняться? Народ настроен на серьёзный и долгий разговор".

Его блуждающий взгляд упал на вытряхнутые из сумки вещи, ну конечно, он быстро схватил фотоаппарат, вроде цел ещё... так почему бы не снять на память этого "борца" с его окружением?

Николай навёл объектив на свою жертву.

— Получай, гадина!

А гадина продолжала вопить:

— Конечно! Настоящий самурай не щадит себя, какого же черта щадить жалких прислужников буржуазии?! Кровавая волна очищения смоет мещанскую накипь, воссияет революционный абсолют! Гильотина — вот страж прав человеческих! Лишь из океана кровавого хаоса поднимется новый мир!!! — вытаращив глаза, главарь террористов вошел в раж. На вспышку от камеры Хонма вообще никак не среагировал, зато снимок сделанный хоть в профиль был отменный — Вот это морда!

— Они долго собираются ещё болтать ни о чём? — поинтересовался Николай у Цубаки, наводя при этом из-за укрытия фотоаппарат на маячившие головы террористов над диваном.

— Единственное, что вы увидите — это ваша смерть. Это если вам повезет, и вас не схватят живьем. А ведь случается и такое. Никакого нового мира не будет. Нет тех, кто готов этот хаос устроить. А ваше время подходит к концу. Хотя еще можете попытаться спастись... Операция ваша провалилась, защиты больше нет. Заложников учитывать не будут. Так что первыми и последними жертвами будете вы и заложники. Неужели вы этого хотели, когда строили планы?

Хонма торжествующе оскалился:

— Много ты знаешь, щенок! Новый мир уже на пороге! И мы — только первая ласточка! Теперь за дело взялись серьезные люди, не чета этим русским мечтателям-коммунистам. Они не станут отвлекаться и пытаться что-то построить! Для начала, они сметут все, все — чтобы очистить место!!! Вы не сможете их остановить!!!

Бешено рванувшись, главарь ударил Иссея ногами в грудь, так, что тот повалился на Соске, выпрыгнул из-за стола и заорал:

— Огонь! Мочите всех!!!

Снятый в прыжке Хонма-сан был забавен, но смеяться было не над чем. У Новака появилось сильное желание удавить этого "борчишку за что-то там". Пробежавшись повторно глазами по содержимому сумки, он заметил нож.

"Хоть что-то полезное".

Подхватив отцовский подарок, Новак привстал над столом и не обращая внимания на то, что противник открыл огонь, метнул его. Нож вошёл точно в бедро, хотя Николай целил чуть выше. Хонма издал от боли что-то наподобие рыка и упал.

— Чёрт!

Тут, он почувствовал, как два раза что-то болезненно чиркнуло по руке, он взглянул на рукав, тот был порван, там расползались два кровавых пятна.

Нырнув за стол, Николай разразился тирадой.

— Да вы чё, совсем оборзели стрелять по заложникам, криворукие, блин! Вам что, так слабо нас выпустить!? Ур-роды!

А тем временем на крышах рядом с небоскрёбом.

"Я тебе говорю, надо было всё у него отобрать. И так голяк с экипировкой!!!"

"На кой? Зафиг нам шляться в униформе спецназовца? Оглушили, взяли рацию и винтовку. Думаю, что всё это проделки Хаямишицзу. Надо помочь, иначе нет обратной дороги".

"Я оценил твою напускную храбрость, но советую обдумать дальнейшие действия! То, что ты особый тип людей, который выживает при ядерном взрыве и под тисками роботов, это одно, но не забывай, где мы находимся".

Итак, наш бессмертный диверсант Сергей занял укромную снайперскую позицию и приготовился делать тёмные дела.

Как-то распутавшись, Цубаки и Сагара раскатились в разные стороны. Сделали они это вовремя — в то место, где они только что валялись, попало несколько пуль. Сагара достал двоих противников через спинку дивана — его враги стали жертвой обычной в перестрелках ошибки. Непрозрачное укрытие приняли за пуленепробиваемое. Огонь слегка ослаб. Ждать больше нельзя. "Придется вырываться из здания!" Соске выстрелил в ногу главаря террористов, пытавшегося уползти в угол.

— Цубаки! Бери Рён и на балкон! Быстро!

Тот не заставил просить себя дважды. Подхватив недавнюю заложницу и пригнувшись, он выскочил на балкон. Теперь предстояло самое сложное — выпрыгнуть с подобной высоты с грузом нечего было и думать.

"Попали. Что же делать?" В этот момент рука его наткнулась на карабин страховочной системы.

— Кажется, есть контакт!

Системы хватило на то, чтобы уменьшить высоту до двух метров. Спрыгнув вниз и оттащив в сторону бесчувственную Рён, Цубаки посмотрел вверх. Соске уже оказался на балконе. На его плечах висело бесчувственное тело. Через несколько секунд Сагара был уже рядом.

— Уходим! — вместо обычных в боевиках поздравлений сказал он, — я им там оставил ловушку, задержит ненадолго.

Грохнул взрыв. Через полсекунды послышались крики и стоны.

— Сработала. Теперь надо уходить.

Пока они бежали, Молотов быстро спустился с крыш и начал преследовать их. Сейчас главное было не потерять их, особенно Сагару. Следя за ними, Сергей думал, что им сказать при встрече.

В этот момент Соске заметил, что кто-то двигается параллельно им, стараясь оставаться незамеченным.

— Внимание, у нас хвост. Приготовьтесь.

Сам он сбросил связанного бандита на землю и занял позицию возле ближайшего укрытия.

"Ну вот, а обо мне вообще забыли! Это вообще никуда не годится!" — думал Николай, наблюдая за тем как Сагара и Иссей вместе с девушкой и бесчувственным главой террористов на плечах вылетели на балкон.

— Э! Вы вообще обо мне помните!?

Новак хотел, было, рвануться к ним, но огонь вёлся очень плотный и он решил спрятаться под столом, это оказалось кстати. Спустя немного, мимо пронеслись подчинённые Хонмы и тоже выскочили на балкон, откуда пытались попасть в бежавших. Но через несколько секунд они лежали уже без движения, видимо на крыше напротив находился снайпер. Николай собирался уже выбираться, как раздался звук шагов, видимо один из преследователей отстал и явно не спешил. Мимо его укрытия прошёл (напряжённый до предела, по лицу видно) террорист шёл, осторожно держа перед собой винтовку навскидку. Он видел, что стало с его товарищами и разделить их участь ему в голову не приходило. Новак старался не дышать чтобы себя не выдать, преследователь, осторожно, из укрытия просмотрел противоположную сторону улицы, но никого, по-видимому, не обнаружив, высунулся на балкон, встав прямо у перил, он также осторожно стал осматривать территорию внизу.

Новаку пришла в голову только одна мысль, он постарался как можно тише выползти из под стола. Подкравшись сзади он ухватил террориста за ноги и рванул на себя, так что тот перегнувшись через перила, рухнул вниз, издав при этом возглас удивления, правда, винтовку выронил.

— Пригодится. Спасибо за подарок! — крикнул Новак то ли уже мёртвому, то ли отключившемуся неприятелю.

В этот момент над его головой с отчетливым, резким и поразительно неприятным звуком прошла пуля. За спиной взорвался глиняный горшок с цветущей азалией, забросав его листьями и перегноем. Очевидно полицейским снайперам в прицелы ночного видения, да еще с противоположной стороны улицы, не слишком удобно было разбираться, кто там бегает по балкону, и они принялись палить во всех подряд.

— Да вы что совсем того!?

Николай острастки неумело пальнул в ответ, после чего нырнул назад в кабинет.

Полиция, блин, снайпера! Слепые что ли?

Поняв, что здесь его не достанут, он успокоился и быстро собрал раскиданные вещи. Затем позаимствовал у мёртвого противника рацию, нож, затем, подумав, снял бронежилет с одного из убитых. Странно, но чьи-то трупы его не пугали, наверное, из-за того, что ещё в детстве он представлял себе как оказавшись в экстремальной ситуации будет по настоящему хладнокровным, самым смелым и сильным. Экипировавшись по полной он стал думать, о том куда идти дальше.

За спиной раздался топот и в кабинет влетели еще трое террористов. Бросив взгляд на полностью экипированного в террористическую снарягу Новака, который не забыл даже напялить классическую черную балаклаву, старший из них заорал:

— Не зевай тут! Быстро чеши вниз, там заложники сбежали в подвал и полицаи лезут — нужно отбиваться! Пошел, черти бы тебя драли!!!

Вошедший в ступор от неожиданности, он не нашёлся что ответить и лишь стоял, смотря на появившихся.

— Чего встал? Пошёл!

Рявкнул на него, видимо, самый главный, не обращая внимания на пару трупов валявшихся у ног Николая. Слова отрезвили сознания.

"Похоже, мне везёт!"

— Так точно! — выкрикнул он и выбежал вон, не забыв прихватить сумку. На лестничной площадке Новак остановился в раздумьях, но всё же стал спускаться вниз, сочтя, что там интереснее.

Тут его в спину пихнул здоровенный налетчик в стильной бандане и полумаске, как у Зорро. На его плече колыхался деревянный ящик с автоматными патронами, на груди висел РПД, а под мышкой торчали две гранты ПГ-7ВЛ. Он сходу заорал:

— Хватай коробку — вон, на площадке, и дуй за мной! Шустро-быстро!

На лестничной площадке действительно наблюдалась картонная коробка, из которой, точно змеиные хвосты, торчали пулеметные ленты.

Николаю порядком надоело, что его порядком сегодня шпыняют. Он нехотя поднял коробку и потащил вслед этому чуду. Весили, однако, боеприпасы немало.

"Всё, хватит, надоело мне таскаться, я что такой же, как и они? Вот дотащу эти патроны и начну их мучить!"

Впереди открылось обширное пространство подземного гаража. Тусклые лампы аварийного освещения едва освещали голый бетон пола и унылые стены. Между капитальных колонн сиротливо притулились одинокие машины. Слева, от узкого прохода в соседний отсек, доносился грохот ожесточенной перестрелки. Перегородив проход двумя грузовичками, уже порядком продырявленными пулями, с десяток террористов активно палили в сторону невидимого отсюда въезда. Оттуда тоже прилетали пули, звонко щелкая по бетону.

Подбежав поближе, здоровенный налетчик в бандане ткнул пальцем в сторону:

— Вон пулеметчики, им отдай!

Сергей понимая, что его заметили, решил пойти на следующую хитрость. В переулке раздалось эхо.

— И что ты теперь будешь делать, Сагара? Убегаешь от Митрила, который отправил меня и других на поиски тебя?! По крайней мере, ещё полтора десятка бойцов из PRT и SRT тоже направляются в данный момент в Токио, чтоб связаться с командованием, и тоже могут натолкнуться на тебя! Да и Цубаки с Казамой тоже хороши! Сказали не высовываться, Митрил разберётся. А вы здесь устроили войну, из-за которой Токио станет местом стычки агентов из разных стран!

Услышав знакомый голос, Цубаки придвинулся к Сагаре.

— Знаешь, похоже, он не врет. Он действительно из этой твоей конторы. Голос знакомый...

— Сейчас узнаем.

Соске слегка высунулся из-за укрытия:

— Подходи ближе! И не делай резких движений.

Фигура двинулась к ним поближе почти бесшумно. Луч фонаря перпендикулярно осветил часть, где можно было разглядеть высокого человека атлетического телосложения. Человек в тёмной кожаной куртке сказал им в ответ:

— Надеюсь, сюрпризов не будет?! А то в последнее время то твой поиск, то новые Посвященные, ловушка на хребте Акаиси, устроенная Амальгам... Кстати, последнее пока не известно, так как я не знаю, выжили ли SRT, PRT и мой командор, с которым я пошёл в разведку. Но это потом... Лучше скажите, чем вам так не угодил тот банк?

Цубаки шепотом сказал:

— Точно, он. Похоже, тебя еще не забыли в твоей конторе, Соске.

Тот спросил у предполагаемого сослуживца:

— А почему Митрил не выходил на связь? Мне потребовалась уйма времени, чтобы найти вас... Но это получилось только случайно. Чем заняты наши люди в Токио? Я думал, здесь больше нет ничего ценного для вас.

— В том и дело, когда тебя искал я, Курц, Мао и Крузо, нам лишь всё удалось узнать от твоего друга Хамишицзу. Про тебя, АRX-7 и Чидори мы немедленно сообщили и вернулись к следующей части операции.

Сделав паузу, Сергей стал говорить более грустным тоном.

— Короче, мы стали искать провиант для "Даны", но из-за всяких агентов и амальгамовцев было очень трудно. Потом пошли контратакой на Амальгам, отбили ценный трофей в виде девушки-Посвященной, и с этим добром и хавчиком вернулись на базу. А дальше была ещё одна атака на Амальгам в районе хребта Акаиси. Подробностей сказать не могу, но то, что пришлось лично сражаться с "Аласторами" и быть мячиком для "Венома"... Кхм! Ахм! Ладно чаепитие продолжим потом. Лучше давайте найдём Хаямишицзу и свалим отсюда!

— Понял. Как нам с ним связаться? — Соске был воплощенная деловитость — У него есть средства связи?

В этот момент заработал телефон Иссея.

Прорезался озабоченный голос Хаяшимицзу:

— Цубаки-кун, где ты? Я встретился с Синдзи, он жив и здоров, и спасать его не потребовалось: он теперь сам спасает других. Мы в подвале и можем потихоньку отступить через коммуникационную трубу, которую я разведал. Она ведет в полуподземный тоннель метро, там полиции не видно. Но он сказал, что расстался с Рён еще несколько часов назад, а вот одна из террористок говорит, что ее забрали к начальству террористов в кабинет на первом этаже. Я собираюсь отослать всех наружу и идти за ней. Ты не можешь мне помочь?

— Она здесь. Увы, пока без сознания. С ней все в порядке. Мы сейчас покинули здание и движемся... в общем, подальше отсюда. Сагара тоже здесь, без него я бы не справился. И еще он прихватил с собой главаря бандитов. Возможно, мы узнаем больше о том, что террористам понадобилось в банке. Надеюсь, снайперы нас не подстрелят...

— Отлично, Цубаки! — в голосе Хаяшимицзу слышалась неподдельная радость и облегчение. — Слушай, я у тебя в долгу! Но вы куда — прямо к полицейским? Впрочем, вам виднее. Но мы тут постараемся все же братания с силами правопорядка избежать. Хм-м, кампания подобралась довольно пестрая. Ладно, свяжемся попозже. Удачи вам!

— Мы тоже не жаждем объятий с полицией. Всего, что сделано, хватит на пожизненное содержание за счет государства... Удачи.

Закончив разговор, Цубаки произнес:

— Хаяшимицзу говорит, что они в тоннеле, входящем в систему метро. Кто-нибудь разбирается, как туда добраться?

— Эх, если бы здесь был Рихард, то он бы нашёл выход из этой ситуации. Учитывая, что прошло 2 дня, то некоторые выжившие после той бойни, уже, наверное, смогли связаться с "Даной" и доложить о ситуации. Была б у меня мощная армейская рация, то смогли с ней связаться. Лучше бы нам скорее валить отсюда, пока нас не схавали копы. Если Хаяшимицзу вышел к метро, то надо найти местную канализацию.

— Сможешь нас довести до туннелей? Или предлагаешь использовать канализацию исключительно для маскировки? Если последнее, то не стоит. Пока я лез в захваченное здание, я встречал там полицейских. В одиночку их перехитрить можно, но в группе может не сработать, — сказал Соске.

— В том и проблема, что с вами я буду обузой, да и Токио особо не знаю. Как насчёт того, что вы пойдёте без меня, а Хаямишицзу передадите, что я его будут ждать возле усадьбы Микихара? Просто неохота петлять по тоннелям канализации, не зная её схемы.

— Вы только посмотрите на него! — вмешался Иссей — самый умный нашелся! Мы, значит в канализацию, а ты на все четыре стороны! А этого что, мы нести будем? — Иссей кивнул на лежащего главаря — Соске, сообщи своему командованию, что премиальных этому герою выплачивать не стоит. Не заслужил...

— Сначала найди нам базу, боеприпасы, оружие и тогда поговорим. Всё равно хрен мы пока свяжемся с нашими, и так подверглись массированной атаке Амальгам на острове, да и ещё, как последние пираты, укрываемся от патрульных кораблей США.

Сергей посмотрел в сторону лежащего человека:

— Этого я понесу, но всё равно не знаю, куда нам идти, так что вести вам. И ещё подготовьте объяснительные по поводу своих действий Токио, так как некоторым это не особо понравится.

— Не надо на меня скидывать свои проблемы, — Иссей явно измотался и уже был не вполне адекватен от постоянной смены обстановки. — Базу и что вам еще нужно ищите сами! И вообще, чего это ты раскомандовался? Вечно таких крутых нет поблизости, когда надо что-то делать... Зато потом! Все в белом и верхом на коне! Мы победили...

В этот момент его оттер в сторону Сагара решивший, что разговор принимает неправильный оборот.

— Хватит. Поговорите потом. Предлагаю такой вариант — мы разделяемся, я отправляюсь на встречу Хаяшимицзу, все остальные едут к особняку и ждут нас там. Вопросы?

Цубаки решил вставить слово:

— Хорошо. Только я с тобой. Мало ли, придется кого-нибудь тащить или еще что...

— Не стоит. Во-первых, судя по твоим глазам, ты уже давно на ногах. Ухудшена реакция и сила. Во-вторых, в одиночку пройти и не засветиться будет проще. В-третьих, у тебя нет опыта боев в туннелях. А у меня есть. Так что лучше будет вам доставить главаря и Рён к особняку.

— Ладно...

Молотов согласился:

— Хорошо! Тока пускай на этом закроем перепалки насчёт "Кто виноват в этом "! Я не Мардукас и не сержант Рихард, чтоб читать проповеди о правильности тех или иных действий. Вот тока, как быть с полицией, которая может выследить нас?

— Верно. Полиция легко может среагировать на тело и вас двоих. Поэтому советую взять машину с тонированными стеклами. Я как раз на такой приехал. Вот ключ, машина припаркована в нескольких кварталах к югу отсюда. Я пошел, удачи.

С этими словами Сагара нырнул в ближайший переулок.

— Ну что ж, парниша?! Двигаем!

Взяв на плечо пленника, Сергей и Цубаки вместе с бессознательной Рен двинулись к парковке. Аккуратно укрываясь в темноте переулков, они добрались парковки и через 2 минуты были у машины.

— Так-с! Короче я за рулём, а ты с пленным на заднем сидении будешь сидеть. Кто-то должен приглядывать, чтобы этот гад не нанёс удар исподтишка. Рен пока посадим на переднее сиденье.

Цубаки с явным недовольством посмотрел на Сергея и принялся рассаживать ценных пассажиров. С визгом от колёс, машина тронулась и направилась к усадьбе.

Развлечения гражданских и не очень

Хаяшмицзу уверенно полз, перебравшись из традиционного воздуховода в кабельный колодец, увитый проводами. собрав накопившуюся явно не за один годы пыль и яростно отфыркиваясь, дети подземелья выбрались, наконец, в высокий тоннель с рельсами. Сверху, через забранные стеклом решетки проникал свет фонарей с улицы — они оказались на одном из множества многоуровневых разъездов огромной станции Синдзюку, где перемешался метрополитен и наземные электрички. По случаю теракта движение здесь было перекрыто, и под ноги попались несколько размотанных клубков окровавленных бинтов — видимо, здесь отступали спецназовцы после неудачного вечернего штурма. Они побежали вправо по туннелю усталой рысцой, спотыкаясь об шпалы. Хаяшимицзу снова набрал номер Иссея:

— Цубаки, слышишь меня? Мы в тоннеле, тут никого нет. Постарайтесь выйти к нам, а мы отойдем на километр и будем ждать.

Минут через десять они устало привалились в закутке между двумя рядами колонн, поддерживающих свод. Синдзи вспомнил об одном важном деле. Вытащив из кармана сверкающий булыжник, он протянул его Юй Фан, сидевшей рядом. Она подняла голову и вопросительно взглянула ему в глаза.

— Вот. Тот странный мужик просил вам передать. Сказал — ценная штука, чтоб не потеряли.

Даже не сделав попытки взять алмаз, она лаконично спросила:

— Зачем?

Синдзи пожал плечами:

— Откуда же мне знать. Но берите, берите, он обещал мне всякие неприятности, если я его зажму. Хотя он мне нафиг не сдался — пресс-папье у меня и так есть — гильза от ДШК!

Девушка осторожно взяла камень, блеснувший с в свете фонарей разноцветными искрами.

— Непонятно. Что он имел в виду? Мне эта вещь тоже не нужна.

Оставшись один, Сэм не стал ждать, пока имеющий численное превосходство противник сделает из него мешочек для свинцовых булавок. Ох, как чревато было то, что он задумал! Но это также было и весело!

— Господи, я за сегодня растрачу такой арсенал, что Джеймс Бонд от зависти позеленел бы! — произнося это, Сэм нажал на маленькую кнопочку в корпусе часов, что носил на левой руке. Циферблат, словно крышка, соскочил с места и открыл небольшой тайник, в котором вольготно себя чувствовали три крошечных капсулы, вроде детских витаминок. Аккуратно подхватив одну из капсул средним и указательным пальцами, Сэм прикрыл "закрыл" циферблат, дождавшись тихого щелчка. Затем он, не медля, поднес руку ко рту и проглотил капсулу.

— Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре... — в голове вдруг наступила восхитительная ясность. Словно вынули все лишнее, в том числе и мозг. В ушах появился приятный такой звон. Он чувствовал, что стал абсолютно невесомым, что смог вырваться из замедленного ритма, в котором жил окружающий мир.

— Три, два, раз! — пора начинать! Невесомое существо, когда-то бывшее Сэмом, вскинуло пистолет и шагнуло прямо в зал, навстречу смерти и несущим ее врагам.

Оправившиеся яковцы уже сообразили, что их противник ретировался, и поспешно пересекали зал, направляясь к тому самому выходу, где обретался Сэм. Но вдруг прямо навстречу группе вооруженных людей преспокойно шагнул широкий в плечах и талии человек в покрытом пылью костюме и раной на боку. Он улыбался.

— Доброй ночи, господа! Сейчас я сыграю вам джаз из сердца ада!

Нести было тяжело, рукав намок от крови. С трудом Николай доволок коробку до стрелявших.

— Держите! — Новак уронил коробку на пол, подобного старая картонка не выдержала, и ленты рассыпались кучей.

— Бля, ты чё делаешь, сопляк?!

— Народ, бинт есть, мне перевязка требуется, — задрав куртку выше локтя Николай стал проверять карманы.

— Чего, совсем охренел?! А ну давай перезаряжай, вон. — Один из террористов кивнул на лежавший в стороне пулемёт. — Живо, живо, живо!

Николай наконец откопал в своей сумке упаковку пластыря и залепил как мог руку.

— Счас перезарядим! — подхватив тяжеленный ствол, он потащил его к куче боеприпасов.

Заметив что, никто не обращает на него внимания, он швырнул пулемёт подальше и взял винтовку.

"Ну что ребятки, постреляем?"

— НАРОД, ЗНАЕТЕ, КАК ВЫ МЕНЯ ДОСТАЛИ!? — Проорал Новак, стараясь перекрыть голосом звук стрельбы, но стрелявшие внимание не обратили.

— ДА ЧТО ЗА ДЕНЬ ТАКОЙ, МЕНЯ ВООБЩЕ КТО НИБУДЬ УСЛЫШИТ!?

Николай вскинул винтовку и нажал на спусковой крючок. Ближайший к нему террорист рухнул как подкошенный, остальным повезло больше, отдача оказалась сильной и очередь прошла у них над головами. Пара из оборонявшихся сразу обернулись и увидели Николая с направленной в их сторону M-16. Новак еле успел нырнуть за ближайшую "Тойоту", ему снова повезло. Вдруг прямо перед грузовиками, отделявшими террористов от штурмующих, расцвёл огненный цветок, разметав их в стороны. Те кто стрелял в него были сбиты летевшим автомобилем. Но полицейские или кто-то другой не могли проникнуть в зал, в проходе густо полыхали языки пламени.

— Пора уходить. Только...

Отбросив уже бесполезный трофей, Новак стал искать новый.

Зал с яковцами уже был где-то далеко. Те бедолаги не успели и понять, что случилось. Не им было тягаться со шпионом, принявшим особый препарат, детище ученых, которым поставили задачу заставить диверсанта выполнить боевую задачу, а уж потом отбросить коньки. Акума припрятал парочку этих капсул на случай. И вот сейчас он под воздействием этой штуковины метался куда придется, совершенно не задумываясь о тактике боя, просто паля во все, что движется. Он не помнил, куда поворачивал, за что прятался, в кого стрелял... Он был вполне серьезен, когда сказал китаянке, что хочет "поиграть в берсеркера". Сейчас он им и был.

Но, к сожалению, никакой боевой стимулятор не совершенен. Спустя какое-то время мир снова обрел резкость и ускорился, тело вновь стало весить все свои килограммы. Сэм с удивлением осознал себя непонятно где с пистолетом в руках.

"Уууух! Весело, конечно, но слишком быстро! так, вопрос на доллар — где я? И что это громыхнуло?"

Полноценных противников не осталось, пять или шесть тел валялись в неестественных позах — это позволяло судить о том, что они мертвы.

Один был ранен в живот, ещё двое валялись, зажимая уши, грохот, конечно, был сильный, но вот что бы оглушить, Николай с сомнением поглядывал, на них бредя по стоянке. Подобрав себе оружие полегче, он снял с тела ещё две обоймы, затем подумав прихватил ещё и пистолет у соседнего трупа. Таким образом, почувствовав себя увереннее, он направился трусцой подальше от сюда.

"Брррррр!!!! В голове-то шумит-с!" — Сэм, не таясь, двигался в сторону привлекшего его внимание громкого звука. Вскоре Акума обнаружил себя на какой-то стоянке. Куда ж его занесло, пока он развлекался. В какую часть здания?

И вдруг он увидел презабавнейшую картину — террорист, выглядевший как-то чересчур щупло, трусил прямо в его сторону.

— Йо! — громко окрикнул его Сэм, приближаясь. — Наше вам с кисточкой!

Акума вскинул руку с пистолетом и нажал на спуск. Но выстрела не последовало.

"Мсье, вы идиот! У вас же патроны кончились!" — обратился мысленно к самому себе Ватанабе. И, не видя иного способа решить вдруг возникшую проблему, швырнул бесполезный огнестрел в лицо террористу, одновременно бросаясь на него. Преодолев разделявшее их расстояние, Акума подобно заправскому регбисту поддел противника, инстинктивно заслонившегося от пистолета, плечом. Телосложением террорист сильно уступал Сэму, поэтому без проблем свалился на пол.

Удар оказался сильным, и земля ушла из под ног, Новак упал на спину, правда, удар смягчила сумка, в которой лежала его одежда.

Не желая оказываться в должниках какому-то толстяку Николай постарался пнуть его, но не получилось, тот умело отскочил.

— Чё вы сегодня ко мне все прицепились?

— Ха, прицепились к нему! — Сэм не отказал себе в удовольствии начать диалог. — Когда ты с друзьями вместо того, чтобы посмотреть аниме, всей шоблой идешь совершать теракт с левацкими лозунгами — жди, что много нехороших дядь будут доставать! И будут добрые дяди Сэмы, пренебрегая теплыми и светлыми подвалами, носиться незнамо где и вас, родненьких, в Вальгаллу отправлять штабелями!

Акума попытался достать террориста ногами, но тот оказался весьма юрким и увернулся.

"Террорист, он принял меня за террориста, как и все остальные!"

Николай от души рассмеялся, но подниматься не стал. Его собеседником оказался мужчина вроде европейской наружности, судя по акценту, американец.

— Мистер, э-э-э... в общем, вы ошибаетесь, как бы глупо это не звучало, мне пришлось нацепить этот костюм, чтобы остаться невредимым. После того как я и ещё трое, я бы сказал, школьников, оказались в осаде... В общем мы оказались в кабинете, где был главарь террористов, Хонма кажется, пришлось потрудится, что бы выбраться, только обо мне забыли, они сбежали через балкон, а мне не удалось. Вот тогда я и переоделся в это, мммм... бельё. Делать-то больше нечего было, а затем вот оказался здесь. И вообще я сотрудник этого банка, сейчас, погодите, куда я его положил...

Новак стал ощупывать карманы в поисках удостоверения.

— Ага, вот оно, смотрите, я Николай Новак, польский студент, 19 лет, прохожу здесь стажировку. — Оттарабанил он.

"Да что такое сегодня происходит?! — мысленно скорчил саркастическую рожу Сэм, наблюдая за пареньком. — Мне постоянно попадается на дороге молодежь. Скоро комплексовать начну, седую бороду отращу и проведу остаток жизни в кресле-качалке, укрывшись пледом..."

— Дай угадаю с одного раза — один из тех "школьников" весь из себя воинственный и длинноволосый по имени Цубаки, а второй — со шрамом и зовется Сагарой? — получив в ответ удивленный кивок, Сэм ухмыльнулся. — Живые, значит, курепчики. Ладно, давай знакомится. По тебе видно, что террорист из тебя как из дерьма пуля. Слишком уж ты интеллигентен даже в очертаниях фигуры. Не смахиваешь на левацкое быдло из нижних эшелонов. Так что поверю. Меня звать Сэм Ватанабе, называют меня чаще всего... Э, "поганый американский ублюдок" и "та сволочь, что соблазнила мою жену". Но, так как ты, юное дарование, не принадлежишь к числу людей, способных дать мне подобное имя, зови меня Сэмом.

Акума протянул парню руку, помогая подняться. Тот стянул балаклаву и оказался весьма приятной наружности европейцем.

— Поляк, значит? Это хорошо. Был у меня один знакомый поляк... — Сэм прервался на полуслове. — Ну да неважно. Ладно, слушай вводную. После кое каких событий, причиной которых было кое какое имущество, хранимое мной в этом банке, я, предварительно познакомившись с упомянутыми тобой, студент Николай, малолетними отморозками, прогуливался по первому этажу и углядел, как один из террористов запихивает мину в их же террористский БР. Мне, естественно стало любопытно, и я вежливо поздоровался с парой внутренних органов часового, охранявшего бронеробот, и самого "диверсанта". Позже, к нашей беседе присоединилась дамочка-пилот, с которой нам, к счастью, удалось поладить. Что, несомненно, есть следствие моего природного обаяния... Шучу, шучу. Как выяснилось, вся эта петрушка с захватом банка подстроена японскими силами Самообороны с целью покрасоваться и заодно одним махом прихлопнуть большую часть нехороших террорюг. Поэтому щас будет штурм, в котором замесят и террористов, и мирных граждан. Дальнейшая беседа была прервана глупым мужичком с громким голосом. Весело поотбивавшись от вражин, мы с дамочкой-пилотом и еще парой личностей сумели вывести заложников, которые обретались неподалеку, в подвал через воздуховод. Остальные ушли, а я остался. Хотелось отвлечь терроров от беглецов. Сколько ж я положил... четыре, пять, семь... Тринадцать... Мама, семнадцать человек! Наразвлекавшись, я забрел сюда и нашел тебя. Вот так вот, вкратце. Теперь, я думаю, стоит поискать выход из этого негостеприимного банка. Тем более, что прочие личности уже вовсю ретируются. Поэтому, без долгих слов, пойдем-ка мы.

Сэм прикрыл глаза. "Ну, веди меня, бабушка Бвало. Веди к камешку".

— А пойдем мы в ту сторону! — Сэм зашагал в указанном им направлении, сделав поляку знак следовать за ним.

"Интересный мужик, воображение у него явно через край плещет... С ним идти? Вроде он не враг, настроен дружелюбно".

— Эй, погодите, можете подробней рассказать, почему они захватили банк, зачем им нужен БР, почему они постреляли друг-друга?

Николай старался идти вровень с Сэмом, но у него это плохо получалось, давали знать о себе уставшие ноги, спина ныла после броска теперешнего попутчика.

— Что молчите, Сэм?!

— Э-э брат, да ты похоже скоро свалишься, и пиши пропало! Мне тащить тебя неохота, да и мыкаться с тобой тоже... Может, тебя придушить да и бросить?

— Попробуйте, только! Вас совесть замучит, вы же добрый.

— Чего? — Сэм резко остановился. — Я не добрый. Знаешь, сколько таких сопляков, как ты, погибли от моей руки! Я тебя вот здесь сейчас порешу, и больше дурацкие вопросы ты мне задавать не будешь!

— Добрый, добрый, злых людей не бывает, только по обстоятельствам.

Николай чувствовал что неадекватен к происходящим действиям. Сегодня он убил двух человек, или больше, но никаких угрызений совести, или чего то ещё, не было. Было лишь осознание того, что необходимо выбираться из этого дурдома, добраться до постели и уснуть.

"Наглый какой! Добрым меня назвать!"

Сэм с пареньком какое-то время шли в выбранном Акумой направлении. Ватанабе руководствовался непонятным, на первый взгляд, чувством, выбирая путь. Самое смешное — совет бабушки Бвало работал. Он словно знал, куда надо двигаться.

/Какое-то время спустя/

— ...Ну, вот так, собственно, ситуация и выглядит. Вы удовлетворены, мой юный друг? — Сэм саркастически ухмыльнулся.

Они по-прежнему двигались интуитивно прокладываемым Акумой маршрутом. Дабы не заскучать в дороге, Сэм рассказал-таки поляку в деталях о своих приключениях в банке, умолчав, конечно, о чемоданчике и его содержимом. Не ответил он и на вопрос "А кто вы, собственно, такой, Сэм, раз умеете вести бой и столько знаете о террористах?" Ватанабе просто молча продемонстрировал Новаку свой внушительный кулак со словами "много будешь знать — завербует КГБ".

Интуиция и бабушка Бвало не подвели. Террористам явно приходилось несладко, но нашим спутником такой расклад был исключительно на руку. Поплутав по нескольким помещениям, поднявшись на этаж-другой, потом, спустившись вниз, встретив еще группу яковцев, обретших вечный покой путем принятия на грудь нескольких очередей из предусмотрительно захваченного Новаком "Скорпиона" (сразу же экспроприированного Акумой "для вящей пользы"), парочка вскоре добралась до одного из служебных помещений на техническом этаже.

— Ты можешь смеяться, Новак, но у меня имеется некая неприязнь к лазанию по всяческим трубам и вентиляциям... — медленно начал Сэм. — Но нам с тобой придется залезть вон в тот люк. — он указал на квадратный воздуховод, в стенке которого действительно имелся люк. — не знаю, вмещусь ли своим внушительным телом туда, уж прости, планировку банков никогда не изучал, но иного варианта нет. Не спрашивай, почему.

Что мог бедный юноша ответить?

— Твоя идея, ты и лезь первым. — проворчал Николай. — А я за тобой, если застрянешь, придётся тебя уминать.

Мысленно, он представил, как прыгает на застрявшем в воздуховоде Сэме, при спуске вниз. Видимо, у него открылось очередное дыхание, усталость сходила на нет.

— Лезть будем? — С улыбкой он подмигнул Ватанабе. — Если боишься застрять, облейся маслом или чем-нибудь ещё, говорят помогает.

— Ага, все вы, европейцы, извращенно мыслите. Вот уже какой-то мазью меня обмазать спешит. Явно с нехорошими целями... Учти, я вооружен и гетеросексуален! — проворчал Акума, открывая люк. — Ладно, щас попробую протиснуть мой благородный статус в эти нехорошие обстоятельства.

Он протиснулся в отверстие, оказавшееся на самом деле вполне приемлемым.

— Э, да тут можно не только не застрять, но и двигаться. Хоть и не слишком удобно! ладно, заползай следом, пан Новак! Только учти — даже так я смогу пустить в тебя пулю! так что не надо нехороших мыслей...

— Сэм, а ты уверен, что нам туда? Ты не думай, мне не страшно, но насколько это целесообразно и куда мы отсюда вылезем, здание по любому окружено, за ним наблюдают так сильно, что навряд ли мы проскочим!

Начал было Новак, но, увидев, что Сэм уже скрылся в полутьме хода, нырнул за ним.

— Не парься, Новак. Я знаю, что делаю. Ты вот веришь в сверхъестественное? Если нет — поверь! — отозвался Акума, не переставая двигаться. — Мы сейчас идем к тем, кто не скроется от меня, пока у них есть кое-что мое. А заодно выбираемся к чертям из осады!

Некоторое время они молчали.

— Кстати, слушай... — Начал вдруг Сэм. — Все равно делать нечего, так ты скажи... Было у тебя, чтобы при первом взгляде на что-то тебя словно Тайсон нокаутировал?

— На что-то или на кого-то?.. А зачем тебе?.. — проползя ещё некоторое расстояние, он продолжил. — В ступор я впадаю редко, я привык не выдавать своих эмоций. Я часто представляю все возможные события на перёд, с различным исходом, и когда один из вариантов оказывается верным, меня это не удивляет, не восторгает и вообще не трогает, вот моя проблема.

Правда, не всё сказанное Николаем было правдой.

— Ага, я прям поверил... На кого-то, пан, на кого-то. И самое смешное, что уж меня-то трудно вогнать в ступор. Человека, который видел сожжение вьетнамской деревеньки напалмом в лучших традициях Джи Ай, и еще много всяких интересных картинок, и впрямь трудно чем-то задеть. Но вот случилось, знаешь ли. Сегодня. Потому-то я так удивлен.

Они ползли довольно долго, пока не наткнулись на развилку.

"Налево или направо? Ну же, бабушка, не оплошай".

Молча повернув направо, Сэм спустя некоторое время оказался в полной темноте.

— Эй, пан посветить чем-нибудь не будет?! А то боюсь, заплутаем мы тут с тобой, так что наши рожки да ножки будут храниться здесь до скончания веков.

— Держи, — Новак вытащил из нагрудного кармана фонарь. — Хм, а как я тебе его передам? — Он осветил воздуховод и увидел, что Сэм своим телом полностью закрыл дорогу.

— Кто сказал, что я должен светить? У тебя фонарь, ты и свети.

— Но ты собой весь лаз перекрыл, не посветишь!

— Это типа я слишком толстый? Завидуй молча, дитя Дахау! Ладно... — с трудом достав до кармана, Ватанабе извлёк зажигалку. Чиркнув раз, другой, он обнаружил, что имеется два боковых ответвления, из левого шел прохладный, влажноватый воздух.

— Ну вот, я же говорил, что выберемся! Чуешь, воздух более прохладный, значит, нам сюда. — Окончательно уверившись, что они на правильном пути, Акума быстро пополз вперёд. Спустя 3 — минуты три-четыре, они, как и Хаяшимицзу с стальными, оказались в кабельном колодце. Выбив решётку одним ударом, Сэм попытался аккуратно вылезти, но ему это не удалось. Николай, уже совсем ничего не соображавший, полз и полз вперёд, пока не вытолкнул Ватанабе в туннель и не рухнул на него сверху.

— Я же тебе говорил, что ты извращенец! А ну слез с меня, быстро!

Новак кивнул и отвалился в сторону, тяжело дыша. "Как же здесь хорошо, никакой жары, духоты, тихо, тихо, ти..." Постепенно он стал проваливаться в сон, чёрный и беспробудный. Но кто-то решил ему помешать, его подняли, приставили к стене, Николай услышал сквозь дрёму.

— Слабоват пан оказался, слабоват, а с виду крепкий... Студенты...

Новак с трудом приоткрыл глаза: перед ним стояла массивная фигура. "Кто это, что... здесь... происходит... А, я помню, это мужик, который помог мне выбраться... как же его зовут... а да точно, Сэм".

— Сэм... дай... поспа...

Николай стал оседать на пол. У Ватанабе появилось дикое желание забить на этого студента и отправится на поиски Юй Фан.

— Не спать! Подъём, просыпайся! — он влепил Николаю пару пощёчин. — Ну-ка погоди. — Акума полез во внутренний карман. Он же сегодня забегал к своему приятелю, тот отличный бармен, дал ему с собой фляжку какого-то дикого пойла. Он открыл рот мирно сопящему Николаю и тихонечко стал вливать содержимое фляги внутрь. Не прошло и минуты, как Новак вскочил с диким воплем, едва не задев Сэма и стал водить ошалевшими глазами по сторонам.

— Хе-хе, фирменный коктейль Таканаги! Поднимет на ноги даже труп! Не говоря уж о fragile student boy! — ухмыльнулся Сэм, пряча фляжку обратно под пиджак.

Когда бедный студент, явно не пивший в жизни ничего крепче тридцати градусов, малость оправился от семидесятиградусной адской смеси, что готовил Такуя Таканаги для своих друзей, Сэм достал сигару, но, увидев, что она далеко не в лучшем физическом состоянии, отбросил ее в сторону.

— Так, что мы имеем? Мы в некоем достаточно широком и темном горизонтальном месте. Скорее всего — части метрополитена. Если щас нас не собьет поезд, надо двигать... Вон туда! — с этими словами Сэм снова двинулся вперед, ухватив несчастного Новака за шкирку и потащив за собой. Бедный юноша даже не успел сообразить, что, собственно, происходит.

Пройдя довольно небольшой отрезок "темного горизонтального помещения", Сэм разглядел что-то впереди. Двинувшись дальше, он различил...

"Спасибо тебе, бабушка!"

— Сразу предупреждаю: кто вздумает стрелять на звук — оторву маленькую симпатичную голову! — громко крикнул Акума находившимся впереди "детям подземелья". — Эт-то мыыыы!!!

На лице Синдзи, который стоял на коленях приложившись к потертому прикладу РПК, появилось озадаченное выражение. Он посмотрел вбок и встретился глазами с Хаяшимзцу, который столь же деловито навел в темноту тоннеля маленький германский пистолет-пулемет. Оглянувшись, он увидел, что Юй Фан спокойно сидит в формальной позе, подобрав под себя ноги и, кажется, даже прикрыла глаза. Хеби развалилась рядом, опершись спиной на основание колонны, и деловито вычищала складным ножиком засохшую кровь из под ногтей. Подняв голову, она презрительно фыркнула:

— У вас, городских, что, слуха совсем нет? Нашего толстого приятеля за километр слышно — еще как они из колодца вылезали.

— Ага, ты тоже здравствуй, ушастое дитя! — проворчал Сэм, приближаясь. — Однако я вижу, что нашего полку прибыло! Во-первых, знакомьтесь, — он слегка встряхнул обессилевшего Новака. — Польский студент-практикант Николай. Хитро придумал замаскироваться под террориста после встречи с парой шизанутых тинейджеров. На моем пути встал, по счастью, именно тогда, когда патроны в пистолете кончились. Это дало нам возможность культурно общнуться, так сказать. Но, по дороге сюда он малость... подутомился.

Сэм отпустил, наконец, Новака, тут же устало севшего возле их новых знакомых.

— А вы, я слышу, вижу и чую, тоже обрели нового знакомца в виде интеллигентного, даже с ПП в руках и не в самом лучшем виде, японского молодого человека. Будем знакомы. Сэмюэль Ватанабе, — Акума обозначил легкий полупоклон, вряд ли различимый при тутошнем освещении.

Хаяшимицзу, видя, что его спутники огня не открывают, тоже вежливо поклонился:

— Хадзиме масте, рад с вами познакомиться, Ватанабе-сан. Хочу поблагодарить вас за помощь, которую вы оказали моим хм... друзьям. Позвольте спросить, какую сторону или организацию вы представляете, и что собираетесь делать дальше?

— Я, мой юный друг, представляю политическое движение абсолютного меньшинства — "Мои скромные интересы". Являюсь единственным сторонником. За помощь этим... хм, прекрасным людям благодарить меня не стоит, так уж сложились обстоятельства на данном промежутке наших жизненных путей, которым суждено было пересечься... Если хотите, я посвящу вас в подробности долгой и захватывающей истории, послужившей истоком моего здесь нахождения, но вряд ли это стоит того. Кстати, вы не назвали своего имени.

Сам не понимая причины, Ватанабе вдруг заговорил в несвойственной ему манере.

Спустившись в ближайший люк и потратив около получаса на восстановление в памяти карты подземных сооружений этого района и выбор оптимального маршрута движения, Сагара направился на поиски. Ничего особо опасного в тоннелях не наблюдалось, однако желания спешить и нарваться на пулю неизвестно от кого тоже не улыбалось. Через час переходов он услышал вдали какие-то голоса. Приблизившись и остановившись а ближайшим поворотом, он услышал знакомый голос того самого толстяка, которого повязал в свое время Цубаки. Похоже, нашел

— Секунду, — Вежливо сказал Сэм, обращаясь к своему новому знакомцу и оборачиваясь. — Пора выйти из тени! "Я слышал вас, моя душа, хоть вы старались не попасться"... "Кто крадется там в тиши? Ну-ка, толстый, попиши!" Выходи-выходи, кем бы ты ни был! А вы, мой юный друг, не беспокойтесь. Проблем с этим визитером не будет. Итак? Я остановился на том, что вы не представились.

Хаяшимицзу понимающе кивнул, но ответил сдержанно:

— Простите, но я не ищу популярности. Да и обстоятельства не очень располагают. Могу лишь сказать, что мы с моими друзьями, — он указал на Синдзи, не уточняя, относятся ли к "друзьям" и сидящие за его спиной девушки, — оказались здесь совершенно случайно, и не имеем никакого отношения к теракту. Однако события развернулись таким образом, что нам пришлось намного повоевать, пытаясь помочь друг-другу. Несовершенные законы нашего государства, увы, относятся к таким самостоятельным действиям без всякого восторга, и поэтому мы сочли за благо отступить по-английски, не прощаясь. Сейчас мы передохнем, дождемся отставших друзей, и двинемся дальше, по домам. Видимо, я не ошибусь, если предположу, что наши обстоятельства несколько сходны? Но что же теперь собираетесь делать вы?

Николай медленно приходил, в себя слабость вроде прошла, но вот шум в голове был изрядный. Сэм разговаривал с высоким блондином, скорее всего это был лидер этой группы, хотя девушки сидящие рядом явно не были похожи на солдат спецназа или войск обороны, да и не берут туда женщин, по крайней мере в Польше.

— Люди, ни у кого попить не будет? — просипел он, после пойла которую в него влил Ватанабе, внутри чувствовалась раскалённая пустыня.

"Как же он меня заметил? Похоже, начинаю терять квалификацию"

— Хорошо.

Выйдя из-за поворота, Соске заметил:

— Добрый день, Хаяшимицзу-сэмпай! С вами и вашими друзьями все в порядке?

Глаза Хаяшимицзу расширились. Он быстро шагнул ему навстречу и порывисто, совсем несвойственно ему протянул руку:

— Соске! Ты в Токио. А я уже подумал, что больше никогда тебя не увижу. Почему, когда ты зашел в школу последний раз, ты не дождался меня?

— Я не планировал оставаться в Токио. Поэтому на помощь я не рассчитывал, а прощаться... прощаться мне почему-то не хотелось. Но я тоже рад вас видеть.

— САГАРА?!! — Сэм вытаращил глаза, немало удивившись. — ОПЯТЬ ТЫ?!! А где же наш несгибаемый и воинственный Цубаки?

Акума вспомнил еще кое о чем.

— И, я надеюсь, вы не про... протеряли мой чемоданчик? Мне было бы обидно, если бы данные Бенджи просто пропали...

Отвлекшись на минуту, Соске уделил внимание и Акуме:

— Он со мной. Надеюсь, данные не пострадали при перестрелке и бегстве.

Хаяшимизцзу помолчал, потом заговорил тихо, так, чтобы слышал только Соске:

— Мне рассказали, что ты обещал вернуть... ее. Домой. Зная тебя, я почему-то в этом ни на секунду не усомнился. Я не настолько глуп, чтобы обвинять тебя в том, что произошло тогда в школе, тем более, что нам нет покоя и сейчас — повсюду рыщут шпионы. Единственное, что мы можем делать — сражаться. Я уже связался с твоими коллегами, и мы даже успели провести ответную игру. И, если тебе все же потребуется помощь — только скажи.

— Я только недавно узнал, что мои коллеги живы. Теперь можно будет найти Чидори. Митрил не столь уж и слаб, несмотря на разгром многих подразделений. Я верну ее и своими руками оторву голову уроду, который ее похитил. Помните капитана Тестароссу? Так вот, ее брат, Леонард Тестаросса — один из руководителей Амальгам. Пока я не знаю, где он.

— Терезу Тестароссу я, конечно, помню. Но на ТДД я поглядел только издали, и не имел чести быть представленным ее капитану. Мда, очень жаль. В тот момент я и не подозревал об этом. И еще ее брат — да, все это выглядит очень сложно.

Мы с Рён ведь только-только успели вернуться с Хоккайдо, где я спрятал у родичей Микихары Токиву Киоко — за ней ведь тоже устроили охоту эти подлецы. Хорошо, что бедная девочка поправляется на глазах — видимо, северный климат благоприятно влияет на здоровье. Мы, кстати, зашли на траулере на Итуруп, и я даже погулял немного по бывшей земле Японии, ныне принадлежащей нашим северным соседям. Странное ощущение, доложу тебе... Пардон, я отвлекся. Видимо, эти сутки не прошли даром — плохо соображаю. Нам нужно решить сначала, что делать сейчас, глобальные задачи смогут не много подождать. Цубаки и Рён в порядке, да? Это очень радует, тем более, что и Синдзи отделался легким сотрясение мозга и даже... даже не очень этим расстроен. Ты только посмотри на него!

Действительно, Казама выглядел достаточно бодрым, несмотря на синяки под обеими глазами и залитую подсохшей кровью — видимо, все же чужой — куртку. Хеби как раз решила проверить, как обстоят дела с его головой, и осторожно сматывала почерневший от пороховой копоти бинт. Синдзи сидел смирно и только что не мурлыкал под ее осторожными руками.

— Мне кажется, он вполне осваивается... Но нам всем нужно поскорее убираться отсюда. Я не очень доверяю властям. Так что лучше двигаться дальше. Есть какие-нибудь планы, куда двигаться и как?

— Полагаю, выбраться отсюда сейчас будет нетрудно — в банке продолжается бой. Полицейские снова пытаются штурмовать, и все внимание привлечено к нему. Хотя заложники, должно, быть, уже в безопасности. Благодаря этим двум девушкам, Синдзи и твоему новому знакомому. Но вот куда идти дальше — вопрос. Нас с тобой и Синдзи ждут в усадьбе Микихара, но как быть с нашими попутчиками? Я впервые в жизни их вижу, но все они — непростые люди. Как я понял из краткого разговора с Синдзи, девушки — из террористической группы А21. У них возникли трения с ЯКА, которые в итоге привели к междоусобному сражению. Можно было бы только порадоваться, что пауки в банке перегрызлись, но они спасли Синзи, потом он им помог, все вместе они защитили от расправы заложников, и, кроме того, между ними явно возникли какие-то узы... Хм, я тоже им благодарен. Но дело не только в этом. Ты и сам прекрасно понимаешь — А21 была тесно связана с Амальгам, и если мы сможем их разговорить... Мне кажется, просто так их отпускать нельзя, как ты считаешь? Мистер же Ватанабе для меня полная загадка, но Синдзи рассказал, что он выручил их с самый критический момент боя с яковцами, спас Юй Фан — это та девушка в пилотском костюме — красивая, правда? И ты ведь с ним тоже повстречался раньше? Ума не приложу, что с ним делать. И этот парнишка-иностранец, как я понял, он из заложников? Но почему он не остался там?

— Держи. — Девушка с ножом в руке протянула Николаю флягу. Тот рывком содрал колпачок и с жадностью припал к горлышку. Вода была прохладной, она залила пожар внутри и подбодрила его.

— Спасибо! — он вернул фляжку владелице, — я вам очень благодарен, прошу прощения но я не знаю вашего имени. Меня зовут Николай, но Сэм вам вроде уже объяснил всё, может, вы объясните мне, что сегодня произошло в банке?

Хеби задумчиво потрогала пальцем кончик носа, и почему-то оглянулась на Синдзи:

— Мне как-то не с руки объяснять. А ты кто такой? Не очень хорошо по-японски говоришь.

— Я? Ну, меня зовут Николай, я студент Варшавского гос. Университета, — он наблюдал как девушка меняет повязку парнишке, довольно чумазому, но несмотря на это выглядевшему не так уж и плохо для школьника, — стажируюсь, точнее, стажировался в этом самом банке, думаю, после сегодняшнего мне можно месяц не заглядывать на работу, там не до меня будет.

— Ясно-о. — протянула та, ловко завязывая узелок бантиком, на самой макушке. — Всё, Синдзи, готово. Эй, ты чего такой довольный?

— А ты школьник? — Николай непонятно почему попытался улыбнуться, — тоже участвовал в сражение? Может, ты мне расскажешь, что случилось, а то твоя знакомая ленится.

Синдзи поправил треснувшие очки, благодарно улыбнулся Хеби и с интересом взглянул на Николая:

— Варшава? Это ведь в Польше, кажется? Далеко же ты забрался для стажировки. Хотелось бы и мне у вас там побывать. Всегда хотел полюбоваться на настоящие доспехи крылатых гусар. Да только вряд ли получится.

Синдзи вздохнул.

— А я учусь во втором классе старшей школы. И что-то мне в последнее время не везет — без конца попадаю в разные переделки. Вот и вчера — не успел в банк зайти, как налетели террористы и взяли в заложники. Потом все ка-а-а-ак понеслось — а я получил люстрой по башке и провалялся все время в отключке. Да. Такие дела.

Он в затруднении почесал в затылке, соображая, чего можно рассказывать, а чего — не стоит — и осмотрелся. Хеби сидела рядом, стыдливо потупившись, а Юй Фан — хм, Юй Фан была занята — к ней с разговором подкатился загадочный Ватанабе-сан, не очень-то похожий на японца.

— Ну, тоже не плохо, я вообще пол дня шлялся по зданию, затопил парочку этажей для отвода глаз, пока не уснул... Вот тогда меня и повязали, отвели к ихнему боссу, только поздно было. Вот он, — Новак кивнул на темноволосого парня который разговаривал с блондином, — и ещё один парень и девушка, они мое сопровождение убрали, а главаря взяли в заложники. Пришлось переждать осаду, а затем смотались, забыв про меня! Дальше я наткнулся на Сэма, ну вот мы и вылезли туда.

"Интересно сколько сейчас времени?"

Новак полез в сумку и достал сотовый, но батарея села.

— Твою напарницу как зовут? — задал он вопрос Синдзи.

— Напарницу?.. Ну, да — напарницу. Хеби, а что?

— Буф! Да так, ничего — Николай наклонился прямо к уху собеседника — она тебе нравится, да!? — И, довольный произведённым эффектом, резко выпрямился, затем прогнулся назад, так что сумка съехала, и пришлось её бросить. Далее последовала пара наклонов в разные стороны, после чего Новак свёл лопатки, так что раздался приятный хруст.

— Ну вот, небольшая зарядка не помешает!

Сэм в это время времени даром не терял. Плюхнувшись на пол рядом с Юй Фан, он задал ей простой вопрос:

— Итак, мадемуазель, вы успели соскучиться по моей скромной персоне? Ладно, ладно, не стоит смотреть на меня как солдат на вошь! Однако это очень хорошо, что ситуация сложилась именно так, ибо разрешение того самого вопроса, ради которого я пренебрег своевременной эксфильтрацией из банка, требует наличия моего чемоданчика. Эй, Сагара, дай-ка мою вещицу! И передай своему благородному другу, что делать со мной нельзя ничего противоестественного. А в остальном — я думаю, мы договоримся.

Забрав у Соске чемоданчик, Сэм набрал на замке код и открыл его. Достав из чемодана черный ноутбук с надписью Acer, Акума уселся поудобнее, скрестив ноги по-турецки, и нажал кнопку включения.

— Понимаете, ли, юная дама, на винчестере этого ноутбука находится сочная и вкусная база данных. На Митрил и Амальгам. Ага, тех самых ребят, на которых работал наш с вами обожаемый Гаурон-сенсей. И вот что меня беспокоит. Просматривая какое-то время назад один видеофайл из этой базы данных, я наткнулся на...

Разговаривая, Сэм ввел пароль доступа, дождался загрузки системы и быстро задвигал манипулятором. Ткнув в одну из многочисленных папок, называвшуюся Silver, он прервался.

— Ваша сестра, случаем, не имела пристрастия к большому такому ножику?

Акума нажал на значок видеофайла с названием, состоявшим из каких-то цифр. Качество изображения было не ахти, съемка велась с приличного расстояния, звука не было. Но можно было различить двух девушек, пепельноволосого юношу и две внушительные фигуры в плащах. Видео содержало в себе момент убийства девушки-китаянки с короткой стрижкой одной из фигур с последующей беседой оставшихся двух "различимых" участников.

— Итак, я прав?

Если бы кто-нибудь с тонкой нервной организацией в этот момент взглянул на Юй Фан, сердечный приступ ему был бы обеспечен. Внешне девушка не выказала никаких признаков волнения, лишь немного повернула голову, глядя на экран ноутбука, но атмосфера ледяной ненависти и угрозы, мгновенно сгустившаяся вокруг нее, заставляя кожу покрываться мурашками. Казалось, еще секунда и воздух тоже смерзнется с сверкающий ледяной кристалл, а потом... потом лопнет с оглушительный треском ломающейся полярной льдины.

Она спросила тихим, ничего не выражающим голосом:

— Для чего вы мне это показываете, Ватанабе-сан? Вам мешает мистер Сильвер?

— Мои причины, мисс Юй Фан, пока останутся для вас тайной. — Обычная веселость мгновенно исчезла из голоса Сэма. — Но, вспоминая римлян, Duobus certantibus — tertius gaudet. Двое дерутся — третий радуется. Мне весьма приятно знать, что Митрил и Амальгам вцепились друг в друга. У меня с ними личные счеты. А если еще удастся обратить против более сильного "дерущегося" столь впечатляющую личность как вы... Равновесие, дорогая моя, равновесие. К тому же... — его тон стал прежним — Мне стало интересно, прав ли я. И сразу скажу — в ваших начинаниях готов оказать всестороннюю поддержку. Все равно мне скучно. Да и помочь вам, кроме меня, некому. Сильно сомневаюсь, что друзья Сагары — Акума кивнул в сторону Соске, — вам сильно обрадуются. Кстати, наш юный школьник отдал вам мою вещичку? Она тоже сослужит свою службу.

— Не надо льстить, Ватанабе-сан. Хотя скорее, следовало бы сказать — "смеяться". Вы как-то получили доступ к весьма полной информации, значит, вы в курсе всех моих обстоятельств. Впечатляющая личность? Это я-то? Дезертир из Амальгам, которого до сих пор спасало только то, что они считали меня погибшей? Митрил с радостью меня прикончит, едва узнает, кто я такая на самом деле. И первым кандидатом будет вот этот молодой человек, — она указала глазами на Соске. — Ведь моя сестра пыталась убить его девушку по приказу Учителя, а мы с ним не встретились в бою совершенно случайно — я убила бы его тогда, если бы получила возможность, без малейшего колебания. Вы наверняка хотите использовать меня в своих целях, против Амальгам и мистера Сильвера, но подумайте о том, какую угрозу я могу сейчас для них представлять? У меня не осталось ничего: ни сестры, ни Учителя, которого я могла бы слушаться, ни денег, ни даже оружия, чтобы отомстить. Едва ли я представляю собой какую-нибудь ценность. Мало того, я засветилась в этой акции, и по пятам скоро последует полиция или остатки ЯКА. Вы считаете разумным и дальше иметь со мной дело? Я же думаю, что вам лучше забрать свой подарок обратно.

Она протянула руку, на узкой ладони блеснул неправдоподобно большой алмаз.

Сэм смотрел не нее, сосредоточенно и внимательно. Потом вдруг улыбнулся. Без насмешки или умиления. Просто улыбнулся.

— Так я и думал. Гаурон сейчас в аду лишний раз застонал. От стыда за вас, Юй Фан. Ты что, совсем дура?! — внезапно рявкнул Акума. Он вдруг ухватил Юй Фан за руку, в которой она держала "камушек", накрыв ее ладонь своей и сильно сжав. — Нельзя считать себя проигравшей до конца сражения! Ты жива, здорова, у тебя руки-ноги на месте, голова хоть немного, но соображает! Чего ж тебе еще надо?! Будешь ныть, что все плохо и безнадежно, как какая-нибудь школьница?! Да не всякая школьница будет ныть! Вспомни ту, что хотела прикончить твоя сестра по приказу Гауронни! Твой учитель всегда делал то, что хотел сделать, вырывал, выцарапывал, выгрызал свое у жизни! Даже у смерти! А ты сейчас опускаешь руки?! Тьфу! Если и твоя сестра была такой, неудивительно, что ей оторвали ее симпатичную головку так легко! — увидев холодную ярость, вспыхнувшую в глазах девушки после его слов, он рассмеялся. — Что, задело, а?! Но вот этим "я обречена и бесполезна" ты плюешь на ее могилу! Я не из тех лицемеров, что призывают ко всепрощению! Ни черта! Месть — это прекрасно! ТАК ОТОМСТИ!

Акума успокоился столь же резко, как и сорвался на крик.

— И не стоит забывать, мадемуазель, что с вами ваш покорный слуга. На один этот камешек, что вы так запросто мне отдаете, можно купить пару-тройку "Сэведжей" вроде вашего, прямо с завода. Я не говорю уж об оружии поменьше и о том, что камушек такой у меня не в единственном экземпляре. ЯКА? Не стоит опасаться этой кучки идиотов. За мной охотится половина арабских стран, ЦРУ, КГБ, и один бешеный африканец-диктатор в изгнании. Но я, как видишь, жив. Полицию вообще не стоит упоминать, с ними всегда проще простого. Все мои связи и схроны — в твоем распоряжении. А если Сагара попробует тронуть вас с этой маленькой хамкой... — Сэм покосился в Сторону юноши. — Ему придется искать способ вернуться в исходное состояние после того, как я его наизнанку выверну! Из принципа!

Сэм вдруг сообразил, что по-прежнему держит ее за руку.

"Э, э, Сэмми-бой! Что с тобой было только что?! Ты, никак, проникновенный монолог изобразить пытался?"

— Мистер Акума, если бы вы были настолько хорошо подготовлены, как говорите, вас никогда бы не взял в плен Иссей. Так что пафос приберегите для другого случая. Что же касается Юй Фан — ее в Гонконге спасли обстоятельства. Исправлять этот недочет сейчас ни к чему — вреда она приносить не собирается. Да и не может уже. Что касается мистера Сильвера. Я думаю, эта информация должна быть у меня. Есть возражения?

Юй Фан исподлобья взглянула на Соске — точно так, же, как тогда, в темноте узкой гонконгской улочки, когда, следуя указаниям, она пропустила к нему несомненного убийцу. Следуя воле учителя.

Кто скажет, что тогда творилось у нее в голове? О чем она думала, бросая последний взгляд в окно из кабины "Венома", и отправляясь на битву, из которой не должна была вернуться?

И о чем она думала теперь?

Повисло молчание.

Первой мыслью Соске было застрелить и ее, и бывшего спецслужбиста, благо обоих было за что и зачем. На секунду рука была готова скользнуть к рукояти пистолета-пулемета, но по зрелому размышлению это не было наилучшим выходом из ситуации. Следовало придумать что-то другое.

Чешский CZ-75 в потертой кобуре на боку Юй Фан явно показывал, что некоторый вред она способна причинить и без бронеробота. Но шестое чувство, которому Соске привык доверять, почему-то не протягивало с ее стороны видимых только хозяину алых горячих стрелок, обозначавших резко враждебные намерения. Как бы то ни было, китаянка не собиралась решать вопрос немедленно и с помощью силы.

Девушка поднялась на ноги, плавно, нарочно подчеркивая медленность движений.

Пристально глядя ему в глаза, Юй Фан проговорила:

— Я не собираюсь обвинять тебя в смерти сестры или Учителя. Это был их выбор, и я не вижу смысла посылать твою душу вслед за ними. У меня оказалось некоторое время подумать, пока заживали переломанные ребра, и я почувствовала, что за всей этой беспорядочной бойней, за гекатомбами трупов на моей родной земле — так же как и там, где рос ты — стоит что-то большее. Не собираюсь отказываться от мести, но я хочу найти действительно виноватого, того, кто в самом деле заслужил проклятия, которые я шептала в отчаянии, страхе и безумии. Я приехала в Токио за этим. Ни за чем другим.

— Понимаю. Ну и кого ты наметила в жертвы? Мировое правительство? Руководство Амальгам или Митрил? Или клерки в здании банка? Похоже, тебе что-то там надо было? Или ты знала об информации, которую хранил там этот агент — Соске указал на Акуму.

Как ни странно, на щеках Юй Фан появился легкий румянец:

— Меня абсолютно не интересовал этот банк. Это было предложение А21, от которого я не смогла отказаться, — она выразительно глянула на Хеби и ее "Гюрзу". — И оставь свои шутки, Сагара Соске. Мирового правительства пока, к счастью, не существует, а гражданскую войну на моей родине спровоцировал Амальгам, теперь я знаю это твердо. Учитель выполнял ответственные задания руководства Амальгам и имел доступ к секретной информации. Он был безумен — побольше чем я, или ты, и его одержимость прошлым свела его в могилу, но я верю тому, что он рассказал мне в Гонконге. Очевидно, конечно, что он собирался натравить нас на своих хозяев, и я готова была выполнять его приказы и умереть за него... пока он не ушел. Теперь я отдала ему долг и стала свободна. В память сестры и всех других, безвестно сгинувших в кровавых братоубийственных войнах, я хочу отомстить. Тем, кто дергает веревочки из-за сцены. Это не обычный национализм или жажда власти и денег, которые подбрасывали топливо в горнила войн прошлого, это что-то иное. Новое и страшное. Я чувствую это, хотя и не могу объяснить. Но я узнаю. И не остановлюсь, пока жива. Смейся, если хочешь.

Атмосфера в пыльном туннеле сгустилась настолько, что казалось, еще секунда — и засверкают электрические разряды и грянет гром. Николай почувствовал, что его осторожно тянут за рукав. Обернувшись, он увидел Синдзи — тот приложил палец к губам.

Хаяшимицзу, прислонившись к стенке, сложил руки на груди в своей обычной позе, и пристально смотрел поверх очков, переводя взгляд с Соске на Юй Фан и обратно.

Точно так же, не отрываясь, слушала и Хеби — на ее лице появилось очень похожее выражение — сосредоточенное внимание. Самюэль тоже, как ни странно, не вставлял своих обычных шуточек, хотя по его губам бродила ироническая усмешка.

— Если это новое страшнее, чем две сверхдержавы, осатаневшие от жадности и делящие мир на зоны влияния, то это не смешно. Я хочу знать, кого ты ищешь. Возможно, нам нужны одни и те же люди. Но мстить не советую. После мести, даже если она удалась, очень трудно жить. Смысл пропадает. Я видел это несколько раз.

Юй Фан подняла брови:

— Не советуешь мстить? Но что тогда двигает тобой? Для чего ты собираешь информацию о Амальгам, как не для мести? И разве у тебя самого остался в жизни какой-то еще другой смысл? Для меня — нет.

Соске медленно подошел почти вплотную к Юй Фан. Ближе не стоило. Одними губами произнес:

— Нет, не для мести. Чтобы ... чтобы спасти ту, кого пытался убить Гаурон руками твоей сестры. Это в прошлом. Сейчас надо помогать живым, а не мстить за мертвых.

Сказать, что Синдзи был ошарашен, ничего не сказать, его глаза были размером с блюдца для чая.

— Что, с тобой, я не прав? — Николай ему подмигнул.

— Ка.. К.... Как? — Синдзи с трудом удалось открыть рот.

— Краснеть надо меньше!

Николай присел, облокотившись на стену. Рука слабо зудела, наверное, надо снять пластырь, от него толку то всё равно мало.

— Хеби, у вас ещё бинт остался?

— Немного. Помочь перевязать?

— Спасибо, но не нужно, сам справлюсь.

Поймав здоровой рукой остатки бинта, он минут пять потратил на перевязку. Когда Николай закончил, он вспомнил, что в сумке у него лежит Olympus, достав его, он стал просматривать картинки отснятые с начала дня. Когда он промотал до конца все изображения, то решил снять этих странных людей. Напряжение вокруг возрастало, но Николай этого не замечал. Сейчас его взгляд, как и у всех остальных, был направлен на Соске и девушку террористку, правда, по другой причине, через объектив. Ещё один, на память, хорошо выглядят.

— Ребят, главное, не улыбайтесь, — прошептал он.

Наведя фотоаппарат на собеседника Соске и нажал на кнопку. Вспышка получилась довольно яркой, но и кадр был неплох. Такой серьёзный молодой человек.

Вспышка, разом осветила всё вокруг и тотчас исчезла, но этого было достаточно, что бы её заметили все...

А вот это было сделано зря. Нервы у всех и так были на пределе. Соске выхватил пистолет и выбросил руку в сторону вспышки. Где-то в середине процесса он понял, что ни выстрелом, ни светошумовой гранатой это быть не могло, но остановиться не успел. Выстрел. Грохот в тоннеле сильно ударил по ушам, а фотоаппарат разлетелся вдребезги.

— Ты что сделал! Ты ж меня чуть не убил, вояка чёртов! Зачем стрелял, тебе, что так всех поубивать хочется, думай головой прежде чем что-то сделать!

Николай сжал руки в кулаки, а затем разжал и сделал так несколько раз. Новака трясло от злости. Сначала забыли, теперь чуть не убили. Чтобы успокоиться, Николай развернулся и довольно сильно ударил головой в стену, помогло, новая боль притупила всё остальное. Только теперь он заметил, что Сэм смотрит на него с укором и качает головой.

— Нет, что вас не устраивает?

— Если бы я промахнулся, ты был бы уже мертв. Надо уметь себя вести в незнакомой компании, в опасной обстановке и в темноте. Так что биться головой об стену это вполне правильно. Может, умнее будешь.

— То есть, я не умею себя вести и всё? Убейся об стену сам! Я уж рассчитывал на пространную речь о том, что нельзя вас снимать так как вы засекреченные агенты, люди за которыми охотится половина мира! Как же я на это рассчитывал, попасть в настоящее приключение, а тут всего лишь захват банка. А ты всего лишь испугался вспышки! Фи. Стоп, парень, стоп, твои аппетиты растут, одного дня беготни тебе мало!?

— Многие люди уже мертвы только потому, что вовремя не среагировали на вспышку. Нельзя оставлять без внимания то, что может быть опасным — Соске вполне успокоился и стал, наконец, похож на самого себя.

— Агрх! Ладно, господин профессионал, мне нечего вам ответить, но с вас потом новый фотоаппарат или... Или что?.. вы берёте меня с собой! За одну неделю я наработался клерком выше крыши, так что можно отдохнуть... Да и дед мне советовал больше спортом заниматься, располнею ещё, — добавил он уже тише и посмотрел на Ватанабе, точнее на его брюшко. Тем не менее Сэм был очень ловким для своей комплекции.

Сказать, что Сагара был удивлен, значит не сказать ничего. Тем не менее внешне он этого не показал.

— А зачем тебе это? И что ты умеешь, чтобы сразу не погибнуть? Ведь заботиться о тебе никто не сможет.

— Ну, не быть тебе романтиком! Когда я иду на риск, то меньше всего думаю о неприятностях которые могут случиться. Да меня могут убить, если ты хочешь это услышать, ведь у меня нет опыта военной подготовки, но есть желание1 Мне в детстве цыганка нагадала, что мне умру красиво, с достоинством! Вот! Из умений... ну, я умею водить машины, самолёты, отец научил, курсы выживания проходил, ммм... что ещё? Ага, неплохой фотограф. Только...

Николай присел и начал разбирать остатки камеры в поисках флешки, ему повезло, она осталась совершенно беспомощной.

— Только с тебя новая модель.

— Уносить на себе мертвых или покалеченных романтиков — неприятное дело. Ты готов к тому, что останешься инвалидом на всю оставшуюся жизнь? Или тебе нечего терять и наше дело — это и твое дело тоже?

Желания тащить балласт у Соске явно не наблюдалось.

— Не моё, — согласился тот, — ты прав жизнь мне дорога, у меня есть родители которые меня любят, возможно, девушка. Но, живя тихой и спокойной жизнью, ты незаметен, не остаётся после тебя истории... ты просто был. Живя в спокойствии, ты лишь наблюдаешь за ходом событий, анализируешь происходящее со стороны, но никогда полностью не чувствуешь, что испытывает в данной ситуации человек. Возможно, да оно так и есть... я человек спокойный, не люблю войны, но я вырос идеалистом-романтиком и во мне издавна живёт страсть к различным авантюрам, приключениям, странствиям. Сегодняшний день был подтверждением того, если бы мне было страшно, я бы сдался спокойно, а так... Кто сказал, что я обязан буду стрелять или подставляться под пули, я могу быть полезен в другом... Вам ведь явно нужна помощь.

Новак говорил спокойно и неторопливо. Слишком много он упускал интересных моментов в своей жизни, и вот судьба снова дала ему возможность, на этот раз он постарается не упустить её.

"Похоже, выбора нет. Убрать его не удастся, а знает он уже слишком много".

Сагара тяжело вздохнул и заметил:

— Хорошо. Но помни, дороги назад уже нет. Слишком много знаешь и можешь рассказать.

— Не пугай, не много я знаю, поэтому мне и интересно! И ещё, вы идти собираетесь?

Новак положил остатки от фотоаппарата в сумку, а флешку кинул в карман.

— Давайте, не сидите! Подъём! Подъём!

— Говорила мне старушка, что окажусь в компании отмороженных маргиналов... — Лицо Сэма выражало не самое доброжелательное отношение к окружающим. — Ник, а позволь вопрос на засыпку — кто куда пойдет? С этим мы, кажется, так до конца и не определились... Лично я бы с удовольствием двинул к себе в отель, сказав вам любимое емкое слово сержанта Беннингса. Но как-то, знаете ли, неприлично бросать кучку психов, готовых поубивать друг друга и попортить чужое имущество. Да и привык я к таким, — Акума иронично глянул на Соске. — И каждый раз все заканчивалось одинаково... Ладно, вы, господа, двигайте куда решите, а я, так сказать, за компанию. Покуда эта очаровательная госпожа, — он кивнул в сторону Юй Фан, — в непосредственной близости от вас. Раз уж обещал — не отстану. Большой Сэм держит слово. И еще, Сагара — он прищурился — не надо вольных мыслей в моем отношении. Всех этих "исправить недочет" и прочего.. Я, может, и выгляжу как лопух, но этого лопуха очень любит Фортуна. В конце концов, меня вырубил именно Цубаки, а не какой-нибудь хентай-яковец. А вот тебе судьба чаще показывает свои розовые задние округлости. Так что не надо смотреть предвзято. Но это так, совет на будущее. Нервирует меня такой настрой.

И в этот миг раздалось бурчание настолько громкое, что каждый из присутствующих его расслышал и невольно вздрогнул. Все вспомнили, что уже давно не ели.

— Ой, ой... Вспоминая самую здравую фразу нашего польского друга — что-то кушать хочется! — приложив руку к животу, произнес Акума изменившимся голосом. — Вот что... Давайте-ка перед тем, как вершить судьбы мира, найдем способ подкрепиться! Иначе издохнем раньше!

— Для начала следовало бы убраться отсюда — Сагара пристально взглянул на Акуму.

— Куда идём? Вот в чём вопрос! А главное, сейчас каждый по себе или "большою, дружною толпой, он решились на покой"?

Только сейчас Николай осознал, что устал, что хочет спать и больше ни о чём не думать. Голова уже не работала и он начинал нести какую то чепуху.

— Сэм, позволь ещё глоток твоего чудесного снаотшибателя.

— Ой, осторожно! Сопьешься, Нико! — Сэм протянул студенту фляжку. — Но останавливать не буду, сам решай.

Акума развернулся к интеллигентному молодому человеку.

— В одном наш кровавый юный товарищ Сагара, не переваривающий разгильдяев, прав — надо куда-то да податься. У вас, кажется, было на примете какое-то место? Я надеюсь, вы не против моей компании и общества... — он повел рукой в сторону девушек-террористок, — ...этих очаровательных дам? Именно общества, а не состояния "связаны, избиты, изнасилованы и допрошены". Я с пиететом отношусь к временным альянсам и вам того же советую... Кстати, мисс Юй Фан, так вы будете со мной сотрудничать или нет? А то за выяснением отношений с убивцем вы об этом как-то забыли...

Юй Фан утомленно покачала головой — после двух бессонных ночей, боевых адреналиновых выбросов днем и опять ночью, даже ее тренированное и закаленное тело требовало отдыха, а настырный незнакомец начинал действовать на нервы. Но, раз немедленно пристрелить его было нельзя, пришлось использовать вербальные средства.

— Я до сих пор не поняла, какое именно сотрудничество вы предлагаете. Но у меня сложилось впечатление, что вы предлагаете заключить нечто вроде союза. Я согласна — по крайней мере, на время. Теперь, наверное, нам следует все же двинуться дальше — мы все еще недалеко от банка. Проблема в том, что я одета для прогулок по улицам. И Хеби тоже, — она бросила взгляд на вторую очаровательную даму. Та же, ничтоже сумняшеся, принялась раздеваться.

— Чего таращитесь? — осведомилась Хеби недружелюбно. — Не могу же я бегать вся в кровище? Полиция не поймет.

— Хм... Хе-хе... — Сэм задумался. — Вот что! Раз уж пошла такая пьянка — нам надо достать приличную одежду. Я и сам не в лучшем виде, да и все остальные тоже не пройдут на светский прием... Хотя, конечно, можно притвориться клубом нудистов. — он ухмыльнулся. — Если вы, друзья мои, лишены комплексов.

Хаяшимицзу неодобрительно покачал головой — сам он был бы одет вполне прилично, если бы не порванная во многих местах и вымазанная графитовой смазкой куртка:

— Таким образом, мы не выполним главную задачу — избежать привлечения внимания и встречи с полицией. Кроме того, неплохо было бы припрятать оружие — расставаться с ним не очень-то хочется, но и так идти по улицам нельзя.

Он имел в виду АКМС Хеби и РПК Синдзи. Их нельзя было запрятать под одежду, как его собственный МР-5К или "Штейер" Соске.

— Затруднение мог бы разрешить транспорт... — он набрал номер на мобильнике и быстро с кем-то переговорил.

— Мой помощник готов встретить нас на машине. "Патрол" семиместный, но ладно, поместимся. Проблема лишь в том, что все Синдзюку оцеплено, и нам нужно пробраться через несколько кварталов на восток, чтобы встретиться с ним. Мда.

— Тогда давайте пробираться, а не думать, как это сделать. — Cэм развел руками. — Раз уж вы взяли бразды правления в свои руки, мой друг, ответьте, куда мы, собственно направимся. А то как-то нехорошо заманивать малознакомых людей в неизвестность.

Золотые слова — воистину, золотые слова!

Невооруженным глазом было видно, как сильно хочется Хаяшимицзу отделаться от незнакомых и подозрительных людей. Бросить их и сбежать. Но увы, оставались Синдзи, не отрывающий восхищенного взгляда от Хеби, и потенциально бесценная информация о А21 и Амальгам, которая скрывалась в головах "очаровательных" воительниц — вымазанных кровью, пропахших порохом, горелым тротилом и соляркой, изодранных и побитых, валящихся с ног от смертельной усталости. Упустить такую возможность он не хотел, но оставались эти двое — толстяк и странный поляк. Тащить их в усадьбу Микихара, раскрывая все карты, ему совершенно не улыбалось. Что же делать? И тут ему в голову пришла замечательная мысль.

— Что же, если вы доверите мне выбор, я могу предложить неплохое место. В восточной части города есть старый квартал, там остались ветхие традиционные усадьбы, местное святилище на горе — чтобы добраться туда приходится подниматься по длинным лестницам, и людей там немного. Вокруг — старый парк, точнее, полузаброшенные склоны и буераки, поросшие лесом. На задворках имеется малоизвестная и не очень-то процветающая гостиница. Здание ветхое, уж не обессудьте, потолки подтекают, полы проваливаются, сантехника, гм... несколько устаревшая. И вода только холодная. Зато во дворе есть настоящий онсен — горячий источник. Хозяин — мой знакомый, и мы сможем там остановиться на несколько дне, не привлекая внимания. Как вы смотрите на это?

— Мы смотрим на это красивыми глазами и находим сию идею весьма привлекательной. Я люблю горячие источники и непривередлив в смысле быта. Только самое главное — как там с кухней? А в остальном... Я думаю, наши очаровательные спутницы и этот вот начинающий алкоголик тоже возражать не будут. Вот только... Давайте-ка уже добираться, — последние слова сопровождало очередное громоподобное урчание живота Акумы.

Молодой человек невольно сглотнул. Поляк тихо вздохнул. Школьник издал печальный стон. Даже невозмутимые Сагара и Юй Фан слегка изменились в лице.

— Кухня есть, — суровым голосом ответил Хаяшимицзу. — Но хозяин — вдовец, дочки повыходили замуж и перебрались в более современные квартиры. Так что готовить придется самим. Но, если все согласны — идем. Если мы пройдем по тоннелю еще немного, то окажемся за пределами тесного оцепления у банка. вылезти отсюда несложно — тоннель незаглубленный и здесь множество люков, водостоков и вентиляционных решеток. Кажется, там чуть подальше есть торговый центр. Отправим кого-нибудь за одеждой и... — да, пожалуй подойдет — сумками для клюшек. Так, Сагара-кун одет почти прилично, нам с Синдзи нужны только куртки, а вот девушек придется переодеть, как следует. Одним плащом поверх комбинезона сейчас не обойтись — повсюду патрулируют полицейские, и ботинки от противоперегрузочного костюма они могут опознать, не говоря уже о характерном черном комбинезоне. Нужно что-нибудь более... э-э, женственное и естественное. Кто будет выбирать наряды?

— Хммм... Я бы мог вызваться отборщиком одежд, но, к большому сожалению, являюсь специалистом только по женщинам без нарядов. Совсем. Однако кое-что сообразить... наверное, смогу. Вопрос лишь в том, не прицепятся ли к моей ссадине на боку. Хотя... прикрою вот так, — Акума одернул полу пиджака. — И сойду за жертву уличных гопников. Другие кандидатуры есть? — Сэм оглядел присутствующих. — Сагара, даже не рыпайся.

— Меня погодите, я переоденусь! — Николай по-новой вытряхнул всё из сумки, в том числе и свою одежду. — Мне по городу так ходить тоже не пристало.

Он стал стаскивать с себя одежду рывками, постепенно краснея, не любил Новак переодеваться на людях, тем более, при незнакомых. От этого он становился неуклюжим, поэтому часто попадал в нелепые ситуации. Вот и сейчас запутавшись в штанине и скача на одной ноге, он налетел на Хеби и они дружно рухнули на пол.

— Извини! — о том, что необходимо подняться, Новак забыл.

— Думаю, мы сможем вам это доверить. Тем более что у меня не осталось денег, а вы выглядите состоятельным человеком, — высказался за всех Хаяшимицзу. — У меня размер — L, у Синдзи — S. У девушек — 46 и 44, рост... — сами определите.

Вон, кстати, и подходящая вентиляционная щель. Удачи вам, Ватанабе-сан. Мы будем ждать вас здесь...

В этот момент сзади раздался вскрик, а потом резкий удар. Оглянувшись, он увидел, как Новак мотает головой получив, чувствительный удар в лоб. Свирепый голос Хеби не оставлял сомнений в ее намерениях:

— Стой на ногах, умник! Еще разок такое устроишь — уши отстрелю!

— Н-дааа! Молодость, молодость. Валяться на полу без штанов, с девушкой... — непонятно было, шутит Сэм или говорит всерьез, глядя на поляка. — Ладно, соображу, мой друг. Итак, кто со мной в рейд за тряпками?

— Вот оденусь и с вами! Эй, эй, эй, Сэм погодите, я сейчас!

Новак быстро надел ботинки и рванул вслед неспешно идущему Ватанабе.

"Хе-хе-хе!!! Они не поняли, что отдали себя на растерзание!" — Ватанабе отвернулся, чтобы его злорадную ухмылку не разглядели остальные.

— Ладно, пан Новак, давай двинем... Хе-хе...

Не стоит в подробностях расписывать тернистый путь Сэма и Новака на поверхность, дабы не загружать разум лишними ругательствами на смеси английского с японским в исполнении внушительных размеров мужчины.

Но, преодолев всяческие неудобства, наша парочка добралась-таки до упомянутого Хаяшимицзу торгового центра.

— Ладно, студент, сейчас ты будешь наблюдать меня, в очередной раз наступающего на чувствительное место собственной совести! — с этими словами Сэм двинулся к ближайшему банкомату, удобно разместившемуся у входа. Достав из кармана пиджака, выглядевшего на поверхности еще более потрепанным, пластиковую банковскую карточку, он печально вздохнул.

"Фрэнк меня пристрелит, когда узнает, что я спер его карточку на прощание. Но на своей-то у меня ни гроша"...

Но, несмотря на угрызения совести, деньги Акума взял легко.

— Так, студент! Наличные у нас есть. Всегда плати наличными, мой тебе совет. Иди и надыбай в округе сумки под оружие и куртки нашим мужеполым друзьям. А я пока, хе-хе-хе, я пока пойду найду disguise для наших дам... Встречаемся туточки, — протянув Новаку часть полученных денег, Сэм деловито зашагал куда-то.

— ТАААААКСИ!!!! — от его крика зазвенели стекла в близлежащих зданиях. Тут же рядом остановилась машина с традиционными желтыми шашечками и облезлой физиономией водителя.

Сэму очень хотелось добраться до одного знакомого магазинчика...

— Куда вас отвезти, мистер? Акихабара? Район лав-отелей?

Сэм назвал адрес, плюхаясь на заднее сиденье.

— Йо! Студент! — приветствовал Сэм Новака, беспокойно озиравшегося возле входа в торговый центр. — Купил чего надо?

— Ага. Только с куртками повозился. Вот сумки, куртки в них.

— Отлично! Я тоже, хе-хе, преуспел. Так, на, подержи, а мне надо еще кое-что... — Сэм зашел в здание.

Николай ждал Акуму минут двадцать.

"И где его носит, а?"

Вскоре Сэм показался. С улыбкой неандертальца, завалившего мамонта, он нес два объемистых пакета.

— Я тут подумал... Есть-то мы что будем? Я японскую пищу не очень... Вот прикупил продуктов. Кстати, на, перекуси. — Сэм сунул Николаю в руки хот-дог. — Мир обязан Америке двумя вещами — джазом и фаст-фудом!

Ухватив пакты с едой в левую руку, а сумку с одеждой — в правую, Акума бодро провозгласил:

— Вперед! В смысле, вниз... Надо еще пролезть обратно.

И вновь не стоит описывать путь наших спутников... Просто скажем, что, в конце концов, они оказались в тоннеле.

— Встречайте нас подброшенными чепчиками!

Девушки не стали ни кричать "ура", ни бросать в воздух в воздух чепчики — очевидно, были не очень хорошо знакомы с русской культурой. Когда же из сумок на свет божий появились их будущие гардеробы, лица Юй Фан и Хеби вытянулись. Впрочем, Хеби не стала ни хвататься за пистолет, ни за автомат, а, против всех ожиданий, продемонстрировала сваи прекрасные способности к адаптации. Выразить свое мнение она, конечно, тоже не преминула — вытянув вперед указательный палец, она пронзила Сэмюэля взглядом и продекламировала:

— I see loli-pedophil! По-нашему, по-японски — сейлор-фуку хентай фетиш.

После чего, демонстративно не обращая внимания на извращенца, она начала раздеваться, швыряя побывавшие в передрягах предметы туалета во все стороны. Оставшись в самых обычных трусиках и лифчике, ну, разве что без мишек или бантиков, она поразительным образом не утратила острый и агрессивный настрой, хотя и стала неотличима от обычной девчонки. Но когда на ней оказалась бело-голубая курточка с красным бантиком школы Дзиндай, не у одного только Синдзи отвалилась челюсть. Во взглядах Хаяшимицзу и Сагары тоже появилась подозрительная пристальность, хотя они и пытались делать вид, будто совершенно не заинтересованы.

Правда, когда Хеби попыталась засунуть за пояс короткой юбки тяжелую "Гюрзу" и та самым подозрительным образом перекосилась, Хаяшимицзу покачал головой.

— Куда катится мир? Почему-то я вдруг почувствовал себя стариком.

В итоге Хеби все же нацепила под узкую курточку сбрую от наплечной кобуры и потом едва ее застегнула. Но та все равно жутко встопорщилась под мышкой. Однако издалека определить в ней разновидность тяжеловооруженной школьницы было все же трудновато — девочка, как девочка, их столько бегает по улицам Токио, что глаз скользит по ним, не замечая деталей. Так, разве что стройные ножки.

Юй Фан оказалась в более сложном положении — не сказать, чтобы ее наряд был чрезмерно привлекающим внимание, но и маскировочным его трудно было назвать. Однако, побарабанив в задумчивости пальцами по рукоятке пистолета, она все же приняла вызов. Результат получился поистине ласкающим глаз — мини-юбка и шпильки превратили бы гордую валькирию в развязную красотку, если бы не строгое выражение лица, и холодный взгляд, не обещающий ничего хорошего потенциальным волокитам.

— Да, прав был Беннингс, когда говорил, что опаснее русского десантника для морского пехотинца может быть только красивая женщина, — Сэм поцокал бы в восхищении языком, не будь он в некотором роде галантным кавалером. — Боюсь, с вашим нарядом, Юй Фан, мы привлечем куда больше внимания, чем в том случае, если бы всей гурьбой вывалились на улицу в прежнем виде! К счастью, это будет не то внимание... Хе-хе... Надо сказать спасибо Учики... — последнюю фразу он пробормотал себе под нос. — Итак, я вижу, дамы, э, замаскировались. Теперь ваш ход, мой юный друг! — Акума вновь отвесил легкий полупоклон Хаяшимицзу.

Тот как раз помогал Синдзи засунуть за ремень дешевенькой, но новой и не обмятой пока джинсовой куртки трофейный ПБ. Он был длинный, и ремень на брюках требовалось ослабить. Синдзи, ввиду отсутствия практического опыта, еще этого не понял и чуть было не испортил свое мужское достоинство, когда попытался присесть. Хаяшимицзу же просто поменял куртку, оставив свою подвесную систему — короткий МР-5К легко спрятался под мешковатой полой.

— Мы готовы, Ватанабе-сан. Благодарю вас за скромность наших облачений. Приятно иметь дело с понимающим человеком. С натуральной ориентацией.

— Мдааа, на счёт извращенца девушки похоже не ошиблись. — Николай, который в процессе самих покупок никакого участия не принимал, смотрел на Сэма подозрительно.

То, что девушки выглядят чересчур вызывающе, Ватанабе совершенно не напрягало.

"Конспиратор блин! Тихо, незаметно, в таком виде!"

— Не надо делать такое лицо, Нико! Ты просто еще молодой! — ухмыльнулся Сэм.

Повернувшись в Хаяшимицзу, Акума достал последнюю целую сигару и зажигалку.

"Черт, спички купить забыл. Теперь сигара будет металлом отдавать!"

— Ну что ж, мой юный друг, ведите нас в Землю Обетованную... — произнес он, закуривая.

Отступление прошло довольно гладко. Поодиночке выбирающиеся из вентиляционного колодца разнообразные персонажи не привлекли ничьего внимания, и компания из одного мужчины, четырех юношей и двух молодых девушек неторопливо направилась через Синдзюку. Длинная черная сумка с надписью "Найк" не привлекла внимания полицейских внешнего кольца оцепления, так же как и свежие царапины, синяки и порезы — мало ли как молодые люди провели ночь?

Почти сразу же им бибикнул старый и грязный серый "Патрол", припаркованный в неположенном месте. Из-за руля поблескивал бритой головой помятый мужик с вытаращенными глазами. Шибата не ожидал такого количества и главное, разнообразия народа.

— Располагайтесь, как сможете, — сделал приглашающий жест Хаяшимицзу. — Многовато нас, и одному человеку придется посидеть на коленях. Разбирайтесь. Сумку — под заднее сидение.

— Я бы, конечно, пропустил дам вперед, но, боюсь, в этом случае им суждена безвременная кончина под моей тяжестью, — развел руками Сэм. — Так что давайте пустим меня пораньше, и кого-нибудь посадим ко мне на колени. Ибо, не в обиду будь сказано, все прочие несколько... щупловаты. Нет, я ничего такого не подразумеваю, но очевидно, что лучше усадить человека на мягкого и большого, чем на твердого и, э, небольшого. Вопрос лишь в том, кого усадить на столь элитное место...

Пока он разглагольствовал, вопрос разрешился сам собой. Юй Фан стремительно нырнула на переднее сиденье и расправила свой кусочек ткани, по недоразумению называющийся юбкой. Конечно, никому в здравом уме не пришло бы в голову пытаться прикрыть им коленки, но ее действия были направлены именно на это.

— Итак, список кандидатур сократился! — Если Акума был огорчен, то вида не подал. — Давайте, решайте, ехать надо! Нико, сразу говорю — свои яойные попытки со времен воздуховода не возобновляй, ты не в моем вкусе! Но, если обещаете не распускать руки, пубертатные господа — приму на себя груз ответственности вместе с телом кого угодно!

Однако, "груз ответственности" в школьной форме с оттопыренной подмышкой уже ловко запрыгнул в задний отсек, где на лавочке пристроился Синдзи, и плюхнулся к нему на коленки. И потихоньку показал язык.

— Нелогичные вы люди. Я ж без всякого... Мы, бакагайдзины, не признаем половинчатых извращений? — совершенно ненатурально обиделся Сэм и, позаботившись, чтобы остальные не успели заметить, показал девчонке язык в ответ, повергнув ту в шок. — Зато теперь несчастный школьник умрет по пути от перевозбуждения. И его смерть будет на твоей совести, наглое дитя. Хотя одной больше, одной меньше... — на секунду его веселость пропала, но тут же вернулась на место. — Ладно, залезайте, господа, я вас примну.

Остававшиеся снаружи не заставили себя ждать. Наконец, все они были готовы к поездке. Изрядно уставший Сагара сел рядом с Акумой на заднее сиденье. Справа от него — чтобы была возможность в случае чего применить любой из имеющихся в наличии видов оружия.

Внутри оказалось довольно тесно и, хотя Николай постарался сесть свободнее, но из-за соседства Акумы ничего не вышло. Явно обидевшись, что на его предложение никто не откликнулся, тот развалился на сиденье так? что вдавил Новака в стенку.

— Потише! Я же не железный!

— Поехали, поехали... — Сэм чуть ослабил давление на несчастного студента.

И они поехали.