Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Пришлось звать одного из служивых, больше оказалось некого. На крестьян надежды нет. Захар с Саввой собирали лошадей, таскали трупы и оружие в кучи под присмотром Фатея и другого служивого. Мы почти полностью раздели и перевернули Семёна, предварительно напоив настойкой опиума. Быстро обработал всё спиртом и стал зашивать рану. Зашив, опять обработал спиртом, промочил, быстро наложил мазь с тампоном.
— Чуть приподымай, я забинтую. Раны не касайся — командую служивому, во все глаза наблюдавший за мной. — Хорошо. Аккуратно поднимаем наверх.
— А вы дохтур? — полицейский.
— Нет, Пётр, но кое-что умею — снимаю фартук и складываю назад инструменты, протирая их спиртом. Крови Семён потерял много. Рваная рана, но не сильно глубокая. И какого хрена, я поперся, по этой дороге? Лучше бы объехал. Потом спохватился и кинулся заряжать пистолеты сначала свой, а потом и Фатея.
— Так, что у нас? — спрашиваю его, выскочив из балка.
— Пять мёртвых разбойников. Одна лошадь ускакала. Одна вон стоит, одна была убита. Одну я добил, чтобы не мучилась — ответил он.
— Может, по следу пойдём? — предлагаю ему. — Надо отомстить, пока они не опомнились.
— Нас мало. А в лесу...опасно — сомневается Фатей.
— Пустим вперёд Рема и возьмём Петра — отвечаю ему. — Мне это нападение совсем не нравится, какое-то оно...
— Барин, там наш бывший барин — подбежал Захар, выкрикивая на бегу, не дав закончить и высказать своё мысль.
— Чёрт — вырвалось у меня. Вот только подумал, что не всё так просто с этим б...нападением, и на тебе. Обращаюсь к своему следопыту — Ты в кого так стрелял?
— Там,.. на коне...с пистолями — отвечает Фатей.
— Давай,.. быстро посмотрим — машу рукой. Благо их уже всех стащили в одну кучу. Рядом в другой куче оружие и всё это у возка Саввы. Подхожу поближе к пяти лежащим телам.
-Так.. так, что тут у нас-с. Один бородатый, усатый и... — полосатый, хотел добавить, но это тут явно не в тему. Крестьянин, лет тридцати, в мешковатом длинном овчинном тулупе. В лаптях с обмотками, в непонятных темных штанах. Вся его нижняя часть одежды и даже штаны обмотаны верёвками, уходящими под тулуп.
— Вот этот — тычет рукой Захар в другой труп.
Смотрю на плотного, высокого мужчину всего залитого кровью. В него попало две пули. Одна пуля в нижнюю часть лица, свернув скулу набок и превратив там всё в кровавое месиво. Вторая в грудь, кровь из раны залила дорогой красно-зелёный мундир. Кроме этого на нём серые штаны, которые когда-то были белыми и большие растоптанные кавалерийские сапоги с тупыми и прямыми носками. Ну вот, обещал же зубы пересчитать. Получи. Козёл.
— Вот это с пистолями...был — показал на него Фатей.
— Где пистолеты? — поворачиваюсь к Захару.
Он вынимает из кучи оружия и снаряжения, и подаёт мне два длинных кавалерийских пистолета. Осматриваю. Капсульные, однозарядные и одноствольные. Довольно современные пистолеты. Явно не уставные, и не бюджетный вариант. А ничего так оружие, нам даже очень пригодиться.
— Где с его лошади седельная сумка?
Хватаю сумку и мчусь в балок, заряжать пистолеты. Быстро нахожу крупные шарики пуль. Для зарядки использую свой порох, капсюля и быстро заряжаю пистолеты. Тут стонет Воробьёв, пытаясь подняться.
— Лежи, у тебя наверно сотрясение — успокаиваю его.
Опять выскакиваю и отдаю пистолеты полицейскому. Сам беру щит в левую руку, туда же копьё. В правую руку мариэтту и киваю в сторону, убежавших нападающих.
— Фатей, вперёд. Потом я, чуть сзади Пётр и тихо — подталкиваю ногой испуганного Рема, жмущегося к моим ногам.
Осторожно, пробираемся по чужим следам на снегу, вслушиваясь в каждый шорох. И чего меня опять потянуло на приключения? Наверное, в детстве не хватало? Вот сейчас и навёрстываю, не думая о последствиях. А если разбойников там много? Хотя нет. Кроме одного всадника, явно не крестьянина, остальные просто толпа с топорами и кольями. Главное — их заметить первыми.
Местами глубина снега доходит до колен, поэтому быстро идти не получается. А надо ещё и не шуметь. Минут через двадцать вылезаем на покинутую стоянку нападавших. Она расположена на небольшой поляне. Убегали разбойники явно в спешке. Вон, глиняный горшок стоит, около маленького и не до конца затухшего костерка. Обнаруживаем ещё один труп.
— Похоже, не промазал — констатирую я. Осматриваем труп лежащего крестьянина на санном следе, уходящим вдаль.
Стоянка сделана грамотно. Между ёлок так просто и не подойдёшь — мешают деревья. Видать, командовал охотник, хотя тут все дворяне — охотники. Есть несколько шалашей, сделанные из свежесрубленных ёлок. Они тут что, неделю нас ждать собрались?
— Фатей. Предлагаю перетащить сюда наши повозки и тут заночевать. Как думаешь? — вот не верю, что бывшие хозяева опять вернутся. Но всё может быть. Придётся дежурить по двое. Сам в это время смотрю на Рема, который забрался в один из шалашей и что-то там делает.
— Не знаю...а если... вернутся? — медленно выговаривая слова, спросил он.
— Не думаю. Они подумают, что мы удрали...А потом, ты на что? Предупредишь — отвечаю ему.
Он вопросительно посмотрел на меня.
— Пётр дуй за возком Саввы. Начинайте всё перевозить. Балок с печкой самым последним. Фатей, а мы с тобой по кругу пойдём... вокруг стоянки и всё осмотрим. Да, что там Рем делает?
Нагибаюсь и смотрю в шалаш. Рем присел на брошенную и скомканную шкуру. Положил голову на свои передние лапы и оттопырил задницу. Явно приготовился к прыжку, уставившись на кусок бревна с прикреплённой мелкой цепочкой.
— Что за хрень? — выругался я. Отодвигаю собаку и выволакиваю за край полено, обрубленное с двух концов.
— Тук-тук. И кто у нас в теремочке живёт? — произношу, а сам осторожно тяну за цепочку. Из дупла сверкают две зеленовато-чёрных бусинки — глазика, и появляется мордочка лопоухого зверька, похожего на лисёнка. Но вот цвет меха меня смущает. Он коричнево-серой раскраски. Никогда не видел, такого зверя.
— Кто же ты такой?
— Соболь — произносит Фатей подошедший ко мне.
— Соболь? Ах вот ты, какое мягкое золото России — немного подумал, рассматривая упирающегося и шипящего зверька. — И соболю... работу найдём. Иждивенцев мы кормить не будем — отпускаю цепочку, зверёк прячется полностью назад. Я уже сталкивался здесь с тем, что многие, кто мог себе это позволить, держат хорьков или норок. Богатые — кошек. Мыши, крысы и тут тоже дают "жару" жителям. Хорьков же ещё используют и для приманивания вшей от хозяина. Поэтому от таких хозяев я держусь подальше.
Дед Иван мне уже жаловался, что в коровнике завелись мыши. Вот им и будет "пушистый подарок". А я ещё думал, а не завести ли мне кошку? Вот только я не помню, приручается соболь или нет? Водружаю полено наверх шалаша из еловых веток, подперев палкой.
— Пошли. Надо всё облазить, пока видно — киваю ему. Темнеет-то рано, да и других дел много.
В результате наших с Фатеем поисков, нашли только хорошую бурку, явно скинутую перед атакой. Но не лохматую, как в кино, а из серого войлока. А я-то думал, что они намного позже появились. Наверное, это Кологривова. Только он был в лёгком мундире для такого мороза. Много в это время меня удивляет, многое ставит в откровенный тупик. О чём-то я знал, о чём-то догадываюсь, а часто и сам несу такую ахинею, что ... и заставляю ещё и верить в это других. Вот историкам "счастье" будет...не на одну диссертацию написать.
В это время Захар с Саввой уже везли труп лошади. Догадались сделать волокушу и использовали трофейную лошадь. Молодцы, а я вот и не сообразил.
— Надо быстрее убитых лошадей разделывать — говорит Фатей.
— Бери кого надо, но чуть в стороне — соглашаюсь я. Коней я ещё не разделывал, жуть. Передёрнул плечами. — А я пока сам покараулю. Скажи, чтобы подрубленные ёлки тоже привезли на стоянку.
И как тут можно покараулить, когда кругом такой шум? Мне же ничего не слышно. Немного отхожу от стоянки и прячусь за деревом, осматривая окрестности. Да, на таком морозе надо двигаться, а не стоять спокойно.
Осторожно начинаю движение, обходя стоянку по кругу. Стараюсь прятаться в складках местности. Старайся не старайся, а Чингачгук из меня не получается.
— И почему я лыжи не сделал? — проваливаясь, очередной раз в снег, задаю себе дурацкий вопрос.
Замёрз, налазился, и полез греться в балок. Меня сменил Фатей.
— Возьми Рема, а то он вообще... обнаглел — отдаю команду.
Захар, Савва и полицейские уже вытащили внутренности из коней. Выбросили всю требуху и спустили кровь, забрали только сердце и печень. Ждали дальнейшей команды, суетясь по мелочам. Отогреваюсь, а заодно осматриваю Воробьёва, который уже окончательно пришёл в себя.
— Ты как Василий? — спрашиваю его.
— Гад, конём сшиб — морщится полицейский.
— Лежи, лежи. Без тебя пока справляемся — успокаиваю его.
Семён лежит на животе, на верхней полке и накрытый курткой. На его лице "блуждает улыбка", после опиумной настойки.
Перебираю доставшиеся нам оружие и амуницию. Остальные вещи я запретил вносить в балок. Побоялся. Только вшей и блох нам тут не хватает. Так. Что тут у нас есть? Так прямой длинный палаш, м...сомнительного качества. Кривая турецкая или иранская сабля. Трудно что-то сразу сказать о ней. Могут быть сюрпризы с её стороны, посмотрим и посоветуемся. Так, какой-то меч с зубцами на обухе и с медной загнутой ручкой, так...а я же такой уже видел. Седельные сумки со всякой всячиной. Мелкие сёдла с убитых лошадей. Ладно, пора выходить.
Глава — 14.
— Давайте, поставьте балок, вон туда — начал отдавать команды. Потом срубленными ёлками, загораживаем проход, делаем баррикады. Лошадей ставим ближе к балку, на морды — мешки с овсом. Работы хватило всем. Наконец, более или менее разобрались. Развели нормальный костёр и начали варить сердце и жарить печень лошадей. Я беру два кусочка сырой печени и подхожу к шалашу с поленом.
— Не знаю, как тебя раньше кормили,... но уши пока больше, чем морда. Непорядок — и кладу кусочек печени почти в дупло. Он тут же исчез, и послышалось чавканье.
— Как же тебя зовут? М...буду...звать тебя Кешей. На, жуй — сую второй кусок. Опять чавканье. — А теперь вылезай и заступай на охрану государственной границы...тьфу ты...границы стоянки — стучу пальцем по бревну. — Давай, давай.
Теперь я внимательно рассматриваю четыре замёрзших трупа. Двух мёртвых крестьян уже оттащили подальше, сняв предварительно тулупы и другую одежду. Я бы и этих бросил, но нельзя, двое — точно дворяне.
— Надо бы всех разбойников на опознание отвезти — подошёл Пётр.
— Надо бы. Но кто потащит их в Венёва? — спрашиваю его. — Те клячи, что выделило ваше начальство, еле ноги с голодухи переставляют. Мясо,... сам понимаешь, в такой голодный год я не брошу. Саней нет. На волокушах много не увезёшь. Плюс эти...четыре трупа. Что делать?
? — морщит лоб.
— Хочешь, делай волокуши, и тащите их сами — подвожу итог. Не захотел.
Разгоняю всех заниматься делами. Сам сажусь на корточки перед мертвыми владельцами коней. Первым оказался мужик, с которым я поссорился в Туле. Он бил по лицу мастера-медяньщика своими перчатками за какой-то незначительный поступок. А мне некогда было ждать, спешил. Срочно нужен был именно этот мастер. Потом этот прыщ ещё пытался вызвать меня на дуэль за вмешательство. Как же его...а вспомнил... Бобриков ...или Бубликов. Я его тогда откровенно послал и его, и дуэль, туда же. Он ещё чего-то там кричал о мести, но я просто отмахнулся — очень спешил. Вот же чёрт, а я ещё так легко к этому отнёсся. Оказывается у меня врагов в Туле уже "целый мешок". А я ещё считал, что веду себя осторожно. Надо срочно вооружаться и кирасу надевать под куртку. Хоть какую. А-то точно сталь в бок получу. Это в него я стрелял и промазал. А он за мной в возок скаканул. Задираю офицерскую серую длинную шинель, на спине залитую кровью, куда вонзил свой клинок Фатей. Обшариваю тело, нисколько не смущаясь, да и с чего бы. Как говорится, что с бою взято, то свято. Ничего кроме денег и ценных бумаг я брать не буду. Мне ещё мести дворянских родов только не хватает за какие-нибудь мелочи, о которых я и понятия не имею. Деньги это дело такое...не особо доказуемое. Да и нападение на меня налицо. Претензии по этому поводу предъявлять вряд ли будут. А вот с вещами,.. с ними могут возникнуть проблемы и не малые. Ещё обычный грабёж прилепят. Всё же местные ухари. Нашарил часы, брать не стал. Какая-то цепочка, наверное, с крестиком или ладанка, пусть висит. Оп-а, а вот этот мешочек-кошелочек с тесёмочкой мне вполне подходит. Прячу его в свой карман, чтобы никто не видел.
У бывшего помещика Медведок оказался нательный пояс для денег. И довольно тяжёлый. Очень надеюсь, что там серебряные деньги. Тоже снял. Часы, цепочка на шее и маленький кинжал, явно арабской работы. Оставил. Всё. У ещё одного несколько купюр и какие-то бумаги. Сунул в карман не глядя. У последнего ничего нет. Теперь как их запаковать, чтобы довести и ничего больше не потерять? И как полицейские к этому отнесутся?
Итак, что мы имеем? Трое мужиков в разной военной одежде и больших кавалерийских сапогах. Четвертый по одежде, больше на небогатого мещанина похож. У него, кстати, классные рукавицы-краги, защищающие руки. Это мы тоже, пожалуй, заберём. Четвертый вообще не вписывается в эту компанию, какой-то он...староват. Мужику явно за пятьдесят.
— Фатей, как бы их довести в целостности и сохранности. Там у них нательные кресты и часы — спрашиваю его.
— Только в возок к Савве. Самим придётся идти рядом — отвечает.
— Я пешком? — удивляюсь.
— Нет, что вы. Вы поедете на Звёздочке — отвечает Фатей.
— Пётр иди-ка сюда. По приезду в Венёва дам по червонцу. Но вы сейчас нечего не видели — говорю ему и смотрю в глаза. Сам держу его за пуговицу и жду реакции. Молчит и сопит. Так. Зайдём с другой стороны.
— Я вещи не брал, ни одной. Только бумаги. Ведь не просто так, они на меня напали? И как только выследили? Как? — ещё пристальнее смотрю на него.
— Э...расследование — начал мямлить он.
— Пусть расследуют. Ещё раз повторяю, я кроме бумаг,,.. ничего не брал.
— Ну-у ...если так — неопределенно он.
— Опись по приезду всё равно делать будем. Я не уйду, пока её не получу, подписанную вашим или местным начальником бумагу — ловлю хоть какую-то его реакцию — И я этого не забуду...Смотришь и ещё вместе ездить придётся.
— Тогда, согласны — ответил он.
Ну, ещё бы не согласиться. Такой куш для них редкость. И особо врать ничего не надо, не видел и всё. Тем более, опись сразу покажет. Встревать в разборки дворян им тоже не с руки. Да ещё я весь такой... непонятный. Одежда на мне и моих людях странная, но явно дорогая и удобная. Оружие заграничное. Сам Титов их начальник, распорядился съездить со мной в Венёва.
Дежурные вахты распределили по 3 часа, на две пары. Захара с Саввой ставить даже не думали. Во-первых, они наработались так, что еле ноги волокут. Во-вторых, толку от них нет. Всё же они крестьяне, а не воины. А-то пальнут ещё не туда, куда надо, потом хлопот не оберёшься. А они и рады стараться. Наелись вареного сердца и жареной печени с сухарями. Напились выделенного мной чаю. Когда у них такое было? Забрали, с моего разрешения, все тулупы себе на ночь в шалаш. У Саввы, оказался толстостенный глиняный горшок, с дырочками под ободком и крышкой с металлом. Он засыпал туда угли, и получилась жаровница. Потом забрались с ней в один шалаш, закрылись там и уснули.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |