Олег наскоро смыл до конца кровь и вдруг понял, что надо как можно скорее смываться. Он давал подписку не применять свое мастерство в драке! Запахло неприятностями. Тут же вспомнился Обычков...

Уловив позади какое-то движение, Олег рывком обернулся. Среди разбросанных по полу и стонущих хулиганов этот человек смотрелся очень странно — темный дорогой костюм, галстук, холеное умное лицо и тщательная прическа. Он разглядывал Олега с выражением нескрываемого восхищения. Это был тот самый джентльмен, что сидел рядом с ними в зале.

— У меня есть дружок, мастер по самбо и боксу, но до тебя ему далеко, как до Луны... Вот что, надо быстро отсюда уходить. Еще можешь пострадать за этих бандитов.

Олег заметил за ним открытую дверь кабинки. Видимо, джентльмен сидел там тихо, как мышь.

— Значит, так, — решительно продолжил тот, — сейчас же поднимайся наверх, одевайся и жди нас на улице. Давай ее номерок.

— Кого ждать?

— Меня и твою даму. Не собираешься же ты с таким лицом идти в зал? Кстати, как ее зовут?

— Марина, — оторопело выдавил Олег, чувствуя нарастающую нервную реакцию.

— Давай, давай, не теряйся!

Олег кивнул, отдал пластмассовый номерок и скрылся за дверью. Стремительно пролетел полутемную лесенку и остановился перед гардеробщиком. Из зала доносилась какая-то противная музыка. Гардеробщик молча, почти не глядя в его сторону, взял протянутый номерок и скрылся между выпуклыми рядами шуб. Олег придерживал ноющую рану на лбу и гадал, не слишком ли заметно у него течет кровь. Свою дубленку он натянул на удивление быстро. Шапка словно наждаком врезалась в разрез. Выскочив на улицу, он содрал ее и, нашарив в кармане носовой платок, наложил его на лоб и только после этого снова надел шапку.

"Почему я так быстро доверился этому мужику?"— удивленно размышлял он, усмиряя запоздалый гнев и острое сожаление, что в скверную эту историю оказалась втянутой Маринка. Он вдруг вспомнил, что ей предстоит самой расплатиться, и заволновался еще больше.

Мимо на небольшой скорости прокатила синяя машина. На ее бортах мелкими белыми буквами красовалась надпись "Милиция". Два лица из-за стекла хмуро глянули на Олега, у которого замерло сердце, и уехали прочь. Начали мерзнуть руки. Олег натянул перчатки и в этот момент появился давешний спаситель с испуганно озирающейся по сторонам Маринкой под руку. Олег двинулся к ним.

— Быстро в машину, — тихо приказал тот голосом, не допускающим возражений.

Подойдя к шикарной серой "Волге", он отпер дверцу и распахнул ее перед девушкой. Галантный кавалер... Обошел машину и уселся за руль. Олег плюхнулся в кресло рядом с Маринкой, захлопнул дверцу.

— Что это такое? — тихо шептала она. — Что все это значит?

— Это значит, — серьезным тоном сказал джентльмен, — что ваш молодой спутник может попасть в крайне неприятную историю.

Он завел двигатель, и тот сразу заурчал на хороших оборотах. Водитель рванул с места, машина, выровняв ход, помчалась быстрее.

— В чем дело? — спросила Маринка леденящим душу голосом, обращаясь к Олегу.

— Тот парень, что приставал к тебе... — начал было он.

Но джентльмен его перебил:

— Ваш спутник, Марина, только что уложил пятерых бандитов в туалете. Я все видел и могу поручиться, что виновен не он, и не он первый начал драку.

— Боже мой! — прошептала она, прикрыв рот ладонью. — Они тебя не поранили?

— Сейчас самое важное без скандала покинуть место происшествия. Так что не удивляйтесь и постарайтесь успокоиться.

Олег снял шапку. Носовой платок покраснел. Кровь чуть запеклась и стянула кожу.

— Боже мой, — повторила Маринка. — Как же это лучилось?

— Он после вам все расскажет. А сейчас объясните мне, где вы живете. Я, пожалуй, окажу вам еще одну любезность и довезу до дома. Кстати, возьмите сзади аптечку, там есть пластырь.

— На Гиляровского, — выдохнула Маринка, — пожалуйста.

Машина все еще стояла у подъезда, когда он вернулся на улицу. Из выхлопной трубы валил густой пар. двигатель на малых оборотах работал тихо, как часы.

Олег подошел к машине, обернулся и задрал голову. Маринка махала из окна третьего этажа.

Окошко водителя опустилось и оттуда блеснули черные глаза спасителя.

— Чего приуныл, герой? Садись, поболтаем.

От этого сочного баритона исходило какое-то силовое влияние. Олег неосознанно и вяло обошел "Волгу", опустился на соседнее с водителем сиденье. В машине было тепло и уютно. Джентльмен нажал кнопку и сзади раздались звуки музыки — одна из печальных итальянских песен.

— Покажи руки, — попросил джентльмен. Олег протянул ему ладони, неловко улыбнувшись. Вся ситуация казалась смешной и нарочитой, как в кино. Драка вспоминалась с трудом, будто во сне.

— Да нет, кулаки покажи, — попросил тот и сам развернул их костяшками вверх. Кентас был чист, ни одной царапины.

— Да-а, — протянул джентльмен, — такие кулаки говорят о многом.

— О чем же они говорят? — с усмешкой спросил Олег.

— Давно каратэ увлекаешься? — вопросом на вопрос ответил тот.

— Не каратэ. И не увлекаюсь.

— Интересно, что же тогда?

— Винь-чун, Чуан-шу.

— Что это?

— Направления кунг-фу.

— Ого, — с уважением отозвался новый знакомый. — Отлично. Вот что, давай-ка знакомиться. Меня зовут Константин, а тебя, кажется, Олег?

— Очень приятно, — кивнул он. — Олег. Он вдруг вспомнил, что сказала ему Маринка: Константин расплатился за них в кафе.

— Я вам должен, — хмуро сказал Олег и полез в нагрудный карман за кошельком.

— Пока еще нет, — весело отозвался тот.

— За ресторан семнадцать рублей, по счету, — напомнил Олег и принялся отсчитывать бумажки.

— Ладно, ладно, — Константин небрежным жестом отодвинул бумажник, — не будем мелочиться.

Олег упорно отсчитал деньги и положил на полочку выше магнитофона. Его собеседник скептически улыбнулся, нажал на педаль газа, и машина плавно тронулась с места.

— Куда тебе?

— Астраханский переулок.

— Это около Грохольского, что ли?

— Да.

Олег повернулся и внимательно рассмотрел спутника. На вид Константину можно было дать около сорока лет. Средний, как и у Олега, рост, из-под дорогой норковой шапки цепкий взгляд блестящих темных глаз, темные с сединой на висках волосы. Прямой нос с нервными тонкими ноздрями, чуть полноватые губы, на правой щеке небольшой продолговатый шрам. Новый знакомый производил благоприятное впечатление, от его уверенного спокойствия веяло чем-то солидным, основательным.

"Доктор наук, — решил про себя Олег, ловя слабое отражение собеседника в лобовом стекле, — или хороший врач.

Глаза перенеслись к тонким пальцам, крепко сжимающим руль. — Может быть, даже хирург".

Мимо за блестевшим чистотой стеклом проносились погруженные в ночь стены домов. Некоторые окна светились синевой телевизионных экранов, другие разноцветными занавесками. Прохожих в этот поздний час было мало, мороз гнал людей в теплые уютные квартиры. Лишь изредка мелькали опоясанные белыми портупеями фигуры инспекторов ГАИ. Вот кому не позавидуешь — в любую погоду стоять и стоять на перекрестках...

— Черный пояс? — нарушил молчание Константин.

— Да.

— Должен сказать что все это, — водитель покрутил правой рукой в воздухе, — смотрелось весьма... внушительно. Знаешь, когда я увидел тебя рядом с тем здоровенным парнем, то подумал, что тебе крышка. Надо же — один против пятерых! Что ты с ними не поделил?

— Они приставали к Маринке, пока я звонил по телефону. То есть приставал только этот верзила. Потом

мы вышли с ним на улицу. У него слабая реакция и ноги ватные.

— Ты его отделал еще на улице?

— Не отделал. Только раз стукнул.

Константин с сомнением обернулся к Олегу, потом перевел взгляд на его кулаки и снова на дорогу.

— И после этого ты остался в ресторане? Непростительная небрежность и наивность. А если бы меня

не оказалось рядом? Ты в курсе, что тебе грозило в милиции?

— В курсе, — хмуро кивнул Олег. — Но это совсем не обязательно. Мы бы успели уйти.

— Сомневаюсь. Впрочем, дело не в этом. У меня возникла одна любопытная мысль. Ты учишься? Работаешь?

— Учусь.

— Понятно, а каратэ, то есть кунг-фу?

— Веду группу два-три раза в неделю.

— Ага, значит, деньги есть. Это хорошо. Молодой и активный человек всегда должен иметь деньги. Конечно, не много, а то зазнается! — Константин весело расхохотался, показывая крупные хорошие зубы. — И сколько же стоит занятие у тебя в группе?

— Пятнадцать рублей, — соврал Олег, чувствуя неловкость от того, что на самом деле берет лишь пятерку. Снова Олег мгновенно представил лицо Леши, его наглую ухмылку. "Бедный сэнсэй", — одними губами неслышно прошептал он чужие слова и невесело усмехнулся.

— А сколько учеников?

— Около тридцати.

— Неплохо. Весьма неплохо. И ни с кем не приходится делиться?

— Приходится, — признался Олег, удивляясь собственной болтливости. Этот человек казался таким, кому запросто можно доверять любые секреты. К тому же Олег чувствовал себя перед собеседником в долгу за его своевременную помощь. — Сотню приходится отдавать шинхану.

— Шинхану?

— Учителю.

— И много у шинхана таких, как ты?

— Человек десять.

— Неплохо мужик устроился; Пальцем не шевеля, иметь кусок в месяц. Недурно. Кстати, не прими мои вопросы за допрос. Просто мне интересно, никогда раньше не сталкивался с такими людьми. А за зал платишь?

— Нет. Треть группы — с предприятия, в чьем помещении мы занимаемся.

— Понятно. Значит, чистыми; выходит около трехсот;

Стипендию считать не будем. Ну и как, на жизнь хватает? Видимо, не слишком, — он скользнул взглядом

по дубленке и кроличьей шапке. — К тому же мучают проблемы.

— Какие? — удивился Олег.

— Я, конечно, полный профан в вашем спорте, но знаю, что со дня на день все секции будут закрыты.

"И этот — тоже! — пронеслось в голове Олега. — Что они как сговорились?"

— Это еще бабушка надвое сказала, — отпарировал он вслух.

Константин хмыкнул, достал сигарету, зажигалку и, не глядя, прикурил. По салону разнесся запах дорогих сигарет.

— Закуришь?

— Нет, спасибо. — Олег расстроился. Он снова вдруг вспомнил о своей ране и подвигал кожей на лбу, проверяя прочность лейкопластыря. Тот держался хорошо.

— Так чем же ты будешь заниматься после того, как их закроют? На каком ты курсе?

— На третьем...

— Значит, ничем — Он глубоко затянулся. Потом резко нажал на педаль тормоза. Машину со скрипом провезло юзом по пустой улице. Двигатель заглох. Водитель выключил музыку.

— Послушай, — повернулся Константин. — У меня есть к тебе деловое предложение. Но сначала выслушай меня до конца, потом выскажешься. Идет?

— Ну? — Олег удивленно оглянулся. Машина замерла посреди проезжей части. Хорошо еще, что в это позднее время движение почти прекратилось.

— Мне очень нужен такой парень, как ты. Крепкий и сообразительный. Твоя задача будет заключаться лишь в том, чтобы находиться рядом со мной. Естественно, это невозможно делать постоянно. Но думаю, через день — вполне. Ничего не нужно, только быть рядом со мной. Сразу предупреждаю во избежание недоразумений, что ничего криминального в моей деятельности нет. Органы госбезопасности и уголовного розыска мною не интересуются. Работа у тебя будет официальной. На первых порах зарплата около трехсот с половиной. А теперь давай свои вопросы.

— Кто вы?

— Я? — Константин быстро повернул голову и взгляды их скрестились. В этом движении было что-то очень знакомое, и это поразило Олега. — Я думаю, что ты спрашиваешь о моей профессии?

— Да.

— Если я скажу тебе чем занимаюсь, для тебя это будет пустым звуком. Чтобы понять это, мало окончить физмат. Общими словами скажу, что я работаю в области ядерной физики. Ты меня понимаешь?

— А-а, — протянул Олег.

— Как бы это сказать, — Константин усмехнулся. — В общем, моя голова как бы много стоит. По штату положен телохранитель. А я думаю — почему бы мне его не выбрать самому?

— От какого ведомства телохранитель? — недоверчиво спросил Олег.

— От того самого, — водитель снова быстрым движением повернул голову и Олег замер на месте.

Он понял, откуда ему знаком этот жест. Перед глазами возникла совсем другая картина — теплый летний вечер, машина, отец за рулем, время от времени быстро поворачивает голову и пристально вглядывается в него. Картина принесла острое щемящее чувство. Отрешенно подумалось, что отец был примерно такого же возраста, что и Константин. И вообще в облике у них было что-то общее. То ли сдержанная вдумчивость взгляда, то ли упрямая выпуклость подбородка...

— Ну вот, пожалуй, и все! Подумай, согласен ли ты на мои условия. Во всяком случае, учебе в институте это не будет мешать, как не помешает встречаться с твоей несравненной Мариной.

Он снова завел двигатель, и машина дальше покатилась по мостовой. Когда они выехали на проспект Мира, баритон Константина все еще стоял в ушах Олега. Предложение его притягивало и пугало одновременно. Оно свалилось сверху, как благодать или проклятье. Но Олег сейчас даже не особенно думал об этом. Он полусознательно лелеял возникший в памяти образ отца и непроизвольно ждал от Константина еще каких-нибудь жестов, которые вновь повторят щемящее сердце колдовство.

Константин оставшуюся часть дороги ехал молча, слушая итальянских бардов. Город, мчавшийся мимо,

под их певучие напевы казался сказочным в своем обновленном снежном наряде.

Когда они подъехали к дому, Константин мягко притормозил, повернулся к Олегу и коротко спросил:

— Согласен?

Олег молчал. Он еще ничего не мог сказать. Сегодняшний день обрушился на него, как водопад.

— Ну хорошо. Тогда хоть не говори "нет". Дай мне свой телефон.

Олег продиктовал его охрипшим голосом, кляня себя за беспомощность и впечатлительность.

— Я позвоню через неделю. За это время, думаю, ты сможешь сделать выбор.

Рукопожатие Константина было сухим и твердым.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Ему снились залы.

Они плавали в голубой холодной дымке, такие близкие в щемящей отчужденности сна. В них все до мелочей знакомо: и разлинованные квадраты на полу, и окна с защитной решеткой, и бесконечные шведские стенки. Залы менялись во сне один за другим — как же много их накопилось в памяти!

Вот он оказывался в маленьком душном помещении с дощатыми крашеными полами и облупившейся краской на стенах. Он — в последнем ряду, какой-то странный угол зрения — все вокруг выше его, наверное, совсем еще был подростком! Впереди белыми пятнами самодельные мешковатые кимоно старших учеников. Где-то вдалеке едва просматривается фигура сэнсэя. Нахлынуло давно, позабытое ощущение: смесь трепета, восторга, поклонения, всего того, чем было переполнено сознание в его тринадцать с неполным лет.

Тут же по ассоциации возникли параллельные образы — напряжение в конце ежедневного бега, когда он, взмокший до нитки, осваивал по десять километров перед школой, зарядки с утяжелениями, отработка до изнеможения скоростных ударов, и многое другое, чем бредил он и еще несколько юнцов-сверстников из той малочисленной группы. Каратэ еще не было в моде. Эту маленькую группку для него разыскал тогда отец... Словно в калейдоскопе, изображение сменилось, возникло совсем другое помещение. Шикарный, огромный