Альбинос из клана Земли

Я слушал низенького профессора, напомнившего мне преподавателя физики в моей школе. Дети его просто обожали. Он мог настолько интересно рассказать о казалось бы простейших вещах, что уроки его пролетали незаметно, а дети из класса выходили с горящими от восторга глазами. Талант от бога, такому не научишься. Профессор закатил лекцию минут на десять. Лем, живым монументом стоящий у стены, закатил глаза. Видимо, ему частенько приходилось выслушивать мастера-алхимика, оседлавшего любимого конька. Он же нашел и выход из создавшейся ситуации. Профессору со своего места не было видно, но я краем глаза заметил, как Медведь потихоньку сдвинул стоящую на краю стола пустую реторту и, настороженно посмотрев на толкающего речь наставника, столкнул ее на каменный пол. Реторта с дребезгом разбилась, прервав выступление оратора на кульминационной точке. Профессор уже подошел к тому, что магия — это ничто, и именно несправедливо задвинутая алхимия должна стать главным предметом для изучения.

— Лем! — взвизгнул профессор Квинт, отскакивая в сторону и мгновенно переключаясь на новую цель. — Увалень! Это уже которая по счету? Я с тобой разорюсь! За эту неделю уже пятая реторта! Как я буду отчитываться перед ректором?

Медведь сделал скорбную физиономию и виновато разводил руками, но тихо хмыкнувшая рядом Кари навела меня на мысль, что здоровяк-оборотень проделывает этот трюк уже не в первый раз.

— Прошу прощения, профессор, но я хотел бы переговорить с вашим помощником, — смог наконец-то вставить я слово в непрерывный поток, извергаемый маленьким алхимиком. — Это крайне важно.

— Да-да, конечно. Лем, ты можешь идти, — махнул рукой коротышка. — Но не забудь, что ты еще будешь мне нужен через два часа. Иначе первокурсники мне тут все перебьют. Никакого уважения к учебному оборудованию, совершенно никакого...

Профессор еще что-то говорил, но мы быстро откланялись и поспешили покинуть лабораторию маленького декана факультета алхимии. Лем совершенно неслышно, что удивительно для такой махины, выскользнул за нами.

— Лем, мы можем где-нибудь переговорить с глазу на глаз? — спросил я занявшего своей тушей почти весь проход коридора Медведя.

— Конечно, сюзерен. Есть свободный кабинет, там нам не помешают, — пробасил оборотень, поднимаясь передо мной по лестнице. Поднявшись из полутемного подвала наверх, Лем прошел через вестибюль и, остановившись возле одной из дверей, загремел ключами.

— Проходите, сюзерен, — приглашающе махнул Медведь рукой, пропуская меня вперед, но в дверь первой просочилась Кари, ни на минуту не забывающая о своих обязанностях.

— Это кабинет профессора. Он хороший человек. Правда, иногда бывает слишком болтлив, — пророкотал Лем, подходя к одному из кресел, стоявших возле небольшого круглого столика, и скинув с него на пол какие-то тряпки. — Простите за беспорядок, профессор предпочитает жить прямо здесь. Семьи у него нет, а уборщица приходит всего два раза в неделю.

— Да, я заметил, — сказал я, усаживаясь в кресло. Кари незамедлительно заняла место за моим правым плечом. — Ты бы тоже куда-нибудь присел, а то я так шею себе сверну.

— Вассал не должен сидеть в присутствии... — завел Лем знакомую песню.

— Это приказ, вассал, — отрезал я. — Церемонии хороши на собрании кланов. Я просто хочу с тобой поговорить. Ну, и предложить кое-что.

Лем удивленно понял черные, густые, сросшиеся на переносице брови, но перечить не стал. Достав откуда-то из угла тяжелый, грубо сколоченный табурет, явно рассчитанный на габариты оборотня, Лем поставил его посредине кабинета и осторожно на него уселся.

— Кхм, так вот, Лем, — осторожно начал я говорить, внимательно наблюдая за реакцией оборотня. — Ты знаешь, что через два дня нам предстоит пройти через Пустошь Демонов.

— Да, сюзерен, — ответил оборотень, глядя на меня не менее настороженно.

— Я, как представитель Высшего клана, могу собрать свою группу. И пришел сюда, чтобы предложить тебе стать членом моей команды. Как ты на это смотришь?

— Мне? Меня? — распахнул во всю ширь глаза огромный Медведь, изумленно глядя то на меня, то на неподвижно застывшую за моим плечом Кари. — Стихийные никогда не проходили испытания Пустошью с Младшими. Всегда набирали только из своих!

— Вот как? — пришла теперь моя очередь удивляться. — Кари, а почему я об этом не знаю?

— Простите, сюзерен, — негромко проговорила Кари. — Обычно все именно так и происходило, Стихийные всегда брали только своих. Это не закон, просто так повелось. К тому же Высшие могут себе позволить самые дорогие и мощные амулеты и накопители. Поэтому дети и наследники Стихийных родов брали только приближенных из своей свиты, предоставляя остальным выкручиваться как угодно.

— Точно, — поддержал мою верную телохранительницу Лем. — Мариус из Огненных взял своих прихвостней, Оран — двоюродный племянник главы Водяных — тоже. Да и Валира — младшая сестра главы Воздушных — тоже только со своими пойдет.

Вот оно, значит, как. Понятно. В логике Стихийным не откажешь. Можно обвешаться амулетами с ног до головы, родители уж постараются дать дитятке самые лучшие, чтобы нехороший демон сыночку или доченьке пальчик не прищемил. А остальные... Да кому они нужны, пусть вертятся как хотят. А вот во времена учебы отца брать с собой амулеты было запрещено. Правила смягчили только после того, как в Пустоши стало гибнуть почти половина студентов. Но и тут, как оказалось, выгоду поимели только Высшие. Интересно, почему отец ничего не сказал об этом? Впрочем, ответ лежит на поверхности. Дед. Это его работа. Аргул Карвус всегда был ярым приверженцем традиций. И всегда говорил, что стать главой клана может только тот, кто не прибегает к заемной силе. А меня он вообще за человека не считал. Что толку от мальчишки, если тот, вместо того чтобы собирать боевых големов, предпочитает сидеть в библиотеке? Что ж, значит, придется обходиться своими силами.

— Вы сами предложили обсудить кандидатов, — продолжала оправдываться Кари. — Не дело телохранителя указывать сюзерену, кого он хочет взять в команду. Я могла только дать рекомендацию.

Да, все прелести сословного, даже хуже того — кланового — сообщества. Верхушка, состоящая из знати, а все остальные — в лучшем случае прислуга. Ее мнением никто не интересуется. Кроме меня. Вот этим-то я и собираюсь воспользоваться. Меня сложившаяся система не устраивала категорически. Нет, я не собираюсь, подобно большевикам в семнадцатом году, разрушать существующий режим, революции мне ни к чему, но кое-что изменить намерен. И первое, что я изменю, — состав своей группы.

Я поднял руку, и Кари замолчала.

— Ты дала Лему хорошие рекомендации. Я — не Мариус и не остальные Стихийные. Запомни это уже. Лем, так ты согласен войти в мою команду?

— Конечно! Для меня это огромная честь, сюзерен! Вы не пожалеете!

— Ну, вот и отлично, — поднялся я из кресла. Лем вскочил также, уронив при этом свой монструозный табурет. — Кари, кто там у нас следующий по списку?

— Юджин и Лиира. Юджина можно всегда найти на полигоне артефакторщиков, а Лииру проще всего в своем любимом баре. Но это ближе к вечеру, а с Юджином можно поговорить прямо сейчас.

— Вы хотите взять дварфа? — пораженно выдохнул Лем. — Боги Орханта... Сюзерен, прошу вас, можно мне с вами? Хочу увидеть рожу этого недомерка, когда вы ему предложите войти в команду!

Трудно отказать, когда на тебя умоляюще смотрит оборотень высотой два с половиной метра и весом килограммов под триста.

— Ладно, пошли, — махнул я рукой. Ох, похоже, интересная у меня собирается компания.

Мы вышли из корпуса алхимиков и направились к находящемуся довольно далеко, в целях безопасности, полигону артефакторщиков. Если что-то рванет в лаборатории алхимиков, то в этом, конечно, нет ничего хорошего, но если что-то пойдет не так в новом боевом стихийном артефакте... Снести может всю Академию вместе с городом. Поэтому полигон вынесли подальше от учебных корпусов и кампусов и обнесли его всеми возможными видами защит. Кари уже привычно шла чуть впереди, настороженно посматривая по сторонам, Лем топал сзади, возвышаясь надо мной, как гора.

— Сюзерен, хотела напомнить, что вам сегодня надо явиться к ректору, — обернулась на ходу Кари. — У вас, конечно, были уважительные причины, но теперь лучше не заставлять его ждать.

— Да, конечно, Кари. Я обязательно засвидетельствую свое почтение уважаемому ару ректору.

Ректор Академии Орханта и по совместительству декан военного факультета Оливиус Данте, был известнейшей и влиятельнейшей фигурой в стране. Он был братом главы Совета, того самого двуталанта, и власть имел немалую. О его, мягко говоря, непростом характере знали не понаслышке все, кто когда-либо обучался в академии, поэтому с визитом и в самом деле лучше не затягивать.

Мы шли мимо кампуса Огненных, когда до моего слуха донеслись приглушенные крики и звуки ударов. Кари заметно напряглась, и из ее ладоней показались кончики льдисто посверкивающих клинков. Так вот где она их прятала. Трансформация тела? Непроста моя телохранительница, ох, непроста. Интересно, на что еще она способна?

— Что там происходит?

— Похоже, кого-то бьют, — прорычал с высоты своего роста Лем. — Опять Огненные над кем-то издеваются.

— Сюзерен, нам лучше не встревать. Это не наш клан, — быстро заговорила Кари, видя, как застыло мое лицо.

Но я уже не слушал, направляясь на звуки драки. Да пошло оно все! Я никогда не мог пройти мимо несправедливости еще в том мире, за что частенько и получал по шапке. И в этом мире ничто не изменилось. Завернув за угол кампуса Огненных, я увидел около десятка студентов в накидках с алой полосой, избивающих какого-то парня. На нем не было живого места, лицо залито кровью, форма изорвана, но молодой парень, практически подросток, после очередного удара упрямо вставал на ноги, чем еще больше раззадоривал своих мучителей. Недавние события яркой картинкой встали перед глазами. Тогда, на арене, Огненные точно так же свистели и улюлюкали, поддерживая Крида. В голове что-то щелкнуло, и я, произнеся каким-то чужим голосом два коротких слова на неизвестном мне языке, с размаху ударил раскрытой ладонью по земле. Покрытая брусчаткой дорожка вздыбилась и пошла волной, как от брошенного в стоячую воду камня. Вал земли высотой по пояс, вперемежку с камнями и перемолотым декоративным кустарником, растущим вдоль дорожек, ринулся от меня во все стороны, расходясь концентрическими кругами. Огненных разметало, как кегли. На ногах не устоял никто. Только наша троица возвышалась посреди учиненной мной разрухи. Я пришел в себя и непонимающе посмотрел вокруг. Это что, я натворил? Я обернулся к своей телохранительнице. Кари расширившимися глазами смотрела на меня, что-то еле слышно шепча себе под нос. Лем тоже выглядел потрясенным. Я посмотрел на свою ладонь, а потом на то место, куда пришелся мой удар. На древней брусчатке четко виднелся вплавленный в камень отпечаток руки. Что это? В памяти Рэни Карвуса не было даже намека на подобное плетение. И что за слова я произнес? Как будто какая-то чужая воля на мгновение заняла мое место. Меня прошиб пот. Со мной явно что-то было не так, но сейчас не время и не место выяснять, что именно. Надо действовать, пока Огненные не очнулись.

— Кари, — шепнул я замершей телохранительнице, глазами показав на оплавленную каменную плитку. — Это убрать. И никому ни слова. Поняла?

Кари судорожно сглотнула и мотнула головой, давая понять, что услышала.

— Лем, за мной. Сейчас набежит толпа Огненных. Твоя задача, если что, вытащить отсюда мальчишку, — принялся отдавать я короткие команды. Как ни странно, я ничуть не беспокоился. Все мои страхи и сомнения умерли на той арене. — Тащи его в наш кампус, охране скажешь, что я приказал. Все понял?

— Да, сюзерен, — прогудел Медведь, грузно топая вслед за мной по направлению к валявшимся на вздыбленной земле стонущим Огненным.

Вроде все живы. Похоже, я неплохо их приложил. И хорошо, что обошлось без жертв. Синяки и ссадины не в счет.

— Ты как, парень? — нагнулся я над лежащим подростком, протянув ему руку.

— Жить буду. Я бы и сам справился. — На меня смотрели ярко-синие глаза такого насыщенного цвета, что казались просто нереальными. Вытерев кровь с лица грязным рукавом кителя и только больше размазав ее, подросток, проигнорировав протянутую руку, пошатываясь и шипя сквозь зубы, поднялся на ноги. Сплюнув кровью под ноги, мальчишка скривился, схватившись рукой за бок, прихрамывая, подошел к одному из оглушенных Огненных и от души приложил его пинком по ребрам.

— Сюзерен, у нас проблемы, — глухо прорычал стоящий рядом Лем, странно сгорбившись. Мне показалось, или его глаза раньше были другого цвета? Да и когтей на пальцах вроде не было. Он же трансформируется! Оборотень, оскалившись, пристально смотрел в сторону входа в кампус Огненных. Я повернул голову и столкнулся с пристальным взглядом одиноко стоящего на широком крыльце человека с небрежно накинутым поверх шикарного светлого костюма кроваво-красным плащом. Полностью красным. И это говорило только об одном: верхушка клана Огня. Такой плащ имел право носить только глава клана и его прямые наследники. Повеяло опасностью, настолько физически ощутимой, что ее можно было ножом резать. Мальчишка, ринувшийся мстить своим обидчикам, замер, остановив занесенную для удара руку, и попятился, спрятавшись за широкую спину Лема.

— Браво, молодой человек, браво! — незнакомец картинно поаплодировал и шагнул вперед. — У вас очень интересная техника. Неужели старина Аргул откопал одно из забытых заклятий? Или изобрел что-то новое? — Человек в алом плаще располагающе улыбнулся. Но я не обманулся ни доброжелательным тоном, ни широкой улыбкой. Я вспомнил, кто это. Врагов, как и друзей, надо знать в лицо. Логар Натори. Отец Мариуса.

— Ар Натори, — сдержанно поклонился я, не поддержав компанейского тона, заданного первым наследником клана Огня. Логар кивнул в ответ, со странным выражением рассматривая последствия моего заклинания. Посмотреть действительно было на что. Вал земли пронесся от места удара, навскидку, метров на сто, превратив дорожки, кусты и деревья, высаженные вдоль них, в переломанную смесь из дерна, камней и веток, из которой торчали покосившиеся фонарные столбы. — Весьма польщен столь лестной оценкой моих скромных возможностей, но сейчас не время и не место их обсуждать. Ваши вассалы вдесятером избивали одного. Я не мог не вмешаться.

— Да-да, это весьма прискорбный инцидент, и виновные понесут суровое наказание. — Наследник клана Огня бросил презрительный взгляд на поднимающихся на ноги потрепанных вассалов. — И дайте команду 'к ноге' своим слугам. Особенно своей девочке. Направленное на меня заклинание я прекрасно вижу. — Огненный продолжал улыбаться, но этой улыбкой никого нельзя было обмануть. Глаза его были холодны, как лед, и источали угрозу.

— Кари, Лем, спокойно. Мы просто разговариваем, — тихо сказал я своим спутникам. — Ар Натори, я очень рад возможности познакомиться с вами лично, но прошу простить, меня ждут неотложные дела. Меня вызвал ректор Данте, и я не хотел бы опаздывать. Надеюсь, ко мне или к этому студенту, — я кивнул в сторону избитого синеглазого, — нет никаких претензий?