Время для Инженера времени. Прода

Речь призрака текла плавно, и я как будто видел те события давней истории. Кое-что из рассказанного я успел прочитать на сайтах, посвященных лору "Лэндлордов...". Но кое-что было новым.

— После многодневной битвы в залитой кровью долине близь горы Мегида, в которой реки до сих пор красны, где против демонических повелителей в одном строю с людьми Империи и волшебниками — водителями големов встали эльфы, гномы, и даже орки, натиск князей Инферно прервался. Но никто не знает — остановлены они навсегда, или просто собирают силы для нового удара.

Я кивнул. Об истории Рагнарека этого мира, с которого, собственно, и начиналась записанная история, много спорили на разных форумах. Вопрос "участвовали ли в битве некроманты?" порождал многодневные холивары, частенько скатывавшиеся в откровенный срач. А ведь это был далеко не один вопрос, сравнимый со знаменитой трисекцией угла.

— Однако вражда между Владыкой Света и его ангелами с одной стороны, и нашими богами, получившими название "Древних" — не утихла после битвы. Скорее — она даже усилилась. Войска Империи Света рвались к цитадели, куда отступили многие не принявшие Владыку — к нашей Белой крепости. Акрелат был у них на пути. Мы пытались обороняться... Результат — ты видишь вокруг.

— Ты хочешь восстановить храм? — попытался угадать я, но призрак только покачал головой.

— Я чувствую в тебе силу иного божества. Нет вокруг жрецов, что могли бы вознести молитву моему сюзерену, а без них храм — всего лишь мертвый камень. Я хотел бы просить о другом. В свое время Акрелат был возведен здесь не просто так. Силой моего бога тут запечатана посох Сен-Шарзара, безумного некроманта. Даже сейчас, будучи мертвыми, сдерживаем мы его силу... Но во время битвы за храм множество воинов, жрецов и магов пали в катакомбах, и сейчас сила посоха сладко поет им, обещая моря горячей крови. Наша сила убывает. Сила посоха — растет. Уничтожь эту мерзость — и мы сможем спокойно уйти!

"Задание "Принести покой. Шаг 3" — выполнено". Опыта столь "сложное" задание, как и ожидалось, принесло немного. Я свернул сообщение, и передо мной возникло следующее:

"Получено задание "Принести покой. Шаг 4". Спуститесь во тьму под Акрелатом и уничтожьте посох Сен-Шарзара.

Награда: опыт, золото, артефакты.

Штраф за отказ: рано или поздно ваши земли подвергнутся нашествию нежити.

Штраф за провал: нет".

Я нахмурился, не торопясь нажимать "принять".

— Жрецы и маги? То есть, там, внизу, меня ждет не безмозглая нежить, но войско, направляемое могучим, хотя и чуждым всему живому разумом личей? — В сердцах я помянул Доброго дедушку, одного из покровителей некромантов, взывая к его самым известным в народе Атрибутам. — Боюсь, я слишком слаб, чтобы совершить это. Как долго вы еще сможете сдерживать силу посоха?

— Наша сила убывает, — прошелестел голос призрака. — Но мы все еще сильнее бессмысленной вещи. Согласившись выполнить нашу просьбу — ты зажжешь для нас звезду Надежды, и мы долго еще сможем держать печати. Но отказавшись — ты повергнешь нас во мрак отчаяния...

В таком виде это задание меня более чем устраивало. И я нажал "принять".

— Не буду обещать, что я совершу это "завтра", или "на той неделе"... Но однажды я вернусь сюда с войском достаточно сильным, чтобы пробить мне дорогу к Посоху. И тогда я принесу его в жертву Изменяющему пути.

— Нас устроит такой исход, — прошелестел призрак настоятеля Акрелата. — Приходи. Мы будем ждать. И, может быть, кто-то из нас присоединится к тебе в твоем походе.

Призраки-маги? Да еще, судя по всему — герои. Конечно, с одной стороны — гарантированное падение боевого духа... Но с другой стороны — это сила! А боевой дух можно и компенсировать... В конце концов, зря что ли я тратил два слота на книгу "Терпимости"? А среди ее вторичных умений есть и терпимость к нежити. Чтобы перекрыть воздействие героя-призрака потребуется второй, а то и третий уровень навыка. Но постараться — стоит.

Распрощавшись с настоятелем Акрелата, я посмотрел на полоску опыта. До второго и последнего разрешенного на сегодня уровня оставалось чуть больше двухсот единиц. Конечно, можно попробовать поохотится на кого-нибудь еще... "Чуть больше двухсот" — это совсем немного. Но можно... Я улыбнулся. Второй вариант кроме опробывания нового навыка, обещал принести и некоторый доход. Так что я скомандовал возвращение в замок.

В заклинательном покое я погрузился в изучение раздела интерфейса, который раньше не затрагивал — а именно, "Аукциона заклинаний".

Цены плясали так, что на ум, как эпитет к слову "пляска", приходило почтенное имя святого Витта. Тем же "Воодушевлением" аукцион был просто завален. И средняя цена на это заклинание колебалась возле 300-500 золотых, что было явно ниже себестоимости изготовления свитка. "Голос Древнего врага" стоил намного дороже... но и лежал единственный имеющийся свиток на продаже уже неделю, и избытка желающих купить его — как-то не наблюдалось. Зато "Боевая регенерация" уходила влет. Только за то время, пока я наблюдал за аукционом — купили не меньше трех свитков, по 2-2,5 тысячи каждый. Видимо, желающих поделиться столь ценным заклинанием с общественностью было не так уж много... а вот магов жизни, желающих научиться быстро лечить свои войска — всегда было в избытке. Решено. Для начала буду тренироваться именно на этом заклинании.

Когда, наконец, третий свиток был изготовлен, казна моего замка обеднела на 5 единиц ртути и 5 кристаллов. Впрочем, пока что я мог позволить это себе. Зато сотня единиц опыта, принесенная каждым из них — позволили перевалить границу последнего доступного на первой неделе уровня. Очередная единица Силы магии — порадовала. Порадовал и выбор между третьим уровнем Искажения пространства и вторым — Восполнения маны. Задумался я надолго, но все-таки в результате улучшил навык, пополняющий ману. На следующей неделе мне ой как понадобиться бегать, и вероятность того, что получится, как на первой неделе, восстанавливать ману, возвращаясь домой в замок — была призрачной. А после этого выставил получившиеся свитки на аукцион по 2200 золотых, и вышел на боевую галерею донжона.

Со свитками я провозился дольше, чем ожидал, так что небеса уже темнели. И в этой темноте постепенно загорались яркие звезды. Их свету не приходилось спорить с сиянием электрического освещения снизу, а потому их красота заворожила меня. И я уселся прямо на прохладный камень и поднял лицо к небу. А вскоре мне на плечи легли нежные руки, и я окончательно почувствовал, что сейчас я там, куда давно хотел попасть...

Эпилог

На крыше храма города Ветровска сидел парень, которому никто из видевших его впервые не давал больше двадцати лет. Те же, кто был лучше знаком с гонителем демонов, фанатичным истребителем демонических культов и некромантов, беспощадным врагом радикальных течений, инквизитором Анэмаром, смутно догадывались, что он существенно старше, чем выглядит. И только те, кого Анэмар мог бы назвать друзьями, да архивисты Ордена точно знали, что ему уже больше пятидесяти.

Сейчас Анэмар, запрокинув голову, смотрел на загорающиеся звезды, и предавался привычке, которую так и не смогли вытравить суровые учителя-инквизиторы. Впрочем, злобились учителя на этот безобидный нервный тик именно потому, что он был очень уж характерен именно для Ордена святой Рависары, Гонительницы Демонов: инквизитор поглаживал икону, изображающую небесную покровительницу Ордена, особое внимание уделяя неизменному атрибуту в иконографии святой — длинному шлейфу из серебряных звезд.

Сейчас инквизитор предавался размышлениям. Нет, размышлял он не о формирующемся не так уж далеко на северо-западе оплоту Хаоса. Решение по этому вопросу уже было принято святой покровительницей ордена, и доведено до исполнителя. Нет, инквизитор размышлял о девушках. И о прелате Бартоломее, который застал инквизитора в тот момент, когда он принимал знаки внимания от одной из тех, кому хитроумный инквизитор помог выпутаться из существенных неприятностей. Не подумайте дурного — они всего лишь целовались, хотя в мыслях Анэмара уже сформировался план речи, в ходе которой он пригласил бы благодарную поклонницу наверх, в свою келью, обставленную со всем приличествующим его высокому сану аскетизмом (включая эльфийские ковры). Однако прелату этого вполне хватило для того, чтобы учинить безобразный скандал, в ходе которого прелат обвинил инквизитора в распущенности, ереси и демонопочитании.

В ответ Анэмар изящно намекнул на то, что если познакомить уважаемого прелата с братьями Вопрошающими, ожидающими, когда инквизитор найдет для них работу, то не позднее чем через три дня после этого прелат Бартоломей исключительно добровольно подпишет признание в том, что призывал демонов, и устраивал с ними оргии. Причем будет подробно расписана каждая поза. А если братьев еще и правильно проинструктировать — то участниками оргии окажутся не суккубы, а инкубы.

После этого прелат куда-то исчез, забрав с собой четырех послушников и двух преданных церкви мечников, и больше не появлялся в городе. Хотя Анэмар был твердо уверен в благосклонности своей небесной покровительницы, и готов был в любой момент выйти на божий суд, тем более — с таким "талантливым" воином, как Бартоломей, но все-таки, лучше было не беспокоить святую по пустякам. Желательно было бы, чтобы прелат так никуда и не доехал. Но вот как этого добиться — Анэмар пока что не знал, и сосредоточенно об этом раздумывал.

Обостренный многочисленными упражнениями, зельями и заклинаниями, слух инквизитора донес до своего обладателя некое... нарушение благословенной ночной тишины, и Анэмар встрепенулся. Святая Рависар никогда не требовала от своих последователей аскезы и умерщвления плоти. Да и сам орден был не монашествующим, но рыцарским. А что могло быть более рыцарственным деянием, чем спасение прекрасной девы из лап подонков общества?

Инквизитор шагнул с крыши, вознесенной на пятнадцать метров над землей, и, заложив руки за спину, плавно полетел туда, где происходили некие заинтересовавшие Анэмара события...

Великий океан (Warhammer 40k), он же эфир, имматериум — эвфемизмы для варпа.

Гринд (слэнг) — от англ. to grind (перемалывать) — однообразное уничтожение толп мобов ради получения опыта.

Лор (слэнг) — от англ. lore (знание) — все известное об истории игрового мира. Часто — противоречив и неоднозначен... как, впрочем и реальная история.

Три классические задачи античной геометрии — квадратура круга, трисекция угла и удвоение куба. Признаны неразрешимыми в том виде, в котором сформулированы.

По 1 единицы ртути и кристаллов на попытку. Итого было 3 удачных и 2 провалившихся попытки.