Игра по-взрослому...

Вместо пролога...

Краткая выжимка из полученных разведданных, подготовленная по приказу Императора.

Обязательно для ознакомления всем ШтернРиттерам.

Организация "Черная Пагода" была создана менее двух лет назад и открыто заявила о себе с момента захвата Лас Ночес, сразу после поражения Айзена в "битве над лже-Каракурой". Основополагающим принципом "Черной Пагоды" является то, что вступить в нее может каждый, вне зависимости от видовой принадлежности. На текущий момент эта структура фактически контролирует большую часть псевдо-мира Уэко Мундо, которую условно можно назвать "азиатским сектором" ("Иберия"). При этом, стоит отметить, что как неоднократно подчеркивалось в большинстве донесений, "Черная Пагода" никогда не стремилась к установлению своей жесткой власти где-либо, и сложившаяся ситуация оценивается руководством организации исключительно как временная необходимость.

* * *

"Черная Пагода" разделена в своей структуре на пять подразделений, из которых только два являются чисто боевыми. Похоже, что основная градация рангов и должностей в этой организации частично позаимствована из армейских, чиновничьих и криминальных иерархий средневекового Китая. Командиры подразделений сами определяют принципы комплектования отрядов и распределения обязанностей.

Базовое количество подразделений соответствует "пяти элементам Вселенной":

— Небо.

— Огонь.

— Металл.

— Земля.

— Вода.

Наши аналитики предполагают существование внутри самой структуры "Черной Пагоды" некоего Тайного Круга (принятое условное обозначение), функции которого сводятся к обсуждению и решению особо важных вопросов, но до конца нам пока неясны...

* * *

Глава 1

Еще один, в целом, не слишком-то веселый, но и не слишком занудный школьный день неумолимо подходил к своему неизбежному завершению. Преподаватель у доски что-то бодро вещал об эпохе Камакурского Сёгуната, но, похоже, что благодарных слушателей, кроме Исиды, у него уже не осталось. Опершись локтем о стол, и положив левую щеку на ладонь, Ичиго привычно косил взглядом в окно и думал в этот момент лишь о своем.

На улице тихо шумели деревья с почти облетевшей багряной и золотистой листвой. Кусты и живые изгороди из "вечнозеленых" гибридов выглядели на этом фоне, как и всегда, как-то странно и неправильно. Зима неумолимо наступала на город, все больше заявляя свои права. Этой ночью был первый заморозок, но снега, скорее всего, не будет, как и прошлой зимой. Да и температура днем не опустится ниже шестидесяти по Фаренгейту. Главное, чтобы дождь не прошел. А то тогда от грязи и слякоти не укрыться будет нигде.

Год. Прошел уже почти год после той памятной битвы, когда им все-таки каким-то чудом удалось остановить чудовище, вознамерившееся уничтожить целый город со всеми его обитателями. Точнее, как не раз мысленно признавался себе Куросаки, им удалось остановить сразу двух чудовищ. Жаль, что только остановить. Уничтожить не получилось ни первого, ни вторую... Хотя в последнем случае, это, наверное, вполне могло запросто лишить Ичиго всех его новых сил. А может быть, и не могло. Или просто того бы стоило, как казалось порой временному шинигами...

Однако Цуруги по-прежнему была и оставалась тварью хитрой и изворотливой. Когда она поняла, что через несколько месяцев после поражения Айзена Куросаки всерьез занялся поисками средства, как избавиться от нее, раз и навсегда, то вновь предложила сделку. Сделку, от которой он не смог отказаться. В обмен на полное "сворачивание" всех планов Ичиго по "окончательному удалению" своего полубезумного занпакто, Цуруги рассказала ему о матери, о тех весьма неожиданных и интересных подробностях, о которых он прежде и понятия не имел. Потом была долгая беседа с отцом. Беседа, оставившая после себя тяжелый отпечаток в памяти и чувство какой-то недосказанности. Будто бы было что-то еще, о чем Ишшин не рискнул сказать своему сыну в открытую. Но зато, теперь Ичиго уж точно знал, что является не просто потомком шинигами, а уникальным в своем роде гибридом проводника душ и квинси. И, как это ни было противно, обязан он был этим знанием снова Цуруги.

Теперь, в теории, Куросаки вроде бы даже должны были быть доступны силы почти уже вымерших "лучников". Хотя, вообще-то, их техники приводили к полному уничтожению духов-пустых, а значит, априори, были запретны для того, кто согласился называть себя шинигами. Впрочем, освоить кое-какие занятненькие приемы было не лишним при любом варианте. Вот только учиться нормально использовать все эти фокусы с поглощением и преобразованием духовной энергии, Ичиго было банально не у кого.

Их отношения с Исидой-младшим окончательно охладели за этот год, достигнув почти полного взаимного игнорирования. Несмотря на все, что им пришлось пережить, Урюи не захотел простить тот удар в логове Карии. А вместе с квинси отдалилась и Орихиме, тоже так и не захотевшая принять тот факт, что иногда нужно проявить жестокость ради уменьшения зла. И наказывать за некоторые проступки, невзирая на то, умышленно они были сделаны или по глупости... Что касается Исиды-старшего, то его Ичиго и не видел-то ни разу в жизни, да и отец сразу отсоветовал к нему обращаться.

А значит, не оставалось ничего другого, как продолжать совершенствоваться в умениях шинигами, да раз за разом бросаться на вызовы амулета, выданного ему давным-давно Укитакэ, чтобы пристукнуть очередного дырявого урода. Из-за необычных особенностей района, где располагалась сама Каракура, меньше нападений голодных духов не стало даже после пленения Айзена. Хотя, сам себя Куросаки больше уже не обманывал. Каждый раз, следуя на новый сигнал, он по-настоящему хотел лишь встретиться с кем-нибудь из типов в серых мундирах и черных шинелях. Чтобы попытаться узнать, что задумывают обитатели мира вечной луны, какие коварные козни строят на будущее, и когда же попробуют нанести свой первый внезапный удар. А сомнений в том, что случится что-то такое, у Ичиго не было никогда. Организация, созданная таким существом как Цуруги, не могла поступать и действовать по-другому...

Хорошее же в это во всем было только одно. На этой личной войне у Куросаки до сих пор оставалось много надежных союзников. Как в этом мире живых людей, так и в том, что скрывался от посторонних глаз за воротами Секаймон.

* * *

Дальнейшая программа после занятий была у Ичиго стандартной. За последние восемь-девять месяцев такой порядок жизни стал для него обыденным и привычным. Школа, тренировка, домашние хлопоты, сон. И так по кругу повторить пять раз. На выходных — походы по магазинам с сестрами, редкие встречи с оставшимися приятелями, развлечения, иногда тренировки с отцом и Йоруичи. Еще иногда бывали праздники, встречи с друзьями и знакомыми из Сейретея, вызовы в Сообщество Душ, когда командующий Кёраку решал вдруг, что в том или ином деле им не помешает помощь временного шинигами. В целом, не так уж и плохо. Но было за этим всем и нечто иное. Кроме текущих мыслей, страхов и переживаний, Ичиго все чаще задавался вопросом — что дальше? Ну, школу-то он еще намеревался закончить, а вот потом... Продолжать жить на два мира? Как отец строить из себя обычного человека, и параллельно бегать по улицам, отлавливая пустых? Но зачем, если в конечном итоге будет лишь смерть и... фактически просто переселение в тот самый мир, который и так был уже Куросаки неплохо знаком? Да, конечно, семья, друзья и город нуждались в защите, но не проще ли это будет делать став полноценным шинигами? А в будущем, вполне возможно, даже принять звание офицера, а затем и капитана. Ведь, если рассуждать логически, шинигами больше не нужно будет постоянно отвлекаться на повседневность этого мира, где, кроме всего остального, придется регулярно думать о том, как заработать денег, как не опоздать на учебу или работу, и еще о многом-многом другом. Тот же хитрован Урахара, например, едва его позвали обратно в Сообщество Душ, не остался жить "на два дома", а сразу же перебрался обратно к себе в казармы двенадцатого отряда. А Йоруичи... Она, похоже, просто получала удовольствие от того, что не находилась ни под чьей "юрисдикцией", и могла заниматься всем, чем захочет, где, как и когда вдруг захочет. Но такого поведения Ичиго позволить себе не мог, а значит... Значит, оставалось ждать еще два года до выпускного, и там уж решать — прыгать с разбегу в прорубь или все-таки ждать и долго осматриваться по сторонам, тщательно все обдумав и взвесив.

Отодвинув перегородку, Куросаки вошел в помещение магазина и пересек торговый зал по прямой. Дзинта, развалившись в кресле, сидел, водрузив ноги поверх лакированной стойки, и с безразличным видом лупился в экран маленького телевизора, висевшего у потолка. Звука не было, но смазанное изображение являло запись какого-то бейсбольного матча из-за океана. В ответ на появление Ичиго мелкий лишь вяло махнул рукой в знак приветствия, не удосужив себя отвлечением от просмотра.

Судя по безмятежному виду парнишки и довольно наплевательскому отношению к своим обязанностям, Цукабиши снова не было на месте. В последнее время Тессай отлучался все чаще по своим делам, но куда, почему и зачем Куросаки не знал. И совать свой нос в эти подробности не собирался.

— Йоруичи-сан здесь? — уточнил Ичиго, уже практически скрывшись в коридоре.

— А я знаю? — пожал плечами Дзинта, так и не обернувшись. — Она мне не докладывается, — после чего все же подумал и уточнил. — Со вчерашнего дня точно не видел.

— Понятно.

Вместо тяжкого вздоха у Куросаки вышла лишь глухая усмешка. А что еще взять с кошки, которая, как и положено кошке, обожает гулять сама по себе? И подумаешь, обещала она там кому-то показать пару новых ударных связок да один очень занятный фокус с сюмпо. Это уже проблемы только того, кому обещали.

Полный цикл упражнений, как обычно, растянулся на несколько часов. Кендо, хакудо, сюмпо, хадо и бакудо, в которых он начал подбираться уже к двадцатому уровню. Все это требовало времени и напряжения сил. Особенно с учетом того, что ждать лишней помощи было попросту не от кого. Цуруги молчала уже вторую неделю, и продолжала упорно выпихивать его прочь из внутреннего мира, когда Ичиго пытался туда попасть, чтобы поговорить. Пару раз раньше эта стерва уже проделывала подобные фортели, но впервые ее затворничество затянулось настолько. Высидеть в молчаливом одиночестве дольше недели у этой заразы не получалось. Впрочем, все это никак не сказывалось на боевых показателях Куросаки. Гетсуги и защитные сферы получались все также исправно, и все также недоступен оставался банкай. Но вчера во время охоты за очередным любителем полакомиться слабыми душами случилось нечто из ряда вон. Ичиго не смог вызвать даже шикай. И хотя расправиться с пустым это ему не помешало, но сама ситуация требовала разъяснений. А потому сегодня Куросаки намерен был их добиться, во что бы то ни стало.

Закончив с разминкой на подземном полигоне, временный шинигами выбрал камень поудобнее и уселся на него, скрестив ноги и готовя свой разум для медитации. Черный цзянь лег к Ичиго на колени. Сознание начало медленно очищаться, и парень аккуратно двинулся по нахоженному пути, что должен был позволить ему стать одним целым с его мечом. И не сказать, чтобы это было так просто!

* * *

Тонкие пальцы аккуратно передвинули фигуру из белой кости по расчерченной на клетки доске. Ситуация складывалась заманчивая, но я видела, какая ловушка скрывается в той бреши, якобы случайно оставленной в обороне, что выстраивал мой противник. Да уж, подумать только. Никогда и представить себе не могла, что так серьезно буду скучать по всем этим играм, на которые меня так ловко сумел подсадить Лоренцо. Но факт есть факт. Спокойно думать и просто жить дальше без очередной партии в шоги или в такой вот хиндусский "шах-мат", становилось для меня с течением времени все сложнее. Хорошо, хоть из этого положения я нашла подходящий выход. А то человек, играющий сам с собой в настольные игры, то еще печальное зрение.

Звездное небо, низко нависшее над большой открытой беседкой, где мы сидели, все сильнее раздувалось масляным пузырем и искажалось рябью из мелких волн. Незваный гость активно пытался пробиться туда, куда его не приглашали.

— Сегодня он особенно упорен, — сухо заметил мой оппонент, не отрываясь от фигур перед собой, но впервые нарушив молчание нашего поединка.

Я в ответ лишь бросила на него короткий взгляд исподлобья и вопросительно изогнула бровь, подразумевая свой интерес к тому, какого собственного вонючего сёдзё сейчас вообще прозвучала эта реплика.

— Может быть, все же пустишь его? — отозвался человек с другой стороны стола. — Он ведь явно не просто так ломиться сюда так долго на этот раз.

— Думаешь? — с деланным безразличием уточнила я и покосилась на шевелящуюся кляксу, окончательно испоганившую мой "звездный купол". — Ладно, послушаем-поглядим...

Мир вокруг меня отозвался на первое же мысленное прикосновение, как огромное живое существо. Причем существо, испытывавшее определенный дискомфорт от того, что две его составные части сейчас находились в откровенном противодействии друг с другом. Но я сегодня оказалась на диво щедрой, избавив внутренний мир Куросаки от дальнейших страданий и развязав пару незримых морских узлов, что удерживали перегородку, через которую никак не мог прорваться один рыжий и не слишком-то умный парнишка.

Громкий шлепок ознаменовал собой тот факт, что небо все-таки лопнуло, и временный шинигами Ичиго собственной персоной, точнее его воплощенная личность, впечатался в мощеную поверхность двора, рухнув с высоты в полдюжины метров. Впрочем, спустя несколько секунд Куросаки уже был, к сожалению, на ногах и на полной скорости рванул в сторону беседки с самым решительным видом.

— Цуруги! Како...

Гневный вопрос Ичиго оборвался, едва лишь успев начаться. Замерев у самого порога, мальчишка расширенными глазами уставился на моего партнера по шахматной партии. Ах да, ведь точно! Прежде я еще не показывала Ичи, что могу вытаскивать кого-то из них сюда. Впрочем, если бы Куросаки взял себе труд перебороть врожденную тормознутость по поводу и без, то не стоял бы так долго с открытым ртом, как, например, сейчас. Умение не удивляться в схватке чему бы то ни было — один из главных залогов победы. И пусть я сама не овладела им в совершенстве, да и ярость свою подавлять не привыкла, но на фоне того, что демонстрировал один, отдельно взятый, рыжий шинигами... В общем, мда.

— Бьякуя? — ошарашено выдавил, наконец, Куросаки.

Конечно же, блять, Бьякуя! А кого еще интересно он ждал здесь увидеть, а?! Выбор-то у меня, к сожалению, небольшой, в плане соперников по поединкам в "шах-мат". И если уж выбирать между седым угрюмым стариком и надменным аристократичным евнухом, то я, конечно же, отдам предпочтение тому, что был помоложе и симпатичнее. Пускай по этой холеной физии и хотелось периодически врезать.

Покойный капитан Кучики Бьякуя, тем временем, одарил Ичиго холодным безразличным взглядом и глухо, почти не раскрывая губ, произнес:

— "Бьякуя-сан".

От жесткого тона, которым была сделана эта "поправка", Куросаки аж вздрогнул.

— Но... почему ты здесь? — разродился рыжий очередным идиотским вопросом.

— А где же мне еще быть? — вернулся к шахматной партии бывший глава великого дома.

— Все, что от него осталось, сейчас у меня, — я растянула губы в кривой улыбке и наградила Ичиго не менее презрительным взглядом, чем покойный капитан шестого отряда. — А, значит, и у тебя внутри. Или запамятовал уже?

Куросаки в ответ лишь грозно сдвинул брови в этой своей неподражаемой манере и чуть не прожег во мне дырку пылающим гневным взором.

— Это низко, Цуруги, использовать их подобным образом, ведь все-таки они...

— Ааарх! — издав протяжный стон, я отвернулась от Куросаки. — Чтоб я еще хоть раз тебя послушала и пустила его сюда!

Несмотря на по-прежнему непробиваемую физиономию от Бьякуи отчетливо потянуло эмоциями подленького такого удовлетворения.

— Ичи-кун, если ты только за этим пришел то, можешь смело проваливать на хер.

— Нет, — набычился Куросаки. — Я не за этим сюда пришел. Я вообще об этом не знал. Или ты запамятовала уже, Цуру-тян? — передразнил в конце мои собственные интонации этот гаденыш. — Объясни-ка мне лучше, какого морского дьявола я не смог вчера вызвать даже шикай в бою?!

— Может быть, ты не ладишь со своей занпакто? — откровенно потешаясь, предположила я в качестве ответа.

— Прекрати издеваться! — Ичиго шагнул в беседку и двинулся в мою сторону. — Я еще, в конце концов, твой шинигами, и ты обязана мне подчи...

Не думаю, что Куросаки решился бы распустить руки или что-то такое. В конце концов, эмоции ему в голову еще не ударили настолько сильно, а кое-какие моральные принципы, за которые паренек цеплялся, у него еще оставались. Но у меня-то таких проблем никогда не бывало, так что сыграть резко и жестко "на упреждение" мне ничто не мешало. Тем более что развитие беседы в подобном русле мне жутко не нравилось. А на последнюю фразу явно стоило выработать у Ичи условный и очень болезненный рефлекс.

Куросаки был еще в паре шагов от стола, когда я резко из сидячего положения сделала шаг-разворот назад, едва приподняв свою пятую точку с сидения. Спинка резного стула из красного дерева оказалась у меня в руках. А в следующую секунду упомянутый предмет интерьера по широкой дуге стремительно врезался Ичиго сверху по голове. Инстинкты не подвели Куросаки. Вскинув руки, он успел перехватить стул, остановив удар в самом конце. После чего и получил от меня подошвой левого сапога в живот. Сила подачи была достаточной, чтобы рыжий шинигами вылетел из беседки, как пробка из этого дурацкого шипучего вина, название которого я никак не могу запомнить, и покатился по брусчатке, звеня потерянным по дороге мечом.

Поставив стул на прежнее место, я уселась обратно напротив Бьякуи. Покойный капитан меланхолично взирал на все, что здесь только что случилось, не проявляя никак иных эмоций, кроме легко нетерпения из-за моего затянувшегося хода.

— Жену себе заведи, и ее уже строй, как тебе вздумается, — передвинув "слона", с мрачной угрозой бросила я в сторону уже поднимавшегося на ноги Куросаки. — А кому и чем я обязана — я сама разберусь. Без сопливых рыжих дегенератов.

Лицо Ичи-куна перекосилось от гнева, отчего свежая ссадина на щеке налилась темно-багровым цветом. Но, надо отдать парню должное, успокоился и взял себя в руки он после моей резкой выходки на удивление быстро. Привык что ли? Это было бы нежелательно, ему так, чего доброго, дальше еще и нравиться мое рукоприкладство начнет.

— Цуруги, — подобрав цзянь и, продолжая держать ножны с мечом в руках, обратился ко мне Ичиго, вновь неторопливо приближаясь к беседке. — Ты ведь понимаешь прекрасно, без какого-либо вразумительного ответа я не уйду.

— Да, ты у нас баран известный своей упертостью, — глядя на задумавшегося Бьякую, я пыталась предугадать новый ход капитана, одновременно следя краем глаза за Куросаки так, чтобы успеть среагировать на малейшее движение временного шинигами.

— И? — с нажимом рыкнул Ичиго.

— Пф, — ответить-то мне, по большому счету, было нетрудно. — Если хочешь, то можешь считать вчерашнее происшествие маленькой платой и предупреждением. За тот короткий разговор, что вы с Ренджи-куном вели украдкой во время последней встречи. Кстати, передай ему в следующий раз, что на мой вкус капитанское хаори ему очень к лицу. А заодно учитывай, если хочешь и дальше строить планы по устройству большой зачистки в Уэко Мундо, что против этой идеи выступает не только новый Совет Сорока Шести, но и кое-кто, кто сидит у тебя в голове. Смекаешь?

На последних словах я продемонстрировала парню свою любимую безумную улыбку, заставив его снова вздрогнуть от мигом нахлынувших воспоминаний.

— Бьяки-тян, ты, кстати как? Не хочешь привет передать своему бывшему, но по-прежнему любимому лейтенанту, раз уж представилась такая возможность? — само собой вырвалось у меня с легкой издевкой.

— Ха. Ха. Ха, — тихо и раздельно произнес Кучики, передвинув свою крайнюю пешку.

— Ну, твое дело, личное...

— Значит, тебе все известно, — протянул сквозь зубы Ичиго, снова хмурясь и сжимая ножны так сильно, что побелели костяшки на левой руке.

— Ичи-бой, иногда мне начинает казаться, что ты вполне адекватный и сообразительный парень, — почти непритворно вздохнула я. — Но ты всегда очень быстро развеиваешь это мое заблуждение. И спасибо тебе за это.

— Опять издеваешься, Цуру-тян? Не надоело?

— Не умничай, Ичи, дебилом тебе как-то больше идет, — огрызнулась я. — Жизненней и привычней, что ли? Кстати, если забыл, напоминаю, я все-таки твоя занпакто. И пока мы вместе, то я могу узнать все, что ты видишь и слышишь. Я даже твои потаенные мысли могу расслышать, если мне вдруг захочется...

Лицо Куросаки перекосилось уже в третий раз за эту короткую встречу, причем в каждом случае у него получалось создать индивидуальную и неповторимую физиономию.

— Вот, например, сейчас, ты думаешь о том, что это очень паршиво — то, что это я слышу твои размышлизмы. Но как было бы хорошо, если бы было наоборот!

Рыжий шинигами громко и цветисто выругался, мешая пунхуанскую площадную брань с ниппонскими "присказками" из городских подворотен двадцать первого века. Я же, не спуская взгляда с мальчишки, довольно расхохоталась. На самом деле, я чутка приврала, конечно. Мыслей Ичиго, если только он не обращался ко мне, я не слышала. Только в форме банкая, и то, там это был обмен боевыми командами для единого взаимодействия. Но вот эмоции и общее настроение ощущать всегда получалось. К тому же, догадаться, о чем именно подумает Куросаки после моего заявления, было нетрудно. А значит, почему бы немного и не покуражиться, раз представилась такая возможность?

— В общем, надеюсь, ты понял намек. Полезешь к кому-то из Черной Пагоды — и готовься к тому, что драться придется лишь тем, что у тебя реально есть своего...

— Иногда забываю, какая ты все-таки мразь! Но спасибо, что всегда напоминаешь об этом!

Да, сегодня Ичи был явно не в форме. На что-то большее, чем на передразнивание, его в перепалке так, по-прежнему, и не хватало.

— Спасибо за комплимент, Ичи-бой.

Поскольку, с моей точки зрения беседа была окончена, я снова полностью вернулась к партии в "шах-мат". Но Куросаки продолжил стоять на прежнем месте у входа, явно формулируя еще какую-то мысль.

— Я понял твои слова, Цуру-тян, и буду учитывать их, — эдак с легкой угрозцей процедил, наконец, юный потомок клана Шиба. — Но что насчет сражений с обычными пустыми?

— А что с ними не так?

— В последнее время ты вообще перестала мне помогать...

О, все понятно теперь. Что, тяжело тебе балбесу малолетнему делать все самому? Даже без советов умной и опытной сволочи-шизофрении у себя в черепушке. Без меня и моих складов цена тебе, Ичи, невелика. И ты это сам прекрасно знаешь. Иначе не бегал бы и не прятался от Зараки при каждом своем визите в Сообщество Душ. А все почему? Да потому, что Кен-чан нынешнего тебя со всеми твоими новыми способностями, навыками и прочей магией, сожрет за десять минут и не подавиться. Это будет тебе не то, что в тот первый раз, или даже тогда во второй. Это для всех вокруг ты — крутой победитель ужасного Айзена, но мы-то тут все свои, и всё друг о друге знаем...

— Ладно, не хнычь, буду тебе ассистировать. Стоило, конечно, потребовать от тебя встать на колени и попросить более слезно...

— Но ты, как порядочная занпакто, вовремя вспомнила свое место, — резко перебил мои велеречивые разглагольствования Куросаки и, довольно улыбаясь, растаял в воздухе.

— От же сученок мелкий, — буркнула я. — Воспитала скота себе на погибель.

Добился своего, вымутил, что хотел, и сразу свалил, паскудник. Не дожидаясь каких-нибудь дополнительных условий, выставленных с моей стороны. Я, конечно, своему слову хозяйка, захочу — дам, захочу — заберу, но в этот раз можно не дергаться. Все равно сидеть здесь скучно, а маленькие испытания, которые я устроила своему творению, и ради которых, собственно, и заперла ненадолго "вход" от Куросаки, уже успешно завершены.

А все-таки хорошо, что Ичиго такой болван. Сколько ему не объясняли все, что в своем внутреннем мире он — император и бог, ничего этот кретин так и не усвоил. Хотя, было там, среди объяснений папаши Ишшина, что-то о "силе воли", которая якобы играет не последнюю роль. Ну, так этой штуки у меня всю жизнь было с навалом. Может быть, значит, именно из-за этого я до сих пор и держусь в этой клетке, так и не превратившись в послушную девочку на побегушках.

— Твой ход, Бьяки-тян!

Кисть покойного шинигами скользнула над доской, переставляя "визиря".

— Мат, — с легкой толикой удовлетворения сообщил Кучики, не поднимая глаз.

Громко выдохнув сквозь сжатые зубы, я откинулась на спинку стула и посмотрела на вновь неподвижно замершего экс-капитана. И как у него только это получается? Нет, я и у Лоренцо никогда не выигрывала, но этот гадяй... Радует только одно, в тот самый один-единственный важный и решительный раз, я все-таки сделала эту чванливую рожу!

— Пшел вон!

— С нескрываемым удовольствием, — мгновенно откликнулся Бьякуя и, дернув уголком губ в подобии улыбки, рассыпался ворохом розовых лепестков.

Вылетев из беседки, вращающаяся круговерть из тысяч шелестящих лезвий стремительно рассыпалась над землей и исчезла в стыках между камней брусчатки.

Закинув руки за голову, я уставилась невидящим взором в перекрытие над собой. Кишки Ганеша! Неужели уже прошел почти целый год с того момента, как я вдруг снова здесь оказалась? И что уж точно нельзя сказать, так это то, что это был маленький и незаметный срок. Он был просто огромным, если сравнивать его с предыдущим моим заключением в теле рыжего шинигами, растянувшимся всего на три дня. И казался ничтожной песчинкой на фоне тех семи сотен лет в бескрайней бездне на пороге распахнутых адских створов...

Но проклятие Кали и прах Яньло-вана на все это сразу и по частям! Плевать, сколько еще займет это времени, но я обязательно вырвусь отсюда! Пускай, я не могу точно узнать обо всем, что происходит снаружи. Пускай, я не могу отслеживать копошения этого умника Урахары и других не менее специфических личностей. Пускай, те, ради кого я когда-то переступила через себя и рисковала собственной жизнью, не ищут планов моего спасения и способов, что помогут мне обрести свободу. Пускай, они все давно уже прокляли меня и забыли! Да, я слишком долго прожила на свете еще до своей первой смерти, чтобы не учитывать такой вариант развития событий. Всё равно! Я не для того цеплялась зубами и ногтями за свое бытие у подножия проклятых врат! Не для того мне пришлось победить нерожденного бога! Я вырвусь отсюда, чего бы мне это ни стоило! Не из справедливости или правды, а просто лишь потому, что я так хочу!!!

Серебристое сияние вокруг моей правой кисти превратилось в облачко невесомых искр и медленно закружилось, сплетаясь в подобие крохотной сферы. Глядя на это зрелище, я почувствовала, как мое лицо само собой расползается в зловещей гримасе радости и предвкушения. Совсем как когда в ветряную погоду вдруг где-то близко замелькает на солнце треугольный позолоченный вымпел большого торгового корабля из Малакки.

Да, я выберусь отсюда, и ни малыш Ичи, ни кто-то еще меня не остановит. Уже скоро... Совсем уже скоро... Главное — потерпеть лишь еще немного, всего чуть-чуть...

* * *

Глава 2

Два чуть изогнутых лезвия несколько раз столкнулись с мелодичным звоном, отчетливо прокатившимся по тренировочной площадке пустынного додзё. Каждая последующая атака была значительно сильнее предыдущей, и уже на пятой оборонявшемуся пришлось разорвать дистанцию, отскочив резко назад. Впрочем, его противника такой шаг ничуть не смутил. Меч нападавшего описал в воздухе полукруг, и с заиндевевшего лезвия тут же сорвалась целая гроздь мелких, но очень острых сосулек. Темноволосый шинигами, оказавшийся на пути облака из ледяных снарядов, сориентировался мгновенно. Уйдя в короткое сюмпо, парень оказался с краю от основной массы ледышек и одним точным ударом своего занпакто сбил те две, что еще могли его зацепить.

В этот момент капитан десятого отряда Хицугая Тоширо возник у противника прямо над головой, нанося размашистый вертикальный удар с обеих рук. Брюнет, действуя с поражающей точностью и быстротой, опустился на одно колено, одновременно вскидывая вверх катану, чтобы блокировать нападение старшего офицера. И этот трюк у него вполне получился, вот только удар капитана Хицугаи был напитан такой чудовищной мощью, что лакированные доски под ногами у его оппонента разлетелись, буквально, в мелкую щепу. Защищавшийся шинигами просел в образовавшийся пролом на добрую четверть фута, но его рука так и не дрогнула. Более того, левая кисть брюнета, остававшаяся свободной, взметнулась вперед, нацеливаясь в грудь Тоширо горстью из сложенных пальцев.

— Хадо номер четыре. Бьякурай, — необычайно спокойный и уверенный голос проводника душ удивительно странно не сочетался с той немалой духовной силой, что выплеснулась наружу, обличенной в форму ветвистой молнии, пробившей насквозь черепичную крышу.

Как оказалось, командир десятого отряда был готов к чему-то подобному, увернувшись от атаки хадо исключительно за счет собственной ловкости. Уйдя влево, он перевернулся через себя, прежде чем приземлился на пол, и сразу же атаковал снова, только теперь уже в горизонтальной плоскости. Противник опять успел заблокировать этот удар, чуть развернув свой корпус и опустив клинок обратно острием вниз. Тем не менее, мощность выпадов Тоширо никуда не пропала, и брюнета вышвырнуло из недавно образовавшейся "воронки", отбросив на пару десятков шагов к самой стене. Умудрившись в ходе этого полета вновь оказаться на ногах, противник Хицугаи проехал еще где-то полметра по полу и замер в ожидании, оказавшимся очень недолгим.

"Вдогонку" за брюнетом уже устремился плоский стальной полумесяц, позади которого разматывалась тонкая цепочка из мелких звеньев. Второй конец цепи был прикреплен к торцу капитанского занпакто. Целью этой дистанционной атаки было запутать лезвие чужого меча и вырвать его из рук оппонента. Но, похоже, что зеленоглазый противник Тоширо предвидел и такое развитие событий. В тот момент, когда стальная "петля" почти что сжала в своих объятьях вражеский клинок, шинигами сделал резкое, но выверенное движение, выдернув катану из несостоявшегося захвата. После чего, не дожидаясь, когда капитан вернет к себе обратно цепь и полумесяц, парень сам ринулся в бой. Хицугая на это ответил еще несколькими широкими взмахами меча и целой тучей прозрачных шипов.

Стремительно отпрыгнув назад, брюнет вскинул оружие перед собой и, едва коснувшись пальцами холодного полированного металла, негромко прошептал:

— Освободись, Они-оками...

Мягкое зеленоватое свечение мгновенно окутало занпакто, подчинившегося команде по активации шикая. Меч сразу же заметно преобразился, став тяжелее и увеличившись в размерах. Теперь он походил на полноценный "большой" одати, вроде того, что был в руках у капитана Хицугаи. Фигурная цуба приняла форму чешуйчатой шеи, закрученной в кольцо и оканчивавшуюся оскаленной головой рогатого демона. Переливы едко-зеленого сияния по-прежнему пробегали бликами по лезвию клинка, как будто бы отражаясь на полировке, попав на нее из незримого источника света.

Оказавшись у самой стены, шинигами оттолкнулся ногами и бросился прямо в шелестящую ледяную массу. Несколько быстрых ударов, нанесенных все также аккуратно, выверено и хладнокровно, расчистили парню путь. Вылетая с другой стороны смертоносного облака, он перехватил рукоять занпакто обеими руками и нанес мощный колющий удар. Тоширо успел подставить под острие свой Хьёринмару, но теперь уже самому капитану пришлось проехать по полу несколько метров, чтобы удержать атаку чуть светящегося клинка.

— Весьма впечатляет, — заметил Хицугая, глядя в бесстрастное лицо своему противнику, оказавшемуся сейчас от него на расстоянии вытянутой руки. — Очень неплохо.

— Благодарю, — отозвался тот сухо.

— Похоже, я увидел все, что хотел, — заключил старший офицер, и два занпакто с тихим звяканьем расплели свои объятья.

Пока недавний противник по поединку ходил в другой конец додзё, чтобы забрать свои ножны, оставленные на лавке, Тоширо убрал Хьёринмару себе за спину и с прагматичным интересом осмотрел результаты их битвы, прикидывая расходы, что понадобятся теперь на ремонт площадки. Да, определенно, им стоило устроить эту схватку на свежем воздухе под открытым небом, но сейчас думать об этом было уже как-то поздно. Впрочем, дыра в потолке, "вмятина" в полу и стена, похожая теперь на дуршлаг, это не так уж и много. Всего-то полдня работы для проштрафившихся бойцов десятого отряда.

Услышав приближающиеся шаги, Тоширо обернулся.

— Комори-сан, я уверен, вы догадываетесь, что я вызвал вас сюда и устроил эту проверку не просто так. Я хотел бы задать вам один вопрос...

— Мой ответ на него будет "да", — немедля, сказал молодой брюнет, не став дослушивать капитана, что вызвало у того легкое недоумение.

— Но я ведь его еще не задал?

— Для меня все понятно и без него.

— Поясните.

Как это ни странно, но подобная, прямолинейная и лишенная эмоций манера поведения собеседника, которую в иной ситуации кто-либо другой мог бы принять за грубость, ничуть не раздражала Тоширо. Наоборот, ему даже чем-то очень импонировало подобное отношение, очень сильно смахивая на его собственный стиль общения. А главное, капитан отчетливо понимал, что Комори действительно не пытается грубить ему или издеваться подобным утонченным способом, пародируя самого Хицугаю.

— Я — лучший ученик Академии Шинигами этого выпуска, притом еще не состоявшегося, — четко и по существу принялся "докладывать" шинигами. — Я — первый ученик в истории Академии, кто закончит ее быстрее, чем за год. Последнее превосходит даже ваш личный результат и результат бывшего капитана Ичимару, равный полному году. В вашем отряде сейчас вакантно место лейтенанта. Если вы пожелали испытать мои навыки в реальном бою, значит, желаете это место мне предложить. Я не вижу причин отказаться.

— Вы так уверены, что этих причин не существует? — уточнил капитан с некоторым нажимом, и внимательно глядя на своего собеседника снизу вверх.

На какую-то секунду Комори все же замялся.

— Полагаю, вы подразумеваете сейчас те причины, по которым на данную должность могли не согласиться те, кому вы предлагали это место до меня?

— Да.

— Для меня они не имеют значения, — в зеленых глазах Комори не промелькнуло тени даже от какой-нибудь полулжи, не говоря о большем.

— Значит, вас не смущает служить под руководством капитана, который "совершил по глупости прямое предательство и частично виноват в гибели прежнего командующего"? — мрачно процитировал Тоширо. — От которого "после этих событий, фактически, сбежала собственный лейтенант"? Который "остается на своем месте лишь по милости Кёраку-сама" и "из-за острой нехватки сильных офицеров"?

— Нет, не смущает, — заметив, что капитан, похоже, ждет от него более развернутого ответа, Комори продолжил. — Я взял на себя труд в свое время изучить события, которые служат основой для таких разговоров. Ваша ошибка несомненна и непростительна, с точки зрения принятой у шинигами морали, но ее влияние на окончательные последствия той битвы и гибель командующего Ямамото — малозначима. К тому же, мне известно, что лейтенант Мацумото покинула десятый отряд в связи с настоятельными рекомендациями Совета Сорока Шести по сугубо... личной причине. Что же касается вашей силы, то было бы крайне глупо и неэффективно отстранять от службы шинигами с таким уровнем духовной энергии, как у вас, даже без учета дальнейшего потенциала развития, потолка которого вы не достигнете еще очень долгое время. Исключительно, из-за его высот.

— Удивительно слышать от кого-то столь непредвзятое и рассудительное мнение, — слова Комори действительно приятно поразили Тоширо.

— Уверен, Кёраку-сама руководствовался теми же самыми доводами, когда не позволил Совету осудить вас в качестве пособника Черной Пагоды.

— Вы и о ней уже знаете?

— Знаю, хотя и не совсем понимаю, что же она собой представляет.

— Скоро это непонимание будет исправлено, — расслабившись и глубоко выдохнув, Тоширо слегка улыбнулся. — В таком случае, раз мы обо всем условились, то завтрашним утром я представлю вас командующему как своего нового лейтенанта.

— Благодарю вас, капитан, — темноволосый шинигами склонился в поклоне и, сделав над собой какое-то внутреннее усилие, добавил так, как будто бы испытывал в этот момент нечто, еще не совсем для себя привычное. — И, позвольте сказать, что мне было очень приятно, когда я понял, что вы сочли меня достойным подобного места в вашем подразделении. Для меня будет большой честью носить шеврон десятого отряда.

— Очень рассчитываю на то, что вы не уроните этой чести, Комори-сан, — Хицугая чуть склонил голову в ответном символическом жесте. — До вечера у вас есть время, чтобы перебраться в бараки отряда. Вопросы с вашим выпуском я закрою сам. Завтра начнете входить в курс дел и знакомиться с подопечными.

— Слушаюсь, капитан.

Синхронно повернувшись, оба шинигами зашагали к дверям слегка разрушенного додзё. Отстав на полшага, Комори занял место за правым плечом своего нового командира.

* * *

Успокаивающее журчание искусственных ручьев и приятный шелест ласкового ветра заполняли собой тихий ухоженный парк, огороженный от остальной территории первого отряда высокими стенами с чуть загнутыми скатами из красной черепицы. В дальнем углу на просторной дощатой террасе, укрытые дополнительно от солнца, ветвями цветущей сакуры, расположились несколько человек. Несмотря на расслабляющую атмосферу и умиротворяющую обстановку, за низким столом, заваленным кипами бумаг, уже не первый час кипела тяжелая работа. Впрочем, бесконечно долго этот процесс в любом случае продолжаться не мог.

— О, неужели все? — отложив в сторону последний разлинованный листок, Кёраку Шунсуй, командующий Готей-13 и капитан первого отряда, с усталым стоном откинулся назад и сполз немного вниз по белой стене. — В какой-то момент я искренне начал бояться, что этот кошмар уже никогда не закончиться.

— Все было не так ужасно, — мягко усмехнулся капитан Укитакэ Джуширо, сидевший по правую руку от старого друга. — К тому же, вспомни о том, что Ямамото-доно всегда как-то справлялся с этим, причем в одиночку.

— Я никогда не отличался особой любовью к бумажной работе, — снова печально вздохнул Кёраку и, покосившись в сторону с довольной улыбкой, добавил. — Нанао-тян может это прекрасно подтвердить.

— Вы никогда не отличались любовью к любому типу работы, — подчеркнуто сухо отозвалась лейтенант Исэ, полностью игнорируя взгляд Шунсуя и собирая разбросанные по столу бумаги в аккуратную стопку.

— Нанао-тян, твои слова ранят мое сердце...

— Командующий, — высокий седоусый старик, уже не меньше минуты простоявший возле стола в ожидании, громко кашлянул, привлекая к себе внимание Кёраку.

— Что-то случилось, Окакиба-сан? — обернулся к нему капитан.

— Недельные рапорты от старших офицеров, — второй лейтенант первого отряда протянул Шунсую еще одну увесистую пачку заполненных бланков.

— О, ками! Это невыносимо, — простонал Кёраку. — Все хватит, нам нужен перерыв!

— Но...

— Никаких возражений, Нанао-тян! Это — приказ главнокомандующего!

Укитакэ, некоторое время с улыбкой наблюдавший за этой уже давно привычной сценой спора между приятелем и его лейтенантом, повернулся вправо, обратившись к сидевшей там парочке, еще недавно тоже помогавшей активно разгребать бумажный завал.

— Сэнтаро, Киёнэ...

— Сейчас все будет исполнено! — выкрикнули хором третьи офицеры тринадцатого отряда, не дав своему командиру договорить, и, стараясь обогнать набегу друг друга, метнулись в сторону двери, за которой скрывалась "чайная кухня". Лейтенант Окакиба, двигаясь куда более степенно, поспешил за ними.

Спустя какое-то время, когда по фарфоровым чашкам был разлит горячий ароматный напиток, а на террасе вновь установились тишина и покой, разговор продолжился вновь.

— И все-таки, это очень хорошо, что мы смогли закончить с новым штатным расписанием и составили порядок перераспределения бойцов, — улыбаясь, заметил Джуширо, делая из своей чашки маленький аккуратный глоток. — Теперь, все выпускники Академии, которые поступят на службу, окажутся рассредоточены равномерно между всеми десятью боевыми отрядами. При этом число шинигами, уже имеющих некоторый опыт, также будет везде одинаковым, а значит, боеспособность самих подразделений примерно равной.

— Да-да, я помню, для чего все это было затеяно, — командующий с меланхоличным видом рассматривал жидкость на дне пиалы у себя в руках. — Мы не раз обсуждали это. Впрочем, не слишком ли мы торопимся, до выпуска еще больше месяца?

— Лучше было сделать это сейчас, чем носиться в спешке потом, — отрезала Нанао.

— Ты, как всегда права, — улыбнулся ей капитан Кёраку. — Правда, теперь мне придется сегодня вечером объяснять Киске-куну почему он не получит обещанных ему людей как остальные подразделения. Не хочешь составить мне компанию?

Укитакэ, которому был адресован этот вопрос, пожал плечами.

— Почему бы и нет? К тому же, я думаю, Урахара-доно прекрасно поймет, что пока Готею угрожает "кадровый голод" мы будем вынуждены временно урезать обеспечение тех отрядов, чьи функции считаются вспомогательными.

— Но оставлять совсем без поддержки двенадцатый отряд и Исследовательский Институт нельзя, — вздохнул Кёраку. — Нам придется выделить ему дополнительные финансовые средства. Впрочем, я надеюсь, мои последние приказы помогут снизить потери...

— Согласен, — кивнул Джуширо.

Регулярное патрулирование отдельных секторов пустыни в "верхнем" мире Уэко Мундо, на котором ультимативно настаивал Совет Сорока Шести, и, происходившие в связи с этим, постоянные столкновения с сильными адьюкасами, а также менее афишируемые стычки с воинами Пагоды, приводили к тому, что личный состав Готея стабильно терял людей практически каждую неделю. Однако все бесчисленные попытки, предпринятые Кёраку, отказаться от постоянной базы в захваченном башенном комплексе, где раньше располагалась штаб-квартира нынешних хозяев Лас Ночес, бессильно разбились о "глухие стены" многоступенчатых трибун в зале заседаний Совета. В принципе, ничего иного новый командующий и не ждал, прекрасно понимая для чего подобное положение дел так нужно тому человеку, что нынче использовал законодательное собрание Сейретея как ширму и инструмент собственной воли.

Поддержание стационарной площадки для сил Готея в Уэко Мундо было не эффективным ни с финансовой, ни со стратегической точки зрения. Разговоры о демонстрации своих сил врагам и призывы поддерживать престиж, которыми сыпали на встречах советники, Кёраку давно пропускал мимо ушей. Шихоуин Йорутака, глава великого дома, негласно руливший Сообществом Душ в течение последнего года, добивался лишь одного. Пока Готей тратил свои силы и жизни, цепляясь за ненужную ему крепость, он оставался все также стабильно ослабленным и неспособным в случае чего бросить вызов объединенной армии знатных домов. Но недавно, устроив на собрании капитанов нечто вроде мозгового штурма, старший офицеры смогли отыскать вариант, который вроде бы не противоречил требованиям Совета, но при этом удовлетворял и все остальные стороны.

— Когда на дежурство в Уэко Мундо на постоянной основе заступит одиннадцатый отряд, остальные вздохнут поспокойнее, — заметил Укитакэ. — К тому же, головорезов Зараки мы тоже отнесли в число тех самых подразделений, кто пока обойдется без дополнительных "вливаний свежей крови".

— Ну, одиннадцатый отряд всегда умудрялся находить для себя новые кадры в каком бы сложном положении не находился весь остальной Готей, — хмыкнул Шунсуй, и за столом послышались тихие смешки. — К тому же, я даже немного благодарен Таке-куну за его хитрые выверты. Те, кто сумел уцелеть после тех патрулей, набрались солидного опыта и значительно улучшили свои навыки, — пояснил командующий в ответ на вопросительный взгляд старого друга. — Тридцать два новых обретенных шикая за три последних месяца, из них восемь у тех шинигами, что считались "бесперспективными". Что-что, а младший офицерский состав у нас теперь укомплектован плотно.

— Да, положительную сторону можно найти и в этом. Однако в том, что касается старшего командного состава...

Капитаны и остальные офицеры, сидевшие за столом, немного помолчали потому, как эта тема обсуждалась уже бессчетное множество раз, и ничего нового никто по ней сказать не мог давным-давно.

— Но, все-таки, с последними двумя назначениями на высшие посты вышло довольно удачно, — попытался вернуть беседе положительный настрой Укитакэ.

— Верно, — подхватил Кёраку. — Как я и надеялся, новый капитан седьмого отряда сразу предложил лейтенанту Ибе сохранить за собой место второго офицера, и тот ответил на это согласием. Все-таки в этом подразделении воины уже давно и плотно сработались со своими командирами, и потерять сначала Камамуру, а затем и Тетсузаимона, было бы слишком пагубно для их боевого духа.

— Да, кстати, я слышал, что Тоширо-кун, вроде бы тоже решил свою проблему со вторым офицером? — заинтересованно протянул капитан тринадцатого отряда, а его подчиненные тут же забыли про чай и навострили уши.

— Верно, — кивнул командующий. — После ухода Рангику и тех разбирательств с Советом он долго не мог подыскать нового лейтенанта, и в результате пришлось разрешить ему первым попробовать "наложить лапу" на самого перспективного выпускника. Говорят, что этот парень невероятно талантлив, едва ли не больше, чем сам Хицугая.

— Занятно... И радостно слышать. Получается, что десятый отряд у тебя теперь полностью укомплектован? И после всех последних назначений остается лишь три подразделения без капитанов. В сравнении с тем, что осталось у нас после битвы с Айзеном, положение дел можно считать просто отличным.

— Тогда все было намного хуже, — согласился Кёраку. — Но нам повезло, что ситуация не обернулась еще хуже. А что касается пустующих постов, то сейчас меня серьезно волнует мой собственный бывший отряд...

— Ядомару-сан великолепно справляется со всеми обязанностями временного командира восьмого отряда, — сочла нужным заметить Нанао, хмуро покосившись на своего капитана.

— О, по этим вопросам у меня нет к Лизе-тян никак даже малейших претензий, — замахал руками Кёраку, как бы шутливо обороняясь. — Она прекрасный администратор, а ее силы, как вайзарда, огромны. Но все же, и это горькая правда, до уровня полноценного капитана ей еще все-таки далеко. Боюсь, что при всем желании я не смогу провернуть с восьмым тот же фокус, что хочу попробовать на девятом.

— А, так ты все-таки решил подтолкнуть развитие лейтенанта Хисаги, — догадался Укитакэ. — С того момента, как он занял место Тоусена в отряде, девятый оставался едва ли не лучшим из боевых подразделений Готея. Как лидер и командир Хисаги очень хорош, а о некоторых особенностях его занпакто нам все известно. Но раньше, Шунсуй, ты как-то не спешил так сильно форсировать его развитие. Помнится, мы обсуждали опасения, что ситуация лейтенанта может оказаться очень схожей с тем, что случилось у Ичиго-куна.

— Я провел несколько дополнительных консультаций с Киске на этот счет, и он, завершив свои исследования, заверил меня, что подобное исключено, — заговорщицки прищурился командующий. — К тому же у меня давно есть определенные подозрения на счет того, что Хисаги, как и кое-кто другой из новых капитанов, давно уже овладел высвобождением своего банкая, но упорно это скрывает.

— Такая предосторожность в его случае не кажется излишней.

— Но ты прекрасно знаешь, как сильно нам нужны новые капитаны.

Укитакэ молчаливо кивнул, вынужденно соглашаясь.

— И если все получится, — задумался Кёраку, — то останется только восьмой и та дыра, что до сих пор присутствует у нас на месте второго...

О том, что ситуация со вторым отрядом и всеми службами онмицукидо уже давно была, мягко говоря, удручающей, знали в Готее практически все. Кроме разве что, нынешнего руководителя этой структуры. Но лейтенант Омаэда был слишком счастлив и занят собой, чтобы обращать внимания на такие мелочи. Дезертирство бывшего капитана и всей пятой дивизии контрразведчиков-ритейтай, умудрившихся прихватить с собой свои семьи и еще несколько десятков "спящих" агентов и осведомителей из других отрядов, оказалась для онмицукидо тяжелым ударом. Кроме того, в бою за Лас Ночес первая и вторая дивизия лишилась почти сотни лучших своих бойцов, не "желторотых" юнцов, а ветеранов, пятая часть которых владела шикаем. Из оставшихся солдат специальных сил Кёраку удалось сформировать одну новую дивизию, прикрепив к ней тюремщиков из третьей и "гонцов" особой почты из четвертой. Возглавлять это временное формирование пришлось доверить лейтенанту Омаэде. Выбор был, откровенно не лучшим, но на тот момент времени, когда это делалось, никто и подумать не мог, что все затянется на столько недель.

Одним из самых трудных первых решений Кёраку был приказ начать откровенную чистку в рядах всех тринадцати отрядов. Хотя ритейтай, вроде бы, и забрали с собой всех своих, включая даже тех шинигами, о причастности которых к контрразведке никто и не мог подумать, не было никаких гарантий, что ушли абсолютно все. А иметь под самым боком шпионов из Черной Пагоды не желал ни Капитанский Круг, ни Совет Сорока Шести.

Шунсуй не стал задавать глупых вопросов, когда выяснилось, что в рядах первого отряда уже есть отлично подготовленное и слаженное подразделение, которое без особого труда сумело заменить прежний отдел контрразведки. Им же Кёраку поручил проведение всех проверок и выдал права проводить задержания без предварительного согласования и уведомления старших офицеров. И кое-кого эти парни смогли отыскать, что в дальнейшем и послужило первой искрой в разгорающийся костер неизбежного обострения отношений с Пагодой и укрывшимися под ее крылом дезертирами. Пока конфликт не перешел в по-настоящему активную стадию, но лишь из-за ослабленных позиций Готея. Поскольку в рядах вероятного противника продолжали оставаться шинигами, чьи занпакто могли без особого труда открывать врата Секаймон, не говоря уже о чужих специалистах кидо, то ни о какой безопасности Сейретея и мира живых не могло быть и речи.

— Пока онмицукидо пребывают в своем нынешнем виде, пользы от них совсем немного, — поморщился Кёраку. — В ближайшее время попробую продавить через Совет отделение третьей и четвертой дивизии в независимые и автономные подразделения Готея с их непосредственным подчинением напрямую командующему. Но что после этого делать с несчастными остатками от "боевого крыла", ума не приложу.

— Пытаться убрать Омаэду по-прежнему бесполезно, я полагаю?

Шунсуй с грустной усмешкой посмотрел на Джуширо.

— Сам все прекрасно знаешь, советников и прочую высшую аристократию он устраивает на своем нынешнем месте идеально, ничуть не хуже, чем капитан Амагай во главе отряда номер три. Омаэда — человек их круга, к тому же достаточно гордый, заносчивый и, прямо скажем, недалекий. Управлять таким одно удовольствие, и то, что за это время второй отряд не был угроблен его стараниями окончательно, это чудо. И быть может, немного ностальгической сентиментальности со стороны Великого Мастера Печатей. Хотя, тут намедни у меня был разговор, который может означать, что Така-кун не дал онмицукидо развалиться отнюдь не из уважения к памяти предков, создавших и возглавлявших наши секретные силы не меньше восьми сотен лет.

— Об этом ты не рассказывал, — обеспокоено нахмурился Укитакэ, невольно закашлялся и тут же сделал останавливающий жест в сторону вскочивших Киёнэ и Сэнтаро. — Все в порядке, это не приступ... Так кто и с каким предложение к тебе обратился?

— Уже упомянутый мной сегодня капитан Амагай, — ответил Кёраку. — И это было даже не совсем предложение, а что-то вроде "непринужденной беседы". Наш друг, столь близкий к дому Касуми-Одзи, жалостливо сетовал на то, что больно видеть, в каком плачевном состоянии находятся силы онмицукидо, и что вряд ли в ближайшее время найдется в Готее хоть один офицер, который сможет их возглавить, соответствуя принятым нормам для этого поста.

— И в чем же подвох?

— А в том, что Амагай недвусмысленно намекнул мне на то, что как минимум один такой человек есть за пределами Готея, — выдержав паузу, Шунсуй скорчил горькую гримасу. — И этот человек — наш общий знакомый Шихоуин Йорутака, двадцать третий Теншисобан великого дома Шихоуин.

— Вот даже как? — вскинул брови Джуширо, остальные офицеры за столом тоже заметно удивились услышанному. — Неужели ему уже мало теневой власти над Сейретеем и он желает заполучить еще и реальный пост?

— Ну, если ограничиться формальной логикой, то трудно не признать тот факт, что по части сил и способностей Така-кун все-таки вариант получше, чем Омаэда, — было видно, что капитан первого отряда сомневается в том, следует ли сразу отказаться от подобного предложения. — А, кроме того, кого, как не представителя рода Шихоуин, стоило бы поставить во главе онмицукидо? Мне кажется, что для самого Таки это не столько претензия на кусок открытой власти, сколько некий акт восстановления исторической справедливости. После исчезновения из Сообщества Душ Йоруичи, весь клан Мастеров Печатей максимально отдалили от руководства секретными силами, что долгие века оставались их детищем. Такова была политика старого Совета и самого Яма-джи, и теперь Така-кун стремится вернуть себе и своему роду то, что, как он считает, принадлежит им по праву.

— В такой интерпретации это звучит, вроде бы, не слишком плохо,— задумался Джуширо.

— Я знаю, но опасаюсь совсем не этого. Все действия Таки-куна хитры и имеют потайное дно, а значит, не все будет так просто. Самое простое, что я могу себе представить, как вторичный эффект от такого назначения, это то, что все остальные аристократические дома начнут усиленно проталкивать в Готей своих членов, которые раньше не стремились что-то быть шинигами. А ведь служить в статусе рядовых никто из них не захочет...

— Этого еще не хватало, — тяжко вздохнул Джуширо. — Но если они подключать к этому членов Совета и сумеют как-то повлиять на позицию тех домов, что сейчас уже имеют своих членов в Готее, вроде Кучики или Изура...

— Не забывай и про клан Укитакэ, — поддел друга Шунсуй.

— Не волнуйтесь, командующий, за свои тылы я спокоен.

— Это радует.

— Кого как, Кёраку-сан, кого как! — раздался со стороны чуть хрипловатый голос.

По террасе к присутствующим широкими шагами приближался еще достаточно молодой мужчина с угольно-черными волосами, облаченный в стандартную форму шинигами, с занпакто в ножнах у пояса и с лейтенантским шевроном на рукаве.

— Укитакэ-сан, я понимаю, что часто говорил о том, как будет хорошо, когда я возглавлю тринадцатый отряд. Но право слово, я же не думал, что вы будете воспринимать мои слова так буквально. Который раз уходите на целый день, сваливаете на меня все обязанности, и даже не оставляете мне в помощь кого-нибудь из третьих офицеров. Это, знаете, уже явно попахивает жестокой эксплуатацией подчиненных!

— Кажется, Кайен, ты когда-то сам поведал мне ту весьма забавную присказку, — капитан тринадцатого отряда повернулся в сторону нежданного гостя. — Бойтесь своих желаний — они могут исполниться!

— Все никак не могу привыкнуть к тому, насколько жестоким человеком вы стали в мое отсутствие, — рассмеялся лейтенант Шиба, уже опускаясь на пустое место, на которое ему указал Укитакэ.

— Кайен, не смей обвинять нашего капитана в подобных вещах! — тут же встала на защиту начальства Киёнэ.

— Я никого ни в чем не обвиняю, я просто констатирую факты, — церемонно поджал губы Шиба и тут же расплылся в мстительной улыбке. — К тому же, это вы с Сэнтаро виноваты в том, что случились подобные изменения. Вместо того чтобы, как полагается, все время окружать Укитакэ-сана заботой, любовью и пониманием, вы превратили его в жуткого кровожадного монстра, обожающего издеваться над верными подчиненными...

Глядя на раскрасневшиеся от возмущения лица третьих офицеров напротив себя, Кайен не выдержал и захохотал уже в полный голос. И остальные шинигами, сидевшие за столом, не отказались к нему в этом присоединиться.

* * *

Открытая беседка на резных опорных столбах находилась в самом центре большого сада, в чем-то похожем на тихое подворье первого отряда, и в то же время совершенного иного. В этом месте собеседников было лишь двое, но суть разговора, что они вели, была очень близка к тем темам, что обсуждались в это же самое время за стенами официальной резиденции командующего Готей-13.

— Прошу простить, за столь скромный стол, капитан, я предполагал, что вы заглянете ко мне только к обеду, — мужчина со смуглой кожей и яркими золотыми глазами, облаченный в дорогое расшитое одеяние, манерно склонил голову.

— О, нет, что вы, все просто замечательно, Шихоуин-сама, — поспешно возразил в ответ на прозвучавшую фразу человек с темными волосами до плеч и в белом капитанском хаори со знаком третьего отряда на спине.

— В иной ситуации я предложил бы вам чудесного вина, Амагай-сан, но отсутствие у вас... предрасположенность к этому виду напитков...

— Поверьте, мне будет вполне достаточно того чудесного напитка, что готовит ваш чайный мастер. Тем более что его творения всегда изумительны.

— Я передам ему ваши слова.

Отдав должное упомянутому напитку, оба человека отставили в сторону чашки, принимая чуть более расслабленные позы.

— Как вы и просили, Шихоуин-сама, я встретился с капитаном Кёраку и намекнул ему о вашей готовности вступить в официальную должность.

— Благодарю вас, Амагай-сан. Несомненно, это подтолкнет вашего командира к нужному нам всем решению, и ускорит процесс полного объединения всех военизированных сил Сообщества Душ под одним общим руководством.

— Вы так уверены, что сможете добиться его согласия в дальнейшем? — немного удивился Амагай. — Капитан Кёраку довольно жестко занимает позиции по некоторым вопросам с момента своего назначения...

— Капитана Кёраку назначил главнокомандующим нынешний Совет, исходя из его заслуг, опыта и общей целесообразности. Именно поэтому, я и считаю, что в итоге Кёраку-сан примет правильное решение.

— Но боюсь, без некоторого давления этот вопрос не решится.

— И это тоже верно, Амагай-сан, — Йорутака чуть склонил голову, как бы отдавая должное уму и проницательности своего собеседника. — Предыдущий Совет не всегда решался демонстрировать жесткость в отношениях с прежним главнокомандующим. И это, в конечном итоге, привело к ряду ошибок, которых можно было бы избежать. Нынешнее большое Собрание не будет столь беспечно и не станет относиться к происходящему вокруг настолько же апатично, как и их предшественники.

— Полагаю, резервы, накопленные знатными домами, в виде большого количества умелых и обученных бойцов, которые вполне могли бы надеть форму шинигами, будет одним из главных аргументов в этом споре?

— Разумеется. А кроме того не стоит забывать, что Кёраку-сан серьезно "задолжал" Совету за то, как аккуратно и мягко были прикрыты слушанья по делу лейтенанта Шибы и, в особенности, вопроса с офицерами десятого отряда.

— Если позволите, то мне хотелось бы заметить, — слегка поморщился капитан третьего отряда и, дождавшись кивка собеседника, продолжил. — Обвинения, выдвинутые против капитана Хицугаи и его лейтенанта, во многом были надуманы, а факты притянуты и не всегда достоверно интерпретированы. И как лицо, которому Совет поручил следить за объективным и непредвзятым ходом расследования, я отразил эту позицию в своем отчете. Поэтому, вы должны меня понять...

— Да, я знаю о вашем рапорте и прекрасно вас понимаю, — ответил на это глава Великого дома, причем без всякой фальши в голосе. — Более, того, я скажу, что согласен с вами по всем пунктам. Чудовищный провал, которым обернулось противостояние с Айзеном и Черной Пагодой, жертвы среди высшего командного состава, неоправданные потери во время бессмысленной попытки взять главную вражескую крепость — все это внесло в происходящее определенный элемент паранойи и хаоса. Совет состоит из людей, и эти люди, как и все, могут поддаться бессмысленной панике, а в тяжелой ситуации склонны искать виноватого. То, что на это место оказался "назначен" именно Хицугая-сан, не более чем совпадение. С другой стороны, именно против него измелись наиболее точные улики, позволявшие предъявить ему обвинения в преступной халатности, повлекшей смерть командующего Готей-13, и прямое сотрудничестве с врагом, точно так же, как пытались проделать это с лейтенантом Шиба. Конечно, беглая капитан Сой Фон подошла бы на роль обвиняемой для показательного суда гораздо больше, но до нее ни Совету, ни нам, ни Готею, пока, к сожалению, не дотянуться. В результате, Хицугаи-сану пришлось принимать весь удар на себя. Впрочем, это дело приняло неожиданный оборот...

— Весьма неожиданный, — с чувством подтвердил Амагай, предаваясь воспоминаниям полугодичной давности. — Признаться, поступок лейтенанта Мацумото, совершенный тогда, восхитил меня до самой глубины души. Столь открыто и демонстративно взять на себя большую часть ответственности — не всякий офицер будет готов проделать такое ради своего капитана. И очень жаль, что это не вызвало подобных мыслей у Совета.

— Мне тоже жаль, — кивнул Йорутака. — Ее разжалование и изгнание из Сейретея лишило наши будущие силы хорошего преданного офицера.

— Быть может, когда все несколько переменится... — заинтересованно протянул капитан. — Мы могли бы сделать так, чтобы она... получила возможность вернуться и искупить свою вину в глазах Собрания?

— Это было бы очень желательно, но, к сожалению, мои агенты пока потеряли Мацумото-сан в пределах Руконгая, и о ее дальнейшей судьбе, после ухода из Сейретея, мне ничего не известно. Однако если шанс к ее возвращению вдруг появится то, мы непременно воспользуемся им, — заверил собеседника Мастер Печатей.

* * *

— Командующий Кёраку-сама!

Двое просителей, замерших в центре обширного кабинета, вся правая сторона которого представляла собой открытую галерею с великолепным видом на город, почтительно согнули спины. Капитан первого отряда, только вошедший в помещение через боковую дверь, бросил на стол круглую шляпу-амигаса и обернулся в сторону своих спутников.

— Можете располагаться со всем комфортом, чувствую, нам еще долго придется здесь провозиться, сотрясая впустую воздух...

Капитаны Укитакэ и Урахара с улыбками переглянулись, а командующий уже обернулся к согбенным фигурам.

— Тоширо-кун, во имя Короля Душ, заканчивай этот официальный цирк! Я понимаю, что ты пришел по делу, но всему есть предел, даже в следовании традициям.

— Как скажете, командир, — распрямляясь, ответил на это капитан десятого отряда.

— А это, надо полагать, тот молодой талантливый человек, о котором мы уже наслышаны? — упершись обеими руками в столешницу, и так и не сев в свое кресло, заметил Кёраку, разглядывая черноволосого юношу, что замер рядом с низкорослым Тоширо.

Парень выглядел собранным и спокойным. Зеленая рукоять его меча, висящего в ножнах за поясом, занятно гармонировала с глазами шинигами, имевшими в падавшей на них тени оттенок молодой травы. На рукаве в нового лейтенанта уже был закреплен положенный шеврон. И хотя Кёраку был готов поклясться, что никогда прежде не встречался с этим проводником душ, но странное чувство узнавания не оставляло командующего в покое.

— Позвольте представить вам, Кёраку-сама, Широ Комори, — все еще блюдя официоз, сообщил Хицугая. — С этого дня он мой лейтенант и второй офицер десятого отряда.

— Согласно древней традиции, капитан имеет право выбрать себе в лейтенанты любого, кого он сочтет достойным, — развел руками Кёраку. — Так что, могу лишь поздравить вас с удачным приобретением, Хицугая-сан. А вас, Комори-сан, — обернулся к лейтенанту Шунсуй, — я от имени всего Готея приветствую в наших рядах как будущего, надеюсь, друга и верного боевого товарища.

— Благодарю, Кёраку-сама, — снова склонил голову Комори. — Обещаю, что буду с честью нести свое звание шинигами и блюсти во всем доверенное мне офицерское достоинство.

— Надо же, какой серьезный, — усмехнулся Кёраку. — Все-таки, вижу, Тоширо-кун, что помощника себе ты подбирал под стать.

— С вашего позволения, командующий, нас еще ждут дела в отряде, — заметил Хицугая.

— Я вас не задерживаю, но не забудьте, что завтра на дневном собрании Комори-куна нужно будет представить всем капитанам. А со знакомством с остальными лейтенантами, во время их ближайшего совещания вторых офицеров он, думаю, справится и сам.

— Конечно, Кёраку-сама.

Уже после того, как большая дверь затворилась за спиной у пары посетителей, Шунсуй задумчиво почесал в затылке и повернулся к Джуширо, чтобы задать вопрос. Но тот успел его опередить на этот раз.

— Послушай, это может показаться странным, но, — Укитакэ говорил, продолжая смотреть на закрывшуюся створку двери, — мне почему-то показалось, что я где-то уже видел этого Широ Комори. Вот только никак не могу вспомнить, где именно...

— Хм, а вот теперь это действительно несколько странно, — хмыкнул Кёраку. — Ведь у меня отчего-то появилось точно такое же чувство. Киске, а ты?

— Некоторое узнавание — возможно, — капитан двенадцатого отряда со своей неизменной тростью в одной руке и с веером в другой, тоже выглядел немного заинтересованным. — Но сказать что-то точно пока не берусь. Впрочем, в свободное от основной работы время я мог бы заняться этим феноменом.

— Только не слишком увлекайся, — прищурился Шунсуй. — У нас пока слишком мало юных и подающих большие надежды лейтенантов, чтобы неосторожно ими разбрасываться.

— Постараюсь исполнить ваш приказ, командир, — с усмешкой откликнулся Урахара.

* * *

Глава 3

Стволы чудовищных деревьев, подпиравшие своими ветвями невообразимо далекий свод подземного мира и будто бы свитые из длинных узловатых лиан, мелькали с обеих сторон с немыслимой скоростью. Размазанная бледная тень, бросившаяся ему наперерез из-за очередной живой колонны, сразу распалась надвое и рассыпалась черной пылью, будучи перечеркнутой наискось тусклым всполохом старого лезвия. На то, чтобы нанести удар своим занпакто, у него ушло даже меньше времени чем на то, чтобы осознать сам факт очередного нападения. Тело шинигами, действовавшее сейчас лишь на одних рефлексах, превратилось практически в идеальный инструмент для выживания в очередном жестоком акте этой бесконечной бойни. Но, даже давая волю инстинктам, нельзя было забывать о такой вещи как разумный подход, и такой ошибки Кано не допускал... не допускал после того, первого и последнего, раза.

Резко сменив направление движения, Ашидо нырнул в небольшое укрытие, создаваемое выпирающими корнями очередного древесного исполина, и затаился, пряча свою реяцу. Его старый плащ, покрытый грязными лохмами и усиленный несколькими самодельными кидо, прекрасно справлялся с подобной работой. Трофейные маски пустых, закрепленные поверх шерсти, тоже когда-то снятой с не слишком удачливого адьюкаса, усиливали этот эффект, дополнительно рассеивая духовную энергию за счет "резонанса". Если бы не все эти мелкие хитрости, то, конечно, Ашидо никогда не удалось бы так долго и успешно скрываться, попутно наводя ужас на большую часть Леса Меносов. Однако на этот раз он, похоже, все-таки где-то ошибся.

Сегодняшняя охота с самого начала пошла не по обычному сценарию. Похоже, Хранитель Леса решился, наконец, взяться за него всерьез. Видимо, не стоило рассчитывать на то, что тварь, поставленная Айзеном надзирать за подземными обитателями, ввяжется в свару с теми существами, что сейчас планомерно подгребали под себя бесконечную ночную пустыню, песчаные дюны которой простирались над каменным потолком, что закрывал от Кано истинное небо Уэко Мундо. Хранитель оказался умнее. Лес Меносов не слишком сильно интересовал тех арранкаров и вастер-лордов, что подменили собой прежнюю армию Лас Ночес. К сожалению, ничего большего о них Ашидо пока не знал. Но вот то, что там наверху за последние месяцы серьезно усилилась активность шинигами, стало для отшельника неожиданным фактом. Впрочем, оставлять свой "пост", Кано по-прежнему не собирался. И сейчас ему предстояло решить совсем другую проблему — как выбраться из облавной сети, что уже развернул вокруг него так и не снятый со своего места Хранитель.

Можно было и дальше пытаться прятаться и выжидать момент, чтобы выскользнуть из опасной зоны. Но самому Кано гораздо больше нравился тот вариант, согласно которому ему предстояло отыскать самого командира "загонщиков" и нанести мощный удар в "мозг" охотничьей стаи. Конечно, у Хранителя будет с собой немалая свита из самых сильных и опасных адьюкасов, не считая гиллианов и прочей мелкой шушеры. Но это, пожалуй, делало саму задачу лишь еще интереснее. Рассчитывать на личный поединок с вождем этого сброда Ашидо и так не приходилось с самого начала.

Окончательно погасив все исходившие от него духовные "импульсы", шинигами замер и прислушался к окружавшему его миру. Времени на долгие поиски у него не было, а удар следовало нанести быстро и точно. Второй попытки у него могло уже и не быть. Ощутить то направление, где чувствовалась наибольшая концентрация "отрицательной" реяцу, получилось не сразу, но зато Кано трижды возблагодарил себя за аккуратность. Группы пустых, в некоторых из которых были довольно мощные адьюкасы, шныряли с разных сторон всего буквально в десятке метров от его убежища. Связываться с ними, теряя время в такой момент, было бы глупо. Но, наконец, шинигами точно определил наиболее короткий маршрут, по которому стоило двигаться, чтобы сразу добраться до нужного ему ублюдка. И, перехватив свой верный меч поудобней, натянув на ходу поглубже капюшон плаща, укрепленный рогатой маской пустого, будто бы шлемом, Ашидо покинул укрытие в столь же стремительной манере, что и раньше.

Короткий забег-рывок к вожделенной цели прошел как по маслу. Пару крылатых пустых, затаившихся высоко в ветвях в очередной засаде, Кано сумел ощутить еще в тот момент, когда "прощупывал" местность, и, поскольку Хранитель и его прихлебатели были уже совсем рядом, не стал больше скрываться, просто оглушив спикировавших тварей волной своей высвобожденной реяцу. Эффект от духовного давления на пару мгновений ввел эти кривые пародии на летучих мышей в состояние паралича и полной растерянности, и этого Ашидо было вполне достаточно, чтобы покончить с обоими, нанеся в прыжке два удара крест-накрест. А впереди уже открывалась поляна, где шинигами поджидал его главный враг. Впрочем, как выяснилось спустя пару-тройку секунд, сегодняшний день был полон сюрпризов не только для Кано, но и для его давнего оппонента.

Бессмысленно толкущиеся гиллианы, изредка издававшие протяжные крики, пытались протискиваться между стволами деревьев и убраться как можно дальше от бури духовной энергии, что внезапно разбушевалась прямо перед Ашидо. Похоже, что адьюкасы из свиты Хранителя, которые пригнали сюда всех этих черных дырявых колоссов, утеряли контроль над своими "овцами" уже окончательно. Но это было как раз неудивительно, учтивая, что сейчас "погонщикам" куда больше приходилось заботиться о сохранности собственных жизней, чем о поддержании порядка в "стаде".

Большая часть пустых-соратников Хранителя оказались намертво связаны боем с другими неизвестными адьюкасами. Меньшая их часть уже успешно валялась на земле, чтобы послужить кормом победителям в этом странном сражении. Кроме мощных адьюкасов, как всегда разительно отличавшихся друг от друга, среди напавшей на "лесного хозяина" группы Кано сразу заметил еще и не меньше десятка фигур с вполне антропоморфными формами и облаченных в некое подобие военной формы. Серые мундиры и длиннополые черные шинели, "украшенные" на спине и боках мелкими металлическими ромбами, хоть и несколько отличались от одного бойца к другому, но в целом создавали эффект единого подразделения, действующего не просто так, а по некой общей схеме сражения. Минимум трое нападавших, по первой оценке, сделанной Ашидо, были настоящими вастер-лордами, а все остальные, уступавшие этой троице, пускай и ненамного, видимо, представляли собой тех самых искусственных арранкаров, которых Айзен выводил из адьюкасов и даже из гиллианов. Правда, самому Кано казалось, что эту мелюзгу перебили новые хозяева во время последней дележки в Лас Ночес. Хотя, не стоило сомневаться, что какая-то часть из них изначально или потом прибилась к победителям, а учитывая, что они схлестнулись теперь на его глазах еще и с бывшим ставленником Айзена в Лесу Меносов, то всякие сомнения относительно принадлежности этого странного отряда полностью отпадали.

Тем временем, в центре поляны разворачивалась самая грандиозная часть представления. Тяжеловесный предводитель ловчей команды, могучей скалой возвышался в самом сердце открытого пространства, красуясь своей "природной" дырой слева в груди и размахивая длинным скорпионьим хвостом у себя за спиной. Его противник, высокая зеленоглазая блондинка в распахнутой шинели и более чем откровенном наряде под ней, при этом ее лицо почему-то было закрыто на половину высоким воротом, замерла в нескольких шагах от Хранителя. Всего одно движение руки с длинными точеными пальцами, и короткий, но широкий клинок, большая часть лезвия которого представляло собой сквозную дыру, филигранным движением освободился из ножен, висевших у девушки за спиной. Мощная "вспышка" духовной энергии, как выяснилось в дальнейшем, оказавшаяся простым высвобождением реяцу, вложенной неизвестной в свою атаку, на какой-то миг перебила Ашидо дыхание и заставила заметно "пригнуться к земле" всех остальных участников битвы. Но Хранитель Леса пусть и был адьюкасом, но не получил бы своего места, не окажись он самым подходящим существом для этой роли.

Громадная туша пустого за неуловимое глазом мгновение сместилась в сторону, позволяя смертоносному водяному хлысту, которым "украсился" меч блондинки, оставить в земле глубокую борозду и расщепить надвое толстый ствол одного из деревьев, что был как раз за спиной у Хранителя. В следующую секунду дырявый великан возник уже слева от своей противницы, замахиваясь чудовищным кулаком. Но девушка отреагировала на это мгновенно, и согнутый локоть ее левой руки ударил адьюкаса в грудь гораздо раньше, отшвырнув при этом чудовище через половину поляны с такой легкостью, будто бы оно ничего не весило. Прокатившись по земле и перевернувшись через голову, Хранитель оказался на четвереньках и, не раздумывая, пустил в дело свой хвост. Костяные сегменты, раскладываясь как телескопические трубы, одним стремительным движением вытянулись в сторону блондинки, пытаясь достать ее острым крючковатым жалом, и теперь пришел уже ее черед продемонстрировать скорость своего сонидо.

Короткий клинок глухо свистнул в воздухе, отсекая верхнюю треть хвоста, и без особого труда пробивая "толстый" слой иерро Хранителя, о котором Кано в свое время пришлось узнать на собственном опыте. Раненный адьюкас взревел от боли и ярости, и мощная сфокусированная вспышка серо, сформировавшаяся в его пасти за какие-то доли секунды, едва не опалила волосы его зеленоглазой противницы. А она, по-прежнему, не сближаясь с врагом больше, чем это было нужно, появилась из размытого пятна сонидо почти на том же самом места и вновь нанесла удар "водяным хлыстом". Только не вертикальный, как в прошлый раз, а наискось по диагонали. Вторая попытка Хранителя увернуться была не столь удачной, то ли его подвела реакция, то ли ранение рассеяло его внимание в бою и общую концентрацию. Так или иначе, но на этот раз поток воды отсек от плеча гиганта большой кусок твердого почти черного "мяса".

Сместившись к краю поляны, адьюкас снова истошно взревел, призывая на помощь своих союзников, и многие из них действительно сразу бросили своих оппонентов, ринувшись на выручку к предводителю. Чего в этом было больше — дисциплины или рефлексов, уже намертво вбитых в сознание страхом — Ашидо не знал, но призыв Хранителя был самой большой ошибкой. Ведь противники его прихлебателей отнюдь не собирались стоять на месте и, не теряя времени понапрасну, вцепились в спины и загривки пустых, решивших вдруг прервать свою часть сражения. Таким образом, в направлении высокой блондинки, оставившей Хранителя еще и без левой руки, сумели прорваться лишь два адьюкаса. И на то, чтобы покончить с ними разом всего одной "водной" атакой, проведенной по широкой горизонтальной дуге, у девушки ушло не больше пары мгновений. Но, как это ни странно, этого времени вполне хватило и для Хранителя. Вот только вместо того, чтобы бежать, адьюкас, объятый гневом и злостью, решился на лобовую контратаку. И был на этот раз намного успешней, чем прежде.

Уцелевшая лапа Хранителя стиснула плечи блондинки, еще только поворачивавшейся к врагу, и лишила ее возможности продолжить бой при помощи меча. Морда адьюкаса, укрытая под вытянутой в стороны маской, опустилась вперед, распахивая два ряда зубов с расчетом, видимо, на то, чтобы попросту откусить противнице голову. Реакция девушки на такой поворот событий оказалась на удивление спокойной, но отнюдь не реакция самого Кано. Не зная собственно, почему он это делает, но движимый чем-то иным, чем инстинкты и разум, Ашидо вихрем метнулся через поляну, успев всадить острие своего занпакто прямо в пасть чудовищу и глубоко пронзить верхнее нёбо.

Хранитель Леса Меносов захрипел от боли и удивления, неожиданно для себя обнаружив новое препятствие, возникшее между ним и его жертвой, но Кано не собирался давать ему времени на то, чтобы переосмыслить происходящее. Свободная рука шинигами сложилась в особый жест, направленный прямо в глотку врага.

— Фушиби!

Небольшая сфера простого кидо, предназначавшаяся обычно только лишь для того, чтобы ослепить противника, взорвалась во рту в Хранителя огненным фейерверком. Захрипев и закашлявшись серым дымом, адьюкас отшатнулся назад, соскользнув с меча Ашидо и... с очередным приступом удивления обнаружив, что лишился при этом еще и правой руки. Блондинка, от которой, как теперь совершенно точно ощущал Кано, фонило еще более концентрированной реяцу пустых, чем от вастер-лордов под ее командой, небрежным жестом отбросила в сторону лапу Хранителя, попросту оторванную в районе локтевого сустава, и, сделав шаг вперед, покосилась на шинигами.

— Не знаю кто ты...

Кровоточащий обрубок хвоста описал петлю, ударив отвлекшегося Кано в грудь. Рука с занпакто, дернувшаяся рефлекторно навстречу этой атаке, оставила конечность Хранителя еще без пары сегментов. Ашидо не потерял сознания и, завершая стремительный полет, уже приготовился к жесткому приземлению, когда чьи-то пальцы ухватились за мохнатый загривок его плаща, и шинигами спустя мгновение оказался поставлен на ноги.

— ... но твое вмешательство излишне, — закончила свою фразу блондинка. — Впрочем, я все равно благодарна.

В это время их враг, взревев еще громче прежнего, устремился к ним бешеным галопом, припадая на все оставшиеся три конечности, включая обрубок руки. Тела Ашидо и его нежданной союзницы, повинуясь отточенному боевому рефлексу, тут же развернулись, инстинктивно занимая наиболее удачную боевую позицию, чтобы отразить нападение. И в этот самый момент восприятие шинигами обожгло от нового, случившегося совсем рядом, "выброса" духовной энергии, совершенно непохожей на что-либо другое, что Кано прежде приходилось ощущать. Золотой метеор росчерком промелькнул над головами у последних сражавшихся пустых и жестоким образом впечатал тело Хранителя глубоко в твердую почву. Еще прежде, чем рассеялось поднятое облако пыли над этим местом, Ашидо ощутил, как мощный источник духовной энергии адьюкаса постепенно начал угасать, пока не исчез, наконец, совсем.

— Вы прислали нам сообщение, что требуется срочная помощь, — из оседающего пыльного марева появилась невысокая девушка, при виде которой блондинка, явно расслабившись, убрала свой меч обратно в ножны. — Но я не вижу здесь ничего такого, что на самом деле потребовало бы вмешательства Огня.

Хрипловатый голос и жесткий тон говорившей как-то не вязались с ее миниатюрным внешним видом. Скорее поджарая, чем худая, девушка носила немного странный черный наряд, оставлявший открытыми спину и плечи, и смутно показавшийся Кано знакомым. Дополняли картину холодные серые глаза и темные волосы, заплетенные в короткую косу, сразу перекинутую на грудь одним быстрым движением. Но отнюдь не эти факты, заставили Ашидо с таким удивлением воззриться на новое действующее лицо.

В том, что перед ним шинигами, Кано не сомневался ни мгновения. И занпакто брюнетки, в виде длинного золоченого когтя и вычурного браслета на правой руке, было лишним тому подтверждением. Но что тогда это была за реяцу, которая исходила от нее всего пару секунд назад? Почему она так сильно отдает теми "отрицательными" тонами, что обычно характерны лишь для пустых? И, может быть, Ашидо только лишь показалось, но в тот момент, когда девушка еще шла к ним через облако пыли, лицо ее было скрыто под черно-желтой оскаленной маской, до боли напоминавшей те, которые носят исконные обитатели Уэко Мундо. И это не говоря о том, какого дьявола, шинигами и арранкары вообще работают вместе?!

— Мне не хотелось рисковать, к тому же второй мой отряд остался с "пастухами", а здесь было несколько очень даже солидных экземпляров, — без дрожи в голосе или каких-либо еще сомнений ответила на претензию брюнетки зеленоглазая знакомая Кано.

— Ду-вэй Металла не стоит так часто злоупотреблять расположением Огня, — коротко хмыкнула странная шинигами.

— Эй! Ну, что за херня?! — звонкий недовольный голос с другого края поляны оборвал эту несостоявшуюся словесную пикировку. — Только не говорите, что мы опять опоздали к самой веселой части?! Вот гадство, а!

Субъектом, возмущенным злокозненными превратностями судьбы, оказался молодой на вид парень с необычными волосами, имевшими синеватый оттенок. Сунув обе руки в карманы распахнутой шинели, воротник которой украшала ярко-красная окантовка, и демонстрируя всем свой обнаженный рельефный торс, оратор шел в компании еще одного человека, приближаясь прогулочным шагом к Ашидо и остальным. При этом, ни сквозная дыра у него в животе, ни кусок "зубастой" костяной пластины, закрывавший часть лица, похоже не вызывали удивления у той же темноволосой шинигами, в отличие от самого Кано. В том числе, не обращал на них внимания и спутник самого арранкара. Коротко стриженый блондин, немного более плечистый, крепкий и массивный, чем пустой, был одет в точно такие же серые брюки, высокие армейские ботинки и шинель с красным воротником. Единственными отличиями у него были серая футболка да то, что у блондина-шинигами рукава шинели не были закатаны до локтя, как у арранкара. Занпакто обоих бойцов были заткнуты в ножнах за широкие пояса.

— Не переживай так, Гримм-кун, — широко усмехнулся, тем временем, спутник пустого. — Вернемся домой, и я тебе лично наваляю по полной программе, поверь...

Подойдя к невысокой шинигами, блондин протянул девушке сложенное хаори, один в один походившее на те, что носили капитаны Готей-13. Вот только цвет у этой накидка был не белым, а кроваво-красным, почти багряным. Набросив хаори на плечи, брюнетка стянула его у пояса черным ремнем и с щелчком застегнула фигурную пряжку в виде овальной пластины, на матовой поверхности которой были аккуратно выгравированы три языка пламени.

— А если мало покажется, и совсем уж сильно огрести захочешь, — продолжил блондин, обращаясь к синеволосому пустому, смотревшему на него с явным вызовом, — можешь даже у начальства нашего реванш потребовать, — улыбка парня стала еще шире, а кивок в сторону стоявшей рядом девушки был более чем недвусмысленным.

— Ха, думаешь...

Брюнетка резка вскинула вверх руку с открытой ладонью, и оба бойца, которые носили шинели с красными воротниками, не похожими в этом единственном нюансе на верхнюю одежду остальных арранкаров и вастер-лордов, уже столпившихся вокруг, замолчали. Но открыто демонстрировать свое неудовольствие по поводу того, что их прервали, это ни одному, ни другому никоим образом не мешало.

— Потом будете языками чесать, — не обращая внимания на "кислые" лица подчиненных, сказала шинигами в красном хаори. — Халлибел-сан, скажите лучше, кто это такой?

О том, что он присутствует здесь не только в качестве зрителя, Ашидо как-то начал уже забывать, но пристальный взгляд брюнетки, полный подозрения, быстро напомнил ему об этом. Оба парня, сопровождавшие "начальство", тоже воззрились на Кано.

— Понятия не имею, — и не подумала скрывать блондинка. — Он не представился пока. Но помог мне в битве.

— Отличная маскировка, — заметила вторая девушка, разглядывая плащ Ашидо явно со знанием дела. — Даже сейчас сложно точно сказать кто ты — шинигами, пустой, арранкар или вайзард...

— Я — шинигами. Был им когда-то, — решился ответить Кано, сдвинув наверх рогатую маску и давая остальным увидеть свое лицо. — И я...

Кровь, вырвавшаяся вместе с кашлем из горла, залила ему подбородок.

— Проклятье, — пробормотал Ашидо, чувствуя, как внезапно резко усилилась тягучая боль в том самом месте, куда пришелся удар Хранителя Леса. Старое потертое косодэ начало резко темнеть на груди от пропитывавшей материю крови.

Ноги предательски подкосились и прежде, чем стоявшая рядом зеленоглазая арранкарка успела его удержать, Кано упал на колени, продолжая содрогаться от спазмов. Шинигами не понимал, как одна-единственная и явно не смертельная рана, нанесенная поврежденной конечностью уже окончательно мертвого пустого, могла причинять ему сейчас так много вреда и боли, но факт оставался фактом. Последнее, что успел запомнить Ашидо, прежде чем потерять сознание, было то, как его переворачивают на спину, а над ним склоняется кто-то в уже знакомой шинели. Вот только на этот раз толстую черную ткань покрывали не металлические ромбы, а тонкая вязь причудливой серебристой вышивки.

* * *

Приглушенный синеватый свет не был похож на желтый кидо-светильник его родного убежища, и уже с первого момента пробуждения тело и разум Ашидо пришли в полную "боевую" готовность, отлично стимулируемую отточившимися за годы инстинктами. Воспоминания обо всех случившихся недавно событиях молнией пронеслись в памяти шинигами-отшельника, окончательно притушив сверлящую головную боль и практически незаметное недомогание в мышцах. Одновременно открывая глаза и принимая сидячее положение, Кано приготовился сразу вступить в сражение, но ничего по-настоящему опасного вокруг так и не обнаружилось. Немного удивленно хмыкнув, Ашидо осторожно осмотрелся по сторонам.

Комната, в которой он оказался, была не слишком большой и не имела окон, однако назвать ее камерой было бы нельзя, как минимум, из-за отсутствия двери. По крайней мере, визуальной. Забывать о возможном наличии охранных кидо и барьеров никогда не стоило. Тем не менее, вторым признаком того, что он не является пленником, стал для Кано тот факт, что рядом на мягком толстом одеяле, которым было застелено каменное ложе, на которое его уложили, обнаружились ножны с его родным занпакто. Одежда, плащ и маска Ашидо были сложены в одно из резных массивных кресел, стоявших вдоль дальней стены. Взяв в руки меч, шинигами проверил его, выдвинув на одно мимолетное мгновение клинок наполовину из ножен и убрав обратно, после чего успокоился уже окончательно, сразу почувствовав себя гораздо увереннее.

— Как и ожидалось, вы уже очнулись, — изящный силуэт, затянутый до самого горла в глухую армейскую шинель с серебристым узором, перешагнул порог комнаты.

Словно подтверждая прежнюю догадку Ашидо, когда вошедшая (голос был явно женский, хотя и с жесткими металлическими нотками) проходила через пустую арку, вокруг нее на миг вспыхнула золотистая пленка гаснущего кидо-щита.

— Ваше духовное тело имеет поразительные регенеративные способности, что впрочем, учитывая избранный образ жизни, вполне объяснимо, — добавила пустая, полностью входя в круг света и давая Кано возможность увидеть костяную маску, полностью скрывавшую ее лицо, но оставлявшей открытыми уши и длинные темные волосы.

На маске у этой женщине не было никаких особенных "украшений", лишь несколько расходящихся линий черного цвета, придававших "лицу" чуть более изящный и даже несколько утонченный вид. Глаза в черных провалах сияли прекрасно знакомым Ашидо "голодным золотом", а рот представлял собой нечто вроде аккуратной зубчатой трещины. Тем не менее, вид незнакомки был вполне "человечен", и в совокупности с исходившей от нее мощной реяцу, заметно сдерживаемой носительницей, можно было без сомнений сказать, что она принадлежит к числу вастер-лордов.

— Где я? И кто вы? — Кано без лишних "расшаркиваний" сразу задал "в лоб" те вопросы, которые его сейчас действительно интересовали.

— Вы в Лас Ночес, лечебный корпус Алтарных Залов, территория Воды, — тоже без лишних словоизлияний ответила пустая, скрестив на груди свои тонкие руки с очень длинными пальцами, больше всего напоминавшими обнаженные кости человеческого скелета. — Вас доставили сюда после своего продовольственного рейда солдаты Халлибел-сан, ду-вэй Металла. Я — Вэрде Тинто, ши-лан Воды и глава госпитальных покоев. Я взяла на себя смелость заняться излечением ваших ран, не дожидаясь особого распоряжения своего руководства. Впрочем, не волнуйтесь, впоследствии оно было мною получено.

Имена, звания и названия, звучавшие из "уст" вастер-лорда, ни о чем не говорили Кано, но ситуация хотя бы немного начала проясняться. По крайней мере, он точно теперь знал, что оказался замешан в разборках между силами представлявших прежних и нынешних хозяев Лас Ночес. И, похоже, его внезапный порыв был оценен достаточно положительно, чтобы не быть убитым или плененным сразу же.

— Как долго я здесь?

— Вас доставили тридцать часов назад, если пользоваться для измерения стандартными единицами, которые приняты в других мирах.

— Что со мной было? — пока собеседница продолжала подробно и быстро отвечать на все его вопросы, Ашидо не собирался терять такую возможность попусту.

— Духовный яд, содержащийся в теле вашего противника, проник вместе с его кровью в незначительные открытые раны, которые вы получили, — кого-то другого пристальный немигающий взгляд Вэрде уже давно бы заставил чувствовать себя неуютно, но Ашидо был не из их числа. — Последовавшее вслед за этим общее отравление вызвало поражение духовной структуры, усугубив предыдущий случай и спровоцировав рецидив. Это ведь был для вас не первый бой с тем адьюкасом, верно?

— Да, нам уже приходилось встречаться, и его яд уже однажды побывал в моем теле, — Кано нехотя кивнул. — Странно, я думал, что полностью избавился от последствий того случая и выработал хоть какой-то иммунитет...

— Значит, мне удалось определить все совершенно правильно, — заметила Вэрде, при этом в ее скрипучем голосе промелькнуло явное удовольствие. — Духовный яд, под воздействие которого вы угодили, имеет сложную, я бы даже сказала, умную и саморазвивающуюся структуру. Каждое новое отравление сильнее и опаснее предыдущего, за счет того, что в вашем теле после первого случая остаются отдельные духовные частицы отравы, которые служат своеобразными накопителями информации. При повторном отравлении, они помогают яду быстрее и качественнее уничтожить жертву, нанося удары по "уязвимым" точкам и вырабатывая в процессе определенный иммунитет к использованным ранее методам лечения. Конечно, полноценное очищение духовного тела, которому я вас уже подвергла, позволяет удалить этих "спящих" паразитов, но вам, вероятно, было негде и некогда проводить подобные сложные процедуры.

Развернутый ответ Тинто был, безусловно, весьма интересен, но Ашидо показалось, что... доктор излишне увлеклась, слишком въедливо и детализировано описывая ситуацию во всех возможных подробностях. Может быть, это была попытка произвести впечатление, но скорее просто что-то вроде застарелой "профессиональной" привычки.

— Примите мою благодарность, — сказал Кано, не брезгуя излишней вежливостью с тем, кто, вероятно, недавно спас тебе жизнь, и все еще пытаясь прояснить ситуацию до конца. О том, что перед ним пустая, шинигами не забывал ни на секунду. — Однако у меня есть еще вопросы.

— Для того чтобы ответить на них, я и пришла, — ответила вастер-лорд. — Ну и за тем, чтобы убедиться в вашем полном излечении, конечно.

— Что вы намерены делать со мною дальше? — в голосе Ашидо невольно проскользнула излишне жесткая нота, глаза настороженно сузились, а рука рефлекторно стиснула ножны с занпакто сильнее, чем раньше.

Но реакция собеседницы оказалась на удивление спокойной, даже какой-то излишне безразличной и расслабленной.

— Никаких прямых указаний на ваш счет я не получала, кроме, разве что, выделить вам сопровождающего, который поможет покинуть территорию Лас Ночес, если вы пожелаете сделать это немедленно. Как объект изучения, вы больше мне неинтересны. Что касается вашей значимости для других Стихий, то никто из них не связывался со мной. Впрочем, думаю, Халлибел-сан будет рада увидеться с вами перед уходом.

— Так просто? — вырвалось у Кано с хриплой усмешкой недоверия.

— А зачем усложнять что-то, что действительно может быть простым? — как-то совсем по-человечески пожала плечами Вэрде.

— То есть, я просто могу уйти? И вы даже оставили при мне мой занпакто? — поверить до конца в происходящее и не искать здесь какой-то ловушки или иного "подводного камня" Ашидо так и не смог. Во всяком случае, так сразу.

— Оставить при вас вашего духовного спутника было моей идеей, — ответила на это Тинто. — Хотя доставившие вас бойцы Металла определенно были не в восторге от того, что на подведомственной им территории будет находиться вооруженный чужак. Но учитывая ваш психологический портрет, который я составила по первичным обрывкам полученной информации, наличие рядом вашего занпакто в момент пробуждения должно было оказать в высшей мере положительной воздействие на ваше эмоциональное состояние. Поступи мы иначе, и это с той же вероятностью привело бы к прямо противоположному результату.

Ашидо невольно закашлялся. Прямолинейность и чрезмерная насыщенность изложения, которой грешила пустая, производили довольно сложное впечатление.

— И да, вы можете просто уйти, — подвела итог Вэрде.

— Но... почему? — не смог удержаться от вопроса Кано.

— Если вы намекаете на то, что мы пустые, а вы — шинигами, и мы должны быть врагами, то я вас разочарую. Черная Пагода отвергает различия между всеми видами духовных существ, невзирая на их природу и роли, уготованные в мироздании. Среди наших членов есть как пустые, так и шинигами, а кроме того просто сильные духи и самые различные существа, совмещающие в себе по несколько духовных спектров. Для Сообщества Душ пустофицированные шинигами-вайзарды долгие годы были предателями и чудовищами по самой своей сути. Лишь недавно, с появлением вайзардов-офицеров, эта их позиция претерпела изменения, но для нас... подобное не имеет никакого значения. Только разум и сильная воля — вот те единственные критерии, что необходимы от всякой сущности для успешного нахождения в рядах в нашей организации. Это, что касается идеологической подоплеки, — уточнила вастер-лорд. — Что касается сугубо прагматичного подхода, то вы попросту неинтересны для нас и не слишком опасны. Люди Сандалового Дыма, которые уже, как они считают, сумели тайно побывать в вашей палате и провести идентификацию, наверняка, разослали всем руководящим начальникам свое заключение относительно вас. Я не видела его, но если хотите знать мое мнение, они не считают возможным завербовать вас немедленно и не видят какого-либо существенного ущерба для Черной Пагоды в вашем скорейшем отбытии из Лас Ночес. Вы явно давно не связаны с Готей-13, и вы точно не сторонник остатков армии Айзена либо кого-то еще. А информация, которую вы в итоге получите, побывав у нас в гостях, не представит ценности для наших врагов.

Вэрде снова пожала плечами и, кажется, хрипло усмехнулась.

— Впрочем, если я ошиблась, то вас попытаются убить воины Огня, едва вы окажетесь от Лас Ночес на достаточном отдалении, чтобы этого не заметили представители мирного населения цитадели.

Последнее замечание заставило Кано внутреннее подобраться. Как раз такой ход выглядел бы со стороны этой странной "организации" очень даже рационально. Хотя сам мотив устроить над ним расправу не прямо на месте, а где-то там...

— Здесь есть мирное население, которое может обратить внимание на мою смерть?

— Это будут не более чем слухи, но нии-сан очень заботится о такой вещи, как репутация Черной Пагоды, — пояснила пустая. — А что же касается мирных жителей, то вы не ослышались. На территории Лас Ночес в данный момент проживает порядка четырех с лишним сотен духов, являющихся членами семей тех шинигами, что добровольно служат в рядах Земли и Металла.

— Вот значит как...

— Вэрде-сама! Мне пришлось потрудиться, чтобы вас отыскать!

Басовитый рык, внезапно прервавший их разговор, прогрохотал подобно горному обвалу, а в следующее мгновение нечто загородило собой сразу весь дверной проем. Низко пригнувшись и повернувшись боком, в помещение протиснулась чудовищная фигура. Разогнувшись во все свои три с лишним метра, гигант едва не задел своей идеально гладкой головой потолок и расправил широкие плечи. Облаченный в уже знакомые Кано серые брюки и сапоги, а также черную шинель чудовищного размера, наброшенную прямо на бугрящийся мышцами торс, великан косо бросил на Ашидо короткий взгляд и почтительно склонил голову перед вастер-лордом. Воротник шинели у этого колосса, как успел заметить шинигами, был украшен красной окантовкой.

— Вэрде-сама, прошу вас не отказать мне в срочной помощи, — прогрохотал этот монстр, каким-то невероятным образом сумев придать своему голосу жалостливый оттенок.

— Не вижу, чтобы с вами было что-то не так, Ортега-сан, — обернулась к внезапному гостю собеседница Кано.

— Речь не обо мне, — печально вздохнул верзила. — Дело в том, что Бланко сумел уговорить меня на небольшой поединок... и мы... как-то так получилось...

— Он хотя бы может еще передвигаться? — вроде бы совершенно серьезно, но все-таки с явной усмешкой уточнила Вэрде.

— Он ждет снаружи, сами понимаете, пройти дальше двора госпитальных залов...

— Идемте, Ортега-сан, — кивнула Тинто и на мгновение обернулась к Ашидо. — Прошу меня извинить, но нашу беседу придется оставить до лучших времен. Меня ждет работа.

Тем временем, великан покинул комнату тем же способом, которым сумел проникнуть внутрь. Но для шинигами-отшельника так и остался без ответа другой вопрос — а кем же, собственно, был этот громадный парень? Ашидо явственно ощутил его "пустую" реяцу на уровне очень мощного адьюкаса, но... У гиганта не было дыры, не было маски, не было даже ее осколков, как у арранкаров (да и занпакто тоже не было), но главное — эта его "пустая" реяцу была какой-то не совсем обычной, как будто к ней примешивалось еще что-то, чего обычно быть не должно...

Не собираясь сидеть в своей палате дальше и вообще отрываться от происходящего, Кано быстро оделся и, прихватив в руку плащ, вышел в наружу, надеясь догнать необычную пару своих новых знакомых. В отличие от комнаты, коридор в этом строении мог позволить пропустить и куда более крупных существ, чем Ортега. Голоса, ведущие разговор, послышались в отделении справа, и Ашидо двинулся туда.

На большой прямоугольный двор, залитый лунным светом, шинигами выбрался спустя пару минут. Вэрде и ее громадный спутник уже тоже были здесь. А, кроме того, к их странной компании добавился теперь еще и третий участник. Гигантский пустой, размером, наверное, с небольшой частный дом, а по форме походивший на шестиногого медведя, ощетинившегося на спине во все стороны зубчатыми костяными иглами, с длинным сегментированным хвостом, замер с весьма понурым видом посреди мощенной плитами площадки. Адьюкас был не только огромен, но и, судя по всему, довольно силен. Тем не менее, вид двух его левых лап, сломанных в нескольких местах, и обширные "ожоги" на костяных пластинах и морде-маске, делали чудище похожим на побитого дворового пса. И если верить диалогу, свидетелем которого был Кано, то проделал с ним это именно тот, кто возвышался сейчас рядом с Вэрде.

В это время доктор-пустая уже подошла к своему "пациенту", и тот обернулся к ней искалеченным боком. Вскинув руки, Тинто создала между своих иссушенных ладоней светящуюся бирюзовую сферу, и ее сияние медленно расползлось по телу адьюкаса. Поврежденные кости и пластины прямо на глазах начали размягчаться и потекли, подобно растаявшему маслу, чтобы потом вновь начать собираться, но уже в правильной форме. Из-под маски "медведя" Бланко вырвался рычащий хрип. Похоже, процесс лечения был весьма болезнен, но адьюкас терпеливо переносил это ради скорейшего выздоровления.

— Ортега-сан, — обратилась в процессе работы Вэрде. — Я ведь уже предупреждала вас о том, что когда-нибудь мне попросту надоест приводить в норму тех бойцов, с которыми вы периодически устраиваете поединки? Учитывая ваши боевые данные, вам следовало бы подбирать партнеров для тренировок, исходя из их совокупных способностей, а не из одной лишь физической силы...

— Вэрде-сама, поверьте, я всегда прекрасно помню те ваши слова, — снова извиняющимся тоном отозвался громила Ортега. — И среди воинов Огня вполне достаточно ду-вэй и я-цзянь, которые с радостью согласятся проводить со мной совместные тренировки и отработку боевых навыков. Но вы ведь знаете этих молодых и амбициозных адьюкасов Металла, — лысая голова кивнула в сторону "больного", и "медведь" от прозвучавших слов явно понурился. — Для них ведь нет ничего более интересного и веселого, чем раз за разом пытаться вызывать на бой кого-то из нас, а потом хвастаться друг пред другом, что они "почти победили" этих "задирающих носы огневиков"...

— Да знаю, — усмехнулась Вэрде и обратилась уже к своему "пациенту". — И именно поэтому, Бланко-кун, передай своим товарищам еще раз мои требования не рисковать своими жизнями подобным глупым образом. Иначе лечить вас от полученных травм в дальнейшем будут только мои помощники.

Похоже, эта странная угроза возымела некое действие, поскольку при упоминании этих неназванных "помощников", адьюкас заметно вздрогнул.

— Вэрде-сама, — раздался из-под маски придушенный рык. — Мы просто...

— И с Неллиель-чан я тоже о вашем поведении переговорю обязательно, — Вэрде не дала Бланко закончить, что бы он там ни собирался говорить. — Всему надо знать меру...

Сияние заметно усилилось, и процесс лечения явно пошел быстрее, а вот адьюкас снова зашипел от боли и забил о землю хвостом. Наконец, все было кончено, и двое огромных пустых, поблагодарив Вэрде еще несколько раз, двинулись в сторону выхода со двора, украшенного полукруглой аркой.

— Вижу, вы пошли за нами, — обернувшись к Кано, констатировала доктор. — Так что же, желаете получить сопровождающего?

— Скорее еще несколько ответов, — решил сыграть "в наглую" шинигами.

— Попробуйте, — после лечебных процедур Вэрде не выглядела вымотанной или усталой.

— Этот пустой... Ортега, как вы его назвали...

— Кортес Ортега, ду-вэй Огня.

— Он ведь не совсем обычный дух, верно?

— Вы правы, — кивнула Вэрде. — Он был возвышен. Прошел процедуру, которая изменила его сущность пустого, подобно тому, как пустофикация изменяет сущность шинигами. Некоторые считают, что родственным этому процессу является арранкаризация, но это не так. Пример Старрка-сама, ши-цзянь Огня, и другие нюансы указывают на то, что форма арранкара — естественная ступень эволюции для нашего вида. Когда-нибудь, надеюсь, я тоже сумею ее достичь. Возвышение, которое получили Ортега-сан и некоторые другие офицеры Черной Пагоды, переводит их на новую ступень бытия. Хотя, боюсь, мои исследования в данной области подтверждают, что оно, как и в случае с искусственной арранкаризацией, делает практически невозможным дальнейшую духовную эволюцию.

— Понятно, — поджал губы Ашидо. — Получается, этот великан был награжден за что-то...

— Скорее, насколько мне известно, получил это в уплату своего вступления в наши ряды.

— А что же получили вы? — невольно вырвалось у шинигами.

— Место для спокойной работы, адекватное общество, потеря страха перед "неизвестным завтра", — не стала скрывать Тинто. — Более чем достаточно в эти неспокойные времена.

— Мне показалось, или эти пустые действительно относятся к вам с неким особенным уважением? — подметил еще одну деталь Ашидо. — Несмотря на то, что вы относитесь к разным... отрядам, а Ортега даже занимает более высокое положение...

— Здесь не принято меряться титулами и званиями, — ответила на это Вэрде, — во всяком случае, когда мы не на поле боя, где точное и быстрое выполнение отданных приказов без обсуждений является жизненно необходимым. Но вы правы, я пользуюсь у других пустых из Черной Пагоды и не только у них определенным почтением. Это связанно с моими не совсем обычными силами.

— Врачевание ран, — уверенно констатировал Кано.

— Верно. Пустые, способные лечить других пустых за счет своей реяцу, крайне редки. А те, кто способен лечить не только пустых, уникальны. На самом деле, это лишь следствие статистической вероятности. Пустые-лекари изначально "вынуждены" жертвовать из-за своих способностей чем-то в плане боевых возможностей. Таким образом, они уязвимее и гибнут намного чаще, как правило, не поднимаясь по эволюционной лестнице выше уровня адьюкаса. Большинство пустых одиночки, многие имеют развитую регенерацию. У них нет мотиваций к тому, чтобы держать рядом и оберегать подобные слабые ходячие "аптечки". Куда проще пустить их в пищу. Но если кто-то достигает моих возможностей и оттачивает свои умения до максимально доступного уровня, мы становимся для всех других чем-то вроде ангелов из европейской литературы мира живых, если вы, конечно, знаете, о чем я сейчас говорю.

— Нет, — признался Ашидо, — но я уловил общий смысл.

— Замечательно. У вас остались еще вопросы? Дело в том, что мне уже снова нужно идти, давно стоит осмотреть новую партию "скота", который пригнали из рейда доставившие вас воины Металла, — впервые в голосе Вэрде появилось нечто кроме вежливой учтивости или тени веселья, и было это определенно намеком на то, что собеседник злоупотребляет предоставленными ему возможностями.

— Если вы не против, я желал бы составить вам компанию по дороге, — не стал "сдавать назад" Ашидо. — К тому же, понятие "пастухи" я уже слышал, а вот "скот"...

— Гиллианы, — Тинто сделал приглашающий жест, и они двинулись через двор.

Только сейчас Кано обратил внимание, что походка Вэрде выглядит невероятно плавной, а сама пустая буквально скользит над землей. Полы ее длинной шинели почти касались каменных плит под ногами, но шинигами так и не заметил сапог или ботинок, что могли бы скрываться под ними.

— Гиллианы?

— Разумеется. Вы ведь, наверное, заметили, что кроме вастер-лордов, арранкаров и пустых, прошедших возвышение, которым не требуется постоянное обширное питание, среди членов Черной Пагоды много простых адьюкасов. Им нужна пища, чтобы избежать деградации. Устройство организации не позволяет отпускать воинов на свободную охоту или, тем более, давать им поедать друг друга. Поэтому мы используем гиллианов.

— Но гиллианы не могут заменить адьюкасов в плане... пищевой ценности, — невольно сбился на "казенный канцелярит" собеседницы сам Ашидо.

— Верно. Поэтому мы запираем в отдельных помещениях по нескольку десятков гиллианов и заставляем их поедать друг друга. Помещений в Лас Ночес для этих ферм более чем предостаточно, к тому же они устроены по большей части под цитаделью, практически в Лесу Меносов. Вопросом с контролем над гиллианами тоже не возникает, это ведь умеет любой адьюкас. Небольшая группа тех пустых, кто состоит в рядах Воды, и называется у нас "пастухами", — Вэрде покосилась на Кано желтым глазом. — И только не надо говорить мне о моральных аспектах. Я не отказываюсь от своих слов, сказанных ранее о нашей организации. Но гиллианы, которых мы используем, лишены доминирующей души, они — не более чем животные. И все адьюкасы, которые получаются из них в результате этого искусственного выращивания — тупые примитивные звери.

— Вы, кажется, говорили, что сами являетесь частью отряда Воды? — похоже, эта тема была не слишком приятна Вэрде в данном контексте, и Ашидо решил не углубляться в нее пока слишком сильно.

— Шинигами, являющийся Хранителем Алтаря руководит теми, кто принадлежит стихии Воды. Обеспечение, в том числе пищей, снаряжение и лечение — это наш фронт работ и вклад в общее дело Черной Пагоды. Но кстати, вы правы, моя работа не ограничивается только лишь содержанием госпитальных покоев. В частности, к созданию "ферм" я имею прямое отношение.

— Вот как?

— Да, — хмуро кивнула Вэрде и, резко остановившись, посмотрела на Кано. — Я разработала и создала этот проект в его нынешнем виде, основываясь на собственном опыте. Когда перед Черной Пагодой остро встал вопрос питания для воинов-пустых в ее составе, я первой выдвинула это предложение и указала на все необходимое для его быстрого и качественного воплощения.

— Собственный опыт, — Ашидо быстро выцепил из прозвучавшего главное.

— Да, — снова кивнула Вэрде. — А как еще, вы думаете, пустая с моим типом способностей может достигнуть уровня вастер-лорда в естественных, так сказать, условиях.

Подобное откровение порядком встряхнуло Ашидо. Не стоило забывать, что несмотря ни на что, перед ним по-прежнему пустая. Пустая, достигшая очень высокого уровня. И достигшая этого, пройдя по многим и многим себе подобным. А возможно, и не только по ним одним...

— О, Тин-тян, я вижу, ты уже выгуливаешь своего нового подопечного?

Непростой момент был прерван появлением из угла новых действующих лиц. Шинигами в расшитом серебристом хаори и с платиновыми волосами демонстрировал показное радушие, а также хитрый лисий прищур и широкую улыбку. Его спутница, зеленоглазая арранкарка была Ашидо уже знакома. Позади этой парочки держалось еще несколько девушек-пустых в чьей вроде бы одинаковой на вид форме имелись, тем не менее, ярко выраженные отличия.

— Хранитель, — Вэрде склонила голову в вежливом полупоклоне.

— О, оставим эти формальности среди своих, — замахал на нее рукой шинигами. — Ну, или хотя бы на время забудем, какая высокая ответственность лежит на моих плечах, с тех пор как этот хитрый гадёныш Лоренцо заставил меня занять столь высокое место.

— Как скажете, Ичимару-сама...

— Тин-тян, прекрати издеваться, ты просто неисправима, — "печально" вздохнул тот, кто, как понял Кано, и был тем самым Хранителем Алтаря. — Но может быть представишь нас своему новому знакомому? А то я и кое-кто из моих спутниц, — шинигами с хитрым видом покосился на блондинку, — давно желают с ним познакомиться.

— Я пока не узнала его имени, — как всегда без смущения и прямо заявила Вэрде.

— Ну, как так можно, Тин-тян?

— Меня оно не интересовало, — вастер-лорд была непробиваема, как гранитная скала.

— Ашидо Кано, — представился отшельник сам.

— Приятно, очень приятно, Ашидо-сан, — улыбка Ичимару, кажется, стала еще в полтора раза шире, чем раньше. — Мое имя Ичимару Гин, а это прекрасная Халлибел Тиа, — глава Воды покосился через плечо, — с остальными, я думаю, вы тоже успеете в скорости познакомиться, если они переборют свою смесь стеснительности и ревности и все-таки подойдут к нам поближе. Вы ведь, мне кажется, не намерены оставлять это гостеприимное место немедленно, Ашидо-сан?

— Да, в этом вы правы, Ичимару-сан, — после секундной задержки кивнул собеседнику Кано. — Пока я как минимум намерен задержаться, чтобы осмотреться все здесь поподробнее.

— Это хорошее решение, — заметила Халлибел. — Поверьте мне на слово.

— Очень будем надеяться, что и все остальные дальнейшие решения Ашидо-сана будут не менее хорошими, — хмыкнул на это Гин.

* * *

Вихрь, ворвавшийся в покои Сандалового Дыма, имел вполне материальную форму и не замедлил с объяснением причин своего поведения. Точнее, с выдвижением обвинений.

— Не слишком ли много ты себе позволяешь, Сабуро?!

Танака Сабуро, глава стихии Земли, неторопливо сложил доставленное ему минуту назад донесение, убрал его в ящик стола и только после этого посмотрел в глаза нависшей над ним Красному Посоху.

— Во-первых, здравствуй, Шаолинь. А во-вторых, по какому случаю такие бурные эмоции?

В серых глазах Шаолинь Фон сверкнули первые разряды молний, предвещавших немалую бурю. Яростную и беспощадную. По кабинету началась отчетливо разливаться темная реяцу, так непохожая на обычный духовный фон экс-капитана.

— Хватит пытаться вести игры с Лоренцо у меня за спиной!

— Какие же это "игры за спиной", если ты уже через два часа знаешь во всех подробностях суть нашего с ним разговора? — меланхолично удивился Танака, ничуть не поддавшись ни на одну из форм невербального или духовного давления. — Тем более, он ведь сам тебе все рассказал. Так ведь?

— Не рассказал, а поставил перед фактом, — отрезала глава Огня. — И не думай, что я вот просто так это оставлю!

— Даже и не надеюсь, — вздохнул бывший пятый офицер второго отряда Готей-13 и первый начальник над контрразведчиками-ритейтай, после чего снова посмотрел в глаза своему бывшему прямому командиру. — Вот только ответь на вопрос, который я задал в начале.

— Не зли меня, Сабуро, — с угрозой процедила Шаолинь. — Зачем тебе понадобился этот парень? Он точно не из вашей породы, и в твоем ведомстве ему нечего делать.

— Давай еще раз по пунктам, — предложил Танака. — Во-первых, я попросил у Лоренцо направить его в мое подразделение в том случае, если он сам пожелает остаться в Лас Ночес. Во-вторых, я давно прошу дать мне людей для формирования ударной группы Земли, которая может нам понадобиться. И такой человек там точно пригодился бы. И, в-третьих, а тебе-то он зачем? У тебя, Шаолинь, и без него полно бойцов. В составе Огня вообще явный перебор с кадрами, в отличие от моей Земли или той же Воды. И при этом уровень контроля и дисциплины среди твоих отморозков оставляет желать лучшего...

— А вот в это ты вообще лучше не лезь, — прошипела Красный Посох.

— Это моя работа, — хмыкнул в ответ Танака. — Такая же, как и раньше. Только с одним существенным отличием. Нии-сан — не Яма-джи, и Совета Сорока Шести у нас нет.

Бросив на собеседника угрожающий взгляд исподлобья, Шаолинь все-таки отошла от стола и явно нехотя двинулась к дверям.

— Держи язык за зубами, Сабуро, мой тебе совет.

— И тебе хорошего дня, — улыбнулся бывший шинигами, откидываясь в удобном кресле и закладывая руки за голову.

Почти неслышимые шаги Шаолинь окончательно стихли в отдалении спустя несколько секунд, и только тогда, Танака снова уселся нормально к столу и достал отложенный доклад, касавшийся напрямую того человека, о котором они недавно тут говорили.

— Не надо пугать меня, девочка, — хмыкнул Дым себе под нос. — Эти игры я давно освоил и выявил все их скрытые моменты. И не надо считать себя самой умной. Можешь даже и не рассчитывать на то, что сумеешь заполучить к себе в полное и единоличное распоряжение этого паренька Ашидо со всеми его знаниями и навыками. Впрочем, "снять данные" хотя бы с его плаща я тебе, конечно, дам... Но чуть позже.

* * *