Дорогой "Волка". Часть - 2. "Игра в прятки"

Дорогой "Волка".

Книга 2. "Игра в прятки"

Пролог.

После звонка Волкова, Агаир успокоился. Теперь он так не переживал, с ними всё в полном порядке, и главное, живы и здоровы. Председатель ушёл к знакомому коммерсанту, взять в аренду грузовую машину. Агашка хотел ехать на своей машине, но старшина почему-то потребовал грузовик. Что-то здесь было не так, и это не нравилось Агашке. Вроде собираются возвращаться, но и в тоже время, не сильно надеяться на это.

'Ладно, мысли в сторону, будем собираться',— сказал он сам себе и начал складывать вещи в дорожную сумку. Когда всё приготовил, подумал и взялся за чистку автомата. Недаром его учил старшина: ' Если разнервничался, сядь и почисть оружие, успокаивает'. И действительно, помогло. В этом деле спешка только мешает, а размеренность и неторопливость работы действительно успокаивает. За этим занятием и застал его председатель:

— Готовишься, Агаир?

— Да, уже почти закончил.

— Тогда, приходи на веранду, сегодня поужинаем там. Беседку разнесли, и нужен ремонт.

— Хорошо, Фарох, сейчас буду.

Закончив с работой и собрав Автомат, он направился на веранду. Жена Фароха на этот раз села с ними за стол. И как истинная, заботливая хозяйка, ухаживала за мужиками, подкладывая добавку и подливая чай. Агашке не терпелось поговорить с более умудрённым Фарохом и он не выдержал и начал разговор.

— Фарох, как думаешь, зачем Волкову понадобился грузовик?

— Агаир, пока ты отсыпался и приходил в норму после нашей битвы с бандитами, я занимался делами, ездил по району. Катался на границу к своим знакомым. Там творится такое, как будто к войне готовятся. Все заставы усилили, и теперь у них там присутствуют американские советники. Как думаешь, зачем?

— Чтобы границу держать на контроле.

— Правильно, и не только держать, но не дать возможность её пересечь с той стороны.

— То есть, председатель, ты хочешь сказать, что старшина предполагал такое развитее событий?

— Если бы он это не просчитал, то я в нём не просто разочаровался бы, он в моих глазах упал бы до самого низкого уровня.

— Значит, они не вернутся?

— Да, Агаир, не вернутся и поэтому я еду с тобой, и берём ещё пару человек.

— Зачем? Я никому не хочу показывать схрон с оружием.

— Скажи, Агашка, а как ты машину грузить будешь?

— Нанял бы пару человек.

— Получается, что ты готов показать этот склад посторонним? А что ты с ними потом сделаешь? Ты сможешь заставить их молчать?

— Ну, я им пригрожу оружием, чтобы забыли об этом месте.

— Конечно, это действенный метод, но только на пару недель. Потом эти люди расслабятся, где-то что-то ляпнут. И любители лёгкой наживы начнут искать этот склад.

— А что же тогда делать?

— Тебе придётся их убить, мёртвые не болтают.

— Но я не хочу никого убивать.

— Тогда, я и двое надёжных людей едем с тобой, и платить денег не надо будет. И эти люди не проболтаются, они со мной были всегда и проверенные годами.

— И кто они ?

— А ты ещё не догадался? Агроном и директор МТС. Я им доверяю как себе.

— Надо позвонить старшине.

— Поверь моему опыту, Агаир. Волков сам позвонит, когда будет возле границы, и первое что он тебе скажет — это загружать машину.

— Хорошо, Фарох. Надеюсь, мы поступаем правильно.

— Иди, отсыпайся, Агаир и ни о чём не думай, тебе завтра за рулём сидеть.

0ни распрощались и разошлись на отдых. Агашка долго не мог уснуть, всё рассуждал и сопоставлял. Ему нравился председатель, они со старшиной стоили друг друга, и даже недоговоренности, которые были непонятны посторонним, для них были как открытая книга. Вон как он ловко понял все намёки и указания Волкова — сразу сообразил, чего ждать, и договорился не только на счёт машины, но и со своими друзьями на счёт помощи. А будь я один, метался бы как загнанная лошадь. Перебирая эту ситуацию, он не заметил, как уснул.

Проснулся от того, что его будил Фарох:

— Вставай ,Агаир, собирайся. Надо поесть и — в дорогу.

Агашка кивнул и стал одеваться. Быстро освежился холодной водой и вышел во двор.

На веранде его уже ждали агроном — Джумадурды, директор МТС — Бахадур и сам председатель. Агашка зашёл на веранду и председатель ещё раз всех представил:

— Мужики, мы познакомиться толком не успели. Это — Агаир, он хранитель секретов старшины и негласный его помощник. Впрочем, и я, сам не заметил, как стал прикрытием для Волкова. Теперь и вас вовлекаем. Агаир, с агрономом ты знаком, его звать Джума. А вот это, наш директор МТС — Баха. Только вот МТС сейчас нет, но это дело наживное.

Агашка поздоровался со всеми и уселся за стол. Зулия подала завтрак без изысков — большую сковородку с омлетом и зеленью, поставила заваренный чай и удалилась. Ели быстро и молча, прямо со сковородки. Выпили чай и пошли загружаться в машину. Все были вооружены, жизнь научила. Агашка и Фарох сели в кабину, а Джума и Баха прыгнули под тент кузова. Агаир завёл машину и ловко вырулил со двора, развернулся и, поддав оборотов, поднимая пыль на дороге, направил машину в сторону Кушки. Ехали не долго, автомобильчик шёл резво и довольно мягко. Пару раз останавливались слить лишний чай из организма, и больше никаких приключений. В Кушку заезжать не стали, Агашка сразу повёл машину в сторону горного массива, свернув с дороги после Екатерининского креста. И там, вдали от посторонних глаз, среди высоких сопок, остановил машину. Его попутчики выгрузились из грузовичка и разминали ноги. Агаир развернул машину и загнал её задом в глубокий овраг. Теперь, даже если кто-то поедет сюда, не заметит их стоянку. К нему подошёл Фарох и спросил:

— Ну и где ваш тайник?

— А вон, видишь камни? Там и есть вход, — ответил Агашка, выбираясь из кабины грузовика.

— Джума, вход вон там, — крикнул Фарох и указал на отдельно разбросанные булыжники.

Агроном подошёл туда и, шаря взглядом, стал искать хоть что-то напоминающее дверь или лаз. Ничего не заметил и сказал:

— Да нет здесь никакого входа.

— Там он, просто надо знать, — улыбнувшись, проговорил Агашка, — давай покажу.

Он подошёл к немаленькому валуну и стал сдвигать его с места в сторону. Закончив с этой работой, он руками разгрёб влажный глинозём. Откопав стальное кольцо, потянул за него, но ничего не получилось.

— Мужики, помогите открыть створку, — обратился он к друзьям.

Фарох взял лопату, пристёгнутую к борту машины, и продел её черенок в кольцо створки. Потом все дружно взялись за концы черенка и потянули люк. Створка, с большим слоем грунта на ней, поддалась и откинулась вбок. Взору открылся довольно просторный проход, уходящий в сопку.

— Да уж, не зная место, точно не найдёшь, — восхищенно сказал Баха. — Ну, вы и конспирологи.

— Не мы, а Волков,— поправил Фарох.

Агашка достал ключ из кармана и зашёл в проход, открыл следующую дверь, и позвал своих попутчиков. Все проследовали за ним. Агаир включил настольный фонарь и все ахнули от увиденного. Их взору открылась прекрасная жилая комната, обшитая качественными досками. Средних размеров стол был прислонён торцом к стене. С двух сторон были лавки. У правой стены пристроены двухъярусные настилы для отдыха, на которых лежали свёрнутые матрасы. У другой стены была небольшая печка-голландка с дымоходом, уходящим куда-то вверх.

— Вот это хоромы, — восхищённо сказал Джума, — не знал, что такое можно строить под землёй. Слышь, Фарох, надо у нас что-то типа этого сделать, только больше размером — семьи там прятать, когда новый бай на наш совхоз претендовать будет.

Агашка не стал прислушиваться к их разговорам, прошёл к дальней стене и что-то нажав, открыл широкий проход. Включил ручной фонарь и прошёл внутрь, ища коробку с телефоном. Она оказалась рядом с входом, он достал из неё аппарат, захватил запасные элементы питания и пошёл на свежий воздух. Вставил батареи питания в телефон, и чтобы не было помех для связи, полез на сопку. Забравшись наверх, он набрал нужный номер и стал ждать соединения. На том конце соединения трубки, взяли довольно быстро.

— Слушаю, Волков, — послышался знакомый голос.

— Привет, старшина. Я на месте, что делать? — ответил Агаир.

— Пока ничего, отдохни . Как будем на таможне, я тебе позвоню, встретишь нас. А нашу машину мы отправим обратно, здесь она нужней.

— Понял, жаль только заняться нечем.

— Полазай по складу, посмотри, что у нас там есть. Возьми, поешь что-нибудь, там пайки должны быть.

— Ладно, я понял. Найду, чем заняться. Жду вашего звонка.

— Давай, до встречи, — сказал старшина и отключился.

Агашка тоже отключил телефон, и пошёл в землянку. Председатель и его друзья лазали по складу и рассматривали запасы, сложенные там. Цокали языками, и с горящим взглядом осматривали игрушки взрослых мальчиков.

— Эх, нам бы всё это, когда на нас напали, — восхищённо проговорил агроном.

— Это лишнее, — ответил ему председатель, — справились ведь и без этого арсенала. Единственное, что нам не помешает, это немного гранат и несколько автоматов. Думаю, Волков нам не откажет.

— Спросим, когда позвонит, — вмешался Агаир, — а сейчас, найдите коробки с пайком, сядем пообедать.

Пайки нашли быстро, подогрели пищу на таблетках сухого спирта, плотно поели и расстелив матрасы, легли отдыхать, дожидаясь звонка старшины.

Глава 1.

Год 2009. Октябрь 6 число.

Афганистан. Провинция Герат. Тургунди.

— Вован, что ты собрался делать? — сказал Ромка, и на меня уставились несколько пар глаз.

— А что нам ещё остается делать? — спросил я у всех присутствующих. — Только и остаётся — вооружиться, раздобыть транспорт посерьёзней и, не попадаясь в поле зрения американцев, постараться нагадить им, как можно больше.

Парни поморщили лица, выказывая явное недовольство. И тогда я обратился к ним:

— Если есть идеи получше, то предлагайте.

— А что, если из Калай-И-Нау улететь домой на самолетё? — спросил Роман.

— Ром, хватит прикалываться, — вмешался Миха, — ты сам прекрасно знаешь, чтобы оттуда улететь придётся захватывать аэропорт целиком. Что невозможно с нашими силами. Так что, Вован прав, надо отращивать зубы и выбираться из страны наземным транспортом.

— Да понимаю я всё, — ответил Родной, — просто, попытка юмора.

— Ладно, мужики, давайте подумаем, как нам выбраться из этой ситуации, — сказал я.

— Вован, тут думать особо не о чем. Ты знаешь столько, сколько и мы, выход у нас один — это река Герируд и крепость Шаршари, — продолжил размышления Михаил.

— Парни, я просто хотел, чтобы вы сами поняли, что происходит. И ты прав, Миха, единственный неподконтрольный район для НАТОвцев — это ущелье крепости Шаршари. А ты что скажешь? — обратился я к Ромке.

— А что я могу сказать, даже если они разнесли там всё в щепки и уничтожили крепость, они не смогут контролировать всё ущелье Зюльфагар. Придётся нам прокатиться по местам боевой славы.

— Хорошо, парни, сейчас обед четверга. По данным контрабандистов, именно в четверг можно сюда пройти без проверки. Надеюсь, Агашка успеет загрузить машину и проскочит границу.

Я вытащил спутниковый телефон и набрал номер Агаира. Ответили не сразу, и связь была слабовата, я только и понял, что Агашка обещает перезвонить. Ну что же, подождём. Через десять минут сработал телефон, и я сразу включил соединение.

На этот раз слышимость была отменной. И взволнованный голос нашего друга прозвучал в трубке:

— Что случилось, старшина? У вас всё в порядке?

— Успокойся, Агашка, мы в порядке, но через границу нас не пустят — американцы заблокировали все пути перехода. А вот ты можешь нам помочь, тебе надо загрузить машину сегодня и успеть пересечь границу.

— Успею, со мной председатель и двое его людей.

— Значит, Фарох просёк ситуацию?

— Да он ещё вчера сказал, что вам не пройти, на границе творится что-то невообразимое.

— Хорошо, тогда записывай, — сказал я, зная, что у Агашки всегда с собой учётная книжка для записей торговых сделок.

— Минутку, сейчас достану записную книжку и карандаш. Ага, готово, диктуй.

— Я тебе говорил раньше, там есть крупнокалиберный пулемёт "Корд", его в первую очередь. И боеприпасы к нему грузи все. Обязательно загрузи два автоматических гранатомёта, у нас там их четыре: три АГС-30 и один "Балкан", хотели его попробовать, но не было времени. Так вот, бери "Балкан" и один АГС, но помни, боеприпасы к ним разные. Для "Балкана" — пластиковые контейнеры по 40 гранат уже в лентах, а для АГС — в цинках. Для "Балкана" грузи 20 контейнеров и не забудь коробки для укладки лент, штук пять. Для тридцатого возьмёшь десять ящиков с гранатами, и тоже пять коробок для лент. Сами ленты не забудь, они в рассыпных звеньях, там пара ящиков есть с лентами. И машинку для снаряжения, она похожа на большую мясорубку. Найдёшь, в общем. Ручные гранаты не забудь — РГО и РГН, по три ящика. Против бронетехники у нас там были РПГ -32, их грузишь два. По десять картриджей каждого боеприпаса на ствол. Они там в двух калибрах: 105 и 72 мм, по два вида на калибр, там есть термобарические и бронебойные. Итого: 40 картриджей на ствол выходит.

— Вы, что там, третью мировую собрались развязать? — спросил Агашка.

— Поверь, Агаир, на десять человек это минимум того, что надо. Ну ладно, не отвлекайся, пиши дальше. Десять ящиков с автоматами АКМС и боеприпасы к ним, тридцать ящиков. И магазины к ним три сотни. Десять ящиков патрон для нас в калибре 5.45.

Сухпайки — десять коробок. Перевязочные материалы — там ИПП были, коробок пять положи. И аптечек — пару коробок. Вот, пожалуй, и всё. Уместится это в грузовик?

— Да, должно уместиться.

— Тогда как загрузитесь, сразу на таможню. Границу будешь пересекать один, мы встретим. Подъедешь к терминалу ? 4, спросишь Сарыча, заплатишь ему 500 баксов, он уладит проезд без досмотра. Всё понял?

— Понял.

— Тогда ждём тебя сразу за американским блокпостом. Какая машина хоть?

— Кореец "Хёндай -65", кабина белая с тентованым кузовом.

— Принял, ждём тебя, поторопитесь там, — сказал я и отключил телефон.

На меня смотрели мои друзья с немым вопросом в глазах, который озвучил Рома.

— Волк? .... Зачем столько тяжёлого оружия?

— Хочу поменять машины и оснастить их по полной программе.

— Ага, а где финансы возьмём?

— Рома, у нас есть время в Тургунди сгонять, договориться о продаже автоматов. Агашка 60 стволов доставит в комплектации. Продадим, а потом и машины купим или вообще прямо на стволы поменяем.

— А где мы их оснащать будем? — спросил Мишка.

— Я предвидел это, и зря, что ли с Ахмедом договаривался? Он нас будет ждать, ведь мы были его первые клиенты за неделю. И сделает для нас всё, что попросим. Я ему даже автомат в качестве премии подкину.

— Шикуешь, Волк, мы и так весь наш арсенал почти растащили, — сказал Роман.

— Рома, а на кой ляд он нам сдался, если им не пользоваться?

— Ладно, молчу, поехали с торговцами договариваться.

И наша группа пошла рассаживаться по машинам. До рынка доехали быстро, солнце стояло уже высоко и народу стало меньше. Мы с легкостью припарковали свои авто возле какого-то склада, оставили в машинах по паре человек — водителей и наших пулемётчиков. В УАЗе остались Мишка и Батур, а в пикапе — Шакур с Абдулом. Харез и Назир пошли с нами. Чтобы быстро провернуть наши дела, решили разделиться. Ромка с Харезом пошли по левой стороне рядов. Мы с Назиром — по правой. Связь не выключали, чтобы быть в курсе происходящего. Первым нам попалась небольшая лавочка с амуницией и оружием, развешанным как на выставке. Поговорили с торговцем, он оказался не богат, и сказал, что сможет купить только три автомата, по 1200 долларов за штуку, если будут к нему магазины и патроны. Мы поинтересовались, до какого времени он торгует, оказалось, почти дотемна. Взяли его на заметку, и пошли дальше. Заходили ещё в четыре лавочки, и никто из торговцев не мог приобрести у нас больше шести стволов. У Ромки с Харезом — та же ситуация. Пройдя весь рынок, нам удалось раскидать 48 стволов, со всеми договорились на вечер, после прекращения торговли. "Ну что же, с поганой овцы, хоть шерсти клок". Потом, прошлись по продуктовым лавкам, в одной из них как раз зарезали барана, мы прикупили несколько лепёшек хлеба, рис, специи и свежее мясо. Ужин намечался знатный, теперь только определиться с местом стоянки. Мы загрузились в машины и поехали обратно, ближе к таможенному пункту. На выезде из города, Шакур вышел на связь, сказав, что видит хороший постоялый двор. Решили заехать туда. Двор был действительно неплохой — большая огороженная территория и двухкомнатное здание, в котором можно было разместить помимо нас ещё человек десять. Договорились с хозяином на ночь и заплатили ему половину оговоренной суммы, оставив другую часть для оплаты, когда будем съезжать. Время шло к вечеру, когда зазвонил телефон. Звонил Агаир, он был уже у терминала. Ответив ему, что встречаем, я, Шакур и Батур, сели в пикап и поехали к американскому блокпосту на стоянку. Приехали вовремя, машину Агаира как раз прогоняли через бетонные заграждения дороги. Мы ему посигналили и мигнули фарами, он мигнул в ответ, показав, что видит нас. Быстренько развернулись и, дождавшись проезда Агашки через пост, поехали на постоялый двор. Там уже подходил к полной готовности ароматный плов. Мы выгрузились из машин. Агаир кинулся обниматься со всеми, он был очень рад увидеть нас целыми и невредимыми. Позже, наевшись и утолив жажду чаем, мы принялись за разборку привезённого нам арсенала.

Первым делом выгрузили пайки и медицинские принадлежности, потом перегрузили автоматы в пикап, уложили ящик с магазинами и загрузили патроны. Два ящика с автоматами пришлось оставить, на них у нас не было покупателя. Когда пикап был загружен, мы с Романом взяли с собой Батура и Абдула, прикрытие из пулемётов нам пригодится. Сели в машину. Я Михе сказал, что нужно первым делом грузить в УАЗ, и мы поехали отвозить товар клиентам. К нашему счастью, попыток нас кинуть, не было. Мы просто подъезжали к очередной лавочке, выгружали нужное количество стволов, по четыре магазина к ним и по восемь пачек патронов на ствол. Некоторые, видя качество товара и то, что он действительно произведён в СССР, пытались выторговать себе ещё. Но мы отказывали, ссылаясь на то, что, сколько он заказал, столько и привезли. И что мы не вправе подводить других людей, которые тоже заказали определённое количество. Видя наше ответственное отношение к торговым сделкам, люди пытались навязаться к нам в постоянные клиенты. Приходилось их разочаровывать, говоря, что это одноразовая сделка. В итоге, все наши "клиенты" были удовлетворены, а мы получили финансовую поддержку в количестве 65 тыс. долларов. Покончив с делами, мы вернулись на постоялый двор, где нас с нетерпением ждали друзья. Они тоже успели разгрузить грузовик, набили УАЗ под завязку тяжёлым оружием и боеприпасами. А всё, что не уместилось, лежало на земле, дожидаясь прибытия нашего пикапа. Ещё немного поработав, размещая остатки груза в "Тойоте", мы ополоснулись и дружной компанией пошли пить вечерний чай.

Агашка порывался ехать обратно, и я его спросил:

— К чему такая спешка, Агаир? Оставайся на ночь, а утром поедешь.

— Не могу, старшина. В посёлке ещё не всё спокойно, и власть у председателя формальная, а желающих занять трон — много. В общем, не хочу заставлять их ждать. Как бы чего не случилось за их отсутствие.

— А как обратно через границу? Ведь коридор только завтра будет.

— А что мне коридор? Я документы правильно оформил, груза у меня нет, скажу, доставил сюда продукты и назад возвращаюсь. Не нужен мне коридор, пусть проверяют, сколько угодно. Вот только денег нет заплатить.

— Деньги не проблема, — сказал я и отсчитал тысячу баксов. — Вот держи, тебе на пересечение, рассчитаться с председателем, ну и твои — три сотни, которые ты потратил.

— Что-то лишнего ты дал, пересечение без контрабанды всего 100 долларов.

— Бери, не выёживайся, это проценты за помощь.

— А мы проценты парой автоматов возьмём, аптечками и гранатами. Не возражаешь?

— Агашка, какие могут быть вопросы. Для хороших людей такого добра не жалко.

— Я видел там у тебя подствольные гранатомёты, могу я взять штуки три и гранат к ним?

— Что, неужели так всё серьёзно в совхозе?

— Серьёзней не бывает.

— Бери, не вопрос. Своих родных надо уметь защищать, а ещё лучше, если есть чем защищать.

На этом мы и распрощались с Агаиром. Провожать его не стали, а лишь договорились, что он позвонит после пересечения границы. С того момента прошло два часа, и наконец сработал телефон.

— Волков на связи, — сказал я, включив трубку.

— Это Агаир. Я на месте. На таможне мурыжили, аж три раза проверяли, всё норовили вытрясти денег. Но с меня им ничего взять не удалось, кроме положенной сотни.

— Отлично, Агашка, теперь я спокоен. Уезжать будете, замаскируй всё там у схрона, и следы убери.

— Обижаешь, старшина, я не мальчик.

— Ну, тогда всё, удачи вам. Звони только в экстренных случаях. И если воевать придётся по серьёзному, то можешь с председателем наведаться в схрон и вооружиться по крупному.

— Понял, и вам удачи. До связи, Волков,— и связь прервалась.

Наша честная компания стала укладываться спать, решили дежурить по двое для того, чтобы не поднимать шум, если нас попытаются грабануть. Мы приготовили "Кипарисы" с приборами для бесшумной стрельбы и отдали их первой смене. Сначала должны были дежурить наши водители — Мишка и Шакур, это чтобы им не прерывать сон перед поездкой. Смена через два часа, следующими были Батур и Харез, потом — Ромка и Абдул и в собачье время — я и Назир. Третий "Кипарис" я оставил с собой, навернув на него глушитель. Шакур глянул на меня и свой "Стечкин" тоже снабдил этим агрегатом. Выходило — четыре бесшумных ствола, вполне нормальная огневая мощь на короткой дистанции. В общем, обязанности распределили. Шакур залез на крышу дома, а Мишка остался с машинами, остальные пошли спать в дом.

Проснулся я от лёгкого толчка, открыл глаза в темноте и присмотрелся — надо мной склонился Абдул и, приставив палец к губам, прошептал:

— Гург, вставай, только тихо — нас хотят взять на ножи и ограбить. Роман притаился возле машин. Буди всех, а я полез обратно на крышу.

Сон как рукой сняло, я кивнул головой, показывая, что понял Батура и одел ботинки.

Батур вышел в дверной проход и растворился в темноте. А я стал осторожно, не поднимая шума, будить всех. Предупредив, что стрелять только в крайнем случае, я повесил на шею "Кипарис" и приготовил нож. Чтобы не толпиться в одной комнате, трое перешли в соседнюю каморку. Со мной остался Назир и Батур. Заняли позиции, мои друзья — с обеих сторон от входа, а я с ПП ушёл к дальней стене напротив двери и присел на колено. Так сказать, последний рубеж, если попрут буром. Ждать пришлось недолго, и вот дверь медленно, с легким скрипом начала открываться, но в свете звёзд никто не показался.

Я напряг зрение, стараясь что-то рассмотреть, и только заметил низкую тень, скользнувшую в комнату. "Хитрец, проскользнул на четвереньках" — мелькнула мысль в голове, и я сместил прицел ниже, но это было лишнее — Назир навалился на незваного гостя. Сев на него верхом, он задрал его голову за подбородок вверх и всадил нож в горло по самую рукоять. Раздались хрипы и булькающие звуки, на этот шум в комнату влетел ещё один человек, и животом нарвался на встречный удар ножом. Это Батур принял его на себя. Второй рукой захватив шею врага, Батур выдернул нож из тела противника с поворотом, и ещё раз всадил, но уже в область сердца. Мне работы не досталось, во дворе тоже была тишина. Выходить мы не стали, мало ли. И я, нащупав свою разгрузку с ранцем, отыскал очки ночного видения. Нацепил прибор и тихо прокрался к оконцу. Понаблюдав, я не заметил во дворе ни малейшего движения, включил связь и щёлкнул пальцем по микрофону. В ответ послышалось два щелчка. Значит порядок, во дворе пока чисто. Я нажал тангенту и тихо проговорил:

— Родной, Волку.

— Здесь, — ответил Роман.

— Обстановка?

— Пока чисто, у меня минус два.

— Содик, что у вас?

— Чисто, минус три посторонних.

— Родной, как у Абдула?

— Не вижу, возня была, результат пока не известен.

— Хирс, можешь проскользнуть на крышу?

— Уже иду.

Пять минут томительного ожидания и наконец, в наушнике раздался голос Хареза.

— Волк, Хирсу, чужих минус два. Абдул ранен, истекает кровью.

Забыв обо всём, кричу в полный голос:

— Держи крышу, идём на помощь.

Хватаю четыре пакета бинтов и пару аптечек, и уже наплевав на всё, лезу на крышу по лестнице, приваливаюсь через небольшой бортик и вижу распростертое тело Абдула. Падаю на четвереньки возле него, и щупаю пульс на шее. "Жив, слава богу" — мысленно кричу я. Расстёгиваю разгрузку, разрезаю ножом перохан, и вздыхаю свободней — удар пришёлся в левую часть живота, ниже селезёнки. Рана глубокая, рваная, кровь сочится струйкой. Если не остановить, то парень погибнет. Сжимаю челюсть до скрежета в зубах, злость некуда выплеснуть, и поэтому молча разрываю пакеты бинтов, открываю колбочку со спиртом и лью на рану. Накладываю плотный тампон марли с ватой и прижимаю к ране.

— Харез, помоги мне, — говорю в темноту.

Харез появляется откуда-то из-за спины.

— Держи тампон и не убирай.

Сам открываю аптечку и достаю тюбик с "пармедолом". Отвинчиваю колпачок и вкалываю ему обезболивающее в мышцы живота рядом с раной. Включаю связь и говорю:

— Кудря, мне нужна ещё одна колба со спиртом и фонарь, и вот ещё что, вытащи из колбы кривую иглу и вставь в неё нить, чтобы здесь не тратить время. Родной, хватай ЭсЭрку и тоже на крышу, ночник пристегни, будешь прикрывать. Во дворе всем предельное внимание.

Пока там идут приготовления, разрываю оставшиеся перевязочные пакеты и укладываю их рядом. Появляется Мишка с потушенным фонарём в руке и с колбочкой спирта из нержавейки. Ставит фонарь рядом и, отвинтив крышку колбы, достаёт иглу с нитью.

— Полей мне на руки, но не всё, — говорю я ему.

Мишка поливает мои пальцы спиртом и передаёт иглу с нитью.

— Включай фонарь, — командую я.

Свет ударил по глазам яркой вспышкой, я второпях забыл снять ночные очки. Сдёргиваю их тыльной стороной руки, в глазах круги. Жду некоторое время, промаргиваюсь, вроде вижу нормально.

— Харез, — говорю я, — убираешь тампон и готовишь новый.

— Понял, — отвечает он и убирает руки с тампоном от раны Абдула.

" Так, кровь сочится меньше, значит — лекарство действует" — понимаю я. Придерживаю рану левой рукой, начинаю сшивать её концы кривой иглой. Швея из меня ещё та ... но тут не до красоты. Стежок за стежком уменьшаю ширину повреждения. Почти закончил, завязываю узел, и пережигаю спичкой конец нити. Кровь почти остановлена. Теперь я более спокоен, по опыту знаю, что такие удары редко повреждают кишечник. Так что, внутренних нагноений опасаться не стоит, но поглядывать будем. Нам бы только до нормального врача его довести. Беру у Михи колбу с оставшимся спиртом и лью не жалея на рану. Потом, с помощью Хареза и Мишки, накладываем плотный тампон, и легонечко приподнимая Абдула, перевязываем его.

Теперь осталась главная проблема, спустить его вниз, не потревожив рану. Для этого берём одеяло из домика и грузим туда Абдула. И потихоньку, вчетвером, держась за углы одеяла, начинаем его спускать вниз. Фух, нам удалось не потревожить и не уронить нашего друга. Грузим его в кузов пикапа, там картонные коробки разложены ровно, и собираемся искать больницу. В утреннем Тургунди небо начинало светлеть. Значит, если будем настойчивы, нашего друга спасут. Я оборачиваюсь к ребятам и говорю:

— Рома, Харез и Назир со мной, остальные остаются здесь — сложите трупы в доме и приберитесь. Шакур, дождись хозяина и разберись с ним, но пока не убивай. Это он, гад, навёл на нас.

— То-то я думаю, куда пропал хозяин, когда приехал Агашка? — задумчиво проговорил Миха. — Теперь всё ясно.

— Потом разберёмся, — сказал я и сел за руль "Тойоты".Назир сел со мной, а Ромка с Харезом — в кузов к раненному товарищу.

Плавно выехав со двора, мы направились в центр города, нам нужно было найти больницу. Назир указывал мне направление, читая дорожные указатели. Спросить было не у кого, город ещё не проснулся и на улицах никого не было, за исключением пары — двух полицейских и редких водовозов. Время поджимало, я нервничал, но ничем больше помочь не мог. Наконец, Назир указал мне на проулок, сказав, что так сократим расстояние до госпиталя. И он оказался прав, проехав через узкую улочку, вы выскочили на госпитальную площадь. За высоким кирпичным забором находилось пятиэтажное здание советской постройки, с большой вывеской на козырьке и символикой медицины.

Проезд внутрь охранял наряд полиции, дорога была перегорожена итальянским броневиком. Пришлось останавливаться под направленными на нас стволами автоматов и крупнокалиберного пулемёта. Никого не дожидаясь, Харез выскочил из машины, положил автомат на землю, скинул разгрузку и с поднятыми руками направился к полицейским. Его держали на прицеле, но он продолжал приближаться, объясняя, что у нас в машине раненый. Ему приказали остановиться. И он, наконец, сообразив, что сделав лишний шаг, может получить очередь в живот, остановился. Подошли двое полицейских и уложили его на землю, быстро обыскали. И только после этого подошли к нам. Один остался перед капотом , направив на нас автомат, второй прошёл к кузову и заглянул в него. Удовлетворившись уведенным, он отдал команду открыть проезд, но потребовал нас выйти из машины. Я медленно закипал, так хотелось выйти и накостылять всем этим долбанным полицаям. Но выразительный взгляд Назира остудил мой пыл, пришлось подчиниться. Мы выбрались из машины и передали свое оружие Роману и Харезу, собираясь снова сесть в авто. Нас остановил полицейский, и пока он не осмотрел машину, нас не пустили. Ну, это было понятно, были случаи, что смертники прорывались в какое-нибудь учреждение и подрывали свой автомобиль, напичканный взрывчаткой. Соблюдя все формальности, мы с Назиром безоружные сели в машину и поехали к входу в здание, где нас уже ожидали санитары с носилками. Видно, полицейские подсуетились, сообщив по рации о тяжелораненом. Ромка и Харез остались у поста, их с арсеналом не пустили. Я аккуратно подрулил к крыльцу больницы, и выскочил из кабины. Мы с Назиром помогли санитарам переложить Абдула на носилки и направились вслед за ними. Но нас в реанимацию не пустили, спросив только о нашем товарище, что с ним произошло и как давно. Нам оставалось только терпеливо ждать, что скажут хирурги после операции. Мы были как на иголках, и вот, наконец, через два часа к нам подошёл врач. Снимая маску с лица, он спросил:

— Вы привезли раненого?

— Да, мы, как он? — ответил я вопросом на вопрос.

— Он пока без сознания, но будет жить, потеря крови большая. Я хотел спросить, кто оказал ему первую помощь?

— Я, доктор, а что произошло? Что-нибудь не так?

— Наоборот всё хорошо, если бы не вы, он бы умер, не доехав до госпиталя.

— Когда с ним можно поговорить, доктор?

— Через пару дней, а сейчас ему не до вас, я же говорил — он без сознания и ему нужен покой.

— Но нам надо уезжать, когда мы сможем забрать его?

— Не раньше, чем через неделю.

— Чёрт !!! — выругался я и, подхватив доктора под руку, отвел его в сторонку.

Вручив ему сумму в 500 $, популярно объяснил, что с ним будет, если с Абдулом случится какая-нибудь неприятность. Врач испуганно поглядел на меня и спросил:

— Он что, ваш родственник?

— Доктор, берите выше, он — мой друг. Мы приедем навестить его ровно через неделю, и если он пойдёт на поправку и сможет передвигаться, получите ещё столько же.

— Я понял вас, за ним будут ухаживать как за моим родственником.

— Вот и отлично. До свидания, доктор, нам пора, — сказал я и, махнув рукой Назиру, направился к выходу.

Запрыгиваем в машину и едем к воротам, где нас ждут Роман и Харез. Город уже просыпался и скоро на улицах будет много народа. Надо успеть вернуться на постоялый двор и как следует поговорить с хозяином. У ворот нас пропустили без задержек. Ромка и Харез на ходу запрыгнули в кузов, и я прибавил газу. Путь обратно не занял много времени. У нашего места стоянки было полно народу и три полицейских машины. "Влипли" — мелькнула в моей голове мысль. Но поворачивать было поздно, и поэтому , чтобы не привлекать внимания, я остановил машину в сторонке. Назир и я забрали своё оружие у наших друзей и не спеша экипировались. Настрой был самый боевой, и мы были готовы отбить наших друзей силой, если понадобится. Но нам не пришлось вступать в схватку, на входе во двор нас остановили и, узнав кто мы, пропустили, не разоружая и не обыскивая. Во дворе было столпотворение. Возле стены дома были сложены тела грабителей-неудачников. Их было десять, над одним из них склонилась женщина в парандже и причитала во весь голос. Я мысленно прикинул: "Откуда десять трупов? Мы вроде зацепили девятерых. Наверное, Шакур прижучил хозяина, ну почему он не дождался нас?" Выяснить подробности мне не дали. К нам подошли три человека — какой-то полицейский чин с рядовым и инструктор в форме НАТО. Глянув на эмблемы НАТОвца, я сделал предположение, что он из Австрийской армии. Австрияк выдвинулся вперёд и спросил меня на английском:

— You are afraid of this group?

Я догадался по смыслу, что он меня спрашивает, я ли командир этой группы. И чтобы не было не понимания, ответил ему на немецком:

— Ich spreche kein Englisch. Können Sie Deutsch sprechen. (Я не говорю на английском. Вы можете говорить по-немецки).

— Gut. Sie sind ein Senior in dieser Gruppe? (Хорошо. Вы старший в этой группе?)

— Ja, das bin ich. ( Да, это я).

— Ich muss mit dir reden. Kommen Sie ins Haus. (Мне нужно поговорить с вами. Пройдёмте в дом), — и он указал в направлении двери в нашу комнату. Я снял с себя автомат и передал его Ромке, чтобы не было напряжения в разговоре. Австриец одобрительно посмотрел на меня и дал команду солдату афганцу, чтобы он оставался на месте.

В комнату мы вошли втроём: полицейский чин, австриец и я.

— Присаживайтесь, — сказал австрияк, указывая на стул возле пластикового столика, который привезли с собой полицейские. Я прошёл в комнату и сел, уставившись на представителей власти. Они тоже прошли к столику и сели напротив меня.

— Как ваше имя? — обратился ко мне НАТОвец.

— Вы думаете, будет удобно разговаривать на немецком, и переводить наш разговор представителю местной власти? — ответил я не в тему, вопросом на вопрос.

— Не волнуйтесь, Абу Салех учился в Мюнхене и прекрасно говорит по-немецки.

— Тогда не кажется ли вам, что у меня нет оснований отвечать на ваши вопросы, я не знаю кто вы. Форму могли надеть любые, даже сообщники тех, кто напал на нас ночью.

— Я вас понял, меня звать Курт Хофман, инструктор военной полиции Австрийской армии. А это, — он повернулся к сидящему рядом афганцу.

— Я — Абу Салех, лейтенант национальных сил полиции Афганистана, — представился сам полицейский чин.

— Могу взглянуть на ваши документы? — обратился я к полицейскому на арабском.

Я читать не умел, просто захотелось потянуть время. Полицейский достал документы и протянул ко мне, чтобы я мог видеть, но из рук их не выпустил. Я посмотрел на пластиковое удостоверение с фотографией, сделал вид, что удовлетворился и спросил:

— Итак, что вы хотите знать?

— Дело в том, что ваши люди отказались говорить, сославшись на вас. Вы ведь старший этой группы людей?

— Да, это я. Моё имя Владимир, — я на секунду задумался и потом ляпнул своё афганское прозвище, — Гург. Мы представляем интересы старейшин кишлака Мираза-И уезда Бала-Мургаб, провинции Бадгис.

— Что вас сюда привело?

— Мы должны были получить груз из Туркменистана и доставить его в кишлак.

— Что за груз?

— Не смешите меня, господин инструктор, что за груз, вы уже давно посмотрели, там — оружие.

— Скажите, а для чего вам тяжёлое оружие? Я видел крупнокалиберный пулемёт и станковые гранатомёты. Вы понимаете, что только за это мы можем задержать вас?

Не говоря об убийстве десяти человек.

— Вы этого не сделаете. Если хотели бы задержать, то я, приехав сюда, увидел бы совсем другую картину. А это значит, что мы, убив тех людей, оказали вам какую-то услугу.

— Вы правы,— вмешался полицейский лейтенант,— не буду ходить кругами, банду этих грабителей мы давно искали. Но давайте, откровенность за откровенность — мы вам расскажем всё, что знаем и вы нам расскажете, кто вы и что здесь произошло. Но больше всего меня интересует, что здесь делают урусы. Вы же урус, и судя по тому, как вы держитесь, вы не принимали ислам, но в тоже время пользуетесь уважением, как равный.

Правду говорить было нельзя, пришлось на ходу выдумывать полуправдивую историю. Теперь это было можно, так как мои ребята не сказали ни слова.

— Хорошо, лейтенант, я расскажу вам об этом деле, но не просите меня о большем. Как я и мои друзья оказались здесь? Это было настолько давно, что и не стоит разговора. Скажу только одно, мы полюбили эту страну и остались жить у людей, которые спасли нас от смерти. Так и живём с тех пор. Двадцать лет вполне достаточное время, чтобы добиться уважения, не находите ли?

— Так вы остались здесь с вывода войск шурави?

— Именно так. Надеюсь, вопросов по этому поводу больше нет?

— Нет, теперь нет. Но начните сначала, почему вы оказались в Тургунди и зачем вам столько оружия?

— Вы, наверное, в курсе недавних событий, произошедших на границе? Так вот, у нас там появилось несколько банд, которые прекрасно вооружены и грабят кишлаки. У них даже есть миномёты. Нападают наскоком, на машинах с пулемётами, у нас нечего было им противопоставить. У стариков в кишлаке есть родственники по ту сторону границы. Они договорились о партии оружия. Но так как границу перекрыли, не знаю, что там случилось, мы не смогли получить оружие там. Пришлось ехать сюда и через официальный таможенный пункт получать свой заказ. Остановились здесь на этом постоялом дворе, дождались машину с товаром и разгрузили её. Машина отправилась обратно, а нам надо было подготовиться к дороге. Вот и решили здесь переночевать, а под утро на нас напали. Я думаю, что хозяин этого двора видел, что мы грузили, и захотел нажиться на этом. Позвал своих дружков, и они вместе прокрались к нам во двор, чтобы убить нас и завладеть товаром. Вот собственно и всё. Просто, мои люди оказались более подготовленными к неожиданностям, чем нападающие. И ещё, я очень хочу поговорить с хозяином постоялого двора. У меня к нему масса претензий.

— Хозяина больше нет, он был среди нападающих, его тело нашли на крыше. Теперь можно поговорить лишь с его женщиной, она там, во дворе, оплакивает своего беспутного мужа.

— Тогда это по вашей части. Раз хозяин издох, то значит, он своё получил. Я, конечно, не против завладеть его имуществом, но некого оставить присматривать за хозяйством.

— А вы, Гург, смотрю, знаете законы про имущество бандитов и что оно должно перейти к тому, кто уничтожил грабителя.

— Давно живу.... — многозначительно ответил я.

— Ну что же, задерживать мы вас не будем, вы действительно уничтожили банду, за которой мы охотились полгода. Имущество банды, в частности — постоялый двор, принадлежит теперь вам. Мы можем оформить соответствующие документы. Жена и дети бандита будут изгнаны. Вы вправе продать этот дом и всё, что входит в хозяйство.

— Постойте, давайте так — я отдам этот дом в аренду, возможно, семье этого бандита, а они будут отсылать часть дохода в Миранза-И.

— Похоже, Гург, вы не до конца знаете наши законы. Эта семья здесь жить не будет. В любом случае, их изгонят из города. И неужели вы не боитесь мести их родственников?

У хозяина двора дети уже взрослые, и не удивлюсь, если и они участвовали в грабежах.

А теперь вы убили их отца, им ничего не остаётся, как только мстить.

— Тогда нечего спрашивать моего совета, поступайте, как положено. Если это имущество теперь принадлежит мне, то выставляйте его на продажу. Пятьдесят процентов от суммы пришлёте в Миранза-И, а остальную сумму возьмите себе на развитие полицейских сил. Устроит вас такой расклад?

— Вполне.

— Тогда оформляйте бумаги, а мы будем собираться. Я вам предоставлю доверенность на имущество, а можем сделать ещё проще. У вас есть дети, господин лейтенант?

— Есть, а какое это имеет отношение к делу?

— Самое прямое — я отдам этот двор вашему сыну, вы определите сумму стоимости этого хозяйства. А ваш сын будет высылать часть дохода мне или моим родственникам в кишлаке, пока не выкупит. Так вы сделаете подарок своему отпрыску, и он будет иметь своё дело. Процентов никаких не надо, у него будет шанс расплатиться в течение пары лет.

— Умеешь ты убеждать, — внезапно перешёл на "ты" Абу Салех, — меня это устраивает. Он посмотрел на австрийца, и добавил: — Думаю, у нас больше нет вопросов к этим людям?

Австриец ухмыльнулся, посмотрел на меня и сказал:

— Вопросов больше нет, вы можете ехать по своим делам. Но чёрт вас возьми, Гург, какая тонкая взятка у вас получилась.

— Взятка? — сделав удивленный взгляд, обернулся я к австрийцу. — Да как вы могли такое подумать? Неужели я не понимаю, чем чревато сие преступление, просто мы пришли к взаимовыгодному соглашению, — сказал я и лукаво улыбнулся.

Австриец обречённо махнул рукой и добавил:

— Ладно уж, идите, мы вас больше не задерживаем.

— Всего вам доброго, господа полицейские. Не забудьте документики, пока мы снаряжаемся в дорогу, — сказал я и вышел из комнаты во двор.

Парни ждали меня скучковавшись возле УАЗа, и когда я подошёл, впялили в меня вопросительные взгляды.

— Спокойно, парни, собираемся в дорогу. К нам претензий нет, оказывается, они давно охотятся за этими грабителями. Мы сделали за них работу, и они нас не задерживают.

По двору прошёлся звук облегченного выдоха, напряжение спало, и оставался только один немой вопрос. Я поглядел на парней и сказал:

— Абдул выздоровеет, и через неделю мы его заберём. А теперь упаковываемся и готовимся в путь.

Собрались довольно быстро — разобрали оружие, экипировались, и стали ждать лейтенанта полиции. Он вскоре появился с уже готовыми бумагами на недвижимое имущество и договором о найме с дальнейшим выкупом. Я принял документы и дал их прочитать Харезу, только у него было полноценное образование и запас знания законов Афганистана. Абу Салех посмотрел на меня, пришлось объяснить:

— Он учился на юриста, и заметит ошибки или подвохи.

Лейтенант уважительно кивнул и стал ждать завершения процесса. Харез передал мне документы и сказал, что всё в порядке, и я могу подписывать документы. Я решил немного схитрить, обычно к подписи прилагался отпечаток большого пальца руки, но люди, которые имели вес, ставили оттиск именного перстня, а такой я недавно видел у Шакура. Отозвав его в сторонку, я спросил:

— Шакур, у тебя есть перстень, чей он?

— Моего отца, а теперь — мой.

— Отлично, сургуч у нас есть?

— Есть у меня в мешке, а зачем тебе?

— Шакур, понимаешь, я не могу поставить там свой отпечаток, а твой перстень подойдёт. Тем более, деньги с дохода будешь получать ты, как предъявитель перстня. То есть, будешь как бы моим родственником. Я же здесь жить не собираюсь, а тебе надо Лию поднимать, и жену может, найдёшь. Так что, доставай сургуч и дай мне свой перстень.

Он передал мне свой перстень с эмблемой скорпиона и каллиграфической арабской вязью.

Я незаметно сунул его в нагрудный карман, и вновь вернулся к полицейскому.

— Одну минуту, господин лейтенант. Сейчас мой человек достанет сургуч, и я подпишу документы, но прошу вас внести ещё один пункт в договор — деньги может получить только предъявитель моего родового перстня, оттиск которого я сделаю вместо печати.

— Хорошо, тогда пройдём ещё раз в комнату, а то здесь писать неудобно, да и печати ставить тоже.

Я обернулся и крикнул:

— Шакур, принесёшь сургуч в комнату, — и пошёл вслед за полицаем.

Австриец оставался там и, по-видимому, писал отчёт о проделанной работе. Он глянул на нас, сам себе ухмыльнулся и продолжил работу. Абу Салех сел рядом и дописал в договор мои условия. Выразительно посмотрел на меня и протянул мне бумаги, я сделал вид, что читаю справа налево. Потом одобрительно кивнул головой и поставил подпись на всех листах. Вбежал Шакур и передал мне сургуч. Пришлось его разогревать на свечке в большой ложке для готовки еды. Капнув на все четыре листа жидкий сургуч, я приложил к ним перстень Шакура. Получилось очень даже симпатично.

Полицай взял бумаги, посмотрел на оттиск и уважительно кивнул, отдав два листка мне и оставив два себе.

— Ну вот, уважаемый Гург, все формальности закончены. Теперь, при получении денег, вашему доверенному достаточно предъявить этот перстень или другой такой же. Извините, не знал, что вас принял такой уважаемый род и позволил вам, Гург, представлять их интересы, — и в наглую уставился мне в глаза. Мне стоило немалых усилий выдержать этот взгляд, не показывая своего недоумения. И столь же невозмутимо сказать:

— Абу Салех, это не вашего ума дело и постарайтесь оставить это в тайне. Незачем знать посторонним о нашем договоре.

— Я понял вас, уважаемый, мир вашему дому.

— И вам благоденствия, Абу Салех.

Раскланявшись с ним, я передал бумаги Шакуру, а себе сделал пометку — поговорить с ним "тет-а-тет" об этом перстне.

Раскланявшись с ним, я передал бумаги Шакуру, а себе сделал пометку — поговорить с ним "тет-а-тет" об этом перстне. Как только мы вышли из жилища, сразу направились к ожидающим нас парням.

— Ребята, грузимся и уносим ноги отсюда, пока полицаи не передумали. Миха, Батур и Шакур со мной, остальные — в УАЗ, — и мы вчетвером пошли со двора к оставленной нами "Тойоте". Загрузившись в машину, я сразу вышел на связь с Романом, дав ему данные, куда направляемся и, проехав базарную улицу, мы вдавили педали газа в пол. Пятнадцать минут такой езды и мы снова у кишлака Кехил Духтаран. Теперь, не заезжая в кишлак, мы сразу направились в вотчину Ахмеда. На его свалке почти ничего не изменилось, но на этот раз он нас встретил более дружелюбно, как старых знакомых.

— Асалом Алейкум, гости дорогие, а я вам уже все запчасти приготовил, — лукаво произнёс он.

— Алейкум Асалом, Ахмед. Мы к вам надолго, где нам лучше обустроиться?

— Я не настолько богат, чтобы иметь гостевой дом, но если вы мне поможете очистить вон то здание, — и он указал пальцем на глинобитную халупу, которая, по-видимому, раньше и была его домом, — то там вполне можно жить.

Мишка потёр руки, ему страсть как надоело безделье, обернулся ко всем и спросил:

— Ну что, парни? Обустроим себе гостиницу, пока наши высокие стороны договариваться будут? — и выразительно поглядел на меня.

— Миха, хватит паясничать. Переговоры подождут, давайте сначала устроимся, а потом за чаем все вместе и поговорим?

— Ладно, Волк, не принимай близко к сердцу. Просто достало меня уже всё, а особенно наглые "пиндостанцы", хозяева мира, мля. Везде лезут, везде диктуют, как жить, и их наглости нет придела.

— Давай об этом позже, а пока нам надо сделать себе нормальный ночлег.

Все остальные, тем временем, не стали слушать нашу словесную перепалку, а тихо по-будничному разоружились и направились к хижине. Нам с Мишкой ничего не оставалось, как последовать их примеру. Мы тоже сняли снаряжение, и пошли к домику. Там я отозвал Батура и направил его обратно к машинам в качестве охранника и наблюдателя, сказав ему, что его сменят через пару часов. Остальные принялись за работу. Хлама в этом помещении было много, от всевозможных запчастей до ненужных частей мебели и тряпок. Работали молча, каждый думая о своём. Вещи раскладывали на три кучи — железо отдельно, тряпки и мебель тоже. В куче с железяками копался Ахмед, выбирая нужное для его работы. Батура сменил Шакур, его сменил Харез и только спустя ещё час мы закончили с этой избушкой. Вымели остатки мусора, обрызгали помещение водой, но это слабо помогло, к концу дня температура стояла плюс сорок. И вместо прохлады мы получили парилку. Тогда Назир залез на крышу и очистил дыру дымохода в потолке, это не очень помогло, хоть и образовалась тяга, но воздух снаружи был слишком горячим. Но мои друзья афганцы, дело свое знали — сходили, насобирали верблюжьей колючки и завесили этими зарослями вход. Потом принесли ведро воды, и обрызгали заросли с помощью веника. Получился кондиционер по-афгански — тёплый воздух, проходя через эти заросли, охлаждался водой и вытеснял горячий воздух вверх в дымоход хижины. Мы, тем временем, соорудили импровизированный достархан из остатков мебели, а из тряпок сделали навес. И площадка возле хижины приобрела обжитой вид. Ахмед, видя наши успехи, принёс нам несколько циновок и приличных размеров казан. Готовить ужин направились Харез с Назиром, а мы стали расширять площадку возле дома, чтобы было можно подогнать машины. А когда всё закончили и перегнали автомобили, ужин был уже готов. Шакур сходил пригласить Ахмеда, но тот отказался, сказав, что ужинать будет с семьёй и придёт к нам только на чай. Уговаривать его никто не стал, не до визитов вежливости. Наша компания расселась на ужин и с огромным удовольствием поглощала сладкий плов. Никогда не думал, что можно сделать такое вкусное блюдо, используя вместо мяса тушёнку. Наелась наша орава до отвалу, аж пальчики облизали и когда отвалились от казана в расслабленных позах с пиалами чая в руках, пришёл Ахмед.

— Присаживайтесь, уважаемый Ахмед, угощайтесь чаем.

— Благодарю вас, гости дорогие, чай — это хорошо, — и он расположился среди нас на достархане.

Чай пили не спеша, с чувством, с толком, с расстановкой. После трудов праведных нет ничего лучше, чем расслабиться вот в такой компании. Лица моих друзей были сытые и довольные, да и у меня улыбка блаженства не сходила с лица.

— Спасибо вам, гости дорогие, если бы не вы, я бы ещё долго не смог разобрать эту хижину, — начал издалека Ахмед.

— Да что вы, Ахмед? Мы сами рады поработать, соскучились по делу в дороге, — ответил ему Шакур. — Да и спать в помещении приятней, чем под открытым небом.

— Гург, скажи, мне радиатор на ваш пикап менять или нет? — обратился хозяин дома ко мне.

— Конечно — менять, мы же договаривались, что на обратном пути заедем.

— Тогда за свою работу я с вас плату не возьму, вы и так мне доброе дело сделали, хоть самому вам платить.

— Не переживай, Ахмед, работы мы найдём тебе много, в накладе не останешься.

Он заинтересованно посмотрел на меня и в глазах его блеснул огонёк азарта, видно, что с работой у него дела обстоят не очень ровно. И торговля запчастями не приносит особого дохода, только свести концы с концами хватает.

— Говорите, что нужно, всё сделаю, что в моих силах.

— Для начала, Ахмед, нам нужно три хорошие машины. Знаешь людей, торгующих автомобилями?

— Обижаешь, Гург. Я сам вам такие машины подберу, забот знать не будете.

— Вот и отлично, Ахмед. Завтра и выберем то, что нам надо. Только, где эти машины? Кроме развалин у тебя на площадке, ничего хорошего я не видел.

— А вот среди развалин как раз и стоят мои "джейраны", специально их там прячу от посторонних глаз. Конфисковать могут власти местные или полицейские, вот и приходится укрывать своих красавиц.

— Ну, тогда, это ещё лучше, если найдётся среди твоих машин то, что нам нужно, заплатим сполна. Но давай всё отложим на завтра, а сейчас насладимся чаем и отдыхом.

— Хорошо, Гург, по рукам. Завтра утром я к вам зайду, — и хозяин встал с достархана.

— До завтра, Ахмед. Надеюсь, мы получим то, что хотим.

— Обязательно, — ответил он и пошёл к своему дому.

Было ещё светло, но наша компания стала готовиться к полноценному отдыху. Дежурить решили попарно. Мне досталась первая смена, и мы вдвоём с Назиром стали готовить НП на крыше хижины. Заодно закрыли дымоход, чтобы прохладный воздух не выдувало тягой. Ночь прошла без приключений и потрясений, первый раз за все наши похождения нам удалось полноценно поспать и отдохнуть. В такие моменты начинаешь понимать, что значит мир и стабильность — это когда ты можешь не беспокоиться о своих родных, что завтра не найдешь их в кровати с перерезанным горлом. Это когда знаешь, что завтра будет новый день, и ты спокойно встанешь и займёшься своими обычными делами. Спокойствие и мир — это... да что далеко ходить, это Советский Союз. Только в том государстве, если не искать приключений на свою жо.... извиняюсь задницу, всё могло быть размеренно и планомерно — поставил себе цель и двигайся к ней, многого добьёшься.

А здесь и сейчас, что не день, то сюрприз, ну полное веселье. Скажете, скучно было жить в СССР? Да ничего подобного, для реализации творческого человека там была куча возможностей. Многие скажут, что сейчас вообще можно делать всё, что угодно, нет никаких запретов, а вот это и есть первая проблема. Когда нет никаких запретов, нет и желания творить. Мечтать стало не о чем, жизнь стала серой, и люди заболели апатией.

В СССР только одежды были серыми, а люди были яркими и красочными. Теперь же наоборот — пестрота в одежде говорит о серости души. Это всего лишь желание выделиться хоть чем-то. Нет ума — зато куча денег и яркие одежды. Да что я впал в рассуждения, в общем, эта ночь напомнила мне частичку прошлого. Что имеем — не храним, потерявши — плачем.

В это утро я проснулся довольно бодрым. Ещё бы, отдохнул, снял нервное напряжение и выспался по-человечески. Батур и Ромка, дежурившие в последнюю смену, уже кашеварили, Харез и Миха дрыхли на достархане. Умывшись, я оделся и пошёл будить Миху и Хареза, стол надо было освобождать для завтрака. Зачерпнув воды в черпак, я устроил им водный подъём, они мгновенно проснулись с недовольными рожами и кинулись на меня, как по сговору, пришлось убегать. Но парни были настроены серьёзно и в итоге меня настигли. Извалявшись в пыли и хохоча, мы пошли умываться, парни первый раз, а я заново. Но вся эта возня сыграла благоприятно не только на нас, но и на остальных наблюдавших за нами. Все улыбались, и настроение у нас было отличное.

— Эй, вы там, дети малые, хватит плескаться, кушать подано, садитесь жрать пожалуйста, — с улыбкой на лице прокричал Ромка.

— Да идём уже, — отозвался Мишка.

И наша ватага стала подтягиваться к достархану. Завтрак был отменный, Батур нажарил сладкое тесто в масле, получилось что-то вроде пышек необычной формы, а Ромка сварил пару банок сгущёнки. Все эти сладости ели с большим удовольствием, запивая чаем. Первым отвалил Кудря, одобрительно потерев свой живот, он сказал:

— Ну, мужики, уважили. Спасибо вам, я прямо как дома побывал.

— Да, завтрак очень вкусный, и что за праздник сегодня? — спросил уже я.

— А нет никакого праздника. Просто мы с Батуром долго думали что приготовить, вот он и вспомнил про муку, а я добавил к его творению сгущёнку. Неплохо получилось.

— Не то слово, — добавил Миха. — Вы просто превзошли себя. Оказывается, всё гениальное очень просто.Мы заканчивали с завтраком, и в это время пришёл Ахмед. Его пригласили за стол, и он тоже оценил кулинарные способности наших друзей. В итоге, он выпросил у нас сгущёнки и спросил рецепт для пышек у Батура.

После завтрака мы с Ахмедом пошли смотреть на его товар. Запрятал он машины основательно, и если специально не искать их, то не заметишь. Ахмед сел за руль погрузчика, и подцепив вилами солидный кусок хлама, выдвинул его как ворота. Открылся довольно широкий проход, внутри которого было что-то типа стоянки. Я окинул взглядом коллекцию его автомобилей и в глаза сразу бросился армейский "Дефендер". Не подавая вида, что эта машина мне приглянулась, я стал осматривать остальное. Нам подходило ещё две машины, обе — "Тойоты" семидесятой серии, одна из них пикап, другая — полноценный джип "Лендкрузер — 75". Вот с них я и начал. Ахмед, видавший мою реакцию на "Лендровер Дефендер", обрадовался, но когда речь пошла о "Тойотах", он понял, что много не наварит.

— Ахмед, вот эта машина нам подходит, но её надо будет переделать. Сможешь работать со сваркой?

— Что, только эта машина? Я думал, вам надо больше.

— И вот эта, — я указал на пикап, родственник нашему.

— Уважаемый, обрати внимание на "Лендровер", отличная машина.

— Ахмед, ты прекрасно знаешь надёжность этих британских монстров, — слукавил я. — Они давно утратили свое производство и теперь под их марками собирают машины кто угодно, только не сами британцы.

— Ну, этот джип военный и к тому же — дизель.

— Я подумаю, Ахмед. Пока меня интересуют выбранные мной "Тойоты". Сколько ты за них хочешь?

— Ну, за "универсал" — тысяча пятьсот долларов, за пикап — две.

— Ахмед, ты меня за дурака принимаешь? Даю тебе за каждую по тысячи, а если переделаешь под наши нужды, доплачу ещё пятьсот.

— Нет, Гург, так не пойдёт. Я уступлю тебе немного: за "универсал" — тысяча двести, за пикап — полторы.

— Ахмед, моё последнее слово — тысяча за "универсал" и тысяча двести за пикап, иначе поеду в Тургунди.

— И откуда ты умеешь торговаться? Ты же — шурави, а сейчас я начинаю верить, что ты здесь жил всю жизнь.

— Ахмед, у нас есть такая поговорка: " С кем поведёшься, от того и наберёшься".

— Я понял, Гург. Живя с нами, ты перенял наши привычки, так?

— Именно, Ахмед. Но ладно, двух машин нам мало, пойдём, посмотрим твой "Ленд Ровер".

Мы направились к выбранной мной машине. С виду он был отличный. Алюминиевый кузов был посечён осколками, в основном, в задней части. Моторный отсек был как новенький. Действительно, это был армейский вездеход со съёмной крышей и со шноркелем, выведенным вверх. Я открыл капот вездехода и оценил двигатель. Турбодизель с пятью цилиндрами — это неплохо, должно быть, около 120 лошадок. База 110, для нас — самое то. Как говорится — всё своё вожу с собой. Сел, завёл машину, завелась с полпинка. Двигун работал чётко, видно, Ахмед постарался с регулировками. Выйдя из машины, я состряпал недовольное лицо, и пренебрежительно спросил:

— И сколько ты за него хочешь, Ахмед?

— Две с половиной тысячи долларов, — не задумываясь, ответил он.

Я ещё больше скривился и ответил:

— Не пойдёт, за эти деньги пусть гниёт у тебя на свалке, — честно сказать, он стоил тех денег, которые просил Ахмед, но я так просто сдаваться не собирался.

— А сколько ты предлагаешь? — глядя мне в глаза, спросил он.

Я сделал вид, что замялся и усиленно думаю, потом поправил кепи и сказал:

— Могу дать тебе тысячу пятьсот долларов. Так как никто, кроме нас, у тебя его не возьмёт.

— Обижаешь, Гург. Две двести и по рукам.

— Тысяча семьсот и это — предел. У меня нет жены миллионерши.

— Зачем так говоришь? Она тебе и не нужна. С твоей прижимистостью сам миллионером станешь. Две тысячи, больше не скину.

— Хорошо, не буду торговаться только из-за уважения к тебе, Ахмед, но переделку будешь делать ниже твоей обычной платы. Согласен?

— Согласен, — ответил он, и я отсчитал ему деньги, расплатившись за все автомобили.

Машины выгнали из закутка и перевезли их на площадку, где Ахмед занимался ремонтом. Потом мы с ним долго сидели, размышляя, как лучше переделать машины и усилить их бронёй.

Я нарисовал ему схему установки и крепления оружия на машинах, везде у нас получалась спарка из пулемёта и гранатомёта. Самым вооружённым и дальнобойным становился пикап.В его кузове мы намеревались поставить пулемёт КОРД и гранатомёт "Балкан". Бронировать решили алюминиевой бронёй от старых советских БТРов. Она вполне держала почти все виды стрелкового оружия и не слишком загружала наши машины. Когда конечная цель оформилась, закипела работа. Парни, изнывающие от безделья, активно взялись помогать Ахмеду и разбрелись по свалке в поисках всяких полезных штучек, труб для сварки каркасов и бронелистов для защиты автомобилей. В общем, заняли мы себя делом на ближайшую неделю.

ГЛАВА 2

Год 2009. Октябрь 15 число.

Афганистан. Провинция Герат. Кехил-Духтаран.

Неделя летела как реактивная, а работа была еще не закончена. Но я, помня о своем обещании, навестить в больнице Абдула, стал собираться в дорогу. Меня остановил Ромка:

— Волк, даже не думай об этом, ты слишком лакомый кусочек, для властей, тем более ты заключал договор с полицаем, а ему выгодно если с тобой что-то случиться.

— Рома, я же обещал, а данное слово надо держать.

— Не в этот раз Вован, пойми одно, ты очень важен не только для нас, но и для наших друзей афганцев, которые поверили в тебя. И единственный прокол, это как раз Абдул и то в этом нет твоей вины. Ты уже показал им пример, как относишься к людям, которые с тобой заодно. И знаешь, что говорят они между собой?

— Ром, мне не до этого, я знаю одно, они относятся ко мне очень хорошо.

— Не то слово Вован, не то слово. Сказать, что они относятся к тебе хорошо, ни сказать, ни чего. Они строят планы, что ты сможешь объединить несколько кланов и встать на сторону Ахмад Шаха Масула.

— Родной ты же понимаешь, что это не возможно, и что нам надо выбираться из этой страны.

— Я всё прекрасно понимаю, но давай глядеть трезво на обстановку. Как ты хочешь выходить из страны?

— Через ущелье Зюдьфагар, в районе Шаршари.

— То есть, будем выбираться в Иран?

— Но не через Пакистан же.

— Это не важно, мы в любом случаи не успеваем. Сейчас какой месяц? И какое число?

— Середина октября, но я что-то не пойму, куда ты клонишь.

— А всё туда же, зиму нам придется куковать здесь, даже если мы сейчас сорвемся с места, то самое большое, что мы сможем успеть, это перевалить через перевал Хартии. А далее нам придется куковать либо в Нихальшини либо в Чакаве. А зимовка там, сам знаешь, радости не принесет, и будем отгорожены от любого маневра. То есть будем заперты как крысы в клетке.

— Да Ром, извини, совсем забыл, что перевалы из-за дождей закроются, ты прав, в зиму нам не прорваться. И что ты предлагаешь?

— Я предлагаю не дергаться и не лезть на рожон. Для начала, пошли вместо себя Назира и Батура, они справятся. Одна машина у нас готова, пусть её обкатают, да и Батуру не терпится посмотреть, как работает станок в крыше машины.

— Ладно, уговорил, с этим всё ясно, а дальше что?

— А дальше всё просто, в Миранза-И у нас есть свой дом, жители кишлака будут рады, что мы остались с ними. Мы обустроимся там на зиму и будем втихую наводить порядок в том районе.

Люди потянутся и есть шанс положить конец вражде между кишлаками. Возможно, очень возможно, что удастся и договориться с Ахмад-Шахом Масулом. А это огромный плюс, мы не оставим беззащитными после себя этих людей и Ахмад-Шаху будет огромная поддержка на севере. А это продовольствие, да и даже просто куча осведомителей на его стороне. Он станет кошмаром для НАТО и Талибов. Я думаю, он сейчас испытывает трудности, не только с продуктами, но и с боеприпасами. А после того как НАТОвцы захватили Мазари-Шариф. Ему ни чего не осталось как раздробить свой отряд на мелкие группы и приходится скрываться в горах и различных кишлаках.

— Согласен с тобой Роман, враг моего врага мой друг. Но надо поставить и Мишку в курс дела.

— Мишка уже в курсе, пока ты занимался делами, мы с ним обсуждали все вопросы и самые различные варианты наших действий и выходов из страны. Остановились именно на этом, как самом оптимальном.

— Вот как, а что же меня не позвали?

— Ты занимался важными делами, организовывал все, да и авторитет зарабатывал. Теперь наши друзья за тебя в огонь и в воду, а это поверь не меньше важно, чем обсуждение планов.

— Ну что же, спасибо парни за поддержку, значит действуем по вашему сценарию.

— Да Волк, это будет самое лучшее.

— Тогда не тяни резину Ромашка, можешь быть свободен, а Батура и Назира ко мне. Ну что уставился, командир я или нет?

Ромка улыбнулся и сказал: — Вот что мне нравится в тебе Вован, умеешь быстро перестраиваться. Разрешите исполнять?— добавил он с улыбкой на лице, и приняв стойку смирно, козырнул.

— Да иди уже, чучело огородное, всю выправку потерял.

— А у меня её ни когда и не было, я не паркетный солдафон. — сказал Роман и пошел в сторону где сверкал искрами сварочный аппарат.

Через пару минут ко мне подошли Наир и Батур, вытирая руки ветошью.

-Звал хан?, -это уже отличился Назир.

Я наверное стал пунцовым, по этому мои друзья чуть прижали уши и отошли в сторонку. Пришлось пояснить свою вспыльчивовость.

— Парни, я для вас не хан, потому что вы мои друзья, хан я для посторонних, так сказать для весу.

— А как же нам тогда тебя называть? — тут и мне пришлось чесать голову, но выручил Батур:

— Гург, для всех ты будешь нашим ханом, но тогда тебе надо придумать ещё одно имя, для своих.

-Вот и придумайте, я же вам придумал, вот ты например Хирс, и имя подходит, медведь и есть медведь.

— А что тут думать, для чужих ты будешь — Шабах, (призрак— прим. автора). Ведь не каждому обязательно знать, что ты наш Гург.

-Хорошо Батут, пусть так и будет, только надо всех предупредить. Когда мы между собой, так нам проще, но и для всех остальных, я просто правая рука Гургый-хана. Но наш хан личность загадочная и абы с кем не встречается. Всё только через Шабаха — его правую руку.

-Мне тоже нравится.... Шабах это здорово. — добавил свою лепту Назир.

— Хорошо, с этим решили, теперь, вот что надо сделать, вы отправитесь в Тургунди, и заберетё Абдула, в каком -бы состоянии он не был, ему там оставаться опасно. Заплатите врачу 500$? И он все организует. Назир, врача ты знаешь, мы с ним вместе договаривались. Батур, а ты будь внимателен, и береги их как своих детей.

— На чем нам ехать Шабах ? произнес Батур.

-Какая машина из новых, готова к установке на нее оружия.

— Тойота Лендкрузер.

— Вот на ней и езжайте, она закрытая и кого везете внутри, не будет видно. Да кстати Батур, ставь на нее тяжелое оружие, Пулемет КОРД и АГС-30 , надо посмотреть, как работает турель с полной нагрузкой. На окраинах свалки испытаешь.

— Шабах, а чем будем вооружать остальные машины, у нас ведь кроме ещё одного гранатомета больше нет ни чего?

— Если на границе всё поутихло, то что ни будь придумаем. Ну всё кончайте базар, снаряжайте машину и за Абдулом.

Друзья молча кивнули головами и направились в рабочую зону, вооружать готовый автомобиль.

А я погрузился в нерадостные мысли, действительно, остальные машины нам вооружать было не чем. "Балкан" конечно сила, но этого мало. В итоге по серьёзному вооруженной у нас получалась только одна машина. Пришлось лихорадочно соображать, что осталось у нас на складах и как всё это заполучить. И в этих раздумьях я направился к месту работ, что бы посоветоваться с друзьями. Когда я уже подходил, Лендкрузер рыкнул мотором, выглядел он грозно, в крыше на турели стояла спарка из пулемета и гранатомета. Из люка по пояс торчал довольный Батур и водил оружием из стороны в сторону, примеряясь и проверяя степень и усилие вращения. Судя по его довольной мине, всё работало как надо, он увидал меня и вскинул вверх большой палец, говоря этим, что всё отлично. Я в ответ кивнул головой, и дизель машины, рыкнув соответствующим звуком, кинул её вперед. Батур и Назир поехали на задание. Минут через пять на другом конце свалки, раздалась пулеметная очередь, и потом и серия гранатометных разрывов. Судя по тому, что они больше не повторились, оружие было выставлено как положено и в пристрелке не нуждалось.

Я подошел к мужикам, все были чем — то заняты, пришлось отвлечь Ромку и Миху.

-Парни тут такое дело, машины мы делаем, а вооружить их нечем, кто помнит, что у нас на складах сладкого из крупняка осталось?

Роман лукаво улыбнулся и сказал: — Мы когда без тебя ездили, не знаю, за каким хреном прихватил КПВ, на колесном станке, он должен быть на складе в Кушке.

— Блин, что же ты раньше молчал?

— Да забыл я о нем, и как его использовать не представлял.

-Миха, а ты, что ни будь захомячил?

— Было дело, у казахов "Утес" прихватил, ну это тот что НСВ, он в Тахта-Базарском тайнике лежит.

— Вот мля, -выругался я и потянул из кармана спутниковый телефон. Лихорадочно набрал номер и стал ждать ответа. Ответили после четвертого гудка. Это был председатель.

— Слушаю тебя старшина, что-то случилось?

— Вы где парни?

— Выезжаем из Кушки , а что.

— Слава богу, возвращайтесь назад к тайнику, надо кое-что прихватить.

— Да, мы вроде как загружены, ты же нам разрешил взять оружие для наших ополченцев и боеприпасов к ним.

— Ни кто у вас ни чего не отберет, всё что набрали ваше, просто надо добавить кое что для нас, место в машине найдете?

— Если не сильно много, то найдем.

— Нет не много, как будете у тайника, перезвоните. — я отключил трубку. И вздохнул с облегчением. КПВ — это вам не хухры мухры, а почти что пушка.

Через полчаса, телефон подал сигнал, я взял трубку, звонил уже Агашка.

— Привет старшина, что вам ещё понадобилось? И как всё это передавать будем?

— Привет Агаир, сейчас тебе Рома объяснит, что искать и что грузить, передаю ему трубку. — и отдал телефон Роману.

— Здорово Агашка, — приветствовал его Ромка.— Там на складе в левом дальнем углу, стоят ящики с патронами калибром 14.5 , они стоят в один ряд, специально, что бы загородить то, что находится за ними. Так вот, все эти ящики вам и надо загрузить в машину, только поаккуратней, там патроны БЗТ и МДЗ, с ними надо поосторожней. За этим штабелем будет пулемет КПВ на колесном станке с лафетом, отстегиваете его нафиг, нам нужен только пулемёт и патроны к нему, так же найдешь несколько коробок, под ленты, их тоже прихвати. И смело можете ехать к себе в совхоз. Передаю трубку старшине.

— Всё понял Агаир?

— Понять то понял, но как нам всё это грузить машина не резиновая.

— Да что же вы там набрали для ополченцев своих, что аж места почти не осталось? Небось опустошили полсклада на боеприпасы.

— Ну да, патроны лишними не бывают, да и гранат прихватили и один АГС прихватизировали.

— Ладно, всё нормально, но пулемет нам с патронами грузите как хотите и ещё один АГС для нас, тоже с припасами, понял?

— Понял, загрузим, но где всё это хранить и как вам передать?

— Пока везите в совхоз, председатель найдет где спрятать. А мы как будем в Миранза-И отзвонимся вам. Тебе придется ещё и в Тахта— Базарский тайник скататься, там тоже надо будет забрать пулемет. К тому времени и на границе утихнет, не думаю, что американцы на седьмой заставе постоянный пост оставят. Пусть Фарох разведает, если всё в порядке, то через эту заставу все и передадите.

— Понял, вон председатель рвется что-то сказать, даю ему трубу.

— Старшина? Вы что там затеяли, вы же с крупняком и нас подставляете.

— Не ругайся Фарох, так надо, а иначе нам здесь не выжить, прошу только об одном , сделайте все, что нам нужно, век благодарен буду.

— Что, всё так плохо?

— Хуже некуда, нам здесь зимовать придется.

— Ясно, сделаем всё, не беспокойся, до связи.

— До связи . — сказал я и отключил телефон.

Теперь можно не беспокоится, председатель человек слова, и мы получим всё, что нам надо, но всё равно мысли об этом не покидали меня. И что бы отвлечься я включился в работу, надо было срочно доделывать автомобили. С "Дефендором" все было просто, он был почти готов, на него мы заранее планировали установить КОРД. И крепления были уже все готовы, но поскольку КОРД был уже на "Лендкрузере", я попросил Ахмеда сварить переходник, что бы в наше крепление можно было поставить Батуровский "Печенег". Ахмед , действительно был мастер, сварил крепление на раз, и вот мы уже приладили пулемет на крышу "Дефендера". Опробовали станину, она вращалась на 360 градусов, и было еще место для крепления гранатомёта. Теперь нам осталось самое сложное, сделать крепления на станке в пикапе, размеры КПВ ни кто не знал, выручил как всегда Ахмед. Он приволок тушку без потрохов от КПВТ снятую со старого БТРа. Вот по её размерам и было сворено крепление.

День подходил к концу, а наши парни ещё не вернулись и мы начали беспокоится. Поэтому спешно на пикап приладили "Балкан", гранатомет хороший и дальность приличная, почти два километра. УАЗ и старый пикап мы так и оставили с грузом, но теперь у нас было две машины прикрытия, пусть и недовооруженные. В общем, рассчитавшись с Ахмедом, мы стали готовиться в дорогу, и в случаи чего пойти на помощь нашим товарищам. Решили сготовить ужин перед дорогой и потом отправиться на поиски наших друзей, но это не понадобилось. На наше место стоянки влетел запыленный Ленкрузер, с Назиром за рулем и Батуром за пулеметами. Назир выскочил из машины и подбежал ко мне.

— Шабах, худо дело, за нами погоня, мы уничтожили не всю банду, и вот они пронюхали, что в больнице лежит наш товарищ, еле успели его вывезти. Спасибо хирургу, помог нам уйти окольными путями. Теперь они нас ищут, и думаю, скоро узнают, куда мы направились. В общем, нам надо срочно уезжать.

— Не спеши Назир, если мы побежим, то нас в дороге легче всего поймать на засаду, а здесь у нас преимущество, и хорошие оборонительные позиции. Надо только спрятать машины в закуток Ахмеда и предупредить его семью. К тому же, здесь мощный полицейский участок с итальянскими силами поддержки. Если им дать сведения о возможном нападении, то они вмешаются, и мы выиграем не только время но и всю схватку. Да кстати, как там Абдул.

— Нормально, жив здоров рана почти зажила, доктор сказал еще дня три четыре и все будет в порядке, двигаться ему правда тяжело, рана тянет и болит, а так всё нормально.

— Хорошо, мы его оставим с машинами, будет их охранять. Шакур, иди сюда. — махнул я рукой своему другу.

— Что случилось? — спросил он

— Беги к Ахмеду и предупреди, что скоро здесь будет банда, которая охотится на нас. Пусть нам откроет свой закуток, мы спрячем туда машины с грузом. Жену и детей пусть отправляет в полицию, и те как можно горомче верещат там о банде грабителей собирающихся напасть на их предприятие. А мы здесь пока займемся обороной.

— Понял, сделаем. — сказал Шакур и убежал к дому Ахмеда.

— Парни все слышали, что нас ждет? — Спросил я.

— Да слышали, — сказал Роман— давайте займемся делом, оборону лучше всего строить вокруг дома, тут только два направления откуда могут напасть, на них и поставим вооруженные машины, оградим их для защиты. Да и самим есть где укрыться и занять выгодные позиции.

Мы в срочном порядке, перекинули "Балкан с пикапа на "Дефендер" теперь и там была спарка, пусть не столь мощная как на "Лендкрузере" Но выбор оружия дает преимущество.

Пришел Ахмед, поглядел на нас и понял, что всё очень серьёзно, сразу завел свой мощный погрузчик и открыл нам проход на его скрытую стоянку. Мы загнали туда УАЗ и оба пикапа.

Ахмед закрыл проход и добавил туда груду хлама. Мы выбрали позиции для машин, Ахмед помог с помощью погрузчика сделать что -то типа ячеек капониров, оградив машины металлическим хламом. Получилось очень даже профессионально. Потом отогнал погрузчик подальше, снял с него аккумулятор, и крышку зажигания с проводами. Все правильно, это чтобы не могли им воспользоваться в качестве тарана. Сделав всё это, он подошел к нам, и сказал:

— Всё друзья, чем мог тем помог, теперь я пошел к жене и детям, отведу их в полицию и предупрежу, что вы тут держите оборону.

— Спасибо Ахмед, удачи тебе.

— Вам удачи, надеюсь Аллах с вами. — сказал он и направился к своему дому.

Дело закипело, мы стали занимать позиции, Батур так и остался в "Лендкрузере" за турелью, а в "Дефендер" залез Харез, опробовал турель, прицелился, примерился к рукояткам и остался доволен. Мы с Михой заняли оборону на крыше, причем подстраховались, Миха взял не только "Выхлоп", но и свой автомат, на случай ближнего боя. Рома тоже вооружился своим АЕК, не забыл и про SRку, и занял позицию, намного левее нас. Вправо ушел Шакур. Взял свою СВУ, и прихватил "Калашников". А Назир, занял позицию на первом этаже дома, приготовив РПК. В дом ушел и Абдул, с "Калашом" и боекомплектом. Мы были готовы, оставалось только ждать, весь вопрос был в том, сколько ждать.

Ждать пришлось не так долго минут через сорок, за грудами металла раздались звуки автомобилей, и затихли примерно возле дома Ахмеда, дай бог, если он успел увести семью.

Видно пошарив там, бандиты поняли, что это дом хозяина, и направили разведчиков в нашу сторону. Я их не заметил, но вот наши снайпера сработали как один, раздались два выстрела, тихий хлопок SR-25 и жесткий щелчок СВУ. "Минус два", подумал я. Но этим дело не кончилось, Харез задрав ствол "Балкана" как у миномета, дал очередь из пяти гранат.

И где-то за горой железа раздались взрывы, ругань и крики. Ну Харез, ну виртуоз, попал таки в их стоянку. Теперь попрут буром, мы их окончательно разозлили.

Из-за поворота выскочил пикап с ДШК на станине, но стрелок в кузове не успел сориентироваться, с двух наших машин по ним ударили одновременно "Балкан" и "КОРД". Пикап взлетел на воздух. И бандиты поняли, что нахрапом нас не взять, стали пешими перебежками подбираться на расстояние выстрела. Но и это не помогло, КОРД как металлорезка с патронами БС прошивал укрытия духов и доставал их за ними. Духи опять сменили тактику, и стали поодиночке выглядывать, давая очередь мгновенно меняя позицию.

Мы вяло отвечали на такие вылазки короткими очередями. Мне захотелось оглядеть поле боя, и я привстал над бруствером крыши. Толчок в правую сторону груди меня немного развернуло по инерции, и я втыкаюсь мордой в глиняную крышу. Миха вопросительно смотрит на меня , я через силу указываю рукой на кучу хлама невдалеке и пытаюсь сказать слово "снайпер", но раздается лишь бульканье, кровь пошла изо рта, я понял, что пробили легкоё, потом пришла боль, шок и я медленно сполз в небытие.

Афганистан, провинция Герат, Кехил-Духтаран.

Михаил Кудряшов.

Мишка мгновенно сообразил, что произошло, и припал к брустверу крыши. Отстегнул магазин от "Выхлопа и снарядил его патронами БЗТ. Он был зол, и поэтому не хотел давать шанса наглому снайперу. Пока он занимался этим, машинально включил гарнитуру и проговорил:

— Родной Кудре.

— На связи , — услышал он в наушнике.

— Срочно нужна твоя помощь, Волк тяжело ранен, но сюда не пройти, среди железа в куче слева сидит снайпер, как только разберемся с ним, сразу дуй сюда.

— Шакур, если увидишь эту тварь, пристрели его. — добавил он в микрофон.

— Понял, — прозвучал ответ.

Зарядив винтовку, Мишка выставил ствол над бруствером, и стал в оптику искать место укрытия снайпера, при этом, не закрывая другой глаз, что бы видеть панораму. "Есть", что -то мелькнуло за ржавым кузовом пикапа наверху мусорной кучи. Миха прильнул к прицелу и стал ждать.

"Ага вот он, пытается прицелиться сквозь разбитые окна пикапа." Миха навел прицел, голова "духа" была хорошо видна, перекрестие точно в лоб и мягкое нажатие на спуск. "Бам". И голова "духа" разлетелась как гнилой арбуз. "Так тебе и надо сволочь" Продолжая шарить прицелом, Мишка прокричал в гарнитуру:

— Родной, путь свободен, снайпер минус, гони сюда.

И в это время он заметил, как один из бандитов подкрадывается с гранатометом в руках, что бы загасить одну из машин. Мишка ловит его в прицел и жмет на спуск, но "дух" уже начал перебежку. "Бам" , пуля попадает не точно в грудь, а в правое его плечо, эффект ошеломляющий, рука с гранатометом отлетает оторванная в сторону, а "дух" закручиваясь кувыркается вперед истекая кровью и вопя от боли. Левым глазом периферийного зрения Миха замечает движение на соседней куче, среди составленных дверей от машин. Прицелившись в ту сторону, он делает три выстрела подряд сквозь эти двери. Кто-то там вскинул руки и пропал из поля зрения. Мишка вошел в раж, снова снарядил магазин патронами МДЗ, и начал выцеливать противника. В азарте охоты он не заметил, как сзади на крышу, забрался Ромка, волоча за собой медицинскую сумку, и подполз к Волку.

— Миха прикрывай, я займусь Вованом.

— Понял, — сказал Мишка, не отрываясь от прицела.

Волков был плох еще пара минут, и он захлебнулся бы собственной кровью, Рома открыл медицинскую сумку и нашел там катетер с толстой иглой. Нащупав трахею на излучине горла, он вогнал катетер в трахею. Волк полноценно вздохнул, теперь кровь не перекрывала доступ воздуха. Ромка чуть приподнял Вована, и повернул его на раненый бок, что бы кровь, не поступала к горлу, достал шприц-тюбик с прамедолом и вколол раненому в сторону ранения. Разрезал одежду, через дыру, куда попала пуля, выходил воздух, и пузырилась кровь, он разрезал одежду дальше, на спине прямо под лопаткой, тоже была дырка, с пузырящейся кровью. "Слава богу, ранение сквозное" подумал Роман, и приготовил два тампона, облив их фурацелином .

— Миха помоги перевязать, я один не справлюсь.

— Иду, — Мишка положил винтовку и подполз к Роману.

— Держи тампоны и затыкай дыры, а я достану бинты.

Роман снял с руки Волкова остатки одежды и рукав, открыл пакеты ИПП, и приподнимая Вована стал плотно бинтовать, когда перевязка была закончена, Волк открыл глаза. Роман приложил палец к губам, показывая, что говорить нельзя. Вован плавно прикрыв глаза, показывая, что понял его. Потом интенсивно вдохнул через катетер и снова потерял сознание. Ромка посмотрел на время, достал из-за пазухи блокнот и карандашом записал время на листке, указал название лекарства на латыни, и воткнул эту бумажку в бинты перевязки. Теперь Волкова можно было положить на спину, что они и сделали.

Тем временем на поле боя что-то изменилось, и в тылах у бандитов послышался характерный рык двух "Браунингов", их ни с чем не перепутаешь, скорострельность у них низкая, можно даже сказать вялая. И, тем не менее, это очень грозное оружие, крупного калибра.

Друзьям стало ясно, что пришла помощь, в виде полицейских сил и итальянской поддержки.

Бандиты поняли, что попали в ловушку, и стали бросая оружие поднимать руки и вставать из за своих укрытий. Но, те из афганцев, кто слышал о ранении их Гургый хана. В живых бандитов оставлять не собирались, Поэтому по сдающимся, активно работал "Печенег", и короткими очередями стрелял РПК. Заваливая их одного за другим. Душманы сообразили, что здесь пленных брать не будут, и стали перебираться на сторону где их атаковали полицейские, что бы там снова попробовать сдаться и тем самым сохранить себе жизнь.

Через двадцать минут всё закончилось и на площадку перед домом выскочили два броневика "Ивеко", с "Браунингами" на крыше. На одном из них стоял мегафон, в который на языке пушту требовали сдачи, иначе грозились нас уничтожить.

Мишка достал из ранца портянку, и стал ей махать как белым флагом, показывая, что мы стрелять не собираемся. Потом спрыгнул с крыши и направился в сторону итальянских броневиков, все так же размахивая портянкой.

Из броневиков вышли три человека, два итальянца и один афганец и стали терпеливо ждать приближения Михаила. Тут к итальянцам пришла подмога афганский БТР-60, с которого спрыгнул Ахмед, и стал кричать .

— Не стреляйте, это мои гости, они защищали мой дом и дали возможность увести жену и детей, а также сообщить вам о нападении.

Итальянцы заметно расслабились, но пулеметчики на броневиках всё также продолжали держать на прицеле наши автомобили, в которых спарки, были задраны стволами вверх.

Мишка подошел, к ожидающим его итальянцам, и заговорил на смеси таджикского и фарси.

— Парни, нам очень нужна ваша помощь, у нас один тяжело ранен, это наш старший, его срочно надо в госпиталь.

Переводчик активно переводил итальянцам слова Михаила, и когда они поняли, в чем дело, один из них крикнул, позвав кого-то ещё. Это был их полевой врач.

Миха включив связь, сказал:

— Парни, пусть медик осмотрит его Волка. Ромка, Шакур, Батур и Назир, аккуратно спустили Вована с крыши и на куске брезента принесли его к итальянским броневикам.

Медик осмотрел его и что-то сказал своему старшему. Старший заговорил с Мишкой, и переводчик сказал, что нам повезло, у них здесь есть свой полевой госпиталь и опытные хирурги. Только надо доставить раненого в этот госпиталь. Назир побежал к "Лендкрузеру" и вывел его из капонира, подъехал к парням, разложил переднее сидение и туда поместили Вокова. Мишка обратился к итальянскому офицеру и спросил:

— Кто нас сопроводит?

Итальянец дал команду, а потом сказал, что бы машина с раненым следовала за одним из броневиков.

Один из "Ивеко" развернулся и посигналив направился за пределы площадки, Назир и Батур на "Лендкрузере" двинули за ними, остальные остались на своих местах. Предстоял долгий разговор и куча объяснений.

Михаил поблагодарил итальянского офицера и сделал приглашающий жест, мол добро пожаловать на поле брани. С БТР— 60 попрыгали афганцы в полицейской форме, и стали прочесывать кучи металлолома, в поисках убитых и раненых. А Мишку, в сопровождении "Maresciallo capo", так к нему обращались его подчиненные, и переводчика, повели к дому. Кудря посмотрел ему на погоны и очень удивился, у него на погодах было три полоски как у нашего старшего сержанта. Но это был явно офицер. И Михаил стал перебирать в памяти, скудные знания итальянского языка.

" Капо — это понятно, главнюк ихний, помню по старым фильмам, а вот Марисцелло — это кажется маршал, блин, не понятки какие-то, старший маршал получается, а погоны сержантские. Скорей всего, его звание соответствует, нашему старшему прапору". Миха, решил для себя, что если он будет обращаться к нему просто, "Офицер", то не прогадает, и не стал больше обращать на это внимания. Его волновало другое, что будет с Волковым, и не конфискуют ли их груз.

Как выяснилось позже на допросе, груз, итальянцев не интересовал, им было интересно, как и почему напали бандиты на свалку барахла. И тут снова вмешался Ахмед, огромное спасибо ему, он рассказал им такие небылицы, что итальянские инструктора и следователи махнули рукой на дальнейшие расспросы. А Мишка и команда Волкова придерживались простой версии, что мол встали на ремонт и подготовку машин к дальнейшему переходу. И, деваться им было некуда, только вступать в перестрелку, потому, что не все машины были готовы. На этом дело и закончилось, афганские полицейские собрали трупы и оружие, а раненых и сдавшихся, отправили под конвоем в полицейский лагерь.

Когда их лагерь оставили в покое, Мишка принял командование и стал давать распоряжения.

— Парни, здесь нам задерживаться нельзя, иначе не довезем груз, ещё кто ни будь, захочет поживиться. Поэтому делаем так, здесь оставляем одну вооруженную машину, чтобы забрать Волкова из госпиталя. Остальные едут домой.

— Кто останется? — спросил Роман.

— Вот ты и останешься с Харезом на "Дефендоре". "Лендкрузер" нам нужен для защиты колонны.

— Ясно, что вы будете делать по прибытии?

— Ни чего, ждать и разведать обстановку на границе с седьмой заставой. Отдай мне спутниковый Волка, свяжусь с Агашкой, выясню, как они добрались.

— Хорошо Миха, но и вы будьте осторожней.

— Не волнуйся, Родной, все сделаем как надо, а вы переберитесь ближе к полицаям, встаньте на стоянку рядом с госпиталем.

— Согласен, ладно парни, собираемся в дорогу.— обратился Рома, ко всем остальным.

Но афганцы стояли и не спешили действовать. Миха повернулся к ним и спросил.

— Ну что застыли, ни чего с вашим Волком не случится, и Рома с Харезом останутся ждать его. Или есть вопросы? Тогда спрашивайте сейчас.

Но друзья молчали и продолжали стоять.

— Парни, — обратился к ним Миха, — вижу, вопросов нет, вы просто беспокоитесь и не хотите оставлять Волка одного, но это ему не поможет, а мы подведем тех, кто нас ждет в кишлаке. К тому же Волк, поступил бы именно так. Поверьте, я знаю его больше вашего. А теперь за работу, Назир, поведешь "УАЗ". Шакур на тебе пикап с грузом. В "Лендкрузере" Абдул и Батур, вы будете головным дозором, я веду оставшийся пикап. Назир, дашь мне свой пулемет, я замыкаю колонну и если что, прикрою. Вопросы есть?

Вопросов не было, и афганцы стали собираться. Ахмед снова наладил погрузчик и стал разгораживать выезд из схрона. Рома с Мишкой отошли в сторонку, и решили поговорить на едине.

— Ромка, — начал Михаил, — Мы оставим вам продуктов на неделю, через неделю постарайтесь забрать Вована, думаю, его уже будет можно перевозить. Добавляю вам еще три дня, то есть через десять суток мы не выдержим и отправимся вас искать. Уж не подведите меня, а то они всю оставшуюся жизнь будут обвинять, что я бросил Волка.

— Не беспокойся Кудря, не подведем, если надо то выкрадем его, но всё равно заберем, живого или мертвого.

— Только живого Рома, только живого, иначе нам хана. И поддержки такой не будет, и отношение к нам изменится.

-Да не думай, всё будет в порядке. Пошли паковаться, мы вас проводим до выезда из кишлака и вернемся уже к полицейскому участку.

Сборы заняли полтора часа, рассчитались окончательно с Ахмедом, он даже слезу пустил, так растрогался, тем, что привык к нашему обществу, что не хотел расставаться. Он начал было собираться с нами, но жена и дети, такой вой подняли, что ему пришлось ретироваться и успокаивать семейство. В итоге, он заправил нам машины, за свой так сказать счет, где он берет топливо так и осталось тайной, но то, что он его не покупает, было очевидно. Его жена, в знак благодарности, приготовила хлеб и собрала в дорогу разной снеди. За что ее душевно поблагодарили. Ну вот и всё, наш караван тронулся в путь, теперь надо было добраться до Миранза-И без приключений.

Два дня спустя. Госпиталь итальянской миссии. Кехил-Духтаран.

Владимир Волков.

С трудом открываю глаза, и вижу над собой белую подкладку госпитальной палатки: "Господи, где это я? И что всё это значит?" Пытаюсь повернуться, резкая боль в правом боку и куча различных трубок не дают этого сделать. В голове что-то щелкнуло и вспыхнуло белым светом. Так, вернулась память, а помнил я не много, только то, что надо мной склонился Миха.

" Вот тебе и раз, зацепило чем-то, и видно конкретно, раз я здесь. Кстати, а где я? Наверное, полевой госпиталь, или что-то в этом роде." Пытаюсь кого ни будь позвать, но вместо голоса раздаются какие-то нечленораздельные звуки. Тяну руку к горлу, "Оба на, из гортани торчит трубка. Скорей всего это вентиляция легких" приходит мне в голову трезвая мысль, "значит, ранение в грудь и это надолго."

Мою возню кто-то услышал, и из за ширмы послышались торопливые шаги, полог распахнулся и в закуток, вошло чудо. Это была симпатичная медсестра, в военной форме НАТО, поверх которой был надет халат. Большие миндалевидные глаза, и вопросительный взор. Чуть вытянутое лицо, иссиня-черные волосы, чувственный рот, типичная представительница латинской Европы или Америки. Она мгновенно подскочила ко мне и прижимая меня к кровати, низким грудным голосом произнесла скороговорку.

— "Piano, piano, non è possibile spostare."

Взглянув на меня, она поняла, что я ни чего не понял, и она перешла на Английский, посчитав, что для меня так будет понятней. Почему-то все НАТОвцы искренне считают что английский, самый лучший для международного общения и его должны знать все. Но это был не тот случай, мои глаза только ещё больше расширились и я пожав плечами , что-то промычал.

Медсестра улыбнулась, и её понесло, уж видимо ей очень хотелось установить контакт, и выяснить на каком языке я говорю.

— Parlez-vous Franсе?

Я опять пожал плечами, а она, глядя на меня, стала перебирать — be German? or Swedish? but what about the Danish? Norwegian?

С моего лица не сходила туповатая улыбка, а запас стран в её мозгу кончился, я решил помочь. Глазами показал на записную книжку в её руке и протянул руку. Медсестра поняла меня правильно и протянула её, добавив карандаш. Взяв пиcьменные принадлежности я нацарапал:

— Ich spreche Deutsch.

Сестричка, прочитав мою писанину, радостно подхватилась и сказав — " Just a minute."— выскочила из моего обиталища.

Я не ожидавший такой реакции, лежал в недоумении и размышлял, " наверное, если бы это была американка, она бы надменно вышла за ширму, ни чего не объясняя, а эта из за своего южного темперамента умчалась как ошпаренная, при чем, довольно искренне, радуясь по поводу моего здоровья. Значит, не всё так плохо, как думаю я." минут через пять моего ожидания в "палату" уже вошли двое, собственно сама медсестра и военный врач в белом халате поверх формы. Это был рыжий детина, возрастом лет сорока, может чуть больше, на его раскрасневшемся лице даже в это время года были отчетливо видны конапушки. Он демонстративно снял с рук резиновые перчатки и подошел к моей постели. " Прусак" — мелькнула мысль в моей голове и тут же подтвердилась.

— Гутен таг, я старший медицинской службы, майор Рудольф — сказал он на немецком, — как ваше самочувствие?

Я улыбнулся и многозначительно показал на свое горло правой рукой. Врач извинился и заговорил с медсестрой на итальянском. Та, защебетала скороговоркой, на свой манер, и активно жестикулируя, стала что-то ему объяснять. Он молча стоял, кивая головой, и когда словесный поток у итальянки, был исчерпан, повернулся ко мне и сказал:

— Очень хорошо, вы активно идете на поправку, очень повезло, что ваши друзья способны оказать экстренную помощь. Иначе вас просто не было бы. Хочу вас обрадовать, ваши друзья ждут встречи с вами.

Выслушав его, я схватил блокнот оставленный медсестрой и написал в нем.

— Скажите доктор, когда я могу поговорить со своими друзьями?

Он прочитал написанное, и поднял свои рыжие брови в удивлении. Потом сглотнул и произнес.

— Поговорить сможете дня через три, а повидаться, минут... — он глянул на часы, — через тридцать. Не буду утомлять вас своим присутствием, и дел, очень много. За вами присмотрит сержант Батини. — он указал на медсестру — А мне пора, до свидания сеньор. — И четко по военному кивнув головой, он вышел за ширму. Я же, нагло разглядывая итальянку, взял в руки блокнот и написал: — Мое имя Шабах, а как ваше сержант Батини?— и протянул его надписью к ней. Она, приняла блокнот в руки и прочитав сверкнула глазами в мою сторону, но от резких высказываний воздержалась, потом боле спокойно поглядела на меня и решив, что вреда не будет, тихо произнесла : — Каталина.

Я, как бы попробовал на вкус, это слово, и попытался его произнести, но услышал только шипящие и булькающие звуки, махнул рукой и написал на немецком. -

— У вас красивое имя, и сами вы, красавица. — улыбнувшись во всю свою физиономию, вновь протянул ей блокнот. Она прочла, и лицо её стало улыбчиво— загадочным, комплимент ей явно понравился. Потом с диким акцентом, она проговорила по-немецки: — Что я могу для вас сделать, Шабах?

Я ухмыльнулся и написал:

— Один лечебный поцелуй, и пригласить моих друзей, мы объявим о помолвке.— Мое лицо приняло лукавый вид, и Каталина не стала дожидаться, пока я протяну ей письмена, подошла сама и прочитала. Потом хихикнула в кулачок и возмущенно ответила.

— Ну вы и хам, сеньор, знакомы только несколько секунд и уже помолвка.

Мою шутку она восприняла правильно, и это повысило настроение нам обоим. "Свой человек, эта итальянка" — подумал я — "хоть и европейка" Тем временем сержант Батини стала серьёзной и спросила:

— Шабах, а теперь без шуток, вам что ни будь надо? А то у меня не вы один, таких больных здесь хватает.

Я написал ей ответ, что неплохо будет, если она пригласит моих друзей, и не мешает, попить воды. Каталина, кинула головой и вышла, вернулась через пару минут с кувшинчиком кипяченой воды и стаканом. Поставила на подставку рядом с кроватью и произнесла на ломаном немецком, что друзей сейчас пригласят. Поблагодарив её, я стал терпеливо ждать, мысли были самые разные, но больше всех я хотел устроить им разнос, за то, что не уехали из кишлака. Через некоторое время ко мне в закуток ворвались Роман и Харез, за ними следом влетели итальянские военные с нацеленными стволами на моих друзей. Видимо на моем лице уж больно явно отразился немой вопрос. Потому, что Роман, глянув на меня, мгновенно ответил:

— Да эти козлы пытаются нас разоружить, а вот тертый хрен им, с маслом.

Последней протиснулась Каталина, и стала выгонять всех. Мужики немного пришли в себя и ошалев от напора медсестры, все вместе вывалились обратно за ширму. Черноглазая фурия, сделав свое дело, повернулась ко мне лицом. И уперев кулаки в бока, так зыркнула на меня, что я слегка потерялся. Потом эта бестия, указала пальцем в сторону полога и обратилась ко мне:

— Прикажи своим людям сдать оружие, иначе ни кого не пущу.

Я ошарашено уставился на нее, и стал показывать на горло, разводя руки в стороны. Фурия, сдунув с лица прядь волос, выбившуюся из хвоста, резко развернулась и вышла в коридор. В тот же миг там, кто-то ойкнул, возня затихла. А потом из-за полога вошел Роман, вернее не вошел, а его за шкирку как нагадившего щенка, ввела Каталина. Ромка, обалдевший от такого обращения со стороны женщины, присмирел и послушно управлялся этой бестией. Она подвела его к моей кровати, и многозначительно взглянула на меня. Смеяться я просто не мог, и поэтому идиотски хихикал, из моих глаз полились слезы, более нелепой ситуации, я просто не встречал. А по виду Романа я понял, что он действительно как щенок, готов лизать руки этой сеньориты. Он вращал глазами во все стороны и готов был пасть на колени, лишь бы умилостивить красавицу. Я сжалился над ним, и сквозь смех, взяв в руки блокнот и карандаш, с трудом написал: — Рома, сдайте оружие, иначе это чудовище, с черными глазами, поработит вас и меня до кучи. Сунув писанину в лицо Родному, я глянул на Каталину, та была в праведном гневе и метала молнии, при этом, не отпуская воротник Романа. Ромка непонимающим взглядом прочитал моё пожелание, и ещё более недоуменно спросил:

— Это твой новый телохранитель?

Я улыбнулся, и махнул рукой, мол, все вон. Итальянская медсестра уловила мой жест, и всё также держа за шкирку Ромашку, развернула его к выходу. Тут опомнился Роман, и подняв руки вверх, произнес:

— Не надо, .... я сам.

Каталина, обернулась ко мне, как бы спрашивая, что дальше, я подмигнул ей и показал большой палец, потом сделал жест — всё окей. Она улыбнулась в ответ, и подтолкнула Ромку к выходу.

За ширмой началась возня, и я услышал голос Романа:

— Харез, черт сними, давай оставим оружие этим засранцам, иначе не дадут поговорить с Волком.

Что ответил Харез, я не слышал, но спустя несколько минут, они вдвоем зашли ко мне в закуток.

— Здоров, Волчара, а ты неплохо устроился. — произнес Роман. — Как самочувствие?

Вытянутой рукой я показал, что состояние так себе, потом указал на горло и развел руки в сторону.

— Ха, так это моя работа, если б я это не сделал, ты захлебнулся бы кровью. Поблагодарив Родного жестами я взял блокнот и стал писать.

— Ромка, где остальные, и почему вы не укатили в МиранзаИ?

— Вован, не ерепенься, остальных мы отправили домой, здесь только я и Харез. Остались, что бы забрать тебя.

— Хорошо, а то уж я заволновался, а как там Ахмед?

— Мы у него не были, ночевали здесь на стоянке возле территории госпиталя.

— Парни, мозги не парте, перебирайтесь обратно к Ахмеду, мне здесь лежать как минимум неделю.

— Неделю нельзя, шесть дней Вован, не больше, а то в МиранзаИ, поднимется кипишь и Миху разорвут на кучу маленьких Мишуток.

— Всё равно, перебирайтесь к Ахмеду, там хоть крыша над головой, а я уж постараюсь прийти в норму как можно раньше.

— С этим всё ясно, ты мне вот что скажи Вован, у тебя с этой "сестренкой" какие отношения?

— Что ты имеешь ввиду?

— Ну, в смысле, .... "что имею, то и введу". — сказав это Родной и разулыбался.

— Ах, ты об этом, "запал" на нее что ли?

— Ну ,те то чтобы очень ... — сказал Роман и засмущался, — познакомь меня с ней.

— Рома, Рома, с тобой всё ясно, вон слюни текут, но что ты с ней будешь делать? Ты же не знаешь итальянского?

— Разберемся, ... любовь — не знает барьеров.

— Ромка, если я тебя познакомлю, то тебя отсюда не выгонишь, ох, утонишь в её бездонных глазах. Но не вопрос, познакомлю, если это не помешает делу.

— Ничуточки, — поспешно проговорил Ромка и с надеждой в глазах уставился на меня.

Я поглядел на Хареза, и задумался, — "на русском он не читает, а на арабском я не умею писать, как сказать ему, что бы присмотрел за Ромкой?" И тогда я написал Роману,

— Скажи Харезу, что я велел присматривать за тобой, а то ни каких знакомств.

— Будет сделано командир. — уже весело, с энтузиазмом ответил Родной и обернулся к Харезу. — Дружище, Волк говорит, что бы ты, приглядывал за мной, боится, что я наделаю глупостей. Если буду тупить, дубиной по затылку и в машину меня, связанного. Понял?

Харез поглядел на меня, ища поддержки, и я не заставил ждать, многозначительно кивнул, подтверждая слова Ромашки.

— Присмотрю Шабах, не беспокойся, — ответил Харез. И я с благодарностью поглядел на него. Потом, вырвав исписанные странички из блокнота, отдал их Ромке и нажал на кнопку вызова медсестры. Каталина пришла быстро, по-видимому находилась где-то рядом. Скромненько зашла в "палату" и спросила, глядя на меня:

— Что-то требуется Шабах?

Я махнул рукой, приглашая её подойти ближе, и начал писать в блокноте.

— Каталина, хочу познакомить вас с моими друзьями. Это Харез Аль Ислами. — Написал я, потому, что ни чего другого в голову не пришло и повернувшись к Харезу указал на него.

Хитрый Ромка, стоявший за спиной медсестры и читавший мою писанину на немецком, округлил глаза. Повернувшись вместе с Каталиной к Харезу, он удивленно произнес.

— Харез Аль Ислами?

Афганец, тоже округлил глаза и не мене удивленно спросил:

— Почему Аль Ислами? Я не араб, я туркмен — Харез Ибн Рашид.

— Не знаю...., — ответил Роман — так тебя обозвал Волк.

Харез глянул на меня укоризненно, а я только развел руки и пожал плечами, потом выдернул, у ни чего не понимающей итальянки, блокнот и зачеркнув Аль Ислами написал Ибн Рашид.

Медсестра прочитала надпись и протянув руку Харезу своим насыщенным голосом произнесла:

— Каталина Батини, рада знакомству. Харез пожал руку, итальянке и немного смутился, Рома тем временем, скромно стоял у нее за спиной. Я же продолжил писать дальше.

— А тот тип, у которого при виде вас текут слюни, мой друг Роман Родригас. " Вот как, чуть не написал настоящую фамилию, вовремя поправился" — мелькнула в моей голове мысль. Рома, прочитавший записку, сверкнул на меня глазами, и показал кулак. А когда Каталина повернулась к нему для знакомства, я показал ему язык. Медсестра вновь протянула руку и представилась. Ромка, как настоящий ловелас. Взял ее ладонь в свою, и припав на одно колено поцеловал. Мгновенно перейдя на немецкий язык, он защебетал:

— Очень приятно познакомиться с такой красавицей, вы сеньорита, лучик света в этом безумии.

Каталина одернула руку и проговорила с наигранным возмущением:

— Но, но, сеньор, мы не на улицах Рима, и я сержант госпитальер.

— Как скажете, но вы уж больно очаровательный сержант." Всё, это надолго", — подумал я, и дал знак Харезу выводить эту парочку. Харез все понял и стал их выталкивать из "палаты". Я помахал рукой, как бы прощаясь, и вздохнул с облегчением. Моя миссия окончена, теперь главное, быстрее встать на ноги.

Дальше всё покатилось по накатанной больничной колее. На следующий день меня пришёл навестить Ахмед, они с Романом принесли мне плов с кишмишом, и всё это было завёрнуто в чурек. Ахмед похвалился, что плов готовила его жена, специально для меня. И только я собрался вкусить сладкий плов, в палату зашёл рыжий Рудольф. Разогнав моих посетителей, он сказал:

— Я бы вам не рекомендовал есть местную пищу.

Сказывалось, наверное, то, что я всё же выглядел по европейски и он опасался, что меня могут банально отравить. Оказалось всё намного проще.

— С чего бы это? — спросил я, как всегда, написав вопрос в блокноте.

— Во-первых, вам сейчас нужна диета, во-вторых, сейчас будем делать томографию и если всё нормально, то будет операция.

— Какая ещё операция? — написал я и недоумённо уставился на врача-майора.

— Как ... вам не сказали? По извлечению катетеров и трубок вентиляции из вашего организма.

Я с сожалением посмотрел на разложенный передо мной чурек с горкой сладкого плова и мысленно попрощался с сытным завтраком. Потом взял блокнот и написал, обращаясь к врачу:

— Доктор, пусть мой плов оставят, я его съем после операции.

— Это навряд ли, до завтрашнего утра вам ничего нельзя, кроме йогурта.

Я сглотнул слюну, разочарованно поглядел на плов, а мой желудок возмущено заурчал, видимо ругая всех врачей отборным матом из-за того, что его лишили изумительной вкусняшки. Но делать нечего, пришлось отставить поднос с яствами в сторону, так как в "палату" вкатили компьютерный томограф. Но я не сразу сдался, написал доктору ещё одну записку:

-Доктор Рудольф, передайте этот листок моему другу, — а дальше добавил уже по-русски: "Ромка, сожри за меня это плов, может мне полегчает из-за того, что добро не пропадёт даром. И мой желудок не будет протестовать так сильно, зная, что я пожертвовал его еду ради друга".

Майор взял записку, прочёл и вышел на минуту из помещения, затем вернулся уже без записки и начал давать распоряжения. Меня ворочали, фотографировали аппаратом с разных ракурсов и положений. Рудольф, глядя на монитор, остался доволен и, одобрительно кивнув, сказал:

— Ну что же, всё в полном порядке, ранение заживает, можем готовить вас к операции. Вот примите это пилюлю.

— Зачем? — написал я.

— Это успокоительное, ведь операция, какая — бы она не была, это стресс для организма.

Я молча взял пилюльку и проглотил, запив водой. Доктор одобрительно кивнул и вышел, томограф выкатили вслед за ним. А минут через десять мне похорошело, глаза отяжелели, язык стал толстым, а движения как у очень пьяного. Потом пришли медбратья с каталкой и всё ... остальное осталось в тумане. Очухался я среди ночи от ощущения полного мочевого пузыря и жуткого сушняка во рту. Дежурное освещение было слабым, пришлось включить ночник рядом с кроватью. Осмотревшись, нашёл "утку", сделал дело и мне полегчало. Нажал кнопку вызова медсестры и стал ждать. Спустя время, появилась незнакомая мне заспанная девица, в зелёном медицинском костюме. Это была полная противоположность Каталины. Негритянка с осветлёнными волосами, ростом на пол головы ниже итальянки, зато формы куда круглее, особенно объёмной оказалась нижняя часть. Она протёрла глаза и грубо спросила по-английски:

— What?

Я попробовал сказать, что хочу пить, но не получилось. Тогда пришлось жестами показывать, что мне надо. Темнокожая пышка молча вышла и вернулась через пару минут, пихнув мне в руки пластиковую бутылку с водой и одноразовый стаканчик. На её лице отражалась крайняя степень презрения. "Тоже мне, "звезда". Распустили вас амеры, дав свободу и равные возможности, а то и вообще более льготные", — проскочила мысль в моей голове, да и взаимное презрение с моей стороны усилилось. И почему-то очень захотелось эту бабенку сунуть её губастой мордой в унитаз, чтобы знала своё место. Но отогнав негативные мысли, я успокоился, попил воды и незаметно для себя погрузился в сон. Сказалось действие обезболивающих. Утром меня разбудил кудрявый мужик в военной форме с канадским флажком на рукаве. Когда я окончательно пришёл в себя и хлебнул воды, он на хорошем немецком спросил меня:

— Как ваше самочувствие? Ох, извините, не отвечайте, вам пока ещё рано разговаривать. Вижу, дела у вас нормально. Меня звать Леон Паре, я ваш хирург.

Я внимательно посмотрел на хирурга, оценивая его со стороны, было видно, что он не профессиональный военный, в отличие от Рудольфа. Форма на Паре висела мешковато и он явно чувствовал себя в ней неуютно. Хотя телосложение его было вполне нормальным, просто не было выправки как у немца. В лице Паре проскакивали черты араба, отсюда, наверное, и его кудрявость. Не знаю, возможно, отец или мать его были алжирцами, обычная практика для франкоязычных. Я огляделся по сторонам в поисках записной книжки, чтобы задать этому доктору пару вопросов, но не нашёл и решил оставить всё на самотек.

Док не заставил себя ждать и продолжил монолог:

— Вы очень крепки и быстро идёте на поправку. Сегодня вас переведут в общее отделение, а через день другой сможете разговаривать и передвигаться самостоятельно. Сейчас я вас оставлю, к вам пришёл посетитель, хоть и не в наших правилах пускать посторонних в реанимацию, вам сделали исключение. Я кивнул головой в знак благодарности и стал ждать, надеясь увидеть кого-нибудь из моих друзей. Но меня ждало разочарование. В палату вошёл плотный, бородатый мужик в полувоенной форме. Слегка запыленный, он хоть и снял вооружение и разгрузку, с пистолетом не расстался. Морду лица его не было видно, потому что на голове была чёрная бейсболка, а на глазах тёмные очки "а-ля диск-жокей", нижнюю часть скрывала густая борода. Он мягко прошёл в палату и, взяв табурет, сел рядом с моей кроватью. Глянув, как он двигается, я понял, "матёрый зверь, надо держать ухо востро". В нём чувствовалась сила и опыт. "Интересно, что ему от меня надо?". Оглядев меня внимательно, он прокашлялся и чуть сиплым голосом заговорил на фарси.

— Ну что, поговорим, Призрак? Так ведь переводится ваше имя на английский?

Наверное, он думал шокировать меня своей осведомлённостью, но я спокойно взглянул на него, потом жестом показал себе на горло и исполнил пантомиму, как я снимаю очки. Честно говоря, неуютно разговаривать с человеком, когда не видно его глаз. Мой собеседник ухмыльнулся, но очки снял. Я спокойно, открыто посмотрел в его серые ухмыляющиеся глазки, черты лица его чем-то напоминали поросёнка, небритого поросёнка. После игры в гляделки он понял , что имеет дело не с новичком, посерьёзнев он проговорил:

— Мне надо поговорить с тобой и я это сделаю в любом случаи, можно по-хорошему, а можно и не очень.

Я кивнул головой и показал, что мне нужна бумага и карандаш. Бородач кивнул и крикнул в сторону выхода.

— Tusk, bring a notebook and pencil.

В палату вошёл ещё один бородатый, вооруженный до зубов, также в полувоенной одежде, но с афганской паколью на голове. Протянул блокнот и автоматический карандаш своему товарищу, но тот не стал брать, а кивнув головой в мою сторону. Я принял писательские атрибуты и сразу нацарапал на дойче:

— Я не могу говорить из-за операции на горле, а из Европейских языков знаю только немецкий. И протянул бородачу. Тот слегка удивился. Возможно, ожидал увидеть арабскую вязь, но прочитав записку, снова повернулся к входу и прокричал:

— Tusk! Сall Schmidt.

"Ну что ж, теперь, пожалуй, ясно кто они такие — сборная солянка наёмников. А это значит — Частная Военная Компания, так сказать, псы войны. Амеры их активно используют для грязных делишек, ну и для разведки тоже". В палату ввалился Шмидт, молодой красномордый парень. "Романтики захотелось, крутым себя почувствовал", — подумал я об этом парнишке.

Их большой босс протянул ему мою писанину и нетерпеливо добавил:

— Translate that he wrote here.

Шмидт перевёл ему и собрался уходить, но бородач остановил парня и приказал ему работать переводчиком. Потом отдал мне блокнот и задумался. А я не стал терять времени, ведь пользу от диалога можно получить в двух направлениях. Информацию получают две стороны — допрашиваемая сторона узнает, что интересует тех, кто допрашивает, а те, в свою очередь, получают ответы на свои вопросы. И поэтому я написал:

— Вы моё имя знаете, интересно узнать ваше. В приличном обществе принято представляться.

Красномордый перевёл мои слова, а босс хмыкнул и сказал на фарси.

— Обойдёшься без имени. Здесь я задаю вопросы.

Теперь уже я, ехидно улыбаясь, писал ответ:

— Как интересно, а с какой стати я должен на них отвечать?

— Я могу тебе устроить много неприятностей.

— Моя самая большая неприятность, это разговор с откровенным хамом.

Шмидт, как-то запинаясь, перевёл эту фразу, но бородач понял, о чём речь, сверкнул глазами и встал. Склонился надо мной и левой рукой надавил на раненое место. Я скрипнул зубами от боли, но промолчал, а это американское хамло с шипением проговорило:

— Поверь, дохляк, это не самая большая твоя неприятность.

"Бедняга, он и не представлял, какого врага себе нажил. А то, что я буду его врагом, у меня не было сомнений и при случае я устрою ему баню. Верь, скотина, я всё запомню. Но эмоции в сторону, играем испуганного обывателя и узнаем, что им надо". Тем временем, бородач с чувством превосходства отошёл от меня и вновь уселся на место.

— Ты всё понял? — спросил он меня. — Только не надо пожирать меня глазами, насмотрелся я на вас, европейских гуманистов. Кричите о своих правах, а чуть припрёт, лапки кверху. Итак, вопрос — ты прибыл из уезда Бала-Мургаб?

— Допустим,— написал я ответ.

— Не играй со мной, парень, говори конкретно, — с угрозой в голосе сказал бородач.

После его слов мне сразу как-то стало скучно, и я демонстративно закрыл блокнот, вставил туда карандаш и положил его рядом. Лицо бородача слегка вытянулось и он хотел что-то сказать, но я выставил руку вперед, мол, стоп. Левой рукой зажал швы на горле, на всякий случай, чтобы не разошлись от напряжения. И не своим, каким-то глухим и шипящим голосом произнёс:

— Конечно, мы можем поговорить конкретно, но только после того, шакал, как ты поцелуешь мой зад.

Свинячья морда бородатого, стала наливаться кровью, и он медленно начал подниматься. Я же, глупо улыбаясь, ждал, что за этим последует. Но к горю или к радости, узнать мне этого не удалось. В коридоре что-то бумкнуло, как будто уронили шкаф, потом раздались звуки ударов и женский крик, топот ног и отборный русский фольклор. Это ломился Роман, но на его пути стояли здоровяки из ЧВК и, похоже, его приземлили. Шмидт и бородатый выскочили в коридор, там опять началась свара. Ко мне в палату зашли вломились двое итальянских военных и развернулись лицом к выходу, встали на караул. Жаль, я не мог видеть всего зрелища. Но как я понял, кто-то из врачей подсуетился и вызвал охрану. Попытки бородатого и его компашки, попасть ко мне в палату пресекали караульные. Рому же пропустили по очень убедительному настоянию Каталины. И они вдвоём предстали перед моими очами. Видок у Родного был ещё тот — из носа текла кровь, а под левым глазом набухал фингал. Но он не терял присутствия духа и радостно заговорил:

— Это что за хмыри к тебе ходят? И как они посмели отлупить лучшего друга твоего бренного тела? А Какталина молодец. Ох и зарядила по промежности бородачу в тюбетейке!

И он посмотрел на слегка взъерошенную девушку влюблёнными глазами. Медсестра взглянула на Ромку и улыбнулась в ответ. Казалось, что она понимает всё, что говорит Родной. "Вот ведь и то, правда. Любовь — не знает границ и ведь нашли общий язык. Не говоря ни слова, понимают друг друга", — размышлял я. Поглядев на эту идеальную парочку, я прижал рану на горле и всё тем же не своим голосом сказал:

— Ромка, это частники. Решили мне устроить экспресс-допрос. Но вы им помешали, а хирургу из Канады надо сделать внушение. Сможешь?

Ромка подмигнул оставшимся глазом Каталине , указал на меня и сказал:

— Смотри, дорогая, у нашего командира голос прорезался. Волк, о чём поговорить с доктором?

— Рома, не сейчас, чуть позже, когда немного поутихнет сегодняшняя шумиха. А поговорить есть о чём, надо узнать кто такие эта шобла.

— Да не вопрос, я этому докторишке мех вовнутрь выверну.

— И ещё. Пусть Харез проследит за частниками, мне надо знать, куда они подадутся.

— Сделаем, — сказал Родной и приобнял свою зазнобу.

— Ты всё ещё здесь? Дуй к Харезу, их нельзя упускать.— Бегу, бегу. Красавица, а ты пригляди пока за ним, — сказал Ромка и, чмокнув Каталину в кончик носа, побежал из палаты.

ГЛАВА 3

Афганистан. Бадгис. МиранзаИ.

Михаил Кудряшов.

"Дорога прошла нормально, и вот мы подъезжаем к кишлаку, в котором нас с нетерпением ждут", — размышлял Михаил, замыкая колонну из четырёх машин. " Как хорошо, что ветер дует в бок, а то глотать мне пыль всю эту долбаную дорогу. Чёрт бы побрал этих долбанных амеров, с их политикой везде вмешательства. Сейчас сидел бы дома, в каком-нибудь ресторанчике, с красивой женщиной и попивал бы шампусик. А тут ... тьфу, однообразные сопки, пыльная дорога и выжженная солнцем земля. Хотя могло быть и хуже", — вспомнил Миха своё пребывание в подвале погранотряда в Тахта-Базаре.

Дорога действительно прошла хорошо, выехали рано утром, оставив Ромку с Харезом забрать Волка. Ехали размеренно, не спеша, но и нигде не останавливаясь. И вот недалеко за обед, наша маленькая колонна въезжает в кишлак. Народ собрался на площади, дожидаясь нас, чтобы узнать новости и получить частичку привезённого добра. Мишка решил не ехать на поселковую площадку, а сразу направился в отведённое жильё. Сказывалась усталость и нервное напряжение, очень хотелось умыться, поесть от пуза и выспаться за все эти дни. Миха нажал кнопку связи и проговорил:

— Содик, Кудре.

— На связи Содик.

— Шакур, я еду домой. Разгрузитесь, зайдёшь.

— Понял, — ответил Шакур, — зайду.

"Вот и отлично",— подумал Миха и повернул на свою улицу. Подъехав к дому, он собирался выйти открыть ворота. Но это не понадобилось, ворота распахнулись сами, приглашая его заехать. " Вот чёрт, как я мог забыть, мы же разрешили пожить здесь Зареме. И что теперь делать?" Михаил развернул машину на улице и задом въехал во двор. Пока он вытаскивал из машины снарягу и свои скромные пожитки, Зарема закрыла ворота и скромно стояла в стороне, не зная, что делать дальше.

— Что стоишь, хозяйка? Гостя куда поселишь?

Зарема подошла и тихо сказала:

— Я вашу комнату не трогала, там всё убрано. Вот только не знаю, как мне быть, мне теперь оставаться здесь нельзя.

— Это ещё почему? У тебя родни здесь нет, только родственники мужа, а они, насколько я помню, не особо тебя привечают. Так что, живи на своей половине и не беспокойся.

— Благодарю, — она чуть замялась, не зная как обратиться и подумав, договорила фразу -... господин.

— Зарема, я тебе не господин. Можешь звать меня по имени — Михаил или просто Миша.

— Спасибо, Мишааа, — растянула она его имя. — А я поесть приготовила.

— Вот и отлично, сейчас сложу вещи и пообедаем.

Кудря был очень доволен, что ему самому не придётся готовить. Да и чтобы он приготовил? Разогрел бы "сухпай" на скорую руку. А теперь сбудется одно из его желаний — "наесться от пуза". Он подхватил свой скарб и бодро направился к дому. Вещи раскладывать не стал, кинул их на топчан, достал из рюкзака полотенце и побежал умываться. Закончив с процедурами, направился к достархану, где колдовала Зарема, раскладывая кушанья и посуду.

— Чем будешь потчивать? — спросил Миха, потирая руки и занимая место на помосте.

— Сегодня у нас праздничный обед, для начала "мушава", — и она придвинула к Мишке глубокую пиалу и, открыв крышку с подобия глиняной супницы, налила ему горячее, источающее изумительный аромат, блюдо.

— Ну-ка, попробуем, — пробурчал Кудря и достал свою походную ложку.

"Мушава" оказался прекрасным гороховым супом, приготовленным с добавлением топленого молока или по современному, с йогуртом. Вкус оказался специфическим и очень понравился Михаилу, он захотел попросить добавки, но Зарема его осекла.

— Я готовила много, в расчёте, что приедете вы все. Поэтому, если налью тебе добавки , ты не попробуешь следующие блюда.

— Ну, тогда давай, что у нас там дальше?

— А дальше у нас "курма" и "божан-салат", — сказала Зарема и Мишка впервые увидел на её закрытом чадрой лице какие-то эмоции. Было видно, что глаза Заремы "улыбаются" и она очень довольна аппетитом и эмоциями Михаила. Только истинный мужчина знает, как важно для женщины мнение о её кулинарных способностях. Миха это понимал, и демонстративно облизывал пальцы, поедая "курму". Это было вкуснейшее мясо курицы, жареное со сладким луком и помидорами. Закусывал Миха салатом из баклажанов с названием "божан-салат". В общем, уминал он всё это с треском за ушами, а Зарема стояла в сторонке и с умилением наблюдала сиё действо. И когда Миша покончил с этими блюдами, она сразу же подала ему "фирни" (молочный пудинг с фисташковым орехом. — прим. автора), чтобы окончательно добить Мишкин желудок и расположить его сердце к себе.

Приняв "фирни", Миха расположился в полулежащем положении, придвинув к себе круглый валик подушки. И отхлебнув пудинг, причмокнул со смаком. Зарема, стоявшая недалеко, захихикала, глядя на Михаила, так как на его верхней губе остались белые молочные усы.

— Ах ты, проказница, — наигранно сердито проговорил Кудря, — вместо того, чтобы смеяться, подала бы полотенце вытереть лицо.

Зарема прыснула ещё сильнее, но полотенце подала, потом развернулась и убежала посмеяться в сторонке. Допив пудинг, Михаил расслабился и захотел покурить, но сигареты остались в рюкзаке, а вставать было так неохота. Но Зарема и тут оказалась на высоте, она поднесла к достархану уже набитый отборным голландским табаком кальян и, передав Михаилу большие каминные спички, придвинула его к нему. Потом налила зелёный чай и ушла на свою половину, оставив Мишку один на один со своими мыслями. Расслабившись и покуривая кальян, Миха не заметил, как уснул. Проснулся он от того , что с гор стал спускаться холодный воздух и у него стал подмерзать нос. Он глянул на часы, не понимая утро или вечер на дворе, и узнав время, сообразил, что дело к ночи. Собрав свои вещички, он пошёл в дом. И там, окончательно устроился ко сну.

На следующий день, Миху так никто и не побеспокоил и он решил воспользоваться по полной программе способностями Заремы. Плотно позавтракав, и посмотрев на небеса, которые предвещали прекрасный день, он обустроил на крыше дома лежанку, соорудил невысокую ширму, чтобы ни с улицы, ни со двора не было видно его загорающего тела, перетащил туда напитки и автомат с боекомплектом. Оценив свой импровизированный солярий, он взял спутниковый телефон и устроился принимать солнечные ванны. "Пляжный сезон открывается", — сказал он сам себе и, надев солнцезащитные очки, плюхнулся на лежанку. В таком беззаботном состоянии он прибывал три дня, спускаясь только затем, чтобы поесть вкусности, приготовленные Заремой. Она, как истинная женщина Востока, во всём старалась угодить "хозяину" дома и баловала его кулинарными изысками. Друзья его побеспокоили только один раз, загнав во двор так и не разгруженные машины. Объяснив это тем, что до приезда Волка ничего раздавать не собираются. Кудря хотел было поругаться с ними, но передумал и махнул на их решение рукой : "Пусть будет, как будет". Он только попросил друзей афганцев укрыть машины, каким-нибудь навесом. А вечером Шакур приволок маскировочную сеть, валявшуюся у кого-то со времён присутствия Советов.

Машины быстренько укрыли и, распрощавшись с Михаилом, пошли по своим семьям и делам, больше не напоминая о себе. Честно сказать и Михаилу не требовалось чьё-то общество, ему хватало Заремы и иногда забегала маленькая Лия, принося гостинцы от матери Шакура. Она подолгу играла во дворе вместе с Заремой и своим питомцем Зираком. Жизнь без забот Михе понравилась и он расслабился окончательно. В голову полезли мысли о женском поле, особенно после того, как ему удалось случайно подглядеть как Зарема умывалась. Ей пришлось снять с себя не только "чадру", но и "каиш", скрывающий её платье. Девушка оказалась красавицей, а прекрасно седевшее платье, безупречно подчёркивало её точеную фигурку. Миха залюбовался Заремой сквозь щель в ширме и ему пришлось несколько раз сглатывать слюну, как при виде сладкого кушанья. "Хороша девочка", — подумал он.— А может закрутить романчик?"

Он и не подозревал, что все это представление было рассчитано именно для него. И в голове Заремы гуляли точно такие же мысли, ей страсть, как нравился этот русский по имени Мишааа.

От созерцания девицы его отвлёк посторонний шум, услышанный где-то на границе восприятия. И Мишка напрягся, весь превратившись в "слух". Звук был очень далёким и напоминал гул пчелы. Схватив бинокль, он стал рассматривать окрестные сопки, но ничего не увидел, потому что не мог сориентироваться на направлении, откуда шёл этот гул. Тогда он лёг на свою лежанку и закрыл глаза, чтобы точно определить направление источника звука.

Так прошло минуты три. Кудря открыл глаза и уставился в небо — в дали, на высоте, висела точка. Он поднёс бинокль к глазам и увидел самолётик с тонкими длинными крыльями, медленно плывущий по небосклону. "Предейтор", сцуко. Чего он здесь рыскает?"— вмиг пролетели мысли в голове Михаила. Он мгновенно подхватился и, одевшись, сиганул с крыши. Зарема взвизгнув, подхватила свою одежду и убежала на свою половину. Она никак не ожидала такой реакции своего тайного возлюбленного. А Кудре было уже не до неё, он мчался во двор к Шакуру.

Влетев в соседний двор, он напугал Лию своим видом и ошарашенным взором.

— Лия, скажи, где дядя Шакур?— проговорил Михаил.

Девочка испуганно посмотрела на него и ничего не сказав, указала пальцем в сторону дома.

— Спасибо, — буркнул Миха и побежал в дом. Влетев в комнату Шакура, он остановился на пороге, не зная в какую сторону обращаться, глаза не адаптировались к тёмному помещению после уличного света. Но на выручку пришёл хозяин комнаты.

— Что-то случилось? — спросил Шакур, глядя на взволнованного Михаила.

— Да, случилось. За нами ведут наблюдение, в небе американский беспилотник. Я сейчас вернусь к себе и продолжу наблюдать за ним, а ты предупреди всех наших, и деревенских старейшин тоже. Всё понял? Не знаю, что им здесь надо, но это не к добру.

— Ясно, — сказал Шакур и начал собираться.

А Миха, уже спокойным шагом, отправился к себе.

" Вот и наигрались в безмятежность, — подумал Кудря.— Пора звонить Агашке, узнать как у них дела. Эх, жаль, что не успел сблизиться с Заремой. Дай бог, чтобы мы живы остались, может ещё всё получится". Кудря одёрнул себя, произнеся вслух:

— Отставить упаднические мысли, займись делом!

Он взял себя в руки, успокоился и вновь забрался на крышу. Загорать больше не хотелось и он, взяв бинокль, стал выискивать разведчика. Увидел он его уже далеко от кишлака. Самолёт удалялся вверх по реке, делая зигзаги, и возвращаться, явно не собирался. Миха вздохнул с облегчением, понимая, что НАТОвцев интересует не их кишлак. "Так что же им надо? — задал он сам себе вопрос. — Направление его полета на Баламургаб. Похоже, там что-то затевается. Значит, не зря я взбаламутил своих друзей, надо быть осторожными". Когда самолёт скрылся из виду, Миха взял телефон и набрал номер председателя. В трубке ответили после первого вызова:

— Слушаю, Старшина, как вы там? — раздался голос Фароха.

— Это не старшина, это Михаил. Вован попросил узнать, как вы добрались и что на границе.

— А где Волков, с ним всё в порядке?

— Он ранен и лежит в госпитале, но через недельку будет здесь, так что всё в норме.

— Вах, вах, надеюсь не серьёзное ранение?

— Да всё нормально, Фарох Аглы. Вы-то как добрались, и что успели сделать за это время?

— У нас тоже всё хорошо, добрались без приключений. Да что у нас будет, на дорогах патрулей нет. Дорожная инспекция сильно не придирается, доехали без шума. Вот создали собственные подразделения народной милиции, вооружили вашим оружием. Агаир ездил в Тахта-Базар навестить жену и забрать ваш заказ.

— Ну и как он?

— Посёлок ещё перекрыт. Он не стал рисковать, а только с моим парнем навестил ваш тайник и забрал оружие и боеприпасы. Конечно, он недоволен, не удалось повидаться с женой. Проклинает Соединённые Штаты и местные власти.

— А что на заставе?

— Всё по-старому и, похоже, усиление убирать не собираются. Американцы ведут себя нагло, мой друг — начальник заставы говорит, что если так дальше пойдёт, то его, возможно, отстранят от командования. Бойцы "забили" на службу, но возле заставы мы вам груз передать не сможем. Зато, мой друг обещал, что возле брода даже поможет нам перегрузить припасы для вас. Говорит, что будет рад, если вы им там "пистон" вставите.

Мишка хохотнул в трубку и сказал:

— Пусть не сомневается, вставим обязательно. Когда сможете передать груз?

— Если вам удобно, завтра вечером быть на месте, то нет проблем.

— Хорошо, Фарох Аглы, завтра в девять вечера будем на месте, вас так устроит?

— Отлично, мы как раз успеем всё подготовить и договориться с пограничниками.

— Ну всё, до связи. Да, чуть не забыл, каков сигнал будет с вашей стороны?

— Моргнём фонарем — два длинных, три коротких. Вы в ответ — один длинный и один короткий.

— Хорошо. Удачи вам, Фарох.

— И вам Аллах в помощь.

Прервав связь, Миха слегка улыбнулся, ещё бы, ведь появилось какое-никакое дело. А самый верный способ отогнать нехорошие мысли, это чем-нибудь занять себя. Он слез с крыши и крикнул Зарему. Та выглянула во двор, узнать, что ему надо.

— Зарема, дорогая, сейчас к нам придут гости, приготовь чай и что-нибудь к нему. Хорошо?

Девушка улыбнулась глазами, ей было лестно, что Михаил назвал её "дорогая". Она потупила взор и сказала:

— Сейчас всё сделаю, а сколько человек будет?

— Да все наши и будут, может, кто-то из старейшин придёт.

— Понятно, всё будет готово.

Мишка освежился водой и расположился на достархане, ожидая гостей. Первыми пришли Шакур с Батуром. За ними подтянулись Назир и Абдул. Из стариков никто не пришёл. Да что им делать, они предупреждены и сейчас ведут беседы с местными, чтобы те были готовы к неожиданностям. Первым не выдержал Шакур и задал вопрос , глядя на Михаила:

— Что там с разведчиком?

— Вроде всё обошлось, — ответил Кудря, — он не по наши души, ушёл в сторону Баламургаба. Но это не значит, что надо расслабляться. Видно там, — он указал направление вверх по реке, — что-то затевается, и может коснуться и нашего кишлака. Так что, бдительность лишней не будет.

— Договаривай, — произнёс Батур. — Вижу, у тебя что-то ещё припасено.

— Парни, хорошую новость я приберёг. В общем, завтра нам передадут оружие для машин, но для этого нам надо быть возле Маручакского брода. Застава пока ещё под контролем американцев.

— Что требуется от нас? — спросил Шакур.

— Да самую малость, нам надо разгрузить пикап, поедем на трёх машинах. Одна — под боезапас, две — в охранении.

— Ясно, тогда что сидим?

— Ну ребята, вы меня за кого держите? А как же чай? Зарема что, зря старалась? Да и времени у нас навалом, выезжаем только завтра и останемся ждать вечера в заброшенном кишлаке.

— Чай — дело хорошее, — сказал Абдул и устроился поудобней.

После чаепития парни дружно выгрузили пикап, сложив ящики возле УАЗа, и накрыли всё маск-сетью. Потом разбрелись по домам готовить снаряжение и чистить оружие. Миха тоже занялся подготовкой: отдраил автомат, пистолет-пулемёт и винтовку, уложил ранец, как положено — вещи вниз, сухпай следом и на самый верх добавил цинк патронов. Переснарядил магазины и аккуратно уложил всё в разгрузку, по мелким карманам распихал ручные гранаты. Пристегнул к автомату гранатомёт и заполнил подсумок гранатами для него. И в самую последнюю очередь стал чистить пистолет. За этим делом он как-то и не заметил, что день склонился к вечеру и его на ужин позвала Зарема. Михаил ответил, что скоро будет и, закончив с ГШ-18-ым, убрал его в кобуру, снарядил два дополнительных магазина и пошёл умываться. После сытного ужина он забрался на крышу, убрал ширму и лежанку, спустился к себе в комнату и стал готовиться ко сну. Месяц октябрь, тёмное время наступает раньше, Миха включил переносной фонарь, типа "летучая мышь", только с аккумулятором. Улёгся на широкий топчан и взял в руки книгу Стивенсона "Остров сокровищ", которую он прихватил на базаре в Тургунди. Её отдали всего за десять афганей, потому что она была написана на русском. Наверное, осталась после кого-то из наших солдат или завалялась в школьной библиотеке. Но это не суть важно, Миха купил её из-за того, что в детстве ему так и не представилась возможность прочесть её. Он был увлечен боксом, а книги читать не любил. Считал это пустой тратой времени. Ну а теперь, он мог себе позволить эту роскошь и, приготовившись к чтению, он пододвинул фонарь поближе к топчану. И вот, в предвкушении, он открыл первую страницу, но тут скрипнула дверь и в комнату тихо-тихо вошла Зарема. Она накинула поверх головы "каиш" и держала его изнутри, одновременно как "чадру" и покрывало. Миха в недоумении уставился на девушку и на его губах застыл немой вопрос.

Зарема не дала ему произнести ни единого слова и выпалила скороговоркой всё, что хотела сказать:

— Миша, можно мне к тебе? Я боюсь оставаться одна. Всё время одна и ты скоро уедешь, я боюсь. Боюсь потерять ещё и тебя. Пусти меня к себе. Неужели я так плоха , что ты не обращаешь на меня внимания, — говоря все эти слова, она подошла к топчану, взяла из его рук книгу и убрала на стол.....

...А когда утром чуть забрезжил рассвет, Зарема опомнилась. Нельзя было показывать на людях, что они уже близки. В кишлаке это осудят и могут забить её камнями. Она отстранилась от Михаила и встала с постели, уже не скрывая своей наготы. Миха откровенно любовался её точёными формами. Зарема посмотрела на него, улыбнулась и сказала:

— Какой бесстыдник, нельзя таким взглядом глядеть на незамужних женщин — это "харам".

— Это я-то бесстыдник? — наигранно возмутился Кудря, — а разве не "харам" для незамужней женщины приходить к неженатому мужчине?

Хихикнув, Зарема сказала:

— Отвернись, — и стала одевать на себя широкую и длинную ночную рубаху, а сверху накрылась "каишем".

И пока ещё не до конца рассвело, убежала на свою половину дома. А Миха, остался лежать, мечтая о том, как они теперь вдвоём будут проводить последующие ночи. Спасть совершенно не хотелось, хотя они всю ночь не сомкнули глаз, но и вставать Михе было в облом, настроение было лирическим и хотелось поваляться в постели. Его ничего неделанье быстро прекратила Зарема, позвав его к завтраку.

Миха встал с неохотой, потянулся и, одевшись, пошёл умываться во двор, где был прикреплён старый, ещё советский, рукомойник с пипкой — затычкой в донышке. Освежившись холодной водой, он окончательно привёл себя в порядок, полностью оделся и пожаловал на достархан. Зарема подала чай и жареные в масле пышки, приготовленные с горным пчелиным мёдом.

Миха от всей души наслаждался едой и любовался Заремой. Поедая сию вскуснятину, он пару раз перекинулся с ней взглядом и ему было приятно, что она отвечает взаимностью. Вот в таком состоянии, задумчиво улыбчивом, его и застали пришедшие Шакур и Назир. Миха пригласил их к столу, а Зарема убежала подать чай и нажарить ещё пышек.

— Ассалом, парни, располагайтесь, попьём чаю и подождём остальных, — и как радушный хозяин Михаил широким жестом пригласил друзей к трапезе. Они ответили на приветствие и расположились на помосте. Сразу же перед ними возникли пиалы и новый свежезаваренный чай. Зарема была внимательна и незаметна, а ещё через пару минут у них стояло огромное блюдо с горячими пышками, политыми мёдом.

— У вас всё готово?— спросил Кудря.

— Да, — ответил Шакур, — ещё с вечера всё сделали, осмотрели машины, пополнили боезапас и заправили.

— Отлично. Примерно через час выезжаем, соберёмся здесь и в дорогу. А сейчас давайте есть. Не знаю, когда ещё так вкусно позавтракаем.

И друзья накинулись на еду. Трапезу они почти закончили, когда во двор заехал "Лендкрузер" с Батуром и Абдулом на борту. Те, ловко выпрыгнув из машины, хлопнули дверьми. Поприветствовав компанию, они сразу направились к достархану и Батур, пребывая в прекрасном настроении, проговорил:

— В этом доме напоят чаем заблудших путников или нам дальше ехать?

Миха в душе улыбнулся, "видно не у него одного была интересная ночь, хотя .... они все не женаты и секс был у них навряд ли".

— Батур, в чём причина твоей радости? — решил спросить Кудря.

— Радость моя в том, что семья Малики согласилась на нашу женитьбу и калым запросила не высокий. А её отец похвалил меня, сказав, что из меня вышел хороший воин. Так что, наверное, в апреле будет свадьба. Я вас всех приглашаю, как почётных гостей.

Парни оживились, поздравляя Батура и искренне за него радуясь, только Миха слегка погрустнел.

Ему было неудобно отказать афганцу, но погулять на их свадьбе они с Волком и Родным навряд ли смогут.

— А ты, я гляжу, не рад моему счастью? — обратился Батур к Михе.

— Что ты, ещё как рад за тебя, но совсем не радуюсь тому, что возможно не смогу погулять на твоей свадьбе. Как только откроются перевалы, нам надо будет уехать. Ты уж извини, Батур, но наш дом там, в России и вы все знаете, что мы не сможем здесь остаться.

— Это ещё почему, вам что здесь, плохо? Оставайтесь, мы вам поможем дома поставить, жён найдём. Живите, что вам мешает?

— Там наши семьи, там наши дома, — ответил Михаил, — нам здесь не место.

— А если я уговорю Волка, ты останешься?

— Нет, Батур, я всё равно уеду, но скорей всего, на свадьбу задержусь.

— Вот и хорошо, тогда я уговорю Волка остаться, хотя бы до свадьбы.

— Если уговоришь, тогда погуляем, а теперь к делу, — и Миха приняв серьёзное лицо, начал инструктаж.

— Батур и Абдул — слаженный экипаж, вы так и поедите на "Тойоте", остаётесь в охранении безоружного пикапа, который поведёт Назир. Я и Шакур — головной дозор. Батур, оставишь нам свой "печенег". Связь у всех есть? Ага, вижу, у всех. В общем, связь постоянно на приёме. Малейшая несуразность — сразу доклад. Оружие держите наготове, один человек постоянно за пулемётом. Выдвигаемся, — он глянул на часы, время было без двадцати восемь, — через двадцать минут. Есть время установить "печенег" на турель пикапа. Интервал между головной машиной и основной колонной — пятьсот метров. Всё ясно? Тогда — к делу.

Парни подхватились и работа закипела. Моментально поставили пулемёт на турель пикапа, проверили связь. Назиру пришлось сменить питание, остальные тоже не стали рисковать и поставили свежие батареи. Расселись по машинам и, рыкнув моторами, направились к выезду из кишлака.

Парни подхватились, и работа закипела, моментально поставили пулемет на турель пикапа, проверили связь, Назиру пришлось сменить питание, остальные тоже не стали рисковать и поставили свежие батареи. Расселись по машинам и, рыкнув моторами своих авто, направились к выезду из кишлака. Когда удалились от МиранзаИ достаточно далеко, Миха и Шакур пошли в отрыв и увеличив расстояние от ведомых машин, примерно на полкилометра сбавили скорость. Дорога вдоль реки была ровная, и задние машины поднимающие пыль были хорошо видны на таком расстоянии. Миха вел пикап, в кузове стоял Шакур, он решил поступить так, потому что знал, у афганцев лучше адаптировано зрение к местным условиям. И если он сможет что-то проглядеть, то Шакур ни какую мелочь из вида не упустит. Через кишлак Карк-Аб проскочили сходу, зная, что он пустует, но были внимательны, и на выезде придержали "коней", что бы дождаться ведомых. Миха связался с Батуром, доложив, что в кишлаке движения нет, и медленно поехал дальше. Две машины нагнали их быстро, и некоторое время они ехали все вместе, пока Мишка, вел переговоры по связи, относительно действий в следующем кишлаке. Решили проезжать МахалаИ-Сардар всей группой, на малой скорости, чтобы не поднять переполох в кишлаке. Как только переговорили, Кудря вдавил педаль в пол, что б снова встать на место головного дозора.

Не доезжая до кишлака примерно с километр, Миха остановил машину, дожидаясь основную колонну. Шакур спрыгнул с кузова пикапа и подошел к водительскому месту.

— Кудря, в кишлаке надо быть внимательными, они вроде как друзья, но всё меняется, люди тоже.

— Спасибо Шакур, учтем это, и выработаем наши действия, когда подъедут остальные. Друзей ждать пришлось пару минут, они ловко подъехали и, притормозив возле пикапа, подняли много пыли. Когда пыль осела, все единомышленники стояли уже возле машины Михаила.

— Так парни, кишлак сложный, поэтому можно ждать сюрпризов, будьте готовы к неожиданностям, связь, связь и связь, если впереди препятствие сразу сдаем назад, чтобы не попасть в ловушку. Улицы узкие если нас там зажмут, то точно всех положат. Ну не мне вам всё это объяснять. Порядок движения тот же, мы первые, вторым Назир. Аблул, вы замыкаете. Дистанцию держим в десять — пятнадцать метров не больше. Ну всё, по машинам.

Въехали в кишлак без сюрпризов, продвигались медленно, шаря пулеметами во все стороны, где наблюдалось подозрительное движение. И вот на выезде на центральную широкую площадь, дорогу начала выкатываться телега от тракторного прицепа, медленно двигаясь и перегораживая улицу. Миха прокричал в рацию:

— Всем стоп и быстро назад.

Машины на мгновение встали, переключая передачи, и прибавив обороты стали сдавать назад, стремясь как можно скорей покинуть узкую улицу. Но тут на связь вышел Батур:

— Поздно, нам уже перекрыли дорогу сзади.

Мишка сразу сообразил, что это ловушка и скомандовал в микрофон.

— Всем к бою, водителям покинуть машины и укрыться. — И схватив свое оружие и снарягу вывалился на улицу к ближайшему, не высокому дувалу. Секунды отсчитывали свой бег времени, но ни чего не происходило. И вот, впереди вдоль по улице, показался человек, на него сразу уставилось три ствола. Он демонстративно поднял руки, в одной из которых был автомат, потом положил его на землю, показывая, что он безоружен и медленно направился к колонне.

— Всем внимание, — сказал Кудря в микрофон, — узнаем, что им от нас нужно.

Человек, подошедший, метров на пять, остановился и прокричал, чтобы слышали все.

— Не стреляйте, мы не собираемся нападать на вас, просто не нашли другого способа остановить вас и договориться.

— Нам не о чем договариваться, мы только хотели проехать, ни кого не беспокоя.— Ответил Шакур, все ещё продолжая держать этого человека на прицеле пулемета.

— Тогда вам придется ехать через горы, если вы нам не поможете, мы вас через кишлак не пустим.

— Что вам надо от нас? — Спросил уже Мишка.

— Могу я подойти ближе и поговорить нормально, не крича на весь кишлак?

— Подходи, но руки не опускай.

Мужичок подошел к машине, Миха продолжая держать его на прицеле, скомандовал:

— Лицом к машине, руки на капот.

Переговорщик послушно встал, как сказали, уперев ствол между лопаток, Михаил ногами раздвинул его стойку, и методично обыскал человека. Ни чего не найдя он отошел на пару шагов и сказал:

— Можешь расслабиться и говорить.

Афганец, встал в привычное положение и повернулся лицом к Михаилу. Повторив:

— Нам нужна ваша помощь, у Азамат-Бека, украли сына.

— Интересно, а мы тут причем?

— Я всего лишь посланник, Азамат сам расскажет вам, в чем дело. Согласны вы переговорить с ним?

Миха глянул на Шакура, и тот кивнул ему головой, в знак согласия.

— Хорошо, — проговорил Кудря, — садись в машину, едем к дому Азамат-Бека.

Афганистан, Герат, Кехил-Духтаран

В тоже время.

Утром пришёл лечащий врач, сказал, что моё состояние нормальное и пора освобождать реанимационную палату. Стало ясно, что моя лафа кончилась, а общаться с НАТОвскими солдатами в общей палате не хотелось, поэтому я как можно дольше старался оттянуть время моего перевода. И это сыграло на руку, ко мне заявился Харез и я сразу перешёл к делу.

— Салам, Харез. Ну что, проследил за бородатым?

— Да, проследил. Их пять человек, все одеты примерно одинаково. Две машины расположились на окраине кишлака у полицейского поста охраны. Сегодня утром снялись и направились по дороге в Кала-И-Нау.

— Что ещё удалось нарыть? Они чем-нибудь интересовались?

— Всё расспрашивали про Баламургаб и его окрестности. Один из местных оказался разговорчив за двадцать долларов. Сказал, что слышал их разговор, он в своё время учил английский.

— Ну не тяни, что он рассказал?

— Сказал, что они ищут каких-то террористов, возможно русских, их пять человек. И за поимку объявлена награда в один миллион долларов. Вот кстати посмотри, — и Харез протянул мне листок, где огромными буквами было написано "WANTED", далее мелким шрифтом ещё что-то и фоторобот пяти человек. На нас, кстати, не похожих, хотя Рома с Михой пожалуй смотрелись нормально. Я понимал, что ищут именно наши персоны, но только не понимал, почему пять? Наверное, после того как мы освободили Ромку с Мишкой из заключения, кто-то видел, что нас было пятеро. Это, если считать Агашку и Шакура. Оставаться здесь становится опасно.

— Харез, давай сделаем вот что. Ты можешь позвать медсестру Каталину, ту за которой Роман ухлёстывает? Мне надо срочно с ней переговорить. И найди Рому, пусть тоже будет наготове.

— Хорошо, Волк, сейчас найду. А мне потом что делать?

— Готовь машину на всякий случай и вооружайтесь. Если придётся, то увезёте меня силой. И вот ещё что, если сможешь, пронеси мой пистолет.

— Понял, бегу! — сказал Харез, потирая руки.

Он устал от такой жизни. У всех вроде как есть дела — Рома не вылезает от итальянской подруги, Волк лечится и только он не находит себе настоящего дела. Харез умчался, а на смену ему пришёл сухощавый немец, доктор Рудольф.

— Как вы себя чувствуете? — сходу спросил он.

— Спасибо, нормально, но у меня к вам есть вопросы доктор.

— Задавайте.

— Гер Рудольф, скажите честно, мне можно передвигаться? И как долго мне ещё лечиться.

— Хм, передвигаться можно, но не желательно. А до полного излечения вам надо отдыхать месяц и пить антибиотики. Тем более, дней через пять вам надо снимать скобы со швов, промывать рану, обновлять бинт, да и обезболивающее вам ещё положено.

— Доктор, а можно сделать так, чтобы я не отлеживал бока здесь, в госпитале? Мой друг и ваша медсестра теперь в хороших отношениях и если я буду находиться не здесь, она сможет за мной приглядывать. А то госпитальная обстановка как-то угнетает. Да и вам надо место, чтобы лечить своих солдат.

— Но... Вам нужна стерильность, а вне госпиталя мы это обеспечить не можем. И лекарства я не могу дать за периметр.

— Доктор, вы не можете дать обезболивающее лекарство, а антибиотики вполне можете. Так что помогите мне выбраться из этого места, здесь мне никто не знаком, английского языка я не знаю, а там, — я неопределенно махнул рукой, — я буду среди друзей и поверьте мне на слово, уход за мной они обеспечат.

Рудольф удивлённо приподнял одну бровь и внимательно поглядел на меня, потом чуть подумав, сказал:

— Теперь я понимаю, что было надо от вас наёмнику. Похоже, вы большой человек среди своих афганцев?

— Что вы, гер Рудольф, я всего лишь порученец. Всё намного проще, мне дали некоторые полномочия по одному делу и мне обязаны оказать содействие.

— Хорошо, гер Шабах, я удовлетворю вашу просьбу и отменю ваш перевод в общую палату. И как только прибудут ваши друзья, пусть найдут меня, я дам им рекомендации и пусть вас забирают.

— Благодарю вас, доктор Рудольф, я ваш должник.

— Это вы зря, я ведь могу и поймать на слове.

— Ничего, от меня не убудет, если помогу хорошему человеку.

— Хорошо ... мы поговорим об этом дня через три, когда я загляну к вам ... проведать больного.

Я улыбнулся и молча кивнул головой, понимая, что у немца что-то наболело на душе и эта война ему не по вкусу. Мы пожали дуг другу руки и док вышел из моего обиталища. Завтрак мне принесла не реанимационная сестра, а Каталина. Поставив поднос, она села рядом на табурет и молча ждала, когда я поем. Когда очередь дошла до йогурта, её прорвало. Вот что значит горячая кровь — ни малейшего терпения. Хотя надо отдать должное, она выдержала много времени, дав мне поесть.

— Что тебе надо от меня, Шабах?

— Каталина, не кипятись, твоего возлюбленного я не отниму, у меня к тебе просьба. Мы с доктором договорились и он разрешил мне отправиться к себе. Скажи, ты сможешь приходить в свободное время, делать мне перевязку и уколы?

— Только и всего? Конечно, смогу, а то этот чёртов испашка Родригес не удосужился пригласить даму в дом.

Тут уже заулыбался я:

— Каталина, Роман и не мог тебя пригласить. Дом-то не его, мы здесь в гостях, но думаю, он тебя как-нибудь пригласит именно к себе. У него хороший дом в России и места там красивые.

— А ты уверен, что он меня захочет пригласить?

— Конечно, уверен. Он влюблён в тебя по самые уши, мне со стороны видно.

— Тогда, я согласна приходить делать перевязку, — сказала она с огоньком в глазах. Встала с табурета и, поцеловав меня в щёку, выбежала из палаты.

" Ну вот, часть дел улажена, теперь осталось дождаться, когда приедут Рома и Харез. А дальше будет легче, по крайней мере, мой вид не будет напрягать вояк за демократию. Да и они меня тоже не будут беспокоить".

Друзья заявились ближе к обеду. Харез был чисто одет и сиял как новый самовар. Рома же наоборот, весь в дорожной пыли и при полном снаряжении.

— Привет, Вован, — произнёс Ромка и устало сел на прикроватный табурет. — Ну и задачку ты нам задал.

— Остановись, Ромка, об этом потом. Давайте, собирайте меня и едем к Абдулу, но прежде чем тронуться, зайдите к доктору Рудольфу, он хочет с вами поговорить.

— Что-то случилось?

— Ничего, мне разрешили покинуть эту обитель и док хочет дать вам рекомендации. Всё, идите уже, а я пока переоденусь, — сказав это, я нажал на кнопку вызова медсестры.

Парни поднялись и направились искать врача, а в палату вошла рыжая медсестра и спросила, что мне надо. Я жестами и суржиком русско-английского объяснил, что мне нужна моя одежда. С трудом сел на кровать и стал терпеливо ждать своё барахло.

Сестра без звука принесла мои шмотки, сложенные стопкой, постиранные и отглаженные и также тихо вышла. Надев брюки и майку, я откинулся на кровать почти без сил, мне было очень тяжело дышать, не хватало воздуха и боль в правой части груди усилилась. Отдышавшись, я кое-как напялил ботинки и развернул форменную куртку. Носить её было нельзя, там, где должен быть правый рукав, торчали лохмотья. Наверное, кто-то из наших постарался, когда меня ранило. Ну и чёрт с ней, у меня в рюкзаке есть сменка, а до машины и так доберусь.

Чуть позже зашли мои друзья и Док вместе с ними.

— Ну что, соколик, готов покинуть этот гостеприимный дом? — заговорил Родной.

— Давно готов, помогите мне, — и, повернувшись к Рудольфу, добавил: — До свиданья, Док. Надеюсь, больше не попаду к вашим эскулапам.

— До свиданья, Шабах. Увидимся дня через три, я навещу вас посмотреть, как заживает ранение.

— Благодарю вас за заботу, — и оперевшись на плечи друзей, я направился к выходу.

Усадив меня в машину, друзья поехали к Ахмеду, Ромка вел машину не быстро, старательно объезжая ямы и различные колдобины на дороге. Я ему был за это очень благодарен, не хватало растрясти мои раны/, и тогда прощай вольница, снова здравствуй госпиталь. Доехали благополучно, Ахмед встретил нас на пороге, гостевого дома, широко улыбаясь. "И откуда этот прощелыга узнал, что я выписался из госпиталя?" но ответ на этот мой немой вопрос пришел незамедлительно, Харез выпрыгнув из машины и громко хлопнув дверью, спросил Ахмеда, всё ли он приготовил. Тот в ответ лукаво улыбнулся и кивнул в подтверждение головой. "Так вот они заговорщики, интересно, что для меня приготовили?" Но все было банально, они очистили капитально одну из комнат, поставили добротную кровать, и Ахмед пожертвовал для меня прекрасной мягкой постелью. Его жена застелила бельё и навела чисто женский порядок. Комнатка превратилась в уютное жилище, где чувствовалась хозяйская женская рука. Такое отношение к моей персоне, меня слегка растрогало, и я от души поблагодарил и хозяина жилья и его жену. Позже Ахмед прислал свою старшую дочь, которая принесла нам вкусный обед, в довольно большом казане. Это был сладкий плов, приготовленный с фруктами, киш-мишем и фисташками. После столь вкусной еды захотелось расслабиться, но я себе не мог этого позволить, надо было приходить в норму и что бы чем-то занять себя, я попросил Романа принести мое оружие в комнату. А Харез помог мне, туда перебраться. И вот устроившись поудобней, я занялся разборкой и чисткой оружия, Харез и рома тоже разместились в моей комнатушке, прихватив с собой чашки и свежезаваренный чай.

— Ну что за новости ты принес? — начал я разговор обратившись к Роману.

— Да новости не очень хорошие. Когда я заменил Хареза. Частники, уже отъезжали из кишлака. Поехали в сторону Кала-И-Нау, но я решил подстраховаться и проехаться за ними. Впрочем, это было не зря, хоть и пришлось ехать обходными дорогами. В общем в Кала-И-Нау они не поехали, свернули на восток между сопок, в сторону Баламургаба, и притопили по грунтовке на сколько позволяла дорога. Не думаю что они меня заметили, а скорей всего сильно спешили, потому что я ехал параллельно им, периодически выскакивая на хребты и наблюдая в бинокль за их направлением. В общем, проводил их примерно до полпути. Дальше наблюдать не было возможности, в ту сторону ведет только одна дорога. Если бы поперся за ними, то наверняка меня бы просчитали и скорей всего устроили б ловушку.

— Ром, а о самих этих парнях, что ни будь узнал?

— Узнал, но слишком мало и то, рассказала это Каталина. Она к ним относится негативно. Они не первый раз заезжают в госпиталь. Ведут себя по-хамски, тесно работают с ЦРУ, выполняют иногда для них грязную работенку. А так позиционируют себя как разведка, но не гнушаются охотой за головами. Наняло их АНБ, в помощь какому-то магнату, который ведет добычу лазурита в горах, в районе Карамунджона. Вот собственно и всё.

— Дааа, .... Сведений мало, но хорошо то, что они не армейцы и замараны делами с ЦРУ.

— Ты что-то задумал, Волк?

— Пока ни чего, но чует моё сердце, что мы с ними ещё встретимся, и если их не завалим, они нам устроят много бяки.

— Вот и я об этом думал, уж слишком матерые волчары, а двум стаям в одном месте делать нечего. Либо мы их, либо они нас. Короче всё ясно, и ловить их надо только на засаду, а как это сделать я просто не представляю. Сегодня они здесь, завтра там, очень долго придется гоняться.

— Не спеши Роман с выводами, возможно, встретим их раньше. Похоже у них много дел в нашем уезде. И мы сможем их застать.

— Надеюсь, мне надо должок им отдать, плюху то под глазом, мне кто оплатит?

Так за беседой я закончил чистить АЕК и пререшел к "Кипарису". Рома стал, хлопнул себя по коленям и сказал:

— Ну, коль заняться больше нечем, пойду к своей горячей девчонке.

— Ты, герой любовник, сначала отмойся, как следует, и переоденься, а то как-то не комильфо идти в таком виде.

— Не учи, ученого. — отшутился Родной и вышел во двор, а Харез всё сидел задумчиво и переваривал наш разговор. Потом как бы очнулся, налил себе и мне чаю и спросил:

— Думаешь, эти американцы опасны для нас?

— Да Харез, они нам как кость в горле, если не удалить загниёт.

— Понятно, нам только домой вернутся, а там о всех их передвижениях будем знать.

— Отлично Харез, если мы будем знать, где они и куда едут, то будем иметь преимущество и сможем выбрать место схватки на наших условиях.

— Я сделаю всё, что бы мы могли жить спокойно. — Сказал Харез и тоже пошел во двор, оставив меня за работой, и дав возможность обдумать ситуацию наедине.

Афганистан, Бадгис, Махала-И-Сардар.

Михаил Кудряшов.

Проехав через центральную площадь кишлака, мы свернули налево, ближе к реке. Возле двухэтажного дома с плоской крышей, наш проводник сказал остановиться. Миха нажал на тормоза и "Тойота", подняв облако пыли, встала как вкопанная. Пассажир выскочил из кабины пикапа, и постучал в ворота. Их распахнули двое чисто одетых, вооруженных людей, характерной бородатой внешности, одеты были, как и большинство в этом кишлаке, с обязательной чалмой на голове. Поверх одежды закреплены разгрузки пакистанского производства и обязательные автоматы АКМС, и не ахти какие, а именно Советского производства. Что здесь считалось, огромным достоинством.

"Привратники" сделали приглашающий жест, и Миха медленно въехал во двор и пристроил свой автомобиль справа на свободной площадке, следом заехали ещё две машины с остальной командой. Гостей ни кто не держал на прицеле, и не стремились лишить их оружия, на крыльцо дома из нескольких ступенек вышел сам хозяин. Оглядев кавалькаду и дождавшись, когда все выйдут из машин, он пригласил всех в дом.

Мишка был слегка под впечатлением, он ещё ни когда не бывал в столь богатом доме, сразу было видно , что статус жильца намного выше остальных, большая комната в которую их пригласили была обставлено скромно и со вкусом, в центре в глухой стене был первоклассный камин, обложенный светло-голубым кафелем с восточным орнаментом. Всё остальное было завешено шикарными коврами, недалеко от камина в углу был сделан низкий постамент покрытый тоже ковром, и на нем лежало много мягких валиков, с однотипным узором. Возле стены с окнами, стояли огромные керамические горшки, тоже голубого оттенка, с какими-то густорастущими цветами. Между ними был резной столик ручной работы из красной древесины, на котором стоял огромный серебряный поднос со сладостями. В противоположном углу где висели светильники, было однотипное со столиком, резное кресло, укрытое ковриком. Обстановка была богатая, но все это великолепие, отдавало не показушной аляпистостью, а смотрелось с неброской скромностью. В общем, местный Бек, не кичился своим богатством и не выставлял его на показ.

Хозяин прошел к помосту и занял место в центре, потом пригласил гостей присоединиться к нему. И когда гости расселись, один из "башибузук" Азамата, поставил в центр, поднос с чайником свежезаваренного чая, пиалами и вазочкой с халвой. Миха знал, что пока не испьют чай, начинать разговор не было смысла, и поэтому решил напиться горячей ароматной жидкости вдоволь. Напиток был действительно высококлассный, и заваривал его истинный ценитель чая. Он был крепок и ароматен, а слегка терпкий вкус позволял расслабиться и наслаждаться. Ну а вприкуску с арахисовой халвой, настроение повышалось, и забывались все невзгоды. Миха пил напиток и размышлял, " Коль для бедных гостей, Азамат приготовил такое, то значит дело серьёзное, и разговор предстоит долгий. Интересно, что же здесь произошло?" И когда все формальности гостеприимства закончились, Кудря не стал дожидаться, когда начнет разговор хозяин дома, спросил напрямую, хоть это было и не вежливо, но этим он показывал свое недовольство насильственному приглашению в гости:

— Мир вашему дому Азамат-Бек, давайте не будем ходить вокруг, и вы нам сразу объясните причину нашего задержания. И почему именно нас вы задержали, откуда вы узнали, что мы поедем в сторону Маручака?

— Уважаемый, ... — Азамат сделал паузу не зная как обратиться к Михаилу но, не дождавшись подсказки, продолжил, — я не знал, что это будете вы, распоряжение впускать всех и ни кого не выпускать из кишлака, я отдал два дня назад. Отпустить могут только после разговора со мной.

— И в чем причина такого распоряжения?

— Видите ли уважаемый , ... — на это раз Мишка решил ему помочь и назвался, — Михаил, у меня в семье случилась беда, и чтобы огородить нас от шпионов, пришлось пойти на такие меры.

— Но теперь вы видите, кого задержали? Значит, мы можем продолжить свой путь?

— Сможете но, сначала выслушайте меня и если воины Гургый-Хана, решат нам помочь, то в дальнейшем вы сможете рассчитывать на нас и наших людей.— Хорошо уважаемый Азамат-Бек, мы слушаем вас, но гарантировать, что мы сможем помочь я не могу, у нас равноправие, и если большинство решит двигаться дальше, то я не вправе это изменить, и вы не сможете нас больше задерживать.

И хозяин дома поведал свою историю. Как оказалось, после нашего ухода из Маручака, он пустовал не долго, туда пришли хозарейские кочевники, и всё было бы хорошо, но они, ни когда не занимались земледелием, а поскольку остались там зимовать, то решили поживиться продуктами в округе. Хозарейцы попытались увести часть урожая у Махалайцев, но жители кишлака, вместе с нукерами Азамата, дали им по сопатке. Тогда они сменили тактику, и стали похищать людей, что бы за них получить продукты. Махалайцы, сделали попытку освободить своих женщин и мужчин, попавших в руки хозарейцев, но их попытка не увенчалась успехом. Хозарейцы хорошие бойцы и у них почти все воины, живущие налетами и грабежами. В общем, в отличии от жителей Махала-И-Сардара, с оружием обращаться умеют все, да и вооружены они прекрасно и народу под ружьем больше. Для Бека, это стало дилеммой, с одной стороны он должен помочь жителям своего аула, а с другой у него просто не было сил справиться с этой напастью. Вот и приходилось отдавать часть урожая, за людей. А три дня назад у Азамат-Бека пропал сын, сначала все думали, что он ушел с отарой овец на восток. Но позавчера, к ним пришел посланник от хазарейцев, и выдвинул ультиматум.

Если Азамат, не обеспечит их продуктами, они убьют его единственного сына.

— Понимаете уважаемые, это мой единственный наследник, остальные все дочери, и я готов дать им продуктов, зерна, муки овощей и даже поделиться частью овец. Но это гибель для моего кишлака, большинство не переживет зиму, люди останутся на голодном пайке. Поэтому я и дал распоряжение всех впускать и ни кого не выпускать из нашего аула. Нам нужны люди, что бы одолеть этих кочевников. А теперь я предоставлю вам возможность обсудить ситуацию и принять решение, если вы поедете дальше одни, то вам придется ехать через Маручак. А там, я не знаю, скорей всего вам придется сцепиться с ними и вас убьют, или вы объединитесь с нами и мы вместе избавимся от кочевья.

Сказав всё это, Азамат встал с достархана и вышел в другую комнату, дав нам возможность посовещаться и принять решение.

— Ну что скажете, мужики? — произнес Миха, обращаясь к друзьям. Парни переглянулись, потом, молча кивнули, глядя на Шакура, и он ответил:

— Нам ни чего не остается, как помочь этим людям, Азамат-Бек прав, одним нам, с ними не справиться, и тогда мы не сможем получить груз из-за реки. А вместе с ними у нас есть шанс наказать кочевников и освободить людей Азамата.

— Все так думают, или кто-то хочет отказаться?

— Мы приняли решение, — сказал Шакур, — теперь дело за тобой, если посчитаешь, что для нашего дела лучше не встревать, то мы примем это, но потом как смотреть в глаза людям?

— Нет, парни, я конечно не желаю участвовать во всем этом, но у нас просто нет другого выхода, если мы оставим всё как есть, то нас будут считать трусами, но главное не это, кочевники на одном кишлаке не остановятся, они доставят много хлопот всей округе. Так что я за то, чтобы всё уладить силой, мирно мы с ними не разойдемся. Назир, позови Азамат-Бека, будем решать, как действовать.

Азамат по-видимому слышал весь разговор и его звать не пришлось, он сам вошел в комнату с двумя своими бойцами.

— Вы приняли правильное решение, — одобрительно проговорил он, — теперь у нас будет шанс, отбиться от хозарейцев.

— Азамат-Бек, но прежде чем что-то делать, нам надо уточнить некоторые детали.

— Да, конечно, я расскажу всё, что знаю сам.

— Шакур, узнай обстановку, ты лучше ориентируешься на местности.

— Уважаемый Азамат, — заговорил Шакур, — скажите, а рыбацкий домик не занят кочевниками?

— Нет, их там нет.

— Значит их внешние посты ближе к самому кишлаку, это уже хорошо. А когда вам надо передать им товар за заложников? — продолжал Шакур.

— Хвала Аллаху, что он послал вас так вовремя, завтра в полдень состоится обмен.

— Шакур, если есть соображения то выкладывай, — вмешался Миха, — а то тянешь резину, а мы сидим гадаем, что у тебя в голове.

— Да всё просто, мы можем спокойно перебраться в рыбацкую хижину и наблюдать за кишлаком, если у них есть посты мы их заметим, и будем знать, где они попрятались. А дальше, ты уж соображай сам, я мы-то не военные.

— Ага, понял я тебя, у нас день для наблюдения, а там выработаем план действий. Что же мысль правильная, но тогда мне надо позвонить Агаиру. — Мишка взяв из сумки телефон направился во двор. Отзвонившись Фароху и поговорив с Агашкой, Миха договорился отложить доставку оружия и боеприпасов на сутки, в надежде, что за это время они решат проблему с кочевниками. Вернувшись в дом, он не стал проходить к достархану, а лишь глянул на своих спутников и сказал:

— Ну что сидим, пора заняться делами, а когда у нас будут данные, будем решать что делать.

Азамат -Бек, вы не против, если свои машины мы оставим у вас во дворе?

— Оставляйте, обещаю что ничего с этих авто не пропадет.

— Вот и отлично, парни, пошли во двор, вооружаться.

Друзья чуть замешкались, а потом стали по одному вставать из-за гостеприимного стола и вслед за Михаилом выходить во двор. Собрались рядом с машинами, и Миха стал распределять роли.

— Абдул, ты пока ещё слаб, так что, мы обязаны тебя поберечь, будешь в прикрытии в рыбачьем домике, заберешь у Батура "Печенег", и вот еще, — он раскрыл свой рюкзак и достал четырехкратник ПОСП, — поставишь этот прицел на пулемет, рельса на "Печенеге" есть.

— Шакур, расчехляй свою снайперку, ты работаешь в паре с Назиром, да и отдай ему свой "Стечкин" вместе с глушителем, постараемся работать без шума. Автоматы тоже не забудьте, если придется уходить поспешно, пригодятся. Назир, держи бинокль с дальномером.

— Батур, а ты идешь со мной, вот тебе "Кипарис", для бесшумной стрельбы и возьми РПК Абдула. Ну а на мне "Выхлоп". Всем проверить связь, сегодня сменим позывные, на американский манер. Абдул, ты — "белый". Шакур, ты — "красный один" , Назир — "красный два" , я и Батур — "синие", соответственно оди и два. Ну всё, укладываемся но не перегружаем себя, паек берем на один прием пищи, боезапас стандартный, лишнего не брать. Нам нужна мобильность. Всем всё ясно? — спросил он для уточнения и поглядел на парней. Те ни чего не сказали, значит, всё поняли.

— Ну, собираемся, у нас пятнадцать минут и выходим.

Двадцать минут спустя они уже были на окраине кишлака и спускались к руслу реки, чтобы под прикрытием не сильно крутого бережка, поросшего высокой травой, добраться до рыбацкой хижины. Ещё полчаса осторожной ходьбы, со всеми мерами маскировки и, метрах в двухстах показался рыбацкий посёлок. Группа затаилась и стала наблюдать, чем чёрт не шутит, вчера не было там ни кого, а вдруг сегодня засели? Ещё полчаса наблюдений ни чего не дали, движения было не заметно, но в таких случаях всегда лучше перестраховаться. Мишка настроил свою винтовку и дал распоряжение.

— Назир, Батур, идете туда с бесшумным оружием. Только тихо и осторожно. Батур ты со стороны русла по левой стороне. Назир, видишь вон ту ложбинку, ты пойдешь по ней справа, там трава густая. В общем, будьте внимательны, если кто попадется, зачищайте тихо.

Парни кивнули и расползлись по разные стороны.

— Шакур, прикрывай Назира и направляй его, я слежу за Батуром.

— Принял, — ответил Шакур.

Так прошло ещё минут десять, которые показались часом, и вот парни подобрались вплотную к постройкам, и тишину нарушил Абдул, наблюдающий в бинокль.

— Вижу движение в окне хранилища, — сказал он. Миха среагировал мгновенно:

— Принял, двойки, затаились, наблюдаем.

В ответ пришли лишь два щелчка тангентой с небольшим промежутком, говорящие о том, что парни приняли предупреждение.

— Абдул, укажи направление. — проговорил Миха и уставился в оптику "Выхлопа"

— Глиняный сарай, справа от рыбацкого домика, торцевое окошко.

— Понял, — ответил Кудря и перевел прицел туда. Но сначала, ни чего не заметил, и только через пару минут в маленьком оконце мелькнула чья-то тень. " Сидят тихо гады, вплотную к окнам не подходят. Интересно, сколько их там?" Миха перевел прицел и стал выискивать Назира, но тот замаскировался отлично, его просто не было видно.

— Красный два, как близко ты к среднему сараю? — в ответ, в наушнике раздался шепот.

— Метрах в семи.

— Оставайся пока на месте.

— Принял, — все тем же шепотом ответил Назир.

— Синий два, сможешь выбраться с реки? Прямо в домик, чтобы тебя не видели из сарайчика?

— Пять минут, — пришел ответ.

— Принял, ждем. — ответил Михаил и перевел прицел в направлении реки. Возле мостков показалась голова Батура, ещё несколько секунд и он перебежал к стене домика и затаился. "Кипарис" в его руках казался игрушкой, хотя и был с навернутым глушителем.

— Батур, говорить тебе нельзя, я задаю вопросы ты отвечаешь. В хижине кто-то есть?

В ответ прозвучал один щелчок в наушнике.

— Черт, — выругался Мишка, — похоже, здесь засада. Там двое?

Прозвучало два щелчка в ответ, — значит — нет.

— Трое? — опять "нет", — Четверо? — "да".

— Мля, положить их в один заход сможешь? — на этот раз с ответом произошла задержка, и Миха припал к прицелу. Батур присел возле стены и подобрался к окну, потом резко взглянул в него и опять присел, отполз назад и Мишка услышал в наушнике один щелчок.

— Готовься, — проговорил Михаил, сейчас решим проблему Назира.

— Красный два, что у тебя?

— Пока всё тихо, — прошелестел наушник.

— Сможешь осмотреть соседний сарай?

— Смогу.

— Действуй, но только тихо. — Миха был весь в напряжении, и отвалив от винтовки, он обратился к Шакуру, — Прими винтарь, с твоим много шума наделаем.

Шакур отложил свою СВУ, и подхватил "Выхлоп".

— Прикрывай Назира. — сказал Миха, а сам отполз чуть в сторону и стал наблюдать в бинокль.

Назир обошел крайний глиняный сарай, у которого провалилась крыша, и доложился:

— Я на месте, здесь чисто.

— Тебе видно что происходит в соседнем сарае?

— Нет, с этой стороны глухая стена.

— Отлично, потихой на крышу заберешься?

— Да, смогу.

— Действуй. — и наблюдая в бинокль Миха едва уловил передвижения Назира, не успел моргнуть глазом как тот уже скрылся за бруствером на верху строения.

— Я на месте — доложил Назир.

— Отлично, жди, когда начнет шуметь Батур, и всех кто выскочит наружу, ложи со "Стечкина"

— Шакур, держи на прицеле выход из сарая.

— Батур, гаси своих. — Миха перевел бинокль на Батура, тот подобрался к окну, резко поднялся, сунул руку с "Кипарисом" в помещение и тот задрыгался выпуская очередь. Звука выстрелов с такого расстояния слышно не было, а вот приглушенные крики дошли до слуха. Из сарая выскочили двое и по ушам хлопнул выстрел из крупнокалиберной снайперки. Конечно, он был потушен глушителем, но в этой тишине казался очень громким. Один из выскочивших, на ходу развернулся и упал мордой в пыль, второго положил Назир стоя на крыше и стреляя со "Стеши", потом он спрыгнул на землю рядом с дверью и растянулся на площадке перед зданием, по ушам резанула очередь из АК. И вновь настала тишина.

— Доклад! Черти полосатые, что у вас?! Все целы?! — прокричал Миха в микорофон.

— У меня чисто, один пока дышит, — отозвался первым Батур.

— У меня тоже чисто, все трупы, в поселке больше ни кого нет.

— Затаитесь, мы выдвигаемся, боюсь, что очередь из автомата нам всё испортила. Батур, допроси живого на скорую руку, узнай, где посты, а то загнется, и не успеем узнать.

— Принял, выполняю.

Миха и его спутники сменили позицию, снова осмотрели окрестности и только потом стали перебираться на рыбачью площадку. Двигались аккуратно, чтобы со стороны, если они проглядели наблюдателей, не дать возможности засечь движение. Когда они забирались в избушку со стороны реки, Батур заканчивал допрос, зрелище было ещё то. Ножом он работать умел как настоящий садист. Войдя в хижину, Миха сразу огляделся. Парни оказались на высоте, сразу убрали трупы с улицы и перетащили сюда. "Семь, — подвёл итог Миха, — один из которых пока жив. Что же нам с ним делать? Менять его вряд ли будут, да и не доживёт он до этого. Ну, пусть пока будет, всё равно не убежит, а детали уточнить придётся". В углу парни сложили оружие хозарейцев и Михаил присвистнул, разглядывая стволы. Все, как есть, новенькие румынские АК и, похоже, из одной партии. Снаряжение тоже, явно не китайское и не пакистанское, больно качественно сделано и в камуфляже "Мультикам" дороговато для кочевников. И тут Кудрю посетила мысль, что неспроста хозарейцы, живущие обычно около пустыни, перебрались сюда. И не просто абы как, а конкретно в Маручак, с новым вооружением и снаряжением. Он повернулся к пленному и спросил:

— Как тебя зовут?

Пленный сплюнул на пол сгусток крови и с вызовом спросил:

— Зачем тебе знать, поганый урус? — Батур замахнулся, чтобы ударить, но Миха остановил его.

— Хочу знать с кем имею дело, и против кого собираюсь дружить с соседями из Махала-И.

— Соседи? Так ты живёшь где-то рядом?

— Ну, что за дурные манеры у иудейских племён, вечно они отвечают вопросом на вопрос. В конце концов, мне плевать как твоё имя. Не хочешь говорить — не надо. Умрёшь безымянным и хоронить тебя по обычаям будет некому.

Пленник опять сплюнул и зло посмотрел на Кудрю, потом впился взглядом ему в глаза и сказал:

— Меня звать Мирза Бин Салех, у меня много сыновей и они отомстят за меня.

— Так вот Мирза, ответь мне ещё на один вопрос. Откуда вещички? — и Миха кивнул в угол, где лежало оружие.

— Купили, — ухмыльнулся пленник.

— Врёшь, гадёныш. У вас, кочевых, и денег таких отродясь не было. Но мне знать надо не это, а то, кто вам предоставил это оружие и что попросили взамен?

— Зачем мне это говорить, всё равно убьёте.

— Согласен, но и тут есть варианты. Ты можешь умереть быстро, как воин или очень медленно, истекая кровью и собственным дерьмом, как шакал. И никто из твоих родственников не узнает, куда ты пропал. А мы пустим слух, что вы испугались и бежали в неизвестном направлении.

— Ты этого не сделаешь, и тебе никто не поверит.

— Сделаю, будь уверен. Завтра будет обмен, и я там припомню, что шесть или семь человек просили разрешения пройти через кишлак и купили себе машину в обмен на автоматы. И предъявлю вон те штуки. А ещё добавлю, что эти люди сказали, что не хотят во всем этом учувствовать. Как думаешь, какая память о тебе останется родственникам?

Он зло уставился на Михаила и попытался встать, но у него не получилось, над его ногами поработал Батур, когда его допрашивал. Сухожилия выше пяток были подрезаны и встать, он просто физически не мог.

— В общем, надоел ты мне Мирза Бин Салех. Я и сам знаю, кто вам дал оружие и почему вы здесь оказались. Ваш Хан, наверное, не рассказывал, на какую сделку он пошёл с американцами? — и, глянув на пленника, Миха понял, что попал в точку. Тот как-то странно дёрнулся и взгляд его стал заинтересован.

Пока остальные занимались делами и вели наблюдение, Миха всё же решил поделиться своими предположениями с хозарейцем. Чем чёрт не шутит, может во враге своём обретёшь верного друга.

— Что, интересно? Хочешь, расскажу, как всё было?

Пленник опустил голову и произнёс:

— Говори, мне уже всё равно.

— Совсем недавно жители кишлака, который вы заняли, жили мирной жизнью. И вот американцы, чтобы показать свои интересы к этому месту, решили взять их под контроль. Но люди в Маручаке любят свободу и категорически не согласились жить под наблюдением. Они уничтожили американцев, разрушили их блокпост. Потом, когда к американцам послали помощь, сбили шесть вертолётов и десант. И американцам ничего не оставалось, как только стереть этот кишлак с лица земли. Они послали самолёты и стали бомбить. Но старейшины оказались мудрее, они заранее вывели всех людей в другое место. И сейчас, они наблюдают за вами, и им не нравится, что вы заняли их жилища. А то, что вы сделали с их соседями, злит их. Так что, если ваш Хан не уберётся оттуда, то его унесут в саване. А он не уберётся по доброй воле, потому что, выторговав оружие для своих людей, он обещал держать этот район под контролем. Но здесь есть свой Хан, и зовут его — Гург, и это его земля, а мы его воины. Вы пришли без приглашения и ведёте себя как бандиты, поэтому вашему племени уже подписан приговор. И если ты хочешь, чтобы твои родственники остались живы, ты расскажешь нам всё, что нам интересно. А мы постараемся без шума освободить заложников, и тогда уже будет можно договориться. Понял, о чём я говорю?

— И вы меня не убьёте?

— А зачем? Убежать, ты не убежишь, предупредить своих не сможешь. Да и умереть можешь, если не дождёмся медицинской помощи. Так что поспеши, чем раньше ты ответишь на вопросы, тем быстрее окажешься в Махала-И-Сардаре.

Из соседней комнатки вышел Шакур:

— Миша, иди сюда.

— Что-то случилось? — спросил Михаил, подходя к Шакуру.

— Мы нашли кое что. Идём, покажу, — подхватив Миху под локоть, он повёл его к окну. — Ты и, правда, хочешь оставить его в живых?

Мишка улыбнулся и, глядя в глаза Шакуру, подмигнул ему левым глазом, а вслух сказал:

— Конечно, собираюсь, если он расскажет нам о постах и где держат заложников.

— Ну, один пост мы уже нашли. Держи бинокль, смотри вооон туда, — и он указал направление на предгорье. — Уступ на скале видишь? Я его хорошо знаю, он похож на казан, внутри ложбина.

— Так там никого не видно.

— Не видно? Вон, правее, еле заметно дымок. Там они сидят, точно говорю.

— Ясно, наблюдайте дальше, и по сторонам не забывайте глядеть. Если выстрелы слышал кто-то кроме нас, могут заявиться гости, — сказал Миха и вернулся к пленнику.

Пока он разговаривал с Шакуром, хозареец попытался добраться до сложенного в углу оружия, и у него это получилось, он успел достать нож, что бы освободить связанные за спиной руки.

— Надоел ты мне Мирза, и судя по твоим действиям мирно мы не договоримся, — произнес Кудря и от всей души пнул пленника в грудь, тот крякнул и завалился на спину. Миха подошел и отобрал у пленного нож, потом включил связь и проговорил, — Синий два, двигай сюда, есть работа.

— Принял, — отозвался Батур, и через пару минут вошел в комнату.

— Что ты у него успел выведать? — спросил Миха.

— Не много, у них три поста, считая этот, обмениваться они не собирались, хотели Азамата поймать в ловушку.

— Так, один пост здесь, второй в горах у дороги, а где третий?

— Третий у реки, но мы его пока не нашли. Скорей всего ближе к кишлаку и возможно там пулемет.

— Интересно, получается классический треугольник. А обмен где должен был произойти?

— Там есть поляна, перед нашим кишлаком, скорей всего на ней.

— Ясно, значит, когда грузовик с продуктами, встанет там, сверху справа с горы, можно стрелять из снайпрерки, если второй пост у реки и там пулемет, они отсекают возможность укрыться, и с тыла ударяют эти, которые сидели здесь. В общем, у Азамат-Бека не было бы шансов. Короче Батур, поработай с этим козлом ещё, надо узнать, где они держат заложников, сколько у них вооруженных людей, и где конкретно расположен пост который у реки. Действуй, — добавил Михаил и пошел в другую часть дома, поговорить с Шакуром.

Шакур все также оставался в доме и через окно вел наблюдение, выискивая лежку у реки.

Мишка присел рядом и начал разговор:

— Оставь это пока, Шакур. Мне надо с тобой посоветоваться.

— Слушаю.

— Мы можем незаметно проникнуть в кишлак?

— Да, но только со стороны реки, через хребет не пройти, там просто нет дороги в обход.

— Хреново, а пост снять незаметно сможем?

— Только ночью, днем нам туда не пробраться, у них всё видно вокруг как на ладони.

— Понятно, в общем, Шакур, вам с Назиром придется прогуляться вдоль русла, что бы найти ещё один пост, выяснить, сколько там человек и чем вооружены. А пока подождем, когда Батур закончит с пленным. Нам сегодня везет, и выстрелы одного из бандитов, ни кто не услышал, или посчитали, что стреляли ради забавы или охоты.

— Миша, а что ты хочешь сделать?

— Хочу освободить заложников, чтобы не было оснований для торга или обмена. А там можно будет и повоевать с хозарейцами, не оглядываясь на людей Азамата, мы ведь и им развяжем руки.

— Понятно, я тоже об этом думал, если бы не заложники ...., мы бы им...

— Вот — вот, ладно, наблюдай, ищи этих годенышей, а я пойду, помогу Батуру с допросом.

Войдя в комнату, Мишка слегка ошалел, зрелище было ещё то, пленник с завязанным ртом сидел в углу и подвывал, обнимая окровавленную руку, замотанную какой-то тряпкой.

— Ну как он? — спросил Михаил.

— Нормально, сейчас будет петь, вот проскулится.

— Чем ты его убедил?

— Пришлось лишить трех пальцев на руке, а иначе, ни в какую не соглашался говорить. — улыбнувшись Батур вытер нож о тряпку в которой были завернуты пальцы бандита.

— А это тебе зачем? — указал Миха на сверток.

— Это не мне, это ему на память.

Мишка повернулся к Мирзе и спросил: — Ну что дорогой, готов разговаривать конструктивно?

-Уу, — промычал хозареец и кивнул головой.

Миха подошел и развязал ему рот.

— Начнем с малого, где пост, который у реки, сколько там людей и чем вооружены? ...

Допрос закончился положительно, правда, не для пленного, который в итоге истек кровью. Сначала он начал было говорить, потом свыкнувшись с болью, вновь решил поиграть в самурая. И чтобы поддерживать нужную форму диалога, Батуру пришлось оттяпать ему ещё пару пальцев. Но допросить хозарейца успели, впоследствии он загнулся от болевого шока и потери крови.

Узнали почти все что нужно, заложников было семеро, включая сына Азамата, которого держали отдельно. Шестерых посалили в яму, во дворе дома Саида, Батур и остальные знали, где это.

А вот сына Азамата, Самир -Хан , их вожак, держал при себе, что бы не упускать его из виду.

Поселился он в доме одного из старейшин, впрочем, друзья тоже знали, где этот дом. Искомый пост, нашелся на окраине кишлака, в заброшенном доме, и у них действительно был пулемет ДШК, да и наверху на горном посту тоже. Также как и здесь на тех постах было семь человек, две смены по три человека и один старший. Это усложняло и без того не легкую задачу, посты по любому надо было снимать. Но плохо было то , что они сменяются завтра рано утром. Это сильно ломало планы. Когда допрос закончили, решили избавиться от трупов, пришлось оставить двух наблюдателей и идти копать яму, и так чтобы не было видно с горного поста.

С захоронением провозились до обеда и когда все закончили сели перекусить и обсудить ситуацию.

ГЛАВА 4.

Противостояние.

Афганистан, Бадгис, район Маручак.

Михаил Кудряшов.

— Что будем делать парни?— спросил Миха, своих боевых товарищей. Слово взял Назир, этот темноволосый афганец с хитринкой в глазах, на редкость не соответствовал своей внешности, авантюриста. И был напротив, надежен, исполнителен и прямолинеен.

— Думаю надо действовать по первоначальному плану, обезвредить их посты и заняв их, прикрыть Азамата и его людей, во время обмена.

— Нет, — возразил Батур, — утром посты будут менять, а горный, мы можем снять только ночью, здесь надо придумать что-то другое.

— Абдул, а ты что думаешь? — глядя на этого молчаливого парня, обратился к нему Михаил.

— Думаю, нам понадобится помощь, — сняв чалму и пригладив волосы, сказал Абдул, — помощь Азамат-Бека.

— Шакур?— перевел взгляд на соседа Михаил.

— Ну а я думаю, что как ты и говорил, надо сначала освободить заложников, а потом можно открыто воевать с кочевниками.

— Ну что же, в принципе всё ясно, у нас две задачи, первая освободить заложников, как говориться убрать козыри из рук врага. Потом лишить их преимущества захватив посты, там ведь два крупнокалиберных пулемета, и окраина Маручака как на ладони. И есть один недостаток во всём этом, своих сил нам не хватит, и нам действительно нужна помощь Азамата. Теперь по времени, всё, что мы задумали, надо сделать сегодня ночью, для этого у нас есть почти всё что надо, ночные очки, связь и бесшумное оружие, но нет лишних людей.

— Шакур, и ты Назир, пойдете в МахалаИ к Азамату, пусть даст десять своих самых лучших бойцов, первым делом мы захватим посты и оставим их там. Это будет их забота, для нас задача посложней, мы пойдем освобождать людей, но главный приоритет сын Азамат-Бека. И всё надо сделать без шума и лишнего внимания со стороны наших противников. А теперь давайте посмотрим, что у нас есть из снаряжения, для такого выхода. И что осталось в машинах. Шакур, не забудьте захватить, нашу снарягу, когда пойдете обратно.

— Сделаем, — откликнулся он.

— И так у меня, ночник, "Кипарис" с глушителем и трофейный "Глок" с глушаком, для ближнего боя, а также "Выхлоп". В машине, в рюкзаке остались ещё два ПНВ и боеприпасы. Четвертый прибор остался у Ромашки. Рации есть у всех.

— У меня "Стечкин" с глушителем, — сказал Шакур,— и в рюкзаке Ромин "Кипарис"

— А у меня "Кипарис" Волка, — сказал Назир.

— И вы молчали, — возмутился Михаил, — да если бы я знал, то разве послал бы вас рисковать, с одним пистолетом и с одним автоматом, брать этот пост. Давайте договоримся на будущее, не кроите оружие и всегда говорите, что у вас завалялось, от этого зависят не только ваши жизни, но и жизни ваших друзей.

Парни виновато опустили головы, и оправдываться не стали, чувствуя на этот счет обоснованность обвинений Михаила, они понимали, что как и Волков, он переживал не только за себя, но и за них, за их жизни и здоровье. С этого момента, отношение к Михаилу изменилось, и он в их глазах стал не менее уважаем, чем сам Гург.

— Что пригорюнились, — спросил Миха, здесь радоваться надо, наши шансы на успех выросли в два раза, сможем действовать тремя группами. Абдул, ты как? Ранение не сильно беспокоит?

— Оно давно меня не беспокоит, не знаю, что вы обо мне печетесь, как о младенце?

— Из пистолета хорошо стреляешь?

— Попадаю, а что?

— А то, что будешь с "Глоком" прикрывать Батура. Шакур, ты в паре с Назиром, прикрываешь его, своим "Стечкиным". Батур и Назир с "Кипарисами" пойдете, вам по прибору ночного виденья, я заберусь повыше в кишлаке, один прибор у меня, буду вас всех прикрывать "Выхлпом" и корректировать действия. Так у нас шансы вырастают, с пятидесяти до восьмидесяти процентов. Основное оружие тоже не забываем, пусть будет за спиной, ближе к телу, это на случай если что-то пойдет не по плану. В общем, основную задачу определили, и порядок действия набросали, теперь Шакур, дуйте в МахалаИ, что бы к вечеру были здесь с нашими запасами, и бойцами Азамата, я иду наблюдать, остальные отдыхают. Всё, вперед и с песней.

Народ зашевелился, собираясь выполнять данные распоряжения, Шакур с Назиром готовились к дороге, а Абдул и Батур готовили место для отдыха. Мишка посмотрел на них, вздохнул, и приставив лестницу к дыре в потолке, полез на НП.

...

Вечером, когда Миха разогревал чай, а Батур сидел на Наблюдательном Посту, в ухе прозвучал сигнал от Назира.

— Вижу движение со стороны Махала-И-Сардара, расстояние метров сто— сто пятьдесят.

— Принял, откликнулся Миха, Батур, внимание.

И тут в наушинке раздался голос Шакура: — Расслабьтесь это мы, с подмогой.

Но Миха не стал давать команду отбой, всякое может случиться и лишняя перестраховка не помешает, пока визуально не убедишься, что это свои и их не держат на прицеле. Он выключил связь, и чуть громче, сказал, чтобы слышали все: — Парни, внимание не ослабляем, свои своими, а гарантий нет. — И поле этого взяв винтовку, расположился в глубине комнаты, и стал осматривать в прицел участок местности, со стороны дружественного кишлака.

Это действительно оказались свои, и шли они без принуждения, с рюкзаками за спиной. С ними была ещё дюжина людей Азамата. Когда все переместились в рыбацкий домик, там стало тесновато, но это мелочь, до темноты терпеть не много. Радовало одно, с собой они принесли еды, приготовленной женами Азамат— Бека и завернутой в ватные покрывала. Горячий плов и свежий хлеб были как нельзя кстати. Батура на посту сменил один из людей Бека, и друзья все вместе сели насытиться и попить чаю. После трапезы определились с первоочередными задачами, Семеро людей Азамата оставались здесь, старшему их группы, дали рацию, что бы он был на связи, и случайно не перестрелял людей Михаила. Пятерых остальных они брали с собой на захват горного поста, им отводилась задача прикрытия, пока Миха и все остальные зачищают сам пост. Потом, люди Бека, остаются там и держат эту огневую точку, а утром когда придет смена поста, они будут должны подпустить их поближе и уничтожить. Друзья Михаила, оставив людей, спускаются вниз, берут ещё пять человек, оставляя двоих с пулеметами в рыбацком домике, идут брать второй пост. Там все также, пятеро остаются, а друзья идут дальше, в кишлак, освобождать заложников. Порядок действий определили, задачи поставили, и как только стемнело, скрытно пошли к горному хребту.

Ночь выдалась, темная, и только половинка крупной луны на восходе небосклона, как-то подсвечивала унылый пейзаж. Да и на другом берегу реки, светились далекие, редкие огоньки совхоза, которые были как маяк, для заблудших странников. Десяток бойцов, почти бесшумно, скользили в этой темноте, через открытое пространство, отбрасывая длинные лунные тени. И вот у предгорья, они растворились в темноте, прикрытые тенями валунов, их движения стали еще более осторожными. Группа разделилась на равные части, одна устремилась вперед, другая двигаясь все с тем же темпом, стала слегка отставать. Так и было задумано по их плану, вмешательство в который, любой случайности, грозило провалом или даже смертью.

Когда группа Михаила достаточно ушла вперед от Махалайцев, Миха включил связь и дал новую гоманду:

— Абдул, Батур, приборы на глаза и вперед, Левая сторона, тропинки Батур, правая Абдул. Шакур, Назир, идете за своими напарниками, прикрываете их, стрельба из бесшумок в крайнем случаи, постарайтесь работать ножами. Кто что заметит, не забываем доклад.

Группа разделилась на пары, и слева и справа от тропинки стали двигаться по два человека, пятый немного отстал, держа в руках массивную винтовку с необычно толстым стволом. Этот последний и был Миха, он старался ступать тихо, но все равно у него не получалось, как у местных, и по этому часто останавливаясь, он осматривал местность в ПНВ и в прицел винтовки. Друзья двигались быстро, перемещаясь от тени к тени, и ныряя в них как в бездну. Поднялись уже довольно высоко, метров на сто с лишним. И звук связи в наушнике Михаила показался взрывом, он мгновенно убавил громкость и услышал доклад. Говорил Батур:

— Внимание, вижу двоих, явно охраняют подъем на пост, ближе подобраться не могу, заметят, что делать?

Ответил ему Абдул: — Вижу этих двоих, мы чуть выше их лежки, сможешь отвлечь их внимание?

— Чем?

— Скинь вниз пару камней, и мы сможем спуститься к ним незаметно.

Миха, оставшийся позади всех, присел за большим камнем возле тропы, и из-под тени этого валуна стал смотреть в прицел на то, что происходит чуть выше. Совсем неожиданно слева от тропы, покатился вниз увесистый камень, люди охраняющие тропку, до этого не были видны Михаилу, но услышав звук камнепада, они приподняли головы, всматриваясь в темноту. Один смотрел вниз по склону, определяя, откуда сорвался поток камней, второй глядел вниз по тропе, высматривая нарушителя равновесия. И вот за их спинами мелькнули два силуэта, наблюдатели как то странно взмахнули руками и, выпустив оружие, исчезли из поля зрения.

— Чисто, — послышались доклады Назира и Абдула.

— Принял, — отозвались поочередно Батур и Михаил. И остатки группы стали подниматься к захваченной позиции. Когда все собрались в кучу, Миха повел итог.

— Двое минус, один или два наблюдателя должны быть у пулемета, и трое отдыхать. Наш порядок действий всё тот же, главное снять бодрствующих, да и те кто отдыхает, пожалуй, ещё не крепко спят. Так что, предельное внимание. Батур, Шакур, вы идете по левому краю седловины, там должна быть пулеметная точка, Абдул, Назир, идете вдоль скал справа, ищите отдыхающих. Я займу позицию вон там, — и он указал на небольшой уступ, — с того места видно всю седловину, если что увижу, предупрежу. Всё, действуем, время поджимает. — и поднявшись, Кудря пошел занимать позицию, а парни опять разбившись на пары начали движение на площадку, охватывая её с обоих сторон.

Местечко, которое выбрал Миха, действительно было идеальным, небольшой карниз укрытый нависающими скалами, был абсолютно скрыт тенью. И рассмотреть, что там внутри было тяжело даже с ночным виденьем. Миха тихо поднялся на карниз, и собрался пристроить свою винтовку, в два щелчка разложил сошки, и вдруг до его слуха на гране восприятия дошел непонятный звук. Миха замер, прислушиваясь, а когда разобрался в ощущениях, понял, что это посапывает спящий человек или несколько сразу. Подсветки ПНВ не хватало, что бы рассмотреть глубокую тень навеса, он мягко поставил винтовку, стараясь совсем не шуметь. Достал из разгрузки Инфракрасный Фонарь и осветил карниз у себя за спиной. Увидев четверых спавших духов, он выругался про себя. "Так вот где вы укрылись, козлятушки. Во мля попал, как же вас ухайдокать то, всех четверых, не подняв шума?" И тогда ему в голову пришла грандиозная мысль, во время службы ходили байки, что духи "вырезали" иногда целыми отделениями наших бойцов, используя только заточенные спицы от мотоцикла. Нанося удар непосредственно в ушную раковину, они убивали мгновенно, не давая поднять шум, умирающему бойцу, который только и успевал сделать последний вздох. " Ну что же, сейчас проверим" — сказал он сам себе и достал из набедренной кобуры руж — принадлежности в маленьком пенале. Достал короткий шомпол для пистолета и навернул на него, съемное шило. Вставил шомпол в пенал, и у него получилось, что-то типа "Т" образной отвертки. Приготовил пистолет, на всякий случай, уж если поднимет шум, то придется стрелять, а друзья сами справятся с одним-то пулеметчиком. Про "Кипарис" висящий за спиной, он забыл напрочь, увлекшись идеей со спицей. И только он собрался начать мокрую работу, на связь вышел Батур.

— Чисто, минус один, пулемет зачищен.

Мишка, чтобы не разбудить спящих, щелкнул один раз тангентой. И решительно пошел выполнять грязную работу, с пистолетом в левой руке, и шомполом в правой. Подкравшись к ближайшему отдыхающему, он старался не дышать. Дух спал в удобной позе на боку, Миха прицелился и ударил шомполом в ухо, что-то хрустнуло, дух слегка вздрогнул и, выпустив воздух, затих. "Не врали люди, действительно действенный способ убийства" — подумал Михаил, и перебрался к следующему, еще один удар и снова труп, а вот с третьим вышла заминка, он спал на спине, Миха положил пистолет рядом, и левой рукой зажав спящему рот, хотел повернуть его голову в бок. От прикосновения хозареец проснулся и открыл глаза, Миха замахнулся и со всей дури воткнул шомпол ему в ближайший глаз, тут не до выцеливания. Дух взмахнул руками и ударив соседа разбудил его, но как только шомпол пробил глазницу дернулся и затих. Назад выдернуть инструмент Миха не успевал, потому что последний дух начал подниматься, и он, оставив эту затею, подхватил свой "ГШ". Бам, Бам, громыхнуло в нише, по ушам, двойной выстрел в голову вмиг успокоил последнего, грохот от выстрелов заглушил все шумы в этом узком пространстве. И Миха не сразу сообразил, что друзья вызывают его на связь. Через пару секунд он опомнился и уже не скрываясь, доложил для всех:

— У меня порядок, всё чисто, минус четыре, всем отбой, ждем смену и уходим. — сказав это он посмотрел на часы, время было без пяти десять, "Хм, управились почти за два часа, нормально, значит успеваем", и вернувшись за своей винтовкой, он подхватив её, стал спускаться к тропе.

Парни тоже подоспели и уже попарно, заняли подходы к седловине и контролировали подъем.

Люди Азамата долго себя ждать не заставили, и передав им с рук на руки пост с пулеметом, группа Михаила выдвинулась в обратный путь. Чтобы не терять время Миха связался со старшим, и они договорились , что следующие пятеро выдвигаются к реке в условленное место. Михе и афганцам пришлось поднапрячься и ускорится, что бы прибыть одновременно с людьми Азамата. Когда две группы встретились, обговорили условия, кто и как действует, команде Михаила опять отводилась роль диверсантов, а махалайцам роль прикрытия. И вот вдоль реки цепью, они выдвинулись. На подступах к кишлаку, снова разбились на уже сформировавшиеся пары и начали действовать. Батур и Шакур, спустились ниже к руслу, и стали охватывать дом, в окнах которого проглядывались отблески пламени. Назир и Абдул, пошли по овражку, выискивая пулеметное гнездо. Миха забрался на небольшой пригорок и установил винтовку, на этот раз он не забыл, что у него ещё есть и "Кипарис" и положил его рядышком, надел очки ночного видения и стал выглядывать противника. Осмотрев домик, который были должны захватить Батур с Шакуром, он сообразил, что там скорее всего просто отдыхает смена. А вот куда упрятали пулеметную точку, это был вопрос.

Когда он переводил взгляд вправо от реки, Михе полоснуло светом по глазам. В ПНВ, это было как яркая искра, хотя это только огонек от прикуренной сигареты. "Вот черт, они ещё и курят?" удивился Михаил, и убавил интенсивность подсветки в приборе. Ну вот, теперь ему стали различимы две фигуры, передающие друг другу сигарету. Он включил связь, и стал давать расклад:

— Синий, я нашел пулемет, справа вдоль овражка одинокое дерево, там двое, курят. Похоже, что гашишат, берите тихо. Красный, действуете по моей команде, когда начнут синие.

— Приняли, — послышались в ответ, доклады.

Миха снял ночник с головы и пристегнул на рельсу прицела, теперь с оптикой винтовки у него получился ночной прицел. Наблюдая за действиями парней, он перевел прицел на домик.

Батур и Шакур уже подобрались ко входу и готовились к штурму.

— Красный, ждите,— скомандовал Михаил, — и услышав в ответ один щелчок тангенты, перевел прицел на одиноко стоящий чинар, что бы подстраховать Абдула с Назиром. Но его ждал сюрприз, наркоши исчезли из вида. Миха заволновался и сразу запросил на связь пару Абдула.

— Синий! Что у вас?!

— У нас чисто, два трупа и пулемет.

— Красный, пошли!!! — чуть ли не прокричал Кудря в микрофон, злясь на пару Абдула, что начали без доклада. И мгновенно перевел прицел в сторону дома.

Только парни приготовились, как дверь в хибару открылась, и оттуда вывалился один из охранников. Его принял Батур, очень хорошо так принял, на нож. И когда освободился проход вовнутрь, туда ринулся Шакур, с "Кипарисом" в руках. Расстояние было не очень большое, но хлопков выстрелов не было слышно. И только вспышки выстрелов, на фоне окна, говорили об интенсивной стрельбе, внутри помещения. Зашуршал наушник, и Миха услышал доклад.

— У нас чисто, трое убитых один пока жив. Что с ним делать?

— Гаси, он нам не нужен. — отозвался Кудря, — всем, сбор в домике, ждем нашу смену и уходим.

Миха снова взглянул на часы, зачистка этого поста прошла гораздо быстрее. На всё , включая и дорогу у них ушло полтора часа. Это радовало, по времени они укладывались, и все шло пока, по намеченному плану. Подхватив винтовку, и повесив её за спину, Миха с "Кипарисом" в руках, стал пробираться низиной к сторожевому дому. Выбравшись на открытую площадку, он тенью скользнул в дом. Батур и Шакур наводили относительный порядок, и уже успели убрать трупы кочевников. В домике было кошмарно, Миха скривился от кисловатого дыма конопли. "Теперь понятно почему, они так легко зачистили этот пост. Вся группа охраны были отчаянными курильщиками "Чарза", так по местному назывался "Гашиш". Вот и укурились этой дури, расслабившись и плюнув на службу". Минуты через три пришли Абдул и Назир, и Миха "спустил на них кобеля".

— Абдул! Почему действовали без команды, и доклада?

— Ну, мы посчитали.... — Михаил не дал договорить, прервав оправдания Абдула. И разразился тирадой.

— Считать будешь, когда пойдешь работать автономно, а здесь от твоих поступков зависят жизни остальных. Вы начали действовать самостоятельно, когда я не мог вас прикрывать, и смотрел в другую сторону. А если бы результат был чуть другой, и вы подняли бы шум? То Батуру с Шакуром пришлось бы не сладко, против четверых. И не дай бог, кто ни будь из вас, получил бы ранение, то вся наша операция пошла бы насмарку.

Абдул опустил голову вниз и хотел что -то сказать, но Миха снова пресек его поползновения и продолжил.

— Абдул, я понимаю твое стремление доказать, что ты уже здоров. Но пойми, ты не один здесь, с тобой твои друзья и боевые товарищи, и ты просто не имеешь права подвести их. На нас надеются люди в Махала-И-Сардар, и любая мелочь, может повлиять на то, спасем мы заложников или сами погибнем. Надеюсь ты понял, о чем я сейчас говорю?

— Я понял тебя Чайра, больше такого не повторится. — проговорил Абдул.

— Не понял, ... как ты меня назвал? — пришел в себя Михаил и улыбнулся.

— "Чайра". — удивленно повторил Абдул.

— А это что ещё такое?

— Ну, по-вашему, кролик с иголками.

— Дикобраз что ль? — переспросил Миха.

— Ага, он самый.

— Это ещё почему?

— Ну, с виду — добрый и спокойный, а тронешь — колючий и опасный.

— Ладно, с этим разобрались, Назир, дуй наружу, встречай людей Азамата, а мы пока уточним детали нашего дальнейшего действия. — распорядился Кудря, а сам подумал. "Вот и мне, придумали прозвище, значит, приравняли к себе и стали доверять. Как бы не привыкнуть к этому, а то захочу остаться здесь жить."

Назир, молча, встал и вышел, он хирец, рта не раскрывал, а по идее ему тоже надо было пистон вставить, ведь виноват он был не меньше Абдула. Но Миха не стал заострять, а прошел в уголок и позвал к себе товарищей.

— Шакур, Абдул, вы как старшие групп идите сюда, — и, достав схему кишлака, он разложил её на полу. Парни подошли и уселись рядом.

— Шакур, покажи на схеме, где дом Саида, и как лучше к нему пройти.

— Так, вот дом, недалеко от реки, но со стороны её мы не проберемся, там оборонительная стена и крутой обрыв. Нам придется идти вот по этой улочке, а там дворами, через дом Ханум— Гюли, а потом через медресе.

— Так, понятно, но самое плохое то, что мы не знаем, какие разрушения нанесли бомбардировщики. Так что, определим время на выдвижение, час, чтобы с запасом было. Абдул, теперь ты показывай, где дом старейшины и как туда попасть.

— Они поселились в доме Рустема, он вот на этой стороне, почти в центре, можно пройти до медресе, а там напрямую вот по этой улице, зайдем как раз на задний двор его дома.

— Отлично, тогда делаем так, все вместе выдвигаемся к школе, с нее хорошо видно двор Саида?

— Да, особенно сверху медресе, — подтвердил Шакур.

— Вот и чудесно, двоих с винтовкой оставляем на крыше, прикрывать, трое освобождают заложников, идут с "Кипарисами". Потом выводим людей, кто-то один пойдет с ними и укажет дорогу к посту, где сидят люди Азамата. Остальные четверо, идут освобождать сына Бека. Один прикрывает сверху, трое вламываются в дом. Помните главное, все делать тихо, нам совсем не надо разбудить всю ораву кочевников. Они нам точно не дадут уйти если поднимем шум. И давайте без собственной инициативы, — Миха выразительно посмотрел на Абдула. Тот отвел глаза в сторону и пробурчал, — Понял я, понял, сколько можно напоминать?

— Сколько нужно, — ответил Кудря, — что бы проникся моментом. Ну всё, готовимся, проверяем и переснаряжаем оружие, что бы все магазины были полные, нам заминки в бою не нужны. Свободны, ждем смену и вперед.

Вскоре, Назир привел бойцов Азамат-Бека, им рассказали об обстановке, уточнили где находится пулемет, и распрощавшись с ними покинули дом.

В кишлак пробирались медленно, стараясь не создавать шума, окраина поселка осталась почти невредима, и бойца продвигались поочередно, скрываясь в тени зданий. На повороте улицы, они скользнули во двор в пролом "дувала" дома Ханум-Гюли. Дому тоже досталось от бомбежки, и одна стена его обвалилась внутрь, по двору были разбросаны обломки глиняного забора. И стоило не малых усилий бесшумно попасть внутрь здания. Засев в одной из уцелевших комнат, бойцы осмотрелись. Их действия не нарушили спокойствия, спящего поселка, и они перевели дух. Миха и Назир забрались на крышу здания, осмотреть дальнейший маршрут. Картина была неприглядной, дом Ханум-Гюли заборами соприкасался со школой, дувал в этой части был цел, но вот самой медресе досталось, в нее прямым попаданием попала бомба, и от здания остались только две крайних части. Миха передал ночной бинокль Назиру и сказал:

— Осмотри, вон ту часть медресе, вам с Шакуром придется туда забраться и прикрывать нас сверху.

Назир долго смотрел на останки школы, но, так ни чего и не сказал, Миха не выдержал и спросил:

— Ну что? Сможете забраться наверх?

— Сможем, — твердо, ответил Назир.

— Тогда спускаемся, — и они вдвоем отползли от края крыши, к потолочному люку.

Парни обступили Михала с немым вопросом, об обстановке.

— Всё пока нормально, средняя часть школы разрушена, но Назир сказал, что на одну половинку можно забраться. Шакур, ты хороший стрелок, бери мой винтарь и с Назиром в качестве помощника, выдвигайтесь к школе. Как займете позицию наверху, так осмотритесь. Потом доложите по обстановке. Ваша задача контроль нашего маршрута и прикрытие. Назир, отдай "Кипарис" Абдулу и возьми его "Глок". И, не забудь бинокль, для наблюдения. Давайте парни, только осторожно, как займете позицию доклад, и сразу выдвигаемся мы.

Шакур и Назир, вооружившись, вышли из развалин к уцелевшему забору, перевалили через него и исчезли в тени обломков здания школы. Оставшаяся тройка бойцов, во главе с Кудрей, была укомплектована очками ночного видения, у снайперской пары были ночные приборы наблюдения, бинокль и оптический прицел. Это было хорошим преимуществом в их освободительной операции. Миха осмотрел всё свое снаряжение, попробовал приладку на теле всего навесного, ни чего вроде не гремело. Попрыгал, понагибался, все четко, ни чего не мешает и не гремит, потом осмотрел оружие и поглядел на часы. С начала их входа в кишлак, прошло тридцать пять минут. Всё в норме, по времени. Наушник крякнул и послышался доклад.

— Мы на месте, вокруг всё чисто, дом Саида как на ладони, во дворе двое, вооружены. Но пьют чай на достархане.

— Принял, — ответил Михаил, — выдвигаемся.

Батур и Абдул, тоже слышали доклад и сразу как-то подтянулись и стали более серьезными. Тройка бойцов, по молчаливому согласию, направилась к уцелевшему забору, помогая друг другу, перебрались через него и очутились во дворе разрушенного медресе. Повинуясь жестам Михаила, группа короткими перебежками пересекла двор к противоположной части забора, где были центральные ворота, и затаилась возле них. Михаил вышел на связь:

— Что у нас впереди, Шакур?

— На улице чисто, вам надо на ту сторону, в соседнем доме открыта калитка во двор. Двор чист.

— Принял. — сказал Михаил и жестами показал своим напарникам, что надо делать.

Первым пересек улицу Батур, и упав возле забора, дома на другой стороне, стал контролировать левую часть. Потом, к нему присоединился Абдул и стал контролировать другое направление.

Миха шел последним, и сразу нырнул в калитку двора, осматривая внутренне пространство. Взглянув наверх, он осмотрел крышу дома, и остался доволен. Соседний дом, где держали заложников, почти соприкасался крышами, с домом, во дворе которого он оказался. Буквально полтора метра разделяли их. Как ни странно, эта часть улицы не пострадала от бомбового налета, и дома и дворы были в относительном порядке. Правда по ним была разбросана всякая утварь, которая оказалась не нужной, даже рыскавшим, в поисках чего ни будь полезного, по поселку кочевникам.

— За мной, — тихо скомандовал Михаил. И бойцы по одному проскользнули во двор. Теперь надо было отсмотреть жилище, вдруг там кто-то поселился. Центр взял Мишка, а Батур и Абдул, левое и правое крыло "П" образного жилища. Дом был незаселен, и они найдя выход на крышу, как можно тихо установили лестницу. Только Михаил собрался подняться наверх, как щелкнул наушник и на связь вышел Шакур.

— Внимание, во двор с заложниками, кто-то вышел из дома, я не успел рассмотреть, он скрылся за углом. Со двора не вышел, это точно.

— Принял, — отозвался Кудря, — Шакур, направляй нас, мы хотим приставить ещё одну лестницу к дувалу. Нам надо её поставить как можно ближе к их достархану.

— Понял, жду ваших действий.

Миха, сделавший было шаг на первую ступень, шагнул обратно в комнату.

— Батур, там где-то во дворе была ещё одна, коротенькая лестница?

— Да, она приставлена к торцу дома.

— Берите её и переставьте к забору, Шакур скажет куда.

Парни вышли во двор, и через несколько минут, доложились, что все готово.

— Батур, ты оставайся возле лестницы и будь готов перескочить дувал, на тебе двое , те что на достархане, не церемонься, гаси их со ствола. Абдул, ты со мной наверх, как только Батур начнет, прыгаешь вниз и держишь вход в дом. Кто выскочит наружу, гаси всех. Я попробую найти третьего, и убрать его, а потом сверху проникну внутрь дома. Действуем по моей команде, всё ясно?

Ответом было многозначительное молчание, говорившее о том, что парни всё поняли.

— Пошли Абдул, — сказал Миха и полез на крышу. Забрались без шума, и осмотрелись, двор был хорошо виден, кроме задней части соседнего дома и того что творилось под навесом достархана. Они отошли, на дальнюю часть, чтобы их, не было видно из соседнего двора, разбежались и тихо перепрыгнули с крыши на крышу. Распластавшись, подползли к краю здания, что бы внимательно оглядеть двор. Почти по центру, чуть ближе к другой стороне забора, была выкопана яма, которая была закрыта деревянной створкой, с большим навесным замком. Миха глянул вниз на фасад дома, входная дверь, была чуть левее. Он обернулся к Абдулу и жестами показал ему, что к чему. Потом показал, что бы он оставался на месте, а сам на корточках пошел к дальнему концу здания, что бы найти третьего участника "шоу", которому, предстояло стать трупом. Подобравшись к краю, он выглянул из-за бруствера крыши вниз, и сразу нашел одного из охранников. Тот банально сидел с голым задом, и гадил возле стены забора. Миха, приготовил "Кипарис" и перевел в режим одиночной стрельбы. Потом, держа на мушке засранца, включил связь и скомандовал:

— Внимание, пошли. — следом надавил на спуск своего пистолет-пулемета. Он ответил легким взбрыкиванием и довольно громким хлопком. В ответ послышались интенсивные хлопки "Кипариса" Батура. Миха, механически переключил режим огня, и подскочив к потолочному люку, рывком открыл его. Как на автомате он нырнул в люк, солдатиком, и приземлившись на пол, сразу припал на одно колено водя стволом по комнате. В его прицел попала ни чего не понимающая спросонок, поднимающаяся с постели фигура. Кроткий, глухой рык ствола и вспышки пламени, уложили фигуру обратно на топчан. В соседней комнате хлопнула дверь, и из-за стены, что-то проурчало. Тишина внезапно накрыла все вокруг. Миха затаился, стараясь не дышать, и весь превратился в "слух". Ни каких движений в помещении, больше слышно не было. И он, на полусогнутых, стал пробираться в соседнюю комнату. Тщательно осматривая каждый закуток. И всё равно, столкновение с противником, стало для него неожиданностью. Он почти в упор увидел поднимающееся на него дуло пистолетного ствола. Миха мгновенно завалился на левый бок и выпустил приличную очередь и ПП. Хозареец выстрелить не успел, реакция Михаила оказалась быстрее, и рой стальных пчел разорвал противнику грудь. Придя в себя, Миха встал во весь рост, его руки подрагивали от прилива адреналина, и что бы как-то успокоить дрожь, он начал отряхиваться. Потом, включил связь и спросил:

— Парни, как у вас?

— Порядок. — раздался голос Батура, — положили четверых.

— И у меня чисто, Абдул, я выхожу, смотри не пальни.

— Понял, — отозвался тот.

Сменив магазин и поставив "Кипарис" на предохранитель, Мишка открыл дверь во двор. У входа лежали двое, с характерными ранениями в лужах собственной крови.

— Парни, обыщите всёх, надо найти ключ от ямы, и пора убираться с этого дворика.

Ключ нашелся у одного из убитых Батуром. И открыв яму с пленниками, он заглянул вовнутрь.

— Живые есть? — тихо проговорил Батур, нагнувшись над ямой. В ответ послышалось какое-то бормотание.

— Сколько вас? — переспросил Батур, и услышав ответ, он повернулся к напарникам показав большой палец. — Все шесть здесь.

Абдул огляделся по сторонам, и поманил за собой Миху. Они подняли лестницу, валявшуюся недалеко и спустили её в яму. Там оказалось пятеро мужчин разного возраста, но всех объединяло одно, они были чумазые, в рваных одеждах и от них воняло, как от дохлых баранов. И одна единственная женщина, впрочем она была в не более лучшем состоянии, и закутана вытертой и рваной внизу чадрой. Мишка не стал разглядывать людей, а только снова включился в связь.

— Шакур, встречай груз, мы выдвигаемся к вам с заложниками.

— Принял, на улице всё чисто, нам везет, если бы здесь были собаки, то нам пришлось бы худо. Такой лай бы подняли, что весь кишлак разбудили.

— Кончай базар в эфире, следи за обстановкой.

Тем временем все заложники выбрались наверх, и Михаил дал команду.

— Соберите оружие убитых и вооружитесь, теперь за свою жизнь будете бороться сами.

Заложники, были ослаблены, но идея с оружием их приободрила, и они как-то живо начали мародерничать, забирая с убитых все, до последнего патрона. Когда они навешали на себя арсенал, то что могли ухватить, Миха обратился к ним.

— Слушайте сюда, ни какой самодеятельности, слушайте команды моих людей, стрельбу не открывать, пока не выйдете за пределы кишлака. Ваш Азамат-Бек, послал нас спасти вас, не усложняйте нам задачу, нам надо ещё найти его сына, который тоже в плену у кочевников. Мой человек проводит вас туда, где вас встретят люди Азамата. И давайте без шума, ни каких разговоров, всё делаем молча. Поняли?

И убедившись, что люди настроены серьёзно, Миха добавил, — А теперь по одному перебегаем во двор медресе. Батур, перекрываешь левую часть улицы, Абдул — правую. Я контролирую передвижение.

Когда парни заняли позиции, Миха стал отправлять через улицу по одному человеку. И вот когда все заложники скрылись во дворе школы, на связь вышел Шакур.

— Внимание, от центра к вам идут двое с оружием. Затаитесь.

— Принял, — ответил Миха, — Абдул, беги к заложникам, и не дай им наделать глупостей, мы с Батуром, встретим их.

— Он не успеет. — отозвался Шакур, — оставайтесь на месте, к ним спустится Назир.

— Добро, — сказал Миха, и вся группа скрылась во дворе, ожидая незваных гостей.

Минуту спустя из-за забора послышались тихие голоса, говорили они на не совсем понятном наречии.

— Что они говорят, — тихим шепотом спросил Миха у Батура, — а то я по-арабски не понимаю.

— Это не арабский, это идищ, я на нем тоже мало понимаю. — ответил Батур.

"Вот те на, откуда здесь евреи?" -подумал Михаил, — "Ведь если мне не изменяет память, на нем говорят в Израиле?" Но его размышление были прерваны внезапно смолкшим разговором противника. Они что-то почуяли и насторожились. В наушнике, послышался голос Шакура:

— Внимание, двое у ворот, оружие взяли наизготовку, им что-то не понравилось.

— Принял, — тихо ответил Кудря.

И тут дворовая калитка, стала тихо открываться, сначала показался ствол автомата, а потом и голова, одного из пришедших. Абдул, стоявший сбоку от калитки, схватил автомат за ствол и дернул его вовнутрь. Вместе с оружием влетел во двор его обладатель, которому сразу пока не очухался, был вогнан нож между ребер. Второй из пришлых начал было что-то кричать, но сразу как-то подавился своим голосом и заткнулся. До слуха донеся еле различимый хлопок. Это шмальнул Шакур, из Выхлопа. Миха не ожидал, что ВКС так тихо хлопает, хотя не удивительно, расстояние было не менее пятидесяти метров. А уж метров со ста её точно не услышишь.

— Чисто, — доложил Шакур, — вроде не успел поднять тревогу.

— Прикрывай Шакур, мы отходим. — ответил ему Михаил, а парням сказал, — затащите трупы во двор, и заберите их оружие, нам пора. Нагрузившись припасами, парни наконец убрались от этого дома, во дворе школы, перегруппировались, и отдали оружие освобожденным.

— Назир, дружище, выведи этих людей из кишлака, а мы вчетвером, пойдем за сыном Азамата. Будь аккуратен, и предупреди людей на постах, чтобы были готовы к любым ситуациям, мы уже нашумели, и не знаю, что будет дальше. В общем, готовь их к тому, что мы будем уходить с боем. "Тогда Михаил ещё не знал, что его слова окажутся пророческими".

— Ну что парни, выдвигаемся? — обратился он к остальным. — Абдул, ведешь нас к дому старейшины. Шакур, ты идешь последним, попутно выбирай позиции, что бы нас прикрывать. Когда будем возле дома, заберешься, куда ни-будь, что бы видно было наше место действия. Поддержка на тебе. Ну все, Назир, удачи тебе, двигай отсюда, и людей сохрани. Пошли.

Сбагрив заложников, группа из четырех человек, направилась к центру кишлака. Двигались всё так же осторожно, перебегая от тени к тени, останавливались, прислушивались, наблюдали и снова двигались. И вот конечная цель достигнута, осталось только проникнуть вовнутрь и вытащить наследника Бека. Дом старейшины был на много больше, чем тот, который они недавно зачистили. Миху удивляло то, что он совсем не пострадал от авиа-налета, даже витражные стекла в окнах сохранились. Дом, конечно был шикарный, два этажа, построен по типу мексиканской гасиенды с внутренним двориком. Плюс большой внешний двор, с битым стеклом на кромке саманного забора. Не удивительно, почему Хан, Бай или Бек кочевников, выбрал именно его, в качестве свой резиденции. По их меркам это был целый дворец. А вот для группы Михаила задача усложнялась, и надо было продумать пути отхода.

Команда расположилась от намеченной цели метрах в стапятидесяти, на крыше одного из домов бывших местных зажиточных людей. Михаил снял свой ранец и стал шарить в нем. Афганцы с недоумением, смотрели на его действия. Батур не удержался и задал вопрос:

— Что ты собрался делать?

— Не мешай, ищу пластид, у меня было в заначке грамм триста. Миха явно поскромничал, в карманах ранца оказалось два брикета по 250 г. каждый. Нашлась и приличных размеров катушка с прочным двужильным проводом толщиной в миллиметр. Он достал и запасные батареи к рации. Сделал простейший замыкатель и сказал;

— Батур, идем со мной, заминируем стену забора. Это будет наш экстренный выход наружу.

— Шакур, держи конец провода, нам его должно хватить. — и вручив ему петлю из проводки , он с катушкой спустился вниз. Батур нырнул вслед за ним, и прикрывая Миху стал продвигаться вперед. До стены дувала добрались довольно быстро. На дороге вдоль забора пришлось повозиться, углубив провод. Это что бы если кто-то пойдет не задели его ногами. И вот они уже у забора как раз напротив проулка, по которому собирались отходить. Миха достал один брикет пластида и разрезал ножом его пополам, один кусок дал Батуру, заставив лепить из него довольно длинную колбаску. Потом достал из рюкзачка детонирующий шнур и отрезал приличных размеров кусок. Батур приготовил один кусок колбасы, и спросил Миху:

— Такой хватит?

— Ага, давай, а сам раскатывай второй кусок.

Пока Батур занимался лепкой, Миха разорвал колбасу на две часть, приложил один конец детонирующего шнура к стене и стал пластидом прилеплять его к поверхности. Потом пропустил некоторое расстояние и прилепил ещё часть шнура к стене. Батур закончил, лепку второй "колбасы" и передал её Михаилу.

— Помоги. — сказал Миха, — Держи шнур а я буду крепить.

Вдвоем дело у них пошло быстрее, и в итоге получился овал, высотой чуть меньше человеческого роста и на ширину плеч взрослого мужика.

— И это пробьет стену? — спросил Батур.

— Ну, стена не толстая всего в кирпич, думаю, что этого хватит для пролома. — проговорил Миха привязывая изолентой концы детонирующего шнура к электродетонатору.

— Батур, осыпь пылью нашу работу, пока я соединяю концы провода.

— Зачем?

— Что бы со стороны наш сюрприз не было видно.

Ну вот, один из путей отхода закончен, осталось понаблюдать и найти место проникновения. Батур и Миха вернулись к друзьям, и вместе со всеми начали осматривать территорию "Фазенды".

Осмотрев двор, они выбрали место, где забор был слегка завален вовнутрь, там было удобней всего попасть на территорию и раствориться в темноте айвовых деревьев, теперь осталась самая малость, и Миха взялся за её реализацию.

— Сколько у нас гранат, — спросил он.

-У меня одна, — ответил Шакур, — у меня две, поддержал Батур.

— А у меня нет, — как-то горестно сказал Абдул.

— Хорошо, у меня тоже пара эфок, кто может ставить растяжки?

— Я умею, отозвался — Абдул.

Миха вздохнул, и подумал: "да, не учли мы такую ситуацию, а надо было бы научить парней, хотя бы элементарному подрыву взрывчатки. Да кто ж мог предположить, что мы здесь надолго задержимся, и воевать по серьёзному не собирались. Позже исправим это упущение, судя по погоде нам здесь ещё три месяца торчать."

— Абдул, ты пойдешь со мной, надо вооон те проулки обезопасить, вот тебе две ПМНки. Справишься с ними?

— Если покажешь что делать, то справлюсь.

— Черт, — выругался Михаил, — сейчас не до обучения, ладно будешь ставить растяжки, мины я сам воткну. Так, Шакур, видишь соседний дом, там крыша повыше, и какая-то надстройка, вы с Батуром перебираетесь туда, провода тоже не забудьте. Там позиция лучше и двор будет виден весь. Ну всё, пошли Абдул, у нас работа.

Они спустились вниз, и бесшумными тенями удалились в один из проулков примыкающий к их маршруту отхода.

— Абдул, на гранаты и леску. Ставь растяжку вон там, только тихо. А я пока воткну здесь мины.

Дело шло не очень быстро, приходилось оглядываться на каждый шорох, и быть постоянно начеку. Но всё равно им удалось заминировать четыре примыкающих прохода, в два из которых самых опасных были установлены не только растяжки, а еще по паре противопехоток. В общем, по любому, это задержит противника и даст возможность уйти подальше от преследования, если конечно всё пойдет наперекосяк.

Когда они возвращались на новую позицию, Абдул спросил, так между прочим:

— Чайра, зачем нам все это с минированием?

— Жить хочешь? Тогда не задавай глупых вопросов, этим мы повышаем шанс, уйти из кишлака целиком, а не по частям.

Больше Абдул не приставал, а другие и не спрашивали. И когда они уже были на НП, Шакур доложил, что нашел четыре парных поста. Один был у ворот, один у центрального входа, пара человек, паслись с тыльной части дома и последний пост был на крыше. Его обнаружили случайно, один из наблюдателей подошел к краю крыши, и что-то высматривал вниз по улице, ведущей на площадь к мечети.

— Дай ка гляну, — сказал Кудря и взял ПНВ у Батура. — так, позиция здесь самое то, остались бы там, хрен бы ты их заметил. Расстояние,... — он глянул на дальномер ночного бинокля, — двести восемь метров. Это раз плюнуть для нашей винтовки. Шакур, когда мы пойдем к месту, снимешь этих верхолазов, иначе они нам всю малину обгадят. С остальными разберемся, попытаемся не засветиться и пройти тихо. Дальше, я тебе сейчас подсоединю замыкатель, держи его под рукой. По первому нашему требованию, взрывай стену. И, Шакур, приготовь своего "Стечкина" мы к тебе больше не поднимемся. Если кто-то будет подниматься, стреляй без разбора. Уходить будешь последним, прикрывая нас. Если за нами попрет погоня, не светись, выбираться будешь один. Надеюсь, увидимся живыми. Ну всё парни, остальные со мной, начинаем наше представление.

Первая часть проникновения прошла без проблем, группа заняла позицию возле покосившегося забора, Шакур снял верхний и пост и доложил об этом. Парни по одному перебрались во двор и затаились, осматриваясь и решая с чего начать. Миха, очень переживал, у них не было планировки дома, и поэтому можно было ждать всего что угодно, и им нужен был "язык", что бы знать где содержат сына Азамата. И потом, уже не отвлекаясь на рысканье по помещениям, сразу освободить заложника и как можно быстрее скрыться с этого места. Поэтому было логично, захватить оного, на посту который был за зданием. Его не было видно не от ворот, не от главного входа, единственные кто мог что-то заметить, были трупами и лежали на крыше.

Парни, пробрались к заднему углу дома, благо этому способствовал густой сад из айвы. Те, кто тащил службу, явно расслабились и стояли подперев забор, о чем-то разговаривая. Нужно их было чем нибудь отвлечь.

— Батур, Абдул, ваша задача взять одного живьем, и не поднять шума, вторым займусь я. — сказал Михаил своим товарищам и приготовил нож. Расстояние было не большое, каких-то восемь — десять метров. Он подобрал камешек и кинул его чуть дальше стоящих постовых. Его падение, заставило часовых среагировать, и они уставились в том направлении, куда упал камень. Один из них взял оружие наизготовку и сделал шаг, осматривая землю. Второй тоже схватился за автомат, и отойдя от забора, стал осматривать его.

— Пошли, — тихо скомандовал Михаил. И две тени скользнули вдоль стены дома. Миха вскинул нож и метнул его в ближнего часового. Сделав один оборот, тяжелый металл вонзился в шею противника. И человек схватившись за шею, выпустил оружие из рук, которое упав на землю, прилично клацнуло. Другой часовой от этого звука попытался обернуться, но было уже поздно. Огромная тень Батура, схватила его за шею, а Абдул выхватив у противника оружие , подбил ему ноги. "Молодцы" — подумал Миха — "Грамотно сработали, ещё не много и из них можно делать диверсантов" Щелкнув связью, Кудря проговорил, — Батур, не придуши его, он нам нужен говорливым. Шакур, как у тебя?

— Пока чисто, противник ни чего не подозревает, движений нет.

— Принял, будь начеку.

Пока он обменивался новостями, его друзья успели спеленать хозарейца, воткнули ему в рот кляп и прислонили к стене дома. Миха тихо подошел и спросил:

— Как он, говорить может?

— Может, и хочет. — прошипел Батур, сверкнув белозубой улыбкой, демонстративно достал нож, и повертел им перед лицом пленника. Мишка понял игру Батура и тоже демонстративно, как бы ни спеша, подошел к убитому. Наступил ему на голову и с негромким "чваком" выдернул свой нож из его шеи. Потом подойди к товарищам он негромко, но так что бы его слышал пленник, сказал:

— А это мы сейчас посмотрим. — и навис над ним, словно ангел смерти.

— У тебя есть возможность искупить грехи, и умереть как воин. Или долго мучиться и умирать как собака.

Пленник с ужасом уставился на окровавленный нож, в руках Михаила, казалось, что его глаза вылезут из орбит. Михаил, оттянул кусок его одежды и вытер о него нож. Пленник что-то заверещал, но кляп заглушал звуки и не давал нормально изъясняться. Кудря приложил палец к губам, останавливая попытку разговора, и спросил:

— Хочешь говорить? Хозареец закивал головой.

— Если закричишь, убивать буду долго, понял? — и вновь интенсивные кивки головой.

Миха всё также демонстративно держа нож, выдернул кляп изо рта пленного. Тот отплевавшись, с дрожью в голосе спросил:

— Что вы хотите знать?

— Не вякай, пока тебя не спросили. Вы нам не нужны, — ответил Михаил, — мы пришли за заложником, где го держат?

— В подвале дома, там где раньше хранили продукты.

— Сколько охраны внизу?

— Двое.

— Не ври мне счуко, на ремни порежу. — и Миха провел ножом по груди пленники, разрезав перохан и слегка поцарапав кожу.

— Клянусь аллахом, там два человека.

— Если ты расскажешь всю правду, и твои слова подтвердятся, останешься жить. Даю слово.

— Спрашивай.

— Сколько людей на первом этаже, и где покои вашего Хана?

— На первом этаже только слуги, и те заперты по комнатам.

— Самир-Хан, спит на втором этаже, там и его гарем, только в другой половине. У Самира возле покоев охран, тоже два человека, гарем охраняют три евнуха и два охранника.

— Как пройти незаметно в подвал.

— Ни как, только через внутренний дворик, внутри которого по периметру балкон, а на нем охрана.

— Как попасть на балкон?

— Только из гостиной от центрального входа, или с крыши. Ты обещал сохранить мне жизнь, скажи как твое имя?

— Зачем тебе это?

— Хочу знать, кому мстить, или кого благодарить. Если не исполнишь свой зарок, я и мертвый тебя не оставлю в покое, а если останусь жив, то буду помнить кому обязан и при случаи отплачу тем же.

— Хорошо, — проговорил Миха и задумался, что ему сказать, потом решил, что так будет лучше и добавил. — Меня звать Урус Чайра, я один из воинов Гургй-Хана. Пленник благодарно опустил голову, и произнес:

— Я запомню.

— Запоминай, а теперь скажи, с этой стороны есть ещё один вход?

— Есть, вон за тем углом дверь, — и он кивнул в направлении дальнего угла дома, в противоположную строну сада. — Охраны там нет.

— Куда ведет эта дверь?

— В бытовые помещения и на кухню.

— А кухня куда выводит?

— Во внутренний двор.

— Далеко от нее вход в подвал.

— Рядом. Вторая дверь справа.

— Хорошо, если ты сказал правду, то будешь жить, и потом передашь от нас послание, вашему Самир-Хану. А пока, тебе придется подождать нашего возвращения, вон в тех кустиках.

— Батур, привяжите его в саду к одному из деревьев и покрепче, да и рот заткнуть не забудьте.

— Постойте, — спохватился пленник, — а какое послание я должен передать нашему Хану. Вдруг с вами что-то случиться, тогда я не смогу этого сделать, не зная, что надо передать.

Миха улыбнулся, но решил, что пусть будет так.

— Скажешь своему Хану, что бы убирался отсюда, это кишлак Гурга, и если вы все, не покинете его в течении недели, мы будем приходить каждую ночь, и вырезать его воинов, по пять человек. А когда они кончатся, будем убивать всех мужчин вашего племени. Война будет на уничтожение рода. Других вариантов не будет. Либо уходить, либо умереть.

После, парни связали пленника покрепче и заткнули рот, оттащили в садок, и закрепили его к дереву так, чтобы без помощи не мог и пошевелиться. Группа проверила оружие и призраками скользнула за угол дома, ища дверь в технические помещения.

В дом вошли без приключений, тихо пробрались через кухню и затаились воз входа во внутренний дворик. Радовало одно, дверь была резной и сквозь нее, было видно часть балкона, который опирался на колонны. Если не шуметь, то будет можно добраться до двери в подвал, под прикрытием этих колонн. Тем более под балконом была, самая что ни на есть, густая тень.

— Абдул, — зашептал Миха, незаметно проберешься к двери в подвал, и откроешь её, скроешься в нутрии и контролируй выход из подвала. Мы идем следом по одному.

Миха тихонько приоткрыл дверь во двор, и оставив её в таком положении стал ждать, когда по верху пройдет охранник. Ходячих оказалось двое, они сошлись вместе как раз на видимой части балкона, обменялись парой фраз и снова разошлись по сторонам. Когда они исчезли из вида, Кудря чуть шире открыл дверь, и хлопнул Абдула по плечу. Тот тихой ящеркой скользнул в проем и замер возле одной из колонн. Спустя минуту, в наушнике раздались два щелчка, Миха ответил одним. Значит Абдул на месте, теперь очередь Батура. Батур пошел когда охранники снова разошлись. И, так, по одному, они оказались на крутой лестнице, ведущей в нижнюю часть дома. Спустились на один пролет, где она поворачивала вправо, и оглядели коридор, в который она выводила. Там было тихо, шагов охраны слышно не было.

— Батур, — обратился к нему Миха, — останешься здесь, держишь лестницу, как сверху, так и снизу. Мы с Абдулом ищем заложника. И они медленно двинулись в подвальный коридор. Он был темен и пуст. "Не уж то наврал, язычок наш" — подумал Михаил. Но в этот момент, его за плечо ухватил Абдул, и жестами показал вдаль, потом загнул руку, изображая угол, и тихо сказал, — там есть свет. Ещё более осторожно они подобрались к повороту подвала, и выглянули за угол, напротив одной из дверей, была лавка, на которой сидел полусонный боец, с автоматом на коленях, и прислонившись спиной к стене. Рядом была приоткрыта дверь в какое -то помещение, и именно из нее шел свет. Миха жестами показал Абдулу как надо действовать. Один из них, пойдет по правой стороне коридора, другой по левой. Потом перевели свои "Кипарисы" на одиночку, и низко пригибаясь к полу, начали движение. Ночные очки, теперь им скорее мешали, чем помогали, так как свет из приоткрытой двери размывал изображение. Их пришлось, откинут вверх, и двигаться очень медленно, что бы адаптировались глаза. Охранник кимаривший на лавке, видно крепко уснул, потому, что парни подобрались к нему на расстояние удара ножом. Он так и не проснулся, мощный удар в сердце остановил его жизнь. Теперь уже не скрываясь, они распахнули дверь, от куда шел свет. Это была маленькая каморка с двумя топчанами, на которых спали бойцы в обнимку с автоматами.

Парни заходить в это узкое пространство не стали и прямо от двери сделали два выстрела, разнеся спящим мозги. Хлопки кипарисов в маленьком помещении, прозвучали как гром.

За дверью, на противоположной стене послышалась возня, и раздался тихий голос:

— Что? Кто там? Что происходит?

Миха выскочил в коридор, для контроля подходов, а Абдул подскочил к двери, из-за которой был слышан голос. Он попробовал её открыть, не получилось. Дверь была заперта.

Oт туда снова заговорили, но уже громче:

— Что вам от меня надо? Не трогайте меня, мой отец вам заплатит.

— Замолчи, — прошипел Абдул, — мы пришли тебя освободить.

Но парень не унимался: — Кто вы? Кто вас послал? Вы пришли убить меня?

— Абдул, ищи ключи, надо заткнуть его, пока не началась истерика. — раздраженно сказал Миха, всё так же продолжая контролировать кридор.

У трупов ключей не было, они нашлись в каморке, висели на стене возле двери. Абдул, схватил их и стал открывать дверь, парнишка заверещал ещё сильнее. Видно ему доставалось от охраны, раз он был в таком состоянии. Влетев, в камеру с пленником, Абдул, схватил парня, и надавал ему пощечин, тот перестал верещать и тихо заскулил, закрываясь руками.

— Слушай меня бача, — грозно заговорил Абдул, — мы люди Гург-Хана, пришли по просьбе твоего отца, чтобы освободить. Если будешь кричать, мы отсюда не выберемся. Слышишь меня! — повысив голос, прорычал он последнюю фразу.

— Не пугай ребенка, — откликнулся Михаил, и перебрался ближе к двери, что бы видеть, что там происходит.

— Эй, бача, как тебя звать, и чей ты сын?— добавил более непринужденно Миха.

Парнишка вроде как, пришел в себя и уже более внятно ответил.

— Я Рамазан, сын Азамат— Хана.

— Во как, ты то нам и нужен, твой отец заждался тебя.

— Что, правда? — уже понимая, что его не убьют, но все же с сомнением в голосе проговорил парнишка.

— Правда, правда, — успокоил его Кудря, — только давай договоримся с тобой, ты будешь слушать нас и выполнять все наши команды, все вопросы потом, не болтать, не кричать. Мы пришли сюда тихо, и так же тихо хотим уйти. Обещаешь нам не мешать и не шуметь?

— Да, но ...

— Ни каких "но", либо да — либо нет, если "нет", то мы тебя оставляем, и выбирайся сам. Нам обуза не нужна. Нянчиться ещё с тобой.

— Я обещаю, только заберите меня.

— Вот и ладненько, двигай за мной, Абдул, замыкаешь. Уходим. И вереница из трех человек направилась по коридору к выходу наверх.

Всё что парни делали, укладывалось в их планировку, но как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Они уже были у выхода, и снова, как и при движении сюда, стали перебираться в кухню. Первым прошел Батур, за ним тенью прошмыгнул Абдул. Миха решил пустить парнишку, дождались пока охрана уйдет из зоны видимости, и парень побежал. Толи сказалось нервное напряжение, толи он от природы неуклюжий, но его ноги заплелись, и он со всего маха рухнул на пол между двумя колоннами. Охрана среагировала мгновенно, и с балкона вниз ударил луч света от мощного фонаря и стал шарить по всем укромным местечкам. Миха рванул вперед, и буквально за шкирку поднял пацана. Ни сколько не церемонясь, он швырнул его в объятия Абдула, стоявшего в проходе на кухню. В это время луч света выхватил из темноты фигуру Михаила. Он машинально щелкнул переводчиком огня и дал очередь по обладателю фонарика. Луч света дернулся и исчез за ограждением балкона, освещая уже потолок. Скрываться больше не было смысла.

— Батур прикрывай, — крикнул Миха, и двинул ещё одну очередь по кромке балкона.

— Абдул, бери парнишку и уходи в сад, жди нас там.

Охрана опомнилась, и в ответ на реплики Михи, загрохотал АК. Пули этого грозного оружия выбивая из пола куски уложенной плитки, с рикошетом уходили в разные стороны. Батур распластался на полу в проходе на кухню и стал лупить короткими очередями , не давая противнику высунуть носа. Этим моментом воспользовался Кудря и ласточкой нырнул в проход. Абдула и парнишки уже не было.

— Уходим! — крикнул Миха и хлопнул Батура по ноге. Тот, выпустив ещё пару очередей, поднялся и рванул вслед за Кудрей, на ходу меняя магазин. Кухню и подсобку пролетели на одном дыхании. И выскочив во двор, лоб в лоб столкнулись с подоспевшей от центрального входа охраной. Миха не мешкая на рефлексах, ткнул в лоб набалдашником глушителя первого охранника, тот на полном ходу столкнулся с этим препятствием. И рухнул как от столкновения со стеной. Второй из охраны, замешкался с предохранителем, и внушительная очередь срезала его, прекратив все попытки применить оружие. Упавшего добил Батур, нашпиговав его свинцом в живот. Миха и Батур рванули дальше, повернув за угол, они прибавили ходу. В окнах второго этажа зажегся тусклый свет и в одном из приоткрытых окон послышался злой крик. — Азамат! Собака! Не захотел платить, умоешься кровью! — И, по бегущим, стали стрелять из пистолета. Друзья почти добежали до Айвового сада, как Миху зацепило, пуля обожгла его левое плечо, и он чуть не упал. Нырнув за дерево, Миха огрызнулся очередью по открытому окну, зазвенели стекла и стрельба прекратилась. Думать о ране было некогда, щелкнув связью, Кудря проговорил в микрофон.

— Шакур, взрывай стену, уходим по варианту "Б".

— Абдул, на тебе парнишка, идешь вперед, уводи его, мы будем прикрывать.

— Батур, выдерни кляп изо рта у связанного, пусть орет что хочет, его найдут, он создаст заминку для погони. В это время грохнул взрыв, и часть двора наполнилась осколками кладки и глиняной пылью, которая как туман окутала часть пространства двора. Абдул схватил сынишку Азамата за руку и нырнув в этот туман, помчался к пролому, Миха и Батур двинули следом, часто оглядываясь назад и постреливая в желающих мчаться за ними. И вот они уже на улочке, по которой собирались уходить, Абдул не останавливаясь тащил парнишку и продвигался всё дальше. Миха с Батурм слегка замешкались, и чуть не угодили под выстрелы в спину, но сработал Шакур. Выстрелов из "Выхлопа" слышно не было, за то отчетливо были слышны крики изуродованных мощными пулями людей, которые отважились на преследование. В одном из проулков рванула граната, и послышались стоны раненых, это сработала одна из растяжек. Время не оставалось, если не поторопиться то их попытаются взять в кольцо.

— Шакур, уходи по верхам, — коротко скомандовал Михаил по связи, — сбор у медресе.

— Принял, — хрюкнул наушник. И Миха рванул вперед, догоняя Абдула и парнишку. Когда они пробегали мимо ещё одного проулка, по ним открыли стрельбу, и попытались перерезать им путь, но не тут-то было, сработала растяжка с эфкой, а следом и противопихотка. Ретивость преследователей сразу как-то поубавилась, и друзья этим воспользовались, уходя всё дальше от места боестолкновения. Когда они добрались до медресе, силы покинули Михаила, сказалась усталость и потеря крови, весь левый рукав, его комка, был в крови, в глазах скакали белые пятна. Батур подхватил Мишку и поволок к забору, чтобы перебраться в дом Ханум-Гюли. Сзади послышались чьи-то торопливые шаги, Батур резко развернулся, отпустив Михаила, и присев на одно колено, приготовился к стрельбе. Мишка от слабости рухнул на землю но даже в таком состоянии не выпустил оружия и пытался прицелится. Тревога оказалась напрасной, это был Шакур. Батур вздохнул с облегчением и махнул ему рукой.

— Помоги мне, Чайра ранен, надо переправит его через дувал.

— Бегу, — откликнулся Шакур.

Они вдвоем подхватили Кудрю и подтащили к забору, Батур прислонил Миху к стене, а Шакур забрался наверх. Мишка отпустил ПП на ремень и поднял вверх не раненую руку, Шакур схватил его и стал тянуть, а Батур подталкивал снизу. Миху удалось перетащить за стену, и когда Батур стал перебираться сам, во двор школы вбежали преследователи.

Шакур как кошка, прямо с ограды перепрыгнул на крышу, дома Ханум. Скинул с ремня винтовку, и изготовился к стрельбе. Их заметили не сразу, а только тогда когда Батур взобрался на дувал. Сразу последовала беспорядочная стрельба, и Батуру ни чего не оставалось, как нырнуть с нее вниз, во двор Ханум-Гюли. Шакур ответил на стрельбу, хлопками из винтовки, отправив к праотцам, наиболее ретивых. При этом, говоря по связи с Батуром.

— Дост, уводи Чайру, я сколько смогу подержу их, потом догоню.

— Понял тебя, — ответил Батур, и взвалив на плечи всё более слабеющего Михаила поволок его в сторону реки, подальше от кишлака.

Тем временем Абдул вывел сына Азамата, и указав ему направление на пост, поспешил назад, он не мог себе позволить оставить друзей. Теперь не было смысла скрывать свое присутствие, и достав из за спины свой "калаш", подарок Волка, он помчался на помощ. Уже на выходе из поселка ему навстречу попался Батур , тащивший на себе Михаила. Он было кинулся помочь, но Батур его осадил:

— Беги к дому Ханум, Шакуру нужна помощь, а его я сам дотащу.

Абдул кивнул головой и помчался на звуки стрельбы. Он подоспел вовремя, Шакура уже начали зажимать, и пара человек заходила с тыла. Сходу разделавшись с ними, тремя короткими очередями, он вышел на связь.

— Шакур, уходи пока не поздно, я прикрываю, наши все вышли.

— Понял, сказал Шакур, — и пальнув ещё пару раз, поднял винтовку и собрался прыгнуть с крыши. В самый момент прыжка, от школы послышалась очередь, Шакур оступился и упал вниз. Абдул, недолго думая, подскочил к нему, помогая подняться. Скрепя зубами Шакур всё же встал, он был ранен в правое бедро, Абдул забрал его винтарь и повесил на себя, медлить было нельзя, и дав опору в виде плеча для своего друга, они как можно быстро заковыляли с места боя. Им сыграло на руку, что боевики хозарейцев не решились сразу ломиться к забору, и подбирались к дому со всеми предосторожностями. Они прекрасно видели, что отход прикрывал только один человек, которого возможно ранили. И думали, что он где-то затаился.В общем, их действия, дали возможность Абдулу и Шакуру убраться из кишлака. И когда хозарейцы обнаружили кровавые следы, друзей уже встречали на посту. Они попытались преследовать, но в дело вступил крупнокалиберный ДШК, с таким аргументом, спорить ни кто не решился, и затею по ловле диверсантов, оставили как неперспективную.

ГЛАВА 5

Заклятый друг.

Афганистан, Герат, Кехил-Духтаран.

Владимир Волков.

Находиться в гостях у Ахмеда, было приятно, здесь ни кто, ни косился на меня, и воспринимали как хорошего друга. Ромка отважился привести сюда Каталину, ну ещё бы, мне по любому нужен был уход, а он как человек ветреный этим заниматься не хотел. Теперь раз в день, приходила медсестричка, ласково щебеча и стараясь как можно больше выведать у меня сведений о Романе, она меняла мне бинты и промывала рану. Жизнь здесь, преобразила Ромку, и он наверное уже не хотел покидать это место. Его не напрягало то, что здесь нет ни каких удобств, что погода не похожа на среднерусскую равнину, он просто наслаждался жизнью. ' Вот ведь как бывает', — рассуждал я, — 'жизнь гораздо проще, чем мы её себе представляем, когда у тебя нет, ни денег, ни собственного богатого хозяйства, которое ни чего кроме головных болей и проблем не приносит. То и требовательность к жизни совсем простая. Крыша над головой, достаток в пище, и возможность защитить себя. Вот все что надо для спокойной и счастливой жизни. Ну и конечно чтобы друзья и любимые были рядом. Вон Роман, втрескался в итальянку, и как ни странно, их обоих не напрягает, что условия здесь не ахти какие. Оба сияют и светятся как новенькие монеты и дарят тепло всем окружающим. Хм, странно всё это, но не было бы счастья, да несчастье помогло. Харез вон тоже нашел себе дело по душе, вместе с Абдулом ковыряет железяки, уже почти собрали одну машину, ни чего себе так 'пакемон' получается. Кузов из различных 'тойотовских' пикапов сварганили, движок от дизельного 'Нисана'. Ходовуха от англичанина, полноприводная, вчера завели и уже погоняли по свалке. Ну чем не идиллия. А тут головные боли, сиди и думай, как разрешить всякие делишки, которые могут нам аукнутся'. Теперь я чувствовал себя гораздо легче, и частенько гулял, меж куч металлического лома. Но самое главное я ждал с нетерпением, разговора с доктором Рудольфом, почему-то ощущая внутри, что речь пойдет именно о тех частниках из военной компании. И это не давало мне покоя. Три дня я ходил мрачнее тучи, и всё думал свои думы. И вот, настал наконец долгожданный день, когда к домику подвалил броневик итальянской полиции. Я сидел и попивал чай от безделья, дверки машины распахнулись и оттуда выскочили два солдата. Настороженно шаря стволами по сторонам, он дали отмашку и из машины вышли ещё два человека, одним из которых был Гер Рудольф, а второй была не знакомая мне женщина. Честно сказать я был очень рад видеть этого человека, его обстоятельность, подтянутость и не напускная строгость ко всему, даже к себе, говорила о надежности доктора.

Я отставил чашку с чаем в сторону и как гостеприимный хозяин поднялся встретить гостей.

— Добрый день Гер Рудольф, проходите, устраивайтесь, чай со мной испить не откажетесь?

— Здравствуйте Шабах, конечно не откажусь. — и мы пожали друг другу руки. — Но сначала позвольте вам представить фрау Магду Хайнс, очень хороший специалист в области послеоперационной реабилитации.

Я повернулся к женщине, и оценивающе поглядел на нее, она конечно заметила мой интерес, но промолчала, а я чтобы снять напряжение сказал.

— Очень приятно Фрау Хайнс, можете меня звать просто, Шабах.

Она улыбнулась как-то не очень внятно, робко протянула руку. Видно хорошо знала местные обычаи, и тихо проговорила: — Мне тоже приятно иметь с вами дело, доктор Рудольф рекомендовал вас как надежного человека. — И с интересом стала разглядывать мою персону.

— Что же мы стоим, проходите к достархану, — сделал я приглашающий жест.

Бойцы итальянской военной полиции, направились было за нами, но немец, остановил их повелительным жестом.

— Я думаю господа, ваша миссия окончена. Можете возвращаться в базу.

— Но сеньор,... — начал было один из них, и был прерван доктором.

— Господа, я сейчас нахожусь под защитой этого дома, и думаю Гер Шабах, обеспечит нам охрану, и после процедур доставит нас в миссию, не так ли? — он посмотрел на меня.

— Ни каких сомнений доктор. — ответил я.

— Как скажете сеньор, — ответил один из них, и они нехотя направились к броневику. А мы стали размещаться на достархане. Доктор оказался мужик без комплексов, и как профессионал расположился на помосте, пододвинув к себе один из валиков подушки. А вот Магда, лишь присела на край достархана, понимая, что в компании мужчин, она будет выглядеть нелепо в этой стране. Я оценил это по достоинству, она просто не дала повод, местным афганцам, осудить мои действия. Хотя вокруг ни кого не было, и по большому счету, я мог наплевать на некоторые устои этой страны, мне понравилось то, что она сохранила женственность и осталась ею даже в этих суровых условиях. Разливая чай, я более внимательно оглядел Магду. На голове у нее была бейсболка, сквозь защелку которой, на затылке, она пропустила волосы цвета спелой пшеницы. Лицо её было правильной формы, и скорее относилось к славянскому типажу, чем к европейскому. Прямой слегка вздернутый носик, и синие глаза, какого-то неестественного лазурного цвета. Не большой ротик, в уголках губ которого просматривались складочки, что говорило о строгости её нрава. А вот у глаз, были морщинки, а это значит, что были и счастливые — веселые времена в её жизни. На вид Магде было лет тридцать — тридцать пять. Сидела она вполоборота ко мне, и хоть была одета в военную форму, это ни сколько не скрывало статность фигуры. Высокая грудь, 'мой любимый третий размер' , проскочила в голове пошленькая мысль. Шикарные бедра и узкая талия. 'Чертовка, специально так села, что бы выделить и подчеркнуть свои достоинства', 'ну вот опят понесло' — я сглотнул слюну и заметил, что и женщина столь же тщательно разглядывает и оценивает мою персону, наши взгляды встретились, я слегка смутился, а она наконец улыбнулась и твердо посмотрела мне в глаза. 'Черт, кого она мне напоминает?' — но мои созерцания прервал Гер Рудольф.

— Вижу вы идете на поправку Шабах, в госпитале вас женщины мало интересовали.

— Ах, что? Ну да, просто я не люблю взбалмошных и чересчур темпераментных итальянок.

— Но там были не только итальянки.

И тут я рассмеялся, — Доктор, хватит подтрунивать над больным человеком, право, там выбирать было не из кого.

Магда тоже улыбалась, и приняв наши шутки, вставила свою шпильку.

— А здесь значит, Гер Шабаш, есть из кого выбирать?

— Разумеется, фрау Хайнц, из вас двоих я предпочел бы общение с вами. И все прыснули от смеха.

— Ну теперь я вижу, что вы поправляетесь, — добавил Рудольф, — и мой осмотр уже не имеет значения.

— Это всё благодаря стараниям Каталины, у нее легкая рука, ну и счастливые дни жизни, поэтому она просто излучает тепло и доброту.

— Что же, тогда только могу порекомендовать вам, Шабах, ограничить себя от резких движений, и ещё хотя бы неделю находиться в покое.

— Не могу доктор, если завтра мы не уедем, моё поручение будет не выполнено. Мне хоть передвигаться можно?

— Запретить я вам не могу, но вы и сами должны понимать, что рана ещё не зажила окончательно, и вам нельзя допускать кровотечения и попадания в нее инфекций. Могу только порекомендовать вам, поменьше двигаться, пока полностью не восстановитесь. Кстати, фрау Магда смогла, кое-что добыть для вас.

Я поглядел на нее, а она подняла с земли медицинский бокс, и поставила его на достархан. Открыла этот пластиковый ящичек, достав от туда пару больших баночек, произнесла:

— Вот это Гер Шабах, прекрасное заживляющее средство, будете смазывать свое ранение, и делать легкую повязку. А вот это, — она протянула мне, баночку размером побольше, — витаминный комплекс со стимулятором иммунной системы организма. Это для вас. А это, — Магда закрыла ящик и пододвинула его в мою сторону, — для ваших людей. Там всё что необходимо в полевых условиях, бинты , шприцы, обезболивающие, артишоковые и другие препараты, я всё разложила по назначениям и пометила.

— Благодарю вас, — сказал я и отставил ящик в сторонку. — Но я так понимаю, всё это изобилие неспроста, и вы доктор Рудольф, и вы доктор Хайнц, пришли ко мне по важному делу?

Они промолчали.

— Тогда, если не возражаете, пройдем в дом, и обсудим вашу проблему подальше от нежелательных глаз.

Врачи как будто этого и ждали, ни чего не говоря, они поднялись с достархана. Я указал им направление и направился к дому.

Наш разговор затянулся почти на три часа, сначала говорил Рудольф, а потом присоединилась и Магда.

Как оказалось, эти наемники, которые меня интересовали, старые "знакомые" Генриха Рудольфа и его невестки Магды Хайнц. Она была замужем за сыном Рульфа, Гюнтером Хайецем. Я правда сначала не понял, почему его сын носит другую фамилию, но всё оказалось просто. Он был в разводе со своей женой, развелись сразу после рождения сына, через два года его жена снова вышла замуж, за Курта Хайнца, Рудольф знал этого человека, и не стал возражать против того, что он усыновит его ребенка.

Сын вырос в полноценной семье, но гены сыграли свое, и он не пошел по пути приемного родителя, а склонился в медицину, как его настоящий отец. Отец, как мог, помогал ему в учебе и практике, потом взял его к себе в клинику, в итоге из сына вышел классный специалист травматолог. Там же он познакомился с Магдой, и их отношения переросли в семейные. Но немного максималистский характер Гюнтера, и какой-то юношеский азарт, который не прошел к тридцати годам, а даже усилился. Подвиг его вступить в организацию "врачи без границ". Магда последовала за своим мужем, они участвовали во многих миротворческих миссиях по всему миру. Были в Африке в Зимбабве, Анголе, Нигерии. Потом попали в Ирак, там-то они впервые столкнулись с командой "Рэма", так звали бородача, который меня пытался допросить. Вернее его звали Ремингтон, Смит Ремингтон, но у американцев принято сокращать свои имена, вот его и звали все Рэм. Их госпитальная миссия попала в окружение, иракских сил, в госпитале было много раненых как мирных, так и военных. Врачей не интересовало, к какой стороне они принадлежат, там были и иракцы, и солдаты других стран. Госпиталь ждал спасателей и команду эвакуации. Но прибыла только команда частников во главе с Рэмом, они были на трех машинах, и физически не могли вывезти весь госпиталь. Да и задача у них была другая, они искали какого-то человека среди иракцев. В общем, наемники не особо церемонились с ранеными иракцами, избивали выпытывая нужные сведения, пара медсестер попыталась вмешаться, но огребли от наемников, как и иракцы. И тогда Гюнтер вступился за персонал, и огрел одного из них табуреткой. Другого оружия-то не было.

— Никогда не видела Гюнтера в такой ярости, — рассказывала Магда,— он просто озверел, и наверное убил бы одного из наемников, если бы не это Рэм.

Магда запнулась, и из её глаз потекли слезы, потом, как казалось вначале, эта волевая женщина, с каким-то надрывом произнесла, — Эта тварь, эта собака, просто взял и застрелил его.

Все в нашей компании замолчали, на несколько минут. А после, спокойным ровным голосом, Рудольф продолжил рассказ.

Он, узнав новость о гибели сына, которую получил по электронной почте от Магды, бросил все свои дела и помчался в охваченный войной Ирак. К тому времени, госпиталь захватили иракские повстанцы, они оказались намного разборчивей, чем наемники, и не зверствовали, несмотря на нелюбовь к американцам. Врачам разрешили оказывать помощь, но в тоже время, вели переговоры о передаче и обмене пленными. Врачей они были готовы отпустить в любой момент, но из мисси, ни кто не ушел. Все остались работать, и продолжали вплоть до того момента, когда британские войска совместно с американцами освободили это городок. Доктор Рудольф, уже почти месяц прибывал в этой стране, и попутно работал в военном госпитале. И вот наконец, им удалось встретится с невесткой. Магда рассказала в подробностях, как всё произошло. И Рудольф поклялся найти убийцу, и наказать его. Полгода они искали выходы на эту частную военную компанию, но везде натыкались на стену запретов. Доктор втянулся в работу, и уже не стремился обратно. Тем боле у него была цель. В общем, кое-что удалось выяснить, но везде вырисовывались длинные уши ЦРУ. Как только они с Магдой предпринимали какие либо действия, чтобы привлечь частников к ответу, так им сразу били по рукам. В конце концов, дело дошло до прямых угроз, им тактично намекнули, что если они не хотят последовать вслед за Куртом, то пусть забудут об этом. Потом прошел всемирно-известный скандал с частниками из "Блэк Уота", и все делишки частников, как-то быстро замяли и засекретили. Но Магда и Генрих не теряли надежды на возмездие, теперь они работали официально в составе войск ООН. Пытались выйти на контакт с другими наемниками, чтобы они наказали убийцу, но ни кто не брался, Рэм был под крылом ЦРУ. Потом, их перекинули в Афганистан, здесь не хватало врачей, да и американцы настояли на увеличении контингента союзников. Но страны Европы не спешили посылать своих военных, старались отделаться гуманитариями, снабженцами, врачами, учителями. Так они здесь и оказались, и уже совсем было потеряли надежду, но случай их вновь столкнул с Рэмом. Магда сразу узнала его, он и тогда носил бороду. И как только увидела, первым делом побежала к Рудольфу и рассказала, что он с командой вломился в реанимационную палату. А уже Генрих, вызвал итальянских военных полицаев, ко мне на помощь.

Тут я прервал их совместную тираду и спросил:

— А с чего вы взяли, что он ищет меня?

— Не знаю, — ответил Рудольф, — просто зная их методы, я как-то сразу подумал, что неспроста они здесь появились. А кроме вас, к нам новых больных не поступало.

— А почему вы решили, что я возьмусь за это дело?

— Вы же мой пациент, и я наблюдал за вами. Вы со всеми ведете себя легко и произвольно, даже немного с высока. Как будто знаете что-то, что не знают другие. Но когда сталкиваетесь с американцами, ваше лицо меняется, сразу становится жестким и серьёзным. А если бы эмоции могли убивать, то вы наверняка убили бы их своим презрением. Вы не любите американцев, и они отвечают вам взаимностью.

— Доктор, а вы случаем не психолог?

— Нет Гер Шабах, я терапевт.

— Ну что вам сказать, я возьмусь наказать вашего врага. Но не потому, что я не люблю американцев, они мне безразличны пока не трогают меня, и вы правы на счет презрения, только не я его инициатор. Это я отвечаю взаимностью на их наглость и высокомерие. И берусь я за это дело, потому, что этот человек и его группа, могут в дальнейшем помешать мне и моей команде в нашем деле. А теперь скажите мне, что ва ещё удалось узнать об их действиях, куда они направились, что ищут, ну все что поможет мне и что касается их.

— Не очень много, Гер Шабах, только то, что смогли рассказать те кто с ними общался. Их интересуют группа русских диверсантов, якобы засланных сюда для обучения террористов. У Рэма с собой много разной аппаратуры, с ними работают разведчики, и есть беспилотные аппараты. Интересует их уезд Баламургаб и приграничный район этого уезда. Туда они кстати и направились, на встречу со своими агентами. Их шестеро, две машины, вооружены довольно легко. Два пулемета М— 249 , остальное в разброс, есть АК и М-4. Вот и все что удалось узнать.

— О доктор, это совсем не мало, благодарю за информацию.

— Только ещё одни нюанс, — сказал Рудольф, — как с вам связаться? Мы же должны будем знать когда и как свершилось возмездие?

— У Вас есть мобильный телефон? — спросил я.

— Да есть, что вы хотите?

— У Магды тоже наверняка есть телефон, так вот дайте мне один из ваших аппаратов, желательно что бы у него была камера.

— Вот возьмите мой, у него хорошая камера, качественно снимает, — доктор протянул мне свой "Сименс".

— А вы консервативны Док, поддерживаете своего производителя? В его памяти есть номер Магды?

— Да есть.

— Вот и отлично, сотрите все свои контакты из памяти и оставьте только номер Магды, и больше ни когда не звоните на номер вашего телефона. Купите другой и предупредите всех своих знакомых, что вы сменили номер.

— А это зачем?

— Что бы мне, не позвонил ни кто, в самый не подходящий момент. А когда дело будет сделано, я с него отправлю на номер доктора Хайнц, фото и видеофайлы. И сами вы увидите смерть вашего врага.

— Спасибо Гер Шабах, чем мы ещё можем вам помочь?

— Мне и моим людям будет нужен клеевой спрей для ран, сможете достать?

— Сколько вам надо? — спросила Магда.

— Сколько сможете, возьму всё, завтра утром, мы будем проезжать мимо госпиталя, часов в восемь утра. К этому времени успеете? Потом, мы навряд ли с вами увидимся.

— Хорошо, я постараюсь, — сказала Магда, и как-то странно поглядела на меня, немного с грустью и казалось, что она хочет запомнить мое лицо. А потом добавила: — Я все же надеюсь, что вы останетесь живы и мы когда ни будь увидимся.

— Не исключаю такой возможности, судьба дева капризная, может и сведет нас ещё раз.

— Ну что же, — сказал доктор и встал, — благодарю что выслушали нас, и решили помочь, нам пожалуй пора. Ещё до госпиталя идти.

— Гер Рудольф, как вам мне стыдно? Вы меня за кого считаете? Я же обещал доставить вас до госпиталя в целости и сохранности, значит так и будет. — я взял рацию с топчана и связался с Харезом.

— Харез, Ромка где?

— Как где? Опять там, у своей подруги.

— Тогда ты дуй сюда, на нашей машине, дело неотложное.

— Понял, сейчас буду, мы с Ахмедом уже всё закончили, чаи пили.

Проводив гостей с Харезом, я кинулся в размышления и подведение итогов: " И так, что мы имеем? Частники имеют задачу отловить "Террористов", то есть нас. У них множество аппаратуры слежения, это минус нам, получается что нам нельзя пользоваться спутниковой связью. Кажется не так давно, было в новостях об уничтожении одного из чеченских боевиков про это. Навели ракету по связи. Что ещё? Системы наблюдения работают на них, а это беспилотные аппараты которые практически не заметны, есть и такие которые несут ударные комплексы. Опять, минус нам, но они не знают, что "МЫ" знаем об этом. Это плюс. Что ещё в нашу пользу? Агентура среди местных, слухи о новом Хане распространяются, и то, что он воюет за их свободу. И что же делать? .... Да валить из этого кишлака, и собирать всю группу, ну и разумеется, устранить угрозу. Конечно, потом ЦРУ, будет рыскать, и искать нас. Но они и так нас ищут. В общем, первое дело собрать всех и уничтожить группу частников, а там посмотрим."

Я не заметил как пришел Рома, но когда я произнес последние слова вслух он был уже рядом.

— Вован, — сказал он, — ты задумал большую бяку. Да, несомненно, это надо, и ещё, на носу зима, все войска, будут ограничены в передвижении. Я тебя поддерживаю, но подумай о тех, кто останется здесь? Мы-то уйдем, а что будет с ними?

— И что ты предлагаешь?

— Предлагаю не спешить с выводами, давай сначала соберем всех, кто с нами, и решим совместно, что нам делать.

— Ром, это не вопрос, я сидел и рассуждал сам с собой. Мы втроем ни чего не решим, и без помощи не обойдемся. Поэтому и хочу собрать всех. Кстати, завтра мы покинем это место, ты как? Успел проститься со своей любавой?

— Нет, я не знал, что ты уже принял решение.

— Завтра заедем в госпиталь, у тебя будет минут десять, если она тебе дорога, не теряй контакт.

— Вов, сказать честно, я впервые влюбился, и ощущаю взаимность. Я понимаю, что у нас разные дороги, но как мне быть? Что мне делать?

— Ром, я советчик не важный, но если у вас серьёзно, то держись за это и не теряй надежды. Обменяйтесь адресами, да хотя бы электронной почтой. Я верю, что у вас всё будет хорошо, А комп, мы найдем. Только заранее, придумай себе, ник, и возьми её электронку.

— Спасибо за совет, так и сделаю.

— Ну ладно Ромашка, сейчас приедет Харез, готовим машину и снаряжение, завтра в восемь мы должны быть возле госпиталя.

Когда вернулся Харез, мы почти закончили сборы, всё загрузили в машину, заправились и легли спать.

Встали ни свет — ни заря, подчистили остатки припасов, приготовили завтрак из консервов, и испив чаю двинулись в путь. Ахмед проводил нас, до выезда со своей свалки. И даже пустил слезу, он привык к нашему обществу и чувству безопасности. Теперь он оставался один на один, со своими проблемами.

Жаль его, хороший мужичек, работящий, нам бы такой мог пригодиться, но , ... как всегда месть "НО". Жить мы здесь не собирались.

К госпиталю подъехали вовремя, у ворот нас встретила Магда, с небольшим пакетом в руке. Я как мальчишка выскочил из машины, и подлетел к ней. Не знаю, так ли это, но я чувствовал, что женщина ко мне не равнодушна. Или хотел так чувствовать. По крайней мере, я ощущал взаимность.

— Здравствуйте фрау Магда, — сказал я взволнованно, — чем нас порадуете?

— Я приготовила вам то, что вы просили, к сожалению не много, всего лишь десять флаконов. Но этого должно хватить, на первое время, если не особо раниться.

— Спасибо Магда, я рад даже такой мелочи. — и мы уставились друг на друга, она придвинулась ко мне, отдавая пакет и хотела наверное обнять, но вмешался подошедший Ромка, и громко хмыкнул:

— Извините, вы не могли бы позвать сюда Каталину?

Магда Хацнц как-то сразу отстранилась и сказала:

— О да, конечно, сейчас позову, — и развернувшись ушла за ворота.

Я повернулся к Роману и произнес, показав кулак:

— Рома, ты скотина, представь, что я вылез из под кровати, когда ты собрался со свой итальянкой заняться сексом. Что бы ты сделал?

— Ну, вы-то сексом заниматься не собирались?

— Да иди ты, ... придурок, — выругался я.

Через несколько минут, пришли Магда и Каталина, итальянака повисла на Ромке, а Магдла подойдя ко мне, протянула руку.

— Удачи вам Гер Шабах, мне пора идти.

Я схватил её руку и чуть придержал после рукопожатия, а потом, глядя ей в глаза, спросил:

— Магда, скажите, вы хотите увидеть меня ещё раз?

Она отвела взгляд и тихо произнесла:

— Я буду переживать за вас, Гер Шабах.

— Магда, моё имя Владимир, для вас я Владимир, прощайте, надеюсь мы увидимся. — и отпустив её руку, решительно пошел к машине. Что происходило за спиной, я не видел, но когда сел в "Дефендер", Магды уже не было. И только Ромка, щебеча на смеси итальянского, обменивались адресами с Каталиной.

" И когда это он успел изучить итальянский?"

Ну вот, объятия и поцелуи, "как на фронт провожает, а может это даже и к лучшему, смысл жить появился?" Жму на клаксон, подгоняя затянувшееся прощанье, Ромка оглядывается, смотрит на меня. Повернулся к Каталине, наскоро и как-то неуклюже поцеловал её, и не оборачиваясь направился к нам. Залихватски запрыгнул на место рядом со мной, а я вдавил педаль газа. Вездеход, стартанул с пробуксовкой, поднимая дорожную пыль и, переваливаясь на кочках, поехал прочь из этого кишлака.

"Ну вот, наконец, закончился мой вынужденный отпуск, теперь гора проблем, которая ни куда не исчезла, снова упадет на мои плечи. Интересно как там остальные ребята? Что делает Миха? Он ведь у нас не сторонник непредвиденных приключений, надеюсь, после устранения частников нас хоть на зимнее время отставят в покое. Жить можно и здесь, если не особо врастать корнями и не лезть на рожон. Хотя, война, такая штука, когда пытаешься быть подальше от нее, она сама к тебе приходит."

Какое-то время ехали молча, Ромка тоже думал о своем, а Харез торчал за пулеметом следя за обстановкой. Потом Романа как прорвало:

— Волк, скажи, что мне делать?

— Ром, ты вопрос конкретней задать можешь? А то получается как всегда, что делать, и кто виноват? Извечные вопросы русских людей.

— Я на счет Каталины, понимаешь, люблю я её!!!

— Так это хорошо, Рома, теперь тебе по любому надо выжить, да и ветреным таким не будешь. Кем ты был, раздолбаем, рубахой парнем, а теперь, будешь осторожней и не станешь сломя голову кидаться в драку. Я только за, может эта женщина тебя остепенит? У нее темперамента на вас двоих хватит.

— Я не об этом Вован, понимаешь, если выберемся из этого дерьма, что мне делать?

— Рома, ты чудак, на букву "М", если выберемся, то даже не хрен думать, вытаскивай свою любовь из миссии и живите вместе. Она к тебе прикипела, и страсть как хочет, побывать у тебя в доме. Если ей понравится, живите в России, если нет, то ищите место, но не дай ей вернутся в Италию. Что бы родичи, не давили, да и союзнические обязательства не напрягали.

— Понял тебя, ты меня хочешь сбагрить и устроить.

— Нет Ром, я просто говорю, что за свою любовь и счастье надо бороться. Вот и действуй как воин, штурмуй эту крепость, верней крепость уже взята, а вот удержать её, для тебя будет проблема.

Ты хоть, адрес её взял?

— А как же? Конечно взял.

— Ну нечего думать, как только окажемся дома займись, своей личной жизнью.

— А ты что не займешься? Как тебе немочка?

— Отстань Рома, сам же обломал её порыв, так что, пока ни как.

На этом разговори и прекратился, дальше ехали, молча, размышляя о смысле жизни.

Днем ранее.

Афганистан, Бадгис. Аказа-И.

Смит Ремингтон

" Едем уже целый день, вот срань, на подступах к кишлаку пришлось вставать на ночевку. А всё из за того, что Таск заметил слежку, вроде как "Лендровер", мелькал за нами. Вот и перестраховались. Из Кехила, выехали спешно, начальству что-то понадобилось в Баламургабе. Черт бы побрал, все эти обязанности, я вышел на след диверсантов, и тут выдернули с места. Ох, и не понравился мне тот раненый европеец, тертый калач, да и происхождение его сомнительно, скорей всего русский, которых мы и искали. Как-то странно он себя вел. То, что он не маленький человек сразу видно. И люди его прикрывали, один даже сцепился с моим бойцами. Но вот, под описание он не подходит." Рэм, достал розыскной листок, и ещё раз вгляделся на фотороботы фигурантов. "Стоп, вот черт, один из его людей похож на фоторобот. Как раз тот, что сцепился с моими людьми."

— Шульц, останови машину! — крикнул он, по связи. Впереди идущий джип начал притормаживать. Таск, сидевший за рулем, тоже последовал примеру ведущего и вот они встали у обочины.

— В чем дело босс?— спросил сидящий на заднем сидении Глен.

Рэм, выскочил из джипа, остальные последовали за ним. И когда все собрались вокруг, он вытащил розыскной лист.

— Вот в чем дело, смотрите внимательно, вот эта рожа, вам кого ни будь, напоминает? — и он ткнул пальцем в рисунок. Пять пар глаз уставились в снимок, фоторобота. Шульц почесал затылок и произнес:

— Босс, так это тот парень из госпиталя, который ударил Жака.

— Точно, он, — подтвердил канадец.

Рем выдернул листок со снимками из рук подчиненных и скомкав его швырнул на землю.

— У нас в руках было пол ляма, а мы попёрлись в Баламугргаб. Черт бы побрал всё наше начальство. Видите ли у них новые сведения об этих диверсантах.

— Я так понимаю босс, что смысла возвращаться нет? Если они не глупцы, то уже увезли своего человека. — сказал Таск.

— Ты прав, нам ни чего не остается, как выполнять приказ руководства, но может, когда встретимся с агентом в Баламургабе, узнаем что-то новое. И это нам поможет накрыть их всех, тогда миллион зелени будет у нас в кармане. — он вновь подобрал листок с земли и развернул его. Запомните эти морды, каждая из них стоит двести кусков.

В одной из машин что-то запищало, и их связист со странным прозвищем Скунс, проговорил:

— Сэр, пришло сообщение, посмотреть?

— Ну что там ещё?

Скунс, уже был в машине и расшифровывал данные:

— Это с беспилотника, он проходил над одним из кишлаков, и отсек странную картинку, это несвойственно для афганцев, человек лежит и загорает на крыше дома.

— Когда это было, — оживился Рэм.

— Вчера, данные поступили на обработку, и их только сейчас переслали нам.

— Что за кишлак?

— Как раз в зоне нашего интереса, Миранза-И, расположен возле границы, с Туркменистаном, по обе стороны реки. Есть каменный мост, соединяющий кишлак. Наши действия?

— Возьми на заметку, похоже это наши фигуранты, и сохрани координаты, а пока выполняем поставленную задачу. Встретиться с агентом в Баламургабе. Всё, по машинам, и двигаем в Аказа-И.

— Босс?

— Ну что ещё?

— Есть данные радиоэлектронной разведки, после пролета беспилотника, был выход по спутниковой связи, именно из этого кишлака.

— Куда был звонок?

— По предварительным данным на сопредельную территорию, рядом с границей.

Рэм, на радостях потер руки:

— Вот и попались голубчики, это наши клиенты, надеюсь, они надолго там забазировались. Начальству пока молчок, о наших догадках. Это наш куш. По машинам!

Бойцы заняли свои места и колонна из двух "джипов" продолжила движение. Настроение Рэма, резко изменилось, он уже подсчитывал бабки, и мечтал о том, как их потратит на собственную яхту. Это была его давняя идея фикс, он давно присмотрел подходящую яхту. В своем родном штате, в бухте Чарльстона, была выставлена на продажу сорокафутовая "Мэри Лу", но не было возможности её купить. А в кредит брать такую ношу на себя, не хотелось. Теперь же мечта была рядом, как ни когда, он как командир, должен будет получить триста тысяч баксов, этого вполне хватало на покупку и переоснастку океанской красавицы.

В Аказа-И въехали нормально, но жители встретили их с настороженностью. Пришлось удвоить бдительность, от этих чумазых "овцепасов", можно ожидать всего. Заправив машины и пополнив запасы воды, они продолжили путь. Теперь у них была не менее сложная задача, встретиться с агентом ЦРУ так, что бы не вызвать подозрения и не раскрыть его перед местными. Дорога была очень опасна, путь проходил по ложбине между двух крутых склонов. Идеальное место для засады и нападения на колонну. Поэтому, ехали по-боевому, в люки на крыше выставили ручные пулеметы. И внимательно осматривали дорогу и прилегающие склоны. Обошлось, местные пропустили их без нападения и попытки попробовать их силы. "А возможно сыграл недавний показательный инцидент, с бомбежкой кишлака возле границы, того, жители которого свершили нападение на союзников. Урок был усвоен, это вам не "шурави", которые даже операции возмездия проводили с оглядкой на мирных жителей, давая возможность боевикам, вывести женщин и детей. Мы в отличии от тупых русских, ценим своих солдат, и за каждого убитого, убьем в десять раз больше." Опасный участок дороги закончился и группа выехала на относительный простор. До маленького уездного города оставалось несколько километров.

Баламургаб, ни чем не отличался от остальных городов Афганистана, такой же пыльный, с саманными постройками, только центральная площадь, была более менее застроена шикарно, по меркам этой захудалой страны. В самом городе, надо было быть предельно осторожными, это была вотчина талибов. Поэтому проехав по мосту, через реку, они направились в условленный постоялый двор на окраине, города. Там была возможность, не особо привлекать внимания любопытных жителей. Спокойно дождаться ночи, и выйти на контакт с агентом. Вся группа, была одета как местные, и носили бороды. Один только Шульц был безбородый, на его молодом лице просто не росла щетина, так, какие-то пучки пуха. Но это не имело большого значения, как боец он был хорош. Стрелок отменный, и исполнительный как истинный немец. Машины вкатили во двор постоялого дома, вон бежит хозяин, улыбается скотина, кланяется. А морда хитрая как у соседского кота, слямзившего вашу сметану. "Как мне абрыдло их лицемерие,... ненавижу,... твари,... в любой момент воткнут нож в спину." — Размышлял Рэм — "Это последнее мое дело, на счетах накопилось, около сотни тысяч, вот получим за русских, и можно уходить с этой проклятой работы"

— Салам алейкум, гости дорогие, — ещё шире улыбнулся хозяин дома.

— Салам Бахадур, где нас устроишь, морда немытая? — съязвил Рэм.

— Я приготовил для вас, левое крыло дома, прошу за мной, покажу вам комнаты. — кланяясь и приглашая пройти отвечал хозяин.

— Ну пойдем, посмотрим. Скунс, останься пока у машин, а то сопляки налетят и что ни будь обязательно уведут.

— Не беспокойтесь мистер, мы в наш двор, посторонних не пускаем. — расплылся в улыбке Бахадур, а сам подумал: " Тварь американская, что б тебя разорвало гранатой"

Комнаты были, не ахти какие, как и всё в этой стране, хозяин приготовил две самых больших, как раз по три человека на одну комнату, благо хоть топчаны сделал с нормальными матрасами. Разместились довольно быстро, и заняли мета как в экипажах машин. Так лучше действовать, две слаженные боевые тройки. Перенесли часть аппаратуры связи, и заперли машины, пригрозив хозяину, содрать кожу, если с машин что-то пропадет. Время двигалось к вечеру, группа Рэма затребовала ужин, из комнат старались не выходить и поэтому сказали чтоб принесли еду в комнаты. Хозяйка, что бы угодить гостям, приготовила нормальный по американским меркам ужин, жареное мясо птицы с овощами и рисовыми лепешками. Сладкий Йогурт, с орехами на закуску или в качестве соуса.

Когда принесли ужин, Рэм заставил хозяина попробовать все блюда, как говориться: доверяй, но проверяй. Этим он страшно оскорбил хозяина, и так не очень любившего американцев. Насытившись ужином, группа разбрелась по комнатам, чтобы отдохнуть, пока есть такая возможность. Агент, должен был выйти на связь ночью, и времени расслабиться хватало. Этим и пользовались.

Примерно, в полночь, в дверь комнаты Рэма постучали, Глен и Таск приготовили оружие и заняли позиции по бокам от двери, Рем вытащил пистолет и пошел открывать, предварительно спросив:

— Кого это черт принес среди ночи?

Из-за двери послышался женский голос:

— Меня направил хозяин, не желаете ли приобрести к завтраку, рыбу "Буффало". — это был агентурный пароль. На который надо было ответить. Рэм сделал бойцам успокаивающий жест, мол всё в порядке и ответил, проверочной фразой.

— О это сладкое слово "Буффало", и откуда она взялась в этих диких краях?

— Её доставили специально из Южной Каролины.

Отзыв был правильный, это было название его родного штата. Рэм распахнул дверь, не выпуская пистолета из рук, и хотел впустить в комнату посланника, но женщина укутанная чадрой с ног до головы, не стала заходить в помещение.

— Вам придется пройти со мной, агенту опасно появляться здесь. Потому, что и стены имеют уши.

— Минуту, — сказал Рэм, — Глен, остаешься здесь за старшего, Таск со мной и подними Скунса, он тоже пойдет. На сборы ушло три минуты, и вот уже три вооруженных человека, тенями скользили по узким улочкам, за женщиной в чадре. Путь до другой окраины города занял пятнадцать минут, они долго блуждали по проулкам, проверяясь, нет ли хвоста, и ни чего не обнаружив, свернули в глухой тупичок. Не заметили они, и маленького босоного оборванца, который следил за ними, это был двенадцатилетний племянник, хозяина постоялого дома. Шустрый мальчуган, знал все укромные уголки родного города, и мог беспрепятственно, по крышам домов и верхушкам заборов передвигаться, не поднимая шума. Природное чутьё, и почти кошачье зрение, позволяли ему безошибочно ориентироваться в темноте и предугадывать перемещение врагов. Так что, со слежкой за американцами, у него проблем не было. Выяснив, в какой дом зашли, его подопечные, он хотел перебраться на крышу этого дома и подслушать разговоры. Для этого ему дядя дал старенький диктофон. Но не стал рисковать, во дворе оказалось много охраны, и проникнуть незамеченным не было возможности. Парнишка с чистой совестью выполненного долга, исчез в темноте и вернулся в дом Бахадура. Рассказав то, что он видел и что узнал, получил в награду сладкие "козинаки" и пошел спать.

Бахадур, был очень доволен своим родственничком, на этом можно было заработать, продав информацию талибам, о шпионе, живущем в городе. Так он зарабатывал авторитет, и некоторые преференции в своем деле. Ценность его двора возрастала, и страховала от непредвиденных нападений и поборов.

Тем временем Рэм и компания вошли во двор, где были разоружены и обысканы, местными бойцами и только потом им разрешили пройти в дом. В комнате их ждал человек в национальном афганском одеянии, но также как и они с европеоидной внешностью.

— Проходите господа, сказал он приятным баритоном, — приглашая гостей к столу.— Меня зовут Хант, капитан Хант. Оружие вам сейчас вернут, что бы не чувствовали себя некомфортно. Насколько я осведомлен вы лейтенант Ремингтон?— Он взглянул на Рэма. — У меня для вас есть кое-какие сведения.

— Это хорошо, капитан, тем более, если они помогут нашему общему делу.— Думаю, что помогут, пока угощайтесь чаем, а я приготовлю карты и документы. — агент встал из-за стола и вышел в соседнюю комнату.

Вернулся он минут через пять с кипой бумаг и фотографий. Разложив всё на столе, Хант начал повествование:

— Что бы вам было понятно, за кем мы охотимся, начну с самого начала. И так, не очень давно, примерно месяц назад, на нашей базе в Туркмении, был замечен наблюдатель, с фотоаппаратурой. Армейцы попытались его поймать, но его подобрала машина, ехавшая к границе. Вояки устроили погоню, но ошибки в действиях дали беглецам возможность уйти. Нагнали их машину только у самой границы в Афганистан, пришлось открыть огонь, джип на котором они ехали, загорелся и взорвался, прямо при пересечении границы. Двое из машины выбрались, раненые и контуженные они были захвачены нашими военными. Их привезли на базу в Тахта— Базаре. И опять проволочки и заминки с переводчиком, не дали возможность их допросить. Пока ждали штатного переводчика, на русский, их успели сфотографировать, вот снимки, смотрите. — Хант протянул фотографии. Где с разных ракурсов были сняты Михаил и Роман.

— Черт, — выругался Рэм, и его лицо стало наливаться кровью. Хант заметил это и спросил:

— Вижу, вы уже встречались с кем-то из них?

— Да, черт побери, — не выдержал Рэм, — вот с этим столкнулись в итальянском госпитале. Он был в охране раненого европейца. Нам тогда не дали его допросить, а потом пришла команда выдвигаться сюда.

— Печально, но я продолжу. В общем, обыск и допрос этих, ни чего не дал, фотоаппарат, и пленки не были обнаружены. Допрос отложили, до приезда переводчики, а утром, эти двое исчезли.

— Как исчезли? — удивился Глен.

— А так, — сказал Хант, — их освободили. Как они проникли внутрь базы и как вывели освобожденных, ни кто не знал до недавнего времени. Всё было сделано просто шикарно, без шума и с высоким профессионализмом. Кстати, обошлись они без жертв, так придушили одного бойца. Он потом очухался, но ни чего конкретного рассказать не смог. Поселок перекрыли, но эта мера, ни чего не дала, делали обыски, допрашивали местных. Как проникнуть в базу незаметно ни кто не знает, это у русских в этом гарнизоне были сплошные дыры в заборах. А наша система безопасности трехуровневая, мышь не проскользнет. И всё, под видеонаблюдением.

— Однако, — вмешался Рэм, — пленникам удалось уйти незамеченными.

— Да, это так, — сказал Хант, и только совсем недавно мы узнали, каким образом всё произошло.

— Интересно, и как?

— Наши люди перерыли всю базу, и только когда обследовали территорию прибором, ищущим пустоты, удалось обнаружить подземный ход, выводящий в один из жилых домов.

— Всё ясно, они проникли на территорию из этого дома, освободили своих людей и также ушли.

— Именно, но это не всё, один из местных бандитов, рассказал, что совсем недавно видел двоих, людей в зеленой машине, у них был местный проводник. Кто такой мы узнали, и нагрянули в его дом, обыск ни чего не дал, в доме была только его жена. Она сама не знает куда пропал её муж, и слезно умоляла его найти. Есть предположение, что его пустили в расход, им свидетель не нужен. А судя по их действиям, они профи.

— Теперь понятно откуда их описания в розыскном листе. Это местный бандит давал описания?

— Да, он. Теперь более интересные факты. Здесь, мы решили обыскать несколько кишлаков, особенно уделили внимание, тому, в районе которого, наши фигуранты стремились пересечь границу, когда их удалось задержать. Туда были посланы около двух взводов наших немецких друзей, и РДГ морской пехоты США. И вот интересный момент, стоило только нашим, сделать рейд в кишлак, и провести обыски, как у них начались неприятности. На следующие сутки, кишлак практически опустел.

— Как опустел? — удивился Скунс, — жители что испарились?

— Нет солдат, они просто взяли, и ночью покинули кишлак, со всеми вещами, и скотиной. Гарнизону приказали укрепиться в горах, и вести наблюдение, через пару суток на них свершилось нападение. Почти всё раздолбали минометами. Немцы запросили поддержку с воздуха и подмогу. По тревоге был поднят взвод морской пехоты, со штурмовыми вертолетами "Апач". Боевики умудрились сбить все транспорты, в том числе и "Апачи", а морпехам даже не дали возможности высадиться. Наших погибло почти пятьдесят человек. Вы понимаете, пятьдесят, таких потерь ещё не было. Шесть единиц боевой техники и полсотни морпехов.

— И что-же было дальше?

— Выводы были сделаны, что кишлак снабдили Советским или Российским оружием, и было принято решение бомбить кишлак. Пара звеньев наших самолетов, высыпали на кишлак, все возможные бомбы, но толку то, жители ушли на много раньше. А таких обид мы не прощаем. Вот и занялись этим случаем вплотную, перекрыли границы и усилили пограничные посты. Стали собирать данные, после всего произошедшего были ещё странности, включался спутниковый телефон, в самом кишлаке. Оппонент, был через границу, в поселке напротив. А ещё до этого, мы прощупывали почву в том поселке, и направляли туда одну из туркменских банд, чтобы они прибрали к рукам правление. Банда исчезла бесследно, думаю, они пошли на удобрения почвы.

— Да, странности сплошные, — сказал Рэм, — вы предполагаете, что в приграничном районе действует разветвленная сеть русских?

— Более того, — продолжил Хант, — командование склоняется к мнению, что русские специально забросили свою диверсионную группу. Чтобы организовать пути снабжения боевиков оружием, слаженный отряд из местных, дестабилизировать обстановку и ограничить транзит наркотиков, в Россию, через среднеазиатские республики.

— А какие основания так думать?

— Самые прямые, после инцидента с бомбардировкой кишлака, по всему уезду поползли слухи о новом полевом командире. Толи Гург-Хане, толи Гургый-Хане, якобы он защитник слабых, и строго намерен контролировать соблюдение мусульманского закона в этой местности. И ни кому не даст безнаказанно, грабить местных жителей. Мы в качестве разведки, подкупили одного местного царька кочевников, и направили его в раздолбанный кишлак. Что бы он навел там шороху, запугал местных и взял их под контроль. Пока всё тихо, ему удалось обложить данью соседний кишлак, и ни чего, ... пока ни каких слухов о Гург-Хане.

— Нда,... — сказал Рэм, — думаю, эти парни и есть советники, и именно они помогают в организации сопротивления. Опасный у нас противник, но я думаю, что могу помочь в опознании ещё одного человека, я его видел как сейчас вас, капитан.

— Интересно, можно об этом поподробней?

Рэм рассказал всё, что они знали об этих людях, и то как столкнулись с ними, дал подробное описание, раненого. И рассказал о своих ощущения, в разговоре с ним. Жаль, здесь не было художника физиономиста. Можно было бы поработать над портретом.

— Ну что же?— сказал Хант, — давайте подведем итоги, и уточним вашу задачу?

Глен посмотрел на часы и добавил: — неплохо бы, сидим уже три часа.

Хант, наконец, разложил крупномасштабную карту с координатной сеткой, и начал уточнять обстановку.

— Вот это Маручак, здесь сейчас сидят кочевники. Из этого кишлака было два выхода через спутник. Далее, были зафиксированы выходы из Тургунди, Кехил-Духтарана, и крайний выход вот от сюда, Миранза-И. Что мы имеем, огромный кусок границы, который они, по-видимому, хотят контролировать.

Выша задача парни, найти их место базирования, и если получится уничтожить, премиальные гарантирую. Когда командование сделало выводы на счет этих людей, они повысили награду за их головы. До пятисот тысяч, за каждого.

В глазах Рэма сверкнули искорки алчности, он хотел что-то уточнить, но сработал спутниковый телефон Ханта, и тот жестом прервал его вопросы.

— Змей на связи. — проговорил он в трубку, потом прикрыл её ладонью и вышел в соседнее помещение. Отсутствовал он минут двадцать, а когда пришел, лицо было его задумчивым.

Люди Рэма уставились на Ханта, ожидая комментариев, тот не спеша прошел к столу сел и слегка улыбнувшись, сказал:

— А вот и новости от нашего наемного кочевника, этот сыкливый баран в панике. Только что буквально два часа назад, к нему в поселение, заявились люди пресловутого Гург-Хана, освободили заложников, положили массу народа, и оставили Самиру послание, в виде живого, связанного охранника, его дома.

— И что же за послание? — не удержался Рэм.

— Самир-Хану, дали неделю, на сбор манаток, и культурно предложили покинуть эти места. Эта тварь настолько обгадилась, что уже сейчас готов сорваться с места. В общем, поломал нам всю игру, этот долбанный Гург. А вы парни, кровь из носу, разыщите его и приговорите, он заслуживает смерти. Этот Гург-Хан, виноват в гибели наших солдат. Вы свободны, всё что я знал, теперь знаете и вы. Найдите и уничтожьте их. Вас наградят сполна.

Тем временем:

Район кишлаков Маручак — Миранза-И

Батур не стал останавливаться на посту охранения и дотащил Михаила, до рыбацкой хижины. Миха был ещё в сознании, хоть и потерял много крови. Уложив его поудобней на одном из топчанов, Батур решил осмотреть и заново обработать и перевязать рану Михаила. Когда он, снимал с него, форменную куртку Миха скрипнул зубами и пришел в себя от боли.

— Поаккуратней медведь косолапый, больно же.

— Не разговаривай, ты и так слаб, сейчас посмотрю что у тебя, и решим как поступить.

Ранение было не тяжелое, пистолетная пуля ударила его в плечевые мышцы и там застряла. А это как раз и было хуже всего, она порвала несколько сосудов, и не давала им сойтись и ограничить кровотечение. И как не перевязывай руку, все равно кровь будет трудно остановить. Её надо было срочно вытаскивать, иначе Миха умрет от потери крови.

— Дело плохо, Миха, — сказал Батур, — у тебя в плече пуля, что делать я не знаю, и докторов здесь нет.

— Спокойно Батур, — слабым голосом проговорил Михаил, — ты должен её достать.

— Как?

— Просто, у тебя я видел хороший нож, прокали его на огне, у меня в аптечке, есть шприц-тюбик с антишоковым и обезболивающем лекарством. Вколи мне в руку. Я так хоть в бессознанку не отъёду.

Два человека Азамата, оставшиеся здесь для охранения, тоже решили подключиться и помочь, тем более эти люди столько для них сделали. Освободили их родственников из лап кочевников, рискуя собственными жизнями. Тем более, совсем недавно они прошли здесь и вернулись в Миранза-И.

— А нам что делать?— спросил один из них. Миха приоткрыл глаза и сказал: — Вскипятите воду, потом разлейте её пополам, в одной из емкостей разведите четыре таблетки вот этого лекарства. — и он указал на "Фурацилин".

— Потом поможете Батуру.

Очаг, в помещении, слава богу, горел, и разводить его не пришлось, над ним стоял медный чайник, и вода почти закипела, дело оставалось за малым. Батур уложил на огонь лезвие своего походного ножа для прокалки, и пошел мыть руки. Миха, то отключался, то приходил в себя, сказывалось действие лекарства и потеря крови. Когда все приготовления были закончены, Кудря окончательно уснул, нет, не потерял сознание, а именно уснул от действия промедола. И вот три афганца, не имеющие опыта, в хирургии, уложили спящего Михаила на здоровый бок, и начали операцию. Сделали довольно глубокий разрез, и попытались вытащить пулю, не получилось. Эта зараза как будто на магните прилипла к мягким тканям. Пришлось делать ещё один разрез, кровь сочилась неимоверно, они только и успевали промывать рану раствором с лекарством. Со второй попытки, деформированный кусок свинца удалось достать. Но кровь продолжала течь, ещё раз обработав рану, Батур сложил куски мышцы и прижав их друг к другу, зафиксировал лейкопластырем. Потом, с помощью одного из людей Азамата, они туго перевязали раненое плечо Михаила и уложили его на спину. В это время на подступах послышалась возня, бросив все афганцы схватились за оружие, но тревога была ложной, это шли остальные товарищи Батура, Абдул груженый как ишачок, помогал идти раненому Шакуру. А со стороны Миранза-И прибежал взмыленный Назир. И подхватив Шакура, частично разгрузил Абдула от ноши. Ну вот, вся команда в сборе, теперь можно перевести дух. Шакура устроили рядом с Михой, осмотрели его ранение, ему повезло больше, автоматная пуля прошла сквозь мышцы бедра, не задев кость. Ему обработали рану, и заново перевязали. Назир приставал с вопросами , о том как прошла их вылазка и очень жалел, что пропустил самое интересное. Батур как самый рассудительный успокаивал его возбуждение, приговаривая, что и не его шкуру найдется пуля, главное, чтобы не смертельная. Пост охранения возле кишлака, остановив боевиков пулеметом, наконец, привели сына Азамат-Бека, которого пришлось упрятать на время стрельбы. И один из охранения повел его в родной кишлак. Через полчаса к домику рыбаков, пришли ещё люди из Миранза-И уже с самодельными носилками. И забрав Миху с Шакуром, поволокли их в кишлак. Парни во главе с Батуром, собрали всё свое снаряжение и последовали за ними.

Азамат лично встретил их, и обустроил у себя во дворе. Он был откровенно рад, и так и сыпал благодарностями Аллаху, за то, что тот послал ему таких людей в трудный час. Наутро Азамат планировал устроить праздник и с достоинством отблагодарить героев. Батур уговорил его перенести это мероприятие, на более поздний срок. И наша компашка, разместившись в доме Азамата, решила наверстать упущенный сон, до рассвета было ещё далеко.

Уставшие, они уснули мгновенно, на следующий день их ни кто не беспокоил, и самые здоровые из них проснулись только к обеду. Азамат узнав об их пробуждении, немедленно напряг своё хозяйство, чтобы гостям подали самое лучшее угощение. Он даже расстарался большим кувшином местной "чашмы", прекрасного виноградного вина. Кишлак просто бурлил, родственники освобожденных людей, шли толпами к дому Азамата, выразить свою благодарность и лично посмотреть на героев. А поскольку в таких анклавах, как правило, все, так или иначе, друг другу родня. То поток людей казалось, был нескончаем. Люди были искренними, и каждый хотел хоть как-то отблагодарить спасителей, несли всё, что могли дать от своей семьи, кто-то тащил последние деньги, кто-то кто не имел таковых, несли продукты, мешочек муки или риса, пряности или специи, чаи и травы. И что самое обидное, не откажешься, иначе обидишь человека и его открытую душу. Ближе к вечеру поток иссяк, и очнулся Михаил. После длительного сна он немного приободрился, и самочувствие улучшилось, был голоден как волк, а это первый признак, того что он не болеет. Парни собрали стол, жены Азамата, наготовили кучу всего, даже сам Бек, поэтому случаю, зарезал пять баранов, он решил угостить жителей кишлака приходящих на центральную площадь, где собирался толкнуть благодарственную речь, и уверить друзей в союзнических отношениях. В общем, кишлак гулял и праздновал, на площади горели костры с огромными казанами, в которых варилось мясо и другие блюда. Люди подходили кто с мисками кто с плошками, накладывали себе всяких яств и наслаждались, малышня была в восторге и сновала туда сюда, выпрашивая конфеты, козинаки и халву. В конце всего мероприятия Мулла прочел молитву во славу Аллаха и благословил воинов-защитников Гургый-Хана, на правое дело. За ним, вышел сам Азамат-Бек, и тоже по-восточному, в красках, толкнул благодарственную речь. Народ подхватил все благодарности и тоже гудел, высказываясь в поддержку. Молодые горячие головы, выказали свое желание, поступить на службу к Волку. Слишком ретивых осадили родственники, остальных приземлил Азамат. Задав простой вопрос: "А кто будет защищать кишлак, и кормить своих родителей?" Ажиотаж начал спадать, и народ стал расходиться по своим делам. После всего этого, гостей, наконец, оставили в покое, и только чуть позже пришел к ним Азамат-Бек, поговорить и спросить, чем он может отплатить воинам Гурга. Азамат понимал, что гостям надоело празднество и велеречивые разговоры. И поэтому, обратившись напрямую к Михаилу, спросил:

— Скажите, уважаемый, чем я и мои люди могут отблагодарить вас?

— Азамат-Бек, мы это сделали не ради награды, нам, как и вам мешали хазарейцы. У нас есть важное дело на границе, а поскольку мы пострадали от этой миссии, не могли бы вы предоставить нам временное прибежище?

— Это не проблема, .... — сделал паузу Азамат, не зная как обратиться к Михе. Мишка, понял и сказал:

— Меня все называют Чайра.

— Ага, значит, уважаемый Чайра, вам здесь рады и вы можете гостить, сколько пожелаете, но это мелочь в сравнении с тем, что вы сделали. Чем ещё мы можем помочь? Мишка, подумал и решил не лукавить, тем более помощь им была нужна.

— Дайте нам десять ваших бойцов и пару машин, надо съездить на Мургаб, где он пересекает границу, там нам должны передать оружие и боеприпасы.

Азамат задумался, и позже проговорил вслух:

— Людей я конечно дам, это не проблема, а как вы будете проезжать через Маручак, ведь там обозленные воины Самира? Они не дадут вам проехать.

— А вот это и предстоит нам решить, надо послать к ним парламентеров, и сказать о намерениях.

Но, развить тему им не дали, в гостевом крыле дома, где они находились, послышалась дворовая возня, и кто-то позвал Азамат-Бека.

Он встал, извинился и вышел во двор дома. Миха тоже поднялся и с рукой на перевязи, подошел к двери, чтобы посмотреть, что там происходит. Посреди двора, стояли трое людей, с руками связанными за спиной, их держали на прицеле люди Азама-Бека.

— Кто такие? — поинтересовался Азамат.

— Они говорят, что пришли от Самир-Хана.

Азамат прошел к достархану и расположился на нем. Потом дал знак одному из охранников развязать пленных и спросил:

— Чем обязан вашему Хану?

— Он послал нас, поговорить с людьми Гург-Хана.

— Говори, что о чем он хотел поговорить с ними?

— Самир-Хан, просит дать больший срок на сборы и просит не нападать на наших людей.

Азамат возмутился и повысив тон спросил:

— О чем он раньше думал? Когда похищали моих людей, вы не вспоминали, чья это земля, а как пришли люди хозяина и навели порядок, сразу опомнились?

— Вы вправе укорять нас Азамат-Бек, но мы люди маленькие, и всего лишь исполняем приказы. Нам велено переговорить с людьми Гург-Хана, дайте нам такую возможность и мы больше не причиним вам беспокойства.

— Что ж, но есть одна проблема, я не знаю, захотят ли они говорить с вами.

— Так узнайте, уважаемый, нам велено передать послание.

— Хорошо, Тахир, зайди в гостевую половину и спроси у Чайры, примет ли он посланников Самир-Хана.

Мишка отошел от двери, и уселся на помост для антуражности, Абдулу Назиру и Батуру, сказал, что бы они вооружились. Назир должен остаться у двери, а Батур с Абдулом , по бокам от Михаила. Сцена значимости была готова, можно принимать гостей.

Тахир остановился возле двери и спросил разрешения войти, Назир ни чего не ответив, открыл дверь и впустил его.

Миха выслушал Тахира и ответил:

— Мы примем посланников Самира, и попроси уважаемого Азамат— Бека, присутствовать при нашем разговоре.

Тахир согнулся в поклоне и ушел. Через несколько минут, в гостевое крыло зашли люди, во главе с Азаматом. Михаил пригласил его сесть рядом с собой, а посланники остались стоять.

— Слушаю вас, — сказал Миха, обращаясь к ним.

— Уважаемый, — начал разговор один из них, — Самир-Хан, восхищается смелостью и ловкостью воинов Гург-Хана, и просит перемирия на более долгий срок. Наши люди уже обустроились в жилищах и обзавелись имуществом, поэтому на сборы нам нужно больше времени. Да и уходить под зиму в пустыню не лучший вариант. Он просит вас принять более взвешенное решение и пощадить его людей, женщин, детей и стариков. Если мы уйдем сейчас не взяв с собой запасов, то многие не переживут эту зиму.

— А когда ваш Хан, грабил соседей, обрекая их женщин и детей на голод, он думал о том, кто из них переживет зиму? — оборвал тираду посланца Михаил. — Но Гург милосерден, и даст вам шанс всё исправить. Сегодня вечером, он пошлет людей дальше по реке, у него кое что осталось в заброшенном кишлаке. Если его люди, проедут через кишлак беспрепятственно и вернутся назад с грузом. То мы продолжим разговор о новых условиях сделки, и возможно, у вашего рода будет шанс остаться целым.

— Хорошо уважаемый, мы передадим ваши слова Самир-Хану. — и трое посланников собрались уходить.

Миха пресек их желание, побыстрее срулить, и сказал.

— Куда это вы собрались, вас ни кто не отпускал, — строго взглянув на них, так, что те как-то сжались, он продолжил, — двое из вас останутся здесь, вот ты говорун, и вон тот. — он указал на самого спокойного из них.

— А вот ты, как самый молодой, пойдешь к Самиру и передашь мои слова. Как только наши люди выполнят свое задание, то и остальные смогут быть свободны. — и Миха обратился к Азамату: — Распорядитесь уважаемый Азамат-Бек, что бы выпроводили этого человека и пусть вернут ему оружие.

— Слышали? — Сказал Азамат, — проводите этого парнишку и пусть передаст Самиру наши требования.

Посланец вернулся через час, когда уже группа Михаила из трех оставшихся целыми человек и десяток бойцов Азамата готовились ехать в ту сторону.

Его так же приволокли в дом Бека, и задали логичный вопрос:

— Зачем вернулся?

На что, гордый молодой человек, с достоинством ответил:

— Я мог не возвращаться, но мои старшие товарищи здесь, и я должен быть с ними, а так же хотел передать ответ Самир— Хана.

— Ну и что он ответил? — спросил Миха.

— Сначала сильно ругался, и проклинал советников, за то что те уговорили его связаться с американцами. Но потом сказал, что вынужден уступить силе, и принимает условия. Ваших людей пропустят через кишлак.

— Нука, парень, про американцев поподробнее расскажи. — вцепился в него Кудря.

— Да рассказывать собственно не чего. Две недели назад, когда мы остановились набраться сил и искать место для зимовки в районе Бадар-Масазайи. К нам прилетел вертолет. Американский военный вертолет. Двое военных переодетых в нашу одежду, долго говорили в палатке Самир-Хана. После чего, они собирались уходить, и Хан послал с ними четверых людей. Те выгрузили с вертолета, много ящиков, в которых были автоматы Калашникова и патроны. А потом американцы улетели. На следующий день мы снялись с места и направились сюда. Вот всё что я знаю.

— Ну что ж, всё ясно, отведите его к друзьям, пусть остается с ними. — сказал Михаил и замолчал о чем-то задумавшись.

Когда посланца увели, Азамат спросил Миху.

— Что-то не так Чайра?

— Всё не так, Уважаемый Азамат, кочевники пришли сюда не просто так. А судя по рассказу этого посланца, у них договор с американцами, которые и направили их сюда.

— Зачем? Кишлак ведь пуст?

— Скорей всего, проверить слухи, о новом Хане, и узнать что за сила появилась в этой округе. Их послали проверить почву, намеренно наделать шума и проверить реакцию, кто будет противостоять им.

— А нам какое дело до этого, ну проверили, получили по заслугам, пусть теперь уходят.

— Нет, Уважаемый Азамат, не всё так просто. Американцы хотели знать, помогут ли вам люди Гург— Хана, и мы помогли. Тем самым обнаружили себя и подтвердили слухи. Теперь на нас начнут охотиться по-настоящему. Мы угроза стабильности этого района, а они не могут упустить контроль из своих рук.

— И что теперь делать?

— Вам? Вам ни чего, живите как жили, претензий у них к вам не будет. A вот нам, придется ложиться на дно. То есть исчезнуть на некоторое время.

— Выходит, наш кишлак подставил вас под удар?

— Нет Азамат-Бек, даже если бы не было вас, мы все равно попались бы в расставленную ловушку, и засветились бы не здесь, а где-нибудь ещё. Вашей вины здесь нет. И забудьте об этом, мы сделали то, что должны были сделать. — Сказал Михаил подводя итог, и намекая что разговор окончен.

Азамат -Бек, понял намек и попрощавшись удалился.

— Батур, иди сюда — позвал Миха.

— Слушаю, — ответил тот.

— Держи спутниковый телефон, позвонишь Агаиру, когда будете проезжать Маручак, договоришься о встрече на границе, у них всё готово. Старайтесь делать всё быстро, перегрузите машины и сразу назад. При встрече, скажешь Агашке, что бы отключили свой телефон, и больше нам не звонили. Спросишь у него номер мобильного, мы найдем как позвонить. А этот телефон, выкинешь в Маручаке после звонка. Им больше нельзя пользоваться.

— Понял, всё сделаю.

— Вот и хорошо, ты за старшего в нашей группе, приглядывай за Назиром и Абдулом. Ну все, если готовы то поезжайте, мы с Шакуром , ждем вас целыми и невредимыми. Удачи!

— И вам удачи, — ответил Батур и вышел из дома.

>>ГЛАВА 6.

Воздействие.

Афганистан, Бадгис, Миранза-И.

Владимир Волков.

Дорога подходила к концу, до Миранза-И оставалось каких-то семь — фосемь километров. "Дефендер" залихватски обруливал препятствия в русле старого пересохшего ручья. Сидя за рулем я размышлял: "Отличная получилась машина, и всё стараниями Ахмеда, меня поражала способность афганцев, делать на коленке самые невероятные вещи. Люди не зашоренные цивилизацией, просто смотрели на вещи. Если, чего-то нет, почему не сделать самому? А ведь совсем недавно, когда был ещё СССР, русские тоже были такими, для них не было ни чего не возможного. Пусть ученые умы кричали, что что-то сделать просто нельзя, такого не может быть, ну а потом, весь мир изумлялся новинками СССР. Пусть штучными, не практичными, но это показывало, что то, что считается невозможным, спокойно могут сделать в Союзе.

Обидно до злости, что "разносчики дерьмократии" сумели подравнять жителей России под свои стандарты. Кричат о какой-то свободе, хотя сами находятся в рабстве. А ведь именно в Советском государстве, люди были более свободны, большую часть заботы о себе, работе, учебе, жилье и многом другом переложили на плечи государства. Ни кто не заморачивался оплатой тех или иных услуг. Скажете, хотелось жить "богато", "красиво" и беззаботно? Так получите, и вот мы утратили свое богатство, нет не деньги, которых у нас не было, а именно богатство души, человечности, сострадания и доброты. Превратившись в бездушных циников, заботящихся лишь о собственной мамоне и желающих ни чего не делать, а только тратить и потреБЛЯТЬ... О красоте жизни и говорить нечего, вот пусть в меня бросят камень те, у кого сейчас в России, есть время ходить по музеям, театрам и картинным галереям. Я не имею в виду тех, кто называет себя светской тусовкой, им делать нечего, они так заполняют свою пустоту. А те, кто трудится пусть даже в офисах, или в менеджерах торговых предприятий, не говоря уже о работягах на заводах, нет таких, кто может себе позволить каждый выходной ходить в театр. Да и не будет, у него один единственный выходной и хочется расслабиться и отдохнуть на диване. Тьфу, вот это мысли меня посетили, только успевай следить за дорогой." И вот мы вырулили из-за сопарей в долину реки, Ближе к руслу зеленая зона, множество деревьев и между всем этим великолепием, хорошая грунтовая дорога, въезжаем на нее и через мост к себе в кишлак. "Дом, милый дом, о чем это я? Мой дом не здесь, но всё равно приятно возвращаться". Роман как то странно глянул на меня, понятно, я свои мысли проговорил вслух. Стареем.

— Ну что Родной, кажись приехали, теперь расслабимся и отдохнем.

— Хочется верить, — буркнул Роман, — а то, последнее время, покой нам только сниться.

Кишлак нас встретил гомоном ребятни, увидев нашу машину, они долго бежали за ней, предположив, что мы не местные, но разглядев Хареза, в люке за пулеметом, отстали. Поклянчить вкусняшек или ещё чего им не удалось. Проехав несколько проулков, я вырулил к отведенному для нас жилищу и затормозил у ворот во двор, подняв облако пыли. Ромка, выпрыгнул из машины и прокричал:

— Сова! Открывай! Медведь пришел. — и не дождавшись ответа, сам начал распахивать ворота.

Двор оказался пуст, и только одинокая фигурка, замотанная в чадру, стояла возле левой жилой половины дома и смотрела на нас выразительными карими глазами. Я загнал машину во двор и поставил рядом, с УАЗом, укрытым маскировочной сетью. Выйдя из машины я прошел к дому и поздоровался:

— Здравствуй Зарема, а где наш друг и товарищ Михаил?

Она развела руками и ответила:

— Здравствуйте хозяин. Они уехали ещё вчера с утра, сегодня должны были вернуться, но их всё нет. С ними что-то случилось у меня сердце не на месте, и мать Шакура приходила, она тоже беспокоится.

— Постой Зарема, расскажи все по порядку и я тебе не хозяин. Пойдем к достархану, ты нас напоишь чаем, и расскажешь всё что знаешь.

— Хорошо хозяин, сейчас сделаю.

— Зарема, зови меня Шабах, ты сама себе хозяйка.

— Хорошо Шабах Ака. — сказала девушка и направилась к дворовой печи, разводить огонь.

Пока она колдовала с чаем, мы разоружились, и сняли с себя всё навесное оборудование. Расположившись на достархане, я с огромным удовольствием вытянул ноги, а то от сидения за рулем они слегка одеревенели. Ждать пришлось не долго, не знаю как восточные женщины всё успевают, но подала она нам не только чай, а ещё и горячие с пылу с жару сладкие лепешки. Расставив всё она собралась уйти, что бы не мешать нам есть, но я остановил её поползновения.

— Присядь с нами Зарема, и пока мы пьем чай, расскажи, куда поехали наши друзья.

— Я не знаю, куда они поехали Шабах Ака. Но до этого, он говорил с кем-то по телефону, ну такому большому, с раскладной палкой. Потом вечером поговорил с остальными, и они стали собираться. Приготовили оружие, разгрузили грузовичок. А утром вчера, поехали вдоль реки, вниз по течению. Миша говорил, что сегодня утром они вернуться, но вот уже обед скоро, а их всё нет. Я очень беспокоюсь, а утром пришла Гюльнара-Апа, говорит, что сердце щемит, и что что-то случилось с её сыном Шакуром. И у меня на душе не спокойно.

— Понятно, спасибо Зарема за рассказ, дальше мы будем думать, что делать.

— Мне уходить из дома? Вы же вернулись, и теперь нет надобности, занимать ваш дом.

— Зарема, тебе Михаил что сказал?

— Он сказал, чтобы я жила здесь и как это, "не рыпалась". — ужасно коверкая произнесла она последнюю фразу по русски.

— Вот и не рыпайся, короче, живи здесь, твоя половина дома неприкосновенна, ты там хозяйка. Понятно?

— Спасибо Щабах Ака, спасибо, мне с вами лучше, чем с родственниками.

— Вот и живи, половина дома твоя.

Она ещё раз поблагодарила и тихо ушла к себе.

— Что думаете, парни? — спросил я друзей.

— А что тут думать, сердце матери не врет, моя мама тоже знала, когда со мной неприятности случались.

— А ты что скажешь, Харез?

— Надо ехать и выяснить, что случилось, и если нужно, то помочь.

— Тогда собираемся?

— Шабах, могу я домой сходить, своих повидать и успокоить? — спросил Харез.

— Конечно, иди, а скажем, через три часа приходи, в полной боеготовности, ближе к вечеру поедем.

— Понял, — сказал Харез, и подхватив свои вещи побежал со двора.

Мы же с Романом занялись проверкой своего снаряжения, возились не долго, очистили от пыли оружие и переснарядили магазины, всё укомплектовали, и распихали по карманам и кармашкам разгрузок. Потом заправили машину, обновили воду и сделали запасы продуктов и второго боекомплекта. Пока мы возились, Зарема приготовила, нам поесть, для обеда было уже поздно, а для ужина ещё рано, но мы всё равно набили животы. Хотя, если с точки зрения боевого выхода, то лучше этого не делать, но мы не ели с самого раннего утра и запас калорий нам был нужен.

Закончив трапезу, мы поблагодарили девушку и стали укладывать в вездеход остатки необходимого. Спальники, небольшой казанок и запас нормальной воды. Харез подоспел, когда мы уже выезжали со двора, и дело клонилось к вечеру. Запрыгнув в машину, он занял привычное место в люке и выставил на турель "Печенег", хлопнул по крыше, говоря, что готов. Я завел машину и плавно тронулся, направляясь, прочь из кишлака.

Как ни старался себя сдержать, но нога автоматически давила на газ и я гнал машину настолько быстро, насколько позволяла дорога. Через пятнадцать минут такой гонки, мы уже подъезжали к брошенному кишлаку Какр-Аб, идеальное место для засады. Но я, наплевав на все предосторожности не сбавляя хода, провел машину через центральную улицу. Ни чего не произошло, видно боги были на нашей стороне, а ведь задумай, кто ни будь пакость, нам пришлось бы туго в этом ограниченном пространстве. Потому, что это была единственная дорога, позволяющая проехать дальше.

В это время года темнота наступала рано, сумерек почти не было как в наших широтах. Солнце уходило за горы почти мгновенно. Проехав Какр-Аб, пришлось включит свет, что бы хоть как-то видеть дорогу. Я всё так же продолжал давить на газ, меня словно подмывало, я как будто чувствовал, что мои друзья попали в беду. Ни Роман, ни Харез меня не одергивали, наверное, чувствовали тоже, что и я. И вот мы уже перед Махала-И-Сардар, дорогу нам преградил парень с выставленной вперед рукой. Пришлось останавливаться. Он подошел к машине и спросил:

— Кто такие? Куда едете?

Мне захотелось нахамить, но я сдержался и с восточным словоблудием произнес.

— Уважаемый, а почему собственно это вас беспокоит? Мы вольны ехать куда хотим и когда хотим.

Но человек не повелся на мое изощренное хамство, и мягко сказал:

— Ни кто не оспаривает ваше право, вы можете продолжить свое движение, но только после разговора с Азамат-Беком и мы обязаны вас предупредить, что в следующем кишлаке, расположились не доброжелательные люди.

Я мысленно поблагодарил этого парня, за то, что он сдержал себя и не скатился на грубость и добавил:

— Кто нас проводит к дому Азамата?

— Вы сами проедете, часть улиц перекрыта, и только дорога к дому нашего Бека свободна.

— Понятно, спасибо за всё, — сказал я и включил передачу.

К дому Азамата мы подъехали, когда уже совсем стемнело, нас встретили два охранника и держали на прицеле, пока не выяснили кто мы такие. Потом, один из них проводил нас во двор, к достархану где сидел Азамат. Этот прощелыга сразу узнал меня, и вскочил с помоста, приглашая располагаться как дома.

— Извините за неудобства Уважаемый Гургый-Хан, но мы обязаны предупреждать всех, что ждет их в Маручаке.

— И что там происходит? — спросил я.

— Там поселились кочевники, хазарейцы, и создают проблемы в этом районе.

— Меня не сильно волнуют хазарейцы, я хочу знать, где мои люди, которые направились сюда, совсем недавно.

— С ними всё в прядке, двое сейчас отдыхают в гостевой части дома, а трое с моими людьми поехали к броду на границе.

— Могу я их видеть?

— Конечно, конечно, но неужели вы не соизволите отужинать со мной?

— Извините, уважаемый Азамат, я не хотел вас оскорбить, но люди превыше всего, поужинаем позже, когда я буду уверен, что с ними всё в порядке.

— Ну что же, тогда пойдемте, я провожу вас.

Мы поднялись с помоста достархана и направились в правую часть дома. Дверь открыл Шакур, хромая на одну ногу. Округлил глаза не веря что я стою перед ним, и произнес кидаясь в объятия :

— Волык, как я рад тебя видеть, наконец, ты в строю.

— Привет подранок, — ответил я, — с кем ты здесь?

— Да вот, — Шакур повел рукой, приглашая войти, — со мной Чайра.

— Кто? — недоуменно спросил я.

— Да я это, — ответил Миха, выходя в коридор.

— Понятно, гляжу и ты заслужил прозвище, а что с рукой?

— Пошли в дом, а это так зацепило слегка.

— Азамат-Бек, распорядитесь подать ужин сюда? — обратился я к хозяину дома.

— Как пожелаете Гург-Хан — и он накрутил хвосты своей охране, долго им что-то объясняя.

Я прервал его тираду, и разъяснил, как надо говорить:

— Азамат, давайте перейдем на "ТЫ", и не называйте меня Гург-Ханом, пусть эта личность останется загадкой, я теперь Шабах, правая рука Хана, так будет лучше для всех. И вам не придется врать, если прижмут, скажете, что знаете приближенного человека по имени Шабах.

— Хорошо Шабах, так даже лучше. — сказал Азамат и дал указания своим людям.

Мы расположились на помосте и пока ждали ужин, я успел расспросить Миху, что произошло. Он рассказал как всё и почему они получили ранения, корить их было не за что, на их месте, я наверное, поступил бы также. Мы сели ужинать, достархан ломился от яств, но полностью насладиться пищей нам не дали. Люди Азамата, задержали две машины и направили их сюда, Азамат-Беку пришлось идти во двор выяснять что произошло.

А я как старый лис, тоже скользнул наружу и решил тайно послушать, о чем пойдет разговор, при этом оставаясь скрытым.Люди которых задержали на въезде в кишлак, подъехали на двух машинах, это были два одинаковых "Крузера", они не оказали сопротивления не возмущались задержкой. Я стоя в тени дворовых деревьев, сразу узнал пару человек, это были именно те люди, которые пытались допросить меня в госпитале Кехил-Духтарана. Мои мысли сразу съехали в нужное русло, и я понял, что другого случая застать их врасплох не будет. Но здесь этого делать нельзя, если их уничтожить сейчас, кишлак сотрут в порошок вместе с жителями. И у меня в голове сложился план, устроить засаду в брошенном кишлаке Карк-Аб. Я был уверен, что они поедут обратно этим маршрутом, и не воспользоваться удобным моментом было бы грешно.

>>Афганистан, Бадгис, Баламургаб.

После переговоров с агентом, Рэм решил дать отдохнуть своей команде, в постоялый двор они вернулись только под утро, и их ни кто не напрягал на немедленное выполнение задания.

Он расположился на топчане и мгновенно уснул, предоставив своим людям самостоятельно распоряжаться своим временем. Проснулся Ремингтон ближе к вечеру, команда уже бодрствовала, но его будить не стали, играя в покер организованный канадцем Жаком. Рэм встал и поинтересовался временем, ему сообщили, что уже вечер и до темноты осталась пара часов.

Он принял к сведению информацию и прекратил игру, потом довел общую информацию об их задании до всех и о том какие призы их ждут. Наемники остались довольны, им было не в первый раз выполнять такие поручения. Уничтожить группу диверсантов, не представлялось сложным, опыт был. Самое сложное было найти их, а там дело техники, тем более у них были все возможности электронной и спутниковой разведки.

— Босс, когда выезжаем? — спросил молодой немец, Шульц.

— Как только стемнеет, — ответил Рэм, — нам не нужно привлекать внимания. А сейчас готовьтесь, приведите оружие и снаряжение в порядок. Я пойду узнаю на счет ужина.

Сказать, что парни сразу бросились шуршать, это оболгать их. Они были профессионалами, давно привыкшими рассчитывать на самих себя и свое оружие. По этому всё, что нужно, у них было в степени крайней готовности. Оружие отдраено и укомплектовано, боеприпасы в укладке, хоть сейчас бери и снимайся с места в бой.

Через некоторое время в комнаты принесли ужин, вся компашка с благодарностью приняла пищу, и даже позволила себе расслабится баночным пивком, которое сохранилось в запасах Ханта.

Попивая этот напиток, Таск обратился к Рэму.

— Шеф, куда мы направляемся?

— Вдоль реки, в кишлак Маручак, нам надо встретиться с местным царьком, работающим на ЦРУ. Хант сказал, что на него наехали интересующие нас люди. Задача вроде простая, найти их и уничтожить. Но что-то говорит мне, всё не так просто. Они действуют нагло и безнаказанно, знают местность и пользуются поддержкой населения, в общем, сложностей не избежать. Зато, за всё нам платят хорошие деньги. Едем как стемнеет, что бы не привлекать внимания, не зачем знать городским куда мы направились, ведь может быть, что у местных есть связь с той группой.

— Понятно, — сказал Таск, — едем в ночь, не привыкать, так даже удобней, лишних глаз нет.

Рэм посмотрел на время, и сказал:

— У нас есть полчаса, проверьте снаряжение и выезжаем.

На этот раз парни, взялись за дело, перетряхнули магазины, поклацали затворами винтовок, примкнули магазины и одели снаряжение. Ни кого, не предупреждая, загрузились в машины и выехали со двора.

Реку переезжать не стали, направились по другому берегу, правда, пришлось отойти от маршрута, углубившись в горы. Но это были мелочи, зато объехали кишлаки Сигх и Миранза-И. Спустились в долину реки, возле Карк -Аба, и по накатанной дороге прибавили оборотов. На подходе к кишлаку Махала-И-Сардар их остановили, перегородив дорогу пикапом с крупнокалиберным пулеметом.

Вояки сразу насторожились, но огонь со стороны не последовал, и один человек отделившись от машины, направился к ним.

Подойдя к группе Рэма, он проговорил:

— Извините, за задержку, но мы обязаны предупредить, что движение дальше небезопасно. И вы можете продолжить дорогу только после разговора с Азамат-Беком.

— Это ещё почему, — возмутился Рэм.

— Мы не хотим конфликтовать с властями и с соседями. Следующий кишлак занят кочевниками, а они не дружелюбно настроены к местным жителям. Поэтому наш Бек и беседует со всеми кто едет в ту сторону. Не дай Аллах с вами что-то случиться, это падет пятном на наших жителей, а мы не хотим, чтобы нас бомбили как соседей из Маручака, нам идти некуда.

— Понятно, как нам проехать к дому вашего Бека?

— Дорога через кишлак одна, проулки перекрыты, а проход как раз вас выведет к дому Азамата.

— Ясно, мы можем ехать?

— Езжайте, я вас предупредил, не вздумайте стрелять в кишлаке, примут за врагов.

Машины рыкнув движками продолжили движение, группа Рэма попетляв по улицам кишлака, наконец выбралась на главную площадь, где и находился дом Азамата. Их встретили вооруженные люди и заставили покинуть машины. Двое сопровождающих провели их во двор дома и предложили разместиться за достарханом, через пару минут к ним вышел хозяин дома. Расположившись в центре достархана, он начал разговор:

— Позвольте поинтересоваться, кто вы и куда направляетесь?

— А если мы не желаем отвечать, что вы будете делать?

— Ни чего, — ответил хозяин дома, — закон гостеприимства обязывает меня, предупредить вас, что соседний кишлак занят кочевниками. И мы не можем гарантировать вашу безопасность. Все ваши дальнейшие передвижения будут только вашим решением. Мы не сможем вмешаться, если у вас случиться конфликт с хазарейцами. И вам придется рассчитывать только на свои силы.

— Спасибо за предупреждение — сказал Рэм, — но мы сами способны постоять за себя.

— Ну что же, это ваше право, могу только предложить вам перекусить и попить чай. Вы не возражаете?

— Нет, уважаемый, мы очень спешим, и если вы не против, мы продолжим свой маршрут.

— Я вас не задерживаю, но имейте ввиду, всё, что с вами произойдет за пределами нашего кишлака, не имеет отношения к моим людям. Мы хотим жить мирно, и лишние проблемы нам не нужны.

— Да, уважаемый ... ?

— Азамат-Бек моё имя.

— Так вот, Азмат— Бек, хочу у вас спросить, вам не встречались эти люди? — и Рэм достал фотографии фигурантов.

Азамат, принял их и с невозмутимым лицом стал рассматривать, он конечно узнал Михаила и второго парня который приехал с Гург-Ханом, но не подал вида. Так же спокойно вернул эти фото обратно, и глядя в глаза незнакомцу сказал:

— Это не местные люди, скорей всего урусы, а их я не видел с того момента, как они вывели войска в восемьдесят девятом году.

Ремингтон с сомнением посмотрел на Азамата, но увидев его прямой взгляд, он предположил, что тот не врет. И задал ещё один вопрос:

— Скажите Азамат— Бек, а вы знакомы с Гург— Ханом?

Азамат дернулся от неожиданности, но взял себя в руки и медленно произнес:

— Я слышал это имя, но лично не знаком с этим человеком, ходят слухи, что он наводит в этих местах порядок и наказывает тех, кто пренебрегает устоями общества.

Рэм глядя на реакцию Азамата понял, что тот лукавит, и скорей всего знаком с этим пресловутым Ханом, но дальнейшие расспросы не продолжил, всё что надо знать он уже знал. А что не достает расскажет Самир.

— Тогда уважаемый Азамат, позвольте откланяться, нам надо ехать.

Бек увидел Волкова стоящего в тени деревьев и жестикулирующего, что бы он задержал гостей. Посмотрев на американца, Азамат сказал:

— Извините, но я не могу отпустить вас, не накормив, меня перестанут уважать, если я отпущу вас, не дав угощения. Не откажите искушать сладкого плова.Рэм слегка напрягся, но оглядев своих товарищей, которые активно кивали головами, принял предложение. Азамат щелкнул пальцами, и его женщины забегали как заведенные, накрывая обильный достархан. Для этого случая даже нашлось вино, Азамат выигрывал время, задерживая незваных гостей. И это сыграло на положительный результат, когда маленькая пирушка подходила к концу, в кишлак вернулась группа во главе с Батуром груженая оружием и боеприпасами. А допустить их встречу с американцами было нельзя. А тем более если бы они столкнулись в Маручаке, то их бы точно ни кто не пропустил обратно в Махала-И-Сардар.

Афганистан. Бадгис. Махала-И-Сардар.

Я был доволен, что Азамат понял меня и задержал "гостей", только я собрался уходить как за пределами двора начался шум, подъехало несколько машин. Но людей, которые приехали во двор не пустили и я направился туда, посмотреть что происходит. Увидев фигуру Батура спорящего с охраной, я обрадовался, теперь все мои друзья были в сборе, подойдя к спорящим, я дернул его за рукав. Батур хотел было отмахнуться но узнав меня искренне обрадовался.

— Что шумишь медвежака, — сказал я ему.

— Да вот не пускают во двор.

— И правильно делают, там не совсем хорошие гости и вам видеться с ними не нужно. Давай пройдем в обход с другой стороны.

Парни оставили машины и последовали за мной, мы как партизаны, чтобы не привлекать внимание, пробрались в предоставленную нам часть дома. И когда расположились все вместе я начал разговор.

— Ну рассказывайте, что привезли и как всё прошло.

Батур улыбнулся, глядя на меня, и сказал:

— Привезли не много, в основном только боеприпасы, два пулемета КПВ и "Утес", три гранатомета "АГС-17" десяток "калашниковых" и всё, остальное боеприпасы.

— Что ещё? Как съездили?

— Да всё нормально, на связь вышли когда были в Маручаке, потом там же выкинули телефон, оказывается Агаир с Фарохом нас ждали возле границы, и не уезжали, ночевали там на месте. Поэтому все прошло быстро, помогли люди Азамата, всё перегрузили и разъехались. Хазарейцы не наглели, пропустили нас как и условились, даже не останавливали, ну вот собственно и всё.

— Отлично, теперь парни, нам здесь задерживаться нет резона. Миха, Шакур, вы выдержите небольшой переезд?

— А что, без нас ни как? — спросил Михаил.

— Миха, мне нужны твои навыки сапера, взрывчатка у тебя осталась?

— Ну есть грамм двести пластида и пара МОНок пятидесятых завалялась, хватит этого?

— Вполне, это то, что доктор прописал.

— Вован не томи, расскажи что происходит, — вмешался Ромка.

— В общем, всё просто, — сказал я — там, у Азамата сидят гости, он их придержал пока. Это наша головная боль, я узнал одного, он пытался допросить меня в госпитале, Ромка и Харез познакомились с ними гораздо ближе. Вон фингалы ещё не прошли. Так вот, если мы их здесь и сейчас не прижучим, то жизни спокойной нам не будет.

— Вован, мы не можем их здесь задавить, люди этого кишлака пострадают.

— Я чуть не правильно сказал, извините, здесь мы конечно ни кого не будем уничтожать. У нас есть в десяти километрах заброшенный кишлак. Эти люди не спроста едут к хазарам, скорей всего это реакция на ваши действия, — повернулся я к Куре, — они конечно узнают, что произошло и насторожатся, но самое главное что у них не будет другой дороги. Единственный путь из этого района, это Махалай и Карк-Аб.

Здесь мы ждать их не будем, а вот Карк-Аб, идеален для засады.

— Ну это понятно, -сказал Роман, — но почему так важны эти козлы?

— Ром, ну ты совсем что-ль мозг свой утратил с любовными похождениями. Загляни к себе карман, там листочек есть, с надписью разыскивается, и твоя с Михой физия во всей красе. Эти люди не просто теоретики, это опытные охотники за головами, и раз они здесь, то вышли на наш след. Нам просто ни чего не остается другого, либо мы их, либо они нас.

— Ну и что нам делать?

— А ни чего, ждем пока они укатят в Маручак и снимаемся, готовим место в Карк-Абе, мы же не знаем когда они поедут обратно. Вот там их и накроем.

Тем временем пирушка подошла к концу, Азамат -Бек проводил американцев и пришел к нам в помещение. И сразу с прога задал мне вопрос.

— Шабах, что за игру ты затеял, и почему я их должен был задержать?

— Азамат, неужели вы не понимаете, я хотел оградить своих людей от встречи с ними. Представляете, чтобы было, если они столкнулись бы в Маручаке? Это была бы стрельба, и не ваши, и не мои люди без потерь от туда бы не вышли. А нам это надо?

— Вы правы Шабах, я это упустил, а теперь что?

— А теперь я вынужден с вами попрощаться, благодарю за помощь в доставке груза, но нам пора уезжать. И знайте уважаемый Азамат, мы очень благодарны вам за всё, и если будет возможность, отплатим добром за вашу помощь.

— Не смею вас задерживать, но куда вы поедете, на ночь глядя?

— Ну, это пусть останется нашим маленьким секретом, да и вам лучше не знать наш маршрут, проблем меньше.

— Хорошо, от меня что-то требуется?

— Нет Азамат-Бек, вы сделали всё что возможно.— я повернулся к своим парням и добавил, — А вы, что сидите, собирайтесь нам пора в дорогу.

Собрались относительно быстро, груженые машины перебирать не стали и поехали как есть, примерно за полночь прибыли в Какрк-Аб и сразу стали "обживаться". Я напряг Миху с минированием, и дал распоряжение отогнать машины к реке, чтоб не светились. Мы разгрузили КПВ и установили его на крыше одного из домов, который перекрывал дорогу. Позиция была удачная, он встречал машины в лоб, и если люди будут покидать их то скрыться им будет некуда. Определились с расстоянием, и Миха стал минировать дорогу, с левой стороны поставили, две МОНки, так что бы они зацепили обе машины. Впереди по дороге организовали баррикаду. А дальше Миха уложил взрывчатку с дистанционкой, чтобы заблокировать, пусть отхода. Сами же расположились на крышах двух домов, рядом с установленными минами и стали ждать наших клиентов.

Остаток ночи прошел нормально, наемники видно задержались в гостях, а вот утром как только рассвело Абдул заметил пыль на дороге и предупредил нас.

Наша группа пришла в движение занимая позиции. Ромка забрался за пулемет и прикрыл его остатками травы, с дороги его стало незаметно. Миха улегся рядом со мной и приготовил пульт для подрыва. Остальные заняли оборону на крышах, стараясь не высовываться раньше времени. Лежим ждем. Минуты тянуться как резиновые и кажется, машины ни когда не подъедут к нужному месту. Но вот и звук моторов донесся до слуха, выглядываю за бруствер крыши. Ага, два вездехода "шевроле", но кто кроме амеров ездит на таких машинах? Патриёты, етит твою маму. Командую Михе:

— Внимание! — И включаю связь, — всем, огонь после взрыва.

Вот машины приблизились к контрольной точке, кричу:

— Огонь!!!

Миха жмет на пульт и два взрыва сливаются в один, град роликов и шариков обрушивается на автомобили. Ох, не хотел бы я быть там. Машины встают мгновенно, двигателям пришлось туго. С дома вдоль по улице загрохотал КПВ, превращая вездеходы в фарш. Пассажиры машин всё же успевают среагировать и вываливаются наружу под град пуль из автоматов. Минутное дело и всё кончено, стрельба стихла, а я спускаюсь с крыши и зову Миху за собой.

— Мишка, держи телефон, и снимай видяшку.

— Это ещё зачем?

— Надо, не задавай вопросов, просто снимай.

Он щелкает кнопками телефона и начинает снимать, кошмар, машины похожи на дуршлаг, выжить в такой мясорубке просто не возможно. Снимаем первую машину и три трупа нашпигованные свинцом, иду к задней машине и на тебе, из-за капота появляется бородататая рожа и наводит на меня ствол автомата. Пытаюсь реагировать уходя с линии прицела но поздно, бородач жмет на спуск. "Песец мне" думаю, но ни чего не происходит. У него клин понимаю я, и инстинктивно улыбаюсь. Эта скотина тоже скалит рожу, бросает свою Эмку на дорогу и достает нож. Манит меня рукой, приглашая к рукопашке. Решаю ему подыграть, и демонстративно медленно передаю свой автомат Михаилу. Тот недуменно смотрит на меня и спрашивает:

— Ты что, очумел, драться с этим идиотом?

— Нет, — отвечаю я, — биться я с ним не буду, просто хочу ему дать надежду. И сам расстегиваю разгруз, передавая его Михаилу.

— А ты снимай Миха, снимай, кончина этого козла будет очень интересна для моих знакомых.Бородачь щерится, в надежде продать подороже, свою жизнь, да и я лыблюсь во весь рот. Вот дело дошло до кобуры с пистолетом, вытаскиваю его и как-бы рассматриваю, намереваясь передать его Михе. Но планы мои внезапно меняются, я знаю, что у меня в ГШ патрон в патроннике, беру его поудобней плавно нажимаю на спуск и стреляю в правую ногу бородачу. Тот роняет нож и хватаясь за ногу падает на землю, рычит гад, как зверюга, взгляд злобный, того и гляди укокошит меня своими зыркалками. Рука его тянется к набедренной кобуре, там у него "Хай пауэр". Я пресекаю его действия, выстрелив ещё раз. Попадаю в плечо, и у него больше нет желания дотянуться до оружия, подхожу к нему ближе, навожу ствол в лоб и жму на спуск. БАМ и на земле лужа из остатков мозга, крови и костей, а на лицевой части только маленькая черная дырочка. Ну вот всё, одной проблемой стало меньше.

— Рома, Шакур! Остаетесь на местах, наблюдаете за окрестностями, остальные вниз наводить порядок и скрывать следы. — Скомандовал я по связи.

— Приняли. — Откликнулся Роман.

Когда остальные спустились с крыш домов, я поставил задачу.

— Парни. Машины надо убрать с дороги и откатить их вниз к реке, предварительно обшарив и вытащив всё, что имеет ценность и может работать. Убитых хоронить некогда, стащим их всех в один из домов. Карманы им обшарить, если есть документы, то их ко мне. Ну всё, за дело.

Батур с Абдулом взялись откатить машины, нам досталась работа "сволочей", ну, то есть трупы сволакивать в один из пустующих домов. Мне в первую очередь было интересно, к каким подразделениям принадлежат эти наемники и я занялся шмоном убитого мной бородача. В его карманах оказалось не так и много вещей, перочинный швейцарский нож, тубус с кубинской сигарой, ногтегрызка, фото какой-то смазливой и очень грудастой бабенки, видимо ради нее и поперся это хрен в наемники. Вульгарность этой девицы, склонила мои мысли в пользу того, что она работает в стрип-клубе. И наконец, во внутреннем кармане армейской куртки, я нашел бейджик, определяющий принадлежность этого типа к частной структуре. "Xe Services LLC" — прочитал я надпись латинскими буквами Security officer.. Smitt Remington, прочел я следующую надпись. "Ну вот и познакомились мистер Ремингтон". Я включил рацию и спросил Романа: — Родной, ты как эрудит, слышал что-нибудь о компании "Xe Services LLC"?

— Что-то припоминаю, — отозвался Ромка, — кажется в этом году было, в новостях по Ираку, скандал там произошел с одним охранным подразделением "Black water".

— Ну, и что?

— Так вот расформировали их, а они, чтобы не терять людей, взяли и просто переименовали себя, именно в "Xe Services LLC". Так что, это одни и те же люди, провокаторы, убийцы, охотники за головами и т. д.

— Понятно, значит угрызений совести, что хороших людей отправили к праотцам, не будет.

— Верно, — отозвался Родной и отключил связь.

Между тем, дело шло к концу, следы своего преступления мы замели, кровь присыпали пылью и смели с улицы. В принципе мы не сильно старались, так, чтобы с первого взгляда в глаза не бросалось проезжающим. Трофеев набралось не много, несколько уцелевших винтовок и боеприпасы к ним, пулемет М -249, с радиоаппаратуры и компьютеров сняли носители информации. Забрали журналы с кодами связи и подключения к спутникам и беспилотникам. Вот и весь навар. Батур с Абдулом постарались, и утопили машины в Мургабе, благо река здесь делала крутой поворот и глубины хватало.

Пока шли приготовления к дальнейшей дороге, я отошел в сторонку и достал подаренный мне мобильник, просмотрел запись убийства Ремингтона, убедился что Миха не заснял наши лица, и набрав номер Магды, отправил фаил ей. Когда подходил к машинам, мужики уже снимали с крыши КПВ, намереваясь закрепить его в кузове пикапа на станине. Я не стал ни кого поторапливать, все знали, что они делают и работали как надо. Когда все приготовления закончились, и мы стали садиться по машинам, у меня в кармане зазвенел телефон. Несколько пар глаз уставились на меня, с немым вопросом в глазах.

— Чё вылупились, ответ мне пришел на посланный фаил, значит, заказчик получил что хотел.

И действительно, это было сообщение от Магды, и непросто сообщение, а целая петиция. Ну что поделать, женщина есть женщина. Она благодарила за свершившуюся месть, передавала самые наилучшие пожелания от доктора Рудольфа и тешила себя надеждой, свидится со мной. А на случай если мы не встретимся здесь, дала свой Мюнхенский адрес. И самое романтичное, что в конце этого СМС послала сердечко. "Плохи мои дела, похоже, немка положила на меня свой глаз", хотя я не был против, она мне тоже очень нравилась и я хотел её видеть. Но, это оставим на потом, когда выберемся из этой задницы.

— По машинам, — скомандовал я, — возвращаемся домой.

Взревели моторы и наша маленькая колонна, направилась на юг, по направлению к Миранза-И.

В кишлак мы въехали уже к обеду, и нигде не задерживаясь, всей кавалькадой вкатили на наш двор. Как смогли, расставили автомобили, во дворе от них стало тесновато, но это мелочь, теперь мы были "дома", в относительной безопасности, с надеждой, что всё утрясется, и мы свободно покинем эту страну. И только маленькая фигурка, нашей хозяйки дома, стояла в стороне и выглядывала своего избранника и волновалась за будущее. Зареме, хотелось лишь самую малость, чтобы её избранник был жив и не забывал о ней. И вот увидев Михаила, она хотела сорваться с места и броситься к нему в объятия, но сдержала себя, и только сильнее прикрыв лицо, стояла и плакала от радости за него.

Роман подойдя со спины к Михаилу, хлопнул его по плечу, от чего тот скривился из-за боли, рана давала о себе знать.

— Прости Миха, забыл, что ты у нас "сраный", — неудачно пошутил Родной. Но, Миха улыбнулся и ответил: — Сам ты сраный, а я раненый.

— Да иди уже, раненый, кажется, тебя кое-кто заждался, а я разгружу твои вещички.

— Не могу, да и Волк рычать будет.

Услышав такое оправдание, я обернулся и сказал:

— И не стыдно тебе, соблазнил девушку, а теперь ищешь оправдания не идти к ней? Дуй на женскую половину и лови минуты радости, а то мы все, как старшие братья, отлупим тебя и не посмотрим что ты "сраный", извини, раненый.

— Ах вот вы как? Ну и ладно, ну и пойду, а вы пыхтите и разгружайте машины. — Сказав это, Михаил скинул с себя разгрузку и направился к ждущей его девушке. А я обернувшись к Шакуру добавил:

— Шакур и ты иди домой отдыхать, мы справимся сами, а вам подранкам нужен отдых.

Шакур, хотел было что-то возразить, но не стал и как был в снаряжении, так и отправился к себе во двор, где его тоже ждали родные, мать и маленькая Лия.

Мы тем временем разгрузили машины и перетащили почти всё в дом, в дальнейшем нас ждала работа по подготовке транспорта и оснастке его оружием с хорошей огневой мощью, а сегодня сытый обед и долгожданный отдых. Когда мы закончили, Зарема накрыла достархан и накормила нашу компанию, после вкусного, толи обеда, толи ужина, мы распрощались с остальными ребятами. Они выпросили у нас пикап, и на нем поехали развозить друг друга, обещая завтра утром прийти и помочь нам с вооружением. А мы, забросив все дела, пошли в дом, я первый раз за последние месяцы чувствовал себя спокойно и улегшись на топчан, мгновенно уснул и не вставал до самого утра.

На следующий день, я встал довольно рано, в комнате мы ночевали вдвоем с Ромкой, а Миха нежился в постели Заремы. Я взяв мыльные принадлежности не стал будить Родного, и стараясь не шуметь вышел во двор. Но Миха уже занял умывальник.

— Что так рано встал? — спросил я его.

— А то ты не знаешь обычаи этой страны? Если меня кто-то увидит у нее, или как я выхожу утром оттуда, девушку забьют камнями.

— Извини Миха, я расслабился, почувствовал себя как дома. Ну и как тебе Зарема? Что дальше будешь делать с этим?

— Вован, честно сказать не знаю, как быть, хотелось бы вытащить её отсюда, но с собой мы взять её не можем. Уж слишком много с нами приключений происходит.

— А если найдем способ, вызволить Зарему? Ты не бросишь её? Ведь там у нас, она будет абсолютно чужая, в новом не известном ей мире.

— Честно? Я бы не ней женился, а как ты хочешь её вытянуть к нам?

— Кудря, всё это решаемо, это мы не можем пересечь границу, а вот Агашка, или кто ещё могут. Скажем, проедет он сюда, а на таможне задекларирует, что едет за невестой?

— Ну и что?

— А то, что обратно пересечет границу с Заремой, как со своей новой женой.

— А что? Это идея, я поговорю с ней, останется только уговорить Агаира или председателя.

— Вот-вот, а когда мы переправимся домой, приедешь и заберёшь её. — Тем временем мы уже умылись и привели себя в порядок, аккуратно подстригли бороды и усы, оставалось подобрать только чалмы, и можно щеголять по кишлаку как заправские бабаи. Когда мы направились к себе в комнату, вышла Зарема со свой половины, прошла разводить огонь уличной печи, чтобы приготовить нам завтрак. Мой желудок заурчал, как только я подумал об этом и, сглотнув слюну, я пошел одеваться и будить Ромашку.

Завтрак как всегда был шикарен, не в смысле шика, а в смысле, что нет ни чего лучше домашней пищи приготовленной на огне, пусть даже из самых скромных продуктов. Поев и попив чая, мы принялись за работу, не дожидаясь наших товарищей. Первым делом решили укомплектовать свою машину, дружно решив, что это будет "Ленд-Ровер Дефендер". Освободили место в салоне, выкинув задний ряд сидений. Установили только одно кресло для стрелка, тем самым значительно освободив внутренний объем. Настроили раздвижной потолочный люк, так, чтобы его можно было закрыть, не снимая оружие с турели. И как только занялись установкой вооружения, во двор начали собираться наши друзья, приехав на пикапе. Это было как раз кстати. Потому, что я хотел поставить себе на авто самое лучшее и современное оружие. С приездом друзей пришлось прервать работу на чайный "перекур", ну что поделать, восток дело тонкое, и не угостив друзей, можно оказаться невеждой и упасть в их глазах.

Напившись, снова принялись за работу, теперь рабочих рук, было гораздо больше, и я разумно принял на себя руководящую должность. Руками водить не мешки ворочать. "Тойота Лендкрузер" тоже прошла небольшие переделки, у неё сделали наоборот, оставив два задних пассажирских сиденья с "Дефедера" взамен заднего ряда, так что центр остался свободным, для удобства стрелка. Этим занимались Шакур ,Харез и Назир. Батур и Абдул, занялись пикапоп и были рады, что им достался самый мощный пулемет из нашего арсенала. Было очень интересно смотреть, с какой любовью они устанавливают это орудие на станину турели в кузове. У кого чего болит, а эти парны были явными любителями пулеметов, и чем крупней калибр, тем приятней для них. День прошел плодотворно, мы прерывались только один раз, что бы обильно пообедать, спасибо нашей хозяюшке Зареме. Если бы она нас не прервала, позвав на обед, мы наверное до вечера так бы и копошились со стреляющими железяками. В итоге у нас, получились три, хорошо укомплектованных боевых машины. "Дефендер" получил "Корд" и гранатомет "Балкан", внутреннее пространство мы укомплектовали двойным боекомплектом, пайками и медицинскими препаратами и еще осталось место под наше снаряжение и запас патронов к личному оружию. "Лендкрузер", стал вооружен "Утесом" и "АГСом" с двойным БК. А у "Тойотовского" пикапа теперь на турели в кузове, красовалась спарка из "КПВ" и "АГС". Укомплектовав машины, мы тем самым разгрузили УАЗ, и теперь его можно было смело отдать старейшинам на нужды кишлака. И это было как раз кстати, в селении закончили уборку урожая бахчевых, а транспорта для перевозки не хватало. Закончив с делами, мы сели ужинать, и распланировать завтрашний день. Нам предстояло сделать навесы для машин, в нашем дворе, во дворе Шакура и во дворе Батура. Чтоб не скапливать всю технику в одном месте, это может вызвать подозрения как открытых, так и скрытых наблюдателей.

Когда все разъехались, Миха сказал что надо поговорить и мы все втроём ушли в дом, чтобы не отсвечивать во дворе и не подогревать посторонние уши.

— О чем речь? — Спросил я его, когда мы расселись в доме.

— Да всё о том же, ведь у нас есть возможность перебраться на туркменскую сторону? Оружие то передали без проблем на границе, а что из этого следует? — задал он логические вопросы и сам же на них и ответил, — а это значит, что и мы можем проскользнуть через границу.

— Не уверен я, особенно после того, что мы сделали с их частниками. — Вмешался Родной.

— Миха. Не спеши с выводами, — сказал я, — тогда нам повезло, но ещё мы не были все вместе, и через Маручак нас навряд ли бы пропустили.

— Хорошо, — согласился Михаил, — тогда может быть, попросить Агашку, попробовать пересечь границу на заставе? Во-первых, это даст возможность разведать обстановку, во-вторых, не нарезать круги через Тургунди, а там, в дороге, с ним может всякое случиться. И, в-третьих, мы сможем с ним обратно переправить Зарему.

— Ах, вот ты о чем. — Удивленно воскликнул Роман.

— Нет Ромка, не в этом дело, просто у Агашки должна быть причина пересечь границу, мы об этом утром с Вованом говорили. А Зарема даже ещё и не знает, что мы хотим отправить её отсюда.

— Понятно, значит ты как благородный рыцарь, решил отблагодарить девицу женитьбой на ней?

— А что тебя смущает? — Возмутился Миха.

— Брейк парни, и ты Ромка сам не без греха, тебе дай волю, остался бы в госпитале вместе со своей итальянокой. — Вклинился я в спор.

— Её звать Каталина, — насупился Родной.

— Да хоть Арнела Мути, факт в том, что ты сам готов к семейной жизни, и если бы не наше положение, давно бы сдернул с ней, куда-нибудь в Милан.

— Ладно, замяли. — Отступил Ромка. — И так, что вы задумали?

— Хорошо, — сказал я, — выскажу свои соображения. Михе не безразлична девушка и он готов забрать её с собой. И пока она здесь, она в опасности, а это будет мешать ему, думать о деле. Вот я и предложил переправить её в Туркмению, к Агашке. А после, когда выберемся, Миха сможет приехать за ней.

— А как же я?

— А что ты? Твоя Каталина в безопасности, в итальянской миссии, она может в любое время сама уехать, ну или по завершению контракта.

— Логично, ну так в чем дело?

— Дело в малом, поговорить с Агаиром и с Заремой и думаю можно их оставить в покое, Агашка тоже, наверное, по жене соскучился. А мы будем действовать уже самостоятельно, это будет последний сеанс связи с той стороной.

— Ладно, этот вопрос решили, ну а мы то, что будем делать, давай говори о планах, ты ведь командир.

— Парни, у нас много данных разведки, оставшихся после частников, а прочитать их мы не можем. Нам нужен комп, а это поездка в Баламургаб, где мы сможем его купить. Далее сверяем данные и судя по обстановке действуем, но думаю нам придется задержаться здесь, примерно на месяц. Так что будем обустраиваться, носить местную одежду, и быть всё время наготове.

— Ну, это понятно, если граница откроется, рвем когти ближе к дому, а если нет?

— Если нет, то прём вдоль границы на запад, до Карези-Ильяс, а там по обстановке, либо на Матмут-Хан, либо на Шаршари, и рвем в Иран. Но это, самый, так сказать, худший вариант. Надеюсь, амеры забудут о нашем существовании, и мы пересечем границу здесь.

— Твои бы слова, да богу в уши, — сказал Кудря, — но чует моё сердце, что мы разбудили лихо.

— Поживем-увидим, ну а пока всё, отдыхаем и жируем как тюлени, всё же зима началась, декабрь месяц.

Мы с Ромкой стали готовиться ко сну, а Миха, к походу на женскую половину.

Утром, встали как ни в чем не бывало, плотно позавтракав, я пошел к Шакуру, надо было договориться со старейшинами, о поездке в Баламургаб. И не только ради компьютера, но и купить себе местную одежду. Шакур был уже на ногах, мы поздоровались, и я рассказал ему о проблеме. На счет одежды он обещал помочь и без покупки. А вот о поездке действительно надо было поговорить со стариками. Мы направились к нам во двор, и на нашей "Буханке" поехали к местному правительству.

Старички ещё чаёвничали, и пригласили нас к столу, и только после трапезы спросили нас о причине визита. Я рассказал им о проблемах, умолчав лишь о разведданных и компьютере, сказал, что у нас освободилась машина, и мы её отдаем на общее пользование. Это их обрадовало, и они сказали, что послезавтра отправят небольшой караван с грузом дынь на базар Баламургаба, и что этому каравану нужен конвой, что бы их не грабанули в дороге. И мы со своими вооруженными вездеходами, будем как раз кстати, в качестве охраны. На этом и порешили, и раскланявшись мы покинули дом старейшин уже пешком, оставив УАЗ во дворе.

Когда мы вернулись, нас ждали остальные ребята, с желанием приступить к работе. Мы рассказали о поездке, и о том, что она назначена на послезавтра. Тем самым оживив обстановку. Все настолько привыкли за последний месяц к кочевой жизни, что просто не находили себе дела в мирной обстановке.

А пока мы решили, сделать легкий навес для своего автомобиля. Мудрствовать не стали, нашли приличных размеров слеги, и вкопали их в землю, поверх них натянули маск-сесть и загнали под нее "Дефендер". Потом перебрались во двор Шакура, выбрать место под капитальный гараж для "Ледкрузера". Мать Шакура как истинная хозяйка, пресекла наши споры о месте и указала в угол двора, сказав как отрезав, что машина должна стоять там. В общем, фронт работ наметили, сделали разметку и принялись за работу. Выкапывая глину под фундамент, мы тут же её замешивали с водой и верблюжьей колючкой, накладывая в ящики из-под патронов. Потом получившиеся формы вываливали на землю прямо во дворе, для сушки. Короче сами себе делали саманный кирпич, из которого и собирались строить стены гаража. В этот день поработали на славу, и теперь весь двор был заполнен саманом, оставались только небольшие дорожки, для прохода со двора и к достархану. Потом вся наша арава уселась за ужин, который приготовили наши хозяйки, Зарема тоже прибежала помочь с готовкой. Ели с аппетитом, говорили ни о чем, как будто не было войны в этой стране, и как будто мы всю жизнь знали друг друга. Недаром говорят, что совместная работа объединяет, вот и мы стали ближе друг к другу как большая дружная семья. Разошлись уже в сумерках, в тот вечер я уснул мгновенно и спал без "задних ног", сказалась накопленная усталость. Зато утором чувствовал себя бодрячком, как заново родился. Мои друзья уже были на ногах и сидели во дворе. Хитрецы не стали меня будить, давая возможность поспать. Я умылся и спросил:

— Завтракать будем?

— Ага, — ответил Ромка, — только не здесь, Зарема ушла к соседям, они готовят там на всю компанию. Так что ждем остальных и к Шакуру во двор.

— Понятно, так даже лучше, меньше будем отрываться от работы.

Ждать пришлось не долго, сегодня пани приехали пораньше, и загнав машину к нам во двор мы пошли к Шакуру. Позавтракав, все вместе принялись за дело, день радовал хорошей погодой, температура +25С, а что вы хотите, зима ведь началась. Так как двор был весь заполнен саманом, а он ещё не просох, что бы его применить в дело. Мы загрузились инструментами, и пошли ближе к реке, где была отличная глина и много высохшей травы. Весь день трудились как пчелки, обед нам принесли на место, чтобы не отрывались от производства. В общем, месили глину, набивали формы и выкладывали саман для сушки. Через пару дней его можно было перевезти, если дожди не начнутся. Вечером вернулись уставшие, и сев всей компанией за ужин молча, наслаждались пищей и отдыхом. Когда закончили трапезу я заговорил:

— Парни, завтра мы едем в качестве охраны в Баламургаб. Всем ехать не нужно, берем две машины "Дефендер" и "Лендкрузер".

— А кто поедет? — спросил Назир.

— Едем я и Рома, на первой машине, Батур с Абдулом на второй, остальные остаются здесь. Будете освобождать двор, к завтрашнему дню кирпичи как раз просохнут. Пустите их в дело, а те что у реки пусть пока сушатся. Вопросу ещё есть?

— Во сколько выезд? — задал вопрос Батур.

— В восемь утра надо быть на площади возле дома старейшин.

— Понятно, значит полвосьмого, мы придем за машиной.

— Нет Батур, идите сразу на площадь, а мы с Родным пригоним автомобили. И постарайтесь сегодня лечь пораньше, не мешает хорошенько отдохнуть и выспаться.

— А почему я не еду? — вмешался Миха.

— Миш, вы с Шакуром подранки, вам надо отдыхать.

— Ага, значит, глину с кирпичами ворочать ты называешь отдыхать? А за рулем сидеть, или за пулеметом — это тяжелая работа?

— Завязывай бухтеть Кудря, ты не больно-то с одной рукой перетрудился. А в дороге может случиться всякое, и мне там, нужны здоровые бойцы. Сказано, что ты остаёшься — значит остаёшься и будешь за старшего, понял меня?

— Понял, как не понять, — не стал обострять Михаил, но по нему было видно, что разговор ещё не окончен.

— На сегодня всё, всем отдыхать, — сказал я и поднялся с достархана, направляясь в наш двор. Остальные, попрощавшись, последовали моему примеру.

Когда мы с Романом уже расстилали себе постели, пришел Миха и сходу наехал на мою персону.

— Вован, ну ты что меня при всех в инвалиды записываешь? Я что, за пулеметом стоять не смогу?

— Миха, не в этом дело, вот представь, что мы подорвемся, а ты и так пока однорукий. Я буду, как минимум контужен, и что мне с тобой делать? А если ноги делать придется, ну сам посуди, взял бы с собой на выход раненого, пусть даже легко? Думаю, что не взял бы, ведь условия не те, даже царапина может загноиться и что тогда? Вот именно, потеря боевой единицы. И вообще, не мне тебе лекции читать, и сам всё прекрасно знаешь.

— Ладно, замяли, но ты ведь в компьютерном железе не разбираешься, и что ты там купишь?

— А ты не тупи, Ромка в "железе" немного шарит, объясни ему требования, и он подберет по возможностям рынка, ведь хрен его знает, чем там торгуют. И нам, даже самый слабенький ноутбук пойдет, коды прочитать сумеет и ладно.

— Не скажи, а вдруг придется подключаться к беспилотникам?

— Кудря, достал ты меня, а почему бы тебе, не повозится с нашим ноутбуком, который ты уронил после бомбежки Маручака. Может..., отремонтируешь, и нам не придется ни чего покупать?

— Понял, всё молчу, а тот ноут только на запчасти и годен.

— Вот и не бухти, что купим то и купим, из двух один соберешь, а то всё ему не так, всё ему не эдак. Спать иди, и не забудь поговорить с Заремой, на счет переселения.

— Не забуду, — буркнул Михаил и вышел из комнаты.

— Чего это с ним? — Спросил Рома недоумевая, — Поднял бучу из-за пустяка.

— Не думай об этом, ему надо время разобраться в себе, похоже Миха на распутье. Переживает за девушку и хочет остаться с ней, и в тоже время боится остаться не удел и подвести нас. Это пройдет, если отправим Зарему к Агаиру. — Ответил я и достав мобильный телефон вышел во двор. Набрал номер председателя и нажал вызов. На том конце долго не отвечали, и когда я собрался прервать связь, прозвучал женский голос:

— Ало, кто это?

— Это Волков, могу я поговорить с Фарох-Аглы?

— Одну минуточку, я сейчас его позову.

В трубке раздалось шуршание, удаляющиеся шаги и далекий голос: — Фарох, дорогой, тебя к телефону, Волков. Что ответили, слышно не было, но спустя некоторое время послышался голос председателя.

— Ало, старшина, я на связи.

— Здравствуйте, уважаемый Фарох, что у вас нового на границе?

— Всё по старому, граница на замке и поддержка уходить не собирается.

— Это плохо, а Агаир ещё не уехал?

— Здесь он, вот рядом стоит, завтра с утра собирался домой.

— Передайте ему "трубу", мне надо с ним поговорить.

— Слушаю, — раздался голос Агашки, — что случилось?

— Привет, дружище, хорошо, что я тебя ещё застал, включи громкую связь, чтобы и председатель мог слышать.

— Мы слушаем.

— Мужики, тут такое дело, Миха нашел себе девушку и хочет на ней жениться, — и тут меня прервали.

— Молодец, поздравь его от нас, а свадьба где будет?

— Погодите вы окаянные, из-за этого у нас проблемы. Выслушайте сначала, а потом верещите. В общем, такое дело, если мы оставим девушку с собой, то потеряем боевую единицу — Мишку. И нет гарантии, что их не подстрелят, или ещё чего. Отсюда у меня к вам просьба. Фарох, в округе наверняка все знают, что у вас есть родственники на этой стороне. Пустите слух, что у вас есть договоренность, отдать двоюродную племянницу замуж за местного парня. Роль будущего мужа сыграет Агаир, а вы как старший родственник поедете за невестой. Пересечете границу на заставе, мы вас встретим, а на следующий день отправим обратно уже с девушкой. Потом, Агашка уедет вместе с ней в Тахта-Базар, а когда мы выберемся, то вернемся за ней.

— А что я скажу своей жене? — возмутился Агаир, — уехал, черт знает куда, и вернулся с девицей, она подумает, что я взял себе вторую жену.

— Агашка, твоя жена всё поймет, если скажешь ей правду, она же с пониманием отнеслась к журналистке, и они вроде как подружились. А здесь совсем другая девушка, не городская, не избалованная, скромная и хозяйственная. Твоя супруга с радостью воспримет помощницу, тем более после того как ей почти месяц пришлось одной справляться с хозяйством. Ну что поможешь или нет?

— Да куда от тебя денешься, сел на шею и ноги свесил, я-то помогу, но как Фарох-Аглы решит.

— И я помогу, — вмешался председатель, — когда надо ехать?

— Через два дня, этого хватит, чтобы распустить слухи?

— Вполне.

— Тогда до связи, друзья мои, послезавтра вечером позвоню, обговорим детали, и вы заодно узнаете на счет пересечения границы.

— До встречи старшина, — сказал председатель и отключил связь.

Следующим утром мы собрались в дорогу, выехали на двух машинах к центральной площади, Миха с тоской в глазах провожал нас, но больше не возмущался.

У дома старейшин подошли Батур и Абдул, полностью экипированные, мы поздоровались и всей компанией направились к старикам. Нам объяснили ситуацию, оказывается мы должны были ещё подождать две машины с зерном, из кишлака Сих. И уже в составе каравана из четырех грузовиков ехать на Баламургабский рынок. И это радовало, союзнические обязательства между двумя кишлаками работали. Теперь на нас ложилась ответственность, по защите грузов зерна и овощей. После разговора со старейшинами, мы вышли во двор и стали готовиться к дороге. За руль "Дефендера" сел я сам, и в качестве пулеметчика принял на борт Батура, в "Лендкрузере" за руль посадил Ромку, а за пулеметы Абдула. Решение моё было оправдано опытом, из этих парней были отличные наблюдатели, они знали местность и видели дальше, так как были приспособлены для таких условий. А уж в обращении с пулеметами и гранатометами они были лучше всех, интуитивно чувствовали оружие и могли с легкостью без пристрелки, положить гранаты из АГСов, в нужную точку. Ну а мы с Ромой, всё же были лучшими водителями, чем любой из местных. Со стороны нашего кишлака были ещё две машины, одна из которых наш УАЗ— 459 под самый потолок забитый дынями, вторым был большой "Ниссановский" пикап, груженый арбузами. Все наши были в сборе, оставалось дождаться соседей. Ждали не долго, минут через сорок со стороны гор увидели пыльные облака, поднятые машинами. Машин было три, впереди шел пикап с пулеметом в кузове, за ним небольшой "Тойотовский" грузовичок и то, чего я совсем не ожидал увидеть — наш, ещё советский, бортовой ЗИЛ -130.

Когда соседи подъехали, мы вышли из машин и терпеливо ждали их остановки. И вот на площади стало тесно, мы поздоровались с жителями Сиха, и я как старший распределил обязанности. Сделал смешанный караван, чтобы если мы будем атакованы, не потерять все машины с грузом. Первым должен был ехать наш "Дефендер" за ним УАЗ и ЗИЛ, в центр конвоя поставили Вооруженный пикап Сиха, потом грузовички "Нисан" и "Тойота". Замыкающими ехали Ромка и Абдул на "Лендкрузере". Как только все получили задачу, мы выдвинулись. Дорога прошла нормально, без напрягов и лишней суеты, нас ни кто не трогал, и напасть не пытались. И только с приближением к Баламургабу, стало возрастать напряжение, что-то было не так во всей ближайшей округе города. Чувствовалось беспокойство и настороженность местных жителей. Но разбираться в этом не хотелось, наша задача была сдать продукты на рынке и получить за это деньги или необходимые грузы. И я свои предчувствия запихал подальше и просто стал выполнять поставленную задачу. На рынке нашли себе подходящее место, представители наших кишлаков сразу же ушли договариваться о торговле. Я и Батур, остались с конвоем, а Ромку и Абдула послал в город. Поискать дукан(магазин или лавка) с электроникой и компьютерами.

Накал страха в городе давил, но ни чего особенного не случилось. Нашим торговцам повезло, зерно и овощи взяли у них без торга, видно жители Баламургаба понимали, что что-то назревает и запасались продуктами. Грузовики с зерном пришлось конвоировать на местный элеватор, в другой конец города, там их разгрузили и получили расчет. Когда вернулись на рынок, Ромка и Абдул ждали нас уже там и разгружали арбузы и дыни в хранилище, возле которого мы встали на стоянку. Базар уже почти опустел, и пора было подумать о ночлеге. Жители Сиха не стали нас ждать, и мы с ними договорились, что они застолбят нам место в постоялом дворе, один из них объяснил Батуру как туда проехать. Договорились через час, встретится там.

Разгрузив машины, мы поколесили по городу и прикатили на место встречи. Двор был обширен, но кроме автомобилей из Сиха там больше не было машин. Так что, мы въехали свободно и припарковали свой транспорт рядом с грузовиками. Батур ушел поговорить с хозяевами, а мы терпеливо ждали в машинах. Но и здесь прошло всё гладко, места нам забронировали в двух небольших комнатах. Мы честно поделили их, все мои люди остались в одной комнате, а водилы с "экспедиторами" в другой. Заказав ужин в комнату мы стали располагаться поудобней, что бы похвастаться своими успехами за день.

— Ну что Родной, как успехи?

— Нормально, нашел вот, то что надо, правда, денег заплатил многовато, но установили на него систему. И Ромка достал из ранца ноутбук "Асус" — Миха будет доволен, двухядерник, два гига на диске, есть Вай-Фай и Блютус. И вот ещё кое-что, — и он снова раскрыл ранец и достал что-то похожее на сложенный зонт. — А это раскладная спутниковая антенна, с ней Миха и спутниками рулить сможет.

— Отлично, ещё главное, чтобы это всё работало.

— Ну, я проверил, ноут точно работает, а на счет антенны не знаю, пусть наш "Билл Гейтс" проверяет. Её всё равно в довесок взял.

— Хорошо, а теперь парни, у меня к вам вопрос, как ваши ощущения в городе? У меня например, душа не на месте, как будто, что-то должно случиться, и хочется быть подальше отсюда.

— Я тоже чувствую, — сказал Абдул, — и пока Родной покупал компьютер, я поговорил с местными. Говорят что совсем недавно, талибы разбили американский конвой на подступах к городу. К тому же ходят слухи, что пропала разведгруппа в округе. — сказал он и хитро улыбнулся.

— Понятно, и так мужики, нам здесь задерживаться нет резона, отсюда надо как можно скорей уезжать. Амеры не заставят себя ждать, Могут завтра начать бомбить или проводить войсковую операцию. Теперь ясно, почему в городе такая напряженка, к нашим похождениям прибавились и местные выкрутасы. Сегодня придется быть на чеку, пойду, предупрежу водителей грузовиков. — Сказал я и направился в соседнюю комнату.

Наши водилы гоняли чай, и предложили мне присесть и попить с ними, я не отказал и расположился в кружке. Когда мне налили чай и подали, я сделал глоток и заговорил.

— Слушайте меня внимательно друзья, в городе не все так ладно, недавно талибы разгромили американский караван, и нам здесь нельзя задерживаться иначе можем попасть под удар.

— А как быть с закупками, нам надо купить рис, соль и специи с пряностями?

— Завтра с раннего утра, как только откроются лавки, время не тяните, вас четверо, разберетесь кто и что закажет, сразу оплачивайте, и мы грузим, как только всё заканчиваем, уезжаем. И вот ещё что, кто ни будь, сходите и поговорите с соседями из Сиха. Предупредите их, чтобы они действовали также. Мы не можем бросить их здесь и задерживаться нельзя. Да, и ночью пусть кто-то из вас постоянно дежурит, меняйтесь через три часа. Всё поняли?

Афганцы кивнули головами в знак согласия, и я, пожелав им доброй ночи, ушел к себе. У нас уже накрыли стол, в казане было вареное мясо с фасолью. Фасоль разварилась и была похожа на гороховую кашу, в общем вкуснятина.

Как ни странно, но ночь прошла спокойно и, позавтракав утром, наша огромная компания поспешила завершить свои дела. Представители Сиха, не задавали вопросов, а лишь оперативно занялись закупками, видно, наши водилы наговорили им ужасов. Суматоха с закупкой и погрузкой закончилась ближе к обеду, и как только с этим покончили, немедленно выехали домой в прежнем составе. Тогда мы ещё не знали, что нам очень повезло, к вечеру все выезды из города были заблокированы американскими силами. Об этом мы узнали только через три дня. А пока нас встречали в "родном" кишлаке. Мы проводили машины до площади, переговорили со старейшинами, и предупредили их о том, что амеры что-то готовят и возможно это зацепит и Миранза-И. Караванщики Сиха поблагодарили нашу команду за сопровождение их колонны и распрощавшись со всеми, поехали дальше, туда где их ждали. Ну а мы, оставив машину Абдулу, разъехались по домам.

Во дворе нашей хижины нас встретил Михаил, он молча стоял, прислонившись к стене дома и ждал пока мы разгрузимся. Когда мы подошли к нему он спросил.

— Как съездили?

— Неважно прокатились, — ответил Ромка,— что-то назревает в районе, как бы нам линять не пришлось.

— Всё так плохо?

— Пока не знаем, на вот тебе сувенир, — и Роман достал из ранца ноутбук с антенной и передал их Михе.

— Ооо как? А эту штукуёвину где надыбали? — и он указал на спутниковую антенну.

— Ну, это секрет фирмы, и доставалась специально для тебя, так что цени нашу заботу.

— Ценю, — сказал Кудря и подхватив подарки умчался в дом.

— Вот так вот Родной, — вставил я своё слово, — ни спасибо тебе, ни рукопожатия, хвать подарки и пошли вы все....

— А наплевать, пусть играется, может, что интересное для нас нароет, пошли Вован переодеваться.

— Идем Рома, идем, тем более скоро ужин, надеюсь Зарема нас покормит.

Вечером, когда мы все ужинали, зазвонил мобильник, это был Фарох.

— Привет старшина послышалось в трубке.

— Здравствуйте Фарох-Ака.

— Старшина, тут такое дело, я еду уже к заставе, сегодня есть окно и меня пропустят через границу, завтра пропустят обратно и всё. Здесь что-то затевается, к границе подтягивают усиление, позже проскочить не удастся. Можете минут через двадцать встретить меня на нейтралке?

— Фарох, мы выезжаем, не дергайся и не спеши. Будь уверен мы приедем.

Друзья вопросительно посмотрели на меня, я не дал им задать вопросы и начал сам:

— Миха, ты поговорил с Заремой? Она согласна ехать в Туркмению?

— Да.

— Тогда собираемся, и едем к заставе встречать председателя. Ужин придется отложить и, попроси Зарему, разогреть всё заново к нашему приезду. Скажи, что у нас уважаемый гость будет. И в темпе парни, в темпе, нам за двадцать минут надо долететь до границы.

— А что за спешка? — Спросил Роман.

— Завтра перекроют границу наглухо, и другого случая не будет, так что вперед.

Собрались быстро по боевому, и прыгнув в машину в темпе помчались на встречу, на дорогу потратили чуть больше времени. Председатель уже был у пограничного знака, он стоял возле своего УАЗика и настороженно озираясь, ожидал нашего приезда.

Поприветствовав друг друга, мы не стали вести разговоры. Отправили Миху в УАЗ председателя и двинули в кишлак, чтобы не отсвечивать на границе. Обратно летели как на парах, ну ещё бы, все спешили узнать свежие новости и обменяться впечатлениями.

Когда уже мы были дома и сидели за достарханом после обильного ужина, попивая чай. Вот тогда и начали обмениваться сведениями. Председатель рассказал много интересного.

Блокировка Тахта-Базара закончилась, там не нашли кого искали и сняли контроль. Вот тогда Агашка и засобирался домой. Но, позвонил я и смешал планы, всё бы, ни чего, но на границе началась движуха. Американцы затребовали у властей усилить пограничные подразделения. С формулировкой, из-за высокой террористической опасности, и возможного проникновения банд террористов на территорию Туркменистана. В общем, завтра к вечеру почти вся граница с Афганистаном будет в усиленном режиме, и пересечение её будет невозможно. В ответ мы рассказали о своих приключениях и о том, что в Баламургабе что-то намечается. После подведения итогов и обобщения информации, в наших головах прозвенел звоночек. Нам стало понятно, что придется покинуть насиженное место, и самое обидное, что под зиму. И если не сделать это в ближайшее время, то шансов выбраться из передряги станет куда меньше. Вот с такими нерадостными мыслями мы закончили день, и пошли спать, каждый думая о своем. Зато утром, встав со свежей головой, мы уже знали, что и как делать. И с твердым намерением завершить начатое, принялись за сборы. Зарема оказалась смышлёной девушкой и ещё вечером собрала свои вещи. Нам оставалось только погрузить их в машину председателя, да и вещичек было не так и много. Попив чай, мы загрузились в машины и помчались на границу. На том же месте возле госзнака, распрощались с Фарохом, дали несколько минут Мишке попрощаться с Заремой и разъехались в разные стороны, взяв слово с председателя, что он позвонит, и расскажет как пересекли границу.

Теперь нам предстояло продумать пути нашего ухода и поиска нового места для зимовки.

ГЛАВА 7.

Охота на лис.

Афганистан, Бадгис, Кала-И-Нау.

Объединенный штаб командования, сил коалиции. Зоны ответственности "Север".

Со стороны взлетной полосы аэродрома Кала-И-Нау, ехал одинокий "Хамви". Съехав с бетонной дороги на грунт, он повернул в сторону палаточного городка и затормозил возле штабной палатки. Из машины выбрался человек в венной форме с каской на голове и ноутбуком в правой руке, он обернулся назад и крикнул вглубь машины.

— Капрал, оставайтесь на месте, я быстро. — хлопнув дверью автомобиля он козырнул часовому у входа в палатку и быстрым шагом вошел во внутрь.

В палатке за огромным интерактивным столом располагались офицеры командования, вошедший встал по стойке смирно и взяв под козырек, обратился:

— Генерал Карпентер, сэр?

— Что у вас лейтенант?

— Данные аэрокосмической разведки, за последнюю неделю, интересующего вас района.

— Ругер, примите данные и подключите к общей карте на столе.

Адъютант генерала капитан Ругер, подошел к лейтенанту связи, расписался на бланке, и принял ноутбук. Внимательно посмотрел на молодого парня и произнес:

— Вы свободны лейтенант.

— Да сэр, — ответил тот козырнув, развернулся и исчез за полами входа в палатку.

Как только лейтенант покинул штабную палатку, Карпентер заговорил:

— И так, господа офицеры, пока мой адъютант подсоединяет компьютеры, введу вас кратко в курс дела.

У нас назрела необходимость проведения крупной операции в это регионе Афганистана.

Во первых, войска Ахмад-Шаха Масуда, сохранили свою боеспособность. Ещё в 2001 году его дело принял брат Зияя Масуд. Но он тогда не был в Афганистане и не мог управлять этой массой людей. Тем более, после наших операций в Мазари-Шариф и Меймене, мы считали, что покончили с ними. Но получилось так, что хоть сам Зия ударился в политику и старался играть не военными методами. Контроль, за своей личной армией, у него был, через доверенных людей и опытных полевых командиров, он мог управлять ими. Всё это мелочи, люди Масуда были разрознены и не представляли нам угрозы, до недавнего времени.

После покушения на Ахмад Зию Масуда в 2004, он стал более активно восстанавливать свои связи, и стал искать договоренностей с другим полевым командиром Рашидом Дустумом. Мы частично поощряли этот союз, потому, что они были категорически против власти талибов. Но и не выпускали их из-под контроля, доставляя им некоторые проблемы, с помощью хазарейцев. И всё бы ничего, пока они возились у себя в песочнице и создавали нам проблем, мы их не трогали и они нам не мешали. Наводили порядок у себя на подконтрольных территориях и вытесняли пуштунов, то есть талибов. Но сейчас эта сила стала нам дорого обходиться, мало того, что Масуд и Дустум сумели договориться, они вынудили и хазарейцев присоединиться к ним. Совсем недавно у них состоялись переговоры с лидером хазарейцев Мохаммедом Мохакеком и они пришли к соглашению, вместе противостоять как талибам, так и нам. За последние два месяца участились нападения на наши посты и конвои, четыре развед-группы пропали бесследно. Стали исчезать наши внедренные агенты. Им явно кто-то сливает информацию. А теперь самое главное, — и он обратился к капитану, — Ругер, у вас всё готово? Выводите данные на панель стола.

— Да сэр, -ответил адъютант и щелкнул кнопкой ввода.

Интерактивный стол сменил цвет, и показал крупномасштабную карту, провинции Бадгис.

— Внимание господа, — проговорил генерал, взяв тонкую указку в руки, — это интересующий нас уезд Баламургаб. Буквально четыре дня назад, в городе пропал наш связник и в этот же день мы потеряли связь ещё с одной группой разведки, действующей под прикрытием частной компании. Они должны были выдвинутся вот в этот район на границе, — он указал на Маручак, — там они должны были встретиться с хазарейцами и поставить им новую задачу. Но состоялась встреча или нет, мы не знаем, они так и не вышли на связь, после доклада о переговорах с агентом в Баламургабе. Дело в том, что большинство здесь проживающих, являются пуштунами, хотя район практически подконтролен таджикам во главе с Масудом. А сам Баламургаб перестал быть безопасным для наших людей и войск.

Операция, которую мы начинаем для зачистки уезда, имеет целью найти следы нашей группы, нам нужны их данные. Они вели дело о вновь появившийся силе в этом районе, под управлением ни кому неизвестного Гург Хана. Судя по донесениям, в его отряде есть русские инструкторы, воевавшие когда-то на этой земле, и знающие специфику региона.

Приоритетная задача зачистить этот район, найтии данные группы разведки и захватить русских, живыми.

— Генерал сэр? Полковник САС Льюис.

— Спрашивайте.

— Что нам известно о Гург-Хане, и где он успел засветиться?

— Резонный вопрос, известно очень мало, данные до нас доходят через агентов, и то виде слухов, в глаза его видели единицы. Дествует он через доверенных людей и как минимум двух русских. Которые пользуются доверием среди местных.

А засветился он со своими людьми именно в этом районе, — генерал снова ткнул указкой в Маручак. — Они совершили нападение на гарнизон Бундесвера, перекинутый туда для контроля границы, были сведения о контрабанде оружия через этот участок. Нападение было дерзким с применением минометов и реактивных снарядов. Это говорит о том, что у него есть поддержка, как среди местных, так и за границей. Когда немцы запросили подкрепления, то люди Хана, сбили два ударных вертолета, — генерал не договорил, умолчав о транспортных вертолетах с десантом. Ведь официально, они потерь почти не понесли, и один вертолет из подбитых, якобы упал из-за неполадок в двигателе. Не нужно было знать союзникам об их промашках и потерях, а с другой стороны, они ведь кинулись на подмогу своим друзьям. После потери вертолетов Апач, мы выслали туда истребители бомбардировщики, и кишлак был атакован с воздуха. Но жители успели покинуть кишлак и люди Хана тоже. Позже его имя всплывает в стычке, в маленьком кишлаке в горах, ближе к Баламургабу. Там он уничтожил банду пуштунов, которые занимались грабежами и о нем заговорили как о защитнике этого района. Наши люди из разведки решили проверить слухи, и подкупили хазарейцев оружием и деньгами, что бы они прощупали этот район. А так как Маручак опустел, то нет лучше места, что бы там обосноваться. Туда и направили хазарейцев. А перед этим всем, имя Гург-Хана мы услышали от агента полиции в городе Тургунди. Он со своими людьми останавливался там, в постоялом дворе, с машиной груженой оружием. Вот на это оружие и позарились торгаши, попытались ночью вырезать хозяев грузовика. Дело не выгорело, луди Гурга хорошо обучены, и убили всех нападавших. Среди его людей был только один раненый, его доставили в госпиталь ещё до приезда полиции. Узнав об этом, мы попытались взять раненого в больнице, но не успели. Гург опередил нас, из-под носа, увел своего человека. Потом мы конечно опросили медиков, и они подтвердили, что раненый был русский.

На следующий день пришел доклад от итальянцев, о стычке в Кехил-Духтаране. Какая-то банда напала на местную автомастерскую, когда у хозяина были гости. И опять изрядно пострадали бандиты, часть из которых была арестована местными властями с поддержкой итальянцев. И что интересно, у обороняющихся оказался только один раненый, а они сами положили там кучу народа. Раненый был европейцем. Свидетели в госпитале говорят, что он говорил на немецком, как на родном языке. Возможно, он жил в Германии, или учился там. По словам свидетелей, среди людей в его подчинении, он пользовался уважением, мы теперь знаем его имя и описание. Так вот, чтобы не спугнуть этого Гург-Хана, мы послали туда нашу группу. Ту, которая позже пропала в уезде Баламургаб.

— Генерал, значит, раненый и был Ханом? — вновь вмешался британский полковник.

— Нет Льюис, его имя было Шабах, и как говорят свидетели, он правая рука Гург-Хана.

И кто его знает, где он был, но точно не с этой группой. Скорей всего в своем месте дислокации, которое мы пока не вычислили.

— Извините сэр, за то, что перебил, продолжайте, пожалуйста.

— Так вот, группа под командованием опытного солдата, капитана Ремингтона, была послана для установления личностей этих бойцов. Он попытался поговорить с Шабахом с позиции силы, но госпитальеры вмешались, и люди Шабаха подоспели. Рэм оставался ждать и наблюдал за группой Шабаха, один из людей объекта встречался с медсестрой из госпиталя. Вели они себя нормально, группа насчитывала восемь человек. Они остановились в мастерской потому, что им надо было подготовить машины. Потом часть группы уехала, увезла свой груз, остались только двое, для охраны раненого. В это время вышел на связь агент из Баламургаба, и Рэму пришлось срочно ехать на контакт. А далее совсем не понятное. Как только Рэм и его солдаты покинули Кехил-Духтаран, в первую же ночь на "наших хазарейцев" напали. Вырезали их посты, пробрались в дом к Самир-Хану, освободили всех заложников, убили и ранили кучу народу, и спокойно, без потерь, ушли из кишлака. Есть основания подозревать, что это тоже дело рук Гург-Хана. Вот так господа, пока это всё. Что вы об этом думаете? И, если есть вопросы, то задавайте.

Обратился полковник Бундесвера.

— Полковник Эрик Брау, КСК Бундесвера, генерал, если есть описание этих бандитов, то есть и фоторобот, я хочу дать солдатам своего спецназа их фотографии, чтобы они знали, кто виновен в гибели их товарищей.

— Благодарю полковник, что напомнили. Ругер, раздайте господам офицерам фотороботы фигурантов.

Капитан отошел от стола, к шкафу и выдвинув один из ящиков достал кипу тоненьких папок. Отделит от нее шесть, остальное отправил на место. Подойдя к столу, раздал их каждому офицеру. Полковник Брау, открыл папку и достал пять листов с фотографиями и рисованными портретами, с надписью "разыскивается". На двух из них, были качественные цветные фото. Полковник вгляделся в лица, один из них был типичный европеец, светловолосый с правильными чертами лица, немного насмешливый взгляд, ярко-голубые глаза. " Да, этот вполне может быть немцем"— подумал полковник и отложил снимок в сторону. Взял другой снимок и тоже стал разглядывать. На нем был, волевой мужчина, с темными, даже можно сказать, черными волосами, и столь же темными глазами. " А этот, похоже, с ближнего востока, или может с Балкан" — размышлял Гер Брау.

— Генерал, а где были сделаны эти снимки? Вижу разметку, значит, их задерживали или арестовывали.

— Вы правы полковник, их задерживали на границе, до выяснения личностей, но им помогли бежать, оглушили охранника и освободили. Обошлось без жертв.

— Вы предполагаете, что они и есть советники Гург-Хана.

— Да, их видели в компании людей Хана.

— А который из них Шабах?

— К сожалению, его портрет основан на описании очевидцев и зарисован художником, вон посмотрите четвертый лист папки.

Полковник достал четвертый лист и вгляделся в фотографию портрета.

Что-то неуловимое было в этом лице, вроде рассматривая по частям, глаза, нос рот, всё предельно ясно, но когда смотришь и оцениваешь целиком, лицо как бы расплывается, сглаживается. Выразительные, волевые глаза, с морщинками у висков и с какой-то насмешкой во взгляде, прямой нос, не типичный для афганцев. Судя по короткой, стриженой бороде, широкоскулое сложение черепа, типичное для славян. Волосы прямые, на рисунке темные, но не как у того "балканца". Человек с портрета смотрел с какой-то ухмылкой, как будто издевался. И Гер Брау задал вопрос:

— Генерал, сэр, а как переводится имя Шабах?

— Призрак.

Полковник помолчал пару секунд и сказал вслух:

— Действительно призрак, по-нашему — Geist. Этот человек опасен сэр. Много хлопот от него будет, его надо уничтожить.

— Нет, полковник, он нам нужен живым, он, как говорят, правая рука Гург-Хана и должен много знать о его делах. И те двое нам нужны, у них есть ценная информация, прежде чем их убить, нам надо знать, где они спрятали секретные материалы.

— Вы что-то не договариваете генерал Карпентер. — вмешался в диалог САСовец .

— Это не ваши секреты полковник. — осёк его генерал.

— Нам надо знать всё, сэр, чтобы быть уверенными, что вся эта операция не постава. Иначе я буду вынужден доложить правительству Объединенного Королевства, об отказе участвовать в акции. Скажите, за что, были задержаны эти двое? — и британский полковник указал на цветные фотографии.

— Не много ли на себя берете, полковник? — угрожающе проговорил Карпентер.

— Нет сэр, — ответил Льюис, встав по стойке смирно, — я отвечаю за своих людей, и должен иметь полную информацию, о том с кем придется иметь дело. И если между союзниками нет доверия, то почему бы вам, американцам, самим не провести эту операцию?

Генерал побагровел, но сдержавшись, проглотил несладкую пилюлю от этого высокомерного англичанина, в данной ситуации они не могли обойтись без поддержки британского САС.

— Хорошо, всю информацию получите у Ругера, после нашего совещания.

Но тут зароптали все остальные полковники, француз, итальянец, испанец и немец с турком.

— Генерал, а нас, вы, значит, сбрасываете со счетов? — сказал полковник Де,Рюзи, — извольте всех ознакомить с информацией.

Американец выругался сквозь зубы, только перед такой операцией ему не хватало разногласий. И он решил уступить.

— Хорошо господа, я вкратце расскажу, как были задержаны эти люди и за что, но опущу некоторые детали.

Наши наблюдатели, на одной из баз, заметили, что за ними ведется наблюдение и фотосъемка, и поспешили захватить эти материалы. Фотографировала девушка, как выяснилось потом русская журналистка. Вы сами понимаете, что мы не могли отпустить её с такими документами. Нам не нужны поводы для скандала и лишние козыри в руках России. Так вот, когда за девушкой началась погоня, эти люди оказали ей помощь и помогли скрыться, вместе с фотоматериалом. Когда их машину расстреляли, рядом ни кого больше не нашли, только эти двое в бессознательном состоянии. Вот их и захватили, чтобы провести допрос и найти журналистку. Их привезли в один из поселков, привели в себя и устроили допрос. Но как выяснилось, они не говорят на местных наречиях и не понимают английский. Один из них пытался что-то говорить, и сержант понял, что он говорит на немецком языке. Запросили переводчика, его обещали на следующий день доставить на вертолете.

На ночь этих людей оставили под охраной, а утром они исчезли.

— Как исчезли? — спросил Льюис.

— Ну, мы тоже сначала не поняли, как их сообщники вообще проникли в охраняемую зону, периметр нарушен не был, сигналы тревоги не срабатывали, камеры наблюдения ни чего не зафиксировали. И только через два дня нашили замаскированный подземный ход, ведущий именно в то здание, в котором содержались пленники. Так они спокойно вошли в здание, оглушили часового возле камер и спокойно вывели пленников, не поднимая шума.

— Да, эта информация весьма ценная, теперь будем все здания проверять на наличие подземных тоннелей. — сказал полковник Брау.

— И это вы скрывали, генерал Карпентер? — обратился полковник легиона Де,Рюзи.

— Нет, не это, а место происшествия и какие подразделения задействованы.

— А мне кажется именно это, ведь США не любят рассказывать о своих неудачах, и умолчали для того, пока не случится что-то подобное с союзниками. — ехидно добавил Льюис.

— Не нарывайтесь полковник, — прорычал генерал, — я удовлетворил ваше любопытство?

— Да сэр, — уже более покорно, ответил Льюис.

— Вы изучили фотоснимки?

— Да генерал, — ответил Брау, — и понял одно, нам интересны только эти трое, остальные скорей всего местные из отряда Хана. И ещё, не ждите что мы, поймав этих людей, сразу передадим их вам. У нас тоже есть к ним вопросы.

— Я и не жду, а лишь надеюсь, что все здесь присутствующие постараются захватить их живыми, и доведут до личных составов значимость этих людей.

— Да сэр. — ответили все офицеры.

— Вот и отлично, теперь, когда все споры улажены, перейдем к делу. Подходите ближе к столу.

Интерактивная карта вновь высветилась на экране стола.

— И так, как вы знаете это интересующий нас район. Для успешного проведения операции, нам надо блокировать город. В него ведут три дороги, с востока через горы, с юга и с севера. Нам надо перекрыть все выходы. Вот с этой, юго-восточной стороны непроходимая горная гряда, там даже троп нет, крутые скалы. Но есть одна высотка, которая выдвинута вперед и подходит почти к окраинам города. Это удобное место для наблюдателей и корректировщиков. С обратной стороны гряды есть неплохая площадка, туда мы высадим группу из вертолета, и они будут корректировать наши действия, когда выдвинутся в эту точку. Генерал сделал отметку на карте.

— Это задание для смешанной группы САС Британии и ССО США, группа восемь человек.

— Французский легион, перекрывает восточное направление со стороны кишлака Май-Даррахи-Курми. Высаживаетесь тремя группами , вот на этих высотах, — и генерал снова отметил точки на карте. — Будьте внимательны, и прикрывайте свои тылы, вам в подмогу, передаются два ударных беспилотника. Ваша задача, не дать выйти ни каким силам из этого района и оказание поддержки в случаи нештатной ситуации. Транспортники выгрузят вам минометы и артиллерию. Турецкие подразделения делают зачистку в кишлаке и обосновываются в нем. Они будут прикрытием и резервом.

— Далее британские подразделения, на вас контроль дороги с юга, со стороны Абдул— Хагга. Вы тоже занимаете три высоты, вот здесь, здесь и здесь, — на экране карты появились ещё три точки.

— Вам в подчинение, придается рота саперов, нужно проверить все эти узкие участки, там самые удобные места для минных засад. — и вновь на экране появились отметки. — Ваша задача прикрыть работу саперов, чтобы обеспечить безопасное проведение основных сил. Работаете тоже с парой беспилотников. Тылы прикрывают испанцы, на них зачистка Абдул-Хагга и его контроль.

— Теперь германцы, для вашего КСК задача, контроль северного направления. Высаживаетесь в районе Аказайи. Вот на этой высоте. Она держит под контролем весь кишлак и единственную дорогу с этой стороны реки. Частью сил зачистите кишлак. Это для основной группы, у них же и будут минометы, чтобы держать кишлак под контролем. Вторую группу высаживаете с другой стороны Мургаба, вот здесь. Тем самым блокируете дорогу к границе. С вами действуют итальянцы, они ведут зачистку приграничной зоны, в частности кишлак Миранза-И, и там базируются. У вас тоже будут беспилотные аппараты, один ударный и два наблюдателя.

— Время начала операции, завтра 7-00 местного времени. Всем группам дается по два часа, потом с этих направлений пойдут основные силы, морские пехотинцы США и рейнджеры, на бронемашинах и БМП, с вертолетами прикрытия. Мы полностью блокируем город, и зачищаем от боевиков Талибана.

— Вопросы есть? Нет? Уточненные данные с заданием, координатами и кодами связи, всем командирам будут переданы пакетами информации за час до начала задания. Общее название операции Фоксхантинг(Англ. — (foxhunting) охота на лис или лисья охота).На этом совещание закрыто, все свободны. — подвел итог генерал Карпентер и не дожидаясь остальных вышел из палатки.

В тоже время.

Афганистан , Бадгис, Миранза-И.

Я вел машину и думал, что делать в этой ситуации, похоже, что американцы принялись за нас со всей серьёзностью. Также я был уверен, что у них есть наши описания, и как минимум две фотографии, Ромкина морда лица и Мишкина. С такими мыслями в голове я и не заметил, как въехал в осиротевший двор отведенного нам дома. Покинув машину наше трио, разместилось на достархане. Всем хотелось знать, что делать дальше. Поэтому я и спросил парней, что они думают о нашем положении. Первым заговорил Роман.

— Волк, ты сам понимаешь, что ждет жителей кишлака, если нас обнаружат здесь. Очевидно, что НАТОвцы что-то готовят в этом районе, и без зачисток кишлаков не обойдется, нам надо уходить.

— Вован, я согласен с Родным, нам надо убираться отсюда, вопрос в том, куда? — вставил свое слово Михаил.

— Парни, я всю дорогу думал об этом и пришел к такому же выводу. Улепетывать нам надо как можно быстрее, друзей придется оставить здесь. Будет лучше, если мы сами разберемся с проблемой, а у них и без нас много дел. Надо сохранить привезенное и захваченное нами оружие, плюс на них ложится охрана кишлака и поддержание имиджа людей Гург-Хана. За это время парни научились действовать в команде и принимать самостоятельные решения. Как думаете, кого оставить за старшего?

— А что тут думать, ты сам выбрал Шакура, когда сделал из его перстня печать Гург-Хана. — сказал Миха.

— Да, думаю он больше всех подходит на роль старшего, рассудительный, с горяча ни чего не делает, пользуется уважением у парней, мыслит быстро и адекватно, способен принимать нестандартные решения в трудной ситуации, — дал характеристику Шакура Роман, — я за него.

— Ну что же, с этим определились, теперь на счет нашего отъезда, сегодня передаем все дела, даем ценные указания парням, а завтра утром покинем кишлак. А вот куда ехать и где забазироваться, пока не знаю. Но думаю, нам надо поближе к границе с Ираном. Для начала едем в Карези-Ильяс, а там по обстановке, если направление на Матмут-Хан свободно, то можно пересечь границу там, перед пересечением придется продать всё вооружение, у нас останется только машина, и это самое опасное. В это время мы будем без защиты, а на пограничном пункте может случиться всякое.

— Вован, давай не делать предположений, определился с Карези -Ильясом, значит едем туда, а том по обстановке. — Прервал мою тираду Роман. — Что сейчас-то делаем?

— Миха, ты наладил комп и антенну? — спросил я.

— Еще не успел.

— Вот и займись этим, и поставь всё это хозяйство к нам в машину. О всех изменениях в небесах сразу говори. Ром, а ты пробегись по кишлаку, собери всех наших. Доведем до них информацию и будем прощаться. Я же схожу к Шакуру, с ним надо с первым поговорить.

Ну, вот и все, за дело парни.

Мишка ушел в дом, настраивать оборудования, Роман в кишлак, а я отправился в соседний двор поговорить с Шакуром. Во дворе меня встретила малышка Лия, и подбежав как к своему доброму дядюшке, попросилась на руки. Я охотно принял её, но усадил себе на загривок и сказал:

— Лия, где дядя Шакур? Давай бери меня за уши и управляй мной как осликом, я пойду в том направлении, куда повернешь.

— Девочке игра сразу понравилась, и она подгоняя ногами и прищелкивая языком как погонщик, водила меня кругами по двору, при этом радостно и заливисто смеясь. Матушка Шакура услышав шум и смех во дворе, вышла из дома и с умилением смотрела, как маленькая Лия сидя верхом на шурави, залихватски им управляет и хохочет от счастья. По-моему она даже слезу пустила от вида столь безмятежной игры. В конце концов, Лия направила меня к дому, возле двери в мужскую половину остановила своего "ослика" и проговорила:

— Приехали, дядя Шакур отдыхает, я его сейчас позову, поставь меня на землю.

Я покорно опустил девочку вниз, и она умчалась в дом. Растолкала Шакура, сказав, что пришел я, и столь же стремительно убежала к пожилой женщине похвастаться своими способностями наездника.

Шакур вышел, потирая глаза, видно он прикемарил после ночной смены охранения кишлака.

— Что-то срочное Гург?

— Можно сказать и так, пойдем, поговорим?

— Сейчас, иди пока под навес, а яосвежусь.

Я пошел под навес на достархан, а Апа Гюльнара, сразу принесла сладости и чай, поставила всё передо мной и сказала:

— Ты добрый человек, Волк, я видела как вы играли с Лией, она так не смеялась с того момента когда мы покинули Маручак. Я буду молиться за тебя и твоих друзей, да минуют вас несчастья.

Поблагодарив женщину, я налил себе чай и стал ждать Шакура. Когда он пришел, мы начали разговор:

— Шакур, мы вынуждены покинуть кишлак, американцы затеяли большую охоту на нас, и если мы останемся здесь, то пострадают все жители. Ты понимаешь меня?

— Да, когда уезжаем?

— Ты не понял Шакур, вы остаетесь, уезжаем мы. Одни, без вас.

— Нет, мы всё равно вас проводим.

— Шакур, пойми, одной машине легче проскочить, а три — это уже караван и вызовет подозрения. У вас будет более сложная задача, вам предстоит спрятать всё наше оружие, что стоит на машинах, и всё оружие, что мы взяли как трофеи. Причем надо с прятать не в кишлаке и желательно сегодня ночью. Днем это делать нельзя, потому, что за нами могут наблюдать сверху, — и я указал пальцем в небо. Сейчас Мишка ловит канал связи с беспилотниками если таковые есть над нами. Я хочу оставить тебя за старшего, теперь ты и есть Гург-Хан, и это подтверждает родовая печать твоего отца. А вся наша группа это теперь твои люди, понимаешь, ты теперь здесь хозяин и порядок, на вас теперь охрана людей и защита их интересов. А мы для вас всех стали опасными. Сейчас Рома собирает всех ребят к нам во двор, и я собираюсь рассказать о нашем решении. Надеюсь, ты поддержишь нас и объяснишь ребятам суть происходящего.

— Хорошо, я подрежу, но старшего они теперь вправе выбрать сами, и если меня они не примут, а выберут, например Хареза, то я не вмешаюсь и не буду их переубеждать.

— Хорошо, а сейчас пойдем к нам, скоро придут остальные.

— Пошли.

И мы направились в наш двор. Во дворе Мишка возился с установкой антенны на машину.

— Как успехи Миха! — крикнул я ему.

-Да вроде всё настроил, осталось поймать спутник и всё узнаем.

Мы подошли к машине, и решили помочь. Миха сел в машину и подсоединил ноутбук к антенне через верхний люк. Пощелкал клавишами и сказал.

— Кто нибудь поворачиваете антенну медленно по часовой стрелке.

Шакур взялся за дело а я стоял и смотрел на экран из-за спины Михаила. На нем было открыто пустое окно какой то программы, и вдруг по нему побежали цифры.

— Стоп! — крикнул Кудря, и застучал по клавишам, вводя какие-то команды. Потом довольно ухмыльнулся и нажал кнопку ввод. Экран в окне ноутбука перестал показывать цифры, и на нем появилась картинка местности с высоты километров в тридцать. Миха снова что-то нажал и, в левом углу открылось небольшое окошко, в которое он снова ввел цифры. В ответ ему пришло сообщение, он довольно хмыкнул, а потом добавил вслух:

— Ну вот, спутник теперь наш, я имею в виду, что коды частников нам пригодились, и мы можем пользоваться спутниковым наблюдением. И он щелкнув встроенной мышкой увеличил изображение.

— Какой район нам нужен? — спросил Михаил.

— Давай глянем Маручак, как там хазарейцы себя чувствуют?

— Не вопрос. — сказал Миха и навел курсор на нужный участок, потом кликнул кнопкой мыши и изображение резко увеличилось. Миха поправил настройки, и пиксельная сетка, исчезла, сделав вид более четким. Мишка ещё раз увеличил изображение, картинка шла в реальном времени. И я увидел Центральную площадь Маручака, на которой возились люди с оружием, загружая машины каким-то грузом.

— Кудря, а ещё увеличить можно? Интересно, что они грузят в пикапы.

— Сейчас сделаем, это же военный спутник, не то что Гугл Мапс. — и он увеличил изображение по максимуму, команды шли с небольшой задержкой но всё равно достаточно быстро. Зато теперь можно было рассмотреть надписи на ящиках. На том который несли под загрузку было написано PM md 90 х 6.

— Миха, что это, не знаешь?

— Да не трудно догадаться, скорей всего автоматы, а маркировка похожа на румынскую. PM md 90 — это скорей всего модификация калаша, а 6, количество в ящике.

— Понятно, значит хазарейцы, решили уйти из района. Либо, они приняли наш ультиматум, либо уходят из-под возможного удара. Смотри, как спешат, они явно знают, что скоро здесь будет, а вон тот махающий руками, видно их командир. Спешит собака и подгоняет своих подчиненных. Так, что можно сделать выводы, что операцию в этом районе начнут в ближайшее время. Миха, там, в шифрах частников, есть команды беспилотникам?

— Там много чего есть.

— Ну, так пошарь, найди хоть один.

— Да искал уже, нет ни одного, тишина как в могиле.

— Миха, сворачиваемся, мы уезжаем не утром, а ночью.

— Что случилось то?

— А то и случилось, что завтра ни свет, ни заря, грянет гром, и поздно будет улепетывать, всю дыхалку перекроют и выскользнуть не дадут.

— Думаешь, затишье перед бурей?

— А ты думаешь иначе? Блин, где Рома с парнями?

— Да сейчас подойдут. Вован, ты чего раскипешевался, успеем всё сделать и уехать. Теперь-то мы точно знаем, что нас ждет.

— Не знаем мы ни чего, и не думай о противнике, что он глуп и полагается только на технику. Они, наверное, уже сейчас закинули в этот район, множество разведгрупп, которые занимают позиции наблюдения за всеми путями передвижения. И у нас есть реальный шанс выскочить именно сейчас, пока в небе ни чего кроме спутника не висит. Так что Миха, не расслабляйся, и как только появится первая ласточка в виде беспилотного аппарата, сразу кричи об этом. А я пошел встречать Родного и парней.

После такой новости я не находил себе места, ожидая ребят. Под ложечкой как-то резко засвербело в нехороших предчувствиях. Наверное, так себя чувствует загнанный в угол зверь, и время бежит с неумолимой скоростью и кажется, что вот-вот захлопнется ловушка и ни чего не останется кроме битвы, насмерть. Шакур в это время, сидел возле дома, прислонившись спиной к стене, и думал о чем-то своем. Но вот, наконец, пришли наши бойцы. Я встретил их практически на пороге двора.

— Проходите к достархану, мы вас заждались, дело срочное и не требует отлагательств.

Рома как-то странно посмотрел на меня и спросил?

— Что произошло, пока меня не было?

— Сейчас всё узнаешь, Ром, сделай чай если не трудно, а то в горле пересохло.

— Блин, пока нас ждали, могли бы и заварить.

— Не ворчи, не до этого было.

Парни расселись на помосте и терпеливо ждали нас. И когда Рома принес большой заварочный чайник, а Шакур расставил пиалы. Я в нетерпении налил себе горячий напиток и обжигаясь сделал большой глоток. Дождался, когда все разольют чай, и начал доводить информацию.

— Значит так парни, американцы готовят в этом районе крупную операцию. И она уже вступила в решающую силу. То есть практически началась, причина скорей всего в том, что мы уничтожили их группу, и они будут рыть землю, ища виноватых. А поскольку мы отметились во многих местах уезда, они легко сопоставят факты. И даже уверен, что сопоставили и вышли на нас, как минимум шестерых из нас знают в лицо. Рома и Мишка засветились по полной и у них есть их фотографии. Абдул и я отметились в госпиталях, и скорей всего у врачей выбили наши описания. И Хареза с Назиром часто видели в госпитале, приходящими ко мне. Только Шакур с Батуром остались в тени. Это конечно не самое страшное, плохо будет, если мы останемся здесь, и кишлак будут зачищать. Тогда всем, кто здесь живет, достанется, если конечно нас обнаружат. Поэтому парни, нам надо уехать и немедленно, я не говорю о вас, вы остаетесь. Вот и давайте решим, кто будет у вас за старшего. Потому, что вам теперь, придется справляться самим. А забот ложится много, это и охрана кишлака, и сопровождение грузов, и следить за порядком в этом районе. Это ваша земля и ни кому не позволяйте здесь хозяйничать. — сказав это, я многозначительно посмотрел на ребят.

— Ну, что думаете, кто из вас достоин, быть командиром, кого вы все уважаете и прислушиваетесь к его мнению? Но парни молчали и переглядывались, они привыкли подчиняться и к тому, что за них кто-то думает и решает, пришлось прибегнуть к хитрости.

— Мужики, что скажите о Шакуре? Если он будет старшим, не предадите его, не захотите сменить?

Но все молчали, и только Батур подал голос:

— Я знаю его давно, он мне как старший брат, и я буду с ним всегда. Да Гург, он хороший командир, я его поддержу. Харез и Назир переглянулись и кивнули головами:

— Мы тоже за Шакура, ведь дружим с ним с детства, и он всегда нас ограждал от плохих поступков.

— А я за любого из вас, лишь бы делом заниматься, — сказал Абдул — и по-нашему, по-человечески.

— Хорошо, этот вопрос понятен, и чтобы было понятно, почему я сделал выбор в его пользу, скажу следующее. У Шакура есть родовой перстень, помните Тургунди, мы заключили договор с начальником полиции. Так вот, этот договор составлен на имя Гург-Хана и скреплен перстнем печатью Шакура. И с этого момента, Шакур становится Гург-Ханом. Но об этом знать посторонним необязательно. Я же окончательно становлюсь Шабахом.

— И что же нам делать, когда вы уедете?

— А это вам скажет ваш новый походный Хан. Вы тут разбирайтесь, что к чему, а я пошел готовиться к дороге. Рома идешь?

Мы с Романом направились к нашему "Лендроверу", где колдовал с ноутбуком Михаил.

— Миш, мы с Ромкой пойдем собирать наше снаряжение, а ты пошарь спутником в округе, я просто уверен, что у американцев где-то должны сидеть наблюдатели. Нам надо знать, где их посты, чтобы незамеченными свалить отсюда.

— Я этим и занят, нашел уже двоих, похоже на снайперскую пару.

— Где?

— Ну пальцем показывать не буду, примерно в километре от кишлака, на юго-запад через реку.

Роман взял бинокль с заднего сиденья, но я его пресек: — Ромка, уйди в тень, отсюда не смотри, Сделай так, чтобы тебя не видно было.

— Понял, не дурак.

— Кудря, продолжай искать, а я пошел собирать наше снаряжение, так и быть, упакую и ваши ранцы. — сказав это я направился в дом. Мне предстояла долгая и кропотливая работа по подбору и упаковке снаряжения. Войдя в дом я сел на складе нашего барахла. "И так, что мы имеем, крупнокалиберка "Выхлоп", и американка "SR— 25", обе бесшумные. С них, пожалуй, и начнем" — размышлял я преснаряжая магазины и отчищая их от пыли. Для ВССК у нас было десять магазинов, я их снарядил пополам, пять патронами ЦС-13ПТ2, и пять остальных патронами повышенной пробиваемости (типа бронебойных) ЦС-130 ВПС. Для них у нас был отдельный ремень с подсумками на два магазина каждый. Уложив магазины по подсумкам, я занялся винтовкой, разобрал, почистил и когда уже собирал, пришел Рома.

— Волк, Миха нашел ещё две пары наблюдателей.

— Далеко от нас?

— Одна пара на нашей стороне, держат дорогу на Маручак, а другая ближе к Аказайи.

— Это хорошая новость, значит, мы сможем прошмыгнуть вдоль границы, через фисташковые сады.

— Да, пожалуй, сможем.

— Ром, дойди до Кудри и скажи ему посмотреть наш маршрут, интересно, что нас ждет, нам на засаду нарваться последнее дело.

— Хорошо, я быстро, сейчас приду помогать.

— Ага, давай. — сказал я, крепя глушитель винтовки на место. — "Ну вот, десять кило веса, вместе с патронами готово к походу" Оптику крепить не стал, уложил прицел в специальный чехол и сунул в боковой карман ранца Михаила. Теперь моя задача подготовить "СРэку", начал как всегда с магазинов, у нее калибр поменьше и магазины на двадцать патронов. Патроны качественные "308 Винчестер" но их мало всего две коробки по пятьдесят штук. Всего пять магазинов, но нам достаточно, это ведь не основное оружие.

Четыре магазина я разместил в разгрузке Романа, заняв два левых кармана, пятый оставил для винтовки, примкну после чистки. Снова пришел Ромка, молча, сел рядом и взялся за наши АЕКи. Он не любитель снаряжать магазины и поэтому сразу разобрал свой ствол и принялся за чистку. Мы сидели и занимались делом, вяло беседуя:

— Ром, как там наши парни, ещё чаи гоняют?

— У них там бурная дискуссия, о чем-то спорят, я не прислушивался.

— Да, им есть, что обсуждать.

— Это понятно, но мне, вот что жаль, — сказал Родной, — когда мы оказались здесь, я сильно хотел убежать отсюда. А теперь не хочу уезжать, понимаешь Вован, мне здесь нравится, как дома себя чувствую. И ощущение как будто я здесь был всегда.

— Я тебя понимаю, сам горюю, эти люди стали родными всего за какой-то месяц, а теперь мы для них угроза. Дел натворили и бежим, представляешь, если бы не мы, то они сейчас жили бы у себя в кишлаке, занимались своими делами, а мы пришли и перевернули им всю жизнь.

Нашу работу и вялотекущую беседу прервал Михаил.

— Так парни, дорога чиста до восьмой заставы, а дальше начинается что-то непонятное, много техники и скопление солдат.

— Где?

— На фисташковом хребте. Нам придется свернуть намного раньше, думаю, у них будут выносные посты, в полукилометре от основных сил, так что, километра за три надо делать поворот на Калай-И-Нау. Но и там накапливаются силы, в общем, нам надо прошмыгнуть между этими двумя группами. У нас, очень узенькая щель, не контролируемая ими, и ошибиться нельзя, тем более едем ночью, чуть свернул не там где надо и ...., считай, что нарвались по полной программе.

— Постой Миха, я так ни чего не пойму, дай сюда карту наемников и покажи по ней что и где. — проговорил я примкнув магазин к почищенной винтовке и отставляя её в сторону.

Кудря достал карту стал отмечать обстановку попутно объясняя мне свои наблюдения.

— Вот смотри. Здесь вдоль границы идет возвышенность, это и есть Фисташковый хребет, примерно в километре от него к югу, лощина, называется "Синие родники". И там и там, скопление вооруженных сил., то есть они блокировали дороги вдоль границы. Нам надо свернуть примерно здесь, километрах в трех, пяти от их стоянки, а тут одна дорога и ведет она на Калай-И-Нау, но вот здесь возле Аби -Камари не доезжая Калай-И-Нау, снова скопление войск. И между этими двумя точками нам надо прошмыгнуть, а насколько я помню, там нет дорог. Теперь понимаешь, что мы в попадосе?

В комнату вошел Шакур и тихо сказал.

— Мы едем с вами, так решили все.

— Нет, Шакур, нельзя, вам надо остаться здесь.

— Дай сказать Гург, мы не все едем, а только трое. Я, Батур, и Харез.

— Не пойдет, ты командир, и должен остаться здесь.

— Тогда вместо меня поедет Назир, Харез будет за старшего.

— Хорошо, но поедут они только до Карези-Ильяс. И ещё, Харез хорошо знает дороги?

— Назир знает лучше всех.

— Посмотри на карту, нам надо проехать где-то здесь, — и я указал карандашом примерное место прорыва.

— Сейчас позову Назира, пусть он посмотрит.

Через пару минут прибежал Назир и стал рассматривать карту, почесал бороду и сказал:

— Я знаю это место, там есть русло пересохшего ручья, недалеко от синих родников, по нему можно проехать незаметно.

— Вот и отлично, Назир, забирай Батура с Харезом и готовьте свое снаряжение и машину, как стемнеет, подъезжайте к нам. Всё, свободен. Шакур, а ты останься.

— Слушаю?

— Вот смотри, здесь на нашем берегу, сидят два наблюдателя, их не трогайте, но с остальными ребятами загрузите пикап, трофеями и боеприпасами с нашим оружием. Вам надо вывезти всё из кишлака, если будет зачистка, американцы не должны найти ни чего.

Как обойти наблюдателей сами знаете, вам лучше сделать это до темноты, чтобы не вызвать подозрений, сделаете схрон и выгрузите всё, а к ночи вернетесь в кишлак.

— Я понял Гург, всё сделаем.

— И не зови меня Гургом, Гург это ты. Давай прощаться друг, вечером можем и не встретиться. — И мы по братски обнявшись, похлопали друг друга по спине. Потом Шакур простился с Михой и Ромкой, и вышел из дома, необорачиваясь. А мы теперь уже втроем занялись чисткой оставшегося оружия, снаряжением магазинов и укладкой нужных вещичек в ранцы, начиная от теплых вещей и заканчивая аптечками и сухпайком.

Ближе к вечеру у нас всё было готово, Рома ушел готовить остатки свежего мяса, а мы с Михаилом укладывали всё в машину. Начало смеркаться, и ко двору подъехали трое наших друзей на "Лендкрузере". Рома закончил с пловом, если его можно так назвать, мы всё же не особые спецы, в этом деле. Я позвал ребят к столу, мы расселись на достархане и стали есть то что приготовил Родной, как ни странно но блюдо получилось на славу, даже афганцам понравился плов ив интерпретации Ромки. Наелись от пуза, Миха сходил за чайником и принес пиалы. За чаем решили, в каком порядке едем, "Лендкрузер" пойдет первым, и будет указывать дорогу. Мы едем вторыми и прикрываем. Поев стали собираться, я вручил Назиру очки ночного видения, нам нужно было соблюдать светомаскировку, даже если у наблюдателей и есть ПНВ, будем выезжать из кишлака, прикрываясь тенями от домов, так сможем проскользнуть незамеченными. Ромка сел за руль и тоже надел ПНВ на глаза, Миху посадили рядом, пусть щелкает клавишами, наблюдая воздушную обстановку. Я встал за пулемет и тоже нахлобучил ПНВ. Харезу дали рацию, и я связался с ним, сказав, что мы готовы.

— Поехали парни, сильно не газуйте. "Тойота" тихонько рыкнула и плавно покатила со двора. Рома тоже врубил передачу и последовал за парнями. Вот так крадучись, без освещения, мы перебрались через реку и направились к заставе. У подножия сопок нас уже не могли видеть наблюдатели, и Миха открыл ноутбук, выискивая воздушные аппараты. На первом этапе всё шло хорошо, проехав госзнаки границы, мы свернули налево, и по нейтральной стороне поехали на запад. Русло пересохшего ручья было прекрасной дорогой, но ехать в темноте, только с приборами на глазах, очень сложно. И по этому, скорость колонны была не велика. Наверное, это и спасло нашу группу от встречи с колонной войск НАТО. Спустя час нашего движения, Назир заметил отблески фар впереди по нашему курсу, и сразу доложил по рации. Потом скомандовал следовать за ним. Свернули мы направо между двух сопок, и медленно забрались наверх. Подъем был довольно крутым, и джипам пришлось потрудиться, чтобы перевалить за хребет. После поворота в гору, афганцы, сразу выскочили из своей машины и потребовали ПНВ. А пока мы перебирались через возвышенность, нарвали верблюжьей колючки и замели следы машин, там, где мы повернули с дороги.

Оставив машины за хребтом, мы кинулись занять позиции для наблюдения, и только я собрался вылезти из машины, как Миха выругался:

— Черт, черт, с юга к нам идет беспилотник.

— Что? — переспросил я.

— Беспилотник сюда летит, — спокойно ответил Михаил, — вот пытаюсь подключиться к его зрению.

— Это плохо, очень плохо. — ответил я, — Миха, давай не тупи, нам надо знать, что он видит.

— Я стараюсь, ... ага вот коды,... сейчас, ...погоди, ... готово. Они, ещё не дошли до нас.

— Так там не один аппарат?

— Три, и со всех мы можем смотреть. Они идут пока группой, до нас километров пятьдесят.

— И что будем делать?

— Не знаю, но похоже, что это начало какой-то операции. А беспилотники, прикрытие, той колонны, которая идет по руслу.

— Ладно , Кудря, следи за обстановкой я сейчас. — сказал я и выскочил к нашим ребятам, наблюдающим за приближением техники. Нашел Назира и спросил его:

— Назир, мы можем ехать дальше, чтобы не встретиться с этой колонной?

— Там нет дорого, если пытаться пробраться между сопок можем застрять надолго.

— Назир, нам нельзя здесь оставаться, к нам летят воздушные разведчики, и если нас заметят, то вся эта колонна обрушит на нас свою мощь. А с воздуха ударят ракеты.

— Шабах, я могу попытаться вывести нас на дорогу вдоль пограничной системы. Там можно будет набрать скорость и убраться отсюда. Но нам придется тяжело, без света фар, и могут услышать те, что внизу.

Колонна и правда была уже близко, и гул от нее доносился всё сильнее. Я прикинул и сказал:

— Назир, они нас не услышат, гул от колонны заглушит наше передвижение, а оставаться нам ни как нельзя, так что, давай, ноги в руки и по машинам. Веди нас к другой дороге.

— Парни, по машинам , уходим. — добавил я и побежал к "Лендроверу"

— Миха, новости есть?

— Да, два аппарата остались над Аказайи, и только один идет сюда. Есть шанс, что он нас не увидит, если голова колонны пройдет, место нашего укрытия.

— Нехрен гадать, мы убираемся, а ты подключись к его системам и смотри в оба, чуть что, постарайся отвести его камеры в сторону.

— Не могу, если я это сделаю, то нас точно засекут, и тот, кто управляет беспилотником, сразу поднимет тревогу.

— Тогда и говорить не о чем, убираемся.

Ромка прыгнул за руль, и когда Батур и Харез заняли свои места в другой машине, Назир высунул руку, и махнул, показывая направление. Мы завели движки, и стараясь не сильно газовать поехали между сопарей навстречу колонне, потом снова повернули направо, на узкую тропинку между двух холмов. Машины шли на пониженной передаче, в вездеходном режиме, и всё равно им трудно давалась эта дорога, нас кидало с боку на бок, то одной стороной наезжая на склон, то другой. Иначе ехать было нельзя, вот и приходилось делать зигзаги, чтобы забраться вместо схождения сопок и перевалить в другую лощину. И вот преодолевая очередной подъем, Назир остановил машину и стал сдавать назад.

— В чем дело, Назир? — вызвал я его по связи.

— Впереди нужная нам дорога, но и по ней идет бронетехника и грузовики.

— Мишка, что там с беспилотником?

— Да всё нормально, он позади нас, осматривает дороги обеих колонн, на предметы засады перед ними. В общем, они нас не видели, и теперь, наверное, не увидят.

— Хоть одна утешающая новость. — проговорил Рома, — я думал нам трындец.

— Харез, — вызвал я на связь друга, — останьтесь наверху и наблюдайте, а Назир пусть спустит машину вниз к нам. Сидим тихо и ждем, когда пройдет колонна, потом выезжаем на дорогу, и рвем отсюда.

Прошли томительные двадцать минут, когда я услышал доклад Хареза.

— Шабах, колонна прошла, последняя машина ещё видна, но можно выезжать и спускаться к дороге.

— Принял, — ответил я и скомандовал остальным, — По машинам парни, выдвигаемся.

Сев к себе в автомобиль я глянул на часы, наша игра в прятки заняла почти три часа, мы катастрофически потеряли временное преимущество. Теперь надо было поднажать, чтобы быть абсолютно уверенными, что мы вырвались из сжимающегося кольца.

Когда мы выбрались на дорогу, я скомандовал Назиру, включить фары и гнать, насколько позволяет дорога, но на подъезде к Синим родникам придется разведать местность пешком, на случай если во временном лагере противника остались люди охранения. Прошло ещё полчаса бешеной гонки, среди сопок и фисташковых деревьев. На моих зубах в носу и в ушах, везде был мелкий песок. Так как мы ехали замыкающими, нам пришлось глотать эту пыль. И вот, наконец, Назир остановил свою машину, мы приткнулись следом.

— Шабах? — хрюкнул наушник, — сворачиваете за мной, спрячем машины среди фисташек.

— Принял, — ответил я, — Ромка, рули за Назиром, аккуратно.

Укрыв машины среди деревьев, мы все вышли поразмять ноги, прополоскать горло и смыть пыль с наших лиц. Потом устроили небольшой привал, вскипятив воду на сухом топливе и заварив чай. Налив кружку горячего напитка себе я подозвал Назира и разложил карту.

— Скажи Назир, где мы остановились?

Надев ПНВ на глаза и подсвечивая себе ИК фонарем, он стал рассматривать карту.

— Мы вот тут, не доезжая развилки. Если поедем здесь, то придется двигаться по фисташковому хребту, а там узкая дорога и высокие обрывы, если нарвемся, то свернуть будет некуда. А вот поворот налево ведет к родникам, там низина. И можно проскочить незаметно, по зеленой зоне, среди деревьев. Я более внимательно глянул на карту, и прикинул, где лучше расположил бы наблюдательные посты, если бы решил оставить контроль местности за собой. Выходила интересная ситуация, удобных мест на въезде в низину было только два. Одно непосредственно у дороги, ближе к холму. Второе на вершине холма, откуда просматривалась и дорога и честь низины, до посадок фисташек. Чтобы сделал я? Заминировал бы зеленую зону противопихотками, из нашего арсенала натыкал бы ОЗМок, и МОНок, на подступах к дороге поставил бы ПМНы. Это отбило бы желание атаковать с той стороны. А в лоб, эту дорогу не взять, двух постов, одного вверху и одного внизу, хватило бы удержать дорогу до подъезда основных сил. Вот и выходит, что по зеленке мы не сможем проехать, если учитывать что, американцы и другие их союзники, не дибилы. То скорей всего, они её заминировали. Так что я позвал Хареза, и стал объяснять, что от них требуется.

— Харез, вот смотри, эта дорога ведет к родникам, вам надо её разведать, пост блокирующий её, может быть вот здесь, а второй пост прикрытия, наверху вот здесь. Пойдете втроем, Рома, ты и Батур. Двое по верху, один внизу. Постарайтесь не нарваться, если всё чисто доложите и мы сразу к вам, если там кто-то есть, то будем думать, прорваться или объехать.

— Понятно, — сказал Родной. — тогда давай нам всем приборы ночного видения, и вы останетесь только с одним, в общем слепыми.

— Ром не переживай, мы найдем способ подъехать, если там чисто. Сейчас главное разведка, ну всё, собирайтесь, ты старший в группе, сам решишь кто, что осматривает. На все вам час времени, так что, действуйте быстро и осторожно.

— Принял, парни собираемся, через пять минут выходим. Незабудьте ночники.

Я не стал больше ни чего говорить и подошел к машине, где всё также над компьютером колдовал Михаил.

— Есть новости?

— Нет, беспилотник вышел из зоны стабильного приема сигнала. И над нами ни кого нет, а так хотелось посмотреть, что они задумали.

— Кудря. Ты и сам знаешь, чего они задумали. Блокируют район и начнут чистку, ты видел две колонны с техникой, значит одна зайдет с севера, вторая с запада. Думаю и с южного и восточного направления, тоже самое. И просто уверен, что в зону их операции входит и Миранза-И. Но скорей всего их больше достал Баламургаб, помнишь, когда мы служили, действовали примерно также. Заходили в зону с трех — четырех сторон, блокировали и наводили чистоту и лоск. В общем, "кто не спрятался, я не виноват". А женщина по имени Фортуна, пока на нашей стороне, мы спрятались и ушли. Надеюсь, и дальше так везти будет.

— Я тоже надеюсь, но сегодня мы ускользнули с трудом. Теперь нам надо думать не на шаг, а на десяток шагов вперед.

— Согласен, не просчитали мы противника, недооценили. Это будет нам уроком, что и у них аналитики недаром едят свой хлеб.

— Вот и я об этом, думаю, вышли они на нас после стычки в Кехил-Духтаран.

— С чего ты взял?

— Ну, сам посуди, драка в Тургунди, ладно, если она одна, можно счесть её как местные разборки. Далее Кехил -Духтаран, и засветились те — же люди. Опять положили кучу народа, а сами обошлись одним раненым, те же машины, тот же груз. И вдруг следом появляются частники, и не абы какие, а матерые ищейки и отчаянные вояки. С чего бы это не знаешь?

— Да понял я тебя Миха, понял, но у меня мозг был зашорен после ранения, не думал об этом, и за вас переживал. Да и вы сами хороши, ввязались в драку в Маручаке, тоже посветили славный боевой путь.

— Вован, а нам деваться было некуда, нас ждали на границе с оружием, а как проехать? Идти на сделку с бандюгами, так они могли спокойно грабануть нас, на обратном пути. Да и соседям из Карк-Аба помощь была нужна.

— Ладно, Миха, завязали этот разговор, все мы наделали ошибок. Но нам есть оправдание, мы дали надежду местным, посмотри на парней. Они как будто расцвели, почувствовали силу и многому научились. Мы посеяли семя надежды в их сердца, и оно проросло.

— Я вижу это, и ни сколько не жалею о сделанном, теперь хочу только одного, быстрее перебраться через границу и вернуться за Заремой. Веришь, нет, ни когда не думал, что найду здесь женщину, с которой захочу вместе жить.

— Ромка тоже не думал, а вон, влюбился как пацан. Так что, горевать не о чем. "Не было бы счастья, да несчастье помогло."

— Вот поэтому Волк, и надо продумывать все на десять шагов вперед, я можно сказать, только жить начинаю, и умирать, страсть как, не хочется.

— "Живы будем, не помрем".

— "Спасибо, утешил", а теперь вали от меня, работать мешаешь.

Пришлось отвалить, все наши разговоры и мне были не по душе. Короче, ещё сорок минут, я был, как ни иголках, успел попить чай раза три, и только к исходу отведенного часа, на связь вышел Роман.

— Заяц, заяц, я суслик, прием.

— Ты, суслик, сейчас дошутишься, что у вас?

— Радуйся перестраховщик, путь свободен, постов нет, мы прошлись дальше по хребту, на выходе из долины тоже чисто. Ждем кареты на выезде из зеленки. Один ждет на въезде, не забудьте подобрать.

— Принял, будем примерно через пятнадцать минут.

— Ждем, конец связи.

— Назир, собирай манатки, выдвигаемся.

— Хорошо, сейчас будет готово.

А я тем временем, взял фонарь и проволокой закрепил его на креплении запасного колеса, сзади "Тойоты Лендкрузер", так чтобы он светил вниз. Много иллюминации не будет, а мне едущему за Назиром, будет видно куда рулить. Отдав ПНВ, афганцу, я сел в свой "Ленровер" и завел двигатель, связался с Назиром и сказал:

— Езжай не спеша, я ведь без ночных очков.

— Понял, следуй за мной, — отозвался Назир и плавно тронул машину.

На въезде в долину "Синие родники", мы подобрали Батура, и прибавили газа, дорога в зеленке была намного шире и лучше чем в сопках. На выезде из лощины подобрали Ромку с Харезом, и я решил, что можно расслабиться, попросил Родного свинтить фонарь с "Тойоты" и разрешил Назиру ехать с включенными фарами. Теперь если нас остановят, ни кто не докажет нашу причастность к району Баламургаба. Синие родники -это развилка дорог, и мы могли сказать, что прибыли, например из Калайи-Нау.

Ещё через полчаса мы уже были на въезде в Кехил-Духтаран, дорогу в кишлак преграждал блок-пост. Включился мощный прожектор ослепивший нас, и машины пришлось остановить. От поста раздался голос приказывающий всем выйти из машин. Я лихорадочно думал, что делать, и мне в голову пришла безумная идея.

— Миха, документы наемников сохранились?

— Да, я их под обшивку сидения засунул, а что?

— Думаю, что мы сможем проскочить с помощью этих бумажек.

— Понял, сейчас достану.

От поста, снова раздался голос, и уже более настойчиво и раздраженно сказал, что если мы не выйдем из машин, по нам откроют огонь.

Я включил связь и связался с первой машиной.

— Харез, выходите из машины медленно, оружие держите с собой.

— Понял, выходим. — ответил он. А я обернулся к Михаилу и добавил:

— Что там с документами.

-Да достал уже, на вот держи.

Мы были одеты в афганские одежды, заросшие, с приличными бородами. И по этому фотографии на удостоверениях ЧВК вполне могли сработать нам на пользу. Я, перебрал шесть пластиковых карточек, выбрал наиболее подходящие и дал одну из них Роману, где на фото красовался какой-то латинос. Второе удостоверение с немецкой фамилией и фотографией светловолосого парня, передал Михаилу. Себе выбрал удостоверение с фотографией бородатой рожи, в солнцезащитных очках, "понторез какой-то или коспиратор", подумал я и прочитал фамилию. Ремингтон — "вот ни чего себе, прямо известный оружейник".

— Выходим парни, оружие берем с собой, ведем себя так, как будто мы на спецзадании, наши друзья типа проводники, всё ясно?

— Да не томи уже, всё поняли. — ответил Ромка открывая дверь машины.

Тем временем, к нам подошли несколько вооруженных человек в форме афганской полиции, половина из них с удовольствие укладывали на землю наших друзей и отбирали оружие.

Чтобы не быть извалянным в пыли, я решил взять быка за рога.

— Спокойно, парни, кто у вас старший? — обратился я к полицейским.

Подошел, невысокий усатый мужик, пристально оглядел меня и сказал:

— Я заместитель комиссара лейтенант Варси.

— С вами есть представители НАТО?

— Итальянская военная полиция, а что вам от этого?

Я достал удостоверение передал его в руки, полицейскому,

— Передайте им, и скажите, что мы на спецзадании, а эти люди, которых вы разоружили, наши проводники. Мы очень спешим, и нам нужен всего лишь проезд через кишлак.

Афганец принял пластиковую карточку, ещё раз взглянул на меня и скомандовал:

— Сдайте пока оружие, а вы не спускайте с них глаз, я выясню, в чем дело и вернусь.

Прошло, томительных, пятнадцать минут, прежде чем возвратился помощник комиссара.

Он вернул мне удостоверение Ремингтона, и сказал:

— Всё в порядке, можете ехать, но мы обязаны осмотреть ваши машины, на предмет наркотиков.

" Ага, как же" — подумал я— "тебе паря надо сунуть нос и посмотреть чем поживиться. Да пусть смотрит, всё равно кроме оружия ни чего не найдет."

— Осматривайте, но сначала верните нам оружие и освободите проводников. — сказал я , а сам подумал, — "это может протянуться долго, и козлина может подкинуть что-то."— а потом добавил.

— Но это надо сделать быстро, а что если мы обойдемся без досмотра? — и я подхватил его под руку и чуть отвел в сторону. Зам комиссара, сначала сопротивлялся , но всё же пошел со мной.

— В чем дело? — начал было он, но я его прервал и зловещим шепотом произнес.

— Мы очень спешим, вот тебе пять сотен долларов, и мы едем без всяких ваших досмотров. Если не согласен, то мы сейчас положим здесь всех. — И я, не дав ему опомнится, сунул в руку рулон долларов, перетянутый резинкой. Лейтенант встрепенулся но деньги сунул в карман, потом опомнился и обернувшись к своим крикнул:

— Всё в порядке, верните оружие и они могут ехать.

— Так-то лучше, — добавил я и похлопал его по плечу, потом обратился к парням и добавил:

— По машинам , ни чего не забывать, едем дальше. — и оставив лейтеху на обочине направился к машине.

Кишлак проехали тихо, сильно не газуя , но и ни где не останавливаясь, нервное напряжение достигло своего предела, хотя, нас ни кто не сопровождал. И я решил сделать передышку, включил связь и передал Харезу.

— Едем на свалку к Ахмеду, передохнем у него до утра.

— Понял. — ответил Харез, и их машина на выезде свернула направо, в сторону свалки металлолома. Лавируя между грудами железа, мы подъехали к дому хозяина этих сокровищ.

Остановились перед домом и посигналили. Прошло минут пять прежде чем открылась дверь, из дома вышел хозяин, прикрывая глаза от света фар он прокричал:

— Чем обязан? Если что-то надо, ждите до утра.

— Не узнаешь старых друзей, — отозвался я, — а только недавно клялся в вечной дружбе.

Ахмед сразу узнал меня по голосу, и лицо его стало добродушным, и он проговорил:

— Таким гостям всегда рады, проходите в дом уважаемый Шабах.

— Ахмед, гостевой домик не занят? Если не возражаешь мы проедем туда, а ты подойдешь к нам?

— Нет, не занят, езжайте, я сейчас принесу чай.

Когда мы уже разместились в гостевом сооружении, пришел Ахмед, в одной руке у него был чайник, а в другой узелок, с какими-то вкусностями. Усевшись поудобней, мы распределили чашки, а Ахмед разлил нам чай, потом развернул узелок, где лежали лепешки хлеба, халва, казинаки и небольшая чашка с крышкой, в которой было абрикосовое варенье.

Мы пили чай, болтали о том, о сем и не заметили, как уснули. Сказалась нервная усталость и истощение. Ахмед оказался заботливым хозяином, убрал посуду, укрыл нас одеялами и тихо ушел, давая нам возможность отдохнуть.

Проснулись мы ближе к обеду, и то только от того, что хозяин занимался работой, и с помощью дизельного погрузчика, разгребал очередную кучу железа.

Продрав глаза, я глянул на часы и пришел в ужас, время было без пяти одиннадцать. Быстренько выскочил во двор и освежился водой. Парни тоже вереницей выбирались из избушки и приводили себя в порядок. Возможно, это было даже к лучшему, мы прекрасно отдохнули и набрались сил, ведь дорога нам предстояла не легкая.

— Парни, плотно обедаем, пьем чай и выдвигаемся, задерживаться нет причин, и ещё не знаю, что происходит в Миранзай-И, вдруг кто-то из их штаба опомнится, и нас начнут искать.

Ни кто не возражал, и молча, принялись за дела, развели огонь, поставив на него воду, стали раскладывать пайки. Но открыть еду не успели, Ахмед увидев, что мы проснулись, моментально подсуетился. Подбежав к нам, он сказал, чтобы мы ни чего не готовили, его жена ещё утром приготовила для нас шурпу, с овощами и мясом. Парни облегченно вздохнули, переходить на сухпай не очень хотелось. Всё что успели достать, отправилось обратно в мешки и ранцы. А довольные парни терпеливо расселись на достархане в предвкушении горячего бульона.

Ели с наслаждением, хватали огромные куски нежнейшего мяса, заедая их овощами и запивая жирной шурпой. С рук капало, но ни кто не обращал на это внимание пока не съели всё без остатка. Ахмед же сидя в сторонке, с умилением смотрел на нашу трапезу, ему льстило , что стряпню его жены, с таким апатитом поглощают гости. Когда мы закончили, он убрал посуду и поставил нам чай, собравшись уходить. Но его задержали, заставив сесть с нами, чтобы поблагодарить за угощение.

После такой еды двигаться неохота, пришлось пересилить себя и заставить парней собираться в дорогу.

И вот, распрощавшись с гостеприимным Ахмедом, мы уже выезжаем на трассу. Но делаем поворот не границе, к Тургунди, а сворачиваем налево в сторону Герата. Теперь можно вздохнуть с облегчением, кажется, вырвались и обошлись без крови.

ГЛАВА 8.

Наконец мы на трассе, дорога ровная асфальтовая, наш караван прибавил в скорости, и я спустившись внутрь автомобиля невольно стал напевать старую песенку.

По вечернему Кабулу,

При потушенных огнях.

Две машины легковые,

Мчат черниговских ребят.

Тормоза скрипят лениво,

Русским матом режет слух.

Если хочешь, есть варенье,

Не лови зевалом мух.

Услышав мое мурлыканье, Ромка и Мишка подхватили песню и начали её с первого куплета, я же присоединился к ним, и наша компашка, незаметно перешла на более высокие тона.

Нас не много и не мало,

Нас шестнадцать человек.

Все в одежде для спецназа,

Ладно скроенной на век.

Только дело не в одежде,

Лишь бы был здоровым дух.

Если хочешь, есть варенье,

Не лови зевалом мух.

Заграница нас сплотила,

Крепкой дружбой боевой.

Мы роднее братьев стали,

Под Кабульскою звездой.

Друг за друга, брат за брата,

Мы не ходим меньше двух.

Если хочешь, есть варенье,

Не лови зевалом мух.

Но наше певческое настроение прервал Харез, вышедший на связь:

— Шабах, куда едем? В Герат?

Я прервал пение и сразу ответил,

— Нет, в Герат мы не едем, там мы будем привлекать внимание. Перед кишлаком Дуги сворачиваем направо. И едем по той дороге до Карабага. Там остановимся на перекур и пополнение запасов. Пока всё, конец связи.

— Вован, а почему мы не рванули вдоль границы, ведь там быстрее было бы. — спросил Ромка.

— Нас как раз там и ждут, и я не уверен, что получилось бы быстрее. Нарвались бы на засаду и каюк.

— Это всё так, но ехать сейчас через горы, это опасно, не дай бог пойдет дождь, мы просто сгинем в горах.

— Ром, ну скажем так, до Тимури ехать безопасно, и дождь не страшен, а дальше посмотрим. Если пойдет дождь, отсидимся в кишлаке. Я уверен, что итальяшки не контролируют всю территорию провинции. В Карабаге могут быть, а дальше не сунутся, да и их контингент не так уж и велик. Полторы тысячи на всю провинцию Герата, не так и много. Я вообще не понимаю амеров, такой район доверить сомнительным воякам, как минимум глупо. Возможно, они сами не понимают значимость Герата.

— Да всё они понимают, — вмешался Миха, — я по их данным с флешки наемников, просмотрел всё, непосредственно под Гератом, у них не плохая база, остальную провинцию отдали под контроль итальянцев. Но это не всё, здесь действуют четыре группы частников по сотне бойцов каждая, они контролируют много районов. Но, на счет Тимури ты прав, там нет ни сил коалиции, ни частников, для нас идеально.

— А что в Карабаге? Есть сведения в компе?

— Сейчас скажу точно, — ответил Кудря и стал рассматривать данные в компьютере.

— И так, там раньше была наша застава, и на её месте, итальянская база, небольшая, гарнизон в сто пятьдесят человек, в основном военная полиция. Но это не всё, частная компания по добыче меди имеет свою базу, там охранники около сотни человек. В общем, весело нам придется, если тормознут.

— Ну, тогда не будем там останавливаться, постараемся объехать и сразу в Тимури.

— Посмотрим, нам приключения не нужны их и так хватает. — добавил Роман.

— То-то и оно, — добавил я, и вышел на связь с Харезом. — Харез, в Карабаге не останавливаемся, желательно его объехать, и ехать в Тимури. Дороги знаешь?

— Нет, не знаю, но у меня тут Назир, говорит, что нет проблем.

— Вот и нормуль, катим без остановок, надеюсь твой "навигатор" нас не подведет.

И Назир не подвел, спустя десять минут мы уже сворачивали с трассы на гравиевую дорогу. Еще через несколько минут проезжали Каум -Гази и выехали на плоскогорье. Через час подъезжали к Карабагу. Это был не кишлак а скорее маленький город, и чтобы объехать его пришлось бы делать крюк километров в триста. Но мы положились на Назира и, не доезжая блок-поста свернули налево. Дорога вела к реке и нас ни кто не останавливал. Мы остановились на берегу и вышли размять ноги и отыскать брод.

Я подозвал Назира, и спросил:

— Ты говорил, что проблем с объездом не будет, так почему мы в тупике?

— Так их и нет, просто я не знаю точное расположение брода, а в остальном, нас же не остановили, и даже не обратили внимания на машины. Если переберёмся через реку, то проедем краем города, и нас не потревожат.

— Ладно, ищем брод и едем дальше, но в следующий раз предупреждай.

— Понял, сделаем. — сказал Назир и спустился к реке.

Нам повезло, река была пересохшей, и преодолеть её можно было где угодно, глубины позволяли. Мы разыскали приличный спуск и проехали через реку. Обогнули по дороге городок и устремились к горам, к конечному пункту нашей передышки и остановки на ночь.

Тимури, был прекрасным зеленым городком на берегу горной речушки, на въезде мы остановились, и расспросили местных жителей о постоялых дворах, нам указали направление и порекомендовали дом Хаджи Гаяза. Прежде чем там остановиться мы решили не гнать лошадей и переночевать здесь, в безопасности, а с утра пораньше двигаться дальше. Нам действительно нужен был отдых, хорошая еда и возможность запастись водой.

Гаяз, нас встретил радушно, определил место для машин, и дал ключи от двух комнат пообещав приготовить шикарный обед по меркам Афганистана. Но мы как всегда перестраховались, оставив Батура наблюдателем, пошли располагаться в комнатах.

Оставили Батура не зря, Местное пацаньё, решило поживиться дармовщинкой о ошмонать наши автомобили. Батур охладил их пыл и желание наживы. Стало ясно, хоть наш хозяин и хаджа, его это не застраховывает от воровства.

В самый разгар дня пришли женщины Гаяза и пригласили нас к обеду. Ждать мы себя не заставили и проследовали под навес к достархану. Обед и правда оказался шикарным, овощное рагу с мясом было прекрасно, а чай был заварен с горными травами. Пообедав, я сменил Батура нам посту, а ребятам разрешил повольничать, прогульнутся по дуканам и закупиться необходимым.

Спустя два часа меня сменил Ромка, я и поперся в городок. Не знаю почему, но мне сильно захотелось приобрести подарок для немки Магды. Что я и сделал, в одной из лавчёнок, нашел прекрасные бусы и камею из лазурита. Камни были ошеломляюще красивы, а цена приемлемая, всего лишь 500$, у нас, такое стоило бы, тысячи три. Завернув свое сокровище в тряпку, я положил его за отворот перохана, " подарю ей, когда выберемся из этой страны", думал я и мечтал о встрече с этой женщиной. "Всё будет хорошо", — уверял я себя, — "всё... будет ... хорошо".

День прошел без осложнений и приключений, вечером поужинали, попили чай и распределили смены дежурств на ночь. Потом как-то незаметно для себя разбрелись по комнатам и улеглись отдыхать. Разговаривать было не о чем, и каждый думал о своем сокровенном. Я мечтал о спокойной жизни, в своем доме купленном не так давно, мне уже не хотелось приключений и поездок по странам. И я наделся, что обрету свою семью, а женой будет Магда, — так и уснул, в мечтах и иллюзиях.

Перед рассветом нас разбудил Назир, он успел вскипятить чай, и распаковать сладости.

Умывшись, мы стали пить чай и набивать брюхо. Но нас прервали два типа, прокравшиеся во двор. Все кто был за достарханом, схватились за оружие, но оно не понадобилось, один из них упал на колени и подняв руки вверх, начал тараторить на фарси.

— Не стреляйте господа, мы без злого умысла, хотим поинтересоваться, куда вы едете.

— А это важно? — спросил я, — неужели ты думаешь, что мы всем будем говорить куда едем?

— Нет, но у меня слабая надежда, что вы едите в нужном направлении. Я и мой брат уже двадцать лет не были на родине, и лишь хотим передать весточку, что мы живы.

— А где ваша родина?

— Мы родом из Донецка, — сказал стоявший парень. — И хотим передать письмо с фотографиями для своей тетушки, поможете нам?

— Как вы здесь оказались, расскажите, и мы решим помочь вам или нет.

— Хорошо, — сказал сидящий на коленях, перед нами. Если вам это так важно, то расскажем.

Харез налили ещё две пиалы чая, и пригласил их к столу, парни приняли чай и уселись за достархан.

— Мы братья Ничипоренко, не близнецы а двойняшки, служили здесь в Афганистане, и при выводе войск наша мотострелковая часть попала в засаду. Бой был жестокий, меня тяжело ранило, а брат остался со мной, прикрывая меня и стараясь вытащить к машинам.

Но так получилось, что колонна поспешила выйти из-под удара. Мы не успевали, брат тащил меня на себе под огнем, но машины начали уже движение. Брат тоже словил пулю, и нас посчитали погибшими, забрать не представилось возможности, и мы остались на поле боя. Духи тоже ушли, не посчитав нужным осмотреть место перестрелки. Нам очень повезло, иначе просто добили бы нас. Спустя какое-то время нас нашел пастух из Тимури. Позвал свою семью и перенес нас к себе, долго ухаживал за нами, чтобы мы пришли в норму, но это оказалось напрасно, его сдал кто-то из соседей. И через день по наши души пришли духи. Пастуха избили, нас хотели пристрелить, и тут опять нам повезло, кто-то из духов решил оставить нас живыми, чтобы выторговать себе что-то и заставить нас выступить на камеру. Мы были слабы и утратили веру в то что нас ещё спасут. В общем, нам было всё равно, что с нами сделают. Потом нас долго перевозили с места на место, по разным кишлакам, пещерам и ямам. Мы смирились, нас заставили принять ислам, и мы приняли, потом выступили на видеокамеру с критикой советского режима. Но кассета так ни куда и не ушла, здесь началась междоусобица, и нашего пленителя убили.

Пришел новый хозяин, взяв нас как рабочий скот. Жизнь была не сладкая и мы утешали себя тем, что живы и возможно когда нибудь вернемся домой. Но шли годы мы привыкли, полевой командир отпустил нас и мы вернулись в Тимури, к пастуху Тахиру. Он был уже стар, но принял нас как своих детей. Так мы и остались здесь, потом нашли себе жен, сейчас у нас есть дети, у меня двое у брата уже четверо. Домой нам теперь не вернутся, да и жены вряд-ли захотят ехать. Почта сейчас не работает вот мы и хотели узнать куда вы едите, чтобы передать с вами письмо на родину. Если вы едите в сторону границы, то там почта ещё работает, и можно отправить наши письма с фотографиями.

— Хорошо, — сказал я по-русски, от чего парни встрепенулись, они явно не ожидали услышать русскую речь. — Туго вам пришлось, а почему сами не хотите попробовать вернуться назад?

— Так кому мы там нужны? Той страны, которой мы служили, больше нет, а сейчас я даже и не знаю, чьё гражданство принимать. Украина стараться не будет, не те масштабы, а для России мы ни кто.

— В общем, так парни, мы сами в большой заднице, и не можем вам ни чего гарантировать, если не боитесь смертникам отдавать свои письма, то пожалуйста, если выберемся, отправим. Но есть шанс в 50%, что живыми мы не выйдем. Как вам такой расклад?

— Ни чего, вам перевозить почту не надо, просто опустите её в почтовый ящик приграничного кишлака или городка, а дальше она сама дойдет.

— Парни, вы не понимаете, мы можем и не добраться до границы. Сейчас вот поедем, и нас сделают на горной засаде. Вас такое устроит?

— Устраивает, вы не первые кого мы просим сделать такое, так что мы готовы к этому.

— Добро, давайте ваши письма и прощайте, нам надо собираться в путь.

— Благодарим вас друзья, вот держите, — и они передали два конверта, — удачи вам в пути, и пусть глаза врагов будут отведены в сторону, когда вы будете рядом.

— Спасибо вам, парни, прощайте.

Гости ушли, а мы привели машины в соответствие и выехали из кишлака, теперь наша дорога лежала через горы, и надо было поторапливаться, чтобы за день преодолеть горный массив и плохие дорожные условия. У подножья гористой местности дорога вела ещё на запад, но скоро нам придется свернуть в горы на север-северо-запад, вот тогда и начнется веселуха. Не разъехаться со встречным транспортом, не свернуть, если нас попытаются ограбить или устроят засаду. Не доезжая Кхаб-Гани , Назир повернул направо в горы, наша машина за рулем которой уже сидел Миха последовала за ними. Я вышел на связь с ведущими и отдал команду быть внимательными и привести оружие в готовность, а сам вылез в люк и расчехлил пулемет, вставил ленту и взвел. Теперь мы ехали, открыто показывая свои "зубы", в виде тяжелых пулеметов, как бы предупреждая, что нас трогать опасно.

Около часа пути ни чего не происходило, нам даже ни кто не попался на глаза и это радовало. Но на подъезде к кишлаку Дехкхан Богхолак мы решили устроить перекур на небольшой горной площадке, которая позволяла съехать с дороги, не загораживая проезд другим, если такие появятся. Наши водители осматривали машины и для солидности пинали колеса. Я же отозвал Мишку с ноутбуком в тенек, чтобы рассмотреть тактические карты наших врагов и выбрать оптимальный маршрут. И только мы расслабились, намереваясь заняться своими делами, как прокричал Харез, предупреждая нас об опасности. Группа организованно кинулась к машинам, Назир и Ромка уже завели движки, а все остальные попрыгали по местам. Я и Батур за пулеметы машин, а Харез и Миха на места рядом с водителями.

Схватив бинокль, я стал смотреть вперед, угроза оказалась очень серьёзной, "Писец!" — думал я, — "Похоже, что нарвались конкретно. Нас здесь просто раскатают."

На встречу нам шла колонна итальянских сил, и она была внушительной, первыми шли два бронеавтомобиля Ивеко, за ними БТР Пума , потом три колесных танка Кентавр, это всё что мне было видно в бинокль в этой местности, но там сзади ещё что-то поднимало пыль. Я немедленно связался с нашей первой машиной и сказал Харезу:

— Парни, не дергаемся это не по нашу душу, они по своим делам, скажи Батуру, чтобы ствол пулемета задрал вверх. Нам не нужны проблемы.

— Принял, а что делать, если вдруг остановятся?

— Движки не глушите, если остановятся, переговорите, скажите, что едем на торговые переговоры в Аб-Чарми.

— Понял.

В это время Батур задрал ствол пулемета вертикально, я тоже поднял свой в зенит и мы стали терпеливо ждать подхода колонны, в надежде, что нас пронесет. Но не пронесло, с головных машин нас увидели, и видно по команде вся колонна притормозила и стала разворачивать стволы своих орудий елочкой, опасаясь засады, первые два БТРа взяли нас на прицел своими пулеметами. После чего одна из головных машин, медленно начала движение в нашу сторону. Видя, что мы не предпринимаем агрессивных действий, и стволы пулеметов задраны вверх, машина прибавила оборотов и вот уже подъехала к нам, остановившись метрах в двадцати, по курсу нашего движения.

— Харез, Назир, — проговорил я по связи, — выйдите из машины, повесьте оружие на плечо и потихоньку идите к ним, держа руки открытыми.

— Это ещё зачем? — спросил Харез.

— За тем, чтобы нас здесь не закатали в щебенку. Подойдете поговорить с ними, у них наверняка есть переводчик. Скажете, что увидали колонну вот и остановились здесь, на единственной площадке, где можно разъехаться. Чтобы пропустить колонну. Остальное в силе, едем на торговые переговоры в Аб-Чарми из Тимури. Чтобы наладить снабжение товарами из Ирана.

— Понятно, идем. — неохотно ответил Харез. Его понять было можно, кому захочется идти под стволы с непредсказуемым результатом. А нам, с рязанскими рожами, светиться нельзя. Хоть мы и одеты как местные, и отрастили бороды, на близком расстоянии только Ромка прокатит за местного, так у него отец Азербайджанец. Практически житель северного Ирана.

Тем временем, наши афганцы подходили к бронемашине итальянцев. На них навели крупнокалиберный пулемет, из броневика вышли два человека, держа стволы направленными на наших друзей. Парни остановились метрах в пяти от машины и стали что-то объяснять. Вояки расслабились и опустили свое оружие, но пулеметчик бдил. Поговорив между собой и что-то объяснив нашим друзьям, итальянцы отпустили их. Парни медленно с оглядкой пошли обратно. А колонна зашевелилась. Видно бойцы головного дозора дали добро на движение. Броневик Ивеко дождался второй машины, и они уже вместе, поехали в нашу сторону. Я нырнул внутрь и сказал Ромке занять мое место. Когда Назир и Харез подходили к своей машине, итальянцы догнали их на броневиках и проезжая мимо сопровождали нас стволами пулеметов.

Харез вышел на связь.

— Шабах, вроде всё нормально, они поверили нам, но предупредили, если мы что-то сделаем не так, по нам откроют огонь. В общем, пока колонна вся не проедет, нам доже двигаться не стоит.

— Понял, вам лучше сесть в машину, чтобы не провоцировать.

Пока мы разговаривали, вся основная колонна начала движение и нам ни чего не оставалось, как только терпеливо ждать их проезда. Караван действительно был не маленький мимо нас проехали восемь боевых машин и три грузовика, а замыкали её ещё две бронемашины.

— Интересно, что у них за маневры? — спросил я в пустоту. Но откликнулся Миха, колдующий с компом частников.

— Странно, я думал, американцы сменят коды, когда обнаружат пропажу своих разведчиков, но данные поступают.

— И что это значит?

— А то, что частников так и не нашли, или операция под Баламургабом прошла не так как надо. К тому же мы можем покопаться в данных и узнать о всех передвижениях сил, в этом районе.

— Блин, а раньше нельзя было сказать? Сейчас бы не парились под дулами орудий. Так куда они едут?

— Минутку, сейчас выясню, — стуча по кнопкам, пробурчал Михаил.

— Ну?

— Не нукай, информация обновляется. Ага вот, похоже что-то назревает на границе с Ираном, возле крепости Камана. Туда из Герата ещё силы перебрасывают, морская пехота США. Британский САС. В общем, намечается заварушка.

— Отлично, нам это подходит, пока они там возятся, мы уйдем в районе заставы Махмудхан.

— Твои бы слова да богу в уши. Нам потенциально что-то мешает. И я уже не уверен, что всё пойдет гладко.

— Сплюнь, а то на каркаешь.

— Плюй не плюй, чуйка у меня обострилась, свербит в одном месте.

— Да пошел ты со своим местом, каркуша хренов.

— И рад бы пойти, да не куда.

— Ладно, замяли, действуем по обстановке. Сейчас нам надо ехать, колонна почти прошла.

И когда последний броневик скрылся за поворотом горной гряды я завел машину и скомандовал Харезу выдвижение. Мы решили больше ни где не останавливаться, пока не спустимся в долину, в предгорный кишлак Карези -Ильяс по ту строну горного массива.

Дальше дорога была не сахар, машину кидало на осыпях, в некоторых местах размыло дорогу и приходилось задерживаться, чтобы расчистить путь или перебраться через оползень. В горах уже проходили дожди, и это ухудшало наше положение, но нам пока везло, мы двигались, и небо не сулило, ни чего плохого. Пять часов изнурительной дороги, мы умаялись в конец, и вот мы спускаемся вниз в ущелье к кишлаку Аб Чарми. Хотели остановиться пополнить запас воды, но в кишлаке как всё вымерло, дворы были закрыты, людей не было видно, даже собаки и ишаки бродившие вольно по улицам, показывая, что кишлак жив, и те исчезли. В кишлаке была полная тишина, но дома не выглядели брошенными. Было ясно, что здесь гостям не рады. Поэтому я дал команду не останавливаться, можно было нарваться на пулю из какого нибудь дверного проема.

Кишлак проехали не спеша, шаря пулеметами во все стороны, и ожидая нападения, а когда проехали, вздохнули с облегчением и прибавили скорости. Теперь нам предстояло проехать небольшой отрезок ущелья и перебравшись через маленький хребет спуститься в следующий кишлак. Намеченный как нашу точку остановки, для пополнения запасов и отдыха. И вот когда мы спустились в самый низ ущелья, где дорога сужалась, в моем ухе прозвучала команда Хареза:

— Роспуск!!!

Видя, что Назир повернул влево съезжая с дороги, я дернул баранку вправо, и тоже съехал в сторону противоположную первой машине. А сам крикнул:

— Рома внимание, следи за обстановкой, возможна засада. Роман всё понял и уже шарил оптическим прицелом пулемета по склону ущелья. В первой машине Батур занимался тем же, осматривая другую сторону.

— Харез, что произошло? — включился я по радиостанции.

— Похоже на ловушку, смотри по вашему курсу на десять часов. Метрах в двадцати метка, кучка камней сложенная пирамидкой.

— Ага вижу, думаешь мина на дороге?

— А что ещё, либо мина , либо фугас на обочине. Надо проверять, а мы не саперы. И объехать ни как там как раз сужение.

— Оставайся на месте, сейчас решим, — ответил я и отключил микрофон.

— Миха, впереди, похоже, мина, помнишь саперное дело?

— Вован, ты охренел, когда это было, во времена царя гороха?

— Придется вспоминать, ты спец, лучше любого из нас, а иначе нам дальше не проехать.

— Черт бы побрал всю эту войну, ладно, кто меня прикроет? — сказал Кудря, вытаскивая шомпол из автомата.

— Два пулемета на машинах, и Харез пойдет с тобой. Выбирайся, и дождитесь, пока мы на машинах отползем немного назад, и только потом занимайтесь разминированием.

— Ладно, понял, — буркнул Миха и вышел из машины, закидывая свой АЕК за спину.

Я снова включил микрофон гарнитуры и связался с Харезом.

— Харез, выходи из машины, будешь прикрывать Михаила, мы откатываем назад, движки не глушим, если что, прикрываем вас пулеметами. Все команды Михи, выполняешь беспрекословно, что бы, не случилось.

— Принял, — ответил Харез и выбрался из первой машины.

Я врубил заднюю передачу и стал медленно выруливать обратно на дорогу, чтобы сдать назад, Назир тоже проделал маневр, и мы откатились от места действие метров на двадцать назад. Движки не глушили, на случай если придется улепетывать и забирать наших "саперов". Рома и Батур продолжали вести наблюдение, стоя за пулеметами. А Миха занялся прощупыванием дороги, медленно сантиметр за сантиметром двигаясь вперед. Харез присел на колено чуть позади него и тоже вел наблюдение.

Прошло томительных сорок минут, прежде чем Михаил, сидя на четвереньках, остановился и поднял руку вверх, с растопыренными в стороны пальцами. Это был сигнал, что он нашел мину и надо усилить наблюдение по сторонам. Мы превратились в зрение и наблюдали, осматривая по секторам каждый участок горных склонов.

Звук выстрела пришел после того, как перед Мишкой поднялся фонтан пыли, Первым среагировал Роман, он каким-то чутьем засек стрелка среди камней горного склона на нашей стороне, и ударил туда из пулемета. От грохота Крупнокалиберного КОРДа и неожиданности я вздрогнул, но не потерял самообладания, и остался за рулем. В том месте откуда стрельнули, появились фонтанчики пыли и осколков камней. В это время Миха и Харез нырнули к обочине и укрылись за камнями, выцеливая стрелка. Батур попытался развернут свой пулемет и поддержать Романа, но я включил связь и заорал благим матом.

— Какого хера ты делаешь, это может быть отвлекающий выстрел, следи за своей стороной.

Опешивший от такого наезда Батур понял в чем дело, и вернул ствол пулемета в свой сектор. И вовремя, на хребте горной гряды показались люди, и ему пришлось открыть огонь.

— Миха воткни шомпол, в то место где мина, и отходите к машинам! — снова прокричал я в микрофон.

— Принял, — ответил он и они с Харезом зашевелились.

— Рома, что у нас сзади, смотри внимательней, а то получим из РПГ и песец.

— Чисто, — крикнул в микрофон Ромка.

— Харез, бегом в свою машину, пока мы сдерживаем атаку, надо отходить.

— Уже на месте! — отозвался тот.

В это время открылась дверца, и в машину впрыгнул Миха. Я врубил заднюю передачу и на пределе возможностей автомобиля, начал взбираться повыше, чтобы видеть обстановку и не дать возможности зажать нас внизу. Назир тоже сдавал назад уводя машину из узкого места. Наши пулеметы грохотали, не давая врагу поднять голову, и ни чего не оставалось, как отступить, и они со злости, не целясь, долбанули по нам из гранатомета. Ромка заметил гранатометчика и влепил туда очередь, но было поздно, граната из РПГ летела в нашу сторону. Я рванул руль влево, и машина задом начала скатываться обратно на дорогу. Доли секунды и перед машиной чуть слева грохнул взрыв. В открытые окна ворвалась звуковая и ударная волна, шандарахнув по ушам, что есть силы, я инстинктивно нырнул под руль, а по капоту и ветровому стеклу ударили осколки. Рома вскрикнул от боли и выругавшись отборным трехэтажным матом, долбанул из пулемета, длинной очередью, добивая оставшиеся в ленте патроны. Пока Роман перезаряжался, я скорректировал машину, чтобы не перевернуться, Батур продолжал достреливать свой короб с лентой.

В ответ нам уже ни кто не стрелял, и выпустив остаток боезапаса он тоже начал перезаряжаться. После грохота крупнокалиберных пулеметов, внезапная тишина оглушила, плюс сказался удар волны воздуха от гранаты, по нашим ушам. Как сквозь вату я слышал голоса Ромки и Михаила, ищущих аптечку в машине. Потом слух как прорвало, от динамика в моем ухе, докладывал Харез.

— У нас все в порядке, раненых нет, убитых нет. Что у вас?

— Порядок, Ромку слегка зацепило.

— Наши действия? — спросил Харез.

— Отходим чуть дальше назад, на возвышенность, на пять часов по нашему ходу.

— Принял,— ответил афганец, и их машина стала снова сдавать назад. Я тоже не замедлил сделать этот маневр, но в движке что-то защелкало и застучало, а из-под капота повалил пар.

— Вот мать его и приплыли, долбаный гранатометчик, всю малину обгадил.— ругался я. Но, движок ещё урчал, и я решил, что несколько минут его работы не принесут большого урона. Машину надо было вывести, во что бы, то не стало. И я надрывая двигатель поднялся на нужную возвышенность, как только остановился, выбежал из машины и открыл капот, меня чуть не ошпарило паром из радиатора. Передней части машины досталось прилично, радиатор был пробит в нескольких местах, ремень вентилятора оборван, а лопасти покорежены. Можно сказать, что легко отделались.

Тем временем Миха перевязывал Романа, ему вскользь задело осколком бедро, и из рваной раны текла кровь. Но это тоже везенье, могло быть и хуже, пройди осколок чуть левее, попал бы артерию. Всё же стекло погасило его энергию и изменило траекторию.

Вслед за нами поднялись афганцы, и остановили машину рядом с нашей. Все были до крайности возбуждены и спрашивали, что делать дальше. Пришлось прикрикнуть:

— Для начала заткнитесь и успокойтесь! — а когда настала тишина, я добавил. — Пока мы разбираемся с машиной, вы осматриваете склоны пешком, если там остались раненые то окажите помощь и волоките сюда, если убитые соберите оружие. Потом разминируем дорогу и поедем дальше, всё ясно?

Вопросов не было и парни, взяв свое оружие из машины, пошли готовиться к осмотру места боя.

— Рома, остаешься со мной, встанешь за пулемет. Миха, с Батуром идете разминировать дорогу, не возись там, наложи пластид и подорви. Назир, Харез, ваше дело склоны, осмотрите и бегом назад, но будьте очень внимательны. Всё, вперед парни, нам здесь торчать нет смысла.

Когда все разбрелись, я занялся машиной, Ромка остался за пулеметом. С помощью разводного ключа и такой-то матери я выровнял вентилятор, и он перестал задевать за что либо. Потом снял решетку радиатора и плоскогубцами , стал выдергивать пластины радиатора в местах где его пробили осколки . Кипяток воды мешал это делать, но я трудился и освободил все пробитые трубки. Потом загнул их плоскогубцами и обжал, в надежде, что вода больше не потечет. Для верности я все стыки смазал глиной. Ну вот, работа закончена, радиатор больше не течет. Я поднялся и направился к задней двери "Лендровера", чтобы взять канистру и долить воды в радиатор, и в это время снизу ущелья так шандарахнуло, что я невольно присел. Оглянувшись назад, я просто остолбенел, вся низина нашего маршрута, была заполнена густыми клубами пыли, похожими на грозовые облака. Сердце ёкнуло и я застыл в немом крике: — " МИИХААА!!! БААТУУУР!!!" Ступор прошел в мгновение, я бросился за канистрой, и в ускоренном темпе залил воду в радиатор. Жестко хлопнул капотом, кинул канистру под ноги Романа и вскочив за рузль завел машину. Как работает мотор, мне было уже плевать, я был готов сорваться с места, но меня отрезвил голос Романа.

— ВОЛК!!!ВОЛК!!! МЛЯ!!!, остановись, кто-то идет от кромки!

Из клубов пыли выкатывали два наших "подрывника", вы когда нибудь видели мельника?

Так вот это было два мельника с ног до головы, засыпанные серой мукой, и только белые зубы и глаза сверкали, на их, довольных, осыпанных измельченной в муку глиной, рожах. От души отлегло, но и где-то внутри, начало подниматься негодование, опытные мужики, а ведут себя как дети. Я заглушил двигатель и выскочил из машины к ним навстречу.

— Миха! Где остальные? Где Назир с Харезом? — кричал я. — Что там у вас произошло?

— Успокойся Вован, с ними всё в полном порядке, они были далеко на склоне когда рвануло.

— Ты что? Попытался снять мину?

— Нет, я не дурень, просто зажигательный шнур оказался с браком, я посчитал, что двадцать пять секунд нам хватит за глаза, вот и отрезал сколько надо. Соединил с детонатором, взял двести грамм пластида, воткнул. Уложили заряд на место минирования, причем, копаться сильно не стали. В общем проорал команду подрыв, Харез с Назиром укрылись за скалами и поджег шнур. Ну мы с Батуром не спеша побежали подальше, даже надеялись успеть в горку, но кто ж знал, что у шнура случится прострел от жары. Он гад этим прострелом сжег секунд восемь-десять. В общем, долбануло тогда, когда мы ещё не успели добежать до укрытия.

— А что же там так долбануло?

— Ты у меня спрашиваешь? Я не копал, но судя по всему, килограмм сорок тротила, может, они снаряды туда закопали, может, несколько мин, я почем знаю?

Я схватился за голову и сел возле колеса "Лендровера" : " Госпожа фортуна, прости что в тебя не верил". "Если бы хоть один из нас наехал на эту дрянь, пушистый лис пришел бы всем".

— Ром, Мих, что думаете об этом?

— Не по нам ловушка, — в один голос ответили парни.

— Здесь на крупную дичь, а мы малину обгадили, поэтому на нас и напали. — добавил Миха, — Ждали совсем других, и с твердым намерением убить всех.

— Сколько у нас взрывчатки? — задумчиво спросил я.

— Ну,.... Где-то пуд тротила и кила два пластида. — ответил Миха.

— Надеюсь, это поможет.

— Для чего? — не понял Роман.

— Откупиться в Карези-Ильяс. Ладно, это решим, свяжитесь кто нибудь с нашими, пусть бегут назад к машинам, нам надо двигать немедленно. Рома за пулеметом остаешься, Миха , за руль "Крузера", Батур за пулемет, подберем парней по дороге.

Машины зарычали, и мы начали спускаться в рассеивающееся облако пыли. Миха успел связаться с парнями, и они ждали нас уже внизу, мы подобрали их и не сбавляя обротов поспешили перевалить перевал, на дорогу к кишлаку.

Издалека было видно, что в кишлаке идет движение, родители загоняют детей по домам, и сами стараются очистить улицы, запирая свои дома изнутри.

Я прибавил оборотов, нам надо было прорваться к центральной площади к дехкханену кишлака. Только через торгаша можно было восстановить равновесие, и не получить пулю в спину. Успели мы вовремя, он только начала закрывать свою лавку, я резко остановил машину возле нее и открыв дверцу бросился не дать ему это сделать. Ещё секунду и он захлопнул бы ворота, но тут уже была моя нога, надававшая сделать это. Потом в эту щель я сунул ствол автомата и улыбнувшись сказал: — Салам. Разреши войти, уважаемый.

Дехкханен открыл дверь, ...всё,... теперь мы его гости, и нас ни кто не посмеет тронуть. Напряжение в кишлаке чувствовалось, на нас смотрели со всех щелей, но меня это теперь не волновало, хозяин распахнул ворота, и мы заехали во двор.

На вид этому человеку было лет сорок-пятьдесят, точнее не определишь, в глаза не смотрел, зрение его только злобно перебегало с предмета на предмет, но они молчал. Законы гостеприимства не позволяли сильно грубить, и выставить он нас не мог, не угостив съестным. А нам этого было достаточно, за столом мы сможем договориться.

— Что ты задумал? — ткнул меня в бок Михаил.

— Не мешай. Делайте умный вид и предоставьте всё мне, — ответил я.

Когда движки заглушили, и парни вышли из машин, я вежливо обратился к хозяину:

— Как ваше имя, уважаемый?

— Махамад, зовите меня Махамад.

— Очень приятно Махамад, меня зовут Шабах.

Он как-то странно зыркнул на меня, но ни чего не добавил.

— И так Махамад, вы пригласите нас к столу? Хотя бы, напоить чаем усталых путников.

— Разумеется, уважаемый Шабах, располагайтесь на достархане, я распоряжусь приготовить чай.

Наша компания не стала себя утруждать уговорами и расположилась в указанном месте, оставив оружие при себе. Домочадцы Махамада, поглядывали на нас из-за кутков и тихо о чем-то шептались, это немного напрягало, но пока мы здесь, можно было держаться свободно.

Пока не было хозяина, к нам подбежал мальчонка, видимо один из сыновей хозяина дома. Внимательно посмотрел на всех и обратился ко мне, протягивая новенькую ногтерезку:

— Бакшиш?

Я отстегнул магазин, от автомата и выщелкнул два патрона, потом примкнул его на место, и держа патроны в руке, глядя на парнишку, довольно серьезно сказал:

— Бакшиш.

Он потянулся одной рукой за патронами, но я его остановил, показав на кусачки для ногтей. Тогда ребенок стал протягивать предмет обмена ко мне и одновременно тянуться к патронам. Я взял у него ногтерезку, и вручил патроны, обмен состоялся, парнишка был доволен, он совершил выгодную сделку, втюхав мне безделушку за целых два патрона к АК-74. Дело на этом не закончилось, он всё так же стоял и рассматривал меня, оглядел мою немытую бороду, взглянул в глаза и спросил:

— Ты Шабах?

— Да, Я.

— А вот и не похож, да к тому же ты кафир.

— А ты что, видел раньше Шабаха?

— Нет, но его портрет у меня есть, — и он достал из-за пояса сложенный мятый лист бумаги, который оказался розыскным листком, и протянул его мне. Я принял бумагу и развернул лист. С портрета на меня смотрел действительно другой человек, нет, все атрибуты присутствовали, борода, цвет глаз был высветлен, на голове военное кепи, я в данный момент был в чалме, но этот человек больше был похож на кубинского лидера Феделя Кастро, чем на меня. Я ухмыльнулся и сказал: — И правда не похож.

Ромка протянул руку; — А ну дай гляну, — и буквально выдернул листок из моих рук, к нему присоединился Миха. Они, рассматривая портрет стали хихикать, и подтрунивать: — Оооо, Командантэ! Да Вы здесь во всей красе!

— Зато ваши рожи, очень хорошо пропечатаны, — огрызнулся я. — Отдайте ребенку портрет, я ему автограф оставлю. А сам через плечо, обратился к Назиру: — Покажи, как писать слово Шабах.

Миха, тем временем протянул, листок парнишке и сказал:

— Держи отрок, на то он и Шабах, чтобы его не могли узнать.

Мальчишка взял лист и не довольно сказал:

— Но он всё равно кафир.

— А это мешает быть воином? Спроси у отца своего про шурави, они тоже кафиры, а какие были воины?

Тут как раз появился хозяин, строго глянул на сына и сказал:

— Омид, иди к детям, ты старший из них, пригляди, чтобы не шалили, пока гости у нас.

— Хорошо, отец, а скажи, шурави были хорошими воинами?

— Одними из лучших, после Афганцев, иди сынок , иди.

Парнишка убежал, а я обратился к хозяину.

— Махамад, почтите нас своим присутствием как хозяин и займите полагающееся место за достарханом, уверен, ваши домочадцы, справятся и без ваших указаний. Ваш сын только что доказал это, он совершил удачную сделку, и заработал как минимум двадцать афганей.

Думаю, он станет достойной заменой вам в старости.

Махамад слегка смутился, ему было лестно, что сказали о его сыне, но он сдержал эмоции и занял место в центре достархана. Минут пять, мы сидели молча, пока женщины не принесли чай и сладости. Когда они удалились, хозяин сделал приглашающий жест и стал разливать чай. Отпив несколько глотков, он не стал разводить церемонии и спросил напрямую.

— Я так понимаю, уважаемые, вы вломились ко мне в дом с какой-то целью?

— Не передергивайте уважаемый Махамад, вы сами нас впустили, и мы ваши гости.

— Так, что вам надо уважаемый Шабах, если это только вы?

— Не сомневайтесь Махамад, это я. Мы хотим загладить свою вину перед вашими людьми.

— У меня нет людей, кроме моей семьи, и вы мне ни чем не обязаны.

— Махамад, давайте не играть словами, мне нужно переговорить с командиром местных душманов, (душман — солдат, защитник, воин. прим. автора.) ведь это их мину, мы обезвредили?

— О чем вы, не знаю ни о каких минах?

— Махамад, перестаньте, я не американец и не пытаюсь выведать у вас чего-то. Как что работает, я прекрасно знаю. Вы думаете, мы просто так к вам зашли, на огонек? Вы дехкханен, а значит связной и поставщик всего необходимого, для местных ополченцев. Так что, будьте добры, пошлите, кого нибудь, пригласить командира ополченцев и его людей сюда. Уверяю вас, это будет полезно обеим сторонам.

Хозяин дома задумался, потом что-то решив для себя, крикнул в сторону дома и позвал своего сынишку Омида. Отведя его в сторонку от стола, он ему что-то долго объяснял, потом дал подзатыльник и вернулся к столу. Пацан, как заведенный убежал со двора, и нам стало ясно, что разговор состоится.

— Правильное решение уважаемый Махамад, я не хочу неприятностей, когда мои люди буду возвращаться обратно.

— Уж не знаю, чем вы сможете нам помочь, но надеюсь, вы договоритесь с Рошаном. Иначе моей семье придется расплачиваться.

— Не беспокойтесь, наше предложение он примет. — добавил я и налил себе свежего чая, теперь можно было спокойно перекусить и напиться жидкости. Мужики, тоже во всю уплетали сладости запивая их горячим напитком.

Примерно через полчаса прибежал Омид, а ещё через десять минут во дворе стало шумно. Внутрь зашли шестеро бородачей, одеты разномастно, больше похожие на бродяг, со старыми, видимо ещё китайскими, "калашами", замотанными разноцветной изолентой.

Поверх не первой свежести пероханов, были одеты потрепанные пакистанские разгрузки, на головах они носили самое разное, от тюбетеек до пуштунок. И только один из них был в чалме. В общем, компания этих вояк, создавала впечатление грязномазых раздолбаев. Ведущих полевой образ жизни и не знающих мыла месяца три. Видимо по этому, Махамад вскочил с места и побежал к ним на встречу, тем временем его сын, разложил циновки рядом с достарханом. Стало понятно, что эту братию к столу не пустят, по крайней мере не всех, это точно.

Так и есть, гостей усадили на циновки, и только одного из них, который был в чалме, пригласили за достархан. Он оказался наглецом с завышенным самомнением, и только уселся за достархан, как сразу задал вопрос Махамаду.

— Зачем звал меня, отрывая от важных дел. А это ещё кто такие, что ты усадил их к столу, а моих людей рядом на циновки?

Стало понятно, что разговор будет тяжелым, хозяин хотел что-то ответить, но я протянул руку, как бы отодвигая его на второй план и начал разговор сам, предварительно дав знак готовности Михе и Ромке. Парни перехватили оружие поудобней и передвинулись ближе к краю постамента. В это время пришли жены, неся напитки новым гостям и расставляя им пиалы и сладости, нам тоже обновили чай и добавили фруктов. Пока женщины занимались своими делами, стояла тишина. Но когда они ушли, я опередил всех, сказав, обращаясь к грубияну.

— Скажите, "уважаемый", а где вас учили хамить в гостях за столом?

— А ты кто такой, чтобы мне указывать?— огрызнулся бородач, находясь в расслабленной полулежащей позе, облокотившись правой рукой о помост достархана.

Я резко схватил его за запястье и дернул руку вперед, опоры на локоть не стало, и он упал на бок, на достархан. Другой рукой я ткнул его мордой в пиалу с чаем и прижал как следует. Мои парни тем временем, соскочили с помоста и лихо разоружили людей этого хама, которые только занялись чаепитием. Прижимая грубияна к достархану, я усилил давление, и нагнувшись к его левому уху, тихо прошипел:

— Разрешите представиться, меня звать Шабах. А ты , что за прыщ?

Хозяин дома причитал и начал молиться, стрельба в доме ха столом, это позор, он побледнел и не знал куда ему теперь деваться.

"Прыщ", что-то пробулькал в широкую пиалу, я ослабил давление и переспросил:

— Что? Что Ты там говоришь?

— Отпусти, сын собаки!!!

Пришлось сделать более жесткое внушение, я выхватил нож, и приставил острием к его горлу.

— Ты сын бродячей овцы, ещё одно слово из твоего поганого рта, и будешь праздничным ягненком к моему столу. — угрожающе произнес я, потом обернулся к Батуру и добавил,

— Свяжи этому барану руки за спиной.

Батур лихо сгреб этого грубияна в охапку и мастерски связал, усадив на край помоста. Подчиненные этого строптивого придурка даже и не дернулись, сидели смирно, сложив руки на голове, под дулами автоматов Михи и Романа. Я обратился к хозяину дома:

— Прошу извинить нас уважаемый Махамад, мы не хотели не приятностей, но этот человек очень не вежлив с незнакомцами, а том более с хозяином дома, от которого принимает угощение. Я вижу, он не склонен к разговорам, у него есть помощник или заместитель?

— Да, есть, вон тот в пуштунке. — и он кивнул головой на мужика лет тридцати, сидящего в общей куче на циновках.

— Родной, направь того красавца к нам. — обратился я к другу. Рома поднял на ноги мужика с бородкой и подтолкнул к нам. Да, конечно, видон у него был не важный , а вот взгляд прямой, внимательный и умный. Он понимал, что происходит, и почему их командира так жестко спеленали. В свое время он не раз указывал ему на то, что он грубо ведет себя с местными, и может случиться так, что от их услуг охраны кишлака откажутся. Нельзя грабить тех, кто тебя кормит и снабжает боеприпасами.

— Присаживайся уважаемый, будем знакомиться, и улаживать ситуацию, — сказал я, — как твое имя?

— Меня зовут Гейдар, уважаемый...?

— Шабах, моё имя Шабах.

Глаза парня в пуштунке резко зыркнули на меня и он стал о чем-то напряженно думать, видно ища в памяти это имя. Но потом взял себя в руки и произнес.

— Уважаемый Шабах, я не могу, что либо обсуждать без нашего командира. Он принимает решения, а не я.

— Считай, что он тяжело ранен и без сознания, что делать будешь?

— Но он не ранен, и может говорить.

— Батур, прострели ему правое плечо, пусть будет ранен.

Батур достал из кобуры "Стечкин" и клацнул затвором, хозяин вскочил с места и загородил связанного.

— Только не в моем доме, меня проклянут в кишлаке, я пригласил гостей и их здесь изкалечили.

— Ладно, Батур, оглуши его. — Батур не долго думая тюкнул грубияна рукояткой по затылку, тот закатил глаза и ткнулся мордой в помост достархана.

— Ну, и что теперь делать будем? — спросил я Гейдара.

— Видимо договариваться, — пожал плечами афганец.

— Тогда наливай чай и угощайся, разговор будет долгим, и вот ещё что, ваши люди глупости делать не будут? Они тебя слушают?

— Да, уважаемый, они меня слушают.

— Тогда, думаю, им стоит опустить руки, и наслаждаться чаем, ведь жизнь в горах не сахар, а лишний раз поесть не помешает. Скажи им, чтобы не дурили, и мои люди опустят стволы. И надеюсь уважаемый Махамад, даст распоряжение приготовить еды на всю нашу компанию. Мы тоже проголодались с дороги, и даже готовы заплатить ему за нашу пищу.

Хозяин понял всё с полуслова и сразу исчез со двора, отдавая приказы своим женам и домашним. А мы продолжили разговор.

— Гейдар, скажи, сколько у вас всего людей в отряде?

— Пятнадцать человек.

— Понятно, так это вы по нам стреляли, в низине перед перевалом? Не ври, не бойся мы не в обиде, и требовать ни чего не собираемся.

— Да, там были наши люди, но мы ждали других.

— Это я понял, слишком мощный фугас вы там поставили. На кого охотились?

— Эээ... ммм...это наше дело.

— Не тупи, ты ведь умный человек, фугас как минимум на танк, говори, кто вам настолько насолил. Мы хотим помочь, ведь теперь у вас нет этого фугаса. Мы его подорвали.

— Хорошо, расскажу, только, чем вы нам поможете? У нас осталось всего два 120мм снаряда. В общем, каждый месяц, но в разные числа, здесь ходит американская колонна снабжения. В ближайшие дни они должны явиться.

— Куда они идут?

— На север границы с Ираном в сторону заставы Зюльфагар.

— И чем они вам помешали?

— Да каждый раз останавливаются в кишлаке, набрать воды, и грабят наши склады, забирая рис, муку и другие продукты. Вот мы и решили ограбить их.

— Состав колонны, какой?

— Первыми идут две инженерные машины, проверяют дорогу на мины, потом танк сопровождения, колесный БТР и далее грузовики с продуктами и боеприпасами, потом легкие бронемашины, снова БТР и замыкает колонну танк.

— Ясно, одним фугасом, вы подбили бы танк, а все остальное что успело спуститься вниз, обстреляли бы, так?

— Да, так и задумывали.

— Ага, но не учли, что машины могут и назад сдать, и там ещё один танк. А при обстреле грузовиков, можете потерять весь груз.

— Ну так придумал Рошан, он вроде учился в Пакистане, в диверсионной школе.

— Ни где ваш Рошан не учился, он просто бандит, возомнивший себя великим командиром. Легче тебя научить чему-то, чем его, с его амбициями. Ещё вопрос Гейдар, а инженерные машины, ваши закладки хоть раз находили, и какого типа машины?

— Да много раз, почти всегда, у них там впереди вроде как катки стоят с зазубринами, накатит на закладку и подрыв.

— Отлично, значит переиграем.

— Вы уверены Шабах?

— Уверен, а теперь давай поедим и поедем поле боя подготавливать. Нам американцы на границе тоже не нужны, мы ведь в Иран собрались.

Рошана развязали с условием, что он не будет делать глупостей. Быстренько перекусили, и я ещё раз попробовал поговорить с их "командиром".

-Рошан, ты не скрепи зубами на нас, скажи только одно. Ты хочешь завладеть грузом американского каравана?

— Да, хочу, но обойдусь без вас.

— Пойми Рошан, у тебя нет опыта в таких делах, и глупо отказываться от помощи. А оценив нашу работу, ты хоть чему-то научишься, ну и славу хитрого тактика получишь. Соответственно груз будет ваш и больше людей станут обращаться за помощью.

Сначала Рошан промычал что-то невнятное , но потом четко произнес.

— Хорошо, я даю в ваше распоряжение своих людей, но вы сказали, что из американского груза вам ни чего не нужно, это правда?

— Да, Рошан, мы для вас организуем засаду, и уедем дальше, всю работу будешь делать ты со своими людьми, соответственно и трофеи будут только ваши.

— Я согласен, но что для этого надо?

— Расскажи, что у вас есть на вооружении? Вам будет нужен хотя бы один крупнокалиберный пулемет.

— У нас есть румынские АК, с которыми мы сбежали из учебного центра, есть старый Советский ДШК и около двухсот патронов к нему. Взрывчатки нет, есть только три бронебойных снаряда от немецкого танка.

— Отлично, эти снаряды в клочья порвут минные тралы и заблокируют дорогу. Ну что парни, собираемся, Рома, и Батур, останетесь здесь на всякий случай. Сходите к дуканщику, может у него найдутся запчасти на "Ленровер", радиатор, ремни и вентилятор. И с дехкханина не спускайте глаз, возьмите его с собой, он быстрее договорится о запчастях. Да и дурковать не будет.

— Рошан, Гейдар, вы на машине сюда приехали?

— Да. У нас, пикап.

— Отлично, рассаживайтесь в машину и ведите нас в свой лагерь, мы поедем следом на своей машине.

— Назир, Харез, мы с Михой едем с вами на "Крузере"

Дорога, была не долгой, мы попетляли по кишлаку и выехали в предгорье с другой стороны, к старому заброшенному кишлаку. Где над остатками фундаментов домов были натяну тенты. Людей не было видно. Но когда машины заехали во внутреннее пространство, из пикапа выскочил Рошан и скомандовал не стрелять. Уверяя что здесь все свои. Из разных закутков стали появляться вооруженные люди, человек десять. Не соврал Гейдар, группа их действительно были из пятнадцати человек. Тем лучше, больше секторов можно взять под контроль. Я тоже вышел из машины, но Миху оставил за спаркой, и привести в боевую готовность и гранатомет и пулемет.

— Рошан! — крикнул я, — Можно тебя на минуточку?

— Сейчас, — ответил командир душманов и направился к нашей машине. — в чем дело?

— Прикажи своим людям грузить в пикап пулемет со станком, а снаряды грузите к нам в машину. Потом пусть берут кирки и лопаты и идут к перевалу, если нет другой машины.

— Есть ещё одна машина, старый русский "джип".

— Если он на ходу тогда пусть едут на нем.

— Понял. — Ответил Рошан и пошел давать распоряжения.

Нам в багажник загрузили три 120 мм бронебойных снаряда, и мы не стали ждать пока подготовятся остальные машины. Я дал команду Назиру, ехать к перевалу.

Мы забрались на машине на самую верхнюю точку дороги и там остановились. Отсюда было хорошо видно и дорогу в кишлак и дорогу вниз ущелья.

— Миха, Харез, идите вниз и выкапывайте наш тротил, он теперь нам будет нужен для другого. И Миш, осмотри низину и подумай, как запереть там машины, чтобы и сюда наверх не выбрались, и назад тоже не смогли выехать.

— Не беспокойся, я минное дело ещё не забыл, постараюсь предусмотреть всё, лишь бы взрывчатки хватило.

— Давай Мих, удачи, Мы вас прикрываем.

Парни уже выкапывали нашу закладку, когда снизу от кишлака показались две машины, старый УАЗ и "Тойота" пикап, загруженные людьми Рошана.

На вершину перевала все прибыли одновременно, Харез и Михаил со взрывчаткой, и люди Рошана с инструментами.

Рошан выпрыгнул из УАЗа и подошел к нашей машине.

— Ну, — спросил он, -что делать моим людям?

— Погоди Рошан, сейчас Михаил объяснит всё. Миш, осмотрелся, что да как?

— Да, всё нормально, можно сделать идеальную засаду, и взрывчатки должно хватить. Дай мне карандаш и лист бумаги, я нарисую схему и скажу что делать.

Назир подал ему блокнот из бардачка и огрызок карандаша. Миха принял и начал рисовать схему ущелья, попутно объясняя, что и как надо делать.

— Вот смотри, здесь вершина перевала, нам надо по центру выкопать узкую и не очень длинную яму. Чтобы поставить стоймя в нее три снаряда на некотором расстоянии. Копать лучше немного на склоне в сторону ущелья.

Он обернулся, и показал пальцем, — Вот здесь, от этого места , до начала каменной гряды.

Далее, на въезде в ущелье, навис кусок скалы, если его подорвать, он заблокирует выезд в ту сторону, это я беру на себя, там надо по-хитрому минировать с детонирующим шнуром.

И третье, внизу ущелья я замелил промоину в скале, она довольно длинная и это можно использовать.

— Каким образом, -спросил я.

— Разложим внутри взрывчатку, и заложим промоину небольшими камнями. При подрыве сработает как мина направленного действия. И всех сметет, кто будет прятаться за машинами от обстрела с горы.

— Отлично Мишка, займись этим, возьми себе людей и дай им фронт работ, а я с Рошаном, пойду на гряду, выбирать сектора обстрела, и место под пулемет. Назир, Харез, остаетесь в машине и ведете наблюдение, в случай чего прикроете.

Хлопнув по плечу Рошана, я спросил:

— Ну что командир, насколько далеко мы сможем на машине проехать на гряду?

— Не очень далеко, примерно вон до дой скалы, — и он указал пальцем направление.

— Тогда поехали, нам надо доставить пулемет, и возьми несколько человек, его ведь потом на руках тащить придется, и станок к нему тоже.

Место под ДШК нашли почти идеальное, если укрепить камнями , всё будет отлично, а вот сектор стрельбы перекрывал почти всё ущелье, и это было очень хорошо, можно перевести огонь на самое тяжелое направление. Потом я выбрал места для стрелков, чтобы их сектора немного перекрывали друг друга, в общем, тем, кто будет внизу, придется туго.

В это время вышел на связь Миха.

— Вован! Куда выводить провода от детонаторов? Понадобился три бойца подрывника. У нас нет много провода, и им придется прятаться в скалах.

— Миха подожди, выясню у командира, и потом когда закончим работу, объяснишь все на вершине перевала.

— Я закончил, и возвращаюсь. Эим парням видно сильно насолили американцы, работали как звери, поэтому управились быстро.

— Принял, мы тоже закончили, идем к перевалу.

— Рошан! Твои бойцы, все запомнили своим места расположения?

— Будь уверен, они вон уже ячейки себе камнями выкладывают.

— Ясно, значит, могут обойтись и без нас, пусть работают, а мы пошли к перевалу.

Мишка ждал нас уже наверху и командовал бойцами Рошана, как установить снаряды в выкопанную яму.

— Долго еще?— спросил я подойдя к Михаилу.

— Да нет, снаряды уже установили, сейчас обложу тротилом и пару электродетонаторов воткну, вот только телефонного кабеля, осталось метров сто. Куда его тянуть?

— Вон до той гряды хватит?

— Нет, вон до того валуна должно хватить, там и укрыться можно.

— Ладно, заканчивай быстрей, потом раздадим инструкции и надо быстро смываться отсюда, мы здесь незваные гости и наша помощь, может оказаться медвежьей услугой и погубит всех этих воинов Аллаха.

Когда Михаил и его помощники закончили, с работами, привели в порядок территорию, так сто не заметно, что здесь что-то есть. Он подошел ко мне и Рошану, и сказал:

— Вован, надо бы прогнать машины по ущелью, туда и обратно. Чтобы колеи и следы остались, заодно, отвезти аккумулятор, для подрыва валуна и ямы со "шрапнелью".

— Рошан? — обратился я, — У вас есть пара рабочих аккумуляторов?

— Есть у духанщика, а что?

— Давай быстро пошли кого нибудь на машину пусть везут сюда.

Он отдал распоряжение, и УАЗ с двумя бойцами умчался вниз в кишлак. Вернулись они минут через двадцать, с тремя аккумуляторами.

— Отлично, — сказал я и обратился к Рошану, — а теперь, прежде чем закончить подготовку, расскажи ещё раз как ведут колонну американцы, что за инженерные машины у них ведут разминирование, и в каком порядке идут машины.

— Первым идет бронированный грузовик с какими-то приспособлениями впереди, метра на полтора выдвинутые перед машиной. Что-то похожее на трубы.

— Так, значит там либо индукционная катушка, либо еще чего, он находил ваши мины?

— Да, мы поставили небольшой фугас, с батарейками и замыкателен. Так вот, когда эта машина подъехала метра на четыре, фугас взорвался сам, не навредив ни кому.

— Похоже там электромагнитные катушки, они и заставляют срабатывать такие мины.

Миш, это для нас проблема?

— Нет Вован, у нас электродетонаторы не будут подключены к питанию. У нас будут сидеть люди которые сами замкнут цепь.

— Хорошо, что идет дальше?

— А дальше идет танк, — ответил Рошан, — с зубастым бульдозерным отвалом, а впереди шипастые катки. В общем, он у нас подорвал две старые советские мины ПТ. Наехав на них катками. И тоже вреда ни кому не принесло.

— Ясно, скажи Рошан, у вас гранатомет есть?

— Есть один РПГ , но он наверное танк не возьмет.

— А нам и не надо, его возьмет вот этот фугас со снарядами. В общем, оправляй двух людей с аккумулятором и гранатометом за тот кусок скалы , куда вывал провод Михаил.

Рошан выбрал двух человек, и они собрались было идти туда, но я остановил.

— Че вы там будете делать? — спросил я. Они пожали плечами.

— Тогда слушайте, укройтесь хорошенько, чтобы вас не было видно, но вы могли видеть перевал. Когда подъедет инженерная машина вы ее пропускаете, чтобы она начала спуск. За ней пойдет танк, и как только тот своим центром будет, над нашим фугасом. Один из вас замыкает провода на аккумулятор, второй берет РПГ и стреляет в инженерную машину. Всё ясно?

— Ясно.

— Идите, готовьте позицию. Остальные по машинам нам надо проехаться на ту сторону ущелья. Бойцы покидали кирки и лопаты в пикап и наконец взялись за привычное им оружие, быстренько расселись по машинам и поехали вслед за нами вниз ущелья.

Когда мы выбрались на открытую местность, Мишка попросил остановить машину. Он вышел и подошел к Рошану.

— Здесь нуден ещё один человек, он будет наблюдателем и в нужный момент заблокирует колонну внизу. Вон на противоположной стороне от нависающей скалы, есть овражек . Там можно укрыться, и туда я вывел провода ото взрывчатки, Этот человек первым увидит колонну, и подаст вам сигнал. Только не знаю как, у вас есть рации?

— Нет, но это не проблема, он подаст сигнал зеркальцем, солнце всегда светит в сторону севере, а эта дорога как раз оттуда. Враги не наметят сигнал, а мы увидим.

— Хорошо, тогда пусть прячется там и затаится, принесите ему аккумулятор. Он дождется, когда грузовики спустятся вниз и подорвет скалу, таким образом, он отсечет грузовики от бронетехники. И сможете сделать с ними что захотите. Ну а теперь едем дальше к заброшенному кишлаку, там развернемся, чтобы здесь не оставлять подозрительных следов и едем обратно.

Что и сделали, проехали еще с километр к развалинам, там сделали круг и поехали обратно в ущелье. В самом низу где была промоина, а теперь непонятная выбоина в скале засыпанная круглыми речными камнями, остановились снова. На этот раз командир душманов подошел сам.

— Что ещё?

— Нужен ещё один человек, наверняка колонна , или основная её часть остановятся здесь. После подрыва скалы, вы начнете вести стрельбу с той стороны, с вершины утеса. Американцы не дураки, они повыскакивают из машин, ведь самое надежное укрытии у них, будет именно машины. Они спрячутся именно с этой стороны и откроют ответный огонь. А тут их ждет сюрприз, пошли одного человека наверх промоины, пусть себе сделает укрытие и сидит тихо до поры до времени. Я там в ложбинку вывел провода, отнесите ему тоже аккумулятор. В общем в разгар боя когда американцы увлекутся перестрелкой, этот человек замкнет детонатор, и вся промоина длинной около десяти метров превратится в одну большую мину. Всех кто попадется в её радиус действия, поубивает или покалечит. И колонна ваша. Но не забывайте, за скалой останется бронетехника с солдатами. Вам надо будет их отвлечь , боем, а другая половина людей, на ваших машинах пусть выгружает грузовики и берет, что вам надо. Танк перегородит перевал, и проехать можно будет только на пикапе и УАЗе. В общем, несколько рейсов сделать успеете, пока к ним не явится подмога.

— Понятно, — ответил Рошан, если всё сработает, мы вас не забудем, и при случаи отблагодарим за помощь.

— Рошан, прощай, нам пора убираться , — вмешался я, — занимайте боевые позиции, кто знает, может утром придет колонна а может уже и сейчас едет. Аллах вам в помощь.

И я скомандовал Назиру ехать в дом дехкханина. Когда мы заезжали во двор Ромка возился под капотом "Ленровера", а Батур вышел из-за какого-то строения с пулеметом наготове.

— Рома что там у нас? — крикнул я.

— Сейчас ремни натяну и можно ехать.

— А с остальным как?

— Заменили радиатор и вентилятор, будь спокоен, у духанщика на разборке всё нашлось.

— Вот и отлично, пойду, поблагодарю хозяина, и если машина заведется, сразу уезжаем, я не хочу попасть под раздачу американских пряников.

Распрощавшись со всеми, мы загрузили запас воды, и насколько позволяла дорога рванули из кишлака Карези-Ильяс. Теперь наш путь шел к пограничному городку Махмудхан.

ГЛАВА 9.

Вырулив из кишлака, мы оказались на равнине и развилке дорог, одна из которых шла на северо-запад, другая на юго-юго-запад. Нам надо было на северо-запад, к ближайшему к границе кишлаку Молуки, а там ещё два— три километра и пограничный пункт Махмудхан, где мы собирались пересечь границу с Ираном.

Равнина располагала отличными данными к прибавке скорости движения, и мы прибавили газу. По слежавшемуся глинозему мы мчались как по автостраде, лишь бы побыстрей удрать от Карези-Ильяс, где вот-вот может начаться бой. И тогда в воздухе, будет жарко, и не протолкнутся от разведывательных и ударных беспилотников.

До Молуки мы домчались за сорок минут, дальше дорога шла через небольшой горный хребет, успокаивало то, что позади нас не было слышно взрывов, значит, колонна американцев ещё не пришла, и люди Рошана сидят в засаде. Поднявшись на горную гряду, мы попали на плоскогорье и снова две дороги, на запад и на юго-запад. На юго-западе была погранзастава и старая крепость Назархан. Там нет контрольного пункта, и мы не сможем пересечь границу, так что, двигаем на запад к Махмудхану.

Остаток пути мы проезжаем за 20 минут, скорость на плоскогорье была уже не та.

Махмудхан, приграничный городок с хорошей укрепленной заставой и контрольно— пропускным пунктом. Народу как на воскресном базаре, и желающих пересечь границу тоже уйма. Со стороны Ирана пересекали границу торговцы с гружеными товарами арбами, или с небольшими караванами загруженных ишаков. В ту сторону тоже была очередь из людей, животных и различных повозок. У которых пограничники осматривали документы и груз который они везли, ставили штамп прямо на месте если всё в порядке и пропускали через границу. С документами у нас был полный порядок, о них позаботились старейшины и зарегистрировали их в Баламургабе. В общем у нас были самые настоящие афганские паспорта. Одеты мы были по местному, вот только двое из нас рожами не вышли, но это в Афганистане стало привычно, после советских и американских войск.

Мы остановили машины не далеко от контрольного пункта, и стали разоружаться. Всё аккуратно сложили в задней части автомобиля, и я подозвал Хареза.

— Ну вот и всё друг, можем прощаться, садись в нашу машину, ты поведешь её обратно. Через Карези-Ильяз не возвращайтесь, езжайте южнее через Дашак. Как мы выглядим?

— Нормально, но кое что не хватает, — он снял с себя чёрную расписную жилетку национальной одежды и отдал мне, потом крикнул парням, что бы и они отдали свои нам. Жилетка Назира идеально подошла Роману, а вот жилет Батура висел на Мишке нелепо. Тогда Харез заставил снять его, и отдал запасное полотно для чалмы, из которого сделали ему широкий пояс. Назир достал из сумки изогнутый кинжал с ножнами и воткнул его за пояс Михаилу.

— Ты теперь туркмен, у них есть светловолосые, и одет ты как они. При переходе кинжал отвлечет внимание, и скорей всего его отберут, но зато пропустят без проблем. — сказал Назир и с грустью взглянул на свой кинжал, которым он жертвовал ради нас.

— Спасибо вам парни за всё, и удачи вам в дороге, можете ехать, а мы пошли в очередь на переход границы. — сказал я и пожал им всем руки.

— Мы не уедем, пока вы не пересечете границу, -сказал Харез, — всякое может случиться, так что, понаблюдаем за вами, пока вы не окажитесь в безопасности. И Шабах, оставь наушник рации у себя, выбросишь перед проверкой, но если, что-то пойдет не так, мы сможем предупредить.

— Хорошо, так и сделаем, ради успокоения ваших душ.

И так распрощавшись с друзьями, мы заняли место в конце очереди, и стали медленно продвигаться к пропускному пункту. Примерно на середине нашего продвижения меня в бок толкнул Миха и шепнул, — Медленно взгляни влево, на группу из четверых человек, которые стоят рядом с пограничной будкой.

— Что-то не так?

— Посмотри и сам поймешь.

Я как бы между прочим, глянул в ту сторону, и сердце мое заколотилось сильнее. Со стороны если не знать особенностей Афганистана, всё нормально, вроде и одеты правильно, но получалась несуразица, одеты они были как таджики, а на головах пуштунская паколь, но и это не все, вооружены они были американскими карабинами М-4, это модификация М-16. Но самое нелепое было то, что один из них был негр. И стояли они там не просто так, а внимательно вглядывались в лица людей проходящих контроль.

Это заметили и наши друзья, в моем наушнике послышался голос Хареза.

— Шабах, вас ждут, прямо перед шлагбаумом, выходите из очереди, я сейчас подъеду.

— Принял, -ответил я.

Выйти из очереди незамеченными не получилось, толпа возмущалась когда мы пробирались сквозь нее. Периферийным зрением я заметил , что и наблюдатели обратили на нас внимание. Один из них достал из разгрузки несколько листов бумаги и стал их перебирать, потом что-то сказал своим, указав на нас пальцем. И они взяв оружие на изготовку направились в нашу сторону. Тут рыча двигателем, к нам подскочил "Лендровер", и резко тормознув, поднял пыль. Мы мгновенно кинулись внутрь и когда хлопнули дверцы Харез стартовал с пробуксовкой на разворот. Ряженые открыли огонь по машине. Выбивая стекла и дырявя кузов. Харез давил на всю железку, и мы быстро удалялись от пограничной заставы к выезду из кишлака. Впереди мчался "Лендкрузер", с Назиром и Батуром. В наушнике раздался голос Назира,

— Куда едем?

— Пока гони вдоль границы, здесь равнина и она огибает горную гряду, потом повернешь налево и гоним по равнине в строну кишлака Дашак. Да, на выезде из кишлака останови, Харез пересядет к вам.

Машины пропылили по улицам и выехав из кишлака остановились. Харез выпрыгнул из за руля, и побежал в "Тойоту". Я занял его место, и скомандовал:

— Двинули на максимально возможной скорости.

Посмотрев в зеркало, я заметил, что где-то в центре кишлака поднялось ещё одно облако пыли. Похоже опомнились охотники за головами и на своих авто преследуют нас.

— Рома, Миха, началась другая игра, переодевайтесь в камуфляж, у нас там где-то мультикам в рюкзаках, самое то, в нашем случаи. Экипируемся по полной программе.

Машину кидало на ухабах, но я продолжал гнать за "Тойотой" друзей. Парни сменили униформу и теперь, нацепив разгрузочные жилеты, набивали их магазинами к автоматам и гранатами. Прицепили рации и дополнительные подсумки. Кобуры с пистолетами на бедра, пистолеты -пулеметы "Кипарис" повесили на двухточечные ремни подмышки.

Проверили автоматы и сказали, что готовы.

— Рома, смени меня за рулем, Миха садись рядом с ним и открывай компьютер, надо знать, что в небе над нами, а я пока тоже переоденусь. И встану за пулемет.

Переодеваться было не легко, меня то и дело кидало из стороны в сторону, но я наконец нацепил униформу, и даже зашнуровал берцы. Теперь дело за разгрузочным жилетом и оружием, что я и делал. Вооружившись как все остальные последним, что я нацепил, стало кепи. И вот я уже за пулеметом, и разворачиваю его назад, посмотреть, что нас преследует. Пыль поднятая машинами не давала разглядеть, тех кто гнался за нами, но вот мы ехали на равнину и повернули южнее, ветер стал боковым и отгонял поднятую пыль в сторону. Стало видно преследователей, это было тоже две машины, но какие трудно было разобрать из-за большого расстояния, они были от нас метрах в пятистах.

— Миха, дай мне бинокль, — крикнул я вниз и протянул руку.

Снизу мне вложили в руку цилиндр бинокуляра. Я вытащил его наружу и стал пытаться на ходу рассмотреть преследователей. Первым гнался за нами большой пикап "Додж" с крупняком в кузове, а за ним проглядывался "Хамви", тоже с башенкой пулемета.

Было понятно, что на равнине мы от них не скроемся, машины у них мощнее, и устойчивее чем наши, в конце концов они нас потихоньку догонят и смогут стрелять.

Радовало одно, до кишлака Дашак осталось сосем не много, а там ещё несколько километром по равнине и можно ускользнуть в горы, к перевалу Нехольшани. В горах они нас несомненно потеряют, но снизу послышались ругательства Михи.

— В чем дело Кудря? — крикнул я в микрофон.

— Над нами беспилотник, но не ударный, а разведчик, он указывает им направление нашего движения.

— Миха у тебя есть коды, постарайся взять управление на себя и отправь его на запад в Иран , до границы всего каких то шесть -семь километров, а там его обязательно собьют иранские ПВО. Они лишатся глаз, и мы устроим им засаду на перевале.

— Понял, сейчас попытаюсь.

— Не пытайся, а делай у нас мало времени, всего минут десять езды от Дашака.

Мы уже проскакивали справа от кишлака по равнине, ехать через него не было смысла. Но и преследователи теперь потихоньку нагоняли наш конвой, расстояние едва заметно сокращалось. " Десять минут, десять минут" — твердил я про себя. Потом пришел в себя и вспомнил , что мы не безоружны, если смогут стрелять они, то мы можем ответить. "Додж" не бронированная машина, и наш пулемет для них столь же опасен, как и их М-2 для нас. Я стал методично заряжать оружие, КОРД был в полной боевой, и я погладив гранатомет, нежно проговорил, — Ну, дружок "Балкаша", посмотрим, на что способен ты?

Прицепил к нему коробку с гранатами и передернул затвор. 40 мм это вам не 30 как у АГС, так что есть надежда нанести им хороший урон.

Снизу послышался выкрик "Ура!!!", это кричал Миха.

— Что случилось? — Спросил я по связи.

— Всё отлично, теперь они ослепли, я уронил беспилотник, направив его на скалу, и он взорвался.

— Это радует, Харез на связь.

— На связи, — сразу отозвался он.

— Сейчас будет поворот направо в горы, не пропустите его, нам надо туда на вершину перевала.

— Понял, вижу дорогу и съезд с нее вправо к скалам, это он?

Я развернулся, чтобы глянуть вперед и радостно сказал:

— Да это он, нам туда, жмите но аккуратно, там крутой подъем и узкий проход. Запросто можно раскорячиться поперек дороги, а нам это не надо.

Повернувшись назад, я заметил, что погоня приблизилась, они выжимали из своих машин всё, что позволяла дорога. В кузове пикапа появился человек и встал за пулемет.

И вот уже первые вспышки не длинной очереди. Позади нашей машины поднялись столбцы пыли, и только теперь дошел звук очереди. "Ну что же, поиграем, засранцы ряженые" — подумал я и дал ответную очередь из нашего КОРДа. Пикап вильнул и стал уходить с дороги. Видно я попал в водилу, а может пропускают вперед "Хамви" который возможно бронирован. И точно, "Хаммер" вырвался вперед, а "Додж" вернулся на дорогу, спрятавшись позади него.

В наушнике прохрипело,

— Мы въезжаем в ущелье перевала, — это докладывал Харез.

— Отлично, не задерживайтесь, поднимайтесь по дороге и быстро сваливайте за перевал, вниз, мы идем следом.

С "Хаммера" открыли огонь, и крупнокалиберные пули как шмели прожужжали в опасной близости от моей головы. В ответ я прицелился и дал очередь из "Балкана". Несколько гранат взорвались перед машиной, а две последних попали в броневик, одна прямо в радиатор, в вторая в капот, который раскрылся на полном ходу и закрыл обзор водителю. Погоня приостановилась, и мы выиграли время, чтобы вписаться в поворот и въехать в ущелье подняться к перевалу. Если бы мы делали этот маневр с активной погоней, то подставили бы свой борт, и тогда они изрешетили бы нас, превратив в дуршлаг. Какое счастье, теперь нас с боков прикрывали скалы, а погоне до поворота еще метров триста.

— Рома, поднимайся на самый верх, помнишь там скала с уступом , вот за ней и спрячемся.

— Помню, как не помнить, сколько раз там на нас засады устраивали.

— Вот и мы повторим этот трюк, но только с догоняющими. Мишка, в воздухе ни чего больше не появилось?

— Нет, пока ни чего нового, небо чисто.

Тем временем Роман выводил машину на верх перевала, высота которого была чуть больше километра. Он остановил машину на краю склона за выступающей скалой, с этой точки был хорошо виден обширный участок узкой дороги ведущей на перевал. С нее не свернуть, не развернуться, идеально, чтобы засыпать гранатами обе машины преследователей. Я сменил коробку с гранатами на "Балкане" и стал терпеливо ждать.

Охотники на нас, явно не спешили, или ждали поддержку с воздуха, наверное местность для них была не знакома и они побоялись рисковать. Я включил связь и вызвал Хареза.

— На связи, — отозвался он.

— Харез езжайте дальше по руслу реки, через километр будет кишлак, он заброшен, спрячьте свою машину под каким нибудь навесом и ждите нас.

— Понял, едем дальше.

— Вован, неприятная новость, летит ударный беспилотник, наверное, они вызвали подмогу, нас пока не видит, а вот Хареза с ребятами скорей всего заметит.

— Миха, сам знаешь что надо делать, ломай его коды, они лентяи, даже после того как потеряли секретный свой ударник в Иране, и то не сменили кодировку. А это когда было? Года три назад, Иранцы перехватили управление и посадили его у себя на аэродроме. Так что, работай, ты у нас ас в компьютерах, не то, что мы — юзеры. Только дай ему заметить машину Хареза, это успокоит охотников, и они полезут на перевал.

— Понял, уже работаю. И так, вижу машину Хареза, те кто управляет, готовят ракеты к бою. Ах, черт, повремените чуть-чуть, я сейчас подключусь, готово, ракеты тоже мои. Ну ты, там за пультом, жми на кнопку пуска ракеты. — разговаривал сам с собой Михаил.

Ага, ракета пошла, беру управление на себя, разворачиваем и наводим обратно на "Предейтор". Представляю удивленную рожу оператора, ракета с ума сошла, по своим лупить решила. Где-то справа от нас в воздухе раздался взрыв.

Миха хихикнул и произнес:

— Песец котенку, больше гадить не будет.

Видно, охотники внизу удовлетворились уведенным, и решили что перевал свободен, снизу послышался гул мощных моторов. Теперь моя очередь поиграть в охотников и дичь. Только вот роли поменялись, охотник это я, а вы глупцы теперь моя дичь.

Первым из за поворота показался "Хамви" он медленно полз вверх, выбирая дорогу, нас, они видеть не могли, мы были укрыты скалой. "Хамви " прошел уже половину подъема, и только теперь показался пикап. "Ни чего, это даже лучше, можно ещё ближе подпустить бронированного, тогда он ни куда не денется. Когда "Додж" твердо встал на дорогу и прибавил ходу, вот тогда я и скомандовал Роману:

— Рома, сдай на два метра назад, начинаем.

Ромка, не заводя двигателя, отпустил тормоза, и машина скатилась назад на пару метров, и снова встала на ручник.

Я прямой наводкой, ударил из "Балкана" прямо в лобовое секло "Хамви". Первые два взрыва сработали на поверхности, и повредили защиту, зато остальные гранаты влетели внутрь машины и рванули там. Сразу переведя огонь на пикап, я разрядил в него остаток ленты. Машину рвало в клочья, уцелеть не должен был быть ни кто. Но после всего проделанного, я скомандовал:

— Миха со мной, Рома за пулемет, идем проверять, нет ли живых. Мы вылезли из машины и прикрывая друг друга начали движение вниз. "Хамви" замер на полпути к вершине и чуть развернулся поперек дороги, Миха зашел с лобовой проекции и направил ствол своего АЕКа внутрь салона, я же подошел сбоку и открыл дверь. Заглянул внутрь, и к горлу подошла тошнота. Сплошное кровавое месиво, от пяти разорвавшихся внутри гранат. С этим всё ясно, судя по оружию, в броневике сидело четыре человека. Идем дальше, надо проверить "Додж" . Машина стояла ровно, после взрывов гранат под заднее колесо попал большой камень и не дал скатиться машине вниз. Обходим машину с двух сторон, я чуть впереди, Миха на пять шагов сзади от меня. Смотрю в салон, в кабине два трупа, с изуродованными лицами, но чуть ниже слышу шевеление, поднимаю вверх руку со сжатым кулаком. Миха присаживается на колено и берет машину под прицел. Я медленно двигаюсь вдоль кузова, держа автомат наготове. Слышу опять возня возле заднего борта и тяжелое дыхание. Понятно, раненый, либо пытается перевязаться, либо достать оружие. Остаюсь на месте, и махаю Мишке, чтобы обходил машину с другой стороны. Мишка медленно начинает движение, я присаживаюсь на колено, а потом ложусь на землю, чтобы заглянуть под машину из-за колеса. Ага, спиной к борту сидит человек, в руке которой он упирается в землю, у него, армейский "Кольт".

Привстаю и громко говорю:

— Хай Джон, ты говоришь на фарси?

Парень дернулся от неожиданности, но ответил.

— Да, немного.

— Откинь пушку в сторону, я осмотрю тебя.

Боец послушался, метрах в двух от машины упал пистолет, клацнув железом о камень. Я встал во весь рост, и показал Михе оставаться на месте, а сам пошел к заднему борту. Выйдя из за машины, я слегка удивился. — "Вот ведь парадокс, из всех расстрелянных нами, уцелел только тот самый негр, нелепо одетый в пуштунку".

Я осмотрел его, зацепило парня прилично, он терял много крови, и мы ни чем помочь ему не могли. Но с поганой овцы, хоть шерсти клок, и я решил его допросить.

— Ты понимаешь, что скоро загнешься? При таких ранениях мы тебя не сможем спасти. Ответь на пару вопросов, облегчи душу.

"Смуглый" молча кивнул.

— Вы искали нас на погран-заставе?

-Да.

— Кто дал наводку?

— Один из местных, говорил, что он из Карези-Ильяс. И что точно знает, что группа Волчьего хана постарается пересечь там границу. — раненый тяжело дышал и говорил всё тише.

— А скажи, колонна из Тургунди, пойдет к границе?

— Она уже сейчас должна быть в Молуки.

— А местный вам не говорил про засаду на колонну?

— Нет, ни чего подобного он не говорил, — сказал частник и отключился.

Я осмотрелся, подобрал его "Кольт", проверил патронник, патрон был на месте, вытер его тряпкой и вложил в руку бойцу без сознания. Потом понес его руку с пистолетом к виску и нажал на спуск. Пусть парня считают героем. Не сдался в плен, злым душманам.

— Пойдем Кудря, нам пора ехать дальше. Пока сюда не выслали группу для выяснения происшествия, и беспилотники взрываются сами по себе, и вообще много странного в этой местности.

Пока шли в гору, Миха меня спросил:

— Догадываешься кто на нас стуканул?

— Тут и гадать не надо, если не сказал про засаду, то это один из специально посланных людей Рошана. Не простил он нам резкое обращение с ним, да ещё и перед его бойцами.

Он ведь авторитет потерял в их глазах.

— Вот и я так подумал.

— Ладно, всё это позади, прыгай в машину, Рома, заводи, уезжаем.

"Ленровер" заурчал мотором, и мы стали скатываться с перевала, в нужном нам направлении, в русло старой пересохшей реки. Чтобы добраться до одноименного с перевалом кишлака Нехольшани, и встретится там со своими друзьями. Ехать по руслу было приятно, как по хорошей бетонке, ведь каждую зиму течение так укладывает и обтачивает камешки, как будто специально подгоняет один к другому.

Пятнадцать минут и мы уже в кишлаке, он заброшен давно, ещё со времен присутствия Советских войск, но видно, что здесь часто делали стоянки. Не удивительно, здесь единственный в округе родник, с чистой и пресной водой. И все это благодаря старому огромному дереву Чинар, которое своими корнями поднимало воду на поверхность. Благодаря этому образовался небольшой родник , который вытекал из под основания дерева. Караванщики, проходящие и делающие здесь стоянку, облагородили родник, углубили яму и обложили его плотно подогнанными камнями. Мы остановили машину у самого родника, и вышли размять ноги и поправить снаряжение.

Вдруг, из-за одного из домов, раздался незнакомый нам, голос:

— Эй солдат, не шевелись, брось оружие , и подними руки вверх.

Мы просто опешили, кто это так шутит, и где наши парни? Голос решил нас поторопить:

— Быстро бросайте оружие иначе буду ст ..хр ..хр , — послышалась какая-то возня.

— Всё в порядке Шабах, — это уже кричал Батур, — можете расслабиться.

— Батур, что это за чудо такое, решившее пленить нас?

— Их тут четверо, пришли после того как мы замаскировалась. Нам не мешали, мы их и не трогали, наблюдали за ними. А когда они услышали вашу машину, то взялись за оружие и поспешили к роднику, наверное, ограбить решили.

— Понятно, пойдем, посмотрим на несостоявшихся грабителей. — сказал я, и мы все вместе стали подниматься к домам расположенным на склоне холма.

— Батур , а где вы с вою машину спрятали?

— Проезжаете налево, вон по той улочке, четвертый двор справа, он весь с навесов, и там места на вторую машину хватит.

— Ром, слышал? Отгони туда наш вездеход, зачем светить его на дороге.

— Понял, отгоню.

Мы с Михой уже подняли к тому месту, откуда кричал незнакомец, там стоял Батур, с уже связанным воякой, который был придушен и находился без сознания. По виду молодой парнишка, с едва оперившимися усами.

— Шабах, идем в дом где мы расположились, сказал Батур, и ухватив за шкирку пленного поволок его как мешок с картошкой. На земле осталась лежать старая британская винтовка "Ли Энфилд", я подобрал ее и последовал за ним.

Домик они выбрали не плохой, хорошие стены, обзор на все стороны, окна хоть и были маленькие, но позволяли вести наблюдение вкруговую. Дом стоял на склоне и не имел двора. Хозяива были не богачами. Прежде чем зайти туда и прикрыл глаза, так быстрее адаптируешься к темному помещению. Домик оказался довольно большой с очагом посередине и куполообразной крышей с круглой дырой вверху. В дальнем углу лежало ещё трое связанных афганцев, с кляпами во рту. Оружие их было сложено в другой части дома, туда я поставил и винтовку. И с изумлением стал рассматривать их вооружение. Старый "Калашников", замотанный изолениой разных цветов, плюс трехлинейка Мосина. Но, самое интересное, пистолет пулемет Судаева. Вот он как здесь оказался не понятно, наши вроде, ими не снабжали афганцев, ППШ это обычное явление, а Судаев, это редкость. Батур тем временем кинул пленника к остальным, похлопал его по щекам, тот открыл глаза и хотел что-то сказать. Как только он открыл рот, Батур сунул ему кляп, и вместо слов послышалось мычание.

Пленники, все были в чувствах, и следили злыми взглядами за тем как я хожу по помещению из угла в угол и думаю с чего начать. Допросить их конечно надо, но с чего начать, и как получить правдивые ответы. Я оглядел пленников, все они были разного возраста, самый старший с густой с проседью бородой. Ещё один бородач лет под сорок, третий был лишь при усах, и выглядел лет на тридцать, а последний которого притащил Батур совсем молодой, около двадцати лет. "Что всех их объединяет?" — задал я себе вопрос, — "Общие черты лица, одинаковые манеры держаться, блин да они родственники, скорей всего семья, бородатый старик их папаша, а это его сыновья" — осенило меня.

Вот теперь можно было и допросить, на скорую руку, расскажут всё, что знают.

Похожу к самому старшему, демонстративно вытаскиваю нож, а другой рукой выдергиваю кляп и тих вкрадчиво говорю, — Кто такие, что здесь делаете?

Старик зло глянул на меня и повернулся к Харезу, — Вы дети собаки, продались американцам, пусть вас родные проклянут, и плюнул на пол.

Харез усмехнулся и сказал:

— Это не американцы, это наши друзья которые помогают бороться с американцами.

— Врешь! — вскрикнул старик.

— Закрой рот, потом поговоришь о справедливости, а сейчас отвечай на вопросы. — вмешался я.

— Ни чего я вам не скажу.

— Хорошо, может дети твои будут разговорчивей, с кого начать? С младшего? Как думаешь, если ему отрезать пару пальцев на руке, он стрелять сможет? — и я направился к молодому пленнику, положил его на пол и перевернул на живот. Сел ему на спину и пододвинул колени под связанные за спиной руки, так, что они задрались вверх. Ножом разрезал веревку, освободил правую руку, и прижал её к полу. Парень мыча через кляп с силой сжал руку в кулак.

— Ну, ну, успокойся, разожми кулачок, а то все сразу пальцы отрежу, разжимая кулак ножом. Парень, всхлипывая, медленно разжал руку. Я аккуратно расправил его пальцы, теперь на поле была открытая ладонь. Я вставил нож между средним и указательным пальцем и обернулся к старику. Тот побледнел, но пока не решался заговорить, пришлось его подстегнуть вопросом.

— Без указательного пальца, стрелять ещё можно, но вот в носу поковырять уже неудобно, начну с него. И надавил острием ножа на палец, не так чтобы его действительно отрезать, а чтобы порезать кожу до крови и причинить некоторую боль парню.

Старик как увидел капли крови, сразу закричал:

— Остановитесь, я всё расскажу.

— Не верю я тебе дед, лучше я у молодого и спрошу, если соврет, лишится пальца. Выдернув кляп изо рта парнишки, ч спросил.

— Вы кто такие?

— Мы беженцы из кишлака Шарав.

— Что там произошло?

— Американцы провели операцию возмездия, за сбитый нами вертолет. Разбомбили весь кишлак, мы в это время были в горах, гнали отару на зимнюю стоянку. Вернули домой, а там ... сами понимаете, разрушенные дома, и трупы женщин детей и стариков. Мы семьёй откапывали их и хоронили почти два дня. Податься было некуда, вот отец и повел нас сюда, он знал, что здесь заброшенный кишлак. Мы хотели в дальнем конце за холмом устроить кошару, и перегнать овец туда, а сами обосновались бы в одном из домов. Ведь зима скоро, а здесь и вода и жильё, а с отарой и мясо у нас было бы.

— Значит, говоришь вы из кишлака Шарав?

— Да именно оттуда.

— Какой дорогой сюда шли? Через Чакав проходили?

— Да, проходили...., а можно мне сесть, а то руки и ноги онемели.

— Назир, дай веревку, я ему руки свяжу. Назир подал мне кусок веревки, я вернул руку пленника за спину, и снова связал парнишку. Потом поднял его и усадил рядом с остальными.

Посмотрел на старика и спросил:

— Как твое имя старик?

— Зови меня Самир.

— Самир, и стоило из-за такой мелочи как рассказ о ваших бедах, подвергать опасности детей?

Он молчал, глядя в пол. Потом поднял голову и посмотрел мне в глаза:

— А кто вас знает, кто вы такие, форма похожа на американскую. Скажешь, что мы их кишлака Шарав, убьете как свидетелей.

— А почему решили на нас напасть, ведь могли навлечь на себя ещё большую беду, тем более если собирались остаться здесь на зимовку.

— Нам нужна была ваша машина, и оружие.

— А что с нами бы сделали? Ведь если бы мы были американцы, то наверняка нас стали бы искать.

— Да есть тут не далеко, крепость Дашак, там талибы засели, продали бы вас им и все дела.

— Знакомая крепость, там даже не крепость, а целый укреп— район. И много там талибов?

— Да сабель триста будет.

— Ладно, теперь меня интересует Чакав, что там?

— Там тоже талибы, но не много, человек двадцать, засели в главном здании. На крыше наблюдательные посты, внутри крепости две машины пикапы. Они звали нас присоединиться к ним, но мы отговорились, сказав, что должны найти пропавших родственников.

— А за пределами крепости у них посты есть?

— Мы не видели, там ведь раньше шурави стояли, база больше была, но когда уходили все постройки разобрали или взорвали, кроме этой маленькой крепости, ни чего не осталось. Так зачем им посты снаружи, если с крыши крепости всё видно вокруг.

— Сколько у них наблюдателей наверху?

— Мы шли днем, видели двоих, они ходят по периметру, а ночью, наверное, человека четыре будут.

— Хорошо, вы пока посидите связанными, мы сделаем свои дела, запасемся водой, и когда будем уезжать, отпустим вас. И вот ещё что, старайтесь не попадаться ни кому на глаза, не пытайтесь ни кого захватить, если хотите здесь мирно перезимовать. Найдутся желающие и завладеть вашей отарой, так что, кошару делайте с навесом, чтобы сверху не было видно кто и что там. Да, и не суйтесь к талибам, американцы готовят большую операцию здесь, и вы можете попасть под раздачу. Но самое главное вы нас не видели, и не знаете о нашем существовании. Это понятно?

— Понятно, а кто вы на самом деле?

— Слышали о Гург-Хане? — вмешался Харез.

— Так, краем уха, говорят отчаянный командир.

— Так вот, мы его люди и едем со специальным заданием.

— Может вам помочь чем? — сразу изменился голос старика, — Вы в дороге давно? Развяжите нас, клянусь аллахом, мы не будем мешать вам и пытаться убежать, у нас есть мясо. Пока вы готовитесь, мы сварим обед и угостим вас.

Харез посмотрел на меня:

— Собери все патроны от их оружия, ... все, и те которые у них в сумках, и разряди автоматы, вот тогда и развязывай. Я пойду, гляну, что там Рома делает.

Рома ни чего не делал, валялся на остатках достархана, положив руки за голову и жуя соломинку.

— Ром, машина в полном порядке?

— Да, работает как часика, а с новым радиатором даже и не греется. Жидкости не текут, все на ходу.

Тут пришел Кудря, и уселся в машину, подключив компьютер. Понятно, парни устали, и двигаться дальше не желают, наверное, хотят переночевать здесь, но фиг им. Ночевать будем в Чакаве, а для этого придется поработать, и уничтожить гарнизон талибов находящийся там. Миху пока не буду трогать, может обстановку разведает, а вот Родного придется припахать.

— Роман, сливай воду с обеих машин, зальём свежей, пресной, потом надо наполнить все канистры. Далее мы воды нигде не встретим, до самого Герируруда.

— Вован, дай отдохнуть, вон пусть тебе Назир с Харезом помогут.

— Родной, не тупи, у них другая задача, на них весят пленники, и ко всему они готовят пожрать.

— Весь кайф обломал, — сказал Роман и медленно поднялся на ноги. — я полез под машины, а ты иди за водой, канистры сзади в багажнике.

АЕК пришлось оставить в машине, Кипарис оставил висеть на месте, он не мешал. А вот набедренную кобуру отстегнул, и вместе с ГШ положил в салон. Открыл заднюю дверь "Лендровера" достал четыре канистры, и поставил их на землю. Потом взял две и отправился к роднику. Ходить пришлось несколько раз, пока не сменили воду в радиаторах, и не наполнили все канистры в обеих машинах. Потом я взял мягкое ведерко, и спросил Ромку, не желает ли он освежиться. Рома согласился, и мы опять ушли к роднику. Там раздевшись по пояс и поливая друг другу из ведерка, смыли с себя дорожную пыль. Вода была ледяная и мы разогнали кровь во всех сосудах, какое облегчение испытываешь от такого душа, это не передаваемо.

Когда мы вернули во двор с машинами, меня позвал Кудря.

— Что случилось? — спросил я.

— Я тут поиграл с кодами, и влез на их частоту радиообмена. Активно балакают, жаль я в английском не дока.

— Постой, Ромка у нас пытался его учить, может что-то уловит из переговоров? Рома иди сюда.

Подошел Роман и спросил:

— Ну что ещё?

— Ты вроде английский учил по самоучителю, а потом девка какая-то у тебя репетитором была, послушай о чем амеры переговариваются, может переведешь?

— Да я не выучил ни хрена, только некоторые фразы понимаю, ну слова кое какие помню. Всё это даже ниже школьного уровня.

Но он скромничал, оказывается понимал он гораздо больше слов, да говорить на этом языке он не мог , но понимать понимал достаточно для нас.

— Ну что? О чем они чирикают? — обратились мы с Михой к Родному.

— В основном, кодовые слова типа альфа, браво, дельта. Говорят о какой-то спасательной партии, и координаты, Миха у тебя карта с их сеткой есть в компе?

— Есть, а что?

— Включи её, сейчас посмотрим, куда они собрались.

Мишка переключил комп на карту с разметкой, Рома уставился в экран и повел пальцем по запомнившимся ему координатам.

Довел палец до нужной точки и выругался.

— В чем дело? — спросил я.

— Они вышлют сюда три вертолета, два спасательных "Найт -Хоука" и "Апач" для прикрытия.

— Сюда? — переспросил Михаил.

— Не совсем, на перевал где мы раздолбали погоню. Видно у них в машинах маяки GPS стоят. А на связь они долго не выходили. Короче как стемнеет, так начнется спасательная операция.

— Фух, — вздохнули мы с Михой, успокоил, — значит, у нас есть время до вечера.

— Давайте готовиться, долейте бензин в баки, и готовьте малошумное оружие, к "Кипарисам" крепим глушители, будем работать ими, Рома на тебе SR-25, Миха ты готовь "Выхлоп". В Чакав будем входить тихо, парни нас будут страховать, в общем, задача, захват и зачистка крепости. Крепостью то, что осталось не назовешь, но всё равно. Это как гасиенда в Мексике.

Но заняться оружием нам не пришлось, пришел Назир и сказал, что пора ужинать. Мы все вместе направились в дом с пленниками, в центре горел костер, над которым висел, казан, с жирной шурпой и бараниной. Мясо приятно пахло, потому, что пленники постарались и добавили туда много специй. Мисок на всех не хватило, тогда решили сесть попарно, старик разделал мясо и накладывал большими кусками в миски. Потом черпал шурпу с луком и ей поливал куски мяса, передавая миску очередной паре человек.

Мы ели в паре с Харезом. Мясо было горячее по этому приходилось пользоваться чуреками как салфетками , чтобы брать куски. В общем, наелись капитально, и поблагодарили старика. Тот только склонял голову и вежливо принимал благодарности, было видно, что это, ему очень приятно. Потом разлили чай, вернее не совсем чай, а горные травы, заваренные вместо чая, такую вкуснотищу я ещё не пил, столько ароматов в одном напитке, это что-то. После трапезы, мы поговорили с семьей старика, и объяснили, что ночью им надо сидеть тихо, не разводить огонь, прилетят американцы на перевал, подобрать своих людей, вернее то, что от них осталось.

— Старик изумился и спросил:

— Это вы их убили?

— Да мы, а что?

— У них осталось там оружие?

— Да, оно нам было не нужно.

— Отпустите двоих моих сыновей, пусть они соберут оружие и патроны?

— А они успеют до темноты?

— Успеют, если пойдут сейчас.

— Как хотите, мы не против, но они ведь пойдут без собственного оружия.

— Дайте им одну винтовку, на всякий случай, я вам поклялся, что против вас мы ни чего не предпримем, а клятва аллахом и на Коране священна.

— Хорошо, пусть берут любую.

— Старший сын встал и взял "Ли Энфил", и уставился на Хареза.

— Харез, дай ему патроны для этого агрегата.

Харез достал сверток и стал выбирать патроны для винтовки. Потом передал их бородачу и он приняв их и прихватив среднего брата вышел из дома.

— Нам тоже пора уходить, спасибо за гостеприимство, хотя начало было у нас никудышное. Парни, по машинам, Харез оставь патроны, пусть снаряжают свое оружие.

Старик, помни, ни каких огней ночью, у них на вертолетах тепловизоры, засядьте в каком нибудь доме и укройтесь одеялами. И только когда американцы уберутся, можете делать что угодно. Прощай старик, нам пора.

— Прощай командир, скажи хоть свое имя.

— Все зовут меня Шабах, думаю, ты ещё не раз услышишь разные истории обо мне и Гург-Хане.

Уехали мы не сразу, во дворе, где стояли машины, мы сначала почистили и подготовили оружие, снарядили пустые ленты патронами и добили магазины недостающими, и только после этого выехали из кишлака, опять на русло реки, ведущее нас к югу.

Когда подъезжали к Чакаву, солнце уже клонилось к горам и вот вот должно было скрыться за ними, это было как раз нам на руку, из крепости русло реки не видно, потому что река делала там поворот, но вот услышать гул моторов и заметить пыл было можно, по этому мы свернули с центрального русла в одну из проток. Заехали за небольшую сопку и там остановились. Теперь нас не заметить не то что из крепости но и с реки тоже.

— Назир, останешься с машинами, ты у нас человек ответственный, оставь рацию для связи, Батур, бери свой ручной пулемет, он может понадобиться, Харез и ты готовь свой "Калаш". Ром , Миха, АЕКи оставляем, работаем только бесшумными. Цепляйте ночники на голову, проверяем связь и пошли, нам надо понадлюдать за укреплениями духов. Осмотреть местность, на предмет выносных постов охранения, и выработать план нападения. Всё погнали.

Нам пришлось взбираться на вершину небольшого хребта, на самом верху мы уже ползли, последние лучи солнца, освещали восточную часть небосклона. И это маскировало нас. Я достал бинокль и стал осматриваться, зная, что солнце уже ушло и бликов не будет, я не боялся быть замеченным. Сама крепость была в пятистах метрах от нас, ниже этого хребта, поэтому площадка возле нее была как на ладони. Действительно, на крыше "П" образного здания, находилось два наблюдателя. Они ходили туда сюда по ножкам буквы П. Причем так, когда один был возле перекладины, другой находился на краю одной из ножек. И они смотрели в противоположные стороны. С этой высоты была возможность чуть-чуть видеть внутреннее пространство, крепости, пару раз, там промелькнули люди. Там вовсю, шла подготовка к ночи. Во дворе разожгли огонь, наверное, готовить ужин или разогреть чай. Отлично, огонь во дворе прекрасно высвечивал часовых на крыше. И пока не стемнело окончательно, я стал осматривать местность вокруг здания, нет ли скрытых ходов и окопов для выносных постов. Ни чего подобного я не заметил. И приказал Харезу пройтись незаметно, слева от крепости на безопасном расстоянии, и осмотреть местность, Батура направил на правую сторону. Если я не заметил постов в бинокль, это не значит , что их нет. Парни уползли в разные стороны. На крышу крепости поднялись ещё два человека. "Какая неприятность" — подумал я. Но это оказалась смена часовых, люди на крыше поболтали, двое новеньких остались, а те что отдежурили смену, спустились вниз. Мы вздохнули с облегчением, но радо, на крышу поднялся ещё одни человек. Поприветствовал товарищей, и занял позиции на перекладине буквы "П". Это уже хуже, Теперь часовые, постоянно видели друг друга, потому что ходили в одном направлении. Если один идет к краю ножки, но тот который на перекладине выдвигается к тому месту, где только что был первый, а третий идет от края другой ножки к тому месту, где только что был второй. Так они постоянно видели друг друга, а снимать их надо было одновременно, это усложняло задачу, потому, что у нас было всего две винтовки способные тихо убрать часовых. Кому-то из нас придется спуститься вниз, и валить одного из часовых из кипариса, с близкого расстояния.

На связь вышел Харез:

— У меня чисто, ни каких скрытых окопов и ходов, я в ста метрах от крепости, ближе не подойти, там минное поле.

— Принял, двигайся дальше по кругу, на встречу с Батуром. Батур, а у тебя что?

— Сейчас разберусь и доложу, пока не ясно, что это.

— Ждем.

Прошло ещё пятнадцать минут, стемнело окончательно и наконец, на связь вышел Батур.

— Шабах на связь, это Батур.

— На связи.

— Я нашел скрытый подземный ход в крепость, дверь в него заминирована, а внутри тихие шаги, скорей всего там не меньше одного часового.

— Принял, отлично, дождись Хареза, подкорректируй его движение, и возвращайтесь.

Мы вели наблюдение ещё час, пока справа от нас не зашуршало, мы приготовили оружие. Но включилась связь.

— Шабах, не стреляйте это мы. — послышался голос Хареза.

— Принял, парни отбой это свои.

Через пару минут подползли Батур и Харез.

— Ну, что вы там ещё высмотрели?

— Есть бумага и карандаш? — спросил Харез.

Рома достал лист записной книжки и огрызок карандаша, Миха передал запасные очки ночного видения и включил ИК фонарь, что бы подсветить Харезу.

Харез начал рисовать схему здания, и пояснять всё что он нашел. Вот здесь с угла есть ещё один вход внутрь крепости. Я помнил его, это штабисты его проделали, чтобы со стороны минбата не обходить всю крепость, к тому же это был выход к офицерской землянке. В общем, благодаря лени наших офицеров там появился вход в крепость. Здесь вокруг заграждения из колючей проволоки, слева минное поле, я чуть не нарвался на растяжку, справа тоже заминировано, но к этому входу ведет узенькая тропа, пробраться по ней не замеченным с крыши, невозможно. Если только часовые будут двигаться в эту сторону и будут примерно на середине маршрута, то можно пробежать это расстояние. Но это шум.

— А сколько метров до угла здания?

— Метров тридцать — двадцать пять.

— Отлично, что ещё нашел? С южной стороны, которую вам отсюда не видно, ещё больше заграждений, забор из колючей проволоки и я там замялся, залез в "паутинку". Пришлось работать штык-ножом обкусывая петли, чтобы выбраться из нее.

— Ясно, это они укрепились потому, что легче всего напасть именно с той стороны. Далее что?

— Центральный вход укреплен, массивными воротами, в заборе проделаны бойницы, там два пулемета. Дальше опять минное поле, пришлось оползать стороной, и я как раз выбрался к позиции Батура. Он показал мне подземный ход в крепость, он чуть левее, почти у подножия холма, на котором мы сейчас находимся.

— Как укреплен ход?

— Ни чего особенного, обыкновенные деревянные створки, обитые автомобильным железом. Я осмотрел их, в щель увидел растяжку, ход заминирован. Потом лежал прислонив ухо к щели, там разговаривали двое.

— Насколько большая щель? Штык-ножом можно перекусить провод? И какой провод, металлический?

— Щель узкая, штык не пролезет, провод стальной.

— А петли створок снаружи?

— Само крепление внутри, а поворотная часть видна наруже.

— Миха, а ты что думаешь об этом?

— Ни чего, недаром я ходил по духанам, представился случай купить набор универсального инструмента. И он достал из разгруза, кусок металла, разделенный на две части и скрепленный клепками. Развернул его, и он превратился в пассатижи. Потом свернул обратно и из одной стороны как из швейцарского ножа вытащил, толь ножницы, толи кусачки.

— Посмотри Харез, эта штука в щель между створками пролезет?

Харез осмотрел инструмент, пощупал толщину ножниц, и сказал:

— Думаю, пролезет.

— Вот и отлично сказал Миха, не думаю, что они поставили растяжку двойного действия. Скорей всего только на вытяжку. Открываешь створки, провод выдергивает чеку и БУМ.

Если обрезать растяжку, то можно открывать створки и взрыва не будет.

— Хорошо, — подводя итог, проговорил я. — Тогда действуем так, мы с Харезом, подбираемся к тропинке бокового входа. Миха, Рома, вы берете на прицел часовых которые ходят по бокам , я беру центрального, как только он подходит к углу здания где тропинка, ни кого не ждите открываем огонь. Рома ты с ЭсЭркой берешь дальнего, Миха ты ближнего, я валю центрального, на углу крепости он будет ближе всего ко мне, так что, очередь из "Кипариса" должна его свалить. Как только уберем часовых, винтовки оставляете на месте, Батур вас ведет к подземному ходу. Мы с Харезом попробуем взломать боковой вход. Как разрежете растяжку, даете один сигнал тангентой. Сигнал тангентой два раза, это значит, замерли и ждем. Если мы вам ответим один раз то входим в крепость одновременно. Харез и Батур держитесь сзади и страхуете. Сначала идем мы и стараемся убрать всех из бесшумного оружия, если не получится, вступаете вы. Тогда уже плевать на шум, а вам подземке пулемет будет кстати. А мне хватит и "Калашникова" Хареза. Работаем с приборами ночного видения, источники света гасим.

Задача ясна?

— Зачищаем всё? Пленных берем?

— Гасим всех. Живые нам не нужны. Если только кто-то добровольно не сдастся. Короткий допрос про Шаршари и силы расположенные там и в расход. Всё. Харез выдвигаемся.

Харез пополз влево вниз по склону, я последовал за ним. Включил связь и добавил, как будем на позиции дам щелчок. Разбираем цели и ждем нужный момент.

— Принял, — ответил Роман.

Ну, вот и все, опять мы воюем, но это нам надо, крепость удобное место для ночевки. К тому же она у нас на пути, и мимо нее не проскочишь, наверняка у духов есть связь, а внутри кажется две машины, а это опять погоня и угроза нашей жизни. Так лучше эту угрозу устранить тихо, и тогда мы не будем опасаться за тылы, когда пойдем на Шаршари.

Мы спустились к подножию холма и притаились, над горизонтом на западе, поднялся довольно крупный месяц, он был в фазе роста. Слегка осветив лощину, он сделал нам сюрприз, камни и скалы отбрасывали густые черные тени. Которые укрывали нас от посторонних взглядов. Мы подобрались довольно близко к боковому входу, до угла здания было всего метров двадцать. Часовой как раз только отходил от угла, и скоро должен подойти тот, кого должен снять я. Дав один щелчок по связи, я выбрал точку опоры и приготовил свое оружие. Теперь ждем приближения нашей цели. В ПНВ всё было видно прекрасно, да ещё месяц подсвечивал, ходящих по крыше. И вот наконец показалась голова противника, ещё шаг и уже вины плечи, ещё наг и он по пояс открыт для моего прицела, ещё шаг и я жму на спуск. Пистолет пулемет дергается в моих руках, издавая приглушенные пукающие звуки. Часовой сгибается пополам , клонится вперед и падает вниз перед входной дверью. Мы с Харезом делаем рывок к стене здания. Я подбегаю к часовому, он хрипит, и пытается что-то достать из разгрузки. Не думая машинально вытаскиваю нож, и со всей силы втыкаю ему в грудь, в область сердца, он дергается и замирает. Всё, теперь точно труп. Надеюсь, наши снайпера сработали на отлично, результат "Выхлопа" я знаю, там сразу смерть даже если попал в область живота. Но вот Эс Эрка, здесь важна точность, но Ромка обучен и стрелял скорей всего в голову. Мы с Харезом замерли, прислушиваясь, не поднимется ли шум, по поводу исчезновения часовых, нет, всё было тихо. Теперь пока ждем, когда парни будут готовы, надо осмотреть дверь. Ни чего особенного, духи оказались лентяи, хуже наших офицеров. Дверь и косяк были настолько старые, что рассохлись, образовав огромные щели. Сквозь одну из них я разглядел задвижку, и стал тихонечко ножом двигать её, чтобы открыть дверь. И мне это удалось, задвижка щелкнула, и дверь с небольшим скрипом подалась на нас. Я заглянул в образовавшуюся щель и заметил в углу комнаты их которой было два выхода, топчан, со спящим на нем человеком. Надо было действовать немедленно. Не дожидаясь сигнала парней, я скользнул в комнату, что есть силы, прижал голову спящего к топчану, одновременно закрывая рот, и нанес удар ножом со спины. Он изогнулся, по телу прошла судорога и сразу затих. Оставляю убитого в той же позе, крови мало, удар в сердце открывает внутреннее кровотечение, но на всякий случай прикрываю его шерстяной накидкой. Махаю Харезу, что бы он зашел внутрь и запер дверь, что он и сделал. Теперь ждем сигнала. В наушнике раздается щелчок, я отвечаю тем же, значит парни входят, на них зачистка правой части крепости, скорей всего ход выводит туда, тогда идам на левую половину , через центр. Меняю магазин и начинаю движение, Харез следом с "Калашгиковым" наготове.

Войдя в следующее помещение, стало понятно, что оно не жилое, по бокам комнаты были разложены мешки и коробки не понятно с чем.

— Харез, посмотри надписи, что там?

Харез посмотрел и ответил:

— Это продукты, мешки с рисом, в коробках сухофрукты макароны и другая съедобная всячина.

— Отлично, значит центр крепости у них вместо склада, но всё равно идем осторожно.

Сдежующее помещение тоже было забито продуктами, а вот третья комната, была с вооружением и боеприпасами. Будет интересно потом посмотреть, что там есть, может, запасемся боеприпасами, да и наши афганцы оружия наберут для своего кишлака. Четвертая комната была угловая как та, где спал человек. Прежде чем заглянуть за угол я присел на колено, чтобы не перекрывать сектор стрельбы Харезу. Резко выглянул за угол, комната была пуста, но на правой стенке была дверь. Это уже хуже, если она заперта, придется пробиваться с шумом, а это очень плохо. Если старик не соврал здесь около двадцати человек, четверых мы уже убрали, думаю, двоих в тоннеле, тоже убрали наши парни, это минус шесть, остается четырнадцать. Силы не равны. Подкрадываюсь к двери, и прикладываю ухо чуть не ввалившись в комнату, дверь была свободна и открывалась в ту сторону. Но мои телодвижение ни кто не заметил, в комнате был слабый свет, и прислушавшись я понял, что двое играют в нарды, да так увлеченно, что не обратили внимания на дернувшуюся дверь.

Говорю Харезу, Встань слева и резко открой дверь, а я с колена не входя в комнату положу тех двоих. Так и делаем, Харез резко открывает дверь, но мне не видно всю комнату, а только эти двое, целюсь навскидку и стреляю. Хлопки "Кипариса" в маленьком помещении раздаются как улары крупного града в стену деревянного сарая.

Смещаюсь влево и вижу, что там ещё один человек вскакивает с топчана, ища оружие. Остаток патронов в магазине, кладу ему в грудь, он дергается, и валиться на пол. Резко меняю магазин и влетаю в комнату. Ни кого больше нет, двое за столом трупы они словили в голову, а тому, что лежит на полу, добавляю одиночным в висок. Прислушиваемся, тишина, ни какого переполоха, нам повезло, следующая комната тоже была закрыта дверью, а стрелял я из угловой комнаты, весь звук задержался там.

Приоткрываю дверь в следующую комнату, спальное помещение, на длинном топчане вдоль стены, спят человек пять. Хватит, надоела партизанщина, и надо подать сигнал нашим парням, что-то у них тоже всё тихо. Закрываю дверь в спальную , и уду обратно в угловую, Харез со мной, дверь снова закрываю и включаю связь.

— Рома на связь, говорить можешь? В ответ два щелчка. Понятно, они на охоте, сейчас закончат, свяжутся. Ждем. Прошло минут пять и в наушнике, послышался голос Романа.

— Что хотел Волк?

— Сколько убрали?

— Пятерых. И у нас чисто, все помещения свободны.

— Рома, у нас осталось пятеро, значит, один должен быть во дворе, возле бойниц с пулеметами. Зачистите двор.

— Принял, приступаем.

"Ну что же, приступим и мы, у нас ещё есть великолепная пятерка."

— Пошли Харез, теперь можешь стрелять и ты, гасим, пока не опомнились.

Врываемся в спальную, я сразу проскакиваю к центру комнаты, Хвпез следом, и открываем огонь по спящим. Звуки "Калаша" оглушают, но из спящих, ни кто не поднимается. Во дворе слышны пулеметные очереди из ПК Батура, несколько секунд и всё закончилось.

— Рома на связь, — включаю рацию.

— На связи, у нас чисто, во дворе было двое.

— У нас тоже чисто, выходим к вам, смотрите не шмальните.

— Принял, ждем.

— Пойдем Харез, наши уже во дворе. И мы вышли через дверь в спальной в соседнюю комнату, где был выход во двор. Во дворе было тихо и просторно, возле средней стены стояли два пикапа "Тойота" и было ещё место как минимум для трех машин.

— Парни, кому-то надо вернутся, забрать винтовки с холма, и вместе с Назиром пригнать машины сюда.

-Я пойду, — сказал Батур, через подземный ход будет быстрее.

— Добро, а мы пока разблокируем ворота.

Когда вся наша команда была внутри крепости, и машины стояли во дворе, пришлось заняться грязной работой, а это собрать трупы в одном помещении и укрыть их саванами. Чем и занялись мы с ребятами. Всех убитых расположили в комнате спального помещения, у кого были чалмы использовали их как покрывало, у кого не было нашли рулон белой ткани, на складе этой базы и разрезали его на нужные куски. Назир прочитал над ними молитву, и мы покинув помещение закрыли его. Нам надо было отдохнуть, для этого и зачищали базу, решили спать посменно. Трое отдыхают , трое бодрствуют в охранении. Первыми отдыхать отправили афганцев, мне надо было с Михой поковыряться на складе боеприпасов. Ромка остался во дворе, охраняя вход в комнату, где отдыхали ребята, а мы двинули на склад. Одна сторона его была заставлена боеприпасами, а вторая ящиками с оружием и и различными приспособлениями. Там была и оптика, и коллиматорные прицелы, наборы планок пикатини, отдельно стояли ящики с электродетонаторами, лазерными детонаторами и простые трубки ЗТП.

— Это интересно, — сказал Миха, указывая на ящик с лазерными детонаторами, — давай откроем и посмотрим, что это.

— Открывай, — равнодушно сказал я, — всё равно взрывать нечего и нечем.

— Как это нечего, вон в противоположном углу стоит ящик с минами ОЗМ и ещё ящик с американскими минами "Клеймор".

— Какой глазастый, "Клейморы" нам пригодятся, уходить от погони , прикрыть тылы. Но что толку в лазерных детонаторов, если ты инструкцию на английском читать не умеешь?

— Разберусь и без инструкции.

— Ага, смотри только, чтобы пальцы не оторвало.

— Не боись, прорвемся.— и он открыл ящик, в котором рядочками лежали небольшие пластиковые коробочки. Достав одну, он открыл её и стал рассматривать, что там лежит, я пристроился сзади, и через плечо тоже глядел на новику. Там лежало три предмета, сам детонатор, с каким-то набалдашником на верху, похожим на призму, на нем было два тумблера, один большой с и надписью "Activation", две точки одна белая, в эту сторону и наклонен был тумблер, другая красная. Второй тумблер был на торце призмы, и имел три положения. Над ним была надпись "Setting" , сам тумблер стоял в положении "0", за ним была надпись "Laser", и в последнем положении две буквы "I.R."

— Ну и что ты понял из того, что написано?

— Да многое, например "Activation" — это активация, тут и дурню понятно. "Setting" — это что-то типа настройки. Ну, лазер и так понятно, а вот и "I.R." , пока не знаю, что это.

— Ну и как проверять будем?

— Методом тыка, вон в коробке лежат две призмы на стойках 10 см, это наверное, для отражения лазерного луча в нужном направлении, так что, идем во двор и испытаем один детонатор.

— Блин, а не взорвем мы случаем, что нибудь не то?

— Нет, кроме детонатора ни чего не взорвется, пошли уже.

Пришлось идти с Михой во двор, чтобы и самому понять, как это работает. Месяц освещал двор достаточно, мы вышли на середину, Миха попросил меня подсветить ему фонариком, он открыл призму над детонатором, и вытащил из коробки три батарейки, как для наручных часов, только диаметром побольше. Встаивл их внутрь одну за другой и закрыл призму.

— Вован, найди пару небольших камней, мы ими удержим детонатор.

Пришлось пошариться по двору, в результате я нашел пару саманных кирпичей.

— Такие пойдут, — спросил я Михаила.

— Самый раз.

Он вытащил нож и в одном из кирпичей проковырял дыру, установил туда детонатор, и включил боковой тумблер в положение "Лазер". Из одного угла призмы ударил луч лазера красного цвета.

— Ага, понятно, дай мне одну призму на ножке.

Я открыл коробку и подал ему призму, Миха прошел несколько шагов вдоль луча, и воткнул призму в землю прерывая луч лазера. Но он не остановился, а преломился призмой и стал светить влево. Получилась своеобразная буква "Г" только наизнанку.

— Давай другую, — сказал Кудря и протянул руку.

— Держи. — и я передал ему ещё одну призму.

Миха как ребенок уже пробежал вдоль преломленного лазера, и через десять шагов воткнул призму, снова преломляя луч, потом стал регулировать призму так, что бы луч снова светил на детонатор, только на другую грань. Настроив луч, он подбежал к детонатору, посмотрел всё ли правильно, и в какое место светит лазер.

— Ну вот, можно было и догадаться, что это светоприемник, теперь если лазер прервать должен быть взрыв.

— Серьёзно? — спросил я и ногой пересек лазерный луч. Ни чего не произошло.

— Ну, так детонатор ещё не активирован.

— А как быть с тем, что лазерный луч, видно и днем и ночью?

— Думаю для этого и есть режим И.Р. — и он щелкнул тумблером, лазерный луч потух.

— Вован кажется я знаю что обозначает И.Р. — это инфрокрасный режим. Дай очки ночного видения, и мы сможем увидеть луч.

Я одел прибор на глаза и правда, луч лазера стал виден как раскаленная зеленым светом нить.

— Ну что, теперь испытаем на размыкание, — сказал Миха и включил верхний тумблер.

— Пойдем подальше от детонатора и на середине прервем лазер, так нас осколками кирпича не заденут.

Мы отошли достаточно далеко и Кудря махнул ногой по лазеру. Детонатор не громко хлопнул, развалив саман на несколько кусков.

— А ты говоришь инструкции, мы сами с усами.

— Ага, а кое-кто и с бородой. Что дальше?

— Грузим "Клейморы" в машину, возьмем несколько детонаторов с лазером, несколько капсюль-детонаторов, и электро-детонаторы пригодятся. Кстати надо и ОЗМок прихватить, разрушительная штука, и панику в стане врага наводит. (ОЗМ-72, — осколочная мина, кругового поражения. При срабатывании выпрыгивает на метр, под давлением пороховых газов и взрывается, поражая противника заготовленными осколками, шариками и роликами, радиус сплошного поражения 30м— прим автора М.С.)

— Занимайся этим сам, а я посмотрю боеприпасы и оружие, нам нужны патроны для ЭсЭрки, может гранаты есть для АГС. Ну и к автоматам надо запас пополнить. Посмотреть, что афганцы могут себе в кишлак забрать, в общем, дел нам с тобой хватит, до смены.

— Тогда пошли работать, — ответил Михаил и добавил, -только не пойму нахрена нам всё это в Иране, с такими припасами сразу в тюрьму отправят.

— До Ирана ещё дойти надо, пошли работать.

В конце концов, мы нашли всё, что нам было нужно, даже гранаты ВОГ-25 для подствольных гранатометов. Мин много брать не стали, решили, что по три штуки на человека, вполне достаточно, шесть "Клейморов" и три ОЗМ. Нашлись и патроны для ЭсЭр -25.

Для афганцев мы отложили ящик с двенадцатью автоматами АК, которые штампуют американцы под болгарской маркой, несколько ящиков с патронами к ним, заодно пополнили и свой боезапас. А в самом конце нашли алюминиевый ящик с одноразовыми гранатометами М-72, американского производства. Старенькие, но проверенные временем и множеством конфликтов, в которых они участвовали. На всякий случай прицепили по одному на свои ранцы, а остальное загрузили афганцам в машину.

Пришел Роман, и сказал, что наше бдение окончено, пора отдыхать, нас сменили афганцы, а мы пошли спать. Уснули сразу, сказалось нервное напряжение и усталость. Тем более спать нам придется всего четыре часа, нас разбудят за полчаса до восхода солнца. Чтобы успеть поесть и убраться из этой крепости, чем дальше, тем лучше.

ГЛАВА 10.

Проснулся я от того, что меня кто -то толкал, это был Батур.

— Шабах, пора вставать и завтрак уже готов.

— Хорошо, буди остальных.

— Остальные уже встали.

— Что? А мне значит, как особенному, решил подольше поспать дать?

— Это не я решил, это Михаил с Романом решили, они какой-то сюрприз приготовили.

— Понятно, массовики затейники, сейчас умоюсь и выйду во двор.

Сюрприз оказался на славу, парни устав от афганской кухни пошарили на складе с продуктами, и решили сделать завтрак по-нашему, по-русски. Отварили макарон, которых было в изобилии, на складе, а из говяжьей тушенки сделали подливку. Ну и нашли банки с лечо. Ели все с большим удовольствием, афганцам тоже понравилось. Но лучше всего уплетали мы, уставшие от остро пищи. И с ощущением, что мы дома, у себя в поселке, на отдыхе за костерком, отодвигало проблемы за горизонт событий. Потом напились хорошего индийского чая, который тоже оказался в запасах крепости. И начали готовиться, к отъезду.

До рассвета оставалось совсем немного времени, и надо было успеть сделать всё необходимое.

— Парни, разоружаем нашу машину, пулемет и гранатомет все в "Тойоту", оставляем только то, что понесем на себе, а всё лишнее в другую машину.

— Назир, ты поведешь груженую машину вместе с Батуром. Вы с нами не едите, а сразу убираетесь из этого района. Вам надо доставить ценный груз в свой кишлак. Выезжаете из ворот, и поворачиваете налево, вокруг сопки, а там по руслу реки , через разбомбленный кишлак Шорав, и дальше на Карези-Хан, а там выйдете на дорогу на Шайдан и вернетесь по маршруту, по которому мы ехали из Тур Гунди. Харез, ты берешь с собой только свое оружие и снаряжение, и садишься к нам в машину, быстро нас подбросишь к подножию гор, и сразу возвращаешься обратно, сюда не заезжай. Гони по руслу и старайся догнать парней. Если кто остановит, прибедняйся, говори, что ты человек маленький, мол какие-то бандиты захватили и под угрозой смерти заставили отвезти в предгорье. Потом вернули оружие и отпустили, вот и хочешь быстрее убраться из незнакомых мест. Даже если задержат, то ненадолго, им не до тебя будет. Тут крепость с трупами, и опасные преступники уходят в горы. В общем, дадут пинка и отпустят. Веди себя как запуганный селянин, который всего боится, и автомат у него для самоуспокоения.

— Я понял, всё сделаю правильно.

— Машины готовы, — вмешался Назир.

— Отлично, тогда открываем ворота и выдвигаемся.

— Шабах, а можно я коробку чая со склада прихвачу? — спросил Батур.

— Ты меня спрашиваешь? Я думал, вы давно уже прихватили, беги, только быстро. Скоро солнце взойдет, а мы ещё здесь.

Мы с парнями стали открывать ворота, наши водилы завели автомобили, Батур выбежал из здания с картонной коробкой, кинул её в багажник "Тойоты" поверх оружия, и занял место в машине. Мы тоже уселись В "Лендровер", за рулем уже сидел Харез. И я скомандовал.

— Поехали!

Рыча моторами, машины выскочили из крепости и разъехались в разные стороны, наша машина поехала прямо вверх по притоке реки, а машина афганцев свернула налево, исчезла в низине русла реки Чехильгази, и поехала вниз по течению. Вскоре и мы выбрались на эту реку, но поехали вверх по руслу. В это время года, рекой её не назовешь, по центру русла течет небольшой ручеек и всё. Остальное каменистое дно, и оно было лучше любой горной дороги. Харез давил на газ, мча машину к горному ущелью.

— Миш, подключи комп, посмотри небеса, что-то мне не по себе.

— Хорошо, сейчас сделаем.

После нескольких минут работы с ноутбуком, Миха вздохнул и сказал:

— Предчувствия тебя не обманули, на нас кто-то наводит, в воздухе только один беспилотник, но он нас пока не видит, он сопровождает колонну легкой бронетехники, которая прет максимальным ходом к Чакаву, от перевала Нихольшани. Едут по нашему вчерашнему маршруту, вот уже проезжают сам кишлак, полчаса, и будут в Чакаве.

— Понял, Харез, гонишь еще минут семь, и высаживаешь нас, а сам потом со всей возможной скоростью гони обратно, ты должен успеть проскочить Чакав, прежде чем туда доберутся американцы. Двадцать минут должно хватить для этого трюка.

— Мих, что за машины едут к крепости?

— В основном "Хаммеры", но есть и три машины типа MRAP, трехосники.

— Ясно, это морская пехота на таких разъезжает, туго нам придется, если вычислят, куда мы рванули.

Река все больше уходила в горы, и сужалось русло, дальше ехать было уже не возможно.

— Харез тормози, пока скалы не стали отвесными, мы высаживаемся, до границы отсюда два километра по прямой, но через горы, можно смело умножать на три, а то и пять.

Харез остановил машину, мы экипировались, тяжеловато с непривычки, за спиной кил тридцать, в разгрузе ещё десяток, плюс оружие. Идти будем медленно, благо, что день сегодня не очень жаркий предвидится, облаков на небе было приличное количество.

Мы попрощались с Харезом, и он развернув машину умчался прочь.

— Пойдем по левому берегу к афганской крепости, там где-то есть пещеры, которые выводят прямо в Иран. Раньше духи там контрабанду таскали, сейчас дружба с Ираном не сложилась. В саму крепость нас не пустят, вход в пещеру, наверное, охраняют. Но у нас есть шанс прорваться. Да что я вам говорю, вы и так всё знаете, на погранпосте, на другом берегу не один месяц провели. И так Рома идешь первым, Миха замыкаешь. Поднимаемся наверх, вон по той тропе.

Подъем был крутой и шел змейкой, меняя направление, мы поднялись примерно до половины, дойдя до самого узкого места тропы. Миха сказал, что надо здесь установить мину, удобное местечко и сметет вниз много противников, если они пойдут за нами.

Плюс ко всему, это будет сигнал, что нас преследуют. Мы отдохнули, пока Мишка занимался установкой мины с лазерным детонатором. Когда всё было готово, продолжили движение. Вскоре выбрались наверх берега, это было не большое плоскогорье, поросшее верблюжьей колючкой.

Хорошее местечко, ещё для одной мины. — Сказал Миха, — Давайте пройдем по тропе метров двадцать и поставим там ОЗМку. Здесь лазер не поможет, а вот растяжка со стальными колышками самый раз, и перекроет тропу диаметром шестьдесят метров.

Я не возражал, хотя время нас поджимало, и наверняка, в Шаршари есть наблюдатели, и нас заметили душманы. В любой момент можно ждать гостей, хоть снизу от реки, хоть сверху от крепости. Пока Мишка готовил мину, мы с Ромой залегли среди колючки и вели наблюдение вверх, в сторону крепости.

Харез гнал машину, насколько позволяло русло, приходилось выбирать дорогу, перескакивая ручей то на левую часть русла, то на правую. За пятнадцать минут он проскочил расстояния до крепости, и проехал её скрывшись за сопкой, но на поту ему показалась осыпь из камней. Хурез решил снова перескочить через ручей на правую часть русла, и случилось непредвиденное, машина провалилась в промоину от ручья всей правой стороной и забуксовала. Как не пытался Харез, но выехать из ловушки не получилось. Машина буксовала, но не двигалась не вперед не назад. Харез было отчаялся, но вспомнил о рации, и сразу включил связь.

— Шабах ответь Харезу.

Я удивленный таким поворотом событий, недоуменно ответил:

— Шабах на связи, в чем дело?

— Я проехал Чакав, но моя машина застряла за сопкой, в общем, я недалеко уехал от крепости, что делать не знаю.

— Во-первых, не паникуй, американцы ещё не добрались до крепости?

— Ещё не добрались, а что?

— Бросай машину с открытыми дверями, и забирайся на сопку, насколько я помню, там у нас был второй пост, и когда мы уходили, там остался дот. Его не взорвали и не разобрали. Забирайся в него, его не видно со стороны крепости, и невидно со стороны реки. Зато ты можешь наблюдать за крепостью и рекой одновременно, и беспилотник тебя не обнаружит. Живо взбирайся туда.

— Понял, уже забираюсь наверх. — Тяжело дыша, ответил Харез.

— Мишка ты закончил с миной?

— Да.

— Парни нам пора уходить, теперь амеры точно пойдут по нашему следу. Нам надо как можно быстрее подниматься на высоту крепости. Там есть где укрыться и предстоит работа по прорыву в пещеры. Вперед парни.

— Харез, Шабаху.

— Слушаю. — Ответил Харез.

— Нашел ДОТ?

— Да, я уже в нем, он зарос колючкой, очищаю бойницы, для наблюдения.

— Отлично, американцы ещё не появились?

— Пока нет, но гул машин уже слышен.

— Попробуй связаться с Назиром. Ты сейчас на высоте, надеюсь, рация добьет до них. Скажи, чтобы остановились и замаскировались. Пусть ждут, а когда американцы пойдут за нами, они должны вернутся , чтобы забрать тебя и вытянуть машину из промоины.

— Понял, сейчас попробую связаться.

Я слышал как он вызывал Назира, и видно у него получилось, что отвечал Назир не было слышно, рация не принимала сигналы Назира, из-за множества помех, скалы, горные перешейки, и большое расстояние. Но радовало, что Харез смог с ними связаться.

— Шабах, Харезу.

— На связи.

— Я связался с парнями, они спрячутся в развалинах кишлака Шорав, и будут ждать команды.

— Отлично. Теперь Харез , ты будешь нашими глазами, докладывай всё что будут делать американцы.

— Понял, вот как раз они выезжают на площадку слияния рек, перед крепостью.

— Наблюдай, и докладывай через каждые пять минут. Конец связи.

Наше положение становилось всё хуже и хуже, стало понятно, что времени у нас осталось минут сорок, прежде чем американцы будут и подножия, плюс опасность , что гарнизон крепости Шаршари откроет по нам огонь из крупняка, когда мы выберемся на вершину. К тому же, силы НАТО, могут привлечь к операции, вертолеты с десантом, или ударные вертолеты, а это вообще сулит нам гибелью. Мы ускорились, насколько это было возможно. Мишка разгрузился от мин, но все равно, на нем висело слишком много оружия, и самым тяжелым и неудобным, была винтовка "Выхлоп". Но она нам была нужна, с её помощью мы могли бороться с вертолетами, и ответить на огонь из крепости.

Вот снова вышел на связь Харез.

— Шабах, американцев очень много, восемь легких машин и три тяжелые с десантом, сейчас они обследуют крепость, и кажется, нашли трупы.

— Понял, что ещё?

— У них есть следопыт, он обследует колеи, оставленные нами, и указывает направление, куда поехали Назир и куда поехали мы.

— Понял, будут изменения в их действиях, доложишь.

Мы поднимались всё выше и выше в горы, самое странное было то, что мы видели пару наблюдателей из Афганцев, но на нас не устроили засаду, а позволили двигаться дальше.

Думаю, нам дадут подняться ещё на один уступ, и запрут нас на нем, со всех сторон.

— Миха, Рома, будем внимательны, на следующем уступе, нас могут постараться уничтожить, давай попробуем договориться. Мы хоть и в камуфляже, но на данный момент не похожи на американцев. Ромка, достань из моего рюкзака чалму, она в боковом кармане.

— Это ещё зачем?

— Попробуем договориться.

Родной порылся у меня в ранце и достал длинный кусок белого материала, я оторвал от него лоску примерно с полметра, и привязал на ствол своего АЕКа как белый флаг. И прежде чем выбраться на очередной уступ в скалах поднял автомат стволом вверх, как флагшток. Но тут снова вышел на связь Харез.

— Шабах, они проверили русло, и нашли мою машину, осмотрели и вернулись назад, теперь грузятся по машинам, в крепости оставили человек десять, остальные собрались ехать по нашей колее в сторону Шаршари, то есть за вами.

— Принял, как только уедут, вызывай Назира, вам надо будет успеть вытащить машину и убраться подальше. Думаю, в крепости не услышат звуки машин, и сопка вас прикроет. Пока они будут вытягивать машину, оставайся в ДОТе, и наблюдай за оставшимися. Навряд ли, они кинутся посмотреть, что происходит за сопкой, если конечно услышат вас.

— Понял, так и сделаем. — и он начал вызывать Назира. Тем временем мы выбрались на уступ, и я обратился к Кудре:

— Миха, посмотри, где можно поставить мины, чтобы прикрыть наши тылы.

— Тут и думать нечего, надо минировать весь уступ, мне надо три "Клеймора" и одну ОЗМку.

— Освобождай свой рюкзак и разгружай Романа, а то у него тоже снайперка тянет плечи.

Но заняться мы этим не успели, с другой стороны уступа, с горной тропы к нам спускались три человека, хорошо вооруженные, в афганских одеждах, но только вместо национальных жилеток на них были камуфляжные куртки, и разгрузочные жилеты. Вооружены были по разному. У одного был пулемет "Миними", у одного "Калашников", а третий, наверное, главный из них, был вооружен немецким МР-5 с интегрированным глушителем. "И где он его стырил" — подумалось мне.

Хриплым низким голосом он спросил:

— Кто вы такие, и что вам нужно на нашей территории?

— Мы люди Гург-Хана, -начал я, — нас преследуют американцы, скоро они будут здесь, мы просим вас помочь нам пересечь границу.

— Не слышал я о Гург-Хане, и почему должен верить вам?

— Верить я не прошу, у вас есть наблюдатели, и уверен, они сейчас докладывают, что американская бронетехника, едет сейчас сюда по руслу реки. Там три машины с десантом и им нужны мы. Думаю поговорка, "враг моего врага, мой друг", не потеряла актуальности? Или, американцы у вас теперь в союзниках?

— Нет, они нам не союзники, но у нас с ними договоренность, мы не трогаем их они нас. А вы нарушаете баланс. Почему бы нам не захватить вас и не сдать им на руки? Тогда мир и покой сохранится, и они не нападут на крепость.

— И ещё конфетку дадут, заработаешь. Крепость они и так брать не будут, для этого надо готовить спецоперацию, и сил больше надо, а не какую-то роту морпехов из ста человек.

Нам надо, что бы вы просто не вмешивались, если американцы спросят про нас, можете смело сказать, куда мы пошли. В крепость мы не просимся, мы обойдем её стороной и спустимся к Герируду. Так что, вам ни чего не грозит.

В это время у их командира сработала рация, он отошел подальше от нас и долго о чем-то говорил с оппонентом, вышедшим на связь. Потом подошел к нам, и сказал:

— Ваша правда, колонна бронемашин идет сюда к подножию гор. Но что это меняет?

— Для вас ни чего, если вмешаетесь, то договор ваш будет нарушен, если захватите нас, что будет весьма нелегко, потеряете много людей, и скорей всего мы погибнем. Американцам же, мы нужны живые, то есть на лицо конфликт интересов. И это может стать причиной нарушения договора. Тогда ни кто не сможет поручиться, что вашу крепость оставят в покое.

— Красиво излагаешь, жить сильно хочется?

— Я смерти не боюсь, а ты?

— Вижу по твоим глазам , что страх ты потерял, но тебя что-то беспокоит, как твое имя воин?

— Все зовут меня Шабах, а с кем я разговариваю?

— Некбахт меня называют.

— Вот как, значит ты удачливый, тогда сделай выбор сейчас, времени осталось мало. Американцы скоро пойдут по нашим следам.

Он снова отошел от нас, и по связи вызвал кого-то, перекинулся парой слов и под конец громко крикнул, что услышали даже мы:

— Да, я уверен! — отключил связь направляясь к нам.

— Шабах, говоришь?

— Да, я Шабах.

— Кое-кто слышал о тебе и твоих подвигах, мы пропустим вас, но со скал к Герируду вам не спуститься. Вы окажетесь в ловушке. Я убедил командира пропустить вас в пещеры, они выведут вас на берег реки. Останется только переплыть. А там уже Иран, и американцы не имеют право стрелять.

— Нет Некбахт, это их ни когда не останавливало, они последуют за нами. А сейчас вам лучше исчезнуть, надеюсь, охрана в пещеры нас пропустит, только подскажи, как найти вход.

— Вон видишь тот хребет, уходящий в сторону от крепости, на нем есть небольшая тропа, она выведет вас ко входу в пещеры. Мы уберем оттуда людей, так что и американцы смогут пойти за вами. Если выиграете время, то вам удастся уйти.

— Благодарю вас за помощь, а теперь оставьте нас, мы приготовим сюрпризы для американцев.

— Миха , быстро минируй уступ.

— Мне нужна помощь, один я слишком медленно работать буду.

— Рома помоги ему, он укажет, куда и чего ставить.

— Хорошо, -ответил Роман.

Тут обратился Некбахт, и сказал:

— Мне только что доложили, что американцы уже внизу и выгружаются из машин, поспешите, а мы уходим, удачи тебе Шабах. — сказал прощальные слова новый знакомый и в сопровождении, своих охранников ушли по тропе к крепости. И правильно. Оставаться здесь, было опасно. Лучше из-за стен крепости наблюдать, как будут развиваться события.

Уступ заминировали на славу, проскользнуть не возможно, не нарвавшись на лазерный луч, приводящий ко взрыву, плюс ко всему примерно в центре стояла ОЗМка, тоже с лазерным детонатором , но развернутым не на встречу противника, а от него. Это было сделано намеренно, когда первый пересечет лазерный луч, мины будет далеко сзади, и взорвется внутри отряда преследователей, нанося больше урона.

Когда мы активировали мины, то услышали взрыв, раздавшийся внизу, это сработала наша первая мина. Значит, американцы вышли на наш след, и уже нагоняют нашу группу. Конечно, мины на некоторое время задержат их, но в конце концов, они сядут нам на хвост капитально, озлобленный потерей бойцов и готовые порвать нас в клочья. К тому же они идут налегке, на них только средства защиты и боекомплект. Мы же груженые как ишаки. И нам надо было торопиться.

На связь вышел Харез:

— Шабах, мы вытащили машину, в Чакаве не среагировали, я спускаюсь к ребятам, прощайте.

— Добро Харез, мы тоже уходим, нам удалось договориться с местными, они пропускают нас в пещеры, в общем, мы в полном порядке, уходим в Иран, скоро пропадет связь. Удачи вам.

— И вам удачи, — грустно сказал Харез и отключил связь окончательно.

Мы уже почти дошли до хребта, когда сработала мина на маленьком плато. ОЗМ-72, это сильно, раненых, наверное, у них не мало, значит скоро, здесь будут и вертолеты. Как спасатели, так и штурмовые. Плохо, черт побери, нам ещё долго взбираться в гору вдоль хребта.

— Миха, разгружай меня от мин, я возьму боеприпасы для твоей винтовки и облегчу тебя.

— Хорошо, ставим одну здесь, на обочине, — и он достал из моего ранца "Клеймор". Наскоро установил его не заморачиваясь с лазерами, а поставил обыкновенную растяжку.

И вот мы на тропе, прошли метров тридцать в гору, Миха снова взял второй "Клеймор" , но здесь уже решил поставить лазерный детонатор. Это возможно введет в заблуждение американцев, сняв первую мину с растяжкой, они могут решить, что лазерные детонаторы у нас кончились, а тут на тебе, сюрпризец.

Американцы все же двигались быстро, и вот на уступе раздался мощный взрыв, это сработала ОЗМ, значит "Клейморы" они обнаружили и обезвредили с помощью ночных приборов, и решив что это все двинулись к тропе. ОЗМ оказалась нежданным сюрпризом. Но это не остановило их, они с ещё большим остервенением рвались вперед, до нас им было метров четыреста. И уже можно спокойно разглядеть в бинокль. Что я и сделал. Преследователей осталось человек тридцать, остальные раненые и медики оставались на местах и ждали помощи.

— Рома, двигай вверх и ищи место где можно держать оборону, нам придется пострелять немного.

— Понял, иду.

Миха закончил установку, и мы пошли следом за Ромкой. Местечко для обороны нашлось в трети пути от входа в пещеры. Тут и решили устроить себе опорный пункт, Миха взял у меня последнюю мину, и скинув свой рюкзак , с катушкой провода побежал обратно вниз. Метрах в ста от нашей засады установил мину рядом с тропой, Это была ОЗМ, ввернул электро-детонатор, и стал разматывать и укладывать провода, поднимаясь обратно к нам. Я продолжал вести наблюдение в бинокль. Первым у американцев шел человек, смуглой внешности с длинным прямым носом, не похож ни на белого, ни на латиноса, скорей всего, настоящий индеец, и это была проблема, он умел читать следы, поэтому они, наверно и сняли так много мин.

— Рома готовь Снайперку, нужно убрать пару человек.

— Понял, сам вижу следопыта, эта тварь в пещерах поможет им ориентироваться.

— Раз понял то надо убрать.

Четыреста метров не большое расстояние для снайперки, и Рома с первого выстрела свалил следопыта, к нему подбежал кто-то, оказать помощь, и Рома свалил его. Солдаты рассыпались, прячась за скалами и большими камнями. Сообразили. Что работает снайпер. В это время к нам поднялся Михаил, выбрал себе позицию, достал из ранца старенькую КПМку ( конденсаторная подрывная машина) и подсоединил к ней провода.

Я глянул на него и спросил:

— Ты где откопал этот раритет?

— Да там же, на складе у духов. Я батарейки пожалел, они нам для раций и других приборов понадобятся, а это крутанул ручку и жми кнопку. Надежно и просто.

— Ладно, раз у тебя все готово, берись за "Выхлоп", будем отстреливать амеров. Кстати ты запомнил, куда мину поставил.

— У меня там метка. Это крайняя точка, куда можно подпустить американцев, если подпустим ближе, закидают гранатами.

— Ладно, кончаем болтать, и готовим оружие, зарядите подствольники, я смотрел в бинокль, у них только у троих есть подствольные гранатометы, их надо снять в первую очередь. Рации на постоянную связь, я корректирую вы отстреливаете. Работаем.

Парни заняли позиции поудобней, я поднялся чуть выше и стал вести наблюдение.

Американцы оказались опытными, двое стреляют по нашим позициям, отвлекая от третьего, который перебегает ближе к тропе и прячась за новым укрытием. Вот на этом и будем ловить.

— Ребята, после выстрела меняйте позицию, хотя глушители не должны давать сильных вспышек, но перестрахуемся.

В это время по нам ударили из нескольких стволов.

— Миха, цель для тебя, .... Сейчас! — крикнул я когда один из морпехов выскочил из-за камня и побежал вперед. Глухо хлопнула винтовка Михаила, и через доли секунду американец свалился как кукла. Ещё бы, такой пулей и слона остановишь. В ответ началась стрельба ещё более интенсивная. Гады, боеприпасов не жалеют, знают, что в машинах есть запас и им доставят их во время.

— Рома есть цель для тебя, на пару выстрелов, смотри на два часа, за валуном сидит, задницу видно, зацепи его, и если вывалится, добей.

— Принял, — ответил Родной.

Среди треска американских винтовок еле слышно раздался хлопок Ромкиной ЭсЭрки, я наблюдал в бинокль, боец в которого попал Роман, подскочил и кинулся вперед, но не рассчитал силы, и вывалился с другой стороны валуна. Рома хладнокровно нажала на спуск, снова хлопок и голова морпеха брызнула кровью.

"Вот так учат, горбатых" — зло подумал я, — "ага, есть цель и для Мишки"

— Миха, на одиннадцать часов большой кусок песчаника там засел один, долбани по нему, развалишь песчаник и прикончишь гаденыша.

— Принял, работаю.

С некоторой задержкой, три раза гулко хлопнула винтовка Михаила. От двух первых пуль развалился кусок песчаники, третий выстрел попал в бойца, прямо в грудь, порвав бронежилет и откинув человека на спину. От такой тяжелой пули мгновенная смерть, от внутренностей, наверное, остались лишь ошметки, страшное попадание. Да и в любую часть тела, если попасть в руку то её просто оторвет, с ногой та же история, перебьет и ты калека навечно, если не истечешь кровью раньше. Американцы притихли, их явно напугала мощь оружия, и они решают, в каком направлении сменить тактику. Или ждут поддержку с воздуха.

— Парни, сейчас что-то будет, готовьте одноразовые гранатометы.

Я тоже отстегнул М-72 от ранца и положил рядом с собой.

— А пока они ждут, давайте-ка их постараемся выкурить их укрытий, сделаем залп из подствольников, мы наверху, и четыреста метров для нас нормально.

Ребята сменили оружие и мы один за другим, выпустили гранаты в сторону укрытий американцев. Задели кого-то, не задели, не важно, главное навести жути на них.

— Ещё разок повторим! — крикнул я и вставив новую гранату по навесной выстрелил по укрытиям морпехов.

— А теперь ребята передвигаемся вверх, Миха у тебя есть ещё провод?

— Есть метров сто.

— Тогда наращивай, меняем позицию и уходим выше.

Кудря отсоединил КПМку, и нарастил провода, присоединив их к катушке.

— Рома, стреляем с тобой из автоматов, Миха как только начнем двигаешься в гору, у тебя секунд пять. Огонь!

Кроткими очередями мы стали обстреливать все места укрытия морпехов, Кудря подхватив винтовку и катушку, рванул вверх. Пробежал метров десять и залег, сделав щелчок рацией. Это он подал сигнал, что он в укрытии.

— Меняем магазины, Рома теперь ты уходишь. Кудря, огонь!

Теперь мы уже с мошкой не даем поднять голову американским солдатам, а Рома с возможной скоростью бежит вверх, к Михаилу и чуть дальше. Падает за уступ и щелкает рацией.

— Смена магазинов, теперь моя очередь. — Говорю в рацию, и заражаю гранату в подствольник. Миха командует,:

— Волк, пошел! — и они открывают стрельбу, я отправляю гранату в сторону американцев, хватаю М-72 и бегу в гору. Пробегаю позицию Мишки и шлепаюсь рядом с Родным.

Со стороны американцев на место где мы только что были, летит дымовая граната с красным дымом. А на их позициях задымило синим. Через минуту из за хребта раздался характерный звук вертолета "Хъюи", чоп — чоп — чоп. И он, пролетая над нашими головами и резко снижаясь, уходит в сторону от хребта.

— Принесло, мать иху! — ругаюсь вслух. — У него металлорезка на борту, Миха готовь винтарь, Рома гранатомет, зарываемся под карниз, иначе нас в клочки порвут "Гатлингом".

Чоппер развернулся бортом к нам, в отодвинутую створку были виден боец за пулеметом гатлинка, расстояние до нас было с километр, нашей винтовке не достать.

— Миха, хватай Ромкину ЭсЭрку! Попробуй пока с нее, гаси первым пулеметчика, потом пилота.

Миха откладывает, свою и хватает винтарь Романа, Вставляем магазин на двадцать патрон. И укрывшись за валуном, начинает стрельбу. Одну, за одной методично, и терпеливо. Вертолет приближается и на нас обрушивается ливень пуль, огонь этого пулемета кошмарен, мы зарылись куда могли, но всё равно осколки камней, отбиваемые пулями от скалы, летели нам во все части тела. И только Мишка продолжал стрельбу. Вдруг пулемет внезапно замолк, я хватаю гранатомет, выдвигаю тубус, приводя его в боевое положение, и прицелившись наспех, стреляю по вертолету. Пилот видит гранату, и делает маневр уклонения, но не успевает увести хвост машины. Граната попадает рядом с рулевым винтом и отрывает часть хвоста. "Хъюи" закружился вокруг своей оси и стал заваливаться на бок, падая вниз на крутой берег. Еще пара секунд и на краю обрыва, происходит взрыв, это вертолет столкнулся с уступом берега. Но это было не всё с юга летели ещё два вертолета, я схватил бинокль чтобы рассмотреть машины, и увидев их облегченно вздохнул, это были спасательные "Хоуки". Пока мы занимались вертолетом, американцы выкроили момент и успели сократить дистанцию до нас, метров на сто, теперь нас отделяло всего триста метров.

— Парни нам надо отходить к пещерам, делаем новую перебежку, до входа всего метров шестьдесят осталось.

— Я не могу, — сказал Миха, — мне перебило ноги.

— Что? Что же ты молчишь, Ромка посмотри его и перевяжи. А сам взял винтовку Выхлоп и начал выцеливать ненавистных мне американцев. От того что мы притихли они осмелели и по очереди передвигались всё выше и выше. Ловлю в прицел одного такого, расслабились гады, хлоп и согнувшись пополам морпех падает на свою задницу. С другой стороны тропы делает попытку ещё один, хлоп, и голова его разлетелась брызгами, страшное зрелище, тело без головы падает на живот, как мешок с навозом.

Амеры опять затихли, ждут момента. Оборачиваюсь и спрашиваю:

— Рома, что там с Михой?

— Плохо, на одной ноге перебита берцовая кость на второй бедренная, повезло, что не задеты артерии, идти не сможет. Я сделал ему артишоковый укол и перебинтовал. Придется его нести.

— У тебя была маск-накидка, расстилай её, и Миху потащим. — ответил я.

— Стоп парни, а меня вы спросили? По-моему у нас в трудных ситуациях принимается коллективное решение. — возразил Михаил.

— Так вот, я против, так не уйдет ни кто, все сгинем. И мое решение такое, стрелять я могу, оружия хватает, перенесите меня под навес за тем валуном, оттуда видно всю тропу. Я как можно дольше задержу их, тем самым дам вам время уйти.

— Миха, мы не можем тебя бросить, — сказал я, — я ведь не прощу себя, за то, что оставил тебя здесь.

— Не переживай Волк, это мое решение и мое право, позаботьтесь о Зареме. Всё, я не хочу больше обсуждать эту тему, делайте, как прошу я.

— Хорошо, — я пожал Мишке руку, — прощай нас Кудря, сделаем, по-твоему. Рома, стели маскировочное полотно, и тащи Миху, куда он сказал, я вас прикрою.

Роман перекатил друга на полотно, и ухватившись за концы приготовился к броску на шесть метров вверх по тропе. Я сменил магазин на винтовке, и сделал пару выстрелов по камням, где укрылись враги.

— Пошел, — скомандовал я Роману. И Ромка потащил Михаила вверх. Кто-то из амеров попытался выглянуть, я сразу, влепил туда выстрел, попасть в человека, не попал, но напугал капитально. Рома благополучно дотащил Михаила до нового укрытия. Потом вернулся ко мне, забрать его вещи и оружие. И когда он снова добрался до укрытия, щелкнул один раз по рации. Это значит, мне можно идти к ним, они прикрывают.

И я рванул к ребятам. Снизу открыли огонь, и тут же прекратили, две снайперские винтовки погасили всё желание противника пострелять. Когда я залег вместе с парнями, мишка попросил подсоединить КПМ к проводам, что я и сделал, вставил ручку для раскрутки динамо машины, и передал её Михаилу. Он уложил машинку за камнем, поближе к себе.

— Миха говори, что ещё сделать для твоего удобства.

— Доснарядите мне магазины, для "Выхлопа" и ЭсЭрки, эти штуки вам больше не понадобятся, а мне позволят держать морпехов подальше от меня. Снимите с меня "Кипарис" и положите слева за камень, Набейте магазины для АЕКа, и оставьте лишний подсумок с подствольными гранатами. Уложите это тоже слева от меня. ЭсЭрку кладите сюда на упор, и доснарядите магазины. Вован, а "Выхлоп" дай мне в руки.

Я передал ему винтарь, и Мишка уложил его как ему удобно. Потом достал все магазины для тяжелой винтовки, набитые положил ему под руку, а пустые снарядил заново.

— Рома достал из ранца флягу с водой, положил её рядом с КПМ, а так-же пакетик с орешками и две шоколадки, В боковой карман куртки, он сунул Мишке, шприц-тюбик и сказал:

— На всякий случай, если совсем будет плохо, обезболит моментально. Только коли не раньше чем через три часа.

Мишка ухмыльнулся и ответил:

— Ромка ну ты и оптимист, думаешь, они мне дадут три часа? Как только догадаются, что я один, полчаса, от силы минут сорок, настолько времени хватит у меня боеприпасов, а подберутся ближе, закидают гранатами. В общем, парни, полчаса я вам отыграю точно. Идите без оглядки, до границы рукой подать.

— Прощай друг, мы начинаем перебежку, пока не стреляй, мы попробуем отбрехаться автоматами, но лови момент, они будут высовывать головы, чтобы посмотреть, куда мы двигаемся.

— Понял, идите уже, — и он, отложив "Выхлоп" приготовил SR-25.

— И так Рома, начинаем беспрерывный бег, я стреляю, ты бежишь, как останавливаешься, сразу открываешь огонь, бегу я и перезаряжаюсь на ходу. Я остановлюсь и тоже, сразу стреляю, и наступает твоя перезарядка на ходу. Вся движуха , пока не опустошим четыре магазина. Остановка, снаряжаем магазины, и снова повторяем забег, до входа в пещеры. У нас будет по восемь магазинов, этого должно хватить на последний рывок.

— Принял, начинаем, прощай Кудря, обещаю позаботиться о Зареме, я поселю её в твоем доме.

— Добро, — сказал Миха, и скомандовал, — Первый пошел.

Рома помчался вверх, а я короткими очередями стал стрелять по расположениям противника. У меня кончились патроны и в это время Роман начал стрельбу. Недолго думая, я рванул вверх, на ходу меняя магазин. Добежал до Романа, когда у него кончились патроны, присел на колено и начал стрелять в сторону противника, Ромка мчался дальше. Теперь он пробежал чуть поменьше и начал стрельбу, моя очередь бежать. Американцы заслышали, что стрельба отдаляется и начали высовывать головы, чтобы узнать что происходит. Тут и вступил Мишка, меткими выстрелами уложив пару человек. Остальные попрятались обратно, подумав, что попались на уловку. Отстреляв по четыре магазина, мы залегли на тропе, до входа в пещеру оставалось не больше десяти метров.

— Рома, бежим дальше, перезарядку сделаем в пещере.

Сменив магазины, мы продолжили движение, и вот он долгожданный вход, вваливаемся вовнутрь. Глаза не успевают адаптироваться к темноте, и мы присаживаемся, прислонившись к стене пещеры. Пара минут и глаза привыкли, распаковываем пачки с патронами и набиваем опустошенные магазины. Пустых оказалось по шесть на человека. Снаряжаем и распихиваем по карманам разгрузок. Вот и все, готовы идти дальше, снаружи доносится еле слышная стрельба американских "М-4". "Мишку пожимают" — подумал я, и тут раздался глухой взрыв. " Нет, не поджимают, это он самих подпустил к ОЗМке поближе, и подорвал её. Представляю, что там творится."

— Рома, приборы на голову и фонари в руки, сначала идем с фонариками, если услышим погоню, то гасим, и идем с ПНВ.— Понял, выдвигаемся. — сказал Родной и шагнул в глубь пещеры, включив фонарь. Пещера вела плавно вниз, по центру сочилась вода и стекала по скошенному полу тоненьким ручейком. Отличный ориентир, вода нас и выведет к воде, какие бы изгибы и повороты не делала пещера. Аккуратно, чтобы не поскользнуться, но довольно быстро идем вдоль ручья. Всё дальше уходя от своего друга, который жертвуя собой, дал нам шанс уйти от пленения или смерти.

Через сотню метров ручеёк делал поворот направо, и мы последовали туда, но нас остановил голос, который я уже слышал, хоть он и был немного глухим :

— Ручей вас не выведет к Герируду, он выведет вас в ущелье в русло Чехильгази.

"Чей же это голос, ах да это тот с которым мы вели переговоры, как его... Некбахт кажется."

— А ты откуда здесь взялся?

Вдруг в стене открылась замаскированная бронированная дверь, и свет из открывшегося коридора высветил силуэт человека.

— Я спустился из крепости по подземному ходу, здесь у нас проход и огневая точка, я предполагал, что вы заблудитесь, и пока вы наверху вели бой, спустился сюда.

— Спасибо за помощь, но куда нам идти?

— Вернитесь назад, шагов на тридцать, справа увидите нишу, в рост человека, вот туда и идите. Она вас выведет в галерею, пройдете по ней по левому краю, там будет несколько ходов, второй справа ваш, он выведет к границе с Ираном прямо к реке.

— Благослови тебя Аллах, благодарим за помощь. Не знаю, почему ты это делаешь для нас, но будет шанс, мы сочтемся и отдадим тебе долг.

— Вы мне ни чего не должны, у нас общий враг, но крепость пока не может вмешаться. У нас мало сил, и это одно из немногих мест, где мы чувствуем себя свободными от американцев. Ну и договор с ними, мы пока не нарушаем.

— Уверен, после сегодняшних событий, они придут на переговоры, и если не получат внятных ответов, могут нарушить мирный договор с вами.

— Мы будем наготове. И ответы дадим исчерпывающие, что пещеры мы не контролируем, и ими может пользоваться любой.

— Тогда они постараются взорвать ходы.

— Это не страшно, вы вошли не в единственный вход, и они вряд ли найдут все ответвления, они замаскированы, как и этот проход, через который прошел я.

— Понятно, а не можешь сказать, что происходит на верху, наш парень ещё жив?

— Не знаю, но сейчас свяжусь с наблюдателями. — и он включил рацию, что ему сказали в гарнитуру мы не слышали, но он сделал удивленное лицо и сказал.

— Стрельба ещё идет, парень ваш держится стойко, но американцы уже подобрались к нему на полсотни метров. Времени у вас мало , поспешите, ещё немного и его закидают гранатами.

— Благодарю тебя Некбахт, прощай.

— Прощайте, Аллах вам в помощь. — и он шагнув назад, закрыл тяжелую дверь. Сразу стало темно, и мы включили фонари. Я осветил место, где открывалась дверь, и не заметил ни чего, что хот каким-то образом выдавало, что здесь есть ход. Стена скалы казалась однородной, без каких бы то ни было намеков на дверь.

— Вот так вот, нарвешься в этих пещерах на пулеметный огонь, и не будешь знать, откуда пальнули. Ну что Рома, поспешим назад, искать нишу, скоро сюда ворвутся озверевшие морпехи.

Мы пошли обратно вверх по ручью, освещая правую сторону пещеры, и вот нашли проход, он действительно был в рост человека, и шириной как раз для двоих. Не раздумывая мы скользнули туда, он был довольно длинный, и делал несколько поворотов, после последнего поворота направо перед нами открылась огромная галерея , со сталактитами и сталагмитами.

— Он сказал идти по левой части? — Спросил Роман.

— Да, огибаем всю эту красоту слева.

Шли довольно долго, галерея была просто огромной, я пару раз поскользнулся, а Рома даже грохнулся разок. Пол галереи был скользкий от воды и известковой породы. Потом всё это внезапно закончилось, и перед нами открылась отвесная стена с пятью пещерами. Нам нужна вторая справа, и мы направились в нее. Проход был тоже не очень большой, на стенах видны следы ручной обработки, кажется, его расширяли специально, чтобы провести через него ишаков, груженных товарами и оружием. Мы шагнули в пещеру, и краем слуха зацепили вдали, сзади нас голоса и топот ног.

— Рома, — шепнул я, — кажется Мишке конец, и амеры нашли наш проход, ускоряемся и но тихо.

— Понял, — ответил Родной, — пошли.

Мы прибавили шаг, эта пещера была сухой и двигаться мы могли гораздо быстрее. По этому, пройдя приличное расстояние быстрым шагом, мы перешли на бег. Теперь дело времени, когда они выйдут на нас, видно у них, оказался ещё один следопыт.

(На самом деле, американцы исследовали все пути. Незадолго до того, когда со стрелком, охраняющим вход в пещеру, был решен вопрос, к ним на вертолетах пришла подмога. И уже свежие силы ворвались в пещеру, они, как и мы, последовали по ручью, но были внимательней нас и не пропустили ответвление. Разделив группу на две части, они отправили одну группу вниз по ручью, а вторую в проход который преодолели мы. А когда американцы вышли в галерею, мы услышали их голоса.)

Нам надо было спешить, и мы торопились, пробегая все повороты и изгибы тоннеля, ведущего вниз к предгорью.

Через некоторое время мы увидели проблески света, значит, выход был рядом. Я и Рома потушили фонари и ускорились ещё. Прежде чем выбраться на свежий воздух нам пришлось закрыть глаза и сделать несколько шагов вперед, выходя на свет. И все равно это слабо помогло, выйдя из пещеры, мы ослепли от яркого света, солнце, недавно взошедшее, светило нам прямо в глаза. Но это был и плюс, преследователи тоже будут слепы некоторое время, и мы сможем успеть пересечь границу.

— Рома, снимаем ранцы они водонепроницаемые, и послужат нам поплавками, кстати, афганская одежда сможет пригодиться в Иране. Переоденемся на той стороне. А Сейчас выкладываем из них всё, что нам больше не понадобится, боезапас, пайки, лишнюю одежду и всё остальное барахло кроме, афганской сменки. Отплеваться нам хватит и того что есть в разкрузке. Да, ещё, пока есть время, дай мне гранаты для подствольника, все, кроме одной которую ты зарядишь в автомат.

— Что ты задумал?

— Заминирую выход, с помощью ручной гранаты, и усилю взрыв гранатами от подствольника, твоими и моими, надеюсь их завалит скалой.

Я достал из разгруза РГД и стал вытаскивать из подсумка гранаты для гранатомета. С помощью скотча начал обвязывать РГДешку гранатами, но для этого понадобилось отломить чеку, оставив маленький кусок на запале. В результате получилась огромная связка из четырнадцати гранат. Слева от выхода из пещеры я раскопал не большую ямку, и уложил туда свое творение, потом прикрыл это всё камнями, оставив снаружи только запал с кольцом и шпилькой предохранителя. Прицепил к кольцу растяжку из темно-зеленой лески, которая не отсвечивала на солнце. И протянул её к другой стороне выхода, взял стальной колышек, оставшийся от ОЗМок, и вогнал его в каменисто-песчанный грунт. Осторожно натянул растяжку, примерно в восьми сантиметрах от земли, и аккуратно привязал ей колышку. Потом вернулся к самодельной мине и поддерживая растяжку в натянутом состоянии разогнул усики шпильки. Медленно ослабляя натяжение растяжки рукой, следил, чтобы она не вытянула шпильку. Убедившись, что натяжение лески держится нормально и не вытягивает шпильку, я отпустил руку и помчался к берегу реки, где Роман, закрывал наши ранцы и обматывал места, где может пройти воздух скотчем. Потом оставив по небольшой дырочке, где оставался замок, он приготовил кусок ленты и стал надувать один из ранцев, когда он принял свою форму, Рома залепил последнюю дырочку куском приготовленного скотча.

Получилось что-то типа надувной подушки. Я помог ему приготовить и мой ранец. Его так же надули и заклеили лентой. Раздеваться не стали, только оружии положили поверх "плавучих подушек" и вошли в реку. Герируд здесь делал поворот и с нашей стороны берег был пологий, а со стороны Ирана обрывистый, но вдвоем, помогая друг другу, мы взберемся на него. Вода была ледяная, но мы стоически терпели, и шли вперед, с этой стороны было не глубоко, но ближе к Иранскому берегу, становилось глубже и усиливалось течение. И нам пришлось плыть, и бороться с течением. И когда мы, наконец, оказались на противоположном берегу, сзади раздался взрыв моей самодельной мины. Послышались крики, стоны и ругательства. Скала не обрушилась вся, как я предполагал, а только частично осыпалась, завалив камнями часть хода.

— Рома помогай взобраться на верх берега, быстро.

Роман прислонился спиной к обрыву, чуть присев положил автомат на колени, и держа его обеими руками, сделал хорошую опору для меня. Я закинул свой автомат за спину, и шагнув как на ступеньку, на Ромкино оружие, ухватился за край обрыва, подтянулся и забрался на верх, в это время со стороны берега раздался одиночный выстрел и пуля выпущенная из американской винтовки попала мне сзади в бедро пока я стоял на четвереньках. Боль обожгла меня, и я привстал, что бы посмотреть назад, но прежде чем обернуться увидел иранских пограничников, бегущих от машины к берегу и стреляющих в мою сторону. И вот кто-то из них попал, короткая очередь из двух патрон впилась мне в грудь и правое плечо. От такого удара меня развернуло, и я упал головой в сторону обрыва. Роман протянул руки, думая, что я сейчас буду вытаскивать его. Мне пришлось собрать силы и я хрипя и булькая кровью которая уже попала в рот проговорил.

— Уходи Рома, вдоль берега, амеры тебя в тени не видят, а иранцы не видят из-за обрыва.

— Нет Волк , я не пойду, протяни руки я выберусь.

— Уходи, — прохрипел я, — ты обещал Мишке, позаботится о Зареме.

Рома последний раз взглянул на меня, и подхватил свой ранец с одеждой.

— Прощай друг, я ещё .....

Последние слова я уже не слышал, сознание покинуло меня.

Роман оторвал ленту, от места, где была заклеена молния, и приоткрыл ранец, выпуская из него воздух. Смял его в охапку и скользнул в тени обрыва, вверх по течению. Уходя из-под наблюдения американцев, и спешащих к обрыву Иранских пограничников.

Он уже был довольно далеко, когда сзади началась интенсивная стрельба. Американцы не хотели смириться с потерей, ценного пленника, и попытались пересечь реку. Но к пограничникам пришла помощь, два БТРа с солдатами. И пехотинцам США пришлось отступить обратно.

ЭПИЛОГ.

Михаил Кудряшов.

"Ну вот меня и зацепило, как же больно, чертов "Гатлинг", терпи парень , терпи и целься лучше, если его не остановить нам всем конец." -Думал Михаил ловя в прицел винтовки пулеметчика. И вот, удачный момент, Мишка взял небольшое упреждение и нажал на спуск, потом ещё раз и ещё. Пулемет заглох, а боец, стрелявший из него, вывалился из вертолета и повис на страховочном тросе. Миха оторвался от прицела и периферийным зрением заметил как Вскочил из за укрытия Волк с гранатометом на плече, и тут шарахнуло по ушам и накрыло тепловой волной от выстрела. Мишка аж забыл про боль в ногах и провожал взглядом реактивный снаряд, он молил всех богов, чтобы граната попала в летучую машину. Казалось вертолет уходит из-под удара, но граната зацепила хвостовую балку и разнесла задний винт, в щепки. Машина завертелась вокруг своей оси и стала падать, кренясь на борт. Потом взрыв на склоне обрыва и вновь пришла боль. Он застонал сквозь зубы. В это время заговорил Вован заметив что амеры успели приблизится к нам, сократив дистанцию пока мы были под огнем вертолета.

— Парни нам надо отходить к пещерам, делаем новую перебежку, до входа всего метров шестьдесят осталось.

— Я не могу, — сказал Миха, — мне перебило ноги.

— Что? Что же ты молчишь, Ромка посмотри его и перевяжи! — прокричал Волков. — А сам взял винтовку Выхлоп и начал стрелять по американцам. Те снова засели за камнями.

Сделав несколько выстрелов, Волков обернулся и обратился к Роману.

— Что там с Михой?

— Плохо, на одной ноге перебита берцовая кость на второй бедренная, повезло, что не задеты артерии, идти не сможет. Я сделал ему артишоковый укол и перебинтовал. Придется его нести.

— У тебя была маск-накидка, расстилай её, и Миху потащим. — проговорил Вован.

А я-то знал, что дело плохо, что мне не встать на ноги и, что если они потащат меня с собой, то ляжем здесь все.

— Стоп парни, — говорю я им, — а меня вы спросили? По-моему у нас в трудных ситуациях принимается коллективное решение.

Мне заметно полегчало, после укола, и я продолжил.

— Так вот, я против того чтобы меня таскали, так не уйдет ни кто, все сгинем. И мое решение такое, стрелять я могу, оружия хватает, перенесите меня под навес за тем валуном, оттуда видно всю тропу. Я как можно дольше задержу их, тем самым дам вам время уйти.

— Миха, мы не можем тебя бросить, — сказал Волк, — я ведь не прощу себя, за то, что оставил тебя здесь.

— Не переживай Волк, это мое решение и мое право, позаботьтесь о Зареме. Всё, я не хочу больше обсуждать эту тему, делайте, как прошу я.

— Хорошо, — Вован протянул руку для рукопожатия, — прощай нас Кудря, сделаем, по-твоему. Рома, стели маскировочное полотно, и тащи Миху, куда он сказал, я вас прикрою.

И вот я лежу под каменным навесом, рядом с большим валуном. Рома постарался, постелили коврик из микропорки, а на него маскировочную накидку. Удобно, теперь осталось разложить оружие и боеприпасы, чтобы все было под рукой.

Когда Волков залег вместе с нами, я попросил его подсоединить КПМ к проводам, и положить её ближе ко мне. Вован сделал всё как надо, даже вставил ручку , и передал КПМку мне. Я уложил машинку за камнем, поближе к себе.

— Миха говори, что ещё сделать для твоего удобства.

— Доснарядите мне магазины, для 'Выхлопа' и ЭсЭрки, эти штуки вам больше не понадобятся, а мне позволят держать морпехов подальше от меня. Снимите с меня 'Кипарис' и положите слева за камень, Набейте магазины для АЕКа, и оставьте лишний подсумок с подствольными гранатами. Уложите это тоже слева от меня. ЭсЭрку кладите сюда на упор, и доснарядите магазины. Вован, а 'Выхлоп' дай мне в руки.

Волк передал мне винтовку, и я положил её рядом с ЭсЭркой справа от себя. Потом Волк достал все магазины для тяжелой винтовки, набитые положил мне под руку, а пустые снарядил заново.

Роман достал из ранца флягу с водой, положил её рядом с КПМ, а также пакетик с орешками и две шоколадки, В боковой карман куртки, он сунул мне, шприц-тюбик и сказал:

— На всякий случай, если совсем будет плохо, обезболит моментально. Только коли не раньше чем через три часа.

Мне стало смешно, и я ухмыльнулся сказав.

— Ромка ну ты и оптимист, думаешь, они мне дадут три часа? Как только догадаются, что я один, полчаса, от силы минут сорок, настолько времени хватит у меня боеприпасов, а подберутся ближе, закидают гранатами. В общем, парни, полчаса я вам отыграю точно. Идите без оглядки, до границы рукой подать.

— Прощай нас друг, — сказал Вован, — мы начинаем перебежку, пока не стреляй, мы попробуем отбрехаться автоматами, но лови момент, они будут высовывать головы, чтобы посмотреть, куда мы двигаемся.

— Понял, идите уже, — и я, отложив 'Выхлоп' приготовил SR-25.

— И так Рома, — заговорил Волк, — начинаем беспрерывный бег, я стреляю, ты бежишь, как останавливаешься, сразу открываешь огонь, бегу я и перезаряжаюсь на ходу. И так далее, нам надо как можно быстрее быть у пещеры.

— Принял, — ответил Родной,— начинаем, прощай Кудря, обещаю позаботиться о Зареме, я поселю её в твоем доме.

— Добро, — ответил я , зная что он своё слово сдержит, если жив останется, — и скомандовал им, — Первый пошел.

Парни начали карусель отхода, поочередно стреляя и все дальше уходя от моей лежки. Американские морпехи сообразили, что работают только два ствола по очереди, и наверное подумали что третий был убит с вертолета. Некоторые пытались выглядывать, но парни стреляли не просто ради устрашения, а старались попасть в зазевавшихся. Я же не стал стрелять, пусть для них будет сюрпризом, что один остался на дороге.

Но вот стрельба прекратилась, парни добрались до пещеры. Минуты три ни чего не происходило, потом кто-то из 'бравых вояк выглянул из-за укрытия с биноклем в руках. Я притаился за валуном, но наблюдатель на меня и не смотрел, он глядел выше в сторону пещеры. Потом что-то сказал своим и они осторожно начали движение вверх, сначала перебежками , а потом уже не укрываясь и почти все вместе. Красота, беру крупнокалиберный 'Выхлоп', он здесь саамы раз. Тропа довольно узкая и амеры идет почти друг за другом, одной пулей двоих, а то и троих можно вывести из строя.

Целюсь, и начинаю стрельбу, успеваю сделать три выстрела. Завалили человек пять шесть. И вновь американцы рассыпались по укрытиям. Гляжу в оптику, 'ё-маё, так они рядом с моей меткой мины, она даже за спиной у них, сейчас я вам фарша прибавлю'

Криво улыбаюсь и кручу ручку КПМ, потом жму кнопку, и вот тихий хлопок и следом взрыв. Ролики и шарики от мины летят во все стороны, сплошной стеной. Послышались вопли и стоны, — 'значит зацепил кого-то, так вам гады'. Но тут неожиданность, из ущелья выныривает транспортник 'Чинук', зависает над плато в начале тропы и высаживает десант на тросах. Меняю винтовки и пытаюсь отстреливать, пока они спускаются, но расстояние большое и не успеваю делать поправки. Зато вижу пулеметчиков торчащих в широком окне и на задней створке. Теперь уже не спешу, выстрел, смотрю в оптику, попал рядом чуть левее, пробив обшивку машины. Делаю поправку по шкале, не крутя ручек настройки. Выстрел, Пулеметчик согнулся пополам и упал внутрь вертолета. Перевожу прицел на второго, опять та же поправка и снова выстрел. Этот на задней створке как-то странно дергается и падает вниз. 'Отлично, двумя проблемами меньше'. Внутри вертолета, наверное, скомандовали, что машина под огнем, и 'Чинук' наспех сбросив последних десантников, резко отваливает в сторону и уходит вниз по ущелью, чтобы прикрыться скалами. Но свое дело он сделала, сорок рейнджеров высадились на маленькое плато, это были опытные бойцы, и слаженные в бою. Они быстро сообразили, в чем дело, и начали штурм, всё та же огневая карусель, только с движением вперед. Стреляли пока в слепую, потому, что не знали точное место засады Михаила. И он этим воспользовался, успел уложить четверых, но потом пришлось залечь. Штурмующие обнаружили его, и перенесли огонь на лежку Михаила.

'Ну вот и конец близок, — думал Кудря — теперь от снайперок толку мало'. Мишка отложил винтовку в сторону и взял свой АЕК. Придвинул ближе подсумок с гранатами, и на слух открыл огонь из гранатомета. Запустил несколько гранат, и у американцев уверенности поубавилось. Это дало время осмотреться и уже прицельно пустить гранату. После взрыва в ответ ударили несколько стволов, и вновь пришлось прятаться за скалу. Заряжая гранаты и стреляя в ответ вслепую. Такие действия задерживали американцев, но они всё равно продвигались вперед. И вот рейнджеры уже на прямом участке тропы, в ста метрах от Михаила.

Мишка придвинулся на руках ближе к валуну, глянул в подсумок, осталось всего три подствольных гранаты. 'Одна в стволе, всего четыре, что ж, подождем, пока они выйдут напрямую'. И вот под прикрытием нескольких стволов на дорогу выбежало два человека, Найти укрытие они не успели, Миха очередями из автомата положил бойцов. Огонь усилился и ещё пара человек, рванула на штурм. Патроны в магазине кончились, и Михаил выстрелил из подствольника. Опять пришлось скрываться за валуном, чтобы поменять магазин и зарядить новую гранату. Но за это время ещё двое успели занять позиции ближе к Михаилу. Кудрю одолела злость, и он в ответ начал стрелять из АЕКа, в любое место, где заметил движение. Магазины с патронами таяли на глазах, и он снова влупил из гранатомета. Зарядил новую гранату и стрельнул в укрытие десантников.

' Ну вот, последняя граната, и три магазина к автомату. А там ближний бой. Последний мой рубеж, 'Кипарис' и ручные гранаты'.

Два магазина он выпустил удачно, свалив ещё пятерых противников, примкнул последний магазин и стал выжидать. Но ближние притихли и сидели в укрытиях, зато подтягивались те кто был сзади, пришлось израсходовать последнюю гранату. И похоже удачно, кто-то вскрикнул от боли. В ответ вновь полетели пули, но укрытие у Михи было удачное, только осколки камней доставляли неудобство, отлетая от валуна и норовя попасть в глаза. Те, кто был впереди, решили пробежать ещё немного, в надежде, что Михаил отвлекся на задних, но Кудря был на чеку и разрядил автомат, убив двоих штурмовиков. Автомат был пуст, он отложил его ближе к скале и взял в руки пистолет пулемет. Взглянул на часы, двадцать минут боя, а кажется, прошла вечность.

'Как там парни, наверное, выбрались уже к реке, эх, лишь бы успели, пять минут я ещё продержусь, к 'Кипарису' у меня всего шесть магазинов, а это мало. Ну и четыре ручных гранаты, хотя нет, три, одну оставлю для себя и тех, кто подойдет меня осматривать. Хоть прихвачу с собой пару янки и то радость, не один помру'.

Когда Мишка прекратил стрельбу, морпехи и рейнджеры насторожились, потом с некоторой заминкой, снова начали штурм. Задние успели подтянуться к передним, и плотным огнем прикрытия, заставили Миху спрятаться. Но действовали они не слажено, а все одновременно. И в какое-то мгновение стрельба прекратилась для смены магазинов, секунды, но они сыграли на руку Кудре. Он выглянул и заметил, что бегут трое, и довольно близко метров сорок от его укрытия. 'Кипарис' работал тихо, после грохота АЕКа, казалось, что он стреляет из пневматики. Но двое бойцов из бегущих, упали и больше не двигались. 'Либо убил, либо тяжело ранил' — подумал Миха. Но третий успел укрыться за выступом и метнул гранату. Слава богу, не удачно, она отскочила от валуна и полетела назад к кидавшему, а взорвалась где-то по середине.

' Ах ты прыщ, решил в бейсбол поиграть, тогда лови', — Миха достал ЭФку дернул кольцо, и кинул гранату к противнику. Грохнуло солидно. 'Вот черт, не достал, видно гад укрылся хорошо' — думал Михаил готовя пистолет-пулемет, и зарядил новый магазин. Только он высунулся для стрельбы, как рядом упала граната и медленно покатилась назад, Миха прижался к земле и закрыл голову руками. Грохнуло неимоверно, заложило уши, из носа потекла кровь, в правом плече жгло до боли и что-то липкое текло по рукаву. 'Вот и всё, остался последний сюрприз' — проговорил про себя Михаил и достал из разгруза гранату РГД. Хитро ухмыльнулся, выдернул кольцо и спрятал руку с гранатой под живот, потом аккуратно лег и притворился потерявшим сознание.

Американцы не заставили себя ждать, минут через пять он услышал острожные шаги, по битому камню. И вот кто-то уже стоит вплотную, ткнул стволом автомата в бок, проверить, жив ли Миха. Кудря чуть не вскрикнул, но сдержался. Стоявший рядом боец что-то крикнул на английском, ему ответили и послышались приближающиеся шаги ещё двоих. Когда они подошли, то решили перевернуть Михаила на спину, и перевернули. Миха открыл глаза, зло усмехнулся, на киношный манер сказал — Упсс, и раскрыл ладонь руки, в которой была граната. Щелкнула чека, отлетая куда-то в сторону, из запала показался легкий дымок. Тройка американцев, вытаращив глаза, смотрела на гранату с ужасом. Один застыл в ступоре, второй скакнул как козел в сторону и упал на землю, а третий гад 'наверное, в гольф играет', прикладом винтовки как клюшкой, ударил по гранате, лежащей на ладони Михаила, она отлетела в сторону обрыва метров на десять и взорвалась, не зацепив ни кого. 'Везучие скоты, теперь мне капец'. — Думал Михаил и продолжал улыбаться. Эти трое, очухались от шока, и с таким усердием стали пинать его ногами, что Миха забыл о раненых ногах. Но экзекуцию остановил подоспевший сержант. Отдал солдатам какие-то приказы, отшвыривая их от Михаила. Потом прокричал ещё чего-то, и мимо быстрым шагом прошла толпа солдат, спеша к пещере.

Потом, пришли двое с носилками, и переложили Миху на них, один из медиков отрезал ему рукав и обработал раненое плечо. Вколол какую-то дрянь и Миха ушел в нирвану.

Родимов Роман.

"Наконец мы перебрались через реку, ещё немного и мы будем на берегу". В это время на противоположной стороне реки раздается взрыв, сработала растяжка отставленная Волком, часть входа в пещеру завалило обломками скалы, но в оставшееся пространство, стали выбираться солдаты, одетые в форму американских морских пехотинцев. Они щурились от светящего в глаза солнца, и пока не видели нас.

Вован посмотрел на происходящее и прокричал:

— Рома помогай взобраться наверх берега, быстро!

Я сделал как учили, прислонился к крутому обрыву спиной и присев положил автомат на колени, создав как бы ступеньку. Волк закинул свое оружие за спину и шагнул на мое оружие. Оттолкнувшись, он уцепился за край обрыва, и с моей помощью забрался наверх. Со стороны Афганистана раздался одиночный выстрел, стреляли вслепую, видно кто-то заметил силуэт Волкова, на гребне крутого берега. Со стороны Ирана послышались далекие и гулкие очереди. Вован развернулся и упал на живот, свесив голову и руки с обрыва, я хотел подпрыгнуть, чтобы ухватиться на него и выбраться на берег, но он убрал руки, и как-то странно хрипя и булькая, сказал:

— Уходи Рома, вдоль берега, амеры тебя в тени не видят, а иранцы не видят из-за обрыва.

— Нет Волк, я не пойду, протяни руки я выберусь. — ответил я

— Уходи, — прохрипел Вован, и изо рта у него потекла кровь, — ты обещал Мишке, позаботится о Зареме.

Я взглянул на него, и понял , что его тяжело ранили, не американцы, а иранцы, и понял что он имел ввиду, потом подхватил свой ранец с одеждой и сказал:

— Прощай друг, я ещё вернусь за тобой.

Теперь надо было спешить, потому, что американцы адаптировали зрение, и уже бежали к реке, чтобы переплыть её и захватить нас. Укрываясь в густой тени берега, я скользнул вверх по руслу Герируда, ранец мешал своим объемом, пришлось его расклеить и выпустить воздух. Потом перекинул его через плечо, и ускорился в своем движении. Я бежал, не оглядываясь, лишь выбирал места, где была самая большая тень. Река меняла направление, и берег становился менее крутым. Сзади послышались выстрелы из крупнокалиберного оружия, КПВТ на слух определил я, только он так своеобразно грохочет. Похоже, к иранцам пришла помощь. Значит, Волк не достанется амерам, это на много лучше чем попасть к ним в руки. Теперь у меня будет возможность разыскать Волкова, он будет сидеть, по законам Ирана, за незаконное пересечение границы. Пограничников мы не атаковали, сопротивления он не оказывал. Да, конечно, его в этом камуфляже примут за американца, и устроят дорос с пристрастием, но у Вована Афганский паспорт, на имя Шабах Бин Хазира, нет американского оружия, загорелая морда, и густая борода. Плюс ко всему, он хорошо говорит на Фарси.

Рома заметил промоину в берегу и, укрывшись там, решил переодеться. Теперь светиться в форме опасно. Её он свернул в комок, и выкопав яму зарыл среди щебня и песка. Сложил приклад автомата, и свинтил компенсатор, чтобы сделать его короче, и уложить в ранец. Жилет разгрузки он тоже решил отправить туда. Пришлось возиться, автомат укладывался только с угла на угол, занимая много места, тогда рома обернул его жилетом и с усилием всё запихал в ранец. Пистолет решил оставить под рукой, и запихнул его во внутренний карман афганской жилетки. Последнее что он сделал, надел на голову чалму, и закинул ранец на спину как полагается. Обернулся назад вдоль реки, убедился, что его не преследуют, и прибавил шагу вдоль русла. Надо было использовать момент, пока Иранцы заняты разбором, происшедшего на берегу. Он выбрался наверх, и огляделся, метрах в ста от русла шла асфальтовая дорога. И Ромка пригибаясь, небольшими перебежками направился к ней. Если ему удастся пересечь её незаметно, он окажется в предгорье. И шансов скрыться будет куда больше чем сейчас. Ему везло, по дороге проехала только одна машина, и та военная, груженая солдатами. Они спешили, наверное, в помощь пограничникам, чтобы блокировать и прочесать участок местности.

Скорей всего они найдут следы Романа, и начнут преследование, вот и надо как можно скорее уйти в горы. Наконец Роман перебрался через дорогу и скользнул в высокую, сухую траву, росшую вдоль горного ручейка. Вот по нему можно уйти в горы. Рома шел быстрым шагом, не останавливаясь, и не оборачиваясь. А сам думал: — " Так, если они начнут прочесывать местность, они найдут его, тем более если у них есть собаки, то дело каюк. А что если сделать финт, пройтись вдоль хребта и снова выйти на дорогу, поймать попутку и ехать на север до первого попавшегося поселения? Нет, так не пойдет, ехать надо на запад, подальше от пограничной зоны. Здесь каждый знает друг друга, и незнакомец будет как бельмо на глазу. И обо мне, конечно, доложат в пограничное управление. Решено, иду через горный хребет, а там посмотрим". Взбираться было тяжело, и Рома найдя густой куст какого-то деревца, сломал одну из веток, взяв её в качестве посоха. Он чувствовал, что погони пока нет, и поэтому спешил, взобравшись на горное плато, он нос к носу столкнулся с двумя пастухами овец. Один из них сразу направил на него ружье.

"Вот и приехали", — подумал Рома, а вслух сказал:

— Здравствуйте уважаемые, я не враг вам, а простой турист. Не подскажете мне дорогу, до ближайшего кишлака на западе отсюда. А то на границе не спокойно, ловят американских солдат, пересекших границу.

— Старший из них, велел молодому опустить ружье, и спросил Романа.

— А ты сам кто будешь, что-то тебя раньше я не видел в этих местах?

— Я же говорю, я турист, путешествую по стране пешком, или автостопом. А поскольку на дорогах вдоль границы опасно, вот и решил уйти подальше, чтобы власти не тратили на меня время. Да и самому не очень хочется сидеть в комендатуре и отвечать на всякие вопросы.

— А где ты живешь? — спросил старик. — Акцент у тебя не местный.

— Разумеется, я сам из Азербайджана, жил в Баку, накопил немного денег и решил путешествовать, вот хожу, ищу достопримечательности. Старые крепости, мечети, собираю придания и необычные истории. А потом, собираюсь написать книгу про Иран и его красоты.

— Как говоришь твое имя? — не унимался старикашка.

— Родимов, — запнулся Рома и вспомнив афганский паспорт, добавил, — Роман Бин Шамиль. Понашему Роман Шамильевич.

— Меня зовут Рахмади, а это мой сын Тахир. Чем мы можем помочь?

— Куда вы ведете отару? После того, что я вам сказал нет смыла идти к берегу реки, там хоть и хорошие пастбища, но сегодня там полно солдат. Что вы решите не знаю, но могу ли я пойти с вами и вашей отарой?

— Хорошо, мы пойдем к другой реке, и покажем тебе дорогу в горы, но сейчас там очень опасно, скоро зима, и тебе будет лучше остаться в одном из кишлаков. В каком решишь сам, они встретятся тебе по дороге, возможно, кто нибудь, на машине, поедет на запад и возьмет тебя попутчиком, тогда успеете пересечь горы, до сильных морозов и снегопада.

Но горы непредсказуемы, всё может случиться.

— Благодарю вас, уважаемый Рахмади. У меня есть ещё одна просьба, не найдется ли у вас теплой одежды, я не обеспокоился этим, не рассчитывал, что придется идти в горы.

— Если есть деньги, купишь в кишлаке. А сегодня будет тепло, небо чистое, а солнце давно взошло и греет землю. До вечера успеем, найти тебе пристанище.

Рома снова поблагодарил старика. И последовал вместе с ними на юг по горному плато.

Ему необыкновенно везло, за перестрелкой с американцами, иранские пограничники не сразу взялись расследовать инцидент, и на его след вышли только к вечеру, когда он на горной дороге, куда его вывели пастухи, остановил машину и садился в нее. Водитель ехал на запад через горы в город Керман. Там было легче затеряться, продать оружие и снаряжение, и спокойно уехать на север, или даже купить документы и сесть на самолет до Баку. Рома сидел рядом с водителем и задумчиво смотрел на дорогу. Разговорчивый шофер Кемаль, что-то говорил и говорил, но Ромка не слушал, а только радовался в душе, что ему удалось уйти. — "Потом можно будет официально вернуться в Иран, и узнать о судьбе Волкова. Возможно, даже вытащить его из этой страны". — В то же время, он грустил, что не знает о судьбе Михаила. — "Вряд ли его оставят в живых, после того, сколько мы убили американцев. Они не оставят ему и шанса на жизнь. И убьют самым ужасным способом. Если конечно Мишка сам не убьёт себя".

Владимир Волков.

Я очнулся от того, что меня пытались перевернуть. Резкая боль в груди и ноге привела мое сознание в чувство. Сначала пришли ощущения, я задыхался было трудно дышать, во рту ощущался вкус железа и он был полон какого-то желе. Была нестерпимая боль в груди, я повернул голову на бок и открыл глаза, сквозь пелену моего не восстановившегося зрения я увидел ноги людей обутые в армейские ботинки. С большим напряжением я сплюнул густую жижу, из моего рта. И зрение немного прояснилось, я взглянул на то, что я выплюнул, это были сгустки крови. Потом пришел слух, и первым делом я услышал выстрелы из КПВТ, они ворвались в мой мозг ударами кувалды. Наконец стрельба прекратилась и я расслышал человеческую речь, говорили на фарси, и мне стало понятно, что я не у американцев. Хотел облегченно вздохнуть , но не получилось, я услышал бульканье и хрипы, со свистом легких, рот снова наполнился кровью. Повернув голову, я снова сплюнул её на землю. Надо мной наклонился один из пограничников и положив руку мне на грудь сказал,

— Вам нельзя двигаться, потерпите сейчас придут санитары, атаку мы отбили, и сможем вас эвакуировать. Но нам надо знать кто вы, и почему незаконно пересекли границу?

Я попытался ответить, но чуть не захлебнулся собственной кровью.

— Спокойно, вновь сказал солдат, у вас есть документы?

Пришлось кивнуть головой и показать на внутренний карман униформы. Иранец расстегнул пуговицы на камуфляже и достал из кармана афганский паспорт. Удовлетворенно кивнул головой и отошел от меня к своему офицеру. Вместо него ко мне подбежали двое с носилками. Вкололи какое-то, снадобье и я опять вырубился.

Очнулся я спустя много времени, в палате тюремной больницы, с пристегнутыми к кровати руками и ногами. Рядом пикал автомат вентиляции легких, подсоединенный к катетеру, торчащему у меня из гортани. Я был догола раздет, и накрыть простыней, а так же забинтован в местах моих ранений. Первым делом я огляделся, палата была не большая одноместная, у изголовья было окно, зарешеченное толстыми стальными прутьями. Дверь тоже была не из слабых, и состояла из двух частей, первая была массивная решетка, а вторая дверь из дерева, обитая железом. В углу под потолком висела видеокамера. Значит, ведут наблюдение, и сейчас увидев, что я очнулся, обязательно кто-то придет.

Так и есть, внешняя дверь открылась со скрипом, и там показались два человека, один в форме, а второй в отличном костюме европейского типа. Парень в форме открыл ключом решетчатую дверь и сделал шаг в сторону, пропуская немолодого мужчину в палату.

Штатский произнес, обращаясь к солдату:

— Принесите мне стул, и потом заприте внешнюю дверь, нам надо поговорить с заключенным с глазу на глаз. Солдат подсуетился быстро. И вот этот черноглазый с аккуратной бородкой и проседью в волосах, сидит предо мной и внимательно меня разглядывает. Потом обращаясь ко мне, говорит:

— Вам пока нельзя разговаривать, и катетер не даст говорить. Но мне нужны ответы на некоторые вопросы, и как можно быстрее. Вы согласны ответить на них?

Я уставился с недоумением на этого вроде бы адекватного человека, но как я буду отвечать? Он ничуть не смутился, а лишь спросил:

— Если согласны закройте глаза один раз, если нет, то два раза.

Я прикрыл глаза один раз. Дав понять, что готов отвечать на вопросы.

— Хорошо, — сказал он, — для начала я разъясню вам ситуацию. Мое имя Мешхел Эбрагим, я полковник контрразведки Ирана. Что касается вас, то я ознакомился с паспортом. Документ подлинный, но я понимаю, что в нем не ваше имя, и вы не афганец.

Он выразительно посмотрел на меня, как бы ожидая подтверждения. И я закрыл глаза один раз. В ответ, штатский одобрительно кивнул и продолжил:

— Что касается вашего положения, скажу честно, вам придется задержаться в тюрьме и после суда, вы получите срок. Конечно, от вашего сотрудничества зависит длительность этого срока. Но не тешьте себя, сидеть всё равно придется. Вы нарушили государственную границу Ирана, пересекли её с оружием в руках, в результате ваших действий, обострились международные отношения и пострадали наши пограничники, ведя перестрелку с сопредельной стороной. Теперь вы знаете расклад, — он чуть помолчал, — согласны вы в таких условиях сотрудничать со следствием?

Я снова ответил "да" закрыв глаза один раз. Но потом чуть приподнял пристегнутые к кровати руки и выразительно посмотрел на них. Мешхед, понял меня и ответил:

— Ох, извините, это было нужно, чтобы вы, находясь под наркозом и приходя в себя, не выдернули капельницу и трубку вентиляции легких. Я вас сейчас отстегну, но обещайте не делать глупостей. Я снова ответил "да". Он достал ключик и расстегнул наручники, освобождая мои руки и ноги.

Я ответил на все его вопросы, насколько мог правдиво, умолчал только о том, что я был не один. Контрразведчик остался доволен и пожелав мне выздоровления удалился.

Две недели меня ни кто не беспокоил, я начал поправляться, рану зажили, в катетере я больше не нуждался и уже начал говорить, хоть и на первых порах с трудом.

Позже снова пришел этот полковник Мешхед, и мы уже смогли с ним поговорить по-человечески. Мне скрывать было не чего, и я рассказал почти о всех наших приключениях. Контрразведчик отнесся с пониманием, и даже с симпатией, пообещав, что будет содействовать в суде и постарается добиться минимального срока в три года.

Я ещё переспросил, а меньше нельзя, но он ответил, что по их законам это минимальный срок, но за хорошее поведение и сотрудничество с администрацией можно освободиться и через год.

Ещё пару дней шли допросы, на меня не давили, не угрожали, видя, что я не скрываю ни чего. А ещё через неделю состоялся суд. Чисто формальная процедура в моем случаи, вышли какие-то свидетели, что-то говорили , но я не слушал, потом спросили меня признаю ли я свои незаконные действия. Дождались от меня положительного ответа и огласили приговор. Как и обещал полковник Мешхед Эбрагим, мне дали три года и отправили вглубь страны в тюрьму города Джирофт.

Михаилу повезло, его хотела заполучить не только ЦРУ, но и АНБ и Армейская Разведка, сержант которой не дал забить его на смерть. Дав Михе кодовое имя, Джон Вайт, он отправил его на вертолете как американского солдата в госпиталь. Шепнув ему на ухо, чтобы Михаил держал язык за зубами и изображал из себя потерявшего способность говорить. Военные хирурги постарались, и Мишке везло несказанно, "Миниган" был малокалиберный со стандартными патронами НАТО, под современное оружие. И поэтому, ранение ног оказались на слишком серьёзными. На левой ноге перебило лучевую кость, а на правой, пуля застряла в бедренной. При этом отломив от нее большой осколок. Ранение в плечо было не серьёзным. В общем Миху поставили на ноги и передали армейской разведке, там начались допросы, и угрозы, но до физического воздействия пока не доходило. В итоге об этой махинации дошли слухи до ЦРУ, и их агенты моментально примчались, отбить Михаила себе. Армейцам деваться было некуда, и они передали его ЦРУшникам, а те недолго думая, посадили его в самолет и отправили под охраной в Европу, на одну из военных баз, а оттуда в фургоне в секретную тюрьму Развед Управления.

Рома удачно продал оружие, выйдя на одного из торговцев, купил иранский паспорт и, добравшись до города Рефсеннджан, сел на автобус до Тегерана. Там купил билет на самолет до Баку, и благополучно пересек границу. В родном городе он нашел брата своего отца, двоюродного дядю. И тот помог ему деньгами. Снова аэропорт и Рома приземлился в Ашхабаде. Там на поезд, до Мааров и на машине в Тахта-Базар. Агаир, встретил Романа нормально, долго беседовали. С грустью Рока рассказал о всем что случилось, и как он потерял друзей. Потом он забрал Зарему, у которой уже были Туркменские документы, и они снова вернулись в Баку, к двоюродному дяде Романа.

Там благодаря родственным связям и деньгам, им сделали новые азербайджанские паспорта, как мужа и жену Ибрагимовых. С этими документами они уже полетели в Москву, пересели на поезд и вернулись в родной поселок своей области. Были ещё хлопоты по восстановлению документов, и получению вида на жительство для Заремы. Её прописали в дом Михаила, предоставив ей самостоятельность и всё его хозяйство.

Но Ромка не забыл о друзьях, и начал готовиться к их поиску, откладывая деньги и готовясь к новым приключениям.

Владимир, получив свой срок в Иране, в тюрьме стал пользоваться авторитетом, правда не без инцидентов, пришлось сломать несколько носов, рук и челюстей, прежде чем его приняли как равного. А когда узнали о его подвигах в Афганистане то и вообще стали относиться настороженно, но с уважением. В итоге этих действий ему добавили ещё год, так как ни одна драка первое время, не обходилась без его участия. А когда он стал пользоваться завоеванным авторитетом, то нарушений не стало. И через полгода, ему скостили половину срока. Вовану было не привыкать в тюрьме, правда, в Иране содержание было чуть хуже, чем в России, но законы всё те же, волчьи. И ему оставалось только жить и ждать окончания оставшегося срока. Один раз его навестил, контрразведчик Мешхед, и предложил озаботиться гражданством. Вован согласился и написал заявку администрации тюрьмы. Его просьба была удовлетворена местной администрацией, и в городскую управу ушли документы на получение гражданства и документов на имя Шабаха Бин Хазира.

КОНЕЦ КНИГИ.