Амт, основной вариант, новая прода

— Да что наша Родина — возьмем, например, Штаты. Вот у них в полный рост раскручивается 'война с памятниками'. Спрашивается, какое дело педерастам и лесбиянкам до памятников генералу Ли — он ведь их никоим образом не трогал при жизни?

— Ну, это-то как раз никак не бином Ньютона, — пожала плечами жена, — речь ведь не идет о переигрывании их гражданской войн, дело в том, что памятники конфедератам являются маркерами системы ценностей, категорически несовместимой с либеральным глобализмом, или, как формулирует наш наследник — либеральным нацизмом.

— Это он слегка перефразирует сэра Уинстона — кажется, Черчилль под конец жизни сказал: 'В следующий раз нацизм придет в обличье либерализма'? — заметил глава семьи.

— Да, я тоже что-то такое припоминаю — согласилась супруга. — Если мы с тобой ничего не путаем, то, это только подтверждает репутацию потомка герцогов Мальборо как умного и дальновидного человека.

— Ладно, черт с ним, с сэром Уинстоном — давай лучше вернемся к первоначальной теме — предложил Вячеслав Владимирович.

— Я хоть и давно не пионерка — но всегда готова! — пошутила Евгения Михайловна.

— Ты кругом права — речь идет о невозможности сосуществования разных образов жизни, базирующихся на диаметрально противоположных системах ценностей — неторопливо начал формулировать свои мысли Вячеслав Владимирович. — Собственно, у американской гражданской войны был и такой подтекст — дело отнюдь не исчерпывалось экономическим противостоянием между Севером и Югом. Если северные банкиры и промышленники во главу угла ставили деньги и только деньги, то в системе ценностей южных плантаторов значительную роль играла своя версия аристократических моральных принципов европейского дворянства. Честно говоря, мне жаль, что Юг проиграл — на базе их системы ценностей могла вырасти очень интересная культура, чем-то похожая на культуру Баварии, других южногерманских государств.

— Те же расклады у нас — попытки переиграть идеологически нашу Гражданскую лишь усугубляют и без того тяжелую ситуацию. Нашим либералам мало уже существующего социального раскола, мало и проблем с регионами — зафиксировав в конституции отсутствие государственной идеологии, они пытаются пропихнуть систему ценностей, категорически несовместимую с исторически сложившейся российской системой ценностей.

— Точнее, две группировки элиты старательно пытаются внедрить две одинаково неподходящие идеологии. Западники тридцать лет проталкивают нынешний глобальный либерализм — и шипят на зависть королевской кобре, дескать, русский народ не способен понять его достоинств. Задуматься о том, что русский народ категорически не принимает идеологии, согласно которой он должен стать расходным материалом Штатов, они не желают. Самое смешное, что в первой половине 90-х было возможно принятие Россией традиционной западной идеологии — при том обязательном условии, что Запад взял бы курс на интеграцию РФ в качестве одной из великих держав, примерно на тех же условиях, на которых интегрировали в Пакс Американа ФРГ, после Второй Мировой войны.

— Свою игру ведет группировка охранителей. Эти толком даже не попытались сформулировать идеологию, приемлемую для основной массы народа — все, на что их хватило, это 'сдувание пыли' с концепций графа Уварова и Победоносцева. Нет, я ничего не говорю — во времена Екатерины Великой 'Православие, самодержавие, народность' была бы к месту и ко времени; вот в индустриальную эпоху идеология сословной монархии, мягко говоря, не соответствовала времени. Что же касается идеи Победоносцева 'Подморозить Россию' — вполне дельное предложение, если использовать полученный таким образом выигрыш времени для проведения разумных реформ. Но это время бездарно растратили, в надежде, 'что само рассосется' — забыв, что сама собой рассасывается только ложная беременность у суки, а не серьезнейшие социально-экономические проблемы.

— Слава, а как ты думаешь, что сейчас надо делать в России? — спросила супруга.

— Разгребать текущие проблемы — спокойно ответил глава семьи. — Разумеется, не на уровне рефлексивного реагирования, как это делает наша власть — а проводить системные реформы. А если тебя интересует более развернутый ответ — надо будет одновременно и проводить социально-экономические реформы, и внедрять новую идеологию, и выстраивать приемлемые для обеих сторон отношения центра с регионами. Одновременно — потому, что времени на раскачку уже, считай, не осталось.

— Первое — моя любимая экономика. Разумеется, нужна система, альтернативная и монополистическому капитализму, и позднесоветскому социализму; система, учитывающая менталитет нашего народа, который я бы назвал склонным к левоцентристскому, с явственным оттенком этатизма, консерватизму. Из уже имеющегося в мире опыта лучше всего подходит шведский опыт.