"Червоточина. Граница событий", 1 книга, 4 глава

Владлен Подымов

Бастер-драфика

"Червоточина: Гиперистория галактики"

"The Wormhole: Galactic Hyperhistory"

Драф первый

"Граница событий" / "Разодранная галактика" / "Враг Неизбежности"

"Вторжение Неизбежности"

Лирик под девизом

"Жить в эпоху перемен"

Инфир

theWH.ru

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

10 324 год Основания Мира, август.

2 460 лет до точки Неизбежности.

Жёлтый сектор 1, Северо-западное скопление, система Крагис.

Малая цитадель "Крагис".

Инженер Дарен кин-Вернер решил ограбить базар.

Для начала он заказал десяток банок говяжьей тушёнки и кукурузные чипсы. И пока почтарь вёз заказанное, Дарен занялся остальными инструментами для грабежа. Их всего-то два: нож и пузыри. Нож у Дарена свой, с удачным хватом и узким золотистым лезвием длиной в ладонь. Крепкий инструмент, хватит надолго. С пузырями сложнее, где их тут найти? Но было кое-что иное, наследство от пропавшего отца...

Блокадник* "Твердые намерения", на котором Дарен служил, надолго застрял на станции "Крагис", в одной из низких систем на границе фиолетового и жёлтого секторов. Глухой тупик, с двумя выходами в обитаемые скопления; даже местные пираты брезговали заглядывать в эти края — жирных целей мало, зато легко огрести пару крупнокалиберных плюх от древней станции — бывшего военного форпоста давно исчезнувших койтов.

Койты в своё время слыли отличными стрелками; на все их корабли и станции устанавливались скорострельные орудия, работавших на до сих пор неясных принципах. Капризные и сложные устройства, для эксплуатации которых требовалось глубокое знание технологий былых хозяев.

К счастью, архаичную жестянку "Крагиса" возвели в конце той давней войны и койты оснастили её мобилизационным вариантом боевых модулей; пушкам только металл залей в приёмные бункера, да кое-как прицелься, а дальше модули сами всё сделают: и цели распределят, и снаряды сляпают, и расстреляют кого надо. И кого не надо — тоже, если тому не повезёт.

Славная система и славный дом! Хороший зачин для баронства.

Увы, Крагис — тупик с напрочь выжранными астероидными группами. Почти все тяжелые металлы койты собрали ещё в додревние времена, вкусных планетоидов здесь не нашлось, и нынешнее население системы пробавлялось очисткой газов с пары недо-гигантов, заливкой картриджей для термоводородных двигателей да изготовлением самых простых материалов и конструкций для ремонта кораблей.

Технологиями местное производство не блистало, потому чиниться тут хоть и дёшево, но ненадёжно. Впрочем, низинники в дуло фазеру не заглядывают, дом с большими пушками и безопасная стоянка — уже дело.

Но технологическая отсталость хозяев давала хорошие возможности аферистам и пронырам, чем Дарен и решил воспользоваться. За время скитания по периферии Федерации, а затем и Ламахарии, навыков вора или грабителя приобрести так и не сумел, да и особо ушлым Дарен себя не числил, экспромтов не любил и потому грабёж тщательно подготовил.

Ничего нового изобретать не стал, за основу взял старую схему с надувными наноботами. Где-то поближе к цивилизованным местам она бы не прокатила, но тут — в сотнях световых от ближайшей системы Ламахарии, на ура проходило и не такое старьё.

Из личного сейфа Дарен извлёк ярко-синюю коробочку, осторожно выщелкнул из нее три серые горошины и пристроил их в самодельный распылитель — небольшой механизм длиной в палец и толщиной в два. Посмотрел на свет — в синем контейнере сиротливо перекатывалось пяток спор, не больше. Самые первые разработки отца, старые и удачные. Воспоминание о доме, повод и причина из-за которой Дарен отправился в дальний путь. Споры не были привычными пузырями, отец Дарена сумел разработать свой инструментарий для работы с наноматериалами, лучший и более эффективный. Но информация ушла, лабораторию взорвали, отец пропал и Дарену пришлось бежать и пытаться как-то устроиться в жизни подальше от Федерации.

...Дарен сел к столу, сунул распылитель в гнездо связника, и надолго погрузился в программирование браслета. Все споры получили собственную схему действий и отдельные ключи-пароли для универсальных наношлюзов. С переделкой спор Дарен управился часа за два. После чего инженер отправился в поисках пропитания: в животе давно бурчало.

Повар на всём корабле один, в кают-компании — хозяин блокадника считал каждый кредит, экономил даже на такой малости. Впрочем, все обитаемые каюты расположены рядом, в остальных помещениях блокадника темным-темно, холодно до дрожи и даже система вентиляции еле тянет. Всё та же экономия, гляк её возьми.

Как назло, за обеденным столом расположился Улиссан Хикман, чрезмерник из Рантаг Омаланти*, который на корабле заведовал всей военной частью: начиная от лёгкого оружия для команды и до пары слабеньких пушчонок на брюхе и крыше блокадника. Безопасник держал в руках большую пиалу, время от времени к ней прикладывался, бесшумно отпивал, на миг прикрывая ярко-зелёные глаза, затем резко их раскрывая и чуть поводя взглядом по сторонам.

— Приятного аппетита, — пробормотал Дарен, отошёл к повару и почувствовал как задеревенела спина. Хикман нагонял на него ирреальный страх. Никогда не знаешь, когда чрезмерник начнёт действовать и где остановится.

Высокий белобрысый вояка на миг прищурился и сухо кивнул Дарену: вижу, мол, цель, но пока та зелёная. Хикман продолжил беззвучно хлебать резко пахнущее варево, а инженер заказал привычный набор: хлеб, салат из муфрами, пару крупных говяжьих стейков и большой стакан минералки.

С едой Дарен устроился на краю стола, подальше от Хикмана.

В коридоре простучали каблуки и в помещение влетела Волька Крайтова, тощая рыжая девица, лет на десять младше трицатилетнего Дарена. Некрасивая, с длинным носом и волосами паклей, видать — неформатка.

Волька недавно стала новым пилотом "Твёрдых намерений". Фарид Хассанди, владелец блокадника, нашёл её в прошлом рейсе, неподалёку от этих мест, после того как рассорился с прежним пилотом, не поделив с тем жалкую сотню кредитов.

Рыжая смущённо улыбнулась, пискнула невнятное и принялась листать меню повара, выбирая очередное блюдо. Сколько её видел за едой Дарен, столько она выбирала нечто новенькое. Часто тарелка с едой отправлялась в утилизатор после первой же пробы, но Волька не сдавалась.

— Бери ореховую пасту, из чернышей и кисситов. Рекомендую. Тебе пойдёт, она сытная, — неожиданно проскрипел чрезмерник. — И мозгам полезная. Вам, пилотам, надо больше орехов есть.

Волька с грохотом уронила поднос и обернулась красная как рак. Чрезмерник с досадой сплюнул, поднялся из-за стола и ушёл, захватив с собой пиалу. Дарен помог Вольке собрать упавшую посуду, а лужицы еды и сока на полу шустро подъел домовой.

Рыжая дурнушка наугад сделала заказ и потом клевала еду не поднимая глаз от тарелки, вздрагивая каждый раз когда Дарен слишком уж громко задевал тарелку ножом.

А вскоре явился и Фарид Хассанди. Плотный мужчина, с круглым лицом, маленькими, глубоко посаженными глазами и густыми бровями, затянутый в халат из золотистого шёлка, вкатился в кают-кампанию, окинул острым взглядом инженера и пилота, недоверчиво прищурился на домового, удовлетворённо мигающего зелёными огоньками, и распахнул собственный кухонный сейф. У владельца корабля было особое хранилище для еды и прочего, лично для себя.

Вот и сейчас Хассанди добыл оттуда старый поцарапанный кофейник, крошечную чашечку и пару пакетиков настоящего молотого аркианского кофе. Редкость ещё та, даже в Гансте, что говорить об этих краях.

Фарид расселся в кресле у стола, кофейник нажурчал ему порцию кофе и хозяин корабля принялся смаковать драгоценное питьё, закусывая его малюсенькими булочками с корицей.

— Я иду на базар, — сказал ему Дарен, сглотнув слюну.

Кофейный запах будоражил. Да и рыжая с интересом принюхивалась.

— Расходы? — недовольно поднял левую бровь Фарид.

— Нужна паста, правый борт хребта в трещинах, травит атмосферу. Сам знаешь, в позапрошлом рейсе помяли. Уж лучше отремонтировать, на заправке больше потеряешь. Да и по мелочи проблем хватает, вот список, — Дарен с браслета кинул сообщение. — Ну и синхронизатор...

— По синхронизатору ответ и так знаешь, — Фарид резко дёрнул рукой, чуть не расплескав драгоценный кофе и задумчиво добавил: — А вот газы здесь дешёвые, сами в трюм просятся. Возьму в запасец пяток контейнеров.

— А паста?

Фарид скривился, но кивнул:

— Скажу по чеку, разоряешь ты меня... Ладно, купи сотню килограммов.

Сто кило? Это на сотню больше, чем ничего, но куда меньше, чем требовалось. Всё-таки придётся грабить. Дарен до последнего надеялся обойтись без этого.

На браслет Дарену пришла увесистая пачка кредитов. Паста — штука дорогая.

Рыжая шустро доклевала своё и упорхнула. За ней ушёл и Дарен. Поход на рынок откладывать больше нельзя, Фарид пил кофе только после заключения удачной сделки. Значит — скоро новый рейс.

В каюте Дарен нацепил плащ с длинными широкими рукавами, укрепил на запястье левой руки распылитель и спустился на лифте до нижнего корабельного уровня, где находился единственный рабочий трап наружу. Остальные давно уж ржавчиной заросли; Дарен не был уверен, что смог бы их открыть даже с помощью ремонтных дронов.

Глякова экономия, ясный сектор.

У трапа стояла коробка с тушёнкой и чипсами. Дарен проверил чек и отправил деньги. Затем арендовал грузового рикшу и когда тот приехал — выволок из шлюза и закинул в кузов десяток больших баклаг из метастекла, литров на пятьдесят каждая. Тушенка ушла туда же, а вот чипсы инженер взял с собой и всю дорогу до базара хрустел ими.

Кукурузные чипсы Дарен любил. А ведь правильное настроение перед делом — половина успеха. Тем более такого, непривычного, дела.

Дарен откровенно мандражировал и потому злился.

Рикша же скрипел ободранными до металла колёсами, свистел движком и едва тащился. Впрочем, на периферии с новой техникой везде сложно, потому Дарен набрался терпения и глазел по сторонам, знакомясь с "Крагисом".

А посмотреть было на что. Прежние хозяева станции походили на огромных носорогов, только с двумя парами мощных рук на спине; кстати и раздвоенный рог на морде наличествовал. Для таких-то тварей требовались коридоры пошире, потому люди в станционных коридорах просто терялись, а главные хорды транспортных тоннелей напоминали величественные залы огромной длины. В хорде спокойно уместился бы транспорт "Твёрдые намерения", да не один, а штуки три в ряд.

По человеческим меркам "Крагис" считалась малой цитаделью и взять такую станцию без помощи ОКСН было совершенно невозможно. За тысячи лет войн флоты Конгрегации научились разгрызать твёрдые орешки, вот и цитадель койтов пала, попав в руки людей почти неповреждённой.

Правда, пустовато на станции; народу во всей системе живёт меньше, чем в нормальных краях ютится на паре-тройке уровней такой цитадели. По пути от корабля до рынка Дарен встретил лишь два десятка рикш да одну полупустую джонку. Очень уж тонким слоем намазано человечество по дальним звёздам.

За такими-то размышлениями Дарен и не заметил как добрался до места.

Рикша вкатился в огромнейший ангар и, провизжав колёсами, завернул к стоянке, обозначенной грубо намалёванным на полу белым квадратом. Дарен заплатил десяток кредитов хмурому типу в дешёвом скафе с яркой надписью "Банда охраны", ещё за сотню арендовал открытую самоходную платформу, перегрузил туда баклаги и тушёнку, да и отправился на дело.

На базаре он уже пару раз бывал и нужный план составил.

Всё пространство ангара расчерчено квадратами, а те поделены на участки поменьше. Меж квадратами — широкие проезды, почти как транспортные коридоры "Крагиса", а на каждом отдельном участке что-то да стоит — то бывший топливный куб с вырезанными дверью и окнами, то ржавая башня ускорителя с грубо пропиленным входом, а то и совсем странная конструкция из труб да листового металла. Особые богатеи пользовались целыми хоромами из старых контейнеров.

Впрочем, весь ангар рынок занять не смог, как ни пытался. Хилая торговлишка в системе, много народа на ней не прокормишь. Дарен в прошлый раз насчитал не больше пяти сотен лавчонок. Больше половины ангара пустовало, там даже разметки не стали делать, сплошь голый серый металл, да кучи мусора.

Инженер уселся на край платформы и пока мимо проплывали чудеса обжитого металлолома, прикидывал с кого начать. Пара лавок оказалась закрыта и план пришлось корректировать, ведь подходящих торговцев мало. Нанопаста в этих краях непопулярна; люди здесь бедны, считают кредиты и ремонтируют свои древние лоханки плазменной сваркой, а то и просто с помощью моноклея и такой-то матери.

Но у Дарена выбора нет. Кораблик "Твердые намерения" слишком хорош для этих мест, попортят при ремонте, да и проблемы с лицензией потом могли случиться. Местным-то что! Тут отрежут, там приварят... А ты потом доказывай таможенникам Гансты, что это тот самый "Твердые намерения", а не уворованный с кровью и смертями блокадник неизвестного, но уважаемого коммерсанта.

Ага, вот и зверь навстречь...

Дарен подъехал к похмельного вида торговцу, который высунул красную рожу в окно лавки и со скукой пялился наружу. Над дверью висела кривая вывеска "Мини-микро-нано-мимо". А хозяин-то шутник.

— Нанопасты бы мне, — громко сказал Дарен, не слезая с платформы.

И спиной ощутил как в соседних лабазах хозяева раскрыли уши и глаза пошире.

— Самой свежей какая найдётся. С полсотни кило. Есть столько?

Похмельник цыкнул зубом, прищурился и махнул рукой.

— А и заходи, найдём. И полсотни найдём, и больше.

Дарен подхватил банку тушёнки и нырнул в темноватое помещение. Коробейник уже возился на стеллаже и чем-то гремел. Наконец довольно крякнул и с натугой выставил на прилавок контейнер. Нанопаста, четвёртое поколение, семидесятая серия, тридцать кило.

Инженер пощёлкал по стенке короба с ботами и потребовал:

— Аквариум давай.

— Да что аквариум, — вылупился торговец, — у меня пробник есть!

И потряс какой-то жёлтой штуковиной.

— Нет уж, — уперся Дарен, — может они у тебя мочёные. Буду считать по выхлопу! — и достал из кармана термосканер. Ну, то есть прибор выглядел как термосканер, а по правде сказать Дарен его доработал: поставил внутрь улучшенный пробник и простенький пастаризатор.

— Ну, тырка тебя раздери, с тебя десяток кредитов за проверку.

— Пять.

— Ладно.

Лавочник достал из-под прилавка малый аквариум из метастекла. Осторожно приоткрыв ёмкость с ботами — добыл оттуда стеклянной ложкой порцию серой пыли и высыпал в аквариум.

— Этим кормить будешь? — он указал на тушёнку.

Дарен молча кивнул и ловко вскрыл консерву ножом. Содержимое осторожно вывалил в аквариум прямо на серую пыль и немедленно завинтил крышку. После чего скинул со сканера команду активации. Некоторое время ничего не происходило. Затем серая пыль пропиталась соком и жиром и в ней обозначилось медленное движение. Чуть позже тёмные струйки поползли по мясу, просачиваясь и расползаясь плёнкой по поверхности.

Наноботы осознали — еда! Долгую минуту они жрали в три горла, делились и множились, и опять жрали. Тушёнка осела кучкой; свинцового вида масса шевелилась и кипела. Когда тестовый срок прошёл — боты принялись строить маленькие геометрические фигурки из себя и шлака. Судя по многоуровневым пирамидкам — третье поколение, ближе к сотой серии.

Как и ожидалось, коробейник попытался жагу втюрить.

От аквариума ощутимо тянуло жаром. Дарен измерял. Тепловой поток давал примерно сто пятую серию. Пробник — сто вторую. Для третьего поколения — неплохо, но на голову хуже четвёртого.

— Ладно, — задумчиво протянул инженер, — цена-то какова?

— Дело обычное — сотка за поколение, да за серию семь процентов надбавки. Итого четыреста двадцать восемь за кило.

— Только это не четвёртое поколение, а третье. Хоть серия и свежая.

И он предъявил показания термосканера коробейнику. Тот помялся, достал откуда-то снизу плоскую бутылку, на дне которой плескалось нечто тёмное, в два глотка выхлебал, дыхнув кислым.

— А и бери! — хлопнул ладонью по столу. — Сколько возьмёшь?

Пятидесяти тысяч Фарида хватало на полтора центнера. Дарен подвинул ближе короб с пастой, открыл крышку, полюбовался на пепельные песчинки и сделал вид, что задумался, а сам крутил в руках нож.

Торговец нервно следил за золотистым лезвием, вымазанным жиром. Уронит дурак-покупатель каплю сала в короб к ботам — жди беды! Это сейчас они смирные, а как нажрутся — тут же наружу полезут.

— Сто пятьдесят! — "решил" Дарен и положил нож на столешницу, подальше от ёмкости с пастой. Коробейник невольно проследил взглядом за сияющим лезвием и в этот миг спора скользнула из распылителя и канула в коробе.

Потом-то, если дело вскроется, записи камер обязательно просмотрят, но — на улице такими трюками точно развлекаться нельзя — всё под наблюдением. А в лабазе пятьдесят на пятьдесят — не всякий лавочник побежит хвастаться коллегам-конкурентам, что мошенничество произошло у него на глазах и он, по сути, едва ли не соучастник.

— Есть столько, есть. Сейчас найду.

Торгаш отошёл к стеллажу и забренчал там звонким, заскрежетал тяжёлым.

Минут через десять Дарен загрузил три баклаги серой массой (аккуратно смешав содержимое первого контейнера с остальными) и поехал дальше. К жертве, которая откроет счёт, и в прямом и в переносном смысле.

По дороге углядел лавку по продаже сублимированных напитков и посуды к ним, остановился ненадолго, покрутил в руках симпатичную антикварную кружку с трёхмерным рисунком причудливого рыжего зверя на боку, но купить не решился. Зверь был дивный, двигался как живой, то прятался в траве, то высоко взмётывался в воздух, охотясь... Но кошелёк показывал дно; если вскоре корабль не уйдёт в рейс — совсем с деньгами плохо будет. И потому чашку Дарен не взял.

У второго торговца он продал нанопасту как пятое поколение, выручив около восьмидесяти тысяч. Спора сработала как надо, временно увеличив скорость ассимиляции, но загубив точность. С коробейником сторговались за семь процентов скидки. И у него же Дарен прикупил пасту четвёртого поколения — больше ста девяносто кило. Опять его попытались нагреть, но не вышло, а вот трюк с ножом и спорой прошёл без малейших трудностей.

На руках у Дарена оказалось почти два центнера "шестого" поколения.

Третья лавка одарила инженера ста двадцатью шестью тысячами кредитов, на которые он купил почти двести кило пятого поколения. Паста была неплохой, даже по меркам периферии Империума, — трёхсотая серия, потому обошлась дороговато. Выдавали её за шестое поколение, но проверку аквариумом не прошла.

Для продажи "улучшенного пятого" Дарен выбрал одного из зажиточных торговцев, владельца магазинчика "Крупно и мелочью". Как писали в инфире, на его лабаз ушло чуть не три десятка больших контейнеров; склад автоматизирован, а стойку хозяин заказал из дерева благородной игглы. Упоминалась и доска над входом — из той же игглы. По всему выходило, что торговец с деньгами и дорогое купить может.

В реальности вышло, что вывеску сделали из целиковой лесины и тянула она тысяч на триста, не меньше. Увидев её, Дарен засомневался: да стоит ли заходить? Но на пороге лавки немедля появился хозяин, крепко сбитый седоватый мужчина в дорогом комбезе. Пришлось рискнуть.

Инженер похлопал по метастеклу:

— Покупаю нанопасту, средних поколений. И есть немного хорошей на продажу.

— Ну, — с достоинством изрёк седой, — показывай.

Инженер с трудом сволок с платформы одну из баклаг, прицелился пробником и тот по остаточным эмиссиям спящих наноботов рассчитал поколение. И тут Дарен совершил свою первую ошибку: передал пробник владельцу склада, не проверив показания.

— Восьмое поколение? — недоверчиво спросил коробейник. — Первый раз вижу на "Крагисе" восьмое.

Дарен мысленно проклял свою жадность: надо было отрегулировать последний пузырь ниже максимума. Понял, что зарвался, но отступать уже поздно.

— Он продал мне как седьмое. Обманул, скотина! — возопил инженер, растерянно глядя на баклагу. — Что ж я с восьмёркой-то делать буду? У меня навыки седьмого класса!

— Ну-ну, — неопределённо уронил хозяин лавки, засунул большие пальцы рук за широкий пояс, на котором висели какие-то устройства. Пробник не вернул, держал в руке, сверлил Дарена взглядом и, похоже, мысленно его взвешивал. — Значит, не нужна тебе восьмёрка, не можешь с ней работать?

— Дёшево не отдам! — тут же уловил мысль коробейника инженер. — Сам же сказал: нет здесь ни у кого восьмёрки, выходит — товар редкий...

— Редкий-то он редкий, только никому не нужный. У нас на "Крагисе" нет людей с навыками ремонта восьмого уровня...

Дарен с этим мысленно согласился.

— ...потому тебе и втюхали восьмёрку, что тут её не продать, — резюмировал владелец лабаза. Внимательно осмотрел сканер Дарена, вернул, потёр лоб и добавил: — Но проверить всё одно надо. Пойдём!

Внутри магазина оказалось чисто, светло и весьма богато, как и утверждалось в справке. Торговая стойка из древесины игглы была даже больше и шикарнее, чем предполагал Дарен, а ещё нашлись новенькие стеллажи, заполненные стандартными серебристыми коробами (в этом инфир соврал) и подвес на десяток дронов мультирельсовой складской системы, которая огибала торговый зал и скрывалась в дальней части лавки. Начинающему инженеру-грабителю подвернулся если и не король местного рынка, то один из баронов — уж точно.

Не того выбрал, не того! — похолодел Дарен. Он и половину сегодняшнего улова отдал бы, только не связываться с этим человеком, но возвращаться на корабль с надутой нанопастой нельзя, нужен хоть центнер нормальной. Потому инженер мысленно махнул рукой и положился на судьбу.

С лёгким свистом по рельсу подъехал дрон с новеньким толстостенным аквариумом, а хозяин выставил на прилавок банку со стандартной смесью энергетиков.

— Показывай, добрый человек.

С демонстрацией сразу не задалось. Дарен путался в пробнике, тушёнке, ноже, контейнере и прочем, и до кучи едва не рассыпал на прилавок дозу нанопасты.

Хозяин лавки развеселился.

— Кстати, меня Тимурином Торном зовут, не слышал обо мне?

— Пока нет, — пробурчал Дарен, тщательно отмеривая энергетик. В таком деле ошибиться нельзя. На всякий случай он взял чуть меньше, чем следовало. — Точно энергетик? Может, мою тушёнку?

— Лей! Больше лей! Аквариум хороший, выдержит.

— Как скажешь, я сделки под запись веду, — Дарен зачерпнул щедро, вылил светло-зелёную энергомассу на ботов, захлопнул крышку и по привычке активировал пастаризатор. Торн с подозрением прищурился, но инженер этого не заметил.

Дрон опустил аквариум прямо на широкий прилавок, из дна контейнера торчали широкие выступы из вспененного метастекла и потому за драгоценное дерево хозяин не опасался. Поначалу казалось что всё пройдёт нормально: паста растворилась в энергетике, секунд пятнадцать смесь булькала и шевелилась, на поверхности появился сероватый налёт. И вдруг смесь забурлила и раскалилась добела. Полыхнуло так, что Дарен отшатнулся и закрыл глаза рукой. Со стороны стойки обжигающе жарило.

Дарен метнулся к выходу, но остановился и оглянулся, щурясь сквозь набежавшие слёзы. Что-то тёмное мелькнуло, хлопнуло, громыхнуло и ослепительный свет медленно угас. Инженер утёр слёзы.

Над стойкой навис хозяин лавки и поливал аквариум из криогенного огнетушителя. Тёмная маслянистая жидкость залила стойку, разлетелась брызгами по полу и стенам, и теперь медленно испарялась, шипя и плюясь. У потолка суетились дроны, с такими же огнетушителями. Всё вокруг было заляпано чёрным. Пятна дымились и постепенно уменьшались. С резким гудением включилась вытяжка, дым и тёмный пар закрутились, втягиваясь в узкую щель на потолке.

На столешницу из драгоценной игглы страшно было смотреть, угольное пятно прогара уходило в массив и оттуда торчали закопчённые осколки аквариума.

Огнетушитель сухо щёлкнул и Торн бросил его на пол. Торговец молча шагнул к стене, распахнул неприметную дверцу, добыл оттуда яркую бутыль и надолго к ней присосался. Недопитую бутыль аккуратно убрал, прикрыл дверцу, и лишь затем обернулся к посетителю. Утвердил на более-менее чистом месте столешницы свои кулаки и зло улыбнулся Дарену.

— Прямое преобразование. Знаешь, что это такое?

Дарен помедлил, но кивнул:

— Слышал.

— А это значит, что боты твои девятого поколения, не меньше.

— Может и так, — пожал плечами инженер.

Торн врал, прямое преобразование это минимум десятка. Что-то отец накрутил в спорах, а он, Дарен, выходит что не смог полностью освоить наследство. Плохо. И улыбка Торна тоже не радовала.

А тот усмехался едва ли не торжествующе:

— Парень, девятое поколение ты на станции не продашь. Никто не купит. А я куплю. Незадорого, но возьму.

Соглашаться Дарен не спешил. Быстро согласишься — подозрения навлечёшь, но и тянуть не стоило. Кто его знает, этого коробейного барона, вдруг передумает.

— Цена?

— Возьму как восьмое.

— А если там не девятое, а десятое?

— Значит мне повезло, а тебе нет. Зато будешь с деньгами.

— И куда же ты их денешь, если ни у кого навыков нету?

— То дело не твоё, есть у меня покупатели. Кстати, где взял этих ботов?

— То дело не твоё, — ответил Дарен словами Торна. — Нашёлся продавец.

Тимурин Торн хмыкнул, но не обиделся.

— Ладно, сам выясню, станция маленькая.

После небольшого торга ударили по рукам. Сошлись на двухсотой серии, Дарен согласился на пятипроцентную скидку, и вышло почти сто семьдесят тысяч. На эту сумму инженер забрал четверть тонны пятого поколения и немного шестого, для ремонта оборудования. Получалось как нельзя лучше, шестое поколение Дарен планировал отложить для ремонта эффекторов синхронизатора, там конструкция тонкая, нужна паста получше.

Торговец скрылся на складе и оттуда начали приезжать подвесные дроны с контейнерами. Дело шло довольно медленно. Дарен аккуратно перегружал пасту в свои баклаги, оставляя хозяину лабаза пустую тару. И едва загрузил последнюю партию, как на пороге лавки появился необычно мрачный Торн. Дарен как раз закрепил ёмкость из метастекла, обернулся, увидел Торна и сердце ёкнуло.

— Знаешь, приятель, выяснил я у кого ты пасту купил, — в руках у коробейника как по волшебству возник увесистый фазер, а из-за спины выдвинулись два тяжёлых бочонка — штурмовые дроны.

— И что? — инженер едва сумел сдержать дрожь в голосе. Ситуация явственно воняла неприятностями.

— Не могло быть десятого поколения, я бы знал. Что скажешь? — торговец похлопал фазером по ладони.

— Я про десятое и не говорил. Это ты сказал. А я думал что седьмое купил.

— Седьмое, значит... Сейчас разберёмся, седьмое, десятое или вовсе пятое.

Из-за угла появились люди, десятка полтора. Среди них Дарен увидел и знакомых коробейников, с которыми сегодня дела имел. Последним тащился похмельник из той, первой лавки.

Дарен огляделся. Дружески настроенных не нашлось; торговцы рассматривали инженера, кто безразлично, кто зло, а кто и с неким едва ли не гастрономическим интересом. Люди разошлись в стороны, окружив Дарена и его платформу. Над некоторыми висели неприятного вида дроны; впрочем, с торновскими не сравнить.

— Итак, начнём, — слегка театрально начал седой торговый барон. — Вот добрый человек покупал-торговал нынче пастой. Да так удачно торговал, что ко мне приехал с десятым поколением.

— Что покупал, с тем и приехал. Записи есть.

— И в дороге паста каждый раз чудесным образам росла в поколениях.

— Врут! Пусть покажут записи, это они меня каждый раз собирались надуть. Видать и паста у них такая, то ли мочёная, то ли жареная!

— Какая-такая мочёная?! Чего несёшь, чунпан?! Если бы мочёная была, то не сгорела бы моя стойка!

— Значит жареная, шлюзы перегреваете, а паттерны ключей сняли с высоких поколений. Или ещё того хуже — нацедили транспортную основу с военных вариантов...

— Да ты, верно, специалист в таких делах, — раздумчиво произнёс Торн. — Сто-о-оличник! У нас таким заниматься не привыкли, честно торгуют.

— Записал я как здесь честно торгуют, везде на поколение обжулить хотели. Могу в местный инфирник скинуть, чтобы знали с кем дел иметь нельзя.

Торговцы притихли и переглянулись. Одно дело потерять полсотню тысяч на гнилом товаре, другое — чтобы в инфирнике валялись протоколированные записи с попыткой обмана покупателя. И на той же записи — как скользкий столичник самим торговцам жагу втюрил. Как ни крути, урон репутации, ой какой урон!

Тимурин Торн набычился и потемнел лицом.

— Ты что же думаешь, парень, на языке отсюда уйдёшь? — прошипел он; остальные поддержали его злыми выкриками. — Мы хоть и не столичники, а разных деятелей повидали.

— Да причём тут язык? Все проверяли! Всем показывал! Честная сделка, кто хотел — покупал, другие не брали.

— И кто же не брал?

— Ну, другие...

Дарен понял, что заврался.

— Други-и-е... — издевательски протянул Торн. — Я проверил записи, ты ехал как по маршруту. Никаких "других" не было, ты заходил к честным людям, покупал у них пасту, и продавал её следующим. Нигде не задерживался, чётко катился от одной лавки к другой. И ко мне приехал!

— И что, нельзя?

— Можно. Но ты лжёшь и лжёшь, а это неуважение, смекаешь? Добрых людей ни в кредит не ставишь. И по записям видно, что ты хорошенько подготовился. Не знаю как, но обманул нас!

— Не знаешь, так и не говори! — обозлился Дарен. От страха он потерял всякую осторожность.

— Узнаю, — откровенно оскалился Торн и махнул фазером. — Сам и расскажешь. Посидишь в леднике, подумаешь как наши потери возместить, да поделишься столичными знаниями, они нам пригодятся. И стоечку мне компенсируешь... в трёхсотпроцентном размере.

По его команде трое торговцев набросились на Дарена, повалили и принялись, с хеканьем, пинать. Инженер до последнего момента не верил что дело этим кончится и потому даже убежать не пытался. Да и куда убежишь, не бросать же нанопасту!

Тут Дарену сильно прилетело в голову и мир потемнел.

А когда пришёл в себя — ситуация изменилась кардинально. Торговцы куда-то подевались, вокруг валялись поломанные дроны, слышались крики и выстрелы из тяжёлого оружия. Тянуло гарью, слышался треск и гудение огня.

С неба упала тень и тяжко приземлилась рядом с Дареном. Хикман. Скаф чрезмерника налился глубокой чернотой, а поверх расползались причудливого вида ярко-алые полосы. Безопасник помог подняться Дарену на ноги, осмотрел коротко и вдруг резко развернулся, закрывая от опасности.

Со стороны "Крупно и мелочью" мелькнули две быстрые тени, Торн выпустил штурмовых дронов. Скаф чрезмерника мгновенно отрастил чёрные крылья, на концах которых, как маховые перья, торчали светлые, хрупкие на вид, двумерные клинки. Хрупкие и смертельно опасные.

Хиккман прыгнул с места, превратился в чёрно-алый вихрь и на металл дорожного покрытия со звоном посыпалась нарубленная на тонкие полосы броня и внутренности штурмовиков. Что-то взорвалось, с визгом разлетелись осколки. Чрезмерник замер, покачался в воздухе, выстрелил из тяжелого фазера в одному ему видимую цель, повисел ещё немного и опустился рядом с Дареном.

А тот задумчиво рассматривал зазубренный кусок металла, глубоко ушедший в довольно твёрдый пол. Хикман поднял забрало и коротко улыбнулся.

— Не скучал?

— Фы фут отхуда? — прошепелявил Дарен и утёр разбитый в кровь рот.

— Рожа у тебя была загадочная, — хмыкнул Хикман и вновь бабахнул из пушки, превращая в огненный шар очередного дрона. — Знать, задумал чего глупое.

— Рас флупое, фо сачем са мной фофёрся?

— Ну, глупое оно для тебя, а для корабля обычно полезное. Я уже давно подметил, ты деньги не воруешь, а наоборот — приносишь. Для безопасности корабля это хорошо.

Помолчали. Дроны больше не появлялись.

Хикман огляделся, да и присел на пол. Со скафа вспорхнули две пчелы и заняли позиции метрах в десяти выше, кружа и порхая в ближнем пространстве. Вскоре чрезмерник презрительно хмыкнул, отозвал пчёл и поднялся.

— Хак выпираться бхутем? — тоскливо вздохнул Дарен, отдавая инициативу чрезмернику. Да и четверть! вояка должен лучше разбираться в таких вещах.

— Очень просто, я встаю, иду за рикшей. Ты едешь за мной.

— И фсё?

— Всё. Борзота разбежалась, остались трусливые и жадные. Они стрелять не будут, даже в спину. Им бы товар сохранить — вот и дело.

— Офрана сейтас налефит, — заметил с сомнением Дарен.

— Не роняй воду, не налетит. Эта толкучка свободная, для чужаков. У местных другой базар, вот там действительно серьёзная охрана от "Крагиса". Или ты не знал?

Дарен помотал головой. Точно, карьера грабителя ему не светит. Отлично подготовленное мероприятие, гляк его побери! Одна радость, что баклаги пастой заполнены.

Хикман шагнул-скользнул мимо платформы с контейнерами. Миг, и он уже впереди; скаф расправил крылья, перекрыв обзор инженеру, да и самого его укрыв спереди от ненужных взглядов. Так они и шли: впереди двигался чрезмерник во всей своей хищной красе, а позади ковылял на подгибающихся ногах Дарен, шипя сквозь зубы и привалившись к платформе.

По мере их приближения лавки закрывались одна за другой. Хлопали ставни, опускались щиты, раскатывались бронежалюзи, местами и вывески втягивались, — всяк прятался на свой манер. Что происходило позади — Дарен не знал, полностью положившись на вояку. Лишь раз инженер окликнул Хикмана и попросил обождать; в тот момент они проходили мимо магазинчика сублимированных товаров.

Эта лавка тоже спряталась в скорлупе. Сначала Дарен колотил в окно, затем повернулся спиной к двери и принялся бухать в неё каблуком, шипя от боли. Наконец в окне отодвинулась бронезаслонка.

— Чего ломишься, чаю срочно захотелось? — тон торговца никто бы не назвал любезным.

— Круфку тавай! Ту, с оранфефым зферем!

— Кружку ему... — пробурчал лабазник. — Ладно уж, двадцать четыре девяносто пять... Тьфу! Сто! Ко мне из-за тебя ещё соседи придут.

Спорить с задранной ценой Дарен не стал, инфирнул деньги и получил требуемое. Заслонка со скрежетом опустилась. Хикман двинулся дальше, насвистывая нечто фривольное. Дарен подозревал, что чрезмерник над ним потешается.

У выхода с рынка их встретили трое в боевых скафах с той же дурацкой надписью "Банда охраны". Меланхоличный проверяющий осмотрел платформу, кивнул и принял её, отправив в ряд таких же, пыльных и потёртых.

— Проблем нет? — осведомился чрезмерник.

— Нет, — ответил старший из охранников. — Наша граница ответственности вот, — он обозначил стоянку, — ...и десять метров перед въездом. А что на базаре происходит, нас не клеит, — он жизнерадостно заржал, — пусть хоть пожарят друг друга, чужаков не жаль!

— Вы неплохо устроились, ребята.

— Да и что! Мы в их торгашеские дела не лезем. Аренду платят — и ладно, — собеседник сделал презрительный жест рукой. Остальные в разговор не вступали, рассматривали обломанные лезвия на крыльях скафа омаланца*, которые сейчас курились дымком, нарастали и одновременно втягивались в броню.

Хикман махнул охране и помог Дарену перегрузить баклаги с пастой в подкатившего рикшу. Мрачный инженер, охая, взобрался в кузов и устроился меж драгоценных ёмкостей из метастекла, чрезмерник сложил крылья, сел в кабину рикши и положил фазер на колени.

Так и ехали до блокадника. Молча.

О чём там думал Хикман — Дисп знает, а Дарен дал себе самое крепкое обещание больше не ввязываться ни в какие приключения. Хватит! Он потрогал языком обломки выбитых зубов. Ещё придётся уговаривать Фарида Хассанди, чтобы тот дал доступ к медблоку.

На беду свою Дарен угадал.

У трапа блокадника они с Хикманом разгрузили баклаги, после чего рикша усвистал по другому заказу. Работал в основном омаланец, при ощущении близости дома инженера отпустило напряжение последнего часа и тело резко и болезненно напомнило о себе. Дарен вдруг понял что и дышать-то тяжко, не то уж таскать пятидесятилитровые контейнеры.

Впрочем, безопасник ни слова не сказал, и пока инженер волок один контейнер — успел перетаскать остальные. Скаф Хикмана к тому моменту совершенно поблёк, посерел и крылья спрятались в небольшом горбу на спине.

На технической палубе инженер с радостью вызвал грузовых дронов, после чего всё стало куда проще и в пять минут пасту доставили в закуток рядом с инженерной комнатой, где хранилось всякое полезное и нужное, что Дарен применял в своей работе.

Как только последний контейнер из метастекла занял подобающее место и был закреплён в захватах, дверь распахнулась и на пороге склада появился владелец корабля. Хассанди закупорил своим дородным телом неширокий проход и окинул орлиным — как он явно полагал — взглядом свою команду. Спокойный Хикман его не заинтересовал, а вот располосованный плащ, наливающееся синяками лицо, порванный и заляпанный кровью комбез Дарена, — внимание привлекло.

— Пасту привезли? — спросил Хассанди.

Дарен кивнул.

— А это что? — Капитан потыкал в сторону инженера.

— Торховафся, — мрачно ответил Дарен. — Уш польно ломили са фасту.

— И вломили, вижу, — покачал головой толстяк. — Ох и убыточен ты, парень. Но ладно, возьми на складе аптечку.

— Мне пы дохфора.

— Да ты что же, разорить меня решил? — возмутился хозяин корабля. — Лучше бы я сам за пастой поехал, картриджи к докторам знаешь сколько стоят?

— Фнаю, дёшефо, — проворчал обиженный Дарен и попытался обойти Фарида. Но чрезмерник цапнул инженера за плечо и остановил.

— Нет, не знаешь! — продолжил кипятиться Фарид. — Дёшево они стоят, но — только не здесь. Тут к нормальному доктору ни четверти не найти, понимаешь ты это, гайка с болтом? Нет их тут и если мы на твои царапины потратимся, что делать будем если пустота предъявит серьёзный чек?

Дав Дарену время осознать глубину своей вины, Фарид припечатал:

— Аптечка. Всё.

Но тут вмешался Хикман:

— На доктора он заработал, Фарид.

И ушёл, легко отодвинув капитана с дороги. Хассанди с подозрением поглядел ему вслед, молча махнул рукой, скинул Дарену одноразовый код доступа к медблоку и выкатился из склада, напоследок потребовав инженера к себе, как только тот поправит здоровье.

К утру доктор подлатал Дарена, исправив не только зубы, но залечив и трещины в ребрах, сняв сотрясение мозга да избавив от проблем с желудком, накопившихся из-за любви парня к маринованным муфрами. Обошлось всё совсем не так дорого как рассказывал Фарид, всего в пять процентов картриджа. Всё-таки избить Дарена толком не успели, а то и не хотели, пинали для острастки.

Капитан блокадника уже не спал и Дарен отправился прямо к нему. В пенале Фарида собралась вся команда, ждали только инженера. По заведённому капитаном порядку, команда получала обстоятельную сводку о делах, касающихся корабля. Иногда Хассанди был даже излишне подробен, некоторые вещи Дарен предпочёл бы не знать.

Сидящая в углу Волька рыжела волосами, алела щеками и старалась казаться незаметной. Чрезмерник грыз какой-то остро пахнущий тонкий и длинный брикет; тот попискивал.

Хассанди расположился во главе стола с чашкой кофе. Чашка! — Дарен вспомнил, что забыл отдать девушке подарок. Капитан дождался пока инженер не выберет себе кресло, с сожалением отставил кофе и поднялся.

— Время — чеки, потому прайс такой: пока вы прохлаждались и бездельничали, я работал с рынком. И вот что в итоге — местные нашли не до конца съеденные астероиды, ещё со времён койтов остались. Руда скидочная, но тутошним и того достаточно: миллиард-другой тонн палладия и осмия они вытащат. Начнут клепать картриджи для термометалла, вот народ в Крагисе и приподнимется. Глядишь, технологии в систему потекут, а там и до своего баронства недалече.

— Не жизнь настанет, а сказка, — не утерпел Дарен, у которого на "Крагис" теперь был зуб.

— Не перебивай. Правы местные или нет, меня мало волнует. Но я пошептался с нужными людьми и те дали заказ: хотят малый землеройный комплекс аркианского производства, по новым живым технологиям. Только он достаточно эффективен чтобы работать на такой бедной руде.

— Я в Арку не поеду, — спокойно, но твёрдо сказал Хикман. — Моя голова там оценена... недорого, но оценена.

— Знаю, помню, обсудим, — отмахнулся Хассанди. — Крайтова, сколько нам до Арки лететь?

Девчонка подскочила, запунцовела ещё сильнее и тихо сказала:

— Мне бы десяток минут с навигационным искином...

— Обойдёшься. Говори так, оценочно.

— Ну, сначала в Ламахарию, это около двух тысяч световых и там десяток тысяч до региональных Врат в Федерацию, две-три тысячи до Врат во Внешность, там правда долго придётся, местная сеть у внешников совершенно не развита, около семи тысяч своим ходом, ну и в Арке... смотря куда. Около двадцати двух тысяч, из них две трети своим ходом.

— А по времени?

— Месяцев восемь в один конец.

— Вот. А заказчик хочет это шахтёрское барахло через полгода. Слухи пошли, пираты зашевелились... Пока тут беднота на пушках сидела — никому не были интересны, а если деньгами потянет, то желающих солнце застить много найдётся.

— Да нам-то что? Всё равно с заказом не успеем, — удивился Дарен.

— Успеем. Ну, кто догадается?

Волька пискнула и тут же зажала себе рот руками. Хикман перекатил на неё свой мрачный взгляд, да и Дарен уставился с изумлением. Пилот догадалась. Но о чём?!

Хассанди допил кофе и включил карту секторов на стене за своей спиной. Отметка "Твёрдых намерений" мигала между Рантаг Омаланти и территорией Ламахарии. Грубо набросанный маршрут через Ламахарию, Федерацию, Союз Фабрикантов светился жёлтым.

— А, — уронил чрезмерник, откинулся в кресле и закрыл глаза.

Дарен запустил карту в своём окне, считал Врата, прикидывал длину пути, но меньше девяти месяцев никак не получалось. Он крутанул карту в обратную сторону, набросав по точкам маршрут через Рантаг Омаланти, Старую Империю, ОКСН, Гансту... Выходило около года. Да, если всё время скакать по Вратам, то можно здорово сэкономить. Время. А вот деньги... Хассанди не проявил себя человеком, готовым платить "Воротари Дэнки" на каждом шагу; до сих пор блокадник обычно шёл своим ходом, крайне редко используя Врата.

— В Федерации нельзя купить эту землеройную машину? — кинул пробный шар Дарен.

— Их только недавно начали делать в Арке, если кто из федератов и купил для себя, то дёшево не отдаст. А заказчики люди небогатые, я выбил лишь тридцать два процента к цене закупки.

— Тогда не знаю.

— Ну, а ты? — капитан ткнул пальцем в Крайтову.

— Фи... фиолетка? — радостно прошептала та. Глаза Вольки горели.

Хассанди картинно приложил друг к другу свои пухлые ладошки.

— Молодец, не зря я тебя взял. Двести... нет, сто кредитов добавлю к зарплате!

— Погодите... — Дарен не мог понять. — Какая фиолетка? Фиолетовый сектор?

— Да.

Хассанди опустился в кресло, щёлкнул по кофейнику и тот тихонько зашипел. Безопасник статуей застыл в своём кресле, Волька возбуждённо шевелилась, что-то вполголоса считая и едва не подпрыгивая, а Дарен вспоминал все ужасы, которые слышал про Фиолетовый сектор.

Здесь, на краю обитаемого космоса, в жутких историях недостатка не было; пустотники делились верными сведениями, слухами и совершенно невероятными байками; рассказывали что доподлинно знали на собственном опыте, слышали от друзей и приятелей, а кто не знал — выдумывал ещё страшнее, благо до Фиолетового сектора рукой подать, фактура известна, чего б не выдумать?

Итак... Обитаемых систем и планет — нет. Обжитых станций и автоматических заправок — нет. Инфирных массивов — нет, имперские точки едва доступны. Патрулей — от империй или крупных баронств, — тоже нет; это и не удивительно, кого там ловить, самоубийц? В тех краях даже пираты не летают, хотя про каких-то обезбашенных археологов инженер слышал.

А что есть?

Есть всякая дрянь и гнусь — взорванные или расщепленные звёзды, нестабильные субквантовые ловушки, стеллифицированные миры, планетоиды заражённые наномеханической жизнью, миры, превращённые в щебень и газ, замаскированные минные объёмы, автоматические охотники чужих рас, мёртвые боевые станции (мёртвые-то мёртвые, а блокадник прихлопнут не просыпаясь), великое множество ещё живого и враждебного оружия в самых разных местах и в довершение всего — Зона Безмолвия и Скрежет Пустоты.

Многие полагали, что Фиолетовый сектор во времена оны служил военным полигоном для сотен и сотен нечеловеческих рас. Но почему именно там — не знал никто. Ведь и в обычном пространстве, даже на территории Империума, нет-нет, да находили следы колоссальных древних битв или действующие до сих пор титанические защитные системы, ну как от тех же трег'хаар*... Но все находки более-менее раскиданы по пространству, редко когда пара-тройка близко расположенных систем оказывались связаны единой боевой сетью.

А в Фиолетовом — опасность сконцентрирована до темнейшей густоты, мертвечиной шибает на каждом углу.

Говорили что и последние из Тех-Кто-За-Спиной укрылись в Фиолетовом секторе. Впрочем, вот это Дарен считал дурной байкой. Битвы с Теми-Кто-За-Спиной давно отгремели на территории Старой Империи, а оттуда до Фиолетового сектора далековато... и путь через созвездия ОКСН. Даже если представить что ксеносы вырвались из клещей имперских флотов, то в Конгрегации их ждал огненный приём. Фанатики костьми бы легли, но чужих не пропустили.

И вот если все байки о Фиолетовом поделить на два, на три, на пять, выкинуть самые мутные и красочные россказни, то всё равно остаётся много такого, о чём лучше на ночь не вспоминать. О Скрежете, например. Вот эта мерзость совершенно реальна... и Дарен лично видел остовы обглоданных им кораблей. Говорят, что Скрежет иногда выглядывает из Фиолетового сектора, нападает на караваны у окраинных миров.

— Ты тащишь нас на смерть, — угрюмо проворчал Дарен.

— Не преувеличивай, — Хассанди отхлебнул из чашки крошечный глоток свежайшего кофе и самодовольно усмехнулся. — Фиолетовый сектор не так уж опасен, главное — знать нужных людей.

— Сильно они помогут там, в тысяче парсеков от обитаемых мест.

— Уже помогли. Я купил карты надёжнейших маршрутов.

— Надёжнейших?! С каких пор в Фиолете маршруты, да ещё надёжные?

— Я хозяин. Я решаю! — Хлопнул по столу посмурневший Хассанди.

— Ты, — согласился Дарен, повернулся и вышел. — Решаешь ты, сдохнем все.

Последние слова он так и не произнёс. С нанимателем Дарен предпочитал спорить именно так: мысленно. И безопасно, и кажется, что последнее слово за тобой; ты гордо хлопнул дверью... хоть удар двери по косяку слышен лишь тебе.

Но выбор невелик. Инженеру из Федерации с просроченным сертификатом нелегко найти работу, особенно в заднице мира. Ведь как проверить сертификат — всего лишь просроченный или всё же поддельный, если до твоего университета восемнадцать тысяч световых? К тому же, махары* не нанимают чужих, а тутошняя пустотная плесень вызывает лишь омерзение да обоснованное беспокойство за свою шкуру. На фоне местного летучего старья блокадник Хассанди выглядел чудом технологий, хоть и устарел на пару тысячелетий.

Приходилось держаться за эту работу.

Да и что ни говори, а на чернила и движки Хассанди денег не жалел. Потому и торил здешние тропы уже лет двадцать, ни разу не попадал под пиратов и даже мог утверждать, что знает важных людей. Может и не соврал насчёт маршрутов. Как-то ведь ходят грузовики низинников в Гансту, экономя огромные деньги на кружных дорогах и тарифах "Воротари Дэнки"?

Дарен добрался до инженерки, проверил статус корабля и решил заняться синхронизатором гравитационной решётки. Дело сколь неизбежное, столь и надоевшее до синих червей: древнее оборудование пора менять целиком, там заплатка на заплатке.

Но Фарид "Я хозяин" Хассанди считал иначе. Новый синхронизатор больших кредитов стоит! Ты инженер? Инженер. Вот и чини. А что синхронизатор может сгореть на разгоне или при маневрах на орбите, и — всё, экипаж в кровавый джем размажет по стенам, так то, по мнению хозяина корабля, дело житейское. Неизбежный риск. И не такое в пустоте случается. Но если не случится беды, так что? выходит, на новое оборудование кредиты потрачены впустую?!

Вот Дарен и чинил каждый раз как блокадник на очередной станции останавливался. На "Крагисе" пришлось ремонтировать дважды: по прибытии, и вот сейчас — за три недели простоя оборудование опять ушло из зелёной зоны. Синхронизатор — тварь нежная, а уж если одряхлеет — то всё, геморрой с ним гарантирован, проще поменять. Но когда в балансе краснеют расходные суммы, бороться с Хассанди, выходцем из Гансты, совершенно бесполезно. Деньги победят с разгромным счётом, обгрызут косточки побеждённого и высосут костный мозг.

И потому Дарен молча облазил весь грузовик, протестировал точки съёма данных, отрегулировал софт синхронизатора и даже попробовал отъюстировать синхроклетку и магистрали передачи воздействия.

Дело муторное, но жить хочется.

— — —

Вечером Дарен взялся за систему жизнеобеспечения. Блокадник "Твёрдые намерения" построен по нормальной для Федерации схеме таких кораблей: впереди жилая кабина, рубка и большинство технических систем, дальше длинная труба хребтового тоннеля, позади генераторы и двигатели. На хребёт вешали либо захваты для контейнеров, либо крепили стационарные трюмы. Через тоннель тянулись и коммуникации, те же вентиляционные короба, которые постоянно приходилось чистить от жирной пыли и проверять клапаны.

Один из клапанов давно барахлил, а теперь рядом с ним на схеме горел ещё и красный глиф системы подготовки газовой смеси. Это планетникам хорошо: воздух бесплатен и поставляется самой природой, а на корабле поддержание правильного состава атмосферы посложнее чем подготовка тяжёлых элементов для термометаллического реактора. Не дай четверть, один из двадцати стандартных компонентов окажется не в той концентрации, и что? если Волька начнёт зевать во время стыковки — считай, легко отделался. А если нет?

Конечно, есть пилотажные искины, которые капитана или пилота подстрахуют... но не на "Твёрдых намерениях". Искин больших кредитов стоит. Дальше ясно, так?

На блокаднике стояло всего два больших искина — навигационный, для расчёта прыжков, и технический, на котором было завязано всё остальное. Самый минимум для корабля такого класса, даже в местных лоханках искинику монтировали поприличнее.

Дарен взял стремянку, чемодан с инструментами, встал на роллеры и поехал к барахлящему клапану. На месте пришлось залезть в вентиляционный короб целиком, только задница торчала наружу.

Вот по этой заднице кто-то и шлёпнул. Дарен от неожиданности дернулся, больно треснулся головой об стенку и с тоской протянул:

— Что тебе, неугомонная?

— Да вылазь ты оттуда, — радостно завопила Волька, — надо всё обсудить!

— Чего там обсуждать? — проворчал Дарен и провернул винт грубой настройки клапана. Заслонка заскрежетала, а на схеме немного изменилось значение коэффициента местного сопротивления воздушному потоку.

— Фиолетка, мы едем в Фиолетку! — былая тихоня совершенно преобразилась. Она протиснулась рядом с инженером, просунула голову в клапан и принялась вопить: — Бу-бу-бу! Теперь всё изменится!

Голос растёкся эхом по венткоробам, оглушив инженера и тот понял что на сегодня работа закончена. Волька, как оказалась, хранила в себе скрытые запасы энтузиазма, да такие, что становилось страшно. Пилот-лихач хорош на истребителе, а не на честном и солидном торговце.

Дарен проверил работу привода клапана, скинул в схему новые данные и вылез наружу, вытащив заодно и девушку. Поставил на роллеры стремянку, прицепил чемодан, да и отправил прямиком в инженерный пенал. Роллеры, вихляя и едва не роняя груз, уехали.

Волька в нетерпении бегала по коридору туда-сюда, чуть не приплясывая.

— Ну? — Дарен уже устал от этой активности, потому подхватил девушку под руку и повёл в сторону жилого модуля. — Рассказывай.

— Да что ты как мороженый? — возмутилась Волька. — Ты что, каждый год в Фиолетку ездишь?

— Ни разу не был, — пожал плечами инженер, — да и не хотел бы.

— Эх! Не понимаешь... Ты же в имперском мире родился, в Федерации?

— Я ж рассказывал.

— Тогда понятно, понятно, — девушка покусала губы и потёрла свой длинный нос. — Вам, высочникам, про Фиолетовый рассказывают всякое, вот и боитесь.

— А вам что, другое говорят?

— А нам и не надо, сами сочиняем! — гордо заявила Волька. — Не так всё там плохо, как считают. Если по краешку ходить, не забираясь в Безмолвие, то не хуже чем тут. Одно время люди там жили, пока Скрежет совсем не распоясался.

— Вот-вот...

— Да ладно, я ж и не предлагаю в Фиолетке дом ставить. Но прошмыгнуть-то можно!

— Вот скажи, чему ты-то так радуешься? Ты же местная, знаешь, почему люди оттуда сбежали. И всё равно — видел, как на совещании прыгала от счастья.

— Ты не понимаешь, это же настоящий подарок! Я пилот! Любой пилот мечтает заполучить такие маршруты, где никто не летает. Ну, или почти никто. Представляешь?! Я же буду знать такие гиперцепочки...

— Ты пилот, да... — Дарен помрачнел, но девушка этого не заметила. — И что, цепочки продашь потом?

— Ну, нет, конечно, — махнула рукой Волька. — Тут ведь главное что? Главное — ты там был и трассы знаешь. Вот ты себе навыки покупаешь, верно? Инженерные, энергетика всякая, вентиляция и прочее.

— Конечно, куда без навыков?

— А для нас, пилотов, хороший маршрут — это как новый, редкий навык. Каждый опытный летун собирает личную коллекцию, иногда люди цепочками меняются, но чаще нет, просто указывают в сертификатах — такое-то, мол, количество и столько систем в цепочке. Когда на бирже в найм берут, то смотрят преимущественные сектора... в общем, сложно всё, но Фиолетка — это яркая строчка в резюме! Всем в глаза бросится. И даже если ищут пилота для других секторов, то внимание-то обратят. Плохого пилота в Фиолетку не возьмут!

Она выдернула руку и пробежалась вперёд, танцуя. Остановилась и принялась кружиться.

— Фиолетка, фиолетка!

Простой светло-серый до того комбез Вольки выпустил кокетливую юбочку и расцвёл яркими зелёными и лиловыми полосками. Дарен только головой покачал: вот ведь, совсем ребёнок. Подарку обрадовалась.

Кстати, подарок!

— А пойдём-ка ко мне, я тебе сувенир на базаре купил.

— О! — Волька тут же подскочила, схватила за руку и поволокла. — Давай, давай! Ты должен показать, как живёшь. Но смотреть буду сама, не мешай.

Жилой блок у грузовика простейший, состоит из пеналов всего двух типов: для старших офицеров и команды. Пеналы у команды одинаковые, метров по восемьдесят, из трёх помещений: спальня, гигиеничка и главная комната, но оформляли их все по-своему, и даже могли двигать внутренние стены. При желании можно нарезать пенал на большее количество комнат, но кому это надо?

А вот в дизайне всяк был горазд стараться, и потому Вольке было интересно. Сама она за три месяца службы несколько раз перекрашивала стены, перевешивала полки, двигала шкафы и расставляла светильники, наклеивала на стены то светоплёнку, то псевдоокна, но никак не могла успокоиться.

Ведь подумать только — свой пенал! Дома у неё и того не было.

...Вскоре Дарен и Волька добрались до пенала инженера. Парень остановился у порога, а Волька проскользнула внутрь и с некоторым разочарованием огляделась. Большую комнату инженер изрядно захламил техническим барахлом — на столах, на полу, и даже подвешенным к потолку. На столешницах лежали потроха дронов, стояли какие-то приборы, валялись куски тонких энерговодов, наборы микрофрез, короба и ящички разных размеров. Филиал инженерного склада, да и только.

Бардак плавно стекал на пол и продолжался там: за три года работы на блокаднике Дарен накопил множество нерабочих механизмов, восстановлением которых занимался вечерами. Впрочем, собирал Дарен не только технический хлам. В правом углу топорщилась огромными стальными иглами гартойская вазон-трелла, на одной стене висела старая картина, писаная вручную в довольно мрачном стиле — червонным золотом по чёрному полотну, а на другой — нашлась полка с настоящими печатными каменными книгами. В дальнем углу высилось нечто неясное, накрытое плотным куском тёмной ткани.

Неугомонная Волька тут же уцепилась за книги, вытащила сразу три, полистала и аккуратно поставила на полку. Покосилась на инженера, стоящего у двери, выхватила из треллы органокерамический заострённый прут, сделала несколько фехтовальных движений и с сожалением воткнула иглу обратно.

Огляделась ещё раз и резюмировала:

— А у тебя интересно, хоть мусора могло быть и поменьше.

— Ну...

— Сувенир-то где?

Инженер кивнул в сторону спальни. Девушка тут же порозовела.

— Не, ты меня не так поняла, — поспешил оправдаться Дарен.

— А я и не думала ничего! — покраснела пуще прежнего Волька.

Дарен лишь рукой махнул, да и проскользнул мимо девчонки в спальный бокс.

— Где-то тут, где-то... — рылся он в своих вещах. — Ага! Вот.

Волька приняла чашку и просияла. Некрасивая, с грубовато вылепленным лицом и длинным носом, девушка в этот миг показалась Дарену живым светлячком; восторгалась так искренне, что Дарена кольнуло острое чувство зависти. Когда же он разучился так светло радоваться?

А нахальный зверь тем временем устроил прятки, скрываясь от девушки, и той пришлось вертеть подарок, чтобы заметить яркое пятно. Волька прищурилась и восхищённо воскликнула:

— Да это же лиса!

— Лисиа? — попробовал на вкус слово Дарен.

— Лиса! А, ты ничего не понимаешь! — досадливо махнула рукой рыжая. — Такой классный зверь, с ушами...

— С ушами, ага. Уши видел.

— И хвост у него зачётный. Смотри, сейчас прыгнет!

Дарен честно попытался увидеть зверька и хвост, но куда там! Что-то мелькнуло и исчезло в траве.

— Слушай, а у тебя тут присесть негде?

Дарен мысленно хлопнул себя по лбу и выдвинул из стены диван. Спальню он обычно держал в собранном виде, ведь по утрам полчаса-час тратил на симтем-тренажёре, разучивая один странноватый боевой комплекс, который достался ему по случаю. Но то ли учил плохо, то ли навык палёный, а вчера эти умения никак не пригодились.

Волька повалилась на диван, вертя в руках кружку и разглядывая коленца, которые откалывал необычно оживившийся игреневый зверь. Дарен присел рядом. Но постепенно и девушка мрачнела, и рыжее животное перестало прыгать, устроилось под кустом и зыркало оттуда, время от времени поводя ушами.

Девушка со вздохом протянула кружку Дарену:

— Не могу я принять. Это ведь лиса.

— И... что? — Дарен взял неудавшийся подарок и повертел в руках. Рыжая зверюга закрыла глаза и уронила голову на лапы.

— Понимаешь, — Волька замялась, — эта чашка из прежних времён. Очень старая, очень. Такие вещи привозят иногда из Фиолетового сектора. Мы, наша станция этим жила — люди летали в Фиолетку, глубоко не ныряли, конечно, но иногда находили заброшенные планеты, а то и корабли. Очень старые. И там можно было откопать похожие вещи...

Инженера пробил озноб. Нет, низинники всё-таки люди сумасшедшие. Таскаться за посудой и прочим барахлом туда, где легко отхватить серьёзных проблем? Но хоть стало понятно почему девушка Фиолетового сектора не боится, — он ей привычен.

— По-моему, у вас там все психи, — сказал инженер. — Не проще ли напечатать?

Девушка бледно усмехнулась.

— Ты плохо представляешь, как живут люди за Периметром. Какое "напечатать"? Где чертежи брать, расходники? Кто лицензии продаст? Да, всякую ерунду можно делать. Простые ложки, простые вилки, простые чашки, простой двигатель для гиперпрыжка с максимальной дальностью этак на пять световых.

— Ну, и? Если уж гипергенератор можете...

— Да пошутила я насчёт двигателей! Корабли у нас только те, которые на свалках нашли, ну или сумели купить у торговцев, те на заказ иногда привозят. Всё очень старое, мы ведь очень долго связи ни с кем не имели. Не знаю как вышло, но на нашей станции оказались только внутрисистемники, и несколько тысячелетий мы варились в своём соку. Представляешь, я в сети читала: когда закончились лицензии у докторов, то совсем плохо стало. Люди жили по пятьдесят-семьдесят лет, — девушку передёрнуло, — и всё!

— Но потом до вас кто-то добрался?

— Да, и повезло ещё что не пираты. А может и пираты, — задумчиво протянула девушка. — Но как-то договорились... Появилось два корабля. И наши потом летали в Фиолетку, доставали нужные вещи в оплату и на продажу.

Она забрала кружку у Дарена и принялась разглядывать. Рыжий зверь проснулся, открыл один глаз и зевнул. Через миг — исчез в кустах, только палая листва шоркнула. Волька постучала по стенке кружки в особом ритме и картина тут же изменилась, масштаб уменьшился, купа кустов обратилась в целую лесостепь. На горизонте виднелась серая извилистая полоска, то ли горы, то ли низкие тучи.

Дарен взял сувенир, тоже постучал, но ничего не произошло. Девушка мягко улыбнулась:

— Так не работает, а вот как — объяснить непросто. Этому надо учиться.

— Ладно. Одного не пойму, что ты такого в этой "лисе" увидела?

Волька перевернулась на живот и подвинулась ближе к Дарену.

— Понимаешь, Дар, в этой кружке — целый мир. Не знаю как они это сделали, но тут уместили планету: со всеми её лесами, морями, степями... Зверей там мало, а людей совсем нет, но я тебе скажу — этот мир где-то есть, вот прямо сейчас. Настоящий мир, представляешь? И неважно сколько тысяч лет с тех пор прошло, а он именно такой, как мы его видим на этой чашке.

— Они — это кто?

— Не знаю. И у нас никто не знал, но некоторые верили, что это наши предки. Оставались небольшие запасы подобных вещей, то ли раньше в Фиолетовом нашли, то ли и правда от прошлого... Ты не представляешь, что у нас началось когда пришлось распродавать, — Волька помрачнела. — Я читала, многие были против, но их убили. Наверное всё-таки к нам пираты прилетели.

Она уткнулась лицом в диван и надолго замолчала. Дарен неожиданно для себя погладил её по волосам; те были сухи, но приятны. Волька муркнула, потёрлась длинным носом о бедро Дарена и того ещё раз кольнуло, теперь тёплым и прямо в сердце.

— Эх, ладно, — Волька перевернулась на спину и раскинула руки, лежа с закрытыми глазами. — Понимаешь, семья-то у нас бедная, но один раз дяде повезло: привёз интересный груз. Вот на меня денег хватило... на мою учёбу, поменяли на два десятка пилотских навыков до пятого уровня. А сестры остались без обучения, ходят в местную бесплатную школу, да что там выучишь, самостоятельно по учебникам...

Дарен молчал и перебирал волосы Вольки.

— Хотя мы не голодали. Питались как все, а из еды, знаешь, вот пришёл грузовик с тауреновым мясом — и вся станция полгода ест это мясо. Но это ещё хорошо, раньше вообще криль жевали. Поваров толковых не было, только последние годы начали завозить. А кто накопил денег да взял первые модели, потом поняли что поспешили — картриджи нестандартные к ним, из какого-то занюханного баронства на том краю оранжевых секторов, куда ни Федерация, ни Ламахария ещё не дотянулись.

— Потому ты сейчас всегда новое пробуешь?

— Ну да, — девушка распахнула глаза и светло улыбнулась, — кто знает, надолго ли я тут, вдруг на другом корабле повар хуже?

Дарен мысленно согласился: вот на чём, а на кухонных картриджах Фарид не экономил. Аркианских изысков нет, но набор рецептов весьма приличный. Инженер повертел кружку, да и положил в ладонь девушке, накрыв своей ладонью.

— Забирай.

— Уверен? — осторожно спросила Волька. — Дороженная вещь-то. Нелицензионная технология, можно хорошо продать...

— Я её дёшево купил, — хмыкнул Дарен.

— Покажешь Хассанди — выкупит задорого.

— Пусть этот зверь с тобой живёт, вы с ним схожи, шерсть одного цвета.

Девушка тут же покраснела, а Дарен откинулся на диван, держа Вольку за руку. Довольно долго они лежали молча; Дарен прокручивал в памяти разговор, а о чём думала низинница — Дисп знает!

Наконец инженер вздохнул и признался:

— Вот вроде всё понимаю, но честно — не хочу соваться туда, где Скрежет живёт.

— А Скрежета недавно видели в зелёных секторах, от нас это далеко, — рассудительно заметила девушка и сверкнула улыбкой: — Если повезёт, то святоши ему вломят так, что забьётся он в какую дыру надолго, а то и вовсе прибьют.

— Не слышал такого. Откуда слухи?

— У пилотов есть свои трансляции в инфире, обсуждаем всякое. "Перо Коникса", "Стимфала", "Гильдия Путесобственников", "Торья-анторья" — может слышал? Я себе самые лучшие подключила! — похвасталась Волька.

Дарен только головой покачал. В детстве он думал о профессии пилота, но отцу нужен был наследник, которому можно передать семейную фирму по работе с наноматериалами. Пришлось забыть о детских мечтах и учиться на инженера.

— На всё у тебя ответ есть.

— Не на всё, но я уверена, что моя жизнь теперь здорово изменится! В Фиолетку едем, лису мне подарили... Чего ещё желать?!

— Ну да, и чего?

— Есть хочу! И пить.

— Есть? Могу сходить к повару, что тебе взять?

— Не знаю... Возьми на свой вкус. И кисситов!

Дарен поднялся, посмотрел на раскинувшуюся на диване девушку и хмыкнул. Композиция ему определённо нравилась, да и Волька сейчас выглядела никак не дурнушкой, мечтательная улыбка её преобразила.

По дороге за едой инженер поискал в инфире животное по имени "лиса", но так и не нашёл. Даже ближние имперские точки ничего не подсказали, а значит никаких лисов на свете нет. Рыжую зверюгу наверняка прозывают иначе, на край — Волька сказала местное название.

У повара Дарен затарился несколькими коробками с едой и питьём, да и отправился обратно. Было уже поздно, по корабельному — чуть не середина ночи, инфирные статусы капитана и безопасника светились жёлтым. Спят.

Пенал встретил хозяина темнотой. Дарен озадаченно хмыкнул, но тут распахнулась дверь в спальню и на пороге обрисовался женский силуэт. Без всякого лишнего.

Дарен поставил контейнеры на пол и шагнул к Вольке.

...Через пару часов Дарен дремал лежа на спине, а к его груди прижималась рыжая, время от времени то покусывая, то щекоча волосами, а то и нежно царапая коготками. По правде, Дарен за прошедший день основательно вымотался и уже давно хотел спать, но как сказать об этом девушке, с которой он в первый раз? А у Вольки завода, похоже, хватит до утра. Вот и сейчас она принялась тормошить парня:

— А ну, переворачивайся, массаж тебе сделаю.

— Эх-м, не поздновато ли для массажа?

— А это будет такой, после которого ты проснёшься. Да и не только ты, — Волька смущённо хихикнула. — Давай-давай, не лежи бесчувственным скафом.

Пришлось перевернуться.

— Ого! — тут же воскликнула девушка.

Сон с Дарена тут же и слетел. Если это то, о чём подумал...

— Что? — спросил он осторожно.

— У тебя тут светятся... Огоньки на спине.

Дарен замычал и мысленно побился головой об стену. Вот знал же, знал, но с рыжей оказалось настолько легко и тепло, что Дарен забыл о контроле.

— И что ты здесь скрывал? — Волька принялась водить пальцем по спине Дарена. — Так-так, на что-то это похоже...

— На карту секторов, — признался Дарен.

— О! Да! Точно, звёздная карта! Очетвереть!

Девушка немедленно взобралась на парня, обхватив его бёдра своими, оглаживая бока и спину ладонями, и внимательно рассматривая мерцающие точки. Через минуту такой ласки Дарен был готов проснуться ещё раз, но девушка успела разлечься на нём, чуть не уткнувшись носом в спину, не забывая легонько двигать бёдрами. На массаж похоже не было, но вот лежать становилось уже неудобно, и Дарен, резко вывернулся из-под девушки, прижав её к кровати.

На четверть часа им стало не до разговоров.

Однако Волька оказалась девушкой целеустремлённой и вскоре Дарен опять лежал на животе. Рыжая с энтузиазмом разыскивала на дареновой спине знакомые скопления и бурно радовалась, когда находила. В такие моменты она сильно сжимала бедра, что Дарену очень нравилось. Ничего против такого времяпровождения инженер не имел, и начал вновь уплывать в дрёму.

Оттуда его выдернули вопросом:

— Ты хоть расскажи, это живая татуировка? Слышала, у вас они популярны.

— Не совсем, — врать Дарену не хотелось, но и всю правду сказать не мог. — Это генкоррекция. Форматирование.

— А мне можно такую сделать?

— Дорого это, Воля. Татуировку-то несложно, но у меня другое. Я в детстве хотел пилотом стать, — тут рыжая приглушённо пискнула, — но не вышло. Отцу был нужен помощник и наследник. Вот я и поставил условие — иду к нему в контору и занимаюсь наномеханикой, а он мне проводит форматирование и делает подробную карту секторов, как память о детской мечте.

— Затейливо, — протянула девушка, — но я тебя понимаю. И даже завидую!

Дарен дёрнул плечом. Знала бы она! А может и тогда бы завидовала.

— Так, — Волька обвела пальцем узкий полумесяц чуть пониже плеч, — это, значит, Внешность... А тут, — она положила ладошку на правую лопатку Дарена, — Федерация. Маленькая какая. А! Нет, у тебя карта в сторону уползает, — она сдвинула ладонь так, чтобы пальцы легли правый бок Дарена. Поскребла.

— Не щекочи, вредина.

— Ты лежи и молчи, я изучаю новые маршруты! — хихикнула Волька и накрыла ладонью левую лопатку. — Тут у нас Арка, а чуть ниже Ганста... Вот ведь, теперь понятно почему они собачатся, слишком тесно прижаты друг к другу.

Критически обозрев расположение ладоней, она двинула их вниз. Теперь правая ладонь закрывала Ламахарию, а вот левой ладони на ОКСН не хватило, территория у Конгрегации куда как больше.

— Уф. Омаланти я уже не накрою, рука так не согнётся, — с этими словами девушка погладила правую ягодицу Дарена, а левая рука скользнула по левой же ягодице ниже, под бедро, что-то там нащупывая. — И — Старая Империя побеждает! Она вот, вот... Ты куда спрятал?!

— Отстань, женщина, — пробормотал Дарен. — Погоди хоть немного.

— Ну, ладно, — девушка сложила ладони в центре спины Дарена и опустила на них голову. — А я уже в Фиолетовом секторе!

Через несколько минут Дарен начал похрапывать, но его тут же разбудили, немилосердно тряся за плечи.

— Что? Что?! Чего, Волька?

— Спишь?

— Нет, не сплю, — Дарен украдкой зевнул.

Рыжая в задумчивости царапнула карту на спине парня и спросила:

— Хм. Держится. Ты ведь сказал — генкоррекция? И дети твои с картой на спине родятся?

— Э, — о такой возможности Дарен даже и не думал. — Не знаю. Наверное.

— Ну, это же лисец как круто! Ты только представь — всем твоим детям дорога в пилоты, да их владельцы кораблей с руками оторвут!

Волька умолкла и некоторое время возилась, устраиваясь удобнее на спине Дарена, но вдруг резко выпрямилась, уселась у него на бёдрах и произнесла странным тоном:

— Тебе надо найти хорошую девушку-пилота и завести с ней ребёнка. Но тебе повезло, искать не надо, вот она я!

Дарен вывернул голову и взглянул Вольке в глаза. Та сидела с непонятным выражением на лице и кусала губы. Щёки так пунцовели, что было заметно даже в полутьме.

— Тут есть проблема, — Дарен осторожно подбирал слова. — Это форматирование, оно незаконное. Нарушает Алтайское соглашение. Ты ведь знаешь про Алтайское соглашение?

— Да.

— Так вот, если жить в нулях или низине, то всё нормально, а вот в имперских секторах лучше не показываться. Особенно в ОКСН, там святоши могут просто... того. Объявят мерзостью и — на принудительное переформатирование. В лучшем случае сможешь выбрать разрешённую расу из списка, если твоих денег хватит на операцию.

— Я родилась в низине, знаешь ведь. Здесь тоже можно жить.

— А детям хотела бы такую же судьбу?

— Не... не знаю.

Оба умолкли, было о чём подумать. Особенно Дарену, собственная семья для него казалась делом далёким и нереальным, слишком много всего менять, ломать и решать, находить дом и искать новую работу, а он привык за последние годы плыть по течению, лишь изредка отталкиваясь от берегов. Да и предложение, прямо скажем, неожиданное, особенно от девушки, с которой познакомился едва три месяца назад, а сегодня впервые оказался в постели.

— О! Погасли...

— Карта недолго работает, устаёт.

— Ну, всё равно, если навигационный искин сломается, — шепнула рыжая, — знаю, кого звать в рубку.

И — уснула, прямо на Дарене. А тот думал об отце. Гением он был, это уж как пить дать, вместо простой татуировки сотворил нечто большее и куда опаснее, и хорошо, если о том никто не прознает.

Одна надежда: Портулан так и не проснётся.

— — —

Пробуждение вышло резким.

Яркий свет ударил по глазам, Дарен подскочил, а рыжая едва с кровати не упала, благо парень успел поймать. У обоих в инфире темнела мрачная физиономия Хассанди, и был тот хоть и зол, но собран и деловит.

— Крайтова, в рубку. Срочно! А ты, инженер, займись хозяйством, проверь, сколько успеешь.

— Что... а... случило-ась? — невыспавшийся инженер едва подавил зевок.

Волька же натянула на голое тело комбез и в один миг была такова, без единого словечка. Дарену даже помстилось, что за ней мелькнул рыжий хвост.

Хассанди продолжил, время от времени отвлекаясь на нечто Дарену невидимое:

— Вы с нашим бронеголовым боевиком позавчера нашумели изрядно, и теперь нам счёт везут. Хороший такой счётик, с множеством стволов.

— Откуда известно?

— Клиенты предупредили, — скривился Хассанди, — им нужен тот аркианский комплекс, а если нас убьют, то кто привезёт? — И отключился.

Дарен же метнулся в инженерку, плюхнулся в ложемент, закрепился и натянул на голову ленту прямого входа в симтем. Мало ли что? Местные дурни могут начать инфир глушить, с них станется.

Почти все системы транспортника прочно сидели в зелёной зоне, разве что гравитационный синхронизатор проявил свой скверный нрав, сполз за ночь к жёлтому уровню. Особенно беспокоила целостность синхроклетки, в районе хребта, где Дарен не успел провести восстановление силовых элементов.

Реакторы постепенно выходили на базовый режим; Дарен внимательно наблюдал за работой инженерного искина, лишь время от времени поправляя команды. Сейчас инженер скорее наблюдатель, просыпающийся корабль сам знал что делать. Предполётная подготовка шла своим чередом, Дарен видел как отключилось внешнее питание (глупо тратить дорогой термометаллик, если можно подцепить дешёвые станционные термоводородники), из корпуса корабля поднялись полусферы силовых эмиттеров, а вот диспетчерская по запросу Хассанди включила гравиподвеску и блокадник вздрогнул, неспешно воспарив к центру ангара.

Дарен поднял щиты и за десяток минут "Твёрдые намерения" окутался лёгкой сиреневой дымкой; вскоре от неё к стенам ангара проскочило несколько ярких разрядов. Пришлось подачу энергии на эмиттеры щитов понизить. Щиты старые, корпускулярные, в пространстве работают неплохо, а вот на станции их толком не разогреешь. Десяток процентов от полной мощности, не выше.

Инженер скользнул в симтем и заглянул в рубку.

Сидящий в роскошном, сделанном на заказ кресле-ложементе, Хассанди общался с диспетчером, Волька едва угадывалась под толстой скорлупой пилотского кокона, и лишь чрезмерник, в скафе с опущенным забралом, развалился в ложементе, даже не закрепившись. Хотя... Хассанди явно сказал нечто резкое диспетчеру и Хикман единым текучим движением поднялся на ноги и встал за ложементом капитана.

Дарен, помянув Тёмную четвёрку, подключил звук.

— ...четверть часа.

— Меня это не устраивает, — Хассанди едва не рычал. — Я хочу вылететь немедленно.

— Быстрее не выйдет, шахтёры арендовали стартовые катапульты ещё вчера.

— Нам не нужна катапульта, достаточно открыть ангар. Вы нас задерживаете. Нужно ли мне беспокоить начальника диспетчерской службы, домуса Томарелли? Сейчас, ночью?

Диспетчер на экране побагровел и нервно провёл рукой по лысине.

— Домус Томарелли не станет сдвигать график шахтёров, им принадлежит существенная доля станции.

— Откройте ангар и не надо никого двигать.

— Мы потеряем много ценных газов, — диспетчер покосился в сторону чрезмерника, скаф которого начал темнеть. — Подождите... очереди на катапульту, осталось всего двенадцать минут.

— Я только что отправил вам стандартную оплату, по объёму ангара. Ваши ценные газы теперь моя собственность и я хочу выбросить их в пространство.

Диспетчер поджал губы, но неохотно кивнул. Дарен поспешно раскрыл окно с внешними камерами. Створки ангара медленно расходились. Блокадник дрогнул и поплыл к выходу, слабо сияющему зеленоватым барьерным полем. Врал диспетчер, врал, ничего "Крагис" не потеряет.

В миг пересечения барьера тот вдруг резко позеленел. Блокадник окутался целым облаком молний и вылетел наружу с практически сбитыми щитами. Вот оно что! Диспетчеру дали на лапу и потребовали задержать "Твёрдые намерения", а если не выйдет, то оставить без щитов. Значит — в пространстве ждут.

Ситуацию осознали все и сразу. Хассанди молча оборвал связь со службой контроля движения, чрезмерник упал в свой ложемент и закрепился, одновременно открыв окно в симтеме к Дарену.

— Щиты, — уронил вояка.

— Вижу, — Дарен лихорадочно поднимал резервный реактор. Основные наполняли накопитель гипергенераторов, снимать мощность с них нельзя. Чем дольше корабль готовится к прыжку — тем больше вероятность, что грузовик перехватят. И если раньше можно было рассчитывать на древние орудия "Крагиса", то нынешняя диспетчерская смена наверняка "не услышит" призывов о помощи. Хорошо если сама не подстрелит.

Или Тимурин Торн оказался влиятельным парнем, или кто-то на станции захотел провернуть свои дела под прикрытием конфликта на рынке. Например — захватить корабль Хассанди, приз по местным меркам достойный.

Блокадник медленно полз на маневровых, Волька не решалась повышать скорость, ведь даже слабый удар ионной струи можно объявить нападением на станцию. Когда расстояние до цитадели превысило восемь километров, Дарен сбросил девушке короткое сообщение: "Можно" и та подключила ионники. Грузовик ускорился и по широкой дуге направился прочь от цитадели.

Дарен осторожно грел резервный реактор, качал щиты и краем глаза наблюдал за цитаделью. Неровные и разновеликие серые блины, надетые на штырь центрального технического блока, напоминали игрушку-юлу, которую в детстве обожал парень; он собрал целую коллекцию и с помощью отца устраивал имитации звёздных систем, запуская "планеты" по орбитам вокруг звезды, которую изображала старая керамическая ваза. Ваза, правда, однажды разбилась, на этом закончились и астрономические игры.

Юла "Крагиса" серела неровным пятном на фоне пространства, лишь в отдельных секциях мерцали огни, да ярко светились внешние причалы, установленные уже новыми хозяевами станции. Носорогам-койтам свет был без нужды, они иначе воспринимали пространство.

Щиты поднялись до семи процентов и в этот миг на "Крагисе" что-то мелькнуло, а через секунду в блокадник врезалось нечто крупное и сгорело в щите, вспухнув ярким облаком ионизированного газа. Светящийся ореол вокруг блокадника потемнел.

— Нас обстреливает "Крагис", — спокойно оповестил Хикман. — Кстати, и подсвечивает, в чернила не уйдём.

— Что? Чем обстреливают?! — лицо Хассанди посерело.

— Неизвестно. Что-то массивное, но не абордажные дроны.

— Сбивай!

— На линии выстрела цитадель. Хочешь дать им повод для главного калибра?

В следующую минуту неповоротливый грузовик получил пять попаданий. Щиты просели почти до нуля. На Дарена накатила дурнота, сердце колотилось, по лицу катился пот. Реактор уже не грелся, а почти горел, но щиты трепетали у самой границы и инженер зачерпнул из прыжкового аккумулятора.

Хассанди только зубами скрипнул, но промолчал. Что думали Волька и безопасник — Дарен и знать не хотел.

Наконец "Твёрдые намерения" добрались до границ стокилометровой зоны, Волька немедля врубила основные двигатели и блокадник резко разогнался. Гравитационный синхронизатор медленно пополз в красную зону и тут же грузовик тряхнуло, а за кормой вспыхнули огненные цветы.

— Два попадания, пробитие брони, — так же спокойно сообщил чрезмерник. — Три уничтожил. Цели низкоскоростные, массивные.

— Маневр уклонения. Третичная спираль, с гармониками, — наконец Дарен услышал и Вольку. Голос её подрагивал.

Звёзды и цитадель за спиной заплясали в рваном ритме. Чрезмерник одобрительно хмыкнул. Хассанди сидел с выпученными глазами и со свистом дышал, но вот обмяк. А Дарен с возрастающей тревогой пытался удержать синхронизатор: трещины в синхроклетке на глазах ширились, но, достигнув низа жёлтой зоны, остановились. Блокадник едва заметно потряхивало.

В пространстве полыхнуло, уже довольно далеко. Цитадель скрылась в пустоте, по экрану ползал лишь её глиф, но вот и он замер. Скорость блокадника приблизилась к тысячным долям световой. Дарен оценил расстояние, показания внешнего сканирования и включил систему маскировки. С иллюминацией от "Крагиса" чернила "Твёрдых намерений" всё ещё неэффективны, но дальний прицел собьют.

Инженер перестал греть реактор, передал искину управление накачкой щитов, а сам вызвал сквад ремдронов и метнулся на склад, за пастой и материалами.

Через два часа Дарен заделал одну из дыр в броне и залил пастой повреждённую часть силового каркаса на корме. Работы предстояло ещё много, но клетка перестала расползаться. Дарен знал, что придётся пересчитывать магистрали и переносить точки воздействия, но эта работа хоть и муторная, а привычная.

Ещё через час "Твёрдые намерения" ушёл в прыжок. До границы Фиолетового сектора оставалось четыреста световых, — неделя времени. За неделю Дарен планировал разобраться в себе и в отношениях с Волькой, и начало тому положил — выбросил в переработку банки с тушёнкой, а нож сунул в дальний угол склада. Он, Дарен, хороший инженер — так и будет заниматься техникой, а приключения ему не по душе. Может и правда осядет где-то, заведёт семью и дом, Вольку уговорит на каботажные рейсы... И всё у них будет спокойно и мирно.

Один рейс сквозь Фиолетовый — и всё.

...Ошибся, конечно.

* * *

< Кво[ — — — — -]ляции "Скачущий по д[ — — — ]" >

" ...Эпидемия скотобоязни сошла [ — — -] Чем бы это [ — — — ] закончилось так же таинственно, [ — — — ] с вами [ — — — — — — ] любим маленькие тайны, мои экономические [ — — — — ] Ведь за маленькими [ — — — ]оят большие деньги! И было бы здорово [ — — — — — ]нноносые тютюнечки?

[ — — — ] штучки-дрючки куда более [ — — — — — ] Мои [ — — — — — ] заготовок неожиданно закончились и я не могу [ — — — — ]

[ — — — -] ни один фаб в окрестностях [ — — — — — — — — — — ] государственные заказы на годы [ — -] вперед [ — — — -] творится на рынке, друзяшечки, у всех полно денег, но [ — — — — — ] купить. Даже фаб [ — -] Я поскреб по сусекам [ — — — — — ] на два полноценных кругленьких фабчика [ — — — — — — -] флотами. Кругленьких таких, свеженьких [ — — — — ] бы вы думали? Никто [ — — — — ] таким ластоногим как я. Раньше надо было [ — — — — — -] раньше! Не пустят нас [ — — — — — ]авную приставку "Минералиссимус" к имени.

Пришлось поскрести [ — — — — ] но и сусекам сусеков. [ — — — — -] придумал, тютюнечки мои...

Хотя не-не-не! Держите [ — -] не гремите кредиты!... В пылу любования собой [ — — — — — ] такую расчудесную тему! [ — — — ]зяшки, как опасно фирить не думая? [ — -] пернатые мои, ибо можно насвистеть [ — — — -] потом и свинцовой клетке [ — — -].

[ — — -] кошелёчками, что именно я [ — — — ] следующей трансляции, ибо хочу [ — — -] сливки, [ — — — — — — — -]ллиончиков, не будь я сам [ — — — ] Хвостатый [ — — — — — — — ]"

 Блокадник — скоростной транспорт с высококлассной системой маскировки (от 10 уровня и выше).

 Рантаг Омаланти — империя в рукаве Персея, мультирасовое государство, существовало до 12 144 О.М. Позже на территории Рантаг Омаланти возникла империя Сантас Самалантис. Замена Рантаг Омаланти на Сантас Самалантис получила название Деяние и до сих пор о тех событиях мало что известно. См. рассказ "С — Сладость".

 Омаланец — гражданин Рантаг Омаланти.

 Трег`хаар — одна из враждебных человечеству рас. На данный момент не существует.

 Махары — граждане Всеобщности Ламахари, Великого царства социальных животных.