Мир обреченных

Хроники конца времен

Книга Мир обреченных

Пролог

Молодой мужчина, в кожаной куртке и черной вязаной шапке, уверено сжимая в руках дробовик, прижался к высокому кирпичному забору. Заглянув через настежь распахнутые ковано-металлические ворота в просторный двор старого двухэтажного особняка, он поднял сжатый кулак.

У забора рядом с ним возникли две перемазанные девушки с большими рюкзаками на плечах. Правда, девушкой лет восемнадцати-двадцати была лишь одна, вторая— скорее десятилетняя девочка, которая, не смотря на холодную в этих краях весну, и обилие еще не таящего снега, была в колготках и тонком платье.

Переглянувшись со старшей девушкой так, словно обменявшись полноценным диалогом, мужчина быстро и почти бесшумно пробежался к крыльцу особняка. Убедившись, что в двух ближайших окнах не мелькали никакие тени, ударил вычурные двери плечом.

Дубовые створки с треском раздались в стороны. Держа на изготовке дробовик, мужчина осторожно вошел в полумрак. Доски пола скрипели, а ровный слой пыли указывал на то, что он был первым человеком, ступившим на них за очень долгое время.

Углубившись внутрь дома, бегло обследовав одно за другим все помещения на обоих этажах, он вернулся в холл и махнул в распахнутые двери. Не прошло и пятнадцати секунд, как в дом вошли девушки.

Вероника, которую держала за руку Кэт, вздрогнула, когда увидела в холле распростертое тело человека в деловом костюме, а потом девочка и вовсе зажала рот рукой.

Не обращая внимания на растерянность спутниц, Виктор вытащил из мертвых пальцев пистолет: не смотря на то, что тело бедолаги пролежало тут по меньшей мере пару месяцев, оно не носило и следов разложения — заполярная зима сохранила его лучше морозильной камеры в морге.

Вытащив из трофейного оружия магазин, Виктор разочаровано пожал плечами. Похоже, у охранника помещения закончились патроны — последний, судя по черному пятну вокруг головы, он потратил на себя.

Тем временем девушки начали хозяйничать в доме. Кэт — угрюмая черноволосая девушка, носила грязный, рваный ватник. Однако едва сбросив его с себя вместе с тяжелым рюкзаком, она самым волшебным образом преобразилась в гордую и ослепительную красотку, которой даже в какой-то степени шли грязные разводы на лице.

Девочка в школьной форме, принесшая в это время с улицы ведро со снегом, была похожа на Кэт, словно младшая сестра — она была милой, но до женственной красоты ей недоставало как минимум нескольких лет.

Вероника свалила снег в котел, под которым Кэт уже развела костер: пробковое дерево на кухонном полу никто из них не жалел — хозяевам особняка до него все равно не было никакого дела. Пока они разогревали воду, Виктор нашел в хлебнице давно зачерствелый, немного покрытый плесенью каравай — приятное дополнение, а может даже основное блюдо намечающегося ужина.

Он передал его засиявшей Кэт, которая быстро стала соскабливать с него плесень, а сам принялся за дальнейшие поиски съестного — к сожалению, тщетно. Хозяева, а может иные проходимцы вычистили все, что не до конца сгнило. А может быть, это дело рук того бедолаги с пистолетом: оставшись без еды и патрон он принял волевое решение... Что же — не Виктору его судить.

Вернувшись на кухню, он увидел, что Кэт подготовила что-то похожее на торжественный ужин: извлекла на свет припрятанные в рюкзаке рождественские свечи, с большим трудом вставила их в каравай и, поставив на его стол, зажгла.

Вероника смотрела на них широко распахнутыми глазами. Виктор улыбнулся, видя как Кэт подбадривающие кивает.

Вероника задула разом одиннадцать свечей, потом кинулась с ножом на каравай, но не тут-то было — зачерствелый хлеб не желал подаваться. Счастливая Кэт отобрала его у готовой не то смеяться, не то плакать Вероники, и бросила в закипающую воду целиком. Затем, расконсервировав баночку шпрот, она вылила содержимое в котел — знатная выйдет каша.

Виктор прислонился к стене и, поставив ружье рядом, на секунду закрыл глаза...

Вскочил он от грохота падающей кастрюли, спросонья попытался вскинуть дробовик, но на нем повисла вошедшая на кухню секундой раньше Кэт. Опасности не было, однако вся приготовленная каша разлетелась по полу, а ошеломленная Вероника смотрела на деяния своих рук большими круглыми глазами. Должно быть, увидев, что Виктор заснул, а Кэт пошла на обход, она не устояла перед соблазном первой отведать немного кашицы, но вместо этого лишила всех шикарного ужина.

Несколько секунд она держалась, затем из глаз хлынули слезы, она открыла рот и зарыдала.

Кэт бросилась к ней, пытаясь не то унять, не то зажать рот, но остановить плач не получалось — обида ребенка прорывалась наружу.

Прислушивающийся к чему-то Виктор, вдруг ожил. Схватив Кэт за руку, он потянул ее из кухни. Глаза девушки наполнились ужасом. Она протягивала руки к плачущей над разбрызганной кашей девочке, но Виктор неодолимо тянул её прочь. Она сопротивлялась. Попыталась разжать сильные пальцы, сбросить с себя крепкие руки, ударить его локтем и достать ногой — но Виктор не обращал на это внимания.

Подобно человеку, спасающемуся от урагана, она вцепилась пальцами в дверной косяк — но Виктор дернул её изо всех сил и продолжил уносить её всё дальше от Вероники.

Она извернулась в его руках, и, не видя ничего перед собой из-за слез застилающих глаза, пустила в ход ногти. Едва не ослепнув на один глаз, Виктор оглушил её ударом кулака, и, забросив на спину, как мешок, выбежал из дома.

В этот момент, неумолимо усиливающийся свист достиг кульминации: раздался оглушительный хлопок и треск — несущие балки дома сломались, как тростинки — оттуда донесся и сразу затих последний крик Вероники. А выбежавший на улицу и спрятавшийся за колодцем вместе с бесчувственным грузом, Виктор, беспомощно вслушивался в чавкающие звуки, доносившиеся из разнесенного на куски дома...

Глава 1 Все было не так!

Виктор вскочил, отбрасывая одеяло. Какое-то время он не понимал где находится, только слушал во мраке, как в груди бьется сердце и из горла вырываются судорожные хрипы. Липкий и до омерзенья холодный пот струился по спине, вискам и едва не заливал глаза.

Одежда, в которой он спал, вся пропиталась потом.

Комната.

Он находится в маленькой комнате с двумя железными кроватями, на которых в беспорядке навалены одеяла и всякое тряпье. За окном бушевала метель, а у окна стояла буржуйка — бочка с вырезанным боком, в которой потрескивали уголья и мелькали всполохи пламени.

Любой бы в таких обстоятельствах воскликнул "Что за...", но только не он — отучившийся разговаривать два месяца назад.

Дверь в комнату открылась, и из кромешной тьмы на свет пламени вышла девочка... Виктор заледенел. Эта девочка — Вероника!... Он попал в ад?!

— Ой, Виктор, уже пришел в себя?

Виктор захлопал глазами, а призрак Вероники всплеснул руками:

— Успокойся, Снежный король мертв. Ты потерял сознание — помнишь? Недалеко от особняка я повстречала патруль из города, и мы все вместе привезли тебя в эту гостиницу.

— В гостиницу? — хрипло выдавил он. — Где Кэт?

Не то чтобы он верил призраку погибшей девочки, но ее голос уже должен был привлечь Снежного короля, так что какая разница произнесет он что-нибудь или нет.

— Кэт? — переспросил призрак, нахмурившись. — Да ты ведь не видел... Кэт мертва.

— Что?! Ты лжешь! Я вытащил ее из дома!

— Нет, ты вытащил меня! А Кэт... она пожертвовала собой и остановила Снежного короля. Король мертв. На руинах особняка нас нашел патруль и вот мы здесь — в гостинице!

— Ложь... Всё это ложь.

Виктор оскалился, показывая девочке стиснутые зубы:

— Ты лжешь, призрак!

— Вик... Я не призрак — я Ника. Ты меня спас. Помнишь?

Комната перед его глазами начала расплываться, он зашатался, но подбежавшая девочка не дала ему упасть. Аккуратно посадив его на кровать, она надавила на его грудь маленькими ручонками.

— Отдохни, Виктор. Завтра у нас тяжелый день. Я узнала, что в этом городе нам никто не поможет, а это значит, что нам нужны деньги на еду и на эту комнату. Завтра мы должны будем найти работу... Так что спи. До утра еще несколько часов.

Слыша вой вьюги за окном, Виктор обессилено упал на кровать и почти мгновенно заснул — все это лишь дурной сон. Когда он проснется, Кэт будет с ним.

Конечно, это был дурной сон. Ника действительно была жива, а Кэт погибла. Виктор не видел ее смерть, не видел он и гибель Снежного короля. От голода и измождения, он потерял сознание у ворот особняка. Потом очнулся в гостинице рядом с Никой... Было лишь это: все остальное — кошмарный сон.

По крайней мере, такова была версия Вероники.

Сейчас он вместе с ней выходил из города. Без оружия, без еды, без подготовки. Они могли бы остаться в гостинице, устроиться на самую черную работу и немного пожить в безопасности.

Вот только Виктор видел, как живут те, кто не хотел рисковать своей шкурой — даже на день он не собирался влачить подобное существование.

К тому же Вероника горячо поддержала его начинание — даже участь мусорщиков живущих за счет поиска ценностей в более-менее безопасных местах, была гораздо предпочтительней долей. Однако Вероника была совсем соплячкой, а выход из обжитых мест представлял нешуточную угрозу...

Впрочем, было несколько причин заставивших его взять с собой эту девчонку.

— Не бойся, я защищу тебя, — прервала Ника его раздумья.

В ответ Виктор покачал головой. Ненормальность девочки зашкаливала — конечно, все пережитое, включая скитания по подвалам и двухмесячные прятки от адской твари, завершившейся смертью заменившей ей сестру Кэт, для кого угодно было бы шоком. Тем не менее, это не было поводом полностью терять страх и трезвость мысли.

Впрочем, это и было одной из причин из-за которой она сейчас была здесь с ним: Виктор надеялся, что если она вновь увидит нечто страшное, к ней вновь вернется адекватность и вместо сказки, она, наконец, расскажет правду о том, что произошло в том доме.

Однако основной причиной было то, что оставить ее было негде и не с кем. Из гостиницы их выселили с утра, а проведенную ночь записали в кредит. Знакомых же ни у кого из них в городе не было.

Десятилетнего ребенка нельзя было оставить без присмотра в подобном месте...

Ах, да, ей же одиннадцать: вчера они праздновали День рождения.

Он оглядел ее критическим взглядом: в висящих на ней лохмотья едва можно было узнать джинсовую курточку и школьную юбку; в руке она держала обычный хозяйственный топорик, это выглядело немного странным — но, вообразившая себя Зеной — королевой воинов, девчонка наотрез отказалась с ним расставаться. Где она его нашла — Виктор не мог приложить ума.

Впрочем, вид Виктора был не менее удручающ: еще полгода назад, его бы приняли за обычного бомжа, но учитывая нетривиальные времена, верно воспринимали мусорщиком — настолько грязной и ветхой была куртка и вязаная шапочка защищающая голову от злого весеннего ветра.

Ночью прошла пурга, и теперь казалось, что вновь наступил февраль.

— Тебе не холодно, Зая? — спросил он, бросив взгляд на трепещущую ветром юбку девчонки.

— Не называя меня так! — откликнулась она тут же. — Терпеть больше не могу!

Последнее было не жалобой на паскудную погоду, которую она старательно не замечала, а про издевательское обращение к ней Виктора. Правда, эта напускная ярость его лишь веселила.

Они шли по запорошенному снежком асфальту. От белой пустоши глаза отвлекали только горные склоны вдали и металлический лес, тянувший до самого горизонта. Сотни железных столбов ЛЭП сверкали инеем словно елки, провода кое-где были оборваны зимними ураганами, гирлянды изоляторов разбиты — никто даже не пытался их восстанавливать. Не так давно эти исполинские конструкции служили делу распространения могущества цивилизации — передаче электроэнергии на огромные расстояния. Однако сейчас они были лишь жалким напоминанием о неуемной человеческой гордыне. Печальное зрелище.

Первая опасность появился из ниоткуда. Шоссе сворачивало в сторону, путники, греясь в лучах поднимающегося солнца, пребывали в расслабленном и отчасти благодушном настроении. Все изменилось, когда по спине Виктора пробежал предупреждающий холодок. Он оглянулся и увидел, как только что казавшаяся мирной снежно-ледяная насыпь у дороги пришла в движение: испустив во все стороны снопы снега и осколки подтаявшего льда, изрыгнула из себя некое существо...

Это был некто с настолько искаженными чертами, что в нем с трудом можно было узнать человека. Очень худой и неестественно длинной шеей, человек поначалу распрямился, а потом, словно медведь упал в снег на четыре лапы. Похожее на маску из сувенирного магазина лицо было еще более обезображено яростью и голодом. Яркие желтые глаза взирали на них пару секунд. Тонкие губы разъехались в стороны, обнажив длинные желтые клыки.

Должно быть, эти несколько секунд существо оценивало двух почти безоружных путников, а когда пришло к выводу, что перед ним была добыча, взревело и атаковало...

Издав жадный рык, оно на всех лапах неслось на представляющего наибольшую угрозу Виктора. Рука Виктора метнулась в карман, в поисках рукоятки складного ножа, но Вероника оказалась быстрее.

Бесстрашно заступив путь монстру, девочка сгруппировалась... и прежде чем вмешался завороженный этим Виктор, она поднырнула под взмахнувшую лапу и коротко рубанула топориком.

Лезвие хозяйственного топора с глухим звуком вонзилось в макушку. Монстр замер, по слипшимся волосам заструилась черная кровь.

Миновало несколько, казавшихся вечностью секунд и монстр упал в таявший снег. Девочка, для удобства наступив на его шею, выдернула топор и обратилась к застывшему Виктору:

— И что ты собирался сделать этой зубочисткой?

Опомнившись, Виктор бросил взгляд на старый нож в руке, и, сложив его, поспешно вернул в карман.

— Значит, ты не врала?

— О чем? — с подозрением сощурилась она.

— О том, что можешь за себя постоять.

— Сам видишь, — безапелляционно бросила она, не убирая ноги с поверженного врага. — Как уже сказала, я смогу тебя защитить...

Виктор был в замешательстве. Но еще большее его ошарашило, когда девчонка, распрямив мертвой твари пальцы, замахнулась топором...

— Что ты делаешь?!

— А на что по-твоему это похоже? — спросила она, опуская топор.

Большой палец отлетел, будто щепка.

— Ты забыл о награде, за большие пальцы правой руки? — спросила она распрямившись.

Виктор не нашелся с ответом. Хозяйка гостиницы говорила им в дорогу, что за истребленных монстров объявлена награда, однако он и не думал, что Ника обратила на это внимание... Черт возьми, она же маленькая девочка!

— И даже не начинай, — вновь сказала она, вероятно считая, что Виктор предложит выбросить трофей.

Достав платок, она спрятала отрубленную плоть так, будто делала это уже бесчисленное количество раз.

— Вик, у меня в животе урчит... да и у тебя тоже. Мы не в том положении чтобы выбирать.

Виктор смотрел на это какое-то время, потом процедил сквозь сжатые зубы:

— Вероника которую я знал, обделалась бы от одного взгляда этой твари и ни за что бы не стала никому рубить пальцы...

— Вик, мое детство уже давно закончилось... Идем, нам надо найти что-нибудь ценное — этого пальца не хватит даже на сытный обед.

Хотя он и сказал Веронике, что они вышли из города на поиски ценностей, в действительности Виктор лишь хотел разобраться в произошедших вчера событиях. Вика сказала, что Кэт похоронили у особняка — если это действительно так, то он желал увидеть ее могилу. И еще он хотел увидеть труп терроризирующего их столько времени монстра — Снежного короля.

С самого начала он выбрал путь на восток — туда, где подконтрольная людям территория граничила с бескрайними и практически необжитыми полями, испещренными линиями электропередач и давно заброшенными техническими постройками. Там вряд ли можно было найти что-нибудь ценное, однако этот факт компенсировался почти полным отсутствием опасности — "твари" — как их называли местные, в основном толпились на западе от Крепости. В общем, для всех жителей города выбор этого пути был очевидным — идеальное место для команды неопытных мусорщиков, таких, как девочка с безоружным парнем.

Но именно здесь тянулась дорога на Талнах — именно оттуда они бежали, спасаясь от Снежного короля. И теперь, по словам Ники, ужасный Снежный король, в свое время разгромивший роту солдат и уничтоживший большинство жителей района, отрезанного от основного города, был мертв — поверить в это невозможно.

...Не прошло и получаса, как они свернули в сторону от трасы, на грунтовую дорогу, и вскоре увидели особняк, возвышающийся у крохотного озерца. Впрочем, все было, как и помнил Виктор — от особняка мало что осталось. Снежный король разрушил его до основания.

— Зачем ты притащил нас сюда? — спросила Ника, и, не обращая внимания на тень, мелькнувшую на лице Виктора, продолжила:

— Я думаю, в этих руинах не осталось ничего ценного... Постой, ты ведь пришел сюда не для того чтобы найти ценности... Ты хотел увидеть тело Снежного короля? Значит, ты мне не веришь?!

По мере того, как шло время, Виктор отмирал. Если Снежный король был рядом, своего присутствия выдавать он не пожелал.

— Ты права, я хочу увидеть его труп... А еще хочу увидеть могилу Кэт.

— Угу, — произнесла она. — Тогда вперед.

Небрежно держа топор, словно ногу надоевшей куклы, она миновала распахнутые настежь ворота и, не скрываясь, бросилась к руинам особняка.

— Здесь его нет! — воскликнула она почти сразу. — Кажется, его отсюда выволокли!

Подбежав к ней, Виктор вынуждено констатировал, что обломки здания, которые по версии Ники служили надгробными камнями для Снежного короля, были кем-то расчищены на большом пространстве. Приглядевшись, он заметил рядом с домом свежие следы автомобильных шин и брошенную кем-то сломавшуюся лебедку.

— Тем не менее, у меня по-прежнему нет доказательств, что Снежный король мертв.

— Мертв-мертв! Я сама видела, мертвее некуда!..

— Хорошо, где могила Кэт?

— Вон там, — махнула она, даже не посмотрев. — Иди если хочешь.

Пока изумленный Виктор шел к озеру, Ника принялась задумчиво осматриваться. Впрочем, здесь она не соврала — у берега действительно простиралась сложенная из камней могила и наспех связанный крест, сделанный из черенка лопаты.

— Говоришь это могила Кэт? — шепнул он.-Посмотрим.

Погрузив пальцы в рыхлую хотя и промороженную землю, Виктор принялся за раскопки...

Он вернулся к Веронике через пятнадцать минут и сразу услышал безапелляционное заявление:

— Нужно найти тех, кто спер нашу добычу, пока еще не слишком поздно!

— Что ты имеешь ввиду?

— Вик, если Крепость платит за пальцы задрыпанных монстров, представь, сколько нам отвалят за Снежного короля? Надо найти тех, кто его у нас украл!

— И как ты предлагаешь это сделать? — спросил Виктор без особого интереса.

— Вот смотри, тут свежие следы покрышек! Заметь, по пути сюда мы не видели ни одной проезжающей машины — значит, они либо направились дальше в Талнах, что не имеет никакого смысла, либо свернули куда-то в проселок... Пошли!

— Куда?

— Не тупи, Вик! Искать грабителей, конечно же!

— Хорошо, а что ты будешь делать, когда мы найдем, этих твоих "грабителей"?

— Если не отдадут Короля по-хорошему, поговорю с ними по-плохому.

С этими словами она взглянула на свой топорик. Виктор, принявший было ее слова за шутку, вдруг вспомнил, как лихо она расправилась с монстром:

— Ника, убить тварь это одно, но убить человека...

— Вик, — остановила она, — я понимаю, что ты взрослый и уверен, что все знаешь, а еще думаешь, что я ребенок, но прошу ради нас обоих, не будь нюней. Мир, где все должны быть добряками и говорить красивые слова давно исчез. Сейчас либо мы их, либо они нас и этим все сказано!

Он не ответил ей по двум причинам. Во-первых, она указала на следы автомобиля, съехавшего с дороги сразу за сопкой, а во-вторых, из-за этой полностью занесенной снегом сопки раздался нечеловеческий крик.

Не сговариваясь, они вбежали на возвышенность, а потом замерли, не сразу уложив в голове открывшееся.

Четверо хорошо вооруженных людей пытали женщину, привязанную к столбу ЛЭП ... Нож ударил ее в живот — она закричала, лицо исказилось гримасой страдания. Когда первая волна боли сошла, она оскалилась, обнажив волчьи клыки, и зарычала.

— Тварь! — воскликнул самый крупный мужчина и ударил ее в лицо своим тяжелым кулаком.

— Смотри! Снежный король!

Будто ничего и не происходило, Ника указала на джип, оставленный с распахнутыми дверями. На открытом кузове джипа распростерлась обвязанная веревками, огромная грушеобразная куча плоти с хитиновым панцирем и десятком жгутов-отростков у отвратительной пасти. Не было сомнений, это — Снежный король.

Однако хозяева джипа услышали восклицание Ники:

— Эй, кто вы? Подойдите сюда!

Три мужчины, и одна женщина. Смотрят цепко, в движениях нет ни суеты, ни расслабленности: даже если не принимать в расчет их прекрасные щиты и мечи, сделанные из рессор автомобилей, сразу было видно, что они бойцы, прошедшие хорошую школу.

Лидером отряда оказался самый крупный мужчина, в руках он небрежно держал двуглавый топор, словно какой-то викинг, однако остальные отдали предпочтение защите, вооружившись стальными щитами и мечами. Только на поясе женщины Виктор заметил кобуру с пистолетом.

— Мусорщики? — презрительно скривился лидер, как только они приблизились. — Тут для вас нет ничего ценного, убирайтесь!

— Погоди Дима, — остановил его другой мужчина, — это те самые с Талнаха...

— А... да точно. Эй, девочка, ты как? Ты нас узнаешь? Мы из патруля, который вытащил вас вчера из руин особняка...

Виктор казалось их не слышал: он разглядывал тварь, красота которой когда-то учащала сердцебиение мужчин. Теперь она висит на веревках, избита и изъедена порчей.

— Вы пытаете ее, чтобы получить информацию? — спросил Виктор. — Из этого ничего не выйдет — она безумнее бешенного пса.

Глава патруля усмехнулся, видимо хотел съязвить, но его опередила женщина, вонзившая свой меч в снег:

— Мы об этом знаем и ничего от нее не хотим... Разве только помучить ее как следует, прежде чем сжечь заживо...

С этими словами она схватила тварь за волосы и отрезала ножом её ухо. Тварь закричала, извиваясь у столба, но жилы на руках вздувались безрезультатно — веревки были достаточно прочными.

На лицах патрульных промелькнули ухмылки, в глазах разгорелись огоньки удовлетворения.

Виктор вздохнул и полез в карман. Рукав куртки оттянулся, открыв мазнувшим взорам татуировку на запястье, размером со спичечный коробок. Однако в отличие от обычных татуировок эта была огненно-красной и если бы они вгляделись чуть лучше, увидели бы в ее узоре пляшущие языки пламени и тлеющие уголья...

Виктор вытащил нож, одновременно делая свободной рукой несколько коротких взмахов, будто рисуя что-то в воздухе. Впрочем, секундой позже в том месте вспыхнули огненные росчерки, изобразив на несколько мгновений загадочную фигуру. Вместе с тем, татуировка на запястье полыхнула и исчезла.

Патрульные вскидывали щиты, командир поднимал топор, а женщина тянулась к вонзенному в снег мечу, но никто не завершил начатого. Воздух вокруг Виктора казалось застыл и русло по которому проходила река времени сковало льдом. Виктор же, был рыбой обитавшей глубоко под ледяным панцирем: в момент, когда нож касался кожи очередного человека, лед трескался и Виктор видел наполненный ужасом взгляд своей жертвы.

...Ход времени был восстановлен резко и без предупреждения. Все четверо патрульных вокруг Виктора падали на колени и, тщетно унимая бьющие из горла кровавые фонтаны, валились ничком в грязь. С ног до головы покрытый кровью Виктор печально смотрел в квадратные глаза Вероники. С лезвия старого складного ножа срывались алые капли.

— Пи-пец, как круто! — воскликнула девчонка. — Ты меня просто уделал! Да что там, не уделал — уел! Уел, так уел! Извини за то, что я там тебе наговорила про нюни...

Облегчение на душе Виктора вдруг сменило кольнувшее раздражение, но, не обратив на него внимания, Виктор перевел взгляд на лицо привязанной твари.

В нечеловеческих глазах промелькнул интерес и отголосок благодарности, но когда нож Виктора метнулся к сердцу, там возникли страх и ярость... Впрочем, вскоре в этом взгляде не осталось ничего...

— Ты просто охренено крут! — вновь заверещала девочка. — Даже я как-то застремалась на них нападать... Подумала, да хрен с ним, с Королем! А ты... да я почти ничего не смогла увидеть — ты двигался как тень! А что теперь... А ты умеешь водить машину?

Виктор мотнул головой, но прежде чем успел что-то сказать, вновь взяла слово Ника:

— Жаль! Но что же делать? Не тащить же Короля на себе? Может мне попробовать сесть за руль? Это должно быть не так уж и трудно...

— Ты не поняла, Ника. Я только что вырезал городской патруль. Мы не станем тут ничего трогать и брать с собой тоже ничего не будем. И вообще, пора отсюда убираться.

— Что?! — опешила девочка. — Но хотя бы топор-то можно взять?!

— Не глупи Ника.

— Ты такой зануда, Вик, — вполголоса произнесла она с задумчивым выражением на мордашке. — Но я все равно буду тебя защищать!

Глава 2 Приглашение

Магистр пил чай в кабинете главы академии и изо всех сил старался унять дрожь в руках. Несколько капель упали в пышную бороду и на совершенно новый, надетый по такому случаю черный жакет — магистр надеялся, что хозяйка кабинета этого не заметила.

Напротив него в кресле непринужденно расположилась леди Тираэль дэ Аэлонсе — молодая, ослепительная девушка, в вычурных и отливающих серебром латах. Ее внешность была необычна не столько из-за доспехов, сколько из-за неуловимого отличия от прочих дев ее возраста. В чем оно заключалось: в оттенке кожи, форме губ или разрезе глаз — магистр не мог понять. Ему трудно было даже предположить откуда она была родом — расспрашивать ее он даже не пытался. Все что он мог про нее рассказать, умещалось в нескольких словах: сталь, красота, легкий акцент.

Изящная статуя из плоти в железной оболочке пошевелилась, привлекая внимание магистра. От этого движения кресло жалобно скрипнуло, но дева в доспехах не обратила на это внимания.

Ее взор был ясен и пронизывающ. Светло-синие глаза буквально пригвоздили магистра к стулу. Хотя возможно дело было не в сумасшедшей харизме, а в том, что она была первым Заклинателем. Именно она изобрела метод, который спас тысячи жизней — возможно, спас человечество от полного истребления. Ее открытие стало основой Академии, которая в свою очередь была фундаментом только сформировывающегося государства, так называемого Королевства севера.

Несмотря на то, что она входила в круг двенадцати королевских рыцарей, поговаривали, что во всем королевстве ей не было равных в силе. Магистр этому верил: он своими глазами видел, как она в одиночку уничтожила группу бессмертных, как-то прорвавшихся в Крепость. Кстати, кроме того что она была главой Академии, она также была генерал-губернатором Крепости и управляла всеми военными силами и экономическими ресурсами.

— Из вашего доклада я поняла, что до недавнего времени в Талнахе оставались люди?

— Именно так, госпожа, — энергично кивнул магистр. — Двое из них смогли добраться до территорий, граничащих с крепостью. Пограничный патруль обнаружил их недалеко от особняка у озера. Кстати, это особняк до катаклизма служил гостевым домом для приезжих шишек, которым не по статусу было селиться в Талнахе, а до центра было далеко... Патруль привлек огненный всполох в небе, похожий на метеорит, поспешив на место, он обнаружил этих двоих, а еще руины, оставшиеся от особняка. В руинах был огромный демон — девочка назвала его Снежным королем — но он был мертв и мы пока не знаем, что именно его убило.

— И, по словам девочки, этот демон специализировался на охоте за человеческими голосами? — подытожила леди Тираэль, и ее ангельский голос эхом отразился от сводов просторного кабинета. — Некий Снежный король, который не может принадлежать ни звериному, ни человеческому виду...

— Именно так, госпожа, — утвердительно кивнул магистр, — посмотрите, вот зарисовка, сделанная со слов патрульных...

Он протянул лист, на котором карандашом был изображен демон грушевидной формы.

— Для придания рисунку масштаба, рядом нарисована человеческая фигура, как видите не достигающая демону и до половины тела — действительно огромен, — прокомментировал он. — Весь верх представляет собой ротовую полость с несколькими рядами зубов, однако непонятно для чего они нужны — по словам девчонки, эти бесчисленные жгуты у рта ловят и забрасывают людей в зев твари не прожевывая. Мешок-отверстие снизу, своего рода газовое сопло, якобы позволяющее демону извергать из себя реактивную струю, с тягой достаточной для воздушного перемещения на большие расстояния. По земле он не передвигается, однако устойчивость ему придают четыре крупные конечности, которые, по-видимому, он использует и для смягчения падения, или как таран для пробития крыш домов...

Леди Тираэль рассматривала рисунок хмурясь.

— Понимаю, — продолжил магистр после паузы, — все это звучит как бред, однако если бы мне кто-нибудь еще полгода назад сказал, что я стану магистром академии Заклинателей, я бы покрутил пальцем у виска, так что...

Леди Тираэль грубо оборвала:

— Я не о том. Мне интересно, что говорит мужчина.

— Мужчина до ночи был без сознания, а утром мой агент никого не застал — хозяйка сказала, что они стали мусорщиками...

— Мусорщиками? Неужели? И в какую сторону они направились?

— На северо-восток от Крепости. Полагаю, что решили начать со знакомых мест.

Девушка в доспехах улыбнулась, но вместо обычного тепла улыбка источала холод.

— Полчаса назад мне сообщили что патруль, который, кстати, был участником событий, о которых мы ведем речь, не вышел на связь. Их миссия заключалась в том, чтобы доставить тело этого демона в Крепость. Вот только посланная за ними поисковая команда нашла четыре трупа с перерезанным горлом. Говорят, патруль не сопротивлялся — не успел. Их вещи и тело нашего Снежного короля остались нетронутыми. А еще, поблизости обнаружили следы мужчины и ребенка... Как думаете, что это могло бы значить?

— Аа...эээ...

— Не знаю как вы, — продолжила леди Тираэль, — но я считаю, что наши гости в этом определенно замешены. Их надо найти и... допросить.

— Но...

— Говорите прямо.

— Мы не можем утверждать, что они виновны, а допрос окажет на них сильное влияние...

— Что вы имеет ввиду?

— Они на грани... Вчера этот мужчина был без сознания от изнеможения, а девочка пояснила, что она разговаривала впервые за несколько месяцев.

— Поясните.

— Все время с момента катаклизма они выживали в изолированном районе. ВТалнахе ведь не было заклинателей, но эти люди умудрялись находить пищу, прятаться и даже отбиваться от демонов. Однако месяца три назад, вместе со снежной бурей в городе объявился могущественный демон, которого не брали ни пули, ни самодельные гранаты — они назвали его Снежным королем. Хуже всего, что существо хоть и абсолютно слепо, но спрятаться от него было почти невозможно — оно выискивало людей по голосам, и пробивалось даже в подвалы, спешно прорытые в вечной мерзлоте...

Я веду к тому, что у них оставался единственный шанс спастись: перестать разговаривать. Они не издавали ртом ни звука, зато бродили по городу не таясь, прямо у логова твари... Вот только три месяца молчания выдержала только наша парочка... Они дождались схода снега и пробились к нам...

Светлое лицо леди Тираэль на мгновенье омрачилось:

— Знаете, магистр, вы сейчас похожи на какого-то печального щеночка. Поймите меня верно, я не забыла что такое сострадание, но времена когда можно было проявлять заботу о ком-то в ущерб себе и своему делу остались в прошлом. Мы не станем рисковать и не пустим все на самотек.

— Прошу меня простить, леди Тираэль. Вы совершено правы.

Тонкие брови устремились друг к другу, но тут же разъехались в стороны, однако карие не сводили с магистра пронзительного взгляда:

— Совсем не уверена в этом, мой друг... Совсем не уверена...

Решив пригубить чай, чтобы скрыть смущение, магистр от этих слов поперхнулся. Тем временем леди Тираэль продолжала развивать свою мысль:

— Дело в том, что мне известен этот вид тварей, и я совсем не уверена, что была бы в силах с ней справиться. Скорее всего, на данный момент я лучший воин человечества. Но если эту тварь, этого Снежного короля, убил парень, что гуляет по крепости безнадзорно, то все гораздо запутанней чем кажется. Его нельзя просто взять и допросить... здесь надо действовать тоньше.

— Не... не может этого быть.

Магистр сказал это вслух, имея ввиду, что не может быть, что первый воин королевства людей не могла справиться с одной тварью. Но леди Тираэль поняла его по-своему:

-Тем не менее ничего нельзя исключать... Найдите их, и во что бы то ни стало заманите в абитуриенты. Мы должны проверить на что они способны.

— Но... выпускные экзамены для первого курса уже завтра, а следующий набор будет только через две недели!

— Тем лучше. Это шанс проверить их безотлагательно.

— Хорошо, допустим, они не умрут и пройдут испытание без всякой подготовки, но что дальше?

— Не извольте беспокоиться — об остальном я позабочусь лично.

Они вернулись в город в полдень, зашли на рынок, где торговец велел бросить отрубленный палец в доверху заполненный полиэтиленовый мешок и отсчитал им с десяток распечатанных на принтере бумажек с подписью некоего короля, правящего Королевством севера.

Этого хватило расплатиться за комнату гостиницы на день вперед, а также купить миску прилично подгнившей картошки. Неунывающая Ника, пообещав приготовить "настоящий обед", скрылась на гостиной кухне, тогда как Виктор, зайдя в комнату, подбросил полено в едва тлеющие угли и принялся обновлять заклинание.

Ника вернулась не вовремя.

— Что ты делаешь? — спросила она у Виктора, бубнящего что-то, при этом неотрывно глядя на свое запястье.

Вместо ответа он, не прекращая читать речитатив с таинственным смыслом, зло на нее и глянул и бешено замотал головой.

Ника внимательно смотрела на сосредоточенного бубнящего Виктора. Ее лицо не выражало даже малейшей скуки примерно пять минут, после чего Виктор резко замолк. На запястье, ровно в той части на которую он пялился все это время, выступила огненно-красная вязь татуировки. При взгляде на нее хотелось отвести глаза: шестое чувство Ники подсказало, что татуировка была противоестественна этому миру...

— Почему я раньше не видела, что ты колдуешь? — спросила она.

— Потому, что за три месяца, которые я тебя знаю, мы не перемолвились и словом, — вымолвил Виктор. — И по понятным причинам, колдовать вслух я также не мог...

— И что это за тату такое?

— Это заклинание в полном смысле слова. Я подготавливаю чары и заклинаю свою душу на то, чтобы она их удерживала.

— Душа удерживала чары? Для чего?

— Для того чтобы использовать, как только в этом появится необходимость. Знаешь, глупо в бою читать заклинания, по пятнадцать-тридцать минут.

— Хм, все равно не поняла, как это действует...

— Как только чары будут востребованы, я произнесу относительно короткое ключ-заклинание и тогда душа отпустит удерживаемые чары и магия начнет действовать в тот же миг...

— Значит твоя душа как аккумулятор — ты заранее ее заряжаешь, а когда приходит время — мгновенно разряжаешь.

— ...Наверно можно сказать и так. Хотя устройство, которое ты описала больше похож на конденсатор.

— Однако судя по твоему лицу, это больно...

— Больно...

— А нельзя обойтись без татуировки? В смысле зарядить душу чарами без этой хрени?

Виктор помотал головой:

— Это магия демонов. А эта магия целиком завязана на страдания и человеческие души. Для того, чтобы душа удерживала чары, я ее искажаю, перекручиваю, выворачиваю наизнанку что ли... Это... неописуемо. Это не больно в том плане, каком ты смотришь на боль, но когда душа испытывает муки это в сотню раз хуже самой ужасной пытки придуманной человеком. Отвечая на твой вопрос, без этого клейма, или тату, как ты говоришь, теоретически колдовать можно. Но боюсь, что даже если моя душа и переживет подобное, мой разум этого точно не вынесет. Это клеймо помогает. Оно разделяет муки между душой и телом.

-М-да... — изрекла она, подумав. — За все приходится платить.

— Верно... Остается надеяться, что расплатиться за все мне когда-нибудь мне удастся.

В дверь постучали. Виктор спрятал новоявленную татуировку под рукавом старого свитера и как бы невзначай засунул руку в карман со складным ножом, а Ника отправилась открывать.

Гостей было двое. Вальяжный пухлый мужчина, в атласной рубашке и черном жилете, наброшенном поверх выпирающего живота, был лыс, но носил большую пышную бороду. Во вторую очередь в глаза Виктора бросились узкие, не по размеру джинсы и папиллома на носу.

Второй мужчина был будто его антиподом. Подтянут, поджар и одет как работник в ночном клубе для дамочек за тридцать. На голом теле только кожаный нагрудник с наплечниками, усеянными стальными шипами, на запястьях металлические браслеты — всем напоказ выставлялись железные бицепсы, для пущего эффекта смазанные маслом.

Если бы ни шрам во всю щеку и взгляд убийцы, Виктор бы принял его за ничтожество и обращал бы внимание не более чем на мебель.

— Вы что-то хотели? — спросила Ника, приторно улыбаясь.

— Маленькая леди весьма догадливы, — чуть поклонившись, ответил вальяжный толстяк. — Разрешите пройти?

Ника, бросив короткий взгляд на Виктора, посторонилась, и гости без всякого выражения вошли в их непрезентабельное жилище.

— Вижу вы люди занятые, поэтому перейду сразу к делу, — начал бородач, поморщившись от увиденного. — Меня как магистра Академии заклинателей весьма заинтриговал слух о том, что в крепость вошли двое выживших жителей Талнаха. Знаете ли, моей академии нужны лучшие из лучших: именно из таких как вы, людей с закаленным характером, получаются лучшие заклинатели... Вы знаете кто такие заклинатели?

Под острым взглядом Ника кивнула, а Виктор напротив, мотнул головой.

— Заклинатели это стражи королевства. Это люди, на равных противостоящие демоническим отродьям! В конце концов, это они спасли человечество!

Видя что пламенная речь не возымела должного эффекта, он обратился к человеку со шрамом:

— Шериф, покажи им.

Шериф, который больше походил на работника стриптиз клуба, сверкнув шипами на наплечниках, подошел к буржуйке и, засунув руку в огонь, вытащил две полыхающие оранжевым головешки. Он держал их в кулаке с десяток секунд, затем кинул обратно в огонь. Пристально посмотрев в глаза Виктора, он вытянул к нему ладонь, словно Терминатор со своим идиотским "следи за рукой". Впрочем, Виктор понял, что мужик с блистающими бицепсами всего лишь демонстрирует неповрежденную ладонь.

Вероятно подумав, что хозяева комнаты от увиденного потеряли дар речи, глава академии сообщил ровным тоном:

— В общем, завтра с рассветом жду вас обоих у ворот академии...

Не увидев на лицах собеседников участия, он повернулся в направлении к двери, а потом остановившись, сообщил:

— Хотел бы предложить вам цивилизованный выбор: быть захудалыми мусорщиками, и жить в грязи как черви, либо стать заклинателями и охотиться на тварей, получая за свой труд баснословную награду, но знаете... Вы ребятки слишком талантливы, чтобы этот талант можно было зарыть, поэтому я поставлю этот вопрос ребром: либо вы завтра приходите в академию, либо вас гонят из королевства взашей — ваш выбор будет таким. Ну... до завтра.

Дверь за ними уже давно закрылась, а Ника ожила только после того, как закончила разглядывать каждую щербинку на полу под ногами.

— Вот козел! — наконец заключила она. — Что будем делать?

— Обедать, а завтра поступать в академию.

— Твою мать! Я забыла о картошке!

Она выметнулась из комнаты, но Виктор знал, что было слишком поздно: он словно наяву видел, как в кастрюле с давно выпарившейся водой подгорает картофель. На этаже не было других жильцов и на общей кухне некому было последить за их обедом.

В животе Виктора заурчало: впрочем, он согласен есть даже угли.

Вероятно, академия лучший способ поправить материальное положение, и получить информацию о происходящих в мире событиях. Однако не стоит демонстрировать там свою силу...

С этими мыслями, Виктор повернулся к окну и резкими движениями ладони нарисовал в воздухе полыхающую руну. Огонь в буржуйке застыл, желто-зеленые языки замерли ошарашено. На запястье Виктора полыхнуло и исчезло клеймо размером со спичечный коробок... Но больше ничего не произошло.

Вскоре в окно застучал ветер, и пламя в буржуйке заплясало с новой силой.

Глава 3 Академия

Даже в лучшие времена этот город был отрезан от мира: непроходимыми болотами летом, и снежными барханами зимой — сюда не вели дороги, а до ближайшего другого крупного населенного пункта расстояние превышало тысячу километров. Теперь же после случившегося катаклизма, корабли и вовсе перестали заходить в порты, а в здании аэровокзала твердо обосновались новые хозяева. В лучшие времена этот город можно было проехать из конца в конец за десять минут — теперь, из-за перегородивших улицы бесчисленных баррикад и наводнивших его опасных тварей, на автомобиле и вовсе невозможно было передвигаться.

Этот город почти полностью был занят зараженными — на этой мертвой плоти серых застроек и выгоревших дотла пятиэтажных домов, было лишь несколько здоровых пятен, которыми владели люди. Эти территории, объединенные редкими и хорошо охраняемыми караванами, и были тем, что гордо именовалось "Северным королевством".

Одно из них было расположено на юго-восточной окраине. Некогда эта область города относилась к промышленной части, и поэтому здесь было много простора: вдоль проходящих здесь дорог практически не было жилых домов. Зато было в избытке протянутых по верхам линий трубопроводов, кабелей и всему тому, чему в любом городе не задетым вечной мерзлотой полагалось быть зарытым в землю.

Посреди множества хозяйственных сооружений, как бастион выделялось здание, из которого брали начало возвышающиеся над городом две кирпичные трубы-близнецы. Из них уже давно не валили дымные облачка. В этих зданиях уже давно перестали жечь газ и дизель, но люди их не забросили. С десяток связанных между собой хозяйственных зданий были дополнительно обнесены высоким забором из подручных материалов.

Все это напоминало зубчатые стены замка, а центральное здание в потемках походило на цитадель с двумя дозорными башнями. Именно этот вид и дал название району — Крепость.

Этот город был мрачен и днем, ночью же он был просто черен. Давно не включавшиеся уличные фонари безмолвно взирали на тонкие лучики света, прорывающиеся из щелей железных ставень и заколоченных окон.

Правда двум чужестранцам, вдруг вышедшим из черного здания, распахнувшего на секунду свой красный зёв, должно быть, хватало призрачного света звезд и красной кометы на небосводе. Еще два дня назад, комета была горошиной, едва видимой на фоне звезд, сегодня она стала походить на крупную монету.

Вышедшие в этот глухой час из дома, оглянулись по сторонам и молча направились к возвышающейся цитадели. Их шаги гулко разносились в мертвенной тишине улиц, однако они не были одиноки — рядом был тот, кто в этот час также не засиживался дома.

Фигура в плаще и капюшоне двигалась по их следам, будто бесшумный призрак. Перебегая от дома к дому, от угла к углу, в поисках более мрачной тени, закутанный в плащ миниатюрный человек точно боялся попасть под свет звезд и кровавой кометы.

Но чтобы он не задумал, его намерения были изменены. Наперерез двум людям, которых он преследовал из подворотни бесшумно вышли трое. Все трое были здоровяками, в сравнении с которыми остановившиеся чужестранцы казались детьми. Впрочем, отчасти это было верным — один из чужестранцев был девочкой лет десяти-двенадцати на вид.

Прижавшаяся к углу дома фигура в капюшоне внимательно вглядывалась в происходящее на улице. И поглядеть было на что.

Вооруженные секирами и алебардами ночные разбойники, считали ранних прохожих легкой добычей. Это так же должно было быть верным — все трое были заклинателями, окончившими академию месяц назад, но не желавшими рисковать в сражениях с тварями. Они выбрали более безопасный путь заработка... По крайней мере, они так считали.

Разговор не состоялся. Совершенно.

Чужестранец метнулся к ближайшему разбойнику. Раздался оглушительный хлопок и улица на секунду озарилась ослепительно белым светом. Разбойник, даром что на голову выше чужестранца, закачался и упал на колени. Казалось, что он смотрел на своего противника с великим изумлением: не мог понять, почему его горло было перерезано.

Двое его дружков пришли в себя: один размахнулся алебардой, другой взмахнул секирой. Оставшаяся без всякого внимания девочка бесстрашно бросилась на алебардиста. Чужестранец же выбросил левую руку к лицу замахивающегося секирой разбойника и секундой позже в голову полуночного грабителя с силой ударил сноп света и шума.

— Хлопушка?.. — полувопросительно произнес наблюдатель, глубже натягивая на лицо капюшон.

Однако тот час его мысли унеслись к девчонке, которая оказалась настолько проворней алебардщика, что ударила его топориком в лоб, прежде чем он успел вложить силу в свое медлительное оружие.

Оба чужестранца синхронно распрямились. Разбойник с секирой так же упал, истекая кровью: оглушенный хитроумной хлопушкой, видимо спрятанной в рукаве, он не смог оказать ловкому чужестранцу никакого сопротивления.

— Быстро... — шепнул наблюдатель и замер, вслушиваясь в диалог победителей.

— Конечно, прошлый раз было эффектней, — звеняще говорила девочка, — ноты вновь меня удивил. И много у тебя еще фокусов в рукаве?

— Достаточно...

— Слушай, я все хотела спросить. Ты говорил, что заклинания и прочая хрень — это магия демонов. А разве бывает другая магия?

— Раньше была.

— А сейчас?

— А сейчас осталась только магия демонов. Ника, это не очень удачное место для разговоров.

— ...Ну ладно. Тогда давай обыщем тела?

— Нет, Ника. Ты ничего у них не возьмешь.

— Опять?! — воскликнула девочка.

— Это слишком опасно. Извини.

Что-то недовольно пробурчав, девочка настороженно всмотрелась в покрытые мраком улицы и заспешила следом за своим спутником.

— Какого хрена они на нас напали?

— Хороший вопрос, Зая, — отстраненным тоном произнес он. — Думаю, что решение главы академии назначить нам встречу в столь ранее время, и появление этих бедолаг, отнюдь неслучайно. Нам надо быть внимательней...

— Куда уж внимательней... — было последним, что разобрал затаившийся наблюдатель.

Застывшая фигура, убедившись в том, что объекты слежки направлялись к воротам академии, вышла из тени и сбросила с себя капюшон. Холодный свет звезд очертил миловидное лицо молодой девушки, с зачесанными на один глаз волосами.

Эти ребята были слишком опасны, чтобы продолжать за ними слежку.

— Леди Тираэль была права, — вполголоса сказала она самой себе. — Вне всяких сомнений, это они убили патрульных... Однако что это за устройство у него в рукаве? И магия демонов, про которую он говорил... Надо проверить.

Еще немного поразмыслив, девушка в плаще, словно очнувшись, скользнула во мрак — на противоположную улицу, подальше от трех тел лежащих на асфальте в луже собственной крови.

Так называемая Цитадель была ничем иным, как главным зданием теплоэлектроцентрали. Огромное в своих размерах для пущего эффекта и для лучшей защиты оно было обнесено дополнительным ограждением, сваренным из длинных металлических прутьев. У ворот из таких же прутьев, путников поджидали двое: бородатый толстяк в жакете и экстравагантный охранник со взглядом убийцы.

— Рад, что вы, наконец, явились, — раздраженно сообщил магистр. — Что же, идемте.

Ворота, издав душераздирающих скрип, открыли проход ровно настолько, чтобы хватило пройти Виктору. Несколькими мгновениями позже следом за ним, на территорию академии прошмыгнула Вероника.

— Итак, — знаменательно провозгласил магистр, — позвольте поздравить вас с зачислением в ряды студентов академии! И позвольте добавить...

На последних словах он начал сдуваться как проколотый мяч, тогда как стоявший за его спиной словно тень, мужчина в коже с шипами на плечах, бросил на Виктора не сулящий ничего хорошего взгляд.

— Так вот, позвольте добавить, — продолжил магистр, — что этот день может стать для вас и последним.

Окинув недрогнувшие лица девчонки и молодого человека долгим взглядом, магистр вздохнул и пояснил:

— Дело в том, что у первого курса, куда вы оба зачислены, сегодня экзаменационный день. Но вините за это лишь себя — вы слишком поздно появились в Крепости. Следующий набор на первый курс будет только через две недели.

Виктор не замечал ранее за Викой подобной привычки, однако девочка громко всхрапнула и смачно плюнула немного в сторону от ног магистра.

— Закончим первый курс академии за один день, — уведомила она. — А завалим экзамен, так придем через пару недель. Делов-то.

— Маленькая леди, боюсь, что вы не понимаете всю серьезность ситуации. У вас не будет второго шанса. Провал экзамена означает смерть.

— Что?! — в голос воскликнула Ника — всю ее безучастность как рукой сняло.

— Пожалуйста пройдемте за мной, — ровным тоном произнес магистр и повел их ко входу в здание.

Холл цитадели встретил их в лучших традициях средневековых замков: трепещущим пламенем настенных факелов, запахом горящей смолы и прохладной сыростью.

Магистр в сопровождении играющего бицепсами стриптизера провел их по длинному коридору к большой металлической двери. Взявшись за ручку принялся ее открывать, но затем остановился и вновь окинул оценивающим взором новоиспеченных учеников.

— У вас лишь один день на подготовку, — сказал он. — Прошу вас, сделайте всевозможное.

Дверь, наконец, распахнулась во всю ширь, и из просторного кабинета на входящих уставилось два десятка сосредоточенных глаз...

— Доброе утро студенты! — воскликнул магистр, следуя к доске перед собравшейся аудиторией. — Рад, что вы все собрались здесь в такую рань. Что же, позвольте первым поздравить вас с этим знаменательным днем — ведь по его окончанию вы по праву будете носить гордое звание Заклинатель.

— Если переживем, конечно, — шепнул совсем юный и донельзя худой парень своему хмурому, на вид пятидесятилетнему соседу по парте. Парта этой парочки располагалась как раз перед той, за которой устроились Виктор с Никой.

— Итак, — с важным видом продолжал распинаться магистр, — сегодня заключительное занятие. После него, вы с успехом пройдете экзамен, вы получите звание Ученика первого курса! Две недели в стенах академии мы вместе с Шерифом дарили вам знания по крупицам собранные человеческой кровью. Так давайте же подведем итог наших занятий: о чем самом главном вы узнали?... Кто ответит на этот вопрос?... Пожалуйста, Екатерина!

Тянувшая руку короткостриженая девушка вскочила с места, и, выпрямившись как струна, стала отвечать, чеканя каждое слово:

— Мы узнали три главных правила! Первое: демоническим отродьям способны противостоять только заклинатели демонов! Доказательство: умозрительное, разбитая армия, разрушенное государство! Второе: заклинатели используют силу демонов против их самих! Доказательство: наблюдение, что чем сильнее порабощенный демон, тем сильнее заклинатель! Третье: заклинателем может стать любой, однако большие шансы у сильных духом! Доказательство: эээ...кхм...

— Очень хорошо, Екатерина! Очень хорошо, садись, — похвалил магистр, не обратив внимания на заминку в конце ответа. — А теперь давайте вспомним частности...

— Это наша Джейн! — прошептал Виктору повернувшийся к ним юнец с передней парты. — Помните был такой америкосовский фильм про женщину-солдата? Копия, да?...

— Шшшш! — шикнула на него Ника. — Ничерта не слышно!

Обиженный юнец повернулся к своей парте и Виктор с Вероникой вновь принялись слушать лектора. Правда в этот момент его остановила неуверенного вида девушка лет двадцати. Когда она, колеблясь до последнего, подняла руку чтобы задать вопрос, Виктор заметил, что половину симпатичного лица полностью закрывали смоляные волосы. Вряд ли она видела что-либо левым глазом, и потому, ношение такой прически должна быть причина помимо необыкновенного эффекта. Возможно, левая часть ее лица обезображена шрамом — в нынешние времена немногие люди могли похвастаться отсутствием на теле следов встречи с потусторонним миром.

— Я... Я хотела спросить...Если позволите...

— Говори, Мари, — вновь кивнул лектор. — Не стесняйся... Хотя подожди.

Громко и несколько театрально кашлянув, магистр повысил голос, так что высокие нотки зазвенели под потолком:

— Мои ученики, совсем забыл представить вам трех новых студентов. Несмотря на то, что сегодня их первый день обучения, они вызвались пройти испытание вместе с вами, без пяти минут выпускниками первого курса. Что же, пожелаем им удачи... Эту страстно желающую задать вопрос хорошенькую леди зовут Мари. Имя того немногословного юноши — Виктор, а юную леди зовут Вероника. Итак, Мари. Я весь внимание.

На симпатичную в принципе девушку было трудно смотреть — настолько она закомплексована.

— Ааа... Магистр, я считала, что в академии учат драться с тварями... Но... Я хотела только сказать, что слышала за две недели... за весь первый курс студентов этому не обучали!

— Спасибо Мари. Садись и позволь прояснить этот вопрос. Как верно заметила до тебя Екатерина, третье правило академии гласит, что Заклинателем может стать любой. Вместе с тем, наибольшие шансы не умереть в процессе есть только у людей сильных духом. Именно воспитанию духа, а еще теоретическим занятиям и посвящают время студенты первого курса.

Из страха или просто тактичности Мари кивнула словам магистра, а тот уже приступил ко второй части пояснений:

— Кроме того, учить студентов боевым навыкам сейчас абсолютно бессмысленно, ибо только войдя в Башню испытаний мы узнаем какой тип демона достанется именно вам. Я напомню, что демоны делятся на три типа: воины — каких большинство; колдуны — которых к счастью значительно меньше; и целители — кого, к сожалению ничтожно мало. Так что, согласно правилу академии номер два, ваши способности как Заклинателей будут целиком зависеть от плененного демона — и дальнейшее обучение будет соответствующим. Студенты старших курсов будут разделены на группы, согласно классу их демонов. Все заклинатели-воины будут обучаться у господина Шерифа...

Все это время подпиравший плечом дверь стриптизер при упоминании своего прозвища ожил и разом кивнул всем собравшимся.

— Но если вам настолько не повезет, и вы станете Заклинателями-колдунами, — тише произнес магистр, — весь следующий курс будете проходить обучение под моим надзором...

— Что не так с колдунами?! — с места воскликнула Ника.

Магистр впервые за все время выказал негативное чувство, а точнее изобразил на лице кислую мину.

— Дело в том, что колдуны самый бестолковый класс заклинателей. Возьмите к примеру меня: я сильнейший магический заклинатель в королевстве, но в случае если выхожу из стен академии, меня всегда сопровождает шериф... Полагаю в дальнейших пояснениях смысла нет? Тогда за дело. До экзаменационных испытаний вам необходимо пройти инструктаж по технике безопасности! Его проведет Шериф. А я с вами попрощаюсь до вечера — увидимся на экзамене!

С этими словами он покинул зал, а на кафедру взошел стриптизер с глазами убийцы. Немногочисленные девушки сразу же замлели...

Глава 4 Мари

Не замечая влюбленных взглядов, Шериф источал к классу ледяное презрение.

— В эти времена, — начал он, — люди делятся на бойцов и ничтожеств.

Зал замер. Эти слова для собравшихся здесь студентов были как удар под дых. Все прекрасно поняли, к какой из этих двух категорий причислил их этот холодный человек.

— С началом апокалипсиса, видя, как люди сотнями обращаются в демонов, а наши лучшие солдаты не могут взять ситуацию под контроль, я посчитал, что человечество обречено. Не могу сказать, что беда обрушившаяся на погибель человечества незаслуженна, однако, Бог не оставил нас. Он дал нам новый выбор.

Он замолчал. И молчал до тех пор, пока не набравшаяся смелости девушка с челкой закрывающей левую сторону лица, подняла руку:

— Мм... мастер, какой это... был выбор?

Шериф, он же мастер академии, с презрением глянул на вставшую с места девушку, и процедил сквозь зубы:

— Он позволил нам сделать выбор: бежать или сражаться! И каждый тогда сделал этот выбор! Многие решили сражаться с демонами и стать заклинателями, но большинство решили бежать и спрятали свою душу, как жалкие трусы!

— Мари! — воскликнул он с безумием в глазах. — Почему ты не сражалась?! Почему выбрала побег?! Почему ты позволила умереть своей матери?!

Девушка со смоляными волосами задрожала всем телом. Ее видимый окружающим глаз заблестел — она едва сдерживала слезы.

— Да, Мари. Ты закрыла свою душу от посягательств демонов, однако, вместе с тем, ты не получила силу которую могла бы получить, если бы предпочла сразиться!

Теперь и без того закомплексованная девушка тряслась всем телом — окружающие смотрели на нее с жалостью. Вряд ли ее психическое состояние от этого улучшится.

— Я... я... хотела... я хочу... сделать иной выбор!

— И поэтому ты пришла в академию?!

Глаза Шерифа светились от гремучей смеси яростных чувств: но Виктор мог разобрать там только гнев и презрение.

— ...Да, — произнесла Мари склоняя голову.

— Дура! — воскликнул Шериф, полностью потеряв контроль. — Тупая дура! Да, Академия создана для того чтобы дать неверно выбравшим людям второй шанс! Но как, скажи, как, ты собираешься одолеть и подчинить демона, обладая таким ничтожным боевым духом?! Ты трусиха! Ничтожество!!!

Никто в классе не понимал почему мастер академии с такой яростью орет на девчонку, которая казалось вот-вот потеряет сознание. Некоторые сделали вывод, что они хорошо знали друг друга и что таким способом Шериф просто хотел отговорить слабохарактерную девочку проходить смертельный экзамен, но следующая сцена заставила их исключить это предположение.

Когда склонившаяся над партой девушка усиленно затрясла головой, разбрызгивая повсюду слезы, со словами "нет, я не ничтожество", Шериф, раскинув парты, в одну секунду оказался подле нее.

Класс охнул. Студенты, конечно, знали, что заклинатель не ровня обычному человеку, но не думали, что кто-то способен пронестись половину класса за одну секунду. Когда же мастер схватил девушку за горло и поднял ее лишь одной рукой без всякого выражения на лице, все были потрясены. Возможно в других подобных обстоятельствах в их головах и промелькнула мысль помочь беззащитной девушке, однако продемонстрированная человеком в кожаной броне свирепая мощь, начисто отбила способность мыслить.

Виктор напрягся желая встать, но в его руку вцепилась Ника. Увидев просительное выражение в ее глазах, Виктор передумал вмешиваться.

— Ты ничто, — сказал Шериф, повисшей на его руке, с ужасом глядящей в его лицо девушке. — Ты ничтожество, которое прячется как черепаха в панцире. И главная проблема в том, что ты слишком труслива для того чтобы когда-либо суметь отказаться от дарованной тебе защиты. Ты никогда не сможешь стать заклинателем.

Побледневшая от страха и не поступавшей крови, висевшая над полом девушка сопротивлялась изо всех сил. Сначала она вцепилась в его запястье, потом пыталась разжать пальцы и даже дотянуться до его лица, но с каждой секундой она слабела все больше. Ее глаза покраснели, а из горла раздавались невнятные звуки. Ноги дергались в воздухе, стремясь найти точку опоры. Между тем, Шериф как будто и вовсе не собирался ее отпускать. Девушка вот-вот умрет, но никто в зале не собирался этому препятствовать.

— Может уже хватит продолжать этот фарс? — в повисшей тишине, раздался властный голос.

Ледяные глаза холодного мужчины и заплаканный глаз висевшей на его руке девушке обратились в сторону говорившего. Студенты словно выходя из гипнотического состояния также повернули головы к источнику голоса и с удивлением обнаружили Виктора, подпершего рукой подбородок.

— Я чувствую фальшь в ваших чувствах, мастер, — сказал он, как ни в чем не бывало. — Ваша ненависть притворна. Вы просто выбрали самого бесперспективного студента, для того чтобы продемонстрировать остальным силу заклинателей. Считаете, что студентам будет легче побороть страх перед потерей души, если они увидят все преимущества заклинателей? Знаете, мастер, я считаю, что ваш так называемый Бог дал людям свободу выбора не для того чтобы кто-то манипулировал их выбором с помощью кнута и пряника. Отпустите уже девушку. Мне неприятно.

Шериф разжал пальцы и, не обращая внимания на упавшую на колени девушку, посмотрел в глаза студента. Обычно простые люди и даже опытные заклинатели едва встретив этот взгляд, тут же прятали глаза, но ничего подобного на этот раз не случилось.

— Пошел вон из класса, — процедил он. — Все выметайтесь. Идите собирать свое мужество — оно пригодиться вам вечером.

Все студенты стали быстро покидать помещение, но в классе еще оставались несколько человек, в числе которых была обессилено стоящая на коленях, едва не задушенная, Мари, а также Виктор и сидящая рядом с ним девочка.

Видя, что лицо студента не дрогнуло, Шериф решил его проигнорировать и размеренным шагом вышел из класса.

Будучи все еще на коленях, держащая обеими руками свое горло Мари подняла взгляд на Виктора. Ее волосы растрепались по лицу равномерно, тем самым открыв Виктору, то, что она за ними прятала.

Виктор ошибся, на симпатичном лице не было шрамов или других уродств, однако ее глаза были разноцветны: один — ярко голубой, другой — темно-зеленый.

— Спасибо, — прошелестела она. — Спасибо, что спас меня...

— Вряд ли он намеревался тебя убить, — ответил Виктор обыденным тоном.

— Ты... ты так с ним разговаривал... а он ничего не сделал... Ты очень сильный... Но ты не заклинатель... Я ничего не понимаю.

Поняв, что этот монолог был вопросом, Виктор пожал плечами.

— Я вовсе не сильный. Вот только видел вещи, которые этому напыщенному индюку не могли присниться даже в кошмарах.

Она вновь опустила голову:

— Он не прав. Я не ничтожество. Я просто не хотела превращаться в одну из тварей — поэтому спрятала свою душу. Сейчас же я хочу защищать людей... Я хочу сражаться, но не могу заставить себя снять с души защиту... Мне слишком страшно!

Не желая смотреть на девушку тихо рыдающую на полу, Виктор встал из-за парты и направился к выходу из класса. Лишь идущая за ним по пятам Вика оглянулась на мгновенье. На ее мордашке возникла сложная гримаса: эта девушка от чего-то ей сильно не нравилась.

Примерно через час в кабинете главы академии расположились трое самых важных в ней персон: отвечающий за обучение заклинателей-колдунов — дородный магистр, а также холодный и дикий мастер, по прозвищу Шериф и сама глава академии, женщина-рыцарь — леди Тираэль дэ Алонсе.

— Итак, — произнесла она без предисловий, — что мы имеем? Магистр.

Услышав, что глава дала слово ему, магистр вздрогнул от неожиданности, однако тут же честно выдал свои умозаключения:

— Леди Тираэль, при всем моем к вам уважении, я не считаю, что эти детишки являются для нас угрозой. Более того, я не понимаю вовсе, почему вы вообще обращаете на них столь пристальное внимание, не говоря уже о трате своего драгоценного времени...

На гладкое и изящное, будто бы выточенное в мраморе, лицо леди-рыцаря на миг опустилась тень, однако, что бы она сейчас не думала о глупости человека перед ней, голос ее был ровен:

— Друг мой, даже если не учитывать странные обстоятельства их появления и не принимать в расчет таинственную смерть взаимодействовавших с ними патрульных, природа их сил нам всем до сих пор непонятна. Надеюсь, не стоит объяснять, что непонимание — это основа чувства, с мерзким названием страх.

— Вы... леди Тираэль, неужели вы боитесь? — удивленно спросил магистр.

— Да. И я достаточно сильна, чтобы признать это самой себе.

Ища моральной поддержки, Магистр глянул на Шерифа, однако гордый воин был неподвижен словно истукан.

— Хорошо, леди Тираэль, — собираясь с мыслями, медленно проговорил магистр, — скажите, что вы подразумеваете под их силами? То, что они сумели уничтожить пару низкосортных заклинателей, еще не говорит об их могуществе. Уверен, что если бы вместо этого мусора нам удалось бы найти нормальную банду, то эти двое не смогли бы дойти до ворот академии.

Леди усмехнулась:

— Друг мой, кажется, вы сознательно кое-что упускаете. Во-первых, эти двое, или, по крайней мере, один из них, владеет магией, которая к слову, можно использовать в бою — что не удавалось ни одному заклинателю, включая вас, магистр.

В глазах магистра зажглись огоньки праведного гнева, он встрепенулся, но Тираэль пресекла его замечание, несколько повысив тон:

— Во-вторых, души их обоих укрыты саваном — ни один демон не может на них посягнуть. Вот только из этого следует, что и они не могут пленить демона. Значит, они оба не являются заклинателями.

Когда леди Тираэль вот так просто разложила имеющуюся информацию, магистр застыл, поразившись своей глупости. И как он сам этого не увидел?

Эти единственные уцелевшие из Талнаха люди действительно не были заклинателями, однако их сила превышала силу заклинателей — знания боевой магии, было тем, о чем грезили все без исключения заклинатели-колдуны...

— Вы все еще считаете, что я зря трачу на них свое время, магистр? — спросила леди Тираэль, прекрасно видя ошеломленное выражение на его лице.

Магистру ничего не оставалось кроме как признать свою ошибку:

— Нет, вы абсолютно правы: они действительно уникумы...

— А ты, что скажешь, мастер? — спросила Тираэль, повернувшись к Шерифу.

— Я также с вами, — сообщил он ровным тоном. — Не более чем час назад, когда этот парень меня демонстративно ослушался, я намеревался поставить его на место... Но стоило мне лишь заглянуть ему в глаза... Полагаю, вы знаете о том, что я никогда еще не трусил даже глядя в глаза демонов, но сейчас я отступил... Я сам не понимаю почему. Должно быть, некое шестое чувство подсказало мне держаться от него подальше.

— Так кто они такие, леди Тираэль? — сказал магистр, нарушая тишину, повисшую после исповеди Шерифа. — Неужели они демоны? Это некая новая разновидность?

Тираэль дэ Алонсе глубоко вздохнула, от чего кольчуга под ее сверкающей броней издала легкий звон:

— У меня нет ответов на ваши вопросы, магистр. Но что-то мне подсказывает, что мы их получим сегодня вечером.

— Так вы все же намереваетесь допустить их к испытаниям?

— Разумеется. Если они действительно те, за кого себя выдают, то после того как они станут заклинателями их сила удесятериться, что будет великим благом для всего королевства...

— А если нет?...

— Тогда их ожидает то же, что и всех, заваливших испытание.

— Смерть? — уточнил магистр.

— Смерть, — подтвердила она.

— Что же, справедливо. Хотя и жаль, что в этом случае нам вряд ли удастся узнать их тайны...

Глава 5 Испытание

Как и было обещано, экзамен проходил в Башне испытаний. Эта башня представляла собой одну из двух труб ТЭЦ, и если раньше она предназначалась для выброса в атмосферу не сожженного в котлах газа, то теперь каким-то образом она использовалась как ловушка для демонов.

Виктор был единственным, кто видел затянутых в трубу и не могущих выбраться демонических сущностей. После того, как приманенные демоны понимали, что каменная труба представляла для них ловушку, они прикладывали яростные усилия для того чтобы выбраться из нее наружу. Но сотни начертанных на стенах пентаграмм, гектограмм и еще не пойми каких рун и символов, удерживали сущности с надежностью железной цепи.

Если бы помимо Виктора в трубу заглянул кто-то еще, то увидел бы только мелькающие тени, или проносящиеся с бешеной скоростью вихри холодного воздуха.

Правда, в эту трубу кроме Виктора никто не смотрел. Хотя бы потому, что испытания проходили в зале под самой трубой: испытуемым не было дела до любования столь очаровательным сводом, а испытующие следили совершенно за другим.

Все сдающие экзамен участники в этот момент находились перед воротами в зал, тогда как экзаменаторы были внутри. Исключением был только Виктор.

Поскольку студенты проходили на экзамен по одному, а очередь Виктора была в середине, он решил немного сжульничать и взглянуть на экзамен хотя бы одним глазком.

Оставив Нику мозолить глаза стражам ворот, он вышел во двор, а затем запрыгнул на здание и, прислонившись к почти отвесной гигантской трубе, стал карабкаться по ней не хуже человека-паука. Впрочем, не смотря на кажущуюся трудность, с заклинанием делающим тело легким как подушка для сна, подобное мог совершить даже ребенок. Другое дело, если бы дул даже слабый ветер...

И вот теперь Виктор стоял на самой кромке Башни испытаний, смотрел на копошащихся внизу солдат и изо всех сил сдерживал желание поплевать на лысину магистра.

Однако было кое-что, что нивелировало его хорошее настроение. Он не знал, сколько человек уже прошло экзамен, но когда он оказался наверху, экзамен сдавала короткостриженая девушка, которую сокурсники называли "Солдат Джейн".

Зайдя в центр пентаграммы, которая простерлась ровно под центром трубы, Джейн встала как вкопанная. На увещевания магистра, говорившего раскрыть душу и убрать защиту, никак не реагировала.

И тогда магистр влил энергию вспомогательной пентаграммы, что прилегала к центральной. Виктор видел, как волна удушливого страха захлестнула Джейн с головой. Девушка закричала едва не сходя с ума от ужаса.

Руна, защищающая ее душу от посягательств демонических сущностей, та, что здесь называют "саваном", дала временный сбой, и тут же на нее напала одна из сущностей мечущихся в трубе.

Душа Джейн пыталась бороться, возможно, не будь той атаки ужаса, она бы справилась и перехватила над демоном контроль, но сейчас у нее практически не оставалось шансов. Ее тело стало сосудом для демона, она зарычала утробным голосом и медленно начала превращаться в нечто иное...

Прозвучала отрывистая команда Шерифа. Два десятка королевских солдат одновременно набросились на порабощенную Джейн со всех сторон. Демон-Джейн не смог оказать никакого сопротивления: его тело было порублено на куски, и баграми оттащено к приготовленной на этот случай печи, точно в крематории.

— Следующий! — прокричал магистр, убедившись, что все следы неудачного экзамена были сожжены.

Виктор стиснул зубы, но затем увидел вошедшую в зал неуверенную в себе девушку.

— Мари! — воскликнул он, и больше ни о чем не думая помчался вниз по почти отвесной трубе.

К сожалению, он не мог прыгнуть в зал — даже под заклятьем легкости тела, падение с такой высоты означало лишь смерть. Но сбежать по стене наклонной трубы, а потом прыгнуть с крыши здания было совершенно другим делом.

Оказавшись в гуще людей ожидающих своей очереди сдать экзамен, Виктор пробился к воротам, расталкивая всех, а затем, быстро сотворив заклинание, вырубил обоих стражников.

— Ника, закрой за мной ворота и никого не впускай!

— Поняла!

— Что ты творишь?! — воскликнул магистр, когда раскрыв ворота, Виктор шагнул в зал. — Выйди и дождись когда тебя позовут!

— Все в порядке, мой друг! — уняла его гнев женщина в серебряных латах. — Он может приступать.

Магистр и напряженно подобравшийся Шериф успокоились, солдаты стоящие по кругу казалось и вовсе были восковыми скульптурами.

Виктор прошел в центр зала, рыская всюду глазами. Его взгляд на несколько секунд остановился на валяющейся на полу рядом с печью одежду, похожую на одежду Мари.

— Открой свою душу и попытайся убрать саван! — начал магистр наизусть затверженное наставление.

Но Виктор даже не пытался реагировать на эти слова.

— Где Мари? — спросил он.

— Что?

— Где девочка по имени Мари? — членораздельно повторил Виктор. — Я видел, как она сюда вошла.

Магистр хлопал глазами несколько секунд, потом бросил быстрый взгляд на женщину в доспехах, и громко возвестил:

— Она не сдала экзамен, демон захватил ее и ей была уготована смерть. Но не думай о ней, сейчас решается твоя судьба! Либо ты снимешь саван добровольно, либо я тебя заставлю это сделать!

С этими словами магистр ввел энергию в пентаграмму на которой стоял. От нее, в пентаграмму под Виктором прокатилась волна силы, которая Виктору показалось удушливой. Обычно попав под такое заклинание, человек испытывает жгучий страх, но для Виктора эта энергия была ничем — ему не пришлось даже ставить ментальный щит.

— Где Мари? — вновь спросил он.

— Кто ты? — воскликнул магистр, широко распахивая глаза.

— Я тот, кого вы назвали богом, даровавшим людям выбор. Я тот, кто подарил слабым "саван", а сильным дал крюки, которыми они стали ловить демонов. Но кто вы, что разрушаете мой дар? Кто позволил вам снимать "саван" насильно?

— Что?! Ты... Ты врешь! Ты демон!...

— Демон, человек или бог — это уже не важно. На ваших клинках кровь. Вы убиваете невинных. Вы убили Мари. Я больше не собираюсь с вами разговаривать.

— Убить его! — приказал Шериф, и два десятка королевских солдат обнажив окровавленные мечи, бросились на Виктора со всех сторон...

— На колени! — взревел Виктор, рисуя рукой в воздухе огненную руну.

Большая часть солдат на мгновение замерла, а после бухнулась на колени. Не поддавшиеся же ментальной атаке солдаты на секунду замешкались, что дало Виктору время на активацию новой руны.

Едва солдаты подбежали к нему на расстояние нескольких шагов, как раздался взрыв, и волна сжатого воздуха со страшной силой откинула от Виктора практически всех нападающих.

Для всех это выглядело как невероятно могущественное заклинание, но для Виктора это было лишь проверкой вражеских сил, и что называется отделение зерна от плевел. В этой куче людей необходимо было определить предоставляющих наибольшую опасность.

Если к ментальной атаке остались невосприимчиво чуть менее половины всех солдат, то перед взрывной волной устояли лишь трое. И ближайшим к Виктору был Шериф.

Он уже был в трех шагах. Занесенная алебарда горела в свете факелов ив огне из печи.

Виктор направил в его сторону левую руку, а правой выцарапал в воздухе короткий символ.

— Виновен! — воскликнул он.

"Копье драконоборца" было заклинанием не терпящим суеты, но Виктор, имеющий колоссальный опыт смертельных сражений даже и не думал куда-то спешить.

Сужающийся от основания багряный луч первозданной энергии вырос из руки Виктора и коснулся груди Шерифа. Луч исчез так же стремительно, как и появился. Шериф споткнулся и упал, так и не выпустив из рук древко алебарды. Впрочем, в этом падении не было ничего удивительно: в том месте, куда коснулся багровый луч, в его груди зияла сквозная дыра величиной с хорошее яблоко.

Бежавшие следом за ним двое оставшихся воинов едва не споткнулись о тело своего командира, но и без того Виктор вполне успевал их сразить.

Он свел руки вместе, а потом резко развел их в стороны: из под них вырвались огненные сполохи, активирующие очередное убийственное заклятье.

Изо всех сил бежавшие к нему воины подчиняясь движениям его рук замерли, будто наткнулись на стену, а потом бросили свое оружие и замахали по воздуху руками.

Виктор медленно поднимал руки и невидимая сила, вторя его движениям, тянула людей вверх. Когда раздался хруст и Виктора с головы до ног оросил кровавый дождь, он опустил руки. Одновременно с этим на пол упало два кровоточащих тела с отделенными от них головами.

Пользуясь возникшей передышкой, Виктор стянул с себя старый свитер. Его тело было сплошь покрыто татуировками, полыхающими мистическим огнем и источающими сильный жар. Это было похоже на то, как будто его только что заклеймили раскаленными печатями сотню раз. Даже если не вглядываться, в каждой руне можно было увидеть тлеющие уголья и края горящего мяса.

— Что, что это?! — воскликнул магистр, стоящий в стороне от побоища.

— Это моя расплата! — воскликнул Виктор.

Некоторые воины, все еще поднимающиеся после взрыва, а также борющиеся с ментальным захватом, который принуждал их стоять на коленях, при этих словах решили, что Виктор был кем-то, кого таким образом наказали демоны из ада. Однако они ошибались.

Виктор сам наносил на свое тело эти руны заклинаний, на протяжении всех трех месяцев пока находился в Талнахе. Таким образом, он подготавливался к сражению со Снежным королем и выбирал лишь удобное место и подходящий для боя момент.

Однако судьба распорядилась так, что накопленные заклинания нещадно использовались в этом очищенном от оборудования старом цеху теплоэлектроцентрали.

В этот момент развеялось заклинание заставляющее солдат исполнять первый приказ Виктора, и оставаться на коленях и даже солдаты получившие травмы от взрывной волны заклинания уже полностью оправились. Они были лучшими из лучших — элитой королевства. Но чтобы действовать против столь ужасающего врага, им была нужна чья-либо команда.

И таковая последовала:

— Убейте его скорее! — прозвучал в тишине голос магистра.

Хором издав боевой клич, солдаты подняли мечи и всем скопом помчались на Виктора.

Вот только было слишком поздно. Виктор закончил рисовать в воздухе сложную руну, и одна из самых больших печатей на его груди полыхнула и исчезла бесследно.

Вокруг солдат лопнул, казалось сам воздух. Из трещин между мирами к людям устремились руки всевозможных форм и размеров: общее было лишь отвращение, возникающее у любого человека от одного лишь их вида.

Хватая людей или же просто их касаясь, когти, ногти и даже скрюченные пальцы распарывали плоть людей будто стальные крючья. Солдаты кричали от ужаса, самые неудачливые вопили еще от нестерпимой боли, но некоторые боролись, сохранив дух. Однако когда заклинание развеялось, все оказались равны: никто из них не выжил.

Столь мощное заклинание не было чем-то таким, что можно было использовать вот так просто. На самом деле Виктор незаметно активировал его сразу, как только вошел в этот зал и до последнего ожидал момента, когда оно закончит трансформировать пространство, и только потом его можно было завершить. Но магистр и женщина в латах не могли этого знать.

Виктор для них и вправду был богом... Богом демонов.

— Ты загубил столько невинных жизней, — сказал Виктор, приближаясь к магистру. — Ты убил Мари... Виновен!

Голова магистра взорвалась с тихим хлопком. Виктор повернулся к неподвижно стоящей женщине, на которой красиво поблескивали латы.

— Я слышал, что он звал вас леди Тираэль, это так?

— Мое имя Тираэль дэ Алонсе, — ответила она с легким акцентом.

Виктор был удивлен, она нисколько его не боялась.

— Леди Тираэль дэ Алонсе, покажите мне лезвие своего клинка.

Женщина в латах без слов вытянула меч из ножен и, удерживая его двумя руками, продемонстрировала его блеск.

— Я не вижу на ней крови, — нейтральным тоном произнес Виктор. — Меня это радует.

— Итак, — произнесла она глядя ему в глаза, — чего вы хотите?

— Леди Тираэль, я хочу чтобы вы знали о том, что я живу ради спасения человечества, но не монстров, таких которых мне только что пришлось уничтожить.

— Значит, по-вашему, эти солдаты были монстрами?

— Они беспрекословно выполняли отвратительные приказы. Они запятнали свои руки кровью невинных. Они стояли у меня на пути, когда я вершил справедливость. Да — они были монстрами.

— Вершить справедливость? Это все чего вы желаете?

— Я вижу в ваших глазах, что вы готовитесь пустить свой меч в ход, однако искренне прошу не делать этого. Я не желаю вам смерти. Главным образом я хочу стать главой академии или же магистром и обучить людей сражаться. Сражаться так, чтобы загнать демонов обратно в ад.

Женщина, держащая меч наготове, не шевелилась, поскольку старательно обдумывала услышанные слова, но позади Виктора раздался подозрительный звук.

Спустя мгновение, он понял, что с этим звуком открываются ворота в зал.

— Вик, все нормально? — прозвучал знакомый голос. — Ты долго не... Стой... Только не говори, что это ты их всех убил!

Проигнорировав ее, Виктор продолжил глядя в глаза Тираэль:

— Кстати, а вот и новый мастер академии: думаю, из нее выйдет прекрасный учитель мечемашеству.

Тираэль опустила глаза, глубоко вздохнула и выдохнула несколько раз подряд:

— Я не вправе решать такие вопросы. Сегодня же я доложу обо всем королю. Однако я сделаю все возможное для того, чтобы он удовлетворил... вашу просьбу. А пока можете считать себя исполняющим обязанности Магистра и Мастера академии.

— Я снова недооценила тебя Виктор, — сказала Ника, когда за женщиной-рыцарем закрылись двери, — я считала, что ты слаб и нуждаешься в моей защите. Но ты ведь равен Богу? Раз такое дело... тогда прими мое оружие и клятву верности. Прошу, повелевай мной.

Виктор кивнул коротко:

— Принимаю.

Ника убрала протянутый Виктору столярный топор, поднялась с колена, а затем вновь осмотрела полный трупов зал.

— Имея такую силу... скажи, зачем тебе это? Зачем тебе академия? Ты планируешь обучать студентов магии и тем самым спасти мир?

— Ника, — размеренным тоном произнес он, — этот мир будет уничтожен. Все эти люди не понимают, что даже с моей помощью, даже заимствую силу у самих демонов, им не выстоять — они обречены.

— Тогда что...?

— Чтобы остановить лесной пожар, ему навстречу пускают пал. Ад может остановить лишь Бездна. А я превращу это королевство в первый ее оплот.

Больше не обращая на нее внимания, Виктор направился к выходу из зала. Глядя на тела и кровь на полу, он не мог понять, как до этого дошло. Еще три года назад он был обычным офисным клерком, в мире полным жизни и безмятежности...

Ника смотрела на выходящего из зала Виктора глазами полными удивления, потом помотала головой и быстро направилась следом. Лезвие столярного топора в ее руке поблескивало в предвкушении кровавых рек, которые зальют в будущем весь этот мир.

— Ну чего тут собрались? — воскликнула она. — Экзамен отменяется. Приходите завтра!

Эпилог

Рассветную тишь не нарушила даже армия окружившая замок. Тысяча, или даже полторы тысячи воинов, магов, стрелков, ополченцев, готовившихся штурмовать стены, замерли, напряжено взирая на две фигурки, рассматривающие их сверху. Посреди пестрой толпы, рычал, извергая черный дым, старый вездеход, приваренный к бамперу флагшток демонстрировал всему миру яркое королевское знамя.

Двери распахнулись и хлопнули, нарушив звенящую тишину. На снег ступили закованные в металл бутсы. Их сверкающая хозяйка тряхнула гривой огненных волос и подняла глаза на Замок. В бронированных рукавицах она держала мегафон.

Даже с такого расстояния Виктор с легкостью узнал высокомерное лицо.

Леди Тираэль дэ Алонсе. Защитник Королевства и правая рука короля.

— И все-таки она решила сражаться.

— Вот дура... Не надо было ее отпускать.

Виктор тяжело вздохнул.

Ему нечего было возразить девчонке. Видит Бездна, он хотел этого избежать. Но теперь у него не было иного выбора, кроме как пролить кровь всех этих так нужных ему людей.

Что же, не в первый и не в последний раз. ...И все же, как это вышло? Что изменилось за такой короткий срок?

Он вспомнил с чего все начиналось. Время, когда он только-только открыл для себя Бездну...

Он отвлекся лишь на мгновение, но этого оказалось достаточно, чтобы прозевать уловку врага.

Как только леди Тираэль поднесла к губам мегафон, притаившийся где-то снайпер спустил курок.

Тяжелая пуля прошила Виктора как бумажный лист. Он упал, бросившаяся к нему с гримасой ужаса Ника увидела на его побледневшем лице больше удивление, быстро вытесняемое болью и страхом смерти.

— А все так интересно начиналось, — выплюнул он из себя слова вместе с кровавой пеной. — Ты помнишь, Ника? Помнишь, как мы впервые с тобой встретились?

— Замолчи Вик! Тебе нельзя говорить! Ты не умрешь. Я спасу тебя как всегда...

Впрочем, последних слов Виктор не услышал. Звон в голове куда-то пропал, а в заволокшей все и вся тьме, возникли сияющие хороводы образов и воспоминаний...

Хроники конца времен

Книга: Истинный мир

Пролог

На земле есть одно несчастное существо, которое Творец, создавший Вселенную, жестоко обделил. Он не дал этому существу силу, богатства, власти: вместо этих сокровищ, существо получило лишь разум. И всю свою короткую жизнь, несчастное существо было обречено проводить в поисках неполученных сокровищ: силы, богатства и власти.

Но разум иногда есть проклятие: существо могло понять, что силы, богатства и власти, сколько за ними не гоняйся, никогда не могло быть достаточно. Возможно, если бы существо жило дольше, оно когда-нибудь смогло получить всего этого столько, чтобы, наконец, удовлетворить свою жадность. И именно поэтому это существо отчаяннее всего на свете жаждало истинного сокровища — бессмертия.

Вот только если бы Творец, в мудрости своей, не спрятал это сокровище в самую непроглядную Бездну, это существо давно бы уничтожило созданную им Вселенную — ибо имя существа было Человек — самый ненасытный, из созданных Им зверей.

Мягкий стук клавиатуры прекратился. Дописав эти строки, Виктор откинулся на спинку стула и посмотрел на экран монитора, оценивая получившийся результат.

Результат его не удовлетворил. Он понял, что не в силах выразить захлестнувшие его чувства. Он не был писателем, да и никогда не стремился им стать. Он также не был философом и вовсе не пытался философствовать. Он сел за компьютер несколько минут назад. Это был акт отчаяния — попытка унять черный водоворот эмоций и собрать разрозненный хоровод мыслей в единое целое.

Он находился в темной комнате и его странный облик освещал лишь мертвенный свет монитора. Ему было двадцать пять, на нем были костюмные брюки, мятая белая рубашка и один ботинок. Второй ботинок валялся вместе с пиджаком где-то темноте.

Еще немного поглядев в монитор, Виктор предпринял новую попытку. Его левая рука быстро застучала по клавишам, а на мониторе неспешно проявлялись новые слова.

"Человеку действительно всегда кажется, что он самое несчастное существо. Однако зря Человек пеняет на Творца. Не наделив его силой, богатством и властью, но подарив лишь разум, Творец Вселенной тем самым замыслил уберечь его от безумия. Пусть лучше свою короткую жизнь он посвятит погоне за силой, богатством и властью, чем за знаниями об устройстве Вселенной: ибо безумие было самой благой участью ждущей человека на этом пути".

Виктор прикрыл глаза, он едва сдерживал себя от того, чтобы не ударить по столу рукой, смахнуть с него клавиатуру вместе с монитором, а потом топтать их ногами, пока осколки стекла и кусочки пластмассы намертво вонзятся в ламинат. Останавливало лишь абсолютное знание того, что от этого ему не станет легче.

Глубоко вздохнув, из последних сил он завершил свою мысль.

"Человек. Ты рождаешься, взрослеешь, зарабатываешь на хлеб и гонишься за силой, богатством или властью. Глупец, ты чувствуешь себя несчастным, потому что твой срок отмерен и даже перед смертью ты не насытишься собранными за жизнь сокровищами...

Ты глуп, ты умрешь и так и не узнаешь каков на самом деле этот мир. В своем невежестве ты никогда не увидишь Истинный мир...

Но видит Творец, я, тот, кто узрел его лишь на мгновенье, тот, чей жизненный срок более Им не отмерен, отдал бы все, чтобы поменяться с тобой местами".

Он, наконец, написал это, и почувствовал небольшое облегчение. Слова, идущие из глубин души сказаны: теперь он, по крайней мере, осознает, что обратного пути не было. С того момента как он приоткрыл врата Истинного мира, все мосты за спиной были сожжены. Ему никогда не вернуться в блаженное неведение.

Глава 1 Истинный мир

Он еще раз взглянул на написанное, а потом воскликнул в ярости:

— Да я чертов Ницше!

Клавиатура полетела на пол. Не разбилась — помешал натянувшийся шнур.

Лицо Виктора было обезображено яростью и обидой на жестокую судьбу, однако когда в квартире прожужжал дверной звонок, его выражение сменилось страхом и отчаянием.

Массивный тесак для разделки мяса лежал на диване. Проходя мимо, Виктор взял его не задумавшись. В дверь вновь нетерпеливо позвонили, заставив его сердце сжаться еще сильней.

Прокравшись в такую же темную прихожую, Виктор взглянул в глазок, а потом опустил голову и спиной облокотился на дверь: весь его вид говорил о том, что он ни за что на свете не хотел впускать гостя.

Вновь яростно прожужжал звонок. Виктор тяжело вздохнул, собираясь с духом, а потом повернул щеколду замка.

Дверь распахнулась, чуть не отбросив Виктора в сторону, во тьме квартиры объявилась женская фигура, и дверь закрылась, будто сама по себе. Лишь слабый свет синих диодов на вай-фай роутере, установленном в прихожей, выхватывал в темноте контуры гостьи, тем самым отметая мысли о призраках или о бесплотной тени из бездны.

Вот только гостья не была какой-то там ярой воздыхательницей, незвано вломившейся к Виктору среди ночи, она вообще вряд ли была женщиной.

Контуры ее лица были сильно деформированы. Там, где должна была располагаться левая щека, тлел уголек с ярко полыхающими краями. Во тьме было отчетливо видно, что этот уголек прожигал ее плоть и отходящие от его краев оранжево-бордовые паутинки с каждым мгновением занимали все большую площадь на ее коже. Кроме щеки, такие же уголья тлели на руке у локтя, и на груди, прожигая одежду насквозь.

Вся прихожая мгновенно пропиталась отвратительным запахом сожженного мяса. Виктор закашлялся, механически отстранился, пытаясь защитить рот и нос рукой, но фигура уже вцепилась в его плечи. Тонкие холодные пальцы напомнили орлиные когти.

— Лирис пропала! — страшным голосом воскликнула гостья. — Она исчезла бесследно! Ты обязан...

Она не договорила. Медленно поглощающий щеку уголек полыхнул неимоверно ярко, распространился по всему лицу, голове, волосам... В одно лишь мгновение вся ее плоть исчезла в пламени, кости сгорали как сухие дрова; потерявшая опору нижняя челюсть падала на пол, сгорая в воздухе, и то что от нее осталось при столкновении, было несколькими разлетевшимися повсюду зубами.

Насилу Виктор сбросил с себя руки, сгорающие как тонкие сучья в костре. Он отшатнулся, прижавшись к дверному косяку комнаты, но полыхающее, будто в аду, пламя уже опало, оставив после себя лишь искры в воздухе. Вскоре исчезли и они.

Постояв, вжавшись в косяк, еще какое-то время, Виктор переступил лежащую перед ним кучку золы и сильно дрожащей рукой попытался нащупать на стене выключатель.

Некоторое время назад ему казалось, что если он не будет включать свет, то можно притвориться, что ничего этого не было: как ребенок, борющийся со страхом, прячась под одеялом, он также будто прятался во тьме.

Но теперь он знал, что обратного пути не было. Он уже увидел истинный мир, и все мосты за спиной сожжены.

Непослушные пальцы, наконец, нащупали выключатель. Свет вспыхнул с мягким щелчком. Взгляд Виктора упал на пол. Как он и боялся, останки гостьи никуда не исчезли. Кроме черного пятна золы, на полу прихожей были разбросаны несколько обожженных зубов, расплавленных костей и клочков платья. Рядом с золой валялся тесак для разделки мяса — Виктор его выронил, когда гостья вцепилась ему в плечи.

Дыша как рыба, выброшенная на берег, Виктор повторно переступил останки и вошел в комнату. Проходя мимо выключателя, он провел по нему рукой и комната, освещенная идущим от монитора мертвенным светом, обрела краски.

Кроме компьютерного стола и дивана, в зале находился большой шкаф с зеркалом, рядом с которым на кронштейне висел широкоэкранный телевизор, а еще у стены располагалась огромная двуспальная кровать, над которой распростерлось панно с видом на горы и леса.

Между диваном и телевизором лежал белый ковер с огромным черным пятном посредине: это была еще одна кучка из золы и праха. Если отвлечься от происходящих событий, можно было бы подумать, что хозяин квартиры решил запечь картошку и разжег посреди комнаты кострище. Но если порыться в золе, вместо картошки здесь можно было найти накладные ногти и каблук от женской обуви.

Виктор прошел мимо, даже не взглянув.

Добравшись до инвалидного кресла стоящего перед компьютерным столом, он с осторожностью на него сел. Это кресло принадлежало не ему. Однако, по некоторой причине, последние недели он использовал его в качестве стула.

Подняв опрокинутую клавиатуру, Виктор вновь посмотрел в монитор. Но прежде чем он принялся выбивать в тексте новые знаки, в дверь застучали и сразу после этого дверной звонок настойчиво зажужжал.

Его челюсти сцепились как приклеенные, глаза помутнели, левая рука, будучи лежащей на клавиатуре, нервно дернулась, отчего на экране появились несуразные буквы.

Звонки не прекращались.

Он встал с трудом, прошел на негнущихся ногах в прихожую, миновав две кучи золы, и не глядя в глазок, открыл дверь.

Пошатываясь, вошла девушка с рыжими волосами. Ее прекрасное тело было покрыто отвратительными черными пятнами с огненно-красными краями. Казалось, эти черные пятна и огненные паутины разрастались на глазах. Большие синие глаза была заполнены болью.

— Лирис исчезла, — сказала она голосом, похожим на чирканье металла по точильному камню. — Я не смогла ее найти. Ты должен мне помочь...

— Я? — выдохнул Виктор.

Прежде чем ответить девушка с угольными пятнами по всему телу взглянула на золу под ногами Виктора.

— Надя, или Аня? — произнесла она.

— Они обе, — вновь выдохнул Виктор.

— Без моей помощи ты никогда не найдешь Лирис, — произнесла девушка с большим трудом.

Лицо Виктора окаменело, немного расцепив зубы, он выдавил из себя:

— Да черт бы побрал эту тварь!

— Тогда тебе придется забыть о сестре.

Виктор на секунду отвернулся, затем смерил умирающую девушку недобрым взглядом и, наконец, произнес:

— Что нужно делать?

В этот момент девушка лишилась последних сил и упала перед ним на колени.

— Отнеси меня в ванну Лирис, — сказала она.

— Ты шутишь?!

— Быстрее... тебе ничего не угрожает.

Задумавшись на секунду, Виктор взвалил ее на себя левой рукой. Одной рукой он бы не смог удержать ее на груди, но девушка, на теле которой с ужасающей скоростью разрастались черные пятна, вцепилась в его шею изо всех сил.

Тем не менее, сделав пару шагов, к двери санузла, он остановился. Чтобы ее открыть, Виктор должен использовать руку. Но его правая рука висела на боку плетью, а левой он придерживал на себе девушку.

Поняв его дилемму, девушка собрала всю волю в кулак и обхватила его ногами, тем самым позволив на минуту освободить руку.

Но Виктор все равно не спешил.

Положив руку на дверную ручку, он закрыл глаза и застыл на несколько мгновений. Ощутив идущее спереди ледяное дуновение, Виктор чувствовал, как волосы на загривке вставали дыбом.

Но обратного пути не было. Все мосты за спиной сожжены.

Он открыл дверь.

Показалось, что в санузле не было ничего необычного. Слева от двери была ванна со шторкой, справа находился унитаз и висел шкафчик с туалетными принадлежностями, а в центре располагалась раковина, установленная на пьедестале. С той стороны зеркала на Виктора смотрел немного бледный двадцатипятилетний мужчина, в которого вцепилась некогда красивая, но сейчас омерзительная из-за ужасных пятен, рыжеволосая девушка. Еще Виктор заметил, что правая рука парня в зеркале безжизненно висела на его боку.

Да, в этом санузле не было ничего особенного, разве что красный кафель на стенах излишне преломлял свет, придавая всему находящемуся здесь кровавый оттенок.

Дверь за спиной захлопнулась, как только Виктор шагнул вперед.

Не теряя времени, девушка на нем скомандовала:

— Положи меня в ванну, вставь пробку и открой кран.

Шестым чувством осознавая, что жить ей осталось от силы секунд тридцать, Виктор исполнил ее приказ в точности. Но когда он открыл кран, вместо воды, ванна стала быстро заполняться кровью.

Он отшатнулся:

— Что за...

— Лирис пропала, — немного расслабившись, проговорила девушка, лежащая в ванне быстро заполняющейся кровью. — Я больше не могу от нее питаться. Но она жива, иначе бы мы сгорели сразу...

— Эта кровь... Она тебя спасет?

Девушка помотала головой:

— Нет.

— Тогда зачем...

— Это должно не дать сгореть моему сердцу. Если оно уцелеет, моя душа останется в этом мире — я помогу тебе найти Лирис и тогда она... Ах!!!

Ее слова оборвал страшный стон. Угольные пятна на лице ярко полыхнули, сжигая его без остатка. И хотя при свете это выглядело не так ярко, Виктор все равно увидел взметнувшиеся к потолку снопы искр.

При виде сгорающей заживо девушки Виктор отвернулся, а когда повернулся вновь, ее следов не было видно. Доверху заполненная кровью ванна была полна ряби и волн.

Виктор закрыл кран. Он знал эту девушку почти месяц. У нее было обычное русское имя, но она почему-то его ненавидела: "Меня зовут Катарина", — повторяла она.

И сейчас Катарина была мертва. Ему не было ее жаль, но он не знал, что теперь делать.

Кровь в ванной была настолько густой, что быстро превратилась в ровную гладь, и стоило Виктору обратить на это внимание, как кровь забурлила, по всей поверхности вверх брызнули тонкие капельки.

— Мое сердце, цело, Виктор, — сообщил громкий, но бархатный голос из ванны. — Я готова быть твоими глазами и ушами.

Виктор не успел прийти в себя, как из кровавой ванны что-то взметнулось, разбрызгивая всюду кровь!

Виктор отскочил, упав к унитазу, и со смешенными чувствами следил за тремя беснующимися птицами, целиком созданными из крови. Наконец они перестали метаться по тесному для них санузлу и, увидев Виктора, сели ему на плечи и на голову.

— Кар!!! — прогремели они ему в уши.

— Они — это я, — сообщил из кровавой ванны бархатный голос Катарины. — Выведи их отсюда, чтобы я могла начать поиски.

Виктор поднялся на дрожащих ногах и ухватился за дверную ручку. Ему хотелось покинуть это место как можно скорее.

— Виктор! — наполненный силой голос Катрины заставил его замереть.

— Не ошибись, Виктор. Стража в чертогах Лирис не станет с тобой церемониться. Никогда не открывай эту дверь!

Виктор кивнул и... открыл дверь.

Как только он переступил порог санузла, три ворона из крови вновь синхронно каркнули, от чего у него зазвенело в ушах. Взлетев со своих насиженных мест, двое из них стремглав понеслись к окну на кухне. Тот кровавый ворон, что был на голове, помчался в комнату.

Виктор включил на кухне свет и увидел, что вороны больше не были сотканы из крови — это были два обычных черных ворона, которые смотрели на Виктора умными глазами, ожидая, когда тот распахнет окно.

Стоило ему это сделать, они выпорхнули бесшумно и мгновенно исчезли во тьме.

Когда Виктор вернулся в комнату, он с ужасом увидел, что третий ворон сидел у монитора компьютера и внимательно изучал написанный на экране текст.

Когда вошел Виктор, он издал громкое "кар", и быстро пролетев мимо него, завернул на кухню и выскочил в окно.

Виктор на деревянных ногах подошел к компьютеру. В глаза бросились последние строки:

"Человек. Ты рождаешься, взрослеешь, зарабатываешь на хлеб и гонишься за силой, богатством или властью. Глупец, ты чувствуешь себя несчастным, потому что твой срок отмерен и даже перед смертью ты не насытишься собранными за жизнь сокровищами...

Ты глуп, ты умрешь и так и не узнаешь каков на самом деле этот мир. В своем невежестве ты никогда не увидишь Истинный мир...

Но видит Творец, я, тот, кто узрел его лишь на мгновенье, тот, чей жизненный срок более Им не отмерен, отдал бы все, чтобы поменяться с тобой местами".

В ушах Виктора все еще раздавалось это желчное "кар". Он писал эти строки в попытке облегчить свою ношу. Он просто пытался сохранить рассудок. И последнее чего он желал, было тем, чтобы силы обитающие в Истинном мире, могли прочесть его мысли.

Уж лучше сойти с ума, чем позволить Бездне заглянуть в свою душу...

Выбрав весь написанный им текст, Виктор нажал кнопку Delete.

Глава 2 Бесстрашная

Пытаясь вернуться в мир людей, Виктор включил телевизор. Однако что бы он не смотрел, какой канал бы не выбрал, его разум ни за что не мог уцепиться. Дикторы новостных каналов были похожи на трещоток, ни одно сообщение которых невозможно было разобрать. Мыльные оперы, развлекательные передачи или высокобюджетные боевики не оставляли в его голове никакого следа. С таким же успехом он мог часами пялиться в белый шум — канал, по которому ничего не идет.

Рассвет настал уже давно. Ему неплохо бы выспаться — но он знал, что попытка заснуть была пустой тратой времени. А даже если он сможет заснуть, сон не сулил ему отдыха. В лучшем случае проснется разбитым, без сил и с еще более подточенной психикой.

Две кучи золы и праха так и лежали в квартире не тронутыми — уж лучше отуплено смотреть телевизор, чем возиться с останками...

От созерцания мелькающих на экране телевизора картинок его отвлек громкий скрежет и стук. Три ворона сели на дождевой отлив и принялись клювами стучать в стекло.

Виктор поспешил открыть окно, и вороны каркая без остановки, закружили над ним, словно куда-то уводя.

— Что?! Вы что-то узнали?

Вороны продолжили каркать и Виктор догадался, что они ничего не скажут.

— Мне опять надо туда входить? — спросил Виктор, видя, что вороны сели у двери санузла.

— Проклятье...

Едва Виктор дотронулся до ручки двери, как три ворона оказались на нем. Дверь открылась, и на этот раз кроме ледяного дуновения, Виктора обдало сильным запахом свежей крови.

Стоило ему сделать шаг за порог, дверь за спиной захлопнулась с оглушительным стуком.

Красный кафель холодно блеснул, вороны в зеркале на голове и плечах тоскливого парня состояли из сгущенной крови. Они громко каркнули и нырнули в ванну доверху наполненной кровью.

Кровь забурлила, с ее поверхности стали срываться крохотные капли.

— Я не нашла следов Лирис, — сказал бархатный голос, — однако мне удалось подсмотреть кое-что, что сделает тебя сильней.

— Меня? Сильней?

— От чего такое недоверие? — спросил Катарина. — С твоими текущими силами тебе из дома выйти опасно — какие уж тут поиски Лирис.

— Значит, ты хочешь чтобы я стал сильней из-за Лирис?

— Разумеется. Твое развитие выгодно нам всем.

Виктор задумался. Он знал основное правило Истинного мира: чем больше силы даст тебе Бездна, тем глубже ты в нее упадаешь. Все же, не смотря на "сожженные за спиной мосты", он надеялся когда-нибудь вернуться в мир людей... Однако существовало то, без чего он не собирался возвращаться из Бездны — его сестра, пропавшая вместе с Лирис.

Виктор прекрасно понимал, что обладая столь скудными знаниями о Бездне, и имея такие ничтожные силы как у него, он мог лишь мечтать о том, чтобы вырвать сестру и себя из ее цепких лап.

— Хорошо, — вздохнул он. — Я согласен стать сильнее, если от этого не пострадают невинные.

Некоторое время было тихо. Виктору показалось, что Катарина с трудом подавляет готовые прозвучать желчные слова. Наконец ее голос прощебетал вновь:

— Прежде всего, надо определить точный уровень твоей силы. Посмотри в зеркало.

Удивившись, Виктор взглянул на свое отражение. Оно тут же начало покрываться неким флером.

— Стекло запотело, — сказал Виктор, и провел по нему ладонью.

Почти сразу с этим, отражение преобразовалось. Теперь в нем не было Виктора, а были странные, никогда невиданные им буквы или руны.

— Что это?

— Это аккадский язык — на нем говорит Лирис. Теперь, когда ее нет, артефакт постепенно перестроится под тебя. Впрочем, не будем спешить.

— Ты знаешь, что здесь написано?

— Да... Я догадывалась об этом, но все же это удивительно...

— Что удивительно?

— Ты — Лорд... Понятно почему Лирис выбрала тебя.

— О чем ты говоришь? Что такое Лорд?

— Это путь... один из многих. Некоторые называют эти пути классами.

— Ты можешь объяснить понятней, что это за классы такие? Что они собой представляют?

— Воин дерется, полагаясь на физическую силу, Маг использует чародейство. Куда уж тут понятней?

— Твой сарказм меня убивает. Катарина, ты сказала, что я Лорд. Что это значит?

— Класс Лорда — уникальный класс. Он настолько редкий, что говорят, только рожденный с благословения Бездны способен его получить.

— И какие у него особенности? Он мощнее других?

— Нет, я бы так не сказала. Ты не станешь сильнее воина одного с тобой уровня и ты не сможешь одолеть колдуна в магическом поединке... Однако если у тебя есть мозги, вступать в поединки тебе и не придется.

— Что это значит?

— Просто помни, что класс Лорда не боевой — не лезь на рожон. С большой натяжкой можно сказать, что Лорд это универсал. Этому классу доступны все или почти все умения других классов: можешь развивать его как мага или жреца, а можешь как воина или охотника.

— Ладно, а как мне развивать свою силу?

— Самый простой способ — начать колдовать. Ты знаешь хоть одно заклинание?

— ...Нет.

— И я не знаю, — сообщил бархатный голос. — Поэтому мы пойдем другим путем. Ты ложен найти и поглотить энергию Бездны... Как только ты встанешь на первый уровень Бездны, все пойдет само собой.

— Уровень?

— Да, уровень твоей силы.

— Уровень силы? Для понимания, какой уровень у Лирис?

— По характеристике Бездны, должно быть пятьдесят восьмой.

— А класс?

— ...Ты много болтаешь, Виктор!

— Ладно, так что мне делать, чтобы получить свой первый уровень?

— Я помогу тебе с развитием, Виктор. Но у нас очень мало времени на болтовню: следы Лирис меркнут с каждым мгновением. Просто знай, что я уже все за тебя продумала — тебе нужно лишь согласиться с моим планом. Я помогу тебе сейчас, а когда ты окрепнешь — найдешь для меня Лирис. Таков уговор!

— Хорошо, но только если невинные...

— Не пострадают! Выпусти воронов скорее! Они приведут к тебе ту, кого Истинный мир коснулся лишь краем. Она бесстрашна и жаждет вечной жизни! Она послужит лучшей опорой для твоего развития!

Виктор уже открыл рот, чтобы сказать, что она не имела права читать его мысли, изложенные на экране компьютера, но Катарина крайне нервно опередила:

— Не медли больше!

Кровь в ванной пузырилась и почти кипела. Голос, доносящийся оттуда, больше не был бархатным. Виктор заподозрил, что чем дольше он здесь находился, тем меньше сгоревшая в крови девушка могла контролировать свою демоническую суть.

Из крови фонтаном взметнулись три кровавых ворона. Дико крича и мечась повсюду, будто обваренные в кипятке, они, наконец, уселись на Виктора. Когда же он едва ли не выбежал из санузла, вороны не задерживаясь, устремились в распахнутое окно.

— Все будет хорошо, — сказал Виктор, а затем повторил громче: — Все будет хорошо.

В ожидании обещанного гостя Виктор промаялся весь день. Он смел прах в комнате и в прихожей совком, а затем пропылесосил квартиру. После этого он принял душ и побрился.

Звонок в дверь раздался поздним вечером, почти в полночь. К тому времени Виктор уже перестал ждать.

Памятуя каким опасным был мир, в которым он жил, он никогда не рискнул бы открыть дверь незнакомым людям, однако заглянув в глазок, увидел девушку, на которой сидели три ворона. Этих воронов Виктор бы не спутал ни с одним другим.

Открыв дверь, он бросил мимолетный взгляд на девушку. Ей было лет девятнадцать или двадцать, она была настолько красива, что Виктор впал в ступор на несколько секунд.

И почему такую тянет в Истинный мир?

— Входи.

Вороны с ее плеч и волос, которые были чернее перьев, перелетели на Виктора, а девушка без капли сомнений вошла в его квартиру.

Молча разув кроссовки и положив сумочку на тумбочку, она проследовала на кухню.

На ней были узкие тонкие джинсы и обтягивающая ветровка. Невольно бросив на ее фигуру взгляд, Виктор снова приуныл — ну чего этой красотке не хватает в жизни для счастья?! Почему она рискует всем что имеет и так спокойно ступает в пропасть?

Но Виктор был полностью готов к этому. Ради сестры ему нужно стать сильней — поэтому он просто не мог прогнать эту девушку. Но он даст ей выбор. Постарается ничего не утаивать и честно расскажет о плюсах и ужасных минусах ожидающих ее, если она совершит свой выбор.

— Как тебя зовут? — спросил он гостью, расположившуюся за кухонным столом.

— Я думала, ты знаешь, — произнесла она мягко, ничуть не страшась происходящих в ее жизни событий, — в конце концов, это твои вороны привели меня сюда.

Ее лицо было правильным, губы слегка надменными, носик идеальным, а глаза под широкими бровями, были пронзительны, как у искусительницы. Ее длинные смоляные волосы стянуты в хвост — Виктор на мгновенье испытал непреодолимое желание увидеть ее с распущенными волосами.

— По правде сказать, я спросил это из вежливости, — нашелся с ответом Виктор, — твое имя мне безразлично.

— Так ты колдун? — спросила она после паузы.

Виктор покачал головой:

— Лорд.

— Я не очень разбираюсь, — не стала удивляться она, — наверно, лорд еще сильнее.

Виктор неопределенно пожал плечами.

— Так что ты предлагаешь и что просишь? — спросила она, видя, что Виктор не спешит начинать разговор о главном.

Виктор сел за стол напротив нее и еще раз всмотрелся в ее черные и сейчас настороженные глаза.

— Я прошу лишь вечного служения, — сказал он.

Он ожидал любой реакции, однако даже когда смысл слов явно дошел до этой странной девушки, ее лицо не дрогнуло.

— Что ты подразумеваешь под служением?

— Выполнение различных поручений, а также обеспечение моей защиты.

Она помолчала. Виктор чуть было не улыбнулся, видя, что на ее лбу так и не образовалось ни одной складки. Она не производила впечатление ни глупышки, ни пустышки, но с таким лицом могла бы быть чемпионом покера.

— А что взамен? — наконец спросила она.

— Силу и вечную жизнь... Однако силу получишь не сразу.

— Это именно то, что я желала услышать, — сказала она. — Где нужно подписать?

— Нигде. Мне нужно просто провести обряд.

Она кивнула с самым серьезным видом.

— Тогда у меня еще вопросы. Говоря о вечной жизни, ты включаешь сюда вечную молодость, или я буду вечно жить с телом старухи?

— Всю свою оставшуюся жизнь ты будешь такой, какой являешься сейчас, вплоть до последнего волоска.

— Меня можно будет убить?

— Лишь временно, до тех пор, пока я тебя не воскрешу.

— А если что-то случится с тобой?

— Фамильяр не может жить без хозяина. Если умру я, умрешь и ты.

— Значит, я буду фамильяром? А ты сам бессмертен?

— От старости я не помру.

— В таком случае, я готова!

Виктор никогда бы не подумал, что на свете бывают такие люди. Что за история стоит за этим характером? Что пережила и к чему стремилась эта девушка, чтобы стать такой?

Ранее он намеревался дать ей выбор, попытаться ее отговорить от опрометчивого шага. Он даже хотел рассказать ей про Бездну. Но глядя на нее сейчас, Виктор проглатывал готовые зародиться слова — эта девушка уже давно сделала свой выбор, и готова была продать даже душу. Но цена, так отчаянно манящей ее силы и бессмертия, казалась ей неоправданно дешевой. Она не могла поверить, то получит эти дары вот так вот просто, и поэтому любые запугивания Виктора лишь укрепят ее в принятом решении.

Виктор решил не сотрясать понапрасну воздух.

— Тогда мне необходимо начать подготовку к обряду.

Она кивнула:

— Я подожду.

Виктор пожал плечами и направился к санузлу. Вороны, устроившие на нем насест закричали недовольно, но и не подумали взлететь.

Перед тем как войти, он остановился и задал мучающий вопрос:

— Почему? Почему ты готова отдать вечность человеку, которого видишь в первый раз?

— Я не хочу стареть, — просто ответила она. — К тому же ты парень симпатичный, непохож на диктатора и, кажется, не садист. Что еще нужно для женского счастья? А то, что у тебя рука не работает — это ерунда.

Виктор дернул ручку двери и исчез за порогом.

Глава 3 Фамильяр

То, что Виктор намеревался сделать, не было обрядом. Он вообще не представлял, что это было, и какая роль в этом была отведена ему. По сути все то, что он сказал этой девушке, было почерпнуто из опыта, появившегося у Виктора при взаимодействии с Лирис.

Те две девушки, сгоревшие вчера ночью в квартире Виктора были фамильярами Лирис. Катарина, которая сгорела в ванной с кровью и теперь давала ему советы, также была ее фамильяром.

Поэтому Виктор имел отчетливое представление, что такое фамильяр, но это не означало, что он знал, как его создать. Он хотел задать этот вопрос Катарине, однако, после того как кровавые вороны исчезли в ванне, бархатный голос полностью завладел инициативой:

— Судя по тому, что я вижу в зеркале — ты вмещаешь в себя сто двадцать условных единиц энергии бездны и восемьдесят энергии жизни... Весьма неплохо... для тебя.

— Что такое энергия бездны и жизни?

— Энергия жизни это то, благодаря чему твое тело функционирует. Как только она опустится до нуля, ты умрешь. Энергия бездны это то, что питает чародейство магов, и мистическую мощь воинов. Если она опустится до нуля, а ты будешь продолжать ее расходовать, то будет утекать энергия жизни... Ты все поймешь потом, а сейчас, вставь пробку в раковину, и открой кран.

Виктор послушался, и совсем не удивился, когда из крана раковины полилась кровь.

— А теперь, — продолжил бархатный голос, — найди в ванне мое сердце и переложи его в раковину.

— Можно сначала слить кровь?

— Не смей! Эта кровь бесценна.

Виктор вздохнул. Засучив рукав зубами, он опустил руку в теплую жижу. Его лицо кривилось, когда он начал искать на дне ванной человеческое сердце. Ему казалось, что нечто обитающее в этой красной жиже вот-вот схватит его и утопит в глубинах, однако пальцы, наконец, нащупали нечто скользкое и шевелящееся...

Сердце! Проклятая Бездна, оно бьется!

Виктор с трудом вытащил его на свет одной рукой. И словно отвечая на бешенный стук в груди Виктора, сердце в руке забилось гораздо чаще. Влажные от крови пальцы не могли уверенно держать трепещущуюся плоть. Сердце начало скользить!

— Осторожней!

Виктор едва не подскочил от неожиданности. Этот голос исходил от сердца в его руках, и только приложив колоссальное усилие, Виктор смог его удержать и аккуратно положить в раковину.

К радости Виктора, пересаженное в раковину сердце не стало упоминать о том, что он едва не угробил все их надежды. Оно лишь сообщило о деталях ритуала.

— Нам повезло, что ты действительно оказался лордом, — в завершении сказала Катарина своим бархатным голосом. Однако на взгляд Виктора, голос был не такой сильный, каким был в ванной. — Кроме повелителей, только лорды могут создавать высокоразумных фамильяров... Ты все запомнил?

Виктор кивнул.

— Из ста двадцати имеющихся у тебя единиц энергии бездны, вложи в своего фамильяра семьдесят. Это позволит ему существовать во внешнем мире не менее семи часов. Пятьдесят оставшихся единиц потребуются тебе для ее воскрешения. Не скупись на своего фамильяра — он будет лучшей защитой на первых порах... Ладно, веди её.

Виктор еще раз кивнул и вышел в прихожую.

Перед лицом мелькнуло лезвие ножа. Виктор рефлекторно попытался отскочить назад, но дверь за спиной была закрыта и он лишь впечатался в полотно.

Лезвие ножа произвело что-то похожее на "вжик" и исчезло в руке черноволосой красотки.

— Прости! — сказала она. — Ты меня напугал.

Когда Виктор ушел в ванную комнату, она какое-то время продолжила ждать его на кухне. Однако спустя несколько минут она поняла, что из ванной не раздавалось ни звука. Несмотря на то, что она не хотела мешать приготовлениям колдуна, ей было любопытно чем можно там заниматься столь тихо.

Она прокралась к двери и приложила ухо к полотну. Ей не удалось услышать ни единого звука, кроме разве что падающих из крана капель. Тогда она решилась заглянуть внутрь...

Каково же было ее удивление, когда она обнаружила лишь пустой санузел.

Слева была ванна, справа унитаз, а посередине раковина — совершенно некуда скрыться. Но ведь она сама видела, как он зашел в эту дверь!

Она еще раз сверху донизу осмотрела ванную комнату, большое внимание уделила кафельной плитке небесно-голубого цвета — тайника, чтобы в него мог поместиться мужчина, здесь просто-таки не могло быть!

Девушка закрыла дверь и стоя в прихожей, недоуменно осмотрелась.

В этот момент из-за спины повеяло холодом, в нос ударил запах крови. В одно мгновение она достала спрятанный в рукаве нож с выкидным лезвием и дала ему волю: блестящее лезвие застыло у лица, вжавшегося в дверь колдуна.

— Прости, — сказала она, — ты меня напугал.

На самом деле это было ложью. Она нисколько не испугалась. Удивилась — да. Немного охренела — да. Почувствовала страх — нет.

— Ничего удивительного, — сказал Виктор. — Ты еще не передумала?

Она покачала головой:

— Нет, ни за что.

Он еще раз взглянул на рукав ветровки, в котором исчез нож и сказал:

— Неужели ты не боишься даже после того, что увидела?

Она бегло взглянула на его окровавленную руку, с засученным рукавом, а потом посмотрела в глаза:

— Я тебе верю. Но я правильно поняла, что после этого обряда я останусь такой же навсегда, до самого последнего волоска?

Виктор кивнул.

— Тогда мне нужна минутка.

Ничего больше не говоря, она ловко обошла опешившего Виктора и в два движения проникла в санузел.

— Где у тебя воск? — донеслось из-за двери.

— У меня его нет, — с трудом произнес Виктор.

— Я думала, ты живешь с девушкой!

— Это моя сестра... Но сейчас ее нет.

— Ясно! Я воспользуюсь твоей пеной для бритья... У тебя есть сменные лезвия?

— Не знаю, — воскликнул Виктор, — наверно закончились!

— Ну тогда не обессудь!

Виктор, постоял так какое-то время, не зная, что сказать, потом его осенило:

— Только волосы не выбрасывай — они потребуются для ритуала!

— О-кей!

Он отправился на кухню и, слыша, как включился душ, поставил чайник. Попивая третий стакан чая, он сначала вслушивался в гул фена, а потом в размеренные звуки зубной щетки, натирающей и без того белоснежные зубы. Учитывая, что у него не было никакого запаса, он точно знал, чью зубную щетку она использовала. Почему-то это вызывало смешанные чувства.

Наконец она вышла:

— Ну все, я готова.

Девушка смотрела на него вся сияя. Она даже выпятила грудь, вероятно нарываясь на комплимент, но Виктор лишь вздохнул и, пройдя к ней, сказал:

— Тогда иди первой.

Он распахнул перед ней дверь, и она не смогла поверить глазам. Санузел преобразился до неузнаваемости. И хотя все было на положенных местах, зеркало отражало какие-то рунические символы, раковина и ванная были заполнены кровью, а кафель из небесно-голубого приобрел багряно-красный оттенок.

Но больше всего изменилась сама атмосфера — теперь здесь веяло льдом и угрозой.

— Для тебя еще не поздно повернуть назад, — сказал Виктор.

Вместо ответа она мотнула головой и бесстрашно вошла в комнату.

Когда Виктор вошел, и дверь за его спиной захлопнулась, попросил ее высыпать в кровавую ванну собранные при бритье волосы, а потом полностью раздеться и окунуться в кровь.

— Почему нельзя в одежде? — спросила она.

— Все что сейчас окажется в ванной, будет возрождаться даже из пепла, — ответил Виктор. — Возрождение твоей одежды и тем более ножа в твоем рукаве будет напрасной и значительной потерей моей энергии. А ее и так не очень много — просто поверь.

— Я тебе верю, — прошептала она, перед тем как скинула с себя исподнее и легла в ванну, — не обмани.

Спустя полминуты девушка в крови взглянула на Виктора черными, как первозданный грех, глазами:

— Что теперь?

— Подержи нож.

Поскольку Виктор работал лишь одной рукой, ему было крайне трудно ее порезать, поэтому передав нож находящейся девушке, он порезал ладонь о лезвие.

Уронив капли своей крови в ванну, он с помощью сложного подсчета передал вместе с кровью семьдесят единиц энергии бездны.

— Теперь ты произнесешь какие-то заклинания? — спросила она.

Вместо ответа он отобрал у нее нож, а затем всей своей массой надавил ей на голову.

Сказать, что она сопротивлялась, значит не сказать ничего. Она выплеснула из ванной столько крови, что у Виктора защемило сердце. Эта кровь была тем, что позднее для нее станет бесценным сокровищем, но пока что она просто боролась за жизнь.

За последнее время Виктор прошел через многие беды, он перестал быть пацифистом и, казалось, разучился испытывать сочувствие, однако даже ему приходилось бороться с предательской мыслью отпустить ее голову.

Он дал ей выбор. Она догадывалась на что шла, когда так отчаянно искала Истинный мир.

Должно быть ей было страшно, должно быть ей было больно. Но такова цена для каждого, кто хочет перешагнуть границу, отделяющую человека от Бездны.

Наконец она затихла, и, отпустив ее, Виктор присел на опущенную крышку унитаза. Теперь до боли в глазах он вглядывался в окровавленную гладь.

Через пару минут он не выдержал:

— Ты точно меня не обманула? Мне кажется, я убил ее!

— Разумеется, ты убил ее... — сообщил бархатный голос из раковины.

Что?! Ты...

Голос Виктора прервал всплеск из ванной и жуткий кашель:

— Ну ты и козел! Не мог предупредить?!

Откашлявшись, девушка вылезла из ванной и сурово уставилась на Виктора. Она была голой, но ужасной из-за стекающего с нее потока крови:

— Так ты меня утопил?

— Прости... Таковы правила ритуала.

Виктор ждал оскорблений — он даже надеялся на них, считая, что ей лучше выпустить пар прямо сейчас. Вместо этого, он услышал то, что заставило его поперхнуться:

— Зря не предупредил... Я бы не сопротивлялась.

Девушка не найдя полотенце, потянулась к дверной ручке:

— Стой! — закричал Виктор одновременно с сердцем в раковине.

Она замерла, удивленно хлопая глазами:

— Что такое?

— Никогда не открывай эту дверь сама. Только я. Поняла?

Она кивнула с серьезным видом:

— Хорошо. Но я слышала еще чей-то голос...

Виктор указал взглядом на раковину:

— Ее зовут Катарина. Это мой помощник.

— Пффф, — вскипела кровь в раковине. — Если я тебе помогаю, это еще не повод называть меня своим помощником! Забирай ворона и выметайся вместе со своей козой!

На глазах опешившей девушки, из крови вылетел кровавый ворон, который немного пометавшись, сел на плечо Виктора.

— Почему ворон один? — спросил Виктор.

— Потому что, я перебралась из ванной в тазик! — воскликнуло Катарина, от чего кровь в раковине начала кипеть.

— Ладно, — сказал Виктор, — пойдем.

Девушка сглотнула слюну и остановила:

— Подожди. Я читала в книгах про магию о том, что хозяин должен дать своему фамильяру имя. Прежде чем мы выйдем отсюда, я хочу получить от тебя имя!

Если бы подобное произошло чуть ранее, Виктор от такого впал в ступор, но немного изучив характер девушки, он больше ничему не удивлялся.

Она с головы до ног была в блестевшей крови. И когда он провел взглядом по длинным, тонким, но мускулистым ногам, совершенно плоскому животику, на котором не было ни единой жировой складки, и, остановившись на черных как смоль распущенных волосах, сказал не особо парясь:

— Ты похожа на пантеру. Знаешь, пантера это большая, хищная кошка — поэтому буду звать тебя Кэт. Ты довольна?

— Да!

— Тогда пошли, пока сердце не взорвалось.

— Что?

— Ничего. Выходи.

Новорожденный фамильяр по имени Кэт, собрав свою разбросанную одежду, стремглав выскочила в открытую Виктором дверь. Вслед за ней с кровавым вороном на плече этот маленький мир покинул и Виктор. Оставшись одно, сердце, в раковине наполненной кровью, начало стучать размеренней, от чего кровь почти разу перестала кипеть.

Глава 4 Испытание

Ворон улетел в окно, а счастливая, принявшая душ, Кэт хлопотала у плиты.

По правде сказать, у Виктора в доме было шаром покати, но сахар и геркулесовую кашу быстрого приготовления она все же нашла и теперь пыталась сделать из этого целый пир.

Даже угрюмый Виктор невольно ею залюбовался: что сказать — она была редкой красавицей.

Поставив перед ним тарелку с кашей, она села напротив, смотря влюбленными глазами.

— А себе почему не взяла?

Она замотала головой:

— Не хочу! Я чувствую себя такой свежей и энергичной, что о еде не могу даже думать.

Виктор не удивился. Он видел, как питалась Лирит, но, ни разу не видел евших что-либо ее фамильяров. Вероятно, вся их энергия поступала от хозяина.

— Виктор, что умеет фамильяр? Я хочу испытать!

Виктор задумался. Фамильяры Лирит были чудовищными монстрами, которые сами по себе могли обратить в руины половину города, но у Виктора едва хватало энергии на то, чтобы поддерживать жизнь Кэт семь часов в сутки.

— Кэт, помнишь, когда мы обговаривали условия нашего договора? Я говорил, что вечную жизнь ты получишь сразу, но силу быстро ждать не стоит.

Она виновато опустила голову. Между той, настороженной и серьезной девушкой, которая вошла в его квартиру несколько часами ранее, и этой, прижавшей уши девчушкой, была огромная разница. Может, назвав ее Кэт, Виктор совершил ошибку?

— Ничего, я подожду сколько нужно!

— Кэт, ты неправильно меня поняла. Я хотел бы дать тебе больше сил, но, к сожалению, я пока слишком слаб. Как только я наберусь силы, обязательно поделюсь ею с тобой. А пока... Вытяни руку и положи ее на стол.

Не задавая вопросов, Кэт сделала так, как сказал Виктор. Когда она положила на стол перед Виктором свою руку, он схватил нож и резко им взмахнул.

Ладонь девушки пригвоздило к столу — удар был такой силы, что пробив руку, нож вонзился в столешницу.

Лицо Кэт вытянулось от удивления и обиды — волна боли еще не успела распространиться по ее телу. Девушка приготовилась закричать, но Виктор уже вытащил нож из ее руки.

Получив свободу, рука метнулась к хозяйке, но прежде чем Кэт успела что-нибудь сказать, рана и даже кровь бесследно исчезли.

Кэт оставалось только удивленно смотреть и разевать рот как рыбке.

— Как говорится, лучше один раз увидеть... Все же извини, что причинил боль.

— Ничего страшного, — сказала она, будучи все еще до крайности изумленной, — я сама этого захотела... Неужели эта рука все еще моя?

Виктор улыбнулся и вновь принялся ковыряться в каше.

— Может, расскажешь о себе? — спросил он.

— Ну, у девушки должны быть секреты! — ответила она с притворной суровостью. — Лучше скажи, что тебе нужно для того, чтобы стать сильнее?

— В Бездне есть только один способ стать сильней: убивать других живущих в Бездне. Именно поэтому, и еще, потому что я слишком слаб, я стараюсь не выходить из дома. ...Впрочем, это правило на тебя не распространяется. Убив тебя никто не обретет силу, и если убьешь ты, то также не получишь ничего, кроме разве что толики боевого опыта. Впрочем, не беспокойся, тебя убить никто не сможет. Даю слово.

Кэт улыбнулась:

— Я верю тебе. В свою очередь я клянусь, что буду защищать тебя изо всех сил. Но давай оставим розовые сопли на потом.

Подавившись кашей, Виктор закашлялся.

Не обращая на него внимания, Кэт продолжила:

— Нам как можно скорее необходимо стать сильнее. Сильнее настолько, чтобы ты хотя бы не страшился выйти за порог этой квартиры... Скажи, Виктор, у тебя есть план?

Виктор не успел ничего ответить.

Дождевой отлив заскрежетал, в окно стукнуло несколько раз.

— Ворон вернулся! — воскликнула Кэт, и побежала открывать окно.

— Быстро он, — прокомментировал Виктор, с тоской следя за тем, как это черное отродье организовывает насест на его плече.

— Пойдем со мной, — велел он Кэт.

Войдя в санузел, он поинтересовался у сердца в раковине:

— Что ты узнала? Есть какие-нибудь следы Лирис?

— Искать Лирис в этом городе все равно, что искать иголку в стоге сена, — ответил бархатный голос. — Я оставила надежду на ее нахождение до тех пор, пока ты не станешь действительно силен.

Виктор вздохнул: ему было плевать на Лирис. Он мечтал даже о том, чтобы эта тварь поскорее сдохла. Но вместе с Лирис пропала его сестра — кроме нее у него никого не было...

Он бросил на стоящую рядом Кэт быстрый взгляд, и вновь уставился в кровавую раковину:

— Так зачем ты вернула ворона?

— Кроме многообещающей девушки, которая сейчас с любовью дышит тебе в затылок, вчера мои вороны обнаружили кое-что интересное. Смотри сам.

Зеркало над раковиной, на котором застыли странные символы и рунические знаки, вдруг ожило, и принялось показывать какой-то черно-белый фильм!

Очень быстро Виктор догадался, что изображение крыш и улиц, демонстрируемых с высоты птичьего полета, на самом деле было тем, что видели глаза ворона.

Ворон следил за человеком в толпе. На первый взгляд в нем не было ничего особенного. Ему лет сорок. Одет в обычный легкий плащ, поверх делового костюма. Он шел по пешеходному переходу, потом по тротуару. Наконец остановился и сел в один из припаркованных автомобилей.

Ворон плавно спустился на его крышу. И хотя человек в плаще пропал из виду, но разговор состоявшийся в машине был слышен вполне четко.

— Вы звали, госпожа?

— Да, Юрий, — сказала некая женщина. — Хотела поинтересоваться какого уровня ты уже достиг?

— Прошу прощения за медленный рост, госпожа, — ответил он, при этом в его голосе слышались горделивые нотки, — я достиг лишь второго уровня. Книгу, которую вы мне дали я выучил наизусть.

— Отлично, я не сомневалась в тебе! Ты заслужил награду.

— Что это?

— Эта книга будет посильней. Изучи ее, и я не сомневаюсь, что с ней ты достигнешь третьего уровня!

— Огромное спасибо вам, госпожа. Я не знаю как вас и благодарить.

— Твое старание будет лучшей мне наградой. Ты должен поспешить и изучить заклинания в этой книге в течение двух недель. После этого мы встретимся опять, и ты вернешь обе книги, чтобы я отдала их другим своим ученикам. Если все будет хорошо, получишь кое-что еще.

— Да, госпожа! Спасибо, госпожа!

— Все, свободен.

Ворон взлетел с крыши до того, как дверь распахнулась и из автомобиля, прижимая к груди большой сверток, вышел сияющий мужчина в плаще.

Изображение ненадолго задержалось на его лице, затем пропало.

— Это Юрий, — прокомментировала Катарина. — Ему сорок два. Работает каким-то инженером. У него жена и два ребенка. Колдуном стал пару недель назад...

— Я не стану его убивать!

— Всегда знала, что ты слабак, — заявила она. — Впрочем, он всего лишь второго уровня и не представляет большой ценности. Поэтому сегодня же твоя коза... в смысле, фамильяр, ворвется в его квартиру и похитит книги, пока никого из них не будет дома.

Виктор молчал. В принципе он ничем не рискует.

— Что скажешь, фамильяр? — нарушил тишину бархатный голос. — Твоему хозяину нужны эти книги. Справишься?

— Без проблем! — воскликнула Кэт, которая в связи с теснотой уселась на крышку унитаза и скрестила на груди руки.

— Ну что же, — подытожил Виктор, — вот твое первое испытание.

Поскольку сейчас еще не было и девяти утра, в доме колдуна и вправду никого не могло быть. Как сказало сердце, колдун со своей женой были на работе, старший учился в школе, а младший проводил время в садике.

Опасения возникли только в связи с запертой дверью: было понятно, что Кэт не умела орудовать отмычками, а пилить дверь болгаркой среди бела дня было донельзя глупо.

Но Кэт уверила Виктора, что у нее есть в таких делах какой-никакой опыт. Она сказала, что ей понадобится только кувалда, зубило и возможно ножницы по металлу — все это она пообещала купить в хозяйственном магазине по пути.

Наверно она хотела его успокоить, но вышло как-то не очень.

— А что будет, если соседи вызовут полицию?

— С моим опытом, для взлома двери мне потребуется две минуты и максимум пять для обыска квартиры — полиция не успеет среагировать так быстро! — сказала она и в сопровождении ворона вышла из квартиры. — А насчет еды не волнуйся, я зайду в магазин на обратном пути!

Виктор не находил себе места. Еще одной причиной для беспокойства было жесткое ограничение во времени. Кэт стала фамильяром примерно в четыре утра. Учитывая, что срок жизни фамильяра Виктора составлял лишь семь часов в день, Кэт должна была успеть вернуться менее чем через два часа!

Однако он не мог ничего поделать. Он попытался смотреть телевизор, но не смог, потому что не понимал ни слова. Притворяться Ницше, чтобы привести в порядок мысли, он также не мог, из-за боязни обнажить душу перед Бездной. Ну а спать до ужаса боялся.

В квартире больше заняться было нечем, поэтому через какое-то время он собрался с духом и перешагнул порог санузла.

— Как дела у Кэт? Можешь показать мне глаза ворона?

Он ожидал, что Катарина вставит шпильку, но бархатный голос сказал только: "Ты как раз вовремя, она уже в квартире".

С этими словами зеркало вновь показало черно-белую картинку — вероятно у проклятого ворона, было черно-белое зрение!

Ворон сидел на карнизе многоэтажного здания и смотрел одним из своих глаз в окно. Там верх дном всю квартиру перерывала стройная девушка. Из-под белой бейсболки торчал длинный конский хвост, под низко надвинутым козырьком яростно сверкали черные глаза — Виктор с трудом узнал в ней Кэт.

Она действовала профессионально, быстро и дотошно, но было похоже на то, что потратила впустую уже много времени.

— Твоя коза умнее чем кажется, — прокомментировал голос из кровавой раковины, — она не стала взламывать дверь, а позвонила в соседнюю квартиру и нагло попросила у открывшей ей старой перечницы ключи "от квартиры ее дяди". До того она узнала у меня, что сын колдуна учится в школе в первую смену и сделала из этого вывод, что запасные ключи хранились у какой-нибудь соседки... Поразительней всего, что она оказалась права.

В этот момент глаз ворона, наблюдавший за действиями Кэт, увидел забегающего в подъезд мужчину в плаще.

— Это колдун! — воскликнул Виктор. — Уводи ее оттуда.

Ворон застучал в окно. Кэт обернулась, но увидев забескпоившегося ворона, не сдвинулась с места. В платяном шкафу она нашла скрытый сейф — вскрыть его с помощью кувалды и зубила не займет много времени!

Она принялась за работу, не обращая внимания на иступлено кричащего ворона.

— Кажется, я ее перехвалила, — сказала Катарина. — Видимо, соседка на всякий случай позвонила хозяину квартиры...

Колдун вошел в квартиру на середине работы. При виде его, Кэт отбросила инструменты в сторону, и в ее руке как по волшебству возник нож. Однако колдун был готов.

Прежде чем Кэт успела метнуться к нему грациознейшей пантерой, хозяин квартиры взмахнул рукой. Прекрасное лицо девушки скривилось, нож выпал из руки, она схватилась за глаза и согнулась.

А колдун уже читал заклинание. В его сложенных лодочкой ладонях возникло белое сияние: миг и волна страшного огня захлестнуло девушку с головой.

Она закричала от нестерпимой боли, на ее коже и одежде устроили дикий танец белые языки пламени.

Виктор до треска сжал зубы, но картинка в зеркале неумолимо показывала агонию девушки... Но вот, наконец, девушка в огне упала на пол и... огонь пропал, не найдя больше источника пищи.

Все обугленное тело будто рассыпалось трухой и кровавой пылью, а потом, образовав дымку, закрутилось в воронке, которая сделав с десяток оборотов, исчезла бесследно.

В тот же миг рядом с Виктором раздался всплеск. Кровь в ванной забурлила и задвигалась, образуя мощную воронку. Вспыхнул яркий свет, будто вспышка от сварки. Виктор ослеп на несколько секунд, а когда вновь смог различать очертания предметов, воронки в крови больше не было.

Взглянув на зеркало, он увидел колдуна, рассматривающего сгоревшую одежду на полу. Последнее что увидел Виктор, перед тем как ворон взлетел с карниза, было удивленное лицо, когда колдун поднял с пола нож.

— Где Кэт? — спросил Виктор. — Почему она не вылезает?

— Она мертва. Чтобы воскреснуть самостоятельно ей потребуется много времени, но боюсь, что к той поре кровь в ванне засохнет. Так что используй свои оставшиеся пятьдесят единиц энергии.

— Как?

— Просто выпусти их в кровь.

Послушав совет, Виктор опустил палец в кровь в ванне, и мало-помалому выдавил из себя энергию до капли. Еще чуть-чуть и он начнет использовать свою жизненную силу...

Кровь в ванне пришла в движение, будто там завелась какая-то акула. А потом... нечто большое вырвалось оттуда, забрызгав Виктора с головы до ног. Девушка в крови судорожно откашливалась и дышала, словно в тяжелом приступе астмы.

— Я... Я...

— Все хорошо, ты жива. Было больно?

— Прости! Прости, Виктор, я подвела тебя.

— Вылезай, тебе надо принять душ.

Обнаженная, но вся в крови, выходя из ванны, она вцепилась в Виктора, испачкав его полностью.

— Прости... я провалила свое первое испытание. Клянусь, этого больше не повторится.

Глава 5 Подготовка

Приняв душ, она завернулась в полотенце и вышла из ванной. Виктор все еще сидел на кухне и смотрел в окно.

— Виктор, у тебя в доме нет женской одежды?

— Посмотри вещи сестры в шкафу.

Она кивнула и прошла в комнату. Стоящий там большой шкаф был с зеркалом на дверях. Мельком взглянув на себя, и убедившись, что на идеально гладкой коже не осталось и следа от адского пламени, она открыла дверцу и принялась за поиски.

Сестра Виктора была меньше ее, белое весеннее платье, которая она надела сильно сжимало грудь, а чулки оказались немногим выше колен. Самая серьезная проблема была с обувью. Не говоря уже о небольшом размере, Кэт не могла поверить, что у молодой девушки могло быть лишь несколько пар.

Тем не менее, увиденное в зеркале ее порадовало: во-первых, показаться перед Виктором в новом наряде было нелишним, а во-вторых, в этом можно дойти до магазина.

Когда она закрыла шкаф, увидела что-то странное в отражении. Развернувшись, она подошла к компьютерному столу.

— Инвалидное кресло? — удивленно спросила она, осматривая кресло, стоящее тут вместо стула.

Несмотря на старания, она не поняла причины, по которой это кресло тут находилось, зато заметила, что компьютер был не выключен.

Пошевелив мышкой, она включила экран, и увидел пустую страницу текстовой программы. Немного подумав, она нажала клавишу "вернуть ввод" и со смешанными чувствами начала читать удаленный Виктором текст.

"...Но видит Творец, я, тот, кто узрел его лишь на мгновенье, тот, чей жизненный срок Им более не отмерен, отдал бы все, чтобы поменяться с тобой местами".

— Истинный мир? — шепнула она. — Интересно.

— Что, Кэт? — спросил Виктор из кухни.

— Ничего!

Она вошла в кухню и с тревогой поглядела на холодильник:

— Прости, Виктор. Я так и не сходила в магазин.

Она развернулась и направилась в прихожую.

— Ты куда?

— В магазин, — сказала она нехотя, потому что боялась, что Виктор ее остановит. — Закрой за мной!

— Кэт...

Она замерла.

— Повторно я смогу тебя воскресить не ранее чем через десять часов. Так что береги себя.

Она кивнула и вышла за дверь.

Быстро пробежавшись по магазинам, Кэт вернулась к Виктору через два часа. В ее пакетах было несколько комплектов разнообразной одежды, две пары обуви, а также небольшой запас полуфабрикатов для Виктора.

В дальнейшем она планировала готовить ему вкусную и сбалансированную пищу. Она не говорила этого Виктору, но он выглядел крайне истощенно и совершенно не выспавшимся. В дальнейшем она вплотную займется выстраиванием его здорового образа жизни, однако сейчас она очень спешила домой — возможно, поступила какая-то новая информация! Вспоминая о своем позоре, ее просто-таки выжигало пламя мести!

Виктор ее не разочаровал.

— Ворон добыл новую информацию, — сказал он, после того как Кэт разложила покупки и переоделась в спортивную одежду. — После неудавшегося ограбления, колдун позвонил своей госпоже и рассказал ей про некую женщину, труп которой бесследно исчез.

— И что она ему ответила?

— Она сказала, чтобы он залег на дно, до тех пор, пока "сама во всем не разберется". Не сообщив ни о чем даже своей жене, он взял книги и умчался за город. Ворон его отследил.

— Это отлично! — обрадовалась Кэт. — Теперь он поплатится!

— Кэт... — начал Виктор.

— Подожди, — остановила она. — Я ударила лицом в грязь просто потому что недооценила истинный мир. Этого больше не повториться...

— Откуда ты знаешь об Истинном мире? Только я его так называю!

— Виктор, — сказала она с нажимом, — мне нужно отлучиться ненадолго.

— Что, куда это?

Она была рада, что смогла перевести тему:

— Мне нужно подготовиться к бою. Найти оружие, огнеупорный костюм или хотя бы бронежилет...

— Я с тобой.

— Нет, Виктор. Ты будешь только мешать... Пока меня не будет, пожалуйста, постарайся поспать.

Она вышла из квартиры, сама себе удивляясь. Она не помнила когда в последний раз испытывала чувство вины, и уж тем более не понимала, почему испытывала ее сейчас. Неужели это из-за Виктора? Она что обидела его, и при этом сама не заметила как?

Она вздохнула. Вопросы с Виктором можно решить и позже. А сейчас...

Она достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер в контактах.

— Ало, Роберт?

— А это ты, привет красавица! Как сама?

— Роберт, я нашла клиента для твоих дел. Ему срочно нужна крупная партия, но он лично не будет участвовать в сделке. Выдал мне полную доверенность.

— Все понял, милашка. Давай встретимся в обычном месте!

— Когда?

— Да хоть прямо сейчас!

— Договорились.

Убрав телефон в сумочку, она, наконец, поймала попутку.

Шофером оказался интеллигентного вида мужчина в среднем возрасте. Выделялся он разве что дешевым деловым костюмом и дурацким галстуком. Очки с узкими линзами блестели при каждом повороте головы.

Когда она села на сиденье рядом с ним, первым делом открыла сумочку, в котором виднелась рукоять кухонного ножа. Свой складной нож она утратила в доме колдуна, так что пришлось довольствоваться тем, что было в продуктовом магазине.

Теперь этот колдун переехал загород и чтобы к нему добраться, ей понадобится машина. Она не имела ничего против этого подвозящего ее мужчины, но дело есть дело. Когда машина заехала в спальный район и стала притормаживать у одного из невзрачных домов, ее тянущаяся к ножу рука вдруг замерла.

Убить этого человека для нее было раз плюнуть. Она могла вонзить ему нож в шею за секунду, удержать рану рукой, чтобы кровь не разбрызгалась по машине, и без каких либо эмоций подождать пока он перестанет дергаться. Раньше она бы так и сделала!

Сейчас же перед глазами возник образ Виктора. Она вспомнила что глядя в мистическое зеркало на колдуна, и узнав, что у того была семья, он наотрез отказался его убивать. Что будет, если он узнает, что она убила совершенно невинного человека только ради машины?

Она совсем не хотела его разочаровывать. Но увидев машину, он спросит откуда она взялась. Лгать ему в глаза она не хотела еще больше.

"Это теперь моя машина", — скажет она, в попытке отвертеться.

"А что случилось со старым хозяином?" — спросит он.

"Он мертв, прости, Виктор".

Представив выражение его лица, Кэт передумала хвататься за нож и вместо этого достала из сумочки деньги.

Она тяжело вздохнула: денег почти не осталось. А теперь ей необходимо было заботиться не только о себе, но и потребностях Виктора...

— Спасибо! — тем не менее, сказала она с чарующей улыбкой.

— Вам спасибо! — ответил смущенный водитель.

Захлопнув за собой дверь машины, она направилась в расположенный в подвале дома "Бильярд-бар".

— О, сюда, милашка! — воскликнул рыжий верзила едва она вошла.

Отложив кий, он замахал ей руками:

— Как дела? Сколько уже прошло времени?

Морщась от сногсшибательного запаха пива и дешевого дезодоранта, Кэт поспешила вырваться из объятий навалившегося на нее громилы:

— Роберт, я тоже рада тебя видеть, но поверь, очень спешу. У тебя все готово?

— Да, а у тебя?

— Да.

— Ну, тогда пошли.

Против ожиданий, он повел ее в мужской туалет.

— Ну и? — спросила она с вызовом.

— Ты знаешь правила, мне надо тебе обыскать.

Ее глаза зло блеснули:

— Ты собираешься меня щупать?

— Дружба-дружбой...

— Роберт, мы с тобой провели в этом гребаном интернате столько лет, а ты мне не веришь?

Он медленно помотал головой:

— Если что-то не нравится...

Развернувшись к нему спиной, она молча прислонила к стене ладони и широко расставила ноги.

Ее зубы скрипели, когда большие руки стали охлопывать ее и без того узкие джинсы, а потом прошлись по бедрам и поднялись на талию.

— Тронешь грудь, и этот сортир будет последним местом, которое ты увидишь в своей жизни.

Он развернул ее к себе:

— Тогда сама покажи. Я должен убедиться, что на тебе нет микрофона.

Ее глаза метали молнии. Сделав несколько тяжелых вдохов, она потянула вниз замок своей спортивной курточки.

— Ложбина что надо, а сами сиськи?

Она прикрыла рукой область сосков, и показала грудь сверху.

Он невольно облизнулся:

— Не носишь лифчик?

— Он мне больше не нужен...

— Ладно, что в сумочке?

— Предметы личной гигиены. Может, уже хватит, извращенец?

— Ладно, пошли.

Выйдя из туалета, он расплатился с удивленным барменом и повел ее к машине, припаркованной у заведения.

— Садись, поехали.

Заведя машину, он спросил про деньги.

— Сначала выберу товар, — сказала она, — потом вместе пойдем к банкомату и я передам деньги.

Он пожал плечами.

Вскоре они выехали на набережную и, припарковавшись, Роберт повел ее пешком. Он был очень нервным: все это время оглядывался по сторонам, и даже заставил ее оставить сумочку в машине.

Между тем он не заметил как она, достав из сумки нож, спрятала его в рукаве свободной курточки.

Пройдя по набережной метров двести, он стукнул в припаркованный фургон, на борту которого было написано "Мебельные перевозки". Железные двери открылись и наружу выглянуло заспанное лицо:

— Залезайте.

Войдя в кузов, Кэт быстро осмотрелась. Тут и вправду была мебель. А точнее диван, на котором вероятно и спал хозяин фургона, и пара стульев; на потолке горел электрический светильник.

— Итак, что тебя интересует? — спросил борющийся со сном парень, в майке.

Он даже не дождался, пока залезший в кузов следом за девушкой Роберт, захлопнул двери.

— А что есть?

Парень молча раскрыл диван и перед Кэт возникли несколько легких автоматов, пистолеты, один калашников и даже сумки с патронами и гранатами.

— Неплохо, — сказала она, и дернула что-то из рукава.

Лезвие вошло в шею ошарашенного дилера, и, не теряя ни мгновения, выскочило, разбрызгивая кровь и с размаху ударило Роберта.

Однако здоровяк успел среагировать, рефлекторно подставив руку. На ней образовался длинный порез и Роберт так же рефлекторно отдернул ее обратно. Его глаза были полны неверия, когда в следующий миг, девушка, навалившись на рукоять всем телом, вонзила лезвие ему в грудь.

Его прижало к дверям, он попытался оттолкнуть от себя спятившую стерву, но получил несколько ударов коленом в область живота и паха. Когда его хватка на запястьях девушки ослабла, она выдернула нож и ударила им целясь в глаз.

Это было последним, что он видел.

Оглушительно прогремел выстрел. Кэт почувствовала, как в лопатку входит тяжелая пуля.

Превозмогая жгучую боль, она развернулась, выбрасывая руку по направлению к наведенному на нее пистолету. Кузов фургона разорвало вторым выстрелом, но на этот раз пуля угодила в пол.

Человек, который в нее стрелял, зажимал левой рукой рану на шее. Ему уже полагалось истечь кровью, но видимо Кэт ошиблась, немного не рассчитав, и не задев ножом сонную артерию. Но поскольку его рука с пистолетом была связана рукой Кэт, она быстро исправила свою ошибку.

Извернувшись, она вытащила свободной рукой нож из тела Роберта и уколола живот не желающего подыхать хозяина фургона.

Когда на майке расплылось красное пятно, рука сжимающая рану на горле рефлекторно метнулась к ней, тем самым дав Кэт возможность провести лезвием ему по горлу.

— Твою мать, — воскликнула Кэт, — теперь я вся в крови!

Впрочем, времени переживать не было. Первым делом она вытащила из кармана Роберта ключи от машины, а потом полезла в диван. Взяв две сумки с боеприпасами, она положила сверху пистолеты и несколько легких автоматов.

Посмотрев на автомат Калашникова и несколько других автоматов НАТОвского образца, она с сожалением вздохнула, и, бросив сверху окровавленный нож, закрыла сумки.

Она вовсе не собиралась облегчать следователям работу и оставлять орудие преступления, и по этой же причине не собиралась возвращаться сюда повторно. Если бы она могла дотащить, она бы взяла с собой все оружие под чистую, но, к сожалению, сумки в ее руках были и так очень тяжелыми.

Так что выйдя из кузова, она дотащила их до багажника машины Роберта, и, не теряя времени, завела мотор и уехала.

Она считала, что ее миссия была завершена идеально: даже то, что из-за выброса адреналина она ошиблась и не смогла в самом начале чисто убить дилера, из-за чего позднее получила пулю в спину, ничуть об этом не жалела. То, во что превратилось ее тело, нисколько не пострадало.

Однако она не заметила, что выходя из кузова, неплотно закрыла за собой дверь. А еще не обратила внимания на гуляющую по набережной молодую пару, очень странно посмотревшую на проходящую мимо них окровавленную девушку, тащившую к машине здоровенные сумки.

Конечно Россия — не Европа, никому из них не пришло в голову вызвать полицию... ровно до тех пор, пока они не увидели свисающую из-за приоткрытых дверей грузовичка окровавленную руку...

Глава 6 Штурм

Виктор обомлел, когда увидел ее добычу.

— Откуда это?

— Старые связи, — гордо сказала она, — не волнуйся, проблем не будет.

Чуть дрожащей левой рукой он открыл другую сумку.

— А это что? Окровавленный нож? Ты кого-то убила?

Она пожала плечами:

— Только пару оружейных дилеров. Не волнуйся, они были плохими парнями.

Виктор посмотрел на нее пристально. Он не знал что сказать.

— Патроны, пистолеты, автоматы и гранаты... Наверное этого должно хватить на целую банду, — наконец произнес он. — Знаешь, Кэт. Я уже жалею, что втянул в тебя во все это.

Лицо девушки помертвело:

— Что ты сказал, Виктор? О чем ты вообще?

— Я боюсь, что этот мир сделает из тебя монстра. Или, что еще хуже, в конце концов, тебя уничтожит.

— Ты боишься, Виктор? — произнесла она не в силах поверить, а потом сцепила зубы: — Не смей! Не смей за меня бояться! Я не для того прошла через ад, пытаясь изгнать из себя страх!

— Изгнать страх? — спросил удивленно Виктор. — Значит, когда ты пришла ко мне, ты ничего не боялась? Ты и сейчас, после того как увидела все это дерьмо, после того как я утопил тебя в ванной с кровью, и даже после того, как тебя заживо сжег колдун, ты ничего не боишься?

— Боюсь? — переспросила она, корча злую рожицу. — До того как встретить тебя я действительно кое-чего боялась. Я боялась, что если не буду пользоваться специальным шампунем, мои волосы начнут редеть; боялась, что без кремов моя кожа начнет грубеть, а мои ногти потускнеют без витаминов. Я боялась, что если не буду носить лифчик, моя грудь начнет обвисать. Теперь я ничего не боюсь. Теперь я совершенно спокойна. И кроме слов благодарности, мне нечего тебе сказать Виктор!

Она несколько раз глубоко вздохнула, унимая ярость, а потом, посмотрев на Виктора с любовью, едва ли не поклонилась:

— Спасибо тебе. Спасибо, что принял меня в свой мир!

Виктор надолго замер от шока.

Теперь Кэт вместе с Виктором мчались по МКАДу в машине Роберта.

Кэт нервничала. Она крайне негативно отнеслась к затее Виктора отправиться в логово колдуна вместе с ней.

Подсознательно она осознавала, что если бы в ее распоряжении был полный арсенал женских трюков, она возможно и смогла бы убедить Виктора остаться в квартире, однако за всю свою жизнь Кэт освоила лишь небольшую часть из доступного женщинам. Чтобы заставить мужчин выполнять ее волю, она могла очаровательно улыбаться, мило хлопать глазами, стрелять глазками или быть настолько сексуальной, что у мужиков текли слюни... Но просить, пуская слезу, так и не научилась.

Она пыталась давить на Виктора разумными доводами и даже накричать, но так и не смогла пересилить мужское эго, не позволяющее ему отсиживаться дома, когда женщина идет на войну.

Выкручивая на повороте руль, она мельком покосилась на Виктора. На ее лице не возникла презрительная усмешка, но нервное напряжение и обида породили крамольную мысль: "Чем этот однорукий инвалид, мог помочь ей в бою с колдуном?"

Она потрясла головой, отгоняя недостойные мысли и растрепывая по плечам волосы. На самом деле Виктор молодец, не испугался пойти на колдуна-пироманьяка, даже зная, что ничтожно слаб. Да, он молодец, но что с этим делать ей?

Если с ним что-нибудь случится, она умрет. А умирать ей сейчас было бы вдвойне обидно: ведь она только что получила вечную молодость!

Если бы он не был ее хозяином, она связала бы его и заперла бы в клетке, никогда не выпуская!

Вспомнив о состоявшемся недавно разговоре, она печально улыбнулась. Она действительно ценила его и была благодарна. Благодарна настолько, что готова была поймать даже предназначенную ему пулю.

И хотя после того как она стала фамильяром, ее готовность жертвовать собой ради его спасения перестала быть чем-то чистым и возвышенным, но тем не менее!

Ей было двадцать один. Хотя она выглядела на пару лет моложе, для девушки этот возраст был пиком расцвета. Еще немного, и она стала бы мало-по-малому увядать. А что может быть хуже, чем каждый день с тревогой и ужасом находить в зеркале новую морщинку?

Господи Боже, как же повезло, встретить Виктора!

Радостное озарение на ее лице, быстро сменилось прискорбным выражением.

Виктор был рядом! Он ехал вместе с ней к колдуну, который мог поджарить его до хрустящей корочки! Да что там, она даже скорость превышать не смела!

— Сворачивай здесь, — произнес Виктор, копаясь в навигаторе. — Уже скоро будет этот поселок.

На этот раз она не следовала за вороном, поскольку у них был точный адрес. Правда и этот адрес был получен из мистического зеркала, которое демонстрировало картинку из глаз ворона.

Поселок был дачным, а поскольку был будний день, то и соседей у колдуна не должно быть много. Конечно, было бы идеально дождаться ночи и штурмовать его дом в темноте, однако в том и дело, что ждать она не могла. С момента ее воскрешения прошло уже четыре часа и, по словам Виктора, менее чем через три часа она сгорит и ее необходимо будет воскрешать вновь.

Чтобы ей не пришлось испытывать это незавидное ощущение, через каждые семь часов бодрствования она должна возвращаться в кровавую ванну для сна. Ей, конечно, не очень хотелось спать в крови, но из-за слабости ее хозяина, ей придется проводить там большую часть своей обозримой жизни.

Конечно, был еще один вариант: если она умрет по любой причине и Виктор ее воскресит, таймер запустится вновь, и она снова может гулять семь часов. Однако Виктор также сказал, что для воскрешения ему необходимо пятьдесят единиц энергии. Сейчас его тело могло аккумулировать лишь пятьдесят единиц, восстанавливая по четыре единицы в час. Так что и этот вариант не подходил.

В общем, если за три часа они не успеют уничтожить колдуна и вернуться домой, то ей придется вновь почувствовать себя цыпленком-табаку, а потом еще ждать пока Виктор восстановит энергию и вновь ее воскресит.

Тем не менее, когда она думала о том кем стала, ее глаза счастливо блестели.

Когда она впервые пришла к Виктору, и узнала, что он планирует сделать ее фамильяром, она готова была целовать ему ноги. Его предложение превзошло ее самые смелые мечты: это было гораздо лучше, чем бояться солнца и чувствовать неутолимую жажду крови!

— Нет, ты останешься в машине! — безапелляционно заявила Кэт.

Это была ее последняя линия обороны и она не намерена была ее уступать!

Прочтя что-то в ее глазах, Виктор сдался:

— Черт с тобой, иди одна.

Скрывая радость, Кэт открыла багажник, нацепила подготовленную кобуру с пистолетом, патронташ с гранатами и запасными магазинами, а потом набросила на плечо ленту автомата и быстро помчалась по улице.

Если бы кто-либо ее сейчас видел, посчитал бы, что рядом проходит съемка фильма. Она оставила машину на дороге, прилегающей к главной улице: в точности зная местоположение дома, Кэт посчитала возможным добраться до него бегом — зачем заранее предупреждать колдуна о грядущем штурме?

Этот загородный дом был похож на чью-то сказку: невысокий аккуратный заборчик, ограждающий улицу от идеального газона, на котором стоял прекрасно выглядящий двухэтажный домик. Из дымохода мирно реял сизый дым, на соснах позади дома скакала пара белок... В окне второго этажа она увидела мелькнувшую тень.

Кэт перемахнула через забор и выпустила в окно сначала второго, а затем и первого этажа автоматную очередь, а через мгновение вслед пулям в комнату первого этажа полетела граната.

Конечно, в других обстоятельствах она никогда не стала бы действовать подобным образом. Скорее всего, она бы проследила за целью и атаковала из засады. Однако сейчас она понятия не имела чего ждать от колдуна. Прятаться в кустах и молиться, что колдун не заметит ее с помощью магии? Нет уж, быть взорванной огненной бомбой, прежде чем понять, что ее обнаружили, было не по ней!

А раз так, то в ее распоряжении было только два средства. Скорость и натиск!

Эта граната была оборонительного типа — ее полагалось использовать только находясь за надежным укрытием — желательно бетонным. Поэтому добежав до раскуроченного пулями окна дома, она пригнулась, почти целуя фундамент.

Взрыв сотряс дом до основания. Окрестности содрогнулись, взрывная волна выбила все окна вместе с рамами. Языки рыжего пламени вылетевшего из проемов ей во след, едва не лизнули лицо девушки.

Когда Кэт выпрямилась, удерживая перед собой дуло автомата в ее ушах звенело так, что она не могла бы услышать даже гудок приближающейся к ней фуры. Но, не обращая на звон внимания и превозмогая некоторую дезориентацию, она проникла в дом.

Весь первый этаж представлял собой филиал ада: в помещении было абсолютно пусто — вся мебель и утварь превратилась в щепки и горела наравне с полом, стенами и потолком. Не обращая внимания на жгучий жар, девушка среди едкого дыма быстро двигалась в направлении лестницы ведущей на второй этаж.

Пользуясь густой дымовой завесой, она достала вторую гранату, и, сорвав чеку, запустила ее в пролет.

В ту же секунду из дыма объявилась фигура: она скатилась со второго этажа раньше, чем туда упала граната.

Из-за того, что Кэт только что метнула гранату, она была абсолютно не готова к бою. Ее автомат висел на ремне, глаза слезились от дыма, а в ушах стоял звон.

Медленно как во сне она стала поднимать автомат, направляя его дуло к ненавистной фигуре, но колдун был быстрее.

В дыму отчетливо показались пальцы, скрюченные нелепым образом. Они распрямились резким движением, и на Кэт навалилась великая слабость и страшное головокружение. Она потеряла все ориентиры. Не понимая где верх, а где низ и где находится курок автомата, она медленно завалилась на пол.

Колдун сделал полшага вперед, но в этот момент наверху разорвалась граната и новая волна огня и дыма яростно накрыла весь дом.

Колдун развернулся и бросился в дверь на улицу, а Кэт, которую со всех сторон принялись облизывать языки огня, поползла за ним следом. Мир вокруг разгорался все ярче, пламя охватывало ее со всех сторон. Ядовитый дым забивал легкие. Сердце сжали липкие пальцы: она не успеет достигнуть двери...

В следующую секунду состояние Кэт вернулось в норму. Это было похоже на то, будто кто-то поставил на месте взбесившейся реки плотину. В голове прояснилось, а тело вновь было готово беспрекословно подчиняться!

Превозмогая боль от ожогов и удушья, Кэт вскочила с пола и в мгновение вырвалась из полыхающего ада...

Колдун ждал ее наготове.

Едва открыв дверь и вступив на крыльцо, она нос к носу столкнулась с чародеем, держащим ладони лодочкой.

В них сияло багровое пламя. Еще мгновение и Кэт погрязнет в океане огня и боли...

Раздался гром. Рефлекторно зажмурившаяся девушка, медленно открыла глаза и увидела покачивающегося колдуна. В его руках больше не было огня, а глаза были полны удивления.

Вновь прозвучал гром. Нет, не гром — выстрел. Колдун закатил глаза и упал на землю бесформенным кулем. Кэт недоверчиво посмотрела в сторону откуда велись выстрелы. На углу дома стоял Виктор.

Правая рука висела на боку плетью, а в левой он держал пистолет.

— Ты в порядке? — спросил он заботливо. Но потом в его глазах загорелся испуг. — Кэт, где книги?

Больше ни о чем не думая, она ворвалась в горящий дом. Черный дым застилал все кроме огненных стен, но она различила горящие деревянные ступени. Она влетела по ним, отстранено наблюдая за тем, как лопается от жара, а потом восстанавливается ее кожа. Ее волосы сгорали и отрастали вновь...

На втором этаже она перемахнула стену пламени перед лестницей. Ворвавшись в комнату, немного расслабилась: огонь сюда пока не добрался и дыма здесь было немного — по крайней мере, можно дышать.

Одну из книг она увидела сразу. Она лежала на столе, развернутая на странице с какими-то мистическими символами. Вероятно, колдун изучал ее до тех пор, пока не увидел в окне подбегающую к дому девушку с автоматом.

Но где он прятал вторую?! Разбив стекло, в комнату влетел крупный камень. Упав на пол, камень воскликнул "кар", посмотрел на девушку кровавым глазом и поскакал в сторону кровати.

— Кар!

Кэт бросилась за ним, и после коротких поисков вытащила из-под матраса другую книгу.

— Кар!

Прижав обе книги к груди, словно плюшевого медвежонка, Кэт беспомощно оглянулась. Пламя у двери в комнату стояло стеной, его рев вместе с треском пожираемого им дерева щекотал нервы. Еще десять секунд и огонь доберется до ее ног.

Кэт бросила взгляд на окно с разбитым вороном стеклом и с места рванула в него. Звон и осколки стекла покрыли ее с головы до ног. На мгновение почувствовала невесомость, затем падение и боль.

Она закричала. Нога была сломана.

— Проклятье! — это проклинал кого-то оказавшийся рядом Виктор.

Кэт так и не выпустила книги из рук. Со слезами боли на глазах она смотрела на свою странно вывернутую ногу. А потом...

Изумленные люди не поверили своим глазам. Вокруг места перелома на мгновение показалась розовая дымка, мелькнуло что-то странное, искажая пространство, но стоило глазу сосредоточиться, как все это исчезло, оставляя после себя только идеально прямую ножку.

— Ты... ты в порядке? — спросил Виктор.

Кэт кивнула, ее одежда наполовину выгорела, лицо было покрыто копотью, но когда она тянула Виктору две непострадавших книги, ее черные глаза были сосредоточены:

— Вот..., — протянула она, а потом добавила, — спасибо, что спас меня... Это приятно.

— Кар! — воскликнул раненый ворон, усаживаясь ей на голову.

Глава 7 Бездна

Кэт распахнула дверь квартиры и едва ли не на себе внесла в прихожую почти теряющего сознание Виктора.

Ворон слетел с ее головы и приземлился у двери санузла, но Кэт не обратила не наго внимания.

Внеся Виктора в комнату, она положила его на диван.

— Виктор! — воскликнула она. — Только не засыпай! Скажи, как тебе помочь?

Никогда прежде она не переживала так ни за чью жизнь. Это случилось, когда они с Виктором покидали сгорающий дом колдуна. Едва сев в машину. Виктор сказал, что ему жарко, а потом все его тело начало обильно сочиться потом. Его сознание постепенно гасло.

— Кар! — нетерпеливо воскликнул ворон.

Он начинал действовать на нервы. Чтобы избавиться от него, Кэт уделила с десяток секунд и открыла ему дверь санузла.

— Кар! Кар! — яростно закричал ворон, увидев перед собой синий кафель.

— Что разорался? — зло бросила Кэт. — Я не умею открывать эту дьявольскую дверь!

— Кар! Кар!

— Подожди, ты хочешь, чтобы Виктор вошел туда с тобой?

— Кар! Кар!

Секунду подумав, девушка кивнула:

— Ладно, попробуем.

Взвалив руку Виктора себе на шею, девушка с большим трудом подняла его с дивана и отволокла к санузлу.

— Виктор! Послушай Виктор! — тормошила она. — Ты должен открыть эту дверь!

Будучи в полуобморочном состоянии, Виктор, тем не менее, осознал, что от него требовалось и, каким-то образом, открыл проклятую дверь...

Кэт внесла его в багровую ванную без раздумий. Ворон плеснул в кровавой раковине, а затем оттуда донесся голос.

— Ты убил жителя Бездны, Виктор. Этот колдун был третьего уровня, и часть накопленной им силы Бездны перешла к тебе. Количество этой силы гораздо больше, чем ты можешь безопасно хранить. Ты должен использовать ее для развития. Ты все поймешь сам, просто закрой глаза и усни...

— И это все, что ты хотела сказать? — взъярилась девушка, почувствовав себя обманутой. — Он мог бы поспать на диване!

— Виктор, — не обращая на нее внимания, продолжила Катарина. — На твоем месте, вначале я бы развивала силу своего фамильяра. Прошу тебя: не будь дураком... А теперь выйди в свой мир, ты начинаешь мне мешать.

Едва стоящий на ногах, весь покрытый потом, Виктор попытался ухватиться за ручку двери.

— А ты, коза, куда направилась? Насколько я помню, для тебя настало время сна. Если сейчас же не ляжешь в ванну, последствий не избежишь!

Кэт с шокированным видом посмотрела на Виктора — если она поможет ему, то у него не останется сил открыть для нее дверь назад. Поняв ее мысли, Виктор кивнул и попытался сбросить с нее руку.

Когда она ему помогла, Виктор всем телом навалился на дверь... и вывалился в прихожую. Кэт попыталась броситься к нему, чтобы помочь подняться, но дверь захлопнулась перед лицом.

— Ложись в ванну, — безапелляционно заявила кровь в раковине.

Скривившись, Кэт принялась снимать с себя одежду: некоторые вещи обгорели не столь сильно — их можно было еще немного поносить.

Тем временем Виктор так и не поднялся с пола прихожей. Он умирал от внутреннего жара, и чувствовал, что единственный способом от него избавиться было падение в черное небытие.

Едва он оказался в воронке, уносящей его в черную бездну, со всех сторон раздался женский голос. Он был странным и противоречивым: громким и одновременно тихим, шептал, как возбуждающая любовница и раздирал как плеть безжалостной госпожи. Это было похоже на то, как если бы две девушки приблизили свои прекрасные лица, и одна провела по уху язычком, а вторая в этот момент укусила другое ухо до крови.

— О-о-о, — протянул голос из Бездны, — похоже, у меня появился новый гость.

— Кто бы это мог быть?

— Это юный лорд?

— Он уже кого-то убил?

— Убил одного из моих заблудших чад?

— Юный лорд убил грязного колдуна!

— Юный лорд пришел за наградой?

— Он алчет силы?

— Но он не получит многого. Колдун которого он убил, был слаб.

Несмотря на то, что создавалось полное ощущение, что между собой переговариваются несколько женщин, каким-то шестым чувством Виктор знал, что обладательница голоса была одна. Бездна. Она намеревалась свести его с ума?

— Мы предоставим ему выбор, — продолжала она, — пусть получит то, что сможет взять.

— Но лорд слишком юн и несмышлен — как же он будет выбирать награду?

Виктор почувствовал давление. Бездна задала ему вопрос, и он обязан был ответить.

— Я знаю, что мне делать! — смог выкрикнуть он, невзирая на продолжающее падение во тьме.

— У Бездны много слуг, — задумчиво произнес голос. — Бездна создала для них множество путей.

— Верно. В глубине своего царства она построила четыре фигуры.

— Солдат. Слон. Конь. Башня.

— Все слуги Бездны и есть эти фигуры. Каждый черпает свою мощь в одной из них.

— Но только у лорда нет своей фигуры.

— Но лорд — самое драгоценное творение Бездны. Он может выбрать силу любой фигуры, а благословение Бездны умножит мощь этой силы...

— Сейчас он должен сделать выбор.

В этот же момент падение прекратилось. Ноги Виктора коснулись твердого. И хотя по-прежнему вокруг было черно, настолько, что в природе не существовало ничего, с чем можно было это сравнить, Виктор вдруг понял, что что-то менялось.

На твердой поверхности, вокруг него стали образовываться сияющие линии. Вскоре он полностью был заключен в сияющий круг, а линии росли и росли, сплетаясь в какую-то причудливую паутину из колец и прямых.

Вскоре он заметил, что образовывающаяся на глазах, сияющая в Великом Ничто фигура была не паутиной, а скорее снежинкой, с четырьмя разветвленными лепестками, выходящими из центра под его ногами.

Вокруг круга, в котором стоял он, тьму прорезали четыре линии, упирающиеся в ближние круги. От каждого такого круга, отходили еще три линии, заканчивающиеся новыми кругами. И так до... Виктор подумал "до бесконечности", но вдруг увидел черную и поблескивающую, словно обсидиан, четверку исполинов.

Это вправду были фигуры слона, коня, башни и солдата со щитом и копьем в руках.

Каждая из четырех ветвей "снежинки" тянулась к одному из них, пока ее сияние не сливалось у подножья обсидиановых изваяний.

— Он видит это? — спросил тот же безумный, но прекрасный голос.

— Он видишь это!

— Все четыре пути, все четыре фигуры доступны лордам.

— Маги, охотники и другие, много возомнивших о себе, видят лишь одну фигуру.

— У них нет такого выбора. Их путь почти прямой — они идут к своей фигуре, словно по ступеням, ведущим к вершине их силы.

— Но лорд — драгоценное творение Бездны. Лорд может выбрать любой из путей.

— Сейчас он стоит в начальном круге могущества.

— Каждый круг открывает сияющему лорду новые возможности.

— В зависимости от поглощенной силы, милый лорд может переступить один круг или несколько.

— Сейчас он можешь переступить один.

— Неважно в какую сторону он направится: очередной круг будет увеличивать затраты силы на следующий.

— Какую фигуру он хочет выбрать сейчас? Стойкого, но легко разменного солдата? Он хочет выбрать слона — жадного до знаний мага? Может он хочет выбрать коня — бесстрашного охотника? Или же башню — верного, но уязвимого жреца?

— Пусть выбирает смелее. Сила, которую он отнял у того глупого колдуна, достаточна для того чтобы сделать свой первый шаг по пути к любой из фигур.

— Впрочем, никто не помешает лорду идти всеми путями сразу.

— Истинно! Мои правила не такие, как в мире под солнцем. Здесь можно прийти к могуществу шагая сразу по множеству путей!

— Но это так долго и затратно — столько необходимо сил!

— Пусть так, но это его выбор! Он — лорд — драгоценное творение Бездны. Пусть выбирает без наших наставлений!

— Так какую фигуру он выберет в этот раз?

Виктор посмотрел на изваяние солдата и словно услышав его мысли, Бездна пояснила:

— Солдат благоволит оборотням, ведьмам, ведьмакам и нечисти, обитающей между солнцем и Бездной. Они не слишком сильны, но хорошо прячутся в мире людей.

Последнее Виктора вполне устраивало, но слишком смутили слова, что они не так уж и сильны. Виктор предпочел бы роль охотника, а не жертвы.

Он взглянул на статую слона.

— Слон — покровитель магов. Никто другой не посвящен во столько секретов Бездны как он. Никто другой не обладает такой властью над силой Бездны.

Виктор тяжело задышал. Он принял решение. Тем не менее, он взглянул на гигантского коня.

— Конь — тотем охотников. Охотники — мои защитники. Выбрав этот путь коварный лорд не только станет несокрушимым воином, но и постигнет множество умений и хитростей, необходимых для выслеживания и уничтожения демонов и прочих врагов Бездны. Кроме того, идя по этому пути, блистательный лорд получишь личную благодарность Бездны.

— Стоит сообщить, что в демонах нет силы Бездны. Но Бездна дарует каждому слуге, убившему демона, силу, зависящую от мощи сраженного демона. Для охотников полученную силу Бездна увеличивает втрое.

Виктор растерялся. Он не знал, что демоны были рождены не из Бездны. Более того, из слов и нажима Бездны выходило, что она чуть ли ни ненавидела демонов. Она готова была даже дать личное благословение любому, выбравшему путь охотника.

Виктор тяжело вздохнул и посмотрел на исполинскую башню вдали.

— Башня защищает жрецов, — бесцветно информировала Бездна. — Жрецы не обладают ни изощренными заклятиями магов, ни безупречным телом охотников, но в призыве и подчинении низших слуг Бездны им нет равных. Впрочем, их защищают и могущественные разумные слуги — такие как фамильяры.

— Лорд должен выбрать с умом.

— Пусть сделает шаг к одной из фигур и станет лордом первого круга.

Виктор стиснул зубы: зачем ему нужны эти тысячи слуг, зачем ему повелевать нечистью? Ему хотелось быть сильным. Достаточно сильным, чтобы скрутить Лирис в бараний рог. В силу охотника он не верил — как-то Лирис убила одного такого охотника простым щелчком пальцев. Он должен стать магом!

Он уже повернулся к мерцавшему во тьме слону, как перед глазами предстало лицо Кэт.

Виктор тяжело вздохнул. Он обещал Кэт силу. Она, конечно, могла просто быть его помощницей и доверенным лицом, а не какой-то боевой единицей, но в ее груди горело иное желание.

Виктор не знал, что именно скрывала Кэт, но стоило лишь заглянуть ей в глаза, чтобы понять, что больше всего на свете, даже больше вечной молодости, ей нужна была сила. Он не мог понять для чего она ей, но каждое утро Кэт поднималась с постели для того, чтобы приступить к ее поискам.

При всей своей холодности, Виктор просто не мог предать Кэт. И пусть этот путь отнимет у него драгоценное время и трофейную силу, сейчас он выбреете его. А в следующий раз... Впрочем, до этого еще не скоро.

— Я выбираю Башню, — провозгласил Виктор.

Сияющий круг, на который он смотрел, быстро двинулся к нему под ноги. Самому себе Виктор напомнил какую-то шахматную фигуру, которую подвинули на доске.

В этот же момент Виктор открыл глаза: он все еще лежал на полу прихожей.

Глава 8 Танец светлячков

Виктор зашел в ванную и засунул голову под холодный душ. Голова раскалывалась. А еще хотелось грязно ругаться.

Награда, которую он получил от Бездны, ни стоила абсолютно ничего.

Награда, скрытая в первом круге на пути к Башне оказалось знанием... Знанием о том, как создать и контролировать одного фамильяра.

Вот только он уже обладал таким знанием. У него уже был фамильяр!

Сначала он не совсем понял, каким образом смог его получить, не постигнув Бездну. Но теперь все встало на свои места. Дело в том, что Виктор был лордом Бездны изначально — ему не нужна была инициация, чтобы сделать первый шаг на пути к любой из фигур.

Когда он сделал свой первый шаг к Башне, Бездна заволновалась:

— Как странно, — сказала она, — лорд сделал этот шаг раньше, чем попал сюда.

— Что это значит?

— Это значит, что способности этого круга лорд уже открыл — что же, как говорят смертные, повторение — мать учения. Теперь лорд будет обладать истинными знаниями Бездны, а ни теми, что нахватался с мире людей.

— Но что если бы я выбрал другую фигуру?

— Ничего. Обман бы раскрылся и я заставила бы хитрого лорда выбрать Башню. Уходи.

Все еще держа голову под холодной водой, Виктор стиснул зубы:

— Эта стерва не оставила мне выбора. Я с самого начала плясал под ее дудку. Научив меня создавать фамильяра, она сделала выбор за меня.

Лучше бы Катарина сгорела вместе со своими подругами. Теперь ее немертвое сердце обосновалось в его ванной и самым наглым образом намеревалось управлять Виктором.

Самым обидным было понимание, что он не мог это изменить. Он должен был найти сестру — а для этого, ему нужна Лирис и то, что осталось от ее фамиьяра.

Утершись полотенцем, он сказал облегченно:

— Совсем другое дело.

Голова больше не болела и он начал видеть положительные моменты. Во-первых, знание которое вонзилось в его голову словно выпущенная из лука стрела, начала структурироваться в памяти. Теперь он знал, процесс создания и управления фамильяром досконально, а не как это было ранее почерпнуто со слов Катарины.

Во-вторых, кроме создания фамильяра он также узнал о призыве такой сущности Бездны, как астральная пиявка. Правда, рассмотрев новое знание, он с омерзением отринул идею когда-либо ее использовать. Вот зачем ему нужно ставить пиявку на какого-либо несчастного, чтобы питаться его жизненной энергией?

— Нет, это не по мне.

Зайдя в комнату и сев на диван, он включил телевизор: эта трескотня на экране действовала успокаивающе.

— Интересно, как там Кэт? — спросил он у себя через минуту. — Она наверно беспокоилась...

Стоило ему об этом подумать, как перед глазами возник образ девушки лежащей в ванне доверху наполненной кровью. Ее глаза были закрыты, а ее лицо выражало крайнюю степень тревоги. Она даже прикусила нижнюю губу.

Эта картина стояла перед Виктором как живая, а когда он закрыл глаза, картина девушки в кровавой ванне, стала еще ярче.

Сильно волнуясь, Виктор быстрым шагом прошел к санузлу и распахнул дверь во владения Лирис.

Виктора встретила кровь, отбрасывающая блики на кафельную плитку на стенах, холод и леденящий душу, пропитанный темными эманациями, воздух. Если прибавить сюда человеческое сердце в раковине и едва дышащую, подсвеченную оранжевой лампой под потолком девушку в кровавой ванне, этот мир бросал в дрожь любого, даже казалось привыкшего к подобному Виктора.

— Зачем ты пришел? — спросила Катарина.

Виктор не сразу ее услышал.

Он смотрел на Кэт, лицо которой было полно тревоги. Ее глаза закрыты, нижняя губа прикушена.

— Все так, как я себе представил... — с большой толикой удивления выдохнул Виктор.

— Это неудивительно, — сказала Катарина. — Ты стал лордом первого круга, и я полагаю, получил способность контролировать своего фамильяра. Теперь ты всегда сможешь знать, где она и чем занимается.

— Вот как? Это... Стоп, а ты... Это значит, что через тебя Лирис может за мной следить? Она знает каждый мой шаг?

— Успокойся, Виктор. Лирис исчезла, помнишь? Все ее фамильяры, включая меня, потеряли с ней связь и сгорели дотла. Аня и Надя мертвы безвозвратно: когда вернется Лирис, она сможет вернуть тело разве только мне — да и то, по правде сказать, немного в этом сомневаюсь... В общем, Лирис не может за мной следить.

Виктор бросил на раковину долгий взгляд, но даже не увидел скрытую за слоем темной крови плоть Катарины. Впрочем, если сердце солгало, он все равно не смог бы этого понять.

Приблизившись к девушке спящей в ванне, он положил руку ей на лоб:

— Все хорошо. Со мной все в порядке.

Напряженное лицо разгладилось и губы растянулись в чуть заметной улыбке. Она продолжала спать. Это было мирно, почти по-семейному, но Виктора что-то терзало.

Он смотрел на нее, сам не понимая, что именно было не так. Потом он понял.

Когда он сосредотачивал на ней взгляд, его охватывало чувство, будто он вновь шагнул в Бездну, и она насылает свои безумные видения. Это было, как будто в голове роились чужие мысли, чужие сны, видения...

Он решил сосредоточиться на них, чтобы узнать о чем они были, и понял, что все они были связаны с Кэт. Это были мысли Кэт, ее эмоции, картины из ее жизни и памяти. Он мог прочесть ее полностью, узнать ее стремления, мечты и увидеть прошлое. Это отдалено напоминало меню телефона с возможностью выбора различных функций.

Виктор не поддался искушению, он не стал рыться в ней, как вор — он сам установил себе табу.

— Что ты творишь?! — воскликнула Катарина. — Ты заглядываешь в ее прошлое?! Это низко даже для тебя, Виктор!

Он вздрогнул. Впервые Катарина вмешивалась в его дела столь явно. Обычно ей было плевать на то, что он делал и более того, она сама подталкивала его к совершению всяких мерзостей... Теперь же, поняв, что Виктор получил способность читать Кэт, она подняла такой шум? Это интересно.

— Даже Лирис не стала заглядывать в мою душу, когда сделала меня своим фамильяром — а ты...

— Просто Лирис плевать на тебя хотела, — оборвал Виктор ее монолог. — Я же захотел узнать Кэт получше. Но ты права, не стоит этого делать.

Виктор решил не искать тайн Кэт еще до того, как Катарина подняла шум, но сейчас он говорил это для нее — уж слишком сильно разбушевалась. Однако он не ушел сразу, а продолжил в нее вглядываться, выбрав, если уместно так выразиться по отношению к живой девушке, функцию с ее характеристиками.

— Что такое прочность? — спросил он.

— Прочность? — почему ты задаешь этот вопрос, спросила Катарина все еще насторожено.

— Основная характеристика Кэт — прочность. Она равняется двадцать семь, слеш, сорок. Что это значит?

По-правде сказать, он знал ответы на все эти вопросы, но хотел проверить свои знания, или подловить Катарину на лжи.

— У фамильяров, в отличие от любых других живых существ, нет параметра "жизнестойкость", — произнесла Катарина. — Любая полученная ей рана исчезает не оставляет на ней и следа, но в этот момент исчерпывается часть ее запаса прочности. Ее прочность сорок условных единиц, но в последнем сражении она получила значительные травмы, которые опустили ее прочность до двадцати семи единиц. Если бы она продолжила получать травмы, ее прочность опустилась бы до нуля, и она умерла бы, вновь оказавшись в этой ванне в ожидании пока ты ее воскресишь.

— Вот как? А что с ее прочностью, она восстановится?

— Да, со временем она восстанавливается. Уверена, в доме колдуна, она получила урон значительно больший чем двенадцать единиц... Все уходи, ты начинаешь меня злить.

Виктор хмыкнул:

— Раз уж я здесь, не хочешь отпустить ворона погулять?

— Я потратила слишком много сил, мне необходимо восстановиться... И ты мне мешаешь.

Уходя, Виктор бросил взгляд на зеркало. В нем опять были нечитаемые символы и рунические знаки, но появилось и то, чего раньше Виктор не замечал.

Это было похоже на три шкалы, которые в различной степени были заполнены тремя красками.

— Что это? — спросил он. — Я вижу в зеркале три разноцветные полосы, над которыми могу различить арабские цифры.

— Вот как? Видимо зеркало начинает под тебя подстраиваться... Ладно, чем быстрее объясню, тем скорее ты отсюда свалишь. Эти полоски в шкалах отражают твои характеристики. Их цвет зависит от индивидуального восприятия, но думаю, в твоем случае красная полоса означает энергию жизни, синяя — энергию Бездны, а черная — силу Бездны.

— Предупреждая вопросы, — быстро заговорила Катарина, — сила Бездны это то, что ты получил, убив колдуна и благодаря чему, ты смог развить свой класс Лорда. Максимальное количество в черной шкале обозначает количество силы, которое ты можешь накапливать, прежде чем потратить на собственное развитие. Сейчас она у тебя почти пуста, поскольку ты только что всю ее потратил. Когда она заполняется полностью, это значит, что силы Бездны накоплено достаточно, для перехода на новый уровень развития.

— Красная шкала — это моя жизнь? А синяя это энергия? А что с ними такое?

— С ними все в порядке — иди займись чем-нибудь полезным.

— Но...

— Выметайся отсюда!

Кровь в раковине уже давно кипела, однако Виктор не желал сдаваться:

— Но у меня еще остались вопросы!

— Я сказала, пошел вон!!!

Еще пару лет назад Виктор бы пришел в ярость, но сейчас он даже не стал хлопать дверью: знакомство с Истинным миром оставило на нем неизгладимый отпечаток.

Он сел на диван и положил рядом две ветхие книги, которые они забрали у колдуна в качестве трофея. Их названия были выгравированы в обложках на неизвестном Виктору языке, но самым мистическим образом, Виктор мог их прочесть. А еще, вместе с этим он понял, что одна из них была сделана из человеческой кожи.

Он открыл другую книгу.

Она называлась "Дар, но не покаяние" и первым что он увидел на странице, была надпись сделанная чернилами размашистой рукой.

"Мое имя Альфонсо Фернандес, я верноподданный монарху Фердинанд II Арагонскому, а также супруге его, Исабель Кастильской. Я истинно живу во Христе и всею своею душою желаю его защитникам — Трибуналу священной канцелярии инквизиции, избавить сей мир от ведьм, колдунов и иных приспешников дьявола".

— Сильно, — прокомментировал Виктор, борясь с резью в глазах.

Скорее всего он никогда ранее не видел этого языка, однако строчки сливались в голове в мысли старого человека — будто кто-то в его мозге включил старую запись на аудиокассете.

"Вот уже тридцать пять лет минуло с того момента, как я стал магом Бездны, борющимся со злом, где бы его не видел. Я помогал пастве Христова избавлять мир от ведьм и выискивал и самолично одолевал колдунов, а бывало, изгонял демонов.

Тем не менее, я видел бесчисленное множество несправедливости, творимой воинами Святой инквизиции по своему недомыслию. Часто бывало, что инквизиция без разбору хватала не только колдунов, но и магов, и невинных, под пытками выуживая их признания в сношении с дьяволам, а затем сжигая на костре.

В один день я решил, что Святая церковь должна узнать правду. Я обратился к высшим санам церкви и Трибуналу священной канцелярии инквизиции. Я собрал суд и ничего не утаивая, рассказал о том, кем являюсь и о деяниях своих рук. Я пытался объяснить, что Бездна враг дьяволу, и что колдуны и ведьмаки есть лютые враги магов и воинов Бездны.

Я хотел сказать, что Бездна — суть страж оставленный Богом, дабы хранить этот мир от нашествия демонов, но более никто не собирался меня слушать. И сейчас Святая Церковь, собрав войско защитников Христовых, вместе со Святую эрмандадой, осадило мой замок.

Осада не продлится долго. Я обречен. Но ради укрепления мощи слуг Христа, я заклинаю ворвавшихся не предавать сей мой последний труд огню, но использовать для поиска и уничтожения колдунов и ведьмаков.

Дабы книжники не посчитали сей труд ересью, я не стану описывать ни царство дьявола, ни величие Бездны. И в последний раз заклинаю: одумайтесь! Ибо плох тот полководец, кто уничтожает врагов своих врагов!"

Виктор потер глаза. Это было каким-то сумасшествием, но, тем не менее, это происходило в действительности. В его руках была книга, написанная в далекой древности магом в осажденном замке. И надо думать, ее действительно не сожгли.

"Колдуны — суть предатели Бездны, — неспешно говорил голос старца в голове — Они бывшие маги, которые обезумели из-за жажды силы и заключили сделку с дьяволом, посредством клейма на своем теле. Главное отличие магов Бездны от колдунов дьявола, помимо того, что они черпают силу из совершенно разных источников, заключается в манере чароплетства.

Колдуны, изучив черную магию, наносят на свое тело огненные знаки, называемые рунами и походящие на клеймо, которые ставят скотине. Эти знаки сжигают их души, причиняя нестерпимые муки.

Маги Бездны же, помещают символы заклинаний в специальный калейдоскоп, находящийся у них, как правило на спине. Сей калейдоскоп, не является самим чародейством, но позволяет использовать чары, подобно тому, как арбалет использует стрелы.

Простому человеку непросто увидеть руны на телах колдунов, или калейдоскоп на спине магов. Но колдуны и маги иногда чертят руны и знаки в своих обителях и многие защитники Христа находили погибель по неосмотрительности. Кроме этого колдуны в отличие от невидимо плетущих чары магов, при колдовстве рисуют свои нечестивые руны воздухе.

Для того чтобы предостеречь охотников на ведьм, позволив понять, что им угрожает, я же далее изображаю руны колдунов с подробным описанием. Ежели вы увидите на стенах иль на потолке в чей-то обители знаки первоэлементов, знайте же, что это дом мага Бездны — он не желает вам зла, но будет защищать себя до последнего".

Прямой текст, к облегчению Виктора закончился. На последующих страницах были разнообразные рисунки, с лаконичным описанием. Сначала шли страницы с колдовскими рунами, похожими, наверно, на китайские сильно усложненные иероглифы, затем, шли менее громоздкие символы, как понял Виктор — они были первоэлементами магии Бездны.

На последней странице была картинка "калейдоскопа", некого оружия магов, в которое должно быть заряжено знаками первоэлементов.

Присмотревшись, Виктор понял две вещи: во-первых, она была незакончена, и испачкана кровью, а во-вторых, она явно изображала принцип действия револьвера.

Это было похоже на чертеж шестизарядного барабана: вращающийся вокруг оси круг, внутри которого изображены еще шесть кругов, в которых явно вставлялись патроны, то есть, "знаки первоэлементов". Когда одно из отверстий вращающегося барабана достигало определенной точки, похожей на дуло ствола, звучал выстрел — пуля вылетала, точнее заклинание активировалось.

Иными словами маг мог совершить чародейство только шесть раз подряд, после чего приходилось заряжаться. Колдун же в этом не ограничен — он мог колдовать столько, сколько рун начертил на свое тело... С другой стороны, маг не испытывал при этом боли.

Изучая описание частей калейдоскопа, Виктор вдруг подумал, что человек, который изобрел револьверный механизм, возможно, "позаимствовал" идею из этой книги. Ну точно, если не брать в расчет, что барабан здесь назывался "шестерней механизма", отверстия для патрон "гильзой", а дуло ствола "линзой", это предположение имело право на жизнь.

Еще немного над этим поразмыслив и подумав о человеке, который изобрел шахматы, Виктор вернулся к началу и стал пересчитывать количество изображенных заклинаний.

— Двенадцать рун колдуна, и всего пять первоэлементов для мага, — с некоторой досадой в голосе сказал Виктор. — Как-то несправедливо.

Несмотря на то, что на него навалилась жестокая усталость, и еще на то, что он понятия не имел, где ему раздобыть "калейдоскоп", он решил изучить одно заклинание.

— Итак, какое бы выбрать? — спросил он у себя. — Пять первоэлементов магии... что за... Что за идиотские названия?

Первое заклинания для мага называлось "Танец светлячков" и описывалось очень кратко: "Выпускает на волю три слабосветящиеся искры, обладающие ничтожным разумом. Можно осветить дорогу на несколько мгновений".

Испытывая нехорошее предчувствие, Виктор перелистнул страницу.

Этот так называемый "первоэлемент", носил благозвучное название "Щедрая длань" и описывалось оно как "Удвоение имеющегося — длань бесполезна без заклинания".

Виктор стиснул зубы: на следующей странице первоэлемент назывался "Длань помощи". "Усиление имеющегося — длань бесполезна без заклинания".

С отчаянной надеждой Виктор перелистнул очередную страницу.

"Приказ" — называлось оно. "Позволяет отдать приказ первоэлементам и существам с ослабленной волей".

Сохраняя видимость спокойствия изо всех сил, Виктор взглянул на последний элемент.

"Сон". Его описание чуть не свело Виктора с ума: "Иногда помогает от бессонницы".

Виктор просмотрел каждую из рун для колдунов. Там были такие заклинания как Погашение сознания, Ночное зрение и много чего еще, включая Огненный шар и Кровавые лезвия. И если этот старый маразматик, сожженный на костре инквизиторов, и вправду так переживал за магов Бездны, то почему он открыл только заклинания достойные балаганного фокусника?

Виктор был очень зол. Он подумывал о том, чтобы начать изучать другую книгу, но останавливала мысль, что она была сделана из человеческой кожи.

— Ладно, была не была. В крайнем случае, полюбуюсь светлячками.

Он открыл страницу с первоэлементом "Танец светлячков" и принялся изучать каждый штрих символа. Сначала стала болеть голова, затем начал темнеть весь мир вокруг. Невзирая на происходящее, Виктор всматривался в символ так, будто хотел поглотить его глазами. Что-то пыталось его остановить, будто сама душа предостерегала его от опрометчивого шага, тем не менее, он не отводил глаз.

Во всем мире остались только этот символ и Виктор. Он не знал, сколько это длилось. Время для него остановилось. И когда он подумал, что обрек себя на вечность в Бездне, пришло озарение. Символ стал распадаться, образовывая слова... Слова заклинания.

Едва последний штрих символа трансформировался в понятное Виктору слово, все заклинание полыхнуло в темноте и исчезло. Виктор открыл глаза.

Он все еще был на диване.

Глава 9 Калейдоскоп

Из носа шла кровь. Он вытер ее, но кровавая дорожка вновь появилась на подбородке. Виктор отправился в ванную и, используя одну руку, умылся холодной водой. Когда он взглянул в зеркало, увидел сильно истощенного молодого человека в серой футболке. В глубинах его глаз горели искры одержимости, граничащей с безумием.

Он считал, что станет сильней, найдет сестру и вырвет их обоих из лап Бездны. Но теперь, когда выучил свое первое заклинание, уверенность в успешности этих планов сильно пошатнулась.

— Танец светлячков, — сказал он. — Кого я смогу уничтожить этим заклятием?...

Парень в зеркале криво усмехнулся.

— В любом случае необходимо попробовать.

Стоило ему прикрыть глаза, как перед ним предстали слова, будто начертанные в огне. Кажется, эти слова врезались в память намертво. Он никогда их не забудет.

Собравшись с духом, Виктор принялся читать непонятный даже ему речитатив.

Слова лились из горла Виктора сплошным потоком. Паузы, ударения, восклицания расставлялись будто сами собой. Текст заклинания то ускорялся, то замедлялся, подчиняясь какому-то безумному ритму.

Вся эта, казавшаяся бессмысленной тарабарщиной, лилась и лилась из уст Виктора. Какое-то время не происходило ничего, но затем возникло чувство, будто что-то начало откликаться на его зов. Последние десятки слов, срывающиеся с языка Виктора, казалось нескончаемым потоком, будто вибрировали, заставляя звенеть саму Бездну...

Виктор замолчал, интуитивно вытянул к зеркалу ладонь и во все глаза следил, как с нее вверх сорвалось три разноцветных огонька. Даже не огонька — искры.

Красная, желтая и зеленая искорки за зеркалом также устремились вверх и замельтешили перед лицом заворожено следящего за ними парня... А потом они исчезли: растаяли в воздухе секунд через пять.

— Охренеть как круто! — воскликнул Виктор после длительной паузы. — Я десять минут читал это долбанное заклинание, только для того, чтобы увидеть мельтешение огоньков. Бред!

Виктор вышел из ванной в крайне расстроенных чувствах. Потом ему пришло в голову спросить совета у Катарины. Он не знал точно, сколько прошло времени с момента, когда он у нее был, но ему казалось, что провел в Бездне, изучая это бестолковое заклинание пару часов.

Открыв дверь ванной Лирис, он обомлел.

— Ну наконец-то! — воскликнула Кэт, чуть ли не бросаясь к нему в объятия. — Я уже думала, что ты про меня забыл! Я тут откровенно задолбалась!

— Кэт? Ты уже проснулась?

— Шутишь что ли? Я проснулась часов пять или шесть назад!

Виктор не мог ничего понять. Когда он вошел, Кэт подперев голову руками, сидела на крышке унитаза. Кровь на ней успела засохнуть и превратиться в растрескавшуюся корочку... Неужели он провел столько времени изучая заклинание?

— Ей, куда ты сморишь?

— Прости... А ты не могла бы одеться?

— Только после того как приму душ! Ну что идем?

— Иди, — сказал Виктор, — мне надо кое-что обсудить с Катариной.

Виктор открыл дверь и обрадованная девушка пулей выскочила из ванной.

— Катарина, я хотел спросить тебя о калейдоскопе.

— Что это такое?

— Разве ты не знаешь? Это нечто, что помогает магам колдовать.

— И откуда по-твоему мне это знать, Виктор?

— Верно..., — разочаровано подтвердил он. — Но может хоть что-нибудь подскажешь? Я выучил простейшее заклинание, но читал его, по меньшей мере, десять минут.

— Я не помощница тебе в этом, Виктор. Возможно ты узнаешь что-нибудь когда поднимешь уровень... Кстати, насчет уровня... Вижу ты успел набрать силы Бездны

— Что? От чего это? Я ведь больше никого не убивал!

— Виктор, твое представление об этом вопросе совершенно поверхностное. Чтобы набирать силу Бездны не обязательно кого-либо убивать. Достаточно просто взаимодействовать с ней. Помнишь поговорку о том, что если долго вглядываться в Бездну, Бездна начнет вглядываться в тебя? Она абсолютно верна. Чем сильнее взаимодействуешь с Бездной, тем больше ее сил поглощаешь...

— То есть...

— То есть, ты читал книги написанные магами Бездны, и даже выучил одно из заклинаний. Взгляни в зеркало.

— Черная шкала... Она заполнена. Или почти заполнена...

— Верно, Виктор. Я думаю, этого хватит, чтобы поднять твой уровень.

— Подожди, я еще в прошлый раз хотел спросить, что за бред с моей шкалой жизни и магической силы? Почему они заполнены меньше чем наполовину?

— Максимальный объем твоей энергии Бездны составляет сто двадцать условных единиц. Из этого объема вычтено семьдесят единиц: ты вложил их в своего фамильяра — это позволяет ему бодрствовать примерно семь часов в сутки. В общем, получается, твой максимальный запас энергии Бездны не может превышать пятьдесят единиц. Из этих пятидесяти, двенадцать были тобой на что-то потрачены. Думаю, это было заклинание, которое ты использовал.

— Ладно, с магическими силами разобрались. А что на счет энергии жизни? Это явно какая-то ошибка.

— Нет никакой ошибки. Дело в том, что из восьмидесяти единиц твоего максимального запаса энергии жизни, сорок единиц ты отдал своему фамильяру...

— Я не отдавал!

— Извини, совсем забыла про это сказать, когда рассказывала, как проходит процесс сотворения фамильяра. По-твоему, откуда у твоей козы взялось сорок единиц прочности? Ты ее убил, помнишь? У нее нет энергии жизни. Она существует за счет твоей жизни. Так что просто прими как факт, что твой запас оскудел на сорок единиц.

Виктор стоял не в силах вымолвить и слова. До этого момента он как-то не задумывался, что убил девушку, и сделал из ее трупа совершенно иное существо...

— Хорошо, — наконец произнес он, — из восьмидесяти единиц, сорок я трачу на Кэт — но сейчас у меня тридцать — куда делись оставшиеся десять?

— Как давно ты нормально спал, Виктор? Эта шкала отражает уровень твоего здоровья. А чтобы его угробить, не обязательно получать травмы. Если здоровье опуститься слишком низко, человек начнет болеть... Это в большей степени относится к тебе: из-за фамильяра, твое здоровье вдвое слабее здоровья нормального человека.

Видя, что Виктор молчит, сердце, утопленное в крови, поставило точку:

— Прими мой добрый совет, Виктор. Выспись хорошенько и глядишь когда ты придешь в следующий раз, у тебя будет сорок единиц энергии.

Виктор развернулся, намереваясь уходить, когда услышал всплеск.

— Кар!

На его плече оказался кровавый ворон.

Когда он вышел, Кэт принимала душ. Для нее это выглядело, как будто чудовищный сквозняк приоткрыл дверь и с силой ей хлопнул.

— Виктор?

— Да, Кэт.

— Я сейчас выйду.

Даже не обтершись полотенцем как следует, она выскочила в одном лишь нижнем белье.

— Виктор, как ты?

— Кэт, ты не могла бы носить на себе больше одежды? Не то чтобы твоя фигура вызывала во мне неприятные чувства, но все-таки это как-то неправильно...

— Мне не чего от тебя скрывать, но если ты настаиваешь — окей, буду носить монашескую рясу. Так что с тобой произошло, пока я была в отключке?

— Почти ничего. Постигал магию, читал книги... Кэт, мне надо немного поспать.

— Хорошо! Я все равно собиралась по магазинам пройтись... Кстати, Виктор, не хотелось конечно поднимать эту тему, но чем ты зарабатываешь на жизнь?

— Я... что-то типа менеджера, в крупной компании. Но если ты намекаешь на деньги... прости, несколько недель назад, я взял отпуск без сохранения зарплаты. Сбережений у меня нет. Поэтому осталось совсем немного денег — посмотри в куртке.

— Ну ладно. Зато есть квартира в центре Москвы...

— Кстати на счет квартиры: ипотека в этом месяце так и не выплачена... Мне за тобой закрыть?

— Будь так добр. Насчет денег не волнуйся — я что-нибудь придумаю.

С этими словами Кэт достала из тумбочки прихожей пистолет, уверено проверила магазин, а потом исчезла за дверью. Виктор, постоял немного ошарашено, потом щелкнул замком и заглянул в тумбочку. В ящике был еще один пистолет. Вероятно, Кэт принесла их, когда тащила его на себе — почти бесчувственного, однорукого калеку.

Скрипнув зубами со злости, он упал на кровать.

И вновь его засасывала Бездна. Он падал в черную воронку, и понимал, что может никогда не остановиться.

— О, маленький лорд уже вернулся?

— Так быстро собрал достаточно сил?

— Как интересно!

И вновь Виктора одолевал этот голос. Его словно облизывали и раздирали. Это не было ни блаженством, ни мерзостью, просто каждая его клеточка горела, будто борясь за свое существование. Каждый нерв был возбужден, каждая мышца напряжена. Словом, этот голос вызывал психические муки.

— Кого на этот раз он выберет?

— Солдата? Слона? Коня? А может снова башню?

— Маг! — воскликнул Виктор, не позволяя Бездне продолжить этот безумный монолог. — На этот раз я выбираю слона!

— Он хочет выбрать слона?!

— Но в прошлый раз он выбрал башню!

— Неужели он предпочитает знать все, но понемногу?

— Как жаль.

— Он такой скучный!

— Но выбор за ним...

Виктор упал на твердое. "Упал", потому что в отличие от прошлого раза, он почувствовал, что сейчас его не поставили с осторожностью на невидимую доску, а просто-таки бесцеремонно бросили.

Он снова стоял во тьме, посреди моря святящихся кругов и линий. С четырех сторон на него взирали исполинские обсидиановые фигуры.

Страшась передумать, он буквально сразу шагнул в сторону Слона. Но он еще не опустил ногу, как мир под ним пришел в движение, и круг к которому он намеревался подойти, оказался ровно под ним.

Он успел понять, что в центре круга был изображен символ — почти такой, который он уже видел в книге древнего мага.

— Глупенький лорд выбрал путь мага, — возвестила Бездна.

— Лорд теперь знает то, что должен знать маг первого круга.

— Пусть примет в дар калейдоскоп с тремя гильзами.

— Это главное оружие мага.

— Пусть учтет, что мощность линзы позволяет применять заклинания не выше первого ранга.

— Пусть пользуется им с умом.

— У нас есть еще один дар!

— Да, истинно!

— Пусть примет в дар один из первоэлементов.

— Вся магия Бездны основана на первоэлементах.

— Бездна вытащила из мешка пять первоэлементов.

— Выбери любой.

В Великом ничто перед Виктором появились пять символов. Когда он задерживал на одном из них взгляд, Бездна говорила название и давала краткое и очень запутанное объяснение.

— Огонь. Это лишь его лоскуток.

— Длань времени. Время мощный союзник, оно может продлить или уменьшить срок действия. Для мальчишки-лорда будет невозможно использовать Длань без заклинаний.

— Ледяная игла. Обычная игла изо льда.

— Малый щит. Хм, пусть догадается сам...

— Стилет тьмы. Острый, но короткий и не любит тугодумов.

Виктор размышлял пару минут. Потом сделал выбор: Стилет тьмы.

В это же мгновение символ распался на части. Каждая часть образовалась в кусочки, каждый кусочек преображался в непонятные, но читаемые слова.

А потом все это вспыхнуло и Виктор вновь был вышвырнут Бездной назад в кровать.

Когда он проснулся, Кэт еще не вернулась. Первым делом он начал искать в своих руках какое-нибудь устройство, подаренное ему Бездной, затем он вспомнил, что "калейдоскоп" маги носили на спине.

Он подошел к зеркалу на дверях шкафа и стянул с себя футболку.

Это было вроде татуировки, только ярче, живее что ли. Точно между лопаток было изображено нечто похожее на дуло пистолета: в общем, поперечный разрез трубы на техническом чертеже, вот только с большим отличием. В центре трубы была не темнота, и даже собиралась вовсе не тьма. Казалось, что оттуда в этот мир заглядывает сама Бездна.

Чем дольше Виктор вглядывался, тем сильнее к его душе подкрадывались цепкие лапы страха. Ему уже стало мерещиться, будто в его спине образовалась миниатюрная черная дыра.

С трудом оторвав взгляд от этого черной воронки между лопаток, он стал разглядывать татуировку под ними. Эта татуировка походила, на, как выразился сожженный на костре маг, некий "шестеренчатый механизм". По мнению Виктора это была обычная обойма револьвера. Отличие было тем, что отверстий для патрон было всего три.

— И это и есть полагающееся мне оружие?.. — спросил у себя Виктор. — Не обманула, действительно с тремя "гильзами".

Еще немного поглядев на отражение своей спины, Виктор вздохнул.

— Ладно, приступим.

Сейчас он знал два первоэлемента: Танец светлячков, который он учил несколько часов, и Стилет тьмы, которому выучился прямо в Бездне.

Немного подумав, он избрал для тренировки уже знакомое заклинание.

Все повторилось. Слова на неизвестном языке лились из Виктора сплошным потоком. Это было долго: не меньше десяти минут. Если бы ему не пришлось быть предельно сконцентрированным, чтобы не сбиться и не начинать все снова, он наверняка бы уже уснул.

Но вот речитатив подошел к концу. Последние слова полные нажима и призыва, сорвались с языка Виктора и им в такт загудела сама Бездна. Она ожидала лишь когда Виктор выпустит в этот мир призванное заклинание, и если Виктор не сделает этого в течение нескольких секунд — его ждут ужасные последствия.

Виктор уже намеревался поступить как в прошлый раз, и раскрыть свою ладонь, соединив мир и Бездну, но вдруг вспомнил о чем-то. Рвущаяся в мир энергия первоэлемента без остатка вошла в калейдоскоп и застыла в одной из трех гильз.

Весь мокрый от напряжения, Виктор вновь посмотрел в зеркало. На его спине был все тот же калейдоскоп, но одна, доселе пустая, гильза была заполнена. Приглядевшись, он увидел в ней символ первоэлемента "Танец светлячков".

Боясь поверить удаче, Виктор вытянул руку вперед и усилием воли заставил светлячков вырваться из ладони. Едва заметно полыхнула рука и перед Виктором, словно из воздуха возникли три разноцветные вспышки. Прежде чем исчезнуть, они хаотично порхали несколько секунд, но Виктор не было до них дела: все его внимание было поглощено калейдоскопом.

В момент, когда заклинание активировалось, татуировка на спине пришла в движение: вот барабан проворачивается, гильза с символом внутри наезжает на черную воронку — дуло...

Виктор готов был поклясться, что услышал щелчок и выстрел. После активации заклинания, гильза вновь сместилась, таким образом, чтобы дуло с Бездной внутри, оставалась ровно между двух пока пустых гильз.

— Так значит, этот "калейдоскоп" позволит мне хранить три активных заклинания. Неплохо!

Виктор захотел разделить с кем-нибудь свою маленькую радость. Но Катарина была бездушным куском кровоточащей плоти, а Кэт... Кстати, где она?

Вспомнив о Кэт, Виктор ощутил смутную тревогу.

Немного подумав, он закрыл глаза. Он увидел ее почти сразу. Но радость на его лице, сменил ужас.

Кэт была в плену. Ее пытали.

— Делай, как они говорят, — произнес Виктор, изо всех сил молясь Бездне, чтобы она довела его голос до ушей Кэт. — Делай, как они говорят, Кэт!

Глава 10 Ольга

Ольга вышла из черного BMW и застыла, смотря на пепелище, которое некогда было двухэтажным домом на прекрасном дачном участке.

На дороге толпились люди, а всю обочину, вплоть до полуобгоревшего забора заполонили машины: два пожарных расчета, скорая, патрульная и следственная бригада. Пожарные сворачивали шланги, медработники скучали, а следователи пытались опрашивать зевак — жителей дачного поселка.

— Что случилось? — спросила Ольга одного из местных, поскольку не желала привлекать внимания следователей.

— Говорят, газовый баллон взорвался, — пожал плечами пожилой мужчина. — Вот только не верю я в это.

— Почему?

Мужчина снова пожал плечами, взглянул на нее внимательно и помотал головой:

— Да, нет, ничего. Это я так...

Ольга посмотрела на него оценивающе. От ее взгляда не укрылись ни сажа на одежде, ни остатки крови на руках, ни смертная тоска в глубине глаз.

— Еще раз спрашиваю, — подпустила она в голос злобные нотки, — что тут произошло?

Мужчина скривился, бросил долгий взгляд на ее лицо и неохотно ответил:

— Да ничего. Убили мужика... Я живу тут недалеко. Когда прогремел взрыв, я прибежал сюда, узнать не нужна ли помощь. Тут уже все догорало, но помощь уже точно была не нужна: хозяин дома лежал у крыльца, с дырками от пуль в груди...

Больше ничего не говоря, Ольга села в машину и прорычала водителю:

— Игорь, возвращаемся.

— Что произошло? — спросил выворачивающий руль долговязый тридцатилетний мужчина.

— До него добрались быстрее, чем я рассчитывала, — невесело ответила она. — Невелика потеря, если бы у него не было двух моих гримуаров.

Водитель стиснул зубы, исподволь покосился на Ольгу, потом облегчено выдохнул. Сидящая рядом с ним девушка была на пять лет младше его, но это не мешало ему бояться ее едва ли не до смерти. От девушек ее возраста Ольгу отличали закрученные фрейзерной стружкой волосы, совершенно белого цвета, и перечеркивающий правую бровь пепельный шрам.

Она была бы даже симпатичной, если бы ни глаза, в которых сквозило страшное безумие.

Правда, обычно Ольга прятала от всех свой настоящий взгляд, заменяя его холодным или даже ледяным. Вот только эта маска не могла обмануть Игоря — он знал ее более чем хорошо.

Вот уже как три года она была его начальницей, если не сказать хозяйкой. За это время Игорь хорошо усвоил тот факт, что если Ольга впадала в ярость, что происходило довольно часто, ему стоило держаться от нее как можно дальше, желательно не ближе пушечного выстрела.

Впрочем, несмотря на потерю гримуаров она оставалась относительно спокойной. Он даже рискнул привлечь внимание:

— Что будем делать, босс?

— Подожди, — сказала она, и потянулась в карман.

В ее руках появился вибрирующий телефон.

— Воронцова слушает, — сказала она в трубку.

Игорь прислушался, пытаясь услышать голос ее собеседника, но шум покрышек надежно его скрывал.

— Да...

— Когда?

— Она была одна?...

— Номер авто установлен?

— Просмотрите записи со всех камер, мне нужен этот номер!

— Все. Конец связи.

Она спрятала трубку в карман и откинула голову на подголовник сиденья.

— В Замоскворечье убили двух человек.

— И что? — не понял Игорь.

— Свидетели видели, как из микроавтобуса, в котором жмурики открыли точку по продаже оружия вышла молодая девушка в крови, — размерено говорила Ольга. — У нее в руках были большие сумки — вероятно с трофеями.

— Девушка-киллер? Редкость, конечно, но ничего особенного.

— Ты не понял. Она использовала только нож. В том фургоне она устроила форменную бойню...

— Думаешь, она из Бездны?

— Мне плевать откуда она, — разъярилась Ольга, — но моего неофита выкурили из дома гранатами. Если ты считаешь, что гранаты продаются в продуктовом, как апельсины, я выброшу тебя из машины к чертовой матери!

— Полегче, босс. Я просто не успеваю за твоими мыслями: думаешь между убийством оружейных барыг и смертью нашего, есть какая-то связь?

— Да, черт возьми! Я это знаю!

Игорь, не отрывая взгляда от дороги, вжал голову в плечи: он хотел стать невидимым до тех пор, пока беловолосая девушка полностью возьмет себя в руки.

И правда. Скоро послышалось сопение: Ольга дышала глубоко и размерено, таким образом пытаясь совладать со вспышкой гнева.

— Я тут кое о чем подумала..., — прерывисто произнесла она, — мы подъехали к дому, когда пожарные едва успели залить его водой. Скорее всего, мы опоздали минут на сорок. Похитительница наших гримуаров явно вернулась в Москву. Дорога тут одна... И что это значит?

Игорь со всей души надеялся, что этот вопросы был риторический, но молчание затягивалось...

— Что? — наконец осмелился спросить он.

— Это значит, что мы наверняка разминулись с ней по пути сюда. Мы должны были видеть ее автомобиль на встречной полосе... Надеюсь у тебя включен видеорегистратор?

Игорь удовлетворенно кивнул: в России регистраторы включены у всех, даже у полицейских. А Ольга уже сняла с торпеды камеру и начала просматривать запись.

— Что конкретно ты ищешь? — спросил Игорь минут через десять.

— Старый форд фокус, красного цвета, двигающийся по встречке... А вот и он!

Игорь чуть не подпрыгнул и едва не ударил по тормозам — настолько неожиданным был ее возглас.

— Кто?! Где?!

— Да вот же, — произнесла Ольга, тыча экраном видеорегистратора ему в лицо, — красный форд... и смотри кто за рулем.

Игорь покосился на экран и увидел на не очень четком снимке молодую черноволосую девушку за рулем авто.

— Это она! — сказала возбужденная Ольга. — Я знаю, что это она!

— Но в машине она не одна...

— Это ничего не значит. Возможно этот парень ее подельник, и судя по его изможденному лицу, он вероятно ранен...

— И что теперь?

Вместо ответа Ольга достала из кармана телефон и нашла в адресной строке чей-то номер:

— Саша, — сказала она в трубку, — ты чем занимаешься?

— Ясно. Сейчас я скину тебе смс с госномером авто — пробей по базе и найди его местоположение... Нет, в розыск ни в коем случае не подавай — это наш клиент... Десять минут тебе на все!

Саше потребовалось гораздо меньше времени. Не успел Игорь набраться храбрости, чтобы подставить под сомнение уверенность боса в том, что пассажиры данного автомобиля имеют какое-либо отношение к сожжению дачи неофита, как Ольга новь бросилась к трубке:

— Воронцова слушает.

— Да...

— Кому принадлежит автомобиль?

— Ладно, а где он сейчас?

— Нет...

— Слушай внимательно. Сейчас ты возьмешь всех кто есть в офисе и отправишься в тот двор, следить за машиной. Как только появится ее хозяйка схватишь и выбьешь из нее все что можно... Мы с Игорем будем через час.

Когда он выключила телефон, Игорь поинтересовался:

— Нашли машину?

— Да, эта новая система просто шикарна — в последний раз камера засекла номер машины где-то на Беговой. Автомобиль заехал в один из дворов — думаю, он еще там. Я приказала мальчикам устроить на автомобиль засаду — возможно мы найдем этих уродов раньше чем думали... По крайней мере, у меня на этот счет хорошее предчувствие — так что езжай сразу на Беговую.

— Понял.

На въезде в Москву была пробка, поэтому Игорь достал из бардачка проблесковый маячок.

Черный BMW издавая злобную сирену, не снижая скорости помчался по разделительный полосе.

* * *

Кэт вышла из дома и не обращая внимания на разглядывающих ее бабушек, сладко подтянулась. Сидящие на лавках у подъезда бабушки такого поведения не одобрили и о чем-то зашушукались, но Кэт было плевать.

Эти бабки отгоревали старые кости на солнышке, и коротали старость в пустой болтовне и пересудах — но ей такое не грозило. У нее была вся жизнь впереди, и даже больше. Вечная молодость.

Не удостоив их повторным взглядом, она прогулочным шагом направилась к алее перед домом. У нее было много дел, и требовался хороший план. Прежде всего, нужно было сходить в магазин одежды. Одежда для Виктора не была такой категоричной необходимостью, но ей самой она требовалась как воздух.

Конечно, у нее оставались кое-какие тряпки, но, в конце концов, не могла же она расхаживать перед Виктором в таком виде? Уж лучше ходить голой чем так...

Во вторую очередь нужно было подумать о продуктах питания. Конечно ей-то пища была не нужна, но Виктор отнюдь не бессмертен. Правда хорошие продукты без красителей и ГМО стоят дорого... Она пересчитала имеющуюся наличность и поняла, что не хватит... Не хватит на еду.

Но будет очень неправильно возвращаться с обновками, но без продуктов... Что о ней подумает Виктор? Мужчинам вообще невдомек, что девушка может отказаться от еды, но не от нового платья!..

— Похоже, сначала придется поискать денег, — вздохнула она.

А потом принялась обдумывать новый план. Деньги быстро можно получить тремя способами. Украсть, продать, ограбить.

Воровать она не умела. Продавать было нечего, кроме своего тела, но она никогда этим не занималась, и начинать не собиралась. Значит, остается только ограбить... Вот только кого? Какого-нибудь случайного прохожего, или какого-нибудь хмыря из подворотни? Но, во-первых, ни факт, что у них будет наличность, во-вторых, чтобы не привлекать внимания полиции, придется действовать в другом районе, а в-третьих.... В-третьих, Виктор это не одобрит. А такую вещь от него не утаишь — какое-то шестое чувство говорило ей, что Виктор с какого-то момента стал к ней намного ближе, чем раньше — он в любое время может узнать где она и чем занимается.

Нет, никого грабить она не будет.

Но что же тогда делать?

Проходя вдоль ряда припаркованных автомобилей, она вдруг вспомнила о новоприобретенной собственности. У нее был свой собственный автомобиль!

Конечно, этот автомобиль принадлежал Роберту. Но в интернате у них с Робертом все вещи были общими. Тем более теперь, когда Роберт мертв, все что принадлежало ему, должно перейти к ней по праву...

Следом пришла мысль, что у нее никогда в жизни не было своего автомобиля, да и вообще какой-либо более-менее дорогой собственности. А теперь он есть!

Окрыленная этим фактом, она достала ключи из кармана курточки и двинулась к форд фокусу, красного цвета — любимого ее цвета.

Да, конечно, автомобиль ей не продать, но она могла ездить на нем, стоило лишь поменять номера. Но пока что она просто осмотрит его, вдруг бывший хозяин припрятал в нем что-нибудь ценное?

Разблокировав замок, первым делом она попыталась открыть багажник...

Рядом скрипнули автомобильные шины, хлопнули двери.

Она успела заметить только белый микроавтобус и вываливающихся из него людей в масках.

Ее сбили с ног, нацепили наручники и надели черный мешок на голову. Потом ее подняли с асфальта и забросили в салон, словно дрова в топку.

Машина тронулась, ее посадили на стул и наручниками приковали руки к спинке.

Наконец мешок сдернули с лица. Перед собой она увидела трех здоровенных мужиков в ничем непримечательной одежде.

— Начнем с простых вопросов, — сказал один из них. — Как твое имя?

Кэт оскалилась:

— Пошел ты.

— Неверно.

Удар по лицу был оформлен в виде пощечины, но голова Кэт дернулась так, будто в челюсть саданули битой.

— Спрашиваю еще раз. Как твое имя?

— Я же сказала, пошел ты.

— Дай сюда.

Бугай взял у своего коллеги резиновую дубину и повертел ею перед носом Кэт.

— Девочка, я бы очень не хотел причинять тебе невыносимые муки, но если ты не ответишь на мои вопросы, мне придется пустить вход это... И поверь, даже самые, мать их, терминаторы, раскалываются и плачут как дети всего лишь после пары ударов в печень... Итак, как твое имя?

— А вы ведь менты, — произнесла Кэт глядя ему в глаза. — Правда, хреновые менты.

— Как догадалась?

— Такие дубинки имеют право использовать только менты и охранники с лицензией. На охранников вы не похожи, а братки предпочитают биты...

— Умная девочка. Но я спросил, как тебя зовут.

— Еще раз повторяю. Пошел ты.

Удар был страшен. Даже корни волос на голове ощутили шоковый разряд. Она изогнулась на стуле дугой, но так и не закричала. Просто не смогла. А потом, когда первая вспышка затерялась в океане боли, ей зажали рот и крик утонул где-то между пальцами.

Когда ладонь все же убрали, она задышала как рыба в воде. Из глаз ручьями текли слезы.

— Итак, как тебя зовут?

— Пошел ты, — смогла выдохнуть она.

Действие повторилось.

Минут через десять, показавшихся Кэт вечностью, в дверь микроавтобуса постучали несколько раз. Один из амбалов зажал ей рот и вместе со стулом отодвинул ее вглубь салона, второй, держа наготове пистолет, приоткрыл дверь.

Оттолкнув его, в салон по-хозяйски вошла беловолосая женщина, в сопровождении долговязого парня, и тут же уставилась на Кэт.

— Что она сказала?

— Ничего, — ответил ей бугай, — но мы только начали...

— Ладно, я сама... Да отпусти ты ей рот!

Мужик, стоящий за стулом Кэт, подчинился и получившая возможность говорить, Кэт задала вопрос:

— А ты еще что за стерва? Знаешь, ты слишком переусердствуешь с бигуди.

Беловолосая женщина была ненамного старше нее, но из-за рассекающего бровь шрама и глаз, в которых таилось бешенство, казалась женщиной за сорок.

— Меня зовут Ольга, — усмехнулась она, — мне нравятся те, кто не смотря на размазанные по лицу слезы и сопли пытаются казаться храбрыми... Я просто-таки обожаю таких ломать.

Она достала откуда-то нож-бабочку:

— О, это твое? Любишь острые игрушки? Сейчас проверим насколько...

Лезвие приблизилось к глазу Кэт.

Кэт дернулась в попытке отстраниться, потом замерла, услышав до боли знакомый голос.

— Делай как они говорят, Кэт. Делай как они говорят!

Сначала она подумала, что ей это почудилось, а потом сообразила, что Виктор сейчас здесь — по крайней мере, он видит что происходит.

— Кэт. Приведи их ко мне в квартиру. Не бойся, у меня есть план.

"Поняла, Виктор".

— Ладно, стой! — воскликнула Кэт, глядя на лезвие у глаза. — Я все расскажу.

С лица беловолосой шмары слетела безумная гримаса. Лезвие исчезло с досадным скрежетом.

— Итак, слушаю.

— Скажу сразу, я мало что знаю, — затараторила Кэт, изо всех сил пытаясь казаться испуганной, — парень, который вытащил меня из интерната, сказал, что он собирает древние реликвии, или что-то типа того, и что я должна ему помочь в их поисках! Он узнал, что у какого-то старого козла есть две древние книги, а еще сказал, что козел опасен и нам нужно найти оружие. А потом нам с ним пришлось завалить двух барыг и отобрать у них гранаты. И мы поехали к козлу на дачу и закидали его дом гранатами, а когда он выбежал, мы его пристрелили и взяли книги... Вам ведь книги нужны, правда?

Беловолосая девушка хмурилась. Кэт держала ее взгляд, пытаясь казаться испуганной и растерянной, но не знала, как ей это удается. И еще она не имела понятия, кто эта женщина, чего она хочет и что ей известно, поэтому чтобы где-то не проколоться пришлось раскрыть все произошедшие события в предельно хаотичном и утрированном виде.

Наконец женщина, к глубокому облегчению Кэт, проанализировала ее слова и приняла решение:

— Отведешь меня к своему бойфренду и останешься жить. Договорились?

Кэт учащено закивала:

— Да!

Глава 11 Дом Лирит

Виктор смотрел из окна, как к его подъезду подъехал микроавтобус и из него стремительно выбралась группа людей.

Пять мужчин, две девушки. Мужчины были крепкими, в масках, бронежилетах, с автоматами в руках. Девушки среди них ярко выделялись. Выделялись хотя бы волосами: у одной они была белыми, как молоко, у другой — черными, как крыло ворона.

На бронежилетах было что-то написано, но Виктор не успел разглядеть — группа скрылась за козырьком над дверями подъезда.

Внутри Виктора всего трясло, но левая рука была сжата в кулак. За время, которое понадобилось похитителям Кэт чтобы надеть бронежилеты и подготовиться к штурму, Виктор успел только сотворить заклинание "Стилет". Он совершенно не представлял, как работает это заклинание. На его изучение не было времени — створив заклинание, он не использовал его, вместо этого тут же вложил его в одну из трех пустующих гильз калейдоскопа.

Возможно, это заклинание окажется таким же бесполезным как "Танец светлячков", но, по крайней мере, он отвлекся от невыносимого ожидания...

Он прошел в прихожую и достал из тумбочки пистолет, оставленный Кэт. Проверив боеприпас, он снял его с предохранителя и передернул затвор — одной рукой это было до жути неудобно, но жить с одной работающей рукой вообще неудобно.

Прожужжал звонок.

Виктор взглянул в глазок и увидел там смирно стоящую Кэт. Однако открыть дверь, он и не подумал. Вместо этого отступил на шаг, затем распрямил руку с пистолетом, прижав дуло к глазку и спустил курок... А потом еще и еще несколько раз.

Разошедшийся в тесном коридоре гром пахнул порохом и отдавался звоном в ушах. Виктор, даже не оценив деяния своих рук, бросил разряженный пистолет на пол и вошел в ванную комнату.

Как только дверное полотно пробила первая пуля, и окровавленная заложница упала на пол, Ольга дала команду к штурму.

Вообще-то она совсем не ожидала, что укрывшийся в квартире колдун будет стрелять по своей подельнице, но она бы ни была собой, не умея мгновенно отреагировать на изменение ситуации.

Выстрелы из квартиры едва ли успели стихнуть, как все петли и замки на двери были обвешаны тротилом. Парни в масках вжались в стену, один из них начал отсчет:

— Три, две...

Последние мгновения для Ольги растянулись. Что-то было не так.

Она бросила взгляд на черноволосую девушку, истекающую на полу кровью. Две пули угодили ей в грудь, одна пробила горло и теперь там образовался алый родник. Девушка захлебывалась кровью, но не сдавалась, бессмысленно цепляясь за жизнь.

Что-то смутно шептало Ольге, что в этой девушке было что-то не так, но она не успела развить эту мысль, поскольку приоткрылась дверь соседней квартиры и Ольга автоматически ударила по ней ногой.

От удара дверь отбросила любопытную соседку обратно в квартиру, но Ольга не обратила внимания на раздавшийся оттуда стон.

— Взрыв!

Взрыв был не такой уж и сильный, однако в тесном коридоре его звук усилился многократно. Дверь сошла с проема и два бойца отбросили ее в сторону, прямо на тело черноволосой...

Вот только девушки, полагающейся истекать кровью, не было! Она исчезла!

Даже привыкшая мгновенно реагировать на меняющуюся ситуацию Ольга застыла на несколько мгновений.

Она должна была остановить своих людей, но четверо штурмовиков с автоматами наперевес уже исчезли в задымленной квартире...

Она едва успела вцепиться в бронежилет Игоря.

Он повернулся удивленный, а Ольга яростно помотала головой и сжимая пистолет мокрой ладошкой, приблизилась к зияющему пустотой дверному проему.

Ей хватило лишь одного взгляда, чтобы понять, что вся ее группа исчезла бесследно.

— Уходим! — наконец должным образом отреагировала она. — Быстро!

Игорь опустив автомат, стал связаться с группой, но рация молчала.

— Что ты делаешь?! Сказала же, уходим!

Она едва ли не выбежала на лестничную площадку, но все же кинула за спину последний взгляд... В коридоре не оставалось никаких следов их присутствия. Ни мертвой девушки, ни крови, ни вывороченной двери... Взорванная к чертям и отброшенная на пол дверь мирно стояла на полагающейся ей месте.

Зубы сцепились, белые волосы мотнулись из стороны в сторону.

Это была ловушка. Живущий здесь колдун устроил для нее ловушку!

Она выбежала из подъезда и хлопнула дверью микроавтобуса. Игорь уже завел мотор.

— Поехали!

Игорь молча нажал на педаль газа.