Tottt___Бескрылые

Бескрылые.. По мотивам одноидейных фанфиков.

День первый.

Проснулся рывком, пытаясь сесть на кровати. Сегодня же будут результаты вступительных экзаменов, нужно поторопиться. Первая мысль бешеной птицей забилась в голове, побуждая к странному действию. Ноги находят пол, а ощущения неправильности происходящего постепенно появляются в дальних уголках сознания, как паутина у трудолюбивых хозяев. Руки откидываются назад, помогая сохранить равновесие, потому как нахожусь явно не на кровати. Глаза, привыкнув к первому состоянию шока, от непривычного вида места пробуждения, медленно осматривают окружающее меня пространство. Маленький стол, за которым можно сидеть только на коленях, пару напольных полок с какой-то бумажной макулатурой, раздвижные двери, окно и проем в боковой стене с видом на кухню, желто-зеленоватый пол с классическими татами, однотонные стены навевающие грусть. Ощущение иррациональности происходящего волнами мурашек захлестнуло меня, заставляя волосы на голове стать дыбом. Очутиться в виденном на экране монитора мире очень не привычно. Сознание, сделав перезагрузку, вспоминает о причине пробуждения. Какие могут быть экзамены, я уже забыл, что это такое? На стене вешалка с одеждой, джинсовая куртка и штаны, в карманах нахожу пластиковое удостоверение.

— Сахаси Минато.

Читаю написанное, прежде чем осознаю, что мои глаза видят не привычную кириллицу. Чувствуя слабость и головокружение, сажусь на пол и откидываюсь на стену. Ощущение прохладной поверхности немного успокаивает. С закрытыми глазами снова произношу написанное, пытаясь расслабиться. Как ни странно, произнесенное имя меня успокаивает и воспринимается обыденным — значит, оно принадлежит мне? Встаю, подхожу к зеркалу и, пытаясь не паниковать, сравниваю изображение на карточке с тем, что вижу перед собой. Ну что ж, если не брать в расчет то, что в зеркале это не я, то все сходится.

— Я, Сахаси Минато.

Хмуро смотря на свое отражение, пытаюсь к нему привыкнуть. На вид подросток, лет семнадцати, смазливое лицо, мягкие черты, наивные глаза. Мда... трудно такому человеку будет по жизни. Глубоко вздохнув, начинаю одеваться и не думать о белой обезьяне. Тело совершает привычные движения, одевая меня, поправляя воротничок, и моя главная задача ему не мешать. Оделся, прошлепал на кухню, с привычной целью поохотиться на еду. В мыслях, как всплывающие подсказки, внутренний голос суфлирует мои действия, что меня почти успокаивает и примиряет с реальностью. Похоже, этот Сахаси тоже любил поговорить с умным человеком. Вот уж не думал, что обычные сухие тосты с кофе, могут доставить такое удовольствие, или это все-таки не мое восприятие? Очередная засада, по новой выяснять свои предпочтения, или лучше сказать моего нового тела? Прожевав свой нехитрый завтрак, надел куртку, обулся и, стараясь загнать свое 'я' и переживания поглубже, пошел выполнять свою первую миссию в этом мире. Анализировать буду позже.

Во время всего движения старался не крутить головой и не фиксировать сознание на чем-то конкретном. Сейчас все эти детали не имеют особого значения. Калька моего сознания мягким туманом оседает в восприятии прежнего хозяина тела. Нет ни агрессии, ни системных конфликтов с мировоззрением сознания прежнего владельца, как и передачей мне данных его памяти. Словно автопилот, постепенно отключаясь, передает мне управление. Сектор с частными домами сменили обычные многоэтажки всех городов мира, для простых работяг, с маленькими квартирками, и, стоящие на огороженной территории, здания, выделяющиеся своей архитектурой, обещая комфорт и удобства своим возможным жильцам. Наземное метро, кольцевой веткой огибающее деловую часть города. Просторные чистые улицы центра, ровный асфальт без всяких выбоин. Увиденное фоном осядет в памяти, а, как будет спокойное время, займусь осмыслением. Неожиданно для меня, движение моего тела прерывается перед доской, с вывешенными листами, и я ощущаю досаду и грусть.

— 'И что у нас случилось?' — Мысленно спрашиваю сам себя.

— 'Снова провалился'.

Вздыхает моя грусть. Разворачиваюсь и иду обратно. Иду домой, и понимаю это совершенно спокойно, цель достигнута, пора возвращаться на 'базу'. Тут возникает потребность некоторого действия. Рука привычно достала телефон и нажала кнопку вызова. Решаю не вмешиваться в происходящее.

— Прости, мам. И в этом году не вышло. — Говорю в трубку уставшим голосом.

— "Э, и что будешь делать? — Голос 'мамы' согревает меня, что странно. — Домой вернешься?"

— Прости, дай немного подумать. — Мой ответ меня немного успокаивает. — Через пару дней перезвоню.

— "Не пропадай." — Немного сожаления и сочувствия.

— Да, пока.

Кладу трубку. Появляется слабое ощущение привычности происходящего, окружающие люди и дома, названия магазинов, реклама, обрывки речи, выливаются в привычную картину многократно виденного мира. Новости на большом экране сообщают о каком-то Минаке, скупившем 80% акций проекта 'Нью-Токио', а мое 'второе я', что-то бормочет об обнаглевших олигархах. Неспешная прогулка домой — самое время 'подбить' данные. Итак, я Сахаси Минато, второе провальное поступление в академию, живу на съемной маленькой квартире в городе, который теперь принадлежит белобрысому придурку в странном наряде. Вид главного офиса МБИ из окна вагона поезда вводит меня в ступор. Минато, Минака, МБИ, Нью-Токио — м..мать, это же начало аниме сериала, не помню названия. Вдох, выдох, нужно не забывать дышать. Так, спокойно, будем надеяться это не кровавый ужастик, все-таки у япов к крови посредственное отношение. С другой стороны, отсутствие каких-либо четких планов, а это было ясно после разговора с матерью, дает непредсказуемое развитие сюжета, участником которого я являюсь. Проходит время, и в отсутствии новой тревожащей информации, немного успокаиваюсь. Мысль, что вся эта ситуация забавна, привела к желанию разобраться во всем, а для этого надо вспомнить, во что же я попал. В приподнятом настроении спускаюсь по лестнице воздушного перехода. Наверное, я пофигист. Вздохи своего я по поводу отсутствия девушки решил проигнорировать, хотя если он, то есть я, так переживает по поводу ее отсутствия, то может это комедийное аниме с кучей красивых девушек? Звук взрыва и вопль: ' С дороги, пожалуйста'! — Дали положительный ответ на мой вопрос. С неба, почти отвесно, на меня падала девушка с такими большими... нет, это триллер, со сценами особо изощренного насилия. Извернувшись в падении, девушка упала на меня, выбив, своей такой аппетитной задницей, воздух из легких.

— Знала же, что не стоило оттуда прыгать...

Посетовало это нечто, спокойно сползая, с меня. Белые трусы и гольфы, красная короткая юбка, выполненная вертикальными полосками, розовый пояс с большим бантом на спине, белый верх в виде рубашки с очень широкими рукавами. Все это, именно в такой последовательности, мне и предстало. Поворачивает ко мне свое приятное, чуть пухлое лицо, с радостным предвкушением нового знакомства. Темно карие глаза сияют восторгом. Ее непосредственность вогнала меня в ступор.

— Спасибо тебе большое. Ведь ты меня поймал, верно?

— Ну, как-то так.

Странное ощущение, охватившее меня, не давало послать собеседника лесом. Может жизнерадостное выражение на ее лице. А мысль, что девушка хороша, разливала жар по всему телу. В очередной раз сталкиваюсь с непривычной реакцией своего тела. Но времени на полноценное исследование моего состояния мне не дали.

— Берегись!

Девушка предупреждает меня об опасности и отбрасывает в сторону своей грудью. В первый раз сталкиваюсь с таким не целевым использованием женской части тела. Я снова на земле. Раздавшийся рядом взрыв заставил поменять объект своего внимания.

— Бегать не надоело? — Какие-то две девицы взирали на нас с крыши здания на противоположной стороне улицы. — Сразись с нами!

— Да не могу я сейчас! — Отвечает мой неудавшийся киллер, не знаю, что у них за дела, но относится к ним девушка очень ответственно.

— Это твой выбор.

Девушки на крыше покрываются искрами электрических разрядов и прыгают прямо на нас. В этот момент вместе с ужасом приходит спокойное понимание того, что должно произойти дальше. Аниме про секирей и их ашикаби, вот собственно и вся определенность в моем ближайшем будущем. 'Не самый худший вариант'. — Думал я телепаясь за Мусуби, которая тащила меня за руку на скорости, превосходящей метро. И даже рука, которая могла вот-вот оторваться, не портила мое настроение. В этом аниме много красивых девушек и главного героя не убивают ревнивые любовницы — жить можно. Осталось подождать, когда мой экспресс решит сделать остановку, и начинать обживать свою роль, стараясь получить хоть какое-то удовольствие от грядущих событий.

— Извини, извини. Прости, что втянула тебя. Только сейчас дошло — могла ведь убежать одна... тебя схватила не подумав.

Было видно, что от происходящего девушка испытывает и радость, и смущение. Но вместе с тем, слушая ее слова, я не замечаю ни капли раскаяния или сожаления на довольной физиономии. Вот только ощущение от ее внимательных глаз, портило впечатление веселой и жизнерадостной непоседы. Помниться, секирей начинают реагировать на своих ашикаби тем, что стараются держаться поближе к драгоценному телу. Мда, инстинкты страшная штука. Умиление от ее слов, заставило мою жабу поднять голову: такая девушка в хозяйстве пригодиться. Либо изменилось мое личностное мировосприятие, либо к моим чувствам примешиваются эмоции Минато, который теперь я, да и жар испытанный ранее требует исследования, от чего и на что.

— Прости, не представилась, я Мусуби!

Руки сложены перед собой, вежливый поклон, а я отвожу взгляд от ее груди. Как говориться, первый пошел. Снова замечаю ее удовлетворение от произведенного эффекта, как будто меня тестируют. Меня! Тестируют? Осознав свою мысль, пытаюсь понять, что собственно происходит?

— Сахаси Минато. — Потираю затылок, что за дурная привычка?

— Минато-сан, еще раз спасибо за помощь. — И снова покачивание груди Мусуби в поклоне. Не, смущение это точно не моя реакция, улыбаюсь своим мыслям, и чувство неловкости проходит.

— Ничего, все в порядке.

Девушка падает в обморок и таким интересным образом заканчивает разговор. Усилием воли подавляю желание к ней кинуться, получается, и это хорошо. В аниме Мусуби воспринимается, как веселая непоседа, не видевшая в этом мире зла. Здесь же, что называется нос к носу, начинает проглядывать другая личность. Впрочем, как и в реальной жизни, под такими масками обычно скрывается нечто, не любящее дневного света. Придется поработать сапером, как время будет. А пока нужно отволочь эту красавицу к себе домой и накормить. Размышляю и медленно наклоняюсь к ее лицу.

И снова ощущение жара просыпается где-то внизу живота. Интересно. Закрываю глаза, пытаясь, сосредоточится на своих ощущениях. Перед мысленным взором предстает хоровод снежинок, почему-то серых. Они кружатся, как маленький смерч, то сужая свой радиус, то, снова, разлетаясь в плоскую сферу. Нет в этом образе ничего пугающего и чужеродного. Появляется ощущение его родного, естественного происхождения. Если это нечто является частью меня, то должно подвергаться моему влиянию, чем бы, оно не было. Замираю и пытаюсь представить, что жар успокаивается и уплотняется. Не сразу, но чувство умиротворения и спокойствия накрывают фоном сознание, а жар, постепенно уплотнившись, дарит ощущение надежности и покоя, при этом почти физически ощущаясь небольшим ядром внутри тела. И появилось это ядрышко, если по ощущениям, после или из-за встречи с Мусуби. Надо за ним присматривать, особенно, при тесном контакте с Му. Да мой хороший, что бы ты ни было, ты теперь дома. Открываю глаза. А она, правда, милая. Легкий ветерок напоминает, что у меня тут девушка на земле валяется, не хорошо как-то. 'Ох, доля ты моя ашикабская'. — Со вздохом поднимаю Мусуби на спину. Привычная дорога домой, всегда быстро привыкал к новому месту. Подъем по лестнице окончательно лишил меня сил. Ввалившись в квартиру, складирую тело у столика. Отдышавшись, достаю обед из гамбургеров. Эти секирей точно не люди. Только пакет с едой касается поверхности стола, как моя милашка, открыв глаза, садится и смотрит на меня жалостливым взглядом. Вспоминаю ее изучающий взгляд. Ощущение, что передо мной как будто два человека: один веселый, вечно голодный ребенок; другой фронтовик, только с передовой, еще не смывший гарь пороха; прохладным ветерком проносится вдоль позвоночника. Пододвигаю ей пакет, предлагая угощенье: 'Приятного аппетита'. Два надкушенных, почти одновременно, гамбургера и сияющие глаза, такая реакция на простую еду смиряют с действительностью. На душе приятно и спокойно. И пусть, очень скоро, предстоит поиск работы, в аниме эта девочка очень прожорлива, но, когда рядом такая наивность и, кажущаяся беззащитность, в наших мозгах, что-то переключается. Стоп! Там ведь и переселение не за горами, нужно этот процесс брать в руки. А это значит...

— Минато-сан, вы снова меня спасаете, привели к себе домой...

В конце голос становится тише, а ее смущение, от желания остаться со мной, показывает ее проницательность в отношении своих чувств и определенную сознательность. Да уж, ее кажущаяся простота, эмм... не такая и простая.

— Тебе некуда идти? — Ожидаемо спрашиваю я, канон же ж.

— Да. Поэтому, если я не помешаю... Можно ли мне остаться? — И полный надежды взгляд.

— Оставайся. — Такая грудь, такое тело, похоже, этого добра у меня будет много. Хотя, весь этот налет предопределенности, портит всю романтику.

— Ой, как хорошо-то!

Восклицая, складывает руки на своей груди. Затем, медленно, на четвереньках подползает ко мне. И этот ее взгляд, вообще никак не могу разобрать, полная каша. Ощущение странной силы у меня в животе нарастает довольным урчанием. И это не от голода. В аниме вроде секирей реагировали на ашикаби, не наоборот.

— Каждая из нас рождена для своего ашикаби. Пусть, я его никогда не видела..., но, если такой, как Минато-сан, станет моим ашикаби... я преодолею все трудности для его возвышения. Чтобы окрылиться. — Теперь смотрит на меня, как девушка, уверенная в своем парне. И кладет мою руку себе на грудь, да я сейчас сам окрылюсь, точнее... ладно. — Чтобы найти путь.

Черт, и именно этот момент выбрало мое второе я, чтобы, воспользовавшись, теперь уже моим телом, выбежать из квартиры, захлопнув за собой дверь. Не, это дело не пойдет, нужно срочно гасить все эти 'минатовские реакции', чтобы и духу их не было. И крошка Му мне в этом активно поможет, гы-гы.... О, а вот и арендатор моей жилплощади. Нужно обрадовать старика.

— Добрый день, завтра я переезжаю к своей матери, и вы сможете сдать жилье новым постояльцам. — Не даю раскрыть рта этому доброму дядечке и смотрю, как эмоции сменяются на его лице. Досада, раздражение, злость.

— Я приду проверить состояние комнаты.

Развернувшись, угрюмо уходит. Вот так. Нужно двигаться вперед, а не ждать пинка к героическим свершениям, хотя, пока не пойму, что у меня за реакция на Мусуби, лучше придерживаться канона, четко контролируя свои действия. 'Ну, где там моя птичка?' — захожу домой. Искомое нашлось в комнате, в моей рубашке и трусиках, и аккуратно складывала свои вещи. Оставим пока так, все-таки вид радует.

— Кушать хочу.

И взгляд бездомного щеночка. На такой яркий и искренний характер трудно злиться. Сейчас она просто ребенок, хотя сочетание развитого тела и детской психики сильным диссонансом накладывается на ее восприятие. Прибавить сюда ее внимательный взгляд, временами сканирующий окружающий мир. Хм... и в моих чувствах начнется настоящая каша. Пока отложим.

— Значит, подъем, одеваемся и в банк, поедим в городе.

Потрепав по макушке обрадованную девушку, перехожу к реализации озвученного. Дорога до банка не принесла неожиданностей, улицы воспринимались привычно и безразлично, что позволяло задуматься о том, когда лучше всего встретить свои проблемы. Ведь по ходу пьесы, Му нужно окрылиться, а прорвет мою девочку в минуту опасности и моей героической попытки ее защитить. Значит, снимаем деньги и ищем близняшек, они должны раздавать воздушные шарики в районе магазина, где я обычно затариваюсь. Потом поедим. А то бегать на полный желудок не про меня.

Сняли деньги, да, на счету не густо, и идем к перекрестку на пути к магазину, а я верчу головой — ну где же они родные? И, вот оно счастье, из дверей лавочки перед нами выходят две красотки в коротких платьицах и фартуках спонсора их рекламной акции. Наклеенные улыбки сносит ветром, как только наши взгляды встречаются.

— Тот парень с зазнайкой секирей! — Вопит грудастая близняшка, правильно — Хикари, секирей номер 11. Ну, с Богом, подумал я.

— Это же девчонки садо-мазо! Мусуби, бежим!!

Схватив за руку девушку, предпринимаю попытку убежать, маневрируя среди прохожих. Очередной взрыв, чуть ли не под ногами, дал понять, что петлять бесполезно. Мусуби встает в оборонительную стойку и готовится к драке. Разворачиваясь к сестричкам, краем глаза отмечаю мощную сдвоенную молнию готовую сорваться в нашу сторону и прыгаю на эту дуру, возомнившую себя громоотводом. Снова поднимаюсь и, схватив ее за руку, бегу. Происходящее начинает восприниматься каким-то бредом, ну не привыкло мое сознание к таким вывертам окружающей действительности. Не знал, что это будет так страшно и тяжко, но нужно дотянуть до тупика, чтобы все прошло по 'правде жизни'. Тяжелая одышка, бежать не в состоянии, Му передо мной — это хорошо.

— Что такое? — Возбужденный вид девушки привлекает мое внимание. — Ты вся покраснела. — Мусуби встает и, буквально привалив меня к стене, прижимается всем телом. И снова, ее нечитаемый взгляд.

— Что мне делать? Что мне делать, Минато? Мне так жарко! — Еще бы чуть-чуть, и я бы и сам забыл, что должен делать. Именно, как говориться, 'не отрываясь от кассы', очень внимательно следить за своим новообразованием, сиречь ядром, и все подмечать, а с такой нагрузкой на грудь это очень трудно. — Тело мое все горит. — Во-во, мое ядрышко, перестав урчать, тоже стало нагреваться, пусть и оставаясь в своих размерах. Прикрыв глаза, увидел, что мы находимся в пересечении двух сфер, центрами которых сами и являемся, и между моим ядром и Му пробегают всполохи красных и серых оттенков. От неожиданности я упал и девушка, конечно, последовала за мной, ее взгляд затуманился. Помня, что девушку нужно поцеловать, не стал затягивать с этим ответственным делом. При касании губ, ясно как днем увидел ядра девушки, а в момент поцелуя прямо кишками почувствовал встречный всплеск какого-то движения из наших ядер. Распустившиеся красные крылья за спиной Мусуби и появление красных лоскутков в сфере моего ядра — итог первой половины дня. Причем красные лоскутки кружились вместе с серыми на внешней оболочке сферы, тогда как внутреннюю составляло маленькое плотное ядро из лепестков моего цвета. Эротичные стоны Му при получении крыльев были мной благополучно проигнорированы; откинувшись на асфальте, позволяю себе расслабиться.

— Окрылиться в такой грязной дыре! — Восклицает расстроенная Хибики, секирей номер 12. На что, я устало машу ей рукой. А что? Жизнь вообще грязная штука: будь готов — всегда готов!

— Мы опоздали! — Вторая близняшка подходит ко мне. — Как же ты меня раздражаешь! Это все ты виноват! — Поднимает за шкирку. — Что ж мы теперь бессильны. — Подносит свою искрящуюся руку к моему лицу. — Хочешь подзарядиться от моей батарейки? — Хочется сделать девушке гадость, но я самоотверженно держу себя в руках.

— А ну, отпусти Минато-сана! — Проснулась моя птичка. Мое ядро еще уплотнилось, то ли для нападения, то ли для защиты, продолжая излучать спокойствие и уверенность. Однако.

— Иначе что?

Похоже, Хикари хочет продолжения, которое не замедлило появиться в виде атаки Му. Столкновение двух сил показало, что моей девочке чего-то не хватает. Одиннадцатая выдержала удар 88ой и близняшки спокойно отступили по своим делам. Нам тоже пора переходить к квесту 'попробуй снять квартиру', но сначала...

— Мусуби, а что это было? — Надо ведь услышать ее представление.

— Мы все секирей. Я Мусуби номер 88 нашла того, кого люблю, за кого буду сражаться! — Лицо так и сияет.

— Ясно, тогда перекусим и на поиски съемного жилья.

Взяв счастливую девушку за руку, направился в харчевню. Ну как харчевню, обычная наша кафешка, где кроме сладкого можно поесть что-нибудь с подобием мяса. Да, трескала Мусуби и правда много, хорошо, что не стал затягивать с переездом, иначе завтра пришлось бы искать поместье Мии на пустой желудок. Стоп. Может просто поискать в нете информацию о ее гостинице, как же она всегда представлялась? Какой-то дом Идзумо, кажется. Зайти в инет салон, найти этот домик и, что называется, тыкаясь в попутные риэлтерские конторки, медленно, но верно двигать в тихую гавань.

Сказано — сделано, но даже с моими знаниями и хитрозадостью, мы добрели только к вечеру. Хозяйка доходного дома Идзумо встретилась нам у открытых ворот на входе в свое поместье. Сия трудолюбивая особа мела асфальт на прилегающей территории. Вообще забавно, но если японца хотят представить трудолюбивым и смиренным, его обязательно покажут с метлой. Выглядела она, не смотря на простоту великолепно. Фиолетовые волосы с короткой челкой в стиле химе, фиолетовый хакама, белый хаори, белые носочки, деревянные сандалии и, конечно выразительные фиалковые глаза. Представилась как Асама Мия, согласилась приютить нас и ознакомила с правилами проживания в своей гостинице. Да-да — никакого разврата, что учитывая картонные перегородки вполне разумно, но вот над реализацией этого условия мне придется озаботиться в первую очередь. Благодаря громкому бурчанию в животе Мусуби, нас уговорили остаться на ужин, где мы познакомились с Удзуме и Кагари. Вот и первая экономия от знания сюжета, осталось вернуться домой, завтра собрать вещи и перебраться. И Удзуме, секирей номер 10, типичная соседка по двору, и Кагари-Хомура, секирей номер 6, спокойный и меланхоличный, выглядели, как в аниме. Пока шли домой, позвонила Юкари, моя сестренка, поздравила с не поступлением и обещала скоро навестить.

Дома Мусуби отправилась в душ, а я, расположившись ко сну, стал вспоминать сюжет своих будущих приключений. Поступление, Мусуби, близняшки, окрыление Му, поиск жилья, знакомство с обитателями поместья, голая Му с шикарными буферами, Акицу, сестренка помогает паковать вещи... Стоп. Акицу с отсутствующим взглядом на лавочке, раз уж это и так гаремник: одной больше, одной меньше. Ведь она довольно сильна, конечно, учитывая ее состояние, неизвестно как сложится наше общение, но, если вспомнить 88ю, то все что ей нужно так это дом, и в нем хозяин, а я достаточно домовитый... хе-хе. Решено, в аниме Аки появляется вечером в день летных испытаний Му и Минато, то есть завтра, еще один хлопотный день. Значит первое, по карте в нете найти все здания, принадлежащие МБИ и парки в окрестностях, узнать у Му все, что ей известно и постараться вычислить место с Акицу; второе, не попасть на глаза наблюдателям, если ее нашел этот коллекционер, то они будут; третье, одежда для спасаемой девушки и пару плащей, на всякий случай, а то помню, в аниме они любят рвать все друг на друге в порыве страсти... так, ничего не забыл? Да, нужно продумать путь отхода. Помнится, при падении Мусуби и Минато на дерево, крошка Кусано не дала им развесить свои кишки на ветках. Хмм..., а если драпать к ней? Чую спокойно уйти нам все равно не дадут, решено. Четвертое, найти ботанический сад, где она завтра точно будет, и рассчитать путь отхода, заодно и малышка будет меньше голодать. Да я прям супер герой, штаны бы не порвать. Тут мои размышления, о благе всех не окрыленных секирей, прервала голая Мусуби, причем в своей излюбленной манере — нечаянно плюхнувшись на меня сверху. Нет бы дать полюбоваться своим роскошным телом.

— Минато-сан, все в порядке?

Ни капли смущения или похоти, но мне-то от этого не легче! Одно радует — отсутствие "реакции Минато" на голые прелести, осталось со свое акцией разобраться. Опа, мое ядро активизировалось, антиресно. Закрыв глаза, вижу сферы вокруг меня и Му, только сейчас они приняли форму тела, ага, типа ауры, ладно, где там наше ядрышко. У-уу, рядом с ядром обнаружился еще один источник излучения, может это из-за него меня так колбасит? Мысленно предлагаю своему ядру полакомиться соседним источником энергии, только аккуратно — вдруг он заразный? Урчащая сфера, выпустив из себя дымку, окутала, о точно, чакру и, наполнившись светом, потекла обратно, тут же, переведя свою пульсацию в спокойный режим. Открыв глаза, задаюсь вопросом: ' Что мы получаем в итоге?' Мое ядро способно взаимодействовать с ядрами моих птичек и поглощать бесхозные выделения энергии в моем теле; мою реакцию на вид красивого девичьего тела, которая меня немного испугала. Му, за время моих размышлений, пододвинулась ко мне, а я, осмотрев девушку с головы до ног, почувствовал лишь заботу и беспокойство, причем не мои, а ко мне. Значит еще и эмоции моих птичек могут мне перепасть, очень удобно, учитывая какой гарем соберется. А мое спокойствие при виде наготы девушки, в данный момент, можно смело приписать работе моего источника, очень удобное свойство. Думаю, самое время заняться воспитанием 88ой, иначе в Идзумо не выжить. Целую Мусуби в щечку и кладу свои руки ей на плечи. Закрыв глаза, наклоняюсь к девушке и касаюсь ее лба своим.

— Мусуби, твой ашикаби хочет, чтобы ты находилась голой только в пределах ванной комнаты.

Из моего ядра через мои руки к девушке потекли ручейки из серых язычков, полностью распределяясь в ее сферах, амплитуда пульсации, которых медленно нарастала. Опасаясь неисследованных последствий, убираю руки с ее плеч и, открыв глаза, отстраняюсь. Глазки затуманены, ротик приоткрыт, потеряв лбом опору, медленно тянется ко мне. Да, вовремя я слил возбуждение, накрыв указательным пальцем ее губы, останавливаю.

— Мусуби, ты знаешь, чего я хочу? — Со спокойной улыбкой спрашиваю это непосредственное создание.

— Хай, Минато-сан!

С горящим взором убегает в ванну. Есть контакт. Если даже такой отморозок как 88-ая поддается воспитанию, то может у меня получится устроиться в этом мире, ага, остается не забыть о Карасубе и МБИ. Матери решил не звонить, может, оставит мой банковский баланс на прежнем уровне, пока я об этом не напоминаю? Мусуби вышла из ванны одетой, и тут включился телевизор, явив нам несравненного извращенца и вуайериста гавнюка Минаку.

— Поздравляю, ты стал партнером секирей. "Проект секирей" — название игры, в которой ты теперь участвуешь. Секирей сражаются ради возвышения своего ашикаби, то есть тебя, не подведи свою птичку. Кстати, проект засекречен. Хочешь или нет — выйти не удастся. За разглашение информации или нарушения правил игры следует наказание от МБИ. Что ж мне пора. Прошу прощения.

От радости Мусуби, увидевшей своего 'наставника и руководителя', меня передернуло и добавило отвращения к этому комику. Дальнейший его стеб о моем статусе ронина поселил в моем сердце новое желание — стереть его улыбку наждачной бумагой, хорошо повторяет контуры лица. Выдав необходимую по его мнению информацию, эта скотина отключила соединение. Подключив свою чакру 'похоти' к ядру стабильным каналом, ради эксперимента, пришел к выводу, что пора спатюшки.

-Мусуби, хорошим девочкам пора спать, выключай свет и ко мне под бочок.

Так и так, утром проснусь в ее объятиях. Радостное 'да' и прыжок под одеяло было мне ответом. Присмотревшись к нашим ядрам, увидел редкие сполохи, проскакивающие между ними, значит завтра, перед тем как встать нужно проверить, что изменилось за ночь. Но вот то, что у Мусуби два ядра заставило задуматься, и располагаются они интересно — перекрывая друг друга на 30%. Только вот светятся они по-разному и оттенком отличаются. Ее ядра, также как и у меня, имели маленькое ядрышко внутри основной сферы. Почувствовав спокойствие и уверенность в завтрашнем дне, удивился, но, подумав, нашел причину своего состояния. И вот эту причину я с удовольствием обнял и прижал к себе. Нужно быть хоть иногда, благодарным тем обстоятельствам, что поддерживают нас в жизни.

— Минато-сан. Что-то случилось? — Обычно сильный голос девушки был тих. Откуда такая робость?

— Спи моя радость. — Конечно, случилось. Жизнь кувыркнулась, но если девушка рядом, то все сразу упрощается. Простые мы создания, однако. Ладно, все потом.

— Спокойной ночи, Минато-сан. — Повозившись, затихает моя соседка.

— Спокойной ночи, Мусуби.

Мой первый день в этом сумасшедшем мире. Закрыл глаза и расслабился. То, что наше влияние с Му друг на друга взаимно для меня свершившийся факт, то как ее тянуло ко мне и нежелание расстаться говорит само за себя. Осталось лучше присмотреться к своему урчащему шарику, поселившемуся у меня в животе после встречи с Мусуби, и понять влияет ли он на меня или нет. Надеюсь это "ж" неспроста, может это и не какие-нибудь космические способности, но пользу с них надо получить. И только об этом подумал, как перед глазами появилась сфера, мерно пульсирующая и состоящая из скользящих по сферической поверхности маленьких серых и красных лоскутков вокруг маленького серого ядрышка. Вот и что это? Ладно, спи мое новое приобретение, будем с тобой присматривать друг за другом... и отрубился.

День второй.

Первый в этом мире сон, как и положено, начался с ощущения жара и видения плачущей желтоволосой девочки в белом платье, в дремучей лесной чаще, наполненной зеленым светом. Привычно успокаивая свой ядерный реактор, почувствовал волнение и желание бежать к этому ребенку, обнять его и согреть теплом своего тела. Такого за мной раньше точно не водилось. Похоже, это крошка Кусано, секирей номер 108, своим зовом через мое ядро передает мне весточку. Что меня заинтересовало в своем желании, так это его четкое ориентированность в пространстве. Если я могу определять направление в пространстве секирей, которая только начала на меня реагировать, то уж определить, где те, с кем я уже за контачил, должно быть просто. Отложим пока, но вот так, навскидку, положение Му для меня вчера никак не определялось. Пробуждение было приятным. Моя голова покоилась в мягких, нежных объятиях. Запах, чего-то родного и желание зарыться в него, было прервано новой волной жара в теле, от чего мой мозг сразу скомандовал пробуждение. Вспомнилось все: и я, и вчерашний день; поэтому, прежде чем открыть глаза, крепко до боли сжал кулаки. Как и всегда, боль является лучшим средством перезагрузки реакции на раздражители. Мое тело, дернувшееся из объятий Мусуби, осталось в сладком плену. Мысленно возвращаю свое разволновавшееся ядро к привычному и не жарящему меня состоянию: мерной пульсации и урчанию. Девушка проснулась и смотрела на меня, а я, не сумев идентифицировать ее взгляд, сделал то, что хотел в момент пробуждения. Закрыв глаза, уткнулся ей в грудь. Я в раю...

— Минато... сан. — Сонные девушки это иногда приятно, пока не будем этим злоупотреблять.

— С добрым утром, Мусуби. — Говорю, откидываясь на подушку. Эта жизнь, в отличие прошлой, мне нравится больше. — Какие пожелания на сегодня?

Спрашиваю, прекрасно зная, что у меня сегодня переезд и много всего, определяющего мое будущее. Проверив свое ядро, заметил, что оно немного уплотнилось, а отсутствие реакции моего тела на мягкое объятие Мусуби и ее ногу на моем бедре окончательно убедило: 'верной дорогой и смерть не страшна'. Чакры, значит: их, кажется семь штук; расположены вдоль позвоночника; опыт показал: изменение их энергонасыщенности приводит к эмоциональной коррекции моего состояния. Это позволяет мне задать некоторые границы моей реакции на происходящие события, давая возможность оставаться с холодной головой и ясным взором, о, как! Даю команду своему ядру пройтись вдоль позвоночника на предмет поиска источников подобных чакре 'похоти' и, подключившись к ним, контролировать их состояние. Так опытным путем получится выжать из своего тела уже капельку полезной помощи, раз уж я огнем плеваться не могу. Что еще можно сделать? Пожалуй, оставлю Му готовить завтрак и собирать вещи, а сам побегу собирать информацию по вечерней акции с Акицу, как говорится — начинать надо с самого сложного. При обняв девушку рукой и, чувствуя нарастающую нежность, целую в щечку. Появляется отклик в области солнечного сплетения. Процесс пошел. Приказываю своему ядру зафиксировать уровень излучения чакры и убирать только излишки. Думаю, немного нежности никому не повредит. Мусуби открывает глаза и тянется к моему лицу, на что я, крепко обняв ее руками, укусил ее за ушко. Нужно отучать ее от бесконтрольных поцелуев в губы, такая уж у крылатых доля, а то потом с их взаимной ревностью замучаюсь.

— Подъем Мусуби, готовь завтрак и собирай мои вещи. Сегодня у нас много дел.

Быстро одеваюсь и иду на улицу. Сняв все деньги с карточки, пошел в интернет кафе. Поиск данных по МБИ меня и порадовал и удивил: самые первые ссылки оказывались самыми полными и содержали всю нужную информацию, а после открывшихся планов эвакуации первых этажей зданий МБИ, вообще выпал в осадок. Я даже воровато оглянулся, надеясь за соседним столиком увидеть своего благодетеля. После купированного чувства страха, появился азарт и восторг. Прежде чем осознал свои действия, набрал в поиске: 'Милая Мацу, ты еще здесь?' Так, восторг оставить на уровне, а вот азарт надо малость притушить, во избежание так сказать. В замигавшей иконке чата нахожу: ' Да Минатик, что-нибудь ищешь?' Вот это везение, похоже, эта маньячка меня уже пасет, жесть: ' Точки наиболее вероятного выхода секирей из МБИ.'

-'Хочешь перехватить какую-то пташку?' — Вот и что ей ответить? Конечно только правду!

-'Если выберешь меня, то я выпью всю твою страсть и утолю твою жажду'.

Вспоминая характер своего собеседника, представляюсь себе еще большим психом. Неудивительно, что мне ответили новой ссылкой и многообещающим: ' Всегда помни свои слова'. Фух, вытер пот со лба и перевел дух. А возбуждение все-таки зашкаливает, не порядок. Место выхода Акицу есть, карта парка есть, отходить к саду со 108ой будем через торговый центр и стройку, от Кусано до Идзумо через частный сектор вообще близко. Остается решить самую малость. Как незаметно приблизиться к Аки и увести ее через парк, нужно ведь, чтобы кто-то прикрывал и желательно без крови? Вспомнилось столкновение с близняшками и воздушные шарики в их руках. Вот оно! Я буду прямо как Вини, который Пух, под прикрытием тучи воздушных шариков, вместе с Мусуби подкрадусь к своему меду... да, а затем беру в охапку еще полный бочонок и бегом к Ку, где и встретимся с 88ой. Вроде все гладко, даже как-то не спокойно. Так, "неспокойно" убрать, мозги прочистить, и вообще пора на квартиру, пока моя птичка татами с пола выдирать не начала. Открывая дверь квартиры, услышал голос своей сестренки, а она-то, откуда здесь?

— Ух, Мусуби, ты такая сильная и красивая, как же моему братику повезло, вот мама обрадуется!

А радости то сколько, а предвкушения, ну уж нет, моя хорошая, будем тебя немножко успокаивать. Это, конечно не в обычаях твоего затюканного братца, но и ты ведь у нас, девочка не шибко тонкой духовной организации, может изменения в моем поведении и заметишь, да только с анализом увиденного зависнешь.

— Привет Юкари, ты здесь, каким ветром? — Отмечаю, как на показ, разбросанные журналы с эротическими картинками и задорный блеск в ее глазах. Встает и подходит к 88ой.

— Слушай бра-атик, а где ты таких находишь и когда свадьба? — Обнимая со спины мою птичку, начинает с воодушевлением тискать ее грудь. О да, большой бюст для таких дел рулит.

— Ю-тян, еще немного и принимать ответственность на себя придется тебе, но ты не переживай. Если не справишься, то так и быть, мы ее разделим. — Со вздохом сажусь на корточки и собираю журналы в мусорный пакет. Это мальчику Минате больше не понадобиться, гы-гы... — Так что ты здесь делаешь? — Нужно вернуть ее на землю, а то встала, обалдев от открывшихся перспектив и уже к 88ой. — Мусуби собирай все вещи в один узелок. — Помню, он у нее с микроавтобус получился.

— Так поступила я в этом году, в отличие от некоторых. Девушку с мамой знакомить собираешься, а то она хочет скоро приехать? — обсуждаемая девушка трамбует вещи в свой обширный узелок.

— Это после того, как ты над ней надругалась? — Юкари ошарашено смотрит на мою скорбную рожу. — Предлагаю паритет: ты не говоришь маме о Мусуби, а я разрешаю тебе ее тискать, так сказать, беру все на себя. — Посмотрев на свои руки, ценитель прекрасного задумчиво кивает головой. Так за разговором о возвышенном прошли наши сборы.

— Ты сейчас куда? — Спрашиваю у сестренки, проявляя братскую заботу, у нее в аниме была своя квартирка.

— Сегодня обещала остановиться у подруги. Как будет постоянный адрес, скину на телефон. Пока братик, Мусуби-тян. — Помахала нам ручкой и ушла по своему сюжету.

— Ну и нам пора, ты это осилишь? — С сомнением смотрю на гору, накопленного непосильным трудом. Этот Минато не привык жить налегке.

— Да! Ведь я — секирей мощи! Для меня это пустяки. — И взвалив всю эту гору, подошла ко мне.

— Тогда вперед.

Предстояло дойти до Идзумо, кое-как распаковаться и бегом за Акицу. В поместье нас встретила Мия, и как она умудряется всегда встречать у порога. Покосившись на заплечный узелок Мусуби, изъявила радость от приобретения таких рачительных и бережливых постояльцев и надежду, что с собственностью поместья мы будем вести себя осторожнее. Язва, я и сам подумал, что в этом узелке мало что выжило. Забавно, но, при всех своих правилах, поселили нас в одной комнате ?202, ну да, тренировать самообладание нужно постепенно — начиная жить с одной девушкой. Застрявшая в дверях нашей комнаты Мусуби являла бы собой забавное зрелище, если бы не трещавшая перегородка — пришлось вмешаться, пока хозяйка нас не выгнала. Распаковав самые необходимые вещи и прихватив Мусуби, перешел к закупке снаряжения для спасательной миссии. В магазине одежды ориентировался на фигуру 88ой, они с Акицу, наверное, одной комплекции, да и брал свободного покроя. Пару плащей. Также, захватили семечек для птичек, ну и сами заправились. Ближе к вечеру, купив на оставшиеся деньги воздушных шариков, пошли обходить территорию по кругу, подкармливая птичек попадающихся на пути, самые сообразительные из которых стали мигрировать по парку за нами. Это конечно привлекало к нам внимание, но не критично, ведь на привычный раздражитель меньше обращают внимания.

Не прошло и пятнадцати минут, а я уже понял, что это будет не просто: ядерный характер Мусуби поддерживал ее физическую активность на высоких оборотах. Попытки снизить ее активность разговорами не помогали, а узнав, что у нее скоро появиться новая подруга, да с которой можно будет проводить тренировки, вообще возбудили неимоверно. Устало присев на скамейку, понял, что у меня только один выход и то, с неизвестным результатом. Заручившись уверением Мусуби о безграничном ко мне доверии и попросив ее говорить о любых неприятных ощущениях, взял за руку и попробовал к ней подключиться. Тупо посидев и послушав мерное биение сердца, привалившееся ко мне девушки, решил повторить то, что у меня получилось со своей чакрой. Пытаясь раздвинуть границы своей ауры, выплеснул в нее и серые и красные язычки из своего ядра, тут же почувствовав, как потяжелела на плече моя подопытная. Скосив глаза, увидел млеющую девушку, уронившую голову мне на плечо, а так же свою ауру, накрывшую ее ядра — и это с открытыми глазами. Да я монстр какой-то! Так работаем, работаем! Потихоньку откачивая энергию из ядер, отмечаю, что аура девушки также бледнеет и Му начинает клонить в сон. Значит, берем энергию из ядер, и часть ее возвращаем в ее ауру. Есть, снова ожила, открыв глаза, спрашивает: 'А что это было, Минато-сан?' ' Если было приятно, значит наша любовь. Пойдем искать нашу подругу'. — Ну, а что еще сказать, если у них все не как у людей, да и у меня похоже тоже. Дальнейшая прогулка проходила, как в сказке: милая девушка, нежные объятия, красивый ухоженный парк, не раздражающий своей чистотой. Акицу нашлась неожиданно, брела по дорожке, удаляясь от нас, но главное в правильном направлении. Все время прогулки с Мусуби, мы проговаривали ее действия, что она будет делать, когда подойдем к потеряшке, куда она побежит со своей обычной скоростью, после обнаружения других секирей. Девушка все повторяла в своей обычной манере, но, время от времени, я замечал в ее взгляде и понимание ситуации, и серьезность. Как не волнуйся, остается только воздействовать на нее энергетически, хоть это работает. Ну, ничего, как только я скроюсь с Аки в парке, Му предстоит пробежка по городу, заодно и разрядится. На столбах загораются фонари, приближающиеся сумерки лучшее время, чтобы затеряться. Наконец мы с 88ой подходим к скамейке, на которой сидит с отсутствующим взглядом Акицу, секирей номер семь. Отдав семечки Мусуби, подсаживаюсь на корточки перед девушкой. Отрешенный взгляд, лицо застывшей маской, полное безразличие ко всему вокруг. Чтобы лучше влиять на ее состояние, вбрасываю в свою ауру энергию из источника, пытаясь излучать тепло, как ни старался, не смог увидеть ее ауру, не говоря о ядре. Странно, но моя аура стала бледнеть, и приходилось ее подкачивать. Появившееся чувство одиночество стало таким не терпимым, что я, не выдержав, провел пальцами по ее щеке и прошептал: 'Ты не одинока в этом мире и есть люди, которым ты нужна, и те, кто нуждаются в тебе'.

— Ашикаби? Я испорчена. Не могу окрылиться. — Не выразительный голос и где-то на дне холод и боль. И ощущение души увязающей в трясине забытья.

— Я буду твоими крыльями. — Встав на колени, прижимаю ее безжизненное тело к своей груди. Сам не замечая, как моя аура накрывает девушку. — И ты будешь летать. — Слеза скатилась по моей щеке. — Мы все исправим. — Даже не пытаюсь понять свое состояние. Чувство одиночества сменяется радостью и облегчением от ощущения сродства с девушкой в моих объятиях, все становится на свои места, как будто найден последний недостающий кусок в картине.

— Вы станете моим ашикаби, дадите мне крылья?

Отстранившись, она смотрит в мои глаза, спокойно и твердо ожидая ответ, от которого будет зависеть ее дальнейшая судьба. Эта ее уверенность во мне, моем слове, готовность следовать за своим ашикаби, меня отрезвила, и я почувствовал жар, который был не заметен, пока я прижимал ее к себе. Успокоившись, осознал, что уже не могу оставить эту девушку. Что за какую-то минуту она стала мне очень близким человеком, без которого этот мир не имеет значения.

— Я уже твой ашикаби. Ты понимаешь это?

Беру ее руку и кладу на свою грудь. Ее глаза постепенно расширяются. Безграничное удивление и робкая надежда, от которой защемило в груди. Я сам начинаю тонуть в своих чувствах и эмоциях, забывая обо всем.

— Да мой господин, я буду следовать за вами пока силы не оставят меня.

И снова, ее спокойствие покрытое коркой льда. Не знаю, что с ней произошло, но пока реакция хорошая. Ее ответ меня обрадовал, с остальным будем разбираться в спокойной обстановке.

— Мусуби, кормишь птичек и по маршруту, помнишь, куда надо вернуться? — Беру Акицу за руку.

— Да, Минато-сан!

Вот у кого скоро веселье будет. Ее ядра постепенно возвращаются к прежнему состоянию безграничного переизбытка и позитива. Накинув на девушку плащ и одев ей сандалии, мягко тяну к ближним деревьям, а что время суток располагает. Через пять минут неспешного движения вечерняя прохлада меня немного успокаивает, решаю ускориться.

— Прости, не спросил, как твое имя? И ничего, что я тебя не отпускаю, только увидел, а отпускать не хочется? — Глупо улыбаюсь и сам радуюсь своему состоянию. На последний вопрос ответить самому себе, тоже было бы не плохо.

— Акицу, секирей номер семь. Не против. — Ну вот, появляются намеки на эмоции в голосе. Еще в аниме замечал это чувство собственного достоинства, которое пробивалось сквозь скорлупу безразличия девушки.

— Хочу скорее представить тебя своей новой семье, пойдем быстрее, нужно еще за одним ребенком забежать. — Сказал, а сам опешил: ведь и правда в этом мире я один. Мусуби свалилась на меня, став частью моей жизни. Аки я сам активно тяну к себе и, судя по моему состоянию безграничного счастья, мои действия оправданы — почувствовал себя нужным этой девушке, и в ней же, нашел опору в этой жизни. И не так как с 88ой. — Я буду рад принять тебя. — Обнимаю, в крепких объятиях и снова жар в теле смягчается ее прохладой. Непередаваемый контраст ощущений.

— Я... согласна.

Опускает голову мне на плечо. Испытываю облегчение и радость, как будто это я секирей стою перед своим ашикаби и ожидаю приговор: полетим — не полетим. Пусть в голове полный сумбур разбираться буду дома, а пока нужно дойти до туалета, переодеть девушку в нормальное белье и двигать к Ку. Выйдя на освещенную дорожку, прошли к туалету на окраине парка. Отдав Акицу вещи и попросив переодеться в кабинке, обернулся и увидел в небе разлетающиеся воздушные шарики. Порядок, 88ая заметила возможного противника и, отпустив шарики, побежала через центр города к обговоренному месту нашей встречи. Пока все хорошо. Седьмая вышла и неуверенно встала рядом, словно не решаясь приблизиться. Милая шляпка, темный свитер, свободные штаны, заканчивающиеся сандалиями: осмотрев свою спутницу не смог сдержать улыбки.

— Как себя чувствуешь? Может что-то не нравится? — Серьезное лицо Аки было приятным зрелищем после его безразличного аналога на скамейке.

— Необычно. — Проводит рукой по свитеру на животе. Ну да, вязаные вещи, они такие.

— Привыкай, но и заставлять себя не смей, если что-то не нравится — обязательно говори. — Беру ее под руку, и мы идем в сторону торгового центра. — Кушать хочешь? — Достаю из сумки мороженое и, развернув, протягиваю ей.

— Да.

От ее удивления и замешательства мне стало не по себе. Люди, что там, что здесь, обезумели до того, что для них жизнь сама по себе перестала иметь хоть какую-то ценность. Здесь, в погоне за мифическим возвышением, для агонизирующего от удовольствия перед экранами гавнюка Минаки, ашикаби и секирей отказываются от самих себя. Как сохранить себя и не потерять близких тебе?

— Вкусно господин.

Мороженое закончилось и я, достав другое, протягиваю своей Снежной Королеве. Правильно, все, что надо делать — просто жить. Приблизившись к ее лицу, слизываю сладкую каплю с ее носа.

— Спасибо тебе и ешь аккуратней, хотя умывать тебя дело приятное. Я твой Минато, пожалуйста, никаких господ, ладно? — Удивление, осмысление и неуверенный кивок. Да уж. И крепко взяв за руку. — Договорились?

— Да, Минато... сан.

Робкая улыбка и взгляд в землю. Не выдержав, обнимаю это очарование за талию, прижимаю к себе и целую эти сладкие манящие губы. На какой-то миг я забылся, ощутив себя дома со своей девушкой, но сияние моей ауры, а главное отклик в теле Акицу вернули обратно. То, что ее ядро откликнулось, пусть и кратковременно давало надежду, если не на ее окрыление, так хотя бы на взаимодействие наших энергетик. Еще раз, нежно коснувшись ее губ, провел пальцами по волосам.

— Прости, ты такая красивая, что я не удержался. — Ее растерянность сменяется удовлетворением, еле ощутимом во взгляде. Кивнув головой, задаю ей немой вопрос.

— Я вам, правда, нужна?.. — Откуда эта робость? Может, начинает проявляться ее характер? Или просто боится поверить кому-либо, после долгого прессинга со стороны МБИ?

— А во время поцелуя ты ничего не заметила? — Снова ее взгляд в землю. Похоже, я немного разошелся, пора успокоиться, хотя мое ядро сожрало большую часть моих эмоций, и бежать за Кусано, 88ая наверняка уже там. — Пойдем, наши подруги ждут нас.

К стройке мы подходили под звуки битвы, именно так, грохот бетонных перекрытий и скрежет арматуры, треск разбиваемого дерева. Попросив Акицу нападать только в ответ на агрессию, заглядываю через край забора. Две девушки, незаменимая Йоми секирей номер 43и прекрасная Мусуби, самозабвенно уничтожают труды аккуратных японских работников. Прелестно, просто прелестно, так, где-то здесь должен быть Хомура, ну не мог же он не заметить такую вечеринку, ага, примостился на краю крыши, весь такой мрачный и в печали. Ну, нечего, Бог велел делиться.

— Акицу, милая, видишь слева на верхней части здания стеснительного юношу, что желает с нами познакомиться? Запусти в него маленькую сосульку, пригласи на разговор, пожалуйста.

Указывая на объект атаки, говорю удивленной девушке. Та кивает в ответ и посылает приглашение. А я, увидев, что бандероль получена, улыбаясь всему миру, машу рукой, приглашая получателя спуститься. Хомура спрыгнул на землю и стал с интересом нас рассматривать. Как все-таки сильно меняется личность, стоит ей надеть маску и черный плащ героя. Мягкий, меланхоличный Кагари превращается в одинокого и никем не понятого защитника не окрыленных секирей Хомуру. А за забором продолжалось веселье, надо что-то с ними делать, а самое интересное как?

— Что это значит? — Недовольным тоном поинтересовался черный плащ, ага, чисто ЧП.

— Да вот, гуляю с подругой по лесу, а тут шум какой-то да одинокий зритель на галерке, дай, думаю, поинтересуюсь у свидетеля, что да как. — И стою с тупым выражением на лице, ведь это моя девочка там резвиться и он это знает.

— Там, твоя секирей сражается, не хочешь ей помочь?

Его удивление не скрыть даже тряпочкой на лице. А я что? Мне нужно чтобы он присмотрел за 88ой пока я схожу за Ку или всем вместе прогнать Йоми, а потом в лес по ягоды. Можно конечно и без него обойтись, 43я пока не прокачалась до серьезного противника, но нужно налаживать взаимодействие со всеми возможными союзниками.

— Понимаешь Хомура. — Шестой вздрогнул, а я с удовольствием продолжаю, наблюдая смену эмоций на его лице. — Мне приснилась плачущая девочка с желтыми волосами, в окружении светящихся деревьев. Она зовет меня братиком и просит спасти. Ей плохо, на нее могут напасть, что интересно, меня тенет к ней. Она в этом лесу, мне хочется найти ее, обнять и успокоить. — Махнул рукой в сторону зарослей через дорогу. — Если бы кто-то присмотрел за моей девочкой на строительной площадке, я бы ответил лесной деве теплотой и заботой.

— Мое имя тебе тоже приснилось?

Подозрительности в голосе только прибавилось. Не доверяем, это хорошо. А вообще, он молодец, все, что я знаю можно свалить на вещий сон, они такие у них в стране бывают, интересно? Но ответить я уже ничего не успел. Забор разнесло в щепки и всем этим месивом нас снесло на дорогу. Хомура, легко отпрыгнул, а вот меня из-под волны выдернула Акицу, тут же запустив в обратном направлении несколько сосулек, которые Йоми отбила косой.

— Оу, Минато-сан!

Кто бы сомневался, разнести пол стройки и быть по-прежнему такой энергичной. Хотя из схватки вышла с минимумом одежды, еще немного и ее противница начала бы уже нарезать ее кожу тонкими полосками, слабовата пока моя птичка. А может, стимула рядом нет, то бишь меня?

— А это наша новая подруга? — Му машет нам рукой. Вот и второй плащ пригодится.

— Ах ты, воришка! — Воскликнула девушка с косой, топнув ножкой. Сколько экспрессии, ей бы в театре выступать. — Она должна была покориться моему господину, ну так это не поздно исправить! — а я вытираю кровоточащую царапину на руке, под беспокойным взглядом Акицу.

— Аки, если ты доверяешь мне свою жизнь, так же как я тебе свою, то, пожалуйста, объясни этой глупой девочке, как она ошибается.

Спокойно киваю на 43ю, которая застыла в театральной позе злодея. Резкое похолодание и рядом становиться тяжело находиться, а Хомура так вообще отпрыгнул, правильно, я и сам не знаю чего ожидать. В аниме седьмая была довольно меланхолична, и все ее атаки носили исключительно выдавливающее свойство, спокойная ленивая демонстрация превосходства, и ни какой убойности. Стягиваемая ей сейчас сила была похожа на напружиненную кобру готовую к одному единственному, смертоносному броску. И Йоми, не будь дурой, похоже, это просекла, готовясь уйти из под удара и не рискуя напасть первой, но ей это не помогло. Резкий колючий вихрь с острыми пластинками льда метнулся к своей жертве, и ни парирующий удар, ни смена позиции ее не спасли. На земле осталась часть посеченной одежды, вымазанной в крови, и сломанное оружие, не защитившее свою хозяйку. Йоми, собрав последние силы, попрыгала низами к своему ашикаби, ох и влетит ей за такие новости. Рядом Акицу, выплеснув свою стихию, покачнулась, еле успеваю ее подхватить и нежно прижать к себе. Похоже, она не только не может окрылиться, но и с ядром у нее не все в порядке, пусть сил она потратила не мало, но такая реакция с высоты моего малого ашикабского опыта не нормальна.

— Все хорошо, милая, ты молодец. — Пытаюсь передать ей свою энергию. Замечаю округляющиеся глаза Хомуры и любопытство 88ой на заднем плане. — Скоро придем домой и, как следует, отдохнем. — Есть ощущение, что энергия уходит по назначению.

— Здорово, нам обязательно нужно смахнуться! — Прыгает рядом и так понятно кто, но под моим укоризненным взглядом добавляет. — Когда поправишься.

— Тебя, кажется, еще девочка ждет, не забыл?

Приблизившийся к нам Хомура с любопытством осматривает нашу команду. Седьмая пришла в себя и немного отстранилась, оставаясь в моих объятиях, что приятно. А саркастичный шестой поработает фонариком, чтобы впредь не встревал в дела тонких материй между ашикаби и его секирей, когда не просят.

— Хомура-сан, я прошу вас о помощи. Уже стемнело и самим без освещения нам не дойти. — Как его приятно передернуло, неприятно, когда о тебе думают как о лампочке. — Заодно и сами убедитесь, что девочка самостоятельно сделает выбор. — И смотрю на него: типа ты же и так обязан о ней позаботиться, а тут тебе предлагают снять ношу с плеча, ну же соглашайся, Гефест не доделанный!

— А завтра она что, уже передумает?

Не, ну что за скотина? Не милый, я к тебе в Идзумо буду трепетно относиться, как любимому фалоиметатору Мацу, строго по назначению.

— Хомура-сан, девочка, маленькая, не ела весь день, одна, в страшном темном лесу... — Закатив глаза с чувством вселенской скорби и печали начал перечислять я.

— Все, понял, понял! — Над головой вспыхивает иллюминация, даже больше чем надо. — Веди уже!

— Хомура-сан! Вы тоже секирей! А я Мусуби, номер 88, давайте... — Подхожу и затыкаю ей рот ладонью. Некрасиво конечно, но с этой птичкой, иногда лучше по-простому, сразу в лоб.

— Сначала наши подруги, а потом развлечения. — От души хапнув у попрыгушки энергии, повернулся к нашему светочу. — Рад Хомура-сан, что вы прониклись к бедственному положению маленькой девочки, но нам будет достаточно четырех огоньков, и освещайте с боку, пожалуйста.

Теперь он от меня точно будет шарахаться. Взяв направление по пеленгу, повел к нашей последней на сегодня цели. За мной шел Хомура, за ним Акицу и замыкала Мусуби. Лес как лес, ничего необычного на пути следования не попадалось, разве что из-за отсутствия разговоров среди участников движения создавалось впечатление, что группа злобных маньяков идет в темную чащу творить свои черные дела. Улыбнувшись своим мыслям, решил послать Ку по нашей связи свои эмоции от объятий с седьмой, вспомнил образ заплаканной девочки во сне и прошептал: 'Все будет хорошо, малышка, скоро ты будешь дома, среди друзей'. То, что произошло потом, похоже на сказку, хотя во сне я и видел что-то подобное, но вот находиться в окружении такой красоты завораживает. От земли поднималась сырость, занимая место прогретого днем воздуха, пробирая путников попавших в лесное владение до мурашек. Будто встречая, к нам устремилась аллея, потеснив собой стоящие рядом деревья, освещенная блуждающими зелеными огоньками, которые придавали нашему пути празднично-торжественный вид.

— Как красиво, Минато-сан! — Радостная Му опять полна сил, со свойственной ей непосредственностью высказывает свое восхищение.

— Ага, днем бы мы это не увидели. — Говорю, оборачиваясь к Хомуре. — Послал малышке привет, и она нам ответила. Хорошее начало для знакомства, правда?

Мне не ответили, продолжая с подозрением коситься в мою сторону. Похоже мои отношения с секирей явились для него неожиданностью, пусть, может быть и приятной, но от того не менее поразительной, на фоне других, уж он то насмотрелся всякого. Дальнейший путь прошел приятнее, даже сырость и прохлада не давали дискомфорта. Вот сияние перед нами открыло небольшую полянку, в конце которой из-за дерева недоверчиво выглядывала маленькая девочка лет восьми. Сделав несколько шагов по поляне, сел на корточки и спросил: 'Кто здесь заказывал старшего братика?' Маленькие сжатые кулачки прижаты к щекам, большие доверчивые зеленые глаза, распахнутые навстречу всему миру, а мир этот с каждым днем все больше и больше будет напоминать свалку сломанных игрушек, ну и зачем ей все это видеть? Хотя и со мной, эта кроха может хлебнуть лиха.

— У Ку есть братик.

И закрыв глаза, побежала ко мне. Мне осталось только мягко поймать ее и взять на руки, но не тут-то было. Эти секирей, как ракеты с ядерным зарядом и программой уклонения от вражеских ПРО, несутся к свое цели, даже, без визуального контакта. Потому как сам поцелуй с маленькой девочкой прошел мимо моего сознания. От столкновения наших аур меня отбросило на землю, потоки духовных частиц, в наших ядрах устремились друг другу, перемешиваясь в другом источнике. При этом я старался не отдавать Кусано огненные язычки, которые еще уплотнившись, образовали темно-красную сферу меньшего диаметра на поверхности моего ядрышка. Меня и раньше удивляла самостоятельность моего источника взаимодействия с секирей, его восприятие моих команд в отношении работы с чакрами, бережное отношение к ядрам девушек, переход к действию помимо моего прямого желания. В общем, появилось даже некоторое предвкушение от возможных открытий в будущем...

— Ну что ж, лесная дева сделала свой выбор.

И этот не хороший не человек ушел лесом. Потрепав малышку по макушке хотел встать, но, усевшаяся на мне верхом Ку и не думала мне помогать. Дети вообще любят физический контакт с родителями, если, конечно, те их не зашугают своим заботливым воспитанием.

— Сестренка, давай представляйся, как и положено воспитанным девочкам. — Прошу эту непосредственность, завершившую свой первый жизненно важный этап в жизни, перейти к действию, может, встанет с меня, наконец?

— Кусано, секирей номер 108, а братик мой ашикаби. — Как сидела, так и сидит. Мне конечно не тяжело, но может, стоило забрать ее завтра? Ладно, спиногрызы, они и в Японии, и есть это самое слово.

— Я, Сахаси Минато, а это мои подруги. Мусуби. — Показываю рукой на девушку, явно подумывающую, как улечься рядом. — И Акицу. — Последней, я уже протягиваю руку, чтобы помогла подняться, не доверяя эту процедуру 88ой. Прижав другой рукой Ку к себе, встал и с благодарностью посмотрел на мою снежную королеву.

— Спасибо, а теперь домой, надеюсь, нас пустят в такой поздний час.

С таким пропуском, как маленькая Ку, думаю, проблем не будет, да и Кагари наверно предупредит Мию. Наивный чукотский въюноша. 108ая у меня пригрелась и даже самостоятельно переползла на спину, облегчая мне путь, девушки пристроились по бокам. Открывая дверь в воротах поместья, решил ссадить Ку на землю, чтобы предстала перед хозяйкой на своих двоих, и это, наверно, спасло меня от потери верхней части головы. Просвистевший над моей головой меч, когда я сел на четвереньки вызвал у меня двоякое чувство. Безмерное удивление и желание все вокруг разнести, притом, что пыжиться мне-то и нечем. Выросшая ледяная стена и окрик Кагари охладил обстановку, слегка, потому как Мия свой меч не убрала.

— Что вы делаете с ребенком!

Ее давящая аура и, правда, как в аниме, хотя ни какой злобной маски я за ней не увидел, а мое ядро, дав ощутить реальность угрозы, сделало мою ауру более насыщенной. В сравнении с хозяйкой Идзумо бледновато, но хоть мыслить теперь мне ее влияние не мешает.

— Не знаю, что мы с ней делаем, но вот сам объект обсуждения схватил меня за куртку и прячется от вас, уважаемая Мия-сан. Если мы все успокоимся и спросим у самой малышки, то все быстро и без жертв выясним, правда, Хомура-кун? — Обняв рукой Аки, целую ее в щечку и смотрю на шестого.

— Меня зовут Кагари, за сутки успел забыть? Мия-сан, лучше и, правда, спросить саму девочку, уверен, здесь она по своей воле. — Ага, уверен он, нет бы баньку растопить, да полянку накрыть. Мия убрала меч в ножны, представилась как обычно и, обращаясь к Ку, спросила, как ее зовут и что она делает в нашей компании.

— Я Кусано, я... это мой братик, который пришел за мной, и теперь мы будем вместе. — Так и выглядывая из-за моей спины, представилась малышка, не отпуская из зажатого кулачка край моей куртки.

— Это Акицу. — Киваю на уже спокойно прижимающуюся ко мне девушку. — Прошу вас хозяйка не отказать в гостеприимстве. — Ну и легкий поклон, который за мной повторяет Аки. Нужно вернуть нашего арендатора на твердую землю, после ее интересной выходки.

— Ара-ара, и, правда, что же это я, проходите скорее. Располагайтесь, сейчас наполню ванну, помоетесь и слегка перекусим.

Приглашая рукой проходить, Мия первой скрылась в доме. Фух, мне нужен срочно маленький кусочек покоя. Значит, помыться, покушать, от вампирить у 88ой, для гарантированной отключки, накачать своей силой седьмую, чтобы той спалось приятней, ну, а 108ая и так отрубится, благо весь день не ела. Я самый заботливый ашикаби в мире, а Кагари свое потом получит — друзья это святое... Девушки ушли в баню, а я пошел на кухню, что не говори, а поздний визит и конфуз хозяйки на моей совести. Все-таки днем все выглядело бы по-другому.

— Мия-сан, позвольте помочь хоть чем-то, мы вас так обременяем. — Делаю скорбную физиономию полную искреннего раскаяния.

— Ну, если помоешь руки, можешь нарезать бутерброды, а я заварю чай.

Смилостивилась хозяйка, окидывая меня внимательным взглядом своих фиалковых глаз. Не знаю, что случилось, но ее отношение ко мне изменилось, а в какую сторону, это еще посмотреть надо. Быстро помывшись вслед за девушками, сел за стол ближе к Акицу. А то хозяйка уделяет ей с лишком много внимания, что не осталось не замеченным. И, как следствие, меня попросили рассказать о наше встрече. Я не растерялся. Вышла такая романтичная история о судьбоносном стечении обстоятельств, толкнувших нас в объятия друг друга. Мусуби сидела, раскрыв рот; Акицу потупившись, пыталась разобраться в своих мыслях и осознать свое новое качество в этом мире; Ку по укивая, как пещерный человек, постепенно закипала, намекая, что эпическая встреча брата и сестры в темном страшном лесу тоже достойна повествования. А мне что, трудно? Скоро спать ложиться, так что ребенка тоже успокоил историей о трех отважных путниках с волшебным фонариком на двух ножках, что рассеяли тьму и спасли прекрасную деву. Как само собой, Мия забрала Кусано к себе в комнату, пожелав нам спокойных снов, и витиевато напомнила о правилах поместья. Взяв девушек за руки, отправился выполнять пожелания хозяйки. Му расстелила футоны рядом и я, ничто же сумняшеся, плюхнулся на середину. Слева устроилась моя снежная королева, прижавшись всем телом, с другой стороны вечный двигатель, две восьмерки, устроив мою руку у себя на груди. Подумал — хорошо, что их пока мало, но задуматься надо уже сейчас. Перекинул, как и собирался, энергию от Му через себя Аки; и опять смог наблюдать, как справа небольшая возня сменилась довольным вздохом, а мою руку вжали, чуть ли не в позвоночник. Картина слева порадовала больше. Заметил легкое мерцание в области ауры девушки и ее тело по-хозяйски облапившее свою добычу. Может через некоторое время взаимодействия наших источников у меня получиться, не только видеть намек на ауру, но и воздействовать на ее ядро непосредственно? Хорошо бы, уверен в этом ключ к излечению девушки, а заодно возможность сделать ее сильней, что повысит наши общие шансы на выживание.

Мысленно пролистал прошедший день: все, что было можно, вроде сделано, но и суеты хватает, а куда без нее. Это гарем еще маленький, а что будет дальше? Нужно их как-то занять, чтоб, значит, делом занимались, без дикой ревности по пустякам. Да самому больше уделить внимания своему источнику, работе с Акицу и спаренному ядру Мусуби, там тоже, какая-то собака зарыта — откопать, да понюхать. Ладно, что у нас на завтра по канону? Самого удивляет: чем больше времени нахожусь в этом мире, тем лучше помню аниме, увиденное один раз. Так, с утра проснувшись, Мусуби замечает, тренировку хозяйки на заднем дворе, и напрашивается на спарринг. У меня рабочий день на стройке, где резвились Му с Йоми. Там же лишусь обеда, ну, теперь, это вряд ли. А вечером событие, которое уже произошло, интересно, Минака не сильно расстроился, ведь его потеха сорвалась? И уже ночью в ботанический сад придет или его туда выпустят, друг Кусано по детским играм Сиина, секирей номер 107, со своей способностью распада жизни. Нужен ли он в мою команду? Ведь он среагирует на мою сестренку, которая Юкари. А с другой стороны, лучше немного корректировать известные события, чем окунуться в хаос кипящего котла под названием 'Битва секирей.' Хотя случайности неизбежны. Все, на сегодня день закончен: спать, спать, спать.

Ни разу не видел сон о том, что сплю, но вот сниться: сплю, как заснул, с двумя красотками по бокам. Мусуби откинулась чуть в сторону, по-прежнему удерживая мою руку в объятиях; Акицу еще больше заползла на меня, и от этого зрелища хочется срочно проснуться. Но, не успело чувство предвкушения восстать из забытья, как, тихо отворилась дверь комнаты. Через которую, по полу стала клубиться тьма, горя красными провалами глазниц, очутившись в помещении, приобретает форму человеческого тела и на четвереньках ползет ко мне. Даже во сне понял, что ядро откачивает страх на предельной скорости; мурашки толпами бегающие по телу, да я ветер между ними почуял! Это черное, клубящееся нечто доползает до моего футона и кладет свою конечность на одеяло. Я вздрогнул, потому что не только увидел это, но и почувствовал своей ногой, и проснулся. Приподняв голову, увидел свой ночной кошмар и снова испугался. Мацу: в черном, обтягивающем наряде; во рту кляп, в виде шарика с лентами, тянущимися к затылку; платок на голове, завязанный узелком под носом; эти непонятные движения пальцев рук, означающие крайнюю степень ее возбуждения и безумный взгляд.

— Мацу. — Прохрипел я, не узнав свой голос. — Если дашь спокойно поспать, завтра с утра выделю немного времени, которое будет только твоим. — И откинувшись на подушку, уже шепотом. — Так что подумай и не прогадай.

Сверкнув бликами очков в знак согласия, эта аномалия, так же как пришла, на четвереньках, пятясь задом, выползла обратно и закрыла дверь. Происшествие полное абсурда и иррациональности добило мой мозг, который, только дождался сигнала отбоя тревоги, решил тут же выключиться, не собираясь больше сегодня ничего воспринимать.

День третий.

За прошедшую ночь, Мусуби отпустила меня, развалившись поперек своей постели, Акицу, зажав в кулак край моей футболки, лежала рядом, доверчиво прижавшись всем телом. Осторожно повернувшись на бок, и с нежностью глядя на девушку, осторожно, чтобы не разбудить, погладил ее лицо, ресницы. На втором касании она уже сама своим лицом потерлась о мою руку, что-то сонно бормоча. Стараясь себя сдерживать, поцеловал в уголки глаз и тихонько обнял, постепенно перекачивая ей свою энергию. Пусть проснется в моих объятиях, надеюсь, хорошее начало дня откроет перед ней новые двери в этом мире, ну и передо мной... гы-гы. После окрыления Ку мое ядро подросло, как и мой резерв, отдавая силы девушке через свою ауру, я не замечал, что бы он сильно истощался, радуя меня плотным хороводом язычков, уже трех цветов: серый это мой; красный, 88ой; зеленый, 108ой. Появившиеся сполохи нежно голубого цвета в области ауры девушки, ознаменовались участившимся дыханием и ее желанием лучше на мне устроиться. Потеревшись о ее лицо своим, услышал довольное мычание и, поцеловав ушко, прошептал: 'Мою любимую ждет новая жизнь. Просыпайся, а то все разберут!' Крепкие объятия и распахнутые глаза, в которых и тревога, и радость, и чего только не было, медленно наклоняюсь и осторожно, нежно целую, ее губы чуть поддаются и робко отвечают. А теперь, аккуратненько заканчиваем и отстраняемся, пусть переварит то, что получила, вдруг передоз будет? У нее или у меня. Нет, не будет, чувствую давящую ауру за дверью, что постепенно нарастает.

— Давай вставать, хозяйка нас уже заждалась. — Шепчу ей, глядя в глаза. Давление резко пропало, а я, внезапно, ощутил, чей-то посторонний взгляд, причем уверен он был и раньше. Поворачиваюсь на право, нет, Му еще спит. Значит Мацу, извращенка, к ней же еще заходить сегодня, вспомнил сон и меня передернуло. Быр-рр. Акицу ушла в ванну приводить себя в порядок. Ну а мне, в пинки, поднять 88ую и ненавязчиво вытолкнуть в коридор, где мы и увидим Мию. Не рискуя подходить к этому стихийному бедствию близко, громко говорю: 'Му-тян, подъем! Хозяйка кушать зовет!'

— Хай, Минато-сан!

С воплем вскакивает, кидается в мою сторону, конечно, спотыкается, ну и трамбует мое лицо своей грудью. Идея конечно хороша, но не в таком исполнении, не здесь. Обхватив, начавшую вставать с меня девушку, за талию, носом раздвигаю вырез ее наряда на груди и начинаю их лизать. Именно, их, поочередно, приговаривая: 'ты такая вкусная', 'такая сладкая'. Лица я не видел, но грудь покраснела, и не из-за моего шершавого языка. Что за восхитительное утро!

— М-минато-сан, м-мы, секирей, сражаемся ради своего ашикаби, р-ради любви... — Излучение ее ядер, синхронное и обоих, показало нормальную реакцию. Но, если раньше был активен только один источник, то теперь заработал и второй, выпустив во внешнюю сферу свои лоскутки, которые начали медленно вращаться вокруг ядрышка. Да, не паханая целина. Теперь еще и с ним разбираться. Источник 'секирей судьбы' штука полезная, заставить бы его работать.

— Правильно, а я борюсь за чистоту груди. — И попытавшись снова лизнуть, взлетел к потолку вместе с девушкой, оттолкнувшейся от пола. Приземлившись на пол, смотрю на красную Мусуби запахнувшую свою грудь. А вот праведное негодование взрослой девушки, мелькнувшее во взгляде, мне понравилось. Интересно, если она начнет падать на меня своей задницей, дабы уберечь свою гордость, что мне тогда следует делать?

— Пошли, умоешься, и подышим утренним воздухом, успокоимся. — Девушка, по-прежнему ошарашено посматривая на меня, вышла. Собрав футоны в гардероб, вышел в коридор, где через открытые седзи увидел хозяйку, которая своим мечом, с отрешенностью Будды, рубила опадающие листики. Это идея, может заставить 88ую ловить эти самые листики палочками для еды, причем цель должна быть не ближе метра, или двух... гы-гы. Силы то у нее хватает, а точности нет, потом с Мией обсудим. Послышавшиеся шаги остановились рядом, обернулся, восторженная Му стоит, открыв рот, а где Акицу?

— Круто.

Не веря своему счастью, бормочет моя птичка. Ага, для ориентированных на сражения секирей, такое зрелище просто лакомство. Хотя, красивая девушка плюс смертоносное оружие — никого не оставит равнодушным. Наше появление замечено и первая секирей прерывает свое занятие.

— Ара-ара, уже проснулись? — Обращает на нас внимание мечница, будто и не она стояла у нас под дверью с половником на голо, ожидая момент вмешаться.

— Хозяйка! — Му с воплем спрыгивает к Мии. — Устроим поединок. — На что первая, прижав ладошку ко рту, смеется. Ну вот, 88ая на время нейтрализована.

— Я не буду сдерживать удар. — Хозяйка берется за меч. Все, можно поискать Аки и заглянуть к Мацу, следующий ее приход ночью я не переживу. Сердце слабое, да и возраст не тот...

— Так и надо!

Восклицает жертва будущего избиения, после экзекуции голова у бедной Му будет квадратная от шишек, хозяйка любит лупить по пустым котелкам. Седьмая нашлась в нашей комнате, расчесывала свои короткие светло-каштановые волосы, казалась такой милой и домашней. Стою и любуюсь.

— Как спалось? — Рука с гребнем на секунду замерла, взгляд поднимается к моему лицу.

— Хорошо. — Быстрая смена эмоций заканчивается спокойствием и уверенностью. Подхожу, сажусь рядом на корточки, медленно приподнимаю пальцами подбородок и легонько целую в губы.

— Я отлучусь на полчаса. Ты меня подождешь? — Смотрит мне в глаза, доверяя себя без остатка.

— Хай. — Тихое согласие, на щеках легкий румянец, отводит взгляд. Вот так по капле и оживим нашу снежную королеву. Иду по коридору к стенке, за которой должна быть темная пещера Мацу, секирей номер два. Зайдя в тупичок коридора, по шкрябал дверь: 'Кто-кто в норке живет. Мацу-наружка тут живет. Наружка, прослушка, а об остальном лучше вообще умолчать'. Стою, значит, скребусь, и думаю, а в ту ли стену, что-то раньше не задумывался над поиском скрытой комнаты. Увидит кто — подумают, сбрендил. Но вот мои труды были замечены, потайная стенка развернулась, явив мне рыжую девушку с базукой на плече, которая взирала на меня своим не ласковым взором.

— Как и обещал, зашел в гости. — Засунул в ствол оружия гамбургер, которым решил простодушно подкупить затворницу. — Впустишь, или освободишь от моего обещания данного тебе этой ночью?

— Такие обещания надо отрабатывать. Заходи. — Веско заявляет девушка и, отстранившись, пропускает внутрь. Ну, за занавеской оказалась та же картина, что и в аниме. Полумрак комнаты, освещенный голубым сиянием десятков мониторов. Хозяйка этого помещения довольно эмоциональная личность. Интересно, ей самой здесь, не кажется, слишком мрачно? — А за полчаса-то успеешь? — Ее очки предостерегающе блеснули, а на лицо наползла ее обычная ухмылка маньяка со стажем, и на пенсии.

— Молодец тебе, возьми из своей мечты мужского достоинства гамбургер и покушай, заслужила. Сегодня я рассчитывал только представиться, остальное в другое время, так как с тобой мы будем общаться достаточно плотно. Я хочу, чтобы ты выбрала меня не как человека, на которого твое тело будет реагировать. А как личность достойную доверия. Мне это важно.— Обалдевшая девушка даже свою пушку опустила от такого поворота, а косички косичек безвольно опали. — Так что, ты говоришь мне, что хочешь знать, а я тебе то, что успею. Остальное завтра или поздно вечером, когда мои девочки заснут. Начинай, время пошло. — Вторая нахмурилась. Люди ее профессии соображают быстро, но вот в таких ситуациях, когда информации очень мало...

— Как ты узнал, что это я помогаю тебе с поиском нужных тебе карт? — Спросила то, что ее мучило в первую очередь. — И ночью, сразу понял кто я?

— Свое имя называть не буду, и так знаешь, ты следишь за перемещением моего тела уже несколько дней. Мне сняться сны и, что главное, они остаются в памяти, а не то, что они о событиях, которые, как правило, происходят. Так я узнал о тебе, твоем интересе ко мне, будущей реакции на меня. — Смотрит серьезно и озадаченно, прогоняя имеющиеся данные в своей головке. — Да, если все пойдет согласно полученной мной информации, быть тебе моей секирей. Пусть мои слова тебя не пугают, как решишь, так и будет — мне мятежные души не нужны. Только те, кто пойдет за мной добровольно, станут моей семьей; их и свою жизнь я буду защищать, невзирая на правила этой игры. Поэтому основная задача не столько выжить, сколько увеличить свою независимость. Это все, что я могу сказать тебе, не поцеловав твоих восхитительных губ. Кстати, спасибо тебе за Кусано, долго думал, как это нам никого не попалось на периметре в саду, пока не вспомнил о тебе. Ты уже дважды помогла мне. — Подхожу и целую ее в носик. А что делать, ее рассуждения о том, что появилось первым, единичка или нолик, мне не нужны. Время, конечно, терпит, и событие с ее окрылением я форсировать не собираюсь, но все-таки... — Заслужила. Вопросы? У тебя десять минут.

— Как я могу верить тебе? — Ага, вопрос типа, а не псих ли я?

— Выбора у тебя как такового нет. — Смотрит на меня со скепсисом. — Есть твое сердце — чувствуй, твоя голова — думай, ну и твое ядро, пожалуй, самый главный тиран с которым, иногда, сложно договориться даже ашикаби. Как видишь, средств защиты у тебя достаточно, вопрос доверяешь ли ты им? — И уже улыбнувшись. — Одно обещаю точно, не оставить тебя в одиночестве с твоими бедовыми фантазиями. Все, я ушел. — Откинув занавеску, пошел за Акицу.

Открыв дверь в комнату, увидел свою бескрылую девушку, сидящую на коленях, со сложенными на них руками, лицом ко мне. Вот откуда в ней это? Смирение, достоинство, даже ее отрешенность, кажется мне привлекательной. Все из одного инкубатора, можно сказать, а такие разные. Чтобы не портить приятный мне момент, сам удивился своей реакции, подошел к ней на шаг и сам также сел лицом к ней.

— Я дома. — И всматриваясь в ее глаза, печенкой ощутил значение этой фразы.

— С возвращением... — Поклон и ожидание одобрения. Какая же она красивая или я пристрастен?

— Аки, осень ты моя золотая. — Распахнув объятия, улыбаюсь во всю ширь. — Дай обнять родную душу, дождавшуюся моего возвращения. — Мне важен ее отклик, ее реакция на наши зарождающиеся отношения, принятие ей самой, своего нового статуса. А самое главное — добровольный выбор, который не развеется после таяния защитной оболочки, выросшей в МБИ. И все-таки я спешу, мои слова были приняты скорее на подсознательном уровне, легкая заминка от волнения в сердце и девушка, приблизившись, устроилась на моей груди.

— Акицу, ты мне очень дорога. Как только я тебя увидел, понял, что не оставлю тебя и не потому, что ашикаби. — Обнимая за талию, провожу рукой по волосам. — Ты свободна и можешь идти куда угодно, и именно поэтому, прошу тебя остаться со мной и разделить мою жизнь, какой бы она не была. — Поднимает голову и смотрит мне в лицо. — Всегда, по возможности, будь со мной откровенной; спрашивай, если что не ясно; говори о вещах, которые не нравятся. Ты нужна мне вся. Кстати, Аки звучит не слишком грустно? — Провожу пальцами по щеке, шее.

— Это звучит торжественно, как принятие в дом. — Ее голос тверд. Ну, вот и хорошо.

— Я рад. Ближе к вечеру подходи ко мне на работу, схему маршрута оставлю. Хочу с тобой погулять перед ужином, а сейчас пойдем завтракать. — Поднимаемся и идем на кухню, где я был атакован маленькой пещерной девочкой и, понимая, что должен принять ответственность, сразу посадил ее к себе на колени, хозяйка с Мусуби расставили последние тарелки и сели за стол, за ними последовала и Акицу. Топот босых ног, а затем и открытая дверь возвестили о появлении Удзуме. Не дожидаясь призыва хозяйки к нормам приличия, похвалил вошедшую девушку за выбор трусиков к нашему столу. За что получил наравне с десятой, а Ку попросила моей помощи в щекотливом выборе уже ей. Пришлось объяснять маленькой девочке, что Мия оне-сан справиться с этим лучше и ее советам надо прислушиваться. В общем, домашняя обстановка и приятное утро меня расслабили.

— Минато-сан мне приятно принимать вас в своем доме, но ваше поведение и высказывания заставляют меня беспокоиться о нравственном состоянии девушек. — Слова, сказанные первой, были без всякого давления, но не оставляли мне другого варианта ответа.

— Уважаемая хозяйка, я благодарен Богу за встречу с вами и возможность нашего общения, прошу Вас также позаботиться и обо мне. — Мол, если непотребство и будет, то только после вас и вашего согласия. — Спасибо за беспокойство о моих спутницах.

— Ара-ара, ваше воспитание позволяет надеяться, что девушки не пропадут, вы ведь переезжать не собираетесь? — Ого, я теперь не выездной! А куда мне дергаться? Хозяйка севера — хорошее прикрытие на долгое время. Это город МБИ: уверен, куда не сунься, везде есть жучки и камеры наблюдения. Наивно полагать, что главный кукловод захочет остаться глухим к возможной угрозе, а все эти секирей и их ашикаби, при правильном развитии своих способностей могут быстренько сравнять маленькую страну Японию с морем. И главное преимущество МБИ в этой ситуации это разобщенность участников предстоящей драмы и их банальная безграмотность в развитии способностей своих секирей, как бы дико это не звучало в стране восходящего солнца. Пусть поместье Идзумо под плотным колпаком, уверен Минака знает о Мацу, здесь хотя бы чужой прослушки нет, а значит, как плацдарм для нападения на МБИ, это место подходит лучше всего.

— Лишить себя, а главное моих девушек такого примера для подражания, как вы, было бы ужасной потерей для нас. — Да, мы могем не только трусики хвалить, легкий румянец на щеках первой, возвестили о завершении первого раунда переговоров. Ведь наш разговор с Мацу она слышала, и сейчас потихоньку собирает на меня данные. Позиция Мии на данный момент не плохая, но это сейчас, поэтому, о том, что я планирую дальше, даже думать не буду. Хозяйка вообще напоминает мне остывший двигатель, который чтобы завести, нужно покрутить рычагом... хе-хе. Ладно, это все лирика, главное, что мне дают поесть спокойно, а закончиться это счастье с появлением Тцукиуми через несколько дней. За это время нужно сделать Аки устойчивой, уверенной в себе личностью, способной к автономным перемещениям и принятию решений, а это трудно. Время — его всегда не хватает. — Мне вот тут идея в голову пришла, по поводу тренировок Мусуби. Силы моей красавице не занимать, но вот увлекается очень. Может ей потренироваться ловить падающие листья, сначала руками, затем попробовать палочками для еды?

— А я буду отпускать листики с веток! — Кусано с радостью поддерживает издевательство над Му.

— Интересно... — Протягивает первая, с интересом посматривая, то на меня, то на Мусуби. — Улучшение координации, дозирование силы. Потом можно и изменить упражнение. — Взгляд ее фиалковых глаз вернулся ко мне. — Сегодня особенно вкусный завтрак.

— Благодарю. — Кладу палочки для еды на стол. — Девушки, помогайте хозяйке по дому, а мне пора на работу. — Целую Ку в макушку.

— Счастливого пути!

Меня проводили как отца большого семейства. На стройке, ну кроме бардака устроенного вчера девочками, все было, как обычно: рабочие привычно делали свое дело с убежденностью фаталистов, родившихся на острове, который периодически потряхивает, не земля, так люди. После уборки мусора, вы не поверите, мне дали здоровое кайло, почти с меня ростом, и сказали долбить яму. Психика за последние дни у меня окрепла, так что испытание прошел с честью и мозолями, хоть и был в перчатках. В обеденный перерыв взялся за бенто, приготовленное заботливой хозяйкой. Не, нужно ее как-то порадовать, чая хорошего купить, любят они такое дело, но из-за моих финансов, точнее их отсутствия вопрос пока отложим. Не успела мысль иссякнуть, рядом материализовался этот проглот — Сео Каору, с вожделением пускающий слюни на мой обед. Итак, схватка за бенто Мии, началась!

— Здоров! — Сидит и лыбится, глядя на меня. Из образа Минато пока выходить не буду. Делать нечего, необходимая жертва, тудыть ее.

— Здравствуйте. — Добавив слабую надежду в голос. — Съешь одну? — Типа может, не будешь?

— Оу! Конечно! — Берет онигири. — На вкус ... — Ну скажи, что не нравиться, первая будет в восторге.

— Не, ничего. Учишься братишка? — Запихивает остаток в рот, усиленно работая жвалами.

— Нет, пролетел. А ты? — Нужно протянуть до прихода его девочек, и мой обед спасен.

— Я? В колледже учусь, уже шесть лет. — Сообщает мне с гордостью. И осталось, думаю, наверное, еще столько же. — Но я тебе это не говорил. — А счастья то на роже сколько? — Эта курочка выглядит, не плохо...

— Если хочешь? — Жмурю несчастную моську лица и думаю, если сейчас не придут его секирей, в морду плюну и справку покажу.

— Уж извини. — Сео встал, рассчитывая получить курочку, а получил в свою наглую тыкву.

— А ну, стоять!

Хикари в прыжке ударом ноги отфутболила своего ашикаби от моего обеда, какая импульсивная! Ну а мне, закрыть коробочку с обедом и сделать испуганную мордочку, трясясь всем телом. Как вспомнят, с кем меня видели! Как начнут волноваться, да причитать!

— О, Хикари... — Узнал спасительницу моего обеда Сео.

— Мозги не парь! Таскаешь у людей еду... — С бешенством рычит ему в лицо. Оставив объект воспитания, походит ко мне. Пора в страхе прикрыться коробочкой с обедом, ну не стукнет же она сироту убогого? — Ох, простите, мне очень жаль! Этот гад... А-а-а-а!!!

Зачем так орать и тыкать в меня пальцем, я больше все равно не смогу испугаться! Хотя, можно сесть на корточки и накрыться обедом. Самого себя жалко! Сео подходит и останавливается рядом. Обнимает Хикари за плечо с ухмылкой укротителя опасного биологического вида.

— Ты что с пацаном сделала? Хороший парень, нам с ним еще видеться предстоит.

— Это все ты виноват! — Одиннадцатая еще на взводе.

— Мы... булочек купили, давайте покушаем вместе. — К нам подошла Хибики. — Прости, мой господин этого не хотел.

На что я решил, что можно благополучно ретироваться в место по спокойней и покушать, теперь Сео преследовать меня не решиться. Вот он обняв сестричек, начинает делать непрямой массаж груди. Пойду-ка я отсюда, пока он в нирване.

— Как тесен мир, встретить в такой дыре другого ашикаби! Я их ашикаби, Сео Каору... — Договорить не успевает.

— Достал уже. — Умничка Хикари долбит разрядом своего укротителя, а я благополучно избавляюсь от шумной компании и доедаю обед. Уф-ф. Это была трудная битва за бенто Мии!

— То, что ты здесь, означает, что ты тоже получил послание. — После обеда Великое Кайло Японии досталось уже Сео. Непонимающе смотрю на него, мобильник-то свой забыл, как по заказу. — Сегодня в ботаническом саду должен появиться секирей смерти. — Показывает рукой в сторону верхушек деревьев, видимых поверх забора. Летят очередные вертолеты МБИ.

— Эй! Хорош на сегодня! Парни, свободны! — К нам подходит прораб.

— Хорош! С чего бы это? — Каору не притворно удивлен. Ему кайло, похоже, руки не натерло, с завистью поглядываю на его спортивную фигуру.

— Приказали очистить пятисот метровую зону вокруг сада. — Прораб ушел.

— Вот оно что... — Мечтательное выражение на лице этого любителя халявного хавчика сменилось зловещим, когда он повернулся ко мне. — Слушай, а ты смерти не боишься?

— Сео-сан, знаете, ко мне скоро девушка подойдет, хотели погулять немного. А смерть не лучшее дополнение к прогулке. — Пытаюсь отделаться от не нужной компании. Планирую немного заняться вопросом Акицу.

— Если с такой же как мои сестрички, то тем более, давай глянем, насколько он страшен! — Вот репей! Да и Сиина появиться ближе к полуночи.

— Не, Сео-сан, именно девушка, ласковая, нежная, теплая ... простите, пойду я.

И ходу, ходу пока он не очухался. Усевшись во дворе ближайшего дома, стал думать, что делать. Не смотря на то, что Кусано в саду больше нет, этот долбанный Минака не растерялся и поставил на кон Сиина, секирей номер 107. Вопрос, что делать мне, и стоит ли? По идее он должен отойти Юкари, но с моим вмешательством это становиться маловероятно. А ведь они с сестренкой станут хорошей командой, хорошо впишутся в мой будущий расклад. И если Сиина достанется кому-нибудь другому, то Ю-тян вылетает из проекта секирей, что лишает уже меня верного помощника в лице их пары. Значит сто седьмого надо вытаскивать из этой переделки и отправлять в далекое странствие с наказом найти мою сестричку. Поскольку дело тихое и серьезное, детей оставлю дома, а с собой возьму Аки.

— Ждал?

То ли вопрос, то ли утверждение. Акицу тихо подойдя со спины, обняла меня за плечи. Прохлада от ее касания приливом покатила по телу к моему источнику, и, вспенившись жаром, схлынула обратно к девушке. Даже послышалось взволнованное биение ее сердца.

— Да. Рад, что ты пришла пораньше. — Откидываю голову назад и касаюсь щекой ее нежной кожи. — Как ты меня нашла. Почувствовала? — Помниться окрыленная Мусуби нашла своего Минато, как по компасу. Но у нас с седьмой совсем другой коленкор.

— Не знаю... шла и думала о тебе. — Не самый худший вариант и хорошее откровение.

— Это было взаимно, пошли мороженое поедим.

Взяв девушку под руку, повел к банку, снять очередные копейки со своего счета, заодно обдумывая, где нас гарантированно не будут беспокоить. Хотел в лесу, так сказать на свежем воздухе, но идти через оцепление туда, потом обратно, ночью после ужина снова туда. А с другой стороны, я же классический ОЯШ (обычный японский школьник), в конце концов, надо быть проще, да и голову напрягать уже надоело. Сняли деньги, взяли мороженного, вернулись к МБИ кордону вокруг ботанического сада и...

— Акицу, родная, перед нами препятствие в виде живой силы и техники. — Услышавший меня солдат даже рот открыл от изумления, новичок не иначе. — Снеси метров двадцать, пожалуйста.

Порыв колючего ветра с ледяными пластинами сантиметров по десять, в две волны разогнали людей, а несколько убойных кусков льда закончили жизнь двух новеньких БТР-ов. Конечно, это ребячество, но ведь не только нам потери нести. Солдаты МБИ в страхе разбежались. Это, конечно забавно, видеть убегающих людей с оружием, что не делают ни одного выстрела в ответ. Значит, у них строгий приказ не открывать огня, типа делаете, что хотите. Вот только, когда прилетит пуля снайпера, будет уже поздно. И мне об этом забывать нельзя.

— Пойдем. — Беру девушку за руку и веду в глухую чащу.

— Ну и как это понимать?!

К нам подходят Каору с близняшками. Ну, его, конечно, можно понять, такая перемена от боязливого ояша до безобразия перед нами, а с другой стороны, он мне никто, только сегодня встретились.

— Сео-сан, так с девушкой гуляю, ласковой, нежной, теплой, а эти страшные дяди нас напугали. — Теперь можно говорить спокойно, уверенно, как капитан боевого корабля, дающий координаты цели. Если примет мои условия, сработаемся, нет так все равно, поможет.

— Ага. — Сделал он какие-то свои выводы, с подозрением переводя взгляд. На что мы развернулись и, молча, удалились. А Акицу нас еще льдинками окружила.

— Молодец. Только советую держать свою защиту в постоянном движении, пусть отнимает больше сил, но и скорость реакции возрастет. — Мы уже вошли в лес, и я искал место, где можно присесть и опереться спиной. Девушка смутилась и кивнула. — А одним из видов твоей тренировки может быть поддержание подобной защиты с умеренно тяжелыми льдинками в движении. И регулируй нагрузку от легкого веса и малого количества, тренироваться, скорее всего, будешь одна.

— Почему? — Желание услышать правду, которая ей понравиться.

— Ты моя белая королева, как в шахматах. Ты, твоя сила будете моим резервом в предстоящих событиях, причем автономным и со своими задачами. С другой стороны, я буду помогать и поддерживать тебя всем, чем смогу. Поэтому мне важна твоя инициативность, твоя самостоятельность. — Заметив подходящее место, останавливаюсь и привлекаю ее к себе. — Твое место в моем сердце никто не займет. — Улыбается, глядя мне в глаза. — Такой люблю тебя еще больше. Пойдем, присядем. — Сажусь, откидываясь на ствол дерева, похлопав по коленям с улыбкой зову к себе. Девушка все понимает правильно.

— Почувствуешь себя плохо, сразу скажи. Расслабься. — Обняв меня руками, прижимается ко мне. Сворачиваю, зеленые и красные язычки своего ядра во внутреннюю сферу; уже энергией своих частиц насыщаю свою ауру, которой обнимаю Аки, особенно насыщая место вероятного положения ее сферы. Девушка начинает изредка ерзать и, обняв меня за шею, вжимается всем телом: ' Если приятно, терпи'. Тихое 'да' на ухо и мне уже себе приходится говорить о терпении. Истощив участки своей ауры до предела, прогоняю всю возможную силу из ядра к седьмой, понимая, если не получиться сейчас, то придется ждать окрыления Мацу. Как только я осознал эту интересную мысль, понял, что я дебил, но было уже поздно. Акицу, вскрикнув, откинулась. Взрыв арктического холода, тело словно покрывается тонкой коркой льда, сознание меркнет...

Восприятие мира началось со звуков, не могу открыть глаза, но чувствую, как на лицо падают холодные, маленькие капли, хорошо хоть веки закрыты были. С моим ядром все в порядке, появились синие лоскутки в переплетении зеленых и красных. Прогоняю всю выделяемую энергию ядра в ауру, уплотняя на поверхности кожи. Начался страшный зуд и боль на бедрах и плечах, похоже обморожение, чудо, что не сильное. Встав рядом с девушкой на колени, ориентируясь на ее источник, теперь хорошо видимый, обнял своими руками, не рискуя сгибать пальцы.

— Прости меня. Все хорошо. — Из треснувших губ капает кровь. — Посидим немного и домой.

Девушка немного успокоилась, вернула меня на землю, положив голову себе на колени. Так, теперь бы глаза открыть, перевожу часть потоков на веки, едва не плавя их, по ощущениям. Наверно прошла вечность, прежде чем заметил подрагивание ресниц. Кряхтя, перевернулся животом на снег и попробовал открыть глаза, почувствовал себя чешуйчатой рептилией, не было бы больно, рассмеялся. Встал, закрыл глаза и, циркулируя абсолютно все частицы ядра, к уплотненной ауре на коже и обратно, стал потихоньку прыгать на месте. Блокировать чувствительность полностью не удалось, но и то, хорошо. Пока прыгал, вспомнилось, почему я идиот. Ну чего мне стоило подождать два дня до окрыления второй? Резерв ядра стал бы больше, и все могло обойтись без последствий. Быстро устав, остановился. Снова разлепив веки, вижу лицо Аки, ее облегчение. Вокруг нас зима, в радиусе двадцати метров, не меньше.

— Пойдем в аптеку, мазь при обморожении, бинты.

Стараюсь говорить коротко, и так футболку кровью запачкал. Вышли в другом месте и Акицу, увидев МБИ, повторила процедуру, но уже в большем масштабе; останавливать ее не пытался, спишем на состояние аффекта, после ранения своего ашикаби. В аптеке девушка повторила мои слова и фармацевт, видя мое лицо, выдала все требуемое. А вот в Идзумо я еле отбился от Мусуби и Ку, которые собрались меня срочно лечить, но сумел выторговать сначала ванну, а затем согласился отдать себя им на растерзание. Под теплым душем, вновь запустив восстановление, прерванное перед поместьем, долго отмачивал свое тело. На бедрах и плечах остались потрескавшиеся корочки кожи, в остальном, смыв все, что смылось, пошел сдаваться. Меня намазывали, бинтовали, а потом кормили вкусным ужином. Ел я вечером больше обычного. Да, стойко преодолевать все невзгоды — путь настоящего попаданца. После ужина потребовал уставшему телу покой и отдых, а, оставшись один, задумался, как позвать Аки к себе, скоро идти за Сиином. Решив, что мой лимит дурости на сегодня не исчерпан, лег на пол и, отделив из ядра два лепестка, серый и синий, послал их в соседнюю комнату. Эти два язычка, танцующие, вокруг друг друга, обладали аурой, но сильно разряженной. Так, я нашел ауру снежной королевы и опустил свою пару на ее ядро. Маленькая вспышка, связь прервалась. Девушка пришла через пять минут, с беспокойством заглядывая в глаза.

— В сумку запасные вещи, плащи, уходим в окно. — Губы заживают, но говорить все равно неприятно. Собрав вещи, Акицу открыла окно и, обхватив меня, выпрыгнула.

Помнится, Минато сигал со своими секирей по крышам, когда спешил к горящему Хомуре. Мне же хватило двух маленьких прыжков: с окна на забор, а затем на землю. То ли из-за своего настоящего не здорового состояния, то ли из-за меньшего резерва, ведь сейчас у меня три окрыленных птички, а не четыре. В общем, ощущения поганые, и я решил, что пусть Мия отлупит меня половником, но обратно в комнату поднимусь пешком по лестнице. Встав на твердую поверхность, повел седьмую к месту встречи, которое изменить нельзя. Где искать Сиина? По-моему просто, он интуитивно придет в бывшее средоточие сил Ку. Правильно, а туда ведет, можно сказать, рукотворная аллея. Менять то растительность после нас было не кому. Так что на место пришли пусть и в темноте, да без проблем. Сел на корягу, девушка примостилась рядом, взяв мою руку в свои ладошки.

— Ждем секирей смерти, будет другом.

И откинувшись, прикрыл глаза. Вымотался, да и ускоренная регенерация такого большого органа, как кожа истощила организм. Проснулся от легкого пожатия руки и заметил напряженную ауру своей подруги. Легкие шаги приближаются к нам. Пора вставать.

— Ты все-таки ушла. — Сто седьмой подошел к дереву и коснулся его рукой, готовясь активировать свою силу.

— Подожди. — С кряхтеньем встал и вышел к Сиину. — Мы друзья. Ашикаби и секирей. — Показываю на себя и Аки. — Смотри. — Протягиваю ему телефон с сообщением от МБИ на его счет. — Используешь силу, найдут тебя.

— Но мне сказали убрать за... — Мальчик неуверенно смотрит на дерево.

— Завтра. — Прерываю этот детский лепет. — Сегодня ты дичь. Поможем уйти. — Машу рукой и отступаю к выходу. — Скажу где Кусано.

Добавляю, видя его колебания. Сработало. Идет за нами. Отдал ему плащ, маскировка плохая, но хоть что-то. Отойти от сада нам далеко не дали. Когда вышли на дорогу, впереди послышался грохот. Сорок третья, развалив вакуумным лезвием фонарный столб, встала перед нами в позу оскорбленного достоинства. На мне и сто седьмом были плащи, узнать нас она не могла, значит, рассчитывала скорее на авось. А нас ведь трое, прошлый урок ее ни чему не научил.

— Куда это мы собрались?

— Разберись.

Бросаю через плечо седьмой, хватаю замершего мальчика-смерть за руку и бегу в направление Идзумо. Резкий всплеск активности за нашими спинами затихает, подозрительно. Оборачиваюсь на ходу, даже не задумавшись, резко останавливаюсь, хватаю второй рукой Сиина и живым снарядом, с разворота, запускаю его легкое тельце назад, прямо в летящую на нас Йоми.

— Атакуй!

Кричу на выдохе. Два тела столкнулись в воздухе. Теряющая инерцию девушка при приземлении оказалась под парнем, что и дало ему время на активацию своих способностей. Их тела словно выцвели в ночных тенях и слабом освещении. Безликая сфера, обхватив два тела, стала расширяться.

— Хватит! — Края сферы сил Сиина замерли и распались. Вместе с Аки подхожу ближе. — Да уж, смерть не красит. — Высохшая сморщенная маска на лице, обтягивающая кости кожа.

— Что здесь происходит? — А вот и наш черный плащ пожаловал, а ведь наблюдал с самого начала. Разворачиваюсь к новому действующему лицу.

— Гуляем. — Развожу забинтованными руками. — Не проводишь мальчика в центр? — Киваю на 107ого.

— Ты его отпустишь? — Приятно удивлять, особенно такие пафосные личности, как Хомура.

— Я верю в любовь. — Теперь на меня с удивлением смотрят двое, Акицу, улыбнувшись, отвернулась. Такого ответа я от себя и сам не ожидал, как говорится, с кем поведешься... — Как найдешь своего ашикаби, так и встретишься со своей подругой. Йоми МБИ сами сдадим. Идите, пока остальные охотники не подошли. — Бедный мальчик смотрит на меня как на волшебника из сказок. Вроде бы так не бывает, а очень хочется.

— Пойдем. — Хомура разворачивается и уходит, за ним, постоянно оборачиваясь, идет Сиина.

— Мы с тобой на сегодня тоже свободны.

Подхожу к своей защитнице и обнимаю. Первая смерть. Но думать о ней совсем не хочется. Дождавшись вертолет и ответив на вопросы в стандартном бланке эвакуирующей тело команды, отправляемся домой. В поместье нас никто со скалкой на пороге не встречал, а на втором этаже нашлась Мусуби. Она спала, облокотившись о дверь моей комнаты. Медленно открываю проход в свою комнату, и девушка сползает на пол, не приходя в сознание. Подхожу к футону, Аки касается моего плеча, глазами показывая на 88ую, на что я машу рукой, мол, сама заползет, почуяв мой источник. Падаю на пол и засыпаю, не замечая заботливых рук и нежного взгляда.

День четвертый.

Сегодня проснулся от взгляда неласковых фиалковых глаз. Осмотрев себя, нашел причину недовольства хозяйки. То, что Акицу и Мусуби спали по бокам, в принципе нормально, но, вот Кусано между ног, устроившая свою голову у меня на животе, наверно перебор.

— Эм, Мия-сан, не убивайте сразу, позвольте выздороветь.

Нужно ее как-то отвлечь и показать, что ее правила для меня не пустой звук. Хочется быть с ней в хороших отношениях. Акицу завозилась, подняв свое сонное личико, целомудренно поцеловала в щеку и молча, поклонившись первой, пошла умываться. Предательница.

— Зачем?

Проводив подозрительным взглядом прошедшую девушку, снова повернулась ко мне. Мол, сам видишь, на девушек влияешь плохо, жить тебе не зачем. Вот же ж, нужно ей срочно кого-нибудь найти, хоть Каору, пусть принимает удар на себя.

— Кусано! А я твоего друга видел, Сиина! — Пришло время для тяжелой артиллерии, заодно объяснить 'своей' хозяйке причину ночного отсутствия. Прямо ведь не спросит, а интересует ее это здорово. — Мы с Аки ночью гуляли по парку и там его встретили.

— Почему он не пришел? — Встала-таки с меня, сидит, трет заспанное личико. Друзья это сила. Провожу пальцами по ее желтым волосам.

— Ему нужно найти своего ашикаби, сама знаешь как это важно. Вставай, сестренка Мия тебя умоет. — Первая немного расслабилась, но мы-то знаем, вечер откровений не за горами. Значит, дабы не испытывать терпение хозяйки, после завтрака иду к Мацу и через разговор с ней выдаю некоторые пояснения.

— Сестренка Мия!

Ку подходит к хозяйке и радостно обнимает. Угроза нейтрализована. Уходят в ванну. Поворачиваюсь и нос к носу сталкиваюсь с Му, давненько она на меня не падала. И судя по тому, как она на меня наползает, собирается это дело исправить.

— Стоп. — Застыла с щенячьим выражением на лице. Не рискую распускать руки, а то точно прыгнет. — Мусуби, после обеда мы идем гулять. Ну, еще Ку с собой возьмем. Хорошо? — Предлагать взятки, конечно, не хорошо, а что делать? Да и с этой птичкой нужно потихоньку разбираться.

— Хай! — Все-таки кинулась мне на лицо своей грудью. Почувствовав ее радость и облегчение, решил не издеваться и, освободившись из нежных объятий ее груди, просто обнял.

— Я тоже по тебе соскучился.

Качая девушку в объятиях, глянул на ее источники. Второе ядро, наверно то, что 88ой досталось от Юмэ, немного уплотнилось. Надо будет им заняться, как Тцукиуми окрылиться. Акицу вернулась, с любопытством посмотрела на нас и села рядом, руки на коленях, глазки в пол, вся такая скромная. Ее характер начинает просыпаться, и это необратимо. Вчера возле тела Йоми я это отчетливо увидел.

— Мусуби, бегом умываться и на задний двор, пока хозяйка там тренируется, а то на стол скоро накрывать надо. — Освобождаю девушку полную детской незамутненной радости из своих объятий.

— Выполняю!

Вихрем умчалась. Хорошо, хоть дверь закрыла, не пришлось вставать. На четвереньках подползаю к своей скромнице, уверенно ждущей своего часа, и удерживаю желание поластиться к ней, как большая кошка, пока не до игр. Правильно, ее уверенность и сдержанность нужно поощрять, пальцами поднимаю лицо за подбородок.

— Знаешь, чем ты мне еще нравишься? — Целую ее веки и отстраняюсь. Нужно сжечь еще один мост. Ее темно серые омуты глаз смотрят в ожидании. — Тебя можно целовать без всех этих оптических эффектов, сколько угодно. — И прежде, чем она поняла, о чем речь, поцелуй в губы, короткий. Направив в ее ядро слабый поток своих частиц, еще один, долгий, страстный; и, когда начала отвечать, третий, спокойный и нежный, закрепляющий отсутствие сожаления от сказанного мной. Для нее отсутствие возможности окрыления ломало всю картину мира, теперь же, ее свобода перестанет быть для нее проклятием. Обнимаю и прижимаю к себе. — Согласна?

В место ответа снова поцелуй, так, пора закругляться, пока мы не договорились до чего большего. Спускаясь по лестнице, увидел на входе переобувающегося Кагари и подумал, что не хорошо обделять своим вниманием свою будущую птичку.

— Здравствуйте, Кагари-сан! — Приветственно машу рукой, придавая себе вид веселый и слегка придурковатый. — Вы такой нарядный! Что-то праздновали?

— Нет. Я с работы. — Уставшие глаза, мягкая улыбка, даже неловко за то, что собираюсь сделать.

— Кагари-сан, работает хостом в клубе. — Вот и хозяйка подошла. Видимо изменение моего настроя ее заинтересовало.

— Здорово! А меня научите? — Приближаюсь к своей жертве, с восторженно горящими глазами. На что шестой начинает проявлять первые признаки беспокойства, пытаясь протиснуться к лестнице мимо Мии и Акицу.

— Это будет сложно. — Бархатные нотки пропадают из его голоса, уступая место интонациям Хомуры, одинокого защитника бескрылых секирей.

— Кагари-сан, у вас листочек... — Пытаюсь дотянуться рукой, до не существующей соринки на плече парня, после чего шестой, извернувшись, отбивает мою руку в сторону и отпрыгивает к лестнице.

— И... извини. Не люблю, когда другие ко мне прикасаются. — Испуг на его лице был таким осязаемым, что я решил больше никогда не шутить над несчастной особью неопределенного пола. Шутки шутками, но вот к появлению детей я пока не готов.

— Прошу простить меня. — Произношу с глубоким поклоном, и Хомура, видя, что вопрос исчерпан, поднялся наверх.

— Минато-сан, лучше сказать о недостатке в одежде самому хозяину прежде, чем самому пытаться его исправить. — Мия осуждающе покачала головой, она прекрасно видела, что никакого листочка не было.

— Простите меня, он такой красивый. — Стараюсь не смотреть на хозяйку. — Захотелось его коснуться. И как он работает хостом с такой фобией?

— Минато-сан, помните мои слова, они помогут вам не совершать сегодняшних ошибок. — Улыбается своей фирменной улыбкой, ставя точку в обсуждении данного вопроса. — И зовите всех к столу.

За завтраком, снова, позволил себя покормить Мусуби и Кусано, в качестве компенсации за причиненное волнение. Просветил хозяйку по поводу своих планов на сегодня: до обеда поучусь, а после пойдем с девчонками на прогулку. На что меня попросили быть внимательнее к своим спутницам, наверно, чтоб на других не засматривался, мол, есть уже одна не целованная на очереди, за стенкой живет. Ответил активным мычанием набитого рта. После завтрака Му с Аки отправили в магазин за продуктами, Ку ушла во двор. А мне, перед тем как идти к Мацу, надо что? Правильно, снять бинты, помыться и наложить новые повязки на плечи и бедра, еще денек в них похожу. Кожа почти восстановилась, начинаю уважать свое ядрышко, у секирей наверно такая же регенерация, надо понаблюдать, как быстро сходят шишки с головы 88ой после тренировки с первой. Подошел к стенке затворницы, но стучаться не пришлось, меня ждали.

— Минатик, а я все думаю, когда ты меня навестишь? — Вторая сама мне открыла, приветливо осматривая с ног до головы.

— Ну, так, не зайти я не мог. — Выдерживаю трагическую паузу и прохожу в комнату.

— И каков же повод, решил поучаствовать в моих фантазиях? — Улыбается, рыжая лисичка, потирая свои загребущие ручки.

— Для начала, нужны несколько карточек с хорошим денежным счетом и так, что бы при снятии денег баланс пополнялся. Просторный склад в северном районе, в тихом месте, это уже для тренировок. — Мацу в восхищении всплеснула руками так, словно я разочаровал ее в самых лучших чувствах.

— Получается, мой будущий ашикаби не в состоянии позаботиться о своих секирей? — Расстроено покачивает головой. О времена, о ашикаби! Выходит Минато в аниме она не поддерживала финансово по идейным соображениям, или ему ничего не нужно было, потому что весь такой в белом?

— Забота бывает разная. — Вздохнув, усаживаюсь на пол. — Например, я приглашаю тебя в кино, мы гуляем, сидим в кафе, кушаем мороженое, на это, моих средств, хватит. — Мацу довольно жмурит глаза, кивая головой в такт моим предложениям. — А по дороге домой, нас переезжает каток, под названием 'план секирей' и наши кровавые ошметки, украшают окружающий пейзаж. Нравится такая забота? — Появившееся удивление от такого поворота истории сменяет хмурое выражение лица. Вообще, по сюжету, она девушка умная, прекрасно разбирающаяся в реалиях этого времени. Вот только несет от всех этих секирей чудовищной наивностью, с различными вариациями, хотя у нас также.

— И что ты сможешь с деньгами? — Ответ ей не интересен, она думает, что его не существует. Ведь не зря она сидит тут взаперти, боясь нос наружу высунуть?

— А начну-ка я, издалека. — Закрыв глаза, откидываюсь на стенку. — Что такое МБИ? Это ресурсы. Материальные: здания, лаборатории, техника, деньги, люди, управляющие техникой. Не материальные: знания, люди обладающие силой, статус в обществе, репутация. Если я что-то пропустил, можешь добавить. На мой взгляд, МБИ это сила, которая не даст мне жить свободно. Мне не нужно это мифическое возвышение. Минака похож на человека, который нашел коллекцию дорогого оружия, и он не придумал ничего лучше, чем взяв одно оружие, тупо колошматить им о другое, пока не сломается. И так, по его идее, пока не останется только одно. Я не хочу смотреть, как ломают близких мне людей и тех, кто мне доверился. То, что я хочу, без твоего участия просто не возможно. Деньги, лишь малая часть из моих будущих поручений тебе. Теперь несколько слов о тебе, любимой. Сейчас ты находишься в тихой гавани и все бы хорошо, если спастись тебе надо от кратковременной бури. Грядет не буря, а землетрясение с тектоническим сдвигом, что смоет все границы в пределах обозначенной территории. Почему секирей заперли на ограниченном участке земли, безраздельно принадлежащем Минаке? Его контроль и возможности здесь максимальны, но не безграничны.

— Ладно, вернемся к нашему свиданию, как ты собираешься нас защищать? — Мацу хочет свидание, девушка хочет конкретики.

— А как я могу вас защитить, если не обладаю ни одной из сил доступной секирей? — Пусть сама ответит на этот вопрос. Ведь, по сути, она мой будущий начальник штаба и координатор, и ее способность правильно мыслить для всех нас будет очень важна.

— Допустим, ты объединишь силы нескольких секирей и, благодаря своим 'снам' поведешь к победе. — Мда, мы не ищем легких путей. Но это единственный путь оставленный бедным птахам.

— Ожидаемо и неизбежно, но это не избавит меня от потерь среди вас. — Упираю на то, что это одно из основных условий, неизменных. — Причем хочу тебя обрадовать, Минака знает, где ты, и позволяет отсиживаться, до поры до времени.

— Тогда побег из города. — Весело предлагает новый вариант с изрядной долей скепсиса в голосе. Не верит моим словам.

— Как только мы соберемся убегать, начнется новая игра. Все против нашей маленькой сумасшедшей группки. — Усмехаюсь, ее веселости. — И тогда выживших, не будет вообще.

— Ты так говоришь, как будто они знают каждый наш шаг! — Вскинув руки, отворачивается к экрану компьютера, скоро болваном назовет. Безысходность. Хорошее, полезное чувство, необходимое для перезагрузки процессора Мацу, нужно четко обозначить девочке условия задачи, иначе толку от нее не будет.

— Мацу, милая, ты можешь выяснить расположение секирей и ашикаби? Прослушать разговор, подключившись к телефону? Посмотреть со спутника перемещение небольших объектов? Про камеры наблюдения в городе вообще молчу. — Успокаиваю вторую беззаботным тоном. — А уж нанять несколько сотен человек с оптикой и другой аппаратурой МБИ не разориться, как думаешь? — Вот теперь задумалась.

— Если отсидеться не получится, то остается только атаковать. У тебя есть цели? — Переходит к деловому тону. Значит, за мальчика с улицы уже не принимает.

— И цели и средства их реализации мы будем с тобой планировать совместно. Я со своей стороны могу посоветовать то, что ты в виду специфики своей деятельности можешь не принять во внимание. Так наши совместные шансы на выживание возрастут. — Если Мацу признает меня достойным планирования, то оставит свои попытки самой влиять на ситуацию. Как в анекдоте: 'укрепи и направь'.

— Значит, цели ты уничтожать не планируешь? — С хитринкой в глазах смотрит на меня.

— Помилуй, Мацу, зачем уничтожать исследовательский центр МБИ, если можно помочь его разорить и уничтожить какому-нибудь ее конкуренту? Видишь ли, не все можно успеть в этой жизни самому, да и не нужно. — Зевая, заканчиваю я.

— Ооо ... — Возбужденный взгляд, ее любимая разминка пальцев. Похоже, я ее купил.

— Так, стоп! Успокоилась и дыши глубже. Без меня ни каких эротических фантазий на тему гадостей для МБИ и самодеятельности. Пока только собирай информацию о том, что сама придумаешь. Но никаких действий! Запомни! И вообще пойду я отсюда, мне еще выздоравливать надо!

Пока меня не схватили, перебираюсь к двери. Не буду торопиться с ее окрылением. Эмоциональные личности плохо контролируются, и когда ее ядерный напряг спадет, может пересмотреть статус своего доверия к моим словам. Пусть сначала примет их, а потом уже меня.

— Да, Минато-сан! Не расскажете бедной затворнице, что с вами двумя приключилось вчера после обеда? МБИ зафиксировали всплеск волн, характерных окрылению секирей, только вот спектр странный. — Задумчиво смотрит на мои повязки на плечах и бедрах, видимые сквозь одежду. — Ты вчера пришел с Акицу, имея характерные повреждения кожного покрова. Удивительно, но по времени совпадает!

— Ну, что ты прибедняешься, не знаешь как получить информацию? — Делаю менторский вид, пытаясь не рассмеяться. Все-таки, иногда, меня пробивает на счет поиздеваться в таких ситуациях. — Берешь свое считывающее устройство, вставляешь в него карточку доступа... и все дела.

— Минато-сан, когда мне к вам придти? — Прижала кулачки к своей пышной груди и захлопала ресничками. Любопытство — страшная штука. Не-не, родная, только по записи, в соответствии с каноном.

— У Мии, оне-сан спросишь.

И выпрыгиваю из комнаты. После такого содержательного разговора становится страшно ночевать в поместье, эта информационная маньячка держится из последних сил, особенно после моих точных инструкций к применению своих интересов. В окно коридора вижу своих девушек, возвращающихся с покупками. Раз уж я бесполезный дармоед ашикаби, пойду хоть встречу у порога. Разгрузив сумки, помог хозяйке с готовкой, получая ее лестные отзывы о воспитании современной молодежи. Ну, так Минато жил год один, о чем и сообщаю, а на одной лапше долго не протянешь. Спустились девушки и мы пообедали. Когда Аки с 88ой ушли переодеваться на прогулку, увидел Ку, стоящую возле дерева на заднем дворе. Обувшись, подошел к ней.

— Что случилось? — Плечики девочки вздрагивали. Опустившись на колени, прижал к себе.

— Мой лес умер. Сиина приходил за мной. — Всхлипывания все громче, не знал бы, подумал, что плачет из-за смерти леса. — Он был мне как братик! Си-тян вторая половинка Ку.

— Ну, хватит, хватит. — Провожу рукой по мягким желтым волосам. — Я же говорил, что видел его, у него все хорошо, а когда он найдет своего ашикаби, вы снова встретитесь. Он будет искать тебя и найдет. — Вытираю ее слезы, с нежностью глядя на это создание. Дети всегда останутся детьми. Только рядом с ними можно не сойти с ума в этом мире.

— Он, правда, меня найдет? Мы будем его искать?

Успокоившись, садится ко мне на колени, а я стараюсь не морщиться, кожа почти зажила. Прижимаю ее к груди и сам себе улыбаюсь, а куда он денется? Думаю, мы их сами навестим после окрыления Хомуры.

— Правда, правда. — Крепко обняв, ссаживаю на землю. — Пойдем гулять, заодно посадим новый лес, взамен старого, но поменьше. — Пусть лесорубы помучаются с вырубкой мертвого сушняка.

— Да, посадим!

С повеселевшим ребенком вернулся в дом. Вот и моя первая прогулка в окружении моих красавиц, а куда податься бедному абитуриенту, вопрос конечно интересный. Тут очень вовремя, появилась смс-ка с информацией о пополнении моего счета. Мацу решила выполнить мою маленькую просьбу, приятно. Так что первым делом зашли в магазин сотовых телефонов, выбрав совместными стараниями мобильники девушкам и Ку, пошли к банкомату снять немного наличности. Накупив пакет сладостей, отдаю большую часть денег Аки, хочу отправить седьмую с заданием в город.

— Акицу, у тебя сегодня миссия. — Внимательно смотрю на девушку. — Первое, выбрать себе неброскую незаметную одежду, так чтобы не выделяться в толпе. Второе, походить по городу, наблюдая за людьми: как говорят, двигаются, относятся друг к другу и своим делам. Третье, ближе к вечеру, попробуй за кем-нибудь проследить. Но самое главное для тебя — оставаться незаметной.

Вечером все подробно расскажешь. Хорошо?

— Хай. — Улыбнулась и подняла руку с телефоном. — Будет нужно, позвоню.

— В добрый путь. — Прощаюсь, подняв руку. — А с вами у нас другая программа. — Поворачиваюсь к оставшимся подругам, вижу жалостливый взгляд 88ой.

— А у меня, миссия будет? — Девушка говорит таким тоном, как будто проголодалась. Рядом, начинает теребить за край куртки Ку.

— А как же! Берете меня под руки и ведете в ботанический сад. Кусано помнишь, где мы тебя нашли? — Радостный ребенок хватает меня за руку. Погладив по щеке Мусуби, киваю. — Пошли?

— Хай! Минато-сан!

Вернулась к прежнему состоянию безмятежной радости Му, и мы пошли в направлении мертвого сада. Начавшей унывать 108ой, напомнил, зачем мы идем туда, и девочка, преисполнившись важностью предстоящего, дела успокоилась, заявив, что не подведет своего ашикаби. Прошли по нашей аллее, и я привычно уселся на ту же корягу, махнув рукой Ку, что она может начинать, но пусть оставит, как прежде, дорогу обратно. Раз мы так удачно гуляем, нужно попытаться потрясти 88ую на предмет не упокоенных призраков в ее жизни.

— Мусуби, ты понимаешь, что можешь проиграть? — Обратился к притихшей девушке, рассматривающей унылый пейзаж. Мне нравится ее веселый энергичный характер, хотя он иногда и утомляет, и у меня нет желания намеренно расстраивать свою птичку, но сейчас я решил попробовать, хоть не много, приблизиться к пониманию ее проблемы двух ядер. В те моменты, когда в глазах Мусуби проскакивает, не свойственная ей серьезность, уверен, это личность Юмэ, поглядывает на окружение своей подопечной, которую не оставляет до сих пор. Похлопав по коряге, предлагаю сесть рядом. Так она и ощущается лучше, и влияние моего источника будет действовать на нее успокаивающе. Мусуби села, касаясь меня плечом. — Проигравшая секирей не может больше быть со своим ашикаби. Если так случиться, ты уйдешь от меня?

— Верно. — Потухший голос и руки, прижатые к груди. Словно ее сознание, затухая, уходит в себя. — Такова судьба секирей и я не могу ее изменить.

— Вот как. — Добавляю в голос грусти. Значит Му и не помышляет о другой жизни. — Значит игра Минаки это все, что у тебя есть. Она закончится и все уйдет в прошлое.

— Не правда! — Разворачивается и прижимается ко мне. Ее голос дрожит, выдавая волнение. — Это уже не так. Мои чувства... мои чувства к Минато-сану не игра. Мусуби всегда, всегда будет с Минато-саном!

— Прости, прости Мусуби. — Обнимаю, поглаживая по спине. Проявляется обычная реакция 88ой, хотя второе ядро начинает проявлять активность, ее ядрышко вбрасывает во внутреннюю сферу новые лепестки, вдобавок к тем, что есть.

— И поэтому я... — Порывается встать, но я ее не отпускаю, удерживая в своих руках. Даже пришлось сою ауру задействовать, откачивая из ее ядер энергию. И тут заметил, что источник Юмэ начал увеличивать частоту пульсаций, как и количество, выделяемых духовных частиц, если так продлиться еще немного, то его уровень приблизится к обычному рабочему состоянию. — Никому не проиграю! Не проиграю! — Поднимает сжатые кулачки к небу. Излучение собственного ядра 88ой приблизилось к пику своих значений. — Есть награда для победившего секирей. Последний из секирей сможет жить с избранником вечно. Поэтому вам не стоит волноваться. До того дня я никому не проиграю!

— А что делать с теми, кто лишится крыльев? — Приблизив свое лицо к ней, внимательно смотрю ей в глаза, в ожидании нужного мне собеседника.

— Я дам им крылья! — Передо мной по-прежнему моя Мусуби, бесконечно счастливая от осознания своей великой цели. Только вот мне сейчас нужна Юмэ, ее источник перешел в активное состояние, и мне хочется услышать несколько ответов лично от нее. — Такова возможность последней секирей!

— Может тогда не стоит их ломать, что бы, не было нужды давать обратно? Разве секирей не больно терять тех с кем свела их судьба? — Осторожно, по одному, направляю свои серые частицы в ядра девушки, которая стала выглядеть человеком, внезапно потерявшим свое имя.

— Такова плата за обретение любви. — Внезапно сказала та, чье влияние на Мусуби, почти безгранично. Платить за любовь, забавно, а ашикаби 'секирей мечты' номер восемь, видит в каком качестве?

— Юмэ, кто тебе сказал, что мои чувства к понравившейся девушке товар? И, если это и так, почему ты считаешь, что именно Минака может его продавать? — Смотрю на нее серьезно, почти угрожающе. Ядро восьмой по сиянию сравнивается с источником 88ой. Надеюсь, сейчас не получиться так же, как с Акицу, а то меня по деревьям размажет.

— Ты научишь их любви? — Спрашивает с такими требовательными интонациями, что я чуть не рассмеялся, несмотря на всю драматичность ситуации. Ее взгляд давил, требуя ответа.

— Юмэ, а кто научит этой любви тебя? — Ее непонимание сменяется грустью. Не давая развиться нежелательному сценарию, провожу пальцами по лицу девушки, ресницам, щекам, губам, едва касаясь кожи, по ее волосам, ожидая хоть какого-нибудь отклика.

— Я счастлива, что у Мусуби такой ашикаби, как ты. — Шепчет она, наклонившись к моему уху, и целует в губы. За спиной девушки появляются крылья из духовных частиц 88ой, а в глазах знакомое выражение щенячьей радости. Ядро восьмой возвращается к своему полуживому существованию, а я смотрю на все это с грустью и болью в сердце, как от потери чего-то важного. И как найти то, что потерял?

— Братик, братик, что случилось? — Трясет меня за рукав, подбежавшая Кусано. Для них обычный поцелуй, или по их нему 'норито', это начало боя с противником, особенно если он происходит не дома.

— Минато-сан... — Мусуби смущено чешет маковку, лучась довольством и радостью.

— Мне просто захотелось тебя поцеловать. — Касаюсь пальцами ее губ и пытаюсь прогнать желание снова увидеть Юмэ.

— А меня, меня! — Запрыгала рядом желтоволосая девочка, вызывая улыбку на лице своего ашикаби.

— А тебя в щечку, зато в обе. — Поднимаюсь с коряги и, присев на корточки, целую торжественно подставляемые части серьезной мордашки. — Смотрю, вокруг появилась новая жизнь, теперь можно и домой. А то мы что-то загуляли.

На обратном пути попросил 88ую рассказать о тренировках с хозяйкой, на что, ожидаемо, услышал какая та сильная. Послушав хвалебные отзывы, подумал, что увеличить обороноспособность девушки можно либо пройдя с ней через смертельные ситуации, либо добившись слияния источников Му и Юмэ. И желательно без потери личности последней, вот такой я жадный, подавай мне две девушки в одной и все тут! С Кусано все просто, она секирей поддержки при защите и нападающих, без вариантов. Пришла смс-ка от Акицу, сообщала, что задержится в городе. Хотя это хорошо, но немного волнительно, как первый поход твоего ребенка в новый мир без гарантированной поддержки с твоей стороны. Все-таки принимать факт подавляющего физического превосходства своей девушки не просто.

Вернувшись в поместье, поднялись к себе, решил немного передохнуть до ужина. Перед ужином к нам зашел Сео Каору без своих подружек, которого хозяйка представила другом своего мужа. Сообщила, что он халявщик на счет еды и вообще мусор, даже задумываться не хочу о природе их отношений, но может Мии такой и нужен? Когда появился Кагари, я перед ним еще раз извинился за утреннее происшествие и заверил его в любой поддержке, которую могу ему оказать. С таким легким намеком на будущее, который мягкий внимательный шестой, скорее всего не заметил. Ведь бедняга поставил крест на своем окрылении, наверно работа хостом его морально реабилитирует перед самим собой. Ну, это дело мы будем исправлять.

— Кстати, как там дела с твоей вчерашней прогулкой? — Сыто ковыряясь в зубах, интересуется Сео. Тут из-за двери в комнату заглядывает Ку. — Это он?

— Нее, Каору-сан, это она, Кусано. Дочь леса, если можно так сказать. — Объясняю обалдевшему парню. — А погулял с приключениями. — Развожу руками, на которых пятнами проглядывала новая кожа.

— Эй, девочка! Эй, ходи, сюда! — Сео машет рукой дрожащей от страха Ку. Детей любит что ли? — Ну же подойди к хорошему дядьке. — 108ая вообще вжалась в дверь, собираясь заплакать. А я злодей не вмешиваюсь, интересно же! — Эй, чего разревелась дуреха... — Договорить он не смог. Здоровый булыжник размером в две его головы в печатался ему в лицо, выдавив из него кровавый пот, и, от рикошетив, вернулся хозяйке в руки. Увидев, как мотнулась его голова вместе с камнем, у меня челюсть на стол упала, одно дело видеть это в аниме, другое в натуре, в метре от себя. Похоже, эти ашикаби тоже не люди, интересно я так смогу?

— Ара-ара, рука соскользнула. — Милое приятное лицо хозяйки не давало и намека на малейшую жестокость, с такой женщиной наверно будет интересно отпиливать голову Минаке. А вот счастливая мордашка Мусуби наводит на размышления. — А не стоило лезть к девочке. — Запоздало объясняет Сео свой взгляд на его поведение.

— Да, понял, прости. — Кровь с лица начинает капать ему в кружку.

— Каору-сан, сходите, умойтесь, пожалуйста. — Решил я вмешаться, пока кровь на татами не попала, первая тогда его на заднем дворе прикопает, а он мне еще нужен. — Да и девочка волнуется.

— Ээ... Просим прощения! — Послышался голос Хикари с улицы, Сео пошел умываться, а хозяйка за едой для своего мусора, тьфу, то есть друга мужа. Я решил впустить девушек.

— Опять наш дурень к вам завалился? — Хикари чувствуя непривычную ей неловкость, поправляет непослушную прядь волос, такая милашка!

— О! Спасибо, что встретили! — Подходит довольный Сео с двумя мешками, риса наверно, складывается впечатление, что он на еду ни одной йены не тратит.

Последовала знакомая картина избиения двумя секирей своего ашикаби, после чего с многочисленными извинениями откланялись. Так что ужин прошел в штатном режиме, только Акицу не было. Уже в комнате, на мобильный, от седьмой пришло сообщение о просьбе встретиться на стройке, месте моей последней работы. Объяснил своим девушкам, а главное хозяйке, что Аки нашла себе работу и просит меня посмотреть, можно ли туда устраиваться. В общем, меня отпустили и даже одного, через двадцать минут моя снежная королева встречала меня у приоткрытой решетки на территорию. Молча, поманив меня рукой, повела вглубь здания, где мы остановились у оборудованного кем-то места отдыха. Достаю мобильник из кармана, отсоединяю аккумулятор, седьмая повторяет за мной.

— Вижу, что твой день прошел, не только интересно, но и с пользой. — Сажусь на предложенное место, рассматриваю темный спортивный костюм на девушке и грязного цвета бейсболку. — Рассказывай.

— Да, в общем, ничего интересного. — Усаживаясь мне на колени, вздохнула девушка. — Люди разные, незаметной быть сложно, иногда трудно просто находится рядом с некоторыми. — Проводит рукой по моим волосам. — Вечером, как оказалось, начала следить за каким-то бандитом. Он заметил и привел к своей шайке.

— И как результат? — Раз сидит со мной, то все в порядке и довольная улыбка ползет на мое лицо.

— Многочисленные резаные раны, некоторые больше не увидят солнца. — Обнимает меня за шею. — Ты отдаляешь меня от себя. Помнишь, что я сказала тебе, когда мы ждали вертолет, забравший ту девушку?

— Что умрешь, если я тебя оставлю? — Касаюсь пальцами ее щеки, опускаясь по шее к груди. — Я тебя не оставлю, но позволю оставить меня, когда мы выберемся из этого города.

— Ты, что-то планируешь для меня? — Прижала мою руку у себя на груди, позволяя почувствовать мерные, нарастающие удары сердца. — Поэтому ты...

— Аки, я твой и отдам себя тебе, когда захочешь и уже, принадлежу тебе, но помни, что я отвечаю еще и за других девушек. Причем их будет больше чем сейчас. — Время окончательного выяснения наших отношений. — Все так и есть. Ты можешь оставаться в Идзумо, мне будет так спокойней, зная, что ты рядом, но завтра попросишь у хозяйки отдельную комнату, вроде как устаешь после работы. Действовать ты будешь, как правило, отдельно от моей основной группы. Поэтому и тренироваться ты будешь отдельно, уделим этому особое внимание, и тактике твоих действий, что и как только в согласовании со мной. В некотором смысле, тебе будет уделяться внимания больше, чем каждой из моих секирей в отдельности. — Решил я представить ситуацию в другом свете. — Кстати, поняла, почему та с косой смогла напасть на меня?

— Да, я ее пропустила. — Качает головой и уводит взгляд в сторону.

— Ты боец средней дистанции, но очень статична. — Улыбаюсь. Включаю обратно телефон. — И это мы будем исправлять. Да, послезавтра, у меня появится очень ревнивая секирей повелительница воды по имени Тцукиуми, постарайся в общении с ней обходить острые углы и вообще продумай свою линию поведения, что бы обходиться без конфликтов. Как только ты продвинешься в своих будущих тренировках достаточно, по моему мнению, я вас познакомлю в спарринге друг с другом. Это упростит мою жизнь с вами, и ваши внутренние разногласия улягутся сами собой. Ты сейчас единственная на кого я могу откровенно рассчитывать.— Завибрировал мобильный. Читаю смс-ку. — 'Твоя птичка ревнует, готовься принять ответственность!'

— Это, кто? — Тоном, не предвещающим ничего хорошего для автора послания, интересуется седьмая. Разговоры о других девушках не поднимают настроения, но если я и могу их с кем вести, то только с Аки.

— Моя будущая секирей номер два, Мацу. Теперь понимаешь, от чего я хочу тебя избавить? — Прижимаюсь к девушке, и ее прохлада начинает согревать.

— Бедненький мой. — Гладит меня по волосам. — Ты себя совсем не жалеешь! — Берет мою шею своими руками, слегка сдавив большими пальцами трахею. — Сегодня одна, завтра вторая! Что за ашикаби мне достался?

— Все верно. Я и сам не знаю, потяну ли всю эту ситуацию вокруг меня? — Серьезно и устало смотрю в ее глаза. Хорошо когда есть существо, в чьих руках можно расслабиться. — Все что я могу, так это довериться вам так же, как и вы доверяетесь мне.

— Не хочу тебя отпускать. — Вздыхает, что-то увидев в моем лице. — Но ты прав. Находиться внутри твоей растущей команды для меня сейчас будет тяжелым испытанием. И на счет своих птичек не переживай, что-нибудь придумаю.

— И почему я в тебя такой влюбленный? — Встав с девушкой на руках, закружил свою осень и даже успел удивиться силе в своем тщедушном теле. — На сегодня хватит разговоров. Пойдем, пока Мацу клавиатуру не сгрызла, ведь новую покупать заставит.

Ставлю Акицу на пол, и мы отправляемся домой. По дороге отбил второй сообщение, что, мол, все завтра, то есть абсолютно все, и чтоб не смела по ночам попадаться Кусано на глаза. В поместье, обняв встретившую нас Мусуби за талию, повел обеих девушек на верх, желая, чтобы сегодня, ничего мне не снилось и в комнату не заползало.

— Всем спокойных снов! — Аки поцеловала меня в щеку и Му решила повторить действия моей подруги, на чем мы сегодня и успокоились.

День пятый.

Как же приятно медленное пробуждение! К сознанию постепенно подключаются ощущения тела, а в моем случае еще ощущения жизни моего ядра, не упускающего возможность полакомиться другими источниками энергии, что прижимаются ко мне с обеих сторон. При физически близком контакте с секирей постоянно наблюдаю самопроизвольный обмен духовными частицами, который происходит между нашими ядрами, причем к взаимной радости и пользе. Рядом были все трое мои секирей. Их близость, а так же окончание вчерашнего дня настраивали на рабочий лад. Вспомнился подъем сил в конце разговора с Акицу, и насыщенное состояние моей ауры, на что в тот момент не обратил внимания. Если принять за основу плотность ауры и то, что не свалился с седьмой на руках, может, эти вещи взаимосвязаны и насыщенность ауры приводит к усилению тела, вопрос на сколько? По крайней мере, нужны испытания, сейчас же, попробуем сократить до нуля обмен духовными частицами между моим источником и Аки, попытавшись собрать всю свою энергию в ядре. Спустя минуту девушка встрепенулась, приподнялась на локте и, прислушавшись к своим ощущениям, серьезно посмотрела на меня.

— Не делай так больше, пожалуйста. — Наклонилась к моему лицу. — Когда тебя нет рядом это одно, но вот так, исчезать... — Целует, удерживая мою голову на подушке. Серьезные глаза не примут возражения. — Не смей.

— Прости, я хотел... — Еще поцелуй, и вкус ее настороженности остается на моих губах.

— Прощаю... — Улыбнувшись, гладит мои волосы. — Пока...

Встает и уходит из комнаты. Моя птичка встает на крыло и не важно, что будет дальше, но сейчас .... Потихоньку, одной рукой, стаскиваю одеяло с Ку со своих ног, попутно подпитывая девочку энергией, чтобы не проснулась. Ребенок, оказавшись на полу, открывает мне плацдарм для нового наступления. Чуть высвободив руку из-под 88ой, встав на четвереньки, нависаю над девушкой и распределяю обмен частицами между нами так, чтобы ядру Юмэ досталось больше. И когда моя птичка уже была готова проснуться, прижимаю ее тело к себе и сажусь на пол. Открыв глаза, девушка улыбнулась счастливой улыбкой ребенка, проснувшегося в родительских объятиях.

— Доброе утро. — Покачиваю на руках это недоразумение инопланетного происхождения.

— Да... — Тихо отвечает и, видя ее желание спрятаться во мне, помогаю прижаться к своей груди.

— Твой путь был долог, но теперь ты дома, ты дошла.

Мои слова обращены к большому ребенку, отдавшему свой источник ради жизни маленькой девочки Мусуби. И я сделаю все возможное, чтобы эта большая девочка была счастлива. Из двух разбитых чашек нельзя напиться, придется собрать сначала одну, что бы потом собрать другую. В нашем случае результат вообще не предсказуем.

— Доброе утро! — На моей шее повисла Ку. — Сестренка заболела? — Дети способны видеть нас насквозь.

— Кусано, птичка моя. Подставляй свою щечку, поцелую. — Отвлекаю ребенка, пока вообще сверху не залезла. — Так, мою щечку тоже поцелуй. А теперь бегом умываться, мы тоже встаем. — И посмотрев на 88ую, увидел ее привычный взгляд полный сил и любви всему миру. М-да, взял на руки одну девушку, а отпустил уже другую. Прямо таки Кагари-Хомура, только в духовной интерпретации.

На телефон пришло сообщение Мацу: 'Подыскала большой ангар в районе порта, в северной части, документы в процессе подготовки, адрес такой-то'. В общем умничка, пора и эту девушку целовать, ну и грузить не по-детски: 'Мол, я подарю тебе эту звезду!' После завтрака, хозяйка, оставив присматривать нас за поместьем, пошла на кладбище к своему мужу. После чего, уже я оставил Мусуби и Кусано на хозяйстве. Взял с собой Акицу одетую в спортивную форму и отправился смотреть нашу новую собственность, ангар. Поскольку путь был не близкий, решил пробежаться, а заодно проверить возможность усиления организма под давлением своей ауры, накачанной энергией из ядра. Что тут скажешь? Больше десяти километров за двадцать пять минут оказались незамечены, только вот ноги и связки после возврата в исходное состояние побаливали при ходьбе. Наверняка найдутся и другие последствия, поэтому придется мне пока начинать с простого бега. Искомый ангар еле нашли, но зато он имеет хорошее расположение, рядом пересечение трех дорог и выход на реку. Вошли на территорию, дверь была открыта, лишили мобильники питания и начали осматриваться.

— Знакомься, твой персональный полигон, не переживай, листиков тут нет, да и тактика у тебя будет другая. С этого дня по несколько часов будешь находиться в книжном магазине, сначала почитай то, что увидишь у сверстниц, а затем по своему интересу, в общем, на твое усмотрение. Быть незаметной по-прежнему одна из твоих задач. — Останавливаюсь и поворачиваюсь к девушке. — Отныне все окружающие нас люди и не люди должны видеть влюбленную в меня девушку, поставившую себе задачу спасти своего любимого от страшной реальности: Минаки, игры секирей, ну и, под занавес, это должны знать только преданные лично тебе, твоих конкуренток, то есть моих птичек. Твое поведение должно быть естественным и не обременительным для тебя, что бы в Идзумо тебя не разрывало от противоречивых желаний. — Продолжаю путь между нагромождением какого-то хлама, морских контейнеров, предметов мебели, а справа вообще какие-то железобетонные короба. Интересный склад Мацу прикупила. Под потолком замечаю кран на подвижной платформе. — Поскольку ты некоторое время будешь без поддержки, не пренебрегай защитой, легкий бронежилет, одежду под него, ножи. Твоя безопасность самая важная вещь, не вступай в схватки с неизвестным результатом. С бандитами больше не связывайся. — Останавливаюсь и целую задумчивую спутницу. — Жаль будет, если все чего ты достигнешь, перечеркнет какая-нибудь случайность, особенно глупая. Помощников тебе будем подбирать среди ашикаби в нашем районе, приглядывайся к тем, кого случайно встретишь, а не хватит у нас, на запад заглянем. В любой ситуации должна помнить, что не одна, а кроме меня будешь обращаться в пределах своей роли к Мацу, это секирей номер два, живет с нами в поместье инкогнито и уже готовиться брать приступом своего будущего ашикаби. — Аки рассмеялась.

— Господин, будьте стойки. — Кланяется мне, прикрывая рот ладошкой.

— Зря смеешься, на нее будут завязаны все наши планы. — Рядом с причалом слышатся всплески воды. — А вот, если я не ошибаюсь, и первые помощники в твоих суровых тренировках. — Подошли к краю склада со стороны реки и увидели двух ребят лет десяти, на сходнях, уходящих в воду. — Привет! Меня зовут Минато, а мою девушку Акицу. Нам нужна ваша помощь, пойдете навстречу старшему братику?

— Если она, конечно, взаимна эта помощь. — Протягивает белобрысый паренек в желтой куртке и черных брюках, крутя в руке небольшой камушек.

— Три тысячи каждому, в день. — Я просто мистер щедрость и дружелюбие.

— Я Рюджи. — Шагнул ко мне шатен с серьезным выражением на лице, правильно, сделку заключаем. Показывая на друга. — Хару. Так в чем вопрос?

— Аки готовит небольшое представление, для друзей. — Обращаясь к девушке. — Запусти хоровод из трех льдинок и отбивай мои атаки. — Отхожу на пять метров.

— Ух! Здорово! Сестренка вот это да! — Слыша восторги ребят, ухмыляюсь про себя, вы дальше смотрите. Подбираю с пола пару мелких камушков и бросаю в Акицу. Первый камень девушка отбила, от второго уклонилась, смущенно глядя в землю.

— Все правильно, молодец! Правильное и быстрое решение. — На ходу обозначаю направление ее занятий. Подхожу обратно, и уже ребятам, успевшим закрыть рты. — Не оставите бедную девушку в трудном положении?

— Нет! — Дружный выдох и глаза полные обожания. — Тогда завтра к двенадцати, здесь же. Пойдем обратно. — Беру Акицу под руку и веду в обратном направлении.

— Да братишка! Сестренка, до завтра! — Мы величественно удаляемся по замусоренному асфальту под радостные восклицания своих новых подданных. Как-то так.

— С утра пробежка по этому хламу с максимальной защитой, затем пара подкупленных мальчишек, забрасывают девушку своим неуважением, и как предел, все это вместе. Это твой план на ближайшее время. Самое главное, нарастающий результат, твои действия нужно доводить до автоматизма. — Снова привлекаю к себе, ну нравится мне ее тискать. — Не забывай обо мне. С любыми сомнениями ко мне. — Целую в шею, отстраняюсь. — Пойдем, снимем еще денег тебе на расходы, и пойду домой.

По дороге подумал, что надо бы Мацу раскрутить еще на несколько карт, что бы Аки была финансово независима. Вернувшись, домой, увидел Мусуби в наряде горничной и ее приветствие: 'Добро пожаловать домой, господин!', а так же Ку в костюме плюшевой трясогузки. Ну, Кусано хоть гармонична, в своем одеянии, ребенок как-никак, а вот Му с полным отсутствием покорности во взгляде, не очень. Как итог, похвалил обеих. Главное они в этих платьях будут готовить, не жалеет свои костюмы Удзуме. В обед девчонки положили мне столько, что я капитулировал и попросил пощады, не буду повторять минатовский подвиг по поеданию этого ужаса. Десятая подкалывала и провоцировала меня на счет наших отношений с 88ой, на что было чистосердечно заявлено, так и так, скоро ждем ребенка, своим секирей решил не объяснять какого. Удзуме, похлопав меня по плечу, поздравила и отправилась спать, я решил последовать сему мудрому примеру до прихода Мии. Но не успел, хозяйка перехватила меня у лестницы и предложила сходить помыться. Вот же, про утреннюю пробежку то я и забыл, узнав, что Мусуби отправили за покупками, отправился в баню отмокать, люблю я это дело, попариться, подумать в тишине о возвышенном. ... Напарившись в ванне, решил потихоньку вылезать. Сижу на полу, привалившись к прохладной стене, слушаю мерное биение пульса, как-то не сразу обратив внимание на звук раздвижной двери намекнувшей, что я больше не один. Приближающееся шлепанье босых ног заставило открыть глаза на женскую фигуру обмотанную полотенцем, подошедшую ко мне и опустившуюся на четвереньки передо мной. Чего уж тут, грудь Мацу такая же впечатляющая, как и у Му, пусть пока и в полотенце.

— Секирей номер два, Мацу, я согласна потереть спинку своему господину. — Начала эта трясогузка. — Сахаси Минато, 19 лет. Семья мать, сестра и бабушка. — Что-то слушаю и не понимаю, цену себе, что ли набивает? Девушка меж тем торжественно продолжала. — Данные об отце отсутствуют. Хотя в родной школе ты был лучшим, ... здесь ты до своего уровня не дотягиваешь. — А понял, это такая психологическая обработка кролика Минато удавом Мацу. Даже я себя неудачником начинаю чувствовать. Повела плечом и полотенце явило мне ее покачивающуюся грудь. — И теперь ты стал бродягой. Короче полный неудачник. — У меня сложилось впечатление, что эта девушка полностью отформатировала наш с ней последний разговор перед тем как идти сюда. Улыбочка еще эта ее плотоядная. Может это она так храбрится перед своим окрылением? — И все же ... ты станешь моим ... лучшим ашикаби. — Положив свои ладони на мою грудь, приблизила свое лицо ко мне. — Остуди же, мое горячее тело своим ДНК, прошу.

— Дорогая Мацу. У тебя ровно две секунды. — Смотрю ей прямо в глаза и, приподняв ее груди в своих ладонях, погладил соски большими пальцами. Помогать ей с поцелуем пока не собираюсь, иначе они тут с Му всю ванну разнесут, а мне вставать не охота.

— О! Кто-то уже в ванной! — Голос Мусуби обозначил окончание отсчета назначенного мной времени. Открывшаяся дверь явила нам 88ую, завернутую в полотенце. Мне вот интересно, Мия специально ее ко мне отправила, все-таки о первой у меня достаточно благоприятное мнение. — Минато-сан! — Я же просто закрыл глаза, состояние конечно уже не то, но хоть просто послушаю, сделать мне все равно больше ничего не дадут. — О, теперь я могу потереть вам спину! — Ну да, что еще ребенку для счастья надо? — О? А это кто? — Наконец-то замечена голая девушка, стоящая перед ее ашикаби.

— Враг на горизонте. И на 300 секунд раньше. — У Мацу своя беда: ее выверенные на компьютере расчеты хромают. — Ну, ничего, у меня все предусмотрено! — Тут я решил все же посмотреть, интересно, откуда она достанет свою базуку? Похоже, лежала рядом, ничего чудовищного я не увидел. Нацелив ее на Мусуби, выстреливает и ожидаемо накрывает ту прочной сетью. — МБИ разработала специальную стекловолоконную сеть. Разорвать ее не возможно.

— Отпусти! — Наивная Мусуби не верит, что кругом враги и потешно возится в своем плену.

— Вмешательство нейтрализовано. — Вторая разминает свои пальчики. — Так сольемся же в экстазе ... не надо так бояться. — Возбужденная девушка принимает мое спокойствие за страх. — Я буду экспериментировать нежно ... — В предбаннике появляется силуэт первой, наверно пришла узнать, от чего мычит Мусуби?

— Мне стало интересно, почему так шумно в ванной! — Кончик меча Мии застыл у лица Мацу, и я увидел, как от страха треснули ее очки. Сплошные расходы. — Никаких извращений в ванной, Мацу-сан!

Мусуби вытащили из бани и освобождали в предбаннике, чтоб я чего не увидел ненароком. После чего мне удалось сполоснуться и спокойно покинуть ванну. Вот вроде знание сюжета есть, а замотаешься — и ни какого отдыха. Вот опять, слышу из своей комнаты.

— Сахаси-сан, к вам гость! — Голос хозяйки вывел из состояния приятного отупения. Неожиданно, и кто это может быть? Спустившись вниз, увидел нарушителя своего спокойствия.

— Яахуу! Братишка! — Стоявшая в дверях сестренка лучезарно улыбалась. А я и забыл, что отправил ей сообщение с адресом Идзумо.

— Юкари!!! — Завопив так, что, не ожидавшая такого от своего тихого братика, сестренка вздрогнула, подхожу к ней, с раскинутыми руками для крепких родственных объятий. — Как я по тебе соскучился! Ты меня совсем-совсем не любишь?

— Ээ ... Минато, хватит уже. — Лопочет в замешательстве. И наконец, своей грудью прочувствовав мою. — И отцепись от меня, наконец!!!

— Юкари-сан, здравствуйте. Как ваше здоровье? — Му неосмотрительно приблизилась к моей сестренке.

— Ах, сестренка Мусуби! — Юкари подлетает к 88ой и, приподняв ее груди, начинает тереться о них лицом. — Ммм. ... У тебя все еще прелестный бюст!

— Ю-тян, ты вгоняешь себя в долги. — Недовольным тоном сообщаю этой занозе. — А долг отдашь, как познакомишь меня со своим мальчиком.

— Братик, не ревнуй. — С блаженной улыбкой повернулась ко мне сестренка.

— Сахаси-сан, чай готов. Почему бы нам не пройти внутрь? — Мия решает пока не браться за половник. Расселись за столом в гостиной, здесь же Ку смотрит телевизор.

— Братишка, да ты въехал в хорошее место. — С одобрением поглядывая на первую, сообщает Юкари. — К тому же здесь прекрасная хозяйка. — Мия, улыбаясь, прикрывает рот ладошкой.

— Сестренка, ты еще остальных не видела. — Отвечаю с садисткой улыбкой. Раздается топот босых ног.

— Ух, как есть охота! — Удзуме, собственной персоной, и ее соски, задорно выпирающие через футболку. Юкари едва кружку не выронила. — Ого? У нас гости? Кто это у нас?

— Я больше склоняюсь к мысли, что это неисследованный космический организм, попавший на землю вследствие солнечной бури несколько миллионов лет назад, но мама утверждает, что это моя сестренка, откликается на Ю-тян. — Представляю всем свою родственницу.

— Фу, братик, как жестоко. — Скорчила обиженную мордочку. — Уже забыл, как мы дружно жили?

— Помню родная, помню ... — Шпиняла бедного Минатика стервь малолетняя почем зря.

— Я спать! К ужину разбудите. — Удзуме, не желая познавать счастье родственных отношений, уходит к себе.

— Скоро время ужина, может, останетесь с нами? — С кухни возвращается хозяйка.

— Спасибо большое за приют! — Юкари поднимается из-за стола. — К вечеру нужно быть дома.

— Да, да. — Поднимаюсь следом. — Ее там, по дороге большая светлая любовь ждет, как раз на пути к дому. Так, что в добрый путь! — Все вместе провожаем мою сестренку к порогу.

— Тогда брат ... я еще зайду поиграть. — И давай на Мусуби коситься.

— Как мальчика заведешь, всегда, пожалуйста. — Улыбаюсь, видя, куда она смотрит. — Хотя когда это случиться, скорее это мне придется к тебе наведаться.

— Мне не нравятся твои намеки. — Как в старые времена, сестренка пытается продавить братика.

— Пока — пока! — Беззаботно улыбаюсь и машу рукой.

— Учился бы у сестренки, уделять внимание Мусуби. — Решила смилостивиться на прощание Юкари. — Бросит же!

Последние слова вообще оставил без комментариев, как говориться: 'улыбаемся и машем'. Сегодня привычный мир для нее рухнет, и воспринято это будет со всей подростковой непосредственностью. Она стервозна, преданна, решительна, твердо уверена в своих желаниях и решениях — хороший игрок на моем поле. За ужином Мия кормила с ложечки (точнее с палочек) Кагари, у которого были забинтованы руки, как когда-то мои. Он так мило смущался и так плохо скрывал удовольствие от процесса, что мне пришлось прикусить себе язык, чтобы не подколоть его. После трапезы я, как и вчера, 'отправился встречать с работы' Акицу, на этот раз меня ждали возле выхода из торгового центра на окраине Итабаси. Странный выбор, но делать нечего, приду, узнаю.

Нашел место сразу и, как простой школьник, просто вдохнув и выдохнув, решил, что готов ко всему. Десятиминутное ожидание дало ощущение, предстоящего свидания со своей девушкой, что в связи с переездом Аки в соседнюю комнату было мной рассмотрено, как возможное и одобрено, можно сказать, я сам радовался прогрессу в наших отношениях. Уверенная в себе седьмая примет правильное решение в критической ситуации, и эффективность ее действий возрастет многократно. Меня отвлек деревянный стук по асфальту, и я обернулся. В мою сторону шла девушка, одетая в фурисодэ, нарядное одеяние с широчайшими, очень длинными рукавами. Яркое кимоно из роскошного красного шелка, расшитое золотой вышивкой, изображающей журавлей над кленовыми листьями. Ее каштановые волосы зачесаны высоко наверх, украшены большим гребнем и специальными шпильками. Обрамляла голову и прикрывала глаза белая свадебная шляпка. Плотный запах лифа обтягивал не маленькую грудь, а белый воротник нижнего кимоно акцентировал внимание на лице, несущем следы легкого макияжа. Широкий пояс оби и плавно расходящиеся к низу полы кимоно придавали фигуре стройность и величественность. Незнакомка словно сошла с картины традиционной свадебной церемонии и шла к своему самураю. Девушка остановилась передо мной и подняла голову. Ее искрящиеся глаза лучились радостью. Наверно у меня было донельзя глупое лицо, потому что, посмотрев на меня, она улыбнулась и опустила голову.

— Великолепно! Несмотря на наряд, узнать тебя невозможно! Только эффект неожиданности ... — Я прервался. Мой хриплый голос и отстраненное понимание того бреда, что несу в данный момент выдули все мысли из моей бестолковой головы. Передо мной стояла Акицу в японском традиционном наряде невесты. Где-то на задворках сознания слышится демонический хохот Мацу в своих неизменных сверкающих очках, она поглаживала пальчиками привычные инструменты садистов. Нужно выходить из этого ступора. — Ты великолепна.

Девушка поклонилась, протягивая карточку с адресом, какого-то поместья. Как только я взял визитку, то понял, что девушка передала в мои руки свою судьбу. Коснувшись куска цветного картона, я связал себя красной нитью судьбы с Акицу, и, чтобы не случилось дальше, уже не имеет особого значения. Все свершилось здесь и сейчас, в этой разноголосой безразличной толпе. Мысли мелькали в сознании с быстротой молнии. Вокруг нас стали собираться люди и я почувствовал, что краснею. Вся эта ситуация, несоответствие моей одежды: если бы не испытывал к Аки и ее выбору уважения, то был бы в бешенстве от ее выходки. Поклонившись в ответ, медленно пошел по указанному адресу, слушая мерное постукивание по дороге гэта моей красавицы. И чего я собственно? Хотел от девушки самостоятельных решений? Получи и хм-м ... да, как раз идем ставить подпись, если я не ошибаюсь.

Мое нетерпение и неосторожность привели к моим травмам при окрылении девушки. Это конечно мелочи, но чего ожидать от предстоящего события? Начнем с того, что достоверно известно. При близком телесном контакте между источниками происходит диффузия духовных частиц, обзовем это так, и насыщенность этими частицами ядра секирей поддерживает их в психологически рабочем состоянии после окрыления, а будем мы скоро с ней ближе некуда. При открытии источника Акицу произошел выброс не оформленной силы, что с некоторой натяжкой можно сравнить с крыльями других птичек. С ней что-то напортачили, и это привело к подобному результату. Норито у нее нет, передоз духовными частицами ведет к спонтанному выбросу, а не контролируемому, как у других. Я, конечно, могу выбрать часть ее силы себе, тем самым укрепляя свою ауру и снижая риск возможных последствий, но не всю же, при ее постоянном росте. И что со всем этим мне делать?

По адресу, нашлось поместье в старом стиле, огороженное по периметру высоким каменным забором. Небольшое, по стандартным меркам, оно встретило нас седым старичком, одетым в простое однотонное хлопковое кимоно. Он проводил нас к маленькому домику, в окружении цветущих деревьев. Открыв помещение, старик с поклоном удалился. В помещении не было очага, ни других предметов интерьера характерных для отдельных жилых домиков, с десяток свечей на полу полукругом огибали расстеленный футон. Девушка по кругу зажгла свечи, закрыла седзи и подошла ко мне, по-прежнему смотря в пол.

— Ты ... сердишься? — Спокойный тон не смог скрыть волнение седьмой, почти, как тогда в парке. И растворяясь в этом 'почти', подхожу и обнимаю свою любимую, стараясь унять гулкие удары сердца. Мое состояние избытком энергии передалось ее телу, и оно мелко задрожало. Вложив свои руки в мои, выдохнула. — Будь со мной нежен. — Ее последняя фраза прозвучала для меня щелчком тумблера, что-то переключившем у меня в голове, окончательно и бесповоротно, настраивая на рабочий лад. Все должно пройти нормально. Мои чувства к Акицу никуда не делись, но словно рабочие лошадки, почуявшие нужный момент, добровольно подставили свою голову под упряжь.

— Помнишь, что случилось в саду? — Девушка напрягается и пытается отстраниться. — Все будет хорошо. — Прижимается своим лицом ко мне. А я поражаюсь своей уверенности, ведь мой резерв остался прежним. Приходит понимание правильного развития ситуации. — Как ты ощущаешь свое ядро?

— Как силу, растущую в твоем присутствии. — Трется своим носом о мою шею.

— Сейчас у нас все будет как обычно. — Ласкаю ее волосы. — Если приятно, терпи, больно говори. Буду забирать часть твоей энергии, но если почувствуешь ее переизбыток, сбрасывай в противоположную от меня сторону. А сейчас обеспечь конфиденциальность, заморозь периметр стен и крышу. — Свой мобильник я уже разоружил. Да, вот такой я стеснительный.

— Хай ... — Целую такие прохладные желанные уста. Стены покрываются прозрачным голубоватым узором, свечи потрескивают, словно озвучивая переход контроля пространства стихии льда.

Добраться до тела девушки было не просто, но стойкий попаданец справился с нелегким делом, замедлившись лишь перед тем, как снять дзюбан. Я стоял нагой перед Акицу, и она немного торопливо изучала мое тело нежными прикосновениями своих рук. В это время, глядя ей в глаза, проводил своими пальцами по контуру ее тела через хлопковую кофту, едва касаясь нежной кожи повышая чувственную насыщенность и без того возбужденного тела девушки. Неровный свет от свечей живыми тенями скользил по ее обнаженному телу, слабо видимому сквозь полупрозрачную ткань. Первым делом нужно проверить отток духовных частиц из ее источника и отметить для себя некоторый безопасный уровень состояния ее ядра, может впоследствии, с увеличением моего резерва отпадет надобность в таких предосторожностях. Насладившись видом ее тела в нижнем белье, снимаю и его, верхнюю рубашку и штаны. Укладываю девушку на футон, покрывая поцелуями лицо и мягко поглаживая ее красивую и требующую не меньшего внимания грудь. Обмен лепестками ее ядра с моим и так хорошо нас заводит, но и пополнить ее ощущения тактильным восприятием, тоже полезно, не говоря о прогревающем массаже, будь они трижды секирей — девичье тело едино, а не только ... хм-м. Хотя может прогревать мою снежную королеву и ненужно? Покусывая и, играя поочередно языком с ее сосками, провожу ладонями вдоль тела: от подмышек по бокам к паху, по внутренней стороне бедра до колен и обратно. Увидев закушенную губу и сосредоточенное лицо, снова поцеловал в губы, одной рукой поглаживая светло-каштановые волосы, а другой нежно разогревая ее, доверчиво устремляющуюся к моим пальцам, киску. Как говориться: 'Пять минут, полет нормальный'. Ее энергия, переработанная моим источником, заполнив мой резерв, стала постепенно насыщать мою ауру, частично рассеиваясь в пространстве. Так что, если моя красавица устроит тут филиал Антарктики, последствий на моем теле не будет. Изначально нарастающий холод, пропал, уступив ощущениям жара. И Акицу, будто желая согреться, сама направила мой горячий член в свое лоно. С протяжным вздохом девушки я вошел в нее, и, дав привыкнуть, снова задвигался, стараясь поощрять проявленную Аки инициативу, направлял ее руки на своем теле. Моя наполненная энергией аура давала чувство, что я могу продолжать бесконечно. Сладкий стон Акицу, прижавшей меня к себе, и всплеск ее силы, уходящий эхом в землю, спусковым механизмом сработал в моем источнике, породив выброс частиц из моей ауры. И я, кончив вслед за девушкой, опустошенно лег рядом. От татами вокруг меня пошел пар, интересно, что твориться вокруг? Удовлетворенная Аки, недолго думая, заползла на меня сверху, обнимая руками и ногами.

— Я умерла. — Поставила в известность довольным голосом. Устами младенцев глаголет истина. С медицинской точки зрения, приближение оргазма, и вправду, отдаленно напоминает агонию, а собственно сам оргазм, у особей мужского пола точно, бесславную гибель многих и многих отважных сперматозоидов, отправившихся покорять 'столицу'. А, уж какие чувства испытывают при этом секирей, вообще покрыто тайной мрака. Наслаждаясь ощущением голого девичьего тела своим самым большим органом, я подумал, что если Аки кончит, сидя на мне сверху, мы отсюда можем и не выйти.

— Значит, сказать хозяйке, что тебе комната больше не нужна? — Пора успокаиваться, хотя мой малыш снова уперся в ее киску, и девушка стала его потихоньку обхаживать. Перекрываю ему доступ энергии и бесстрашный исследователь был готов упасть на поле брани, но рука Аки, юркнувшая между нами, сжала его, не допустив позора.

— Только попробуй! — Угрожает мне, осторожно сжимая заложника. — В поместье я теперь с тебя глаз не спущу!

— Любимая, на будущее, если собираешься заставить врагов уважать себя, сразу делай правильный захват цели, чтобы в случае нужды мгновенно исполнить карающее действо. — Глядя на заинтересованную Акицу, по-прежнему, лежащую на мне, лениво рассказываю прописные истины. — И вообще, нам пора закругляться, иначе Мацу решится на ритуальное двойное самоубийство в моих объятиях от меча хозяйки. Ты ведь еще хочешь попользоваться этим телом? — Аки попробовала воспользоваться моим советом и ухватить вялый отросток по-другому, но не тут-то было. Мои советы на то и мои, что должны нести пользу в первую очередь мне.

— Да ты издеваешься! — Вскочила с меня девушка и, сев у моих ног, уставилась мне в пах, не зная, что делать. Конечно, она об этом читала или видела, уж не знаю, чем там она сегодня занималась, но сейчас банально растерялась.

— Ну, как, он, там? — Слабым голосом смертельно больного человека простонал я. — И учти, лед ему не поможет, он пока еще дышит. — Сажусь рядом и прижимаю к груди своего большого любимого ребенка. — Никуда я от тебя не денусь. Как подрастет мой резерв, мы сможем наслаждаться друг другом, без риска засветить выброс твоей силы. Ведь ты у нас девочка специфическая и интерес к тебе еще долго не угаснет. — Немного помолчал и снова обругал себя нехорошим словом. Буквально сегодня утром прекращал обмен энергии между нами, если повторить, то будет все, как с обычной девушкой, наверно ... уточним при случае, но не сегодня. Аки в моих руках пригрелась и расслабилась. — Ты сегодня потренироваться успела?

— Акицу будет хорошей женой своему мужу. — Просто и понятно, очередная веха в наших отношениях. И, видимо, осознав свои слова, решила объяснить. — В движении уверенно поддерживаю защиту из двух льдинок.

— Хорошо, но маловато, постарайся довести до трех, четырех. Завтра после обеда договорись с Мацу, пусть поможет тебе с поиском работников. Нужно расставить по складу мишени для отработки в движении уже атаки. — Проговариваю вслух свои размышления по апгрейду сил моей девочки. — Так же подумай о маленькой комнате отдыха с предбанником. Сильно не расходись, только минимум удобств. И скажешь Мацу, что одна банковская карточка нужно тебе лично, спросит почему, ответ знаешь, заодно начнешь репетировать свою роль. Только без сильных эмоций, она человек внимательный.

— Слушаюсь, мой господин! — Разговор о ее делах намертво связанных с моим будущим вернул седьмой настроение.

— А теперь, господин хочет помочь своей жене одеться, так как уверен, что она одна не справится. — Моя осень послушно встает и мы совместными усилиями, кое-как оделись. Показываю девушке на замороженный выход и, через секунду, он разбивается в дребезги, открывая проход. Когда вышли из домика, увидели вокруг промороженную землю, покрытую инеем на десять метров вокруг. Деревья, похоже, не выживут, бедные хозяева. Достал мобильник и позвонил Мусуби, сказав, что через час будем, начнем потихоньку строить совместную жизнь и обзаводиться привычками, которые будут регламентировать распорядок наших внутренних отношений, что убережет моих девушек от необдуманных действий. Ночное небо, стрекот цикад на фоне далекого шума города, медленная прогулка под руку с любимой, приятная истома после секса, и кажется, не тебе нужно выбивать из кого-то дерьмо с кровью и мозгами для того, чтобы иметь возможность просто жить.

В поместье кроме 88ой все уже спали. Попросив Му, принести к нам Кусано, я отправился в свою комнату, пожелав Аки спокойной ночи. Акицу не растерялась и прощание немного затянулось. Придя к себе, дождался своих птичек и устроил всех рядом с собой. Мусуби в отсутствие конкуренток вела себя вполне адекватно и, обняв мою руку, заснула. Лежа в постели решил припомнить, что у меня на завтра, а то пренебрежение своими обязанностями ашикаби может выйти мне боком, и так все чуть ли не самотеком идет. Основная проблема выходила с Тцукиуми, я просто опасался сделать с этой цундере что-нибудь не так. Скрипнула отрывшаяся дверь, явив стоящую на пороге вторую.

— Ш-ш-ш-ш ... — Зашипел я как трех очковая змея, приподнявшись на локте. Так и хотелось сказать: 'Так давай, по сто пятьдесят, но только быстро!' — Подходи, но только тихо.

— Хоть я и тщательно готовилась, но кое-что забыла ... — Довольная Мацу, соблазнительно покачивая бедрами, приблизилась ко мне и сняла свои очки. — Что-то очень важное ... — Взяв мое лицо руками, поцеловала. А у меня источник пополнился светло-серыми язычками. Добро пожаловать в нашу дружную компанию.

— В другой раз давай поэкспериментируем. — С удовлетворенным выражением лица предложила девушка. — Без всяких границ.

— Ночные визиты в Идзумо тоже запрещены! — Блюститель порядка в лице злобной Мии подвел итог визита второй. Если честно, то в такие моменты мне становится, немного жаль эту прекрасную своей строгой красотой девушку. — В наказание Мацу-сан останется без завтрака.

— Эм, Мия, прости меня! — Ночной взломщик чужих комнат в отчаянии заламывает руки.

— Сахаси-сан тоже! — Не обошли и меня вниманием.

Тоскливо посмотрев на безмятежно посапывающую Мусуби, я познал всю несправедливость этого мира. Ладно, будет день, а кого погрызть я и так найду ...

День шестой.

Это пробуждение было похоже на вчерашнее. Две девушки по краям и ребенок в ногах. Но проснулся, что приятно, от поцелуя. Аки, затянув пожелание доброго утра, выпрямилась, с удовольствием отмечая выражение моих глаз, пожелавших задержать девушку.

— Я ушла.

Встав с колен у моего изголовья, проигнорировала мой вздох и вышла из комнаты. Похоже, что дневные визиты в чужие комнаты в Идзумо разрешены. Уход моей осени породил проблему, кого будить первой? Мацу, по идее проснется раньше, это неплохо, но... если развитие Акицу идет семимильными шагами, то Мусуби конкретно простаивает, точнее засранка Юмэ имеет наглость тормозить мои великие планы! Так что осторожненько высвобождаем свою руку из захвата Му, и... я увлекся. Уже вытянув свою конечность из-под девушки, хотел коснуться ее лица, как почувствовал, что толкнул другую соседку. Мацу томно замычав, встала на четвереньки и потянулась ко мне.

— Доброе утро, Минато-сан! — Розовый пеньюар нежно поддерживал покачивающуюся грудь, тоже желающую мне того самого утра. Моя рука над 88ой расслабленно опустилась на что-то мягкое. Вторая, зажмурив глаза, стала тянуться ко мне. — Теперь утренний поцелуй...

Но соискательнице моих ласк не повезло, Му ухитрилась извернуться и поцеловать нашего хакера. Не судьба. А может этой Юмэ, девочка нужна, а я тут корячусь? Эта мысль меня несколько расстроила, хотелось бы быть таким из себя незаменимым.

— А? Это не Минато-сан? — Расслабленная улыбка на смущенном лице 88ой. Я все понимаю, наши духовные частички похожи по цвету, может и вкус похожий, но чтобы с такого близкого расстояния не различить нас, пусть со сна? — Доброе утро. — Сидит, довольно потирая глаза. Наверно, если бы не Карасуба, я забил бы на ее развитие, пусть с хозяйкой тренируется и будь, что будет.

— Заняться этим с другим секирей... что тогда будет? — Возбужденная вторая мыслями ушла в мир новых возможностей, а я порадовался, что на время преследования с ее стороны не будет.

— Мацу, будешь хорошей девочкой, я тебе ее даже уговорить помогу. А теперь собираемся. — Стаскиваю одеяло со спящей Кусано. — И кстати, если к тебе обратиться Акицу, помоги, чем сможешь. Хорошо? — Встаю и беру 108ую на руки. Если эти птички нуждаются в тепле, читай энергии ашикаби, и заботе, глупо упускать шанс не дать им это по возможности впрок, в будущем может избавить от глупых проблем.

— Пойдем умываться?

— Умываться!

Сонная девочка потирает свои красивые зеленые глазки. Тонкие ручки обхватили меня за шею, и мы пошли к раковине. За завтраком было все, как обычно, вроде. Мацу напротив меня фонтанировала счастьем от изменения своего статуса и возможностью не есть одной. Слева первая взирала на нее со смешанным чувством сожаления и непонимания, шестой с некоторым осуждением на своем безмятежном лице. По бокам Мусуби и Ку планомерно уничтожали завтрак, не обращая внимания на пополнение в своих рядах. Аки справа, немного дистанцировавшись от меня, задумчиво жевала, изредка бросая на вторую взгляды, а когда Мия стала кормить Кагари уже наблюдала за ними. Похоже, что ей становится интересно смотреть за окружающими, и я только сейчас обратил внимание на узкий платок, повязанный у девушки вокруг головы и закрывающий ее знак секирей на лбу. Все верно, если пытаешься войти в образ незаметного человека на улице, дома поддерживать привычку не помешает. После завтрака попросил Мацу уделить немного времени моей маленькой просьбе в своей комнате. Оставив остальных девушек прибирать со стола, мы вдвоем пошли в ее залитую призрачно голубым светом пещеру.

— Мина, неужели тебе вчера понравилось, и ты попросишь меня об особом внимании с моей стороны. — Растянув свои губы в плотоядной улыбке, девушка стала подползать ко мне. Передняя часть платья хвостом сползла между ее ног, обнажая стройные, чуть полноватые бедра.

— Как ни странно, но да! Нас не оставили без завтрака и, в расчете на твое хорошее настроение, я надеюсь ты не откажешься взять на себя несколько интересных задач на ближайшее время. — Игриво приподнятая бровь и взгляд лукавых глаз второй намекают на начало торгов. — Это касается нашей безопасности, как сейчас, так и в будущем. — Еще Мацу нравится мне своим умением быстро распределять приоритет по степени важности своих интересов, и развлечения в этом списке не в первых рядах.

— Фу, какой ты скучный! — Села скрестив свои ноги перед собой. — Давай уж не томи.

— Вопрос немного не в тему, но что у нас с обычным оружием: стрелковое, взрывчатка, гранаты? — Применять все это в ближайшее время я не планировал, но все же. Если оно есть в моем доступе это как рогатка у пятилетнего мальчишки, несерьезно, но приятно.

— С десяток гранат у меня есть, я так полагаю, ты о них знаешь. — Мацу задумчиво стала изучать мое лицо, дающее стойкое ощущение наивности его владельца. — Ты хоть оружием пользоваться умеешь? Зачем оно тебе?

— Нет. Не взрывал, не стрелял, а для чего? — Развожу руками в сторону и улыбаюсь. Нет, моя хорошая, твой ашикаби пока не рехнулся, просто ручки загребущие и кроме соли и спичек хочет обеспечить себя какими-нибудь полезными игрушками. — Так война на дворе, и если ты не видишь разрушенных домов и тел на перепаханном грунте, так все еще впереди. Значит, огнестрела нет, а если поискать у добропорядочных граждан Нового Токио, как думаешь?

— Возможно, но маловероятно. Причем крупных банд в городе нет, Минака даже лезвие ножа им не позволил просунуть на свою территорию, при застройке и развитии города. — Девушка наморщила лоб, потирая мочку уха. — Как-то просматривала данные по криминалу, мелкие подростковые группы попадались, но и все. Есть оружейный магазин около его башни. А так место здесь достаточно тихое.

— Ага, никто не любит конкурентов. Информацию по этим подростковым образованиям собери, но это не срочно. Нужно все, что можешь собрать по ашикаби города и их секирей: кто, где, сколько. В первую очередь меня интересуют те, кто проживают в северном районе, затем западные, восток и юг. Не обдели своим вниманием контингент и вооружение МБИ, их численность, вооружение и место хранения боеприпасов. Общий план города по канализации и элкетроснабжению, особенно в районе апартаментов Минаки. Кстати, хороший склад подобрала, молодец, если есть возможность прибрать к рукам еще парочку соседних, то действуй, надеюсь, наши скромные собственнические замашки не воспримут за угрозу Минаковским планам. — Делаю дурашливое выражение лица. В этот момент к нам присоединились Аки, аккуратно и с достоинством усевшись в углу возле двери, а следом за ней Ку, прошла ко мне и пристроилась рядом.

— Я так поняла, что тот ангар, что уже есть, ты отдал Акицу. — Гений хакерского дела скромно потупилась. — Надеюсь, мне ты присмотришь, что-нибудь более романтичное?

— Все верно. — Подмигнул своей снежной королеве. — Нужно понемногу привыкать к виду и специфике той сцены, на которой вскоре будем выступать. А если уж тебя так интересует место для тебя любимой, очередным направлением твоих насущных поисков будет безопасное место временного проживания в Японии для сотни человек. — Смотрю, как постепенно округляются глазки второй и меня посещает бесшабашное веселье. Седьмая смотрит на меня с интересом и кокой-то надеждой в глубине своих глаз. — И последнее на сегодня, выявить все возможные структуры МБИ за пределами Нашего Токио и пофантазировать на предмет их возможной лояльности в будущем лично нам. Так, чтобы не один враждебный элемент не остался, нами не обласкан. Вопросы?

— Минато, ты все это серьезно? — Мацу побледнела, не знаю, какие мысли посетили ее рыжую головку, но надо срочно успокаивать.

— Ну что ты, не надо так реагировать на нормальное желание выяснить все о своем вероятном противнике. Я ведь не Минака всех под нож пускать, да и силенок нет на эту акцию. Если я оставлю все как есть, то погибнут практически все секирей, а через три недели начнется такое месиво, что от города мало что останется. — Подойдя к 'обрадованной' моими словами девушке, прижал к себе. — Повторюсь. Наша с вами основная задача, не застуканными быть на месте любых действий, которые могут привлечь не нужное внимание МБИ. Все, что мы будем делать, должно быть подстроено под общую картину минаковской драмы. Он хочет, чтобы мы сражались с другими секирей, мы будем, но на наших условиях. — Мацу вроде успокоилась, довольно уткнувшись своим носом мне в ключицу. Поэтому отстранившись, смотрю ей в глаза и серьезным тоном продолжаю. — И для этого, моя хорошая, нам придется выжать из себя все, что можно. Да, мне тут еще одна девушка приснилась, вся такая строгая, еще убить угрожала. Что-то вроде: 'Так не доставайся же ты никому!' — Девушка освобождается из моих рук и подсаживается к клавиатуре. Поправила челку, блеснула очками и смотрит, когда будет продолжение интересной истории. Мацу сразу преобразилась, как гончая почуявшая дичь, и то, что эта дичь в нашем случае будет охотиться на меня, возбуждало ее еще больше.

— Как выглядела девушка, заявившая, что прикончит тебя?

— Длинные светлые волосы, голубые глаза, черное платье... — Пытаюсь описать ее наряд, но по моим воспоминаниям он похож на черное бальное платье, распоротое спереди от талии до низа. Видимо для удобства, с выглядывающей из этого разреза нижней частью ночнушки. Девушка тем временем набирала в своем поисковике. — Ну и выглядела она грозно.

— Если секирей откликается на конкретного ашикаби, то нет ничего странного в том, что он бессознательно тянется к нему. — И тут, ее пальцы замерли над клавишами, и она медленно поворачивается ко мне, как человек, внезапно озаренный поразившей его идеей. — Погоди, ты говорил, что знаешь какие-то события, которые должны случиться?! — Ее руки стали мелко подрагивать. — Кто она?

— Ты продолжай, продолжай. — С удовольствием наблюдаю за тем, как на ее застывшее лицо пытаются пробиться быстро сменяющиеся эмоции. — Уверен, она тебе понравится.

— Да? — Плотоядная улыбка возвращается на лицо, и девушка заканчивает поиск. — Она? Тцукиуми, секирей номер девять? — С серьезным выражением лица киваю. — Эта ненавистница всех ашикаби?!! Эм-м, и как ты ее... — Делает неуверенные дерганые движения ладонями, пытающимися приблизиться друг к другу, но, похоже, им что-то мешает.

— Ну... — Наклоняюсь к девушке и своими руками помогаю ее ладошкам встретиться. — От тебя зависит. Ты мне сейчас и скажешь, как нам быть. — Сажусь обратно.

— Такой боец нам пригодится... — Смотрит на свои руки, а потом, решив что-то, возвращается к компьютеру. — Раз она тебе угрожала, значит, нужно ее найти, выслушать и привлечь на нашу сторону, справишься?

— Не знаю. — Поглаживаю Кусано по головке и девочка, уткнувшись в футболку, обняла меня. — Ку вот тоже ко мне тянулась, правда за защитой. Значит, предлагаешь нам ее искать?

— Да, ты будешь приманкой, Кусано будет тебя защищать, Акицу и Мусуби будут искать в слепых зонах спутника. — На экране компьютера появилась разукрашенная карта города. — Я буду на связи. Начнем операцию 'победа или смерть'! Битва за сердце секирей! — Мацу встает в позу 'а вон там Минато на водяных порожках голой задницей прыгает!' — А теперь вперед!

— Э, Мацу, я бы и от всего остального не отказался...

Смотрю на радостную девушку, уже потирающую руки в предвкушении новой захватывающей картины. Уже в своей комнате отправил Аки по своим делам, сказав, что сами справимся. Девушка хмыкнула, но ничего не ответила. Ку вооружилась горшочком с каким-то растением, и мы втроем вышли на охоту. Маршрут движения я совершенно не выбирал, решив просто дойти до центра города, а там запросить нашу информационную поддержку о дальнейшем пути следования. В конце частного сектора Му нас оставила и пошла по крышам высотных зданий. Во время нашего неспешного движения, глядя на прохожих, спешащих по своим делам, или просто беззаботно сидящих на лавках, у меня стало четко формироваться ощущение, что есть я, мои секирей и они, все эти люди. Это измененное восприятие провело черту между нами, разделяя наши интересы диаметрально противоположным образом. Сейчас все они практически добровольные заложники в игре Минаки, не позволяющие остальным ашикаби реально смотреть на вещи. Привычный мир: дома радующие глаз правильной геометрией и своей надежностью укрывающие от ненастья; стройные ряды линий электропередач успокаивающие мыслями о горячей еде и домашнем очаге; привычная городская суета, дающая индивидууму чувство социума и психологической защищенности, как бы кто к этому обществу не относился. Все это играет против ашикаби и, следовательно, секирей. На своем острове первый дисциплинарный отряд сражался за свой дом, свои жизни и жизни своих сестер и братьев, что позволило поднять до максимума свои возможности без всякого окрыления и норито. Сейчас же некоторые секирей находятся в ущербном состоянии из-за своих ашикаби подавленных убаюкивающей атмосферой привычной среды. Любая встряска, для этих ашикаби, нежелательна и вызывает реакцию спящего человека, которого долбанули током. Всех секирей спасти не возможно, поэтому нужно брать в оборот самых способных. 'Потеря секирей своего знака равносильна смерти'. Если бы я не обладал ядром, реагирующим на источники секирей и не видел их родственную схожесть, эти слова ничего бы для меня не значили. Лиши меня ядра, и я не уверен, что мой природный организм останется прежним, если вообще выживет.

— Минато! Минато! — Кусано зовет меня, дергая за рукав. — Какое красивое небо! — Мы сейчас шли между двумя высотками, мрачно оттеняющими окружающее пространство, тем ярче и прекраснее казался кусок голубого неба над головой. С трудом оторвавшись от своих черных мыслей, поднимаю голову и вижу кошака летящего мне в лицо. Первая моя реакция была: 'Это же тот самый кот!', за которым охотится Сео. Вторая, что надо его поймать. Но волокнистое создание растительного происхождения оказалось быстрее, и хвостатая тварь была поймана, так и не долетев до меня.

— Хорошо сработано! — На автомате говорю я, размышляя насколько надо подтолкнуть рост клеток растений, чтобы действовать с такой скоростью!

— Оу! Это ты! — Каору смотрит на нас с одобрением, присев на крыше одноэтажной пристройки.

— Сео-сан! Вы кота ищите? — Передаю плененное животное в загребущие руки любимца Мии.

— Да! Думал, раз они убегают из дома, то можно поймать похожее животное и отдать довольному хозяину. — Сео держит кота под мышкой, а я засекаю время, через которое животное сможет вырваться, уж слишком он его держит коряво. — Так что парень помог ты нам! — Вроде говорит тоном человека, которому облегчили жизнь, я сам всматривается в мое лицо, пытаясь определить, что от меня ждать. — О... у тебя появилась еще одна птичка?

— Как вы узнали? — Да, очень хороший вопрос. Если у всех ашикаби такой же источник, как и у меня, то ... я расстроен. Не хочу быть попаданцем, вообще без каких либо преимуществ!

— Чувствую. — И жестом фокусника наставил на меня палец. — Уж не Мацу ли это, из дома Идзумо?

— Вот это да! Вы знаете Мацу? — Правильно. Побольше юношеского удивления и восхищения. — Каору-сан! А сможете меня научить этому фокусу?

— Глупый! Это я потайную комнату сделал! — Похоже, Сео немного оттаял, в глазах появился довольный блеск, и он отложил свои подозрения на мой счет. — Меня попросил Такехито. Муж хозяйки. — На его лице появилось выражение не привычной задумчивости. Неприятное прошлое оставило след в сердце этого раздолбая. — Асама Такехито. Мой лучший друг.

— Сео! — На перекресток, где мы остановились, падали или скорее приземлялись его секирей. А я упустил момент, что-нибудь узнать о его возможностях ашикаби. И коснулись земли девушки так, словно сошли с тротуара на асфальт, притом, что прыгали, точно, с крыши небоскреба. Наверно все птички помимо своих сил владеют еще и анти гравитацией.

— Йо! Я тут денег заработал! — Отчитался ловец бездомных животных. — Теперь три дня о еде можно не думать!

— Сейчас не об этом думай! — Хикари необычно серьезна и собрана. — За нами погоня!

— Эй, пацан!

Голос с неба возвещал о прибытии моей будущей секирей. Вот было бы красиво и быстро, поймай я эту птичку на руки. Ей сносит крышу моя ашикабистость и все счастливы. Я раскидываю руки, примеряясь поймать падающее тело, одновременно вбрасывая в ауру половину имеющегося резерва и... оказываюсь на земле под свалившей меня Тцукиуми. Наверно анти гравитация у секирей воздействует только на неодушевленные предметы. Облом.

— Чертова мартышка!

Голос полный возмущения и праведного негодования. Даже ракурс на ее трусики не вызвал ощущение комичности ситуации. Такова сила само убеждения, овладевшая девятой. Но вот она, посмотрев в мои глаза, вскрикнула и упала на четвереньки, держась за грудь. Тяжелое дыхание не облегчает понимания, да и боевой режим она еще не выключила.

— Может, успокоишься и поговорим?

Что-то я нервничаю. Всегда старался избегать общения с подобными личностями. С одной стороны с ними просто, если знаешь направление вектора их интереса, с другой, если он, как флюгер в ветреную погоду, то нафиг-нафиг. Глянув на меня, словно я только что ее изнасиловал на площади посреди народа, используя все предложенные советы, встала.

— Сволочь. Ты... неужели ты... мой...

Под конец ее, дрожащий от обиды голос стих, зато водяные хлысты стали виться вокруг нее с большей интенсивностью. Глядя на эти водяные плети мне стало интересно, чья защита эффективней ее или Акицу. Но сейчас на прочность будет пробоваться моя, уж какая есть. При падении моя аура поблекла, срочно пополнил ее насыщенность и приготовился бежать.

— Ты встретил свою судьбу. — Тцукиуми нуждается в оправдании своих действий, стараясь, что бы ее слова звучали, словно приговор небес. Только предательски покрасневшие щечки выдавали ту бурю девичьих эмоций, бушевавших в ее сердце. — Я отправлю тебя в небытие! — Оценив ее речь как законченную, с низкого старта срываюсь бежать в ближайшие дворы, при этом захватив Кусано. Побег был не долгим, буквально первый поворот вывел меня на тупиковый пятачок между домами.

— Стой! Давай просто поговорим! — Отпустив Кусано, отхожу в сторону.

— Не о чем нам разговаривать! — Создавая очередную свою технику, девушка явно не желает прерываться. Я ее понимаю, сам не люблю, когда меня отвлекают. Собрав сгусток воды в завершающем движении, замирает, заметив 108ую, вставшую передо мной с раскинутыми руками.

— Нельзя! Нельзя трогать братика! — Кусано пускает в ход свою силу, много силы, и ее растение приобретает поистине гигантские размеры. Стебли пробивают стены домов, вгрызаются в асфальт. Сверху падают кирпичи и обломки плит.

— Постой, Ку! Я должен сам уговорить ее. — Результативность атаки моей девочки никакая.

— Так ты, что, и до нее своими грязными руками добрался! — А вот сейчас на лице девятой проступила обычная ревность. Фактически она уже признала меня своим ашикаби и мысль, что ее обошла маленькая девочка сводите с ума. Печалька. И Кусано начинает заводиться, словно все считают нас мужем и женой, а она только узнает об этом. — Мразь в человеческом обличие! — Настоящее водяное торнадо, вот бы такую силу заставить ее выжимать в обычном состоянии. Чтобы не задело 108ую отхожу в сторону, надеюсь, мое тело укрепленное аурой выдержит, пока, она не выпустила пар и добровольно не выбрала меня, говорить с ней бесполезно.

— Торжество воды! — И меня гидравлическим ударом впечатывает в стену, даже сознание успело перезагрузиться. Сквозь шум в ушах вслушиваюсь. — И о чем хотела поговорить такая слабая обезьянка?

— Хочу, что бы ты стала моей секирей. — Губы слабо шевелятся, не узнаю свой голос.

— Что ты сказал? — Сжимает кулаки. — Мне стать твоей секирей?

— Ага, лето, засуху обещают. А там где мы живем цветочков много ... — Немного пришел в себя. Зачем я ее злю? Не знаю, но странное дело, мой резерв снова полон и аура в порядке.

— Как на людях такое предлагать осмеливаешься? — Возмущение и, где-то, немного отчаяния, ее голос собрал в себя загадочный коктейль из эмоций девушки. Кажется, она путает поцелуй с сексом, может объяснить ей, что заблуждается? — Так и знала. ... Убивать тебя мне не хотелось.... Но теперь точно придется! — А может и зря я так? Драма у не человека, надо бы войти в ее положение, только вот принимаю из нас двоих только я. Девятая, собрав плотный шар воды, кидает это безобразие в меня ... ну и разносит треть стены дома, падают плиты перекрытий, треск стекла, и никаких раненых и убитых среди мирного населения. Создается впечатление, что мы на одной большой съемочной площадке, куда не пускают посторонних. Густая взвесь мокрой пыли быстро оседает.

— Братик! — Ку подбегает ко мне. Интересно, до Тцукиуми уже дошла, вся пикантность ее положения?

— От гнева рука моя дрогнула. — Стоя на четвереньках, собирается с силами. Так и хочется подойти и успокаивающе погладить по спине, мол, в следующий раз обязательно убьешь. У японцев есть поговорка, что стрела, пущенная неправедно в своего господина утратит половину своей силы еще в полете. Я это к чему, она уже фактически моя. Встает, как после первого неудачного признания в любви и утешает себя тем, что сейчас попробует снова, мне даже интонации в ее голосе показались полными последней надежды, все, девочка не боец. — Но сейчас точно убью.

— Ладно, ладно. Жду. — Она уже не безобидней котенка, Кусано, прижавшуюся к ноге, можно не отталкивать. Стою совершенно расслабленно без малейших признаков агрессии, смотрю прямо перед собой. Девятая снова хватается за свою грудь, вот и зачем себя насиловать? Ну не можешь сама, попроси кого-нибудь! Первый их недостаток, секирей повальные одиночки. Запускает свою водяную плеть, но как-то вяло, неуверенно.

— Постой! Мы твои противники! — Решают вмешаться близняшки, видя интерес к нашему представлению у своего ашикаби. Правильно, внимание своего господина надо завоевывать.

— Получили по полной и еще хочется? — Тцукиуми, добрая душа, не знает, что хороший враг это мертвый враг.

— Бескрылой секирей этого не понять. Сео!

Хикари решила использовать допинг, волшебное норито, позволяющее увеличить их силы. Второй недостаток, норито лучше использовать, как средство прорыва из окружения превосходящих сил, либо при добивании противника, когда необходимо переключиться на другую цель. Сестрички вдвоем могли подловить девятую, разносторонними атаками, опять же плохая командная работа, а вместо этого пошли с козырей. Повелительница воды в замешательстве смотрит на Каору, вот уж правда, страна не пуганых секирей, ей нападать нужно, а не ждать у моря бурю.

— Эй, детишки, закройте глазки! Мы тут немного покрасуемся! — Каору нехотя, делая одолжение своим девушкам и всему миру, подходит к своим птичкам и чпокает каждую в клювик, прижав к своему телу. Хибики, милашка, так здорово смущается, из моих секирей, так сможет только девятая, и то, после предварительной обработки.

— Что вы задумали!

Тцукиуми не веря своим ушам, думает отвернуться, но ведь так хочется посмотреть, а от чего она, собственно, отказывается? Мне надоедает стоять, и я присел на край плиты, посадив Ку на колени. Мне вот своей зеленой деве, глаза закрывать или нет? Решил, что не фиг, девочка должна знать врага в лицо, да и мне нужно строить такой образ жизни, чтоб от него было меньше проблем, в будущем. 108ая заворожено смотрит на красаву Каору и окрыление его птичек, а я считаю секунды каждого окрыления, пригодиться. Красная как рак девятая была просто парализована, похоже, зря я расслабился.

— Ч-что вы тут творите несчастные!

— Что делаем? — Обнимающиеся близняшки тоже красуются, нет бы, молчком вдарить. Ставлю Кусано на землю. — Гром нашей клятвы, смети врагов нашего ашикаби! — Большой шар, наполненный молниями, искрился толстыми корнями разрядов на пять метров в диаметре.

— Так вот какова сила окрыленных! — Выдыхает пораженная Тцукиуми, не пытаясь создать хоть какую-нибудь водяную защиту, просто ребенок в зоопарке! Мне же, быстро прикинуть кратчайший путь по стеблю гигантского растения до этой ротозейки.

— Гром Богов!

Мощный разряд пробил асфальт в десяти метрах от девятой и, вспахивая широкую полосу, пошел к ней. Мой героический выход, пожалуй, не буду пытаться вынести ее из-под удара на руках, пусть все идет как должно. Подбегаю к Тцукиуми и, обхватив за талию, спрыгиваю на землю. Раньше бы точно ноги сломал или подвернул, а так ничего, столкнувшись с землей, отпружинил ногами; попытался сделать перекат, но в итоге, крутнувшись вокруг девушки, плюхнулся на спину, припечатав себя еще спасаемой. Силовые и ударные испытания тело выдержало. Темно синие глаза девушки, удивленно расширяются в десяти сантиметрах от моего лица. Касаюсь затылка пальцами и вижу на них кровь. Вот как, повреждение есть, а боли нет, плохо.

— Т-ты что! — Не уверено восклицая, девушка сползает с меня. Поворачивается и видит, что полосу асфальта до нашего места падения, словно корова языком слизала.

— Ну что, может, не будем втягивать мальчика в нашу битву? — Предлагает девятой Хибики, та же повернувшись ко мне, смотрит озадаченно, ничего не понимая.

— Прости Тцукиуми, но оставить тебя теперь, я просто так, не могу. — Пожимаю плечами. Еще бы, она мне своим водяным ударом всю одежду испортила, придется заставлять отрабатывать.

— Теперь не промажем! — Девушки сплетают руки, увеличивая мощь своих молний перед ударом, и не успевают.

— Водяной хлыст!

Тцукиуми выстреливает в близняшек струей воды, те подаются в стороны и получающим оказывается Каору. Что примечательно, его просто отбросило на несколько шагов, а не впечатало в стену, как меня, но встал он при этом злющий презлющий. Точно, когда он будет делать вид, что хочет ее окрылить, скажу, что мой счет к этой птичке больше чем у него, надо будет, покажу на сколько. А вообще мутный он парень, в аниме он явно помогал Минато, надо с ним за жизнь поговорить как-нибудь.

— Эй, постой! — Сео, как заправский каскадер, съезжает вниз по металлическому поручню пожарной лестницы и оказывается перед лицом своей обидчицы.

— Сео-сан, не так быстро! — Решаю приблизиться к этой парочке, заодно оценю свое влияние на девушку, такое ощущение, что своей последней атакой она защищала уже меня, а это обязывает.

— Не подходи!

Девятая испугано пятится. Пытается оттолкнуть Каору, но тот, схватив ее за запястья, вжимает спиной в стебель растения. Поднимает за подбородок голову, приблизив к ней свое лицо. Парень стоит перед ней в раскоряку, бедной девушке стоит лишь махнуть ножкой перед собой и окажется, сразу свободна. Не хочется учить ее таким вещам, но придется.

— И что это ты вытворяешь? — Сео угрожающе понизил тон своего голоса. — Похоже, ты решила разобраться с моими девочками? Мои силы ашикаби идут от Такехито. — Я, навострив ушки, подхожу еще ближе. Тцукиуми зажмурившись, пытается слабо вырваться. Парень, скосив на меня глаза, продолжает. — Она особая. Ну и как будешь рассчитываться за свои делишки? — Забавно, он спрашивает у не окрыленной птички напавшей на него компенсацию за свои страдания и при этом смотрит на меня словно я уже ее ашикаби! К чему бы это? — Точно! Хочешь, окрылю и сделаю своей персональной рабыней? — Девушка смотрит на него как на своего будущего насильника, вроде бы и дело то житейское, но вот рожа-то, ух как не нравится! А тут я рядом, и весь такой благостный — трудный выбор. Так отставить, развеять нервный выхлоп, не каждый день в меня долбят из гидранта, нужно девятую спасать пока истерика не началась, зальет все, пойдем домой по лужам.

— Сео-сан! Отпустите ее, пожалуйста! — Смотрю на замершую парочку, повернувшуюся ко мне. — Эта девушка уже наломала дров и отчасти вами наказана, поскольку она моя секирей, я хочу ее забрать. — Обсуждаемая Тцукиуми уставилась на меня так, словно впервые увидела меня в роли вершителя ее судьбы, да еще обладающего смазливой мордашкой. Довольно ухмыляющийся, Каору отпускает ее руку и отходит с чувством хорошо выполненного долга, после чего, незамедлительно получает свою награду, в виде разряда от своих подружек. Хикари, обличительно выпятив свою грудь, грозно взирает на своего ашикаби.

— Сео! Флиртуешь у нас на глазах? Много на себя берешь!

— Что вы! — Каору, вмиг растеряв весь свой апломб, в защитном жесте поднял руку. И правда, ну не скажет же он, что помогал бедной девушке сначала осознать неотвратимость выбора, а за тем и его мучительное принятие. Придется ему ящик пива ставить, не очень дешево за такую девочку?

— Болтал, что только мы твои секирей, а? — От вопросов девушки решили перейти к ответам посредством стимуляции речевого аппарата интересующего их объекта электрическими импульсами.

— Я и не делал ничего! — Он уже устал оправдываться, ну не умеет человек переводить темы. — Да послушайте меня! А-у-г-а-аа!

Покойся с миром, дорогой товарищ, мы так и не стали друзьями..., а пиво я сам выпью. Электрический треск смолк, и к запаху озона добавилась вонь гари. В оглушительной тишине ко мне спустилась девятая, придерживая края своей воздушной белой юбочки руками. Встала, выпрямив спину, и решительно посмотрела мне в глаза, словно готовясь в третий раз признаваться мне в любви. Как же с ней сложно...

— Негодяй. Назвал ли ты меня своей секирей? — Мягкий, немного бархатный голос, смущенно внимательный взгляд, короткие пряди светлых волос обрамляют милое личико. Как они тут говорят, каваи! — Тогда... прими ответственность.

— Что, прям здесь что ли? — Все-таки брякнул, не, сегодня точно напьюсь. Хоть чуток...

— Тупить не надо! — Девушка, вспыхнув маковым цветом от возмущения, воплотила мое желание напиться буквально, вылив на меня пару кубов воды. — Сказал, что я твоя секирей, так? Ты не побоялся прикрыть меня своим телом. И еще ты спас меня от злого ашикаби. — Слушаю и не понимаю. Она себя уговаривает или меня? Конечно, хорошо, что девочка старается не потерять берега осмысленности в происходящем вокруг нее потопе и главное в своем сердце, но я ведь так с ней намучаюсь, пытаясь объяснить, эм-м, новый для нее порядок вещей. Злой ашикаби Каору мирно дымил паленым рядом со своими девочками, своим запахом, навевая дурные мысли. Девятая делает несколько шагов. — Хоть ты и мартышка, но смелая. Странно. — Чувствуя, что мое лицо начинает перекашивать, зажимаю скулы ладонями. Подходит еще ближе. — Сердце мое было в печали, но теперь успокоилось. Твое имя?

— Минато. Сахаси Минато. — Лицевые мышцы перестало корежить и я опустил руки. Трудно винить человека в формате его мышления, но вот отформатировать его на досуге мне скоро никто не помешает. Вздохнув и выдохнув, отпускаю свое раздражение, как же она меня взбесила, если ядро поглощающее мои отрицательные эмоции исправно продолжает работать. Не зря я боялся с ней связываться. — Если мы стали реагировать друг на друга через сны и чувства на большом расстоянии, то определенно уже связаны. А раз так, хочу, чтобы ты была моей секирей.

— Что за странный парень. — Вскинувшись и облегченно выдохнув, Тцукиуми, наконец, получила положительный ответ на метания своего сердечка. Щеки порозовели еще больше, когда она серьезно и решительно посмотрела на мое лицо. Сложила руки под своей грудью, словно нацеливая их прямо на меня, и торжественно произнесла. — Хорошо! Я, секирей Тцукиуми, номер девять, благосклонно принимаю твое предложение руки и сердца! — На меня от облегчения, что все это скоро закончится, такой столбняк напал. Стою в легкой прострации, а мне ведь сказать что-то надо, и тупо хлопаю ресницами. Девушка видя, что ее будущий ашикаби теряет связь с реальностью, подошла и тряхнула меня за грудки, при этом рыча в лицо. — Сам же сказал, а? Я твой секирей!

— Хай, хай! Сказал, все верно! — Проморгавшись, выдавил я из себя, не рискуя отстранить девушку.

— Минато! — Получив утвердительный кивок, она продолжила. — Отныне убить тебя, позволено лишь мне, Тцукиуми.

И выражение печали появилось в ее глазах. Вот с таким напоминанием тленности всего сущего эта сильная и гордая личность отдала мне свой первый поцелуй. Он, хоть и был полон страсти, отдавал горечью поисков и несбывшихся ожиданий. За короткий миг обретения крыльев она постаралась отдать мне все, что больше не могла нести в одиночестве. Осталось перебрать все то, что девушка мне скинула и часть, со своей рецензией, вернуть обратно. Я ведь слабый больной ашикаби и никогда не должен забывать об этом! Так мой источник пополнился темно синими язычками духовных частиц девятой. Краем глаз вижу довольного Каору, с радостью взирающего на окрыление Тцукиуми. После поцелуя моя птичка расслаблено прижалась к моей груди, но вдруг, резко вскинувшись, отошла на несколько метров. Ну что, опять то?!

— Тцукиуми-сан! — Что-то мне уже неспокойно делается, когда она отходит на позицию для успешной атаки. Не иначе рефлекс за двадцать минут выработался.

— Просто Тцукиуми. — Ответила, оставаясь ко мне спиной. — Ты ведь стал моим ашикаби! И теперь мы можем жить вместе. — Стоит, не поворачиваясь, ну а теперь-то в чем дело? Вот я олень! Жить вместе! Вот она новая засада, оказавшаяся на пути прелестного создания, пугая смятыми простынями и сброшенным одеялом. Сказать ей, что я тоже боюсь? Скажу, а потом придется объяснять чего именно, нет, лучше пока не стоит, да и не стоит пока, сия злободневная тема передо мной во весь свой ужасающий рост. — Отныне... и на веки. — Обернулась, посмотрев на меня доверчивым взглядом своих ясных синих глаз.

— И за что мы тут боролись? — Размышляет вслух непривычно тихая Хикари.

— Не надо было с ней сражаться? — Поддерживает сестренку Хибики.

— Братик! — Тут ко мне подбегает Кусано, с радостью схватившись за штанину брюк, а моя новая птичка начинает потихоньку догадываться, что этот мир не так прост, как кажется.

— Так и знала, малышка твой секирей! — Закрыв глаза, девятая пытается примирить себя с новым фактом своего вынужденного положения. Нервный тик правой брови выдавал не шуточную битву в ее сердце, у меня на душе аж по блажило, не все мне нервы сегодня трепать! — Ну, с ребенком я могу примириться. Как твоя законная жена...

— Минато-сан! Ты живой! — Переживания Мусуби, спрыгнувшей по стеблю ко мне, были мне как бальзам на рану. Не знаю, то ли от переживания по поводу окрыления этой цундере, то ли из-за ее отношения ко мне, но эта искрящаяся радость 88ой, иногда бывающая не к месту, сейчас дала мне ощущение покоя и радости. Потому, обняв правой рукой Му, привлекаю к себе и целую в щечку, совершенно не заботясь о последствиях. — Как хорошо, что вы невредимы!

— Да, а это Тцукиуми! — Удерживая Мусуби, киваю на закипающую девушку, наверно красный цвет ее лица, это все же нормально. — Теперь она одна из нас. — Как обычно, обрадованная 88ая, подпрыгнув от нетерпения на месте, с восторгом и предвкушением смотрит на свою новую подругу.

— Минато... ты..., сколько секирей уже имеешь? — Девятая смотрит на меня так, что я вижу в ее глазах и возмущение обманутой гордости, и гнев поруганного достоинства, а самое неприятное, извращенное безумие Мацу спускаемое с поводка.

— Эм, ну, вместе с тобой... — Зазвонил чудом уцелевший мобильник. Включаю кнопку вызова, и все присутствующие становятся свидетелями громких переживаний Мацу, доносящихся из трубки: 'Мина! Мина! Что случилось? Доложи обстановку! Я только деревья вижу'. Так и не поднеся трубку к уху, спокойно зачитываю свой приговор. — ... Всего четверо.

Про Акицу решил не говорить, не хочу получить вместо предсказуемой реакции девушки, что-нибудь невменяемое. Трясущимися в бессильной злобе руками со скрюченными от напряжения пальцами Тцукиуми выплеснула на меня свой последний на сегодня негатив, в виде струи воды, на это раз, просто свалившей меня с ног. И я, лежа на мокром асфальте, отключил влияние ауры на организм. Пару минут привыкал к новым ощущениям, которые давали синяки и ушибы. Ребра целы, на затылке небольшая гематома, внутренние органы тихо беседуют между собой. Попрощавшись с Каору и его секирей, скомандовал своим возвращение в Идзумо. По дороге домой, Му и Кусано устроились по бокам от меня, девятая же, старалась идти чуть спереди и справа, наверно, чтоб мне, было лучше видно все ее расстроенные чувства, и я проникся. Но спустя несколько поворотов, когда мне пришлось корректировать движение впереди идущей девушки, чтоб мое молчание не выглядело, слишком не красиво, Тцукиуми поняла, что лучше отложить процесс моего воспитания на другое время, и, поравнявшись с нами, пошла рядом с Ку. В поместье, отодвинув седзи, мы предстали перед хозяйкой как родственники перед фотографом во время семейного снимка. Мусуби вскинула в приветствии обе руки к небу, Тцукиуми прижалась ко мне своей грудью, а Ку просто стояла передо мной, как и положено ребенку.

— Вот мы и дома! — Озвучил я наше появление.

— Хозяйка, мы вернулись! — Радуется предстоящему ужину 88ая.

— Ара-ара!

Мия застыла перед нами с палкой для выбивания ковров и казалась в замешательстве, разглядывая нашу компанию. Первая выглядела зрелой красавицей и, несмотря на кажущуюся растерянность, внимательным взглядом фиалковых глаз не упускала ни одной детали, объективно оценивая происходящее, что не понравилось девятой.

— Минато, кто эта женщина? — Суровым голосом Тцукиуми пыталась заявить свои права на спорную территорию, и, надув губки показала пальчиком на объект своего беспокойства.

— Асама Мия-сан! Она тут хозяйка... — И думаю, а говорить ли что только хозяйка? Обычно на такие слова реакция обратная.

— Сахаси-сан, а она кто? — Первая с милой улыбкой принимает вызов обнимающей меня девушки.

— Его жена! — Девятая сходу раскладывает ситуацию по полочкам в своей новой среде обитания. Я улыбаюсь, глядя на Мию. — А ты чего такой радостный? — Смущенно злиться, не понимая своей реакции на мою улыбку. — Мы теперь связаны, значит, я твоя жена. — Все, слово запустившее лавину моих будущих проблем сказано. Решаю сегодня не вмешиваться, пусть обвыкнется на новом месте, а там уж буду обтесывать.

— Жена?

Первой отреагировала, по детски, наивная Ку. Медленно выводя режим рассерженной пещерной девочки на максимум. 88ая пребывала где-то в стратосфере, пытаясь отыскать значение слова жена, применительно к своему настоящему статусу.

— Как подумала, сразу грудь сдавило! — Мусуби прижимает пальчики к раскрасневшимся щечкам, глаза мечтательно смотрят вдаль. Ку же без всякого загруза внешних данных подскочила ко мне и обняла за ногу, с выражением злобного торжества посматривая на девятую. Образ несмышленой малолетки вдребезги разлетелся в, казалось бы, завершенной картине наших отношений, принятой ранее Тцукиуми.

— Что... что делает этот ребенок! Отпусти его!

На что Ку стала просто отмахиваться ногой, демонстрируя серьезность своих намерений. Решаю привлечь к воспитательному процессу девятой 88ую, если сейчас моя принцесса водяной стихии перебесится, вечернее появление Акицу пройдет спокойнее.

— Му-тян, что с тобой?

— Мусуби тоже... — Поворачивается ко мне и кидается обнимать мою руку. -... Жена Минато! — С радостью от принятия такого непростого решения девушка отдает себя такому новому и волнительному для нее состоянию.

— Прочь руки! Я его законная жена!

Сегодня день сплошных стрессов для бедной девушки, но, несмотря на все возмущение моей принцессы, чувствовалась некоторая секирейская солидарность, что ли. Такое впечатление, что энергетики девушек, породненные в моем источнике, каким-то образом запрещают им видеть друг в друге кровно непримиримых врагов. А я уже откровенно боялся за наше не далекое будущее, но мой источник, как гарант стабильности расставил все по местам. Пока все три спорщицы самозабвенно выясняли подлинность своего статуса, я подошел к, находящимся в сторонке Мацу и Кагари, которые наблюдали домашний театр имени Минато.

— Ты уже больше не скрываешься? — Глядя на вторую, думалось, что ей не хватает только стула и попкорна.

— Конечно! Пропустить такой бразильский сериал, да еще вживую! — Хихикающая в кулачек девушка стояла, нагнувшись, и как бы выглядывала из-за угла, словно просто стоять рядом и смотреть будет не так волнительно. Ее наряд, в полумраке обычного места наших встреч хорошо скрывая тело девушки, теперь же, на свету, выгодно подчеркивал ее формы.

— Сама не хочешь присоединиться? — Шестой стоял в коридоре, прислонившись к стене, с закрытыми глазами, и казался абсолютно безучастным к происходящему. Пожалуй, он будет хорошим фактором сдерживания в моей группе, когда окрылиться...

— В мыльную оперу я не хочу, а с Минатиком и так разберусь. — Девушка, поправив очки, с предвкушением посмотрела на меня. — Я буду очень нежной с вами, Минато-сан. — И в нетерпении подвигала бедрами. Мда, а она может быть следующей, хотя тут, все очень неопределенно, да и особого желания, плодить свои проблемы, у меня нет.

— Прямо, как старая дева.

Пробормотал Кагари и посмотрел на девятую, которая не поняла, что именно она запустила весь этот спор на пустом месте и по-прежнему пыталась унять своих новых подружек. Не трудно догадаться какие думки бродят в его голове. Сейчас, когда Кагари не обуревает чувство обиды от своей неопределенной половой принадлежности и мысли о безнадежной мести, он видит перед собой секирей, которая очень долго противилась окрылению, страшась и стыдясь предстоящего действия. А что в итоге? Девушка страстно отстаивает в окружающей реальности свое представление о жизни со своим ашикаби. Причем у него нет ни зависти к окрыленным, ни злобы, удивительно добрая цельная личность.

— Ухитрился окрылить Тцукиуми, ненавидящую ашикаби. — Пробормотал и смутился, заметив мой сочувствующий взгляд. А мне пришлось отвлечься от своих размышлений, моя экспрессивная принцесса сейчас получит по своей не умной голове.

— Ну, дрянь! Если так сразимся! — Девятая начинает раскручивать водяную плеть перед вставшей в стойку Мусуби.

— Я только за! — 88ая смотрит своим фирменным взглядом: 'никто тебе не друг, никто тебе не враг, но отметелить надо каждого!' А на лице Тцукиуми проступает выражение обиженного ребенка, она не видит в сопернице желания удовлетворить ревность, только азарт сражения, и, тут же, получает выбивалкой для ковров по макушке, как и Му.

— А ну, хватит! — Строгая Мия, заставшая детей за шалостями, быстро подвела итог разговору, видимо вспомнив, что правила проживания новому жильцу, еще не сообщала. — Не будет прощения тому, кто устроит свалку в доме Идзумо!

— Простите хозяйка! — Мусуби покаянно потирает новую шишку.

— А ты, как? — Мия начинает давить своей аурой на принцессу, надо отметить, что ее жуткое давление спокойно выносят только несколько жильцов. 88ая, наверно за счет своей уникальности двух ядер. Девятая, ну потому, что просто дура. Ну и я, возможно, по той же причине.

— Раз таковы правила проживания, то я буду им подчиняться, пока я здесь. — Предприняв над собой очередное героическое усилие, Тцукиуми признала старшей самкой на данной территории хозяйку. А я поглаживаю по голове, испуганно прижавшуюся ко мне, Кусано.

— 'Проект секирей'. — Лукаво глянув на меня, хозяйка решила поставить всех в известность о своей осведомленности наших заморочек. Вроде как от меня, можете больше не тихариться и смело обсуждать свои проблемы за общим столом. — Ах, разве я не говорила? Мой муж работал на МБИ. Поэтому я спокойно отношусь к своим, таким разным постояльцам. Поскольку вы все секирей Минато добро пожаловать в дом Идзумо.

— Я его жена, Тцукиуми. Рада встрече госпожа! — Снова сделала свою любимую стойку, руки в боки грудь вперед, моя принцесса.

— Мусуби тоже жена!

Запрыгала радостная 88ая продолжая приветствие. Так, пока они не пошли по второму кругу нужно переводить внимание, ну прямо как с детьми. Мне что одной Ку мало? И только я хотел спросить у первой дома ли моя осень, как тут же ее увидел.

— Мия-сан, можно накрывать на стол? — Аки была одета в темное хлопковое хаори и хакама, широкие штаны серого цвета с мелким орнаментом, голову опоясывал телесного цвета платок. Сначала она поклонилась всем присутствующим, а за тем обратилась к хозяйке с вопросом.

— Да, Тцукиуми-сан, познакомьтесь, это Акицу-сан. У лестницы в коридоре с пепельными волосами стоит Кагари-сан. А рыжая девушка, выглядывающая из-за угла, Мацу-сан. — Первая снова повернулась к девятой. — Все вы мои арендаторы и я рада предоставить кров и очаг всем, кто помнит о правилах поместья. А теперь предлагаю ново прибывшим принять ванну, и сядем ужинать.

Отлично, девушки идут мыться, а я просачиваюсь на кухню и оцениваю новый образ седьмой, хотя мне и с первого раза все понравилось. Аки хлопотала на кухне наравне с хозяйкой, накладывая в тарелки и расставляя в подносы, и за все время ни разу не глянула в мою сторону. Не знаю, как и о чем она договорилась с хозяйкой, но это того стоит, у меня появится время разобраться со своим детским садом. Еще немного понаблюдав, решил сходить к Мацу.

За ужином каждый занимался своим делом. Мацу расположилась слева от меня рядом с Кусано и с удовольствием поглядывала на девятую, получая от совместной трапезы еще больше удовольствия, чем вчера. Ку молча кушала, тщательно сортируя еду в своей тарелке, перекладывая вареный лук, который ей похоже не нравился, в мою. Забавно, но это уже второй раз, когда я вижу ее недовольство чем-либо проявленное подобным образом. Справа 88ая с аппетитом уминала свою горку снеди, отдаваясь чревоугодию. Аки села напротив, рядом с хозяйкой, и спокойно ела, изредка бросая взгляды на девушек. Моя принцесса старалась есть неторопливо и величественно, как наследница древнего клана. Идиллию нарушила Удзуме, поздравив Тцукиуми с изменением ее статуса и красивыми соперницами, на что та, снова начала читать свою мантру: 'Я законная жена, и такая я одна'. Это привело к попыткам меня покормить, на что я, положив палочки для еды на стол, поблагодарил за еду и вышел на свежий воздух, сказав, что хочу проветриться. Направился неспешным ходом по частному сектору в сторону полигона Акицу, которая догнала меня через сорок минут. Интересно, за это время она могла доесть, помочь Мии убрать со стола и, почти по прямой, догнать меня.

— Как тебе прошедший вечер? — Взяв девушку под руку, поворачиваю в обратном направлении.

— Шумновато. Ведут себя как люди, никакого достоинства. — Остановила меня и прижала к себе. — Давай немного просто постоим, у меня впереди целая ночь без моего ашикаби. А тебе хоть бы что.

— Глупая. — Поглаживаю девушку по спине, ненадолго останавливаясь на ягодицах. Секс на асфальте хорош в безумном угаре, мне же, как саперу, такое состояние непростительно. Сейчас все идет по логичному сценарию, не несущему угрозы в ближайшее время моим близким. Если кто за нами и наблюдает, то видят то, что я хочу чтобы они видели. Утыкаюсь носом в ее шею.— Прости меня. С завтрашнего дня начну утренние пробежки с тобой до места твоих тренировок. М-м... держи у себя на складе сменную одежду и пару бронников, на всякий случай, ну и сама подумай о своих нуждах. Жить надо с удобствами, а воевать так просто необходимо. И еще, завтра будь дома до обеда, ладно?

— Слушаюсь мой господин.

Посмотрев на меня искрящимися глазами, поцеловала. Постояв еще минут десять отправились домой. Я специально не увеличивал интенсивность обмена духовных частиц между нами. Мне очень хочется сделать ее стойкой и независимой от моей энергетики, чтобы в наших отношениях остался только ее собственный выбор и желание быть со мной. Вернувшись в поместье, заметил Кусано в свете луны на порожках, выходящих на задний двор, и присел рядом.

— Братик, а кого ты любишь больше? — Повернула ко мне свое детское наивное личико 108ая, подтверждая, что самые страшные провокаторы это дети.

— Я не могу разделить свои чувства и взвесить их на весах. — Смотрю на верхушку дерева и вспоминаю переживания сопутствующие общению с каждой из моих секирей. Можно ли любить всех их? Говорят, Казанова любил всех своих женщин и поэтому мог стольких соблазнить, но ведь не нескольких сразу! Да и не нужны мне чужие подвиги. Не могу оставить доверившихся мне девушек, оставить тех, кто еще не определился и находится в безысходности, если я знаю, что есть шанс их вытащить. Испытываю ли чувства к ним, находясь рядом. Да. Мои эмоции, результат ли это работы моего ядра? Возможно. Но что, лично для меня, это меняет? Ничего. — Вы все для меня разные. Мусуби моя радость. Мацу моя страсть. Тцукиуми моя принцесса. — А осень моя любовь... и маленькой девочке говорить об этом пока не стоит.

— А я? — В огромных зеленых глазах Кусано, казалось, отражалось полнеба.

— А ты моя сестренка. — Наклоняюсь и вдыхаю аромат ее волос. — Или ты не согласна?

Ку встает, обнимает за плечи и целует в щечку. Милый ребенок.

— Ну а если согласна, то не обращай внимания на поведение своих старших глупых сестричек и будь собой. Все, пойдем спать, пока нас тут не застукали. — Встаю с девочкой на руках.

— Не застукали.

Смеется и обнимает за шею. Так и вернулись в комнату 202, где нас ожидал застеленный футонами пол. Пожелав всем спокойных снов, выключил свет и устроился по центру. Либо девушки устали, либо уже все между собой на сегодня выяснили, но улеглись быстро. Тцукиуми справа, Му слева. Ребенка под бочок. Мацу придет ночью. Всем отбой.

День седьмой.

Сегодня проснулся как селедка в бочке. Темперамент девятой и в постели повлиял на желание секирей быть ближе к своему ашикаби настолько, что смажь меня жиром, и я вылечу из сдавливающего окружения тел. Чтобы не разбудить девушек увеличил насыщенность своей ауры и ее объем, максимально охватывая свое окружение, как змея выполз из плена. Вздохнул, день, не успев начаться, радует попыткой ашикаби тихо выбраться из своей комнаты. Отправив седьмой пару наших лепестков из своего источника, оделся в спортивный костюм и спустился вниз на кухню, где первая уже священнодействовала у плиты.

— Доброе утро Минато-сан, вы сегодня рано встали. — Поприветствовала меня хозяйка, не отрываясь от готовки.

— И вам желаю прекрасного дня. — С улыбкой смотрю на сосредоточенную девушку, может, ей не нравится, когда за ней наблюдают на кухне? Следом подошла Аки и, молча, поклонилась первой. — Да, вокруг меня столько красивых спортивных девушек, что я тоже решил немного заняться своим здоровьем, хотя бы бег по утрам.

— Здравствуйте Акицу-сан. — Повернулась к нам Мия. — Вы уж проследите, чтобы мой постоялец не переусердствовал по молодости. — Очередная реплика полная заботы, ко мне явно не равнодушны.

— Мы ушли.

Развернулся на выход, и Аки, еще раз поклонившись первой, пошла следом за мной. Привычно накачав ауру, побежал к нашему полигону. Девушка, пристроившись рядом, бежала, едва соприкасаясь со мной локтями. Я, как и вчера, сохранял энергообмен между нами на прежнем низком уровне. Когда оказались в ангаре стал набирать средние камушки, сказав, что немного потренируем ее защиту. Большинство пущенных снарядов девушка отбивала своей подвижной льдистой броней, уклоняясь только от тех, что я бросал с усилением своего тела. А это значит, что ко всему прочему ей надо будет учиться, только уклоняться и выводить свои рефлексы на максимум. Мой анализ ее состояния кончился тем, что Аки, в какой-то момент, пропустив попавший в нее камень, закрылась от меня стеной льда. Постояв пару минут, позвал.

— Акицу! Подойди ко мне, пожалуйста! — Кричу седьмой, и она сразу ко мне подходит. Делаю два шага к ней и обнимаю поникшую девушку, ощущая быстрый отток своих частиц из ауры. Вот тебе и результат. Будем считать, что две ночи без своего ашикаби плюс день здорово влияют на состояние секирей. Это может быть и моим частным случаем, но считаться с этим придется. Смотрю на безмятежно голубое небо. Чуть отстранившись, поднимаю ее лицо к своему и всматриваюсь в ее глаза. — Расскажешь, что почувствовала?

— Сначала неуверенность, потом страх. — Закрывает глаза. — И обиду. Я стала плохо чувствовать тебя. И ощущения, как на острове.

— Прости меня, но то, что произошло очень важно. Оно станет началом твоей новой жизни. — Встряхиваю девушку, что бы проснулась, а то у нее от насыщения моими частицами, пошел переизбыток энергии в ауре. — Если устала, тебе тяжело или просто плохое настроение, приказываю, незамедлительно, сообщать мне об этом! Это ясно? — Кивок и слабая улыбка. — Сегодня добавишь к своим имеющимся помощникам еще двоих и будешь только избегать атак с их стороны без защиты, только уклонение. Это упражнение вдобавок к остальным. — Заканчиваю свои инструкции поцелуем. — А теперь обратно. Завтрак скоро.

Нас встречали. Нас приветствовали. Девятая, возглавлявшая комитет по встрече, грозно подбоченясь, требовала у меня ответа за свое отсутствие в комнате, на что я подумал, что пора. Акицу, поприветствовав всех поклоном, удалилась, можно начинать.

— Тцукиуми-сан! Как так получилось, что вы не заметили отсутствие своего ашикаби?

Спокойно разуваюсь и собираюсь идти в баню. Озадаченная девушка осталась на пороге, а я, чмокнув в щечку Мусуби и Ку, отправился наверх за полотенцем. Вот так, на контрастах, отношения ашикаби и его секирей, и попробую выстроить линии взаимосвязи со своей принцессой, теперь на нее можно потихоньку давить. Попалась птичка. Быстренько смыв пот и, просканировав свои ощущения в теле, радующем своего хозяина гулом крепнущих мышц, отправился на завтрак, где Мия предложила план по расселению моей комнаты. 203ю комнату получала Тцукиуми и ранее, проживающая там Акицу. Мацу возвращается в свою пещеру, Мусуби делит 204ую с Удзуме. Ну а ребенок Кусано отправляется под крылышко хозяйки в ее комнату. Начавшееся выступление девятой в защиту своих супружеских прав было быстро и жестко подавлено первой, да так, что моя принцесса снова сдулась. У этой девушки скоро начнется трудная жизнь: наше раздельное проживание приведет ее источник к истощению моих частиц, а напряженное отношение ко мне не даст ей их восполнить простым физическим контактом. Нужно за ней внимательно присматривать и не допустить срыва, она ведь не Акицу. И что вернее, уже сегодня вечером, попробовать поговорить откровенно. После завтрака отправился к Мацу с последовавшей за мной Акицу. И нашли нашего хакера активно терзающего клавиатуру. Девушка была немного возбуждена и, явно, пыталась разобраться в новой ситуации.

— Что-нибудь случилось? — Усаживаюсь на пол и вытягиваю ноги. Седьмая устраивается на своем привычном месте, в углу, справа от входа.

— МБИ сегодня начали перераспределение своих военных ресурсов. — Отозвалась девушка.

— Как они располагаются теперь? — Киваю Акицу в сторону второй, акцентируя ее внимание на информации. Начинается следующий этап игры, Минака готовится закрыть город.

— От центра уходят к периферии. — Поворачивается ко мне. — Нас это интересует?

— А как же! Все их норки, отнорки и возможные пути следования. Да. Сегодня закажи мне с доставкой на дом ноутбук и, как только он появится, всю информацию, рассортировав по значению, скидывай на него. Что по ашикаби в нашем районе? — Этот вопрос волнует меня больше всего. Нужно срочно нарабатывать новые контакты, пока еще спокойно.

— Есть, ашикаби Харука Шиги его секирей номер 95 Куно, и ашикаби Оошими Орихико со своей секирей номер 87 Кахо. — Перестук клавиш. — Было еще три пары, но они быстро выбыли, хотя в нашем районе достаточно тихо. Вывожу данные по ашикаби.

— Интересно. — Подползаю к девушке и сажусь рядом. — Харука Шиги, 19 лет, живет в 40ом доме 17ого квартала, подразделения Асакура-2 в районе Кита, не поступил в этом году, ...не поступил, значит. А кто его секирей? — Мацу выдает данные на Куно. — Ага. Ее сила голос или воздействие через пение. Нет, эту пару трогать не будем. Давай другого. — Акицу тоже перебралась поближе к нам. — Оошими Орихико, 17 лет, третий класс старшей школы. Неплохо. И лицо у него спокойное, взгляд твердый. А его птичка? Только окна рядом расположи. Ооо! Милашка! — Вторая пихает меня локтем в бок и я плотнее прижимаюсь к Аки. — Не ревнуй! У тебя тоже много достоинств! Так и оружие у нашей крошки что-то вроде шеста с изогнутым лезвием на конце. Великолепно! Акицу знакомься, твои будущие напарники. — Достаю мобильник и забиваю в него номер сотового ашикаби. Седьмая внимательно изучает изображения представленной пары.

— А почему не сам? Тебе ведь хорошие друзья не помешают? — Вторая, блеснув стеклами линз, поправляет очки. Девушка откровенно не понимает, как седьмая может с ними поладить. — И как Акицу с ними сойдется, мы же потенциальные противники?

— Ну, без меня там и так не обойдется. Но вот руководить их совместными действиями придется Аки, без вариантов. А это моя дорогая осень еще нужно заслужить. — Беру ладошку девушки в свои руки и целую. — Понимаешь о чем я? — В ответ кивок, в знак согласия. — А теперь, нам нужно выбрать форму приглашения к ним в гости. Мацу, выведи на экран секирей ашикаби Хиги Идзуми.

— Ты знаешь Хигу, смотрящего по восточному району? Какие у тебя интересные запросы Мина-сан! — Девушка меж тем собирает интересующую меня информацию на экране, временами кидая взгляд на пальчики Аки в моей руке. — А не рано ли тебе с ним связываться?

— Дело в том, что, после Минаки и МБИ, у нас в первую очередь именно Хига. И если к Минаке мы сейчас только присматриваемся, пытаясь понять что и как, то вот с Идзуми нам предстоит начать разбираться уже сейчас. — Отстраняюсь от девушек и сажусь свободней. — Он наш естественный враг, и не потому, что ашикаби с десятком секирей и большими финансовыми возможностями. Он умен и амбициозен, а это приговор всем независящим от него, да и свои ряды он почистит если понадобиться. Аки, изучишь все данные по птичкам Хиги, а ты Мацу в ближайшие несколько дней отслеживай их перемещение и, если будут закономерности в их поступках, дай знать. Так же с передвижением Оошими, нам нужно точно определить время, когда к нему можно зайти в гости.

— Изверг ты Минато! Никакой личной жизни девушке не оставляешь! — Надула губки вторая. Вот эти надутые щечки я и поцеловал. Излишне баловать эту девушку вниманием не стоит, но и благодарность должна быть, как таковая. Поэтому попробую понять ее интерес по жизни и, возможно, поощрить.

— Не дуйся, в виде компенсации, ты наш поход на дружеские посиделки будешь видеть из первых рядов. — Смотрю на заблестевшие глазки девушки и, улыбаясь, отпускаю руку седьмой. — Так что организуй десять комплектов гарнитуры по связи, ну, и камер для себя закажи, чтобы все видела. Оборудование предлагаю брать с запасом. А мы с Акицу тебя порадуем видом встречи с новыми друзьями.

— Странно все как-то. Но ладно. Посмотрим какой из тебя 'ашикаби'. — Мацу тяжко вздохнула, мыслями вернувшись к предстоящей ей работе.

— Все, мы ушли. — Взяв Акицу на буксир, отправился смотреть, чем занимаются остальные.

Спустившись по лестнице в коридор, остановился, увидев, как Му вместе с Кусано играют поливочным шлангом, заливая землю рядом с дорожкой. Такой резкий переход от планирования боевой операции по знакомству с новым ашикаби к детской игре с водой во дворе своего дома резко сбивают с настроя что-либо делать, и я не нашел ничего лучше, как просто сесть на порожек и понаблюдать за своими девчонками. Акицу села рядом, чуть не прижимаясь плечом. Все-таки их зависимость от моих духовных частиц меня несколько деморализует. Потому что, когда и если мы выберемся из этой истории, я просто не знаю, что с ними всеми делать. Пока я предавался своим глупым мыслям, канон шел сам собой, и на пороге поместья появилась черная секирей номер четыре Карасуба, отдавшая свой поцелуй ашикаби Нацио, главе дисциплинарного отряда. Иначе говоря, ударная сила Минаки в этом городе и одна из моих крупных проблем. Ну, что сказать? Глядя, как заигравшаяся 88ая поливает одно из моих главных препятствий в этой игре из шланга водой, создается обманчивое впечатление надуманности моих переживаний по поводу четвертой секирей. Молодая красивая девушка с хищными чертами лица, молча, обтекала с сожалеющей улыбкой на лице, чувствуя, как по ее серой накидке и черному короткому платью стекает вода. Карасуба была одета в одеяние первого дисциплинарного отряда, куда также входила Мия, Мацу, Муцу и Казехана. Му меж тем с испуганным выражением лица, видя свое неуважением к почитаемой ей девушке, перевела шланг в противоположную сторону и теперь поливала Ку. Пора вмешаться.

— Простите нас госпожа! — Встаю и подхожу к двери. — Мусуби, хватит всех поливать. Убери шланг и выключи воду. Аки переодень, пожалуйста, Кусано и возвращайся. Госпожа, сейчас мы все исправим!

— Ты, как всегда беспечна, Му-тян! — Четвертая с сожалением смотрит на девушку. Что ж, раз Мусуби развлекает нашу гостью, то мне придется позаботиться о шланге с водой.

— Карасуба-сама! — Моя 88ая с радостью подбегает к нашему вероятному противнику. И как с такими в разведку идти? — Что вы здесь делаете?

— Да вот, решила зайти в гости, проведать. — Мягкость черной секирей подкупает, ее приятный голос и плавные движения. Вылечить ее от жажды острых ощущений, какая девушка бы получилась! — Я тебя не отвлекаю?

— Нет, я очень рада! — Му смотрит на гостью влюбленными глазами, и мне кажется, что четвертой такое отношение невероятно нравится. Ведь, по сути, в 88ой есть часть восьмой секирей, с которой и жаждет сразиться ее душа.

Мусуби повела Карасубу в свою комнату переодеваться и сушиться. Я же, поднявшись на второй этаж, встал спиной к двери Мацу, чтобы девушка не могла выйти. Теперь, это мой хакер, и его эмоциональное и душевное здоровье в моих интересах. За стенкой поскреблись.

— Сиди молча! — Говорю затворнице, продолжая баррикадировать ее дверь своим телом. В это время вышли в коридор Му и четвертая.

— Прости, Му-тян. Мне уже пора. — Карасуба с интересом покосилась на меня. Почему в ее взгляде постоянно проскакивает вопрос: 'Как его удобнее зарубить?' Маньячка чертова.

— Госпожа, позвольте вас проводить. — Подхожу к черной секирей и делаю небольшой поклон.

— Хм ... ну проводи. — И мы все вмести спускаемся в коридор.

— Карасуба-сама, а мне так хотелось еще поболтать! — Мусуби, стоя на порожке, переживает о покидающей нас опасности.

— Меня ждут. Еще увидимся. — И не оглядываясь, отправилась к выходу. А я, поманив за собой Аки, поспешил следом. Зачем я поперся за ней? Ведь, по сути, она мой враг вне зависимости от дальнейшего развития событий ... проходим несколько перекрестков.

— Госпожа, скажите, пожалуйста, а какой была Юмэ? — Вот и все. Четвертая, резко остановившись, повернулась ко мне и посмотрела в глаза. Не знаю, какими бывают глаза смерти, наверно разными. И вот одни из таких глаз сейчас смотрели на меня, решая жить мне или умереть. Акицу сделала маленький шажочек в мою сторону, и я тут же поднял руку, останавливая ее. Что уж там увидела черная секирей мне неведомо, но все же, решила ответить.

— Ты ашикаби Му-тян. — С ухмылкой осмотрев мое тело, девушка повернулась в сторону прерванного движения. — Она была достойна моего внимания. Такой ответ тебя устроит?

Я решил просто поклониться, и, почувствовавшая мое движение Карасуба, не прощаясь, отправилась дальше. Когда источник нашего стресса исчез из вида, Аки подошла ко мне и прислонилась. Одной рукой обнял девушку, а другой приподнял ее подбородок и впился долгим поцелуем в губы.

— Ну и как ты? У тебя сегодня просто день переживаний! — Смотрю на довольную девушку, которая только что была готова отдать за меня свою жизнь без раздумий.

— Утром было хуже. — Снова пытается зарыться в мои объятия, но я делаю шаг назад.

— То, что было утром, часть нашего будущего. Я все-таки надеюсь, что ты когда-нибудь будешь независима от меня и моей энергии. — Подмигнув озадаченной девушке, беру ее за руку. — Пойдем, найдем магазин с выпивкой. Мне, после появления водяной принцессы, хочется что-нибудь выпить, просто жуть!

Пока шли, мое желание трансформировалось походом в бар, сейчас день и людей там много быть не должно. Но только мы вышли на улицу богатую торговыми рядами, как мне на глаза попалась витрина кафетерия. Вспомнив свое первое знакомство со своей снежной королевой, решил сначала уделить внимание своей девушке, а затем желанию принять на грудь. Выбрав столик у стены и оконного проема, сделали заказ. Аки заказала три мороженого, одно другого причудливее, видимо войдя в роль исследователя. Зал был полупустой. Несколько парочек сидело в центре зала, своим видом и манерой держаться ни сколько не отличаясь от нас. Когда принесли наш заказ, в кафетерий вошел мужчина средних лет, в черном строгом костюме. Несмотря на жару пуговицы его белой рубашки, были застегнуты полностью, создавая контраст на кистях рук и шее с его загорелой кожей. Первым моим ощущением на него, была его чужеродность, не в смысле для страны, а конкретно этому месту. Сев через один стол от нас, заказал один черный кофе. Я сидел к нему лицом и не мог не наблюдать за этим странным человеком. Его движения не были скупыми, это слово неспособно их охарактеризовать, они были словно частью некоторого ритуала, отточенного годами, определяющего единственную волю богов, великую и неотвратимую. Все это шло одним фоном восприятия, тогда как другая часть моего сознания отмечала его почти театральный выбор места, на пяточке пола залитого лучами дневного солнца. Его не торопливые движения были естественны и в тоже время оставляли на себе налет некоторой картинности, будто, намеренно привлекая внимание. Когда я почти доел мороженое, этот человек, вскинув руку, подозвал официантку и край рукава его рубашки на секунду открыл татуировку, которая выглядела как вяз колец вокруг запястья, уходившая к предплечью. Окружающий мир застыл для меня. Я мог ошибаться в значении этой татуировки. Если верить информации Мацу, этого человека вообще не должно быть в городе. Только вот чувство иррациональной радости, заполнившее меня, вообще ничего не хотело слышать. Может это на меня появление Карасубы так повлияло, что я радуюсь возможности увидеть человека, что вполне может оказаться якудзой. Хотя если быть мелочным и докопаться до смысла слова якудза, то оно мне не очень нравится. ('Я' — это восемь, 'ку' — девять, 'дза' — три, вместе — двадцать, то есть число проигравшего в азартной карточной игре. Иными словами, проигравший, лузер, несостоявшийся.) Сами они себя называют гокудо. ('гокудо' — пути беспредела. Согласно этому названию, жизнь надо проживать по максимуму, без компромиссов.) Может моя радость при виде этого человека возникла потому, что, чем больше времени я пребываю в этом мире, тем большее желание вырваться мной овладевает. А это, прямое следствие влияния на меня общей безысходности положения трясогузок в целом. Иначе, как объясняется моя странная реакция при появлении человека, который может оказаться из такой непримиримой среды, где люди изначально находятся под давлением общества и стараются выжить? Прежде чем я успел проанализировать ситуацию, встав, подошел к мужчине и поклонился.

— Господин! Примите мое приглашение на чашку чая. — Состояние восторга постепенно сошло на нет, а я стою, с согнутой в поклоне спиной, перед незнакомым мне человеком. Что я вообще делаю и кто он на самом деле? Краем глаз отмечаю Акицу, вставшую на два шага позади меня, так же склонившуюся в поклоне. Подошла официантка, а я по-прежнему не вижу выхода из своей глупой ситуации. В шуршании ткани костюма слышится сминаемая банкнота.

— Малек приглашает в гости. — Его голос я воспринял с облегчением, пытаясь его только запомнить. Девочка с косичками поклонилась, забрав посуду и оплату счета, пошла к стойке. — Хорошо. — Больше ни слова не говоря, человек вышел.

Выпрямив спину, я хотел сесть там, где стоял, но, глядя на заинтересованную Акицу, решил не ронять авторитет ее ашикаби. Вернувшись за свой столик, заметил, что пока я разглядывал незнакомца, девушка расправилась со своим заказом. Значит, настала очередь для моего успокоительного. Рассчитавшись в кафетерии, зашли в продуктовый магазин на противоположной стороне. Искать питейные заведения уже не было никакого желания. Кроме нескольких банок пива решил взять овощи и другие ингредиенты, сопутствующие нашим застольям в Идзумо. Подойдя к кассе, вспомнил, пробежавшим холодком по спине, о чае, стараясь выбрать что-нибудь по приличней, учитывая мое полное не знание данного вопроса.

По дороге домой решил задержаться где-нибудь в тихом месте. Встреча и с Карасубой, и с возможным представителем опасного мира для меня стали перебором. Пусть впереди меня ждет немало кровавых стычек, но даже такое знакомство со смертельно опасными людьми воспринимаются труднее, чем простая акция, участником которой ты являешься, адреналин ведь не застаивается, постепенно расходуется организмом. А выплеснуть напряжение сейчас в физической активности поздно, так как все возбуждение уже рассосалось в расслабленном теле, разве что сесть на лавочке и выпить немного. Что я и сделал, заметив заросший двор и скамейку в густой тени деревьев, заодно и с Аки обговорю наш будущий поход в гости.

— Помнишь, утром я говорил, что мы отправимся к тому ашикаби? — Сажусь на скамейку и Акицу, кивнув моим словам, устраивается у меня на коленях. — Как все это будет происходить. Мацу выясняет маршрут секирей Хиги и время пребывания у себя дома Оошими. Нужно, чтобы они были для нас доступны в один промежуток времени. Когда Орихико гарантировано, будет дома, ты нападешь на птичку Идзуми, но нападешь так, словно ты боец ближнего боя, имея в руках по одному холодному оружию, пусть это будут ножи. Близко к провоцируемой не подходи, метнула нож, не попала, убедилась, что тебя начали преследовать, и убегаешь прямиком к Оошими. Где я и буду тебя ждать. По дороге тебя будет корректировать вторая, чтобы ты не сбилась с пути. Будешь метать оружие в поле зрения своего противника, что бы он смог уклониться, ведь ножи ты кидать не умеешь, а понять это никто не должен. Когда окажешься на месте нашей встречи постарайся, случайно, нанести больше разрушений собственности нашего будущего друга. Держись открытого пространства, для лучшей маневренности. Все должно происходить без риска для тебя, в крайнем случае, можешь задействовать свою защиту, но старайся этого избегать. Сражаться всерьез начнешь только после моей атаки на секирей Идзуми. Скажу сразу, нам нужно, чтобы она не ушла. Этот бой будет до победы, и она должна быть твоей. Твой противник не будет слишком сильным, но и тебе расслабляться не стоит.

— Ты планируешь уничтожение всех секирей Хиги? — Девушка обхватила руками мою шею и прижалась своим лицом к моему. — Почему не начать с одиночек?

— У меня нет другого выхода. Этот ашикаби видит нас безусловными врагами и попытается использовать, а когда не получиться, уничтожить. Секирей, попавшие под его влияние, уже потеряны для мирного выхода из игры. Я попробую договориться со всеми с кем смогу, но люди подобные Минаке не склонны к компромиссам. Опять же, есть еще Хаяте, который временами, бывает, невменяем, а значит, опасен для нас. Нам будет очень сложно выйти сухими из этой истории. Кровь плохо отмывается, зато быстро высыхает. Больше двух десятков секирей станут нашими врагами, и моя задача выйти из этой ситуации и сохранить вас.

— В нашу первую встречу, ты мне казался воплощением нежности и заботы. — Заглядывает мне в глаза, проводя своими губами по моим, едва касаясь.

— А теперь, значит, забочусь меньше? — Не выдерживаю, прикусывая ее нижнюю губу, тяну к себе и целую. — И огрубел вдобавок. — Девушка улыбнулась и погладила мои волосы.

— Нас двоих для твоих великих планов будет маловато ... — Возвращает свою голову мне на плечо. — А компенсировать мне недостаток нежности тебе и так придется, просто ставлю тебя в известность.

— Мудрая девушка всегда в радость! Только вот нас уже трое, про Мацу не забывай. Она уже активно участвует в наших планах. А подтягивать остальных к нашим делам нужно осторожно и только так как это нужно нам. — Открыв банку с пивом, делаю глоток. — К примеру, Мусуби. Сможет ли она заменить тебя в том, что мы готовим?

— Устраивать засады? — Чувствую улыбку в ее голосе.

— Отчасти. Нам не дадут долго партизанить. К тому же скоро тобой может заинтересоваться Идзуми и прислать к тебе на разговор своего помощника, Кикадзаки. Это так же одна из причин твоего положения вне команды. Мне нужно дать Хиге иллюзию возможности использования тебя в своих целях. Вот когда тебе потребуется наблюдательность и способность строить из себя влюбленную дурочку, которую отталкивает от себя ее ашикаби. Будь с ними на стороже, но и агрессивности не проявляй, словно ты раздумываешь над тем, что они предлагают. Если они выйдут на тебя, то это будет означать, что меня уже приговорили. Как знак для нас — с уничтожением Хиги тянуть уже нельзя. Вот тогда и будет крупное столкновение, когда идти нужно будет до конца, и ему и мне. Чем позже оно произойдет, тем лучше для нас. Поэтому, будем стараться оттянуть неизбежное столкновение, готовя для себя выгодные условия. — Я замолчал, медленно потягивая пиво, и просто получая удовольствие от покоя, царящего на маленьком пятачке этого мира. Пятна солнечного света скользили по лицу и закрытым глазам при дуновении ветра. Тело любимой девушки, прижавшееся ко мне и ощущаемое, почти, как часть меня самого, дарило умиротворение, и навевала ленивые мысли о нашем возможном будущем. Допив вторую банку, заметил отсутствие обычной реакции на алкоголь.

— Мм ... Аки. А ты спиртное уже пробовала? — Не то чтобы отсутствие опьянения меня расстроило, но все же. Пытаясь не забыть о самом главном, очень часто не обращаешь внимания на самые простые вещи. Например, мои познания во взаимоотношениях наших источников, по-прежнему находится в состоянии вынужденного тыка, да и то, когда приспичит. Да и тыкаться, лучше с Акицу — как-то спокойнее.

— Хочешь напоить слабую девушку и надругаться? — Не убирая своей головы с моего плеча, поинтересовалась секирей планами своего ашикаби. Я молчу, предлагая ей продолжить. И после вздоха девушки, изменившего положение ее груди, услышал. — На счет первого не знаю, а со вторым у тебя все получится..., я позабочусь.

И я снова расслабился, позволяя своим мыслям течь в любом направлении. Приятно, когда некоторые вещи можно пустить на самотек. Так, а что нам день грядущий обещает? Все-таки это прогресс, задумываться о завтрашнем дне не ночью почти засыпая от усталости, а что называется при свете дня. Завтра, по всему, у меня выходит выходной, так что плывем по течению. Еще нужно когда-нибудь зайти в гости к западным ашикаби, точнее к их главному по району. Послезавтра Мусуби познакомит меня с будущими беглецами. Значит, свободное время нужно посвятить внутренним, так сказать семейным, проблемам, пока внешние не приперлись.

— Ну что любимая? Ждут нас сегодня дела не переделанные. — Начинаю возиться на скамейке, возвращая чувствительность затекшему телу.

— Что ты сказал? — Встрепенулась девушка, обнимая мое лицо ладонями и вглядываясь в глаза.

— Дела говорю. У тебя тренировка, у меня, ну тоже, что-то вроде... — Смотрю на ее довольное лицо и замечаю маленькую складку недовольства на лбу.

— Нет, первое. — Девушка улавливает мою радость от осознания ответа на ее вопрос и с нежностью целует в губы. — Я буду драться и рвать всех, что бы приблизить день, когда ты сможешь говорить мне 'любимая' в любое время. А пока, наведи порядок в своей команде. Эта Тцукиуми всех баламутит. — Услышав такие слова, сознаешь, что сам будешь грызть зубами кого угодно, чтобы сохранить мир в своем доме.

— Все верно, но именно она, более вменяема. — Приподняв девушку за талию, ставлю на землю. Время разбегаться. — Так что последую совету своей любимой. — Беру свою красавицу за руку, сумки с продуктами и направляюсь в поместье. Пару кварталов нам по пути.

В поместье разгрузил продукты и поинтересовался у хозяйки, когда подойти помочь с приготовлением пищи. Меня отпустили до вечера. Ну что ж, пойду искать своих птичек. Переодевшись в своей комнате в домашнюю юкату, зашел к Мацу, уж она должна быть дома.

— Какие новости? — Занимаю место в трех шагах от девушки.

— Могу сказать, что тебе повезло. — Поворачивается ко мне с серьезным выражением лица. И, немного подумав, добавляет. — Или мне. Каиха, секирей номер 93. Каждое утро в десять часов появляется в магазинчике 'Сласти' и покупает такояки, наверно для своего господина. Если судить по камерам наблюдения, то девушка ни одного дня не пропустила. С Оошими еще проще. Завтра в десять тридцать утра он будет ждать покупателя на свои бейсбольные карточки, который не придет, так как с ним о продаже договаривалась я. — Отщелкав на клавиатуре, кивнула мне на экран. — Вот, ваш пригласительный билет. Нравится? — То, что я увидел, производило впечатление. Девушка с короткой стрижкой темно серых волос. Стояла в наряде похожем на одежду мико. Но самым приятным были руки, заканчивающиеся в локтях двумя большими лезвиями, режущая кромка которых была больше метра. Интересная птичка. Ее устрашающий вид был мне на пользу, чем серьезней приглашение, тем сговорчивей хозяева.

— Мне нравится, заверните! — Махнул рукой, словно стою перед продавщицей в отделе одежды.

— Все шутишь? Сегодня МБИ взяли город под свой контроль, и покинуть теперь его не удастся.

Заметно, что девушка немного нервничает. Начинают сбываться мои слова, о ее тихой гавани. Одно дело смутно догадываться и надеяться на лучшее и совсем другое, предупреждение, начинающее сбываться.

— Не волнуйся. Мы еще конечно слабы и наши ряды, малость, разобщены, но паниковать пока рано. — Говорю спокойным тоном, ведь для меня все это фактически уже произошло. — Кстати, где мои птички?

— Тцукиуми после объявления МБИ ушла в город. Мусуби у себя в комнате, а Кусано на заднем дворе, хозяйка разрешила вырастить ей маленькую беседку. Правда, мило? — Все верно, мысли о повседневной жизни успокаивают.

— Ясно, пойду тогда пообщаюсь с Му-тян. Нужно сворачивать это их соперничество или брать под свой контроль. — Встаю и задумываюсь. Достаю из пакета, взятого с собой, маленький презент. — Да, это тебе. — Передаю девушке коробочку с вагаси. Под прозрачной крышечкой видно шесть разных на вид изделий кондитерского производства.

— Мина-сан, ты ко мне и просто заходи, я девушка одинокая. — Принимая сладости, Мацу притворно вздохнула, игриво поправляя прядь волос.

— Хай, хай.

Покинув затворницу, столкнулся в коридоре с 88ой, занятой непривычным делом. Девушка смотрела на небо. Она была в своей повседневной одежде, но вид был какой-то поникший.

— Мусуби, радость моя, что у нас случилось? — Подхожу к ней, рассматривая состояние ее источников. — Где все?

— Ку-тян прилегла отдохнуть. Минато-сан, ты должен кое-что знать. Мы с госпожой Карасубой дали друг другу клятву секирей. И я обязательно выполню ее. — Девушка стоит передо мной с видом человека самоотверженно шагающего в пропасть. Если я правильно понял, то суть их обещания сводится к дуэли, результат которой должен определить кто прав. Четвертая, считающая, что люди не нужны или 88ая, желающая полюбить своего будущего ашикаби и, следовательно, принимающая род людской. Вот так, по мелочам девочки не заморачиваются. — Мы с Карасуба-самой дали клятву дойти до самого конца, пока не останемся вдвоем. А потом ... я выиграю, соберу проигравших, и отпущу всех секирей обратно в небо. — Последнюю фразу Мусуби сказала, мечтательно глядя вдаль. От этого мне как-то сразу стало не по себе. Может, я чего не знаю и все это можно действительно переиграть? А секирей, потерявшие свой знак, снова могут обрести свои крылья? — Хотя, расставаться со своими ашикаби им будет тяжело ...

— Я полюбила тебя, Минато-сан! — Снова этот восторг в ее глазах, сейчас, они выглядят почти нормальными, как у влюбленной девушки. Моя 88ая, от своих слов пришла в норму, а мне на сердце легла тяжесть. Нужно вытащить эту дуру из ее терок с Карасубой живой, и, по возможности, невредимой. Берет мою кисть и кладет себе на грудь. — Вот. Понимаешь? Как сильно бьется мое сердце. Я благодарна всем богам за то, что я здесь и счастлива с теми, кого люблю. Хозяйку, Ку-тян, Мацу-сан, Тцукиуми-сан, Акицу-сан ... Я рада встрече с ними. Это чувство любви позволяет расти над собой .... Хочу, что бы Карасуба-сама это тоже испытала. — Девушка отвернулась от меня, сложив руки перед собой. — Ведь душой она словно дитя. — Неловкое откровение о человеке, которым 88ая восхищается, закончено, и она снова повернулась ко мне. — Вот, это моя мечта! — Все, пора мне перехватывать инициативу, раз Му на нужной мне волне. Делаю шаг на встречу и обнимаю. — Может, я хочу слишком много?

— Все в порядке. — Со вздохом выношу свой вердикт. — Раз моя радость такая взрослая, может, поможешь своему ашикаби наладить отношения со своей принцессой Тцукиуми? Она тоже еще ребенок и нуждается в успокоении своего внутреннего мира. Дай мне пару дней, не соревнуйся с ней за статус в моем окружении. Ты моя радость и это ничто не изменит. Ты с этим согласна?

— Тцукиуми-сан вас очень любит и относится очень хорошо! И я вас очень люблю. — Кто бы сомневался, непробиваемая моя Мусуби. Как же тебя развернуть в нужную сторону?

— Му-тян, очень тебя прошу не воспринимать ее слова про то, что она моя жена в серьез. — Усиливаю поток моих частиц к девушке. Больше мне ничего не остается. — Она сама толком не знает всей полноты значения этого слова, но его образ отвлекает ее и смиряет с реальностью. Когда моя принцесса почувствует себя уверенней, соревнуйся с ней, сколько хочешь, я даже сам тебя об этом попрошу. Договорились?

— Хай, Минато-сан. — Девушка почти висит на мне. Неужели перестарался? Наверно из-за подросшего резерва концентрация частиц увеличилась. Беру 88ую на руки и отношу в ее комнату, пусть отдыхает. Ага, как обхватила руками за шею, так и не отпускает.

— Мусуби, тебя ведь хозяйка на ваших тренировках закопает. Ты жить то хочешь? — Интересуюсь, лаская короткие пряди волос.

— Минато-сан, просто, побудьте со мной. — И как тут откажешь в такой малой просьбе? Да и девятая наверно еще не пришла. Укладываюсь рядом, подложив руку под голову и, незаметно для себя, засыпаю...

— Что это ты тут делаешь?

Вчера я бы от этого голоса проснулся мгновенно, но сегодня моя психика подверглась очередной коррекции сюжетной линией, и поэтому стал лишь сонно тереть лицо. И что девятой надо от меня в моей комнате? Проморгавшись, смотрю на девушку в ее любимом наряде. И вид, мне понравился. Стоит надо мной, касаясь ступнями моих бедер, но это ладно. Вечернее солнце заливало девушку красным светом, придавая ее лицу живое очарование, и, окрашивая розовым фоном ее белую мини юбку, высвечивала белоснежные трусики. Открытую часть груди с такого ракурса было видно плохо, но уверен, небесное светило не поскупилось на краски. Так, не хватает тихой музыки и плавного покачивания бедер.... Поворачиваю голову в поисках возможного источника мелодичных звуков и понимаю смысл заданного вопроса, это не моя комната.

— Присядь, пожалуйста, и дай мне свои руки. — Похлопав по ногам, показываю место ее приземления и протягиваю кисти ладонями вверх. Мой спокойный тон и бесконфликтность, а может и восхищенный взгляд, который трудно было не заметить, наверно, все это способствовало послушанию девушки. Почувствовав на себе ее мягкую попку, понял, что моя действующая психокоррекция ядром нуждается в поправке. — Ты мне нравишься, твой характер, твоя цельность, твой внешний вид. И если ты, правда, хочешь быть моей женой, помогу тебе в этом. — Девушка чувствует правду в моих словах и силу моей решимости в их поддержке. И в результате, слабая попытка вырвать свои пальчики из моих рук и часто вздымающаяся грудь. Так меня надолго не хватит. Пытаюсь успокоить девятую своими частицами. — Но пока ты не примешь меня как человека с собственной волей, это будет затруднительно. Я не буду прогибаться под твое представление о мире. Пусть я называю тебя своей принцессой, но пока я не твой принц, хотя конечная ответственность за твои действия ляжет именно на мои плечи...

Лицо Тцукиуми вспыхивает, не выдержав моего откровения, встает и убегает. Не рано ли я? А когда? Время идет, и стартовая команда уже собрана. Скоро Мусуби познакомит меня с нашими беглецами, а там и наше первое крупное столкновение с дисциплинарным отрядом. Конечно, все кончится хорошо, но оставлять все как есть, непозволительная роскошь. Ладно, кажется, кто-то обещал Мии помочь с приготовлением ужина. На кухне хозяйка уже заканчивала складывать ингредиенты для кари в кастрюлю. Сегодня снова рис. Попробую завтра уговорить нашу кормилицу приготовить рамен с курицей. А сейчас почистить рыбу и пожарить, хоть какое-то подобие мяса.

За ужином присутствовали все. Даже Аки решила его не пропустить. Поскольку меня сегодня никто не кормил, все ели спокойно и поглядывали в телевизор, шли местные новости. Непривычно тихая девятая; шебутная Удзуме, иногда касающаяся провокационных тем, которые мне приходилось быстро тушить; Кагари, галантно ухаживающий за хозяйкой; седьмая, поглядывающая на меня с пониманием в хитрющих глазах; Кусано, рассказывающая о новом месте отдыха на заднем дворе. И конечно энергичная Мусуби, сражающаяся с едой как с непримиримым противником, с которой и заварилась для меня вся эта каша в этом мире. Да, дружное веселое застолье в кругу будущих убийц своей свободы. Доев свой ужин, незаметно показал глазами Акицу на пустые тарелки и как все разошлись, помог со своей осенью хозяйке убрать со стола. Потом так же молча, не отпуская девушку от себя, направился в коморку второй.

Мацу встретила нас как кошка крынку сметаны. Разложила перед нами гарнитуру связи и показала, как пользоваться. Пока вторая вводила в курс дела седьмую, я попытался расслабиться и отрешиться от всего. То, что мы планируем, не будет экспромтом, как в случае с Сиином, когда я был несколько не в форме и плохо соображал. Но, как учесть все факторы, если ты не гений стратегического планирования? Попробовать собрать все известные факты в одном месте, словно в шахматах. И даже в этом случае ты не можешь быть уверен, что все фигуры будущего действия на доске и можно крутить вероятности. Все потому, что есть я, Акицу и Мацу, как же нас мало! Девушки затихли и смотрят на меня.

— Аки, наш сегодняшний разговор остается в силе. Сегодня еще раз вспомни мои слова, это наше второе столкновение с противником, только вот инициаторами являемся мы сами. Все должно быть естественно. Накинь плащ, если он не будет тебе мешать, на нем будут прекрасно видны следы твоего нелегкого бегства. Когда с секирей Хиги будет покончено, отходи на безопасное расстояние и наблюдай за нашими хозяевами, не нужно, чтобы нас воспринимали как угрозу. Я там долго тоже не задержусь, обстоятельно с ними беседовать будем позже, может, тем же вечером, и тогда ты будешь рядом. Вопросы? — Наконец я выдохся.

— Мина-сан, ты уверен, что хозяин проигравшей секирей не узнает о том, кто напал на его птичку? — Мацу с сомнением покосилась на седьмую, окидывая ту жестким взглядом, словно сомневаясь, что та справится. Раньше я за этой девушкой подобных оценок окружающих не замечал.

— Про ее поражение узнает сразу, но вот от кого? — Смотрю девушке твердо в глаза. — МБИ ее тело сдаст Оошими. Да, не красиво, а что делать? Хозяину востока нам пока рано наносить визит вежливости. Будем шифроваться насколько это возможно.

— Значит ты серьезно. — Хрустальные мечты Мацу начинают оплавляться.

— Пока никто из здесь присутствующих не предложит другого устраивающего меня выхода, будем действовать, по-моему. — Я не собираюсь вводить диктат в своем социуме, но любая здравая мысль должна знать, что ее выслушают и оценят. На сегодня можно заканчивать. — Аки, завтра утренняя пробежка как обычно. А теперь, всем спать, разбегаемся.

В коридоре, на этот раз, мне попалась Тцукиуми. Девушка оторвала взгляд от сумерек, сгущающихся за окном, и хмуро посмотрела на нас. В ней не чувствовалось обиды, что приятно, было лишь какое-то сожаление. Подошел к своей страдалице и, чуть пре обняв, поцеловал в обиженную щечку. Выбираем стратегию солнца, что одинаково светит всем, и только от самого принимающего будет зависеть, сгореть ему, или согреться.

— Спокойной ночи, моя принцесса. — И отправился к себе, заметив недовольный взгляд Акицу. Чтобы моя осень не ревновала, отправил ей три пары наших лепестков. Ну, не могу я оставить свою любовь со своим недовольством наедине.

День восьмой.

Проснулся рано. Может с непривычки, что спал один, а может, проявился некоторый мандраж перед спланированной операцией. Все в этой жизни, всегда, идет не так, как хочется. Хотя канон аниме пока себе верен, и то хлеб. Лежу с открытыми глазами и смотрю на начинающий сереть потолок. Скоро рассвет. Раз спать больше не буду, пойду, погуляю по окрестностям предстоящего действия. Одел толстовку с глубоким капюшоном и тренировочные штаны. Днем жарко, но сейчас ночная прохлада отдает свою последнюю влагу утреннему воздуху, да и бегать я не планирую. Взял мобильный, прокрался в коридор, кроссовки на ноги и вперед. Пятый дом, шестнадцатый квартал, подразделение Кита в нашем районе.

Пустые улицы, ожидающие пробуждения пешеходов и граждан, оседлавших доступный вид транспорта. Частные дома с черными провалами окон, где редко можно заметить свет. Просыпаются те, кому дольше всего добираться. Нужный дом нашел через сорок минут, мельком окинул взглядом верх деревянной постройки в старом стиле поверх невысокого деревянного забора и вернулся назад, у последнего перекрестка есть небольшой дворик с детской площадкой. Здесь я и буду ожидать развития событий. Покачавшись на качелях пару минут, так же неспешно пошел домой. У ворот Идзумо меня дожидалась Акицу. Так что сразу, не заходя домой, я припустил рысью в сторону нашего склада. Пусть в моем образе жизни просматривается стабильная последовательность. Так и моим возможным наблюдателям проще, и мне спокойней за их реакцию на мои действия, пока, не выходящие за рамки 'проекта секирей'. Прежние десять минут и мы в ангаре, с любопытством рассматриваю захламленное пространство, утыканное щитами, интересно.

— Ну, что я могу сказать? — Обнимаю свою любовь и целую. — Выходишь, за пределы территории, твои помощники в произвольном порядке малюют красные круги на десяти процентах мишеней. И моя ненаглядная девочка на полной скорости проходит сквозь все пространство, максимально точно уничтожая все цели. Один удар одна мишень. Это то, к чему ты должна стремиться. Поначалу не спеши, и двигайся медленно. — Беру маленький камушек и, медленно замахиваясь, бросаю в бутылку из под саке. Разумеется, промахиваюсь. — Твои руки, твоя сила должна жить самостоятельной жизнью, поражая твоих врагов. И только спрашивая у тебя: 'Кто следующий?' После каждого прохождения полосы, возвращайся назад и рассматривай результат своей работы, отвечая себе: 'Почему эта мишень повреждена не точно?' Рассматривай мои слова, как возможный вариант своих тренировок, стараясь улучшить и свои навыки, и упражнения. — Аки, улыбаясь, смотрит на не потревоженную мной бутылку. — Ладно, теперь назад.

Обратный путь воспринимался уже как отдых. Мое внимание, отвлеченное другими мыслями и задачами, стало замечать набирающее яркость красок раннее утро и свежий воздух, дуновением ветра, приносимый от реки. У входной двери нас встретила хозяйка.

— С добрым утром, Сахаси-сан! — Девушка, как всегда вежлива и предупредительна. — У вас, что ни день, то новые привычки. Акицу-сан, доброе утро. — Седьмая в ответ поклонилась.

— Надеюсь, моя помощь на вашей кухне не будет вам в тягость. — Стараюсь сразу перевести тему. Первая намекает на мой ранний уход. С ней вечно так. Нужно каждый раз говорить, что ты белый и пушистый, а так же переводить разговор в плоскость своей полезности. Не знаю, какие чувства и мысли у нее остались к своему мужу, но ее отношение, что ко мне, что к Сео, чуточку отличается от того же к другим постояльцам. — Мне всегда приятно готовить с вами.

— Хорошо. Значит, возьмете на себя тофу и овощи к нему. — Первая довольно улыбается и идет по коридору. — И найдите сегодня время помыть ванную комнату.

— Хай ...

Да, да, именно этого мне сегодня не хватает, вспоминаю, что этот процедура будет сопровождаться двумя девушками в купальниках. Приготовив завтрак, накрыли на стол. Своих птичек решил будить самостоятельно. Начнем с самого трудного.

— Тцукиуми! — Не громко стучу в дверь. Немного жду, входить не решаюсь, у каждого должна быть территория, в которой, только он хозяин. Дверь открывается и передо мной застывает сонное очарование номер девять. — Позволь тебя поприветствовать. — Одной рукой подтягиваю тело девушки к себе за талию, сопровождая свои действия выбросом серых частиц в ауру. Целую в щечку. Замешательство девятой и ее смешанные чувства на лице говорят о том, что меня еще не простили. Ну, на нет, и суда нет. — Завтрак готов, спускайся, а где Акицу?

— Не знаю. Ты сегодня дома?

Снова хмурая складка наползла на лоб принцессы. А мне что? Я к ней отношусь нормально, принуждать ни к чему не собираюсь, а остальное как сложится. Меня вполне устраивает ее индивидуальность, ее характер я подавлять не собираюсь. Но бардака на поле боя не потерплю. Не войдет в команду, пойдет балластом.

— Нет. После завтрака отправлюсь поработать в конторе Аки. У них там грузчик заболел. — Подхожу к комнате 88ой и стучу. Тцукиуми вышла в коридор и наблюдает за мной. — Мусуби, завтрак проспишь!

— Минато-сан!

Из открывшейся двери на меня выпрыгнула Му, вот с кого принцессе пример брать надо. Птичка живет и радуется тому, что есть и за свои мечты, возможно излишне наивные, готова бороться. Почему, так это мы наглядно продемонстрируем. Сделав шаг назад, подхватываю девушку и, прижав к себе, делаю пару оборотов вокруг своей оси. Такое проявление чувств, к своей персоне, и мне, и Му, приятно. Энергия из моей ауры оседает в ядрах девушки с пугающей скоростью. Ставлю ее на пол, но отпускать меня не собираются. Девятая фыркнула и пошла вниз.

— Эй, завтрак подождет, а хозяйка ждать не будет. — Говорю Мусуби, та с сожалением вздыхает и бежит к лестнице.

А у меня осталась Мацу, иду в сторону затворницы. Там меня кроме, законного постояльца, ждала еще седьмая, которая на глазах второй крепко обняла меня и поцеловала в губы. И, похоже, что удовольствие от этого получили все. Наш хакер с замиранием сердца следил за нами, непрерывно щелкая затворами своих зрачков.

— И тебе доброго утра. — Смотрю в сияющие глаза любимой девушки. — Мацу, если проболтаешься, залью все твои процессоры эпоксидкой. Да, тебе же я еще утра не желал? — Делаю шаг к девушке, но она, побледнев, отползает на пару шагов, схватившись руками за голову. Интересная реакция, может неприятные воспоминания?

— Ээ, все хорошо. — Мелко кивает головой в знак полного понимания ситуации. Это радует. Надо бы ее как-нибудь успокоить, отвлечь, что ли. Она птичка специфическая, но ведь птичка, да еще и моя ... поэтому, опустившись на одно колено, беру кисть девушки и целую тыльную сторону ладони. — Да, слушай! Раз уж тебя пробило на откровенность, а чего в твоей комнате так мрачно?

— Ммм? — Девушка удивленно смотрит мне в лицо. Не понимает слова мрачно, а может, не считает свою комнату таковой? Уточним.

— Твой мир и образ жизни связан с тем, что очень далеко от тебя. Так? — Дождавшись неуверенного кивка, продолжаю. — Мне просто любопытно, неужели тебе не попадались картинки или виды природы, которые бы радовали глаз?

— Попадались ...

Зрачки второй чуть расширились. Ее пытливый взгляд выдавал желание о чем-то рассказать и Мацу, поколебавшись пару секунд, пододвинула клавиатуру и, набрав команду, кивнула на экран. Не скажу, что увиденное меня сильно удивило. С монитора на нас взирал вид на море. Небольшие волны с тонкой линией пены разбивались среди крупных скальных обломков на переднем плане, намереваясь в далеком будущем устроить галечный пляж. Свет солнечных лучей, пробиваясь сквозь разрывы белых облаков, падал на воду, сменяя ее грязный серый цвет на смесь желтых, синих, зеленых оттенков. Словно говоря, что без света, вода только кажется серой, мертвой, но, на самом деле, она живая. На горизонте вода и небо сливались в темную линию.

— А ты не думала о том, чтобы заказать этот вид размером, скажем, метр на два? Затем повесить на стену, или прикрепить на потолок.

Перечисляю возможные варианты и слежу за ее реакцией. Девушка смотрит на потолок, затем на меня и какое-то мученическое выражение появляется на ее лице, словно сожаление о потерянном времени. Ладно, если захочет, то воспользуется моим советом. Сначала понравившиеся виды, а там, кто знает, сама захочет фотографировать. Потом, ей эту идею подкину, может и понравится. Нормальная жизнь, начинается с обычных увлечений, вот пусть сейчас и начнут понемногу об этом задумываться. Нужно потихоньку переводить внимание моих птичек на окружающий нас мир, тогда и целей в их жизни вместе с увлечениями будет больше, чем одна, это я о себе любимом, да и мне проще. Уверен, Аки мои слова без внимания не оставила.

— А теперь, все на завтрак.

Удзуме не было, как и Кагари. Во время еды попросил Му и Ку помочь сегодня с мытьем ванны, намекнув девятой, что буду так же рад видеть и ее. Уже девять часов, Аки пора отправляться. Вторая шмыгнула в свою комнату, а мне помочь Мии убрать со стола, время есть. Тцукиуми куда-то умотала, 88ая тренируется с хозяйкой, а Кусано с содроганием за ними наблюдает. Не любит ребенок вид дерущихся разумных, и с этим, тоже придется что-то делать. Девять тридцать. Одеваюсь в утренний прикид, беру с собой сумку со сменной одеждой и пару плащей. Прикрепляю гарнитуру связи. Включил: 'Вторая, проверка связи, прием!'

— 'Тебя слышу нормально, прием!' — Через наушники ощущается азарт девушки.

— Выдвигаюсь на место, конец связи!

Порядок, а теперь можно покачаться на качелях в приглянувшемся дворе. Снующие туда-сюда люди раздражали, хоть их и было меньше чем обычно, но все же. Раньше за собой такого не замечал. Первая ласточка была в день встречи с Тцукиуми, когда я почувствовал свою отчужденность к окружающим, и объяснил для себя тем, что эти люди, мешают всем ашикаби, относится к происходящему всерьез. Но я-то не все эти растерянные дети со своими запрограммированными птичками. Подумав еще немного, понял. Пожалуй, раздражала именно необходимость идти убивать, тогда как кругом все такое мирное, и именно тебе дали такой выбор. Брось своих птичек и живи как раньше, или попытайся сохранить им жизнь, но тогда, не обессудь. Ну, ничего, это мы исправим. Мерное покачивание качелей убаюкивает, легкий ветерок обдувает лицо.

— 'Каиха подходит к месту столкновения. Наша птичка на позиции'. — Я встал, ожидая продолжения. Сердце тяжелым молотом мерно отбивает ход времени. Взгляд застыл, устремившись в неведомую даль. Прошло четыре минуты. — 'Контакт с целью! Птичка летит в гнездо с хвостом! Повторяю с хвостом! Время прибытия ... пять минут!'

— Принято, конец связи. — Старательно сдерживаю себя, чтобы не побежать. На подходе к сектору Оошими, замедляюсь еще больше.

— 'Хвост в гнезде, хвост в гнезде!'

Оставшееся расстояние преодолеваю бегом, уже автоматически насыщая ауру. Деревянный забор, закрытая калитка. Да, здесь не Идзумо, никто не встречает. Вижу край разломанной крыши над входом в дом. Треск черепицы, скрип дерева и звон разбивающегося стекла. Что там происходит, они что, в дом залезли? Подпрыгиваю и, подтянувшись за край забора, перебрасываю тело во двор. Первое, что бросается в глаза, это разрушенный навес перед крыльцом деревянного дома. Один опорный столб срезан под косым углом. Среди обломков дерева и черепицы стоит девушка лет четырнадцати-пятнадцати, длинные черные волосы на затылке стянуты бантом. Красное кимоно с надрезанными рукавами по предплечью опоясано розовым оби. Нагината, удерживаемая двумя руками, смотрит лезвием вниз, ожидая любого момента, чтобы взвиться и пронзить противника ее ашикаби. Оошими стоит в метре от девушки, почти в прихожей, сжимая в руке синай, внимательно следит за незваными гостями. Все-таки в выборе этого ашикаби я не ошибся, удовлетворенно отмечает мое сознание. Поворачиваю голову влево и вижу двух девушек, увлеченно доламывающих теплицу. Отсюда и звон стекла. Вовремя я. Акицу, сжимая в руках две сосульки длинной с метр, с трудом парирует размашистые удары Каихи, срубающей все на своем пути. В очередной раз срезанная пика седьмой снова восстанавливает свою длину. Окинув взглядом, разгромленный сад камней, заметил у забора смежного с соседями кусок железной полуметровой трубы. Схватив импровизированное оружие, обернулся к Акицу, которая, выбравшись на свободное место, готовилась прыгнуть на крышу.

— Аки, сюда!

Кричу девушке, а сам, не глядя бегу в сторону Орихико. Седьмая, прыгнув в мою сторону, развернулась, пытаясь понять, что от нее требуется. Оказавшись на линии 93ей и 87ой, запускаю свой снаряд в секирей Хиги. Выходит удачно, главное меня заметили. Каиха с перекошенным от злобы лицом несется на меня, а убегать мне нельзя, за мной гостеприимные хозяева, нужно дать им возможность насладиться зрелищем. Мне остается только попытаться уклониться, если Акицу не успеет. Успела. Сократив расстояние для верности, Аки с двух рук запускает свое оружие в угрозу моей безопасности. Первую пару ледяных мечей та отбила на инстинктах, остановившись, вторая пара, появившаяся в момент броска предыдущей и последовавшая с мгновенной задержкой, нанизав тело секирей, пришпилила ее к стене дома. Глухой стук тела девушки о дерево обшивки дома, и все стихло. Седьмая, убедившись в тяжести ран противника, прыгнула на крышу соседнего дома и скрылась. Пожалуй, самая непредсказуемая часть нашего плана закончилась. Посмотрев на покрытую ржавчиной ладонь, заметил, как дрожат пальцы. Да, не круто. Подхожу к поверженному противнику. Посеченная мелкими порезами одежда обнажает подсохшие маленькие ранки на теле девушки. Жуткие лезвия, продолжением рук, конвульсивно елозят по земле, не в силах подняться. Грудь и пах пропитаны кровью и водой. Из двух ран на теле, бурые сгустки крови, скользя по намокшей ткани, густой слизью падает на землю. Девушка пытается что-то сказать, но только красноватая пена пузырями лопается на ее губах. Одно копье пробило легкое в области сердца, разворотив грудную клетку, а второе прошило живот и, скорее всего, перебило позвоночник. Ее тело, конвульсивно дернувшись, расшатало лед в деревянных досках, и Каиха ничком упала на землю. Словно порыв слабого ветра, от девушки разлилась волна ее духовных частиц, и я увидел ее гаснущее ядро. Значит, при повреждении тела секирей, превышающем предел самовосстановления, связь птички с ашикаби разрывается, и можно увидеть ее ядро, которое перед отключением посылает похоронку своим частицам в источнике его открывшем. Вполне возможно, что МБИ определяет проигрыш секирей именно по такому всплеску излучения. Отсюда вывод, в своих лабораториях они секирей уже отключали. Вот такие мысли и лезут в голову, когда стоишь над телом девушки, убийство которой ты спокойно спланировал. Кто-то, назовет меня хладнокровным подонком, убивающим женщин. Согласен, если ты находишься в ситуации, когда две девушки должны сражаться до полной 'отключки', то лучше не вмешиваться. Я сделал свой выбор. Я выбираю тех, кто выбрал меня. Причины вторичны.

— Кто вы?

Вывел меня из прострации напряженный голос Орихико. Можно сказать ему, что мы борцы за свою свободу, но стоя над телом, только что убитой, это будет как-то, ... поэтому присядем. Вижу перед бывшим навесом большой камень для обуви, вот на него и приземлимся. И то, что сижу к ним спиной, я думаю, мне простят.

— Я ашикаби Сахаси Минато. А девушка, управляющая льдом, моя секирей.

Завожу прямые руки назад и немного откидываюсь, поднимая глаза к небу. И с каких пор мне нравится смотреть на облака? Я сделал все, что мог. Теперь все зависит от него. Как он планирует строить свою жизнь, после увиденного сегодня буднично совершенного убийства? Ведь все это официально одобрено.

— Почему твоя секирей убежала?

Непонимание привычной ситуации рождает страх в сердце юного ашикаби. И это правильно. Человек постоянно сверяет новую ситуацию с принятыми нормами, хотя бы личного опыта. Это позволяет твердо стоять на ногах.

— Увижу, спрошу. А сейчас у меня к тебе будет просьба. — Поворачиваю к ним лицо и смотрю на стоящую рядом пару. Острие оружия девушки смотрит вниз. — Мне нужно срочно попасть в другое место. Прилетят вертолеты МБИ. Сдай им тело и ответь на их вопросы. — Встаю и, отряхнув штаны, иду к калитке. Самое время оставить будущего союзника поразмышлять об увиденном, пока он не начал задавать совсем неудобные вопросы.

— И что я им скажу?

В голосе подростка почти паника, хотя лицо по-прежнему остается спокойным. Если он все это время тихо прожил в северном районе, то его состояние вполне оправданно.

— Правду. Только правду о том, что видел. — Я обвожу рукой творящийся вокруг хаос и стараюсь, чтобы моя улыбка не выглядела слишком кровожадно. Добро пожаловать в новую реальность! — Я свяжусь с тобой сегодня вечером или завтра. Саенора!

Открываю дверь и ухожу, стараясь не бежать. Подхватываю сумку у забора. Все прошло, почти, идеально, но бурлящий адреналин требует выхода. Отключаю ауру и бегу к нашему складу. Быстро выдыхаюсь и перехожу на шаг. Тело медленно успокаивается. А мне сегодня еще ванну мыть! Внезапно посетившая мысль, кажется такой бредовой, что меня начинает бить истерический смех, делающий движение невозможным. Сквозь слезы вижу, спрыгнувшую ко мне, Акицу. Успокоившись, обнимаю девушку. Будем надеяться, что эта истерика, будет первой и последней. Да, с Йоми было проще, вспоминаю практически не потревоженное тело девушки с ее перекошенным от боли лицом.

— Пойдем, немного пройдемся. Ты сама в порядке? — Оглядываю девушку.

— Ран нет, плащ выкинула. Уж сильно она мне его испортила. — Девушка поворачивает ко мне свое обеспокоенное лицо. — Ты, правда, в порядке?

— Да, не волнуйся. — Крепко пожимаю ее руку. — Как тебе будущие напарники? И сама, как?

— Его секирей я в деле не видела, а ашикаби вроде не трус. — Пожимает плечами. Ну да, увидев в первый раз людей мельком, что еще скажешь. — Я свой путь уже выбрала. — Твердо смотрит мне в глаза. — И буду поддерживать тебя до последнего, в остальном, все зависит от тебя. Куда ты нас приведешь, то и будет нам наградой. Ты уверен, что они согласятся к нам присоединиться?

— Я предложу им то, что ценится во все времена. — Смотрю под ноги и улыбаюсь. Моя любовь высказалась почти по библейски. Есть путь, его же выбирает мужчина, и есть помощь в пути, без которой этот путь становится не то, что невыполнимым, а просто бессмысленным. — Мечту. Ту, которую они сами захотят для себя. Поверь, это самый ходовой товар в мире. А польза от них будет. Вот увидишь! — У Акицу зазвонил телефон.

— 'Да. Поняла. Скоро будем'. — Убирает мобильный во внутренний карман. — Это Мацу, говорит, что у нее важная информация. — Напрягаю память и вспоминаю, что перед тем, как Му найдет пару, желающую сбежать из города, они вместе с моей принцессой будут искать таинственного убийцу секирей. Думаю, Удзуме, Акицу пока не угрожает. Да и Аки, уверен, будет ей не по зубам.

— Наша акула цифрового мира хочет рассказать нам о таинственном секирей, который побеждает своих противников и не дожидается вертолетов МБИ. Почти как мы. — Останавливаюсь и смотрю на удивленную девушку. — Этот противник управляет в бою тканью, которая является ее оружием, поэтому, близко с ней не сходись. Я не знаю, насколько этот контроль высок, ведь одежда на тебе тоже из ткани. В таких случаях можно попробовать лишить своего поединщика оружия, отсекая куски ткани или просто примораживая к тяжелым конструкциям. Вообще, в поединке, можно атаковать оружие противника, когда оно доставляет неудобства, заблокировав его применение или сделав его не возможным. — Касаюсь задумчивого лица девушки. — У меня есть свои источники информации. На сегодня у тебя все по-прежнему. Совершенствуйся.

— С тебя вечерняя прогулка. — Обняв меня напоследок, девушка шепчет мне на ухо. Отстранилась, посмотрела на мою реакцию и пошла в сторону своего полигона.

Ну, а я что? Морда кирпичом и, глядя на удаляющуюся фигуру своей птички, я задумался, где будет проходить та граница дозволенного для моей девушки. Любовь любовью, а основы внутри уставных отношений должны быть, что в бою, что в мирной жизни, отличаясь лишь вариациями толкований. Мир — она тоже война, только тихая. Ну, а пока моя осень ведет себя достойно, все в порядке.

Поместье Идзумо встретило меня тишиной. Скоро время обеда, хозяйка, наверно, на кухне. На втором этаже тишина. Захожу к Мацу и застаю всю свою, обычно шумную, компанию. Прохожу поближе к голубому экрану и сажусь так, чтобы вокруг меня было достаточно места. Ку сразу устраивается передо мной и откидывается спиной ко мне.

— Совещание объявляю открытым! Какие у тебя новости?— Торжественным тоном провозглашаю я. По лицу второй видно, какие муки испытывает девушка, желая обсудить, произошедшее сегодня утром. Мой вопрос о новой, неизвестной мне информации, помогает ей с трудом, но найти точку опоры в борьбе со своим любопытством.

— Да, выкладывай, что там у тебя! — Что-то девятая непривычно возбуждена. Смотрю на легкий румянец девушки, еле видимый в полумраке.

— Сегодня, просматривая данные проигравших секирей, я обнаружила, что победители нескольких неизвестны. — На экране появляется изображение трех секирей, последняя Нацу, номер 72. — Все секирей соблюдают не писаное правило. Победитель остается рядом с поверженным, пока МБИ не заберет тело. — Повернулась к нам и давай на меня коситься. Осуждает, что ли? — Это вроде как знак уважения к сопернику. — Отвечаю девушке спокойным взглядом. Ага, уважения, просто чтоб с ценным телом чего не приключилось, неучтенного. — Но этот секирей бросает умирающих противников и исчезает. Не понимаю его поведения. — И смотрит, типа, скоро жду интересующих меня подробностей. На что, я просто кивнул. Мол, тоже согласен с ее высказыванием и, конечно, ни куда я не денусь.

— Но, если победитель не оставляет отчет представителям МБИ, то его победа не засчитывается и тогда сражение не имеет смысл! — Удивляется моя принцесса, хотя сама за этими победами никогда не гонялась, что приятно. Сейчас она мыслит критериями игры. А вот Хига, который, шантажируя здоровьем ашикаби, приказал Удзуме вывести из игры этих трех птичек, действует согласно своим корпоративным интересам. Убирает одиночек, пока они не стали объединяться, представляя угрозу, и лишает десятую ее законных побед. Вот уж, правда, бизнес, ничего личного. Завтра или послезавтра, нужно идти к Санаде, пусть принимает меры и окапывается у себя на западе, мне в принципе не выгодно сокращение количества секирей. Но вот удивление девушки сменяется яростью, и она встает на ноги. — Не прощу! Грязная тварь, запятнала священную честь битвы секирей!

— Сильный противник! Вот бы с ним сразиться! — Поднимается следом Мусуби. Девушки просто пылают жаждой битвы. Вторая смотрит на меня, ожидая моего решения и моей реакции на то, что моим мнением мои птички, ну совсем, не интересуются. Чуть смыкаю ресницы, говоря, что все в порядке, и встаю.

— Будьте осторожны. — Привлекаю обеих за талию к себе. — Вы мне нужны целыми и невредимыми. — Привычный восторг, в глазах 88ой и приятное смущение на лице девятой. Может Тцукиуми будет проще принять ашикаби, который будет полагаться на ее силу? Рядом начинает фонтанировать боевым настроем 108ая. Ну, уж нет, без тебя справятся. — А моя сестренка, останется охранять своего братика дома! Верно? — Потрепал ребенка по макушке.

— Верно! — Девочка привычно обнимает штанину моих джинсов. Теперь Ку при деле, Му греется моим вниманием, а девятая, немного отстранившись, задумчиво смотрит на меня.

— Минато-сан, вы не забыли? Кому-то еще ванну мыть! — Напоминает вторая всем собравшимся. Хочет увидеть мою реакцию на моих красоток в бикини? Ну, так зря, а может, и нет.

— Точно, нам же еще переодеться нужно! Минато, ждем тебя внизу. — Тцукиуми, собрав свою компанию из Мусуби и Ку, оставила нас вдвоем. Зная девчонок, можно предположить, что переодеваться они будут долго.

— Ну и как тебе наше утреннее действие? — Сбросив беззаботную маску, интересуюсь у нашего эксперта по информации. Она прошла не одну заварушку на Камикуре и может приблизительно оценить нашу работу.

— Напомнило о прошлом, особенно когда ты стоял перед Каихой. — Лицо девушки помрачнело. — Я надеялась больше никогда не участвовать в подобном. Что планируешь дальше?

— А что я могу? — Устало падаю на футон. — В моей команде полный бардак. Тцукиуми плавает в своих чувствах не рискуя прибиться к моему берегу и отдать свою волю в мои руки. Мусуби так же мало управляема, хотя обычно слушается, но привлекать ее к нашим операциям рискованно. Кусано, мала и действовать будет только в крупных акциях, когда это неизбежно. Аки и ты, единственное организованное боеспособное образование, на которое я могу спокойно рассчитывать. Нужно увеличивать число наших друзей и сторонников. Так что собери информацию по Санаде и найди мне ашикаби секирей номер 10, кажется, ее зовут Чихо, если с поиском этой девочки будут проблемы, дай мне знать, она нужна мне в ближайшее время.

— И кем они нам будут? — Девушка улыбается, вспоминая, как я собирался в гости к Оошими, и в несколько движений оказывается рядом со мной, положив свою голову мне на грудь. — Боюсь, этот человек из другого теста и достаточно самостоятелен. О твоей Чихо ничего не скажу ... пока.

— Так это ж, замечательно! Однообразие убивает эволюцию, а мы все хотим жить. — Верчу в пальцах длинную прядь рыжих волос. — Я надеюсь, что этот парень станет самостоятельной силой, дружественной нам. Помнишь, я говорил, что нет смысла лезть своей задницей на каждый болт? Живи сам и дай жить другим. Не будем предлагать им того, что они сами не захотят сделать.

— Ну, а таинственная секирей, кто она? — Приподнимается на локте и с любопытством смотрит в мое лицо. Улыбаюсь и тихонько щелкаю ее по носу.

— Она пока нам не опасна. Если хочешь, можешь сама выяснить, но не в ущерб нашим планам. — Встаю и собираюсь уходить. Вторая, видя мое игривое настроение, поднимается следом и прижимается ко мне своей грудью.

— А когда мой ашикаби составит мне компанию в моих фантазиях? — Плотоядная улыбка и детский восторг в ожидании подарка от деда мороза. Жуткое сочетание способное отрезвить любую похоть. И что ей ответить?

— Легкий массаж я тебе обещаю. — Целую ее мягкие губы, и светло серые крылья озаряют полумрак комнаты. — Только мне бы хотелось, что бы ты точно знала, что хочешь. Может быть, с тебя и Мусуби будет достаточно? Пойду мыть ванную, а тебе приятного просмотра. — Отпускаю девушку. С ней действительно много не ясного, что ей нужно? Так что, пусть сначала в себе сама разберется, а потом и своему бедному ашикаби мозг выносит.

Зашел к себе в комнату и намотал на себя тугую набедренную повязку, ну да, ядро, конечно, и так не подведет, но ... мало ли. Затем одел, шорты и футболку, вроде как приличия соблюдены и Мия не докопается. На подходе к предбаннику слышу, что веселье идет во всю, только голоса девятой нет. Может, ушла по своим загадочным делам? Тоже мне птичка, летает, где хочет и не докладывается.

Взял в корзине хозяйственных средств щетку на длинной ручке и моющее средство. Открываю дверь. В дальнем левом углу, отвернувшись ото всех, сидит моя принцесса и грустно пускает маленький грустный фонтанчик. Справа у двери, 88ая в розовом раздельном купальнике и 108ая детском школьном купальнике с пришитой цифрой 108 на груди баловались водой из шланга. Все на месте.

— Так девочки, отрабатываем командную работу! — Захожу в ванну и закрываю дверь. — Кусано, Мусуби переходите в уголок к Тцукиуми. — Когда команда выполнена я, поднатужившись, а точнее, под натужив свою ауру, поднял к стене отсыревший деревянный настил, и, полив плитку гелем стал скрести щеткой пол. — Мусуби, щетка в ведре, хватит играться! Ку, залезай в ванну и говори где нужно мыть!

— Минато, а мне что делать? — Девятая встала так, что я, выпрямляясь, задел ее грудь. Нежный румянец и очаровательное смущение на волевых чертах лица. Милашка! Стоя в шаге от девушки, рассматриваю ее тело в черном раздельном купальнике и Тцукиуми, не выдержав моего взгляда, сводит руки перед собой. Чтобы не превращать работу в бардак, нужно придумать ей занятие, щеток только две. — А моей принцессе помыть окошки и смесители. — Не видя в глазах девушки возражений, вернулся к чистке плитки.

Ну что сказать, было тяжко. Му и Кусано норовили перейти к шалостям, и мне постоянно приходилось их одергивать. Тцукиуми закончив с окнами, стала тереться своей аппетитной тушкой в моей непосредственной близости и 88ая на автопилоте стала ей подражать. Пришлось всех окатить холодной водой и заново намылить пол. Как ни странно, меня спасла хозяйка, отправив Мусуби и девятую по магазинам, обещав победителю место за столом рядом со мной. Наверно первая поняла, что если не вмешаться, то ванна никогда не будет вымыта. Оставшись вдвоем с притихшей Ку, задумался, стоит ли идти сегодня к Орихико или отложить на завтра, решил отправиться сегодня после ужина. Домыл кафель на полу и стенах, все-таки муторное это занятие. В своей комнате позвонил нашему новому другу.

— Оошими-сан, добрый день! Это Минато. — Стараюсь передать собеседнику свое дружелюбие, но получается плохо. Видимо чего нет, того нет. — Можно к вам сегодня зайти в гости со своей птичкой? Вы ее уже видели.

— 'Когда вы хотите подойти? — Голос человека сосредоточенного на решении непростой задачи'.

— Сегодня, к восьми вечера. Вы согласны? — Может у меня начинают проскакивать повелительные нотки в разговоре? И мой маленький друг усматривает во мне возможного агрессора?

— 'Приходите, мы будем дома. — Школьник намекает на свою секирей. Пусть его, наш разговор все равно будет не о птичках'.

— Тогда до встречи. — Попрощавшись, мы отключили соединение.

Сегодня день прошел с выгодой. Пополнит ли вечер список наших побед, скоро узнаем. Отправил смс-ку седьмой, что вечером нас ждут в гости к восьми наши новые друзья. Девушка ответила, что с пустыми руками идти не хорошо, и встретит меня около дома Орихико. Вот это, я понимаю! Ашикаби толкнул идею, и ее тут же подхватывают и развивают! Так жить можно. А сейчас у меня подготовка к ужину и сам ужин. Право сидеть рядом со мной за столом выиграла 88ая, помниться она непревзойденный чемпион в забеге по магазинам. Моя принцесса расстроено ковырялась в своей тарелке и недовольно поглядывала в нашу сторону. Нужно будет выдать моей птичке утешительный приз, который как раз и случился, когда Тцукиуми думала, что караулит меня в коридоре на втором этаже. Не дав недовольству девушки вырваться и испортить мне настроение, подошел к ней вплотную и, прижав к застекленным седзи, обнял и прошептал на ушко: 'Не сердись. Будь честна в своих желаниях и сама с собой. И все у тебя будет хорошо'.

Оставив девушку размышлять о поступках своего ашикаби, пошел в свою комнату переодеться. Отзвонился Мацу, сказав о своих планах на вечер, а мне заявили, что в курсе и сладости кончились. Угу! Спустился на кухню, где Мусуби помогала первой мыть посуду и снова доложился. Что-то такая жизнь меня начинает утомлять. Время семь пятнадцать, как раз не спеша дойду.

Людей на улице стало заметно меньше. Нужно у второй поинтересоваться, что вообще твориться с населением города, а то, в первые дни, его как-то было больше. Или я стал, реже обращать на них внимание, словно утренние событие вычеркнуло меня из списка живых, и их дела и мир мне больше не принадлежат. Появилось ощущение некоторой свободы, словно мне стало доступно то, о чем раньше не мог и думать. Проанализировав состояние своего организма понял, что не испытываю ни страха ни волнения. Наше влияние на мир взаимно и мне остается только надеяться, что я изменюсь не слишком сильно. Хотя моя надежда, как и любая другая — наивна.

Аки встретила меня у последнего перекрестка на дороге к их дому. С бутылкой саке и плетеной корзиной полной фруктов. Девушка подошла вплотную, поцеловала в губы и прошептала: 'Я скучала'. Ее игривый тон и любовно прижимаемое спиртное красноречиво выдавали планы на продолжение вечера. Что ж, я только 'за'. Беру из ее рук бутылку, и мы направляемся к воротам участка Оошими, где нас встречает Кахо в домашней юкате розового цвета с большими белыми цветами на нем. Девушка нам поклонилась и повела в дом. Двор утратил все последствия нашего утреннего прихода, сад камней зиял ровным слоем гравия. Сам хозяин встречал нас у порога полностью разобранного крыльца.

— Простите за вторжение. — Небольшой поклон и я передаю наши дары Оошими, который с поклоном их принимает и приглашает внутрь.

— Пройдемте в гостиную. — Ведет нас через прихожую по коридору, увешанному фотографиями разных мест и людей. Внешне, его дом, выдержанный в старом стиле, внутренней отделкой порадовал современным дизайном и ощущением домашней обстановки. Такому хозяину есть, что терять и что защищать. И главное то, что он любит свой дом и свою жизнь. Повезло мне с ними. В гостиной высокий стол и стулья. Несколько мясных блюд радуют глаз. Наши фрукты через пять минут занимают место на столе.

— Первым делом я хотел бы извиниться за утро и беспокойство, причиненное вам нашим появлением. — Киваю на сидящую рядом Аки. — Кстати, мою секирей зовут Акицу.

— И, с некоторых пор, я его жена. — Девушка открывает бутылку саке и разливает вино по бокалам. Умничка, сразу расставляет правильные акценты в нашей непростой жизни. Есть наша семья, и есть враги, все как у людей. С одной стороны мы разрушаем привычный старый мир, а с другой предлагаем новый взамен, где есть место обычным человеческим ценностям и тем, кто эти самые ценности принимает и разделяет.

— Мое имя Оошими Орихико, а это моя секирей Кахо, номер 87. — Слишком серьезно представляет нам свою птичку хозяин. Он внимательно следит за нами, анализируя наше поведение.

— Тогда, за наше знакомство? — Поднимаю бокал и, отсалютовав им, выпиваю. Вино не впечатлило. За мной залпом выпивает свое Аки, и снова тянется за бутылкой. Однако. На другой стороне стола напиток лишь пригубили, и ладно. Им нужна свежая голова.

— Почему вы здесь? — Школьник задает интересный вопрос. Ответить ему можно по-разному. Но интересуясь подобным образом, он хочет проверить глубину нашей откровенности.

— Город закрыт, и я не могу со своими птичками отправиться, куда душе угодно. — Намекаю, что Акицу у меня не одна. — Скоро начнутся события, когда в стороне никто не останется, и таким одиночкам, как вы будет трудно выжить. Будут выковыривать из всех щелей и безжалостно убивать. Таков мир, участниками которого мы стали. — Вместе с седьмой, выпив второй бокал, продолжаю. — Я предлагаю тебе союз и помощь. Союз для совместного выхода из сложившейся ситуации. Помощь, чтобы ты мог помочь мне, когда потребуется. Моя цель выжить самому и вытянуть с собой всех, кто пойдет за мной.

— Наши гарантии и обязанности? — Орихико вертит в руках бокал вина, будто оценивая наше предложение по тому спиртному, что мы принесли. Этот разговор мальчик продумывал долго, пытаясь вести себя осмотрительно и с достоинством.

— Акицу будет постоянно с вами, на всех ваших акциях. Она же будет предупреждать вас о возможных опасностях. — Накрываю ее руку своей. — Я люблю свою девочку, и мне бы хотелось, что бы рядом с ней были достойные личности. А что до ваших гарантий? — Позволяю себе легкую улыбку. — Предлагаю нашим птичкам с завтрашнего утра начать совместные тренировки на ее полигоне. Завтра в десять на набережной пятого квартала, семнадцатый склад. Пока ты не увидишь пользу от нашей дружбы, мои слова пусты. — Прозвучала мелодия, похожая на дверной звонок. — Вы кого-то ждете? — Удивленный хозяин посмотрел на свою девушку и та пошла открывать.

— Где он? — Прозвучал гневный женский голос, который я всегда узнаю. — Он зашел сюда с какой-то девкой. — Я встаю и кланяюсь Орихико.

— Простите меня, это за мной. — И, обойдя седьмую, шагнул навстречу своей принцессе. Не дав ей заговорить, обнимаю за талию и целую девушку в губы. Голубое сияние наполняет комнату и Кахо, сделав шаг назад, принимает стойку общей готовности, а Оошими, в очередной раз, шокирован своими гостями. — Еще раз, простите нас! Жду вас завтра.

И, не обращая внимания на смутившихся хозяев, потащил к выходу растерянную Тцукиуми. Мда, засранка, и как она здесь оказалась? Глядя на Аки, понял, что та готова растерзать девятую голыми руками. Ну, ее где-то можно понять, ведь та порушила, так лелеемые девушкой планы на вечер. Может, так тому и быть? Вышли на улицу, и я пошел в сторону реки, по-прежнему обнимая свою добычу. В город плавно проникали сумерки.

— Акицу! На складе освещение есть? — Поворачиваюсь к девушке и вижу ее довольно сверкнувшие глаза. Аки предвкушает новые изменения в нашем образе жизни, скорректированном появлением девятой.

— Да! — Седьмая произносит короткое слово, словно приговор. Значит, будем плыть по течению.

— Тцукиуми, бегом за мной!

Привычно усилившись, побежал к месту будущего поединка. Да, девятая психологически еще не готова принять меня, и ее поражение не будет мне на пользу. А что делать? Здесь река, сосредоточие воды, может и выкрутится. Седьмая первая вошла в ангар и включила свет.

— Принеси бронежилет, и, пожалуйста, будь аккуратней! — Девушка послушно приносит требуемое. Протягиваю его своей принцессе. — Одевай!

— Что происходит? И кто она такая? — Моя принцесса приходит в себя, начиная с подозрением оглядываться по сторонам.

— Акицу моя секирей. Если ты, наденешь бронежилет, и победишь ее, я выполню любое твое желание! — Твердо смотрю на начинающую закипать Тцукиуми.

— Когда я выиграю, я тебя убью! — Вода стала откликаться на зов девушки, закручиваясь в плети. Пожав плечами в ответ на ее слова, подхожу к ней и насильно надеваю жилет на ее тело. В груди тесновато, но глаз радует. — Я тебе это припомню! — Шипит мне в лицо. Пусть, может, повреждений будет меньше? Отхожу и, посмотрев на обеих, машу рукой.

— Начали!

Кого-то сегодня придется нести домой на руках ... В выросшую перед Акицу десяти метровую стену льда врезаются три водяных хлыста, разлетаясь серебристыми брызгами. Тцукиуми собирает в своей ладони плотную сферу воды и посылает свой усиленный снаряд в центр стены седьмой. Только в тот момент, когда девушка выстреливает своим водяным драконом, Аки выпрыгивает с правой стороны своего оборонительного сооружения и, посылая одну пару ледяных копий за другой, быстро приближается к своему противнику. Рефлексы девятой, как и покойной Каихи, были на высоте, и все атаки были отбиты срочно поднятыми короткими волнами, которые истощили наличный запас материала принцессы. Поэтому последний рывок Акицу прошел оборону девушки. Седьмая провела интересный прием. Девушка напала на своего противника не по прямой, а, комбинируя встречное вращение четырех льдинок, по окружности, использовав свою подвижную защиту в качестве нападения. Итог закономерен. В несколько прыжков оказываюсь перед лежащей на полу Тцукиуми и становлюсь на колени, осматривая повреждения побежденной. Броник распорот в хлам. Лед и без того острый, пройдя сквозь воду, как лезвие вспорол ткань, и судя по тому, как морщится девушка, синяки на теле остались живописные. Как ей только руки не посекло? Смотрю в спокойные и мрачные глаза своей любимой. Тактика моей снежной королевы меня порадовала. Меняюсь не только я. Киваю Аки и показываю взглядом на выход. На сегодня развлечений достаточно.

— Тцукиуми, ты проиграла. В наказание ты впредь будешь уважительно относиться к Акицу и дорогу домой проведешь на моих руках.

Аккуратно снимаю с девушки бронежилет и беру на руки. Лицо моей принцессы запылало, став серым при слабом освещении улиц. Ее терзает смущение и стыд, но вырываться не пробует, принимая свое сладко-горькое наказание. Подозреваю, что их регенерация и ее принцип действия схож с моей. Аура секирей насыщается энергией ядра, увеличивая метаболизм организма и замещение поврежденных клеток. Я чувствую, что ей иногда больно, и она пытается изменить положение тела, помогая себе руками. Мои частички, наполняя ее источник, увеличивают выработку ее ядром энергии, и все, что ей сейчас нужно — это покой. А я, садист, несу ее на руках. Аки тихо идет рядом, изредка кидая на нас задумчивые взгляды. Все в этом мире заканчивается. Седьмая открывает дверь в воротах поместья, и я ставлю девятую на землю. Непривычно молчаливая, Тцукиуми заходит в дом и, оставив открытой дверь, уходит по лестнице наверх. Акицу, поднявшись на цыпочки, шепчет мне в ухо: 'А награда победителю?'

— Придумаешь, обсудим.

Целую и веду в дом. Поднимаясь по лестнице, на втором этаже, увидел 88ую с ее фирменным взглядом, который я не могу прочитать с нашей первой встречи. Выражение ее лица спокойное и приветливое, положение тела не несет в себе угрозы, но сейчас я хорошо вижу ауру девушки, насыщенную красной духовной энергией. Прямо как жена, заставшая мужа с любовницей. Похоже, с Тцукиуми будет проще, чем с ней.

— Радость моя еще не спит? — Смело вхожу в зону действия ее ауры и стягиваю часть ее частиц в свой источник. — Эй, Мусуби. Хорошим девочкам пора спать.

— Значит, Акицу-сан плохая? — В своей обычной наивной манере интересуется 88ая. И где здесь логика? Ее агрессивный настрой спал, немного подкормить ребенка и можно отправлять спать. Аки не стала ждать окончания нашего разговора и, поклонившись, ушла к себе.

— Ну, тогда и принцесса тоже. — Пытаюсь воздействовать тупой мужской логикой, наивно забывая, что у них есть своя собственная. О чем мне и напоминают.

— Нет, Тцукиуми вас любит ... — Му начинает млеть, и не заканчивает свое обоснование. Значит, Мусуби просекла изменение статуса седьмой, как у них такое получается? Постояв, еще пять минут, отправил девушку спать в свою комнату и сам последовал своему совету.

Спокойная жизнь начинает потихоньку заканчиваться. Нужно продержаться тихой мышкой как можно дольше, не насторожив Хигу. С другой стороны, было бы неплохо убрать у него еще одну фигуру, не обеднеет. И сделать это как-то тихо, аккуратно. Так строя злодейские планы и задремал, не подозревая, что меня самого уже взяли в оборот ...

Мне снилось состояние ужаса от ощущения пустоты в сердце. Это был не холод или страх. Словно важная часть меня исчезла из моего тела, оставив на своем месте потустороннюю жуть неземного происхождения. Схватившись за грудь, согнулся на полу, пытаясь теплом ладони согреть себя. Через пару секунд, успокоившись, понял, что не один и, насытив свою ауру, выбросил в пространство комнаты свои духовные частицы. Зачем я это сделал? Не знаю, но, в тот же момент, заметил человека сидящего в черной тени угла, справа у окна.

— Малек приглашал на чашку чая, я пришел. — Безмерное удивление с ужасом волной затопили мое сознание.

После нашей встречи в кафетерии у меня и мыслей не было об этом человеке, а уж идея примазать его к своим планам, если и была, то благополучно скончалась от инфаркта, предварительно выпив цианида. Мне и других врагов хватает. Моя выходка с приглашением была следствием нервного напряжения и некоторого отчаяния, помирать так с музыкой, мол, заодно и с якудзой пообщаюсь. Но раз уж сам инициировал эту встречу, то надо действовать. Сажусь перед мужчиной на колени и с поклоном произношу: 'Господин, вы оказали мне честь. Прошу вас следовать за мной'. Открываю дверь и веду своего гостя на кухню. Сегодня просто день каких-то странных посещений. Мой гость ведет себя спокойно, словно мой старый добрый друг, зашедший к приятелю в гости и не нуждающийся в знакомстве с окружающей его обстановкой. Мы знаем, друг друга много лет и лишние слова только размывают ту атмосферу нашего общения, что дорога нам. Постепенно успокаиваюсь и я, четко осознавая, что мы не враги и можем стать друзьями. Только вот наши миры слишком далеки. Может дело в том, что это уже не так? Сегодня я преступил некоторый закон не потому, что у меня не было выхода, а по своему суду в ситуации, навязанной мне. Буду так поступать в будущем, так в чем между нами разница? Засыпая в чайник заварку и, не обращая внимания на гостя, размышлял я.

— Сахаси-сан, позвольте мне поухаживать за вами и вашим гостем? — Первая серой тенью появилась на кухне. Как я не рассыпал чайные листья, не знаю.

Поклонившись, отправился в гостиную, где за столом, словно древний император, с достоинством сидел якудза. Мы сидели напротив друг друга и смотрели немного в сторону, в молчании, ожидая продолжения развития событий. От нечего делать я решил еще раз сделать выброс своих частиц, позволивший мне обнаружить его в комнате. Получилось несколько откликов. Один, черной пустотой, принадлежал сидящему передо мной человеку, а второй, выявил частички седьмой. Девушка, почувствовав, что ее заметили, зашла с поклоном в комнату и села около двери. Что-то сегодня никому не спиться.

Мия вошла с подносом и, расставив перед нами по чашке чая, села сбоку от нас в шаге от стола. С одной стороны рядом, но и не за одним столом с нами. Интересную позицию она выбрала.

— Тэцуя Фудзита. — Легкий поклон и мужчина смотрит мне в глаза, передавая инициативу.

— Мое имя Сахаси Минато. — Кланяюсь и, поочередно показывая на девушек, представляю. — Асама Мия-сан, хозяйка дома. Акицу-сан, моя ... жена. — С этим человеком я решил говорить, как есть.

Мия с почтением поклонилась, как и Аки. Если поведение седьмой было мне привычно, то первая меня удивила. Я и сам не знал, каких действий ждал бы от хозяйки в такой ситуации. Девушка держала себя с достоинством и изрядной долей смирения, словно принимая обстоятельства, которые выше ее сил. В ее движениях чувствовалось уважение равному, духовно близкому существу. И это было странно, потому, как сам видел в этом человеке только угрозу всему живому.

— Каждому стоит подумать, как, в сущности, ничтожно мала чаша радостей и сколь мудры те, кто умеют ее заполнить до краев. — Наш гость берет свою полную чашку и, сделав легкий кивок в сторону первой, начинает наслаждаться напитком. По-другому и не скажешь. Его философское изречение меняет настрой в комнате, словно впуская в наш диалог и всех присутствующих. Девушка кивает ему в ответ, поблагодарив за комплимент. По медитировав какое-то время, иначе, это чаепитие я назвать не могу, мы, все-таки, допили свой чай и поставили кружки.

— Благодарю. — Фудзита делает кивок головы в сторону Мии. — Принесите, пожалуйста, саке и чашу к нему. — Хозяйка покорно приносит требуемое: небольшой кувшинчик с саке и маленькое не глубокое блюдечко. Фудзита, протерев чашу салфеткой, точными, слегка размашистыми движениями, наполняет пиалу напитком.

— Повторяй за мной Сахаси-сан! — Берет чашу двумя руками и держит перед своим лицом. — Вкусивши из этой чаши ...

— Вкусивши из этой чаши ... — Слушаю свой голос и падаю в какую-то прострацию, думая, а что собственно происходит?

— Я, Тэцуя Фудзита, из рода Хоккайдо, и ты, Сахаси Минато, из рода Отверженных ...

— Я, Сахаси Минато, из рода Отверженных, и ты, Тэцуя Фудзита, из рода Хоккайдо ... — И когда у меня род успел появиться? Даже спрашивать что-то не хочется.

— Становимся братьями пять на пять. — Подает чашу мне. — Сделай три с половиной глотка.

Я делаю три с половиной глотка. Он делает три с половиной глотка. Он глубоко выдыхает.

— Мы стали равными братьями. Я выбрал тебя своим братом. Ты выбрал один путь со мной. Ты готов разделить раны своих подчиненных, и я хочу идти вместе с тобой. Быть в ответе друг за друга. У нас есть гири, чувство долга к своим людям, и самому себе. — Все это было сказано с абсолютной серьезностью и непоколебимой уверенностью в своей правоте. Сидим, молчим, у меня в голове всплывает момент, когда Акицу подает мне визитку с адресом. Это какое-то непрерывное попаданство. Секирей, Акицу, Тэцуя. Хотя, в моей ситуации грех жаловаться, просто день никак не хочет заканчиваться. Появляется ощущение хрупкого равновесия, словно кто-то должен сделать свой ход. Девушки вообще напоминают деталь интерьера.

— Аники ... ты говоришь так, будто мы давно знакомы. — Говорю первое пришедшее на ум.

— Так и есть, наши пути сошлись, и я успел тебя узнать. — Тэцуя произносит слова, которые все ему объясняют. Что-то типа, мы с тобой влипли в одну грязь, и выбираться вдвоем будет сподручнее. Млять!!! Да он же вел меня в кафешке, как телка на веревочке! Появившаяся мысль дарит восторг и восхищение, я словно зритель, которому рассказали секрет, так понравившегося ему фокуса. Но просчитать меня за такое короткое время моей активности!!! Здесь, и невероятное везение, сопутствующее Тецуи, и его огромный опыт. Я просто поражен его мастерством в манипулировании человеческой психики. Такого братишку пробить на откровенность будет очень сложно. Тут же вспоминаю выбор его места в зале, его поведение, манеру держаться. Круто, прямо наглядное пособие кармы в действии. Сегодня я ходил к Оошими, и уже вечером гости у меня. Жесть! Возвращаюсь к его словам и понимаю, что даже то, что он сказал, на мой взгляд, маловато для братания ... пока отложим. Но разобраться со всем этим нужно обязательно.

— Поможешь в тренировках моей девушке? — Киваю в сторону Аки, а то вдруг на Мию посмотрит? Хотя, как поведет себя хозяйка, я теперь не уверен. Ведь, не подойдешь к ней по-простому, и не спросишь, что с тобой, сестренка? Фудзита перевел свой внимательный до неподвижности взгляд на седьмую, будто сомневаясь в правильности расслышанных слов. Акицу с вызовом во взоре ему отвечает, пытаясь продавить его пустоту, утверждая, что достойна его внимания. Что бы поставить точку в их молчаливом разговоре, добавляю. — Делай что хочешь, только она должна жить и быть боеспособной.

— Хорошо. — Мой братишка поворачивается ко мне, как будто все намеченной им на сегодня уже свершилось. — Мне пора. — С коротким поклоном встает. Ну, пора так пора, я сегодня свой лимит по благоприятным событиям и так перевыполнил, встаю следом, и чувствую, что тяжести на моих плечах прибавилось. Провожаемые девушками мы дошли до ворот поместья. Еще раз, со всеми раскланявшись, Тэцуя исчез в ночи.

— Вы тоже, не задерживайтесь. — Первая, вернув свою властность, ушла в дом.

— Значит, я теперь принадлежу твоему роду? — С томными бархатными интонациями проворковала Аки, закидывая свои руки мне за шею. — Хочу своего господина, ведь он заботится о своих подданных?

— Ага. — Мрачно подтверждаю выдвинутое предположение. Вот зараза, думаю я. Дразнит, зная, что сейчас ничего не будет. Поступает, словно опытный охотник, оставляя припасы на обратную дорогу. Крепко обнимаю такое желанное тело. — Ты главное график за должности составь, и предъявляй к уплате, время от времени.

— Слушаюсь, мой господин. — Страстно целует в губы. Напряжение уходящего дня покидает мои мысли. Постояв, в объятиях друг друга еще какое-то время, отправляемся по комнатам.

Уже на своем футоне я понимаю, что, именно Акицу, дает мне в этом мире ощущение дома.

День девятый.

Утреннее пробуждение и чувство дискомфорта, очень легкое, но его наличие само по себе мне не нравится. Подумав, нашел причину. Отсутствие моих птичек. Пипец ... если наша привязанность взаимна, то дальше думать не хочу, просто отказываюсь.

Пробежка с Акицу, завтрак. Сегодня встречать наших новых друзей, и что они увидят? Детскую самодеятельность по повышению навыков убийц? Свои советы для седьмой я рассматриваю достаточно критично, понимая, что не имею никакого представления о том, как ей нужно развиваться! В поединке с Тцукиуми, моя девочка проявила себя просто великолепно, и это целиком ее заслуга. Поход в книжный, начинает себя оправдывать, хотя кто ее знает, откуда она берет информацию. В общем, я волновался, и мне не было никакого дела, до того, что творилось за столом во время завтрака. Единственное заметил, что Мусуби и Тцукиуми излучали суровый настрой, готовясь сегодня отправиться ловить нарушителя правил секирей.

За двадцать минут до прихода Оошими и 87ой, мы с Аки пришли на склад. Оглядев пространство, пришел к выводу, что все выглядит достаточно пристойно. Часть щитов с кранной краской по центру были разбиты, доказывая наличие интереса к уничтожению целей у их владельца. Ну и вчерашнее красочное поражение Каихи, со счетов сбрасывать не стоит. Если уж приспичит, седьмая пройдется вдоль склада, уничтожая мишени, все-таки свое место для тренировок, где можно разносить все и вся, это неплохо. Конечно, не стоит показывать всех своих возможностей, но и заинтересовать необходимо. Солнышко пригревает, разворачиваюсь к нему и прикрываю глаза. Акицу подошла сзади и обняла, прижавшись всем телом. Лепота! Проходит немного времени, и слышатся звуки шагов, поскрипывает мусор под ногами. Аки меня не отпускает, пусть, все идет в створе намеченных событий. Наша близость, так же, зачтется нам в плюс при принятии ими решения.

— Минато-сан, Акицу-сан! Доброе утро! — Орихико с поклоном приветствует нас. Пацан безмерно вежлив. Как будущий командир, начну вводить простые порядки среди своих. Кланяюсь в ответ.

— Просто Минато и Акицу. Я все же надеюсь, что мы станем близкими друзьями, не раз прикрывшими в бою, спину друг друга. И вам доброго утра. — Обвожу в широком жесте окружающее пространство. — Вот место, где моя любимая становится сильнее. Сила в нашем мире не самое главное, поэтому я и предлагаю вам свою дружбу. — Твердо держу изучающий взгляд Оошими. Аки стоит рядом со мной в расслабленной позе. Мы открыты для общения.

— Так что ты планируешь в конечном итоге? — И он, и я, понимаем, пришло время принятия решения.

— Я не скажу тебе всего, всех своих задумок и наработок. Многие цели и задачи будут вам даваться с Акицу в последний момент, и вы не должны колебаться. Это высокая цена с вашей стороны. Но плата, которую я предлагаю — жизнь без всех этих безумств и схваток. После того, как все закончится, можете остаться с нами, а захотите, живите своей отдельной жизнью. Ты прекрасно понимаешь, что обратной дороги в обычную жизнь для нас больше нет, только если мы лишимся своих секирей. Но лично я так жить не хочу, и вижу наше будущее только в одной лодке. А ты, что скажешь? — Ответить ашикаби мне ничего не успел. В двадцати метрах от нас завозилась куча мусора, и из нее вышел натуральный бомж. Вот такая у нас секретность. Я уж было подумал, что хороняка не жилец и начал задумываться о его дальнейшей судьбе, когда услышал его голос.

— Поздно вы сегодня. — Голос на грани безразличия ко всему и вся.

Помятая фетровая шляпа наползла на глаза. Плащ или бывшая накидка, уже сложно определить. Внизу торчат рваные брюки и кроссовки. Про грязь не упоминаю. Людей в таком состоянии, я в Японии еще не видел, но вот голос узнал. Фудзита медленно подходит к нам, держа в каждой руке по куску короткой металлической трубы. Чтобы успокоить наших гостей, я поклонился и приветственно поднял руку. Рядом склонилась в поклоне Акицу.

— Утро, аники! — Теперь воспринимаю его появление в моей жизни с некоторым радостным предвкушением.

Конечно, полагаться на не знакомых людей, сущее безумие, но моя чуйка говорит, что все будет хорошо и его появление это удача. Тэцуя, приблизившись на три шага ко мне, прыгнул к седьмой, резко сокращая расстояние, и ударил девушку своим оружием. Точнее попытался, а может, сделал попытку, которая должна была выглядеть подобным образом. Я был несколько ошарашен и не смог определиться в его намерениях. Аки ушла с линии атаки так, чтобы видеть меня.

— Только уклонение! И брат, по аккуратней! — Я понял, ночной разговор перешел на стадию реализации.

Уже хорошо, Оошими воочию увидит, что Акицу, легко справившейся с 63ей, сейчас придется трудно, пусть девушка и не использует свой лед. Даже мне, человеку не искушенному в боевых единоборствах, было заметно, как росчерки ударов, наносимых мужчиной, перетекали от прозрачной тени до жирных разводов в конце движения, словно он приспосабливался к скорости своего спарринг партнера, замедляя себя. Через двадцать секунд его удары стали наноситься с одной скоростью, доступной моей девушке. Мужчина влип в жизненное пространство седьмой и постепенно вводил ее в некий ритм. Когда седьмая прочувствовала ход поединка, Тецуя стал менять уровни атаки и их длину, про неожиданные финты и выверты я молчу, так как сам с трудом различал их на общем фоне поединка. Весь их танец проходил под монотонное постукивание невидимого метронома, отбивающего такты атак. Фудзита гонял седьмую беспощадно, и ее одежда стала потихоньку напоминать рвань на теле преследователя. Аки понимала, что это тренировка и далеко не отпрыгивала, стараясь быть внимательной и прилежной ученицей, но и доставалось ей при этом изрядно. Вырастив ледяные мечи, пыталась отразить сыпавшийся на нее град. Поняв, что все в порядке, решил вернуться к нашим гостям.

— Вот так мы и живем. Если не боитесь синяков, присоединяйтесь. Действовать будете вместе, значит и тренировки будут совместными. — Обращаюсь к ашикаби Кахо, краем глаз отмечая, как горит в предвкушении взгляд девушки. Ну да, для контактного бойца данное представление сильное искушение.

— А мне в этих тренировках поучаствовать можно? — Оошими так же заметил восторг своей секирей и оценил перспективу возможностей от такого сотрудничества. Что там будет дальше неизвестно, но вот улучшить навыки своей птички, дело нужное.

— Повысить вашу выживаемость, одна из самых главных моих задач. Любую войну выигрывают обычные люди, только от подготовки и удачи зависит, дойдут ли они до победы. — Удовлетворенно улыбаюсь я.

— Минато-сан! — С неба, на меня плашмя падало тело 88ой, радуя невольных зрителей белизной своих трусиков, совершенно осознанно выбрав меня местом своего приземления. — Ми-на-то-сан! — Впечатывает меня в асфальт, выбивая воздух из моих легких. Нет даже сил, шлепнуть по плывущей, как в тумане, заднице девушки. Нужно попросить своего братишку и меня погонять, вдруг полезные рефлексы появятся? — Извини! Ты в порядке, Минато-сан? — Сползает с меня и, не обращая внимание на мое окружение, поднимает меня на ноги. — Ну, тогда пошли со мной, пожалуйста! Пошли быстрее! — Берет меня за руку и, придав моему телу горизонтальное положение, для уменьшения сопротивления воздуха, дернула в нужном ей направлении.

— Я позвоню-у-у! — Все, что я успел выдохнуть из себя на прощанье своим собеседникам.

Корректировать текущие события я не собирался. Орихико и его секирей уже сделали верные выводы и мне можно красиво удалиться, типа очень занят. Если я правильно помню, то Мусуби тащит меня к нашим будущим беглецам. Честно говоря, после вчерашних событий, помогать им нет никакого желания. Но, во-первых, это канон, и как все повернется при моем неучастии в предстоящих событиях неизвестно. Ведь заменил же Минака 108ую но 107ого в своем розыгрыше призов? Возможно здесь, последствия будут не такими, но .... Во-вторых, Му загорелась идеей им помочь. Можно попробовать повлиять на девочку, но эта их 'сила любви', которую загнали многим секирей на подкорку, как она себя поведет? В третьих при столкновении с дисциплинарным отрядом, мои птички на практике оценят свой уровень силы и поймут, что их ашикаби реально псих, выполнит свою задумку, какой бы опасной она не была. Так что, лучше слушаться и помогать ему, хотя бы из страха его потерять. Собственно это касается Тцукиуми, с ее своеволием. Ну и, в-четвертых, надеюсь, под шумок, разжиться оружием, вскрыв один или два склада отрядов быстрого реагирования раскиданных по городу, что вылезут из своих щелей, после начала заварушки. Это, конечно, будет рискованно, но и остаться с одним куском арматуры в руках под занавес второго сезона мне не с руки. Что потом будет мне неизвестно, поэтому придется начинать новую историю, а писать патронами как-то сподручнее. Так что, побегу быть, остается подождать, когда мой экспресс выключит свою первую космическую, и вытерпеть предстоящее общение. Почему-то, оно мне кажется уже неприятным.

А вот и двухэтажное здание гостиничного типа с лестницей на торце, ведущей ко входу в мою бывшую квартирку. Поднимаемся по ступенькам, 88ая стучит костяшками пальцев по двери, говорит условную фразу: 'Это Мусуби!'. Открывается проем, и моему взору предстает: злобно недоверчивый подросток моих лет и несчастная напуганная девочка, прижимающаяся к своему единственному защитнику. Одет парень в белую футболку, темно серую рубашку и синие джинсы. Кроме непримиримого юношеского максимализма в глазах, на мой взгляд, он был ни чем не примечателен. На его подружке, типичная форма ученицы средних классов, разве что, с некоторой претензией на элитарность, типа закрытого учреждения для девочек. В воздухе густым туманом висит отчаяние. При взгляде на эту несчастную пару, возникает чувство омерзения: к себе; Минаке; секирей, делающих все ради побед. Любая мысль о возможном их использовании в будущем умирает, посмотрев на их лица. Да и не уверен я, что они останутся живы, когда покинут город, хотя в этом предположении я драматизирую, но для меня они будут мертвы. Нас в похоронной тишине проводили в комнату и молча, предложили взять инициативу разговора в свои руки.

— Я Сахаси Минато! Когда-то жил здесь. — Представляюсь, продолжая рассматривать эту пару.

— Значит, ты и есть тот бродяга бабник, о котором говорил хозяин? — Оживился не вежливый юноша, показывая на меня пальцем. А сам выходит не бабник, раз его девочка бюстом не вышла? Неспешно оцениваю будущий объект спасательной миссии. Вот так, из эгоизма и зависти, рождаются шовинистские замашки.

— Минато-сан. Шиги-сан — ашикаби секирей номер 95, Куно-сан. — Му решает закончить процедуру знакомства. Ну, я-то это знаю, так что кивком головы принимаю информацию к сведению.

— А этот парень, твой ашикаби? — Интересуется Сиги Харука, и в его глазах, осматривающих мою фигуру, появляется вселенский вопрос о несправедливости.

— Да! Все будет хорошо. Минато-сан, что-нибудь придумает! — Довольная собой Мусуби жмурит глаза. Чихать она хотела на мнение своего ашикаби. Придется мне и из ее головки дурь выбивать, интересно, как это лучше сделать? Сижу и молчу, пусть продолжает. — Минато-сан! Я хочу помочь ребятам! — Наконец моя птичка говорит то, с чего стоило начать разговор со мной. Желательно без свидетелей, чтобы дать своему ашикаби себя спокойно придушить ...

— Так, что вас беспокоит? — Спрашиваю, желая получить задание на их сопровождение из города, что называется официально.

— Ты вроде ничего, поэтому расскажу. Хотя гордиться нечем. Сможешь сохранить в тайне? — Начинает свою душещипательную историю Шига. Я просто киваю. — Если честно, мы не хотим драться. Ну, не то, что не хотим, не можем. Вы посмотрите на нее. — Предлагает парень, а я тем временем вспоминаю о плохом воображении и образовании современных ашикаби. Его секирей владеет голосом, это фактически убойная вещь, поражающая сквозь любые преграды, только длину волны подобрать и твой противник, не жилец. Опять же, нужны тренировки и испытания. Но с таким хозяином эту птичку ждет только смерть. — Она слаба. Ее сила это голос. Поэтому мы хотим покинуть 'проект секирей'. Мы хотим выбраться из столицы!

— А мешает вам отряд перехвата? — Я просто капитан очевидность.

— Да. Они могут убивать даже ашикаби. — От слов своего парня Куно совсем поникла. И, видя мою безмятежность, продолжает. — Ты так спокоен, потому что у тебя хорошая секирей. — Делает он логичный на его взгляд вывод. Логика страшная штука, а сам, придурок, между тем, делает свою птичку, своими замечаниями, еще более слабой и неуверенной в себе. Малышка стала выглядеть совсем жалко.

— Я все понял и принял к сведению. — Заниматься его воспитанием мне некогда. Больше нам здесь делать сегодня нечего, кости брошены. Слушать возмущения Харуки о несправедливости этого мира мне не интересно, он не стоит нашего времени. — Ладно, мы пошли. Завтра еще увидимся.

Обменявшись номерами телефонов, я первым покидаю этот дом печали и безысходности. По дороге позвонила Мацу, сообщила: Чихо Хидака находится в Центре иммунной и комплексной терапии Больницы Университета Кейко, в восточном районе. Отправил 88ую домой, а сам, снова связавшись со второй, попросил ее побыть моим штурманом и довести до ашикаби десятой через город. Времени на самостоятельное блуждание нет. По дороге захожу в магазинчик белья и покупаю больничный халат и тапки, может, прокатит, и примут за обитателя больницы, главное по сторонам не таращиться.

Несколько пересадок и вот стою перед искомым объектом проникновения. Отделение аутоиммунных заболеваний, седьмой этаж, 23я палата, хорошо, одноместная. Видно, Хига ценит работу Удзуме по зачистке города от секирей одиночек. Прикрыв мобильник пакетом, велел Мацу вести меня в место, где можно переодеться, а потом за хлороформом. Все-таки цель у меня сегодня не очень благородная, значит все нужно провернуть тихо. Чувствовал себя спокойно, но неизвестность малость нервировала. У Сео и Харуки я источников не видел, и данное посещение Хидаки было при некотором рассмотрении бессмысленно. Но, если есть маленькая вероятность того, что у меня получиться найти связь между всеми ашикаби, то нужно ее отработать, а, при положительном намеке, прибрать эту девочку себе для более глубокого исследования. Ага, все на фронт, все для победы. Коридоры больницы достаточно пустынны, и мне спокойно удается найти пустую палату и переодеться. С искомым химикатом получается сложнее. Второй пришлось проводить меня в сектор, где проводятся операции и, когда я уже разжился нужным медикаментом, дотошная медсестра выпроводила меня в корпус Чихо. Сказал, что заблудился, хорошо до кровати не повела.

Постояв у двери палаты Хидаки и не услышав никаких звуков, вошел. Внутри кроме хрупкого тела девочки лет четырнадцати никого не было. Белое, изможденное, с тонкими чертами лицо, в обрамлении темно желтых волос. Кисти рук с тонкими фалангами пальцев. Этот цветок завянет, так и не распустившись. Такова жизнь, а мне нужны знания, что скрывает ее тело, проявившее сущность ашикаби. С чего начать? Обеспечить стабильность состояния пациента в момент работы, усыпить хлороформом. Даю девушке сделать три вздоха и убираю платок в карман, дома пригодится. Ощущаю себя маньяком педофилом, мысль ничего кроме горькой усмешки не вызывает. Это, конечно мелочи, но, что дальше? Вспомнил, как в ночь появления Тецуи, зачем-то вбрасывал в пространство свои частицы, что позволило заметить моего позднего гостя. Повторим. Становлюсь перед девушкой, так чтобы мой выброс был направлен через девушку на улицу, насыщаю ауру и испускаю в ее сторону волну своих духовных частиц. Ничего. Думаем дальше. Перед глазами встает картина завершающего этапа окрыления Акицу, когда смог увидеть и открыть ее источник, только при определенной концентрации моей энергии в ее поле. Пример, наверняка не корректен, а что остается? Ашикаби это не секирей, но между ними должно быть что-то общее, просто обязано. Смотрю на ее лицо и так, и этак, может пойти по нарастающей, и сначала просто поцеловать? Кривая ухмылка растягивает мои губы. Ладно, чтобы не чувствовать себя полным идиотом, совмещу поцелуй в губы с выбросом частиц ядра. Сказано, сделано. В момент прохождения частиц через голову девушки она вздрогнула, и появилось легкое серое мерцание вокруг ее волос. Вот как, либо это мои частицы ушли фоном, или цвет энергии ее источника схож с моим. Есть ее реакция организма, плюс мои серые частички, как-то быстро испаряются, словно их впитывает аура Чихо. Все мои рассуждения, по сути, пусты, без хоть сколько-нибудь длительного исследования, а это значит, что придется найти время еще и на эту спящую красавицу.

Послушав пять минут тишину начал прикидывать, когда лучше всего забрать девочку в Идзумо. Да, Идзумо, а куда еще? Вопрос безопасности, как был, так и остался в приоритете. Мацу выяснит, чем пичкают нашу пациентку, домашняя сиделка Удзуме есть. В случае редкости лекарств, сопрем их в момент транспортировки девочки, тут проблем не будет. Главное чтоб десятая не запаниковала, и позволила мне повлиять на ситуацию, ведь ее ашикаби, по сути, умирает, сколько ей осталось неизвестно. Забрать можно или на неделе после удачного побега нашей парочки, или днем, в тот самый день, все равно делать толком будет нечего. Значит, решено, будем вывозить послезавтра. Уже выйдя в коридор и закрывая дверь, вздрогнул от тихого голоса за своей спиной.

— Малой, а ты смелый. Целовать спящую девушку. — В новом черном костюме и белой рубашке Фудзита выглядел очень представительно, его черные солнцезащитные очки непричастно смотрели вдаль коридора. Даже его непроницаемая маска на лице добавляла вес его образу.

Такое ощущение, что этот человек может появиться где угодно. Но самое приятное для меня, что с каждым его появлением в поле моих интересов, я все лучше ощущаю пока непонятную для меня родственность наших уз, словно мы и вправду стали братьями. Вот и сейчас, его приход будто говорит мне, что я где-то накосячил. Похоже, я начинаю обрастать привязанностями в этом мире. Вспоминаю свой эксперимент с Хидакой и черный провал фигуры Фудзиты на фоне рассеивающихся частиц в моей комнате. Похоже, что количество существ, над которыми мне предстоит делать опыты в скором времени, постоянно растет. Лишь бы братик не открутил мне голову за мою самодеятельность, направленную на определение его сущности. А так, жизнь прекрасна ... иногда. Он лезет в мой карман за платком и перекладывает его себе, предварительно смочив, изъятой таким же образом жидкостью из пузырька.

— Я собираюсь взять на себя ответственность за здоровье этой девушки. — Смотрю в дверь палаты на противоположной стороне, и сам удивляюсь своим словам. Хочется вырвать себе язык, но уже поздно. Пацан сказал, пацан сделал, а не сделал, так сепука тебе в помощь и утешение. Здесь, это тебе не там. — Этот поцелуй был частью диагностики, планирую через день перевезти ее к нам в поместье.

— Что тебе для этого нужно? — В его спокойном голосе появляются намеки на эмоции. Не обращая на меня внимания, начинает неспешно двигаться к выходу из отделения.

— Сегодня вечером у Мацу обсудим. Нужна дополнительная информация. — Беру перерыв в своих откровениях.

Как только меня отпустило напряжение от внезапно появившегося ограничителя моей дурости, мое сознание начинает мучить вопрос, а что он, собственно, здесь делает? Не за мной же пришел? Но спросить ничего не успеваю. Перед поворотом за угол Тецуя останавливает меня жестом руки. Слышатся торопливые шаги. Идет один человек, и только он показывается, как аники достает правой рукой платок, а левой, схватив крепенького лысеющего мужичка за горло, впечатывает в стену. Мужчина, пару раз дернувшись, затихает, вдохнув пары волшебной ткани, накрывшей его лицо. Фудзита оттаскивает тело на скамейку у стены и поправляет очки на лице своей жертвы. Подхожу и читаю надпись на бейджике: 'Глава отделения аутоиммунных заболеваний, Аори Тоши'. Похоже, что в следующий раз нас будут встречать другие люди. Ну да, расслабились тут на местном укропе. Это у нас в больницах некоторые посетители могут прийти к своим больным с гранатами и другими интересными приспособлениями, а тут цивилизация. Дальше обошлось без происшествий, но покидали больницу через отделение скорой помощи. Тецуя скинул мне свой пиджак и накинул себе на плечи мою куртку. Я как был в больничном халате, так и остался. Перешли в парк на противоположной стороне улицы и остановились у свободной лавочки.

— Аники, как там моя девочка? — Молчание становится не то чтобы не ловким, скорее выжидающим. Мой братишка снова редактирует наш разговор необходимым ему образом.

— Хорошие рефлексы, но не тренированные. — Поворачивает ко мне свое загорелое лицо. — За короткое время можно ее избавить только от вредных привычек новичков и повысить порог естественной реакции. Дать опыт бесконечных схваток. Если твои сегодняшние гости присоединятся к Акицу, то присмотрю и за ними. — Снова спокойное ожидание.

— Брат, как ты оказался в этом городе? — Хотел спросить, как его сюда вообще пропустили, но и так сойдет.

Он выбрал меня, став частью одного целого со мной, я об этом не жалею, в таких людях нет гнили, а если и заводится, то быстро их разрушает. Их мир жесток до жесткости, а, судя по его послужному списку татуировочных колец, он в этом мире давно.

— В городе дочь моего друга. Для связи. — Вложив в мою руку маленький листок с номером, оставил мою куртку и ушел.

Дочь, значит. Сажусь на скамейку и автоматически переодеваюсь, не глядя на удивленных прохожих. Если он здесь, значит этой дочери друга, нужна помощь, а если он молчит и ничего не делает, то дело серьезно. Почему его друг сам не займется своей дочкой? Умер что ли? Сплошные вопросы. Как с Хидакой разберусь, нужно выяснить, что это за девочка и в чем ее проблема. Кушать хочется. Время четвертый час. Вспомнив, о виденной ранее закусочной, иду в нужном направлении. Мои поиски закончились прилавком на колесиках соблазнительно источающим запахи кухни. Сев за стойку, заказал салат из свежих листьев и ароматную свиную отбивную с дымящимся рисом. Сижу, жду заказ, истекая слюнками. Звонок от Акицу: 'Да'.

— 'Минато, можешь ко мне на склад подойти?' — Спокойный голос с оттенком напряжения и усталости.

— Буду через сорок минут, дело потерпит? — Очень хочется кушать, но если не судьба ...

— 'Да. Буду ждать'. — Отключилась. Да уж, первая неделя была почти благодатью. С аппетитом начинаю хрустеть листьями салата, который оказался готов первым, дразня свой желудок в ожидании мяса.

— Отец. Здесь по близости такси найти можно? — Спрашиваю у своего шеф повара. Тот отрывается от плиты и машет в сторону выхода из парка.

— Напротив, больницы всегда стоит парочка. — Возвращается к моему рису и накладывает мясо. Ух, как же я люблю жизнь.

Все съедено в один момент и расплатившись банкнотами, иду к месту парковки искомого транспорта. Привычка иметь наличные всегда себя оправдывает. За двадцать пять минут добираемся до северных доков. Отпускаю машину. Вижу мою любовь у края пирса в окружении трех замерших в воздухе льдинок и подхожу. Значит противник рядом, но не опасен. Обнимаю сзади за талию и заглядываю через плечо. М-мда ... игривое настроение исчезает на проч. В воде, лежа на животе, плавает девушка, лет семнадцати. Длинные черные волосы вьются вокруг ее рук, пытающихся удержать положение ее головы над водой, изредка отплевывая попавшую в рот воду. Похоже, это она меня здесь дожидается. Одета в короткий яркий топик и черную до колен юбку с разрезами по бокам. Ноги секирей по голень вморожены в кусок льда у края плиты, на которой стоит Аки. У седьмой просыпается творческий подход к делу, не без удовлетворения подмечает мое сознание. Вот и первые цветы от поклонников красоты моей снежной королевы.

— Какой номер? — Достаю телефон и набираю Мацу.

— Кажется 61ая. — Акицу смотрит мне в глаза. В них усталость и ожидание моего решения. Моя девочка вынуждена поступать по обстоятельствам, и хотя они ее особо не радуют, сожаления во взгляде нет. Ее усталость показывает, что долгое использование сил, не проходит бесследно. Нужно добавить ей упражнение на выносливость. — Сегодня гуляя по магазинам, заметила слежку. Привела сюда за собой, где на меня, эта, и попыталась напасть. Что интересно, без всякого предупреждения. У нее было что-то наподобие боевого посоха. Оружие в воде. Навязанная тобой слежка за людьми себя оправдала.

— 'Да, Минато. Что у тебя?' — Заинтересованность нашей затворницы неприятным фоном накладывается на общую картину.

— Посмотри, пожалуйста, где проживает ашикаби секирей номер 61, и сколько их у него? — Встаю прямо и привлекаю к себе тело моей любимой. Стук клавиш стихает.

— 'Отделение Сумида, восточный район. У него две птички. Точный адрес нужен?' — Так и вижу, как девушка пританцовывает перед клавиатурой, двигая бедрами.

— Нет, спасибо. Поставь этого ашикаби на контроль и собери на него все данные. Я скоро буду. — Сворачиваю разговор. Акицу устала, да и наша пленница тоже. Пора всех отправить по своим делам.

— 'Давай, поскорее! Твоя принцесса рвет и мечет! От Мусуби скоро одна одежда останется!' — Мацу смотрит захватывающее шоу о том, до чего доводит ревность. У каждого в этом мире свой театр.

— Хай... — Убираю трубку. Провожу по коротким прядям волос на голове моей осени. — Прости, но скоро это не закончится.

— Все секирей родились с этой судьбой. Подумала, что пленница, может знать что-то полезное. Что с ней делать? — Седьмая ждет команды к исполнению. Как же мне с ней повезло.

— Хига передает привет. — Смотрю твердо ей в глаза. Хочу, хотя бы своей властью приказывать, разделить ответственность за ее поступок. — Погаси ее знак и сдай тело МБИ, как можно ближе к границе восточного района. За пределами северного, гуляй только с Кахо. Заодно, может, подружитесь. Добавь к своим тренировкам упражнение на выносливость. Держишь определенный объем своей силы в подвешенном состоянии, как можно дольше. И вообще, подключай новенькую к своим играм.

Заканчиваю говорить и все три льдинки, висящие в воздухе, пробивают тело пленной секирей, наполняя воду легкой, быстро рассеивающейся, дымкой крови. Позволив льду у бетонного блока подтаять, Акицу отделяет ударом двух острых кусков льда ноги погибшей от причала, и ее тело начинает сносить в нужном направлении. Я же, просто, наблюдаю, впитывая в себя реалии нового времени. Это новый мир не только для Оошими, но и для меня. Эта 61ая либо просто пробный шар от Идзуми, или я в нем ошибаюсь. В любом случае, отреагировал хозяин востока достаточно быстро. Глядя на фигуры девушек, подумал, если я хочу вывести близких мне людей из этого кошмара, то должен непредвзято относиться к сопутствующим декорациям. Некоторая жесткость Акицу, при выведении 61ой из игры, оставляет странное впечатление. Она могла выключить девушку по-другому, но поступила жестко. Возможно, здесь проявилось ее отношение ко всем секирей вообще, а может, по причине нападения из-за угла в частности? С другой стороны, норито у нее нет, возможно, и стереть знак секирей она не может. Каждый день порождает новые вопросы. А времени спокойно искать ответы, пока нет. Так и бреду по рельсам до первой электрички, не порядок.

Когда Аки скрылась из вида, вспомнил, что не спросил девушку, чем закончилась утренняя тренировка. Придется вечером уделить этому вопросу отдельное внимание, а сейчас домой. Скоро время ужина, но бежать не охота, да и перекусил недавно. Пойду прогулочным шагом, к началу успею. Ну вот, третий труп с моим участием, а сколько их еще будет? Когда думаешь о смерти, всегда так хочется жить. От таких думок, воздух кажется особенно чистым и вкусным. Смерть, неотъемлемая спутница жизни, как приправа к мясу.

Девятая и правда меня заждалась. Сторожила мое появление, стоя на коньке крыши дома Идзумо и спрыгнула на улицу сразу, как только увидела. Глядя в ее пылающие негодованием глаза, начинаешь вспоминать, ради чего все это делаешь. Подхожу к своей закипающей девушке и, крепко обняв, отрываю от земли, впитывая ощущения возмущения и удивления, испытываемые Тцукиуми. Ну да, собираешься предъявить претензии, а тут такое... эм... непонятное событие. Хотя, со временем привыкнет, и может опять начать бузить.

— Моя принцесса соскучилась по своему ашикаби? — Приторно сладким голосом интересуюсь на ушко у девятой.

— Что ты сегодня делал с Мусуби? Она ничего не рассказывает! — У девушки просыпается удовлетворение от происходящего. Яркий жар румянца на ее щечках чувствуется кожей. Какая прелесть!

— Да ничего. Я ее сегодня даже не обнимал ни разу. Представляешь? — Тцукиуми окончательно успокаивается и не хочет встречаться со мной взглядом.

— Пойдем. Ужин почти готов. — Неуверенно предлагает, не делая попыток обрести почву под ногами, а руки начинают неуверенное движение по моей спине.

— Тцукиуми. Я, ТВОЙ, ашикаби. — Говорю и, выделяя единственное слово голосом, стараюсь заставить ее посмотреть мне в глаза. И мне на встречу отрываются два глубоких океана. — Сейчас и в ближайшее время данное обстоятельство никак не изменится. Может быть ты, наконец, успокоишься, и будешь вести себя со спокойным достоинством, как ты говоришь, 'законной жены', что не обращает внимания на причуды любимого мужа, а не как ревнивая любовница, которой не хватает ласк? — Довольная улыбка сама ползет на мое лицо. Моя принцесса, от последних слов, начинает краснеть еще больше, но, что сейчас будет? — Да! А я ведь обнимаю тебя посреди улицы, где люди ходят.

Расширенные зрачки моей раскрасневшейся девятой закрывает столб воды, хлынувший на меня, и девушка, что называется, выскальзывает у меня из рук. Сердито зыркнув на меня, уходит в ворота поместья, бережно складывая в своем сердце новое событие. У меня на душе теплеет. Пусть по капле, но Тцукиуми наполнит свою чашу радости, может, станет более адекватной? Ну, вода все-таки довольно безобидно, вон, Каору током долбят. Так что, мокрая одежда не самая большая цена за развитие нормальных отношений со своей цундере. Прохожу в прихожую и, сняв носки, поднимаюсь к себе. Идти в ванну некогда.

Вечернее застолье сегодня, так же привнесло новые вопросы в мою и без того непростую жизнь. Первое, что мне бросилось в глаза, так это братишка Тецуя, которого наша старшая сестренка Мия посадила рядом с собой, у правого торца стола. Далее, по длинной стороне располагались 88ая, Ку, наверное, место для меня, моя принцесса, и на левом торце наш хакер, на максимальном расстоянии от Фудзиты. Далее по часовой стрелке Удзуме, Кагари, Акицу и замыкала круг наша хозяйка. Интересно, первая оберегает остальных постояльцев от внимания моего названного братика, или же наоборот, хочет оказать ему некоторое уважение и внимание. Чужая душа потемки, а уж чаяния и надежды овдовевшей секирей вообще штука малоизученная, и наукой непознанная. Что бы я там себе не думал, а лезть к первой точно не буду. Мою персону вполне устраивает ее нейтралитет. У меня и так есть две бесконтрольные личности, хватит. Как и следовало из расположения мест, наша компания разделилась на три общества. Собственно моя компания, мои ближайшие птички и Мацу. У нас все было довольно тихо. Девятая, обычная заводила женских разборок, сегодня была спокойна и сдержана, может, переваривала мои слова, сказанные ей перед ужином? Так что, ел я сам, и периодически мониторил атмосферу за столом. На моей стороне, каждый отдавал должное приготовленной пище признательным молчаньем. Удзуме и Кагари, где первая из них, иногда пыталась залезть на мою территорию, спрашивая у моих девочек, как они провели день и не скучали ли? Своими репликами сокращала мое к ней и так небольшое расположение. Может десятую проще грохнуть? Тогда и возиться с ее ашикаби не придется! Ну и собственно, ячейка вершителей судеб: Аки, Мия и аники. Почему я Фудзиту причислил к 'вершителям'? Так ведь очень непростым, было его появление в моей жизни, да и сам он, как человек, полон сюрпризов, не говоря о специфических навыках, которые успел проявить. Пока глубоко в этой теме не копаю, просто не готов морально. А моя осень скоро выйдет на уровень первой пятерки, это говорит мне моя кровь в моих жилах, как бы глупо это не звучало. Моя любимая прислушивалась к разговору хозяйки и своего нового инструктора по военной подготовке, но как и ее ашикаби, следила за обстановкой в целом. Самостоятельность идет моей девочке только на пользу. Ну а с первой секирей, итак все понятно, ее навыки точно не притупились. Так наш ужин и проходил.

Вообще, присутствие Фудзиты, намекало мне на необходимость разговора. И верно. После завершения приема пищи, след в след, потопал за мной в коморку второй. Бедная девушка весь вечер держалась от него подальше и тут такая засада! А кому сейчас легко? Девушки появились через пятнадцать минут, наверно всю посуду перемыли. Мацу забралась поближе к источнику воплощения своих сил, Акицу, видя, что ее любимое место в углу занято, села рядом с Тэцуей. И все смотрят на меня.

— Сегодня к Аки, проявил интерес Идзуми, что было мной ожидаемо и мы к этому готовы. Можно сказать, что он потерял уже две секирей. — Говорю, глядя перед собой. — Так же мы с Мусуби договорились помочь ашикаби Харуке Шиги и его секирей Куно покинуть этот город.

— Это те, к которым ты отказался идти в гости. — Мацу просчитывает дальнейшие варианты событий. — И ты хочешь сказать, что их побег будет удачным?

— Я хочу сказать, что они, с нашей помощью, смогут покинуть территорию этого города, пересечь реку. — Жестко смотрю в глаза девушке. — И мне будет крайне любопытно, как сложится их дальнейшая судьба. Это еще один камешек в твой наплечный рюкзак. Да, завтра, а скорее послезавтра, нужно будет вытащить Чихо из больницы. Кстати, какая у нее группа крови?

— Хочешь привлечь Удзуме к нашим проблемам? — Вторая быстро находит требуемую информацию. — Первая отрицательная, как и у тебя. Зачем тебе ее кровь?

— Секирей номер десять, сейчас выполняет распоряжения Кикадзаки, так как ее ашикаби находится в больнице Идзуми, что это значит, я надеюсь, пояснять не нужно. Ее ашикаби умирает, и я могу попытаться ее вылечить, если не получится, как планирую изначально, попробуем переливание крови. С моей помощью будем воздействовать на ее жизненную жидкость, поработаю аппаратом по диагностике. Что секирей, что ашикаби не совсем люди. Идея, конечно, так себе, но десятой об этом знать не нужно. — Улыбаюсь. — Так что ничего сверх естественного. Мацу, оборудование для этого также на тебе.

— Последним вопросом я займусь сам. — Неожиданно, в разговор вступает мой старший братик. — Почему просто не убрать этого Хигу? И зачем нам помогать тем катаги, о которых ты упоминал?

— Снять с доски Идзуми? — Поворачиваю голову к Тэцуи и спокойно выдерживаю его взгляд. — Соблазнительно, конечно. Могу допустить, что тебе это будет под силу, хотя даже ты можешь столкнуться с неизвестными тебе вещами. — Вздыхаю и смотрю в потолок. — Но останется вопрос о его секирей, которые уверен, некоторое время, будут в очень активном состоянии. Только вот искать они тогда будут уже не любви, а мести. А это больше десяти бойцов. Найдется добрая душа по имени Минака, которая подскажет им, что делать, а до этого гаденыша, нам пока, точно, не добраться. Не говоря о том, что этим актом мы сломаем его план развлечения в отношении секирей. Твое предложение можно будет рассмотреть в отношении Хаято, но это позже, если он нам будет под ногами мешаться. Эта фигура, также требует нашего внимания, но, пока терпит. Может нам с ним вообще удастся разойтись миром, мир велик.

— Что касается парочки наших беглецов. — Немного помолчав, продолжаю. — Эта операция для нас будет практически безопасна, хотя ее участники и столкнутся с тремя опасными бойцами. — Про Карасубу решил не упоминать. Многие знания, многие печали. А мои девочки нужны мне с холодной головой и горячим сердцем. — Аники, во время этой заварушки, я хотел попросить тебя разжиться оружием и боеприпасами у наших тюремщиков. Прикрывать тебя будет Акицу и Кахо, создавая завесу из своего поединка, для достоверности. Они же, раздолбают склад припасов по завершении. Будем надеяться, это прокатит. Свои цели обсудите с Мацу, планирование полностью на тебе. — Киваю на девушку и вижу, как расширяются от ужаса ее зрачки. Нужно узнать, что там у нее за предрассудки образовались на почве отношения к Тецуи. — А мне предстоит обкатать в боевой обстановке Мусуби и Тцукиуми, девочки должны понять, что детство кончилось вчера. И не важно, кто будет кормить меня за столом из своих рук.

— Ты уверен в своей безопасности? — Седьмую интересует краеугольный пласт нашей жизни, мое здоровье, забывая, что сама подвергается опасности. Вторая посмотрела на нее ревниво, словно ощущая существенную разницу между ними, в их отношении к своему ашикаби.

— На восемьдесят процентов. — С нежностью глядя в глаза, отвечаю своей любимой. — Но ближайшая наша акция, это перевозка Чихо. Придется угонять машину скорой помощи и наверно прямо из больницы. — Смотрю на Фудзиту. — Уточнить перечень препаратов и место их расположения в больнице, если их нет в свободной продаже. — Перевожу взгляд на вторую. — Так же подробный курс ее лечения. Если вопрос здоровья Хидаки до сих пор в подвешенном состоянии, значит ее, либо не лечат нормально, либо излечение невозможно. В любом случае до разговора с Удзуме, который состоится завтра вечером, эта информация должна быть у меня. Ну и ваше присутствие желательно, все-таки я для нее человек, достаточно посторонний.

— Хорошо. Мне пора. — Тецуя поднимается на ноги. Странно, у меня появилось чувство, что он захочет поправить мой план. Наверно, это возможно сделать на ходу, значит, оставим все как есть.

— Аники, у тебя нет желания перебраться жить поближе к нам? — Намекаю на Идзумо, все-таки поведение Мии в его присутствии меня настораживает, а за состоянием хозяйки надо присматривать.

— Не будем привлекать к нам лишнее внимание. Уже то, что я тренирую Акицу, является некоторым нарушением условия моего пребывания здесь. — Кивнув головой на прощание, вышел из комнаты.

Аки поклонилась ему в след. Вот так, бросил на прощанье туманную фразу и думай, что хочешь. Я же, подняв в прощальном жесте руку, повернулся к Мацу. Плотоядно улыбаясь, начал к ней подползать. Некоторые непонятки можно выяснить и сейчас, даже нужно.

— А скажи мне милая птичка, что ты думаешь о моем братике?

Оказавшись за спиной у отвернувшейся от меня девушки, встал на колени и положил свои ладони ей на плечи. Мягкими круговыми движениями кистей рук стал разогревать ее зажатые трапециевидные мышцы шеи. От моих движений ее тело стало покачиваться из стороны в сторону, успокаивая сознание и отпуская скопившееся за вечер напряжение.

— Я его не то чтобы боюсь, но вот опасаюсь это точно. — Тихий голос Мацу выдает тщательно сдерживаемое волнение. Видно, что признание девушке дается с трудом. — Словно ты сидишь на электрическом стуле, все в порядке, тебе удобно, но ты никогда не знаешь, когда пустят ток. Просто не успеешь это узнать. — Вторая вздыхает, а я тем временем, расстегнув пуговичку стягивающую стоячий воротничок, открыл себе доступ к участкам шеи, где трапециевидная мышца сходится с ременной, стал пальцами осторожно раскачивать напряжение в затекших волокнах. — Ммм. Как приятно ... — Наклоняет голову чуть вперед.

— Запомни, мой братишка, определенного жизненного уклада, но бояться тебе его не нужно. Так получилось, что выход из проекта секирей возможен только при определенных условиях, которые накладывают на твоего ашикаби, то есть меня, необратимые изменения. Мне придется стать выше существующего закона Минаки, самому стать тем законом, который уничтожит меня, в случае моей ошибки. Тецуя живет по этому правилу уже много лет. Мне многому предстоит поучиться у него. Так что, как видишь, твой ашикаби, являясь гарантом твоих жизненных ценностей, сам может стать человеком подобным Фудзите. Ты ведь не будешь бояться своего ашикаби? — Аки подползает поближе, и я понимаю, что мое внимание нашему хакеру даром не пройдет. Слышу шуршание одежды, поворачиваю голову.

— Надеюсь на вас, ашикаби-сама. — Акицу, обнаженная по пояс, проведя рукой по груди и животу, легла на пол поперек комнаты, предоставляя свою спину в мое распоряжение. И что-то хозяйка не дышит в дверь, готовясь предотвратить безобразие. Может если парень признал девушку женой при свидетелях, то это уже не разврат? Правила дома Идзумо начинают меняться.

— Думаю, Фудзита поступил мудро, став моим братом. Хотя сейчас выгода от нашего общения только у нас. Вся жизнь, сама по себе, неизбежное стечение обстоятельств и рулевой с бесстрашным сердцем должен четко провести свою лодку между камней в потоке бурлящей воды. — Посчитав терапию Мацу законченной, поворачиваюсь к Аки, начиная с простого поглаживания.

— Акицу, что с твоими руками? — Вторая, так и не застегнув пуговичку, подползла поближе к нам. На руках седьмой было полно синяков, где-то они сливались в уродливые полосы.

— Мой ашикаби отдал меня на растерзание одному человеку...

Скорбным голосом отвечает своей подруге девушка и делает театральную паузу. Молчит засранка. Мацу уставилась на меня. А злой ашикаби, закончив разогрев внешней части кожного покрова, стал проминать внутренний, и его жертва довольно застонала. Мда, только что говорил о надежности и безопасности общения с Тецуей и вот перед глазами лежит наглядное доказательство его жестокости.

— Аки, если хочешь жить, то молчи. — Вздохнув, продолжаю. — Сегодня аники взялся за ее тренировки, и я согласен, чтобы эти синяки остались на ее теле до конца моей жизни, если это поможет ей остаться живой.

После моих слов девушки погрузились в свои мысли, даже довольство Аки выражалось малозаметными изменениями положения тела. Мацу, наверно вспоминала тихие будни на Камикуре, когда не приходилось бороться за свою жизнь. Этим птичкам сильно не повезло, что их нашел Минака, хотя все относительно. Заканчиваю массаж и тянусь за одеждой девушки. Седьмая встает и целует меня, так и закончились наши посиделки. Что символично, больше ревности в глазах второй по отношению к Акицу я не видел. Не знаю, как Мацу будет вести себя в дальнейшем, и какую нишу займет в моей жизни, но проявлением ее адекватности на данный момент я доволен.

В коридоре разошлись по своим комнатам. У себя на столе нашел новенький ноутбук, но решил не исследовать его тайные знания. А с полной уверенностью раздолбая в завтрашнем дне завалился спать.

День десятый.

Проснуться в компании двух полуобнаженных красоток, это конечно очень приятно. Особенно если учесть, что Акицу уже второй день делает мне намеки моей невнимательности в отношении ее персоны. С другой стороны, сама сказала, что позаботится, чтоб у меня все получилось, значит, флаг ей в руки. А в мои руки... нет, Удзуме я трогать не буду, хотя мне очень хочется узнать, как поведет себя ее источник в отношении моих духовных частиц. При физическом контакте с другими секирей мои духовные частички в моей ауре ими просто игнорировались, а пускать плотный поток энергии в чужую птичку, мне кажется несколько рискованно и преждевременно. Поступи я подобным образом с десятой и результат будет не предсказуем, ведь она мне ничего чистосердечно не расскажет, а жить-то хочется. Мне остается, кто тут у нас? Казехана, секирей номер три, та еще свистушка. О таких как она говорят: ветер в голове. И как ее тело женщины за тридцать может сочетаться с ее третьим номером в списке секирей? И последний вопрос, почему я сегодня так поздно проснулся? Пока любовался своим окружением, чуть не прослушал негромкий стук, оповещающий хозяина о гостях. Да и услышал бы, что толку? Открыв мою дверь, на пороге появилась Тцукиуми. После моих вчерашних слов о глупых шалостях любимого человека, как-то, все это, не вовремя!

— С добрым утром Минато! — Девушка застыла, пытаясь понять, что же это она видит?

— Минато-сан?

Выглядывает из-за плеча девятой Мусуби. Мне остается только откинуться на футон и раскинуть руки, накрыв ими лежащих рядом девушек. Что я и сделал. Ну, забыл я вчера вспомнить о дне насущном! Аки, зараза, рассеивает мою концентрацию, а может, просто, я не могу держать нужный темп и успевать подумать обо всем?

— Чего? Вы что шумите с утра? — Десятая протирает глаза. Смотрит на меня и застывает, с житейской непосредственностью осваивая настоящую реальность. Вообще, ее коммуникабельность и непосредственность в жизненных вопросах добавляют ей немало плюсов, еще бы язвила поменьше, не девушка, а конфетка. Но это, наверно, из-за грустного положения ее любимой Хидаки. Трудно дарить окружающим радость, если на душе кошки скребут.

— Минато, жить надоело, сволочь? — Моя принцесса возмущена до глубины души. В кои-то веки послушала совета своего ашикаби, и примерилась к образу уверенной в себе девушки, пожелавшей разбудить своего избранника, и что же она видит? Двух левых девок, безразлично сверкающих своими внушительными достоинствами!! Я же говорю, это какое-то непрерывное попаданство.

— Ой, башка трещит. Где я? — Ветреная девица решила подключиться к нашему празднику. Поднимает на нас свои прекрасные фиолетовые глазки. Вообще, глядя на ее лицо, вспоминается лиса, и то, что ей не свезло с первой романтической увлеченностью, по-моему, вполне заслуженно. Ее склад ума сам себе создает ловушку и, сам же, туда прыгает.

— Номер три!!! — Девятая извергает из себя тонны децибелов.

— Не так громко... — Бедняжка держится за голову и морщится от неприятных ощущений. Пока я раздумывал, привлекать ли ее внимание к себе, канон решил все за меня. Девушка глянула на меня и сразу ожила. — Неужели ты... Минато? — Мечтательная поволока затуманила ее взгляд, и девушка потянулась ко мне. — Вы так похожи. Ведь ты его... — Ее мягкая ладонь гладит меня по щеке, и я не чувствую ничего, кроме подобия материнской нежности, сожаления и не реализованной женской заботы. Тут все резко обрывается моими вынужденными водными процедурами, которые устраивает своему ашикаби девятая. Пора самому вспомнить о том, как переводить темы разговоров.

— Прочь от этой женщины! Она подруга той мерзкой... — Шлеп! Моя принцесса получает по макушке. Я, поднявшись, подхожу к растерянной девушке, и, приобняв одной рукой, разворачиваю к Мии.

— Хозяйка, простите нас! — Раз виноват, надо извиняться. Ну и к Тцукиуми немного подлизаться. Нельзя бросать девушку в трудном положении, созданию которого сам немало способствовал.

— Говорила, а? Любые драки в доме запрещены! Ты же это помнишь, Казехана? — Первая обращается к своей бывшей соратнице. А та сидит, с вселенской печалью на лице, ну да, утро и в Японии добрым не бывает.

— Сколько лет, Мия. Значит, я в доме Идзумо? — Девушка сидит, поджав ноги и запустив пальцы правой руки в свою шевелюру. Чисто фотомодель на съемках.

— Хозяйка. Она ваша знакомая? — Му выражает общее удивление, если бы моя принцесса не пригрелась возле меня, сама бы спросила.

— Она жила здесь раньше. — Выдает новые тайны нашего места обитания первая. — И привела ее сегодня Удзуме-сан?

— Вроде того. — Соседская девчонка чешет свою маковку, продолжая сверкать своей грудью.

— А ну-ка, обе приведите себя в порядок! — Мия заканчивает утреннее собрание, и я, подхватив Мусуби, собираюсь вести своих птичек вниз. И тут она добавляет, выходя из комнаты. — Иначе, Сахаси-сан может снова перевозбудиться.

— С такими красивыми девушками, как Тцукиуми и Мусуби это неизбежно. — Топаем за хозяйкой, взявшись за руки. Вот и в чем я сегодня виноват перед хозяйкой?

— А вы постарайтесь... — Не оставила мою реплику без внимания наш арендодатель.

Когда спустились вниз всей компанией, к нам присоединились Удзуме и Казехана, я кратко рассказал всем присутствующим про нашу прогулку с 88ой и нашем обещании помочь.

— Эти двое хотят сбежать из столицы? — Ожидаемое недовольство девятой было мне все-таки неприятно. Подвергалось сомнению моя способность принимать нужные нашей маленькой компании решения, что опять же нужно как-то исправлять.

— Хай. — Отвечает ей Мусуби.

— Невероятно. Она же секирей, а хочет убежать подобно трусу! — Продолжает возмущаться моя принцесса. Ну да, не всем достается сила с очевидным способом применения. Таким простым валенкам объяснить подобную вселенскую несправедливость трудно, порой просто невозможно, ведь жить своим представлением о мире приятно и необременительно.

— Я принял решение поддержать их нашими силами. Пусть причины моего поступка тебе не понятны, но они есть. — Смотрю на девушку. — Надеюсь, со временем ты это поймешь.

— Шиги-кун хочет защитить свою секирей и поэтому они хотят покинуть город. — Му раскрывает романтическую подоплеку предстоящих событий, наверно для нашей любительницы выпить. — Пока люди вместе и узы их крепи — для них нет ничего невозможного. — И не привычное мечтательное выражение появляется на лице моей радости. Зато, девятая у нас девушка, хоть и тонкой духовной организации, но всю эту лабуду предпочитает видеть в своей тарелке, а не у кого-то. Так что эти слова на нее не произвели особого впечатления.

— Ах, как романтично! Они, наверно, хотят сбежать и пожениться! — Третья с восторгом прижимает ладони к своим щекам, и ее взгляд наполняется восторгом. — Пре-крас-но!! — Теперь она будет таскаться за нами весь день. Своим пофигизмом и 'прекрасно', она напомнила мне Минаку.

— Да хватит уже! — Девятая никак не может разделить радости Казеханы по поводу нашего собрания.

— Не забудьте также, что если мы поможем этим двум беглецам, то это будет означать наше восстание против МБИ и президента. — Решила вставить свою реплику Мацу, подкравшаяся к нашей шумной компании, но так и оставшаяся за пределами столовой, в которой мы все находились.

Все о чем-то задумались. Но особого впечатления слова второй на присутствующих не произвели. Удзуме вообще одной ногой находилась за пределами игры, и судьба ее отношений с МБИ была для нее чем-то весьма далеким. Ведь Чихо так и не становится лучше. Третья, со своими отвергнутыми чувствами, старается быть вне этой политики. Тцукиуми не питает к Минаке и его игре никаких теплых чувств, возможно в период ее жизни в застенках этой организации девушке пришлось пережить немало неприятного. О 88ой и говорить нечего, любовь наше все, и если спросить туже Юме, думаю, результат будет таким же.

— Попробуйте спросить совета у Каору-сана. — Предложила вошедшая хозяйка. Вот значит, кто надоумил Минато обратиться к этому мастеру на все руки. — А сейчас будем завтракать. — Моя принцесса и Му подрываются от стола и идут с Мией на кухню. Интересно, может девушки увидели, как хозяйка ухаживала за Фудзитой, и поняли, с чего начинается родина? На смену моим птичкам ко мне притопала Кусано и плюхнулась рядом. Значит, завтракаем и идем к Сео.

Жил Каору в маленькой квартирке, что с его двумя секирей было вполне достаточно. Почти на границе центральной и северной части города.

— Если вы пришли за деньгами, то у нас их больше нет. — Едва дверь стала открываться, как нас сразу поставили в известность о тщетности наших усилий. Открыла нам двенадцатая, немало удивившись такой большой компании. На ней был топик с ее номером и короткие шорты. Похоже, что гости в этом доме бывают редко.

— Что? Что там Хибики? — К порогу протопал ее ашикаби в одних семейниках. Ну, да, обычное утро семейной пары. На заднем плане появляется Хикари. Удивленно уставившись на нас, хозяин квартиры задает закономерный вопрос. — Ааа ...чего вам?

— Асама-сан попросила нас к вам зайти. — Говорю волшебное слово-ключ и Сео, сделав шаг назад, упирается в одиннадцатую.

Пути отступления отрезаны, и он, махнув рукой, предлагает нам зайти. Маленькая прихожая, в которой мы все по очереди разулись. Справа короткой кишкой кухня и стол у стены, заваленный грязной посудой. Остальные удобства с другой стороны. Просторная и единственная комната с двумя сдвинутыми разложенными диванами. Бельевой шкаф, стол, пара вешалок на стене и большой застекленный проем с раздвижными дверями на балкон. Пока гости расползались по незнакомой территории, близняшки собрали диваны и оставили между ними проход, куда сдвинули маленький столик. На одно из посадочных мест плюхнулся хозяин, оставляя выбор других предметов мебели, как и их поиск, на усмотрение нежданных гостей. Как виновников ранней побудки Каору, Куно и Шиги я посадил на диван и сам уселся рядом, что делать, как-никак главное действующее лицо. Одиннадцатая и двенадцатая сели по бокам от своего ашикаби и растеклись на диване, проявляя полное отсутствие интереса к происходящему. Я, глядя в хмурую физиономию их ашикаби, поведал причину нашего прихода, также, не забыв об инфантильной составляющей этого дела, где мне помогла 95ая, рассказав о встрече со своим ашикаби. Сео задумчиво закурил, Хибики открыла глаза, проявляя заинтересованность, Казехана, и так понятно ...

— Ах! Какая милая история! — Третья фонтанирует счастьем, строя из себя романтически настроенную дурочку. Вот у кого Аки нужно поучиться дурить голову людям. — Ухватилась за его шарф ... и началась такая история! Смысл жизни секирей — это любовь! — Схватила несчастную Куно за руки и со счастливым выражением лица, вещает. — И не стыдись того, что ты натуральная клуша. Бесполезная в битве. — Казехана просто упивается возвышенностью своего понятия о чести и любви, которое втирает слабой секирей. Нет, чтоб сражаться научила, правильно, никому не нужны конкуренты.

— Я, Куно. — Чуть не плача сообщает униженное создание. В этот момент я понял, что не только слово человек, может звучать горько. Но ветреной девушке не до приземленных материй. Если эта секирей ветра и со мной так будет себя вести, то я за себя не ручаюсь.

— Ты чего ее привел? — Спрашивает озадаченный Харука, наверно он считает, что доводить свою девушку до полного упадка душевных сил, это только его прерогатива. Наивный.

— Подумал, вдруг и от нее польза будет? — Так же тихо ему отвечаю. Польза, конечно, будет, но весьма кратковременная, просто пришло ее время присматриваться ко мне любимому.

— И? — Каору мрачно дымит сигаретой на противоположном диване, не глядя в нашу сторону. Его близняшки в состоянии полной расслабленности. — Эти дети хотят сбежать из столицы ...я понимаю. Так, какого вы приперлись с утра пораньше? — Озвучил он вопль души своей. Можно подумать, он бухал всю ночь, а тут мы? Ну, не работал же? Все-таки он тип ушлый, и излишне напрягаться не будет. — Мне тоже не нравится, как МБИ ведет дела. — Спустив пар, спокойно продолжает. — Да, я помогу. Так, как насчет оплаты? — Мастер на все руки пытается перевести внимание на свой шкурный интерес. Меня начинает занимать вопрос, а куда он собственно свои деньги спускает? Видя возмущение Шиги, добавляет. — Эх, дети. В жизни ничего даром не бывает!

— Да, одну минуту. — Достаю сотовый и набираю хозяйку. Вы не подумайте, что я такой злодей, просто Мия просила именно так и поступить. — Каору-сан, наш спонсор хочет с вами поговорить. — Протягиваю ему трубку.

— Меня? — Не ожидающий подвоха парень берет безобидный аппарат связи и через несколько секунд, у него изо рта, падает потухшая сигарета, а сам он бледнеет. Первая кому-то также напомнила, что в жизни ничего бесплатно не бывает. — Нет! Что вы! Все в порядке! Конечно, я помогу! — Капли пота, крупными бисеринами, начинают скатываться под его майку. — Это жестоко! — Поворачивается ко мне с ужасом в глазах.

— Кто у телефона? — Мусуби нравится волшебное преображение Сео.

— Хозяйка. — Отвечаю, повторяя про себя, как мантру: 'не надо ухмыляться'.

— Да, с ней не забалуешь! — 88ая приветствует метод воспитания и влияния первой на окружающий ее мир. Даже страшно представить, что будет если смешать характер Мии и Му.

— Сволочь! Выучился грязным трюкам? — Каору пытается взять в захват мою шею, но я вырываюсь. — Я-то думал, что ты простой честный парень! — Немного попыхтев, успокаивается. Наконец-то, меня принимают за обычного взрослого человека!

— Если возьмем за точку отсчета башню МБИ, получится, столица разделена на четыре района, где есть сильный ашикаби, который контролирует обстановку в секторе, только север пока без хозяина. И одному из этих хозяев ты успел перейти дорогу, из-за секирей номер 107. — Каору упирается в меня тяжелым взглядом, пытаясь донести до моей тупой головы всю сложность ситуации. Но у товарища устаревшие данные. — Йоми, которую ты убрал, принадлежала Хаято Микогами, южный район. Запад держит Санада, я о нем ничего не знаю. Хига Идзуми на востоке, но он играет не по правилам и с ним лучше не пересекаться. Он нанимает других ашикаби себе на службу и не брезгует грязными приемами. Мерзкий тип. Во владения этих парней лучше не соваться. На севере поместье Идзумо со соей хозяйкой, вот в этом направлении и нужно будет уходить из города. — Снова затягивается. Так нам открылась суровая правда жизни. — На севере, город очерчивает река Арахагава, отделяющая центр от окраин старого Токио. За рекой МБИ вас уже не достанет. — Его уверенность в своих словах, кажется мне странной и наивной, нужно у Мацу проконсультироваться по этому вопросу.

— Ты что, вплавь предлагаешь перебираться? — Шиги в ужасе. Ну, а что? Будет японский аналог Чапаева и плачущая Анка на берегу реки, то есть Куно. Классика жанра.

— Дурень. Зачем же плыть? — Каору оскорблен в своих лучших чувствах. — Конечно, вокзалы, аэропорты, порты и крупные автострады стерегут крепко. Лучше всего, прорываться через мост.

— Мосты тоже охраняются. — Харука убежден в совершенстве той задницы, в которой он пребывает.

— Пусть так, но проскользнуть можно. — Уверенно отметает переживания своего оппонента радушный хозяин. — Вот здесь мост с железной дорогой и автострадой. Охрана там слабенькая, досмотра регистраторами секирей там нет. Значит, риск там не так уж велик. Остается еще две проблемы. Первая, спутники-шпионы МБИ. Если вас засекут, хватит одного разряда лазера.

— Ну, моя птичка возьмет это на себя. — Беззаботно машу рукой. Отвечая на немой вопрос своего соседа. — Есть у нас нужный специалист.

— У тебя, правда, удивительные секирей! — Восхищение Шиги снова оставляет неприятный осадок у меня на душе. Если ты сам придурок, и ничего не знаешь по жизни, то зачем плохо думать о доверившемся тебе человеке. Ответ прост. Люди часто оказываются не в состоянии принять ту ответственность, что жизнь естественным образом накладывает на их плечи.

— Тогда остаются цепные псы МБИ, отряд наказующих или дисциплинарный, как любит говорить Минака. — Возвращает меня к реальности голос Сео. — Синий, красный и черный секирей. Они поддерживают порядок президента МБИ в Новом Токио и все очень сильны, уничтожая тех, кто пытается выйти из проекта.

— Я буду драться! — В полной тишине заявляет Мусуби. Ага, кто бы сомневался?

— Тогда объясню подробности. — Каору переходит к деталям плана побега, видимо посчитав, что одной 88ой, этим наказующим, хватит за глаза. Реальность развития сюжета этой анимехи меня пугает. — Выходим завтра ночью. Нашу встречу сегодня уже засекли, значит, чтобы запутать МБИ, выступим завтра. Затягивать нам нельзя.

— Бежим ночью? — Шиги, романтик, просто не представляет, что некоторые вещи лучше делать при свете дня — просто удобнее.

— Извини, из-за моей слабости ты вынужден ... — Начинает снова хлюпать носом и виниться Куно, раздавленная мнением своего ашикаби о своих способностях.

— Поэтому, мы тебе и предлагали пойти с нами. — Хикари смотрит на плаксу, напоминая момент, когда они хотели отвести ее к своему избраннику.

— Точно, послушалась бы нас, и такой проблемы у тебя бы не было. — Поддерживает близняшку Хибики. — Ты еще тогда была бескрылой.

— Но, они все-таки встретились. — Мусуби возвращает разговор в колею 'любовь наше все'. — Куно-сан не сдалась и встретила Шиги-сана.

— Хватит! Ты моя девушка, так что молчи и следуй за мной. — Харука наконец вспоминает о своей ответственности за свою секирей. С красным от смущения лицом добавляет. — Поняла? — 95ая кивает. — А раз так, прекрати реветь.

Куно просияла, наполнившись чувством незамутненной радости. А мне пришла в голову мысль, что люди постепенно разучиваются быть людьми, точнее их взаимопонимание и взаимоотоношения начинают постепенно деградировать, если не могут спокойно разобраться в таких простых узах, как секирей и ашикаби.

— Это, правда, любовь! — Очередная реплика третьей. Ей сейчас и саке без надобности. Ходила бы по театрам и выпивка не нужна. Правда тут вопрос, что дешевле, или надежнее? — Любовь делает секирей сильнее.

— Слушай, а ты чего с ними? — Каору, наконец, замечает не оприходованную часть прекрасного мира секирей. Согласен, девушка видная, и против обычного семейного счастья выступать не будет.

— Так уж получилось. — Отвечает третья, скромно сцепив пальцы в замок у своей груди. Ну, не скажет же она, что все началось с нашего совместного пробуждения сегодня утром. Хотя женщину с таким пропорционально развитым телом сложно называть девушкой.

— Короче! — Наш великий генератор идей понял, что весь этот балаган пора заканчивать и выпроваживать не званных гостей. — Так и быть, я помогу, пусть и бесплатно, сделаю все, что смогу. МБИ давно пора утереть нос.

— Любовь надеется на тебя парень, не подведи ее. — Казехана игриво смотрит в мою сторону и сдерживает желание засмеяться, по одной ей известной причине. Смотрю на нее и не знаю, как на это реагировать, вроде игнорить не вежливо. На что мне поясняют причину своего веселья. — Наивный ...

Вот уж кто бы говорил. Сама смотрит на меня с предвкушением в своих темно фиолетовых глазах, примеривая на меня образ своей не сбывшейся мечты. Значит, этот кто-то похож на меня. Нужно будет выяснить. Но это подождет, а вот, как мне свалить от этой компании? Хочу сегодня к Санаде заглянуть. Мацу сообщала, у него сегодня игра в бильярд, вот, когда он со своими шарами закончит, я и э-м ... подойду со своим предложением.

— А теперь, в честь будущего события, приглашаю всех на прощальную вечеринку для наших будущих молодоженов, которая состоится сегодня! — Если событие неизбежно, его нужно использовать себе на пользу. Поэтому, я и не побоялся первым толкнуть эту идею, так под шумок и слиняю. — Вечером в Идзумо. Мусуби, на тебе закупка продуктов, спросишь у хозяйки что нужно. Казехана, поможешь выбрать спиртное, ладно?

Слушая радостное одобрение собравшихся, встал с дивана. А теперь, попрощавшись со всеми, по своим делам. Уточним, где там наш юный друг. Вот только выяснить я ничего не успел, так как был схвачен прямо на улице, вынырнувшей из-за угла некой возбужденной личностью.

— Сегодня ты мне нужен. — Как ни в чем не бывало, начала Акицу, при этом удерживая меня за пояс. — В ближайшее время.

— Раз нужен, значит получишь. — Не делаю попыток вырваться и посмотреть на своего захватчика, а сам при этом продумываю свой будущий разговор с Санадой. Нужно чтобы он принял мои слова об охоте на одиночных секирей правильно, ведь свободных птичек уже не осталось, и единственная возможность выжить тем, у кого один или двое бойцов — объединиться, иначе Идзуми и Микогами их раздавят. — И, где я тебе нужен?

— Сам же говорил мне оборудовать у себя на складе место для отдыха. — Счастливая улыбка Акицу проявившаяся в голосе не оставляла сомнений в природе ее нужды, и мои серьезные помыслы стали таять сами собой. — Вот там, и понадобишься.

Глядя на такое проявление радости, самого распирает улыбка в тридцать два зуба. А использование моего совета, таким образом, в двойне приятно. Хотя это и не правильно, но ладно, Санада подождет. Последние дни были достаточно напряженными, сделать эмоциональную перезагрузку будет очень полезно. Мне, в принципе, все равно где, но я хочу привить своей половинке привычку использовать все возможные варианты. Поэтому, пока есть такая возможность, посетим какое-нибудь до одури розово-сопливое место, украшенное рюшечками и плюшевыми игрушками. Япония страна традиций. Улица красных фонарей, как их неотъемлемая часть, если и сменила свое название, то вид оставила прежний. Туда мы и направились. Девушка нисколько не удивилась смене маршрута, своим взглядом одобряя выбор своего ашикаби. Остановившись около забавно украшенной витрины, дающей представление о возможном убранстве комнат, уверенно тяну участницу своих фантазий ко входу заинтересовавшего меня заведения.

Справа за стойкой сидела скромно одетая пожилая женщина, в простом кимоно. Выслушав мои пожелания, протянула нам ключ и озвучила стоимость одного часа. Заплатив за два, поднялись наверх. Забавно, и здесь номер двести два. За дверью оказалась маленькая комната с большой кроватью, привлекающей черной резной спинкой у стены на фоне розового покрывала. Весь интерьер выполнен оттенками розового аккуратно очерченного темным деревом на границах плоскостей. Аки подскочив, спиной падает на пружинный матрас и раскидывает в стороны руки. Закрываю дверь, баррикадируя ее стулом, и обхожу временное владение. Миниатюрный санузел с душевой. Заглядываю в кабинку, вдвоем здесь будет тяжко. Возвращаюсь. Акицу, схватив меня за пояс у порога уборной, тащит к кровати.

— В душ пойдешь? — Меня веселит ее нетерпение, а желание близости сводит с ума.

— Я в норме, а ты сегодня не бегал, да и облизывать тебя не собираюсь. — Мгновенно сбрасывает с себя одежду и помогает раздеться уже мне, дополняя сей важный процесс своими страстными поцелуями.

Закончив с нижним бельем, запрыгивает на меня, обхватив пояс ногами, и помогает моему возбуждению войти в себя. Ее страстность и несдержанность передаются мне. Забываю обо всех возможных последствиях ускоренного взаимодействия наших ядер. Есть я и она, какого еще нужно? Через какое-то время понимая, что стоять нормально уже не могу, падаю с девушкой на кровать, резко повышая темп. Аки, устремившись ко мне, замирает. Короткой дрожью ее тело покидает напряжение и, выдохнув, смягчает свои объятия. Все происходит в почти полной тишине, не считая нашего дыхания. Переворачиваюсь на спину со своей желанной ношей. Медленно, словно раздумывая, целует меня. Опускает ноги на матрас и начинает покачивать своей попкой из стороны в сторону. Я так из нее и не вышел, мои пальцы мнут ее ягодицы. Ее взгляд говорит мне то, что не скажут никакие слова. Приподняв пятую точку, насколько возможно, начинает медленно ее опускать. Снова и снова. Сдерживаюсь, чтобы не двинуться ей на встречу, хочу принять ее такой, какой она хочет быть .... Во второй раз, в конце, мне пришлось разрядить свою ауру. А то вроде удовольствие есть, а завершенности нет. Лежит, прижавшись ко мне, немного сбоку, по-прежнему обняв ногами. Экспресс-осмотр состояния ее источника показал его обычное рабочее состояние, без всякого возможного бесконтрольного выброса энергии. Заниматься анализом этого факта нет никакого желания.

— Ты, как? — Поглаживаю упругую грудь и аккуратный животик.

— Не дождешься. — Серьезным тоном сообщают мне. — Я чувствую ..., что-то происходит.

Приняв ответ, не сразу понял его сути. Положив тело девушки, сел рядом и постарался внимательно рассмотреть ее источник. Его нахождение не изменилось, все виденные мной ядра располагались так же, как и мое. Чуть ниже солнечного сплетения. Ядро секирей состоит из однотипных духовных частиц и, уплотняясь в центре, образуют маленькое ядрышко. Что, собственно в конце, я и увидел у Каихи. При окрылении птичек, мои лоскутки, сгустками энергии, попадают в источник секирей и происходит подобие привязки: свой — чужой. Сила моего ядра позволяет влиять на их работу, своим присутствием увеличивая выброс частиц из ядра секирей в их ауру. Соответственно усиливая мощность техник выполняемых птичками. Норито, по-видимому, действует также, но на биохимическом уровне, что в сравнении со мной день вчерашний. Так же появляется эффект подчиненной радости восприятия ашикаби у окрыленных. Что подтверждает поведение Мусуби при моих уговорах и ее незамедлительном согласии, после моего воздействия. Поведение моих частиц в источниках девушек стандартно. После проникновения, они образуют нечто вроде кольца из вращающихся лоскутков вокруг маленького ядрышка, каким-то образом влияя на его работу, и постепенно тают со временем, вызывая у секирей легкий дискомфорт. Это и вынуждает птичек возвращаться в свое гнездышко, под крылышко ашикаби. По сути, происходит своего рода подчинение секирей ашикаби. Не этой ли способностью хвастался Каору-сан, говоря про силу, доставшуюся ему от Такехито? Или он на интуитивном уровне может выбрасывать свою энергию и ослаблять силу не окрыленных секирей? Тогда возникает вопрос, как такие способности могут передаваться, не воздушно капельным путем, а? Не хватает данных, будем собирать. А пока, у меня тут девушка нагая лежит и с подозрением в своих прекрасных глазах решает, а все ли в порядке с ее ашикаби? Успокаивающе поглаживаем точеный животик и возвращаемся к словам Акицу. А что, собственно, изменилось? Моя рука замерла над ее лобком и Аки, подтянув ноги, своими пальчиками провела мою кисть ниже. Вот оно! Кольца-хоровода моих лепестков вокруг ее ядрышка больше нет, хотя частички моей энергии в ее источнике по-прежнему присутствуют, и, если приглядеться, продолжают движение вокруг ее ядра. От этого ее внутренний источник стал немного темнее цветом. И что все это значит?

— Думаю, что пока ничего страшного не происходит. — Задумчиво возвращаюсь в реальный мир.

— Если кто-то, что-то сейчас не сделает, произойдет нечто 'очень' страшное. — Девушка стала плавно перемещаться ко мне. Не дав ей закончить движение, опрокидываю на спину и начинаю грубо мять, гладить ее тело, почти до боли. Не вытерпев моего издевательства, хищным зверем бросается сверху, и мы снова сливаемся в ритмичном бое страсти. Странные чувства и эмоции вихрем кружат в моем сердце. Да меня прет, однако. Хотя с такой девушкой это простительно.

— Знаешь, теперь я тоже чувствую, что что-то происходит. — Когда биение пульса стихает, подтверждаю ощущение Акицу. Та, в ответ на мои слова, просто рассмеялась.

— Значит, я не одинока, это приятно ... — И снова заползает на меня сверху.

Я ведь так и привыкнуть могу! Поглаживаю по спине разгоряченное тело девушки и не чувствую привычной прохлады ее силы. Меня чуть озноб не пробил. Рука, ненадолго замерев, продолжила движение. Чтобы не происходило, я должен оставаться спокойным. И сколько подобных мелочей я упускаю из виду? Ладно, отсутствие холода можно объяснить тем, что Акицу стала лучше контролировать свою силу, которая перестала тупо фонить в пространство. Это плюс. С другой стороны, ее сила могла начать меняться непредвиденным образом, и тогда все плохо.

— Любимая, как твои успехи в защите изо льда? — Стараюсь, чтобы голос звучал беззаботно.

— Я только расслабилась, а ты опять о деле. — Бурчит, поднимая ко мне свое лицо, и целует. — Новости неплохие. Три льдинки в движении. А после издевательств, твоего братика, их реакция и координация стала улучшаться. Можешь мной гордиться. — И снова расслабилась.

Вот так. За достаточно короткое время вырос контроль над стихией. Это и радостно и тревожно. Вообще многовато вопросов стало появляться в последнее время. Заниматься внешними делами, конечно, нужно, налаживать новые связи, разведывать площадку будущих сражений, но и внутренние дела запускать нельзя. Все должно развиваться равномерно. Но пока активно шел канон, мне не хотелось упустить ничего стоящего, по возможности выжав все из своих знаний. Послезавтра начнется перерыв в активной жизни боевки секирей, вот тогда и займусь анализом своего состояния, как и более плотным изучением жизненно важных вопросов. Мелодия вызова телефона отвлекла неспешный поток мыслей. Во время нашей прогулки с Аки решил не выключать связь, ни к чему.

— Слушаю. — Протянув руку за мобилой, включаю связь. И кому я понадобился?

— 'Минато! Тебя разыскивает Тцукиуми! Я дала ей неверный адрес, и она пошла за тобой, но через десять минут она снова со мной свяжется, и тогда я дам ей точный. — Наш хакер упивался своей властью бога информации. — Ты мне должен массаж, какой сам знаешь'. — И отключилась, вымогатель. Впрочем, у каждого существа должны быть обычные радости жизни, и если это поможет мне перевести ее интерес ко мне на мир вокруг нее, то мне не жалко. А тем временем ...

— Любовь моя, у нас пять минут на сборы. — Поворачиваясь на бок, скидываю с себя такую желанную ношу. Сам же задумываюсь. А какого второй захотелось помочь девятой?

— И кого мне надо успокоить на этот раз, чтобы я смогла насладиться своим временем с моим мужем наедине? — Вся томность и игривость вмиг слетели с Акицу, явив мне валькирию готовую убивать и умирать. В своем боевом настрое, да баз одежды, моя любимая была зверски привлекательна. Уже стоя у кровати, подгребаю ее к себе и с наслаждением целую.

— Уже никого. Это Тцукиуми. И моя секирей нуждается в своем ашикаби. — Замечаю недовольство на лице девушки, и поправляю непослушные пряди на такой умной головке. — Аки, не забывай, что ты замужем за эмм ... — Экстренно пытаюсь найти слово, определяющее мое непростое положение. — За человеком, у которого куча знакомых девушек на выданье, и он, отвечая перед самим собой за каждую, постарается всех их пристроить. Ну, то есть, найти им любовь по сердцу.

— Главное, чтобы на себя слишком много не взваливал. — Сердито буркнув, седьмая скатилась с кровати и стала быстро одеваться. Это она сейчас на что намекала?

Расставшись на входе заведения, где нам было так хорошо, но мало, я пошел в направлении Идзумо. Чтобы не хотела от меня девятая, все обговорим по дороге домой. Так, ей придется сдерживать свои наиболее сильные эмоции и в нашем разговоре будет больше конструктива. Девушка догнала меня на входе в частный сектор, до дома минут тридцать-сорок, успеем все обговорить. День к ночи оборачивается. Окружающий мир, вспыхнув на прощанье красными оттенками в последний раз, готовится погаснуть в серой тьме и непроглядной ночи до следующей зари.

— Минато! — Тцукиуми спрыгнула на асфальт в десяти метрах от меня и, не торопясь, выравнивая дыхание, подошла ко мне. Ее вид выдавал решимость идти до конца, чего бы ей это не стоило.

— Моя принцесса. — Делаю галантный поклон и, раскинув руки для объятий, с одобрением улыбаюсь ее нерешительности.

— Не здесь ... — Немного покраснев, отводит взгляд в сторону. Мне важен факт ее осознания, что именно она отказалась от моего внимания, не пошла мне навстречу. А все из-за своих понятий нравственности. Я не против собственных взглядов на жизнь у моих секирей, мне нужно подчеркнуть, что уважаю их выбор. — Мне нужно поговорить с тобой.

— Я весь твой, пойдем домой, в пути и поговорим. — Поворачиваюсь и медленно иду.

— Ты говорил, что будешь моим мужем ... — Начала зачитывать обвинительную речь девятая, но сбившись на своей мысли, замолчала.

— Я обещал тебе помощь в твоем желании стать моей женой, если таковое у тебя всерьез появится. — Поворачиваю к ней голову и смотрю в лицо. Выдавать желаемое за действительность, лишь услышав возбудившее нас слово в контексте собеседника, как это похоже на нас грешных. — Это действительно было. И не отказываюсь от своих слов. Но, мне требуется твердая уверенность, что твое сердце нуждается во мне, и твои чувства это не следствие того, что я твой ашикаби. — Набрав в грудь воздух, девушка хотела мне что-то сказать, но только обессилено выдохнула сквозь зубы. Она не знает, что Аки с крыльями, бракованная как-никак. Главное, чтобы она за решением моей задачи ко второй не подошла, а то, та ей подскажет, на мою голову.

— А помочь мне услышать голос моего сердца, не откажешься? — Теперь Тцукиуми пытливо всматривается в мое лицо, стараясь уловить эмоции, вызванные ее вопросом.

Краска смущения возвращается на ее кожу. Молодец, я не ожидал, что девушка так быстро справиться с собой, а главное, захочет узнать подробности возможного сотрудничества между нами. И скорость реакции на мои слова, и сама подборка вопроса, показали мне совсем другого человека. Я даже остановился, чтобы повнимательнее посмотреть на своего собеседника. Но тут, мое внимание привлек маленький продолговатый предмет, черным пятном сидящий в подсвеченном красными лучами солнца ушке девятой.

— Мацу, засранка, получаешь штрафной бал. — С улыбкой подхожу к обескураженной принцессе и вынимаю из ее ушка гарнитуру связи, кладу в карман. — Возвращаясь к твоему вопросу, отвечу. Я уже тебе помогаю. Тем, что даю тебе возможность привыкнуть ко мне, моей близости, своими объятиями, поцелуями в щеку. Даю в своих решениях узнать мой характер, мои ценности. Невозможно понять человека, только диктуя ему свою волю. Вот когда ты сможешь понять причину моих поступков, и я в твоих глазах останусь тем самым единственным, тогда твое желание исполнится само собой. А для начала, я предлагаю тебе партнерство, когда стороны равны, или не равны, но доверяют друг другу. По тем или иным причинам. Ты доверяешь моим решениям и следуешь моим словам, а я доверяю тебе свою жизнь и забочусь о тебе. Так что думай.

Беру за руку и веду в поместье, на сегодня с нее хватит, пусть переваривает. Но с мыслительным процессом у нее не задалось. Едва увидела Акицу в воротах поместья, отпустила мою руку.

— Тебя ждут. — Буркнула и, развернувшись, попрыгала в город. Смотрю ей в след. Ко мне подходит седьмая.

— Оно того стоило? — Спрашивает, с сомнением провожая взглядом удаляющуюся фигурку девушки.

— В этой жизни, каждое мгновение бытия стоит нашего внимания. — Отбрехавшись мутной фразой, пошел домой.

Оживленные голоса на кухне, среди них все сегодняшние участники нашего тайного собрания у Каору. Акицу также решила принять участие в приготовлении вечерней трапезы. Ну, а мне, как главному лодырю, пойти в свою комнату и отдохнуть. Но отдыха не случилось. Мой хакер, выполнив мою просьбу, напомнила мне о необходимости разговора с десятой. На столе стоял новенький ноутбук, на который я вчера положил. Посмотрим. На рабочем столе фото Мацу в розовом кружевном нижнем белье. И качество хорошее! Как интересно, неужели купила себе фотоаппарат, без моей подсказки? Заставку пока оставлю, если девушка хочет получить урок от моих секирей, случайно это увидевших, то пусть ее. Я вообще добрый. Быстро найдя файл с данными на Чихо, я также быстро понял, что ничего не понимаю во всех этих названиях медикаментов и медицинских терминах. Все, на что меня хватило, так это, просмотрев перечень даваемых ей препаратов за период лечения, найти циклическую закономерность. Ее пичкали химией из одного списка по кругу. Значит, либо исцеление невозможно, и Хига своими действиями, поддерживая в ней жизнь, просто истощает ресурс ее организма, либо, если эти лекарства безобидны, ей дают пустышку и вообще не думают о здоровье девушки. Возможно, специалист скажет точнее, ну, а мне для разговора и этого хватит, учитывая заболевание своего ашикаби, десятая должна ухватиться за любую возможность. Решив уточнить несколько моментов, зашел ко второй. Застав там Кусано, Шиги и Куно, понял, что придется отложить и вечером сходу все решать.

— И чего все здесь? — Обращаюсь к нашим молодоженам.

— Мацу получила план, который предложил Сео-сан. — Харука поворачивается ко мне.

— Да, его предложение осуществимо, но я смогу заблокировать спутник только на один час. — Мацу многозначительно смотрит на меня. — За это время вам нужно будет миновать мост и разобраться со всеми препятствиями, если они, конечно возникнут.

— Успеем. Ку возьмет на себя отвлечение внимания на автомобильном мосту. И не стесняйся использовать свои силы. Вся прибрежная зона должна быть закрыта растительностью, создавая тебе большой и широкий щит от возможных атак. — Касаюсь золотистых кудрей девочки. — С остальным, Мусуби справится.

— Ребята! — Занавеска у входа раздвигается, являя нам возбужденное лицо третьей. — К вечеринке все готово!

Вечеринка ... Скорее собрание сумасшедших в общем зале психбольницы. Такое впечатление, что все сошли с ума. Парочка беглецов с подавленными физиономиями скромно сидела за столом, судорожно удерживая в своих руках по стакану сока, а после пожелания им успехов в будущем, вдобавок покраснела. Казехана вообще хлестала саке из горла, поставив одну ногу на стол, и это почему-то осталось ни кем не замечено. Му засовывала в рот по пол курицы за раз, хорошо хоть жир во все стороны не летел. Мацу с пьяным счастьем прикладывалась к пивной кружке сока, но ее поведение не оставляло сомнений, что там есть еще и спирт. После очередного глотка у девушки появляется желание раздеть Куно. Та сжалась, пытаясь предотвратить насилие. Нормальная тема, но тогда уж и Харуку за компанию, чего уж там! Третья водопадом наливала саке в стакан нашей хозяйке, та вроде бы была в норме. Ку, изображая весеннее помешательство, бегала с поднятыми руками вокруг нас. Единственное, удивляло отсутствие любителя халявы, Каору-сана. Но это можно списать на его богатый опыт, обернувшийся тайным знанием, что на таких вечеринках не стоит появляться, даже ради бесплатной еды. Кагари тоже не было, похоже на своей работе. На полу стали появляться грязные пластиковые тарелки и пустые бутылки, вот это, мы жрать горазды! Посмотрев на весь этот цирк, я принял самое важное решение в своей новой жизни. Да, именно, со своими секирей никогда не бухать. Разве что, хмм ... Аки держит в руках маленькую стопку с прозрачной жидкостью, но вроде у Оошими она вела себя нормально. Девушка поднимает напиток к своим глазам и, отсалютовав мне, выпивает. Ладно, как говориться, не попробуешь, не узнаешь. Ко мне подползает Шиги, предательски бросив свою подопечную в руках второй.

— Эй, Сахаси. — Глядя на наш праздник, пытается сформулировать свою мысль. — Не хочешь со мной? Прочь от дурацкой игры. Ты ведь тоже хочешь мирно жить со своими девушками?

— Все верно. — Логично соглашаюсь с его словами, стараясь не смотреть на своего собеседника. Я не знаю, что с ними будет, но то, что свободы им не видать — это точно. — Но у нас шансов здесь выжить больше, именно поэтому я помогаю тебе и остаюсь здесь. — Сказал и понял, что в моих словах нет лжи, все так и есть.

В этот момент увидел в коридоре Тцукиуми через не большое остекленное окошко в стене столовой. Стоит, повернувшись веселому собранию спиной. Она пришла в поместье после какой-то переделки и ее одежда кое-где порвана. Ну да, лив платья разорван, эка невидаль? Сейчас все в таком состоянии, что ее голую грудь уже никто не заметит, а хозяйка, по доброте душевной, за касплей примет. Встаю и иду к своей страдалице, она так и не может принять моего решения помочь детям погибели. Стягиваю с себя джинсовую куртку, что надел специально для этого момента. Девушка, увидев меня, разворачивается уйти, но ведь рано еще!

— Тцукиуми! — Подхожу к стоящей спиной ко мне девятой вплотную, и набрасываю на ее плечи свою куртку.

— Чего тебе? — Ее обида в голосе звучит почти угрожающе. — Там слишком шумно.

— С тобой все в порядке? — А что еще сказать, знаю, что нет.

— Не волнуйся. — Поворачивает ко мне голову и стягивает края куртки на своей груди.

— Если ты уверена в правильности своего решения, не участвовать в завтрашнем деле, то не нужно. — Говорю то, что думаю. Каждому человеку нужно идти тропой своих решений. — Кстати, Акицу с нами не будет.

— Именно! Я своих решений не меняю. — Гневный взгляд синих глаз. — Только вы не справитесь с отрядом перехвата, а он там точно будет. Думаешь твоя Мусуби с ними справится? Ты за нее не волнуешься?

— Волнуюсь, но иногда, нам мужчинам, нужно поступать так, как считаем нужным, не считаясь с голосом своего сердца. — Твердо принимаю ее взгляд. — У вас все немного по-другому. И свое сердце вам слушать предпочтительнее, нежели разум.

— Минато, что ты со мной делаешь? — Берет мою правую кисть и тянет к своей обнаженной груди, выглядывающей из-под сдвинутого края джинсовой ткани. Я, конечно, понимаю, что девушка расстроена, но данная ситуация, в данный момент, мне не нужна. Перехватываю ее руку и своими пальцами стягиваю края куртки.

— Пытаюсь помочь тебе понять себя. Чтобы твое мировоззрение успокоилось и дало тебе возможность спокойно радоваться жизни. А теперь иди к себе и переоденься. — Отпускаю и возвращаюсь к нашему застолью. Но, вовремя вылезшая в коридор из обеденного зала Мацу скорректировала мои планы.

— Буду в твоей комнате. Найди Удзуме и приходите. — Сообщаю погрустневшей девушке. — Пора на сегодня заканчивать с делами. — Не дожидаясь согласия, пошел наверх.

Я сидел в темной пещерке второй и ждал, когда его хозяйка приведет сюда Удзуме. Праздник, наконец-то, закончился и все расползлись по своим домам. Му и Аки помогали Мии убирать образовавшийся свинарник. Вот тяжелые шторы раздвинулись и две девушки вошли в помещение.

— Мацу, я не в настроении. — Сообщила с порога десятая, и, увидев меня посмурнела еще больше.

— Это ненадолго. — Вторая проходит к столу, берет несколько листов с печатным шрифтом и протягивает девушке. — Прочти. — Та стала читать, дойдя до середины, посмотрела на Мацу.

— Что это, и откуда это у тебя? — Зло бросив бумагу на пол, уставилась на своего собеседника. Ее тело помимо воли хозяйки готовилось к драке.

— Это медицинская карта твоего ашикаби. Ее выдержка, если быть точной. — Мацу не проявляет ни каких признаков беспокойства. — На втором листе, что ты не читала, заключение одного онколога, который утверждает, что лечения, как такового, нет.

Удзуме, зарычав в бессильной злобе, сжала кулаки и, упав на колени, уперлась головой в пол. Ей никто не мешал. Атаковать нас, она не будет, мы ей ни чем не угрожаем. Ну, узнали мы, о ее проблеме, и что? Проходит пять минут. Девушка, приподнявшись на руках, смотрит на вторую, как на старшую. К которой, младшие, обычно, обращаются со своими бедами.

— Что мне делать? — С тоской смотрит на Мацу и неожиданно переводит взгляд на меня, в котором больше нет ни капли былого страдания.

— Я могу попробовать вылечить Чихо. — Если я сейчас ничего не предложу, десятая меня разорвет. Только из-за переполняемой ее обиды. — Предлагаю завтра перевезти твою девочку сюда, в Идзумо, здесь ей никто не будет угрожать. А послезавтра займусь ее здоровьем.

— Что ты можешь?!! — Злость и боль человека доведенного до отчаяния.

— Может, ты и не знаешь, но ашикаби тоже, не совсем люди. Я энергетически ближе, к твоему ашикаби, чем ты. И сделаю все, что смогу для ее выздоровления. — Беру на себя ответственность за еще одного секирей, за Хидаки я обещал Фудзите. — В любом случае, здесь, среди друзей, Чихо будет лучше, чем в больнице.

— Среди друзей. — Повторяет незнакомое слово Удзуме, словно пытается его разжевать и попробовать на вкус. Еще одно дитя подземелья не видевшее света. Мне остается только вскочить и пафосно воскликнуть: 'Да я просто луч света в темном царстве!!! Приклонитесь передо мной!' Мрачно рассматривая свою мысль, прослушал обращенные ко мне слова.

— Эй! Ты меня слышишь! — Десятая уже рядом и тормошит меня за плечи. — Завтра я пойду с вами.

— Нет. Ты можешь только наблюдать! — На меня посмотрели квадратными глазами обе, как я их понимаю. — Так нужно. А тебе Мацу приказ, завтра поступай так, как велит твое сердце. Все, на сегодня отбой. Завтра с утра или в обед займемся твоей девочкой. — Разворачиваюсь и выхожу, иначе вторая начнет вымогать очередную порцию килобайтов будущих событий.

С каждым днем, мне становится все труднее удерживать себя в тесных рамках канона, зато этот путь безопасен. Остается всего ничего — дожить до понедельника...

День побега. Глава одиннадцатая.

Осознание ощущения, будто чувствую себя, как упившийся вампир, пришло раньше фиксации окружающей меня реальности. Даже звуки еще не воспринимались. Словно ты плаваешь в огромном океане возможностей, и стоит тебе захотеть, как, доселе не доступное, прыгнув в твои объятия, извергнется из руки искрящимся фонтаном твоих новых свойств .... Но, тут на задворках сознания запиликал мой мобильник. Нащупав нарушителя спокойствия, подношу к уху.

— Слушаю. — Как же хочется побыть еще в этой сладкой дреме.

— 'Братик, привет! Как там моя Мусуби, ты с ней хорошо обращаешься?' — Доносится из трубки энергичный голос моей сестренки на фоне шума городской суеты.

— А, это ты, Юкари-тян. Когда познакомишь меня со своим мальчиком? — Разлепив один глаз вижу свою комнату, залитую дневным светом. Наверно уже часов девять не меньше. — Твой братишка хочет убедиться, что будущее его сестренки в надежных руках.

— 'Дурак ты, Минато! Говоришь всякие глупости! — Чувство возмущения не дает девушке понять, что мы с ней поменялись местами. Раньше она подкалывала Минато, а сейчас вон, как все повернулось! Непутевый братец, сам начинает подтрунивать над сестренкой и проявлять покровительство сильного, над слабым. Немного успокоившись, продолжает. — Я сейчас немного занята, и на такие вещи времени нет! Заскочить к тебе некогда. Все пока!'

— Не пропадай! — Рука обессилено падает за голову на пол.

Говорить, что собираюсь к ней в гости не стал, вдруг психовать начнет. Подростки, всегда нужно учитывать их гипертрофированную реакцию. Кстати, об этих, вечно молодых и трезвых. Надо к помощникам Аки заглянуть. Да, они все дети разумные, но именно это и требует в наши дни повышенного внимания. Снова мелодия мобильника.

— Смольный слушает. — Что-то благостное настроение начинает куда-то улетучиваться. Сегодня и так достаточно сложный день, то есть ночь. И я немного нервничаю из-за того, что не знаю, насколько повлиял на канон и гладко ли все произойдет на мосту. Все-таки Карасуба, девочка серьезная, и шутит всегда однобоко, использую свою катану.

— 'Эээ ... простите, это номер телефона Сахаси Минато?' — Растерянный голос, не утративший трезвой оценки ситуации. Орихико решил сам мне позвонить, наверно нашел несколько неудобных для меня вопросов. Молодец! Такую проницательность надо поощрять доверием.

— Прости, Оошими! Мне тут сон исторический приснился, вот и брякнул спросонок. — Настраиваюсь на деловое общение. — Слушай, если это не нарушит твоих планов, заходи ко мне сегодня часам к пяти, шести. Акицу вас проводит, арбузика покушаем, местные новости обсудим ...

— 'Хорошо, Минато. До вечера'. — Заканчиваем разговор. Вот, приятно общаться с умными людьми.

Теперь разобраться с моим беспричинным состоянием счастья. Да нет, причины есть, аж три штуки. Наличествовало присутствие 88ой, Кусано и Мацу. В общем, перерыв в наших совместных ночевках породил новый вопрос. Больше ни о чем подумать я не успел, мое лицо накрыла тень и, почти коснувшись меня своим носом, надо мной склонилась Удзуме.

— Ты сегодня вставать собираешься? — Глаза девушки зло сузились. Теперь эта зараза с меня не слезет, пока ее ненаглядная Чихо, не выздоровеет. Ну, она не моя птичка, значит, и разговаривать с ней будем соответственно.

— А лично меня удивляет то, что ты все еще здесь, а не в больнице. — Смотрю на нее в упор, усиливая давление в голосе. — Тебе нужно незаметно выяснить, есть ли слежка за твоим ашикаби и не появилась ли новая охрана. А вместо этого ты меня с утра пораньше пугаешь! — Продолжаю выговаривать девушке и чувствую, как рядом со мной, пихая в разные части моего тела, просыпаются остальные. Десятая, не меняя нетерпеливого выражения лица, откинулась обратно, и я увидел заинтересованные лица остальных присутствующих. — Все серьезные разговоры в коморке Мацу. Это понятно?

— Эмм ... Минато-сан, что ж ты раньше не сказал? Я бы тебя ночью сразу к себе и оттащила! — Издевательски лыбится на меня вторая. — А тебе Удзуме стоит думать не только о себе, но и о других. То, что ты волнуешься и мечешься, делу не поможет. Лучше спроси, что от тебя требуется, и выполняй, доверив остальное нам.

— Пока я не узнаю подробности, никуда не пойду! — Непреклонно заявляет ей в ответ моя новая головная боль.

Слушая их перепалку, мое воображение начинает мне рисовать довольно мрачное будущее. А значит, делаем следующее. Поманив рукой десятую к себе и дождавшись, когда приблизит свою голову к моему лицу, хватаю ее за уши и подтаскиваю так, чтобы наши глаза были в пяти сантиметрах друг от друга. При попытке девушки вырваться, словно выдыхаю через рот концентрированный поток своих частиц. Ее зрачки расширяются, и Удзуме смотрит на меня, толи с ужасом, толи с удивлением. Застыла и ладно, мне много не надо.

— Слушай меня внимательно. — Шипя от злости, вкручиваю свои слова ей в сознание. Чувствуя сладкое бешенство, наконец-то вырвавшееся наружу, после стольких дней издевательств над моим терпением. Все мое недовольство от сложившейся ситуации, начинает четко предъявлять претензии первому, на ком решил оторваться ее хозяин. — Я не твой ашикаби, за которым ты привыкла ухаживать, ощущая свою доминантную роль. Я протягиваю руку помощи и не навязываюсь вам в вашем безвыходном положении. Четко уясни себе это. И я не бродячий волшебник, творящий чудеса во славу своего бога. У меня есть люди, которые мне дороже всего на этом свете. Ты с твоим ашикаби идете пока, только, балластом в моих планах. Поэтому будь добра соблюдать приличия и уважать тех, на чью помощь рассчитываешь.

Я прекрасно понимаю ее состояние, но также ясно осознаю, что она привыкла действовать одна, ни на кого не уповая, молча влача свою тяжелую ношу, что была ей омерзительна. Теперь, если мне удастся вылечить ее Чихо, этой самостоятельной боевой единице придется неизбежно влиться в состав моей группировки, а это субординация, послушание, уважение, наконец, которого и в помине нет. И то, что я его, этого уважения, еще не заслужил, меня нисколько не волнует. Если меня не уважают, как личность, готовую поставить на кон свою жизнь наравне со всеми, то помощь такого человека мне не нужна. Отпускаю ее голову, и десятая, пару раз растерянно моргнув, садится обратно у моего изголовья. Тут замечаю сползшую с одеяла Ку, сидящих рядом и внимательно наблюдающих за нами Мусуби и Мацу, ну и довольную улыбку Акицу, которая появилась в открытом дверном проеме. Когда успела только?

— Узнаю своего господина. — Хитро подмигнув, седьмая с поклоном продолжает. — Завтрак готов. Хозяйка просила всех позвать. — На последок задержавшись на мне своим изучающим взглядом, пошла вниз.

— Минато-сан, а что это сейчас было? Вы будто Удзуме укусить хотели? — Му задает очередной вопрос из серии 'подставь своего ашикаби'. Мда, вопрос: почему я не сюсюкаюсь с чужими секирей? Почему 88ая не может, как Аки, просто помочь? А я смотрю на Кусано, смявшую край моего одеяла на своей груди.

— Девушки, ваш ашикаби проголодался. Я торжественно обещаю, не есть тех, кто отведет меня к столу. — С улыбкой глядя на Ку, протягиваю ей руку. Как и следовало ожидать, ребенок отреагировал первым, и меня дружной толпой повели кормить.

После совместного принятия пищи, мы всей прежней толпой пошли ко второй, седьмая также решила поучаствовать в общем собрании. Пришлось всем рассказать о болезни ашикаби десятой и принятом решении забрать ее к нам в поместье, в расчете на то, что я ее вылечу. Услышав последнее заявление, все дружно открыли рот, но я сразу пресек все возможные расспросы, сказав, что если Чихо захочет, то сама им все расскажет. Мацу скабрезно ухмыльнулась.

— Удзуме, ты сейчас идешь в больницу. — Останавливаю девушку, собиравшуюся снова что-то ляпнуть. — Если появится важная информация, ты быстро, путая свои следы, возвращаешься сюда, или, позвонив Мацу, сбрасываешь звонок. Это будет означать, что есть проблемы.

Поднимаю руку, чтобы привлечь внимание и задумываюсь. В оригинале, когда Минато оказался слишком близко к Хидаке, десятая оказалась одной ногой за гранью. Один раз я ее ашикаби уже посещал и чутка наследил, пусть Тецуя и вывел нас без больших проблем, но камушек запустивший лавину брошен. Значит теперь, Удзуме может получить приказ на ликвидацию моих секирей, кто это будет? В прошлый раз это были Му и девятая, теперь цель может измениться. Значит, берем балласт с собой, не стоит слишком натягивать нить вероятности, порвется, а мне бо-бо будет.

— Мусуби, возьми с собой Кусано и найдите Тцукиуми. Мы сегодня вчетвером отправимся навестить нашу будущую подругу. — Девушки, подорвавшись с места, отправились выполнять пожелание своего ашикаби. Так, теперь разнарядка для бойцов, играющих первую скрипку. — Удзуме, слушай внимательно и запоминай. От твоих действий, их точности выполнения, будет зависеть не только твоя жизнь, но и жизнь твоего ашикаби. Если Кикадзаки ... — Девушка впивается в меня взглядом, стараясь не пропустить ни одного слова, но, услышав имя посредника Хиги, вздрагивает. Мне даже становится интересна причина перемены ее отношения ко мне. — ... отдаст тебе приказ о нападении на кого-либо из моих секирей, ты так и поступишь, осуществляя его в пределах больницы своей девочки. Я специально погуляю вокруг здания центра перед тем, как идти к Чихо. Если это будут Мусуби, Тцукиуми и Кусано, ты сбрасываешь на телефон Мацу один непринятый вызов, если цель Акицу, то два звонка. Более атаковать Идзуми некого. Когда мы будем в плате Хидаки, отзываешь 88ую и девятую на пустырь за больницей и там изображаешь сражение на полном серьезе, но через какое-то время делаешь вид, что проиграла. Если рядом будет поддержка из секирей Идзуми, они должны будут напасть на моих девочек. Твоя задача свести на нет их попытку и встать на сторону моих птичек так, чтобы все остались при своих. Мне будет достаточно, если мы заберем твою девочку без потерь с нашей стороны. Желать о большем при текущем раскладе, действуя практически в слепую, глупо. Так что будем скромны в своих желаниях. Если Хига нацелен на Аки, то выходишь со своим ашикаби на прогулку, и вместе с нами возвращаешься в Идзумо.

— Теперь с тобой. Я надеюсь, что настоящей целью Удзуме будешь не ты, тогда предыдущий расклад сохранится. Если нет, то нам проще. Забираем втихаря Чихо, и всех делов. На тебе останется периметр вокруг больницы с его возможными врагами. Только наблюдение в связке с Мацу. Ну и как всегда, твоя невидимость на первом месте, спроси совета и помощи у аники, у него можно учиться не одну жизнь. — Перевел я свое внимание на Акицу. — Девушки, какие вопросы?

— А своему сопровождению ты инструкции давать будешь? — Десятая ищет уязвимые места в моем плане. Время самостоятельных операций не прошло для нее даром. Хороший оперативник из нее выйдет.

— Нет, конечно, пока мои красавицы не пройдут сквозь горнило признания своего ашикаби, доверие в серьезных делах к ним будет очень размеренным. Да и играть они будут натурально, тебе же проще. — Смотрю на сомневающуюся девушку. — У тебя есть возможный наихудший расклад, имея их естественную реакцию, тебе играть будет легче и проще. Скажешь, что-нибудь про любовь и Мусуби сразу станет на твою сторону, а там и мою принцессу уломаете.

— Да уж, весело у тебя! — Усмехается и встает. — Ладно, все поняла. Я ушла. — Выходит из комнаты.

— Минато, в каких случаях мне вмешиваться? — Аки интересует полнота ее полномочий.

— В ближайшие сутки, ты можешь вмешиваться в мои операции, только в случае остановки моего сердца. — Смотрю на вскинувшихся девушек. — Запомните то, что я говорю. Я отдаю отчет своим словам и трезв рассудком. Риск, в предстоящих событиях для меня минимален, и ваше доверие для меня в ближайшее время очень важно. Ваш ашикаби знает, что делает. Что бы со мной не происходило, я это приму и выживу. Аки, ты должна научиться быть призраком, невидимым для всех до самого момента их смерти. — Под моим тяжелым взглядом девушка опускает голову.

— Слушаюсь. — С поклоном отвечает моя осень, и я не чувствую ни наигранности, ни притворства.

Она действительно принимает мою волю, как цель своих устремлений. Вторая покосилась на нее, но ничего не сказала. Ее функции неизменны. Все знать, всем подсказывать, всем помогать. Несмотря на ее тягу ко мне, как своему ашикаби, эта девушка не теряет рассудка и четко следует своим интересам, что наводит меня на следующую мысль. Эта привязка секирей к своим ашикаби, штука своеобразная, не дающая им абсолютной зависимости в принятии решений. Значит основной вопрос в том, как отвязать их источник от моего, и сплавить свободных духом девушек на попечение другим парням, естественно ашикаби. Это дело далекого будущего. Блин, чувствую себя многодетным папашей.

— На мне связь, как обычно. — Мацу переводит внимание на себя.

И мне думается, что девушка более чем довольна своей важной и несколько независимой ролью в моей команде. Каких-то сильных чувств на данный момент она ко мне не испытывает, или влияние ее рациональности на ее поведение настолько высоко, что я их просто не вижу. Ну не считать же за проявления чувств обычные заигрывания, которые я могу с удовольствием поддержать, как только пойму, что своими действиями не нарушу ее свободу выбора. Акицу она ревнует, скорее как программа в системе, понимающая, что у ее товарки приоритет чуточку больше, чем у нее самой.

— Раз с этим разобрались, то я выхожу с нашими подружками через час, полтора. — Поднимаюсь и иду в свою комнату. Аки не спешит вставать, видимо им есть, что обсудить.

Падаю в своей комнате на пол, бездумно уставившись в потолок. Белый шум в мыслях заканчивается закономерным вопросом. Не тороплюсь ли я с Хидакой? Вспоминаю присутствие Фудзиты в больнице. Если бы не его вмешательство, то ее ситуация могла бы и подождать, а я, как мальчишка застигнутый врасплох, сразу взял все на себя. Хренов Тэцуя, в тот момент я не мог сказать по-другому. Теперь ломать голову, как данное событие изменит ход канона. Хотя, что теперь то. Сам принял решение, самому и расплачиваться.

С Чихо все получилось настолько мирно и буднично, что можно смело назвать себя параноиком и паникером. Когда мы все вчетвером подходили к Центру Кейко пришел звонок от Мацу. Кикадзаки приходил к десятой, после чего та сделала два звонка. Акицу и Тэцуя, никакой слежки не заметили. Помощник Хиги приезжал один. Короче тишь да гладь. Через сорок минут у входа в парковую зону больницы появилась Удзуме со своим ашикаби. Еще пять минут, и мы все сидим в микроавтобусе Фудзиты, под возбужденный гомон девушек катим в поместье. Последовала череда знакомств. Мне даже захотелось куда-нибудь срулить, но скорый приход Оошими вынуждал оставаться дома. Хорошо, что Удзуме не посвящала свою девочку в детали ее недалекого будущего, иначе мне стало бы совсем неуютно. Вот нового постояльца покормили и уложили спать, все рассосались по своим делам.

Орихико со своей птичкой в сопровождении Аки пришли в половине шестого. Что было забавно, так это большой арбуз, что накренившись на один бок, нес в пакете ашикаби Кахо. Ну да, мне следует привыкать к ответственности за свои слова. А то раньше брякнешь что-нибудь и ладно, а тут есть личности, что будут все воспринимать на полном серьезе. Ответственность, мать ее. Седьмая от звонилась заранее, и я смог встретить гостей у ворот поместья, забрав тяжелую ношу гостя. В прихожей попросил Аки отвести нашу пару ко второй, все-таки у нее самое безопасное место в доме. А разговор будет уже не о тренировках. Помыл полосатую добычу, нарезав, взял тарелки с мусорным ведром и отправился на совещание.

— Ну, гости дорогие! Рассказывайте! — Раздав всем посуду и поставив в центр лакомство, передал инициативу Оошими.

— Может мои слова прозвучат странно ... — Парень чувствовал себя немного неловко, словно собрался предъявлять своему другу слова не слишком приятные. — ... Мне кажется, что ты специально приказал своей секирей устроить бой во дворе моего дома.

— Продолжай. — С удовольствием глядя на его смущение, подбадриваю рассказчика.

— Да, в общем все. — Удивленно смотрит на меня, не понимая моей реакции.

— Если все, то меня интересует ответ на пару вопросов. — Отламываю дольку арбуза. — Потерял ли ты что-нибудь, или твоя секирей после знакомства с нами? Расстроен ли ты выбранным мной способом знакомства с тобой? Оправдан твой союз с более сильным ашикаби на озвученных мной условиях, или нет? — С аппетитом ем принесенное угощение, отмечая понимание в глазах собеседника.

Его секирей, если в начале разговора и напряглась немного, то теперь, видя перемену в настроении своего господина, отдавала дань спелой мякоти. Если Орихико осознал настоящую подоплеку события произошедшего на своем участке, то он также должен понимать, что все случившееся пошло ему только на пользу. Даже в сегодняшней операции, их трио ставится задача отвлечения внимания не связанная с риском, так как силы МБИ во всех конфликтах секирей, без приказа Минаки, ведут себя очень тихо и стараются ни во что не вмешиваться. В то время как мне придется встретиться с тремя очень не мирными личностями.

— Но почему тогда и мне с Кахо не сбежать вместе с сегодняшними беглецами? — Задает самый пакостный вопрос.

— Я не уверен в их будущем. — Смотрю ему в глаза, и мой взгляд тяжелеет. — Они смогут покинуть Новый Токио, но что с ними будет дальше? В тоже время, если побег одной пары в МБИ могут рассмотреть, как допустимую провокацию для других слабых пар, участвующих в проекте Минаки, и сделать вид, что их отпустили, то с остальными такого не будет. Это развалит все развлечение нашим тюремщикам. — Я немного давлю на Орихико, хотя он и так сделает правильные выводы. — Все еще рассматриваешь идею своего побега?

— Уже нет. — Качает головой. — Пусть я и додумался до причины твоего появления у моего порога, но мыслить размерами возможностей МБИ мне пока сложно. Значит, просчитать свой успех или неудачу не смогу.

— Спасибо, что пришел со своими сомнениями ко мне. — Отодвинув тарелку, низко кланяюсь, касаясь лбом татами. — Я рад, что Бог свел нас. — Поспешная возня напротив меня, и, начав приподниматься, вижу Оошими в том же уважительном поклоне.

— Благодарение всем богам! — С волнением произносит парень. — Пусть сначала эта игра казалась мне безвыходной, но теперь, вместе, мы сможем справиться с любыми сложностями.

Когда мой собеседник поднимает голову, я с улыбкой подмигиваю ему, показывая на наших девушек. Ну, со второй и так все понятно, сидит, уставившись во все глаза, как на представлении. Акицу наоборот, словно не замечая нашего разговора, отвлекает Кахо угощением и вопросами о погоде, словно намеренно оттеняя наш разговор налетом несерьезности. Иногда понять алгоритм действия моей осени мне становится не под силу, остается надеяться, что когда-нибудь ее раскрывшийся характер ответит на все мои вопросы. Дальше пошел обычный треп о 'цене на водку', хотя у моего гостя и были вопросы, но, определившись в самом главном, Оошими решил найти ответы в будущем. Все правильно, слушать начальство это одно, уметь добыть нужную тебе информацию — совсем другое. Пока у нас партнерство и мы помогаем друг другу, но придет время и все встанет на свои места. Через час мы попрощались с Кахо и Орихико. Им пора готовиться к выступлению по своей программе.

Мне, как главному действующему лицу, захотелось спокойно отдохнуть в своей комнате с Аки. Кусано пришла к нам первой, плюхнувшись рядом. За ней, буквально следом, появились Мусуби и Мацу. Так маленькой компанией мы и набирались моральных сил перед вечерней прогулкой, пока не появились Харука и Куно.

Собственно, побег. Как много в этом слове. Наши беглецы пришли к нам в половине первого. Что примечательно, они были налегке. Ни сумок, ни вещей, одетые также, как и в день нашей первой встречи. Словно намеревались перейти мост и умереть. Может у Шиги там есть теплое гнездышко со всеми удобствами? Не знаю. Ладно, это не мои проблемы. Сидим в полумраке обеденного помещения, все слова сказаны, осталось только воплотить их в жизнь. Решив, что неспешная пешая прогулка будет в самый раз, поднимаю наши группы. В первой, как и в каноне, я, 88ая, Куно и Харука. Во второй, Акицу и Кусано, где первая из них должна проводить 108ую до автомобильного моста, и, после успешного вступления нашей девы леса в игру, отступить на исходные позиции, прогуливаясь в области места их будущей совместной атаки на базу отряда быстрого реагирования. У ворот поместья мы, следуя правилу всех конспираторов, разошлись в разные стороны. Тцукиуми к нам так и не вышла, оставшись при своем мнении, твердо уверовав в неразумность поступка своего ашикаби. Мацу заняла позицию снайпера в цифровом мире. Остальные зрители заняли свои места на галерке: Казехана, Хомура, Удзуме.

Когда мост появился во мраке ночи, начинается ощущаться напряжение наших первооткрывателей, рискнувших пуститься в неизвестность. Шиги находит в себе силы еще раз поблагодарить меня за заботу об их судьбе. На это я машу рукой, загадочно сообщив, что данное событие мне только на руку. Вот, мы замерли возле чахлых кустиков в двухстах метрах от края железнодорожного моста, три наивных барашка и их камикадзе пастух, в ожидании назначенного времени. На часах без пяти минут второго. Вертолет МБИ пересекает реку и направляется в сторону старого города. Может я прав, и тогда эта вертушка по их душу, но, как говорится: 'Show must go on'.

— Мусуби! — Отдаю команду своей секирей. Время ровно два часа. Мацу перехватила управление спутником и у нас есть ровно один час для танцев под луной среди металлических ферм.

— Хай! — 88ая встает, и, подняв за шкирку Куно, словно нашкодившего котенка, устремляется к железнодорожному полотну.

Офигевший Шиги поднимается следом и бежит за мной. А эта плакса, которая 95ая, начинает оглашать окрестности своим не мелодичным воем. Так под звуки сирены мы подбегаем к краю металлических ферм, где находим четверых военных МБИ, не устоявших перед мощью обаяния моей Му. Каски валяются в стороне, хотя оружие никто из них не выронил. Начинаем забег по шпалам. Кинув взгляд на соседний мост, вижу маленький кусочек ботанического сада, поглотивший метров двадцать надводного железобетонного сооружения и чуть больше разросшегося в прибрежной полосе. Когда мы с Ку обговаривали ее действия, я особо подчеркнул, чтобы девочка создала зону своей безопасности на максимально возможном расстоянии. Харука снова пытается рефлексировать в своей благородной манере, изливая подобие заботы о своих благодетелях, меня и Му то есть. В ответ советую поберечь дыхание. Затыкается. Я вообще начинаю чувствовать, что завожусь, и мое отношение к окружающему миру переходит в красный диапазон. Где не подсвеченные красным маркером существа воспринимаются врагами. Прыгнуть голой задницей на осколочную гранату — вот, что мне скоро предстояло, и пустой треп раздражал неимоверно. Изменить ничего нельзя. Пусть все останутся живы, но глупость моих будущих действий настроения мне не прибавляла.

— 'Срочное сообщение! Всем немедленно отступить! — Взволнованный голос второй раздается из динамика мобильного. — МБИ предвидели наши действия. Все отряды быстрого реагирования движутся в вашу сторону. Минато, почему ты сразу не сказал?'.

— Зато говорю сейчас, поступай, как считаешь нужным. Мне, нужно позаботиться о Кусано. Ей сейчас ничего не грозит. Как только Шиги и Куно пройдут на ту сторону, я заберу Ку. — Предлагаю моему начштабу бредовую идею. Да, малышка сейчас в безопасности, но вполне может испугаться, тем более что она одна. Дальность выстрела зарядов со слезоточивым газом запросто покроет зону безопасности 108ой, и вторая это понимает.

— 'Не спеши Минато. Сейчас это опасно. — Девушка начинает говорить взахлеб. — Если на мосту будут отряд перехвата ..., они могут убить даже ашикаби'.

— Я не оставлю Кусано, извини. — Полным скорбной патетики голосом я заканчиваю разговор.

Хорошо, что вторая достаточно возбуждена и выключила голову, а то могла бы задаться вопросом: что за фигню несет мой ашикаби? Убираю телефон и мы дружной компанией под завывание далеких сирен, продолжаем наш путь по мосту. В конце концов, моя хакерша тоже должна расти, и кто я такой, чтобы мешать ей? По канону девушка должна пересилить свой страх большого страшного мира и выйти на помощь к Ку, оседлав свой крутой байк, примчаться к нашей девочке. Что примечательно, на обратном пути наша пара замусорит город гигантскими образцами растительного происхождения, что даст мне минимум неделю спокойной жизни. За это их надо будет обязательно премировать, главное не забыть о своих добрых мыслях на их счет. Через пару минут Мацу подтверждает мое желание о необходимости ее поощрения своим звонком, и сообщает, что позаботится о108ой сама, мы можем заниматься своим побегом без обременения в виде брошенного всеми ребенка. Заодно, своим героическим поступком вторая подтолкнет Тцукиуми к правильному решению — полюбопытствовать, а не сдох ли ее ашикаби по своей дурости? Короче, канон наше все, и даже такому везучему засранцу, как я, стоит с ним дружить.

— Пожалуйста, остановитесь! — 88ая вежливо просит запыхавшихся попутчиков остановиться. Увидев наше препятствие, Куно, зажмурив глаза, прижимается к своему ашикаби.

— Ай-яй-ай, и куда это мы собрались? Там ведь граница города. — Мягким приветливым голосом сообщает нам о наших неправомочных действиях секирей номер 105, Беницубаса, или малиновые крылья, как можно перевести ее имя.

Симпатичная уверенная в себе девчонка с розовыми волосами, забранными в конский хвост, свисающий над левым плечом. В своем отряде имеет позывной красная, одета в черное короткое кимоно с широкими рукавами, повязанное красным поясом, красные беспалые перчатки с двойными браслетами на запястьях, спортивные черные обтягивающие шорты, красные сапожки. Сопровождала эту взрывную личность Секирей номер 104, Хайхане. Седые короткие волосы, вечно прищуренный взгляд, ехидная ухмылка, колье с шипами на шее, темное потрепанное в лоскуты кимоно, открытые участки кожи покрыты вечными бинтами, двойной пояс, черные сапоги. Ее оружие тридцатисантиметровые когти на кистях рук, переходящие в кольчужные рукавицы, пластинчатой броней, защищающие ее предплечья.

— Непослушных деток, что убегают из дома, наказывают, верно? — С предвкушением сообщает нам 105ая.

— Отряд перехвата, номер 104, Хайхане. — Представляется синяя секирей, с изрядной долей безразличия в глазах взирающая перед собой.

— Номер 105, Беницубаса. — Заканчивает официальную часть ее подруга.

— Номер 88, Мусуби! — Моя птичка готовится к спаррингу, и наивно добавляет. — Я младшим не проиграю! Мы пройдем этот мост!

— Забавные ... — 104ая хихикает, прикрывая рот кистью. — Похоже, они нас ждали.

— Ни во что нас не ставят, обидно. — Задумчиво констатирует красная. Я бы на ее месте тоже обиделся.

— Нападаю! — Му, как бы сказали раньше, пошла на 'вы', и ломанулась к своему противнику.

Беницубаса, также сорвавшись с места, нанесла в прыжке правой ногой боковой удар, рассчитывая проверить наличие мозгов у нападающей. На что Му, с наклоном корпуса в лево поднырнула под линию атаки и, продолжая движение, оказалась в воздухе, перед развернувшейся противницей. Там же, в воздухе, оттолкнувшись от чего-то, попыталась пнуть 105ую, которая показывала ей язык, и с проворством кошки избегала все ее атаки. Очередная серия безрезультатных выпадов с обеих сторон, и девушки замирают в пяти метрах друг от друга. Смотрю на это и чувствую злость, ядовитым туманом поднимающуюся из недр моей 'сучности'. Если раньше я относился к боевым недостаткам Мусуби спокойно, то теперь, глядя на ее беспомощность, понял, что для меня данная ситуация больше не приемлема. Тем временем, девушки решили развлечь себя разговором, и Беницубаса в своих диалогах показала себя довольно рассудительной личностью, несмотря на свой взрывной характер. Но вот, некоторая недалекость моей радости приводит к смеху 104ой, на что начинает злиться уже 105ая. И Бени, эта сладкая ягодка, решает закончить игры. Стремительный подскок, точный апперкот правой, и 88ая уже в воздухе. Подпрыгивая следом, наносит серию ударов кулаками в корпус, и причина ее злости отвесно падает между железнодорожных путей.

— Одна готова. — Констатирует красная, довольно встряхнув кисти рук. Подходит и ставит ногу на голову Му. Мне же остается скрипеть зубами и ждать, мое время получать шишки еще не пришло. — Эх, скукота! А я только стала разогреваться ... — Девушка разворачивается и делает шаг, чтобы вернуться назад к Хайхане. Но падает плашмя на землю, так как второго шага не получается. 88ая схватив ее за щиколотку, удерживает стопу на месте. — Какого демона!

— Я же сказала, что не проиграю. — Му поднимет счастливую мордочку и смотрит на покрасневшую красную, словно не ее только что хорошо от пинали.

Глядя на эту картину, понимаешь, что все эти секирей реальные монстры, но вот изменить свое человеческое восприятие сложно. Хотя эта 88ая реальная дура, стоит на коленях и держит своего противника за ноги, будто играет с подругой.

— Отпусти ... — В очередной раз повторяет 105ая, пребывая в шоке от такой реакции своей противницы.

Тут Мусуби, словно наигравшись, встает и, схватив Беницубасу за левую ногу, с разворота запускает свою ношу в сторону верхней части фермы моста. Мда, моя девочка умеет бесить не только своего ашикаби, про бессмысленность ее действия вообще молчу. Малиновые крылья проворачивает секирейские манипуляции с воздухом, развернувшись на месте и, создав точку опоры для обратного прыжка, приземляется возле 104ой, сообщая очевидное.

— Это было большой глупостью. Теперь я не буду сдерживаться. Я не просто выключу тебя, заставлю познать, что значит смерть.

Под влиянием ауры девушки мелкие камушки с земли стали подниматься вверх. Вот теперь моей птичке точно все перышки пересчитают.

— Минато! Берегись! — 88ая, схватив меня, отпрыгивает в сторону находящихся за нами Шиги и Куно.

— Землетрясение! — Озвучивает название своей техники 105ая и делает дыру шести метров в диаметре.

Все это без всякого норито, видать и неудовлетворенность может принести свои плоды, нужно взять себе на заметку. Сразу после своей разрушительной атаки, Беницубаса ринулась на Мусуби с яростным безумием в глазах. 88ая была серьезна и выкладывалась полностью, но после пропущенного удара быстро сдала позиции. Все это я наблюдал с края обрыва, откуда чуть не свалился в реку, но, подтянувшись на руках, выбрался на поверхность. Между тем, справа, Хайхане решила заняться своими беглецами.

— Это твой ашикаби? Что бы с ним сделать? — Оказавшаяся рядом со мной 105ая решает взять меня в заложники. — Не двигайся! — Мусуби делает шаг, но, взявшая меня за грудки Беницубаса, подталкивает свою добычу к краю. — Правильно, стой на месте! — Оставив меня, бросается к 88ой, которая начинает пропускать все ее удары. Своей последней техникой, очень похожей на водяной шар Тцукиуми, добивает своего противника. Му, оставшись практически без одежды, переворачивается на живот и ползет ко мне.

— Мусуби, не надо, остановись. — Это то, что я должен сказать. Мне осталось вытерпеть последний добивающий удар красной, что выключит ядро моей птички. Канон, сейчас его никак нельзя поменять. Стараюсь не смотреть на безумную рожу красной.

— Мы секирей, рождены, чтобы встретить своего ашикаби. Я встретила тебя Минато. Встретила и поэтому ... — Договорить Мусуби не дает завершающий удар Беницубасы, направленный в область источника девушки.

Всплеск затухающего ядра 88ой накрывает меня тошнотворным ощущением смерти. На негнущихся ногах подхожу к неподвижному телу. Мое лицо окаменело и парализованное сознание не способно принять пульсирующую на периферии мысль, что Му еще жива. Источник восьмой, при моем приближении, начинает увеличивать выброс своих частиц в ауру девушки. Подхожу, падая на колени перед наивной девочкой, отдавшей жизнь за глупость своего ашикаби. Хочется выть. Беру ее тело в свои объятия и прижимаю к себе. Смерть наполнила меня до краев и ищет выход из моего бессильного тела. Рядом 105ая советует вытереть слезы, которых я вообще не чувствую. Появившееся сияние между лопаток 88ой гаснет и ее знак секирей исчезает, а я продолжаю гнать свою силу жаждущую крови в ядро Юме. С уходящей из меня энергией пропадает и состояние безумия, сковавшее мой разум, замечаю, что Куно, поцеловав Шиги, решила-таки использовать норито и вступить в борьбу за жизнь со своим ашикаби. Начинает петь какой-то бред про 'ежика в тумане', и наши противники постепенно тая, как мороженое на солнце, оседают на землю. Если бы не слова ее песни, сам бы лег отдохнуть, но мне сейчас не до этого. Сознание прояснилось, на автомате продолжаю передачу своих частиц бездыханному телу в моих руках и не имею ни малейшего понятия о том, что делать дальше. Вдруг 95ая, словно захлебнувшись, выплевывает попавшую в легкие кровь и падает на руки к Харуке. Вот и вся возможная помощь от этой пары.

— Как же глупо. — Беницубаса с насмешкой комментирует попытку Куно противостоять дисциплинарному отряду.

— Нет, она все сделала правильно. — Отстраненно замечаю я, тем самым привлекая к себе внимание.

— Ты вообще хоть понимаешь, что тут происходит? — 105ая с гневом в глазах смотрит на меня. Девочка думает, что я, как и другие ашикаби далек от понимания безвыходности положения секирей. — Что за обезьяна вздумала перечить моим словам. Сначала умри разок! — Крутнувшись вокруг себя, подскакивает ко мне и ударом правой ноги собирается скинуть нас в реку, но водяной удар отбрасывает ее в сторону.

Тонны воды поднимаются взрывной волной до вершин металлических ферм, явив нам на своем фоне фигуру девятой, пафосно сложившей свои руки под грудью. Ну да, как заявила моя принцесса в аниме первой, перед тем, как отправиться к нам на помощь: 'не хочу стать вдовой, не разделив постель со своим мужем'. Из чего можно сделать только один вывод: пусть удовлетворяет себя, как хочет и когда хочет, если она меня изначально списала. Да и мне проще. Мда, какие интересные мысли. Ощущение смерти моей птички не прошло даром для моего мировоззрения.

— Псы МБИ, время вас наказать. Вода бросает вам вызов! — Заканчивает девятая свое приветствие.

Угу, еще одна моя секирей, решившая взвалить на свою, пусть не худую, задницу неподъемный груз. Лечить их надо, притом срочно. У меня и врач на примете есть, как раз проходит интернатуру у Фудзиты. Моя принцесса, заметив плачевное состояние Му, подбегает к нам. Видит отсутствие знака секирей и потрясенно падает на колени.

— Мусуби, а как же забег по магазинам. Не смей уходить победителем! — Трясет бесчувственное тело.

— Слышь, ты! — Подходит к нам красная. — Ты чего себе позволяешь!

— Сделать такое с моим другом! — Моя принцесса встает, призвав стихию в свое поле активного воздействия. — Номер девять, Тцукиуми, нападаю! Водяные стрелы! — Водяные шарики, приняв форму эллипса, устремились к секирей Нацио, но для контактных бойцов не стало проблемой уклониться от их жал. Что Хайхане и продемонстрировала, напав со спины, своими коготками распорола верх и лиф платья своей противницы.

— Думаешь, сможешь одолеть двоих сразу? — 105ая победно взирает на своего оппонента. 104ая показывая лезвия когтей, намекает на желание более близкого знакомства.

— Владеешь когтями? — В голосе девятой просыпается уверенность темной королевы, взирающей на своих смердов. С земли, медленно закручиваясь в спираль, стали подниматься к правой кисти девушки, словно живые, три водных потока. Сомкнулись на ее руке и образовали собой меч с широким лезвием. — Меч моего сердца, 'Водяное лезвие'!

И, снова, напала на своих противников, сочетая удары своего меча, что вырос до пяти метров, с брызгами водяных стрел. Если бы в поединке с Акицу она была серьезна, то седьмая провозилась бы с ней дольше. Результативность действий девятой повысилась только за счет подвижности во время боя, но, опять же, с минимальным результатом. Когда девушка хотела нанести решающий удар 104ой, Беницубаса отмочила ей своего фирменного пинка, прикрыв свою напарницу, пусть и получив при этом легкую рану. В третий раз бойцы замерли в хрупком состоянии покоя. Как же хреново быть попаданцем без супер сил! Заметив, что мои духовные частицы начинают рассеиваться в пространстве, переставая заполнять ауру Мусуби, постарался сжать их в области ее источников. Может это поспособствует ее скорейшему пробуждению? Тут моей скромной персоной заинтересовалась беспредельщица красная и направилась ко мне, а я сижу, тупо наблюдая их драку.

— Сахаси, полагаю когда-нибудь, ты станешь угрозой моему ашикаби, если я оставлю тебе жизнь. — Подошла ко мне с занесенной для удара рукой.

Тцукиуми бросилась мне на помощь, но дорогу ей преградила 104ая. Она же и засыпала мою последнюю защитницу, обрушив на ту порезанные ее когтями металлические двутавровые балки стальной конструкции моста. Спокойно перевожу свой взгляд с окровавленного лица девятой на Беницубасу, и та, опустив занесенную руку, отошла от меня, с удивлением глядя на свою будущую жертву. Чего уж она там увидела, не знаю, но в этот момент я подумал, что собираясь убивать, будь готов умирать. И глядя в расширенные глаза девушки, я приговорил ее заочно. Как только, так сразу. Ее принцип мышления и круг мировоззрения, сами внесли обладательницу таких хороших качеств в список на ликвидацию. Но, вот девушка пересиливает непонятное чувство, охватившее ее, и, с большей решимостью схватив меня за ворот куртки, поднимает на уровень своих красных глаз.

— Сейчас ты присоединишься к ним. — Садистская ухмылка растягивает рот 105ой, и она медленно отводит руку для удара.

Здесь канон дает мне возможность пустить в ход, хотя бы, свои руки, что я и делаю. Едва до крайнего положения замаха девушки остается пару мгновений, как я с силой свожу свои руки ладонями друг к другу на ушах Беницубасы. Даже в локтях загудело. Уверен, на моем лице не отразилось ни одной злорадной мысли. Да и чувств от своего поступка я никаких не испытывал. Красная, теперь с красными ушами, сидит на земле и очумело смотрит на мою спокойную фигуру. Зазвонил мой мобильник, выпавший из кармана.

— Обезьяна, меня ... — 105ая встает.

— Беницубаса, совсем лохушка. — Оторвав взгляд от оказавшейся в ловушке Тцукиуми, подначивает свою подругу хихикающая 104ая.

Шиги кричит мне, чтобы я бежал. Ему вторит девятая. Вот только бежать мне никуда не нужно. Скоро 'вылупится' Юме и эта долбаная ночь закончится. Потрясение моих чувств от ощущения смерти 88ой меня здорово вымотало. Вообще этот мир иногда здорово напрягает, или канон. Ах да, нужно сказать что-нибудь пафосное.

— Я не собираюсь бросать своих птичек, пусть и поступающих иногда глупо. — Все что я смог выдавить из себя.

— Вот как, тогда умри. — Красная бежит ко мне, дабы наконец впечатать свой кулак в мою смазливую физиономию. Но, как говориться, не канон.

— Это любовь! — Раздается восклицание знакомого голоса и 105ая замирает в шаге от меня.

Нас озаряет сияние, исходящее от тела Мусуби. И в этот момент меня торкнуло. А как иначе объяснить видение, которое транслируется прямо в ваш зрительный нерв, и при этом вы ощущаете камни под ногами своей обуви в реальности? А виделось мне в прозрачной синеве, наполненной редкими пузырьками, тело моей радости, почившей в реале.

— 'Любовь. Пожалуйста, научи этих певчих птичек любви ... — Слышу в своем сознании голос восьмой. — Научи их ты ...'

Видение вспенивается пузырьками и благополучно пропадает. Перед моим взором, как и всех присутствующих, тушка Му приподнимается в воздухе с расслабленно висящими конечностями, по-прежнему слепя нас ярким сиянием. Но вот, теперь уже Юме, принимает позу для фотосессий, ее суровый взгляд устремлен в даль, грудь прикрыта левой рукой, а на точенном животике все мы видим большие цифры Ноль и Восемь. Да, именно с большой буквы. Теперь понятно, почему Карасуба хочет пощекотать эту позершу своим мечом.

— Это любовь, сражающаяся за любовь номер восемь, секирей судьбы — Юме. — Девушка заканчивает пафосную речь, и ее взгляд приобретает некоторую осмысленность.

— С ума сошла после побоев?! — Восклицает Беницубаса. Бедняга реально думает, что ее жертва тронулась.

— Замолкни! — Восьмая сопровождает выкрик взмахом руки и строгим взглядом. — С каких это пор отряд перехвата так низко пал, чтобы обижать слабых. Как старшая, я должна вас наказать.

— Достала уже! — 105ая еле сдерживается перед нападением. — Хайхане!

Обе, ускорившись, с двух сторон устремляются к неясной угрозе их миссии. А вот дальше, я увидел глаза той, что временами ненавязчиво трамбует мое лицо своей грудью, и в этот момент в них не было ничего человеческого. Девушка собрала в правой ладони шар, состоящий из язычков двух источников такой концентрации, что вновь проявившееся сияние словно лезвиями ножей стало прорезать окружающее ее серое пространство. Именно так, в тот момент мне показалось, что мир выцвел в серые тона и красные волнообразные сполохи с черными прожилками яростным цунами начинают выплескиваться из ладони восьмой. Ну а дальше, безобидный шарик в ладошке девушки надулся и выплеснул бушующую силу наружу. Здесь, я честно зажмурился и закрылся руками, не желая видеть того, что будет, ибо богатая тема для размышлений уже есть. Когда я открыл глаза, завала балок над Тцукиуми уже не было, и девушка, обретя свободу, встала. По мосту в нашу сторону мчалась на своем байке Мацу с Ку.

— Кто ты такая. — Испуганно спрашивает 104ая, сидя на земле перед приближающейся восьмой.

— Острие копья защиты, проекта МБИ, секирей судьбы, номер восемь — Юме. — Вновь представилась девушка.

Только вот церемонии уже закончились. Восьмая берет своих противниц за лодыжки, поднимает над землей, и, раскрутив вокруг себя, отправляет в полет. Перед этим объяснив провинившимся девушкам, что в них не хватает любви. Молодое поколение дисциплинарного отряда улетело, а я подумал, что осталось пережить еще один момент и можно отправляться в люлю. Восьмая машет у перил ручкой отправленным ею в полет телам. Кругом народ восхищается оригинальностью решения нашей проблемы. Вот воздухоплаватели скрываются в горизонте, и мы видим довольное лицо девушки, повернувшейся к нам. Юме прикрывает ладошками соски и с блаженной улыбкой нам вещает.

— Все здесь пропитано любовью. — Смотрит на меня. — Не думая о себе. Сильное сердце, которое думает о других. Теплое сердце, которое думает о друзьях. — Подходит ко мне прижимает свою ладонь к моей щеке. — А еще твои чувства. Когда ты думал о Мусуби. Очень теплое сердце. Это твое сердце пробудило меня. — Ну да, впечатывает мое лицо в свою мягкую грудь. После всех сегодняшних волнений я уже не против, но только в горизонтальном положении, чтобы заснуть быстрее. — Оно вливается в меня, тепло твоего горячего сердца. У Мусуби связь с прекрасным человеком.

Так мы и стоим, слушая на заднем плане возмущение Тцукиуми и рев Кусано. Ага, ну с большим сердцем я согласен, маленькое просто не выдержит всего этого дурдома. А вливал я в нее пока только свою энергию, в надежде, что поможет. Вроде сработало. Звук неторопливых шагов и медленно проявляющаяся из густых теней фигура обрывает все разговоры. К нам неспешной походкой с предвкушением желанного поединка подходит черная секирей. Юме отпускает мою голову и поворачивается к своей бывшей напарнице.

— Ты все-таки появилась. — Бархатные оттенки в голосе четвертой постепенно наливаются силой.

— Неплохо выглядишь, Карасуба. — С мягкой улыбкой ответила восьмая.

— Я рада, очень рада встрече с тобой. — В конце фразы черной появляется нетерпение. Девушка выхватывает меч, словно уже находится в пылу сражения, заносит оружие для удара. — Юме!!! — Исторгнув имя своей противницы, как боевой кличь, бросается вперед.

— Карасуба. Я, должна, быть, той, кто, сразится, с тобой. — Восьмая отвечает, по словам, непрерывно уклоняясь от череды атак черной, которая, словно обезумев, тупо перла на свою напарницу, что оставила ее одну в этом скучном мире. — Но, тем, кто однажды остановит тебя, ... будет ...

Только Юме начала говорить последнюю фразу, как мое сердце, пропустив удар, тяжелым молотом ухнуло вниз, при этом захватив с собой мой источник. Такого страха я в этой жизни еще не испытывал. Мгновенная волна слабости, прокатившись сверху вниз, взорвалась чудовищным всплеском моей энергии, через звенящую от моей силы ауру, прорывающуюся наружу. Мир вокруг меня не посерел, а почернел, или в моих глазах потемнело, не знаю, но двигался в тот момент, ориентируясь только на источники девушки. Меня пронзила и побудила к действию одна единственная мысль. Состояние 88ой и восьмой изменилось благодаря моему вмешательству. Я своими корявыми ручками нарушил прежний баланс взаимодействия двух источников, и теперь они поведут себя не так, как в каноне. В момент последней атаки четвертой, когда восьмая останется стоять на месте, передав управление тела 88ой, ее источник просто не успеет уйти в ждущий режим. Ее ядро полностью восстановило свои функции и резко их погасить будет не в состоянии. Юме рассчитывает оставить перед ударом меча черной Мусуби, присутствие которой и остановит атаку, потому как цель Карасубы, именно восьмая. Все это проносится в моей голове, когда я, как обезумевший бог ветра (камикадзе), несусь к собирающейся замереть девушке, чтобы сбить ее с линии удара. Мне удается опередить четвертую на несколько секунд, но, вместо того чтобы упасть со спасаемой девицей на землю, я словно врезаюсь в корпус ледокола. В следующее мгновение от Юме во все стороны прокатывается ударная волна, и меня, отбрасывая в сторону, впечатывает в металлическую опорную стойку. От силы удара в глазах потемнело, а во взгляде на окружающее пространство начинают плавать белые опарыши, рот наполняется кровью, о том, чтобы дышать, я даже не задумываюсь. Тело пронизывают тысячи иголок. Правой руки не чувствую, поэтому на нее и заваливаюсь. Голова сползает набок и на рукав стекает тонкая струйка крови. С трудом фокусирую взгляд и вижу 88ую, которая, где стояла, там и стоит, глупо хлопая глазами — жива дура, появляется отстраненная мысль. Канон сохранен. Карасуба, подойдя к ней, постояла немного, грустно ухмыляясь, а затем направилась ко мне, по-прежнему сжимая в руке меч. Ну, все, пиZдец котенку...

— Я немного расстроена. — Привычным мягким голосом обращается ко мне черная. — Но в благодарность за чувства, подаренные мне этой ночью, я оставлю тебе жизнь. В следующий раз, подумай, как следует, результат может оказаться иным. — И, также неспешно как пришла, отправилась обратно.

Приговор отсрочен, но для меня это ничего не меняет — с четвертой мне еще придется пересечься, и не краями, как сейчас. Я еще никогда не умирал, но настоящие ощущения были именно из этой оперы. Очертания предметов на периферии стали расплываться. Но вот перед моими глазами появилось то, что временно вернуло меня к жизни. А именно, лицо Мусуби. И во мне вскипело такое бешенство, что сам не заметил, как, схватив девушку за горло, стал ее трясти.

— Ты bлядь вообще с катушек съехала!!! — Ору на нее, выплевывая кровь на каждом слове. — Сама сдохла, так другим жить не даешь!!!

— Прости, Минато, прости ... — Юме плакала, размазывая свои слезы и мою кровь на своем лице.

Вместе со злобой меня покинула и последняя причина моего пребывания в реале. Сознание, воспринимая тело, наполненное болью, молило об отдыхе. Затухающий голос восьмой в надвигающейся спасительной тьме беспамятства еще какое-то время звучал. Потом смолк и он ...

Глава двенадцатая.

Ощущение жизни вернулось вместе с болью, как нарастающее предупреждение, что лучше не двигаться. Попытка вдохнуть полной грудью также не увенчалась успехом, меня словно сдавливал пластичный обруч определенной формы. Левая рука, в отличие от правой, была зажата в чем-то теплом и мягком, пошевелить ей не представлялось возможным. Очередной глоток сухого воздуха спровоцировал глотательный рефлекс, да вот беда, кадык едва не застрял на середине движения. Во рту, словно силикатным клеем смазали и феном подсушили, чтоб мне удобней было. Шорох ткани справа. Мою голову приподнимают от подушки, и в губы утыкается край чашки.

— Пей...

До меня доносится тихий голос Акицу. Первым глотком размочил мусор в ротовой полости, проглотил. Дальше процесс пошел легче. Появилось желание открыть глаза. Кругом была ночь. Нахожусь в своей комнате. Рядом сидела Аки и, склонившись надо мной, всматривалась в мои глаза. Просто смотрела и молчала. Мысли в моей голове ворочались медленно и лениво, словно бегемоты в речке. Но от ее взгляда мне под конец даже неловко стало, но сдавать свои позиции в такой ответственный момент я не собирался. Разногласия среди близких существ дело естественное, практически семейное. Конечно, утверждать, что все прошло по моему плану в своем теперешнем состоянии дело проигрышное. Факты, что называется, на лицо. Прошедший 'побег' я оцениваю вполне удовлетворительно. Учитывая, что все остались при своих, небольшое наказание за свои 'шалости' с восьмой я заслужил. На фоне неожиданного окрыления седьмой, вопрос относительно ситуации с 88ой показался мне, что горы — по колено. Как оказалось, не все последствия можно просчитать и учесть. Особенно с моей двухъядерной птичкой, что доставила мне достаточно переживаний в последней акции. Готов частично признать свою вину, в доказательство своей объективности, но только после помилования! Если я не прав, пусть скажет мне об этом. Ну, а коли, нет, то да, вот такой, я и есть. Делай со мной что хочешь, только не бросай в терновый куст. Девушка сдалась.

— По-другому было нельзя? — Вопрос с легким укором заставляет меня виновато поднять брови. — Ясно ...

— Как все прошло? — Мой голос хрипит, и Акицу снова поит меня водой.

— Фудзита-сан сделал все аккуратно. Хороший пример для подражания. — Что называется улыбка в голосе. Я уже закрыл глаза и просто слушаю. — Мы с Кахо устроили такой показательный бой, что там еще долго будут искать концы. Наш инструктор по военной подготовке давно говорил, что нам пора переходить к активной работе, одна беда — нужны хорошие противники с прогнозируемыми показателями. По оружию потом сам выяснишь, как ходить начнешь ...

— Но вот твое шоу было выше всех похвал. — После небольшой паузы продолжила рассказчица. — Я успела к тому моменту, как ты с разбегу врезался в Мусуби. Видеть парня, свободно висящего на девушке с конечностями параллельно земле, это что-то. После вспышки увидела тебя у края моста. Ты понимаешь, что если бы тебя приложило не вдоль балки, а поперек, то ... — Вздох и недолгое молчание. — До сих пор не знаю, как относиться к твоему поступку. Карасуба ушла. Потом на мосту началась суета, твои секирей в восемь рук пытались тебя вынести, но удар лазера, обрушивший целый пролет изуродованного сооружения, поправил их планы. Вся дружная компания выбралась на твердую землю, об удобстве ашикаби уже никто не думал, хотя тащила тебя все же 88ая. Когда я увидела твое состояние, то мне стоило огромного труда не убить твою птичку. Да, Казехана и Удзуме помогли беглецам оказаться по другую сторону обрушенного пролета. Здесь ты оказался прав, они ушли в старый город.

— Хм ... с мамой твоей познакомилась. — Аки замялась, и я посмотрел на нее. — То есть я ее знала раньше, но ... не важно. На берегу вас ждал Тецуя. Приехал на своем микроавтобусе, он и осмотрел твое тело. Вправил вывих правой руки, стянул эластичным бинтом грудную клетку. Ребра не сломаны, но досталось им хорошо. Сказал, что об остальных повреждения ты сам доложишь, как очнешься, везти тебя в Идзумо и никуда не отпускать. Так и поступила. В поместье через пятнадцать минут приехала твоя мать, тут мы и пообщались. Я ни в какую не хотела отдавать тебя ей, так что общение с твоими родственниками у меня не задалось.

— Все правильно. — Одобрил действия своей осени. В Идзумо мне будет проще заниматься своими делами, коих накопилось изрядно. Повернув голову на бок, увидел Му в кружевном белье, обнимающую мою руку, что называется и руками и ногами. — А это, что значит? — Даже сам удивился тому, как жалко прозвучал мой голос. Вот уж не думал, что Аки потерпит кого-то рядом со мной в данный момент.

— Ах, да! Позволь тебя поздравить! У тебя сегодня первая брачная ночь с Мусуби. Ничего, что мы втроем? Нравится ее белье? Это я ей посоветовала. Сказала, что вот очнешься, как увидишь ее такую красивую! — С опасным блеском в глазах, седьмая сообщила мне новость, от которой я выпал в место без названия. Может я чего пропустил, сколько я был в отключке?

— Не волнуйся, сейчас та же ночь, ты ничего не проспал. — Видя мое беспокойство, Акицу положила свою прохладную ладошку мне на лоб. — А с 88ой получилось очень просто. Когда тебя устроили в твоей комнате, хозяйка выпроводила всех, оставив меня присматривать за тобой, через некоторое время, пришла твоя птичка. Закрыла дверь комнаты, села на колени, и, уткнувшись в пол лицом, попросила моего одобрения стать твоей женой, ... что мне оставалось? Ты принял на себя долг ее жизни, являешься ее ашикаби, защищаешь, рискуя собой. Я не могу тебя изменить, но вот попытаться уберечь — все, что мне остается. Моему господину придется принять в свой близкий круг еще одну девушку. И не думай, что это решение далось мне легко. — Наклоняется и страстно целует, а я понимаю, что все это время не чувствовал ее источника. Вот девушка отстраняется и передо мной раскрывается мощная аура Акицу, какой у нее до этого момента точно не было. Снова вижу ее ядро, а внутри меня ощущается холод ее частиц. — Ладно, хватит на сегодня. Спи.

Ложится рядом. Начавшаяся было паника из-за странного поведения моего ядра постепенно уходит. Отклик частиц седьмой говорит, что все будет хорошо. Новый статус 88ой мое сознание пока просто игнорирует. Скоро рассвет. Вот мои мысли, шевельнувшись в последний раз, замирают, запись регистратора останавливается.

...................................................................................................................................

— Минато, с добрым утром, пора вставать! — Голос полный еле сдерживаемой силы вырвал меня из царства Морфея.

С трудом разлепив один глаз, вижу на пороге свою принцессу с гримасой страдающей ярости на лице. Девушка держит в руках поднос с тарелкой и мученически переносит открывшийся ей вид. Если с присутствием седьмой она еще готова была мириться, то зрелище блаженной мордашки Му ей, как ножом по сердцу. Героическая расправа 88ой над карательным отрядом не в счет. Рядом с ней стоит Кусано, что уже готовится в любой момент разразиться нечленораздельными возмущениями. В общем, началось в колхозе утро. Пытаюсь движением своего тела растолкать своих спящих красавиц, хотя, как выяснилось, Аки не спала. Притворно вздохнув, девушка поднимает на меня свои смеющиеся глаза.

— Подъем. — Хриплю этой засранке, и меня тутже поят водой. — Поднимай эту засоню, и одевайтесь. Нечего в белье щеголять. — Показываю Акицу глазами на Мусуби. Та в ответ просто кивает.

— Все верно. Перевозбуждение в таком состоянии может быть вредно для здоровья.

Голос полный подавляющего превосходства от порога, сами догадываетесь чей. Первая, скромно оставаясь за спинами моих птичек, внимательно наблюдала за моей реакцией на происходящее.

— Так, смена караула. — Седьмая уже оттащила полубессознательное тело 88ой к гардеробу, дабы та не натворила чего спросонок. — Тцукиуми держит посуду, а Ку кормит больного на всю голову братика с ложечки.

Выдав показания к действию, задумался, а как я лежа есть буду? Сидеть мне было еще дискомфортно, поэтому моему телу с трудом придали полулежащее положение, и я смог приступить к еде. Рядом завозилась озабоченная отсутствием внимания Мусуби, поправляя на себе одежду. Пришлось занять эту егозу, отправив на кухню приготовить что-нибудь с мясом. Девятая притащила жидкий бульончик, но организм, несмотря на болезненные ощущения во всем теле, требовал чего-нибудь посущественней. С 88ой на кухню отправилась и Аки, ага, им теперь есть, что делить. Держать ложку я мог и сам, но почему не сделать приятно своим птичкам. Пока хлебал из заботливо подаваемой ложечки, заметил, что не вижу источников девушек. Вспомнил, как почувствовал ядро Акицу после ее поцелуя. Интересно. Можно предположить, что мой источник после перегрузки на мосту или по другой причине, самостоятельно вышел в автономный режим, и начинает воспринимать те ядра, что его хозяин снова решает приблизить к себе, при этом продолжая поддерживать связь с привязанными источниками секирей. О сколько мне открытий чудных предстоит выяснить в ближайшее время, предварительно снова перецеловав своих красавиц. Аура седьмой изменилась, что покажут мне остальные? Ну, вот и последняя ложка. Ням-ням ...

— Кусано, поцелуй братика. — Радостный ребенок бросается мне на шею, а коварный ашикаби, превозмогая боль, извернувшись, целует ребенка в губы. Событие ознаменовалось милым детским смущением вперемешку с удовлетворением детских надежд на будущее. У девятой начинает дергаться бровь, мы и это вылечим. — Тцукиуми, теперь ты. — Девушка начинает краснеть. Придется аргументировать свою не здоровую просьбу к незамужней очаровашке, сказав фактически правду. — Это нужно для выздоровления твоего ашикаби.

Девятая собиралась с духом так, словно стояла в шаге от алтаря. Даже присутствие ребенка ее неимоверно нервировало. Это значит, что либо ее чувства ко мне действительно настоящие и мне не отвертеться, либо она так возбуждена собственными фантазиями, что мое присутствие уже, собственно, не нужно. Наконец меня целуют, аура девушки предстает передо мной в ее прежнем виде, как и у Ку. Вопрос, что происходит с моей любимой? Дверь открывается, и на пороге появляются мои жены. Ага, осталась Мусуби и Мацу.

— Смена кормящей партии.

Проявляю ашикабскую волю, дабы избежать сумятицы и непоняток. Тцукиуми отошла с пустой посудой к стене, противоположной той, где присела 108ая, и сделала такую серьезную мину лица, что мне стало не по себе. Даже Кусано уселась ровно, выпрямив спину, как на торжественном приеме. Мля, да что здесь происходит? Или на них так мое ранение повлияло, что они малость повзрослели? Может еще чего случилось, а Акицу мне ничего не говорит? Последняя, войдя следом за 88ой или восьмой, села справа от меня в моих ногах, своим поведением давая понять, что участие в кормлении принимать не будет. Еще одна засада. Как теперь относиться к Мусуби и кто она теперь? Вспоминаю свои последние слова на мосту и совсем путаюсь в своих мыслях и чувствах. Присутствует и злость за ее дурость, и радость, что с ней все в порядке. Даже какое-то волнение, хотя чаво уж теперь? Состояние ее источников я не вижу, но ее поведение оставляет больше вопросов, чем дает ответы. В ее движениях стало больше девичьей скромности и целомудрия, теперь меня осязанием своих мягких выпуклостей баловать, точно не будут. Осталась некоторая резкость и не четкость в образе сидящей передо мной девушки. Ум-м, рамен с курицей, мои размышления вовремя прерывают аппетитно пахнущим угощением. Последняя ложка и в глазах Му появляется томное удовлетворение от завершенного процесса. Я решил для себя, что сидящая передо мной девушка навсегда останется для меня 'моей радостью', пусть и повзрослевшей, но требующей хорошей порки.

— Спасибо. Поцелуешь своего ашикаби?

С благодарностью смотрю в ее карие глаза. Лицо девушки заливает румянец, пылают даже уши. Наклоняется ко мне и целует в щечку, корректировать ее поступок своим движением не рискую. Когда 88ая, отстранившись, посмотрела на меня, отрицательно машу головой.

— В губы. — Тихо суфлирует со своего места Кусано. Дожили, без подсказок ребенка уже никуда.

— Му уже взрослая девочка, разберется. — Тоном старшей жены замечает Аки. От ее реплики я вообще поперхнулся, пытаясь проглотить слюну. — Не волнуйся, не в этом смысле.

Меня еще успокаивают! Девятая вскакивает на ноги, но остается на месте. Следующая акция 88ой увенчалась успехом. Я увидел ее источники. Они теперь соприкасались ядрышками, оказавшись в поле внешних сфер друг друга, которые были опоясаны тремя кольцами моих частиц, находящимися в непрерывном движении. Пока я для всех кто меня видел, тупо пялился на призывно выглядывающую грудь девушки, последняя, ну, то есть девушка, отстранившись от меня на какие-то двадцать сантиметров, глубоко задышав, стала медленно приближаться ко мне. Между нами возникла ледяная плоскость, когда до губ друг друга оставалось сантиметров пять. 88ая, сев на пятую точку, удивленно смотрит на Акицу. Да собственно на нее все смотрят. Аки меж тем, как сидела, так и сидит, прекрасная в своем строгом величии. Ее льдинка, описав вокруг меня круг, медленно подплыла к пустой тарелке в руке девятой и растаяла в лужицу. Я вообще выпал в нерастворимый осадок, в первую очередь от того, что седьмая смогла забрать свою силу обратно. Или я ничего не понимаю, или это реальная круть! Перевожу на мою любовь ошарашенный взгляд.

— Чтобы не увлекались, тебе еще поправиться нужно. — Объяснилась повелительница льда.

— И ... давно ты так можешь? — Показываю глазами на тарелку у девятой.

— Да, как-то только сейчас, случайно получилось, даже подумать, толком не успела. — Беззаботно пожимает плечами. Моя принцесса замерла и не рискует двигаться.

— По-моему, вы кого-то забыли. — В комнате появляется вторая, и, усевшись рядом со мной, с жаром поцеловала. — Думаю на сегодня достаточно, но завтра, когда нашему ашикаби станет лучше, он нам все-все расскажет в моей комнате. И про поцелуи, и про все остальное. — Смотрит на меня и улыбается. — А пока, можно его оставить на попечении его жен.

Мацу первой встает и покидает комнату. За ней, помахав мне ручкой, вышла Ку и направилась следом за нашим хакером. Видать, будет приобщаться к тайнам взрослой жизни, требовать объяснений. 108ая была заинтересована последними словами не меньше девятой, но со свойственной некоторым детям серьезностью решила во всем разобраться сама. Моей принцессе пришлось тяжелее всего. Ее ашикаби ранен, есть ли в этом ее вина не ясно. Появление уже двух жен, как и когда? Демонстрация сил Акицу. Все это здорово выбивало девушку из колеи.

— Тцукиуми. Завтра я, правда, отвечу на все вопросы. — Стараясь говорить как можно мягче, выпроваживаю девятую. Та уходит.

— Чего еще хочешь? — Акицу подползает ближе, но моя душа, словно успокоившись, хочет покоя, а организм с удовольствием принимается за переработку пищи.

— Пожалуй, только спать. — Говорю и проваливаюсь в дрему, ощущая приближение источников моих любимых птичек ...

...................................................................................................................................

Проснулся ночью. Рядом посапывали 88ая и седьмая, теперь я их отчетливо ощущал, как и свой источник. В моем воображении, сама собой, появилась картина окончания разговора между Карасубой и Юме. Страх, овладевший мной, был практически осязаем. Ночной мир, утративший краски, и так был в приглушенных тонах, но, когда я понесся к Мусуби, утратил всякое подобие реальности. Что со мной в этот момент случилось? Было ли виденное мной наяву, или только в моем воображении? Мои собственные чувства к моим секирей в очередной раз ставят меня в тупик, хотя, что касается Аки, я еще ни разу не пожалел, что подался овладевшим мной эмоциям. С Му, всего лишь спасал канон, наверно. Когда бежал к ней, я об этом не думал. Образ Юме, и прежде будоражил мое сознание, теперь, когда их личности смешались, если такое вообще возможно, мое отношение ко второй жене требует дополнительного осмысления. Я смог увидеть источники своих птичек после пробуждения только при повторном 'окрылении'. По идее, все это бред, если только мое ядро, вдруг не перестало снабжать меня информацией об энергетическом мире секирей, из-за случившегося на мосту. А, после биохимического подтверждения моей вменяемости, снова вернуло мне возможность влиять на их отношения, возвращая частичный контроль. Поведение моих секирей осталось прежним, значит, ни о каком нарушении связи между нами речи не идет. Это только я выпал из официальных отношений наших ядер. Забавно, до чего этот мир секирей автоматизирован. Каким бы я ни был, мои птички останутся моими, словно верные телохранители. Может в этом вся соль? Если развить эту идею, можно додуматься до того, что когда-то на землю попала часть элиты мира секирей. И, вот, спустя какое-то время, эта цивилизация снова отправляет по прежним координатам корабль, но только с одними телохранителями. Бред! Сам не заметил, как разволновался. Ладошка Акицу, проделав путь по моей груди, легла на правую скулу, большим пальцем сомкнув губы.

— Все будет хорошо. Мы с тобой. — Приподнимается и заглядывает в глаза. — Мы теперь тебя никуда не отпустим.

— Тогда, проводи на кухню и покорми. Мне нужно подкрепиться.

Седьмая отстраняется и смотрит, нужна ли мне помощь. Медленно отползаю от 88ой. Тело отзывается болью гематом во всех конечностях, ну и грудная клетка при изгибе выдает предупреждение, что данное действие пока преждевременно. Будем слушаться. Осторожно поднимаюсь, все в норме.

— Разогрей что-нибудь, я подойду.

А сам в туалет, наверно, поэтому и проснулся. В обеденной комнате аккуратно уселся за стол. Седьмая пришла минут через десять с подносом, на котором была тарелка с рисом, разогретым с яйцами, поллитровая бутылочка саке и чашечка к ней. Ага, ашикаби-сама встал на ноги, это нужно отпраздновать. Вообще пора вводить в домашний обиход напитки покрепче. Принимаюсь за еду. Акицу наливает вино. Звуки шагов я не расслышал, но вот нежные объятия и мягкую грудь ощутил.

— Вы чего меня оставили? — Шепчет мне на ухо, а затем трется своей щекой о мою шею 88ая. — Я теперь с вами. Когда придет время, надеюсь, мой ашикаби научит меня любви.

Тут, мне захотелось выпить. Взял полную пиалу со стола. Перед моим остекленевшим взором застыла картина безрассудного поведения 88ой на мосту. Я не донес чашу до своего рта какие-то миллиметры, как моя рука замерла. Затем, мое тело, не отдавая отчета в своих действиях, заменило тару в руке на кувшинчик, и потихоньку приняло все внутрь. И почему мне так хреново? Скажи Мусуби подобное раньше, я бы просто принял к сведению весь тупизм подобного высказывания. Что изменилось? Все просто — близкий круг. Как бы я раньше не относился к Му, теперь для меня все изменилось, в первую очередь — моя реакция на некоторые вещи. Хмель разлился по нервным волокнам, придавая ощущение некоторого отупения на периферии восприятия. Аки, забрав пустую бутылку, взяла мою руку в свою ладошку. С сочувствием посмотрела мне в глаза. Наверно мои ощущения меня обманывают, но от нее ко мне потек жиденький ручеек из моих духовных частиц, обзовем их акрио, с пьяных глаз и не такое название пойдет. Итак, эти акрио двигались от нее ко мне. Бред! Сколько еще раз за прошедшее время после побега я повторю это слово. Но вот этот поток частиц замер, словно раздумывая, и потек в обратном направлении, подтверждая мои слова, что подобная ситуация и правда бред. Возвращаясь к моему расстройству словами Му, будем надеяться, что управляемость этой девицей вырастет в разы. Иначе я точно научу ее любви, причем максимально болезненным способом. Акицу вздыхает, типа, чтобы не придумал, сделаешь все по-другому. Доедаю рис. Детские попытки Му привлечь мое внимание оборачиваются новой волной раздражения. Нужно с этим что-то делать. Самое простое в данной ситуации — убрать катализатор отрицательных чувств.

— Му-тян, сядь рядом, пожалуйста. — Девушка садится слева, немного разворачиваюсь своим корпусом, приподнимаю за подбородок голову, что уже была готова устроится на моем плече. Наклоняюсь и заглядываю в глаза. — Слушай меня очень внимательно. Это очень важно. Если я еще раз увижу подобное поведение с твоей стороны во время поединка с противником или в боевых условиях. То, просто и без затей, научу любви, выебав, а затем сам отключу твои ядра до мирных времен. Я не знаю, как это сделать, но не сомневайся. Узнаю. — В расширенных карих глазах набухают слезы. — Лучше я сам тебя выключу, чем увижу, как ты по своей дурости подставляешься, и почувствую угасание твоих источников. — Собираю ее слезы своими губами. — Запомни. Как только у противника появляется заложник, то нужно практически сразу атаковать. И чем меньше твоих сторонников, тем быстрее должно быть принято решение. Это ясно? — Сочувственно улыбаюсь.

— Ясно ...

Тянется к моим губам, но ее ашикаби не собирается нивелировать отрицательный осадок, оставшийся в памяти девушки от разговора.

— Хватит. Идем к Мацу. Нефиг ей спать, когда ее ашикаби в печали. — Поднимаюсь, поддерживаемый за плечи 88ой.

— Возьму вина. — Покорно соглашается с моим желанием седьмая.

Когда мы с Мусуби пытались открыть дверь в коморку второй, Аки уже успела разжиться и напитком, и тарой. Кончилось тем, что моя силовая поддержка, почти выломав дверь, все-таки преодолела преграду на нашем пути. Сказать, что хозяйка комнаты охренела, явно не достаточно. Но вид седьмой с посудой все объяснил и рассадил будущих участников по местам. Мацу хмыкнула и, махнув рукой, предложила располагаться.

— Я могу видеть источники ваших сил и сознательно воздействовать на них. Более того, после вашего окрыления я контролировал воздействие своего ядра на ваши источники и подпитывал вас своими частицами на свое усмотрение. — Взяв предлагаемую стопку с напитком, признался я. Мацу была в красном нижнем белье, которое хорошо подчеркивал ее привычный розовый пеньюар. — Собственно, на мосту, когда я пытался сбить Мусуби с линии атаки, произошло спонтанное окрыление Юме. Моя аура была под завязку наполненная моей энергией, ну, и это случилось. Мои частицы ядра или акрио, как я их решил называть, открыли ядро восьмой и привязали ее ко мне. — Выпиваю. Аки подливает.

— Источники. Ядро. Наверно ты говоришь о 'тама'. Нам говорили, что оно позволяет нам жить и использовать те способности, которыми обладает каждый секирей. У нас даже живой пример был, когда Юме, передала свое 'тама' 88ой, у которой свои силы были почти на исходе. Правда об этом рассказывала Карасуба и очень не охотно, но все же.

Вторая, прокомментировав мои слова, растекается на постели, положив ладонь на свое бедро. Му, видя такое коварство, сбрасывает с себя халат и кидает его второй, при этом, привлекая меня в свои жаркие объятия. Меня же запоздало посетила мысль, объясняющая почему теперь чувствуется опьянение. Это, как с определением источников птичек, нужно снова подтверждать скрытой командой, что трезвость у нас в приоритете? Хочу быть трезвым! Не, не хочу! Вспоминаются слова Мусуби в столовой.

— То, что ашикаби может воздействовать на секирей, нам говорили. Собственно реакция нашего тела, а скорее всего нашего тама это подтверждает. О каком сознательном воздействии ты упоминал и как нам это может помочь? — Продолжает вести разговор вторая.

— Не знаю. — Я уже сполз на колени 88ой, и та с нежностью проводит пальцами по моим волосам. — Например, все ваши источники я вижу разными. А насчет пользы? Если я рядом со своей птичкой, то у нее появляется неограниченный запас энергии для использования своих сил без всякого норито. Делайте выводы. По поводу примера воздействия, пожалуйста ...

Отправляю к хакеру тонкий поток своих акрио. Девушка сначала с улыбкой расслабляется, явно получая удовольствие, а затем резко вскакивает, накидывая на себя халат 88ой, скрывает под тканью такое прекрасное в своем возбуждении тело. Немного постояв, садится. На щеках румянец, грудь вздымается от тяжелого дыхания. Прекращаю демонстрацию своих возможностей. Все молчат. Акицу и Мусуби хотя и знакомы с данным эффектом, но озвученная мной мысль и поведение Мацу заставляет их задуматься о природе наших отношений. Да, для них жизнь тама, с его жизненными процессами, неразрывно связана с их мировоззрением. Ничего страшного во влиянии своего ядра на свою жизнь они не видят. Но, если я, в отличие от других ашикаби, могу воздействовать на их поведение нужным мне образом, обеспечивая их временную неадекватность, то, что будет основой нашего мира, который еще только начинает формироваться? Аки опрокидывает в рот свою стопку. Подползает ко мне и, соединив наши губы, делится напитком. Му в своем непривычном смущении просто целует, покрываясь румянцем. Ну, чтож, жены приняли слова своего мужа и выказали знак доверия. Приятно.

— Теперь мне понятно, почему ты все время пытаешься заставить меня и Тцукиуми разобраться в себе. Хорошо, девятая ничего не узнает об этом разговоре. Ну и я теперь не буду спешить со своими идеями. Возможно, ты прав. — Подмигивает мне вторая, поглаживая свою грудь через ткань кимоно. — Хотя, твое поведение странно. И как человека, и как ашикаби. Я ведь собирала на тебя информацию. Ты должен был реагировать на все события совсем по-другому.

— Мацу, у тебя, правда, классная грудь, приятная и глазу, и на ощупь. — Вспоминается эпизод в ванной. Поворачиваюсь к девушке, чтобы она видела мои честные глаза, и тут мне обзор закрывает мягкая грудь Мусуби. Ревнивица. Ее пылающую агрессией ауру тушу почти автоматически, не задумываясь. — Я люблю Аки. Надеюсь, что смогу полюбить и Му. Тогда-то и научу ее любви, как она сегодня выразилась. Вообще, я очень рад, что мне не снесло крышу от доступности такого количества красивых девушек. Отчасти в этом заслуга моего ядра. Так что, извини, я ко всем вам хорошо отношусь, но сходить с ума от вашей красоты и хорошего ко мне отношения не собираюсь.

А что? Удобный момент, для того чтобы взять отсрочку в таком стремном вопросе, как половое воспитание подрастающего поколения. Пусть восьмая психологически и старше Мусуби, но там глядишь, и сама 88ая, наконец, повзрослеет, что избавит меня от ощущения насилия ее подросткового сознания.

— А сколько их еще будет? — Вторая полностью оклемалась и решила прояснить очень интересный момент. Заметив удивленные взгляды моих жен, пояснила. — Нашему ашикаби иногда сняться пророческие сны. Хоть бы про один рассказал, где мы с ним вдвоем ... — Подкалывает засранка.

— Возможно, еще двое. Кто, говорить не буду. — На мои слова Мацу хмыкнула с превосходством человека обладающего точными знаниями. — Кстати, Акицу, поведение Тцукиуми и Кусано за завтраком мне показалось немного странным. Проясни ситуацию, будь добра.

— После того, как наша ледышка чуть не заморозила твоих секирей и наорала за то, что не смогли уберечь тебя от твоей дурости, когда Фудзита тебя осматривал, ничего удивительного в их поведении я не вижу. Ну, Ку более серьезно стала относиться к происходящему, разве что. — Мацу с уважением посматривает на седьмую и вводит меня в курс наших внутренних пертрубаций. — С девятой тебе придется сложнее, но с твоими фокусами это проблемой не станет ..., да и я помогу. Не оставлю своего любимого ашикаби в трудном положении.

Сейчас, находясь в пьяной истоме, я, наконец, понял причину своего состояния при пробуждении после прощальной вечеринки. Мой хозяйственный источник просто упивался сознанием наличия рядом с ним подчиненных ядер. Отсюда и мое видение о многих возможностях. Возможно, он воспринимает зависимые 'тама', как компьютер аппаратную принадлежность, подключенной к нему техники. Типа, раз они подключены ко мне, то и делать с ними могу все, что захочу. Собственник хренов, хотя, я и сам не лучше. А вообще, этот внутренний хомячок намекает на то, что моя Аки как-то слишком спокойно переживает присутствие 88ой. Девушка не обладает взрывным характером, да и жизнь побила ее достаточно, но все же ... отложим пока, да и в сон уже клонит.

— Мы остаемся у тебя.

Заметив мое состояние, седьмая информирует хозяйку комнаты о намерении ее гостей и устраивается рядом, подкладывая под мою голову подушку и давая возможность Мусуби лечь с другой стороны.

— Придется взять с нашего ашикаби компенсацию. — Возбужденно проговаривает вторая, но, заметив встречный строгий взгляд обеих телохранительниц, сдает назад. — Да шучу я.

Кидает подушку мне в ноги и устраивается. Мне уже все до ..., я просто оставляю все происходящее на усмотрение моих девушек. Если проснусь, значит, мои родные все вопросы поделили.

..................................................................................................................................

— Подъем, сони!

Слегка повысив голос, Акицу командует побудку, стоя в дверном проеме. Разлепив веки, убеждаюсь, что мое тело по-прежнему находится в комнате второй, которая там же, где-то в моих ногах обнимает свою подушку. Рядом с ней блаженно посапывает Кусано, но уже со своей спальной принадлежностью. Какие у меня 'упакованные' секирей растут, однако. Все свое ношу с собой. А вот на месте седьмой, прижимает мою правую руку к своей страстной груди, уткнувшись своим милым носиком в мое плечо, уже моя принцесса. Судя по заинтересованному взгляду моей любимой, она сама уступила ей место, когда та пришла меня искать, а теперь наблюдает за мной. Хм, называется научил на свою голову! Что-то с моей осенью происходит. Не верится мне в ее секирейскую солидарность совершенно и конкретно жалость к девятой в частности. Пошевелив своим туловищем, заметил, что болевые ощущения пропали. Осталось только предупреждение об осторожном поведении на ближайшее время. Раскидывать женское одеяло не берусь, с этой задачей справилась седьмая — слепила каждой девушке по ледяной маске на лицо. Это был фурор. Визг и грозные выкрики. Зато проснулись и собрались в рекордные сроки. Кусано отвела меня за руку умываться, затем в столовую. Ей единственной не достался утренний подарок Акицу.

Внизу меня ждал сюрприз. Ну как внизу, за столом. Фудзита мило беседовал с Хидакой, а рядом с нашей болящей, пылая ревностью, находилась десятая. Акицу утянула за собой на противоположный от меня край стола Мусуби, отдавая право восседать на почетных местах подле своего ашикаби — Кусано и Тцукиуми. Чему еще будет учить свою сестру седьмая? В скупых репликах моего старшего брата нашлось место для сообщения о том, что будет хорошо не только возобновить утренние пробежки, но и начать тренировки со своими подругами. Видимо то, что я не секирей его мало волнует. Хотя он прав и жаловаться на его инициативу мне грех. Также мой братик заметил, что Чихо стала выглядеть лучше. Ага, свободный воздух, спокойная атмосфера. Понял, понял. Сегодня займемся нашей девочкой, а то Удзуме скоро молнии метать начнет, а сдерживается только благодаря тем заботливым взглядам, что меня окружают. Хидака мне ничего не сделала, но вот над десятой точно поиздеваюсь. Ну а как еще назвать действие, в котором я ничего не понимаю и за которое, не глядя, взялся. После завтрака Аки опять утащила 88ую с собой, надеюсь, она будет учить мою дуреху нужным вещам, иначе найду веревку, мыло и в горы ... Тцукиуми помогала хозяйке убрать со стола посуду. Ку прямо после завтрака направилась на задний двор, у нее своего рода традиция — начинать и заканчивать день с видом на дерево, растущее во дворе. Тецуи отвел мне на выздоровление четыре дня и попрощался. Интересно, из каких соображений он делал расчет?

— Чихо, я хочу попробовать разобраться в проблеме твоего здоровья. Удзуме, жду вас обеих у себя наверху в комнате.

Направляюсь к себе, морально готовится к возможной катастрофе. С тоской осматриваю спартанскую обстановку своих восемнадцати квадратных метров, пытаясь придумать ход дальнейших событий. Да, здесь тебе не там, не больничная палата со всевозможными приспособлениями для работы с человеческим телом. Да и метод лечения у меня будет не по батюшке Ньютону, так что пойдет. Собственно на чем я остановился? Не! Целовать ашикаби десятой в присутствии последней я не собираюсь. Остается попробовать накачать больную своей энергией. Проверить самочувствие. В больничной палате у нее была небольшая реакция на повышенный фон моей энергии в области ее ауры. Поэкспериментировать с десятой тоже будет любопытно.

— Мы пришли. — Удзуме вносит на своих руках свою ненаглядную ашикаби в мою комнату. Останавливается и выжидающе смотрит на меня.

— Здесь у нас не больница, работать будем, что называется на коленке. Хм, я хотел сказать на полу. — Поправляю свою речь, заметив подозрительный взгляд обладательницы внушительного бюста. — Я сажусь на пол к стене. Вы располагаетесь рядом, как можно ближе ко мне и друг другу. Держитесь за руки и следите не только за своим состоянием, но и на меня поглядывайте. Сообщаете о любых ощущениях, даже если я об этом не спрашиваю. Удзуме, тебя это тоже касается. Здоровье Чихо во многом зависит от тебя, так что не будь самонадеянной. Все девочки, садимся.

Подхожу к стене и медленно сползаю на пол, болезненные ощущения во всем теле прошли, оставив лишь намек на прошлые проблемы. Пока Тецуя за меня не взялся, побережемся. Десятая устраивает слева от меня своего ашикаби, которая держится за мое плечо для поддержания равновесия, затем занимает место справа от меня. Сидим очень плотно, мои ладони лежат на плечах девушек, локти согнуты. Пора что ли? Для начала растягиваю объем своей ауры и накрываю ей своих подопытных. Эта операция дается мне легче, чем раньше, похоже, количество птичек имеет значение. Тишина. Закрываю глаза и откидываюсь к стене. Время есть, торопиться не будем.

— Появилось небольшое давление с твоей стороны. Неприятное.

Голос Удзуме спокоен, но еще немного и появится недовольство. Продолжим. Что я еще могу предложить этим милым дамам? Только самое удивительное из того, что дал мне этот прекрасный мир. Мои акрио начинают стягиваться к кистям рук и задерживаться в ладонях.

— Чувствую слабость. Заканчивай давить. Состояние очень неприятное. — Тело десятой начинает мелко дрожать и плыть под моими пальцами.

— У меня наоборот, словно дышать стало легче. — Голос Хидаки утратил привычную бледность.

Что делать? Убрал давление справа, слева продолжаю поддерживать свое присутствие. Грустно, из десятой вышла хреновая подопытная секирей. В качестве эксперимента стоило бы сделать все наоборот и посмотреть, скажется ли ухудшение самочувствие Удзуме на ее ашикаби. Кажется, в аниме Чихо стало хуже как раз после 'смерти' ее секирей. Может стоить надавить на девочек? А смысл? Если от наличия десятой и ее самочувствия зависит здоровье нашей болящей, то это мне ничего не дает. Свободных птичек мало, да и самому пригодятся, как бы по-жлобски это не звучало. Время близится к решающему акту, а я так и не добился четкой и слаженной работы от всех своих девочек. Если у Чихо появится еще одна птичка, спасет ли ее это? Возможно, но мне нужен гарантированный и окончательный результат. Посему продолжаем издевательство под названием 'лечение ашикаби путем проб и ошибок'. Для гарантии нужно приблизить свою потную похотливую ладошку к месту вероятного нахождения источника ашикаби.

— Чихо, мне нужно коснуться твоей поясницы ладонью. Ты не возражаешь?

Игнорирую злобный взгляд ее секирей. Девушка мне робко улыбается и уверенно машет головой. Удзуме совсем скисла. От меня ей досталось, мое присутствие привело ее ашикаби в хорошее расположение духа. Ничего, я знаю, как это лечится ... гы-гы. Левая рука смещается на новую позицию, появляется чувство, что тело Чихо начинает заваливаться ко мне. Это надо прекращать, мне истерики ревнивых секирей совсем не нужны, тем более таких бесконтрольных, как десятая.

— Ну а теперь мои хорошие поцелуйтесь. Можно разок, ну а увлечетесь, так ничего страшного. Мне нужно столько времени, сколько вы сможете мне дать.

С удовольствием наблюдаю удивленные лица двух связанных непростой связью существ. Робкий неуверенный взгляд ашикаби. Десятая открывает рот и закрывает. Говорить-то нечего. Просьба пусть где-то и странная, но ведь по аниме для нее это проблемой не было, каца. Понимаю, настроения нет, ну так аппетит приходит с едой, заодно и пост эффект от моего воздействия смоет. Хидака продолжает медленно заваливаться на меня, не понимая этого. Отток моей энергии почти незаметен, но он есть, так что донорами друг для друга мы точно сможем быть. Уже хорошо. Ладонь на поясе девушки начинает нагреваться, и замечаю это по ходу только я. Печалька. Еще немного и я потащу десятую за шкирку к своему ашикаби. Были бы у меня свободны обе конечности — столкнул бы их лицом к лицу. Но вот секирей проявляет инициативу, а я смыкаю веки. Помнится во время нашего первого секса с Акицу, у моей любимой был неслабый выброс энергии. У нормальных секирей все должно быть по другому, но все же ... если я сейчас ничего не замечу, придется принуждать их к соитию, гы-гы. Мое больное воображение более ничего не способно родить. Мои грустные размышления прерывает вспыхнувший образ источника Чихо, состоящий из серых частиц, представший моему внутреннему взору. Ее ядрышка не видно, как и акрио связанной с ним ядра секирей. Мой взгляд спокойно скользит в потоке наших серых частиц. Пытаюсь проследить направление исходящих потоков частиц ашикаби в направлении секирей. В короткой слепящей вспышке успеваю заметить ядро непонятного цвета, слышу вскрик и удар тела о стену. Хидака падает мне на грудь и с беспокойством смотрит на свою птичку. С пола возле входной двери поднимается на ноги в очередной раз пострадавшая по моей вине десятая.

— Чихо, с тобой все в порядке? — Удзуме подходит к нам, но рядом не садится.

— Да ...

Девушка, опираясь на мое плечо, пытается подняться, но на середине движения падает в мои объятия. Обе смотрят на меня. Ну, взгляд десятой мне понятен, учитывая, что ей уже дважды неплохо досталось. В первый раз, мое воздействие было, скорее всего, похоже на способность Сео Каору, нужно будет сравнить впечатления Тцукиуми и моей пострадавшей. Теперь я сам с нее все соки выжму за спасение ее ашикаби. Второй раз вышел более интересным и познавательным. Я вошел в поток обмена акрио секирей-ашикаби, пытаясь приблизиться и увидеть подчиненный источник. Виноват, погорячился. Может и извинюсь. В общем, ядро Удзуме отреагировало достаточно бурно, при этом, не нанеся никакого вреда своему ашикаби. Даже наоборот, источник Хидаки засиял ярче прежнего, а на ее бледных щечках появился румянец. Все-таки эксперимент прошел удачно. Ядро девушки по-прежнему в видимом мне спектре, спокойно пропускает к себе мои частицы, которые, оказавшись в поле ее ядра, начинают принимать участие в ее жизнедеятельности. Сама Чихо пригрелась на моей груди и дискомфорта не испытывает, пора закругляться. Десятая не отличается большими запасами терпения.

— Ну чего застыла в немом укоре? — Побуждаю к нужному мне действию секирей. — Твои страдания не прошли даром и оказали положительный результат на мою работу. Сегодня все как следует, обдумаю и завтра продолжим. Пока понаблюдай за своей девочкой и ни в чем ей не отказывай. Забирай!

Приподнимаю на руках почти невесомое тело, и та бережно принимает смысл своей жизни из моих рук. Ушли. По стеночке сползаю на пол, отползаю от стены и раскидываю руки. Накатила слабость. Хм, а со мной-то что? Состояние ядра стабильно, разве что аура сильно побледнела. Когда это я успел так потратиться? Исправляем. Вялость тела исчезла, а вот сумрачное настроение — нет. Мысли сами собой вернулись к Мусуби. Насколько у меня с Акицу впоследствии все сложилось, что называется: 'тютелька в тютельку', во всех смыслах. Настолько я оказался не готов принять в постели девчонку с шикарным телом и бездной наивностью в глазах. Можно последовать житейской мудрости, что гласит: трахни разок -другой и все пройдет. Только поступать с моей радостью, как герой хентая у меня нет никакого желания. Через пять минут ко мне пришла Мацу.

— А ты не можешь без приключений. Как результат? — Проходит и ложится рядом. — Выглядишь не очень. Может тебе искусственной дыхание сделать?

— Жить будем. Главное, что мы на данном этапе можем обойтись без МБИ и Хиги. Это плюс. С другой стороны мне кажется, что она должна была выздороветь, как только окрылила Удзуме. Этого не произошло. Как усилить источник Хидаки сама знаешь и то, что это будет достаточно сложно тоже, но улучшить ее самочувствие я в состоянии. Завтра попробую накачать ее своей энергией и посмотрим, что будет дальше. Попытаюсь расшевелить ее источник своим воздействием, мою энергию она лопает с огромным удовольствием. Будем действовать и наблюдать. Ее болезнь кармически связана с желанием жить и то, как человек относится к этому своему желанию. Попробуем временно обойти закон природы, имея в наличие источник энергии в теле девушки не земного происхождения. Может сработать. Остальное будет зависеть от самой Чихо. — Поворачиваю голову к довольному хакеру. — Ты фотообои с любимым видом своих камней заказала?

— Будешь мне помогать их клеить. — В категоричной манере заявляет вторая и осторожно устраивается рядом со мной, приподнявшись на локте, чтобы мне было лучше видно ее достоинства. — Ты чего такой мрачный? Мусуби чего ночью передавила?

— Слушай, Мацу. Что мне с ней делать?

— Не поняла? У тебя же с седьмой уже все было? Так чего спрашиваешь? Все герои в манге поступают почти ...

— Погоди, теперь я не понял. Кто тебя учил, что в жизни нужно руководствоваться тем, что пишут эти хики, возводящие в абсолют все, что им нравится?

— Эм, ну, в МБИ была программа адаптации для секирей, чтобы нам было проще ...

— bлядь ... вот это я попал. Полцарства за Достоевского! Остается только удивляться твоей адекватности. И что, так со всеми?

— Да ладно, успокойся. 'Мы' же с тобой. Ты скажи! Кровушкой своей с Хидакой делиться будешь? Зря, что ли оборудование в мою комнату затаскивали?

— Куда я денусь? — Зевая, соглашаюсь с прозвучавшим заявлением, подразумевая аналогичный ответ на вопрос. Присутствие Мацу, ее спокойный тон и маниакальная рациональность, начинают оказывать успокаивающе действие. Меня начинает клонить в сон. — Один доктор по имени Ганнибал утверждал, что нет ничего интереснее, чем пробовать что-нибудь новое ...

Очнулся в своей комнате под одеялом, головой на подушке. Судя по красному окрасу бледных стен, уже вечер. Ку сидит за моим столом и, по-видимому, рисует в своем любимом блокноте. Слышно тихое шуршание грифеля о бумагу. Тихий семейный вечер с делающим домашнюю работу ребенком под боком. Ммм ... красота. Но вернемся к нашим 'баранам'. И так. Ядро другого ашикаби я смог увидеть только после всплеска его активности направленной к подчиненному источнику. Добавим сюда, что данное событие произошло в поле моей ауры, то есть в поле моего энергетического контроля. Его цвет и его акрио, видятся мне в серых тонах, как и мои частички. Получается, что чувствительность моего восприятия не позволяет мне видеть разницу между ними. Источник Чихо свободно принимает мою энергию, беря под свой контроль. Это отчасти доказывает сродство всех ашикаби. Идем дальше. При моей попытке приблизиться к ядру десятой произошел выброс силы, который откинул ее саму на безопасное от меня расстояние и выкинул меня из ауры Хидаки. Используя данное обстоятельство, всю бесхозную энергию наша болящая тутже поглотила, ощутив себя при этом значительно лучше. Эффект, конечно кратковременный, но в нужном направлении. Медицинские анализы показали бы более точную картину, но и так сойдет. Так же во время нашего эксперимента я убедился, что, если управлять плотными сгустками своей энергии (акрио) я в состоянии как угодно (в пределах своего тела), то своей энергией в ауре, больше похожей на туман разной плотности, очень однобоко — максимум, увеличивая занимаемый ей объем, в нужном мне направлении. Пожалуй, сегодня к Чихо приставать больше не буду. А к кому буду? Вопрос потревоженной пылью повис в сознании. С момента своего попаданства я как-то легко относился к происходящему, своим отношениям к секирей. Акицу дала мне осмысленность моего движения вперед, запустила мое сердце, застолбив себе место в моих будущих планах на годы вперед, потому, как первое время, оказавшись в новом мире, я просто наслаждался ситуацией, попутно пытаясь сократить возможные издержки сюжетной линии. Возникшее чувство к моей осени заставило держать остальных секирей на расстоянии, ну и здравый смысл отчасти тоже. Я изначально не видел секирей в плоскости сексуальных развлечений, хотя многие ситуации так и нашептывали: 'Чего теряться?' Отношения, замешанные на похоти и мимолетном увлечении неспособны породить ничего стоящего и оставляют мало места для маневра. С другой стороны, скажи мне, что через две недели меня в этом мире уже не будет и неизвестно, как бы я поступил со своими птичками в этом случае. Но есть то, что есть. Зело слаб человече и я рад, что избавлен от искушения возможной вседозволенности, вынужденный строить долгоиграющие отношения. Возможно, я здесь навсегда, и тогда одной Аки мне хватит за глаза. Мусуби, Кусано, Мацу, Тцукиуми — стали восприниматься коллегами, что вынуждены участвовать в одном проекте, и то, что девушки попадали в зависимость от моего источника, меня нисколько не смущало. Я не строил относительно их будущего далеких планов. Выйти из игры, отвязать от своего ядра всех секирей и пусть себе живут, 'как котят'. Наивно? Наивно! А почему? Ответ на этот вопрос может быть только один — мои представления об окружающем мире не соответствуют действительности. Примеры в пользу доказательства этого предположения куча. Взять хотя бы слова Мацу, что секирей воспитывали на манге. Вообще пиZдец! Да, меня пока все слушают и поступают согласно моим желаниям, но, по крайней мере, Фудзита обладает знанием, что может кардинально повлиять на наши дальнейшие планы. Это просто ощущается. Он не вмешивается в ход моих рассуждений и планов напрямую, зачастую отмалчиваясь, возможно, его знания сейчас не критичны, но все же. Акицу, самовольно принявшая в наш близкий круг Мусуби. Ведь не за ее красивые глаза и шикарную грудь? Как сказала седьмая: 'попытаться тебя уберечь — все, что мне остается'. Ведь ее решение на чем-то основано? Как расценивать ее слова? Мия. Не является моей секирей, но с первых минут знакомства к Тецуи относится гораздо лучше, чем ко мне. Я не ревную, но эти трое обладают каким-то особым взглядом на происходящее недоступным мне, при этом оставляя формальное лидерство за мной. Обидно.

За ужином Хидака с милым смущением на своем детском личике выразила благодарность за участие в ее судьбе. На что десятая как-то подобралась, а первая ответила, что это долг любого настоящего мужчины. Я же, вместо того, чтобы гадать: похвалили меня или нет, обрадовал девочку новостью, что это только начало и у меня к ней будет просьба. Очень такая серьезная просьба, от выполнения которой будут зависеть будущее всех секирей и ашикаби. Озвучу ее, разумеется, только в каморке Мацу. Мне во что бы то ни стало нужно сохранить возможное улучшение состояния нашей пациентки в тайне от МБИ. Зачем напрягать мозг Минаки и вынуждать того придумывать другую причину для штурма его башни? Греться в лучах солнышка и смотреть на зелень, сидя в кресле-коляске на заднем дворе поместья я Чихо разрешу. Ну, не зверь же я, в самом деле? Не ... ну, по крайней мере, не такой! И если Удзуме накосячит в таком простом деле, как соответствующий присмотр за своим ашикаби, то я ее точно закопаю. Лично.

Следующие несколько дней прошли довольно однообразно. Утро в жарких объятиях всех моих секирей ночевавших в поместье, за исключением Му и Акицу, которые на складе последней стали устраивать совместные утренние тренировки. Уже прогресс. Тцукиуми за это время просто расцвела, успокоилась, хотя никаких объяснений по поводу двух жен я ей не давал. 88ую она уже давно воспринимает, как соперницу, в хорошем смысле слова, да и мои отношения с Мусуби практически не изменились, не давая принцессе повода для ревности. Аки стала практически все время проводить вне дома, возвращаясь поздно вечером, что тоже действовало на нее успокаивающе. В присутствие остальных ее ревность молчит, а может, начали сказываться наши разговоры или вторая исподволь действует на излишне вспыльчивый характер импульсивной секирей. Можно сказать, что в нашу жизнь вернулась прерванная побегом каноническая идиллия. После завтрака осмотр состояния Чихо, который каждый раз показывал высокую остаточную концентрацию серых частиц в ауре. Последующая накачка ядра девушки моими акрио и, хотя слабости, как в первый день уже не было, я решил, что здоровый сон в присутствии малышки Ку, охраняющей покой старшего братика, будет не лишним. Может, я чего не замечаю, но переизбыток серых частиц из ауры, как у меня, так и у Хидаки, при превышении определенной концентрации, просто рассеивается в пространстве без видимого пост эффекта. Десятая стала спокойнее смотреть на мою ладонь, покоящуюся на впалом животике идущей на поправку девушки, что навело меня на мысль — повторить как-нибудь подобную процедуру по отношению к чужим птичкам, преследуя далеко не мирные намерения. Удзуме, заметив мой взгляд, направленный в ее сторону, вздрогнула и отодвинулась к двери. Хм, прямо магия какая-то, но ее реакция говорит о том, что появившаяся у меня мысль смотрит в нужном направлении. А я перевожу взор на девушку, что практически млеет от потока моей силы. Вот ведь, вроде и не секирей, но выглядит все это очень знакомо. Так что, терапия с использованием концентрации акрио в моих ладонях породила у меня новую привычку — учиться собирать свою энергию в кратчайшие сроки в кистях рук. На третий день, ближе к вечеру, наша больная стала потихоньку ходить по своей комнате при поддержке лент десятой, что держалось в строжайшем секрете ото всех. Именно с этой просьбой-условием я и ознакомил их тем же вечером. Ну, кому надо были в курсе, что имело приятные последствия — подколок со стороны хозяйки поместья стало на порядок меньше. Так и протекало мое блаженное выздоровление в трудах и здоровом послеобеденном сне.

Глава тринадцатая.

Окончание назначенного Фудзитой срока отведенного им на мое излечение ознаменовалось той же кошмарной побудкой, что он устроил мне при нашем ночном знакомстве в Идзумо. Даже не верится, что такое воздействие в духовной сфере может оказать простой человек. Про начавшийся впоследствии ад говорить физически больно. После пробежки до места экзекуции аники вооружился двумя пластиковыми палочками, сантиметра два в диаметре и длиной в полметра, и начал меня гонять по складу, перепрофилированному в полигон по примеру того, что принадлежал Аки. Мало того, те двое пацанов, что я встретил на соседнем складе с Акицу и пристроил ей в помощники, теперь принимали участие в охоте на меня, то есть в прямом смысле. Жилеты, разгрузка набитая магазинами, наколенники, налокотники, пластиковые каски, милитаризованная одежда, специальные очки и конечно предмет моих новых кошмаров — оружие для страйкбола. У одного автомат Heckler@Koch, вооружение второго пистолет-пулемет MP5K и стилизованный Вальтер с удлиненным магазином в кобуре. Все это я сначала опробовал на своей шкуре, а затем мне дали подержать в трясущиеся от усталости руки, подробно описывая оружие и рассказывая, как на меня лучше охотиться. Во время их рассказа заметил краем глаза Оошими, что с жалостью смотрел на меня, но подходить не решался. Действовали эти 'звери' достаточно грамотно, сразу видна хорошая подготовительная работа и внимательный, до мелочей, подход к делу. Меня целенаправленно гоняли по всей площади, заставляя покорить все высоты и познать все углы. Вы думаете мне дали какое-нибудь оружие? Не-а. Какой-то тяжелый жилет, сковывающий движения, омоновский шлем с прозрачным забралом, ухудшающий обзор и восприятие, и хватит с меня. Вооружив подобным образом сразу дали понять, какая роль отводится мне в этой жизни. Мелкие стервецы с азартом отстреливали меня по всему полигону, давая короткие передышки, а Тецуя доставал, нападая из-за угла, работая преимущественно по суставам конечностей и туловищу. Выскочит, сделает один чувствительный выпад, который наверняка изменит положение моего тела в пространстве, и скроется в 'складках рельефа'. Я даже среагировать не успеваю. Несмотря на всю свою ашикабистость, сдох я довольно быстро. Жалких восемь минут. Растянувшись на относительно ровном куске пола, вытираю лицо, покрытое липким потом, спрашивая себя: 'Нужно ли мне это?' На данный момент я самое слабое звено, не считая Чихо и Орихико. Если я не могу идти в авангарде по причине отсутствия необходимых навыков и способностей, то должен, хотя бы повысить свою выживаемость, чтобы своей слабостью не подставить тех, кто зависит от меня. Перерыв в двадцать минут и снова в загон. Только в третьем заходе, достигнув психологической усталости, я начал применять подручный мусор в борьбе со своими 'врагами' и продержался на две минуты дольше, чем в первый раз. На чем сегодня решили успокоиться. Самое смешное в том, что страйкбол родился именно в Японии, а я, при встрече с молодым поколением этой страны, предложил им кидать в Акицу камушки. Ха-ха-ха .... Смех, сбросивший остатки напряжения и злости, стал финальным аккордом в сегодняшней тренировке. Оказывается, что жизнь у Акицу и Кахо была совсем не сахар с момента появления у меня старшего братика. Нет, мне определенно еще многому нужно учиться у Фудзиты-сана, когда в голове немного прояснится от усталости.

На завтрак Тецуя меня буквально нес на руках. Он сказал: 'Не знаю, что ты делаешь со своим восприятием боли, но лучше убери. Боль — твой естественный союзник на тренировках и она особенно нужна по их окончании'. Хренов практик не удосужился пояснить свои слова. Заняться обменом крови с Чихо решил сегодня, благо девушка всегда в моем распоряжении. Ее состояние значительно улучшилось: остаточный фон духовных частиц в ауре спустя сутки после вливания моих акрио в источник был на приемлемом уровне, но, пока девушка окончательно не пришла в норму, упускать возможность получить новые данные по загадочным ядрам ашикаби я был не намерен. Плюхнувшись в комнате Мацу на пол, я позволил второй взять процесс циркуляции крови между нами в свои руки. В медицине подобным образом чистят кровь пациента, если его печень с этим временно не справляется. Там, конечно не людей используют, но ... ладно. Оказалось, что наш хакер обладает нужным знанием и навыком. Хидака была уже здесь и с сомнением посматривала на медицинскую аппаратуру, среди которой провела в больнице все время, что прошло после смерти ее родителей. У нее больше нет ни семьи, ни дома. Удзуме — ее единственная поддержка в этом мире — успокаивающе держит своего ашикаби за руку. Десятая, наконец, поверила моим словам и выразила желание присоединиться к нашей команде. Мою кисть зафиксировали, позволяю себе провалиться в полудрему, но полностью отрубиться не получается. В мерный тихий гул аппарата вплетается разговор девушек.

— Слушай, Мацу. А ты, похоже, этому рада, ну этой процедуре?

— Конечно. Я так долго мечтала провести эксперимент на своем ашикаби, а тут он сам захотел реализовать интересную идею. Да еще такую необычную! Уверена, результаты будут интересными.

— Чихо уже идет на поправку. Зачем все это? Минато сказал, что хочет твердой гарантии выздоровления, я тоже. Но все это как-то очень странно ...

— В некоторых языческих обрядах присутствует ритуальное смешение крови. Хм, а тут почти полное. Может он хочет породниться с твоей девочкой? Чихо, чего молчишь? Наш Минато тебе нравиться? Только учти, у него уже есть две жены.

— Мацу, ты вообще охренела? Чихо не обращай внимания. Тебе еще рано думать о таких вещах ...

Что ответила Хидака, чем закончился разговор, я не знаю. Мое сознание накрыло черное облако без сновидений, ощущений, запахов. Проснулся от ощущения нежных прохладных касаний в своей комнате. Самочувствие вроде нормальное, но чувство, что что-то не так не покидает, накладываясь фоном на восприятие окружающей обстановки. Тцукиуми убрала свою руку от моего лица. Мы одни.

— Почему ты это делаешь с собой? Ты ее так любишь? У тебя ведь уже есть две жены?

От последовавшей кучи вопросов мне стало дурно. Нет, не от их содержания, а скорее от пребывания моего сознания в каком-то ауте. В глазах не двоилось. Подношу руки к лицу, не дрожат, но оказалось, что на мне пижама. И кто же меня переодел? Смотрю на девятую, что, покраснев, отводит взгляд. Ладно. Обмен кровью с Хидакой должен был продлиться около двух часов, но времени прошло явно больше. Беру кисть девушки и кладу себе на лоб.

— Так что произошло?

— Я была на кухне. Удзуме позвала меня в комнату второй. Там вы с Чихо лежите рядом, девушка спит, а тебя лихорадит. Аппаратура выключена. Мацу сказала отнести тебя к себе в комнату, вытереть насухо и переодеть. Вот, теперь присматриваю за тобой.

— Спасибо. И что там такого страшного я делаю с собой ради какой-то любви?

— Когда переодевала тебя, то видела твое тело. Ты морщился от боли. Я поняла, что у тебя была сегодня тренировка и это последствие, но все последнее время ты проводил с ашикаби десятой. Переливание крови, после которого тебя начинает трясти в забытьи. Ты это делаешь ради нее. Хочешь ее вылечить и защитить. Вот я и хочу знать ...

— Фу-ух. Теперь я хоть что-то начал понимать и меня радует, что твой ураганный характер на этот раз обернулся штилем. Начнем по порядку. Мда, тренировка. Это Фудзита настоял на моих занятиях, хотя по идее я сам должен был задуматься о такой необходимости. Что делать? Издержки прежнего образа жизни. Теперь по поводу Чихо. Есть теория, что помогая кому-то, ты можешь помочь себе, причем твоя собственная выгода будет значительно больше. Вот я и решил проверить, так ли это? А переливание крови — где-то просто эксперимент. Я ничего не знаю о природе ваших тама, как и о силе ашикаби, вот и изгаляюсь, как могу. Теперь тебе ясно, что для меня вы, мои секирей, на первом месте?

— Если тебе понадобится помощь в экспериментах над тама секирей, то можешь ..., можешь воспользоваться моей помощью.

Взгляд глаза в глаза, и через несколько долгих секунд девушка убегает. Угу. Нужно срочно сносить этот Минаковский 'Биг-Бен', а самого клоуна в белом наряде развеять пылью среди звезд. Черт, еще немного и я закопаюсь в своих секирей так, что концов не найду. Тут дверь распахнулась, явив суровую Ку, упершую кулачки в бока. Не иначе эту позу у принцессы подсмотрела. Хорошо, что не успевший начаться разговор, закончился без моего участия.

— Ты чего Тцукиуми расстроил?

— Ку, не шуми! Твоему ашикаби сейчас нужен покой. Пойдем, поможешь нам на кухне. Минато, ужин через пару часов.

Мудрая Мия оказавшаяся в коридоре, спасла меня от несвоевременного воспитательного процесса в моем исполнении. Не дожидаясь ответа, меня покинули, оставив наедине со своими мыслями. До перехода канона в активную фазу осталось пару дней. Из того, что я запланировал, но не сделал, осталось только посещение Санады. Зайти к нему в гости нужно до очередного сообщения Минаки об изменении правил игры, а пока меня Фудзита так укатывает, что сил остается только на Хидаку. За оставшееся время нужно убедиться, что состояние ашикаби десятой идет на поправку — это в приоритете. С остальным разберемся по ходу пьесы.

...................................................................................................................................

Проснулся ночью от странного ощущения, нет, эрекция не в счет, хотя причина ее появления засчитывается. Интересный способ вызвать своего мужа на разговор. Му, как и прежде, удовольствовавшись моей рукой в своих объятиях, раскинулась на своей постели. Акицу, поглаживая рукой лодыря через ткань штанов, успешно бездельничающего в последнее время, следит за моей реакцией, приподнявшись на локте.

— Как тебе наши тренировки? Фудзита-сан строгий наставник, правда?

— Да уж. Еще немного и твои ласки уже не помогут. По-моему в этом плане нам тоже пора устроить тренировку. Как считаешь?

— Глупый, это от тебя зависит. Кстати, о нехватке твоего внимания. Казехана начинает на тебя реагировать, что собираешься делать?

— Роскошная красивая женщина. И что ты с ней мне предлагаешь делать?

Пытаюсь рассуждать здраво, прикидываясь мокрым валенком, отброшенным за печку, прекрасно зная, что не сработает. Акицу по-хозяйски оценивает внутренние и внешние активы нашей маленькой семьи и оповещает своего главу о возможных перспективах, а он, видите ли, изволит дурачиться.

— С тебя и двух хватит. К тому же Мусуби до сих пор девочка. Она, конечно, по-детски мечтает о любви со своим ашикаби, пусть и, выражая при этом свое желание, непривычным тебе образом, а ты почему-то не чешешься. — Садится на меня сверху, медленно двигая бедрами, то вперед, то назад. Наклоняется и целует. — Дурачком можешь не прикидываться. Ко мне также стал спокойней относиться, как к остальным своим птичкам. Раньше в тебе было больше страсти, пусть я и сама делала первый шаг. Ты меня совсем не хочешь?

Наклоняется к моему лицу, всматриваясь в глаза. Пытаюсь унять нарастающие гулкие удары сердца, запоздало замечая, что мой источник слушается меня откровенно погано. Ага, спинной мозг посылает вибрации и отлаженная за последние недели система отказывается работать, нагнетая критическое давление в 'напорную башню'. Сияющие радостью глаза моей любимой близко. Ей не нужны мои слова, чтобы понять реакцию моего тела, но прочитать мои мысли она не состоянии. Не выдержав, обнимаю притягательное тело, сдерживая желание содрать с него всю одежду. С трудом вздохнув полной грудью, медленно выдыхаю.

— Прости. Я беспокоюсь за тебя. Ты здорово выросла за последнее время, как и твоя сила. На данный момент медленно повышается ее качество, нарабатывается опыт. Помнишь? Я говорил, что ваше тама зависит от присутствия моих акрио? Ты стала спокойней относиться к отсутствию моей энергии, моему присутствию, это меня радует, но... — Прерывает мои слова поцелуем.

— Глупый... во-первых, мне захотелось, чтобы ты сам проявил нужный мне интерес. Во-вторых, твои птички нуждаются в тебе больше чем я, здесь с тобой согласна. Тоже это заметила. — Медленно вжимается в меня всем телом, доводя мое возбуждение до предела. — Не прячься от меня... от нас. Ты наш, а мы твои. Всегда это помни. Так что ты собираешься делать с нашей девочкой? По поводу Казеханы я уже поняла.

— По-моему ты издеваешься. Я сейчас в таком состоянии, что могу сказать что угодно. И ядро мое сбоит почему-то. Не из-за тебя случайно? — Последний вопрос меня заинтересовал особенно сильно.

— Ладно, поняла. — Ложится рядом с довольной улыбкой. — Все вам мужикам женщины виноваты. Кстати, я думаю снять какой-нибудь домик неподалеку. Даже кое-что уже присмотрела. Буду жить там с Кахо и ее ашикаби. Для Оошими переезд мотивируем тем, что в будущем на них могут напасть, что вполне возможно. Пострадает его семейное гнездо. Вдвоем с его птичкой нам будет проще отбиться в месте, которое никому не будет жаль.

— Не понял...

— Ты сам говорил, что с Идзуми у нас могут быть проблемы. Он потерял двух секирей из своего лагеря. Когда перевозили Чихо, с твоей стороны снова возникло предположение о возможном нападении. Все прошло гладко, но когда-нибудь твое опасение может стать реальностью. Да и целью указанной Кикадзаки десятой оказалась я. Говорят, семейная жизнь мужчин расслабляет. Вот и приходится нам слабым женщинам иногда помогать своим мужьям..., я буду рядом. Захочется моих ласк — всегда найдешь их у меня. Еще хочу взять в свою группу Удзуме. Тецуя-сан говорит, что одного контактного бойца в мое прикрытие маловато, хотя мы с Кахо уже неплохо сработались, прикрывая друг друга. Так и Фудзита-сан не секирей, несмотря на все свое мастерство. Вот перееду, и сможешь Мусуби больше внимания уделить. Жизнь секирей скоротечна, смерть может придти за нами в любой момент, а воскресят ли нас и когда это будет?

Девушка, подмяв мою руку под себя, лежит вплотную ко мне, навалившись на меня своей грудью, что соблазнительно выглядывает из края кимоно, и спокойно рассуждает о переезде, а я просто охреневаю. Нет, брошенным себя почувствовать не получается, как ни стараюсь, но момент, когда твои мечты становятся явью всегда приходит неожиданно. И начинает казаться, что изначально ты хотел совсем не этого. Мне хотелось видеть Акицу независимой, а оказавшись перед 'почти' свершившимся фактом я начал пасовать. Идея перекинуть в ее группу десятую хороша. Заодно посмотрю как скажется на выздоровлении Чихо отсутствие ее секирей. И это ее: Мусуби то, Мусуби се. Нифига не понимаю! Посмотрим, кто к кому первым прибежит! Возможно, что мои рассуждения глупы, и я где-то что-то не догоняю. Будет забавно, если Аки спокойно перенесет мое отсутствие в течение достаточно долгого времени. А разобраться с этим феноменом после штурма башни времени просто не будет. А может и будет, сам плохо представляю варианты дальнейших событий. Аки права — предопределенность расслабляет. Остается пустить ситуацию на самотек, доверившись своей жене, а затем спросить по всей строгости. Хм... главное, чтобы было с кого.

— Будем считать, что мое 'добро' ты получила. И держи нас в курсе своих дел. Меня или Мацу. И что ты там говорила по поводу скоротечности жизни? Про 'воскрешение' и будет ли оно для вас?

— Когда-нибудь расскажу. Эти воспоминания мне неприятны. В остальном... я, покорная супруга, слушаюсь своего господина. А ты, не оплошай с 88ой, родной мой. — И после паузы, уткнувшись своим носом в мое ухо, добавляет. — Как же приятно просто находиться рядом со своим любимым!

Прошептав последнюю фразу, девушка накрыла меня собой, с нежностью ласкаясь своим лицом о мою шею, щеки, нос, губы. Закончила свои тактильные ласки поцелуем. Легким, нежным, ждущим ответного действия... только потом. Сейчас Акицу просто выражала мне свое полное доверие. С женской точки зрения ее поведение необъяснимо и порождает кучу вопросов, остается надеяться, что ответы мне понравятся. Сползает на бок рядом со мной и, положив голову на подушку, затихает, предлагая, ограничившись прошедшими ласками, отойти ко сну. Нежность ее касаний успокаивает меня окончательно. Беру ее кисть и, поцеловав ладонь, прижимаю тыльной стороной к щеке. Ее решение достаточно серьезно, особенно если учитывать связь секирей-ашикаби. Нам всем нужно расти дальше, учитывая прежние ошибки и делая новые. Может ей хочется почувствовать себя хозяйкой в новом доме? Присутствие Оошими и Кахо не в счет. Их положение практически равное и они всегда найдут компромиссное решение, которое здесь в Идзумо невозможно. Своим сегодняшним заявлением Акицу дала мне больше того, на что я мог рассчитывать — после ее окрыления. Реальную надежду на нормальные семейные отношения с 'битьем посуды'. Да и Мусуби теперь есть куда привести. Шикарно!

..................................................................................................................................

Время не спеша близится к обеду. Сижу в гостиной вместе с Кусано и смотрю телевизор. В настоящее время МБИ продолжает поддерживать эффективную блокаду имперской столицы. Угрозы террористических групп не ослабевают, потому глава МБИ, профессор Минака Хирото, продлил военное положение. Какое у нас мудрое руководство в этом мире! Сами создали сложную ситуацию, а теперь покровительственно оберегают мирных граждан от страшной, неведомо откуда взявшейся угрозы. Что-то мне это все напоминает, да только вспомнить не могу. Склероз, однако. Ку сидит в метре от меня за столом со своим блокнотом. Похоже, что расстояния между нами хватает моей маленькой сестренке для того, чтобы чувствовать себя комфортно. Вообще я опасался того момента, когда станет ясно о том, что среди моих секирей у меня уже есть 'настоящая жена', и это не Тцукиуми. Удивительно, но неравный статус двух девушек остальные приняли относительно спокойно. Девятая, ощутив превосходство седьмой и получая психологическую промывку-поддержку с моей стороны, стала пытаться корректировать свое мировоззрение согласно имеющимся реалиям. Ее желание статуса замужней женщины пока никуда не пропало, но, глядя на поведение моих жен, девушка стала чаще задумываться. А так ли она представляла себе жизнь со своим мужем? Что будет ее ждать, если желание исполнится? Да и общение между нами стало проходить на более спокойном эмоциональном фоне. Дома девушка уже не стеснялась моей физической близости, принимая мои прикосновения с некоторой сдержанностью. Благо, я ее никогда не отталкивал, но и не тискал особо, стараясь сделать жизнь моей птички максимально комфортной, для меня в том числе. Одна беда — излишняя ориентированность девятой в силовом решении всех вопросов. Удручает и замкнутость моей принцессы в себе — своем внутреннем мире. Можно, конечно, залезть в ее душу, что называется, не снимая ботинок, но здесь я согласен с Аки — мне и двух хватит. Подобное вмешательство может подтолкнуть ее в ненужном мне направлении. Оставлю ее душевные переживания ее будущему мужу. Мацу на своей волне и так похоже была в курсе моей личной жизни. Для 108ой наличие братика и его неизменное внимание являются решающим фактором. Малый возраст также придает стабильности в ее мировоззрение. Мол вырасту, тогда ты никуда не денешься. Тишь да благодать. Голосу Му с кухни отвлекает меня от оценки внутреннего состояния моей маленькой компании. Хотя поведение 88ой и претерпело некоторые положительные изменения, ее характер, в общем, остался почти таким же жизнерадостным и убойным, с изрядной долей наивности. Судя по поведению Юме на мосту, обе личности девушки в довольно детском состоянии, что дает мне некоторое время на осознанное принятие ситуации. Мусуби мне нравится своей детской непосредственностью, но те же детские заигрывания в ее исполнении меня почему-то бесят. Акицу она не ревновала совершенно, за что нужно вознести благодарность какому-нибудь богу, продолжая наслаждаться теплом моего тела, словно наша тактильная близость предел ее желаний. Если в присутствии Акицу мой источник позволял себе шалости, отказываясь умиротворять сексуальное напряжение, то в присутствии второй жены был послушен, позволяя мне оставлять ситуацию в прежнем положении. До определенного момента хочу оставить все как есть. А потом, будь что будет.

Оказавшись на кухне, увидел, что Му нашла самый маленький стульчик и, встав на него, стала тянуться за посудой на самой высокой полке. Когда я вижу подобную глупость, и мне еще предлагают в ней поучаствовать, возникает сильное искушение поиздеваться. Например, подойти сзади, легонько провести пальцами рук по коже внешней стороне чуть полноватых бедер, под конец, ощущая шероховатость мурашек, выше, к упругим ягодицам. Тем же легким касанием пальцев сделать несколько круговых движений вокруг приятных выпуклостей, намекая на более близкое знакомство позже, и прихватив пояс юбки большими пальцами подняться выше..., с удовольствием отмечая, как начинают краснеть уши девушки, и учащается дыхание. Мда, и такие няшки составляют ударную силу моего маленького мира. Поганая реальность — испортила все настроение! Голос 88ой посылает запрос о содействии, девушка решает, что с меня довольно созерцания ее филейной части.

— Минато, помоги достать миску с верхней полки.

— Иду.

Вхожу в зону поражения искусственной неуклюжести девушки, чем та, собственно, и пользуется. Нет, своей мягкой грудью она на меня больше не падает, но на романтические засосы точно намекает. Падает на меня, подгребая под себя и, контролируя мягкость приземления, оказывается в сантиметрах от меня. Наши губы едва не соприкасаются. Если Акицу научит ее отлавливать своего ашикаби в правильных местах, то придется брать ситуацию в свои руки, хотя повременить было бы не плохо. Может я не прав и давно пора сводить девушку в мотель? Ее глаза искрятся радостью.

— Извини...

— Ага.

Мне, конечно, все это приятно, но хочется увидеть совсем другое выражение на лице у моей радости. Вот только снова 'умирать' для этого не хочется. Возникает вопрос, что мешает мне наслаждаться невинной романтикой в отношениях со своей второй женой? Ответ прост. Остальные мои птички, заметив прогиб своего ашикаби на ниве подобных житейских утех, потребуют ввести демократию. Чем она родимая всегда заканчивается, я знаю. Ну, вот! Кусано начинает заводиться, и мы поспешно встаем. И снова Мусуби увлекается, забывая о необходимости прикрытия для задуманной операции. Выяснилось, что хозяйка ушла, оставив приготовление обеда 88ой. Мы раньше вместе не готовили, поэтому с удовольствием предлагаю свою помощь. Ку тут же изъявляет желание принять участие, на что я сдуру ответил отказом. Не уж-то захотелось побыть с Му вдвоем? 108ая заводится мгновенно, пустив в рост все растения на кухне, даже не успеваю подхватить девочку на руки. С потолка раздается довольное хихиканье и радостная вторая спешит слезть вниз, чтобы присоединиться к общему веселью. Такое чувство, что им всем хочется подурачиться. Пока соображаю что делать, зеленые побеги уже пленили всех троих взрослых, собрав наши тела точно так, как и показано в аниме. Мусуби откровенно лыбится, глядя мне в глаза, не скрывая своего счастья, а Мацу советует мне не теряться, она непременно все объяснит Кусано позже: что, как и когда.

— Негодяи! Вы чего творите среди белого дня? Минато! Я честно старалась следовать твоим словам, но данная ситуация не облегчает мою задачу! Я тоже хочу! Добавлю-ка я воды!

Получившаяся экспозиция 'Минато и его секирей' меня устраивала больше. Все-таки для Мии, что вернулась в поместье, открывшийся вид моей физиономии в окружении выдающихся девичьих прелестей был более привычен, чем та поза, что Ку сотворила с нами до прихода Тцукиуми. Интересные книжки читает моя маленькая сестренка. В итоге наши шалости стоили кухне разбитого окна и проломанного пола прямо перед холодильником. Наконец хозяйка освободила меня, оставив на кухне девушек в качестве наказания, что было само по себе невероятно, и я, поднявшись к себе в комнату, набрал Аки.

— Ты когда собираешься съезжать?

— 'Да собственно уже сегодня. Мию я предупредила о своем намерении еще вчера. Мацу помогла оформить аренду. Сегодня с утра Оошими и Кахо перевезли все необходимые себе вещи. Так что можно сказать у меня сегодня новоселье. Тебя не приглашаю, сам понимаешь ...'

— Тогда встречаемся с тобой сегодня вечером возле стройплощадки с железобетонным каркасом, находится рядом с башней Минаки. Там такой один. В пять вечера. Закинешь меня наверх и будешь свободна.

— 'Хорошо, до вечера'.

Я прощаться не стал. Обеденный натюрморт из наших тел в обрамлении растительности от Кусано, заставил меня вспомнить о вечернем событии. Когда третья будет распивать вино в месте с видом на башню Минаки в присутствии Хомуры. Этот момент мне показался удобным для того, чтобы попробовать договориться с ветреной девушкой о наших возможных отношениях. Присутствие шестого мне будет только на пользу. Возможно, и с ним получится просто договориться.

...................................................................................................................................

— Рассказывай. Чего задумал? — Из сгущающихся сумерек Акицу появилась совершенно неожиданно.

— Хочу последовать совету своей любимой и поговорить с реагирующей на меня секирей заблаговременно. Постараюсь хоть отчасти скорректировать ее будущее отношение ко мне. Хватит с меня и одной принцессы.

— Как интересно. Получается, что Хомура будет вторым и последним из твоих секирей? Он сейчас на верху, вместе с Казеханой?

Вместо ответа подхожу и легонько целую такую мудрую часть моей семьи. Внутренняя стабильность, что крепкие тылы — всегда дают ощущения мира и спокойствия, чтобы не творилось во внешнем мире. Седьмая возвращает поцелуй и, крепко обняв меня, взмывает на первую ступень по пути наверх. Наше появление не осталось не замеченным. Хомура, стоявший рядом с третьей, отошел в сторону, намекая на свое случайное присутствие, но любопытство, сквозившее во взоре, говорило о перемене в его отношении ко мне. Раньше он бы попросту удрал. Уже хорошо. Едва поставив меня на поперечную балку, Аки спокойно шагнула в пропасть. Вредина, оставила меня не рядом с моей вечерней целью, а на смежной бетонной перемычке, что была хоть и достаточно широка для комфортного передвижения по ней, но не на высоте шестидесяти метров с легким ветерком гуляющим вокруг тебя. Правда ветер стих, когда третья с полной пиалой саке повернула свое удивленное лицо ко мне. Томное удовлетворение медленно сменялось непониманием.

— Угостишь чашечкой?

Девушка сидела, привалившись спиной к вертикальной опоре конструкции, с видом на хорошо освещенную башню МБИ. Когда я подошел к пересечению наших опор, встала и легко отошла на середину. Ее взгляд зажегся предвкушением интересного действа. В вытянутой правой руке держит полную пиалу с напитком, предлагая подойти и принять. Немного неуклюже перешагнув на железобетонную балку девушки, беру чашу в руки. Словно из воздуха появляется вторая пиала и тара с вином. Еще полная бутылка без помощи рук девушки делится своим содержимым и исчезает за спиной своей владелицы. Удобно быть волшебником. В очередной раз мысленно вздохнул и чуть не поперхнулся пришедшей в голову идеей. Ну, чуточку безумна ..., и что? Рассматриваю мысль со всех сторон и подношу пиалу к лицу, вдыхая едва уловимый аромат фруктов.

— За чудесный вечер и его прекрасную хозяйку.

Отсалютовав, выпиваю. Отчетливое хмыканье Хомуры в стороне, говорящее, что вот они — мужчины, все одинаковы! Блестящие глаза ветреной девчонки, мерцающие на накрытом тенью лице, возвращают мне прежний настрой, и я решаюсь реализовать свое мелкое безумие.

— Ответь откровенно. Ты действительно считаешь свое чувство к другому человеку сильным?

— Откровенность за откровенность. Такая девушка как я способна вызвать у тебя сильное чувство?

— Вопрос не корректен, но отвечу. Да.

— Извини, с моей стороны это будет не красиво, но я не могу однозначно ответить на твой вопрос.

— Тогда я тебе немножко помогу ...

Глядя в ее расширяющиеся при моем приближении глаза, я стал ощущать кураж от того, что скоро произойдет. Отвожу руку с пиалой в сторону и переворачиваю ладонь. Маленькое блюдце отправляется в свой последний путь. Стою очень близко к ее взволнованному телу. Равнодушное ночное светило окрашивает серебром контуры соблазнительных изгибов. Легкое дуновение ветра приносит мне запах ее волос. Нежный румянец кажется густым в отсутствии света. Маленькая жилка над ключицей отбивает такт. Как там, в песенке? 'А девочка созрела!' Лицо девушки потеряло обычную маску легкомысленной девчонки, оставив выражение секирей находящейся перед сложным выбором. Она, конечно, этого не знает, но сейчас так напрягаться не нужно. Не буду затягивать.

— Теперь очень внимательно следи за своими чувствами и ответь себе на мой вопрос.

За время нашего безмолвного диалога мне удалось, положив ладони на талию девушки, оттеснить ее к краю конструкции, чему она нисколько не препятствовала. Осталось только пара шагов. Все готово. Хомуры не вижу, но отчетливо ощущаю его присутствие. Видно парень увлекся нашим маленьким спектаклем и перестал обращать внимание на реакцию своего источника, вызванную моим присутствием. Подхватываю Казехану за талию и, оттолкнувшись, прыгаю с ней, уже в полете прижавшись к ней всем телом, но по-прежнему удерживая ее взгляд.

— Ты любишь его?!

В моем восклицании-вопросе больше восторга от полета, чем ожидания ответа. Я сам шизею от происходящего. Определенно, первое время своего пребывания в этом мире я таким безбашенным не был. Собственно, ответ мне и не нужен. Хочу поднять шкалу ее эмоций до максимума и сделать, как говориться, предложение. Омуты ее глаз стали еще глубже. Хотя и кажется, куда больше? Вдруг она сдавливает меня в своих объятиях, и я чувствую резкий рывок вниз. Подошвы ног немного гудят, отзываясь покалыванием в пальцах. Рядом приземляется Хомура, но прежде чем он соизволил удивиться и испортить весь эффект от нашего прыжка, говорю то, зачем собственно пришел.

— Казехана, а говорили, что ты с ветром дружишь! Ну да ладно! Мацу сказала, что ты еще не окрылилась. Предлагаю тебе союз. Я помогу тебе найти свою любовь, а ты во всем меня поддерживаешь. Идет? Ты пока думай, в этом деле спешить не нужно.

Осторожно выскальзываю из рук третьей. Мне ее окрыление сегодня вечером совсем не нужно, впрочем, как и завтра. Сейчас у меня иные цели, может, удастся обойти сюжет канона. Ведь если девушка примет мою сторону, то по идее ничего не изменится? Так что ходу-ходу, до дому до хаты. Наше падение длилось мгновенья, но по моим ощущениям впитавшим жар ее тела, омуты прекрасных глаз, вобравших в себя мерцание звездного неба, прошла целая вечность. Теперь, спустившись с небес на землю, чувствую себя адреналиновым маньяком. Нехорошо...

...................................................................................................................................

По возвращении в Идзумо перед ужином меня отправили в ванну. Хм, вот что значит незамужние женщины — не любят когда мужиком пахнет, особенно если он до этого с небоскреба прыгал без парашюта, страховки и памперсов. Нет мне оправдания — пойду мыться. Приведя себя в порядок, залез в ванну с горячей водой. Будет свой дом, обязательно поставлю баню, с дровяной печью, котлом чугунным, с дровницей на входе. Раскочегаришь как следует, присядешь в бане на лавочке и слюнки во рту через пять минут холодными кажутся. Про горячий вдыхаемый воздух — вообще молчу. Точно построю ..., чтой-то я размечтался? Дом, баня ..., чего-то не хватает? Гхм, а не рано я об этом стал думать? А чего? Жены есть, как жизнь устаканится, можно будет и о чем другом задуматься, если живы будем ..., положил на японский манер мокрое полотенце на голову и откинулся на стенку ванны. Хорошо. Сам не заметил, как закимарил.

И привиделась мне сущая гадость — канон, чтоб ему пусто было. Тьфу-тьфу-тьфу. Я стою среди обломков Минаковой башни. Весь окружающий меня пейзаж покрыт ярко-красным оттенком заходящего светила. Чувство ужаса. Воронье, Бог весть, откуда взявшееся. Тела моих, секирей побитыми куклами лежат вокруг на камнях. Чувствуя, что задыхаюсь, вскакиваю. Брызги летят во все стороны. Передо мной в ванне сидит Мусуби и испуганно прикрывает грудь рукой. Куцый хвостик каштановых волос соблазнительно улегся в ложбинку между прикрытых прелестей. Тьфу! Это, всего лишь сон! Девушка краснеет и отводит глаза. Угу, а моя прежняя Му спросила бы: 'А что это у вас такое?', при этом тыкая пальцем понятно куда. 88ая под моим взглядом успокаивается, отводит руку в сторону и поднимает на меня полный решимости взгляд.

— Минато ... с тобой все в порядке?

— Да. Иди ко мне, хочу тебе кое-что сказать.

Сев обратно в воду, хлопаю правой ладонью по своей правой груди. Девушка с серьезным выражением лица, на четвереньках, перемещается ко мне и собирается пристроиться ко мне с боку. Ну, мне-то нужно немножко другое. Беру ее за бедра, повернув к себе спиной на сорок пять градусов, и прижимаю ее к своей груди, обняв за талию. Кладет свои руки поверх моих, словно не решается оставить их без присмотра. Опираюсь своим виском о ее макушку.

— Минато ...

— Му-тян, не надо ничего говорить. Закрой глаза и расслабься. Сейчас просто расслабься и попробуй мне довериться, позволяя тому, что произойдет просто случиться. Теперь о главном. Чтобы не случилось в будущем, тебе сейчас нужно понять одно — твоя прошлая жизнь закончилась. Все твои глупости и переживания должны остаться в прошлом. Минака, проект секирей, вся эта битва за любовь ...

— Но, как быть с теми, кто выбыл из игры?..

— Девочка моя. Либо ты с нами — у тебя есть муж и сестра. Либо ты с Минакой и его дурацкими представлениями о жизни. Если у тебя есть вопрос, мешающий тебе радоваться жизни вместе с нами, то иди с ним ко мне или к Акицу. Все основные жизненно важные вопросы должны решаться внутри нашей семьи. В этом залог процветания любой ячейки общества, даже если мы, посовещавшись в семейном кругу, решим искать помощи на стороне. Наши проблемы — наша слабость. Мы живем не в том мире, чтобы допускать утечку подобной информации на сторону. Возвращаясь к твоему вопросу — обратись с этим вопросом к Мацу. Как помочь тем секирей, что уже выбыли из игры? Пусть думает и предлагает варианты, которые уже мы втроем будем обсуждать и принимать решение. Ну и сами будем думать. Учись доверять своим близким. Это ясно?

— Ясно, но непривычно.

Угу. Все-то нашему эгоизму ясно, да вот беда! Слушаться-то он никого не хочет! Хорошо, если прислушивается иногда. Был бы сейчас в своем мире, сказал бы: 'Делай че хочешь, только ко мне с последствиями не приходи. И вообще, живи своей жизнью'. А тута у нас такой расклад, что 88ая со своей привязанностью 'тама' и желанием, 'хоть в огонь — хоть в воду', не оставляет мне другого выхода. Или вместе, или никак. И нужно выбрать именно вместе. Придется ее подталкивать к выбору: ее новая семья, или ее мечты из прошлой жизни. Блин, загадала! Оживить всех выключенных секирей! Их тела уже в МБИ! Нам скоро за свою жизнь нужно будет бороться, а она на тех, кто там уже нацелена! Шустра, однако!

— Ты меня на ужин, уже, сколько времени зовешь?

— Минут десять точно.

— Тогда хватит млеть и вылезай! Хорошая жена должна помогать своему мужу решать общие проблемы, а не наоборот!

Девушка, чуть отстранившись, обернулась и, кинув на меня задумчивый взгляд, быстро выбежала одеваться. А я застыл, переваривая то, что увидел в ее глазах. Что тут скажешь? Еще один подобный разговор и можно укладывать в постель. Блин! Да когда же у меня свой дом-то будет? Или съехать? Вон, Аки уже переехала, бросив своего ашикаби на растерзание своим птичкам! Если подумать, то трахен в житейском смысле вещь незаменимая. Помогает укрепить взаимопонимание, так сказать. Хм. Одно останавливает. Здесь у меня и офис, со специальной комнатой для переговоров, и дом, в обычном понимании этого слова. Правда, с одним ограничением. Придется шкериться по отелям или к Акицу проситься. Забурчавший желудок напоминает о текущих приоритетах. В предбаннике зазвучали голоса Тцукиуми и Кусано. Слава Богу — успел выпроводить Му из бани! Девчонки обменялись парой реплик и вышли. Теперь и мне пора.

После ужина ошибся комнатой и зашел к Мацу. Девушка была уже за клавиатурой и чем-то увлеченно занималась. Ужин прошел как обычно, но без Аки, казалось, что чего-то не хватает. Вроде и вела она себя всегда за столом тихо и незаметно ..., а поди ж ты! Сиротливо осматриваясь кругом, глянул на фотообои, наклеенные на потолке. Вторая поворачивается ко мне.

— Ложись на пол. Этот вид лучше оттуда. Ну и говори, что задумал. Твоя мне уже сообщила о вечерней выходке с Казеханой. Ты нами хоть немного дорожишь?

— Да хватит тебе! И прям таки и задумал? Хотя да, есть такое дело. Завтра на меня нападет секирей, когда буду идти на встречу со своей сестренкой Ю-тян. Возьмет в заложники. Сопровождающая меня в этот момент Тцукиуми прозевает мое похищение. Это все и плохо, потому что я, зная весь расклад и промолчав, подставляю свою принцессу, и хорошо — завтра у нас будет на одну секирей больше при любом раскладе, если в происходящее не вмешиваться.

— Твои жены в курсе?

— Нет. Почему и зашел к тебе. Нужно все обмозговать, чтобы какая глупость не получилась.

— Минато, ты дурак? Ты понимаешь, что во время того дурацкого побега мы чуть тебя не потеряли? Мы все завязаны на тебя, твоя жизнь — гарантия нашей жизнеспособности, нашего будущего, наконец, если ты и вправду, собираешься вывести всех нас из игры. Похищать тебя, я так понимаю, будет Беницубаса в паре с Хайхане. Красная недавно наблюдала за тобой и Мусуби в бане, так что нападет она на тебя обязательно. И что ты хочешь в данной ситуации обмозговывать?

— Вот! Видишь, все уже на мази! Му посвящать в детали не будем, потом перед ней извинюсь — приватно. Событие произойдет в обед, так что сегодня скидываешь Аки сообщение, чтобы после десяти была на связи. Ее роль — обеспечить прикрытие на случай срыва операции. 105ая будет со мной ласкова в расчете на реванш с Мусуби. Первая скрипка на завтра у Казеханы, не мешай ей. Как только наша ветреная девушка отправится меня спасать, дашь ей время и сольешь информацию Мусуби и Тцукиуми. Акицу на подстраховке. Да! Там поблизости будет Карасуба, пусть будет осторожна. Для серьезного разговора с четвертой еще не время.

— Минато, ты точно псих! Так операции не планируются!

— Мацу! Когда на Камикуре на вас перла военная техника и наемники вы просто вышли и уничтожили своих противников, без всякого плана. Сейчас у нас есть данные: кто чего хочет и когда все лучше провернуть. Ну?

— Ладно. Все это конечно на грани, но ..., если это естественный ход событий, то может так будет лучше. Тогда что на мосту пошло не так? Ты ведь на подобные последствия не рассчитывал?

— Слишком много внимания уделил Юме в прошлом, вот она реакцию своего тама и не рассчитала. И она, и я увлеклись — дело молодое. Раз все решили — я спать.

— А мне, значит, перед Акицу отчитываться. Минато, пора тебе избавляться от привычки подставлять девушек.

— Слышь, подруга! Ты себя с принцессой не сравнивай. Я, можно сказать, повышаю уровень боевого взаимодействия в ваших женских рядах, а ты .... Вы между собой, по-девичьи, порешаете, как и меня прикрыть, и без ашикаби не остаться. И вообще, обещаю, больше никаких игр втемную. Все. Я ушел.

Вот так и даются невыполнимые обещания. С другой стороны всегда можно переложить принятие непопулярного решения на туже вторую, чтоб значит, поняла, какова командирская доля, а то критиковать все горазды, мол — чувства, человечность. В своей комнате нашел 88ую, что сидела на полу возле расстеленных футонов и, глядя в ночь за окном, чему-то улыбалась. Прохожу, переодеваюсь в пижаму. Ага, решил использовать дома этот предмет одежды. Откинув одеяло, располагаюсь.

— Ты в каких облаках летаешь?

— Помнишь нашу первую ночь вместе? Я еще тогда из ванны голая вышла ..., совсем дурочка была. Ты еще отчитал меня, словно перед тобой девочка несмышленая. А утром в мою грудь уткнулся ..., а я тебе, правда, нравлюсь?

— Да, нравишься. Выключай свет и иди ко мне под бочок. Радость ты моя термоядерная.

— Да, да ... и радостью тогда же назвал!

Свет погас, и я всем своим телом ощутил прижавшуюся ко мне девушку. Вспоминая свой первый день, мог ли я предположить, что все так обернется? Мусуби, собрав свои кулачки у подбородка, вжимается в мою грудь, позволяя себя обнять, уткнувшись в ее макушку. Странно, ощутив непривычное умиротворение, мои мысли почему-то вернулись к Аки и ее решению. Надеюсь, у нас все сложится нормально, пусть и втроем ...

Глава четырнадцатая.

Проснулся сегодня раньше обычного. Меня разбудила прядь фиолетовых волос, щекотавшая лицо, а если быть точным, то обладательница шикарных буферов, которая, прикрыв глаза, раздумывала: 'Усосать "пана ашикаби" прямо сейчас или пока погодить, сдержаться?' Я уж грешным делом подумал, что этот эпизод пройдет мимо этой реальности. У меня, и режим изменился, и вставать по утрам в связи с тренировками стал раньше, но, как говориться: 'кому сгореть, тот не утонет'. Мое внимание к своей персоне девушкой было замечено и она, распахнув свои большие выразительные глаза, стала срочно искать выход из щекотливого, по ее мнению, положения. Дабы помочь своей будущей напарнице сохранить лицо, задираю голову назад и утыкаюсь взглядом в грудь, явно не страдающую в соразмерном вырезе сексуального платья.

— Красивый вид. Пришла пожелать мне доброго утра или надумала присоединиться к нашей дружной компании?

— Доброе...

Казехана с трудом выдыхает из себя начало приветствия и телепортируется к окну, которое сразу распахивает настежь, с облегчением глядя на голубое небо и обмахивая лицо рукой. При этом прижав вторую руки к груди, как первоклашка после удачного признания. Встаю. Глянув на часы, начинаю переодеваться в тренировочную форму. Девушка, заметив через отражение на стекле, что я закончил, решилась обратиться ко мне с интересным вопросом.

— Слушай, ашикаби-кун... об отце своем, что скажешь?

— Нет у меня отца. То есть, есть или был. Не знаю. Мама о нем никогда не рассказывала. А что?

— Ясно...

— Раз мы так замечательно болтаем, то может, ты дашь мне ответ на мое вчерашнее предложение?

— Тогда ты задал мне хороший вопрос. Теперь я спрашиваю себя: 'любила ли я его?' Я желала войти в 'проект секирей' с ним, но это оказалось невозможно. Мое сердце сделало свой выбор — так я думала в то время. Скажи, ашикаби-кун... ты меня желаешь?

Третья, все это время говорившая со мной глядя в окно, повернулась и обратила на меня свой взор полный неопределенности и затаенной надежды. Грустное выражение глаз медленно меняется, в предвкушение долгожданных событий, что обошли стороной ее жизнь. Положив правую ладонь себе на грудь, застыла в своем соблазнительном великолепии, прекрасно осознавая свою женственность. В комнату залетают лепестки сакуры, всегда сопровождающие токи ее силы. Вот и спрашивается! Почему нельзя просто договорится? Или особи мужского пола настолько дискредитировали себя, что с ними нужно разговаривать только через призму удовлетворения инстинктов плоти! Твою мать! Задрать бы тебе платье, да посадить на подоконник — моему росту в самый раз будет! Крови на Камикуре повидала, убивала не раз, а все туда же! С другой стороны, что я о ней знаю? Какая-то неудовлетворенная увлеченность с неизвестными последствиями. Может мое физическое влечение это единственная известная ей гарантия моего послушания? И если я ей хоть немного нравлюсь, то ей перепадает прекрасная возможность удовлетворить свою жажду романтики. Тьфу! Если меня уже так колбасит от всей этой романтичной чуши, то, как я Хомуру уламывать буду? Подхожу к этой птичке, желающей быть желанной, вплотную. Мы стоим, соприкасаясь бедрами ног, через футболку чувствую ее мягкую грудь, что начинает вздыматься все больше, елозя своими аппетитными сосками по... так, похоже, что я еще не проснулся.

— Казехана, не искушай меня. Ты привлекательная свободная девушка, неужели это так плохо? Я собираюсь выйти из проекта Минаки и взять с собой всех, кто захочет пойти за мной. Ты еще найдешь свое счастье, обещаю.

— Ашикаби-кун, ты дал девушке слово...

Воздух вокруг ее тела уплотняется, вынуждая меня отступить на пару шагов, и третья покидает мою комнату через окно. Карлсон хренов. Обещал? Да, это я умею. Так, не спать и ходу на полигон — Тецуя не любит когда опаздывают.

Завтрак из-за тренировок с Фудзитой кажется поздним, но особенно вкусным. Даже боль в теле способствует улучшению аппетита. Может, я становлюсь мазохистом? А что? Две жены — прямое доказательство психического отклонения от нормы, хотя, опять же, от культуры зависит. За столом сидели в полном составе, если не считать Акицу, Тецую и Мию. Переливание крови с Хидакой мне ничего не дало. Разве что вечер того дня порадовал очумелой физиономией Кагари, который в последнее время стал держаться от меня подальше, а к Чихо поближе. Так вот, в этот вечер он постоянно переводил взгляд с меня на ашикаби десятой и обратно, пытаясь понять свои ощущения. Некоторые косвенные выводы это дает, но и только. По частым взглядам Чихо, которые та стала бросать на меня в последнее время, я понял, что девушке сидеть в четырех стенах смертельно надоело. Но тут я ей, ни чем помочь не могу, разве что попросить Ку проводить с ней больше времени, да сказать Акицу отпускать Удзуме домой пораньше. Мусуби в отсутствие Аки снова возобновила свои забеги по магазинам с девятой за право сидеть рядом со мной за столом, тренировок ей явно мало. Придется ей в очередной раз намекать, чтобы не подначивала мою принцессу — у нее только-только характер стал выравниваться, и вот опять начинается! Тцукиуми знает, что 88ая стала пропадать вместе с седьмой у той на складе, а проиграв последней в поединке, не захотела стать сильнее. Так верит в свою исключительность и силу? Мацу сообщила об очередной попытке бегства из города. Секирей выключил отряд перехвата, а ашикаби изолировало МБИ. Слухи об удачном бегстве Шиги продолжают толкать многих на безрассудный поступок и распространились они среди участников проекта, думаю не без помощи Минаки. Так же вторая сказала, что даже мирные пары стали искать схватки с отчаянием обреченных, что мне показалось глупостью. Если только у кого крыша поехала. В довершении общей картины, мой нач штаба запрещает мне разгуливать одному, типа появилась пара отморозков, которые терроризирует всех ашикаби города. Им даже прозвище дали — ашикаби-дьявол и секирей смерти. Мда, Ю-тян отжигает. После окрыления Хомуры ее срочно нужно вводить в курс дела. Или лучше подождать? Когда башня скончается? Но тогда может быть проблема со временем. О! Мне же нужно сегодня с ней созвониться и назначить встречу, нельзя заставлять Беницубасу долго ждать. Хех. После завтрака выхожу на задний двор, сажусь на пол, спустив ноги на камень. Пока набирал номер сестренки, ко мне притопала Ку, в последнее время она меня усердно пасет в пределах поместья. Сейчас, например, плюхнулась передо мной на край доски, завалившись на меня спиной. Всегда поражался тому, какие у детей каменные головы, которые как не устроятся на тебе — всегда кажутся невероятно тяжелыми.

— Юкари, как дела? Давно не виделись, вот, думаю, как поживаешь?

— 'Я тут немного занята была. У Мусуби все в порядке?'

— Да, все как обычно.

— 'А, блин! Хочу снова потрогать ее манящую грудь! Точно! Ничего, если мы сейчас зайдем?'

— Ю-тян, вообще-то я собирался выбраться в центр. Может, встретимся в районе Корияма, возле памятника Сугамо? Это тот, что у восточного выхода, вечером в четыре?

— 'Ладно, мою девочку захвати!'

— Увидимся.

За время телефонного разговора перед моим взором нарисовались два дворника с соответствующим инвентарем. Одна в спортивном костюме старшей школы подаренном моей сестренкой, а другая в наряде горничной от Удзуме. Му задумчиво смотрит на телефон в моей руке, решая, как она должна себя вести в данной ситуации. Девятая, недовольно хмуря брови, буравит меня сердитым взглядом. Все-таки бездельничающая 88ая плохо на нее влияет.

— С кем ты так мило болтал Минато?

— Позвонил сестре. Ей захотелось меня увидеть, вот и договорился о встрече.

— А, Юкари-сан! Помню-помню. Встречались один раз. Веселая и озорная девушка.

— Что? Ты ее знаешь? — Девятая погрузилась в грустные размышления.

— Да. Как там твоя сестренка поживает?

— Говорит, что все в порядке. Про тебя спрашивала, то есть про твою грудь. Ну, я ее заверил, что здесь ей волноваться не о чем — все в сохранности.

— Ах,... тоже хочу с Юкари-сан повидаться.

Пока Мусуби говорила последнюю фразу, я проводил взглядом задумчивую девятую, отправившуюся искать ответ на извечный вопрос: 'что делать?' Ну, а я решил заняться профилактикой вопроса: 'кто виноват?' Медленно перекладываю заснувшую лесную деву со своей груди на пол, и крадучись подхожу к озадаченной моим поведением 88ой. Взяв девушку за руку, думаю и куда ее отволочь? На территории этого чертового поместья ни одного укромного уголка. С точки зрения обороны удобно, а где шкериться молодым да ранним? Сразу видно, этот Такехито о детях не задумывался. Ладно, задняя стенка бани тоже пойдет, здесь нас сразу не заметят.

— Минато...

— Слушай, Мусуби. Я отчаянно пытаюсь поддерживать шаткое подобие мира среди своих секирей, а ты своим поведением заводишь Тцукиуми, которой и так не сладко от того, что ее положение далеко от ее представления о нем. Радость моя, пожалуйста, повзрослей хоть капельку.

— Минато... хочу пойти на свидание.

— Потерпи немного, а?

— Угу.

Спрашивать: 'с кем?', не стал. Так, стрелку с сестренкой забил, Тцукиуми о моих планах слышала. Надо не забыть удалить из своей мобилы все номера своих птичек — не будем портить представление. Вернулся к брошенному мной ребенку и взял ее на руки. Отнесу в свою комнату и пойду проверить свою узницу. Десятая сегодня осталась дома и хорошо выполняет поставленные мной условия — не выпускает девушку на улицу, развлекая своего ашикаби своими нарядами.

.................................................................................................................................

Незаметно уйти из поместья, не вышло. Узнав у Мацу, что Акицу и Тецуя в курсе моих сегодняшних планов, пошел предупредить хозяйку о том, что обедать дома не буду. Первая не выказала никакого удивления, лишь предложив в следующий раз пригласить Юкари к нам. Не понимаю. Она что, этого утенка все время с собой носит? Или в курсе моих планов со вчерашнего вечера? Принцесса ждала меня в коридоре возле прихожей. Как всегда сложив руки под грудью и с выражением отчаянной решимости на лице. Найдет ли она когда-нибудь своего принца?

— Тцукиуми? Кого ждем?

— Я иду с тобой.

Сделав категоричное заявление в своей манере, пошла обуваться. Прости моя хорошая, но на этой прогулке у тебя роль не первого плана. Кстати, хорошая мысль. Пусть вторая, после сегодняшнего очередного косяка со стороны девятой, намекнет ей, что может, хватит восседать на троне своего величия и пора заняться работой над ошибками? Сил у моей принцессы достаточно, ну так на одну силу в наше скорбное время могут рассчитывать только скорбные на всю голову индивиды. Покинули Идзумо, прошли район частного сектора. Девушка бодро вышагивает в нескольких шагах впереди меня. Идет уверенно, точно зная кратчайший маршрут. Ну, что? Попробовать усилить негативные эмоции моей птички, когда она поймет, что Хайхане ее просто отвлекала?

— Не буду спрашивать, почему ты решила идти со мной, но, может, в таком случае пойдем рядом?

— Тогда это будет похоже на свидание.

— Ясно. А просто идти рядом, как друзья, мы не можем? Понимаю, что мало уделяю тебе времени, и дружескими наши отношения назвать можно с очень большой натяжкой...

— Ладно.

Притормаживает, дожидаясь, когда я с ней поравняюсь. Старается идти в ногу со мной, чтобы наше движение было равномерным. Легкий румянец на сосредоточенном лице. Сложенные до этого за спиной руки, пытаются расслабленно висеть вдоль тела, ненароком стараясь коснуться моей кисти. Милашка!!! Если бы не моя иррациональная страсть к Акицу, то с девятой бы точно замутил. Мы подходили к переходу на станцию метро, когда девушка, неожиданно сделав пару быстрых шагов вперед, развернулась ко мне.

— Минато, скажи...

Узнать, что теперь беспокоит мою принцессу, я не успел. С криком: 'в сторону!' девятая правой рукой отбросила меня себе за спину. В последние дни моя реакция, благодаря Фудзите, значительно улучшилась. В плане того, что я готов был падать, перекатываться, отскакивать в любом безопасном для меня направлении. Вот и сейчас, вместо того, чтобы просто уйти носом вперед за спину своего телохранителя, сделав шаг вперед, на втором развернулся в сторону опасности, попутно концентрируя свои акрио в кистях рук. Если нападает вражеский секирей, то будет хороший повод для дальнейшего исследования своих возможностей в этом мире. К сожалению, нападавшей оказалась синяя секирей. Втягиваю духовные частицы обратно в ядро — мешать канону в данный момент мне не выгодно. Девятая отразила удар когтей напавшей, которые были нацелены мне в спину, своим водяным щитом. Две силы, встретившись, разошлись в ничью. Сто четвертая с переворотом через голову отпрыгивает назад, разрывая дистанцию.

— Номер сто четыре, Хайхане.

— Тебе чего надо? Мы не нарушаем правил МБИ!

— Наказующие тоже участвуют в 'проекте секирей'...

— Да, не зря я с тобой отправилась Минато. С радостью принимаю твой вызов! Номер девять, Тцукиуми! В бой! Минато, стой, где стоишь. Водяные стрелы! Убегаешь?

Моя силовая поддержка уносится за вражеской приманкой, оставляя нежное беззащитное тельце своего ашикаби на растерзание неведомой опасности, которая уже схватила меня за правое запястье. Сто пятая, потянув на себя, толкнула меня в укромный уголок между домами, победно взирая на свою добычу. Все-таки красивая она девчонка, не повезло ей с ашикаби. Хотя, по канону она влюбилась в своего Нацуо — значит судьба. Если бы меня подстраховывал кто-нибудь из моих секирей, то я точно не удержался бы и попробовал оказать воздействие своими акрио, собранными в ладонях, на чужую птичку при касании. Десятую пускать на такие опыты мне жалко. Своя все-таки. А так, придется ждать другого случая.

— Привет! Как оно?

— Беницубаса! Если тебе нужен я, то пошли, куда там тебе нужно меня доставить! Ты красивая девушка, но твой ашикаби сделал нас врагами...

— Не трогай Нацуо! Это твоя сисястая дура во всем виновата! Хотя ты прав, что-то я задержалась. Номер сто пять, Беницубаса.

Красная, подлетев ко мне, нанесла точный апперкот под дых, поэтому последнюю фразу я услышал как в тумане, теряя сознание. Так что не вежливое обращение со своим телом при его транспортировке на место развязки сегодняшнего действия я пропустил, пребывая в блаженном ауте. А между тем, меня ждал полный склад прекрасного саке. Если судить по вывеске. Очнулся как раз перед самым прибытием в точку назначения. Сто пятая небрежно несла меня на плече. Я и не против, но вот на склад этот взломщик решил забраться через окно. Хорошо, что успел закрыть руками лицо. Тяжела доля заложников. Оказавшись внутри помещения, мне, конечно, связали руки. С усмешкой глядя мне в глаза, достала из моего кармана мобильник. Покрутив в руке, набирает номер.

— Одолжу ненадолго.

— Всегда, пожалуйста. — Гудки из трубки телефона смолкают.

— Позови-ка, Большие Сиськи, живее. Давай, живее зови 88ую! Она же там, да? Эй! Ты чего там считаешь? Да какая тебе разница? Она там или нет? Да я не о том! Где номер восемьдесят восемь? Какая тебе разница, демоново отродье!!! Заткнись и позови хоть кого-то! Поняла?! Положила трубку!!!!!

Все время разговора 105ой по телефону я наслаждался бесплатным зрелищем того, во что может превратить человека страстное желание добиться своей цели без помощи здравого смысла. С самого начала, пойдя на поводу своего раздражения, красная, назвав Мусуби Большими Сиськами, поставила ребенка, ответившего на ее звонок в трудное положение. Голосок у Кусано детский и не понять, что разговариваешь с ребенком невозможно. Дальше — больше. Разговор не остановила, цель беседы не конкретизировала, ну про эмоции, что теперь видны даже на ушах, вообще молчу.

— Может тебе помочь?

— Я хочу... победить номер 88 у тебя на глазах. Если смогу... та странная снова появится. Так позорно проиграть, думаешь легко смириться? — Снова набирает номер Идзумо. — Ты вроде не номер 88? Да ты мне с неба не упала! Просто дай ей трубку! А-а-а!!! Опять положила трубку! ДА ЧТО С НИМИ ТАКОЕ?!!! — Наконец жажда действия покидает ее, и девушка с задумчивым выражением лица поворачивается ко мне. — С твоей помощью быстрее получится... — И в третий раз мой похититель набирает номер телефона, протягивает трубку к моему уху.

— Мацу, привет! Все как договаривались.

— Теперь дошло? Ваш ашикаби здесь, у меня. Да. Дай ей трубку и узнаешь. А не сделаешь, как говорю, жизнь твоего ашикаби будет...

В принципе, я мог бы дать девочкам закончить разговор по-человечески, но..., если можешь сделать своему ближнему гадость то, что я, не человек что ли? Дождавшись гудка речного судна, толкаю своего похитителя плечом, завершая свое действие уничтожением собственного телефона. Казехана, направляемая своим чутьем, уже поняла, где меня надо искать. Осталось дождаться ее прихода, ну и как-то попробовать закончить это действие прибавлением союзника, но без очередной секирей в своих рядах. Чую, шестая секирей мне будет уже в напряг. А что делать? Там еще Хомура на подходе. Все эти мысли посетили меня, когда я лежал на бетонном полу, после пинка 105ой, отправившего мое тело в полет.

— Ты его сломал! А! Я даже номер не запомнила! Слушай... сам понимаешь, во что вляпался?

— Красная, все в порядке! Ты позвонила, по угрожала, скоро сюда кто-нибудь придет и удовлетворит твою жажду поединка! Чего тебе еще надо?

— Мне нужна 88ая!!! Так, что же с тобой сделать? Ты сейчас героя строил, а по правде... боишься ведь? Поплачь!

— Не понимаю я тебя. Мы с тобой что, в песочнице что ли? И ты угрожаешь сломать мою любимую лопаточку для игр в песке? Беницубаса, очнись! Ты по своей воле впряглась играть на стороне Минаки против остальных секирей и их ашикаби, выбрав своим ашикаби Нацуо. И когда тебе показали, чем может закончиться выбранный тобой путь, ты взбесилась, потому что некто осмелился не только пойти против воли твоих покровителей, но и выиграть один раунд борьбы.

— Взбесилась, говоришь? Вы ребята в конец достали! Хайхане опять куда-то пропала... блин, все на мои нервы действуют.

Помниться, что сейчас мне нужно типа попытаться убежать. Повторять глупость Минатовских поступков надоело страшно, мне мои глупости больше нравятся. Но поскольку третья должна появиться в момент наибольшей опасности для моего бренного тела, то деваться некуда. Когда 105ая отвернулась в сторону, тихонечко побежал вглубь склада. Нужно еще пару бутылок домой присмотреть. Чую пить я скоро буду запоем. Убежал я не далеко и, разумеется, был быстро найден.

— Как же меня бесят торчки подобные тебе...

— Бинго...

Беницубаса, разминающая кисти рук для проведения разъяснительной работы со своим заложником, переводит взгляд с меня на Казехану, что возникла справа от меня на самом верху деревянного стеллажа. Спрыгнув ко мне, ветреная девушка разрезает своим ветром путы на моих запястьях. Лукавый взгляд раскосых глаз светится радостью. Замечаю бережно придерживаемую правой рукой бутылку вина.

— А ты чего тут вообще забыла?

— Вот эту сливовую наливочку марки Ханакимбай! Тут этого чуда полный склад! Минато, ты обязательно должен его попробовать! — Тут же вскрывает бутылку и делает несколько жадных глотков. — Отличное местечко ты выбрала.

— Чтоб тебя!

105ая кидается в атаку на любительницу выпить, которой удалось избежать все удары, и ответить точным тараном своей стихии. Ее противница отлетела всего на пять метров, при этом приземлившись на ноги. Смотреть на это безобразие грустно. Подхожу к девушке и, забрав бутылку, пью, пока не насыщаюсь вкусом напитка. Эх, не было у них мамы, что все время ворчала: 'не играй с едой, не балуйся с противником'. Нужно подтолкнуть девочку к более радикальным действиям.

— Казехана, я все понимаю, но может, пойдем куда? Ну, там, на свежий воздух?

— Я подумаю ...

— Ты чего себе позволяешь! Никак в мои дела лезешь?

— Да, хотя смысла в том нет.

— Ну и дура! Вот замочу прямо сейчас.

Оставив вино у меня, третья сделала три шага к красной секирей. Чем воспользовалась 104ая, скользнув откуда-то сверху мне за спину, положила свою правую когтистую лапку мне на плечо, поднеся железные крючья второй к моему лицу. Либо это сюжет такой дебильный, либо эти секирей не способны к обучению. Та же Мусуби чаще руководствуется своими желаниями, а не голосом рассудка. С другой стороны, если моя будущая напарница пришла сюда за тем, чтобы поразвлечься, то все нормально. Развлекуха будет. Обернувшись, третья наконец замечает последствия своей небрежности. Вот вырубила бы 105ую по-быстрому и все, гуляй малина! Даже убивать не обязательно! Хотя я ее понимаю. Сколько раз по жизни сам создавал себе проблемы из ничего?

— Хайхане! Сколько тебя можно ждать?

— Я свое кино на запись ставила... нам раньше объясняли как, еле вспомнила.

— Да что с тобой! Ну ладно, чем сейчас займемся?

Синяя и третья примериваются друг другу взглядом, решая, как поступить в дальнейшем. Интересно, Мусуби в подобной ситуации последовала бы моему совету или опять рефлексировать начала? Ладно, немного подбодрю свою спасительницу.

— Казехана, говорил тебе заканчивать по быстрому? Теперь, поскольку ты не моя секирей, тебе лучше уйти. Только захвати пару бутылок вина, потом разопьем.

— Слышь, смертник? Помолчал бы! — Хайхане касается когтем моего горла.

— Что теперь? Кстати, может, голову ему оторвем? Лично я его отпускать не собираюсь. Теперь может, скажешь нам, чего приперлась?

— Да так, прилетела на аромат саке.

— Не шути со мной! Ты случайно не из его секирей...

— Увы, для тебя, Беницубаса, но нет. Так, выпивали разок вместе, но и только. — Вставляю свою реплику, может немного не в тему. — Поэтому мой тебе совет. Отпусти ее и не связывайся — тебе дороже станет.

— Вот же защитничек нашелся. Хайхане поработай с ним чуток.

Девушка делает широкий замах для удара. Я не стал дожидаться ее слов, что она что-то там забыла, а придерживая ее правую кисть, крутнулся по часовой стрелке и, с полуприседа, уперев ладонями в ее живот, прыгнул в сторону картонных коробок, что стояли за нами. Полет вышел отменным. Мы вдвоем, одним снарядом, вошли в двухметровый ряд ящиков почти на метр в глубину. Подо мной лицо девушки, что жмурится, раскрывая рот, пытаясь защититься от сладкой ароматной жидкости, стекающей с моего лица. Синяя, сделав пару глотков и отключив голову, стала размахивать своими руками, давая мне понять, что пора с нее слазить. Угу. Подняться мне помогла моя спасительница, оттащив в сторону. Беницубаса подбежала к своей напарнице.

— Ну и вонь! И вообще, чего расселась?

— Как же мне плохо. — Хайхане пытаясь помассировать голову, вонзает в черепушку когти правой руки. — А-а-а...

— Совсем сдурела, да? Уйдут же, сволочи! Давай, за ними...

Диалог секирей из дисциплинарного отряда прерывает таранный удар, загнавший 104ую обратно в битые ящики с вином. Ветреная девушка стоит за моей спиной, в руках наша недопитая бутылка. Ну да, кто о чем, а голый про баню. Забираю из ее руки вино. И разбить-то жалко!

— Слух, Казехана! Я тебя умоляю! Хватит играться! Заканчивай фигней страдать и уходим от сюда. Что ж вы все как дети малые?!

— Чтоб тебя!!

Малиновые крылья срывается в нашу сторону, но 'Праздник цветов' в исполнение Казеханы отфутболивает ее тело к 104ой. Когда пыль развеялась, мы увидели злющую Беницубасу. Рядом с ней поднималась на ноги пошатывающаяся синяя. Подходит время финального аккорда.

— Не стоило тебе так поступать с наказующими!

— Ты на кого хвост задрала! — Хайхане мутным взглядом пытается найти своих противников. — Мы наказующие ... мы опора МБИ ... с нами не шутят. — Пытается снова схватиться за голову, уже двумя руками. Только теперь ее седой волос окрашивается кровью с двух сторон. Похоже, начинает трезветь. Казехана прикладывается к горлышку, всосав в себя еще часть содержимого. Наверно сделать выбор в мою пользу на трезвую голову для нее не реально. Поднимает руку в атакующем жесте и призывает ветер.

— Короче... пора уже... перейти к делу.

— Я о том же думала!

105ая, видя, что ее напарница пришла в норму, бросается в атаку, от которой третья снова не спеша уклоняется, чередуя свои действия режущими ударами ветра. Вот, включившаяся в работу 105ая распарывает когтями правый рукав Казеханы. Та отпрыгивает и с сожалением сетует.

— А, совсем неплохо.

— Нечего тут нос задирать, тетушка.

— А? Ты чего сейчас вякнула, 'досочка'?

Беницубаса, удивленно прошептав обидное прозвище, посмотрела на свою грудь. Одно из лезвий ветра вспороло правый край кимоно, вырезав аккуратный кусок ткани, ровно столько, чтобы было видно небольшую такую, аккуратную грудь девушки. Смущение, стыд, злость. Прекрасный натюрморт чувств отразился на миловидном лице, застывая ровными мазками кисти художника. С визгом, закрывшись руками, села на корточки.

— 'Досочка'! — Синей плевать кого подкалывать, но увидев взгляд девушки, отворачивается в сторону.

— Эй! Ты видел?

Взгляд исподлобья полный негодования направлен в мою сторону. Чего злиться? Грудь, конечно, не та, чтобы зажмурившись упасть в нее лицом, но и есть, как таковая. Чего ей еще надо? Посоветовал бы девушке сменить ашикаби, что держит бедняжку на голодном эмоциональном пайке, если б могла, а так — да, бяда.

— Беницубаса, у тебя эм-м... кхм... не, ничего не видел.

Удивленно-расстроенное лицо готовое вот-вот заплакать от сознания несправедливости мира. Слезы, набухающие в уголках глаз. Дрожащие губы, сетующие на жизнь, что ее девичье тело, точнее его часть, увидел другой парень, а не любимый Нацуо. Все это выражение девичьей обиды заканчивается закономерным выводом. Во всем виноваты они сволочи, убить плохишей, что не могут быть хорошей жертвой для удовлетворения моих амбиций!

— Меня видел другой парень, не любимый Нацуо... убью. Урою гадов!

С яростью кидается в мою сторону. Отступаю назад, а 105ую блокирует Казехана, чем воспользовалась Хайхане, напав на девушку сзади. Красная с разворота ногой отправляет третью в полет к контейнеру. Третья, сидя на полу, зажимает левой ладонью рану на правом плече. Между пальцев просачивается кровь.

— Ого, что-то не повезло малость.

— Неужто думала с нами справиться?

— Хайхане!

Со своего места, тупо размахнувшись 'нашей' бутылкой, бросаю ее в ноги нападающей, что поскальзывается, наступив на нее ногой, и падает. Вот уж чему быть — того не миновать! Все точно по сюжету. Хайхане растягивается на полу.

— Что, совсем сдурела?

— Спать хочу...

— Ну, проклятье... толку с тебя!

Пока дисциплинарный отряд предоставляет нам паузу для всевозможных эротических сцен, подбегаю к третьей и, осторожно приобняв девушку за плечи, говорю своей защитнице: 'уходить пора!' Девушка смотрит на меня во все глаза так, словно я только что признался ей в любви. Приходится поторопить: 'живее!' Слава Богу — это последняя секирей, с которой я сюсюкаюсь до ее окрыления. Хомуре, если будет выделываться, просто набью морду и поцелую. Хватит в аниме играть! Я и так проявил чудеса терпения, скрупулезно следуя канону. Теперь пойдем по стопам моего звездного гуру, 'Звездного путешественника', и познаем свою темную сторону.

— Ага... — Наконец мне отвечают, и мы встаем бежать, не зная куда.

— Вы куда?! Клинок ярости!!!

Беницубаса в бешенстве. Повторяет ту технику, что произвела на мосту, сделав дыру в полотне бетона. Только теперь она пустила свою силу в нашем направлении. Основа ударной волны пошла по верху, разрушив металлические фермы каркаса крыши здания на двутавровые балки, а ее хвост, вспорол полосу асфальта на несколько метров. Это-то железо на нас и посыпалось. Вытолкнуть третью из зоны поражения проблемой не оказалось, а вот остаться на месте самому — да. После тренировок Фудзиты-сана остаться на месте удара было физически трудно, но я справился. Засыпало меня так аккуратно, что даже не заметил удара по голове, только почувствовал кровь, стекающую по щеке. Может и выбрался бы сам, да как-то не по-ашикабски это.

— Ашикаби-кун!

— Лучше бы по-хорошему позвали 88ую!

— Держись! Очнись же!

— Да в сознании я! Беницубаса, если у тебя проблемы со своим ашикаби, то это не лечится. Мусуби здесь ни при чем. Тот бой был твоим выбором. Ты его сделала. А совершать нападение на ашикаби, для того чтобы добраться до его секирей — по-моему против правил. Скоро 88ая станет для тебя вообще не досягаема. А сейчас, ты, беспредельщица, сама создаешь прецедент, разрешающий нападение на своего любимого. Ты дурочка это понимаешь? А если еще раз полезешь ко мне или моим секирей, твой Нацуо покойник — обещаю.

— Что сказал?! Ну, все! Готовьтесь! В порошок...

Ворвавшийся ветер лепестков сакуры оборвал фразу красной на середине, закружился неистовым вихрем вокруг секирей ветра, попутно снимая с меня металлический мусор и поднимая на ноги. Своим последним аккордом он отбрасывает 105ую к своей напарнице, чтобы не возникло желания прервать важный процесс. Казехана смотрит на меня так, словно очнулась от глубокого сна и поняла, что не мир для нас, а мы для мира. Одновременно с этим ко мне пришло понимание — девушка сдала свои жизненные позиции только в плане своих взаимоотношений с ашикаби, в остальном ее придется ломать, так же как и остальных. Хотя и усердствовать с этим не нужно. Не стоит делать из своих птичек подобие Карасубы.

— Что ж, логики здесь нет,... я помню, что ты мне предлагал. Мне все равно, хочешь ли ты меня. Ведь я сама... хочу тебя.

Все это третья говорит, глядя мне, то в глаза, то на губы, и придерживая руками за плечи, видимо, чтобы не сбежал. 'Я его слепила из того что было, ну, а затем — употребила...'. Зверь баба. Хорошо, что этой девушке своих фантазий хватает и, судя по канону, домогаться комиссарского тела сильно не будет, не то что Тцукиуми, а то кирдык котенку. Все — баста. У меня есть Акицу и Мусуби, а остальным надеяться на лучшее. Девушка заваливается на меня своим... своими... короче хочет поцеловать меня так, чтобы я оказался под давлением ее больших и нежных обстоятельств. Сопротивляюсь, как могу. Переходить с этой дамой в горизонтальное положение еще очень рано, хотя соблазн велик. Прижимаю ее талию к себе так, чтобы почувствовать ее мягкий животик, и делаю несколько шагов назад в направлении стены контейнера. Ну не удержу я ее! Вот моя спина прижимается к вертикальной опоре, а на своем лице ощущаю фруктовое дыхание девушки, которая продолжает свой монолог. Млять, они точно по одной манге учились признаваться в своих чувствах будущему ашикаби.

— Ты переживаешь,... плачешь о нас. И, главное... любишь нас. Ради таких людей мы и живем. Твой ветер пока еще не такой сильный,... зато... он добрый.

Гладит своей ладонью мою щеку и целует, закрыв свои мечтательные глазки. После мученического, с моей стороны, окрыления девятой, этой девушке хочется сделать приятно, учитывая мои возросшие практические навыки в области управления источником. Поэтому без всякого зазрения совести накрываю ее своей аурой, концентрируя свои акрио вдоль тех участков тела, которыми мы так целомудренно прижались друг другу. Добавив в поцелуй немного физической страсти, услышал приглушенный стон, а затем удивленно распахнутые глаза, выражающие всю гамму восторга испытываемую их обладательницей. Похоже, мои акрио для них не только напутствие, питание, сила, но и наркотик. Ее тело конвульсивно подалось ко мне, учитывая, что мы и так стояли, обнявшись, получилось очень сексуально. Но, вот прежний взгляд на вещи вернулся к обладательнице фиолетовых глаз, и она, отстранившись от меня, повернулась к нашим невольным зрителям. Охренительное самообладание, какого я не видел ни у одной своей птички! Над головой девушки кружил маленький вихрь, готовый в любую секунду налиться силой и разнести все вокруг.

— Ветер нашей клятвы, развей темные тучи над моим ашикаби! Вихрь цветов!

А что? Поэтично. 'Вихри враждебные веют над нами'. В ее варианте больше романтики, но тоже ничего. Главное, что теперь этот ветер станет для нас попутным, когда мы всем дружным табором будем покидать Новый Токио. Реплики членов отряда перехвата тонут в нарастающем шуме ветра, а через короткое танцевальное па, изображенное моей секирей, и после озвучивания ей же применяемой техники покидают пределы склада, да и, пожалуй, района, в плотных струях воздушного потока через заблаговременно проделанную дыру в крыше. Самое интересное, что я успел подсмотреть, как третья делала свою технику 'вихрь цветов'. В процессе участвовали акрио девушки, небесно-голубым цветом сияя в сером потоке смертельного воздуха. И их было достаточно много. Неужели она может управлять ими всеми одновременно? Такое ощущение, что они работают со своим источником на голых инстинктах. С чувством хорошо выполненного долга, эта свистушка подходит ко мне и, взяв меня под руку, рапортует о завершении миссии, но с явным окрасом игривости в настроении.

— Секирей номер три, Казехана. Принимает тебя как своего ашикаби. И новую любовь! Не покидай меня, ашикаби-кун!

После второй фразы девушка отстраняется на несколько шагов и, призвав свой ветер развевать свои сиреневые волосы, поправляет прическу, желая произвести неотразимое впечатление. Угу. "Кун", значит. Нужно чтобы девушка и дальше продолжала считать меня этим самым "куном", а Мацу рот проволокой зашить. Ну, на всякий... ей это работать мешать не будет, а мне спокойней. Поток холодной воды, окативший нас с головы до ног, поставил точку в ее признании-заигрывании.

— Эй! Как вы там! Минато, Мацу сказала, что все будет в порядке! Казехана-сан теперь с нами?

— Что вы тут вытворяете? Я о тебе беспокоилась, а оказывается, ты всего лишь хотел побыть с этой..., этой любительницей саке!!

— Тцукиуми, Мусуби! Спускайтесь со стороны улицы. Мы к вам сейчас подойдем! — Предложил девушкам убраться со своих зрительских мест, тем самым выгадывая пару минут для завершения нашего интима. Поворачиваюсь к своей новой птичке. Нужно постараться с ней договориться по-хорошему, желательно, безо лжи с моей стороны. — Слушай свистушка, я тебя услышал и понял. Как говорил ранее, я готов был принять тебя в нашу дружную семью и без обязательств секирей-ашикаби, но раз ты решила сделать по-своему, то очень тебя прошу! Не заводи девятую своими шуточками. Не зли 88ую томными эротическими заигрываниями. Следи за языком в присутствии Кусано. С остальными ты и так споешься, если захочешь. Со своей стороны постараюсь сделать твою жизнь приятнее, но без безумств. Хорошо?

— Минато, я в тебе не ошиблась. Ты беспокоишься о своих секирей. Пока, я желаю лишь той же заботы и тепла...

— Договорились. А теперь возьмем пару уцелевших бутылок вина из тех ящиков, что мы с таким азартом разбили вдребезги и поторопимся к нашим подругам, пока у принцессы нервы не сдали.

Послышавшийся во время разговора грохот подтвердил мою догадку, ворота склада были уже раскрыты настежь. Судя по отсутствию следов воды и щепкам, разбросанным в радиусе пяти метров — работа моей радости. Если раньше я опасался импульсивного характера девятой, то теперь пальму первенства моих переживаний уверенно держит в своих нежных ручках 88ая. А я, как назло, в своей прошлой жизни пропустил урок по разминированию взрывных девичьих желаний. Теперь придется делать все наобум, словно в первые дни попаданства. Время идет, а ничего не меняется. Может быть, со мной что-то не так? Ладно, время покажет. А сейчас, привлечь к себе страстные тела моих птичек, потушить их ауры, рассеяв избыток своей энергии, и собираться домой. Будем обмывать пополнение в наших рядах. Хм, тело Тцукиуми в моих объятиях расслабилось, а вот двухъядерный реактор никак не желал остывать. Значит, отправляю остальных домой, готовить ужин. Беру свою двухъядерную женку под ручку и неспеша направляюсь домой. Возможно, разминированием придется заняться раньше, чем я рассчитывал. Но, оказалось — не канон. Скрипнув при торможении, светло серый лимузин с правительственными номерами остановился в пяти метрах от нас. Мда, помниться Минато в сюжете бухнулся без сознания, и его мамашка отвезла тело своего отпрыска в больничку, на диагностику. Вдруг он из перспективного проекта раньше времени выкинется? Тут-то его и наширяют всем необходимым. Суровое лицо Сахаси старшей подтвердило мои опасения. Больничной койке быть! Но не три дня, как кое-кто рассчитывает. У меня дел по горло... та же Мусуби.

— Девушки. Я заберу вашего ашикаби для медицинского осмотра. Если кто хочет, то может своим ходом проследовать за нами. Нам в дороге нужно спокойно поговорить. Минато. Садись в машину!

Покорно сажусь в лимузин, с удивлением отмечая заинтересованные взгляды двух своих птичек и один настороженный Казеханы. Машина, плавно развернувшись, покатила в застенки МБИ. Таками минут пять молчала, кидая косые взгляды на своего сына, отрешенно уставившегося в проплывающий мимо пейзаж. Мне приходилось прикладывать все силы, чтобы казаться безмятежным. Я могу ошибаться, но думаю, что в своей семье Минато был еще тем затюканным женским вниманием тормозом. Буду надеяться, мое поведение не сильно выбивается из того привычного образа, что сложился у Таками о своем сыне. Вот сейчас и проверим. Женщина, вздохнув, закурила.

— Мам, не кури в машине, пожалуйста.

— Раньше ты на дым не сильно жаловался. Хотя это радует! Я уж было подумала, что эта стерва с холодными глазами загнала тебя под каблук, ан нет! Или ты только со мной повзрослел, а со своей секирей ведешь себя как тряпка?

— Мама, ну какая она стерва?! Она нежная и добрая. И у нас все хорошо — Аки меня слушается.

— Да? Это поэтому она уже четыре дня обустраивает себе новое гнездышко? Ты знаешь, что со всеми своими секирей там не поместишься? Или в Идзумо вам Мия кувыркаться не позволяет?

— Ма...

— Ладно, сама виновата. Чувствовала, что не стоит тебя отпускать сюда..., а что у тебя с Мусуби?

— Ну,... она мне нравится...

— Угу, такой же бабник, как и папаша...

— Что?

— Положу тебя в больницу МБИ обследоваться на пару дней, и не спорь! Я вхожу в руководство 'Проекта секирей', так что не перечь мне. Да, я не говорила тебе всей правды по поводу своей работы, но теперь ты все знаешь.

— Значит, ты участвуешь во всем этом?..

— Ты многого не знаешь, поэтому не делай поспешных выводов! Данный проект — хороший шанс для любого человека. Хм... тебе вдвойне повезло..., что у тебя столько секирей, но будь спокойнее. Ответственнее, что ли. Все эти девушки эм... они особенные. Не нужно принимать их слишком близко к сердцу, понимаешь? Относись к ним, как к детям — хватит с тебя и одной. Тебе нужно повзрослеть, научиться принимать ответственность за другого человека, но при этом оставаться собой. Учись разделять... важное на данный момент и то, что может подождать. Это я говорю про близкие отношения. Не нужно торопиться.

— Хай, хай.

— Молодец! Вот еще что. Если у тебя будет возможность, то помоги Хомуре — он живет с вами в поместье. Он хороший секирей, хотя бывает, горяч через меру. Навязывать себя ему не надо, но если получится...

— Хорошо, понял.

Оставшееся время провели в молчании, а я размышлял о словах матери Минато. Интересно получается. Возможно, что отпуская своего сына в Новый Токио, Сахаси рассчитывала именно на такой поворот событий. Что это за шанс такой? Сдохнуть, случайно попав в разборку между секирей? Мусуби с чего упомянула? Она же не может быть в курсе всех моих внутренних дел? Официальным медицинским учреждением МБИ оказалась городская клиническая больница скорой медицинской помощи Нового Токио. Отконвоировали на четвертый этаж кардиологического отделения. Внимательный сухощавый старичок, осмотрев меня, сдал на руки двум медсестрам. Взяли кровь, сделали кардиограмму. Про какие два дня говорила Сахаси мне вообще непонятно! Вот в палату заскочили девятая и 88ая. Словно подгадав момент, следом за ними зашла Таками.

— Ну, что ж! Профессор Готен Мори утверждает, что с тобой все в порядке, даже мозги на месте. Чему мне верится с трудом, читая о твоих бредовых поступках. Мусуби сходи, пожалуйста, за водой. Там на входе в приемное отделение автомат есть. Хорошо?

— Хай, Таками-сан!

— Мама, я здесь пары дней точно не выдержу! Давай так...

— Мама?! — Мои птички с открытыми ртами смотрят на Таками.

— Минато! Что-то ты похудел, даже осунулся как-то. Живешь с девушками, ты хорошо питаешься?

— Ма! Хватит издеваться! Му! Бегом за водой! Тцукиуми! Ротик прикрой, пожалуйста. Ты конечно и так очень мило смотришься, но...

— Значит Таками-сан твоя мама? Минато! Почему ты раньше не говорил?

— Может, ты меня стесняешься? А, Минато?

— Му! Потом все от Тцукиуми узнаешь!

— Уже иду!

— Спасибо, Мусуби. А теперь вернемся к тебе,... хочу тебя спросить по поводу твоей Му-тян. В МБИ было зафиксировано отключение ее тама, ну, это как бы жизненный источник всех секирей, а выглядит девушка как обычно. Понимаешь? Вот я и хотела спросить, что произошло?

— Не знаю. Сама Мусуби ничего не помнит..., но, после исчезновения знака секирей, ее тело засияло, а затем появилась секирей судьбы, Юме, словно завладев безжизненным телом 88ой. Ма, правда не знаю... сама она ничего не рассказывает.

— Да, Таками-сан. Полное восстановление функций тама и цифра восемь на животе..., но кто такая номер восемь, Таками? — Моя принцесса задумалась и назвала мою маму просто по имени.

— Похоже, пришло долгожданное время,... время называть меня 'мамой', да? Тцукиуми?

— Ма! Хватит! За Акицу отыгрываешься что ли? Тцукиуми! Дай руку! Быстро успокоилась!

— Извиняюсь! Я, Тцукиуми, непростительно ошиблась! М-МА ...

Больше я не выдержал. Может прах моей совести взметнулся не упокоенной взвесью в воздух от неосторожного движения моего внутреннего хомяка, или еще что? Не знаю. Прекрасно помню в аниме этот момент издевательства Сахаси над миром чувств девятой. Да, со стороны выглядит смешно. Так же помню, что у моей птички есть пунктик на счет женитьбы и всем, что с этим связано, и Таками наверняка в курсе психологической особенности мировосприятия девушки. Но, bлядь, эта стерва один хрен хочет поиздеваться!!! Хватит того, что бедной птичке от меня перепадает. Поэтому пока ситуация не достигла своего апогея решил сделать то, что показалось наименьшим из зол. Сидя на кровати, подтянул ноги к себе и, качнувшись вперед, прыгнул на отплывающую в мир своих грез девушку. В общем-то, я хотел просто на нее завалиться и повиснуть — не думал, что она свалится. Все-таки, и сил, и дури у секирей в достатке. Но,... похоже, что для всех мой поступок стал неожиданностью.

— Слушай принцесса и крепко запомни. Ты не только моя секирей, но и мой друг! Это ясно?

— Да... Минато...

— Нет! Я тебя точно оставлю! Нужно срочно провести одну не сложную операцию. Понимаю, что ты мой сын, но..., я что-нибудь придумаю. Например, можно то, что пригодится в будущем положить в криогенный банк, на хранение, а остальное...

Падая на девятую, старался приземлиться на свои четыре точки. Особенно руками, что так и норовили осесть на чем-нибудь мягком. Мои слова девушка, похоже, вообще прослушала, так и не покинув свои мечты. Глядя на меня своими синими омутами глаз, тянется к моим губам. Реплика Таками спасает положение, и я позволяю себе с возмущением подняться с пола.

— Сама виновата! Я защищаю своих секирей так, как могу. Например, от матери, что вдруг решила поиграть с чувствами моего друга! Надо мной можешь шутить по праву матери, но их не трогай! От меня зависят шесть секирей, и я их не брошу. Можешь меня не пугать своим статусом в МБИ. Минака Хирото это вряд ли устроит!

— Минака? Зря на него надеешься..., а в прочем... ты сам это захотел. Решай свои проблемы сам.

Профессор Сахаси покинула палату, а Сахаси младший со вздохом облегчения, сгорбившись, оседает на койку. Кажется, справился. Получился слегка возбужденный, наивный, с лезущим из ушей пафосом ОЯШ. Даже на девушку упал по всем канонам, правда грудь пострадавшей осталась немного обделенной, но и так сойдет. Маму надо слушаться! Хотя, как теперь просить ее о помощи якобы больной Чихо я не знаю.

— Минато... может, стоило извиниться? Таками-сан...

— Тцукиуми. Ты хорошая девушка: честная, прямая, про то, что красивая не упоминаю — сама знаешь. Ты только что собиралась назвать человека, которого плохо знаешь, своей матерью..., никогда не спеши с этим. Надеюсь, у тебя будет семья. Поэтому... хм, ладно, закончим в другой раз. Маякни Мусуби, что мы уходим, пусть догоняет нас по дороге.

— Хм, как скажешь.

Девушка явно о чем-то задумалась, при этом, не мешая мне собираться. Хотя, собственно, мне нужно было только переодеться, да 'подпоясаться'. На выходе из парковой зоны больницы нас поджидала Казехана, и, судя по ее поведению, быть ей 'свистушкой'. Стоит на нашем пути, чуть расставив ноги. Надутые щечки чуть сдавлены указательными пальцами рук, что своими локтями подпирают вперед и так не маленькую грудь, делая ее вид почти угрожающим. Угу. Если моя физиология благодаря ядру под контролем, то эмоциональная напряженность медленно, но верно повышается. Будем спускать, благо кандидат к показанию на данное действие имеется. Когда до секирей ветра осталось пара шагов, она, округлив свои хитрые глазки, покачала головой из стороны в сторону.

— Ай-яй-ай! Такой молодой ашикаби-кун и с одним секирей сопровождения!

— Проклятье! Каким ветром тебя принесло? Лежала бы на какой-нибудь крыше, да лечила свое разбитое сердечко вином!

— Казехана, ты можешь быть серьезной? Хотя бы во время поединков и ситуаций, опасных для жизни? Я тебя не ругаю, но ведь просил сегодня: разберись с ними по-тихому, да пойдем в другое место! Тогда я тебя только просил. Теперь предупреждаю, что если подобное повториться...

— Да, знаю-знаю: 'Выебешь и отключишь до мирных времен'. Знаешь ашикаби-кун? Если ты, правда, захочешь сделать первое, и, в особенности, сможешь добиться осуществления условий второго, то я не буду против первого и себя сдерживать... тоже не буду...

— Что за фигня Минато! Куда это ты с ней хотел пойти? И что за непристойность повторила эта бесстыжая особа? Кому ты это говорил и почему...

— ХВАТИТ!!! Не говорил, а угрожал, и это была 88ая. Надеюсь дальше объяснять не нужно? Слушай свистушка, может, хватит надо мной издеваться? Сначала мать мне мозг выносит и цепляется к Тцукиуми! Теперь ты меня подкалываешь и снова подначиваешь, сама знаешь кого! Мне что, нужно было остаться в больнице? Я понимаю: день тяжелый; твой внутренний мир кувыркнулся в очередной раз; женское сердце, что буря в стакане. Но и ты пойми! Без взаимного уважения не может быть никаких нормальных отношений! В принципе!!!

— Да ладно тебе, Ми-на-то-кун! Я просто рада, что ты решил вернуться домой пораньше.

— Ладно, надеюсь, что ты все-таки более взрослая личность, чем хочешь казаться...

— Оу! Минато! Вы чего меня оставили в больнице? Хорошо, что подождали!

— Хм, вопрос конечно интересный. Казехана, пожалуйста..., а впрочем, есть предложение. Дойти до Идзумо по крышам. Мусуби и Тцукиуми держат меня за руки, смотрите девочки не порвите, а то будет каждой по сувениру. Казехана на подстраховке, ну и корректируй если что. Помирать мне пока рано.

Может идея двойной тяги бредовая и со своими рисками, но мотыляться в воздухе за одной секирей, как герой оригинала в аниме, мне кажется еще большим тупизмом. А если ее собьют или еще чего? Начавшийся разлад между девятой и 88ой нужно быстро погасить, а затем разобраться. Что за фигня? Да и силы в моем теле больше чем отмерено человеку от природы. На последних тренировках у Тецуи я это четко осознал, уже увереннее перемещаясь по складскому хламу и стараясь сдерживать свои ответные выпады в виде подручного мусора, направленного в мальчишек. Аники мне так ни разу задеть не удалось. Поэтому риск по идее был, но... полет с высотки в объятиях Казеханы мне понравился. Короче домой добрался целым. В конце пути мои девушки так разошлись, что чуть не пропустили поместье.

После ужина отправился ко второй и заметил, что в моем кильватере пристроились все мои птички. Прямо утята за уткой. За вечерним столом третья занимала место напротив меня, рядом с напряженной Мусуби, и иногда кидала в мою сторону задумчивые взгляды. Предел. Думаю, каждый знает значение этого слова и в своей жизни не раз ощущал это самое значение, облеченное в определенную форму, на своей шкуре. Так вот. Сегодня этот 'предел' показался мне в том виде, какого я не ожидал. Нет. Я знал, что это теоретически возможно, но... думал, что выдюжу. От взглядов, бросаемых Казеханой на меня, стала заводиться девятая. Надеюсь, с Хомурой таких проблем не будет — у него шиза вроде более возвышенная. Чтобы компенсировать внимание третьей мне самому пришлось окунать свою вилку в тарелку Тцукиуми, выбирая, что вкуснее, и Кусано, раз уж обе сидят рядом. Когда все расселись в апартаментах Мацу, сразу высказал наболевшее новому участнику наших совещаний.

— Казехана, я думал, что мы с тобой по дороге домой договорились, и ты обещала быть паинькой, но за столом ты опять меня подставила. Понимаю, это трудно...

— Все-все, поняла. Давно не появлялась в больших компаниях...

Девушка, немного покраснев, отводит взгляд в сторону. Ладно, как говорится: 'надежда всегда умирает'. Остается лишь уповать на то, что ее предсмертная агония продлится достаточно долго, и я умру раньше. Реакция остальных была естественной, поэтому одной рукой беру сжатую ладошку 88ой, другой кисть девятой. Ку и так сидит, завалившись на меня спиной. Вопрос исчерпан.

— Мацу. Мне нужно организовать встречу с Санадой Ниши в ближайшие дни. Откладывать наш с ним разговор больше нельзя. Необходимо спокойное место и минимум его секирей. У него их трое?

— И для кого я все данные систематизирую и скидываю на комп? У Санады шесть секирей и трое из них те еще драчуньи. Странно, что ты об этом не знаешь. Они конечно со своим ашикаби постоянно не находятся, но и нарываться тебе на этих птичек, если будешь знакомиться так же, как с Орихико, опасно.

— Все верно, тема для общения у нас будет не амурная, да и заинтересовать его своей персоной мне не помешает. Поэтому чтоб людей поблизости тоже не было. Ну а прикрывать меня будет Акицу, Кахо и Удзуме.

— Минато! Ты издеваешься?! Ты уже доказал, что способен найти лужу в жаркую погоду.

— Почему только Акицу? Я ведь с ней тоже тренировалась в последнее время! И Фудзита-сан меня хвалил!

— Да, ашикаби-кун. Как-то это необдуманно с твоей стороны так поступать...

— Все высказались? Тцукиуми. Заранее прошу у тебя прощение, но мою способность найти воду в жаркий день лучше не обсуждать. Отстоять честь других способностей твоего ашикаби я доверяю Мацу. Потом, если захочешь, поговоришь с ней. Му-тян. Да, ты усердно тренируешься, но в предстоящем деле мне будет нужна не сила, а скрытность. Этому мои секирей, те, что находят время на тренировки, вообще не обучены. Казехана. Выслушав ваши возражения, максимум, на что могу согласиться и одобрить — твое присутствие на грани видимости и присутствие остальных на границе северного района. Там, где будет происходить встреча, полно ашикаби с одной-двумя секирей. Мне крайне не желательны случайные стычки — не хочу потом объяснять своему новому другу, что тут делает моя маленькая армия. Возражения по моим словам есть?

— Минато, я не буду мешаться...

— Сдашь экзамен у Тецуи, и мне нечего будет возразить. Принцесса, еще раз прости, но нет. Видишь, я даже Мусуби не разрешаю. Девушки! Забудьте, пожалуйста, про правила Минаки Хирото. Вы мои секирей и цель у вас теперь другая, а это значит, что задача стала гораздо труднее, но и возможный приз будет соответственным.

— Почему это она принцесса, а я свистушка?! Я тоже хочу быть...

— Вот именно поэтому! Из-за своего поведения. Когда восприятие тебя, как личности, у твоего ашикаби изменится, тогда и станешь кем-то еще. Детский сад, ей Богу! Поэтому и беру с собой тех, у кого есть выдержка и кто чудить не будет. Все, я ушел. Кусано. Пойдем, посидим в твоей беседке. — Отпустив руки обиженных соседок, подхватываю ребенка на руки и поворачиваюсь к выходу. Уже у двери слышу шепот.

— Правильно ашикаби-сама говорит — нам и одного чудика хватит.

— Мацу! Я все слышал!

Покидаю комнату с довольной девочкой на руках. Все-таки 108ая еще ребенок и стоит ее иногда баловать подобным образом. Слова второй меня нисколько не расстроили, наоборот. Они означали, что девушка берет завершение разговора в свои руки, как и планирование дальнейших действий. Уже хорошо. Пусть приучается к ответственности за своих сестер в моем 'гареме', заодно и спросить будет с кого за поведение этих недорослей. Тем временем, спустившись со своей ношей к выходу на задний двор и обувшись, зашел в сотворенную секирей номер 108 беседку. Сел в кресло, сплетенное из живых лоз, которые в присутствии своей повелительницы, дрогнув, подстроилось под меня. Необычное ощущение. Восторг и страх вперемешку, как во время прыжка в пропасть с Казеханой. Странно, откуда это? Пересаживаю ребенка на колени. Как часто взрослые разговаривают с младшими о своих чувствах? Думаю, крайне редко, ведь это делает их якобы слабее, беззащитнее, перед более открытыми чем они детьми. К чему такой загруз? После всех этих эротичных ужимок третьей захотелось либо уединиться с одной из моих жен, либо побыть в обществе кого-то чистого и невинного, и ребенок, умудренный своей детской простотой, подойдет для этого лучше всего.

— Ну а ты обо всем этом, что думаешь? Раньше бы ты стала возмущаться и лезть вперед с желанием повоевать.

— А что толку возмущаться? Вон, на мосту за тобой никто не смог уследить, как ты на Мусуби кинулся! Я даже ойкнуть не успела! Только и остается надеяться, что старшие сестры тебя образумят. Ну, братик, как ты не поймешь? Мы все чувствуем твою заботу, беспокойство за нас. Твоя любовь дает нам силы. И нет у нас никакого желания 'повоевать', просто это единственная возможность остаться со своим ашикаби, которая нам известна. Быть одной очень плохо..., а ты запрещаешь нам сталкиваться с другими секирей, только тренировки между собой...

— Ты чувствовала одиночество, когда появилась на свет?

— Не всегда. Таками-сан навещала меня. Было так хорошо. Это так, словно вернуться домой. Тоска уходит, радость в сердце. Мы не можем быть одни, нам нужен дом — сердце нашего ашикаби.

— Хм..., а меня, ты как ощущаешь? Помнишь, ты даже меня как-то звала до нашей встречи?

— Ты для нас, как зов Коутена. Однажды он всех нас позвал, обещая скорое возвращение. Каждая из нас хочет вернуться домой со своим ашикаби. А звала тебя не я, а мое сердце, так что не отвергай его! Теперь ты понимаешь, что женишься на мне, когда я немного подрасту?

— Угу,... погоди. Сердце, говоришь. Можешь еще раз так меня позвать?

— Но ты ведь рядом?

— Пожалуйста...

Прошу таким жалостливым голосом, какой оказался способен воспроизвести. Ку довольно улыбается, сжав кулачки на своей груди, и заваливается на меня, а я, в свою очередь, откидываюсь на спинку живого кресла. Сижу с закрытыми глазами, ощущая вес девочки на своем теле. В какой-то миг словно проваливаюсь в пропасть: вокруг меня начинает шуметь лес, стою среди всего этого великолепия, но почувствовать редкие лучи солнца, что пробивается сквозь листву, на своей коже не успеваю. Весь окружающий мир накрывает черная тень. С земли, откуда-то снизу начинает подниматься страх, выдавливая мои чувства к свету, туда, где шумят кроны деревьев. И вот, когда мой взор, подгоняемый неведомым страхом, прорывается сквозь листву в море слепящего света, слышится далекий шепот: "Братик!" Это было восхитительно! Это было невозможно, потому, как я эти чувства генерировать был просто не способен, а вот принять..., но все это великолепие длилось не долго. Меня начали пронзать резкие потоки ветра, что подбрасывали меня все выше и выше, пока я не оказался спиной к солнцу в прозрачной синеве, свободно падая в голубую муть воздушного океана. Горячие токи воздуха, необъяснимые на этой высоте, резкими порывами скользили по моему телу, создавая ощущение падения и страстных касаний. Почувствовав нарастание гулких ударов сердца и возбуждение, резко выдыхаю и тянусь к своему источнику. Все исчезает. Выныриваю из странного видения, словно тощий ныряльщик из проруби в ледяную стужу. Тело пробивает короткая судорога, кулаки сжаты. Если бы не сидящий на мне ребенок, вскочил бы с места. Открыв в удивлении глаза, перевожу взгляд от скуксившейся Кусано, что с обидой смотрит в сторону появившейся на пороге беседки Казеханы, на виновника окончания демонстрации зова 108ой.

— Зачем ты вмешалась! Братик впервые открылся мне навстречу, а ты...

— Прости малышка! Не удержалась. Хотелось самой увидеть мир своего ашикаби, после своего окрыления я немного не в себе...

— Если я первый раз тебе открылся, то, как так получилось, что ты смогла дозваться меня из своего леса? Я еще очень хорошо чувствовал направление, где тебя искать.

— Не знаю, как было раньше, но сейчас ты очень сильно чувствуешь. Когда мне стало страшно ночью на мосту, то потянулась к тебе. Так меня окатило такой волной уверенной силы, готовой меня защитить, что я удивилась приезду Мацу. Мне показалось, что нам ничего не угрожает.

— Да, ашикаби-кун, Ку-тян права. Это подтверждает и твой поцелуй, который вышел... восхитительным. Странно, что вторая мне про него все уши не прожужала... похоже, что я тебе и вправду нравлюсь. Думаю, что ты стал интересоваться связью секирей-ашикаби не просто так. Советую тебе обратиться с этим вопросом к Мацу. Она у нас специалист по информации, ну и про всевозможные виды связи она лучше всех знает. Только один не ходи.

— Ага, ладно девчонки! На сегодня хватит.

Взяв Ку на руки, отправился в дом. Игривый настрой свистушки все разговоры постепенно сводил к тому, что девушке пока точно не грозило. Бухая и в печали она мне нравилась больше. Странно, что остальные не пришли к нам. Неужели уже время между собой уже поделили?

Глава пятнадцатая.

Сегодня утром своим пристальным вниманием меня решила разбудить 88ая, сев рядом со мной и задумчиво изучая рельеф моего японского профиля. Чего она хотела там найти, на моем лице, не знаю, но сидела так уже минут десять. После переезда Акицу остальные птички стали внаглую игнорировать официальный статус 88ой и ночевали в моей комнате. Все, кроме Казеханы. Эта дамочка, при желании, которое у нее возникало, похоже, не очень часто, вампирила мою энергию так легко и непринужденно, что я начал беспокоиться и задаваться вопросом: "Ашикаби ли я дрожащий, или право имею?" Например, вчера перед ужином, я ощутил резкий отток своих акрио в ее направлении, который также резко закончился. Ночевать третья отправилась на крышу. Затем вспомнил, как однажды закрыл доступ к своим акрио для Аки, спрятав свои частицы во внутренней сфере, и успокоился, хотя зарубку этого вопроса в памяти сделал. Потому как действие третьей говорило о моем слабом контроле над своей энергией. Эх! Где вы курсы для молодых ашикаби? Пока в задумчивости перебирал варианты того, как себя вести, понял, что остальные тоже не спят. Хотят узнать о наших непростых отношениях? Ага, у нас, то еще "в мире животных". Когда вчера вечером прислушивался к зову Кусано в беседке, я стянул акрио всех птичек с поверхности внешней сферы к краю внутренней и попытался увеличить внешний радиус. Отклик от лесной девы пришел практически сразу. Вмешательство Казеханы можно расценивать, как простое подключение к эфиру. Думаю, что если бы я оставил зеленые акрио на внешней поверхности, то ветреной девушке было бы труднее пробиться в видение Ку. Яркость ощущения и чувств поражали. Надо будет попробовать этот фокус во время секса, и про возможное боевое применение забывать не стоит. Ведь как-то это можно будет использовать? В данный момент я решил попробовать послушать эмоции своих птичек, раз время до тренировки еще есть. Оставляя по одному виду частиц секирей на внешнем радиусе, стал смотреть, что из этого получится. Кусано боролась со сном. Мусуби сдерживала свое желание приблизиться ко мне. Тцукиуми взволнованно ждала развязки. А вот у второй сквозили азарт и любопытство. Казалось, девушка хочет мне что-то сказать. Пытаясь еще больше расслабиться и отдаться воспроизведению информации от Мацу, размыкаю губы и произношу то, что придет первым в голову.

— Хочу...

Слышится сдавленный смех маньячки и все притворяющиеся спящими вскакивают с постели. Открыв глаза, вижу руку Мусуби, протянутую к моему лицу. Все смотрят на нас, и девушка начинает медленно краснеть. Понимая, что меня подставили, перевожу взгляд на провокатора. Принцесса, ничего не поняв, решает высказаться.

— Минато! Как ты можешь так себя вести?

— Тцукиуми. Не сердись, это я постаралась. Зная, что наш ашикаби начал проявлять интерес энергетическому общению между нами, я решила проверить, насколько Минатик хорошо на данный момент ориентируется в нашей связи. Ведь теперь он центр нашей вселенной и без него нам никуда.

— У тебя получилось...

— Нет, Мусуби. Я отправила единственный посыл, одно желание, одно слово. И не красней, то, что тебе сказал твой муж нормально. Странно, конечно, что его к этому подталкивать приходится. Ладно, уж, говори, что ты хотела сказать Минато, пока я не вмешалась.

— Минато! Мне очень важно, чтобы ты доверял мне также, как и Акицу. Позволь мне пойти сегодня с тобой...

— Чего?

— Да Минатик. Утренняя тренировка отменяется. Вчера всех оповестила об изменении планов на сегодня и об утренней акции. Я тебе уже говорила, что у Санады есть боулинг клуб. Маленький, конечно, но... тебе была нужна спокойная атмосфера? Санада к одиннадцати утра придет его открывать и готовить к приходу клиентов. Поэтому тебе будет удобно подловить его именно в этот момент. Сейчас не спеша встаем, завтракаем, и вы с Му-тян выдвигаетесь на место. Тцукиуми, не спорь! Если сегодня выяснится, что Минато опять переоценил свои силы, то он будет впредь следовать моим рекомендациям и должен нам одно простое желание, каждой! Что скажешь?

— Разумно. Мусуби, ты идешь со мной, но как обычная человеческая девушка, которая ведет себя тихо и, ни во что не вмешивается. Считай это зачетом по самообладанию, без которого не может обойтись ни одно серьезное дело. Справишься — будешь со мной...

— Минато!.. — Кидается с воплем мне на шею, провоцируя общую свалку из ашикаби и его секирей.

— Стоп, стоп! Кусано. Ты идешь с Тцукиуми или останешься дома?

— Ладно. Останусь дома. Но если ты вернешься таким же, как... то есть тебя принесут, то мое желание может оказаться совсем не маленьким...

— Ну вот! Мацу! И чему ты нашего ребенка учишь?

— Когда будет, тогда и узнаешь, а теперь подъем — раз уж все окончательно проснулись.

Слова второй я решил благополучно проигнорировать, благо никто уточнять их значение не стал. Да и сам решил пока оставить в покое причину появления подобного намека. Пусть доживают последние спокойные деньки в мире и своих фантазиях. В жизни и без того дерьма хватает, чтобы мне еще со своей стороны обламывать своим птичкам их не критичные фантазии. Так что пусть их. Поход к Ниши-сану решил начать с магазина. Ну, сказал же, что Му-тян будет сопровождать меня как обычная девочка? Поэтому, короткая шотландка в крупную красную клетку, белая свободная рубашка, на выпуск, и очень хотелось выбрать своей девочке красное нижнее белье, но сдержался. Не стоит злить драконов в их логове, это я про остальных своих птичек говорю. Закончив с образом 88ой и возблагодарив Бога, сотворившего секирей, которая поверила, что хорошие девочки ведут себя в магазине скромно и всякое шмотье не конючат, решил заняться собой. К главе западного района решил идти в образе хулиганистого школьника. Поэтому берем белую рубашку, черные брюки, черные блестящие туфли, лак для волос, сумку с бренди, пару стаканов. В парфюмерном отделе, когда выбрал лак, стал наводить красоту у себя на голове. 88ая сначала тихо хихикала, отворачиваясь в сторону, а затем не выдержала и, отняв у меня расческу, рассмеялась в голос.

— Минато! Что ты с собой делаешь?!

— Эм... маскировка?

Посмотрев в зеркало, увидел нелепое, лупоглазое существо с прилизанной по петушиной моде челкой коротких волос. Нахмурил лоб, свел брови к переносице, чуть выдвинул нижнюю челюсть и у меня получился натуральный урод... мда... этой смазливой физиономии может помочь только пластика! Ладно, для этого дела на один раз сойдет. На место приехали раньше времени. Благо на городских улицах всегда можно было найти скамейку, и гуляющая пара могла найти место для... чего-нибудь.

— Мы прямо как на свидании...

— Угу. Только не забывай, что у тебя экзамен по самоконтролю и тебе можно вмешиваться в происходящее только с моего согласия. О! Вот и объект пожаловал! Ты сидишь, молча, и ждешь...

Санада прикатил к своему клубу на том же двухколесном чудовище, что ездил в аниме. Я не разбираюсь в двухколесной технике, но его отец наверняка гонял на таком же. Сопровождали объект нашего интереса трое секирей. Если верить словам Мацу они помешать нашему разговору не должны, да и в аниме они были довольно миролюбивы и излишней агрессией не страдали. Встаю с лавки и вразвалочку, как новичок конного спорта после непривычной езды, подхожу к Санаде. Сейчас для меня самое главное имитировать правильный рычащий горловой звук при разговоре. С его перепадами и вопросительными интонациями. Конечно, со стороны все это смотреть смешно, особенно когда дело касается другой культуры, но вот оказавшись в шкуре той самой части человечества все начинает восприниматься по-другому. Еще и шею нужно выгибать, преподнося свою фразу прямо в лицо собеседнику.

— Это почему еще не открыто братишка? Я со своей девочкой уже полчаса сижу в ожидании! Да что вообще с этой страной происходит! Эй! И не смотри на меня свысока! Я теряю здесь свое время! Понимаешь?!!

Слава Богу, что смог закончить свою речь полную экспрессии не дав "петуха" голосом. Задуманное мной можно смело отнести к очередной моей глупости. Если бы мы с ним были простыми подростками, то можно было бы просто подойти и поговорить, но... он держит запад, а меня можно смело отнести к северу. Вот такая геополитика в условиях всеобщего выживания. Поэтому я решил по-простому подойти к интересующему меня человеку и чисто по-человечески на него наехать. Человек он более чем адекватный, если судить по аниме, на простую агрессию реагировать будет спокойно, а это хорошее начало для разговора. Мечтательность уходит из его глаз и на лицо парня наползает звероватая маска, всегда возникающая, когда он чего-то не понимал в происходящем. А в момент, когда я, дождавшись, чтобы он слез с мотоцикла, пытаюсь его толкнуть, он, просто, положив свою ладонь мне на лоб, оттолкнул от себя. Тьфу, дылда длиннорукая! Все представление порушил!

— Слышь, шкед! Успокойся! Мне сейчас некогда, поэтому говори, зачем пришел! И я узнал тебя, хотя и с трудом. Ты помог одной паре сбежать в старый город. Так чего надо?!

Стоит с хмурым выражением и ждет объяснений. Хм... он оказался еще более вменяемым, чем я думал, хотя этого следовало ожидать: в его обществе постоянно находились секирей детской внешности, в весьма, эротических купальниках. Морально стабильным в таком положении может быть только человек чистый душой. Ладно, проверить самоконтроль 88ой при виде мордобоя с участием ее ашикаби не получилось, облом-с. Тогда меняем поведение — есть и более приоритетные цели. Кланяюсь.

— Ниши-сан! Простите за хамоватое приветствие, больше такое не повторится. Просьба у меня к вам есть. Найдете время?

— Мда? Ну, пошли в клуб, а то наверно и правда заждался! Ха-ха-ха...

— Не-не. Просьба короткая, да и лучше на улице. Обещаю, проблем от меня больше не будет. У вас в районе своего рода территория для ашикаби с малым количеством секирей. Прошу вас сделать так, чтобы они между собой не воевали и не дрались до отключения тама. Нужно попытаться, по возможности, сохранить максимальное количество таких групп, даже с помощью угроз с вашей стороны. Это очень важно...

— Тебе это зачем?

— Мы не должны воевать друг с другом. Наш враг в другом месте.

— Ну, смысл, в твоих словах есть, а как же...

— Санада! У нас проблема!

В пяти метрах от нас на асфальт приземлилась высокая худая девушка, вокруг которой, блестя тусклым металлическим цветом, танцевала длинная нить. Короткие темно-синие волосы по плечи были собраны в пучок, оставив пару прядей на висках и длинную челку, спадающую на обеспокоенное лицо. Черный бюстгальтер и серые лосины до колен. Подбегает к нам и настороженно смотрит на меня.

— Мы с девочками случайно нашли одну секирей. Она ни на кого не нападала, но... похоже, что она его. Сейчас Чийо и Хатае ведут ее сюда. И кстати, та грудастая клуша тоже его секирей. Уверена.

— Юна! Я вас не узнаю! Три отвязные драчуньи спасовали перед одной птичкой? Ха-ха-ха... Минато, а ты говорил, что от тебя проблем не будет?

— Санада! Не зли меня! Она Выброшенная, как смогла принять участие в проекте не понятно, но она не была враждебна, иначе бы мы повели себя по-другому! Что в сумке у твоей второй девки? Оружие? Скажи ей, чтоб подошла и показала! И только дернись или скажи что не так — я тебе быстро голову снесу!

— Ниши-сан, еще раз прошу прощение, но сами понимаете — отправиться на серьезный разговор без поддержки это...

— Да-да, понял. Какой мордобой без красивых девушек? Кто еще оценит нашу силу, если не наши дамы? Юна, успокойся! Вам лишь бы кого на куски порвать, а встретили серьезного противника, так сразу завелись! Минато, так что в сумке?

— Сейчас покажу. Му-тян! Иди сюда, познакомлю с новыми друзьями! А в сумке то, без чего невозможно закончить нормальный разговор. — Подходит Мусуби, и я осторожно показываю содержимое сумки Юне, а за тем и ее ашикаби, который сразу заинтересовался маркой напитка. — Ну, как? Что вы скажете по поводу моей просьбы? Кстати, знакомьтесь. Мусуби и Акицу.

— Хм, я и так стараюсь поддерживать порядок вокруг своего дома. — Когда девушки перезнакомились между собой, Санада продолжил. — По-моему японцам уже хватит резать друг друга, так что твои слова ничего не меняют. Ты сказал, что хочешь уменьшить потери в малых группах, намекаешь, чтобы к тебе не лезли или...

— Или. У вас шесть секирей — этого достаточно чтобы сохранить малые группы на своей территории, но очень мало для навязывания воли в другом районе. Получается, что крупные игроки пусть решают сами за себя: жить им или умереть в совместных схватках. Я хочу, чтобы живых секирей осталось как можно больше, несмотря на правила игры.

— Но правила...

— Связаны с карательным отрядом и Минакой. В ближайшее время серьезных санкций от МБИ при легком саботаже игры с нашей стороны не будет. Да и схватки между секирей в твоем районе продолжатся, хотя бы в воспитательных целях. Нельзя заставлять скучать своих красавиц. Идет?

— Ладно, твои слова по сути ничего не меняют. Бутылку разопьем в другой раз. Приходи со своими подругами, только открыто.

— До встречи.

Трое секирей Ниши, до этого державшие Акицу в полукольце, закрывая ту от своего ашикаби, расступились, пропуская меня с 88ой. Взяв обеих девушек под руки, отправился обратно. Если Му сияла, как начищенный пятак, ну как же — пройти таинственное испытание на самообладание, которого, по сути, не было из-за чрезмерной гармонии характера хозяина запада, то Аки шла немного грустной. Переживает, что ее заметили? Отпускаю ее руку и легонько прижимаю к себе за талию. Поднимает на меня свои глаза и улыбается краем губ.

— Как сказал бы Фудзита-сан, я попала в их охотничьи угодья. Они устроили там себе место для игр...

— У тебя просто не было времени на изучение особенностей его секирей, их привычек. Они ведь не враги нам? С другой стороны, подобному вопросу в будущем стоит уделить больше внимания... грузи Мацу, пусть помогает.

— А я, а я? Справилась? Я себя очень сдерживала!

От чего себя сдерживала девушка, я спрашивать не стал. Банальной драки не вышло, хотя нужный результат достигнут и без нее — спасибо Санаде. Правильный он парень, нужно будет постараться не потерять его из виду в будущем. А сдерживала себя Му-тян наверно от того, чтобы не засмеяться — ладно, засчитываем. Перевожу взгляд на повеселевшую Акицу. Ее-то что развеселило?

— Угу. — Киваю 88ой и снова смотрю на седьмую. — Кстати, Аки! К тебе в гости зайти можно?

— Ты прямо мои мысли читаешь! Как раз хотела пригласить вас с Мусуби к себе! — Достает телефон и, набрав какую-то команду, убирает обратно. — Тебя проводят Кахо и Удзуме. Мусуби, пойдем вперед, нужно кое-что приготовить...

Не вдаваясь в объяснения, Акицу моментально освободилась из моего плена и прыгнула на крышу ближайшего здания. 88ай, преодолев возникшую растерянность и доверив развитие ситуации своей сестре, отправляется следом. Вот так мы и теряем возможность повлиять на ситуацию. Едва их след простыл, рядом со мной материализуется Кахо со своей нагинатой, упакованной в чехол. Десятой так и не видно. Девушка, коротко поклонившись, предлагает жестом идти в прежнем направлении, на ее лице появляется легкий румянец смущения, словно мы на свидании и она некоторым образом изменяет своему ашикаби.

— Привет. Где Удзуме? Как ваши дела с Оошими? Как вы втроем уживаетесь?

— Удзуме идет по крышам, в прикрытии. У нас все хорошо...

Тихий ответ и румянец на щеках. Хм... дальше лезть не буду — мы и так перевернули их жизнь. Возможно, что к подобным переменам они не готовы, а что делать? Время не стоит на месте, а скоро вообще помчится вскачь. Может так статься, что другой возможности для развития отношений у них просто не будет. Так мы и брели больше часа. Маршрут моего сопровождения исключал транспортные артерии города. У открытых ворот, при входе на территорию небольшого частного коттеджа, Кахо, еще раз коротко поклонившись, отправилась по своим делам, пряча красивую улыбку за рукавом кимоно. Теперь то, что будет "сюрприз" я не сомневался. Достаточно просторный двухэтажный домик с застекленной верандой на втором этаже занимал практически всю отмеренную площадь, но зато выглядел достаточно свободным и вместительным. У входной двери нахожу коробку, которая преграждает путь. Появляется стойкое ощущение, что я в зоопарке, но по другую сторону ограждения. Открываю картонную емкость и нахожу в ней средних размеров плюшевого медведя, что лежал сегодня в той витрине, где Мусуби что-то приглянулось, букет лилий, ага, и пачка презервативов. Сервиз, однако. И зачем такие сложности? Взяв медведя в одну руку и цветы в другую, обнаружил на дне лист бумаги, на котором старательными мазками было выведено: "Девушка на кухне, постель на втором этаже, после лестницы дверь на право". Угу. И кто еще, чьи мысли читает? Кхм... а я Аки цветы так ни разу и не подарил... — мой косяк. Будем надеяться, что букет для Му это не намек, а необходимое условие для проникновения в мир детских фантазий моей радости. Не потеряться бы по дороге. Пока разувался в коридоре да предавался подсчету своих возможных огрехов на пути сближения со своими девушками, решил попробовать провести этот день как обычный парень и свел активность недовольного ядра к минимуму. Хм, пахнет рыбой. Прохожу на кухню и застаю Мусуби в переднике поверх выбранной сегодня одежды, перед плитой с половником в руке. В духовке скворчит, запекаясь, рыба с картошкой. На разделочной доске нарезана зелень для салата, охлажденные устрицы, накрыты прозрачной крышкой, бутылка муската в ведерке со льдом. Меня не замечают — хорошо. А, что делает безнаказанность, когда взгляд полный вожделения видит эти плавные покачивания краев короткой юбки, повторяющей движения чуть полноватых, но не обласканных бедер? Да, похоть предлагает утолить голод не только зрительного восприятия, но и насытить тактильные чувства. Тихонечко освобождаю руки от различного непотребства и подхожу к девушке, но ничего не успеваю сделать, отлетев туда, откуда пришел. Что-то упало, что-то разбилось. Не успеваю подняться, как 88ая оказывается рядом, сев на корточки и с беспокойством меня оглядывая. Ладно, двинула она меня неплохо, благо, что не во всю силу, видать тренировки и правда идут ей на пользу. Не получилось стоя, попробую уйти в партер из положения лежа.

— Ой! Минато! Ты меня напугал! Мы же с Акицу отрабатываем неожиданные нападения! Больше так не делай! Минато... не надо... не здесь...

Девушка смущается, краснеет, крепко сжимает мои руки, лишая их маневра. Мда... это не Акицу. Ладно, пойдем очерченной тропой. Встаю и торжественно, целомудренно целуя в щечку, вручаю дары, взятые мной из "дары приносящей коробки", ну, не все, разумеется. Хотя мысли о том, как могут закончиться эти наши посиделки начинают ненавязчиво кружить вокруг воображаемого образа моей радости.

— Кья! Это же тот самый мишка! Он же был там один, и ты сразу понял, чего я хочу?! И цветы!

Выражение щенячьей радости было закончено выдачей мне разрешения поцеловать другую щечку. И тут я понял, что мне нужно форсировать только один поцелуй в губы и... все как-нибудь закружится, но... откупоривать свое ядро я так и не собирался. Хочет простого свидания? Получит, пока у меня резьбу не сорвало. За обедом болтали о тренировках, сегодняшнем походе к Санаде, его секирей... в общем, было интересно. Оказалось, что довольно большой пласт информации проходит мимо меня. Когда с едой было закончено, а посуда вымыта, Мусуби села на стул и я понял, что этот мир не просто "не прост", а издевательски сложен. Хотя, почему бы и нет? Так даже веселее. Беру одеревеневшее тело на руки и несу на второй этаж, в открытую дверь после лестницы направо. На убранство комнаты уже не обращаю никакого внимания потому как передо мной стоял вопрос, нет, пока висел, но собирался встать и спросить: "И, как мы будем?!" Нужно было однозначно "быть", но вот как? Красное лицо, пылающие уши, взгляд, устремленный на сжатые руки, покоящиеся на коленях. Кхм... начинаю тихий монолог, и Мусуби потихоньку оттаивает, односложно отвечая на мои вопросы кивком головы.

— Слушай, Му-тян. Помнишь, как мы были на том мосту? Ну, с отрядом перехвата? Тогда еще твое тама отключилось. Я вот что хотел спросить. Когда Юме поднялась и атаковала Беницубасу с Хайхане, как она это сделала? Это было что-то совсем не реальное...

Пока я стоял перед девушкой на коленях и тихо рассеивал ее напряженное состояние, ее колени понемногу расслабились, чуть подавшись в стороны, а ладони соскользнули на расстеленную кровать. Глаза, затуманенные воспоминаниями, невидяще смотрели на меня. Потом она свела свои ладони вместе, ее губы дрогнули в улыбке, как будто вспомнилось что-то приятное, и, наконец, сфокусировав взгляд своих счастливых карих глаз на моем лице, чуть приподнимает руки и открывает ладони. Где на маленьких ладошках начинает разгораться маленькая сфера с быстро вращающимися язычками обоих тама девушки, показывая своей неистовой скоростью насколько им там тесно. ПиZдец! Она же тут все разнесет! Свожу ее ладони своими и чувствую, словно электрический разряд перешел в кисти моих рук, попутно ощущая толпу мурашек пробежавших по спине. От такого концентрированного приема энергии своей птички мой источник вздрогнул, разразившись всплеском духовной энергии, ушедшей волнами в окружающее пространство, и снова свернулся, следуя прежнему указанию. Со вздохом роняю голову на колени Мусуби. Даже не знаю, смогла бы она взять свою энергию обратно...

— Минато, я люблю тебя... не оставляй меня...

Поднимаю взгляд на ее вмиг ставшее несчастным лицо и замечаю слезы, что начинают набухать и капать с мокрых ресничек. Так же, как и в момент нашего ночного разговора в столовой Идзумо. Хм, не-не, плаксы мне не нужны! Целую сжатые кулачки, подбородок, щеки, собираю губами соленые слезы. Так с горечи бытия и слез одиночества прошлой жизни начинаются наши новые отношения. Едва заканчиваю целовать ее задиристый носик, как ее губы находят мои... и окружающий мир для меня меркнет, погружая в состояние необъятного счастья, что переполняет мою любимую. Воспринимать ее по-другому я больше не в состоянии. Удивившись этому новому открытию и не успев задаться вопросом, понимаю причину происходящего. В моем воображении рисуется образ моего тела, стоящий на коленях перед девушкой, сидящей на кровати, а за нашими спинами гигантские, словно большие звезды, наши тама обмениваются между собой акрио и мы в их потоке. Причем в моем источнике акрио других птичек стянуты к внутреннему ядрышку и покрыты изоляцией моих частиц. Мой источник автоматом настроился на волну Мусуби, и я принимаю ее мир таким, какой он есть на данный момент. Полный улет!!! Когда освобождал желанное тело от одежды, вспыхивало ощущение стыда и неловкости, которое сразу тушилось новым поцелуем, что получался от взаимного устремления наших губ. Мусуби сама желала забыться в своем шторме чувств и искала наших поцелуев как утопающий спасательный круг. Похоже, что принять меня на данный момент по-другому девушка не способна и сама отдается в руки единственного средства, лишающего ее выбора. Как вошел в нее не помню, только момент короткой яркой боли, перешедшей в мазохистское удовольствие в сочетании с нахлынувшей истомой и шепотом: "не останавливайся", который проскользнул по краю сознания. Короткие возбуждающие стоны, прерывистое дыхание и последний вскрик..., крепкие объятия ее ног, не отпускающих из конвульсивного плена, и руки, вжавшие мое лицо в грудь. Если бы не новый всплеск частиц из моего ядра, после которого хватка девушки ослабла, то я бы наверно точно сдох, кончив посмертно, а так ни че. Великий Эрос миловал, не помереть на любовном ложе. Когда Му кончила и буря ее чувств немного утихла, я смог мыслить связно. Меня уже давно посещала мысль, что просто так я в этом мире не сдохну...

— Прости... зачет по самообладанию я не сдала... но... хочу еще...

Кто-то нагло подслушал мои эмоции и чувства, что ж, справедливо. Желая что-то взять, будь готов с чем-то расстаться. Смотрю на разгоряченное тело Мусуби, пышущее жаром и нетерпением. Вздымающуюся грудь и коричневые соски, гипнотизирующие своими движениями, капельки пота. Остаюсь открытым для девушки и посылаю ей одну мысль, дополненную предвкушающей улыбкой: "терпи", сажусь удобнее и протягиваю руки, оставляя ладони над ее взволнованной грудью. Короткий всплеск смущения затоплен вожделением. Мои ладони короткими поглаживаниями сопровождают движение отвердевших сосков, когда ее тело начинает выгибаться, стараясь прильнуть к моим рукам, отстраняюсь и с осуждением качаю головой. Не, моя радость, самообладание — им надо обладать, а не поддаваться ему, хотя чего я несу?! У меня самого грудь начинает ощущать что-то бессвязное — нужно завязывать с этой связью во время секса. Мозг в постели сносит капитально — так и наркоманом стать не долго. Разрываю нашу связь и, отпустив вожделение, припадаю губами к груди, дрогнувшей девушки. Стон облегчения и ее пальцы зарываются в мои волосы, стараясь скорректировать мои движения. Ласкал ее соски, гладил нежную киску, что норовила принять ласки немного глубже. Это все хренова Казехана со своими сиськами, она точно действует на каком-то животном уровне, хотя чего грешить на хорошую девочку, если у самого от эмоционального недотраха крыша едет? Терзал ее тело ласками, пока Му-тян, не зажала мою руки у себя между ног и не свалила меня на бок, а, уложив на спину, залезла сверху. Взяв пальцы моих рук, стала с силой водить ими по своим ребрам груди, бедрам, в конце оставив ладони на сосках.

— Это такое блаженство... я не могла поверить Акицу... думала, меня разорвет от переполняемой силы. Отныне мой дом в твоем сердце. Хочу тебя... я такая ненасытная. Аки говорила, что ваш первый раз был не долгим, но она запомнила его на всю жизнь... Минато... сейчас будь моим, пожалуйста...

Наклоняется ко мне и целует, приподнимая бедра. Сжав напоследок грудь, провожу одной рукой по ее мягкому животику снизу, ощущая возбуждение податливой плоти, а другой по спине до крестца, прижимая к себе, и заканчиваю путь на беспокойном лоне. Когда касаюсь ее киски, выгибается дугой, а ощутив мое естество своей плотью, устремляется ко мне, снова смыкая наши губы в страстном поцелуе. Мусуби полностью отдалась желанию своего тела, не замечая ничего вокруг. Этот секс больше наполнен плотским, даже где-то удовлетворением животных позывов, когда неторопливым, а когда неистовым. Под конец снова сворачиваю активность своего ядра, позволяя себе с жаром, натужным дыханием и самоотдачей кончить вместе с опьяневшей от счастья девушкой. Мусуби не отпускает меня и после того как конвульсии взаимного оргазма стихают. Такого необычайно яркого секса у меня давно не было. А может, и вообще не было. Спасибо тебе. Хотя сдается мне, что мой источник все же до конца не отключился от ядер 88ой, скрашивая мое естественное восприятие происходящего яркими чувствами их обладательницы, заодно синхронизируя наше возбуждение.

— Ну, что? Остаемся здесь, в Идзумо не пойдем?

В ответ мою грудную клетку сжали в крепких объятиях до хруста, уткнувшись своим жарким дыханием в шею. Я чего-то не то спросил? Начинаю успокаивающе гладить по спине, вдоль позвоночника, вкруговую чуть выпирающие лопатки, опустившись к краям выпирающей по бокам груди. Провожу пальцами по их нежной коже и, дождавшись мурашек, по ребрам спускаюсь к напряженным ягодицам, что расслабляются под моими пальцами.

— Мне нужен холодный душ. Скоро приду...

Рывком поднимается и уходит. Кхм... и что это было? Выбрасываю очередной презерватив в оставленное заботливой хозяйкой ведро. Ладно, на сегодня наверно достаточно, хотя просто побыть в компании голой Му-тян и поговорить о том о сем, было бы познавательно. После эмоционального сексуального общения хочется просто насладиться видом ее прекрасного тела, чтобы потом с легким сердцем и каменным выражением лица спокойно наблюдать заигрывания в исполнении Казеханы. В душ не пойду, в поместье помоюсь. Постель мы взбили основательно — пытаюсь привести все в прежний вид, но не успеваю. Услышав голос за спиной, поворачиваюсь на звук.

— Да ладно! Брось! Потом сама уберу. Давай одежду нашей девочки, пойду, отнесу ей в душевую, и сам одевайся. Знаешь Минато..., сегодня я узнала, что такое ревность, но не волнуйся, все будет хорошо...

Появилась, огорошила признанием и, взяв белье 88ой, вышла из комнаты. Осталось только одеться, да ждать продолжения. bлять! Такое ощущение, что я ей изменил..., хотя в каком-то роде так и есть. Ладно, посмотрим, с чем она решила вклиниться в наш интим и каким образом будет устраивать это свое "хорошо". Вернувшись в свою комнату, села в дальнее кресло у окна. Что уж она увидела на моем лице, не знаю, но ее это точно развеселило.

— Слушай, ты себя точно хорошо чувствуешь? Дай-ка я посмотрю на твое ядрышко...

— Конечно, хорошо! И нечего меня сейчас трогать — от тебя эм... другой женщиной пахнет!

— Аки! Хорош дурить! Стой на месте!

Первый момент моего интереса к состоянию ее источника, девушка воспринимает с радостной игривостью. Когда же я вслед за этой недотрогой выбегаю из спальни и спускаюсь по лестнице в общий зал, в ее глазах появляется настороженность. Она понимает, что игры закончились, и в таком свете продолжение ее упрямства начинает меня уже просто бесить. Сам не замечаю, как в кистях моих рук начинает скапливаться акрио, подсознательно я все же воспринимаю этот вид действия как подготовку к агрессии. Акицу надоедает бегать от меня вокруг большого стола, а может, понимает всю неадекватность своего поведения, и совершает еще большую дурость, выстраивая передо мной небольшую плоскость из своего льда, преграждающую мне путь. bлядь!!! Да какого hуя здесь происходит?!! Затормозить то я успел, но вот злость успела выплеснуться. Никогда не умел спокойно терпеть любые проявления еbанутства в близких отношениях, до тех пор, пока эти самые выверты психики другого человека не возводились мной в разряд исключений из общей картины мира. Поэтому, нисколько не задумываясь, с размаху бью открытой ладонью по голубой поверхности, ожидая, что движение руки остановится, и я почувствую отдачу. Моя ладонь и правда замерла на какое-то мгновение, но лед, даже не дав мне почувствовать свою обжигающую прохладу, разлетелся холодными брызгами, заливая стены и пол. Щит льда разрушился полностью. Препятствие было полтора метра в диаметре. Я ударил в верхнюю его часть сверху вниз. Произошедшее событие было настолько неожиданным, что я растерялся, в отличие от другой особы, что хотя и была шокирована не меньше моего, но решила воспользоваться ситуацией.

— Минато, прости! Пожалуйста! Со мной все хорошо, правда! Клянусь, верь мне! Меня даже Фудзита-сан стал немного уважать. Я тебе все-все расскажу, когда... мы ведь покинем Новый Токио? Кстати, расскажи, как мы это сделаем?

— Какой бл... — Вдох — выдох. Твою мать, хотел нормальных отношений? Кушай, не стесняйся... — да ты свою силу не контролируешь! Где тут все в порядке?

— Это не я, правда! Может... это...

— Хватит. — Я уже совершенно успокоился и соображаю, что говорить и что делать. Камер здесь, скорее всего, нет, Мацу на этот счет должна была седьмую проинструктировать, но слушать нас могут. — Наливаешь вазы полные воды, вот и летит все, куда не попадя. И хватит на коленях стоять. Можешь считать себя помилова...

В этот момент в зале появляется Мусуби, робко переминаясь с ноги на ногу, все же решается пройти и сесть на диван, стараясь ни на кого не смотреть. Хм... одежда подчеркивает ее фигуру идеально, настолько, что недавний секс начинает пробуждать, казалось бы, утоленный аппетит. Хотя какой утоленный? Хотелось же с ней еще часок поваляться, так сказать, побыть в обществе ее обнаженных роскошных форм! Млять, а это возвращает нас к тому, кто стоит сейчас передо мной в пяти шагах на коленях и чего-то не собирается вставать. Маякую своей пассии взглядом, чтобы начинала разруливать создавшуюся ситуацию, а она засранка на меня кивает. Мол, ты меня в такое положение загнал — теперь сам и вытаскивай.

— А это вы, наверное, так играете?..

— Ага, если выведешь меня из вменяемого состояния, то и с тобой поиграем. Акицу, вставай, Бог с тобой. Надеясь, что с тобой, и, правда, все хорошо, но когда ты перестанешь изображать из себя не знаю что...

— Да, да, да... отдамся тебе с закрытыми глазами, но... мы ведь покинем эту игру и...

— Да, а как, будет теперь для тебя сюрпризом, раз не хочешь мне про себя ничего говорить.

— Любимый, про мои успехи на тренировке тебе может Тецуя-сан рассказать. Хочешь, Кахо спроси — она со мной уже долго занимается. О! Точно! То, что я от тебя скрываю — это сюрприз!

— Тьфу на тебя! Мотаешь мне нервы, как будто без тебя это делать некому. Эй, Мусуби! А с тобой, что сейчас происходит?

— Не переживай! С нашей девочкой, теперь все в порядке...

Повеселевшая к концу нашего разговора Акицу подошла к сидящей на диванчике девушке и пристроилась рядом. Прижав ту к себе, начала гладить уткнувшегося в ее грудь ребенка по голове, на что та покраснела еще больше, а я, наконец, понял, что с Мусуби что-то происходит? Эта непонятная робость и стеснительность. Если предположить, что раньше она стеснялась самого момента нашей близости, то после свершившегося может смущаться уже свершившегося факта, учитывая неожиданный приход седьмой и отсутствие времени на психологическую адаптацию. Угу-м, и я здесь реально не помощник. Теперь только Аки может разрулить эту ситуацию. Нужно обозначить моей осени направление, в котором нужно успокаивать нашу девочку.

— Мусуби, все эм... нормально, ну, то есть, хорошо и тебе не о чем переживать. У меня к тебе будет большая просьба: не смей так вести себя в Идзумо, краснеть и смущаться. Ваша женская интуиция это хуже чем коллективный разум — просекаете все на раз, если не можешь вести себя спокойно, то лучше оставайся здесь. Да..., Казехана будет со мной заигрывать, поэтому чтобы никаких зверских аур в твоем исполнении я не видел.

— Ну, хватит, хватит. Совсем замучил нашу девочку! Все у нас будет хорошо, правда? Оставайся-ка сегодня у меня, тебе нужно побыть немного в другой обстановке, здесь тебе никто мешать не будет, а?

То, что произошло следом, вообще выбило меня из колеи. 88ая кивнув в ответ на последние слова седьмой, сграбастала ту в свои медвежьи объятия и разрыдалась. Мда, не понять мне загадочную девичью душу. Кхм... похоже, что кому-то пора потихоньку топать по своим делам. Акицу успокаивающе похлопывает Мусуби по спине, нашептывая той ласковые слова. Разворачиваюсь к выходу.

— Минато! Я что собственно заглянула раньше времени. Во-первых, Тецуя-сан хотел с тобой поговорить, свяжись с ним. Во-вторых, к своей новой птичке слишком строго не относись — она хотела сейчас зайти ко мне в гости чуть ли, не штурмом, пока я охраняла ваш покой снаружи. Насилу уговорила ее подождать твоего возвращения в поместье. Имей это в виду...

— Ладно.

Мда. Стоит с одной проблемой разобраться, как появляется другая. Похоже, что теперь одним передником на голое тело в исполнение Казеханы я не отделаюсь. Вообще из-за этой свистушки со своим семейным интимом придется быть очень аккуратным, у нее зверских нюх на нужную ей информацию, хорошо, если Мацу не расколется. Может она в аниме бедного Минато не насиловала только из гуманных соображений, мол, телочек подрастет, вот тогда-то... мы молочка и попробуем. Угу-м. если Му останется у Акицу, то это будет неплохо. Хрен ее знает, чего она разрыдалась, но побыть какое-то время в обществе более опытной подруги для нашей девочки будет полезно, да и мой вечер пройдет спокойней. Но, как оказалось, на счет своего вечера я не угадал... выхожу на улицу и возвращаю в телефон источник питания, попутно офигевая от трехметровой стены льда по периметру участка. Это мои секирей интересно свои вопросы улаживают...

— Фудзита-сан, добрый день. Вы хотели со мной поговорить?

— "Если только из-за пропущенной тренировки? Считаешь, что твоя жизнь их не стоит?"

— Простите. Было дело, которое я давно откладывал, и вот появилась возможность его хорошо закончить. Если вы не заняты, можем с вами встретиться и посмотреть игрушки, которые...

— "Через час на станции Ханагава, без твоего сопровождения, а то хлопотно это..."

* * *