|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
.
.
Арена для звериных боёв напоминала огромную тарелку. И сегодня тарелка была наполнена до краёв. Поглазеть на смертельный танец человека и зверя собрались тысячи жителей столицы. Богачи и бедняки, мужчины и женщины, молодые и старые, торговцы, чиновники, солдаты, портовые рабочие, жрецы — кого тут только не было. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, кто есть кто. Место, где сидел каждый зритель говорило о его положении.
Прямо над кругом арены разместились ложи для аристократов и придворных. В самой роскошной из них гордо восседал принц. Наследника империи окружала толпа свирепых бородатых горцев из дворцовой гвардии. У каждого гвардейца на поясе висели острый топорик и кобура с револьвером. Горцы зорко глядели по сторонам, готовые зарубить или застрелить любого, кто попытается приблизиться к их господину.
Над ложами находились трибуны для зажиточных горожан. Ещё выше сидел простой люд. А на самом верху арены приютилось "крысиное гнездо" — стоячие места для тех, кого в империи называли чужаками. Среди толпы мусорщиков, могильщиков и попрошаек выделялся один необычный чужак. Он был одет в потёртую кожаную куртку. Такие куртки носили пилоты и механики летучих кораблей. Кожа на правом рукаве куртки полопалась от сильного пламени. Около левого лацкана, напротив сердца, красовалась небрежно заштопанная дырка. Чужак в куртке отличался от остальных обитателей "гнезда" не только менее оборванным видом. Он был единственным, кто не опускал глаз, когда ловил на себе презрительные взгляды горожан. Возмущенные подобной наглостью горожане поднимали ладонь с загнутым большим пальцем. Четыре растопыренных пальца ясно давали понять чужаку в куртке, что его считают четвероногим. Животным, а не человеком.
Звонко запели трубы. Под восторженный рёв толпы на арену вышел чемпион звериных боёв. Булыжник был любимцем публики. За каждое выступление он получал столько, сколько обычный человек зарабатывал за год. Старая поговорка гласила, что зверобои делятся на два вида. На везучих и мёртвых. Булыжник принадлежал к третьему виду зверобоев — он был невероятно везучим. Но сегодня его везению пришёл конец. Не подозревая об этом, чемпион широко улыбался своим болельщикам. Он вышел на середину арены, повернулся к ложе, где сидел принц и отвесил поклон. Наследник империи изогнул бровь и взмахом мизинца подал знак к началу боя. Оруженосец подал Булыжнику копьё с широким наконечником и прочным древком.
Дверь загона для животных медленно поползла вверх. Зрители затаили дыхание. Булыжник незаметно облизнул губы. Когда зверь вылетел из загона, по трибунам прокатился гул одобрения. Это был здоровенный бойцовский ящер. Но не это было главным. Судя по клейму, выжженному на спине у зверя, он принадлежал к "кровавому семени". Это был настоящий вызов даже для чемпиона. Иногда какому-нибудь ящеру удавалось загрызть зверобоя. Зверя, попробовавшего человеческой крови, было опасно снова выпускать на арену. Но и умертвить его было бы неправильно. Победителей не наказывают за победу. Поэтому ящера-убийцу продавали на ферму для разведения бойцовских животных. Считалось, что полученное от него потомство — "кровавое семя" — отличается кровожадностью и непредсказуемостью. Сегодня Булыжнику предстояло в этом убедиться.
Хищник оправдал свою грозную репутацию. Мгновенно сорвавшись с места, он прыгнул на Булыжника. Зверобой упёр конец древка в песок и принял ящера на копьё. Стальной наконечник расцарапал звериную морду. Первая кровь пролилась на песок арены. Зверь махнул когтистой лапой, пытаясь достать Булыжника. Копьё в руках зверобоя прыгнуло вперёд и ужалило ящера в ногу. Хищник рыкнул, отскочил назад, поджал раненную лапу. Ещё несколько минут человек и зверь кружились в смертельном танце. Ящер нападал, а Булыжник отгонял его ударами копья.
Наконец ящеру это надоело. Он приблизился к зверобою на двадцать шагов и замер. Булыжник подразнил зверя копьём. Ящер зарычал, но не двинулся с места. Зрители на трибунах ликовали. Им казалось, что хищник выдохся и бой почти окончен. Но Булыжник был опытным зверобоем и знал, что стоит ему хоть на секунду зазеваться, как взбешённый ящер вонзит клыки ему в ногу. Он оказался прав. Внезапно зверь оттолкнулся от песка, широко разинул пасть и бросился на зверобоя. Хищник был вымотан схваткой, но у него ещё хватало сил на последний бросок. И тут Булыжник напомнил обезумевшей от восторга толпе, за что он получил своё прозвище. Он замер на месте. Ящер приблизился почти вплотную. Теперь их со зверобоем разделяло всего несколько шагов. Булыжник сделал выпад копьём и...
Время прекратило свой бег и мир умер. Тысячи зрителей на трибунах застыли как статуи. Умолкли все звуки. Над ареной повисла давящая тишина. Булыжник в недоумении оглядывался по сторонам. Нападавший ящер и копьё, которое он мгновенье назад сжимал в руках, куда-то исчезли.
— Хочешь я угадаю, о чём ты сейчас думаешь? — взорвал тишину насмешливый голос — Ты думаешь "Наверное, это всего лишь сон".
Булыжник вздрогнул от неожиданности и посмотрел направо. На песке, прислонившись спиной к ограждению арены, сидел мужчина.
— Что произошло? Кто ты такой? — спросил Булыжник.
— Твой собрат по несчастью, — ответил незнакомец.
Мужчина поднялся на ноги и отряхнул прилипший к одежде песок. Булыжник увидел, что он был одет в кожаную куртку пилота летучего корабля.
— Ты — зверобой?
— Неа, — ситуация явно забавляла человека в куртке — Но я тоже убиваю зверей.
— Я не понимаю тебя, — сказал Булыжник.
— Как же мне надоело постоянно слышать эту фразу! — пожаловался незнакомец — Такое чувство, что меня окружают одни идиоты.
— Все эти люди.., — Булыжник указал на окаменевших зрителей — Что с ними случилось?
— О, с ними случилось кое-что страшное, — усмехнулся незнакомец — С ними случился я.
Человек в куртке наклонился, зачерпнул горсть песка и швырнул ее в трибуну, где сидел принц.
— Тебе скучно в моём обществе, братец? — поинтересовался он у Булыжника — Сейчас мы это исправим!
Незнакомец хлопнул в ладоши. Услышав за спиной шорох, Булыжник обернулся. И его пронзил ужас. Из песка арены один за другим вылезали скелеты. Один. Два. Три. Четыре. Пять.
— Это сон, — попытался убедить себя Булыжник — Это всё не по-настоящему!
— Может ты и прав, — кивнул человек в куртке — Но, к несчастью для тебя, это мой сон.
— О, священное пламя, — прошептал зверобой.
— Не богохульствуй, — строго сказал незнакомец — Ты что не видишь, что среди нас есть дамы?
Он ткнул пальцем в скелетов, которые медленно и неумолимо сжимали кольцо вокруг Булыжника. Зверобой попятился.
— Ты не узнаешь их, не так ли? А вот они тебя, похоже, знают, — прокомментировал происходящее человек в куртке — И, по-моему, ты им не нравишься.
Булыжник почувствовал, что упёрся спиной в ограждение арены. Это конец. Дальше бежать было некуда. Загнав зверобоя в угол, скелеты остановились. Они просто стояли, гремели костями и таращились на Булыжника пустыми глазницами.
— Ну и как тебе мои девочки? — спросил незнакомец — Знаешь, а ведь совсем недавно они были настоящими красотками.
Он похлопал одного из скелетов по голому черепу. Скелет с хрустом повернул голову и щёлкнул челюстью.
— Без обид, золотце, — человек в куртке убрал руку.
— Эти... женщины, — Булыжник сглотнул слюну — Это ты с ними сделал?
— Нет, это с ними сделал ты, — серьёзно ответил незнакомец — Признаюсь тебе, поначалу меня не сильно волновали твои похождения. Сумасшедший, который по ночам режет шлюх. Подумаешь, тоже мне диковинка. Кто я такой чтобы осуждать чужие слабости? Но потом стража так и не смогла тебя поймать. И во мне проснулось любопытство. В этом городе не так уж много чудовищ, с которыми я не знаком. И я решил познакомиться со знаменитым Мясником. Я начал с того, что просмотрел газеты за те дни, когда убивали девиц. Я искал там какую-нибудь подсказку. И знаешь что я обнаружил? Да ни черта я не обнаружил. Тогда я пролистал подшивки за целую неделю. И вот тут я заметил одну странность. Убийства каждый раз происходили накануне звериных боёв. Я размотал эту ниточку и вышел на тебя. Не хочу хвастаться, но я чертовски хорош в охоте на людей.
Булыжник попытался что-то сказать, но слова застревали в горле.
— На прошлой неделе, — продолжил свой рассказ человек в кожаной куртке — пока ты кривлялся на арене, я навестил твой дом. У тебя шикарный дом. Мебель, картины и всё такое. Но больше всего мне понравился тайник в подвале. Тот, в котором ты прячешь свои большие страшные ножи. Тебе что было лень отмыть их от крови? Или тебя нравиться окровавленная сталь? Впрочем, что-то я заболтался. Тебе никто не говорил, что ты — на редкость скучный собеседник? Или у тебя язык отнялся от ужаса? Ладно, теперь он весь ваш, девочки.
Незнакомец щёлкнул пальцами. И в ту же секунду скелеты набросились на Булыжника. Зверобой завизжал, отбиваясь от тянувшихся к нему костлявых рук. Его ноги подкосились и он повалился на песок.
Человек в кожаной куртке склонился над Булыжником и похлопал его по щекам. Скелеты как сквозь землю провалились. Возможно, так оно и было.
— Знаешь, братец, что-то ты слишком рано сдался, — расстроился незнакомец — А я возлагал на тебя такие надежды!
— Прошу, не надо... — прошептал Булыжник.
Схватка с тенями прошлого настолько его вымотала, что зверобой еле ворочал языком.
— Раз уж сражаться ты не настроен, то тогда давай сыграем, — предложил незнакомец.
Он сунул руку в карман куртки.
— Чтобы было интересней, мы сыграем на высокую ставку. На самую высокую ставку.
— Какая ещё ставка? — взволнованно спросил Булыжник — Что тебе от меня нужно?
Незнакомец протянул ему сжатую в кулак руку.
— Мне нужно, чтобы ты сделал выбор, — объяснил он — Выбирай — орёл или решка? Орёл — это жизнь. А решка... наоборот.
— Ты сошёл с ума? Я не буду выбирать.
— Тогда я выберу за тебя. Но сразу тебя предупреждаю. Мне жутко не везёт в азартные игры.
— Орёл, — сдался Булыжник — Я ставлю на орла.
— Подумай хорошенько. Ты ведь знаешь, что стоит на кону.
— Орёл. Я выбираю орла!
— Ты точно в этом уверен? А что если там решка?
— Да, я уверен. Орёл.
— Ты что-то сказал? — переспросил человек в куртке, поднеся ладонь к уху, — Прости, я на секунду отвлекся и не расслышал.
— Орёл! Орёл! — закричал Булыжник, привстав на локте — ОРЁЛ!
Незнакомец разжал кулак и показал зверобою пустую ладонь.
— Извини. Я забыл кошелёк дома.
Это стало последней каплей. Булыжник повалился на спину и зарыдал. Слёзы медленно стекали по его щекам и капали на песок арены. Арены, на которой он много лет убивал огромных и опасных хищников. Арены, которая принесла Булыжнику деньги и известность. Арены, которая станет его могилой... Какой-то предмет, сверкнув в лучах заходящего солнца, упал на грудь зверобоя. Это была монета. Золотой империал с орлом. Но сейчас орла не было видно. Монета лежала лицевой стороной вниз. Решка. Булыжник поднял слезящиеся глаза.
— Смотри-ка, а солнышко то почти закатилось, — человек в куртке улыбался своей насмешливой улыбкой. Но в его глазах поверженный зверобой уловил проблеск сочувствия.
— Умоляю, пощади меня, — это был крик души Булыжника.
— Я что, по-твоему, похож на жреца? — возмутился незнакомец.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Булыжник — Я тебе не враг. Я ничего тебе не сделал.
— Это неважно, братец, — отмахнулся человек в куртке — Ящеры, которых ты убивал, тоже не были твоими врагами. Они были твоей добычей.
— Я дам тебе денег! — предложил Булыжник — Я дам тебе целую кучу денег. Ты и за всю жизнь столько не потратишь.
— На что мне деньги? — презрительно скривился незнакомец — Деньги — это оружие слабаков. Я беру всё, что хочу и ни у кого ничего не спрашиваю.
— Ты не можешь меня убить, — не сдавался Булыжник — Только не здесь. Не на глазах у всего города. Это просто невозможно.
— Ты так и не понял, да? — человек в кожаной куртке склонился над зверобоем — Я не знаю слово "невозможно". Если я захочу, то я весь ваш городишко спалю. Знаешь, а ведь это неплохая идея.
— Но я ни в чём не виноват! — закричал Булыжник — Это всё Голод. Он пожирает меня изнутри. Он заставляет меня делать эти ужасные вещи.
— Как я тебя понимаю! — посочувствовал незнакомец — Я испытывал тоже самое. И однажды я нашел способ как с этим бороться.
— Какой способ? Прошу, расскажи мне, — взмолился Булыжник.
— Рассказать? — незнакомец по-волчьи оскалился — Это сложно описать словами. Лучше я тебе покажу. Но у меня есть условие. Я хочу услышать, как ты произнесёшь мое имя. Громко и чётко. Меня зовут Данте.
Человек в кожаной куртке поднял монету с груди Булыжника и покрутил её перед лицом зверобоя. Это был необычный империал. У него были две одинаковые оборотные стороны. И не было лицевой стороны с орлом.
— Гёт... — Булыжник в отчаянии закрыл глаза — Ты — бессердечный гёт...
— Да, так меня тоже называют, — кивнул человек в кожаной куртке — Но я хотел услышать не это.
— Будь ты проклят, Данте...
— Ты опоздал со своим пожеланием. Говори громче, пожалуйста.
— Данте... — с трудом выдавил из себя Булыжник.
— Знаешь, а ты плохо стараешься. Разве ты не хочешь узнать мой способ борьбы с Голодом?
— Данте... Данте... Дан...
КЛАЦ — зубы ящера сомкнулись на горле зверобоя.
Тысячи зрителей, от принца до мусорщика в "крысином гнезде", с замиранием сердца наблюдали, как Булыжник роняет копьё и падает на песок. Ящер мгновенно подмял зверобоя под себя. Прежде чем всё было кончено, Булыжник успел несколько раз выкрикнуть какое-то слово. Над ареной повисла тишина. А потом плотину человеческих эмоций прорвало. Зрители кричали, свистели, плакали, топали ногами. Рабочие арены загнали ящера обратно в загон и спешно унесли то, что осталось от непобедимого чемпиона звериных боёв.
Один из могильщиков, наблюдавший за боем из "крысиного гнезда", повернул голову и увидел, что с одним из его "соседей" твориться что-то неладное. Глаза у человека были закрыты. Кожа на бледном лице натянулась так, что оно стало походить на череп.
— Что это с тобой, приятель? Разморило на солнышке? — спросил могильщик, тряся человека за плечо.
Данте открыл глаза.
— Я в порядке, — ответил он — Просто мне стало дурно от этого балагана.
— То ещё зрелище, — согласился могильщик — Бедняга Булыжник. По-моему, он что-то кричал, перед тем как помереть. "Банты"? "Зонты"? "Кранты"?
— Он кричал "Данте", — объяснил Данте.
Он поднял с пола сумку и направился к лестнице.
— А что это значит? — крикнул ему вдогонку могильщик — Что значит "Данте"?
— Обычно это значит — ничего хорошего.
У окошек для ставок было безлюдно. Обычно после боя здесь толпились счастливчики, которые угадали на какой минуте зверобой уложит ящера. Но только не сегодня. Финал сегодняшнего боя предвидеть не мог никто. Ну или почти никто.
— Просто не понимаю, как такое могло произойти, — воскликнул служащий арены, выкладывая на стойку пухлые пачки купюр — Господин Булыжник был великим зверобоем. Какое ужасное несчастье!
— Хорошо хоть зверь голодным не остался, — усмехнулся Данте.
Служащий поморщился, но любопытство всё же взяло верх над неприязнью.
— Как вам пришла в голову эта идея? — полюбопытствовал он — Поставить на проигрыш?
— Мне просто повезло. А вот Булыжнику — нет.
Данте не пересчитывая, смахнул денежные пачки в приготовленную сумку.
— Никто не делал такой ставки уже много лет, — заметил служащий — Клянусь священным пламенем, это был один шанс к тысяче!
— Ты знаешь что такое "неизбежность", братец? — спросил Данте.
— Знаю, господин.
— Вот видишь. Ты знаешь значение умных слов. А у меня в руках мешок, набитый деньгами. Каждому своё.
Данте спрятался в переулке, из которого хорошо просматривались входы на арену. Он присел на мусорный бак и стал ждать. Вскоре из входа для аристократов высыпала шумная толпа благородных господ. Данте отыскал глазами девушку с короткими золотистыми волосами. Её платье из тонкой серебристой ткани стоило целое состояние и плохо сочеталось с кожаным саквояжем в руках девушки. Пока остальные аристократы рассаживались по сверкающим экипажам, Златовласка отделилась от толпы. Она огляделась по сторонам и юркнула в переулок.
— О, боже! — в полутьме девушка случайно налетела на Данте.
— Это вряд ли, — успокоил её Данте — Но нас частенько путают.
Златовласка расстегнула защёлки саквояжа и достала небольшой термос. Когда она передавала его Данте, их пальцы на мгновение соприкоснулись. Девушка тут же отдернула руку. Как от огня.
— Это был последний раз, — заявила она.
Грубоватое, но привлекательное лицо Златовласки выражало решимость.
— Я больше не буду этим заниматься, — продолжила девушка — Я никогда не задавала тебе никаких вопросов. Но теперь — всё. С меня довольно.
Не обращая внимания на её слова, Данте открутил крышку термоса и заглянул внутрь. Термос был до краёв наполнен кровью. Свежей человеческой кровью.
— Я не знаю, зачем я вообще пришла, — сказала Златовласка.
Девушка повернулась, чтобы уйти, но Данте схватил её за руку. Златовласка подняла глаза и в ужасе отшатнулась. Одна половина лица Данте была освещена лучами солнечного света, падающими в переулок, а другая пряталась в тени. Взгляд его глаз разъедал волю девушки словно кислота.
— Ты пришла потому, что боишься меня, — внёс ясность Данте.
— Да что ты можешь мне сделать? — девушка попыталась освободить руку, но Данте крепко сжимал её запястье — Кто я по-твоему такая? Я не какая-нибудь кухарка. Я — благородная госпожа!
— Очень красивые слова, — оценил Данте — Для надгробного камня.
— Я больше не хочу тебя видеть, — дрожащим голосом произнесла Златовласка.
— До следующей недели, — попрощался Данте — Ты уж береги себя.
Он отпустил руку девушки и шагнул из темноты переулка под солнечные лучи.
Данте пешком дошёл до Тракта, а потом поймал наёмный экипаж. Широкий длинный Тракт пересекал город с севера на юг. Он начинался у стен императорского дворца, петлял сквозь Старый город, Храмовый квартал и Университетский район, поворачивал возле Большого рынка и заканчивался на набережной в порту. Ещё полвека назад по Тракту катались лишь коляски, запряжённые ездовыми ящерами. Всё изменила пура. Открытие этой руды позволило науке шагнуть далеко вперёд. Улицы наводнили экипажи, приводимые в движение пуровыми батареями. В небеса поднялись летучие корабли. Мир вокруг быстро менялся. Но кое-что осталось, как и прежде. Лампочки изгнали тьму из человеческих жилищ, но им было не по силам изгнать тьму из человеческих душ.
Экипаж, в котором ехал Данте, катился мимо здания общественных купален. Около главного входа в купальни висела начищенная до блеска металлическая табличка. Текст на ней гласил "Чужаков не обслуживаем".
— Проклятые чужаки! — водитель наёмного экипажа проследил за взглядом Данте — Нигде от них спасу нет.
— Ты не любишь чужаков, братец? — поинтересовался Данте.
Водитель пожал плечами и сплюнул через открытое окно.
— Все чужаки — преступники, — заявил он — От них чего угодно можно ждать.
— То есть ты не любишь преступников? — уточнил Данте.
— Понятное дело, — согласился водитель.
— А при чём тут чужаки? — задал вопрос Данте — Или, кроме них, никто не крадёт и не убивает?
Водитель не нашёл, что на это ответить и замолчал. Ненадолго.
— Вот ужас-то! — воскликнул водитель.
Он ткнул пальцем в одну из листовок, расклеенных на каждом углу столицы.
— Я читал об этом в "Вестнике", — продолжил водитель — Какой то сумасшедший разгуливает по городу и режет женщин. Газетчики прозвали его "Мясник". Куда только смотрит стража?
— У стражников дел по горло, — объяснил Данте, глядя в окно — У них не хватает времени, чтобы расследовать какие-то пустяковые убийства.
— Это чем же они так заняты? — полюбопытствовал водитель.
— Они ловят чужаков, которые пытаются пройти в купальни, — ответил Данте.
Водитель покосился на Данте и вновь замолчал. Разговор не клеился. От скуки Данте принялся разглядывать торчащую в небо Башню. Сделать это было несложно. Башня была самым высоким зданием в мире. Её было видно почти из любой точки города. Она гордо возвышалась над столицей как символом величия империи.
Данте наблюдал, как проплывавший по небу летучий корабль завис над Башней и плавно сел на площадку на крыше...
Звук голоса водителя вернул Данте с небес на землю. Экипаж поравнялся со старинным особняком, над которым развевался флаг Северного союза. Из внутреннего двора особняка в небо поднимался столб дыма.
— Чёртовы северяне, — проворчал водитель — Что они жгут в этом своём посольстве?
— Документы, — задумчиво бросил Данте — Они уничтожают документы.
— Они не могут взять и выбросить их на помойку? — удивился водитель.
— Не всё так просто, братец, — возразил Данте — Некоторые документы слишком важны. Северяне не хотят, чтобы после начала войны они попали в руки врага.
— "После начала войны"? — не поверил своим ушам водитель.
— Не бери в голову, — успокоил его Данте — Костёр в посольстве — это обычное дело.
— Вы это серьёзно? — не унимался водитель — Вы правда думаете, что скоро начнётся новая война с Союзом?
— Нет никакой "новой войны", — поправил его Данте — Есть просто "война". А вот мира нет уже лет сто. Мы то воюем с северянами, то готовиться к очередной войне. В последний раз империя оттяпала у них здоровенный кусок земли на границе. Союз ни за что не смирится с таким плевком в лицо.
— Ну и фантазия у вас, господин, — покачал головой водитель — И всё из-за какого-то костра. Может быть, это жгут старую мебель.
— Может быть, — легко согласился Данте — Но только это не мебель. Дым бывает разный. Серый. Бледный. Чёрный, как сажа. Когда жгут дерево, у дыма серый цвет. Когда сжигают много бумаги, то дым бледный. Вот как сейчас.
— А если идёт чёрный дым? — заинтересовался водитель.
— Это верный знак того, что пора уносить ноги, — ухмыльнулся Данте.
— Это ещё почему?
— Жирный чёрный дымок идёт, когда в костре сжигают людей.
Остаток дороги до Злодейского моста они проделали в молчании. Мост был границей миров. Он соединял город с небольшим островком, расположенным в бухте. Когда-то у острова было название, но сейчас его уже никто не помнил. Горожане называли это место "Доки" и старались держаться от него подальше. В Доках всегда можно было купить дозу "тумана", снять уличную девку, поиграть в карты на любые ставки или просто напиться в компании портовых грузчиков. Тут можно было найти всё что угодно. Даже смерть от ножа пьяного матроса. За поддержанием порядка, точней, за поддержанием беспорядка, в Доках следила продажная портовая стража. Стражники получали свою долю с царящего вокруг порока и не лезли в чужие дела.
На Злодейском мосту наёмный экипаж, в котором ехал Данте, попал в затор. Колонна из нескольких машин замерла перед неожиданным препятствием. Дорогу им преграждал брошенный экипаж. Его хозяин стоял на карнизе моста, держась рукой за перила. Ветер, дующий с залива, ерошил его волосы. Человек что-то кричал, но слов было не разобрать.
— Что там происходит, господин? — спросил водитель — Какая-то авария?
— Ничего особенного, — успокоил его Данте — Просто скоро в этом городе станет одним дураком меньше.
— Самоубийца? — нахмурил брови водитель — И как всегда в мою смену!
Несколько минут они сидели молча. Водитель раздражённо барабанил пальцами по рулю. А Данте с интересом разглядывал расплывчатые пятна, ползающие по карнизу. Что это было? Солнечные блики? Или беспокойные тени тех, кто сбежал от жизни, прыгнув с моста? Данте тяжело вздохнул, пинком распахнул дверцу и вылез из экипажа.
— А как же мои деньги, господин? — забеспокоился водитель.
— Я мигом вернусь, — пообещал Данте — Жрецы утверждают, что человеческая жизнь бесценна. А ты переживаешь из-за пары грошей.
— Вы могли бы и вперёд заплатить, господин.
— Угу, держи карман узеньким кверху, — посоветовал Данте — За последние полчаса я узнал, что ты не любишь чужаков, стражников и северян. Откуда мне знать, как ты относишься к своим клиентам? А вдруг ты смоешься с моими деньгами, пока я тут играю в героя?
Данте поднял сумку и направился к ограждению. Тени на карнизе моста исчезли. Наверное, это были всё-таки блики от солнца.
Услышав шаги за спиной, человек на карнизе повернул голову. Его пальцы, вцепившиеся в перила моста, побелели от напряжения.
— Не подходи! Я сейчас прыгну! — заорал самоубийца. Данте пропустил его слова мимо ушей. Он медленно подошел к ограждению, положил сумку на мостовую, облокотился на перила и глянул вниз. Холодная синяя бездна неудержимо манила к себе.
— Если бы ты хотел, то давно бы уже прыгнул, — заметил Данте, не отрывая взгляда от сверкающей водной глади — Ну и какая у тебя душещипательная история, братец?
— Мне конец...
— Дай-ка, я попробую угадать, — Данте покосился на самоубийцу — Без обид, но ты малость староват, для того чтобы топиться из-за несчастной любви.
— Моя жизнь окончена...
— Раз любовь тут не при чём, то значит дело в деньгах, — сделал вывод Данте — Ты кому-то задолжал и не можешь расплатиться. Так?
— Моя семья... Жена... дети... Я их опозорил...
— А прыжком в залив ты хочешь их прославить? Дельный план.
— Я всё потерял...
Самоубийца задрожал, то ли от пронизывающего ветра, то ли от ослепительной тьмы в голове, которая привела его на карниз моста.
— На что ты спустил деньги? — спросил Данте — На карты? На грудастых шлюшек? На тот экипаж, который перекрыл мост и мешает мне проехать?
— Звериные бои.., — у человека на карнизе задёргалось лицо — Я поставил на Булыжника. И проиграл.
Данте не выдержал и расхохотался. Он смеялся долго и от души.
— Какая же ты всё-таки забавная штука, жизнь, — сказал Данте, вытирая проступившие от смеха слёзы — Ладно, братец, сколько ты должен? И давай-ка без всяких там "Мне конееец". У меня нет настроения слушать твои завывания.
— Пять тысяч... Деньги моей конторы...
Данте расстегнул сумку, достал лежащий сверху термос с человеческой кровью и аккуратно поставил его на мостовую.
— Не желаешь промочить горло? — поинтересовался он, щелкнув пальцем по термосу — Коктейль называется "Вкус жизни". Тебе это сейчас не помешает.
Человек на карнизе недоуменно переводил взгляд с термоса на Данте и обратно. Данте сунул руку в сумку и извлёк на свет пачку империалов.
— Я не силен в счёте, но тут больше пяти тысяч, — сказал он, швыряя деньги в дорожную пыль.
— Я не понимаю... Вы же меня совсем не знаете, — самоубийца постепенно приходил в себя от нервного потрясения — Зачем вам помогать мне?
— Ты не единственный идиот, который любит сорить деньгами, — Данте засунул термос с кровью в сумку — Может нам с тобой создать клуб?
Данте подхватил сумку и неторопливо побрёл к своему экипажу. Он шёл, ожидая каждую секунду услышать за спиной короткий крик и всплеск воды. Ни того, ни другого он так и не услышал. Пройдя половину пути Данте обернулся и увидел, что карниз опустел. Неудавшийся самоубийца сидел на мостовой. Его плечи тихонько вздрагивали. Данте продолжил свой путь.
— Вы — настоящий герой! — крикнул владелец одной из застрявших на мосту машин. Данте показал ему непристойный жест и сел в экипаж.
— Как вы отговорили этого полоумного? Что вы ему сказали? — набросился с вопросами водитель.
— Откуда такой внезапный интерес? — Данте откинулся на сиденье и закрыл глаза — Или ты тоже собирался сигануть с моста? Тогда это без меня. Я уже перевыполнил свой план по добрым делам. Поехали, братец.
Экипаж перевёз Данте через залив, но ехать дальше водитель отказался.
— Не, и за десять монет не поеду, — пробурчал он — Мне моя жизнь дороже.
Данте положил на сиденье монету и выбрался из экипажа.
— Ты — хороший человек, братец, — сказал он водителю — Не каждый, знаешь ли, на такое пойдёт.
— На что, господин?
— Подвезти чужака. Ох уж эти предрассудки.
Данте подмигнул водителю, подхватил сумку и зашагал прочь.
— Ах ты паршивый гёт! — заорал ему вслед водитель — Мне теперь придется весь экипаж отмывать от твоей вони. Вам, грязным чужакам, надо как в старину выжигать клеймо на роже. Чтобы вы не пачкали приличных людей.
— А что в этом мире ещё остались приличные люди? — бросил через плечо Данте.
Трактир "Последний ужин" находился неподалеку от Злодейского моста. Он получил своё название благодаря древней традиции. Согласно ей, накануне казни приговорённый к смерти мог заказать еду на свой вкус. Владелец трактира как раз и был тем, кто поставлял в тюрьму "последний ужин" для смертников. Это не мешало его заведению пользоваться популярностью среди портовых работяг. Обитатели Доков не отличались особой впечатлительностью.
Данте пересёк полупустой зал и подошёл к стойке. Круглолицый лысоватый трактирщик складывал пакеты с едой в небольшую корзинку.
— Ну и у кого сегодня праздник? — Данте кивнул на корзинку — У кого-то из наших общих знакомых?
— Он не из Доков, — трактирщик оторвался от своего занятия — Один бедолага из Восточного пригорода.
— И что он учудил? — спросил Данте — Украл краюху хлеба, чтобы накормить своих голодающих детей? Или продал своих детей, чтобы купить краюху хлеба?
— Обычная история, — махнул рукой трактирщик — Мужик рано вернулся с работы и застукал жену в койке с соседом. Он, конечно, закатывает сцену, швыряет вещи об стену и всё такое. Потом мужик успокаивается, идёт на кухню, чтобы попить воды. И там ему на глаза попадается топорик для рубки мяса...
— Какая у людей яркая личная жизнь, — восхитился Данте — Мне даже завидно.
— Завидовать тут нечему, — возразил трактирщик — Мужичок совсем раскис. Целыми днями валяется на кровати, пялится на фото жены и плачет. По всему видать, мужик сильно скучает по своей шлюшке.
— Это ненадолго, — заявил Данте — Очень скоро он с ней встретиться. У тебя есть что-нибудь для меня? И надеюсь, что это не корзина с "последним ужином".
Трактирщик вытер руки о фартук, достал из кармана конверт и протянул его Данте.
— Вот. Сегодня днём принёс посыльный.
Данте разорвал конверт и достал листок бумаги. Всего два предложения, выведенных изящным почерком: "Приходи и посмотри на моё выступление. Я буду петь только для тебя". И подпись в конце: "Твой кусочек хлеба на чёрный день". Данте поднес записку к лицу и вдохнул сладковатый аромат духов.
— Послание от дамы? — покосился трактирщик — Что за записка? Любовная?
— Скорей уж, предсмертная, — честно ответил Данте — Только дама об этом ещё не знает.
Их беседу прервал подошедший к стойке полупьяный матрос.
— Эй, папаша! Плесни-ка мне пивка, — матрос икнул и уставился на Данте мутными глазами — Погоди-ка, ты же тот чужак, о котором мне тут рассказывали. Папаша, ты что же пускаешь к себе чужаков? Я-то думал, что это приличный кабак!
— Только не здесь, Данте, — попросил трактирщик — И вообще я запретил тебе трогать моих посетителей. Ты разоряешь меня своими выходками.
— Давай я куплю тебе выпить, братец, — предложил Данте матросу — Хозяин, налей этому бесстрашному морскому волку за мой счёт!
Матрос взял протянутую трактирщиком кружку с пивом и присосался к ней. Данте хищно улыбнулся и пустил в ход свой Дар. Посетители трактира поёжились от холодного ветра, пролетевшего по залу. Матрос захрипел, схватился за горло и повалился на заплёванный пол. Трактирщик не первый день знал Данте и ожидал чего то подобного. Как только матрос начал задыхаться, трактирщик ловко перегнулся через стойку. Он выхватил из рук у матроса пивную кружку и поставил её на стойку.
— Это называется "удушье", — сказал Данте.
Он присел на корточки перед извивающимся на полу матросом
— Пиво, которое ты выпил, замёрзло у тебя в горле, — пояснил Данте — Никто не знает почему. Настоящая загадка природы. Попробуй-ка вдохнуть воздух. Что, не получается, а? Это потому что ледышка в твоей глотке перекрыла путь воздуха к лёгким. У тебя кружиться голова? Потерпи немножко, скоро всё закончится. Ты хочешь, чтобы я что-нибудь передал твоей вдове и детишкам? Типа "Ваш папа гордился вами" и прочие милые глупости. Ничего такого не приходит на ум? Да у тебя просто каменное сердце.
— Эй, довольно, — крикнул из-за стойки трактирщик — Данте, ты знаешь правила. Никаких жмуриков в моём заведении!
— Тут на прошлой неделе один моряк зарезал другого, — напомнил ему Данте.
— Для тебя у меня особые правила, — быстро нашёлся трактирщик — Правило номер один "Запрещено убивать посетителей, которые не расплатились за выпивку".
— Но так же нечестно, — возмутился Данте.
— Мой трактир — мои правила, — гнул свою линию трактирщик.
— А я только-только начал веселиться, — огорчился Данте.
Он коснулся шеи матроса и растопил ледяную пробку, заткнувшую его горло. Матрос принялся жадно хватать ртом спасительный воздух.
— Знаешь, братец, — сказал Данте — я никогда не понимал, почему повешение считают лёгкой казнью.
Он поднялся на ноги и лениво потянулся.
— Нет, я серьёзно, — продолжил Данте — Однажды я видел как висельник целых десять минут дёргался в петле. То ещё зрелище, доложу я тебе. Как по мне, уж лучше пуля в лоб. Что-то ты бледноват, братец. С тобой всё в порядке? Хочешь я угощу тебя пивом?
Покинув "Последний ужин" Данте двинулся вглубь острова. Чем дальше он удалялся от Злодейского моста, тем более отчётливо проступало истинное лицо Доков. С каждым кварталом работающих фонарей становилось всё меньше. Указатели с названиями улиц вообще исчезли со стен домов. Любой пришлый человек быстро заблудиться бы в хитросплетении узких улочек. И это было бы меньшей из его проблем.
Данте вдруг остановился и медленно повернул голову. Из темноты ближайшей подворотни на него смотрели глаза притаившихся там грабителей. Эти мелкие хищники сжимали в своих потных ладонях ножи, поджидая подходящую жертву. Он были способны убить любого за пару монет. Или просто для того, чтобы поразвлечься.
— Посмотрите-ка, что у меня тут! — закричал Данте.
Он вытянул руку и помахал сумкой.
— Я выиграл целую кучу денег. Не хотите попробовать отобрать их?
Грабители не хотели. Из подворотни послышались крики "Это Снеговик! Бежим! Бежим!" и топот удаляющихся ног.
— Эй, в чём дело? — крикнул Данте вдогонку улепётывающим грабителям — Почему никто не хочет играть со мной?
Данте продолжил свой путь. Вскоре он вышел на оживлённую улицу. Это было самое сердце бурлящих пороками Доков. Между кабаками и игорными притонами неторопливо прогуливались полуодетые девицы. То тут, то там на земле сидели любители "тумана". Кое-кто из них уже принял дозу зелья и блуждал в мире грёз. Остальные сверлили голодными глазами прохожих, размышляя, где раздобыть денег на пузырёк поддельного счастья.
Около входа в один из кабаков курили трое мужчин в мягких шляпах и броских костюмах. Заметив проходящего мимо Данте, курильщики вежливо приподняли шляпы. Данте кивнул им в ответ. Он не был знаком ни с кем из мужчин в шляпах, но это было и не нужно. Звезда, вытатуированная на руке у каждого из курильщиков, ясно давала понять кто они такие. Любой житель города, от владельца фабрики до портового грузчика, слышал о "Звезде". Эта крупная банда контролировала Доки и ещё несколько рабочих районов.
Однажды "Звёзда" попыталась обложить Данте данью. Это была плохая идея. Бандиты, пытавшиеся выбить у Данте деньги, тонули в заливе или становились калеками. И тогда главари банды решили оставить странного чужака в покое. Они были деловыми людьми и не хотели терять ценное пушечное мясо из-за грошей. Уже много лет "Звезда" вела войну с "Друзьями друзей" — шайкой из Восточного пригорода. В этом длительном кровопролитии на счету был каждый боец. Вот так Данте стал единственным жителем трущоб, который не платил ни бандитам, ни страже.
Данте перешагнул через валяющегося на земле пьяного моряка и углубился в тёмные переулки. Он шёл до тех пор, пока не уткнулся в трухлявый деревянный забор, увешанный сверху колючей проволокой. На проржавевших воротах виднелась выцветшая надпись "Осторожно! Зона карантина! Солдаты стреляют без предупреждения". Данте толкнул створку ворот и она распахнулась с леденящим душу скрипом. За забором царили мрак и оглушительная тишина. В темноте проступали очертания полуразрушенных домов и торчащей над ними башни Дома огня. Дом огня был одним из наиболее древних храмов города. Сейчас он, как и все здания в этом квартале, был заброшен и покинут людьми.
Данте прикрыл створки ворот и направился к храму. Его шаги гулко отражались от стен мёртвых обветшалых домов. Ветер жалобно посвистывал в пустых оконных проёмах и нашёптывал дурные мысли. Данте легко ориентировался в кромешной тьме и быстро достиг до своей цели. Когда он поднялся по каменной лестнице, дверь храма распахнулась перед ним сама собой. Словно от внезапно налетевшего порыва ветра.
— Очень мило с твоей стороны, — сказал Данте, заходя внутрь.
Входная дверь захлопнулась у него за спиной. На пыльной стене храма запрыгала тень.
— Чудно выглядишь, дорогая — воскликнул Данте — Ты что поменяла причёску?
— Какой же ты всё-таки балбес, — хихикнула тень — Мне скууучно. Расскажи мне что-нибудь.
— Сегодня Булыжник впервые проиграл бой, — поделился с ней Данте — И так уж вышло, что первый раз стал для него последним.
— И как ты это провернул? Подсыпал ему в еду яд?
— Я что похож на обманутую любовницу? — обиделся Данте — Нет, я работаю тоньше. Я залез к Булыжнику в голову. А ящер сделал всё остальное.
— Ишь ты! — удивилась тень — Я и не знала, что ты так можешь.
— Обычно, не могу, — признался Данте — Человеческий разум встаёт на дыбы от чужого вмешательства. Но бывают и исключения. Если жертва спит или пьяна, то он защита слабеет. А вот наш чемпион пострадал из-за увлеченности своим делом. Он слишком сосредоточился на поединке. Дверь приоткрылась, и я вошёл внутрь.
— Я рада за тебя, — тень взлетела к потолку — Этот Булыжник сам напросился. Я ненавижу таких людей.
— Каких именно? — уточнил Данте — Мужчин? Или зверобоев?
— Тех, которые обижают женщин.
— Ты разбиваешь мне сердце, — сказал Данте.
— Не принимай мои слова на свой счёт, — прошептала тень — Я говорила об обычных людях.
Тень мигнула и исчезла.
— Да уж, "обычный" — это не про меня, — тяжело вздохнул Данте — Как впрочем, и "человек".
Покачивая в руке сумкой, Данте прошёл по проходу между скамьями. В дальней стене храма находились две двери. Левая дверь была окрашена в зелёный цвет. Данте скрылся за ней и минуту спустя вышел уже без сумки. Он плотно прикрыл дверь, опёрся спиной о стену и сполз по ней на пол. Какое то время Данте просто сидел на полу, глядя в темноту. Из оцепенения его вывело карканье ворон, круживших над храмом. Данте медленно провел ладонью по лицу, словно пытаясь стереть с него усталость. Он поднялся на ноги, вошёл в правую дверь и оказался в пустой комнате. Здесь не было никакой мебели или утвари. Ничего, кроме матраса с подушкой, лежащих на полу. На пыльной стене над матрасом, были нацарапаны мелом какие-то цифры. "5".
— Всё ближе и ближе к краю, — печально улыбнулся Данте.
Он достал из кармана кусочек мела. Данте стёр ладонью цифры и написал на их месте другие. "90". 90 дней. Обратный отчёт запущен. Если за этот время он не найдет кого-нибудь вроде Булыжника, то... Кто знает, может быть, убийство — это и не самое страшное, на что может толкнуть Голод?
Данте плюхнулся на матрас и вытащил из-под подушки винную бутылку. На первый взгляд бутылка была пуста. Но это было не так. Скорей, даже наоборот. Данте закрыл глаза, глубоко вздохнул и провалился внутрь бутылки. Мир вокруг него разлетелся на осколки. Данте открыл глаза и увидел бесчисленное множество огоньков, висящих в пустоте. Он выбрал единственный нужный ему огонёк и полетел к нему. Данте скользил сквозь царящий вокруг мрак, с каждым мгновением приближаясь к своей цели. Огонёк рос в размерах, пока не превратился в светящуюся спираль. В галактику.
Пару лет назад Данте нашёл в этой галактике раскалённый шарик, слепленный из газа и пыли. Со временем шарик остыл и стал Планетой-без-названия. Данте любил бродить по её голым скалам, омываемым изумрудной водой первого океана. За месяцы своих странствий по планете он не встретил никаких признаков жизни. Пока однажды не произошло это. Данте шел через болото и заметил тень в мутной воде. Сначала он принял её за камень. Но тень двигалась, и Данте понял, что это была рыба. Зародившаяся где-то в океане жизнь начала осваивать новую территорию. Уединению Данте на Планете-без-названия пришёл конец.
За считанные недели земля покрылась травой и деревьями. Рыбы вышли на сушу и превратились в ящеров. В воздух поднялись первые птицы. Но из всех тварей, наводнивших землю, Данте особенно занимали смешные зверьки, похожие на мышей. Они лазили по деревьям, глотали мух и со временем превратились в обезьян. Сейчас Данте наблюдал, как одна из этих обезьян осторожно встала на задние лапы и подобрала с земли камень. Обезьяна долго играла с ним, а потом расколола камнем твёрдый орех. Данте замедлил течение времени на Планете-без-названия. Он не хотел пропустить самое интересное. Только что началась большая игра. В созданный им мир пришел человек.
— Ну что, старушка, поиграем в кости? — спросил у вселенной Данте. Вселенная благоразумно промолчала.
Понравилось? Щёлкни!
.
.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
