Город чудовищ

Оглавление:

Глава 1 Я вижу страх в глазах чудовищ

Глава 2 Бог войны, грома и котяток

Глава 3 Убивать женщин — это весело

Глава 4 Цена, которую мы платим

Глава 5 Сердце снеговика

Глава 6 Тот, кто смеётся последним

Глава 7 Вспышки перед глазами

Глава 1 Я вижу страх в глазах чудовищ

Арена для звериных боёв напоминала огромную тарелку. И сегодня тарелка была наполнена до краёв. Поглазеть на смертельный танец человека и зверя собрались тысячи жителей столицы. Богачи и бедняки, мужчины и женщины, молодые и старые, торговцы, чиновники, солдаты, портовые рабочие, жрецы — кого тут только не было. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, кто есть кто. Место, где сидел каждый зритель говорило о его положении.

Прямо над кругом арены разместились ложи для аристократов и придворных. В самой роскошной из них гордо восседал принц. Наследника империи окружала толпа свирепых бородатых горцев из дворцовой гвардии. У каждого гвардейца на поясе висели острый топорик и кобура с револьвером. Горцы зорко глядели по сторонам, готовые зарубить или застрелить любого, кто попытается приблизиться к их господину.

Над ложами находились трибуны для зажиточных горожан. Ещё выше сидел простой люд. А на самом верху арены приютилось "крысиное гнездо" — стоячие места для тех, кого в империи называли чужаками. Среди толпы мусорщиков, могильщиков и попрошаек выделялся один необычный чужак. Он был одет в потёртую кожаную куртку. Такие куртки носили пилоты и механики летучих кораблей. Кожа на правом рукаве куртки полопалась от сильного пламени. Около левого лацкана, напротив сердца, красовалась небрежно заштопанная дырка. Чужак в куртке отличался от остальных обитателей "гнезда" не только менее оборванным видом. Он был единственным, кто не опускал глаз, когда ловил на себе презрительные взгляды горожан. Возмущенные подобной наглостью горожане поднимали ладонь с загнутым большим пальцем. Четыре растопыренных пальца ясно давали понять чужаку в куртке, что его считают четвероногим. Животным, а не человеком.

Звонко запели трубы. Под восторженный рёв толпы на арену вышел чемпион звериных боёв. Булыжник был любимцем публики. За каждое выступление он получал столько, сколько обычный человек зарабатывал за год. Старая поговорка гласила, что зверобои делятся на два вида. На везучих и мёртвых. Булыжник принадлежал к третьему виду зверобоев — он был невероятно везучим. Но сегодня его везению пришёл конец. Не подозревая об этом, чемпион широко улыбался своим болельщикам. Он вышел на середину арены, повернулся к ложе, где сидел принц и отвесил поклон. Наследник империи изогнул бровь и взмахом мизинца подал знак к началу боя. Оруженосец подал Булыжнику копьё с широким наконечником и прочным древком.

Дверь загона для животных медленно поползла вверх. Зрители затаили дыхание. Булыжник незаметно облизнул губы. Когда зверь вылетел из загона, по трибунам прокатился гул одобрения. Это был здоровенный бойцовский ящер. Но не это было главным. Судя по клейму, выжженному на спине у зверя, он принадлежал к "кровавому семени". Это был настоящий вызов даже для чемпиона. Иногда какому-нибудь ящеру удавалось загрызть зверобоя. Зверя, попробовавшего человеческой крови, было опасно снова выпускать на арену. Но и умертвить его было бы неправильно. Победителей не наказывают за победу. Поэтому ящера-убийцу продавали на ферму для разведения бойцовских животных. Считалось, что полученное от него потомство — "кровавое семя" — отличается кровожадностью и непредсказуемостью. Сегодня Булыжнику предстояло в этом убедиться.

Хищник оправдал свою грозную репутацию. Мгновенно сорвавшись с места, он прыгнул на Булыжника. Зверобой упёр конец древка в песок и принял ящера на копьё. Стальной наконечник расцарапал звериную морду. Первая кровь пролилась на песок арены. Зверь махнул когтистой лапой, пытаясь достать Булыжника. Копьё в руках зверобоя прыгнуло вперёд и ужалило ящера в ногу. Хищник рыкнул, отскочил назад, поджал раненную лапу. Ещё несколько минут человек и зверь кружились в смертельном танце. Ящер нападал, а Булыжник отгонял его ударами копья.

Наконец ящеру это надоело. Он приблизился к зверобою на двадцать шагов и замер. Булыжник подразнил зверя копьём. Ящер зарычал, но не двинулся с места. Зрители на трибунах ликовали. Им казалось, что хищник выдохся и бой почти окончен. Но Булыжник был опытным зверобоем и знал, что стоит ему хоть на секунду зазеваться, как взбешённый ящер вонзит клыки ему в ногу. Он оказался прав. Внезапно зверь оттолкнулся от песка, широко разинул пасть и бросился на зверобоя. Хищник был вымотан схваткой, но у него ещё хватало сил на последний бросок. И тут Булыжник напомнил обезумевшей от восторга толпе, за что он получил своё прозвище. Он замер на месте. Ящер приблизился почти вплотную. Теперь их со зверобоем разделяло всего несколько шагов. Булыжник сделал выпад копьём и...

Время прекратило свой бег и мир умер. Тысячи зрителей на трибунах застыли как статуи. Умолкли все звуки. Над ареной повисла давящая тишина. Булыжник в недоумении оглядывался по сторонам. Нападавший ящер и копьё, которое он мгновенье назад сжимал в руках, куда-то исчезли.

— Хочешь я угадаю, о чём ты сейчас думаешь? — взорвал тишину насмешливый голос — Ты думаешь "Наверное, это всего лишь сон".

Булыжник вздрогнул от неожиданности и посмотрел направо. На песке, прислонившись спиной к ограждению арены, сидел мужчина.

— Что произошло? Кто ты такой? — спросил Булыжник.

— Твой собрат по несчастью, — ответил незнакомец.

Мужчина поднялся на ноги и отряхнул прилипший к одежде песок. Булыжник увидел, что он был одет в кожаную куртку пилота летучего корабля.

— Ты — зверобой?

— Неа, — ситуация явно забавляла человека в куртке — Но я тоже убиваю зверей.

— Я не понимаю тебя, — сказал Булыжник.

— Как же мне надоело постоянно слышать эту фразу! — пожаловался незнакомец — Такое чувство, что меня окружают одни идиоты.

— Все эти люди.., — Булыжник указал на окаменевших зрителей — Что с ними случилось?

— О, с ними случилось кое-что страшное, — усмехнулся незнакомец — С ними случился я.

Человек в куртке наклонился, зачерпнул горсть песка и швырнул ее в трибуну, где сидел принц.

— Тебе скучно в моём обществе, братец? — поинтересовался он у Булыжника — Сейчас мы это исправим!

Незнакомец хлопнул в ладоши. Услышав за спиной шорох, Булыжник обернулся. И его пронзил ужас. Из песка арены один за другим вылезали скелеты. Один. Два. Три. Четыре. Пять.

— Это сон, — попытался убедить себя Булыжник — Это всё не по-настоящему!

— Может ты и прав, — кивнул человек в куртке — Но, к несчастью для тебя, это мой сон.

— О, священное пламя, — прошептал зверобой.

— Не богохульствуй, — строго сказал незнакомец — Ты что не видишь, что среди нас есть дамы?

Он ткнул пальцем в скелетов, которые медленно и неумолимо сжимали кольцо вокруг Булыжника. Зверобой попятился.

— Ты не узнаешь их, не так ли? А вот они тебя, похоже, знают, — прокомментировал происходящее человек в куртке — И, по-моему, ты им не нравишься.

Булыжник почувствовал, что упёрся спиной в ограждение арены. Это конец. Дальше бежать было некуда. Загнав зверобоя в угол, скелеты остановились. Они просто стояли, гремели костями и таращились на Булыжника пустыми глазницами.

— Ну и как тебе мои девочки? — спросил незнакомец — Знаешь, а ведь совсем недавно они были настоящими красотками.

Он похлопал одного из скелетов по голому черепу. Скелет с хрустом повернул голову и щёлкнул челюстью.

— Без обид, золотце, — человек в куртке убрал руку.

— Эти... женщины, — Булыжник сглотнул слюну — Это ты с ними сделал?

— Нет, это с ними сделал ты, — серьёзно ответил незнакомец — Признаюсь тебе, поначалу меня не сильно волновали твои похождения. Сумасшедший, который по ночам режет шлюх. Подумаешь, тоже мне диковинка. Кто я такой чтобы осуждать чужие слабости? Но потом стража так и не смогла тебя поймать. И во мне проснулось любопытство. В этом городе не так уж много чудовищ, с которыми я не знаком. И я решил познакомиться со знаменитым Мясником. Я начал с того, что просмотрел газеты за те дни, когда убивали девиц. Я искал там какую-нибудь подсказку. И знаешь что я обнаружил? Да ни черта я не обнаружил. Тогда я пролистал подшивки за целую неделю. И вот тут я заметил одну странность. Убийства каждый раз происходили накануне звериных боёв. Я размотал эту ниточку и вышел на тебя. Не хочу хвастаться, но я чертовски хорош в охоте на людей.

Булыжник попытался что-то сказать, но слова застревали в горле.

— На прошлой неделе, — продолжил свой рассказ человек в кожаной куртке — пока ты кривлялся на арене, я навестил твой дом. У тебя шикарный дом. Мебель, картины и всё такое. Но больше всего мне понравился тайник в подвале. Тот, в котором ты прячешь свои большие страшные ножи. Тебе что было лень отмыть их от крови? Или тебя нравиться окровавленная сталь? Впрочем, что-то я заболтался. Тебе никто не говорил, что ты — на редкость скучный собеседник? Или у тебя язык отнялся от ужаса? Ладно, теперь он весь ваш, девочки.

Незнакомец щёлкнул пальцами. И в ту же секунду скелеты набросились на Булыжника. Зверобой завизжал, отбиваясь от тянувшихся к нему костлявых рук. Его ноги подкосились и он повалился на песок.

Человек в кожаной куртке склонился над Булыжником и похлопал его по щекам. Скелеты как сквозь землю провалились. Возможно, так оно и было.

— Знаешь, братец, что-то ты слишком рано сдался, — расстроился незнакомец — А я возлагал на тебя такие надежды!

— Прошу, не надо... — прошептал Булыжник.

Схватка с тенями прошлого настолько его вымотала, что зверобой еле ворочал языком.

— Раз уж сражаться ты не настроен, то тогда давай сыграем, — предложил незнакомец.

Он сунул руку в карман куртки.

— Чтобы было интересней, мы сыграем на высокую ставку. На самую высокую ставку.

— Какая ещё ставка? — взволнованно спросил Булыжник — Что тебе от меня нужно?

Незнакомец протянул ему сжатую в кулак руку.

— Мне нужно, чтобы ты сделал выбор, — объяснил он — Выбирай — орёл или решка? Орёл — это жизнь. А решка... наоборот.

— Ты сошёл с ума? Я не буду выбирать.

— Тогда я выберу за тебя. Но сразу тебя предупреждаю. Мне жутко не везёт в азартные игры.

— Орёл, — сдался Булыжник — Я ставлю на орла.

— Подумай хорошенько. Ты ведь знаешь, что стоит на кону.

— Орёл. Я выбираю орла!

— Ты точно в этом уверен? А что если там решка?

— Да, я уверен. Орёл.

— Ты что-то сказал? — переспросил человек в куртке, поднеся ладонь к уху, — Прости, я на секунду отвлекся и не расслышал.

— Орёл! Орёл! — закричал Булыжник, привстав на локте — ОРЁЛ!

Незнакомец разжал кулак и показал зверобою пустую ладонь.

— Извини. Я забыл кошелёк дома.

Это стало последней каплей. Булыжник повалился на спину и зарыдал. Слёзы медленно стекали по его щекам и капали на песок арены. Арены, на которой он много лет убивал огромных и опасных хищников. Арены, которая принесла Булыжнику деньги и известность. Арены, которая станет его могилой... Какой-то предмет, сверкнув в лучах заходящего солнца, упал на грудь зверобоя. Это была монета. Золотой империал с орлом. Но сейчас орла не было видно. Монета лежала лицевой стороной вниз. Решка. Булыжник поднял слезящиеся глаза.

— Смотри-ка, а солнышко то почти закатилось, — человек в куртке улыбался своей насмешливой улыбкой. Но в его глазах поверженный зверобой уловил проблеск сочувствия.

— Умоляю, пощади меня, — это был крик души Булыжника.

— Я что, по-твоему, похож на жреца? — возмутился незнакомец.

— Зачем ты это делаешь? — спросил Булыжник — Я тебе не враг. Я ничего тебе не сделал.

— Это неважно, братец, — отмахнулся человек в куртке — Ящеры, которых ты убивал, тоже не были твоими врагами. Они были твоей добычей.

— Я дам тебе денег! — предложил Булыжник — Я дам тебе целую кучу денег. Ты и за всю жизнь столько не потратишь.

— На что мне деньги? — презрительно скривился незнакомец — Деньги — это оружие слабаков. Я беру всё, что хочу и ни у кого ничего не спрашиваю.

— Ты не можешь меня убить, — не сдавался Булыжник — Только не здесь. Не на глазах у всего города. Это просто невозможно.

— Ты так и не понял, да? — человек в кожаной куртке склонился над зверобоем — Я не знаю слово "невозможно". Если я захочу, то я весь ваш городишко спалю. Знаешь, а ведь это неплохая идея.

— Но я ни в чём не виноват! — закричал Булыжник — Это всё Голод. Он пожирает меня изнутри. Он заставляет меня делать эти ужасные вещи.

— Как я тебя понимаю! — посочувствовал незнакомец — Я испытывал тоже самое. И однажды я нашел способ как с этим бороться.

— Какой способ? Прошу, расскажи мне, — взмолился Булыжник.

— Рассказать? — незнакомец по-волчьи оскалился — Это сложно описать словами. Лучше я тебе покажу. Но у меня есть условие. Я хочу услышать, как ты произнесёшь мое имя. Громко и чётко. Меня зовут Данте.

Человек в кожаной куртке поднял монету с груди Булыжника и покрутил её перед лицом зверобоя. Это был необычный империал. У него были две одинаковые оборотные стороны. И не было лицевой стороны с орлом.

— Гёт... — Булыжник в отчаянии закрыл глаза — Ты — бессердечный гёт...

— Да, так меня тоже называют, — кивнул человек в кожаной куртке — Но я хотел услышать не это.

— Будь ты проклят, Данте...

— Ты опоздал со своим пожеланием. Говори громче, пожалуйста.

— Данте... — с трудом выдавил из себя Булыжник.

— Знаешь, а ты плохо стараешься. Разве ты не хочешь узнать мой способ борьбы с Голодом?

— Данте... Данте... Дан...

КЛАЦ — зубы ящера сомкнулись на горле зверобоя.

Тысячи зрителей, от принца до мусорщика в "крысином гнезде", с замиранием сердца наблюдали, как Булыжник роняет копьё и падает на песок. Ящер мгновенно подмял зверобоя под себя. Прежде чем всё было кончено, Булыжник успел несколько раз выкрикнуть какое-то слово. Над ареной повисла тишина. А потом плотину человеческих эмоций прорвало. Зрители кричали, свистели, плакали, топали ногами. Рабочие арены загнали ящера обратно в загон и спешно унесли то, что осталось от непобедимого чемпиона звериных боёв.

Один из могильщиков, наблюдавший за боем из "крысиного гнезда", повернул голову и увидел, что с одним из его "соседей" твориться что-то неладное. Глаза у человека были закрыты. Кожа на бледном лице натянулась так, что оно стало походить на череп.

— Что это с тобой, приятель? Разморило на солнышке? — спросил могильщик, тряся человека за плечо.

Данте открыл глаза.

— Я в порядке, — ответил он — Просто мне стало дурно от этого балагана.

— То ещё зрелище, — согласился могильщик — Бедняга Булыжник. По-моему, он что-то кричал, перед тем как помереть. "Банты"? "Зонты"? "Кранты"?

— Он кричал "Данте", — объяснил Данте.

Он поднял с пола сумку и направился к лестнице.

— А что это значит? — крикнул ему вдогонку могильщик — Что значит "Данте"?

— Обычно это значит — ничего хорошего.

У окошек для ставок было безлюдно. Обычно после боя здесь толпились счастливчики, которые угадали на какой минуте зверобой уложит ящера. Но только не сегодня. Финал сегодняшнего боя предвидеть не мог никто. Ну или почти никто.

— Просто не понимаю, как такое могло произойти, — воскликнул служащий арены, выкладывая на стойку пухлые пачки купюр — Господин Булыжник был великим зверобоем. Какое ужасное несчастье!

— Хорошо хоть зверь голодным не остался, — усмехнулся Данте.

Служащий поморщился, но любопытство всё же взяло верх над неприязнью.

— Как вам пришла в голову эта идея? — полюбопытствовал он — Поставить на проигрыш?

— Мне просто повезло. А вот Булыжнику — нет.

Данте не пересчитывая, смахнул денежные пачки в приготовленную сумку.

— Никто не делал такой ставки уже много лет, — заметил служащий — Клянусь священным пламенем, это был один шанс к тысяче!

— Ты знаешь что такое "неизбежность", братец? — спросил Данте.

— Знаю, господин.

— Вот видишь. Ты знаешь значение умных слов. А у меня в руках мешок, набитый деньгами. Каждому своё.

Данте спрятался в переулке, из которого хорошо просматривались входы на арену. Он присел на мусорный бак и стал ждать. Вскоре из входа для аристократов высыпала шумная толпа благородных господ. Данте отыскал глазами девушку с короткими золотистыми волосами. Её платье из тонкой серебристой ткани стоило целое состояние и плохо сочеталось с кожаным саквояжем в руках девушки. Пока остальные аристократы рассаживались по сверкающим экипажам, Златовласка отделилась от толпы. Она огляделась по сторонам и юркнула в переулок.

— О, боже! — в полутьме девушка случайно налетела на Данте.

— Это вряд ли, — успокоил её Данте — Но нас частенько путают.

Златовласка расстегнула защёлки саквояжа и достала небольшой термос. Когда она передавала его Данте, их пальцы на мгновение соприкоснулись. Девушка тут же отдернула руку. Как от огня.

— Это был последний раз, — заявила она.

Грубоватое, но привлекательное лицо Златовласки выражало решимость.

— Я больше не буду этим заниматься, — продолжила девушка — Я никогда не задавала тебе никаких вопросов. Но теперь — всё. С меня довольно.

Не обращая внимания на её слова, Данте открутил крышку термоса и заглянул внутрь. Термос был до краёв наполнен кровью. Свежей человеческой кровью.

— Я не знаю, зачем я вообще пришла, — сказала Златовласка.

Девушка повернулась, чтобы уйти, но Данте схватил её за руку. Златовласка подняла глаза и в ужасе отшатнулась. Одна половина лица Данте была освещена лучами солнечного света, падающими в переулок, а другая пряталась в тени. Взгляд его глаз разъедал волю девушки словно кислота.

— Ты пришла потому, что боишься меня, — внёс ясность Данте.

— Да что ты можешь мне сделать? — девушка попыталась освободить руку, но Данте крепко сжимал её запястье — Кто я по-твоему такая? Я не какая-нибудь кухарка. Я — благородная госпожа!

— Очень красивые слова, — оценил Данте — Для надгробного камня.

— Я больше не хочу тебя видеть, — дрожащим голосом произнесла Златовласка.

— До следующей недели, — попрощался Данте — Ты уж береги себя.

Он отпустил руку девушки и шагнул из темноты переулка под солнечные лучи.

Данте пешком дошёл до Тракта, а потом поймал наёмный экипаж. Широкий длинный Тракт пересекал город с севера на юг. Он начинался у стен императорского дворца, петлял сквозь Старый город, Храмовый квартал и Университетский район, поворачивал возле Большого рынка и заканчивался на набережной в порту. Ещё полвека назад по Тракту катались лишь коляски, запряжённые ездовыми ящерами. Всё изменила пура. Открытие этой руды позволило науке шагнуть далеко вперёд. Улицы наводнили экипажи, приводимые в движение пуровыми батареями. В небеса поднялись летучие корабли. Мир вокруг быстро менялся. Но кое-что осталось, как и прежде. Лампочки изгнали тьму из человеческих жилищ, но им было не по силам изгнать тьму из человеческих душ.

Экипаж, в котором ехал Данте, катился мимо здания общественных купален. Около главного входа в купальни висела начищенная до блеска металлическая табличка. Текст на ней гласил "Чужаков не обслуживаем".

— Проклятые чужаки! — водитель наёмного экипажа проследил за взглядом Данте — Нигде от них спасу нет.

— Ты не любишь чужаков, братец? — поинтересовался Данте.

Водитель пожал плечами и сплюнул через открытое окно.

— Все чужаки — преступники, — заявил он — От них чего угодно можно ждать.

— То есть ты не любишь преступников? — уточнил Данте.

— Понятное дело, — согласился водитель.

— А при чём тут чужаки? — задал вопрос Данте — Или, кроме них, никто не крадёт и не убивает?

Водитель не нашёл, что на это ответить и замолчал. Ненадолго.

— Вот ужас-то! — воскликнул водитель.

Он ткнул пальцем в одну из листовок, расклеенных на каждом углу столицы.

— Я читал об этом в "Вестнике", — продолжил водитель — Какой то сумасшедший разгуливает по городу и режет женщин. Газетчики прозвали его "Мясник". Куда только смотрит стража?

— У стражников дел по горло, — объяснил Данте, глядя в окно — У них не хватает времени, чтобы расследовать какие-то пустяковые убийства.

— Это чем же они так заняты? — полюбопытствовал водитель.

— Они ловят чужаков, которые пытаются пройти в купальни, — ответил Данте.

Водитель покосился на Данте и вновь замолчал. Разговор не клеился. От скуки Данте принялся разглядывать торчащую в небо Башню. Сделать это было несложно. Башня была самым высоким зданием в мире. Её было видно почти из любой точки города. Она гордо возвышалась над столицей как символом величия империи.

Данте наблюдал, как проплывавший по небу летучий корабль завис над Башней и плавно сел на площадку на крыше...

Звук голоса водителя вернул Данте с небес на землю. Экипаж поравнялся со старинным особняком, над которым развевался флаг Северного союза. Из внутреннего двора особняка в небо поднимался столб дыма.

— Чёртовы северяне, — проворчал водитель — Что они жгут в этом своём посольстве?

— Документы, — задумчиво бросил Данте — Они уничтожают документы.

— Они не могут взять и выбросить их на помойку? — удивился водитель.

— Не всё так просто, братец, — возразил Данте — Некоторые документы слишком важны. Северяне не хотят, чтобы после начала войны они попали в руки врага.

— "После начала войны"? — не поверил своим ушам водитель.

— Не бери в голову, — успокоил его Данте — Костёр в посольстве — это обычное дело.

— Вы это серьёзно? — не унимался водитель — Вы правда думаете, что скоро начнётся новая война с Союзом?

— Нет никакой "новой войны", — поправил его Данте — Есть просто "война". А вот мира нет уже лет сто. Мы то воюем с северянами, то готовиться к очередной войне. В последний раз империя оттяпала у них здоровенный кусок земли на границе. Союз ни за что не смирится с таким плевком в лицо.

— Ну и фантазия у вас, господин, — покачал головой водитель — И всё из-за какого-то костра. Может быть, это жгут старую мебель.

— Может быть, — легко согласился Данте — Но только это не мебель. Дым бывает разный. Серый. Бледный. Чёрный, как сажа. Когда жгут дерево, у дыма серый цвет. Когда сжигают много бумаги, то дым бледный. Вот как сейчас.

— А если идёт чёрный дым? — заинтересовался водитель.

— Это верный знак того, что пора уносить ноги, — ухмыльнулся Данте.

— Это ещё почему?

— Жирный чёрный дымок идёт, когда в костре сжигают людей.

Остаток дороги до Злодейского моста они проделали в молчании. Мост был границей миров. Он соединял город с небольшим островком, расположенным в бухте. Когда-то у острова было название, но сейчас его уже никто не помнил. Горожане называли это место "Доки" и старались держаться от него подальше. В Доках всегда можно было купить дозу "тумана", снять уличную девку, поиграть в карты на любые ставки или просто напиться в компании портовых грузчиков. Тут можно было найти всё что угодно. Даже смерть от ножа пьяного матроса. За поддержанием порядка, точней, за поддержанием беспорядка, в Доках следила продажная портовая стража. Стражники получали свою долю с царящего вокруг порока и не лезли в чужие дела.

На Злодейском мосту наёмный экипаж, в котором ехал Данте, попал в затор. Колонна из нескольких машин замерла перед неожиданным препятствием. Дорогу им преграждал брошенный экипаж. Его хозяин стоял на карнизе моста, держась рукой за перила. Ветер, дующий с залива, ерошил его волосы. Человек что-то кричал, но слов было не разобрать.

— Что там происходит, господин? — спросил водитель — Какая-то авария?

— Ничего особенного, — успокоил его Данте — Просто скоро в этом городе станет одним дураком меньше.

— Самоубийца? — нахмурил брови водитель — И как всегда в мою смену!

Несколько минут они сидели молча. Водитель раздражённо барабанил пальцами по рулю. А Данте с интересом разглядывал расплывчатые пятна, ползающие по карнизу. Что это было? Солнечные блики? Или беспокойные тени тех, кто сбежал от жизни, прыгнув с моста? Данте тяжело вздохнул, пинком распахнул дверцу и вылез из экипажа.

— А как же мои деньги, господин? — забеспокоился водитель.

— Я мигом вернусь, — пообещал Данте — Жрецы утверждают, что человеческая жизнь бесценна. А ты переживаешь из-за пары грошей.

— Вы могли бы и вперёд заплатить, господин.

— Угу, держи карман узеньким кверху, — посоветовал Данте — За последние полчаса я узнал, что ты не любишь чужаков, стражников и северян. Откуда мне знать, как ты относишься к своим клиентам? А вдруг ты смоешься с моими деньгами, пока я тут играю в героя?

Данте поднял сумку и направился к ограждению. Тени на карнизе моста исчезли. Наверное, это были всё-таки блики от солнца.

Услышав шаги за спиной, человек на карнизе повернул голову. Его пальцы, вцепившиеся в перила моста, побелели от напряжения.

— Не подходи! Я сейчас прыгну! — заорал самоубийца. Данте пропустил его слова мимо ушей. Он медленно подошел к ограждению, положил сумку на мостовую, облокотился на перила и глянул вниз. Холодная синяя бездна неудержимо манила к себе.

— Если бы ты хотел, то давно бы уже прыгнул, — заметил Данте, не отрывая взгляда от сверкающей водной глади — Ну и какая у тебя душещипательная история, братец?

— Мне конец...

— Дай-ка, я попробую угадать, — Данте покосился на самоубийцу — Без обид, но ты малость староват, для того чтобы топиться из-за несчастной любви.

— Моя жизнь окончена...

— Раз любовь тут не при чём, то значит дело в деньгах, — сделал вывод Данте — Ты кому-то задолжал и не можешь расплатиться. Так?

— Моя семья... Жена... дети... Я их опозорил...

— А прыжком в залив ты хочешь их прославить? Дельный план.

— Я всё потерял...

Самоубийца задрожал, то ли от пронизывающего ветра, то ли от ослепительной тьмы в голове, которая привела его на карниз моста.

— На что ты спустил деньги? — спросил Данте — На карты? На грудастых шлюшек? На тот экипаж, который перекрыл мост и мешает мне проехать?

— Звериные бои.., — у человека на карнизе задёргалось лицо — Я поставил на Булыжника. И проиграл.

Данте не выдержал и расхохотался. Он смеялся долго и от души.

— Какая же ты всё-таки забавная штука, жизнь, — сказал Данте, вытирая проступившие от смеха слёзы — Ладно, братец, сколько ты должен? И давай-ка без всяких там "Мне конееец". У меня нет настроения слушать твои завывания.

— Пять тысяч... Деньги моей конторы...

Данте расстегнул сумку, достал лежащий сверху термос с человеческой кровью и аккуратно поставил его на мостовую.

— Не желаешь промочить горло? — поинтересовался он, щелкнув пальцем по термосу — Коктейль называется "Вкус жизни". Тебе это сейчас не помешает.

Человек на карнизе недоуменно переводил взгляд с термоса на Данте и обратно. Данте сунул руку в сумку и извлёк на свет пачку империалов.

— Я не силен в счёте, но тут больше пяти тысяч, — сказал он, швыряя деньги в дорожную пыль.

— Я не понимаю... Вы же меня совсем не знаете, — самоубийца постепенно приходил в себя от нервного потрясения — Зачем вам помогать мне?

— Ты не единственный идиот, который любит сорить деньгами, — Данте засунул термос с кровью в сумку — Может нам с тобой создать клуб?

Данте подхватил сумку и неторопливо побрёл к своему экипажу. Он шёл, ожидая каждую секунду услышать за спиной короткий крик и всплеск воды. Ни того, ни другого он так и не услышал. Пройдя половину пути Данте обернулся и увидел, что карниз опустел. Неудавшийся самоубийца сидел на мостовой. Его плечи тихонько вздрагивали. Данте продолжил свой путь.

— Вы — настоящий герой! — крикнул владелец одной из застрявших на мосту машин. Данте показал ему непристойный жест и сел в экипаж.

— Как вы отговорили этого полоумного? Что вы ему сказали? — набросился с вопросами водитель.

— Откуда такой внезапный интерес? — Данте откинулся на сиденье и закрыл глаза — Или ты тоже собирался сигануть с моста? Тогда это без меня. Я уже перевыполнил свой план по добрым делам. Поехали, братец.

Экипаж перевёз Данте через залив, но ехать дальше водитель отказался.

— Не, и за десять монет не поеду, — пробурчал он — Мне моя жизнь дороже.

Данте положил на сиденье монету и выбрался из экипажа.

— Ты — хороший человек, братец, — сказал он водителю — Не каждый, знаешь ли, на такое пойдёт.

— На что, господин?

— Подвезти чужака. Ох уж эти предрассудки.

Данте подмигнул водителю, подхватил сумку и зашагал прочь.

— Ах ты паршивый гёт! — заорал ему вслед водитель — Мне теперь придется весь экипаж отмывать от твоей вони. Вам, грязным чужакам, надо как в старину выжигать клеймо на роже. Чтобы вы не пачкали приличных людей.

— А что в этом мире ещё остались приличные люди? — бросил через плечо Данте.

Трактир "Последний ужин" находился неподалеку от Злодейского моста. Он получил своё название благодаря древней традиции. Согласно ей, накануне казни приговорённый к смерти мог заказать еду на свой вкус. Владелец трактира как раз и был тем, кто поставлял в тюрьму "последний ужин" для смертников. Это не мешало его заведению пользоваться популярностью среди портовых работяг. Обитатели Доков не отличались особой впечатлительностью.

Данте пересёк полупустой зал и подошёл к стойке. Круглолицый лысоватый трактирщик складывал пакеты с едой в небольшую корзинку.

— Ну и у кого сегодня праздник? — Данте кивнул на корзинку — У кого-то из наших общих знакомых?

— Он не из Доков, — трактирщик оторвался от своего занятия — Один бедолага из Восточного пригорода.

— И что он учудил? — спросил Данте — Украл краюху хлеба, чтобы накормить своих голодающих детей? Или продал своих детей, чтобы купить краюху хлеба?

— Обычная история, — махнул рукой трактирщик — Мужик рано вернулся с работы и застукал жену в койке с соседом. Он, конечно, закатывает сцену, швыряет вещи об стену и всё такое. Потом мужик успокаивается, идёт на кухню, чтобы попить воды. И там ему на глаза попадается топорик для рубки мяса...

— Какая у людей яркая личная жизнь, — восхитился Данте — Мне даже завидно.

— Завидовать тут нечему, — возразил трактирщик — Мужичок совсем раскис. Целыми днями валяется на кровати, пялится на фото жены и плачет. По всему видать, мужик сильно скучает по своей шлюшке.

— Это ненадолго, — заявил Данте — Очень скоро он с ней встретиться. У тебя есть что-нибудь для меня? И надеюсь, что это не корзина с "последним ужином".

Трактирщик вытер руки о фартук, достал из кармана конверт и протянул его Данте.

— Вот. Сегодня днём принёс посыльный.

Данте разорвал конверт и достал листок бумаги. Всего два предложения, выведенных изящным почерком: "Приходи и посмотри на моё выступление. Я буду петь только для тебя". И подпись в конце: "Твой кусочек хлеба на чёрный день". Данте поднес записку к лицу и вдохнул сладковатый аромат духов.

— Послание от дамы? — покосился трактирщик — Что за записка? Любовная?

— Скорей уж, предсмертная, — честно ответил Данте — Только дама об этом ещё не знает.

Их беседу прервал подошедший к стойке полупьяный матрос.

— Эй, папаша! Плесни-ка мне пивка, — матрос икнул и уставился на Данте мутными глазами — Погоди-ка, ты же тот чужак, о котором мне тут рассказывали. Папаша, ты что же пускаешь к себе чужаков? Я-то думал, что это приличный кабак!

— Только не здесь, Данте, — попросил трактирщик — И вообще я запретил тебе трогать моих посетителей. Ты разоряешь меня своими выходками.

— Давай я куплю тебе выпить, братец, — предложил Данте матросу — Хозяин, налей этому бесстрашному морскому волку за мой счёт!

Матрос взял протянутую трактирщиком кружку с пивом и присосался к ней. Данте хищно улыбнулся и пустил в ход свой Дар. Посетители трактира поёжились от холодного ветра, пролетевшего по залу. Матрос захрипел, схватился за горло и повалился на заплёванный пол. Трактирщик не первый день знал Данте и ожидал чего то подобного. Как только матрос начал задыхаться, трактирщик ловко перегнулся через стойку. Он выхватил из рук у матроса пивную кружку и поставил её на стойку.

— Это называется "удушье", — сказал Данте.

Он присел на корточки перед извивающимся на полу матросом

— Пиво, которое ты выпил, замёрзло у тебя в горле, — пояснил Данте — Никто не знает почему. Настоящая загадка природы. Попробуй-ка вдохнуть воздух. Что, не получается, а? Это потому что ледышка в твоей глотке перекрыла путь воздуха к лёгким. У тебя кружиться голова? Потерпи немножко, скоро всё закончится. Ты хочешь, чтобы я что-нибудь передал твоей вдове и детишкам? Типа "Ваш папа гордился вами" и прочие милые глупости. Ничего такого не приходит на ум? Да у тебя просто каменное сердце.

— Эй, довольно, — крикнул из-за стойки трактирщик — Данте, ты знаешь правила. Никаких жмуриков в моём заведении!

— Тут на прошлой неделе один моряк зарезал другого, — напомнил ему Данте.

— Для тебя у меня особые правила, — быстро нашёлся трактирщик — Правило номер один "Запрещено убивать посетителей, которые не расплатились за выпивку".

— Но так же нечестно, — возмутился Данте.

— Мой трактир — мои правила, — гнул свою линию трактирщик.

— А я только-только начал веселиться, — огорчился Данте.

Он коснулся шеи матроса и растопил ледяную пробку, заткнувшую его горло. Матрос принялся жадно хватать ртом спасительный воздух.

— Знаешь, братец, — сказал Данте — я никогда не понимал, почему повешение считают лёгкой казнью.

Он поднялся на ноги и лениво потянулся.

— Нет, я серьёзно, — продолжил Данте — Однажды я видел как висельник целых десять минут дёргался в петле. То ещё зрелище, доложу я тебе. Как по мне, уж лучше пуля в лоб. Что-то ты бледноват, братец. С тобой всё в порядке? Хочешь я угощу тебя пивом?

Покинув "Последний ужин" Данте двинулся вглубь острова. Чем дальше он удалялся от Злодейского моста, тем более отчётливо проступало истинное лицо Доков. С каждым кварталом работающих фонарей становилось всё меньше. Указатели с названиями улиц вообще исчезли со стен домов. Любой пришлый человек быстро заблудиться бы в хитросплетении узких улочек. И это было бы меньшей из его проблем.

Данте вдруг остановился и медленно повернул голову. Из темноты ближайшей подворотни на него смотрели глаза притаившихся там грабителей. Эти мелкие хищники сжимали в своих потных ладонях ножи, поджидая подходящую жертву. Он были способны убить любого за пару монет. Или просто для того, чтобы поразвлечься.

— Посмотрите-ка, что у меня тут! — закричал Данте.

Он вытянул руку и помахал сумкой.

— Я выиграл целую кучу денег. Не хотите попробовать отобрать их?

Грабители не хотели. Из подворотни послышались крики "Это Снеговик! Бежим! Бежим!" и топот удаляющихся ног.

— Эй, в чём дело? — крикнул Данте вдогонку улепётывающим грабителям — Почему никто не хочет играть со мной?

Данте продолжил свой путь. Вскоре он вышел на оживлённую улицу. Это было самое сердце бурлящих пороками Доков. Между кабаками и игорными притонами неторопливо прогуливались полуодетые девицы. То тут, то там на земле сидели любители "тумана". Кое-кто из них уже принял дозу зелья и блуждал в мире грёз. Остальные сверлили голодными глазами прохожих, размышляя, где раздобыть денег на пузырёк поддельного счастья.

Около входа в один из кабаков курили трое мужчин в мягких шляпах и броских костюмах. Заметив проходящего мимо Данте, курильщики вежливо приподняли шляпы. Данте кивнул им в ответ. Он не был знаком ни с кем из мужчин в шляпах, но это было и не нужно. Звезда, вытатуированная на руке у каждого из курильщиков, ясно давала понять кто они такие. Любой житель города, от владельца фабрики до портового грузчика, слышал о "Звезде". Эта крупная банда контролировала Доки и ещё несколько рабочих районов.

Однажды "Звёзда" попыталась обложить Данте данью. Это была плохая идея. Бандиты, пытавшиеся выбить у Данте деньги, тонули в заливе или становились калеками. И тогда главари банды решили оставить странного чужака в покое. Они были деловыми людьми и не хотели терять ценное пушечное мясо из-за грошей. Уже много лет "Звезда" вела войну с "Друзьями друзей" — шайкой из Восточного пригорода. В этом длительном кровопролитии на счету был каждый боец. Вот так Данте стал единственным жителем трущоб, который не платил ни бандитам, ни страже.

Данте перешагнул через валяющегося на земле пьяного моряка и углубился в тёмные переулки. Он шёл до тех пор, пока не уткнулся в трухлявый деревянный забор, увешанный сверху колючей проволокой. На проржавевших воротах виднелась выцветшая надпись "Осторожно! Зона карантина! Солдаты стреляют без предупреждения". Данте толкнул створку ворот и она распахнулась с леденящим душу скрипом. За забором царили мрак и оглушительная тишина. В темноте проступали очертания полуразрушенных домов и торчащей над ними башни Дома огня. Дом огня был одним из наиболее древних храмов города. Сейчас он, как и все здания в этом квартале, был заброшен и покинут людьми.

Данте прикрыл створки ворот и направился к храму. Его шаги гулко отражались от стен мёртвых обветшалых домов. Ветер жалобно посвистывал в пустых оконных проёмах и нашёптывал дурные мысли. Данте легко ориентировался в кромешной тьме и быстро достиг до своей цели. Когда он поднялся по каменной лестнице, дверь храма распахнулась перед ним сама собой. Словно от внезапно налетевшего порыва ветра.

— Очень мило с твоей стороны, — сказал Данте, заходя внутрь.

Входная дверь захлопнулась у него за спиной. На пыльной стене храма запрыгала тень.

— Чудно выглядишь, дорогая — воскликнул Данте — Ты что поменяла причёску?

— Какой же ты всё-таки балбес, — хихикнула тень — Мне скууучно. Расскажи мне что-нибудь.

— Сегодня Булыжник впервые проиграл бой, — поделился с ней Данте — И так уж вышло, что первый раз стал для него последним.

— И как ты это провернул? Подсыпал ему в еду яд?

— Я что похож на обманутую любовницу? — обиделся Данте — Нет, я работаю тоньше. Я залез к Булыжнику в голову. А ящер сделал всё остальное.

— Ишь ты! — удивилась тень — Я и не знала, что ты так можешь.

— Обычно, не могу, — признался Данте — Человеческий разум встаёт на дыбы от чужого вмешательства. Но бывают и исключения. Если жертва спит или пьяна, то он защита слабеет. А вот наш чемпион пострадал из-за увлеченности своим делом. Он слишком сосредоточился на поединке. Дверь приоткрылась, и я вошёл внутрь.

— Я рада за тебя, — тень взлетела к потолку — Этот Булыжник сам напросился. Я ненавижу таких людей.

— Каких именно? — уточнил Данте — Мужчин? Или зверобоев?

— Тех, которые обижают женщин.

— Ты разбиваешь мне сердце, — сказал Данте.

— Не принимай мои слова на свой счёт, — прошептала тень — Я говорила об обычных людях.

Тень мигнула и исчезла.

— Да уж, "обычный" — это не про меня, — тяжело вздохнул Данте — Как впрочем, и "человек".

Покачивая в руке сумкой, Данте прошёл по проходу между скамьями. В дальней стене храма находились две двери. Левая дверь была окрашена в зелёный цвет. Данте скрылся за ней и минуту спустя вышел уже без сумки. Он плотно прикрыл дверь, опёрся спиной о стену и сполз по ней на пол. Какое то время Данте просто сидел на полу, глядя в темноту. Из оцепенения его вывело карканье ворон, круживших над храмом. Данте медленно провел ладонью по лицу, словно пытаясь стереть с него усталость. Он поднялся на ноги, вошёл в правую дверь и оказался в пустой комнате. Здесь не было никакой мебели или утвари. Ничего, кроме матраса с подушкой, лежащих на полу. На пыльной стене над матрасом, были нацарапаны мелом какие-то цифры. "5".

— Всё ближе и ближе к краю, — печально улыбнулся Данте.

Он достал из кармана кусочек мела. Данте стёр ладонью цифры и написал на их месте другие. "90". 90 дней. Обратный отчёт запущен. Если за этот время он не найдет кого-нибудь вроде Булыжника, то... Кто знает, может быть, убийство — это и не самое страшное, на что может толкнуть Голод?

Данте плюхнулся на матрас и вытащил из-под подушки винную бутылку. На первый взгляд бутылка была пуста. Но это было не так. Скорей, даже наоборот. Данте закрыл глаза, глубоко вздохнул и провалился внутрь бутылки. Мир вокруг него разлетелся на осколки. Данте открыл глаза и увидел бесчисленное множество огоньков, висящих в пустоте. Он выбрал единственный нужный ему огонёк и полетел к нему. Данте скользил сквозь царящий вокруг мрак, с каждым мгновением приближаясь к своей цели. Огонёк рос в размерах, пока не превратился в светящуюся спираль. В галактику.

Пару лет назад Данте нашёл в этой галактике раскалённый шарик, слепленный из газа и пыли. Со временем шарик остыл и стал Планетой-без-названия. Данте любил бродить по её голым скалам, омываемым изумрудной водой первого океана. За месяцы своих странствий по планете он не встретил никаких признаков жизни. Пока однажды не произошло это. Данте шел через болото и заметил тень в мутной воде. Сначала он принял её за камень. Но тень двигалась, и Данте понял, что это была рыба. Зародившаяся где-то в океане жизнь начала осваивать новую территорию. Уединению Данте на Планете-без-названия пришёл конец.

За считанные недели земля покрылась травой и деревьями. Рыбы вышли на сушу и превратились в ящеров. В воздух поднялись первые птицы. Но из всех тварей, наводнивших землю, Данте особенно занимали смешные зверьки, похожие на мышей. Они лазили по деревьям, глотали мух и со временем превратились в обезьян. Сейчас Данте наблюдал, как одна из этих обезьян осторожно встала на задние лапы и подобрала с земли камень. Обезьяна долго играла с ним, а потом расколола камнем твёрдый орех. Данте замедлил течение времени на Планете-без-названия. Он не хотел пропустить самое интересное. Только что началась большая игра. В созданный им мир пришел человек.

— Ну что, старушка, поиграем в кости? — спросил у вселенной Данте. Вселенная благоразумно промолчала.

Глава 2 Бог войны, грома и котяток

Скрипнул отодвигаемый стул и за столик кто-то присел.

— Тут занято, — не отрывая взгляда от газеты, сказал Данте — Поищи себе другое место.

— Я искал тебя, — произнёс хриплый голос.

Данте поднял глаза и увидел незнакомого мужчину.

— Ты перешёл мне дорогу, — пожаловался незнакомец — А я очень не люблю, когда мне переходят дорогу.

— И поэтому ты притащил с собой хлопушку? — спросил Данте, почувствовав в воздухе знакомый запах оружейной смазки.

— Как ты узнал? — удивился мужчина — Ты что ясновидящий?

— Нет, просто у меня нюх на такие вещи, — Данте постучал себя пальцем по носу.

Мужчина сунул левую руку в карман. Он вытащил револьвер и бросил его на стол.

— А ты сам разве не носишь оружие? — спросил он.

— Мне оно ни к чему, — пожал плечами Данте.

— С чего бы это? — с подозрением поинтересовался мужчина.

— У меня нет врагов, — пояснил Данте — Меня все любят.

— А ты шутник, — хохотнул мужчина — Это плохо. Я люблю шутников. И мне не по душе делать им больно.

— Не надо делать того, чего не хочешь, братец, — посоветовал ему Данте — Для этого жизнь слишком коротка.

— Посмотри повнимательней на эту штуку, — мужчина указал пальцем на револьвер на столе — Это не просто оружие. Это моя волшебная палочка. Когда я её достаю, люди делают то, что я хочу. Сейчас я хочу только одного. Где он?

— Я не верю в волшебство, — заявил Данте.

— Жаль, что до этого дошло, — тяжело вздохнул мужчина — Ты мне нравишься. Ей-богу, это правда. Но это ничего не меняет. Ты хочешь что-то сказать? Прежде, чем мы начнём?

— Я хочу рассказать тебе одну историю, — сказал Данте — Если ты, конечно, не против.

— Надеюсь, что это очень короткая история, — сказал мужчина.

Он протянул руку к револьверу и взвёл пальцем курок.

— Я не люблю ждать, — объяснил мужчина.

— Это не займёт много времени, братец, — успокоил его Данте — И, кто знает, может быть, даже сохранит одному из нас жизнь.

— Давай послушаем твою байку, — милостиво разрешил мужчина — Но положи свои руки на стол. Так, чтобы я их видел.

Данте заметил вспыхнувший в его глазах интерес.

— Жил был на свете человек, — начал Данте — Однажды он получил неприятное письмо...

Данте перечитал письмо, скомкал его и швырнул на пол.

— Эфи! ЭФИ! — заорал он на весь Дом огня — Эфи, что это за дрянь?!

— Это письмо, — ответила возникшая на стене тень.

— Ты не только красива, но ещё и умна, — восхитился Данте — Ты не просветишь меня, как оно сюда попало?

— Его принесли утром, — объяснила тень по имени Эфи — Какой-то молоденький жрец. Он сунул письмо под дверь и сразу же удрал.

— Головастый гадёныш попался, — скрипнул зубами Данте.

Он в ярости пнул ногой скомканную записку.

— Почему ты не разбудила меня? — набросился Данте на тень — А если бы этот святоша залез в храм? Что если бы он перерезал мне глотку, пока я сплю?

— Откуда у тебя такие мысли? — удивилась Эфи — Жрецы так не поступают.

— Много ты знаешь о жрецах, глупая мёртвая девочка, — проворчал Данте — Нет, всё таки надо было завести сторожевого ящера. От него куда больше пользы, чем от те...

Стоящее у стены ведро оторвалось от пола и полетело в голову Данте. Он быстро пригнулся. Тень на стене задрожала и изогнулась знаком вопроса.

— Что написано в этом письме? — поинтересовалась она — Что тебя так взбесило? Жрецы отказываются признавать тебя своим святым?

— Это уведомление о выселении, — прорычал Данте — Церковники заново открывают этот храм. А меня вышвыривают на улицу. Как вшивую шавку.

— Вот же неблагодарные скоты, — тень закружилась по залу — И это после всего того, что ты для них сделал! Но... но разве ты не ожидал от жрецов чего-то подобного?

— Удар ножом в спину это удар ножом в спину, — упрямо заметил Данте.

— У тебя сейчас такое суровое лицо, — заметила тень — Ты прямо вылитый бог войны. Бог войны, грома и котяток.

Эфи хихикнула.

— Ты можешь сделать мне одолжение, дорогая? — ласково спросил Данте.

— Какое одолжение? — заинтересовалась тень.

— Заткнись, пожалуйста, — попросил Данте — Мне нужно подумать.

— Что, только тебе можешь шутить над чужими проблемами? — обиделась тень.

— Это редкий дар, — заявил Данте — А у тебя его нет.

— С чего ты так решил?

— Я шучу над чужими проблемами. И при этом я ещё жив. А ты... не очень.

Эфи замолчала. Но молчание было не её стихией.

— Так что ты будешь делать? — после десятисекундной паузы спросила Эфи — С этими двуличными жрецами? Ты, как всегда, выкинешь какой-нибудь трюк?

Данте взглянул на мятую, валяющуюся на полу записку. Он протянул руку и бумажный ком прыгнул к нему на ладонь. Данте провёл Даром по воздуху, высек искру и поджёг записку.

— В этом городе уже давненько не было кровавых беспорядков, — Данте любовался на пламя, танцующее на его ладони — Я думаю, что пора это исправить...

Молодой послушник вскочил со стула и заслонил дверь в кабинет.

— Старейшина никого не принимает, — заявил он — Его светлость занят молитвой.

— Очень предусмотрительно с его стороны, — кивнул Данте.

— Вы можете изложить вашу просьбу мне, — предложил послушник — И я передам её.

— Кому? Богу?— поинтересовался Данте — Ты и правда думаешь, что ему будет интересно?

— Я передам вашу просьбу Его светлости, — терпеливо объяснил послушник — Я — его личный помощник.

— Тяжёлая работёнка, — посочувствовал ему Данте — Вкалываешь, должно быть, от заката до рассвета. И что, хорошо тебе платят?

— Служение свету это уже само по себе награда, — отозвался послушник

— Эй, погоди-ка.., — вдруг вспомнил Данте — А не ты ли тот тип, который подбрасывает записки с угрозами спящим людям?

Послушник покраснел и ничего не ответил.

— Знаешь, как то это не по-церковному, братец, — продолжил Данте — Или я не прав?

— Я делаю то, что мне приказывают, — смутился послушник.

— Тогда мы с тобой разные люди, — сказал Данте.

Он огляделся по сторонам и ткнул пальцем в вазу, стоящую на тумбочке.

— Чудесная вещица. Изящная и очень... — Данте запнулся, подыскивая нужные слова — ... чёрная. Наверное, она стоит целую кучу денег?

— Это подарок от самого императора, — заносчиво ответил послушник.

— Да неужели, братец? — Данте подошёл к тумбочке и взял в руки вазу — А у старикана неплохой вкус.

Данте покрутил в руках вазу. И внезапно подбросил её в воздух. Пока послушник судорожно ловил падающий на пол подарок императора, Данте прошмыгнул за запретную дверь. В кабинете, за старинным письменным столом сидел немолодой мужчина. Как и все жрецы, он был одет в белую мантию с жёлтым кругом на груди. На руке мужчины блестел массивный золотой перстень.

— У вас славный способ молиться, Ваша светлость, — заметил Данте, опускаясь на стул и закидывая ногу на ногу — И правда, зачем нужно вставать на колени? Разве от этого бог быстрей ответит на молитвы?

Старейшина взмахом руки отослал вбежавшего следом за Данте послушника.

— Чему обязан радости видеть вас? — спросил он с нескрываемым раздражением.

— Утром я нашёл под дверью странное письмо, — поведал Данте — Я решил, что это чей-то дурацкий розыгрыш. Я подумал "Что за бред? Старейшина Тит никогда не нарушит наш с ним уговор. Это просто немыслимо!". Я ведь прав, Ваша светлость?

— Это было не моё решение, — дёрнул уголком рта Тит — Так решил Совет старейшин. Я ничего не могу с этим поделать. Иногда приходиться просто смириться с неизбежным. Я уверен, что вы, как умный человек, это понимаете.

— Я — умный человек, — согласился Данте — Но я кое-чего не понимаю. Зачем нужно открывать храм в Доках? Какой в этом смысл? Души тамошних жителей уже не спасти. Это сплошь жестокие и мстительные люди. Взгляните на меня, если вы не верите. И я уже молчу об опасности, грозящей вашим жрецам. Божьим людям не место в этом вертепе разбойников. Кто знает, что может приключиться с ними в Доках? Избиение? Ограбление? Убийство? А может быть даже и изнасилование. Зачем нужны все эти бессмысленные жертвы? Всё это лишь для того, чтобы обращать к свету пьяных матросов и уличных девок?

— Я уже переговорил с начальником стражи, — сказал старейшина — Он заверил меня, что выделит для Дома огня достойную охрану. Дюжина стражников. Вооружённых стражников.

— Вы меня совсем не слушаете, — печально вздохнул Данте.

— Я очень внимательно вас слушаю, — возразил Тит.

— Скажите, Ваша светлость, вы бывали в колониях? — перевёл разговор на другую тему Данте — Нет? Не бывали? Вы многое потеряли. А вот я много лет прожил на Закатных островах. Там, за морем, очень красиво. Голубой океан. Изумрудный лес. А местные туземцы — славные люди. Если узнать их поближе.

— Гнусные безбожники, — сказал, словно сплюнул старейшина.

— Они не безбожники, — не согласился Данте — Скорей, наоборот. У них очень много богов. А ещё у туземцев есть чему поучиться. Они живут в единстве с природой и видят мир таким, какой он есть. Я расскажу вам историю. Однажды мы с одним туземцом шли через лес, где водились хищные журавли. Эти пташки отрывают человеку руку парой ударов клюва. В тот день у нас не было с собой оружия. Я здорово нервничал, но туземец успокоил меня. Он сказал, что дикие звери редко нападают на человека. Я возразил ему, что недавно в этом самом лесу нашли растерзанного крестьянина. Туземец засмеялся и ответил, что крестьянин был сам виноват. Он нарушил границы. Он слишком близко подошёл к логову зверя. У хищника не было иного выбора. Кроме как разорвать наглеца на куски.

Старейшина молча слушал рассказ, постукивая по столу перстнем.

— Занимательная история, — наконец произнёс он.

— А главное — поучительная, — добавил Данте.

— Я с удовольствием послушал бы ваши рассказы о колониях, — сказал старейшина — Но сейчас у меня нет времени. Наша церковь готовиться к празднованию Дня пепла. Необходимо подготовить шествие, почистить Пепельную чашу... Одним словом, наш с вами разговор окончен.

— Это целых пять слов, — поправил его Данте.

— И вот ещё что... — вдруг вспомнил Тит — До меня дошли слухи, что в Доме огня творятся странные и необъяснимые вещи.

— Разумеется, — кивнул Данте — Там же живу я.

— Я говорю о присутствии злых духов, — уточнил старейшина.

— И я говорю о том же самом, — сказал Данте.

— Сегодня вас посетит брат Хенрик, — предупредил старейшина — Он проведёт обряд изгнания духов. Это необходимо сделать перед открытием храма.

— Передайте, пожалуйста, брату Хенрику, — ласково сказал Данте — , чтобы он держался подальше от МОЕГО храма и МОИХ духов. А не то я тоже проведу обряд изгнания.

Старейшина поджал губы. Он достал из ящика стола колокольчик и позвонил в него. В кабинет немедленно вошли двое здоровенных послушников.

— Прошу меня простить, — ледяной тон Тита обжигал — Наш разговор окончен. Мне нужно готовиться к празднику.

— Мне тоже нужно кое-что подготовить, — медленно произнёс Данте.

Он встал со стула, повернулся и вышел из кабинета старейшины.

Мышь предпочитал тёмные, безлюдные места. Данте нашёл его на пустыре в тени Злодейского моста. Тощий подросток с чумазым лицом сидел на перевёрнутом ведре. Он пересчитывал выручку. На земле перед подростком валялось несколько опустошённых бумажников. Данте бесшумно подошёл сзади и оглушительно свистнул.

— Вот дерьмо! — вскрикнул Мышь, подпрыгивая от неожиданности.

— Я предпочитаю, когда говорят "О, боже", — признался Данте.

— Охренеть как смешно, — скорчил гримасу Мышь — Я чуть в штаны не наложил с перепугу.

— Ну, от этого мало что изменилось бы, — заметил Данте, разглядывая его грязные лохмотья.

— Слышь, тебе чё нужно? — шмыгнул носом Мышь — Или ты просто потрепаться пришёл?

— Ты совершенно не умеешь вести светскую беседу, — расстроился Данте — Ладно, перехожу сразу к делу. Ты случайно не знаешь, где я могу найти Музыканта?

— Всё, хана твоему Музыканту, — загоготал Мышь — Его намедни псы замели. Приехали ночью, кинули в карету и — привет. Я как раз шустрил около "Дикой кошки" и сам всё видел.

Данте поморщился от густого, режущего уши трущобного акцента.

— Псы, говоришь, — переспросил он — А что за псы? Какие на них были мундиры?

— Не знаю, — почесал затылок Мышь — А чё такое "мунтиры"?

— Да не "мунтиры", а "мундиры", дурья твоя башка, — поправил его Данте — Какого цвета форма была на тех, кто забрал Музыканта? Синяя, как у городских? Или серая, как у стражи порта?

— Дык они в костюмах были, — сказал Мышь — Как обнакновенные люди.

— Как обнакновенные люди, — повторил Данте — А с чего ты решил, что они — законники?

— Слышь, энто и так понятно, — фыркнул Мышь — Уж больно неважнецкая одёжка на них была. Жульё-то поприличней наряжается, да.

— Поверю тебе на слово, братец, — сказал Данте — По тебе сразу видно, что ты — человек, который разбирается в моде.

— Ну а то, — гордо выпятил грудь Мышь. Надетые на нём грязные лохмотья затрещали по швам.

— А что вообще твориться в Доках? — сменил тему Данте — О чём болтают люди на улицах?

— Во, хорошо, шо ты мне напомнил, — оживился Мышь — Я как раз нарыл для тя одну мазу. Прикинь, тута у нас новая шайка нарисовалась. Зовут себя, ты не поверишь, "Жнецы".

— Звонкое название, — оценил Данте — Откуда такое взялось?

— Энти "жнецы" кривыми ножичками работать любят. Такими... — Мышь неопределённо покрутил рукой — Такими.. Ну, короче, навроде серпов.

— У тебя просто талант ярко описывать вещи, — восхитился Данте — Я как будто вижу всё собственными глазами. И с кем работает это хулиганьё? Со "Звездой"?

— Энти, как и ты, сами по себе, — махнул рукой Мышь — Молодняк из порта. Большая часть из "жнецов" не слезает с "тумана". Отвязные. Лютые. Никого не бояться. Никого не уважают. Ты знаешь Парикмахера?

— Это тот сутенёр, который постоянно ходит с опасной бритвой? — уточнил Данте.

— Он теперича никуда не ходит, — ответил Мышь — Он теперича тихонько себе лежит. В могилке. "Жнецы" его тута подкараулили вечерком. Они вспороли Парикмахеру брюхо, а его кишки размотали по всей улице. Это они так свою лихость показывали. А парикмахерских девок "жнецы" теперича сами пасут.

— Какая увлекательная история, — зевнул Данте — Только кой чёрт ты мне всё это рассказываешь? Какое мне дело до дохлого сводника?

— Ты дальше слухай, — буркнул Мышь — Мне тут один тип трепанул, что энти "жнецы" и на тя косятся. Мол, живёт в Доках пижон, делишки свои проворачивает и никому с того не платит. Чё за дела, грят, неправильно это. Надоть, мол, пощипать пижона, сшибить с него грошики. Врубаешься, о чём я толкую?

— Так ты говоришь, что эти "жнецы" любят побаловаться "туманом"? — задумчиво спросил Данте — Знаешь, братец, от этого зелья иногда случаются ужасные видения.

— Ваще то "туман" для того и глушат, — сказал Мышь — А разве, нет?

— Я говорю не про обычные видения, — пояснил Данте — Я говорю про кошмары наяву.

— Чё за кошмары наяву? — не понял Мышь — Типа как моя жизнь?

— А ты не так прост как кажешься, — внимательно поглядел на него Данте

— Оглядывайся почаще, старик, — посоветовал Мышь — Ты, в натуре, мужик кручёный. Да и трюкачить ты мастак. Это все в Доках знают. Но Парикмахер тоже овечкой не был. До того, как ему повесили бирку на ногу.

— Спасибо за заботу, Мышь — поблагодарил Данте — И отдельное спасибо за то, что сравниваешь меня с каким-то сутенёром.

Табличка на двери гласила "Участок портовой стражи". Но жители Доков назвали это мрачное здание по-другому. "Живодёрня". Данте толкнул входную дверь и прошёл к стойке. За обшарпанным столом скучал грузный усатый стражник.

— Да не надрывайся ты так, братец, — посоветовал ему Данте — На тебя без слёз не взглянешь.

— А, это ты, — усач неохотно оторвался от чтения газеты — Ты пришёл к Бруту?

— Ты поразительно догадлив, — подтвердил Данте — Непонятно какого чёрта ты делаешь в страже.

— Тебе придется немного подождать, — предупредил усач — Сержант занят в допросной. Он там учит хорошим манерам одного гёта.

— Хорошие манеры — это залог здоровых зубов, — кивнул Данте.

Он протянул руку, раскрыл лежащую на стойке большую книгу в твёрдом переплёте. Усач неодобрительно покосился, но ничего не сказал. Данте полистал книгу, пробежал глазами последнюю заполненную страницу и довольно ухмыльнулся. В это время к стойке подошёл молодой стражник. Пуговицы на его новенькой форме были начищены до зеркального блеска. Высокий шлем сидел на голове как влитой.

— Я допечатал донесение, — сообщил парень усатому стражнику.

— Ты — молодец, малыш, — благодушно сказал усач — Теперь можешь сходить пожрать.

— Что это за юный герой? — полюбопытствовал Данте, когда молодой стражник удалился — Я думал, что я знаю всех ваших парней.

— Это свежее мясо, — доверительным тоном сообщил ему усач — Новобранец. Раньше работал за рекой. В городе. Малыш даже не представляет себе, куда он попал. Сегодня он на полном серьёзе спросил у меня, что такое "отступные".

— Вы-то быстро наставите его на путь истинный, — сказал Данте.

— Либо так, либо я буду донашивать его ботинки, — отозвался усач — У нас с этим салагой один размер ноги.

Дверь допросной хлопнула и выпустила в зал невысокого коренастого мужчину. У сержанта Брута выдался непростой денёк. И по нему это было заметно. Рубашка с закатанными рукавами насквозь пропиталась потом. Подтяжки уныло свисали по бокам форменных штанов. Сержант вопросительно взглянул на Данте. А потом молча указал на одну из дверей, выходящих в общий зал. Данте проследовал за Брутом в небольшую комнату. В комнатушке едва помещались стол, пара стульев и шкаф для бумаг. На дверце шкафа висел мятый серый мундир с сержантскими нашивками.

— Ну, рассказывай, зачем ты к нам пожаловал? — заговорил Брут, садясь за стол — Что, совесть совсем заела? Ты хочешь сознаться в каком-нибудь преступлении?

Сержант принялся сверлить Данте пустыми равнодушными глазами. Казалось, что эти глаза повидали всё в этой жизни и что их обладателя уже ничем нельзя было удивить.

— Тебе когда-нибудь говорил, что у тебя плоские шутки? — осведомился Данте.

— Говорили пару раз, — признался Брут, положив на стол огромные, размером с пивную кружку, кулаки — Но кого волнует мнение мертвецов?

— Уж точно, не меня, — сказал Данте — Давай лучше поговорим о живых. Мне нужен Музыкант.

— Странные у тебя, однако, желания, — пробурчал сержант.

— Один тип видел, как вы его прищучили, — пояснил Данте — А ещё он говорит, что вы были без мундиров.

— Мы не надеваем форму на тайные операции, — сказал Брут.

Он выдвинул ящик стола и достал жестяную банку с табаком.

— Я заглянул в ваш "Журнал происшествий", — поведал Данте — А там пусто. За прошлую ночь ваш участок не оформил ни одного ареста. Забавно, не правда ли?

Сержант пожал плечами, подцепил щепотку табака и заложил её за нижнюю губу.

— Только не надо вешать мне лапшу на уши, — попросил Данте — Знаю я эти ваши "тайные операции". Кто ваш заказчик? Кому вы хотите продать Музыканта?

Брут не умел краснеть от смущения. Поэтому он лишь опустил глаза на свои грозные мозолистые руки. За годы службы в страже эти руки не раз ломали носы, сворачивали челюсти, брали "подарки", подбрасывали улики и писали лживые донесения.

— Музыкант отбил девчонку у Левши, — неохотно сознался сержант — Ну, у того самого Левши. Из банды "Висельники".

— Эх, Музыкант, Музыкант, — сокрушенно покачал головой Данте — Умеет же, дурень, наживать себе врагов. А о тебе я был лучшего мнения. С каких это пор ты продаешь людей на убой бандитам?

— Тоже мне "люди"! — скривился Брут — На этом Музыканте висит с дюжину грабежей. И потом никто не говорит об убийстве. Левша хочет сделать так, чтобы твой дружок забыл о девках. Навсегда забыл. И он хочет сделать это собственными руками.

— Пусть Левша отрежет причиндалы кому-нибудь другому, — предложил Данте — Кому-нибудь, кто мне не нужен. Таких людей в Доках пруд пруди.

— Кстати... — заинтересовался Брут — А на что тебе сдался Музыкант? Этот бесполезный гёт отродясь ничего, кроме отмычек и бабских сисек, в руках не держал.

— И видишь, к чему это привело? — воскликнул Данте — Я хочу дать Музыканту возможность исправиться. Ты что не веришь во второй шанс?

— Я верю в преступление и наказание, — ответил Брут.

— А ещё — в задаток и оплату, — добавил Данте.

— Слушай, а давай я сразу отдам тебе ключи от камер? — рассвирепел сержант — И ты сам будешь выбирать, кого тебе выпустить, а кого — нет.

— За тобой висит должок, — осадил его Данте.

— Я помню об этом, — мгновенно успокоился Брут — Но, пойми, другим стражникам это не понравиться. Им, знаешь ли, нужно кормить свои семьи.

— Ну ты и тип! — возмутился Данте — И как тебя только угораздило стать законником?

— Мой папаша бывало говаривал "Если ты не умеешь воровать, то иди сторожить", — пояснил Брут — Вот я и послушал старика.

— До меня тут дошли слухи, — как бы невзначай начал Данте -, что "Звезда" пообещала отвалить денег любому, кто остановит Мясника.

— Угу, — подтвердил Брут, жуя табачную жвачку — Одна из девок, которых порезал этот псих работала на банду. "Звезда" посчитала это неуважением.

— Ты можешь идти и получать награду, — заявил Данте — У Мясника случилось божественное озарение. Он понял, что жил неправильно. Мясник завязал с убийствами и ушёл жить в монастырь. В женский монастырь.

— Ты это серьёзно? — Брут перестал жевать и посмотрел на Данте долгим испытующим взглядом — И что, теперь убийства прекратятся?

— Убийства не прекратятся никогда, — поправил его Данте — Пока на земле не останется всего один человек. Но вот что касается Мясника... Он исчез. Испарился. Растаял как дым. Пуффф! Чёрт, у меня закончились красивые сравнения.

— Почему то мне кажется, что подробностей я не услышу, — предположил сержант.

— Тебе правильно кажется, — подтвердил Данте.

— Этого всё равно мало, — не сдавался Брут — Награда за твоего дружка гораздо весомей.

— Что не так с этим миром? — сокрушенно поинтересовался Данте — Ну и что ты хочешь, сержант? Благодарность? Поцелуй в щёчку? Моего первенца?

— Ты же у нас умный, — сказал Брут — Ну так убеди меня. Предложи мне что-нибудь ценное.

— Я слышал, что в Доках объявилась новая банда, — сообщил Данте — "Жнецы", кажется.

— Они — никто, — сержант наклонился вбок и сплюнул в урну коричневую от табака слюну.

— Это только пока, — уточнил Данте — Ты сам знаешь, как бывает с этими бродячими псами. Они собираются в стаю и начинают создавать проблемы. Нет, "жнецам" просто необходим урок хороших манер. И я его им преподам. Если мы с тобой договоримся.

Брут на секунду задумался, а потом широко улыбнулся.

— Продано, — сказал он — Забирай свою подружку и проваливай. Я не знаю кого ты решил грабануть, но надеюсь, что дело того стоит.

Когда Данте удалился, сержант Брут вышел в общий зал. Около стойки болтали усатый стражник и новобранец.

— Выпустите этого Музыканта, — приказал сержант — Снеговик выкупил его задницу.

— Чёртов Снеговик, — проворчал усач — Из него мы потеряли хорошие деньги.

— Ты можешь пойти и сказать Данте, что ты не согласен, — предложил ему Брут.

— Да я это так... к слову, — быстро ответил усач — Выпустить, так выпустить.

— А кто он вообще такой? Этот Данте? — подал голос новобранец — Разгуливает тут, как у себя дома.

— Как там тебя зовут? Пип, что ли? — Брут уставился на молодого стражника тяжёлым взглядом.

— Так точно, сержант, — вытянулся в струнку новобранец.

Брут усмехнулся, увидев на лице молодого стражника выражение тупой исполнительности.

— Так вот, Пип, — произнёс сержант — Ты спросил меня, кто такой Данте? Я отдал бы годовое жалование, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Он просто появился из ниоткуда. Несколько лет назад.

— А что было потом? — заинтересовался Пип.

— А потом в городе пошёл чёрный снег, — Брут повернулся к усатому стражнику — Ты тогда мощно проблевался, а?

— И не напоминай, — махнул рукой усач — Я двадцать лет отбарабанил в страже. Чего я только не повидал за это время! Но такое... Как вспоминаю — меня бросает в дрожь. Бррр...

— Я не понимаю, — недоуменно сказал Пип — Он всего лишь какой-то бандит...

— Так я и думал, — тяжело вздохнул Брут — Послушай меня внимательно, малыш. Возможно, что однажды мои слова спасут тебе жизнь. Если ты хочешь носить эту форму, то перво-наперво научись разбираться в людях. Сегодня ты впервые увидел Данте. Что ты можешь про него рассказать?

— Ну, он...он...он.., — растерялся Пип — Я не знаю, сержант.

— Глупый, но зато честный, — заключил Брут — Когда-то и я был точно таким же щенком. Ладно, урок номер один. Ты обратил внимание на походку Данте? На эту его тяжёлую поступь? Это называется "шаг каторжника". Так ходят, те, кто долго носил на ногах кандалы. Ты заметил дырку на его куртке? Ту, что прямо около сердца? Это след от пули. И я могу поспорить, что для стрелявшего это был последний выстрел. Но самое важное — это глаза. Расскажи мне, что ты увидел в глазах Снеговика, Пип?

— Ничего, — неуверенно ответил молодой стражник.

— Вот именно, — подтвердил Брут — Ничего. Совсем ничего. Ни страха. Ни жалости. Ни веселья. Даже когда он зубоскалит. Это глаза живого мертвеца.

— Вы что боитесь этого Данте? — удивился Пип — Почему вы просто не возьмёте и не арестуете его?

— Ты ничего не понимаешь, малыш, — возразил сержант — Да, я закрываю глаза на шалости Данте. Но я делаю это не из страха. Данте — это винтик. Винтик, который заставляет вертеться многие шестерёнки в Доках. Да и во всём городе, я думаю.

— Но... но как же закон? — промямлил Пип.

— Ты слышал? — обратился Брут к усатому стражнику — Нет, ты это слышал? Малыш спрашивает "А как же закон?".

Усач хмыкнул в ответ. Сержант взял со стойки короткую дубинку и сунул её под нос Пипу. На отполированной древесине было выцарапано гвоздём слово "ЗАКОН".

— Я ответил на твой вопрос? — спросил Брут.

Данте остановился перед одной из камер. За решёткой на узкой койке лежал молодой мужчина в помятом клетчатом костюме.

— Знаешь, Музыкант, а клетка тебе очень к лицу, — громко произнёс Данте — Она добавляет тебе солидности.

Мужчина поднялся с койки и пригладил волосы.

— Ты это о костюме? Или о решётке? — поинтересовался он, ослепительно улыбаясь.

— А ты сам догадайся, — предложил Данте — Ну что, ты опять в дерьме?

— Я оттуда и не вылезаю, — философски заметил Музыкант — Я всю жизнь в дерьме. Меняется только глубина.

— Меткое наблюдение, — оценил Данте — У меня есть для тебя две новости. Одна — хорошая. Другая — просто отличная. Выбирай, с какой мне начать?

— Давай, с хорошей.

— Хорошая новость в том, что тебя не отправят в тюрьму.

— С чего бы это вдруг? — удивился Музыкант.

— Стражники решили продать тебя Левше из банды "Висельники", — объяснил Данте — Не стоило тебе спать с его девкой. Некоторые люди принимают такое очень близко к сердцу.

— И это хорошая новость? — поразился Музыкант — А какая же тогда отличная?

— Отличная новость в том, что Левша не станет тебя убивать, — вколотил последний гвоздь Данте — Он просто... Чик-чик! Если ты понимаешь, о чём я.

"Хорошая" и "отличная" новости обрушились на Музыканта как топор палача. Он вытер проступивший на лбу пот, сел на койку, встал и зашагал взад-вперёд по камере. Данте молча наблюдал за его метаниями, выдерживая драматическую паузу.

— Сегодня у тебя удачный день, Музыкант — наконец сказал он — Левше нужны твои яйца. А мне нужны твои руки. Как тебе идея одним махом решить и твои, и мои проблемы?

— Звучит заманчиво, — честно признался Музыкант — А ещё опасно и незаконно. Вот такие вещи мне по душе. Но хотелось бы узнать подробности.

— Как ты смотришь на то, чтобы стать духовно богаче? — спросил Данте.

— И что это должно значить? — не понял Музыкант.

— Скажу проще. Ты хочешь ограбить церковь?

Данте увидел, как в глазах Музыканта загорелись огонёк азарта. Музыкант почуял запах старой доброй Игры. Воровство было для него не просто работой, а призванием. Но профессиональная гордость мешала Музыканту сразу же согласиться на предложение.

— Я даже не знаю, — заюлил Музыкант — Ты хоть представляешь себе, как ограбление церкви скажется на моей репутации?

— И как же? — подыграл ему Данте.

— Никак, чёрт возьми, — признался Музыкант — Я делал вещи и похуже. Гораздо похуже.

— Ты уже закончил кривляться? — спокойно осведомился Данте — Мы можем уже заняться делом?

— А что будет, если я всё же откажусь?

— Чик-чик, — просто ответил Данте.

Музыкант вздохнул, смирившись с поражением.

— Я к твоим услугам, — сказал он — Ну и кого мы будем грабить? Ты не шутил насчёт церкви?

— Я что похож на шутника? — возмутился Данте.

Усатый стражник выпустил Музыканта из камеры и заговорщики направились к выходу. Сержант Брут сидел за столом в общем зале и дописывал донесение.

— Удачного вам дня, сержант Прут, — попрощался с ним Музыкант — Передайте Левше, что его девка — настоящая шлюха. Она такие трюки вытворяет в койке! У меня до сих пор всё тело ноет...

Брут отложил ручку. Он встал с стула и одним ударом свалил Музыканта с ног. Затем сержант вернулся к прерванному занятию.

— Я слышал, что у закона длинные руки, — заметил Данте — Но я не знал, что у него ещё и тяжёлые кулаки. Эй, ты там живой?

Самые ценные церковные реликвии хранились в музее в Храмовом квартале. Данте с Музыкантом заплатили за вход и смешались с разношёрстной толпой паломников.

— Что это с тобой? — покосился Данте — У тебя такое кислое выражение лица, будто Левша всё-таки до тебя добрался.

— Я непривычно себя чувствую, — пожаловался Музыкант, потирая ушибленную "рукой закона" челюсть — Я редко бываю в музеях без маски и обреза.

— Ты уж привыкай, — посоветовал ему Данте — Я так не работаю. Что ты знаешь о Дне пепла?

— То же что и все, — пожал плечами Музыкант — Раз в год толпа верующих шатается по городу с каким-то кубком. Они читают молитвы и славят свет.

— Не с "каким-то кубком", а с Пепельной чашей, — поправил его Данте.

— Да какая, к чертям, разница? — отмахнулся Музыкант — Кубки... чаши... Ты что решил податься в жрецы?

— Это вряд ли, — успокоил его Данте — Но я не случайно вспомнил про Пепельную Чашу. Сегодня ночью мы её стащим.

— Ты с ума сошёл, — выпучил глаза Музыкант — Зачем она тебе? Её всё равно невозможно продать. Эта чаша единственная в своём роде.

— Именно поэтому она мне и нужна, — пояснил Данте — Потому, что она — единственная в своем роде.

— Ты тоже единственный в своём роде, — заметил Музыкант — Единственный в своём роде псих.

Данте и Музыкант бродили по залу. Они делали вид, что внимательно изучают картины.

— Что это за мазня? — спросил Данте, кивнув на одну из полотен — У меня такое чувство, что её рисовал пьяный матрос.

— Это "Поклонение священному пламени", — отозвался Музыкант — Послушай, а давай мы её свистнем? Вместо этой твоей чаши. Я как раз знаю одного скупщика. Он отвалит нам за эту картинку тысяч десять.

— С каких это пор ты разбираешься в искусстве? — удивился Данте.

— Я всегда неплохо в нём понимал, — оскорбился Музыкант — Глупо красть то, в чём ты ни черта не смыслишь.

А ты думал, что я одни винные лавки граблю?

— Я уже так не думаю, — заявил Данте — И всё равно это мазня, а не картина. У художника были кривые руки.

— Не знаю как насчёт рук, — ответил Музыкант — Но голова у него была небольшая.

— С чего ты взял? — поинтересовался Данте.

— Можешь сам в этом убедиться. Черепушка художника лежит вооон в той витрине, — указал рукой Музыкант — А в соседней...

— Да где же эта чёртова чаша? — раздражённо перебил Данте — Мы обошли уже половину музея. Меня уже тошнит от этих костей и...

Музыкант толкнул его локтём. Он показал глазами на толпу паломников перед одной из витрин. За стеклом лежала металлическая чаша, отполированная до зеркального блеска.

— Я прогуляюсь. Обнюхаю тут всё, — негромко бросил Музыкант.

Он оставил Данте у витрины с чашей, а сам сделал круг по залу. Музыкант прошёл вдоль окон и внимательно изучил сигнализацию. Потом он покрутился у дверей, пересчитал смотрителей музея. Наконец Музыкант вернулся к Данте.

— Ну, чем ты меня порадуешь? — нетерпеливо спросил Данте — Больной будет жить?

— У них самая лучшая сигнализация, — авторитетно заявил Музыкант — Такую не возьмёшь с наскока. Будь у меня неделя на подготовку, я бы мог...

— Нет у нас недели в запасе, — перебил его Данте — Сегодня ночью чаша должна стать моей. Или очень многие люди пострадают. Это я гарантирую.

— Это невозможно! — возразил Музыкант.

— Никто не может совершить невозможное, — согласился Данте.

— Но как тогда...

— Никто не может совершить невозможное, — повторил Данте — А вот я могу. Хочешь, я тебя научу?

Музыкант тяжело вздохнул.

— Отгадай-ка загадку, — сказал он — "Он живёт в храме. Он думает, что он всесилен. Но это не бог"?

— Это дьявол? — попробовал угадать Данте.

— Не в бровь, а в глаз, — улыбнулся Музыкант.

— У нас нет времени на то, чтобы придумывать хитрые планы, — заключил Данте — Так что мы сыграем нагло, грязно и без подготовки.

— То есть, как обычно? — на всякий случай уточнил Музыкант.

— То есть, как обычно, — подтвердил Данте.

Расставшись с Музыкантом, Данте направился домой. Он хотел немного отдохнуть перед ночной вылазкой. В паре кварталов от Дома огня Данте окружила толпа юнцов. В руках у них зловеще блестели самодельные изогнутые ножи.

— Если вы торгуете ножами, то мне это не интересно, — сообщил Данте, невозмутимо улыбаясь.

— Мы — "жнецы"! Любой кто, встанет у нас на пути умрёт, — пылко произнёс один из юнцов — Это ты, что ли, Снеговик? Люди болтают, что ты — самый крутой в Доках.

— Люди слишком много болтают, — ответил Данте, смерив "жнецов" презрительным взглядом — Но только не о вас, щеночки.

— Закрой свою пасть. Или мы отрежем тебе язык, — вожак "жнецов" храбрился, но по выражению глаз было видно, что он напуган — Мы не верим байкам про тебя. Для нас ты — пустое место. Это наш квартал и ты будешь платить нам. Каждый месяц. А не то мы порубим тебя на куски.

— Ничего не выйдет, малыш, — Данте похлопал себя по карманам — Свои последние деньги я потратил на шлюх. Если не веришь мне, то пойди и спроси у своей мамы.

"Жнецы" совершили очень большую ошибку. Перед встречей с Данте они заправились для храбрости "туманом". Данте легко пробил ослабленную зельем защиту. Он проник в одурманенный разум "жнецов" и раскрасил реальность новыми красками. Юнцы хором завопили от ужаса. Обычный человек в потрёпанной кожаной куртке на их глазах превратился в чудовище.

— Ну что, теперь вам страшно? — проревело шипастое, зубастое и рогатое создание — Подойдите поближе, человечки. Всё закончиться быстро. Вам не будет больно. Вам будет ОЧЕНЬ больно.

Вожак "жнецов" увидел кровь, капающую с клыков чудовища. Он бухнулся в обморок. У его товарищей не выдержали нервы. Громко вопя и рыдая, они бросились врассыпную. Из-за угла выходил бородатый жрец с чемоданом в руках. Он поднял голову и разглядел бегущих в его сторону юнцов. Юнцы кричали что-то про чудовище, размахивая на бегу кривыми ножами. Жрец уронил чемоданчик и кинулся наутёк. Данте неторопливо подошёл к чемодану и пинком откинул крышку. Внутри лежали принадлежности для изгнания духов.

— Добро пожаловать в Доки, брат Хенрик! — закричал Данте вслед убегающему жрецу.

До того, как стемнеет, оставалось ещё несколько часов. Данте решил навестить свой Мир-в-бутылке. Там как раз происходили важные изменения. Данте так и не понял, почему в головах некоторых обезьян вспыхнула искра разума. Наверное, всё дело было в удачном стечении обстоятельств и чувстве голода. Если дать любому существу развитый большой палец и уйму свободного времени, то рано или поздно оно изобретёт оружие. Так и произошло. Самые умные обезьяны научились охотиться при помощи камней с острыми краями. В этот самый момент они превратились из животных в зверолюдов.

Зверолюды больше не нуждались в подачках от матери-природы. Теперь они просто шли и брали своё. Собирая коренья и убивая диких животных, зверолюды разбрелись по всей планете. Странствие по неизведанным местам постоянно открывало им что-то новое. Однажды отряд охотников случайно зашёл на землю соседнего племени и изобрёл войну. Другая община нашла в расщелине между скал труп упавшего туда мамонта. Глядя на эту расщелину, один из старейшин придумал новый способ охоты. Его племя стало копать огромные ямы, загонять в них мамонтов и закидывать их сверху камнями. С каждым открытием зверолюды все больше и больше теряли своё звериное начало. Так продолжалось до тех пор, пока они окончательно не превратились в людей.

Люди бросили кочевой образ жизни. Они поселились возле рек, лугов и плодородных земель. Люди стали ловить рыбу, пахать землю, пасти скот. Со временем пищи стало так много, что её стали обменивать на оружие или ткани. Поселения выросли в размерах. Их жители разделилось на богатых и бедных. На Планете-без-названия появились первые города и государства. Государства множились и поглощали всё больше территории. И, наконец, ничейной земли почти не осталось.

Наблюдая за успехами своих домашних питомцев Данте испытал укол ревности. Он больше не был единственным хозяином Планеты-без-названия. И тогда Данте решил поближе познакомиться с новыми соседями. Он выбрал для этого самый большой город на планете. Данте приземлился в пустыне возле города-гиганта и долго разглядывал его в лучах заходящего солнца. Город был обнесён высокой стеной со множествами ворот и башен. Главные ворота располагались в северной части. Они были по-настоящему огромны и изящно украшены изображением различных зверей. Данте оттолкнулся от песка, взмыл в небеса и приземлился на вершину Северных ворот.

Весь пыльный и шумный город предстал перед ним как на ладони. Данте увидел мощёные улицы, дома из необожженного кирпича, пышные дворцы, многолюдные рынки и, конечно, храмы. Храмов было великое множество, и все они были посвящены божествами, чьи имена начинались на букву "Э". Главный храм был построен в виде ступенчатой башни, гордо возвышающейся над всем городом. Первым делом Данте направился именно туда. Невидимый для людей он гулял по храмовым террасам, поднимался по лестницам, заходил в комнаты жрецов. В святилище Данте с любопытством разглядывал золотую статую верховного божества. Бог богов был плохо выбрит, носил смешную шапочку и сжимал в руке трезубец.

— По-моему, вы мне льстите, — хмыкнул Данте.

После храма он решил посетить царский дворец. Данте поднялся в воздух, стрелой пронесся над улицами и прошел сквозь крышу дворца. В тронном зале как раз происходило торжество. Царь с длинным трудновыговариваемым именем произносил победную речь. Его армия только что вернулась из удачного военного похода. Солдаты разграбили столицу противника и пригнали много рабов.

— Я — государь, правящий по воле богов! Я — любимец неба! Может ли кто сравниться со мной в величии? — вопрошал царь.

— Ещё недавно твои предки лазали по деревьям, братец, — не удержался Данте.

Услышав речь на незнакомом языке, царь и придворные оглядели зал. Но никого не увидели. Царь спросил у жрецов, что может означать это странный случай. Жрецы объяснили ему, что это было чудо и что таким образом боги подтвердили слова царя. Обрадованный царь повелел заложить новый храм...

Луна хищно скалилась с небес. Данте сидел на краю крыши, свесив ноги. Внизу спал беспокойным сном Храмовый квартал. Данте вдруг вспомнил слова из священной книги жрецов.

— Сердце его подобно ледяному пламени. Слова его словно иглы... — процитировал он по памяти.

Данте сосредоточился и позволил Дару вырваться наружу. Невидимый удар сокрушил батарею, питающую энергией Храмовый квартал. Потухли уличные фонари. В домах погас свет. Весь район в одно мгновение погрузился во тьму. Данте взмахнул Даром и обрушил удар на беззащитные улицы. По кварталу прокатилась невидимая буря. Она переворачивала мусорные баки, разбивала вдребезги оконные стёкла, сбивала с ног прохожих. Ночную тишину разорвал в клочья вой сигнализаций. В мир пришёл хаос.

— Уши его слышат лишь плач вдовий и скрежет зубной. Очи его зрят лишь гибель праведников... — прошептал Данте, любуясь на царящую внизу суматоху. По улицам бегали полуодетые церковники. Они натыкались друг на друга в темноте и испуганно вопили. Некоторые из них падали на колени и начинали молиться. Бедолаги решили, что наступил конец света.

— На устах его солёный вкус крови. А дом его — курган из черепов...

Где-то внизу человек в форме стражника вошёл в церковный музей. Он приказал смотрителю бежать за подмогой в ближайший участок стражи. Когда смотритель удалились, человек в форме разбил витрину, взял Пепельную чашу и скрылся в темноте.

— Зачем ты явился в град света, о, Губитель? — закончил Данте. Он погасил свой Дар и улыбнулся. Так улыбается пуля, летящая в цель. Потом Данте наклонился к свёртку, лежащему у его ног. Он извлёк из свёртка мантию послушника и натянул её поверх одежды. Данте чувствовал усталость и подступающую головную боль.

Он поморщился и помассировал виски кончиками пальцев. Это не помогло. Использование Дара отняло у него слишком много сил. Данте накинул капюшон на голову, спустился по лестнице и растворился в толпе перепуганных церковников.

Старейшина Тит вертел в руках листок бумаги, сложенный в виде журавлика. Эту "птичку" нашли в разбитой витрине церковного музея. Той, где раньше лежала Пепельная чаша. Невесёлые размышления старейшины прервал робкий стук в дверь.

— Ваша светлость, — проблеял за дверью послушник-секретарь — К вам пришёл... эээ... господин Данте.

— Впусти его, — распорядился Тит.

Данте вошёл в кабинет и плюхнулся на стул.

— Я пришёл для того, чтобы поддержать вас в трудную минуту, — заявил он — Я слышал о вашей беде. Подумать только, ограбление музея церкви! Немыслимое преступление. И какой негодяй мог пойти на такое? У людей не осталось ничего святого.

Старейшина побледнел от распиравшего его гнева.

— Я представляю себе, какой вой поднимут жрецы-книжники, — продолжил Данте — Сразу начнутся пересуды о том, что обновленцы, вроде вас, просто никчёмные выскочки. Чёрт, да эта кража может изменить всю расстановку сил в Совете старейшин!

— Сумасшедший гёт! — не выдержал Тит — Я не знаю, как ты провернул, но тебе это с рук не сойдёт. Ты разгромил целый квартал! У нескольких жрецов от испуга случился сердечный приступ. Двое из них умерли.

— Все мы смертны, — пожал плечами Данте — Люди. Жрецы. Старейшины.

— Чего ты хочешь? — процедил сквозь зубы Тит.

— Важней то, чего хочет бог, — отозвался Данте — Лично я смотрю на ограбление музея как на божью кару. Вам необходимо спросить себе "Не совершали ли мы в последнее время каких-нибудь необдуманных действий?". Ну что-то же должно было навлечь на вас гнев небес. Вам ничего такого не приходит на ум?

— Тебе конец! — завизжал старейшина, наклонившись через стол и брызгая слюной — Ты сгниешь в тюрьме!

— Быть заключенным это всё же лучше, чем быть бездомным, — заметил Данте — В тюрьме есть крыша над головой и горячая пища.

— Я прямо сейчас позвоню начальнику стражи и...

— И разрушу свою жизнь, — продолжил за старейшину Данте.

— Чтооо? — не поверил своим ушам Тит.

— Ты так и не понял, да? — покачал головой Данте — Что же... в тебе всегда было больше высокомерия, чем ума. Ты помнишь нашу первую встречу? День, когда я предложил тебе стать старейшиной? Ты знаешь, почему я пришел к тебе, а не какому-нибудь другому жрецу? Я навёл кое-какие справки. У меня было на примете несколько кандидатов. Но я выбрал тебя. Потому, что у тебя был маленький грязный секрет. Я узнал, что известный вор по кличке Музыкант — твой внебрачный сын. Это был крепкий ошейник. Ты сам надел его себе на шею. В тот день, когда ты пожал мне руку и сказал "Договорились".

Старейшина с отвисшей челюстью слушал сидящего напротив человека в кожаной куртке.

— Я знал, что рано или поздно ты попытаешься меня обмануть, — продолжил рассказ Данте — Вы, честолюбивые ублюдки, такие предсказуемые. Поэтому я стал готовить поводок для твоего ошейника. Для начала я познакомился с твоим непутёвым сынком. Мы сдружились. Пару раз я даже вытаскивал его из различных передряг. Музыкант был моим вкладом на будущее. А я всегда охраняю свои вложения.

И вот наступил этот день. Однажды ты решил, что больше во мне не нуждаешься. Тогда я взял тебя, взял твоего ублюдка и столкнул вас лбами. Как ты думаешь, что скажут старые хрычи из Совета, когда увидят газетные заголовки типа "Внебрачный сын старейшины замешан в краже святыни"? Ну что, теперь ты чувствуешь, как натянулся поводок? Ты чувствуешь, как ошейник давит на горло и не даёт тебе дышать?

— Почему? — закричал Тит — Почему таким образом?

— Почему я просто не шантажировал тебя? — перевёл его слова Данте — Пффф, шантаж. Что в этом интересного? Нет, я люблю играть с людьми. А ещё я люблю разрушать их миры. Внезапно и вдребезги. Наверное, это профессиональная болезнь. Разрушение миров — это целое искусство. Я в нём художник. Вот это, — Данте коснулся пальцем головы — кисть. А люди — холсты. Для того, чтобы разрушить мир человека, нужно заставить его страдать. Нужно причинить ему такую боль, после которой он уже никогда не будет прежним. А как это сделать? Да очень просто. Я забираю у жертвы то, что она любит больше всего на свете. А потом любуюсь, как гаснет огонёк в её глазах. Вот взять, хотя бы, тебя. Я отнял у тебя то, чем ты очень дорожил. Чувство власти над людьми. Ты и на смертном ложе будешь вспоминать этот разговор. Страх. Беспомощность. Унижение. Эти чувства будут снова и снова возвращаться к тебе. Они будут крутиться у тебя в голове, мешать спать, отравлять еду. Честно говоря, разрушать человеческие миры — это чертовски забавная штука.

— Кто ты? — дрожащим голосом спросил старейшина — Кто ты такой?

— Вот в этом и проблема, — вздохнул Данте — Ты забыл кто я. Я — твой хозяин. Я — тот кто, дал тебе деньги и власть. Ты можешь сколько угодно строить из себя святошу. Но если бы у тебя не было внебрачного сына, ты никогда бы не сел в это мягкое кресло. Не забывай об этом. А ещё помни, что ты — не единственный в городе жрец с маленьким грязным секретиком.

— Я отменю открытие Дома огня, — сказал Тит. Его голос был еле слышим.

— Хороший старейшина, — кивнул головой Данте — И не заставляй меня больше дёргать за поводок.

Он поднялся и направился к выходу.

— Эй, а как же чаша? — в отчаянье крикнул Тит.

— Твоя косточка в нижнем ящике, — не оборачиваясь, бросил Данте.

Старейшина наклонился в кресле, выдвинул ящик стола и увидел сверкающий металл. Он почувствовал облегчение. Потом страх, что это может вновь повториться. Затем беспомощность от осознания того, что он не сможет это предотвратить. И в заключение унижение от того, что пресмыкался перед грязным чужаком.

— Ты — дьявол, — прошептал старейшина. По его лицу стекали слёзы.

Данте сидел в "Последнем ужине" и смотрел на лежащую перед ним записку. "Нужно встретиться. 6 часов. Парк в Старом городе". Какого чёрта понадобилось этой девчонке? Данте тяжело вздохнул. Придется это выяснить. Он отложил записку в сторону и развернул свежий номер "Вестника". Вся первая полоса газеты была посвящена странному ночному происшествию в Храмовом квартале. Статья заканчивалась фразой "Стража отказывается давать какие-либо комментарии по поводу произошедшего".

Скрипнул отодвигаемый стул и за столик кто-то присел.

— Тут занято, — не отрывая взгляда от газеты, сказал Данте — Поищи себе другое место.

— Я искал тебя, — произнёс хриплый голос.

Данте поднял глаза и увидел незнакомого мужчину.

— Ты перешёл мне дорогу, — пожаловался незнакомец — А я очень не люблю, когда мне переходят дорогу.

— И поэтому ты притащил с собой хлопушку? — спросил Данте, почувствовав в воздухе знакомый запах оружейной смазки.

— Как ты узнал? — удивился мужчина — Ты что ясновидящий?

— Нет, просто у меня нюх на такие вещи, — Данте постучал себя пальцем по носу.

Мужчина сунул левую руку в карман. Он вытащил револьвер и бросил его на стол.

— А ты сам разве не носишь оружие? — спросил он.

— Мне оно ни к чему, — пожал плечами Данте.

— С чего бы это? — с подозрением поинтересовался мужчина.

— У меня нет врагов, — пояснил Данте — Меня все любят.

— А ты шутник, — хохотнул мужчина — Это плохо. Я люблю шутников. И мне не по душе делать им больно.

— Не надо делать того, чего не хочешь, братец, — посоветовал ему Данте — Для этого жизнь слишком коротка.

— Посмотри повнимательней на эту штуку, — мужчина указал пальцем на револьвер на столе — Это не просто оружие. Это моя волшебная палочка. Когда я её достаю, люди делают то, что я хочу. Сейчас я хочу только одного. Где он?

— Я не верю в волшебство, — заявил Данте.

— Жаль, что до этого дошло, — тяжело вздохнул мужчина — Ты мне нравишься. Ей-богу, это правда. Но это ничего не меняет. Ты хочешь что-то сказать? Прежде, чем мы начнём?

— Я хочу рассказать тебе одну историю, — сказал Данте — Если ты, конечно, не против.

— Надеюсь, что это очень короткая история, — сказал мужчина.

Он протянул руку к револьверу и взвёл пальцем курок.

— Я не люблю ждать, — объяснил мужчина.

— Это не займёт много времени, братец, — успокоил его Данте — И, кто знает, может быть, даже сохранит одному из нас жизнь.

— Давай послушаем твою байку, — милостиво разрешил мужчина — Но положи свои руки на стол. Так, чтобы я их видел.

Данте заметил вспыхнувший в его глазах интерес.

— Жил был на свете человек, — начал Данте — Однажды он получил неприятное письмо...

Данте ощупал Даром лежащий на столе револьвер, нашёл внутри него нужную пружину и сломал её.

— ... Человек сжёг письмо. А дальше он жил долго и счастливо, — закончил он свой рассказ.

— И что, это всё? — разочарованно спросил мужчина — Ну и какой смысл в твоей байке?

— А смысл простой, — пояснил Данте — Никогда не давай заговаривать себе зубы.

— Это что такая шутка? — мужчина поднял револьвер и направил его в голову Данте — Я что по-твоему похож на идиота?

— Ты не захочешь услышать ответ, — сказал Данте — Поверь мне.

— Очень глупая шутка, — заявил мужчина — И последняя в твоей жизни.

Мужчина нажал на курок, но услышал только щелчок. Он в недоумении уставился на свое оружие.

— Ты знаешь, почему я не люблю эти хлопушки? — спросил Данте, пуская в ход свой Дар — Они очень ненадёжны.

Грохнул взрыв. Рука бандита, держащая оружие превратилась в кровавое месиво.

— Вот взять, к примеру, твой револьвер, — Данте стёр ладонью попавшую ему на лицо каплю крови — Похоже, что все патроны в его барабане разом взорвались. Ну и куда это годиться? Ты вообще меня слушаешь, братец?

Мужчине было не до болтовни. Он валялся на полу, прижимая к груди искалеченную руку и жалобно стонал. Данте встал из-за стола. Посетители "Последнего ужина" смотрели на него с суеверным ужасом в глазах.

Данте склонился над раненым и похлопал его по щекам.

— Эй, не вздумай терять сознание. Это, знаешь ли, как-то невежливо. Я тут с тобой беседую.

Данте распрямился и наступил ногой на горло мужчины.

— У тебя есть ещё восемь... точней, семь с половиной пальцев на руках. Не хочешь попытаться убить меня ещё разок? Я могу повернуться к тебе спиной. Если так тебе будет проще.

Мужчина прохрипел что-то в ответ, пытаясь убрать ботинок Данте со своей шеи.

— Я так понимаю, что твой ответ "Нет, спасибо, прошу простить меня, что я так грубо побеспокоил вас".

Мужчина испуганно закивал. Его лицо было багрового цвета от прилившей к нему крови.

— Ты ещё легко отделался, Левша — успокоил его Данте, убирая ногу — Всего-навсего пара пальцев. Обычно я не церемонюсь с такой шпаной, как ты. Но я пообещал хозяину трактира держать себя в руках в его заведении.

Данте наклонился. Он обшарил карманы Левши и нашёл его бумажник.

— Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя красивые глаза? — спросил Данте — Нет, я не имею в ввиду ничего неприличного. Просто мне нравятся твои глаза. Если я встречу тебя ещё раз, то я заберу их себе. На память.

Левша ничего не ответил. Он всё ещё не мог прийти в себя. Ему казалось, что он спит и видит страшный сон. Данте развернулся и направился к выходу.

— Ты опять взялся за старое, — сердито крикнул из-за стойки трактирщик — Я уже предупреждал тебя...

— Это не считается, — заявил Данте.

— С чего это вдруг? — уставился на него трактирщик.

— Ты запретил мне трогать твоих клиентов, — пояснил Данте — И я согласился. Но этот тип не купил у тебя даже кружку пива. Ты понимаешь, о чём я?

— Я понимаю, что ты должен мне за уборку, — отрезал трактирщик.

Данте бросил на стойку бумажник Левши.

— Тут деньги за свои труды, — сообщил он трактирщику — И налей всем выпить. Чего это в кабаке стало так тихо? Почему все вдруг замолчали? Это вообще трактир или церковь?

Данте опустился на скамейку рядом с золотоволосой девушкой в пальто.

— Разве ты не слышала, что курение убивает? — спросил он.

Девушка затянулась сигаретой, повернула голову и выпустила облако дыма в лицо Данте.

— О, нет, смотри-ка, ты ещё жив, — воскликнула она.

Данте протянул руку, вытащил дымящуюся сигарету изо рта у девушки. Он бросил сигарету на землю и раздавил подошвой.

— Ты не могла выбрать для встречи место получше? — поинтересовался Данте.

— Я люблю этот парк, — пояснила девушка — Я частенько сюда прихожу. Особенно по вечерам, когда здесь никого нет. Тут так тихо и спокойно.

— Угу, прямо как в могиле, — недовольно проворчал Данте, морщась от холодного ветра, хлестнувшего его по лицу. Он поднял воротник куртки и спрятал руки в карманы.

— Я и не ожидала, что ты поймёшь, — девушка покосилась на Данте и коснулась его руки — Что это у тебя на рукаве? По-моему, это кровь. Ты ранен?

— Конечно, — подтвердил Данте — Твои слова разбили мне сердце.

— А я уж было обрадовалась, — вздохнула девушка — Так чья это кровь?

— Одного парня, — сказал Данте — Мы с ним немного повздорили. Но потом помирились. И парень подарил мне три своих пальца. В качестве извинения. Ну и как после такого не любить людей? Они такие милые существа.

— Я уже жалею о том, что спросила, — скорчила рожицу Ческа.

— А я уже жалею, что вообще пришёл, — откликнулся Данте — О чем ты хотела поговорить? О красоте парка в этот хмурый осенний вечер?

— Я хотела попросить об одолжении.

Тон девушки мгновенно изменился. В её голосе появилась нотка отчаяния.

— В больнице, где я работаю, лежит одна девочка, — объяснила Ческа — Я хочу, чтобы ты ей помог.

— Что-то я тебя никак не пойму, — сказал Данте — Я думал, что это ты — лекарь. Или я не прав?

— Я ничего не могу поделать, — произнесла Ческа чуть не плача — И никто не может. У девочки неизлечимая болезнь. Я не знаю к кому мне ещё обратиться.

— Обратись к богу, — посоветовал Данте — Хотя он обычно занят важными делами.

— Помоги мне, — девушке с трудом давались эти слова — Я не могу смотреть как эта девочка страдает.

— Ну так закрой глаза, — предложил ей Данте.

— Почему ты не хочешь помочь больному ребенку? — закричала Ческа.

— А разве неясно? — Данте посмотрел ей в глаза — Читай по губам. Мне. Просто. Наплевать.

Лицо Чески исказилось от ярости. Она размахнулась и отвесила Данте пощёчину. Затем девушка отвернулась и закрыла лицо руками.

— А ты умеешь убеждать людей, — заметил Данте.

Он провел ладонью по губам, увидел на пальцах кровь и громко рассмеялся.

— Обычно я не занимаюсь благотворительностью, — сказал Данте — Но для тебя я сделаю исключение. Пошли отсюда. Хватит с меня тишины и покоя.

Данте с Ческой шли по длинному коридору Главной больницы. В воздухе висел запах лекарств и человеческой боли. Туда-сюда сновали лекари и сиделки.

— И какова моя роль? — повернув голову, спросила Ческа — Что я должна буду делать?

— Самое сложное, — ответил Данте — Ты ничего не будешь делать. Как думаешь, ты с этим справишься?

— Я попробую, — честно призналась девушка.

Она остановилась около одной из палат и распахнула дверь. В палате на больничной койке лежала девочка лет семи-восьми.

— Её зовут...— начала говорить Ческа.

— Жди меня в коридоре, — перебил её Данте — И никого не пускай.

Он шагнул в палату, закрыл за собой дверь и подошёл к кровати. Девочка повернула к нему бледное осунувшиеся личико.

— Привет, — Данте дружелюбно помахал рукой — Как у тебя дела?

— Мне больно, — пожаловалась девочка — Мне всё время больно.

— Как я тебя понимаю! — произнёс Данте.

— Ты — лекарь? — спросила девочка.

— Что-то вроде того, золотце, — легко согласился Данте — Что-то вроде того.

— И ты вылечишь меня?

— Я пришёл для того, чтобы помочь.

— Ты мне нравишься, — заулыбалась девочка — Ты — хороший.

— Нечасто я такое слышу, — честно признался Данте.

— А как ты меня вылечишь? Другие лекари не смогли.

— Ты умеешь хранить секреты?

— Да, — моргнула девочка.

Данте наклонился к уху ребенка.

— Я — волшебник, — прошептал он — Я умею творить чудеса.

— Мама говорит, что чудес не бывает, — заметила девочка.

— Мамы иногда ошибаются, — ответил Данте — Смотри!

Данте достал из кармана монету. Он подкинул её вверх и монета повисла в воздухе.

— Ух ты! — вскрикнула девочка — Ты и правда волшебник! Покажи мне ещё какой-нибудь фокус!

— Не сейчас, — покачал головой Данте.

Он сел на краешек кровати и взял девочку за руку.

— Закрой глаза, золотце, — попросил Данте — Сейчас твоя боль уйдёт...

Девочка с готовностью закрыла глаза. Зависшая в воздухе монета звякнув, упала на пол.

Данте вышел в коридор и закрыл дверь палаты.

— Я иду домой, — сообщил он Ческе — Мне нужно отдохнуть. Убивать детей — это очень утомительное занятие.

— Она ... ей было больно? — спросила девушка, глядя в пол и теребя пуговицу на пальто.

— Вот чёрт! — хлопнул себя по колену Данте — А я забыл спросить! Давай призовем дух этой девчонки и уточним?

— Тебе обязательно всё время быть таким? — с чувством спросила Ческа. Её глаза метали молнии.

— Каким это "таким"? — уточнил Данте — Рыцарем, который всегда готов прийти на помощь?

— Чудовищем, — ответила девушка.

— Я лучше буду чудовищем, чем человеком, — пожал плечами Данте.

— Ты не любишь людей? — задала вопрос Ческа — Почему?

— Во-первых, вы задаёте много глупых вопросов, — пояснил Данте — А во-вторых, вы оскорбляете моё чувство прекрасного. И вообще это долгий разговор.

— Ты и правда ничего не чувствуешь? — заглянула ему в глаза девушка — После того как...

— Ещё как чувствую, — сказал Данте — Я чувствую смертельную усталость. У меня выдался тяжёлая неделя. Меня выселяли из дома. Меня пытались убить. Это уж не говоря о том, что мне пришлось общаться с целой кучей болванов. Всё, я иду спать...

— Сладких тебе снов, — попрощалась Ческа.

— Да, и вот ещё что, — вспомнил Данте — В конце недели мне нужен мой термос. Кровь за кровь.

— Ты — настоящий ублюдок, — испепелила его взглядом девушка.

— А что бывают ненастоящие ублюдки? — полюбопытствовал Данте.

Выходя из больницы Данте уловил краем глаза какое то движение. Он резко обернулся и увидел ползущую по стене тень. Данте огляделся по сторонам, чтобы убедиться что вокруг никого нет.

— Уходи, — тихо попросил он у тени — Тебе здесь не место.

Тень несколько раз мигнула.

— Ах, вот ты о чём! Не стоит благодарности, золотце.

Тень медленно растаяла. Данте помахал ей на прощание.

— Вот дерьмо, — выругался Данте — Я и правда становлюсь богом котяток. Чертова Эфи!

Данте сунул руки в карманы куртки и двинулся прочь. Он громко насвистывал непристойную матросскую песенку.

Глава 3 Убивать женщин — это весело

Данте очнулся от ласкового шёпота. Шёпот звал его по имени. Дан-те, Дан-те, Дан-те. Это пели пули, пролетавшие в темноте. Данте провел ладонью по лицу, отгоняя дремоту. Он поднялся с матраса и босиком прошлепал к окну. Сквозь мутное стекло Данте разглядел молодого мужчину в красном мундире. Мужчина размахивал револьвером и выкрикивал бессвязные слова. У его ног валялась опустошенная винная бутылка.

— Ну ладно, потанцуем! — пробормотал Данте.

Он распахнул пробитую пулями входную дверь и вышел навстречу стрелку. Человек с револьвером вгляделся в предрассветный сумрак. И остолбенел, увидев перед собой полностью голого Данте. Пока человек с револьвером разглядывал его обнажённое тело, Данте подобрал валявшийся на земле булыжник и швырнул его в стрелка. Оглушенный мужчина упал на спину. Данте подошёл к поверженному противнику и пинком выбил у него из руки револьвер. Это было ненужной предосторожностью. Судя по закатившимся зрачкам, мужчина находился в глубоком обмороке. Глубокая ссадина на его лбу кровоточила.

— Ну и что мне теперь с тобой делать? — печально спросил Данте у незадачливого стрелка.

Данте оставил мужчину валяться на холодной земле и вернулся в храм.

— Ну и друзья у тебя, — прошептала прыгающая на стене тень — И где ты только таких находишь?

— Он мне не друг, — возразил Данте.

Он подошёл к матрасу, около которого лежала его сложенная одежда, и стал одеваться.

— Я видел этого гёта лишь однажды, — сообщил Данте.

— Умеешь ты произвести впечатление на человека, — заметила тень.

— Ничего не могу с собой поделать, — согласился Данте.

— А зачем ты вышел к нему голым? — полюбопытствовала тень — Ты что решил похвастаться?

— Это старый трюк, — пояснил Данте, натягивая штаны, — Любой, кто увидит перед собой голого человека, не сможет сразу выстрелить. Он потратит несколько мгновений на то, чтобы рассмотреть его причиндалы. Такова уж человеческая природа.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — тень запрыгнула на потолок — И, кстати, куда это ты собрался? Ночь на дворе.

— Я вдруг вспомнил, что у меня назначено свидание, — объяснил Данте — С одной прелестной дамой.

— Она хотя бы симпатичная? — задала вопрос тень.

— На любителя, — криво усмехнулся Данте, — Да ты и сама её встречала. Она тощая, в балахоне и с косой в руке.

— Я вам не помешаю? — робко спросил Данте — Могу я тут присесть?

Брюнетка в облегающем платье с открытой спиной подняла на него глаза. Её кроваво-красные губы дрогнули в усмешке. Девушка кивнула. Данте занял место за её столиком.

— Сегодня в клубе очень людно, — извиняющимся тоном произнёс он.

Данте обвёл рукой зал, заполненный под завязку разряженными аристократами и богачами.

— Я не смог найти свободный столик, — продолжил Данте — А вы кого-нибудь ждёте?

— Нет, сегодня я одна, — ответила девушка, накручивая локон волос на палец — Совсем одна.

— Мне чертовски повезло! Ой, прошу простить меня за мой несдержанный язык, — Данте хлопнул себя ладонью по губам, — Это всё из-за волнения.

— О, не волнуйтесь вы так, — успокоила его девушка — Я не кусаюсь. Обычно.

— Госпожа Ива, я должен признаться, — заявил Данте — Я не случайно к вам подошёл. Я большой ваш поклонник. Могу я получить автограф?

— Почему бы и нет, — пожала плечами Ива.

Она сунула руку в сумочку и достала ручку. Девушка придвинулась поближе к Данте. Бретелька её платья сползла с плеча, слегка обнажив грудь. Данте глубоко вдохнул пьянящий аромат духов.

— Что мне написать? — поинтересовалась Ива, лукаво улыбаясь.

— Напишите, пожалуйста, — попросил Данте — "Моему самому преданному поклоннику".

Девушка склонилась над салфеткой. Данте смотрел на её шею таким же взглядом, каким голодный удав смотрит на кролика. Ива быстро черканула на салфетке несколько слов и передала её Данте.

— Благодарю вас, — склонил голову Данте.

Он бережно взял салфетку с автографом, скомкал её и бросил на пол.

— Ты — сумасшедшая сука, — сказал Данте — Надо было всё-таки отрезать тебе голову...

МЕСЯЦОМ РАНЕЕ

Данте сидел в клубе "У Юлиана" и слушал, как поёт Ива. "У Юлиана" был самым дорогим и закрытым клубом в столице. Его владелец серьёзно относился к репутации своего заведения. Чтобы попасть за обтянутую кожей дверь клуба, нужно было иметь либо благородное происхождение, либо тугой кошелёк. Впрочем, был и третий способ. Для этого надо было носить потрёпанную кожаную куртку и иметь пугающую репутацию.

Данте поднял голову и негромко выругался. К его столику направлялся гибкий смуглый мужчина в белом костюме. По тому, как его приветствовали посетители клуба, было понятно, что его знали абсолютно все. Мужчина занял место напротив Данте.

— Что же ты не прихватил с собой оркестр? — поморщился Данте — Или, на худой конец, пару полуголых танцовщиц. Для того чтобы на нас пялилось ещё больше народу.

— Ты не любишь внимание? — удивился мужчина в белом.

— Не тогда, когда я занят делом, — возразил Данте — И не забывай — это ты попросил меня о помощи.

— Успокойся, дорогой, — мужчина в белом наклонился вперёд и похлопал его по руке — Это мой клуб. Я что уже не имею права поболтать с одним из гостей?

— Вот интересно, что подумают твои гости, если они узнают правду, — мечтательно произнёс Данте — О том, что ты сидишь и мило беседуешь с грязным чужаком.

— Наверное, они захотят присоединиться, — предположил Юлиан — Эти люди живут в мире славы и денег. Они знают о чужаках только из газет. Ты для них что-то вроде диковинного зверя.

— И для тебя тоже? — полюбопытствовал Данте.

— И для меня, — честно признался Юлиан — Не обижайся, дорогой. Звери ведь тоже бывают разные.

Песня закончилась. Под гром восторженных криков и аплодисментов Ива спустилась со сцены. Она села за свой личный столик. Там её уже ждал молодой офицер в красном мундире.

— Мы договорим о зверях в следующий раз, — пообещал Данте — А сейчас мне нужно проверить кое-кого на вшивость.

— Не обижай мою девочку, — потребовал Юлиан — Больше, чем это необходимо.

— Необходимость — понятие растяжимое, — философски заметил Данте — Кто-то даже убивает людей. По необходимости.

Данте встал и направился к столику певицы.

— Дорогая Ива, — офицер схватил девушку за руку — Вы просто обязаны увидеть мой новый экипаж. "Серебряная стрела"! На таком же ездит сам принц...

Подойдя к столику, Данте вежливо кашлянул. Офицер поднял голову и ожёг Данте сердитым взглядом. Ива отстранилась, с трудом вырвав руку из ладоней мужчины. Она принялась с интересом разглядывать незнакомца в кожаной куртке. На губах Ивы застыла улыбка бывалой соблазнительницы.

— Прошу простить меня за вторжение, — с фальшивым акцентом произнёс Данте — Мое имя — Данте. Я недавно приплыл из колоний и был просто поражён величием столицы. Это самое красивое место на свете. Я думал, что не увижу ничего более прекрасного. Я думал так до сегодняшнего вечера. Ваш голос, госпожа Ива... Он затмевает всё великолепие столицы. Я просто хотел сказать вам об этом. Удачного вечера!

Данте отвесил поклон и сделал вид, что собирается уходить. Он делал это медленно, давая девушке шанс остановить его.

— Подождите, — воскликнула Ива.

Она явно не горела желанием оставаться наедине со своим назойливым поклонником.

— Я прошу вас составить нам компанию, — продолжила девушка — Ты ведь не против, Марк?

Офицер состроил страдальческую гримасу и пожал плечами. Данте присел за столик.

— Расскажите же нам о колониях, — попросила Ива.

Она развернулась к Данте всем телом, положила ногу на ногу и принялась покачивать туфелькой.

— Я всю жизнь мечтала побывать за морем, — призналась девушка — Говорят, что там есть очень живописные места. Скажите, а это правда, что на Закатных островах до сих пор водятся драконы?

— Слухи не врут, — подтвердил Данте, разглядывая чулки Ивы — Однажды я перебрал с местной настойкой. И я увидел парящего в небе зелёного змия.

Ива встряхнула волосами и хихикнула. Офицер продолжил сидеть с каменным выражением лица и расстреливать Данте взглядом.

— Вы летаете на летучих кораблях? Это ведь куртка пилота? — щебетала Ива, поигрывая своими волосами.

— О, нет. Небеса — это не по моей части.

— Так кто же вы такой, господин Дааанте? — Ива наклонила голову набок.

Девушка вопросительно посмотрела на сидящего напротив мужчину в кожаной куртке.

— Прошу меня простить, — уклонился от ответа Данте — Я скоро вернусь.

Он встал из-за столика и прошёл к барной стойке.

— Мне нужна бутылка крепкого алкоголя, братец, — Данте протянул бармену пару крупных купюр — Самого крепкого, что есть в этой забегаловке.

Бармен воровато огляделся по сторонам. Он сунул руку под стойку и вытащил бутылку, наполненную мутной зелёной жидкостью.

— Это то, что вы просили, господин, — заговорщицки ухмыльнулся бармен — Почти чистый спирт.

— Да не может быть! — обрадовался Данте — Горючее пойло, а?

— Вспыхивает как свечка, — подтвердил бармен — Но будьте осторожны, господин. Эту штуку опасно пить не разбавленной.

— Не волнуйся, братец, — успокоил его Данте — Это подарок. И ещё дай-ка мне коробок спичек...

— Вот и я, — сказал Данте, вернувшись за столик — На чём мы остановились? Ах, да! Кажется, господин Марк рассказывал нам о своём замечательном экипаже. "Золотая стрела", верно?

— "Серебряная стрела", — оживился офицер — Он просто великолепен! Ручная сборка. Сделан на заказ.

— Вы его уже застраховали? — полюбопытствовал Данте.

Офицер открыл рот, чтобы ответить. Но беседу неожиданно прервали.

— Господин Маркел! Господин Маркел! — к столику подбежал швейцар — Там... Там...

— Что ещё? — раздражённым тоном спросил офицер.

— Ваша машина... — швейцар запыхался и выглядел напуганным — Она горит...

Офицер вскочил со стула и пулей вылетел на улицу. Ива окинула Данте заинтересованным взглядом. Тот сидел с безмятежным видом и постукивал по столику спичечным коробком.

— Это было так необходимо? — Ива похлопала ресницами и медленно провела ладонью по своим волосам — Вы могли бы просто попросить меня о свидании.

— Недавно ты спросила меня, кто я такой, — сказал Данте, мгновенно сбросив маску наивного провинциала и перейдя на "ты" — Я ответил на твой вопрос? Или мне нужно объяснить поподробней?

— Я всё поняла, — отозвалась Ива.

— Да ничего ты не поняла, — грустно покачал головой Данте — Я расскажу тебе одну историю. Жила-была на свете одна девушка. Однажды она умерла, но никто этого не заметил. Девушка продолжила наряжаться в красивые наряды, петь грустные песни и флиртовать с богатыми болванами. О, могу себе представить, как она обрадовалась, когда поняла, что после чудесного воскрешения у нее появилась власть над людьми. Девушка, наверное, решила что она — какая-нибудь избранная.

Данте бросил спичечный коробок на стол. Ива вздрогнула и облизнула губы.

— Но на самом деле ты играла с тем, чего не понимаешь, — продолжил Данте пугающе спокойным тоном — Как бы это попроще объяснить... Такие паразиты, как ты, живут, подпитываясь чужой энергией. И для того, что бы вы жили, кто-то другой должен умереть.

— Ты сошёл с ума! — возмутилась девушка, — Я никогда никого не убивала.

— Да ну? — отозвался Данте — А помнишь того юнца, который вышиб себе мозги? Во время твоего выступления? А другого, наглотавшегося таблеток в туалете? И тоже во время твоего выступления? Ты и правда думаешь, что всё это просто совпадение?

— Этого не может быть, — не поверила Ива — Те люди... Ты хочешь сказать, что это с ними сделала я?

— Во время приступов Голода ты вытягиваешь энергию из окружающих, — пояснил Данте — Сама того не ведая. Некоторым из этих бедолаг не повезло. Ты выпила их досуха.

— Но я этого не хотела, — воскликнула девушка — Кто сделал меня такой? Что это? Какая то заразная болезнь?

— Я не знаю, — честно признался Данте — Но у меня есть одна любопытная теория. Есть люди и есть такие, как ты. Вы отличаетесь от большинства тем, что вы, как бы это глупо не звучало, неправильно умираете. Во время смерти вы теряете ту штуку, которую жрецы называют душой. Но у вас остается ваша телесная оболочка. И постоянный Голод в придачу. Голод, который можно утолить только пожирая чужие души. Вот поэтому я и называю вас "паразитами".

Иву неожиданно осенило.

— Ты постоянно повторяешь "вас", — заметила она — А разве ты не такой же, как я?

— Вот тут ты не угадала, куколка, — возразил ей Данте — Я нахожусь повыше.

— "Повыше"? — недоуменно переспросила девушка — О чём ты говоришь?

— Ты знаешь, что такое "пищевая цепь"? — поинтересовался Данте — Это закон природы. Каждое существо — добыча для кого-нибудь. Травоядные жуют травку на лугу и служат пищей для хищников. Сильные хищники грызут глотки более слабым. Люди царствуют над всеми животными. А ходячие трупы, вроде тебя, собирают свой урожай из людишек. Но и это ещё не самая вершина пищевой цепи. Ты понимаешь, к чему я клоню?

Ива ничего не ответила. Она не отрываясь смотрела на Данте. Свет ламп отражался в неестественно расширенных зрачках девушки.

— Я тебя не слишком утомил, дорогая Ива? — поинтересовался Данте — Что-то я сегодня разболтался. Ты должна меня простить. Мне не часто удается встретить достойного собеседника. Да и вообще жить на самой вершине цепи довольно одиноко.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — задала вопрос Ива — Ты хочешь запугать меня? А потом — съесть?

— Я хочу, чтобы ты увидела суть проблемы, — не согласился Данте — А проблема заключается в тебе. Хочешь услышать правду? Мне плевать на придурков, которых ты прикончила. Да и на тебя мне плевать. Но если ты продолжишь вести себя как колдунья из сказок, то всё закончится плохо. Очень плохо. Однажды по твою душу явиться толпа с факелами и вилами. Тебя вытащат на улицу и сожгут на костре. А потом эта же толпа устроит "охоту на ведьм". И одним из первых, за кем они придут, буду я.

— Иными словами, ты заботишься только о себе, — едко заметила девушка.

— Никого более достойного моей заботы я не знаю, — согласился Данте — А ещё я обещал Юлиану, что странные смерти в его заведении прекратятся.

— Ты знаешь господина Юлиана? — поразилась Ива — Откуда?

— Я не из его "друзей", если ты об этом, — усмехнулся Данте — Юлиан попросил меня помочь. И я пообещал решить его проблему. Это то, чем я занимаюсь на досуге. Я — консультант по решению проблем.

— Каких именно проблем? — заинтересовалась девушка.

— Любых, — объяснил Данте — Разных. Всё очень просто. У каждой проблемы есть имя. Имя принадлежит какому-нибудь человеку. А с людьми иногда происходят несчастные случаи. Особенно, если эти люди создают проблемы.

— Ты — наемный убийца? — удивилась Ива.

— Нет, — ответил Данте — Но если я прочитаю в газете о новых самоубийствах в этом клубе, то я огорчусь. Очень сильно огорчусь. И второго такого разговора у нас не будет. Ты, знаешь ли, уже исчерпала мой запас милосердия.

— Так значит, ты меня не убьешь? — спросила девушка — Могу я спросить — почему?

— Мой зверь сегодня сыт. Но что будет завтра? А через неделю? — взгляд Данте прожигал Иву насквозь — В моём положении всегда нужно иметь запасной вариант. Ты — мой запасной вариант. Ты — мой кусочек хлеба, запасённый на чёрный день. Если меня совсем скрутит от Голода, я всегда знаю, где тебя найти. И потом, я — не бешеный пёс, кусающих всех подряд.

— Фи, как грубо, — фыркнула девушка — А я уже было подумала, что между нами вспыхнула искра.

— Не исключено, — Данте поднялся из-за столика — Я отношусь к своей еде с бооольшой любовью.

— Постой! — забеспокоилась Ива — Я еще о многом хочу тебя спросить!

— Ты что меня совсем не слушала? — удивился Данте — Я не беседую с закуской. Это ненормально.

СЕЙЧАС

— Ты — сумасшедшая сука, — сказал Данте — Надо было всё-таки отрезать тебе голову.

Ива ничего не ответила. Она медленно потянулась к своей сумочке. Данте многозначительно постучал пальцами по столу. Девушка достала из сумочки стеклянный флакончик и вытряхнула на ладонь таблетку.

— Это что-то вроде "тумана"? — полюбопытствовал Данте — Зелье для благородных господ? Может, ты и меня угостишь?

Ива проглотила таблетку, запила её водой из бокала.

— Это лекарство, — объяснила она — У меня проблемы с сердцем. Это единственное, что мне досталось в наследство от родителей.

— Знаешь, а это даже забавно, — заметил Данте.

— Что именно тебе кажется забавным? — надула губки Ива — Я не вижу ничего смешного в своей болезни.

— Ну как же, — объяснил Данте — Разбивательница сердец с разбитым сердцем.

— Я рада, что смогла развеселить тебя, дорогой, — огрызнулась девушка.

— А я рад слышать, что у тебя вообще есть сердце, — откликнулся Данте.

— Ты за этим проехал через весь город? — поинтересовалась Ива — Чтобы осыпать меня любезностями?

— Я хотел бы узнать у тебя одну вещь, — Данте заглянул девушке в глаза — И учти — если ты соврешь, то я это сразу пойму. Это ты натравила на меня своего солдафона?

— Ты это о Марке? — спросила Ива — О, это была всего-навсего шутка. Я просто рассказала ему, как сгорел его новенький экипаж.

— То есть ты решила избавиться от меня, — сделал вывод Данте.

— С чего ты это взял? — изумилась девушка — Я вовсе не хотела, чтобы Марк тебя убил. Просто ты не отвечал на мои письма. И я решила привлечь твоё внимание.

— Тебе это удалось, — признал Данте — Ты привлекла моё внимание. Все мои мысли сейчас заняты только тобой.

— У тебя такое суровое лицо, когда ты угрожаешь людям, — сообщила Ива, погладив Данте по руке.

— Я всё жду, когда ты, наконец, спросишь меня о своём ухажёре, — сменил тему Данте — Тебе совсем не интересно, что с ним произошло?

— Честно говоря, мне всё равно, — промурлыкала девушка.— А вдруг твой солдафон сейчас плавает на дне залива? — гнул свою линию Данте — А из задницы у него торчит рукоятка его же револьвера?

— Этим ты бы оказал мне немалую услугу, — ответила Ива — Марк мне надоел. Он такой скууучный. Только и делает, что болтает о звериных боях или дорогих экипажах. Вот ты — это совсем другое дело.

— Да, наши с тобой беседы гораздо занятней, — кивнул Данте.

— Знаешь, я делю мужчин на две группы, — поведала девушка — По тому, как они относятся к опасности. Одни всю свою жизнь бегают от пули. Другие — за пулей. Я презираю и первых, и вторых.

— Я в восторге от твоих остроумных сравнений, — заявил Данте — И к какой группе ты отнесешь меня?

— Ни к какой. Ты — пуля, — внесла ясность Ива — Я поняла это, как только тебя увидела.

— Что-ж, у меня тоже есть, что тебе сказать, — произнёс Данте — Всего три слова. Три очень важных слова. Мужчины частенько говорят их женщинам. Но они редко говорят их искренне. Закрой глаза.

Ива послушно повиновалась. Данте протянул руку и поправил ей волосы, заложив непослушную прядь за ушко. Девушка прикусила губу. Данте наклонился к самому уху Ивы и тихо прошептал:

— Я. Убью. Тебя.

Девушка вздрогнула всем телом, словно от выстрела в упор. Но продолжения не последовало. Она открыла глаза и увидела, что стул напротив неё опустел. Ива быстро оглядела зал. Данте исчез.

Небесам наскучило наблюдать за людскими страстями. Они нахмурились тучами и не в силах больше сдерживать своё отвращение, плюнули вниз ливнем. Данте шагал по опустевшему городу, чувствуя на своём лице струи дождя. За всю дорогу до Доков он не встретил на улицах и пяти человек. На углу, неподалёку от Дома огня, однорукий калека в грязной шинели просил милостыню. Данте остановился перед ним и пошарил в карманах.

— Держи, братец, — Данте кинул империал в чашку, стоящую на земле перед калекой, — Может быть, купишь себе новую руку.

— А ты тот ещё гёт, верно? — вспылил однорукий. В его глазах вспыхнул огонёк безумия.

— Ты так и потерял свою правую лапу? — поинтересовался Данте — Из-за вздорного характера?

— Да что ты вообще знаешь? — воскликнул калека — Я — герой! Я был на войне и проливал кровь за таких, как ты. А меня вышвырнули на улицу. С парой медалей и жалкой пенсией.

— Какая увлекательная история, — похвалил его Данте — Вот видишь, ты растрогал меня до слёз.

Данте провёл ладонью по лицу, стирая с него капли дождя.

— Чем ты хвастаешься? — спросил он у однорукого — Тем, что ставил чьи-то интересы выше своих? Ты думаешь, что это благородно и заслуживает награды? У меня есть для тебя неприятная новость. Ты знаешь, что такое верность? Это такая собачья болезнь. Спокойной ночи, братец. Хотя, точней будет сказать, с добрым утром.

Данте парил над северной частью Планеты-без-названия. Его внимание привлёк город, возникший на болотистой равнине среди холмов. Его жители называли себя Детьми волка. Они были воинственным племенем и постоянно захватывали всё новые и новые территории. Наконец, спустя сотни лет непрерывных войн, они покорили половину мира. Данте нравилось наблюдать за Детьми волка. Иногда он создавал себе телесную оболочку и просто бродил по их стране.

Однажды Данте забрёл в какой-то город. Город располагался у подножия вулкана и славился своими искусными ткачами. Стоял знойный летний день. Улицы были заполнены толпами горожан. Данте пересёк площадь и прошёл мимо лавок. Торговцы наперебой расхваливали свои товары. В воздухе разливался запах свежеиспечённого хлеба. Данте шёл мимо ткацкой мастерской, когда услышал за спиной крик боли. Он обернулся. Какой-то торговец бил своего раба за то, что тот разлил вино. Кнут свистел в воздухе и опускался на спину раба, оставляя кровавые полосы. Невольник жалобно кричал и извивался под ударами плети. Данте закипел от ярости. На какую-то секунду он перестал контролировать себя. Его Дар вырвался наружу. Гнев Данте разорвал ткань реальности. И разверзся ад. Вулкан, который возвышался над городом, чихнул и выбросил в воздух поток горящей лавы. Данте приготовился повернуть время вспять, но в последний момент передумал. Зачем? Что даст его щедрый жест? Люди смертны. Они в любом случае умрут. Сейчас. Через год. Через много лет. Конец всегда один. Данте стоял и смотрел, как на город надвигается раскалённое чёрное облако. Люди покидали дома и в ужасе бежали из города. Но спастись удалось не всем. Жестокий торговец, его неуклюжий раб и множество других горожан оказались похоронены под слоем пепла и остывшей лавы. Их бог наблюдал, как они молились о пощаде и вздымали руки к небесам.

— Простите, — произнёс Данте — Но у меня нет любимчиков.

После случая с вулканом Данте зарекся лезть в дела людей. Между тем время Детей волка подошло к концу. Их страна разрослась до невообразимых размеров. Её стало невозможно контролировать. Набеги дикарей на пограничные земли только ускорили падение. Страна Детей волка развалилась на куски...

БУМ. БУМ. БУМ. Многострадальная дверь Дома огня содрогалась от мощных ударов. Данте знал только одни кулаки, которые могли причинить столько шума. Он толкнул дверь и прищурился от ударившего по глазам солнечного света. На пороге храма стояли сержант Брут с каким-то молодым стражником.

— Как тебе спалось? — участливо поинтересовался Брут — Тебя не мучили ночные кошмары ?

— Что вам от меня нужно? — Данте зевнул так сладко, что едва не вывихнул себе челюсть — Если вы хотите, чтобы я вас поженил, то вынужден вас огорчить. Храм закрыт. Но вы можете подсунуть пожертвование под дверь.

— Кстати, о твоей двери, — сержант сунул палец в одно из свежих пулевых отверстий — Похоже, что в ней стало на пару дырок больше. Ты не хочешь рассказать нам как так вышло? Мыши прогрызли?

— Это для проветривания помещения, — объяснил Данте — Я не люблю спёртого воздуха.

— Я буду скучать без твоих глупых шуточек, — ухмыльнулся Брут — Собирайся, остряк. Нам приказали доставить тебя для допроса.

— Ну и в чём меня обвиняют? На этот раз? — спросил Данте — В двоежёнстве?

— В преступной тупости, — отрезал сержант.

— Я не думаю, что это что-то изменит. Но я всё равно это скажу, — Данте набрал полную грудь воздуха — Я не виновен.

— Ну ничего себе, — удивился Брут.

Сержант повернулся к молодому стражнику

— Ты это слышал, Пип? — спросил Брут — Нет, ты это слышал? Он невиновен. За двадцать лет службы я вижу такое в первый раз.

— И откуда в тебе столько желчи, сержант? — тяжело вздохнул Данте — Ладно, дайте мне пару минут на утренний туалет.

Данте громко захлопнул дверь перед самым носом у стражников.

— Ты заметил, как мы действуем на людей, малыш? — спросил Брут у молодого стражника — К кому бы мы ни вломились, всех тут же тянет в туалет.

— Я не думаю, что он имел в виду это, — отозвался Пип — А вы не боитесь, что он сбежит? Через чёрный ход или ещё как-нибудь?

— Что, Пип, нервишки пошаливают? — хохотнул Брут.

Сержант достал из кармана жестяную баночку и угостился щепоткой табака.

— Это всё из-за этого проклятого места, — пояснил он молодому стражнику — Даже у меня от него мурашки по коже. Во время Мора в этом квартале был карантин. Сюда свозили заразившихся со всего города. Большинство бедолаг тут и окочурились. Я и за миллион не стал бы тут жить. Да и любой нормальный человек тоже. Нет, все-таки, Снеговик — законченный псих. Кто знает, что твориться в его больной башке?

— "Снеговик", — хмыкнул Пип — Какое забавное прозвище.

— Угу, просто обхохочешься, — буркнул Брут — Данте стали звать Снеговиком после того, как он однажды прикончил восемнадцать или девятнадцать человек. За пару минут. Безо всякого оружия.

— Да разве такое возможно? — выпучил глаза молодой стражник.

Сержант пожал плечами и харкнул на землю табачной слюной.

— И после такого он всё ещё на свободе? — поразился Пип.

— Закон не всегда справедлив, — ответил Брут — А справедливость не всегда законна. В так уж мире мы живём, малыш.

Добравшись до участка, Брут отослал молодого стражника. Он завёл Данте в одну из комнат для допросов. Сержант плотно прикрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и лишь потом дал волю своим чувствам.

— Какого чёрта ты опять натворил? — заорал Брут — Если ты думаешь, что тебе сойдёт с рук убийство такого человека...

— О чём ты говоришь? — удивился Данте — Я никого не убивал. За последнее время.

— Кончай корчить из себя идиота, — сержант в ярости стукнул ладонью по столу — Утром наш патруль нашёл дохлого офицерика. В канаве неподалёку от твоего дома... тьфу ты... от Дома огня.

— Вот дерьмо, — вырвалось у Данте.

— Оно самое, — согласился Брут — На этот раз ты основательно влип, дружок. Это тебе не учить манерам портовую шпану. Папаша этого жмурика оказался важной шишкой. Какой-то генерал. Штаб стражи мигом забрал у нас это дело и прислал своего дознавателя. Он ждёт в коридоре и горит желанием поболтать с тобой. Если ты действительно не виновен, то расскажи ему, всё как было. Без утайки.

— С этим будет сложновато, — честно признался Данте.

— Ты уж постарайся быть убедительным — посоветовал ему Брут — Тебе не понравиться в камере смертников. Там очень спёртый воздух. И вот ещё что...

Сержант достал из кармана наручники и помахал ими в воздухе.

— Ты, должно быть, шутишь, — искренне оскорбился Данте.

— Ты подозреваешься в опасном преступлении, — Брут защёлкнул наручники на его запястьях и усадил Данте за стол — Вот и веди себя как обычный подозреваемый. Для разнообразия.

В комнату для допросов вошёл незнакомый Данте мужчина. Строгий костюм с галстуком и скорбное выражение лица делали его похожим на гробовщика. Мужчина держал под мышкой пухлую папку. Незнакомец властным жестом приказал Бруту выйти.

— Я из специального отряда стражи, — сообщил мужчина.

Он бросил папку на стол и уселся на стул напротив Данте.

— Какое необычное имя, — заметил Данте — Вас так назвали родители?

— Моё имя и должность не имеют значения, — отчеканил незнакомец — Сейчас важно другое. Утром возле храма, где вы живёте, стража нашла труп.

— О, боже, — громко воскликнул Данте, хватаясь за сердце — Какой ужас!

— В кармане убитого лежал разряженный револьвер, — продолжил Гробовщик — А в двери Дома огня были обнаружены дырки от пуль. Мне сообщил об этом один из стражников, доставивших вас.

— Чёртов новобранец, — пробормотал Данте.

— Вы, кажется, что-то сказали? — переспросил незнакомец.

— Я говорю — какое счастье, что у нас такая бдительная стража! — растолковал ему Данте.

— Из-за чего у вас вышла ссора с покойным? — задал вопрос Гробовщик.

— Да не было никакой ссоры, — в голове Данте бешено закрутились шестерёнки — Вчера ночью меня разбудили выстрелы. Я выглянул в окно и увидел пьяного мужчину. Мужчина стрелял в стену храма. Я крикнул ему, чтобы он немедленно прекратил это богохульство. И зачем люди творят подобные вещи? Когда я выбежал на улицу, пьяница уже валялся на земле. Должно быть, совсем окосел. Я оставил его трезветь, а сам оделся и пошёл прогуляться. Для того, чтобы успокоить себе нервы.

— Итак, вы отправились на прогулку. Посреди ночи. Под дождём. В самом неблагополучном районе города, — прищурился незнакомец — Что же произошло потом?

— Потом я вернулся домой, — поведал ему Данте — Тот пьяный уже ушёл. Я лёг спать. Утром меня разбудили и потащили на допрос. И вот я здесь. Сижу и отвечаю на вопросы.

— То есть вы утверждаете, что не были знакомы с покойным господином Маркелом? — уточнил Гробовщик.

— Откуда я мог его знать? — удивился Данте — Посмотрите на меня повнимательней. Я что сильно похож на человека, который вхож в высший свет?

— Итак, вы его не знали, — заключил незнакомец — Тогда объясните мне, пожалуйста, одну вещь. С чего вы решили, что покойный принадлежал к высшему свету?

— Ну, это совсем просто, — сказал Данте — Во-первых, вы называете его "господин Маркел". А во-вторых...

Я не знаю как там у вас, за мостом... А у нас, в Доках, убийство — это не такая уж и редкость. И впервые для расследования приехал городской дознаватель. Это кое о чем говорит.

— Вот тут вы правы, — признался Гробовщик — Отец убитого — очень влиятельный человек. Вы, должно быть, слышали о генерале Маркеле? Он назвал сына в свою честь.

— Да, славный у генерала был наследничек, — хмыкнул Данте.

— Знаете, а вы довольно странно реагируете. На известие о кончине вашего знакомого, — медленно произнёс незнакомец — Вам что совсем не жалко бедного господина Маркела?

— Этот ваш господин Маркел не был моим знакомым,— поправил его Данте, — Но я глубоко скорблю о его гибели. С мертвеца трудно получить деньги за испорченную дверь.

— Какой у вас... — Гробовщик осторожно подбирал слова -... деловой подход к этой трагедии. И вам совсем не интересно, кто его убил?

— У человека, который напивается и расстреливает храмы, должно быть немало врагов, — пожал плечами Данте.

— Возможно, что у вас есть какие-то догадки? — настаивал незнакомец — Как-никак, но вы последним видели господина Маркела живым.

— Предпоследним, — поправил его Данте — Последним в живых его видел убийца.

— Да, совершенно верно. Предпоследним. И всё-таки?

— Почему вообще кто-то кого-то убивает? — задал философский вопрос Данте — Он что-то сделал. Или чего-то не сделал. Он что-то имел. Или не имел. Он кого-то любил. Или кого-то ненавидел.

— Вы удивительно спокойны, — отметил Гробовщик — Для человека, которому светит смертная казнь.

— Да как вам сказать, — ответил Данте — Привычка, наверное. Меня не впервые ошибочно обвиняют в преступлении.

— Это ещё мягко сказано. У вас очень яркая и насыщенная жизнь. Позвольте, я вам кое-что зачитаю.

Гробовщик открыл лежащую перед ним папку и принялся перелистывать страницы.

— "Данте. Настоящее имя — неизвестно. Пол — мужской. Точный возраст — неизвестен. Место рождения — неизвестно. Образование — неизвестно. Источники дохода — неизвестны". Ну, хотя бы с полом всё ясно. Вы появились в нашем поле зрения несколько лет назад. За это время стража подозревала вас в совершении ряда преступлений. Так, что у нас здесь... Угрозы. Шантаж. Причинение ущерба собственности. Присвоение чужого имущества. Владение чужим имуществом. Мошенничество. Укрывательство преступлений. Дача ложных показаний. Подделка доказательств. Подкуп. Воспрепятствование деятельности стражи. Присвоение полномочий должностного лица. Злостное уклонение от уплаты пошлин. Оскорбление его императорского Величества. В этом списке разве что святотатства не хватает. А, нет, вот и оно! "Богохульство и святотатство". Кроме всего прочего, вы также были замешаны в нескольких убийствах. Хотите что-нибудь сказать?

— Конечно же, хочу, — подтвердил Данте — У меня пальцы затекли. Вы позволите?

Данте протянул скованные наручниками руки через стол. Он снял скрепку с папки со своим делом. Гробовщик молча наблюдал, как Данте распрямил скрепку, загнул один её конец и сунул этот самодельный ключ в замок наручников.

— Не одно из обвинений так и не было доказано — сказал Данте, освобождаясь от оков. Он покрутил наручники на пальце и презрительно ухмыльнулся — Наверное, мне просто не везет в жизни.

— Напротив, господин Данте, — Гробовщик захлопнул папку — Я думаю, что вы — чрезвычайно везучий человек. Возможно, что даже самый везучий во всей империи. И я хочу понять природу этого везения. Поэтому у меня есть к вам ряд вопросов. Во-первых, где вы родились и выросли? Кем были ваши родители? Где вы получали образование?

— Как это "во-первых"? — возмутился Данте — Это же не один вопрос. А целая куча.

— Не переживайте за меня, — успокоил его Гробовщик — Я никуда не спешу.

Впервые за время допроса серое лицо незнакомца озарило нечто похожее на улыбку.

— Чем раньше вы начнете отвечать на мои вопросы, тем скорее мы закончим, — озвучил правила Гробовщик.

— Ну, хорошо, будь по-вашему, — сдался Данте — Я родился на Закатных островах. Родителей я никогда не знал. Они бросили меня ещё в младенчестве. Я вырос на улице. Один добрый человек научил меня читать и писать. Вот и всё моё образование.

— Вы не похожи на невежду, — не поверил Гробовщик — У вас даже произношение как у благородного человека.

— Я люблю читать, — сказал Данте — Читаю всё, что попадется под руку. Книги. Газеты. Протоколы допросов. Надписи на надгробиях.

— Хорошо, оставим это, — поморщился незнакомец — Чем вы занимались в колониях? Разумеется, кроме изучения надгробий.

— Я перевозил грузы, — поделился с ним Данте — Муку. Ткани. Пряности. Неплохой заработок.

— А как насчёт оружия и патронов? — осведомился Гробовщик — Их вы тоже перевозили? В то время на островах вовсю шла гражданская война.

— Мне не интересна политика, — заявил Данте — Слишком уж грязное занятие. Я больше предпочитаю экономику.

— Хммм, грузоперевозки в военное время, — задумчиво произнёс незнакомец — У какого-нибудь подозрительного человека могло бы закрасться подозрение, что вы занимались контрабандой.

— "Контрапантой"? — переспросил Данте — Я понятия не имею, что это значит. Простите, но я не ходил в школу. Я не знаю таких заумных слов.

— А это довольно занятно, — заметил Гробовщик — Вы не знаете значение слова "контрабанда". Но зато знаете что такое "экономика".

— Однажды я прочитал книгу по экономике, — объяснил Данте — А вот книги по этой вашей контрапанте мне на глаза не попадались.

— Загляните в толковый словарь, — посоветовал ему Гробовщик — Слово "контрабанда" находиться в главе "К". Между словами "казнь" и "кривляние".

— А что такое "кривляние"? — поинтересовался Данте.

— Ну, хватит, — не выдержал незнакомец — Продолжим наш разговор. Вы по какой то определённой причине покинули колонии?

— Однажды я решил поглядеть, насколько огромен наш мир, — пояснил Данте — Что, вам и это кажется подозрительным?

— Вовсе нет. Это вполне понятное желание, — признал Гробовщик — Подозрительным мне кажется кое-что другое. За годы, проведённые в империи, вы так и не получили медальон гражданина. Большинство чужаков лишились гражданства в наказание за свои преступления. Но только не вы. Любому колонисту, переехавшему на материк, достаточно просто принести присягу императору. И всё — он тут же становиться полноправным членом общества. Отчего же вы этого не сделали?

— Я не портовая шлюха, — сказал Данте — Я не ношу дешёвых побрякушек.

— Медальон гражданина — это не дешёвая побрякушка, — покачал головой Гробовщик — Он — символ благонадёжности. Без медальона вы не имеете право жить в городе, жениться, купить дом. Никто не возьмет вас на приличную работу. Окружающие плюют вам вслед. Что может стоить таких жертв? Какая то идея? Вы что-то пытаетесь доказать?

— Я уже доказал, — Данте улыбнулся уголками рта — Просто не каждый способен прочитать мелкий почерк.

— Вы хоть понимаете, что вы — единственный человек во всей империи, который добровольно выбрал жизнь изгоя? — спросил незнакомец — Только не говорите мне, что вы не ходили в школу и поэтому не знаете, что означает слово "изгой".

— О, нет, я отлично знаю что такое "изгой", — заверил его Данте — Мы уже закончили с вечером воспоминаний? Я не очень-то люблю рассказывать о своём прошлом.

— Я это заметил, — подтвердил Гробовщик — Но вы ничего и не рассказали. За всю нашу беседу я узнал лишь один факт из вашего прошлого. То, что вы зарабатывали на жизнь перевозкой пшеницы.

— Мука, — небрежно бросил Данте.

— Что, простите? — переспросил Гробовщик.

— Мука, — терпеливо повторил Данте — Я возил муку, а не пшеницу. И мне нечего вам рассказать. Я прожил обычную скучную жизнь. Из разряда "Родился, жил и умер".

— Ну, бросьте скромничать, — сказал незнакомец.

Он раскрыл папку, достал сложенную вчетверо карту и расстелил её на столе

— Вот посмотрите. Это рабочие районы столицы. Восточный пригород контролирует банда "Друзья друзей". Он окрашен в зелёный цвет. Доки и районы вокруг порта находятся под властью "Звезды". Её территория отмечена серым цветом. А видите это незакрашенное пятнышко? Это единственный во всём городе квартал, куда не суются бандиты. Один остряк из штаба написал на пятне "Тут обитают чудовища". Так на старинных картах обозначали опасные, неведомые земли. Как вы думаете, что это за странное место?

— Городское кладбище? — предположил Данте.

— Это Пустошь. Квартал вокруг Дома огня. Место, где вы живете. Вы понимаете, к чему я клоню?

— К тому, что в этом городе даже бандиты — глубоко верующие люди? — попробовал угадать Данте.

— Вы — это самая малочисленная банда в городе.

— Спасибо, вы тоже ничего.

— Это был не комплимент. Поглядите, что у нас получается, — Гробовщик принялся загибать пальцы — У нас есть молодой офицер из благородной семьи. И есть вы. Человек с туманным прошлым. Человек, наотрез отказывающийся принимать гражданство империи. Человек, от которого в ужасе шарахаются даже бандиты из трущоб. Если посмотреть на картину под таким углом, то ваши дела плохи.

— Я не играю в "если", — заявил Данте — И судьи тоже. Насколько я знаю.

— Вы правы, — легко согласился незнакомец — Прямых улик против вас нет. Вы можете быть свободны. Пока.

— Приятно было поболтать, — Данте поднялся со стула — Надеюсь, что мы с вами ещё увидимся.

— О, даже не сомневайтесь, — сказал Гробовщик.

— А, знаете, вы правы, — произнёс Данте — Я — убийца.

Данте перегнулся через стол и заглянул в глаза незнакомцу.

— Я убил своё время, — пояснил он — Пока сидел и пересказывал вам всю свою жизнь. Лучших дней, господин... как бы вас там не звали.

В обед в "Последнем ужине" было не протолкнуться от портовых грузчиков. Вокруг стоял галдёж множества глоток. Стучали об столы игральные кости. Рекой лилось дрянное пиво. Двое мужчин в дешёвых костюмах вошли в кабак. Они прошли к столику, за которым скучал Данте.

— Сыскное агентство, — один из мужчин помахал в воздухе значком — Ты пойдешь с нами. Кое-кто хочет с тобой поболтать.

— Я уже наболтался за сегодня, — ответил Данте — А вы случаем не ошиблись дверью, братцы?

— Ты пойдешь с нами, — повторил сыщик со значком.

— Нет, это вы пойдёте. Идите... — и вот тут Данте подробно описал, куда им нужно пойти.

Второй сыщик вытащил из кармана стальной кастет. Он надел кастет на кулак и стукнул им по ладони.

— Эй, хозяин, — громко позвал трактирщика Данте — Налей пива господам сыщикам. У них тяжёлая работа. Они целыми днями кого-нибудь выслеживают. Или что-нибудь вынюхивают.

В кабаке повисла зловещая тишина. Портовые грузчики оставили кости и пиво. Они дружно поднялись из-за столов и окружили плотным кольцом угол, где сидел Данте. Сыщики в недоумении переглянулись между собой.

— Присаживайтесь, братцы, выпейте пивка, — пригласил Данте — А я пока растолкую вам, почему вы зря пришли в это место.

Сыщики воспользовались его приглашением. Они начали понимать, что загнали себя в ловушку. Трактирщик пересёк зал, поставил перед сыщиками по кружке пива и быстренько вернулся к себе за стойку. Данте устроился поудобней и начал очередную проповедь.

— Ваша ошибка в раздутом самомнении, — пояснил он — Вы привыкли иметь дело со всякой шпаной. И о кое-чём забыли. Посмотрите вокруг и скажите мне, что вы видите?

Сыщики оглянулись и увидели толпу портовых грузчиков. Грузчики дружелюбно поигрывали свайками — заточенными штырями для распускания канатов.

— Послушай... — начал один из сыщиков.

— Нет, это ты послушай, — грубо перебил его Данте — Вы в Доках. Тут настолько ненавидят законников, что стражники ходят патрулями по три-четыре человека. Для собственной безопасности. А ищеек, вроде вас, здесь любят ещё меньше. Хотите я расскажу вам, почему? Лет семь или восемь назад в порту началась забастовка грузчиков. Хозяева порта не желали терять деньги. Они наняли громил из сыскных агентств. Ваши товарищи проломили немало черепушек, разгоняя забастовщиков. И после всего этого вы заваливаетесь в Доки и размахиваете тут своим значком! Братцы, у вас всё в порядке с головой? У вас в детстве не было травм мозга? Нет, не было? Значит, скоро будут. Вот что я имел в виду, когда спросил, не ошиблись ли вы дверью.

Данте увидел, как по лбу махавшего значком сыщика скатилась капелька пота. Сыщика с кастетом тоже проняло. В его глазах застыло тоскливое выражение, которое бывает у кошки, загнанной в угол стаей бродячих собак.

— Передайте генералу, чтобы он не беспокоился, — сказал Данте.

Он встал со стула и направился к выходу.

— Я найду убийцу его сыночка. В отличие от вас, я знаю предел своих возможностей.

Данте остановился и обернулся.

— И, кстати. У моих возможностей нет предела, — сообщил он.

Сыщики даже не попытались остановить Данте. У них были проблемы и посерьёзней.

На Университетский район опускался вечер. Ческа проводила свою гостью до входной двери особняка.

Девушка с заплаканным лицом схватила Ческу за руку.

— Если кто-нибудь узнает... — девушка всхлипнула — Хоть одна живая душа... Я этого не переживу...

— Это останется между нами, дорогуша, — пообещала Ческа, кутаясь в домашний шёлковый халат.

Она ободряюще похлопала свою гостью по руке. Девушка с заплаканным лицом спустилась по лестнице и села в ожидавший её экипаж. Ческа проводила взглядом отъезжающую машину. Она повернулась, чтобы вернуться в особняк и...

— Я и не знал, что ты берёшь работу на дом, — заметил Данте, бесшумно возникший у нее за спиной.

— Откуда ты взялся? — зашипела Ческа — Заявляешься ко мне посреди бела дня. Ты решил окончательно погубить мою репутацию?

— Ты и сама неплохо с этим справляешься, — заявил Данте — А твоим соседям не кажется подозрительным, что из твоего дома частенько выбегают плачущие девицы?

— Нет, — коротко ответила девушка — А вот появление в округе странного типа в куртке пилота их точно насторожит. У нас тут не площадка для летучих кораблей. Так что тебе от меня нужно?

— Я пришёл получить должок, — объяснил Данте — Одному моему другу требуется твоя помощь.

— Что с ним произошло? — поинтересовалась Ческа — Он болен? Или ранен?

— Я бы не стал беспокоить тебя по подобным пустякам, — успокоил её Данте — Мой друг умер.

— Такое сложновато будет вылечить, — сообщила девушка.

— Не нужно никого лечить, — возразил Данте — Я просто хочу услышать твоё мнение.

— Тебе нужно моё мнение? — обрадовалась Ческа — Тогда слушай. По моему мнению, ты — настоящий гёт.

— Мне нужно твое мнение как лекаря, — уточнил Данте — Да, и вот ещё что... Оденься во что-нибудь тёмное.

— Это ещё зачем? — с подозрением спросила девушка.

— То, чем мы с тобой займемся... — начал Данте — Некоторые ограниченные люди называют это проникновением со взломом.

— И какие же "ограниченные люди" так считают? — полюбопытствовала Ческа.

— Да разные, — беспечно отмахнулся Данте — Стражники. Судьи. Тюремщики.

— Благородная госпожа Ческа никогда не опуститься до преступлений, — гордо вздёрнула нос девушка.

— А что насчёт долгов? — задал вопрос Данте — Благородная госпожа их платит?

Ческа глубоко вздохнула.

— Дай мне пару минут на сборы, — попросила она.

— Может быть, ты пустишь меня в дом? — предложил Данте — На улице уже начинает холодать.

— Ну конечно же... нет, — ответила девушка, захлопывая входную дверь.

Двадцать минут спустя Ческа вышла из особняка. Она сжимала в руках кожаный саквояж.

— Ты — самая модная взломщица из всех, что я видел, — сказал Данте, разглядывая её чёрную шёлковая блузку и длинная тёмную юбку.

— Это называется "приличная одежда", — ответила девушка — Я понимаю, что тебе гораздо уютней в обществе воров и уличных девок. Но ты со временем привыкнешь.

Холодная осенняя ночь. Приличные граждане спали в теплых постелях или занимались любовью. А неприличные... У них были занятия и поинтересней. Выглянувшая из-за туч луна осветила две фигуры, крадущиеся вдоль стены похоронного бюро. Пока Данте взламывал дверной замок, Ческа беспокойно озиралась по сторонам. Девушку трясло от волнения и ночного морозца. С каждым вздохом из её рта вылетало облачко пара. Замок на двери похоронного бюро сдался за две минуты. Взломщики вооружились фонариками и шагнули в темноту.

— А вот и старина Марк, — негромко произнёс Данте.

Луч его фонаря обежал зал и уткнулся в стол, на котором лежало укрытое простыней тело.

— Он малость подурнел с нашей последней встречи, — заметил Данте.

Ческа положила включенный фонарик так, чтобы он освещал помещение. Девушка достала из саквояжа резиновые перчатки и надела их. Затем она откинула простыню, скрывающую останки Марка.

— "Надругательство над телами умерших", — пробормотал Данте.

— Ты что-то сказал? — переспросила Ческа.

— Моё досье только что пополнился ещё одним обвинением, — объяснил ей Данте — Ещё один недоказанным обвинением.

— Как жалко, что на этом столе лежишь не ты, — тяжело вздохнула девушка — Иди, поболтай с кем-нибудь. Не мешай мне делать моё дело.

Пока девушка изучала труп, Данте бродил по залу и разглядывал покойников, подготовленных для погребения.

— Эй, братец, — Данте дёрнул за ухо одного из покойников — А правда плохо быть дохлым?

— Прекрати это, — строго покосилась на него Ческа — У тебя совсем нет уважения к мёртвым?

— У меня нет уважения к людям, — уточнил Данте — Мне неважно живы они или нет.

— Ты думаешь о ней? — внезапно переменила тему девушка — О той девочке из больницы?

— У меня нет на это времени, — покачал головой Данте — Если много думать о мёртвых, то скоро к ним присоединишься.

— Я вспоминаю об этой девочке каждый день, — призналась Ческа — А по ночам во снах вижу её лицо.

— Кровь плохо отстирывается от одежды, — отозвался Данте — А с человеческих рук она вообще не отмывается.

— Когда ты зубоскалишь, то это противно, но терпимо, — поведала ему девушка — Но вот когда ты говоришь серьёзно... Иногда тебя хочется просто придушить.

В воздухе повисло неловкое молчание.

— А всё-таки... — первой нарушила тишину Ческа — Что ты с ней делаешь?

— С чем? — безо всякого интереса спросил Данте.

— С кровью, которую я для тебя достаю, — внесла ясность девушка — Поначалу я думала, что ты её пьешь. Какой-нибудь языческий ритуал. Вы, колонисты, известные безбожники.

— И что заставило тебя поменять своё мнение? — полюбопытствовал Данте — То, что я такой отличный человек?

— То, что ты ещё дышишь, — поправила его Ческа — Однажды я добавила в твой термос с кровью крысиного яду. А через неделю ты, как ни в чём не бывало, пришёл за добавкой.

— А я тебя недооценил, — хохотнул Данте — Я то думал, что благородная госпожа Ческа никогда не опуститься до преступления.

Ческа ничего не ответила. Она молча пожала плечами.

— Ну что там с моим другом? — перевёл разговор на другую тему Данте — Только не говори мне, что он ещё жив.

— Я насчитала на теле шесть... — девушка сдула упавшую на глаза чёлку — Нет, семь глубоких ран. Похоже на следы от какого-то ножа. Длинного и тонкого.

— Это не нож, — Данте подошёл и склонился над телом Марка — Это штык от армейской винтовки.

— Откуда тебе знать, как выглядят раны от штыка? — удивилась Ческа.

— У меня на теле есть парочка точно таких же, — признался ей Данте — Я как-нибудь тебе их покажу. Есть что-то ещё?

— Ну... — девушка на мгновение задумалась — Направление ударов говорит о том, что убийца — левша...

Данте не слышал, что Ческа говорила дальше. В его мозгу в бешеном танце закружились слова. Штык. Левая рука. Штык. Левая рука. Штык. Левая...

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты — плохой лекарь? — спросил Данте, вернувшись к реальности.

— Что-то не припомню такого, — честно призналась Ческа.

— Если скажут, то не верь, — посоветовал ей Данте — Это наглая ложь. Давай-ка оставим этих бедолаг. По-моему, мы им не нравимся.

На то, чтобы найти нужную ночлежку ушло пара часов. Данте пошептался с её хозяином, поднялся по скрипучей деревянной лестнице и остановились перед одной из дверей. Данте не стал проверять заперт ли замок. Он мощным пинком распахнул обшарпанную дверь. В комнате было темно, грязно и воняло немытым телом. В углу на куче тряпья спал человек. Услышав шум, человек вскочил. Данте узнал в нём однорукого ветерана, которого он встретил в ночь убийства Марка.

— Эй, помнишь меня? — помахал рукой Данте.

— Ты из стражи, верно? — прохрипел калека — Ты пришёл для того, чтобы арестовать меня?

Ветеран сделал резкое движение. В его единственной руке тускло сверкнула сталь.

— Я что настолько плохо выгляжу? — рассмеялся в ответ Данте — Нет, я не законник. Но тебе всё равно придется ответить за убийство того офицерика.

Калека шагнул вперёд, выставив перед собой длинный острый штык. Данте попятился.

— Он заслуживал смерти, — с чувством выкрикнул однорукий — Все богатеи заслуживают смерти.

— Не могу с тобой не согласиться, — кивнул Данте.

— Эти надменные ублюдки отправили меня подыхать в окопы, — продолжил калека — А когда я выжил и вернулся, они стали относиться ко мне как мусору.

— Допустим, что все благородные господа заслуживают смерти, — сказал Данте — Допустим. А как же я? Я — не аристократ. Но меня могут казнить за твоё преступление.

— Просто уйди с моей дороги, — потребовал однорукий, размахивая штыком — Я не хочу тебя убивать.

— Вот тут наши интересы сходятся, — признался Данте — Я тоже не хочу, чтобы ты меня убил.

Он отошёл в сторону, давая однорукому пройти.

— И что? Это всё? — недоверчиво спросил калека — Ты просто отпускаешь меня?

— А ты ожидал чего-то другого, братец? — задал вопрос Данте — Ты, наверное, думал, что сейчас я прыгну грудью на штык? Что рискну своей жизнью для торжества правосудия? Я — чужак, братец. И я люблю всех этих богатых мерзавцев не больше твоего.

— Я не хотел, чтобы из-за меня у тебя были неприятности, — извинился однорукий, направляясь к двери.

— Это всё пустяки, — махнул рукой Данте — Только не беги через главный вход. Хозяин этого гадюшника уже вызвал стражников.

Калека кубарем скатился по лестнице. Он бросился к чёрному входу. Раздались шум и крики. А потом всё стихло. Данте спустился вниз. Однорукий лежал на полу, придавленный сверху тушей сержанта Брута. Рядом с ними стоял Пип. Молодой стражник недоуменно вертел в руках наручники. Он размышлял о том, каким образом ими можно сковать человека с одной рукой.

— Ты надул меня, — взвыл калека, увидев Данте — Эти псы ждали меня у чёрного входа!

— Наверное, я что-то напутал, — пожал плечами Данте — Не расстраивайся. Просто сегодня не твой день.

Он повернулся к стражникам.

— Эй, вы могли хотя бы сказать "Спасибо", — сказал он — В конце концов, я вовсе не обязан делать за вас вашу работу.

— Спасибо, — не очень искренне поблагодарил его Пип.

— Хорошему псу — хорошая кость, — отозвался Данте.

— Иди ты к чёрту, Данте, — вмешался в разговор Брут — Ай, этот гёт меня укусил...

— По-моему, у него не все дома, — заметил Данте — Я встречал немало таких, как он. Война сломала его.

— Палач это мигом вылечит, — буркнул Брут.

— Вы думаете, что его казнят, сержант? — заинтересовался молодой стражник.

— Хватит чесать языком, Пип, — резко оборвал его Брут — Лучше сбегай и подгони экипаж. Или ты хочешь тащить этого типа на себе?

Ива повернула ключ в замке и привалилась спиной к двери. Она чувствовала усталость. Так было после каждого ночного выступления в клубе. Девушка собралась с силами, встряхнула волосами и включила свет. С её губ сорвался испуганный вскрик. В квартире Ивы объявился незваный гость. На диване, закинув ноги на низкий столик, сидел Данте. Он улыбался и эта улыбка была похожа на волчий оскал.

— Что же ты так долго, дорогая? — лениво поинтересовался Данте — Я уже заждался.

— Что ты здесь делаешь? — громко спросила Ива.

Данте шикнул, приложив к губам указательный палец.

— Давай не будем понимать шум, — предложил он, снимая ноги со столика — Подумай о своей репутации. Ты же не хочешь, чтобы пошли слухи, что у тебя ночуют мужчины. Людям только дай повод потрепать языком.

— Что ты здесь делаешь? — повторила Ива — Как ты сюда попал? Ты следил за мной?

— Я подумал, что после смерти Марка тебе должно быть одиноко, — объяснил Данте — Вот я и решил составить тебе компанию.

Данте наклонился вперёд, взял со столика нож для бумаг и попробовал пальцем лезвие.

— Опасная штука, — оценил он — Очень острая. А ты не боишься пораниться им? Когда вскрываешь письма?

Девушка пугливо отскочила в сторону.

— Это сделал ты? — спросила она — Это ты убил Марка?

— Можно сказать, что Марк сам себя убил, — глубокомысленно заметил Данте — Когда позволил тебе запустить в него свои коготки.

Данте принялся жонглировать ножом. Он подбрасывал его в воздух и ловил за лезвие. Ива быстро сунула руку в сумочку и достала изящный маленький револьвер.

— Не подходи ко мне, — предупредила она — Я выстрелю.

— А у тебя хватит на это силёнок?— полюбопытствовал Данте — Одно дело тянуть из людей жизненную силу. И совсем другое — убивать собственными руками.

— Не заставляй меня! Я не хочу этого делать!

Ива дрожащими руками подняла револьвер. Она направила оружие на Данте.

— Ну же, давай! — приободрил ее Данте, поигрывая ножом — Сделай шаг в мой мир. Если у тебя на это духу хватит. В моём мире темно и страшно. Там бродят чудовища. И там нет места для слабаков.

Ива облизнула губы.

— Не будь испуганной девчонкой, — повысил голос Данте — Просто сделай это. Ты сможешь, я верю в тебя. Жми на спуск. А пуля сделает всё остальное.

Девушка взвела курок.

— Кого ты пытаешься обмануть? — фыркнул Данте — Ты не сможешь выстрелить. Я вижу это по твоим глазам.

Ива медленно опустила оружие. Данте резко воткнул нож в столешницу и поднялся на ноги. Он подошёл к девушке, накрыл своей ладонью её руку. Его палец лёг между курком и рамой револьвера, не давая оружию выстрелить. Данте заглянул в глаза Иве и прочитал в них страх и ещё какое-то чувство. Девушка тяжело дышала. Данте прижал Иву к себе и рванул на ней блузку.

— Я хочу тебя, — прошептал он...

Ива потянулась в постели, открыла глаза и увидела Данте. Мужчина стоял у окна и смотрел на просыпающийся город. Его обнажённое тело представляло собой впечатляющее зрелище. Казалось, что оно целиком состояло из заживших рубцов, шрамов и ожогов. На левом запястье Данте красовалось багровое клеймо.

— Откуда у тебя столько шрамов? — спросила Ива, поправляя растрепавшиеся волосы.

Данте повернул голову, посмотрел на девушку, но ничего не ответил.

— Для тебя это что-нибудь значило? — снова спросила Ива — Я о...

— Нет, — честно ответил Данте — Просто у моего зверя есть потребности. Голод — главная из них. Но далеко не единственная.

— Меня влечёт к тебе, — призналась девушка — Я не знаю, почему. Когда мы снова увидимся?

— Я не знаю, — Данте взял одежду и стал одеваться — Держись от меня подальше. Не искушай судьбу.

— Почему все должно быть именно так? — задала вопрос Ива.

— Я тебя трахнул и ты сразу решила, что теперь ты в полной безопасности? — усмехнулся Данте — Да как бы не так, принцесса. Хочешь, я открою тебе маленький секрет? Я однажды убил женщину, с которой спал.

— Почему? — Ива понизила голос до шёпота — Она сделали тебе что-то плохое?

— Такой уж я человек, — охотно пояснил Данте — Иногда я делаю с людьми ужасные вещи. Просто потому, что мне так хочется.

Данте застегнул куртку и повернулся, чтобы уйти.

— Постой, — остановила его Ива — Я хочу спросить у тебя ещё кое-что. А если бы я всё-таки выстрела? Что было бы тогда?

— Тогда в этой комнате появился бы труп, — просто ответил Данте.

Данте направился в "Последний ужин". Он решил срезать путь через знакомый переулок. Его голова была занята мыслями о недавних событиях. А неплохо всё вышло. Убийца пойман. Стража посрамлена. Осталось только... Поток самодовольства прервала дубинка, больно стукнувшая Данте по затылку. Данте упал на одно колено. Он попытался подняться, но чей-то начищенный до блеска ботинок ударил его по лицу. Боль. Темнота.

У Данте сильно кружилась голова. Разбитое лицо саднило. Но ещё сильней ушибленной скулы болело ушибленное самолюбие. Дурак! Попасться как какой-нибудь сопляк! Данте открыл глаза. Он был крепко привязан к стулу в просторном тёмном помещении. Данте услышал шум воды и понял, что находиться где-то в портовом районе. Это наводило на грустные размышления. Портовые склады были отличным местом для того, чтобы не спеша разделаться с кем-нибудь. А затем утопить тело в заливе.

— Смотри-ка, наша принцесса проснулась, — произнёс грубый мужской голос.

Данте повернул голову и увидел двоих наёмных головорезов. Тех, которые хотели сцапать его в "Последнем ужине". Сыщики были далеко не в лучшей форме. Один из них баюкал в перевязи сломанную руку. Лицо второго покрывали ссадины и синяки. Его правый глаз распух и не открывался. Когда Данте рассказывал о том, как портовые грузчики ненавидят частных сыщиков, он не преувеличивал.

— Славно выглядите, братцы, — выдавил из себя улыбку Данте — Вам нужно...

Он не успел договорить. Мастерский удар под дых выбил у него воздух из лёгких.

— Так что нам нужно? — поинтересовался одноглазый сыщик, потирая кулак.

В ответ Данте прохрипел что-то невнятное.

— Что ты там бормочешь? — спросил сыщик, наклоняюсь к Данте.

Это оказалось большой ошибкой. Данте двинул ему головой в лицо и с удовлетворением услышал, как хрустнул сломанный нос. Сыщик неуклюже плюхнулся на зад.

— Вам нужно выступать в цирке, — прочистив горло, внёс ясность Данте.

Сыщик вытер рукавом стекающую по подбородку кровь. Он поднялся на ноги и выхватил из кармана опасную бритву.

— Эй, прекрати это, — попытался остановить его товарищ со сломанной рукой — Он нужен генералу живым.

— Живой не значит здоровый, — отозвался Одноглазый.

Он раскрыл бритву и занёс руку для страшного удара.

— Хватит, — раздался из темноты чей-то властный голос — Я плачу вам не за это.

Сыщик на мгновение заколебался, но потом всё же взмахнул бритвой. Острое лезвие проехалось по плечу Данте. Тот стиснул зубы и через силу улыбнулся.

— И что, это всё на что ты способен? — спросил Данте, чувствуя как по его руке потекла кровь — Я не хочу никого учить... Но тебе надо завязать с пытками, братец. Это не твой конёк.

— Теперь он весь ваш, генерал, — сказал Одноглазый, складывая бритву и убирая его в карман — Если этот гёт вам надоест, то просто дайте мне знать. Я с удовольствием перережу ему глотку.

Сыщики вышли из склада. К связанному Данте, опираясь на трость, подошёл старик. Он был одет в старую, но ухоженную военную форму. Мундир был вычищен и выглажен. Об складки на брюках можно было порезаться.

— Ты знаешь, кто я такой? — спросил старик.

— Человек, который задаёт очень глупые вопросы? — Данте быстро пришёл в себя.

— Я генерал Маркел. Ты убил моего сына, грязный чужак, — старик стукнул тростью об пол — Мой мальчик только-только начал свой путь чести. Он мог стать кем угодно!

— Ну кем то он всё таки стал, — ответил Данте — Кормом для червей.

Генерал побледнел и хлестнул его тростью по лицу. Из рассеченной губы Данте закапала кровь.

— Ты будешь страдать, — прошипел старик — За то, что ты сотворил с моим Марком.

— Мне не хотелось бы лишать вас удовольствия, — Данте облизнул губы и сплюнул на пол розовую от крови слюну — Но стража уже арестовала убийцу вашего сына. Это какой-то спятивший ветеран из Доков. Никто не любит вас, благородных господ.

— Ты лжешь! — закричал генерал — Я заставлю тебя в этом признаться.

— Это легко проверить, — пожал плечами Данте — У вас большие связи в столице. Позвоните кому надо. Или вам просто нужно кого-нибудь убить? И вам всё равно кто это будет.

Старик подозвал сыщика со сломанной рукой и перекинулся с ним несколькими словами.

— Если то, что ты говоришь — правда, то почему ты сразу об этом не рассказал? — спросил генерал, когда они снова остались наедине.

— Так было бы не интересно, — улыбнулся разбитыми губами Данте — И потом какая разница — виновен я или нет? Вам не привыкать проливать кровь невинных людей. Вы здорово наловчились это делать.

— О чем ты болтаешь? — недоуменно поинтересовался старик.

— Вы помните Лесную Даль, генерал? Вы ведь не забыли её?

Старик дернулся, будто от пощечины.

— Что ты сказал? — ошеломленно спросил он — Что ты знаешь об Лесной Дали?

— Признаюсь вам кое в чём, — охотно поделился с ним Данте — Я до сих пор вижу это во снах. Летний день. Маленький захолустный городок. Серо-зелёное облако, ползущее по улицам. Люди, которые катаются по земле и хрипят. Вам плохо, генерал? Вы как будто побледнели? Уже прошло? Это всё из-за погоды. В вашем возрасте вам нужно внимательно следить за своим здоровьем.

— Этого не может быть, — у генерала от удивления отвисла челюсть — В Лесной Дали не было ни одного выжившего.

— Жизнь — интересная штука, верно? — заметил Данте — Каждый день узнаешь что-то новое.

— Это необходимо было сделать, — старик говорил так, словно пытался убедить себя — Тогда шла война. Невозможно быть одновременно хорошим человеком и хорошим солдатом .

— Вы говорите это себе каждый раз, когда просыпается совесть? — задал вопрос Данте — Ну и как? Помогает спокойно спать по ночам?

Сыщик со сломанной рукой вернулся и прошептал что-то на ухо генералу.

— Да, да, хорошо, — старик всё ещё не мог прийти в себя после рассказа Данте — Развяжите его. И пускай идёт своей дорогой.

Данте освободили от пут. Он растер затекшие запястья, встал со стула, покачнулся. Его голову пронзила острая боль.

— Эй, братец, дубинками какой марки вы пользуетесь? — полюбопытствовал Данте — Надо мне будет купить себе такую же. Очень эффективная штука.

Сыщик со сломанной рукой молча покачал головой и удалился. Данте решил последовать его примеру.

— Подожди, — генерал преградил ему путь тростью.

Старик огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.

— Ты сказал мне правду? — генерал понизил свой голос до шёпота — Ты был в тот день в Лесной Дали?

— Моя голова сейчас лопнет, — пожаловался Данте, сжимая виски.

— Прости нас, — с трудом выдавил из себя старик — Прости нас, если сможешь. За Лесную Даль.

— Извините, генерал, но я вас не слушаю, — признался Данте — Эта чёртова головная боль просто сводит меня с ума.

Данте нетвёрдой походкой направился к входу. Когда он проходил мимо курящих на улице сыщиков, те покосились на него.

— Ещё увидимся, ублюдок, — угрожающе буркнул Одноглазый, держась за сломанный нос.

— Ну конечно же увидимся, — не остался в долгу Данте — Я приду сплясать на твоих похоронах.

Это было всё, на что хватило Данте. Ему было не разговоров. Данте чувствовал, что теряет сознание. В его мозгу крутилась только одна мысль. Только бы она была дома. Только бы она была дома. Только...

Ческа увидела у себя на пороге незваного гостя. И тут же попыталась захлопнуть входную дверь. Но ботинок Данте, втиснутый между косяком и дверью, не дал ей этого сделать.

— А у тебя милый дом, — пробормотал Данте, падая на пол прихожей. По левому рукаву его куртки стекала кровь.

Ческа перешагнула через бесчувственное тело и закрыла дверь. Она вошла в гостиную, достала из пепельницы недокуренную сигарету, сделала несколько жадных затяжек. Когда девушка вернулась в прихожую, Данте уже открыл глаза. Ческа помогла ему пройти в кабинет и прилечь на диван.

— Я сильно тебя напугал? — поинтересовался Данте.

— Ну что ты, — отмахнулась девушка, попыхивая сигаретой — Ты так часто вламываешься ко мне, что я уже привыкла.

— Хорошо, что всё в порядке, — кивнул Данте.

— Ты что-то бормотал в бреду, — сообщила ему Ческа.

— Мне привиделся жуткий кошмар, — признался Данте — Мне снилось, что ты — мой лекарь.

— Мне показалось, что ты просил у кого-то прощения, — девушка внимательно взглянула на Данте — Ты всё повторял "Прости меня. Прости меня"

— Теперь это ты бредешь, — сказал Данте — Что, ты даже не спросишь, что со мной произошло?

— Думаю, я прочитаю об этом в завтрашних газетах, — отозвалась Ческа — У тебя скверная рана на плече. Придется штопать.

Девушка помогла Данте раздеться до пояса. Её глаза расширились от удивления.

— Священное пламя! — воскликнула она — Откуда у тебя столько шрамов?

— Я весь день слышу этот вопрос, — пожаловался Данте — Тебя может шокировать эта новость. Но некоторым людям я не нравлюсь. Я понятия не имею — почему.

— Я их отлично понимаю, — заметила Ческа — А что за клеймо у тебя на руке? Ты что сбежал с каторги?

Данте ничего не ответил и девушка ткнула его кулаком в бок.

— Ай, — дёрнулся Данте — Нельзя ли полегче? Я как-никак ранен. К мертвякам в похоронном бюро ты проявляла и то больше уважения.

— Извини, — хитро улыбнулась Ческа — Просто ты так внезапно замолчал. Я решила, что ты снова потерял сознание.

Девушка вышла из кабинета и быстро вернулась, неся в руках иголку с ниткой и коробок спичек. Ческа чиркнула спичкой и поводила иглой над пламенем.

— Ты готов узнать, что такое настоящая боль? — ласково проворковала девушка.

— А что-то измениться, если я отвечу "нет"? — поинтересовался Данте.

— В этом случае мне будет приятней работать.

Девушка села на диван и принялась зашивать рану. Чтобы отвлечься от неприятных ощущений Данте стал изучать комнату.

— Что это за истуканы? — Данте указал на развешанные по всей стене кабинета восковые маски — Это твои охотничьи трофеи? Люди, которых ты угробила своим лечением?

— Это семейный алтарь, — обижено засопела Ческа — Именно это отличает таких людей, как я, от таких, как ты. Мы помним и чтим своих предков.

— Забавно, — сказал Данте — Я всегда думал, что благородную госпожу от уличной девки отличает только две вещи. Гордыня и мешок денег.

— Ты не любишь высшее общество? — девушка затянулась сигаретой и выпустила густое облако дыма.

— Как представитель низшего общества, я могу сказать... ай-яй-яй! — вскрикнул Данте — Ты могла бы не курить? Ты только что уронила мне на кожу горящий пепел.

— Заткнись, — огрызнулась Ческа, вовсю орудуя иголкой — Сиди смирно и молчи. А не то я зашью тебе рот.

Пару минут спустя девушка закончила зашивать рану.

— Неплохая работа, — покосился на швы Данте — Оказывается, что ты умеешь не только потрошить трупы. Вот бы никогда не подумал.

— Я поступила в Имперский университет в тринадцать лет, — смерила его взглядом Ческа.

— Наверное, хорошо родиться в богатенькой семье, — небрежно бросил Данте.

— Да что ты вообще понимаешь! — обиделась девушка — Моей бабушке запрещали читать газеты. Семья считала, что ей не стоит забивать свою головку всякими глупостями. Моя мама стала первой женщиной в империи, которая получила диплом инженера.

— Ты не тому человеку рассказываешь про равные права, — криво усмехнулся Данте.

— Я и забыла, что ты — чужак, — вздохнула Ческа — Ты ведешь себя так высокомерно. Скажи мне, тебе обязательно всё время быть таким гётом?

— Мы живём в разных мирах, — пояснил Данте — В твоём мире притворяться хорошим — это обычное дело. А в моём — это вредно для здоровья. Рана, которую ты только что заштопала — тому прямое доказательство. Если бы я однажды кое-кого не пощадил, то меня бы сейчас здесь не было.

— У тебя сотрясение мозга. И ты потерял много крови, — заключила девушка — В таких случаях я обычно рекомендую пару дней покоя.

— А я обычно не попадаю в такие случаи, — по-волчьи оскалился Данте, застёгивая одежду.

— Не смотри на меня так, — отвела глаза Ческа — От этого мне становиться не по себе.

— А мне казалось, что ты перестала меня бояться, — заглянул ей в глаза Данте — Разве совместные приключения не сблизили нас?

— Ни в этой жизни, — отрезала девушка.

— Я что настолько грозен? — удивился Данте.

— Разве может быть что-то страшнее разумного зверя? — печально спросила Ческа.

— Знатно тебя разукрасили, как я погляжу, — протянул трактирщик, когда Данте подошёл к барной стойке в "Последнем ужине".

— Шрамы украшают мужчину, — поведал ему Данте — Они говорят о том, что их владелец агрессивен. А ещё достаточно туп, чтобы их заработать. А женщин всегда привлекали агрессивные и тупые мужчины. Если хочешь, я могу порезать тебе лицо. У тебя от баб отбою не будет.

— С тобой опасно беседовать, когда ты в таком настроении, — сказал трактирщик.

Он благоразумно удалился в противоположный конец стойки. Данте придвинул к себе телефон и набрал знакомый номер.

— Почему ты не спишь, дорогая Ива? — ласково поинтересовался Данте — Не дают заснуть муки совести?

— Что тебе нужно, Данте? — голос Ивы был едва слышим — Я не в настроении для игр. Я плохо себя чувствую. Моё сердце словно горит в огне.

— Скушай таблетку, дорогуша, — посоветовал Данте.

— Я приняла уже две.

— Прими ещё одну. Я подожду. Я хочу сказать тебе одну очень важную вещь. И мне нужно, чтобы ты была в добром здравии, когда ее услышишь. Я не буду повторять всё по два раза.

На другом конце трубки повисло молчание. Данте терпеливо ждал.

— Ну что, ты выпила свои чудотворные пилюльки? — наконец спросил он.

— Да, — слабеющим голосом ответила Ива — Что такого важного тебе нужно мне сказать?

— Я просто хотел попрощаться, солнышко, — признался Данте — Ты чувствуешь горечь во рту? Это привкус смерти. Тебе, наверное, интересно, почему твое лекарство не помогает? А всё очень просто. Помнишь нашу ночь? Пока ты спала, я подменил пилюли. Те таблетки, что ты проглотила, разогнали твоё сердце на полную катушку. И очень скоро оно забарахлит и остановиться. Вот и всё, что я хотел тебе сказать.

— Грязный ублюдок, — прошипела в трубка Ива — Что же ты натворил!

— Где ты набралась таких грубых выражений? — возмутился Данте — Разве благородные госпожи так разговаривают?

— Зачем? Зачем ты это сделал? Мы же с тобой... Мы...

— Я не вчера родился. Я прекрасно понимаю, что ты такое. Рано или поздно один из нас обязательно сожрал бы другого. Такова уж наша натура. Так что, я играю не против тебя. Я играю за себя.

— У меня темнеет в глазах...

— Ну, некоторые называют это смертью. Неприятная штука.

— Я не могу дышать...

— Обычно я не оставляю своей добыче ни единого шанса на спасение. Но ты мне нравишься. В тебя есть некое обаяние. Слушай меня внимательно. Где-то у тебя дома я спрятал настоящий пузырёк с пилюлями. Если ты быстро найдешь его, то, возможно, и не протянешь ноги. Тик-так, тик-так. Времени всё меньше.

— Прошу тебя... Скажи мне, куда ты спрятал пузырёк. Где мои таблетки?

— Сладких снов, красавица. Если встретишь в аду Марка, то передай ему, что он должен мне за испорченную дверь.

Данте повесил трубку. Потом вытащил из кармана настоящий пузырёк Ивы, открутил крышку и высыпал таблетки на стойку. Он расположил пилюли в виде круга, вывел внутри круга кривую линию и добавил две точки. Данте несколько мгновений смотрел на улыбающуюся рожицу, выложенную таблетками.

— Чего лыбишься, уродец? — проворчал он — Я не вижу здесь ничего смешного.

Данте ударил кулаком по столу и таблетки разлетелись по полу кабака. Трактирщик неодобрительно посмотрел на него, но промолчал. Данте протянул руку к телефону и набрал ещё один номер.

— Главный госпиталь, — раздался в трубке женский голос.

— Я хочу сообщить о самоубийстве, — начал Данте — Одна девушка отравилась таблетками. Но её ещё не поздно спасти.

— Назовите адрес, — попросил голос на том конце линии — Мы немедленно направим к ней лекаря.

Данте задумался. А может быть просто бросить трубку?

Глава 4 Цена, которую мы платим

Половину кабинета занимал огромный аквариум с серебристыми рыбками. Данте подошёл к нему и постучал пальцем по стеклу.

— Это моё давнее увлечение, — признался городской советник Валериан — А вы любите рыбок?

— Я люблю разговоры начистоту, — ответил Данте — У меня не так много времени, чтобы тратить его на пустую болтовню.

Он отошёл от аквариума и опустился на диван.

— Господин Юлиан крайне лестно отзывался о вас, — поджал губы Валериан — Он сказал, что вы — умелый и надёжный человек.

— Я своё дело знаю, — легко согласился Данте — И я очень надёжный. Как стальной гроб.

— Моё дело крайне щекотливое, — начал советник — Моя дочь, Валерия, сбежала из дома. До меня дошли слухи, что она спуталась с какими-то мошенниками. Они называют себя "ловцами душ" или что-то в этом духе. Один из этих новомодных культов. Их сейчас много развелось. Я хочу, чтобы вы вернули мою дочь домой. Я очень люблю Валерию.

— А ещё больше вы любите своё мягкое кресло в городском совете, — ввернул Данте — Если эта история попадёт в бульварные газетёнки, то они похоронят вас заживо.

— Это ещё одна причина для того, чтобы нанять вас, — не стал отрицать Валериан.

— Я готов оказать вам услугу, — сообщил ему Данте.

— Тогда осталось лишь договориться о цене, — обрадовался советник — Сколько вы хотите?

— Я даже не знаю, — задумчиво протянул Данте — Я боюсь продешевить. А сколько стоит честь вашего благородного дома? Сколько стоит ваша карьера? Сколько стоит ваша дочь?

— Вы забываетесь... — с нескрываемым раздражением произнёс Валериан.

— Я могу уйти, — предложил Данте — Если вам неприятно моё общество — только скажите. И я тут же избавлю вас от него.

— У каждого человека — своя цена, — уверенно заявил советник — У каждого. Ну так назовите же свою цену. Я, знаете ли, тоже не люблю тратить своё время впустую.

— Я не продаюсь, — отрезал Данте — Я просто помогаю людям. А они в ответ помогают мне.

— Хорошо, — сдался Валериан — Что я могу для вас сделать?

Данте объяснил, чего он хочет.

— Вы с ума сошли! — возмутился советник — Это невозможно. Почему вы просто не хотите взять деньги? Я готов заплатить вам целое состояние.

— Всего доброго, советник, — попрощался Данте, вставая с дивана — Я надеюсь, что ваша дочь всё же когда-нибудь вырвется из когтей язычников. Вашей карьере это, конечно, уже не поможет. Но зато вы сможете утешиться в окружении родных людей.

— Подождите, подождите... — остановил его Валериан — Я согласен с вашими условиями.

Данте вернулся обратно на диван.

— Осталось утрясти последний вопрос, — объявил он — Мы с вами заключаем сделку. Вы точно знаете, что это означает?

— Что вы имеете в виду? — с подозрением поинтересовался советник.

— Во время моей работы не всегда всё идёт гладко, — пояснил Данте — Иногда мне приходиться срезать углы.

— Вы хотите сказать, что иногда вы... — Валериан был прирождённым политиком — ...как бы это выразиться... выходите за рамки закона?

— Мой ответ что-нибудь изменит? — спросил Данте.

— Нет, — сказал советник после небольшой паузы — Но зачем вы мне это рассказываете?

— Можете считать, что у меня внезапный приступ честности, — отозвался Данте — В последнее время я стал часто размышлять о морали. Недавно один мой должник, уважаемый жрец, отказался возвращать мне свой долг. А на следующий день произошёл этот ужасный погром в Храмовом квартале. Вы, должно быть, читали о нём в "Вестнике". Мой должник посчитал погром знаком свыше и отдал мне то, что моё по праву. Городской совет ведь находится в Старом городе? По-моему, этот район ещё более красив, чем Храмовый квартал. Меня огорчает мысль, что рано или поздно Старый город превратиться в руины. Но, к сожалению, это неизбежно. Время не щадит никого и ничего. Но что-то я заболтался... Итак, по рукам? Или вы уже передумали, советник?

Мужчины встали и пожали друг другу руки. Договор очередного простака с дьяволом был заключен. А когда такая сделка заканчивалась хорошо?

По пустынному переулку оживленно беседуя, брели две девушки в недорогих пальто. Внезапно дорогу им преградил тощий, бледный оборванец.

— Гоните монету, шкуры, — прогнусавил он, доставая из кармана нож — А не то пущу вам кровь.

Одна из девушек — высокая блондинка — испуганно вскрикнула. Её подруга — полноватая и в очках — побледнела и застыла в ужасе. Притаившийся поблизости Данте дал жертвам время на то, чтобы они лучше прониклись всем ужасом ситуации. Безлюдный переулок, холодный блеск стали, щекочущее дыхание смерти на коже. Данте зловеще усмехнулся. Ну что, девочки, вам страшно? Это не беда, сейчас вам станет ещё страшней. Данте медленно досчитал до пяти, а потом выбежал из-за угла.

— Убирайся прочь, мееерзавец! — отважно крикнул он, заслонив собой девушек.

— Подойди и попробуй заставить меня, — подразнил оборванец, ловко крутя в пальцах нож.

Данте двинулся на него. Оборванец выбросил вперёд руку с ножом. Он целил прямо в сердце Данте, но тот ловко ускользнул от удара. Блондинка схватилась за голову и оглушительно завизжала. Данте незаметно подмигнул оборванцу. Тот развернулся и бросился наутёк.

— И не вздумай возвращаться, — прокричал ему вслед Данте, грозно потрясая кулаком — Я мигом сверну тебе шею.

Данте повернулся к девушкам.

— С вами всё в порядке? — участливо поинтересовался он — Это негодяй ничего вам не сделал?

Блондинка облизнула губы и ошеломленно кивнула. Она всё ещё никак не могла прийти в себя.

— Прошу прощения, я совсем забыл о манерах, — Данте учтиво склонил голову — Моё имя — Данте.

— Меня зовут Валерия, — сообщила блондинка, поглаживая свои волосы.

— Петра, — представилась её полноватая подруга. Данте обратил внимание, что у толстушки были разноцветные глаза. Правый карий и серый левый.

— Вы не из столицы, господин Данте? — Валерия первая заметила фальшивый акцент, с которым разговаривал Данте — Вы произносите слова не так, как все остальные.

— Я родом с Закатных островов, — согласился Данте — Только что сошёл с корабля и сразу же угодил в такую историю!

— У вас нет загара, — небрежно обронила Петра — У всех колонистов, которых я видела, была загорелая кожа.

— Я подхватил лихорадку в путешествии, — вывернулся Данте — Мне пришлось задержаться в одном из портов. За месяц, что я провалялся в больнице, весь мой загар сошёл.

— А где же ваши вещи? — недоверчиво огляделась по сторонам Петра — Вы сами сказали, что только что сошли с корабля.

— Мой чемодан украли, — развёл руками Данте — Я отлучился всего на одну минуту. А когда вернулся, то чемодана и след простыл. Я сам виноват. Глупо было оставлять свои вещи без присмотра. Но мы, жители колоний, не очень хорошо знакомы с суровыми столичными нравами.

— У вас был при себе всего один чемодан? — засомневалась Петра.

— Перестань, — резко оборвала её Валерия — В конце концов, это невежливо. Господин Данте спас нас. А ты устраиваешь ему настоящий допрос. Вы уже где-то остановились, господин Данте? Я хотела бы позже встретиться и выразить вам свою благодарность.

— Я ещё не успел устроиться, — Данте состроил печальную гримасу — Большая часть моих денег лежала в чемодане. А те, что у меня при себе... Боюсь, что их не хватит на то, чтобы оплатить номер в гостинице. Но давайте не будем говорить о грустном. Я не хочу взваливать на вас свои проблемы.

— Вы можете переночевать в доме нашей общины, — предложила Валерия — У нас есть свободная комната. А завтра мы что-нибудь придумаем.

— Я право не знаю, удобно ли это, — Данте поджал губы, чтобы скрыть торжествующую улыбку — Мне не хотелось бы стать обузой для вас.

— Бросьте, — отмахнулась Валерия — Это меньшее, чем мы можем отплатить вам. Верно я говорю, Петра?

Толстушка в ответ равнодушно пожала плечами.

Девушки жили в старом доме неподалёку от Большого рынка. По дороге Валерия рассказывала Данте о себе и об их общине. Они называли себя "душеловы".

— Мой отец — чиновник в городском совете, — поведала блондинка — Он — типичный обыватель. Отец думает только о деньгах и о собственном благополучии. Когда-то и я была точно такой же. Но потом я встретила Мастера. Он показал мне путь к свету.

— "Путь к свету"? — переспросил Данте.

— Мастер — великий человек! — восторженно воскликнула Валерия — Вы и сами это увидите. Он научил нас, как проникнуть в мир духов. Что может быть прекрасней, чем прикоснуться к божественному началу?

— Вы общаетесь с духами? — задал вопрос Данте — В смысле, с умершими людьми?

— Только, когда духи не против, — внесла ясность блондинка — Вы мне не верите?

— Боюсь, что я — очень недоверчивый человек, — признал Данте.

— Вы увидите всё собственными глазами, — заверила его Валерия.

— Жду этого с нетерпением, — честно признался Данте — С преогромным нетерпением.

В доме, кроме Валерии и Петры, жили ещё несколько человек. Девушки и молодые люди из приличных семей. Они с любопытством разглядывали незнакомца в потрёпанной кожаной куртке. Данте натянул на лицо дружелюбную улыбку и постарался выглядеть наивным провинциалом, впервые приехавшим в столицу. Наконец его представили тому, кого все называли просто "Мастер". Мастер оказался молодым мужчиной с длинными волосами и тонкими чертами лица.

— Вы — удивительный человек, господин Данте, — произнёс он красивым, певучим голосом — Далеко не каждый готов рискнуть своей жизнью ради незнакомца. Уж во всяком случае, не здесь, не в столице.

— Мы, колонисты, люди старомодные, — поделился с ним Данте — Когда мы видим девушку, которая попала в беду, то выбор для нас очевиден.

— Похвально, похвально, — покивал Мастер.

— Мы те, кто мы есть, — расправил плечи Данте.

После ужина все душеловы уселись за большой стол и взялись за руки. Данте отказался участвовать в ритуале, сославшись на усталость. Он устроился в углу столовой, в кресле с газетой.

— О, духи, поговорите с нами! — торжественно воскликнул Мастер.

Ритуал длился не меньше часа. Время от времени Мастер озвучивал слова, которые донеслись до него из мира духов. Его последователи молча и с уважением слушали. В какой-то момент Данте выглянул из-за газеты. И он увидел, что на него, не отрываясь, смотрит Петра. Проницательные разноцветные глаза толстушки внимательно оценивали Данте.

— Уже поздно, — наконец объявил Мастер — Пора ложится спать. Вы, господин Данте, заночуете в гостевой комнате. Валерия проводит вас.

— Благодарю вас, — Данте прижал ладонь к груди.

— Надеюсь, что вам будут сниться только хорошие сны, — сказал Мастер.

— Вы можете в этом не сомневаться, — ответил Данте.

Все разошлись по своим комнатам. Данте, не раздеваясь, растянулся на кровати и стал ждать, пока все уснут. Прошло около часа. Данте встал с постели, прихватил со столика газету и вышел в общий коридор. Он двигался почти бесшумно. Данте остановился перед комнатой Мастера, развернул газету, просунул её под дверь. Затем он достал из кармана обычную скрепку, разогнул её и сунул в замочную скважину. По другую сторону двери раздался стук упавшего на пол ключа. Данте потянул газету на себя и протащил ключ в щель под дверью. Из комнаты Мастера доносилось ровное сопение спящего человека. Данте вставил ключ в замок и осторожно, без скрипа открыл дверь.

Мастер проснулся, оделся и прошёл в столовую. Обычно за завтраком собирались все душеловы. Но сегодня Мастер увидел лишь пустую комнату. Что, чёрт возьми, здесь происходит? Он обошёл весь дом, заглянув в каждый угол. Душеловы исчезли. Все до одного. Потрясенный новостью Мастер не знал, что ему делать. Он потратил уйму сил и времени для того, чтобы создать общину душеловов. И вот теперь всё это рухнуло. В одно мгновение. Мастер много часов просидел в пустой столовой. Он переосмыслил всю свою жизнь. Мастер надев пальто, вышел на улицу. И больше никогда не возвращался в проклятый дом.

Мастер устроился работать грузчиком на швейную фабрику. Там он и познакомился с Деей. У неё были красивые волосы и очаровательная улыбка. Это была любовь с первого взгляда. Вскоре молодые люди поженились. Через год у Мастера родился сын, а ещё через пару лет — ещё и дочь. Мастер, словно заводная игрушка, сновал по маршруту "Дом-Работа-Дом". Летели года, седели волосы, росли дети. Сын Мастера окончил школу и стал моряком. Дочь вышла замуж за торговца и уехала жить в другой город. Со временем Мастера повысили до должности начальника цеха. Подчиненные уважали его как сурового, но справедливого начальника.

Одним долгим зимним вечером Мастер сидел в окружении любимой жены, детей и внуков. Семья праздновала его семидесятый день рождения. Всё было так хорошо! Тихая, спокойная жизнь в окружении любимых людей... БАХ! Мир разлетелся на осколки. Мастер очнулся в своей постели в доме душеловов. Рядом с кроватью стоял мужчина в старой кожаной куртке. Он улыбался, но его глаза напоминали пару льдинок.

— Отгадай-ка загадку, братец, — предложил Данте — "Какой самый медленный и мучительный вид смерти?".

— Куда всё исчезло? Где Дея? Что с моими детьми? — выстрелил целой очередью вопросов Мастер.

— Нет никакой Деи, болван, — ответил Данте — И у тебя никогда не было никаких детей.

— Ты лжешь! — Мастер попытался сесть, но Данте толкнул его ладонью в грудь и уложил обратно.

— Лежи смирно, — строго сказал он — И раскрой уши пошире. Слушай меня так, словно от этого зависит вся твоя жизнь. Потому что так оно и есть. Есть много способов заставить тебя сделать то, что мне нужно. И я выбрал самый интересный из них. У меня не так много развлечений в жизни, если уж говорить начистоту.

— Я тебя не понимаю, — честно признался Мастер.

— Твоя жизнь. Работа на фабрике. Дея. Дети. Старость. Ничего этого никогда не было, — медленно, словно ребёнку, объяснил Данте — Всё это тебе просто приснилось. Я управляю чувством времени во сне. Я могу взять минуту и растянуть её на часы, месяцы, целые года.

— Нет, нет, нет, — ошеломленно замотал головой Мастер — Я тебе не верю!

— В таком случае, ты еще глупее, чем кажешься, — сделал вывод Данте — А я уже было подумал, что такое просто невозможно. Послушай меня, братец. Я могу крутить подобные сны без остановки. По своему опыту могу сказать, что обычно человек сходит с ума на третьем или четвёртом заходе. Человеческий мозг не способен выдержать таких прыжков по параллельным реальностям. Представь, ты работаешь на швейной фабрике, у тебя двое детей и жена Дея. Я щелкаю пальцами. И вот ты уже моряк и у тебя нет семьи. Я снова щёлкаю пальцами. И ты — парикмахер с необычными наклонностями. Ну как, не желаешь попробовать побить рекорд в три — четыре жизни? Уже завтра ты будешь пускать слюни на койке в лечебнице для душевнобольных. Но перед этим... Я заставлю тебя пройти через настоящий ад. Я могу воплотить в твоих снах все твои глубинные страхи. Я могу наградить тебя неизлечимой болезнью и ты будешь подыхать в страшных муках. Я могу "нарисовать" тебе десяток детей. А потом сделать так, чтобы их убивали у тебя на глазах. Одного за другим. Не торопясь. Помнишь, я загадал тебе загадку? Теперь ты понял, какой самый медленный и мучительный вид смерти?

— Ты — дьявол, — дрожащим голосом произнёс Мастер.

— У всех свои недостатки, — пожал плечами Данте — Но зато я не дурю головы простакам. Итак, делай свой выбор. Ад и безумие или маленькое одолжение мне? Ну, что выбираешь, братец?

Душеловы уже заканчивали завтрак, когда в столовую ворвался растрёпанный Мастер. В его глазах пылал огонёк безумия. Мастер подбежал к Валерии и схватил её за руку.

— Вон! Вон! — прохрипел он — Уходи из этого дома! Немедленно!

— Я не понимаю, — недоуменно взглянула на него девушка — Я ничего не сделала.

— Ты должна уйти, — потребовал Мастер, испуганно косясь на сидящего за столом Данте — Такова воля духов!

Он потащил упирающуюся Валерию к входной двери. Остальные душеловы молча наблюдали за сценой. Мастер распахнул дверь и вытолкнул девушку на улицу. Следом за Валерией полетело её пальто.

— И никогда больше сюда не возвращайся! — крикнул Мастер. Дверь захлопнулась.

— Передайте, пожалуйста, масло, — попросил Данте одного из душеловов.

Валерия сидела на ступеньках дома, обхватив себя руками за плечи. Данте подошёл и присел рядом с девушкой.

— На улице с каждым часом всё холодает и холодает, — завязал разговор Данте — День будет морозным.

— Что мне теперь делать? Куда мне идти? — Валерия повернула голову и взглянула на Данте глазами побитой собаки.

— Если нельзя идти вперёд, то всегда можно повернуть назад, — сказал Данте, наблюдая, как в воздухе медленно кружатся снежинки.

— Я не могу вернуться домой, — воскликнула девушка — Мой отец — настоящая скотина. Он спит и видит, как бы выдать меня замуж за сына одного из его старых дружков.

— У тебя всегда есть выбор, — заметил Данте — Ты можешь сидеть здесь и ждать чуда. Но я не советую тебе этого делать. Я пару раз видел людей, замёрзших до смерти. Неприятное зрелище. Они напоминали куски мороженого мяса. По цвету. И наощупь.

— Ты ничего не понимаешь! — вспылила Валерия — А как же моя свобода? Или, по-твоему, она ничего не стоит?

— Свобода? — усмехнулся Данте — Ты знаешь что такое "свобода"? Это право самому выбирать себе хозяина. Всего-навсего.

— Ты — циник, — бросила девушка

— Да, — легко согласился Данте — Но это не делает меня менее правым.

Данте покосился и увидел, что Валерия дрожит от холода. Он стащил с рук перчатки и бросил их на колени девушке.

— На-ка, надень вот это, — предложил Данте — Тебе станет немного теплей.

— Спасибо, — искренне поблагодарила девушка, натягивая перчатки.

— Отправляйся домой, дорогуша, — негромко произнёс Данте — К горящему камину, отцу-скотине и браку по расчёту.

— Нет, — решительно ответила Валерия.

Теперь её трясло так, что клацали зубы. Девушка упрямо стиснула челюсти, но это не помогло.

— Я дам тебе маленький совет, — сказал Данте — Обычно я не лезу в чужие дела, но ты мне нравишься. Я уважаю людей, у которых есть сила воли. Совет такой — не нужно бежать от проблем. Возвращайся к отцу и борись за свою свободу. Сейчас времена не те, что раньше. Взгляни на меня. Я — чужак, дорогуша. Ещё совсем недавно таких как я, клеймили и гоняли палками по улицам. А сейчас я сижу в "чистом" квартале города и беседую с благородной госпожой.

Около дома душеловов затормозил выдавший виды наёмный экипаж.

— Это за мной, — пояснил Данте, поднимаясь со ступенек.

Он сделал несколько шагов и распахнул заднюю дверцу экипажа.

— Ну, давай прощаться, — сказал Данте — Мы, колонисты, люди чувствительные.

Он широко распахнул свои объятия. Девушка мгновение поколебалась. Потом она встала со ступенек и шагнула вперёд. Данте нежно обнял Валерия. Девушка прильнула к нему.

— Ну, ну, с тобой всё будет в порядке, — прошептал Данте, вдыхая запах волос Валерии.

— Откуда ты это знаешь? — негромко спросила девушка.

— Я об этом позабочусь, — отозвался Данте — И не забудь всё то, что я тебе сказал.

Данте провел рукой по шее Валерии, нащупал болевую точку, осторожно надавил на неё. Девушка вздрогнула и обмякла.

— Сладких снов, красавица, — тихо сказал Данте.

Он подхватил бесчувственное тело Валерии и швырнул его на заднее сидение экипажа. Водитель удивленно поглядел через плечо.

— Моя жена немного перебрала на вечеринке, — поведал Данте, протягивая ему купюру — Ох уж эти женщины. Они никогда не думают о последствиях своих поступков. Отвези её домой, братец. Холмы, дом городского советника Валериана.

— Не похоже, чтобы ваша жена была пьяна, — с сомнением произнёс водитель, разглядывая спящую девушку.

Данте положил на сидение ещё одну купюру.

— Это премия, братец, — сообщил он — За твою природную смекалку. Не забудь адрес — особняк советника Валериана.

— А когда мы приедем на место? — не унимался водитель — Мне, что же, придётся тащить её в дом на себе?

— Просто позвони в дверь и скажи дворецкому, что молодая хозяйка вернулась, — успокоил его Данте — И не забудь попросить, чтобы тебе заплатили. Можешь даже заломить двойную цену. Не мне тебя учить.

— А вот это уже дело! — довольно потер руки водитель.

— Счастливый ты человек, братец, — в голосе Данте чувствовалась бесконечная усталость — Мне даже немного завидно.

Данте захлопнул дверцу экипажа. Он сунул руки в карманы и неторопливо побрёл прочь. Снегопад усиливался.

Данте явился за наградой на следующий день. Дверь особняка открыл сам советник Валериан. Он проводил Данте в кабинет с аквариумом, где прошла их первая встреча.

— Как здоровье вашей дочери? — вежливо спросил Данте, присаживаясь на диван.

— О, всё прекрасно, — отозвался советник — Я отправил Валерию в наш загородный дом. Подальше... от всего этого. Моей дочери нужно время, чтобы прийти в себя. Что произошло в доме этих "ловцов душ"? Валерия отказалась говорить со мной об этом.

— Ваша дочь столкнулась с моим миром, — пояснил Данте — А этого не каждый может выдержать. Далеко не каждый.

— Не желаете ли чего-нибудь выпить? — предложил Валериан.

Он подошёл к шкафу и открыл дверцу.

— Когда я хочу выпить, то я иду в кабак, — жёстко сказал Данте, покончив с любезностями — Я выполнил свою часть сделку. И теперь я хочу узнать, когда я получу награду.

— Боюсь, что... никогда, — голос советника прозвучал как пощечина.

Данте повернул голову и увидел чёрные пропасти ружейных стволов, смотревшие ему прямо в лицо. Валериан держал в руках двуствольное охотничье ружьё. С таким оружием благородные господа любили охотятся на крупную дичь. Или на людей.

— Пока я вас ждал, мне в голову пришла одна мысль, — продолжил советник — Я подумал "Теперь этот чужак знает мой секрет. Что помешает ему в любой момент шантажировать меня?". И я так и не смог найти ответ на этот вопрос. Может быть, вы мне с этим поможете?

— Моего честного слова вам, наверное, будет маловато? — предположил Данте

— Слово чужака... — Валериан скривился — Чего оно стоит?

— Явно больше, чем слово благородного господина, — тяжело вздохнул Данте — Ну и как вы собираетесь всё это обставить?

— Всё очень просто, — охотно пояснил советник — Я отослал всех слуг. Моя дочь за городом. Мы здесь одни. Представьте себе такую картину. Я проводил вечер в тишине и покое. Ко мне в дом вломился грабитель. Мне пришлось пустить в ход оружие.

— Неплохо задумано, — оценил Данте.

— Вы хотите что-нибудь сказать? Напоследок? — полюбопытствовал Валериан, взводя курки ружья — Может быть, даже помолиться?

Данте ничего не ответил. Он откинулся назад и положил ноги на диван.

— Вы что решили выспаться? — усмехнулся советник.

— В прошлый раз вы спросили меня, люблю я рыбок, — сказал Данте — Так вот... Мой ответ — "нет".

Данте привёл в действие свой Дар. Стенка аквариума лопнула и маленький океан выплеснулся в комнату. Волна воды, водорослей и осколков стекла захлестнула Валериана. Он поскользнулся и опрокинулся назад. Уже падая на спину, советник спустил курки. Ружьё бабахнуло и двойной заряд дроби изрешетил потолок кабинета. От грохота выстрелов у Данте заложило уши. Это не помешало ему вскочить с дивана, подобрать упавшее ружьё и опустить его приклад на голову Валериана.

Данте огляделся по сторонам. В кабинете царил настоящий разгром. Весь пол был залит водой. Советник валялся в отключке. На мокром ковре трепыхались несколько серебристых рыбок.

— А вы любите рыбок, советник? — пробормотал Данте, бросая разряженное ружьё на диван.

Схватив Валериана за воротник, Данте протащил его по мокрому полу. Он подтащил бесчувственное тело к письменному столу, выдвинул нижний ящик и аккуратно сунул в него правую руку советника. Данте похлопал Валериана по щекам и тот открыл глаза.

— Больно не будет, — сообщил ему Данте — Я обещаю.

Он пинком захлопнул ящик. Советник издал оглушительный вопль и снова потерял сознание. На этот раз, надолго.

— Я соврал, — признался Данте — Но ты, наверное, и сам это понял.

Валериан очнулся в гостиной своего особняка. Советник был крепко привязан к креслу. Его рот был заткнут какой-то тряпкой. Напротив, точно в таком же кресле, развалился Данте. Между креслами стоял столик, на котором разместились початая бутылка, пара стаканов и пепельница.

— Ваши сломанные пальца, должно быть, жутко болят, — посочувствовал Данте — Вы больше никогда не сможете пожать ими чью-либо руку. Вам не кажется это символичным, советник? Впрочем, вам ни к чему мучатся. У меня есть кое-что, что облегчит ваши страдания.

Данте поднялся с кресла, подошёл к связанному советнику и выдернул у него изо рта кляп.

— Прошу вас... — прохрипел Валериан, ловя широко раскрытым ртом воздух.

Данте достал из кармана пузырёк с мутной ядовито-зелёной жидкостью и вылил его содержимое в рот советнику.

— Сейчас вам станет чуточку полегче, — пообещал Данте, вставляю кляп назад.

Он обернулся, взял со столика бутылку и поднёс её к глазам.

— "Горная настойка", — прочитал он надпись на этикетке — Что за гадость вы, благородные господа, пьёте?

Данте разжал пальцы. Бутылка упала на пол и разлетелась вдребезги. Настойка забрызгала весь ковер. Несколько капель даже попало на штаны советнику.

— Вы думаете, что я слишком остро реагирую на ваше предательство? — продолжил Данте, как ни в чём не бывало — Это не так. Поймите меня правильно... Тут ведь не в предательстве дело. Дело в моей репутации. Я не какой-нибудь кровожадный, мстительный псих. Ломать вам пальцы не доставило мне удовольствия. Просто это нужно было сделать. Вот и всё.

Данте не спеша пересек комнату и открыл ящик письменного стола. Внутри лежали трубка, пачка табака и несколько спичечных коробков. Данте взял первый попавшийся коробок и вернулся назад. Он плюхнулся в своё кресло, перекинул ногу через подлокотник и достал из коробка спичку. Советник с ужасом наблюдал за всем происходящим.

— Порой мне приходиться вести дела с очень опасными людьми, — Данте чиркнул спичкой и принялся любоваться на пламя — Эти люди уважают только силу. Они должны знать, что меня нельзя обманывать. Они должны знать, что мне нельзя просто сказать "Ой, извини, но я передумал". Они должны знать, что я готов пойти на всё для того, чтобы получить своё. Я не жалел ни сил, ни времени, ни денег, чтобы приучить их к этой мысли. И тут очень важно не давать слабины. Достаточно всего один раз простить долг и — всё. Все сразу решат, что расплачиваться с тобой — это вовсе не обязательно.

Данте бросил обгорелую спичку в расплывшуюся на ковре лужицу настойки. Советник замычал и вытаращил глаза. По его лбу скатилась капля пота.

— Вы что-то сказали, советник? — Данте приставил ладонь к уху — Должно быть мне показалось. О чем я говорил? Ах да! Я рассказывал вам о долгах. Так вот... У нас в Доках говорят "Даже смерть долгов не косит". Мудрое изречение. Жалко, что далеко не все к нему прислушиваются. Время от времени всегда найдётся какой-нибудь умник, который захочет тебя облапошить, — Данте зажёг ещё одну спичку — На подобный вызов нужно отвечать быстро и безжалостно.

Спичка описала в воздухе дугу и упала на пропитавшийся крепким алкоголем ковер. Ковер мгновенно вспыхнул ярким пламенем. Советник задергался как сумасшедший, пытаясь освободиться от веревок. По его штанам расплылась мокрое пятно.

— Вы боитесь огня, советник? — Данте закашлял от дыма — Почему? Однажды этот мир сгорит дотла.

Огонь быстро перекинулся на шкаф, а от него занялся стена. Вскоре пылала вся гостиная. Данте сидел в кресле, не обращая внимания на жар от пламени. Он, не мигая, наблюдал, как советник извивается и беззвучно кричит.

— Ну, разве это не восхитительное зрелище? — Данте указал рукой на огонь, пляшущий по всей комнате.

Потом он встал с кресла и развязал Валериана. Советник опустился на четвереньки и хрипя, пополз к входной двери. Данте обогнал его и вышел из горящего особняка. В воздухе медленно танцевали снежинки.

Они подловили Данте, когда он выходил из "Последнего ужина". Около кабака резко притормозил экипаж. Из него вылезли двое мужчин в синей форме стражников. Ещё один остался сидеть за рулём.

— Ты арестован, — заявил один из стражников.

— Я не слышал этой фразы уже несколько недель, — признался Данте — Я уже начал беспокоиться, не случилось ли чего.

— Надень-ка вот это, — продолжил стражник, отстегивая от пояса наручники.

— Подойди и надень их сам, — предложил ему Данте.

Стражник номер два нехотя потянул из кобуры револьвер и направил его на Данте.

— У вас, служивых, чувства юмора не на грош, — печально вздохнул Данте, медленно поднимая руки вверх.

Его тут же заковали в наручники и обыскали, вытряхнув всё из карманов.

— У него при себе всего десять монет... — разочарованно протянул один из стражей закона.

— А ты чего хотел? — резко оборвал его товарищ — Это же грязный чужак.

Данте запихнули в экипаж. Машина тронулась с места, быстро пересекла Злодейский мост и направилась к центру города.

— И куда же мы едем? — полюбопытствовал Данте, зажатый на заднем сиденье между двумя стражниками — Если в какое-нибудь приличное заведение, то боюсь, что я неподобающе одет.

— Об этом можешь не беспокоиться, — успокоил его один из конвоиров — Там, где ты скоро окажешься, одежду выдают.

Вскоре экипаж остановился у серого мрачного здания, расположенного в Старом городе. Данте недовольно поморщился. Ему уже приходилось раньше бывать в штабе стражи. И ничем хорошим это никогда не заканчивалось. Стражники вытащили Данте из экипажа, провели его по первому этажу штаба, втолкнули в комнату для допросов. В допросной Данте деликатно уронили на стул, крепко прикрученный к полу. Место за столом занял дознаватель с уставшим лицом.

— Где вы находились вчера вечером? — официальным тоном спросил он.

Данте ничего не ответил. Он с любопытством изучал бурое пятно на полу комнаты.

— Где вы находились вчера вечером? — чуть громче повторил дознаватель.

— А вы знали, что человеческая кровь очень плохо отмывается от пола? — Данте указал подбородком на пятно.

Дознаватель оторвался от бумаг и уставился на него давящим взглядом.

— Если вы хотите сделать всё правильно, — пустился в объяснения Данте — то нужно посыпать кровавое пятно содой. А потом долго-долго тереть его щёткой. Лучше всего выбрать для этого щётку с жёсткой щетиной. Она хорошо отчищает засохшую кровь.

Дознаватель раздраженно дёрнул плечом и покосился на свои наручные часы.

— Раз уж вы не хотите разговаривать, то я пойду выпью чаю, — произнёс он.

Дознаватель повернулся к красномордому стражнику в форме, стоящему за спиной у Данте.

— Меня не будет десять минут, — сообщил он — Ровно десять минут.

Красномордый кивнул. Как только за дознавателем закрылась дверь, стражник расстегнул мундир и аккуратно повесил его на спинку стула. Потом он медленно засучил рукава рубашки.

— Ну не можете вы без показухи, верно? — усмехнулся Данте.

— В первый раз я спрошу тебя вежливо, — разлепил губы стражник — Так где ты был вчера вечером?

— Я сберегу твоё время, братец, — сказал Данте — Со мной такое не сработает. Разные люди частенько пытались заставить меня отвечать на их вопросы. Но у них ничего не вышло. Я давным-давно привык к подобному обращению.

— Хорошо, будь по-твоему, — согласился красномордый — Поговорим на доступном тебе языке.

Он шагнул вперёд и ударил Данте наотмашь по лицу.

— Теперь тебе крышка, чужак, — поведал ему стражник — Ты покалечил уважаемого человека и поджёг его дом. Тебя видели на месте преступления. Так что лучше сознайся сам. Ну, ты хочешь мне что-нибудь сказать?

Данте кивнул. Затем он наклонился вперёд и сплюнул кровь прямо на начищенный ботинок стражника. У Данте тут же зазвенело в ушах. На этот раз красномордый ударил его не ладонью, а кулаком. Данте тряхнул головой, прищурился и заметил обручальное кольцо на руке стражника. Красномордому такое внимание к его персоне пришлось не по душе.

— На что это ты пялишься, урод? — рявкнул он.

— Твоё лицо... оно кажется мне знакомым, — с трудом выдавил из себя Данте — Это не твою мамашу я однажды трахнул?

Новый удар по лицу. Комната покачнулась перед глазами у Данте.

— С тебя хватит? — поинтересовался стражник — Спрашиваю ещё один раз. Где ты был вчера вечером?

— Славное у тебя колечко, — заметил Данте — Тебе его подарила жена? Знаешь, братец, иногда любовь причиняет невыносимую боль.

Данте сосредоточился на кольце красномордого и потянулся к нему Даром...

По первом этажу штаба стражи прокатился вопль. Мгновением позже в комнату для допросов ворвались несколько стражников в форме и знакомый Данте дознаватель. Они увидели скованного наручниками и мирно сидящего на стуле Данте. Красномордый стражник катался по полу, пытаясь стащить с пальца обручальное кольцо. Он жалобно стонал. В воздухе противно пахло палёной кожей. Кольцо на руке красномордого плавилось, словно под действием высокой температуры.

— Что ты с ним сделал? — испуганно заорал на Данте дознаватель.

Данте хотел пожать плечами, но скованные за спиной руки не давали ему этого сделать.

— Наверное, ваш человек ушиб руку об мою челюсть, — предположил он — Это профессиональная болезнь всей вашей братии.

— Отведите его в камеру, — распорядился дознаватель — Пускай судья сам разбирается с этим гётом.

Данте провёл ночь в камере в подвале штаба стражи. Утром на него нацепили наручники, затолкали в экипаж и под конвоем доставили в городской суд. Здесь Данте предстал перед сонным пожилым судьей.

— "Император и народ империи против человека, именующего себя Данте", — громко объявил секретарь.

Судья поднял глаза и изучающе уставился на стоящего перед ним мужчину в кожаной куртке пилота. Он сделал вид, что не замечает ссадин на лице Данте.

— Вы знаете, почему вы оказались здесь? — задал первый вопрос судья.

— Я не припоминаю, чтобы кто-нибудь спрашивал моего мнения, — хмыкнул Данте.

— Городской советник Валериан обвиняет вас... — судья заглянул в лежащие перед ним бумаги — в краже с взломом, побоях, угрозе убийством, попытке убийства и поджоге. Что вы можете сказать по этому поводу?

— Я могу сказать, что у советника Валериана очень богатая фантазия, — отозвался Данте.

— Бросьте паясничать, — повысил голос судья — И отвечайте на заданные вам вопросы. Вы признаёте себя виновным?

— Нет, не признаю, — отчеканил Данте.

— Пригласите, пожалуйста, свидетеля, — попросил судья своего секретаря.

Секретарь вышел в коридор. И вскоре вернулся, ведя за собой молодого мужчину в форме стражи.

— Расскажите суду о том, что вам известно, — обратился к стражнику судья.

— Ну... — стражник почесал затылок — Вчера вечером к нам в участок прибежал господин советник. Он сказал, что к нему в дом вломился какой-то чужак. Советник попытался его задержать. Тогда грабитель сломал ему руку и поджёг дом. Мы показали господину советнику журналы с фотографиями зарегистрированных чужаков. Он указал на фото вот этого гёта... простите, этого человека. Вот и всё.

— Этого вполне достаточно, — удовлетворенно произнёс судья — Я думаю, что...

— У меня есть пара вопросов, — перебил его Данте — Я могу задать их свидетелю?

Судья недовольно поморщился, но всё же кивнул. Данте повернулся к стражнику

— Скажите, пожалуйста, — начал он — как вёл себя господин советник? Когда он явился к вам в участок?

— Ну, советник явно был расстроен, — стражник осторожно подбирал слова.

— И это всё? — засадил поглубже крючок Данте — Вам ничего не показалось странным?

Стражник замялся. Он нервно облизнул губы.

— Напоминаю вам, что вы находитесь в суде, — предупредил его Данте — Лжесвидетельство — это серьёзное преступление. Очень серьёзное преступление.

— Господин советник был... немного не в себе, — неохотно признался стражник — Он заговаривался.

— Поясните, пожалуйста, свои слова, — дожал его Данте.

— Советник кричал, что мир погибнет в огне, — продолжил стражник — А ещё глаза... Его зрачки были расширены. Как... как после дозы зелья.

— Спасибо за прямоту, — поблагодарил его Данте — Я думаю, что всё, сказанное господином советником можно подвергнуть сомнению.

— Этого недостаточно, — подал голос судья — Для того, чтобы опровергнуть слова такого уважаемого гражданина как советник Валериан нужно куда больше.

— Около сотни, — небрежно бросил Данте.

— Что вы имеете в виду? — не понял судья.

— Во всей столице не больше сотни чужаков. Но, по словам свидетеля, советник заявил, что его ограбил чужак. И как же господин Валериан понял, кто стоит перед ним? — Данте посмотрел на стражника — Вы спросили его об этом? И что он вам ответил? То, что мир погибнет в огне?

— Я... мы... — стражник запаниковал, и не смог вымолвить ничего вразумительного.

В зале суда повисло неловкое молчание. Глаза Данте азартно блеснули. Он чувствовал, как дело против него разваливается, словно карточный домик.

— Учитывая новые сведения, я вынужден закрыть дело, — разочарованно вздохнув, сообщил судья.

Данте улыбнулся своей насмешливой улыбкой. Это событие не ускользнуло от судьи.

— Вы признаны невиновным, — судья уставился на Данте — Но в ходе заседания вы допустили некоторые оскорбительные высказывания. И поэтому я приговариваю вас к штрафу в тридцать империалов. За неуважение к императорскому суду.

— Я не буду платить, — твёрдо заявил Данте.

— У вас нет тридцати империалов? — уточнил судья.

— Если поискать, то, пожалуй, найдутся, — Данте вспомнил недавний выигрыш со звериных боёв.

— Тогда о чём идёт речь? — не понял судья.

— Я не буду платить, — упрямо повторил Данте — Это не в моих правилах.

— Вы понимаете, что если не заплатите штраф, то окажетесь в тюрьме? — полюбопытствовал судья.

Данте ничего не ответил.

— Что ж, это ваш выбор, — кисло сказал судья — В таком случае, следующую неделю вы проведёте в городской тюрьме. Я надеюсь, что это научит вас уважать правосудие. Дело окончено.

Судья сделал знак рукой. Стражники надели на Данте наручники и вывели его из здания суда через чёрный ход. На улице их ждал большой тюремный фургон.

Дверь фургона лязгнув, распахнулась. Данте заслонил глаза скованными руками и зажмурился от ударившего по глазам света. Он увидел несколько крепких парней в форме и с дубинками. Один из тюремщиков держал на поводке сторожевого ящера. Это было не лишней предосторожностью. Городская тюрьма не просто так называлась "Яма". Здесь содержались самые жестокие и опасные преступники столицы.

Данте вылез из фургона. Ящер злобно рычал и рвался с поводка. Данте повернул голову и внимательно посмотрел в глаза зверю. Ящер жалобно заскулил.

— Эй ты, давай пошевеливайся, — замахнулся дубинкой тюремщик с седыми волосами.

Седой надзиратель проводил Данте в канцелярию. Там за обшарпанным столом сидел служащий тюрьмы — щуплый и в очках. Перед его столом выстроилась целая очередь из новоприбывших заключенных. Данте внимательно пригляделся к ним. Некоторые из заключенных выглядели спокойными и самоуверенными. Другие дрожали или испуганно озирались по сторонам. С Данте сняли наручники. Он с наслаждением потёр затёкшие запястья.

— Ты уже раньше бывал в тюрьме? — поинтересовался служащий у Данте, когда подошла его очередь.

— А что, похоже на то?

Служащий оторвался от бумаг и кивнул одному из надзирателей. Тот с размаху ткнул Данте дубинкой в бок.

— Отвечай на вопрос, гёт, — прорычал тюремщик.

— Я у вас впервые, — сказал Данте, разгибаясь — Но мне уже здесь нравиться.

Служащий что-то записал в лежащий перед ним журнал. Потом он толкнул журнал к Данте.

— Распишись внизу страницы.

Данте взял ручку и поставил крестик вместо подписи. Служащий скорчил презрительную гримасу.

— Чёртовы чужаки, — проворчал он — Вы даже писать толком не умеете.

— Зато мы любим поболтать.

— Заткни свою поганую пасть, — оборвал его служащий — И раздевайся. Догола.

— Что? Прямо так сразу? На первом свидании? — поразился Данте.

Служащий строго взглянул на него поверх очков. Данте снял с себя всю одежду и сложил ее на стуле.

— У тебя много шрамов, — отметил служащий, разглядывая обнажённое тело Данте.

— Я часто слышу эту фразу, — признался Данте

— Где ты их заработал? — прищурился служащий

— У меня неуживчивый характер, — признался Данте — Я плохо схожусь с людьми.

— Жалобы на здоровье есть? — официальным тоном осведомился служащий.

— У меня болит бок, — охотно поделился с ним Данте — Такое чувство, будто меня стукнули по нему дубинкой.

— Итак, жалоб на здоровье нет, — ответил сам себе служащий.

Данте выдали одежду мышиного цвета.

— Свои тряпки ты получишь, когда будешь выходить, — пояснил служащий в очках — Конечно, если раньше тебя не вынесут вперёд ногами.

Когда Данте оделся, служащий подозвал жестом седого тюремщика.

— Это новенький. Засуньте его в западное крыло, — приказал он — Пакс быстро отобьет у него охоту зубоскалить.

Данте вновь заковали в наручники и провели по лабиринту коридоров. Седой надзиратель был в отличном настроении. Он насвистывал популярную песенку и покачивал при ходьбе связкой ключей. Каждый раз, когда они оказывались перед закрытой дверью, тюремщик отпирал её, отступал в сторону, пропуская вперёд Данте, заходил следом и закрывал замок. На пятой двери Данте внезапно понял, что уже не представляет, в какой части тюрьмы он находиться. Наконец Данте и его конвоир оказался в небольшом зале, в который выходили несколько десятков стальных дверей. Их встретил крупный рыжеусый мужчина в форме тюремщика.

— Я — старший надзиратель Пакс, — представился рыжеусый — Это моё крыло. И здесь ты будешь играть по моим правилам. Правило номер один. Я не знаю, кем ты был на воле. Но тут ты — никто, пустое место, плевок на полу. А я — царь и бог. Это я решаю, когда выпустить тебя из камеры. Я могу запретить тебе прогулку или свидание. Будешь выпендриваться — и я превращу твою жизнь в ад. Ты меня понял, гёт?

— Да, — ответил Данте.

— Наверное, ты хотел сказать "Да, господин старший надзиратель", — уточнил Пакс.

— Наверное, да, господин старший надзиратель, — согласился Данте.

— Правило номер два, — продолжил Пакс — Если какой-нибудь надзиратель говорит тебе что-то сделать, то ты это делаешь. Или ты очень сильно пожалеешь. Это понятно?

— Да, — ответил Данте.

Пакс посмотрел на него долгим, давящим взглядом.

— Да, господин старший надзиратель, — поправился Данте.

— И последнее правило, — Пакс почесал давно сломанный нос — У нас тут нет невиновных. Просто есть те, кто виновен не в том, в чём его обвиняют. Если хочешь хорошее отношение к себе — заслужи его. Итак, нам следует ждать от тебя неприятностей?

— Я так не думаю, господин старший надзиратель.

Пакс отвёл в сторонку седого тюремщика. Работая в тюрьме, старший надзиратель научились хорошо разбираться в людях. От этого умения напрямую зависела жизнь любого охранника. Поэтому когда Пакс не мог понять, что происходит в голове какого-нибудь заключенного, то это его сильно беспокоило. Вот взять хотя бы этого чужака. Парень был явно новичком в тюрьме, но при этом он был на удивление спокоен. И это ледяное спокойствие раздражало Пакса.

— Присмотри за этим типом, — попросил он седого надзирателя — Он мне не нравиться. От таких уродов только и жди беды.

Седой тюремщик отпер дверь и втолкнул Данте в тесную камеру.

— Добро пожаловать в Яму, ублюдок, — весело сказал надзиратель.

Дверь камеры с лязгом захлопнулась. Данте осмотрелся по сторонам. Двухъярусная кровать, зловонная дыра в углу и всё. С верхней койки кровати спрыгнул круглолиций мужчина в мятой тюремной робе. Он с любопытством разглядывал своего нового сокамерника.

— А у вас тут мило, — завязал разговор Данте — Просто и ничего лишнего. Мне по душе такой стиль. Он напоминает мне о доме.

— За что ты здесь? — спросил мужчина.

— Из-за своего длинного языка, — ответил Данте — Я слишком много болтал с незнакомыми людьми.

— Ха, а ты шутник, как я погляжу, — хмыкнул мужчина — Ты можешь звать меня Мурмур.

— Как? — не поверил своим ушам Данте.

— Мурмур, — повторил мужчина — Люди болтают, что я похож на кота.

— Меня зовут Данте. И чего только про меня люди не болтают. Ну и как же ты оказался в Яме?

— Я медленно бегал, — пожал плечами Мурмур — От стражников.

— Это серьёзное преступление, — кивнул Данте — А вот я угодил за решётку за неуважение к суду.

— Да разве за такое сажают в тюрягу? — недоверчиво спросил Мурмур.

— Ни разу про такое не слышал, — честно признался Данте — Но всё когда-нибудь бывает в первый раз.

— Ты что плюнул в лицо судье? Или что типа того? — заинтересовался Мурмур.

— Я просто был самим собой, — тяжело вздохнул Данте — А императорский суд посчитал, что это преступление.

— Придется тебе сбавить обороты, земляк, — посоветовал Мурмур — Тут, у нас, такое не пройдёт. Ты уже познакомился со стариной Паксом? Это подлый сукин сын. Мой тебе совет — никогда не бодайся с надзирателями. Просто кивай, говори "Да, господин надзиратель" и делай, что тебе велят. Надзирателям на нас плевать. Они просто хотят, чтобы всё было тихо и спокойно. Это и есть вся их работа. Они следят за тем, чтобы ничего не происходило.

— А кто здесь заправляет на самом деле? — полюбопытствовал Данте.

— А тебе что за дело до этого? — подозрительно взглянул на него Мурмур.

— Просто хочу узнать, как тут всё работает, — пояснил Данте.

Мурмур расслабился.

— Самый главный в Яме — это Большой человек. Да, да, тот самый. Он имеет долю со всего, что крутится в тюряге. Без его слова здесь ничего не делается. Хочешь работать на кухне — говори с ним. Нужна любая поблажка — иди к нему.

— И что, Пакс просто закрывает на это глаза? — не поверил Данте.

— А куда он денется? Большой человек платит ему с воли, — внес ясность Мурмур — Это неплохая прибавка к жалованию тюремщика.

— А откуда ты всё это знаешь? — задал вопрос Данте.

— Люди болтают, — просто ответил Мурмур — Один сказал другому, а тот передал третьему. Ну а чем здесь ещё заняться то?

После обеда Данте и Мурмура вывели на прогулку. Во внутреннем дворике тюрьмы находилось три десятка человек. Заключенные стояли группками по двое-трое, курили и болтали. Надзирателей нигде не было видно. Данте повернул голову и заметил, что с другой стороны двора за ним наблюдают несколько парней. Один из них — с редкими рыжими волосами — поймал взгляд Данте. Рыжий мерзко ухмыльнулся и медленно провел ладонью по горлу.

— Что это за шуты? — спросил Данте у Мурмура — Вид у них боевой.

— Это парни из Доков, — прикрыв рот рукой, ответил Мурмур — Из банды "Висельники". Они работают тут уборщиками. Самая классная работёнка в этой дыре. Целый день можно свободно гулять по Яме.

— Похоже, что они себя не перетруждают, — заметил Данте.

Он наклонился, провел рукой по полу и набрал в ладонь горсть пыли.

— Если тебе что-нибудь нужно, то смело обращайся к уборщикам, — сказал Мурмур — Они достанут тебе всё, что захочешь. "Туман". Газеты. Могут и жратвы нормальной подогнать.

— И чем за всё это платят? — полюбопытствовал Данте.

— У нас тут нет денег, — просветил его Мурмур — За всё расплачиваются куревом. Или телом.

— Я не настолько сильно люблю свежие газеты, — покачал головой Данте.

Он краем глаза заметил приближающихся к ним "висельников".

— Шёл бы ты отсюда, — посоветовал Данте своему сокамернику — Сейчас тут будет грязно.

— Ну, удачи тебе, земляк, — Мурмур быстро пошел прочь.

Данте увидел, как один из "висельников" достал что-то из кармана и украдкой передал это рыжему бандиту. Рыжий вразвалку подошёл к Данте.

— Левша передаёт тебе привет, — прогнусавил он — Он говорит, что ты должен ему несколько пальцев. С процентами.

— Мне не нужно неприятностей, — миролюбиво произнёс Данте.

Он попытался пройти мимо, но "висельники" преградили ему дорогу. В опущенной руке рыжего сверкнул кусок заточенной стали. У Данте не было времени на раздумья. Он выбросил вперёд левую руку, схватил нож за лезвие, а правой рукой швырнул в лицо бандиту горсть пыли. Рыжий громко чихнул и выпустил из рук заточку. Данте мгновенно завладел оружием и ловко перебросил нож из руки в руку. "Висельники" не ожидали такого развития событий. Они испуганно шарахнулись в разные стороны.

— Вам, полотёрам, нужно лучше стараться, — оскалился Данте, зловеще поигрывая ножом — На площадке очень пыльно. В следующий раз трите пол швабрами тщательней.

"Висельники" молча наблюдали, как он уходит. Данте отошёл подальше от бандитов и незаметно бросил заточку на пол. Потом он достал из кармана носовой платок и замотал левую ладонь, которую он порезал об лезвие ножа. Заключённые на площадке глазели на него с открытыми ртами. Данте дружелюбно помахал им рукой. Раненную ладонь противно саднило.

В столовой Мурмур сел рядом с Данте.

— Я видел то, что произошло во дворе, — сообщил он, тщательно пережевывая пищу — Ты только что появился в тюряге, а уже сцепился с серьёзными парнями. Что с тобой не так, земляк?

— В двух словах этого не объяснить, — отмахнулся Данте.

— У "висельников" большие связи в тюрьме, — предостерёг его Мурмур — Так что теперь ходи и оглядывайся.

Данте посмотрел на единственного охранника, находящегося в столовой. Тот отвернулся и старательно не смотрел в их сторону. Слишком уж старательно. Данте тяжело вздохнул. Он включил Дар, сосредоточился на стоящей перед ним кружке и довёл её содержимое до кипения.

— Я не из тех, кто ходит и оглядывается, — сказал Данте — Я из тех, кого бояться увидеть, когда смотрят через плечо.

— Дело твоё, — пожал плечами Мурмур.

Данте услышал, как стих шум голосов в столовой. Мурмур посмотрел ему за спину и дважды мигнул. Но Данте не нуждался ни в чьих предупреждениях. Он уже уловил кожей на шеи движение воздуха. Данте мгновенно спрятал руку внутрь рукава робы, взял этой самодельной прихваткой горячую кружку. Ещё секунда и станет слишком поздно. Данте резко обернулся и выплеснул кипяток из кружки в лицо подкрадывающемуся к нему рыжему "висельнику". От дикого человеческого вопля задребезжали стёкла. На пол со стуком упал самодельный нож, который должен был воткнуться в спину Данте.

— Мои глаза! — орал катающийся по полу убийца-неудачник — Мои глаза! Я ничего не вижу!

— А на что тут любоваться, братец? — бросил через плечо Данте — Тюряга есть тюряга.

Взвыла сирена. В столовую вбежало полдюжины надзирателей. Они, размахивая дубинками, оттеснили заключенных к стене. Двое тюремщиков подхватили под руки стонущего рыжего и потащили его в лазарет. Заключенные улюлюкали и выкрикивали непристойности.

— Жалко, что ты у нас ненадолго, — обратился Мурмур к Данте — С тобой не бывает скучно.

По дороге в свою камеру Данте встретил старшего надзирателя. Данте хотел пройти мимо, но Пакс схватил его за грудки и толкнул к стене.

— Посмотрим, что у тебя в карманах, дружок, — процедил сквозь зубы тюремщик.

Данте поднял руки и расставил ноги. Старший надзиратель ощупал Данте с ног до головы и ничего не нашёл.

— Я слышал, что ты завел себе новых друзей, — произнёс Пакс.

— Быстро тут распространяются новости, — заметил Данте.

— Это моё крыло, — веско обронил старший надзиратель — Всё, что здесь происходит, происходит только с моего ведома.

— Я буду иметь это в виду, — кивнул Данте.

— Ты — опасный мужик, — с ноткой уважения в голосе заметил Пакс — А так по виду и не скажешь. Во что ты играешь? Калечишь заключенных. Дразнишь охрану.

— Я просто хочу отсидеть свой срок и выйти на волю, — честно признался Данте.

— Пару лет назад у нас уже был один такой умник, — поделился с ним Пакс — Он тоже решил, будто он тут самый крутой. И что ему всё можно. Однажды ночью в камеру к крутому парню ввалились несколько охранников с дубинками. И вышибли из него всю его крутизну. После этого он резко поумнел.

— Это я тоже буду иметь в виду, — снова кивнул Данте.

— Продолжай в том же духе и долго ты здесь не протянешь, — заключил старший надзиратель — А теперь двигай в свою камеру. И ночью спи чутко.

Вечером, когда погасили свет, Мурмур завязал разговор с Данте.

— Можно тебя кое о чем спросить? — осторожно начал он.

— Давай останемся просто друзьями, — отозвался Данте — Ты мне, конечно, нравишься. Но не столько.

— Да я не об этом, — испугался Мурмур — С чего ты решил, что я...

— Успокойся, я просто пошутил. Валяй, спрашивай, о чём хотел, — разрешил Данте. Он лежал на койке, заложив руки за голову и пялился на живописные трещины в стене.

— Меня мучает один вопрос, — признался сокамерник — Ты здорово обварил того рыжего парня.

Данте издал неопределенный звук. Нечто среднее между утвердительным мычанием и выражением неодобрения.

— Я вот это к чему... — быстро сказал Мурмур — Я провёл пару лет в этой дыре. И за всё это время я ни разу не пил горячего чаю. Нам подают его, когда он уже остыл. Чёртовы повара! Ты что подкупил кого-нибудь на кухне? Для того, чтобы тебе налили в кружку кипятку? Да?

— Мне просто повезло, — решил не вдаваться в подробности Данте — Я очень везучий человек.

— Я тоже, — засмеялся Мурмур — И смотри куда это нас привело?

— Одна маленькая ошибка, — пояснил Данте своему сокамернику — Ты можешь быть любимчиком судьбы. Ты можешь иметь всё и иметь всех. Ты можешь держать судьбу за задницу. Но всего одна малюсенькая ошибка — и ты уже в Яме.

— Тот рыжий парень ослеп на один глаз, — перевёл разговор на другую тему Мурмур.

— Это был его выбор, — просто ответил Данте — Я не искал той драки.

— Ты напоминаешь мне змею, — восхищенно заметил сокамерник.

— Ну, спасибо... наверное, — Данте перевернулся на бок и подложил под голову ладонь.

— Я вырос в деревне, — поведал Мурмур — Мальчишкой я часто играл в лесу. Самое страшное, на что можно там наткнуться — это змея. Она греется на солнышке и никого не трогает. Но стоит лишь кому-нибудь её побеспокоить и он — мертвец. Змея прыгает и жалит насмерть.

— Всегда найдется какой-нибудь болван, — Данте зевнул — Который, любит дёргать змей за хвост. Просто ради развлечения.

— Если тюремщики получат доказательства, что ты уделал того парня, то ты схлопочешь на полную катушку, — продолжил сокамерник — Тебя сошлют на рудники. А уж там люди дохнут словно мухи. Но я не думаю, что рыжий сдаст тебя надзирателям. Он хорошо знает, что в Яме делают со стукачами. С этой стороны, тебе бояться нечего. Но вот "висельники"... Это совсем другое дело. Они так просто это не оставят.

— В этой тюрьме осталось ещё много кипятка, — успокоил его Данте — Его на всех хватит.

— Слушай, я это серьезно, — забеспокоился Мурмур — Теперь тебе нужно быть настороже. Постоянно.

— Хорошо, что никто не видит, как я по ночам рыдаю в подушку, — сказал Данте.

— Сегодня все спрашивали меня о тебе, — признался сокамерник — Люди признают, что у тебя большие яйца. Это кое-что значит в Яме. Но даже этого мало для того, чтобы выжить в этой дыре. Тюряга и не таких обламывала. Был тут один парень. Он сидел со мной до тебя. Славный малый. Не раскисал и никому не давал себя в обиду. Жена навещала его каждый месяц. Но вот однажды она не пришла на свидание. И всё — парень сломался.

Мурмур замолчал.

— О, и что с ним произошло? — спросил Данте.

— С парнем, который тянул срок до тебя? — переспросил Мурмур — Он умер. От передозировки.

— Передозировка "туманом"? — полюбопытствовал Данте.

— Передозировка жизнью, — уточнил сокамерник — Однажды он повесился в душевой. Спокойной ночи, земляк.

На время оставим Данте с Мурмуром. Несколькими этажами выше их тесной, тёмной камеры как раз происходило кое-что интересное. Это не имеет отношения к нашему повествованию. Но это занятно.

Мужчина лежал на кровати, когда услышал, как в замке повернулся ключ. Он вскочил с койки и до боли сжал кулаки.

— Нет! Нет! Нет! — прошептал он — Только не это!

Дверь с лязгом распахнулась и в камеру вошёл человек. Это был трактирщик, хозяин "Последнего ужина". В руках он нёс корзинку с продуктами. Дверь камеры тут же захлопнулась.

— А, это ты, папаша, — облегченно вздохнул мужчина — А я уже было решил, что за мной явился палач.

— Я принёс тебе еды, — сообщил ему трактирщик — Сыр. Рыба. Немного вина. Я помню, что ты заказывал его, когда захаживал в мой кабак.

— Я не хочу есть, — помотал головой мужчина.

— Ты должен поесть, — настоял трактирщик — Таков порядок. Другого шанса у тебя не будет. Утром тебя казнят.

— Нет! Я не виноват! Это не я! Это всё мои дружки! — закричал смертник. У него задёргался глаз.

Трактирщик поморщился.

— Зря ты мне всё это рассказываешь, — мягко сказал он — Я ничем не могу тебе помочь.

— Папаша, скажи им, — смертник схватил трактирщика за руку — Скажи тюремщикам, что я сдам им кого угодно. Я расскажу им всё, что они хотят знать. Только не нужно меня казнить!

— Тюремщики знают уже всё, что им нужно знать, — печально покачал головой трактирщик — Теперь уже слишком поздно. Никто не остановит твою казнь.

Смертник опустился на койку и закрыл лицо руками.

— Скажи мне... Это больно? — тихо спросил он.

— Я не знаю, — покачал головой трактирщик.

— Ну, конечно, откуда же тебе это знать, — обреченно заметил смертник.

— Ты точно не будешь есть?

— Нет, мне и кусок в горло не полезет.

— Жаль, — сказал трактирщик, доставая из кармана шнурок и наматывая его на пальцы — Это дало бы тебе лишних полчаса жизни.

Смертник открыл рот, он не успел ничего ответить. В одно мгновение шнурок обвился вокруг его шеи. Двадцать минут спустя трактирщик уже выходил из ворот Ямы.

— Быстро ты сегодня отработал, — обронил один из тюремщиков, куривший около входа.

— Я же — профессионал, — отозвался главный палач городской тюрьмы. Трактирщик поднял голову вверх. Небо над городом начало светлеть. Начинался новый день.

Когда Данте вышел в тюремный дворик, все заключенные уставились на него. Данте принялся неторопливо прогуливаться по двору. За спиной он слышал смешки и шушуканье. Некоторые из заключенных кивали ему в знак приветствия. Сцепившись с "висельниками", он заслужил их уважения. Поразмяв ноги, Данте остановился у стены и облокотился на неё спиной. Через некоторое время к нему подошёл Мурмур.

— По Яме прошёл слушок, — прошептал сокамерник, не разжимая губ — "Висельники" назначили награду за твою голову. Десять пачек курева. Многие парни здесь готовы убить за такое. Тебе надо что-то делать, если ты не хочешь протянуть ножки.

— Я над этим работаю, — честно признался Данте — Окажи мне одну услугу. Я хочу перекинуться в картишки. На большие ставки.

— Тут я тебе не помощник, — открестился Мурмур — Пойди потолкуй об этом с Большим человеком.

Большой человек сидел на скамье в углу прогулочного двора и читал газету. Это был невысокий и плотный мужчина. На его левой щеке белел старый шрам от бритвы. Газеты называли Большого человека королём преступного мира столицы. Сам он предпочитал называть себя уважаемым торговцем мебелью. Когда Данте попытался подойти к скамье, на его пути мгновенно выросли пара громил с пудовыми кулаками и переломанными носами.

— Пропустите его, — небрежно взмахнул рукой Большой человек.

Громила посторонились, давая Данте пройти. Большой человек оторвался от чтения газеты, оглядел Данте с головы до ног и вдруг громко рассмеялся. Его смех напоминал треск хвороста в костре. Данте прочёл интерес в его глазах старого бандита.

— А, да это же боец из столовой, — усмехнулся Большой человек — Как же, как же, слышал. А на вид ты не такой уж и грозный.

— У меня проблемы? — поинтересовался Данте.

— Мне нечего с тобой делить, — успокоил его старый бандит — У тебя нет ничего из того, что мне нужно.

— Не могу сказать того же, — тяжело вздохнул Данте — Я хочу сыграть. Люди говорят, что ты можешь это устроить.

— Ты знаешь наши порядки? — спросил Большой человек — Мы тут играет на спички. Одна спичка — одна пачка курева. Начальная ставка — две спички. Ты потянешь такие ставки?

— У меня нет табака, — признался Данте.

— Тогда о чём мы вообще разговариваем? — удивился старый бандит — Ты попросту тратишь моё время. Хорошо, что времени здесь в избытке.

— У меня нет табака, — повторил Данте — Но у меня есть кое-что более ценное. Моё слово. Ты одолжишь мне курева на первую ставку. А я верну его в двойном размере.

— Ты нахальный сукин сын, — восхитился Большой человек — Мне это нравиться. Но что будет, если ты проиграешь? Нет, я, конечно, всегда могу выпустить тебе кишки. Ну и что толку? Твоя жизнь не стоит двух пачек курева.

— Я живу в Доме огня, — сообщил Данте — Любой в Доках покажет дорогу. Если я тебе что-то должен, то пусть твои люди придут и заберут это.

— Назови мне хоть одну причину, почему я должен тебе верить?

— Моё слово стоит дороже, чем весь табак в мире.

Старый бандит несколько секунд размышлял.

— Будем считать, что ты меня убедил, — сказал он наконец — Жди, к тебе подойдут.

Вечером, после переклички, заключённые разошлись по своим камерам. Данте лежал в темноте и как обычно пялился на стену. На верхней койке тихо похрапывал Мурмур.

Данте услышал, как в коридоре загремели ключи. Дверь приоткрылась и в камеру заглянул седой надзиратель. Он сделал знак рукой. Данте спустил ноги с койки, натянул ботинки и вышел в коридор.

— Тебя хочет видеть Большой человек, — тихо произнёс тюремщик.

Надзиратель отвёл Данте в каморку, где обычно хранились швабры и вёдра. В каморке едва помещались столик и четыре табурета. За столом сидели Большой человек и двое заключённых. Данте узнал их по фотографиям, которые он когда-то видел в "Вестнике". Один угодил в Яму за то, что растратил деньги своей конторы. Другой был преуспевающим лекарем и отравил свою любовницу. Данте занял пустовавший табурет.

— Почём игра? — поинтересовался он.

— Мы начнём с двух спичек, — просветил его лекарь-отравитель — Такое тебе по силам?

Данте молча взглянул на Большого человека.

— Я отвечаю за его ставку, — твердо сказал старый бандит — Ты у нас новенький, так что сдавай первым.

Данте принялся неуклюже тасовать колоду. Карты то и дело выскальзывали из его рук. Игроки обменялись многозначительными взглядами. Вот это удача! Обыграть такого сосунка будет проще простого! Данте раздал карты. Его взгляд скользнул по лицам игроков и "считал" их. Данте разглядел на виске растратчика бьющуюся от возбуждения жилку. Он увидел, как разочарованно поджал губы лекарь-отравитель. Данте поднял со стола свои карты, впервые заглянул в них, оценил расклад. И началась долгая игра. Банк пух, а карманы игроков пустели. В центре стола выросла гора спичек. Данте пошёл на блеф. Он повышал и повышал ставки до тех пор, пока остальные не спасовали.

— Славно ты меня пощипал, — признал лекарь-отравитель, отложив карты и вставая из-за стола.

— Ничего страшного, — утешил его Данте — Зато тебе должно повезти в любви.

— Здесь? В мужской тюрьме? — поразился отравитель.

— Я никого не осуждаю, — примиряюще поднял руки Данте.

Следующим выбыл из игры растратчик. За карточным столом остались только Данте и Большой человек. Данте отсчитал четыре спички из выигранной им кучки и протянул их старому бандиту.

— Это мой долг. С процентами.

Данте сгрёб оставшиеся спички и двинул на середину стола.

— Иду на все, — объявил он.

Большой человек уравнял ставку. Он пошелестел картами и выжидающе поглядел на Данте.

— Твоё слово? — полюбопытствовал он.

— Я — пас, — кротко сказал Данте после некоторой паузы.

Большой человек кинул на стол валета, две десятки и шестёрку.

— Не повезло тебе сегодня, сынок, — улыбнулся старый бандит.

Данте молча перевернул свои карты и продемонстрировал ему трёх королей и туза. Большой человек с удивлением уставился на него.

— А ты — нескучный человек, — заметил старый бандит — В таком месте это большая редкость. Кругом одни болваны. У тебя был выигрышный расклад. Зачем же ты сдался?

— В детстве я часто думал "Почему монеты чеканят из золота? Сталь же гораздо прочней", — поведал Данте.

— Я тебя понял, — кивнул Большой человек — И чего же ты хочешь?

— Того же, чего и любой человек, — просто сказал Данте — Я хочу спокойствия. Конечно, я могу решить свою проблему и по-другому. Я могу просто перебить всех "висельников". Но тогда меня бросят в карцер. Я могу утопить в крови эту тюрьму. Но тогда мне накинут срок. Я подумал "Зачем драться с мартышками, когда можно просто договориться с их дрессировщиком?".

— Следи за своим языком, сынок, — строго предупредил его Большой человек — Я могу его оторвать. Вместе с головой.

— И что это тебе даст? — спросил Данте — Ты сам сказал, что у меня нет ничего из того, что тебе нужно.

— "Висельники" оставят тебя в покое, — пообещал старый бандит — Им будет полезно поубавить гонору. А то они стали забывать своё место.

Данте сгреб со стола карты и ловко их перетасовал. Колода запрыгала в его руках как живая.

— Как ты обыграл нас? — полюбопытствовал Большой человек — Это что какой-нибудь трюк? Те двое были сильными игроками.

— Типичные простофили, — презрительно фыркнул Данте, перебрасывая шелестящий поток карт из одной ладони в другую — Они думают, что выигрывает тот, у кого лучше расклад.

— А разве это не так? — заинтересовался старый бандит.

— Играют вовсе не карты. Играют люди, — пояснил Данте — Мне хватило один раз взглянуть на их рожи, чтобы понять, что у них на руках.

— Ты мог бы зарабатывать игрой серьёзные деньги, — заметил Большой человек.

— Несколько лет назад мне пришла в голову подобная мысль, — признался Данте — И вот теперь меня не пускают ни в один игорный дом столицы. Когда ты часто и много выигрываешь, то кто захочет играть с тобой? Я могу задать тебе один вопрос? Кое-что уже давненько не даёт мне покоя.

— Валяй, задавай, — милостиво разрешил старый бандит.

— Ты ведь на воле торговал мебелью? Я хочу уточнить одну вещь. Гроб — это мебель? В смысле, ведь в нем лежат, как в постели.

— Вали отсюда, пока я добрый, — вздохнул Большой человек.

— Ладно-ладно, я просто пошутил, — сказал Данте.

Данте провёл оставшиеся дни в обществе Мурмура. Каждый день в прогулочном дворике он встречал "висельников". Те злобно таращились на него, но ничего не предпринимали. Слово Большого человека имело в Яме большой вес. Наконец наступил долгожданный день освобождения. Данте попрощался с сокамерником и проследовал за охранником по лабиринту коридоров. Всё тот же щуплый служащий вернул Данте его одежду.

— А ты меня удивил, — признался служащий, поправляя на носу очки — Я думал, что ты и пары дней тут не протянешь.

— С чего бы это? — удивился Данте, натягивая куртку — Местные обитатели — такие милые люди.

Служащий протянул Данте журнал. Данте взял ручку и нарисовал вместо подписи улыбающуюся рожицу.

— Чёртовы чужаки, — проворчал служащий — Ладно, ковыляй отсюда.

— Если хочешь, то я могу снова раздеться догола, — предложил Данте — Как при нашей первой встрече. По-моему, тебе такое по душе.

— Вышвырните этого урода на улицу! — закричал служащий надзирателям.

— И это после всего того, что у нас с тобой было? — возмутился Данте.

Дверь городской тюрьмы распахнулась перед Данте. Он сделал несколько шагов вперёд и вдохнул полной грудью воздух свободы. Потом Данте поднял глаза и увидел где-то вдалеке очертания домов.

— Дом, милый дом, — пробормотал он себе под нос.

Данте несколько часов шёл пешком. Наконец он вышел на окраину Восточного пригорода. Увидев первую же телефонную будку, Данте внезапно остановился. Он зашёл в будку, нашарил в карманах монетку, бросил её в прорезь и набрал номер городского совета.

— Что вы хотите узнать? — раздался в трубке уставший мужской голос.

— Я хочу узнать, как ваше здоровье, советник? — жизнерадостно начал Данте — Пока всё нормально?

— Почему "пока"? — на автомате спросил Валериан.

— В нашем мире всё так непостоянно, — печально вздохнул Данте.

— Кто это? — забеспокоился советник — Что вам от меня нужно?

— Вы что меня забыли? — обиделся Данте — А вот я думал о вас каждый день. Пока сидел в тюрьме.

На другом конце трубки повисло гробовое молчание.

— Я хочу, чтобы вы знали, что я не держу на вас зла, — дружелюбным тоном продолжил Данте — Я навещу вас. Очень скоро. И мы с вами многое обсудим. Например, некоторые вопросы морали.

Данте повесил трубку и продолжил свой путь. Увидев выражение его лица, прохожие переходили на другую сторону улицы. По улицам столицы, распугивая зевак, шёл Снеговик, гроза трущоб и бог с дурным характером. Данте чувствовал под ногами бьющийся пульс большого города. Кровь быстрее забегала по его венам. Данте видел на земле лужи пролитой крови и крови, которая прольется в будущем, ощущал на языке горечь от дозы "тумана", слышал звон империалов и шелест краплёных карт, чувствовал в ладони сталь ножа, вдыхал кислый запах пороха.

— Здравствуй, грязный убогий мир! — заорал во всё горло Данте — Я по тебе скучал. Честно-честно.

Глава 5 Сердце снеговика

Данте стоял на вершине башни Дома огня. Он пожирал глазами распростёртый внизу город. Город медленно истекал кровью, но сам не замечал этого. Кто-то должен был избавить его от страданий. Данте перелез через ограждение площадки. Ледяной ветер хлестнул его по лицу, забрался под одежду, холодя кожу. Данте недовольно поморщился. Затем он оттолкнулся от ограждения, раскинул руки в стороны и рухнул в пустоту. Данте пролетел половину расстояния до земли, прежде чем прервал падение. Дар связал гравитацию и Данте медленно, будто мыльный пузырь, поплыл по воздуху. Какое-то время он просто парил над узкими улочками Доков, рассматривая копошащихся внизу человечков. Один из лавочников случайно посмотрел вверх и заметил парящую в небесах фигуру.

— О, священное пламя, что это? — громко воскликнул он.

Его крик услышали несколько случайных прохожих. Они подняли головы и принялись разглядывать странного летающего человека. Такая назойливость привела Данте в бешенство. Он взмахнул рукой и на земле распустился огненный цветок. Это вспыхнул прилавок глазастого торговца. Испуганно крича, зеваки бросились врассыпную. Начавшаяся суматоха привлекла внимание двух мужчин в серой форме портовой стражи, которые со скучающим видом подпирали стену. Слуги закона обменялись растерянными взглядами. Они не знали, как им поступить. В уставе стражи ничего не говорилось о летающих нарушителях спокойствия. И тогда стражники сделали то, что сделал бы любой человек, который столкнулся с непонятной для него угрозой. Они выхватили револьверы и открыли огонь.

Данте выставил вперёд ладонь и прикрылся Даром. Летевшие в его сторону пули расплющились о невидимый щит и свинцовым дождём посыпались вниз. Пока стражники лихорадочно перезаряжали оружие, Данте вновь пустил в ход свой Дар. Он сплёл из него удавку и набросил её на шею одного из слуг закона. А потом резко дёрнул вверх. Ноги мужчины оторвались от земли. Тихо хрустнул шейный позвонок. Невидимая петля перестала держать обмякшее тело и оно с глухим ударом шмякнулось об мостовую. Второй стражник с животным ужасом в глазах наблюдал, как его напарник вдруг взлетел в воздух, повисел пару мгновений и рухнул замертво.

— Какого чёр...

Мужчина не успел закончить фразу. Какая-то неведомая сила швырнула стражника об стену дома с такой силой, что его череп раскололся пополам. Первое убийство распрямило сжатую до предела пружину в сердце Данте. Теперь Данте было не остановить. Никому. Он обрушил всю свою холодную ярость на Доки. Паря в небе, Данте принялся уничтожать всё, что только видел. Яркие молнии, вылетавшие из его рук, крушили дома. Пытавшиеся спастись люди гибли в давке и от ползущего по улицам огня. Последним, что они слышали перед смертью, был дикий хохот, раздававшийся с небес. Очень скоро всё было кончено. Весь район превратился в кучу дымящихся развалин. Данте отключил Дар и плавно опустился на землю. Вокруг пылал огонь. Пахло дымом и кровью. Тот тут, то там раздавались крики раненых и умирающих. Данте закрыл глаза, наслаждаясь чудесной музыкой хаоса.

— Добро пожаловать в мой мир! — громко закричал он.

Эхо его голоса загуляло по разрушенным Докам...

Данте открыл глаза и поморщился от пронзившей голову боли. Его лицо блестело от пота. Сердце готово было выскочить из груди. Что это только что было? Бред? Или, хуже того, фантазия? Наверное, лучше не знать ответа на этот вопрос. Данте с трудом поднялся с матраса и стал одеваться. Даже это простое действие отняло у него немало сил и времени. Его руки тряслись настолько сильно, что он никак не мог застегнуть пуговицы. Борясь с накатившей дурнотой, Данте направился к входной двери. Но внезапно он остановился и повернул голову.

— Ты неважно выглядишь, Эфи, — прохрипел Данте, разглядывая тень, танцующую на стене Дома огня — На тебе просто лица нет.

— Уж кто бы говорил, — фыркнула тень — Ты едва на ногах держишься. Жалкое зрелище. Куда ты собрался? На свои похороны?

— Мне нужно посетить одно место, — объяснил ей Данте — Лечебницу для душевнобольных.

— По-моему, ты слишком торопишь события, — хихикнула Эфи — Подожди хотя бы недельку.

— Ты просто само сочувствие, дорогая, — восхитился Данте.

— А ты постоянно поддеваешь меня из-за того, что я мертва, — обидчиво бросила тень.

— Ну, это совсем другое, — заявил Данте, открывая дверь.

— Это ещё почему? — спросила Эфи.

— Мне ни к чему щадить твои чувства, — пояснил Данте — Ты-то всё равно уже померла.

Он громко хлопнул дверью и вышел в мир.

Старик был одет в выцветший халат. Он сидел в кресле, закутавшись в клетчатый плед. Стеклянные глаза старика смотрели в одну точку на стене. Время о время его пышные усы шевелились. Он что-то негромко бубнил себе под нос. Несведущему человеку могло показаться, что старик окончательно выжил из ума. Но Данте знал, что это вовсе не так.

— Ты пропустил нашу игру, — прокаркал усталый старческий голос — У тебя были неприятности?

— Нечего серьёзного, — успокоил его Данте, закрывая дверь в палату — Очередная судебная ошибка. Пришлось немного посидеть в городской тюрьме.

Данте взял стул и поставил его возле кресла старика.

— А что нового у вас, профессор? — вежливо поинтересовался он, кладя на стул игральную доску и расставляя на ней фигуры.

— Ко мне опять приходили люди из дворца, — поведал старик — Снова предлагали место в университете, дом, приличное жалование.

Данте придвинул к стулу второе кресло и опустился в него. Игроки по очереди кинули кости, передвинули свои фишки вперёд.

— И что вы им ответили? — фишка Данте прыгнула далеко вперёд.

— То же, что и всегда, — проскрипел профессор — Эти тупицы всё никак не желают понять, что я не просто так порвал с миром людей. Я сделал это для того, чтобы стать Чем-то-большим. Да и потом я занят — пишу новую книгу. Это будет сочинение о новом человеке. О человеке будущего.

— Мне было бы интересно её почитать, — признался Данте — Я люблю сказки.

— Моя книга находится тут, — старик постучал пальцем по виску — И она тут и останется.

— Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам, что вы — старый чудак? — фишка Данте попала на поле воды, "утонула" и воскресла на поле возрождения.

— Я не чудак. Я неверующий, — профессор нагнал фигуру противника и сбросил её с доски — Только так и можно постичь смысл жизни. Ни во что не верить. И во всём сомневаться.

— А вы поняли, в чём заключается смысл жизни, профессор? — Данте пропустил свой ход.

— Естественно, — фишка старика перепрыгнул через чужую фигуру и застыла на поле безопасности — Именно это и привело меня сюда.

— А со мной вы поделиться не хотите? — полюбопытствовал Данте.

— Нет, не хочу, — профессор одну за другой срубил три фигуры противника — Если я открою тебе правду, то ты окажешься в соседней палате. И нам затруднительно будет видится.

— Да, от этого может сильно пострадать моя насыщенная светская жизнь, — Данте кивнул, наблюдая, как его фишка застряла в трёх клетках от финиша.

— Ты же пришёл не для того, чтобы беседовать со мной о смысле жизни? — старик вывел с доски последнюю фигуру противника и закончил игру — У тебя измученный вид. Ты заболел?

— Моя зависимость опять напомнила о себе, — пожаловался Данте — Я уже неделю не могу спать. А когда ненадолго впадаю в забытье, то вижу кошмары. И это ещё не самое страшное. Очень скоро я начну видеть кошмары и наяву. Мой зверь проголодался. И если я его в ближайшее время не накормлю...

— Хватит уже жалеть себя, — резко оборвал его профессор — Встряхнись, ты превращаешься в ноющего хлюпика.

— Вам легко говорить, — не согласился Данте — Вы-то не знаете, каково это. Голос, который никогда не смолкает. Днём и ночью он шепчет "Убей! Убей их всех! Останься один". Вы хоть представляете себе, профессор, каких усилий мне стоит постоянно бороться с дьяволом в моей голове? Нет, вы этого не представляете. И никто не представляет. Это нужно испытать, чтобы понять. Чёртова борьба разрывает меня на части. Каждую минуту. Каждую секунду. Меня нельзя напугать адом. Я там живу.

— Вон там лежит книга в сером переплёте, — старик указал пальцем на книжную полку — Восемьдесят шестая страница. Восьмая строка сверху. Прочитай вслух, пожалуйста.

Данте взял с полки книгу и открыл её на указанной странице.

— "Это словно погружение на морское дно", — начал читать Данте — "Только что ты барахтался на поверхности и вот уже медленно тонешь в вязкой бездне. Мир в мгновение лишается всех своих звуков и красок. И остается только бесконечная, безграничная, беспредельная тьма. Тьма настолько яркая, что она ослепляет. Тьма настолько холодная, что она прожигает насквозь. Тьма настолько густая, что её можно сжать в кулаке. Эта тьма окутывает тебя, забирается внутрь, заполняет каждую клетку твоего тела. Ты растворяешься во тьме и сам становишься частью тьмой".

Профессор молча слушал, кивая время от времени головой.

— "В какой-то момент падения в бездну внутри тебя щёлкает переключатель и ты перестаешь испытывать чувства", — продолжил Данте — "Ты слышишь слова "страх", "ненависть", "любовь". Но для тебя это просто набор букв. В тебе больше нет ничего, кроме тьмы. Тьма душит, грызёт, отравляет, разъедает, словно кислота, разрывает тебя изнутри. Это во много раз страшней телесной боли. Это как постоянный зуд под кожей, который ничем не унять и не облегчить. Друзья, еда, женщины, жизнь — всё это теряет смысл, когда то, что жрецы называют душой, стонет от боли и корчиться в муках. Этот непрекращающийся шторм внутри твоей черепной коробки длиться целую вечность".

Данте на мгновение оторвался от книги, взглянул на старика, а затем продолжил чтение.

— "Иногда ты умудряешься всплыть на поверхность и вдохнуть глоток воздуха", — читал Данте — "Но затем тьма вновь утаскивает тебя под воду. Ты машешь руками и ногами, пытаешься вернуться назад к свету. Ты хочешь снова почувствовать воздух в лёгких. Но тьма камнем тянет тебя вниз. И рано или поздно ты устаешь бороться. Ты опускаешь руки и в ту же секунду слышишь в своей голове вкрадчивый шепот. Тьма шепчет "Давай! Сделай это! Давай!". По твоему телу пробегает дрожь. Ты чувствуешь во рту вкус пепла. Ты гонишь от себя дурные мысли, но они не оставляют тебя. Чем дольше ты тонешь во тьме, тем чаще ты слышишь шепот и тем оглушительней он становиться. И вот однажды услышав "Давай!", ты согласишься с тьмой..."

— Этого вполне достаточно, — профессор поднял руку — Прости, но я утратил нить нашей беседы. Ты, кажется, жаловался на что-то? Или я ошибаюсь?

— Вы ошибаетесь, — хмыкнул Данте после небольшой паузы — И благодарю за пинок под зад. Что-то я расклеился.

— Будем считать, что это плата за интересную игру, — пожал плечами старик — А как там поживают твои маленькие друзья?

Данте сел поудобней и стал рассказывать.

В заброшенном храме в трущобах есть одна комната. В этой комнате на полу лежит грязный матрас с подушкой. И больше ничего. Под подушкой спрятана опустошенная бутылка из-под вина. А внутри неё — целая Вселенная. Где-то там, во Вселенной, крутится сине-зелёный шарик.

Пока Данте расплачивался за своё упрямство, сидя в городской тюрьме, время шло своим чередом. На Планете-без-названия летели дни, годы, века. День, ночь, день, ночь, день, ночь. Рождались, жили и умирали люди. Строились города и дороги. Разрушались горы, высыхали реки, вырубались леса. На обломках империи Детей волка возникло множество различных государств. Со временем их жители перемешались с дикарями. И сами впали в дикость. Людям нужна была хоть какая-нибудь объединяющая идея для того, чтобы двигаться дальше.

И такой идей стала вера в Убитого бога. Она зародилась незадолго до заката Детей волка. Поначалу это учение было запрещено. Его последователи жестоко преследовались. Со временем учение окрепло и даже стало главной религией империи. Вера в Убитого бога быстро распространилась по всему континенту, когда-то бывшему домом для Детей волка. Она объединила многие народы северян. Север процветал. Население быстро росло. Северяне стали организовывать военные походы на восток. Они хотели покорить живших там язычников, но не слишком-то в этом преуспели.

За весной и летом всегда приходят осень и зима. После сотен лет процветания на Севере начался голод из-за неурожаев. Следом за ним с востока пришла неизвестная болезнь, выкосившая половину северян. Вспыхнули крестьянские восстания. Кровь лилась рекой. Люди даже изобрели порох для того, чтобы ещё более эффективно уничтожать друг друга. Но мир изменил совсем другое изобретение. Однажды один ремесленник придумал конструкцию печатного станка. Появление доступных книг завершило Темные времена на Планете-без-названия.

Изобретение печатного станка изменило мир до неузнаваемости. Доступные книги и карты позволили распространять знания по всему Северу. Огромную популярность получило наследие Детей Волка. В том числе их философия, которая подарила людям свободомыслие и подорвала влияние церкви. Вера Тёмных времен постепенно уступила место знанию. Развитие науки позволило построить суда, способные преодолевать большие расстояния в море. У людей наконец-то появилась возможность для того, чтобы открывать новые земли.

Северяне пересекли океан и достигли земель, не нанесённых на карты. Этот край был сказочно богат золотом. Жажда наживы подстёгивали северян оставлять родные земли и плыть в Край-за-морем. Используя лошадей, сталь и порох, завоеватели быстро покорили местных туземцов. Вдобавок к этому северяне принесли с собой болезни, которых не знали дикари. Туземцы тысячами гибли от свинца и эпидемий. Завоевав Край-за-морем, северяне вошли во вкус. Они обратили свои взоры на восток. Северяне зарядили своя ружья и отправились в края, где возникло человечество.

Между тем на Севере наступило Время машин. На смену плугу пришли паровой двигатель и ткацкий станок. Вместо мастерских возникли фабрики. Промышленность стремительно развивалась. Требовалось всё больше и больше рабочих рук. Так появились наёмные рабочие, которых называли "босяки" . Первыми "босяками" стали разорившиеся ремесленники. Машины лишили их заработка и вынудили искать работу на фабриках. Следом в города хлынули обнищавшие крестьяне.

Разграбление колоний и наступление Времени машин сделали государства северян хозяевами Планеты-без-названия. Но золотые деньки закончилась, когда на Севере неожиданно появился новый серьёзный игрок. Таким игроком стала слепленная из нескольких народов Великая империя. Имперцы опоздали к ужину. Остальные государства северян уже поделили между собой все богатые колонии. Но амбициозная Великая империя не желала довольствоваться объедками с чужого стола. Для начала имперцы обзавелась мощной и многочисленной армией. После этого они стали набрать себе союзников из числа недовольных переделом мира. В конце концов, разразилась долгая кровопролитная война всех со всеми. Мир никогда ещё прежде не видел ничего, более ужасного. В беспощадном пламени войны сгорели миллионы людей. Могущество северных держав рассыпалось, будто карточный домик. Оно не выдержало народного недовольства и напряжения сил.

Профессор сидел, положив локти на подлокотники кресла и опершись подбородком на сплетенные пальцы.

— Занятно, занятно — задумчиво сказал он — Твой рассказ об изобретениях навёл меня на одну интересную мысль. Иногда человек может достичь желаемого, просто используя ум и подручные средства.

Старик взял со столика свежий номер "Вестника" и бросил его на колени Данте. Тот поднял газету и принялся изучать заголовки.

— Есть что-нибудь достойное внимания? — спустя некоторое время спросил профессор.

— Нет. Сплошная ерунда. Новости. Сплетни. Хотя... — Данте впился глазами в строки маленькой заметки — Сегодня вечером в зверинце состоится большое представление. Будут показывать дикого ящера, которого недавно привезли из колоний.

— Должно быть, увлекательное зрелище, — зевнул старик.

— Вы даже не представляете себе насколько, — откликнулся Данте, складывая газету — Сегодняшнее представление город никогда не забудет.

— Я в этом не сомневаюсь, — внимательно посмотрел на него профессор.

— Спасибо за помощь, — Данте направился к двери — И за урок. Мне нужно идти.

— Ты нашёл решение своей проблемы? — поинтересовался старик

— Да, — согласился Данте — Моя идея — настоящее безумие. И именно поэтому она должна сработать.

Данте пришёл на представление заранее. Он стоял в вестибюле зверинца, когда на него накатила новая волна дурноты. Данте стиснул зубы, чувствуя подступающую головная боль. Он покосился на часы, висящие на стене. До начала представления оставалось ещё немного времени. Данте почувствовал, что ему становится трудно дышать. Его голова кружилась и гудела, словно растревоженный улей. Сознание медленно ускользало.

Данте прикусил зубами нижнюю губу. По его подбородку побежала струйка крови. Боль привела Данте в чувство. Он прошёл в уборную и склонился над унитазом. Его вывернуло наизнанку. Данте вытер рот ладонью и, пошатываясь, вышел из кабинки. Открыв кран, он сунул голову под струю холодной воды. После этого Данте посмотрел в треснувшее мутное зеркало. И вздрогнул, неожиданно увидев у себя за спиной девушку, одетую в белое платье. Девушка с немым укором смотрела на Данте.

— Извини, дорогая, но сегодня я занят, — пробормотал Данте — Я составлю тебе компанию как-нибудь в следующий раз.

Он набрал в ладони воды, плеснул себе в лицо. Когда Данте снова бросил взгляд в зеркало, то девушка исчезла. Между тем представление уже началось. Данте вышел из уборной и занял место в зале. На арену зверинца выкатили огромную клетку, в которой сидел здоровенный дикий ящер. Зверь угрожающе зарычал. Его острые клыки впечатляюще смотрелись в мёртвом свете ламп. В толпе зрителей раздались восхищенные крики.

Пора было устроить незабываемое представление. Данте подцепил Даром задвижку на двери клетки и поднял её вверх. Ящер покрутил головой и неуверенно шагнул на арену. В зале поднялась паника. Зрители вскочили с кресел и стали разбегаться в разные стороны. Зверь попытался перелезть через ограждение, но Данте остановил его взглядом. Больше Данте не обращал внимания на ящера. Он наблюдал за толпой. И вдруг почувствовал гул в ушах. Это было словно далёкое эхо. Данте посмотрел налево и увидел ЕГО в стайке людей, бегущих к выходу. Мужчина был небогато одет. Слегка оттопыренные уши и неуверенный взгляд делали его похожим на мальчишку. Данте почуял исходивший от незнакомца запах Дара. Хищник нашёл себе новую жертву.

Ящера загнали обратно в клетку, но мужчина не стал досматривать представление. Он вышел из зверинца и побрёл по тёмным улицам города. Данте двинулся следом за ним. Всё пошло совсем не так, как он планировал. Обычно Данте пару недель "водил" будущую жертву, следя за каждым ее шагом. Он изучал слабые места противника и выжидал подходящего момент. А затем наносил быстрый и сокрушительный удар. Но сегодня все планы полетели к чертям.

Данте проследил за мужчиной до старого дома, расположенного возле общественных купален.

В этом доме снимали комнаты торговцы средней руки и небогатые чиновники. Мужчина поднялся на четвёртый этаж и отпер одну из дверей. Данте подождал, пока он зайдёт внутрь. Потом он ковырнул отмычкой замок и, приоткрыв дверь, скользнул внутрь. Это была убогая съемная комнатка. Её владелец даже не удосужился снять пальто. Он стоял у распахнутого настежь окна и смотрел куда-то вверх. Мужчина любовался на звёзды. Под ногой у Данте предательски скрипнула половица. Услышав шорох за спиной, мужчина обернулся. В его глазах не было страха.

— Я всегда знал...

Собравшись с последними силами, Данте метнул Дар в мужчину. Какая-то неведомая сила оторвала человека в пальто от пола и швырнула в раскрытое окно. Через мгновение до Данте донеслись глухой удар. Он подошёл к окну и осторожно выглянул наружу. Внизу, на мостовой, лежало изломанное тело.

— Давай обойдёмся без обид, братец, — тихо сказал Данте, отходя от окна — Всему своё время. Твоё время закончилось сегодня.

Данте почувствовал, как по его венам заструился Дар, перешедший к нему от погибшего мужчины. Голод, который мучал Данте на протяжении последних дней, исчез без следа. Вместо него пришло ощущение собственной мощи и непобедимости. Данте казалось, что он может пробивать кулаком стену или парить в небесах.

— Вот мы это и проверим, — усмехнулся своим мыслям человек в кожаной куртке.

Он одним прыжком вскочил на подоконник и прыгнул вниз. Дар сработал как часы. Данте повис в воздухе, а потом медленно поплыл к земле. Через мгновение подошвы его ботинок мягко коснулись камней мостовой. Данте тяжело вздохнул и быстрым шагом пошёл прочь. Он даже не взглянул на безжизненное тело, лежащее в нескольких шагах от него.

По дороге домой Данте повстречал слепую нищенку, одетую в лохмотья. Он порылся в карманах и протянул ей монету. Старуха испуганно шарахнулась в сторону.

— Я вижу, — проскрипела нищенка — Я всё вижу. Я знаю, кто ты такой.

— Ну и кто же я такой? — поинтересовался Данте, помахав рукой перед её незрячими гноящимися глазами.

— Ты плохой, — сообщила старуха — Ты разносчик чумы. Я вижу стаю воронья, которая кружит у тебя над головой. Отойди от меня. Мне не нужны твои деньги. От них воняет мертвечиной.

— Ты могла бы просто сказать "Нет, спасибо", — заметил Данте, пряча монету обратно в карман.

Нищенка молча повернулась к нему спиной.

— Почему ты замолчал? — спросил Данте — Что, тебе нечего сказать?

— Я не болтаю с мертвецами, — бросила через плечо старуха.

— Это мудрое решение, — одобрил Данте — А то так можно ненароком накликать к себе смерть. Поверь мне, уж я то знаю.

Остаток дороги прошёл без происшествий. На Пустоши, как всегда, стояла гробовая тишина. Данте тихонько отворил дверь и вошёл в Дом огня.

— Что произошло? — раздался голос в темноте.

— То, что не должно было произойти, — Данте внимательно изучал свои ладони.

— Мне знакомо это выражение лица, — сказала Эфи — Кто-то умер?

— Каждый день кто-нибудь умирает, — уклончиво ответил Данте — Но сегодня это был не я.

Похороны были очень скромными. Присутствовали лишь Данте, родители усопшего да пара человек из конторы, где работал покойник. Когда жрец поднёс факел к погребальному костру, старуха-мать покачнулась и разразилась рыданиями. Стоящий рядом с ней пожилой мужчина взял её под локоть, но она стряхнула его руку. Данте сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Он чувствовал, как поглощенная им душа жжёт его изнутри. После обряда Данте подошёл к скорбящим родителям покойного.

— Примите мои искренние соболезнования, — Данте учтиво склонил голову — Я дружил с вашим сыном.

— У моего сына никогда не было друзей, — отрезал отец.

— Прошу меня простить, — поправился Данте — Я не совсем точно выразился. Я хотел сказать, что мы были хорошими знакомыми.

— И где вы с ним познакомились? — с подозрение спросил отец.

— В городском зверинце, — честно ответил Данте — На одном из представлений.

— Мой мальчик... — запричитала мать — Почему это с ним произошло? Почему? Почему?

— Я не могу ответить на ваш вопрос, — признался Данте — Наверное, есть такие несчастия, которых просто невозможно избежать.

— Вы чего-то хотели от нас? — строго поинтересовался отец.

Данте вытащил из кармана пухлый конверт и протянул его старику.

— Вы можете мне не верить, но однажды ваш сын спас мне жизнь... — Данте всунул конверт в вялую ладонь отца — Пожалуйста, примите это в знак моего уважения. Если вам не нужны деньги, то можете отдать их жрецу. Или раздать нищим. Или просто выбросить в залив. Это решать только вам.

Данте отошёл от родителей и шагнул к погребальному костру.

— Лучше уж ты, чем я. Ты согласен со мной, братец? — грустно поинтересовался Данте у покойника.

Ответа он не услышал.

Это случилось через пару дней после похорон. Данте возвращался домой поздно вечером. Пересекая Пустошь, он внезапно остановился. Данте медленно втянул носом воздух и сокрушенно покачал головой. И каким нужно быть болваном для того, чтобы курить, сидя в засаде? Его размышления прервал резкий щелчок, оглушительно прозвучавший в тишине Пустоши. Данте слишком часто в жизни слышал этот звук, чтобы спутать его ни с каким-либо другим. Сомнений не было — кто-то, спрятавшись неподалёку, взводил пальцем курок револьвера.

Данте стремительно бросился на землю. Темноту прорезала яркая вспышка выстрела. Данте услышал, как рядом с ним просвистела пуля. Он перекатился по земле и вскочил на ноги. До его ушей донесся топот ботинок. Промазавший стрелок удирал со всех ног. Данте не пустился за ним в погоню. Бежать в темноту за вооруженным человеком было не самой удачной идеей. Он отряхнул с куртки землю и вошёл в Дом огня.

— Что-то не так? — полюбопытствовала тень на стене.

— Всё не так, — ответил Данте — Кто-то только что пытался меня прикончить.

— И с каких пор покушение на тебя стало новостью? — не поняла Эфи — Ты — сложный человек. Тебя ненавидит половина города. А другая половина тебе должна. Любой из них мог нанять убийцу. Даже я.

— Как же я устал от всего этого! — воскликнул Данте — Почему люди не могут просто оставить меня в покое?

— А раньше тебе было всё равно, — заметила тень — Так что изменилось?

— Я уже не тот, кем был когда-то, — признался ей Данте — Не обращай внимания на моё нытьё, дорогая. Наверное, я просто старею.

На следующий день Данте заглянул в "Последний ужин". Он хотел узнать, не было ли для него сообщений.

— По Докам прошёл слушок, что тебя засунули в Яму, — поприветствовал его трактирщик — Значит, это были враки?

— Обижаешь, это чистейшая правда, — сообщил Данте — Я провёл в Яме пару незабываемых дней. Но потом меня оттуда выгнали. За плохое поведение.

— Да, в этом городе всегда было неважно с правосудием, — тяжело вздохнул трактирщик.

— Есть что-нибудь для меня? — поинтересовался Данте — Записки? Любовные послания?

— Пару дней назад заходил один юнец, — доложил трактирщик — По виду — из благородных. Он сказал, что хочет с тобой поболтать. Я объяснил ему, где тебя можно найти. Сегодня юнец заходил опять. Утверждает, что может подкинуть тебе денежную работёнку.

— А что за юнец? — полюбопытствовал Данте — Ты когда-нибудь видел его раньше?

— Да обычный маменькин сынок с Холмов, — отозвался трактирщик.

— Когда он заглянет в следующий раз, то передай ему, — сказал Данте — что он может найти меня "У Розы". Это кабак в Университетском районе. Сегодня, в шесть часов.

— Мой трактир недостаточно хорош для твоих деловых встреч? — обиделся трактирщик.

— Дело не в этом, — утешил его Данте — Просто недавно ты вымыл полы. Будет обидно, если кто-нибудь перепачкает их своей кровью.

Кабак "У Розы" отличался необычным расположением столиков. Они располагались в нишах стены, скрытые от посторонних глаз плотными занавесками. По этой причине кабак пользовался бешеной популярностью у женатых мужчин, которым наскучила семейная жизнь. Они приводили сюда ужинать своих любовниц и не опасались, что их увидит кто-нибудь из знакомых.

Молодой человек отодвинув занавеску, прошёл в одну из ниш. Данте сидел за столом и лениво ковырял вилкой лежащую на тарелке яичницу. Юнец подошёл к столику и сел на стул напротив него.

— Я хотел поговорить с вами, — твёрдо заявил молодой человек — Об одном важном деле.

Данте наморщил нос.

— Вы чувствуете этот невыносимый запах? — спросил он.

— Я ничего не чувствую, — принюхался юнец.

— По-моему, это запах гнили, — предположил Данте — Нет, совершенно точно. Так пахнет гниль.

— Я ничего не чувствую, — повторил молодой человек.

— Вы из благородных господ, — определил Данте — Это сразу видно. И по одежде, и по манерам, и по выражению лица. Должно быть, вы любите охотиться? Все благородные господа просто обожают это. Оружие в руках. Травля. Выстрел. И зверь падает замертво. Будоражащее кровь занятие. А мне всегда больше нравилось ловить рыбу. Вы не хотите спросить меня — почему?

— И почему же? — подыграл ему юнец.

— Удачная охота во многом зависит от умения охотника, — пояснил Данте — А удачная рыбалка — от глупости рыбы.

Он взял салфетку и стал тщательно вытирать ею вилку.

— Я не хочу, чтобы у кого-нибудь было заражение крови, — сообщил Данте, увидев удивлённый взгляд молодого человека.

— Что вы хотите этим сказать? — не понял юнец.

— У вас это впервые, верно? — спросил Данте — Это не просто. Совсем не просто. Кто бы и чтобы не говорил. Я в первый раз прикончил человека в двенадцать лет. Не подумайте, что я хвастаюсь. В тот день у меня не было другого выхода. Какое-то время тот мертвец приходил ко мне в ночных кошмарах. Но потом был второй, третий, десятый. А вот сейчас я даже не могу вспомнить его лицо.

— Зачем вы мне всё это рассказываете? — поинтересовался молодой человек.

— О священное пламя, что это такое? — воскликнул Данте, указывая рукой куда-то в сторону.

НЕСКОЛЬКИМИ ДНЯМИ РАНЕЕ

Эмиль повернул голову и посмотрел на сидящую рядом с ним девушку. Флора великолепно смотрелась в шёлковом вечернем платье. Взгляд Эмиля скользил по её телу. Девушка многообещающе улыбнулась и взяла его за руку. Свет в зале погас. Представление в зверинце началось. Поначалу Эмиль откровенно скучал. Но потом произошло это. Дверь клетки для животных неожиданно распахнулась и ящер медленно выполз на арену. Толпа зрителей отхлынула назад, подальше от заграждения. Флора испуганно вскрикнула и сильно сжала руку Эмиля. Мужчина встал с кресла и загородил собой девушку. И тут взгляд зацепился за одного странного человека.

Человек неподвижно сидел, не обращая внимания на царящее вокруг него безумие. В этом равнодушном спокойствии чувствовалось что-то зловещее. Эмиль повнимательней присмотрелся к незнакомцу. Человек имел непримечательную внешность. Надетая на нём кожаная куртка была изрядно потрёпана. Обычный оборванец из порта. И что ему понадобилось в зверинце? Таких типов гораздо чаще можно встретить в кабаках да борделях.

А потом случилось кое-что необъяснимое. Эмиль был готов поклясться, что человек в куртке посмотрел в глаза ящеру и тот попятился. Один из рабочих сцены тут же воспользовался удачным моментом. Он проворно подскочил к клетке и опустил задвижку, запирая зверя.

Представление в зверинце продолжилось, но настроение зрителей было безнадёжно испорчено. Большая часть из них стала расходиться по домам. Эмиль взял Флору под руку и двинулся к входу, легко рассекая толпу. Черноглазый, со смуглой кожей и густыми тёмными волосами, мужчина выделялся среди жителей столицы. Эмиль проводил девушку до своей кареты.

— Отвези госпожу домой, — небрежно бросил он водителю — А у меня ещё остались кое-какие дела.

Поцеловав руку Флоры, Эмиль бросился обратно к входу в зверинец. Он не мог объяснить, почему он так поступил. Южане всегда отличались пылким и неугомонным нравом. И сейчас горячая кровь Эмиля бурлила. Человек в кожаной куртке вышел из зверинца спустя пару минут.

Эмиль осторожно крался за ним по тёмным улицам города. Он заметил, как незнакомец зашёл в какую-то гостинцу. Южанин стоял в подворотне и не знал, что ему дальше делать. Он уже собирался развернуться и уйти, когда услышал глухой удар о мостовую. Выглянув из-за угла, Эмиль увидел лежащее на земле тело. А потом он увидел, как откуда-то с небес на мостовую плавно опускается человек в куртке. Эмиль был высоким широкоплечим мужчиной. Но взглянув на незнакомца, он почувствовал, что у него вспотели ладони. Южанин с ужасом понял, что сейчас он смотрит на демона. Демон даже не взглянул на безжизненное тело. Он поднял воротник куртки и быстро пошёл прочь.

— О священное пламя, — прошептал Эмиль, обессилено привалившись спиной к стене — Это дурной сон.

За завтраком Эмиль даже не притронулся к омлету с перцем. Беспокойство отбивало у него аппетит. Мужчина старался выкинуть из головы то, что он видел прошлым вечером. Он развернул свежий номер "Вестника" и пробежался глазами по заголовкам. И его словно пронзила молния. Маленькая заметка в самом низу страницу рассказывала о самоубийстве, произошедшем накануне. Похороны усопшего были назначены на полдень. Эмиль вскочил со стула и бросился к шкафу. Он надел двубортное пальто до колена, повязал сверху шелковый шарф, натянул на руки серые перчатки. Перед тем, как выйти на улицу, Эмиль посмотрел на себя в зеркало. В отражении он увидел молодого сильного мужчину. Мужчину, который может справиться с кем угодно и с чем угодно. Хорошо бы чтобы это было так.

Эмиль кликнул водителя и приказал отвести его на юго-запад города. Возле городского кладбища южанин вышел из кареты и продолжил свой путь пешком. Он шёл по дорожке, озираясь по сторонам. Наконец Эмиль увидел кучку людей у похоронного костра. И его прошиб холодный пот. В нескольких шагах от гроба стоял человек в куртке. Его лицо выражало искреннюю скорбь и сочувствие. Да кем вообще надо быть, чтобы заявится на похороны собственной жертвы? Никаких сомнений, это точно демон! Южанин быстрым шагом вернулся к кладбищенским воротам и принялся ждать. Через некоторое время демон вышел через ворота и пошёл в сторону центра города. Эмиль проследил за ним до большого особняка в Университетском районе. Незнакомец в кожаной куртке поднялся по каменным ступенькам и постучал дверь. Ему открыла девушка с золотистыми волосами и грубоватым, но привлекательным лицом. Южанин мгновенно узнал её.

Ческа была легендой светского общества столицы. В тринадцать лет она стала самой молодой ученицей Имперского университета. Преподаватели пророчили ей великое будущее. Но шли годы, а Ческа всё никак не заканчивала своё обучение. Злые языки поговаривали, что это было отнюдь не случайно. В обществе ходила сплетня, что по требованию родителей девушка обручилась с наследником одного благородного дома. Ческа дала обещание, что выйдет за него замуж сразу-же после окончания учёбы. Благородная госпожа была ни в силах нарушить данного ей слова. Но родители Чески и родители жениха слишком рано обрадовались. Все они кое о чём забыли. Во время помолвки никто не удосужился уточнить точные сроки. Этот слух проливал свет на то, почему Ческа на протяжении долгих лет под разными предлогами откладывала получение звания лекаря.

В один прекрасный день терпение семейства Чески лопнуло. Родственники лишили девушку содержания. Тогда Ческа собрала свои вещи и покинула родовой особняк на Холмах. Девушка продала подаренные ей драгоценности и купила большой дом рядом со Столичной больницей, где она работала помощником лекаря. Но чудачества Чески были лишь одной из причин для неодобрительных пересудов о ней. Также чопорное светское общество осуждало её образ жизни. Ческа вела себя слишком уж независимо. Она носила юбки до колена, сама водила карету, не стеснялись курить, на равных общалась с мужчинами. Со временем молодые девушки из благородных домов стали подражать ей. Таких бунтарок в светском обществе называли "птички".

Эмиль видел, как Ческа зашла в дом, но через минуту вернулась и передала демону какую-то сумку. Демон попрощался с девушкой и продолжил свой путь. Южанин преследовал его до Тракта. Но там, на многолюдной оживленной улице, он потерял страшного незнакомца в кожаной куртке.

Эмиль постучал костяшками пальцев по отполированной древесине. Дверь распахнулась и на пороге возникла самая завидная невеста в столице.

— Я могу вам чем-нибудь помочь? — поинтересовалась она — Что вам угодно?

— Добрый день, госпожа Ческа, — южанин отвесил поклон — Меня зовут Эмиль. Мы встречались с вами на приёме в городском совете.

— Ах да, конечно, — наморщила лоб девушка — Как поживают ваши родители? Если я не ошибаюсь, ваш отец — наместник на юге?

— У вас отличная память, — похвалил Эмиль — Благодарю вас, с моими родителями всё в порядке. Я хотел поговорить с вами про одного вашего знакомого. К сожалению, я не знаю его имени. Мужчина в куртке пилота летучего корабля.

— Вы меня с кем-то путаете, — холодно произнесла Ческа — У меня нет знакомых, подходящих под ваше описание.

— Я видел, как вы с ним разговаривали, — настаивал южанин — Около часа назад.

— Вы что следите за мной? — с подозрением уставилась на него девушка.

— Это вышло совершенно случайно, — заверил её Эмиль — Вы не знаете, где я могу найти этого человека в куртке? У меня есть к нему одно неотложное дело.

— Найти его несложно, — ответила Ческа, загадочно улыбаясь — Он ни от кого не прячется. Это от него все прячутся. Хорошо, я скажу вам, где вы сможете найти Данте. Но сначала хорошенько подумайте и ответьте. Вы и вправду хотите войти в эту дверь?

— Я готов ко всему, — бодро отозвался южанин.

— А вот я так не думаю, — возразила девушка — Впрочем, это ваше личное дело. Трактир "Последний ужин". Это в Доках. Мерзкая дыра. Приличным людям там делать нечего. Но в этом кабаке вы можете оставить сообщение для Данте. И не говорите потом, что я вас не предупреждала.

— Что вас с ним связывает? — невольно вырвалось у Эмиля — Вы хорошо его знаете?

— Вас интересует, не сплю ли я с ним? — Ческа усмехнулась, заметив, как покраснел от смущения её собеседник — Это не ваше дело. Но мой ответ "нет".

— Но какие у вас могут быть общие интересы? — удивился южанин — Вы — благородная госпожа, а он... Или я чего-то не знаю?

— Это ещё мягко сказано, — обронила девушка.

— Скажи мне правду — вы в опасности? — сказал Эмиль — Этот Данте угрожает вам? Я смогу вас защитить.

— Это не я в опасности, — откликнулась Ческа — И это не мне нужна защита. Лучших дней, господин Эмиль. Будьте очень осторожны. Очень.

Закрыв дверь особняка, девушка прислонилась к ней спиной.

— Давай, давай, лети на пламя, глупый мотылёк, — грустно сказала она.

Трактир "Последний ужин" оказался отвратительной дырой, как и описывала его Ческа. Эмиль брезгливо поморщился, разглядывая убогую обстановку и тупые лица портовых рабочих.

— Что угодно благородному господину? — живо поинтересовался трактирщик.

— Мне нужен человек, который называет себя Данте, — пояснил южанин, зажимая нос белоснежным платком — Мне сказали, что я могу встретится с ним здесь.

— Скажите мне, что вам от него нужно, — предложил трактирщик — И я передам ваше сообщение Данте. Или оставьте записку.

— Нет, так не пойдёт, — возразил Эмиль — Мне нужна личная встреча. С глазу на глаз. Вы знаете, где он живёт?

— Это все знают, — отозвался трактирщик — Данте живёт на Пустоши. Любой из местных покажет вам дорогу.

Южанин коротко кивнул, бросил на стойку монету и быстрым шагом вышел из "Последнего ужина". Его мутило от вони грязной забегаловки. Эмиль быстро нашёл место, о котором говорил хозяин кабака. Даже при свете дня Пустошь производила невесёлое впечатление. Подозрения южанина окрепли. Он несомненно имел дело с самым настоящим демоном. Никто другой не стал бы жить в осквернённом храме на проклятой земле. Эмиль тронул водителя за плечо и приказал ехать домой.

Вернувшись в свой особняк южанин стал готовится к предстоящей битве. Сначала он прошёл в кабинет и замер перед стеной, на которой висели восковые маски его предков. Эмиль медленно опустился на колени. Он сложил вместе руки и принялся молится о том, чтобы предки укрепили его руку в священной борьбе со злом. Закончив с молитвой, южанин поднялся на ноги и направился в спальню. Как и его земляки, Эмиль любому другому оружию предпочитал кинжал. Но идти против демона, вооружившись куском заточенной стали было настоящим безумием. Южанин порылся в шкафу и извлёк на свет шкатулку из дорогого дерева. В шкатулке лежал револьвер, подаренный ему родителями. Эмиль вытащил оружие и откинув барабан, убедился что оно заряжено.

Пока южанин занимался приготовлениями, на улице стемнело. Эмиль не спеша оделся и сунул револьвер в карман пальто. Водитель привез его к Пустоши и тут же уехал. Южанин отыскал дыру в заборе, пролез через неё и оказался на Пустоши. Он занял позицию возле оконного проёма в одном из заброшенных. Эмиль сел на какой-то ящик и стал ждать. Для, того, чтобы хоть чем-то занять дрожащие от возбуждения руки, южанин закурил сигарету. Затем вторую, третью. Время, казалось, тянулось бесконечно. Наконец тишину Пустоши разорвали оглушительные шаги. Увидев демона, Эмиль потянул из кармана револьвер и взвёл курок. Дрожащий палец южанина надавил на спусковой крючок. Но в самое последнее мгновение коварный демон что-то почуял и увернулся от выстрела. Пуля, посланная Эмилем, пролетела мимо цели. Нервы у южанина не выдержали. Эмиль развернулся и бросился бежать без оглядки. Пробежав несколько кварталов, он остановился и отдышался. Южанин явно недооценил демона. Теперь придется действовать хитрее.

СЕЙЧАС

— О священное пламя, что это такое? — воскликнул Данте, указывая рукой куда-то в сторону.

Эмиль машинально повернул голову. Данте наклонился вперёд и вилкой пригвоздил его ладонь к столу. Южанин вскрикнул от боли. Он попытался выдернуть торчащую из столешницы вилку, но Данте схватил его за кисть.

— Тише, тише, — пропел Данте — Не так быстро.

— Вы-вы-вытащите эту ш-ш-штуку, — заикаясь, произнёс Эмиль — Вы-вы-вытащите её, п-п-пожалуйста.

— Ты хотел поболтать со мной? Ну так давай поболтаем, — сказал Данте — В правом боковом кармане у тебя лежит револьвер. Но ты не можешь достать его левой рукой. Обидно, правда?

— Пожалуйста... — тихонько простонал южанин.

— Скажи мне, как тебя зовут, маленькая рыбка? — ласково поинтересовался Данте — Впрочем, какая мне разница? Через год я даже не смогу вспомнить твоего лица.

Эмиль застыл, парализованный болью. Он боялся даже шелохнуться.

— Там, где я живу, таких бодрых сосунков, как ты, кушают на завтрак, — внёс ясность Данте — Чем ты решил напугать меня? Этой железкой, которая оттопыривает твой карман? Ты правда надеялся, что я не узнаю о том, что ты ищешь меня?

По поверхности стола медленно растеклась лужица крови. Южанин побледнел и закатил глаза.

— Ты догадываешься, почему ты всё еще дышишь? — продолжил Данте — Нет? Тогда я объясню. Большинство людей — это кровожадное зверьё. Чуть что и все сразу хватаются за ножи и револьверы. А вот я не из таких. Я никогда не забираю жизнь без веской причины. Никаких убийств за деньги или из мести. Это слишком просто. И этого слишком мало для получения удовольствия. Нет, мне больше нравится перевоспитывать противников. Я загоняю своих врагов в угол и медленно ломаю их волю. В конце концов, они приходят, падают на колени и умоляют меня простить их. Некоторые из них настолько слабы и беспомощны, что рыдают словно дети. Но, заметь, всё это они делают совершенно добровольно. А после этого мои враги продолжают жить, принося мне пользу. Вот такой у меня мир. Ты хочешь стать его частью?

Голова Эмиля кружилась. Он готов был потерять сознание.

— Отныне ты мой должник, — объявил Данте — Ты жив только потому, что это я так решил. Когда придет время, я попрошу тебя оказать мне услугу. И ты мне её окажешь. Но не пытайся обмануть меня. У меня по всему городу есть глаза и уши. Кстати, среди моих должников есть парочка портовых головорезов. В отличие от тебя, они с радостью вернут мне должок. Это очень плохие люди. Даже по моим меркам.

— Будьте вы прокляты, — процедил сквозь зубы южанин — Вы убили того человека. Без жалости. Я видел всё собственными глазами. И я не стану об этом молчать

— Важно не то, что я сделал, — обронил Данте — А то, что я могу сделать. Скажи мне, чего ты боишься больше всего на свете? Постой, постой, не отвечай. Я попробую угадать сам. Ты боишься, что с твоими близкими произойдет что-нибудь плохое. Я прав? Ну конечно же я прав.

Эмиль побледнел словно полотно. То ли от потери крови, то ли от услышанного.

— Ты молод и богат. У тебя, наверное, есть невеста, — медленно произнёс Данте — Скажи мне, она красивая? Ты не беспокоишься за её судьбу? Это очень самонадеянно с твоей стороны. Никто не знает, что с ней может приключиться. Этот город по-настоящему безжалостен. Только представь, что ты будешь чувствовать, когда твою невесту изнасилуют у тебя на глазах. А затем перережут ей горло бритвой. Я никого не учу жить. Но тебе не кажется, что это слишком высокая цена за твою принципиальность? А тебе-то всего и нужно, что произнести одну фразу. "Я твой должник".

— Я согласен, — тихо произнёс южанин — Не трогайте Флору.

— Ты имеешь в виду, что теперь ты — мой должник, — уточнил Данте — Я правильно тебя понял?

— Да, я — ваш должник, — подтвердил Эмиль.

— Давай я расскажу тебе, что будет дальше, — поведал Данте — Сейчас я вытащу вилку. У тебя будет два варианта. Ты можешь попытаться вытащить оружие и выстрелить в меня здоровой рукой. Но тогда ты, скорей всего, промахнёшься. Как тогда, на пустыре. А ещё ты можешь валяться на полу, пока я не уйду. А потом поползти к лекарю.

Данте протянул руку и выдернул вилку из столешницы. Южанин, опрокинув стул, упал на пол. Из его раненой руки потекла кровь.

— Не переживай из-за этого, — успокоил его Данте, доставая из кармана носовой платок и бросая его Эмилю — Раны кисти безумно болят и кровоточат. Но от них ещё никто не умирал. Ах да, чуть было не забыл. Я хочу дать тебе небольшой совет на будущее. Никогда не забывай о данном тобой слове. Вспоминай о нём, каждый раз, когда будешь поздно вечером возвращаться домой. Под ручку со своей милашкой. Кто знает, что ждёт вас в ближайшей тёмной подворотне?

Данте лежал на матрасе и беседовал с тенью, танцевавшей на потолке.

— В общем, я немножко встряхнул сопляка и он размяк, — закончил он свой рассказ Данте.

— Ответь честно, а ты и вправду способен на это? — заинтересовалась Эфи — Сделать то, что ты пообещал южанину. Я говорю об изнасиловании и убийстве невинной девушки.

— Лучший способ обмануть человека — это рассказать ему правду, — ухмыльнулся Данте.

— А почему ты пощадил самого юнца? — спросила Эфи — Он дважды пытался тебя застрелить.

— Он — обычный дурень, — внёс ясность Данте — Но в моём мире это преступление не карается смертной казнью. Иначе бы этот город опустел.

— Тебе это выйдет боком, — предупредила тень — Уж попомни мои слова.

— Может быть, — легко согласился Данте — Но я подумал и решил, что хватит с меня ненужных смертей. Я попробую обойтись без них. Хотя бы какое-то время.

— Раз уж мы с тобой заговорили о милосердии... — тень аж замерцала от любопытства — Я давно хочу тебя кое о чём спросить. Когда ты поселился на Пустоши, то развеял всех неуспокоенных духов в округе. Всех, кроме меня. Мне интересно — почему?

— Я хотел купить сторожевого ящера... — начал Данте.

— Прекрати, — перебила его Эфи — Я задала тебе вопрос. И я хочу услышать честный ответ на него. Итак, почему я?

— А ты разве не помнишь? — удивился Данте — Когда я впервые переступил порог Дома огня, на меня сразу накинулась целая куча теней. Все они пытались прикончить меня. А ты летала по всему храму и кричала "Оставьте его! Оставьте, мерзавцы! Он ничего вам не сделал!". И в этот момент я решил, что нашёл себе новую соседку.

— Ну вот ещё, — фыркнула тень — Что за глупые выдумки! Стала бы я заступаться за какой-то мешок с мясом.

— И всё-таки ты это сделала, — ввернул Данте — Я думаю, что...

— К тебе пожаловал гость, — неожиданно предупредила Эфи.

— Дорогая, будь хорошей девочкой, впусти его, — попросил Данте.

Дверь Дома огня распахнулась сама собой. Полноватая девушка в недорогом пальто застыла на пороге. Она как раз занесла руку для того, чтобы постучать.

— Сквозняк, — развёл руками Данте, подходя к двери — Что вам от меня нужно, дорогая Петра?

— Я — репортёр. Из газеты "Вестник", — представилась девушка, поправляя очки.

— Я сразу понял, что с вами что-то не так, — признался Данте — Вид у вас был посмышлёней, чем у остальных бездельников. Хотя это было и не так уж сложно.

Девушка скосила разноцветные глаза.

— У вас в двери три дырки от пуль, — сообщила она.

— И что вас так смущает? — осведомился Данте — Или, по-вашему, их должно быть пять?

— Откуда они взялись? — Петра посмотрела ему прямо в глаза — Кто-то пытался вас убить?

— Вы только что сказали, что работаете в газете "Вестник", — задумчиво протянул Данте — Я хотел бы кое-что уточнить. Это интервью? Вы берете у меня интервью?

— Нет, я просто хочу задать вам пару вопросов, — ответила девушка — Это для моей новой статьи. Она будет посвящена душеловам.

— Я оскорблен до глубины души, — обиделся Данте — Отчего же сразу "нет"? Я что недостаточно значим для того, чтобы брать у меня интервью?

— Хорошо, это интервью, — сдалась Петра — У вас есть какие-нибудь комментарии по поводу дочери городского советника? Точней сказать, об её участии в общине душеловов.

— О, священное пламя, — обрадовался Данте — Ну, конечно же, у меня есть комментарий!

Петра быстро достала блокнот с карандашом и приготовилась записывать.

— Итак, каков ваш комментарий по поводу Валерии? — полюбопытствовала она.

— Без комментариев, — коротко ответил Данте.

— Тогда у меня есть вопрос не для печати, — девушка покрутила в пальцах ручку — А что вы всё-таки сделали с Мастером?

— А разве с Мастером что-то произошло? — удивился Данте — Я впервые об этом слышу.

— После встречи с вами, он боится спать, — поведала ему Петра — А когда он всё-таки засыпает, то мучается от жутких кошмаров. Мастер кричит на весь дом "Дея! Дея! Дея!". Его община потихоньку развалилась.

— Какие неприятные новости, — заинтересовался Данте — Очень жалко. Мастер мне понравился. Необыкновенно милый молодой человек. Но почему вы спрашиваете о его ночных кошмарах у меня? Меня зовут не Дея.

— Мы можем поговорить внутри? — нетерпеливо поинтересовалась девушка — На улице довольно холодно.

Данте отошёл в сторону, пропуская Петру внутрь.

— Некоторые люди утверждают, что дом — это отражение внутреннего мира человека, — сказала девушка, осматривая пыльное и тёмное помещение храма.

— Люди постоянно говорят какие-то глупости, — небрежно отмахнулся Данте.

— Почему вы живете в подобном месте? — Петра повернулась к Данте.

— Для того чтобы жить в городе нужно иметь медальон гражданина, — объяснил Данте — А я — чужак.

— Но почему именно Дом огня? — не унималась Петра — В Доках полно других мест. Более подходящих для проживания.

— Эх, видимо придётся мне рассказать вам правду, — тяжело вздохнул Данте — Я живу здесь только из-за соседей.

— Но здесь нет никаких соседей! — поразилась девушка — Это же заброшенный квартал. Большинство людей стараются держаться от него подальше.

— Вы верно говорите, — согласился Данте — Именно поэтому я здесь и живу.

— Вы избегаете человеческого общества? — задала вопрос Петра — Вам нравиться одиночество?

— А вы уверены, что ваша жизнь лучше? — отпарировал Данте.

Над головой девушки сгустилась темнота.

— Мне она не нравится, — прошептала тьма — Слишком назойливая. Будто муха.

— Замолчи, Эфи! — негромко пробормотал Данте — И не ревнуй меня к нашей гостье.

— Простите, вы, кажется, что-то сказали? — переспросила Петра.

— Я извинился за беспорядок, — пояснил Данте — Я как раз собирался тут прибраться.

— Я не вижу беспорядка, — созналась девушка — Я вообще ничего не вижу. Здесь так темно, что хоть глаз выколи. Скажите, пожалуйста, где тут включается освещение?

— В ящике, — подсказал Данте — Возле двери.

— Что? — не поверила своим ушам Петра.

— В ящике. Возле двери, — громко и чётко, словно для глухого, повторил Данте.

— Вы храните выключатель в ящике? — девушка охнула, наткнувшись в темноте на лавку.

— У меня здесь нет освещения, — внёс ясность Данте — Вместо этого у меня есть спички и свечи. В ящике. Возле двери.

— Как вы живете здесь без света? — поразилась Петра.

— Некоторые вещи можно разглядеть лишь в темноте, — откликнулся Данте.

— Это какие же, например? — девушка нашарила в темноте ящик и вытащила из него свечку.

— Например, суть человека, — охотно пояснил Данте — Я отчётливо вижу вашу суть. Вы не религиозны, честолюбивы и решительны.

— С чего вы это взяли? — Петра чиркнула спичкой и зажгла свечу.

— Религиозная девушка знала бы, что в Доме огня запрещено любое освещение, кроме свечей, — пустился в объяснения Данте — Честолюбие заставило вас приехать в самый неспокойный район города. В наших краях с одинокой девушкой может приключиться много плохих вещей. Вы это понимали. Но всё равно приехали. Это говорит об решительности. Или о глупости. Но я пытаюсь видеть в людях лучшее. Так, что давайте остановимся на решительности.

— Я навела о вас кое-какие справки, — созналась девушка — Вы — настоящая городская легенда. Страшная городская легенда, если быть честной. Чего только о вас рассказывают! А это правда, что вы убили больше сотни человек?

— У меня что на спине висит табличка с надписью "Идиот"? — полюбопытствовал Данте.

— На днях я видела вас возле лечебницы для душевнобольных, — рассказала Петра — Кстати, в тот день вы очень плохо выглядели. Я шла за вами до самого Злодейского моста.

— Моя неотразимость — это тяжкий груз, — заключил Данте — Женщины постоянно преследуют меня.

— Я расспросила лекарей. И узнала, что вы каждую неделю навещаете одного и того же пациента, — продолжила девушка — И я никак не могу этого понять. О чём могут беседовать человек, который умеете лишь читать и писать, с величайшим умом нашей эпохи?

— Вы несправедливы, — возразил Данте — Профессор умеет не только читать и писать.

— А знаете, моим читателям это понравиться, — воскликнула Петра — Человек, который живет в трущобах и общается с аристократами, гениями, бродягами. Вы ведь не станете отрицать, что тот бродяга, который напал на нас с Валерией — ваш знакомый?

— Я люблю помогать разным отбросам общества, — сказал Данте — Всяким там бродягам и мерзавцам. В общем, всем тем, кому повезло меньше, чем нам с вами. Это богоугодное дело.

— А по вам и не скажешь, что вы — религиозный человек, — девушка попыталась разглядеть в темноте лицо собеседника.

— Ну ещё бы мне не быть религиозным, — возмутился Данте — Посмотрите вокруг. Я же живу в чёртовом храме

— Я хочу спросить кое-что еще... — начала говорить Петра.

— Наш с вами разговор окончен, — отрезал Данте — Дорогу назад вы отыщите сами. И внимательно смотрите по сторонам. Тут, в Доках, полным-полно специалистов по линиям жизни.

— Они по ним гадают? — наивно спросила девушка.

— Не совсем, — Данте наклонился вперёд и задул свечу в руке Петры — Они их прерывают.

Глава 6 Тот, кто смеётся последним

Данте сидел в кабинете Чески и терпеливо ждал, когда девушка перейдёт к делу. В том, что ей что-то нужно, Данте даже не сомневался. Обычно Ческа заставляла его ждать на крыльце, но сегодня неожиданно пригласила зайти в дом.

— Я приготовила для тебя кровь, — сказала девушка.

Она поставила на пол сумку, в которой находилась фляга со свежей человеческой кровью. Данте сделал вид, что собирается уходить.

— Подожди, — остановила его Ческа — Я хотела поговорить с тобой. Речь идёт об одном важном деле. Мне нужна твоя помощь.

— Какой непредсказуемый поворот! — воскликнул Данте — В прошлый раз ты, наверное, решила, что я — незаменимый специалист по детоубийству. Ну и кого ты хочешь грохнуть?

Девушка испепелила его взглядом.

— Что ты за человек такой? — горько посетовала она — Как только я начинаю думать, что узнала тебя, ты говоришь что-нибудь подобное. И понимание рассыпается в прах.

— На юге города есть кладбище, — сообщил Данте — Там покоится немало людей. Разных. Хороших и не очень. Некоторые из них оказались там по собственной глупости. Однажды они возомнили, что разгадали меня. А я доказал им, что они заблуждались. Знаешь, недавно я расплющил об мостовую одного человека. Он не сделал мне ничего дурного. Чёрт, да я даже имени его не знал. И вот теперь бедолага лежит в сырой земле и его едят черви. И какой очевидный вывод можно сделать из этой истории?

— Да, кстати... — Ческа задумчиво потёрла лоб — Я тут кое о чём вспомнила. На днях ко мне зашёл молодой южанин. Я пару раз встречала его на приёмах. Тот южанин хотел узнать, где можно найти тебя. Я рассказала ему про "Последний ужин". А через пару дней южанина привезли к нам в больницу. Кто-то пришпилил его ладонь к столу. Вилкой. Занятное совпадение, тебе так не кажется?

— А тот южанин как-нибудь объяснил своё ранение? — полюбопытствовал Данте.

— Нет, он отказался говорить, — призналась девушка — Будто в рот воды набрал.

— Он ничего не расскажет, — заявил Данте — Потому, что ему стыдно. Я слышал про такие штуки. Некоторые люди твоего круга любят причинять себе боль. Для получения удовольствия. Я никогда не понимал подобных увлечений. Но кто я такой для того, чтобы судить других? Впрочем, мы отклонились от темы. Так чего ты от меня хотела?

Ческа несколько мгновений собиралась с мыслями.

— Ты знаешь, чем занимается моя семья? — наконец спросила она.

— А чем вообще занимаются благородные господа? — пожал плечами Данте — Я всегда думал, что они целыми днями сидят и считают деньги.

— Мой Дом владеет верфью, на которой собирают летучие корабли, — поведала девушка — Сейчас верфь работает над крупным заказом нашей армии. На ней строят "Убийцу городов". Такого летучего корабля мир ещё не видывал. Настоящая воздушная крепость. "Убийца" очень нужен империи. Ты сам понимаешь, новая война с северянами не за горами. И "Убийца" сыграет в ней важную роль.

— Только не надо этой чепухи о любви к родине, — поморщился Данте — Говори по делу.

— Пару дней назад кое-что произошло, — объяснила Ческа — Исчез один из инженеров, работающих над "Убийцей". А вместе с ним пропали важные чертежи. Если эти бумаги попадут не в те руки...

— То наступит конец света, — закончил за неё Данте — Небо упадёт на землю и воцарится кромешный ад. Бла-бла-бла. Я всё понял. Кроме одного. Тебе-то какой интерес до всего этого? Ты же не участвуешь в семейном деле.

— Грубая небрежность при выполнении военного заказа — это не шутки, — внесла ясность девушка — Особенно сейчас, накануне войны. Я не хочу, чтобы мой Дом обвиняли в измене империи.

— Я не полезу в это запутанное дело, — немного подумав, решил Данте — Мы с тобой прекрасно понимаем, кому выгодно похищение чертежей. Мне сейчас только проблем с северянами не хватает. И потом — кто знает, чем закончится будущая война? Может быть, через год наместник Северного союза будет сидеть в императорском дворце. Нет, мне ни к чему такие враги.

Ческа пропустила мимо ушей бунтовские речи.

— Я хорошо заплачу тебя, — раздражённо отчеканила она.

Девушка вытащила из кармана халата пухлую пачку империалов и бросила её на стол перед Данте.

— Вот в этом и кроется ваша главная проблема, — Данте небрежно смахнул деньги на пол и полюбовался на то, как купюры разлетаются по всему ковру.

— Чего ты хочешь? — процедила сквозь зубы Ческа.

— А что ты можешь мне предложить? — лениво отозвался Данте — Ты хороша в постели? Или умеешь убираться? Это было бы очень кстати. В месте, где я живу, никто не смахивал пыль уже лет двадцать.

Данте усмехнулся, глядя как в глазах девушки плещется слепая ярость.

— Ладно, — зевнул он — У тебя есть адрес инженера-потеряшки?

Ческа снова сунула руку в карман халата. А затем неуверенно протянула Данте сложенный лист бумаги.

— Приятно видеть, что ты всё ещё способен на сочувствие, — заметила девушка.

— Я так и не смог избавиться от этой дурной привычки, — признался Данте — Наверное, это неизлечимо.

— Учти, что это непростое дело, — предупредила Ческа — Охрана верфи пыталась найти исчезнувшего инженера, но у них ничего не вышло.

— Об этом можешь не переживать, — успокоил её Данте — У меня очень длинные руки.

— Спасибо, — с трудом выдавила из себя девушка, глядя в пол.

— Не спеши меня благодарить, — поднял ладонь Данте — Как показывает мой опыт, в таких случаях никто не знает, чем всё обернётся.

Он подхватил сумку с флягой, наполненной кровью и направился к выходу.

— А как же деньги? — Ческа указала на империалы, рассыпавшиеся по полу.

— Ты можешь отдать их нищим, — посоветовал Данте — Или купить своим родственникам сшитые на заказ тюремные робы. На всякий случай.

Пропавший инженер снимал комнату на юге города. Данте взломал отмычкой дверь, всё тщательно обыскал, но не нашёл ничего важного. Обычная холостяцкая берлога. Данте вынул из рамки фотографию инженера и спрятал её в карман куртки. Потом он спустился вниз и завязал разговор с хозяйкой дома.

— Я хочу поговорить об одном вашем жильце, — сообщил Данте — О господине инженере. Я одолжил ему денег. А он так неожиданно съехал. Вы случайно не знаете, где я могу его найти?

— А кто вы такой? — с подозрением поинтересовалась хозяйка — Я никогда раньше вас не видела.

В руках Данте, как по волшебству, появилась мятая купюра. Хозяйка уставилась на деньги, как зачарованная.

— К нему кто-нибудь приходил? — задал вопрос Данте — Друзья? Родственники? Коллеги с верфи?

Хозяйка отрицательно покачала головой, не сводя голодных глаз с купюры.

— Ну а как насчёт девушек? — не сдавался Данте — Он же был не жрец. Господин инженер когда-нибудь приводил к себе дам?

— Что вы такое говорите! — возмутилась хозяйка — У нас приличный дом.

Данте без лишних слов спрятал деньги в карман.

— Вашей лестнице не помешал бы небольшой ремонт, — поведал он — Некоторые ступеньки скрипят под ногами. Но ремонт — это удовольствие не из дешёвых. Плотники такие пройдохи! Их хлебом не корми, а только дай заломить цену.

— Подождите! Подождите! — заволновалась хозяйка, облизывая губы — Я кое-что вспомнила. Однажды я гуляла по бульвару и встретила господина инженера. Он шёл под ручку с какой-то размалёванной девицей.

— Девицей? — Данте почувствовал запах добычи — Что за девица? Вы её знаете? Когда-нибудь встречали раньше?

— Она, похоже, была из этих... — хозяйка смутилась — Ну вы меня понимаете.

— Я отлично вас понимаю, — подтвердил Данте.

Купюра перекочевала в хваткую ладонь хозяйки.

Данте вернулся в Доки и направился прямиком в "Дикую кошку" — самый большой и популярный бордель в столице. За стойкой, возле лестницы, сидела полная женщина с сонным лицом.

— А, это ты, — вяло поприветствовала она Данте — Заскучал на своём пустыре? Тебе чего? Девочку?

— Нет, мне нужен мужчина.

— Да ты что! — поразилась толстушка — А по тебя так сразу и не скажешь.

Данте бросил на стойку фотографию исчезнувшего инженера.

— Мне нужен этот тип, — уточнил он — Поспрашивай своих девочек. Скорей всего, кто-то из них его знает.

— Это такие хлопоты, такие хлопоты, — женщина поводила пальцем по стойке — А мне-то что с этого будет?

— Моя дружба, — хищно улыбнулся Данте — Это как страховка на случай пожара.

— В каком это смысле? — не поняла женщина.

— Бордели, с хозяевами которых я дружу, горят в пять раз реже остальных, — втолковал ей Данте.

— Я плачу за защиту "Звезде", — сообщила женщина — Каждый месяц.

— А я — нет, — откликнулся Данте — Я никому не плачу за защиту. И как ты думаешь — почему? Я зайду через час. Смотри не потеряй фото.

Когда Данте вернулся в "Дикую кошку", хозяйка борделя привела к нему девушку, закутанную в полупрозрачный халат.

— Ты знаешь этого хмыря? — помахал фотографией Данте.

— Ну знаю, — безразлично произнесла девушка, широко зевая.

— Где вы с ним встречались, дорогуша? — ласково спросил Данте — Куда он тебя водил?

Дом, о котором вспомнила девушка в халате, оказался грязной ночлежкой. Данте поднялся по скрипучей лестнице на третий этаж и замер. По коридору навстречу ему двигались двое мужчин. Они были одеты в мешковатые штаны, помятые куртки и тёмные кепки. Увидев Данте, мужчины остановились и по-заговорщицки переглянулись. Дело начало принимать сомнительный оборот. Данте уже приходилось иметь дело с наёмными убийцами и он научился различать их по повадкам. Парочка, стоящая перед ним, как раз принадлежала к такой породе.

У убийцы, который шёл первым, были бесцветные рыбьи глаза. Данте посмотрел на его руки и прочёл по ним весь жизненный путь человека. Почти незаметное пятнышко на указательном пальце говорило о том, что рыбоглазый когда-то служил в армии. Это была мозоль от частого нажатия на спусковой крючок винтовки. Три буквы, вытатуированные на костяшках пальцев мужчины, коротко рассказывали о его дальнейшей судьбе. "ЯМА". Второй убийца был невысокого роста и с неприметным лицом.

Рыбоглазый, не отрывая взгляда от Данте, запустил руку под куртку и нащупал оружие. Он был не намерен оставлять живых свидетелей.

— Подумай хорошенько, солдатик, — миролюбиво произнёс Данте — Ты точно хочешь пойти таким путём?

Убийца с рыбьими глазами лишь ухмыльнулся и вытащил курносый револьвер. Данте разочарованно покачал головой. Рыбоглазый начал поднимать оружие. Он нарочно не спешил, желая насладиться страхом жертвы. По выражению лица убийцы Данте понял, что тот сейчас выстрелит. Нельзя было терять ни секунды. Использовав свой Дар, Данте отвёл нацеленный на него револьвер в сторону. Как раз в тот момент, когда оружие плюнуло огнём. Невысокий напарник стрелявшего охнул и выпучил глаза. Он опустил голову и увидел, как по его животу медленно расплывается мокрое пятно.

— Ты подстрелил меня, тупой гёт, — простонал коротышка, сползая по стене на пол.

Убийца, случайно ранивший напарника, на мгновение опешил. Тем временем револьвер в его руке подпрыгнул и больно стукнул своего владельца по зубам. От неожиданности рыбоглазый спустил курок. Пуля проделала аккуратную дырочку в потолке. Но на этом неприятности убийцы не закончились. Ещё не стихло эхо выстрела, как стоящее за спиной у рыбоглазого ведро оторвалось от пола. Ведро взмыло в воздух и треснуло убийцу по затылку. Револьвер выпал из руки рыбоглазого и с грохотом покатился по полу. Быстро наклонившись, Данте подобрал оружие.

— По-моему ты кое-то обронил, — криво усмехнулся он, направляя револьвер на убийцу.

Но рыбоглазого не испугал вид оружия. Оттолкнувшись от пола, он прыгнул вперёд. И тогда Данте заехал ему в челюсть рукояткой револьвера. Убийца схватился за лицо и неловко опустился на колени.

— Какой же ты всё-таки неугомонный, — пожаловался Данте.

Он откинул барабан револьвера и вытряхнул патроны на землю.

— Я никогда не любил эти хлопушки, — доверительным тоном сообщил Данте — От них много шуму, но совсем мало толку. Прямо как от тебя, братец.

Рыбоглазый попытался поднялся, но Данте ткнул его под дых стволом разряженного револьвера. Убийца повалился на заплёванный пол, прижимая руки к животу. Его вывернуло наизнанку.

— Знаешь, солдатик, мне начинает надоедать твоё упрямство, — заметил Данте, отступая в сторону для того, чтобы не запачкать ботинки.

— Я грофну тефя, — выплёвывая выбитые зубы, прошепелявил рыбоглазый.

— Это был неправильный ответ, — откликнулся Данте, с размаху опуская револьвер на голову убийцы.

Данте перешагнул через лежащие на полу тела. Он прошёл несколько метров по коридору и остановился перед комнатой, в которую инженер приводил уличных девок. Дверь была не заперта. Данте печально вздохнул. Он догадывался, что увидит внутри. И не ошибся. Инженер валялся лицом вниз неподалёку от входа. Из его спины торчала рукоятка ножа. Данте оценил мастерство, с которым был нанесён удар. Лезвие вошло между шестым и седьмым ребрами, точно в сердце. В комнате всё было перевернуто вверх дном. Убийцы неумело пытались изобразить ограбление. Чертежи "Убийцы городов", само собой, исчезли. Люди, подкупившие инженера, умело рубили нити, которые могли привести к ним.

Данте вернулся в коридор. В воздухе плавал едкий запах сгоревшего пороха. Рыбоглазый валялся без сознания. Рядом с ним скрючился на полу коротышка. Под его телом медленно расплывалась лужица крови. Данте обшарил карманы невысокого убийцы, но не нашёл ничего смертоносного. Видимо, коротышка был знатаком по части ножей. Его оружие осталось в теле глупого жадного инженера. Данте взял раненного убийцу за виски и шагнул в его ослабленный болью разум.

Перед глазами Данте замелькали картинки из жизни портового головореза. Пьяный отец с ремнём в руках. Голая девушка, лежащая на кровати. Отбитое горлышко от бутылки, которое торчит из шеи какого-то матроса. Данте зарычал, пропуская через мозг огромный поток информации. Стоп! Нашёл. Коротышка с рыбоглазым пьют пиво в каком-то кабаке. Напротив них сидит человек по кличке... по кличке Прихлоп. Прихлоп даёт заказ на какого-то простака. Непыльное дельце. Лёгкие деньги. Раненный убийца открыл глаза и застонал от боли. Мысленная связь мгновенно прервалась.

— Я умираю, — прохрипел коротышка.

— Бывают вещи и похуже, — утешил его Данте — Уж можешь мне поверить.

— Помоги мне, — взмолился убийца — Позови лекаря.

— Уже слишком поздно, — возразил Данте, осматривая его рану — Теперь тебе поможет только гробовщик. К тому же лекарь просто отсрочил бы неизбежное. В этой стране убийство карается смертной казнью.

— Мне больно, — слабеющим голосом произнёс коротышка — Помоги...

— Давай обойдёмся без нытья, братец. Ты сам виноват. Тебе нужно было лучше выбирать себе друзей. Ты слышишь? — Данте поднёс ладонь к уху — Ты слышишь этот звук? Похоже на колокольный звон. Он нарастает с каждой секундой. Звон приближается.

Данте вытащил из-за пояса разряженный револьвер, который он отнял у рыбоглазого. Затем он подобрал с пола патрон и вложил его в барабан.

— Ты знаешь, как проще всего понять, кто ты есть на самом деле? — поинтересовался Данте.

Он положил оружие на залитый кровью пол перед коротышкой.

— У тебя есть всего одна пуля, — предупредил Данте — Ты можешь потратить её на меня. Но это глупо и ничего не даст. У нас с тобой нет счётов. Ты видишь меня впервые в жизни. Вариант номер два — ты можешь пальнуть в себя. Так ты избавишься от мук. И, наконец, вариант номер три. Ты можешь отомстить тому, кто смертельно ранил тебя. Давай поглядим, какой выбор ты сделаешь.

Данте распрямился и, не торопясь, направился к лестнице. Когда он спускался вниз, до него донесся грохот выстрела.

— Почему эти мерзавцы всегда выбирают одно и тоже? — задумался Данте.

Когда Данте без стука ввалился в его кабинет, сержант Брут издал жалобный стон.

— Вот чёрт! Ты всё ещё жив.

— Я тоже по тебе скучал, — отозвался Данте.

— Что-то тебя не видно в последнее время, — заметил сержант — В городе давненько не происходило загадочных убийств. Никаких странных краж. Никаких подозрительных поджогов. Ты становишься скучным человеком.

— Наверное, это то, что называют "зрелость", — сознался Данте — Пришло время для того, чтобы подумать о том, как жить дальше.

— Не беспокойся на этот счёт, — утешил его Брут — Я уверен, что ты не доживешь до старости.

— Мне нужно отыскать одного человечка, — перешёл к делу Данте — Люди называют его "Прихлоп". Он живёт где-то в портовом районе.

— Ты настолько раскис, что уже не в состоянии выбить адресок из какой-нибудь уличной "шестёрки"? — удивился сержант.

— Я мог бы и сам всё разузнать, — согласился Данте — Но меня поджимает время. А у тебя полным-полно стукачей. Следишь за моей мыслью?

— Ты задолжал мне услугу, — предупредил Брут.

Сержант вышел их кабинета и через некоторое время вернулся.

— Я нашёл адрес твоего дружка, — Брут задумчиво покрутил в пальцах клочок бумаги — Кстати, зачем, он тебе понадобился?

— Я хочу поболтать с Прихлопом, — не стал скрывать Данте — Узнаю у него, как он получил своё прозвище. Наверняка, это увлекательная история.

— Поболтать, значит, — повторил сержант — Надеюсь, что это будет дружеская беседа. Прихлоп платит за защиту "Друзьям друзей". Шайка не обрадуется, если ты наедешь на их дойную коровку. А ты случаем не решил развязать войну между бандами?

— Да плевать я хотел на "Друзей", — презрительно скривился Данте — И на "Звезду". И на Союз портовых рабочих. И на вас, служивых. Я сам по себе и ни в чьих разрешениях не нуждаюсь. А если кто-то чем-то недоволен, то пусть он сам мне об этом расскажет.

— Я всё ещё жду ответа на свой вопрос, — подчеркнул Брут.

— Я избегаю ненужного насилия, — заверил его Данте — Ты же меня знаешь.

— Мы с тобой давно знакомы, — уточнил сержант — Но я тебя совсем не знаю. И никто не знает.

Брут бросил клочок бумаги на стол.

— Недавно я понял одну вещь, — сказал он — Ты из тех, кто рано или поздно переходит всё границы. И однажды мне придется тебя остановить. Когда-нибудь я вытащу из кобуры свой револьвер и выстрелю тебе в лицо. Ну или хотя бы попытаюсь. Я хочу, чтобы ты это знал.

— Ты читаешь слишком много газет, — прокомментировал его слова Данте — Тебе пора с этим завязывать. Чтение вредно для твоих мозгов.

Колокольчик на двери громко звякнул, когда Данте зашёл в магазинчик.

— Эй, друг? — пролаял чей-то голос — Ты что-то ищешь?

Данте увидел за прилавком бледного мужчину.

— Что я ищу? То же что и все, — насмешливо улыбнулся Данте — Счастье. Любовь. Смысл жизни. Что из этого ты можешь мне предложить?

— А ты, как я погляжу, шутник, — недовольно проворчал Прихлоп.

— Я приношу мои искренние соболезнования, — Данте придал своему лицу скорбное выражение.

— О чём ты говоришь? — уставился на него мужчина.

— А ты не слышал новости? — поразился Данте — Сегодня погибли двое твоих друзей. Коротышка и солдатик с рыбьими глазами. Заставляет задуматься, не правда ли? Жил человек и нет человека.

— Как это произошло? — ахнул Прихлоп — Кто их убил?

— Если ты будешь слишком любопытным, то сам у них и спросишь, — отрезал Данте.

— Что тебе от меня нужно?— мужчина быстро пришёл в себя — Да кто ты вообще такой?

— Как это "кто"? — удивился Данте — Что за неуместный вопрос? Я — человек, который очень озабочен твоей судьбой.

Прихлоп запустил руку под стойку. И вытащил припасённый на всякий случай короткий лом.

— Убирайся прочь, — заорал он — Немедленно. Я ничего не знаю!

— Это странно, — заметил Данте — Тот, кто ничего не знает, не знает, что он должен что-либо знать.

— Я ничего не сделал! — заявил мужчина.

— Иногда даже это преступление, — внёс ясность Данте.

Он проворно отскочил, когда лом со свистом рассек воздух возле его лица.

— Я тебя не боюсь! — визжал Прихлоп, хотя его глаза говорили об обратном.

— Да, везёт мне сегодня на дерзких дураков, — сделал вывод Данте.

— Я работаю с "Друзьями", — предупредил мужчина, занося лом для нового удара — Если ты не уберешься подобру-поздорову...

— Я так понял, что ты не настроен на дружескую беседу, — заключил Данте, включая свой Дар — Жаль. Ты сберёг бы мне время.

Прихлоп завопил от невыносимой боли и уронил ломик. Ему показалось, что он по ошибке сунул руку в горящую печь. Мужчина посмотрел на свою ладонь и увидел свежий багровый ожог. Валяющийся на полу лом дымился от жара.

— Ты сказал, что не боишься меня, — напомнил Данте — Ну что, а теперь тебе страшно?

Сейчас начнётся то, что я люблю больше всего на свете. Ты будешь рыдать, мочится в штаны и умолять меня о пощаде. Теперь ты знаешь, что тебя ожидает. И как ощущения?

— Ты — сумасшедший, — заныл Прихлоп, испуганно пятясь к прилавку.

— У меня сегодня прекрасное настроение, — поведал ему Данте — И поэтому я могу забыть о твоих нелюбезных словах. Если ты мне немножко поможешь. Рассказывай, кто дал тебе заказ на инженера?

— Это был какой-то северянин, — затараторил мужчина — Я никогда прежде его не видел. Он пришёл ко мне и предложил работу. Я передал наводку ребятам. Вот и всё. Клянусь, я...

— Опиши мне этого северянина, — потребовал Данте.

— Обычный мужик, — Прихлоп запнулся, лихорадочно вспоминая детали — Белобрысый. В очочках. Одет прилично.

— Если ты солгал мне, то я вернусь и похороню тебя, — предостерёг его Данте — Если тебе очень повезёт, то ты будешь мёртв, когда это произойдёт. Но на твоём месте я бы не надеялся на удачу. Она закончилась, когда наши с тобой пути пересеклись. Кстати, а почему тебя зовут "Прихлоп"?

— Ты что-нибудь раскопал? Ты нашёл инженера? Разыскал чертежи?— набросилась с расспросами Ческа.

— У меня для тебя дурные новости, — предупредил Данте, падая в кресло — Заказчик ограбления честно расплатился с тем инженером. Ножом в сердце. А твои драгоценные чертежи уплыли в руки северян. Сейчас они, должно быть, спрятаны за семью замками в их посольстве.

— Сделай что-нибудь, — попросила девушка, растерянно проводя рукой по волосам.

— Например, что? — на всякий случай уточнил Данте.

— То, что ты обычно делаешь, — пояснила Ческа — Запугивание. Подкуп. Игра на человеческих слабостях. Твои любимые трюки.

— Для тебя это настолько важно? — полюбопытствовал Данте.

Девушка прикусила нижнюю губу.

— Я так и думал, — понимающе кивнул Данте — Один мой знакомый работает уборщиком в посольстве северян. По его словам, дипломатическую почту отправляют раз в неделю. Следующая отправка будет через три дня. А за день до этого в посольстве пройдёт большой праздничный бал. Соберутся все богатеи города. Как думаешь, ты сможешь достать пару приглашений на эту ярмарку тщеславия?

— Ты задумал ограбить посольство? — догадалась Ческа — Во время светского приёма? На глазах у всего высшего света столицы? Ты сошёл с ума! Это невозможно.

— Почти невозможно, — поправил ей Данте — Но никто и не говорил, что будет легко.

— Ты хоть понимаешь, что произойдёт, если мы попадёмся? — в отчаянии спросила Ческа — Любой скандал в посольстве — идеальный предлог для того, чтобы Союз и империя вцепились друг другу в глотки. Мы с тобой можем войти в школьные учебники, как поджигатели войны. Люди будут специально приезжать в столицу для того, чтобы плюнуть на наши могилы.

— Я всегда хотел оставить свой след в истории, — Данте заложил руки за голову и сладко потянулся — Вот и отличный шанс представился. Признайся честно. Ты сомневаешься только потому, что тебе стыдно показываться со мной в высшем свете.

— Это правда, — не стала отпираться девушка — Ты непременно меня опозоришь.

— Что за вздор? — обиделся Данте — Я, да будет тебе известно, человек светский.

— Ты отлично умеешь это скрывать, — обронила Ческа, рассматривая потрёпанную куртку с заштопанными дырками от пуль.

— Дело твое, — пожал плечами Данте — Но давай-ка я тебе кое-что напомню. Это не мои родственнички скоро будут щеголять в тюремных робах.

— Что у тебя на уме? — обречённо спросила девушка.

— Много всякого, — честно ответил Данте — Я не хочу испортить сюрприз.

— Я достану приглашения, — сдалась Ческа — Но, заклинаю священным пламенем, оденься поприличней.

— Не нужно меня учить, — огрызнулся Данте — Или ты думаешь, что я впервые в жизни граблю посольство?

К концу города столицу, как обычно, охватило всеобщее ожидание чуда. На свет выползли различные фанатики и безумные пророки. Поэтому Данте ничуть не удивился, увидев уличного проповедника в давно нестираном одеянии. Перед жрецом собралась небольшая толпа.

— Люди! Конец грядёт! Покайтесь! — кричал проповедник.

Толпа с уважением внимала его словам.

— Посмотрите на него, — проповедник ткнул пальцем в проходящего мимо Данте — Все вы знаете, что этот грешник живёт в Доме огня. Будто святое место — это постоялый двор.

— А разве это не так? — Данте остановился — И, как по мне, плата за проживание весьма невысокая.

— Мне было видение! — закатил глаза жрец — Храм света должен вернуться в руки истинно верующих.

— Знаешь, святоша, мне тоже было видение, — поведал Данте — В моём видении я узрел, как ты пошёл и спрыгнул со Злодейского моста. Не пора ли уже исполнить предначертанное?

— Грязный чужак! — взвился жрец — Ты не напугаешь меня. Я избран богом.

— Это странно, — Данте задумчиво поскрёб подбородок — Бог ничего мне о тебе не рассказывал.

Проповедник шагнул вперёд. На губах Данте заиграла неживая улыбка беспощадного человека. Для многих людей она стала последним, что они увидели в жизни. И жрец об этом слышал. Поэтому он замер на месте, сверля противника ненавидящим взглядом.

— Не понимаю я этих болванов, — пробормотал Данте, продолжая свой путь — Как можно жить в Доках и продолжать верить в высшую силу?

В день бала экипаж отвёз заговорщиков в Западный район. На Данте был сделанный под заказ костюм в полоску. Ческа надела тёмное платье с белым воротником.

— Ты шикарно выглядишь, — восхитился Данте, изучая фигуру девушки.

— Я не думала, что когда-нибудь это произнесу — но ты тоже, — отозвалась Ческа — А я уже было решила, что ты родился в своей кожаной куртке.

— У меня много обличий, — отозвался Данте — Ты не видела и половины из них. К счастью, для тебя.

— И каков твой план? — спросила девушка — Что ты собираешься делать, когда мы попадём в посольство?

— Всё, что потребуется, — коротко ответил Данте.

— Это не ответ, — покосилась на него Ческа.

— Тогда я ничем не могу тебе помочь, — посочувствовал Данте.

Карета остановилась возле старинного особняка, над которым развевалось знамя Северного союза. Данте вылез из экипажа, обошёл карету, открыл заднюю дверцу и помог выйти Ческе. Они вместе направились к входу в посольство. Перед высокой деревянной дверью застыли, словно статуи, солдаты в угольно-чёрной форме. Свет фонарей играл на их стальных касках. Это были "черепа" — отборные войска Союза, которые славились своей безжалостностью. Рядом с часовыми крутился неприметный светловолосый мужчина с очками на носу. Он внимательно разглядывал всех прибывающих гостей. "Белобрысый. В очочках" — так описывал Прихлоп заказчика убийства инженера.

— Вы так пристально на меня смотрите, — Данте повернулся к мужчине в очках — Я что настолько красив?

Светловолосый натянуто улыбнулся и отвёл глаза в сторону. Данте взял Ческу под руку и прошёл мимо часовых. В посольстве повсюду были развешаны зеркала, флаги Союза и портреты вождя северян. Приём проходил в огромном, богато украшенном зале.

— Давай для начала сольёмся с толпой, — предложила Ческа.

Она провела Данте по залу и познакомила его с вдовой владельца фабрики. Вдовушка кокетливо протянула кисть для поцелуя. Данте взял с подноса бокал с вином и вложил его в протянутую руку. Вдова, скорчив недовольную гримасу, отошла в сторону.

— Наверное, она не любит вино, — предположил Данте, поймав укоряющий взгляд Чески.

Он принялся озираться по сторонам в поисках новых жертв. В группе оживленно беседующих жрецов Данте заметил знакомое лицо.

— Как поживаете, Ваша светлость? — громко произнёс он — Всё ещё молитесь за наши грешные души?

Старейшина Тит побледнел и спрятался за спины своих собеседников. Данте продолжил бесцельно бродить по залу. Возле столиков с закусками он нос к носу столкнулся с городским советником Валерианом. Правая кисть советника была затянута в чёрную перчатку.

— Великолепный приём, не правда ли? — попытался завязать разговор Данте.

Лицо Валериана исказилось от ужаса.

— Вы так бледны, — заметил Данте — У вас какие-то проблемы со здоровьем? Печально это слышать. А я хотел предложить вам вместе поохотиться. В прошлый раз вы показывали мне великолепное двуствольное ружьё. Хотелось бы опробовать его в деле.

Советник быстро отвернулся и скрылся в оживлённой толпе гостей.

— А ты и вправду светский человек, — сделала вывод Ческа.

Краем глаза Данте заметил знакомого светловолосого северянина. Тот беседовал с высоким мужчиной в мундире морского офицера. Когда разговор закончился, мужчина в мундире пересек зал и тепло поздоровался с Ческой.

— Вы, как и всегда, очаровательны,— пропел он, целуя руку девушки.

— А вы, как и всегда, сама любезность, господин посол, — проворковала Ческа.

— Мы, кажется, не знакомы? — обратился мужчина к Данте.

— Меня зовут Данте.

— Мне уже приходилось слышать это имя, — поднял брови посланник Северного союза — У вас впечатляющая репутация. Мои друзья давно хотели с вами познакомиться.

— Некоторые люди утверждают, что знакомство со мной было самой большой ошибкой в их жизни, — предупредил Данте.

— Я думаю, что мы с вами сможем подружиться, — мужчина пропустил слова Данте мимо ушей — Вы ведь читаете газеты? Погода быстро меняется. Скоро подует холодный северный ветер. Вам могут понадобиться друзья.

— Спасибо за заботу, — поблагодарил Данте — Но у меня есть тёплая кожаная куртка. Она хорошо защищает от ветра и холода. Вы можете расспросить своих всезнающих друзей, как я её заполучил. Это крайне поучительная история.

— Мы продолжим наш разговор как-нибудь в другой раз, — посол упорно отказывался признавать своё поражение.

— Вы знаете, что мне нравится в вас, в северянах? — сменил тему Данте.

— И что же? — заинтересовался мужчина, улыбаясь уголками рта.

— Если вкратце, то — ничего, — ответил Данте.

Улыбка северянина медленно погасла. Ческа потянула Данте за рукав.

— Пойдём, нам пора пообщаться с другими гостями, — металлическим тоном произнесла она — Мы не будем отнимать ваше бесценное время, господин посол.

В углу зала негромко беседовали двое мужчин. Судя по бронзовому цвету кожи, они совсем недавно приплыли из-за моря. Один из колонистов — пожилой и с блестящим новеньким орденом на груди — выделялся среди гостей военной выправкой. Его молодой помощник смотрелся рядом с ним, как чахлый кустик по соседству со столетним дубом.

— С вами хотел поговорить генерал Маркел, — напомнил помощник.

— Я не желаю здороваться с такими людьми, — отрезал старик — После этого приходиться долго мыть руки.

— Война давно закончилась, полковник, — гнул своё помощник — Нужно оставить былые обиды в прошлом.

— Я рассказывал тебе о том, как я попал в лагерь для врагов империи? — поинтересовался полковник — Я провёл там пару незабываемых лет. Сразу же после окончания Войны за независимость. Лагерь находился на берегу озера. Невероятно красивые места. Особенно, для ада.

— Я не понимаю, — удивился помощник — После заключения мира император помиловал всех членов Сопротивления. Разве это не так?

— Не всё так просто, — не согласился полковник — Перед помилованием каждый офицер должен был написать прошение. Обязательным условием прошения было согласие доносить в стражу о возможных бунтовщиках. Ответь мне, кем нужно быть для того, чтобы подписать такую бумажку? Псом?

Помощник с восхищением посмотрел на старика.

— В лагере я познакомился с одним интересным человеком, — продолжил свой рассказ полковник — Он не был членом Сопротивления. Никто из узников не знал, как он оказался за решёткой. Поговаривали, что его обвиняли в пиратстве и захвате кораблей Торговой компании. Мы так его и называли — Пират. Пират был сущим наказанием для охраны лагеря. Он постоянно нарушал правила. Иногда казалось, что он нарочно напрашивается на пулю в лоб. Но его не застрелили. Начальник лагеря решил, что ему по силам перевоспитать непокорного заключённого.

И началась "перековка". Сначала Пирата избили до полусмерти. Затем раздели догола и бросили в карцер. Кошмарное место. Только представь себе... Долгие недели, проведённые в темноте и холоде. Тарелка жидкой похлёбки раз в день. Вместо уборной — дыра в углу. Сон на каменном полу. Когда Пират вышел из карцера, то ему предложили поумерить свой пыл. Он плюнул в лицо начальнику лагеря. И тогда "перековка" начиналось заново. А потом ещё раз. И ещё. Как можно пройти через такое и не тронуться умом? Я не знаю ответа на этот вопрос. Наконец даже до такого тупицы, как начальник лагеря, дошло.

— Что дошло? — помощнику стало любопытно.

— То, что каждого человека можно убить, — растолковал полковник — Но далеко не каждого можно сломить. И что Пират был как раз из тех, кто не ломается.

— И чем всё закончилось? — задал вопрос помощник — Он умер в карцере?

— В лагере начался бунт, — продолжил свой рассказ старик — Зачинщиком, естественно, был Пират. Во время беспорядков лагерь сгорел дотла. Тела некоторых заключённых так и не нашли. В числе пропавших был Пират. Через несколько месяцев объявили общее помилование. И всех отказников выпустили на свободу. Кто-то из них, вроде меня, даже прибился к новой власти.

— Почему вы вдруг вспомнили эту старую историю? — полюбопытствовал помощник.

— Ты веришь в неуспокоенных духов? — полковник заглянул в глаза своему собеседнику.

— Нет, это всего лишь глупые суеверия, — отозвался помощник.

— Я тоже так думал, — поведал старик — Всю свою жизнь. До сегодняшнего дня.

— И что же изменилось? — спросил помощник.

— Скажем так — сегодня я увидел тень мертвеца, — ответил полковник

Полковник ненадолго отослал своего помощника. Он пересёк зал и тронул за плечо одиноко стоящего у колонны мужчину.

— Здравствуй, Пират, — негромко произнёс старик.

— Вы хорошо выглядите, полковник, — повернул голову Данте — Воздух свободы явно пошёл вам на пользу.

— Я уже не "полковник", — поправил старик — Сопротивления больше нет. Теперь я — помощник наместника Закатных островов.

Данте покосился на орден, который висел на груди у пожилого воина.

— Симпатичная побрякушка, — небрежно обронил он — А вот меня империя наградила только этим.

Данте задрал рукав и показал старику багровое клеймо на левом запястье.

— Можешь мне не напоминать, — поморщился полковник — Я присутствовал на церемонии награждения. Я никогда не думал, что человек может ТАК кричать.

— Да, некрасивое вышло зрелище, — согласился с ним Данте — Я до сих пор не могу есть жареное мясо. Меня выворачивает наизнанку от запаха горящей плоти.

— Я не поверил своим глазам, когда увидел тебя, — перевёл разговор на другую тему полковник — Мы все считали, что ты погиб во время бунта. Сгорел без следа.

— Я тоже так думал, — кивнул Данте.

— Что ж, я рад, что мы оба ошибались, — объявил старик.

Их беседу прервал молодой помощник полковника.

— Прошу прощения, — извинился он — Господин, с вами хочет познакомиться посол Союза.

— Я уже иду, — старик повернулся к Данте — Живи долго, Пират. Ты это честно заслужил.

— Это уж как получится.

Расставшись с полковником, Данте отправился на поиски Чески. Пробираясь через шумную толпу дипломатов и благородных господ, он неожиданно встретил Юлиана и Иву. При виде Данте у девушки задрожали губы.

— О, какой приятный сюрприз, — обрадовался Юлиан — Тебя нечасто можно увидеть в приличном обществе.

— Я стараюсь избегать светских приёмов, — подтвердил Данте.

— Отчего же? — поразился Юлиан.

— Там полно людей вроде тебя, — растолковал Данте.

— Ты, как всегда, сама любезность, дорогой, — скривился Юлиан — И что ты забыл в этом чудесном месте?

— Я решил немного расширить свой круг знакомств, — честно признался Данте — Уличных девок и матросов мне уже маловато.

— Птичка на хвосте принесла, что ты спелся с нашей сироткой, — сказал Юлиан — Из вас с Ческой выйдет отличная пара.

— Двое — это ещё не пара, — поправил его Данте.

— Это не моё дело. Дорогая, — Юлиан повернулся к Иве — ты, конечно, помнишь господина Данте? Он иногда бывает в моём клубе.

— Господин Данте не из тех, кого можно легко забыть, — медленно произнесла Ива.

— Я вас ненадолго оставлю. Мне нужно перекинуться парой слов с одним знакомым.

Юлиан почувствовал повисшее в воздухе напряжение и поспешно удалился.

— В чём дело, дорогуша? — спросил Данте у Ивы — Что тебя тревожит? Открой мне свою душу. И кто знает, может быть, тебе полегчает. Разве ты ни рада меня видеть?

— Ты пытался меня убить, — напомнила девушка.

— Да, это на меня похоже, — согласился Данте.

— Тогда почему ты в последний момент передумал и позвонил в больницу? — поинтересовалась Ива — Тебя замучили угрызения совести? Если бы лекарь приехал на пять минут позже, то я бы сейчас была мертва.

— Я уже два раза подарил тебе жизнь, — сказал Данте — Обычно я не забираю подарки назад. Но могу и сделать исключение.

— Кем я была для тебя? — задала вопрос девушка — Всего-навсего игрушкой? Ты вообще когда-нибудь кого-нибудь любил?

— Да, — Данте взял Иву за локоть и развернул лицом к себе — Но это длилось недолго. Потом я взял револьвер и выстрелил той женщине прямо в сердце.

— Зачем ты это сделал? — поразилась девушка.

— У меня не поднялась рука выстрелить ей в лицо, — объяснил Данте

В их разговор вмешалась Ческа.

— Я искала тебя по всему залу, — объявила она, возникая за спиной у Данте.

— О, дорогая! Ты чудесно выглядишь! — пропела Ива.

— Спасибо, ты тоже, — фальшиво улыбнулась в ответ Ческа.

— Я с удовольствием повспоминал бы былое, но мне нужно припудрить носик, — попрощался Данте с Ивой — Береги своё здоровье, дорогуша. Мне не хотелось бы тебя потерять.

— О чём это ты так мило болтал с нашей Льдинкой? — полюбопытствовала Ческа, когда Данте вернулся из уборной.

— С кем-с кем? — не поверил своим ушам Данте.

— Мы с Ивой учились в одной школе для девочек, — растолковала ему девушка — Её называли "Льдинка". Она уже в детстве была бездушной мерзавкой. Холодной, будто сосулька. А почему ты упомянул про её здоровье? Она что больна?

— Ты знаешь, почему Ива ярко красит губы? — спросил Данте — Красная помада прекрасно скрывает синеватый оттенок губ. Ты ведь у нас лекарь. На что указывает подобный симптом?

— На серьёзные проблемы с сердцем, — без запинки ответила Ческа.

— Вот поэтому я до сих пор жив, — обронил Данте — Я всё замечаю и правильно понимаю. И это даёт мне власть над людьми.

— В тебе есть что-то от дьявола, — заморгала девушка — Когда ты улыбаешься, то меня будто обдаёт могильным холодом. Ты используешь людей, заставляешь их делать то, что тебе нужно. А если они сопротивляются, то ты швыряешь их в огонь.

— Твоя правда, — согласился Данте — Никто не может убить демона, который живёт внутри него. Я держу своего демона в прочной клетке. И иногда выпускаю погулять. Я не обманываю себя по поводу того, кто я такой. И не боюсь посмотреть в глаза человеку, прежде чем отправить его в вечность. Но ответь мне честно. Кого ты видишь, когда по утрам смотришься в зеркало? Молодую благородную госпожу? Ты уверена, что твоя совесть чище, чем моя?

— Ты вообразил, что раскусил меня? — усмехнулась Ческа — Я хочу, чтобы ты знал одну вещь. Помнишь тот день, когда ты завалился ко мне? Ты был избит и ранен бритвой. Я не сразу тебе помогла. Целую минуту я стояла и размышляла. Я подумала "А что если ничего не делать? Что если дать ему истечь кровью? В моей жизни станет одной проблемой меньше". Это была самая долгая минута в моей жизни.

— И что бы ты сделала с моим телом? — не удержался Данте.

— Я бы что-нибудь придумала, — отмахнулась девушка — Ты забываешь о том, что я — умелый лекарь. Дома у меня хранятся инструменты для ампутаций. Скажем так — ты покидал бы мой особняк постепенно.

— И почему же ты этого не сделала? — спросил Данте.

— Я не знаю, — развела руками Ческа — Наверное, всему виной моя работа. Я спасаю жизни, а не забираю их.

— Ты удивила меня, — честно признался Данте — Ты не такая, какой кажешься со стороны.

— Ты тоже, — отозвалась девушка — И это была не любезность.

— Зато теперь мы с тобой знаем, кто мы есть на самом деле, — заметил Данте — И на что мы способны.

— Пускай это будет нашим маленьким секретом, — попросила Ческа, поднимая хрустальный бокал с вином.

— Лучших дней! — воскликнул Данте, чокаясь с ней.

По залу прокатился истеричный крик. Кричала какая-то молодая дама. Вскоре к ней присоединилась вторая, третья. Ческа сделала несколько шагов и увидела посла северян. По его изрезанному лицу стекала кровь. Посол покачнулся и растянулся на полу.

— А на светских приёмах действительно весело, — поцокал языком Данте — Нужно заглядывать на них почаще.

— Это часть твоего плана? — девушка испытующе посмотрела на него — Отвлекающий манёвр, не так ли? Теперь ты сделаешь свой ход?

— Нет, не сделаю, — возразил Данте — Более того, я собираюсь сейчас пойти домой.

— А как же чертежи? — поразилась Ческа — Ты что сдаёшься?

— Дыши глубже, — посоветовал Данте — Чертежей больше нет.

После беседы с Ивой, Данте проследовал в уборную. Он зашёл в кабинку, закрыл дверь на защёлку.

— Ну ладно, потанцуем, — произнёс Данте, закрывая глаза и приводя в действие свой Дар.

В ту же секунду посол северян, беседовавший в зале с помощником наместника, почувствовал лёгкое головокружение. Он извинился перед гостями и удалился в свой кабинет. Внутренний голос заботливо подсказал мужчине способ, как можно избавиться от дурноты. Посол открыл ключом сейф и достал папку с чертежами "Убийцы городов". Эти бумаги сулили ему повышение по службе и новенькую блестящую медаль на грудь. Но в данное мгновение мужчина об этом даже не вспомнил. Он порвал чертежи на мелкие кусочки и сжёг их в мусорной корзине.

Посол сделал всё так, как ему приказал Голос в голове. Но Голос не сдержал своего обещания. Дурнота всё никак не проходила. На смену ей пришла ослепительная головная боль. Мужчина выдвинул ящик письменного стола. Внутри хранился револьвер с дарственной надписью от вождя Северного союза. Посол, протянув руку, вытащил оружие. Происходящее напоминало кошмарный сон. Мужчина попытался остановиться, но его вялое сопротивление расплющила сила Голоса. Тело посла уже ему не принадлежало. Оно, словно кукла, двигалось, повинуясь чьей-то злой воле. Посол медленно поднес револьвер к виску и взвёл пальцем курок. Губы мужчины зашевелились, выговаривая слова.

— Нет, так не интересно, — прошептал рот посла — Слишком уж просто, братец.

Мужчина отложил оружие и подошёл к большому зеркалу, висящему на стене. Посол посмотрел в него и испытал отвращение. Лицо! Его лицо! Он в своей жизни не видел ничего, более отвратительного. Это просто невыносимо! Нужно срочно что-нибудь сделать! Посол с силой впечатал кулак в ненавистное лицо. Зеркало со звоном разбилось и осыпалось на пол. Посол выбрал зазубренный кусок стекла. Он сжал его в кулаке настолько сильно, что на ковёр закапала кровь. Мужчина провёл осколком по своей щеке. Потом ещё раз, и ещё. Посол услышал собственный смех и потерял сознание.

После ужасного происшествия с посолом вечер был окончательно испорчен. Гости разъехались по домам. Данте проводил Ческу до её особняка. Девушка отперла входную дверь и замерла на пороге.

— Что ты с ним сделал? С посланником северян? — спросила она.

— Ты и вправду хочешь это знать? — спокойно поинтересовался Данте.

— Нет, — ответила девушка после небольшой паузы.

— Тогда к чему все эти расспросы? Ты не хочешь услышать ответ. Я не хочу отвечать. Давай просто оставим всё как есть, — предложил Данте.

— Подожди, никуда не уходи, — попросила Ческа, скрываясь за дверью особняка.

Минуту спустя она вернулась и протянула Данте небольшую коробочку.

— Открой, — попросила девушка.

Данте выполнил её просьбу. В коробочке лежали наручные часы на кожаном ремешке.

— Мы с тобой знакомы больше года, — пояснила Ческа — Я подумала, что задолжала тебе хотя бы один подарок на день рождение. И вот ещё что...

Девушка поднялась на цыпочки и поцеловала Данте в губы.

— С днём рождения! — поздравила Ческа.

— Я мог бы зайти к тебе, — предложил Данте — Мы с тобой знакомы больше года. И я должен тебе подарок.

— Это плохая идея, — покачала головой девушка — Я не могу долго находиться рядом с тобой. Ты отравляешь.

Ческа зашла в дом и без стука закрыла за собой дверь.

— Ну ни чему меня жизнь ни учит, — пожаловался Данте, обращаясь к звёздам.

Стоял морозный зимний вечер. Данте не стал ловить наёмный экипаж, а побрёл по полупустому городу. Когда он подошёл к Злодейскому мосту, то увидел большую толпу. Люди перешёптывались и что-то взволнованно обсуждали. Данте похлопал по плечу какого-то рабочего.

— Эй, братец, что здесь происходит? — поинтересовался он.

— Авария, господин, — охотно пустился в объяснения рабочий — Экипаж занесло. Он вот-вот грохнется в воду. А внутри — люди. Ужас-то какой!

Данте растолкал зевак и подошёл поближе. Карета пробила ограждение и балансировала на краю моста. Сквозь треснувшее стекло, Данте разглядел мужчину с женщиной. Они замерли на переднем сиденье, боясь даже шелохнуться. Бедолаги были обречены. Экипаж в любую секунду мог рухнуть в залив. Данте огляделся по сторонам. Он увидел жадные до кровавых зрелищ глаза зевак и почувствовал отвращение.

Толпа заметно оживилась, когда прилично одетый господин ослабил узел галстука и направился к пролому в ограждении. Данте осторожно приблизился к карете и подёргал за ручку двери. Дверцу заклинило и она не желала открываться. От резкого рывка экипаж начал с противным скрежетом завалился набок.

— Нет! Нет! Нет! — оглушительно завопила женщина.

— Закрой глаза и загадай желание, — посоветовал ей Данте.

Он сконцентрировался и задействовал свой Дар. Карета немного покачалась на краю моста, но быстро восстановила равновесие. Данте локтём выбил стекло. Сначала он помог вылезти женщине. После этого пришла очередь незадачливого водителя. Спасённые люди тяжело осели на мостовую. После пережитого ужаса их не держали ноги. Ошеломлённый мужчина без конца повторял "Это чудо! Это чудо! Это чудо!". Его спутница беззвучно плакала, закрыв лицо руками. Как только Данте отключил Дар, экипаж тут же опрокинулся вперёд. Карета полетела в залив и исчезла в мутной воде.

Данте чувствовал, как по его телу разливаются холод и усталость. Он вытащил из кармана монетку и подбросил её на ладони. А затем попробовал подвигать её Даром. Ничего не вышло. Монетка задрожала, но не сдвинулась ни на волос. Худшие опасения Данте подтвердились. Он итак по полной выложился, развлекаясь с разумом посла северян. А случай с каретой вытянул из него последние крохи силы. Дар иссяк. По предыдущему опыту Данте знал, что пройдёт не меньше суток, прежде чем он восстановится.

Толпа зевак зашумела, славя героя, который спас две человеческие жизни. Данте повернулся к ним спиной и побрёл по мосту в сторону Доков.

Данте проснулся, услышав, как кто-то зовёт его по имени. Прошло всего несколько часов с тех пор, как он вернулся из посольства и лёг спать.

— Данте... — голос Эфи звучал взволнованно.

— Что там ещё?

— Люди, — коротко ответила тень — На Пустоши собираются люди. У них ножи и палки.

— И сколько их там? — уточнил Данте, неохотно поднимаясь с матраса.

— Человек тридцать, — сообщила Эфи — А, может быть, даже больше. Но ты, кажется, не сильно удивлен?

— Я всегда знал, что когда-нибудь наступит этот день, — сознался Данте — И что по мою душу явится толпа с факелами и вилами. Что ж, не будем заставлять их ждать.

Он надел куртку, застегнул её на все пуговицы и зашагал по проходу между лавок.

— Не ходи туда! — попросила тень — Сейчас твой Дар бесполезен. И у тебя нет никакого оружия. Что ты можешь сделать этим людям? Заколоть их своими остротами? Это настоящее самоубийство.

— У меня есть кое-что, чего нет у этого отребья, — возразил Данте.

— О, да! Как же я могла об этом забыть? — воскликнула Эфи — Бесстрашный Снеговик и его великая священная война против всего мира. Не делай глупостей. Давай просто уйдём, а?

— А я думал, что ты хорошо меня знаешь, — покачал головой Данте — Это моя земля. А я никогда не уступаю того, что считаю своим. Никому.

— Даже если это будет стоить тебе жизни? — уточнила тень.

— Я не могу иначе, — признался Данте — Да и не хочу.

Он пинком распахнул дверь и вышел на улицу. Погромщиков было не меньше полсотни. Полсотни лавочников и ремесленников, вооруженных всем, что попалось им под руку. Толпу возглавлял тот самый проповедник, с которым Данте разговаривал на днях. Жрец поднял руку и шум голосов моментально стих.

— Отдай нам Дом огня! — потребовал проповедник — Такому, как ты, не место в храме.

— Да! Да! Правильно! Проваливай! — поддержала его толпа.

— Тебе нужен храм? Подходи и забирай, — предложил ему Данте — Если у тебя силёнок хватит.

Жрец, протянул ладонь какому-то человеку и тот вложил в неё старый револьвер. Оружие в руке придало проповеднику уверенности.

— Убирайся прочь, паршивый чужак! — заорал жрец, размахивая револьвером.

— Сначала нужно взвести курок, — подсказал Данте — Для это нужно оттянуть вон ту штучку. А потом...

Проповедник зажмурился и разрядил в него весь барабан револьвера. Данте не отшатнулся, даже не пытался увернуться. Он стоял в полный рост, засунув руки в карманы куртки. Жрец оказался скверным стрелком. Большинство выпущенных им пуль пролетели мимо. Но одна из них всё-таки достигла цели. Данте вздрогнул всем телом, чувствуя, как свинец впивается в его тело.

— Сдохни! Сдохни! — визжал проповедник, перекрикивая одобрительный гул толпы — Почему ты не умираешь?

— Давай назовём это упрямством, — беззаботно улыбнулся Данте.

Он медленно повернулся спиной к жрецу, стоящему с дымящимся револьвером в руке. Данте сделал несколько шагов по направлению к двери Дома огня. При ходьбе он держался неестественно прямо. Толпа молча смотрела вслед удивительному пуленепробиваемому человеку. Люди растерялось и не знали, что им делать. Даже у проповедника от удивления отвисла челюсть. Распахнув входную дверь, Данте обернулся.

— Я немного вздремну, — небрежно бросил он через плечо — А когда проснусь, то вас здесь уже не будет. Не советую вам злоупотреблять моим гостеприимством.

Когда дверь захлопнулась, нахальная улыбка сползла с лица Данте. Её в одно мгновение сменила гримаса боли. Данте привалился плечом к стене и тяжело сполз на пол. Он распахнул куртку и увидел мокрое пятно, которое медленно расплывалось по его груди.

— Эй, Эфи, — негромко позвал Данте — Ты хочешь услышать кое-что действительно забавное? Когда в тебя попадают пули, то это больно. Чертовски больно. Ха-ха-ха.

— Зачем ты это сделал, упёртый безумец? — тихонько захныкала тень — Что ты этим доказал?

— Твою мать! — Данте кусал губы, чтобы не закричать от боли — Честно говоря, я не думал, что у святоши хватит духу на то, чтобы выстрелить. Признаться, я его недооценил.

— Дурак! Самодовольный дурак! — тень раздраженно запрыгала по стенам — И что теперь будет?

— Теперь я перестану поддевать тебя по поводу того, что ты мертва, — Данте коснулся раны на груди и вытер окровавленные пальцы об штаны — Скоро. Через несколько минут.

Он попробовал встать, но ноги его не слушались.

— Смотри-ка, Снеговик уже начал таять, — хмыкнул Данте, указывая на лужу крови, лениво растекающуюся под его телом.

За окном раздались шум и крики. По Пустоши, грозно стуча сапогами, бежали солдаты с винтовками наперевес. Они принялись отгонять толпу от Дома огня.

— Предатели! — донесся с улицы разочарованный вопль проповедника — Вы защищаете дьявольское отродье! О, священное пламя, выжги скверну с лица земли!

— Показуха, — презрительно фыркнул Данте — Иногда я даже рад, что я — не человек...

Он печально улыбнулся, услышав приближающийся колокольный звон. Данте закрыл глаза.

На скамейке возле залива сидели старик и молодой парень. Старик доставил из бумажного пакета крошки и кидал их жадным голубям. Над их головами бесшумно скользили вагоны подвесной дороги.

— Ты видишь этот островок? — указал рукой старик — Сейчас здесь повсюду высотки. А во времена моей юности тут располагались трущобы. В этих краях я стал тем, кто я есть теперь.

— Как так? — покосился на него парень.

— Однажды в столицу пришёл человек, — начал свой рассказ старик — У него не было ничего. Не было даже запасной пары ботинок. Человек был совсем один. Ни друзей, ни знакомых. Люди говорили "Пошёл вон! Убирайся прочь!". Но человек улыбнулся и забрал себе кусок города. Люди возмущались "Что он себе позволяет! Пускай этот паршивый чужак знает своё место!". Но человек никогда никому не кланялся. Люди смеялись "Наивный дурачок! У него нет ни малейшего шанса. Наша Система пережуёт его и выплюнет". Но человек не сдавался. Он в одиночку сражался с городом, с империей, с целым миром. День за днём. Год за годом. И тогда люди замолчали.

— А что произошло потом? — заинтересовался парень.

— Потом человек ушёл, — ответил старик — Но он ушёл непобеждённым. Таких людей, как он, больше нет. А в наше время таких уже и не делают. Устаревшая модель.

— Почему вы вдруг об этом вспомнили? — задал вопрос парень.

— Я вспоминаю об этом каждый день, — признался старик — Тот человек, о котором я тебе рассказываю, научил меня читать. Однажды он сказал мне "Мышь, дурья твоя башка, ты и в правду хочешь помереть болваном?". В этом был весь Снеговик. Он постоянно беспокоился, как бы его не посчитали хорошим человеком. Тогда я этого не понимал.

— А он действительно был хорошим? — полюбопытствовал парень.

— Никто не мог понять, что твориться у него в голове. И поэтому все его боялись, — сказал старик — Люди всякое про него болтали. Снеговика называли убийцей, безумцем, чудовищем. И часто люди оказывались правы. О его жестокости и непредсказуемости в трущобах ходили настоящие легенды.

— Но вам-то он, похоже, нравился, — заметил парень — Кстати, почему?

— У него было чему поучиться, — пояснил старик — Снеговик был хитёр, как змей. Он никого не боялся. Он держал своё слово. А ещё он улыбался. Всегда. Чтобы с ним ни происходило. Я очень уважал Снеговика. На том месте, где он когда-то жил, я поставил памятник. Горожане думают, что это дань уважения пилотам летучих кораблей, погибшим в войну. Только это не так.

— Вы говорите о Горящей птице? — выпучил глаза парень.

— О ней самой, — усмехнулся старик — Я уверен, что Снеговик оценил бы иронию. Впрочем, довольно о прошлом.

— Как скажете, господин правитель, — отозвался парень — Нам пора возвращаться во дворец.

Глава 7 Вспышки перед глазами

Данте должен был умереть. Нужно было всего-навсего закрыть глаза и позволить течению унести себя в темноту. Но что-то мешало Данте смириться со своей участью. Какое-то природное упрямство. Он привык сражаться до последнего. Даже если шансов на победу почти не оставалось. Эта привычка глубоко въелась в его кровь и плоть. Данте не мог поднять кверху лапки и сдаться на милость победителя. Иначе он просто перестал бы себя уважать. Снеговик продолжал бороться с подступающей к нему со всех сторон тьмой...

НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД

История Снеговика началась с предложения. Одним тёплым летним днём в трактир "Последний ужин" ввалились двое мужчин. Они огляделись по сторонам и прошли к столику, за которым скучал Данте. Один из мужчин — на нём была надета куртка из грубой толстой кожи — плюхнулся на свободный стул.

— Я пришёл поговорить с тобой о делах, — объявил незнакомец в кожаной куртке.

— У нас с тобой нет никаких дел, Капитан, — отрезал Данте.

Он попытался встать из-за столика, но второй мужчина многозначительно уронил руку ему на плечо.

— Ты куда-то торопишься? — спросил Капитан — Давай посидим и поболтаем.

— Попридержи своего ручного ящера, — Данте не поворачивая головы, стряхнул с плеча тяжёлую ладонь — Если ты не хочешь его потерять.

— Не обращай на него внимания, — посоветовал бандит — Он только с виду такой грозный. А в душе он — настоящий ангелочек.

Данте не мог видеть "ангелочка", но слышал у себя за спиной его раздражённое сопение.

— Ты крутишься в трущобах уже несколько месяцев, — завязал разговор Капитан — Доки — это опасное место. Без правильных друзей тебе здесь не выжить. По моему, тебе следует быть более... щедрым. Я слышал, что денежки у тебя водятся.

— Какая у тебя красивая куртка! — восхитился Данте — Хотел бы и я иметь такую-же.

— Тебе нравится? — засиял бандит — Именно из-за неё меня и называют Капитаном. Я выиграл её в карты. У одного механика летучего корабля. Эта куртка — мой счастливый талисман. Она охраняет меня от проблем. Каждый человек нуждается в защите. Понимаешь, к чему я веду?

— Ты, должно быть, спутал меня с каким-нибудь лавочником, — возразил Данте — Мне не нужна защита. А вот тебе и твоей шайке она, похоже, не помешала бы. В трущобах вас не больно-то любят. За жадность и наглость.

— Ты совершаешь ошибку, — сообщил ему Капитан — Огромную ошибку. Возможно даже, непоправимую.

— Мне это не в первой, — заметил Данте.

— Я дам тебе пару дней на размышления, — смилостивился бандит — Хорошенько подумай над моими словами. Ты мне нравишься. И мне будет грустно, если с тобой приключится что-нибудь нехорошее. Точней, когда с тобой приключится что-нибудь нехорошее.

Когда Капитан и "ангелочек" удалились, Данте поднялся со стула и подошёл к стойке.

— Эй, папаша, — окликнул он трактирщика — Подскажи-ка мне, кто командует портовыми стражниками?

— Главный "пёс" в наших краях — сержант Брут, — поведал трактирщик.

— И что он за человек? — задумчиво спросил Данте.

— Брут-то? — переспросил трактирщик — Мужик жёсткий, но справедливый. Получает свою долю со сводников и торговцев "туманом". Но лишнего никогда не возьмёт. Я однажды видел, как он забил до смерти какого-то пьяного головореза. Тот разбил бутылку и попёр на сержанта с "розочкой". За что и поплатился. Тот болван был пришлым. У местных громил хватает мозгов не сориться с Брутом. А зачем тебе понадобился сержант? Что у тебя на уме? Ты что-то замышляешь?

— У меня есть парочка-другая идей, — честно признался Данте.

— Ты недавно в наших краях, — произнёс трактирщик — Я почти ничего про тебя не знаю. Да и не хочу знать. Но я дам тебе один бесплатный совет. Поумерь свой пыл. Ты наживешь себе неприятности.

— Вот на этом я и сыграю, — сказал Данте.

— На чём именно? — не понял трактирщик.

— На том, что меня недооценивают, — пояснил Данте — Когда тебя считают слабым, то противник расслабляется. Он не обращает внимания на шорохи за спиной. Это позволяет подкрасться сзади и всадить ему в спину нож. По самую рукоятку. И не нужно смотреть на меня такими глазами. Да, вот такой я человек. Ты скоро привыкнешь.

Данте потратил несколько часов на составление коварного плана. Он начал с того, что направился в участок портовой стражи. Данте попросил дежурного отвести его к сержанту Бруту. Его проводили в крошечный кабинет, где за обшарпанным столом сидел невысокий коренастый мужчина в сером мундире.

— Я хотел бы сообщить вам о преступлении, — заявил Данте, когда сопровождавший его стражник ушёл — Речь идёт о смерти человека. Точней, о смерти нескольких людей. Но тут есть небольшая загвоздка.

— Какая ещё загвоздка? — заговорил сержант.

— Преступление пока ещё не произошло, — внёс ясность Данте.

Потухший взгляд Брута мгновенно оживился. Огромная ладонь сержанта легла на рукоятку револьвера, торчащую из кобуры.

— Кто ты, чёрт возьми, такой? — процедил сквозь зубы Брут.

— Меня зовут Данте.

— Мне это ни о чём не говорит, — покачал головой сержант.

— Очень скоро это изменится, — заверил его Данте — Хорошо, обо мне вы не слышали. А как насчёт Капитана? Знакомое имя? Его шайка с каждым днём всё больше набирает силу. Сегодня Капитан попытался обложить меня данью. Я сказал ему, чтобы он проваливал. Но такие люди не понимают языка слов.

— У Капитана были большие амбиции, — согласился Брут — Он мечтает подмять под себя весь город.

— Такие люди долго не живут, — заметил Данте — Но они успевают попить немало кровушки у окружающих.

— Если с Капитаном вдруг произойдёт несчастье, то я плакать не стану, — сержант убрал руку от кобуры — Ты пришёл за этим? Для того, чтобы сообщить мне, что Капитан нас скоро покинет?

— Вы много лет прослужили в страже, — напомнил Данте — Наверное, вы не раз видели, как совершаются идеальные преступления. В идеальном преступлении нет жертвы. Никто не жалуется, не требует справедливого возмездия. Всех всё устраивает. Поэтому идеальные преступления так и остаются нераскрытыми.

— Ты ходишь по скользкому льду, — Брут многозначительно похлопал ладонью по кобуре — Внимательней смотри себе под ноги. Один неверный шажок и... На моей памяти ушло под воду немало ушлых ребят. И никто из них так и не всплыл обратно.

— Наверное, не такие уж они были и ушлые, — предположил Данте.

— Все вы, портовая шваль, одинаковые, — заключил сержант.

— Я — не преступник, — поправил его Данте — Преступники нарушают законы. А я — нет. Я живу по закону. Только это мой собственный закон.

— Как ты собираешься разобраться с Капитаном? — не удержался Брут — Ты — один. А у него в банде — куча лихих парней. У них есть ножи, дубинки, револьверы. И они, не раздумывая, пускают их в ход.

— Вы увидите то, что я называю "правосудием в стиле Данте".

Покинув участок, Данте продолжил плести свою смертоносную паутину. Он пересёк Злодейский мост, поймал наёмный экипаж и направился в городской совет. Подкупив служащего архива, он получил подробные планы портового района. Данте больше часа сидел над картами. Пока, наконец, не нашёл то, что ему было нужно.

Щербатый трудился "мальчиком на побегушках" в шайке Капитана. Каждый день он обходил мелких торговцев и собирал с них дань. Его обычный маршрут проходил через пустынный переулок. Именно в этом месте Данте и устроил засаду. Он подложил посреди дороги монету, а сам притаился в сторонке.

Через некоторое время из-за угла показался Щербатый. Сборщик дани сделал несколько шагов и вдруг остановился. Он увидел валявшийся на земле империал. Глаза Щербатого загорелись алчным блеском. Сборщик дани почувствовал, что у него сегодня удачный день. Он наклонился для того, чтобы поднять монету. Данте бесшумно возник у него за спиной. И разбил об голову Щёрбатого пустую пивную бутылку. Сборщик дани повалился на землю, не издав ни единого звука. Обшарив карманы Щербатого, Данте забрал деньги, собранные с торговцев.

— Держи, братец, это мой подарок.

Данте достал сложенный лист бумаги и запихал его в рот сборщику дани. В записке говорилось "Капитан, твои деньги у нас. Ты хочешь их вернуть? Пустырь за заводом. Сегодня. В шесть". И подпись внизу — "Стая".

Оставив Щербатого валяться на земле, Данте отправился на поиски кого-нибудь из "Стаи". Эта банда давно враждовала с людьми Капитана. И Данте решил на этом сыграть. Поиски были недолгими. Неподалёку от борделя "Дикая кошка" Данте повстречал Великана. Бандиты из "Стаи" редко ходили поодиночке. Но этот широкоплечий, мускулистый гигант был грозой Доков и верил в свою кровавую репутацию. А ещё Великан был ближайшим подручным главаря "Стаи". И это решило его участь.

Данте достал из кармана спичку и сунул её в зубы. Покусывая самодельную зубочистку, он приблизился к Великану.

— Я пришёл от Капитана, — начал Данте — Капитан хочет кое-что передать твоему хозяину. Ну, тому уродливому типу, со шрамом через всю рожу.

— Попридержи язык, — поскрежетал гигант — Или я его оторву. И чего хочет эта ваша шавка в куртке?

Данте равнодушно пожал плечами и выплюнул спичку прямо ему в лицо. Руки Великана непроизвольно взлетели вверх, защищая глаза. И тогда Данте подло врезал ему ногой по яйцам. Гигант согнулся пополам и шлёпнулся лицом в грязь.

— Какие же вы всё-таки хрупкие, — Данте присел на корточки возле поверженного противника — Эй, ты живой? Ты меня слышишь?

Великан промычал в ответ нечто невразумительное.

— Капитан забирает себе вашу территорию, — поведал ему Данте — Если твой хозяин чем-то недоволен, то пусть он сам нам об этом скажет. Пустырь за заводом. Сегодня. В шесть.

Гигант жалобно стонал, скорчившись на земле.

— Вообще-то я — не любитель грубой силы, — признался Данте — Но иногда без нее просто никак не обойтись.

Он распрямился и впечатал ботинок в лицо лежащего перед ним человека. Хрустнул сломанный нос и Великан потерял сознание.

Данте зашёл в телефонную будку и набрал номер штаба стражи.

— Добрый день, — начал он — Я хотел бы узнать домашний адрес вашего капитана.

— Назовите своё имя, — попросил голос на другом конце трубки — Чего вы хотите?

— Лекари утверждают, что я безумен, — поделился с ним Данте — Но это не так. Голоса в моей голове приказали мне убить начальника стражи. И я не могу их ослушаться. Так где, вы говорите, живёт ваш капитан?

Повисло гробовое молчание.

— Э-э-э... Подождите одну минутку, — стражник лихорадочно размышлял — Не отключайтесь...

— У меня и в мыслях такого не было, — заверил Данте, вешая трубку.

Итак, некоторое время вся стража будет занята. "Псы" будут стоять на ушах, разыскивая сумасшедшего, который решил прикончить их начальника. Пришло время заняться настоящим делом. Пора было приготовить сцену для спектакля.

Завод занимал значительный кусок портового района. Позади него находилась небольшая утоптанная площадка. Данте вышел на середину пустыря и внимательно огляделся по сторонам. Да, это идеальное место для его затеи. Есть, где развернутся и нет лишних глаз. Данте подошёл к стене завода и стал мерить шагами расстояние. Отсчитав пятьдесят шагов, он воткнул каблук в землю. Где-то здесь.

Данте убедился, что поблизости нет любопытных зевак. И только после этого выпустил на свободу свой Дар. Подошвы ботинок Данте оторвались от земли. Он медленно, словно мыльный пузырь, поплыл вверх. Некоторое время мужчина парил в воздухе в нескольких метрах от земли. А затем набрал высоту и плавно приземлился на крышу заводского склада. Весь пустырь лежал перед ним, как на ладони. Оставалось только ждать начала спектакля.

Капитан и его люди пришли на встречу первыми. Они болтали, сбившись в кучу, и нервно курили. Несколько минут спустя с другого конца пустыря донеслись приближающиеся голоса. Прибыли бандиты из "Стаи". Данте насчитал около двенадцати человек. Это говорило о том, что силы были примерно равны. В воздухе повисла тревожная тишина. Капитан вышел вперёд. Ему навстречу двинулся вожак "Стаи". Его лицо было наискосок перечёркнуто шрамом, оставленным бритвой. Бойцы обеих банд напряженно наблюдали за происходящим.

— Ну что, готов сдохнуть, ублюдок? — первым не выдержал Меченый.

— Не нужно грубить, — поморщился Капитан — Иначе мы с тобой поссоримся. Ты принёс мои деньги?

— Ты решил обложить меня данью? — неправильно понял его слова головорез со шрамом — Тогда слушай внимательно. Я. Ничего. Тебе. Не. Отдам.

— И не нужно, — Капитан поигрывал в руке незажжённой сигаретой — Я сам заберу у тебя всё, что захочу.

— Это твое последнее слово? — поинтересовался Меченый, разминая кулаки.

— Нет, это твоё последнее слово, — поправил его Капитан.

Главари банд пристально смотрели друг другу в глаза. Напряжение нарастало. Потом Капитан, будто невзначай, уронил на землю сигарету. Наклонившись за ней, он незаметно вытряхнул из рукава в ладонь нож. Капитан подобрал сигарету левой рукой, распрямился, качнулся вперёд. Он бил наверняка, не оставляя противнику никаких шансов. Меченый слишком поздно разгадал трюк. Что-то ужалило его в грудь. Головорез со шрамом вскрикнул и скосил глаза на торчащую у него между рёбер рукоятку ножа.

— Ах ты, ублюдок, — прохрипел Меченый, оседая на колени перед Капитаном.

Это послужило сигналом к началу резни. Люди Капитана бросились в атаку на оцепеневшего противника. Сталь вонзалась в человеческую плоть. На землю брызнула кровь. Побоище длилось всего несколько мгновений. Когда Великан упал, схватившись за распоротый живот, у бандитов из "Стаи" не выдержали нервы. Те, кто ещё мог стоять на ногах, кинулись наутёк.

Пока его люди добивали раненых, Капитан склонился над безжизненным телом Меченого. Он вытер лезвие ножа об одежду своего покойного соперника. Битва была выиграна. Он снова победил... Размышления Капитана прервал голос, загремевший с небес. Главарь даже подскочил от неожиданности.

— Эй, братец, — Данте дружелюбно помахал рукой с крыши склада — Я хочу спросить у тебя одну вещь. Ты веришь в существование ада?

— Ба, какой приятный сюрприз! — воскликнул Капитан, поднимая голову вверх.

— Ты веришь в ад? — повторил свой вопрос Данте.

— Нет, — главарь почесал кончиком ножа небритую щеку.

— А хочешь, я тебе его покажу? — предложил Данте.

Капитан нахмурил лоб и шагнул вперед. А потом утоптанная площадка под его ногами взорвалась. И на мир и вправду обрушился ад. Из-под земли, как по волшебству, выросла гудящая стена пламени. В следующее мгновение огонь расплескался по всему пустырю, выжигая всё на своём пути. Взрывная волна сбила бандитов с ног. Они оглушительно кричали, когда подстёгиваемое ветром пламя, обвивало их тела. Противно запахло горелым мясом. Данте стоял на крыше склада и безучастно наблюдал за бушевавшим внизу огненным штормом. Над Доками протяжно взвыла сирена.

Когда крики стихли, Данте спустился на землю и подошёл к Капитану. Главарь мало напоминал того, кем он был всего несколько минут назад. Это был уже не тот уверенный в себе и властный человек. Сейчас он напоминал кусок слабо прожаренного мяса. Капитан страшно хрипел, пялясь в пустоту.

— Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, — заговорил Данте — Ты спрашиваешь себя "Неужели это конец? Я не хочу умирать! Неужели это конец?". И — да, это действительно конец. А я — твой личный ангел смерти.

Данте наступил каблуком на ладонь Капитана, которая тянулась к валявшемуся в сторонке ножу.

— Не обманывай себя, братец. Ты с самого начала знал, чем всё закончится. Глупо было с твоей стороны пытаться избежать неизбежного.

Данте наклонился над умирающим главарём и стащил с него куртку. Капитан открывал рот, но не мог произнести ни одного слова. Обожжённые лёгкие издавали лишь протяжный свист.

— Я думаю, что тебе это уже не пригодиться. Твой счастливый талисман сегодня не сработал. Ты хочешь что-нибудь сказать напоследок? Нет? Не хочешь? Ну как знаешь.

Данте напялил на себя куртку и покрутился на месте.

— Ну как я тебе? По моему, мне очень идёт. Ты так не считаешь?

Капитан ничего не ответил. Он ушёл, перебрался из одного ада в другой.

Под режущий уши вой сирен на пустырь ворвались стражники. Первым бежал грузный, усатый патрульный в чёрном шлеме. Увидев Данте, он выдернул из кобуры оружие. Мушка револьвера тут же нащупала голову странного человека в кожаной куртке.

— Замри и не двигайся! — заревел усач.

Данте видел, как напрягся лежащий на курке палец патрульного. Он медленно поднял вверх руки.

— Расслабься, братец! — сказал он, показывая пустые ладони — У меня нет оружия!

— Кто ты, на хрен, такой? — усач никак не мог отдышаться после быстрого бега.

— Эй, опусти хлопушку, — приказал возникший у него за спиной Брут.

— Но, сержант... — усач всё ещё колебался.

— Ты слышал, что я сказал, — припечатал Брут.

Направленный на Данте револьвер вернулся обратно в кобуру. Усач неодобрительно покачал головой и отошёл в сторону.

— Ну и вонь, — пожаловался сержант, шумно втянув носом воздух — Прямо как в старые недобрые времена.

После этого Брут повернулся к Данте.

— Что тут произошло? — повысил голос сержант — Отвечай. Мне нужна правда.

— Почему люди постоянно твердят, что им нужна правда? — проворчал Данте — На что она им? Правда — это нож без рукоятки. Если неправильно взять её в руки, то легко пораниться. Вы меня понимаете?

— Пожалуй, я поберегу свои руки, — сдался Брут — Давай на время забудем про правду. Мне будет достаточно и убедительной лжи. Но ложь должна быть очень правдоподобной. И она должна красиво смотреться в моём донесении. Рассказывай.

— Особо и рассказывать-то нечего. Обыкновенный несчастный случай, — пустился в объяснения Данте — Под пустырём проходит газовая труба. С соседнего завода. И сегодня эта труба почему-то взорвалась. Сильно обгорели несколько случайных прохожих. Печальная история. Но ничего преступного в ней нет. Всего-навсего неудачное стечение обстоятельств.

— Складно врёшь, — одобрил сержант — Сразу видно, что у тебя огромный опыт в этом деле.

Брут был старым служакой. Ему часто приходилось иметь дело с тем, от чего у обычных обывателей вставали дыбом волосы. Сержанта было сложно чем-нибудь удивить. Но сейчас даже его замутило от запаха горелой человеческой плоти. Брут стоял, смотря на величественно спокойного человека в кожаной куртке. И по его спине побежала холодная струйка пота.

— У тебя рукав дымится, — как можно более небрежно сказал сержант — Кстати, разве это не куртка Капитана?

— Он завещал её мне, — Данте помахал ладонью над плавящейся от пламени рукавом — Так сказать, оставил в наследство.

— Наверное, это награда за тёплый приём, — хмыкнул Брут.

Один из бандитов Капитана — совсем молодой парень — пережил огненный шторм. Он сильно обгорел, но всё ещё дышал. Его жалобные стоны разлетались над пустырём. Брут направился к нему ленивой походкой уставшего человека.

— Вы заметили иронию, сержант? — Данте двинулся следом за Брутом — Эти дуболомы отлично умеют убивать. Но при этом они совершенно не умеют умирать. Умирать нужно правильно, с достоинством.

— Однажды ты покажешь мне, как это делается, — склонившись над умирающим, Брут зажал ему ладонью нос и рот — Итак, ты уладил одну проблему. Но тут-же создал новую.

— Я — не тот, кто создаёт проблемы, — Данте наблюдал за тем, как извивается раненный бандит — Я — тот, кто их решает. Просто и изящно.

— Что ж, я тоже так умею, — признался сержант.

Обожжённый парень затих. Брут распрямился и брезгливо вытер руки о форменные брюки.

— Ты, наверное, думаешь, что ты какой-нибудь герой? — спросил он.

— На этом пустыре нет героев, — откликнулся Данте — Есть лишь живые и мёртвые. Мы с вами — живые.

— Ну и какие у тебя планы на будущее? — полюбопытствовал сержант — Ты решил занять место Капитана? Заведёшь свою собственную шайку?

— Мой план прост и понятен, — не стал скрывать Данте — Выиграть один день жизни. А потом ещё один. И ещё.

— Дельный план. Жалко, что не у всех это выходит. Ты знаешь, а ведь у этих гётов, — Брут кивнул на дымящиеся, обгоревшие тела — остались жёны и дети. Кто теперь о них позаботиться? Ты не задумывался об этом?

— Не они первые — не они последние, — зевнул Данте.

— С каждой секундой ты нравишься мне всё больше и больше, — сказал сержант — Тебя совсем не мучает совесть? Тебе не жаль людей, которых ты сегодня сделал вдовами и сиротами?

— Я плохо разбираюсь в милосердии, — честно признался Данте — На днях я зашёл в зверинец в Старом городе. Гуляя среди клеток, я подумал "Какие же звери всё-таки счастливые!". Зверь не испытывает жалости к своей жертве. Он просто идёт и впивается ей зубами в глотку. У зверя нет совести. И в этом его сила.

— Ты был прав, — задумчиво произнёс Брут — Когда сказал мне, что ты — не преступник. Преступники могут пришить из-за денег или из мести. Но они не убивают по двадцать человек за раз. Даже не моргнув глазом. А для тебя это, похоже, привычное дело. Будто раздавить ботинком букашку. Но на безумца ты не похож. Да, это что-то новенькое. А я уж было решил, что видел всё в этой жизни.

— В вас умер поэт, — восхитился Данте.

— Проваливай отсюда, — скрипнул зубами сержант — Кем бы ты ни был.

Брут отвернулся. Он стоял и смотрел в другую сторону, пока сумасшедший чужак шёл через пустырь. Данте даже не заметил, как вступил ботинком в лужу крови. Он брёл, оставляя за собой на земле отчётливые кровавые следы. Стоял теплый летний вечер. Налетел резкий порыв ветра. Над трущобами закружился пепел, похожий на чёрный снег.

СЕЙЧАС

Данте оттолкнулся спиной от стены и неловко упал на бок. Затем он опёрся на локоть и пополз по проходу между скамьями, оставляя на полу кровавый след. Данте сам не мог объяснить, куда и зачем ползёт. Наверное, он просто хотел встретить смерть, продолжая бороться. Глупо! Как же всё глупо получилось! Подыхать из-за какого-то заброшенного пыльного храма. Хотя Дом огня обошёлся ему недёшево. Совсем недёшево...

НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД

Мелкий жрец стоял на углу и собирал пожертвования. Его белое одеяние с жёлтым кругом на груди явно нуждалось в стирке. Данте остановился перед жрецом. Он выудил из кармана монетку и принялся перекатывать её между пальцев.

— Добрый день, брат Тит.

— Мы с вами знакомы? — растерянно спросил жрец.

— Нет, но это никогда не поздно исправить, — бодро отозвался Данте — Могу я задать вам один личный вопрос? Чего вы желаете больше всего на свете?

Данте положил монету на ноготь и подбросил её вверх. Монета сделала несколько оборотов и упала в подставленную ладонь.

— Я мечтаю жить, приумножая славу Света, — глубокомысленно изрёк Тит, следя глазами за кувыркающейся монетой.

— Иными словами, вы хотите власти, — сделал вывод Данте — Но с этим возникла небольшая проблема, не так ли? Вас, обновленцев, не больно-то жалуют в Совете старейшин. Жрецы старой школы считают вас выскочками.

— А мы считаем их лицемерами и предателями веры, — огрызнулся Тит — Книжники завидуют обновленцам. Наша церковь более терпима к человеческим слабостям. И поэтому нас любит народ. Вот так-то, господин... Простите, я не знаю вашего имени.

— Меня зовут Данте. Я пришёл для того, чтобы предложить вам сделку. Выгодную сделку. Всё честно. Вам преумножите... чего вы там хотели прнеумножить, а я получу Дом огня.

— Зачем вам заброшенный храм? — вытаращил глаза жрец — Огонь в его алтаре давным-давно угас.

— Мне нравится тамошний вид из окна, — уклонился от прямого ответа Данте.

Тит ненадолго задумался.

— А почему вы пришли именно ко мне? — наконец поинтересовался он.

— Я неплохо разбираюсь в людях, — похвастал Данте — Мы с вами играем в одни и те же игры.

— Я не играю ни в какие игры, — возразил жрец.

— Это и есть самая опасная игра, — пояснил Данте — Если человек не играет, то играют им. Ну так кем вы предпочитаете быть? Фишкой или игроком?

Данте протянул Титу монету.

— Мы договорились? — на всякий случай уточнил он.

— Мы договорились, — подтвердил жрец, принимая империал — Но как вы собираетесь выполнить своё обещание?

— Делайте то, что я вам скажу, — посоветовал Данте — И тогда каждый и нас получит то, о чём он мечтает. Вы слышали про Орден утренней зари?

— Мерзкие безбожники, — прошипел Тит.

— Среди этих "мерзких безбожников" есть влиятельные люди, — заметил Данте — Придворные. Члены городского совета. Благородные господа. Все они щедро жертвуют Ордену. Вы хоть представляете себе, какие деньги уплывают из рук вашей церкви?

Жрец лишь скрипнул зубами.

— Почему вы вспомнили об Ордене? — полюбопытствовал Тит.

— Я дам вам подсказку, — бросил Данте — Возможно, что Ордена скоро не станет.

— Надеюсь, что речь не идёт о насилии? — забеспокоился жрец — Моя религия не одобряет причинения вреда людям. Даже если они — язычники.

— Я не беру в руки оружие, — поспешил успокоить его Данте — Оружие — это символ слабости. Люди думают, что если у них в руках нож или револьвер, то они сразу становятся сильней. Вот ведь болваны!

— Тогда как вы собираетесь бороться с Орденом? — прищурился Тит — Вы сами сказали, что некоторые из его членов — люди с большими связями.

— "И горе тем, кто называет зло добром", — процитировал по памяти Данте — Так, кажется, говорится в вашей священной книге? Да, эти слова написал мудрый человек. Вы знаете, где расположен молельный дом Ордена? Отлично! Будьте там сегодня вечером. В восемь. Вы станете свидетелем божьего гнева. Кстати, вам не помешало бы постирать своё одеяние. Избранник Света не должен выглядеть неопрятно.

Дом Ордена находился в Университетском районе. Данте прокрался вдоль стены и осторожно заглянул в окно. Он увидел комнату, уставленную зажженными свечами. За круглым столом, взявшись за руки, сидели десяток людей в балахонах с капюшонами. Данте быстро обвёл комнату глазами. Его взгляд зацепился за огромную люстру, висящую под потолком. Данте зловеще усмехнулся.

При помощи Дара он нащупал винты, которыми светильник крепился к потолку и вытащил их. Люстра с ужасным грохотом брякнулась на стол. Сектанты испуганно шарахнулись в разные стороны. Данте сфокусировал Дар на одной из свечей. Он раздул пламя, отделил от него искру и аккуратно перенес её на занавеску. В комнате стало намного ярче. Оконное стекло лопнуло от жара и на улицу повалил дым. Дом наполнился шумом, истошными воплями и грохотом падающих предметов.

Тем временем на мостовой возник Тит. Жрец хорошо подготовился к своему выступлению. Его одеяние было тщательно вычищено и отглажено. Тит начал громко молится о том, чтобы священное пламя выжгло скверну с лица земли. Он потрясал кулаками, выкрикивая проклятия мерзким безбожникам. Вскоре вокруг него собралась целая толпа зевак.

Они наблюдали за тем, как из пылающего дома Ордена выбегают полуодетые люди.

— Смотрите! Смотрите! — громко вопил Тит — Божий гнев обрушился на головы грешников! Это чудо! Чудо!

— Я поставил на правильного ящера, — сделал вывод Данте — Этот хищник загрызёт любого зверобоя.

Заговорщики встретились снова на следующий день. Тит сиял, словно новенький империал.

— Старейшины считают, что Свет ответил мои молитвы, — воскликнул он — Они пригласили меня присоединиться к Совету.

— Я рад за вас, — откликнулся Данте — Надеюсь, что вам понравиться сидеть в мягком кресле.

— Но как вы это сделали? — не унимался будущий старейшина — Какой-то фокус?

— Я просто помолился, — хмыкнул Данте — И Свет ответил на мои молитвы.

— Если Совет узнает о нашем с вами... — жрец тщательно подбирал слова — уговоре...

— А что будет, если он НЕ узнает? — осведомился Данте.

— Как бы то ни было, — торжественно сказал Тит — если вам нужен Дом огня, то он — ваш. Я — человек слова.

— Я сразу это понял, — кивнул Данте — И это слово "предсказуемость".

— А вы не боялись того, что, получив своё, я откажусь возвращать вам долг? — спросил задетый за живое жрец.

— Нет, не боялся, — покачал головой Данте — Вы в любом случае заплатили бы. Так или иначе.

— Жизнь — непредсказуемая штука, — заюлил Тит — Мы не всегда можем влиять на положение вещей.

— Не переживайте, Ваша светлость, — успокоил его Данте — Если вы когда-нибудь забудете о данном вами слове, то я вам о нём напомню.

Данте пересёк Пустошь, поднялся по ступенькам храма и распахнул дверь Дома огня. Он шагнул в темноту, готовый к схватке. Пришло время познакомиться с новыми соседями. В храме прятались тени. Много теней. Во время Мора возле Дома огня разместились палатки для больных. Большинство из них не продержались и недели. Для того, чтобы избежать распространения заразы, тела умерших сжигали, а их прах развеивали по ветру. Мостовая и стены окрестных домов были покрыты толстым слоем серого пепла, полученного из людей. Тени годами бродили неподалёку от собственных останков.

Неупокоенные души были не рады чужому вторжению. Они завидовали тем, кто в отличие от них не утратил плоть. И ненавидели их. Любая мелочь могла вывести их из себя и вызвать вспышку бешеной ярости. Данте молча смотрел на приближающие к нему с разных сторон тени. Наконец одна из них отделилась от стены. Тень угрожающе замерцала. Это был вызов на поединок.

— Разумно ли будить спящего дракона, братец? — спросил Данте, включая свой Дар.

Тень качнулась в сторону. И тогда Данте пронзил её насквозь невидимым клинком Дара. Неупокоенная душа, потеряв связь с материальным миром, исчезла. Остальные тени испуганно заметалась по залу. Поначалу они недооценили противника. Но теперь души знали, с кем имеют дело. С пробудившимся от сна драконом. Данте недовольно поморщился. Удержать юркие тени на месте было крайне непросто.

— Чего вы боитесь? — весело закричал Данте — Вы УЖЕ мертвы!

Объединенная сила множества душ оторвала от пола скамейку и метнула её, словно гигантское копьё. Данте прозевал момент атаки. Неожиданный удар швырнул его на пыльный пол. Сверху на него рухнула скамейка. Придавленный грузом, Данте почувствовал, как хрустнуло сломанное ребро. Он выбрался из-под скамейки и вскочил на ноги. Тени стремительно атаковали. В лицо Данте полетел всякий мусор, валявшийся на полу. Огарки свечей, мелкие монеты, пустые бутылки. На этот раз Данте был настороже. Он проворно отпрыгнул в сторону.

Данте несколько раз хлопнул в ладоши, фокусируя Дар. Скрытая энергия взрыва высвободилась. Гибкое тело Данте превратилось в машину смерти. Он стал убийцей для тех, кто уже знал, что такое "смерть". Данте, пританцовывая, двигался по залу. Он рубил, хлестал, кромсал тени Даром. Каждый удар уничтожал новую жертву. Лишь одна неупокоенная душа держалась в сторонке от других. Её Данте пощадил. Через несколько минут всё было кончено. Данте обессилено привалился к стене. Сломанное ребро отозвалось тупой болью.

— Как тебя зовут, золотце? — прохрипел Данте, обращаясь к единственной уцелевшей тени.

— Эфи, — пропел голосок.

— Чудесное имя, — одобрил Данте — А вы не очень-то гостеприимные ребята, верно?

Он опустил ладонь на грудь, осторожно пощупал рёбра. Его лицо скривилось от боли.

— А тебя никто и не звал в гости, — дерзко отозвалась тень.

— Умница. Да ещё и с подвешенным языком, — оценил Данте — Кажется, я влюбился.

Держась за ноющий бок, он обошёл весь зал.

— Знаешь, Эфи, мне кажется, что мы с тобой поладим. Не такие мы уж с тобой и разные, верно?

Решив проблему с жильём, Данте понял, что пришло время немного подзаработать. Он попросил трактирщика пустить слух о его способностях. Пару недель спустя объявился первый клиент. Женщина была немолода и бедно одета.

— Я слышала, что вы умеете находить пропавшие предметы, — сказала клиентка — Мне нужна ваша помощь. Мой отец перед смертью оставил завещание. Единственным, кто знал, где оно храниться, был брат. Но с ним произошло несчастье. Он лишился рассудка.

— Как это произошло? — полюбопытствовал Данте.

— Брат всегда отличался блестящим умом, — женщина извлекла из кармана платок и вытерла лицо — Он был самым молодым профессором Имперского университета. А потом случилось это... Прощу, помогите мне найти завещание. Без этих бумаг я не могу продать дом и уехать из этого страшного города. Я скопила немного денег и готова отдать их вам. Помогите мне.

На следующее утро Данте отправился в клинику для душевнобольных. Одна из сиделок провела его в палату профессора. Старик был одет в выцветшую пижаму. На его носу сидели старомодные очки с круглыми стёклами.

— Здравствуйте, профессор, — громко произнёс Данте — Ваша сестра попросила меня зайти к вам.

Старик даже не шелохнулся. Он продолжил сидеть, уставившись в одну точку. Лицо профессора напоминала маску. Данте достал из кармана яблоко и положил его на стол.

— Когда идешь в гости, то нужно захватить с собой подарок, — объяснил он.

Данте подошёл к старику и осторожно коснулся Даром его разума. Он знал, что взлом чужой головы похож на ночную прогулку по минному полю. Всего один неверный шажок — и бууух. Как оказалось, его опасения были не напрасны. Как раз сегодня что-то пошло не так. Это было словно удар молнии. Данте отшвырнуло назад. Поток неясных образов стремительно пронесся у него перед глазами. Цифры. Ещё цифры. Причудливые знаки. Слова на непонятном языке.

— Это была не самая лучшая идея, — неожиданно заговорил старик — У меня бездонная память.

Данте сидел на полу и оглушено мотал головой. У него ушла минуту на то, чтобы подняться на ноги. Тяжело пошатываясь и держась рукой за стену, он поковылял к креслу.

— Что... что такое "бездонная память"? — наконец спросил Данте, обессилено падая в кресло.

— Некоторые называют это болезнью, — охотно объяснил профессор — Другие считают даром. Я помню любую полученную информацию. Каждая прочитанная книга намертво отпечатывалась в моей голове.

— Вы потому подожгли университетскую библиотеку? — уколол Данте — Потому, что она вам ни к чему?

— Отчасти, — согласился старик — В тут ночь я был не в себе. Видите ли, у бездонной памяти есть неприятные побочные эффекты. С самого детства я страдал от сильнейших головных болей. Думаю, это было вызвано какими-то изменениями в мозге.

Когда я вырос, то боли исчезли. На протяжении многих лет всё было спокойно. Но потом боль вернулась. С удвоенной силой. И у меня случился нервный срыв. Как видите, от большого ума до безумия всего один малюсенький шажок.

— Хорошо, что мне это не грозит, — обрадовался Данте.

— Мало, кто способен в таком признаться, — одобрил профессор.

— Не понимаешь себя — не понимаешь никого, — пожал плечами Данте — А что не так с вашим голосом? Он скрипит, как плохо смазанная дверь.

— Я не покидал этих стен почти 12 лет, — растолковал старик — И вы первый, с кем я заговорил. За всё это время.

— И чем же я заслужил подобную честь? — полюбопытствовал Данте.

— Я думал, что я всё знаю, — обронил профессор — Вы — живое доказательство, того что я заблуждался. Это занятно.

— Вы даже не представляете себе насколько, — согласился Данте.

— Очевидно, что вы — не человек, — будничным тоном произнёс старик — И что же вы такое?

Данте не стал скрывать правды. Его рассказ очень заинтересовал профессора.

— Насколько я понимаю, — сделал вывод старик — наиболее простейшее применение вашего Дара — преобразование предметов. Но вам необходимо развивать свои способности. Нужно перейти от разрушения к созиданию. Вы должны попытаться создать материю. Так вы сможете стать существом, которое диктует реальности свои правила.

— Разве это не точное определение бога? — внимательно посмотрел на него Данте.

— Прямо в точку, — кивнул профессор.

— Вы думаете, что так и появляются боги? — засомневался Данте — Я всегда думал, что всё чуточку сложней.

— Бог не имеет причины для существования, — заявил старик — Они ни зачем не нужен. Он просто есть.

Мужчины ещё долго беседовали обо всём на свете.

— Я буду вас навещать, — уже уходя, пообещал Данте — Если вы, конечно, не против.

— Стать наставником у бога-любителя! — усмехнулся профессор — Как я могу от такого отказаться? Кстати... Передайте моей любезной сестрице, что завещание хранится в шкатулке на чердаке.

Данте шёл по длинному коридору лечебницы для душевнобольных. Внезапно он увидел Брута. Сержант стоял возле одной из палат и беседовал о чём-то с пожилой сиделкой.

— Моя жена должна получить лучший уход, — донесся до Данте голос Брута — Деньги — не проблема. Я заплачу столько, сколько будет необходимо.

Сержант никогда не лез в дела Данте. И тот решил оказать ему ответную любезность. Данте дождался, пока Брут зайдёт в палату. А затем направился домой.

Всю следующую неделю Данте, следуя совету профессора, пытался создать материю. Это требовало больших затрат Дара и отнимало немало сил. Данте целыми часами сидел над пустой бутылкой из-под вина, пытаясь изменить ткань реальности. Он не торопился. Богу некуда спешить. У бога всегда есть время. Бог и есть время.

Данте в тысячный раз зачерпнул горсть хаоса. И в тысячный раз попробовал слепить из него танцующую звезду. В тысячный раз ничего не вышло. Разочарованный Данте уронил бутылку. За тонкими стеклянными стенками полыхнул огонёк крошечного взрыва. Пространство искривилось. И родилась Вселенная. Не веря собственной удаче, Данте взял бутылку в руки и заглянул внутрь. Мир вокруг него растворился, расплавился, истлел. Данте полетел, пронзая беспредельный мрак. Он был везде. И негде.

За следующие месяцы Данте узнал много нового. Однажды он нашёл в космосе раскалённый шарик, слепленный из газа и пыли. Со временем шарик остыл и стал планетой. Планетой, на которой отсутствовала любая форма жизни. Лишь дух Данте носился над бескрайними водными просторами. Данте думал, что так будет продолжаться вечно. Что ж, все ошибаются. Даже боги.

СЕЙЧАС

Данте пришёл в себя и со стоном перевернулся на спину. Из кармана куртки что-то выпало. Предмет со стуком покатился по полу храма. Данте с огромным трудом открыл глаза. Стоп! Что это было? Данте порылся в памяти. Ну, конечно же! Коробочка с часами! Подарок от Чески. Девушка с золотистыми волосами...

НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД

Этот подпольный игорный дом ничем не отличался от остальных. Дверь открыл сам хозяин притона.

— Давненько тебя не было видно, — дружески поприветствовал он Данте — Что, собрался погреть руки на чужом горе? Тогда ты как раз вовремя. Сегодня к нам залетел новый игрок. Цаца из благородных. Денег куры не клюют.

Хозяин притона кивнул на девушку, сидящую за одним из столиков. У незнакомки были золотистые волосы и красивое, но неженственное лицо. В уголке рта вызывающе торчала сигарета. Рядом со Златовлаской расположился Часовщик. Часовщик был самым ловким шулером в Доках. Судьба девушки была предрешена заранее. Данте занял своё место за игорным столом. Златовласка подняла на него глаза.

— Меня зовут Данте.

Девушка глубоко затянулась табачным дымом.

— Вы можете называть меня "госпожа Ческа", — надменно произнесла она.

— Ну что, начнём? — Часовщику не терпелось пощипать богатую дурочку.

На стол шлёпнулось несколько карточных колод. Златовласка молча указала пальцем на одну из них. Часовщик вскрыл указанную колоду, разложил её веером, собрал и принялся тасовать.

— Чем вы занимаетесь? — Ческа завязала вежливую и бессмысленную беседу.

— Я — смотритель храма, — поведал Данте, наблюдая за тем, как порхают карты в умелых руках Часовщика.

— О-о-о, — девушка не знала, что ещё сказать — Вы — жрец?

— Иногда я почти в этом уверен, — согласился Данте — А как вы коротаете дни и ночи?

— Я — лекарь, — коротко ответила Ческа — В Столичной больнице.

— И зачем вам это? — поразился Данте — Вы, судя по всему, из благородных господ.

— Мне это нравиться, — не стала вдаваться в подробности девушка.

— Вам нравится резать людей за деньги? — уточнил Данте — Тогда есть способы и попроще, чем работа лекарем.

— Приступим, друзья? — Часовщик звонко щелкнул колодой.

Перед каждым из игроков упало по несколько карт. Ческа оценила расклад и повысила ставки. После этого игроки открылись. У девушки оказались на руках две пары. Данте получил валета и три десятки. Часовщик выложил на столик четыре карты одной масти.

— У тебя ловкие пальчики, — похвалил Данте — Ты уж береги их.

Игра продолжалась в напряженном молчании. Внезапно Данте заметил краем глаза, как Часовщик спрятал в ладони туза. Данте понимающе улыбнулся, но ничего не сказал. Карта скользнула в рукав шулера. При следующей раздаче Часовщик незаметно сбросил одну из своих карт под стол. А затем заменил её заранее заготовленным тузом. Шулер снова сорвал банк.

Наконец игра подошла к концу. Ческа проиграла Часовщику несколько тысяч империалов. Девушка бледнела и кусала губы. Она пыталась выглядеть хладнокровной, но у неё это выходило неубедительно. Данте понял, что у Чески не хватает денег, для того чтобы расплатится.

— Не пора ли рассчитаться? — Часовщик собрал карты и выжидающе уставился на девушку.

Данте встал из-за стола и прошептал шулеру на ухо несколько слов. Часовщик изменился в лице.

— Я перевожу ваш долг на господина Данте, — громко объявил шулер — Вы ничего мне не должны.

Часовщик поспешно удалился.

— Что вы ему сказали? — полюбопытствовала девушка.

— Я попросил его оставить колоду, — признался Данте — На счастье.

— Зачем вы перекупили мой долг? — с холодком в голосе спросила Ческа — Вы — ростовщик?

— Откуда такой внезапный интерес к моей скромной персоне? — Данте поднял со стола карты — Вы решили написать обо мне книгу?

— Просто хочу знать, с кем имею дело, — внесла ясность девушка.

— Спросите обо мне у людей на улицах, — предложил Данте — Они расскажут вам, что я — убийца и чудовище.

Колода зашелестела, ожила в его руках. Карты то рассыпались веером, то послушно прыгали из одной ладони в другую.

— Вы не выглядите как чудовище, — усомнилась Ческа.

— А на убийцу я, стало быть, похож? — усмехнулся Данте.

— Может быть. Есть в вас что-то звериное, — девушка немного помолчала — Вам придётся немного подождать. Сейчас у меня недостаточно денег...

— Забудьте про деньги, — отмахнулся Данте — Мне они не нужны. Вы вернёте свой долг по-другому.

— Да как вы смеете! — вспыхнула Ческа.

— Давайте кое-что проясним, — Данте положил перед девушкой четыре карты — Мне не нужно ваше тело. Вы сказали, что работаете в крупной больнице. Я думаю, что мы с вами будем друг другу полезны.

Ческа приняла карты, осторожно заглянула в них. Глаза девушки расширились от удивления.

— Я не стану красть для вас лекарства, — отрезала Ческа — Если вы об этом.

— Я не об этом, — утешил её Данте.

— Тогда что вам от меня нужно? — девушка заподозрила неладное.

— Того же, что и остальным людям, — обронил Данте — Всего лишь капельку понимания.

Он протянул руку и перевернул карты, лежащие на столе перед Ческой. Четыре туза.

— Добро пожаловать в реальный мир! — воскликнул Данте — Тут достаточно всего одного неверного шага и человек теряет всё.

— Я жду ответа на свой вопрос, — девушка сурово сжала губы.

— Чего мне от вас нужно? — переспросил Данте — Я жажду крови. Человеческой крови. Чудовищно звучит, не правда ли?

История с кровью имела неожиданное продолжение. Это случилось спустя пару месяцев после знакомства Данте и Чески. Все прошедшее время девушка исправно снабжала Данте свежей человеческой кровью. И при этом не задавала лишних вопросов.

Однажды в дверь Дома огня постучали. Данте вышел на улицу и поморщился от резанувшего по глазам солнечного света. На ступеньках храма замер тощий человечек, похожий на хорька. За его спиной маячили несколько угрюмых широкоплечих парней.

— Я — деловой человек, — заговорил Хорёк — И ценю своё время. Поэтому сразу перейду к сути. Я владею тремя ночлежками в Доках. И собираюсь открыть ещё несколько. В этом квартале. Я уже решил вопрос с городским советом. Тебе придется съехать.

— А это кто? — Данте указал на парней — Первые жильцы новой ночлежки?

— Это команда по выселению, — внёс ясность Хорёк — Только не нужно всё усложнять.

— Я не буду ничего усложнять, — пообещал Данте — Но почему бы нам с тобой не поболтать? С глазу на глаз. Давай зайдём внутрь.

Мужчины вошли в храм.

— Мои ребята здорово поцарапались, когда обходили вокруг здания, — сообщил хозяин ночлежек — Возле Дома огня растут чертовски колючие кусты. Никогда таких не встречал.

— Само собой, — кивнул Данте — Я выращиваю их специально для гостей.

— До меня дошли слухи, что ты в одиночку разобрался с Капитаном и его людьми, — продолжил Хорёк — Но я не верю подобным байкам.

— Ты знаешь, в чём недостаток слишком дурной репутации? — поинтересовался Данте — Если у тебя дурная репутация, то люди бояться с тобой связываться. Но если у него СЛИШКОМ дурная репутация, то возникает проблема. Всегда найдётся умник, который решит, что слухи о тебе слишком невероятны для того, чтобы быть правдой.

— К чему ты завёл этот разговор? — подозрительно покосился хозяин ночлежек — Ты хочешь меня запугать? У тебя ничего не выйдет. Предупреждаю...

— Пойдём со мной, — перебил его Данте — Я кое-что тебе покажу. Такого ты ещё не видел. Даю слово.

Данте повел Хорька за собой. Мужчины не спеша пересекли зал. Данте распахнул зелёную дверь в глубине храма и пригласил хозяина ночлежек войти. Небольшая комнатка без мебели или утвари. Хорёк увидел полки, на которых стояли горшки с растениями. Горшки были покрыты каким-то бурым налётом.

— Меня мучают ночные кошмары, — откровенно признался Данте — Я отправил на тот свет немало народу. Эти люди являются ко мне каждую ночь. Они встают вокруг моей кровати и начинают петь. Хором. Даже самое мощное снотворное не может заглушить их голоса. И поэтому мне пришлось прибегнуть к убийственному средству. Я купил у какого-то матроса саженцы растения. Этот вьюнок растёт только за морем. Туземцы в колониях используют его для охоты. Они получают из вьюнка пасту и смазывают ей наконечники стрел. Птица, раненая такой стрелой, падает замертво. Ты спрашиваешь себя, на что мне сдалась эта отрава? Небольшая доза пасты вызывает у человека что-то вроде искусственной смерти. Блаженное забвение. Темнота. Никаких снов. И никаких голосов.

— А что это за плесень на горшках? — брезгливо поморщился Хорёк.

— Ах да, я совсем забыл, — хлопнул себя по лбу Данте — Вьюнок необычайно капризен. Он плохо растёт в нашем климате. Поэтому приходиться его подкармливать. Для этого неплохо подходит кровь животных. Но лучшее удобрение для вьюнка — это свежая человеческая кровь.

У хозяина ночлежек отвисла челюсть. Он с леденящим душу ужасом осознал, что бурый налёт на растениях — это засохшая кровь.

— Но... но... — дрожащим голосом произнес Хорёк — Где ты её берёшь?

— Мало ли в трущобах бездомных бродяг, — равнодушно пожал плечами Данте — Двух-трёх точно никто не хватиться.

Хозяин ночлежек попятился.

— Где ты живешь? Подожди, подожди, я сам догадаюсь. Где-нибудь в районе Рынка? — по выражению лица Хорька Данте понял, что попал в точку — Я как-нибудь загляну к тебе. Ты ведь не против? Мне хотелось бы познакомиться с твоей семьёй. С женой. С детишками. У тебя ведь есть жена и детишки? А вот у меня — нет. У меня ничего нет. Есть только этот храм. И ещё мои цветы.

Хозяин ночлежек икнул и, зажимая руками рот, побежал к выходу. Громко хлопнув дверью, он вылетел из храма и упал на четвереньки. Хорька обильно вырвало. Потом ещё раз. И ещё.

— Эй, в чём дело? — закричал вдогонку Данте — Тебе не понравились мои цветы?

Хорьку пришлось открывать новые ночлежки в другом месте. Потому что внезапно оказалось, что Пустошь перестала быть ничейной землёй. У квартала заброшенных домов появился сильный и властный хозяин.

СЕЙЧАС

Данте успел доползти до середины храма, когда услышал позади себя шорох. Дверь Дома огня со скрипом распахнулась. Данте привстал на локте и обернулся. В лицо ему ударил ослепительный свет.

— Здравствуй, смерть, — прошептал Снеговик, едва шевеля губами.

— Давненько не виделись, господин Данте.

КОНЕЦ.