1. Профессиональный некромант

Некромант по вызову.

Пролог.

"Лишь когда Свет окончательно уничтожит Тьму, наступит беспросветный мрак".

Книга Бытия.

Иэхх... как же хорошо — встать с утречка и внезапно обнаружить, что все складывается именно так, как нужно! Еще пять лет назад об этом и помыслить было нельзя, а сегодня... смотрите-ка! Сам граф Экхимос приглашает Мое Ужасающее Великолепие на аудиенцию! Более того, ради такого случая он рискнул припереться в наш захудалый городишко, вселился в лучшие апартаменты единственной гостиницы (при воспоминании о размерах водившихся там клопов мои губы сами собой расползлись в мечтательной улыбке), уже успел вкусить все прелести провинциальной жизни, а теперь соизволил обратить свое внимание на такого мерзкого, неудобоваримого, отвратительно довольного этим свершившимся фактом... меня.

— Замечательно! — промурлыкал я, повертев в руках белоснежный конверт, увенчанный родовым гербом Экхимосов. — Ну-ка, ну-ка... что он там пишет?

Подцепив щедрую плюху сургуча острым ногтем и выудив наружу такой же безупречно белый лист плотной бумаги, я поморщился, почуяв исходящий от нее тонкий аромат дорогих благовоний, и звучно чихнул.

— Тьфу! Чтоб вас, дорогой граф, почесуха от этих притираний замучила! — я пробежался глазами по сухим строчкам официального приглашения. — Ого! Кажется, вы срочно хотите меня видеть и ради этого даже изволите называть меня "господином некромантом"... что?! Уже сегодня?! Прямо с утра?! Ну, это вряд ли — визит к такой важной особе требует не только тщательной подготовки, но и хорошо продуманного плана. А я с утра небрит, нечесан, да и гардероб с прошлого года не успел обновить... так что, боюсь, графу придется немного подождать. Скажем, до обеда?

Довольно хмыкнув, я бросил письмо обратно на подоконник. Затем подмигнул нахохлившемуся там почтальону-ворону и, отломив у стоящего рядом кактуса кончик, с силой бросил его в пернатого визитера. Тот недовольно каркнул, взмахнул было старыми, истрепанными крыльями, однако магию почуял вовремя — мы слишком давно с ним знакомы, чтобы он купился на такой элементарный трюк.

"Почтальон" высоко подпрыгнул, громко щелкнул клювом и, проявив чудеса изворотливости, проворно подхватил угощение. И только после этого, заметно взбодрившись, наконец, взлетел — передать известному столичному графу радостную весть о том, что сегодня к полудню его сиятельство будет иметь счастье лицезреть мою помятую физиономию.

Глава 1

"Кто ходит в гости по утрам, тот обычно бесит всех, к кому заявляется".

Народная примета.

К важному визиту я отнесся со всей ответственностью: для начала смыл с лица маску из болотного ила, придающего коже неестественную бледность; заложил под нижнее веко толику раздражающей мази, чтобы белки покраснели, как у голодного упыря; затем причесался... в смысле, плюнул на рукав и тщательно отполировал живописную лысину на макушке. После чего снял халат и какое-то время внимательно изучал свои болезненно худые руки, на которых вплоть до самых пальцев виднелся умопомрачительно сложный рисунок из тонюсеньких вен.

При виде моей фигуры старое зеркало, с боем добытое у предыдущего владельца еще в прежние времена, истерично всхлипнуло и мелко задрожало, гнусно преуменьшив и без того не слишком выдающиеся достоинства моего тела. Впрочем... почему это они не выдающиеся? Орлиный нос выдавался вперед даже очень. И мощные надбровные дуги не подкачали. Шейка тонковата, конечно, да и впалая грудь не блещет мускулатурой, но я никогда не гнался за размерами. Зато живот по-боевому торчал вперед, а потом плавно и гармонично переходил в узкие бедра, выделяющиеся в своей верхней части не только куцей растительностью, но и вызывающе торчащими гребнями тазовых костей.

— Хватит ржать, — буркнул я, мрачно уставившись на увенчанную кривящейся харей раму. И нехорошо улыбнулся, показав отражению желтовато-коричневые, хищно заостренные на кончиках зубы. Затем подчеркнуто медленно поднял правую руку, где на указательном пальце недобро блеснул неестественно длинный ноготь, и... издевательский смех как отрезало.

Да. Артефакты некроманта — весьма своеобразная собственность. Древние артефакты, пережившие не одного хозяина и впитавшие в себя некоторую толику их скверных характеров, еще и смертельно опасны. Поэтому лучше сразу продемонстрировать, кто здесь главный.

При виде моего когтя по зеркалу снова пробежала рябь — на этот раз испуганная. Харя наверху моментально захлопнула рот, сжавшись в ожидании удара. Зато изображение вновь стало нормальным, рельефным и таким четким, что при желании я мог рассмотреть каждый волосок у себя в подмышках.

— Еще раз проявишь самостоятельность, разобью, — будничным тоном сообщил я, неторопливо проведя отравленным ногтем по раме. — Твой прежний хозяин был великодушен, раз позволил обрести псведоразум. Но я — не он, учти это. И достал тебя из подвала не затем, чтобы выслушивать комментарии, понятно?

Харя торопливо закивала.

— Замечательно, — снова улыбнулся я, так же медленно отводя руку. — Тогда угасни.

Зеркало мгновенно потемнело и тут же подобострастно выдвинуло снизу два просторных ящика. В верхнем была аккуратно сложена моя рабочая одежда — длинный черный балахон, такая же черная накидка, широкий, старательно вышитый по краю красной нитью пояс с пустыми ножнами, и пара перчаток. А в нижнем оказались начищенные до блеска башмаки и ритуальный нож, при виде которого мое настроение снова стало мирным и благодушным.

— Новости на сегодня есть? — осведомился я, неспешно облачаясь. Но харя на верхушке отрицательно замотала головой. — Странно. Неужели никто больше не пытался взломать дверь или хотя бы одно окно? Говори.

— Нет, хозяин, — послушно прошептало зеркало сразу всей поверхностью. — После того, как нескольких воришек вы обратили в камень и украсили ими ваш сад, никто не рискует.

— Жаль. Заклятие окаменение помогает мне поддерживать репутацию, но от свежего материала я отказываться не собираюсь. В наше время так трудно добыть неповрежденный мозг или здоровое сердце... особенно не вступив в конфликт с Советом магов. Правильно я говорю?

— Да, хозяин, — почтительно отозвалось зеркало.

Я удовлетворенно кивнул и, набросив на присмиревший артефакт покрывало, быстрым шагом направился в кабинет.

— Лиш, завтрак должен быть на столе через две минуты! — по дороге крикнул в сторону лестницы и, не дожидаясь ответа, захлопнул дверь, на какое-то время отрезав себя от остального мира.

Надо сказать, кабинет — это моя законная гордость. Целый год его обустраивал, обставлял по своему вкусу и могу без ложной скромности заявить, что это — самое защищенное место в Масоре, а то, может, и во всем королевстве Сазул. Собственно, кабинет — это громко сказано: обычная скромная комнатушка семь на пять шагов, которая кому-то может показаться собачьей конурой. Но там было все, что могло потребоваться для работы: любовно сделанные чучела, старательно заспиртованные органы, тщательно отполированные черепа — человеческие и не очень... книги, свитки, древние фолианты, за каждый из которых меня еще лет пятьдесят назад стоило убить, воскресить, а потом снова убить; тщательно рассортированные яды... ух! Прямо смотрю и каждый раз радуюсь, что все это богатство досталось мне одному.

Подойдя к длинному, занимающему почти всю стену шкафу, я подхватил с пола дорожную сумку и принялся методично набивать всякой ее всячиной.

— Что? Опять на работу собрался? — вдруг проскрипел с верхней полки недовольный старческий голос.

Я покосился на неуклюже выбравшийся со своего места пыльный фолиант, на корешке которого угадывалось полуистершееся название: "Пособие для начинающего некроманта", и хмыкнул:

— Надо же нам на что-то жить? Да и надо воспользоваться ситуацией, пока Совет не отменил амнистию.

— Куда он денется, если нежити с каждым годом становится все больше? — мрачно буркнула книга. — "Светлые" же не будут ручки свои марать? Потому и ищут уцелевших дураков, которые снова рискнут им поверить!

— Нич, не надо опять про Гильдии! — поморщился я, распихивая по карманам редкие травы. — Война давно закончилась, все успокоилось... скажи спасибо, что мы с тобой ее почти не застали. Кстати, не помнишь, куда я дел вытяжку из корня астериса?

Книга недовольно зашелестела страницами.

— В шкафу. В левом нижнем ящике, если ты ничего не перепутал в прошлый раз... и не уходи от темы: у тебя запасы на исходе!

— Если все пройдет нормально, о запасах можно будет не волноваться.

— Думаешь, граф столько заплатит?

— А куда он денется? — вместо ответа усмехнулся я, выудив из верхнего ящика стола заранее составленный бланк магического контракта, запечатанного моей личной Печатью. — Виго, кстати, прислал с вороном краткую справку, так что не волнуйся — я его сиятельству очень нужен.

Я отыскал, наконец, мешочек с семенами астериса, аккуратно убрал его в основное отделение сумки.

— Как тебе, кстати, мой внешний вид? Соответствую статусу?

— Дурацкий у тебя вид, — выдала свое мнение наглая книга и даже позеленела на корешке, будто на нее капнули ядом. — Башка лысая, ботинки отдраены, балахон чистый, да и руки бы не мешало хорошенько подготовить к визиту!

— Предлагаешь отрастить шевелюру, обстричь ногти, потом вывозиться, как свинья, и в таком виде явиться к графу? — рассеянно уточнил я, выдвигая очередной ящик. — Может, тогда и маску не надо было с рожи смывать? Глядишь, и хватил бы его сиятельство внезапный удар, а я бы потом неплохо заработал, поднимая его труп ради безутешной вдовы...

— Некромант в любой ситуации должен оставаться некромантом! — непримиримо отрезал Нич, побагровев от возмущения. — Ни один уважающий себя мэтр не придет к клиенту в чистом балахоне! Это же рабочая одежда! Ра-бо-чая! Значит, должна быть пропитана эманациями смерти, нести на себе прах фамильного склепа и активно убеждать мертвяков в том, что ты — один из них, иначе даже самое примитивное умертвие не позволит тебе приблизиться! И вообще, у приличного некроманта должен быть фамилиар!

— Ты прав. Давно, кстати, об этом думаю. Но совершенно не хочу таскаться по городу с флегматичным полутрупом и постоянно ждать, что оживленная мною тварь вдруг выйдет из-под контроля. Сам знаешь: у фамилиаров отвратительный характер и слишком сильная жажда крови, чтобы рисковать использовать их без управляющего заклятья.

— А у тебя резерв маленький, — не преминул злорадно напомнить Нич. Ну не поганец, а?

— Да, — ровно согласился я, старательно не замечая, как он снова начинает пунцоветь от распирающей его гордости, как будто мои проблемы с резервом были делом его рук. — А брать с собой живого спутника...

Нич мерзко захихикал. А я приставил (ох, проклятый рост!) к шкафу табурет и с кряхтением взобрался повыше, чтобы дотянуться до верхних полок.

— Тебе с твоими габаритами можно только крысу откормленную заводить вместо фамилиара! — окончательно распоясался фолиант и гнусно загоготал над моими недостатками. — Или мышку! Хочешь, приманю парочку?

— Нет, — задумчиво отозвался я, добыв, что хотел, и, осторожно придерживая живот, спустился. — Надо что-то поменьше... и, одновременно, поомерзительнее... скажем, слизень? Черно-бурая махровая гусеница? Нет, не то. Клоп? М-м-м... пожалуй, для меня слишком мелко... кузнечик — слишком просто, бабочка — слишком красиво, богомол — слишком заумно, а что, если... о! Точно! Придумал!

— Да? — с сомнением протянул фолиант, нутром почуяв фальшивые нотки в моем голосе. Но тем не менее, заинтересованно подполз к краю полки.

— Мне нужен ТАРАКАН!

— Кто?! — чуть не свалился со шкафа Нич, а потом отпрянул и зябко передернул страницами. — Фу, Гираш... все-таки есть у тебя талант — портить людям настроение. Как представлю тебя с тараканом на плече, аж подташнивать начинает. Эти усы... этот панцирь, который хрустит под тапком... желтая жижа, которая из него вытекает, если как следует наступить... бр-р!

— Вот именно, — коварно улыбнулся я и щелкнул пальцами, обездвиживая мелкого подлеца. — И это — одна из причин, по которой ты сегодня идешь со мной.

— ЧТО?!

Нич, осознав всю глубину моего предательства, тихо взвыл, отчаянно не желая покидать нагретое место. Но самостоятельной воли в моем доме он, к сожалению для себя, не имел. Поэтому мог только возмущенно хрипеть, сопеть и давиться приглушенными ругательствами, пока под действием чар один за другим закрывались маленькие замочки на его тисненой обложке.

— Гираш, как ты смеешь?! — истошно завопил артефакт, когда я снял его с полки и небрежно бросил на стол. — Мы же договорились! Ты обещал, что не станешь подвергать риску мой хрупкий дух!

— Не волнуйся: рядом со мной ты будешь в полной безопасности.

— Но ты проклят!

— Ты тоже.

— Ты меня обманул!

— Как и ты меня, — равнодушно отвернулся я. А потом, вспомнив о важном, потянулся за коротким стиком, покоящемся в аккуратном кожаном чехле. — Думаешь, я забыл Систу? Или поверил, что ты случайно вылез из сумки именно в тот момент, когда в доме находился деревенский староста?

Нич громко сплюнул и зашипел, так как преобразование вошло в решающую стадию.

— Может, ты решил, что я прощу тебе насмешку? — холодно улыбнулся я, чувствуя, как от злости его буквально распирает. После чего демонстративно сложил руки на груди, дождался трансформации, и бесстрастно взглянул на огромного черного таракана, буравящего меня снизу вверх ненавидящим взглядом.

То, что это будет нелегко, я знал: Нич еще в прошлой жизни терпеть не мог насекомых, поэтому-то я и выбрал для него такую форму. Уже давно. Еще с тех пор, когда по причине недавней... очередной, разумеется... нашей с ним ссоры этот мстительный мерзавец решил испоганить мне все планы. И ровно в тот миг, когда я почти добился согласия на магическую практику в одной мерзкой деревеньке, внезапно выскочил из сумки и заорал дурным голосом, что, дескать, у нас закончились сопли мертвецов, а без них не удастся сотворить какое-то там умопомрачительно гадкое колдовство.

Представляете себе реакцию старосты?!

Напомню, дело было достаточно давно, когда только-только вышедший указ о неприкосновенности "темных" еще не успел добраться до окраин. Поэтому при виде некроманта мужик не только мигом разорвал на части контракт, но и зычно кликнул соседей. Те — за вилы и — ко мне. Так что пришлось в темпе разыгрывать тактическое отступление, чем я, естественно, остался недоволен. Правда, приберег свою жуткую месть до подходящего случая. И только сейчас, глядя на здоровенного, устрашающе раздувшегося от злости таракана, наконец, сполна ощутил ее упоительную сладость.

— Я тебе ненавижу! — с яростью прострекотал Нич, нервно дернув кончиками длинных усов и тщетно пытаясь перебороть мою магию. — За это унижение... за мой омерзительный вид... и то, что ты запихнул меня в это отвратительное пособие для некромантов...

Я безмятежно улыбнулся и одним щелчком пальцев снял обездвиживающее заклятие. Так резко, что Нич, слишком быстро освободившийся от магических пут, со всего маху приложился мордой об стол.

Раздался звучный хруст.

— Гираш!!! Да я же тебя... — почти беззвучно выдохнул таракан, когда к нему вернулась способность разговаривать. В бешенстве приподнявшись на задние лапы, он уже разинул пасть, чтобы в голос проорать, что именно он со мной сделает... Но неожиданно наткнулся на мой холодный взгляд. Разглядел, что за руны зловещими черными точками мерцают на моих ногтях. После чего разом осекся, как-то быстро сдулся и спустя пару секунд хрипло прошептал:

— Умный мальчик. Едва меня не подловил...

Я разочарованно опустил руку и, преспокойно отвернувшись, направился к выходу.

— Жаль, что ты вспомнил о СВОЕМ контракте так не вовремя. В противном случае вместо строптивого духа, запертого в потрепанной книжке, у меня бы уже сегодня появился настоящий фамилиар... так ты идешь или нет?

Таракан задумчиво шевельнул усами, провожая меня настороженным взглядом и до последнего ожидая предательского удара, но, когда дверь уже стала закрываться, все-таки принял верное решение и быстрее молнии ринулся следом. Проявив чудеса ловкости, он проворно шмыгнул в ставшую почти незаметной щель и, ловко просочившись у меня между ботинками, стремглав кинулся прочь. Кажется, наивно поверив в то, что я забуду про его угрозу.

Эх... интересно, когда это упрямое создание научится воспринимать меня всерьез?

Дождавшись, когда таракан домчится до лестницы, я неодобрительно покачал головой и щелчком пальцев завершил, наконец, ритуал. А услышав впереди непонятный шум, похожий на то, как если бы кто-то с размаху споткнулся и кубарем покатился по ступенькам, невозмутимо добавил:

— Забыл сказать: мой фамилиар — ХРОМОЙ таракан, Нич... так что не спеши, если не хочешь переломать себе ноги.

* * *

— Вернусь нескоро, — предупредил я служанку перед уходом. — Двери запри, окна не открывай, на улицу ни ногой. Если не явлюсь через неделю, ты знаешь, что делать.

Лиш послушно кивнула и, закрыв за нами калитку, шаркающей походкой направилась обратно в дом, по пути привычно обойдя целую коллекцию великолепных статуй, которые украсили наш двор еще в первые месяцы пребывания в Масоре. Не шедевр, конечно — мастер Муккилажила в свои лучшие годы делал гораздо более гармоничные скульптуры. Но я считал, что от пропажи нескольких воришек ночная жизнь в этих трущобах станет только лучше.

Лиш, кстати, неплохая девочка. Спокойная, работящая, внимательная... правда, немая, но в моем положении это только плюс. А то, что уродлива и неуклюжа, так тут ее вины нет: с родовым проклятием и опытному-то некроманту нелегко справиться. Даже я бы не смог, и даже в те года, когда моих сил хватило бы на целую деревню таких вот невезучих девчонок: одна нога короче другой, вместо лица — сплошная коричневая корка, где едва угадывается кривоватая ротовая щель и крошечные щелки красивых серо-зеленых глаз. Пальцы на руках скрючены — едва удается кастрюлю держать. Грудная клетка перекошена на один бок. Одна только радость — рыжая коса до пояса. И как она только выжила?

Тем не менее, именно эта девочка стала существом, которое, не подумав о себе, решительно загородило несколько лет назад дорогу разъяренной, вооруженной вилами толпе, которая грозила затоптать меня насмерть. Видимо, решив, что если погибну я — первый некромант в ее недолгой жизни, — и без того призрачная надежда на ее исцеление безвозвратно исчезнет.

Вот только сострадание — далеко не самая сильная черта моего характера. Я не взял бы ее с собой. Никогда. Однако, удирая в дикой спешке из Систы, просто не уследил за ситуацией. Тогда как девчонка, получив вместо меня увесистым камнем по затылку, очень неудачно свалилась прямо мне на руки. И, поскольку с силой у меня тогда была беда, да и ту телепорт сожрал подчистую, выкинуть девчонку обратно я бы при всем желании не смог. Да и ее разбитая голова пришлась весьма кстати: у меня тогда требовали испытаний целых две сложных смеси для быстрого заживления ран...

А потом эта дуреха пришла в себя и внезапно заявила, что готова стать моей помощницей, отчего я, признаться, и вовсе опешил. Потому что добровольная жертва в нашей работе — случай крайне редкий и почти невозможный. Кому захочется смирно лежать на алтаре, пока в него тыкают всякими иголками? Вот именно. Так что не удивляйтесь, что я оставил ее себе.

— Легкой вам смерти, хозяин, — внезапно проскрипела над самым моим ухом одна из горгулий, стерегущих калитку. Клыкастая, уродливая, с наполовину распахнутыми крыльями... увидь такую посреди ночи и полжизни потом будешь писаться в постель. Особенно, если эта тварь внезапно взлетит.

Рассеянно кивнув, я почесал радостно заурчавшего уродца за ухом и, отыскав глазами медленно хромыляющего позади таракана, молча указал ему на свое левое плечо: он, конечно, не настоящий фамилиар, но место свое должен знать. После чего поддернул повыше дорожную сумку и бодрым шагом отправился в гости.

У входа в трактир нас встретил тощий субъект неопределенного возраста, который при виде моей широкой доброжелательной улыбки и грозно растопырившего усы таракана с приглушенным воплем шарахнулся прочь. А затем, с ходу не разобравшись, поспешно выставил перед собой перекрещенные средние пальцы обеих рук.

— Свят, свят...

— День добрый, — предельно вежливо поздоровался я, с интересом рассматривая непонятный жест. В мое время таких не было. Видимо, что-то новенькое из охранных знаков. — Его сиятельство графи Экхимос тут проживает?

— Д-да, — стуча зубами, словно преступник в пыточной, сознался он. — А в-вы к-к н-нему п-по к-какому делу?

— Ты что, новенький? — зловеще улыбнулся я, охотно продемонстрировав свои заостренные зубы. Нич, нагнетая обстановку, сердито зашуршал крыльями. — Разве не слышал про Улицу Комедианта, которую не так давно переименовали в Улицу Некроманта? Ну так вот: это сделали в мою честь.

— Н-н-н-н-е-не-не-не-к-к-ро-мант?!

Святые умертвия! Он что, дебил?!

— Некромант?! — внезапно раздалось раздраженное из-за спины тощего. — Где некромант?! Он уже пришел? Гри, не молчи, как рыба! Скажи: это — мастер Гираш?

Оп-ля. Меня что, действительно назвали МАСТЕРОМ, как какого-то "светлого"?! Интересно, его сиятельство сильно расстроится, если я предъявлю на этого идиота свои права?

Мое лицо изобразило максимально возможное радушие, когда бледно-серого субъекта решительно отстранили от двери, а вместо него на пороге возник осанистый, благообразного вида старик. Прямо-таки образец преданности, честности и верности своему господину. Из той редкой породы слуг, которые из поколения в поколение служат одному роду и не страшатся ничего на свете, кроме неудовольствия своего господина.

— Э-э... мастер Гираш? — неуверенно переспросил потенциальный мертвец, наткнувшись на мой ласковый, прямо-таки сочащийся любовью к ближнему взгляд. — Это и правда вы?

— Вообще-то мэтр, — промурлыкал я, с неподдельным интересом изучая его худую морщинистую шею. — Но, может, вам нужны какие-то доказательства?

Тощий субъект за спиной старика звучно сглотнул, когда я в третий раз улыбнулся, но старик не обратил на это никакого внимания. Вместо этого он весьма неприязненно меня оглядел, явно не будучи сведущим в отличиях между мэтрами и мастерами, а потом, наконец, хмуро бросил:

— Проходите. Его сиятельство ждет.

Нич аж завибрировал от бешенства, когда он после этого еще и повернулся к нам спиной. Рудиментарные тараканьи крылья моего "фамилиара" полностью выпростались из-под плотного панциря и угрожающе зашелестели. Но мне вдруг стало интересно понаблюдать за наивным смертным, во второй раз удачно прошедшим по лезвию ножа. И еще забавнее следить за тем, как после нашего ухода второй слуга (кажется, я ошибся — он служил не у столичного графа, а состоял на довольствии у Гиго — хозяина гостиницы) плавно осел на пол, сложив перед собой все ту же загадочную фигуру из средних пальцев.

Надо будет ее запомнить. Вдруг когда пригодится?

А старик рисковал: раньше за неправильное обращение к магу он вполне мог бы лишиться головы. Или угодить в лабораторию некроманта, которого в то время трудно было оскорбить сильнее. Сейчас, видимо, Кодекс магов смягчил наказание за подобную оплошность, но я не отказал себе в удовольствии прикинуть, во что превратится этот смертный после процедуры прямого зомбирования в сочетании с последующим оживлением и трансформацией... жаль только, что дедуля староват для подобных экспериментов. Да и создание такого зомби мне пока не по силам. Тем более, из столь низкопробного материала. Но был бы он лет на двадцать моложе...

Поднявшись по узкой, отчаянно скрипучей лестнице, и оказавшись в полутемном, откровенно замызганном коридоре, пожилой слуга, оставшийся в счастливом неведении относительно моих планов, уверенно двинулся к одной из дверей, которую охраняли два рослых амбалам. Угрюмые, плечистые, только что не рычащие на снующего туда-сюда трактирщика, которому срочно понадобилось навести тут порядок. Причем, судя по кожаным безрукавкам и татуировкам на лицах, эти ребятки прибыли сюда издалека. К примеру, с берегов Темного моря. Или с Гриннадских островов, где, как говорят, водится немало желающих пощекотать себе нервишки самодельными, тщательно заточенными колюще-режущими предметами. И где население не больно-то соблюдает законы.

Я мысленно хмыкнул, уже после этого успев разочароваться в графе, перехватил от амбалов два подозрительных взгляда, но сделал вид, что меня больше заботит прилипшая к штанам паутина. Гиго, увы, не очень-то следил за порядком. Но, поскольку другого приличного трактира в Масоре не было, приезжие были вынуждены мириться с этими маленькими неудобствами. Даже такие важные, как его сиятельство.

— Добрый день, мэтр Гираш, — почтительно пропыхтел румяный, мокрый от пота толстяк, заметив мою нескладную фигуру. — Надеюсь, мой Летун не опоздал?

— Нет, — кротко отозвался я, с нескрываемым любопытством следя за сменой выражений на лицах головорезов. — У нас с ним остались весьма доверительные отношения. А если ты и дальше будешь давать ему мою настойку, они станут еще и долговечными.

— Конечно, господин, — вытерев рукавом влажный лоб, хозяин гостиницы аккуратно обошел... вернее, обтек стоявшие на его пути три помехи. Я же, помня о его манере перекатываться по полу этаким неуклюжим колобком, благоразумно втянул живот и вжался в стену заранее. — Я непременно последую вашему совету. Хорошего дня.

— И тебе помереть спокойно, — благодушно откликнулся я, поневоле вспомнив то время, когда я впервые прибыл в Масор.

Тогда, надо сказать, по здешней округе бродило около полутора сотен активных зомби, регулярно покидающих свои могилы и вяло ковыряющихся ночами в чужих огородах. На окрестных кладбищах не осталось захоронения, которое не оказалось бы непотревоженным. В лесах было не протолкнуться от невесть откуда взявшейся нежити: люди, кошки, собаки... даже крысы каким-то образом перерождались и принялись постепенно вытеснять обычных животных! Люди боялись выходить из домов. Даже в полдень мало кто рисковал пройти мимо разрытых могил с перекошенными надгробиями. А поскольку хороших магов в такую глухомань никто не стал бы посылать, то многие бросали свои дома и бежали в места поспокойнее. Еще не зная о том, что и там не найдут ни защиты, ни понимания.

Я потратил несколько недель на то, чтобы обезопасить город и прилегающие к нему территории. Истратил почти все свои запасы, вдоволь намучавшись с непокорными умертвиями. Упокоил зомби и развеял их непрочные тела в пыль. Заодно обнаружил, что с нежитью творится что-то непонятное, и принялся набирать материал для серьезного исследования. Но при этом вымотался так, как, наверное, никогда в жизни.

Тогда-то мы с Гиго и познакомились: у него, как выяснилось, теща некстати "восстала" и по ночам изводила бедного зятя своими гнусавыми воплями. Особого вреда, правда, не чинила — все ж таки свой зять, почти родственник — но ее визгливые завывания измучили его так, что он уже боялся засыпать. Да и супруга его извелась — позволить "светлым" уничтожить любимую матушку она, разумеется, не могла, поэтому обращаться к магам не рисковала, но и терпеть усопшую родительницу возле своего дома тоже была не в силах. Поэтому когда дражайшая госпожа Лихта (не без моей помощи, конечно) во второй раз почила с миром, супруги вздохнули спокойно. И теперь каждый раз, встречая меня на улице, неизменно благодарно кланялись.

Ворон, кстати, тоже от них прилетал — оживленный, разумеется, моими скромными умениями. Выносливый, умный, неприхотливый, незаметный... прекрасный помощник в хозяйстве. Я им его подарил, когда завел стаю горгулий, а то он порядком мне надоел своим громким клекотать по утрам.

— Прошу, — с достоинством поклонился старик, торжественно открывая передо мной дверь.

Я перехватил еще один презрительный взгляд от подвижного молодчика слева и, ощутив идущую от него волну злорадства, ласково улыбнулся: потом, мой мальчик... все потом... сейчас мне некогда на тебя отвлекаться. После чего вздернул повыше острый, как хвостовая колючка у шипоглота, подбородок. И, мысленно шикнув на заинтересованно приподнявшегося Нича, с непередаваемо гордым видом вошел в апартаменты графа.

Глава 2

"Даже незваный гость способен принести в дом немало неприятностей. Однако приглашенный некромант — это настоящее стихийное бедствие".

Народная мудрость.

— А тут миленько, — одобрительно заметил я, первым делом посмотрев на розовые в белый горошек занавески на окнах. Потом заценил большой письменный стол в углу, на котором гора неопрятно разбросанных бумаг. Посмотрел на выцветший от времени ковер, где еще лет сто назад, наверное, резвились все продажные девки Масора. Внимательно рассмотрел наспех прикрытые драпировкой плесневые стены, от которых шел характерный запашок, и уважительно прищелкнул языком. — Да-а... вижу, Гиго обслуживает гостей по высшему разряду. Столько заботы... столько внимания дорогим постояльцам... это ж какую сумму надо было заплатить, чтобы он сподобился вымыть пол?!

Правда, вскоре я обнаружил, что при быстром моргании комната словно плывет, меняя не только очертания, но даже размеры. И обзаводясь предметами интерьера, которые в действительности вовсе не выглядели убого. Ковер на полу оказался дорогим, чистым и почти новым. Занавески из отвратительно розовых постепенно превратились в нейтрально-белые. Несуществующая гора бумаг со стола исчезла, сменившись массивным бронзовым канделябром... А чуть дальше под искусно наложенной иллюзией обнаружилась невидная простому глазу дверь в соседнее помещение. И весьма роскошное (пока еще пустое) кресло, явно завезенное в заведение толстяка Гиго извне.

Один только ползущий по дальней стене рыжий таракан не вписывался ни в какие рамки. Потому что был очень даже настоящим и таким внушительным, что Нич на моем плече ревниво заворчал.

— Надеюсь, с господином графом не случилось ничего серьезного? — озабоченно пробормотал я, внимательно вглядываясь в бодро пересекающее стену насекомое. — Признаться, я не большой специалист в трансфигурации живого... воскресить или упокоить — еще куда ни шло, но если проблема его сиятельства заключается в непредумышленной смене облика, то это, честно говоря, несколько не моя область...

Застывший возле открытой двери слуга сперва даже не понял, к чему это было сказано. Но затем проследил за моим взглядом, поперхнулся при виде шустрого усача, поспешившего скрыться в неприметной щели, и, аж побагровев от негодования, хрипло каркнул:

— Да как вы... смеете?!

— Ой, так это не граф?! — обрадованно вскинулся я. — Понимаете, я так много слышал о столичном обычае лордов лично встречать уважаемых гостей прямо у порога, что, увидев это милейшее существо, чуть было не решил, что именно оно... то есть, он, конечно... попал под заклятие трансфигурации, которое привело к столь печальным последствиям и, соответственно, срочно потребовало моей помощи... как хорошо, что я ошибся!

— Вы действительно ошиблись, мэтр Гираш, — холодно согласился со мной властный голос из другого угла комнаты. — Хотя для представителей вашей профессии подобные ошибки, как правило, заканчиваются печально.

Сделав удивленное лицо, я медленно обернулся и вопросительно приподнял бровь, обнаружив, что приемная графа уже не пустует. Незаметно появившийся в комнате мужчина был определенно красив, богат и, несомненно, обладал неплохим магическим даром. "Светлым", разумеется — представителя своей Гильдии я бы почувствовал с закрытыми глазами. Да и разило от него "белой" магией так, что я с трудом подавил желание громко чихнуть и сочно высморкаться.

Честно говоря, никогда не понимал женскую тягу к подобным образчикам мужского "совершенства". Хорошо сложенный блондин с надменным лицом пресыщенного жизнью аристократа. Породистое лицо, на котором с детства лежала печать презрения ко всем, кто ниже его по происхождению. Чересчур узкие губы, больше похожие на тонкие полоски из розового кварца. Высокий лоб и острый взгляд непередаваемо холодных глаз, наглядно доказывающие, что сегодня мне придется иметь дело не просто со знатным дворянином и потомственным "светлым" незнамо в каком поколении, но еще и с умным, расчетливым, прекрасно образованным мерзавцем, от которого в любой момент нужно ждать неприятностей.

Вероятно, висящая в комнате иллюзия — его работа?

— Добрый день, коллега, — радушно улыбнулся я, сложив руки на воинственно выпирающем животе. — Рад вас здесь встретить. Давно, знаете ли, не получал вестей с фро... с верха. Как идут дела в Академии? Как оппозиция в Совете?

Блондин холодно улыбнулся в ответ.

— Оппозиции, если вы не в курсе, не существует уже пятьдесят лет. А в Академии все в полном порядке: кафедры работают в обычном режиме. Даже кафедра некромантии.

— Да что вы говорите! — не поверил я. — Неужели кто-то из моих коллег оказался настолько ту... э-э... заинтересован в этой работе, что согласился вернуться в столицу?

— Не в столицу, — голос "светлого" стал невыразительным и угрожающе ровным. — Всего лишь в Академию. Она, если помните, не относится к сфере влияния короля.

— Да-да, конечно, — согласно закивал я, машинально поглаживая недовольно булькнувший живот. — Просто я весьма удивлен, что по прошествии стольких лет вдруг нашелся маг, способный сравниться с уважаемым мэтром Валоором... мир его праху и мятущемуся духу...

— Нашелся, — неестественно спокойно ответил "светлый, а глаза его опасно сверкнули. — Он молод, но не глуп. Тогда как Совет всегда умел ценить умных людей.

Ну-ну. Покладистых он умел ценить, а не умных. Но что-то мне подсказывает, что тот молодой "темный" дурак (а старым он не может быть в принципе) очень скоро пожалеет, что согласился на посулы "светлых". Впрочем, его имя и статус я потом непременно выясню, а сейчас пора бы заняться делом.

— Как здоровье господина графа? — словно невзначай поинтересовался я.

— Благодарю, неплохо, — сухо ответили мне со стороны, и из-за скрытой иллюзией двери в комнату шагнул граф Экхимос собственной персоной. — Что вас так задержало, мэтр? Насколько мне известно, Улица Комедиантов располагается отсюда не настолько далеко, чтобы вы добирались к нам аж половину дня!

Его сиятельство граф Анорэ де Тре'бло ван Экхимос — мужчина, пожалуй, тоже достойный отдельного описания. Настоящий светский лев — мужественное лицо, с которым хоть сейчас записываться в герои; широкие скулы; мохнатые... в смысле, тщательно выстриженные брови... благородная горбинка на огромном... ах, нет, простите... аристократическом носу. Прямой взгляд, не привыкший падать в пол при малейших признаках угрозы. Упрямо выдвинутый вперед подбородок. Роскошная грива темно-русых волос, непослушной волной улегшаяся на спину. Широкий разворот мускулистых плеч. Твердые ладони, щедро покрытые мозолями от постоянного упражнения с оружием. И ясно читаемая в карих глазах целая вереница благородных предков, среди которых, к счастью для графа, никогда не рождалось людей с магическим даром.

Я невольно задрал голову наверх, чтобы в подробностях рассмотреть потенциального нанимателя, но это было весьма нелегко: граф возвышался надо мной почти на две головы! Пожалуй, в прыжке с табуретки я и смогу сравняться с ним ростом, но в своем нынешнем положении мне, увы, оставалось лишь вежливо дышать ему куда-то в район пупка, искренне надеясь, что он не подумает дурного.

— Мое почтение, ваше сиятельство, — льстиво улыбнулся я, не снимая рук с живота. — Безмерно рад встрече... уверяю вас: я спешил, как только мог!

— И поэтому направились в гостиницу не напрямую, а через городскую площадь? — недовольно нахмурился граф.

Вообще-то, он прав: трактир Виго располагался всего в получасе спокойной ходьбы от моего нынешнего обиталища. Даже экипаж брать или запрягать своих умсаков необходимости не было. Тем не менее, я не свернул сразу в Зеленый переулок, а какое-то время неспешно прогуливался по главной площади Масора, с интересом разглядывая прохожих. Надо же было посмотреть, как на нас реагируют?

Прогулка принесла неплохие результаты: несколько сотен брезгливых гримас, примерно столько же бледно-зеленых лиц, на которых было написано непередаваемое отвращение, целая волна неодобрительных шепотков за спиной, испуганно-недоуменные взгляды, два случая спонтанного опорожнения желудка и тринадцать полноценных обмороков. Нервные тики, заикание и позывы на рвоту я не считал. Однажды, правда, заметил, как какой-то паренек, подозрительно шустро устремившийся в нашу сторону, внезапно замер и, странно осев, стремглав умчался в одну из подворотен, выразительно зажимая руками ягодицы. Но я решил, что это просто Нич срывает на бедолаге плохое настроение, поэтому не стал включать засранца в свой мысленный список: это могло исказить статистику. Что же касается остальных, то, как я ни старался, ни одного гневного вопля в свой адрес так и не услышал. Даже когда ненароком уронил на землю какого-то горожанина и, нечаянно наступив ему на руку, умудрился сломать сразу два пальца. А после этого поскользнулся на ровном месте и, ухватившись за первое, до чего дотянулся, с оглушительным треском порвал лиф незнакомой, весьма фигуристой молочницы.

Видимо, народ уже готов к мысли о возвращении некромантов. Чудесно. Мне это только на руку.

Под скептическим взглядом графа Экхимоса я скромно потупился.

— Заплутал, ваше сиятельство. Не городской я, знаете ли, человек. Переехал сюда недавно. Да еще и оказия со мной случилась этим утром...

— Да, мы наслышаны.

Аккуратно покосившись на отступившего к двери "светлого", я задумчиво ковырнул носком сапога пол. Интере-е-есно... когда это они успели? Слежки за нами не было... по крайней мере, соглядатаев я не заметил. Разве что магическая? Гм. Надо будет заставить Нича поработать над этой темой и как можно быстрее сменить охранные амулеты.

— Безмерно сожалею, что заставил вас ждать, ваше сиятельство, — повинился я. — И горю желанием выяснить: что за нужда привела вас ко мне? Большая или же не очень?

В меня уперлось два ошарашенных взгляда.

— Ох, прошу меня простить: неудачно выразился... я просто хотел сказать, что желал бы узнать причину столь лестного для меня приглашения.

"Светлый" скривился, будто ему прищемили что-то жизненно важное, а граф, тут же позабыв про мою оплошность, сильно помрачнел.

— Если бы не жестокая необходимость, я бы к вам не обратился, мэтр. Как вы понимаете, несмотря на решение Совета магов, ваша профессия до сих пор находится в полной...

— Опале, — безмятежно кивнул я. — Противостояние Гильдий, как мы знаем, закончилось отнюдь не в нашу пользу, и доверие к нашей профессии оказалось серьезно подорвано. Поэтому я вдвойне удивился, получив сегодня ваше любезное приглашение.

— Думаю, мастер Лиурой расскажет о причинах гораздо лучше, — еще более мрачно заметил граф и, недовольно оглядев мою низкорослую фигуру, совсем уж сердито покосился на воинственно ощетинившегося Нича. Правда, ничего по этому поводу не сказал и даже не сморщился, как терпеливо ожидающий своей очереди "светлый". Вот что значит — истинный аристократ: уже тошнит от отвращения, но надо держать фасон. Это ж сколько времени его учили сохранять каменную морду при любых обстоятельствах? Хотя здесь это, скорее, достоинство, чем недостаток: если бы граф разорался и потребовал убрать с моего плеча "эту гадость", я бы вряд ли задержался надолго. А так — постоим, посмотрим, послушаем... не зря же они сюда приперлись и все утро метались по комнате в ожидании моего прихода?

Граф между тем опустился в проступившее из-под иллюзорного бардака кресло и демонстративно отстранился от происходящего. Тогда как "светлый"... как там его? Мастер Лиурой?.. напротив, выступил вперед и, подчеркнуто глядя куда-то мимо меня, равнодушно обронил:

— В стране сейчас сложилась довольно трудная ситуация, мэтр Гираш. Хотя вы, вероятно, прекрасно об этом знаете...

— Простите, коллега, — вежливо перебил я "светлого", — я не совсем понял: откуда я должен был это узнать?

Мастер Лиурой запнулся на середине фразы и, прекратив изображать из себя умного, непонимающе на меня посмотрел.

— Что значит "откуда"?

— Я как-то не припомню, чтобы Совет уведомлял меня о своих трудностях, — невозмутимо пояснил я, заработав быстрый и очень острый взгляд от молчаливого графа. — Наша Гильдия, если вы не забыли, давно расформирована. Никакой коллегиальности между магами больше нет. Да и я, признаться, в последнее время почти не интересовался мирскими делами, поэтому не совсем представляю, о чем идет речь.

Маг озадаченно моргнул.

— Но эта проблема тревожит Сазул уже не первый год. Даже если вы были далеки от дел, то все равно должны были видеть, ЧТО творится вокруг Масора.

Я пожал плечами.

— Видел. Ну и что?

— Как это "что"?! — чуть не растерялся "светлый". — Разрытые могилы, разоренные погосты, незахороненные тела, гниющие трупы на дорогах... неспокойные кладбища... упыри и зомби... умертвия, еженощно приползающие к жилым домам... некро-гниль, расползающаяся по болотам быстрее чумы... да у нас уже деревни на окраинах наполовину пустые! Это что, по-вашему, нормально?!

— Это — моя работа, мастер, — чуть не зевнул я. — И я не вижу в ней ничего предосудительного. К тому же, размеры указанных вами проблем... по крайней мере, в пределах Масора... пока не выходят за рамки аномалии Трошьера, а следовательно, не стоят избыточного внимания.

— Да неужели? — в голосе "светлого" послышалась издевка. — А если я скажу вам, КОЛЛЕГА, что подобные "аномалии" происходят по всему королевству? И если при этом добавлю, что на протяжении последних десяти лет их количество выросло почти в семнадцать раз? Причем частота встречаемости высшей нежити с каждым годом непрерывно растет. Несмотря на то, что Совет еще пять лет назад снял ограничения по разрушительным чарам и позволил использовать их без ограничений при малейшем подозрении на появление новых очагов Велльской чумы?! После этого вы по-прежнему будете продолжать считать, что в происходящем нет ничего "предрассудительного"?!

Ого. А вот это уже серьезно: кажется, Совет действительно напуган, раз вспомнил о Велльской чуме и дал добро на повсеместное использование разрушительных чар. Было бы дело только в умертвиях или резко поумневших зомби, они бы даже не почесались. Но раз в ход пошла тяжелая артиллерия, да еще и некромант срочно понадобился... а граф, надо полагать, представляет здесь не только свои интересы... значит, дело дрянь. Неудивительно, что Совет ввел амнистию для нашего брата и сулит нам всевозможные блага за один только намек на то, что хоть кто-то остался. Это значит, все действительно сложнее, чем я предполагал.

Разумеется, нежить на Гинее была всегда. Усилиями ли некромантов, сама ли по себе, но была. И это, собственно, одна из главных причин, по которой мы вообще существуем как класс, а наша работа при всей своей внешней неприглядности остается востребованной. Однако в обычное время мертвые несильно тревожат живых. Ну, восстанет какая-нибудь злобная теща, чтобы любимый зять не больно радовался обретенной свободе... ну, живший бобылем дед вдруг оживет и, исполняя свою заветную мечту, приползет подглядеть за купающимися в реке девками... все это мелочи. Житейское, можно сказать, дело. Таких даже упокаивать неинтересно — один щелчок пальцев, короткое заклинание и — все.

Другое дело, если кого-то при жизни прокляли. Да так, что человек и после смерти не может обрести покой. Вот тогда и появляются призраки, духи, химеры... Правда, физического урона от них никакого. Аристократы, вон, даже гордятся, если в их замках вдруг заведется гордое фамильное привидение, и не призывают на помощь мэтра, если оно действительно никому не мешает.

Но есть и другая нежить — материальная, которая приносит живущим гораздо больше беспокойства: зомби, русалки, упыри... так называемая низшая нежить. Не слишком опасная и не больно сложная в упокоении. А есть еще нежить высшая. Разумная, сумевшая обрести определенную самостоятельность, или же абсолютно безмозглая, способная лишь на то, чтобы выполнять приказы хозяина...

Однако главное, конечно, не сам факт существования нежити (к ней-то народ уже привык), а участие в ее появлении человека. Скажем, какого-нибудь болвана, решившего самостоятельно изучать черную магию, или ошалевшего от собственных возможностей некрофила, натворившего по недомыслию столько, что потом весь Совет в полном составе замучался разгребать.

Так, когда-то давно одним из подобных "умников" было случайно изобретено заклятие, способное создавать нежить не просто из мертвых, а сразу из живых. Причем настолько быстро, что, будучи единожды озвученной, эта дрянь всего за двое суток уничтожила население нескольких деревень, небольшой городок Велль и подняла, до кучи, с десяток окрестных кладбищ, грозя расползтись по всем северным территориям Сазула, как обычная эпидемия. Она стала настоящей заразой, которую впоследствии прозвали Велльской чумой. А ее создатель, даже не подозревавший, какое чудовище пробудил, пал ее первой жертвой. Записей он, разумеется, не вел — заклятие было создано по наитию, в состоянии более чем невменяемом. Но чума, несмотря ни на что, все-таки родилась и собрала весьма богатую жатву.

На то, чтобы ее остановить, ушли силы шестерых магистров "темного" искусства, стольких же опытных "светлых" архимагов, целое море охранных артефактов и ограждающих заклятий. Но еще больше сил было потрачено на то, чтобы убрать последствия этой мерзкой истории.

Поскольку структура заклинания была расшифрована далеко не сразу, а принимать меры пришлось в дикой спешке, Совет с большой неохотой согласился на использование разрушительных чар. В результате, всего за несколько минут местные леса были выжжены подчистую, вместе со всеми, кто там жил. От человеческого жилья с его изменившимися жителями не осталось никаких следов. Воспламенившиеся в буквальном смысле слова, а затем долго не остывавшие реки, оказались полностью загублены. Поля уничтожены. Вода стала ядовитой. Воздух — отравленным на долгие годы. Но чуму все-таки удалось остановить. После чего в окрестностях Велля еще триста лет никто не рисковал поселиться. Да и поныне те места пользуются очень нехорошей славой.

Даже странно, что об этом вдруг решили вспомнить. Или Совет посчитал, что угроза настолько велика, что подобное может повториться? Какой только идиот рискнул опять выпустить демона из бутылки?

Вероятно, мое присутствие здесь обусловлено именно этим. Надеюсь, меня пока еще никто не обозревает? И если да, то не грозит ли мне на ближайшую вечность стать крайне интересным экспонатом в музее родной Академии?

Я вопросительно приподнял брови, совершенно спокойно выдержав бешеный взгляд мага. Затем все-таки не удержался — сладко зевнул, деликатно прикрыв рот ладошкой. Наконец, пожал плечами во второй раз и ненавязчиво поинтересовался:

— Простите, коллега, мне показалось или вы хотите вменить нынешнюю ситуацию в сферу моей деятельности?

"Светлый" тревожно замер, когда я рассеянно снял перчатку с правой руки, внимательно занявшись изучением сложного рисунка на неестественно длинных, устрашающе вычерненных ногтях. Затем заметно нахмурился, пытаясь разглядеть отдельные руны. После чего резко переменился в лице, быстро переглянулся с графом и уже другим тоном ответ:

— Нет, мэтр Гираш. При всех прошлых разногласиях Совета и "темной" Гильдии никто из нас не считает, что все происходящее — это дело рук некромантов.

— Почему же нет? — рассеянно удивился я, всерьез раздумывая над тем, когда именно стоит снять защитный чехол. — Разве это — не самое простое решение? И разве не очевидна мысль, что за всеми неприятностями "светлых" непременно должен стоять какой-нибудь "темный"? Могущественный, опытный, мстительный и откровенно злой на вас маг, у которого после стольких лет вдруг появилась реальная возможность испортить Совету репутацию?

У "светлого" нервно дернулся кадык.

— Насколько я знаю, в наше время на Гинее не осталось специалистов такого уровня.

— Конечно, нет, — безмятежно улыбнулся я, — Ведь Совет отдал приказ всех их поголовно истребить...

Взгляд графа стал осторожным, прощупывающим, а его правая рука медленно и незаметно поползла к краю подлокотника, где наметилось какое-то легкое магическое возмущение.

Я только хмыкнул, одновременно с этим подцепив краешек защитного чехла на указательном пальце.

— Впрочем, вы правы, коллега: даже в стародавние времена, когда была жива Гильдия, даже ее глава — мэтр Валоор да Шеруг ван Иммогор не сумел бы испортить настроение Совету таким сложным способом — это потребовало бы огромного запаса сил, большого числа добровольных помощников и, скорее всего, вовлечения в процесс всех членов Гильдии. Что и тогда, и, тем более, сейчас представляется мне крайне маловероятным. А после его трагической смерти — и вовсе невыполнимым. Правда, насколько мне известно, Совет очень долго не верил в его гибель, потому что многоуважаемый мэтр, по слухам, сумел-таки раскрыть тайну вечной жизни... некоторые даже утверждают, что именно по этой причине случились разногласия в прежнем составе Совета... но увы — великий первооткрыватель действительно навсегда покинул этот мир. А дух его уже больше ста лет остается для нас недосягаемым. Тогда как тело...

Я скорбно вздохнул и выразительно посмотрел на "светлого".

— Оно было сожжено согласно древнему обряду упокоения, — неохотно подтвердил мою мысль мастер Лиурой. -Для гарантии того, что никто не сумеет воскресить его из мертвых...

— И уже не узнает, сумел ли он сделать то, что хотел, — я на мгновение замолчал, а потом снова обернулся в сторону графа. — Скажите, ваше сиятельство: насколько связаны между собой приказ короля о запрете на убийство моих коллег и ваш неожиданный визит в Масор?

Граф Экхимос скривился, но руку от подлокотника с заключенным в нем охранным артефактом не убрал.

— Напрямую, мэтр. Потому что вы — единственный некромант, который впервые за последние несколько лет рискнул появиться на людях.

— Значит ли это, что вы нуждаетесь в моей помощи? — педантично уточнил я, тоже не торопясь возвращать перчатку на место. — А ваш визит в Масор не имеет цели безнадежно испортить этот солнечный и поистине прекрасный день?

Граф поморщился, однако все-таки кивнул.

— Мне весьма неприятно это признавать, однако мы сейчас не в том положении, чтобы вспоминать старые обиды. Не тревожьтесь: мы прибыли сюда не для того, чтобы нарушать закон. А если точнее, то мы желаем вас нанять. Для осуществления одного несложного, но крайне важного дела.

Я снова негромко хмыкнул, подметив, как скис при этих словах "светлый".

— Видимо, случилось что-то из ряда вон выходящее, ваше сиятельство, раз вы рискнули напрямую обратиться к человеку моей профессии.

— Да. Нам необходима ваша квалификация, мэтр.

— А вы уверены, что ее будет достаточно для ваших запросов?

— Мы навели справки, — наконец, взял себя в руки маг. — И выяснили, что на юге Сазула только из Масора почти нет беженцев в сторону столицы. И только из этой части королевства в последние полгода перестали приходить письма в королевскую канцелярию с просьбами прислать магов или регулярную армию.

Я многозначительно улыбнулся и оставил, наконец, защитный чехол в покое. Словам графа можно было верить, хотя, конечно, не очень долго и не до конца. Был бы он один — да, никаких вопросов, но присутствие "светлого" отдает неприятным, смутно знакомым душком.

— Рядом с тем местом, где решит обосноваться некромант, редко случаются какие-то безобразия на кладбищах, — обронил я, исподтишка поглядывая на мастера Лиуроя. — Это — особенность нашей профессии, о которой (не сомневаюсь) вы прекрасно осведомлены.

— Благодаря этой особенности мы вас и нашли, — согласился граф. — А также выяснили, что вы охотно принимаете заказы на определенного рода услуги...

— Так и есть, — не стал отрицать я. — Но, прежде чем дать согласие, я должен знать подробности будущего контракта.

— Это исключено! — внезапно отрезал "светлый", впившись в меня подозрительным взглядом. — Подробности только на месте! Все, что вы должны знать, так это то, что работа будет исключительно по вашему профилю!

Я мягко улыбнулся.

— Не доверяете? Что ж... и правильно делаете, — моя улыбка в ответ на проступившее на лицах собеседниках недоумение, смешанное с новым подозрением и неподдельной настороженностью, стала еще шире и приобрела откровенно зловещий оскал. — Но ведь я могу и отказаться, правда? А значит, вам придется потратить не один месяц на то, чтобы отыскать другого специалиста. К тому же, он может оказаться не таким покладистым, как я. Вы готовы к тратам?

— Сколько вы хотите? — хмуро посмотрел на меня граф.

Я скромно потупился.

— Цена будет зависеть от качества услуги.

— А конкретнее?

— Это прояснится после того, как я пойму, что за работу вы для меня приготовили, ваше сиятельство.

Под недовольным взглядом графа я стал еще скромнее. Только перчатку на всякий случай припрятал за пояс, проверив, заодно, заряды накопительных амулетов. Пока все было в порядке — поставленное "светлым" сканирующее заклятие благополучно буксовало в моей защите, не позволяя ему оценить уровень моих сил. Тогда как моя ответная шпилька уже почти проколола его охранный купол и уже сейчас радостно сообщила, что передо мной стоит счастливый обладатель весьма неплохого по силе дара примерно пятой-шестой ступени мастерства. Не член Совета, конечно (у тех уровень был не ниже второго), но все же не простой подмастерье. А значит, с ним надо держать ухо востро и, пожалуй, прекратить этот опасный эксперимент, пока мою "иглу" не заметили.

— На данный момент я могу вам сообщить очень немного, — наконец, прервал неловкую паузу граф. — Этому есть несколько немаловажных причин, раскрывать которые сейчас я не в праве. Но если вас устроит отрывочная информация...

— Я весь внимание, ваше сиятельство, — подобрался я, хищно сверкнув глазами. — А когда вы расскажете хотя бы то, что можете, тогда и о цене поговорим.