Цок. Арка 10. Разные подходы

Джинчурики — это очень, очень плотный пригляд со стороны хокаге, старейшин и Корня. Если он пришел с таким предложением, значит, верхушка селения, как минимум, в курсе. Если не поддерживает, то наблюдает — что из этого получится.

Но вот понять, что именно сулит странное и на первый взгляд издевательское предложение розоволосой... В самом деле, лепить фигурки бывшему мастеру Дотона — что, как не насмешка?

Сам Тоява не понял — Токива растолковывал. Ну, так на то они и работали в команде, чтобы прикрывать слабые места друг друга.

У Токивы после той миссии была всего одна своя нога, искалеченная чакросистема и два чужих легких — но вот мозги техниками монстра с пятью стихиями не задело. И эти мозги работали по-прежнему хорошо.

Игрушки? Возможно. Но путь в тысячу ли начинается с одного шага. Розоволосая куноичи выглядела умненькой. И упрямой.

А еще она привела с собой парня-джинчурики и красноволосую девчонку. Те, кто знал Кровавую Хабанеро, такой оттенок волос ни с чем не перепутает. А те, кто умел думать и сопоставлять факты...

Парень всем, имеющим слух, сообщил, что он — Узумаки Наруто. Не красноволосый Узумаки? Значит — очень сильный родитель. Очень сильный блондинистый родитель парня, родившегося примерно во время нападения Лиса? Из куноичи того периода достаточной силой и нужным цветом волос могла похвалиться только Тсунаде Сенджу. А из шиноби... Не было в Конохе тех, кто не знал о Желтой Молнии. Многие мечтали с ним сравниться. И уж конечно, не была секретной информация о жене Намиказе Минато — Хабанеро попробуй спрячь, если ей под горячую руку опасался попадать даже Йондайме. Те, кто хотел хоть чего-то добиться в жизни, вообще знали всех сильных шиноби селения...

Теория "вечного соперника" — она ведь не Майто Гаем выдумана, и даже не его отцом. Тянуться, так за сильнейшими, равняться — так на лучших.

Мечтать сразиться — так с Мадарой.

Ни один шиноби, почти потерявший силы, не пойдет на миссии D-ранга. Это "вечному геннину" не зазорно в свои сильно за пятьдесят кошек ловить или сопровождать дешевенькие караваны, охраняя от обычных, гражданских бандитов... Остальные — просто не смогут. Потому что пойти на такое — окончательно признать, что кончился, как шиноби. Что уже никогда не сможешь быть бойцом.

Что тот, кто вполне успешно манипулировал целыми пластами породы, теперь может слепить Дотоном голема размером примерно по колено. Одного. Минут так за тридцать.

Или вот куколок девчонкам делать, да.

Но девчонка привела с собой двоих Узумаки и один из них был сыном Четвертого. Тоява, завязший в глубинах своей депрессии, парня опознал, но что это значит — не понял.

А вот Токива посыл вполне понял и заявку на будущее оценил.

— Фигурки это только начало, — растолковывал он другу, уговаривая Тояву попытаться. — Девчонка явно мелочевкой не ограничится, да и мы, — кривая усмешка, — можем направить на серьезные дела, когда опыта наберутся.

Серьезные дела — серьезные деньги. У шиноби — своеобразный для гражданского взгляд на мир. Зачем деньги, если за них нельзя купить былую легкость в обращении с чакрой?

Но... Было одно веское и значимое "но".

Их лечащий ирьенин как-то сказал: "возможно, Сенджу Тсунаде вылечила бы вас — но я не Тсунаде Сенджу".

Тогда это звучало как "Рикудо мог бы спуститься с небес и навести порядок, но мы не Рикудо — поэтому выполняй миссии, а мир во всем мире оставь для сказок". Тсунаде шаталась неизвестно где, не спеша возвращаться в Лист, а если бы и вернулась — услуги медика такого уровня стоят дорого. Очень дорого.

Более того, они д о л ж н ы стоить дорого.

Годайме в роли личного врача выглядит чуть ли не более фантастично, чем одна из легендарной троицы, исцеляющая всех по доброте душевной. Можно было бы попытаться вернуться в ряды действующего корпуса шиноби — хотя бы тех же аналитиков и штабных. Наступить себе на горло, справиться с тем, что рядом так много тех, кого чакра и собственное тело слушается так легко. Попробовать выгрызть себе квоту на лечение в госпитале и надеяться, что именно эта квота достанется если не Тсунаде, то ее ученице...

Можно было зайти с другой стороны. Когда есть свое дело, приличные деньги и польза Конохе — ты можешь говорить уже не с позиции нищего, выпрашивающего милостыню, а как боец, которого нужно вернуть в строй. Ради этого стоило попытаться.

О том, что розоволосая — Сакура — тоже ученица Тсунаде, они узнали уже позже. Проболтались родители Харуно, а сама куноичи не стала отрицать. "Всего два месяца, рано говорить о чем-то серьезном" — сказала она с милой улыбкой.

Узумаки, сын Йондайме, Годайме в качестве сенсея... было любопытно, что же такое серьезное планирует "умненькая и упрямая", если готовит такой фундамент. Хотелось в этом участвовать.

Это заставляло ожить чуть ли не больше, чем маячившая где-то в далеком будущем возможность излечения.

Пробная партия фигурок получилась легко — это не ловить кольями противника на поле боя. Да и сильных шиноби Конохи Тоява еще не успел забыть. Фигурки отправились на полки магазина Харуно, а Сакура-кун обозначила, чего хочет от следующей партии.

Оплатила, да. Но Тоява поймал себя на том, что готов участвовать во всем этом не ради денег. Уж чувство заваривающейся каши он ни с чем не спутает!

Ино-Шика-Чо — оба поколения. Набор каге — пока что только хокаге, но Сакура обмолвилась, что собирается найти портреты глав других селений. Сенсеи Академии. /Последний выпуск — ровесники Сакуры, но среди них не была клановой только сама Харуно. И не просто клановые — наследники...

Сегодня куноичи пришла с заказом на фигурки принцессы Вьюги и прочих персонажей раскрученной серии фильмов. Поделилась, что о продаже их в кинотеатрах при премьере нового фильма уже есть договоренность, но нужно бы показать образцы...

Клановые. Хокаге. Джинчурики. Узумаки. Артисты — а ведь любой шиноби знает, как удобно собирать информацию под личиной музыкантов, акробатов или вот таких актрис, прячущих в волосах сенбон вместо шпильки. Ая-химе любила такие игрушки...

Что же за сеть плетет ученица знаменитой Копии?

И самый интересный вопрос — насколько осознанно? Сакура, как и Шаринган Какаши, отлично умела делать вид, что валяет дурака и вообще, оно все как-то само получилось. Только, если с Хатаке все было ясно уже давно, Харуно и в самом деле могла много чего делать чисто на интуиции, не понимая до конца, зачем и как.

И показать это "зачем и как" юной куноичи — заманчивая перспектива. Стоять в одном ряду с Шаринганом Какаши и Сенджу Тсунаде...

Тоява мог честно признать, что настолько живым не чувствовал себя с той самой миссии, которая поставила крест на его карьере шиноби. А уж сколько интересного появилось в его жизни, когда он согласился участвовать в этой авантюре....

Даже если не выгорит с лечением — жалеть он не будет. Токива прав, такой шанс упускать было нельзя. А вот как этим шансом воспользоваться — зависит уже только от них.

* * *

Встреча с Ино прошла более чем плодотворно. Яманака так-то очень приятная собеседница, а от стиля бесконечных подколок и тычков локтем в бок во имя Саске-куна мы давно ушли. Зато ценить друг друга стали даже больше, чем раньше. Меня очень удивило вмешательство Ино во время конфликта с фан-клубом — но, положа руку на сердце, разве я на ее месте не вмешалась бы? Разумеется, влезла бы, по самую макушку. Так что дела делами, но и просто поболтать с Яманакой здорово.

В том числе и потому, что такие разговоры позволяли неожиданно хорошо скидывать напряжение от бесконечных дел. Мальчики, тряпки, косметика, цветы — темы такие же извечные, как и само женское любопытство. Например, Ино уже откуда-то прознала, что в седьмой команде будет временная замена Учихе, и теперь выпытывала из меня, правда ли он такой же красавчик, как и Саске. Я коварно отказывалась сравнивать, предлагая Яманаке оценить самой. Ино возражала, что в госпитале так просто в палату к пациенту не попадешь, я дразнилась скорой тренировкой, не выдавая точного времени и места. Правда, это уже по причине того, что еще не договорилась с Ли, а не из-за обострения природной вредности.

О том, куда и на какое время пропал сам Саске, Яманаке спросить даже не пыталась — и уж явно не потому, что ей было все равно на Учиху. Интересно, сама до чего-то додумалась, или ее уже кто-то успел осадить?

Статуэтки отлично подходили для того, чтобы перевести тему — а Ино еще, кажется, обрадовалась, что я не просто так поболтать заскочила. Да и фигурки ей понравились. Я специально попросила сделать три разных варианта одной команды — для каждого из ее членов свой. Яманака в позиции для Шинтеншина, у ног которой присел Нара, а за плечом напружинился Акимичи. Мощный Чоуджи, загородивший своей спиной сокомандников и отведший руку для удара. Шикамару, от ног которого тянется тень — Ино чуть за спиной, Чоуджи сбоку. Яманака, разумеется, изучила все три, то и дело прицокивая языком.

— Это гораздо круче обычной фотографии! — вынесла она вердикт спустя несколько минут. — Подаришь? — хитрый взгляд через ресницы.

— Подарю, — я ответила не менее хитрой улыбкой. — Если обещаешь похвастаться как можно большему количеству людей.

— Похвастаюсь? — Ино поняла не сразу.

— Про эти фигурки пока никто не знает, — я пожала плечами. — У меня есть договор с продюсером принцессы Вьюги на изготовление партии фигурок к выходу нового фильма, но хотелось бы и серию с шиноби продвинуть.

Яманака задумчиво коснулась рта. Есть у нее такая привычка, водить пальцем по губам, когда задумается.

— А это не станет угрозой безопасности? — вот теперь ее взгляд был цепким и внимательным.

Я запустила руку в волосы, окончательно растрепывая куцый хвостик.

— Думаю, все-таки нет. Я планирую запускать в производство фигурки либо тех, кто уже погиб, либо тех, кто общеизвестен. Книгу Бинго, мне, конечно, никто для этих целей не даст — но и сплетен хватит. Кому надо, давно в курсе... Тут, скорее, кто-то из оригинал придет разбираться, почему это его маленькие копии продаются на каждом углу, — я тяжело вздохнула. Идей, как разгребаться в таком случае, у меня не было.

Ладно еще шиноби чужих селений — даже если они притащатся, чтобы устроить погром в самой Конохе, им быстро объяснят, почему это было плохой идеей. А если обидится кто-то вроде того же Майто Гая?

— То есть, это намек, что моя команда в Книге Бинго уже есть? — хмыкнула Ино, касаясь макушки своей каменной копии.

— Нет, это второе направление, — я мотнула головой. — Не сериями, а в одном экземпляре и по личному заказу. Думаю, многие команды не откажутся от чего-то подобного, хотя бы и на юбилей своего выпуска.

— Хм... думаю, то-сану тоже понравилось бы, — Ино стрельнула в меня взглядом.

Я ответила ей максимально милой улыбкой, и поставила на стойку еще три мини-скульптурных группы — предыдущее поколение Ино-Шика-Чо. Взгляд Яманака стал задумчивым. Шевельнуть бровями — а ты думала, Ино-чан — и убрать четыре статуэтки из шести, оставляя только те, которые предназначались менталистам.

— Хм? — Ино изящно вздернула бровь, почти копируя мое движение.

— Шикамару предлагал поиграть в шоги, так что ему я могу передать лично. Да и Чоуджи, думаю, отыскать сумею, — пожать плечами. — Не вижу причин напрягать тебя... больше, чем необходимо.

— Вот как, — Яманака аккуратно убрала статуэтку, предназначенную для ее отца, оставив собственную на краю прилавка. — Хорошо. Посмотрим, что получится.

Я улыбнулась уже безо всякой игры эмоциями. Все-таки до чего приятно говорить с умным человеком! Ино прекрасно выстроила логическую цепочку и все поняла без уточняющих вопросов.

Иноичи Яманака — это отдел дознания и нехилая часть контрразведки Конохи. Если он не увидит в фигурках потенциальной опасности, то шанс, что идею зарубят как раз по этой причине, минимален.

Шикаку Нара — стратег Конохи и просто очень умный человек. Если не станет возражать и он — проект можно считать официально одобренным.

А я что? Я просто подарила фигурки одноклассникам и, в знак уважения, их родителям. Никаких коварных планов, вы что. Всего лишь разговор двух подружек, теперь уже о встрече одноклассников и мягких игрушках.

Кстати, Яманаку сама концепция подушечки с травами удивила. То есть не возможная эффективность метода, а сама мысль. Даже странно, ведь те же ароматические палочки чуть ли не каждом углу продают. Ино пообещала подобрать наиболее эффективный растительный релаксант — но с условием, что я сделаю подушечку и для нее. Я фыркнула и выдвинула ответное условие — не налаживать собственное производство подобных вещиц.

Не то, чтобы мне жалко было, но вот из принципа!

С трав разговор как-то незаметно свернул на бонсаи, и уж тут Яманака отыгралась за все, считая Кимимаро. Вцепилась клещом так, что проще было рассказать, чем придумывать отмазки. Да и то сказать, сколько я ее уже дразню бонсаями для АНБУ?

Ничего особо секретного в моем маленьком флешмобе не было, так что я все честно рассказала. Да, подарки для АНБУ. Нет, никаких далеко идущих целей. Просто в знак уважения к их непростой работе. Что, раз бойцы в масках, так уже приятного им сделать нельзя?

Выразительный взгляд Яманаки явственно давал понять, что в "просто подарок уважения ради" Ино не поверила. Ну... логично, на фоне моих сувениров для старших Ино-Шика-Чо. Но я еще коварнее, чем она думает! Никакого двойного дна нет, а все его ищут. Ку-хи-хи!

Но спросила Яманака все-таки о другом:

— Ладно, подарок. Ладно, для АНБУ. Но почему именно бонсай?

— А это не моя идея, — я легко улыбнулась. — Просто меня однажды остановили АНБУ и спросили, не я ли подарила Коту-сану бонсай. Не я, но идея мне понравилась.

Взгляд Ино стал еще более пристальным. Я и не подумала убирать улыбку, еще и плечами пожала. Чистая правда, подруга, хоть в голову мне залезь!

— А почему тебя так заинтересовал этот момент?

— Символика, — Ино оперлась о прилавок. — Бонсай символизирует вечность. Он побеждает время и отражает гармонию между человеком и природой, между небом и землей. Является воплощением принципа "в малом увидеть большое". Считается, что основой искусства бонсаи служит вера в живой дух растений, в природную энергию, которая пронизывает собой все и всех.

Я невольно нахмурилась. Это же Ино сейчас про сен-чакру говорит, да?

— Бонсай является олицетворением основ эстетики. Моно-но аварэ — скрытое очарование вещей: югэн — глубинная красота тайного; сибуи — красота скромности и натуральности; ваби — внутреннее совершенство при внешней неброскости и простоте; саби — патина древности, заброшенности, печаль одиночества.

Мне захотелось прижать уголок глаза пальцем, чтобы не дергался. Самая умная, да? Пошутила с подарком?

— А еще, — Яманака прикрыла глаза ресницами, словно пай-девочка, — бонсай очень любил Шодай Хокаге. Шодай-сама говорил, что бонсай приносит в дом покой и достаток, помогает справиться с тревогами. И принято считать, что бонсай приживается только у добрых и мудрых людей и будет расти лишь в атмосфере любви и внимания. Поэтому таким подарком выражается большое доверие.