|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава XXXIV. Кто ходит в гости по утрам... по вечерам и даже ночью
Вот приснится же порой та-акая муть! Наверное, полночи я во сне общался с одним молодым парнем, который недавно стал галактическим императором и теперь столкнулся с необходимостью срочно "строить" свою элиту. В частности, у него возникли проблемы с одним генералом безопасности — в принципе, человеком верным, нужным и не лишенным совести, но сильно заигравшимся в одной авантюрной операции и потерявшим берега.
Вначале эта история мне совсем не понравилась, и я сказал, что у нас в старые времена за подобные вещи можно было, как минимум, погоны снять и партбилет на стол положить. Однако парень сердито ответил, что это он и так понимает, а проштрафившийся генерал уже все осознал, покаялся и попросил соизволения сделать сеппуку или как там у них это называется. И вообще, ему нужен совет не о том, как этого деятеля наказать, а как вернуть его в рабочее и управляемое состояние. Во-первых, потому что лучших генералов у него нет, а во-вторых, что нечего кадрами разбрасываться, ибо нефиг!
Здесь уже совестно стало мне, и я всерьез озаботился проблемой. За неимением лучшего я вспомнил, как поступали у нас на Гражданской с проштрафившимися командирами и партработниками. Когда-то я читал у Прудниковой, что в те времена практиковали такую меру наказания как условный расстрел. Мол, напортачил ты, товарищ, но не думай, что на этом тебя шлепнут, и все для тебя закончится. Нет, ты живи дальше, дабы хорошо осознать и искупить вину — и не покаянием, а усердной работой!
Молодой император отнесся к моей идее весьма скептично. Но ничего лучшего мы не придумали, и я посоветовал — такое случается только во сне — обратиться к самому товарищу Сталину. Он, мол, сам жил в те времена, поэтому точно знает, и вообще, выдающийся специалист по кадрам.
Дальше этот бредовый сон продолжился. Мы дружно отправили зов товарищу Сталину, и тот на него откликнулся. Войдя в курс дела, он согласился со мной, что в данном конкретном случае это может и сработать. Но вообще он бы не советовал парню злоупотреблять революционной законностью.
Император искренне поблагодарил и попросил соизволения обращаться за советом, если что. Кажется, консультация произвела на него впечатление. И тут товарищ Сталин меня откровенно поразил. Пыхнув трубкой, которая появилась в его руке как бы из ниоткуда, он заметил, что с удовольствием немного побудет у молодого властелина постоянным консультантом, чтобы слегка развеяться. А то — здесь он почему-то выразительно взглянул на меня — понасылали ему столько попаданцев, особенно, из начала XXI века, что и за двести лет со всеми еще не разобрался.
На этом мои собеседники, попрощавшись, удалились — очевидно, царствовать, вернее, править на просторах вселенной, а я проснулся в состоянии некоторого обалдевания. После попадания сны мне снились всякие, в том числе с полным эффектом реальности, но чтобы и реалистичные, и такие фантасмагоричные — никогда!
В любом случае, разлеживаться и вспоминать ушедшие сны было некогда. Меня ждал новый день, до предела заполненный всякими делами — моими и чужими.
Блин! Всего две недели прошло, как "Одиссей" улетел на "Тэкэрэо", а кажется, что два месяца — так много было сделано за это время! Прежде всего, я очень много помогал Сергею Сухине и Брату да Сильве, которые не только снимали и систематизировали информацию с зондов, что мы разбросали по всей планетной системе, но активно занимались изучением Филлины и имперских планет.
Хорошо еще, что парни, пройдя тот же курс обучения имперскому языку во сне, что некогда я, уже неплохо освоились, а у наших гостеприимных хозяев нашлись неплохие программы машинного перевода с чинетского и баргандского языков на имперский, а с имперского — на английский. Иначе за всю затею нечего было и браться. Однако с научными терминами обе эти программы не совсем дружили, поэтому разбираться приходилось совместными усилиями с помощью всевозможных энциклопедий, справочников, филлинских специалистов и меня как самого квалифицированного переводчика.
Как оказалось, нам всем крупно повезло, что я когда-то интересовался палеонтологией, даже на раскопки в Каневский заповедник как-то ездил. Поэтому геологические и биологические темы были мне не совсем чужды, а прорезавшиеся у меня способности позволяли чуть ли не дословно вспомнить любую из умных книг, которые я когда-то читал и, казалось, надежно забыл.
Но помощь ребятам составляла только малую часть моей рабочей загрузки. Пока Сергей и Брату познавали природу, я занимался историей, социологией и экономикой Филлины и Империи. Каждая из этих тем была воистину неисчерпаемой, а тут я еще не только изучал их сам, но и удовлетворял встречное любопытство филитов и кээнцев. Как раз сегодня у меня должна была состояться лекция по мобилизационной экономике времен Великой Отечественной войны. Как я понимал, этот вопрос сохранял немалую актуальность для чинетского правительства. Всем было понятно, что от карательной экспедиции имперцев ни мы, ни вся Земля в целом Филлину сейчас не защитит...
Между делом я успел умыться и теперь выдавливал на щетку аккуратную полоску зубной пасты. Внезапный трезвон из комнаты заставил меня чертыхнуться.
Кому это сейчас неймется?! Эта раздраженная фраза застряла у меня в горле, когда я наконец уразумел, кто именно меня домогается. Сигнал вызова издавал тот аппарат, который оставил мне Марк для связи с учительствующими коммерсантами. Причем сам позвонить я им не мог, а должен был терпеливо ожидать звонка в любое время дня и ночи. Поначалу это меня здорово напрягало, и я постоянно таскал коммуникатор с собой, но они все никак не напоминали и не напоминали о себе, и я совсем забыл о нем за повседневными заботами. А вот они, видать, не забыли и все-таки напомнили.
— Слушаю, — машинально произнес я по-имперски.
— Это я вас слушаю! — раздался в ответ чей-то грубый голос.
Ах да, пароль! Сосредоточившись, я произнес длинную фразу, которая означала примерно следующее: "Успеха добивается не тот, кто все делает правильно, а тот, кто все делает вовремя".
На другом конце "провода" удовлетворенно хрюкнули, и я получил в качестве отзыва другую витиеватую фразу: мол, увидишь птицу удачи, хватай ее за хвост и не щелкай клювом!
Философы они, однако!
— А теперь я все-таки внимательно вас слушаю, — сказал я, когда обмен паролями завершился.
— Товар у вас?
— Да. А ваш?
Мой вопрос проигнорировали.
— Будьте в Реперайтере 4-го числа на рассвете. Там мы совершим обмен. И не забудьте о бонусе.
— Реперайтер? Вы имеете в виду столицу Горданы? — на всякий случай уточнил я.
— Да! — нетерпеливо рыкнул мой собеседник. — Учтите, другого времени и места у нас не будет!
— Хорошо, — согласился я. — Но учтите, что меня там одного не оставят.
— Это уже наша забота! С вами свяжутся и передадут инструкции. Вы все поняли?!
— Да...
Связь прервалась. Я положил коммуникатор на стол и вернулся в ванную, где меня ждала щетка с зубной пастой.
П-поговорили, блин! Похоже, со мной связался лично Пикас Форк, резидент и бывший горданский олигарх. Судя по отзывам, редкостный хам и скот. И, что немаловажно, один из главарей провалившегося путча.
Кстати, в Гордане сейчас глубокая ночь. Разыгравшееся после недавнего сна воображение услужливо нарисовало мне зловещую фигуру тайного заговорщика, строящего темные замыслы под покровом ночи. Интересно, в Реперайтере меня будут похищать?! И как бы не с парочкой взрывов в качестве отвлечения внимания... Пожалуй, надо предупредить на всякий случай Собеско.
Потом мои мысли потекли в другом направлении. Я так лихо пообещал прибыть в нужное время в нужное место, а как все выполнить?! Сегодня по местному календарю 32-е число первого месяца, условно говоря, мартапреля, в котором 35 дней. Стало быть, 4-е число второго месяца, условного мая, ровно через неделю. Вот и думай, как за это время попасть на другой континент, да еще не с пустыми руками.
Чертов бонус! Это я о шампанском из нашего трюма. Марк перегрузил его в четыре компактных контейнера, но весили они, наверное, килограмм по сорок каждый! Интересно, сколько их влезет в багажный отсек той изящной летающей машинки, которую оставил мне Цветан?! А должны влезть! Хотя в крайнем случае клиент получит бонус в несколько урезанном виде. С учетом утруски, да...
Так или иначе, машину я освоил, так что свой транспорт для трансокеанских вояжей у меня имеется. Осталось только позаботиться о причине для такого путешествия...
Ладно, как говорится, проблемы надо решать по мере их поступления. Сейчас у меня лекция, а дальше... буду думу думать.
Послушать меня пришло неожиданно много народу, причем зачастую весьма занятого, чьего появления я даже не ожидал. Неужели тема для них настолько важная?! Или может все дело в том, что сегодня по местному календарю выходной, аналог воскресенья?
Кстати, через неделю, когда я должен буду прибыть в Гордану, это будет такой же день недели. Что же там готовится?! Надо будет поглядеть, есть ли у здешних агрессоров привычка внезапно нападать мирным воскресным утром?!...
Так, об этом позже. Люди хотят услышать меня, и нельзя их разочаровывать.
Эвакуацию советской промышленности на восток в начале Великой Отечественной войны начали вдумчиво изучать еще в моем времени, продолжили после моего переноса в XXIII век, а уже здесь мне попалось роскошное исследование со схемами, таблицами и картами, в котором подробно и с большим знанием дела разбиралась вся история вопроса: от составления первых эвакопланов в 20-е годы до управления советской промышленностью в годы войны и ее послевоенного восстановления. Сейчас я мог цитировать эту книгу по памяти целыми страницами и иллюстрировать лекцию с помощью вирта.
После выступления меня забросали вопросами — прежде всего, о послевоенном возрождении. А еще позже, уже в кулуарах, я зацепился языками с министром промышленности Чинерты Варином Климтом — типичным технократом, чем-то напомнившим мне главу "Росатома" Сергея Кириенко, и главным редактором популярной чинетской газеты "Голос" Барком Негелисом.
— Ваш рассказ был очень интересным, и я надеюсь когда-нибудь извлечь из него практическую пользу, — сказал Климт. — Но сейчас ваш опыт для нас, боюсь, малопригоден.
— Почему? — взглянув на меня, спросил Барк Негелис.
— Потому что на Земле шла "нормальная" война с линией фронта и обширным безопасным тылом. Управление советской военной промышленностью основывалось на кооперации и опиралось на развитую транспортную сеть, — четко ответил Климт. — У нас в той войне, что, вероятно, снова ожидает нашу планету, не будет ни тыла, ни нормальной инфраструктуры. А вместо сражающихся армий — удары с воздуха. У вас на Земле кто-то сталкивался с чем-то подобным?
— Хм... — я задумался.
Немцы во Второй Мировой наращивали под бомбежками военное производство чуть ли не до конца 44-го года, пока у них не закончились ресурсы. Но они прикрывали свои главные заводы достаточно мощным ПВО, да и англо-американцы били больше по населению, чем по промышленности. Японию, где защита была на порядок слабее, они разнесли вдребезги и пополам...
Вьетнам выстоял под бомбами, но он получал обильную помощь извне, причем американцы, кажется, не бомбили порты, чтобы не вызвать осложнений с Советским Союзом. Северокорейцы старательно зарывали все под землю, но их-то ни разу не проверяли на прочность.
Так я и рассказал им.
— Более того, — добавил я. — Одно время в нашей фантастике был популярен жанр постапокалипсиса — жизни на обломках цивилизации после тотальной ядерной войны или катастрофы планетарного масштаба. И практически все авторы сходились в том, что экономика, разбитая на кусочки, моментально деградирует до примитивного натурального хозяйства. Что-то новое в ней можно создать на обломках старого, если сохранились какие-то производственные мощности, источники энергии и сырья, технологии, квалифицированные специалисты и, конечно, централизованная организация.
— То есть вы считаете, что если разрушены связи, сохранить индустриальную экономику не получится ни при каких обстоятельствах? — хмуро и очень серьезно спросил Климт.
— Скорее всего, нет. Но я так понимаю, что вы сталкивались с этим сами?
— Безусловно, — кивнул Климт. — Признаюсь, сейчас мы рассматриваем сценарии, связанные с повторным нападением Империи на Филлину. Прогнозы не радуют, а вы, к сожалению, их подтверждаете. Нам не удастся сохранить нашу Чинерту ни в подземелье, ни в горных крепостях, ни в таежных убежищах.
— Оставьте фантастические сюжеты писателям-фантастам, — кивнул я, стараясь не замечать полыхнувшего вдруг эмоциями Негелиса. Вот уж про кого не думал, что он может иметь отношение к местным выживальщикам! — Как говорили когда-то в некоторых странах на Земле, самая лучшая инвестиция в развитие — это качественная система ПВО!
— А что у вас считалось самой лучшей системой? — поинтересовался Негелис.
— Свои танки на вражеских аэродромах! — автоматически отшутился я. — Простите... На самом деле, у нас используют триаду из радиолокационных станций, противовоздушных ракет и самолетов-перехватчиков. Вернее, аэрокосмических истребителей. Наподобие тех, что мы захватили на базе на севере Западного континента.
— Вот о них мне бы хотелось с вами поговорить, — вдруг сказал Негелис. — Мы договорились с правительством Горданы о переброске нескольких таких машин на Восточный континент. Официально — для его защиты, но на самом деле, конечно же, больше для успокоения общественности. Президент Калансис считает, что с политической точки зрения было бы полезно, если бы вы смогли принять участие в перегоне. Вы понимаете...
— Конечно, понимаю, — кивнул я.
Кого-кого, а бывшего журналиста не надо убеждать в важности грамотного пиара. К тому же, предложение Негелиса, вернее, президента Калансиса как нельзя лучше совпадало с моими собственными планами.
— То есть, вы согласны? — уточнил Негелис.
— Согласен. Только как со сроками?
— Время не терпит. К сожалению, — вздохнул Негелис.
— Тогда как насчет следующей недели? Плюс-минус сутки, — забросил я.
— Полагаю, это всех устроит, — Негелис улыбнулся.
Он, похоже, был доволен, что я так быстро согласился. А как был доволен я! Теперь осталось решить только технические вопросы.
Решать некоторые из них я отправился в Звездный Дворец. Там мне следовало сообщить о готовящемся перелете, договориться в конце концов о настройке навигатора на моем мини-катере и заправке свежими топливными элементами, а заодно, и о выделении эскорта. Это оригинальный Константин, думаю, был бы в восторге от межконтинентального путешествия, а вот мне одиночный полет через океан совсем не улыбался.
Впрочем, что греха таить, в Звездном Дворце я в первую очередь надеялся встретить Айку. После импровизированного концерта в моем исполнении мы словно поменялись ролями. Теперь это у меня появились к ней вопросы, а Айка очень умело увиливала от ответов на них. После отлета "Одиссея" на Тэкэрэо она, как мне показалось, вообще стала меня избегать.
Жаль, конечно. Красивая, умная и приятная в общении Айка мне нравилась, да и я, сталкиваясь с ней на официальных мероприятиях, по-прежнему ощущал исходящий от нее неподдельный интерес к моей персоне и очевидные симпатии. Но сам я на сближении не настаивал. Даже если мне не показалось, что она... что я... у наших возможных отношений все равно не было будущего. К тому же, кто-кто, а уж я хорошо понимал, что у человека должно быть право на личные тайны, а некоторые вопросы лучше вообще не задавать.
Тем не менее, увидеть лишний раз Айку мне все равно хотелось. А заглянув в приемную Буонна, я таки ее увидел. И, как всегда, залюбовался ею. Даже одетая в строгий брючный костюм, филлинская "Софи Марсо" была обворожительна и очаровательна.
— Здравствуйте, Константин! — красивое лицо Айки словно осветилось.
Все-таки она была рада меня видеть.
— Здравствуйте, Айка! — улыбнулся я в ответ. — Сегодня вы особенно прекрасны!
— Спасибо, — она немного смутилась. — Что привело вас к нам?
Я рассказал.
— Гордана? — взгляд Айки слегка расфокусировался. — Надолго?
— Наверное, на неделю. Может, чуть больше.
— Я буду скучать по вам, — вздохнула Айка, причем ее сожаление совершенно не было наигранным.
— Мне тоже будет не хватать вас, — так же искренне ответил я.
Ее аура колыхнулась, пошла теплыми волнами. Черт возьми! Может, мне все-таки взять и пригласить ее куда-нибудь прямо сегодня, пока я еще никуда не улетел?! Или договориться о свидании на после возвращения?!
Но Айка опередила меня.
— Скажите, — вдруг сказала она, сделавшись внезапно очень серьезной. — Вы чувствуете ответственность не только за Землю, но и за Филлину тоже?
Этот вопрос был для нее чем-то важным. Я задумался.
— Наверное, да, — наконец решил я. — Эта планета стала для меня в какой-то степени своей. И если я смогу что-то для нее сделать, то сделаю.
— Я тоже, — немного невпопад произнесла Айка. — Если вам понадобится что-то, скажите. Я помогу.
Интересно, в чем и как? Но тут наш многообещающий разговор, к сожалению, прервали. Виновником оказался баргандский аристократ Даррен Даксель, неожиданно заглянувший в приемную.
— Добрый день, Константин, — вежливо поздоровался он. — Слышал, вы собрались в Гордану?
— Да, это так, — подтвердил я.
— В таком случае я прошу вас сделать промежуточную остановку в Барганде. Ее величество императрица Териа приглашает вас посетить ее.
— С радостью принимаю приглашение! — церемонно поклонился я.
И в самом деле, Барганд мне по пути, а меня приглашал туда еще Эргемар. Мне же все было недосуг. Зато теперь будет возможность исправить оплошность.
Однако с Айкой, к сожалению, пришлось попрощаться. Прежде чем отправиться в гости к императрице Терии, следовало обсудить с Дакселем ряд вопросов. А затем пришло время связаться с Кеном Собеско, чтобы сообщить ему о своем приезде, а заодно предупредить насчет четвертого числа.
* * *
— С кем ты разговаривал? — полюбопытствовал Майдер Билон, когда Кен Собеско вернулся за стол.
— С Константином.
— С землянином? — заинтересовалась Ри. — Он позвонил тебе с Восточного континента?
— Да, — кивнул Собеско, потянувшись за бутербродом.
— Чего же он хотел?
— Ты же в курсе, что наш президент согласился передать Межкому пятерку истребителей из тех, что мы захватили у Вруима? Вот чинеты и попросили Костю помочь в этом деле. Мол, Земля с нами. Он и согласился. Сказал, что будет очень рад снова увидеть старых знакомых.
— Я тоже, — улыбнулась Ри.
— Но это еще не все, — Собеско нахмурился. — По мнению Кости, через неделю, четвертого числа, у нас может произойти что-то нехорошее.
— Что именно? — подобралась Ри.
— Он сам не знает. Говорит, что только предчувствие. Но это может быть связано с Форком.
— С Форком?! — удивился Билон. — Он же пропал!
— Не пропал, а где-то скрывается, — поправил Собеско. — Константину не хотелось об этом говорить, но я так понял, что у него с ним есть какие-то контакты.
— Что-то подозрительно, — заметила Орна Маруэно.
— Подозрительно, — согласился Собеско. — Но как ты думаешь, Ри, к предупреждению Кости следует относиться серьезно?
— Обязательно, — Ри отодвинула тарелку. — Если у таких людей, как он, появляются предчувствия, это важно.
— Хорошо, — кивнул Собеско. — Тогда Ри, Майдер, как позавтракаем, начнем собираться.
— Куда?
— В гости. Как мне кажется, надо навестить Салливоя.
Министр внутренних дел оказался не один. Несмотря на выходной день он находился в своем кабинете в Министерстве, а рядом с ним сидели за столом для совещаний министр обороны генерал Рэстан и командующий Внутренней армией генерал Доранему.
— О, это мы удачно зашли! — хмыкнул Собеско. — Что обсуждаете? Может, и мы здесь будем не лишними?
— Собеско, вы всегда ходите в гости втроем? — лениво спросил Салливой.
— Конечно, — ухмыльнулся Собеско, придвигая к себе ближайший стул. — Майдер у меня главный по работе с информацией, а Ри — это мой телохранитель. Ее присутствие придает мне спокойствие и уверенность в себе. Да, вы не ответили на мой вопрос.
— Вы не знаете, почему мне иногда очень хочется вас арестовать? — с досадой в голосе спросил Салливой.
— Знаю. Я обожаю задавать неудобные вопросы и требовать ответов на них. Так все-таки, что за междусобойчик у вас происходит? Вы готовите новый переворот или, наоборот, хотите ему помешать?
— Черт, откуда вы...?! — генерал Доранему ошеломленно посмотрел на Собеско.
— Дилан, я же до сих пор ношу серое с бежевым! У меня достаточно знакомых в нашей конторе, чтобы узнать о ваших ночных бдениях. А о положении в стране мне регулярно рассказывает Майдер. Что, все настолько плохо?
— И да, и нет, — проворчал Салливой. — С одной стороны, все действительно плохо. Экономика по-прежнему в паршивом состоянии. Денег нет, вот и приходится держаться... как-нибудь. В стране куча недовольных. Во-первых, кирстеновские выдвиженцы. Сейчас мы их только снимаем, но они понимают, что следующим шагом их станут сажать и отбирать честно нажитое.
— Честно награбленное, — с усмешкой вставил генерал Рэстан.
— Во-вторых, те, кто нажился на доносах и конфискациях. Эти "добросовестные приобретатели" одним местом чуют, что с ними станут поступать точно так же. В-третьих, все эти чертовы политики и их обслуга, которых наш слишком добрый президент повыпускал из лагерей. Они почему-то решили, что после этого их обязаны автоматически вернуть к власти и деньгам, а когда этого не произошло, обиделись и затаили. А заново прикрыть их грязные газетенки как бы нельзя. Мы ведь теперь очень демократичные!
— Смотрю, уже и вы начали заниматься политикой, — невесело пошутил Собеско.
— Скорее, это политика начала заниматься мной. Потому что кроме этих трех групп есть и четвертая. Грабители и погромщики, которых вы, Дилан, вычистили из Внутренней Армии. Бывшие чины ТЭГРА, которые внезапно перестали быть хозяевами жизни. Подручные Кирстена и Скэба, члены всяких военизированных формирований, псевдоповстанческие отряды и просто банды...
— Ну, с бандами мы бороться умеем, — вставил Доранему.
— Да, и вообще, с другой стороны, стратегически наше положение совсем даже ничего! Население нас, в основном, поддерживает, Фремер выстраивает свою систему низового контроля, а время играет в целом за нас. Если мы переживем ближайшие год-полтора, и за это время Империя не вторгнется снова на Филлину, обстановка в экономике улучшится. Проблема лишь в том, как эти полтора года пережить. Первые три группы недовольных сближаются друг с другом и начинают искать подходы к четвертой. А это может быть опасно.
— Нам не хватает нормальной тайной полиции, — заметил Доранему. — Раньше каждый олигарх создавал свою спецслужбу, а вот на государственном уровне они как-то не прижились. Кирстен не от хорошей жизни начал строить ТЭГРА на пустом месте, а кадры там попадались... всякие. Возможно, зря ее так внезапно распустили.
— Совсем не зря! — сердито сказал генерал Рэстан. — Хватит с Горданы и одной ТЭГРА! Жить в обществе, где действует тайная полиция, весьма неприятно!
— Ага, жить с тайной полицией тяжело! А без тайной полиции следить за порядком тяжело! — проворчал Доранему. — В результате нам нечего предъявить президенту, кроме подозрений. А на таком шатком основании он не даст санкции на какие бы то ни было превентивные действия против своих бывших коллег по парламенту и знакомых по всяким политическим тусовкам!
— Весело, гляжу, тут у вас, — покачал головой Собеско.
— Это точно! А веселее всего, что мы сейчас, как те слепцы из притчи, что встретили мамонта. Каждый нащупал свою часть, а теперь гадаем, как должно выглядеть целое.
— Значит, я таки правильно зашел, — заключил Собеско. — Я тоже кое-что нашарил. Мне поступила информация, что через неделю, четвертого числа, в Реперайтере может произойти некая буча, к которой имеет отношение беглый экс-министр Форк.
— Пикас Форк? — переспросил Салливой. — Путчист и агент пришельцев?
— Точно. Только не агент, а целый резидент. Вам о нем приходилось что-то слышать в последнее время?
— Нет, — Салливой покачал головой. — А вот насчет четвертого числа — это важно.
— Я отзываю Риту и ее группу из Чинерты! — резко сказал генерал Рэстан. — Здесь она нужнее!
— Правильно, — одобрил Салливой. — Какие-либо массовые антиправительственные выступления сейчас маловероятны, а вот разовые акции — вполне. Спасибо за предупреждение, Кен. Мы будем начеку.
— Просто быть начеку — мало, — внезапно подала голос Ри. — Нас могут ждать любые неожиданности.
— Верно, — согласился Салливой. — На сюрпризы он горазд...
Кто здесь?! Бывший президент Горданы Лёрид Кирстен рывком вскочил с постели. Сердце скакало в груди как резиновый мяч. Они все-таки подослали к нему убийцу!
Однако, прислушавшись, Кирстен изменил свое мнение. Кем бы ни был ночной визитер, он пришел не по его душу. Он ходил по гостиной, даже не пытаясь соблюдать тишину, а потом и вовсе включил торшер — под дверью появилась полоска тусклого света.
Бывший президент испытал облегчение, но одновременно и разочарование. Неужели он уже стал настолько ненужным, что его даже не хотят убить?!
В любом случае, делать вид, что он спит, было глупо. Кирстен надел халат, сунул ноги в теплые домашние туфли и, нарочито громко откашлявшись, потянул на себя дверь.
И раздраженно остановился на пороге. Лицом к нему, в его любимом кресле, небрежно развалился человек, которого Лёрид Кирстен совершенно не ожидал здесь увидеть.
— Форк?! Как вы сюда попали?! И убирайтесь, черт возьми, из моего кресла!
— Попал я сюда очень просто — через дверь, — долговязый Пикас Форк, ухмыляясь, забросил ногу на ногу. — У вас очень примитивные замки.
— Я не об этом спрашиваю! — фыркнул Кирстен. — Какого ... вы сюда приперлись?! Кто вас пустил?! И освободите, наконец, мое кресло!
— Ну, если это для вас так важно... — Форк, не торопясь, пересел на диван, но принял и там такую же нахальную и независимую позу. — Отвечаю по пунктам. Никто меня сюда не пускал. Ваша охрана спит спокойным сном людей с чистой и незапятнанной совестью, и видит спокойные сны. А пришел я сюда, потому что вы нужны мне для одного дельца.
— Как вам удалось это проделать с охраной? — недовольно спросил Кирстен, просто чтобы потянуть время.
Ему активно не нравилось ни появление Форка, ни то, как по-хозяйски он себя вел.
— Элементарно, Кирстен! Вас уже просветили насчет того, какого цвета моя кровь?
— Да.
— Тогда вас не должно удивлять, что мои технические возможности неизмеримо шире, чем ваши.
— Почему же вы раньше не пользовались этими возможностями? — с подозрением спросил Кирстен.
— Естественно, я пользовался. Просто делал это аккуратно и не оставлял свидетелей.
На этот раз Кирстен не нашелся, что ответить. Угроза, прозвучавшая в словах Форка, была слишком реальной.
— Для чего же вы тогда пришли ко мне? — ворчливо осведомился он. — В каком деле я оказался необходимым для вас?
— Некоторое время назад меня победили и унизили, — недобро улыбнулся Форк. — Но последнее слово должно остаться за мной. Чтобы подготовить достойный ответ, мне нужны ваши люди. Но они, вот беда, не хотят общаться ни с моими эмиссарами, ни даже со мной.
— Еще бы! — фыркнул Кирстен. — Вы же меня предали! Если бы не ваш дурацкий путч...
— Только не надо, Кирстен! — перебил бывшего президента Форк. — Вы первым протянули лапы к моим деньгам, а я это никому не спускаю! Кто действительно предал вас, так это Скэб.
— Ладно, — после короткой паузы недовольно протянул Кирстен, перестав сверлить собеседника взглядом. — Как именно вы представляете себе наше сотрудничество?
Форк рассказал.
— Неплохо, — оценил Кирстен. — Но чем вы собираетесь со мной расплатиться? Только не говорите, что обещаете снова посадить меня в президентское кресло. Я в это ни за что не поверю. Вы даже здесь на мое покушаетесь!
— Вообще-то, те, против кого я готовлю свою акцию, и ваши враги тоже, — вкрадчиво заметил Форк.
— Враги?! — Кирстен издевательски рассмеялся. — Это же политика, Форк! Вчера они спихнули меня, а завтра расклад изменится, и мы будем умильно улыбаться и целовать друг друга в десны. Пока я не увижу в вашем деле своего конкретного интереса, я и с места не сдвинусь!
— Хм-м, — задумался Форк. — А если так?...
— Недурственно, — оценил Кирстен. — Значит, таков ваш второй уровень? А какой тогда третий?
— А это вас совершенно не касается, — с нажимом произнес Форк. — Честно.
— Вы сказали "честно"?! — Кирстен неподдельно развеселился. — Тогда я присутствую при уникальном историческом событии!
— Это дела бизнеса, — сердито заявил Форк. — Когда мне выгодно соблюдать правила, я всегда их соблюдаю. Лучшего предложения, чем я, вам все равно в ближайшее время никто не сделает. Вы играете?!
— Да! — Кирстен размышлял не долго.
— Тогда предлагаю покинуть это, безусловно, приятное, но скучноватое местечко. Полчаса на сборы вам хватит?...
* * *
Сборы заняли у меня почти целые сутки. До отлета потребовалось закончить множество дел, решить кучу вопросов и, главное, согласовать мою поездку с планами ребят. К счастью, Сергей, который оставался за старшего, уже в достаточной степени овладел имперским, чтобы его без труда понимали автоматические переводчики, а Брату не только успешно догонял его, но и научился немного изъясняться по-чинетски. Причем в этом случае бразилец не прибегал к обучению во сне, а постигал инопланетный язык на слух. Талантище!
Больше всего возни было, естественно, с шампанским. Я точно решил лететь в мини-катере, который оставил мне Цветан, чтобы не просить транспорт у имперцев, но туда ничего не влезало! Неимоверными усилиями мне удалось впихнуть два контейнера в багажный отсек, а третий расположить в салоне. На четвертый места категорически не хватало, разве что поставить его на сиденье рядом с пилотским креслом. Однако этот вариант тоже не катил — ни филиты, ни имперцы не хотели отпускать меня в одиночку, да я, признаться, и не настаивал.
Ладно, будем надеяться, что партнеров по сделке устроят три четверти бонуса. А если что не так, пусть сами слетают за четвертым контейнером в Чинерту или подождут следующего раза!
Вот и вышло, что в путь я смог отправиться только под вечер следующего дня, то есть, 33-го. Меня сопровождали два имперских катера с охраной, а компанию в "авиетке" составил мне Ринчар Линд как сопровождающий от Межкома. Помимо него, из филитов с нами отправились Лена-Линн, несколько техников для обслуживания истребителей и некий чиновник из МИДа. Все они летели вместе с имперцами в катерах.
Благодаря навигатору и автопилоту вести машину было совсем не трудно. Однако мы решили не рисковать и вскоре после заката, в вечерних сумерках, совершили промежуточную посадку на одном аэродроме недалеко от города Самодонеса.
Увидеть столицу Чинерты мне, кстати, так и не довелось. Она спряталась в низкой облачности, поверх которой мы летели. Впрочем, как хмуро поведал мне Ринчар Линд, смотреть там сейчас было решительно не на что. Город сильно пострадал от имперских бомбежек, оттуда эвакуировали почти все население, а к восстановлению даже не приступали. Учитывая возможный визит на Филлину имперских карателей, это, наверное, было правильно.
Переночевав прямо на аэродроме в небольшой гостинице, наутро мы продолжили путь. Неспешно так летели, летели и к обеду прилетели в Барганд, в замок Хеллоран, нынешнюю резиденцию императрицы.
Как рассказал всезнающий Линд, когда-то этот замок был приграничной крепостью, призванной отражать набеги варваров — кстати, предков нынешних баргандцев. И это, надо сказать, было до сих пор заметно. Под декором с финтифлюшками, которыми украсили старый замок архитекторы из более спокойных времен, можно было разглядеть крепкие стены и мощные шестиугольные башни, над самой высокой из которых торчал целый куст разнообразных антенн.
Замок был просто переполнен охраной, но меня это совсем не удивляло. Всего несколько месяцев назад Барганд пережил попытку переворота, как и Гордана. Причем стояли за ней те же самые люди, вернее, кээнцы — мои будущие деловые партнеры. Марк не зря предупреждал: с ними действительно следовало держать ухо востро.
После прилета нам дали время привести себя в порядок, слегка передохнуть и немного перекусить. А затем бдительные охранники проводили меня в кабинет, где должна была состояться моя встреча с императрицей Терией.
Повелительница Барганда оказалась основательно беременной, месяце на шестом, если не больше, и выглядела до неприличия молоденькой, что вносило некоторый диссонанс в ее образ. Такая очень симпатичная малышка с рыжевато-каштановыми волосами, немного похожая на Николь Кидман в начале ее кинематографической карьеры, только без кудряшек и с еще более детским лицом.
Однако стоило посмотреть императрице Терии в глаза, и это несерьезное впечатление мигом пропадало. Передо мной предстала молодая, но вполне взрослая женщина, в которой чувствовались воля, решимость, прочный стальной стержень и еще нечто неуловимое и немного опасное.
После такого знакомства ее внешность уходила куда-то на задний план. Глядя на такую Терию, можно было без труда поверить, что в своей не такой уж долгой жизни она прошла бегство из горящей под бомбежками столицы, плен, рабство на Тэкэрэо, многодневный путь по лесам и горам чужой планеты, испытания властью и славой, гибель друзей и врагов, сама неоднократно смотрела смерти в лицо.
В эмоциональном плане от нее исходили приязнь, интерес, неисправимое женское любопытство и... что-то еще. Она изучала меня точно так же, как я изучал ее. Интересно, что она во мне видела?! Наше взаимное присматривание вдруг показалось мне похожим на встречу кораблей из дружественных стран. Вроде и флаги расцвечены, и пушки зачехлены, но любой может увидеть эти орудия и оценить их разрушительную мощь.
— Здравствуйте, Константин, — наконец сказала Териа приятным, мелодичным и совсем не писклявым голосом. — Рада, что нам удалось встретиться. Драйден много рассказывал о вас.
— Прошу прощения, что заставил вас так долго ждать, ваше величество, — я виновато наклонил голову. — Но текущие дела... ни порой очень затягивают.
— Мне-то не знать, — усмехнулась Териа. — И давайте без церемоний. Прежде всего, я хочу поблагодарить вас, Константин. И лично, и как представителя вашей планеты. Я знаю, что ваша помощь была искренней и бескорыстной, но как глава государства обязана задать этот вопрос. Чем мы можем расплатиться за вашу помощь?
— Непростой вопрос, — я сверился с памятью Константина. Нет, за двести лет ничего принципиально не изменилось. — Понимаете, у той страны, откуда я родом, помогать — родственникам, друзьям, просто незнакомцам — что-то вроде национального характера. И мы обычно не требуем ничего взамен, кроме искренней дружбы. Но с этим как раз и возникают проблемы. С нами порой бывает очень сложно дружить.
— Кажется, я вас понимаю, — задумчиво произнесла Териа. — Политика и дружба — понятия, которые трудно сочетаются.
— Совершенно верно! — обрадовался я от того, что меня поняли. Все-таки мой имперский был еще далек от совершенства. — Мы достаточно легко жертвуем своими интересами ради друзей и ждем от тех, кому когда-то помогли, такого же отношения. Но в политике, особенно международной политике, царит выгода, а не бескорыстие. В ней каждый заботится, прежде всего, о своих интересах, и это, наверное, правильно. К тому же мало кто обладает такими обширными ресурсами, как мы, чтобы позволить себе отрывать что-то от себя ради других. На фоне остальных мы порой производим впечатление этаких недалеких лохов... вам понятно это слово?... которых кинуть... э-э-э... предать сам бог велел!... Э-э-э... вы уловили смысл?
— Да, — с небольшим напряжением в голосе отозвалась Териа. — Продолжайте, пожалуйста.
— Хорошо. Только на самом деле я меньше всего хочу представить свою страну как вечную жертву чужого коварства. Мы можем очень жестко ответить, умеем защищать свои интересы и своих союзников, никогда не предаем и не подставляем тех, кого считаем друзьями. Иногда нам удавалось... удается быть такими же практично-циничными, как и остальные. Порой с нашей подачи искренность на какое-то время становилась нормой международной политики, хотя потом все опять возвращалось к прежнему... Однако нас не стоит считать и неким воплощением добродетели. У нас на самом деле очень много недостатков. Мое государство родилось благодаря плебейской революции, и это ощущается до сих пор, триста лет спустя. Мы часто грубы, неуклюжи и слишком откровенны. Нам не хватает лицемерия, тонкости, учтивости, аристократического лоска, умения прикрыть подлость красивыми словами. Сделанные нами вещи обычно надежны и прочны, но порой неказисты на вид и не снабжены красивой оберткой. Мы категорически не умеем работать с чужой элитой. То предпочитаем общаться напрямую с народом, не позволяя верхушке наживаться на нашей помощи, то пытаемся купить эту верхушку, но так открыто и неловко, что лучше бы и не пытались!... А наши чиновники, отвечающие за наполнение договоренностей конкретными делами, порой бывают просто вопиюще безобразными!
Я остановился. И чего же это меня так на откровенность пробило?! Неужели Териа?! Я вгляделся. Да, похоже, так оно и есть. Ай да императрица!
— Извините, Константин, — в эмоциях Терии не было и следа раскаяния. — Просто теперь я вижу, что могу вам доверять. И готова предложить вам и вашей стране самую искреннюю дружбу. Скажите, для этого требуется что-то еще, кроме взаимной честности?
— Наверное, да, — я прикрыл свой разум, но затем, поколебавшись, все-таки оставил в нем открытую форточку. — Возможно, это должна быть верность союзу и... я бы назвал это умением и самим за себя постоять.
И я рассказал Терии о Ливии, которая погибла еще и потому, что не смогла защититься, и о Сирии, которая держалась несколько лет и в конце концов дождалась помощи. Правда, основные сирийские события произошли уже после моего попадания в XXIII век, но я много читал о них уже в этом времени.
— Поучительно, — заметил Эргемар, когда я завершил рассказ. — Но ваше государство — не единственное и не доминирующее на планете, верно? В какой степени оно может определять позицию всей Земли?
— И как вы думаете, Константин, станет ли Земля сражаться за Филлину? — тихо добавила Териа, и я уловил в ее эмоциях печаль. — Или она просто будет посылать сюда оружие и советников и смотреть, как мы истекаем кровью, отвлекая на себя силы Империи?
— Пока мне трудно ответить на оба ваших вопроса, — честно сказал я. — Хотя воевать Земле, очевидно, придется. В те времена, о которых я рассказывал, в моей стране хватало желающих договориться с... нашими геополитическими противниками. Вот только они тогда были сильнее и поэтому не желали ни о чем договариваться. Они видели перед собой добычу, а добычу надо просто съедать, с ней не о чем говорить.
— Будем считать, на первый вопрос вы ответили, — хмыкнул Эргемар, демонстрируя весьма сложную гамму эмоций.
Ну, да. Во-первых, насколько я помню здешнюю историю, это Барганд не так давно играл на Филлине роль волка, который всех кушает и никого не слушает. А во-вторых, Эргемар как раз не баргандец.
— Насчет второго вопроса могу сказать только то, что сейчас Земля просто не может противостоять Империи в космосе, — продолжил я. — Нам очень нужно выиграть время — хотя бы несколько лет. Поэтому я надеюсь, что мои товарищи полетели на Тэкэрэо не просто так. А остальное — судьба, как говорили когда-то у нас.
— А остальное — судьба, — повторила Териа, а я мимолетно подумал: а на каком языке мы, собственно, разговаривали? Ведь последнюю фразу я произнес точно по-русски. — Спасибо, Константин. Наверное, хватит говорить о войне и политике. Расскажите просто о Земле. Какая она?!
— Я не просто расскажу, но и покажу, — улыбнулся я, активируя вирт.
На корабле я не поленился скачать на него целую серию виртуальных туров, а теперь с удовольствием демонстрировал Терии пейзажи родной планеты. Кстати, многие подборки мне были очень интересны и самому. Так, например, современные города я почти что и не видел своими глазами, если не считать недолгой прогулки по Москве. Кроме того, мне вдруг захотелось взглянуть на Дамаск, который в XXIII веке пользовался заслуженной славой "Жемчужины Востока".
— Красиво, — оценила Териа. Она сидела, прижавшись к Эргемару и держа его за руку, а в ее эмоциях переплелись восхищение, любопытство, сожаление об утраченном и легкая светлая печаль. — Но это для туристов, правильно? А как выглядит ваша настоящая жизнь? Как жили вы сами, Константин?
— Ваше желание для меня закон, — я наклонил голову.
Ну что, выручай, чужая память!
Не выручила.
— Странно, — заметила Териа, когда я выдохся. — Когда вы рассказывали о тех войнах, что прошли двести лет назад, это выглядело живо и интересно, словно вы сами были тому свидетелем. А сейчас у вас получилось как-то отстраненно, будто происходило с кем-то другим, не с вами.
Упс! Как там выражалась молодежь в мое прежнее время — палево, да?! А отвечать придется...
— Возможно, такое воздействие оказала на меня ваша планета, — начал выкручиваться я. — Она очень похожа на Землю, какой та была в те времена или немного раньше. Наверное, поэтому наше прошлое стало для меня ближе, чем современность.
И кто мне скажет, что это неправда?! Териа, очевидно, должна почувствовать, что я не лгу.
— Возможно, вы просто устали, — выдвинул свою версию Эргемар, кстати, тоже правильную. — Вам нужно отдохнуть. Нам всем требуется небольшой отдых!
— Хорошо, — согласилась Териа. — Но не думайте, Константин, что наша встреча завершена. Нам нужно еще очень многое обсудить!...
Действительно, после непродолжительной паузы наше общение продолжилось. Правда, мы больше не касались ни войны, ни политики. Ни слова не было сказано и о тех необычных способностях, которыми обладали мы с Терией. Мы словно продемонстрировали друг другу флаги и этим ограничились.
Впрочем, вероятно дело заключалось в том, что после отдыха аудитория расширилась. К беседе присоединились, с одной стороны, Лена и Ринчар, а с другой, несколько баргандцев — чета Ванклеров, Джеймс Бонд на пенсии, которого Териа называла дедушкой, а также секретарь императрицы Кентиа Старр — строгая импозантная дама, немного напоминающая королеву Елизавету I в исполнении Кейт Бланшетт, но с повадками Маргарет Тэтчер.
В этой компании мы много разговаривали об искусстве, сравнивали литературные традиции и историю двух планет, а затем Лена наябедничала про мой концерт, и я спел несколько песен под весьма квалифицированный аккомпанемент Соны Ванклер.
А потом наступил вечер.
— Спасибо, Константин, — поблагодарила меня Териа. — С вашей помощью я получила незапланированный выходной. Завтра вы вылетаете?
— Да, — не скрывая сожаления, кивнул я. — Надо лететь в Гордану.
— Но надеюсь, мы сможем встретиться еще раз? В нашей столице Тогроде, которую мы восстанавливаем с помощью кээн, 10-го числа будет большое мероприятие — ввод в строй первого жилого комплекса. Я бы хотела пригласить вас на него. Вы сможете приехать?
— Постараюсь, ваше величество, — я поклонился этой маленькой сильной женщине, которая вскоре станет матерью. — И надеюсь, что ничто не помешает мне прибыть...
* * *
— В Тогрод 10-го прибывает Териа! Мы обязаны попасть на заключительный банкет! — леди Тизелия Синджен была воинственна и прекрасна.
— Зачем нам это надо? — бывший имперский старший офицер с позывным "Метеор" не разделял энтузиазма филитки. — Это же опасно! Нас могут легко опознать!
— Светскую леди в образе скромной помощницы?! Никогда! А с вами будет еще проще. Вы пройдете под невидимостью. Вы же это умеете?
— Да вы с ума сошли! — вскинулся Метеор. — За невидимостью можно скрыться от людей! Но не от камер!
— Так вам и нужно будет скрыться от людей! — с триумфом рассмеялась леди Синджен. — Это же Филлина! Здесь нет камер!
— Нет камер — это хорошо, — осторожно одобрил Метеор. — Но все-таки зачем я вам сдался на этом приеме?!
— Вы понадобитесь мне там ровно на три минуты! — заявила леди Синджен. — На это время вы скроете меня под невидимостью!
— И ради этих трех минут вы готовы подвергать меня опасности?! — вспыхнул Метеор. — Что же вы хотите успеть за это время?!
— Убить эту сучку Терию! — глаза филитки недобро блеснули.
— Вы действительно сумасшедшая! Как?!
— Вот этим перстнем! — леди Синджен вытянула вперед средний палец левой руки. — Там внутри яд!
— Я не собираюсь помогать вам в совершении самоубийства! — вскинулся имперец.
— Ну чего вы дергаетесь?! Я что, похожа на самоубийцу?! Яд замедленного действия. Он сработает только через сутки.
— Почему вы не сделали этого раньше?! — простонал Метеор. — Неужели обязательно надо впутывать в ваши авантюры меня?!
— Раньше возможностей не было, — серьезно объяснила леди Синджен. — Подсыпать яд не так просто. Надо снять перстень с пальца, сдвинуть камень, высыпать. Рядом с Терией постоянно кто-то крутился, это нельзя было сделать незаметно. А на ее саму я не могла воздействовать, равно как на Эргемара.
— На них защита? — насторожился Метеор.
— Не знаю! Мои способности, к сожалению, невелики. Может, природная сопротивляемость. Увидите сами.
— Нет, слишком опасно! — решительно возразил Метеор. — Если они могут видеть, то немедленно заметят меня. Да я со своей невидимостью буду перед ними как на ладони!
— Странно, а мне казалось, что вы любите приключения и скучаете в этой дыре, — вкрадчиво заметила леди Синджен.
— Я не трус, если вы это имеете в виду! — возмутился Метеор. — Но я предпочитаю идти на риск, когда знаю, ради чего рискую! А вы предлагаете мне поставить жизнь на кон ради какой-то мелкой мести с большими последствиями!
— Мелкой мести?! — недобро рассмеялась леди Синджен. — А мое восшествие на трон вас устроит в качестве цели?!
— После всего, что вы натворили?!
— Это политика, а в ней возможно все, — хладнокровно бросила леди Синджен. — Если Териа умрет сейчас, престол останется без законного наследника. Начнется новая смута. И когда мой отец предложит свою кандидатуру, многие поддержат его просто ради спокойствия в государстве. Тем более, что самых буйных уже выбили. С моим отцом, как я понимаю, вы давно в сговоре. А я — его единственная наследница. Мы просто восстановим старый план.
— Простите, но ваши игры смешны! — хмыкнул Метеор. — Когда сюда снова явится Империя, вам будет не до дележки престолов. Время для того чтобы строить и реализовывать планы, к сожалению, ушло.
— Стало быть, вы отказываетесь помогать?! — леди Синджен встала напротив кээнского офицера, уперев руки в боки.
— Признаюсь, не вижу в этом острой необходимости...
— Ах, не видите! — прошипела леди Синджен. — Я уже три месяца обеспечиваю вам безопасность, кормлю за свой счет, развлекаю, а когда я прошу что-то сделать, этот альфонс становится в позу и не желает ничего предпринимать! Вы без меня здесь пропадете, господин барышник, причем немедленно! И нечего давить мне на мозги!
— Извините, — Метеор отступил. — Больше не буду. Ладно, я вижу, иного выхода у меня нет. Мне все-таки придется встрять в вашу авантюру. Я постараюсь.
— Стараться не надо, надо делать, — удовлетворенно проворковала леди Синджен. — И думайте не о риске, а о щедрой награде, которая вас ожидает, если у нас получится!
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
