|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
"Барак Обама", авианосец. 3074.
Замерзший, покрытый льдом шарик планеты стремительно несся в темноте космического пространства. Но он был не одинок в своем стремлении поскорее обогнуть угасшего колосса. Пылающее красное солнце уже появилось над горизонтом и стремительно настигало крошечную, по сравнению с ним, планету.
Первые лучи уже коснулись ее ледяного покрывала, испаряя ксенон и разогревая заледеневший океан. Но корабль, притаившийся в одной из бухт одного из континентов, пока что был далек от этого — пройдет еще несколько часов, прежде чем шарик планеты достаточно повернется навстречу своему яркому соседу, чтобы тот осветил забытый всеми авианосец...
Внутри корабля все так же теплилась жизнь. Но доктор Элизабет Кокс, тихо плачущая в ночи на груди у Тони, не замечала этого. Вокруг нее все время умирали люди. Морпехи, матросы, инженеры и офицеры приходили в госпиталь, пытаясь найти помощь и спасение у хрупкой девушки в белом халате. Приходили с начинающим барахлить сердцем, отказывающей печенью, прогрессирующим раком... Лиззи ничем не могла им помочь — через несколько дней после начала зимы у нее закончились даже запасы морфия, способного облегчить чьи-то страдания. Люди уходили от нее, лишенные последних надежд, понурые и сгорбившиеся, а затем их находили в своих каютах — похолодевших и неподвижных.
Коммандер Терон, еще лучше доктора знающий ситуацию, пребывал в черной меланхолии. Буквально день назад мостик простился еще с одним офицером — сердце Бойлза не справилось с испытаниями, уготованными экипажу негостеприимной планетой.
Луис Суарес, сотрясаемый приступами кашля, без сил лежал на своей койке, с благодарностью сжимая слабыми пальцами руку Джулии. Осунувшаяся девушка, скрывая дорожки слез, смотрела в сторону.
Лейтенант Викс, по-прежнему прячущийся в своей каюте, нервно сжимал в руке пистолет, прислушиваясь к шорохам за дверью и ожидая появления непрошеных гостей. Но к нему никто не шел.
Непонятные твари, появившиеся на корабле, потеряв нескольких своих собратьев, прекратили попытки добраться до людей и упорно пробивали себе дорогу к реактору. Каждый день на них устраивались облавы, но они, наученные горьким опытом, больше не торопились встречать охотников лицом к лицу и, каждый раз ретируясь в хитросплетения вентиляции и переходов между палубами, не прекращали своих попыток.
Мисс Ван Вейк, чувствую, что мир летит в тартарары, готовилась к решительным действиям.
Найджел Гатлинг же ни к чему не готовился. Он просто лежал в своей каюте и в очередной раз пытался отогнать от внутреннего взора всплывающие перед ним лица Соссьо и других матросов, погибших на его глазах.
Аналитик Том Джонс думал, сидя за столом и изучая какие-то графики.
Адам и Джульетта валялись, обнявшись, на узенькой кровати. И им было хорошо — возможно, единственным на корабле.
Коммандер Рональд Терон. 3072.
— Ну, привет, солнышко, — пробормотал коммандер, развалившийся на своем кресле и бездумно взирающий на обзорные экраны.
Найджел, Ван Вейк, Холли и неизвестно как оказавшийся на мостике капитан Лэксби промолчали. Капарроса, занявший место главного штурмана, невесело хмыкнул, но тоже не сказал ни слова.
Прошедшие дни, проведенные посреди ледяного ада, неблагоприятно сказались почти на всех офицерах. Рональд, некоторое время проведший за рассматриванием медленно поднимающегося солнца, перевел взгляд на свою команду.
Лишь Лэксби выглядел отвратительно чистым, свежим и лоснящимся на фоне самого коммандера, незаметно обзаведшегося трехдневной щетиной и одетым в достаточно помятый мундир. Терона даже кольнуло чувство стыда и он пообещал сам себе, что сразу же после пролета солнца отправится в каюту и приведет себя в порядок.
Найджел... Что-то неладное со старым товарищем. Последние дни ходит, как в воду опущенный. То ли у него тоже обнаружилась какая-то болячка, то ли принял слишком близко к сердцу смерть неудавшихся бунтовщиков. Скорее бы уже Джиллиан к нему подкатила, что ли... Хоть прямой приказ отдавай...
Терон усмехнулся и перевел взгляд на девушек. Холли выглядела вполне довольной жизнью, хоть и не менее помятой, чем сам коммандер. Два сапога пара, называется. А вот мисс Ван Вейк в последнее время явно сдала... Какое-то изможденное лицо, черные круги под глазами...
— Коммандер, можно расконсервировать оборудование. Температура на палубе достаточная, — произнес Капарроса.
— Давайте, — махнул рукой Терон.
— Как вы думаете, они живы? — отстраненным голосом произнесла смотрящая в пустоту Холли.
— Вряд ли, — после паузы грустно произнес Найджел. — Но шанс все же есть.
Потекли минуты, наполненные ожиданием. Наконец, включившаяся РЛС установила-таки контакт со спутником.
— Ну, хоть он там, на высоте, все еще работает, — глубокомысленно заметил Лэксби.
— Толку-то, — пробормотал коммандер, — Далеко ему там до нас?
— Уже достаточно близко. Можно вызывать эсминец, пока снова не улетит.
Попытки не увенчались успехом. Спутник пронесся над кораблем и ушел к далекому горизонту, так и не получив ответного сигнала.
— Может, не разбудили системы еще, — с надеждой сказала Холли. — Нужно скорректировать его курс — пусть на следующем витке снимет место, где находится эсминец.
— Сделаю, — пожал плечами Капарроса. — Но, мне кажется...
Авианосец ощутимо дрогнул. По мостику пронесся длинный протяжный скрип. Затем пол начал слегка наклоняться, заставив людей хвататься за спинки кресел и приборные панели.
Кондиционер, нагнетающий в помещение прохладный воздух, выключился.
И все закончилось.
Некоторое время люди с тревогой смотрели друг на друга, ожидая продолжения. Но ничего не происходило.
— Что это было? — наконец, поинтересовался Лэксби.
— Не знаю, — протянул Терон. — Холли, организуй связь с центром мониторинга, пусть он расскажет.
— А я свяжусь с Джонсом, — взял на себя инициативу Капарроса. Рональд кивнул.
Отчет от оператора пришлось ждать всего пару минут. Появившаяся на экране картина откровенно не радовала. В том месте, где корпус подвергался воздействию холодного оружия, наблюдались множественные разрывы и повреждения.
— Металл окончательно устал, — прокомментировал изображение незаметно появившийся на мостике Джонс. — Что смотрите, я рядом был, вот и поднялся к вам сразу.
Терон кивнул, снова поворачиваясь к картинке.
— Чем это нам грозит?
— Сами разрушения — ничем особенным, — пожал плечами инженер. — Мы были готовы к чему-то подобному. Просто это, наконец, случилось и все отсеки, раньше считавшиеся условно пригодными для жизни, теперь таковыми больше не являются. Меня беспокоит другое — боюсь, как бы не оказались повреждены коммуникации и герметичность в смежных отсеках.
Он некоторое время смотрел на картинку, затем махнул рукой.
— Ладно, пойду я... Не обращайте внимания и не тревожьте оператора центра — он мне сейчас очень сильно понадобится. Будем разбираться на месте, что к чему.
Джонс скрылся, оставив мостик в тягостном молчании.
— Задница, нам наступает, господа офицеры, — неожиданно для самого себя произнес Терон.
— Она давно наступает, — философски заметил Лэксби. — Просто сейчас совсем приблизилась.
— И становится все больше, — мрачно добавил Гатлинг
— Что делать будем?
— А что здесь сделаешь, — неожиданно подала голос помощница штурмана. — Мы можем помолиться...
— Падре позавчера скончался, — еще более мрачным голосом сообщил Найджел.
В помещении повисло гробовое молчание.
— Так что, пытаемся связаться с эсминцем? — поинтересовался Капарроса. — Или ну его к черту? Все равно шансов выжить у них нет...
— Коммандер Терон, сэр! — на мостик заглянул морпех. — К вам просятся на прием некие Джудит Свенсон и Кэти Стиллер. Утверждают, что им нужно поговорить с вами по поводу эсминца.
— Пропусти их, — вздохнул Терон, в очередной раз жалея, что выглядит не самым лучшим образом.
На мостике появились две молодцевато выглядящие женщины в немного не по размеру подобранном камуфляже.
— Сэр... — более высокая из них, неуверенно переводила взгляд с Терона на Лэксби и обратно.
Командир десантников улыбнулся и кивнул на Рональда.
— Коммандер, сэр, просим вас разрешить нам участвовать в сеансе связи с нашим эсминцем!
Терону показалось, что во взгляде, обращенном на него, прячется хорошо скрытое недоумение. Ну да, девочка явно не так представляла себе командующего одним из трех крупнейших кораблей мира. Он махнул рукой.
— Вольно, дамы. Конечно же, разрешаю. Присаживайтесь, где хотите, сейчас наш штурман внесет коррективы в орбиту спутника — и мы ваш эсминец даже увидим. Вот только я бы очень не хотел вас обнадеживать раньше времени.
Женщины аккуратно примостились на диване, с любопытством рассматривая экипаж и мостик.
— Как там, на Земле? — поинтересовался Рональд. Внезапно это показалось ему очень важным. — Что было после того, как мы исчезли?
Экипаж навострил уши.
— Был очень сильный скандал, сэр. Президент обещал разобраться и сровнять виновных с землей. Вот только никто ничего так и не узнал. Но разбираются до сих пор.
— Ясно... — Терон погрустнел. Это он и сам мог бы рассказать.
— А я надеялась, виновных все же найдут и поджарят их паршивые задницы, — злобно произнесла Ван Вейк.
Все немного помолчали, посматривая на Капарросу, колдующего над приборной панелью.
— Все совсем плохо, сэр? — неожиданно тихим голосом поинтересовалась вторая женщина.
Рональд нехотя кивнул.
— Хуже не бывает, к сожалению. Я хотел бы сказать, что с нами вы в полной безопасности, что вместе мы преодолеем все трудности... Но это — полное дерьмо. Я не знаю, что должно произойти, чтобы мы спаслись. Это звучит кощунственно, но нам бы точно не помешало, прилети сюда еще одна ММП. Тогда были бы шансы.
— Все сделано, — сообщил Капарроса. — Осталось его дождаться.
Следующие сорок минут Рональд молчал, уставившись на экран, по которому неумолимо ползло местное солнце, пробивающееся сквозь пелену пара. Величественное зрелище.
— Есть контакт, есть изменение курса... — тут Капарроса нецензурно выругался. — Простите. Визуальной картинки не будет, везде сплошные облака из-за этого гейского солнца.
— А, ну да... — Странно, что это не пришло ему в голову. Терон даже задумался — может быть, его самого затронула череда болезней? И эта глупость — результат деградации коры головного мозга?
Но потом все же решил, что не подумал об облаках просто потому, что в последнее время плевать ему и на облака, и на эсминец...
— А что со связью? — жадно спросила высокая женщина. Интересно, кто она — Свенсон или Стиллер?
— Спутник изо всех сил старается добить до них. С его стороны сигнал однозначно проходит. Не может не пройти.
Минуты текли. Изменений не происходило.
— Спутник вышел из зоны уверенного приема, — извиняющимся тоном произнес Капарроса. — Мне очень жаль.
Высокая женщина кивнула и поднялась с дивана.
— Сэр... господа. Прошу нас извинить, думаю, будет лучше, если мы вас оставим.
Женщины вышли.
На мостике опять воцарилось молчание.
Главный механик Брэдли Джонс. 3071.
— Вот же сволочи... — ругнулся Джонс, рассматривая дыру, ведущую к святая святых корабля — последнему оставшемуся реактору.
Стоило снова наступить ледниковому периоду, как корабельные гости снова резко активизировались. И, обманув-таки ищущие их отряды, пробурились сквозь первый защитный контур.
— Сволочи... — повторил Джонс, размышляя о том, что же предпринять в подобной ситуации.
Идти вслед за тварями было откровенно чревато — как получением дозы радиации, так и встречей с самими тварями. Как-то выкурить их? Некоторое время механик всерьез обдумывал эту мысль. Затем тряхнул головой и отправился в диспетчерскую реактора.
— Стив, — кивнул он афроамериканцу, находившемуся на посту. — Что-нибудь случалось в последнее время?
— Кроме разгерметизации, которую отметили приборы и из-за которой я вызвал вас — нет, сэр!
— Это хорошо... Что показывают камеры возле самого реактора?
— Все пусто, сэр, посмотрите сами.
Некоторое время Джонс сидел, уткнувшись в экран, словно ожидая, что залезшие в реактор твари соизволят показаться на глаза. Не дождался.
— А скажи-ка мне, Стив... — повернулся он к подчиненному. — Что, по-твоему, нам стоило бы сделать?
— Э... простите, сэр, вы спрашиваете у меня?
— Да, у тебя. Мне нужно с кем-то посоветоваться — и не с Гатлингом же это делать... Так что тебе приходит на ум?
— Э... сэр, я думаю...
Мягкая ладонь ласково подняла закованный в лед авианосец, подержала какой-то мгновение в воздухе, а затем с размаху швырнула оземь. Соседние сопки, окутанные холодом и тьмой, встряхнулись, пытаясь поменять свои очертания. Совсем неподалеку, буквально в десятке миль от уютной бухты, целый участок земной поверхности размером с маленький городок поднялся вверх, раскрываясь исполинским перевитым огненными лентами цветком, жутко и величественно смотрящимся на фоне мрачной и темной планеты.
Сквозь все переборки корабля, вселяя ужас в и без того перепуганных людей, прокатился тяжелый грохот от вонзившегося в планету метеорита.
Оба инженера, не удержавшись на ногах, полетели в угол помещения. По всей комнате мгновенно замигали лампочки аварийной сигнализации, а на чудом не выключившемся экране появилось изображение заполошно мечущихся между защитных контуров реактора черных тварей.
— Ты живой?...
Новый толчок. Огромный корабль пошатнулся и немного накренился на бок. Раздался долгий протяжный скрежет жалующегося на свою судьбу корпуса.
И все затихло.
Джонс, проверив пульс потерявшего сознание Стива и, убедившись, что тот жив, добрался до пульта управления. Удостоверился, что с реактором все в порядке, помянул крепким словом виднеющихся на экране тварей, после чего со всей возможной скоростью отправился наверх — узнавать, что же случилось с его кораблем.
Идти по наклонным поверхностям было немного непривычно, но Джонс все же справился.
На мостике царил хаос. Украшенные синяками и ссадинами офицеры злобно ругались на планету, какой-то метеорит и проклятый холод. Инженер отметил, что на мостике действительно холоднее, чем обычно.
— Коммандер, — обратился он к злющему, как черт, Терону. — Разрешите задействовать оператора из центра мониторинга.
Тот только отмахнулся — мол, делай, что хочешь.
Джонс, добравшись до кресла штурмана, связался с центром. Ему никто не ответил. Он попытался связаться с аналитическим отсеком — с тем же результатом.
Чуть подумав, инженер решил все сделать без посторонних и принялся вызывать на дисплей информацию по кораблю. После чего оперся щекой на руку и крепко задумался.
У него за спиной продолжали раздаваться вялые ругательства.
Найджел Гатлинг, шеф военной полиции. 2757.
Найджел, забывшись, поставил кружку с кофе на стол. Кружка заскользила по наклонной поверхности, увернулась от пальцев человека, а затем спрыгнула на пол, разбившись на несколько крупных осколков и забрызгав все вокруг черным напитком.
Гатлинг некоторое время рассеянно смотрел на жидкость, убегающую к стенке, затем вздохнул и разлегся на кровати, смотря в потолок.
Последние двое суток были выматывающими. Авианосец, подброшенный в воздух колебанием земной коры, вызванным близким падением метеорита, начал буквально рассыпаться на части. Такое впечатление, что корабль, не выдержав очередного подарка судьбы, сдался, прекратив сопротивление.
Трещали, гнулись и лопались переборки — сначала от перегрузок, затем — от холода. Разрывались коммуникации, оставляя целые отсеки без света, воды и тепла. Люди, напуганные и отчаявшиеся, покидали еще недавно бывшие безопасными помещения, уходя от подкрадывающегося холода и скапливаясь в единственном оставшемся пригодном месте — надстройке и жилым помещениям между ней и шахтами стратегических ракет.
Впрочем, людей становилось все меньше. Кто-то не пережил очередную болтанку, кто-то скончался по медицинским причинам.
Найджел больше и не вспоминал про потери. Они уже как-то слишком прочно вошли в реальность корабля. Новый день — новые тела не выдержавших больше людей, которые нужно доставить в один из пропитанных холодом отсеков и оставить там среди других таких же несчастных.
Шеф давно исчезнувшей корабельной полиции поморщился. Самострелы, драки, какие-то импровизированные митинги... Ему было уже на все плевать. Даже случившийся день назад эпизод, в ходе которого несколько матросов, скооперировавшись, отправились в каюту к спасенным с эсминца женщинам в надежде на сексуальную разрядку, в итоге перешли все грани разумного и были застрелены в самый разгар процесса случайно проходившим мимо морпехом — и тот не вызвал у Гатлинга сколько-нибудь заметного отклика в душе. Да, он выразил публичную благодарность солдату, заметно опасавшемуся за свою дальнейшую судьбу, постарался утешить женщин и выдал им пистолеты на всякий случай... Но все это происходило как в тумане.
На него накатило безразличие. Да, после двух дней авральной работы новый периметр против холода был создан, коммуникации восстановлены...
Зато начал потихоньку угасать реактор. Главный инженер, витиевато ругаясь на тварей, вьющихся вокруг него, сообщил, что какие-то долбаные нейтроны больше не хотят размножаться и что придется убирать замедлители реакции.
Гатлинг понял не особо много, поскольку никогда не интересовался атомной энергетикой, но понял достаточно для того, чтобы уяснить — забравшиеся внутрь местные организмы убивают реактор своим присутствием. К сожалению, выкурить их оттуда не представлялось возможным.
Найджел скосил глаза на пистолет, лежащий рядом на кровати. Может быть, имеет смысл...
Некоторое время он с интересом обдумывал появившуюся мысль. Чего ради он еще живет? Ради чашки кофе и уже успевшего надоесть сухпайка каждый день?
Он презрительно фыркнул и принялся обдумывать ситуацию дальше. Возможно, его существование нужно кому-то на корабле? От приятной мысли пришлось отказаться. Простым морякам на него плевать, а тот же Терон, похоже, окончательно сломался. Да и весь мостик тоже. Конечно, со стороны так просто не заметишь, но, когда общаешься с людьми каждый день...
Человек вздохнул и поднял пистолет. Щелкнул предохранителем, с любопытством заглянул в черноту ствола.
Раздался стук в дверь. Некоторое время Найджел боролся с искушением закончить все здесь и сейчас, потом вздохнул и, отложив пистолет, пошел встречать нежданного гостя.
За дверью обнаружилась слегка пахнущая алкоголем Джиллиан Ван Вейк, одетая в достаточно легкомысленный наряд. Игнорируя удивление в глазах хозяина комнаты, она решительно шагнула внутрь и захлопнула у себя за спиной дверь.
Тони Хоук, оператор CNN. 2713.
Тони лежал на кровати, укрытый тремя одеялами, задумчиво гладил пальцами волосы доверчиво прижавшейся к нему Элизабет и глупо лыбился в потолок.
В кои-то годы оператор встретил девушку, с которой ему было хорошо постоянно. Ночью, днем — без разницы.
"Наверное, окажись мы сейчас на Земле, сделал бы предложение" — промелькнула мысль, заставившая неунывающего Хоука слегка нахмуриться и испустить легкий вздох сожаления.
В возвращение верилось с трудом. Положа руку на сердце, в него с трудом верилось с самого первого дня в новом мире... Но люди — странные создания, ставящие веру и надежду выше голоса разума. Вот и сейчас, умом понимая, что пути назад нет, Тони все же продолжал надеяться на чудо. В конце концов, если одна МПП оказалась в этом мире, почему бы здесь не оказаться и другой? А жить на полностью исправном и боеспособном корабле — совсем не то, что на этом жалком огрызке.
Тони вспомнил, как несколько дней подряд помогал остаткам экипажа разбираться со все новыми и новыми проблемами — таскал баллоны с газом для сварки, тела погибших, переносил на новое место складирования запасы, оказавшиеся в зоне, подверженной наступающему холоду...
Воспоминания были не из приятных.
Но — на этом месте своих размышлений он скосил глаза на мирно сопящую девушку, — кое-кому пришлось еще сложнее. Лиззи, оставшись в своем госпитале одна, не имея возможности хоть как-то облегчить приходящим к ней людям существование, все равно продолжала упорно ходить на работу и принимать больных.
Правда, их поток неуклонно редел — потихоньку до всех доходило, что помощи от доктора Кокс ждать уже бессмысленно. Но зато те, кто доходили, питали столь страстную и отчаянную надежду, что, лишая их ее, Элизабет сама каждый раз заливалась горючими слезами.
Слезы не помогали.
Экипаж продолжал сокращаться.
— Ты уже не спишь? — пробормотала доктор, поднимая голову и сонно щурясь. — Который час? Сделай кофе...
Тони пришлось выбираться из-под теплых одеял и отправляться готовить кофе. Воздух был неприятно холодным — после недавних событий каюта оператора оказалась на самой границе обитаемой территории и обогреватели больше не справлялись с гуляющим неподалеку морозом.
Не выдержав испытания прохладой, оператор забрался в шкаф и нацепил на себя два слоя одежды, только после этого почувствовав некоторый комфорт.
Со стороны кровати, выглядывая из-под одеял, за ним наблюдал блестящий, но сонный глаз — Лиззи, оставшись без живой грелки, подобрала под себя все доступное одеяло и, закутавшись в него, превратилась в некое подобие куколки насекомого.
Следя за тем, чтобы кипящий чайник не уехал от него по наклонной поверхности стола, Тони быстро приготовил кофе, сотворил несколько бутербродов из содержимого сухого пайка и, жонглируя всем этим, направился к кровати.
— Держи. С пробуждением!
— Спасибо, — Элизабет утащила кружку и один из бутербродов под одеяло, вызвав у Тони ехидную усмешку — насколько он помнил, пока в каюте было тепло, девушка весьма негодовала по поводу изредка встречающихся на кровати крошек.
— Может, не пойдешь сегодня? — с надеждой поинтересовался он. — Только нервы себе мотаешь. Все равно ведь у тебя ничего не осталось, чем кого-то вылечить можно.
Лицо сосредоточенно жующей бутерброд девушки погрустнело.
— Надо, Тони... Включишь телек?
— Да там ничего нового нет, поверь, — оператор пожал плечами, но нашел пульт и включил экран. В каюте раздались вопли модной эпатажной певицы, забравшейся в последнее время на вершины рейтингов.
Некоторое время они оба смотрели на прыгающую по сцене девчонку. Затем, Лиззи, горько вздохнув, принялась выбираться из теплоты своего кокона.
— Как-нибудь я тебя просто запру в каюте и не выпущу в эту твою гребаную больницу! — крикнул Тони в закрывающуюся дверь душевой кабинки.
Ответ он не расслышал.
Холли Тим, энсин. 2651.
Холли в одиночестве сидела на мостике, рассматривая в обзорных экранах быстро светлеющее небо. Похоже, сегодня она — главная на корабле.
Эта мысль заставила ее неожиданно весело хихикнуть.
Пройдя к месту капитана, она выпятила грудь, раскинула в стороны руки и, гордо подняв подбородок, произнесла суровым тоном:
— Холли Тим, капитан "Барака Обамы", встречайте!
— Да неужели? — послышался позади нее насмешливый голос.
Капарроса, пройдя мимо залившейся краской девушки, шлепнулся в свое кресло.
— Но помечтать, конечно, не вредно... Тем более, что такими темпами мечты могут и сбыться. А где все?
— Коммандер просил передать, что ему плохо, у него болит голова и он сегодня не собирается принимать участия во всем этом. Шеф Гатлинг и Джиллиан, по-видимому, тоже не придут. А больше... в общем-то, никого и не осталось. Разве что капитан Лэксби снова зайдет.
— Понятно, — протянул Капарроса, что-то нажимая на приборной панели. — Зря они так, конечно. Корабль и так в могилу смотрит, что угодно случится может. Но мы, конечно же, справимся...
Раскаленный красно-желтый шар медленно поднимался над горизонтом и мир вокруг авианосца начинал стремительно оттаивать.
Корабль начал шевелиться. До этого момента спокойно лежащий под небольшим уклоном среди огромных осколков льда, теперь, когда твердая опора постепенно становилась жидкой, стал проваливаться вниз, скользя между оплывающими ледяными глыбами.
Холли вцепилась в кресло, со страхом ожидая повторения страшной болтанки... Но "Барак" быстро успокоился. А затем и вовсе выровнялся.
— Ну вот, а ты боялась, — улыбнулся Капарроса, забыв о том, что не так давно сам выдавал мрачные пророчества.
— На связи центр мониторинга, оператор Ливингстон, — внезапно раздался голос из динамика. — Поступает критичная информация о жизнедеятельности корабля. На данный момент локализованы одиннадцать повреждений герметичного контура, сквозь который начинает поступать вода. Прогноз — корабль окажется под водой в течение часа, если не установить новый контур. На данный момент мной были изолированы несколько отсеков, что позволило снизить скорость набора воды. Но существуют направления, куда мои полномочия не распространяются, либо нет технической возможности что-либо сделать. Требуются указания.
Несколько секунд Холли осмысливала ситуацию. Нужно срочно мчаться обратно в каюту и будить Рональда...
— Оператор Ливингстон, — произнес Капарроса спокойным голосом. — вам необходимо связаться с капитаном Лэксби. Передайте ему, что у вас и у него есть карт-бланш на использование любых технических и человеческих ресурсов для устранение проблемы. Вам также понадобится инженер Джонс. Поручаю вам координацию и поддержку этой операции, Джонсу — оперативное управление, а Лэксби — обеспечение. Выполняйте.
— Так точно, сэр, — невозмутимо произнес оператор и отключился.
К концу скоротечного дня, проведенного Холли все также в обществе одного Капарросы, пригодный для использования объем авианосца уменьшился на две нижние палубы и несколько крупных отсеков чуть выше. Сам корабль опустился на добрых десять ярдов и только после этого остановился — работавшим в поте лица своего людям удалось-таки перекрыть воде доступ дальше внутрь обитаемых помещений.
Про то, что в экстренно заблокированной Ливингстоном части корпуса находилась добрая сотня человек, никто старался не вспоминать.
Главный механик Брэдли Джонс. 2316.
Брэдли, небритый и помятый, сидел за пультом управления реактором и, морщась, массировал левую сторону груди. Похоже потихоньку наступал и его черед — проклятая планета буквально высасывала силы из оставшихся живыми людей и на этом фоне внезапно открывшаяся сердечная недостаточность являлась практически приговором.
"Интересно, доживу я до нового восхода этого долбаного солнца?" — неожиданно возникла мысль.
Дожить хотелось. Судя по расчетам, проведенным на основе данных со спутника, местная зима как раз перевалила за экватор. Еще каких-то двадцать дней — и снова наступят ласковые деньки...
Джонс с неприязнью посмотрел на экраны, показывающие внутренности реактора, а затем монотонно выругался.
Если люди на корабле постоянно умирали, то загадочные существа, выбравшие своим местом обитания реактор, — размножались. Проникло туда всего три особи, но сейчас их однозначно стало больше — сам инженер однажды увидел сразу пятерых.
С учетом того, что реактор начал работать на последнем издыхании, сам собой напрашивался вывод, что твари просто нагло жируют на дармовой энергии, чувствуют себя в полной безопасности и посему увеличивают свое количество. Непонятно только, откуда берут ресурсы для новых организмов — не оболочку же реактора грызут.
Хотя, мелькающие на экране твари, кажется, стали заметно мельче по сравнению с записями недельной давности.
— Делитесь вы, что ли, как амебы... — Джонс снова помассировал сердце и промокнул со лба холодный пот. — и как потом расти собираетесь...
В груди словно растеклось огненное озеро. Человек некоторое время цеплялся за подлокотник кресла, глядя исказившимися от муки глазами перед собой, а затем обмяк и замер.
Твари на экране продолжали деловито копошиться около реактора.
Механик Джон Картер. 2314.
Вызов на мостик прозвучал, как гром среди ясного неба. Джон, питая самые нехорошие предчувствия, сначала долго собирался, говоря сам себе, что ему нужно выглядеть солиднее, что нужно сбрить щетину...
А потом, осознав, что на такой вызов лучше не опаздывать, торопился, как сумасшедший, пытаясь преодолеть пару сотен ярдов переходов и лестниц до мостика как можно быстрее.
Часовой у двери встретил его фигуру довольно брезгливым взглядом, но промолчал и даже открыл дверь, пропуская внутрь.
— Джон Картер прибыл... сэр... — он попытался найти знакомые лица и, в конце концов, зацепился за коммандера Терона.
Коммандер был гладко выбрит, в отличие от самого Картера, пропустившего несколько участков под подбородком и теперь страдающего от этого.
— Наконец-то. Проходите, присаживайтесь.
Терон подождал, пока Джон усядется на диван и продолжил:
— Так получилось, что на вас, Джон, сейчас оказалось завязано очень много. Дело в том, что вы остались единственным из всей команды обслуживания наших реакторов. И мощность последнего оставшегося сейчас упала до критичных значений. Говоря попросту, реактор не тухнет только каким-то чудом. Брэдли, занимавшийся в последнее время его контролем, был убежден, что все это — из-за местных форм жизни, пробравшихся внутрь и теперь хозяйничающих там. А вы, насколько нам известно, имели продолжительный контакт с одним таким существом.
Картер, чувствуя запах жареного, нервно произнес:
— Сэр, поверьте, я никак не причастен к этому! Я...
— Да успокойтесь вы, — брезгливо перебил его сидящий поблизости Гатлинг. — Мы не такие идиоты, чтобы считать, что все это — ваших рук дело. Коммандер пытается сказать, что вы сейчас — наиболее компетентный специалист сразу и по реакторам, и по тварям.
Джону стало чуть полегче.
— Что мне нужно делать?
Коммандер одобрительно кивнул.
— Вы назначаетесь старшим и ответственным за реактор. Вам выделят охрану на всякий случай. Лэксби, распорядитесь... Ваша задача будет заключаться в том, чтобы понять, наконец, что происходит с реактором и возможно ли его как-то вылечить. Заодно попробуйте придумать, что можно сделать с этими тварями. Выполняйте.
К реактору Картер спускался, преисполненный чувства гордости. Старший по реактору... Звучит. Знала бы Сьюзен... Джон немного расстроился. Казалось бы, времени прошло совсем немного, а скучать по жене и ее бесконечной болтовне он уже начал.
— Сэр, — поприветствовал его морпех у диспетчерской реактора. Механик кивнул, отвечая, а затем зашел внутрь.
Реактор работал. Лампочки на пультах горели умиротворяющим зеленым светом, ползущие по экранам строчки показывали нормальные параметры... Но за всем этим стояло практически полное отсутствие замедлителей в реакторе. На Земле в таких условиях потерявшие голову от счастья нейтроны давно бы спровоцировали ядерный взрыв.
Здесь же реактор еле-еле продолжал работать.
Картер перевел взгляд на экран, где вокруг туши реактора крутились десятки крохотных сгустков черноты.
Что со всем этим делать — он не представлял.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
