|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Элизабет Кокс, доктор медицины. 2297.
Лиззи, наконец, поняла, что такое настоящее счастье.
Счастье — это когда тебе больше не нужно каждый день ходить в пустой госпитальный отсек и принимать там обреченных на смерть людей, пытаясь каким-то чудом вселить в них надежду на чудесное избавление.
Доктор Кокс с нежностью посмотрела на нагло дрыхнущего в постели Тони. Именно он, замучившись терпеть каждый день ее слезы, достучался до Терона и вытребовал для единственного доктора на корабле отпуск.
Коммандер особо и не сопротивлялся — ему, похоже, было все равно.
Элизабет, вынырнувшая из омута кружащихся вокруг нее смертей, чувствовала настоящую свободу. Хотелось танцевать, веселиться... заниматься любовью...
Она еще раз глянула на спящего оператора и решительно полезла к нему под одеяло.
"Барак Обама", авианосец. 2171.
Над кораблем опять медленно плыло по небосводу нещадное солнце. Снова кипела вода за бортами, снова жара неотвратимо пробиралась сквозь корпус все глубже и глубже внутрь корабля.
Сейчас помешать ей получалось с огромным трудом. Холодильные установки, и так работающие на износ, начали выходить из строя, оставляя незащищенными целые отсеки и заставляя людей перебираться в самый центр корабля.
В один прекрасный момент критичное повышение температуры произошло в одном из арсеналов.
Огромный хвост пламени вырвался из передней части корабля, заставив исполина вздрогнуть и немного развернуться на месте. По окрестностям прокатился грохот, ударная волна колыхнула листья чешуйчатых пальм, раскинувшиеся в попытках собрать как можно больше тепла...
Палуба над местом взрыва выгнулась горбом и покрылась трещинами, но устояла. Борта тоже потеряли форму, но выдержали давление. А вот внутренние переборки оказались снесены огненным вихрем. Поток огня прокатился на добрую треть длины корабля, испаряя людей, уничтожая припасы и калеча технику. Затем стих, уступая дорогу терпеливо ждущей своего времени жаре.
Каким-то чудом важнейшие на данный момент коммуникации избежали серьезных повреждений и корабль, хоть и с трудом, но все же продолжал сопротивляться повышающейся температуре. Но около четверти хоть как-то еще используемых людьми помещений потеряли всяческую привлекательность.
А затем красная звезда скрылась за горизонтом и планету снова окутал неземной холод.
Джон Картер, чувствуя, как в помещении диспетчерской становится все холоднее, наблюдал за тем, как уменьшается количество черных существ возле реактора. Они явно выбирались за его пределы — и Джон боялся даже представить, ради чего.
Коммандер Терон мрачно рассматривал последний глоток виски, задержавшийся на донышке бутылки. Мир окончательно рушился, а что с этим делать, коммандер не представлял.
Тони и Лиззи продолжали коротать время в обществе друг друга и старались не думать больше ни о чем другом.
Аналитик Джонс с удивлением обнаружил, что у него начались проблемы с опорно-двигательным аппаратом.
Люди, только что прятавшиеся от невыносимой жары, теперь начали прятаться от быстро наступающего холода.
Найджел Гатлинг, шеф военной полиции. 1813.
Найджелу повезло. Причем, повезло вдвойне — они вместе с Джиллиан находились на мостике в тот момент, когда огненная волна, прокатившись по внутренностям корабля, сожгла его каюту. Случайное стечение обстоятельств. Тем же, кто в бездельничал соседних каютах, ожидая непонятно чего, судьба преподнесла огромный сюрприз.
Гатлинг, немного встряхнувшийся и приободрившийся после начала отношений с мисс Ван Вейк, с тревогой наблюдал за все больше расклеивающимся коммандером. Терон, похоже, окончательно прекратил что-то делать для корабля, оставив все дела на Холли и Капарросу. Вот и сейчас он сидел, развалившись, в кресле и с абсолютно безучастным лицом слушал доклады о случившемся на корабле.
Новость о трех сотнях погибших вследствие взрыва не вызвали у него никаких эмоций.
Необходимость срочно создавать новые преграды для холода лишь дала повод для меланхоличного пожатия плечами — мол, делайте, я-то здесь при чем.
Известие о том, что паразиты, засевшие в реакторе, выбираются наружу, заставило изумленно поднять брови, да и только.
Гатлингу стало страшно.
С мостика он выходил, размышляя о недалеком будущем. По большому счету, все уже смирились с тем, что следующей зимы кораблю не пережить. Но ведь нужно дотянуть до конца этой, затем сделать все возможное, чтобы найти укрытие и окопаться там. Корабль все еще на ходу. Он все еще может привезти уцелевших людей в безопасное место. Но нужно что-то делать...
Идущая рядом с ним Ван Вейк неожиданно запнулась и начала оседать на пол. На ее лицо нахлынула мертвенная бледность.
— Эй, эй... — перепугался Найджел, подхватывая девушку на руки. — Ты чего, Джил? Подожди, сейчас я тебя донесу...
Продолжая говорить какие-то успокаивающие слова, он как можно быстрее дотащил Джиллиан до их новой каюты и бережно уложил в кровать.
— Скажи, что сделать? Чем тебе помочь... Точно, доктор! Сейчас, милая, я ее вызову...
Ван Вейк ухватила его слабой рукой, не давая отойти от койки, затем еле-еле покачала головой и грустно улыбнулась.
— Не надо... Это давно. И она... никак мне уже не поможет. Просто посиди со мной немного, хорошо?
Найджел почувствовал, что плачет.
Тони Хоук, оператор CNN. 1805.
Это был очередной прекраснейший день для Тони — день, проведенный в компании любимой девушки, вдали от забот и печалей авианосца...
Все изменилось, когда оператор, отправившись за пайками для себя и Лиззи, встретил черного кота.
Кот сидел в темном проеме какого-то помещения на пути человека и внимательно смотрел по сторонам. Тони отметил, что кот какой-то маленький... Крупный котенок, скорее.
Он остановился, держа в руках два сухпайка и пытаясь сообразить, что ему делать. Идти дальше, мимо котенка, в свою каюту — было страшно. Черное создание выглядело милым и невинным, но оператор отлично знал, что его внешность обманчива.
Уходить назад, оставляя Лиззи одну посреди корабля, тоже не хотелось. Кто его знает, сколько еще "котиков" гуляет по здешним коридорам.
Черный зверек, которому, похоже, наскучило ожидание, выбрался в коридор. И направился в сторону человека. Тони, стараясь не паниковать, принялся отступать назад, в сторону столовой, где только что получил пайки.
Некоторое время они двигались молчаливой парой, причем зверек ненавязчиво пытался сократить дистанцию, а человек столь же упорно этому противился.
Баланс нарушился достаточно быстро.
— Эй, ты чего пятишься? — послышался у Тони за спиной чей-то невеселый и слегка удивленный голос.
В следующий момент послышалась громкая ругань и топот. Затем до оператора донесся крик:
— Закрывай, там эта тварь!
И дверь в столовую, до которой почти добрался Хоук, намертво захлопнулась. Послышался лязг запоров, едва слышная ругань и металлический грохот — за спиной у оператора, похоже, организовывалась целая баррикада.
Он ругнулся про себя, пытаясь придумать, что делать. Куда ведет этот коридор? Столовая, помещения, доверху забитые спасенными запасами провизии... Затем несколько жилых кают, перекресток и лестница наверх...
Тони, следя за существом, осторожно преследующим его, двинулся в сторону лестницы, все ускоряя шаг. Там, наверху, мостик, значит, где-то должны быть вооруженные люди.
Котик тоже ускорился.
На перекрестке к нему присоединился еще один — гораздо более гротескный, напоминающий какого-то осьминога. Оператор почувствовал внутреннее отвращение от близости к чуждой форме жизни. И практически перешел на бег.
Взлетел наверх по ступенькам, отметив, что твари и не подумали отставать, промчался сквозь пару коротких коридоров и вылетел прямо на пост морпехов около вожделенного мостика.
— Стоять! — десантники, увидев взмыленного человека, перехватили оружие на изготовку.
Тони остановился и, хватая ртом воздух, ткнул рукой за спину.
— Там твари...
В следующий момент его отдернули с линии огня, бесцеремонно толкнув на стену. И все внимание морпехов оказалось приковано к проходу.
Твари выскочили из коридора.
Навстречу им ударили автоматные очереди.
Тони с дикой радостью увидел, как его преследователи, не выдерживая попаданий, буквально разлетаются на лоскуты.
Грохот выстрелов смолк. Морпехи синхронно поменяли обоймы.
— Их было только двое?
— Да, сначала один, потом добавился второй.
Морпех еле слышно чертыхнулся.
— Ты же оператор? — поинтересовался он, с толикой удивления рассматривая крепко зажатые в руках у Тони сухпайки. — Ну, тот самый...
— Да, это я...
— Что за шум? — дверь за спинами десантников открылась и оттуда выглянула симпатичная девушка в форме энсина. Тони забыл, как ее зовут.
— За гражданским гнались две твари, мэм. Мы их уничтожили.
— Замечательно... Вы же оператор? — поинтересовалась энсин, косясь на сухпайки. Тони смущенно спрятал руки за спиной. — Ну да, он... Пойдемте на мостик, расскажете.
Он проследовал за девушкой.
Картина, открывшаяся его взору, была нерадостная. Легкий сумрак, тускло горящие мониторы, отображающие скудные строчки данных, спящий на диване помятый и небритый коммандер Терон... Такой же небритый, да еще и слегка пьяный, Найджел Гатлинг, сидящий в кресле и рассматривающий один из экранов, на котором ничего не происходило.
Тони слегка передернуло. Люди, скопившиеся внизу, тоже в последнее время часто переставали бриться, а проблема стирки стояла достаточно остро, чтобы везде витал неприятный запашок грязной одежды. Но он как-то не ожидал увидеть подобную картину в самом сердце корабля.
— Пойдемте, — поманила его девушка в какой-то закуток, откуда доносился приятный запах кофе.
— Мисс...
— Тим. Холли Тим, — она протянула ему тонкую руку. — Какой кофе будете?
— На ваше усмотрение, мисс Тим...
— Зовите меня Холли, ладно? — грустным голосом произнесла она, нажимая какие-то кнопки на здоровенной кофе-машине. — Хоть немного вспомнить нормальное общение...
— Хорошо, Холли. А я вам здесь точно нужен? Меня девушка ждет, я боюсь ее оставлять одну.
— Элизабет? Не удивляйтесь, в мои задачи входит знать все о важных членах экипажа. Подождите секунду...
Оставив в покое кофе-машину, она вышла обратно на мостик, подошла к ближайшему экрану и начала над ним колдовать. Через минуту появилась картинка знакомого Тони участка коридора перед их каютой, а в саму каюту пошел вызов.
— Поговорите, скажите, чтобы она никуда не уходила и что вы скоро вернетесь. Мне нужно услышать про этих тварей.
Элизабет, напуганная его долгим отсутствием, явно вздохнула с облегчением, увидев, кто вызывает ее с мостика и согласилась никуда не выходить. Тони вернулся к Холли, уже приготовившей кофе.
— А у вас здесь... м... всегда так?
Холли вздохнула.
— Мистер Хоук...
— Тогда уж Тони.
— Тони... Вы, вообще, в курсе, что происходит с кораблем?
Оператору пришлось со стыдом признаться, что нет.
— Счастливый вы человек, — снова вздохнула девушка, задумчиво дуя на кофе. — Наверное, так и надо. Просто брать от жизни ту толику радости, которую еще можно.
По спине у Тони пробежал холодок.
— О чем вы?
— Если вкратце, то каждое здешнее изменение температур наносит кораблю новые раны. Эту несчастную посудину столько била жизнь в последнее время, что я иногда удивляюсь, что она еще не распалась на атомы. Системы обогрева и кондиционирования живут каким-то чудом. Реактор на последнем издыхании. Трупы экипажа уже некуда складывать... Причем это реально так — у нас закончились помещения, в которых холодно, но не настолько, чтобы живые люди там мгновенно замерзали...
Холли отхлебнула кофе, поморщилась и добавила пару ложек сахара в кружку.
— Несколько дней назад наш дежурный по реактору сообщил, что, похоже, твари выбираются наружу... Вы в курсе, что они оккупировали ядро реактора?
Тони помотал головой и услышал историю про радующихся жизни и размножающихся тварей.
— Вот... А теперь, получается, вы их встретили и они явно вас преследовали? Расскажите.
Тони пожал плечами, в свою очередь делая глоток кофе. Напиток показался ему отвратительным.
— Я просто получил очередной паек, — он кивнул на пакеты, лежащие рядом, — и шел обратно в каюту. Ну и повстречал одну эту сволочь. Начал от нее уходить — она за мной. В столовую меня не пустили, испугались. Я вспомнил, где точно должна быть вооруженная охрана и отправился сюда. По дороге на одном из перекрестков повстречал еще одну. Спасли меня морпехи здесь, у мостика.
— Ясно... — девушка еще больше погрустнела.
Тони внезапно понял, что ей просто требуется хоть с кем-нибудь немного поговорить. Хоть чуть-чуть общения с людьми, а не... Он воровато оглянулся.
— Холли, а давно коммандер с Гатлингом в таком состоянии?
— Уже недели две, наверное... Будете печенье? Я сейчас принесу!
Наблюдая за аккуратно хрустящим печеньем оператором, Холли грустно произнесла:
— На Рональда слишком много всего свалилось. Стать командиром корабля в таких условиях... — она покачала головой. — Но до этой проклятой зимы нам казалось, что у нас есть шансы. Сейчас же...
— Все настолько плохо? — оторвался от печенья оператор.
Девушка кивнула.
— Вы действительно счастливый человек, Тони... Простите, что отнимаю сейчас толику этого счастья. Простые ребята из экипажа боятся ситуации, но не знают про нее. Морские пехотинцы ничего не боятся, но, опять же, не в курсе. Всю ситуацию целиком знают только офицеры здесь... Сколько нас осталось...
Она внезапно как-то совершенно по-детски шмыгнула носом. У Тони кусок печенья застрял в горле.
— Мы все умрем, — Холли подняла на него мокрые глаза. — Или замерзнем, или изжаримся, или нас убьют эти проклятые твари. Нам как-то удается балансировать между этим всем, но это не будет продолжаться вечно. И самое обидное, что из всего мостика почему-то только я должна держаться и отвечать за все, пока Найджел заливает свое горе, а Рональд вообще устранился от дел...
— Я все слышу, — послышался безразличный голос полицейского.
— А мне плевать! — неожиданно чуть ли не взвизгнула девушка и расплакалась.
Реакции от невидимого Гатлинга не последовало и Тони, отставив недопитый кофе, осторожно пододвинулся к Холли. Обнял ее за плечи, прижал к груди и принялся аккуратно гладить по волосам.
Энсин Тим, легонько вздрагивая от рыданий, даже не старалась отстраниться и несколько минут беззастенчиво плакала, орошая ему рубашку своими слезами.
У Тони на душе скребли кошки.
Наконец, Холли выплакалась и немного отстранилась.
— Простите меня.
— Все нормально, — улыбнулся он. — Не в первый раз.
— Все равно извините. Я не должна была так вот терять лицо... — девушка достала небольшое зеркальце и принялась внимательно себя рассматривать. — Скажите, вам что-нибудь нужно?
— Э... в смысле?
— Эх, гражданские, — попыталась улыбнуться она, после чего подошла к шкафу у стены и открыла его.
Тони увидел ряд винтовок, отсвечивающих тусклым металлическим блеском.
— Стрелять умеете?
Военный оператор только презрительно хмыкнул.
— Отлично.
Она достала из шкафа винтовку и три снаряженных магазина. Чуть подумала и добавила два пистолета.
— Держите. Будут вопросы — отвечайте, что я выдала. Надеюсь, в следующий раз вам не придется бегать от этих тварей. Имея оружие, убить их достаточно легко. К сожалению, когда мы это выяснили, они уже окопались в реакторе.
Идти по коридорам корабля, будучи вооруженным, оказалось гораздо приятнее, чем раньше. Тони даже хотелось, чтобы какая-нибудь тварь показалась на глаза. Но корабль как будто вымер.
Коммандер Рональд Терон. 1753.
— Они жрут трупы, Рональд. И опять начали убивать людей. Мы должны раздать оружие. Нельзя оставлять их без защиты.
Терон с раздражением смотрел на возбужденно жестикулирующую Тим. Сегодня он чувствовал себя немного лучше, чем обычно, вдобавок, даже побрился, как следует помылся и почистил одежду по такому поводу... Но Холли, похоже, всерьез вознамерилась все же испоганить ему это долбаное утро.
— Доказательств я пока не видел.
— Рональд, какие еще нужны доказательства? Присылали же съемку.
— На съемке видно, что у некоторых тел отсутствуют части. Неизвестно, дело это тварей или самого экипажа, который хочет получить оружие. У нас есть морпехи — и хватит.
— Найджел, ну хоть вы ему скажите!
— Мне плевать, — меланхолично произнес полицейский, пустым взглядом рассматривая стену с потухшим экраном.
— Ты просто боишься давать оружие людям! — снова переключилась на коммандера неугомонная Холли.
Терон поморщился. Ему действительно не хотелось, чтобы по кораблю разошлось оружие. Только повторения истории с тем матросом ему и не хватало.
Над планетой вставало солнце. Коммандер некоторое время рассматривал его изображение, игнорируя продолжающую распинаться Тим. Пристрелить, что ли, дуру...
Корабль дрогнул, наверняка получая еще какие-то повреждения.
Коммандеру было, в общем-то, плевать. Больше всего сейчас он жалел о том, что вернулся в нормальное состояние этим утром. До этого, в обнимку с бутылкой, жизнь казалась заметно проще.
Он нажал кнопку вызова и на мостик заглянул один из дежуривших у двери пехотинцев.
— Солдат, с сегодняшнего дня энсину Тим запрещен проход в это помещение. Обеспечьте выполнение приказа.
Элизабет Кокс, доктор медицины. 1749.
— Тони, я должна идти! Это совсем не далеко, кстати говоря. И я не могу отказать в помощи человеку, с которым хорошо знакома! Ты можешь пойти со мной, если тревожишься. Постоишь у двери и проследишь, чтобы со мной ничего не случилось, хорошо?
Убеждать бывшего пациента и текущего любовника пришлось долго. Взявшийся о ней заботиться оператор изо всех сил пытался оградить Лиззи от опасностей. Это, конечно, было мило и приятно... Но не всегда.
Каюта аналитика Джонса действительно оказалась совсем неподалеку. Пришлось пройти всего сотню шагов по хитросплетению коридоров.
— Подождешь меня здесь, ладно? — Элизабет чмокнула хмурого оператора в щеку. — Я скоро.
Некогда серьезный и собранный аналитик валялся на кровати сломанной куклой. В каюте стоял затхлый и противный запах.
— Элизабет... Прошу прощения за свое состояние, — постарался улыбнуться Джонс. — Я совсем расклеился, до туалета едва добираюсь.
— Том, как я могу помочь? — Лиззи, последнее время находившаяся вдалеке от умирающих, почувствовала, что сейчас в очередной раз расплачется. Человек перед ней явно находился на грани между жизнью и смертью. И готовился уйти за эту грань.
— Бросьте, Элизабет. Вы мне не поможете и знаете об этом... Я позвал вас попрощаться и предупредить... Мне нравилось с вами разговаривать.
Джонс некоторое время помолчал, глядя на девушку. Затем облизнул губы и попросил принести воды.
— Мне в последнее время все сложно.
Доктор Кокс все же не выдержала и заплакала. Аналитик не обратил на это особого внимания.
— Я тут в последнее время изучал графики температур... Вы же знаете, что океан здесь после пролета подозрительно быстро остывает?
— Э... не уверена...
— Это была первая странность, на которую стоило обратить внимание. Вторая — это то, что на планете вообще существует жизнь. Ну, а потом, когда мы познакомились со здешними обитателями более подробно, все должно было стать окончательно ясно... Но всем было не до того. Лишь зима окончательно расставила все по местам.
— Вы о чем, Том?
— Вся планета представляет собой уникальную энергетическую систему, Элизабет.
— Э... И что? — доктор Кокс не очень понимала практическую ценность этих знаний.
— Вся планета, растения, животные, — все они буквально питаются энергией. Запасают ее во время проходов этого проклятого красного карлика, спокойно впитывают в летнее время. Но зимой энергия на планету не поступает. Зимой здешний мир или погружается в спячку или начинает борьбу за любые крохи энергии. Весь мир пытается оттянуть на себя кусочек одеяла. И именно поэтому температура настолько падает.
— Том, это все, конечно, интересно, но...
— Элизабет, не перебивайте. Проблема заключается в том, что здешним формам жизни тоже требуется размножаться и сделать это с помощью одной только энергии невозможно. Им нужен строительный материал для тел.
— И?
— Скажите мне, Элизабет... Когда на Земле происходит размножение у животных?
— Весной... — Лиззи начала понимать, к чему клонит аналитик.
— Именно. Я ведь даже в таком состоянии продолжаю получать информацию о корабле. Эти твари, которые сидят в реакторе, не так давно принялись размножаться. Если к активной зоне реактора изначально подобралось всего несколько штук, то сейчас счет идет на десятки. И буквально недавно поступили сведения, что они начали выбираться оттуда к людям...
— Да, Тони рассказывал — он недавно встретил сразу двоих.
Джонс немного помолчал.
— Я думаю, что, как только настанет лето, на корабле нельзя будет оставаться.
— Но как...
— Не перебивайте, доктор. Когда настанет лето, эти твари действительно начнут размножаться и расти. Их уже достаточно много, чтобы представлять опасность — а станет еще больше. Они начнут есть все, что попадется под руку...
— Откуда вы знаете?
Аналитик некоторое время смотрел на Лиззи с доброй, почти отеческой, улыбкой.
— Они же уже начали. Пока они маленькие и их мало, они жрут трупы. Но это скоро изменится. И я вас позвал к себе только для того, чтобы сказать это. Элизабет, когда начнется лето, вас не должно быть на корабле.
После непродолжительного молчания Джонс откинулся на подушку и прикрыл глаза.
— А сейчас, доктор, я попрошу вас покинуть меня. Не нужно вам это все. Идите.
Тони Хоук, оператор CNN. 1746.
Оператор, чертыхаясь, затащил в каюту увесистый тюк. Закрыл за собой дверь и устало привалился к ней спиной.
— Еле дотащил. Тяжелый.
— Главное, чтобы мы потом сумели с ним выбраться из корабля.
— Я, в принципе, нашел проход, — медленно произнес Тони, размышляя о реалистичности своего плана. — Не так далеко от нас был взрыв. Те направления, конечно, перекрыли, но не заваривали наглухо. Мы сможем выйти там на открытый воздух. Вода будет под нами ярдах в десяти, наверное. Придется прыгать.
— Я не смогу.
— Сможешь, милая. Сбросим плот, спрыгнем сами — и на берег. Главное, чтобы эти водоросли не появились.
Вспомнив прикосновение красных волосков, Тони невольно передернул плечами.
— А что с остальными? Ты собираешься им рассказать? Нужно, чтобы как можно больше людей узнало о том, что сказал Джонс.
Тони вспомнил лихорадочный стук за своей спиной, когда остатки экипажа, трясясь за свои шкуры, старательно перекрывали ему дорогу к спасению от черного котика.
— Нет! — затем ему вспомнилась Холли, плачущая на груди и он поправился: — Да. Но я не пойду к этим животным. Я схожу на мостик.
В этот раз по дороге оператору никто не встретился. Люди прятались где-то в других частях корабля — кто-то поодиночке, запершись в каютах, кто-то, наоборот, целыми толпами, оккупируя столовые и продовольственные склады.
Незнакомый морпех, стоящий на часах около входа на мостик, пропускать Тони внутрь отказался.
— Извините, сэр, я знаю, кто вы, но коммандер отдал прямой приказ — никаких посторонних на мостике.
— Скажите, а Холли... энсин Тим — она сейчас там? Не могли бы вы ее позвать?
— Сэр, энсину Тим запрещено появляться на мостике. Попробуйте поискать ее в ее каюте.
— Послушайте, может быть, тога вы передадите кому-нибудь из старших офицеров? У меня информация от старшего корабельного аналитика, очень важная.
— Что за информация? — послышался сзади голос незаметно подошедшего Гатлинга.
— Шеф Гатлинг, сэр! — постарался придать себе официальный вид Тони. — Аналитик Джонс считает, что сразу после наступления лета местные существа начнут агрессию и находиться на корабле станет смертельно опасно. Он советовал покинуть корабль на это время.
— Джонс недавно умер, — равнодушно произнес полицейский, направляясь к двери. — Он мне ничего такого не говорил.
— Послушайте, это же информация первостепенной важности! Весь экипаж может погибнуть!
— А так он, конечно же, проживет долгую и счастливую жизнь, — ядовито заметил Гатлинг. — Но я передам ваши слова коммандеру, не беспокойтесь.
Дверь за полицейским закрылась.
Тони повернулся к часовому.
— Вы выслушаете меня? Возможно, вам или кому-то из ваших товарищей это спасет жизнь.
— Конечно, сэр.
Оператор кратко пересказал содержание разговора Лиззи с аналитиком. Морпех серьезно кивнул.
— Я скажу оставшимся ребятам. Спасибо, сэр.
На обратном пути у Тони появилось было мысль рассказать обо всем команде... Но воспоминание о захлопывающейся за спиной двери снова всплыло перед ним — слишком живо и ярко.
Он прошел к своей каюте.
Из дальнего угла коридора его проводил взглядом очередной котик. Заметно подросший.
"Барак Обама", авианосец. 1725.
Над горизонтом показалось солнце. Но не то, к которому привык за последние полтора месяца корабль, а другое, ласковое и приятное. Показалось всего на десяток минут, но этого оказалось достаточно для того, чтобы на планете стали происходить изменения.
Температура вокруг корабля начала повышаться. Пока еще незначительно, но уже достаточно для того, чтобы скопившийся на поверхности планеты ксенон сначала растаял, а потом и закипел, снова превращаясь в газ.
Твари, оккупировавшие ядро реактора, тоже почувствовали приближение весны. И теперь вокруг активной зоны сновали уже десятки крохотных сгустков темноты. Картер, наблюдающий за этим из диспетчерской, тоскливо ругался, но сделать ничего не мог.
Холли Тим сидела в пустой каюте и ни о чем не думала. Потеряв доступ к мостику и Рональду, она также потеряла все возможные способы воздействия на ситуацию и превратилась просто еще в одного члена экипажа, прячущегося от реальности за толстыми дверями.
Сам Терон сидел на мостике в компании Найджела и предавался горьким размышлениям — алкоголь закончился и скрываться от реальности становилось все сложнее.
Младший лейтенант Викс, сидя в своей каюте, пересчитывал оставшиеся пайки и настороженно посматривал на дверь.
Тони и Лиззи, валяясь после занятий любовью в помятой кровати, размышляли, как проще и безопаснее покинуть авианосец.
Механик Джон Картер. 1699.
На второй день после первого появления спокойного солнца реактор стал гаснуть. Джон пытался как-то влиять на ситуацию, но тщетно. Нейтроны переставали делиться, тепловыделение упало практически до нуля.
Твари, до этого беспорядочно болтающиеся возле активной зоны, сейчас сгрудились вплотную к контуру. Некоторые даже пытались царапать стенки.
— Проклятые черные ублюдки, — произнес Картер и недрогнувшей рукой перещелкнул несколько тумблеров, запуская процедуру аварийного сброса всех замедлителей. Если уж реактор все равно не работает, незачем оставлять его в подвешенном состоянии. Пусть станет окончательно потухшим.
Коммандер Рональд Терон. 1699.
— Ну что, дружище, — произнес Рональд, рассматривая переданную Картером картинку из внутренностей реактора. — Похоже, все.
Найджел особо не отреагировал. Ему, похоже, после смерти Джиллиан было абсолютно все равно на все.
Терон почувствовал жалость и сочувствие. Так долго был один, нашел какое-то призрачное счастье... и потерял.
Коммандер еще раз посмотрел на картинку, где показывалось абсолютно свободное от местных тварей пространство. Затем поднялся и отправился к кофе-машине.
— Будешь что-нибудь? — поинтересовался он.
Найджел, немного помолчав, ответил:
— Давай черный, большой и без сахара. Что там, говоришь, с реактором?
— Реактор сдох, — произнес Терон, задавая программу на аппарате. — Картер его заглушил. После чего эти сволочи потихоньку оттуда ушли и гуляют сейчас по кораблю.
— Значит, аналитик, скорее всего, был прав, — по-прежнему равнодушно заметил Гатлинг.
— Да и черт с ним. Днем раньше, днем позже... Держи.
— Спасибо.
Мужчины посидели немного в молчании.
— Знаешь, Найджел... Я всегда считал придурью все эти жесты командиров гибнущих кораблей. А сейчас вот проникаюсь.
Терон поставил кружку на приборную панель.
— Ты о чем?
— Да я просто думаю — так ли мне необходимо продолжать сидеть здесь, слушать отчеты о потерях и знать, что все равно ничего не могу поделать?
— Мы можем что-то сделать, — резонно заметил Гатлинг. — Например, открыть арсеналы, объяснить ситуацию экипажу и устроить охоту на этих сволочей.
— Все равно не перебьем. А если даже и перебьем, то только продлим агонию — через несколько дней над нами взойдет настоящее солнце.
— Если мы перебьем всех тварей, то реактор, возможно, удастся снова запустить. И мы опять переживем жару.
Терон некоторое время подумал, затем мотнул головой.
— Не хочу. Все, что мы делаем — это слепо барахтаемся, как котята, брошенные в бочку с водой. Я больше не хочу мучить ни себя, ни людей. Это просто агония. И она никому не нужна.
Коммандер расстегнул кобуру и достал пистолет. Найджел уставился на него с вялым интересом.
— Если хочешь, принимай полномочия и действуй. А я устал. Будешь отговаривать?
Гатлинг пожал плечами.
— Ты достаточно взрослый для такого выбора.
— Спасибо.
Рональд посмотрел в черный зрачок ствола. Ну же, соберись, тряпка.
— Для меня было честью служить рядом с тобой, Найджел, — произнес он и вдавил спусковой крючок.
Тони Хоук, оператор CNN. 1698.
— Давай, любимая, прыгай же...
Вцепившаяся в покореженный рваный край переборки Лиззи зажмурила глаза и замотала головой.
— Надо. Плот уже внизу. Здесь всего-то ярдов десять. Прыгнешь солдатиком, вынырнешь — и сразу на него. Я следом.
— Не могу.
Тони слегка ругнулся. Пока они пробирались к этому месту, оператор заметил двух черных существ, целенаправленно двигавшихся в их сторону. Сейчас между ними находилось несколько закрытых дверей, но он пятой точкой чувствовал, что это ненадолго.
— Так, Лиззи... Хватит цепляться за эту железку, повернись ко мне. Стой. Закрой глаза...
В следующий момент коварный оператор мягко толкнул девушку рукой в грудь,а затем, слушая ее удаляющийся визг, поспешно прыгнул сам.
Удар о поверхность чуть не выбил из него весь дух. Но ему все же удалось вынырнуть и вдохнуть новый глоток воздуха. Рядом отчаянно ругалась Лиззи.
— Хватит орать, — рявкнул оператор. — Марш на плот, пока водоросли не появились!
На берег они выбрались мокрые и злые друг на друга. Переоделись в сухую одежду, уселись на вытащенном на песок плоту и принялись молча рассматривать быстро скрывающееся за деревьями солнце.
— Ладно, — поднялся Тони. — Надо развести костер какой-нибудь. Сегодня ночью все еще будет холодно, хоть и не особо сильно.
Лиззи гордо промолчала, рассматривая серую громаду корабля, потихоньку тающую в наступающих сумерках.
Развести костер у оператора в итоге так и не получилось — чешуйчатые пальмы гореть почему-то отказывались в принципе, а ничего другого, подходящего для костра, в окрестностях не наблюдалось.
В итоге им обоим пришлось забираться на плот, закрываться прилагающейся крышей и, кутаясь во всю доступную одежду, прижиматься друг к другу, сберегая остатки тепла.
— Как думаешь, что там сейчас на корабле? — прошептала Элизабет.
Младший лейтенант Джозеф Викс. 1401.
Сон лейтенанта неожиданно прервался. Некоторое время Викс неподвижно лежал на кровати, страшась даже включить свет. Затем все же нажал кнопку.
В каюте все было по-прежнему.
Валялись обертки от сухпайков, висело наскоро постиранное нижнее белье, высилась солидная куча самого разного мусора возле дальней стены.
Джозеф аккуратно опустил ноги на пол.
От двери в каюту раздался легкий скрежещущий звук. Человек замер каменной статуей, чувствуя, как по спине течет струйка холодного пота.
Скрежет послышался снова. Викс ощутил, как бьется и трепещет от страха его сердце.
Он наконец дождался.
За ним пришли.
Капитан Лэксби, шеф десанта. 1071.
— Держим круговую оборону, парни, — невозмутимо произнес капитан, обращаясь к четырем десяткам солдат, собравшихся в одном из уцелевших ангаров. — Мы отлично знаем, что этих тварей можно убивать. Этим мы сейчас и займемся. Приказ ясен?
— Так точно, сэр!
Морпехи толково разбирали направления для стрельбы, обкладывались гранатами, запасными магазинами и пулеметными лентами.
Им оставалось только ждать.
Элизабет Кокс, доктор медицины. 903.
— Может быть, хоть кто-нибудь...
Они вместе с Тони стояли на берегу и смотрели на изуродованный корабль. Все утро до них доносились легкие отзвуки выстрелов и взрывов. Ближе к обеду все стихло.
— Может быть, они смогли победить?
Тони, аккуратно поглаживающий ее руку, молчал, с грустью рассматривая авианосец.
Минуты текли, превращаясь в часы. Люди все так же смотрели на авианосец.
— Посмотри, — произнес Тони перед самым закатом, указывая на воду.
Элизабет всмотрелась сквозь сумерки. Водная поверхность потихоньку приобретала все более красноватый оттенок.
— Водоросли?
— Да. Причем, они лезут вверх по кораблю, видишь? Твой Джонс был прав, весна здесь не очень.
— А они могут выбраться на берег? — испугалась Лиззи.
Тони немного подумал.
— Думаю, да. Пойдем-ка отсюда куда подальше.
Уходя с берега, Элизабет в последний раз посмотрела на корабль.
— Хотя бы один... — прошептали ее губы.
Темный силуэт, все еще не растерявший остатки былого величия, хранил безмолвие.
Найджел Гатлинг, шеф военной полиции. 127.
Найджел с отстраненным любопытством прислушался к шуму, раздавшемуся в коридоре. Похоже, настал и его черед.
Некоторое время офицер размышлял о вариантах. Можно было взять пистолет и последовать примеру коммандера. Можно было принять бессмысленный бой.
Либо же просто дождаться смерти и встретить ее с подобающим достоинством.
Шеф Гатлинг никак не мог сделать выбор.
Тони Хоук и Элизабет Кокс. 2.
Два человека сидели, тесно прижавшись друг к другу, на вершине поросшей редким лесом скалы. У них за спинами можно было увидеть бухту средних размеров, половину пространства которой занимал исстрадавшийся и безжизненный корпус земного авианосца.
Но люди не смотрели назад. Их взгляды был прикованы к расстилающейся впереди бесконечной морской глади, украшенной полосками лениво ползущих волн.
Там, вдалеке, над горизонтом начинал медленно подниматься край величественного кроваво-красного диска.
— Мне страшно... — прошептала девушка.
Эпилог.
На мостике нашедшего в бухте свой последний приют авианосца неожиданно зашипела и включилась аварийная связь, заставив насторожиться несколько странных черных существ, облюбовавших это место для отдыха.
— На связи мобильная многофункциональная платформа "Джон Кеннеди", военно-морские силы США. Мы обнаружили ваш спутник. Немедленно выйдите в эфир и объясните, что за чертовщина здесь происходит! У нас потери!
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
