Разгоняя тьму

Пролог.

Примечания:

Комментарий автора: эта работа вдохновлена Наруто-тематической экстра-главой в "Гарри Поттер и Методы Рационального Мышления" от Элизера Юдковского/Less Wrong. Если вы не знаете, что такое HPMOR, настоятельно рекомендую к прочтению вне зависимости от вашего знания/отношения к Гарри Поттеру и рациональности. Если у вас проблемы с отображением текста, можно читать здесь: https://ficbook.net/readfic/4981310 Сука, я попытался исправить, и сломал все. Исправлю в понедельник.

* * *

— Вот ты где, На-руто.

Ми-зуки-сен-сей, в сво-ей обыч-ной по-зер-ской ма-нере, пос-мотрел на не-го с вет-ки де-рева на дру-гом кон-це по-ляны.

— Я ви-жу, сви-ток при те-бе. Неп-ло-хая ра-бота. Те-перь да-вай его сю-да, и мы об-су-дим твой вы-пуск.

На-руто улыб-нулся до ушей:

— Без проб-лем, я все рав-но с ним поч-ти за-кон-чил.

Ми-зуки по-давил сме-шок. Этот па-цан яв-но знат-но пот-ру-дил-ся — в поль-зу это-го го-ворил тот факт, что бук-валь-но каж-дый сан-ти-метр здо-ровой по-ляны был усы-пан сю-рике-нами, ку-на-ями и про-чей тре-ниро-воч-ной ат-ри-бути-кой — но шанс то-го, что этот выс-кочка ос-во-ил да-же прос-тей-шую зап-ре-щён-ную тех-ни-ку, был чер-тов-ски мал.

— Не де-лай это-го, На-руто! — крик-нул Иру-ка, вор-вавшись на по-ляну из-вне по-ля зре-ния Ми-зуки. Тот мыс-ленно прок-лял свое пос-то-ян-ное грё-бан-ное не-везе-ние.

— В чём де-ло? — не-вин-но про-из-нес На-руто. — Я ведь как раз за-кан-чи-ваю вто-рой, сек-ретный путь вы-пус-ка из Ака-демии, о ко-тором мне рас-ска-зал Ми-зуки-сен-сей. Что мне ещё де-лать с этим свит-ком, се-бе ос-та-вить?

— Вто-рой вид вы-пус-ка?! — Иру-ка рас-ши-рив-ши-мися гла-зами взгля-нул на Ми-зуки, преж-де чем пе-ревес-ти взгляд об-ратно на На-руто. — Ми-зуки сов-рал те-бе. Нет ни-како-го дру-гого пу-ти. Ни один ло-яль-ный ши-ноби не поп-ро-сил бы у те-бя во-ровать у Хо-каге. Что бы ты ни де-лал, не от-да-вай ему сви-ток!

Ми-зуки по-тянул-ся к ги-гант-ско-му Фу-ма-сю-рике-ну, зак-реплен-но-му у не-го на спи-не. Но преж-де чем он ус-пел его кос-нуть-ся, на по-ляну из кус-тов око-ло Иру-ки-сен-сея выс-ко-чила чет-вертая фи-гура.

— Ми-зуки, хва-тай сви-ток! Я за под-креп-ле-ни-ем! — вык-рикнул че-ловек в фор-ме джо-нина, преж-де чем ис-чезнуть из ви-да.

— Быс-трее, Иру-ка-сен-сей! Пой-май-те его! — крик-нул На-руто. — Ну же! Я не дам Ми-зуки зав-ла-деть свит-ком!

Но Иру-ка не дви-нул-ся с мес-та.

— Ты мой уче-ник, На-руто, и я не ос-тавлю те-бя в опас-ности.

— По-жалуй-ста, прос-то иди-те! Я смо-гу ку-пить вам нем-но-го вре-мени — вы же зна-ете, как слож-но ме-ня пой-мать! Но ес-ли он до-берет-ся до под-креп-ле-ния, нам обо-им нес-добро-вать!

Иру-ка, ка-залось, за-мер в не-реши-тель-нос-ти.

— По-жалуй-ста, Иру-ка-сен-сей. — го-лос На-руто стал серь-ез-ным. — Я по-нимаю, что вы чувс-тву-ете. Но ес-ли вы ког-да-ли-бо ве-рили мне как од-но-му из сво-их уче-ников, по-верь-те и сей-час.

Иру-ка про-из-нес се-бе под нос па-ру слов, яв-но не пред-назна-чав-шихся для ушей ма-лолет-них уче-ников Ака-демии.

— Будь ос-то-рожен, На-руто, — и он по-бежал за вто-рым пре-дате-лем.

Как толь-ко он про-пал из ви-ду, Ми-зуки по-вер-нулся об-ратно к На-руто.

— Так-так, за-нят-но. Ты толь-ко что пос-лал его за кло-ном под дей-стви-ем тех-ни-ки Тран-сфор-ма-ции, не так ли? Не-уже-ли ты нас-толь-ко са-мона-де-ян, что ре-шил спра-вить-ся со мной в оди-ноч-ку?

На-руто кив-нул:

— Ну, в це-лом, да, и ещё я хо-тел кое-что спро-сить.

— Ээ?

— Это ведь вы ме-ня под-ста-вили на пись-мен-ном эк-за-мене, не так ли? Вам нуж-но бы-ло убе-дить-ся, что я не прой-ду пос-ледний этап, и вы ус-тро-или так, что кто-то ви-дел ме-ня, чи-та-юще-го тест в учи-тель-ской ком-на-те, за что ме-ня и дис-ква-лифи-циро-вали. За-чем?

— О, так ты до-гадал-ся. — Ми-зуки по-жал пле-чами. — Что же, я всё рав-но хо-тел ис-поль-зо-вать ко-го-ни-будь из про-валив-шихся для кра-жи свит-ка, и тут мне приш-ла ге-ни-аль-ная мысль, что я мо-гу за-од-но и те-бе под-га-дить. И ты вля-пал-ся во все это, как пол-ный лу-зер.

— Но по-чему имен-но я? — На-руто нах-му-рил-ся. — Мне всег-да ка-залось, что вы один из тех ред-ких лю-дей, ко-торые не воз-не-нави-дели ме-ня по умол-ча-нию. Что я вам сде-лал?

Ми-зуки рас-сме-ял-ся:

— О, прос-то за-меча-тель-но! На-вер-ное, я мо-гу и рас-ска-зать те-бе, раз уж те-бе всё рав-но ско-ро по-мирать.

— Рас-ска-зать мне что?

— Они все вра-ли те-бе, На-руто. Всю твою жизнь. Вра-ли о том, кто ты, и что ты сде-лал.

Ми-зуки дра-матич-но по-высил го-лос:

— Ты не че-ловек. Ты монстр. Ты — Кь-юби, Де-вяти-моз-го-вый Де-мон-Лис, ко-торый на-пал на Ко-ноху две-над-цать лет на-зад!

— Ну да, я знаю.

— Чё.

— Ну серь-ез-но, не на-до быть ге-ни-ем, чтоб до-гадать-ся. Де-вяти-моз-го-вый Де-мон-Лис ата-ку-ет де-рев-ню при-мер-но в день мо-его рож-де-ния. За-тем он ис-че-за-ет, и ник-то не го-ворит и не пи-шет о том, ку-да он дел-ся. Ни "Чет-вёртый Хо-каге убил его". Ни "Чет-вёртый Хо-каге прог-нал его". Он прос-то сде-лал что-то ге-ро-ичес-кое, и тот ис-чез. И те-перь, все в де-рев-не не-нави-дят ме-ня, прям ре-аль-но не-нави-дят, с тех пор, как я се-бя пом-ню, и ник-то ни-ког-да не объ-яс-нял, по-чему.

— Да лад-но. — Ми-зуки ис-пы-тывал что-то сред-нее меж-ду не-вери-ем и яростью. — Не мо-жет быть, что-бы ты сам все это по-нял прос-то вот так!

— Во-об-ще, пос-ле то-го, как я свя-зал од-но с дру-гим, я нем-но-го по-копал-ся в Граж-дан-ской Биб-ли-оте-ке. Это прос-то уди-витель-но, как ма-ло вни-мания лю-ди уде-ля-ют вни-мания тем, кто по-казы-ва-ет им па-ру рью и го-ворит, что за-рабо-тав-ший-ся джо-нин зап-ла-тил те-бе, что-бы ты рас-ко-пал для не-го па-ру скуч-ных фак-тов. Да и по-том, вы зна-ете, что в Лис-те был толь-ко один че-ловек из кла-на Узу-маки? И она умер-ла в Ночь Тра-гедии? И она бы-ла хра-нили-щем для это-го са-мого Ли-са как раз в это вре-мя?

Ми-зуки с тру-дом ус-та-новил свою че-люсть на по-ложен-ное ей мес-то:

— Э... ну, ко-роче, имен-но по-это-му. Ник-то не пред-почтёт сло-во Де-мона-Ли-са мо-ему, ни в жуль-ни-чес-тве, ни в не-удач-ным ис-хо-де ны-неш-ней си-ту-ации. Это иде-аль-но. Ну и еще ты ме-ня бе-сишь.

— Ре-зон-но. Что те-перь?

— Те-перь... ты ум-рёшь! — Ми-зуки на-конец то вых-ва-тил свой Фу-ма-сю-рикен из-за спи-ны, и изо всех сил мет-нул его в На-руто.

На-руто не ук-ло-нил-ся. Нап-ро-тив, он так и си-дел, с ин-те-ресом смот-ря на приб-ли-жа-юще-еся к его ли-цу здо-ровен-ное лез-вие. И за-тем ис-па-рил-ся при кон-такте.

— Ка-кого **я! — про-рычал Ми-зуки. — Я что, раз-го-вари-вал с кло-ном?

Он спрыг-нул вниз на зем-лю и за-шагал в нап-равле-нии свит-ка, ак-ку-рат-но пе-рес-тавляя но-ги, что-бы не нас-ту-пить на раз-бро-сан-ные пов-сю-ду раз-но-об-разные ос-трые же-лез-ки. Как толь-ко он приб-ли-зил-ся к се-реди-не по-ляны, он ус-лы-шал го-лос.

— Да-вай сыг-ра-ем в иг-ру, — про-из-нёс но-вый клон, по-явив-шись там, где ис-чез пре-дыду-щий.

Ми-зуки пос-мотрел на не-го с през-ре-ни-ем:

— Пы-та-ешь-ся да-вить на ме-ня? Да-же не пы-тай-ся. Я за-беру сви-ток, а по-том у ме-ня бу-дет все вре-мя в ми-ре что-бы най-ти те-бя и вы-пус-тить те-бе киш-ки.

На-руто про-иг-но-риро-вал:

— Ра-унд но-мер один на-зыва-ет-ся Да-вай-ка Уга-да-ем, Ка-кую Зап-ретную Смер-то-нос-ную Тех-ни-ку Вы-учил Се-год-ня На-руто.

Вот те-перь Ми-зуки ос-та-новил-ся.

— Ес-ли вы-иг-ра-ешь, уви-дим-ся во вто-ром ра-ун-де. Ес-ли нет... ты ум-рёшь.

Раз-дался мяг-кий хло-пок, и что-то дви-нулось на краю пе-рифе-рий-но-го зре-ния Ми-зуки. Он кру-танул-ся вок-руг се-бя и уви-дел ле-тящий в не-го ку-най. Он все-та-ки был чу-нином, так что уже дер-жал на-гото-ве свой, и для не-го не сос-та-вило тру-да па-риро-вать удар за до-ли се-кун-ды.

Ку-наи соп-ри-кос-ну-лись... и ата-ку-ющий кли-нок ис-па-рил-ся в об-лачке ды-ма.

— Поч-ти под-ло-вил ме-ня, мел-кий де-монё-нок, — Ми-зуки на-чал по-вора-чивать-ся об-ратно, но тут же реф-лектор-но дви-нул-ся, чтоб от-ра-зить вто-рой ку-най, вы-летев-ший из края об-зо-ра. С ку-на-ем про-изош-ло то же са-мое, что и в прош-лый раз.

— Но как за-дер-жи-ва-ющая так-ти-ка — до-воль-но сла-бо. То есть часть это-го му-сора на зем-ле — тран-сфор-ми-рован-ные кло-ны, ко-торые воз-вра-ща-ют-ся к обыч-ной фор-ме и бро-са-ют ку-наи, ког-да я от-во-рачи-ва-юсь. И что, они со-бира-ют-ся раз-дра-жать ме-ня до смер-ти?

Ми-зуки да-же не по-пытал-ся от-ра-зить тре-тий ку-най. И тот про-чер-тил тон-кую ли-нию бо-ли у не-го на ще-ке.

— Ка-кого?!

Чет-вертый ку-най взор-вался ды-мом при за-щите.

Пя-тый от-ско-чил, и ис-чез, ког-да кос-нулся зем-ли.

— Те-невые кло-ны?! Ка-ким хре-ном ты мо-жешь де-лать те-невых кло-нов?!

Клон На-руто, си-дящий око-ло свит-ка, вос-клик-нул:

— От-лично! Ты про-шел пер-вый ра-унд. Те-перь на оче-реди вто-рой, зна-мени-тый Най-ди И Унич-тожь Всех Те-невых Кло-нов, По-ка Иру-ка-сен-сей Не Вер-нулся И Не Над-рал Те-бе Зад!

Ми-зуки про-шипел нес-коль-ко ру-гатель-ств в сто-рону На-руто, не-кото-рые из ко-торых бы-ли столь гряз-ны-ми, что На-руто сде-лал се-бе мыс-ленную по-мет-ку пос-мотреть их по-том в сло-варе.

— Ес-ли вы-иг-ра-ешь, за-бира-ешь сви-ток и ухо-дишь. Ес-ли про-иг-ры-ва-ешь... ты ум-рёшь. Ах да, ес-ли по-пыта-ешь-ся убе-жать с по-ляны, или доб-рать-ся до свит-ка рань-ше, это бу-дет зас-чи-тано как тру-сость. В этом слу-чае, все те-невые кло-ны мет-нут свои ку-наи од-новре-мен-но, со всех воз-можных уг-лов. Дру-гими сло-вами...ты ум-рёшь.

Ми-зуки уже на-чал чувс-тво-вать се-бя нес-коль-ко нап-ря-жён-ным:

— Ты бле-фу-ешь. Ну есть у те-бя че-тыре или пять кло-нов, спря-тан-ных на по-ляне. Это всё ещё кло-ны жал-ко-го не-удач-ни-ка, из-гнан-но-го из Ака-демии, а я — чу-нин-инс-трук-тор. Что они мне сде-ла-ют, а?

К ещё боль-ше-му дис-комфор-ту Ми-зуки, На-руто на-чал гром-ко сме-ять-ся:

— Че-тыре или пять? О, прос-то умо-ра. Ох и уме-ете ж вы по-шутить, Ми-зуки-сен-сей!

— Ч-что та-кого смеш-но-го?

— Вы же са-ми ска-зали: Я — Де-вяти-моз-го-вый Де-мон-Лис. И чем же он, по-ва-шему, зна-менит, кро-ме вос-хи-титель-но-го ин-теллек-та и чер-тов-ски ха-риз-ма-тич-но-го ви-да?

Ми-зуки нем-но-го вспо-тел:

— Чем?

— Пре-вос-ходным кон-тро-лем чак-ры, ага. Я мо-гу си-деть тут и де-лать кло-нов весь день с тем же за-пасом чак-ры, ко-торый ну-жен вам что-бы нос по-чесать.

— Лад-но, бли-же к де-лу. У ме-ня с нас-то-ящим На-руто спор о том, сколь-ко ран у вас бу-дет, ког-да все за-кон-чится.

Сле-ду-ющий ку-най был от обыч-но-го кло-на. Два за ним — пол-но-вес-ные. Дви-жения Ми-зуки ста-нови-лись все бе-зум-нее, с каж-дым ку-на-ем, ле-тящим в не-го с лю-бого мыс-ли-мого нап-равле-ния, каж-дый раз за гранью зре-ния, с пос-то-ян-но уве-личи-ва-ющей-ся час-то-той, без вся-кой наб-лю-да-емой или пре-дуга-дыва-емой за-виси-мос-ти, ко-торая по-мог-ла бы ему от-ли-чать бе-зобид-ные ку-наи от на-нося-щих урон. А что-бы он не ску-чал, каж-дый не-нас-то-ящий ку-най, бло-киру-емый им, ис-че-зал в об-лачке ды-ма пря-мо ря-дом с его ли-цом, на мгно-вение зак-ры-ва-ющим ему об-зор.

* * *

Ми-зуки ле-жал на зем-ле, пос-та-нывая, слиш-ком обес-си-лен-ный и из-ра-нен-ный, что-бы дви-гать-ся, и кровь его вы-тека-ла из де-сят-ков ма-лень-ких по-резов.

— Ка-жись, ку-наи кон-чи-лись. — ра-дос-тно вос-клик-нул клон На-руто. — По-жалуй, кло-на, ко-торо-го прес-ле-ду-ет Иру-ка-сен-сей, на-до вы-вес-ти из по-ля зре-ния и от-ме-нить.

Хло-пок, и сви-ток с зап-ретной тех-ни-кой тран-сфор-ми-ровал-ся в На-руто.

— Неп-ло-хо сра-бота-но.

— Спа-сибо. Кста-ти, ты про-иг-рал. Он про-дер-жался доль-ше, чем мы ду-мали.

— Да, да. На-до приб-рать-ся, Иру-ка уже ско-ро бу-дет здесь.

На-руто щёл-кнул паль-ца-ми, и вся по-ляна на се-кун-ду пок-ры-лась дым-ком. Ког-да он рас-тво-рил-ся, весь "му-сор" с зем-ли ис-чез, как и вы-иг-равший спор клон. На-руто вы-тащил нас-то-ящий сви-ток из-за ка-кого-то слу-чай-но выб-ранно-го им де-рева в не-боль-шом от-да-лении от по-ляны. Кро-ме то-го, по-думав, он так-же вы-копал Фу-ма-сю-рикен из зем-ли и по-ложил ря-дом с по-лу-ко-матоз-ным Ми-зуки.

— Ах да, — про-шеп-тал он в ухо Ми-зуки. — Вы бы-ли пра-вы. Бы-ло все-го пять те-невых кло-нов.

Ми-зуки зас-то-нал.

Иру-ка-сен-сей по-явил-ся па-ру ми-нут спус-тя.

— На-руто! Ты в по-ряд-ке! Как же я рад! — он чуть не пла-кал от об-легче-ния.

На-руто по-чувс-тво-вал се-бя нем-но-го ви-нова-тым, но на-пом-нил се-бе, что все это бы-ло сде-лано для за-щиты са-мого Иру-ки (кро-ме той час-ти, где он тес-ти-ровал свою но-вую клас-сную тех-ни-ку... и той час-ти, где он ис-полнил воз-мездие над уб-людком, ко-торый чуть бы-ло не сде-лал од-но ум-ное ре-шение и не ре-шил ис-поль-зо-вать и убить лю-бого дру-гого од-ноклас-сни-ка На-руто).

Иру-ка пос-мотрел на Ми-зуки, ле-жаще-го в по-зе эм-бри-она и шеп-чу-щего:

— Хва-тит... по-жалуй-ста, хва-тит...

— Что за чер-товщи-на тут про-изош-ла, На-руто?!

— Он по-пытал-ся мет-нуть свой ог-ромный сю-рикен в ме-ня, но за-был от-пустить. Пос-ле то-го, как он пре-одо-лел боль от ты-кания все-ми уг-ла-ми сю-рике-на в са-мого се-бя, он ис-пы-тал нер-вный срыв из-за то-го, ка-ким убо-гим от-бро-сом нин-дзя он яв-ля-ет-ся. Из-за это-го он в шо-ке упал, опять на сю-рикен, как и по-лучил ос-таль-ные свои ра-нения, — уве-рен-но объ-яс-нил На-руто.

— А-га... А на са-мом де-ле?

— Пффф. — На-руто на-дул-ся. — Лад-но. Я вы-учил тех-ни-ку Мно-жес-твен-но-го Те-нево-го Кло-ниро-вания из это-го свит-ка и сде-лал нем-ножко кло-нов, ко-торые его нем-ножко по-били. Но ес-ли мож-но, я бы пред-по-чел, что-бы вы за-нес-ли в свой от-чёт пер-вую вер-сию.

Иру-ка рас-сме-ял-ся:

— Ты ни-ког-да не ме-ня-ешь-ся, прав-да, На-руто?

И весь ос-тавший-ся ве-чер был за-нят не-довер-чи-вым сот-рудни-ком АН-БУ и ог-ромным ко-личес-твом ра-мена.

Глава 2.

* * *

На-руто был в хо-рошем нас-тро-ении — офи-ци-аль-ный фо-тог-раф ска-зал, что ни ра-зу не де-лал нас-толь-ко воз-му-титель-ной фо-тог-ра-фии за все его со-рок лет ра-боты. На-руто взял за ос-но-ву кар-точку на зад-ней сто-роне об-ложки од-ной кни-ги, за ав-торс-твом не-ко-его Джи-райи, и за-тем до-бав-лял по сво-ему вку-су кое-ка-кие де-тали из сво-ей лю-бимой ман-ги, по-ка ре-зуль-тат не стал га-ран-ти-ровать воз-никно-вения кош-ма-ров, пер-ма-нен-тных пси-холо-гичес-ких травм и мок-рых кро-ватей у де-тей млад-ше се-ми лет. Су-дя по ре-ак-ци-ям от лю-дей на об-ратном пу-ти (пос-ле то-го, как его пой-мал Хо-каге и при-казал смыть всё это, лад-но хоть не уточ-нив, ког-да и где), он так же был спо-собен па-рали-зовать взрос-лых лю-дей на вре-мя до пя-ти се-кунд. Его ли-цо яв-ля-лось прак-ти-чес-ки ору-жи-ем нин-дзя са-мо по се-бе.

Тем не ме-нее, он знал, что у ста-рика не слиш-ком боль-шой пре-дел тер-пе-ния, и всё же смыл крас-ку пе-ред встре-чей со сво-им но-вым ли-дером от-ря-да. По до-роге, он встре-тил-ся с Сас-ке и Са-курой.

— Эй, Са-кура. Как нас-чет сви-дан-ки, от-праздно-вать вы-пуск?

— По-шёл в зад-ни-цу, На-руто.

Сас-ке про-иг-но-риро-вал их обо-их и про-дол-жил изу-чать об-ла-ка. Дру-гими сло-вами, у них всё бы-ло как обыч-но.

— Я всё ещё не мо-гу по-верить, что я бу-ду с то-бой в од-ном от-ря-де, — про-бор-мо-тала Са-кура. — И во-об-ще, раз-ве те-бя не от-числи-ли за мо-шен-ни-чес-тво? Как ты умуд-рился вы-пус-тить-ся, бу-дучи дис-ква-лифи-циро-ван-ным с эк-за-мена?

— А, да я прос-то ста-щил у Хо-каге сви-ток с зап-ретной тех-ни-кой, и по-том из-бил Ми-зуки-сен-сея. Не мог-ли же они не офор-мить мне вы-пуск пос-ле та-кого, — бес-печно про-гово-рил На-руто.

Сас-ке да-же от-влек-ся ра-ди та-кого:

— Мог бы и по-луч-ше что-ни-будь при-думать, им-бе-цил.

— Нра-вит-ся те-бе или нет, это прав-да, пат-ла-тый, — пох-ва-лил-ся На-руто, вско-ре пос-ле че-го по-чувс-тво-вав, как ему на ма-куш-ку сни-зошел ярос-тный ку-лак Са-куры.

— Ай! Это еще за что?

— За глу-пые вы-дум-ки, — объ-яви-ла Са-кура го-лосом судьи, вы-нося-щего окон-ча-тель-ный при-говор без пра-ва об-жа-лова-ния. — А те-перь да-вай-те по-торо-пим-ся. Не хо-телось бы, что-бы наш но-вый ли-дер от-ря-да рас-сердил-ся, ес-ли мы опоз-да-ем.

Опа-сения ока-зались нап-расны-ми, пос-коль-ку кры-ша, где они до-гово-рились встре-тить-ся, бы-ла аб-со-лют-но пус-той.

На-руто вздох-нул:

— Ну ещё бы. Так и знал, на-до бы-ло прих-ва-тить с со-бой ман-ги. Я как раз под-на-копил на но-вый вы-пуск Ика-зучи Са-ги.

Сас-ке де-монс-тра-тив-но за-катил гла-за:

— Оче-ред-ной твой ко-микс для лу-зеров?

— У те-бя с этим ка-кие-то проб-ле-мы?

— Да-же ес-ли так, что ты сде-ла-ешь, а?

— Как нас-чёт это-го?

На-руто нап-ра-вил удар в об-ласть но-са Сас-ке. Тот без осо-бых уси-лий ук-ло-нил-ся и кон-тра-тако-вал На-руто в жи-вот. Преж-де чем Са-кура мог-ла хо-тя бы прос-то от-ре-аги-ровать, они уже бы-ли за-няты дра-кой, слов-но бы-ли на про-тиво-полож-ных сто-ронах в Чет-вертой Ве-ликой Вой-не Нин-дзя.

— На-руто! Сас-ке! Да прек-ра-тите уже! Сто-ять! Я ска-зала сто-ять!

Но пар-ни яв-но бы-ли глу-хи к её ука-зам, и чёр-та с два она бы по-лез-ла их раз-ни-мать вруч-ную. Са-кура бес-силь-но вздох-ну-ла, при-села на бли-жай-ший край кры-ши, дос-та-ла руч-ное зер-каль-це и при-нялась поп-равлять во-лосы.

— Ти-пич-нень-ко... ко-неч-но, ме-ня уго-раз-ди-ло по-пасть в от-ряд, где да-же ли-дер — ле-нивый му-дак, нес-по-соб-ный да-же к сво-ей ко-ман-де вов-ре-мя при... ой!

Вы-сокий ши-ноби по-явил-ся из ни-от-ку-да пря-мо пе-ред ней. На нём был обыч-ный жи-лет Лис-та по-верх си-ней одеж-ды, на го-лове бы-ли тор-ча-щие бе-лые во-лосы, и по-вяз-ку свою он но-сил по-верх ле-вого гла-за. Это, и по-лумас-ка, зак-ры-ва-ющая его под-бо-родок и нос, ос-тавля-ли ви-димы-ми лишь ма-лую часть его ли-ца.

— Из-ви-ня-юсь, вы что-то хо-тели ска-зать?

— Ээ...нет. Точ-но нет. Вам, на-вер-ное, пос-лы-шалось. Сэр.

Са-кура рис-кну-ла гля-нуть за спи-ну че-лове-ка, где за-варуш-ка уже по-дош-ла к кон-цу. Сас-ке дер-жал На-руто в креп-ком зах-ва-те, но На-руто не сда-вал-ся и изо всех сил пы-тал-ся из не-го выс-во-бодить-ся. Оба выг-ля-дели за-мет-но пот-ре-пан-ны-ми, ше-велю-ра Сас-ке бы-ла взлох-ма-чена до-нель-зя и кур-тка На-руто блис-та-ла пор-ванной мол-ни-ей.

— Итак, — про-дол-жил че-ловек, как буд-то бы не за-мечая раз-ру-хи, — да-вай-те нач-нем с пред-став-ле-ния. Ме-ня зо-вут Ха-таке Ка-каши, и я джо-нин Лис-та. У ме-ня нет ни-каких на-мере-ний рас-ска-зывать вам о мо-их хоб-би, мо-их меч-тах или ещё что-то о се-бе.

Ник-то не от-ве-тил на это за-яв-ле-ние, но На-руто и Сас-ке раз-де-лились и поп-ра-вили свою одеж-ду.

— Ты, в ужас-ном оран-же-вом кос-тю-ме, на-чинай.

— Моё имя — Узу-маки На-руто! — гор-до про-воз-гла-сил На-руто. — Я люб-лю ра-мен, Са-куру и ман-гу с кру-тыми дра-ками. Я не-нави-жу Сас-ке, вы-сокие це-ны, спой-ле-ры и Сас-ке. Мои хоб-би — чи-тать ман-гу, ра-зыг-ры-вать лю-дей, и при-думы-вать но-вые ме-тоды ра-зыг-ры-вания лю-дей. А моя меч-та... стать луч-шим в ми-ре мас-те-ром ра-мена!

Ка-каши па-ру се-кунд не мог при-думать, что на это от-ве-тить.

— Мас-те-ром ра-мена?

— Имен-но! Я со-бира-юсь изоб-рести свой сек-ретный стиль ра-мена, пу-тешес-тво-вать по ми-ру, бро-сать вы-зов и по-беж-дать дру-гих мас-те-ров ра-мена в эпич-ном ра-мен-бат-тле без пра-вил. По-том я от-крою ра-мен-дод-жо, от-ра-щу длин-ную бе-лую бо-роду и ста-ну из-вестен как Гран-дмас-тер На-руто. А, и еще набью се-бе кру-тые та-тухи, а то ка-кой во-об-ще смысл быть гран-дмас-те-ром без кру-тых та-тух?

— Оо-ке-ееей... Сле-ду-ющий!

— Моё имя — Ха-руно Са-кура. Мне нра-вит-ся...мм... нуу... мне нра-вит-ся... — Са-кура нем-но-го по-мялась, со зна-чени-ем гля-дя на маль-чиш-ку ря-дом с со-бой. Ка-каши уже не в пер-вый раз за-думал-ся, сто-ят ли вы-сокая пла-та и не-кото-рые плю-сы бы-тия джо-нином-ли-дером от-ря-да то-го, чтоб про-водить так мно-го вре-мени вок-руг ма-лень-ких де-вочек.

— Я не-нави-жу На-руто, — до-бави-ла Са-кура с воз-росшей уве-реностью. — А моя меч-та, я... мм... в об-щем...

Она про-дол-жи-ла ки-дать во-рова-тые, хо-тя и аб-со-лют-но оче-вид-ные взгля-ды на дру-гого маль-чиш-ку.

Тер-пе-ние Ка-каши на этом за-кон-чи-лось:

— Сле-ду-ющий!

— Моё имя — Учи-ха Сас-ке, — объ-явил тем-но-воло-сый па-рень со стран-ной нап-ря-жён-ностью, как буд-то это за-яв-ле-ние са-мо по се-бе дол-жно иметь глу-бокое зна-чение. — Есть ма-ло ве-щей, ко-торые мне нра-вят-ся, и мно-го ве-щей, ко-торые я не-нави-жу. У ме-ня нет меч-ты, но есть два дей-ствия, ко-торые я со-вер-шу стоп-ро-цен-тно. Я вос-ста-нов-лю свой клан... и я убью оп-ре-делён-но-го че-лове-ка.

Ка-залось бы, это прос-то око-лопод-рос-тко-вое по-зерс-тво, не сто-ящее вни-мания (или, в слу-чае Са-куры, под-твержда-ющее все-объ-ем-лю-щую кру-тоту Сас-ке), но все три слу-шате-ля по-чувс-тво-вали му-раш-ки на спи-не от той ожес-то-чён-ной враж-дебнос-ти, ко-торую Сас-ке за-печат-лел в па-ре слов.

— Хо-рошо... — нес-коль-ко се-кунд спус-тя улыб-нулся (воз-можно) Ка-каши, про се-бя раз-мышляя, не яв-ля-ет-ся ли весь этот фарс кош-ма-ром от не-досы-пания и пе-ре-утом-ле-ния, ли-бо чрез-вы-чай-но жес-то-ким ген-дзю-цу-ро-зыг-ры-шем от од-но-го из его до-куч-ли-вых кол-лег. — Те-перь кое-что, о чём вам ещё не ска-зали. Ос-тался ещё один эк-за-мен пе-ред тем, как вы ста-нете ге-нина-ми. Ва-кан-тных мест для ва-шего кур-са — де-вять. Воз-можно так-же, что вы все про-вали-тесь, и ник-то не ста-нет ге-нином. Не бу-ду пре-умень-шать: этот эк-за-мен очень сло-жен.

— Че-го?! — вскри-чал На-руто. — Что зна-чит ещё один эк-за-мен? Для че-го тог-да я во-об-ще из-би-вал Ми-зуки-сен-сея?!

— Хо-рошая ра-бота, кста-ти го-воря. Всег-да не лю-бил это-го бол-тли-вого су-кино-го сы-на, — от-ве-тил Ка-каши.

Че-люс-ти Сас-ке и Са-куры ус-тре-мились к по-лу:

— Так это что, прав-да?

Ка-каши про-дол-жил, слов-но его и не пре-рыва-ли:

— Воз-вра-ща-ясь к тво-ему воп-ро-су — вы-пус-кной эк-за-мен под-тверждал на-личие у вас ба-зовых уме-ний и спо-соб-ностей, не-об-хо-димых для ге-нина. Фи-наль-ный тест про-веря-ет, на са-мом ли де-ле вы го-товы им стать. Ге-нины осу-щест-вля-ют слож-ные, опас-ные мис-сии, со мно-гих есть риск не вер-нуть-ся вов-се. Уж луч-ше мы пош-лем вас об-ратно в Ака-демию — столь-ко раз, сколь-ко по-надо-бит-ся — чем поз-во-лим вам спус-тить жизнь впус-тую, как это точ-но про-изой-дет, ес-ли вы не бу-дете го-товы.

Сас-ке, Са-кура и На-руто об-ме-нялись взгля-дами. За-тем каж-дый по сво-ему по-борол нот-ки ужа-са, по-селив-ше-гося в них пос-ле за-яв-ле-ния Ка-каши.

— Зав-тра в пять ут-ра встре-ча-ем-ся в Тре-ниро-воч-ной Зо-не. Возь-ми-те с со-бой всё не-об-хо-димое сна-ряже-ние, в пре-делах ра-зум-но-го, по-тому что как толь-ко мы нач-нем, пе-реры-вов не бу-дет.

На-руто под-нял ру-ку:

— Ка-каши-сен-сей, Ка-каши-сен-сей, что под-ра-зуме-ва-ют пре-делы ра-зум-но-го?

Ка-каши ощу-тил вне-зап-ное чувс-тво ужа-са.

— Это зна-чит толь-ко то, что вы бы взя-ли на обыч-ную мис-сию. Есть спи-сок зап-ре-щен-ных объ-ек-тов, нап-ри-мер, ред-кие и труд-но-дос-тупные хи-мика-ты, или осад-ные ору-дия, и фи-наль-ное сло-во в этом воп-ро-се ос-та-ёт-ся за эк-за-мена-тором.

На-руто тор-жес-твен-но кив-нул. Это был от-личный, поч-ти бе-зуп-речный на-бор пра-вил, и он тре-бовал об-ду-мыва-ния.

— И не ешь-те зав-трак пе-ред эк-за-меном. Вам же бу-дет ху-же, — до-бавил Ка-каши, по ощу-щени-ям, с зло-дей-ской улыб-кой под мас-кой.

— Сво-бод-ны!

* * *

— Нас-коль-ко я ви-жу, все тут. Да-вай-те на-чинать! — про-воз-гла-сил Ка-каши при сво-ём по-яв-ле-нии в 6:23, без-за-бот-но иг-но-рируя и зев-ки, и убий-ствен-ные взгля-ды.

— Итак, пра-вила прос-ты. У ме-ня есть два ко-локоль-чи-ка. Что-бы сдать, вы дол-жны по-лучить один из них к по-луд-ню. Тот, у ко-го к по-луд-ню не бу-дет ко-локоль-чи-ка, про-валил-ся, и уй-дет об-ратно в Ака-демию. Воп-ро-сы?

Са-кура под-ня-ла ру-ку:

— По-чему ко-локоль-чи-ков два, ког-да нас трое?

— По-тому что один из вас про-валит-ся и уй-дет об-ратно в Ака-демию, — прос-то объ-яс-нил Ка-каши. — Убе-дитесь, что это не Вы.

— Те-перь, ес-ли воп-ро-сов боль-ше нет, я пой-ду вон ту-да и по-читаю свою кни-гу. На-падай-те, как толь-ко пос-чи-та-ете нуж-ным.

Пос-ле то-го, как он ушёл, На-руто по-вер-нулся к ос-таль-ным:

— Здесь что-то не так.

— Ты о чём? — нас-то-рожи-лась Са-кура.

На-руто вспом-нил свой раз-го-вор с Иру-кой-сен-се-ем в прош-лом го-ду.

* * *

— Иру-ка-сен-сей, как так по-луча-ет-ся, что в ко-ман-дах ге-нинов всег-да по три че-лове-ка? По-чему не два, не пять, не де-вять? Да, де-вять бы-ло бы ши-кар-но! Мож-но бы-ло бы де-лать мис-сии в три ра-за быс-трее!

Иру-ка, по-радо-ван-ный вни-мани-ем На-руто, осо-бен-но пос-ле за-нятия, ког-да обыч-но маль-чиш-ка убе-гал ещё да-же ког-да зво-нок не ус-пел от-зву-чать, был бо-лее чем рад объ-яс-нить.

— По-тому что на-ша де-рев-ня жи-вёт на день-ги, по-луча-емые с мис-сий, мы хо-тим, что-бы как мож-но боль-ше ко-манд ус-пешно вы-пол-ня-ло их, так что луч-ше иметь мно-го ма-лень-ких ко-манд, чем нес-коль-ко боль-ших. Ну, а по-чему три... По-нима-ешь, На-руто, лю-ди с дав-них вре-мён зна-ют, что для эф-фектив-но-го от-ря-да нин-здя ми-нималь-но не-об-хо-димо три че-лове-ка, ког-да каж-дый из них спе-ци-али-зиру-ет-ся в ка-ком-то од-ном нап-равле-нии. И по-это-му...

— По-дож-ди-те, я не по-нимаю.

Иру-ка об-ду-мал, как все это объ-яс-нить.

— Ну смот-ри, ты ведь иг-ра-ешь в РПГ-иг-ры на сво-ем ТВ, так?

— Ну-у, — про-тянул На-руто. — У ме-ня на са-мом де-ле нет ТВ. Но я нем-но-го иг-рал с Ки-бой рань-ше.

Иру-ка дал се-бе мен-таль-но-го пин-ка за бес-так-тность. Да, мно-гие из од-но-кур-сни-ков На-руто бы-ли из бо-гатей-ших кла-нов Лис-та и име-ли дос-туп к та-кого ро-да рос-ко-ши. Но сам На-руто жил на средс-тва из Си-рот-ско-го Фон-да Хо-каге, ко-торый, как знал Иру-ка на сво-ем опы-те, был дос-та-точ-но ску-ден, учи-тывая ко-личес-тво си-рот пос-ле Но-чи Тра-гедии.

— Прос-ти, я за-был. Но в це-лом, пос-мотри на идею. Во-ин мо-жет толь-ко бить лю-дей ме-чом, луч-ник мо-жет толь-ко стре-лять из лу-ка, и маг мо-жет толь-ко ки-дать ог-ненные ша-ры, так что каж-дый по-оди-ноч-ке дос-та-точ-но слаб. Но ес-ли их объ-еди-нить в груп-пу, они мо-гут по-беж-дать мощ-ных монс-тров и в кон-це кон-цов спа-са-ют мир.

На-руто кив-нул.

— Вот и с нин-дзя так же. Нап-ри-мер, од-на из так на-зыва-емых иде-аль-ных фор-ма-ций — на пе-редо-вой бо-ец тай-дзю-цу, силь-ный, но у-яз-ви-мый нин-дзю-цу-ши-ноби на сред-ней дис-танции, и подс-тра-ива-ющий-ся даль-но-бой-ный нин-дзю-цу-ши-ноби. Бо-ец дер-жит вра-гов в нап-ря-жении и не да-ет им доб-рать-ся до ос-таль-ных чле-нов ко-ман-ды. Ши-ноби сред-ней дис-танции вы-водит из строя силь-ных про-тив-ни-ков с рас-сто-яния, не под-вергая се-бя рис-ку. Даль-но-бой-ный ши-ноби сле-дит за по-лем боя, ис-поль-зу-ют свои спо-соб-ности для пре-дот-вра-щения не-ожи-дан-ных уда-ров по со-юз-ни-кам, и при-ходит на по-мощь, ес-ли она ко-му-то по-надо-бит-ся.

Иру-ка по-чувс-тво-вал, что слиш-ком всё ус-ложнил, но, к его удив-ле-нию, На-руто кив-нул с серь-ёз-ным ли-цом.

— Дру-гой при-мер: два бой-ца тай-дзю-цу с сов-мести-мыми спе-ци-али-заци-ями — один, нап-ри-мер, впе-реди, на-нося-щий фи-зичес-кий урон, и дру-гой, обез-вре-жива-ющий вра-гов спе-ци-аль-ны-ми уме-ни-ями — и тре-тий нин-дзю-цу-поль-зо-ватель с даль-но-бой-ны-ми и вспо-мога-тель-ны-ми тех-ни-ками. Цель — иметь сба-лан-си-рован-ную ко-ман-ду, спо-соб-ную спра-вить-ся с лю-бой за-дачей, да-же ес-ли по от-дель-нос-ти они слиш-ком сла-бы для неё. Но нуж-ны три ге-нина. Двое не спра-вят-ся, а ес-ли есть боль-ше столь-ких, то луч-ше раз-де-лить их в раз-ные ко-ман-ды, для боль-шей гиб-кости.

— Я по-нял! Спа-сибо, Иру-ка-сен-сей! Как там у нас с ве-чер-ним ра-меном, всё в си-ле?

Иру-ка улыб-нулся:

— Ну, ты всё же наб-рал нуж-ное ко-личес-тво бал-лов в тес-те, как и обе-щал, так что и я ис-полню свою часть сдел-ки.

Удов-летво-рён-ный, На-руто по-бежал к се-бе.

* * *

— Иру-ка-сен-сей од-нажды ска-зал мне, что в ко-ман-де аб-со-лют-но точ-но дол-жно быть три ге-нина, и ни-как ина-че. Так что же про-изой-дет, ес-ли он про-валит од-но-го из нас, и по-лучит двух ге-нинов? — спро-сил На-руто с мак-си-маль-но ис-крен-ним вы-раже-ни-ем оза-дачен-ности на ли-це.

На се-кун-ду по-вис-ло мол-ча-ние.

— Я по-нял! — вос-клик-нул Сас-ке. — Два ко-локоль-чи-ка оз-на-ча-ют, что мы дол-жны драть-ся за них друг с дру-гом, вмес-то ра-боты в ко-ман-де. Он это зна-ет, а зна-чит, это имен-но то, че-го он хо-чет. Он не пы-та-ет-ся выб-рать дво-их из нас, он пы-та-ет-ся нап-ра-вить нас друг про-тив дру-га.

Са-кура под-ня-ла бро-ви:

— О, зву-чит ра-зум-но! Ты та-кой ум-ный, Сас-ке!

— Ну и что бу-дем де-лать? — спро-сил На-руто.

— Мы дол-жны ра-ботать в ко-ман-де, по-тому что он не ждёт это-го, — объ-яс-нил Сас-ке. — Я пос-мотрел вче-ра в его пуб-личное де-ло. По хо-ду де-ла, он про-валил каж-дую из ко-манд, ко-торые тес-ти-ровал, с тех са-мых пор, как стал ко-ман-ди-ром от-ря-дов ге-нинов. Го-тов пос-по-рить, он про-вора-чивал что-то по-доб-ное и с ни-ми, и по-том про-вали-вал их за нес-по-соб-ность к дей-стви-ям в ко-ман-де!

— Но мы не мо-жем прос-то так рва-нуть-ся в бой, — до-бави-ла Са-кура, же-ла-ющая прив-нести хоть что-то в раз-го-вор. — Я спро-сила ро-дите-лей о нем. Он зна-мени-тый Ко-пиру-ющий Нин-дзя. Он зна-ет ты-сячу раз-но-об-разных тех-ник и был ге-ро-ем в Треть-ей Ве-ликой Вой-не Нин-дзя. Ес-ли мы поп-ро-бу-ем прос-то драть-ся с ним, он выт-рет на-ми пол вмес-то шваб-ры.

Тя-жёлая пес-си-мис-тичная ти-шина на-вис-ла над их го-лова-ми.

Спус-тя не-кото-рое вре-мя, На-руто за-гово-рил:

— Эй, я тут вспом-нил, что си-ту-ация, схо-жая с на-шей, бы-ла в двад-цать седь-мой гла-ве Ика-зучи Са-ги! Он и двое его дру-зей бо-ролись про-тив Мас-те-ра Тем-но-го Пла-мени, у ко-торо-го им-му-нитет к Мол-нии Пра-восу-дия Са-ги. Вот что они сде-лали...

На-руто го-ворил быс-тро и с за-дорин-кой. Бы-ло мно-го ма-хания ру-ками. В ка-кой-то мо-мент он на-чал ри-совать ди-аг-раммы на кус-ке бу-маги.

— Это са-мый не-веро-ят-но бе-зум-ный план, о ко-тором я слы-шал в сво-ей жиз-ни, — про-ком-менти-ровал Сас-ке, ког-да На-руто за-кон-чил. — Но я зуб даю, что Ка-каши-сен-сей не бу-дет ожи-дать та-кого, так что сто-ит поп-ро-бовать. Прав-да, в нем есть па-ра ог-ромных зи-яющих дыр.

На-руто выг-ля-дел удив-ленным, при этом с об-легче-ни-ем взды-хая про се-бя от то-го, что Сас-ке их уви-дел. Он был та-ки дос-та-точ-но умён, нес-мотря на каж-доднев-ные за-яв-ле-ния На-руто об об-ратном, и да-же Са-кура блис-та-ла в не-кото-рых мо-мен-тах, но у пла-на дол-жны бы-ли быть про-рехи, что-бы не бы-ло по-доз-ри-тель-ным то, что его пред-ло-жил На-руто, и, с дру-гой сто-роны, бы-ло бы ка-тас-тро-фой, ес-ли бы они что-то прог-ля-дели на са-мом де-ле.

Спус-тя не-кото-рое ко-личес-тво об-сужде-ния...

— Эй, пос-той-те! — вос-клик-нул На-руто. — Я иди-от! План не сра-бота-ет — у нас нет ни-чего по-хоже-го на Вра-та Пус-то-ты Ми-ки, поз-во-ля-ющей по-менять-ся мес-та-ми с близ-ле-жащи-ми объ-ек-та-ми!

Са-кура фыр-кну-ла:

— Ты и прав-да иди-от, На-руто. Мы мо-жем ис-поль-зо-вать Тех-ни-ку За-мены для это-го. Я в ней хо-роша, уж по-верь.

— О. Тог-да мы, ка-жет-ся, го-товы. Мож-но я бу-ду Са-гой?

Сас-ке за-катил гла-за:

— Ес-тес-твен-но, ты Са-га. Из пла-на оче-вид-но сле-ду-ет, у ко-го ка-кая роль. Ты Са-га, ге-рой-бол-тун, Са-кура — Ми-ки, ку-но-ичи с ты-сячей трю-ков в ру-каве, и я — Огун, за-гадоч-ный от-шель-ник, ко-торый всег-да спа-са-ет ва-ши зад-ни-цы.

На-руто бро-сил на Сас-ке за-ин-те-ресо-ван-ный взгляд:

— Мне ка-залось, ты го-ворил, что не чи-та-ешь ман-гу, по-тому что она для лу-зеров.

— Я и не чи-таю. Зат-кнись.

* * *

— Тём-ные вре-мена тво-ей ти-рании окон-че-ны, Ка-каши-сен-сей! Уз-ри мол-ни-енос-ный ку-лак пра-восу-дия!

Не под-ни-мая глаз от кни-ги, Ка-каши заб-ло-киро-вал удар На-руто сво-бод-ной ле-вой ру-кой. По-том пи-нок. По-том трё-худар-ное ком-бо, с пос-ле-довав-шей под-сечкой. Хмм, ста-новит-ся ин-те-рес-но. Оса-му толь-ко что сде-лал пред-ло-жение Изу-не, не по-нимая, что Изу-на — это на са-мом де-ле Эри. Что же сде-ла-ет Эри, зная, что бат-тлер Ка-наги-ри при-дет в лю-бую ми-нуту?

На краю по-ля зре-ния Ка-каши что-то блес-ну-ло. Од-ним плав-ным дви-жени-ем он по-метил стра-ницу, зак-рыл кни-гу, по-ложил её на тра-ву ря-дом с со-бой, дос-тал ку-най и по-вер-нулся для бло-ка ле-тяще-го в не-го сю-рике-на.

Од-на-ко, сю-рикен был кло-ном, и ис-па-рил-ся при встре-че с за-щитой. В то же вре-мя На-руто уд-во-ил ярость сво-их атак, пред-по-ложи-тель-но с целью вы-иг-рать пре-иму-щес-тво из-за от-вле-чения Ка-каши. Это-го всё ещё бы-ло не-дос-та-точ-но для ис-поль-зо-вания бо-лее чем од-ной ру-ки.

Ка-каши пос-мотрел впе-рёд. Са-кура бе-жала на не-го, но так как она бы-ла единс-твен-ной, ко-го он ви-дел, что мог-ла ки-нуть сю-рикен с та-кого уг-ла, она на-вер-ня-ка то-же бы-ла кло-ном. Ка-каши по-тянул-ся вниз за сво-ей кни-гой...

— Тех-ни-ка За-мены!

С нег-ромким хлоп-ком, Са-кура — не клон — за-мени-ла его вож-де-лен-ное под-пи-сан-ное пер-вое из-да-ние "Рая По-целу-ев". Прав-да, это не бы-ло цен-тром вни-мания Ка-каши. Цен-тром его вни-мания был тот факт, что его ру-ка, вмес-то то-го, что-бы ка-сать-ся кни-ги, сей-час плот-но ле-жала на гру-ди Са-куры.

— У-ААА! Ка-каши-сен-сей, из-вра-щенец! — зак-ри-чала Са-кура.

Ка-каши от-ки-нул го-лову на-зад. Пе-ред его гла-зами поп-лы-ли за-голов-ки га-зет.

"Ува-жа-емый джо-нин пой-ман до-мога-ющим-ся до не-совер-шенно-лет-ней де-воч-ки-ге-нина на эк-за-мене".

"Мы всег-да зна-ли, что он лю-бит чи-тать пор-но на гла-зах у де-тей, но ник-то не ду-мал, что он зай-дет так да-леко, го-ворят его кол-ле-ги".

"Ра-боты из-вра-щен-но-го пи-сате-ля Джи-райи зап-ре-щены к про-даже в Пя-ти Ве-ликих Стра-нах Нин-дзя пос-ле то-го, как "Фа-нат Но-мер Один", нин-дзя из Лис-та, зак-лю-чён в тюрь-му за сов-ра-щение ма-лолет-них".

Он был выр-ван из па-ничес-ко-го сос-то-яния вне-зап-ным чувс-твом враж-дебнос-ти, та-кого уров-ня, ка-кого он не чувс-тво-вал со вре-мён вой-ны. Пос-мотрев вле-во, он за-метил, что На-руто тран-сфор-ми-ровал нес-коль-ко со-тен те-невых кло-нов, каж-дый с ку-на-ем в ру-ке и пла-менем чис-тей-ше-го же-лания убий-ства в гла-зах.

— Как ты сме-ешь тро-гать Са-куру, уб-лю-док!

Кло-ны на-седа-ли на не-го со всех сто-рон — сле-ва, спра-ва, сза-ди, да-же свер-ху. Их ко-личес-тво зат-ми-ло сол-нечный свет, и Ка-каши на-чал вы-чис-лять его воз-можнос-ти со ско-ростью мол-нии. Сто-ило ли пой-ти на пол-ную в тай-дзю-цу, и по-пытать-ся от-бить-ся от кло-нов, по-ка они не за-дави-ли его прос-то сво-ей мас-сой, или поп-ро-бовать увер-нуть-ся в од-ну сто-рону, ос-тавшу-юся ему, и лоп-нуть их сю-рике-нами с бе-зопас-но-го рас-сто-яния? Он с са-мого на-чала эк-за-мена ре-шил, что не поз-во-лит ка-ким-то вы-пус-кни-кам Ака-демии зас-та-вить его ис-поль-зо-вать нин-дзю-цу. Хо-тя, на дан-ный мо-мент...

— Эле-мент Ог-ня: Тех-ни-ка Ве-лико-го Ог-ненно-го Ша-ра!

Вне-зап-но единс-твен-ное нап-равле-ние, не за-пол-ненное кло-нами, спра-ва от Ка-каши, вмес-то это-го за-пол-ни-лось быс-тро рас-ши-ря-ющим-ся приб-ли-жа-ющим-ся здо-ровен-ным ог-ненным ша-ром.

Ка-каши бес-силь-но вздох-нул про се-бя, из-ме-нил пла-ны, и на-чал фор-ми-ровать пе-чати так быс-тро, что глаз поч-ти не ус-пе-вал их за-мечать.

Имен-но в этот мо-мент Са-кура вски-нула ру-ку и схва-тила ко-локоль-чи-ки с его по-яса.

— Эле-мент Зем-ли: Тех-ни-ка Под-земно-го По-бега!

— Тех-ни-ка За-мены!

Ког-да дым от од-новре-мен-но-го ло-панья трех со-тен те-невых кло-нов раз-ве-ял-ся, все что ос-та-лось на по-ле боя — обуг-ленный ос-та-ток брев-на.

* * *

— Итак, гос-по-да, это бы-ло вну-шитель-но, — про-воз-гла-сил Ка-каши, гля-дя че-рез по-ле на На-руто и Сас-ке. Са-кура, свя-зан-ная и с кля-пом во рту, бы-ла у его ног, и её пра-вая ру-ка бы-ла в смер-тель-ном зах-ва-те.

— Но оба ко-локоль-чи-ка у Са-куры, а Са-кура у ме-ня. Что так, что эдак — вы, ка-жет-ся, про-иг-ра-ли.

— Не так быс-тро! — гром-ко ска-зал Сас-ке. — У нас есть ин-форма-ция, ко-торую вы це-ните до-роже за-лож-ни-ка. — В его ру-ке бы-ла кни-га Ка-каши. — Дай-те нам Са-куру и ко-локоль-чи-ки, и мо-жете заб-рать свою кни-гу. Ина-че... — улыб-нулся он, — Я чувс-твую, что ещё од-на тех-ни-ка ог-ня уже заж-да-лась.

Ка-каши под-нял бро-ви:

— Ни-чего се-бе. Ка-кой блес-тя-ще ко-вар-ный ход. Мо-жет быть, у вас всё-та-ки есть за-дат-ки нин-дзя. Но по-ле боя — не су-пер-маркет, вы не по-лучи-те здесь пред-ло-жения два-по-це-не-од-но-го. Ес-ли хо-тите, мо-жете заб-рать Са-куру в об-мен на кни-гу — но ко-локоль-чи-ки ос-та-ют-ся у ме-ня. Я, мо-жет сдать-ся, дам вам ещё один шанс, но в этот раз вы не зах-ва-тите ме-ня врас-плох.

— Или я мо-гу пред-ло-жить вам сдел-ку, — Ка-каши пос-мотрел им в гла-за по оче-реди. — Мо-жете заб-рать ко-локоль-чи-ки, и Са-кура ос-та-ет-ся у ме-ня. Она всё рав-но во-ен-ноплен-ная, и так как она са-ма поз-во-лила зах-ва-тить се-бя в плен, вы за неё не от-ве-ча-ете. Ко-локоль-чи-ки поз-во-лят вам дво-им сдать эк-за-мен. Са-кура пой-дет об-ратно в Ака-демию, и все бу-дут жить дол-го и счас-тли-во. Как вам та-кой рас-клад?

Он пос-мотрел вниз на Са-куру. Её гла-за блес-те-ли от слёз. Она пос-мотре-ла на Сас-ке и На-руто, приш-ла к ре-шению, и очень мед-ленно на-чала рас-кры-вать ру-ку с ко-локоль-чи-ками, что-бы от-дать их Ка-каши.

— По-дож-ди-те! — прок-ри-чал На-руто. — Ос-тавь-те се-бе ко-локоль-чи-ки. От-дай-те Са-куру. Вне за-виси-мос-ти от об-сто-ятель-ств, Узу-маки На-руто не ос-тавля-ет сво-их дру-зей! Это мой путь нин-дзя!

Ка-каши пос-мотрел на Сас-ке:

— Это ваш окон-ча-тель-ный от-вет?

Сас-ке кив-нул:

— Мы втро-ём уже за-полу-чили од-нажды эти ко-локоль-чи-ки, за-полу-чим и ещё раз. Мы ме-ня-ем кни-гу на Са-куру... а по-том вы по-лучи-те спол-на.

Ка-каши по-качал го-ловой:

— Что ж, это был ваш единс-твен-ный шанс при-нять пра-виль-ное ре-шение. И, бо-юсь, я дол-жен ска-зать, что вы трое...

— ...сда-ли!

* * *

Пос-ле то-го, как они раз-вя-зали Са-куру и вер-ну-ли Ка-каши его кни-гу, вся их ком-па-ния шла на-зад ко вхо-ду в Тре-ниро-воч-ную Зо-ну.

— В ми-ре ши-ноби, те, кто не под-чи-ня-ют-ся пра-вилам — му-сор, — ска-зал им Ка-каши. — Но те, кто бро-са-ют сво-их дру-зей в бе-де — ху-же му-сора. Вы по-каза-ли впе-чат-ля-ющую ко-ман-дную ра-боту, и что ещё бо-лее важ-но, вы по-каза-ли ло-яль-ность. На-чиная с зав-траш-не-го дня, вы — Ко-ман-да Семь под мо-им ру-ководс-твом.

— Ура!

— От-лично!

Да-же Сас-ке пы-тал-ся бе-зус-пешно скрыть улыб-ку.

— А те-перь, про-яс-ни-те мне па-ру ве-щей, — ска-зал Ка-каши. — От-ку-да взял-ся клон-сю-рикен?

— Я спря-тала в кус-тах кло-на, — объ-яс-ни-ла Са-кура. — и сде-лала так, что клон мет-нул сю-рикен ми-мо ме-ня, ког-да я бе-жала на вас, что-бы выг-ля-дело так, буд-то его бро-сила я.

Ка-каши выг-ля-дел впе-чат-лённым:

— А брев-но?

— Это был я, — от-ве-тил Сас-ке. — Я при-нёс его в ра-ди-ус дос-тупнос-ти для Са-куры, по-ка вы бы-ли за-няты па-никой от ла-панья её гру-ди.

— Эм, — ска-зал Ка-каши. — Те-перь я по-нимаю, что это бы-ла ге-ни-аль-ная улов-ка с ва-шей сто-роны, что-бы вы-вес-ти ме-ня из ба-лан-са, так что вы не про-тив ни-ког-да боль-ше не упо-минать об этом? Ни-кому?

Сог-ласный хор был нем-но-го слиш-ком быстр, чтоб ус-по-ко-ить Ка-каши. Он сде-лал се-бе мыс-ленную по-мет-ку раз-до-быть ком-про-мат на всех тро-их как мож-но ско-рее — для собс-твен-ной за-щиты.

— И На-руто, три сот-ни кло-нов? Что те-бя на-до-уми-ло пот-ра-тить так мно-го чак-ры? Ты мог уме-реть.

— Не будь-те глуп-цом, Ка-каши-сен-сей, — зас-ме-ял-ся На-руто. — Пос-ле пер-вых па-ры ря-дов, там бы-ли обыч-ные кло-ны. И да-же ес-ли бы я на са-мом де-ле приз-вал столь-ко, они всё рав-но бы-ли пред-назна-чены на па-ру се-кунд.

Ка-каши пот-ряс го-ловой:

— Вы трое пол-ны сюр-при-зов.

— Лад-но, мне нуж-но пой-ти и за-пол-нить бу-маги на ко-ман-ду ге-нинов. Я свя-жусь с ва-ми зав-тра с де-таля-ми ва-шей пер-вой мис-сии.

Как толь-ко он ушел, На-руто по-вер-нулся к Са-куре.

— От-личная ак-тер-ская иг-ра, Са-кура. Не мо-гу по-верить, что ты и прав-да зас-та-вила се-бя пла-кать по ко-ман-де.

Сас-ке сог-ласно кив-нул.

Са-кура по-розо-вела:

— Спа-сибо, ре-бята. Вы то-же бы-ли хо-роши. Ну, по край-ней ме-ре, Сас-ке. На-руто, ты пе-ре-иг-ры-вал до не-воз-можнос-ти.

— Хех, — На-руто по-тер шею в сму-щении. — Я ци-тиро-вал Ика-зучи Са-гу по боль-шей час-ти. Это прос-то ка-залось очень к мес-ту, и кро-ме то-го, ког-да ещё до-ведёт-ся?

— Глав-ное, что он ку-пил-ся, — за-метил Сас-ке. — Мы толь-ко что обыг-ра-ли джо-нина, в пер-вый же наш день в ка-чес-тве ге-нинов. Воз-можно, у этой ко-ман-ды всё же есть бу-дущее.

— Кста-ти, это мне кое-что на-пом-ни-ло, — под-чер-кну-то мяг-ким го-лосом за-мети-ла Са-кура. — На-руто, по-чему ты за-был упо-мянуть мне часть пла-на, в ко-торой Ка-каши-сен-сей ме-ня ла-па-ет?

— Что? Но...

Си-ла её ап-перко-та бы-ла чу-до как хо-роша.

— Я-то что сде-ла-ааа-ааа-ааа-ал... — за-тих крик На-руто, ис-че-за-юще-го в стра-тос-фе-ре.

— Эй, Сас-ке, как нас-чёт сви-дан-ки, от-праздно-вать по-беду?

Но Сас-ке не от-ве-тил. Он был за-нят прос-чи-тыва-ни-ем тра-ек-то-рии На-руто с за-дум-чи-вым вы-раже-ни-ем ли-ца.

Глава 3.

* * *

На-руто был офи-ци-аль-но сыт по гор-ло жизнью ге-нина. Уха-живать за са-дами? Дви-гать ме-бель? Стричь га-зоны? И эта кош-ка, Гос-по-ди, не на-поми-най-те про кош-ку. К то-му же пла-та за мис-сии уров-ня D бы-ла жал-кой (и это ис-хо-дит от На-руто, ко-торый счи-тал каж-дое рью, что-бы свес-ти кон-цы с кон-ца-ми), Са-кура стро-ила из се-бя при-мадон-ну, не опус-ка-ющу-юся до при-митив-ной и гряз-ной ра-боты ру-ками (толь-ко ес-ли ра-ботой не яв-ля-лись на-силь-ствен-ные дей-ствия по от-но-шению к На-руто), так что единс-твен-ной от-ду-шиной для не-го бы-ли всё бо-лее изощ-рённые об-ме-ны кол-костя-ми с Сас-ке.

Та-ким об-ра-зом, до-мой На-руто при-шёл в мрач-ном нас-тро-ении. Он как раз соб-рался за-варить ра-мена и за-сесть за биб-ли-отеч-ную ко-пию Тех-ник Кло-нов: Со-веты от Мас-те-ров (хоть ка-кой-то плюс ста-туса ге-нина — за его пле-чами те-перь фак-ти-чес-ки сто-яло пра-витель-ство Ко-нохи, и по-тому ему не мог-ли ав-то-мати-чес-ки не прод-лить под-писку), ког-да ус-лы-шал стук в дверь.

Он гнев-но от-крыл её:

— Я же ска-зал, этот за-пах — не из мо-ей квар-ти-ры, ста-рая ведь-ма!

Сби-тая с тол-ку Хи-ната смот-ре-ла на не-го ши-роки-ми гла-зами:

— Эм, я не вов-ре-мя?

— Ох, прос-ти, Хи-ната. У ме-ня бы-ли не-кото-рые... проб-ле-мы, — объ-яс-нил На-руто. — Ка-кими судь-ба-ми?

— Я встре-тила Чо-уд-жи, ког-да про-ходи-ла ми-мо его до-ма, и он поп-ро-сил вер-нуть те-бе твою ман-гу, — про-гово-рила Хи-ната. — Он ска-зал, что обе-щал се-год-ня её от-дать, а сам пов-ре-дил ло-дыж-ку и не смог прий-ти.

— Хмм.

Чо-уд-жи ни-чего та-кого ему не обе-щал. Он одол-жил пер-вые пять то-мов Го-ряще-го Де-руще-гося Дра-чуна, ста-рой ман-ги, ко-торую На-руто знал до бук-вы и по-сему не осо-бо в ней нуж-дался в бли-жай-шее вре-мя.

Хи-ната тор-жес-твен-но про-тяну-ла ему сум-ку с нес-коль-ки-ми то-мами ман-ги.

— Спа-сибо, Хи-ната. Ми-ло с тво-ей сто-роны, — На-руто от-сту-пил на шаг внутрь.

Хи-ната не сдви-нулась с мес-та. Она на-чала за-мет-но нер-вни-чать.

— Эм, что-то ещё? — спро-сил На-руто.

— На-руто, я... я... — Хи-ната не-лов-ко за-мол-кла.

На-руто, ус-тавший и, воз-можно, нем-но-го ме-нее чувс-тви-тель-ный к вер-баль-ным на-мёкам чем обыч-но, при-нял её мол-ча-ние за нет.

— Окей, тог-да до встре-чи!

Как толь-ко На-руто зак-рыл дверь, Хи-ната вдруг ска-зала неч-то очень гром-ко:

— Мне нуж-но с то-бой по-гово-рить!

На-руто сно-ва от-крыл дверь и уви-дел крас-ную до кор-ней во-лос Хи-нату, выг-ля-дев-шую так, слов-но она бы пред-почла, чтоб зем-ля под её но-гами раз-вер-злась и пог-ло-тила её.

— Из-ви-ни, что?

— Эм... — она сно-ва на-чала ёр-зать. По-том, очень спо-кой-ным го-лосом про-из-несла: — Мне нуж-но с то-бой по-гово-рить.

— Окей, и...?

— М-мож-но я вой-ду, по-жалуй-ста? — спро-сила Хи-ната тря-сущим-ся го-лосом, бо-лее под-хо-дящим для "мож-но скор-мить ме-ня ль-вам, по-жалуй-ста?".

На-руто кив-нул:

— Ко-неч-но!

А по-том бро-сил взгляд на свою ком-на-ту.

-Хо-тя, по-годи-ка ми-нут-ку.

Он зак-рыл дверь. Хи-ната всё ещё мог-ла слы-шать его го-лос из-нутри.

— Тех-ни-ка Мно-жес-твен-но-го Те-нево-го Кло-ниро-вания!

За этим пос-ле-дова-ла це-лая ка-кофо-ния го-лосов, каж-дый один в один как у На-руто.

— Быс-тро, убе-ри это!

— На сколь-ко ме-сяцев оно прос-ро-чено? Из-бавь-ся от не-го — сей-час же! Да мне пле-вать, сколь-ких из вас оно в про-цес-се унич-то-жит!

— Убе-рись здесь нем-но-го, чтоб ей бы-ло где сесть!

— Это что, ...? Ой-й-ей, она не дол-жна это-го уви-деть! Не знаю я, спрячь под кро-ватью или ещё ку-да!

— Смот-ри ку-да ма-шешь этой шту-кови-ной!

— С ка-ких пор здесь эта хре-нови-на?

— С прош-ло-го го-да. Без по-нятия, что это, но выг-ля-дит кру-то и сто-ило все-го 5 рью. По-ложи вон ту-да, в угол.

— Ак-ку-рат-на! (За этим пос-ле-довал дре-безг, слов-но мно-го ме-тал-ли-чес-ких ве-щей упа-ло на пол.)

Спус-тя па-ру ми-нут, дверь сно-ва от-кры-лась.

— Про-ходи.

Хи-ната с тре-петом вош-ла. Она бы-ла в ком-на-те у На-руто. На-рути-на ком-на-та. То мес-то, где он жи-вёт. Она бы-ла мень-ше, чем Хи-ната ожи-дала, и к то-му же бе-зум-но зах-ламле-на, да-же учи-тывая не-дав-нюю экс-трен-ную убор-ку. Лю-бопыт-но, но это её да-же ус-по-ко-ило. Это был при-ят-ный кон-траст со спар-тан-ской ат-мосфе-рой особ-ня-ка Хь-юга — в сущ-ности, её отец от-рекся бы от неё в ту же се-кун-ду, ес-ли бы уви-дел ком-на-ту са-мой Хи-наты в та-ком сос-то-янии. А здесь бар-дак был да-же, на-обо-рот, чем-то ком-форта-белен.

— Так и в чем же де-ло?

Хи-ната смот-ре-ла в пол:

— Я... эм, дол-жна те-бе кое в чем приз-нать-ся.

На-руто, всё пре-дыду-щее впе-чат-ле-ние ко-торо-го о Хи-нате бы-ло "та спо-кой-ная дев-чонка без зрач-ков и в клас-сной тол-стов-ке", не мог да-же пред-ста-вить, в чём она мог-ла ему приз-нать-ся.

— Од-нажды, я по слу-чай-но-му сов-па-дению про-ходи-ла ми-мо тво-ей квар-ти-ры, и ус-лы-шала твой го-лос, и он был... ну, пе-рек-ры-вал сам се-бя, — на-чала Хи-ната. Её речь бы-ла сбив-чи-вой и изо-било-вала па-уза-ми, ко-торые да-вали На-руто вре-мя на раз-мышле-ния, нап-ри-мер, о том фак-те, что его квар-ти-ра бы-ла на пер-вом эта-же в сдво-ен-ном до-ме, и по-это-му не мог-ла ле-жать ни на ка-ком пу-ти ку-да-ли-бо.

— И... и мне ста-ло лю-бопыт-но, и я уви-дела, что ты иг-ра-ешь в сё-ги со сво-им кло-ном. Я уди-вилась, за-чем ты это де-ла-ешь, ведь вы ско-рее все-го бы прос-то де-лали оди-нако-вые хо-ды, так что я про-дол-жи-ла наб-лю-дать. Сна-чала я по-дума-ла, что вы прос-то... ну, ма-ялись чушью, по-тому что все фи-гуры слов-но бы на-ходи-лись на ка-ких-то слу-чай-ных мес-тах, и я не мог-ла по-нять, как ты во-об-ще ре-шал, ку-да имен-но их дви-гать.

На-руто дер-жал на ли-це ней-траль-ное вы-раже-ние. Бы-ло нес-коль-ко ве-ро-ят-ных пу-тей раз-ви-тия это-го раз-го-вора, и он дол-жен был ра-зоб-рать-ся, как убе-речь-ся от са-мых ка-тас-тро-фичес-ких, в то же вре-мя об-ра-щая прис-таль-ное вни-мание на то, о чём го-вори-ла Хи-ната.

— А по-том ты за-явил "Шах и мат!", и я взгля-нула на дос-ку еще раз, и вне-зап-но по-няла, что все эти хо-ды бы-ли частью од-ной, бе-зум-но прод-ви-нутой стра-тегии. По-том ты иг-рал в дру-гие иг-ры и... эм... их я то-же пос-мотре-ла. И они все то-же бы-ли вы-соко-уров-не-выми. И я...

Хи-ната прер-ва-лась. Она пос-мотре-ла на На-руто, пы-та-ясь вы-удить ре-ак-цию, но он вло-жил все-го се-бя в пре-дот-вра-щение это-го.

Хи-ната глу-боко вдох-ну-ла:

— И... и я как бы прос-ле-дова-ла за то-бой в Тре-ниро-воч-ную Зо-ну... и уви-дела, как ты при-думы-ва-ешь все эти умо-пом-ра-читель-ные при-мене-ния тех-ник из Ака-демии. Я за-дума-лась, по-чему ник-то не учил нас де-лать по-доб-ное.

Её го-лос ста-новил-ся всё спо-кой-нее.

— И... эм... я ещё мно-го раз так за то-бой сле-дова-ла. Я всё хо-тела по-гово-рить с то-бой, но... Я бо-ялась, что ты про-гонишь ме-ня... и я прос-то про-дол-жа-ла наб-лю-дать.

— То есть, ты за мной шпи-они-ла, — раз-дра-жён-но ска-зал На-руто: его и так пе-репол-ненное тер-пе-ние за се-год-ня прос-то не бы-ло го-тово к та-кому ис-пы-танию. В сво-ей го-лове он не пла-ниро-вал та-кого раз-ви-тия раз-го-вора, и и ему всё слож-нее бы-ло сдер-жи-вать-ся, в то вре-мя как его эмо-ции всё уси-лива-лись.

Хи-ната дер-ну-лась, слов-но он её уда-рил.

— Прос-ти! Прав-да, прос-ти! Я знаю, это бы-ло неп-ра-виль-но, и я не дол-жна бы-ла, и я прав-да ви-нова-та, и ес-ли это те-бя так бес-по-ко-ит, я боль-ше ни-ког-да так не сде-лаю... — её го-лос со-шёл на нет.

На-руто ви-дел сле-зы, на-чина-ющие фор-ми-ровать-ся в гла-зах Хи-наты. Ему ста-ло жаль её, но это толь-ко боль-ше ра-зоз-ли-ло его, по-тому что она де-лала так, что он со-чувс-тво-вал ей, вмес-то то-го, чтоб пра-вед-но злить-ся на неё. Те-перь он чувс-тво-вал се-бя эмо-ци-ональ-но шан-та-жиро-ван-ным, и злым, и ви-нова-тым за свою зло-бу, и злил-ся на се-бя за чувс-тво ви-ны, и чем боль-ше он ду-мал об этом, тем боль-ше то-нул в этой без-дне, по-это-му в оп-ре-делен-ный мо-мент он прос-то стис-нул зу-бы и на-чал фо-куси-ровать-ся на фак-тах, а не на за-муд-рённой неп-ри-ят-ной хер-не у се-бя в го-лове.

Не-кото-рое вре-мя они оба мол-ча-ли, не-зави-симо друг от дру-га пы-та-ясь соб-рать свои мыс-ли в ку-чу.

— Зна-чит, ты приш-ла со-об-щить мне об этом? — на-конец спро-сил На-руто.

Хи-ната по-кача-ла го-ловой.

— Н-нет, не об этом. Есть... кое-что еще, что я хо-тела те-бе ска-зать... с тех пор как уви-дела те-бя в тот день.

Она прер-ва-лась.

— Я — я всег-да ду-мала... что ты клё-вый, храб-рый па-рень, ко-торый ни-ког-да не от-сту-па-ет пе-ред слож-ностя-ми. И я всег-да хо-тела быть та-кой же уве-рен-ной, как ты. И тог-да...

Все ещё не-уве-рен-но, она на се-кун-ду за-дума-лась, при-водя мыс-ли в по-рядок. На-руто, сби-тый с тол-ку не-ожи-дан-ны-ми ком-пли-мен-та-ми, пос-лушно ждал про-дол-же-ния.

— Я об-на-ружи-ла, что ты к то-му же ум-ный. Ум-ный, и кре-атив-ный, и... хит-ро-ум-ный. Нас-толь-ко хит-ро-ум-ный, что сде-лал так, что все на кур-се ду-мали, что ты... ну... не очень прод-ви-нутый. И вот тог-да я по-няла. Я...

Она ос-та-нови-лась. Что бы она не хо-тела ска-зать, она яв-но на-кап-ли-вала свою храб-рость до пре-дела.

— На-руто, я...

На-руто су-дорож-но сглот-нул. Не мо-жет же она...

— Я хо-чу, что-бы ты учил ме-ня.

На-руто мо-мен-таль-но впал в сту-пор. Его гнев ис-па-рил-ся, в нём прос-то не хва-тало мес-та и для гне-ва, и для не-до-уме-ния.

— Прос-ти, что ты сей-час ска-зала?

— Я хо-чу, чтоб ты учил ме-ня, — пов-то-рила Хи-ната.

— Я? Учил те-бя? Учил те-бя че-му? — не-довер-чи-во спро-сил На-руто.

— Я... я хо-чу быть та-кой, как ты, — ска-зала ему Хи-ната.

— Это бе-зумие, — пот-ряс го-ловой На-руто.

— Хи-ната, у те-бя есть друзья, ко-торые те-бя лю-бят, есть семья. Ты не хо-чешь быть та-кой, как я. Не ду-маю, что хоть кто-ни-будь мо-жет хо-теть быть та-ким, как я.

Хи-ната рез-ко воз-ра-зила, пос-мотрев на не-го:

— Ты неп-рав.

Это бы-ла са-мая уве-рен-ная фра-за, ко-торую На-руто слы-шал от неё. Он воп-ро-ситель-но на неё взгля-нул.

Она па-ру се-кунд ос-та-валась ти-хой.

— Прос-ти, не мог-ли бы мы не го-ворить об этом сей-час? По-жалуй-ста? Я... я не знаю как ска-зать то, что я хо-чу ска-зать так, что-бы ни-кого не сму-тить... так что да-вай по-ка ос-та-вим это как есть, хо-рошо?

На-руто кив-нул, всё ещё нем-но-го в не-до-уме-нии:

— Так что же кон-крет-но ты от ме-ня хо-чешь?

— Я хо-чу знать, как стать уве-рен-ной и ум-ной и кре-атив-ной... та-кой, как ты. Я не знаю, как мож-но на-учить та-кому, но по-жалуй-ста... ес-ли ты мо-жешь, я хо-чу на-учить-ся.

На-руто за-думал-ся. Он ни-ког-да да-же не за-думы-вал-ся, мож-но ли во-об-ще на-учить ко-го-то чер-там ха-рак-те-ра, не го-воря уже о том, как это сде-лать. Он знал, что Ака-демия, в те-ории, пред-по-лага-ла вну-шение ло-яль-нос-ти и тру-долю-бия, по-мимо зна-ний и уме-ний, при-сущих нин-дзя, но су-дя по его наб-лю-дени-ям, лю-ди вы-пус-ка-лись при-мер-но та-кими же лич-ностя-ми, как и при-ходи-ли ту-да.

— Эм... я мо-гу те-бе зап-ла-тить, — до-бави-ла Хи-ната, оши-боч-но при-няв его мол-ча-ние за не-уве-рен-ность.

На-руто пос-мотрел на неё. Он не был уве-рен в сво-их чувс-твах по это-му по-воду. С од-ной сто-роны, один толь-ко бог зна-ет, нас-коль-ко ему нуж-ны бы-ли день-ги, но мож-но ли во-об-ще брать день-ги за та-кое? Осо-бен-но с кол-ле-ги-ге-нина, ко-торая, оче-вид-но, пот-ра-тила го-довой за-пас храб-рости прос-то на то, что-бы спро-сить об этом?

— У ме-ня не очень мно-го — мой отец не да-ет мне кар-манных де-нег, по-тому что го-ворит, что я пот-ра-чу их на вся-кие глу-пос-ти — но ког-да мне нуж-ны средс-тва, есть од-на прес-та-релая па-ра на краю де-рев-ни, ко-торая раз-ре-ша-ет мне ра-ботать у них по до-му, там, где ник-то из мо-его кла-на ни-ког-да не по-яв-ля-ет-ся. И у ме-ня есть на-коп-ле-ния с мис-сий. Так что я мо-гу зап-ла-тить.

На-руто по-качал го-ловой:

— Ну нет. Вау, да у те-бя всё ещё ху-же, чем у ме-ня. Как та-кое во-об-ще воз-можно? Я имею в ви-ду, ты ведь нас-ледни-ца са-мого силь-но-го кла-на в Лис-те, раз-ве нет?

Хи-ната пос-мотре-ла в пол и ни-чего не ска-зала. На-руто ре-шил не раз-ви-вать эту те-му.

— Хмм, — по-раз-мыслил он. — По-чему ты во-об-ще так силь-но хо-чешь учить-ся, кста-ти го-воря?

Хи-ната выг-ля-дела не в сво-ей та-рел-ке:

— Прос-ти. Я знаю, что со мной слож-но... но мне и прав-да тя-жело всё это да-ёт-ся. Я не очень хо-рошо об-ща-юсь с людь-ми. Так что не мог-ли бы мы... от-ло-жить все раз-го-воры обо мне на бу-дущее?

Хи-ната нап-ряглась, слов-но ожи-дая, что На-руто ра-зоз-лится и наб-ро-сит-ся на нее.

— Ни-каких проб-лем.

Она выг-ля-дела нем-но-го удив-лённой, но все же нем-но-го рас-сла-билась.

— Я ска-жу вот что, — ска-зал На-руто. — Мне пот-ре-бу-ет-ся нем-но-го вре-мени, чтоб по-нять, как во-об-ще мож-но на-учить че-лове-ка та-кого ро-да ве-щам. Да-вай ты при-дёшь зав-тра и мы об-су-дим это даль-ше?

Хи-ната кив-ну-ла, на её ли-це бы-ло нес-коль-ко оше-лом-лённое вы-раже-ние, ко-торое выг-ля-дело, буд-то она внут-ренне ме-чет-ся от ра-дос-ти об-ратно к не-лов-кости и так по кру-гу.

— А по-ка что я хо-чу, что-бы ты по-обе-щала мне, что ни-кому не рас-ска-жешь — ни са-му идею тво-ей тре-ниров-ки, ни то, что я ум-нее, чем ка-жусь.

Хи-ната сно-ва кив-ну-ла:

— Обе-щаю.

Она сно-ва за-ер-за-ла.

— Эм... На-руто... ты не оби-дишь-ся, ес-ли я спро-шу — по-чему ты при-киды-ва-ешь-ся ме-нее ум-ным, чем на са-мом де-ле?

— Да-вай ос-та-вим этот воп-рос так-же на по-том, — от-ве-тил На-руто. — На ули-це уже тем-не-ет: те-бе луч-ше со-бирать-ся до-мой. И кста-ти, ес-ли это все за-кон-чится чем-ни-будь оп-ре-делен-ным, те-бе по-надо-бит-ся ка-кое-то оп-равда-ние то-му, где ты про-водишь все это вре-мя.

На этом он про-водил её к вы-ходу, всё ещё оше-лом-лённый тем, во что вы-лил-ся этот раз-го-вор. Он про-думал мно-жес-тво ва-ри-ан-тов по хо-ду раз-го-вора, вклю-чая, нап-ри-мер, воз-можность шан-та-жа и как бы он с этим ра-зоб-рался, но нас-то-ящее обу-чение ко-го-ли-бо? От не-го? Для та-кой неп-ра-виль-ной на всех уров-нях идеи, она бы-ла на удив-ле-ние при-тяга-тель-на.

* * *

Был теп-лый сол-нечный день, и Ко-ман-да Семь нас-лажда-лась оз-до-рови-тель-ны-ми уп-ражне-ни-ями на ис-кусс-твен-ном бе-регу ре-ки. Ес-ли под "нас-лаждать-ся оз-до-рови-тель-ны-ми уп-ражне-ни-ями" под-ра-зуме-вать "за-нимать-ся руч-ной убор-кой му-сора, бес-пре-рыв-но вор-ча".

— По-чему для это-го во-об-ще ну-жен нин-дзя? — гром-ко по-жало-вал-ся На-руто. — Лю-бой, я под-черки-ваю, лю-бой, мо-жет за-нимать-ся убор-кой. Мы дол-жны эс-корти-ровать граж-дан-ских из опас-ных зон, или охо-тить-ся на смер-тель-но опас-ных прес-тупни-ков, или ка-кие-ни-будь дру-гие ве-щи, по-ложен-ные нин-дзя.

— Прек-ра-ти ныть, им-бе-цил, — отоз-вался Сас-ке с не-кото-рого рас-сто-яния. — Это на-вер-ня-ка из-за те-бя сред-ний IQ в на-шей ко-ман-де так ни-зок, что они до-веря-ют нам толь-ко та-кие за-дания.

— Фиг-ня, ско-рее они прос-то зна-ют, что ты нас-толь-ко не-уч, что от де-рев-ни не ос-та-лось и кам-ня на кам-не, ес-ли бы те-бе да-ли мис-сию, пред-по-лага-ющую хоть ка-кое-то ору-жие, — На-руто не по-лез за сло-вом в кар-ман.

За этим пос-ле-довал миг ти-шины, в ко-торый оба маль-чи-ка ду-мали об од-ном и том же: во всей этой си-ту-ации бы-ло что-то лю-бопыт-но зна-комое.

* * *

Ру-ка бо-лее юно-го На-руто ра-дос-тно схва-тила пос-ледний пель-ме-шек, ос-тавший-ся на при-лав-ке:

— Это мне!

Стран-но. По-чему у его го-лоса бы-ло эхо?

На-руто пос-мотрел впра-во, на чер-но-воло-сого маль-чиш-ку, ру-ка ко-торо-го бы-ла на вто-рой по-лови-не той же са-мой пель-меш-ки.

— Эй, я пер-вый! — крик-нул он.

— Нет, я пер-вый! — от-ве-тил вто-рой маль-чик.

Про-давец ви-дел, что они схва-тили од-новре-мен-но.

— Ос-тынь, па-рень, Учи-ха был пер-вым.

Оба маль-чи-ка про-иг-но-риро-вали его, и сво-бод-ны-ми ру-ками по-ложи-ли день-ги на стой-ку каж-дый. Про-давец не со-бирал-ся жа-ловать-ся на та-кое раз-ви-тие со-бытий.

Пе-ретя-гива-ние "ка-ната" уси-лилось, ког-да маль-чи-ки по-пыта-лись отой-ти от стой-ки каж-дый в раз-ную сто-рону, что при-вело к их сов-мес-тно-му дви-жению на бе-рег и по нап-равле-нию к ре-ке.

Сас-ке наб-лю-дал за ре-ак-ци-ей сво-его про-тив-ни-ка. Тот ус-лы-шал его имя, от-пустит ли он те-перь пель-меш-ку, по-тому что его ро-дите-ли на-учи-ли его про-яв-лять жа-лость к бед-но-му си-роте Учи-хе? Или же он вых-ва-тит пель-меш-ку и убе-жит, по-тому что его учи-ли не на-ходит-ся ря-дом с прок-ля-тым ди-тя Учи-ха, ко-торый по-доз-ри-тель-ным об-ра-зом уце-лел при ис-треб-ле-нии все-го его кла-на? В кон-це кон-цов, обыч-но все лю-ди вы-бира-ли из этих двух оп-ций.

На са-мом же де-ле про-изош-ло вот что: Сас-ке вы-иг-рал в пе-ретя-гива-нии ка-ната. Он про-дол-жил ос-то-рож-но наб-лю-дать за оп-по-нен-том, но не мог да-же ожи-дать, что за этим пос-ле-ду-ет.

Маль-чиш-ка при-нял дра-мати-чес-кую стой-ку и ука-зал на не-го паль-цем:

-Я вы-зываю те-бя на ду-эль!

Сас-ке бе-зудер-жно рас-сме-ял-ся.

На-руто пок-раснел. Он толь-ко что за-кон-чил чи-тать Прик-лю-чения Вос-хи-титель-но-го Са-мурая, и по-хоже, что часть его ещё не вер-ну-лась из Стра-ны Же-леза.

— Ты что, им-бе-цил ка-кой-то? — спро-сил Сас-ке, ког-да на-конец смог вздох-нуть.

— Зат-кни пасть, пат-ла-тый! — от-пла-тил ему На-руто.

— Пат-ла-тый? — пе-рес-про-сил Сас-ке. — Ты ос-кор-бля-ешь мои во-лосы? Ты что, дев-чонка?

— Нет, — На-руто на се-кун-ду зап-нулся, — я тот, кто на-дерёт те-бе зад!

— Пос-мотрим!

Два маль-чу-гана рва-нулись друг на дру-га, и преж-де чем смог-ли осоз-нать это, уже ка-тались вверх и вниз по бе-регу, щед-ро прип-равляя дей-ствие пин-ка-ми, ку-лака-ми, лок-тя-ми и во-об-ще всем, чем мог-ли. Пель-ме-шек был раз-давлен в са-мом на-чале, и по-сему за-быт нав-сегда.

Учи-тывая то, где все это про-ис-хо-дило, и тот факт, что они на вре-мя за-были все, кро-ме же-лания на-давать друг дру-гу по мор-да-сам, ни-чего уди-витель-но-го, что вско-ре они вка-тились в ре-ку.

Бульк!

Во-да пре-ус-пе-ла в прек-ра-щении дра-ки боль-ше, чем лю-бой Хо-каге. Маль-чиш-ки от-це-пились друг от дру-га и выб-ра-лись на су-шу, ос-но-ватель-но про-мок-шие. Это бы-ло под-хо-дящее вре-мя для то-го, что-бы пой-ти до-мой и про-сушить-ся, осо-бен-но для На-руто, у ко-торо-го бы-ла толь-ко од-на па-ра шта-нов.

— Я под-го-тов-лю для те-бя над-гро-бие, для сле-ду-ющей на-шей встре-чи. Есть по-жела-ния, что на нём на-писать? — выс-ка-зал-ся Сас-ке, уже со-бира-ясь ухо-дить.

— Узу-маки На-руто, слав-ный по-беди-тель... как там те-бя зо-вут?

— Учи-ха Сас-ке, и...

— Точ-но, Узу-маки На-руто, слав-ный по-беди-тель Учи-хи Сас-ке. И по-заботь-ся, чтоб это был мра-мор или гра-нит, а не ка-кая-ни-будь де-шёв-ка.

На-руто ух-мыль-нул-ся и убе-жал, ос-та-вив за со-бой пос-леднее сло-во.

И на этом маль-чиш-ки ра-зош-лись сво-ими до-рога-ми, каж-дый нем-но-го све-тясь в ду-ше.

* * *

— Не спи, пат-ла-тый!

Сас-ке был выр-ван из сво-их вос-по-мина-ний бан-кой из-под га-зиров-ки, приб-ли-жа-ющей-ся к его го-лове на ско-рос-ти, близ-кой к све-товой. Он умуд-рился пой-мать её, с рав-ным учас-ти-ем в этом как ре-ак-ции, так и уда-чи, и не за-мед-лил с от-ве-том. Ко-неч-но, он был слиш-ком умён, что-бы прос-то сде-лать то же са-мое. Ка-мень из его ру-ки иде-аль-ным ку-на-еме-татель-ным дви-жени-ем плюх-нулся в ре-ку пря-мо ря-дом с На-руто и ока-тил то-го с ног до го-ловы реч-ной во-дой.

— Ну всё, до-иг-рался! — про-рычал На-руто. — Хо-чешь уви-деть, кто ко-го сде-ла-ет мок-рым? Я по-кажу те-бе, нас-коль-ко влаж-ным ты мо-жешь быть!

Ка-каши, сто-яв-шим не-пода-леку, вдруг ов-ла-дел прис-туп каш-ля.

— На-руто! Сас-ке! Са-кура! У ме-ня тут не-ожи-дан-но на-рисо-вал-ся спе-ци-аль-ный приз для то-го, кто со-берет боль-ше всех му-сора за сле-ду-ющие пять ми-нут.

Маль-чиш-ки пос-мотре-ли на не-го.

— Ха. Слиш-ком лег-ко, — отоз-вался Сас-ке.

— Еще пос-мотрим, — от-ве-тил На-руто. — По-хоже, ты прос-то не до-гады-ва-ешь-ся, нас-коль-ко я быстр.

— Ну да-вай!

Спус-тя пять ми-нут, бе-рег ре-ки был при-веден в нас-толь-ко девс-твен-но чис-тое сос-то-яние, ка-кого он ско-рее все-го не знал с тех са-мых вре-мен, ког-да Сен-жу Ха-шира-ма без-думно ос-но-вал здесь Де-рев-ню Скры-того Лис-та. Ка-каши тща-тель-но об-сле-довал меш-ки обо-их учас-тни-ков.

— По-беди-тель — Учи-ха Сас-ке!

Сас-ке ух-мыль-нул-ся.

На-руто про-бор-мо-тал:

— Так и знал, на-до бы-ло ис-поль-зо-вать те-невых кло-нов.

— По-беди-тель по-луча-ет мой спе-ци-аль-ный приз: ос-во-бож-де-ние от пе-ренос-ки все-го му-сора на стан-цию пе-рера-бот-ки.

Ух-мылка Сас-ке ста-ла еще ши-ре.

— Учас-тник на вто-ром мес-те по-луча-ет уте-шитель-ный приз: так-же ос-во-бож-де-ние от пе-ренос-ки му-сора на стан-цию пе-рера-бот-ки.

На-руто ос-ка-лил зу-бы. Ух-мылка Сас-ке нем-но-го увя-ла.

— А зна-чит, Са-кура, все это по-тащишь ты.

— Че-го?! — воп-ро-сила разъ-ярен-ная Са-кура. — Я же во-об-ще не учас-тво-вала!

— Вот имен-но, — кив-нул Ка-каши. — Ты ли-бо тя-нешь свою лям-ку, ли-бо тя-нешь лям-ки всех ос-таль-ных. Вот что зна-чит ра-бота в ко-ман-де.

* * *

Ве-чером это-го же дня.

— Итак, я по-раз-мыслил над этим.

Хи-ната вни-матель-но слу-шала.

— Я не ду-маю, что ты мо-жешь ра-зыг-ры-вать храб-рость или уве-рен-ность, и уж точ-но не мо-жешь си-мули-ровать ин-теллект. Мо-жет и мо-жешь, но это не то, че-го ты хо-чешь до-бить-ся.

Хи-ната кив-ну-ла. Она бы-ла за-ин-три-гова-на ус-лы-шать На-руто в ре-жиме лек-то-ра: рань-ше эта мысль ка-залась бы та-кой же бе-зум-ной, как идея Ши-но куль-ти-виро-вать му-холов-ки.

— Не-кото-рые лю-ди, по-хоже, са-мо-уве-рен-ны от рож-де-ния. Пос-мотри на Ки-бу — ту-пой как кир-пич, ни-каких спе-цуме-ний кро-ме внут-рикла-новых, и он всё рав-но ве-дёт се-бя так, слов-но он боль-шой босс.

— Э-это не очень веж-ли-во, На-руто. Ки-ба хо-роший че-ловек, — вста-вила Хи-ната.

— Я знаю это. Ки-ба один из мо-их луч-ших дру-зей. Но по-кажи мне паль-цем в то мес-то, где я ошиб-ся в его опи-сании.

Хи-ната про-мол-ча-ла.

— Не ду-маю, что я или ты смо-жем так же. Мо-жет, де-ло в на-шем про-ис-хожде-нии, или ещё в чём, но нам нуж-на при-чина для то-го, что-бы чувс-тво-вать се-бя уве-рен-но. Что-то, чем мож-но гор-дить-ся.

— Нап-ри-мер, что?

— Нап-ри-мер, силь-ные на-ши сто-роны, или ка-чес-тва, ко-торые нам са-мим в се-бе нра-вят-ся. Я гор-жусь сво-им умом. Я гор-жусь тем, что я мо-гу чи-тать си-ту-ации, как они есть, и ви-деть не-раз-ве-дан-ные воз-можнос-ти там, где лю-ди обыч-но при-нима-ют всё как есть. Я гор-жусь тем фак-том, что я ни-ког-да не сда-вал-ся, хо-тя ме-ня не-нави-дела боль-шая часть ми-ра, и пы-талась встав-лять мне пал-ки в ко-леса. По-нима-ешь, о чём я?

— Боль-шая часть ми-ра? — эхом отоз-ва-лась Хи-ната.

— Боль-шая часть ми-ра, — ут-верди-тель-но ска-зал На-руто. — Кро-ме раз-ве что с пол-дю-жины клас-сных лю-дей. А поз-же и всех мои од-но-кур-сни-ков в Ака-демии, но это-го я до-бил-ся тя-жёлым тру-дом.

— Ве-дя се-бя как буд-то бы ты... эм...? — спро-сила Хи-ната, и рез-ко обор-ва-ла се-бя, осоз-нав, что это зву-чало как по-тен-ци-аль-ное не-наме-рен-ное ос-кор-бле-ние.

— Спро-си се-бя, Хи-ната, — от-ве-тил На-руто. — За-будем обо мне на се-кун-ду. Кто в на-шей воз-рас-тной груп-пе са-мый ум-ный и та-лан-тли-вый?

Хи-нате не приш-лось дол-го ду-мать над от-ве-том:

— Учи-ха Сас-ке.

— И как мно-го у не-го дру-зей?

Хи-ната про-мол-ча-ла.

— Имен-но. Ин-теллект и та-лант мо-гут обес-пе-чить прек-ло-нение, но не при-язнь. Я ра-но это по-нял, — объ-яс-нил На-руто с горь-кой нот-кой в го-лосе.

— Это... это аб-со-лют-но нес-пра-вед-ли-во! — Хи-ната выг-ля-дела расс-тро-ен-ной за не-го. Это не бы-ло обыч-ным ощу-щени-ем для На-руто, и его нем-но-го про-няло. Но он не поз-во-лил се-бе от-влечь-ся на по-доб-ное в та-кой мо-мент.

— Да. Но де-ло не в спра-вед-ли-вос-ти, де-ло в том, что жизнь та-кова. Ес-ли ты ум-нее всех вок-руг, это прос-то зас-та-вит их за-видо-вать, или чувс-тво-вать се-бя не-ком-фор-тно, или по-доз-ре-вать те-бя в чем-то. Они нач-нут от-но-сит-ся к те-бе как к че-му-то вы-деля-юще-муся. Ес-ли те-бе по-везёт, те-бя сде-ла-ют при-мером. Ес-ли нет — из-го-ем.

— Я го-ворю те-бе это, по-тому что единс-твен-ное, че-му я знаю как те-бя на-учить — ду-мать как я. И ес-ли ты на-учишь-ся ду-мать как я, у те-бя мо-гут по-явить-ся те же проб-ле-мы, что и у ме-ня. Ты уве-рена, что го-това к та-кому?

Хи-ната дол-го си-дела, не из-да-вая ни зву-ка.

— На-руто, как ты ду-ма-ешь, сколь-ко дру-зей у ме-ня?

— А? — На-руто аб-со-лют-но не ожи-дал та-кого. — Не знаю, ни-ког-да не за-думы-вал-ся об этом. Но я ви-дел те-бя с Са-курой и Ино — оче-вид-но, не с обе-ими сра-зу, в ны-неш-нем-то их по-ложе-нии — и у те-бя нет проб-лем с тво-ими на-пар-ни-ками по ко-ман-де, раз-ве не так?

Хи-ната вздох-ну-ла:

— Мм... я поп-ро-бую по-дру-гому. Что ты обо мне зна-ешь, На-руто? Кро-ме то-го, что я ска-зала о се-бе вче-ра.

На-руто нем-но-го по-раз-мыслил.

— Ну... ты — нас-ледни-ца кла-на Хь-юга. Ты мо-жешь ис-поль-зо-вать Бь-яку-ган. У те-бя бы-ли нор-маль-ные от-метки, не ужас-ные и не от-личные. Ты нем-но-го зас-тенчи-вая и ма-ло раз-го-вари-ва-ешь. Ты пос-то-ян-но де-ла-ешь вот это вот паль-ца-ми. Ты... хмм...

— Это всё, что кто-ли-бо зна-ет обо мне.

На-руто пос-мотрел на неё:

— Я уве-рен, что это не...

— Я — это "а, та дев-чонка", — го-лос Хи-наты был нап-ря-жён так, как На-руто ни-ког-да в сво-ей жиз-ни не слы-шал. — Ес-ли я зав-тра ис-чезну, не ду-маю, что кто-ли-бо кро-ме мо-ей семьи за-метит, по-ка моё при-сутс-твие не по-надо-бит-ся на мис-сии. У ме-ня нет ка-кой-ли-бо по-пуляр-ности, что-бы о ней за-ботить-ся.

Приг-ля-дев-шись, На-руто за-метил, что ру-ки Хи-наты, сжав-ши-еся в ма-лень-кие ку-лач-ки, дро-жали. Это приз-на-ние не да-лось ей лег-ко.

— Я бы за-метил.

— Что?

— Ес-ли бы ты ис-чезла, я имею вви-ду, — по-яс-нил На-руто. — Я знаю, что я ещё не так хо-рошо с то-бой зна-ком, но я ду-маю, это на-вер-ня-ка от-ня-ло очень мно-го храб-рости — прий-ти ко мне и по-гово-рить, как это сде-лала ты. Кто-то нас-толь-ко сме-лый всег-да ос-та-вит о се-бе впе-чат-ле-ние.

Хи-ната по-розо-вела:

— Я не та-кая уж и сме-лая. Но... спа-сибо.

В ком-на-те по-вис-ла не-лов-кая па-уза.

— Итак, — под-нялся На-руто с пре-уве-личен-ным эн-ту-зи-аз-мом, — нас-та-ло вре-мя для сё-ги!

Он дос-тал иг-ро-вую дос-ку и ус-та-новил её на ку-хон-ном сто-ле.

— Сё-ги? — пе-рес-про-сила Хи-ната, не-уве-рен-но дви-нув-шись в сто-рону сту-ла нап-ро-тив то-го, на ко-тором, ве-ро-ят-но, со-бирал-ся си-деть На-руто.

— Ко-неч-но! Ты зна-ешь, что зна-чит "эмер-джентный"? — спро-сил он, выс-тавляя фи-гуры.

Хи-ната пот-рясла го-ловой.

— Это то, что про-ис-хо-дит, ког-да ты бе-рёшь прос-той на-бор пра-вил, и ког-да они вза-имо-дей-ству-ют друг с дру-гом, по-яв-ля-ют-ся очень ком-плексные струк-ту-ры и эф-фекты. В сё-ги, все пра-вила — это как фи-гуры дви-га-ют-ся, плюс па-ра спе-ци-аль-ных для по-выше-ния и все-го та-кого, — он сде-лал па-узу. — Эм, ты ведь зна-ешь пра-вила сё-ги, прав-да?

Хи-ната кив-ну-ла:

— Мой отец пы-тал-ся на-учить ме-ня, но сдал-ся, по-тому что я так и не на-учи-лась нор-маль-но иг-рать.

На-руто не был уве-рен, как сто-ит на это от-ве-тить.

— Ко-роче го-воря, по от-дель-нос-ти пра-вила очень прос-ты, но вмес-те об-ра-зу-ют глу-бокую и слож-ную стра-тегию. Пра-вила мож-но вы-учить за де-сять ми-нут, но мож-но пот-ра-тить це-лую жизнь на то, что-бы на-учить-ся хо-рошо иг-рать.

— По-нят-но. И это на-учит ме-ня ду-мать как ты?

— Стоп-ро-цен-тно, — На-руто не был аб-со-лют-но уве-рен ни в чем та-ком, но это бы-ло неп-ло-хое за-нятие для на-чала и оцен-ки то-го, что бу-дет даль-ше. — Сна-чала ты на-учишь-ся за-мечать шаб-ло-ны и воз-можнос-ти. По-том на-учишь-ся ви-деть свои сла-бые мес-та. По-том ты на-учишь-ся рас-позна-вать до-минан-тную па-радиг-му и ис-кать аль-тер-на-тив-ные.

— Я...я не уве-рена, что по-няла эту пос-леднюю часть, — Хи-ната выг-ля-дела взвол-но-ван-ной, как буд-то она ожи-дала, что лю-бая её ошиб-ка мгно-вен-но при-ведёт к окон-ча-нию обу-чения.

— Я нах-ва-тал-ся ум-ных слов из книж-ки, ко-торую не так дав-но для се-бя на-шёл в биб-ли-оте-ке, — объ-яс-нил На-руто, дав се-бе мыс-ленную взбуч-ку — он то ду-мал, что пол-ностью из-ба-вил-ся от при-выч-ки по-вышать прод-ви-нутость ре-чи, ког-да слиш-ком ув-ле-кал-ся. — Ес-ли чес-тно, сво-бод-ный дос-туп в неё — это прек-расно. А что же до зна-чения... ска-жем, иг-ра-ешь ты в сё-ги. Твоя за-дача — вы-иг-рать пу-тём пос-та-нов-ки ма-та вра-жес-ко-му ко-ролю, так?

Хи-ната кив-ну-ла.

— Но что ес-ли ты хо-чешь вы-иг-рать дру-гим пу-тём? Нап-ри-мер, твой про-тив-ник слиш-ком хо-рош, но те-бе не-об-хо-димо вы-иг-рать. Тог-да мы мо-жешь пой-ти в не та-кую эф-фектив-ную, но очень-очень раз-дра-жа-ющую стра-тегию, по-ка он не ра-зоз-лится и не нач-нет де-лать мно-го оши-бок. Или бу-дешь иг-рать очень за-щит-но и за-тяну-то, так что оп-по-нент от от-ча-яния про-бить твою за-щиту до то-го вре-мени, ког-да ему на-до бу-дет ид-ти до-мой, нач-нёт то-ропить-ся и ус-ко-рять свою стра-тегию — опять-та-ки, со-вер-шая ошиб-ки. Или воз-можно ты за-хочешь поз-во-лить се-бе про-иг-рать, что-бы сде-лать вид, что ты глу-пее про-тив-ни-ка, и по-том пол-ностью раз-нести его в сле-ду-ющей, бо-лее важ-ной иг-ре, нап-ри-мер, на чем-пи-она-те? По-нима-ешь, к че-му я?

Хи-ната мед-ленно кив-ну-ла:

— Ты хо-чешь ска-зать, что... есть мно-го раз-ных ва-ри-ан-тов то-го, как ты хо-чешь до-бить-ся сво-ей це-ли, но сна-чала те-бе нуж-но за-быть о том, что есть толь-ко один спо-соб по-бедить?

На-руто лу-чезар-но улыб-нулся:

— Имен-но.

— Тог-да... да-вай сыг-ра-ем? — не-уве-рен-но спро-сила Хи-ната, слов-но ожи-дая, что он ска-жет "Нет" и убе-рёт иг-ру прочь.

* * *

-Ещё!

* * *

— Ещё! В этот раз, твоя за-дача сру-бить у ме-ня как мож-но боль-ше фи-гур.

* * *

— Ещё! В этот раз, сде-лай так, что-бы иг-ра прод-ли-лась как мож-но боль-ше хо-дов.

* * *

— Ещё! В этот раз, уди-ви ме-ня.

* * *

— Ещё! Стоп, ко-торый во-об-ще час? Чёрт!

— А-ай, мой отец ме-ня убь-ёт! По-ка, На-руто!

Этой ночью На-руто дол-го не ло-жил-ся спать, де-лая за-писи. Мож-но мно-гое по-нять о че-лове-ке, наб-лю-дая за его иг-рой во что-то, с чем ты сам зна-ком, и у не-го уже на-чали по-яв-лять-ся идеи для даль-ней-ших тре-ниро-вок, от игр до мен-таль-ных прак-тик и чте-ния ре-комен-да-ций. Хи-ната здо-рово до-вери-лась ему, со-вер-шив та-кой пос-ту-пок, и он не мог се-бе поз-во-лить под-вести её. К то-му же, это все выг-ля-дело ужас-но ин-те-рес-но, и он бе-зум-но нуж-дался в от-вле-чении от тя-гос-ти скуч-ных мис-сий ран-га D.

Воз-можность взрас-тить се-бе дос-той-но-го оп-по-нен-та в про-цес-се да-же не приш-ла ему в го-лову. Это бы-ло не-воз-можно. И не-логич-но. И очень нап-ряжно для са-мой Хи-наты. И про-тиво-речи-ло все-му, что он знал о че-лове-чес-кой на-туре. И к то-му же, да-же ес-ли мож-но бы-ло на-учить, как стать ге-ни-ем, не бы-ло ни-какой воз-можнос-ти, что у не-го, Узу-маки На-руто, есть спо-соб-ность и зна-ние, как это про-вер-нуть. Нет, эта идея бы-ла не-лепа и ни-ког-да не при-ходи-ла ему в го-лову.

На-руто был в про-цес-се ри-сова-ния ог-ромной схе-мы ал-го-рит-ма при-нятия ре-шения как ми-нимум пятью раз-ноцвет-ны-ми мар-ке-рами, ког-да на не-го на-конец сни-зошел сон.

Глава 4.

* * *

— Ага! Ты попалась в мою хитрую ловушку! — провозгласил Наруто, драматично взяв пленённую фигуру. — Попрощайся со своим рыцарем. Теперь он служит тьме.

— Эм... на самом деле, Наруто, я надеялась, что ты так и сделаешь...

Наруто и Хината были так увлечены своей игрой, что почти не заметили, как открылась дверь, или как зашёл доктор, очнувшись лишь после вежливого покашливания.

К ужасу Наруто, это был тот самый чернобородый человек. К ещё большему ужасу, Хината посмотрела на него, воскликнула "Дядя Сабуро!", и побежала к нему, чтобы обнять, не обратив внимания ни на основополагающие принципы поведения на публике, ни на то, что Наруто как раз хотел раскрыть свою уничтожающую контр-контр-ловушку, которая бы разбила атакующую стратегию Хинаты на клочки и начала бы тысячелетия жизни во тьме. (Где-то в его голове, игра транслировалась как Полу-Дружеское эпическое восстание против совращённых ангельских сил света; ждите продолжения и захватывающую развязку в Главе 25!)

— Рад нашей встрече, леди Хината, — улыбнулся человек. — Я надеюсь, вы здоровы?

— Да, спасибо. Как у вас дела?

— Я в порядке, — ответил доктор. — А теперь, я надеюсь, вас не затруднит — я бы хотел поговорить с молодым человеком наедине.

Хината кивнула и покинула комнату.

— Я вижу, что моё первое впечатление было правильным, — сказал доктор Наруто, как только она закрыла дверь. — Подглядывать за девочками в публичной бане в вашем возрасте? Вы и правда завзятый бандит.

— Это всё просто недопонимание! — в который раз принялся настаивать Наруто. В целом так и есть. На самом деле это была миссия по сбору информации, а не то чтобы зрелище голых девочек каким-то образом стоило риска получения массивных увечий.

— Хмм... — кивнул доктор. — И тот факт, что леди Хината в этот момент находилась там — чистое совпадение?

Наруто заставил себя кивнуть, уже не так морально оправданный. Как он ни старался, он не мог ничего прочитать на лице этого человека, и у него было ужасное ощущение, что он играл в игру, в которой не знал правил.

— Но простите мне мои манеры, — внезапно провозгласил доктор. — Моё имя — Куроганэ Сабуро. Я являюсь главным терапевтом этой больницы. Обычно, я вкладываю некоторые усилия, чтобы узнать поближе людей, которых я часто ожидаю видеть в качестве пациентов, но в последнее время я был сильно занят.

Наруто хотел было спросить насчёт "частых пациентов", но Куроганэ уже продолжал.

— Да, очень занят. Скажите, вы когда-нибудь слышали о Вирусе Спонтанного Воспламенения Чакры?

Наруто покачал головой.

— Молитесь, чтобы и не пришлось, молодой человек. Нам предстоит переделать целое крыло больницы.

Наруто молча кивнул. Ему изо всех сил пытался не представлять, как может выглядеть этот Вирус, и не очень в этом преуспевал.

— Но это так, к слову. Раз уж мы пытаемся узнать больше друг о друге, позволь мне рассказать один абсолютно не связанный с нынешним делом факт, — Куроганэ улыбнулся ему казалось бы дружелюбно, но это скорее выглядело, словно аллигатор смотрит на жертву и гадает, сможет ли жертва преодолеть паралич от ужаса и сбежать. — Вы знаете, что по статистике отдельный шиноби попадает в госпиталь три раза в год, причём этот показатель ещё выше для генинов и некоторых обладателей Улучшенного Генома?

— Нет, не знал, — нервно ответил Наруто. В действиях мужчины прослеживалась какая-то идея, подсказка о его намерениях и о том, что с ними делать, но несмотря на все старания Наруто его голова была пуста.

— Просто интересная статистика, — сказал Куроганэ. — Другой любопытный факт — то, что у врачей всегда плохой почерк, несмотря на, по иронии, необходимую точность в нашей профессии. Так вот, есть даже легенда о докторе, который, предположительно, в состоянии высокого стресса, случайно написал запрещено (proscribed) вместо предписано (prescribed)(прим. переводчика), когда писал про использование анестезии и обезболивающих для определенного шиноби. И в результате этой небольшой ошибки, указанный шиноби был вынужден все увечья, болезни и операции переносить в полном сознании и не приглушённых ощущениях.

Он сделал паузу, чтобы идея успела укорениться.

— Некоторые версии истории говорят, что он после этого впал в безумие и покончил с собой, другие утверждают, что он просто завязал с профессией ниндзя и прожил более-менее полную жизнь техника по уборке навоза.

— Я-я понимаю, — сказал Наруто, вкладывая все силы в то, чтобы его голос не дрожал. Он никогда не сожалел о своём всемогущем воображении.

— Но как я и сказал, это просто городская легенда. Никто никогда не находил медицинских записей с такой ошибкой. А теперь, в качестве третьей части нашего знакомства, позволь рассказать случайный факт о себе, — Куроганэ приятно улыбнулся.

— Несколько лет назад, я был ассистентом при частном враче клана Хьюга, что повело за собой то, что я много времени проводил в особняке Хьюга, и познакомился с его обитателями. Можно сказать, что я наблюдал за ростом леди Хинаты с тех пор, как она была ещё совсем маленькой. И как бы постыдно мне не было это признавать, мысль о том, что ей будет нанесён какой-то вред, или с ней будут неправильно обращаться, заставляет меня испытывать сильный стресс, у меня даже начинают трястись руки посреди рабочего процесса.

Куроганэ посмотрел на Наруто:

— Надеюсь, вы чувствуете более сильную связь между нами после нашего небольшого разговора. Я понимаю, что мои манеры с пациентами могут показаться несколько... необычными, но я пока ещё не получал ни одной жалобы.

Наруто смог разве что кивнуть.

— Отвлекаясь от предыдущей темы разговора, я рад — и немного шокирован — вам сообщить, что вам позволено покинуть больницу завтра. Поздравляю с наличием у вас самых сильных регенеративных способностей, что я видел вне людей с улучшенным геномом. Так как вы вне сомнений в подходящей форме для выполнения миссий, ваш капитан, конечно же, уже был уведомлен об этом.

Куроганэ слегка склонил голову в жесте прощания и вышел из комнаты, прежде чем у Наруто появились силы говорить.

* * *

— Наруто, ты как, в порядке?

Наруто заставил себя кивнуть:

— Да, всё нормально.

Похоже, он теперь официально был в одном шаге от уничтожения быстрорастущим Отрядом Защиты Хинаты, но подозревал, что говорить ей об этом будет плохим ходом.

— Дядя Сабуро же не принёс никаких плохих вестей? — взволнованно посмотрела на него Хината.

— Нет, конечно нет. Напротив, он сказал, что я могу завтра быть свободен.

Хината улыбнулась:

— Правда? Это же замечательно!

Но она тут же нахмурилась:

— Но... разве Сакура и Ино не сломали тебе почти все кости? Я видела список у медсестер, там было три дополнительных листа прицеплено. Я думала, ты тут будешь несколько месяцев.

Наруто пожал плечами:

— Я быстро выздоравливаю. Такое бывает с редкими видами чакры.

Технически, это было правдой. После того, как он однажды заметил, как невозможно быстро он вылечивался, Наруто провел небольшое расследование (включающее проникновения в некоторые публичные библиотеки, и в один госпиталь, после закрытия). Какое-то время он даже думал, что обнаружил своего отца — какого-то парня по имени Якуши, дело которого содержало информацию о сильных регенеративных способностях с рождения — но оказалось, что даты не совпадают. Наруто сомневался, что был зачат семилетним мальчиком. В конце концов, он нашел достаточно различий между его обычным заживлением и тем, как обычно работала основанная на чакре регенерация, чтобы заключить, что это Девятимозговый, похоже, по привычке применял свои нечеловеческие возможности по контролю чакры для восстановления его тела. Это не тот факт, которым он бы хотел поделиться с Хинатой или кем-то ещё.

Хината не выглядела убеждённой таким объяснением, так что Наруто поспешил сменить тему:

— О, знаю! Раз уж я завтра выписываюсь, как насчет того, чтобы я сводил тебя на ужин в качестве благодарности за то, что сидела со мной каждый день?

Хината застыла:

— Меня? На ужин?

— Ну да. Я знаю одно местечко, там готовят превосходный рамен, и даже делают мне скидку как постоянному посетителю. Тебе понравится.

— Ты хочешь сказать... только мы двое? Идём на ужин? — спросила Хината, как будто удостоверяясь, что ей не послышалось.

— Вообще, да. Естественно, если ты хочешь, мы можем позвать ещё кого-нибудь, но я думал...

— Нет! — прервала его Хината с быстротой дротика с транквилизатором, поражающего тигра в прыжке. — Я имею в виду... это хорошо. Я не откажусь... сходить на ужин с одним тобой.

— Отлично! А теперь, у нас ещё есть партия в сёги, которую нужно закончить.

К сожалению, концентрация Хинаты явно упала этим вечером, поскольку она имела заметные проблемы с слежением за ходом игры и сделала несколько глупых ошибок. Видимо именно поэтому, вместо того, чтобы взять реванш, она заторопилась на выход, как только они закончили, остановившись лишь для уточнения места и времени их завтрашней встречи.

* * *

Это было прекрасное утро. Солнце ярко сияло, где-то вдалеке гневный старичок кричал на каких-то детей, которые использовали его забор как цель для тренировки метания сюрикенов, и даже то, что его перехватили остальные члены Команды Семь, прежде чем он смог пойти домой и поесть нормальной, не больничной еды, не смогло испортить Наруто настроение.

— Всем привет. Чёйта вы тут делаете?

— У нас хорошие новости для тебя, Наруто, — провозгласил Какаши. — После того, как мы услышали, что тебе разрешили снова приступить к миссиям с сегодняшнего дня, Саске умудрился добыть от Хокаге миссию ранга С, чтобы отпраздновать.

— Всё было не так! — быстро вставил Саске. — Меня просто уже задрали эти D-миссии, так что я подумал, раз уж наш Человек-мумия наконец-то выполз из своих бинтов, то можно и чем-нибудь интересным заняться.

— С-ранг? — глаза Наруто засияли. — То есть настоящее испытание? С нормальной оплатой?

— Ага, — кивнул Какаши. — Беги домой за снаряжением, а потом встреть нас и клиента у главных ворот. Мы выступаем через час.

— Через час?! Мне что, не дадут времени на восстановление?

— Боюсь, нет, — сказал Какаши. — Миссия чувствительна ко времени. Либо мы её берем сейчас, либо отдаем другой команде и возвращаемся к D-рангу на какое-то время. Но не бойся — Куроганэ-сенсей уверил, что шанс выжить на миссии у тебя точно такой же, как и у любого другого.

Наруто горячо надеялся, что любой другой это не какая-то жертва Вируса Спонтанного Воспламенения Чакры. Всё равно он чувствовал себя достаточно хорошо, особенно для того, кто только что уместил месяцы лечения в менее чем неделю. Он помчался домой, наслаждаясь своей восстановленной мобильностью, одновременно сотворяя клона, чтобы найти Хинату и сообщить ей об изменении в планах. Во общем-то, ничего страшного не произошло — они могли просто пойти на ужин после того, как он вернётся с миссии.

* * *

— Так и в чём миссия? — спросил Наруто у Какаши, осматриваясь у условленных ворот, но не видя ничего, кроме пары угрюмых чунинов, стоящих на страже, фермера, борющегося с апатичным ослом, запряжённым в телегу, и пьяного бездомного мужика в дебильной шляпе, сидящего в тени ворот — словом, никого, напоминающего клиента.

— Эскорт и защита, — ответил Какаши. — Мы должны сопроводить инженера Тазуну назад в Страну Волны, и там защищать его команду от бандитов, пока они достраивают мост. Похоже, у них было много проблем с бандитами — не припомню, когда я в последний раз слышал о торговых караванах из Волны.

— Это первый раз, когда вы покинете Страну Огня, — добавил он, — но не беспокойтесь. Вы не должны ожидать встречи с чем-то, превышающим ваши умения. Хорошо обученный генин стоит дюжины бандитов.

— Так что Наруто, пожалуй, справится где-то с двумя, — прокомментировал Саске.

— Не факт, что это вообще будет важно, — отпарировал Наруто. — Если придёт время битвы, я могу случайно начать драться с тобой, вместо них. Бандитам предполагается быть уродливыми как задница, одетыми как бомжи и воняющими протухшей рыбой, так как же я должен вас различить?

Его чувство-гнева-Сакуры начало немного покалывать, так что он поспешил сменить тему:

— Итак, Какаши-сенсей, и где же этот Тазуна?

План сработал.

— Ах да, — спросила Сакура, — где он? Только не говорите, что он выпускник Школы Пунктуальности Хатаке.

Какаши указал на пьяного бомжеподобного мужчину:

— Вот он. Помните, он платит за миссию, так что относитесь к нему с уважением.

Тазуна кое-как принял стоячее положение, с бутылью сакэ в одной руке.

— Что? Вы наконец пришли? Отлично. И где ваша команда ниндзя?

Какаши уважительно наклонил голову:

— Вот они, — он поочередно указал на каждого члена команды. — Познакомьтесь, Сакура, Саске и Наруто. Превосходно умелые ниндзя с наилучшей боевой подготовкой.

Глаза Тазуны расширились:

— Это шутка? Эта кучка малявок — всё, что будет стоять между мной и неизбежной смертью? Может, мне лучше отменить миссию и попытать счастья в Скрытом Тумане?

В одно мгновение спустя Саске стоял у него за спиной, поднеся кунай к его горлу:

— Будет не очень мудро недооценивать нас, старик.

Какаши подавил желание поднести руку к лицу:

— Саске, не ссорься с клиентом. Мастер Тазуна, не делайте поспешных выводов на основе их возраста.

Саске нехотя убрал кунай и вернулся на своё место.

Какаши повернулся обратно к Тазуне:

— Наши генины такие же сильные, как и в любой другой деревне, и более чем достаточны для ваших нужд. Я могу вас заверить, что на то, что вы можете себе позволить, вы не найдете лучших людей.

Тазуна, казалось, смягчился:

— Хорошо. Придется работать с тем, что есть. Пойдёмте, недоростки.

* * *

Хорошим началом, подумал Наруто, будет извлечь из клиента информацию — и получить брифинг по миссии, который он пропустил, прямо из первых уст.

— Эй, старикан. Что вообще за мост такой? Почему бандитов вообще волнует какой-то ничтожный маленький мост?

— Прикуси язык, молокосос! — покосился на него Тазуна. — Мой мост будет чудом инженерного искусства, который оживит экономику Волны так, как вы и представить себе не можете! Он станет концом... доминирования бандитов над нашими торговыми путями. Он одним движением вернёт Страну Волны на глобальную карту!

— Что такого в этой Волне, а? — невинно спросил Наруто.

— Ха! — прогавкал Тазуна. — Что такого в Волне, спрашивает. В старые времена, наша рыба была на столе у каждого дворянина на континенте. Ваша Страна Огня платила бешеные деньги за отменную морскую рыбу — неудивительно, живя посреди леса-то. И всё остальное! Жемчужины размером с твой кулак! Ну или, в твоём случае, с твой мозг!

Наруто оскалился на такое замечание, но не прервал его.

— Редкие виды древесины, которые не достать нигде на суше! А виды! Мы бы могли купить десять таких деревень, как ваша, на наш годовой доход только с туристической индустрии! — хвалился Тазуна.

— И что же случилось?

Тазуна мгновенно сдулся:

— Бандиты случились. Они перерезали наши торговые пути на основной материк, затребовали дань, и высосали Волну досуха. Даже просто выбраться, чтобы нанять вас, было кошмаром.

Он влил в себя большой глоток из бутыли:

— Но как только мост будет закончен, всё это будет неважно. Мы покажем... этому отребью.

Сакура и Саске — тоже приставленные к клиенту, пока Какаши проводил разведку впереди — теперь тоже прислушивались к разговору. Саске достал один из кунаев и поигрывал им, пока они шли.

— Но почему неважно? — спросил Саске. — Что помешает бандитам захватить мост, как только мы уйдем?

— Я, — заявил Тазуна. — Я не просто нанимал самых переоцененных бодигардов в мире. Я устанавливал предварительные сделки с торговцами и наёмниками везде, где только мог. В ту же секунду, как мост будет достроен, грузы начнут двигаться — всё, что бандиты не смогли украсть, было сохранено для этого дня. И в ту же секунду, как придут первые платежи, мы сможем нанять достаточно наёмников, чтобы продержаться до тех пор, пока у Волны не появится своя армия. И как только это будет сделано, ни один ублюдок больше никогда не захватит наш дом!

— Неплохой план.

Саске, идущий впереди всех, перевернул кунай несколько раз в руках, а затем подкинул высоко в воздух и повернулся лицом к остальным, чтобы поймать его. Пока тот падал, он поднес руки к груди и быстро сделал сигналы руками "не реагируйте", "засада впереди" и "вода", прежде чем поймать его. Он повернулся обратно вперёд так, словно ничего и не произошло.

— Выскочка. Каждый может так жонглировать кунаями. Посмотри на это, — прокомментировал Наруто, доставая свой кунай и начиная имитировать Саске, пытаясь выглядеть как беззаботный генин на своей первой миссии, забывший о возможных опасностях. В то же время, он просканировал местность.

Какаши-сенсея нигде не было видно, он был где-то впереди, на разведке. Это ограничивало возможности до трёх: либо он пропустил засаду, либо специально оставил её для них, в качестве проверки боем или теста, либо она появилась уже за ним. Так что было вполне вероятно, что они имели дело с достаточно умным противником, который сообразил проигнорировать джонина и подождать более уязвимые цели — или ещё хуже, настолько незаметным, что вообще пройти мимо него.

Итак, где же была засада? "Вода"? Впереди и правда виднелись две лужи, подозрительно выглядящие, при том что весь остальной район вокруг был полностью сух. У него в палате не было окон, так что он не имел понятия о недавних изменениях погоды, но он точно помнил, что никто из приходящих в последнее время не носил дождевиков или зонтов. Кроме того, он не видел больше ничего выделяющегося, и сомневался, что Саске может быть настолько прозорливее его.

Обернувшись, Саске увидел, что Сакура тоже достала свой кунай и пыталась беззаботно с ним играть. Команда была вооружена и готова. А Тазуна, который ожидаемо не представлял, что происходит, видимо уловил общую идею "вести себя естественно" и постепенно сдвигался за спину Сакуры (которая, в свою очередь, была позади Наруто и Саске).

— Спорим, ты не сможешь так, Наруто! — провозгласил Саске, подкидывая два куная в воздух, одновременно доставая третий. Кунаи описали широкую дугу, прежде чем приземлиться аккуратно каждый в свою лужу.

Дзынь!

Бронированная перчатка с когтями внезапно вылезла из лужи, отбивая кунай в сторону. Двое ниндзя в угрожающей, оборванной черной броне, в банданах с перечёркнутым символом Тумана, поднялись из рябящейся поверхности воды. Их стойка была низкой, наклонённой вперёд, в готовности кинуться на врага, при этом подставляя минимальную область для контратаки, и странная, покрытая серой броней правая рука левого ниндзи соединялась с такой же левой рукой другого быстро вибрирующей цепью, покрытой клинками. Оставшиеся руки держали по кунаю.

Наруто сглотнул. Дело было не в том, что это были не простые бандиты, а ниндзя, и не в том, что их перечеркнутые банданы свидетельствовали о том, что это были шиноби-отступники, которые покинули свои деревни из-за нелояльности или страха наказания за какое-либо ужасное преступление. И даже не в том, что их движения свидетельствовали об обширном боевом опыте — скорее чунина, чем генина. А в том факте, что такое оружие говорило об их боевом уровне. Хлысты и цепе-подобные оружия, не говоря уже о вибрирующих, покрытых клинками, были редки из-за легкости, с которой можно было навредить себе, нежели врагу. Только самые умелые бойцы могли ими безопасно управлять — и посему, их редкость означала, что мало кто знал, как им противостоять.

У Наруто было мало времени на размышления. Гибкая, растяжимая цепь годилась и для атаки, и для обороны. Он была хороша для удара по окруженному враги, и также позволяла защищать фланги друг друга. Они были искушенными умельцами тайдзюцу, так что кунаи могли обеспечить достаточную защиту с внешней стороны. Они будут целиться в шею, быстро отрезая голову и двигаясь к следующей цели, сохраняя импульс движения — если цепь застрянет в чьем-то теле, это оставит их слишком уязвимыми, и они будут продолжать нападать, потому что цепь будет громоздкой при защите, если кто-то успеет отбить атаку.

Его команда была абсолютно не экипирована для такого боя. Это значило, что у него был только один шанс сделать все правильно, и для этого была необходима превосходная тактика без изъянов, придуманная за доли секунды.

Наруто помчался в атаку, размахивая кунаем во все стороны и зайдя в боевом кличе.

Враги начали движение. Они были хороши, как он и предполагал — они, должно быть, использовали какой-то вид чакра-способности, потому что буквально летели вперед, и их ноги оставались в воздухе, словно они оттолкнулись от земли сильнее, чем это физически возможно. Цепь была развернута, что предоставляло Наруто и Саске невозможный выбор: принять атаку в лоб, скорее всего определяя этим свою печальную судьбу, или увернуться в сторону, открывая путь на Сакуру и Тазуну.

Наруто выбрал третий путь: подскользнуться на полпути.

Скользя вперед и беспомощно крича, его тело почти лежало на земле и руки были вытянуты назад, он смотрел, как цепь пролетает над ним... и схватился за левый ботинок ниндзя, когда тот проплывал над ним.

Противник не был дураком, и как только почувствовал, что теряет равновесие, совершил незаметное движение рукой, отцепив цепь от него, не затронув при этом своего напарника. Тот тут же копировал это движение и бесполезная теперь цепь упала вниз.

Саске, с другой стороны, начал двигаться, как только Наруто "подскользнулся". Он пробежал мимо правого ниндзи, воспользовавшись его внезапно незащищенной левой стороной, зажав кунай обратным хватом в правой руке. Принимая во внимание их взаимную скорость, единственного рубящего удара было достаточно, чтобы вспороть противнику живот.

Саске развернулся, пробежав за цель, и плавным движением направил кунай в шею другому ниндзе, который как раз начинал подниматься после падения. Он остановил его в миллиметре от кожи врага, и тот застыл в знаке капитуляции.

Вот только правый ниндзя, падая, собрал остатки сознания для последнего броска куная, направленного прямо в Тазуну.

Который был тут же отбит кунаем в руке самого Тазуны. Раздался хлопок, и на месте Тазуны стоял Какаши, (возможно) улыбаясь.

— Отличная работа, Команда Семь. Обезвредьте пленного, пока я приведу Тазуну из кустов, куда я его заместил. Мне кажется, нам надо перекинуться с ним парой слов.

Вся битва заняла всего около пяти секунд.

* * *

Был вечер, и на постоялом дворе Такеды остановилась самая шумная команда, которую он когда-либо видел. Розововолосая девочка обвиняла блондина в "эпической победе падением" и называла его худшим ниндзя в истории. Темноволосый парнишка обвинял беловолосого мужчину в том, что он подставляет их жизни под угрозу ради глупых тестов. Беловолосый мужчина, в свою очередь, игнорировал его и обвинял пьяного старика в утаивании жизненно важной информации и попытке обмана Деревни Скрытого Листа. И никто не был уверен, в чем их всех обвинял связанный и с заткнутым кляпом ртом черноволосый мужчина, но его приглушенные проклятия точно были очень яростными.

Наконец, все успокоились.

— Мне жаль, Тазуна, — объявил Какаши, — но если Гато так богат, что может нанять Демонических Близнецов для твоего убийства, и ты думаешь, что ему хватит и на джонина, то это как минимум миссия ранга B, а может, и A. Если ты не можешь заплатить, мы не можем работать.

— Вы посылаете меня на верную смерть. Вы ведь это понимаете, да? — ответил Тазуна.

— Я это прекрасно понимаю, — ответил Какаши. — Мне это не приносит никакого удовольствия. Но если мы позволим, чтобы нашу деревню провели хоть один раз, мы подставим под угрозу источник её выживания и само её существование. Ты должен быть благодарен, что мы не взымаем компенсации за излишний риск, в который ты поместил мою команду своей ложью.

— Вот именно, — добавил Наруто. — Если бы ты обманул нас, я поспорю, что ты обманешь и всех тех людей, которым пообещал торговые контракты или что ты там им оставил вместо денег.

— Эй, закрой свой чертов рот... погодите! — лицо Тазуны просветлело. — Точно! Я знаю, что не могу заплатить за такую миссию, но у меня есть полномочия предлагать торговые привилегии. Как только мост будет закончен, Волна взорвет международный рынок. Вы сможете окупить стоимость вашей миссии в тысячу раз!

Какаши подумал над этим:

— У меня нет права решать такие вопросы. Но я могу послать весть обратно к Хокаге и получить официальное решение. Напиши свое предложение, и я советую сделать его щедрым, раз уж ты начал с обмана.

— Какаши-сенсей, — отозвался Саске, — почему вы решили, что мы можем ему доверять? Они могут наобещать нам Луну, а потом взять свои слова назад, как только получат свои мост и богатство.

— Не получится, — объяснил Какаши. — Они будут новым игроком на мировом рынке. Никто не будет их знать, по крайней мере, в новом их проявлении. Им придется строить свою репутацию с нуля в качестве партнеров, которым можно довериться. Одно слово от устоявшегося игрока, такого как Лист, обвиняющего их в отмене сделки, и их тут же все отвергнут. Никто не будет рисковать иметь с ними дело, и их экономика развалится точно так же, как и с Гато.

* * *

Когда Тазуна закончил заполнять свиток непонятными бизнес-терминами, и Какаши послал маленького пса (по всей видимости, отлично тренированного призванного ниндзя-зверя) отнести его назад в Лист вместе с запросом на подбор пленного ниндзя-отступника, Наруто воспользовался возможностью пойти в комнату Какаши и задать вопрос, который давно его тревожил. Вопрос, который было бы невозможно, непереносимо глупо не спросить сразу же.

— Какаши-сенсей, скажите, почему вообще Техника Теневых Клонов считается запретной?

Какаши убрал книгу и повернулся к нему:

— На самом деле, это не так. Запрещена только Техника Множественного Теневого Клонирования. А почему...хмм, это потребует небольшого объяснения.

Наруто кивнул:

— Пожалуйста.

— Хорошо. Ты знаешь, чем отличаются теневые клоны от обычных?

Наруто сделал вид, что глубоко задумался:

— Обычные клоны лопаются от касания, а теневые только от ощутимого удара. Обычные клоны делают только то, на что ты... как это слово... запрограммировал их, а теневые думают сами по себе. И обычные клоны берут только ту чакру, которая требуется на их создания, а теневые берут равную часть от твоей общей чакры. Правильно?

Какаши (возможно) улыбнулся:

— Очень хорошо. Но есть одно важное отличие. Когда лопается теневой клон, что происходит с его чакрой?

— Я получаю её обратно, — Что было странным, если подумать, по куче разных причин, но тем не менее было правдой. — Или если есть еще клоны, она равномерно делится между всеми нами.

— Именно. Я смотрю, ты обращал внимание на такие вещи.

Наруто мысленно чертыхнулся. Он срочно должен был совершить что-то глупое, пока Какаши-сенсей не заподозрил чего-нибудь, но в то же время ему нужны были и ответы.

— Так вот, — продолжил Какаши, — суть в том, что от теневых клонов ты получаешь не только чакру назад. Еще и его опыт. Когда клон лопается, ты испытываешь часть его боли — в этом ты уже успел убедиться — но еще и все, что он пережил, пока существовал. Его память становится твоей памятью.

Наруто попытался сохранить нейтральное выражение лица. Он уже догадывался, что это так, но не могу ответить на два очевидных вопроса, которые за этим следовали: почему все не учили технику теневых клонов как можно быстрее? И почему ниндзя не правили всем миром?

Сложным моментом было спросить Какаши-сенсея об этом, не вызывая дальнейшего подозрения.

— Получаешь его память? То есть, вы хотите сказать, что я мог бы создать теневого клона и отправить его сидеть в классе в Академии и учиться за меня, а сам пока гулять и веселиться?

Какаши кивнул:

— Техника Теневых Клонов предполагается для людей выше уровня генина, так что ученик Академии не смог бы её выучить, но в целом, да.

— Так значит я мог бы создать кучу клонов, чтобы они сидели на всех классах сразу, и выпуститься раньше остальных? Вообще не ходя при этом в Академию?

Какаши пристально на него посмотрел:

— Здесь-то и начинаются сложности. Знаешь чувство, когда знакомые предметы учить легче, чем новые? Например, читать книги про сюрикены легче, чем про историю периода Воинствующих Кланов?

— Да, пожалуй. Правда, я бы вообще вряд ли читал книги. Я бы лучше выучил все на практике!

Превосходно. Еще пара таких выпадов, и ему не надо больше будет заботиться о своем шатающемся прикрытии.

Какаши никак это не прокомментировал:

— Причина в том, что когда ты учишь новые вещи, твоему мозгу нужны время и энергия на осознание их. И если ты незнаком с предметом, то времени и энергии тебе нужно больше.

Наруто кивнул. В этом был смысл.

— А теперь... что будет, если ты пошлешь одного клона читать книгу про тайдзюцу, другого про медицину, и еще с десяток клонов читать что-то другое, а потом растворишь их?

— У твоего мозга будут проблемы с тем, чтобы обработать все это сразу?

— Да. Это не так важно в бою, потому что все твои клоны испытывают примерно одинаковое, каждый с другим и с тем, что ты уже знаешь. Также это нормально при тренировках, потому что все клоны будут делать примерно одно и то же. Но если ты не будешь очень аккуратен, есть много обстоятельств, в которых перегрузка информацией от рассеивания множества клонов сразу может тебя вырубить, или вообще поместить в кому. Вот почему ниндзя просто не посылают теневых клонов в библиотеку и не становятся экспертами сразу во всем.

— О. И все-таки, Техника Множественного Теневого Клонирования запрещена потому что...?

— Давай, Наруто, ты уже почти понял, — сказал Какаши подбадривающим тоном. В этом было что-то очень неестественное — взрослый ожидал от Наруто, что он сам разберется в чем-то — даже Ирука-сенсей старался держать свои ожидания от интеллекта Нартуо в пределах реальности — и Наруто не был уверен, как на это реагировать.

— ...потому что чем больше клонов, тем легче загнать свой мозг?

— Именно. Никогда не забывай этого. Если бы я знал, что подобного предупреждения не было в оригинальном свитке, я бы научил тебя этому еще раньше, — сказал Какаши серьезным голосом.

Наруто вздрогнул. Он едва избежал серьезных неприятностей.

— Это значит, что я никого не должен обучать этой технике?

— Короткий ответ — да, — ответил Какаши. — Длинный ответ — у нас достаточно времени в путешествии, чтобы я изучил то, что ты знаешь, и вычислил различия со своей, обычный техникой теневых клонов. Тогда я смогу тебе сказать, каким частям ты можешь учить, а какие части ты должен оставлять при себе. Также я могу подсказать тебе правила здравого смысла, касаемого обучения кого-либо. Например, никогда не учи технике клонов кого-нибудь с определенными психологическими проблемами.

— Что в имеете в виду? — у Наруто появилось внезапное чувство, что он ходит по тонкому льду и стоит повернуть назад. Но он должен был знать.

— В отличие от обычных клонов, которые по сути просто бездумные создания с базовым искусственным интеллектом — мы называем его клоновским АИ для краткости — у теневых клонов есть собственный разум, копия твоего. Они хотят того, что хочешь ты. Что будет, если ты хочешь навредить сам себе?

Наруто обдумал это:

— Это... ужасно.

Ему запоздало пришло в голову, что более правдоподобным ответом было бы "кому вообще будет хотеться навредить самому себе?", но Какаши-сенсей, казалось, не обратил внимания.

— Это случается, — продолжил Какаши. — Обычно, технику Теневого Клонирования ты изучаешь уже будучи джонином, с опытом, кого можно и кого нельзя учить. Тебе, Наруто, придется показать то же самое.

Наруто сглотнул. Он хотел научить Хинату, для помощи её тренировкам, но теперь...

— Хватит об этом на сегодня, — Какаши (возможно) улыбнулся. — Тебе необходимо узнать, как приглушить боль от повреждения твоих теневых клонов. В этой тренировке два шага.

— Какие же?

— Первый шаг: выучить базовую ментальную тренировку и довести её до состояния рефлекса.

— Звучит не очень сложно. Только если это не одна из умудрённых техник с визуализацией, — прокомментировал Наруто. Большая часть техник по контролю чакры, обучаемых в Академии, была основана на визуализации, и абсолютное большинство признавало их самой сложной частью курсов.

— Теперь, для второго шага... — Какаши сделал паузу, а затем громко позвал: — Сакура, не могла бы ты зайти?

Комната Сакуры была за стеной (Наруто и Саске делили следующую после неё, к вящему неудовольствию обоих), так что она прибыла быстро.

— В чем дело, Какаши-сенсей?

— Сакура, я хочу, чтобы ты помогла Наруто с тренировкой.

Сакура выглядело раздраженной:

— Это обязательно? Я прям представляю, как он будет себя погано на ней вести.

Какаши это не смутило:

— Наруто будет создавать идеальные копии самого себя, а ты должна будешь уничтожить их максимально болезненно.

— Какаши-сенсей, вы лучший! — у Сакуры чуть голова не закружилась от радости.

— Эмм, вы точно уверены, что это единственный путь? — быстро спросил Наруто, поворачиваясь к Какаши, и его голос был на полоктавы выше, чем обычно.

Наруто почувствовал у себя на плечу ладонь Сакуры. Он повернулся и увидел у неё на лице милую, невинную улыбку, которую давно приучился бояться больше всего остального.

— Не бойся, Наруто... Я буду нежной.

* * *

Когда они выступили в путь на следующее утро, получив удивительно скорый ответ (доставленный вручную отрядом, который также забрал выжившего Демона-близнеца для допроса), Наруто был примерно на 70% более травматизирован, чем раньше, но зато он чувствовал себя в этой технике как утка в воде, все благодаря мотивации "прекратить страдать от руки Сакуры". Он начал подозревать, что девчонке судьбой уготовано стать дознавателем АНБУ.

Чтобы отвлечься от Адской Ночи, Наруто решил порасспрашивать Тазуну, особенно целясь на информацию, которую он раньше держал при себе. Как оказалось, богатый магнат по имени Гато стоял за всему ужасными вещами, происходившими с Волной, и это были его наемники, а не бандиты, кто блокировал торговые пути. Как только тема была поднята, проблемой стала не добыча информации из Тазуны, а поиск способа прекратить поток различных зверств, в которых был повинен Гато.

В конце концов, Наруто на момент отвлек Тазуну классическим трюком "кто это там в кустах, убийца?", и оставил вместо себя теневого клона, чтобы тот слушал его брюзжание, а сам пошел донимать Саске. Тазуна не слишком хорошо отличал оригинала и клонов, и принял новую аудиторию без всяких претензий.

* * *

— Клянусь, Наруто, если ты продолжишь трындеть про свою мангу, я возьму этот кунай и засуну его тебе в...

— Отставить разговоры, — резко сказал Какаши. — Всем быть наготове. Мне не нравится этот туман.

Он был прав. Они шли по поляне вдоль небольшого озерца, и хотя минуту назад все было чисто, сейчас плотный туман внезапно заволок всю округу. Скоро после выговора Какаши, члены команды уже не могли видеть друг друга.

Легко было впасть в паранойю в таком окружении, и все достали кунаи за пару мгновений.

— Построиться, — приказал Какаши. — Это идеальные условия для заса...

Внезапно, со стороны Тазуны раздался странный булькающий звук. Какаши не мог видеть старика, но звук сказал ему все, что необходимо знать.

Это был звук брошенного куная, вонзающегося в горло.

Глава 5.

* * *

Прежде чем Какаши успел отреагировать, до него донесся другой звук, не менее ужасающий: звук большого клинка, прорубающего плоть. Трижды. Только молниеносные рефлексы позволили ему поднять кунай для защиты ровно вовремя, оставив его пытающимся противостоять тяжести вражеского меча.

— Элемент Ветра: Техника Шквала!

Неожиданный порыв сжатого воздуха пронесся по поляне, мгновенно развеяв туман. Баланс нападающего на мгновение пошатнулся. В отличие от баланса Какаши, который этот порыв ожидал, и он метнулся под клинок, одновременно поднимая кунай и вонзая его в живот противника. Какая-то жидкость потекла по его рукам. В то же время, он услышал четыре поочередных хлопка вокруг него.

— А ты оправдываешь свою репутацию, Хатаке "Шаринган" Какаши, — произнес глубокий мужской голос.

Какаши посмотрел на своего врага, нетронутого, стоящего на высокой ветви дерева на другой стороне поляны, рядом с озером. Высокий, мускулистый человек, с голым торсом и серыми камуфляжными браслетами на руках и ногах, державший на плече огромный меч с большим круглым отверстием около вершины. Несмотря на белую полумаску, скрывающую нижнюю половину его лица, явный признак чувства стиля в одежде шиноби, пересеченный символ Тумана на его головной повязке и уникальное оружие делали его мгновенно опознаваемым.

Какаши быстро огляделся вокруг. Как он и планировал, его отряд стоял вокруг него в безупречной формации. Наруто, Сакура, Саске и Изначальный Какаши приняли агрессивные стойки с оружием наготове. По кивку от оригинала, клон растворился.

— Момочи "Демон" Забуза, — ответил настоящий Какаши. — Один из Семи Мечников Тумана, мастер техник Бесшумного Убийства и Элемента Воды. Кажется, Гато решил не останавливаться ни перед чем.

— Ты послал вперед отряд теневых клонов как наживку, зная, что как только один из них будет уничтожен, ты сразу же узнаешь и приготовишь отряд к уничтожению меня прежде, чем я бы заметил отсутствие звуков падения тел на землю, — заметил Забуза. — Мне нравится твой стиль. Если бы это был не водяной клон, я бы уже пять раз был мертв.

Ответа не последовало. Какаши был занят анализом окружающей территории и количеством чакры, которую он мог потратить на это сражение. Наруто был занят ликованием от предвкушения настоящей битвы ниндзя, хотя и немного напряжён тем, что все их встреченные пока что оппоненты имели слово "Демон" в имени. После того видения с демонами, забирающими его душу в ад, он принимал это немного близко к сердцу.

В это же время, Сакура чувствовала гордость за команду от комплимента Забузы, а Саске размышлял, правильно ли он расслышал первую фразу противника. "Шаринган" Какаши? Такого просто не могло быть. С другой стороны, он и правда всегда скрывал один глаз...

— Конечно же, — добавил Забуза, — если бы это был не водяной клон, это был бы я, и тогда вы были бы уже мертвы к этому времени. Ну или по крайней мере твои маленькие генины. По ним видно, что они только что из школы ниндзя Листа, не преодолевшие реки крови, как мы с тобой, Какаши.

Молодые три четверти команды ощутили некий холодок.

— Не позволяйте ему добраться до вас, — сказал Какаши. — Психологическое давление — одно из основных оружий шиноби. Если он сможет вас убедить, что вы слабее, чем вы на самом деле, он уже победил.

— Думаешь, я пытаюсь их сломать? — спросил Забуза. — Зачем стараться? Их жизни уже окончены — я просто позволяю им умереть с открытыми глазами. Пусть увидят, что были посланы на верную смерть, проданы за деньги, как тот или другой ресурс, пока их лидеры продолжают проповедовать о лояльности и связях.

Наруто ощущал быстрое падение духа его команды. Холодная уверенность Забузы, говорящего о их смерти, была каким-то образом более страшной, чем любое количество гневных угроз, и несмотря на все качества Какаши-сенсея, вдохновляющие речи в них не входили.

С другой стороны, влияния на самого себя Наруто не чувствовал. Хотя умение внушать ужас Забузы было на голову выше всех, с кем ранее встречался Наруто, фактом оставалось то, что он вырос на смертельных угрозах и устрашении так же, как другие дети вырастают на "чисти зубы перед сном" и "кушай больше овощей". Пока Забуза не приступил к настоящей битве, он был не намного страшнее, например, мистера Ямада с этажа ниже, который угрожал отрезать Наруто конечности ржавой пилой, когда думал, что тот украл его газету.

Кроме того, для Забузы убеждение противника, донесённое с идеальным самообладанием, было просто трюком для ослабления их перед боем. Для Наруто, уверенная болтовня о всякой херне была стилем жизни. Забуза кинул ему вызов на его поле, и Наруто не собирался сдаваться без боя.

— Я понял, что ты задумал! — выкрикнул Наруто. — Но ты не единственный, кто владеет этим секретным Улучшенным Геномом. Элемент Балабола: Техника Бесконечного Монолога!

Наруто принял драматическую позу — руки, сложенные рупором у открытого рта, словно он излучал звуковой поток.

Все присутствующие, включая Забузу, наградили его скептическим взглядом.

— Ах, черт, я забыл, — признался Наруто. — Техника Бесконечного Монолога на самом деле ничего не делает. Это просто способ наслаждаться звучанием своего собственного голоса. Правда, я всего лишь обреченный маленький генин. Может, когда ты джонин, она работает по-другому?

Он просмотрел на Забузу:

— Ну? Мы же ждем.

Несколько секунд стояла полная тишина. Потом раздался внезапный "снырк", когда Саске наконец не смог сдержать смех.

— Наруто, ну ты и мудак! — Сакура тоже не смогла больше сопротивляться своим фундаментальным инстинктам.

Какаши просто закатил со вздохом глаза. Он никак не мог припомнить, что такого он сделал Хокаге, что заслужил назначения ему в подчинение такой команды.

Тем временем, Забуза однозначно определился, кого он будет крошить на куски первым. Не тратя больше времени, он спрыгнул с ветки — прямо на поверхность озера. Его приземление было настолько идеальным, что поверхность даже почти не потревожилась.

— Элемент Воды: Техника Водяных Клонов!

Шесть одинаковых Забуз поднялись с поверхности воды. Как только они полностью сформировались, они все как один двинулись в сторону, откуда пришла Команда Семь.

Какаши повернулся в их сторону и начал формировать печати, но был прерван неожиданным ударом клинка Забузы. Тот появился перед ним с невероятной для такого телосложения скоростью.

— Я так не думаю, Какаши. Твой противник — я.

В глазах остальной команды, два человека превратились в один быстрый размытый вихрь из уклонений, взмахов, рывков и блоков.

— Перехватите их, прежде чем они найдут Тазуну! — выкрикнул Какаши.

Забуза засмеялся:

— Ты пытаешься пожертвовать генинами просто чтобы замедлить меня? — громко спросил он. — А я еще думал, что Лист стал слишком мягок в эти мирные времена.

— Не слушайте его! — прокричал Какаши удаляющимся спинам Команды Семь. — У водяных клонов только десятая часть его силы! Вы справитесь!

* * *

Наруто, Саске и Сакура оказались лицом к лицу с шестью клонами, которые по-видимому решили сразу уничтожить преследователей, чтобы избежать удара в спину. У каждого была копия огромного меча Забузы, и стойка, которая говорила о десятилетиях опыта использования его для убийства.

Дела выглядели не очень хорошо. Что имел в виду Какаши под десятой частью силы? Были ли они в десять раз медленнее? В десять раз глупее? Имели десятую часть чакры? Наруто нужно было больше информации, и нужен был способ добычи информации, при котором вся остальная его команда оставалась в живых.

— Элементальные клоны — пре-програмированные творения, — внезапно объявил Саске. — Они не могут думать сами для адаптации к новым препятствиям. Наш лучший шанс — пытаться удивить их.

Наруто кивнул быстрее, чем поймал себя на этом. Неплохая была мысль. Проблема, конечно, была в том, что Забуза выглядел как продвинутый создатель клонов. Умелые создатели элементальных клонов были достаточно редки, поскольку творение клонов, которые могли сражаться рядом с тобой, а не были одноразовыми расходниками в какой-либо стратегии, были чрезвычайно сложно. Нужно было иметь отличное понимание ИИ клонов, чтобы создавать эффективные шаблоны поведения для них, и ты должен был практиковаться, пока не сможешь создать клона с комплексной программой за момент, без траты времени на концентрацию. Создание высококачественного элементального клона было сродни попытке написать готовый к опубликованию научный труд в своей голове, за пару секунд, в условиях боя. Наруто потратил много времени и сил на изучение ИИ клонов, в основном через эксперименты, из-за ограниченного доступа к книгам, и был до невозможности благодарен, что Техника Теневых Клонов внезапно позволила ему прекратить беспокоиться об этом.

Так что если Забуза был продвинутым создателем клонов, у них были неприятности. Особенно если он был из тех, кто понимал концепт эмерджентного поведения. Элитный пользователь клонов, знал Наруто из книг, обычно подчеркивал базовые способности типа уклонений и тайдзюцу, и затем программировал клона на оценку ситуации для того, чтобы комбинировать их как можно эффективнее, а не разрабатывал специальные шаблоны поведения для каждого из многих индивидуальных сценариев. Такие клоны были очень тяжелы, на уровне умений АНБУ, но это бесспорно делало их куда более гибкими, а значит, и куда более смертоносными.

— Наруто, — вырвал его Саске из раздумий. Быстро повернувшись так, чтобы его руки не были видны спереди, он сделал ручные сигналы "отвлечение", "три", "секунда".

Наруто кивнул. Если путем к перевесу над клонами Забузы была неожиданность, то он был более чем рад услужить.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Гарема!

Десяток голых девиц появилось из ниоткуда, все выглядящие подозрительно похожими на противоположнополого, более взрослого Наруто, и с любопытными статическими облачками в некоторых частях их анатомии. Наруто вдруг почувствовал волну жажды убийства, но не от водяных клонов, а скорее от Сакуры. Правда, прежде чем она успела хоть что-то сказать, девушки сократили расстояния до их целей, и теперь пытались занавесить собой водяных клонов с периодическими высказываниями типа "ох, господин Забуза, у вас такой большой меч!" и "я всегда любила, когда шестеро!". Так же там присутствовало как минимум три фразы с игрой слов на "влажный".

По очевидным причинам, Забуза не программировал клонов на сопротивление соблазнению. На секунду, они застыли, неуверенные, что делать с очевидно безоружными девушками, ведущими себя явно невраждебно (а даже наоборот, очень-таки дружелюбно). Потом, двигаясь как единое целое, они уничтожили их точными ударами в жизненно-важные точки, но было уже поздно. Как только туман от рассеивания теневых клонов развеялся, они услышали голос Саске:

— Фума-сюрикен!

Огромный четырехлезвийный сюрикен устремился в сторону клона на высоте человеческой груди. Тот уже собирался подогнуться под него для уклонения, когда один из других клонов, смотрящий с другого угла, внезапно выкрикнул: — Теневая мельница!

Клон мгновенно изменил решение и просто отступил в сторону, уворачиваясь от первого сюрикена и от второго, спрятанного в его тени, одновременно, позволяя им пролететь мимо цели.

И тогда взрывная печать на сюрикене сдетонировала.

Уворачивающийся клон был тут же уничтожен. И в качестве бонуса, сила взрыва отбросила оригинальный сюрикен в сторону, попав в другого клона, заставив его изойти водой.

Сакура начала было ликовать, но была немедленно оборвана.

— Элемент Воды: Техника Скрывающего Тумана!

Спустя секунды, видимость снизилась до нуля, а генины всё ещё были против четырех клонов человека, которого Какаши описал как мастера выслеживания и убийства только по звуку. С таким же успехом вместо тумана могла бы быть серая твердая стена, окружающая их и лишающая всякого чувства расстояния и направления. Никто из них троих не мог слышать ничего, кроме своих собственных сердцебиений, которые звучали все громче и громче.

Сердце Наруто, правда, звучало громче от радости. Ранее, Забуза нарушил одно из основополагающий правил ниндзя: позволил врагу увидеть свою ключевую технику и выжить. И сразу после того, как его клоны лопались в тумане в первый раз, Наруто начал готовиться. В его голове, поле боя разделилось на шестиугольную сетку.

— Множественное Теневое Клонирование!

Через пару секунд теневые клоны бегали по кругу (точнее, шестиугольнику) по границам сетки, каждый из них при этом пел разную песню (или иногда одну и ту же, но с разной мелодией), так громко, как только мог. Какофония была похлеще той, когда он провел пороховую дорожку от любимого места для курения капитана Асумы, до тщательно спрятанного фитиля, который в свою очередь шел к закрытому ящику фейерверков, озаглавленному как "постановления о налогах" в офисе Хокаге. Посмотрим, как Забузе удастся выследить его или его товарищей по звуку.

Не удивившись, он тут же почувствовал исчезновение одного из клонов, перерубленного напополам. И ещё одного. И ещё. И тогда...

— Попался!

Но вслух он, конечно, этого не сказал. Вместо этого, он сказал:

— Техника Теневого Клона!

Клон появился рядом с ним и тут же растворил себя. Теперь каждый теневой клон знал, что знал Наруто в момент применения техники, а именно: клон Забузы был в секторе 16-D.

Более дюжины клонов устремились в эту точку, и учитывая их количество и факт того, что водяной клон был так же слеп, как и они, во всём этом шуме, как минимум один кунай его достал.

Осталось трое.

К сожалению, клоны не были запрограммированны продолжать тактику, которая давала врагу преимущество. Туман быстро рассеялся, и Забузы двинулись вперед как голодные акулы. За считанные секунды все клоны из сетки были уничтожены. Теперь Наруто остался только с Саске и Сакурой на дальней стороне поляны.

На этом месте дела пошли не так, как надо.

Клоны быстро приблизились. На каждого генина приходилось по одному клону, так что у Наруто теперь не было роскоши в виде отслеживания союзников. Он поднырнул под взмах меча, который должен был его обезглавить, затем кое-как смог заблокировать удар коленом, который сломал бы ему рёбра. Но отдача всё ещё отправила его в полет через поляну, и только аварийная Техника Теневых Клонов в воздухе для призыва подушки в виде клона позволила ему смягчить удар о дерево.

Тайдзюцу Забузы было уничтожающим, и не было никакой возможности ему противостоять. Всё, что мог Наруто — избегать прямых попаданий, и затянуть битву в надежде на какую-нибудь подвернувшуюся возможность. Если дела станут еще хуже, ему придется применять одну из тех техник, но... но тогда они всё поймут. И он потеряет всё, что так упорно выстраивал эти годы. Не то чтобы это было хуже, чем быть расчленённым мечом Забузы, но чертовски близко к тому.

У Саске дела были получше, но ненамного. Он был ловчее, чем Наруто, но клинок Забузы являлся также и отличным щитом за счет своей широты, а круглая дыра около вершины позволяла следить за движениями противника во время блокирования, минимализируя слепую зону. Саске несколько раз пытался ударить Забузу через неё, но создатель меча явно поднаторел в таких вопросах, и клон сменял позиции и угол слишком быстро для такого трюка.

И в этот момент, пока Наруто был занят отпрыгиванием из радиуса удара, и Саске отчаянно восстанавливался после неудачного порыва, клон рассёк Сакуру надвое.

Ну или он так подумал. Две половинки бревна прогремели о землю, а Сакура появилась рядом с деревом на краю поляны. Усталая и подавленная, она всё-таки позволила себе маленькую улыбку. Она была хороша в Технике Замещения.

Забуза был еще лучше. Другой клон, сделал перерыв в бою с Наруто, ждал её, как только она появилась. Одним непрерывным непринужденным движением он ударил её головой о дерево. Сакура упала, и больше не двигалась.

Саске стоял так, что видел всю эту картинку, и она, казалось, ввела его в бешенство. Его быстрые удары кунаем сломили натиск Забузы, и как только он увидел возможность, Саске отскочил назад.

— Элемент Огня: Техника Великого Огненного Шара!

У клона не было места уворачиваться от огромного фаербола, летящего в него. Вместо этого он сделал кое-что неожиданное. Он метнул свой меч в огонь. Пролетев по воздуху, меч взорвался потоком воды, и вступив в контакт с огнем, уменьшил его до такой степени, что тот не нанёс достаточно повреждений для рассеивания клона.

Саске молчаливо выругался. Конечно же, его огненные техники были слабы против элемента воды. Он атаковал, чтобы поддержать преимущество, но к сожалению, клоны были быстрее. Безоружный клон отступил, и на его место пришел противник Сакуры.

Гигантский меч опустился на Саске, бегущего вперед, не имеющего возможности изменить импульс движения. Он прорубился прямо через плечо...

И снова рассечённое бревно упало на землю.

Саске со вспышкой появился на краю поляны. Безоружный клон уже ждал его, но прежде чем он успел сдвинуться, Саске снова растворился в воздухе.

Он появился в своей начальной позиции, отправив половину бревна назад вместо себя. Прежде чем клон успел поднять меч, кунай успел пройти насквозь его шею.

Осталось двое.

Но это, похоже, замкнуло какой-то триггер в клонах, и уровень их агрессии внезапно взлетел в небеса.

— Элемент Воды: Водяная Пуля!

Масса сжатой воды выстрелила в голову Саске с бешеной скоростью. Всё, что он успел, это отклониться в сторону от неё, затем упершись руками в землю и сделав импровизированное колесо вбок, избегая второго выстрела.

Неожиданно безоружный клон лежал на земле рядом с ним, поменявшись местами с бревном Сакуры. Саске успел только удивиться, как ловко его заманили в нужную позицию, прежде чем рука клона взметнулась к его голове, схватила её и с силой ударила об землю. Саске был повержен.

Тем временем, другой клон тоже прекратил оставлять свою чакру про запас.

— Элемент Воды: Техника Фонтанирующиего Лезвия!

Прежде чем Наруто успел уклониться, внезапный взрыв спрессованной воды ударил из земли под его ногами, быстрее и разрушительнее даже чем меч Забузы. Через секунду, от него уже ничего не осталось.

По крайней мере, до тех пор, пока новая пара теневых клонов не появилась на месте двух упавших веток на другой стороне.

— И вы зовёте себя клонами? Каждый настоящий клон никогда не позволит оригиналу выйти на поле битвы!

Забузы повернулись к Нарутам. Безоружный достал кунай.

Оба Наруто оценили поле боя. Саске и Сакура были выведены из строя, но вроде дышали. Что намекало. Если бы профессиональный убийца вроде Забузы хотел, чтобы они умерли, он бы расправился с ними в ту же секунду, как вырубил. Почему он так не сделал — это был уже другой вопрос.

— Вы, ребята, сделали пару глупых ошибок, — проинформировал их Наруто А.

— Вы сделали больно моей команде, — продолжил Наруто Б.

— И сделали так, что они не увидят, как я сражаюсь, — закончил Наруто А.

— И теперь пришло время расплаты.

Два клона начали складывать печати в то же время, как Забузы рванулись к ним. Они закончили до того, как враг подошел в зону удара.

— Гендзюцу Стиля Узумаки: Тюрьма Пустоты!

Из рук Нарут быстро выползло расплывчатое что-то, и каждый Забуза застыл. Внезапно, весь свет и звук пропали из мира, оставив только бесконечную тьму. Словно они были заперты в пустоте до создания всего, наполненной ничем, кроме их собственного сознания (ну или так бы подумал оригинальный Забуза — у его клонов не было нужды в поэтическом мышлении, так что они не были на это способны).

В случаях с гендзюцу было одно очевидное решение. Каждый Забуза спрятал оружие и сложил рассеивающую печать.

— Развейся!

Ничего не произошло. Ни со второй попытки, ни с третьей.

Забузы достали свои клинки. Пару секунды они стояли, обрабатывая ситуацию.

Факт: уровень боевых умений использующего технику помещал его в категорию генинов, даже с аномальным использованием теневых клонов.

Факт: мало генинов было умело в гендзюцу.

Факт: это определенно было продвинутое гендзюцу, создававшее связный иллюзорный мир вне тела цели, нежели просто блокировавшее или изменяющее чувства восприятия. Это объясняло, почему клоны могли слышать собственное дыхание, но не другие звуки, и почему могли чувствовать свои тела, оружия и так далее, но ничего вокруг.

Факт: даже с сниженным уровнем чакры, с мастерством уровня джонина в Технике Рассеивания клоны должны были сбросить гендзюцу.

Факт: возможность успешного использования гендзюцу на клоне была крайне мала, поскольку клоны и люди очень по-разному усваивали информацию, и у генина не ожидалось такого уровня специальных тренировок.

Совмещение всех этих утверждений указывало на очень низкую возможность того, что это на самом деле происходило.

Когда испытываешь что-то, что имеет крайне низкую вероятность, ищи данные для её подтверждения.

Клоны начали громко напевать низкую мелодию, постепенно поднимая тон, и тут же закончили.

Подтверждение. Акустические свойства окружающего пространства были не от бесконечной пустоты, а от очень замкнутого, звукоизолирующего пространства.

Двое Забуз ударили пред собой, и внезапно стало светло, и послышался массовый "пуф" исчезающих клонов. Несколько быстрых движений позволили избавиться от остальных клонов, трансформированных в перекрывающиеся звукопоглощающие черные панели.

На этом моменте то, что испытывали клоны, начало разниться.

Первый клон, с мечом, увидел летящий в него кунай, и автоматически поднял клинок для блока.

— Тайдзюцу Стиля Узумаки: Техника Таранного Удара!

В мгновение, летящий кунай заместился на Наруто. Затем, в тот же миг, Наруто исчез и заместился на огромное бревно. Спасибо прекрасному замещению импульса, позволяющему даже быстродвигающимся ниндзя безопасно использовать Технику Замещения на статических объектах, бревно двигалось со скоростью летящего куная.

Удар снес клона с ног. А когда он упал, Наруто А снова заместил бревно, и начал работать клинком. У водяного клона не было ни единого шанса.

В то же время, другой Забуза увидел летящий в него широкий веер сюрикенов. Многие летели безнадежно мимо, над головой клона и в сторонах. Несколько тех, которые попадали, били без усилий отбиты кунаем.

Наруто Б даже не поморщился.

— Тайдзюцу Стиля Узумаки: Техника Выстрела С Подвохом!

Сюрикены, пролетевшие мимо, превратились в теневых клонов, и каждый из них, все еще в полете, начал метать кунаи так быстро, как только мог.

Слишком много углов, и слишком мало времени для поворота. Клон был уничтожен даже раньше, чем собственный дополнительный кунай Наруто Б долетел о него.

Всё было кончено.

Пару секунд спустя, куст на краю поляны превратился в настоящего Наруто. Он одобрительно кивнул клонам, и все трое занялись пробуждением Саске и Сакуры.

К несчастью, его сокомандники были в глубокой отключке. С другой стороны, они не были мертвы, и даже избежали серьезных ранений, это было лучшее, на что только можно было надеяться. Оставив Наруто А и Б оттащить их в тихое место и стеречь, затем развеяв остальных клонов, спрятанных по поляне во время Техники Скрывающего Тумана, Наруто побежал на подмогу Какаши.

Его спешка оказалась напрасной. Он встретил Какаши на полпути, спешащего с такой же целью к Команде Семь.

Наруто ввёл его в курс дела. Его история была шедевром, который он сочинил по пути, и описывала битву так, что полностью совпадала с тем, что видели Сакура и Саске, и делала акцент на том, что успех был в основном заслугой Саске, и звучала так, словно Наруто пытался принизить роль Саске в пользу самого себя.

Какаши выглядел впечатлённым:

— Вы победили всех шестерых? Я вами горжусь. Я думал, что вы просто уменьшите их количество настолько, чтобы смочь продержаться в живых, пока я не закончу с Забузой, но это нечто из ряда вон.

— Так что же случилось с Забузой? — спросил Наруто.

Улыбка (возможная) сошла с лица Какаши:

— Он меня переиграл. Я собирался покончить с ним, когда появился ниндзя-охотник из Тумана, нанес добивающий удар своей иглой, и забрал тело.

— И почему это плохо? — Наруто постарался выглядеть недоумевающим, хотя уже понял, к чему всё шло. — Разве это не их работа — убивать ниндзя-отступников и уничтожать их тела, пока другие деревни не выведали из них какие-нибудь секреты?

— В том то и дело, — объяснил Какаши. — Для них необычно забирать тело вместо немедленного уничтожения, и когда они они действительно забирают тела, то используют специальные печати для хранения трупов в свитках. И они точно не носят их на руках, особенно когда тело гораздо больше их самих.

— И самое плохое, что я осознал это только через три секунды после того, как охотник вышел из радиуса атаки, — добавил он. — Следовать за ним значило бросить вас троих, и у меня не было достаточно чакры после боя с Забузой на разделение её с теневыми клонами и последующим боем с противником неизвестного уровня.

Какаши-сенсей был необычайно обходителен, подумалось Наруто. Чувствовал себя виноватым? Маленькая часть мозга Наруто сохранила этот поведенческий шаблон для последующего использования.

— Так вы хотите сказать... это был не настоящий ниндзя-охотник?

Какаши кивнул:

— Скорее всего, это был один из союзников Забузы. Значит, Забуза еще жив, и он видел многие из моих лучших техник, и у него есть время разработать контрмеры. И если он спланировал это с самого начала, то он наверняка постарался не показывать мне его лучшие техники, так что мы не можем сделать того же.

Наруто сглотнул:

— Так что же мы будем делать?

— К счастью, у нас теперь тоже есть время на подготовку, — сказал ему Какаши. — Быть помещенным в состояние, имитирующее смерть, путем протыкания иглой — не то, что пройдет к утро. Учитывая это, наихудший случай — наши подкрепления не успевают вовремя, мы добираемся до Волны, и там я собираюсь натренировать вас троих как только смогу, для предстоящего боя. По крайней мере мы в безопасности, пока Забуза не будет готов — его гордость и профессиональная репутация требуют, чтобы он не позволил никому другому закончить работу.

После того, как они забрали Саске и Сакуру, и вернулись за Тазуной в его закамуфлированном укрытии, они остановились у первоначального озера, чтобы Какаши подобрал использованные орудия из своего арсенала. И тут у Наруто отвисла челюсть.

Местность превратилась в элементальный ад. Огромные острые куски скал торчали из озера, некоторые частично обломанные. Наполненные водой овраги пересекали местность, усеянную рассыпающимися остатками каменных стен, натыканных в случайных местах. Многие деревья вокруг озера были полностью вырваны из земли, а у других в стволах были пробиты безупречно круглые сквозные дыры.

Так вот как между собой дрались джонины, когда не надо было беспокоиться о дружественных потерях.

Глава 6.

* * *

Морино Ибики был пугающим человеком. Он не был похож на Ируку-сенсея, который иногда пытался выглядеть жестким, но на самом деле внутри был большим добряком. Он не был похож на Мизуки-сенсея, который всегда улыбался, ровно до тех пор, пока кто-то не забывал высказывать ему своё уважение, тогда он резко набрасывался как злобный змей. Он не был даже похож на Катаоку-сенсея, у которой были страшные сияющие очки и страсть к дисциплине, но которая также купила на всех сладостей в конце семестра, когда они все сдали тест. Морино Ибики вел себя так, словно в ту же секунду, как ты показался бы ему угрозой, будь ты ему хоть братом или лучшим другом, он бы тебя вырубил и унёс в лес, и никто бы никогда тебя больше не видел. Когда они встретили его первый раз на специальной лекции с приглашенным гостем, никто ещё не знал, что на самом деле так и было.

— Члены гражданского населения часто меня спрашивают, — начал Ибики, — что есть ниндзя? Кто-то здесь может ответить мне на это?

Поначалу, никто не отвечал. Потом блондинистая девочка в центре собрания неуверенно подняла руку. Ибики кивнул ей.

— Кто-то, кто бьется с плохими людьми для защиты деревни?

— Хорошо. Кто-то еще?

Парень в солнечных очках поднял руку следующим.

— Кто-то, кто выполняет миссии, приносящие деревне деньги.

Ибики кивнул, и ещё несколько детей предложили их определения. Особенно ему понравилось одно от особенно серьезно выглядящей девочки, что ниндзя это "кто-то, кто использует свои знания как орудие для достижения того, чего хочет". Он сделал себе заметку узнать её имя.

— Всё это вполне резонные определения, — сказал он присутствующим. — Но есть одно, которое вы все упустили, и оно, возможно, самое важное из всех.

— Ниндзя — это убийца.

Он сразу же привлёк всеобщее внимание.

— Вам говорили, когда вы пришли в Академию, что жизнь ниндзя полна жертв. Вам говорили, что однажды, вам могут призвать отдать свою жизнь ради своих товарищей и деревни. Но первая жертва, которую вы должны принести, гораздо проще и более жестокая. Вы должны пожертвовать своей невинностью.

Дети слушали Ибики с широко открытыми глазами. Глубокая и твердая убежденность в его глазах была доказательством того, что он лично пережил каждое слово из того, что он им говорил сейчас.

— Каждый из вас, если выпустится и станет генином, встретит врагов Листа в битве. Вам придется убивать. В этот момент, если вы запнетесь хоть на миг, вас убьют первым. Вот почему, среди всех качеств ниндзя, самое важное — способность убить.

Он сделал паузу, чтобы идея дошла до всех, и медленно обвел взглядом аудиторию. Каждый из детей почувствовал, что высокий, статный человек смотрел ему прямо в глаза.

— В последующие месяцы, многие из вас выбудут из Академии из-за отсутствия способности убить. Ничего постыдного в этом нет. Есть много вариантов служения деревне, и так же, как у многих есть необходимые таланты для ниндзя, многие со временем обнаружат свои, уникальные таланты. Сообщество, которое только и может, что убивать, не стоит защиты.

— Для тех, кто останется, необходимо понять, что именно вы приносите в жертву деревне. Другой человек может быть не злодеем. Он может драться за своих товарищей и свою деревню, и делать то, что он считает правильным. Он может быть похож на вас любым возможным образом. И всё же он враг.

Ибики произнес каждое слово в последней фразе в четком, размеренном ритме:

— И вы должны убить его раньше, чем он — вас.

* * *

Этот день и эта лекция крепко впечатались в память каждого студента Академии. Как и предсказывал Морино Ибики, некоторые студенты сразу покинули заведение, первая волна — сразу же после самой лекции, другие — как только начались курсы, разработанные для их обучения убийству, и многие обнаружили, что неспособны убить живого врага, даже если это был просто клон или иллюзия.

Как вычитал Наруто, Лист был пионером в обучении, которое не заставляло молодых шиноби подавлять свои эмоции в целях представления врагов просто как целей, нежели живых людей (как раньше делала каждая деревня). Вместо этого, их учили находить мотивацию, которая поддерживала их личность, позволяя им встретить весь моральный вес убийства без рассыпания на куски из-за стресса. Так и устанавливался фанатизм тех, кто верил в Волю Огня, через акцент на добровольном самопожертвовании, на центрированности их жизни на деревне, и на ценности связей и необходимости их защищать. Вместо суровых, жёстких ниндзя, которые ни во что не верили и беспрекословно подчинялись приказам, в обмен на здоровый кусок их психологического здоровья и общего потенциала, Лист тренировал ниндзя, которые воевали с истинным рвением, и думали, что их убеждения выбраны ими самими. Конечно, учебники не выставляли именно таким образом, скорее что-то вроде "Лист стал сильнейшей деревней, потому что позволял своим шиноби раскрыть их полный потенциал как личностей", но статус социального полу-изгоя позволял Наруто прекрасно читать между строк.

У него не было времени задумываться об своем первом убийстве во время Ночи Ада, да и в последовавшем за этим хаосе. Но теперь, они остановились в следующей таверне на двойной срок, поскольку половина их команды была выведена из строя, что делало их чрезвычайно уязвимыми на дороге, а другие наемники могли и не получить от Забузы записку о его мести. И вот, Наруто лежал в кровати, и вместо сна задумывался: как тот, у кого не было иллюзий по поводу "сообщества" и "товарищей", за что дрался и убивал он? Почему он обнаружил, что может легко забрать жизнь, хотя сам так и не разобрался в посылах тех, кто не испытывал вины, убивая во имя своего дела?

Он знал, что дело было не в ситуации "убей или будь убит". Люди, борющиеся за свою жизнь, тоже могли засомневаться и остановиться, как и все остальные. Да и не в том, что чисто технически, он никого и не убил — это ведь Саске нанес смертельный удар одному из Братьев-Демонов, и водяные клоны Забузы вообще никогда не были живыми в прямом смысле слова. Пытаясь удостовериться таким простым объяснением, он не мог избавиться от чувства, что была более глубокая, более настоящая причина того, что он всегда рассматривал получение способности убивать не как трагическую жертву, а как расширение возможностей.

* * *

Сакура тоже не спала. Вчера она видела, как Саске без колебаний убил врага, прекрасным и точным движением без капли жалости. Она пыталась изгнать это из головы, пыталась не думать, что это означало — о Саске, о ниндзя в целом, о её будущем — но сегодня другой ниндзя чуть было не сделал то же самое с ней, как бы говоря "реальность жестока, и никуда не денется".

Такой и будет теперь её жизнь? Она тоже пройдет через реки крови, как Забуза и Какаши-сенсей? Это и есть то, для чего она поступила в Академию?

Тогда она услышала голос Внутренней Сакуры, которая звучала не очень обрадованной:

— Хватит распускать нюни, дура. Я расскажу тебе, кем ты не хотела стать, и это маленькая забитая девочка, у которой случился кризис посреди её первой серьезной миссии.

— Но... что мне остается делать? — спросила Сакура. — Я не такая, как Саске. Я не могу просто так убить человека, без промедления, просто потому что он враг. Я думала, будет легче. Я думала, что пока буду драться за деревню, за родителей, за друзей, я смогу сделать всё. Но что если нет?

Внутренняя Сакура закатила глаза:

— Ты уже забыла, я так посмотрю?

— Забыла что?

Внутренняя Сакура помахала рукой. Внутри их общего разума, появилась картинка — воспоминания — маленькой розововолосой девочки, робко прячущейся за спиной более высокой блондинки, пока все вокруг них играли или собирали цветы на широком зеленом поле.

Чувства розововолосой девочки проплыли через Сакуру. Страх выйти самой. Благодарность к защитнице. Отчаянная нужда цепляться за неё, и страх быть покинутой. И все больше и больше, с течением времени, стыд. Стыд становился всё глубже с каждым разом, когда родители сравнивали её с Ино, почему-то глупо веря, что напоминания ей о том, в чём она плоха, каким-то невероятным образом сделают её лучше.

— Теперь вспомнила? — спросила Внутренняя Сакура. — Ты поклялась, ты поклялась самой себе, что больше не станешь этой девочкой. Ты сотворила меня, потому что боялась вернуться назад.

— Ты хотела быть сильной, — сказала Внутренняя Сакура. — Ты хотела делать то, что она не могла, иметь то, чего она не имела. Чтобы они смотрели на тебя и видели тебя, а не её. Ты решила стать ниндзя, чего бы это не стоило. Ты училась до тех пор, пока твоя голова не готова была взорваться, просто потому что ты знала, что ты не глупа, в отличие от неё.

Сакура кинула со слезами на глазах:

— Ага.

— О, я таки достучалась? — риторически спросила Внутренняя Сакура. — Хорошо. И вот сейчас, ты можешь все это отбросить, если у тебя кишка тонка встретиться с тем, что на самом деле значит быть ниндзя, как хочешь. Я могу уйти. Ты ещё можешь быть той маленькой девочкой снова, как и хочет твоё сердце.

Сакура быстро помотала головой:

— Нет, это не то, чего я хочу.

— Или... ты можешь засунуть свою задницу в униформу и показать Саске, что ты настоящая куноичи, и дважды более женщина, чем Ино.

Сакура пару секунд промолчала. Затем кивнула:

— Трижды женщина.

— Так-то лучше, — ухмыльнулась Внутренняя Сакура. — Ты справишься.

— А то!

* * *

У Саске и правда были претензии к поведению Сакуры, но они не имели никакого отношения к её статусу куноичи. Прошлой ночью, он слышал, как Наруто зашел в комнату Какаши-сенсея. Потом туда же зашла Сакура. Потом они оба пошли в комнату Сакуры — что было неплохо, у него было над чем подумать, и он был более чем счастлив быть оставленным в одиночестве в комнате, которую Какаши-сенсей жестоко его заставил разделить с Наруто. Но потом начался этот шум.

Звуки физических нагрузок были бы сами по себе невинны, но потом Наруто начал стонать и мычать, и говорить вещи вроде "Нет, Сакура, не здесь..." и "Я так дольше не продержусь..." выдохнувшимся голосом, и Сакура не отставала, с высказываниями "Ооо, хорошо", и "Призови еще клонов — мы только начинаем", и "И ты зовешь себя мужчиной после этого?", со всё более растущим радостным возбуждением. Эти звуки продолжались всю ночь, из-за чего Саске не мог спать или хотя бы просто сконцентрироваться на чем-то (и чёрта с два он бы пошел туда, чтобы заткнуть их).

Он, конечно, задал им трепку утром, когда узнал, чем они на самом деле занимались, но как и обычно в случае Наруто, в одно ухо влетело, из другого вылетело (хоть Сакура и старалась звучать извиняющейся).

Но он наконец обрел немного покоя и поразмыслил о течении их миссии. Они явно вляпались по самые уши. Какаши-сенсей сказал им, что разговаривал с лидером отряда поддержки, который пришел забрать выжившего Брата-Демона, дав им детальное описание своего пути и запросив поддержку команды ранга А, которая догнала бы их как можно скорее и взяла миссию в свои руки. Это была неплохая мысль. Если бы он послал запрос о помощи и с описанием пути с собакой, её могли перехватить, позволив сделать смертоносные засады. Сохранить запрос только в виде вербальной информации, запомненной отрядом ниндзя, было надёжнее. Безопасней бы было, если бы они повернули назад, или дождались бы подкреплений на месте, но похоже, что у контактов Тазуны в Волне было только одно окно, позволяющее проскользнуть через блокаду Гато в ближайшее время, и нельзя было его пропускать.

Насчёт самой же миссии... они неплохо справлялись. Он всё ещё не знал, почему битва закончилась не полным их уничтожением, так как очнулся уже после того, как Какаши и Наруто уснули. Сакура тоже была не в курсе. И всё же, если не обращать внимание на его игры со смертью и сомнительную компетентность его команды (по крайней мере Сакуры — насчет Наруто он не был уверен в последнее время), то у него было всё, о чём он мечтал. Пока он будет драться с примерно такими врагами, он быстро станет сильнее. Каждая победа была ещё одним шажком к победе.

Разве что... он даже не остановился после убийства этого Брата-Демона. Ему не пришло в голову засомневаться, что он делает, или принять осознанное решение об отбирании жизней. Колебался ли он перед убийством их родителей во имя его неизвестной цели? Или это было так же легко для него? Так это случилось? Где была грань между беспроблемным убийством врагов, а потом и друзей, и семьи? Было ли уготовано Саске стать следующим Итачи?

Нет, сказал он себе. Поле боя — место для тех, кто рисковал жизнью ради великой цели. У него была цель, и он был готов рисковать жизнью ради неё. У его врагов были свои, и они рисковали точно так же. Было правильно и честно, что один из них выиграет и станет сильнее, а другой проиграет и будет уничтожен. Вне зависимости от того, выиграет он или проиграет, он будет уважать закон поля боя. Он никогда не будет таким же слабаком, который убивает гражданских, даже детей, оружием, которое было сковано для их защиты.

* * *

Остальное их путешествие в Страну Волны прошло благостно и без происшествий, хотя Саске и Сакура относились к Наруто несколько по-другому, когда узнали, что он разобрался с двумя клонами Забузы сам, после того, как они выбыли из битвы. Потребовалась целая неделя поддерживаемого балагана, чтобы они оба расслабились и решили, что победа наверняка была достигнута путем чистой безумной удачи.

Переход в Волну совершался поздно ночью, чтобы избежать патрульных кораблей Гато, с замудрённой системой сигналов, призванной вызвать союзника Тазуны на корабле для их транспортировки, без привлечения чьего-либо внимания. Уровень скрытности и точности был почти как у ниндзя. Когда Наруто спросил об этом, он узнал, что почти все выжившие из бывшего ополчения Волны (до безумия грустное малое число) примкнули к делу Тазуны, привнеся столько военного дела, сколько могли. Они включали и нескольких престарелых экс-ниндзя, без семьи в своих деревнях, выбравших Волну из-за красивых пейзажей и отличного климата. Будучи слишком старыми или изувеченными для боя, и не желающими раскрывать секреты ниндзя (или желающие, но резонно боящиеся последующего убийства охотниками за ниндзя), он были всё ещё более чем счастливы помочь качественным стратегическим советом во имя мести человеку, нарушившего их старческий покой.

Мораль, которую извлек из этого Наруто — никогда не пересекай дорогу шиноби.

Как бы там ни было, утром они наконец прибыли в один из крупных городов на пути в деревню Тазуны (которая, в свою очередь, была в пешей доступности от строящегося моста). Какаши решил пройти сквозь него, а не тратить время на обход вокруг, так что здесь Команда Семь первый раз увидела жизнь в Стране Волны.

Улицы пустых или полупустых магазинов, многие заколочены. Неестественно худые, сутулые прохожие с пустыми глазами, глядящие в землю и скрывающие лица своими дурацкими лукоподобными шляпами. Улицы были одновременно выложены из высококлассного булыжника и донельзя завалены грязью и нечистотами. И бесчисленные бездомные дети, стоящие в линию на углах и аллеях. Наруто увидел горожан, смотрящих сквозь этих детей, словно их и не было, и что-то внутри него надломилось.

Зная, что он пожалеет об этом позже, Наруто все же начал раздавать монеты из своего кошелька в виде жабы детям, мимо которых они проходили. Немного погодя, Сакура сделала то же самое, немного в стороне и на другой части улицы, чтобы никто не подумал, что её на это сподвиг Наруто. Через несколько минут, их пятерых уже окружила растущая толпа уличных детишек, просящих деньги.

— Отличная идея для привлечения к нам внимания, имбецил, — огрызнулся на Наруто Саске.

Гнев Наруто на весь мир, в котором он жил, тут же выплеснулся на Саске. Он схватил его за воротник:

— У тебя какие-то проблемы с тем, как я трачу деньги?

— Да, когда это касается миссии, — ответил Саске. — И чего ты вообще надеялся добиться? Эти дети смогут купить, возможно, один или два обеда на твои деньги, а потом всё вернётся на круги своя. У Тазуны правильная идея про мост — только большие, значимые дела влияют на мир, а не игра в друга с кем-то на один день.

Наруто оттолкнул Саске.

— Богатенький избалованный ребенок, — прорычал он. — Что ты, мать твою, вообще можешь знать? Ты никогда не голодал за всю свою жизнь. Ты никогда не обращался к людям за помощью, и не получал отказ, словно просто потому что само твоё существование было для них оскорблением. Ты даже близко себе представить не можешь, что значит получить одно единственное доброе действие от кого-то, кто мог просто развернуться и уйти. Так что слушай сюда. Заткни своё хлебало, пока его не заткнул я.

Сакура, следящая за развитием событий, почувствовала, что стоит вмешаться. Но на чьей стороне? То, что говорит Саске, имело смысл, но в то же время казалось, что он перешёл из "холодного" в "ледяного", и её это не нравилось. Родители Сакуры каждый день выводили её из себя, но она никогда не думала, каково это — не иметь дома, куда можно вернуться, или возможность быть голодным и не мочь позволить себе еды. Где-то, важная часть её спряталась в глубину неё самой, застывшая в шоке от того, что она видела, и для этой части ярость Наруто была как маяк, зовущий её домой.

Прежде чем Сакура даже начала определять, что она чувствует, в разговор вступил Какаши:

— Я не собираюсь вмешиваться в ваш этический спор, но отмечу, что дополнительное внимание — для нас плюс. У Волны нет своей деревни ниндзя. Для многих из них, шиноби — магические существа из легенд с невообразимыми сверхъестественными возможностями. Увидев нас на своей стороне, они получат отличный порыв морали, который поможет нам многими способами.

— И в долгосрочной перспективе, — добавил он, — Волна была долгое время отрезана от всего Мира. Для многих, это первое впечатление о Скрытом Листе. Сейчас, это впечатление о богатстве и щедрости, не говоря уже о том, что мы дважды победили ранее неостановимого Гато без потерь.

— Кроме того, я напоминаю, что вы можете ожидать оплату B или A ранга за эту миссию, так что недостаток личных финансов это не то, о чем сейчас вам стоит беспокоиться.

Закончив, Какаши вернулся на свою позицию около Тазуны. Правда, отметил Наруто, сам он своих денег не раздавал.

* * *

Настроение в команде было напряженным, когда они наконец прибыли в дом Тазуны в маленькой деревне недалеко от берега. Дом был довольно большой, но видал и лучшие дни — неудивительно, учитывая, что с уходом Тазуны единственные, кто следил за домом — его дочь Цунами и её сын Инари.

Черноволосый маленький мальчик был очень тихим, даже застенчивым, хотя его мать была воплощением гостеприимства. Было что-то удивительное, как она, без помощи теневых клонов, смогла одновременно отнести все вещи всех гостей в их комнаты, приготовить и подать обширный чан с бульоном из морепродуктов, отчитать отца за набор такого количества веса за своё отсутствие, расспросить всех о новостях из внешнего мира, и вообще суметь дать членам Команды Семь почувствовать себя почётными гостями. Саске, к его вящему ужасу, стал её любимой целью, поскольку Цунами решила, что его худая фигура определенно значила, что он недоедает, и пихала ему дополнительные порции, одновременно сюсюкая о бедном истощенном ребенке, и как она вернет розовый блеск на его щечки, даже если это будет последнее, что она сделает в жизни. Наруто разрывался от желания смеяться до упаду, но боялся, что это привлечет внимание к нему вместо Саске.

Когда хорошая еда и приятный разговор помогли всем расслабиться, и после всех повседневных разговоров, тема перешла на мост, и прогресс, достигнутый в отсутствие Тазуны — меньше, чем хотелось бы, поскольку Тазуна, похоже, был единственным человеком с достаточным мастерством, кто не был шантажирован или еще как-то приведен в подчинение к громилам Гато, но все еще достаточно, чтобы закончить в срок.

— Спокойно, Цунами, — хвалился Наруто. — Мы лучшая тройка ниндзя из молодого поколения Листа, и Какаши-сенсей, хоть и не выглядит слишком круто, на самом деле герой Третьей Великой Войны Ниндзя. С нашей силой и вашим мостом, мы надерем задницу Гато так, что его переименуют в Надрато! Верь в нас!

Внезапно Инари резко поднялся:

— Вы все глупцы! Вы думаете, вы герои? Гато убьет вас также, как убил всех остальных! Никто не справится с ним! Если бы у вас была хоть капля мозгов, вы бы уже сдались ему!

— Инари! — оборвала его Цунами. — Не будь груб к гостям!

Она повернулась к остальным:

— Простите его. Мой муж — отец Инари — умер, защищая деревню от наёмников, и мы всё ещё... остро переживаем потерю.

— Вот именно! — не сдавался Инари. — Он пытался быть героем, но нет такой вещи, как герои. Если бы он не делал этого, он был бы жив. А сейчас и вы собираетесь умереть, пытаясь быть героями!

— Эй, — начал Наруто. — Ты ведешь себя как...

— Заткнись! — прервал его Инари. — Я ненавижу таких идиотов, как вы! И я ненавижу такую жизнь! Так бы не было, если бы люди не пытались быть героями!

Наруто открыл рот, чтобы ответить, но к его удивлению, прежде чем он успел сказать что-либо, в разговор ворвался Саске.

— Заткни свою пасть, дурень! — Саске явно был не в настроении выбирать слова. — Я что, только что слышал, как ты отрекаешься от своего отца, умершего ради защиты семьи? От своей матери, которая каждый день работает, сама, чтобы обеспечить тебя? Кем ты себя возомнил, что считаешь, что можешь их судить?

— Думаешь, смерть твоего отца позволяет тебе оставаться плаксой всю свою жизнь? Думаешь, что если он не был достаточно силен, ты можешь просто сдаться и забыть про его убийцу? Ну нет, так не получится.

— Если тебе что-то не нравится, работай, чтобы изменить это. Если ты недостаточно силён для этого, стань сначала сильнее. Если у тебя есть враг, которого ты хочешь побить, будь мужиком и тренируйся, пока не станешь достаточно силен, даже если это займёт годы. И даже не думай отрекаться от людей, которые пытаются сделать то, что побоялся сделать ты, не глядя, смогли они или нет.

Комната была тиха несколько секунд. Потом Инари расплакался и выбежал из неё.

Первая мысь Наруто была "отлично, Саске, выпустил пар на дошкольнике". Но второй мыслью было "если бы ты этого не сделал, сделал бы я". Было что-то попросту непростительное в том, что кто-то настолько принимал своих родителей как должное.

Остаток ужина прошел в подавленном молчании.

* * *

На следующий день, Команда Семь собралась у рощицы особенно высоких деревьев недалеко от деревни, для так называемых Какаши упражнений по ходьбе по деревьям. Он дал им быстрое описание того, как это делается (выталкивать чакру из ступней ног, не слишком слабо, чтобы не скользить, не слишком сильно, чтобы улететь), вместе с объяснением обширных плюсов от этого умения в плане мобильности и общего управления чакрой, и отправил их на первую попытку.

Попытка Саске была достаточно впечатляющей — он добежал до половины выбранного дерева, прежде чем достал кунай, сделал отметку и сальтом отпрыгнул назад.

Попытка Сакуры была, не сказать иначе, оглушительной — они-то привыкли, что в самой битве она стоит сзади, а тут она казуально прошлась по стволу до самого верха и уселась на самой высокой ветке, плюясь в них косточками малины. Похоже, её контроль чакры и правда был на высоте.

Пришла очередь Наруто. Он побежал по дереву. Управление уровнем чакры в ступнях оказалось тривиальным делом, на уровне сложности подстройки хвата на не слишком сильно скользком куске мыла у тебя в руке. Потом он в панике осознал, что приближается к верхушке дерева, тем самым показывая свой продвинутый контроль чакры. Это требовало экстренного вмешательства.

— Бввагх! — Наруто "случайно" направил слишком много чакры в стопу, и отлетел от дерева со скоростью молнии, чуть не сбив Какаши с ног, прежде чем приземлиться в ямку, сделанную своей головой в некотором отдалении от начальной точки.

Вау. Это было на самом деле интересно. Наруто неожиданно понял, как ниндзя удавалось мгновенно ускоряться, как они умели. У этого была куча прекрасных применений в тайдзюцу, не говоря уже более... специальных... техниках.

Какаши, между тем, просто покачал головой.

* * *

Позже этой ночью...

Наруто лежал в кровати, как раз заканчивая читать (команда утрясла отношения с Инари, по крайней мере настолько, что он смог одолжить немного интригующей зарубежной манги Волны у него), когда услышал стук в дверь.

— Войдите!

Какаши зашел и закрыл за собой дверь.

— У тебя найдется минутка, Наруто?

— Конечно. В чем дело, Какаши-сенсей?

— Я смотрю, мангу почитываешь, — заметил Какаши. — Я перед стартом миссии тоже немного читал. Как оказалось, у племянника Асумы есть полное собрание Иказучи Саги.

Наруто попытался сохранить своё выражение лица нейтральным. Чёрт побери.

— Серьёзно? И как вам?

— Я хотел посмотреть на битву, о которой мне рассказала Сакура, из которой ты взял свой план битвы на экзамене на генина. Забавная вещь — я не смог найти ничего даже близко похожего во всей серии.

Наруто постарался как можно невинно пожать плечами:

— Я видимо думал о какой-то другой манге, я уверен, со временем я вспомню название.

Какаши оглядел его пронизывающим взглядом:

— Наруто, ты не против небольшой сказки на ночь?

Наруто не ожидал такого развития.

— Эм, конечно, как хотите.

— Во времена Третьей Великой Войны Ниндзя, — начал Какаши, — были два лидера отрядов, процент успешных миссий у которых был значительно выше, чем у других. Одним из них был мой учитель, Минато-сенсей, а дру...

— Кем был Минато-сенсей? — прервал его Наруто. Это имя отозвалось у него в памяти, возможно, с одного из уроков истории, на которых он старался как можно убедительнее делать вид, что спит.

— Намиказе Минато, Желтая Молния, — объяснил Какаши. — Ты знаешь его как Четвертого Хокаге.

— Воу! Вас тренировал сам Четвертый?! — градус уважения к Какаши-сенсею у Наруто подскочил до небес.

Какаши кивнул:

— Так вот, он был одним из топ-лидеров. Вторым был мужчина, которому его иностранные родители дали непроизносимое имя, которое мы все сокращали до "Вэш". Именно о нём я хотел тебе рассказать.

— Вэш был гениальным ниндзя — сам понимаешь, он конкурировал с будущим Четвертым Хокаге — но он ненавидел ответственность, и делал все возможное, чтобы её избежать. Так что он постоянно работал над тем, чтобы скрыть своё настоящее мастерство, до того, что о нём никто и не слышал. Знаешь, что значит "напускная глупость"?

Наруто, внутренне паникую, аккуратно потряс головой.

— Это когда ты ведешь себя как идиот, чтобы скрыть то, что на самом деле ты очень умён. Вэш был мастером этого. Его отряд вступал в битву, и он поскальзывался и падал, или оступался и хватался за что-то неподходящее, или кидал кунай и случайно перерезал веревку с чем-то тяжелым, и когда его противники переставали смеяться, они внезапно понимали, что он уничтожил половину их отряда без единой царапины.

Наруто кивнул. Вэш ему уже нравился.

— Но однажды его отряд попал в большую засаду шиноби Скрытого Камня. И Вэш не знал, что сделать. Их было слишком много, чтобы драться с его обычным кажущимся неумением, но если бы он показал свою полную силу и спас день, он знал, что его бы подняли сразу на верх списка кандидатов на следующего Хокаге, а все знали, что Третий собирается в отставку, как только закончится война.

— И что же он сделал? — спросил Наруто, боясь услышать ответ.

— Ничего. Его нерешительность длилась целых несколько секунд, а в битве высокоуровневых шиноби они могут длиться целую жизнь. К тому времени, как он определился, было уже поздно. Камень уничтожил остальной его отряд. Конечно, потом он стёр их с лица земли в своей полной силе, но это никого не вернуло — ни специалистов, которые ему были нужны для успешного выполнения миссии, ни его товарищей по команде, которые доверили ему свою жизнь.

Наруто не сказал ничего.

— Вэш ушел от жизни ниндзя после войны, и полностью исчез. Некоторые говорят, что он не смог ужиться с чувством вины. Другие думают, что он всё ещё где-то там, пытается искупить её.

Какаши поймал взгляд Наруто:

— Я не собираюсь говорить тебе, как жить твою жизнь, Наруто. Но если ты хочешь быть хорошим шиноби, ты должен знать, что важно для тебя больше всего, и чем ты готов ради этого пожертвовать. Подумай над этим, пока еще не поздно.

Какаши ушел.

Наруто этой ночью не спал.

* * *

Утром, после завтрака, Наруто подошел к Какаши, и очень тихо спросил о следующем шаге тренировок после хождения по деревьям, и мог ли он справиться с этим в одиночку.

Какаши решил отправить с ним клона, для обучения, оставив оригинал направлять Саске и Сакуру (последняя имела превосходную технику, но в данный момент использовала больше чакры, чем кто-то с её скудным запасом мог себе позволить). Умышленно или случайно, он выбрал далекую поляну как место для тренировки.

— Итак, это упражнение зовётся хождением по воде, — сказал ему Какаши. — Ты должен не только регулировать количество испускаемой из ступень чакры, но и подстраивать её каждую секунду под внешнюю среду, пока не будешь делать это неосознанно. В обычных условиях, мы бы начали на какой-нибудь спокойной поверхности, типа озера, но время поджимает и ты должен быть во всеоружии к следующей неделе, когда Тазуна сможет продолжить строительные работы на мосту.

Какаши обыденным жестом указал на ближайшую водную поверхность, коей была ревущая река, глубокая и ужасающе быстрая. Наблюдатель-анимист не раздумывая бы постановил, что очень гневный бог реки жаждет возмездия и разрушения, прежде чем убежать со всех ног.

Наруто посмотрел на него с выражением "да вы что, шутите?".

Какаши пожал плечами, и спокойно прошелся до другой стороны реки словно по гладкому каменному полу.

— Не забывай, когда упадешь и тебя начнет сносить к порогам, можешь просто использовать то, что узнал при хождении по деревьям — коснись ближайшего устойчивого объекта и выпрыгни на берег.

Наруто подметил, что он сказал "когда", нежели "если", но не нашел смысла спорить.

— Спасибо, Какаши-сенсей.

Какаши кивнул:

— Занимайся до конца дня. Возвращайся, когда начнёт темнеть, и я дам некоторые основные указания, если у тебя будут проблемы — хотя, конечно, всегда лучше что-то выучить самому, если можешь. А после ужина, мы будем работать над стратегией против Забузы.

На этом вводная часть, похоже, закончилась.

* * *

Тренировка шла так себе. Даже при наличии нескольких теневых клонов, тренирующихся рядом с ним, прогресс был медлителен и болезнен, особенно учитывая, что клоны любили хвататься друг за друга (и за него), когда падали, и тянули за собой в реку. Наруто пообещал себе, что как только выучит техники Элемента Огня как у Саске, первым делом он изучит (или изобретёт) вещепросушивающее ниндзюцу.

Ворча про себя, он рассеял теневых клонов и направился к удобному бревну на другой стороне поляны, чтобы сделать перерыв.

— Не двигайся!

Наруто застыл с поднятой в воздух ногой. Чёртчёртчёрт. Забуза ещё не должен быть активен до следующей недели как минимум. Правда, был еще этот его союзник, таинственный ниндзя-охотник...

Наруто очень медленно повернул голову, сохраняя остальное тело неподвижным.

Человек, которого он увидел, не был ниндзя. На самом деле, это была самая красивая девушка, которую он когда-либо видел, с длинными черными волосами, большими карими глазами, и в безрукавном кимоно, которое прекрасно шло к её бледной коже. Она также носила светло-коричневый ошейник, под цвет глаз. При взгляде на неё, сердце Наруто пропустило пару ударов.

— Ты почти наступил на ценную медицинскую траву, — объяснила она, прежде чем наклониться перед ним и срезать обозначенное растение под его застывшей ногой. — Теперь можешь двигаться.

Наруто опустил ногу.

— Эм, привет. Травы собираешь?

Невероятно клёвое первое впечатление, поздравил его внутренний критик. Приз за красноречие уже вылетел к тебе.

Девушка кивнула:

— Мой господин нездоров, и я хочу приготовить одно снадобье, чтобы помочь ему выздороветь. Эта область славится медицинскими травами. А ты?

— Я — Узумаки Наруто, могучий ниндзя! — объявил Наруто, пытаясь исправить то, что он для себя обозначил предыдущей оплошностью. — Я тут тренируюсь.

Девушка улыбнулась:

— Я — Хаку. Ты и правда ниндзя? Это правда, что вы можете летать и дышать огнём?

— Ты путаешь с драконами, — сказал ей Наруто. — Я и правда знаю одного, кто может дышать огнём, но он скорее немного козёл.

Она засмеялась:

— Так и в чём же ты тут тренируешься?

— Я учусь ходить по воде — Наруто мудро решил не демонстрировать, осознавая, что падение в реку вряд ли поможет произвести впечатление на Хаку.

— Ничего себе! Можешь показать?

— Эмм... у меня, вообще, перерыв. Ты тут живешь?

Девушка поразмыслила и кивнула:

— Вроде того. Мой господин и я путешествовали по миру, пока Гато не запер всех здесь.

— А чем твой мастер занимается?

— О, он всё может! — гордо сказала Хаку.

В голову Наруто пришла мысль:

— Слушай, как насчет того, чтобы я помог тебе собрать травы, а ты взамен мне расскажешь какие-нибудь истории из своих путешествий? Я на самом деле первый раз выбрался из Страны Огня.

— Но тебе ведь нужно тренироваться?

Наруто потряс головой:

— Не беспокойся об этом.

Он призвал нескольких теневых клонов и отправил их продолжать тренировку. У Хаку упала челюсть.

— Ты можешь делать свои копии?

— Да ерундовое дело, — ответил с удовлетворением Наруто, стараясь звучать совершенно по-обычному. — Так какие травы тебе нужны?

— Для начала, немного вот таких. Это синеглазый виндворт — снижает боль, если жевать, или улучшает циркуляцию крови, в виде порошка.

Наруто кивнул:

— Принято. А теперь расскажи историю.

— Хорошо, — Хаку на секунду погрузилась в раздумья. — Один раз мой господин и я подписали контракт с продавцом на доставку партии репы необычной формы в Страну Чая. К сожалению, прямо перед тем, как мы достигли резиденции Дайме, торговец слег с желудочным гриппом, и умолял нас завершить за него сделку. Но он забыл нам сказать, что Дайме не собирался их есть...

* * *

— ... и тогда мой господин говорит: "Не знаю, о чем думаете вы, но клянусь, рога козла прошлой ночью были направлены в другую сторону!"

— Увахахаха!

Наруто так заслушался Хаку, что едва заметил, что начало темнеть. Он никогда ещё не хотел ужина так слабо.

— Ты будешь здесь завтра собирать травы? — спросил он.

— Возможно, — ответила Хаку. — А ты завтра будешь тут ещё халтурить?

— Только если ты мне в этом поможешь, — сказал ей Наруто.

Хаку засмеялась и кивнула.

Наруто зашагал обратно в дом Тазуны в поднятом настроении.

* * *

Ужин был оживлён. Саске был угрюм из-за того, что Сакура его уделала, а она сама была на седьмом небе от того, что нашла что-то, чем могла впечатлить Саске, да и Наруто чуть не светился, хоть и безуспешно пытался это скрыть. В какой-то момент, Какаши и Цунами одновременно посмотрели на него пару секунд, а потом обменялись многозначительными взглядами.

Чуть спустя, Цунами наклонилась к Какаши и прошептала в его ухо:

— Местная девушка?

— Почти стопроцентно, — прошептал Какаши в ответ.

— Вы двое о чём там шепчетесь? — грозно спросил Инари. — Сразу говорю, мне не нужен отчим-ниндзя!

Цунами покраснела, а выражение лица Какаши было абсолютно нечитаемо. Сакура, Наруто и даже Саске засмеялись.

* * *

На следующий день, Наруто совершал медленный, но уверенный прогресс (читай: падал, только когда переставал уделять всё внимание), когда показалась Хаку.

Сегодня, он принял на себя более ведущую роль, частично по её просьбе, рассказывая о своей жизни в качестве ниндзя (и о миссиях ранга D, включая несколько анекдотов о Той Проклятой Кошке), и о его друзьях, темпераментной Сакуре, сам-себе-гением Саске, любопытной, но робкой Хинате, и других. В процессе этого оказалось, что у него больше друзей, чем он осознанно считал. Хаку была прирождённым слушателем, поэтому он обнаружил, что рассказывает о людях, которые не были его друзьями в прямом смысле, но о которых он искренне заботился: Хокаге, Тейчи и Айяме, Райджин, Ирука-сенсей, и, к его удивлению, все больше — Какаши-сенсей.

Хаку звучала несколько тоскующей, когда расспрашивала о них. Похоже, её жизнь в дороге не оставляла ей возможности заводить друзей. Были только она и её господин — правда, помогало то, что он был самым прекрасным человеком на свете, сильным, мудрым, заботливым и вообще выдающимся в любой области.

— Звучит так, словно ты в него влюблена, — поддразнил её Наруто.

— Не глупи, — ответила Хаку. — Мой господи — этой мой господин. Он не тот, кого любят или ненавидят. Он выше всего этого. Это то же самое, что любить сразу весь мир.

— О, так он для тебя целый мир, не так ли?

— Да, — кивнула Хаку абсолютно серьезно. — Это так.

Наруто нечего было сказать на такое.

Разговор свернул в сторону того, какого это — жить в деревне ниндзя, будучи окруженным другими людьми, многие из которых имели невообразимые сверхъестественные способности. Например, Хаку спросила, как предотвращаются преступления в деревне, где каждый — мастер скрытности и заметания следов. Наруто объяснил насчет полиции деревни, и как Лист использовал для этой цели специальный клан, Учиха, чьи глаза-Шаринганы позволяли их побеждать даже самых опасных преступников-ниндзя. Правда, получилось, что ему пришлось рассказать и о Резне Учиха, и о том, как одной тёмной ночью Учиха Итачи перерезал весь свой клан без всякой причины, которую кто-то смог бы определить, оставив только своего маленького брата. Хаку была глубоко тронута тем, что друг Наруто ("нет-нет, правильное слово — соперник") Саске — последний выживший из клана.

Она выглядела грустной, поэтому Наруто решил быстро сменить тему. Он пораскинул мозгами, чтобы найти тему, и вспомнил, что вчера она упоминала о игре в сёги как часть безумной сделки в Стране Овощей.

— Так ты любишь сёги, так ведь? Я тоже.

Хаку кивнула:

— Да. Какая у тебя любимая стратегия?

Наруто просиял:

— О, точно. Я фанат Модифицированной Защиты Дайрин, если противник не слишком сильно жертвует фигуры, и Крест Мишимы — однозначно один из лучший вариантов вывода из строя вражеского Слона, и... — и он внезапно осознал, что он говорит. Именно поэтому он всегда должен был следить за тем, что говорит, вдвойне сильнее, когда был в восторге. Окей, вот и конец этой обнадёживающей дружбе.

Но он вдруг внезапно осознал, что Хаку смотрит на него с видимым интересом.

— Я ненавижу Крест Мишимы, — объявила она. — Мой господин постоянно побеждает меня им, и я всё ещё не знаю контрмеры.

— О! — выдохнул Наруто. — Ну, если у тебя всё ещё есть серебряный генерал и пара пешек под рукой, то есть Копьё Такеучи. Это будет тебе дорого стоить, если облажаешься, но вот что надо делать...

* * *

Наруто был в раю. Чистом и абсолютном раю. Он обнаружил идеальную женщину. Она не только была прекрасная и очаровательна и интеллигентна и интересна, но еще и считала, что его интеллект — это хорошо. Вдохновлённый тем, как прошёл день, он даже сделал несколько очень хороших предложений в процессе ночной противо-Забузной встречи, например, как он мог разместить клонов перед битвой на мосту, чтобы заранее заготовить ловушки. Не то чтобы это сильно выдавало его гениальность, но было гораздо больше того, на что у него обычно хватало отваги.

* * *

— Знаешь, — сказал он Хаку, — не очень безопасно постоянно путешествовать по дорогам под защитой всего лишь одного человека. Может, мне научить тебя небольшой самообороне, в ответ на твоё обучение меня медицинским травам?

Хаку не возражала. Даже наоборот, подметил Наруто, было что-то напряжённое в её поведении с момента, когда они начали, словно она впитывала информацию не о движениях, а о том, как он их делал. По наитию, он решил пробовать кое-что... на всякий случай.

Следующим движением, которому он попытался её научить, была не обычная самозащитная техника. Это был высококлассный убийственный прием из арсенала АНБУ, который он видел ровно один раз в жизни, когда однажды ночью осторожно вставил дюжину клонов, замаскированных под страницы, в книгу Какаши-сенсея. Это была страница, на которой открывалось имя настоящего отца Микото, и Какаши, открыв её и перепроверив увиденное имя, обнаружил лишь, что страница растворилась облачком дыма и оставила за собой такую же, только с другим именем. Боясь повредить настоящую страницу, Какаши не мог уничтожить всех оставшихся клонов, и не мог пролистать их, боясь спойлеров последующих страниц, и поэтому ему пришлось прострадать все двенадцать итераций, пока он не достиг настоящего разоблачения.

Хотя Наруто не смогу полностью выучить технику, поскольку на это требовалось иметь продвинутый контроль чакры и находиться не в состоянии безудержной агонии, как в тот единственный раз, когда он её увидел, он понял достаточно, чтобы попробовать научить Хаку и посмотреть, что выйдет.

К его тщательно скрываемому ужасу, она без труда выучила её, не показав особых затруднений.

У Волны не было деревни ниндзя. Все чужестранные ниндзя, живущие здесь, были стары и недееспособны, и блокада Гато прекратила поток молодых. Хаку, которая не раз вступала с ним в близкий и блаженный физический контакт во время тренировки, не находилась под Техникой Трансформации. Теперь он точно знал, кто она.

И хотя она точно была крайне сильным вражеским шиноби, и всё, что она говорила и делала до этого могло быть актерством, факт был в том, что он не хотел бы оказаться в ситуации, когда он должен будет её убить.

Пока они разговаривали о экономических вопросах деревни ниндзя, о бастующих портных из Страны Пшеницы, о плюсах и минусах Гамбита Хаттори, Наруто быстро изобретал, продумывал и откидывал план за планом. Наконец, когда солнце уже опустилось, он решил, что нашёл что-то с хоть каким-то шансом на удачный исход.

— Слушай, Хаку, ты завтра не занята?

Девушка казалась озадаченной:

— Да нет, всё как обычно. Мой господин уже поправляется, но есть еще пара лекарств, которые бы ему пригодились.

— Тогда не откажешься ли ты... эм... сходить на с-с-свидание?

Хаку уставилась на него:

— Свидание? Со мной?

— И-именно, — подтвердил Наруто, одновременно мысленно упрашивая "пожалуйстапожалуйста сработай!", а так же "помогите? Что вообще надевают на свидания?".

Хаку немного растянула паузу, заставив Наруто приблизиться к состоянию паники. Наконец она кивнула:

— Встречаемся здесь в обычное время?

— Да! В смысле, да, хорошо.

И его судьба была определена.

* * *

Позже этой ночью, когда все легли спать...

Наруто постучал в дверь.

— Эм, Цунами, могу я с тобой поговорить?

— Наруто? Конечно. Подожди пару секунд.

Последовала небольшая пауза.

— Заходи!

Наруто зашел в спальню. Цунами в зеленой накидке ждала его.

— В чём дело, Наруто?

— Эм... знаю, мы ещё не очень хорошо знакомы, но мне нужен совет, и это не то, что я могу спросить у кого-либо из команды... — неловко признался Наруто.

Цунами кивнула с видом мудрого отшельника:

— Ты хочешь знать, как пригласить девушку на свидание.

Глаза Наруто расширились от такого мистического прорицания.

— На самом деле, она уже сказала "да". Я хочу знать, что делать на свидании, и как. Я совсем не хочу оплошать.

Не тогда, когда на кону жизни людей.

— Ага. Ну, первым делом, надо достойно выглядеть. Что у тебя есть кроме униформы?

— Эм... только то, что на мне надето.

Цунами покачала головой:

— Нет, такое не пойдёт. Как долго до свидания?

— Оно завтра.

Цунами взглянула на него:

— Святые небеса.

— Хорошо. Встань. Вытяни руки. Давай посмотрим, может, тебе подойдут старые вещи Кайзы.

* * *

— Руки вверх!

* * *

— Нет, цвет не тот.

* * *

— Руки в стороны.

* * *

— Рукава слишком длинные, но цвет подходит к твоим глазам.

* * *

— Не ёрзай!

* * *

— Точно не то.

* * *

— Возможно, если бы у тебя волосы были потемнее.

* * *

— Ох, я и не знала, что он сохранил это. Ооо, как он выглядел в этом, когда танцевал...

— Цунами? Ты в порядке?

* * *

Этой ночью, Наруто познал невообразимую мощь женщины, имеющей высшую цель и владеющей швейной машинкой. Также он запомнил список туристических мест неподалёку, основываясь на старом туристическом гайде, одолженном у Цунами. По её словам, он был принесён однажды путешествующим ниндзя издалека, который вручил его ей и объявил, что её энциклопедические знания окружающей местности, как и её обескураживающая красота, делали её гораздо лучшим гидом. На обложке внутри и правда была надпись "Цунами, от Джирайи с любовью". Наруто также заметил, что многие горячие источники были обведены красными кружками.

Но нельзя подготовиться ко всему, даже с советами Цунами, её поддержкой и обещанием молчания, что бы ни случилось. Наруто поправил свои черные штаны и красную куртку, глубоко вдохнул и вошёл на поляну.

Хорошо, что он только что вдохнул, потому что в следующий момент у него перехватило дыхание. Хаку была одета в черное кимоно с вишневыми узорами, которое каким-то образом делало её ещё красивее, чем раньше. Её улыбка ещё больше сияла, хотя в ней, казалось, была легкая меланхолия — или это разыгралось его воображение, узнав о том, что она враг?

— Прекрасно выглядишь, — сказал он ей, как только смог снова разговаривать.

— Мне тоже нравится, как ты выглядишь, — ответила она. — Так куда направляемся?

— Пойдём со мной.

* * *

Если бы он не был осведомлён о том, что Хаку — вражеский ниндзя, который скоро попытается убить его и его команду вместе с Забузой, это было бы идеальное свидание. Он спланировал путь вниз по берегу реки, проходящий через старый и красивый храм, недалеко от гостиницы, которая по большей части избежала разора экономики Волны за счет своей выдающейся самодостаточности, и потому могла предложить прекрасный ужин в элегантном окружении. И после начальной скромной паузы, Наруто и Хаку потерялись в разговоре.

Но главное представление было ещё впереди.

Как только Наруто подвёл Хаку через западные ворота города, он склонил разговор в сторону недавней истории Волны и Гато. Пройдя внутрь, Хаку увидела городское лицо Волны.

Что-то в выражении её лица ужесточилось. Наруто понимал, что ей больно это видеть, но не в виде шока от обнаружения чего-то ужасного. Скорее, это было что-то, что она уже видела, и предпочла бы никогда снова не встречать.

— Это всё, что хочет сохранить Гато, наживаясь на этих людях, — сказал ей Наруто. — И также его наёмный ниндзя, по имени Забуза, дерётся именно за это. Сложно поверить, не правда ли? Что кто-то поставить свою жизнь на то, чтобы держать детей в голоде, чтобы держать всех в страхе и горести?

Хаку ничего не сказала.

Наруто продолжал вести её, вниз по улицам, которые показались ему самыми бедными в первый раз, ориентируясь по картам, которые он запомнил, чтобы выйти к местам наибольшего разрушения, например, уничтоженным жилым районам и закрытым больницам.

— Это волнует меня, — сказал он ей. — Я всё думаю, что мы можем проиграть, и вся страна останется такой навсегда.

И он правда так думал. Это была его первая миссия, где на кону было что-то действительно важное, и то, что ему внезапно пришлось взвешивать ситуацию с разных сторон, только усугубляло дело.

Хаку всё ещё ничего не говорила.

— Так что я говорю себе, что мы обязаны победить. Мы должны помочь этим людям побить Гато, чтобы у них была еда и вода, и дома. И гордость. Этот взгляд в их глазах... Я не хочу, чтобы он был хоть когда-либо у кого-нибудь.

— Пожалуй, потому я тебя и привёл сюда, сказал он Хаку. — Прости, я знаю, что это не лучшая идея для свидания, но я хотел, чтобы ты поняла, что я делаю в этой стране, и почему.

Хаку удалось улыбнуться:

— Ничего. Я... Я благодарю тебя, что захотел поделиться чем-то, что так много значит для тебя.

Наконец, они ушли. Была ещё пара мест в списке у Наруто, открытые локации, давшие Хаку пространство для размышления, пока они вместе смотрели на красивые виды. Он не мешал ей.

Когда темнота уже наступила, и они были на пути назад, она повернулась к нему:

— Наруто, спасибо тебе за сегодня. Для меня многое значит это свидание с тобой.

Он улыбнулся:

— Да, для меня тоже.

— Слушай, — продолжила она, — завтра последний день, который я смогу провести с тобой. Мой господин чувствует себя лучше, и мы собираемся уходить из этого места. Позаботься, что ты сможешь прийти, хорошо? Есть кое-что важное, что я хочу тебе сказать.

Его глаза немного расширились.

Она улыбнулась, немного печально.

— Подожди до завтра. До свидания, Наруто.

И они разошлись.

* * *

Было раннее утро. В процессе выполнения близких к магии маневров по избеганию Цунами, чтобы она не расспросила его о вчерашнем свидании, ему пришла в голову идея, один последний план, который почти наверняка бы не сработал, и наверняка приведет в катастрофе где-то в будущем, если сработает, а так же подвергнет его ужасной опасности, абсолютно не окупая себя, но это должно было быть сделано. И сделано как можно быстрее. Маршрут Тазуны был проложен, и начиная с завтрашнего дня, он сам будет работать на мосту каждый день. А мост, закрытое место, окружённое со всех сторон водой, где некуда бежать и негде спрятаться, был местом неотвратимой атаки Забузы. Наруто отослал шесть клонов со специальной миссией.

А затем пошёл ждать Хаку. К счастью, его клоны старательно работали даже во время свидания, так что он уже освоил хождение по воде. Самой трудной частью оказалось даже не нахождение над поверхностью, а управление потоком чакры в горизонтальной плоскости, чтобы река не сносила его прочь, как какой-то самодвижущийся пол.

Хаку пришла достаточно быстро.

— Привет, Наруто.

— Привет, Хаку.

И повисла неловкая тишина.

Наруто ненавидел неловкую тишину. Он часто с ней встречался всю свою жизнь, когда кто-то хотел его проигнорировать или избавиться от него, но не мог придумать как. Так что он быстро её разбавил.

— Знаешь, ты мне так никогда и не рассказала конец истории про твоего господина, десять бочек свиного жира и паникующего министра внешней политики...

Когда Хаку начала рассказывать, они разговорились, как и в другие дни. Но между ними все же словно повисло что-то, и они оба это чувствовали. Некоторая напряжённость, возможно, соединенная с неопределённым чувством грусти. Они оба знали, что что-то прекрасное заканчивалось, и это нельзя было защитить или сохранить. Даже то время, которое они провели вместе, было иллюзией, ложным миром между двумя людьми, которые неизбежно будут пытаться убить друг друга. По крайней мере, если у Наруто не преуспеет.

Наконец, пришел вечер, и времени не осталось.

— Так что ты хотела мне сказать, Хаку?

Хаку вздохнула:

— Я на самом деле не такой человек, которым кажусь.

— Я знаю, — ответил ей Наруто.

— Ты... знаешь?

— Твой господин — Забуза, не так ли?

Хаку кивнула:

— Но я не хочу драться с тобой, Наруто. Пожалуйста... останься в стороне от завтрашней битвы. Я не хочу, чтобы мне пришлось убивать тебя.

Наруто посмотрел на неё:

— Ты и в правду уверена в своей стороне? Драться за Гато? Держать Волну в таком состоянии?

Хаку ничего не говорила некоторое время.

— Я — орудие моего господина. Если он хочет от меня битвы, я буду биться.

— Даже если это неправильно?

— Ты не понимаешь, — ответила Хаку. — Вся моя жизнь принадлежит господину. Если он скажет, что небо зелёное, то я буду жить так, словно так и есть.

— Но... но ты же лучше этого! — воскликнул Наруто. — Ты умная, опытная, можешь принимать хорошие решения! Ты не можешь лгать себе просто потому что кто-то так сказал!

— Моя жизнь — заслуга моего господина, — повторила Хаку. — Нет ничего, что оплатило бы мой долг перед ним, так что я просто сделаю для него всё, что смогу.

Наруто, который репетировал этот разговор за счёт большей части сна, решил попробовать другой подход:

— Ты ведь понимаешь, что он умрёт. Моя команда сильна, и Какаши-сенсей безумно силен. Ты не просто позволяешь ему драться за неправильные идеалы. Ты не просто позволяешь ему убивать за них. Ты позволяешь ему за них умереть.

Хаку молчала.

Время шло.

— ... Я поговорю с ним.

— Что?

— Я поговорю с ним, — сказала Хаку. — Может, он послушает.

Наруто почувствовал волну облегчения.

— Но Наруто, если он решит сражаться, я буду рядом с ним, защищать его. По-другому не может быть.

Наруто беспомощно кивнул:

— То же и для меня. Я не позволю своим друзьям умереть.

— Тогда решено, — горько сказала Хаку. — Я хочу, чтобы ты знал, что даже вводя тебя в заблуждение о том, кто я есть, у меня не было дурных намерений. Время, проведённое с тобой, очень ценно для меня.

— Для меня тоже, — ответил ей Наруто. — Ты самая прекрасная девушка, что я встречал.

Хаку улыбнулась. Затем, абсолютно неожиданно, он приблизилась к нему и поцеловала. Поцелуй был тёплым, и мягким, и невозможно прекрасным. Он чувствовал некоторое головокружение, когда она отстранилась.

— И да, кстати говоря... — добавила она. — Я — парень.

Головокружение резко усилилось. Наруто попытался составить подходящий ответ, который выразил бы все его чувства по поводу этого внезапного откровения.

Получилось "бвэ-э?!"

И тут он кое-что понял. Он чувствовал недомогание не из-за того, что обнаружил, что его первое свидание и первый поцелуй были с другим мальчиком. Его голова кружилась, потому что губы Хаку были отравлены. Он ударился о землю с громким стуком.

Последнее, что он видел — то, как Хаку оттаскивает его тело туда, где никто его никогда не найдет.

Глава 7.

* * *

— Ннгх.

Почему так темно? И почему так голова болит? Наруто кое-как встал и выбрался из густого куста, снискав на себя пару царапин и вечную ярость ежа в процессе. Он не имел понятия, где находился, хотя и догадывался, что где-то неподалёку от места, где он и Хаку начали свой путь на свидании.

Хаку. Аргх. Она— эм, он отравил его. Это было абсолютно логично, как последняя мера, когда их переговоры провалились, но всё равно было больно об этом думать. Если бы не Девятимозговый, следящий за его телом...

Стоп, он был без сознания. Вот чёрт. Значит, все его клоны полопались. Он специально спланировал использовать кое-какие пилюли для полуночников, позаимствованные давным-давно у Кибы (который пользовался ими для подготовки к экзаменам), чтобы держать клонов активными всю ночь, но теперь он потерял драгоценное время.

Когда его помутнённое сознание наконец расчистилось, в нем всплыла память клонов. Ага. Этого он не ожидал. Окей, ситуация была еще решаема — хоть и на волоске. Его клоны проделали большую работу вчера, и кое-что, выясненное в процессе этого, позволяло ему надеяться, что эта непреднамеренная задержка не будет фатальной. В некотором смысле, его обморок даже помог, дав время мозгу проанализировать всё выясненное и сделав дальнейшие шаги легкими для распланирования.

Он отправил новую группу из шести клонов. Ещё была надежда, что они закончат миссию вовремя. Так, а который сейчас вообще час?

Ох, чёртчёртчёрт. Солнце уже высоко стояло в небе.

Наруто как только мог помчался к мосту.

* * *

Приблизившись, он оценил ситуацию, и ему не понравилось то, что он увидел.

На дальнем конце, Какаши-сенсей был занят битвой с Забузой. Тот был со всех сторон окружён водой, которую он мог использовать в своих техниках, вместо того, чтобы тратить чакру на её создание с нуля. Какаши-сенсею нужно было беспокоиться о попадании в относительно беззащитных Сакуру и Тазуну (но хотя бы битва произошла раньше, чем другие рабочие успели прибыть на мост), и о минимализации урона мосту, в то время как Забуза мог не забивать себе этим голову. И что еще хуже, на голове у него был какое-то блестящее забрало, которое отражало свет в глаза Какаши и не позволяло увидеть, куда смотрит Забуза.

Сакура и Тазуна, тем временем, предусмотрительно укрылись между двумя двумя стойками со строительными материалами. Это защищало их от случайных атак, и снижало область рукопашной атаки только до переда и верха, правда, оставив их без возможности уворачиваться. К счастью, Забуза выглядел так, что он скорее сначала хотел свести счеты с Какаши, а потом уже заботиться о выполнении миссии.

Всё это, тем не менее, было милым пикником по сравнению с тем, что происходило на ближней стороне моста. Саске был заключён в какой-то восхитительной технике, Наруто никогда даже не слышал ни о чём похожем — купол, сделанный из летающих зеркал размером с человека, состоящих из прозрачного, похожего на лёд материала. Человек в маске и свободной зелёной форме, в котором Наруто мгновенно распознал Хаку, перелетала между зеркалами на невозможной скорости, и метала, эм, метал в Саске иглы в процессе. Саске всё больше и больше походил на человекоподобную подушечку для иголок.

Приблизившись, Наруто разглядел глаза Саске. Они стали ярко-красными, с выделяющимися только чёрными зрачком и двумя похожими на запятые пятнами (они, кажется, назывались "томое") около граней. Это было плохо. Очень плохо. Шаринган по общему мнению являлся одним из самых чрезмерно сильных додзюцу, и в целом одним из самых сильных Модифицированных Геномов в мире. Даже без специальных открывающихся умений, как знал Наруто, он позволял владельцу видеть чакру, включая истинный вид скрывающих техник и не-теневых клонов (один из основных факторов, почему Учиха были деревенской полицией), и отслеживать движения противника до того, как они происходили, делая Учих смертоносными бойцами тайдзюцу. Если Саске умудрился пробудить свой Шаринган и этого не было достаточно...

Как только он подумал об этом, Саске упал.

Немного приблизившись, Наруто увидел просвет в зеркалах, достаточный, чтобы человек смог пролезть сквозь. Он сложил печати.

— Пожалуйста не сработай, пожалуйста не сработай...

Сработало. Теперь Наруто был внутри купола, а Саске где-то снаружи. Это значило, что для срабатывания Техники Замещения, Саске сейчас считался неодушевлённым объектом.

— Наруто?! — воскликнул Хаку. — Невозможно! Ты должен был быть в отключке как минимум двадцать четыре часа!

— Чёрт тебя побери, Хаку! — прокричал Наруто. — Как ты посмел?!

— Я... я просто хотел, чтобы ты был в безопасности... — спокойно сказал Хаку, благодарный, что у него на лице маска.

— Какой ценой? Ты думал, что просто соглашусь с тем, что ты убиваешь моих друзей? Техника Множественного Теневого Клонирования!

Наруто свёл руки вместе, но как только клоны формировались, они тут же уничтожались иглой в сердце.

— Прости, Наруто, — сказал ему Хаку. — Пожалуйста, не сопротивляйся. Всё, что я сейчас могу — держать тебя внутри моих Демонических Зеркал Ледяных Кристаллов, пока господин не закончит работу. Как только всё закончится, у нас не будет причины сражаться.

— Не будет причины?! — Наруто был в ярости. — Ты думаешь, мы сможем быть чем-то, кроме врагов, если ты убьешь всех, кто мне дорог? Техника Множественного Теневого Клонирования!

И на этот раз клоны были уничтожены, прежде чем смогли хотя бы двинуться.

— Тогда мы будем врагами, — ответил Хаку. — Но ты по крайней мере будешь жив. Это всё, что я могу.

Дьявол. Наруто срочно требовалась стратегия. Он не ожидал, что Хаку будет настолько быстр и точен в своих атаках. По крайней мере, зеркала скорее всего скрывали их битву от посторонних глаз, позволяя ему использовать его специальные техники.

Наруто быстро метнул несколько кунаев в Хаку, а затем, продолжая то же движение, сложил печати.

— Техника Множественного Теневого Клони-

Он сморщился. Хаку не только моментально увернулся от кунаев и переместился в другое зеркало, но и метнул иглу в бедро Наруто; тонкий кусок металла прошёл насквозь и вышел с другой стороны, а боль прервала его попытку использовать технику.

— Пожалуйста, не дерись со мной, Наруто. Я знаю бесчисленные зоны на твоём теле, куда я могу метнуть иглу без фатальных повреждений. Я больше не позволю тебе использовать техники.

Наруто был в растерянности. Хаку обладал достаточными скоростью и точностью для удара в тот момент, когда он начнёт складывать печати. Он не мог выбраться, поскольку сейчас всё внимание Хаку было сосредоточенно на нём, и в своей спешке по спасению Саске он не оставил дополнительных клонов вне купола.

Это был тупик. Он не мог использовать Технику Теневых Клонов (да и обычных тоже). Он не мог использовать Технику Замещения. Или Технику Трансформации. Не мог использовать тайдзюцу. Он мог использовать хождение по деревьям, но здесь не было ничего проходящего, кроме зеркал, и он был уверен, что Хаку собьёт его в ту же секунду, как он попытается это сделать. И у него не было каких-либо Техник Стиля Узумаки, не полагающихся на комбинацию из ранее упомянутых.

У него не осталось вариантов. Он никогда ещё не чувствовал себя таким огорошенным своей беспомощностью. Это и был настоящий гениальный ниндзя Узумаки Наруто? Он был так горд собой, придумывая технику за техникой, которые выставляли основы Академии детскими игрушками, но в конце концов, он оказался просто мечтательным ребёнком, обречённым быть поставленным на место, как только встретил настоящего ниндзя? И вот он стоял, не более полезный, чем любой гражданский, и его команда умирала, расплачиваясь за его провал.

Разве что... разве что есть Последняя Опция. Он мог попросить помощи у Девятимозгового Демона-Лиса.

Он никогда раньше этого не делал. Да и не хотел. Он даже не знал, так ли это работает. И он был уверен, что если люди узнают о монстре внутри него, и увидят, как он выпускает его, когда захочет — это развеет все его надежды на его не-одиночество куда вернее, чем всё, что он мог открыть о своём интеллекте. Предполагая, конечно, что он доживёт до такого момента, и что у Девятимозгового не хватит сил попросту поглотить его, если он будет достаточно глуп, что откроет клетку по своей воле.

Он огляделся сквозь просветы в зеркалах. Где-то вдалеке Какаши-сенсей дрался за свою жизнь. Сакура стояла с широко раскрытыми глазам, отчаянно пытаясь контролировать своё дыхание и не паниковать. Тазуна наблюдал за полем боя, но в то же время его руки были сложены вместе и губы беззвучно шевелились. А Саске, возможно, был уже мёртв, или, если ещё нет, то скоро умрёт от потери крови.

Пока Хаку безмолвно следил за ним, Наруто подумал о многих вещах. Он подумал о Вэше и одной ошибке, которая определила его судьбу. Он подумал о брюзжании и безумно идеалистически звучащих лекциях Хокаге о Воле Огня, которая предположительно объединяла людей Листа (хотя и явно не объединяла их с Наруто). Он подумал о зависти Хаку, когда тот услышал о друзьях, о которых он даже не совсем догадывался. Он подумал об уличных детях, и взрослых с пустыми глазами. Он подумал о Хинате, заявляющей о своих огромных амбициях тонким, трясущимся голосом. Он подумал о Какаши, взрослом человеке, капитане команды, который сказал ему делать своё собственный выбор.

Наруто закрыл глаза.

* * *

С щелчком книжная полка отодвинулась в сторону, заменившись на другую. Перед ней стояло удобное кресло, освещённое газовой лампой, дававшей достаточно света для комфортного чтения, оставляя при этом остальную комнату в мягкой тени. Сама лампа была заключена в окованный абажур, с абстрактным спиральным дизайном.

Это было внутреннее мыслительное пространство Наруто, в равной мере библиотека и мастерская. Оно изначально появилось как простая техника визуализации, мнемонический трюк под названием genius loci, но потом Наруто прочитал мангу об оракуле, который проводил большую часть своих битв в таком пространстве. Теперь, сильно расширенное множеством позаимствованных из различных историй идей, это место было спасением Наруто, куда он приходил отдыхать, когда другие думали, что он просто выключал голову на особо скучных занятиях.

Но сейчас он был здесь не для отдыха. Он был здесь ради одной двери, которую никогда не решался открыть, часть пространства, которую он не создавал, и не мог понять.

Он сделал пару шагов вперед. Послышалась пара отдалённых щелчков, и пол, на котором он стоял, который на самом деле являлся огромной шестерёнкой, покрытой элегантным красным ковром, повернулся, двигаясь через сияющую голубую дымку, пока не остановился, соединившись с другой. Здесь он и нашел эту дверь.

Размером и формой эта дверь не отличалась от других — не большая, не маленькая, простая прямоугольная дверь, идеально закрывающая пространство между двумя книжными полками. Правда, на ней не было ручки, и вместо резного тёмно-красного дерева, она была сделана просто из твёрдого куска белого ничего. Она была украшена абстрактным узором перекрывающихся цветных колец, как первые разводы от падающего на гладкую поверхность воды дождя. Их было слишком много, чтобы сосчитать, но между ними было достаточно свободного пространства, чтобы дверь была равномерно и белой, и цветной.

Наруто никогда не решался подходить близко, но теперь он подошёл вплотную. Никто больше не умрёт, как Саске. Он не позволит.

Он положил руки на дверь.

Внезапно он оказался в полной тьме, без чувства пространства, стоящим на узкой круглой платформе, которую скорее чувствовал, чем видел. Такого он не ожидал. Он думал, что увидит что-то вроде клетки, или святыни, покрытой печатями, или хотя бы какой-нибудь мистический барьер с ним на одной стороне и Демоном-Лисом — на другой. Вместо этого, он чувствовал себя очень мелким, и очень одиноким, без какой-либо идеи, что делать дальше.

Затем, прежде чем он смог сориентироваться, одновременно открылись все глаза.

Они были повсюду вокруг него, далеко, но очень часто, тысячи глаз всех цветов смотрели на него со всех возможных углов, даже сверху и снизу. Не было от них ни укрытия, ни спасения, ни защиты. Наруто закричал, покачнулся, и едва не упал с платформы в бесконечную бездну.

Что-то его остановило. Нежное золотое сияние, казалось, создавало какое-то силовое поле. мягко толкающее его в спину, не давая упасть с платформы, одновременно с этим освещая пространство вокруг примерно на метр.

Наруто посмотрел вниз. Вокруг платформы были четыре обода из золотого света, отделяющие его от тьмы. Внутри каждого странные черные символы, которые он не мог распознать, очень быстро двигались по кругу, по часовой стрелке — чётными числами, и против часовой — нечётными. Это, должно быть, печать Четвёртого, решил он.

Он снова поглядел наверх. Бесчисленное количество глаз смотрели на него с холодным, безэмоциональным интересом. Ни один из них не мигал. Наруто и правда чувствовал себя ничтожно маленьким, как насекомое, пытающееся договориться о чём-то с силой, бесконечно превышающей его понимание, со всего лишь четырьмя узкими полосками света, отделяющими его от судьбы более ужасающей, чем он мог себе представить. Каждая его частичка вопила о побеге, молила вытолкать это место в самые отдалённые уголки его сознания, и запечатать саму память об этом за каждым ментальным замком, который он мог заполучить.

Но он уже решился. Не только он заплатит, если провалится здесь.

— Эй, Кьюбей! — прокричал он в темноту. — Нас тут убивают! Я знаю, что ты хочешь, чтобы это тело жило, как и я, так одолжи же мне свою силу!

Глаза продолжали смотреть на него. Ответа не последовало.

* * *

Как только Наруто поднял руки для ещё одной обречённой попытки сотворит технику, Хаку вылетел из зеркала и был готов метнуть иглу. И тут он увидел что-то, чего не смог осознать.

Перед лицом Наруто из ниоткуда появилась маска. На первый взгляд, она не сильно отличалась от украденной маски ниндзя-охотника у Хаку, но затем он увидел её полностью. Это был простой белый овал, без всяких отдельных форм — даже прорезей для глаз — и на нем был узор из перекрывающихся цветных колец, которого Хаку никогда раньше не видел.

Процесс распознавания задержал Хаку всего на одно мгновение, достаточное, чтобы Наруто успел завершить печать. Внезапно, теневой клон появился спереди и выше Наруто. Руки клона были уже сложены в печать Техники Теневого Клонирования. Без всякой задержки, он призвал ещё одного такого клона перед собой. Тот — еще одного. Прежде чем Хаку успел даже отреагировать, и прежде чем его ультра-быстрые движения позволили ему сдвинуться для уворота, последний теневой клон в цепи ударил его в лицо с ошеломляющей силой.

Маска Хаку разломилась. Он отлетел назад на ужасной скорости, его реакции хватило лишь на то, чтобы отменить ледяные зеркала, прежде чем столкновение с одним из них сломало бы ему позвоночник. Он жёстко приземлился на каменную поверхность моста.

— Наруто?! Что происходит? — прокричал в шоке Хаку.

Наруто не ответил, и Хаку осознал, что, возможно, это был больше не Наруто. Язык тела фигуры в маске был полностью отличен, когда она повернулась к нему, ни одной задержки или лишнего движения.

Когда Хаку начал подниматься, фигура метнула в него кунай. Благодаря своей характерной скорости, Хаку смог поднять кунай для защиты, но на месте куная вдруг произошло какое-то размытое движение, и внезапно вместо него в лицо Хаку летела пятиметровая стальная труба, не оставляющая возможности увернуться.

Бабах! Забуза каким-то образом смогу стоять на ногах, поглотив удар своим мечом. Хаку, теперь в нескольких метрах от опасности, быстро переанализировал поле битвы. Его господин использовал на нём Технику Замещения, удалив его из опасной зоны. В теории, сейчас он должен был противостоять Какаши, но тот почему-то не нападал. Наоборот, он бежал в их сторону.

Забуза не тратил времени зря.

— Элемент Воды: Техника Лезвия Гейзера!

Широкий, плотный поток сильно спрессованной воды тут же появился из-под ног фигуры в маске.

Фигура невозможным образом взлетела, стоя на потоке, словно это был любой простой водоём. Это был не человеческий уровень контроля чакры. Когда водяное лезвие растворилось, фигура спустилась на землю, и её язык тела был все так же невыразителен, как и раньше.

— Перемирие! — прокричал Какаши.

— Что?! — повернулся к нему Забуза.

— Перемирие! Эта хреновина нас всех с лёгкостью перебьет!

Даже во время этого быстротечного разговора, фигура была занята. Огромная буря сюрикенов летела в сторону трех ниндзя.

— Элемент Земли: Текущая Земляная Стена!

Какаши ударил руками о землю, и толстая стена коричневого камня выросла перед ними как раз в нужное время, чтобы заблокировать первые несколько сюрикенов.

И тогда остальные начали менять направление, чтобы обогнуть её.

Какаши был поражён. Его Шаринган показывал ему, что никаких нитей чакры к сюрикенам не шло. Не должно было быть возможным управлять ими удалённо. Затем, увидев сюрикены, когда они уже обогнули стену, он на секунду увидел, в чём дело.

Когда Демон-Лис кидал новые снаряды, пути сюрикенов пересекались, и их лезвия на мгновения смыкались, как зубья шестерёнок, и меняли направление друг друга. Это требовало такого уровня расчёта времени и просчёта вариантов, на который не было способно ни одно живое существо — но у Девятимозгового Демона-Лиса хватало вычислительной мощи с избытком.

В последнюю секунду Хаку успел защитить их барьером изо льда, отражая атаку.

— Что за чертовщину ты сюда притащил, Какаши? — требовательно спросил Забуза.

— Мальчик — джинчуурики Девятимозгового Демона-Лиса, — объяснил Какаши.

— Того самого, который оставил Кратер Листа на месте старой деревни? — недоверчиво покосился на него Забуза.

Какаши кивнул, не желая терять времени. Это было правдой, новая деревня Листа была расположена внутри огромного кратера, оставшегося после атаки Девятимозгового. Они даже использовали высочайшую его стену для вырезания монументов Четырех Хокаге, как напоминания деревне, что даже перед лицом самой тяжёлой опасности, она была под наблюдением и защитой. Но здесь Хокаге не было, и Какаши был единственным, кто стоял между Демоном-Лисом и невообразимыми разрушениями.

— У меня есть план, — сказал он остальным, — но мне нужно, чтобы вы отвлекали его. Не пытайтесь его перехитрить, потому что не сможете. Просто атакуйте его грубой мощью, чтобы он сконцентрировал внимание на вас.

— Хорошо, — ворчливо согласился Забуза. Он не очень-то хотел видеть себя и Хаку в центре нового Кратера Волны.

Одним движением, Хаку и Какаши убрали свои барьеры. Цена того, что они могли поговорить так, что Лис их не видел и не слышал, была в том, что они в свою очередь не могли следить за ним, и у него было время на подготовку. Какаши быстро поймал взгляд Сакуры, и выражение чистого ужаса на её лице сменилось на выражение загнанной в тупик решимости. И они начали битву.

Последовавшая бойня была одной из самых бодрящих за всю его жизнь. Если бы не его способность следить за чакрой и сверх-быстрыми движениями с помощью Шарингана, если бы не почти бесконечный запас основанных на воде атак Забузы, если бы не восхитительное умение Хаку импровизировать с его чрезвычайно вариативным Ледяным Улучшенным Геномом, они бы и пяти секунд не продержались.

Даже в таких условиях битва была безумно сложна. Демон-Лис использовал преимущество от времени, в которое они разговаривали, чтобы спрятать теневых клонов буквально на каждом сантиметре поля боя вокруг них, и Какаши-сенсей подозревал, что они продержались так долго только потому, что Лис просто игрался с ними. Полнейшая брутальность его атак, правда, никак не придавала ощущения игры.

* * *

Демон-Лис подвинул голову на пару сантиметров вправо, чтобы избегнуть куная, не тратя лишнюю энергию на блок. Клинок перелетел через край моста без вреда.

— Элемент Воды: Взрывной Укус Водяного Дракона!

Огромный поток воды вылетел из-за края моста позади Демона-Лиса, сметая кунай как невесомый лист, и пролетел аркой над головой Лиса, выбрасывая вниз пробивные водяные пули.

Демон-Лис увернулся точными, экономичными движениями, двигаясь систематично. И когда вода внезапно приняла форму яростного дракона и понеслась вниз на него, Лис был готов отступить с его пути, прежде чем тот успел приземлиться.

— Элемент Льда: Укус Холода!

Дракон неожиданное заледенел в воздухе, становясь тоньше и аэродинамичнее, и ускорился ровно настолько, что не оставалось время на уворот.

Лис мгновенно послал кунай вверх в пасть дракону ровно под нужным углом, использовав серию несовершенностей структуры кристалла и вызвав полное разбитие дракона вокруг него; осколки превратились обратно в воду, обрушив вокруг Лиса тяжелый, но безопасный душ.

С тем самым кунаем внутри.

— Элемент Молнии: Хлыст Грома!

В момент, когда дракон разморозился, плеть молнии вылетела из рук Какаши, прошла через кунай в драконе, и электрифицировала воду.

Точнее, так должно было быть, но в этот же миг, кусок щебня между Какаши переметнулся через форму теневого клона в форму металлического шипа, поймав хлыст и заранее заземлив его (хоть и электрифицировался в небытие при этом, конечно).

Какаши выругался про себя. Они бились уже около минуты, и единственная причина, почему они были еще живы, состояла в том, что Демон-Лис, по видимому, ограничил себя техниками, к которым каналы чакры Наруто были уже привычны.

Даже последнее трехэлементное комбо было достигнуто, одновременно отбиваясь от теневых клонов, наступающих с нескольких разных сторон. Клоны вовсю пользовались безумной скоростью техник, и тем, что ему не надо было улучшать мыслительный фокус путём выговаривания имён техник вслух. На самом деле, Лис вообще ни разу не произнёс ни звука.

Если более точно, клоны постоянно использовали Технику Трансформации для смены формы посреди боя. Хватало одного хорошего удара для уничтожения теневого клона, но в то же время они полностью использовали возможности объектов, в которые превращались. Было очень сложно пытаться проткнуть оппонента, который тут же превращался в толстую стальную плиту, чтобы отразить твой удар, или приготовиться отразить кунай, в то время, когда клон за тем, с которым ты дерешься, превращался в копье, которым теперь начинал атаковать первый клон.

Ну и командная работа... Хотя все трое шиноби были опытными воинами, легко способными прочитать стиль боя друг друга и подстроиться под него, у клонов, казалось, был единый коллективный разум, хотя Техника Теневых Клонов так попросту не работала. Единственное преимущество Забузы, Хаку и Какаши состояло в том, что им были доступны больше вариаций техник, основанных на чакре, и обстоятельства заставляли открывать новые, экстремальные их уровни.

* * *

— Наруто, имбецил, ты что вообще творишь, а? — голос Саске внезапно прорвался через тишину пространства, где Наруто только что спросил Девятимозгового Демона-Лиса о помощи.

— Выкуси, патлатый, — по привычке огрызнулся Наруто. А затем посмотрел вверх. — Подожди, Саске? Ты жив?!

Затем, начав прислушиваться, он стал различать другие звуки, которые начали прорываться внутрь. Это был пандемониум. Раскаты грома, звуки разбивающихся вещей, крики и рычания от боли. По крайней мере одно приглушённое "ааргх!" принадлежало Какаши-сенсею. Неожиданное чувство ужаса обуяло Наруто.

— Ты можешь сжимать здесь время, не так ли? — воскликнул он. — Всё это время, пока я ждал твоего ответа, ты контролировал моё тело.

Ответа не последовало, и единственным движением было его отражение в бездонных глубинах в тысячах тёмных зрачков.

— Это был крик Какаши-сенсея. Ты должен был дать мне силу защитить моих друзей, а не пытаться убить их!

Каким-то образом, казалось, тишина этого места ещё более углубилась, противопоставляясь далёкому, заглушённому шуму из реального мира, который доносился словно из-под воды. Наруто уже начал понимать, каким наивным он был, пытаясь торговаться с обширным, чужим интеллектом, словно оно было рациональным партнёром, ищущим обоюдного интереса. Оно что хотело — то просто взяло, и он сам открыл для него дверь.

— Выпусти меня! Сделке конец! — прокричал Наруто. — Отдай мне моё тело!

Он огляделся в отчаянии, но выхода не было. Всё вокруг было заполнено глазами Девятимозгового Демона-Лиса, и за ними была тьма, которую он никогда не хотел видеть разогнанной.

Он поглядел вниз на полосы света, его единственных союзников в этом безумном пространстве. Он не мог не заметить, что скорость символов на внешнем кольце замедлилось до скорости ползания, и свет притух.

Он наклонился, и положил руки на центр колец.

— Пожалуйста, — прошептал он. — Пожалуйста, покажи, как вернуться.

И путь появился. Узкий путь из золотого света, растягивающийся в пространстве до знакомой белой двери.

Наруто побежал. Миллиарды глаз смотрели ему вслед, не мигая.

* * *

Когда доступ к его чувствам к нему вернулся, Наруто увидел перед собой Сакуру, её поза была напряжена и готова для ответа в стиле "бей или беги".

— О, спасибо Небу! — воскликнула она. — Ты вернулся!

— Что... случилось? — спросил Наруто. — И где Саске?

— Какаши-сенсей использовал свой Шаринган, чтобы наложить на меня гендзюцу, — объяснила Сакура. — Там он сказал мне подождать, пока эта вещь сфокусируется только на них, а затем использовать Технику Трансформации для превращения в Саске и позвать тебя. Он сказал, что когда ты подумал, что Саске умер, то потерял контроль... и Девятихвостый Демон-Лис стал во главе, так что если вдруг ты будешь думать, что он жив, может это поможет тебе победить Лиса.

— Тогда он...

— Он жив! — сказала Сакура Наруто. — Я слышала его стон, когда превращалась в него. Думаю, Шаринган помог ему увернуться ровно настолько, чтобы избежать попадания игл в жизненно важные места.

Наруто снова подумал о невозможной скорость Хаку, и засомневался, что единственной причиной тому был Шаринган.

В то же время, кучка клонов в белых масках внезапно исчезла.

— Перемирию конец, — объявил Забуза. — Хаку, эта чертовщина сломала мой ледяной визор, так что сделай себе ещё один и разберись с Какаши. Я уберу пацана-носителя и присоединюсь к тебе.

— Да, господин, — безнадёжно ответил Хаку.

* * *

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Смертоносного Половика!

Как только Забуза рванулся в сторону Наруто, пытаясь связать его тайдзюцу, чтобы парень не успел выполнить какие-либо техники, колонна теневых клонов подкатилась ему под ноги, один за другим, каждый применяя Технику Трансформации для превращения в узкий кусок очень гладкого льда. Забуза внезапно обнаружил, что неконтролируемо скользит вперед, причем каждый кусок льда трансформировался обратно в клона, как только с него скатывались, и пытался пырнуть врага.

— Элемент Воды: Техника Обратной Водяной Тюрьмы!

Забуза оказался полностью окружён сферой из воды, включая пространство под его ногами, позволив ему остановить скольжение, упасть на находящийся под ним кусок льда полным весом и разбить его. Падение подвело его под атакующий кунай, и он тут же развеял технику, уничтожив клонов одним ударом меча, прежде чем они смогли сделать что-то ещё.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Любящих Объятий!

Сразу же как Забуза выпрямился, он обнаружил, что стоит посреди толпы обнажённых молодых женщин. Он не был мужчиной, незнакомым с удовольствиями плоти, но тем не менее, ситуация удивила его на полсекунды, которые потребовались им на то, чтобы полностью обвесить его, прокричать "Техника Трансформации!", и превратиться в переплетённые шипастые цепи (как у Демонов-Близнецов). Забуза теперь не мог двинуться, не превратив себя в салат.

Ниндзя-отступник времени не терял.

— Хаку!

Хаку, занятый схваткой на кунаях с Какаши, быстро сформировал пару печатей свободной рукой, заставив Какаши расширить глаза от удивления. Забуза стоял без движения, когда взрыв льда вылетел из земли вокруг него, оледенив цепи, но оставив его без вреда.

Одним сильным движением, Забуза расколол трансформированных клонов, ровно вовремя для того, чтобы заблокировать новых от перерезания его горла.

— Элемент Воды: Водяные Пули!

Наруто отскочил в сторону, уворачиваясь от быстрых выстрелов воды под высоким давлением.

Но как только он начал двигаться, Забуза заменился местами с отрезком трубы рядом с новым положением Наруто. Прежде чем генин успел отреагировать, он уже был схвачен за горло, и его голова сближалась с полом на опасной скорости.

— Техника Теневого Клона!

В последний миг импульс Наруто был смягчён клоном, пре-трансформированным в матрас. Он смог подогнуть под себя голову настолько, чтобы избежать ужасных вещей, которые могли произойти с его шеей, и затем быстро схватил Забузу и притянул его к себе обратным броском через плечо.

Когда Забуза уже летел вниз, Наруто использовал импульс, чтобы перевернуться вокруг и слететь с матраса. В ту же секунду, как он это провернул, матрас быстро трансформировался в клона, а когда Забуза начал наваливаться на него со своей новой маленькой высоты, превратился в ложе с гвоздями.

Правда, Забуза почему-то отказался быть проткнутым. Он спокойно поднялся, невредимый, потянулся, и подобрал свой меч.

— Не лежал на таких со времён тренировок на Генина. Эх, какие воспоминания...

Он заметил на лице Наруто выражение тихого ужаса.

— Что? Может быть, для вас хождение по воде и является достижением, но в старом Тумане, если ты не мог делать этого к пяти годам, тебя казнили. Вот хождение по шипам — это было неплохим вызовом на какое-то время.

Наруто отодвинулся из зоны досягаемости Забузы.

— Так-так, — сказал Забуза, — разминка вышла неплохой. Но что ты на самом деле можешь? Или без Лиса, дерущегося вместо тебя, ты просто ещё один мальчишка?

Наруто рискнул кинуть взгляд в сторону Какаши-сенсея. Там битва казалась примерно равной. Хаку был пугающе быстр, но Какаши-сенсей, по видимому, имел опыт борьбы с очень быстрыми людьми, и в таких вещах, как заставить противника открыться и подстроиться под окружение, опыт имел огромное значение. Например, он полностью использовал тот факт, что его структуры Элемента Земли были постоянными, пока не будут разрушены или развеяны, и могли легко перекроить поле боя, тогда как лед Хаку требовал концентрации для поддержания, и использовался в основном для одноразовых атак и барьеров.

Он тоже не мог простаивать.

— Гендзюцу Стиля Узумаки: Тюрьма Пустоты!

Забуза уже через секунду прорубился через неё одним ударом меча. — Интересная идея. Но у меня всё ещё чувство, что ты не принимаешь меня всерьёз. Элемент воды: Кулак Водяного Бога!

Огромный поток воды вырвался из-за моста позади Забузы и направился в сторону Наруто. Если бы он не научился мгновенному ускорению во время хождения по деревьям, и если бы не его выдающийся контроль чакры, он бы не успел вовремя увернуться.

Он сделал рывок назад, призвав по пути нескольких теневых клонов. Трое из них атаковали Забузу изо всех сил. Забуза избавился от них сложной серией рубящих ударов, но ему приходилось блокировать удары своим мечом, пока он подстраивал свою стойку.

Увидев шанс, Наруто попытался ткнуть его через дыру в его мече, и Забуза предсказуемо изменил угол меча, чтобы прикрыть своё уязвимое место.

И тогда браслет Наруто внезапно превратился в теневого клона. В то же время, кунай, лежащий на земле позади клона, подпрыгнул к нему, и превратился в воздухе в цепь. Клон поймал её, и просунул в отверстие в мече.

На другой стороне, другой кунай в то же время прервтился в клона и схватил цепь со своего конца. Оба клона рванули цепь вниз, сбивая защиту Забузы.

Забуза только сейчас понял, что настоящей целью Тюрьмы Пустоты было расположить вокруг всех этих теневых клонов так, чтобы он не заметил. И тут кунай настоящего Наруто влетел в его живот.

Однако, в это же время кулак Забузы влетел в солнечное сплетение Наруто. Не имея возможности увернуться, он вместо этого ударил Наруто так сильно, что генин отлетел назад, не успев воткнуть кунай в тело. Тогда же, когда Наруто смог оправиться, Забуза рывком высвободил свой меч рывком вверх, вытянув цепь из рук клонов, и перерезал обоих одним взмахом. А сам цепь улетела в сторону Хаку, который застыл в воздухе, пытаясь проткнуть Какаши ледяным шипом в другой его руке.

— Элемент Воды: Техника Водяного Клона!

Наруто застыл. Где был этот водяной клон? Он не видел его. В последний раз, они появлялись рядом с использующим технику, но Наруто не знал, какой разброс она позволяла. Он должен был...

И тут он почувствовал, как кто-то грубо схватил его за горло так, что он почти не мог дышать. И осознал, что он стоял посреди большой лужи, оставленной техникой Кулака Водяного Бога.

Прежде чем он смог что-либо сделать, другие два клона перехватили его руки. Полностью обездвиженный, он мог только смотреть, как Забуза взялся за рукоять меча и приготовился к одному смертельному удару.

Жизнь Наруто пробежала перед его глазами, последний взгляд на мир, который так его ненавидел и отрицал его существование. Те несколько отдельных вспышек света, которые он увидел, были отстрочены тканью из знакомых, тёмных материалов. Жестокость. Апатия. Презрение. После всего, что он пережил, он должен был спросить: так ли он был опечален концом?

Наконец, он достиг конца флэшбэка — и тут, в последний миг, новые отрывки памяти изменили всё.

Мир всегда устанавливал правила так, чтобы он страдал. Он был носителем Девятимозгового Демона-Лиса, так что каждый ненавидел его по умолчанию. Люди, которые слишком выделялись, не были принимаемы другими, так что он держал самые важные части себя в секрете. И теперь, появилось правило, что параметры миссии не могли быть изменены ни с одной из сторон, и он должен был умереть от руки своей первой любви и человека, который стоил для неё— него целого мира.

Ну, так было до этого момента. Наруто посмотрел смерти в глаза... и усмехнулся. Плевать на правила, у него есть информация.

Каждый теневой клон на поля боя прокричал два простых слова так громко, как только мог:

— Гато мёртв!

Забуза остановился, меч его был так близок к окончанию удара, что Наруто чувствовал, как он прочертил кровавую линию. Краем глаза он увидел, как Какаши и Хаку отпрыгивают друг от друга на безопасное расстояние.

— Объясни. Сейчас же.

Водяной клон немного ослабил хватку на его шее.

— Теневые клоны, которых я отправил убить его, только что лопнули, — сказал Наруто так громко, как позволяло его болящее горло. — Они сделали это. Больше некому заплатить вам за миссию.

Забуза прищурился:

— Ты? Убил Гато? Почему я должен тебе верить?

Наруто описал мужчину из вернувшейся ему памяти клонов в мельчайших деталях, его внешность, одежду, голос, телохранителей, как он просил о пощаде — абсолютно всё, что Забуза мог использовать как подтверждение того, что Наруто не выдумал всё это.

— Я послал моих клонов на его убийство вчера утром. Всё немного смешалось, когда Хаку отравил меня, но, к счастью, они успели выяснить, что Гато как раз прибыл в Волну и был рядом. Он привёл с собой чёртову кучу наёмников, кстати говоря, такое ощущение, что он хотел кого-то предать.

Забуза помрачнел:

— Хаку, иди в место, которое описал Наруто, и проверь его рассказ.

Он посмотрел обратно на Наруто:

— Если его не будет слишком долго, или если Какаши сделает любое неправильное движение, первым делом я перережу тебе глотку.

Наруто попытался и не смог кивнуть.

Какаши пошел оказывать первую помощь Саске, под наблюдающим взором Забузы, и тишина затянулась.

* * *

— Господин, это правда! Я заставил их показать мне тело! — Хаку звучал как самый счастливый из парней, вернувшихся после просмотра мёртвого тела.

Забуза вздохнул:

— Отлично. Мы снова на мели. Я почти хочу убить вас всех просто ради этого, но Гато был мразью, да и Хаку всё пытался меня убедить, что ты лучшее, что есть в мире, после нарезанного хлеба, так что мы, пожалуй, просто уйдём.

Хаку покраснел.

— Я тысячу раз говорил этому ребёнку, что эмоции и привязанности — смерть ниндзя, — добавил Забуза, — но разве он слушает?

Какаши потряс головой:

— Вот тебе и молодое поколение. Никакого уважения к старшим. Не знаю, как мы их вообще терпим.

Забуза повернулся к Наруто:

— Слушай, пацан. Ты умудрился найти решение, при котором никому важному не надо было умирать, и эта маленькая страна даже получает шанс на спасение. Я это ценю.

Затем его выражение изменилось, почти незаметно, но ужасающе.

— Но если ты ещё раз встанешь между мной и моими деньгами, я клянусь Отшельником Шести Путей, я тебя выслежу и испытаю каждую из Сотни Пыток Кровавого Тумана на твоём ещё живом теле.

Наруто сглотнул:

— Да сэр. Всмысле, нет, сэр. Всмысле, такого не повторится, я обещаю.

Настала очередь Хаку.

— Спасибо тебе, Наруто. За всё. У меня нет слов, насколько я рад, что мне не пришлось быть обязанным тебя убивать.

— Ага, — ответил Наруто. — И я так же. Не знаю как описать, что для меня значила наша встреча.

Хаку улыбнулся:

— Удачи, Наруто. Сомневаюсь, что мы ещё когда-нибудь встретимся.

Прежде чем Наруто успел что-либо сказать, порыв ледяного ветра пронёсся по мосту. Когда он стих, Забузы и Хаку на мосту уже не было.

В оставшейся после этого тишине, единственным звуком было бормотание Сакуры себе под нос:

— И почему я всегда оказываюсь окружена позерами?

Глава 8.

* * *

Прошла неделя, пока Саске не выздоровел настолько, что смог бы выдержать путешествие. Всю эту неделю он был тих и подавлен, оставался в своей комнате, и ни словом не перемолвился с Наруто. Сам Наруто не был уверен, как себя вести после всего, что случилось. Какаши-сенсей, будучи одним из старшего поколения, уже знал о Девятимозговом, и относился к нему как обычно. Сакура, в то же время, была поначалу напугана, но потихоньку, казалось, привыкала. То, что именно она освободила его от захвата Демоном-Лисом, было для неё значимым фактором, и он считал, что она гораздо меньше боялась его благодаря этой победе, нежели как могло было быть. Остальные, кто получил гораздо менее детальное описание событий на мосту, чем Саске, относились к Наруто так же, как и остальная часть команды — как к великому герою, рискнувшему своей жизнью ради спасения их страны. Это было приятно, что-то вроде "помогите, почему все эти люди ведут себя так, словно я им нравлюсь? Это меня нервирует!"

Общее настроение Волны менялось. После первоначального недоверия к тому, что Гато больше нет, наступило всеобщее ликование. Пусть даже изменения будут медленными, пока экономика не начнёт выправляться от понесённого урона, чувство надежды уже начало всходить среди людей. Кроме того, хотя мост ещё несколько месяцев не будет готов к работе, поступило официальное решение провести церемонию открытия сегодня вечером, пока группа, ответственная за его спасение, ещё не отбыла восвояси.

Тем временем, каждый проводил свой последний день в Волне как хотел. Для Наруто это была прогулка по определённой поляне, и по маршруту их с Хаку первого свидания. Он всё ещё не мог осознать полностью тот факт, что Хаку оказался мальчиком, и не мог представить, что бы это могло значить для него, или что это говорило о нём или что-то такое. Попытки копаться в себе в направлении этого вопроса были сродни падению в чёрную дыру, и к тому же, подступать с аналитическими инструментами к этому вопросу казалось несколько неуважительным по отношению к памяти об их с Хаку проведённом вместе времени. Точно он знал только то, что хотел бы когда-нибудь ещё его увидеть.

Это, да еще то, что никто и никогда не должен узнать об этом. Он не ожидал, что кто-то поймет (особенно учитывая, сколько сложностей он сам с этим имел), и лучшее, чего он мог ожидать от своих друзей, как он подозревал — бесконечные и бесчувственные издёвки. Но всё же... это тоже было неплохо. Это будет секретом только для них двоих.

* * *

— Эй, Саске, я могу войти?

— Инари? Ага.

Инари посмотрел на Саске, лежащего на кровати и смотрящего на небо за окном.

— Саске, я хотел сказать... Я сожалею о том, что тогда наговорил. Ты был прав насчёт всего.

Саске взглянул на него:

— Серьёзно?

— Ага, — кивнул Инари. — Настоящие герои существуют, и ты — один из них, и я правда рад, что был неправ насчет тебя.

Саске некоторое время ничего не говорил.

— Неправ ли? — внезапно спросил он.

Инари непонимающе взглянул на него.

— Я ничего не сделал, — сказал ему Саске. — Даже с такими глазами, всё, что я смог — быть избитым, пока кто-то другой не пришёл и не спас меня. Если ты ищешь героя, ты пришёл не туда.

— Не ты ли мне говорил, что нельзя пренебрегать людьми, пытающимися сделать правильное дело, даже если они проваливаются?

Саске нечего было ответить на это.

— Ты мне сказал, что если я слишком слаб, я должен взять себя в руки и тренироваться, пока не стану сильнее, — сказал Инари. — И именно это я и собираюсь сделать. Я буду становиться сильнее, пока не стану героем, как и ты. И когда в следующий раз кто-нибудь будет угрожать моей стране, я буду достаточно силён, чтобы защитить всех.

— Собраться и тренироваться, говоришь? — эхом отозвался Саске.

— Ты сможешь, Саске! — воскликнул Инари. И побежал прочь с чувством исполненной миссии.

Пару минут спустя Саске вздохнул, поднялся с кровати, и направился в сторону леса.

* * *

31-е марта. Солнечно.

Дорогой дневник,

Прости, что я так долго не писала. Я вроде как... уронила тебя за сундук с вещами в первый мой день здесь, и вот только что снова тебя нашла. Пожалуйста, не ненавидь меня!

Эй, я только что видела, как Саске уходит из дома. Ура! Я беспокоилась о нём всю неделю - его раны, похоже, были гораздо хуже, чем я думала, раз он не мог выйти из комнаты до сих пор. Держу пари, он дрался с этим Хаку как лев.

Хаку был странный. Клянусь, у них с Наруто был "романтический момент", перед его уходом. Вот только... он же парень, так? И такого рода вещи не происходят в реальной жизни, только в книгах и фильмах. Даже если бы происходили, Наруто просто не такой. Он пытался позвать меня на свидание с тех пор, как я его помню. Надеюсь, он не считает меня мужеподобной. Пожалуй, стоит пару раз хорошенько ему вдарить для профилактики.

Я уже говорила, что всех спасла на прошлой неделе? Это правда! Какаши-сенсей использовал свой Шаринган, и весь такой "ты единственная, кто может это сделать, Сакура", а я такая "положитесь на меня!". И потом я выдернула Наруто из этой поглощённой демоном хреновины и все такие "вау, Сакура, ты лучшая. Прости, что мы когда-либо сомневались в тебе". Ну, может, они так и не сказали, но однозначно должны были.

Кстати говоря, сегодня вечером большая церемония открытия. Будут танцы, и фейерверки, и ещё всякое, и это идеальное время для нашего свидания с Саске. Он ещё не сказал да, но я знаю, что скажет! Я ведь спасла его жизнь, в конце концов. Это значит, что мы предназначены друг для друга, ведь так?

* * *

— И тогда западное крыло мы расширим вот сюда, и там будут гостевые комнаты, а вот здесь можно сделать оранжерею, и если мы здесь разделим...

Тазуна махал руками и показывал на случайные участки земли около их семейного дома, пока Цунами потрясённо смотрела на него.

— Но папа, что мы будем делать со всем этим дополнительным местом?

— Тебе оно пригодится, когда ты заведешь себе мужа, и повсюду будет бегать куча детишек, — словно мимоходом объяснил Тазуна. — И тогда мне явно будет нужно немного места для себя, без малявок, мешающихся под ногами.

— Мужа? — спросила Цунами. — Даже если я решу снова выйти замуж, у меня ещё нет никого на примете.

— Ты что, хочешь сказать, что ещё не соблазнила этого нашего ниндзя? — удивлённо спросил Тазуна. — Так поторопись, девка, пока он ещё не смотался отсюда!

Цунами зарделась:

— Папа! Это не то, о чём ты думаешь!

Тазуна укоризненно помахал пальцем:

— Прекрасный шанс упускаешь, Цунами. Таких мужчин, как он, каждый день не встретишь. Так вот, я ещё думал насчет внутреннего дворика вот здесь...

* * *

И вот ранним вечером, даже солнце ещё не зашло, почти всё население Волны, как казалось, собралось перед платформой, возведённой рядом с концом всё-ещё-безымянного-моста со стороны Волны. Там же стояла коробка предложений с надписью "идеи имён для моста".

— ... и теперь пришло время дать слово Команде Семь, без которой этот мост бы сейчас не существовал. Капитан Хатаке, не будете ли вы так добры сказать нам пару слов? — спросил официальный распорядитель церемонии.

Какаши попытался выглядеть счастливым от удостоенной чести, внутренне тем временем паникуя. Никто его не предупреждал, что ему надо будет произносить речь перед целой страной. Или вообще хоть какую-то. Когда-либо. Для больших вдохновляющих речей он всегда держал под рукой Гая.

— Эм... да, конечно, я бы...

— Какаши-сенсей, вы не против, если я кое-что скажу?

— Отлично, Наруто!

Это была, пожалуй, самая вдохновлённая фраза от Какаши-сенсея, которую когда-либо от слышали.

Наруто занял место за трибуной, и глубоко вздохнул. Он к этому готовился. И хотя те из присутствующих, для кого это было важно, уже знали, а остальные просто не ощутили бы, насколько разительно это будет отличаться от прежнего Наруто, он всё равно ощущал, словно снимает с себя давний груз.

— Люди Страны Волны! Моё имя — Узумаки Наруто, и я бы хотел сказать пару слов об отваге. Когда я прибыл в Волну, я многое слышал о её красоте, её культуре, бывшем и будущем богатстве. Но я не слышал об её отваге. Об отваге строителей моста, рисковавших своими жизнями каждый день, работая над ним. Об отваге тех, кто собирал товары для повторного открытия торговли с внешним миром, отдававшими всё, что у них есть, ради лучшего будущего. Об отваге Тазуны и других, кто помог ему осуществить его путешествие, даже зная, что открытие этого обрушило бы на них ярость тирана. И, в той же мере, вашей отваге, людей, живших годами под гнётом Гато, в невообразимой нищете и страданиях, не теряя надежды.

— Я знаю, что такое страдания. Я знаю, как это привлекательно — сдаться, перестать пытаться жить и вместо этого пытаться выживать. И я отдаю честь великой отваге, показанной вами, в поддержании жизни и надежды, каждый день.

— Ваша храбрость вдохновила меня и моих друзей на то, что мы сделали. Она поддерживала нас, не смотря на всё, что бросил на нас Гато. И она сподвигла меня на мечту, о которой я раньше даже не мог и подумать. Я собираюсь стать Хокаге, лидером и защитником Деревни Скрытого Листа, и я собираюсь стать лучшим Хокаге в истории! Я буду жить по стандартам отваги, установленным вами, и я не буду побит даже сильнейшим противником, так же, как я не был побит и Гато с его приспешниками.

Аплодисменты были подобны грому.

* * *

Когда Команда Семь шла от места главных празднеств, смотря на первые чучела Гато, поджигаемые вдалеке, Сакура наклонилась в сторону Наруто: — Немного слишком пафосно, тебе не кажется?

Наруто пожал плечами:

— Им нужно было это услышать. Мост Тазуны вернет им их благосостояние, но им нужно возвратить и свою гордость.

Он заметил, что опять начал говорить высокими словами от возбуждения, но, на этот раз, не стал себя сдерживать.

— Ну что, Хокаге, говоришь? — сказал Какаши. — Значит, ты решил серьёзно поработать над тем, чтобы все в деревне наконец тебя приняли?

— Приняли меня? Ну уж нет! — засмеялся Наруто. — Они уже давно потеряли право на то, чтобы я заботился об их мнениях. Нет, я собираюсь стать Хокаге, какого ещё не знал мир. Я собираюсь защищать их, спасать их жизни, снова и снова и снова. И невинные будут просто мне благодарны... а виноватые будут проживать каждый момент своей жизни с осознанием того, что они всем обязаны мне, человеку, которого они ненавидели и пытались сломать.

— Вот так, — сказал он, — Наруто Узумаки вершит свою месть.

И Команда Семь пошла навстречу звукам пения и танцев, оставляя Мост Отваги за собой.

Глава 9.

* * *

— На этот мой отчёт закончен, — сказал Какаши Третьему Хокаге, к своему сожалению зная, что солнце уже село, а этот день, предположительно, был предназначен для отдыха после выматывающего путешествия. — Дополнительные детали будут в письменной версии.

Хокаге кивнул. Он подозревал, что может пожалеть о том, что выпустил Наруто в ничего не подозревающий внешний мир, но парень по-настоящему превзошёл его ожидания. За эти несколько недель он успел победить джонина, выпустить и снова запереть сверхъестественный ужас, выиграть гражданскую войну (если это было правильное название неизбежного конфликта между Гато и нанятыми Волной наемниками), прежде чем она началась, и сменить статус Листа в Стране Волны с "предпочитаемый торговый партнёр" на "страна неуязвимых, богом посланных спасителей". Даже учитывая участие Какаши, это была та ещё миссия С-ранга.

— Спасибо вам троим. Вы свободны. Наруто, останься пожалуйста.

Сакура, Саске и Какаши поклонились и ушли. Наруто продвинулся вперед в планах в своей голове. Он планировал этот разговор не на ближайшее время, но иногда приходится играть теми картами, которые выпали.

— О чём ты хотел поговорить, старик?

— Наруто, — наклонился вперед Третий. — Мне нужно, чтобы ты рассказал мне всё о твоём опыте взаимодействия с Девятимозговым Демоном-Лисом. Всё. Даже то, что ты не говорил Какаши.

— Какие это вещи, которые я не сказал... ах, к чёрту это, — Наруто устал от долгого дня в пути, продолженного многочасовым, как казалось, поддерживанием доклада Какаши, и не имел ни малейшего желания играть в игры. — У меня есть предложение. Я скажу вам всё, если вы скажете мне всё.

— Что ты имеешь в виду? — помрачнел Хокаге.

— О Демоне-Лисе, о моих родителях, и о том, что на самом деле случилось двенадцать лет назад. Думаю, мне уже давно пора знать.

Вот оно. Он репетировал этот разговор сотни раз, прорабатывая все пути, кода он мог пойти, и разные точки опоры, которые он мог использовать. Он не мог облажаться, иначе могли бы пройти годы, прежде чем он получит следующий шанс.

Хокаге, со своей стороны, тоже практиковал этот разговор, или похожие на него, больше раз, чем ему бы хотелось.

— Тебе не приходило в голову, — спросил он, что могут существовать очень хорошие причины для того, чтобы держать тебя в неведении?

Наруто кивнул:

— Да, приходило. Я знаю, что я молод, и просто генин, и учитывая мои обычные беззаботность и низкую благонадёжность, вы многого не можете мне доверить. И если бы я думал, что эта секретность — ваше независимое решение, я бы даже попробовал уважать его.

Он глубоко вдохнул.

— Но весь этот спектакль просто глуп. Какой дурак помещает беспорядочное, неконтролируемое супероружие в ребенка и просто надеется, что никто не заметит? Какой дурак затем позволяет даже каждой собаке ненавидеть этого ребенка, разрушая его лояльность к деревне, когда тот может уничтожить её за пару секунд? И давайте даже не будем начинать о сложностях безопасности, вытекающих из превращения крайне ценного и полностью беззащитного ребенка в социального изгоя, которого не то что защищать, так и вообще убить бы хотела половина деревни, если бы была готова замарать руки и надеялась на безнаказанность. Честно говоря, это чудо, что я так долго продержался, не будучи похищенным или убитым вражескими агентами, или не попав в трагический несчастный случай, подстроенный местными.

— Вас зовут Профессором, самым умным шиноби, которого Лист когда-либо знал. Не может быть, чтобы вы были достаточно глупы, чтобы всё так устроить, а значит, кто-то сделал это за вас.

Третий аккуратно контролировал своё выражение лица, при этот внутренне покрывшись мурашками. Это и правда был тот самый Наруто, который проводил время за мангой и розыгрышами? Неустанный, но в целом простой парень, принимающий ужасные оценки за экзамены как медали отличия, и вложивший всю свою хитрость в розыгрыши людей и нахождение новых методов привлечения к себе внимания? Что с ним такого случилось в Волне, что он внезапно говорит вот так, бросая собственные старые неудавшиеся аргументы Третьего ему же в лицо?

— Вы всегда оказываетесь на грани добра и зла, не так ли? — риторически спросил Наруто. — Вы стёрли имена моих родителей из моих документов, изменили дату, сказали мне, что их смерти были частью миссии столь секретной, что вам даже нельзя мне сказать, кем они были. И потом всё равно дали мне имя моей матери.

Хокаге безмолвно кивнул. Это было единственное, в чём он добился компромисса, и то только потому, что раз ребенок должен был быть ненавидим, ни одна семья не согласилась бы разделить с ним фамилию, и обладатель уникальной в деревне фамилии едва ли будет незаметен для тех, кто знает, что искать. Время показало, что люди абсолютно спокойно полагали, что мальчик — дальний родственник, взятый в деревню беженцем, как и сама Кушина.

Наруто продолжил:

— Вы позволили жителям ненавидеть меня, но при этом сами всегда были добры ко мне, хотя должны бы по идее быть слишком занятым и важным, чтобы вообще говорить с каким-то случайным мальчишкой. Вы позволили инструкторам в Академии подорвать моё обучение, но заметили, что Ирука-сенсей относится ко мне, как к человеку, пусть даже плохому, и поговорили с ним, и что бы вы ему не сказали, это оказало огромное влияние.

Как Наруто узнал о последнем, задумался Третий. Чёрт, да как он вообще узнал обо всём этом? Это была не какая-то внезапная трансформация. Это было нечто большее. Неужели он — и все остальные — всё это время его недооценивали?

Наруто тем временем не нравилось, куда зашёл этот разговор. Каждое слово было правдой, но он видел, какое влияние слова оказывали на Хокаге, и ненавидел саму идею, что людей можно принижать до чего-то подобного, до нажимающихся кнопок и предсказуемых исходов. По крайней мере, людей, о которых он беспокоился, которые относились к нему как к человеку и заслуживали обратного. Но он не забыл слова Какаши-сенсея. Некоторые вещи были попросту слишком важны, и он должен был быть готов совершать ради них жертвы. Возможно, подумал он, путь ниндзя и правда заставлял его пожертвовать невинностью — просто не так, как подразумевал Морино-сенсей.

— Пришло время вам сделать выбор, — сказал он более старому и мудрому шиноби. — Вы можете остаться в середине, недостаточно злой, чтобы делать то, что делают все остальные, но и недостаточно хороший, чтобы делать то, что правильно. Или вы можете помочь мне. Есть вещи, которые мне нужно знать, и чем дольше я в неведении, тем больше вероятность, что случится что-нибудь ужасное. Вы только что видели, что не можете защитить меня, больше всего — от последствий моих собственных решений. И если мне нужно целиться на правильные решения, я должен основывать их на правде.

Хокаге вздохнул, безнадёжно обыгранный. Наруто, похоже, был прирожденным эмоциональным манипулятором, и тот факт, что он использовал это как инструмент, сознательно или нет, не делал его слова менее точными. Возможно, он должен был бороться, использовать всю его силу знаний, чтобы подрезать обоснования Наруто и поставить парня на место. Но где-то в глубине души, он хотел разрешения всего этого, для чего надо было быть с ним честным, хотя бы в некоторых вещах, он хотел встретить тень Минато в незамутнённом состоянии просветления.

— Полагаю, на нынешней стадии всё равно нет шанса продолжать политику полного сдерживания, — сказал он Наруто. — Особенно раз Забуза, Тазуна и этот парень Хаку знают про Демона-Лиса.

Он зажёг свою трубку с капитулирующим вздохом, приготовившись спустить вместе с дымом и двенадцать лет конспиративного сговора, и для этого ему нужна была часть знакомой рутины, помочь ему прочнее стоять ногами на земле.

— Хорошо. Но сначала расскажи мне, что там произошло.

Наруто описал то, что пережил, с наибольшим количеством деталей, что помнил. Было несколько некомфортно упоминать пространство разума в первый раз, и откровенно больно — переживать первый контакт с Девятимозговым Демоном-Лисом, существом, равнозначно состоящим из ужасающей загадочности тьмы и невыносимого ужаса, который не должен видеть никто и никогда. Он затруднялся словами объяснить опыт нахождения в его присутствии, это безжалостное, безэмоциональное, безмолвное внимание, направленное на него с каждого угла. Это было похоже, что ты находишься в огромной толпе на каком-нибудь открытом событии, и внезапно обнаруживаешь, что каждый из этих человек имеет только одну цель — следить за тобой, и всё это время фокусировал своё внимание только на тебе, и видеть, как они поворачивают головы вслед за тобой все одновременно, никогда не моргая.

Нет, даже это было не полным описанием. Это был момент шока, застывший во времени, в сочетании с беспомощным ужасом закреплённости на столе вивисекции и отчаянная мольба быть незамеченным сущностью столь обширной, что она могла раздавить тебя только потому, что это легче, чем альтернативы. Наруто всё ещё иногда видел эти глаза во сне, и не знал, были ли они рождены его воображением или последовали за ним из самой темницы Лиса.

Хокаге слушал, не прерывая. Внутри него, сочувствие защитника боролось с профессиональной отрешённостью учёного, обе стороны настаивали, что их путь — единственно мудрый и этичный для ответа Наруто.

— Мне жаль, что тебе пришлось пережить это, Наруто, — сказал он наконец. — Цена, платимая носителем демона, высока, и у тебя никогда не спрашивали разрешения. Теперь подними рубашку.

— Что?

— Подними рубашку. Мне нужно увидеть печать.

Наруто подчинился. Хокаге положил руку на живот мальчика. В тот же момент, появился чёрный узор, четыре концентрических круга сложных переплетённых печатей вокруг пупка, каждый внешний бледнее предыдущего.

— Прекрасно, — прокомментировал Хокаге. — Так же безупречна, как и в тот день, когда была сделана. По крайней мере, нам не стоит беспокоиться по поводу освобождения Лиса по его собственной воле.

Наруто кивнул:

— Отлично. А теперь, я надеюсь, ваша очередь отвечать на вопросы.

— Да, — вздохнул Хокаге. — Подозреваю, что так. Твоей матерью, как ты похоже знаешь, была Узумаки Кушина, беженка их Деревни Скрытых Водоворотов. Она также была предыдущим носителем Девятимозгового Демона-Лиса.

— А мой отец?

Третий внутренне собрался. Он не очень ждал этой части разговора.

— Твой отец... Намиказе Минато, Четвёртый Хокаге.

Он посмотрел на Наруто, ожидая криков, хлопанья ладонями по столу, или хотя бы пустого "чё". Он бы даже стерпел немного насилия, применённого к собственной персоне, хотя в целях дисциплины было бы важно, чтобы эта линия оставалась непересечённой. Вместо этого, Наруто был абсолютно безмолвен.

— Мой отец... Четвёртый Хокаге.

— Да.

Наруто даже не знал, с чего начать. Буквально не имел понятия. Он чувствовал, что его мозг просто отключился от такого откровения. Были слишком много усложнений. Он не мог обработать их все. Или хоть какие-то из них. Как только он начинал одно, другое тут же прерывало процесс.

— Я знаю, это слишком много, чтобы принять так сразу. Не пытайся обдумать это всё в один момент, — посоветовал ему Третий. Он уже начал обновлять своё понимание Наруто, который однозначно был более умён, и намного менее... неусложнён, чем раньше казался. Внезапно, Хокаге увидел родителей Наруто в нём так, как никогда не мог, как бы он не пытался. Бритвенно-острый разум Минато, настолько острый, что частенько резал сам себя, и бескомпромиссная яростная страсть Кушины... Наруто не был копией родителей, но мысль о них помогала старику понять, как с ним обращаться.

— Я расскажу историю по порядку, она должна ответить на многие из твоих вопросов. Остальные мы можем обсудить после.

Наруто кивнул.

— Твои родители встретились, когда были молоды, лишь немного старше тебя. Их отношения были... уникальны, по многим причинам. Твоя мама была сильна волей, вспыльчива, напориста. Однажды она мне сказала, намного позже, что поддержание такого постоянно огненного ядра внутри нее помогало содержать Девятимозгового — если её мысли и чувства были быстры, напористы, прямолинейны, для Лиса была гораздо сложнее повлиять на них или исказить. Ты должен понять, что её печать была сильно отлична от твоей. У неё была лишь ограниченная защита от разрушающего влияния Демона-Лиса.

Наруто хотел спросить об этом подробнее, но они договорились подождать до конца.

— Что же до твоего отца... ты когда-нибудь слышал выражение "Ямато Надешико*"?

— Чё.

Так-то лучше, подумал про себя Хокаге.

— Вы хотите мне сказать, что Четвертый Хокаге, мой отец, был олицетворением традиционной женской красоты, — Наруто постановил тем же ровным, неверящим голосом.

— Если можно так сказать, — улыбнулся Хокаге. — Если Кушина была огнём, то он был текучей водой. Он был мягок, аккуратен, был лёгок на шутку и легко прощал, терпелив и незлобен. Он всегда присматривал за другими, и имел глубокое чувство ответственности. И в то же время, у него внутри был стальной стержень, отвага и сила, позволявшие ему биться за деревню и в конце концов стать её величайшим защитником.

Мой отец был Ямато Надешико, подумал Наруто. Вот почему нельзя задевать чувства старых людей. У них есть опыт, как тебе ответить тем же. Эта картина не выйдет у меня из головы ещё долгие месяцы.

— Их отношения были сложными, — продолжил Хокаге. — Они были друзьями, соперниками, врагами, и вообще всем, чем можно, прежде чем стали любовниками. Впрочем, они всегда дополняли друг друга, как никто другой, вода удерживала огонь от бесконтрольного разгорания, и огонь освещал путь сквозь туман и смог.

Чувства, которые испытывал Наруто, слушая, не были ему знакомы. Он иногда думал о своих родителях, или мечтал о встрече с ними — они не были на самом деле мертвы, просто сильно вовлечены в скрытную миссию, или попали в плен и наконец освободились, или кто-то изобрел дзюцу воскрешения, которое могло вернуть их к жизни — но такое приятное и одновременно горькое стремление было для него ново, словно он наконец понял, чего ему не хватало, и это сделало всё одновременно лучше и хуже.

— Но была одна загвоздка, — продолжил Третий, не замечая внутренних терзаний Наруто, или просто зная, что не в его силах помочь в излечении таких ран. — Есть один фундаментальный закон, касающийся носителей демонов женского пола. В первый раз, когда носитель рождает ребёнка, этот процесс временно ослабляет печать. Это время несравненно лучше подходит для любого врага деревни, чтобы попробовать украсть или хотя бы выпустить Демона-Зверя. В связи с этим принимались все меры предосторожности, чтобы держать рождение ребёнка в тайне — вплоть до того, что сами отношения скрывались до родов, до тех пор, пока опасность не прошла. Если ни у кого не было причин ожидать беременности, было легче её скрыть. Кушина знала про это, и хранила её отношения с Минато в абсолютном секрете от общества.

Хокаге был прав. Это заполняло многие пробелы. Наруто очень хотел замедлить его, рассказать больше о родителях — какие они были, что делали в своей жизни, каждую деталь — но в то же время он знал, что есть более срочная нужда понять, что именно с ними случилось, и почему. Ещё будет время узнать все детали позже.

— К несчастью, как оказалось в этом случае, этого было недостаточно. Мы всё ещё не знаем, что точно произошло, потому что те, кто мог сказать, не выжили, но кто-то или что-то ударило в момент рождения и спустило Девятимозгового на Лист.

Наруто широко раскрыл глаза. Так значит... это не было несчастным случаем. Был кто-то ответственный за... за всё, в общем. Кто-то, кто заплатит за свои преступления, даже если это будет предсмертное деяние Наруто.

— Разрушения были невообразимы, — сказал ему Хокаге, и взгляд его потерялся в чём-то очень давнем. — Старая деревня была стёрта с карт. Бесчисленное множество людей умерло. Лист, который знаешь ты — результат реконструкции, медленной и кропотливой, с использованием преимуществ скрытости и защиты, предоставляемых кратером, который оставила за собой атака Демона-Лиса. И твои родители — единственная причина, почему атака вообще остановилась.

— Что вы имеете в виду?

— Даже до Ночи Трагедии, Минато производил исследование искусства печатей в попытке разработать наилучшую печать для сдерживания Демона-Лиса. Он был гением, и последним в линии шиноби, пытающимся осуществить такое.

На секунду Хокаге услышал другой голос, из прошлого. Сарутоби-сенсей, — воскликнул бледным молодой человек, ворвавшись в его офис поздней ночью, — я наконец разобрался! Моя улучшенная теория проклятых печатей разорвет любительские наброски Джирайи просто в брызги! Только послушайте...

С сожалеющей улыбкой Хокаге вернулся к истории.

— Его работа была крайне важна, потому что люди не способны напрямую бороться со свободным Демоном-Зверем. Их интеллект попросту на другом уровне, способный проворачивать такое, что мы называем чудесами предсказания и вычисления. Наше единственное спасение в том, что они все же чужды нам по своей природе — они не изобретательны так, как ожидалось бы от человека с таким гением, и так же, как они способны достичь высот за гранью даже теоретического человеческого понимания, иногда они начинают совершать ошибки, которые не совершил бы человек на их месте.

— К сожалению, когда Четвёртый Хокаге встретился с Девятимозговым, его работа ещё не была завершена. И он не мог запечатать Демона-Лиса, как сделал это Первый Хокаге до него, через силу Улучшенного Генома. Вместо этого, он был вынужден прибегнуть к одной из самых продвинутых запрещённых техник, Моменту Просветления.

Хокаге сделал паузу, чтобы снова заполнить свою трубку. Табак сегодня был особенно горьким.

— Момент Просветления временно разблокирует полный ментальный потенциал человека, достаточно для того, чтобы функционировать на уровне Демона-Зверя. Он воспользовался этим, чтобы мгновенно завершить своё исследование, и применить его для запечатывания Демона-Лиса в тебе. Мы зовём его работу Идеальной Печатью, и даже после двенадцати лет мы всё ещё почти не понимаем, как он это сделал.

— Что случилось потом?

— Он погиб, — сказал Хокаге. — Человеческое тело не способно функционировать на таких нагрузках дольше, чем пару секунд — потому техника и запретная. Боюсь, мы также не можем точно сказать, что случилось с твоей матерью — мы предполагаем, что её жертва была частью источника сил для создания Идеальной Печати.

Наруто кивнул, почувствовав, как сжимается его горло. Как-то нечестно было слышать всё это, о смерти своих родителей, словно это что-то из книги по истории, в давние времена и далеко-далеко. Ушло, каталогизировано, слишком поздно, чтоб можно было что-то изменить, для более подробной информации проследуйте на следующую страницу. Почему он не мог знать их, или хотя бы помнить их, чтобы мир, в котором они были живы, стал реальным местом?

— Почему я? — задал он очевидный вопрос.

— Я не знаю, — признал Хокаге. — Только он мог бы ответить на это. Но это не так сложно понять. Минато знал, что скоро умрёт. Кушина не могла принять новую печать поверх недавно разрушенной старой. Ты был их сыном, и они верили, что ты примешь эту силу и используешь во имя добра. Возможно, они даже думали, что это защитит тебя.

— Защитит? — недоверчиво отозвался Наруто.

Третий посмотрел вниз. Они не знали, что он подведёт их так, как он это сделал. Они не могли подозревать о масштабах смещения власти. Когда его протеже исчез и его надёжность как защитника была ниже чем когда-либо, он затруднялся сохранить хотя бы какое-то влияние на события, последовавшие непосредственно за Ночью Трагедии.

— Я понимаю. Произошло ровно наоборот. И ты прав — в этом виноват я. Другие настояли, что мы должны держать твою личность в тайне, чтобы предотвратить пришествие врагов за тобой, пока ты юн и беззащитен. Я говорил, что тебе лучше быть известным, как дитя героев, иметь признание и поддержку каждого в деревне, но они объявили...

Он остановился. Он видел, как его судьба раздвоилась перед ним, в зависимости от того, сказал бы он правду или частичную правду. Частичная правда, скорее всего, была бы лучше, для Наруто и для мира... но старик не смог этого сделать. Он провёл двенадцать лет, скрывая правду, пытаясь смягчить её, даже для самого себя. Шанс на прекращение этого, на покаяние и принятие вины — против такого он уже не мог устоять.

— ... они объявили, что слабый, сломанный ребенок будет лучшим орудием, его будет легче контролировать, когда придёт нужда.

Вот и всё. Это и был аргумент, против которого Хокаге недостаточно сильно сопротивлялся, предательство своей веры, которому он просто позволил свершиться, потому что... потому что у него не было влияния напрямую противиться оппонентам? Потому что он всё ещё отходил от потери тех, кого любил, и не мог стерпеть попадания оставшихся в опасность из-за провоцирования крупного конфликта в момент, когда деревня наиболее уязвима? Потому что его либеральные и гуманистические учения не смогли защитить деревню в нужный час, и он больше не мог верить, что этот путь определённо правильнее? Это были оправдания, все и каждое, и он провёл двенадцать лет спрашивая себя, не был ли он просто трусом, боящимся поставить всё на кон, чтобы сделать правильный выбор.

Он очнулся от своих мыслей, осознав, что Наруто всё ещё был тих. Опасно тих. Тих так, словно само время остановилось, заморозилось и начало крошиться. Тих настолько, что Хокаге почувствовал, что тишину надо заполнить хоть чем-нибудь.

— Но они не были правы насчёт тебя. Ты сын Минато и Кушины, и я следил за твоей судьбой, снова и снова. Я знаю, что оно так не выглядит, но я сделал всё, что мог, чтобы помочь тебе. Я держал тебя независимым, и вне рук тех, кто бы сформировал твое взросление так, как они сделали это с многими сиротами этой ночи. Я видел доказательства твоего непобедимого духа в твоих проделках, и не позволял тебя осуждать без неопровержимых доказательств, даже если никто другой не смог бы такого провернуть, и уберёг тебя от многих наказаний, которые они...

— Кто такие "они"? — прервал Наруто ледяным голосом. — Кто принимал эти решения обо мне?

Хокаге покачал головой:

— Я не могу тебе этого сказать. Даже если не обращать внимания на секретность... ты должен понять, Наруто. Есть враги, с которыми нельзя бороться. С которыми ты и не должен бороться. Тебе двенадцать лет.

Глаза Наруто расширились. Хокаге тут же понял, что сказал что-то не то.

— Я слишком молод, чтобы иметь чувства? Слишком молод, чтобы испытывать боль? Слишком молод, чтобы искать отмщения?

— Да! — прорычал Хокаге.

Наруто сжался, внезапно вспомнив, что говорит с одним из самых могущественных ниндзя в мире.

— Послушай, Наруто, — сказал Третий твердым голосом. — Я видел многих шиноби, поглощённых путем мести. Это порок хуже алкоголя, денег, женщин. Он кинет тебя в бой против врагов, слишком сильных для тебя, и заставит тебя принести в жертву всё, что тебе дорого, даже ради самого маленького шанса на победу. И даже если ты победишь, всё, что у тебя останется — вкус пепла. Я говорю тебе это не как авторитетная фигура, учащая морали. Я говорю тебе это как старик, который видел бессчётное количество ошибок, и совершал бессчётное количество ошибок, и знаю, как это выглядит, когда кто-то на пороге свершения по-настоящему ужасной.

Наруто некоторое время молчал.

— Вы ведь понимаете, что я не могу просто так отступиться от этого, правда? — спросил он наконец. — Я не могу знать, что всё, через что я прошёл в своей жизни, результатом чьего-то решения, и просто простить этого человека или забыть о его существовании. Даже если бы моя личная месть ничего не значила, такой человек, который ломает жизнь ребенка, чтобы сделать из него лучшее орудие, это не тот, кому я могу позволить жить в том же мире, что и я.

Хокаге снова вздохнул:

— Я понимаю. И сторона, которую ты так щедро обозвал "хорошей" ранее, не так переполнена чемпионами, чтобы позволить себе отказаться от одного. Но ещё не время. Вне зависимости от того, ищешь ли ты мести или правосудия, ты не готов пока биться в этом сражении, не теряя свою человечность или свою жизнь. Пожалуйста, поверь мне как тому, кто видел слишком много потерь и того и другого.

— ... Я понимаю.

Пока что, правда, Наруто не понимал, но по крайней мере он знал, что об этом ещё надо было подумать. Он пока что не был готов определиться с решением о том, что услышал сегодня. То, что ему нужно было сейчас — пойти домой и размышлять. Размышлять, пока мир снова не станет казаться логичным.

— И ещё одно, — добавил он. — Что насчет Райджина? Он и правда умер на секретной миссии, или он "умер на секретной миссии", как мои родители?

Хокаге на секунду показал на лице выражение боли. Голосом, принуждённым к ровности, он ответил:

— Мне жаль. Я не могу ответить на этот вопрос.

— Что? Почему?

— Или на этот. Я знаю, это сбивает с толку, Наруто, и я знаю, что ты заслуживаешь большего, но я и правда сказал тебе всё, что могу на данный момент.

И он задался вопросом, не обрёк ли он Деревню Листа и/или весь мир, дав неустойчивому подростку-носителю самой разрушительной силы в мире информацию, которая могла сделать его только ещё более неустойчивым.

Наруто подавил пытающийся вырваться из него гнев. Было ещё много эмоций, пытающихся сделать то же самое: гнев мог и постоять в очереди.

— Думаю, я услышал достаточно, — сказал он Хокаге. — Мне нужно идти.

Когда он поднялся и открыл дверь, Хокаге позвал его:

— Наруто... мне жаль.

Наруто кивнул, мягко и без сочувствия:

— Я знаю.

Примечание к части

* — Ямато Надэшико (Надэсико) — образец, идеал, патриархальный образ женщины в японской культуре.

Глава 10.

* * *

Наруто был не единственным, кто плохо спал в эту ночь. Придя домой, Какаши попытался сразу же уснуть, но его возбуждённый мозг воспротивился этому. Команда Семь едва-едва пережила их первую серьёзную миссию, и вся ответственность лежала у его ног.

И снова он пересмотрел ход событий. Первый контакт с врагом прошёл гладко — их первая серьёзная битва, их первое убийство, всё это прошло под абсолютным контролем, о котором они и не догадывались. Но потом он принял решение продолжить миссию, а не приостановить её до прихода подкрепления. Он поставил миссию выше здоровья своих подчинённых, и на следующий же день они чуть не поплатились за это жизнью.

Да, это была лучшая группа генинов, которую он видел за последние годы. Они понимали командную работу. Они понимали верность. Они были самодостаточны, но уважали авторитеты (по крайней мере, когда это было важно). И вся неопытность у них обоих балансировалась дисциплиной и креативностью в подходе к новым преградам, комбинация достаточно редкая даже для опытных шиноби. Но он кинул их в разгар опасности прежде, чем они были готовы, и одновременно клюнул на стратегический крючок Забузы. Он должен был тогда повернуть назад, приняв потерю лица из-за смены решения и нарушения расписания Тазуны.

Да ещё и эта тренировка. Ему стоило сконцентрироваться на боевом потенциале Саске, попробовать пробудить его Шаринган и научить базовым его применениям. Он должен был научить Сакуру паре несложных техник, помогающих держать клиента (и себя) в безопасности. Вместо этого... хождение по деревьям. В каком невозможном мире это было хорошей идеей против такого оппонента на таком поле боя?

Нет, задним умом он понимал, почему он так поступил. Дело было не в том, что хождение по деревьям было ключевой подготовкой к более важным тренировкам. Перво-наперво, оно увеличивало мобильность. Само по себе оно больше всего улучшало маневренность и скорость отхода. Он уже подставил свою команду под смертельную опасность, но не был готов доверять им в битве. На каком-то уровне, он надеялся, что они сконцентрируются на выживании, может быть даже отступят с поля боя, так что ему не придется хоронить их так же, как они хоронил все предыдущие команды.

По крайней мере, Наруто выучил хождение по воде, хотя в самом происшествии ему это и не пригодилось. Какаши не был уверен, что его вмешательство в дела Наруто было хорошим ходом — может, это и спасло всех в конце концов, может и нет, но это так же чуть не выпустило самую мощную разрушительную силу, которую знает человек. Стоило ли подбадривание Наруто к раскрытию своего полного потенциала того, или он просто подверг весь мир шиноби опасности, пытаясь показать мудрость, которой на самом деле не имел?

Какаши вздохнул про себя. У него было так много дел, если он хотел отыграться за свой провал и быть инструктором, которого дети заслужили. Пламя, пылающее в Саске, угрожало поглотить его, если его раздуют не в том направлении. Сакура беспечно приближалась к миру, где неподготовленных перемалывают, как в мясорубке. И Наруто напоминал ему молодого себя, одарённого, блестящего, и абсолютно не видящего дальше своего носа, не видящего настоящих последствий своих действий.

Ранним утром, Какаши всё-таки смог погрузиться в сон.

Проснулся он пару часов спустя от тихого шума, настолько призрачного, что он почти подумал, что ему приснилось.

Через секунду, трое шиноби лежали на полу без сознания, четвёртый барахтался с правой рукой в захвате за спиной и кунаем у горла. Какаши устремил на оставшегося, пятого, спокойный взор.

— Чем могу помочь, джентльмены?

Другой мужчина остался непоколебим. Он быстрым взглядом оценил состояние своих коллег, медленно засунул руку в карман жилета и достал свиток с похожей на официальную печатью.

— Хатаке Какаши, ты помещён под арест по подозрению в предательстве Деревни Скрытого Листа. Суд над тобой начнётся через час.

* * *

Настроение Наруто не улучшилось, когда он проснулся. Он чувствовал, что что-то заканчивалось, какой-то легкий призрак детства, которого он раньше и не замечал. Вообще-то, ему стоило уже это понять. Мир ниндзя был не такой, как гражданский, где какой-то мистический процесс магическим образом приспосабливал людей к взрослой жизни, когда им стукало восемнадцать. Здесь же, права и обязанности взрослого приходили с самим бытием "ниндзя": будучи генином, от него ожидалось самопожертвование ради деревни в нужный момент, и соответственно право жить такой жизнью, как он сам захочет. Были, конечно, ограничения, учитывая юной возраст многих генинов. Некоторые права оставлялись за родителями или опекунами, и Наруто не получил бы их, пока не достиг бы ранга чунина или возраст семнадцати лет (смотря что быстрее).

В его случае, правда, получение ранга генина не было таким же большим шагом, как для многих других. С несколько наплевательским отношением Хокаге к опекунству, Наруто уже почти каждый день принимал какие-либо решения, а другие привилегии взрослой жизни (например, женитьба) были ещё очень далеки. Так что он не почувствовал сейсмических возмущений от становления частично взрослым, и не осознал, что его жизнь менялась навсегда. Теперь же, наконец, это чувство его догнало. В течение всего лишь одной миссии, он испытал первую любовь, сражался насмерть, и принимал важные решения по поводу его места в мире. И затем, после всего этого, он обнаружил, что находится в центре целой паутины секретов и опасностей, с которыми многие взрослые вообще никогда не встречались. Кем он станет, если продолжит идти по этому пути? Ожидали ли от него, что он прекратит быть игривым, легкомысленным и беззаботным (ну, насколько он вообще был беззаботным)? Что это значило — вырасти, адаптироваться, и какие части этого ему позволено было выбрать?

На Наруто навалилось слишком много за раз, и он понял, что неосознанно ищет подходящее отвлечение. Он нашел его в самом неожиданном месте. Сначала, большие практичные решения, которые он должен был сделать в свете разговора с Хокаге казались нависающими монолитами, готовыми упасть на него и раздавить своим весом в любой момент. Но сейчас, Наруто укрывался в их тени. Было что-то успокаивающее в встрече с паззлами, в которых он мог использовать всю свою интеллектуальную мощь, в поисках решения, которое точно можно было найти, а не с туманными философскими вопросами, с которыми он не имел представления как обращаться.

На вершине списка были его откровения о родителях. Было очень, очень заманчиво бросить правду в лицо жителей, чтобы насладиться стыдом, который они испытают, узнав, что мучили сына одного из своих величайших героев. Но его фантазии о мести лопались как мыльные пузыри, когда он пытался на самом деле спроектировать самый вероятны сценарий. Правда ли они признают, что были неправы все это время, и примут ответственность за свои действия? Или они просто провернут это открытие в пользу своих устоявшихся догм, и объявят, что он очевидное разочарование своих родителей, которые точно бы стыдились, если бы могли, видя, что их сын вырос и т. д. и т. п.? У Наруто не было никаких иллюзий, что жители изначально решили ненавидеть его, основываясь на каких-либо рациональных доказательствах, которые могли бы быть оспорены и перечёркнуты.

Но был и вопрос безопасности. Как бы ему не было противно соглашаться со своей таинственной Немезидой в чём-либо, если Наруто смог понять, что он носитель Кьюбея, то и другие смогут, и каждая дополнительная деталь делала его легче узнаваемым. Если он собирался открыть правду, а однажды всё равно придется, это должно будет случиться после того, как он станет достаточно сильным, чтобы отбиться от такого рода внимания. Его опыт с Забузой и Хаку показал ему пределы его силы слишком хорошо, и люди, которые придут за ним, наверняка будут включать врагов подобного калибра. Не говоря уже о том, кто бы ни выпустил Девятимозгового изначально. По словам Хокаге выходило, что никаких подозрительных тел не обнаружилось, что предполагало факт того, что кто-то достаточно могущественный, чтобы пробить максимальную охрану деревни, встретиться с Хокаге, и сломить печать-граничащую-с-искусством, был всё еще жив и свободен — и наверняка захочет закончить работу.

Слишком много частей отсутствовало в паззле, вот в чём проблема. Зачем они все преследовали его? Его Немезида хотела использовать его как орудие, но опыт Наруто показывал, что Девятимозговый был слишком опасен, чтобы просто выпускать его как какое-то оружие массового поражения. Это было существо с интеллектом, и явной склонностью к насилию. Это значило, что оно было полностью способно желать возмездия по отношению к своим бывшим "содержателям", или вообще исполнять свои собственные планы, которые вряд ли бы обернулись чем-то хорошим. Не было смысла держать что-то подобное, если единственным методом использования было просто его выпустить и рисковать одним из этих осложнений. Будет разумнее просто убить Наруто, или содержать его в каком-нибудь подземном убежище всю его жизнь, пока не придет время переместить Девятимозгового в очередного носителя.

Значит, были ещё какие-то причины, какая-то выгода бытия носителем, о которой он пока не знал, и что могло перевесить баланс в его пользу. Его родители наверняка тоже так думали, когда избрали их новорождённого сына для получения печати. И зная это, они доверились ему, они предположили, даже не зная его, что он выберет правильную дорогу, получив такую силу. Само существование такого доверия, чего он никогда не видел в реальном мире, наполнило его кучей различных эмоций, от грусти до счастья, от восхищения до недоверия. Он опять пожалел, что не мог быть с ними знаком. На данный момент, вопросы к Хокаге о каждой детали их жизни должны были послужить тому заменой.

Почувствовав себя немного лучше, Наруто усилием воли вышел из раздумий. Времена менялись, в конце концов, и одним из таких изменений был тот факт, что его кошелёк прямо сейчас был наполнен деньгами настолько, что он вообще никогда не видел такой суммы в одном месте. Другими словами, пришло время шоппинга.

* * *

Шеф (гражданской) полиции Листа угрюмо смотрел на рапорты, собирающиеся во всё большую гору, пока он ждал своего последнего интерна, несущего ему столь желанную чашку кофе.

В 9:45 утра, огромный фиолетовый рогатый огр, в набедренной повязке из тигровой кожи и с двухметровой железной дубиной, вломился в фойе "Scroll off", лучшего книжного магазина Листа, и потребовал направить его в секцию манги у устрашённого клерка. Через десять минут он вернулся к кассе, с сильно изменённым языком тела, и очень спокойно передал деньги за два последних тома "Истории о Создателе Принцесс", пятью томами "Шипов и Лепестков: Сердцебиенные Приключения Розамунда" и полным собранием критично встреченной "Девочки-Волшебницы Мёд-с-Блёстками".

В 11 утра, начальник интернов сообщил ему о новом слухе, распространявшемся словно огонь: похоже, Тора, кошка жены Дайме Страны Огня, которая любила прятаться от своих хозяев на территории Листа, была проклята превращаться в собаку, когда была покрыта водой с температурой ровно в четыре градуса Цельсия. На данный момент, на Тору любопытными селянами было вылито уже минимум семь вёдер ледяной воды. Продажи термосов и термометров взлетели до небес.

В 11:30 утра, пришёл отчет о массовой потере сознания вследствие нехватки крови от кровотечения из носа среди сотрудников супермаркета LUSCO. По словам очевидцев, группа полностью обнажённых молодых девушек, с интимными частями, прикрываемыми лишь загадочными облачками тумана, вошла внутрь, ничего не стесняясь, и закупила массу принадлежностей для готовки, вместе с оптовыми количествами ингредиентов для рамена. Когда их на выходе спросили об этом, они объяснили, что готовятся к тёмному ритуалу призыва их господина, Летающего Макаронного Монстра, из глубин времени и пространства для целей, оставшихся необозначенными.

К этому моменту, шеф не имел другого выхода, кроме как признать, что случилось худшее из возможного. Узумаки Наруто вернулся домой.

* * *

Наруто навеселе шёл по улицам, закупаясь недостающими продуктами, углом сознания радостно отмечая видимые последствия его первых розыгрышей после возвращения, и делая заметки насчет будущих улучшений. Наруто ещё не осознал, но его каждодневные использования теневых клонов сильно улучшали его полусознательную многозадачность. Он также в какой-то миг отметил, что мимо него прошёл Хокаге, необычно без своей характерной белой робы и дурацкой шляпы, но последнее его полностью ошеломило. Наруто не был уверен, как на это реагировать, но как только он начал обдумывать причины, он отвлёкся, увидев идущих по улице Кибу и Шино.

Это были первые, кого он увидел из тех, с кем он был знаком, не считая Хокаге и нескольких хмурых торговцев, и их вид вытащил его из мечтательности. Вот он, его шанс установить новые шаблоны поведения, которые не полностью скрывали бы его интеллект, но и не пугали людей, заставляя их смыться подальше. Он бы хотел подольше всё распланировать, возможно пробежаться по нескольким вариантам, которые мог принять разговор, и разработать подходящие к ним ответы, как было в его разговоре с Хокаге. Но всё же, надо было с чего-то начинать, так что казуальная встреча с парой друзей-генинов была как раз тем, чем нужно.

— Эй, ребята! Я вернулся! — помахал рукой Наруто.

Ответ был не такой, какого он ожидал.

Головы Шино и Кибы повернулись к Наруто неестественно одновременно. Они посмотрели на него, объявляя одним голосом:

— Мы — члены команды Куренай. Ты сделал больно нашей Хинате. Приготовься умереть.

Наруто застыл, когда они начали приближаться к нему. Он не предвидел, что его коллеги-ниндзя мистически заменятся на каких-то злобных зомби клонов. Хотя он и осознал, что выиграет у Кибы в бою без особых трудностей, и с Акамару можно так или иначе сладить, то про возможности Шино или его стиль боя он попросту не знал достаточно, чтобы рисковать, вступая в схватку с ним в условиях боя один-на-троих. Наруто читал о эффектах редких токсинов, и не нуждался в пояснении, что мало вещей может быть столь же ужасными, как противник с точной, дальнобойной, потенциально бесшумной и невидимой системой доставки химикатов.

Так что он не терял зря времени.

— Я не знаю, о чём вы говорите! Я ничего ей не делал! Меня вообще тут не было!

— Хината хандрит с того дня, как ты ушёл, — сказал ему Киба обвиняющим тоном. — Она почти ни слова не проронила за эти два месяца, и мы знаем, что ты виноват!

— Почему? — прояснил Шино. — Потому что её поведение изменилось после того, как она прочитала ту записку, которую ты попросил меня ей передать.

Наруто почувствовал, что в его животе что-то оборвалось. Что он такого мог сделать ужасного, что Хината грустит уже два месяца? Его воображение, как всегда вовремя, нарисовало ему картины грустной Хинаты, свернувшейся на своей постели, выглядящей маленькой и беспомощной посреди своей огромной монструозной кровати с балдахином (какие, он предполагал, находились у каждого в спальне в семье Хьюга); Хината, пытающаяся писать в своём дневнике, и получающая лишь размытые слезами чернила; Хината за ужином, не в состоянии набрать аппетит, и отмахивающаяся от озабоченных вопросов её домашних (которые без всякого сомнения принесут Кровавые Клятвы Мести тому, кто принёс ей такую боль)...

Наруто содрогнулся от своих видений, и заставил себя обдумать более отслеживаемый вопрос — что он сделал не так. Насколько он помнил, его записка к Хинате была абсолютно невинной. Ещё раз, что там он написал?

* * *

Дорогая Хината,

Прости, но я не смогу поужинать с тобой. Не пойми неправильно - дело не в тебе, дело во мне. Я только что получил срочную миссию, и прямо сейчас должен на неё спешить. Не знаю, когда я вернусь. Может, это и хорошо - после нашего с тобой плотного общения за последние пару месяцев, возможно, нам нужен перерыв. Попробуй использовать это время, чтобы встречаться с другими людьми, и попробовать подходящих тебе ниндзя-напарников, а мне нужно немного пространства, чтобы решить, что делать дальше.

Наруто

* * *

В любом случае, был только один способ выяснить.

— Если она расстроена, я должен с ней поговорить, — сказал Наруто Кибе и Шино. — Где она?

— Не-е, — Киба потряс головой. — Ты и так уже достаточно напортачил. Ты останешься здесь и понесешь наказание за то, что не послушал нашего предостережения.

Он демонстративно закатил рукава. Акамару зарычал. Шино не двинулся, но свет упал на его тёмные очки, заставив их сиять особо смертоносным бликом. И что это было за жужжание на грани слуха?

— Стойте! Я готов к переговорам! — прокричал Наруто.

Увидев, что он на мгновение выбил их из колеи, он надавил:

— Киба, я знаю магазин, где продают "Пагоду Мертвых Три", которую почти запретили за графическое содержимое, и не спрашивают документы. Я скажу тебе, если ты позволишь мне увидеть Хинату.

Некоторая часть напряжения пропала из Кибы, и он немного опустил кулаки. Акамару озадаченно посмотрел вверх на него.

Шино бросил на Кибу упрекающий взгляд:

— Не сдавайся, Киба. Это тест на верность стае, на единство улья. Ты не можешь предать себя за такую чушь и называть себя шиноби.

— Чертовски верно! — согласился Киба с обновлённым запалом. — Знаешь, ты всё-таки иногда говоришь правильные вещи. А теперь продолжим с наказанием.

— Знаешь девушку, которая помогает в магазине цветов дальше по дороге в Академию? — Наруто быстро спросил Шино, прежде чем группа успела снова набрать движение. — Я могу сказать где и когда она обедает, одна, плюс три её любимых темы для разговоров.

— Хината в Библиотеке имени Намиказе, — моментально уведомил его Шино. — Если поторопишься, ты успеешь застать её там в рабочие часы.

Наруто создал теневого клона, чтобы выполнить свою часть сделки, затем ухмыльнулся и убежал. Когда-то он спросил Ируку-сенсея в своём многословном стиле, почему в Академии не преподают информационную войну, и получил ответ, что этот концепт был слишком сложен для ещё обучающихся генинов. В реальности же, полагал он, причиной было то, что это был слишком сильный инструмент, и его можно было легко обратить против даже самого сильного инструктора Академии.

* * *

Библиотека имени Намиказе была высоким, элегантным зданием, заложенным во время второй волны реконструкции после Ночи Трагедии, как только жилье и базовая инфраструктура были воссозданы, и Лист нуждался в том, чтобы удостоверить себя и всех вокруг в том, что он не прекратил существовать как одна из основных сил шиноби. Было удовлетворено много просьб, совершено много нечестных сделок, и самым очевидным последствием этого была впечатляющая гражданская архитектура для поселения, возвращающегося со грани уничтожения.

Учитывая новую информацию, становилось намного понятнее. Он уже знал, что у деревни есть чрезвычайно проработанные планы эвакуации (как генин, он обязан был как свои пять пальцев знать уровни с первого по третий, тогда как чунины проходили их все). Если Хокаге и его доверенные люди знали наперёд о возможном освобождении Девятимозгового той ночью, то он понимал, как они смогли спасти так много людей от события, которое буквально стёрло физическую структуру деревни с лица земли. Возрождение Листа могло выглядеть как чудо для внешнего мира, но всё это было последствием хорошего плана, от эвакуации, оставившей множество людей в живых, хоть и без своего дела, решения Первого Хокаге основать начальную деревню посреди обширного леса, предоставляющего неисчерпаемые материалы для строительства, и до отлично просчитанной политики вложений (которая больше никогда не будет порицаема за формирование необходимых финансовых связей с потенциальными врагами).

Название Намиказе (имя, от которого сердце Наруто пропускало пару ударов) было данью Четвёртому Хокаге не только просто в имени. Она специализировалась в высшем образовании — факт того, что ниндзя был вынужден закончить общее образование к двенадцати годам, и после сфокусироваться на специализациях, относящихся к миссиям, был бесконечным источником раздражения для Четвёртого, кто в другой жизни был бы счастливым учёным-эрудитом. Так Третий решил, что библиотека будет собирать тома, посвященные самообучению в множестве предметов, гражданских и шиноби, от агрикультуры и Улучшенного Генома до элементальной поляризации Инь/Янь и зоологии, с разными уровнями допусков, чтобы обычные селяне не увидели того, без чего лучше спят ночью.

Собственное отношение Наруто к самообучению было смешанным. С одной стороны, он хорошо знал, что такое голод до информации, особенно когда все вокруг были счастливы ему в ней отказать. Сюда входили удовольствие от удовлетворении любопытства, и добавление кусочков к огромному паззлу — его пониманию мира вокруг него. С другой стороны, каждая новая часть информации все более его изолировала. То, что он знал, не могло становиться темой разговора, он никогда не могу упоминать это перед другими. чем больше он узнавал, тем дальше отдалялся от своих сверстников, изоляция через интеллектуальное продвижение. Отдельный вид одиночества состоял в том, что его голова была переполнена идеями, которыми он так никогда и не делился.

Но это скоро изменится. У него теперь была цель, которая призывала пользоваться всеми своими преимуществами. Если познание было одной из его сильных сторон — а так оно и было — то он использует его насколько только сможет, и найдет, как привести его конфликтующие желания в равновесие. Он пока не имел представления, как это будет работать, но он помнил свои разговоры с Хаку, и какой бы далёкой не была цель, она стоила того, чтобы бороться.

К несчастью, даже если он мог это сделать, в случае с Библиотекой имени Намиказе оставалось одно важное препятствие. Главный Библиотекарь Ишихара Каори, или "Старая Камнерожа", была женщиной, безумно чтящей Четвёртого, скорее всего больше, чем кого-либо в деревне, и её ненависть к монстру, который убил его, была яростна как ни у кого другого. Даже после того, как Наруто стал генином и Ишихара больше не могла запрещать ему приближаться к библиотеке как "разрушающему элементу" без последствий для себя, она всё же смогла не позволить ему пользоваться какими-либо ресурсами учреждения различными трюками, отточенными за десятилетия управления библиотекой. На данный момент, насколько мог заключить Наруто, шанс того, что его заявление на членство в библиотеке будет когда-либо рассмотрено, примерно равнялись шансу того, что Саске внезапно отрастит крылья и улетит к чёртовой бабушке.

Как бы то ни было, Шино его не подвёл. Хината была внутри, листая большую чёрную книгу с безумной скоростью, с напряжённым и странно милым выражением концентрации на лице. Наруто привиделся маленький, пушистый котёнок, пытающийся запугать и заставить нарушителя покинуть свою территорию.

— Н-Наруто! Ты вернулся! — она обернулась к нему и посмотрела на него несколько изумлённо. Её Бьякуган деактивировался.

— Эм... да. Вернулся вчера ночью. Слушай, я тут поговорил с Кибой и...

Тяжёлая печать (книгопечатного типа, не время-пространствоискривляющего) внезапно пронеслась мимо его уха.

— Тишина в библиотеке! — яростно прогромыхала библиотекарша громким голосом, скорее всего перепугав куда больше читающих людей, чем разговор Наруто и Хинаты.

— Простите... — прошептала Хината, хотя технически провинился Наруто.

— Пойдём наружу, — предложил Наруто. Хината кивнула и убрала книгу.

Выйдя из зоны досягаемости библиотечного возмездия, он снова заговорил:

— Я прошу прощения.

Хината удивлённо на него посмотрела:

— Прощения?

— Да. Я не уверен, что я сделал, — сказал ей Наруто, — но всё равно прошу прощения.

— Эм, — сердце Хинаты забилось чаще. Она не знала протокола, по которому надо было справляться с такой ситуацией, никаких легких социальных шаблонов, чтобы сделать всё прямым и простым. Был вопрос, на который ей нужен был ответ, и не было никакого способа узнать его, как бы она не хотела, кроме как спросить.

— Наруто... что именно ты подразумевал в своей записке?

— Ты о чём? — спросил Наруто. — Именно то, что и написал. Появилась срочная миссия, и я должен был тут же идти на неё, так что я отложил немного наш благодарственный ужин. Но я знаю, что ты иногда принимаешь всё на свой счет, поэтому я сказал, чтобы ты не беспокоилась об этом, потому что раз мы берем такой перерыв, то значит после него у нас будет больше энергии для продолжения тренировок, когда я вернусь.

— О.

На секунду Хината выглядела бесконечно облегчённой, словно у неё с плеч упал какой-то груз. Затем она неожиданно скорчилась как от боли, словно тот же груз ей неожиданно приложился на ногу. Наруто кое-как распознал стандартный режим Хинаты я-виню-себя-потому-что-я-дура, в этот раз с какими-то почти незаметными добавками, которые он не совсем распознавал.

— А в чём дело, что ты думала вместо этого? — спросил Наруто с более чем небольшим потрясением. — Я столкнулся с Кибой и Шино, они сказали, что ты грустила с тех пор, как прочитала записку.

Хината содрогнулась, словно подавив импульс убежать:

— Я думала ты подразумевал... кое-что другое. По крайней мере, сначала думала.

— Но ты передумала? — спросил Наруто, отметив отсутствие ответа, но и зная, что давить на Хинату никогда не приводило ни к чему хорошему, и вообще это было наиболее контрпродуктивным его занятием с ней. Если бы он надавил ещё, она бы убежала. Но чего бы она не сделала — и, странным образом, Наруто уважал её за это — она никогда не поддавалась прессингу и не меняла мнение по поводу предмета давления.

— Не... совсем, — продолжила Хината, — мне нужно было понять, что ты действительно имел в виду, и до того, как ты вернёшься. Но я просто не знала, как перейти от того, что у меня есть, к заключению, в котором я могла бы быть уверена. Я некоторое время пыталась понять сама, но ходила по кругу и просто терялась, так что в конце концов я подумала "а что бы сделал Наруто?"

Вау. Это было лестно на таком уровне, которого Наруто ещё не испытывал. Он иногда использовался для поддержания хорошего поведения в Академии раньше, но в основном как "делайте ровно наоборот от того, как делает Наруто, и вырастете отличными ниндзя". (Конечно, ему не потребовалось долго вычислять, как обыграть эту конкретную схему, и использование Наруто как примера закончилось сразу после Инцидента с Жевательной Резинкой). Услышав слова Хинаты, он почувствовал, что его лицо начинает гореть, не смотря на все его старания.

— Так что я начала читать по списку, который ты мне дал, и прочитала всё, но там не было ничего касательно конкретно этой проблемы, так что я...

— Подожди, — прервал Наруто. — Полный список? За два месяца?

Хината потрясла головой:

— Нет, быстрее. Ах, ты же не знаешь — есть специальные техники ускоренного чтения для пользователей Бьякугана, раз мы можем видеть весь свиток сразу, или две раскрытые страницы книги одновременно. И всё же, когда я ничего не нашла, я решила посмотреть книги, которые ты читал, вдруг бы помогло.

— Как ты узнала, что я читал?

Наруто сделал себе мысленную заметку серьезно поговорить с Хинатой насчет приватности и личных границ в ближайшее время. Для начала, ей стоило знать, что такие вещи существуют.

— Я пробралась в офис библиотеки, в которую ты ходил, и изучила их записи, — сказала Хината тем же тоном, каким обычно обсуждала погоду. — Была та отличная книга в библиографии одной из других книг. В ней говорилось об оценке свидетельств, и как признать, когда у тебя просто не хватает информации, вместо того, чтобы идти по кажущемуся наиболее правильным в данный момент пути. Так я и попробовала сделать. И... эм...

Земля под ногами Хинаты внезапно оказалась предметом глубокого и бесконечного интереса девушки.

Наруто выждал пару секунд, но не смог себя остановить:

— И что же случилось?

— Это было... так очевидно. Я поняла, что я честно не знаю, какая из интерпретаций твоей записки была правильной, или даже они обе были неправильны. Я сводила себя с ума, думая об вещах... которые были только в моей голове. Ты наверное думаешь, что это глупо. Всё, что мне нужно было сделать, это дождаться тебя и спросить.

На лице Хинаты появилось немного перекошенное самоироничное выражение, которого он раньше не видел.

Наруто обдумал то, что только что услышал. И ещё немного обдумал. Это не укладывалось в что-либо в его понимании человеческого поведения.

— Давай немного проясним, — сказал он медленно и аккуратно. — Ты начала думать плохие вещи обо мне. Потом ты поняла, что твои причины были недостаточно достоверны. Так что ты произвела независимое расследование для исправления ошибок в твоём мнении, и решила оставить меня невиновным в своём сознании, пока не сможешь расспросить меня лично.

Хината осторожно кивнула, не уверенная, куда он клонил.

— Хината, пойдешь со мной на ужин завтра вечером? — слова вылетели изо рта Наруто прежде, чем он успел их подумать.

— Просто ради устранения недопониманий... это тот ужин, который ты мне обещал за то, что я была тебе хорошим другом, пока ты был в госпитале? — с опаской спросила Хината.

Наруто покачал головой:

— Это я зову тебя на свидание после того, как услышал самую прекрасную вещь, которую только слышал от девочки в своей жизни.

Хината потеряла дар речи.

— Встретимся завтра в семь вечера у фонтана Нагасуми?

Хината шатко кивнула. Она хотела щипнуть себя, чтобы удостовериться, что она не спит, но внезапно осознала, как глупо (как и любое другое действие, которое она могла предпринять) будет выглядеть перед Наруто.

— Отлично, — просиял Наруто. — И если они осмелятся попробовать послать меня ещё на какую-нибудь миссию, я просто буду симулировать Вирус Спонтанного Взрыва Чакры или что-нибудь такое. Я не позволю чему-либо помешать на этот раз.

На этом он попрощался и быстро ушёл. Его абсолютно незапланированный прыжок в мир романтики снова не был рассчитан на тот небольшой факт, что у него не было никаких подходящих для свидания вещей, и что он ни капли не знал, куда в его стране можно отвести девушку на первом свидании.

* * *

Наруто перебегал между всеми магазинами одежды на полной скорости ниндзя. Его квест был срочен, но тернист, частично из-за безумных цен на модную одежду (особенно так как он никогда не был в большинстве этих магазинов и потому не знал, какие из них содержали специальную противо-Нарутную наценку), и также потому, что ему попросту отказали в нескольких магазинах во входе, за то, что он был одет в оскорбительное преступление против всего святого в мире моды (мда). О, и нисколько не помогало то, что собственное чувство стиля уходило глубоко в минус, и потому он мог полагаться только на память попыток Цунами сделать его выглядящим презентабельно.

Просматривая одежду, Наруто вернулся в состояние задумчивости. Он и правда собирался начать встречаться с Хинатой? Как это вообще вышло? Да, она была невозможно мила, на удивление умна, быстро и целенаправленно училась новому, искренна и чувственна, плюс ещё пара вещей сверху, но действительно ли всё было в порядке? Что если это помешает её тренировкам? Что если её семья узнает и решит убить его за это (а они, судя по его впечатление о её отце, вполне могли)?

Правда, он и сам всегда намеревался стать с ней ближе, узнать её получше, в его стараниях помочь ей открыть полный потенциал (хотя он просто надеялся, что они станут друзьями, как бы не работал этот загадочный и чуждый феномен). Кто-нибудь мог поспорить, что это был просто другой путь, ведущий к тому же самому концу. Как будущий Хокаге, он не мог уйти от конфронтации только потому, что его оппонентом был сильнейший клан деревни, обладающим уникальными силами, которые практически придуманы противостоять его собственным, способный раздавить его как жука и только продвинуться в глазах публики за счёт этого.

Ещё более проблематичным было то, что Наруто просто не знал, как вообще проходили свидания. Даже романтика в манге фокусировалась на испытаниях и несчастьях вступления в отношения с правильным человеком, и уделяло относительно мало внимания реальным процессам того, что надо делать, когда отношения уже установлены. Он почему-то чувствовал, что Хината подкована в этом не больше него, а значит им обоим придётся здорово поимпровизировать. И его импровизации обычно производили то, что многие назовут "захватывающими" результатами, хорошо это или плохо.

Ещё был Хаку. Были ли у него всё ещё чувства к пареньку-изгнаннику? И если да, важно ли это было в нынешней ситуации? Порочил ли он чем-то эту связь, собираясь на свидание с кем-то другим через столь недолгое время, или это вообще всё не так работало? Уже не в первый раз в своей жизни Наруто пожелал, чтобы у него был кто-то, с кем можно было без проблем обсудить такие сложные вопросы, но Хокаге, похоже, не собирался вообще с ним сейчас говорить, Ирука-сенсей был одинок всё то время, что Наруто его знал, и он точно не хотел знать, какие романтические советы мог бы получить от Какаши-сенсея, учитывая его предпочтения в литературе.

Тем временем, он так никуда и не продвинулся в своих покупках. Совсем. Мода была абсолютно чуждым миром для Наруто, с таким же успехом она могла не иметь атмосферы и быть наполнена враждебными монстрами. Единственное, что он мог сейчас сделать — это то, чего он так сильно старался всё это время избежать.

* * *

— Сакура, не могла бы ты мне помочь выбрать одежду для свидания?

Сакура посмотрела на него, стоящего на её пороге:

— Свидание? С тобой? Кто вообще мог решить пойти на свидание с тобой?

Наруто подавил первые несколько ответов, пришедших ему в голову, так как и правда нуждался в её помощи.

— Хината.

— Ага.

Сакура почувствовала быстрый всплеск разочарования от того, что Хината, из всех кто только мог, не только реально сделала шаг, но и находилась дальше в прогрессе любовной жизни, чем она. В мире и правда не было никакой справедливости.

Как только начальный импульс угас, Сакура начала оценивать плюсы того, что ей наконец-то не придётся терпеть Наруто, предлагающего ей свидания каждые пять секунд. К тому же, хотя она особо и не знала Хинату, она хорошо знала Наруто, и была такая вещь как общая женская солидарность.

— Поздравляю. Теперь, я скажу это только один раз: Хината — деликатная, чувствительная душа, которая слишком хороша для тебя, и если ты разобьёшь ей сердце, я клянусь, я наподдам тебе так, что первый ниндзя на Луне будет удивляться, почему там везде рассыпаны человеческие зубы.

— Добавлю тебя в список, — пробормотал Наруто.

— Чего?

— Ничего. Так ты мне поможешь?

Сакура поразмыслила над этим. Опять же, казалось нечестным выпускать кого-то, подобного Наруто, на ничего не подозревающую девочку вроде Хинаты, и не попытаться хотя бы смягчить удар.

— Возможно. Сколько у тебя времени на подготовку?

— Свидание завтра вечером, — сказал ей Наруто.

Сакура недоверчиво посмотрела на него:

— Ты, наверное, шутишь. Я думаю, я могу тебе помочь, но это будет нелегко, и у меня были планы на сегодня. Ты должен будешь мне это возместить.

— Что ты имеешь в виду? — опасливо спросил Наруто.

Сакура, на самом деле, так далеко не распланировала. И правда, что такого она могла потребовать от Наруто за поход по магазинам? Клятву молчания, возможно? И тут ей в голову пришла мысль, прекрасная и ужасная одновременно.

— Я думаю, тебе лучше войти.

* * *

Как только был принесён чай (Сакуре вдолбили в голову, как правильно принимать гостей, вне зависимости от её желания или нежелания, её родители), он глубоко вдохнула. Это была безумная мысль, но чем больше она смотрела на неё с разных углов, тем больше она начинала обретать исковерканный, умопомешивающий смысл.

— Я хочу, чтобы ты устроил мне свидание с Саске.

— Прости, — сказал Наруто, — я, кажется, не расслышал.

Сакура сжала зубы:

— Свидание. С Саске. Я хочу, чтобы ты его устроил.

Наруто слышал отдельные слова, и был уверен, что знает, что они значат. Но как они собирались в предложение? Сакура использовала какой-то неизвестный риторический приём? Он же не могла и правда иметь в виду...

Сакура смотрела на него так, что становилось понятно, что отсутствие скорого ответа плохо повлияет на его продолжительность жизни.

— Ты хочешь чтобы я устроил тебе свидание с Саске?

— Да, — кивнула Сакура, глубоко глядя в свою чашку, чтобы не встретить взгляд Наруто.

— Почему я? — Наруто выделил местоимение ещё сильнее. — С чего ты взяла, что Саске послушает меня хоть секунду насчёт чего-то настолько личного?

Сакура попыталась организовать свои мысли. Сами идеи не были новы, но она никогда не могла бы подумать, что будет рассказывать о них другому человеку, и это не было легко.

— Понимаешь, Саске отличается от других людей. Он особенный. Он видит мир так, как кто-то вроде меня или тебя никогда не поймет.

Наруто нахмурился, но не прервал её. Было время, когда он бы отдал свою правую руку, чтобы Сакура доверилась ему. Это время давно прошло, но глядя на неё, серьезную и откровенную, и звучащую так, будто его мнение о том, о чём она думает, действительно имело для неё значение, отдалённые отголоски тех чувств вернулись, хотя он думал, что они давно мертвы и похоронены.

— Его глаза всегда на горизонте. Он видит великие мечты и видения, вместо барахтанья в повседневных вещах. Но из-за этого... он не особо видит других людей. Он не разговаривает с нами. Он отмахивается от нас, когда мы говорим с ним. Он едва замечает, что мы тут, словно мы просто фон, нарисованный на заднике его жизни.

Сакура выпила глоток чая, осторожно следя за реакцией Наруто. Наруто принял отточенное нейтральное выражение лица, пытаясь сопоставить Саске в голове Сакуры с настоящим, и не добиваясь особого успеха.

— Ну и причём тут я?

Сакура набрала побольше воздуха:

— Я знаю, я просто знаю, что если я смогу заставить Саске увидеть меня, как я есть, хотя бы на одну ночь, он поймет, что мы предназначены быть вместе. Но у меня не выходит. Он даже не замечает, что я пытаюсь его пригласить. Вот почему мне нужна твоя помощь.

— Ага, — сказал Наруто. — Я всё ещё не понимаю, где тут вступаю я. Пару недель назад ты мне сказала, что у меня эмоциональный диапазон как у дикого кабана. Из всех, кто мог этим заняться, почему ты хочешь чтобы я занялся сватовством?

— Потому что, — сказала ему Сакура, — я не знаю, как и почему, но, похоже, ты раздражаешь его настолько, что он знает, что ты есть. Он замечает тебя там, где не замечает остальных из нас. Он отвечает тебе. Он говорит с тобой, как нормальный человек, игнорируя остальных. Он смотрит только на тебя.

Она резко оборвала себя:

— Эм, это прозвучало неправильно. Я не имела в виду, что это так. Это не так, — Её голос повысился, когда она вдруг вспомнила свои размышления с миссии в Волне. — Это не так, слышишь меня?! И если ты попробуешь сделать это так, то я клянусь...

— Сакура, — прервал её Наруто. — Мне не нужен Саске. Буэ. Мне придется помыть рот с мылом даже просто после этих слов. Я здесь, чтобы попросить помощи в отношениях с Хинатой, не забыла?

Сакура немного расслабилась, и быстро убрала протекающую, треснувшую чайную кружку, которую она держала. Удачно, что у её матери был такой же темперамент, и такие вещи они покупали сразу массово.

— Прости. Короче, поэтому я думаю, что тебя он послушает. Я знаю, что это словно делать тонкую операцию кувалдой, но ты мой единственный шанс. Ты можешь сделать это для меня?

Наруто поразмышлял. Вмешиваться в любовные дела других людей не было вершиной его списка приоритетов, особенно учитывая его полное отсутствие своего опыта, но с другой стороны для Команды Семь будет безумно хорошо, если все романтические сложности в ней разрешатся раз и навсегда. И это было просто свидание. Что могло пойти не так?

— Хорошо. Я устрою вам с Саске свидание до конца года.

— Что?! Это же, типа, дохрена долго! Кто знает, какими грязными трюками Ино может успеть его заманить?

Наруто покачал головой:

— Если ты хочешь, чтобы я обманул его или шантажировал, можно уложиться в пару дней или недель. Но ты и правда хочешь, чтобы я это делал?

— Пожалуй, нет, — сказала Сакура, своим тоном намекая, что для неё этот год будет чуть короче вечности.

— Поверь мне, — сказал ей Наруто. — Потребуется много времени, чтобы найти, как заставить Саске и правда хотеть пойти с тобой на свидание по своей воле, но я справлюсь. Занятное будет испытание. Окей, раз мы с этим разобрались, мы должны выдвигаться, пока магазины не закрылись.

* * *

— Хорошо, попробуй вот это.

* * *

— Не подходит. Дальше!

* * *

— Слишком большое!

* * *

— Слишком маленькое!

* * *

— Слишком светлое!

* * *

— Слишком тёмное! Гримдарк сейчас и правда в моде, но парень с такой жизнерадостной рожей, как у тебя, такое не потянет.

* * *

— Узор для тебя совсем не походит!

* * *

— Оранжевый с голубым? Нет. Чертовски нет. Умри.

* * *

— Как насчёт темных очков? Хмм, может, в этом что-то и есть. Никогда бы не подумала, что тебе пойдёт образ крутого парня, но... Ну-ка, скажи что-нибудь умно звучащее.

— Роль паратекста в трансформирующемся фикшне можно принять как...

— Стоп, нет, о чём я только думала? Держит рот на замке. Кстати, это хороший совет для свиданий в общем. Теперь попробуй этот жилет.

* * *

К концу вечера, Наруто чувствовал себя более выжатым, чем губка после двадцатичетырёхчасовой миссии ранга D по мойке посуды (да, такие были, правда обычно они были зарезервированы для тех, кто реально расстроил Хокаге), но у него наконец были вещи, которые сочетались друг с другом, и не делали его на вид сумасшедшим или дальтоником — первый раз в жизни, по словам Сакуры.

Наконец, стоя в неубывающей очереди, Наруто полез в карман и приготовился расстаться с большей частью своей драгоценной зарплаты ранга А — но вместе с его кошельком в виде лягушки, его рука встретила в кармане сложенный лист бумаги. Сложенный лист бумаги, который он туда не клал. И после оплаты покупок, Наруто быстро попрощался с Сакурой и помчался к ближайшему общественному туалету, чтобы прочитать её.

Хатаке Какаши сейчас находится под секретным военным трибуналом. Его обвиняют в попытке саботажа миссии ранга А, и вмешательстве в политику суверенного государства без разрешения Листа. Если его вина будет доказана, он скорее всего будет казнён.

Конец суда не может быть задержан дольше, чем до завтрашнего утра, и ответственным за тех, кто должен доказать невиновность Хатаке Какаши, нельзя доверять. Если у ты знаешь о каких-либо свидетельствах, которые могут реабилитировать его, доказав, что он не отказывался от подкреплений на последней миссии в Стране Волны, и что он не заказывал убийство некоего Гато Аманда, ты должен доставить их к трибуналу, под заброшенным книжным магазином на углу Аллеи Кусарибе и Дороги Югуйи, не позже, чем в четыре часа утра завтрашнего дня.

* * *

Четыре часа утра завтрашнего дня наступали через шесть часов.

Глава 11.

* * *

Текст, который прочитал Наруто, был невозможен. Это как что-то из шпионского триллера. Лист не видел двухдневных секретных военных трибуналов десятилетия, со времён Второго Хокаге, когда Кризис Голубых Чернил вызвал необходимость узаконить некоторые откровенно ужасающие методы для исполнения законов во имя безопасности деревни. Конечно, поскольку они были секретными трибуналами, было возможно, что они проходили каждый день без уведомления Наруто об этом, но он смутно вспомнил, как Третий отменил эти законы вскоре после своего назначения. Им вернули силу, пока Наруто не было?

И ещё часть про "ответственным... нельзя доверять". Это предполагало, что есть кто-то влиятельный, кто хочет достать Какаши-сенсея, у кого была возможность заблокировать или предотвратить ход всего расследования. Отправитель записки тоже должен был быть очень влиятелен — ему были известны детали секретного трибунала, в конце концов — что намекало на то, что Наруто втягивали в конфликт между двумя (или больше) тяжеловесами. В обычной ситуации, это было бы страшно до чёртиков, но сейчас... сейчас Наруто знал, что в деревне есть сила, способная изменять решения Хокаге, и которая была ответственна за все страдания в его жизни. Если ему подвернулась возможность увидеть основные силы деревни лично, и одновременно узнать, кто из них негодяй настолько, чтобы пытаться фальсифицировать обвинение Какаши-сенсея в измене, он точно не собирался отступать. Он сделает это, ради Какаши-сенсея, ради шанса сделать ещё шаг к своей мести, и ради своей гордости, которая не позволяла ему отказываться от испытания, не попробовав.

Отлично. Время всё логично обдумать, шаг за шагом. Учитывая, что никто не утруждался призвать его как свидетеля на суд, когда это он убил Гато по мнимому приказу Какаши-сенсея, было похоже, что весь суд — фикция, а не настоящая попытка выяснить правду любыми методами. А значит, его целью было не на самом деле оправдать Какаши-сенсея, а найти свидетельства, который растянут суд достаточно надолго, чтобы тот, кто послал ему записку, успел найти другие методы решения проблемы, например через политический прессинг. Не то, чтобы это всё меняло — он всё ещё должен был найти наилучшие возможные улики, в наибольших количествах. Была еще одна возможность...

Да, решение проблемы с убийством Гато нашлось само собой почти мгновенно. Не будет достаточным просто признать, что он действовал сам, а не по приказу Какаши-сенсея, так как это может закончиться тем, что по тому же обвинению будут судить уже его. Но что он мог сделать... ему не нравилось, и это заставило его чувствовать себя немного подло, но в конце концов, подумал он, его должны понять. Возможно, даже простить.

Сложной частью была проблема с подкреплениями. У Какаши-сенсея не было причин врать о вызове подкреплений, так что это наверняка было правдой. Но со всем этим тактическим преимуществом отсутствия чего-либо читаемого на свитках оказалось, что нету физических доказательств запроса. Это сводило дело к свидетелям.

Он, Саске и Сакура во время передачи спали, почему и исключались. Работники в Таверне Обочины Такеды могли что-то видеть, но по ряду причин на них нельзя было положиться, не в последнюю очередь потому, что нельзя было сгонять туда и обратно за шесть часов. По крайней мере скорей всего нельзя было. Какаши-сенсей говорил, что Лис был способен превзойти скорость Хаку, используя только способности из арсенала Наруто, так что он мог в крайнем случае изобрести сверхбыструю технику путешествий за оставшееся время. Но это лучше было оставить на план Б, а лучше — план Я.

Наруто прогнал в голове события дня. Заключённого передали четырём чунинам, которые провели его через лес, к воротам, отметили на посту у ворот, затем прошли через деревню в штаб-квартиру АНБУ, и зарегистрировали заключённого там. Так что он мог найти имена чунинов, которые должны были передать сообщение, без особых проблем, и расспросить их.

Вот только это была плохая идея. Было всего два возможных слабых звена — или эти четверо не доставили сообщение, либо Анбу получили его и сделали вид, что не получали. В первом случае, ему бы просто навешали лапши на уши, и оповестили его врагов о его расследовании. В последнем же, он изначально был обречён. Если АНБУ были на стороне врага...

Стоп. Есть третий вариант. Ниндзя-отступник, Демон-Брат, имя которого он легко мог найти из записей на воротах, не принадлежал ни к какой фракции Листа, враждебной или нет, и на его слова, возможно, Наруто мог опираться — больше, чем на четырёх чунинов или АНБУ, по крайней мере. К тому же, он вряд ли ожидает, что его будут расспрашивать, и не будет подготавливать правдоподобную историю, которая скрыла бы нужную Наруто информацию. Заключённый, возможно, был свидетелем запроса Какаши-сенсея о подкреплениях, или хотя бы слышал разговоры между чунинами, которые могли быть подсказку об их мотивах и планах. Он всё ещё наудачу предполагал, что тюремщики АНБУ невиновны, но поскольку они не были вовлечены в проблему с подкреплениями, это было наиболее вероятно (если, конечно, не вовлечена была вся организация).

Прекрасно. Наруто помчался по направлению к своей первой цели.

* * *

Принимающая и офисный администратор АНБУ Мацунага Нао спустя рукава сортировала заявочные формы на снаряжение, слушая часы, отстукивающие минуты до конца её смены. Справа от неё находилась толстая металлическая дверь, ведущая в остальную часть комплекса. Слева от неё вился аромат животворящего кофе, исходящий от входа в комнату отдыха, где уже ждала её замена для проведения стандартной процедуры. Время от времени её правая рука непроизвольно тянула фиолетовый хвост её волос, перекинутый через плечо, словно проверяя, на месте ли он.

После, возможно, сотни тысяч почти одинаковых форм (а точнее, около тридцати), её работа была прервана полуночным посетителем, мальчиком, которого она не могла не распознать из-за безумного оранжевого костюма. Узумаки Наруто, припомнила она, единолично выявил и поймал предателя-инструктора чунина, ещё даже не выпустившись из Академии — подвиг, который занёс его во многие интересные списки.

Если бы он продолжил совершать выделяющиеся достижения, знала Нао, то в одну ночь в ближайшие несколько лет, проснувшись, он бы обнаружил загадочного шиноби в маске около своей кровати, который предложил бы ему сделку, которая бывает раз в жизни. Если бы он принял её... через пару дней его бы забрали, и никто бы не услышал о нем больше никогда. Если бы он отказался предать Лист в обмен на то, что его психологический портрет предполагал как самое желаемое, или сделал бы вид, что согласился, и доложил бы об этом начальству, он бы прошёл второй этап отбора в АНБУ. (Ходил слух, что Учиха Итачи каким-то образом принудил "рекрутёра" сделать его лидером несуществующей шпионской ячейки, и на следующий день пришёл в штаб-квартиру АНБУ с детальным списком агентов, паролей и оперативных указаний, которые были изначально разработаны шиноби только для входа в образ.)

— Добрый день, Наруто. Чем я могу тебе помочь?

Парень улыбнулся, узнав её — принимающие были одной из категорий персонала, которым не требовалось поддерживать анонимность.

— Мне нужно допросить заключённого, мисс Мацунага, ниндзя-отступника Онидахара Тарики.

— Можешь звать меня Нао, — сказала она ему. — Но я боюсь, что у тебя, как генина, нет шанса получить охранный пропуск для совершения допроса. Твоей лучшей идеей было бы обратиться к лидеру своей команды для авторизации пропуска.

— А, — скорчил гримасу Наруто. — В том-то и проблема. Мой лидер команды — Хатаке Какаши, и он сейчас не в том положении, чтобы что-то авторизовывать. Я здесь, потому что ему нужна помощь.

Настрой приемщицы сменился в ту же секунду.

— Капитану Хатаке нужна помощь? Почему ты сразу не сказал? Расскажи мне всё, что знаешь.

Наруто быстро пересказал содержание записки. Это был отчаянный ход, но ему нужна была Нао на его стороне, если он хотел иметь хотя бы шанс на успех.

— Дерьмо, — пробормотала Нао. Она задумалась на секунду. — Ладно, Наруто, я собираюсь посвятить тебя в самую хорошо охраняемую тайну обслуживающего персонала АНБУ. Во время кризиса, мы формально должны делать дела по Книге.

Она полуобернулась отработанным движением, оставившим Наруто в её поле зрения, и оглядела огромный двойной ряд толстых томов на полках позади неё.

— Что это?

— Книга, — Нао взяла Том Девять и положила на стол перед собой. — Также известная как Полное Собрание Правил и Предписаний Специального Отряда Убийств и Боевых Тактик (АНБУ). Наше лучшее оружие, расширенное и усиленное поколениями мастеров бюрократического искусства.

Нао открыла книгу и начала листать её.

— Тебе уже исполнилось полных двенадцать лет в соответствии с твоим свидетельством о рождении?

— А? Эм, да, — ответил Наруто, немного сбитый вопросом с толку. Не то чтобы его свидетельство о рождении имело что-то общее с реальностью.

— Отлично, тогда подпункт 26 не применяется. Теперь, основываясь на секции 18, параграфе 6, и учитывая, что текущий дежурный офицер подходит под категорию допуска L3, мы можем перейти прямо к секции 8... — Нао начала шептать себе что-то под нос, перелистывая страницы туда-сюда, иногда сменяясь на другой том, останавливаясь только чтобы спросить у Наруто ещё какой-нибудь бессмысленный вопрос.

* * *

— Состоял или состоишь ли ты в каких-либо криминальных организациях, участвующих в контрабандистских операциях, осуществляющихся через границу деревни ниндзя?

* * *

— Окей... Ты не заполнил заранее формы 3314, 205 и 472б (дважды), но, думаю, параграф 16, поправка 3 помогут тебе обойти это...

* * *

— Технически, текущий Хокаге — Третий, но так как он принимал пост дважды, секция 173, параграф 2, условие 7б позволяет нам считать его Пятым...

* * *

— Ты когда-нибудь выполнял миссии в группе с одним или более членами Корня?

— Что такое Корень?

— Как АНБУ, только злые. Упс, я ведь не могла только что сказать это вслух?

— Она резко оторвалась от книги, и продекламировала, словно из памяти:

— Политика АНБУ, касающаяся наших коллег из Корня основана на полном уважении и профессиональном сотрудничестве, и никоим образом не допустимо для персонала АНБУ советовать членам общества сваливать к чертям от Корня, если они ценят свою жизнь. — Она снова посмотрела в книгу. — Итак, это позволяет нам применить параграф 4...

* * *

Тем временем, где-то глубоко под землей, в месте, о котором знают очень немногие...

Хотя, как Третий Хокаге, Сарутоби Хирузен был натренирован до пика физической и духовной стойкости, как человек далеко за возрастом отставки (насколько это понятие существовало у шиноби) он не наслаждался проведением долгих промежутков времени в холодных, сырых подземных помещениях. Поэтому, как бы он этому внутренне не противился, он почувствовал скоротечное облегчение, когда наконец услышал неподражаемое "стук, стук, стук" трости Шимуры Данзо.

У этого звука был интересный ритм. Тот, кто знал, что искать, заметил бы, что это не медленный, тяжёлый ритм старого человека, опирающегося на трость для поддержки. И не расслабленный стук того, кто использует трость как удобный символ статуса, или, возможно, как элегантное скрытое оружие, как любили делать некоторые заграничные аристократы. Нет, для мастера этот ритм говорил громче, чем словами: "Я уже вычислил, как именно убить тебя одним движением из любого места комнаты, и сейчас я выбираю удобную позицию просто для себя". Хокаге видал нанятых убийц, сбегающих от присутствия Данзо, просто услышав этот ритм, и молча давал им плюсы за здравый смысл.

— Почему ты позвал меня сюда, Хирузен? — спросил Данзо голосом страдающего работника, единственным желанием которого было вернуться к работе, от которой его оторвали. Конечно, учитывая, что это он назначил встречу, это был только трюк для взятия течения разговора под свой контроль.

Хокаге не так легко было сбить со своего.

— Я думал, я аннулировал все "аварийные" законы Второго. Будь спокоен, к этому же времени завтра я закончу работу до последней лазейки.

Единственной реакцией Данзы было едва заметное поднятие бровей:

— Тебе всегда не хватало предусмотрительности. Я, с другой стороны, знал, что этот день придёт, день, когда баланс между нами будет восстановлен, и удостоверился, что твоё внимание будет... переадресовано... с некоторых записей.

— Какой баланс? Я внимательно следил за тем, что не вмешиваюсь в твою работу с Корнем. — Это, конечно же, была ложь, но Данзо бы изрядно потрудился, пытаясь доказать это. — У тебя есть ещё жалобы?

Данзо многозначительно поглядел на него:

— Не прикидывайся глупцом, Хирузен, тебе не идёт. Ты был слишком жаден. Я мог бы смириться с твоим заявлением прав на ребёнка Узумаки — с трудом, но мог бы. Я никто иной, как само терпение. Но ты должен был оставить мне Учиху. Или наоборот. Они — ресурсы, принадлежащие всей деревне, не только тебе.

— Так вот к чему всё это? — нахмурился Хокаге. — Ты хочешь, чтобы я отдал в Корень одного из самых многообещающих детей этого поколения?

Данзо отрицательно помотал головой:

— Уже слишком поздно для полумер. Каждое твое действие продолжает доказывать, насколько ты непригоден для лидерства. Неудивительно, впрочем, ведь это просто ещё одна вещь, которую ты у меня украл.

Хокаге открыл было рот, чтобы снова перетереть этот спор длинною в жизнь, но Данзо не дал ему такого шанса.

— Можешь носить шляпу, Хирузен, если тебе это так важно. Кто я такой, чтобы стоять на пути человека, отчаянно цепляющегося за незаслуженную гордость? Но я не позволю тебе поставить деревню под удар своей некомпетентностью. Я не буду стоять и смотреть, как ты позволяешь этим двоим играть в детские игры, вырастать бесполезными и мягкими, как остальные твои генины. Поэтому я даю тебе право выбора.

— Ты можешь попытаться оставить их себе. Тогда Хатаке будет осуждён, и ты потеряешь одну из своих любимых пешек без всякой пользы. Мне не надо напоминать, какое наказание назначил Господин Тобирама за предательство.

— Или ты позволяешь назначить лидера отряда по моему выбору вместо Хатаке. — Некий голод зажёгся в глазах Данзо. Он был очень незаметен, даже Третий бы не увидел его, если бы не был знаком с каждой тенью выражения на лице своего бывшего лучшего друга. — Если ты согласишься, твой лучший шиноби будет свободен, чтобы служить тебе, как ты пожелаешь нужным, и я даже не прошу о переводе Узумаки и Учихи в Корень. Они могут остаться под твоей формальной юрисдикцией, но мой выбранный капитан будет иметь окончательный контроль над их развитием. Девчонка, конечно, будет переведена в другую команду — мне не важно, что с ней будет — и у меня уже есть прекрасный многообещающий кандидат на её место.

— Ты должен заменить Хатаке как их лидера в любом случае. Твой выбор лишь в том, останется он при этом жив или нет.

Хокаге сделал вид, что усиленно думает. На самом деле, он уже придумал несколько планов в процессе, которые должны были помешать гамбиту Данзо, начиная от темной лошадки — Наруто, и заканчивая планом, который обеспечил бы, что Команда Семь сможет действовать без капитана в ближайшем будущем.

Прямо сейчас он не мог производить какое-либо расследование сам — Данзо вытащил некоторых из своих лучших шиноби с их миссий, чтобы следить за ним и быть готовыми вмешаться в любую попытку — а значит, лучшим его использованием своего времени сейчас было заставить Данзо продолжать говорить. Каждая минута, которую Данзо провёл в этом богом забытом подвале была минутой, которую он не потратил на укрепление своей позиции. А сейчас каждая минута была на счету.

— Ты — тот, кто помешал подкреплению для миссии Какаши, я так понимаю? — спросил Хокаге. — Ты понимаешь, что их чуть не уничтожили из-за этого?

Данзо пожал плечами:

— Если носитель Демона-Лиса и последний Учиха, под командованием Шарингана Какаши, не смогли бы выполнить простейшую миссию ранга А, то их сила была бы не настолько важна для меня, чтобы изначально заботиться об их выживании. К тому же, если бы они выжили, как они, собственно, и сделали, их сила бы значительно возросла, как она, собственно, и сделала.

— И я так понимаю, что ты предлагаешь пожертвовать четырьмя своими людьми — действующими по твоему приказу — если я приму сделку? Всё для того, чтобы забрать у меня из рук двух мальчишек?

— Не трать мое время на бесполезные вопросы, — резко сказал Данзо. — Ты так же как и я знаешь, что что-то грядёт. Каждая деревня готовится и максимизирует свои ресурсы — все они делают то, что необходимо, чтобы быть готовыми. Что-то грядёт, и я не позволю тебе обречь Скрытый Лист на смерть своими слабостью и бездействием. Слишком много хороших людей пало, и ещё больше падёт, чтобы ты обесчестил их жертвы ещё одним провалом.

На пару секунды свет мигнул, и любой, кто увидел бы лицо Данзо в темноте, увидел бы, что он выглядит не как беспощадный борец за власть, а больше как очень, очень усталый человек, который знал, что мир развалится на куски, если он остановится хотя бы даже на то, чтобы перевести дыхание.

Затем свет вернулся, и он продолжил как ни в чём не бывало:

— Ты никогда не мог принимать сложные решения, Хирузен, никогда не мог принести жертвы, необходимые для защиты того, что важно. Я делаю их за тебя, и хоть я и не рассчитываю на благодарность от тебя или тебе подобных, я рассчитываю, что ты хотя бы постараешься действовать рационально, на благо своей фракции, если не деревни. Прими решение о Хатаке, пока суд не продолжился. Я буду ждать.

И снова прозвучал ритмичный стук, и наступила тишина.

Хокаге вздохнул. В обычных условиях, он бы связал Данзо философским спором на часы, чего бы то ни стоило — отчасти как тактический манёвр, отчасти как попытка вернуть кого-то, кто для него важен, из тьмы — но разговор с Наруто оставил его слишком выдохшимся эмоционально. Он постоял ещё несколько секунд, и затем начал медленно идти назад. Его ждали хитрые планы, которые нужно плести, скучные бумаги, которые нужно заполнять, и в такие времена, как сейчас, Хокаге честно не мог сказать, что он ненавидел больше.

* * *

мДумаю, мы почти закончили, — провозгласила Нао, не отрывая взгляда от книги. — Можешь ли ты сказать, по твоей лучшей оценке, что нынешняя ситуация угрожает необратимым нарушением общественного порядка?

— Да, — уверенно кивнул Наруто. Ещё бы, он устроил бы ад, если бы Какаши-сенсея ложно осудили за измену. Были ещё обширные, непочатые глубины креативности, на которые он мог опираться, если будет нужно, и если Лист думал, что уже познал ужас раньше, то они ещё не знали, что он мог сотворить, когда у него были деньги.

— Отлично! — Нао наконец посмотрела него. — Тогда в соответствии с поправкой 13а (2) параграфа 7 секции 245 Правил и Предписаний Специального Отряда Убийств и Боевых Тактик, я должна провести тебя под конвоем к секции малой защиты и передать ответственному капитану, который устроит допрос.

Она повернулась к двери в комнату отдыха:

— Юкари? — она повысила голос. — Мне нужен перерыв на пару минут.

— Нет проблем, Нао-детка, — ответил молодой женский голос.

Выражение лица Нао немного изменилось.

— Юкари, у нас посетитель! — практически прошипела она.

— Ой.

Другая, помоложе, девушка появилась из команты отдыха, выглядящая так, словно она хотела бы знать мгновенную земля-разверзнись-и-поглоти-меня технику.

— Я имела в виду, "Саито Юкари, передачу приёмной зоны подтверждаю, мадам!"

Нао посмотрела на Наруто с ясно говорящим выражением "я тебе помогаю, так что притворись, что ты ничего не видел", и молча провела его через большую металлическую дверь.

* * *

Наруто провели ко входу в секцию тюрьмы, где огромная защищённая дверь медленно открылась после нескольких слов от Нао. С другой стороны дежурный офицер, высокий мужчина из АНБУ в маске ворона сказал ей вернуться на пост, а Наруто — подождать. Затем он полуповернулся назад, не выпуская Наруто из виду, и дал страже пару указаний.

Несколько секунд спустя, громкий голос раздался из ниоткуда, заставив Наруто подпрыгнуть. Громкоговорители, как и многие электронные технологии, были редки и охренительно дороги, но бюджет АНБУ был не иначе как сумасшедшим.

— Внимание: в Зонах с Третьей по Седьмую объявлена желтая тревога. Заключённый номер 435 переводится из Камеры Блока D в Комнату для Допросов номер четыре. Повторяю: в Зонах с Третьей по Седьмую объявлена желтая тревога. Заключённый номер 435 переводится из Камеры Блока D в Комнату для Допросов номер четыре.

Офицер посмотрел обратно на Наруто.

— Слушай внимательно, — сказал он Наруто подчёркнуто монотонным голосом человека, который произносил оду и ту же речь, слово в слово, тысячи раз, но не прекращал подразумевать её. — Мацунага сказала, что тебе нужна приватная комната допроса, так что вот правила. Ты сдаешь все оружие, вещи из карманов, ювелирные изделия и т. д. и т. п. перед входом в комнату. Ты не сдвигаешься со своего сиденья, только если с тобой в комнате нету четырёх стражей. Если по каким-то обстоятельствам ты будешь не на сидении, ты ни в коем случае не приближаешься к пленнику, даже если ты думаешь, что всё ещё в безопасности. Ты не используешь техники. Повтори мне эти инструкции.

Наруто повторил, более чем немного нервничая.

Капитан кивнул с легким одобрением. Каждый шиноби должен был тренировать свою память до максимума, но не многие это делали на самом деле.

— Снаружи будет четыре стража. Акустические свойства комнаты искажают речь, но она всё ещё различима снаружи. Если они услышат крики, или что-то, что не похоже на разговор, они немедленно войдут. Если они не услышат ничего в течение минуты, они немедленно войдут. Если ты нажмешь скрытую тревожную кнопку у твоего края стола, они немедленно войдут. Если они почувствуют удар в дверь, они немедленно войдут. Повтори мне это инструкции.

— Если случится что-то неожиданное, немедленно вызывай стражей. Если ты почувствуешь себя под угрозой, независимо от причины, или даже если кажется, что причин нет, немедленно вызывай стражей. Если почувствуешь себя в смятении, или будешь иметь сложности с мышлением или движением, немедленно вызывай стражей. Если обнаружишь, что думаешь или чувствуешь что-то, не подходящее в ситуации по природе или интенсивности, немедленно вызывай стражей. Повтори мне эти инструкции.

Удовлетворённый, капитан отвёл его к комнате допроса. К разочарованию Наруто, кто бы не проектировал комплекс АНБУ, вложил в это немало хороших мыслей, и оставил путь, который не давал посетителям ни шанса воплотить их любопытство о реальной схеме или содержании тюрьмы.

Наруто всё же смог увидеть подход АНБУ к защите самого помещения. Стол и два стула были расположены параллельно стене с дверью, так что тот, кто входит, имел быстрый и удобный доступ ик посетителю, и к заключённому. Вся мебель была привинчена к полу, и когда стул допрашивающего выглядел просто некомфортабельным (словно был сделан из цельного куска камня), то стул заключённого был укомплектован прикреплёнными к полу "ботинками" для сдерживания ног, и замки сзади, предназначенные для кандалов, которые носились заключёнными не снимая. Любой сидящий в этой монструозности будет эффективно обездвижен.

Также он оценил экипировку стражей, прежде чем его оставили одного с пленником. У одного не было видимого оружия, у двух других были выдвигающиеся когти на перчатках на обеих руках. Четвёртый носил на руках странные металлические штуковины, похожие на полностью тупые кастеты. После пары секунд, до Наруто дошло, что это скорее всего клинки чакры, про которые им говорили в Академии, хотя те, что он видел, имели вертикальный конец или грань для фокусировки чакры носителя в острый клинок, не говоря уже о шипах в ударной части. Он не осознавал всей значимости этого до тех пор, пока когда-то много после этого не задумался мимоходом о том, как бы он сбегал из тюрьмы АНБУ, и понял, что не было возможным разоружить стражей или использовать их оружие против них.

Напротив ожиданий Наруто увидеть одну настольную лампу, дающую поток света, оставлявший лицо допрашивающего в тени, комната была хорошо освещена потолочными огнями, размерами и формой походящими на тарелки. Так что никакой сложности не составляло увидеть злобный взгляд, который Онигахара Тарики устремил на него.

Тарики выглядел значительно хуже в сравнении с их последней встречей, с свежими шрамами на лице и руках и седыми прядями в ранее чёрных волосах. Стандартная тюремная униформа АНБУ, различимый ярко-оранжевый с полосами отражающего материала, и надпись "заключённый АНБУ 435", написанная на груди и спине большими белыми буквами, выделялись из серой бесформенности комнаты.

Наруто не знал, как допрашивать пленников. Он бы лучше оставил всё профессионалу — но он не знал, кому мог доверять прямо сейчас, и не был уверен, что АНБУ не были замешаны в странных политиках властей, участвующих в суде над Какаши-сенсеем. Ему повезло, что он добрался так далеко, и его никто не пытался остановить.

— Моё имя — Узумаки Наруто, — сказал он наконец пленнику. — У меня есть кое-что, о чём я хочу тебя спросить.

Тарики не ответил, если не учитывать тихого фырка, как бы напоминающего обо всей абсурдности просьб у человека, за чьё заключение ты сам и был ответственен.

Это не укрылось от Наруто, который провёл большую часть путешествия, копаясь в своём мозге, пытаясь найти хоть какую-то опору для получения информации, которую хотел, из враждебного источника.

— У меня есть, что тебе предложить взамен, — сказал он.

Тарики издал короткий, саркастичный смешок, почти лай.

— Ещё бы. Давай, помаши своей волшебной палочкой и сделай так, чтобы Мизукаге забыл все мои "прегрешения". Или достань Меч Что Режет Металл из своей задницы и сними с меня оковы, чтобы я мог сбежать. Или возможно, ты — замаскированный Второй Хокаге, и можешь шантажировать самих демонов ада, чтобы вернуть мне моего брата, как тебе такое? Нет? Ну тогда

* * *

**ь

* * *

й отсюда и не трать моё время, которого и так не много осталось.

Наруто был поражён яростным отвращением в голосе Тарики. С этим надо было что-то делать. Любое предложение, которое он бы сделал, пока человек в таком состоянии мышления, будет отвергнуто. Ему надо было... что? Как-то наладить взаимопонимание? Наруто не был достаточно знаком с тонкостями допросов.

— Я сожалею о твоём брате, — сказал он.

Заключённый наградил его взглядом усталого презрения.

— Утончённо как взрывная печать в лицо. Я так понимаю, тебя держат не за твоё искусство допросов, — Он посмотрел на костюм Наруто. — И не за незаметность.

Он вздохнул:

— Слушай, маленький придурок, я смотрю, ты не улавливаешь намёка, так что я тебе поясню прямо, и ты

* * *

* * *

я от меня и оставишь меня в покое. В лучшем случае, твои дружки из АНБУ будут пытать меня до тех пор, пока мне не станет больше нечего им сказать. Затем, в зависимости от того, какого "правосудия" придерживаются сейчас в Листе, они или казнят меня, или будут держать меня здесь до конца жизни. И тогда эти стервятники ниндзя-медики пройдутся по моим останкам, чтобы посмотреть, нельзя ли из них извлечь какие-нибудь секреты Тумана. Потом, если от меня ещё останутся какие-то кости, их сложат на полку в каком-нибудь хранилище, и оставят собирать пыль. Если мне повезёт, я даже, возможно, окажусь в одной комнате с братом.

— Это в лучшем случае. Скорее всего, когда ваше АНБУ закончит меня пытать, Лист признает, что я у них, и продаст обратно в Туман. И тогда наши АНБУ будут пытать меня, пока не достанут всё, что можно, включая то, что я узнал о Листе, и поверь, по сравнению с ними ваши АНБУ выглядят как

* * *

*е детсадовцы. И затем мне устроят отличную, обстоятельную публичную казнь, чтобы напомнить всем, что Туман делает с предателями. И если от моего тела что-то останется после казни, то они удостоверятся, что мои останки надёжно обезображены, так что мой дух никогда не найдёт покоя.

— Так что же у тебя на уме такого, что ты думаешь, что можешь мне предложить, маленький говномес?

Наруто открыл рот. Никаких слов не последовало. Он никогда по-настоящему... не задумывался... что происходит с захваченными врагами. Он никогда... Он...

Слов не было. Мыслей не было. Время проходило в тишине.

Страж открыл дверь:

— Нужна помощь?

Сжато, короткие слоги, легче ответить, чем "Всё в порядке?", отметила какая-то задняя часть мозга Наруто.

Ответил Тарики:

— Забирайте его. Он всё.

Действуя на автопилоте, Наруто начал подниматься. Он уже почти встал со стула...

Если я сейчас уйду, Какаши-сенсей умрёт.

Только эта мысль, мелькнувшая в его голове, остановила его. Он не двигался, не замечая, что его тело находится в неуклюжей полустоячей позе, и повторил себе это, уже сознательно.

Если я сейчас уйду, Какаши-сенсей умрёт.

Если я сейчас уйду, Какаши-сенсей умрёт.

Если я сейчас уйду, Какаши-сенсей умрёт.

Он медленно заставил себя сесть.

— Я-я в порядке. Спасибо.

Страж оценивающе посмотрел на него пару секунд.

— Допросы изматывают. Если тебе кажется, что твоё ментальное, эмоциональное или физическое состояние ухудшается, ты должен закончить сеанс и продолжить после отдыха.

Наруто кивнул:

— С-спасибо. Но закончить необходимо прямо сейчас.

Страж вышел.

Наруто глубоко вдохнул. Казалось, что это песчинка, брошенная в пропасть, но он всё равно это сказал:

— Я правда сожалею. О твоём брате, и о том, что произойдёт с тобой.

— Избавь меня от этого, — сказал ему Тарики. — Вы выиграли, мы проиграли. Вы живёте, мы умираем. Ты же не скажешь, что хотел бы, чтобы всё было наоборот?

— Н-нет, — сказал Наруто. — Но... но это не значит, что мне это нравится! — Его голос всё ещё трясся. — Я дрался с тобой, потому что должен был, защищая команду и клиента! Это не значит, что тебя должны пытать и убить!

Тарики закатил глаза:

— Кровь Отшельника, я лучше вернусь к АНБУ и их хитрым маленьким инструментам, чем слушать это говно.

Пару секунд он молчал.

— Слушай,

* * *

я бездарная отрыжка ниндзя, ты думаешь, что у тебя есть какое-то основание считать себя правым только потому, что ты был за защищающуюся команду? Давай-ка разберёмся с этим. Раньше или позже, уже твоей миссией будет убийство какого-нибудь бедного ублюдка, единственным преступлением которого было то, что он завёл себе врагов, достаточно богатых для наёма ниндзя. Или ты будешь воровать какие-нибудь документы о торговых секретах. Внезапно, пуф! Один ранее богатый хер потерял бизнес, его рабочие — работу, их семьи — еду на столах, их дети — умирают от голода, слезы и драма вокруг, и ты — парень, который всё это сотворил. Или возможно ты будешь брать только миссии, с которых ты будешь возвращаться, благоухая розами, и отклонишь другие? Вот только знаешь, как называют ребят, которые отказываются подчиняться приказам? "Предатели". Уверен, ты так и стремишься попасть в этот клуб во имя своих высоких ценностей, зная теперь, чем это заканчивается.

—

* * *

ь, почему я вообще тебе это объясняю? — спросил Тарики вслух, словно до него только что это дошло. — Я не твой господин, я твой грёбаный злейший враг, парень, у которого ты забрал всё. — Он сделал паузу. — Но знаешь, плевать. Я смету все твои тупые мелкие иллюзии, и тогда можешь пойти

* * *

й со своим "ой, я такой благородный"

— Таков твой мир. Ты ещё слушаешь? Вот где ты живёшь. Ты взял деньги за защиту этого мостостроителя. Почему? Потому что твоей деревне нужны деньги, потому что деньги — сила, а сила — выживание. Гато желал его смерти, чтобы продолжать выдавливать деньги из людей Волны. Почему? Давай же, угадай.

— Вот чего все хотят, в конце концов, выжить. Любовь? Амбиции? Долг? Месть? Удачи с этим, когда ты в коробке на 2 метра ниже земли. Выживание всегда идёт первым. И никогда не бывает бесплатным. Есть цена, которую люди платят, чтобы остаться в этой поганой дыре, называемой миром, и раньше или позже тебе придётся заставлять людей заплатить за это, прежде чем они сделают то же самое с тобой. И вот тогда тебе захочется силы как никогда раньше. Те, у кого есть сила, могут договариваться. Они могут выбирать, что дать и что взять. Без силы — у тебя нет ничего, ты — ничто, потому что всё, что у тебя есть, и всё, кто ты есть, у тебя могут легко забрать.

В последних словах чувствовалась странная напряжённость.

— И ты, пацан, ни разу не особенный. Пытающийся быть благородным, пытающийся быть грёбаным трагическим героем, пытающимся быть хорошим в

* * *

* * *

*м мире. Правда в том, что мир — часть тебя, и ты — часть мира, и в конце пути, святоша ты или абсолютный монстр, ты достигнешь силы или будешь раздавлен другими, кто её достиг. Третьего не дано.

Руки Наруто, безопасно скрытые краем стола, тряслись. Он не только потерял контроль над разговором (если и имел его когда-либо), но и импульс к побегу, и так с трудом подавленный, снова начал проявлять себя. Искренняя убеждённость Тарики придавала его словам вес пудовых молотов, и у Наруто не было никакой защиты, которая дала бы ему опору. Что он должен был сказать? "Нет, ты не прав — может быть, тебя и будут пытать и казнить, но мир на самом деле полон солнышка и бабочек"? Какие у него были доказательства, что Тарики неправ хотя бы в одном из своих заявлений?

Заключённый следил за ним, с удовлетворённым отблеском в глазах, ожидая, что он встанет и уйдёт.

Наруто так и хотел. Это было базовое желание, достаточно интенсивное, чтобы заблокировать все остальные. Но если он уйдёт сейчас, Какаши-сенсей умрёт. Но если он не уйдёт... мысль отказывалась завершаться.

В хаотичных миазмах мыслей Наруто, часть его разума пыталась мыслить рационально, осознавая на уровне "если вещь уронить, она упадёт", что так и надо делать в подобных ситуациях, но ей не хватало на это ресурсов. Внезапно, она увидела легкосоставимую логическую цепочку и последовала к ней. Наруто хотел уйти. Если он уйдёт, Какаши-сенсей умрёт. Значит, Наруто хотел смерти Какаши-сенсея.

Что.

Наруто выкинуло из отвлечённого состояния разума с раздражающим чувством тревоги, словно он обнаружил, что сейчас врежется в столб. Он только что с помощью логического силлогизма вывел, что хочет смерти Какаши-сенсея? Это... настолько глупо на всех уровнях, и настолько безумно, что у него не хватало слов описать это.

Окей, давайте притворимся, что всего этого не было, и вернёмся к работе.

Наруто сделал глубокий вдох, и ещё один. Учение Ниндзя номер 11: техники дыхания — быстрейший и легчайший путь к возврату контроля над своим ментальным состоянием. Это заняло некоторое время, но постепенно дыхание Наруто становилось все медленнее и глубже. Некоторое подобие порядка вернулось в его мысли, и он начал размышлять.

Для начала, убеждения и эмоциональная привязка не делали заявление более правдивым. Он уже был на принимающем конце достаточного количества злобных перепалок и суровых лекций, чтобы понимать это. Как максимум, это показывало, что человек и правда верит в то, что говорит. Опять же, была некая странная корреляция в опыте Наруто между людьми с крепкими убеждениями и людьми, ужасающе неправыми, начиная ст людей, убеждённых, что он монстр, чья смерть только спасёт деревню, и заканчивая Хаку и его непреодолимой преданностью человеку, который даже не начинал ценить его настолько, насколько он заслуживает.

Кроме того, хотя и превосходящий жизненный опыт взрослых повышал вероятность того, что они знают, о чём говорят, он не делал их автоматически умнее или мудрее. Иметь множество входных данных — не значит автоматически получать из них верные решения. На самом деле это было даже несколько смешно, но если послушать достаточное количество взрослых, то быстро обнаруживаешь, что догма прислушиваться к старшим была в большинстве случаев единственной вещью, в которой они все соглашались.

Отлично. Это была абстрактная, лёгкая часть. Теперь надо было перейти к самим словам Тарики, и это было нелегко. Наруто хотел, чтобы он был неправ, с болезненным (если вообще терпимым) отчаянием, но как бы то ни было, всё что он мог — протестировать его слова относительно реальности и проверить, выстоят ли они.

Ему не надо было далеко ходить за примерами эгоистичности и зла в мире. Его каждодневное отношение от жителей деревни было достаточным, и на первый взгляд полностью подтверждало мнение Тарики. И правда, это было одним из факторов, почему с ним было так тяжело спорить изначально — даже не задумываясь об этом, часть Наруто резонировала с нарисованной картиной мира, которая так близко совпадала с его собственным опытом. Но если приглядеться поближе...

Каждый раз, когда они его видели, они делали ему больно... потому что они думали, что это поможет им выжить? Потому что они думали, что если перестанут, он сделал им больно первым? Потому что думали, что это даст им силу?

Нет. Ничто из этого не подходило., сколько бы он это не проворачивал в своей голове. Они делали ему больно потому что... ну, потому что они честно верили что он был монстром — отличным, чужим, опасным. Большинство из них, по крайней мере, то, чья испорченность не была полной. И потому что они верили, что делать больно монстрам, и вообще всем, кто чем-то отличался, было правильно и нормально, ну или хотя бы допустимо и понятно. Это не делало их поведение прощаемым — ничто не делало — но это делало его осознаваемым. Они не были, в основном, теми, кто продал свою мораль за возможность остаться в живых. Это были люди, которые пытались прожить морально верную жизнь, но чья мораль была повёрнута с ноги на голову, потому что они были тупы, и недальновидны, и эгоистичны, и неэмпатичны, и абсолютно не приспособлены думать о других или принимать хотя бы мельчайшую ответственность за свои действия.

И всё же в этом мире, который настраивал людей на то, чтобы ходить вокруг с закрытыми глазами и причинять боль другим, родились Ирука-сенсей, Хината, Хаку. Тарики не был неправ — мир и правда был местом жестокости и эгоизма, и конфликтов, в которых люди калечили и использовали друг друга, где сильные топтали слабых, в котором сила была единственной гарантией безопасности, даже если она извращала тех, кто достигал её. И всё же.

— Ты неправ, — сказал Наруто Тарики. — Есть люди в этом мире, пытающиеся делать правильные вещи, и не потому что это позволит им выиграть конфликты или принесёт пользу, а потому что они хотят помочь другим и сделать мир лучшим местом. Они...

— И это всё? — воскликнул пленник. Он явно ожидал этой или похожей реакции. — Это лучшее, что у тебя есть? Ты и правда только что оторвался от мамкиной сиськи, не так ли?

Он ухмыльнулся:

— Думаю, мелкий придурок вроде тебя мало что знает о других деревнях, так что я разъясню всё для тебя на примере твоей. Возьми своего Первого Хокаге. Он хотел объединить кланы и научить их жить в мире и процветании рядом с гражданскими, так что он потратил свою жизнь на дипломатию и переговоры, и в конце концов основал Лист. Благородно, а? Всё, чего он этим добился — быть убитым Учихой Мадарой, который понимал, что к чему, и потратил свою жизнь на то, чтобы стать

* * *

* * *

м безудержным богом смерти. А, и система деревень? Мы должны поблагодарить её за три великие войны, которые были в тысячу раз разрушительнее, чем маленькие стычки кланов, которые были до этого.

Наруто открыл было рот, но Тарики ещё не закончил.

— Идём дальше к его внучке, Принцессе Цунаде Листа Третьей. У неё появилась мысль воскресить в целом потерянное искусство медицинских ниндзюцу стиля Листа. Улучшить его даже, как говорят легенды. Никто не хочет умирать, так что она стала героем. Вот только она решила сделать логичный следующий шаг, и предложила, чтобы в каждом отряде был свой ниндзя-медик. Бедная девчонка и правда думала, что её правители думали о спасении жизней. Знаешь, что случилось?

Наруто покачал головой. Он мог догадаться, учитывая, что у Листа не было так уж много ниндзя-медиков, но его курсы истории не упоминали никого по имени Цунаде. Это что-то значило, если она была так важна.

— Ей отказали. Знаешь, что происходит, когда ниндзя живет достаточно долго, чтобы стать реально сильным? Конечно нет, мелкий идеалистический придурок. Они начинают становиться амбициозными. И нет ничего худшего для тех, кто правит деревней, чем кто-то, кто думает, что сможет править лучше, и не хочет ждать своей очереди.

— Что, — продолжил ниндзя-отступник, — неужели ты думал, что смертность ниндзя высока просто так? Да ладно. Если бы во-главе-стоящие хотели, чтобы их ниндзя выживали, они бы имели их поменьше, и вкладывали их развитие в их тренировку каждого до уровня джонина, или как только высоко позволит талант, вместо массового производства кучи бесполезных генинов каждый год. Я был на передовой в серьезных битвах. Знаешь, что там происходит? Сначала, они кидают генинов и слабейших чунинов на врага, парней, которые выучили максимум одну или две техники, и любой хоть сколько-то опытный боец убивает их дюжинами. Только потом шлют тех, кто может реально повлиять на бой. Парни вроде тебя? Мясо для мясорубки, овцы на убиение, шипы, брошенные на землю, чтобы замедлить погоню на ту дополнительную секунду, которой хватит настоящим ниндзя, чтобы смыться.

— Мне нравится выражение твоего лица. Значит, ты слушаешь. И вот, когда эти мишени для кунаев выживают, это только мешает власть имущим, так что предложение Цунаде было отвергнуто. И тогда разразилась Третья Великая Война Ниндзя, и она потеряла всех, кого любила, включая её собственного брата, потому что у них рядом не было ниндзя-медиков, которые могли бы их спасти. После этого, она исчезла, и никто её больше не видел. Она получила свой урок о том, как делать добро для этого мира.

— И на закуску, как насчёт Четвёртого Хокаге? Отдал жизнь, всё что имел, чтобы запечатать Демона-Лиса и спасти Лист. И что это ему дало? Он мертв и гниёт, все большие реформы, которые он планировал, никогда не случились, и все говорят, что новый носитель Демона-Лиса кровожадный монстр, по сравнению с которым Красный Дьявол Узумаки выглядит как

* * *

*й котёнок. Мне говорили, что вы даже не произносите его имя, чтобы не привлечь его внимания. Вот что происходит с хорошими людьми в этом мире.

Наруто снова почувствовал, что он цепляется за риф посреди штормящего моря, посреди водоворота циничных проповедей заключённого, пытающегося как только может утянуть его на дно и утопить. Он удержался, тем не менее, поскольку в этот раз у него был ответ.

— Ты не понял, о чём я.

— А? — Этого Тарики не ожидал.

— Ну мало хороших людей. Ну происходят с ними ужасные вещи. Ну не получают они никогда того, что хотят. Дело не в этом.

— Что ты пытаешься...

Но Наруто уже разогнался, наконец-то увидев возможность ответить:

— Смысл вот в чём: их существование — не магия. Нет никакого великого вселенского совпадения в том, что появляются хорошие люди в мире добра, страданий и тьмы. Реальность так не работает. Есть правила есть конкретные и познаваемые причины, почему некоторые люди делают добро, а другие — зло.

Наруто сделал драматическую паузу.

— И быть ниндзя — значит делать правила своей сучкой.

Тарики захихикал:

— Ты что,

* * *

ь, серьезно? Это твой ответ? С какого хера ты взял, что сможешь хоть что-то сделать?

— Я собираюсь стать Хокаге, — ответил ему Наруто. — Я собираюсь использовать свой интеллект, чтобы понять, что, мать их, не так с людьми, что они причиняют друг другу боль, и я собираюсь сделать так, чтобы это прекратилось.

— И с чего ты взял, что ты — мелкий наивный придурок, который ничего не знает о реальной жизни, сможешь потянуть такое? — спросил Тарики, звуча почти заинтриговано, как энтомолог, услышавший первый отчёт о новом и абсолютно чуждом виде жука.

— Потому что это я, — сказал Наруто. — Потому что я пару месяцев как выпустился из Академии, и уже спас страну, победил джонина, выудил секреты S-ранга из главы государства, и всё это — прежде чем выяснил, как использовать невероятные уникальные силы, без дела спящие во мне. Один из богатейших людей мира мёртв, потому что он послал тебя помешать моей первой миссии ранга С.

— Это теперь мой мир, и я научу его играть по моим правилам.

Прозвучал звук настолько неожиданный, что Наруто понадобилась секунда, чтобы распознать его. Тарики смеялся.

Всё его тело сотрясалось, насколько позволяли оковы, смех исходил из самых глубин его тела, так громко, что страж АНБУ даже открыл дверь и быстро оценил ситуацию. Смех длился, казалось, целые часы, и каждый раз, когда Наруто думал, что он сейчас остановится, тот внезапно снова начинал биться в конвульсиях.

— Ох чёрт, — сказал ему Тарики, когда к нему вернулось дыхание. — Это было просто,

* * *

ь, бесценно. Я так не смеялся уже очень давно. Даже хотелось бы пожить подольше и увидеть, как ты разобьешься и сгоришь, потому что готов поставить на кон свою

* * *

*ю бессмертную душу — это будет то ещё зрелище.

Затем он посмотрел на Наруто более серьезно:

— Может, я тебя и недооценил. Если даже половина из того, что ты сказал — правда, то ты, чёрт возьми, безумен настолько, что я прям хочу посмотреть, как ты пробуешь.

Пленник сделал паузу, потом ухмыльнулся, казалось, сам над собой, словно не веря в то, что он собирался сказать:

мХорошо, парень, за чем бы ты там сюда не пришёл, у тебя есть одна попытка. Выкладывай, и я тебя выслушаю.

Наруто снова сфокусировался на своём дыхании. Мда, этот разговор вряд ли можно найти хоть в каком-нибудь из мануалов по допросам. Он точно добавил больше чем парочку кусков к всё-расширяющейся "давайте перевернём мир Наруто с ног на голову ещё большим количеством идей и информации, которые он не может обработать" коллекции. Хоть это и было приятно, в конце концов — возможность похвалиться перед кем-то тем, что он и правда совершил, было более чем немного некомфортно осознавать, что его амбиции растут быстрее, чем он мог принять их масштаб. Но сейчас, он получил возможность, необходимую для достижения первоначальной цели — спасти жизнь Какаши-сенсея.

Итак, что же он и правда мог предложить этому человеку? Подсказки были у него прямо перед носом, если он правильно их понял. Тройственное крещендо его невозможных запросов. Завершения его проецируемых сценариев. Пара странных слов. Балансируем это с тем, что Наруто реально мог заполучить, с его очень специфичным полем виляния...

— Могу предложить тебе и твоему брату почётные похороны друг рядом с другом на Кладбище для Иностранцев Листа, с ритуалами, которые сочтёшь нужными.

Тарики бросил на него странный взгляд — удивление, смешанное с интенсивным вниманием. И возможно, очень маловероятно, подавленная надежда? — Так не бывает с захваченными ниндзя-отступниками. Мы вообще едва ли люди в глазах закона. С чего ты взял, что они так сильно обойдут правила по запросу какого-то генина?

Это была лёгкая часть.

— За Хокаге есть должок. Большой такой. Из тех, которые не измеряются в рью.

Тарики смотрел ему в глаза.

— Раз уж ты тут, я так понимаю, что ты умудрился выжить в миссии с этим мостостроителем, и я думаю, после нашего провала Гато послал джонина заканчивать работу. Так что возможно есть шанс, что ты не врёшь и насчёт этого, и ты правда можешь шантажировать Хокаге. В таком случае, что тебе нужно от меня?

— Расскажи мне о дне, когда мы дрались — полностью, честно и так хорошо, как можешь.

— И всё?

Наруто кивнул.

— Да. И, раз уж мы технически враги, я мог бы добавить парочку условий о разных способах, которыми тебе не разрешено лгать, и ты мог бы искать в них лазейки, но вместо этого я просто скажу вот что. Ты покупаешь право покинуть эту жизнь с честью. Как много правды ты платишь — прямое отражение того, во сколько ты оцениваешь это право.

Тарики наградил его недоверчивым взглядом:

— Я не могу понять, то ли у тебя совсем нет яиц, то ли болтаются огромные стальные. Ты убиваешь моего брата и берёшь меня в плен, чтобы пытать и убить. Потом ноешь как ребёнок, когда я рассказываю тебе основы того, как работает жизнь на самом деле. Потом бахвалишься так, словно ты второе пришествие Отшельника Шести Путей. Потом ты торгуешься со мной и тратишь услуги на то, что мог бы получить пытками. И затем шантажируешь меня последней вещью, которая меня ещё заботит в этом мире.

— Итак, последний вопрос. Почему я должен поверить, что как только ты получишь то, что тебе нужно, ты не выйдешь в эту дверь и не забудешь, что я когда-либо существовал?

— Кто, я? "

* * *

*й трагический герой, пытающийся делать добро в

* * *

* * *

*м мире? — широко улыбнулся Наруто. — Наивный маленький придурок, который не знает ничего о реальной жизни"? Да ни почему, наверное. Но если ты ещё не понял, какой я человек...

Тарики вздохнул:

— Я мог бы умереть вместо Джирики, и тогда тут был бы он, разгребая всё это дерьмо. Но нет, он всегда знал, как смотаться до начала звиздеца, хоть из женских бань, хоть из самого Скрытого Тумана. Итак... что ты хочешь знать?

* * *

Некоторое время спустя, Наруто вернулся в приёмную, и увидел трёх ниндзя в незнакомой, преимущественно тёмно-серой униформе, спорящих с весёлой Юкари.

— Эти документы заполнены соблюдая каждое уточнение, что вы нам дали! Теперь, в последний раз говорю, вы выдадите нам заключённого Онигахару Тарики немедленно, для срочного перевода в отделение Корня! Мы не будем переделывать эти формы еще раз!

Юкари дружелюбно улыбнулась:

— Конечно, сэр. Дайте взглянуть. Так, вижу, вы подали их в трех экземплярах, с датой в правом верхнем углу в правильном порядке, подписано и контрподписано у нужных вышестоящих лиц с именами в нужном формате...

Она продолжала мягко говорить себе под нос, внимательно проверяя каждый элемент каждой из трёх форм, внимательно соблюдая скорость работы спящего ленивца.

— Спасибо. Итак, буду счастлива проводить вас через главное здание для исполнения вашего запроса... как только вы исправите эту ошибку вот тут.

— Чего?!

— Секция 71, параграф 4, поправка 9 Правил и Предписаний Специального Отряда Убийств и Боевых Тактик ясно оговаривает, что форма для заключённых из Деревни Скрытого Тумана должна содержать их имена, написанные стандартным письмом и Традиционными Символами тумана, для улучшения совместимости с другими документными базами.

— Но Традиционные Символы Тумана не использовались поколениями! Наверняка нет никого, кто бы их знал, вне самого Тумана!

— Приношу извинения за неудобства, сэр, — ответила Юкари самым дружелюбным и невинным тоном, которого смогла достичь. — Пока вы не ушли, считаю своим долгом напомнить вам, что любое действие, могущее привести к уведомлению Тумана о нахождении ниндзя-отступника из Тумана Онигахары Тарики в Листе, включая запрос на Традиционные Символы, которыми пишется его имя, будет расценено как акт измены, если будет выполнено без разрешения из офиса Хокаге.

— Это ещё не конец, чёрт тебя дери!

— Приятного дня!

Глава 12.

* * *

Какаши, серьезно (но, по правде, бесполезно) скованный, сидел в кресле обвиняемого и взвешивал свои варианты. Время выходило. Защита Хокаге была энергична, он метал тучи нюансов законов со скоростью и точностью своей легендарной Техники Теневых Сюрикенов. Но на самом деле, все их усилия были безнадёжны с самого начала. С пределами, установленными Данзо, в которых они могли предоставлять какие-то свидетельства и улики (читай: буквально никакие), всё, что они могли — попытаться показать, что сам суд был незаконен изначально. Конечно, раз уж Данзо потратил столько времени на подготовку всего этого, даже подменил записи, чтобы убедиться, что Хокаге упустил старые законы, которые собирался упразднить, никаких подступов к нему не было.

Какаши взвесил идею побега и становления ниндзя-отступником как альтернативу казни, но он не то чтобы был доволен ею. У него было не так много вещей в жизни, которые его волновали, и он терял их все, если покидал деревню (кроме разве что новелл Джирайи-сенсея, которые он мог купить хоть где на континенте). Не получал он удовольствия и от мысли о том, что ему придется когда-нибудь вступить в смертельный бой со своими бывшими соратниками. Какаши видел себя находящимся между двух "безопасных" категорий: отступники, чья поимка не была в приоритете, потому что они не сильно угрожали деревне (например, редкие отступники-генины), и отступники, чья поимка не была в приоритете из-за количества жизней, которых оная будет стоить (например, Учиха Итачи). Другими словами, в его случае погоня не замедлит себя ждать. И даже если он умудрится выжить, зачем ему жить? Какаши никогда не думал о себе как о хардкорном лоялисте деревни, таком как Асума, но когда пришлось всё переоценивать, он обнаружил, как мало у него целей в жизни, которые не связаны тем или иным способом с Листом.

Смерть жертвой. Жизнь предателем. У него было не слишком много времени на принятие решения.

* * *

Дротик пролетел по коридору, пролетев ровно вне зоны блокировочного рефлекса первого стража. У второго было время увидеть это, осмотреть его на предмет взрывающихся печатей, и приготовиться к блоку. Но прежде чем он успел что-то сделать, дротик взорвался облаком тумана. Страж отпрыгнул, сфокусировав внимание на защите от возможной атаки из-за пелены тумана.

Но его защитное движение, подходящее в нормальных условиях, подвело его. В момент, когда туман начал таять, показывая парнишку в невозможном оранжево-голубом костюме, тот уже кинул второй дротик. Даже когда первый страж обезвредил его, было уже поздно. Дротик уже был в воздухе, и летел не во второго стража, а за него, и к тому времени, когда тот сделал ментальное заключение о том, что надо не уворачиваться, а ловить, он уже унёсся в сторону лестницы в помещение суда.

* * *

Судья прочистил горло. Хотя Какаши и присутствовал на множестве судов и военных трибуналов (хоть и не в таком качестве), он никогда раньше не видел этого мужчину. Почему-то этот факт его совершенно не удивил.

— Рассмотрев все предоставленные доказательства по обвинению в саботаже миссии и предательстве Деревни Скрытого Листа, данный трибунал приговаривает обвиняемого...

Какаши стиснул зубы в ожидании неотвратимого.

— Возражение!

* * *

Наруто даже не мечтал, что когда-то сможет сказать такого рода фразу, да ещё и в (почти) настоящем суде. Сначала Иказучи Сага, и теперь это. Наруто сильно подозревал, что жизнь нормальных людей не выливается обычно в подражание манге, которую они читают, но, по его мнению, так было гораздо лучше.

Конечно, в манге человек, кричащий такое, был квалифицированным адвокатом, который иногда знал, что делает, и ему не заламывали в ту же секунду руки за спину пара злых стражей.

Наруто быстро оценил ситуацию. Какаши-сенсей сидел в кресле, которое было тем менее предметом мебели, чем более бронированным захватом, похожее на то, что он видел в комплексе АНБУ. С правой стороны был клерк, ведущий запись заседания. Посередине, на возвышении, за столом сидели три человека. Хокаге, не подававший вида, что узнал Наруто, сидел слева. Посередине был судья, которого Наруто прервал, лысеющий мужчина в объёмной коричневой мантии, в огромных круглых очках которые придавали ему вид очень важного крота. И справа от него сидел старый мужчина, с перевязанными правой рукой и правым глазом, выглядящий скучающим. Кроме ещё нескольких человек судебного персонала и охранников, в глаза бросалось подозрительное отсутствие аудитории, или например присяжных. Не то, чтобы Наруто был экспертом, но весь трибунал казался собранным на скорую руку, только с легкой отсылкой к нормальной законной процедуре, как её все знали.

Незнакомый старик быстро повернулся к нему. Без каких-либо явных эмоций в голосе, он сказал:

— Ребёнок Узумаки. Понятно. Стража, проведите его в изолированную камеру, и подготовьте помещение для допроса. Мы определим подходящее наказание, как только узнаем, как он пробрался на трибунал.

— Подождите! — прокричал Наруто, всё ещё приковывая к себе внимание всего зала. — У меня есть жизненно важное свидетельство, относящееся к этому суду!

Старик несильно покачал головой:

— Если бы нам нужно было твое свидетельство на этом трибунале, Узумаки, мы бы призвали тебя, когда он начался. Стража...

События развивались не так, как надеялся Наруто. Стража начала тащить его в направлении двери. Ещё пара метров и он потеряет единственный шанс спасти Какаши-сенсея, просто вот так, отброшенный парой простых слова. Какие у него были варианты? Насилие? Нет. Шантаж? Возможно. Если он...

В этот момент он уловил скрытое движение — руки Хокаге под столом сложились в два знакомых сигнала — "нужда", и первая половина "объясню позже" (в системе ручных сигналов Листа не было отдельного знака под "объяснить"). Кому надо объяснить что? Наруто попытался понять. Он имеет в виду... о!

— Подождите! — выкрикнул Наруто, отчаянно надеясь, что понял послание правильно, и осознавая, что у него есть только одна попытка. — Если моё свидетельствование отклоняется, я имею право на разъяснение причин... — количество выставленных пальцев, — по артиклю 6, поправке 5, — быстрое движение глазами по бокам, повторение, — нет, 15, из... — больше сигналов, Лжец, судно? — ...положения о Честных Судах!

Хокаге улыбнулся.

* * *

Привычная хмурость Данзо скрыла чувство удовлетворения, которое он испытал. Наконец-то, Хирузен оставил надоевшее фехтование законами и достал своё главное оружие. Понятное дело, Данзо не имел никакого желания облегчить ему эту задачу — одним из его первых действий в этом суде было обозначение невразумительного древнего закона о том, что обвинитель имеет право отстранить носителя Демона-Зверя от свидетельствования (на основании того, что такое свидетельствование может быть бессознательно подвержено влиянию Демона-Зверя, тем самым сотворяя путь для влияния на развитие суда). Полностью закрыв для Узумаки участие в трибунале, он сразу же обезоружил Хирузена в одной из двух частей суда.

Ответный удар Хирузена был эффективным, хоть и запоздалым. Теперь Данзо мог либо признать право Узумаки присутствовать на суде, либо объяснить мальчику, что тот является носителем Демона-Лиса, и сделав это без разрешения из офиса Хокаге, он бы нарушил закон, который сам и помогал написать. Было весьма вероятно, что парень уже всё знал, после событий на так называемом Мосту Отваги, но в отчёте о миссии этого не было, так что в целях соблюдения законности Данзо должен был принять неведение.

Конечно же, как и в любом хорошо составленном плане, лучшие ходы оппонента только играли Данзо на руку.

* * *

— Пусть будет записано, что я снимаю своё прежнее возражение насчёт свидетельствования Узумаки Наруто.

— Шимура Данзо, возражение снято... — пробормотал клерк, удобно выдавая Наруто имя старика.

Данзо посмотрел на Наруто:

— Хвалю твоё знание законов, Узумаки, — сказал он холодным, взвешенным голосом. — Продолжай своё свидетельствование.

Наруто услышал лишь "неплохо, парень. Ты только что убрал один камешек из лавины, которая вот-вот похоронит тебя заживо. Пожалуйста, можешь ещё поразвлекать меня, пока есть воздух". Единственный глаз Данзо был наполнен не враждебностью, а любопытством, любопытством энтомолога, смотрящего на трепыхающуюся на булавке бабочку.

Это и был человек, приговоривший его к жизни изгоя? Вполне возможно. Для Данзо Наруто, похоже, распознавался лишь как диверсия, слабая попытка восстания инструмента, выпавшего с полагающегося места. Или он просто проецировал свои чувства на незнакомца? Он абсолютно не знал этого человека, и почему тот хотел подставить Какаши-сенсея. Единственное, что знал Наруто, услышав его речь, что его опять серьезно недооценивают.

— Какаши-сенсей не приказывал мне убить Гато, — провозгласил Наруто. — На самом деле, я даже не убивал его.

Глаза всех присутствующих в комнате расширились, особенно Какаши-сенсея.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Хокаге. — Кто-то другой убил его? Или, несмотря на предыдущие доклады из Страны Волны, он всё ещё жив?

Наруто сглотнул. Он думал, что смирился с этим, с предательством, которое должен был совершить, но волна обезоруживающей вины говорила о другом. Даже так, сказал себе Наруто, он должен это сделать. Он должен был использовать самые эффективные методы, которые мог придумать. Слишком многое было на кону.

— Гато был убит ниндзя-отступником из Тумана Хаку, действующим независимо.

Ещё частичка невинности принесена в жертву для защиты кого-то, кто имел значение. Ещё один шаг в сторону становления настоящим ниндзя.

Данзо поднял бровь:

— И мы должны поверить, что ниндзя-отступник, — проговорил он это так, словно о каком-то особо противном виде червя-паразита, — передумал и убил своего нанимателя, тем самым теряя свою плату и сильно портя свою профессиональную репутацию. Прошу, Узумаки, окажи нам честь и объясни мотив, которым ты оправдаешь столь необычное действие.

— Я его соблазнил.

Большинство челюстей упало, включая Хокаге. Какаши же, напротив, немного расслабился, так как линия нападения Наруто стала для него чуточку понятнее.

Выражение Данзо наконец изменилось, от безэмоционального любопытства до откровенного отвращения.

— Ты сделал что?

Раз уж Наруто начал, продолжать было легче.

— Я вошел с ним в контакт, пока он был в гражданском облике, утвердил его личность и соблазнил его. У меня есть свидетели, включая хозяйку нашего пристанища Цунами и служащих Таверны Серебряного Листа в Стране Волны. Если хотите, мы можем отложить суд на пару недель, пока вы пошлёте им сообщения.

— Это безумие. Ты говоришь что ты, двенадцатилетний...

— Уже был такой прецедент, — перебил его Хокаге. — Во времена Воинствующих Кланов, от детей-шпионов ожидалось любое необходимое воздействие для выполнения своих миссий, не меньше чем от взрослых. Даже в современности, были случаи как скандал Ямане из Скрытого Камня, когда...

— Достаточно, — огрызнулся Данзо. — Мы поняли твою мысль.

Он повернулся обратно к Наруто:

— Итак, Узумаки, ты признаешь перед лицом суда, что ты... вступил в сговор... с отступником из Тумана без явного разрешения со стороны своего лидера отряда, или даже его осведомлённости, и далее спланировал с ним изменение курса своей миссии?

Увидев краем глаза, как Какаши-сенсей напрягся, Наруто догадался, что сказать "да" сейчас будет очень плохой идеей. Правда, факты остаются фактами. Он и правда полностью обошёл Какаши-сенсея в его делах с Хаку, и возможно нарушил этим несколько законов. В то же время, он почувствовал в словах Данзо ловушку. Данзо наверняка хотел, чтобы Наруто объявил о разрешении Какаши-сенсея — после чего суд мгновенно бы определил Какаши-сенсея виновным в измене.

Но и не сказать ничего было нельзя. Колебания будут признаны знаком слабости, и инстинкты Наруто недвусмысленно подсказывали ему, что не стоило этого показывать перед Данзо. Он открыл рот...

— Если можно, я проясню одну деталь... — прервал его Хокаге, прежде чем он начал говорить. — Я просмотрел последние списки ниндзя-отступников, обеспеченные Скрытым Туманом, и там нет Хаку. Можно сделать вывод, что он — персональное подмастерье Забузы, рекрутированный и обученный без вмешательства Тумана. А значит, он по закону классифицируется как никому не принадлежащий шиноби, а не отступник, и взаимодействия с ним не нарушают законов Листа.

Данзо отмахнул здоровой рукой комментарий:

— Простая софистика. Хаку служит ниндзя-отступнику Забузе, интересы Забузы — его интересы. Сговариваясь с Хаку, Узумаки всё равно что сговорился с Забузой.

Наруто не потратил зря драгоценные пару секунд, выданные ему на размышление.

— То, что я делал, полностью противостояло интересам Забузы. Во время битвы на мосту, я сказал Забузе, что убил Гато — это остановило его от убийства меня, пока у него было преимущество. И тогда, когда Хаку отправился разведывать, он обнаружил, что у него есть шанс спасти мою жизнь, одновременно не подставляя Забузу под удар, так что он убил своего нанимателя ради этого. После, я взял на себя ответственность за убийство. Конечный результат: Забузе солгали дважды, он покинул поле боя, на котором почти победил, и потерял любой шанс на оплату. Звучит не очень похоже на сговор между мной и ним.

— Согласитесь, — добавил он, — это гораздо более правдоподобно, чем идея того, что простой генин вроде меня умудрился проникнуть в крепость Гато и уничтожить его и его огромную армию телохранителей на своей первой миссии С-ранга.

Или вы официально, под запись, заявите, что я не просто генин?

Данзо обдумал это.

— Если эта миссия была так триумфально сманипулирована тобой, Узумаки, то почему ты соврал в докладе?

— Потому что... — Наруто позволил себя выглядеть неловко — маска дискомфорта, проступившая сквозь маску уверенности, наложенную на чувства, которые были слишком сложны для любого из этих определений. — Потому что я не хотел никому говорить, что я на своей первой серьёзной миссии соблазнил вражеского ниндзя. Что бы обо мне люди подумали?

— Значит, вот как всё было, — сказал Хокаге. — История странна, не спорю, но подходит под всю информацию, что у нас есть, включая доклады остальных членов Команды Семь о странном поведении Хаку в битве. Составление неточных докладов — дисциплинарное нарушение, для обоих из вас, — он посмотрел на Наруто и Какаши, — но оно не для этого трибунала.

— Что же до Хаку, учитывая, что у него нет связи с Листом, и что его жертва являлась активным врагом Листа во время убийства, я думаю, наши законы ничего не говорят насчёт такого. Даже наоборот, — невинно улыбнулся Хокаге, — возможно, стоит ему послать подарок, если мы когда-нибудь узнаем его почтовый адрес.

Наруто сдержал массивный выдох облегчения. Он надеялся, что так и выйдет. В любом случае, правда, Хаку был далеко от Листа, неизвестно где, и более чем способен защитить себя с помощью Забузы, а Какаши-сенсей был рядом и беззащитен. Такое решение дел всегда будет правильным выбором, даже если так с начала и не кажется.

Наступила пауза, пока все ждали контратаку Данзо.

* * *

Мальчишка Узумаки держался неплохо, даже лучше, чем ожидалось. Да, из него вышел бы отличный инструмент, пусть даже он и... нет, не важно. У каждого шиноби есть слабости, и пока они не влияют на миссии, их легко спустить на тормозах. И если уж Хирузен так эффективно использует мальчика, то насколько ценен он был бы в руках самого Данзо?

В какой-то мере, этот вопрос и был настоящей целью всей затеи, третьим уровнем стремлений Данзо. Он уже был в процессе их достижения, пока бедный наивный Хирузен всё ещё возился со вторым уровне, а ребёнок Узумаки, если вообще что-то понимал, то наверняка был вообще на первом. Вот почему, в конце концов, Данзо победит. Его оппоненты всегда занимались порчей не тех планов.

Но вернёмся к трибуналу. История Узумаки была достаточно хороша, чтобы пройти начальные проверки, и исследование любой из её слабостей потребует внешних доказательств — и все они в Волне. Это значило ещё большее растягивание суда, чего Данзо не мог позволить.

Оптимальным сценарием было получить Узумаки и Учиху одним ударом, одновременно убирая сильнейшую фигуру Хирузена, и представить это миру как свершившийся факт. Это был бы прямолинейный ход, вызвавший бы гнев многих врагов и также многих союзников. Но никто бы не смог ничего серьезного поделать с этим, и польза намного перевешивала вред. Одновременное выполнение всех трёх уровней сделало бы значительные затраты, уже влитые в это дело, пустым звуком.

Ничего из этого, конечно же, не обязательно было выполнять для достижения его долгосрочного сценария, и именно для понимания этого Хирузену не хватало тонкости. Сейчас единственное, что по-настоящему было необходимо Данзо — проследить, чтобы суд закончился быстро.

Даже уже в ближайшее время баланс сил сместится. Настолько, что это будет очевидно даже для Хирузена. Каждый день увеличивал риск обнаружения существования трибунала — умудрился же Хирузен притащить сюда Узумаки, несмотря на круглосуточное наблюдение лучшими шиноби Корня? И если некоторые вроде Кохару и Хомуры поймут весь диапазон того, что сделал Данзо — подкупы, манипуляции, прямое искажение законов — они подомнут его как тонна кирпичей. Данзо знал по своему долгому, горькому опыту, что даже самые смертоносные шиноби из Книг Отступников Листа не были такой угрозой для защищённости деревни, как некоторые "этично-настроенные" граждане, обнаружившие, что совершает Корень каждый день для сохранения их безопасности.

* * *

— Благодарим тебя за твой вклад в трибунал, Узумаки, — провозгласил Данзо, снова убравший все эмоции со своего лица. — Стража, уведите его.

— Я не закончил! — к счастью, Наруто уже давно освоил искусство сопротивления взрослым, пытающимся тебя куда-то уволочь. — У меня есть ещё улики для суда!

Хокаге проговорил:

— Мичузанэ, Курой, пожалуйста, отпустите молодого человека.

Не то чтобы Наруто не был благодарен, но он бы хотел, чтобы Хокаге с этого начал. Двое стражей, похоже, были очень целеустремлёнными людьми, и крепко держали его в течение всего свидетельствования.

— Так-то лучше, — Наруто достал свиток, заткнутый за пояс. — Здесь находится показания ниндзя-отступника Онигахары Тарики.

Он метнул свиток в ошарашенного клерка (который, правда, всё ещё являлся ниндзя, и потому смог поймать его).

Наруто следил за изменением выражения лица Данзо, но тот просто стал ещё немного более хмурым.

— И это лучшее, что ты можешь предложить? — наконец спросил Данзо. — Лживая болтовня отступника, допрашиваемого Генином, только выпущенным из Академии? И так неустойчивая правдоподобность твоих слов открывает для себя новые глубины.

— На самом деле, — ответил Наруто обычным тоном, который, как он знал, приводит в ярость любую авторитетную фигуру, пытающуюся сделать ему выговор, — если вы загляните внутрь, то увидите печати двух официальных следователей АНБУ, подтверждающих, что они присутствовали на допросе и могут засвидетельствовать его соответствие процедурам АНБУ.

Наруто не знал, какие чудеса сотворила Нао, чтобы заставить пару специалистов из АНБУ вылезти из постели посреди ночи для работы над заданием с сомнительной законностью без всякого предупреждения, но он знал, что должен ей теперь свою бессмертную душу, перворождённого ребёнка и достаточное количество услуг, чтобы вести теневую экономику среднего размера.

Хокаге взглянул на клерка.

— Да, сэр, выглядит настоящим.

— Тогда прочитайте нам его полностью, пожалуйста.

Клерк раскатал свиток и покраснел, увидев содержание. Он прокашлялся.

— Эм... Хорошо.

— Было ещё слишком,

* * *

ь, рано для такого дерьма...

* * *

— Сэр, пока пленник вне зоны слышимости, могу я задать вопрос?

Вне зоны слышимости? Ты вообще слышал о ниндзя Тумана, сопляк? Думаешь, просто потому что эти двое дебилов отвели меня в другую половину долины, чтобы поссать, я не слышу, что ты говоришь? Ну что ж, я знаю, кого выпотрошу первым, когда буду сбегать.

— И почему мне всегда достаются молокососы? Ладно, Ичиджо, спрашивай.

— Сэр, если Капитану Хатаке нужны срочные подкрепления, почему мы не можем просто оставить двоих из нас сразу? Не думаю, что для содержания отступника под стражей понадобится больше двух человек.

Всего два человека? О, пожалуйста, дайте мне всего пару часов с всего двумя людьми. Всё, что мне нужно — двухсекундное отвлечение, и я покажу им, почему Туман раньше звали Кровавым.

— Ичиджо, ты сомневаешься в приказах господина Данзо?

— Нет, сэр, я просто...

— Кто вытащил тебя из грязи, когда твоя семья была убита в Ночь Трагедии, и весь мир обернулся против тебя?

— Господин Данзо.

— Кто не жалел тебе денег на еду, укрытие, обучение, не прося взамен ничего, кроме лояльности?

— Господин Данзо.

— Кто взял твоё дохлое тело и сделал тебя точечным инструментом, способным защитить деревню?

— Господин Данзо.

— И ты сомневаешься в приказах Господина Данзо?

— Никогда, сэр. Просто... с моим низким боевым потенциалом, я обычно занимался поддержкой в главном лагере, так что я не привык к таким миссиям.

— Ты и я не допущены и до миллионной части информации, проходящей через голову господина Данзо в любой момент времени. Не пытайся обдумывать его действия. В любом случае, у меня есть инструкции не передавать запрос Команды Семь о помощи. И если господин Данзо не хочет, чтобы они получили подкрепления, они их не получат. Это понятно?

— Кристально, сэр.

* * *

Выражение лица Данзо не менялось до конца прочтения, хотя все смотрели только на него.

Первым заговорил Хокаге:

— Это признание полностью свидетельствует о том, что четверо ниндзя, переводящие пленника, являются членами Корня, и что они по твоему приказу удержали жизненно важную информацию. У тебя есть что сказать по этому поводу?

Данзо, похоже, это не слишком взволновало:

— Очевидно, они решили быть сами по себе. Их лидер, похоже, заставил их думать, что они выполняют мои приказы.

— Ты слышал их свидетельства лично ранее, — заметил Хокаге. — Как ты мог не распознать членов своей организации?

— Как ты, я уверен, знаешь, у членов Корня нет постоянных имён, и им периодически присваиваются новые имена, обычно при выступлении на новую миссию. Лидер их команды нарушил протокол, выдав им имена без уведомления меня об этом, итак что я не смог их распознать. А что до их внешности — ты ожидаешь, что глава большой организации знает каждого своего подчинённого в лицо?

Глаза Наруто сузились. Было очевидно, крайне очевидно, что Данзо лжёт. Никоим образом не было возможным, чтобы только что сказанное им было правдой. И всё же у него не было доказательств этого. Всё это было внутренним делом Корня. Все записи будут записями Корня, которые Данзо мог подделать или уничтожить. И все свидетели будут членами Корня, на которых Данзо мог повлиять. И что, он так просто от этого отвертится?

— Тщательно допросите их, — продолжил Данзо. — Я уверен, они удостоверят, что не получали от меня никаких приказов, нарушающих законы деревни.

От открытой казуальной уверенности Данзо, с которой он говорил это, у Наруто в голове что-то щёлкнуло:

— Вы тренируете всех своих ниндзя сохранять для вас возможность правдоподобного отрицания, не так ли?

— Глупости, Узумаки. Я рекомендую тебе следить за языком, и избегать таких бездумных обвинений, если у тебя нет для них доказательств, особенно в зале суда.

Но за оскорблённым тоном, казалось, в глазах Данзо промелькнула нотка — кто бы мог подумать — одобрения? Каким-то образом это заставило Наруто почувствовать себя не в своей тарелке, больше, чем любое осуждение.

* * *

Данзо получил, что хотел. Жаль, конечно, что придётся пожертвовать четырьмя шиноби — численность была одной из основных слабостей Корня, по различным причинам — но он выбирал их в полной осведомлённости о возможном исходе. Они были слабейшими из Корня. Да, им была привита абсолютная лояльность, позволившая им принести себя в жертву по команде. Но помимо этого они не смогли убить свои эмоции, как полагается настоящим шиноби, и это делало их более расходуемыми, чем другие, более закалённые инструменты.

Без сомнения, Хирузен будет сегодня праздновать великую победу. Ему и в голову не приходило, что он дрался на поле боя, подстроенном Данзо, демонстрируя именно те инструменты, которые будет использовать при таких обстоятельствах, как он их использует, и на что они способны. Информация, которую Данзо получил об одном только Узумаки, была бесценна, как только он найдет время посидеть и обдумать её.

С каждой выигранной битвой Хирузен приближался к проигрышу войны. Потому что тогда как он учился у Хаширамы, великого лидера, Данзо учился у Тобирамы, великого стратега.

* * *

— Какой дебил придумывает будильник, который можно проспать?

Наруто бежал на головокружительной скорости по улицам, прокручивая в голове некоторые красочные ругательства, выученные у Мизуки-сенсея. После трибунала, и признаний ниндзя Корня, и дискуссий, и окончательного решения, и праздничного рамена, и "разбора полётов" с Хокаге и Какаши-сенсеем, и бумажных дел, необходимых для обеления его в глазах закона после всего, что он натворил — он решил, что просто немного поспит, чуть отодвинув границу изнеможения перед свиданием с Хинатой, и теперь он опаздывал.

* * *

— Прости прости прости я не хотел опаздывать ты так долго ждала мне правда жаль вау.

К концу предложения Наруто замедлил мысли достаточно, чтобы на самом деле увидеть Хинату, а не просто зарегистрировать её присутствие, и был рад этому. Она была одета в бледно-лиловое кимоно, которое прекрасно подчёркивало её глаза (уж Хьюга наверняка знают в этом толк), украшенное фиолетовым узором цветов. Это было не ультра-формальное кимоно с гербом клана Хьюга, которое, как понял Наруто, было у каждого уважающего себя члена любого клана для важных случаев. Значило ли это, что она выбрала его сама? Учитывая, что вытерпел он, подбирая подходящий вид, было сложно представить застенчивую, неуверенную Хинату, проходящую через предположительно гораздо более требовательный схожий женский процесс.

(Выбранная Сакурой одежда, кстати говоря, была на удивление близка к рекомендации Цунами, основанная на красном и чёрном цветах, с стильной и болезненно дорогой курткой и амулета в форме запятой — магатама).

— Нет, я... я только пришла. Ты в порядке?

— Прости, — выдохнул Наруто. — За... запыхался. Ты... прекрасно выглядишь.

Хината немного порозовела.

— С-спасибо. Эм, ты тоже.

К этому моменту разговор как-то затих, потому что до Наруто дошло, что во всём этом хаосе вокруг трибунала Какаши-сенсея ему так и не предоставилось шанса обдумать, чем же заняться на свидании, и что он не знает ни единого подходящего ресторана, поскольку до недавних пор не мог себе позволить есть в них. К сожалению, хотя советы о свиданиях от Сакуры и были разобщены (и в основном содержали "что бы ты не делал, не будь собой"), она очень чётко обозначила недопустимость на свидании рамена и барбекю.

После пары секунд неловкого молчания он решил, что лёгкий путь — самый лучший.

— Эм... ты случайно не знаешь хорошее место, где можно поужинать?

Хината уже обдумывала это:

— Есть один хороший ресторан, в котором я бывала с семьёй. Он на холме двумя кварталами ниже резиденции Абураме. Ох, но он очень дорогой, так что может...

— Не беспокойся, я плачу, — сказал Наруто с уверенностью, не оправданной его кошельком. Он возможно и мог сейчас оплатить приятный ужин на двоих на данный момент, но его представления о ценах в ресторанах были в лучшем случае приблизительны. Всё, что он знал — они были достаточно высоки, что раньше ему не приходилось там есть.

— Думаю, я должна платить, — неожиданно возразила Хината.

— Что? Но ты ведь... — Наруто остановился как раз вовремя. У него было только слабое представление о социально некрасивых поступках, но он был вполне уверен, что заканчивать "бедная" в таком положении дел будет им считаться.

К сожалению, Хината стояла в ожидании его ответа.

— ...потрясающе красива?

Хината зарделась и уставилась на свои ноги.

Наруто сделал заметку в мысленной базе данных (которая была обнулена после свидания с Хаку, поскольку если уж он не смог опознать пол другого человека, мало ли в чём ещё он мог ошибиться?). Делать девушкам на свидании комплименты — хорошо. Делай так чаще.

— Так что ты на самом деле хотел сказать? — спросила наконец Хината, как раз когда Наруто решил, что выкрутился.

— Эм... ну, я просто подумал, что нечестно будет давать тебе платить, учитывая... эм...

И снова Хината ждала, пока он мямлил. Без видимого разъяснения, она закончила за него.

— Что у меня не много денег? Но у тебя тоже. И у меня нет таких затрат на жизнь, как у тебя.

— Но у меня есть плата за миссию А-ранга, — триумфально обозначил Наруто. И если этого недостаточно, мне придётся стать очень креативным, так что понадеемся на лучшее.

— Я тоже копила деньги с миссий, — возразила Хината.

— Я ем больше, чем ты, так что я плачу.

— Я выбрала дорогой ресторан, так что я плачу.

— Я тебя пригласил, так что я плачу.

— Эм, этот аргумент не имеет смысла.

— А. Есть такое. Но твой — тоже.

Наступила пауза.

— Давай разделим, — более-менее одновременно сказали они.

— Показывай дорогу.

* * *

Дремлющий Дракон был, скорее всего, самым роскошным местом, в которое Наруто когда-либо входил. Официанты были одеты на несколько порядков лучше него. Пол состоял из какого-то очень редкого лакированного дерева (наверное), на стенах висели газовые лампы и прекрасные картины, и Наруто отчетливо чувствовал, что не вписывается. Обычно он бы не обратил на это внимания, даже насладился возможностью превозмочь ожидания, но сегодня почему-то это было важным.

Служащие явно распознали Хинату, и человек на ресепшене широко ей улыбнулся:

— Леди Хината! Всегда рады видеть Вас в нашем скромном заведении. Вы сегодня ужинаете одна?

И тут он заметил Наруто. Первоначальный неверующий взгляд плавно сменился ужаснувшимся и преисполненным отвращения, словно он увидел ползущего к нему в кухню таракана размером с тигра. Потом улыбка вернулась, хотя теперь она была несколько натянута.

— Я сожалею, если этот хулиган доставляет вам неприятности. Я не знаю, как он сюда попал. Я позабочусь, чтобы его сейчас же кто-то выставил за дверь.

Наруто напрягся, но прежде чем он успел среагировать, температура в комнате упала на пару сотен градусов. Затем в затихшей комнате прозвучал ледяной голос, идеальный кристальный перезвон режущих кромок и презрения.

— И кто ты такой, чтобы судить о почтенных гостях клана Хьюга, плебей?

Человек практически буквально застыл, не двигая ни одним мускулом, с лицом, белым словно простыня. Наруто резко огляделся вокруг, почувствовав волну паники от идеи того, что его так быстро обнаружил разъярённый старейшина Хьюга, но не мог понять, откуда идет голос.

Невидимый говорящий продолжил, тоном чистейшего властного презрения:

— Отведи нас сейчас же в вашу лучшую приватную комнату, и я, возможно, обдумаю, стоит ли упоминать о нанесённом тобой оскорблении чести нашего клана перед моим отцом.

Подождите, что?

Официант, всё ещё трясущийся и дёрганный, пробормотал что-то неразличимое в виде извинения, и чуть не ползком отвёл их в приватную комнату на втором этаже. Промямлив что-то про "меню", он сбежал, оставив Наруто и Хинату одних со столом и прекрасным видом на деревню с открытого балкона.

Какое-то время, никто ничего не говорил. Наруто, например, просто не знал, что говорить. Хотя его манга и покрывала непредвиденные обстоятельства навроде обращения одного из партнёров на свидании в демона по пришествию в ресторан, у него не было под рукой изгоняющих печатей и он не особо знал, как управлять Силой Любви.

Наконец, Хината заговорила первой: её голос трясся так сильно, что невозможно было представить, что это та же девушка, который только что выговорила взрослому мужчине.

— О, я... мне так жаль! Пожалуйста, прости меня! Я знаю, что это должно было быть приятное свидание, и вот я взяла и всё испортила, и если ты хочешь закончить его прямо сейчас, я пойму, и тебе не надо...

— О чём ты говоришь? — воскликнул Наруто. — Это было круто! Немного страшно, но круто. За меня никто так никогда не вступался. Так вот как ты звучишь, когда злишься?

Хината, немного озадаченная, вытерла глаза рукавом кимоно.

— Ты... и правда так думаешь? Ты в порядке?

— Конечно! — отойдя от первичного шока, Наруто теперь в голове проигрывал снова и снова белеющее лицо официанта, и наслаждался каждой секундой.

— Ох, — Хината, казалось, немного расслабилась. — Это... это хорошо. Прости. Я никогда так раньше не делала. Ну, как наследницу, меня тренировали, как использовать Голос, но у меня никогда нормально не получалось. Только когда я увидела, как он к тебе относится, и... и я почувствовала, что должна что-то сделать... и... и ты точно считаешь, что всё нормально?

— Это было шикарно, — уверенно повторил Наруто. — И знаешь, если бы почаще так властно себя вела, я думаю...

Наруто был прерван, когда дверь открылась, и, похоже, все сотрудники ресторана — несколько десятков людей — ввалились внутрь. Богато одетый мужчина, видимо, владелец, стоял впереди.

Прежде чем кто-то успел что-либо сказать, он упал на колени и прижал лоб к земле, вдохновив своим примером на то же самое остальных.

— Леди Хината, от лица Дремлющего Дракона, я смиренно прошу вашего прощения за неосознанное недостойное отношение, проявленное в вашу сторону. Пожалуйста, в своей бесконечной щедрости, забудьте этот недостойный акт и найдите в себе силы простить нас. Конечно же, не стоит и говорить, что ваш ужин и комната ничего не будет вам стоить, а нижайший отброс, который оскорбил вашу честь, будет немедля уволен.

На последней фразе Хината открыла было рот, но замешкалась. Она посмотрела на Наруто, словно говоря "ты жертва, ты решай".

Но Наруто не знал, что сказать. Правильным, честным поступком было позволить ему быть уволенным. Нельзя позволять безнаказанности за такое отношению к людям, это просто и понятно. В то же время, милостивым поступком, и как сама Хината поступила бы, было простить его. Он просто следовал той же чуши, из-за которой все так относились к Наруто, не хуже и не лучше остальных, просто у него выпал шанс действовать не в то время и не в том месте. И кроме того, что о нём подумает Хината, если он выберет месть вместо милости?

Но опять же, они с ней встречались (только если сегодняшний вечер не пройдёт ну совсем уж плохо). Каким бы он ни был на самом деле внутри, она рано или поздно это выяснит. Хотел ли он, чтобы она узнала, что он выдает себя за лучшего человека, чем является, или стоило понадеяться, что она примет его со всеми его недостатками (если это были они)?

Так что вопрос был всё ещё открыт. Чего хотел он? Думал ли он, что мужчина исправится из-за того или иного решения? Если честно, нет. Единственным уроком, которое он выучит из этого, будет "не показывай свои предпочтения, если рискуешь обидеть кого-то выше тебя", и это будет его заключением вне зависимости от того, будет ли он уволен или нет. Даже если Наруто решит его пощадить, не было никакой гарантии, что мнение официанта изменится, когда есть такая легкая цель для благодарности как Хината, которая не будет требовать изменения того, как он думает о людях.

Чёрт возьми. Как можно пытаться изменить мир, если так сложно изначально поверить, что его вообще можно изменить?

И тогда, прежде чем Наруто смог что-либо решить, стало уже поздно. Персонал ресторана ретировался, пятясь задом, словно Хината была императрицей, и пара снова осталась вдвоём.

* * *

Спустя один заказ "по одной порции всего из меню, только вот этого, этого, этого и этого по две", и другой, более сдержанный заказ от Хинаты...

— Всё же я должен спросить, что это вообще было? Я понимаю, что клан Хьюга важен, но...

— Ну, Наруто, ты помнишь свои уроки по истории? — спросила Хината.

— Какую часть?

— Основание Листа.

Наруто секунду поразмыслил.

— Если ты имеешь в виду самое начало... Ну, был период Воинствующих Кланов, когда кланы ниндзя тратили время на постоянные стычки друг с другом, частично потому что они выступали как наёмники и шпионы, частично потому что они занимались этим всегда. И в один день Хаширама из Сенжу пресытился этим. Он сказал, что хочет доказать, что различные кланы могут жить в мире рядом друг с другом, и с обычными людьми (которые в основном полагали ниндзя демонами — огромные магические способности, знают все секреты мира, будь очень очень уважителен, когда видишь одного из них, но в целом просто оставайся на как можно большем расстоянии от них, если хочешь жить). И так как Сенжу были сильнейшим кланом в этой части мира, он подумал, что у него есть шанс на успех. Хотя я лично считаю, что он свихнулся, когда пошел первым делом к Учихам, да ещё и из всех — к Мадаре, со своим планом. Типа, к своему злейшему врагу? Лидеру другого сильнейшего клана, вражда с которым шла уже целые поколения? Серьезно?

Наруто покосился на Хинату, как бы спрашивая, что она имела в виду, но она, казалось, внимательно слушала его взгляд на историю Листа (и одновременно боролась с особо непокорным печёным угрем). Так что он продолжил:

— Но каким-то чудом он умудрился заразить Мадару своим образом мышления, и они подписали Первый Договор Водопадов в Долине Конца. Конечно, на тот момент она так не называлась, но я не могу вспомнить старое название. Так вот, все знают этот Договор — одна деревня, одна семья. Никаких битв, шпионажа, воровства. Всего такого, в общем. Потом они присоединили другие кланы, и пошли к Дайме Страны Огня и вместе подписали Второй Договор Водопадов. Неплохая была сделка для обоих сторон — кланы получали огромную территорию необжитого леса в полуавтономное владение, а Дайме получил официальное подтверждение его законности от всех кланов Страны Огня, которые что-либо значили, и клятву никогда не подниматься против него и не вмешиваться в его политику, и договор об обороне против всех остальных ниндзя во время войн. И если честно, что ещё оставалось делать Дайме? Сказать "нет" и нарушить альянс самых сильных ниндзя на его территории? Которые потом всё равно бы взяли себе земли без разрешения либо заключили договор получше с кем-то из соседей? Не думаю.

— Так вот, в конце концов они все решили, что деревне нужен единый лидер, и каким-то образом всё свелось к прямому голосованию. Практически все, включая большинство из клана Учиха, проголосовали за Хашираму. Что, неудивительно, привело Мадару в ярость. Он объявил, что его предали, произнёс огромную речь про слепого, ведущего слепых, и покинул деревню навсегда. Таким образом, Хаширама стал первым в мире Каге, а Мадара — первым в мире ниндзя-отступником. И, хм, мы все знаем, чем это закончилось.

Хината кивнула:

— Знаешь, Наруто, Ируке-сенсею понадобилось два дня, чтобы рассказать всё это... правда, кажется, ему пришлось иметь дело с Инцидентом Взрывающегося Мела где-то на середине. Но не мог бы ты немного отступить назад? Как они собирали кланы?

Наруто не могу не заметить, что Хината зеркалит его собственный дидактический подход из многих их тренировочных сессий. Он задумался, как должен себя чувствовать по этому поводу.

— Обещания, признания, и тёмные намёки на то, что случится, если они останутся единственным кланом вне альянса, по большей части. Куча времени ушло на приглашение Хьюга, им наобещали гору всего, потом привлекли несколько уже существующих альянсов — ребят из Ино-Шика-Чо, к примеру, и думаю, Абураме пришли сами — они были помешаны на единстве, но недостаточно сильны для главенства в альянсе. Ну, я могу перечислить парочку ещё, но...

— Ты знаешь, почему первыми они пошли к Хьюгам?

Наруто покачал головой:

— Всегда удивлялся. Я к тому, эм, я понимаю, у вас есть Бьякуган, но... ну, без обид, но он не то чтобы на уровне Элемента Дерева или Шарингана.

— Знаешь, — сказала Хината, — тебе не стоит повторять это рядом с кем-то другим из Хьюга, тем более среди старейших. Особенно про Шаринган — это что-то вроде больной мозоли.

Она сделала паузу:

— Люди не осознают, потому что это не так-то легко увидеть, но Хьюга превосходны в сборе информации. Это величайшая сила Бьякугана, и мой клан работал над этим гораздо раньше, чем разработал Мягкий Кулак. Если сильно обобщить, то если Сенжу были лучшими воинами, а Учиха лучшими мастерами ниндзюцу, то Хьюга — лучшие шпионы. Потому мы и выжили, будучи достаточно небольшим кланом, окружённым превосходящими силами. И именно поэтому основатели Листа пошли так далеко, чтобы привлечь нас, хоть мы и были слегка... выделяющимися.

— Прости, — остановилась она. — Я тебя не утомляю?

— Да ни за что, — ухмыльнулся Наруто. — Отличная тема.

— Знаю, это звучит несколько высокомерно, исходя от Хьюги, но история Листа выглядит логичнее, если представить, что её основали три клана, а не два. Хьюга сбалансировали постоянную борьбу между Сенжу и Учиха, которые прошли через поколения вражды. Вот почему иногда в книгах по истории есть упоминания о Трёх Великих Кланах Листа.

— Когда ты говоришь о логичности... — вопросительно протянул Наруто.

— Например, подумай о том, что случилось с Сенжу.

— Хаширама убеждал всех вступать в межклановые браки, скрепляя альянс. Кроме Учих, очевидно. Их кровь стала настолько размыта, что они в целом уже даже не существуют как клан. Первый Хокаге был последним, кто вообще мог использовать Элемент Дерева.

— Так вот. Почему Учиха не захватили власть, когда это случилось?

— Хм, — нахмурился Наруто. — Я никогда так об этом не думал.

— Не всё из этого мои мысли, — признала Хината несколько застенчиво. — У меня были учителя.

Наруто пожал плечами:

— Как только ты что-то узнаешь, это что-то становится твоим.

Хината не стала спорить по этому вопросу.

— Второй видел, что надвигается большой конфликт, так что он выбрал Третьим кого-то, кто не был из любого хоть сколько-то важного клана. Учихам не нравился Третий, потому что они ассоциировали его с Сенжу, и Хьюгам он не нравился, потому что старейшинам клана казалось, что он не оказывал достаточного уважения (хотя они обо всех так думали). Но он был законным избранником Сенжу, и был, точнее, и сейчас является великим Хокаге, так что в конце концов его приняли.

— Хорошо. И я так понимаю, ты подразумеваешь, что он выбрал Четвёртого по тому же принципу? Потому что последний Намиказе, — голос Наруто немного дрогнул, когда он говорил это, — был нейтральным выбором, который все могли принять?

— Да. Конечно же, в то время и Хьюга, и Учиха давили на Третьего, чтобы он выбрал преемника из их клана, так что я думаю, то, что появился Четвёртый, было божественным провидением для него. Четвёртый был талантливым, и харизматичным, и героем войны, так что ему не составило труда стать признаным.

— Вот только это не сработало, — из-за тебя, добавил Наруто про себя, думая о Лисе.

— Ага, — согласилась Хината. — И после того, как Четвёртый умер и старая деревня была разрушена, баланс начал распадаться. На некоторое время люди перестали верить в Хокаге, так что Третий не мог контролировать кланы так же хорошо. И в то же время, и Хьюга и Учиха верили, что заслуживают большего куска власти, и попробовали добиться этого во время реконструкции. Похоже, всё обернулось очень плохо.

— Подожди, — Наруто достиг неизбежного умозаключения. — Если Хьюга и Учиха дрались за власть в то время, что случилось после Резни Учиха?

— Эм, — замешкалась Хината. — Я не думаю, что могу рассказывать такие подробности. Всё до этого — нормально, просто история, но есть кое-что о политике Хьюга, о чём я узнала только потому, что я наследница, и мне нельзя обсуждать их с чужими.

Наруто задумался:

— Ничего, не беспокойся, я думаю, я смогу сам всё собрать воедино. Учих больше нет. Но Хьюга не во главе. Так что кто-то их сдерживает. Думаю, Хокаге, хотя может быть и секретный альянс других кланов. Скорее всего, всё же, Хокаге, потому что нельзя бороться в политической войне без публичного лица, и нет больше никого, кто официально противостоял бы Хьюгам. Значит, когда он уйдет на покой, будет гораздо больше давления в сторону того, чтобы выбрать преемника из Хьюга, и никого, кто мог бы этому мешать.

— Чёрт, это не выглядит так уж хорошо. Если он выберет нейтрального преемника, Хьюга вступят на тропу войны, потому что они ждали восхода к власти целую вечность, и теперь они вроде как единственный выбор. Но если он выберет Хьюга, это будет практически диктатура, потому что в первый раз за всю историю некому будет сбалансировать их правление. Не вижу, как другие кланы могут быть этим довольны. И он обязан выбрать преемника сам, потому что если не так, то произойдет кризис законности, как в начале Войны Тенгу, и выльется в гражданскую войну. Постой-ка... — в голову Наруто пришла ужасающая мысль, — что насчёт Саске? Он Учиха, более того, он и есть клан Учиха. Как он укладывается во всё это?

— Ну, — сказала Хината после секундного размышления, подозрительно не отвергая цепь раздумий Наруто, — я думаю, если Третий выберет его в качестве преемника, и имея легитимность, будучи Учихой, и если он будет иметь достаточную поддержку — Хьюга примут его как Хокаге. Но это неважно. Саске очень талантлив, но он не успеет достигнуть уровня Каге к тому времени, как Третий уйдет в отставку.

— И вот тогда, — заключил Наруто, — разверзнется Ад на Земле.

* * *

— Прости, — нарушил Наруто мрачную тишину. — Я знаю, свидания предполагаются быть, эм, романтичными и всё такое, и я догадываюсь, что разговоры о политике деревни находятся примерно на противоположном конце спектра.

Хината потрясла головой:

— Я не против. Я... эм... скучала по возможности поговорить с кем-нибудь. И... думаю...

Хината затихла и начала подрагивать, каким-то образом языком тела невольно показывая, что пытается скрыть что-то, не выдавая себя.

Наруто ждал — отчасти из любопытства, отчасти из мести за то, что его заставили ранее закончить своё предложение.

— Думаю... это достаточно романтично, — наконец сказала Хината очень спокойно, смотря на Наруто через стол.

В этот раз тишина не показалась Наруто неловкой. Он посмотрел Хинате в глаза в ответ.

У него в голове пронеслись клише из девчачьей манги, которую он, конечно же, никогда не читал, и он внезапно понял, что ни одно из них не подходит. Глаза Хинаты не были отражением её души. Он не мог смотреть в чёрную бездну её глаз, пытаясь увидеть её истинную суть, или увидеть расширение её зрачков в зависимости от её интереса к нему. На самом деле, он сомневался, что у неё вообще есть зрачки за общей для всех владельцев адаптированных под Бьякуган глаз почти белой поверхностью.

Интересно, какого это, смотреть на мир с другой стороны этих барьеров? Какого это, видеть что-то, зная, что никто не подозревает, куда ты смотришь, оставаясь мутным в прозрачном мире? Был ли Бьякуган виноват в том, что Хината растворилась на фоне, всегда наблюдающая, никогда не видимая?

И всё же здесь и сейчас он мог чувствовать сфокусированное внимание Хинаты, словно луч света, сияющий прямо на него. Почему он? Почему кто-то, кто может видеть весь мир, просто потратив немного чакры, откажется от этого и будет смотреть только на кого-то вроде него?

И внезапно он понял. Ему был знаком, осознал Наруто, этот голод до знаний, который перекрывал всё остальное. Он часто его испытывал, хотя и никогда так не центрированный на человеке. И даже не понимая почему, он мог отбросить чистоту и интенсивность этих чувств не более, чем мог отбросить свет и тепло, которые чувствовал, стоя под лучом солнца.

И тут он понял ещё кое-что. Наруто почувствовал желание, которое никогда раньше не собирал из отдельных частей мыслей и чувств, витающих вокруг него. Он хотел познать её, увидеть сквозь непробиваемую стену её глаз, проникнуть сквозь уровни страха, застенчивости, хрупкости, и полностью понять её внутренний мир, в который он пока что только мельком глянул. Понять её, так полно, глубоко и законченно, что барьеры между ними разрушатся и...

Встрепенувшись, Наруто оборвал себя, оторвав взгляд от Хинаты, когда почувствовал, что затронул глубины эмоций, который почему-то были вне его возможностей для понимания. Это же не... Он сейчас что... Что это было...?

Всё ещё ошарашенный, он почти почувствовал благодарность, когда магия нарушилась приходом официанта.

* * *

— Леди Хината, не желаете ли вы и... ваш компаньон... посмотреть десертное меню?

— Да, пожалуйста! — энергично кивнула Хината, похоже, тоже встревоженная её стороной ощущений.

Наруто мельком взглянул на меню. Тактика "каждого по одной порции" неплохо служила ему до этого времени, и он не видел причин отступать от неё.

Ханата, неудивительно, более сдержана. Она вроде как собралась что-то сказать официанту, когда Наруто пояснил, что да, он хочет большое мороженное "Башня Испытаний", а не среднее, но в итоге ярко покраснела и промолчала.

— Слушай, эм, Наруто, ты вроде сказал, что у тебя есть плата за миссию А-ранга? Я думала, вы были на миссии ранга С. Что-то случилось?

— Ну, я обнаружил, что я, возможно, гей, что, кстати, в таком случае не оставляет будущего нашим отношениям, и у меня теперь есть неразрешённые чувства по отношению к другому мальчику. Плюс, оказывается, внутри меня живёт ужасный монстр, который может брать контроль над моим телом и впадать в безжалостное буйство. Но кроме этого, пожалуй, ничего особенного.

Наруто убедился, что не сказал этого вслух, но в голове у себя определённо прокрутил. Что он должен был сказать Хинате? С одной стороны, любое из этих откровений было как огромная связка взрывных печатей, которые нельзя было на кого-то вываливать на первом свидании, а полное их собрание, наверное, было для его романтического будущего, как Кьюбей для Деревни Листа.

С другой стороны, из манги Наруто выучил, что нечестность и отсутствие коммуникации были повинны в 90% проблем в отношениях (остальными в основном включали инопланетные или сверхъестественные вторжения), и ни в каком из случаев прямое враньё Хинате о таких важных вещах не могло закончиться хорошо. В конце концов, таков был закон природы, что все ужасные секреты всплывали в самое неподходящее для этого время (например, "обнаружить, что кто-то — твой смертельный враг, после того как вы влюбились друг в друга").

К счастью, в этом отдельном случае, с Хинатой, ранее определённое решение так и напрашивалось.

— Эм, может, поместим это в список "в другой раз"? Прости.

Хината выглядела удивлённой, но кивнула.

— В таком случае, — решил найти более безопасную тему Наруто, — лучше вместо этого расскажи мне о том, что я пропустил в деревне. Было что-нибудь интересное?

— Ну, — улыбнулась Хината, — был один случай, когда Киба почему-то решил, что когда девочка тебя бьет, это значит, что, эм, ты ей нравишься. И тут он встретил Ино в плохом настроении...

* * *

-... И теперь мы знаем, что пытаться построить подвесной мост со скульптуры головы Второго Хокаге — очень плохая идея, — заключила Хината, когда они выходили из ресторана.

— Вот чёрт! Хотел бы я видеть его лицо! — рассмеялся Наруто.

Хината тоже посмеялась. Затем они с Наруто поглядели друг на друга. Пришло время расставаться.

Вот только просто ужин в ресторане как первое свидание — это было как-то... не по-нарутовски. И история Хината дала ему одну идею...

— Слушай, Хината, пойдем со мной. Хочу тебе кое-что показать, — объявил он.

— Эм... хорошо.

— Сюда. И да, Техника Множественного Теневого Клонирования!

Клоны рассеялись в вечерних сумерках, и цель их осталась непонятна для немного ошеломлённой Хинаты.

Наруто провёл Хинату до края деревни, к стороне напротив Монумента Хокаге. Это было выразительно обычное место, только пара полей заполняла пустое пространство до почти вертикальной стены кратера. Тут не было ничего явно подходящего для рекомендации в целях свидания, разве что кроме уровень приватности, обеспеченный удалённостью.

— Мы пришли. Можешь закрыть глаза? И не пользоваться Бьякуганом?

Хината замешкалась с выражением неуверенности на лице. Поначалу Наруто подумал, что она не слишком хочет ему довериться, но потом к нему пришло более предпочтительное объяснение. Хината была Хьюгой, имеющей способность видеть идеально даже в темноте или сквозь закрытые веки. Настоящая слепота для неё должна быть намного более чужой, чем для остальных людей.

Осознав это, Наруто стал ей благодарен, когда она наконец кивнула и закрыла глаза, но всё же он не был уверен, почему она дёрнулась, когда он взял её за руку и повёл вперед.

* * *

— Хорошо, теперь можешь открыть глаза.

Хината так и сделала. К её удивлению, она видела перед собой всю деревню, море разноцветных огней, почти как залитое звёздами небо над головой. Но также она видеа и Монумент Хокаге, лица, глядящие на неё через кратер. Где же они были? Это не был край кратера, зона враждебной местности и бесчисленных ловушек для отпугивания возможных проникающих в деревню. Они были внутри территории деревни, но одновременно где-то очень высоко — такой вид, она знала, открывался только с вершин вырезанных голов Хокаге, обычно запретной зоны, куда их водили один раз как студентов Академии.

Она позволила себе насладиться видом. Она также отчётливо осознавала, что Наруто всё ещё держит её руку, теплым, крепким хватом, который заставлял часть её таять. Он расслабил его на пару секунд, будто пытаясь отпустить. Но хотя Хината сомневалась, что у неё когда-нибудь хватит смелости взять его руку по собственной инициативе, она по крайней мере смогла удержать её, когда та была уже здесь. После секундной задержки его рука снова соединилась с её.

— Где мы? — спросила она наконец.

— Ты уже можешь использовать Бьякуган. Оглянись.

Она так и сделала. Но первым делом она сфокусировалась на его чакре. Она была несколько бледнее, чем обычно, распределяясь между всеми этими теневыми клонами где-то в темноте, и необычно сконцентрирована на руке, которая держала её руку. Чакра следовала за вниманием, так что это значило...? Хината хихикнула про себя. Всё это время он её держал, ведя сюда, и только сейчас он осознал, что они шли, взявшись за руки, как парочка? Наруто был особенным, чудесным, уникальным, но кое в чём он был немного туговат.

Даже так, она завидовала его стойкости. Они были одни, на своём первом свидании, в загадочном, но всё же однозначно романтическом окружении, и каким-то образом он не чувствовал себя распинаемым в разные стороны десятком различных эмоций. Ему не надо было периодически останавливаться, чтобы напомнить себе, что это не было просто ещё одним из этих снов, которые приятно было ощущать, и больно просыпаться из них. Ему не надо было постоянно спрашивать себя, заслужил ли он быть тут, когда его партнёр был достоин гораздо большего.

Наконец, она уделила своё осознанное внимание на их окружение — и вслух рассмеялась от удивления. Они стояли не на камне, а на сложной сцепленной структуре из трансформированных теневых клонов. Точная их формация была слишком продвинута для её понимания, но она была прицеплена к почти вертикальной стене кратера, и в целостности собиралась в гигантскую, замаскированную под старину вырезанную голову Наруто, в стиле Хокаге. Это было так... в этом был весь Наруто. Она задумалась, не оставит ли он эту конструкцию тут, пока не уснёт и его клоны не исчезнут, просто ради того, чтобы вызвать ярость у кого-нибудь, кто заметит её в темноте.

— Я рад, что тебе понравилось, — прокомментировал Наруто. — Я хотел, чтобы ты узнала первой — ну, помимо Команды Семь и всей Страны Волны, по крайней мере.

— Узнала что? — спросила Хината.

— Я решил. Я собираюсь стать Хокаге. Я превзойду всех Хокаге, которые были до меня, и изменю мир.

Это должно было звучать глупо, просто ещё один случай, когда Наруто представляет себя протагонистом манги для своего собственного развлечения. Но в этот раз Хината не услышала следов иронии, которые обычно сопровождали грандиозные заявления Наруто. И он не принимал одну из многочисленных драматических поз. Она увидела только то, как его чакра разгорелась чуть ярче, когда он говорил. Мы называем это решимостью, дочь моя. Этот свет, сияющий сквозь бесконечные людские слабости, окружающие нас, и напоминающий нам о том, что где-то за облаками всегда ждёт солнце.

Хината улыбнулась:

— Думаю, ты сможешь, Наруто. Правда.

Наруто просиял:

— Спасибо.

Он шагнул немного вперёд, подтянув её к краю.

— Это не главное, ради чего я тебя сюда привёл. Я могу только примерно определить радиус твоего Бьякугана, но... ну... попробуй найти моих клонов внизу, в деревне. Они будут испускать чакру, как только смогут, чтобы тебе было легче.

Хината попробовала. Это было на самом деле сложнее, чем, видимо, подозревал Наруто, с огромным количеством людей, которых она могла увидеть, когда расширила свой обзор, но учитывая горение чакры, удобную точку обзора, позволяющую фильтровать поменьше препятствий, её близкое знакомство с чакрой Наруто, и факт того, что ночью люди, не являющиеся Наруто, обычно оставались в предсказуемых локациях (в основном дома в кровати), она в конце концов справилась.

Её ошарашило то, как много их было, ещё одно напоминание о превосходном контроле чакры Наруто. Как только она решила, что нашла последнего из ни, она снова расширила свой фокус, позволив себе увидеть их всех одновременно. От результата у неё перехватило дыхание.

Вся поверхность деревни, как только далеко она могла видеть, была подсвечена двумя традиционными символами, написанными формацией теневых клонов. Это были первые слова, которые она научилась читать в детстве: "Солнце, Что Позади", читаемое как "Хьюга" с незапамятных времён.

Но у них было ещё одно прочтение, более мягкое, о котором Наруто без сомнения знал: "Хината", "Где Сияет Солнце", прочтение, однажды предпочтённое её матерью. Кроме всего прочего, это было пожелание, и Хината провела большую часть жизни боясь, что никогда не сможет его воплотить. Он вспомнила, как чувствовала виноватое облегчение, когда узнала, что все в её возрастной группе уже пишут свои имена в упрощённом современном писании, а значит, и она могла, и что могла относиться к своему имени просто как к набору слогов.

И сейчас, те самое два символа сияли перед её глазами, написанные для Хинаты и не для Хьюга, написанные кем-то, кто обещал помочь ей стать тем человеком, которым она всегда хотела стать. Написанное тем, кто не видел ничего странного в том, чтобы сотворить такую надпись размером в несколько километров. просто для того, чтобы сделать её счастливой. Если честно, тот факт, что это ещё и прекрасно выглядело, был уже практически догоняющей мыслью.

Через некоторое время, Наруто шагнул вперед и встал перед ней, перекрывая собой вид внизу, и взял её другую руку.

— Прямо на виду у всех в деревне, и ты — единственная, кто видит. Прямо как раньше, — он улыбнулся. — Спасибо, Хината. Спасибо, что ты тот человек, который видит меня таким, какой я есть, и за то, что принимаешь то, что видишь.

Он сделал глубокий вдох.

— Знаю, я не всегда так хорошо понимаю людей, как считаю сам, и иногда не могу видеть дальше собственного носа, но я бы хотел тоже увидеть тебя такой, какая ты есть. Я хочу научиться видеть, и понимать, и принимать тебя всю, полностью и без исключений. Если... если ты не против, конечно.

Хината не ответила. Вообще, она и не могла. Вместо этого, жестом, бездумная прямота которого ужаснула её на следующий день, когда она вспоминала это, она шагнула вперед и обвила руки вокруг шеи Наруто, сжав его в крепком объятии. Это... это было даже лучше, чем в её мечтах.

Через пару секунд Наруто несмело обнял её руками за пояс.

Они простояли так в течение очень долгого времени.

Глава 13.

* * *

Сегодняшний день был очень важен для Хинаты. Такой день бывает только раз в жизни, и некоторые считали, что был переломный момент, когда кто-то переставал быть девочкой и становился женщиной (хотя обычно в более старшем возрасте и с накопленным опытом). Она радовалась, и нервничала, и хотела бы больше времени на подготовку. Но вот она была перед Наруто, доверившись ему как никому в мире, и если всё пройдет хорошо, то этот день изменит их отношения навсегда.

Прежде чем она начала узнавать больше о Наруто, она всегда думала, что сделает это с Куренай-сенсей, в соответствии с негласной, но практически повсеместной традицией ниндзя. Хоть она и думала, что ей понадобятся годы, чтобы набраться смелости, или что это вообще никогда не случится. Уж точно она не ожидала, что окажется в возрасте тринадцати лет, в отдалённом углу малоиспользуемой Седьмой Тренировочной Зоны, с обеспеченной Бьякуганом приватностью, и перед ней на земле будет лежать Наруто, выглядящий слегка ошеломлённым. (Она пыталась быть максимально аккуратной, но некоторые вещи просто нельзя сделать аккуратно, и он сам настоял, чтобы она не сдерживалась).

Да, это был тот день, когда Хината показала своему наставнику свою первую оригинальную технику.

Спустя пару секунд, Наруто немного неуверенно поднялся с земли.

— Можешь показать ещё раз, теперь в замедленном режиме?

Хината подчинилась. Её открытая ладонь устремилась к его солнечному сплетению. Затем, в последний миг, её рука отпрыгнула назад с неестественной скоростью, и мгновенно "ударила" снова, остановившись прямо у его подбородка.

— Ага, уловил. Так вот над чем ты работала, да?

Хината кивнула. Она практиковалась снова и снова перед этой встречей, но всё равно боялась, что в последнюю секунду обнаружится какой-нибудь безумно очевидный промах или контрудар, который заставит Наруто остановить её прежде чем она даже закончит демонстрацию. Сейчас же она была переполнена чувством успеха.

— Я читала, — объяснила она, — что многие из древних стилей единоборств были основаны на имитации движений хищников, и я задумалась, почему так мало основывалось на движении жертвы. Думаю, люди недооценивают, сколько усилий жертва вкладывает в выживание, когда она постоянно окружена противниками, которые больше и сильнее её, и хотят её съесть.

— Понимаю. И как это переходит в неблокируемый смертельный удар?

— Ну, — Хината промотала в голове все движения вновь, пока объясняла, показывая, как это можно адаптировать под удары в разные точки, — это что-то вроде превращения побега в нападающий манёвр. Ты испускаешь чакру из своей ладони, словно делая Хождение по Воде или по Дереву, только делаешь это тогда, когда противник начинает блокировать твой удар, и ты выкладываешься в короткий рывок. Твоя рука отлетает назад, и вот ты в начальной позиции для настоящей атаки, пока враг посреди процесса блокирования твоей обманки. Если только он не в прямом смысле в два раза быстрее тебя, у него нет шанса отбить удар.

— Отлично! — голос Наруто звучал ободряюще. Его удовлетворение омыло Хинату как теплое свечение (в дополнение к существующему свечению, которое появилось с их свидания и не собиралось исчезать).

— Так, дай-ка я попробую сам. Техника Множественного Теневого Клонирования!

Пока Наруто практиковался с Хинатой, небольшая армия теневых клонов проделывала то же самое по парам вокруг них. Каждые пару секунд один из них исчезал, и образовывались новые пары, пока наконец не остался один теневой клон, который в конце концов растворил сам себя.

— Думаю, этого хватит, — объявил Наруто. — Мне нравится идея, но я боюсь, что техника не окончена. Ты не можешь её использовать.

Вот и оно.

— Что с ней не так?

— Слишком много нагрузки на локоть, или другой сустав, который принимает на себя импульс отскока. Если ты будешь делать так постоянно, у тебя очень скоро разовьются серьезные проблемы с суставами. Думаю, именно поэтому Хьюга до сих пор не используют этот прием, раз уж чистая эмиссия чакры — ваша фишка и всё такое.

Хорошее настроение Хинаты растворилось, словно никогда и не было. Конечно же, за пару месяцев она не станет таким же изобретателем, как Наруто. Кого она пыталась обмануть? Как она вообще проглядела такую очевидную слабость, учитывая, что она, как Хьюга, должна знать об анатомии больше любого обычного чунина? А у него наверняка были такие большие ожидания на неё, и теперь она его подвела, умудрившись одновременно разочаровать наставника и опозорить себя в глазах своего нового парня, и может ей вообще стоит сейчас уйти и не тратить его время...

Что-то из этого, видимо, проступило у неё на лице.

— Нет-нет, смотри, нет ничего плохого в изобретении незавершённых техник! — сказал ей Наруто, несколько паникуя и размахивая руками. — Главное, чтобы ты не прекращала пытаться, и не сдавалась, и училась на своих ошибках, и...

Судя по выражению лица Наруто, он, как и она, понимал, что все эти банальности были абсолютно неубедительны.

— Смотри, дам тебе пример, — сменил он тактику. — Помнишь, как учила в Академии Правило Стабильности, когда мы изучали Технику Замещения?

Хината кивнула. Уж в основах ниндзюцу, по крайней мере, даже она не могла ошибиться.

— Никогда не используйте нестабильную субстанцию, например жидкость или газ, когда создаёте себе якорь в реальном пространстве.

— Ага. Так вот меня этому не научили.

Челюсть Хинаты упала.

Наруто пожал плечами:

— Я сломал племяннику Катаоки-сенсея нос в драке на предыдущий день, и думаю, что он всё ещё был немного испуган. Так что он устроил всё так, что меня учили этому отдельно, и "забыл" рассказать мне о паре основополагающих принципов. Такого рода вещи иногда случались, пока я учился в Академии.

Хината всё ещё недоверчиво смотрела на него:

— Но... Но если ты нарушаешь Правило Стабильности, ты взрываешься, или твоё тело теряется в фазовом пространстве, или что-то совсем ужасное происходит с тобой.

Наступила пауза.

— Ты уверен, что это не была случайность? — спросила она, скорее не то чтобы не веря в его слова, а пытаясь получить подтверждение, зная, что такого не будет.

— Ага, — криво посмотрел на неё Наруто, — прямо как когда мы изучали взрывающиеся печати, и кое-кто "случайно" дал мне набор настоящих, вместо копий. Веришь ли, было время, когда я думал, что все учащиеся проходят через такого рода вещи, словно Академия уничтожает людей, которые слишком беспечны, чтобы быть ниндзя?

Мозг Хинаты был заморожен. Наруто, казалось, описывал какую-то абсолютно чуждую параллельную вселенную. Она не могла представить, какого это — жить в мире, где учителя пытаются убить своих учеников. Словно в антиутопичной новелле, в которой Скрытая Деревня Кровавого Тумана, вместо реформации, захватила весь континент (и прочитав двадцать страниц, Хината решила никогда больше не доверять советам Шино по поводу книг). Это было что-то, что случается, когда ты пытаешься писать гримдарковые вещи, а не то, что происходит прямо тут, в повседневной жизни.

Она пыталась придумать, что можно сказать, и не смогла. Её мысли были полностью пусты. Наруто не стал бы лгать по поводу чего-то такого, в этом не было смысла. И это ужасно сочеталось с многими комментариями, которые он давал раньше по поводу своего детства. Вот только она не могла представить строгого, но доброго Катаоку-сенсея (который всегда по-особенному мягко к ней относился) как какого-то хладнокровного убийцу детей.

Она сделала глубокий вдох. Вот оно, не так ли, время, когда надо взвесить все свидетельства, проверить, что ты думаешь, что знаешь, и как ты думаешь, что знаешь, и все другие техники, которые звучали легко, пока не применялись на чём-то настоящем, а не для практики.

Но в этот момент, Наруто продолжил, не замечая её обеспокоенного состояния (или, как прошептал голос её заниженной самооценки из глубин разума — не желая возиться с этим):

— Вот почему, когда меня учили Технике Замещения, первое, что я сделал — сел и попытался понять возможные ошибки в её применении. У меня не заняло много времени понять, что если бы я и правда мог Заместиться с чем угодно, люди бы Замещались с воздухом постоянно, и не было бы нужды в вещах типа Техники Мерцания Тела. Так что я с самого начала знал, что меня научили не всему.

— Но если коротко, я заполнил пробелы, как только смог, из книг, и копируя других детей, прикидываясь глупым настолько, что у них не было выбора, кроме как поправить меня. И естественно я не смел экспериментировать с незаконченной версией техники до тех пор, пока у меня не появились клоны для этого. Всё же, я бы правда хотел, чтобы нас обучили технике клонов с самого начала. Это бы сделало мою жизнь намного проще.

Наруто повернулся, чтобы посмотреть прямо на Хинату, немного подняв голос:

— Но смысл в том, что я кое-что открыл только потому, что я знал незаконченную технику. Возможно, это что-то важное, так что это должно держаться в абсолютном секрете.

Хината кивнула, любопытство временно перевешивало в ней её внутреннее смятение.

— Отлично. Тогда используй ещё раз свой Бьякуган, чтобы убедиться, что никто не следит.

После быстрой проверки территории, Хината снова кивнула.

С ухмылкой Наруто призвал несколько обычных клонов — не теневых клонов, заметила Хината, что было для него несколько странно. С безупречной синхронизацией, как могут только клоны, они начали формировать печати — знакомые, но в то же время немного искажённые.

— Нинздюцу Стиля Узумаки: Техника Пространственного Якоря!

Хината моргнула. Её Бьякуган был всё ещё активен, и внезапно она увидела, что большая часть поляны перед ней оказалась наполнена слабым туманом из чакры Наруто. Но она не была сформирована в элементальную чакру или ещё что-либо, и как бы не пыталась, она не смогла понять смысл создания клонов только для того, чтобы они тут же совершили самоубийство. Не добавляло её концентрации и то, что, по словам Наруто, кто-то, кому она доверяла, пытался превратить его в примерно такой же туман.

— Круто, правда? — улыбнулся ей Наруто. — Я поискал и там и тут, и не смог найти ни единой существующей техники для эффективного размазывания своей чакры на большую трехмерную область. Все техники, что я нашел, заключаются в преобразовании её в что-то другое, или изменении её с заданными условиями, или внедрение её в объекты и всё такое. Даже всякие штуки Хьюга, что ты мне показывала, есть скорее выстреливание маленькими порциями чакры с миллиметровой точностью, чем что-то подобное.

— Не потому ли, что нейтральная чакра ничего сама по себе не делает?

Улыбка Наруто выросла ещё немного:

— Вот тут-то ты и ошибаешься. Давай, попробуй понять, в чём дело.

Хината попыталась. В дополнение к инструкции от Наруто, это был ещё и повод отложить переворот своих взглядов на мир с ног на голову. Плюс к тому, она мало что делала, кроме чтения, в течение пары месяцев после их... недопонимания, и её знания о общей теории ниндзюцу окрепло как никогда.

Она видела, как его клоны применяют незаконченную Технику Замещения, и исчезают в объемном взрыве чакры. Основываясь на словах Наруто, они нарушили Правило Стабильности, так что, предположительно, они пытались привязать себя к разрозненному воздуху, вместо чего-то твёрдого, как например бревно. Это значило, что когда чакра достигла места назначения, она попыталась принять нестабильную структуру воздуха, провалилась, и растворилась в окружающем пространстве. Без стабильного якоря, к которому можно вернуться, клоны либо будут заперты в фазовом пространстве навечно, либо они вернутся по кускам (точные детали зависели от комплексных уравнений, которые она не понимала, не имея знаний по теории создания печатей).

Хорошо, если ты пытаешься распространить чакру на площадь, зачем тебе делать это таким окольным путём, а не просто вызвать клонов и лопнуть их?

Осматривая чакру Наруто, она поняла, что она всё еще не исчезает. Обычно, чакра от уничтоженных клонов растворялась практически мгновенно. Наруто не добавлял больше чакры, и вообще ничего не делал, и не было ничего необычного в этой поляне, так что с самой чакрой было что-то не так.

Хината сфокусировала свой Бьякуган. Наблюдение за потоками чакры в больших пространствах было нелёгким делом, гораздо сложнее, чем достижения необходимого уровня концентрации для наблюдения за ней в теле человека, но её отец ясно давал понять, что тот, кто не может поддерживать безупречный одноточечный фокус, недостоин называться Хьюга, не говоря уже о наследнице. С этой тяжело давшейся способностью, Хината видела, что чакра вроде как... стягивала сама себя: недостаточно, чтобы пересилить свою природную тягу к рассеиванию, но достаточно, чтобы сильно замедлить этот процесс. Словно она была разумна.

А она, собственно, и была. Она не обладала никакой видимой волей, кроме воли своего хозяина, и не отвечала на любые попытки коммуникации (по крайней мере вне некоторой чудесной мыслительной фантастики), но её интеллектуальность была причиной, почему простые движения руками и визуализации были достаточны для воплощения в жизнь эффектов, которых не могла воспроизвести даже передовая наука обычных людей. Повсеместно принятая Механическая Теория Ниндзюцу предполагала, что Отшельник Шести Путей изобрёл ниндзюцу как пользовательский интерфейс, чтобы позволить людям давать инструкции чакре, словно программируя ИИ для самой жизненной силы, движущей всеми живыми вещами.

Коротко говоря, Чакра Наруто, полностью отделённая от него, всё ещё подчинялась последнему его указанию, полученному от неполной Техники Замещения, а именно формировала стабильный якорь в заданной области. Следующим вопросом было, собственно — что это давало.

Хината рискнула взглянуть на Наруто, который оценивающе смотрел на неё. Внезапная острая уверенность в том, что это тест (и как она раньше этого не поняла?) ускорила её сердцебиение в два раза. Теперь она должна была понять, в чём дело, и чем быстрее — тем лучше.

Он назвал это Техникой Пространственного Якоря. Что это значило? Это не значило привязку двух измерений друг к другу (это не было даже связной идеей), или что он привязывает область в одном к области в другом (потому что он специально не создавал работающий якорь). Может, он привязывал объект, чтобы тот не перемещался между измерениями? Но этого нельзя было достичь техникой уровня D. Законы физики разрешали ниндзюцу пространства-времени, и изменение их даже в малой зоне требовало продвинутых запечатывающих техник; генин, делающий такое — все равно как если бы Кошка Тора сотворила Превращение В Звероклона Кибы. Хотя, это всё-таки был Наруто...

Хотя Наруто всё ещё не рассказал ей о своей миссии А-ранга, слухи уже начала распространяться. Хината уже была проинформирована, что, кроме всего прочего, Наруто самостоятельно убил Семь Мечников Тумана и их Лидера, Наследника Змеиного Лорда (что вызывало недоумение мистиков по всем миру, так как согласно пророчеству, Наследник должен был убить Светоносца в Битве Конца и тем самым отправить мир во тьму); спас жизнь капитана Какаши путём эпичного дэнс-баттла с Богом Смерти; соблазнил королеву Волны (на этом моменте Хината почувствовала непреодолимое желание сбегать к ближайшему атласу, который и проинформировал её о том, что в Волне не было монархии уже три сотни лет); и изобрёл оригинальный рецепт миндального пирога, с использованием крови демонов, который был провозглашён Хокаге запретной техникой после первого же укуса. Как минимум половина из них была скорее всего придумана самими Наруто, но это только заставляло её больше беспокоиться об оставшейся части.

Капитан Какаши не стремился помочь: по неведомым никому, кроме него самого, причинам, он решил ответить на все запросы с абсолютно беспристрастным лицом "все слухи касательно Узумаки Наруто верны на 100%; да, все. И да, он реинкарнация Первого Хокаге, и Учихи Мадары, и Генерала Хаоса".

Наруто всё ещё смотрел на неё, словно чего-то ожидая. Она не могла полагаться на свои предположения, это было ясно. Но как ещё она могла решить задачу, с той малой информацией, которой она располагала?

Она глубоко вдохнула. Нет, они уже это проходили. Не предлагай решения, пока не обдумаешь их в течение пяти минут (что было мучительно долгим периодом времени, в течение которого ты сидишь без движения под взглядом Наруто, но не то чтобы он это понимал).

Но как только она начала присматриваться к вещам, которые не являлись решениями, у неё не заняло много времени понять вопрос, который она должна была задать в самом начале. Наруто — гений, и некоторые из этих слухов могли даже быть правдивыми, но он был просто человеком. Как он понял, для чего хороша незавершённая Техника Замещения?

* * *

Примерно в это же время, Саске бродил по улицам Листа, медитируя о вездесущности слабости и предательства, и что был ли он один с такими взглядами на жизнь, или где-то был скрытый анклав разумных людей, который почему-то не смогли узнать о его существовании и выслать ему приглашение. Он так и не пришёл в заключению, правда, поскольку внезапно увидел нечто крайне необычное.

Девушка, идущая в паре метров перед ним, несла за спиной сложенный боевой веер. Не ручной веер, конечно, а одно из полноразмерных орудий войны, которых не видели в Листе многие десятилетия (после того, как специализация Учихи Мадары на таком оружии сделало веера, скажем так, немодными). Хотя, конечно, Мадара просто следовал традициям: символом клана Учиха, на протяжении всей его истории, был Веер, Раздувающий Пламя, и само "Учиха" было искажением древнего слова "веер". Так что для Саске было предметом гордости знать всё, что он мог, об этом оружии. Конкретно такой вид веера был бы не слишком эффективен в Стране Огня, где попытки вызвать сильные ветра будут затруднены бесконечными лесами, но в просторных пустынях соседней Страны Ветра (где был расположен союзный Листу Скрытый Песок) тот, кто научиться им владеть, будет и правда смертельно опасен.

Испытав прилив любопытства, Саске пригляделся повнимательнее. Девушка, блондинка, шла самой левой в группе из трёх человек, в которой каждый что-то нёс за спиной. В центре находился невысокий красноволосый парень с огромного размера тыквой, а справа была высокая фигура неопределённого пола (со спины, по крайней мере) в полнотелом чёрном костюме, несущий странно выглядящий кокон из бинтов. Их снаряжение и язык тела ясно говорили "ниндзя с Целью", но что Скрытый Песок делал здесь?

Не то чтобы он собирался заводить с ними какой-то разговор, конечно. Что-то подобное сделал бы Наруто, обрушивая своё присутствие на людей вне зависимости от того, хотят они этого или нет. Нет, Саске просто бы...

Бдыщ.

Какой-то ребёнок — при ближнем рассмотрении, раздражающий внук Хокаге — похоже, не смотрел, куда шёл, и пробежал мимо Саске прямиком в красноволосого посреди группы. События, последовавшие за этим, были нереалистичны.

Красноволосый повернулся и посмотрел на ребёнка, Конохомару, аккуратным, задумчивым взглядом, словно пытаясь решил, подходит ли тот под какие-то абстрактные требования. Саске заметил, с чувством неодобрения, что у иностранца в левой части лба была заметная красная татуировка — "предназначение" в традиционных символах, словно написание случайных слов на себе магически делало тебя проникновенным и мудрым.

Выражение лица девушки, первоначально нейтральное и далёкое, быстро сменилось на волнение.

— Гаара, нет! — прошипела она отчаянно, но достаточно тихо, так что простой ниндзя не смог бы услышать с такого расстояния.

Гаара посмотрел на неё взглядом, который лучше всего описывало слово "упрекающий", и абсолютно не понижал голоса:

— Темари, я не убивал никого уже двадцать четыре дня. Ты знаешь, что происходит, если я слишком долго остаюсь без убийств.

Шутка — а это была она, судя по тому, что Саске не чувствовал и следа жажды крови — была не слишком хороша, и только усилила нелюбовь Саске к мелкому позеру.

Но всё тело Темари, казалось, напряглось, словно она внезапно оказалась в ситуации "на грани смерти". Она мельком взглянула на Саске, словно не зная, что с ним делать, а затем снова посмотрела на Гаару.

— Вспомни, что сказал Баки-сенсей, — прошептала она ещё мягче (словно это могло помочь против достижений Учиха по чтению губ). — Никаких убийств до второй стадии Экзамена на Чуунина.

Третья фигура, праень, который выглядел бы нормальным, если бы не уродливая фиолетовая боевая раскраска на лице, наконец вступил в диалог нервным шёпотом:

— Слушай свою сестру, Гаара. Слушай Темари. Пожалуйста, слушай Темари. Она знает, что для тебя лучше.

Гаара посмотрел вниз на Конохамару, который уже был на грани слёз.

На мгновение, взгляд Саске словно помутнился, и на месте Конохамару он увидел лежащего на земле Инари, с рукой, поднятой в слабый блок, который не защитил бы и от удара какого-нибудь пьяницы, не говоря уже о ниндзя. Это, конечно, было невозможно, и Инари был в безопасности в Стране Волны. Но пока Саске себе об этом напомнил, он уже каким-то образом стоял перед Гаарой, с почти смещённым в боевую стойку телом, и активированным Шаринганом как настолько откровенным показом угрозы, насколько только смог.

После долгой, очень долгой секунды, в течение которой Гаара одарил их обоих оценивающим взглядом, красноволосый внезапно улыбнулся. Игнорируя Саске, он глянул в сторону Темари, и затем, повернувшись к Конохамару, заговорщицки пожал плечами, как бы говоря "видишь, с чем мне приходится иметь дело?".

— Прошу прощения, — сказал он с лёгким поклоном без единого намёка на издёвку. — Обещаю, я убью тебя после второй стадии Экзамена на Чуунина, так что, пожалуйста, подожди до тех пор.

И прежде чем Саске или Конохамару смогли понять, что сейчас случилось, троица уже исчезла из виду.

* * *

Хината хмуро сопоставила её невозможные экспериментальные результаты. Внутри поля чакры Наруто посреди поляны Техника Замещения не работала (в обе стороны). И это несмотря на то, что Техника Замещения — не то, что можно заблокировать. Не было никакой известной техники, которая запрещала бы человеку, следующему правилам — Правилу Стабильности, Правилу Согласия, Правила Сохранения Места, многим правилам, относящимся к размеру, и форме, и корректной визуализации, и прочему — от смещения себя или объекта в фазовое пространство, или от смещения обратно. Это была одна из причин, почему многие желали познать пространственно-временные техники, несмотря на их сложность.

После этого стало только хуже. Техника Клонов тоже не работала. Хотя и были техники, очень продвинутые, которые разрушали клонов так же быстро, как они создавались, она не знала ни одной, которая полностью предотвращала бы процесс так, что она даже не могла потратить на это чакру. Она могла ввести заранее сделанных клонов внутрь поля без всякого вреда, но там они становились так же ограниченны, как и она сама. На самом деле, это было первым, что она узнала, подчиняясь Правилу Экспериментов Наруто Номер Один: Сначала Делает Клон.

Это оставляло только одну базовую технику, которую знал Наруто, когда экспериментировал сам.

Но и с Техникой Трансформации дела обстояли не лучше. Хината была хороша в технике Трансформации, и пыталась выполнить её всякими путями, даже превращением в Идеально Обычный Предмет, специально разработанный в Академии для тренировок предмет, идеальную цель для трансформации, бесполезный для любой другой цели. Но нет, несмотря на все её усилия она всё ещё была просто Хинатой.

Ей осталось испробовать только ещё одну вещь.

Хината вышла из поля и повернулась к Наруто:

— Я собираюсь применить продвинутую версию Техники Трансформации для превращения в... например, в Сакуру, войду в поле и посмотрю, что случится.

Наруто тщательно натаскал её в некоторых элементах экспериментов над ниндзюцу, и одним из них было "если экспериментируешь, как твои техники взаимодействуют с чьими-то ещё, сначала проговори с ним каждый из экспериментов". И если она когда-либо чувствовала желание проигнорировать процедуры безопасности, которым её научил Наруто, у неё всегда была память об Инциденте С Исчезающей Одеждой.

— Лучше не надо, — сказал ей Наруто серьёзным, возможно слегка чрезмерно настойчивым голосом. — Ты получишь те же результаты, что и от других техник — нельзя активировать, нельзя отменить, пока активно, сверх этого — работает как обычно. Но не делай этого на самом деле.

— Но почему я не должна... — Хината прервала себя. Она всё ещё была посреди теста, так что она постарается выложиться и решить всё сама.

Хината обдумала процесс шаг за шагом. Техника Трансформации всегда начиналась со смещения твоего реального тела в фазовое пространство. В это же время, ты направлял всю свою концентрацию в формирование оставленной тобой чакры в изменяемый якорь, обладающий свойствами физического объекта, но также позволяющий ограниченный сенсорный ввод. Только в случае продвинутой версии, этот физический объект был дистанционно управляемым клоном, в некотором роде, в виде человека, которым ты хотел сымитировать. Было и несколько ограничений — например, требовалось значительное искусство, чтобы мочь использовать ниндзюцу посредством клона, чья чакра только частично напоминала человеческую. Иначе, объясняла Куренай-сенсей, любой здравомыслящий шиноби был бы всегда трансформирован на миссиях, чтобы враги не смогли предугадывать их силу по репутации (или даже заставив их предполагать неправильно, маскируя себя под другого, известного шиноби), или смущать противника в бою путём различных трансформаций, или выполнять враждебные действия, оставив невозможным определение цели для возмездия.

С другой стороны, сильным местом трансформации в другого человека было то, что ты избегал величайшей опасности Техники Трансформации — превращения в объект, который меньше тебя, и заключения в закрытом пространстве, обнаруживая, что не можешь превратиться обратно в связи с Правилом Сохранения Места. Что само по себе было уже достаточно страшно, так ещё и если кто-то разрушал твой якорь, тем самым включая Правило Автоматического Возврата... Никто не знал, что происходит, когда два правила так взаимодействуют, и это было в основном потому, что никто никогда не испытывал такого и при этом возвращался, чтобы рассказать. (И так как существовала такая вещь, как возможность помутнения разума от отката с теневого клона, этот метод изучения тоже был плотно заперт).

Хината уже почти вошла в зону, где Техника Трансформации была заблокирована. Предположим, какой-то инцидент разрушит её форму клона, и Пространственный Якорь Наруто помешает возврату её реального тела из Техники Трансформации. Она же... просто исчезнет, неизвестно где, или вообще нигде, или везде, и никто никогда не узнает, что с ней случилось, и может быть она даже не умрёт, но будет считать, что уж лучше бы умерла. Она почувствовала, что кровь уходит с её лица.

— Спокойно, — сказал ей Наруто: медленно, мягко, ровно. — Ты в порядке. Ты в безопасности. Всё в порядке. Именно поэтому мы сначала проверяем.

Хината кивнула несколько слабо, и потратила некоторое время, чтобы привести своё дыхание в к нормальному ритму. Но в Академии, и уж точно у Хьюги Хиаши, и наверняка у Куренай-сенсей, хоть они ещё и не дошли до этого, было аксиомой, что близость тренировки к смертельности не является поводом для её пропуска. Так что Хината вскоре вернулась к работе.

Дело было явно не просто в том, что Наруто блокировал её способность перемещать своё тело в или из фазового пространства, так как это не помешало бы технике клонов. И он не блокировал её эмиссию чакры (она использовала Мягкий Кулак, чтобы проверить это, осознавая, что она немного жульничает, так как у Наруто не было доступа к этой технике). Какие принципы были общими для всех трёх техник, которые можно было заблокировать? Не Правило Сохранения Места, потому что места было достаточно, и нейтральная чакра Наруто не должна была влиять на это. Это было не Правило Стабильности, потому что она пыталась использовать Технике Замещения на простом бревне и не смогла. Это было не Правило Согласия, поскольку она не целилась в что-то живое...

Челюсть Хинаты упала уже второй раз за день. Техники не определяли живое существо по форме, они определяли его по наличию чакры.

Чакра обладала интеллектом. Она знала своего хозяина и отвергала всех остальных, если не было обратного приказа. Вот почему нельзя было использовать Технику Замещения на другом живом существе, только если оно не было ментально согласно или опустошено от чакры практически до грани смерти. Вот почему нельзя было войти в радиус действия к противнику и создать клона внутри него, пре-трансформированного в что-то маленькое и смертоносное. Вот почему ниндзя-медики могли преобразовывать свою чакру в форму скальпелей для самозащиты, но не могли инвертировать свои лечебные техники для превращения в оружие убийства одним касанием.

— Ты сделал всю зону частью своего тела, и никто кроме тебя не может использовать в ней любую технику, подчиняющуюся Правилу Согласия, — сказала ему Хината с явным восхищением в голосе.

Наруто просиял:

— Ага. И это покрывает кучу разных вещей — техники призыва, например. Есть, правда, исключения, например, Техника Летающего Бога Грома Четвёртого Хокаге, и я уже придумал ещё несколько противодействий, которые кто-то сможет использовать, если будет знать правильные ниндзюцу. Так что я буду держать это в секрете, пока мне по-настоящему не пригодится.

Хината ничего не сказала. К этому этапу, без дополнительной огласки было понятно, что она будет хранить секреты Наруто, так же как он будет хранить её (по крайней мере те, которые она считала достойными хранения).

Затем, без видимой причины, выражение лица Наруто изменилось на немного меланхоличное:

— Хината, теперь ты знаешь, как работает эта техника. Помни её на случай... — он запнулся, — на случай, если тебе придется убивать кого-то, кто атакует ордами трансформированных клонов.

Хината удивлённо посмотрела на него, но он на него не ответил.

— Так вот, я всё это к тому, что ты не должна сдаваться только потому, что техника работает не так, как предполагалось, — сказал Наруто возможно немного слишком бодрым голосом. — И я знаю, что я занял слишком много времени от нашего нормального тренировочного расписания, и мне через полтора часа надо быть на Кладбище Иностранцев, так что как насчёт того, чтобы ускорить наш спарринг в два раза?

Хината с радостью подчинилась. Ей надо было многое обдумать, но... потом. Всё потом. Сейчас, она была с Наруто, и они тренировались, и она позволит всему своему миру наполняться этим, пока может.

Глава 14.

* * *

Сакура стояла перед дверью, пытаясь заставить себя постучать. Хоть она и была уже генином, а не студентом Академии, где-то в глубине её мозга была острая осведомлённость о том, что её вызвали в кабинет учителя, и хороших девочек не вызывают в кабинет учителя. Ещё хуже ей было от того, что она уже знала, о чем Какаши-сенсей (с каких пор у него вообще есть офис, кстати говоря?) хотел с ней поговорить. Она как могла пыталась не думать об этом уже несколько недель, отталкивая чувство беспомощности и надвигающейся беды в пользу мечтаний и отвлечений, но теперь ей некуда было бежать. И если и была вещь хуже, чем быть вызванным в кабинет учителя, то это было быть вызванным в кабинет учителя и опоздать. Так что, в конце концов, она постучала.

— Войдите.

Голос Какаши-сенсея был нейтрален, но он всегда был таким. Он был не из тех, кто часто показывает эмоции, не считая разве что сардонической насмешки, и выдохнувшегося опускания рук, когда в процессе очередного пранка Наруто что-нибудь возгоралось или взрывалось, или (в случае одной из выдающихся уловок, пока Наруто был занят чем-то нехорошим где-то ещё) превращалось в двукратно увеличенную копию Третьего Хокаге и читало лекцию по тренировке ежей-ниндзя.

Сакура вошла в офис Какаши-сенсея с некоторым трепетом. Постреляв глазами по сторонам, она поразилась, насколько... необжитым было это место. Где были трофеи и памятные вещи с прошлых миссий. Где были свитки с каллиграфией, свисающие со стен? Чёрт, где были хотя бы эти ужасные новеллы, которые он так любил читать перед детьми, с их безошибочно узнаваемыми цветастыми обложками, которые Сакура уже умела различать с километра? Единственной вещью с хоть какой-то степенью персонализации в комнате являлись книжные полки, и они были наполнены томами с отчаянно сухими названиями навроде Анализ Третьего Соглашения О Прекращении Военных Действий Между Скрытым Листом И Скрытым Камнем, Часть 3, и Теория О Трансплантации Улучшенного Генома: Эпистемологическое Опровержение Модели Сайонжи. О, и обязательная гора документов, разделённая на пять отдельных неаккуратных стопок.

Как бы Сакура не пыталась отвлечь себя тем малым, что можно было заметить в офисе Какаши-сенсея, ноги сами несли её к стулу на её стороне стола. Она села и приготовилась принять своё наказание.

— Сакура, — начал Какаши-сенсей, — нам нужно поговорить о твоих показателях.

Ага. Вот и оно. В этой части они скажет ей то, что она и так уже знает — что она оказалась некомпетентной для генина, несравнимо хуже в настоящем бою чем Саске (естественно) и даже Наруто, и что пришло время послать её обратно в Академию — присоединиться к тем, кто изначально был отсеян на экзамене на генина. Если честно, она удивлялась только тому, что это заняло так много времени.

Когда двое членов её команды были заняты победой над джонином, пока третий прятался в углу, не требуется быть гением, чтобы предсказать возможное продвижение последнего по карьерной лестнице. Оказалось, что у неё всё-таки нет того, что нужно ниндзя, даже после всех этих лет отчаянной учёбы. Она оправится обратно в Академию, и потеряет всё, что для неё важно — своё место рядом с Саске, превосходство над Ино, знание, кто она и где находится в этой жизни, всё самоуважение, которого она с такой болью добилась за последние несколько лет...

— Я очень доволен твоим прогрессом.

Чё.

Сакура попыталась преобразовать эту реакцию во что-то более подходящее для произнесению лидеру своей команды в лицо, но не смогла, и в конце концов ни сказала ничего. Правда, выражение неверия наверняка сказало всё за неё.

— Ты действовала точно так, как ожидается от генина на миссии по защите. Ты сохранила самоконтроль в опасности, защитила клиента, и быстро выполнила приказ, который потенциально подвергал тебя риску.

— Н-но... Саске... и Наруто...

Особые случаи, оба, — сказал ей Какаши-сенсей. — И до тех пор, пока ты внезапно не разовьёшь у себя Улучшенный Геном, или вернёшься во времени и получишь запечатанного в тебе Демона-Зверя с рождения, ты должна ровняться на то, какой можешь быть ты, а не на то, какими могут быть они.

Сакура не была уверена, как на это реагировать. С одной стороны, её явно не посылали обратно в Академию. Её жизнь не заканчивалась. Она могла прекратить задерживать дыхание. С другой стороны, Какаши-сенсей озвучил мысль, которую она не хотела продумывать — что она не была особым случаем, даже со всеми её отличными оценками, что рядом были люди, которые без особых усилий заставляли её выглядеть обычной, и она ничего не могла с этим поделать. Что вся её работа ничего не стоила по сравнению с превосходящим природным талантом Саске и что бы там ни происходило с Наруто (она проверила, и не были ни капли доступной информации о носителях Демонов-Зверей для генинов, кроме того, что они существовали и были крайне опасны, что она уже и так знала).

— Но тем не менее, я понимаю твою позицию, — продолжил Какаши-сенсей. — И с точки зрения баланса команды, промежуток между тобой и ими будет всё большей проблемой в будущих миссиях, если мы не найдём, как это исправить. К счастью, у нас есть выбор.

— Что вы имеете в виду?

— Самое очевидное для тебя — перевестись в другую команду, — объяснил он. — Капитан Куренай, например, будет для тебя превосходным лидером команды. Она начинала очень похоже на тебя, в плане сил и слабостей, и я честно думаю, что ты расцветешь под её руководством. Есть и другие варианты, но она, пожалуй, твой лучший выбор, если ты решишь воспользоваться этим вариантом.

Сакура мгновенно оценила очевидное усложнение. Она будет разделена с Саске. Достаточно сложно было заполучить его внимание, даже работая постоянно вместе — насколько же сложнее это будет сделать, если ей постоянно придется изобретать возможности для того, чтобы увидеть его? И что случится, когда Ино поймет, что поле снова открыто для игры?

Что-то из её тревог, наверное, отразилось на её лице.

— Есть и другие варианты. В частности, слышала ли ты когда-нибудь об Экзамене на Чуунина? — спросил Какаши-сенсей.

— Конечно, — кивнула Сакура, почувствовав рефлексивное желание восстановить хотя бы какое-то хорошее мнение о себе. — Каждые несколько лет все главные деревни, также как и многие малые, приводят своих сильнейших и опытнейших генинов на многоэтапный соревновательный экзамен, и победители получают повышение до чуунина.

Текст, из которого она узнала об Экзамене на Чуунина, на самом деле покрывал намного больше деталей, но Сакура очень рано в своей социальной жизни поняла, что никто не любит ходячие энциклопедии. Учиться вести себя нормально поначалу было нелегко, но у неё был стимул, особенно когда она узнала, что мальчики находят чрезмерный интеллект отталкивающим. Не то чтобы это как-то влияло на ситуацию с определённым мальчиком, который нравился ей.

— Он утверждает дух дружественного соревнования между странами, и показывает Дайме, которые приходят посмотреть, что вложения в ниндзя деревни тратятся на качественные тренировки, — добавила она показывая, что поняла информацию, а не просто запомнила.

— Близко к тому, да, — (возможно) улыбнулся Какаши-сенсей.

— Почему вы спрашиваете? Следующий Экзамен на Чуунина же ещё не скоро, разве не так?

— Он был сдвинут вперёд. Вот об этом я и хотел с тобой поговорить.

Разум Сакуры теперь был немного замутнён — она поняла, что он подразумевал.

— Вы же не предлагаете Команде Семь участвовать? Мы только что из Академии. Это безу... плохая идея. Сэр.

Какаши-сенсей вздохнул:

— Сакура, знаешь, в чём разница между теми двумя и тобой?

Сакура верно предположила, что это риторический вопрос.

— Я видел твои оценки в Академии. Ты крайне интеллектуальна. Ты более чем способна работать в поте лица, когда у тебя есть цель, и её необходимо достигнуть. Ты даже, если судить по оценкам в Продвинутом Искусстве Ловушек, более креативна, чем любой средний ниндзя.

Сакура позволила себе наполниться гордостью.

— Но ты дрейфуешь на месте.

Это выбило ветер из её парусов как заряд бритвенно острой шрапнели.

— Саске упорно тренируется каждый день, без чьей-то указки, чтобы достичь своей финальной цели. Сложно сказать, что сейчас происходит с Наруто, но он справился с одним из Семи Мечников Скрытого Тумана не потому, что силён в розыгрышах. Они оба мотивированы чем-то более значимым, чем того требует повседневная жизнь или даже служба деревне Листа.

— Чем мотивирована ты, Сакура? Если твой мир, как ты его знаешь, завтра испарится как дым, где ты найдешь причины, чтобы жить дальше? — спросил Какаши-сенсей, немного наклонившись вперёд и смотря прямо на неё.

Сакура стояла молча. Как вообще такие вопросы можно задавать двенадцатилетним? Всегда пара месяцев после Академии, и от неё уже ждали знания всех этих ответов, определения цели в жизни и готовности ко всему? Какаши-сенсей не помнит, как сам был двенадцатилетним? Все лидеры команды задают такие нечестные вопросы, или у них хотя бы есть какое-то чувство перспективы?

Вот только она не могла не думать, что Саске наверняка так бы не отреагировал. У него бы был готов ответ, прямой и разумный, и возможно настолько классный, что Какаши-сенсей сразу же бы заткнулся. Он бы не позволил себе быть погоняемым кем угодно, даже джонином. Она почувствовала руки Внутренней Сакуры у себя на спине, толкающие её вперед, и решила не давать спуску Какаши-сенсею прямо здесь и сейчас.

— Не вижу, как это соотносится с Экзаменом на Чуунина, — дерзко ответила она.

— Нет, не видишь, — ответил Какаши-сенсей, тут же заставив её чувствовать себя скорее глупо, а не дерзко. — Но ты помнишь, как ты себя чувствовала, когда вытащила Наруто из одержимого состояния?

Больше всего она была напугана. Но кроме того, было что-то ещё, такое неуловимое, чувство выполнения чего-то... значимого? Важного? Или знание того, что её действия изменят что-то, как никогда до этого не делали?

Всё это она суммировала кивком.

Какаши-сенсей кивнул в ответ, словно прочитал её мысли. Это было несколько раздражающе, но и отчасти хорошо, потому что ей не пришлось пытаться воплотить это в слова.

— Экзамен на Чуунина — высокострессовая ситуация, которая заставляет тебя открывать внутренние резервы, о которых ты и не подозревал. В этот момент, ты обычно понимаешь, что все эти бесчисленные мысли и надежды, которые ничего не значат, смываются. Он предлагает тебе шанс понять, кто ты есть на самом деле, с гораздо меньшей статистикой смертности, чем в равнозначно интенсивной опасной ситуации в реальном мире. Но каждый уходит с Экзамена лучшим человеком, чем был, но каждый уходит, изменённый полученным опытом.

— То есть, что думаете, что мне стоит участвовать на Экзамене на Чуунина, чтобы я смогла найти себе внутреннюю цель, как у Саске или Наруто, — подытожила Сакура. Идея был сумасшедшей, если не сказать больше. Он что, начитался этой дебильной манги у Наруто?

— Я ничего такого не говорю, Сакура. Ты должна сделать свой собственный выбор. Я думаю, преимущества участия в Экзамене перевешивают риски, но не сказать, что риска нет, особенно в этот год, или что это единственный вариант. Если ты хочешь поговорить с другими людьми и получить больше мнений, это полностью твоё право. Я упомянул об этом сейчас потому, что если ты хочешь участвовать в экзамене, тебе нужно заполнить эту форму, — Какаши-сенсей протянул ей лист бумаги, — в течение трёх дней.

— Что?! — Сакура почувствовала отдалённое чувство несправедливости, наложенной на несправедливость. — И это называется временем на размышления?!

Какаши-сенсей поднял бровь:

— Будь уверена, я передам Хокаге твою жалобу о порядке заявок, когда в следующий раз встречусь с ним.

Сакуре нечего было на это ответить. Вместо этого, она подобрала листок и выскочила за дверь, правильно предположив, что разговор окончен, но слишком зла, чтобы ждать подтверждения. Ей необходимо было подумать.

Голос Какаши-сенсея догнал её на выходе:

— Ах да, и не могла бы ты передать Наруто, чтобы он встретил меня в Месте Встреч 4 в 5 вечера?

— Не здесь?

Какаши-сенсей уверенно покачал головой:

— По сведениям, имеющимся у Наруто, у меня нет офиса. Считай это секретом ранга S, с прилагающимися мерами пресечения за разглашение.

* * *

Наруто ввалился в свою квартиру, всё его усталое тело требовало, чтобы он упал на кровать и оставил своё неубедительное подобие бодрствования. Спарринг с Хинатой становился всё более требовательным, она всё больше узнавала, насколько именно он силён, и потому начала доверять себе позволять переходить в атаку без риска нанесения вреда своему партнёру. Тот факт, что в последние несколько дней она так и светилась новой энергией, нисколько не помогал. И церемония, на которую он затем пошёл, была... ну, несколько по-другому изматывающей. Иногда завершение чего-то требовало определённой платы.

Не то, чтобы он хоть сколько-то жалел о времени, проведённом со своей девушкой. И он даже не думал о том, чтобы не явиться, когда Какаши-сенсей чётко проинформировал его о времени и дате. Но прямо сейчас вся романтика мира, и все правильные вещи, стоили примерно столько же, сколько и час сна.

Вот почему когда Наруто увидел важно выглядящий конверт на полу рядом со своей дверью, первой его реакцией был исходящий от чистого сердца стон, с мгновенно последовавшим за этим решением не будить лихо. Ничего в этом конверте не могло быть таким же срочным, как его надобность поспать.

Он уже был на полпути к кровати, когда внезапно застыл. Нет, его глаза, наверное, играют с ним шутки. Не может такого быть...

С чувством обездвиживающего ужаса, Наруто повернулся и исследовал конверт. Да, должен был он признать, он распознал этот символ. Он не мог позволить себе не знать его к этому моменту.

Хьюга прислали ему официальное письмо.

Он уже почти поднял его, когда ему в голову пришла пугающая мысль. Хьюга почти наверняка ненавидели саму идею о том, что он, изгой деревни, встречается с наследницей клана. Он не на секунду не сомневался, что они могли решить, что убийство — простейшее решение. Были ли где-то рядом Хьюга, следивший за ним и ждущий, пока Наруто коснётся конверта? Он выучил урок Хаку, и удостоверился, что прочитал всё, что мог, об использовании и эффектах контактных ядов. Если конверт был отравлен и Наруто бы даже слегка его коснулся, всё, что оставалось ассассину Хьюга — прокрасться внутрь и избавиться от тела, и никто бы не узнал. Способность Бьякугана сканировать окружение на предмет возможных свидетелей легко делала это идеальным преступлением.

После пары секунд измождённого ужаса, Наруто мысленно отвесил себе пинка. Это, должно быть, сказывалась усталость? Самый крутой генин Листа и будущий лучший Хокаге не мог быть настолько тупым.

— Техника Множественного Теневого Клонирования!

Он издал вздох облегчения, когда его клон не испарился при прикосновении к письму. Конечно, это всё ещё мог быть яд замедленного действия (это не паранойя, если ты пережил двухзначное число подозрительных инцидентов с возраста пяти лет), так что Наруто заставил клона прочитать его, положить на наименее любимую из тарелок, и затем растворить себя, чтобы дать Наруто информацию.

Хьюга Хиаши

запрашивает удовольствие вашей компании

на дневном чае

сегодня в 4 часа дня

во владениях Хьюга.

Вас просят явиться лично и, в свете деликатных тем, которые будут обсуждаться, изволить воздержаться от сообщения кому-либо о вашем предстоящем визите.

Который был сейчас час? Наруто даже не знал, зачем он вообще посмотрел. Конечно же, была половина четвёртого.

* * *

Хорошие новости состояли в том, что владения Хьюга находились в радиусе короткой пробежки (по крайней мере для типичного ниндзя, для которого паркур являлся формой лёгкой профилактической тренировки). Плохие новости состояли в том, что полчаса — абсолютно недостаточно срок для подготовки к встрече с Хьюга. Для начала, вполне возможно было, что он идёт прямиком в ловушку. Как ещё можно было интерпретировать запрос прийти самому (что значило как минимум то, что они догадывались о его способностях) и не рассказывать никому, куда он пошёл? Могли бы и просто попросить его перерезать себе горло, чего уж там. И не пойти тоже не было решением — предыдущие несколько его встреч с родственниками Хинаты ясно показывали, что они полностью разделяли общее для всех взрослых презрение к нему. Если он оскорбит их, они точно воспользуются этим как поводом для воплощения мести.

И всё же, у него было уникальное преимущество, когда нужно было срочное планирование.

— Коалиция Узумаки Наруто, сбор!

Он поглядел каждому клону по очереди в глаза.

— Парни, вы все знаете, насколько ситуация отчаяна, так что давайте к делу. Что у нас в приоритете?

— Пережить встречу, — вызвался Наруто Номер Четыре. — Мы войдём во владения врага, по их расписанию, без шанса на поддержку извне. Нам нужны контрмеры и пути отхода.

— Куда важнее, — вступил Наруто Номер Семь, — нам нужно знать этикет чая для знати. Если мы сделаем что-то не так и оскорбим его, это будет именно тем поводом, чтобы решить, что мы недостойны Хинаты — если он ещё не решил.

— Я даже не знаю, с чего начать, — признал Изначальный Наруто. — Типа, идти в моей форме ниндзя, или в моём единственном нормальном костюме?

— В форме ниндзя, конечно, — Наруто Номер Два закатил глаза. — Ты думаешь, у тебя есть хоть шанс на победу над Хьюгой Хиаши без оружия?

Наруто Номер Двенадцать посмотрел на него взглядом "не могу поверить, что я тот же самый человек, что и этот идиот":

— Ага, сказал он, — я уверен, решение прийти в одежде для боя оставит только позитивные впечатление о наших ожиданиях от встречи. Или о нашем уровне утончённости, если уж на то пошло. Ты когда-нибудь слышал о чайной церемонии в боевом облачении? Нет, это должен быть костюм.

— Серьёзно? Он наверняка вызвал нас, потому что он в ярости от того, что мы встречаемся с его дочерью, и ты хочешь показаться на нашей первой встрече с ним, одетый в вещи с первого свидания? Давай же, Изначальный, поддержи меня.

Изначальный Наруто только вздохнул, когда нескоординированная болтовня клонов навалилась на него. Должен был быть способ получше.

— Итак, — наконец объявил он. — Наруто с Первого по Третий, разберитесь, что делать с одеждой. Наруто с Четвёртого по Седьмой, выясните, что нам больше всего нужно знать в плане этикета, потом растворите себя. Наруто Восемь, беги в ближайшую библиотеку прямо сейчас, и посмотри, что они предпочитают, плюс любые карты и архитектурную информацию о владениях Хьюга, которую сможешь найти, потом тоже раствори себя. Наруто с Девятого по Двенадцатый, мне нужны идеи для защиты себя от предположительно чего-то вроде способностей Хинаты, только в несколько раз получше.

— А что будешь делать ты?

— Я лягу и притворюсь, что ничего этого не происходит. Поднимите меня через двадцать минут.

* * *

— Ты знаешь, почему я позвал тебя, Саске? — спросил Какаши-сенсей.

Саске кивнул:

— Вы считаете, мне надо записаться на Экзамен на Чуунина.

Какаши-сенсей (возомжно) улыбнулся:

— Отлично. Предполагаю, ты заметил увеличившееся число иностранных шиноби.

— Да.

После этой троицы из Скрытого Песка, Саске стал уделять больше внимания окружающему миру. Казалось, повсюду были незнакомые лица, многие в иностранной, словно вырезанной из манги униформе и с странными оружиями, которые он раньше видел в книгах. Когда спустя немного времени Какаши-сенсей неожиданно призвал его в свой офис, осталось только одно очевидное заключение.

— Ты заинтересован? У тебя есть три дня на решение и подачу этой формы, если так.

Был ли Саске заинтересован? Перед миссией в Волне он бы, возможно, колебался. Экзамен на Чуунина был серьёзным делом. Случались увечья. Смерти не были редкостью. Был ли он и правда готов?

Но сейчас всё было яснее. Он был один, и это значило, что он должен был стать сильнее. Гораздо сильнее. Достаточно силён, чтобы ни в ком не нуждаться. Последние его слова всё ещё отдавались эхом в голове Саске. "Если хочешь узнать правду, будь сильнее. Будь сильнее, чем был я".

Саске хотел правды. Желал её. Почему Итачи, ярчайшая звезда Клана Учиха, пошёл против всех, кого любил? Почему он убил их всех, даже свою собственную семью, даже своих родителей, и пощадил своего бесполезного младшего брата? Почему отчаянный массовый убийца, прирезавший стариков, пытающихся сбежать, казался таким грустным в эти последние моменты? Почему он оставил после себя такие загадочные слова?

И важнее всего, почему его брат, самый важный человек в жизни Саске, бросил его самым жестоким способом?

Возможно, в том была судьба Саске. Предательство. Брошенность. Он должен был выудить уроки из опыта, и позволить себе быть одному, как и предназначалось. Всё было сейчас яснее, и он найдёт необходимую ему силу сам. Он найдёт ответы своей силой, и Экзамен на Чуунина был логичным следующим шагом. Насколько сильнее он может стать, сражаясь с сильнейшими генинами мира? Какие силы он сможет приобрести, встретив их с теперь активированным Шаринганом, позволяющим ему копировать каждую технику, которую он мог в теории выполнить? Какие возможности он мог встретить для полного раздавливания определённого татуированного позера? Понемногу, пока он думал над этим, пустота внутри него заменялась на восторг. Был ли он заинтересован? Какой абсурдный вопрос.

Когда Какаши-сенсей спросил его, знает ли он, в чём цель Экзамена на Чуунина, ответ был настолько очевиден, что сам напрашивался. Это была ультимативная тренировка генинов, конечно же, высокий риск в обмен на уровни продвижения, которые могли протащить кого-то до уровня умений чуунина за всего пару дней активности. Ниндзя более всего рос в реальных битвах против реальных врагов, и это был наиближайший к тому аналог.

Но всё же, прежде чем он ушёл, он должен был спросить кое-что, что его тревожило.

— Какаши-сенсей, почему у вас есть офис? У каждого джонина он есть, или..."

— Мой совет тебе, — нейтрально ответил Какаши-сенсей, — разделить твоё внимание между теоретической подготовкой и практическими тренировками. Хотя Экзамен на Чуунина традиционно фокусируется на битвах и выживании, не совершай ошибку и будь готов к письменной экзаминации. Если позволишь себе расслабиться хоть немного, провалишь тест и будешь исключён.

* * *

Двери захлопнулись вслед за Наруто. Он попытался как мог запомнить путь, которым проводник Хьюга без какого-либо выражения на лице вёл его от передних ворот, но он был слишком (специально?) схематичен и сложно отслеживаем, и у Наруто было скрытое подозрение, что они через некоторые области проходили не один раз. Все тающие надежды на то, что это безобидный социальный эвент, были раздавлены тяжёлым затвором, упавшим на место позади него секунду спустя.

Не видя выхода, Наруто проследовал вперёд. Здание было старым, явной реконструкцией чего-то, построенного в первые дни Листа, возможно даже с помощью оригинальных материалов (как он понял, крайне богатые люди любили иногда так делать). Оно напоминало ему школу боевых искусств — широкое, деревянное, пустующее, кроме поддерживающих колонн, со свисающими со стен каллиграфическими свитками, и... хм, возможно, это всё-таки не школа. Единственным объектом в комнате, немного позади, была статуя какого-то древнего патриарха Хьюга, одетого в аскетичную формальную мантию, и сидящего на коленях на полу. Для чего-то наверняка вырубленного из мрамора, оно излучало явную, жуткую ауру присутствия.

Наруто никогда не был спокоен в отношении благоговения перед предками, такого распространённого среди старых кланов. Не только потому, что к нему это не могло применяться (Намиказе вымерли, и Узумаки были беженцами из ныне разрушенной деревни, так что его недавние откровения не восстановили никаких потерянных семейных связей), но он чувствовал, что это пугающе близко подходило к запрету на веру. С другой стороны, это было священное место Хьюга, что уменьшало вероятность того, что это была комната смерти, разработанная для проверки его способностей (или просто для уничтожения).

Ну, ничего не поделать.

— Привет? Это я, Узумаки Наруто. Я здесь!

Статуя моргнула.

— Да, так и есть, — сказал ему Хьюга Хиаши без намёка на юмор в голосе.

— Спасибо за появление. Пожалуйста, устраивайся, — отец Хинаты указал рукой перед собой, где — полностью проскользнув мимо внимания Наруто, поглощённого "статуей" — была разложена и ждала чайная церемония.

Наруто сел, внезапно очень довольный, что он был в своей самой формальной одежде, но в то же время понимая, что это не так уж много и говорило, и что он, возможно, уже потерял пару очков в результате.

— Благодарю вас за ваше гостеприимство, Лорд Хьюга, — ответил он так ровно, как только мог, пытаясь не волноваться, и надеясь, что уровень адреналина, текущего в его венах, внезапно не упадёт, заставив его упасть от усталости.

— Нам нужно многое обсудить, тебе и мне, — продолжил отец Хинаты, не отрывая взгляд от лица Наруто, — но сначала я приглашаю тебя отведать этого чая, сваренного по рецепту, передававшемуся в клане Хьюга в течение двадцати поколений. Его происхождение более долгое и красочное, чем у многих людей.

Наруто не смог сдержать свои брови от почти незаметного поднятия. Его клоны закончили экстренное расследование ровно вовремя, и он знал, что в настоящей чайной церемонии, чай готовился в присутствии гостя, а не заранее.

Лорд Хьюга заметил.

— Я прошу прощения за нарушение протокола. Процесс приготовления этого чая достаточно сложен, и я подозреваю, что твоё происхождение не подразумевает интереса в таких тонкостях.

Он разлил чай в две чашки, каждая из которых выглядела более дорогой, чем всё имущество Наруто в сумме (включая жилет).

Наруто потянулся за ближайшей к нему чашкой, но внезапно остановился. Он знал, что как гость, должен был пить первым. Он также знал, что Лорд Хьюга поступил необычно, приготовив чай заранее, так что Наруто не мог наблюдать за процессом, и рассчитанный шанс того, что Лорд Хьюга желал его смерти, или по крайней мере сильных увечий, составлял три к четырём. Это значило, что у чая были все шансы быть отравленным. Или что чай был обманкой и он отравил чашку вместо этого — но чашки были расположены таким образом, что Наруто мог независимо взять любую, и хотя Лорд Хьюга и мог быть обезумевшим от мысли, что его наследница встречается с наименее завидным молодым женихом Листа, вряд ли бы он рисковал совершить самоубийство ради его устранения.

Конечно, если Лорд Хьюга был действительно серьёзен в таком намерении, он бы отравил всё и просто использовал яд, к которому сам иммунен. И хотя к этому моменту Наруто никак не мог отказаться пить, не нанеся оскорбление, это был риск, на который придётся пойти. Важным сейчас было сделать так, чтобы Лорд Хьюга пил первым, и тем самым хотя бы снизить спектр вероятностей (и купить себе немного времени на размышления о том, что делать дальше).

— Благодарю вас, мой лорд, — произнёс Наруто своим самым вежливым голосом, который, должен был он признать, был не слишком отработан. — Но я поступил грубо, прибыв не вовремя, — хотя он и опоздал всего на пару минут, и то благодаря слишком затянутому пути через дворы, — и в качестве извинения я бы хотел отдать вам право пить первым.

Тень любопытства пересекла вежливо безэмоциональное лицо хозяина.

— Напротив, — ответил Лорд Хьюга, — эта задержка позволила мне правильно сделать чай. Если тут и есть чей-то промах, то только мой. Позволить тебе пить первым — самое малое, что я могу предложить в качестве компенсации.

Так это была игра, вот как?

— Вы слишком добры, мой лорд. Но в любых условиях было бы грубо для такого простолюдина, как я, пить первым в компании главы самого знатного клана Листа. Пожалуйста, после вас.

Выражение лица Лорда Хьюга не изменилось, но что-то в нём стало менее бездвижным и статуеподобным. Странно, это напомнило Наруто о Хинате, когда она первых раз поняла, что может хорошо играть в сёги.

— Твоё смирение делает тебе честь, Узумаки Наруто. Но не написано ли в законах гостеприимства, что хозяин всегда должен возвышать гостя, даже если он лев, к которому пришла муха?

Наруто кивнул в знак понимания, быстро размышляя, и в частности пытаясь найти примеры в манге, которые могли помочь ему понять правильный разговорный стиль.

— Так и есть. Но вперёд законов гостеприимства идут законы старшинства, по которым вы первее меня, как более старший и искусный в путях ниндзя. Я бы никогда не посмел оскорбить старших своей самонадеянностью, так что я предлагаю первым отпить вам.

На мгновение Наруто был крайне благодарен отсутствию свидетелей, потому что не было шансов, что кто-то, знающий его, услышал это высказывание.

Уголок рта Лорда Хьюга немного изогнулся. Неужели ложь получилась слишком наглой?

— Тогда конечно же, — наконец ответил человек напротив, — ты понимаешь, что старшинство предполагает ответственность? Хотя не вышедшие происхождением или рангом могут вести себя как звери в поле, настоящий джентльмен должен понимать и отчитываться за каждую свою оплошность. И коль скоро я, видимо, доставил вам неприятности приглашением на событие, обычно зарезервированное для членов аристократии, будет справедливо, если я возьму на себя ответственность за свои действия, позволив тебе пить первым.

Это усталость Наруто всё больше и больше затуманивала его мозг, или отец Хинаты всё больше и больше усложнял свою речь? Надо было поскорее заканчивать, пока он не стал слишком измождённым и не сказал что-нибудь глупое. Время для отчаянных мер.

— Мой лорд! — он позволил своим глазам расшириться словно в удивлении, и затем склонил голову к полу в самом смиренном поклоне, который возможен. — Прошу, простите меня. Я наконец понял, что совершил ужаснейшую из ошибок — а именно, позволил себе спорить с вами в вашем собственном доме по поводу первенства принятия чая, когда каждый из законов требует, что я должен подчиниться вашему решению, каким бы оно не было. Я преполнен стыдом, и обязан искупить свои грехи хотя бы тем, что сдаю вам своё право пить первым, дабы мне не пришлось немедленно покинуть это место в унижении.

Он особенно гордился своим "дабы".

Лорд Хьюга смотрел на него несколько секунд, после чего, казалось, пришёл к какому-то решению.

— Подними голову, Узумаки Наруто, и вместо того даруй мне своё прощение. Только теперь я понимаю всё своё невежество в отказе от подарка, который ты так настойчиво мне предлагал, и отрицании невинного духа юности, который превышает положенный этикет. Я поступлю, как ты говоришь, и отопью первым.

Наруто только начал мысленно праздновать победу, когда Лорд Хьюга потянулся к чашкам. Но когда он наклонился, его движение всколыхнуло край его рукава немного слишком далеко вперёд, задев обе. Они перевернулись, пролив чай на пол.

— Что же, я прошу прощения, — сказал Лорд Хьюга, всё ещё не проявляя эмоций. — Этот чай заваривается только из расчета по порции на человека, так что, похоже, ни один из нас не сможет его сегодня вкусить. Прошу меня извинить, я принесу тряпку, чтобы убраться.

Теперь Наруто был ещё более взволнован. Зачем отцу Хинаты было проливать чай, только если он и правда не был отравлен? И почему глава благородного клана сам убирает за собой, только если он сам не избрал удалить слуг, дабы избавиться от свидетелей чего бы он там не задумал? Или всё это было лишь игрой разумов, разработанной для смущения Наруто, причём в этом случае всё отлично сработало? Или от него ожидалось, что он примет это за игру разумов, тем самым оставив себя уязвимым для настоящей попытки убийства, который последует вскоре? На скольких же уровнях тут играл Хьюга Хиаши? Не слишком ли легко он поддался на выигрышный ход Наруто, или Наруто уже становился параноиком? А может, на это и была ставка?

Ко времени, когда Лорд Хьюга вернулся и вытер чай (должен ли был Наруто предложить свою помощь? Аргх!), мозг Наруто, казалось, завязывал сам себя в узелки. И именно тогда, конечно же, хозяин решил продвинуть дискуссию вперёд.

— Узумаки Наруто, — начал он, усевшись снова в формальную позу на коленях. — Позволь мне говорить прямо. Каковы твои намерения в отношении моей дочери?

И как Наруто должен был ответить на это? Он не был уверен даже, что знает это сам, и он явно не знал, какой ответ хочет услышать отец Хинаты.

— Я... я хочу сделать её счастливой, — сказал он наконец. Ведь не было ответа безопаснее, так?

Но голос Лорда Хьюга только похолодел на несколько градусов:

— Я предостерегаю тебя от лжи в мою сторону. После десятилетий практики, не обязательно владеть Бьякуганом, чтобы читать язык тела.

— Я не лгу! — Наруто удивил сам себя напористостью этой реплики. — Мой лорд, — добавил он быстро, припоминая о необходимости не нанести оскорбления отцу своей девушки, который, возможно, мог стереть его с лица Земли простым жестом.

Но холод не покинул голоса Лорда Хьюга:

— Тогда ты действительно ребёнок. Счастья ищут только простолюдины. Жизнь благородного — долг, ответственность выдерживать невзгоды, которые обыватель бы не смог. Для лидера, преследовать своё собственное счастье сверх всеобщего блага — путь к развращению. Этого ты желаешь для моей дочери?

— Нет, мой лорд, — Наруто замешкался. Если Лорд Хьюга и правда мог распознать ложь (и это не было ещё одной игрой), это сильно сокращало варианты развития этого диалога. Целая жизнь во лжи каждому не слишком подготавливала к полной искренности. — Но... Но я не думаю, что проблема Хинаты в отсутствии ответственности. Скорее наоборот... она её давит.

— Ты хочешь сказать, она недостойна быть наследницей Хьюга?

Слишком провокационный вопрос.

— Дело не в этом. Я думаю... — Наруто метался из стороны в сторону в поисках способа, как выразить то, что он и правда думал. — Мой лорд, вы — Хьюга Хиаши.

Лорд Хьюга каким-то непостижимым образом, ни на йоту не изменив выражение лица, смог передать, насколько он был не впечатлён этим откровением.

— Я имею ввиду... вы — глава Клана Хьюга. Вы — герой Третьей Великой Войны Ниндзя. Вы — один из сильнейших джонинов Листа. Возможно, вы не совсем помните, каково это — не быть сильным, или вы таким и были с самого начала. Но Хината не такая.

— Некоторым людям нужна помощь, чтобы вырасти в сильных, чтобы быть способным выдержать ответственность, предполагаемую для них. Иногда им нужна помощь.

— И ты думаешь, — спросил Лорд Хьюга с ноткой опасности в голосе, — что ты можешь помочь моей дочери больше, чем я сам и весь клан Хьюга?

Наруто тщательно всё обдумал, прежде чем ответить, но другого пути не было.

— С уважением, мой лорд, вы и весь Клан Хьюга сделали её такой, как она есть сейчас. И мне кажется, что вы не удовлетворены результатом.

Внезапно, чувство нависающей угрозы омыло Наруто. Присутствие Лорда Хьюга расширилось, окружив его, словно метель, и придавив к месту без движения, в то время как тени сдвинулись к нему, окружив тёмной пеленой и готовясь ударить.

— Что она тебе рассказала?

— Ничего! — Наруто поспешил произнести слово так быстро, словно от этого зависела его жизнь.

Присутствие отошло. Не полностью, лишь немного, достаточно, чтобы в его замороженные конечности начали возвращаться какие-либо чувства.

— Ничего. Она никогда не говорит о семейных делах, — Наруто сделал несколько глубоких вздохов, чтобы восстановить как можно больше спокойствия. — Но я не глуп. Я вижу положение вещей, о которых она не говорит, и могу делать свои собственные заключения.

— Предположим, то, что ты говоришь — правда... — слова его были тяжелы, падая на свои места, словно кирпичи с неплохой высоты. — Имея это в виду, как ты думаешь, что ты можешь сделать для неё?

— Я могу сделать её сильнее, — теперь Наруто был на более знакомой территории. — Я могу помочь ей верить в себя. Я могу помочь ей понять, на что она способна, — Наруто почувствовал что-то, приток... желания защитить? Приязни? Гордости за то, кем является Хината? Он не знал имени этого чувства, но ощущалось оно верно, и он продолжил.

— Мой лорд, Хината умна, креативна, целеустремлена, сострадательна. У неё есть потенциал однажды стать великим лидером клана. Я думаю, я могу ей с этим помочь, и она сама этого хочет. Пожалуйста... Я знаю, вы пытаетесь сделать для неё как лучше, своим собственным путём. Позвольте мне сделать так же моим.

Чувство опасности отдалилось ещё немного.

— Почему? — требовательно спросил Лорд Хьюга. — Почему ты так много готов сделать для неё?

Он и правда хотел заставить его это сказать? Да, и правда. Наруто внутренне содрогнулся, но в конце концов собрался. Если он смог бороться с Момочи "Демоном" Забузой один на один, то он может и, чёрт побери, признаться в своих чувства к девушке её злобному отцу.

— Потому что я забочусь о ней, — сказал Наруто. — Потому что она мой лучший друг, и сверх того. Потому что мне больше нечего ей дать... и я хочу дать ей всё, что у меня есть.

Последняя часть прозвучала в его голове с вызовом, словно он злился на Лорда Хьюга из-за того, что тот сомневается в его чувствах, но каким-то образом когда он сказал это вслух, она вышла мягко, спокойно и кротко.

Тишина.

Лорд Хьюга не сказал ничего. Не было больше чувства угрозы, просто нерушимая тишина, словно песчаная буря прошла и оставила всё вокруг сверкающим белизной.

Наруто потерял счёт времени, наблюдая за полностью бездвижной фигурой хозяина. Проходили ли минуты, или часы?

Наконец, Лорд Хьюга посмотрел на него.

— Я пришёл к решению. Не держи на меня зла, но во благо моей дочери и Клана Хьюга, Узумаки Наруто...

Его рука внезапно оказалась перед сердцем Наруто, и чакра, собранная в одну точную иглу, пронзила его плоть, словно её и не было.

-... ты должен умереть.

* * *

Сакура была сыта по горло поисками Наруто. Было уже почти пять вечера, и он бы уже опоздал на встречу, даже если она его словит, и всё это её вина. Даже если виноват был Наруто, потому что его так сложно найти. И Какаши-сенсей, потому что вообще поручил ей это задание. Да, она знала цепь его мыслей. Использовать генинов как посланников независимо от того, удобно им или нет, потому что им надо развивать их навыки отслеживания, и необходимость умения вычислить местонахождения другого ниндзя (и особенно своих соратников) быстро, если стандартные каналы коммуникации откажут. Вот только это не делало это меньшей болью в заднице.

Она знала, что он вышел с Кладбища Иностранцев (и какого дьявола он вообще там делал?) несколько часов назад, затем наверняка пошёл домой. Там след заканчивался. Сакура была одной из немногих людей которые знали, что в редких случаях, когда Наруто не раздражал тебя, находясь прямо перед тобой, он мог быть на удивление незаметным (например, подготавливая пранки). Но зачем ему скрываться в свой выходной? Хотя, она, пожалуй, не хотела знать. Лучше было надеяться на более невинную альтернативу, что он был в спешке А-ранга. В такой выходной, с такими забитыми улицами, это значило придерживаться путей ниндзя (в этом случае единственными свидетелями будут те, кто догадается посмотреть вверх).

Другими словами, Наруто усложнял её жизнь как только мог, даже не стараясь. Пожалуй, стоит сообщить об этом в прессу.

И вот, спустя какое-то время, её осенило, и она решила вместо этого выследить Хинату. Если уж новая девушка Наруто (и серьезно, как это вообще произошло?) не знает, где он, она всегда может использовать свой Улучшенный Геном, чтобы быстро и легко найти его. Почему Хината была, похоже, в лесу снаружи деревни, она не знала, но это делало её поиск гораздо легче, так что Сакура не жаловалась.

Проследовав по пути из сломанных веток и разбросанных следов (удостоверяясь, что Хината не скрывается, а не то Сакура невольно преследовала бы её на какой-нибудь секретной миссии или частном деле), она наконец натолкнулась на свою цель, идущую в противоположном направлении. Так как Хината казалась возвращающейся домой откуда-то, где бы она не была, две девушки в итоге пошли назад вместе.

— Ты не видела Наруто, Хината, нет?

Хината покачала головой:

— Нет, не со времени, эм... — она неловко замолчала.

— Всё нормально, — Сакура попыталась выглядеть дружелюбно, а не задрипанной от всего этого. — Я знаю о том, что вы двое встречаетесь — я помогала ему выбрать наряд для вашего первого свидания.

— О, так это была ты. Очень мило с твоей стороны, — улыбнулась Хината. — В общем, мы тренировались вместе этим утром, но с тех пор я его не видела, и не знаю, где он сейчас может быть.

Значит, пришло время плана "Б значит Бьякуган".

— В таком случае не могла бы ты использовать свою способность, чтобы найти его для меня? У меня есть послание, которое нужно ему передать.

Но Хината только покачала головой:

— Прости. Я обещала ему, что не буду использовать Бьякуган, чтобы найти его, только если это не крайняя необходимость.

Блин. Задним умом Сакура понимала, что это логично. Сама мысль о том, чтобы встречаться с кем-то, кто всегда видит тебя, вне зависимости от того, где ты и что делаешь. От ужаса у неё по спине пробежали мурашки.

— Или это и есть она?

Сакура поразмыслила. И Наруто, и Какаши-сенсей так и заслуживают того, чтобы послание не дошло из-за их некооперации, и оно было не такое уж и срочное. Скорее всего, они бы просто говорили про Экзамен на Чуунина, на который Наруто согласится без всяких колебаний, потому что он был каким-то идиотским учёным-супергероем. Но всё же, глубоко вшитые в Сакуру инстинкты кричали, что если она была в кабинете учителя и получила специальное поручение, то не выполнить это поручение — или ещё хуже, забросить его — являлось преступлением похуже убийства. Таким людям не давали золотых звёзд.

— Наверное? — сказала она наконец Хинате.

— Ну, если ты уверена... Бьякуган!

Хината пару секунд сканировала.

— Прости, Сакура. Я его не вижу. Мы слишком далеко за деревней, чтобы я могла увидеть достаточно много в моём радиусе доступности.

— О, ничего страшного. Ну, я тогда пойду.

Шикарно. Конечно же, не будет так легко, только не там, где замешан Наруто. Со всеми этими Какаши-сенсеями и Нарутами, сговаривающимися, чтобы сделать её жизнь всё сложнее, и со всем остальным миром, который как максимум доброжелателен, но бесполезен, было ли так удивительно, что она стремилась к Саске как к единственному оплоту разумности и профессиональности в её жизни?

— Ах, эм, Сакура?

— Что?

Не огрызайся, не огрызайся, эта бедная девочка не виновата, что встречается с самой большой в мире занозой в заднице. Окей, немного всё же её, но Наруто явно свихнул ей мозги набекрень каким-то образом, чтобы так случилось, и вина в итоге всё равно лежит на нём.

— Со мной чуть ранее говорила Куренай-сенсей. Она, эм, спрашивала, готова ли я обдумать поменяться с тобой командами, гипотетически говоря.

— И... что ты ответила? — неуверенно спросила Сакура.

Хината глубоко вздохнула:

— Я... не думаю, что это хорошая идея.

— Серьёзно? — такого Сакура точно не предвидела. — Но почему ты не хочешь быть в одной команде с Наруто? — На её памяти, бытие с Саске в одной команде — самое лучшее, что с ней случалось. Насколько же безумной её сделал Наруто, что она отказывается от такой возможности?

Ответ её сразил.

— Потому что ему нужна ты.

— Ему что.

В этот раз Сакура не смогла себя сдержать.

Хината начала трястись.

— Когда мы с ним, он всегда присматривает за мной. Если бы я была с ним в одной команде, я бы только была ещё большим грузом для него. Может, однажды... но сейчас ему нужен кто-то, кто может присмотреть за ним.

— Я? Присмотреть за ним? — Ошеломлённая Сакура мимоходом промотала свои нормальные взаимоотношения с Наруто. Постоянное насилие. Метрическая тонна колкостей. Иногда очень саркастичные комплименты. Она что-то тут упускала?

— Именно. Ты для него как старшая сестра. Ну или как я себе представляю старшую сестру. Ты всегда есть, вне зависимости от происходящего в его жизни. Он знает тебя лучше, чем многих людей, и знает, как ты реагируешь на всё, что он делает. — Хината сделала паузу, и нахмурилась, пытаясь собрать мысли в кучу. — Я знаю, ты можешь быть немного грубой по отношению к нему иногда, но это жёсткость, а не злоба, как к врагу. Примерно как отношения в семье. И он может себе позволить делать глупые штуки, зная, что если зайдет слишком далеко, ты "вобьешь в него разум" обратно.

— Эм. Кстати, насчёт этого... — Хината перестала ёрзать. — Знаю, Наруто может сам драться в своих войнах, но, эм, я теперь его девушка, и если он снова окажется из-за тебя в госпитале... Думаю, мне придётся огорчиться.

Глаза Сакуры расширились, возможно, до размера столовых тарелок. Что Наруто сделал с этой девочкой?

— Пожалуйста, не принимай это так близко к сердцу! — внезапно воскликнула Хината. — Я, эм, я правда хочу, чтобы мы были друзями, — она снова затряслась.

Друзьями, а? Сакура немного скучала по такому. Было такое дело, когда твоя единственная подруга была твоей лучшей подругой, к которой ты постоянно липла как утопающая к камню, и потом она становилась твоим противником, и внезапно у тебя больше нет друзей. Она не была уверена о том, что думала о Хинате, которая раньше была тенью, а теперь отвесила ей огромный комплимент (если это был он), выкатила угрозу и инициировала дружбу в одном коротком разговоре, но это было хотя бы что-то, над чем можно подумать.

Большая часть её мозга, правда, всё ещё застряла на предыдущем утверждении Хинаты.

— Его старшая сестра? Серьёзно?

— Думаю, да. Мне кажется... это и есть твоя роль в Команде Семь? У Наруто и Саске нет семей, или множества друзей, но ты — человек, который всегда за спиной, всегда покрывает их слепые пятна. Я, эм, не имею в виду ниндзя миссии и всё такое. Например, когда Наруто требовалась помощь со свиданием, и он пошёл прямиком к тебе, и я думаю ты была с ним немного груба, но всё же бросила всё, чтобы помочь ему.

— Прости. Я мямлю, — Хината нервно поглядел на Сакуру. — Просто я много об этом думала, и я действительно тебе благодарна за то, что ты делаешь жизнь Наруто более... стабильной, пожалуй? Я знаю, что я пока этого не могу.

Сакура не знала, что сказать. Давненько у неё не было такого рода разговоров. Даже слишком давно, пожалуй, у неё не было кого-нибудь, с кем можно было вести такие разговоры. В конце концов, она решила выбрать безопасный вариант и сменить тему.

— Так, а что ты делаешь так далеко, кстати говоря?

— О, мой отец попросил меня доставить некоторые документы Хьюге на одном из отдалённых охранных постов. Долгая получилась прогулка, но он сказал не торопиться, так что я была не против.

— Хмм. — Хината же предполагалась быть наследницей клана или что-то такое? Что ж, было что-то расслабляющее в том, что несговорчивые начальники посылали генинов выполнять времязатратные задачи на выходных вне зависимости от того, как высоко ты забрался.

Сакура вздохнула, и попрощалась с Хинатой. Она чувствовала неожиданное желание остаться, и прогуляться до деревни с нормальной скоростью, и может немного поболтать в процессе. Но Какаши-сенсей был пугающе проницателен, когда приходилось ему рассказывать о том, как ты старался выполнить его приказ, и изобретателен в своей мести, если ты старался недостаточно.

* * *

Теневой клон Наруто лопнул с облачком дыма, и в то же время его браслет трансформировался в оригинал (в боевом облачении, кстати говоря). Письмо указывало явиться лично — и никто не говорил, что разговаривать должен лично он сам.

И всё же, указанный оригинал был теперь заперт в зале с настроенным на убийство джонином, чей теперь включенный Бьякуган делал его имунным к любым попыткам запутывания или отвода глаз, включая Технику Трансформации, и который, совершенно случайно, являлся лидером клана специалистов по тайдзюцу. Наруто и правда надо было думать очень быстро.

— Техника Множественного Теневого Клонирования!

Помещение наполнилось несколькими сотнями теневых клонов, достаточное для создания плотности толпы как в праздник во время фейерверка. Наруто пошатнулся от неожиданной потери чакры — Какаши-сенсей не был неправ насчёт этого. Ему надо будет попрактиковаться, если он выберется отсюда живым.

Ответ Лорда Хьюга был прямолинеен, хотя и ошеломляющ для того, кто привык работать на уровне Хинаты.

— Восемь триграмм двести пятьдесят шесть ладоней!

Свободное от клонов пространство вокруг отца Хината начало быстро расширяться. Каждый его удар уничтожал клона, и его скорость возрастала экспоненциально каждую секунду с ускорением техники.

Наруто ненавидел использовать незавершённые техники в полевых условиях, но в этот раз у него не было выбора, и даже времени на размышление.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Игра В Напёрстки (прототип)!

Каждый клон, который не находился в процессе (бесполезного) тайдзюцу теперь использовал Технику Замены. Клоны менялись местами друг с другом и с оригиналом достаточно быстро, чтобы способность Бьякугана отслеживать местоположение Наруто теперь была бесполезна. Даже если Лорд Хьюга сможет отличить настоящего после стольких обменов, Наруто уже будет далеко к этому моменту.

Но даже это, учитывая темп оппонента, давало Наруто в лучшем случае пару секунд. Он уже пару раз почти попадался, меняясь местами с клоном за мгновение до того, как удар чакры Лорда Хьюга пронзал его. Достаточно скоро у него кончатся клоны, и у него не будет способов себя защитить.

Что натолкнуло его на другую идею, и если Наруто и ненавидел что-то больше, чем незаконченные техники, так это суицидальные техники.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Комнатного Апокалипсиса!

Каждый клон вне непосредственной дальности атаки Лорда Хьюга начал метать кунаи, также как и Наруто, после каждого Замещения. Естественно, ни один из них не попал в цель.

К тому времени, как Лорд Хьюга закончил расправляться с клонами, стены, крыша и поддерживающие колонны были покрыты воткнутыми кунаями.

— Не двигайтесь, — резко сказал Наруто.

Лорд Хьюга посмотрел на него с другого конца зала (где был тактически в последнюю секунду размещён последний клон).

— Я же сказал, что ты не можешь провести меня, Узумаки Наруто. Да, я вижу взрывные печать, прицепленные ко всем этим кунаям. Как ты думаешь, почему же я позволил тебе выпустить их?

Позволил? Хе-хе.

— Я вижу твою чакру, наполняющую каждую из них. Я понимаю, что это теневые клоны, и знаю, что клонированная взрывчатка не может взорваться. И да, я вижу, что оба куная, что ты держишь, тоже клоны, как и печати на них. Твой блеф провалился. Теперь, воспользуйся же последним шансом быть подобным Хьюга, и прими судьбу с честью.

После этого всё случилось очень быстро.

Наруто метнул один из кунаев, что держал, вверх. В тот же момент, он сложил руки вместе и сдетонировал печати на каждом настоящем кунае, прицепленном к внутренностям здания.

В этот момент, Лорд Хьюга дотянулся до него. Слова "Техника Неизбежной Смерти Хьюга" пронеслись в голове Наруто.

Прямо перед тем, как удар достиг цели, кунай, летящий вверх, превратился обратно в теневого клона, с руками уже сложенными в начальную позицию для Техники Замещения (спасибо тебе, Кьюбей, за этот маленький трюк). Когда он поменялся местами с Наруто, тот (чью руки всё ещё были в печати детонации), взорвал печать, прикреплённую к рукаву клона, прямо перед Хьюгой Хиаши.

К этому моменту, вокруг были огонь и разрушения, здание складывалось само в себя, так как каждая структурная поддержка была разбита. Посмотрев вверх на разрушающуюся крышу, Наруто увидел крохотный проблеск неба, и метнул второй кунай через щель в его сторону. Как только кунай оказался снаружи, он превратился в теневого клона, и поменялся местами с Наруто.

Он был жив.

Жив, и посреди владений серьёзно разъярённых Хьюг.

* * *

Наруто был уже без дыхания ко времени, когда добрался до ближайшей точки выхода, к главным воротам (которые, как он надеялся, были на виду у достаточно многих прохожих, чтобы Хьюги не убили его прямо на глазах у публики). Никаких признаков погони пока что не было, но это не слишком много значило, когда имеешь дело с ниндзя, которые могут видеть тебя, где бы ты ни был.

И всё же, он добрался, и был относительно в безопасности, и...

— Ты показал себя... удовлетворительно, — сказал ему Лорд Хьюга, стоя в относительно расслабленной позе в тени ворот. — Я даю тебе разрешение на продолжение отношений с моей дочерью — пока что.

Наруто просто встал, огорошенный, когда Лорд Хьюга прошёл мимо него и направился обратно в особняк.

* * *

Был уже поздний вечер, когда Наруто раз-отключился достаточно, чтобы открыть новый, побольше старого, конверт с гербом Хьюга, который нашёл при своём возвращении. На этот раз, он решил показательно проигнорировать его, пока не получил достаточного количества отдыха и рамена, так сильно необходимого рамена.

Узумаки Наруто,

Во вложении ты найдешь плату за оказанную услугу. Я пытался добиться снесения этого уродства годами, но Совет Старейшин блокировал меня на каждом шагу.

Также хочу похвалить тебя с тем, что ты первый человек за уже многие годы, который подумал о внедрении своей чакры в обычные предметы, чтобы обмануть Бьякуган. Думаю, ты единственный ныне здравствующий не-Хьюга с этим знанием.

Желаю удачи в выживании в будущих испытаниях.

Подписи не было. Но она и не была нужна.

* * *

— Чоуджи, знаешь ли, — прокомментировала Ино, наблюдая за тем, как последний кусок свинины испаряется с тарелки, — это должно быть командное празднование. И учитывая, что это Асума-сенсей угощает нас за возврат той украденной картины и всё такое, не хотел бы ты хотя бы его подождать, перед тем как набрасываться на еду?

Чоуджи пожал плечами:

— Не беспокойся, я просто разогреваюсь. Это даже за нормальное начало обеда не считается.

Шикамару тем временем откинулся на стуле и продолжал изучать меню (или просто пялился в пространство, с ним никогда нельзя было сказать точно). Из них троих, он меньше всех позаботился о своём гражданском облике, просто накинув первую попавшуюся футболку, хотя Чоуджи был на удивление хорошо одет (всё же в Клане Акимичи к приёму пищи традиционно подходили крайне серьезно), и Ино полностью воспользовалась возможностью покрасоваться: вечернее платье, бижутерия и всё-всё.

Но прежде чем Ино успела сделать такой необходимый саркастический комментарий, дверь ресторана резко распахнулась, и трое опасно выглядящих странника с протекторами Скрытой Травы вошло внутрь словно к себе домой.

Парень посередине, большой, коренастый, одетый в преимущественно в серое и чёрное, с огромным сюрикеном за спиной, оглядел ресторан.

— Нам сообщили, что здесь сейчас находится легендарная тройка Листа Ино-Шика-Чо. Где они?

Если бы кто-то очень внимательно наблюдал за Шикамару, то заметил бы, что тот немного напрягся, а затем расслабился.

— Это мы. А вы кто?

— Я — Фума Гинпачи, величайший генин Скрытой Травы, — провозгласил ниндзя, уперев руки в бока и выпятив грудь. — И вы хотите сказать, что такая кучка дохляков — те самые Ино-Шика-чо?

— Нет, думаю, это они, Гин, — произнесла девушка рядом с ним, бледная, худая, со сложным макияжем. Её униформа, казалось, состояла из большого количества кожи и ремней, и малого количества чего-то другого. — Они подходят под описание. Похоже, мы зря проделали такой путь.

— Чего вам надо? — требовательно спросила Ино, встав со своего места.

— Мы здесь, — объяснил третий ниндзя, поправляя очки, немного ссутулившись, чтобы не удариться головой о потолок, — чтобы получить преимущество на предстоящем Экзамене на Чуунина, уничтожив боевой дух наших сильнейших соперников, прежде чем всё начнётся. Ну или такой план был до сего момента.

— Чтож, — произнёс он разочарованным тоном, — хотя бы это не займёт много времени. Так что, кто тут у вас мозг команды?

Без единого слова Ино и Чоуджи указали на Шикамару. Тот пожал плечами:

— Слушай, нам обязательно это делать? — спросил он. — Мы всё равно наверняка встретимся на Экзамене, так что драться сейчас так влом.

— В чём дело? — фыркнул высокий ниндзя, глядя сверху вниз на Шикамару. — Мы ещё даже не начали биться, а ты уже готов бежать домой к мамочке в слезах?

Шикамару поморщился:

— Ладно. Давай-ка выйдем наружу.

* * *

Гинпачи повернулся к Чоуджи.

— Похоже, с тобой буду бороться я. Не то, чтобы я многого ожидал. Ты только посмотри на себя, набивающего брюхо барбекю, пытаешься выглядеть мужчиной? Ага, да я готов поспорить, что ты даже не толстый, а просто кость широкая!

Чоуджи вскочил.

— Как ты меня назвал?! — Он прервался. — Нет, подожди-ка...

Гинпачи сел на освободившееся место Шикамару.

— Ты никто иной, как позер. Гинпачи покажет тебе, как это делается.

Он взмахом подозвал официантку.

— В этом месте подают Мясной Мега-челлендж Листа, о котором я так много слышал?

— Да, сэр. Эм, вы не могли бы убрать этот сюрикен куда-нибудь? Он царапает...

— Отлично. Принесите нам два.

Глаза Чоуджи сузились. Ему бросали вызов на его поле, во всех смыслах.

— Принесите и мне два.

* * *

— Ну смотри, Яманака. Я собиралась с тобой расправиться и всё такое, но щас такая смотрю на тебя, и это, типа, такой бред. Ну ты только посмотри на себя. Что это за дешёвка в виде браслета?

— Вообще, это Микажама, зимняя коллекция.

— Эй, у меня ожерелье тоже от Микажамы! Весна, правда, — девушка сделала паузу. — Но ты всё равно проигрываешь. Мои духи — Кирие, Особая Партия. Она ещё даже не вышла в Стране Огня.

— Ты правда хочешь потягаться в этом? Моя семья владеет цветочными магазинами Яманака. Мы снабжаем Канбаши, и получаем их самые новые товары примерно на два сезона раньше. Как ты думаешь, какие духи у меня?

— Аргх, тут ты меня сделала. Но посмотрим, что ты скажешь, когда заценишь вот эту сумочку...

* * *

— Я, эм, прошу прощения, добрые сэры, но боюсь, в ресторане полностью закончилось мясо. Вы не хотите отведать вегетарианского салата?

— Господи, уже? Гинпачи только разогрелся!

— Эй, я знаю отличное местечко прямо тут за углом...

* * *

На лавке снаружи ресторана...

Клац.

Клац.

Клац.

Клац.

Клац.

Аметатсу было практически больно от разочарования. И не то, чтобы этот Нара был так уж плох. Если бы так, Аметатсу бы уже раздавил его как жука к этому времени, вместо того, чтобы смотреть, как игра растягивается без всякого видимого конца в ближайшем будущем. Но он играл так... словно низкопробный рабочий, без задоринки. И сам Нара был не лучше, с этим его постоянным скучающим выражением лица, словно он делал Аметатсу одолжение уже тем, что был здесь.

И это были великое комбо Ино-Шика-Чо, которое так вдохновляло и ужасало шиноби по всему континенту с каждым новым поколением?

Аметатсу очень проникся, хотя никогда и не признал этого вслух, смелостью плана Гинпачи. Они пропутешествуют через полмира в Страну Огня. Они разобьют сильнейших генинов Скрытого Листа, и других стран, и впишут комбо Земли, Ветра и Огня в анналы истории. И затем, когда они вернутся домой чунинами, которые превзошли чемпионов Пяти Великих Наций, люди никогда больше не будут пренебрегать Кланом Кагами. Его отец больше не будет смотреть на него, как на ошибку, которую он никак не мог не совершить. И возможно, просто возможно, она наконец посмотрит на него, как на мужчину.

А тут такое. Где слава в такой победе? Какие рассказы о своей доблести привезёт он с собой при таком раскладе? Он встретился с Нарой Шикамару из Ино-Шика-Чо его поколения, и оценив его... И оценив его...

Аметатсу посмотрел вниз на доску, словно увидел её в первый раз.

Он посмотрел на лицо Нары, и не увидел в нём ничего, кроме апатии. Он снова посмотрел на доску, и промотал в голове каждый ход игры до этого момента. По его спине пробежали мурашки. Ему надо было сваливать отсюда сейчас же.

Аметатсу поднялся.

— Я сдаюсь.

Он замешкался: гордость Кагами тянула его в одну сторону, а лояльность к команде — в другую. То, что он сделал, было одной из сложнейших вещей в его жизни.

— Я прошу прощения за оскорбление тебя и твоей команды, — сказал он, и низко поклонился. — Я постараюсь сделать так, чтобы мы вам не мешались на пути во время Экзамена, так что... без обид, я надеюсь?

Но когда он уже повернулся уходить, его остановил голос Нары:

— Подожди.

Аметатсу наполовину повернулся:

— Да?

— Тебе стоит прогуляться или что-нибудь такое. Где-нибудь полчасика или около того.

Не было ничего важнее в данный момент, чем убраться подальше от Нары Шикамару, но всё же, Аметатсу не мог не спросить:

— Почему?

Тогда Нара впервые улыбнулся. Совсем немного, если не обращать специально внимание, можно было и пропустить это.

— Наши сокомандники сейчас развлекаются. Нам не стоит им мешать.

Аметатсу ушёл. Он хотел уйти гордым медленным шагом, но в конце концов был удовлетворён тем, что хотя бы не сорвался на бег.

* * *

Когда Асума наконец прибыл, задержанный бумажной работой, он сначала не был уверен в том, что видит. Никаких признаков Шикамару. Никаких признаков Чоуджи. Пустой ресторан, единственные двое посетителей — Ино и какая-то иностранная девушка, словно лучшие подружки, сидящие и обменивающиеся советами по макияжу и сплетнями про знаменитостей.

И наконец, добивающий удар.

— Сколько-сколько они записали на мой счёт?!

* * *

Я снова напоминаю, что он - слишком ценный ресурс для деревни, чтобы так легко его выкинуть. Факт того, что до этого момента его уникальные способности оставались неиспользованными - промах управления, если брать в расчёт деревню, а не какой-то триумф этики.

Твои заявления наивны. Да, из него выйдет отличный козёл отпущения. Я гарантирую, что другие нации знают о нём очень мало, и что всё, чем они располагают, изначально заставляет их видеть его как сильную угрозу. Они даже могут поверить, что он - источник надвигающейся опасности, если мы, Лист, так им скажем, и добровольно преподнесём его. Это достаточно правдоподобно сходится с их информацией. Но польза от его смерти будет намного меньше, чем потерянные возможности.

Сколько, как ты думаешь, это нам купит времени? Я согласен, что сейчас война, с маячащей на горизонте опасностью, это то, чего мы не можем себе позволить. Но объединённый альянс, о котором ты говоришь - несбыточная мечта. Убедив другие деревни, что угрозы больше нет, мы не сведём их вместе. Скорее, когда они будут чувствовать себя в безопасности, они снова начнут обдумывать экспансию. Они попытаются использовать силы, которые уже накопили. Как сильно нам тогда помогут твои пацифистские идеалы? Нельзя предотвратить войну, показывая свою слабость, только сила и ничего более.

Вот что я предлагаю. Используй его, не как жертву - пока нет необходимости - но как средство, которое мы так преступно недоиспользуем. Если ты не готов на такое, или твои эмоциональные связи продолжают делать тебя неспособным работать с ним напрямую, то я более чем готов сделать то, что необходимо. Достаточная демонстрация силы, на этом и других фронтах, заставит другие деревни поступать также. Не навсегда, это ещё одна несбыточная мечта, но достаточно надолго, чтобы мы все смогли быть готовы перед лицом того, что грядёт.

Сейчас наилучшее для этого время. Не растрачивай его зря. То, что ты наконец проявил волю к действию - похвально, но всё это будет зря, если ты будешь жертвовать неправильными вещами в неправильное время, преследуя неправильные цели.

Хокаге прочитал послание от Данзо ещё раз, и поджёг его.

Глава 15.

* * *

— Лорд Хиаши желает вас видеть, моя госпожа.

Хината едва успела снять обувь после долгой прогулки, но немедленность вызовов не была чем-то неожиданным. Это был неизбежный побочный эффект использования её отцом ветви семьи, способной на Бьякуган, для своих персональных нужд. И так же, как горничной потребовался всего лишь быстрый Взгляд, чтобы обнаружить её, так же и у Хинаты заняло лишь секунду определение того, что ей нужно идти в рабочий кабинет.

Было некое искусство в том, как прибыть на его вызов, но к этому моменту это уже было скорее второй натурой, чем аккуратным расчётом. Если бы она шла слишком быстро, он был бы недоволен её неженственным поведением. Если слишком медленно — он бы почувствовал, что она не показывает ему достаточно уважения. Но правильно выбранная скорость принесёт ей безопасную середину, когда он не скажет ничего, и просто перейдёт к непосредственно делу.

— Ты звал меня, Отец?

Хината быстро просканировала окружающее пространство. На столе была чашка чая (хорошо, чай всегда его расслаблял). Он был одет в одно из самых формальных кимоно (плохо, официальные дела обычно оставляли его в плохом настроении, особенно когда был замешан Совет). Его принадлежности для письма лежали на столе под небольшим углом, около десяти градусов (подходили оба варианта, он всегда выравнивал их, только если у него на уме чего-то не было).

Хината, выполняя стандартную проверку только отвлечённо, дошла до окна, которое предложило приятный вид на поля на дальнем краю деревни. Стоит заметить, первый раз в её жизни, поскольку не было загорожено Залом Харуми. Но прежде чем она смогла обработать этот дезориентирующий факт, отец указал ей садиться.

— Спасибо, что отнесла эти документы Тецу.

— Не стоит, Отец, — Хьюга Тецу был хорошим человеком, хоть и увлекающимся. У него всегда была наготове какая-нибудь байка, несмотря на его практически постоянное назначение в сторожевую башню посреди глуши (похоже, он когда-то совершил что-то неразумное с внучкой члена Совета, но Хината никогда так и не услышала полную историю).

Отец, казалось, изучал её лицо пару секунд, но она не могла точно сказать, что он там искал. Это волновало. Она забыла что-то сделать? Или опять осанка не та? Он сказал ей не торопиться, но может она всё же слишком долго ходила?

— Дочь, расскажи мне всё, что знаешь, об Узумаки Наруто.

Хината как могла попыталась не запаниковать. Как много он знал? Сколько она безопасно могла ему сказать? Она поклялась хранить интеллект Наруто и их тренировки в тайне в тот знаменательный день, и она не могла предать доверие Наруто, даже если это значило... быть менее честной со своим отцом.

Но что она могла рассказать, не раскрывая ни одной из этих вещей? Даже признать то, что она занималась обычными тренировками ниндзя с Наруто — потребует объяснений: почему с ним из всех людей, а не с членом команды или с одним из элитных тренеров Хьюга?

Хината не умела врать. На самом деле, она недолюбливала даже уклончивость, и так и не была уверена, одобрял ли это её отец (так как это значило, что она с ним честна) или осуждал (поскольку для ниндзя было важно контролировать исходящую информацию, а для будущей политической фигуры — вдвойне). Но она должна была в любом случае попытаться. Если и есть что-то, что стоило предотвратить любой ценой, то это конфронтация между Наруто и её отцом.

— О-он — генин, мой одногодка. Он в Команде Семь, под начальством капитана Хатаке Какаши, с Харуно Сакурой и Учихой Саске, — насколько же много знал её отец? Что случится, если он подловит её на сокрытии правды? Попадёт ли Наруто в беду?

— Так, — выражение лица её отца был нечитаемо. — Что-то ещё?

Чего же он ждал? Была ли какая-то конкретная информация, которая удовлетворит его, или он знал, и в этом случае она уже просто копала себе могилу?

— О-он был в самом низу рейтинга класса в Академии, — нет, идиотка, не давай ему поводов быть недовольным Наруто, — н-но думаю, у него идеальный процент выполнения миссий сейчас, п-после выпуска.

Что же такого она могла сказать отцу, что было правдой, и не очерняло Наруто в его глазах (как, например, точно сделали бы его пранки), и что она могла знать, не будучи близка с Наруто?

— Его отношения с сокомандниками...

— Достаточно, — голос её отца был резок. — Итак, ради его блага, ты готова даже врать собственному отцу?

Хината замерла. Это был тест это был тест это был тест. Конечно же, это был тест. Это был тест, и она его провалила. Снова. Как обычно. Это был тест и она его провалила и теперь у Наруто будут неприятности и у неё будут неприятности и что она будет делать и она не могла ничего придумать и это был тест и она провалилась и она пыталась что-нибудь сказать, но не знала что и даже не могла убежать...

После нескольких секунд, Хиаши вывел её из этих страданий.

— Я вызывал Узумаки Наруто на аудиенцию сегодня днём.

Эти слова возымели удивительный успокаивающий эффект на Хинату. Она почувствовала, словно отчаянно цеплялась за край обрыва, и наконец, её пальцы соскользнули. Она падала. Её мучения окончились. Ей ничего не оставалось, кроме как встретить неизбежное.

Хината обдумывала, как представить Наруто своему отцу — они явно не могли скрывать свои отношения вечно. Хотя она и не знала, какого рода партнёр представал для Хинаты в его голове, она знала, что Хьюга Хиаши — никто иной, как перфекционист. К очевидному требованию, что её будущий муж должен быть одарённым шиноби, он наверняка хотел кого-то с благородным происхождением, с запасённым социальным и политическим капиталом, независимым материальным богатством, аристократичной выдержкой и врождённым уважением к традициям и старшим. Она рассчитывала, что проведёт месяцы, подготавливая Наруто (вот уж озадачивающая мысль) к основам, которые благородные принимают как истину, от тренировки в базовом этикете до тонкостей политики Листа, прежде чем он имел бы хоть какой-то шанс впечатлить её отца. Так много вещей, которые она любила в Наруто — его спонтанность, его непочтительное чувство юмора, его готовность нарушать общественные ожидания и правила — работали бы против него в глазах Хьюги Хиаши.

Теперь всё это в прошлом. После стольких лет стараний, сама Хината не смогла оправдать ожиданий отца. Чего уж ожидать от Наруто, без предупреждения или подготовки?

— Да, Отец? — её собственный голос звучал странно в её ушах, пока она готовилась принять его правосудие.

И Хьюга Хиаши обрушил его:

— Он высокомерен. Упрям. Наивен. Нахален, как завзятый проситель милостыни. Сдержан, как ребёнок Акимичи за "бери-что-хочешь" столом, и аккуратен, как Демон-Лис во время Ночи Трагедии.

— Но всё же, — тон её отца немного смягчился, — он не слаб, не труслив, и не полный дурень, как, судя по распространённому мнению о нём, я ожидал. Так что я дал мальчишке разрешение продолжать отношения с тобой на данный момент.

Хинате пришлось приложить значительные усилия воли, чтобы не потерять сознание от нахлынувшей волны облегчения. Прошла пара секунд, пока она вспомнила, что всё же скрыла правду от отца перед лицом прямого вопроса, и что он знал это.

Хиаши осмотрел свою дочь, следя за её лицом и последовательностью сменяющихся на нём выражений. Часы на стене тикали, словно отсчитывая минуты до конца света.

— Ты всё ещё... читаешь эти свои новеллы?

Хината моргнула. Её отец собирался применить к ней какой-то новый вид наказания? Насколько она знала, он не относился плохо к новеллам. Он не одобрял эскапизм, и потерю времени, которое можно было потратить на тренировки, но никогда раньше не критиковал саму её привычку читать.

— Д-да, Отец.

Её отец протянул руку в ящик своего стола, и достал оттуда мешочек, похоже, содержащий золото. Он передал его Хинате, которая приняла его с некоторым ошеломлением.

— Вот. Можешь прикупить себе новые. Или новой одежды, наверное. Или провести выходной с этим мальчиком. В общем, используй их как сама пожелаешь.

Это прозвучало бы неловко, если бы Хьюга Хиаши содержал в себе возможность быть неловким.

— Отец? — спросила Хината, полностью застанная врасплох.

Последовала небольшая пауза.

— Юхи Куренай сказала мне, что твои показатели на миссиях уверенно поднимаются. Это просто награда, чтобы выразить моё одобрение твоих стараний.

Секундная тишина.

— Ты можешь идти.

— Д-да, Отец. Спасибо, Отец.

Хиаши посмотрел на Хинату, но если он и хотел сказать что-то ещё, то это так и осталось с ним.

— Спокойной ночи, Отец.

— Спокойной ночи, Дочь.

* * *

После того, что похоже было неразумным вечерней дрёмой, Наруто теперь лежал без сна посреди ночи. Может, Хьюга Хиаши и оказался официально безумным, но всё же теперь один из самых больших страхов Наруто ушёл в сторону. Теперь, когда его собственная любовная жизнь не только существовала, но и достаточно гладко продвигалась вперёд, пришло время начинать думать о том, как отплатить Сакуре.

Это значило, что ему придётся расшифровать Саске с угла, с которого он раньше никогда на него не смотрел. Когда речь шла о романтике, Саске был неприступной и беспросветной стеной, о которую по непонятным причинам разбивали себе головы одна девчонка за другой.

Поскольку никаких очевидных идей не напрашивалось, и Наруто всё равно не мог уснуть, видимо, пришло время обыскать память в поисках подсказок.

* * *

— Знаешь, Наруто, мы уже скоро будет достаточно взрослыми, чтобы нас приняли в Академию.

— Так ты всё ещё хочешь стать шиноби?

— Что?! Конечно хочу. Я же Учиха, помнишь? Превосходство в роли ниндзя у меня в крови!

— Ну не знаю, я всегда представлял тебя больше одним из этих пекарей Учих. Или может, флористов. Я знаю, что все магазины квартала Учиха управлялись вашим кланом, так что у тебя есть из чего выбирать.

— Я не собираюсь становиться флористом! Я буду самым сильным, самым умным ниндзя, каких ещё не видели. Есть вещи, которые могу сделать только я, и я могу их сделать, только будучи шиноби.

— А? Например?

Саске замешкался:

— Например, возродить свой клан... и ещё всякое.

— Не думаю, что тебе в этом поможет бытие ниндзя, — сказал ему Наруто. — Тебе придётся как-то сделать так, чтобы ты нравился девчонкам, и этого не случится с твоими-то грязными патлами.

— Как-как ты сказал? "Пожалуйста, используй моё никчёмное тело для отработки тайдзюцу, о великий Саске"?

— Именно так. Тебе стоит поучиться, какого это — быть побитым, и я прямо сейчас тебе покажу!

— Ты встрял. Я тебе покажу силу Учиха!

* * *

— Хай, имбецил, — Саске кивнул головой так незаметно, как только мог.

— О, это ты, патлатый. Спасибо за книги, что одолжил мне тогда. Они достаточно сложные, но я думаю, что многому научился, — Наруто показал ему палец вверх. — Кстати, откуда ты взял такие взрослые книги, ну, учитывая твоё...

Саске пожал плечами:

— Я просто захватил их с собой, когда переезжал. Я думал, что если хотя бы пойму его книги, может... — он прервал сам себя. — Я имею в виду, они принадлежали моей семье, и я подумал, что они могут быть интересными, вот и всё.

— Так что, — быстро сказал он, — что ты о них думаешь?

— Это просто золотая жила! — ухмыльнулся Наруто. — Нестандартное мышление? Креативность? Предрассудки и как от них избавиться? Чистейшее золото. Я уже придумал столько новых розыгрышей, ты просто не поверишь. Ты случайно не знаешь, где можно достать немного дымовых бомб?

Саске застонал:

— Что же я натворил?

* * *

Саске стоял, облокотившись на вход в Академию с обыденным видом, явно просто в процессе вхождения внутрь, и точно не ожидая идиота, который наверняка снова забыл купить себе будильник.

После бесконечного ожидания, он наконец услышал мерно приближающуюся серию столкновений, бабахов и яростных вскриков, типично предвещающих появление Наруто.

— Хэй, имбецил, — помахал ему Саске. — Я поражён, что у тебя хватило смелости прийти.

Ответ Наруто был незамедлителен:

— Йоу, патлатый. Я поражён, что у тебя хватило мозгов найти входную дверь.

Закончив обмен ритуальными приветствиями, Саске помчался с Наруто сквозь Академию. Они уже и так пропустили большую часть самопредставлений, и будь он проклят, если опоздает в первый же день. Его импульс пронёс его сквозь дверь в класс, как раз когда учитель уже собирался закрыть журнал, и он сделал паузу, восстанавливая дыхание, пока Наруто ждал своей очереди снаружи.

Наруто слышал шепотки от других детей:

— Это тот ребёнок Учиха, да? Моя мама говорила, что на нём проклятие.

— Он мне не нравится. Он всегда ведёт себя так, словно он умнее всех. Он думает, что он лучше всех остальных.

— Ага, у него и на входном экзамене самые высшие оценки. Могу поспорить, он будет из тех, кто постоянно учится и совсем не веселится, заставляя всех выглядеть плохо на своём фоне.

После такого не было сюрпризом, что представление Саске было отчасти нерешительным. Учитель распределил его на одно из нескольких оставшихся свободных сидений, и затем нахмурился, увидев своего последнего студента, валандающегося за дверью.

— Тц, Узумаки Наруто? В моём классе? Ладно, наверное, тебе всё же лучше войти и представиться.

Эти комментарии от одноклассников Наруто всё ещё витали в его голове. Он надеялся, что в Академии всё будет складываться по-другому, всё же это место, где умные дети учатся для самой сложной работы в деревне. Это была одна из главных причин, почему он решил последовать за Саске, даже учитывая, что профессия ниндзя уже так много ему стоила. Были и другие причины, включая самого Саске, и некую беседу с Хокаге.

Но ещё шесть лет ненависти и отчуждения ото всех? Должен быть другой путь.

Может, и был. Он понимал, почему Саске бы никогда о нём не подумал. Но если у Саске были воспоминания о настоящей семье, и, возможно, более высокие ожидания от того, чего он хотел от своей жизни. Наруто же просто желал, чтобы всё стало не как раньше.

Глубоко вдохнув, он пересёк границу в класс, и оставил часть себя позади.

А потом запнулся об свою собственную ногу.

Он перекинулся в плохо скоординированный кувырок вперёд, кое-как умудрившись подняться на ноги, но затем потерял равновесие и схватился за учителя в отчаянной попытке остаться стоять.

Если точнее, он схватился за брюки учителя, стянув их вниз до лодыжек застывшего в ужасе мужчины. Класс узрел особо смущающие трусы в горошек.

— Иии! Простите, сэр! Сейчас, я помогу вам прикрыть ваш срам!

Наруто быстро схватил пару мочалок для стирания мела с доски.

— Гендзюцу Стиля Узумаки: Туман Замешательства!

Он ударил мочалками друг об друга над головой, образуя огромное облако мыльной пыли — которое покрыло голову и торс учителя достаточно эффективно, оставив при этом его трусы абсолютно на виду.

Учитель срочно нагнулся, чтобы подтянуть штаны, но так и не смог, поскольку внезапно разразился серией оглушительных чихов.

— Апчхи! Апчхи!

— О, сэр, тут из вашего кармана выпало фото. Я подержу, пока вы не будете чувствовать себя лучше.

— Что?! Нет-чхи!

— Эй, тут сзади что-то написано. "Моему сексуальному маленькому..." Чёрт, этот почерк такой неровный и сложночитаемый...

— Ааргх, нет, дай обратно, маленький... апчхи!

Саске и весть остальной класс следили за всем этим, сначала с открытыми ртами, а затем и в приступе неконтролируемого смеха, пока их учитель, запинаясь, бегал вокруг класса, пытаясь подтянуть штаны одной рукой и схватить Наруто другой, причём оба этих действия (так же, как и многочисленные ругательства) постоянно прерывались надрывными чихами.

К концу дня, Наруто единогласно был повышен с изгоя класса до всеобщего шута. И хотя он, и все его дети, и дети его детей теперь были официально оставлены после уроков на всю их жизнь, никто из учителей так и не понял, что это просто дало ему больше времени на планирование.

* * *

Да, пожалуй тогда всё и поменялось. Он и Саске никогда не переставали быть соперниками, но что-то исчезло в этот момент, что-то, чего Наруто так и не нашёл ни с кем больше в Академии. Может быть, Саске был слишком горд, чтобы общаться с Наруто-идиотом, или может, после какого-то времени, и сам поддался его лицедейству, как и все остальные.

Они были гораздо больше похожи до Академии. Умнее всех из своей возрастной группы, и гордящиеся этим, два лучших друга, сражающиеся с тенями отторжения и одиночества, и сдерживающие их путём острого ума, всепоглощающей интеллектуальной любопытности, и отчасти лёгкого высокомерия, и всё это регулярно выливалось в соревнования.

Академия, казалось, взяла одного мальчика и разделила на двух. Наруто стал неисправимым, бесконечно изобретательным шутом, все его амбиции ограничивались пранками и играми, которыми он развлекал себя и своих сверстников, и чем повергал в отчаяние учителей. Саске стал холодным, элитарным одиноким волком, одержимым высшей целью, которая заставляла его всё сильнее себя затачивать, хоть он уже и так отдалился от всех, кто был слабее его.

Но ничего из этого не помогало, и вообще заставило Наруто впасть в меланхолию. Единственное, что он определил — что они с Саске никогда не говорили о девчонках, ни до Академии, ни во время (когда они почти вообще не говорили, на самом деле), ни после выпуска. У Наруто не было никакой основы, от которой можно было отталкиваться в вопросе свидания Сакуры — разве что произойдет какое-то чудо и она прекратит настаивать на встрече с Саске.

Его разум в конце концов начал витать в облаках, метаясь между старыми воспоминаниями и новыми идеями пранков... эм, техник, и последнее, что пролетело в его голове перед тем, как он уснул — гордость за то, как он успешно разобрался с кризисом Хьюга.

* * *

— Как ты мог, Наруто?!

Это было следующее утро, и Наруто встретился с единственной вещью, которой не ожидал прямо сейчас: с расстроенной Хинатой.

— Я не понимаю, — сказал он почти жалобно. — Что я сделал не так?

Хинату трясло:

— О чём ты вообще думал? К-как ты мог прочитать это приглашение, решить, что это наверняка ловушка, и всё равно пойти?!

— Но... Но что я ещё мог сделать?

Хината подняла руки в отчаянии:

— Ты мог бы послать теневого клона!

— Но ведь не было смысла идти вообще, если я изначально собирался нанести ему оскорбление, игнорируя его инструкции!

Последовало секундное замешательство от Хинаты.

— З-значит, надо было нанести ему оскорбление!

Её реакция застала его врасплох. Хината сама, казалось, была удивлена словами, вырвавшимися из её рта.

— Хината, я не понимаю, — повторил Наруто. — Почему такой переполох? В смысле, я понимаю, я был очень уставший, и, наверное, мог бы всё получше спланировать, но я подумал, что справлюсь, и был прав. И теперь всё стало ещё лучше, и нам не надо держать отношения в секрете. Что не так?

Хината посмотрела на него, и её брови были сплетены в выражение отчаяния от его видимой тугодумства. Понемногу её трепет утих.

— Ты думал, что это ловушка, — сказала она. Ты думал, это ловушка, и мой отец хочет тебя убить, и ты всё равно пошёл. Наруто, если бы ты нанёс отцу оскорбление, мы могли бы со временем всё исправить, даже если бы это заняло месяцы и годы. Но если бы ты умер... Если бы умер...

Она затихла. Её глаза слегка заблестели.

Её беспокойство начало проясняться.

Наруто жестом показал ей сесть рядом с ним на кровать. Он взял её за руку:

— Прости, что я напугал тебя. Но я не собираюсь умирать, и я не покину тебя. Я обещаю.

Взгляд, которым наградила его Хината, он не ожидал. Она всё ещё была в отчаянии, и немного напугана.

— Я не прошу тебя давать мне такие обещания, Наруто, — спокойно сказала она, — да ты не можешь. Это не одна из твоих манг, где герой говорит "я обещаю, что вернусь живым" — и так и происходит. Мы — ниндзя, и рисковать жизнью — часть нашей работы. Ты не можешь избавиться от этого.

Она глубоко и медленно вдохнула.

— Я расстроена не потому, что ты был в опасности. Я знаю, что мой отец никогда бы не стал и правда вредить тебя. Но ты не знал этого. Ты подставился под смертельную опасность, хотя не обязан был, и я не понимаю почему, и это меня пугает.

И правда, почему он подставился под смертельную опасность, когда это не было необходимо? В холодном свете ясного, неизмождённого разума, идея рискнуть жизнью ради повиновения требованиям Хьюги Хиаши только для того, чтобы избежать нанесения ему оскорбления не звучала так уж убедительно. Это не было рационально, и это даже не было в его стиле. Да, если Лорд Хьюга его ненавидел, то он бы вряд ли смог далее встречаться с Хинатой. Но он не мог бы встречаться с Хинатой и если бы умер. На самом деле, даже низкий риск смерти был гораздо хуже высокого риска оскорбления отца Хинаты — не только потому что повреждённые отношения можно восстановить, а смерть окончательна, но потому, что если бы он умер, он бы потерял всё, включая и вещи, не связанные с его любовной жизнью.

Так о чём же он вообще думал? Наруто осознавал присутствие и тепло Хинаты под его боком. Задал бы он себе такой вопрос без неё? Не сегодня, а хотя бы когда-нибудь? Или это так и осталось бы его слепым пятном в сознании навсегда? Как много других таких пятен у него есть?

Он представил письмо и попытался вспомнить, какого это было — читать его, и какие мысли и чувства у него были, когда он решил ответить. Нет, осознал он во вспышке ужасающего откровения, это не было решением. Это был рефлекс. Хьюга Хиаши бросил ему вызов, говоря, что в таких условиях Наруто не сможет его победить. Ему надо было показать, что он не прав.

— Прости, — сказал Наруто. — Я только сейчас это понял, но похоже, что я воспринял это как вызов. Я чувствовал, что должен победить, и не слишком обдумывал возможность отклонить приглашение.

Хината кивнула, словно это высказывание имело смысл. Но это не заставило её выглядеть хоть сколько-то счастливее.

— Наруто, я не... Я не прошу тебя не рисковать своей жизнью. Так не получится, даже будучи просто обычным ниндзя, а ты собираешься стать Хокаге однажды. Но если ты хочешь что-то пообещать мне, пообещай вот что. Если ты собираешься подвергнуть себя опасности, попробуешь ли ты, как только можешь, сначала поискать лучший путь?

— Обещаю, — сказал Наруто, чувствуя растущее ощущение вины за то, что Хинате потребовалось говорить ему такие базовые вещи. Стать Хокаге? Похоже, он всё ещё узнавал, как стать генином.

И затем они просто сидели друг рядом с другом на кровати, и несколько других видов неловкости начали соревноваться за превосходство.

После нескольких секунд, Наруто встал как бы для того, чтобы убрать письмо подальше.

— Ну так что, эм, ты хочешь услышать, что вчера произошло?

— Д-да, пожалуйста.

* * *

— Как ужасно невежливо с его стороны! Но я впечатлена, что ты не отреагировал ни на одно из его оскорблений. Думаю, это был правильный выбор разрешения ситуации.

— Каких оскорблений?

— Оу. Эм, неважно.

* * *

— Наруто, ты когда-нибудь слышал о игре в смирение?

— Нет, что это?

— Ну, мы об этом обычно не говорим, потому что это вроде как дурной тон, но думаю, тебе всё равно пришлось бы узнать, раньше или позже. Знаешь, когда встречаются впервые два воина, иногда они обмениваются похвальбами, пока не решат, кто из них круче? Знатные люди тоже так делаю, только не хвалятся, потому что думают, что это будет неэтично. Вместо этого они соревнуются, чтобы увидеть, кто может быть самым смиренным. И выигрышный ход — это когда ты настолько унижен, что соперник не может опуститься дальше, не будучи грубым или нарушив неписанные правила.

— То есть,ты говоришь... он подстроил всё так, что я вызову его на игру, о которой знают только благородные, сыграю ровно по его правилам, и затем заставлю его выиграть, как только начну нормально справляться с этим.

Хината кивнула.

— Вот ублю... В смысле, эм, как невежливо с его стороны так поступать.

— У него своеобразное чувство юмора. Прости.

* * *

— Ты... и правда так сказал? Про меня?

— Ага, ну, примерно так, думаю. Ну... не именно этими... ну ты поняла... — Наруто был сильно занят завариванием им обоим чая, в основном, в качестве повода отвернуться от Хинаты и не дать ей увидеть своё лицо цвета лучшей из Техник Великого Огненного Шара Саске. Сейчас же все его надежды были на то, что она не заметил его непроизвольное ёрзание.

* * *

— Он сделал что?!

* * *

— Ты сделал ЧТО?!

* * *

По дороге домой, Хината обдумывала всё это.

Отец Хинаты пытался убить её парня, возможно не всерьёз. Парень Хинаты пытался убить её отца, возможно всерьёз, но в качестве самозащиты и в основном как отвлечение от попытки сбежать. В процессе он уничтожил бесценное здание, посвящённое "Длани Бога" Харуми, легендарной матриарху Хьюга, по слухам достигшей Тысячи И Двадцати Четырёх Ударов.

В результате этих событий, отец Наруто одобрил их отношения.

Видимо, Наруто всё же был прав. Манга и правда была точным описанием того, как романтические отношения работают в реальном мире. Хината обнаружила, что сожалеет о своём недостаточном возрасте для употребления алкоголя.

Было и ещё кое-что. После того, как Хината выдала Наруто аккуратно отредактированное содержание её разговора с отцом (исключив семейные дела, которые она всё ещё не была готова обсуждать), он задал ей вопрос. Он всё ещё крутился у неё в голове, требуя ответа, который она даже не могла начать формулировать.

Он спросил её: "Почему твой отец не сказал, что даёт тебе разрешение встречаться со мной?"

* * *

— Мы не соглашались на такое, сэр. Когда я изначально порекомендовал Узумаки Наруто для участия в Экзамене на Чуунина, обязательным условием было названо то, что он сначала пройдёт полную психологическую и физическую проверку у эксперта Листа по носителям демонов-зверей. — Какаши показал на копию рекомендательной формы, которая содержала небольшой роман в секции "комментарии лидера отряда".

— И так и будет, — ответил Хокаге. — Я точно так же хочу этого, как и ты. Но ты знаешь, кто этот наш эксперт, и как сложно этого человека найти. Команда Двадцать четыре говорят, что узнают его местонахождение не позже, чем через неделю, и тогда мы сможем привести его сюда, или отправить Наруто к нему, без всякой задержки.

— Это будет после основной части Экзамена, — голос Какаши был напряжён, с нотками подавленного раздражения. — В свете событий нашей предыдущей миссии...

— Я провёл с ним разъяснительный брифинг, — прервал его Хокаге, — и я удовлетворён тем, что нет никакой опасности того, что он по своему желанию откроет эту дверь. Я также убедился, что печать продолжает предотвращать все случайные утечки.

— Со всем уважением, сэр, именно такие рассуждения — то, почему нам так необходим эксперт. Думаю, мне не стоит вам напоминать о протоколах пробуждения?

— Нет, не стоит, — Конечно же, Какаши не стоило знать о том, что Хокаге пришлось проигнорировать каждый протокол на континенте в своих потугах организовать его разговор с Наруто, когда сам Какаши действовал полностью по правилам. Каждому, кто думал, что будет хорошей идеей поговорить по душам с потенциально травматизированным носителем демона-зверя, без необходимой подготовки или экспертизы, нужно было просто вспомнить, что больше нет такой деревни как Скрытое Болото.

— Но те же самые протоколы говорят, — продолжил Хокаге, — что в отсутствие подходящего квалифицированного эксперта — и как ты знаешь, у нас не было возможности натренировать другого — я обязан вынести окончательное решение, пригоден ли Наруто продолжать службу как шиноби. Я его и вынес.

Какаши знал, что подходит близко к грани, но не мог не спросить:

— Почему это так важно, сэр? Почему мы не можем позволить ему пропустить этот экзамен, получить соответствующее обследование, и затем натренировать его для последующего гарантированного успеха в следующий раз?

Хокаге устало посмотрел на него:

— Потому что глаза всего мира сейчас устремлены на Лист, и сейчас крайне важно показать нашу силу. Это включает Наруто, генина, который был способен драться против джонина почти на равном уровне. В нынешнем положении вещей, нам нечего терять и есть целый мир, что получить, продемонстрировав его способности как шиноби другим деревням.

— Итак, — он потянулся к другой кипе бумаг, словно показывая, как он занят, — есть ли ещё что-то?

— На самом деле, есть. Остался ещё вопрос с Хаку.

— Подмастерьем Забузы?

Какаши кивнул:

— Оставляя детали в стороне, факт в том, что Наруто не доложил о их взаимодействии своему лидеру команды, даже когда распознал настоящую личность Хаку. Если бы не протоколы пробуждения, я бы разобрался с этим, как только закончилась миссия. Они всё ещё действуют, или мне начинать?

— Полагаю, это и правда типичная ситуация эмоциональной заинтересованности, как по учебнику, — вздохнул Хокаге. — И если и есть что-то, что не нужно для Наруто, так это поддержка его тенденции игнорирования авторитетов. Но я всё же думаю, что мы упустили свой шанс.

— Что вы хотите этим сказать, сэр?

— События нас опередили. Что ты сейчас ему скажешь, Какаши? Накажешь за решения, которые он принял по отношению к Хаку, когда он использовал их, чтобы спасти твою жизнь на суде? Скажешь, что вы бы могли выработать другой план, если бы ты знал о Хаку, с лучшим исходом, чем смог добиться Наруто? Нет, сейчас его наказание просто заклеймит тебя лицемером. Это не то что восстановит дисциплину, это отчуждит его, и этого мы не можем себе позволить.

Хокаге изучил неуверенное выражение лица Какаши.

— Знаю, — продолжил он. — Это не оптимально. Но терпимо. Обычные усложнения — влияние на общую дисциплину, обвинения в фаворитизме — не применимы для настолько засекреченной миссии. Это оставляет только его товарищей по команде. Ты считаешь, что отсутствие нашего наказания Наруто негативно на них повлияет?

Какаши это обдумал.

— Нет, сэр. Хотя думаю, мне стоит с ними поговорить с ними, чтобы убедиться, что они знают, что делать в таких ситуациях. Сейчас же, к сожалению, у нас и так достаточно проблем на руках.

* * *

Солнце ярко сияло в утреннем небе, что наверняка было неплохим облегчением для трёх джонинов и одного смутно знакомого чуунина (возможно, один из тех двух человек, которые каким-то образом попадали на самые скучные работы в деревне), учитывая, что приёмный стол для Экзамена на Чуунина, к которому они были приставлены, находился не в помещении.

Наруто был в радостном, хотя и немного нервном, возбуждении. Приближался поворотный момент в его карьере. Вместо раскрытия себя людям по одному, он продемонстрирует свой интеллект в великолепии сданного экзамена, удивив всех, и походя насладится значительным соревновательным преимуществом надо собратьями-генинами и любыми иностранцами, достаточно предприимчивыми, чтобы разузнать суть дел. В то же время, стать чуунином — ключевой шаг навстречу конечной цели, должности Хокаге, и комплектом к тому прекрасные новые права и уровни доступа.

Саске, прибывший первым, казался настолько же горящим энтузиазмом, хотя и отразил попытки Наруто завязать разговор (точнее, вербальный спарринг). Присутствие Сакуры было более удивительным.

— Я не был уверен, что ты придёшь, — прокомментировал Наруто.

— Ну, я поразмыслила над этим, и, решила, пожалуй, что кто-то всё же должен удерживать вас от всяких глупостей. Кроме того, это тест, а уж тесты — моя стихия, чего не скажешь об одном парнишке, который вообще так и не сдал Экзамен на Генина.

Наруто уже открыл рот, чтобы оспорить это, но был прерван одной из джонинов, женщиной со светлыми волосами, собранными в хвост, которую он не мог припомнить, чтобы раньше когда-либо видел.

— Назовите свои имена и принадлежность к команде.

— Узумаки Наруто, Команда Семь под руководством Хатаке Какаши.

— Харуно Сакура, Команда Семь под руководством Хатаке Какаши.

— Учиха Саске, Команда Семь под руководством Хатаке Какаши.

Джонин немного замешкалась на имени Саске, словно перепроверяя, но не прокомментировала.

— Это ваш последний шанс отказаться от Экзамена, — сказала она. — Как только я внесу ваши имена в этот список, вы официально становитесь участниками, и подчиняетесь всем правилам, ограничениям и тестовым процедурам Экзамена. Уверены, что хотите продолжать?

— Уверен.

— Ага!

— Да, мэм.

— Отлично, — сказала женщина, записывая что-то в свиток. — Раз уж вы все согласились, поздравляю вас. Если бы хоть один отказался, сейчас или на более ранней стадии, вся команда была бы означена неподходящей. Экзамен на Чуунина проверяет и команды в том числе.

Сакура кивнула:

— И Какаши-сенсей не сказал нам этого заранее, чтобы те, кто хочет участвовать, не оказывали давления на тех, кто не хочет.

— Именно так, — джонин начала куда-то идти. — За мной.

— Но если вы уже нас сейчас сказали это, что же в следующий раз? Предполагая, что мы провалимся, я имею в виду?

— В этом случае, у вас уже будет какое-то представление о том, как выглядит Экзамен, и вы будете способны обговорить всё и выработать групповое решение. Но опираясь на прошлый опыт, для новых участников такой подход лучше всего.

— Но если бы один из нас сказал нет, — указал Наруто, — мы бы были новичками в следующий раз, но всё же знали бы, что если отказывается один — отчисляют всех.

— Если бы отказался один из вас, я бы придумала какое-нибудь оправдание, чтобы избавиться от остальных, — сказала ему женщина. — Что-нибудь правдоподобное и сложно проверяемое, обычно, хотя технически у меня есть право дисквалифицировать людей просто за то, что они меня раздражают. Хоть Экзамен на Чуунина и не проверяет их, но социальные умения тоже важны для ниндзя.

Двое других джонинов, зайдя сзади, заняли симметричные позиции вокруг неё, и по её кивку все трое совершили одинаковые сложные серии ручных печатей.

— Что это было? — подозрительно спросил Саске, когда они закончили.

— Стандартная сканирующая процедура. На случай, если кто-то из вас задумал блистательную идею послать на экзамен вместо себя своего старшего братика-джонина. Эм, без обид, Учиха.

Саске принял извинение подчёркнуто апатичным пожатием плеч.

— Итак, — сказала она. — Теперь я проведу вас в зону ожидания. Доступ в зал собраний затруднён, так что вам придется немного подождать...

Издалека донеслась серия взрывов. Несколько столбов дыма начали подниматься откуда-то из середины деревни, и не все из них были черны.

— Это часть теста? — неуверенно спросила Сакура.

Джонин наградила её выразительным взглядом и исчезла в характерном размытии Техники Мерцания Тела.

Трое членов Команды Семь посмотрели друг на друга.

— Это наверное какое-то происшествие, да? — спросила Сакура. — неудачно сделанные взрывающиеся печати или что-то такое?

— Если с печатями делать что-то не так, они практически гарантированно не взорвутся, — ответил ей Наруто. — Делать их взрывопригодными — самая сложная часть.

— Ты-то откуда это знаешь?

— Я читал теоретические описания, как их делать, когда решил, что было бы неплохо иметь парочку на непредвиденные случаи. В конце концов всё равно пришлось их купить, правда. Оказывается, даже если я могу сделать их сам, необходимо специальное разрешение на некоторые из материалов, и как ты думаешь, кто-то захочет в ближайшее время разрешить мне их делать?

Сакура фыркнула, отвлечение всё же немного помогало снизить нервозность.

— Мда, не думаю, что нам уже нужен второй Кратер Листа.

Саске не участвовал в разговоре, но начал ещё раз проверять своё снаряжение. Не имея ничего, чем можно было бы заняться, остальные двое вскоре последовали его примеру.

Наконец, джонин вернулась, лицо её было бледно.

— Мы в критическом положении. Ваше ближайшее место встречи — номер четыре. Идите туда для последующих инструкций. Не задавайте вопросов. Вперёд.

— Что происходит? — спросил Наруто прежде, чем смог себя сдержать.

Джонин посмотрела на него с выражением чистейшего раздражения, но всё же ответила:

— Деревня находится под атакой коалиции групп наёмников. Акацуки, Алая Паутина, Псы Войны, возможно также Коцу.

Саске медленно перевёл взгляд от поправляемой им проволоки ниндзя:

— Вы сказали Акацуки? Вы точно уверены?

— Чертовски уверена, — процедила джонин сквозь сжатые зубы. — Нападающих вёл Учиха Итачи, и сейчас он занят дуэлью с Хокаге.

Глава 16.

* * *

Джонин посмотрела на их лица, словно запоминая в последний раз, и была такова.

Остаток времени, проведённого за проверкой снаряжения, был проведён в молчании.

Саске закончил первым. Наруто и Сакура уловили только отголосок кровожадного стремления, но его интенсивность, вкупе с горящим Шаринганом, сообщили им именно то, что будет происходить дальше.

Наруто попытался схватить его:

— Саске, ты не можешь идти за Итачи. Ты...

Одним быстрым движением Саске сильно потянул за скрытый отрезок проволоки. Прежде чем Наруто успел осознать, его уже отбросило назад и впечатало в дерево, надёжно привязав к нему проволокой и, что хуже всего, сковав руки вдали друг от друга.

Этот трюк мог сработать только на ком-то полностью отвлечённом, с множеством времени на подготовку, и даже тогда пришлось бы надеяться на удачу — только если у тебя не было способности, которая однозначно тебе говорила, какое движение совершит твоя цель в следующий миг. Наруто чувствовал себя полным идиотом.

— Заткнись, Наруто, — прорычал Саске. — У тебя нет права говорить мне хоть что-либо.

Когда он повернулся спиной к команде, однако, он почувствовал, что его рукав за что-то зацепился. Раздражаясь от каждой мельчайшей задержки, он обернулся, чтобы стряхнуть это что-то — и увидел то, что забыл включить в свои расчёты.

* * *

— Отпусти меня.

Слова были холодны, низки, прогоняющи. Сакура почувствовала, словно в любой момент копье желания убийства может повернуться на неё, вместо предназначенной цели.

Но она не могла отпустить его на встречу с Итачи. Не только потому, что они были предназначены друг другу, и пока он этого не осознал, её обязанностью было хранить ответственность за защиту этой судьбы. Не только потому, что они были в одной команде, и она точно знала из тысяч уроков, что приглядывать за товарищем — часть того, что делало тебя ниндзя. Но также потому, что что-то в ней, какая-то её часть, которая не была учеником, генином, бунтующий дочерью или разрываемой любовью двенадцатилеткой, или даже её внутренней Сакурой, прошептала: это, именно это и есть обряд посвящения, предназначенный только для неё, и если она не способна совершить его — то она может и не существовать вовсе.

Странная смесь решимости и отчаяния сфокусировала её разум. Она, Харуно Сакура, могла пробиться к нему, даже если уже провалилась в этом десятки раз. Она обязана была верить, что где-то внутри неё, каким-то образом, имелось то, что делало её не просто балластом Команды Семь.

У неё была иррациональная, дикая уверенность Внутренней Сакуры. У неё была смелость, с которой она привлекла внимание неостановимого монстра. У неё был безграничный интеллект, которым она покоряла тест за тестом. У неё было неповиновение, которое позволило её проснуться однажды, чтобы перестать быть робкой младшей сестрой Ино и начать быть собой. И наконец, у неё была настоящая любовь, которая иногда состояла из большего, чем желания и мечты.

Сакура говорила со всей убедительностью, которую смогла накопить. Она должна была быть достаточно медленной, чтобы придать словам веса, но всё же достаточно быстрой, чтобы Саске услышал их все, прежде чем смог вырваться.

— Саске, если ты хоть когда-то меня за что-то уважал, если ты хоть раз думал обо мне, как о члене Команды Семь, то пожалуйста, послушай меня. Ты обязан мне хотя бы этим.

Он смотрел на неё. Он смотрел на неё, словно она и правда была тут, и правда была личностью. В других обстоятельствах это было бы головокружительно.

— Тридцать секунд, — его голос был ледяным, но всё же он обращался к ней. Сакура почувствовала надежду.

— Если ты сейчас встретишься с Итачи, ты упустишь последний шанс на месть.

Она заполучила его внимание. Теперь ей надо было уговорить его, не имея времени на структурированный списка аргументов, только лишь в импровизированной попытке сформировать из своих слов что-то убеждающее, в то же время, как они вылетали из её рта.

— Если ты сейчас пойдешь за ним, ты будешь генином, дерущимся с преступником S-класса. Ты умрешь. Ты сильный, лучший из нас, но ты только пару лет назад поступил в Академию. Ты только пара месяцев как ниндзя. Если ты вступишь в бой с Итачи, он тебя убьёт. Не потому что ты недостаточно хорош, но потому что у него было время вырасти в полную свою силу, а у тебя — нет.

Сакура хотела быть безэмоциональной и крутой, как Саске, но она показывала ему свои настоящие чувства впервые, и с таким же успехом могла, например, сдерживать руками цунами.

— И если ты умрёшь... Если ты умрешь, тогда шикарный джонин, лучший ниндзя в мире, тот, кто уберёт Учиху Итачи с пути одним взмахом руки — не будет существовать. Вместо своей мести, вместо всего, будет просто могильная плита с надписью "Учиха Саске, генин. Умер, героически защищая деревню".

Ей всё больше начинало казаться, что она не пытается высказать свои чувства, а что они скорее выливаются из неё. Она не могла остановить их, даже если бы хотела, только пытаться управлять их потоком, чтобы они смогли сказать что-то, что не смогут рациональные аргументы.

— Знаю, от меня было пользы как от шоколадного заварочного чайника. Я знаю, тебе приходилось защищать меня, когда ты лучше бы дрался сам по себе. И может, это достаточная причина, чтобы меня игнорировать. Но здесь и сейчас, только один раз, позволь мне быть голосом разума Команды Семь. Позволь мне сделать единственное, что я могу, и дать тебе другое... — она попыталась подобрать слова, — другой способ взгляда на мир. Не как гения, не как провидца, а как просто того, кто видит только что есть сейчас.

Саске смотрел на неё один бесконечно долгий момент. Он смотрел ей в глаза в первый раз, что она могла вспомнить, возможно, вообще первый раз в жизни.

— ... хорошо.

Сакура устало улыбнулась:

— Да и потом, если ты умрёшь, кто спасёт нас, если Наруто и правда умудрится стать Хокаге?

* * *

После недолгой борьбы против искушения, они всё же решили развязать третьего члена их команды.

Дождавшись момента, пока Саске отвлечётся, Сакура наклонилась к Наруто, и сказала негромким голосом, прошитым сталью:

— Это было личное. И ты этого не слышал. Ни единой буквы. Мы поняли друг друга?

Наруто сглотнул:

— Да, мэм.

— Итак, — сказал он с гораздо большей весёлостью, чем чувствовал на самом деле, — как насчёт освежающей пробежки до Места Встреч Четыре?

* * *

На Месте Встреч Четыре было человек двадцать народу, большинство — генины. Пара иностранных команд была разбросана среди людей Листа, и выглядели они сбитыми с толку и дезориентированными больше, чем все остальные.

Одноглазый чуунин пересчитал их, сверился со свитком, и громко прочистил горло.

— Группа ниндзя-наёмников пробила защитный барьер Листа, и прямо сейчас атакует деревню. Ваша единственная задача, как генинов — контролировать эвакуацию гражданского населения. Вам приказано не вступать, повторяю, не вступать в бой с врагом в любом виде. Если они нападут на вас, уводите их, отвлекайте — делайте всё, что угодно, чтобы не подпускать их к гражданским, пока к вашему местоположению не будет выслано подкрепление. Если некоторым из ваших команд будет необходимо пожертвовать собой, чтобы остальные завершили эвакуацию, вы должны быть готовы так и сделать.

Его взгляд пробежался по собравшейся группе.

— Тем, кто из других деревень: ваши начальники подписали соглашение перед Экзаменом на Чуунина, приписывая вам защищать Скрытый Лист в экстренных случаях, навроде такого. И да, это также означает смерть по необходимости. Если это будет для вас легче, думайте об этом как о миссии А-ранга из вашей родной деревни.

— И ещё одно, — добавил чуунин. — Команды Листа Четыре и Семнадцать были уничтожены новым ниндзюцу Коцу, по отчётам называющимся "Техника Прерывания Клонов". Ни при каких обстоятельствах не используйте клонов, пока контрмеры не будут разработаны и доставлены к вам.

Наруто скорчил рожу. Он-то думал о паре десяткой теневых клонов, которые сделали бы провод гражданских намного легче, не говоря уже о назначении некоторых на защиту и на случай боя. И он скорчился снова, осознав специфичные проблемы боя в Стиле Узумаки.

— Команда Листа Семь: Третий Район, Путь Четырнадцать, План Эвакуации Два.

Пришло время взяться за работу.

* * *

— Послушай, пацан, тебе не о чем беспокоиться. Сильнейшие ниндзя мира сейчас там занимаются плохими парнями. А ты — под личной защитой Узумаки Наруто, безумно крутого чувака и будущего Хокаге. О, и хотя те двое, возможно, и выглядят так себе, но можешь быть уверен, они сильны, они же в моей команде. А теперь вытри нос и иди помоги своей бабушке подняться на эту горку.

— Простите, мэм, но мы правда не можем взять вашу тележку в убежище. Да, я понимаю, что всё это бесценные семейные реликвии, но убежище просто не может вмещать...

— Положи эту мотыгу где взял, и становись обратно в очередь. Я здесь, чтобы тебя защитить, но всё же запросто вырублю тебя, если ты будешь и дальше задерживать эвакуацию своими идиотскими выкрутасами.

До Команды Семь постепенно доходило, почему у генинов было так много практики со скучными лакейскими заданиями, которые, казалось, длились вечность. Эвакуация не была зрелищной. Не была весёлой. Не была она и особо сложной, но она всё продолжалась и продолжалась, и половина людей, которых они направляли, были перепуганы до смерти, а остальные просто сгорали от ярости, и обе эти группы, казалось, не находили других занятий, кроме как выместить свои чувства на тех самых людях, которые им помогали. Каждые пару минут Наруто соблазнялся размышлениями о том, что все должны были прибыть в убежища безопасно и как можно более быстро, но нигде не указывалось, что они при этом должны были быть в сознании.

Единственным плюсом этого бесконечного управления ското... людьми было то, что не оставалось времени на отдых. У Наруто не было времени обдумывать тот факт, что старикан Хокаге, его (поочерёдно) жертва и немезида, самое близкое к дедушке, что он когда-либо имел — возможно уже был мёртв, и что некоторое количество людей, кого он знал, могли присоединиться к нему ещё до конца этого дня.

Когда эвакуация уже почти закончилась, и последняя группа людей выдвинулась с чекпоинта для передачи в руки охраны убежища, наконец произошло что-то интересное. Потрёпанно выглядящая фигура в порванном чёрном плаще с красными облаками и красными пятнами крови вперемешку, вывалилась на свет, тяжело опираясь на какой-то длинный, перемотанный бинтами предмет. Его бледно-голубая кожа и прерывистое дыхание показывали, что он попал под какой-то вид сильного иссушающего ниндзюцу. Увидев трёх ниндзя, он развернулся и начал медленно уходить в ту сторону, откуда пришёл.

Наруто оглянулся в сторону, и встретился глазами с Сакурой. Одна и та же мысль "мы втроём можем его взять" промелькнула между ними, и, без сомнений, в голове Саске тоже.

Но они также знали, что если даже это займёт пару секунд, то на эти пару секунд гражданские будут беззащитны. Один массовый удар мог убить десятки.

Они неуверенно наблюдали за удаляющимся преступником.

И тогда, в последнюю секунду, человек повернулся. Кашляя кровью, он повалился на землю, но всё же нашёл время на одно последнее действие.

— Если я умру, то и вы умрёте со мной!

Он рывком сдвинул ладони.

— Элемент Воды: Техника Водяной Пули!

Шар воды был огромен, гораздо больше, чем у Забузы, большой настолько, что видимо замедлялся сопротивлением воздуха. С безошибочной точностью, вражеский ниндзя послал его ровно в центр толпы гражданских.

— Элемент Огня: Техника Великого Огненного Шара!

Ответ Саске был практически мгновенен. Но Вода продолжала побеждать Огонь в диаграмме элементов, и, хоть и замедленная и уменьшившаяся, пуля всё ещё летела поражать свою цель.

* * *

Наруто видел её с болезненной ясностью. Водяная пуля такого размера не просто убила бы людей, попавших прямо под неё. С небольшой долей удачи, здоровые взрослые люди на границе ударной волны могли отделаться лишь парой сломанных костей. Но слабые, и стоящие ближе к месту удара... у них не было ни шанса.

Не было времени снарядить и бросить взрывающуюся печать (да и, учитывая рассматриваемые скорости, она бы просто не успела долететь). Призыв и трансформирование клонов займёт ещё больше времени, и это если он не в радиусе поражение Техники Прерывания Клонов. Не было возможности применить Замещение на пулю, по ряду причин, и никакие предметы в зоне досягаемости не могли быть срочно приспособлены в что-то нужное.

С другой стороны, как прошептал ему ни разу не помогающий голос пространственной интуиции, тренированное и закалённое тело ниндзя, позиционированное и собравшееся нужным образом, возможно, будет способно отклонить траекторию снаряда на один или два решающих метра.

Это было нечестно. Всё не должно было заканчиваться здесь, от рандомной техники рандомного нападающего. У него так много планов, амбиций, так много чего — наконец-то — терять. Он должен был выиграть у этого глупого мира, прожечь след гения, который изменит его навсегда, а не умереть на улице за людей, которые провели свою жизнь, мучая его.

Правда, к тому времени, как всё это проносилось через его осознанный разум, он уже принял мгновенное решение. Первый раз в жизни Наруто проклял свой интеллект, посылая всю свою чакру к ногам.

* * *

Просто восхитительно, о чём думают люди в свой последний миг.

Ей больше не надо было беспокоиться о той библиотечной книге, которую она так и не смогла найти.

Она наконец заставила Саске посмотреть на неё, и теперь никогда не узнает, что же это значило.

У неё состоялся последний в её жизни разговор с родителями, и это был спор о немытых тарелках.

Она была в процессе принесения героической жертвы, и Наруто всё равно умудрился встать у неё на пути.

* * *

Саске не мог умереть здесь. Он должен был жить, снова встретить Итачи, и возродить свой клан. Он не мог сделать чего-то такого невероятно невообразимо глупого, как бросить себя перед движущимся шаром разрушения просто потому, что не было времени придумать какие-то другие решения.

Он не мог умереть здесь. Его жизнь была важна. Никто не мог подхватить его мантию, некому было выяснить правду, или восстановить справедливость, или вернуть Клан Учиха обратно с грани уничтожения.

И ведь так мало нужно было, чтобы спасти его жизнь. Всё, что ему было нужно — просто быть где-то в другом месте, пока гражданские — мужчины и женщины, старики и дети — уничтожаются силой, против которой у них нет никакой защиты. Прямо как в прошлый раз.

* * *

Три доли одного и того же мгновения. Три тела в одной линии, собравшиеся для удара. Три крохотных всплеска гордости за то, что все в Команде Семь сделали один и тот же выбор.

И затем ничего.

Глава 17.

* * *

Морино Ибики не был человеком, который мог себе позволить, чтобы его заботило мнение окружающих о себе. Его профессия вселяла глубокий ужас, или в лучшем случае осторожное уважение, и что-то сверх этого скомпрометировало бы его собственную эффективность. Но всё же в этот день часть его была довольна, что его называет чудотворцем каждый из джонинов, вовлечённых в экзамен.

Поскольку он достиг невозможного: каждый генин из каждой деревни был объединён общей целью, и ради этой великой цели были забыты все разногласия. Жаль правда, наверное, что этой целью была медленная и как можно более мучительная смерть всех организаторов Экзамена на Чуунина.

— Я думал, что я умру!

— Они заставили меня выбирать между кучкой каких-то левых людей и моей маленькой сестрёнкой!

— Учиха мать его Итачи? Серьёзно?

— Я всё это говорил только потому, что думал, что нам всем конец! — (злобный взгляд от сокомандницы) — Но я рад, что она сказала "да"!

— Четыре ё

* * *

* часа сопровождения стонущих старушенций!

Команда Семь же, напротив, была полностью молчалива. Саске молча бурлил яростью, и они с Сакурой не смотрели друг на друга. Этот факт, к сожалению, оставлял Сакуру, сидящую посередине, со слишком большим объёмом Наруто в поле зрения. Сам же Наруто делал себе ментальную заметку предписать всех экспертов Листа по гендзюцу на вечную посудомоечную и хлевоочистную работу, как только станет Хокаге.

Но если бы Какаши был здесь (а не метафорически бился головой об стену после разговора с Хокаге), он бы заметил, что все трое сидели друг к другу немного ближе, чем обычно.

* * *

После того, как улеглись первые волны праведного гнева, генины, казалось, внезапно вспомнили, что готовятся к соревновательному экзамену, и начали заниматься миссией по разведке оппозиции. Прежде чем Наруто смог присоединиться, правда, его путь заблокировал старший генин, нависнув над всё ещё сидящим парнем тщательно выверенным жестом запугивания.

Конечно же, на это был только один ответ. Наруто сел поглубже с выражением общего удовлетворения, выглядя словно чёртов босс якудза, принимающий просителя, собирающегося умолять о продлении срока на ещё один месяц. В дополнение к полному разрушению попытки другого генина задать тон разговора, это добавило Наруто преимущество возможности смотреть на лицо противника без необходимости задирать голову. Бледные, не имеющие зрачка глаза генина без всяких сомнений выдавали его клановую принадлежность.

— Я — Хьюга Неджи, — начал парень, говоря довольно плоским тоном, кажется, подразумевавшим, что Наруто не стоит его эмоций. — Я — кузен Леди Хинаты, и я предупреждаю тебя единственный раз: даже не думай пользоваться её доверием, чтобы помешать её выступлению на этом экзамене. Она может быть наивной в отношении тебя достаточно, чтобы видеть что-то стоящее в тебе, но мы-то с тобой знаем, что ты не более чем позор для самого имени шиноби. Твои попытки получить неоправданное влияние на Леди Хинату равнозначно очевидны и отвратительны, и если ты продолжишь пренебрежительно относиться к тем, кто лучше тебя... Я научу тебя, что такое настоящая ярость Хьюга.

К концу речи Наруто был больше весел, чем разозлён. В то же время, он явно почувствовал, как его утомил Отряд Защиты Хинаты и его старания.

— Пункт А, — сказал он, — Хината способна защитить себя сама и без твоих попыток быть её самураем в сияющих доспехах, и уж точно у неё побольше здравого смысла, чем ты показываешь сейчас.

— Пункт Два, — продолжил Наруто, наслаждаясь незаметным прищуром Неджи, — я встречался с главой твоего клана в битве. Факт того, что ты думаешь, что можешь испугать меня, был бы смешным, если бы не был таким грустным.

— Итог: ты тратишь моё время попусту. Почему бы тебе не пойти и не попытаться на самом деле помочь своей команде, и я надеру тебе зад в следующий раз, когда мне будет нечем заняться.

Неджи выглядел так, словно не знал, как реагировать. Учитывая, что он Хьюга, вполне возможно было, что он первый раз в жизни встретился с таким полным неуважением. Выплюнув какой-то несвязный ответ в стиле "ты пожалеешь", он умчался обратно к своей команде.

Наруто понимал, что заполучил сегодня врага. Но это было в порядке вещей. Он всё равно бы не стал никогда другом этому заносчивому придурку, и он только что посеял семена для непоследовательной ярости в ком-то, чьи способности являлись одним из лучших противодействий к Стилю Узумаки.

Так как битва с Неджи теперь казалась неизбежной, неплохо было заценить и остальных двух членов его команды. Первой была невзрачная девочка со странным именем, которое он так никогда и не смог запомнить, в текущий момент занятая проверкой состояния снаряжения из средних размеров оружейной. Что-то в её полностью сконцентрированном виде показывало, что для ней остальной зал собраний не существовал.

Другой член команды распознавался безошибочно. Рок Ли, один из генинов, наряд которого был ещё более сумасшедшим, чем у Наруто, был известен каждому ниндзя в деревне как генетически никак не привязанный клон ветерана-джонина Майто Гая. Последний был мастером тайдзюцу, одержимым, как он это называл, "пылающей силой юности", а все остальные называли это затянувшимся на десятилетия кризисом среднего возраста. Также он заявлял, что является соперником Какаши-сенсея, хотя это и казалось Наруто маловероятным, так как это значило бы, что Какаши-сенсей интересуется чем-то кроме своих сомнительных новелл.

Что у мастера и ученика было общего, кроме как возмутительно густых бровей, худшего чувства стиля в Пяти Великих Нациях, и мазохистской привязанности к тренировкам, так это лазерный фокус на тайдзюцу из всех дисциплин шиноби. И хотя полные способности Гая были загадкой, как и у любого джонина, известным фактом было то, что Рок Ли попросту не способен к формированию чакры, делая его непригодным для любого вида ниндзюцу. Хотя и было понятно, что кто-то явно потянул за некие струны, чтобы позволить ему продвинуться даже до генина, было также известно, что он тренировался сильнее, чем три любых ниндзя вместе взятых, и если он выжил столь долго в своей выбранной роли, он в конце концов мог стать величайшим инструктором тайдзюцу в своём поколении.

Для Наруто более важно было то, что этот инвалид-вундеркинд, казалось, постоянно смотрел в сторону Команды Семь. Хорошие новости: похоже, не заступаясь за Неджи. Плохие новости: Наруто распознал это выражение влюблённости. Он слишком часто видел его в зеркале в своём растраченном детстве, и оно даже направлено было на того же человека. Похоже, у Сакуры появился новый поклонник — ведь их команде как раз не хватало ещё усложнений в их коллективной любовной жизни.

Ну, по крайней мере, это была не его проблема. Вместо беспокойства о любовных треугольниках Наруто медленно оглядел комнату. Команда Чоуджи ошивалась на левой стороне зала. Долговязый очкастый ниндзя Скрытой Травы в срочном порядке оттаскивал своих тиммейтов от Чоуджи и Ино по отдельности, по какой-то причине одновременно с этим отбивая поклоны Шикамару. Вероятно, не стоит внимания.

В одном из углов красноволосый парень с тыквой оглядывал комнату с выражением мягкого любопытства, словно проглядывая книжную полку с кучей томов, представляющих средний интерес. Его сокомандники же, с другой стороны, стояли вокруг него в безошибочной блокирующей формации, и их стойки оставляли неясным, защищали ли они парня от комнаты или комнату от парня. Наруто пометил себе держаться к чертям подальше.

В другом углу стояла Хината, прикрываемая Кибой и Шино, пока она предположительно сканировала комнату своим Бьякуганом.

Трио ниндзя из недавно основанного Скрытого Звука работали в разных секциях зала, вступая в короткие разговоры с каждой командой, с которой пересекались.

И, самое интересное, генин Листа, более чем двадцатилетнего возраста — один из самых старших здесь — собрал вокруг себя небольшую толпу, и говорил с ними слишком мягким голосом, чтобы быть услышанным с расстояния. Это требовало расследования.

— Что тут происходит?

— Моё имя — Якуши Кабуто, — сказал ему генин, вызывая смутный звоночек где-то в затылке у Наруто, — и мне почему-то жутко не везёт с этим Экзаменом на Чуунина. Это какой там, шестой раз? Так вот, большую часть всего этого времени я пытался провести, собирая и записывая информацию, которая соответствует моим конкретным интересам, — он указал на здоровую пачку карточек перед ним, и вытащил одну примерно из центра. — Я буду рад поделиться какими-нибудь из них с тобой, и всё, что я попрошу в ответ — внести свой вклад в мой маленький колодец информации.

Он поднял карту до уровня лица Наруто так, чтобы никто больше не смог её прочесть. Она содержала стандартный обзор, используемый в профилях ниндзя, с написанным сверху заголовком "Узумаки Наруто".

Наруто наскоро просканировал содержимое. Дата рождения, начала обучения в Академии и выпуска. Статус генина и количество выполненных миссий, сортированные по рангу. Настораживает, но ничего такого, что нельзя вытянуть из публично доступных записей.

Следующая секция была типичной пентаграммой, суммирующей его базовые умения, языком сил и слабостей более, чем конкретными значениями.

Гендзюцу, низкий D-ранг. Справедливо. Наруто не знал никаких настоящих гендзюцу, и это была не предпочтительная область для его тренировок, потому что не опиралась на какое-либо из его выдающихся преимуществ.

Тайдзюцу, низкий B-ранг, неприятно подходящий к границе C. Грустно, но честно. Боевой стиль, который он пытался разработать, включал скорее превозмогание концентрированным приложением силы в одно неожиданное место, а не умение поддерживать затяжной бой.

Ниндзюцу, твёрдый B-ранг. Неожиданно. Техника Множественного теневого клонирования была сильна, но по публичным записям это была единственная его техника не из Академии.

Контроль чакры... какого дьявола.

Пришло время контроля нанесённого ущерба. Если кому-то взбредёт в голову спросить эту карту, у Наруто может появиться несколько слоёв различных проблем.

— Знаешь, — спокойно сказал он, наклонившись к уху торговца информацией, — будет очень неприятно, если кто-то донесёт АНБУ, что генин Листа продаёт информацию о своих товарищах чужестранцам.

На неуловимую долю секунды руки Кабуто были словно размазаны в воздухе. Когда Наруто посмотрел вниз, всё, что он увидел — обычный, хоть и чрезмерно большой, набор игральных карт Скрытого Облака, выложенный в крайне сложном пасьянсе "Охота на Дракона".

Кабуто весело улыбнулся:

— Я просто предлагал поделиться парой советов с товарищами-игроками, и, возможно, узнать что-то новое. Иногда очень уж скучно становится между этими этапами, так что я уже очень долго совершенствуюсь в своём умении. Я сказал что-то, что тебе показалось неправильным?

Наруто наградил его взглядом "ты, должно быть, шутишь".

— Прошу прощения за недопонимание, — сказал Кабуто. — Знаю, у меня большая и разнообразная колода, и иногда людям кажется, что они видят в ней какие-либо удивительные вещи. Но кажется, я доставил тебе неудобства, так что я попытаюсь получше её организовывать в будущем. В конце концов, приятели всегда готовы оказать друг другу услугу.

Кабуто поправил очки, и за этот скоротечный момент карты снова реорганизовались в аккуратную стопку. Прежде чем повернуться к следующему клиенту, он озорно подмигнул Наруто.

У Наруто было очень плохое предчувствие насчёт этого.

Также у него осталась проблема того, что некоторое количество человек могли, вероятно, увидеть, что ему есть, что скрывать. Нужно было придумать что-то радикальное, прежде чем их первое впечатление о нём устаканится.

После секундного размышления, Наруто вскарабкался на стол посреди комнаты и указал на окружающих ниндзя, пытаясь как можно усерднее выглядеть протагонистом "Саги Гайден" (приквела, где Сага ещё был ребёнком, и постоянно выглядел глупцом в своих усилиях выглядеть круто, чтобы понравиться девчонке, которая нравилась ему).

— Моё имя — Узумаки Наруто, и я не проиграю ни одному из вас, козлы!

На секунду комната затихла, и затем Наруто был встречен комбинацией неверующего смеха (от более эмоционально устойчивых генинов) и кровожадной ярости (от большинства остальных).

Миссия выполнена. Все его запомнят, и запомнят его как самого большого идиота на экзамене. А значит, самые умные враги займутся Командой Семь в последнюю очередь, так как логичнее сначала разобраться с основными угрозами, а потом стереть остальных, а не изначально потратить на них ресурсы, которые могут оказаться решающими между победой или поражением в схватке с настоящими противниками. Кроме того, это может ослабить повышенный статус угрозы от Команды Семь, который она получила от присутствия с своих рядах Учихи.

К сожалению, у стратегии Наруто оказалась одна неожиданная жертва: Морино Ибики, который избрал именно этот момент для того, чтобы войти в комнату, и теперь ему придётся усердно потрудиться, чтобы сохранить атмосферу смертельной серьёзности, с которой он намеревался представить следующую часть экзамена.

— Внимание! — рявкнул он после секунды, в течение которой надеялся, что выглядит изучающим комнату, а не сдерживающимся изо всех сил, чтобы держать лицо неизменным. — Моё имя — Морино Ибики, и я инструктор, ответственный за экзамен. Сейчас я объясню...

Но Команда Семь, видимо, решила сделать своей целью усложнение ему жизни. Учиха Саске поднял руку.

— Можно вас на пару слов, сэр?

Ибики знал, что так и будет. Он хотел задержать этот разговор до более подходящего момента, но парень выглядел так, будто был на грани свершения чего-то неразумного в случае отказа.

Он указал ему на боковую комнату.

* * *

— Как вы посмели? — прокричал Саске. — Как вы посмели? Вы прекрасно знали, что для меня будет значить, если я буду думать, что он рядом и снова убивает!

— Да, я знал, — подтвердил Ибики. — Я мог выбрать любого из преступников S-ранга для этого сценария, и я выбрал Учиху Итачи, потому что нам нужно было знать, не станешь ли ты проблемой.

Ярость Саске была прервана недоумением:

— Проблемой?

Ибики выглядел суровым, даже больше чем обычно.

— Ты думаешь, ты первый шиноби, ведомый поглощающим желанием мести? Было бесчисленно много случаев, когда шиноби избирали саботировать или покинуть свою миссию во имя преследования своего врага, и все они заканчивались катастрофически. Ты почти провалил тест, и был спасён лишь исправительным влиянием твоей команды, и твоим умением всё-таки в конце концов понимать здравые вещи, когда тебя тыкают в них носом.

Саске не знал, что сказать. Его действия казались такими правильными в тот момент, исполнением судьбы, всё, как и должно быть. Больно было быть выдернутым из этого ощущения уверенности, и обнаружить, что, похоже, он в этот момент был упрямым, узко видящим идиотом даже похуже Наруто. Вдвойне больно было услышать, как на его ошибки указывает ему Сакура, которую он раньше видел чем-то наподобие ручной собачонки — точно на его стороне, и он бы не хотел, чтобы ей причиняли вред, но частенько раздражала и имела тенденцию попадаться под ноги.

Что же именно он почти натворил ещё только утверждалось в его голове. Он чуть было не бросил свою команду. Факт того, что они могли бы попасть в серьёзную опасности без него, казался вторичным по сравнению с тем, что он совершил то, что сам определял как самое страшное преступление. По правде, его жизнь не слишком подготавливала его для понимания того, что другие имеют в виду, когда говорят про лояльность и межличностные связи — ведь всё, чем он занимался, так это наблюдал, как они разрушаются одна за одной — и он частенько не понимал, почему им придавалось так много значения в сравнении с реальными и очевидными качествами, например, истиной, честью, желанием стать сильнее. Но даже так, были вещи, которые просто не делаются, если ты хочешь продолжать думать о себе, как о человеке.

И сейчас его действия оставляли его с опустошительной дилеммой. Говоря про Итачи, был только вариант того, что он мог сделать, чтобы остаться самим собой, но что если этот вариант в итоге создавал себя, которым не стоило оставаться?

— Пойми вот что, — сказал Ибики. — Ты — особенно одарённый генин. У тебя есть один из величайших существующих Улучшенных Геномов, если ты сможешь овладеть его силой. Ты — последняя надежда для клана, вымирание которого изменит мир гораздо сильнее, чем ты думаешь. Ты нужен. И ты — кто-то, у кого есть потенциальная вероятность стать следующим Учихой Итачи.

Саске начал было возражать, но Ибики его заглушил.

— Есть причина, почему Воля Огня — это воля защищать. Некоторые из величайших злодеев в истории были защитниками добра, пока не стали одержимы нуждой уничтожать зло.

— Итачи был мудрым, бескорыстным и честным человеком, который сотворил больше добра за свои годы лояльной службы как шиноби Листа, чем добились некоторые кланы за несколько поколений. Я ни на секунду не верю слухам, что его предательство было мотивировано личной выгодой, или ненавистью, или что он поддался на обман или шантаж. Единственная возможность, что осталась — что он почему-то поверил, что существование его клана есть зло, и что искоренить его — акт добра. Ты веришь, что это был акт добра, Саске?

Саске покачал головой. Этот вопрос даже не нуждался в его задавании, и всё же какая-то крохотная частица его хотела, отрицая любую мораль, верить, что Итачи был на праведной стороне.

Ибики кивнул:

— Никто в здравом уме не поверит. Единственный путь называть убийство невинных актом добра — отгородить себя от логики путём слепого рвения — примерно такого, которое заставляет генина спешить сразиться с одним из самых смертоносных ниндзя-отступников в мире и умереть.

Ибики смотрел на Саске несколько мгновений.

— Ты сегодня сделал выбор — с небольшой помощью — который не ведёт на путь становления новым Итачи. Будут и другие. Некоторые будут очевидны, другие невероятно скрыты. Некоторые потребуют жертв, которые ты не захочешь приносить. Ни один из них не будет лёгким.

— Я не говорю только о выборе между добром и злом, такой выбор и ребёнок поймёт. Я говорю о выборе между разумом и эмоциями, знанием, когда нужно следовать эмоциям, а когда запирать их в себе, чтобы знать, что нужно сделать на самом деле. Таким же был и выбор, с которым ты сегодня встретился, и они будут решать, последуешь ли ты по стопам своего брата.

Последовала тишина, пока Ибики позволил своим словам проникнуть поглубже.

Наконец пришло время отпустить парня.

— Иди. Будет ещё много испытаний, и бесчисленные летописцы уже ждут, сможет ли последний Учиха воплотить свой потенциал.

Саске нахмурился, услышав такую фразу. На секунду казалось, что Морино Ибики словно обладает чувством юмора.

* * *

— До моего внимания было доведено, — начал Ибики, — что у некоторых из вас есть претензии к тому, как была проведена фильтрующая фаза Экзамена на Чуунина. Что же, я объясню, и вы вступите в Первый Этап без лишних отвлечений.

— Сценарий, который вы испытали — продукт многих месяцев объединённого труда между лучшими специалистами по гендзюцу Скрытых Листа и Песка. Назначение его было двойственным. Первое: он проверял, насколько вы способны следовать указаниям под оказанным давлением. Экзамен на Чуунина создаёт крайне стрессовое окружение, и отклонение от инструкций может повлечь за собой неизлечимые травмы или смерть.

Второе: для наших иностранных гостей это был тест, чтобы установить, что никто из вас не жаждет получить преимущество из критической ситуации, чтобы действовать против интересов Скрытого Листа каким бы то ни было путём.

В ответ на это раздалось множество злобных шептаний.

Ибики был непоколебим:

— Прежде чем кто-то из вас оскорбится, вам стоит знать, что некоторые команды генинов и в самом деле провалили эту часть теста, и были высланы из Листа без права на возврат. Дополнительные наказания будет назначены их собственными деревнями. Каждая участвующая деревня согласилась, что её шиноби будет действовать как наши союзники в контексте Экзамена на Чуунина, и нет более страшного преступления в мире шиноби, чем предательство союзника.

— Итак, — заключил он, — теперь проследуйте за мной через эту дверь в следующий зал, и да начнётся Экзамен на Чуунина.

Глава 18.

* * *

Заняв назначенное ему место, Наруто осмотрел выложенные перед ним смертоносные оружия — оружия, которые на его глазах уничтожали учеников в Академии одного за другим, и которыми ему теперь предлагали воспользоваться создатели Экзамена на Чуунина. Да, для некоторых людей не было большего страха, чем лист с тестом, стопка бумаги для ответов и заточенный карандаш.

В виде неожиданной благодетели листы с вопросами лежали на столах лицом вверх. Видимо, организаторы были достаточно либо оптимистичны, либо пессимистичны, что не думали о паре минут дополнительного размышления как о сильном влиянии на результаты.

Первый вопрос (по какой-то причине названный номером 143) был о различиях форм и функций различных видов клонов, и это не то, что типичный генин должен был знать в таких деталях. Это вселило в Наруто более чем небольшие подозрения. Если такой уровень знаний был необходим, то почему все генины из его года были рекомендованы к экзамену после всего лишь пары месяцев в поле?

К счастью, Наруто не был типичным генином. Конечно, все знали, что обычные клоны — просто хрупкая скорлупа, обёрнутая вокруг разреженного воздуха, что делало их ужасными в плане хранения чакры или в исполнении любых техник, кроме самых простых, и уязвимыми ко всему более серьёзному, чем дуновение ветра.

Но не все изучали в деталях водяных клонов, и знали, что они — некоторый объем воды, собранный вместе собирательной силой Водно-поляризованной чакры, с распространённой её обработкой по всему телу, позволяющей им более близко имитировать мыслительную систему и систему чакры оригинала, и хранить достаточный резерв чакры для по крайней мере низкоуровневых техник. Масса и текучесть воды делали их ловкими и потенциально устойчивыми к ударам, но в то же время она быстро вытекала, как только была пробита внешняя скорлупа, заставляя клонов терять форму и дезинтегрировать при повреждениях.

С другой стороны, даже для Наруто теневые клоны были загадкой. Свиток с запретной техникой прописывал одну точную, сфокусированную технику для их создания из Инь-, или Теневой, чакры, но не объяснял, что вообще такое Теневая чакра, или как она сочеталась с общепринятым круговоротом элементов. Всё, что смог выяснить Наруто без доступа к засекреченным томам неэлементальной поляризации — что она не формировала аккуратно запрограммированных и абсолютно не живых големов из доступных под рукой материалов. Скорее, она обладала экстраординарной способностью создавать хрупкие, но точные копии физической и чакровой структуры пользователя из Тени (что бы это не значило), получая в результате самоосознающих, буквальных клонов.

Конечно же, этого не было достаточно, чтобы объяснить механизм распределения и возврата обычный чакры, или невероятную способность получать память уничтоженного клона. К сожалению, другие ниндзя, знавшие технику — Какаши-сенсей и Хокаге — вряд ли собирались выдавать простому генину запретную информацию, и единственными другими пользователями Тени, о которых он знал, были Клан Нара, которые уж точно не поделились бы своими секретами.

Наруто всё ещё просматривал другие вопросы, которые также требовали либо специализированных знаний, либо продвинутых математических или логических умений, когда аудитория заполнилась голосом Морино Ибики.

* * *

— Теперь, правила Первого Этапа Экзамена на Чуунина. Слушайте внимательно, потому что повторять я их не буду.

— Перед вами листы с вопросами, каждый содержит уникальный набор с десятью вопросами, случайно выбранными из базы данных этого года, и листы для ответов с вашим именем и номером места, напечатанными на них. Записывайте номера вопросов вместе с ответами на них на этих листах. Показывать свой процесс размышления не нужно.

— За каждую корректную пару вопрос-ответ, сданную в конце теста, вы получите одно очко. Набравшая самые высокие баллы половина, а именно девяносто шиноби, пройдёт во Второй Этап. Заметьте, что даже если один шиноби из команды не войдёт в верхнюю половину, вся команда провалится, и рейтинг будет соответственно подстроен, убирая команды с самыми плохо исполнившими тест членами до тех пор, пока не останется тридцать успешных команд.

— Мешать выполнению или копировать ответы других кандидатов признаётся жульничеством, и каждый, кто будет за этим пойман, будет оштрафован на десять очков. Помощники, которых вы видите по краям комнаты — не являются частью теста, и любая попытка помешать их работе повлечёт за собой немедленную дисквалификацию.

— Это всё. У вас есть час. Можете начинать.

* * *

Вот это уже интересно. Поскольку завершение только своей части теста в результате принесёт тебе максимум десять очков, каждый, кто хотел быть выше середины, должен был скопировать ответы других людей. Или уничтожить эти ответы, чтобы никто их не внёс. В конце концов, важно было не абсолютное количество очков, а насколько ты выше или ниже других.

Это прекрасно сочеталось, как понял Наруто, с тем фактом, что попытка жульничества каралась только потерей очков, а не дисквалификацией. Это была игра на соотношение риска и прибыли, даже вдвойне, учитывая, что и вся команда тоже должна пройти, и естественно, что некоторые из них будут сильны академически, а другие — в жульничестве.

Итак, самой очевидной стратегией в свете этого было бы не записывать свои ответы до самого конца, не давая никому их скопировать. Но тогда начиналась зона дилеммы заключённого — действуя "эгоистично", ты получаешь преимущество, но если так сделают все, не будет никакого способа превзойти десять очков, и все они пострадают. К счастью, судя по звукам шуршания пера о бумагу, что он слышал, не всё присутствующие ниндзя казались достаточно умными, чтобы сделать эгоистичный выбор — или, возможно, среди них были подсадные утки, чтобы дать дополнительные цели студентам с хорошими умениями ниндзя, но плохими знаниями.

Для Команды Семь ключом станет Сакура. У всех троих были превосходные академические знания, но там где теневые клоны давали Наруто его восхитительную гибкость, и Шаринган Саске был просто приспособлен под текущую задачу, Наруто не видел, как бы Сакура могла эффективно сжульничать. А значит, его стратегией должно было стать добавка ей дополнительных ответов.

Ничего не писать до конца. Убедиться, что у других достаточно ответов. Не быть пойманным помощниками. Какой был самый эффективный путь для выполнения всего этого при использовании специфичного набора умений Наруто?

Наруто провёл пару минут в размышлениях, в течение которых, незримо для обычного наблюдателя, весь ад сорвался с цепей. Затем в его голове загорелась лампочка, и он вынужден был сдержать себя от смеха во весь голос. Первый Этап больше не был вызовом — он был игрой, и причём игрой с полной неуязвимостью и бесконечным боезапасом. Да, Наруто нравилась эта метафора. Теперь можно было не беспокоиться о получении высоких баллов, пришло время поохотиться за секретами.

* * *

Хината дезактивировала свой Бьякуган и аккуратно обмакнула кисточку в чернильницу с противно выглядящей жидкостью, которую принесла с собой. Было довольно сложно использовать её для письма, но вся суть Хьюга была в точной координации. Также, вся их суть была в подготовленности, в соответствии с негласным Первым Законом Хьюги Хиаши: "Абсолютно всё — тест".

Минутой позже рой мелких насекомых прополз на её стол, расположился ровно на написанных словах, остановился на секунду, и снова исчез.

Где-то в другом месте Киба наклонился под стол и вытащил изо рта Акамару слегка пожёванный листок.

— Отличная работа, — прошептал он. — Теперь давай вон к тому парню, который пахнет трёхдневной скошенной травой и страхом.

* * *

Ниндзя Скрытого Водопада отчаянно тыкал в свои листы ответов снова и снова, не в силах оставить даже малейшей отметки, и равно настолько же не в силах заметить тончайший слой песка, покрывающий их. Несколькими местами ниже чей-то ещё лист упорхнул сам по себе, словно утянутый невидимым кукольником, а листы третьего разбросал порыв ветра.

* * *

Шикамару немного потряс головой, прогоняя дезориентацию, и быстро оглядел кодированное послание на листе перед собой.

Сделано. Ответы от 57-го и 123-го внизу твоей стопки, и скопированы Чоуджи. Он говорит, что закончил наблюдение за 21-м и 44-м, но находится под атакой от 118-го.

Я осталась на 14-ти АУ*. Максимум ещё пять Переносов Сознания. Шестой может меня вырубить, и я достигла границы безопасной интоксикации на солдатских пилюлях Чоуджи.

Кроме того, я вымоталась. Надеюсь, сразу после этого не будет боевого теста.

Он написал ответ.

Отличная работа.

Две АУ: возьми 41-го. Запомни, а затем уничтожь его листы с ответами - у него их должно быть пять.

Две АУ: используй 41-го для уничтожения ответов 42-го. У 41-го есть на бедре фляжка, скорее всего с кислотой, может помочь. Скрытность по возможности, но отмени технику до ответа 42-го.

Две АУ: возьми Чоуджи. Дай ему ответы 41-го, и укажи следовать инструкциям на странице 3 части В до следующих распоряжений.

Я займусь передачей сообщений своим Теневым Подражанием, но у меня нет хорошего угла на Чоуджи, так что я возможно буду переправлять через тебя. Сохрани свои последние АУ для этого и на случай неожиданностей.

Можешь осуществлять легкие вмешательства в течение остатка экзамена. Если сомневаешься, следуй листу 2 части С.

Да, были даже более очевидные и надёжные стратегии в доступе, и он всё ещё мог их использовать в непредвиденных ситуациях. Но Чоуджи и Ино тоже надо было что-то делать, и было бы нечестно вытеснять их из одного из самых важных событий в их карьере.

* * *

Неджи, пристально смотря за полем зрения проверяющих, чтобы поймать просвет в их поле зрения, метнул дротик из сложенной бумаги в Рока Ли, который с лёгкостью поймал его. Прочитав его, он начал настукивать определённый небольшой шаблон со своим превосходным чувством ритма. Кусок проволоки ниндзя, аккуратно натянутый под столом у Тентен в дальнем конце ряда, мягко загудел.

Без ведома кого-либо из них, ниндзя Звука аккуратно всё записал.

* * *

Наруто закончил последние из свои мыслительных вычислений, и быстро сотворил и разрушил пре-трансформированного теневого клона у себя на коленях.

Внезапно дверь в комнату экзамена распахнулась, и вбежала определённая знакомая блондинистая девушка-джонин.

— Внимание всем. Экзамен на Чуунина отменяется! Все должны...

Она не закончила. Морино Ибики взглянул на её налобный протектор, выпрыгнул из кресла, и нанёс ей удар прямой ладонью в затылок, который вырубил бы любого нормального человека. Поскольку джонин не была нормальным человеком, она вместо этого растворилась в характерном облачке дыма от Техники Теневого Клонирования. Морино-сенсей выглядел раздражённым.

Конечно же Наруто оставил несколько замаскированных теневых клонов снаружи на случай, если они ему понадобятся. Какой из пользователей клонов не поступил бы так же?

Наруто купался в тёплом свечении само-поздравления. Он не был уверен, но эта уловка привлекла внимание всех, хоть и всего на пару секунд, но ему только это и было нужно.

На протяжении своих карьер, все ниндзя разрабатывают свой собственный набор снаряжения. У Саске, например, уже была связка с проволокой ниндзя, а Какаши-сенсей всегда носил с собой эти собако-призывающие свитки. Для Наруто же одним из первых открытий как пранкстера стал быстросохнущий клей, у которого был миллион ужасных применений, и он никуда не отправлялся без него.

Пружины были более сложны. Обычные носить было слишком сложно, и его ранние эксперименты показали, что попытки сжать пружину из теневого клона на достаточную величину обычно пересекали предел урона по нему. Всё же сопротивление материалов, создаваемое техниками маскировки, в общих случаях не заходило за поверхность объекта.

К счастью, однажды на него снизошло озарение, которое заключалось просто в трансформации клонов в уже сжатую пружину. И вот несколько клонов-шариков для пинг понга приклеились к разным местам потолка комнаты, наблюдая за способностями и тактиками других генинов. Долгие часы, проведённые в кустах в слежке за уязвимостями Саске научили Наруто, что кто-то замаскированный не нуждается в традиционных глаза или лёгких, чтобы соответствовать таковым у пользователя, и после этого дело было только за экспериментами и умением использовать различные размеры. А что же до позиционирования — что ж, уроки Какаши-сенсея насчёт техник подглядывания не прошли зря.

* * *

Пользуясь преимуществом в виде временного отвлечения соседа ниндзя Тумана сложила пару быстрых печатей, которые она изначально выучила для развлечения младшего братика.

— Элемент Воды: Техника Танцующего Мыльного Пузыря!

Группа крохотных, едва различимых водяных пузырей вылетело из её рта и, направляемые её волей, безошибочно поплыли к стопке бумаги цели.

Её хозяин развернулся.

— Элемент Огня: Техника Пустынного Миража!

Дымка горячего воздуха окружила его часть доски, делая невозможным точное определение положения его бумаг, одновременно создавая восходящий поток воздуха, пославший пузырики вверх к потолку.

Ниндзя Тумана срочно начала новую технику, чтобы предотвратить его контратаку.

— Элемент Воды: Техника Скрывающего Тумана!

Очень локализованный и очень плотный туман полностью покрыл её вещи, делая невозможным использование их в качестве цели.

Но врага это не сбило.

— Элемент Огня: Техника Розжига!

Он наклонился к самому краю её тумана с простирающимся из его рта потоком пламени. Менее чем метр в длину и едва шире сантиметра, он всё же был достаточен, чтобы окутать всё перед ней огнём, в то же время используя преимущество её же техники для скрытия этого факта от наблюдателей.

* * *

Шаринган Саске был зафиксирован на спине генина на пару рядов впереди него, и его тело двигалось словно само по себе, точно имитируя движения цели, когда последний записывал новый набор ответов на вопросы.

* * *

Шикамару обыденно сомкнул пальцы в воздухе перед собой, словно делая упражнения, чтобы запястья не затекали. Генин в двух рядах впереди него с ужасом смотрел на свои неповинующиеся руки, которые рвали на кусочки листы с ответами один за другим. Затем девушка слева от него начала делать то же самое...

* * *

— Время вышло. Отложите ваши карандаши и выходите для сдачи своих ответов, когда назовут ваше имя.

Перед Наруто лежал только один лист, наскоро заполненный в последние секунды. Этого будет достаточно.

Он сложил ладони под столом и прошептал:

— Техника Множественного Теневого Клонирования.

* * *

Морино Ибики испустил тяжёлый вздох. Перед ним в офисе экзаменаторов лежали бесчисленные стопки бумаг. Три от одного студента. Пять от другого. Несколько других даже насчитывали двузначное число. Но одна из них была не такой, как другие.

Две сотни копий одного листа с корректными ответами, с единственным различием в том, что основная часть была озаглавлена "Узумаки Наруто", несколько имели надпись "Учиха Саске", и ещё значительное количество — "Харуно Сакура". И хотя Ибики точно знал, что может отправить эти листы в небытие просто достаточно сильно их тыкнув, факт был в том, что этот невыносимый пацан и правда сдал две сотни корректных наборов вопрос-ответ.

* * *

И вот пришли результаты. Наруто, конечно же, был в самом верху, где и полагалось, со счётом, превышающим второго кандидата (а именно Сакуру, поскольку, похоже, Наруто слегка перестарался с мерами безопасности) в пять раз. Команда Хинаты была также достаточно высоко, а вот Чоуджи и иже с ним были примерно в середине выигрывающей половины, не слишком высоко и не слишком низко. И с некоторой радостью Наруто отметил, что хотя команда Неджи и смогла преодолеть порог вступления, их очки были как максимум не выдающимися.

* * *

— Ах ты маленький ублюдок!

И снова успех Наруто не принимают по достоинству.

— Что не так, Сакура?

— Что не так? — прошипела Сакура. — Ты только что завершил письменный тест за меня, даже не спросив моего разрешения!

Наруто был искренне озадачен:

— Но я сделал так, что вся команда прошла, без риска кому-то остаться внизу. Разве не этого ты хотела?

Сакура всплеснула руками в бессильной ярости:

— Так просто не делается! Как ты думаешь, как я себя чувствовала, когда ты сделал все мои старания тривиальными просто потому, что тебе захотелось покрасоваться?

— Но если бы я этого не сделал, ты бы, возможно, провалилась, — сказал Наруто своим самым резонным голосом.

Странно, но это только больше распалило Сакуру.

— Ты что, не мог сначала спросить? "Слушай, Сакура, как у тебя дела с тестом? Хочешь, помогу тебе?" И не говори, что не смог придумать, как передать сообщение, со всеми этими своими безумными техниками!

Увидев, что люди начинают пялиться, Сакура наконец перевела дух, чтобы немного успокоиться.

— Ты даже не стал думать, что возможно, просто возможно, мне было неплохо и без твоей помощи. Или что есть какой-то другой путь, как ты мог меня поддержать, не выставив меня из своего же экзамена полностью. Скажи, ты думал об этом? Хоть на секунду?

Наруто пассивно покачал головой. У него было искушение заметить, что Саске тоже не попытался ей помочь, но тихий голос в голове уверенно сказал ему, что так делать не стоит.

— Чёрт бы тебя побрал, Наруто, — Сакура закатила глаза в отвращении и пошла от него прочь.

Саске не сказал ничего, но его взгляд чистой, неподдельной враждебности, которым он наградил Наруто прежде чем последовать за Сакурой, предполагал, что если у него и раньше были претензии к Наруто, то сейчас они разрослись до размеров динозавра.

Именно в этот момент мозг Наруто увидел возможность напомнить ему, что не далее как час назад его планом было ещё раз сыграть роль дурачка, чтобы отвлечь внимание от своей команды.

Почему-то теперь великая победа Наруто казалась какой-то пустой.

Примечание к части

* — "АУ" в тексте используется как "условная единица".

Глава 19.

* * *

После небольшого перерыва оставшиеся генины собрались в аудитории, и дела Команды Семь были не слишком хороши. Саске и Сакура всё ещё не могли нормально разговаривать друг с другом, и ни один не опускался до признания существования Наруто. Не помогало и то, что общее настроение в комнате было в целом тяжёлым, поскольку Морино-сенсей молча сидел в своём кресле, ожидая чего-то и излучая напряжение, показывающее, что он словно готовится к какой-то опасности. Не надо было быть гением, чтобы понять, что всё представляющееся угрозой для Морино Ибики — не то, с чем хотел бы встретиться любой генин.

Бэм! Дверь в аудиторию распахнулась, заставив нескольких человек подпрыгнуть на своих местах.

Какая-то куноичи вошла в комнату, словно к себе домой. У генинов отваливались челюсти при её виде, когда они оглядывали её торчащие во все стороны фиолетовые волосы и бежевый плащ, и двигаясь затем взглядом к сетчатому облегающему комбинезону, оставляющему очень мало пространства для воображения.

— Это ещё что, Ибики? — спросила она резким раздражённым голосом. — Я просила элиту из элит, и ты даешь мне эту кучу опарышей?

Морино-сенсей начал было отвечать, но она не стала ждать.

— Ладно, слушайте сюда, личинки. Если кто-то из вас хочет перестать быть глубочайшим позором для своей деревни и превратиться в прекрасных бабочек-чуунинов, вам придётся выбраться из своих коконов и показать мне всё, что у вас есть, на Втором Этапе. Я — Митараши Анко, бесподобный джонин Листа, и я покажу вам, что такое ад.

Морино-сенсей поднялся и снова открыл рот.

— Итак, обрисовываю задачу, милашки, — прервала его Анко прежде, чем он успел сказать хоть слово. — Вы отправляетесь в небольшое живописное местечко, которое мы любим называть Лесом Смерти. Там вы будете драться друг с другом, чтобы выяснить, кто заполучит больше всех конверсионных печатей, одновременно переживая элементальные опасности, диких животных, убийственные растения, и ещё кучу прикольных штучек, которые вы скоро ощутите на себе. Я буду наблюдать за вами с Башни Итама, прям посерёдке леса, и к концу третьего дня вы принесёте мне все печати, которые смогли заполучить, как кошечки, приносящие хозяйке дохлых мышей. — Она мимоходом облизнула губы, спровоцировав некоторое волнение в рядах генинов.

— Команды с наибольшим количеством печатей пройдут в Финал. Будет ли это десять команд? Двадцать? Или три? Кто знает? Ладно, я знаю, но что за жизнь без сюрпризов, правда? Не так ли, Ибики?

Морино-сенсей попытался ответить, но Анко продолжила не останавливаясь.

— Так, я уверена, вы сейчас все думаете, что вообще такое конверсионная печать, потому что мы сейчас говорим не о скучной херне типа взрывных печатей или запечатывающих техниках. Нет, милые мои, мы говорим о покрытом кровью, восхитительном передовом лезвии технологии, так что я передаю слово человеку, который может вам рассказать об этом всё. Поприветствуеееееем... профессора Курогане Джиро!

Угрожающе знакомый человек вошёл в комнату. Он выглядел очень похоже на доктора, которому нравилось играть над головой Наруто шутки, разве что был пониже, борода его была кругла и кустиста, а не заострена, и вместо холодного и проникающего взора доктора Курогане у него было весёлое выражение на лице, что почему-то ни разу не успокаивало.

— Всем привет. Как и сказала наша обворожительная мисс Митараши, моё имя — Курогане Джиро, и я глава отдела по исследованиям и разработкам АНБУ.

Он поклонился.

— Я думаю, вам интересно, почему я здесь. По правде, мне тоже.

Оба джонина-экзаменатора наградили его вымученными взглядами.

— Ах да, прототип. Простите, я бы и голову свою забыл, если бы она не была надёжно пристёгнута на магнитные защёлки.

Профессор Курогане отбил пальцами дробь в предвосхищении:

— Итак, общая концепция. Случайным образом в Лесу разбросаны, как мы их называем, обелиски чакры. Маленькие колонны размером примерно с человека, да, и цветом примерно как плащ нашей прекрасной мисс Митараши.

Некоторые генины тут же перевели взгляд на Анко, которая сделала маленький счастливый пируэт, словно девчушка, примеряющая платье на свой первый бал.

Профессор Курогане благодарно улыбнулся и продолжил:

— Когда вы сложите на один такой обелиск руки, он будет высасывать из вас чакру — эй, не смотрите так на меня, потеря чакры не всегда смертельна — и как только вы уберёте руки, из отверстия в нём выпадет количество печатей, основанное на том, сколько чакры вы отдали. Советую вам не смешивать чакру различных людей или пытаться ускорить процесс высасывания, а не то с вами могут произойти интересные вещи.

— Как только из обелиска появятся печати, он отправится в сон на восемь часов, пока перезаряжается механизм трансмутации. Ах да, и чтобы никто не мог обвинить в сборе человеческой чакры для неясных целей, пока вы используете обелиск, он будет конвертировать поглощаемую чакру в красивенький световой луч, выстреливающий прямиком в небо.

Он глянул вбок на Анко:

— Я ничего не упустил?

— О, о, расскажите им про часть, где неописуемые мучения!

— Ах да. Меня просили вас предупредить ещё об одном. Знаю, вам покажется соблазнительным, когда придёт время для дела, взорвать обелиски, чтобы их не могли использовать враги, но если вы повредите один из моих прекрасных маленьких прототипов...

Его глаза на мгновение посмотрели вдаль, словно пытаясь что-то рассчитать. Затем он расслабился.

— Вообще, я тут подумал, что это будет для меня полезными экспериментальными данными. А вот вам, с другой стороны, этот процесс может не так уж понравиться. Если вы не против, я не буду углубляться в детали. Некоторые из нас недавно обедали.

Морино-сенсей быстро шагнул вперёд, начав говорить сразу как закончил профессор Курогане.

— На экзамене есть только одно абсолютное правило. Причиняйте сколько угодно насилия, но убийство собрата-шиноби будет наказываться мгновенной дисквалификацией и военным трибуналом. Это соревновательный экзамен, а не кровавая резня.

Глаза Анко загорелись на последнем его слове:

— На самом деле, я однажды...

— Не перед детьми, Митараши.

— Авв, но ведь...

— Хорошо, — сдаваясь, выдохнул Ибики. — Если ты настаиваешь на посвящении этих генинов в детали твоей личной жизни, я тебе помогу. Давайте начнём с Инцидента с Лапшой из...

— Я буду паинькой!

Брови Ибики слегка поднялись. Затем он повернулся назад к генинам с беспристрастным лицом, словно всего этого разговора не было.

— Собираемся у входа на Седьмую Тренировочную Зону сегодня в семь вечера, — проинструктировал он. — Иностранные команды — следуйте указателям от офиса Хокаге. Команды Листа — указатели не являются частью экзамена, и их изменение считается наказуемым актом вандализма. Возьмите с собой столько провизии и снаряжения, сколько вам будет нужно на эти три дня, потому что попытка покинуть лес в процессе экзамена повлечёт за собой немедленную дисквалификацию. Свободны!

* * *

Команда Семь наслаждалась тихим вечером в Лесу Смерти, выбрав широкую поляну с просматривающимися путями подхода в качестве места для лагеря, и отогнала оттуда кучу ядовитых змей, заодно уничтожив что-то, напоминающее гнездо гигантских прыгающих пауков. Ну, возможно, слово "наслаждалась" не слишком подходило, учитывая, что все её члены были всё ещё слишком смущены или злы, чтобы разговаривать друг с другом.

И тогда, когда они уже затушили огонь и готовились решать, кто будет дежурить во вторую смену (первую, естественно, занимал Наруто, раз уж его клоны были на данный момент уже на местах, и растворятся, как только он уснёт), в поле зрения без всяких помех вошла тройка незнакомцев.

Ведомая чётким чувством приоритетов Сакура тут же повернулась к Наруто:

— И что же случилось с этим твоим периметром клонов-дозорных? — прошипела она, достаточно тихо, чтобы звук не донёсся до вторгающихся.

— Эй, я бы их запросто заметил! Но уже темно, и, клянусь, они не издали ни единого звука!

Лидер тройки, подросток с длинными свободными рукавами, почти полностью закрытым бинтами лицом и глупым меховым плащом, указал на свой протектор, дёрнув пальцем в несколько издевательском жесте.

— Мы — ниндзя Звука. Это значит, мы знаем, как их не издавать.

— Отлично, — сказал Наруто. — И что же вы тут делаете? Вы же знаете, что у нас ещё не было времени собрать хоть сколько-то печатей.

— Мы здесь, чтобы избавиться от вас просто и как можно раньше, — обыденным тоном произнёс второй ниндзя, обладающий подозрительно похожими на скреплённые гелем стоячими чёрными волосами и майкой с написанными на ней в нескольких местах традиционными символами "смерть". — У вас Красноглазик и ты, мистер Теневые Клоны. Мы лучше разберёмся с вами сейчас, пока у нас есть преимущество.

— Заку прав, — сказала третья, девушка без отличительных черт, кроме разве что крайне длинных чёрных волос. Естественно, длинные волосы были крайне примечательной чертой, поскольку в мире ниндзя это был код для "я настолько хорош в тайдзюцу, что мне наплевать, что я даю тебе лёгкую цель для хватания".

— Но не беспокойтесь, — продолжила она. — Мы не будем вас убивать или что-то такое. Просто, ну вы понимаете, свяжем вас и оставим наслаждаться местной природой. Мы очень серьёзно относимся к правилам и ограничениям, не так ли, Досу?

Досу, длиннорукавный ниндзя, закатил единственный видимый глаз:

— Ты же знаешь, что не стоит играть с едой, Кин. Давайте уже покончим с этим.

— Ой, да ладно тебе. Какой смысл драться без небольшой предбоевой перебранки?

Наруто решил поддержать её в этом, хотя бы даже чтобы потянуть время.

— Кстати, с чего вы вообще взяли, что у меня есть теневые клоны?

На этот вопрос решил ответить Заку:

— Мы — ниндзя Звука. Не важно, насколько тихо все использовали свои техники на первом Этапе, мы их слышали. К тому же, даже если бы мы не были заранее уверены, мисс Жевательная Резинка только что это нам подтвердила.

Сакура порозовела, к несчастью ещё больше утверждая прозвище.

— И ещё мне было интересно, — продолжил Наруто, — почему вы решили просто выйти напрямик вместо неожиданной атаки, как, очевидно, могли бы.

— У нас есть инструкции, — сказал Досу. — Мы здесь, чтобы выуживать информацию о силе других стран, а не только показывать свою, и если бы мы использовали элемент неожиданности, вы, ребятки, были бы уже повержены, и мы бы ничего о вас не узнали, кроме того, что вы абсолютно некомпетентны в плане стражи лагеря.

Наруто степенно кивнул:

— И правда, ваша стратегия хорошо звучит.

Досу посмотрел на него свирепым взглядом.

Наруто довольно ухмыльнулся:

— Да и объяснения были как раз достаточно долгими. Мировая Коалиция Наруто Узумаки, в атаку!

Около тридцати клонов помчались на трех ниндзя Звука со всех сторон с кунаями наготове.

Но прежде чем они смогли подобраться поближе, Заку сложил пару печатей и прокрутился вокруг своей оси, а остальные двое присели под его выставленные в стороны руки. Наруто на миг увидел что-то вроде сопел, вмонтированных в его ладони.

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Взрывного Порыва!

На секунду воздух был жутко неподвижен, и из округи исчезли все звуки.

Затем что-то сильно ударило Наруто в грудь.

Удар был не слишком силён, недостаточен даже для того, чтобы сбить с ног кого-то в защитной стойке, но у него было достаточно мощи, чтобы лопнуть теневого клона, он покрывал поляну на все 360 градусов.

Но мгновенное уничтожение армии теневых клонов Наруто было не самым худшим в этой ситуации. Хуже было то, что порыв также лопнул Наруто, Саске и Сакуру. Затем он ударил в кусты на дальнем конце поляны, сбивая маскировку оригиналов.

— Неплохо, Заку, — прокомментировала Кин, весело глядя на ошарашенные выражения Команды Семь.

— Вы же не думали, что мы не будем подготовлены, не так ли, детишки? — ухмыльнулся Заку.

Досу поглядел на Кин.

— Ты займись девчонкой с огромным лбом. Мы здесь разберёмся.

Даже пока они говорили, Саске уже нападал. Для него не было проблемой связать рукопашным боем пользователей дальнобойных техник, и Шаринган предупредит его о любых сюрпризах от Досу. Это должно дать Наруто достаточно времени, чтобы обновить своих теневых клонов и восстановить численное превосходство.

Когда он приблизился, Досу поднял руки на уровень груди. Движением плеч он откинул свои рукава, обнажив странно перфорированные браслеты. После чего он развел руки в стороны, и затем сильно сомкнул кулаки.

— Погребальный Звон!

Со своей предсказательной силой Шарингана Саске увидел движение вовремя, чтобы прекратить свой рывок и совершить усиленный чакрой прыжок в сторону. Но звуковая волна была невидима, и он увернулся чуть позже, не избегнув её полностью.

Это был ужасающий удар шумом, словно молотом, с частотами от брутально низких до визгливо высоких. Вместо его обычного идеального приземления Саске свалился на землю с кровоточащими ушами, и его стошнило. Ниндзя Звука, казалось, это не затронуло.

Заку рассмеялся:

— Вот вам небольшой паззл. Вы не можете подобраться близко, а нам это и не нужно. У нас — лучший дальнобойный ниндзя Звука, для непонятливых — это я. Очевидно, будет достаточно скучно, если вы попытаетесь сбежать, потому что, как сказал Досу, мы ниндзя Звука. Мы можем отследить вас без всяких проблем, и мы к тому же гораздо быстрее, ловчее и в целом более умелы.

— Ну, — добавил он, — последнее это не потому что мы ниндзя Звука. Это просто мы такие классные.

Тем временем, похоже, Сакура приняла вызов Кин. Пока Кин по кратчайшему пути мчалась к ней, она бежала вдоль границы поляны, пытаясь вовремя занять нужную точку. Она точно знала, где ей надо находиться...

Кин, внезапно появившаяся перед ней, ударила её в грудь кунаем.

Появилось облако дыма, и кунай оказался застрявшим в бревне. Сакура и правда была очень хороша в технике Замещения.

— Эй, да ладно! — запротестовала Кин оскорблённым тоном. — И это лучшее, что ты можешь...

И тогда взрывная печать внутри бревна взорвалась. Кин закричала, делая кувырок в сторону, чтобы минимизировать урон от взрыва — и упала головой вперёд в замаскированную яму. Послышался глухой удар.

— Нам тут недавно немного жёстко напомнили, — прокомментировал Наруто, — что у нас в команде есть третий человек.

* * *

Наруто стоял напротив Досу и Заку, находившихся в комфортабельной позиции посреди поляны: не окружены и прекрасный обзор для атак.

— Заку, выясни его способности, а потом кончай с ним, — приказал Досу.

Ну, по крайней мере это давало Наруто время попытаться сделать то же самое. Для начала, ему надо было знать ограничения этой техники.

— Техника Множественного Теневого Клонирования!

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Взрывного Порыва!

Клоны были уничтожены, как только заканчивали формироваться. Похоже, техника Заку имела очень короткое время сотворения.

К сожалению, Наруто всё равно придётся полагаться на Технику Теневых Клонов. Трансформация не принесёт ему ни грамма пользы, и Замещение между разными точками окружности не поможет, если враги в её центре.

Саске всё ещё был без сознания. Если Наруто продержится до тех пор, пока он не очнётся, количество их вариантов значительно увеличится. Что же он мог сделать?

Больше ради эксперимента, чем ещё ради чего-то, он метнул несколько сюрикенов в Заку, и затем сразу же начал складывать печати.

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Взрывного Порыва!

— Техника Множественного Теневого Кл...

Волна, отбросив все сюрикены, ударила Наруто, прерывая технику. Это было крайне сильное её применение, предполагая, что ты начнёшь её чуть раньше, чем оппонент начнёт свою ниндзюцу.

Мог ли он пре-трансформировать теневых клонов так, чтобы они выдерживали атаку? Он так не думал. Даже Демон-Лис не мог сделать клонов, переживающих сильные удары, только таких, которые поглощали импульс, прежде чем лопнуть.

И всё же, у него был один ресурс, который он раньше не рассматривал.

Наруто повернулся вокруг себя, отвернувшись от ниндзя-убийцы, который специализировался на быстрых дальнобойных атаках.

— Техника Множественного Теневого Клонирования!

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Взрывного Порыва!

Клоны Наруто появились как несколько очень узких деревянных баррикад, выстроенных в линию прямо за ним. Волна ударила — но первым она ударила Наруто, и, хоть и чуть не упав, он поглотил её, и баррикады остались нетронутыми.

Наруто был быстр в своём следующем ходу, перепрыгнув через баррикады в безопасную позицию за ними. Теперь, поскольку он рассчитал, что барьеры должны сдержать один Взрывной Порыв, у него была возможность...

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Сухопутной Акулы!

Высокое, крайне узкое вертикальное лезвие ветра, немного согнутое назад, как плавник акулы, проскользило по земле и прошло сквозь клонов как мощная разрезающая техника сквозь масло, и только дистанция и очень слабое поглощение импульса баррикадами дали Наруто время увернуться и не быть разрезанным на две половинки.

— Ну ты чего, мистер Теневой Клон, — рассмеялся Заку. — Ты думал, я обезьянка, которая знает только один трюк?

Он размял пальцы.

— Ну что же, если у тебя закончились фокусы, то, пожалуй, пришло время с этим покончить.

— Улучшенный Элемент Ветра...

Дымовая бомба взорвалась прямо у него перед лицом.

* * *

Саске, сведения об обмороке которого были сильно преувеличены, прыгнул вверх, как только дымовая бомба покинула его руку. Многие подумают, что ограничение видимости ниндзя, натренированного охотиться по звуку — пустая трата времени, но многие и не являлись Учихами.

— Элемент Огня: Техника Великого Огненного Шара!

Саске побежал вокруг края поляны, показывая Наруто сигналы руками, которые не могли видеть вражеские шиноби, считая, что они слишком отвлечены, чтобы целиться в него.

В Технике Великого Огненного Шара редко ценили то, что он был не просто огромным, быстрым, разрушительным снарядом, который заставлял людей гореть. Он, кроме всего этого, так как горел на чистой чакре, был абсолютно бесшумен.

Досу быстро думал. Саске мог быть игроком на первом уровне, и целиться в их текущее местоположение. Или он мог быть на втором уровне, и ожидать от них уворота, и направить огненный шар в одно из трех направлений — влево, вправо или вверх. Учитывая двух независимо друг от друга принимающих быстрое решение людей, это давало ему неплохие шансы попасть хотя бы в одного. Или он мог быть игроком на третьем уровне, и тогда направить огненный шар в изначальную локацию, зная, что они будут слишком умны, чтобы попасть в ловушку второго уровня. Или он мог быть четвёртого уровня... такого рода вещи заставляли голову Досу разболеться.

Заку, с другой стороны, знал, что лучший способ не быть обхитрённым в игре — не играть в игру. Кроме того, как гордый пользователь Улучшенного Элемента Ветра, он не мог себе позволить испугаться простой атакой Огня.

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Вакуумного Дротика!

Он выставил свои руки, направив на огненный шар. Что-то практически невидимое вылетело из них, создавая небольшие искажения в воздухе. Затем оно ударило в цель, выталкивая весь окружающий воздух одним быстрым порывом. Вакуум продлился всего мгновение, прежде чем воздух устремился обратно, но к этому времени огненный шар уже изголодался по кислороду достаточно, чтобы потухнуть.

Только закончив осуществлять технику, Заку сразу же растворил дым мимолётным ударом обычного воздуха через свои ручные сопла. Итак, доказательства были налицо — Саске был либо первым, либо третьим, либо, упаси Отшельник, пятым уровнем — на том самом, на котором люди начинали сходить с ума.

Саске теперь был на диаметрально противоположной стороне от Наруто. Они начали нападать одновременно.

Досу внимательно следил за ними, чтобы на этот раз точно рассчитать время.

Заку был готов покончить с этим всем, даже если придётся для этого использовать более затратную способность.

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Рассечения Сухопутными Акулами!

Квадратный узор лезвий устремился к Наруто, составленный так, что если бы тот чудом увернулся от одного — горизонтально или вертикально — он всё равно был бы распилен другими.

Так что Наруто не стал уворачиваться. Вместо этого, прямо перед тем, как быть уничтоженным, он бросил кунай высоко вверх.

Затем, через мгновение после того, как лезвия пролетели мимо, кунай трансформировался в настоящего Наруто. Он не тратил зря время, проведённое за баррикадами.

— Техника Множественного Теневого Клонирования! — прокричал он ровно тогда, когда Саске уже почти достиг своей цели на другой стороне.

С идеальной координацией Досу присел, чтобы позволить Заку осуществить свой взмах руками, и затем ударил кулаками друг о друга.

— Погребальный Звон!

— Улучшенный Элемент Ветра: Техника Взрывного Порыва!

И тогда начальная волна тишины от Взрывного Порыва отменила волну звука от Погребального звона.

Саске тут же связал обоих ниндзя боем, и Наруто использовал эту возможность, чтобы призвать ещё больше теневых клонов. Остальное было легко.

* * *

Метательная игла вылетела из-за дерева рядом с головой Сакуры и приземлилась между Наруто и Саске, которые готовились связать бессознательных ниндзя Звука. Прозвучал тихий звонок колокольчика, и они оба прекратили то, что делали в данный момент, и застыли словно в ступоре.

— Развеивание!

У Сакуры было время на момент замешательства, и затем тыльная сторона руки Кин ударилась в её лицо и сбила с ног.

— Знаю, что я не должна так делать, но это просто гораздо более приятно — избивать людей, когда они могут это почувствовать.

Кин яростно пнула Сакуру несколько раз, специально целясь в лицо и живот, но счастливая и от других доступных целей.

— Ты была так мила, когда я захватила тебя тем первым колокольчиком, вся такая "ура, эта прекрасная ниндзя Звука всё ещё лежит в яме и явно не ищет возможности обезвредить остальную мою команду, пока я стою тут как дура".

Она радостно пнула Сакуру ещё несколько раз, последним ударом сбросив её в яму.

— Ты... спец по гендзю... не тайдзюцу... — выдавила из себя Сакура.

Кин улыбнулась:

— Надо же, этот огромный лоб всё же прячет за собой мозг. Каждый просто предполагает, что ты рукопашник, когда ты пытаешься приблизиться к ним, и никто даже не задумывается, что могут существовать такие вещи, как ближние техники гендзюцу.

— Итак, ты подожгла мои волосы, и за это я собираюсь немного подогнать этих гигантских многоножек, когда свяжу вас. Но тебе повезло. Верёвка-то у Досу, так что у тебя есть ещё пара секунд, чтобы полежать здесь и подумать, насколько ты бесполезна.

Она прошагала к своим бессознательным товарищам и вытащила что-то из своего кармана.

— Вдыхательные соли из деревни Звука, идеальное решение для проблем с пробуждением идиотов от лучших химиков в этом бизнесе. Теперь с бонусной раскалывающей головной болью для дебилов, которые забывают протестировать свои новые техники на комбо-совместимость.

Она наклонилась к Заку и Досу.

* * *

— Какого **я ты творишь, Ли?!

Прежде чем Кин успела идентифицировать источник звука, высокоскоростной удар ногой в воздухе пониже спины отправил её в полёт на несколько метров.

Неджи и Тентен (чьи имена Сакура знала) появились из-за каких-то кустов.

— Мы же хотели позволить им драться до конца, и потом победить ослабленного победителя, ты... ты чёртов имбецил!

— Мы всё ещё можем, — проинформировала Тентен безэмоциональным голосом, — Харуно — единственная оставшаяся, и она выглядит так, словно едва держится в сознании.

Рок ли выставил руку в протесте:

— Ну уж нет. Нельзя спасать прекрасную девушку в беде только для того, чтобы воткнуть ей кинжал в спину. Я знаю, что это твоя стратегия, Неджи, но есть вещи в жизни поважнее, чем стратегия, например, пылающий ду...

— Ли, — прорычал Неджи, — я клянусь Отшельником Шести Путей, что если ты закончишь это предложение, я заблокирую все твои внешние меридианы и оставлю тебя летучим мышам-вампирам.

Никто не заметил, что когда Рок Ли пнул её, Кин уронила пахучие соли между двумя бесчувственными ниндзя.

Прежде чем команда Неджи смогла уладить свой спор, Досу и Заку вскочили, мгновенно оценили ситуацию, и умчались с поляны с оглушённой Кин на плечах. Поскольку у них не было печатей, и они не казались представляющими серьезную угрозу для по-настоящему сильной команды, Неджи решил не тратить остаток ночи на погоню за ними.

В то же время Сакура наконец добралась до своих сокомандников, свела руки вместе, и затем положила по одной каждому на спину.

— Развеивание!

Наруто огляделся и застонал:

— Только не снова...

* * *

Спор Неджи и Рока Ли разгорался всё жарче. Фразами содержания примерно "бесконечный неудержимый стыд" и "умственные способности оглушённой медузы" разбрасывались с лёгкостью. Наконец Тентен недобро посмотрела на них обоих, отступила на пару шагов назад, и сказала:

— Не думаю, что мне всё ещё хочется с ними драться.

И затем просто ушла, направляясь обратно к лагерю её команды.

Неджи и Рок Ли обменялись взглядами.

Нежди повернулся к Наруто:

— Ты должен мне, ничтожество, — выплюнул он, и удалился.

Вместо того, чтобы последовать за ним, Ли подошёл к Сакуре и внезапно встал на одно колено.

— Харуно Сакура, — сказал он, выставив руку, — не окажешь ли ты мне честь, став моей девушкой?

Сакура мельком посмотрела на Наруто, явно подразумевая "Видишь? Вот как это делают настоящие мужчины".

Затем она перетерпела что-то, что для Наруто выглядело как превращение девочки-волшебницы из боевой формы в обычную, разве что без традиционной вспышки света. В следующий миг после взгляда на Наруто, она была невинной, хрупкой молодой девушкой, переминающейся с ноги на ногу, с руками, заведёнными за спину, и неловко смотрящая вниз на землю.

— Прости, Ли. Ты выглядишь как хороший парень, и я ценю, что ты спас нас и всё такое, но... моё сердце уже принадлежит другому.

Ли выглядел пришибленным.

— Но, — Сакура завершила традиционную формулу, — я уверена, мы всё ещё можем быть друзьями!

Ли поднялся с неожиданно восстановленным обычным его энтузиазмом.

— У тебя и правда чистое и доброе сердце, под стать твоей красоте. Я буду твоим другом, Харуно Сакура, и не буду отдыхать, пока не покажу, что достоин твоей любви.

Сакура не была уверена, что дружба работает именно так, но учитывая её прошлое по части друзей и отношений, она почувствовала, что не является достаточно экспертом в этом, чтобы комментировать.

Не дожидаясь ответа, Ли просиял улыбкой, развернулся, и ушёл прочь быстрым шагом.

Глава 20.

* * *

Сакамото Шиина, гордый лидер Команды Генсо, мрачно улыбнулась. Вражеский ниндзя только что собрал десять печатей с обелиска. Отличная добыча для её команды, неудачное стечение обстоятельств для него — с таким количеством потраченной чакры он будет лёгкой добычей. Учитывая все обстоятельства, засада не могла бы выйти лучше, даже если бы она планировала её часами. Один человек из вражеской команды теперь был только чуточку больше, чем гражданским (даже тайдзюцу полагалось на обильный ток чакры по мышцам), они пренебрегли преимуществом более высокой позиции, не выставив дозорного, и Мицуруги просканировал зону на предмет ловушек и не нашёл даже каких-нибудь завалящихся шипов. Тем временем у её команды было отличное укрытие, позволявшее подобраться незаметно, и достаточно времени, чтобы обрисовать план атаки с помощью ручных сигналов, а также опознать любые потенциальные источники помех, такие как природные опасности (то есть большая часть леса) и надвигающиеся смены погоды.

По её сигналу Команда Генсо приготовилась использовать свою коронную формацию Перекрёстного Удара. Внезапный неожиданный удар в центр вражеской группы открывал окно, через которое её тиммейты атаковали зеркальными диагональными движениями. Затем она опознает самую важную оставшуюся угрозу, и воспользуется её отвлечением...

— Темари, Канкуро, похоже, у нас посетители, — анонсировал ниндзя с высосаной чакрой. — И как раз вовремя.

Шиина осталась абсолютно неподвижной. Всё, что случится дальше, зависит от одного вопроса: знал ли враг их местоположение?

— Гаара, — сказала вражеская куноичи со странной нервной ноткой в голосе, — вспомни, что сказал Баки-сенсей. Никаких убийств...

— Всё нормально, Темари. Никто не узнает. Я никого не засекаю в этой зоне, я заблокировал камеры, и я установил помехи для любого, кто будет наблюдать за нами прямиком с башни.

— Но Бьякуган...

— Хьюги всё время держались далеко от нас, я даже не могу их засечь. Так что, думаю, они нас боятся. Нам не предъявят обвинений в чём-либо без доказательств. А доказательств не будет.

Продолжающаяся дискуссия сбивала Шиину с толку. Она ожидала мгновенной контратаки, или как минимум защитной формации. Внутренние разногласия не помогли бы даже задержать её команду, поскольку даже лучше было нападать, пока враг занят чем-то подобным. Самым безопасным предположением было то, что это какой-то вид психологической атаки, и стоило немного подумать, прежде чем немедленно действовать прямо по плану врага.

Достаточно ли было того факта, что враг знает об их присутствии, чтобы отменить атаку? Нет, решила Шиина. Они всё ещё были вдвоем против троих, и Команде Генсо нужна была победа. Они потратили слишком много времени, безрезультатно пытаясь найти подходящую цель, и это влияло на количество их печатей и, что более важно, на мораль команды. Отсутствие веры ниндзя в себя затупляло клинки, ослабляло мускулы, и даже, если полагаться на некоторые авторитетные источники, замедляло ток чакры. Оно было бы катастрофой посреди и так сложного экзамена.

Прежде чем она смогла что-то сделать с этим решением, Гаара повернулся прямиком к её укрытию.

— Мы знаем, что вы за этой рощей. Можете выходить и встретить нас лицом к лицу.

Шиина послала Хине и Мицуруги ручные сигналы обходить, пока она отвлечёт внимание противника. Затем она глубоко вдохнула и выступила вперёд с мечом наготове.

Темари и Канкуро начали было формировать свой строй, но Гаара махнул им рукой.

— Нет, пожалуйста, дайте мне самому это сделать. Думаю, девчонка может быть интересной, — сказал он, указывая на Шиину.

Двое ниндзя устало поглядели на Гаару и нашли себе места повыше на холме, чтобы усесться, словно бы предстоящая битва их вовсе и не занимала.

Интуиция Шиины кричала вовсю. Что-то было не так. Враг должен быть едва в сознании, а не действовать с блаженной уверенностью Конны-сенсей в процессе битвы на выпускном тесте Скрытого Водопада.

Но это делало Перекрестый Удар ещё более подходящим. Сначала она быстро его вырубит, прежде чем он сможет выкинуть какой-нибудь фокус, и тогда её сокомандники будут прекрасно расположены, чтобы воспользоваться боевой неготовностью двух других.

Шиина сделала пару шагов вперёд.

— Фантомный Элемент: Техника Воина Света!

Она растворилась в воздухе.

Ответом Гаары была не тревога, и даже не непонимание, но что-то выглядящее как благодарная улыбка.

— Ооо, я раньше не видел такого Улучшенного Генома. Он, наверное, очень редок. Я в восторге!

На его лице не было никакого боевого напряжения, только сфокусированное любопытство, пока Шиина, двигаясь так скрытно, как могла с наполовину занятым вязанием частот видимого света мозгом, и это нервировало её больше, чем любое количество желания убийства.

Наконец заняв позицию, она завершила технику, появившись во вспышке света и направив клинок точно в шею Гаары.

Лезвие остановилось. Оно не было блокировано или отражено — просто остановилось. На мгновение перед тем, как отпрыгнуть назад, она мельком увидела тончайшую линию песка, висящую в воздухе, формой точно как её клинок, и толщиной лишь немного больше, чем его грань.

Против её техники не невозможно было защититься — она узнала это в жёсткой форме на миссии, где неожиданно встретилась с ниндзя-отступником, умевшим охотиться по звуку (ей пришлось отступить, пока Конно-сенсей прикрывала отход команды). Она опять позарилась на кусок, который ей не по зубам? Да, признала Шиина. Враг смог заметить её и немедленно отреагировать, мгновенной техникой, которой ничего не предшествовало. Она теперь понимала, почему его соратники позволили ему биться одному.

— Это было и правда внушительно, — радостно прокомментировал Гаара. — Что ты ещё можешь?

Шиина не позволяла ему увидеть своё беспокойство, но и не старалась покрыть это бравадой. Он не были в одном из этих фильмов для гражданских, которые те смотрели как серьёзный боевик, а настоящие ниндзя — как комедию в стиле "настолько плохо, что даже хорошо" (с этим жанром её познакомил Мицуруги, хотя и совершил почти фатальную ошибку, сделав это на их первом свидании). В реальном мире чувства были чем-то ценным, сохраняемым для друзей и любимых, а не высвобождались с ярой страстью или имитировались в бою, как оружие.

Так что она была молчалива, холодна, и её глаза не выдавали ничего, когда она использовала своё самое мощное атакующее ниндзюцу.

— Фантомный Элемент: Техника Небесного Легиона!

Она снова исчезла, но только на долю секунды. За время, за которое нельзя было даже успеть моргнуть, обелиск оказался окружён десятками идентичных её копий, вьющихся вокруг в идеальной координации, двигаясь вокруг Гаары.

Бесчисленные клинки ударили в Гаару одновременно, полностью заполонив его поле зрения.

Но только один был реален, и только один был блокирован.

Шиина снова отступила; её руки немного тряслись от того, что сейчас случилось. Небесный Легион был шедевром на целый уровень выше её первой техники — он воспроизводил едва заметные звук, запах и вибрационные возмущения вместе с визуальной иллюзией, практически сотворяя внешнее гендзюцу. Он был разработан, чтобы противостоять врагам с улучшенными чувствами.

Гаара помрачнел:

— Это было красиво, но не делало ничего такого уж отличного от первой техники. У тебя есть что-то ещё?

Было ли какое-то преимущество от продолжения боя? Нет, признала Шиина. Сильнейший в Команде Генсо был затмлён, и это ещё до того, как они увидели, что могут товарищи Гаары, или в чём состоят его самого нападающие силы. Пришло время бежать.

К счастью, она была готова к такой возможности. Она провела много часов, окунаясь в унизительный опыт своего бессилия после битвы с тем отступником, и потребовался робкий, но крайне разумный совет Хины, чтобы она увидела ответ.

Цель генина была не в том, чтобы быть сильным и знать десятки техник. Джонины вроде Конно-сенсей, или самой Леди Шимаказе, не были сильны потому, что знали много техник, а потому что у них были десятилетия опыта, научившие их, как без промахов использовать то, что они знают. Нет, у генина была одна цель — выжить достаточно долго, чтобы выучить то, чему учит мир шиноби.

Так что Небесный Легион был придуман уже позже. Вместо этого, Шиина перебирала секретные свитки до тех пор, пока не нашла кое-что ещё. В своей полной форме, по легендам, это была запретная техника Пути Бога. Даже в частичной форме оно было достаточно опасно, чтобы считаться суицидальной техникой. Но даже ещё малые грани — всё, что Шиина смогла усвоить — были достаточны, чтобы достичь её цели. Их было достаточно, чтобы сохранить свою команду в безопасности.

— Фантомный Элемент: Техника Сияния Серафима!

Поле боя наполнилось слепящим белым светом, не вспышкой, но постоянным неудержимым свечением, исходящим из какой-то неопределённой точки. Воздух чувствительно гудел от переполняющей мощи, и земля сотрясалась. Был также и всеобъемлющий аромат благовоний, перебивающий любые другие запахи.

Эта техника была одновременно сигналом и гарантией экстренного отступления.

Несколько секунд спустя она утихла. Глазная повязка из твёрдого песка на глазах у Гаары растворилась, как и точно такие же у Темари и Канкуро.

Шиина не отступила. Прежде чем она смогла сдвинуться, толстые полосы сжатого песка, появившиеся из ниоткуда, схватили её за лодыжки и запястья. Она оказалась полностью обездвижена, когда они подняли её и придали распятую позу над землей.

Обездвиженная, уязвимая, она ничего не могла сделать, чтобы защититься от взгляда Гаары, критически оценивающего её, словно игрушку, которая не смогла соответствовать спецификации. Она могла лишь надеяться, что остальная часть её команды выбралась. Пока у Хины есть печати, у неё и Мицуруги есть шансы пройти Второй Этап даже без своего лидера.

— Я так понимаю, раз ты попыталась сбежать — значит тебе больше нечего мне показать? — спросил Гаара.

Шиина, пытаясь как можно больше свыкнуться со своим поражением, изогнула шею, силясь проверить, что остальные сбежали и не пытаются сделать что-нибудь глупое, например, попытаться спасти её. Но её поза оставляла ей не слишком большую возможность для осмотра.

— О, не беспокойся о своих друзьях, — успокаивающе произнёс Гаара. — Я насыпал им немного песка в лёгкие, пока ты делала свою технику Небесного Легиона.

В течение нескольких секунд Шиина не могла осознать значение этих слов. Этим словам было не место здесь. Она пришла на этот экзамен, готовая защитить свою команду от унижения, от ран, в худшем случае от опасного инцидента — того, о чём предупреждала её Конно-сенсей как о цене провала. Она не была готова защитить их от целенаправленного убийства.

Она была не готова.

— Всё нормально, — сказал Гаара голосом, который неестественно, невозможно, звучал так, словно он пытался симпатизировать ей. — Я знаю, что я заставил тебя ждать, чтобы удовлетворить своё собственное любопытство, и я прощу прощения за это. Сейчас я тебя убью. К слову, он говорит, что твоя чакра будет очень интересной.

Это слова прозвучали далёкими и бессмысленными для Шиины. Шиина, взявшая на себя ответственность за команду, прозвавшая себя лидером, принявшая их лояльность, привела их сюда. Сюда, в место, откуда не было возврата. Сюда, где смешливая, простодушная Хина и неизлечимо придурковатый, невыразимо харизматичный Мицуруги останутся навсегда.

Её глаза снова обрели фокус, когда она поняла, что её судьба всё ещё висит, буквально, на волоске. Было уже слишком поздно спасать товарищей. Она не заслуживала своего спасения. Но пока мир шиноби существовал, даже проклятые — особенно проклятые — могли пройти путём возмездия.

Могла ли она это сделать? Да, попыталась убедить себя Шиина. Если только она сможет найти какой-нибудь способ, чтобы выторговать свою свободу, хоть ненадолго, чтобы увидеть возможность...

Но Гаара смёл эту иллюзию. Фигура, сделанная из песка, начала формироваться у неё перед грудью. Слова умерли у неё в горле прежде, чем были сказаны, когда она поняла, что видит.

Полая труба с бритвенно-острыми краями начала вращаться.

Враг посмотрел ей в глаза:

— Большое тебе спасибо, что показала мне свои умения, особенно последнее, — серьёзно сказал он ей. — Моя жизнь была бы скучна без таких людей как ты.

Все Улучшенные Геномы давали своим носителям немного отличную физиологию, позволявшую им пользоваться своими способностями и выдерживать их при этом. В частности, бонусы Фантомного Элемента включали в себя улучшенную нервную систему, которая могла терпеть экстраординарную нагрузку, и, как выяснилось, сохранять свою функциональность до самой финальной точки смерти мозга.

Шиина услышала протяжный, высокий звук, который распознала как собственный крик. Было также какое-то ощущение, скорее всего — боль. Она увидела, как двое других вражеских ниндзя отвернулись, прижав руки к ушам. Если они были так напуганы, заинтересовался умолкающий голос её сознания, то почему они не пытаются остановить его?

Она могла видеть, хоть и затухающе, как её собственное сердце пролетело к Гааре в чаше из песка. Он аккуратно подобрал его, поднёс к своему рту и сжал. Ещё одна странность, подумала она. Что за гримаса от вкуса крови, если он сам избрал выпить её?

Шиина, лёжа теперь на земле, могла видеть миниатюрный песчаный шторм, вьющийся вокруг тела Хины, вихрь, который стирал кожу с плоти, плоть с костей, и наконец расщеплял кости в пыль, не оставляя даже окровавленной земли, пока единственным доказательством того, что Хина когда-либо существовала, не осталась одинокая связка печатей.

То, что осталось от Сакамото Шиины, пожелало, чтобы шторм пришёл за ней, и, словно выполняя её последнее желание, вихрь подчинился.

— Ну что, — услышала она голос Гаары, пока исчезала из этого мира, — хотите пойти поискать, что ещё мы сможем найти?

* * *

Кино Сатоши из Команды Двенадцать Лиса изучал записку в своей руке.

Дорогой друг,

Ты меня не знаешь, но я знаю тебя и твои сердечные передряги, и пишу тебе, чтобы выразить свою чистосердечную поддержку в твоём нелёгком деле. Сайто Айса - прекрасная молодая девушка, и это трагедия, что вам двоим приходится держать ваши отношения в секрете. Но я понимаю, что если бы не это, то разница в возрасте между вами точно вызвала бы порицание и отчуждение от менее просвещённых персон, чем я. Да и публичную клятву её старшей сестры обернуть всю мощь АНБУ против того, кто попытается хоть глянуть в её сторону, тоже нельзя сбрасывать со счетов.

Это правда, что у оперативников АНБУ есть множество не совсем легальных способов подорвать или даже совсем закончить карьеру генина, да и урон, нанесённый репутации молодой девушки в такой небольшой деревне, как наша, может настолько же разрушительно повлиять на её будущее. Именно поэтому я полностью сочувствую вашей нужде в секретности, и желаю вам лишь только удачи в её сохранении.

Раз уж я тебе пишу, ты не обидишься, если я попрошу тебя о небольшом одолжении? Я набросал очень примитивную карту леса здесь внизу, и ты можешь заметить, что там отмечена диагональная линия, проходящая через определённую зону. Я был бы крайне благодарен, если бы никто не пересекал эту линию сегодня ночью, от заката и до рассвета.

Будь уверен, я продолжу и далее поддерживать тебя из теней.

Сатоши не мог решить, что из всего этого было наиболее пугающим. Было само содержание записки. И был тот факт, что он нашёл её у себя под спальником, когда собирал лагерь этим утром, предполагавший, что ниндзя из команды противников был в состоянии сделать что бы он ни хотел со спящим Сатоши. А также ровно настолько же пугающим, как любое из этого, было то, что когда он неуверенно предложил своим товарищам по команде, что, возможно, будет тактически грамотно устроить засаду вот здесь сегодня ночью, они оба побледнели и чуть не спотыкаясь устремились уверять его, что согласны.

* * *

Шикамару смотрел на Наруто на другой стороне долины, окружённого несколькими теневыми клонами. Силуэт Наруто ярко выделялся в угасающем свете обелиска, находившегося на несколько сотен метров ниже него.

Команда Шикамару была готова. Рука Чоуджи зажала мешочек с солдатскими пилюлями. Руки Ино позади него были сложены для применения Техники Переноса Сознания, и сама она ещё раз повторяла в голове алгоритм приоритетности выбора целей.

Тем временем Наруто изучал поле боя периферийным зрением, отмечая места для сокрытия теневых клонов в процессе первоначального ближнего боя и любые камни и булыжники в качестве хороших целей для Замещения. Саске стоял в агрессивной стойке с активированным Шаринганом, выслеживая первые признаки использования чакры. Сакура держала в каждой руке по кунаю.

Секунды уплывали в темноту.

Все напряглись, когда Шикамару поднял руки...

— Мы сдаёмся.

Все, включая его собственную команду, замерли.

— Чего?! Ты что, свихнулся?! — требовательно спросила Ино.

Шикамару повернулся к ней.

— Драться с ними будет слишком сложно, и шансы на победу за ними. С другой стороны, весьма вероятно, что как минимум один из нас будет в процессе ранен. Есть другие команды, с которыми нам разумнее драться.

— Но... но...

— Если вы оба проголосуете за, мы можем и подраться. Но это излишний риск.

Чоуджи вставил своё слово:

— Ино, Шикамару нас подводил когда-нибудь?

— Ну... пожалуй, нет. Но печати...

— Кстати, насчёт этого, — Шикамару обратился к Наруто. — У меня есть к тебе предложение.

— Я весь внимание.

— У нас сейчас пять печатей. За каждую печать, что вы нам оставите, я готов предложить вам оценочный брифинг по одной из пяти сильнейших команд.

Не глядя, он поднял руку, предвосхищая слова Ино:

— Да, я знаю. Но поверь мне, эти ребята пройдут в Третий Этап независимо от наших действий.

— Итак, что скажете?

Наруто оглянулся на свою команду:

— Есть возражения?

Их не последовало. Команда Семь имела неплохое количество печатей к этому времени, поскольку защита периметром клонов Наруто окупала себя сторицей, когда другие команды пытались устроить им засаду в процессе работы с обелиском.

— Отлично, — кивнул Наруто. — Но если мы будем что-то из этого уже знать, то это не засчитывается.

Шикамару нашёл себе удобное место для сидения на выступе каменной гряды.

— Команда Последний Удар из Скрытой Травы — Хоуджо Мари, Фуджиока Дайчи и Шики Уматаро. Хоуджо одевается в зелёное с браслетами и щитками на голенях. Фуджиока в полосатом красном шарфе. Шики одевается в голубое и оранжевое, и возможно дальтоник.

— Начну с Шики. Я считаю его за самого опасного. У него Элемент Молнии, и он использует его для лучшей ловкости и, скорее всего, атак вида "один удар — один труп". Он никогда не сводит глаз с оппонентов, и прикрывает команду всегда, когда они под угрозой. Легко уворачивается от любых метательных атак. Кажется, он неловко чувствует себя при женщинах, но не с Хоуджо. Недавно у него была травма на правом предплечье. Он...

— Я не верю, — сказал Наруто. — Предполагая, что ты не наблюдал за ними в битве лично, как ты можешь знать всё в таких подробностях?

— Отлично, — кивнул Шикамару сам себе. — Он использовал Элемент Молнии для улучшения своих рефлексов на письменном тесте — в его движениях проявлялась характерная резкость. Он без усилий увернулся от многих миниатюрных дротиков с помощью периферийного зрения, занимаясь другим оппонентом. Он никогда не смотрел в глаза врагам женского пола, и целенаправленно выделял мужчин, но без проблем сообщался со своей командой путём комбинации движений глаз и ручных сигналов. В атаке он явно предпочитал одиночные точные атаки взамен продолжительных конфронтаций, пользуясь своей высокой скоростью. Когда было возможно, он приоритетизировал цели, угрожающие его товарищам, даже если это была неэффективная трата его способностей. Несмотря на свою праворукость, он в основном использовал левую руку для блока, и вид его движений...

— Убедил, — признал Наруто. — Но ты никак не мог наблюдать за всеми с таким уровнем внимания к деталям!

— Конечно. Но всё же нас наблюдало трое. Кроме того, я убедился, что выбираю целями тех, кто пройдёт Первый Этап.

— Так что, мне продолжать?

* * *

Было чуть позже заката. Сакура устанавливала дополнительные ловушки внутри периметра теневых клонов, пока Наруто и Саске стояли просто так, выразительно не глядя друг на друга. Напряжение в воздухе чувствовалось словно статический заряд, накапливающийся до опасных величин.

Наконец Наруто решил, что с него достаточно.

— Так, Саске, если я что-то такое сделал, что тебя разозлило, так может уже скажешь мне об этом? Думаю, ты не обмолвился со мной ни одним нормальным словом со времён Волны.

Саске посмотрел на него взглядом, кипящим от злости:

— Ты что-то сделал? Нет, Наруто, ты ничего не сделал. Ничего, мать твою, не сделал, ты понял?

— Что ты имеешь...

Саске надвинулся на него.

— Я сомневался в своей собственной памяти все эти годы в Академии. Я думал, не придумал ли я всё это. Я помнил, кем я тебя полагал, и не мог найти ни следа от этого человека. Нигде.

— Год за годом идиотские пранки. Год за годом... абсолютного имбецила, посмешища, макаки. И теперь, внезапно, я узнаю, что всё это спектакль?! Что ты всё это время существовал, просто врал мне, прикидываясь, что всего, что было до этого, просто никогда не было?

— Саске, нет, я...

— Даже не смей отрицать это. Я теперь знаю, кто ты. Ты лжец, предатель, худший из подонков. Ты потворствуешь худшему из существующего и отбрасываешь всё, чем являлся, просто ради их одобрения? Не могу поверить, что когда-то видел в тебе что-то хорошее.

Наруто почувствовал, что по его телу распространяется жар.

— Ну-ка постой-ка. Не думай тут смотреть на меня свысока просто потому, что несогласен с моими выборами. Может быть, с тобой вышло и не очень. Но кто ты к чёрту такой, чтобы говорить, что я не могу делать то, что захочу, чтобы занять своё место в этом мире?

— Делать, что ты захочешь? Да ты только и делаешь то, что хочешь! — прокричал Саске. — Ты выпендриваешься, играешь в игры, не заботясь, как это влияет на остальных! Главное — веселиться, и неважно, что происходит с людьми вокруг тебя. Я не верю, что доверял тебе, Наруто!

— Я никогда не врал тебе, Саске! Ты сам выбрал, верить ли...

Саске схватил его за жилет.

— Ты никогда не врал мне?! Ты не делал ничего, кроме этого! Все эти годы в Академии, ты только это и делал! Каждое твоё слово, каждый твой поступок — сплошная ложь!

— Отпусти, — прорычал Наруто, — Ты — тот, прекратил со мной разговаривать. Ты — тот, кто начал вести себя, словно ты лучше меня просто потому, что я смог найти себе нишу, а ты нет. Ты — тот, кто решил, что твоя драгоценная месть важнее, чем необходимость быть реальным человеком с реальными желаниями, мыслями, чувствами, не все из которых вьются вокруг твоего чёртового братца!

Наруто попытался откинуть руки Саске. Саске его толкнул. В неразберихе было непонятно, кто ударил первым.

То, что последовало за этим, не было битвой тайдзюцу ниндзя против ниндзя. Это было просто два злых ребёнка, бьющих и пинающих друг друга, хватающих и пытающихся скорее не выиграть, а больше заставить другого прочувствовать свою злость.

* * *

Спустя некоторое время они оба лежали на траве, потратив весь адреналин.

— Саске, я...

— Ты бросил меня, — сказал Саске почти шёпотом. — Ты был моим соперником, единственным, и ты бросил меня.

Видение Итачи, или по крайней мере взрослого Саске с дополнительной злобой, пролетело через разум Наруто.

— Прости меня, — сказал Наруто. — Не знаю, как это вышло. Я просто пытался подружиться с другими ребятами, и прежде чем я понял... между нами появилось расстояние, и я не знал, что делать, а потом стало уже казаться, что один ты более счастлив.

Саске вздохнул:

— Прости и ты. Я тратил всё время на тренировки для битвы, которую так желал, но когда дело дошло до тебя, я просто сдался и пустил всё на самотёк. Я так и не попробовал серьёзно поговорить с тобой, как мужчина с мужчиной, а ведь это бы всё решило.

Он поднялся, пригладил свою мятую одежду и протянул Наруто руку.

— Соперники?

Наруто взялся за неё и подтянул себя вверх.

— Соперники.

Наруто поправил свою даже более потрёпанную одежду, и задумался, сколько же синяков у него завтра будет.

— Прости ещё, что я оскорбил твою месть, — добавил он. — Думаю, я теперь понимаю, каково тебе.

Наруто замешкался. То, что он узнал, было серьёзными секретами деревни, хотя стоит признать, что прямо Хокаге этого не сказал. Опять же, причина того, что это были секреты, предположительно была в том, чтобы сохранить его личность как носителя Демона-Зверя, и в плане Саске этот корабль уже уплыл.

— Это только между мной и тобой, но я узнал не так давно, что кто-то намеренно освободил Демона-Лиса, чтобы сотворить Ночь Трагедии. Мои родители отдали свои жизни, чтобы запечатать его во мне, и спасли этим всех.

Он сделал паузу.

— Прикинь, мой отец — Четвёртый Хокаге. Как тебе, а?

Саске изумлённо на него посмотрел.

— К тому же я узнал, что кто-то в деревне принял решение хранить это в секрете, чтобы вызывать у меня неприятности. Благодаря им, вместо того, чтобы вырасти сыном героя, я вырос, ну, мной.

— Оба этих человека заплатят за то, что совершили.

Саске с пониманием кивнул.

— Я не понимал этого раньше, — сказал Наруто, — но иногда людям нельзя позволять оставаться без наказания за то, что они сделали, даже если они настолько могущественные и хорошо скрытые, что никто не знает, сколько времени займёт их поиск. Так что я готов помочь тебе с твоим возмездием, и надеюсь, что ты поможешь мне с моим. Когда я стану Хокаге, а ты — джонином, я могу назначить тебя ниндзя-охотником, и дать ресурсы, необходимые для нахождения Итачи. Дьявол, а может я даже пойду с тобой и буду сдерживать четырёх его элитных генералов, пока ты встретишься с ним в его внутреннем укрытии.

Саске ухмыльнулся:

— В этой картине есть две неувязки. Мне нравится идея ниндзя-охотника, но мне не нужна твоя помощь, чтобы им стать. И к тому времени, как ты станешь Хокаге, Итачи уже умрёт от старости, а у меня будут дела получше, то же самое воскрешение клана, например. Хотя не отрицаю, мне любопытно посмотреть, какой из тебя выйдет Хокаге. Я уважаю Третьего, но у меня чувство, что всё, чего он хочет — сохранить Лист таким как есть в течение как можно более долгого времени, и это не та деревня, в которой я хотел бы жить.

— Кстати, — вспомнил Наруто, — говоря о воскрешении твоего клана, я тут хотел...

Его глаза расширились словно сами по себе. Затем он закричал и свалился без сознания.

* * *

Саске принял боевую стойку и активировал Шаринган.

— Что ты сделал с Наруто?

Фигура, худой человек с длинными чёрными волосами, неестественно бледной кожей и без налобного протектора, смотрела прямо на него.

Саске почувствовал, что его глаза пронзают два куска льда. Немного подтаяв, ледяная вода расползлась по его телу, парализуя каждый орган и замораживая его сердце и лёгкие. Арктический ветер пронёсся по его разуму, сметая любые мысли и оставляя только ожидание неизбежной смерти.

Затем это чувство внезапно исчезло. Саске повалился на колени.

— Желание убийства, — сказал человек ровным, немного отдалённым голосом учёного-лектора, — может быть развито, как и любое другое искусство. Считай это своим первым уроком. Обдумай также и то, что случится, если оно умножается на количество теневых клонов, и испытывается сразу одномоментно.

Саске заставил себя подняться. Если этот враг убедился, что избавился от Наруто, прежде чем раскрыть себя, была ли Сакура тоже в опасности?

— Если ты думаешь о девчонке, — продолжил человек, — то она просто неудачно наступила на ядовитую змею.

Саске сжал зубы и убедился, что его Шаринган снова активен.

— Не страшись. Она просто приятно поспит до рассвета, и большинство хищников знают, что стоит избегать запаха яда сетчатой гадюки Листа.

Вторженец поборол Саске одним единственным взглядом. Саске понимал, что это не та битва, где он может победить, но даже так, он не собирался убегать и оставлять его наедине с Наруто. Только не после случившегося.

Существовали сигналы, используемые ниндзя Листа для запроса экстренной помощи. Было несколько странно использовать их, когда в противниках были другие команды Листа, и ему точно так же не нравилась идея выдачи своего местоположения всем иностранным командам, и страшно было подумать, что лучшим случаем являлось привлечение внимания той сумасшедшей в Башне Итама, но для отчаянных времён — отчаянные меры.

Саске вспомнил нужный вид сигнала огнём, и как смог постарался сделать так, чтобы атака казалась направленной на врага, но на самом деле прошла за ним вверх в ночное небо.

— Элемент Огня: Техника Пламени Феник...

— Скрытые Руки-Змеи!

Спиральная масса чего-то, сильно напоминающего настоящих, живых змей, выскользнула из рукавов человека и пролетела по воздуху с невообразимой скоростью, сбив Саске с ног прежде, чем он завершил технику, и затем скрылась в траве.

— Неплохая идея, мой милый Саске, но боюсь, ты на пару десятилетий слишком молод, чтобы тягаться со мной. В конце концов, я вступил с твоим братом в смертельную битву и всё ещё жив, скажем так.

Человек знал его.

— Кто ты, чёрт тебя подери, такой? Что тебе нужно?

— Моё имя — Орочимару, — поклонился ниндзя.

Саске внезапно подумал кое о чём. Он резко свёл руки.

— Развеивание!

Ничего не произошло.

— О да, — мягко посмеялся Орочимару. — Я слышал об этом небольшом тесте Ибики. Я очень рад, что мальчишка так вырос. И конечно, теперь никто из вас никогда не будет точно знать, в реальности он или в гендзюцу, что есть очень здравое отношение к делу для шиноби.

В голове у Саске что-то щёлкнуло. Он видел фотографию этого человека, выглядящего даже более злым, чем сейчас, ближе к концу перечня преступников, где были самые худшие его представители S-класса. Его страница перечисляла множество опознавательных черт, но не упоминала, что он наслаждался звуком своего голоса. Что было отлично. Это был шанс потянуть время.

— Теперь я вспомнил. Ты — член Акацуки!

— Бывший член, боюсь. У нас было некоторые... разногласия.

— Которые заставило тебя биться с Итачи?

— Отчасти, — признал Орочимару. — Но это было в контексте более общего конфликта насчёт долгосрочной стратегии. Ты скоро поймешь.

Саске посмотрел вниз. Наруто всё ещё не очнулся. Как только он придёт в сознание, один из них сможет нацелиться на ближайший обелиск, пока другой займёт Орочимару. Колонна света будет сигналом, который никто не пропустит.

— Это всё классно, — сказал он, — но что ты делаешь здесь, на враждебной территории, да ещё и разговаривая с простым генином?

Орочимару довольно улыбнулся:

— Я здесь, чтобы сделать тебе предложение, Учиха Саске. Ты и я оба знаем, что ты не можешь оставаться в Листе вечно. Всё, что ты там можешь выучить, Итачи уже знает, и уверяю тебя, у него с тех пор было много времени узнать ещё больше секретов.

— Я же, с другой стороны, хотел бы принять тебя как своего ученика, и свободно делиться с тобой десятилетиями опыта и знаний без всяких бессмысленных прыжков через кольца рангов, как в цирке, и уровней секретности.

Ситуация была нереальна. Загадочный незнакомец появился из ниоткуда и предложил Саске то, чего тот желал больше всего. Но он помнил одно из самых первых правил Академии: если что-то кажется настолько хорошим, что так не бывает — значит, почти наверняка так и есть.

— И ради какого же дьявола тебе это нужно?

Орочимару выглядел странно весёлым.

— Ну конечно же, мой милый Саске, чтобы спасти мир.

Глава 21.

* * *

— Фуума Сюрикен!

Гинпачи начал бой, следуя предпочитаемой Аметатсу начальной стратегии. Это было хорошо. Метание сюрикенов редко решало исход боя, но они очень ресурсоэффективно заставляли оппонентов показывать свои защитные навыки.

Для большинства ниндзя, подумалось Атетатсу, было бы безумием нападать на видящего их врага на более высокой позиции (все обелиски располагались на холмах, скорее всего, намеренно), но Команда Земля, Ветер и Огонь знала, как противостоять преимуществам вражеских пользователей тайдзюцу, и враг, владеющий оружием, был слишком истощён высасыванием чакры, чтобы представлять серьёзную угрозу.

Хьюга сделал то, чего и ожидал Аметатсу, и поднырнул под огромные лезвия вражеского снаряда, когда тот пролетел над его головой и дальше. Пользователь Бьякугана мог себе такое позволить, безопасно зная, что не было никаких взрывных печатей, нитей чакры или других неприятных сюрпризов, прикреплённых к сюрикену.

Но это было лишь начало.

— Элемент Ветра: Удалённое Управление!

Фуума-сюрикен Гинпачи, всё ещё бешено вращаясь, внезапно сменил направление и полетел обратно в Хьюгу, неестественно ровно, словно поддерживаемый невидимыми руками.

Его цель приняла широкую стойку, повернула торс...

— Небесное Вращение!

Вот это уже было что-то стоящее. Вращающееся поле отталкивающей чакры полностью покрывало область вокруг использующего технику. Достаточно интенсивное, чтобы быть видимым невооружённому глазу, и достаточно быстрое, чтобы казаться почти твёрдым, оно было способно отражать любые физические атаки, и, возможно, нейтрализовать также и ниндзюцу. Техническим термином было "абсолютная защита", крайне редкая категория защиты, которую нельзя было пробить обычными методами. Победить противника с такими умениями — уже было достойно рассказов, когда он вернётся обратно в деревню. И когда Сера увидела некий плюс, который давала им его стратегия...

— Гинпачи! Вращай в другую сторону!

Фуума-сюрикен стал кружить вокруг силового поля Небесного Вращения в обратную сторону, словно две шестерёнки сцепились друг с другом. Собственная техника Хьюги ускоряла оружие Гинпачи, поставив его в такое положение, что в какой-то момент оно будет достаточно быстрым, чтобы прорезать сквозь щит — но Хьюга не мог и отменить технику, чтобы не быть мгновенно разрубленным лезвиями.

— Цучидо, сейчас!

— Элемент Земли: Техника Смерти Из-под Ног!

Сера исполнила одно из своих прекрасных атлетических ныряний в землю. Аметатсу не видел, как она закапывалась, но он мог высчитать её траекторию, и, конечно, пользователь Бякугана видел её напрямую. Аметатсу не знал, распространялось ли Небесное Вращение хоть на сколько-то под землю, но даже так он не смог бы отразить атаку, от которой не мог отойти. Если враг уберёт щит, чтобы разобраться с Серой, Гинпачи покрошит его в салат. Если он оставит его, апперкот Серы и последующее воздушное комбо заставит Хьюгу пожалеть о его выборе.

* * *

Внезапно Фуума-сюрикен вырвался со своей орбиты, пролетел к куноичи чуть позади Неджи, сделал несколько элегантных оборотов вокруг неё и наконец глубоко вошёл в близлежащее дерево. Показав ошеломляющую точность (или удачу), она, похоже, зацепила серпообразной частью своей кусаригамы дыру в центре сюрикена и затем с помощью цепи утянула его назад.

Девушка пару секунд изучала оружие Гинпачи, и выдохнувшимся, но счастливым голосом объявила:

— Подлинный девяносто пяти сантиметровый Фуума-хира-сюрикен, железный песок с 0,9%-ным содержанием углерода, острия стиля Хикари... спасибо!

Не подверженный более угрозе растерзания сюрикеном, Хьюга прекратил Небесное Вращение и отскочил. Теперь он сам мог устроить засаду Сере, которая не подозревала о нынешнем развитии событий, когда она вылезет из-под земли. К счастью, Аметатсу, конечно же, был готов к этому, и теперь он сможет сам персонально спасти её. Он даже сделает это с помощью специализированной метательной техники, которой она, иногда использующая оружия, научила его сама.

— Тсучидо, План Отхода Б!

Хьюге пришлось отпрыгнуть в сторону от тучи кунаев, брошенных по идеальной дуге через холм. Но он был достаточно умён, чтобы не попытаться снова использовать Небесное Вращение, и теперь был готов контратаковать. Тем не менее, кунаи дали время Сере поставить несколько диагональных Земляных Стен на склоне холма, чтобы замедлить его продвижение, пока Гинпачи готовился воспользоваться тем фактом, что Хьюге придётся отступить выше по холму, чтобы уклониться от горизонтально направленной атаки от Элемента Ветра. Тем временем следующий ход для Аметатсу был очевиден.

Со скоростью, рождённой сотнями безуспешных забегов с Гинпачи, Аметатсу обежал отвлечённого Хьюгу, появился перед куноичи-оружейницей, и начал формировать печати.

Все шиноби с детства учились почитать своих предков, но они также и были вынуждены жить с ошибками этих самых предков — в частности, те думали, что это хорошая идея — указывать специализацию своей семьи в имени своего клана. "Демон Ветра" Фуума, "Залы Земли" Тсучидо и "Дух Огня" Кагами предлагали не слишком много сюрпризов для врага.

Именно поэтому Аметатсу был ни на йоту не удивлён, когда куноичи достала большой укреплённый веер с защищённой от тепла рукоятью. Он не мог видеть текущий сквозь него тонкий слой чакры, но знал о его наличии. Сера как-то раз ему объяснила, с некоторой радостью, что в руках специалиста по оружию с хорошими рефлексами такой объект мог быть использован, чтобы отразить большинство огненных техник.

Годы насмешек от других членов Клана Кагами, и регулярные разочарованные взгляды от своего отца, словно он сам выбрал родиться таким, почти возмещались вот такими моментами. Аметатсу научился смаковать их.

— Элемент Воды: Масса Вязкой Воды!

У куноичи, готовой к отражающему движению, не было времени (или, конечно, чакры), чтобы полностью увернуться, прежде чем она и её веер оказались покрыты липким гелем и надёжно приклеены к дереву. Если у врага не было доступа к специальному растворяющему ниндзюцу, она надёжно выбыла из этого боя.

* * *

Амтетасу повернулся. Сера была под сильным давлением, Хьюга всё больше наблюдал и распознавал ритм ударов Элемента Ветра Гинпачи, всё ещё сохраняя фокус на другой цели.

Не проблема. Он точно знал, какая их техник Гинпачи, скоординированная со своей собственной, позволит ему развернуть ситуацию с свою сторону.

— Гинпачи, используй...

Всё вокруг кануло в темноту.

* * *

Неджи наблюдал, как это произошло, как и сотни раз до этого. Рок Ли, чья скрытность и скорость были почти настолько же хорошо натренированны, как и его тайдзюцу, позволил врагам забыть о себе до самого последнего момента, в который он избавился от стратега Скрытой Травы одним ударом по затылку.

Ли, может, и был дураком, но Гай-сенсей им не был. Он с самого начала знал, что Ли умрёт, не умея блокировать или отражать ниндзюцу и гендзюцу. Так что Гай-сенсей терпеливо объяснял, достаточно много раз, что Ли не может быть бойцом на передовой, не может позволить себе быть целью врага ни при каких обстоятельствах. Изначально была идея превратить Ли в мастера по оружию, как Тентен, но он мало чего мог достичь без способности к использованию техник запечатывания оружия.

Но как можно поместить бойца ближнего боя без вспомогательных умений в роль поддержки? Потребовалось значительное время, чтобы вычислить правильный подход, и определённое количество компромисса между прагматизмом и безумными нетипичными для шиноби понятиями о чести Гая-сенсея и Ли. В конце концов Ли стал чем-то вроде благородного ассассина, фигурой, которая исчезает из внимания врага, чтобы затем неожиданно сокрушить их своим превосходящим рукопашным мастерством (а не чем-нибудь разумным, например, ядом).

С помощью своего Бьякугана Неджи проследил, как Ли снова испарился на другой стороне холма и начал прокладывать свой невидимый путь к следующей цели. На этот раз Фуума будет тем, кому предоставится невозможный выбор: продолжить фокусироваться на Неджи, зная, что где-то ждёт малейшей возможности для атаки скрытый враг, или повернуться для поиска Ли, оставив Неджи свободу действий, необходимую для обезвреживания куноичи Элемента Земли.

* * *

Худшим моментом из всего этого, по мнению Неджи, было избавление Тентен от прилипчивой массы после боя. Каждая секунда, проведённая без боеспособного товарища, делала их уязвимыми (хотя они уже и так сделали выбор пожертвовать большинством её боевой силы на этот день в обмен на больше печатей), и доверять Ли такую тонкую работу было сродни стрижки ногтей осадным орудием. Не то чтобы у Неджи были проблемы с физической работой как таковой — время, проведённое с Гаем-сенсеем, не оставляло ему выбора, кроме как постичь "сияющую славу расцвета юности" через постоянные физические нагрузки. Но были всё же и границы, и одной из них было обращение с субстанцией, которая напоминала слизь в её худших проявлениях, и которую без всяких сомнений будет ужас как сложно отмыть с униформы.

* * *

Орочимару хотел, чтобы он спас мир? Саске нравились его манги больше, чем он когда-либо признавал, но он всё же не был Наруто, и знал, где пролегала чёткая граница между вымыслом и реальностью.

— Что это вообще значит? — требовательно спросил он.

— На данный момент, — сказал Орочимару, — достаточно будет сказать, что надвигается кое-что очень опасное, и хорошо натренированный пользователь Шарингана будет ключевым элементом в предотвращении невыразимой катастрофы. Если ты желаешь деталей, я буду более чем рад поделиться ими в более безопасном месте.

— Ты — преступник S-ранга, и даже не пытаешься притворяться не злым, — заметил Саске. — И ты говоришь, что хочешь мою силу только для использования во имя добра?

Орочимару наградил его старым как мир уставшим взглядом:

— Мда, тема змей и правда работает против меня, не так ли?

— И всё же, — добавил он словно бы самому себе, — это бесконечно лучше чем слизни, или лягушки.

— Но оставим на секунду в стороне тот факт, что конец света для меня будет ровно настолько же неприятен, как и для любого другого. Я не нахожу себя злым, мой дорогой Саске. Люди вообще не часто этим занимаются. Я видел лицо настоящего зла — Акацуки мало чего содержат, кроме него — и важным отличием является мотивация. Моя всегда была только гуманитарной.

— И тем не менее, — продолжил он, — уже довольно поздно. Давай обсудим философию в другой раз.

— Я предлагаю тебе шанс заполучить то, чего ты всем сердцем желаешь. С моей помощью ты станешь достаточно силён, чтобы победить Итачи — сам я не смог только за отсутствием Шарингана. И хотя в восстановлении клана я тебе не помощник, по крайней мере традиционными методами — насколько мне известно, среди моих ассистентов достаточно привлекательных женщин, и я лично могу поручиться за их генетическое превосходство.

Саске интенсивно размышлял.

— Почему я должен тебе доверять?

Орочимару рассмеялся:

— Мой милый мальчик, если бы я хотел тебя убить — ты был бы давно мёртв. Если бы я хотел тебя похитить — ты был бы на полпути к моей ближайшей базе. Разница в силе между нами настолько обширна, что у меня нет нужды обманывать тебя.

— Теперь же я предлагаю тебе сделать свой выбор. Ты неплохо воспользовался моей склонностью к говорливости, но хороший шиноби учитывает в своём плане свои недостатки. Считай это своим вторым уроком. Считай также, что у меня было всё время этого мира, чтобы подготовиться к встрече с тобой и предпринять меры для обеспечения значительного количества времени, прежде чем кто-то сможет сюда приблизиться.

Саске ругнулся про себя. Его и правда превосходили на порядок, и если Орочимару можно было верить, то помощи можно не ждать. Это значило, что его будущее будет решаться ответом, который он сейчас даст.

Он не мог отрицать, что рассуждения Орочимару эхом копировали его собственные страхи. Итачи был гением, промчавшимся через Академию до звания джонина, а затем до статуса АНБУ быстрее, чем любой другой ниндзя в истории. Саске уже отставал от него по этому пункту. Ему понадобится какое-то преимущество — большое преимущество — чтобы хотя бы догнать Итачи по силе, не говоря уже о том, чтобы перегнать.

Казалось, словно дилемма, которую он увидел, пока выслушивал лекцию Морино Ибики, вернулась снова терзать его, когда он даже не успел её обдумать в спокойствии. Он мог заполучить всё, что хотел, одним движением — но для этого ему надо было бросить людей, которые ему доверяли, и предать деревню. Если когда-то и существовал путь, на котором большими сияющими неоновыми буквами было написано "путь для становления следующим Учихой Итачи", то это он и был.

И всё же, никому для этого не надо было умирать, и Саске в этот раз не был ослеплён своей ограниченностью. Присоединение к Орочимару было рационально лучшим решением для достижения его целей, и хотя Лист никогда бы не принял назад предателя, не было закона, по которому Саске не смог бы служить своей деревне извне, будучи ниндзя-отступником, как только выполнит свою миссию. Именно в такого Итачи он когда-то пытался верить, но того, что сделал его старший брат, не стоило никакое стратегическое преимущество.

Кроме того, не то чтобы Саске не мог оставить какого-нибудь рода сообщение с извинением и объяснением своего решения (да и Итачи бы от такого не утрудился, нет?). Даже если бы они не простили его за предательство, подумал он, хотя бы Наруто понял бы его. И если Наруто и правда станет Хокаге, у него наверняка будет власть помиловать Саске, или как минимум убрать его из списка преступников и тем самым оставить потенциал для какого-либо рода официальной кооперации.

Или Саске мог сказать нет. Тогда он предал бы себя и свои амбиции, воткнул нож в спину человеку, которым он был все эти годы. Мог ли он пережить такое предательство? Смог бы жить жизнью, преисполненной вечного стыда за то, что он оказался трусом и лжецом, у которого не хватило убеждённости увидеть то, что важнее всего? Даже если другие будут превозносить его за его мудрость, он всегда будет знать, что он был человеком, которому нельзя было доверить достижение чего-то значимого, ниндзя, который не смог принести жертвы ради высшей цели. Это такого рода решения тяготили людей целыми жизнями, и иногда приводили к редкому явлению суицида шиноби?

В то же время, у него была и другая часть, которую он не так давно пробудил из многих лет комы, и он знал, что она укрепится после отказа от предложения Орочимару. Друзья. Семья. Место, где он нужен. Он провёл годы, фокусируясь целиком на мести, веря, что больше никогда не увидит этих вещей. А теперь событие за событием в его жизни всё больше заставляли его сомневаться, не были ли его убеждения самым большим препятствием к его счастью. Если он откажется от старого себя и позволит ему исчезнуть, был ли шанс того, что он найдёт нового получше за прыжком веры?

Но не всё было так просто в мире шиноби. Если он откажется, позволит ли ему Орочимару остаться в живых? А Наруто и Сакуре? И если он согласится, были ли гарантии, что Орочимару — ниндзя-ветеран и известный предатель — не обманет его и не использует его согласие, чтобы подстроить ему какой-нибудь опустошительный конец?

— Мне нужно время на размышление, — наконец сказал ему Саске. — Это не то решение, которое можно принять в один момент.

Орочимару кивнул:

— Я могу это понять. Но чем дольше ты ждёшь, Саске, тем больше будут сужаться опции, и в конце концов будет уже слишком поздно, возможно, даже для нас всех.

— Когда у тебя будет ответ, оставь конверт в почтовом ящике закрытого магазина Хозяйственных Товаров Кусараги в Юго-восточном Районе. Белый — да, коричневый — нет. Содержание несущественно. Если ты согласишься, я устрою немедленное извлечение.

— Если ты откажешься, будь уверен — никакого вреда тебе это не принесёт. Когда придёт время, я вполне уверен, ты сам изменишь своё решение. Если какие-то обстоятельства не позволят тебе использовать этот способ коммуникации, я скоро устрою другой.

— Ах да, и ещё я хочу предостеречь тебя от сообщения об этом разговоре кому-то. Последние пару раз, когда я разговаривал с шиноби Листа один на один, они все подвергались объёмным, грубым и травматизирующим тестам, чтобы удостовериться в том, что я не превратил их в ожидающих своего момента шпионов или в биологические оружия — словно у меня нет никакого чувства деликатности. Полагаю, в случае с кем-то значительно ценным вроде тебя они будут более снисходительны, но даже если тебя официально признают нормальным, ты никогда не избавишься от стигмы недоверия. И обнаружение Листом моего присутствия никоим образом не отразится на моих текущих планах. Иначе я бы выбрал другое время, чтобы встретиться с тобой.

Орочимару двинулся в сторону Наруто.

— Теперь осталось только разобраться с носителем демона, и затем я удалюсь.

— Стой, — Саске встал у него на пути. — Ты не тронешь Наруто. Или Сакуру. Если ты конечно хочешь, чтобы я хотя бы начал рассматривать твоё предложение.

Орочимару выглядел удивлённым:

— Ты действуешь так, словно я хочу им навредить. Это последнее, чего я хотел бы добиться. Безопасность мальчишки — ключевой момент, и то, что Сарутоби-сенсей оказался достаточно безумен, что отпустил его на передовую, многое объясняет в приоритетах современного искажённого мира шиноби. То же самое, конечно же, можно сказать и в отношении тебя.

— С чего бы тебе заботиться о Наруто? Ты планируешь использовать Демона-Лиса для собственной выгоды?

— Понимаешь, — посетовал Орочимару, — в этом и состоит недостаток всей системы засекречивания информации. Её кураторы защищают информацию, которая должна доноситься с каждой крыши просто потому, что есть небольшой шанс того, что кто-то когда-то может использовать её во имя зла.

— В первые же дни после смерти Отшельника Шести Путей, мой милый мальчик, люди решили избавить себя от Демонов-Зверей, запечатывая их в носителей, которые потом совершали ритуальное самоубийство — так называемая "сила человеческой жертвы". Но они обнаружили, что после этого убитый Демон-зверь в конце концов реформируется — и что хуже, они словно адаптируются, всё более сокращая промежутки между возвращением после каждой "смерти". Именно поэтому убийство Демона-Зверя — худшее, что можно придумать, поскольку в итоге приведёт их к неуязвимости.

Саске был шокирован. Если это правда, то как люди могли позволять носителям Демонов снова и снова выходить на поле боя? Каким узколобым нужно было быть, чтобы обменять временное преимущество на риск катастрофы через пару поколений? Или, пришло ему в голову, более чем немного его ужаснув, могли ли признанно супер-интеллектуальные Демоны-Звери сами каким-то образом манипулировать культурой шиноби, чтобы сделать такого рода вещи стандартной практикой?

— Чтобы совладать с этой проблемой, пробовались многие подходы, — заметил Орочимару. — Заключение носителей в недоступные извне тюрьмы закончилось катастрофой. Целая жизнь в изоляции, хоть и благоприятной, прогрессивно разрушает обычный человеческий разум. Вдвойне так для разума, который испытывает немногое, кроме как бесконечные попытки Демона-Зверя преодолеть печать и заполучить управление. Проигрыш становиться лишь делом времени. В то же время, клеймо носителя демона, равно как и постоянная внешняя угроза похищения или убийства, делает невозможным для них вести невинную жизнь обычного человека. В конце концов, ведомые смесью сочувствия, прагматизма и неизбежного искушения, лидеры деревень выбрали использование носителей в битвах, под предлогом или отговоркой того, что они могут влиться в общество путём служения деревне.

— Погоди, — в голову Саске пришла мысль, — отбросив это всё, почему Демоны-Звери не убивают сами себя, пока не вернутся снова?

— Кто знает? — Орочимару поджал губы, явственно недовольный признанием в невежестве. — Самый естественный ответ — не могут, или есть цена их смерти, о которой мы не ведаем, или, возможно, у них есть какой-то моральный код, запрещающий любой вид суицида. Важно то, что существуют неизвестные ограничивающие их принципы, и мы должны считать это одним из малого количества источников надежды для человечества.

Орочимару пару секунд был тих.

— Кажется, я не опознал корректно твою мотивацию — неизбежный риск при использовании устаревшей информации. Позволь изменить условия моего предложения. Я не только хочу предложить тебе ученичество, мой милый Саске, но также и предлагаю убежище для двух твоих товарищей по команде. Как я и сказал, я крайне заинтересован в безопасном содержании Узумаки Наруто. Девушка не важна для моих планов, но если ты этого хочешь, я могу обеспечить ей необходимые тренировку и аугментацию, чтобы она стала тебе полезной.

— Я... мне всё ещё нужно поразмыслить, — сказал ему Саске. Голова его шла кругом. Всё, чего он хотел — предполагая, что Орочимару говорит правду — без нужды предавать своих соратников? Это была возможность, которую он даже не мог начать оценивать.

Но и не было смысла оценивать её, нехотя признал Саске. Для Наруто и Сакуры не было причин соглашаться, они теряли слишком много и получали слишком мало в сравнении с ним. В конце концов, зачем им нужно убежище, если они и так под защитой Листа?

— Ты скоро обнаружишь, — голос Орочимару ворвался в его мыслительный процесс, — что в грядущих событиях деревня перестанет быть безопасным местом для тех, кто тебе близок. Если ты правда ценишь их жизни, то учти этот фактор в своих размышлениях. Тем временем же, в качестве жеста доброй воли, я проинструктирую своих ассистентов, что все трое из вас считаются потенциальными союзниками, и не должны претерпеть повреждений, выходящих за рамки моих реконструктивных способностей.

— Итак, я должен удалиться, пока дорогая Анко не обнаружит закономерности в тишине, — сказал он. — Хорошо подумай о моём предложении, и о границе между осторожностью и трусостью.

— Я буду ждать твоего ответа, и на данный момент желаю удачи на остаток этого бессмысленного предприятия.

Фигура перед Саске распалась на тысячу крошечных змеек, которые затем быстро расползлись в темноте. Саске остался размышлять, говорил ли он вообще по-настоящему с человеком.

Глава 22.

* * *

Второй Этап был окончен. Команда Семь одолела всех своих оппонентов и теперь гордо стояла среди победителей. Да, в некоторых моментах всё могло бы случиться и не так радужно — особенно когда тот находчивый скаут использовал на Наруто психическое ниндзюцу, а Сакура в это же время, что явно не было совпадением, крайне неудачно столкнулась с одной из естественных угроз Леса Смерти. Но Саске смог всех спасти, хотя и был любопытно скуден в деталях. Наруто уже решил как-нибудь хитро заставить его рассказать побольше позже, когда будет время, в надежде, что правда будет в чём-то для него смущающей.

К радости Наруто, команда Хинаты тоже вышла победителями. Вообще, среди оставшихся было очень распространённое присутствие Листа, поскольку в восьми проходящих командах присутствовали все одногодки Наруто, так же как и (к сожалению) команда Неджи, и (к ещё большему сожалению) команда Кабуто. Возможно, это просто соответствовало большему проценту участников из деревни, проводящей экзамен, но Наруто всё же не мог не задумываться над этим.

Наруто и Хината обменялись впечатлениями, включая то, что знали о том, как разные команды пробились к выигрышу. Её собственная команда, как она ему рассказала, использовала своё очевидное превосходство в плане чувствительности. Учитывая обострённый нюх Кибы и Акамару, жуков-разведчиков Шино и Бьякуган Хинаты, они без особых усилий оценивали силы вражеских команд, избегали тех, кого не смогли бы одолеть, и одновременно распознавали идеальные моменты для атаки тех, кто был слабее. Были также случаи, когда целая вражеская команды внезапно падала во временном параличе, позволяя беспрепятственно забрать их печати. Хината также обозначила другие планы Кибы и Шино, которые состояли в том, что вражеский ниндзя внезапно обнаруживал у себя ужасные и необъяснимые синдромы, и тогда один из парней выходил и вежливо объяснял (или нахально угрожал), что похожие последствия постигнут и других врагов, если печати не будут переданы ему с самой быстрой доступной скоростью.

Ино-Шика-Чо, казалось, прошла путём выбивания команд слабее себя и продажи информации более сильным. Косвенные улики указывали, что некоторые из топовых команд при этом помчались драться друг с другом, чтобы как можно скорее воспользоваться новообретёнными преимуществами, очищая для команды Шикамару дорогу продвижения в позициях.

В отношении же команды Неджи, Рок Ли был только счастлив поведать им о своих приключениях. Как стало понятно, Неджи не был заинтересован в осторожных избеганиях кого-либо. Вместо этого его стратегия вращалась вокруг установки ловушек (тут Тентен была гением) и использования тщательно выверенных по времени засад, ровно как и в наблюдении за битвами других ради информации об их способностях, и затем атаке на оставшегося победителя стычки.

Команда Кабуто... Наруто не собирался подходить и разговаривать с Кабуто.

И ещё были другие. Никто не хотел разбираться в том, как команда из Скрытого Песка заполучила так много печатей, и несколько выразительным выглядел тот факт, что в выигрывавших командах были те, которые оставались от неё как можно дальше. Вокруг витало уже много слухов о них, в основном от провалившихся команд, состязавшихся с ними на Первом Этапе или едва ускользнувших от них на Втором.

Некоторые из них: Гаара был осуждённым массовым убийцей, завербованным для увеличения вооружённых сил Песка после того, как Дайме Страны Ветра решил урезать финансирование. Гаара был собственным сыном Казекаге со свободным доступом к его библиотеке засекреченных техник. Гаара был древним пленённым духом, недавно выпущенным, чтобы служить Песку, и тату "предназначение" на самом деле было печатью, которая обеспечивала его фокус на задании, а не впадение в состояние берсерка. Когда он был ещё маленьким, мать Гаары попыталась убить его, осознав, что принесла в этот мир монстра, и он хладнокровно её убил.

Даже Хината внесла кое-что в этот быстрорастущий список мифов. Она тихо сказала Наруто, что один раз застала красноволосого парня на границе зоны действия Бьякугана, и увидела что-то, напоминающее широкую область распространённой чакры, напоминающую ни что иное как Нарутовскую собственную Технику Пространственного Якоря. Не желая подходить ближе, она попросила Шино послать несколько насекомых, поскольку у них не было максимального расстояния, только лишь долгое путешествие туда и обратно.

В ту же секунду, как они вошли в облако, большинство из них мгновенно умерло. Несколько оставшихся отступили обратно к Шино, в соответствии со своими инструкциями, с оставшимися на них частицами чакры Гаары. Но как только они сели на него, они также были уничтожены неведомым методом, и красноволосый повернулся и посмотрел прямо на неё.

Оставив в стороне фрагмент, который наверняка теперь будет преследовать Хинату в кошмарах, они стали обсуждать другие незнакомые команды. К восторгу Наруто, Скрытый Звук был здесь, так и напрашивающийся на самую страшную месть, которую когда-либо видели устраивающий Экзамен на Чуунина. Убийственные взгляды, посылаемые обратно в его сторону, громче чем словами говорили о том, что это чувство обоюдно.

Оставшейся командой была Скрытая Трава, чей лидер, казалось, был в страхе от Шикамару. Они неплохо показывали браваду, но было очевидно, что они чувствовали себя не в своей тарелке, будучи окружёнными таким большим количеством ниндзя Листа. Особенно внимательны они были по отношению к команде Неджи — это абсолютно не удивило Наруто: у претенциозного ублюдка был просто дар заводить себе врагов.

* * *

Приятный и лишь немного пугающий разговор Наруто с Хинатой был прерван мягким постукиванием по его плечу.

— Не изволишь ли уделить мне немного своего времени, мой друг? Спустя два этапа, я уверен, у нас есть огромные объемы информации, чтобы поделиться ими друг с другом.

Наруто, как мог, подавил дрожь. Он отчаянно надеялся избежать какого-либо взаимодействия с Кабуто в дальнейшем после всей этой чертовщины с "помогать друг другу", которая практически кричала "у меня тут есть на тебя компромат и я прям жажду им воспользоваться". При наличии времени он мог бы разработать противодействие, возможно, узнать какой-либо важный секрет Кабуто, чтобы использовать как опору, но, конечно же, опытный брокер информацией смог его опередить.

После пары секунд внутренней паники Наруто придумал несколько контр-интуитивный вариант ответа:

— Нет, — сказал он, — меня вполне устраивает, где я сейчас.

Кабуто не сможет его шантажировать, если не сможет остаться с ним наедине.

Пару секунд Кабуто выглядел ошарашенным. Затем он всё же собрался:

— Ну же, не говори так. Мы сейчас не о тех базовых параметрах, которые я тебе показывал на первой карте в наборе. Я говорю о исчерпывающем массиве информации, который может сформировать или уничтожить восходящего Чунина в зависимости от того, в какие руки попадёт.

Кабуто непонятным образом словно из воздуха достал несколько карт, держа их так, что только Наруто мог их видеть (и одновременно выравняв их с несколькими другими, чтобы перекрывающий текст не смог быть прочитан Бьякуганом). Наруто воспрянул духом, когда увидел, что его карты там нет. Но потом он прочитал имена.

Харуно Сакура. Учиха Саске. Хьюга Хината.

Он подавил внезапный интенсивный порыв ударить Кабуто по лицу.

— Отлично, — процедил он сквозь зубы. — Пошли.

* * *

Глаза Кабуто медленно прошлись по стенам и потолку пустой кладовой.

— Да, думаю, здесь мы сможем получить немного приватности, не так ли?

— Ну и чего же ты хочешь? — спросил Наруто, пытаясь пока что не показывать в голосе свою враждебность.

— Провести разбор полётов, конечно же. Это было не очевидно?

Наруто нахмурился от выбора слов:

— Если ты собираешься меня шантажировать ради информации, то почему бы тебе просто прямо этого не сказать? Не понимаю, зачем мне играть в эти игры, когда мы наедине.

— Шантажировать? — спросил Кабуто с ноткой разочарования в голосе. — Всё не так уж гладко, как я думал. Зря я позволил тебя обрести сомнения во мне. Подумай, Наруто. Вспомни, как мы встретились. Почему я показал тебе ту карту?

Наруто уже размышлял над этим. Вообще, для Кабуто не было смысла анонсировать свою способность его шантажировать наперёд, вместо того, чтобы просто подойти к Наруто в нужный момент и сказать "я знаю такие-то твои секреты, так что если ты не хочешь, чтобы о них узнал кто-то ещё, то делай то, что я скажу". Так что если предположить, что целью Кабуто в этом разговоре не была подготовка шантажа...

И тут его озарило со взрывом оглушительной ясности, словно неожиданное попадание снежком в затылок.

— Ты показывал мне, что у тебя есть доступ к сверхсекретной информации, которую невозможно собрать случайному человеку просто при достаточном желании, и что ты можешь и хочешь совершить что-то нелегальное посреди комнаты, наполненной другими генинами Листа, и наверняка просматриваемой экзаменаторами.

Кабуто кивнул:

— А значит...

— Ты сам тайный экзаменатор.

— Близко к тому, — на лицо Кабуто вернулась улыбка. — Но я тут никого не экзаменую, не совсем так. Среди других причин, я присутствую на этом конкретном экзамене — чтобы обеспечить твою безопасность, так же как и Учихи Саске. Было бы слишком сильным ударом для Листа, если бы другая нация воспользовалась возможностью похитить или убить тебя в процессе Второго Этапа.

— Мы пару раз были близко к тому, — заметил Наруто. — Что если бы нас покрошил Скрытый Звук, например?

— В их задачу не входило убивать вас, — сказал Кабуто. — Но я там был неподалёку, чтобы предотвратить любые непредвиденные смерти. Я вполне способен на такое, как джонин.

— Окей, — согласился Наруто, всё ещё сомневающийся. — Но если эта карта предназначалась для того, чтобы дать мне понять, кто ты, почему ты звучал так, словно хочешь меня шантажировать?

Кабуто иронично поглядел на Наруто:

— Потому что кое-кто начал угрожать мне перед толпой свидетелей, и мне необходим был подходящий ответ, который бы удостоверил моих "клиентов", что я всё ещё держу ситуацию под контролем.

— Когда ты заговорил со мной, я подумал, что мне предоставилась возможность незаметно обозначить, что я твой союзник, и установить фундамент для будущей кооперации. Но затем ты метнулся к диаметрально неверному предположению. Ты и правда думал, что кто-то умный и осведомлённый достаточно, чтобы торговать засекреченной информацией, будет настолько глуп, что будет заниматься этим перед двумя сотнями свидетелей и самим Морино Ибики?

Наруто решил отнестись к этому вопросу как к риторическому.

— Должен признать, — продолжил Кабуто, — что я надеялся, что ты по крайней мере поймешь суть дела задним умом, вместо того, чтобы заставлять меня прикидываться злодеем во второй раз. Но это неважно. Позже, если тебе захочется, можешь пойти прямиком к главным организаторам и подтвердить мой ранг и факт того, что я здесь на задании. Если ты выберешь этот вариант, попытайся не скомпрометировать моё прикрытие перед всеми остальными в башне.

— Итак, я не хочу заставлять твою возлюбленную ждать, так что может перейдём к делу?

— Погоди, — сказал Наруто. — Если твоя миссия — защищать меня, почему бы сразу мне об этом не сказать в самом начале? И почему я должен отчитываться перед тобой, а не прямиком перед экзаменаторами?

Кабуто пару секунд оценивающе смотрел на Наруто.

— Для меня легче выполнять миссию, если мал шанс того, что ты случайно не выдашь моё присутствие. Это на данный момент уже не важно, так что я могу свободно с тобой поделиться информацией, чтобы закрепить наше сотрудничество. Кроме того, несмотря на твою импульсивность и недоверие к властям, у тебя достаточно высокий рейтинг в твоём классе допуска. У тебя узкий круг общения, ты всегда следишь за словами и ты лоялен к своим товарищам-ниндзя. У тебя было много возможностей для контакта с иностранными шиноби, но ты не использовал их для своей выгоды, хоть ты и владеешь очень редкой и ценной запретной техникой. Также, во всех деревнях есть непреложный запрет на пытки носителей демонов-зверей ради информации, по понятным причинам. Все эти факторы складываются в твою пользу.

— Кажется, ты ужасно много обо мне знаешь.

— И вот тут проходит линия, в которой твой гибкий уровень доступа позволяет мне объясниться, — сказал Кабуто. — Насчёт того, почему ты должен доверять мне, а не им — кто-то сливает информацию об экзамене. Это одна из причин, почему я давал всем возможность продавать мне засекреченные сведения. И поскольку я доверяю себе, и достаточно долго за тобой наблюдал, чтобы знать, что у тебя не было шанса на что-то подобное, экзаменаторы пока ещё под подозрением.

— Иногда, — заметил Кабуто немного другим, ностальгирующим голосом, — я скучаю по временам, когда за раз выполнял только одну миссию.

Затем он вернул внимание к Наруто:

— В любом случае, поскольку ты и Учиха Саске — главные цели, начальство хочет знать обо всех подозрительных случаях, которые каждый из вас, и Харуно Сакура заодно, наблюдали во время Второго Этапа. К сожалению, по протоколу каждый из вас должен быть опрошен по-отдельности, так что прощай мой остаток перерыва.

* * *

— Неплохо поработали, черви!

Морино Ибики на этот раз, к сожалению, отсутствовал, а значит, ничто не могло остановить Анко, высвобождающую полную мощь своей личности.

— Ваше выступление было довольно впечатляющим — уж точно лучше, чем на прошлом Экзамене на Чуунина — так что я готова повысить вас всех до гусениц! — провозгласила Анко.

— Теперь, я знаю, что все так и желаете услышать конкретные ваши места, и я рада... разочаровать вас! — счастливо улыбнулась она. — Начиная с этого момента, всю информацию, которая вам нужна, вам необходимо будет заполучить самим. Тут дело в реализме, и немного в садизме.

— Если кому-то это нравится, найдите меня после экзамена, — добавила она. — Я вас научу, что значит быть настоящим специалистом по такого рода "орудиям".

Она выдержала паузу, в течение которой генины, которые понимали, о чём она, пытались решить, насколько глубоко она шутит, учитывая, что кроме Кабуто и его команды, все присутствующие здесь были в возрасте от двенадцати до примерно пятнадцати.

— Окей, мне всё же нужно рассказать вам о правилах экзамена, дорогие мои, потому что иначе наступит хаос. И хотя я обожаю хаос больше, чем вы можете себе представить, Хокаге решил быть занудой и обязал меня.

Её речь была прервана неожиданно поднятой в воздух рукой.

— Вы можете научить меня, как стать настоящим специалистом по орудиям? — громко спросила Тентен тоном того, кто наконец закончил собирать всю храбрость и теперь выпустил её всю разом.

Анко моргнула, её движения немного угасли, как костёр с заканчивающимся топливом.

— Это, ммм, очень продвинуто с твоей стороны, дорогая моя, — сказала она. — Ты напоминаешь мне меня, когда я была генином, только без крови и криков.

Потом она снова просияла:

— К твоему сожалению, Майто Гай — один из самых старомодных в этом плане мужчин, что я когда-либо встречала за свои десятилетия развлекаловки, и в твоём возрасте тебе потребуется разрешение от него, прежде чем я смогу ввести тебя в курс дела. И хотя я бы с радостью взяла этот пылающий энтузиазм твоей юности и использовала, чтобы поджечь кое-что, тебе пока что придётся приспустить пар.

— Итак. Уверена, вы всё ждёте, когда я начну объяснять, что будет происходить в Третьем, финальном, Этапе. Продолжайте ждать. Потому что я всё же смогла кое-что вытребовать у Хокаге, несмотря на все его веселье-ненавидческие тенденции, небольшую штуку, которую я назову... Этап Два С Половиной!

Последовал почти единогласный стон.

— Вот в чём соль. Вы работали в командах на письменном экзамене. Вы работали в командах на миссии по выживанию. И ничто из этого не симулирует настоящую жизнь ниндзя, где тебе выпадают случайные назначенные партнёры, которых ты знаешь только на вид, и теперь твоя жизнь или смерть зависит от того, сможешь ли ты узнать их как свои пять пальцев за пару дней или часов.

— Понимаете, о чём я, мои дорогие? Именно... Битвы двое на двое!

* * *

Правила, скажем честно, были достаточно просты. Все они будут случайным образом распределены в команды по двое, и затем эти команды будут выставлены друг против друга в прямолинейных матчах на выбывание до потери сознания или капитуляции. Анко уверила их, что хотя выборка будет производиться полностью случайным образом (даже с использованием дорогущего устройства с генератором случайных чисел), по случайному совпадению никто не окажется в команде с или против своих сокомандников, и не получит преимущества предыдущей сработанности.

После выхода на арену (похоже, у Башни Итамы такая была, поскольку место использовалось в основном как тренировочный полигон) каждой команде будет дана минута, чтобы спланировать стратегию, будучи окружённым звуконепроницаемым стеклянным барьером. Конечно, если кто-то умеет читать по губам или другим способом шпионить за противником, тем лучше для него.

По истечении минуты, барьер будет убран, и битва начнётся. Также уловка была в том, что как только кто-то сможет обезвредить противника (или заставить его сдаться), он тоже покинет арену. Не будет битв "двое на одного", только если команда специально не будет так действовать изначально, и партнёрам придётся следить за состоянием друг друга, поскольку каждый мог либо сфокусироваться на командной работе, либо попытаться избавиться от оппонента как можно быстрее и выиграть, даже если это оставляло другого члена команды в плохом положении. Анко объяснила, что это эквивалентно получению ненадёжного партнёра, например, труса или перетягивающего на себя одеяло, хотя Наруто подозревал, что она просто хочет увидеть раннее превью знаменитого Финала "один на один".

Единственным другим правилом было то, что в соответствии с принципом получения только добытой самостоятельно информации, не будет никаких наблюдателей, только камеры для удобства экзаменаторов. Это, по крайней мере, было здравое правило, поскольку оно значило, что люди, которые будут биться друг против друга в Финале, не получат нечестного преимущества, если, скажем, один из них был вынужден раскрыть множество своих техник, а другой — нет, потому что ему попался удачный оппонент ранее.

Экран дисплея, занимающий целую стену без видимой причины, кроме драматичности, начал мерцать, и все затаили дыхание, следя за тем, как решается их судьба.

* * *

— Ах да, ещё кое-что, — Анко показала какой-то сигнал и экран застыл как раз тогда, когда ожидание уже стало невыносимым. — Кто-нибудь знает, что случилось с Командой Водопада Генсо? Где ещё девушка-мечник в голубом и белом, которая выглядит так, словно ей в задницу нагинату вставили?

Никто ничего не сказал.

— Дьявол, похоже, их опять сожрала гигантская летающая раффлезия. Ну, зато теперь я знаю, чем занять проигравших на Втором и Втором С Половиной Этапах. Вы, ребятки, поможете мне прочесать весь Лес Смерти мелкозубым гребнем. И это станет буквальным выражением, если мне покажется, что вы не стараетесь. Хокаге из моих кишок сделает очень сексуальные подтяжки, если мы не отчитаемся за каждого Генина, который участвовал в Экзамене.

* * *

Экран снова активировался.

Первый матч...

Хьюга Неджи...

И Харуно Сакура...

против...

Хьюги Хинаты...

И Яманаки Ино.

И правда, чудесные вещи эти генераторы случайных чисел.

* * *

Ино повернулась к Хинате:

— Можешь оставить Сакуру мне? Я давно хочу увидеть, каких трюков она нахваталась с тех пор, как выпустилась.

— Вообще, я собиралась предложить тебе использовать твоё ниндзюцу, чтобы поддерживать меня в бою против Неджи и Сакуры. Судя по увиденному мной, Неджи обычно дерётся один, и остальная его команда координирует свою поддержку вокруг него, так что он не сможет хорошо скомпановаться с другим тайдзюцу-бойцом. Ну, я так думаю, что Сакура — пользователь тайдзюцу. Я не хочу показаться грубой, но я не видела, чтобы она что-то делала ещё.

— Не, — покачала головой Ино. — Не пойми меня неправильно, план звучит неплохо, но меня инструктировал Шикамару. Он сказал, что как только Неджи решит, что я для него — угроза, он сразу рванёт ко мне, и он порвёт меня, как рисовую бумагу. Я не говорю, что я не доверяю тебе или что-то такое, но если он сильнее тебя — я в заднице, а если он слабее, то тебе не нужна моя помощь, чтобы победить его.

— Так как, согласна?

* * *

— Харуно Сакура, — начал Неджи. — У меня есть к тебе просьба.

— Ко мне? Серьёзно?

Неджи мерно кивнул.

— Ты должна сказать Наруто, чтобы он оставил свои заигрывания с Леди Хинатой. Он отказывается слушать мои предупреждения, но, возможно, он послушает кого-то, кому доверяет. Если он продолжит насаждать ей свои ухаживания, он принесёт неизбежные неприятности не только ей, но и себе.

Сакура задумалась на секунду.

— Прости, не могу помочь. Насколько я видела, они подходят друг другу. Чем больше людей пытаются удержать Наруто на ровной дорожке, тем лучше. И хотя Хината, похоже, сумасшедшая, раз встречается с ним, это, кажется, делает её счастливой, и это прекрасно для девочки, которая постоянно выглядит так, словно чем-то напугана.

— Почему бы нам не забыть про Наруто и не обсудить командную стратегию?

Неджи выглядел так, словно его оскорбили.

— Можешь делать что хочешь, Харуно, если не будешь мешаться у меня под ногами.

* * *

— Начали!

Сакура мгновенно пустилась в бег. Её необходимо было уменьшить расстояние до Ино прежде, чем там сможет использовать на ней Технику Переноса Сознания, и она научилась как минимум паре вещей, наблюдая за своими сокомандниками.

— Техника Клонирования! Техника Замещения! Техника Замещения! Техника Замещения!

Полдюжины Сакур бежали на Ино распределённым строем, пересекая пути друг друга, и оригинал был надёжно спрятан между ними.

Ино не стала тратить чакру на попытки угадать верную цель. Вместо этого она встретила атаку, используя защитное тайдзюцу, подножкой с последовавшим ударом ногой с разворота с последовавшей серией ударов с руки. Команда Сакура радостно вступила с ней в бой.

Сакуры избегали прямого контакта, одновременно скрывая атаки оригинала, и как только у Ино получалось лопнуть одного из клонов, все выжившие одновременно снова использовали Технику Клонировали (или притворялись), восполняя своё число. Это не было нормальным использованием клонов — компенсация их хрупкости вместо развития своей тактики, исходя из неё, но оно работало на удивление хорошо.

Ино получила удар от настоящей Сакуры, где бы она не была. Она была вынуждена оставаться постоянно в защите, отступая и делая круги, выжидая возможности для ответного удара.

Но из них двоих Ино всегда была приземлённее, реалистичнее. Настолько, на самом деле, чтобы действительно спросить совета у своих товарищей.

После очень аккуратного маневрирования, она лопнула пару клонов одним из своих лучших комбо, и затем отпрыгнула назад и вправо вместо закрепления своего преимущества.

— Эй, Сакура, ты знаешь, что такое "анфилада"?

У Сакуры хватило времени как раз на то, чтобы понять, что она и её клоны были выстроены в одну линию, и Ино стояла на одном из неё концов.

— Техника Переноса Сознания!

* * *

Битва была окончена. Ино послала свою чакру, чтобы перекрыть разум Сакуры, используя секретные методы Клана Яманака для переливания всего своего сознания в то, чтобы принять управление на себя, невзирая на тот факт, что чакра не имела прямой связи с её телом. Всё, что ей осталось сделать, как Сакуре — поднять руку и провозгласить "Я сдаюсь!".

Её ментальная проекция сформировалась, оглядела любопытно знакомую залитую солнечным светом равнину несформировавшегося внутреннего мира Сакуры — и внезапно была сбита с ног массивным апперкотом.

Смотря вверх с земли, она на миг увидела более высокую и мускулистую Сакуру со светящимися жёлтыми глазами, прежде чем на неё посыпались удары. Ино попыталась заблокировать первые несколько из них, но она была атакована с безжалостной, монструозной силой, и уже вскоре она могла только пытаться прикрыть лицо руками, пока её тело подвергалось избиению и ушибам, покрывалось кровоподтёками, и её рёбра начинали хрустеть...

— Внутренняя Я, какого хрена?

Внутренняя Сакура оглянулась от полуобморочного тела Ино.

— А, да ничего такого, просто уничтожаю Ино для тебя. Когда я закончу, она будет сворачиваться в шар, как только хотя бы даже подумает о розовом цвете.

— Ты не должна ничего "уничтожать"! — выкрикнула Изначальная Сакура. — Она — мой соперник. Я должна доказать, что я лучше неё, честь по чести, а иначе какой вообще в этом смысл?!

Внутренняя Сакура поднялась и повернулась к ней.

— Я ведь для этого и была создана, разве нет? Я для этого существую. Стереть каждый след доминирования Ино над твоим разумом. Я не смогла бы остановиться, даже если бы хотела, и кстати говоря — я не хочу.

— Ты должна, — сказала Изначальная Сакура. — Я тебе приказываю.

Внутренняя Сакура низко, грубо рассмеялась:

— Ты и я знаем, что я сильнее тебя. Всегда была. Опять же, ты создала меня такой. Ты создала меня, чтобы я была всем, чем не можешь быть ты. В какой-то мере, ты хотела, чтобы я стала реальной. Так что, ты и правда хочешь применить силу? Хорошо. Наверное, будет весело побыть доминирующей личностью.

Напряжение явственно трещало в воздухе, пока две Сакуры смотрели друг на друга. Ино не смела двинуться (и не была уверена, что может), но просто наблюдала за конфронтацией.

Даже пару дней назад это бы сработало, подумала Изначальная Сакура. Она не слишком хорошо разбиралась с конфликтами, и даже ещё хуже, если конфликт был внутренним. Она не умела принимать сложные решения, признала она в (относительной) приватности своего разума. Она не была тем, кто лицом к лицу встречается с суровой правдой, или человеком с глубокой внутренней силой и целостностью, какой её пытались сделать родители.

Но пара дней могут быть очень долгими.

— Ты права, — сказала она. — Ты и правда сильнее меня.

— Но я не одна, и ты не сильнее нас всех.

Линия Сакур позади неё простиралась от горизонта до горизонта. Некоторых из них Внутренняя Сакура хорошо знала. Других она только слышала в виде тихих шепотков в отдалённых, покрытых паутиной уголках сознания.

Смелая Сакура, руки на бёдрах и наполненные уверенностью глаза. Королева Экзаменов Сакура с рюкзаком, полным отличных результатов тестов. Мстительная Сакура с израненными кулаками и ярко-красным лицом. Влюблённая Сакура, отвлечённая от противостояния фотографией Саске, которая у неё всегда с собой. Верная Дочь Сакура и Протестующий Подросток Сакура, держащиеся за руки, переплетая пальцы.

Всё они, отрицая любые законы физики внешнего мира, одновременно положили руки на плечи Изначальной Сакуры. Затем всё они растворились, но не исчезли навсегда.

Изначальная Сакура шагнула вперёд. Внутренняя Сакура отступила на шаг.

— Ты — это я, — сказала Изначальная Сакура. — Но я — не ты. Я — все мы. Ты не моя тень, и не моё настоящее Я.

Она сделала мягкое приманивающее движение рукой.

Губы Внутренней Сакуры искривились, хоть и невозможно было сказать, в улыбке или в гримасе. Затем она растворилась, воссоединяясь с фантомной фигурой, состоящей из Харуно Сакуры.

Сакура подошла к Ино и аккуратно, но верно подняла её на ноги.

— Прости, Ино, но не думаю, что ты теперь квалифицируешься как моя соперница. Оказывается, моим худшим врагом всегда была я сама.

Она смотрела Ино в глаза в течение пары долгих секунд, и затем улыбнулась.

— Почему бы нам не начать заново, как друзьям, и, может, хоть на этот раз сделать всё нормально?

Прежде чем Ино смогла собрать силы для ответа, Сакура несильно её толкнула.

* * *

Там, в мире, который люди не из Клана Яманака считали настоящим, Ино без всякого принуждения или насилия подняла руку.

— Я сдаюсь.

* * *

Хината и Неджи стояли друг напротив друга, никто не делал первого хода.

— Леди Хината, — сказал Неджи так мягко, как мог, — не делайте этого. Вы знаете, что у вас нет темперамента воина, и глубоко в душе, я уверен, вы даже не хотите быть лидером клана. Отступитесь. Оставьте путь ниндзя. Есть множество карьер, которые подойдут вам лучше. Возможно, вы станете учёным или врачом. Ханаби может принять клан.

Насколько Хината могла видеть, он говорил от души. Это не было уловкой, а скорее чем-то, что он уже давно хотел её сказать. И он не сказал ничего такого, о чём бы она уже не задумывалась раньше. Хината, которая только что выпустилась из Академии, всем сердцем бы с ним согласилась. Была только одна причина, почему она изначально стала ниндзя — потому что её отец не принял бы меньшего. Только сейчас, после тренировок с Наруто, она начала размышлять о том, что вместо того, чтобы быть заключённой в жизни, которую она не выбирала и для которой не была достаточно сильна, или вместо побега от всего, навлечения позора на своего отца, свой клан и свою деревню, можно выбрать и третий вариант.

Не дождавшись ответа, Неджи продолжил:

— В отличие от многих других, у вас есть свобода выбора своей судьбы. Так выберите. Не позволяйте себе быть запертым в каком-то состоянии только потому, что вы так родились. Отступитесь от мира шиноби и позвольте себе найти то, для чего вы предназначены, потому что уверяю вас, здесь — не то место.

Она всё ещё ничего не говорила. У него никогда не будет ещё одного шанса говорить с ней в такой идеальной приватности, с не вызывающей вопросов причиной находиться рядом с ней, без других Хьюг в радиусе Бьякугана, и никого вокруг, кроме апатичного судьи, который не собирался вмешиваться во внутреннюю политику благородного клана.

Он снял со лба свой протектор, открыл бледно-зелёную Печать Запертой Птицы.

— Вот доказательство того, что мир шиноби проклят, Леди Хината. Вот что значит быть по-настоящему пойманным в своей судьбе, зная, что в любой момент кто-то из главной семьи может убить тебя за малейшее нарушение, или даже вовсе без него, если будет бояться, что твой Бьякуган может попасть к врагу. Это мир, из которого я не могу сбежать, потому что родился в побочной ветви клана. Но вы — можете, и вы знаете, что здесь вам не место. Зачем вы остаётесь здесь ещё хоть на секунду?

Хината не вставала в боевую стойку. Возможно, его слова имели на неё эффект. Если только он сможет преодолеть последнее препятствие...

— Дело в Узумаки Наруто, да? Это он отравил ваш разум. Послушайте меня, Леди Хината. Может, вы и находите его очаровательным и благонадёжным, но единственная причина, по которой он поддерживает ваше желание быть ниндзя — чтобы использовать вас. Он хочет, чтобы вы стали главой клана, так что он сможет...

— Довольно! — сказала Хината очень не-Хинатаподобным голосом. Это был не совсем Голос, но достаточно близко к тому, и Неджи содрогнулся. — Я уважаю твоё мнение, и знаю, что ты просто пытаешься помочь. Но ты не будешь оскорблять Наруто!

Значит, не помогло. Неджи придётся быть более прямолинейным.

Он принял идеальную стойку Мягкого Кулака.

— Если вы не хотите прислушаться ко мне, Леди Хината, то я докажу вам своими руками, что вам не предначертано стать ниндзя. Я покажу вам, что по-настоящему значит драться как шиноби Хьюга, и почему вы никогда не сможете стать одной из них.

Хината приняла свою стойку.

— А я покажу тебе, что Наруто не какой-то... злобный манипулятор. Я покажу тебе, какой сильной я стала, пока была с ним.

Они сблизились, одновременно активируя Бьякуган.

Для обывателя Стиль Мягкого Кулака выглядел нелепо похожим на попытки шлёпнуть своего оппонента, но в реальности удар Мягкого Кулака мог быть смертельнее любого другого. Точные иглы чакры, выпускаемые из ладоней, могли пронизывать любые из более чем трёхсот точек чакры, которые Хьюга могли видеть в теле цели, блокируя меридианы, вдоль которых естественно текла чакра. Достаточное количество блокировок могло сделать что угодно — обездвижить конечность, отключить лёгкие, остановить сердце... ужасающее количество мощи для искусства, игнорирующего броню и опасного даже для блокирования.

Хината атаковала. Как отметил когда-то Наруто, её необходимо было стать лучше в нападении, и она как могла распаляла огонь своего... ну, не именно гнева, но достаточно крепкого раздражения, напоминая себе снова и снова о том, что её кузен думал о Наруто. Её руки тянулись к груди Неджи, его лицу, его блокирующим рукам...

Битва между двумя пользователями Мягкого Кулака даже близко не напоминала поочерёдные ходы. Напротив, это был постоянный танец вокруг друг друга, почти переплетая руки, так как каждая атака превращалась в блок, и каждый блок возвращался в другую атаку. Тела Хинаты и Неджи не останавливались ни на полсекунды, постоянно сменялись стойки, бойцы отклонялись назад и в бока, и иногда вперёд, пока их руки двигались в бесконечных крайне сложных узорах, которые, казалось, были полностью независимы от движения остальных частей их тел.

К сожалению, проблема боя двух людей, использующих один и тот же стиль, была в том, что без возможности для сюрпризов тот, кто был лучше, неизбежно побеждал. И Хината, у которой никогда не было причин наблюдать за тренировками побочной ветви семьи, или шанса увидеть, как Неджи использует свои полные способности тайдзюцу в Лесу Смерти, жалела об этом, постепенно понимая, что он был однозначно лучше неё. И позволив своей попытке агрессии запереть себя на близком к нему расстоянии, она отрезала себе возможность придумать какой-нибудь креативный метод, который позволил бы ей противостоять этому перевесу.

Неджи тем временем всё больше раздражался. Да, он побеждал. Но он не показывал зрелищного превосходства своего умения, которое бы убедило Леди Хинату в своей неподходящести к миру шиноби, раз и навсегда. Ей нельзя было позволить даже думать о том, что она может ему противостоять, или она никогда не освободится от иллюзии того, что она сама хочет быть здесь.

Техника, которая была ему нужна, была не из тех, что ему предполагалось знать. Он смог узнать её с помощью обратной разработки, после слежки за тренировками главной ветви семьи и собственных экспериментов. Но быть пойманным с ней могло означать смерть. Небесное Вращение было уже достаточно предосудительно, но оно хотя бы было тем, что он мог законно переизобрести с помощью своего таланта и упорной работы (как оно и было на самом деле). Это же было секретом, передаваемым от лидера к наследнику, и воровство этого простым членом побочной ветви было настолько ужасным нарушением, насколько только можно было представить.

И всё же это была Леди Хината. Одним из первых уроков шиноби было то, что некоторые вещи стоят любых жертв.

— Восемь Триграмм Шестьдесят Четыре Ладони.

Он видел узор в своей памяти. Древний цикл прорицания, линии и изгибы, составленные в идеальном рисунке законов потока чакры, путь к движению, которое одновременно следовало и генерировало потоки чакры внутри человеческого тела, результирующий в технике, которая подпитывалась самой собой и всё больше и больше ускорялась с каждым шагом.

Такое не было чем-то, против чего мог защититься шиноби уровня Хинаты. Каждый удар пронзал новую точку чакры, каждое касание порождало новое ощущение слабости, дезориентации, онемелости. Она не могла даже поспевать с опознаванием количества ударов, которые обрушились на неё за несколько секунд, не говоря уже о их блокировании.

Её дыхание давалось ей с трудом. Неджи не бил с целью покалечить или убить, но идеальные прицел его ударов был таков, что она больше не могла поднять рук и едва могла стоять, не падая.

И всё же она стояла.

— Почему, Леди Хината? — требовательно спросил Неджи. — Почему ради него вы делаете больше, чем ради себя? Почему этот... морально пустой, бесчестный, бесхребетный имбецил так привязывает вас к миру, которому вы не предназначены?

Хината не знала гнева. Её не позволено было знать гнев. Она не осмеливалась знать гнев. Она даже не знала, может ли она знать гнев. Но она чувствовала внутри что-то просыпающееся, когда она слышала, что о Наруто говорят в таком ключе. И позади этого было что-то другое, что-то новое.

Она осознала, что хочет, только на этот раз, чтобы кто-то принял, что её решения — это её решения.

Хорошо, что Наруто здесь не было. Он ненавидел незавершённые техники. И Хината была бы смертельно смущена, если бы её пришлось показать ему то, что произойдёт дальше, сработает оно или нет.

Все знали, что в уникальные способности Хьюга входит Бьякуган. Другим, менее освещённым фактом было то, что они могли выпускать чакру из любой точки чакры на теле, а не только на руках и ногах, как другие шиноби. Это лежало в основе Небесного Вращения Неджи (которые она с благоговением Увидела в Лесу Смерти), хотя она и была единственной из техник из тех, что знала Хината, которые использовали эту способность.

Хината нашла ей другое применение.

Когда Неджи атаковал, чтобы нанести последний удар, тела Хинаты внезапно там не оказалось. Затем он почувствовал ощущение онемения в своём правом локте.

Хината каким-то образом сместилась влево от него. Он повернулся к ней со свесившейся рукой. Он видел её, всё ещё тяжело дышащую, всё ещё едва стоящую на ногах, и её позу даже с натяжкой нельзя было назвать стойкой. Но она улыбалась.

— Что...?

Он снова ударил, целясь в грудь, но каким-то образом весь её торс сместился в сторону на нечеловеческой скорости, и затем вернулся назад, пока он отводил руку после удара.

Ещё один удар, теперь в его плечо. Движения были намного быстрее чем всё, на что она должна быть способна, отход произошёл быстрее, чем у него появился шанс ударить в атакующую руку. И Хината снова стояла с опущенными руками и телом, держащимся прямо на чистой силе воли, как марионетка с перерезанными ниточками.

Он Видел её меридианы. Они не разблокировались каким-то чудесным образом. Её мускулы вообще не должны быть способны двигаться.

— Ты ошибаешься... в одном... кузен. Когда что-то неполно... ты не сдаёшься... Ты выдумываешь... что нужно... чтобы оно работало.

Неосознанно прикусив губу, Неджи отступил на секунду, а затем атаковал изо всех сил.

Но тело Хинаты двигалось так, как люди вообще не двигаются, сворачиваясь, изгибаясь, уклоняясь от ударов так быстро, чем он едва мог уследить. Её словно контролировала какая-то высшая сила, игнорируя её физические ограничения, потому что не опиралась на возможности её тела. Вокруг её тела вспыхивала чакра, но он был слишком занят защитой от её невозможных движений, чтобы успеть распознать, что это значило.

И вот руки Хинаты вырвались вперёд. Неджи поставил блок, но они рванулись назад быстрее, чем он увидел, и затем снова вернулись, несколько раз ударив в его блокирующие локти. Теперь они были бесполезны, оставив его не более способным к атаке, чем должна была быть Хината.

Хината же вернулась к своему обездвиженному состоянию, немного покачиваясь, словно испытывая проблемы с поддержанием баланса. И всё ещё улыбалась.

— Я не могу сказать, что это "тайдзюцу в стиле Хьюга"... потому что такое уже есть... и "тайдзюцу стиля Хинаты" не звучит... да и это всё равно пока прототип... Да и предназначалось не... вместо обычного боя.

На пару секунд Хината приняла стойку Мягкого Кулака. В её движениях, осознал Неджи, было и правда что-то марионеточное. Только её не тянули вверх струнами кукольника, а толкали снизу. Он начал замечать свечение выбрасываемой чакры, на этот раз не мгновенные, а постоянные и стабильные, в некоторых частях её тела. И вот, слишком поздно, он понял.

— Я называю это... — сказала ему Хината, — Стиль Гремучника.

Когда она ударила, вспышки чакры вырвались из всей правой части задней стороны её тела как пламя реактивного двигателя, выталкивая ногу на место, выпячивая бедро вперед, удерживая плечо ровно, поддерживая предплечье на нужной высоте и поднимая руку к груди Неджи в одном почти мгновенном движении. Удар опрокинул его на землю.

Хината провела долгое время, кручинясь над унизительной неудачей в своей первой оригинальной технике. Но какое-то время спустя, горе превратилось в размышление, и размышление превратилось в озарение. Техника добилась изначальной цели разработки — использовать выбросы чакры из ладоней, чтобы рывком вернуть руки назад с большей скоростью и силой, чем способны её мускулы самостоятельно. Но вся эта сила должна была куда-то деться, и в том случае она поглощалась суставами локтей, к чему эволюция их не готовила.

Наконец, решение пришло к ней. Будучи Хьюгой, она не была ограничена точками чакры в ладонях, не ограничена в том, где и как она применяла силу мгновенного выброса чакры. Всё, что ей надо было сделать — применить это ко всему её телу, пародируя естественные движения и распределяя напряжение так, как предполагалось природой — но со всей скоростью и точностью способности её клана к идеальному управлению чакрой. И, не ограниченная одним определённым движением рук, её техника теперь получила экстраординарные приложения для уклонения, позволяя ей отталкивать своё тело с пути атак, на которые она могла мысленно среагировать.

Или так было в теории. Сейчас же её движения были не оптимизированы, контроль чакры в лучшем случае неустойчив, ментальное и физическое напряжения всё ещё слишком велики, и всё это было невыносимым унижением для Клана Хьюга на таком уровне исполнения, и до последней секунды она даже не была уверена, что всё вообще получится.

И всё же.

Всё ещё в выставленной позиции, в которой она закончила движение, не имея возможности контролировать свои ноги достаточно, чтобы сменить её, Хината посмотрела вниз на оглушённую фигуру Неджи.

— Когда я стану главой клана... я сделаю что-нибудь... с Печатью Запертой Птицы. До тех же пор... ты мне поможешь... и будешь вежлив с Наруто... и будешь уважать выбор... других людей.

Комната завертелась вокруг неё. Она никогда не планировала проводить первый полевой тестовый прогон чакразависимого Стиля Гремучника с заблокированной половиной меридианов.

Она хотела сказать что-то ещё, про проекцию своих проблем на других людей, но пока что она... просто чуть-чуть...

Хината обрушилась на пол.

Судья приложил руку к лицу, размышляя, каким, чёрт его подери, образом он должен рассудить этот бой.

Глава 23.

* * *

Устройство снова проявило признаки жизни. Все смотрели на зловещий оранжевый экран, зная, что они могут стать следующими, и что именно они могут оказаться против...

Гаара Пустынник...

Все в комнате, кроме одного человека, отчаянно надеялись, что если их и вызовут, то только как его партнёра.

И Учиха Саске...

И этот один человек с раздражением стукнул стену.

против...

Цучидо Серы...

Трое человек побледнело. Остальные с облегчением выдохнули.

И Досу Кинуты.

Саске значительно просветлел.

* * *

— Мы всё ещё на Втором Этапе?

Тишина.

— Думаю, да. А, ладно. Так что, этот твой Улучшенный Геном — он и правда позволяет тебе видеть чакру и копировать техники, как Копирующий Ниндзя Какаши?

Тишина.

— Это, наверное, круто. Я всегда хотел увидеть чакру своими глазами. Как она выглядит?

Тишина.

— И как вам живётся тут, в Листе? Я всю жизнь прожил в пустыне, так что постоянная окружённость деревьями вызывает у меня небольшую клаустрофобию.

Тишина.

— Ты когда-нибудь бывал в пустыне?

Тишина.

— Могу поспорить, твоя чакра на вкус очень интересна.

Встревоженный взгляд.

Тишина.

* * *

— Так, Цучидо, верно?

Досу изучал девушку перед собой с небольшой опаской. По опыту он знал, что маленькие и милые обычно бывают самыми смертоносными.

— Решим на камень-ножницы-бумага, кто пойдёт на красноволосого?

— Да ни за что. Вы, ниндзя из Звука, всегда жульничаете.

— Хм. Откуда это ты знаешь?

— Я и не знала. До сих пор.

Досу пару раз моргнул. Она ему нравилась. Он надеялся, что ему не придётся приносить её в жертву, чтобы добыть желаемое из матча.

— Окей, давай теперь серьёзно, — сказал он. — Учитывая эту его тыкву, красноволосый явно какой-то пользователь ниндзюцу, и насчёт Учихи я могу тебе рассказать. Думаю, ключом к победе над ними будет...

* * *

Саске отстранился от болтовни Гаары и следил за губами оппонентов, внимая к каждой детали их разговора и готовя противодействия. Битва будет хитрой, особенно поскольку Гаара был непонятной фигурой для обеих сторон, но он не мог заниматься чтением губ и разговором с Гаарой одновременно, да и в любом случае этот мелкий позер казался бесполезным в качестве партнёра для разработки плана.

Заманчиво конечно было сфокусироваться на Досу и предоставить Гаару своей судьбе в битве против этой девчонки из Скрытой Травы (и может даже помочь ему по пути), но факт оставался фактом — если Саске хотел получить шанс далее встретиться в бою с самим Гаарой, ему придётся смириться и протащить его через этот бой и в Финал. Сейчас, смотря на Гаару, было уже очевидно, что слухи о нём были ужасным преувеличением — этот дохло выглядящий, незрелый дурень наверняка выехал на своих более внушительных сокомандниках. И если верить дурацкому полубреду Рока Ли, то пока её не превзошли числом, Цучидо Сера держалась на равных против Хьюги Неджи, репутация которого как могучего пользователя додзюцу рисовала его почти таким же сильным, как сам Саске.

Кроме того, ещё была проблема с честью Учиха. Что бы сказал Ита... его отец, если бы услышал, что Саске предал союзника, хоть и некомпетентного, только лишь по своим личным причинам? Учихи хранили репутацию хладнокровных, незамутнённо рациональных людей с самого начала мира шиноби, стремления, уверенно и неотступно ведомого глазами, пронзающими и оценивающими всё лежащее перед ними. Месть Саске против Итачи лежала строго в рамках этой традиции — победа над ним была единственным способом узнать правду о той ночи, и уничтожить серьёзную угрозу Листу и всему миру. Это были его причины, а эмоции были строго на втором плане. Того же нельзя было сказать о желании сбить спесь с Гаары, как бы этот мелкий ублюдок этого объективно не заслуживал.

Барьеры опустились.

Сердце Саске остановилось. Его руки сложились в позицию Техники Развеивания прежде, чем он осознал это, но вид перед его глазами не изменился.

Шаринган никогда не врал. Шаринган не умел врать. Он лежал вне обмана, вне иллюзий, даже (с определёнными тренировками) вне гендзюцу. Эта неизменная истина лежала в основе Клана Учиха. И если то, что видел Саске, было реально...

Все они были правы, что боялись Гаару.

На другой стороне арены вокруг шей Цучиды и Досу сформировались ошейники из песка, и начали сужаться, медленно, неумолимо, с аккуратной точностью, которая не оставляла ни малейшей щели для отчаянно скребущихся пальцев ниндзя.

— Итак, — монстр повернулся к Саске, — с кем из них ты хочешь драться?

Саске не смотрел на него. Он не хотел увидеть то, что мог показать ему Шаринган.

Очень контролируемым движением руки он показал на Досу.

— С ним.

Монстр перевёл внимание с него на Цучидо.

— Пожалуйста, сдайся. Мне нельзя тебя прямо сейчас убить, так что мне придётся делать кое-что другое, если ты не поддашься.

Её ошейник на самую малость расширился.

— Я сдаюсь! — прокричала она хриплым голосом. — Я сдаюсь! Я сдаюсь! Я сдаюсь!

* * *

Досу чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Он не только избежал окончательной встречи со Смертью Во Плоти, но и получил ещё одну встречу с Учихой Саске, и это было замечательно по всякого рода причинам.

Самое важное — у него теперь был ещё один шанс выудить информацию о способностях цели. Он с ужасом ожидал рассказа Господину о том, что Учиха в их единственном поединке большую часть времени провёл беспомощно валяясь на земле, только ради того, чтобы потом за пару секунд вырубить Досу и Заку из-за их недооценки ситуации. Господин идеально контролировал свои эмоции, так что он не стал бы кричать, или бить Досу, или бросать в него разные вещи, но его взгляд вежливого разочарования проникал прямо в сердце, и после этого кто мог знать, через какое время Господин доверит Досу ещё одну важную миссию?

Кроме того, Досу откровенно ненавидел Учиху. Мало того, что ублюдок родился в клане ниндзя, с богатством, властью, Улучшенным Геномом и серебряной ложкой размером с лопату во рту. Это Досу мог забыть просто как ещё один виток бесконечного цикла вселенской несправедливости. Но затем он, у кого уже и так всё было, ещё и привлёк внимание Господина. Досу и Кин выживали, вступая в драки, прося милостыню, воруя, и продавая вещи, которые не должны продаваться — всё для того, чтобы прожить достаточно долго для благодатного момента, когда Господин заметил их и предложил руку помощи. И тут Учиха ворвался и потребовал такую же благодать, словно ему все были обязаны.

Но ещё не было слишком поздно. Унизительного поражения ещё могло быть достаточно, чтобы раз и навсегда доказать, что Учиха — недостойный слабак и трата времени Господина (которое могло быть потрачено на своих верных слуг). Кроме того, хотя он не мог убить или покалечить Учиху, или сделать ещё что-то, снижающее его значимость для Господина, не было никаких ограничений на боль, и силы, подаренные Досу, имели некоторые фантастические применения в этой области.

Пару секунд они просто смотрели друг на друга. Досу внутренне наслаждался предвкушением, внешне стараясь как можно сильнее показывать, что техника Гаары оставила его потрясённым и беззащитным (словно это первый раз, когда его душили почти до смерти). Учиха же, в то же время, похоже, пытался подавить свой страх перед Досу и набрать смелости на атаку, явно понимая, что его предыдущая победа — ничто иное, как случайность.

Наконец Учиха помчался вперёд, глаза его ярко сияли красным. Прямо перед тем, как он пересёк радиус поражения, Досу махнул рукой вверх.

Удар прошёл широко, и Ухиха самодовольно ухмыльнулся. Затем волна звука от браслета настигла его. Он откатился назад с подорванным чувством баланса, и упал на пол.

Досу рванулся усиливать превосходство.

Выродок быстро схватил и метнул несколько сюрикенов. Хотя они все безнадёжно разлетелись в стороны, они всё же удержали Досу от вхождения в ближний бой ровно настолько, что он успел встать на ноги, отпрыгнуть, и в прыжке сложить несколько печатей.

— Элемент Огня: Техника Великого Огненного Шара!

Конечно же, с расшатанным внутренним ухом Учиха не смог бы попасть и в стену перед собой, и Досу радостно провернул нож в ране, уворачиваясь почти как в кино, замедленном режиме.

— Я так этого ждал!

— Ты имеешь в виду, ждал, пока тебе надерут задницу? — усмехнулся Учиха. — Буду рад исполнить твоё желание!

И снова он сократил расстояние между ними, и попытался войти в Досу в клинч, чтобы ограничить свободное движение его рук.

Он был недостаточно быстр. Досу махнул в его сторону обеими руками, и скомбинированная волна звука заставила этого кретина запнуться и упасть назад ещё более жёстко, чем раньше.

Досу занёс руку для брутального последнего удара.

Бдыщ!

Вместо, как он страстно ожидал, лица Учихи рука Досу встретила твёрдый каменный пол. Учиха умудрился откатится в сторону в последнюю секунду с неожиданной ловкостью. И подождите, в тот же момент подумал Досу, почему его руки были сведены вместе в...

Взрывная печать на полу сдетонировала.

Браслет Досу был разнесён на кусочки, и, откатываясь назад, он мог только благодарить свою счастливую звезду, что это не была его рука. И всё же, эта пара браслетов была подарком от Господина, носимым только Досу из всех слуг Господина, и хотя Господин и сказал, что инструмент стоит не больше, чем то, для чего его используют, для Досу их разрушение было актом святотатства.

— Мелкий ты мешок с дерьмом, — прорычал Досу. — Я оторву твои руки и забью тебя ими до смерти!

— Неплохое начало, — ответил Учиха. — Но тебе потребуется ещё больше поблажек, чтобы сравняться со мной.

— Ну так что, хватит смелости встретиться со мной без своих Погребальных Звонов?

Досу неуверенно полез в карман, повернувшись так, чтобы скрыть движение. Светошумовые гранаты были не дёшевы и не слишком распространены, поэтому обычные ниндзя обычно предпочитали использовать дымовые бомбы. И хотя у Скрытого Звука однозначно были лучшие технологии, Господин был очень изворотлив в наказаниях, когда чувствовал, что слуга потратил ценное снаряжение зря. Досу, только недавно обученный грамоте, уже представлял горы бумажной работы в уме. С браслетами и так уже вышло плохо, так что ему придётся выжать из гранаты максимум.

Досу побежал на Учиху, скрывая гранату в кулаке.

Ублюдок быстро отреагировал, достав, развернув и метнув складной Фуума-сюрикен одним быстрым движением.

К счастью, интенсивные тренировки Досу покрывали множество таких трюков. Вместо того, чтобы уклоняться вниз, Досу увернулся влево — тем самым избежав второго сюрикена Теневой Мельницы. Оба сюрикена впились глубоко в стену позади него.

Решив, что он уже достаточно близко, Досу метнул гранату в воздух, не прерывая бега. Он успел увидеть, что Учиха бросает ещё один Фуума-сюрикен, предпринимая ещё один точно такой же бесполезный трюк. В этот раз было немного удобнее уклониться вправо.

Глухой стук двух сюрикенов, вгрызающихся в стену, донёсся до него за долю секунды до взрыва светошумовой гранаты.

Иммунный к оглушению благодаря бесподобным модификациям Господина, и умея ориентироваться только по звуку, Досу не имел затруднений найти и разбить оглушённого ублюдка, показав ему, что значит...

Две нити проволоки ниндзя ударили его в грудь, заставив его собственный импульс сбить его с ног. Прежде чем он успел подняться, абсолютно не оглушённый Учиха подошёл к нему и приставил кунай к горлу.

— Я... я сдаюсь!

Учиха ухмыльнулся и вытащил затычки из ушей.

— Что?! Но я...

— Я позволил тебе ударить меня в первый раз, чтобы ты думал, что можешь мне навредить.

— Но когда...

— Пока твой обзор был перекрыт Техникой Великого Огненного Шара.

— Но ты...

— Любой Учиха, хоть на что-то способный, умеет читать по губам. И я отработал умение держать верный уровень своего голоса с Наруто.

— Но те...

— Проволока ниндзя была натянута между двумя наборами Фуума-сюрикенов. Я подготовил её, пока ты оправлялся от взрыва своей руки.

— Но...

— Да ты серьёзно? Я просто закрыл глаза, когда увидел Шаринганом летящую бомбу.

Досу решил держать рот закрытым.

* * *

Тем временем Наруто всё ещё корил себя за историю с Кабуто. Он не был совсем уж глупым, поэтому после брифинга с Кабуто и вызова к нему Саске, Наруто пошёл прямо к экзаменаторам, чтобы проверить его рассказ. Да, сказала ему Анко, "милый маленький Кабуто" и правда был джонином — специалистом по инфильтрации; да, он и правда был здесь на официальной миссии; и да, любые последовавшие за этим вопросы и правда вынесут Наруто за пределы его уровня допуска и повлекут за собой некоторые особые дисциплинарные меры в исполнении Анко, даже если он и правда догадался, и эй, куда ты пошёл?

Так что теперь он выставил себя идиотом перед джонином, которому дали задание следить за ним на протяжении всего экзамена, явно обозначив, что он не был ни быстрым на решение, ни догадливым, ни обладал умением рационально анализировать. И что же сейчас происходило с Наруто? Ах да, его оценивали для повышения.

Принимая во внимание его состояние, некоторым облегчением стало то, что Наруто заметил отвлечение в виде уставшей, но довольно выглядящей Сакуры.

— Поздравляю с прохождением в Финал! — воскликнул он, надеясь, что это было похоже больше на энтузиазм, чем на удивление.

Но Сакура смотрела на него холодно.

Ах да.

За этим ничего на самом деле не стояло, понял Наруто. Он и раньше размышлял об этом, большую часть Второго Этапа, который, кстати говоря, состоял из долгих периодов неудобного молчания с короткими вкраплениями развлечения. Сакура была неправа — в этом не было сомнений — но всё же задним умом он думал, не мог ли он провернуть всё получше, чтобы не ранить её чувства? Относиться к кому-то плохо только потому, что он был неправ, неприятно отдавало Хьюгой Хиаши.

Кроме того, отчасти и он был неправ. Не в решении ситуации и выборе правильного пути для этого, в чём опять-таки не было сомнений, но в том факте, что он даже не подумал о коммуникации с ней. Если бы он только получше умел говорить с людьми, а не сразу делать предположения, тогда, может, вся эта история с Саске никогда бы и не произошла...

Наруто глубоко вдохнул, и медленно выпустил воздух.

— Я виноват, что ранее недооценил тебя.

— Ещё бы, — сказала ему Сакура с бесчувственной твёрдостью в голосе.

— И вообще, я в целом прошу прощения, — сказал Наруто.

Это не далось ему легко. Наруто всегда ненавидел извиняться, не в общем перед людьми (это было просто частью процесса пранков, по крайней мере, когда его ловили), но точно перед некоторыми людьми, чьи мнения его заботили. Ему казалось, что каждое извинение уменьшало его как человека в их глазах, и заставляло их видеть его так, как видели остальные — словно он должен просить прощения просто за своё существование.

— Я знаю, как важно для товарищей общаться друг с другом, — продолжил он, — и я должен был поговорить с тобой перед принятием решения.

— Вау, — тон Сакуры смягчился. — Ты звучишь так, словно ты понял, что сделал не так, и даже попытаешься исправиться в следующий раз. Не могу поверить, что говорю это, но для тебя ещё может быть надежда.

— Так что вот, поздравляю, — решил сменить тему Наруто.

Сакура сделала то, что слабовидящий, окончательно наивный человек мог предположительно принять за скромное пожатие плеч.

— Я же говорила, что тесты — это моя стихия.

— Так и как ты справилась?

— О, я вступила в буквальную битву со своей тёмной половиной внутри моего сознания, и затем спасла Ино, обнаружив силу настоящей себя. Он не могла не позволить мне выиграть после такого, — невозмутимо ответила Сакура.

Наруто в ответ ухмыльнулся:

— Неплохо для новичка, но не могла бы ты сделать это немного более правдоподобным?

— Нравится тебе или нет, но это правда, Наруто, — похвалилась Сакура, наслаждаясь возможностью наконец поиздеваться над ним, в отличие от обычного порядка, вскорости после чего почувствовав яростный кулак Ино, опустившийся ей прямо на голову.

— Ай! Это ещё за что?!

— За глупые выдумки, — анонсировала Ино голосом кого-то, у кого точно не было чего-то, что он хотел бы сохранить в тайне. — Пошли уже, если мы опоздаем, кафетерий закроется.

* * *

Как только Наруто услышал, что Хината в полевом госпитале Башни Итамы, он помчался туда как ветер, заставляя незакреплённые объекты улетать с его пути, а разумных людей занимать укрытия, пока он не исчезнет из виду. Он даже не заботился о том, что пропустил результаты предыдущей битвы — ниндзя Скрытой Травы Кагами и сокомандник Кабуто Цуруги против Рока Ли и Канкуро из Скрытого Песка. (Позже он узнал, что всё прошло, как он и думал — Цуруги обладал какой-то способностью против тайдзюцу, которая полностью обезвредила Ли, а Канкуро уничтожил Кагами артиллерией, основанной на марионетках, от которой было не укрыться в таком небольшом пространстве).

— Хината! Ты в порядке?

Хината, лежащая на больничной койке, улыбнулась ему:

— Спасибо, что пришёл, Наруто. Я в порядке, просто устала и немного парализована. Чуть позже это пройдет. Если бы случилось что-то серьёзное, они бы отправили меня в Главную Больницу.

— Что случилось? Это из-за плохого запаха изо рта у Неджи? Или тебя одолело полнейшее отсутствие у него социальных умений? Или его аура глупости заставила твой мозг отключиться?

— Эм, Наруто, он же прямо тут, на другой стороне комнаты.

— Я знаю.

Неджи также лежал на кровати, но далеко не в релаксирующей позе Хинаты. Выражение его лица состояло из смеси презрения и жалости к себе, словно он не только узнал, что у него в супе муха, но ещё и что он был в Специализирующемся на Мухах-В-Супе Ресторане Ишикавы, и на сотню километров вокруг не было других источников пропитания.

— Узумаки, ты не мог бы подойти сюда на минутку?

Наруто нехотя подчинился.

— До моего внимания донесли, — спокойно признал Неджи с выражением кого-то, жующего что-то крайне противное (возможно, муху), — что ты, возможно, не есть гадкая, предательская, бесполезная трата места, как я изначально верил. Таким образом, предлагаю тебе перемирие, пока ты либо не покажешь свои настоящие цвета, или не убедишь меня в том, что достоин быть рядом с Леди Хинатой.

— Конечно, как хочешь, — сказал Наруто. — Скрепим рукопожатием?

Он вытянул руку.

— Узумаки, ты ведь понимаешь, что я не в состоянии сейчас управлять своими руками?

— Я знаю.

* * *

Кучка генинов, включая Хинату (поддерживаемую, к её восторгу, Наруто) и Неджи (поддерживаемого, к его неудовольствию, не замолкающим Роком Ли), следила за экраном как группа хищных птиц. Осталось не так уж много комбинаций, и кто бы ни появился на экране — появлялся неплохой шанс угадать остальных.

Йорой Акадо...

И Акимичи Чоуджи...

против...

Абураме Шино...

И Фуумы Гинпачи.

— О да! Чоуджи, наконец-то ты узришь истинную силу Гинпачи!

У Шино было плохое предчувствие по этому поводу.

* * *

— Так, Йорой, — сказал Чоуджи. — Что ты умеешь?

— Я — лучший боец тайдзюцу Кабуто-сенсея, — сказал Йорой со спокойной гордостью.

Он замешкался.

— И я могу поглощать чакру при контакте.

Чоуджи уставился на него. Он никогда не слышал о такой способности. Если она была так же сильна, как на первый взгляд...

— Ага, — продолжил Йорой, довольный реакцией. — Как только я доберусь до рукопашной дистанции, битва окончена.

— Что насчёт тебя?

— Я Акимичи. Наша специализация — использование чакры для трансформации наших тел. Больше, сильнее, твёрже, всё в таком роде.

— Хм. Так вот, Кабуто-сенсей мне всё рассказал об этих ребятах, и у меня есть парочка идей, как с ними расправиться.

— У меня тоже. Шикамару очень помог. Так что послушай вот что, и потом скажи своё мнение...

* * *

— Тебе повезло, Абураме. Тебе выпало биться на одной стороне с Гинпачи.

— Эээ, как скажешь. Насчёт нашей стратегии...

— Не бойся, у меня всё схвачено. Не уверен насчёт этого Йороя, но Аметатсу и я просто адски изучили Чоуджи после нашего последнего боя, закончившегося ничьей.

— Я хотел предложить...

— Ах да, ещё кое-что. Мы бьёмся командой, но в конце — Чоуджи мой. Договорились?

— Не думаю, что это станет проблемой, но нам надо аккуратно координировать наши действия. Почему? Потому что...

— Итак, вот что я придумал с небольшой помощью Аметатсу...

* * *

Битва между бойцами тайдзюцу и дальнобойными бойцами решалась расстоянием, и тем, как быстро его могли сократить. Так что не было сюрпризом, что Гинпачи и Чоуджи начали атаковать в тот же момент, как начался матч.

— Мясной Танк!

Чоуджи внезапно в два раза раздулся в размерах и свернулся в мяч, который начал очень быстро вертикально вращаться без всяких видимых источников кинетической энергии. "Танк" покатился на Гинпачи с бешеной скоростью.

Гинпачи был готов. Он хранил реально редкую технику именно для этого момента.

— Элемент Ветра: Техника Разрубающего Клина!

Горизонтальное лезвие ветра ничем не повредило Чоуджи. Наоборот, двигаясь по направлению его вращающейся формы, оно только сильнее его ускорило. Но в этой атаке скрывалось ещё кое-что.

Она и правда была клиновидной формы, и создала трамплин в воздухе, запустивший Чоуджи намного выше его изначальной цели. Он сильно врезался в стену, рассыпав во все стороны куски щебёнки. Падая, он не мог сохранить концентрацию, и вернулся с своей нормальной человеческой форме, которая жёстко упала на землю.

Только получив подтверждение того, что Чоуджи поднимается в воздух, Гинпачи пробежал на противоположную сторону арены, восстановив дистанцию, необходимую для его следующего хода.

— Сюрикендзюцу Стиля Фуума: Клинковое Рондо!

Шторм Фуума-сюрикенов полетел в сторону Чоуджи, слишком тяжёлых для блока и слишком широко раскиданных для уворота. И снова сила Гинпачи уже почти завершила бой, едва он только начался.

Ему в голову пришла заставившая задуматься мысль, где же напарник Чоуджи, и именно в этот момент кусок щебня позади него трансформировался обратно в Йороя, схватил его и начал поглощать его чакру.

* * *

Целясь в Гинпачи, Чоуджи завёл себя в угол, и летящие в него сюрикены оставили ему только одно направление для побега. Но когда он повернулся...

— Ядовитое Течение!

Чоуджи всегда вкладывал силы в то, чтобы знать своих товарищей-генинов, и потому был вполне уверен, что у Шино не было никакой надобности выкрикивать свои атаки. В конце концов, вся традиция изначально была способом улучшения концентрации (и тем самым усиления течения чакры). Абураме, которые видели себя скорее организаторами, чем инициаторами своей отдельной ветви ниндзюцу, не испытывали надобности в таких вещах, ровно как и их "партнёры". Зная Шино, скорее всего, он просто решил попробовать что-то, чем, казалось, развлекались все остальные.

Но это знание ничем не помогло Чоуджи, запертого теперь между двумя каменными стенами, одной приближающейся стеной сюрикенов, и одной приближающейся стеной определённо ядовитых насекомых.

Был только один вариант действий. Он принял широкую стойку, сместив центр массы поближе к земле.

— Техника Частичного Удвоения Размера!

Руки Чоуджи выросли в несколько раз по сравнению со своими обычными размерами. К счастью, Акимичи не были эксгибиционистами, и специальная ткань их костюмов предназначалась для растягивания для соответствия трансформации. Это было правдой даже для его браслетов, который были только покрашены под сталь, и на самом деле были сделаны из очень плотной резины секретным кожевным искусством Акимичи.

Одна рука поднялась, блокируя Фуума-сюрикены одним сметающим движением браслета. Лезвия всё же достигли цели, достаточно болезненно, но Чоуджи был достаточно уверен, что гордый и благородный противник был не из тех, кто использует яд. И тем временем, остальная часть удара была безопасно поглощена.

Другая рука Чоуджи беспощадно врезалась тыльной стороной в насекомых, расплющивая их о стену. Конечно, некоторые всё же смогли ужалить его, но яд быстро потерялся в его расширенном кровопотоке, и в любом случае у него не было ни единого шанса против армии белых кровяных клеток. Да, настоящая сила техник Акимичи не имела ничего общего с увеличенными выносливостью, силой или дальностью атаки. Она была в том, что делала закон квадрата-куба их игрушкой.

* * *

Тем временем Гинпачи был осушен практически досуха. К счастью, ужасная способность Йороя, видимо, значительно замедляла движения использующего её (конвертирование новой чужой чакры наверняка неслабо напрягало собственную систему чакры пользователя), и Гинпачи смог использовать свою превосходящую массу с учётом этого, и провернуться достаточно, чтобы сложить пару печатей.

— Элемент Ветра: Внезапный Порыв!

Это была ужасная техника. Радиус всего метра в два, характерный момент тишины полностью выдавал её, и отталкивающая сила была недостаточно даже для того, чтобы кого-то опрокинуть. Но её спасительной стороной было то, что она являлась бесценной тревожной кнопкой для дальнобойных бойцов, связанных рукопашной, с её относительно низкими затратами чакры, быстрым временем использования, и всего двумя необходимыми печатями.

Йорой отпал назад, уязвимый, и Гинпачи быстро достал кунай, направив его в незащищённую грудь Йороя.

Но Чоуджи, истинно верный союзник, был достаточно близок, чтобы метнуться и спасти его. Схватив Йороя гигантской рукой, он быстро повернулся...

... и метнул его прямо в Шино.

* * *

Глаза Шино расширились, когда человекоснаряд Чоуджи влетел в него слишком быстро, не оставляя возможности увернуться. Затем, когда Йорой ударил в него, Шино рассыпался роем жуков.

— Почему-то, — заметил Шино с безопасного расстояния, — люди неосознанно отводят взгляд, когда смотрят на фигуру, чья зловещая долина наполнена насекомыми. Это позволяет делать очень убедительных клонов.

Затем жуки собрались на Йорое и начали высасывать его чакру в явном примере поэтического возмездия.

Чоуджи отменил свою Технику Частичного Удвоения Размера, чтобы залезть в карман и достать солдатскую пилюлю. Универсальное противоядие замедляло эффект многих естественных токсинов, включая вызывающие паралич, головокружение и дезориентацию. Она работала не слишком долго, иначе он принял бы её в самом начале, но с явственно оставшимся без достаточного количества чакры на Элемент Ветра Гинпачи, и единственной реальной угрозой в виде Шино, она продлится достаточно, чтобы продействовать до конца боя.

Он рванулся на беззащитного оппонента.

* * *

Йорой тем временем, казалось, был менее обеспокоен поглощающими чакру жуками, чем ожидал Шино.

— Неплохая попытка. Вот только я могу поглощать чакру обратно — всем своим телом.

Медленно и тяжело он начал двигаться в сторону Шино. С каждым шагом всё больше и больше жуков падало на пол.

Но Гинпачи всё ещё не выпал из боя.

— Поглоти это!

— Сюрикендзюцу Стиля Фуума: Обильный Дождь!

Поток кунаев полетел в Йороя по элегантной арке, достаточно высоко над полем боя, чтобы Чоуджи не смог перехватить их, даже если он достаточно быстро использует свою технику. Отменит ли Йорой свою способность, чтобы уклониться, и будет осушен досуха насекомыми, или останется на месте и будет пронзён?

Йорой выбрал третий вариант.

Всё ещё обладая чакрой на уровне двух людей, он послал её всю в ступни, вложившись в супер-усиленный прыжок, скручиваясь в воздухе, чтобы приземлиться ногами на потолок. Он пробежал в сторону Гинпачи, прежде чем тот успел переориентироваться и запустить новую технику сюрикенов, и затем сделал её один усиленный прыжок, оторвавшись от потолка и сочетая ускорение чакрой и силу гравитации, чтобы врезаться в Гинпачи на безумной скорости. Эта половина битвы была окончена.

* * *

Как бы ни были сильны техники Абураме, у них всё же была одна значительная слабость — даже самый большой рой насекомых не сможет заблокировать серьёзный удар. Чоуджи вполне об этом знал.

— Мясной Танк!

Шино резко поднял руки, сигнализируя своим более специализированным партнёрам. Если он неправильно предугадал состав противоядия Акимичи, его сейчас размажет по стенке.

— Пагубный Рост!*

(В следующий раз, подумал он, надо будет заранее придумать хорошие названия техник.)

Облако насекомых на миг обволокло Чоуджи, некоторые из них успели нанести укол, прежде чем были снесены угловым импульсом.

Внезапно Чоуджи покатился вбок, поскольку его идеальная сферическая форма нарушилась. Техника Мясного Танка растворилась, когда тело Чоуджи разбухло и на теле и конечностях появились огромные опухоли, затрудняющие движение. И к тому же, любая техника быстрого роста только ухудшила бы его состояние.

— Я сдаюсь!

Другие два генина, всё ещё на пути к выходу, наградили Шино беспричинным, но, к сожалению, давно знакомым выражением отречённого ужаса, и даже судья содрогнулся, когда смотрел, как Шино применяет антидот.

Примечание к части

* — в оригинале Malign Growth, и malign — корень слова "злокачественный", в смысле опухолей.

Глава 24.

* * *

Саске был удовлетворён последними результатами. То, что Заку выиграл свою битву, значило, что он может попасться против него в Финале, и факт того, что тот добился этого путём выбивания одного из сокомандников монстра из числа финалистов, был как вишенка на торте. Не то чтобы Саске этого не предвидел. Он уже знал, что Заку и Темари используют один и тот же Элемент Ветра, единственное их различие было в том, как они его используют. Благодаря этому результат несложно было предсказать. В битве между мощью и гибкостью, последняя всегда побеждала, а широкими взмахами боевого веера можно было воспроизвести не слишком много техник.

Заку также чуть не лопался от смеха от выступления своего партнёра Кибы против Кабуто. Как оказалось, Кабуто водил Кибу вокруг арены как матадор Алой Страны, постоянно уворачиваясь и не раскрывая ни единой своей техник, и наконец хитростью заставил ошеломлённого генина использовать супер-сверхскоростную тайдзюцу-атаку и врезаться головой в стену. Это было бы намного более внушительно, если бы Саске не был осведомлён об истинной разнице в их силе.

Но Саске был хоть сколько-то заинтересован только в последней битве. В процессе отбора стало очевидно, что в ней будут участвовать Наруто, Шикамару, Тентен и Кин в какой-то из комбинаций. И хотя безумием было бы предполагать, что Саске болеет за своего соперника, биться против него в Финале было бы даже лучше, чем отомстить Заку или Кин, и бесконечно более предпочтительно, чем пытаться понять путь к победе над этим.

Сейчас же, правда, у него на уме была другая проблема. Кабуто задавал ему крайне специфичные вопросы, как будто бы подозревая, что Саске что-то скрывает, и Саске не был уверен, что его актёрская игра обманула джонина. И он не был уверен, что поступил правильно. Если задуматься...

Несанкционированное взаимодействие с иностранным ниндзя? Подчёркиваем.

Ниндзя-отступником? Подчёркиваем.

Преступником S-класса? Подчёркиваем.

Способным преодолеть защитный барьер Листа без поднятия тревоги? Подчёркиваем.

Почти наверняка злым, несмотря на все заверения? Подчёркиваем.

Ясно обозначившим, что у него есть шпионы в Листе? Подчёркиваем.

Только безумец при таком списке замешкается с докладом об этом властям Листа. Вот только...

Орочимару был подготовлен. Невозможно было для него не представлять возможность, что Саске доложит о нём. Скорее наоборот, он наверняка связал с этим какой-нибудь план, придумав способы получить преимущества от того факта, что Лист знает (или думает, что знает) некоторые вещи о нём или о его действиях. Возможно, он даже намеренно скормил Саске информацию, держа это в уме, оставив правду на потом, когда Саске перейдёт под его знамёна. Если это было правдой, со стороны Саске будет откровенно безответственно докладывать о нём.

С другой стороны, если Орочимару мог предугадать, что Саске его сдаст, не мог ли он также предугадать, что Саске будет достаточно умён, чтобы распознать это? Он мог сознательно представить себя в определённом свете, чтобы заставить Саске хотеть доложить о нём, но затем решить по-другому.

Был ещё вариант рассказать обо всём властям и оставить им решать, сколько уровней обмана использовал Орочимару. Но это отбирало из рук Саске решение о присоединении к нему. Они ни за что бы не позволили ему это, если бы знали о такой возможности. Саске всё ещё не был уверен, чего хочет — но он знал, что должен определить свою судьбу сам, или будет всю жизнь об этом сожалеть.

К тому же, были и другие рассуждения. Саске мог легко поверить Орочимару в том, что для него не будет никаких последствий от доноса о нём, лично для Саске. Со времён самого Мадары политика Листа в отношении ниндзя-отступников сводилась к поощрению паранойи, и Саске являлся братом одного из худших из них. Он уже был проклятым Учихой, который нёс на себе клеймо ужасной катастрофы, и кого Итачи подозрительно оставил нетронутым. Брату одного из ниндзя-отступников Листа, присоединившихся к Акацуки, не стоило давать кому-либо знать о том, что он водился со вторым.

Кроме того, понял он, если он примет решение не присоединяться к Орочимару, он всегда сможет доложить об их разговоре в тот же миг. Даже учитывая любые меры, которые сразу за этим бы ни последовали, это не могло быть хуже, чем отдать контроль за своим будущим кому-то другому. И наоборот, если он решит принять предложение Орочимару, то далее будет неважно, когда и как оно было сделано.

Так что Саске решит этот вопрос позже, когда будет время поразмыслить над ним хоть какое-то время. Это было единственным рациональным решением.

Саске посмотрел вверх на экран.

Нара Шикамару...

И Тентен...

против...

Узумаки Наруто...

И Тсучи Кин.

Не разочаруй меня, Наруто.

* * *

Наруто и Кин неловко смотрели друг на друга.

— Слушай, — сказал Наруто, — у меня не так много времени, так что не могла бы ты просто сказать, что умеешь? Я знаю, что ты боец тайдзюцу и можешь использовать гендзюцу с помощью колокольчиков на своих метательных иглах. Ещё что?

Кин яростно посмотрела на него, словно пытаясь запугать его и заставить взять свой вопрос обратно, но после нескольких секунд сдалась.

— Нет. Чёрт тебя подери. Это всё, что я умею.

— Серьёзно?

— Слушай, — сказала Кин, — я тут чудеса творю даже с тем, что имею. Звук обычно рекрутирует детей очень рано, но наш лидер нашёл нас с Досу не так давно. У нас есть примерно пятая часть ваших тренировок, и мы всё равно надрали вам зад.

— Зачем деревне посылать своего слабейшего генина на Экзамен На Чуунина? — спросил Наруто в явном замешательстве.

— Затем, что заткни свой рот. Так что, у тебя есть план или как?

* * *

Шикамару осмотрел Тентен, поигрывающую застёжкой на своей сумке с сюрикенами, но всё же внимающую ему.

— Ты согласна с тем, чтобы следовать моим указанием в ходе боя?

— Если они не будут глупыми.

— И ты согласна с тем, что я буду брать контроль над твоим телом своим Теневым Подражанием в экстренных случаях?

— Если ты не будешь делать ничего странного.

-... Конечно.

— Я знаю, что у тебя крайне хорошая память, и приготовил систему кодов, чтобы ты запомнила. Но сначала, пожалуйста, перечисли мне снаряжение, которое у тебя с собой, включая запертое в печатях, так быстро, как только можешь.

Глаза Тентен внезапно засияли.

— ТридцатьвзрывающихсяпечатейсемьдесятсюрикеноводинновенькийФуумасюрикенсороккунаевчетырекусаригамычетыресерпадвебольшихпалицыодинцепчетырекороткихмеча...

* * *

Наруто размышлял. В плане стратегии, отсутствие у него специальной экипировки или времени на подготовку оставляли в его распоряжении только теневых клонов и Кин. Учитывая, что его оппонент наверняка знал о Технике Теневых Клонов, Наруто хотел бы иметь побольше опций, но всё же между расширением существующих способностей человека и изучением полностью новых была большая разница. Первое было всего лишь делом времени, стараний и креативности — и знания правил, управляющих уже известными техниками. Последнее же было суицидом без учителя, по крайней мере в начале, без достаточного количества накопленного опыта. Учителя в Академии с удовольствием рассказывали ужасные истории про неумелых обучающихся Элементу Огня, превращающих всю свою чакру в огонь и испепеляющих себя изнутри, или объясняли, что статуя генина, который попробовал самостоятельно изучить Технику Элемента Земли: Плоть В Камень, технически вообще не являлась статуей. Что же до изучения супер-продвинутого ниндзюцу, каким была Техника Множественного Теневого Клонирования, без надзора... было множество других, более безопасных путей получить новые силы, например, проткнуть себя в сердце катаной, или заключить сделку с сверхъестественными существами, не проверяя, чего именно они хотят взамен. Наруто всё ещё не мог понять, что на него тогда нашло.

Насчёт его нехватки в знании техник — это была вина самого Наруто, что он не заставил Какаши-сенсея обучить его чему-нибудь на пути обратно из Волны (путь в Волну требовал постоянного напряжения внимания). Но тот, казалось, был много чем озабочен, и никто в здравом уме не будет пытаться выучить новые техники у отвлечённого учителя. После этого же, конечно, у Наруто была своя куча отвлекающих занятий.

Вторым его активом была Кин. Он не хотел полагаться на её тайдзюцу — если она и правда была только недавним рекрутом, будет опасно посылать её против Тентен, хотя для выведения из строя Шикамару не потребуется значительных умений, если изначально удастся вступить с ним в рукопашную. Другая её способность была более интересной. Генинов не учили защищаться от гендзюцу, только как развеять его, когда оно уже активно. Да, необходимость поместить рядом с целью колокольчик, вместо того, чтобы просто сложить несколько печатей, как Куренай-сенсей, была достаточно паршива. Но если забыть о том, что это гендзюцу, и просто сконцентрироваться на том, что это неблокируемая массовая дальняя атака, которой достаточно одного удара, то внезапно появлялась надежда.

Кроме того, у Шикамару была его Техника Теневого Подражания, которая в самой основной форме блокировала движения одной цели до тех пор, пока ты был готов продолжать тратить чакру и не заниматься больше ничем полезным. Наруто был уверен, что были и более продвинутые её приложения — он уже мог подумать о парочке путей, которыми можно было, заставляя кого-то повторять твои движения, сделать их тем самым опасностью для их собственной команды.

Шикамару к тому же должен был быть достаточно умён, чтобы достигнуть настолько многого с доступными ему ресурсами. У него самого была одна узконаправленная техника, и у Ино была одна мощная и дорогостоящая способность, оставляющая её бесполезной в случае промаха. Чоуджи был неплохим бойцом тайдзюцу со специализированными умениями, но один хороший боец — не то, из чего состоит покоряющая Экзамен На Чуунина команда. И всё же Ино-Шика-Чо достигли ровно того же, что и Команда Семь, в то время как сильнейшие шиноби из многих других деревень отпали на пути.

И стоящим внимания активом Шикамару была Тентен, более взрослая и опытная девушка-генин, чьими известными качествами были лишь специализация на оружии, грубый характер, и отличительная эффективность в искусстве запечатывания оружия. Последнее было особым поводом для беспокойства, поскольку в зависимости от её умения и доступа к экипировке, печати могли содержать про запас что угодно, от куная до требушета.

Теперь же, к задачам...

Шикамару был командным игроком, а значит, он скорее всего хотел бы, чтобы Тентен тоже выиграла. Определённо он точно не воткнёт ей нож в спину. Как минимум, они всё равно будут в одной и той же деревне после окончания экзамена, и даже в аду не найти такой ярости, как у оскорблённой куноичи, у которой к тому же наверняка есть доступ к достаточному количеству цепей, клинков и острых вещичек, чтобы основать свою собственную допросную комнату АНБУ.

Тем самым стратегия Шикамару будет виться вокруг победы над Наруто, поскольку это оставит Тентен с Кин, против которой у неё было значительное преимущество. Она свободно могла выбирать между атаками вблизи или вдали (её неизвестные тайдзюцу-умения усиливались широким арсеналом оружия), и у неё было множество способов отражения колокольчиков Кин. С другой стороны, если Шикамару останется один с Кин, у него не будет никаких реальных возможностей противодействия её атакам, пытаясь применить одну технику средней дальности против противника, одинаково хорошо себя чувствующим на дальнем и близком расстоянии.

С третьей стороны (плюсы Техники Теневых Клонов), если Шикамару сам избавится от Кин, то он оставит Наруто с Тентен, что есть достаточно опасный для неё матчап. У Тентен может и есть огромный арсенал, но Наруто мог создать буквально любой объект, если знал его структуру в достаточных деталях (хотя и помня о значительных ограничениях Техники Трансформации), и он смог продвинуться по экзамену до сих пор, не показывая большинства своих способностей, и Шикамару наверняка знает об обеих этих вещах.

С четвёртой стороны, Шикамару не захочет и оставаться один на один с ним. Учитывая малую огневую мощь Шикамару, Наруто просто задавит его теневыми клонами. Так что Шикамару будет полагаться на Тентен, чтобы она одновременно защищала его и создавала бреши, через которые он сможет обезвредить Наруто, тем самым выигрывая сам и оставляя Тентен с желаемым противником.

Это будет ещё одной слабостью Шикамару: он не сможет воспользоваться возможностями выбить из раунда Кин, даже если увидит их, потому что кто-то из его команды останется один на один с Наруто, а чтобы совладать с ним, необходимы двое.

В целом же, как стало понятно, две команды будут преследовать асимметричные цели. Шикамару будет пытаться выбить Наруто с помощью Тентен, одновременно пытаясь избегать или обезвредить, но не победить, Кин.

Цель Наруто была яснее. Он слышал об обращении Кин — не о боевых ранениях, а о ничем не оправданном грубом обращении — с Сакурой, пока он был рядом и не знал об этом. В некотором смысле, оставить эту картину воображению было даже хуже, чем увидеть самому.

Так что его целью было сделать так, чтобы кто-то из противников победил Кин, когда она отживёт свою полезность, выбивая обоих из боя в процессе, даже если ему придётся помочь Шикамару в этом.

* * *

— Прости, Наруто, — сказал Шикамару, когда барьеры опустились. — Но моя мама заставила меня пообещать, что я на самом деле постараюсь попасть в Финал. Так что я не могу слишком сильно сдерживаться.

Наруто пожал плечами. Ответственность других людей перед своими родителями не была чем-то, к чему он относился с большим уважением, особенно увидев, какой эффект это возымело на Хинату. И если Шикамару думал, что что сможет победить его, сдерживаясь хоть на сколько-то — что же, Наруто рад был бы поучаствовать в таком избиении младенцев.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Приватной Вечеринки!

Группа теневых клонов трансформировалась в чёрные звуконепроницаемые панели, которые Наруто успел полюбить, поместив его в закрытое пространство. Пока он занимался подготовкой, Кин служила ему глазами снаружи, наблюдая за вражеской активностью и готовая предупредить его, если будет необходимо, уничтожив заднюю панель.

Он смог спрятать свою сумку с амуницией ровно тогда, когда Тентен уничтожила его панели сюрикенами. Ну, в эту игру могут играть и двое. И десятеро. И тридцать.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Стрелкового Отряда!

Несколько рядов теневых клонов начали быстро метать сюрикены, некоторые целились в Шикамару, но основная часть — в пол, стены и потолок.

Тентен плавным движением встала на защиту Шикамару. Достав из печати здоровенный боевой веер, она начала блокировать сюрикен за сюрикеном точными движениями, не тратя лишней энергии. В основном они исчезали в облачках дыма, но некоторые были достаточно реальны, чтобы отскакивать в случайных направлениях.

И тогда пять сюрикенов пролетели у неё над головой, равно за пределами зоны блока. Каждый из них был клоном, готовым трансформироваться, отскочить от стены и атаковать незащищённую спину Шикамару.

Пока они ещё летели, Шикамару достал запечатывающий свиток. Затем одним поворотным движением он достал из него одну из катан Тентен и выполнил образцовый удар йайдзюцу* ровно по учебнику. Клоны, только приземляющиеся на стену, никак не могли избежать удара.

Пока что всё шло так, как подозревал Наруто. Ему надо было пробраться через Тентен, чтобы получить доступность для удара по Шикамару. Плохие новости состояли в том, что Шикамару, похоже, был достаточно умён, чтобы позаимствовать некоторую экипировку у Тентен, что делало его возможности гораздо более сложными для предсказания. Хорошие новости были в том, что, судя по этом движению, его физические способности всё ещё были на среднем уровне (хотя йайдзюцу не являлось преподаваемым предметом в Академии, что опять поднимало вопрос о том, какие ещё трюки Шикамару держал в рукаве).

Следующим шагом, в таком случае, было разобраться с Тентен. Стрелковый отряд Наруто достал кунаи и напал.

— С-4! — выкрикнул Шикамару.

Тентен быстро перепозиционировала себя между клонами и Шикамару, вращая вокруг себя многоголовый цеп. Как и клинковая цепь Демонических Братьев, цепы были неизведанным оружием, остатком времён нестандартизированной экипировки ниндзя, и были сложны для блокирования обычным тайдзюцу. Но хотя они и имели некоторые явные преимущества, включая дальность и мощь, они также обладали и недостатками. Например, они требовали полной концентрации на управлении ими, поскольку потенциально были опасны для себя самого даже больше, чем нунчаки. А так же они ограничивали радиус передвижения использующего их, поскольку если ты начал раскручивать цеп, то очень сложно уже было остановиться, и нелегко быстро сменить направление.

Две этих слабости естественным образом определили, какому из планов Наруто будет следовать далее. Его клоны двинулись вперёд.

Тентен сменила широкие взмахи на короткие резкие движения, аккуратными движениями ног держа себя в равновесии, и в это время цеп перестал быть отдельным оружием и превратился в плотную ауру смерти вокруг неё. Для быстро исчезающих клонов Наруто, её атака стала состоять не из индивидуальных ударов, а скорее из ауры мгновенного разрушения, как только они входили в её расширенный радиус досягаемости.

Наруто подождал, пока фокус Тентен станет полным, и затем дал сигнал. Собственные умения Тентен станут её слабостью...

Клон застыл, когда растянувшаяся тень Шикамару коснулась его собственной. Именно тот клон, изо всей толпы неразличимых клонов, атакующих Тентен.

Шикамару резко ударил себя в грудь. Клон, захваченный Техникой Теневого Подражания, вынужден был сделать то же самое. Удар отменил его маскировку — разоблачив Кин, которая была вот настолько близко ко внесению своих колокольчиков в рукопашную доступность ничего не подозревающей Тентен.

Шикамару достал ещё один свиток, и вытащил из него пару кандалов, похожих на те, что используют АНБУ. Зачем Тентен носит с собой кандалы? Нет, глупый вопрос. Она — крайне превосходно подготовленная куноичи, находящаяся в одной команде с Роком Ли.

Тентен сдерживала клонов Наруто, пока Шикамару бросил кандалы Кин. Показывая внушающие чудеса координации, он двинул руки так, что она поймала их. Кин начала застёгивать их на самой себе...

— Техника Замены!

Если и была вещь, которой Наруто не мог позволить случиться, то это вариант, когда Шикамару выведет Кин из боя, не заставляя её формально сдаться, оставив Наруто в ситуации "двое на одного". Кин, естественно, не сдастся по своей воле, только не тогда, когда ничего не делать — значило позволить вражеской команде втоптать Наруто в пыль, пока она смотрит.

Но с другой стороны, она также не позволит себе сдаться, если есть ещё шанс на победу. У Наруто было согласие на Замещение с ней, оставляя его пойманным техникой Шикамару. Прежде чем Шикамару успел что-либо сделать, Кин использовала их подготовленное аварийное противодействие Теневому Подражанию. А именно, сильно пнула его в бок, отправив его в полёт и разорвав связь.

* * *

Наруто не знал, как Шикамару смог вычислить Кин, но это уже подошло слишком близко к проигрышу. Тем или иным образом Шикамару вычислил планы Наруто на неё, что значило, что он не сможет больше использовать её как жертвенную пешку — по крайней мере, пока не предоставиться очень хорошая возможность. Но времени задумываться об этом не было. Его ошибка была в использовании тактики с одной слабой точкой, которую Шикамару мог использовать, несмотря на свою низкую атакующую мощь. В этот раз он постарается получше.

— Техника Множественного Теневого Клонирования!

Тентен двинулась на перехват.

— Е-7! — выкрикнул Шикамару.

Тентен достала полномерную нагинату из свитка длиной, пожалуй, с две её руки. Первый же её взмах уничтожил целую линию клонов, не подготовленных к чему-либо такому дальнобойному и быстрому.

Клоны находились под давлением, их число едва компенсировало постоянное их разрушение, пока Тентен крутилась в непредсказуемых кругах и спиралях, пригибаясь для низких ударов, поднимаясь с диагональными разрезами, сменяя направление на обратное в неожиданные моменты, и иногда используя заднюю часть оружия для остановки клонов, заходящих сзади. Наблюдая за этим с другой стороны комнаты, Наруто обнаружил, что зачарован этой смертельной красотой её танца.

Её было даже почти жалко, учитывая то, что он для неё приготовил.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Спицевого Колеса!

Наруто визуализировал пространство вокруг Тентен как разделённое на равные радиальные сегменты, и каждому клону был назначен сегмент, с которого они будут атаковать и передвигаться, атаковать и передвигаться, со скоординированным таймингом, который будет постоянно создавать слепые зоны для Тентен. Без сверхчеловеческих рефлексов или глаз на её затылке её поражение будет уже делом времени. Он создал и растворил клона, чтобы послать информацию остальным.

Каждый клон тут же создал другого теневого клона, пре-трансформированного в копьё. Наруто понимал, что кунаев не всегда было достаточно для рукопашного боя, и уделил время на изучение материалов и структуры нескольких разных оружий специально для ситуаций подобного рода. Конечно, Наруто не был слишком хорош во владении копьём, и они растворялись после единственного нанесённого по чему-либо твёрдому удара, но он сильно превосходил числом Тентен, и всё, что ему было нужно — один удар.

После пары секунд показалось первое слепое пятно. Клон уловил время для убийственного удара — и застыл на долю секунды, когда тень Шикамару скользнула под его ноги. Баланс его нарушился, он пропустил окно, и Тентен быстро его уничтожила.

Это же случилось снова и снова. Тень Шикамару выстреливала сериями касаний, как язык кошки, лакающей воду, каждое настолько быстрое, что едва требовало чакры на поддержание, но тем не менее держащееся достаточно долго, чтобы нарушить движения клона, и сделать его уязвимым. И каждый раз это был именно тот клон, который был в позиции для успешного удара.

Шикамару распознал шаблон.

* * *

Наруто быстро сотворил и лопнул ещё клонов, разрабатывая новые шаблоны так быстро, как мог, чтобы опередить распознающего их Шикамару — одновременно добавляя новых копейщиков для поддержки быстро убывающей армии.

Но он дрался в безнадёжной битве. У Тентен, казалось, была выдающаяся способность концентрироваться на её тайдзюцу, получая наилучшее от любого используемого оружия, и поддержка Шикамару удерживала Наруто от получения преимущества над её односторонним фокусом.

Но, в отличие от цепа, движения нагинаты не рисковали сбить колокольчики Кин, прежде чем те смогут сработать. И инерция от её широких движений усложнит ей уворот, даже если она вовремя увидит надвигающуюся атаку.

Наруто наблюдал, как Кин бросает иглу — и тогда Тентен, прервав движение, на прерывание которого ей не должно было хватить рефлексов, отбила её в воздухе на пределе доступности нагинаты.

На мгновение Наруто был полностью поглощён непониманием. Но затем он увидел удаляющуюся от Тентен тень Шикамару.

В тот же миг Шикамару с руками, сведёнными в печать для поддержания Теневого Подражания, плавно перешёл в Технику Замещения, поменявшись местами с одним из разбросанных сюрикенов Наруто и увернувшись от иглы, предназначенной для него. Он сделал это ровно тогда, когда игла уже почти коснулась его, настолько, что было даже удивительно, что он остался не поглощённым её эффектом.

Наруто почувствовал распаляющийся в нём гнев. Даже когда он бился с Забузой, присутствовала некоторая плавающая в разные стороны динамика, когда два бойца реагировали на техники друг друга и постоянно искали возможности обернуть всё в свою сторону или получить неожиданное преимущество. Но Шикамару, простой генин, как и он сам, просто стоял и предотвращал каждое его действие, словно предвидел их.

— Каким, чёрт тебя дери, образом ты готов ко всему?!

Шикамару насмешливо на него посмотрел.

— Шиноби не нужно быть готовым к каждой возможной стратегии, — сказал он как заправскиий инструктор Академии, цитируя великую древнюю мудрость ниндзя. — Только к тем, которые его враг будет использовать.

* * *

Покровительственное отношение Шикамару только ещё больше разозлило Наруто. К чёрту попытки найти слабости Шикамару через пошаговое тестирование. Пришло время для подготовки к эндшпилю.

Наруто отправил ещё одну кучу клонов на Шикамару. Естественно, Тентен двинулась на перехват.

Замещение Шикамару поставило его стоящим близко к боковой стене, и клоны разделились на четыре группы соответственно. Одна побежала вдоль пола, как и положено. Одна побежала вдоль стены, атакуя Тентен с нового угла. Одна побежала выше по стене, окружая Тентен вне её досягаемости, чтобы добраться до задней стены и атаковать Шикамару. И ещё одна выдвинулась на потолок, ожидая шанса спрыгнуть для неожиданной атаки.

— L-1! F-13!

Тентен не глядя метнула кунаи в случайных направлениях.

Третья группа оттолкнулась от задней стены, летя на Шикамару с кунаями наголо и готовая к каким-нибудь ещё неожиданным длинным клинкам.

— Техника Замещения!

Шикамару исчез из виду — чтобы на его месте появился кунай Тентен. Замещение с кем-то другим брошенным кунаем обычно не было возможно. Пришлось бы знать его скорость и угол броска с крайней точностью, которая предполагала, что-либо его заранее заготовленные коды включали в себя инструкции, как метать (и Тентен могла безошибочно их выполнить), либо что он вычислил необходимые значения на ходу. Обе эти возможности были пугающими, каждая по-своему.

Как только клоны достигли транспортированного куная, взрывная печать на нём детонировала.

Потеряв одну группу, три остальные сфокусировались на Тентен, готовые атаковать её с горизонтального и вертикального направлений, и на этот раз с использованием расширенного радиуса досигаемости копья.

— B-8!

Тентен быстро сменила оружия, достав два меча и сделав пару шагов назад. Как только клоны пытались проткнуть её, она быстро наносила лёгкий рубящий удар по каждому копью, заставляя их исчезать.

Наруто поменял тактику. По его сигналу клоны тоже создали мечи, хотя и только по одному. Он уже ранее экспериментировал с двумя оружиями, и быстро пришёл к выводу, что есть и более эффективные способы покрошить себя на кусочки (что делало мастерство Тентен ещё более удивительным). Зато его исследование мечей дало ему знание о "ломателях мечей", прикольных похожих на ряд зубов граней, которые могли поймать клинки Тентен, оставляя её уязвимой, когда меч из клона лопнет.

Клоны на стене не могли достичь Тентен, не спрыгивая на пол. Но у них были и другие варианты. Пока Тентен дралась, клон за клоном запускали себя от стены или потолка — подальше от надоедливых Теневых Подражаний — и влетали по воздуху прямо в её слепые пятна.

— 5-3-18! 5-8-11! 5-7-7!

Шикамару быстро выдавал инструкцию за инструкцией. Тентен поворачивалась и изгибалась соответственно им, уничтожая клона за клоном, которые должны были быть в превосходной позиции для неожиданного удара.

Но эти команды Наруто хотя бы мог распознать. Это были пространственные координаты его клонов, и у него было заготовлено для этого прекрасное противодействие.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Сигнала В Шум!

— 7-6-10!

— 4-6-4-9!

— 42-42-564!

Тентен помрачнела.

Вокруг неё в зоне периферийного зрения стояло полдюжины дополнительных Шикамару, выкрикивающих случайные номера, и её постоянное движение не оставляло ей возможностти следить за тем, какой из них настоящий.

Наруто был доволен этим ходом где-то секунды три, пока не понял, что Тентен продолжает слушать лишь настоящего Шикамару.

— Что?! Как?! — спросил всё больше распаляющийся Наруто.

— Я не следую глупым инструкциям, — сказала Тентен словно между делом, уничтожая последнего клона.

Сквозь постепенно опускающийся занавес гнева в сознании Наруто пробился маленькой звоночек тревоги. Со стратегией Шикамару что-то было не так.

— Почему ты дерёшься так пассивно? Ты не сможешь выиграть, если не будешь атаковать!

— Для ниндзя нужна лишь одна возможность для победы, — сказал ему Шикамару, и голос цитирующего мудреца во второй раз раздражал ещё больше. — Остальная битва проводится в подготовке к ней.

* * *

Это высказывание отозвалось мурашками на спине Наруто. Шикамару имел в виду, что он... нет, он не мог.

Неважно. Наруто не мог менять свои планы, основываясь на случайной фразе, которая наверняка всё равно предполагалась как психологическое давление. Он кивнул одному из своих клонов, которого держал в личной защите со времён Техники Приватной Вечеринки. Он Заместился с настоящим кунаем, который был брошен давно уничтоженным клоном прямо к ногам Тентен.

— Ниндзюцу Стиля Узумаки: Техника Армии Из Одного!

Внезапно этот клон оказался покрыт облаком дыма. Каждый предмет его одежды трансформировался обратно в теневого клона — налобный протектор, браслеты, куртка, штаны, сандалии, нижнее бельё...

Изначальный клон быстро растворил себя, пока дым не рассеялся и другие ниндзя не оказались под ударом незапланированной формы Сексуальной Техники.

Тентен же теперь была окружена целой толпой теневых клонов в опасной близости, не тратящих время на оружие, а атакующих голыми руками прежде, чем она смогла отреагировать.

Она уничтожила нескольких сразу же, но крайне близкое расстояние было проблемой для её мечей, и один клон смог сильно ударить её по спине открытой ладонью, заставив её упасть вперёд. Остальные тут же набросились на неё, и вскоре она была погребена под всё увеличивающейся горой.

По крайней мере, на секунду. Затем клоны на одной стороне кучи начали лопаться один за другим. Тентен быстро пробила себе путь наружу, показав тычковые кинжалы в своих руках. Он затем отбросила их в пользу палицы, и взялась за лежащих клонов прежде, чем те успевали подняться.

Это стало последней каплей.

— Запомни, Шикамару. То, что будет дальше — на твоей совести. Ты меня вынудил. Ты заставил меня использовать запрещённую технику Стиля Узумаки.

Наруто глубоко вдохнул.

— Киндзюцу Стиля Узумаки!

* * *

Появилось облако дыма, и хор из десятков ниндзя, кричащих "Техника Замещения" одним и тем же голосом.

Когда дым развеялся, бесчисленные Кин стояли на каждой доступной поверхности, в местах, где раньше были разные сюрикены и другие раскиданные объекты. Сами объекты теперь были нагромождены в одной маленькой области, где раньше был Наруто, оставляя только одно предсказуемое место для того, кто захочет сбежать с помощью Техники Замещения.

Без промедления все Кин метнули свои иглы в Шикамару.

Бесчисленность углов сделала обычный уворот невозможным. Если Тентен не защитит его, настоящий колокольчик его настигнет, и он подвергнется гендзюцу. Если защитит, то попадёт под него сама.

У Шикамару было время только на одну единственную команду.

— 12-43-17.

И тогда очень быстро произошло очень много вещей.

Как только первая игла-клон ударила в Шикамару, она исчезла — как и он сам.

Армия Кин, мгновенно сделав очевидное умозаключение, развеяло свои облики. Осталось только две Кин.

— Техника Теневого Подражания!

Прежде чем кто-то успел среагировать, Тентен выкинула очень длинную утяжелённую цепь, оборачивая её вокруг одного из клонов Наруто и рывком подтягивая к себе. Клон взлетел в воздух, маскировка его при сдавливании цепью испарилась. Затем клон полностью исчез, когда врезался в пол около ног Тентен. Шипастый еж**, который ранее находился в его кармане, упал на пол.

Тень Шикамару уже была в движении, развеяв применением техники его маскировку под Кин. Она прошла сквозь тень ежа, и изогнулась, чтобы достать до другой, настоящей Кин.

Наруто, в форме ежа, в ужасе осознал одну вещь. Насколько он знал, Техника Теневого Подражания не могла быть использована, чтобы удерживать нескольких людей в одно время, было ли это ограничением резерва чакры Шикамару, его контроля над ней или самой техники. Но сейчас он не был человеком — и если сложность удерживания кого-то обуславливалась размером цели, уровнем чакры или способностью физически сопротивляться, то в любом из таких сценарием он теперь был беззащитен.

Тентен подняла ёж и крепко сжала, не давая возможности Наруто трансформироваться обратно благодаря Правилу Сохранения Пространства.

— Ты проиграл. Развеивай своих клонов.

У Наруто не было выбора. Хотя он не мог сдаться в этой форме, и не был без сознания, в таком же сценарии в реальном мире он был бы уже всё равно что мёртв. Армия клонов испарилась.

Шикамару взглянул на Тентен.

— Так, могу ли я сделать последнее предложение? Пожалуйста, метни Наруто в стену так сильно, как сможешь, и имей наготове оружие, чтобы нанести смертельный удар, когда он трансформируется обратно.

Затем он повернулся к настоящей Кин, всё ещё связанной Теневым Подражанием. В какой-то момент времени, она сменила положение своей сумки с кунаями на ту же сторону, что и у него (левую, в отличие от обычной для всех ниндзя правой), обезопасив себя от очевидного трюка с Теневым Подражанием. Ленивым движением Шикамару залез в свою сумку и достал один особенный кунай, без лезвия и с затупленной кромкой после рукояти. Он поднял его к своему горлу. Кин повторила его движения, но кунай, находящийся сейчас у её сонной артерии, имел совершенно явственную острую грань.

— Я сдаюсь, — пробормотала Кин.

Тентен начала поднимать руку для броска.

Раздался небольшой взрыв дыма. Маленький клочок бумаги цвета её одежды у неё на спине, приклеенный ударом открытой рукой одним из членов Армии Из Одного, трансформировался в теневого клона. Хотя и нельзя было трансформировать себя в жидкость, любая жидкость, которая оказалась у тебя на теле, когда ты использовал Технику Трансформации, переходила с тобой вместе в фазовое пространство, и это включало покрытые клеем предметы (с дополнительным бонусом того, что клей не высыхал в отсутствие воздуха).

Клон резко ударил по тыльной стороне её ладони, заставив выронить ежа. Затем он схватил указанную ладонь и потянул, сбивая её с равновесия. Прежде чем она осознала, она уже была на полу с прижатым к задней стороне шеи кунаем.

— Я сдаюсь, — объявила она.

Битва была закончена. После недолгого раздумья Шикамару вытащил из ушей затычки.

Примечание к части

* — Йайдзюцу — искусство внезапной атаки или контратаки с использованием катаны.

** — Такие, как используют для прокалываний шин в фильмах и прочее.

Глава 25.

* * *

— А ну-ка постой-ка, — Наруто затянул Шикамару в пустой конференц-зал, когда они покинули арену.

— Ты, похоже, даже не дашь мне времени на перекус, да? — спросил Шикамару со вздохом.

— Не-а. А теперь рассказывай, как ты смог контролировать всю эту битву. Ты перекрыл каждый из моих ходов, словно предвидел их, и это точно не было слепой удачей.

Шикамару сел на край стола, игнорируя стулья.

— Да ничего особенного. Наблюдение. Речь и язык тела. Моделирование по шаблонам. Взвешивание возможностей, учитывая имеющиеся сведения, для вычисления вероятностей.

В последний раз, когда Наруто разговаривал с Шикамару, он и правда показал недюжинные наблюдательные умения, и даже тогда это показалось Наруто подозрительным. Наруто и сам привык наблюдать за другими — предсказывать и подстраиваться под их реакции было крайне важно для поддержания облика идиота. Но это же не магия. Это не позволяло читать мысли, или собирать идеальные досье за минуту шпионажа, или видеть будущее. Здесь было что-то ещё.

— Ты точно знал, как я собираюсь выстраивать бой, — настаивал Наруто. — Простым наблюдением за мной никак нельзя понять так много обо мне. Большую часть боя я даже не находился в форме человека.

— Это рассказало мне больше, чем ты думаешь, — сказал Шикамару. — Ты не можешь двигаться точно как Кин. Она не может двигаться точно как ты. Настоящий ты, или клон, защищающий настоящего тебя, двигается более аккуратно, чем остальные. Когда ты меняешь цель, ты бросаешь взгляд на новую, а потом смотришь прямо вперёд слегка отстранёно, словно выполняя мысленные симуляции. Тысячи мелких деталей.

— Всё ещё недостаточно. Ты не можешь читать язык тела десятков клонов сразу. И ты не можешь вычислить чей-то цельный план только по движениям его глаз.

— Это даже как-то освежает — услышать кого-то настолько скептически настроенного, — сказал ему Шикамару. — Чоуджи и Ино пришли к мнению, что я могу всё, и это усложняет их обучение использованию тех же самых техник.

— Но в этом нет ничего слишком сложного. Я провёл годы, тренируясь неподалёку от тебя в Академии. Я собрал много описаний твоих действий на миссиях. Я наблюдал за тобой на Экзамене На Чуунина. И ты будешь удивлён, как много ниндзя, побеждённых тобой, более чем рады поделиться информацией о твоих методах, когда я им сказал, что, скорее всего, буду драться против тебя.

— Использование этой информации тоже не слишком запутанно. Это не какое-то мистическое утерянное искусство. Любой так может, просто большинство людей не приучено думать правильно.

— Я беру базовый уровень того, как сражается обычный генин. Я модифицирую это с учётом вещей, уникальных для тебя, как например разница между обычными клонами и твоими теневыми. Затем я получаю информацию о твоих битвах и использую её как тест, подогнанный под ошибки первого и второго рода. Каждый раз, когда я получаю больше информации, я обновляю вероятности и приближаюсь к тому, как ты будешь сражаться.

— Херня, — уверенно заявил Наруто. — Ты победил меня не серией обоснованных догадок. Я не видел, чтобы ты сделал хоть одно неправильное движение в течение боя. Я использовал парочку трюков, которые ещё никто не видел, и ты был готов к каждому из них.

— Ладно, ты меня подловил, — признал Шикамару. Он соскользнул с края стола и встал прямо.

— Есть одно такое высказывание. "Тактик достигает победы знанием планов врага. Шиноби достигает победи написанием планов врага."

Наруто сузил глаза.

— На этот раз я не пытаюсь тебя спровоцировать, — быстро добавил Шикамару. — Просто я знаю Путь Ниндзя Учихи Сонши наизусть, и там полно таких фраз. Учиха Итачи однажды дал моему отцу копию как подарок на день рождения.

— Могу одолжить, если захочешь.

У Наруто было слишком много на уме, чтобы думать о списке литературы на лето.

— Так ты говоришь, что...

— Я не просто вычислил вероятности и отреагировал на них в битве. Я повлиял на твой выбор в пользу тех, к которым я был наиболее готов. Например, в самом начале, у тебя был выбор — либо атаковать Тентен, либо обойти её и целиться в меня. Я сделал так, чтобы она использовала цеп, оружие, которое ограничивает мобильность и время контрудара использующего в обмен на атакующую силу. Это сделало так, что она выглядела сильнее, и тем самым приятнее для победы над, в то же время оставляя её сильно уязвимой для атак, требующих хитрости и скрытности. Ты мог на тот момент предпринять несколько ходов, но использование цепа сдвинуло вероятности туда, куда я хотел. На самом деле, управление тобой через выбор оружия Тентен было очень эффективно, поскольку ты всегда предполагал, что она просто использует то, что даёт ей наибольшее преимущество в тайдзюцу.

Наруто почувствовал холодок. Ниндзя требуется только одна возможность...

— Тогда... концовка. Ты хотел, чтобы всё так закончилось?

Шикамару кивнул.

— Почему?

— Ну, Кин всё равно после этого матча ушла бы с экзамена, и для Тентен будет лучше, если она не попадёт в Финал.

— Что ты имеешь в виду?

— Не передавай ей, что я это сказал, но она бы проиграла в любом матче Финала, кроме разве что Сакуры. И такое поражение не пошло бы ей на пользу, потому что у неё есть тенденция думать прямыми линиями, и я не считаю, что сейчас она готова это понять. Победа над Сакурой ничего хорошего тоже не принесла бы. Тентен бы ничего не выучила, и она была бы несчастлива, что её умения потрачены на слабого противника. У Сакуры бы не появился шанс сместить свой взгляд на свои возможности, как это скорее всего сделают матчи против других оппонентов.

Наруто смотрел на Шикамару со всё увеличивающимся беспокойством.

— Как ты можешь так поступать? Как ты можешь решать, что ты знаешь лучше всех, как должны строиться их жизни?

Ироническая улыбка коснулась губ Шикамару на короткий миг. Затем его лицо вернулось к выражению обычной слегка усталой апатии.

— Чем больше практикуешься, тем лучше становишься, как и с любым умением. Ты собираешь данные. Ты уточняешь вероятности. Ты слушаешь людей, которые шутят, что они здесь просто для того, чтобы мешать учителям, хотя их язык тела кричит о жажде принятия людьми, и вещи пахнут библиотечной пылью в один день и тренировочным деревянным подвалом в другой.

Вопрос вырвался из Наруто без его участия.

— Но... если ты знал... то почему?

Шикамару немного замешкался.

— Потому что тогда бы ты не стал тем, кем стал, — наконец сказал он. — Нас, Нара, с детства учат жить в тени, чтобы другим не приходилось жить в нашей.

— Это делает тебя счастливым? — спросил Наруто в головокружительном смешении ужаса и благоговения, уже не до конца понимая, что говорит. — Читать людей, как книги? Делать за них выбор?

Шикамару выглядел почти задумчивым.

— Иногда. Обычно, правда, я слишком занят играми с философией морали, солипсизмом и предопределением.

— Давай пока оставим это так, — сказал он с необычной мягкостью в голосе. — У нас ещё будет много других возможностей поговорить, если мы оба переживём Финал.

* * *

— Неплохо проделано, мои дорогие! — провозгласила Анко. — Вы, без сомнения, самые красивые маленькие гусенички из тех, что я видела в последнее время ползающими туда-сюда на Экзамене На Чуунина. Вы даже смогли удивить меня, и, поверьте мне, я видела всё. Вообще всё.

— Итак, хорошие новости. За то, что вы не обделались — слишком сильно — вы теперь проведёте следующий месяц, свивая свой кокон как только можете, чтобы, когда Финал наконец наступит, вы смогли превратиться в тех самых прекрасных бабочек, о которых я говорила. Зацените, я всё ещё следую той же самой метафоре. Вот как я вас люблю, ребятки!

Генины не выглядели слишком обрадованными этими новостями.

— Целый месяц? — раздражённо спросил Саске.

— Целый месяц, — повторила Анко с чем-то, напоминающим восторг. — Финал — важная хрень, и все большие шишки захотят посидеть в первом ряду. На вас будут смотреть настоящие живые Дайме, даже не те плюшевые игрушки, и заставить их сделать что-то быстро — всё равно что добиться у Хокаге подписи на форме запроса на боевую машину против армии — в глубине души-то он хочет этого, но вот на самом деле это провернуть — всё равно что зуб выдернуть.

Она сделала паузу.

— Плохая метафора. Выдёргивать зубы — легко, если знаешь как. Если как-нибудь захотите совета от эксперта в этом — спросите меня.

Сакура подняла руку, не в силах удержаться от поправки учителя:

— На самом деле, Митараши-сенсей, дело не в том, как это сложно*, а в том, как это больно.

Анко просияла, словно кто-то дал ей любимую конфету:

— Именно это я и твержу всем своим любовникам.

— А теперь — идите, дорогие мои. Месяц — это не так уж долго, и даже если вы не будете тренироваться до потери сознания, то будьте уверены, что ваш противник — будет.

* * *

Какаши-сенсей был уже готов к встрече их на выходе из Леса Смерти.

— Неплохая работа, вы трое! — улыбнулся (возможно) он. — Я очень вами горжусь. Не могу поверить, что все трое дошли до Финала с первой же попытки.

— Если вы не думали, что мы сможем, зачем вообще было нам это рекомендовать? — спросил Наруто.

— Итак, — невозмутимо продолжил Какаши-сенсей, — как вам без сомнения сказали, у вас есть месяц на подготовку перед Финалом, и я уже поразмыслил, каким наилучшим способом это провернуть. Но прежде чем мы доберёмся до этого, есть кое-что важное, о чём мне нужно с вами поговорить. Давайте найдём какое-нибудь место поприватнее.

Команда Семь проследовала за Какаши в одно из заброшенных зданий, наводнявших зону вокруг Леса Смерти (их происхождение было загадкой, поскольку было ясно, что никому не хотелось селиться или открывать магазины около самой опасной Тренировочной Зоны).

— Я хотел бы напомнить вам протокол донесения о взаимодействии с иностранными шиноби. С этого момента вам следует беспрекословно ему подчиняться.

— Наруто, с Хаку тебе повезло. Он был сильный бойцом, как минимум уровня чуунина, и в постоянном контакте с опытным джонином. Если бы он был немного более хладнокровен, он бы легко мог завести тебя в убийственную ловушку, и никто из нашей команды никогда бы не узнал, что с тобой стало. Не рассказывая своему лидеру команды, ты подставляешь себя под удар, и подставляешь свою команду под удар.

На самом деле, так и было после поцелуя Хаку.

— То, как тебе надо было поступить — рассказать всё мне сразу же, как вернулся тем вечером. Ещё лучше было бы послать теневого клона, пока ты всё ещё был с Хаку, предполагая, что ты мог сделать это незаметно.

— Необходимо ясно это понимать, и я сейчас говорю вам всем. На ваших миссиях вы регулярно будете встречать иностранных шиноби. Некоторых может не интересовать ваша миссия. некоторые могут быть потенциальными союзниками. Некоторые будут врагами, и всё же могут прикидываться любыми из двух предыдущих. Одно неправильное решение, и вы обрекли себя на смерть и миссию на провал.

— Но вы не одни. У вас есть остальная команда, чтобы помочь вам выбрать верный путь действия. Четверых человек обмануть сложнее, чем одного. Вот почему вы обязаны отчитываться о контактах с иностранными шиноби. Не потому что об этом должна быть где-то запись, не потому что вы нарушили правило и пытаетесь оправдаться, но потому что у вас есть команда для поддержки, и если вы хотите выжить в качестве шиноби, вам нужно позволить её себе оказать.

— Вы всё поняли?

Все кивнули, хотя Наруто, привыкший полагаться только на себя, и привыкший, что решения тех, кто наверху, только вредят ему, кивнул немного медленнее, чем Сакура, ровно как и Саске, неизвестно почему. Но если Какаши-сенсей и заметил, то не стал комментировать.

— Отлично. Теперь к делу, — тон Какаши-сенсея полегчал.

— Саске, ты хорошо показал себя в приложении Шарингана к тайдзюцу, но всё ещё не знаешь, как он соотносится с ниндзюцу и гендзюцу. Как ведущий эксперт Листа по Шарингану, я лично буду твоим наставником в этом посредством изнурительного тренировочного режима, который придумал я сам.

— Наруто, ты научился применять своих теневых клонов различными креативными путями, но эта техника — всё, что у тебя есть. Рано или поздно ты встретишь противника, который знает, как бороться с использующими теневых клонов, и тогда тебя просто растопчут. Так что я посылаю тебя к одному из величайших мастеров ниндзюцу Листа. Я уверен, что у него найдётся множество идей, как привести тебя в форму.

— Что насчёт меня? — неуверенно спросила Сакура.

Какаши-сенсей наградил её чем-то, вероятно являющимся очень зловещей улыбкой:

— О, Сакура, на тебя у меня особые планы...

* * *

Наруто с чувством опасения шагал по долгой, изобилующей поворотами дороге к своему месту назначения, и не только из-за названия. Хотя он понимал, что название популярного туристического центра отдыха подчёркивало его бани на чистом воздухе, идеально расположенные в тени самых красивых деревьев этого городка, всё же должно было быть название получше "Тенистых Источников"**.

Нет, опасение исходило исходило от человека, с которым он собирался встретиться — Джирайя из Тройки Листа, безумный демон, ответственный за ужасные новеллы Какаши-сенсея.

Да ещё и описание, которое ему дал Какаши-сенсей (когда решил, что крошечное фото автора на задней обложке книги не делает ему чести). Длинные, стильные белые волосы. Элегантный красный хаори

* * *

. Выделяющиеся традиционные деревянные сандалии и внушительный заказной налобный протектор с традиционным символом "масло". А, и ещё две чёткие линии красной краски, исходящие вниз от глаз, которые придают его лицу дополнительные форму и выразительность. Звучало так, словно Какаши-сенсей был в него влюблён.

Может, он и был в него влюблён? Наверняка нет, решил Наруто. В конце концов, он тратил всё своё свободное время, читая извращённые книги о гетеросексуальных отношениях. Да и потом, не так уж и много книг можно было найти о гомосексуальных. Для большей части мира шиноби (и точно для более обширного гражданского мира), гомосексуальность была чем-то, что происходило за закрытыми дверями. Она не была незаконной или, технически, преследуемой, но суд общественного мнения не был добр к тем, кто открыто проявлял свои склонности. Иногда можно было избежать этого, если ты был популярен (и всё равно привычен к странным слухам о твоей личной жизни), или среди близких друзей, но по большей части такие люди, казалось, верили, что не стоить тратить жизнь на заплыв против течения, если можно вместо этого наслаждаться своей любовью приватным образом.

Ну или так думал Наруто. Он пытался повнимательнее относиться к такого рода вещам после Хаку, но нелегко достать детальную информацию о вещах, о которых вежливые люди просто не говорят. Он не мог обратиться даже к манге, поскольку хотя он и наслаждался всем от самурайских боевиков до повседневности, конкретно в этот отдельный жанр он не полез бы ни при каких условиях.

И где же всё это оставляло его? Он влюблялся в Сакуру. Он влюблялся в Хаку. Сейчас, как он всё больше убеждался, он был влюблён в Хинату. Можно ли вообще в принципе было любить оба пола, или он просто всё путал? Что если это всё просто потому, что у него всё ещё длится пубертатный период? Предположительно, скоро он должен был закончиться, и что, если он в этот момент обнаружит, что его привлекает только один пол на всю оставшуюся жизнь? И какой из них это будет?

Даже если оба, всё равно это бессмысленно. Смерть в мире шиноби была повсеместна, но Наруто был сильным, и они с Хинатой оба имели потенциал стать очень сильными, и была достаточно большая вероятность того, что они смогут провести всю жизнь вместе. Важно ли будет, что часть его хочет быть с мужчинами, если он уже будет в счастливых отношениях с женщиной? Или он будет чувствовать, что часть его заперта, не может показать себя, как его интеллект все эти долгие годы в Академии?

Возвращаясь к манге, которая до сих пор не подводила его в плане советчика по романтическим делам, выходило так, что есть ещё один вариант. Любовный треугольник, равнобедренный или равносторонний. Может, даже гарем. Это был бред. Что-то такое, о чём он даже не слышал как о существующем в реальности, по крайней мере в деревне, что он знал. Но люди бы не продолжали об этом писать, если бы не думали, что это возможно, так?

Что подумает Хината о такой возможности? Это, наверное, была одна из тех вещей, о которых он должен её спросить, чтобы знать заранее, в случае, если когда-то он захочет её воплотить. Вот только он всё ещё не рассказал ей о миссии в Волне, или о Демоне-Лисе, или о Хаку. Одно с-ног-на-голову-переворачивающее откровение за раз, снова повторил себе он, и он даже ещё не начал подбираться к ним.

* * *

Наконец перед ним показались врата города. Хватит самоанализа. У него впереди испытание.

Джирайя оставил Какаши-сенсею особые инструкции. Если Наруто хотел доказать, что достоин тренировок, то он должен был выследить его как настоящий ниндзя. И настоящий ниндзя на миссии проникновения никогда не даёт никому ни малейшего намёка на то, что он не обыкновенный гражданский. Другими словами, он должен был выполнить миссию без использования каких-либо способностей ниндзя. Насчёт остального, как, похоже, сказал Джирайя, "сгодится что угодно".

Извращённый писатель, похоже, давно не бывал в Листе. Каждый в деревне знал, что есть вещи, о комбинировании которых нельзя даже думать, например, открытое пламя и взрывчатка, или дикие собаки и маленькие дети (да и вообще кто-либо). Но самым худшим из всего, окончательной алхимией неприятностей, было комбинировать Наруто и карт-бланш.

Это была первая из его ошибок. Другая состояла просто в том, что он бросил Наруто вызов. Третьей же был тот факт, что Наруто претерпел долгое и скучное путешествие, и у него не было настроения плясать под чью-то дудку, чтобы получить обещанное в обязательном порядке Какаши-сенсеем обучение.

Скользнув в переулок, он сменил свой любимую (но безошибочно опознаваемую) униформу ниндзя на пару шорт, футболку с надписью "Я — укротитель драконов, если я бегу — лучше постарайся не отставать", и большую кепку, которая очень удобно скрывала его лицо. Затем он направился в ближайший магазин.

— Эй мистер! Эй! Здесь, внизу! — Наруто помахал человеку за стойкой, выбрав позицию так, что казался ниже, чем был на самом деле.

— Чего тебе нужно?

— Вы не видели моего дядю? — спросил Наруто своим самым невинным, преисполненным надежды голосом.

— Авв, ты потерялся? — сочувственно спросил человек.

— Нет, это он потерялся, — ответил Наруто. — Бедный дядя Джиро уже староват, а тут ещё и этот инцидент... и на этот раз он решил, что он великий ниндзя Джирайя, заполучил поношенный костюм из благотворительной распродажи местного театра, и теперь бегает туда-сюда по Тенистым Источникам, вызывая проблемы и уверяя всех, что умеет творить магию ниндзя. Моя мама и я ищем его везде, пока настоящие ниндзя не услышали об этом, и не решили, что он пытается выдавить их из бизнеса.

— Ну так что, вы его видели? — Наруто гораздо менее хвалебно передал торговцу описание, полученное от Какаши.

— Конечно, парень, — сказал человек. — Он здесь был чуть ранее, искал сувениры. Думаю, он ушёл вот туда. И вот ещё что, я попрошу всех следить, если вдруг твой дядя где появится. Если всё ещё не найдешь его до завтра, уверен, кто-нибудь да сможет тебе помочь.

— Спасибо, мистер!

Наруто побежал опрашивать ещё кого-нибудь и вычислять следующее возможное местоположение Джирайи.

* * *

Наруто начал уставать. Проблемой оказалось не найти кого-нибудь, кто не видел его цель. Казалось, Джирайя побывал везде, и время от времени Наруто прибывал куда-то, где ему говорили, что человек только-только ушёл, и направлялся туда-то туда-то. Несколько часов спустя Наруто вернулся туда, откуда начал, и не продвинулся ни на йоту.

Стало очевидно, что такой простой погоней он ничего не добьётся. Но в жизни ничего не бывает случайно. Должен был быть какой-то порядок в том, как двигался Джирайя, чтобы Наруто мог предсказать, куда он двинется следом. Наруто достал бесплатную туристическую карту Тенистых Источников, поставил точки на каждое место, где предположительно был Джирайя, и затем провёл линии между ними, чтобы отметить выбранный им путь.

Затем он снова посмотрел на карту, и его челюсть устремилась к полу.

На ней, нарисованный его собственной рукой, был виден идеальный скетч лица Джирайи, показывающего ему язык.

* * *

Ну всё. Наруто ворвался в первый магазин. Перчатки были сняты, и этот старикан ещё узнает, кем связался.

— Эй, мистер, насчёт моего дяди...

— Вон он! Хватай его, Кобаяши!

Прежде чем он успел что-либо сделать, Наруто был крепко схвачен сзади мускулистым подмастерьем пекаря. Конечно, он мог легко избавиться от хватки простого человека, но у него было плохое предчувствие, что это будет считаться за тайдзюцу и тем самым провалит ему испытание. Вместо этого он расслабился и решил посмотреть, куда они его отведут, ожидая возможности для побега.

— Ах ты мелкий сопляк, — прошипел ему продавец. — Мы отведём тебя туда, где тебе и полагается быть, и надеюсь, твой дядя научит тебя, как уважать старших.

Эти двое оттащили протестующего Наруто в ближайшую гостиницу, мимо взволновавшегося администратора и наверх к двери люкса.

Человек, который мог быть только Джирайей, весело открыл дверь.

— О, смотрю, вы всё же нашли моего непутёвого племянника. Отличная работа, джентльмены. Я знал, что могу на вас положиться. Вот ваша обещанная награда.

Он передал им что-то, выглядящее как два маленьких куска бумаги, и рукой указал Наруто входить. Внезапно развеселившиеся похитители ушли.

— Неплохая попытка, парнишка, — отметил Джирайя, — но в следующий раз попытайся быть более незаметным, может, не стоит начитать со взрывных печатей?

Его голос был странно знакомым, но Наруто всё же не мог распознать почему.

— Ладно, — после паузы спросил он, — как вы меня вычислили?

— Легко, — сказал Джирайя. — Я ходил вокруг, говоря людям, что я из путешествующей театральной труппы Завзятых Лжецов, и что я практикуюсь во вживании в роль Джирайи в последней адаптации Тройки Листа против Роковой Саламанды. Ты, мой племянник, должен был играть моего неуклюжего помощника, но решил сбежать и разыграть своего дорогого старого дядю. И хотя дядя любит розыгрыши, как и любой большой ребёнок, всё зашло слишком далеко и начало угрожать ударом по деньгам. Так что добрые люди Тенистых Источников были рады поймать тебя для меня, пока ты не натворил ещё больших бед. Особенно когда я пообещал любому, кто тебя приведёт, бесплатный обед из трёх блюд в невероятно дорогом Кафе Торими, чей хозяин, как оказалось, является фанатом моих книг.

— Но вас не волнует тот факт, что люди думают, что вы просто актер, играющий Джирайю, а не оригинал?

Джирайя усмехнулся:

— Ого, ты сейчас начал думать о моей репутации? Что же, не недооценивай великого отшельника Джирайю, парень. Когда пройдёт немного времени и они позабудут твой маленький розыгрыш, я распущу слух, что мужик, прикидывающийся Джирайей, на самом деле замаскировавшийся Джирайя, и тогда все будут думать, что они такие умные и раскрыли маскировку настоящего ниндзя.

Наруто начал чувствовать, что находится в присутствии мастера.

— Итак. Эм. Какаши-сенсей сказал, что вы поможете мне с тренировками для Финала. Как много вы знаете обо мне и о том, что я могу?

— Всё, парнишка. Абсолютно всё, от того, что находится у тебя за этой печатью, и как оно туда попало, до того, что ты нарциссичен настолько, что для решения любой проблемы пытаешься клонировать себя, и до того, что ты ел сегодня на обед. Кстати об этом, чеснок? Не лучший метод произвести первое впечатление.

— Но уже становится поздно, так что на сегодня мы просто отдохнём и расслабимся, и насладимся прекрасным ужином в суши-ресторане за углом. У старой Кимико, конечно, непростой характер, но хосомаки она готовит отменные.

Наруто нахмурился:

— Но у меня есть только месяц, минус то время, что я потратил на дорогу сюда. Не стоит ли мне пытаться заполучить как можно больше тренировочного времени?

Джирайя очень задумчиво на него посмотрел.

— Скажи, парень, Сарутоби-сенсей когда-нибудь таки находил время на рассказ каких-нибудь историй о твоих родителях?

Глаза Наруто расширились.

* * *

— И тогда Кушина говорит: "Чёрт тебя дери, Минато, если ты думаешь, что ты можешь сделать жаркое получше с полурасплавленным кухонным набором под проливным дождём, то давай, начинай". И Минато смотрит на неё секунды три и говорит: "Почему нет? Звучит весело!" И вот они, в одной миле от аванпоста Скрытого Камня, в грозе со штормовым ветром, устраивают конкурс без правил на лучшую готовку, и Учиха Шинджи сидит там же и жалеет себя, размышляя, как его вообще вынудили быть судьёй. И тогда, кто бы мог подумать, раздаётся удар молнии и откуда ни возьмись...

Джирайя резко сделал паузу.

— Что? Что?

Джирайя зевнул и потянулся.

— Прости, парень, время расходиться по кроватям. У нас впереди долгий день. Хотя вот что: произведи на меня впечатление завтра на тренировке, и я, возможно, расскажу тебе остальное, и как они в итоге захватили этот аванпост, не имея ничего, кроме трёх кунаев, захваченной сову, и фермерских грабель с фонариком на конце.

Ворча про себя, Наруто начал укладываться спать.

* * *

— Простите. Вы — Эбису-сенсей? — Сакура спросила у Особого Джонина, глядя на тёмные очки и протектор в виде банданы, которые Какаши-сенсей назвал в качестве опознавательных признаков.

— Да, — гордо ответил ниндзя. — Да, это я. Чем я могу помочь?

— Моё имя — Харуно Сакура. Какаши-сенсей сказал, что вы — лучший тренер общего обучения в Листе, — Эбису-сенсей немного нахохлился на этих словах, — и он попросил вас быть моим тренером для Финала Экзамена На Чуунина.

— Даже не рассматривается, — Сакура не знала как, но она точно могла сказать, что джонин смотрит на неё сквозь очки сверху вниз. — Я был выбран как персональный тренер для внука Хокаге, и я точно не найду времени, которое смог бы выделить на тренировку какого-то случайного генина сверх этого.

— Какаши-сенсей догадывался, что вы так скажете, — сладко улыбнулась Сакура. — Он попросил передать вам две вещи. Первое: Конохомару — восьмилетний студент Академии, и нет ничего такого, чему он был бы готов учиться у вас, чему не мог у любого другого учителя. И второе: у Какаши-сенсея всё ещё хранятся те запечатанные показания свидетелей Инцидента на Горячих Источниках Каннаби.

— Что же, — поведение Эбису-сенсея резко изменилось, — с другой стороны, я уверен, что смогу перенести пару вещей, чтобы вместить тебя в своё расписание.

Затем он затих, и просто глядел на Сакуру. Даже сквозь очки она чувствовала, что его взгляд скользит по всему её телу. Это вызывало мурашки. Затем, что ещё хуже, он начал медленно кружить вокруг неё, разглядывая со всех углов. Сакура не знала как, но точно собиралась отомстить Какаши-сенсею за это.

Ровно когда Сакура начала думать, как бы ей придумать повод и уйти прочь, Эбису-сенсей остановился напротив неё.

— Так, плохая новость в том, что инструкторы Академии всё такие же недальновидные и некомпетентные, как и всегда. Твоё тело ужасно сложено, рефлексы убиты в ноль, и я готов поспорить на свою годовую зарплату, что твой запас чакры точно так же недоразвит. Не хочу даже думать, как выглядит ниндзюцу в твоём исполнении.

Сакура скривилась, ещё менее уверенная, что приходить сюда было хорошей идеей.

— Хорошие новости, — Эбису-сенсей повысил голос, — в том, что я принял тебя как моего личного студента на следующие четыре недели. Я гарантирую, что когда я с тобой закончу, ты будешь либо мертва, либо уровня чуунина.

Сакура была всё ещё не слишком обрадована.

* * *

Ему стоило ожидать чего-то такого от человека, который изобрёл тест с колокольчиками — подумалось Саске, пока он бежал вдоль коридоров самой большой в области бандитской крепости, преследуемый дюжиной охранников, безоружный, со связанными за спиной руками, и одетый лишь в нижнее бельё.

Примечание к части

* — "how hard it is", ну вы понели.

** — "Тенистые" — "Shady", то есть ещё и "подозрительные", "опасные".

* * *

— Хаори (яп. ??) — японский жакет прямого покроя без пуговиц, надеваемый поверх кимоно или с хакама.