Ветренная ведьма

1

— Ну Вселеночка! Ну, милая! Хорошая...

— Я сказала "Нет"! Мань, ты ж глухотой никогда не страдала.

Маникая засопела, но сдаваться так просто не собиралась.

— Ленка — это ж судьба моя...

— Категория номер один значит? — спросила Вселена, достав пачку сигарет с ментолом из валяющейся под ногами сумки и зашвырнув ее ногой под стол. Могу спорить количество сигарет, что сейчас оставались в пачке, интересовало её больше чем ответ Маньки.

Чиркнула зажигалка. По комнате пополз запах сигарет с ментолом.

Вот в чем-чем, а в выборе сигарет я всегда Вселлу поддерживала. Правда, сама не курю, но этот запах... Просто млею. А потому привычно потянула носом.

— Какая к демонам категория? — отмерла, наконец, Маникая, испортив своим визгом мне все наслаждение. — Дорогая моя, милая... Да ты просто представить себе не можешь, какой он...

— Ну почему же... Самый красивый, внимательный, воспитанный, умный, замечательный... Дальше перечислять? Как и Ивэль, Матик и Рухас... И это только заметь первая категория, начало списка.

— Да что за категория? — взвизгнула Маникая так, что у меня заложило уши и я поморщилась. Вот как её Вселла столько лет терпит?

Хорошо Вселена была непробиваемой. Даже бровью не повела на негодующие вопли подруги. В отличии от меня.

— Категория номер три низшая. "Люблю без памяти". — тоном зануднейшего лектора, начала осведомительно-разъяснительную работу Вселенка. — Память тебе видимо и правда отшибает. Потому как уже через неделю ты не только не помнишь, как звали этого самого "почти бога", но даже о факте его существования. — сказала Вселена выпустив тонкую струйку дыма, который тут же недвижимо повис облачком в воздухе.

— А вот и нет...

— Категория номер два. Средняя. — не стала слушать её Ленка. — "Я от него без ума". Здесь не спорю. Мань, ты умом и так не блещешь. Хоть с ним. Хоть без него. Хоть от него. — сказала она и стряхнула пепел в и без того набитую с горкой пепельницу.

Гостья надулась. Правда, не настолько, чтобы обиженно хлопнуть дверью. Нечто подобное она слышала не первый раз и обижаться перестала уже давным-давно. Но и Вселена тоже ещё не выговорилась. У неё сегодня и без старой подруги настроение было не ахти. Так что приходу Маньки я даже обрадовалась.

— Ну и, наконец, высшая категория. Первая. "Жить без него не могу" или "Он моя судьба". Вот скажи, Мань, чего жить не можешь ты, а со свету сводишь меня?

Маникая не ответила. Наверное, потому, что вопрос все же был риторическим. Но всем своим видом демонстрировала глубоко оскорбленную. Не долго. Минуты не прошло. Да что там Ленка не успела даже сигарету докурить.

— Вселеночка, солнышко, ну вот что хочешь для тебя сделаю.

— Прям так и все...— недоверчиво сощурила чёрные глаза та.

Подруга закусила губу. Я хмыкнула. Небось, думает, что ведьма может попросить взамен. Но Маникая, как лошадь с шорами на глазах. Такую ничто не остановит.

— Все-все. — и для наглядности уверенно кивнула.

Вселена растянула в предвкушающей улыбке пухлые губы. И Маня, уже менее уверенная в своей любви, заерзала на стуле. В её глазах я видела весы, на одной чаше которых сидел умопомрачительный брюнет, а на другой кости с заброшенного кладбища, которые Ленка, как пить дать, заставит её выкапывать. На лбу голубоглазой смазливой блондинки крупными морщинами было написано "А оно мне надо?"

Но сколько я знаю Маникаю, её не напугаешь ни кладбищем, ни мертвецами. Беда. Знала это и Вселена.

— Вымоешь мне посуду. — сказала ведьма доставая ещё одну сигарету и принципиально не глядя на подругу.

Видимо, чтобы не заржать и не испортить все к демонам. Иначе придётся всю посуду, что она уже неделю собирала на такой вот случай, мыть самой.

— Ты самое жестокое и беспринципное чудовище, которое мне встречалось. — прошипела Маникая, которая посуду любила мыть не больше чем Вселла.

Хоть здесь я её понимала. Все же четыре часа и два серебряных потратила на маникюр перед сегодняшним свиданием. Я тоже всегда за ногтями слежу. Но лично для себя.

— "Жить без него не могу". — напомнила ведьма, разглядывая собственные ногти накрашенные жизнеутверждающим светло зеленым лаком.

Маникая нахмурилась, видимо думая, а действительно ли не может. Но чаша весов на которой вольготно раскинулся обалденный брюнет пусть и не стремительно, но непреклонно тянулась вниз.

— Только заканчивай курить здесь. — буркнула она и натянута прорезиненный передник. — У меня волосы тускнеют от табачного дыма.

Как ни странно Ленка действительно засунула сигарету в пачку и сложила руки на довольно пышной груди.

Вселена в свои тридцать девять была все же умопомрачительной женщиной. Даже для ведьмы. На весеннем шабаше могла заткнуть за пояс молоденьких и свеженьких ведьмочек. Но есть закон равновесия магических сил: " Чем красивей и сильней ведьма, тем меньше ей отмеряно счастья".

"Тисса, я бы волела быть уродиной с бородавкой на носу, только бы получить хоть сколько-нибудь простого женского счастья" — проговорилась она мне однажды.

Что тут скажешь? Такова истина. Страшные хотят красоты, красивые счастья, бедные денег, удачливые ещё больше удачи... И только счастливые наслаждаются тем, что имеют. Но наверное счастье — это не когда у тебя есть все, чего ты хочешь, а умение наслаждаться тем, что имеешь.

Зашумела вода из крана.

— Ленка, что с тобой опять? — спросила Маникая привычно пытаясь заткнуть в раковину огромный десяти литровый котелок.

И за это я тоже ценила эту приторно сладкую голубоглазую блондинку. Только что это была влюбленная по уши малолетка, сейчас — заботливая взрослая подруга, которой действительно была не плевать на Вселену.

— Весна. — протянута ведьма так, словно одно это слово могло все объяснить, и откинулась на спинку стула, прикрыв глаза. — Шабаш на носу...

"А я опять одна!" — просилось на язык. Но она привычно не жаловалась в голос.

Как же она была хороша. Высокая, чуть худощавая, но в то же время с выдающимися формами. Смуглая и чернявая. С огромными чуть раскосыми, как у кошки, чёрными глазами. Ровным тонким носом и правильным маняще пухлым ртом. Даже вот такая, в спортивных штанах и растянутой футболке, с завязанными в пучок волосами на затылке, она была бесподобна. Мужчины не раз оборачивались, глядя ей в след, а женщин перекашивало от зависти и злости, от осознания своей ущербности рядом с ведьмой. И только Манька искренне любила ее. И даже терпела её грубость и ужасный характер. Просто понимая, что внутри этого "самого ужасного чудовища в мире" сидит зажатая рамками "не раскисай" обычная женщина. Ну и что, что ведьма!?

— Мужика тебе надо. — авторитетно изрекла пыхтящая "рабыня на один вечер". — Только нормального.

— Нормальные вымерли вместе с драконами. А то, что выжило — нормальным не назовешь.

Маникая шмякнула жестяным скребком, который окрасился в противный болотный цвет, и уперла руки в бока, совершенно наплевав на всю свою гламурность и новое платье. И тем самым до зубовного скрежета стала напоминать, в переднике и такой позе, самую обычную деревенскую бабу. Зная ее, я теперь с уверенностью могла сделать вывод, что Манька злится. Очень злится.

— Ты конечно можешь сидеть здесь, травиться никотином и жалеть себя. А можешь в кои веки поднять свою аппетитную задницу и хоть что-то сделать для того чтобы стать счастливой.

Будь на месте Маньки кто другой — уже бы квакал. Как сантехник, который имел неосторожность назвать Ленку криворукой. И это в лучшем случае.

Но у Маникаи были привилегии говорить все, что на ум взбредет. Может потому, что Вселена, не стесняясь, выговаривалась на счёт Маньки точно так же.

Вот только и внимания словам подруги она уделяла едва на ноготок.

— Кофе будешь? — привычно проигнорировала воинственный настрой Маньки.

— Да. — выдохнула она и снова взялась за скребок.

— Да брось ты эту посуду. Дам тебе омолаживающее зелье и так. — устало сказала Вселена. — Обвиснешь, что ветром кожу раздувать начнёт — я не виновата.

Манька на её слова отреагировала точно так, как я и думала:

— А кто тогда тебе её мыть будет. Ты же ленивая. — улыбнулась она.

Что есть, то есть. Наш холодильник наполняли полуфабрикаты. А посуда из которой ели была картонной. И только для зелий и снадобий использовать полагалось емкость предусмотренную технологией. Так было потому, что как выражалась Ленка, изголяться для нас двоих ей было просто лень. А работа — это святое.

Запах кофе... Такой как любила Вселла, крепкий, густой, с солью и чёрным перцем. Это было второе без чего она не представляла собственной жизни.

— Мань, брось посуду. — миролюбиво попросила Ленка.

И за это мне тоже Маникая нравилась. Она всегда знала, когда стоит перестать обижаться и упорствовать.

Хлюпнул намокший передник и женщины сели за кухонный столик с чашками ароматного кофе.

— Как бы то ни было, а для здоровья нужно чтобы кто-то бы.

— У меня здоровья столько, что поделиться могу. К тому же...

— Он придурок.

— А есть другие?

— Ленка, если тебе в жизни встретилось три идиота...

— То напрашивается закономерный вывод. Все, Мань, не порти настроение больше, чем тебе это позволено делать.

Манька и не стала. Добросовестно домыла посуду, чмокула в щеку Ленку, забрала зелье и умчалась готовиться к свиданию.

А мы снова остались вдвоём.

2

Вселена свернулась калачиком под одеялом и сразу же провалилась в сон.

За окном привычно мелькали огни магических экипажей и равномерно горели маг-фонари.

Я безумно любила сидеть на подоконнике и наблюдать за ночной жизнью не спокойного города. Иногда вместе с Ленкой, иногда одна.

Но сегодня на душе скребли мыши, размером с волкодава. И даже привычная суета внизу не приносила успокоения.

Потому легко и не слышно спрыгнула с подоконника и свернулась под боком своей драгоценной ведьмочки.

Третье без чего не представляла своей жизни ведьма Вселена Ветренная — это я.

Тиссения. Кошка породы чёрная ведовская. Передаюсь, как генофонд — по наследству. По природе своей бессмертная, вредная, злопамятная и молчаливая. А ещё очень люблю Ленку. Вот с самого её детства люблю, как собственного котёнка. С того самого момента, как её недалекая мамаша отчаявшаяся обзавестись дочерью, заключила сделку с Бехлесаром. Кстати его я тоже знаю достаточно давно. Пренеприятнейшая личность нужно сказать. Не знаю, что она там ему наобещала, но родила в срок, здоровую девочку трёх с половиной килограмм. А сама бежала на юга, без памяти влюбившись в смазливого пацаненка вдвое младше неё. И остались мы втроём. Ленка, я и Владлена, бабуля и старшая в роду ведьма.

Мы с Владой очень старались сделать все, чтобы маленькая Вселла не чувствовала себя обделённой. Но бабка и кошка — не отец с матерью. Пусть даже кошка эта не обычная, а бабка и того ведьма.

— Не знаю от кого Неалья её зачала, но девке судьба не лёгкая предстоит. — сказала мне однажды Владлена.

И тут вещуньей быть не нужно было. Вселенка росла красавицей. И отца её я знала. К сожалению.

Воздух ощутимо нагрелся и завоняло серой. Я подняла голову и тут же вскочила на все четыре лапы, пронзительно зашипев и распушив хвост.

— Не смеши меня. — заговорила тень хриплым мужским голосом и постепенно уплотнившись стала до блошиной чесотки знакомым демоном.

— Что тебе опять нужно? — спросила я, едва сдерживая шипение.

— Тисса-Тисса. Сколько мы уже друг-друга знаем, а? Восемьсот? Тысячу лет? А ты все не меняешься.

— А должна?

— Мир изменчив. И мы просто обязаны подстраиваться под него! Как тебе кстати мой новый костюм?

Демон крутанулся вокруг своей оси. Костюм был потрясающим. Но не говорить же об этом ему. А потому я только фыркнула.

Демон хрипло рассмеялся и сделал шаг вперёд. Робкий свет мазнул острые черты его лица и я вздохнула, почти как человек.

— Как она?

— Без тебя было лучше.

— Ты забываешься, Хранительница. Я ведь могу и отправить тебя обратно.

— И оставить собственную дочь одну? Бехлесар, мы с тобой слишком давно знаем друг-друга, чтобы так бездарно блефовать.

Демон улыбнулся. Или лучше сказать оскалил клыки.

— Мы и правда слишком хорошо знакомы. — и тут же вся веселость с него слетела, а в голосе проступил метал. — Что с ней?

Я не хотела отвечать. Как бы там ни было и как давно бы мы ни были знакомы, Лесар оставался демоном, от соседства с которым по моей шерсти прибегали искры.

И все же было одно, ради чего мы готовы были примириться с обществом друг-друга. Вселена.

— Нормально с ней все. Хандра весенняя.

— Так и не нашла себе никого?

Я мотнула головой.

— Может мне ей кого подыскать?

— Этого ещё не хватало. Сама справится. Ты лучше скажи, с чем пожаловал.

Лицо демона тут же стало каменным и, казалось, посерело.

— У нас готовят переворот.

Я расслабилась. Растянулась на постели и прикрыла глаза.

— Не первый и не последний. — мурлыкнула окончательно успокоившись. — На моей памяти ты пережил их два с половиной десятка. И весьма успешно.

— Тогда у меня не было дочери.

— Для всех её нет и теперь.

— Как любила говорить Владлена "Шило в мешке не утаишь". Кто-то все равно пронюхает. Потому прошу тебя, Тисса, будь внимательна.

Вот теперь я насторожилась снова. Чтоб высший демон просил... Дело точно должно было быть серьёзно.

Потому просто кивнула, чуть дернув усами.

Снова завоняло серой. Он ушёл даже не простившись. Предупредил и был таков. И вместе с ним возросло в разы беспокойство. Но хоть теперь стало понятно от чего.

3

— Предлагаю набраться. — сказала Маникая, звякнув бутылками в картонном пакете.

— Опять? — устало спросила Ленка, затянувшись ментоловым дымом.

— Снова. — подтвердила Манька. — Представляешь, он оказался настоящей тварью.

— Как Пэнир?

Лоб Маникаи нахмурился. Она явно пыталась вспомнить о ком вообще речь. Но толи она вспомнила о ком речь, толи плюнула на это дело. Продолговатые морщинки разгладились.

— У него жена и дети. И он козёл. — вынесла она обвинение неудавшемуся мужу и несостоявшемуся отцу своих будущих детей.

Я привычно фыркнула. Её послушать — Наш город просто наводнили одни уроды или козлы. Порой попадался особо опасный гибрид первого со вторым.

К моему огромному сожалению Ленка с ней не спорила. Личная жизнь ведьмы была ещё хуже чем у подруги.

— Тогда пьем. — кивнула Вселена и достала со шкафчика два высоких бокала, а из холодильника кусок сыра с голубой плесенью и колбасы из конины. Моя между прочим любимая.

Чпокнул корок. Забулькало тёмное красное вино. И запахло терпкими виноградными парами.

Обычно я оставляла их одних обсуждать нелёгкие будни одиноких женщин за тридцать, но после предупреждения демона старалась как можно больше времени находиться рядом с Вселлой.

Спустя некоторое время открылась и вторая бутылка. А за ней третья.

Манька уже во всю размазывала по тотальному крему тушь, не связно жалуясь на жизнь свою нелегкую. А Ленка вертела в руке бокал и смотрела в одну точку. Жалкое зрелище — пьяные женщины, скажу честно. На меня оно навевает уныние. Но дамам не до меня. И все же имеют они право расслабиться.

И вот когда я уже было собиралась плюнуть на принципы и сказать, чтобы девки ложились спать и не способствовали росту плесени в доме, путём разведения сырости, как в дверь позвонили.

Ленка едва держась на ногах поковыляла к входной двери, держа равновесие только благодаря стене коридора.

— Вселена Ветрова?

-Д-да. — пьяно кивнула она.

— Вам посылка. — сказал ничуть не смущенный её состоянием курьер. — Распишитесь вот здесь.

Ленка что-то накорябала, закусив язык, и забирала пакет.

— А от кого хоть. — спохватилась она.

— Не представились.

Дверь закрылась. Но не успела Вселла сделать и пары шагов, как дверной звонок снова зателенькал.

— Что ещё? — спросила она, резко открыв дверь.

— Да не еще... У тебя лампочки нет запасной? — спросил мужчина голосом нашего соседа сверху. — О! Ты просто прекрасна. Есть повод?

Ленка кивнула:

— Манька с парнем разбежалась.

— Мда. Если так будете заливать каждый её разрыв, то в нашем доме появиться ещё одна алкоголичка.

— Ой, вот давай без этого. — сделала она неопределенный жест рукой. — Что тебе нужно было?

— Лампочка в маг-светильник.

— Там. — махнула Вселла рукой в сторону кухни. — Третий верхний шкафчик. Между заспиртованными жабьими хвостами и сушеными паучьими лапками.

Я привычно фыркнула, глядя, как побелел при упоминании ведьминского арсенала, Ивен. Хороший он. Молодой, красивый, художник талантливый. Метр восемдесят ростом, голубоглазый блондин. И Вселла ему нравится. Хотя кому она не нравится? Вру. Многим, кто встречал ее больше одного раза. А он вот ходит. Портрет ее написал. Я видела. Вселена — нет. Да и он ей нравится. Даже хамит ему не так часто, как другим. Даже меньше, чем Маньке. Жаль, делает все, чтобы отвадить его. Мол, нечего такому светлому человеку жизнь портить.

Эх. Молодая совсем. Ещё не понимает, что портить жизнь привилегия её владельца. То есть, каждый имеет право укорачивать себе жизнь удобным для него способом.

Стукнули дверцы настенной тумбочки.

— Нашёл. — похвастался Ивен, героически добытой лампочкой.

— Не за что. — сказала Вселена на удивление трезвым голосом. Она вообще трезвела слишком быстро. Демонская кровь. — Помоги бутылку открыть, раз уж здесь.

Ивен не стал отговаривать её. Или читать мораль на правах, как минимум, старого знакомого.

Очередной хлопок и по комнате разлился приторный запах дорогого вина с нотами... Знакомыми до пера в носу, и в то же время странными.

— Будешь? — спросила Ленка протягивая ему бутылку.

— Ты же знаешь — я не пью.

Ленка пожала плечами и сделала несколько больших глотков просто из горлышка.

И тут меня, как молнией прошило... Знакомые нотки в букете — адская спорынья. Я не успела и мяукнуть, как она начала медленно оседать на пол. Благо Ивен был близко и успел её подхватить на руки. И в эту же минуту вспыхнуло синим связующее заклинание. По шерсти побежали голубоватые разряды личной защиты. Но куда там. За ним ещё одно — сильнее. И ещё...

И даже если бы у меня хватило сил отбиться, я бы этого не стала делать. Потому как Ленку и перепуганного до икоты Ивена затягивал красноватый портал из которого воняло моей Родиной. Из него воняло серой. А потому я из последних сил рванула в открытый рот провала в ад.

4

Как же давно я не была дома... Девятьсот пятьдесят семь лет. И ни капли не соскучилась.

Нет, когда-то мне здесь даже нравилось. Что-то вроде курорта в горячих песках Арнревии. Жарко. Сухо. И полно тварей, которые жаждут тебя сожрать. Но одно дело недельку погреть кости и поддать в кровь адреналина, и совершенно другое жить постоянно.

Потому нет. Я по адским просторам не скучала ни капли.

Особенно если попадаешь сюда с завязанными лапами и жуткой чесоткой в районе основания хвоста.

А попали мы куда-то, куда не ступало копыто демона. Глушь.

Нас оставили в пещере в которой и глазу зацепиться не за что, наложив столько связующих заклинаний, что аж в носу свербеть начало.

Я снова извернулась и нашла глазами бессознательную Вселену и бледного, что полотно, Ивена. Буквально в паре шагов от меня. Ничтожно мало и в то же время, слишком много. Оба лежали неподвижно и в нелепых до боли позах.

— Жив? — спросила я у Ивена. На что получила в ответ мелкий бисер холодного пота на лбу ещё не хлопнувшегося в обморок парня и неуверенный кивок. — А Ленка?

— Т-тоже. — прорезался слабый фальцет у Ивена.

Ещё не хватало, чтобы он таким и остался теперь.

— Опиши что чувствуешь. — попросила я бормоча продиводействуещее заклятие на свои лапки. Бздынь — хлопнула отдача и в глазах поплыли веселенькие разноцветные круги. А вот путы остались на месте. Я прошипела ругательство в духе "при детях и сердечниках не повторять" и забормотала следующее.

— Ни рук, ни ног не чувствую. Зато со спиной все в порядке. Камень острый так в поясницы врезается, что жуть. — совладал наконец хоть сколько с голосом и эмоциями Ивен.

— Это ничего. — сказала я. — Это пройдёт.

— Думаешь?

— Уверенна. — проморгалась я от очередной отдачи бесполезного заклинания. — Ты ж не бессмертный, чтобы мучаться вечно. А вот я...

С тем я снова забормотала сосредоточив в словах максимум на что была способна.

Бздынь. Да чтоб тебя...

— Тисса, не надрывайся. Ничего ты с ними не сделаешь. Инновации наше все. — протянул незнакомый женский голос.

Я снова извернулась.

У входа в пещеру стояла молоденькая стройная демонесса, всего пары-тройки сотен лет, о чем свидетельствовали едва прорезавшиеся рожки из копны кроваво-красных волос.

— И под каким девизом нынешний переворот проходит? "Долой тиранию пенсионеров" или "Смерть — Бехлесару, свободу — честным демонам"?

— Правду о тебе говорят.

— Смею надеяться ничего хорошего?

Демонесса улыбнулась во все клыки и кивнула.

— Зачем мы здесь? — задал насущный и крайне важный вопрос Ивен.

Красноволосая резко перевела на него взгляд красных глаз без зрачка, словно наличие ещё кого-то в пещере стало для неё неожиданностью.

— Ты — случайно. Но увы эта случайность фатальна. Тисса... Потому что она Тисса. А ведьмочка...

— Потому что дочь верховного демона. Не растягивай. И так голова тяжёлая. — сказала я. — Зовут то тебя как?

— Мельдэнэйя.

— Надеюсь, Лесар ещё не растратил мастерства в искусстве пыток.

Демонесса улыбаться перестала. И резко развернувшись на высоченных каблуках, скрылась в красных адских песках.

— Молодёжь. — буркнула я и снова зашептала заклинание.

Ивен молчал. Представляю каково оно, когда даже ведьмовство Вселены его пугает до мелкой дрожи. А тут такое. Интересно, знай он чем закончится его поздний поход за лампой, сидел бы в темноте до второго прихода драконов?

Спорить могу на собственный хвост, что — да. Хотя... Для смертного он очень даже неплохо держится.

— А мы где? — спросил он, когда я сделала перерыв и впилась глазами в растрескавшуюся стену пещеры.

— В аду. — не стала лукавить я.

Ивен шумно сглотнул, что само по себе в условиях такой жары и суши было сверхестественным.

— И что теперь?

— Пока не знаю. Смотря, что им от нас нужно.

Больше он ничего не спрашивал. Я не говорила. Только думала, что на старости совсем растеряла сноровку. И если все закончится нормально, уйду на пенсию.

5

Нормальностью и не пахло.

Ленка очнулась спустя ещё пять заклинаний. У меня уже начало в пасти горчить, а круги перед глазами стали почти неотемлемой частью скудного интерьера.

— Все. Больше не пью. Совсем. — зареклась Вселена, как только открыла глаза и увидела Ивена. — Это же галлюцинации?

— Хорошо бы. Но я не пил с вами.

— Я тоже. — поддакнула я, едва скрывая облегчение.

— А я уж думала, что у бабки с головой того, когда она говорила "Как сказала Тисса" или "По словам кошки". Почему со мной не говорила? — спросила Ленка порываясь встать. И, о адское пламя, ей это удалось.

— Вселла. Ты как?

— Сушит. Тошнит. Голова расскалывается...

— Руки-ноги чувствуешь? — спросил Ивен.

— Да вроде. — повертела та упомянутыми конечностями.

— Сюда ползи. — скомандовала я. — И повторяй за мной.

Ленка подползла ко мне и плюхнулась на пятую точку, сразу же сжав голову руками.

— Что за дрянь мы вчера пили?

— Потом скажу. Повторяй за мной.

Я забормотала слова контрзаклинания и Ленка послушно повторила, выворачивая язык под невообразимым углом.

Бздынь, Трень, Бабах.

И вместе с чувствительностью во всей моей маленькой тушке, пришла почти парализующая боль. Вот что значит демонская кровь!

— Ну? Получилось? — нетерпеливо спросила Вселенка.

— Не то слово... — прошипела я, чуть не заскулив, подобно собаке.

— И что теперь? — подал голос Ивен.

— Черт его знает. — обрадовала я его. — Но так хоть сесть могу.

Ивен мелко задрожал.

— Но-но. Только без истерик. Узри плюсы ситуации. — сказала Вселена, облокотившись на горячий камень. — Вернемся — такое подспорье для создания новых картин.

— Если вернемся. — резонно и весьма оптимистично поправила ее я.

На что человек искусства тихо заскулил и начал заваливаться набок.

Ленка все так же ползком подползла к нему и несколько раз хлопнула но щекам. Безрезультатно.

— Оставь. — бросила я слизывая с лап остатки заклинания. — Оклемается.

— Делать что будем? — вернулась к вопросу насущному Вселена.

— Ждать.

— Чего ждать?

— Надеюсь что не палача.

Вселена хмыкнула.

— Умеешь успокоить. Почти как Владлена.

— Ну так не зря ж я столько столетий в роду Ветреных ведьм Хранительницей числюсь. Липнут привычки, как блохи на помойке.

— Не помню, чтобы ты бывала на помойке. — заметила Ленка.

— Я предпочитаю не распространятся о некоторых неприятных моментах своей жизни. У каждого есть темное прошлое.

Меня поняли правильно, и в пещере повисла тишина.

Ненадолго.

Завоняло серой. Я чихнула и зашипела.

— Добрый вечер, милые дамы. — сказал прибывший демон, низким бархатным голосом, от которого у меня шерсть на спине поднялась.

Девлициан. Хорош. Даже для демона хорош. А я в этой породе толк знаю. Высокий, мускулистый, в традиционных одеждах ада, тоесть кожаных штанах и безрукавке на голое тело. Чуть красноватая кожа и черные провалы глаз без белков. Короткие черные волосы и даже рогов не видно. Молодняк.

Ленка открыла один глаз и снова закрыла, совершенно игнорируя визитера.

— Весьма радушно. — хмыкнул демон.

— Закономерно. — сказала она, не открывая глаз.

— Странно... — сказал демон, садясь напротив Вселены и подпирая голову кулаком. — По моим сведеньям, спасителям положено вешаться на шею, томно вздыхать, терять сознание, а после благодарить. Пару ночей к ряду точно.

Ленка снова открыла один глаз. Потом второй. И зеркально отразила его позу, глядя просто в черные провалы глаз демона.

— У Вас весьма устаревшие сведенья. Вешаться я не собираюсь. Не так и плачевна ситуация в которой мы оказались. Вздыхать... тут и так дышать нечем. А вот терять сознание это да. Вот мой друг как раз вполне справляется с поставленной задачей. Благодарить пока не за что. Но даже если случиться нечто, за что я буду благодарна... не обещайте звезд с неба. Я уже взрослая девочка. Пару ночей при нашей то экологии... час от силы.

Демон сверкнул клыкастой улыбкой.

— Я влюбился, Тиссиана. — обратился он почему-то ко мне, потому я и ответила.

— Ты не в моем вкусе. Смею надеться, что ты пришел не только для того, чтобы красоваться, а еще и для того, чтобы я была тебе благодарна, по гроб.

— Ну твоя благодарность мне до... хвоста. А вот Бехлессара...

— Пару ночей к ряду? — насмешливо спросила Вселена.

Девлициан на несколько мгновений застыл, а после широко улыбнулся.

— Нет! Я точно влюбился. По самые рога.

— Давай по делу, а? Настроения нет ну совсем. — прервала я его признания и восхищения.

Демон поднялся, галантно подал руку Вселенке.

— И правда, лучше не тянуть, как бы ни приятно было мне в обществе столь прекрасных дам и... кошек. Адская атмосфера не лучшим образом сказывается на цвете лица ведьмочек.

Яркая вспышка. Удушающий запах серы и мы четверо стоим на кухне нашей квартиры. Ну как стоим. Мы трое на ногах. Ивен под ногами.

Никаких изменений в нашем жилище на первый взгляд не произошло. Даже Манька спит за столом, уронив голову на руки.

— Рад был познакомиться, — мурлыкнул не хуже меня демон, коснувшись губами пальцев Вселены.

Завоняло феромонами. Едко так. До рези в глазах.

— Тебе пора. — прошипела я, вклиниваясь между моей Ленкой и Давлицианом.

— Надеюсь, на скорую встречу. — ослепительно оскалил клыки демон, отпуская наконец руку Вселены.

Уже почти привычно завоняло серой. На нашей кухне повисла тишина.

— Теперь истерить можно? — спросила Вселла, падая на стул и уставившись в одну точку где-то на лбу бледного, как умертвие, Ивена.

— Истери. — великодушно разрешила я.

6

Вот знала я, что походы в ад ни для кого бесследно не проходят. Только серой подышать чего стоит. Или это от того, что я Ленке рассказала, кто все же зачал с ее маман тринадцатую ведьму рода Ветреных?

В общем депрессировала моя ведьма. Даже зелья забросила. И язвила через раз.

— Не полечу я на шабаш. — заявила она в канун Вальпургиевой ночи.

— Как это "не полечу"? — взвизгнула Маникая, чуть не уронив традиционную черную паутину, что гордо звалась праздничным платьем.

И тут же села на край кровати, которую последнее время успешно продавливала Ленка.

— Да ладно тебе. Подумаешь, отец демон. У меня алкаш. И что? Живу же с этим как-то.

Вселенка хмыкнула и натянула на голову одеяло.

— Отстань. — буркнуло глухо одеяло.

— Ну знаешь... ты конечно можешь хандрить и киснуть. — вцепилась в пододеяльник Маникая и пыхтя потянула на себя. — А можешь собрать сопли и развеяться. Новые рецептики узнаешь. Может, приворожишь кого потом. Для здоровья... — уточнила Манька на возмущенный взгляд Вселенки, лишившейся защитного одеяла. — Да и просто новое платье выгуляешь. Метла пылится... а я тебе туфли на шпильке дам.

— Самая подходящая обув грязь месить. — буркнула Ленка, свесив таки ноги с кровати.

— Ну не в балетках не твоих салатовых. Под такое-то платье...

— Босиком положено.

Манька нахмурилась. И тут же посветлела.

— Потом разуешься. — нашла она выход из ситуации. — А предстанешь перед этими недоведьмами во всей красе. Как только с подиума.

Вселена вздохнула и махнув на все рукой поплелась в душ, прихватив заодно платье и белье.

Хорошо, что у моей ведьмы Маникая есть. Такая и мертвого поднимет. Не то, что хандрящую ведьму.

Через полчаса Вселена была в сборе и во всей своей ведьминской красе. Даже вишневая помада и черные стрелки присутствовали. Хороша.

Завоняло серой и дохнуло раскаленным воздухом ада. Я вскочила и зашипела, встречая незваного гостя.

— Надеюсь, я не опоздал? — стряхивая пепел с черного костюма, спросил Давлициан, под глухой "шлеп" свалившейся в обморок Маникаи.

Ленка удивленно подняла бровь, склонившись над подругой и проверяя жива ли она вообще. Нервное потрясение — это вам не шутки.

— Это смотря куда спешил. — бросила она, уверившись, что сие состояние подруги исключительно театральное представление, за неимением иных путей отступления.

На что ей ослепительно улыбнулись. И подмигнули.

— У нас в аду прошел слух, что самая ослепительная ведьма в Вальпургиеву ночь отвергла всех кавалеров и решила идти одна. А я, помня, что мне должны благодарность, решил, что лучше повода ее стребовать у меня не будет.

Вселена хмыкнула.

— Отец прислал?

— Уверяю, в данный момент ему не до этого. Это исключительно моя инициатива. — заверил демон.

Но я слишком хорошо знала демонов, а Ленка мужчин, чтобы поверить вот так на слово. Но...

— А что? — подала я голос и вот теперь Манька точно лишилась чувств. — Хвост могу заложить, что ни одна ведьма не сможет похвастаться такой парой. К тому же знаю я одного демона, который в случае чего, некоторым его же собственные рога затолкает...

— Не нужно угроз, Тисианна. — прервал меня Давлициан. — Никто не верит в искренность демонских чувств. — притворно вздохнул он и лукаво взглянул, на чуть улыбнувшуюся Ленку.

— Уговорили. — вздернула она подбородок, справедливо рассудив, что одна ночь еще не показатель, и, прихватив неизменный ведьминский атрибут — метлу, положила руку на согнутую в локте руку демона. — Присмотри за Манькой. — бросила Вселена и растворилась горячем воздухе с запахом серы.

7

— Ну? — нетерпеливо ерзала на стуле бледная, как смерть, Манька, периодически косясь в мою сторону, но не в силах сдержать даже под страхом этой самой костлявой, истинно женское любопытство.

— Что ну? — в который раз притворилась дурочкой Ленка, отпивая кофе и затягиваясь дымом с привкусом ментола.

— Лучше сразу добей, только не мучай. — сложила в молитвенном жесте руки. — Как все прошло?

Ленка неопределенно пожала плечами и загадочно улыбнулась. От чего Манька мученически застонала и уронила голову на сложенные на столе руки.

— В твоем роду палачей не было? — спросила она, не поднимая головы.

— Нет! Исключительно ведьмы и демоны. — ответила Вселена, выпуская струйку сизого дыма.

— Все! — вспылила Манька. И сразу перешла к угрозам. — Я теперь тоже тебе ничего рассказывать не буду. Вообще!

— Обещаешь? — тут же подалась вперед ведьма и Манька сдулась.

Точнее надулась. Совсем надулась, тоесть обиделась основательно и надолго. Даже уйти собиралась.

— Да ладно тебе. — улыбнулась Ленка, прокручивая окурок в давно не чищеной пепельнице. — Нечего рассказывать. Ну пришли. Ошарашили всех присутствующих. И ушли.

— Танцевали? Целовались? Или... — мгновенно забыла, что вообще обижается, Маникая.

— Никаких или не было. — сразу обрезала рамками, Манькины фантазии, Ленка.

— Но хоть целовались?

— Неа. — улыбнулась Вселена, разочаровано вздохнувшей подруге.

— Чего тогда светишься, как новый серебряник? — подозрительно сощурила глаза Манька, привычная раскапывать все подводные, подземные и даже не существующие камни.

— А потому, моя дорогая Маникая, что таких физиономий, которыми нас встретили на ежегодном праздновании Вальпургиевой ночи, я уже два десятка лет не встречала. Они ж меня с потрохами сожрать готовы были. — рассмеялась Вселена. — Потрясающее зрелище. Да только за это я его расцеловать готова.

— Вот и целовала бы, — заметила Манька. — Хоть толк какой был бы.

Ленка тут же помрачнела.

— Он демон. А я еще не настолько отчаялась, чтобы прыгать в постель к абы кому.

Тренькнул дверной звонок, обрывая возмущенную тираду, вопреки всему, верящей в любовь Маньки.

Я насторожилась.

В прошлый раз проворонила, позорище всего рода ведьминских хранителей. Стыдобище.

Но нет. Ивен. И опять за маг-лампой.

— Ты из них там мозаику выкладываешь что ли?

— Сам не знаю, что твориться с этими лампами. Перегорают одна за другой, менять не успеваю. — сказал Ивен протискиваясь в квартиру, мимо Вселенки, и направляясь на кухню, точно туда где лежали запасы магических лампочек.

— Сссстоять! — зашипела я оскалившись. — Назсссад!

На что Ивен широко улыбнулся, медленно повернувшись ко мне лицом.

Вот я дура. Старая, безмозглая дура. А ведь сразу должна была догадаться, что лампочки неспроста горят. В доме, где есть одержимый всегда проблемы со светом.

— Стареешь, Тиссиана. Раньше за тобой такого тугодумства не водилось.

— Пшшшел вон! — фыркнула я вкладывая в слова немалую долю сил, которая осыпалась искрами, не достигнув цели.

— Тисса. Не тебе со мной тягаться. — сверкнул раздвоенным змеиным языком тот, кто вселился в Ивена и стал покрываться черными червями вен.

Короткий взмах рукой и меня снесло с любимого места на холодильнике и припечатало к стене, вышибив воздух.

— Наконец, мы с тобой познакомились поближе, дорогая сестрица. Даже жаль, что при таких обстоятельствах. Ты достаточно хороша, чтобы скрасить одиночество в аду. Но увы...

Ленка отступала, беспомощно глядя то на меня, то на выход, то на скулящую от ужаса в углу Маньку.

— Теперь не сбежишь. — пообещал одержимый.

Завоняло серой и дохнуло горячим ветром ада. И вот посреди кухни стоит Давлициан.

— Какая неожиданная и приятная встреча. — расплылся в улыбке он. — Папочка ждет тебя в тронном зале, Кевалиен. Он так по тебе скучал... — заверил одержимого демон, от чего черные вены на лице первого стали серыми. — Все расспрашивал о тебе. Беспокоился...

Фигура демона смазалась и вот он уже держит за горло того, кто вселился в Ивена.

— Представляешь, как он расстроится, когда узнает, где мы с тобой встретились? — прорычал он, сжав рукой горло Кевалиена так, что тот выпучил глаза.

— Не надо. — прохрипел одержимый.

— Ну-ну. Меня всегда до слез умиляли встречи давно не видевшихся родственников. — оскалился демон. — Дорогая, ты простишь мне если я не надолго отлучусь?

Ленка кивнула, скорее от неожиданности вопроса, чем и правда, осознав его суть.

— Тогда не забудь, что ты обещала мне ужин. — напомнил демон, исчезая вместе с Ивеном в горячем смерче с запахом серы.

На маленькой ведьминской кухне повисла тишина, разрываемая тихими всхлипами жавшейся в углу Маньки.

Лапы разъезжались и не слушались, а в голове гудело.

— Тисса? — позвала меня Ленка, глухим надтреснутым голосом.

— Истери. — разрешила я, предупреждая ее вопрос.

8

— Ленка, упокойся. Манька... — чуть не выла я, уподобившись голодному цепному псу. — Все уже позади.

— Д-да? — всхлипнула Манька, размазав тушь по щекам. — Откуда ты знаааешь?

— Оттуда. — не выдержала я. — Все нормально уже. Бехлессар мастер пыток и казней. Так что можете быть совершенно спокойны, именно в эту минуту, Кевалиен горько кается и просит прощения за доставленные неудобства.

Ленка шмыгнула носом, осознав всю остроту адского правосудия.

— А как же Ивен? — спросила она хриплым после истерики голосом.

— Ну... если не очень сжился с демоном — вернул почти невредимым. — пообещала я. — Нужен он в аду до срока. Все? Успокоились?

Женщины синхронно кивнули.

— Мне, наверное, домой пора. — еще всхлипывая, выдавила Манька.

— Иди. И зелье успокоительное на ночь выпей. — посоветовала Ленка подруге, провожая ее до двери.

— Я завтра зайду. — глухо сказала Маникая уже на лестничной клетке.

Завоняло серой. Загремели крышками, давно не видевшие ничего кроме полуфабрикатов, кастрюли.

Ленка бочком пробиралась в сторону кухни, вооружившись шваброй, случайно попавшей под руку.

— Ну, милая... Я тут ей жизнь, можно сказать спасаю, а она... Это еще что? — нахмурился демон, проследив взглядом за импровизированным оружием в руках Вселены.

— Идиот. — заключила она, отпросив швабру, сползая по стенке и снова всхлипнув.

Давлициан оказался рядом в мгновение ока.

— Ты чего? — нахмурился демон, присев на корточки. — Ну и ладно, останусь голодным. Будешь должна два ужина. — великодушно простил ей оплошность. — Или вообще, сходим куда-нибудь. Ну? Да что ж такое?

Ох уж эти демоны... как в постель затащить, это они мастера. А как слезы женские увидят, так -олухи.

— Обними ее! — влезла я со своим медяком. — И заткнись, наконец!

Как ни странно, меня послушались. Обнял, бережно, как хрустальную. И Ленка ткнулась лбом в его плечо.

— Ты испугалась? — удивился демон.

Вселена кивнула, ровно настолько, насколько позволяла свободное пространство в тесных объятьях.

— Ну я же успел. Да и вообще все было под моим полным контролем.

Ой-ё... идиот. Точно идиот.

— Ты знал? Все знал и ничего мне не сказал? — взвизгнула Ленка, и снова потянулась за шваброй. — Ты... демон.

Поднялась моя ведьмочка, держа швабру наперевес и целясь аккурат между рогами этого шпиона.

— Мы с твоим отцом решили дождаться решительных действий со стороны неблагонадежного отпрыска демонского семейства. — выставил в защитном жесте руки Давлициан. — Что опять не так?

— С отцом значит... Вот сейчас я тебе и объясню, что вообще не так... — зловеще пообещала Вселенка, хлюпнув носом.

И дальше...

А дальше с тумаками и криками она погнала его по квартире. Да не просто погнала, а прямо в спальню.

Я выпрыгнула на холодильник и поджала под себя лапы. Если ведьма и демон в спальне, кошкам там не место.

9

Год спустя...

— Ну Вселеночка!

— Я сказала "Нет"!

— Да что ты как ослица, честное слово. Твой отец дал согласие. Твоя мать не против. Я даже у твоей бабки был там, — показал демон пальцем куда-то вниз. — Все дали добро и только ты, как всегда.

— А я против. — улыбнулась ведьма своему отражению в зеркале.

— Ведьма моя, — зарылся он лицом в мокрые после душа волосы Вселенки. — Ну что такого страшного я у тебя прошу.

Ленка повернулась в кольце его рук, едва не потеряв прикрывающее еще влажное тело полотенце, и обняла за шею, коснувшись губами его губ и тут же углубив поцелуй.

И только когда демон задышал часто и поверхностно, оторвалась и безапелляционно повторила:

— Нет! Я замуж не спешу. А тебе вообще еще только семь сотен лет. Мало ли, не нагулялся. Через сотню-другую лет на молоденьких ведьмочек потянет.

Демон застонал и рухнул на постель. И тут же вскочил.

— Даже твоя Манька уже замуж выскочила за этого, как его. Художника вашего в общем, — привычно продемонстрировал свой прогрессирующий склероз Давлициан. — А ты артачишься, словно я тебя не замуж зову, а душу продать упрашиваю.

— Я сказала "Нет"!

— Довела! — предупредил он, перекинув ее через плечо, в одном полотенце. — Идем к твоему отцу. Зная тебя, он поженит нас и без твоего драгоценного "Да"!

— Ну знаешь... сколько жить буду не прощу! Да чтоб ты... икал до самой...— возмущалась ведьма, барабаня кулаками по демонской спине, и, встретившись со мной взглядом, подмигнула,— До самой первой брачной ночи! — добавила она исчезая в горячем адском ветре, с запахом серы.

Я фыркнула, представив эту свадьбу. Ведьма в полотенце и икающий демон. Жаль Бехлессара уже даже таким не удивишь.

Ох, уж эти ветреные ведьмы! Не то что святого, демона до икоты доведут!

Хотя... Так им и надо...