Тенгу. чистовая

Глава 1 Руконгай

Пожалуй, если ад действительно существует, то Руконгай можно смело называть его филиалом. Уличные банды, шлюхи, и люди после смерти, теряющие все, что можно назвать человечностью. Говорят, не все районы такие, но глядя на то что происходит здесь я чувствую, что это обычная ложь. Уже шесть лет я живу в этом почти чистилище, хотя правильнее будет сказать — выживаю. Жизнь здесь не сахар, с одной стороны Шинигами, любой из которых может прикончить тебя просто за косой взгляд, с другой пустые, для которых ты просто пища, и все это обильно присыпано человеческой жестокостью, веселый коктейль, не правда ли?

Наверное, стоит представиться? Мое имя Тенгу — так меня прозвали уже здесь, ведь свое настоящее имя я не помню. Говорят, иногда воспоминания возвращаются, но в этом месте слишком часто говорят о том, чего не знают, так что я считаю такие разговоры очередной ложью.

С тех пор как я оказался здесь прошло уже девять лет. Девять чертовски плохих лет, стоит заметить. Пожалуй, самыми главными событиями моей не-жизни за это время стали вступление в одну из местных банд и тот странный день, когда ко мне прибились двое сирот. Смешно хоть я и всей душой ненавижу этот район, но это не помешало мне отстроить здесь дом и даже изредка получать удовольствие от подобной жизни. С другой стороны, дом я отстроил не для себя, а для мелких. Благо за последние годы я заработал какую никакую, а репутацию, что позволяло не так сильно о них беспокоится.

Большая часть нашей банды занимается грабежами, хотя хватает и тех, кто зарабатывает более кровавым образом. Да что говорить хоть я сам и стараюсь не переходить некоторые рамки, изредка приходится обнажать оружие отнюдь не для того что бы напугать. В иерархии нашей банды я занимаю почетное третье место, что вместе с репутацией одной из сильнейших группировок нашего района... я уже говорил, что последнее время не так сильно беспокоюсь за своих приемышей? Мое имя, имя моей банды дает относительно неплохую защиту детям. А о том, чего мне стоило добиться подобного лучше забыть, кошмаров меньше будет.

— Сегодня был удачный день, того что мы стрясли с того неудачника хватит надолго. — Бесцветный голос идущего справа человека вызывал раздражение. Говорят, что ему трижды пытались вырвать язык. К сожалению, неудачно.

— Надолго? Уже через пару дней ты будешь пуст. — мой голос, несмотря на раздражение был почти столь же бесцветен, как и у напарника. Умение держать лицо, умение отвернутся, сделать вид, что тебе безразлично то, что творится у тебя перед лицом. Мертвый голос, пустой взгляд. Не слишком большая цена.

Хироюки — мой напарник... уже даже в мыслях напарник, а не учитель. Медленно спивающийся мудак, от того человека, которого я встретил восемь лет назад осталась лишь оболочка. И не смотря на весь врождённый-благоприобретенный цинизм, уж не знаю в чем больше правды, мне больно на это смотреть. Не всем нравится смотреть в зеркало, пусть оно и показывает будущее.

— Поговори мне еще, сопля — Раздраженно буркнул напарник, вежливостью он и раньше не отличался.

Хотя, на правду и не обижаются, но упоминание моего роста меня порядком раздражало. Тому же Хироюки я не доставал даже до плеча, а он был отнюдь не гигантом. Наверное, мои приемыши скоро меня перерастут, в отличии от них я как выглядел лет на пятнадцать в день моего первого дня в Руконгае, так и по сей день выгляжу подростком.

— Твои намеки на мой рост перестали меня задевать еще много лет назад. А вот то, что мне через несколько дней придется выходить на охоту с трясущимся от похмелья телом на балласте меня дико раздражает. Если ты и дальше будешь так пить, то скоро сдохнешь. — я уже чувствовал, что меня несет, но так и не смог остановиться — как долго мне еще сопровождать тело моего учителя?

Некоторое время мы шли молча. Когда он умрет мне будет паршиво... но я честно и не единожды пытался вернуть человека который меня когда-то учил.

— Я просто устал птенчик — давно он не называл меня так.

Тенгу странное имя не находите? Когда я только появился в Руконгае мелким взлохмаченным пацаном и нарвавшись на шайку местного отребья потерял то немногое, что имел, в частности одежду... в том притоне где я подрабатывал за еду я появился весьма в непрезентабельном виде, но был достаточно зол и от того имел даже слегка боевой вид. Я до сих помню то глумливое "смотрите какой милый птенчик" от одного из посетителей. И еще более едкое, то от чего до сих пор в груди шевелится бешенство "какой же это птенчик, смотри какой боевой — настоящий Тенгу"

— Знаешь, я скучаю по тем временам, когда учитель был жив. — Я тоже устал Хироюки

-Ты прав, твой учитель мертв, вот только с тобой все еще хуже. — бесцветный голос, он слишком спокоен. Слова, сказанные на могиле ничего не меняют.

— И что же ты имеешь в виду, напарник? — мой тон тоже не поменялся.

— Он жил сам, а тебе нужны костыли. Ты приволок детей, построил дом, образцовый брат не так ли? Но неужели ты думаешь, что они не знают, ЧТО ты делал? На какие деньги в вашем доме появляется еда? Считаешь, что они не понимают, почему ИМ уступают дорогу? — по телу растекается мертвецки холодная ярость, от моего бешенства несет смертью... местные называют это реацу.

— ОН ведь разочаровался в тебе перед смертью птенчик, ОН думал, что воспитывает воина, а получился очередной лицемер. Тот кому для жизни нужны живые игрушки. — улыбка, он улыбался говоря это.

Танто вылетает из ножен, когда реацу кипит в теле смешиваясь с яростью я способен на многое. Мой рывок был едва различим для глаза. На краю сознания мелькнула мысль, что стоило мне проигнорировать его слова и этого боя бы не было. Он не зря был вторым в нашей банде, увернулся, а на моей одежде появился первый порез пока только на одежде. В отличии от меня он способен управлять реацу, а не только чувствовать ее в состоянии крайнего бешенства.

Две хищные тени кружили по одному из многих переулков Руконгая. Вот только всему миру было на это плевать.

Уворот, рывок, атака он слишком хорошо меня учил, слишком. Кинжал спрятанный в рукаве решил исход нашего поединка. Не ожидал что я метну нож левой рукой, убежденный правша который думал, что слишком хорошо меня знает.

— Пусть Ками укроют твою душу напарник, хотя бы в память об учителе. — на душе было погано, на секунду, во время драки мне даже показалось что я вновь вижу учителя, но это была лишь иллюзия.

Я сидел в пыли прислонившись спиной к стене дома, болела царапина на ребрах, он таки сумел меня достать.

— Прощайте учитель, надеюсь в следующей жизни вы будете счастливы. — В Руконгае множество кладбищ, но хоронить в них некого. После "смерти" тела распадаются на духовные частицы, а душа уходит на перерождение.

— Если ты ждал что я буду рыть ради тебя яму напарник, то сейчас был бы разочарован.

В этот переулок зашло два человека, а вышел всего один. Единственным, что отличало этот случай от тысяч подобных в этом районе, был убийца так и не обыскавший свою жертву. Но на это найдутся и другие желающие.

Глава 2 Дом

Что люди вкладывают в понятие дом? Место где ты будешь в безопасности? Одет, сыт, в тепле? Моим домом стала пара приемышей, ждущих меня в той халупе, которую я построил сам. Довольно криво построил, но это так к слову.

— Братик ты вернулся! — маленькая девчонка с разбега прыгает мне на шею.

Удержаться и не зашипеть от боли удается с трудом, рана, оставленная напарником не была серьезной, но довольно обширной и болючей.

— Ой у тебя кровь! Братик Тен! — но вот испортил очередной сарафан ребенку. Они ведь уже знают, что если я пришел в крови, то гарантированно ранен. В чужой крови я домой не возвращаюсь.

— Саеко разогрей еду пожалуйста. — как же это трудно добавить в голос хотя бы каплю тепла, даже если ты его испытываешь. Раньше это было естественно.

— Но...

— Пожалуйста, Саеко...

— Да братик — уже отворачиваясь я заметил, что девочка дернулась как от удара, уже не первый раз. Думает, что я не замечаю.

Саеко девочка лет семи, светлые волосы, европейские черты лица. Как она оказалась в Руконгае не понятно, обычно души оказываются в "ближайшем" обществе душ, а она точно помнит, что умерла в Европе. Имя она получила уже тут, своего родного она не знает.

— Тенгу — сан мы ходили на водопады, в лесу сегодня тихо, да вы не хуже меня знаете, что там редко можно встретить людей — сказал второй находящийся в комнате ребенок.

Хен именно так звали парня, на вид лет десять, темные волосы, азиатские черты лица, в отличие от меня и Саеко при жизни являлся жителем Японии. Сейчас он разворачивал бинты и заваривал травы, ему не впервой перевязывать меня.

— Все в порядке Хен? — слишком уж он взволнованным выглядит.

— Ты давно не получал таких ран. Брат. — не могу его понять, вот так на лицом к лицу я брат, но даже при Саеко я уже только Тенгу-сан.

— Он был слишком опасен, даже таким. — скорее для себя, чем для Хена произнес я.

Какое-то время Хен молча перевязывал мои ребра.

— Я рад, что ты еще с нами брат. — и секунду помолчав добавил — нужно сказать Саеко, что Хироюки-сан не придёт на выходные.

Вот как можно быть настолько проницательным?

В несколько движений Хен закончил перевязку, а я слегка поморщился от боли в ребрах.

— Чтобы я без вас делал мелкие. — на этих словах даже получилось выдать улыбку.

— Умер бы от заражения крови брат. А если бы не умер, то взял бы себе ученика, научил бы всему что знаешь, потом спился бы и умер в подворотне. — мелкий был убийственно серьезен.

— Вполне возможно, что от рук собственного ученика. — а вот сейчас улыбка была неподдельна, черный как наша жизнь юмор что может быть печальней.

— Он был хорошим человеком — некоторая неуверенность в словах Хена была неподдельна, при первой их встречи он повел себя как скотина, в последствии конечно он пытался как-то выправить положение, но осадок как говорится остался.

-Хен! Тенгу! Все готово идите есть! — а вот и Саеко.

— Не возвращайся сюда учитель, с тебя хватит. — не знаю зачем я это сказал, благо хоть Саеко не услышала, а вот Хен ощутимо вздрогнул.

— Уже идем о наша мелкая хозяйка дома — легкая насмешка, она нужна не мне, детям. Пусть чувствуют, что все в порядке. Ведь ничего не изменилось, правда?

Хен уже улыбается. Возникает чувство, что он забыл о смерти Хироюки. Вот так и проходит наша жизнь, днем грязь Руконгая, вечером хрупкие осколки того что зовут нормальной жизнью, или то что я ей считаю.

Ужин в исполнении мелкой был весьма неплох, пусть она и не мастер в готовке, да и попробуйте научится готовить хорошо в ее то возрасте. Интересно, какой идиот придумывает истории о том, что духам не нужно есть, не нужно спать и прочий бред. Все мы испытываем голод, пусть наши тела и состоят из духовных частиц, но оные частицы тоже не берутся из не откуда, их мы получаем вместе с пищей, водой и самые крохи из воздуха.

Если бы эти истории были правдивы, то тогда Руконгай был бы отнюдь не филиалом ада, а самым что ни на есть его последним кругом. Толпы не умирающих от старости, полностью автономных существ, которым при этом абсолютно нечем заняться. От одной мысли об этом у меня мурашки табуном по спине бегают. А так довольно смешно смотреть на крестьян различного пошиба, которые всю жизнь верили в то, что после смерти их ждет лучшая доля и тут выясняется, что им, как и при жизни придется копать землю. Их лица в эти моменты неоценимы.

— Братик Тен! А можно мы завтра снова сходим к водопадам? А потом в лес? — говоря это, малявка нагло прыгала рядом со мной. Иногда я задаюсь вопросом насколько правдивы они со мной. Быть может им просто нужен тот, кто будет о них заботится, а взамен они отдают то, что могут — иллюзию семьи.

— А про утреннею тренировку ни кто не забыл? — не смотря на полубредовые мысли в голове в груди разливается тепло. В сущности, имеет ли это вообще какое-либо значение.

Ужин был благополучно съеден, посуда вымыта. Все дела по дому мы делили на троих, только готовила Саеко в одиночку, исключительно потому, что у нас с Хеном вместо еды получалась мало съедобная хрень. Так что посуду мы мыли втроем.

— А мы после тренировки, мы не долго, всего пару часов! Ну братик! — мелкая улыбалась.

— Хорошо, но только не долго. И во всем слушайся Хена — Этот разговор звучал каждый вечер.

Как бы это не звучало, но мне намного спокойней, когда они гуляют по лесу. Несмотря на все мои старания восьмидесятый район ни когда не будет безопасен для детей, даже моих. Даже не смотря на то что им уступают дорогу... какой крови это стоило. Они ведь не просто гуляют по лесу, Хен собирает травы. И учит различать травы Саеко. Так мы и живем, я зарабатывал деньги в банде, Хен собирал травы, а Саеко готовила. Знаете, а ведь где ни будь в другом месте мы были бы счастливы. Хотя это были бы уже не мы.

Местные леса — это отдельный разговор, бурелом сменялся полянами, густые леса средней полосы сменялись настоящими джунглями. И зверье водилось самое разное, правда, хищников очень мало. Последний кто видел волка, умер лет десять назад. Так что за детей я не волновался, они отлично ориентировались в лесу, а двуногого зверья там почти не было.

Наши вечера всегда проходили по одному сценарию, Саеко рассказывала о том, как прошел день Хен вставлял ехидные комментарии, Саеко надувалась в притворной обиде, я улыбался. Раньше я пробовал смеяться, но слишком уж отвратно у меня это выходит. И плевать что чем дальше, тем хуже на душе. Хироюки называл их моими костылями, наверное, он был прав без них я бы, уже отправился на перерождение.

— спокойной ночи братики!

-спокойной ночи. — это уже Хен

— приятных снов — это я, пожелание перед сном это очередной наш ритуал.

Саеко засыпала почти мгновенно, уже через минуту комнату наполняли звуки ее сопения. Хен же засыпал минут за десять, но спал на удивление чутко один лишний звук, и он уже бодрствует сжимая оружие. Хорошая привычка, сколько раз за эти годы меня пытались прирезать во сне... уж не знаю, что меня спасало, сплю я как убитый.

Перед сном я любил думать, строить планы на будущее, размышлять о прошедшем. Будущее казалось туманным, но одно я знал точно, ни чего хорошего нас не ждет. Слишком много банд, слишком слабыми стали старые фавориты, они еще не отошли от прошлогодней резни. С другой стороны, множество молодых банд, мелких, но крайне зубастых. Война, что ли в мире живых была? Слишком много бойцов появилось в Руконгае.

Резня за влияние, эти слова пугали меня до дрожи в коленях. Я уже пережил одну резню, но тогда я был один, со мной еще не было моей семьи. Хироюки во многом был прав, мелкие главная моя слабость. Но отказаться от них? Я не хочу закончить как он.

Резня может начаться в любой момент, но не позже чем через полгода. Пока обстановка еще не слишком накалена, но я прожил здесь достаточно чтобы чуять ее неизбежность. Пусть я подготовил землянку в лесу, уверенности в том, что дети успеют спрятаться, у меня не было. Сейчас же их прятать было нельзя слишком подозрительно. А еще этот отвратительный выматывающий страх, и один единственный вопрос, что будет с детьми, если меня убьют?

Как много я готов отдать, чтобы не участвовать во всем этом безумии? Но ведь не смогу уйти, если я сбегу, а моя банда переживет резню... об этом было даже страшно думать, я в таком случае умру последним, Хена будут пытать, а что сделают с Саеко мне даже думать страшно, фантазия у местных на диво хороша. Участвовать в резне придется, это даже не обсуждается.

Глава 3

Со смерти Хироюки прошло уже два месяца, а меня до сих пор передергивает от одних воспоминаний того как я объяснялся с босом. Чего у этого недошинигами не отнять так это умения давить на людей. Можно сказать, я был весьма близок к досрочному отправлению вслед за напарником. Но повезло в преддверии резни босс не захотел лишаться еще одного "офицера" своего сброда.

Напряжение в районе чувствовали уже все, да что об этом говорить оно казалось настолько материальным, протяни руку ухватишь. Ни дня не проходило без новых трупов, хотя это стандартное положение дел в нашем районе, просто новые появлялись чаще чем успевали распадаться на духовные частицы старые. Наша банда потеряла уже седьмую часть бойцов, а мой личный счет увеличился на четырнадцать человек.

Уже две недели как я переселил детей в землянку, припасов там много, да и деньги имеются. Словами не передать как меня бесила полная беспомощность в этом детском вопросе, одно время я даже хотел отправить их с одним из торговцев, уходящим в другие районы. Остановило меня только отсутствие хоть одного торговца которому я бы доверял, что поделать я их грабил. Сильно сомневаюсь, что в этом районе найдется кто-либо из этой братии у кого я вызываю симпатию. Вероятность продажи моих детей первому встречному была просто неприлично высока.

Всю последнюю неделю настроение у меня колебалось между апатией и депрессией. Постоянное беспокойство за детей выматывало намного сильнее чем ожидание резни. Как ни странно, за себя я не боялся, в душе была иррациональная вера в собственную выживаемость. А вот одна мысль о том, что эта резня может быть не последней в моей жизни... от нее у меня тряслись поджилки.

Сейчас я сидел в главном зале штаба и уминал кашу, запивая ее водой и не смотря на то, что жрачка здесь была отвратная приходилось есть, другой альтернативы просто не было. В такие моменты я всегда вспоминал Саеко, готовила она намного лучше этих шлюх, серьезно у местных "поварих" даже еда какая-то "потасканная".

Саеко... Как бы я не старался мое отношение к мелким серьезно различалось и если Хена я считал братом. Рано повзрослевшим, но все еще младшим братом за которым нужен постоянный присмотр. То Саеко, как бы глупо это не звучало от того, кто выглядит едва на пятнадцать, я считал дочерью. Хотя я ведь не ребенок, не был ребенком, когда появился здесь, а уж после прожитых в этой клоаке лет... К королю такие мысли.

— Тревога! Банды Сивого и Косорыла сошлись на третьей улице — В помещение влетел мальчишка посыльный, я так и не удосужился узнать его имя, да и не зачем, сомневаюсь, что он переживет резню.

Правду говорят — ожидание убивает. Черт его знает до каких мыслей я бы дошел накручивая себя дальше. Сейчас же все дурные мысли вымело простое понимание — дождался. Внезапно поймал себя на том, что губы растянулись в улыбке.

Большая часть людей в зале начала собираться, проверять оружие и снаряжение, но были и другие, те кто весело смеялся, вливал в себя выпивку, лапал шлюх. Я усмехнулся, больше половины присутствующих, уже не увидят закат, и это было хорошо. Среди моих коллег конечно встречались и достойные уважения люди, кого сюда загнала нужда, те, кто придерживаются каких-либо рамок, но это лишь капля в море. В сущности, меня беспокоит судьба лишь одного человека, присутствующего здесь, а остальные пусть дохнут, меньше мусора будет.

Наверное, стоит рассказать больше о нашей базе. Огромный двухэтажный дом, без окон, больше напоминающий крестьянский амбар, чем жилое помещение. У меня штаб всегда ассоциировался с теплицей. Так как в штабе не было окон, то весь первый этаж освещался маслеными светильниками, неудивительно, что дверь в дом всегда была нараспашку, иначе банда давно самоуничтожилась бы, просто передохнув от удушья в штабе. Какое-то время я гадал почему строители не сделали окна, потом плюнул и просто спросил у Айне. Ответ поверг меня в шок, это сделано на случай осады, мол для того чтобы забаррикадировать дверь и отстреливать нападающих с крыши. Видимо то, что дом сделан из дерева, а в обществе душ оно горит не хуже, чем в мире живых, никому в голову не приходило. Некоторые обращики местной логики меня убивают. Но что-то я отвлекся. На первом этаже находились бараки, в которых обитала большая часть банды, бар, кухня и комнаты шлюх, они же поварихи, скольких неудачников они потравили история умалчивает. На мой взгляд, ярчайший пример местной жизни. Ну зачем гнобить тех, кто готовит тебе еду? Вот только местный контингент живет сегодняшним днем, кого беспокоит отрава в ЗАВТРАШНЕЙ каше, если сегодня можно научить ближайшую девку "уважению" ...

Второй этаж значительно отличался от первого. Множество люков в крыше обеспечивали стабильный приток свежего воздуха, и не скромный такой шанс проснуться с лишним железом в организме. Несмотря на то, что на всей территории штаба были расставлены дозоры, а крышу постоянно охраняли, находились любители лазить по крышам и иногда даже успешно резать обитателей второго этажа. На втором этаже находились апартаменты Босса и комнаты сильнейших бойцов банды. В своей, кстати, комнате я заменил люк на кучу небольших дыр в крыше. Весьма печально при дожде, и лишь чуть менее безопасно.

— Всем тихо! Босс будет говорить! — о вот и Айне единственная женщина в банде, по совместительству тот единственный человек в этой банде о котором я беспокоюсь.

Рыжие волосы, чуть больше чем 170 сантиметров роста, кукольное личико — это в плюс. В минусах же омерзительный характер, вечная жажда власти, и почти полное отсутствие некоторых округлостей. Шестой боец банды, только поэтому ее до сих пор не разложили и не прирезали.

Я усмехнулся, наверное, вместе мы смотримся забавно, учитывая, что я едва достаю ей до плеча. Эх, все в ней хорошо, если бы не страстное желание занять место босса, даже в постель ко мне ради этой "великой" цели полезла. Наивная, пусть я и считаюсь вторым бойцом банды, до Босса мне далеко, он шинигами дезертир, и таких как я, может на завтрак есть.

— Господа сегодня великий день, мы все ожидали его и время пришло. — о вот и Босс выполз — Мы все ждали эту резню, готовились и сегодня мы вновь докажем, что являемся сильнейшими бойцами этого района! Мы разгромим наших врагов, а их кости станут крепким фундаментом в башне нашего величия. — интересно я один хочу прикончить его за это издевательство.

Босс распинался еще минут пять, я же постарался отстраниться от того потока бреда, который выдавал это дезертир. Интересно он специально говорит таким слогом? Неужели не понимает, что для большей части присутствующих подобная речь слишком сложна? По-моему, он в очередной раз забыл, что он уже отнюдь не рядовой Готея, а обычный уличный отброс. Лучше бы сказал, что все выжившие получат денег и баб без счета, мотивация бы до небес взлетела.

Похоже, Босс удовлетворил свою ораторскую жажду, значит сейчас пойдет конкретика, пора начинать слушать.

— Мао — Мао вы отправляетесь на разведку в стороны Крестьянской улицы, как только "волки" выдвинутся в нашу сторону, немедленно возвращайтесь — два синхронных кивка послужили ответом, сразу после этого эти... животные, вот пожалуй, лучшее определение, отправились к выходу.

Мао — Мао два брата, близнецы, являются третьим и четвертым воинами банды. Любители животных и выпивки, каждого из них можно назвать душой компании, если игнорировать маленький факт того, что они являются садистами. Очень надеюсь на то, что они сдохнут, мне еще Хироюки не простили, так бы поспособствовал.

Вообще у нашей банды довольно странная структура. Главный Босс, за Боссом идут 15 воинов, распределенных по силе в порядке убывания, остальные обычный сброд. Готей накладывает отпечаток на своих выкормышей? Что же ты тогда лейтенанта пропустил, о великий рядовой который хотел стать капитаном. Что-то меня на чернуху сегодня несет.

— Тенгу, Айне — хотя бы рыжая будет при мне, все спокойней, хотя, как напарник она не очень... — вы отправляетесь на охоту, уничтожайте всех подозрительных личностей на нашей территории. Получите любые интересные сведения немедленно возвращайтесь. Выполняйте.

М-да значит убивать всех, кто зашел, на нашу территорию, ну это, по крайней мере относительно безопасно. Хотя и довольно грязно. О смысле подобного приказа я старался не думать, не совсем же ему моча в голову ударила отсылать старших офицеров, когда наш доблестный сброд готов начать чудить. Хотя кого слать если не тех, кого держишь в кулаке? Он точно уверен, что я не сбегу. Я слишком хорошо помню его вопрос... достаточно ли в землянке еды... так и спросил тварь. Вопросом как он узнал о том куда я спрятал детей, я даже не задавался, наверняка какие-то Готевские штучки

— Хорошо Босс мы выходим — ну куда же ты поперек меня лезешь дура. Знаешь же о том, что твоя жажда залезть повыше начинает его раздражать. От него я тебя защитить не смогу.

Молча развернувшись, я отправился на выход. Айне шла за моей спиной, естественно, как говорить она впереди, а как на дело идти "я хрупкая девушка, мой мужчина должен меня защищать". Смешно звучит, особенно учитывая что, "ее мужчина" ростом ей по сиськи.

— Куда отправимся, мой рыцарь? — на кукольном личике Айне застыло вопросительное выражение? Эх, кавайка она, когда права не качает.

— Начнем с восточной границы, а потом по кругу. — Я любовался девушкой, пока мы еще в безопасности, этому занятию можно уделить минутку. Потом времени не будет, да и будет ли это потом?

Хорошо, что мне дали ее в напарницы, есть возможность присмотреть за дурочкой. Но с другой стороны, закрывать ее собой я не собираюсь. Меня ждет дочь и брат.

— Как всегда выбираешь самый безопасный маршрут милый? За это я тебя и ценю. — эх за эту улыбку и убить можно, не будь она такой лживой.

Интересно, а как бы все было, если бы мы жили в месте поспокойней? Мы бы с Айне поженились, мелкие бы жили с нами, а после может и своих детей бы завели? Бредовые фантазии не такие мы люди, в другом месте мы бы просто не встретились. Не стал бы я прежний утруждать себя заботой о тех, кто сможет прожить самостоятельно, а в безлопастных районах Саеко и Хен выжили бы и без меня. Да и к такой стерве как Айне я бы и близко не подошел.

Медленно, стараясь держаться в тени мы пробирались к краю занимаемой нашей бандой территории, то, что я выбрал максимально безопасный маршрут, отнюдь не означало того, что все пройдет гладко.

Твою мать, трое. Идут по переулку, громко разговаривают, судя по одежде из банды "волка". Так рядом есть отличное место для засады. Сигналю Айне, дождавшись кивка, начинаю медленно смещаться к удобной точке.

Они приближаются, в левую руку беру метательный нож, в правую танто, хорошо, что я владею обеими руками одинаково. Рядом готовится Айне.

3...2...1... сигнал, бросок ножа почти сливается с моим рывком. Самый крайний от меня волк падает от ножа Айне, свой бросок я немного смазал и тот человек, что шел посередине получил нож в плечо. Третий волк успел только дернуться и удар танто вскрыл ему глотку, в это время Айне метнула еще один нож и центральный затих. Вытер об одежду трупа, осмотрелся, все в норме.

— Мазила — усмехнулась Айне

— Они были слишком спокойны — не поддержал я тон рыжей.

Мне не нравилась вся эта ситуация, это было неправильно, они шлялись тут как хозяева, и самым паршивым было то, что они шли с востока.

— Какого черта они вообще тут забыли? Какого короля они вообще идут с востока? — видимо Айне пришла к тем же выводам.

— Если они объединились с кровомесами... — на душе было муторно.

— Нужно проверить — Айне была убийственно серьезна.

— Затыкаемся и двигаем на восток — если волки объединились с кровомесами то мы труппы.

— А... — Айне чтоб тебя, почему ты не можешь молчать, когда это нужно.

— Я сказал, затыкаемся — послушалась-таки

Дальнейший путь прошел в тишине, мы жались к стенам старались держаться в тени, чертова резня всегда начиналась в светлое время суток, это крайне осложняло дело. Жители Руконгая обладали просто нереально развитой интуицией, сейчас улицы были пусты, двери и окна закрыты, а тишина стояла просто... мертвая. Сомневаюсь, что сейчас на улицах можно встретить кого-то случайного.

Подаю сигнал, мы перебираемся на крышу, Айне начинает отставать, для нее такие прогулки не привычны.

— Да будьте вы прокляты, твари — я ругаюсь шепотом, в нашем направлении двигается отряд, объединённый, "волки" и "кровомесы"

Падаю сигнал, мы с рыжей начинаем двигаться к штабу.

— Мы трупы — лицо Айне спокойно, только губы слегка подрагивали, но я слишком хорошо ее знаю, сейчас она демонстрировала все признаки начинающейся истерики.

Остановится влепить пощечину, схватить ее за затылок наклонить ее голову к себе, после коротко поцеловать. Блин хоть стульчик с собой таскай, низковатый я для рыжей.

— Мы прорвемся Айне, сейчас сообщим Боссу, а потом во время заварушки аккуратно сбежим. Просто держись рядом Айне и все будет хорошо. — Для меня сейчас было главное спастись самому и спасти свою семью, но если будет хоть один шанс спасти Айне я им воспользуюсь. Но будь оно все проклято я просто не мог сбежать пока не буду уверен в том, что босс сдохнет.

— Давай сбежим Тен — кун, просто сбежим от всего этого дерьма, к черту Босса, к черту наш "14 отряд". Прошу Тенгу, пожалуйста. — ее голос дрожал.

Не к месту подумалось, что наш Босс просто не прилично нагл, если на нашу банду наткнется любой из офицеров шинигами, быть нам трупами, хотя учитывая обстоятельства, мы и так труппы. Но назвать банду уличных отбросов "14 отрядом" это нужно иметь немалую наглость, или не иметь инстинкта самосохранения.

— Ты же знаешь, Айне наш Босс сука живучая. А что будет с нами если он выживет даже подумать страшно. Мы сбежим, как только отметимся в драке, чтобы нас потом не удавили свои. Ты же знаешь это единственный шанс, у нас все получится. — Как же сложно врать ей вот так, даже остатки совести зашевелились.

— Я знаю Тен, просто я... черт... я... Тен... это ведь из за них да? Их ты всегда ставил выше чем... — Хватит у нас нет времени.

— Поторопимся Айне, мы и так потеряли слишком много времени — перебил я девушку, да и не собираюсь я выслушивать подобное, не от нее.

— Да Тен пойдем. — ее голос уже не дрожал.

Мы бежали к штабу, пожалуй, так быстро я не бегал в жизни, и что удивительно рыжая не отставала.

— Прочь с дороги, выкидыши свиней! Нам нужно к Боссу! — вот мы и у штаба, да еще и эти идиоты пытаются преградить дорогу, четырнадцатый и тринадцатый воин мать их так.

— Что такое? — Босс вышел на мои вопли.

— "волки" и "кровомесы" идут с востока, нужно готовить оборону Босс.

— ЧТО!? — казалось, от рева Босса содрогнулись стены.

— БОСС! "волки" они идут с севера! — тот же мальчишка, который принес новости о начале резни, принес и вести о нашей смерти, теперь отступать нам точно некуда.

Юг и запад для нас закрыты, стоит нам сунутся туда и на чужой территории нас перебьют еще раньше. Босс мерил кабинет шагами, боится, даже шинигами можно закидать трупами. Мальчишку посыльного уже выкинули из кабинета, в который мы плавно переместились по возвращению. Мы с Айне сидели в уголке на диване, она слегка дрожала.

— Вот и все? — рыжие волосы закрывали лицо, голова была опущена

— Постараемся, выскользнуть из западни, когда убедимся, что Босс не выберется, пойдем крышами, главное держаться от него как можно дальше. — Я давно проложил маршрут отступления, на случай подобного, шансы, конечно, есть, но они не настолько высоки как хотелось бы.

— Просто держись меня Айне, мы выкарабкаемся. — А что я мог еще сказать?

Так, похоже, Босс созрел для приказов.

— Мы принимаем бой, все спускаемся вниз будем готовить оборону. — Ой да ладно, будто у нас есть выбор.

Глава 4

С момента истерично настроенного совещания в кабинете Босса прошла минут пятнадцать. Сейчас мы с Айне, во главе отряда из десятка неудачников отправились охранять восточную сторону дома. Конечно, не идеальный вариант, довольно далеко от входа в дом и соответственно от спасительной крыши, но и от Босса далеко, что не может не радовать.

Босс взял с собой большую часть бойцов, и отправился на встречу северному отряду. Мол, нужно разбить их по отдельности, шансы у них были, но сомнительно, что наши враги не предусмотрели подобного варианта.

А какой спектакль тут был, когда все узнали о том, что мы в ловушке, из которой не выбраться, Боссу пришлось лично выпотрошить пару неудачников, которые слишком громко паниковали, так что боевой дух сейчас был на высоте, ни что так не поднимает боевой дух этого сброда как пара трупов прибитых к стенам.

— Они идут — Айне, лицо белее мела, но спокойная.

— Не трать железо, метнешь пару кинжалов и хватит, наша задача выждать момента, когда насядут на Босса и свалить. — слишком много в моем плане было завязано на удачу, не сказать конечно, что она всегда повернута ко мне задом, но и везунчиком меня назвать сложно.

Оставшиеся несколько минут до боя мы с Айне простояли молча, не знаю, о чем она думала, но вряд ли о чем-то хорошем, ее откровенно потряхивало. Наш десяток начал волноваться, от них прямо шибало страхом, но пример тех неудачливых паникеров, которые сейчас были прибиты к стенке надежно удерживал их от глупостей.

Наконец показались наши противники, интересно они будут действовать по местным "понятиям" или нет? О начали сыпаться оскорбления, значит по "понятиям". Наш сброд тоже не отставал, с виду все было не плохо, наших противников было ровно двенадцать, ровно столько же сколько и нас. Вот только мы с Айне знали, что это даже меньше половины вражеского отряда, конечно в тыл они не зайдут, тут просто нет удобных проходов, но что помешает им изобразить бегство, а потом навалится всеми силами, тем более они подошли со стороны площади, там они отлично смогут использовать численное преимущество.

Похоже, прелюдия затянулась, они уже несколько минут перепираются и пусть время сейчас работает на меня, но и терять инициативу не следует.

Метательный нож в руке, глубокий вдох, мгновение прицелится, и бросок на выдохе. Прямо в глаз! Правда целил в горло, но кого это волнует? На несколько секунд установилась тишина, а после две толпы с воплями кинулись друг на друга. Пошло веселие, наш сброд сразу показал свое превосходство над соперниками, мы не зря считались одной из сильнейших банд района, индивидуальный уровень у нас повыше будет. Но пора и мне поучаствовать, главное глубоко не лезть, а то подведут подкрепление и отлетался птенчик. Простых "людей" я не боялся пусть я и не умею контролировать реацу, но одно ее наличие... я сильнее, быстрее у меня лучшая реакция, а неплохая школа боя которую вдолбил в меня Хироюки, делает меня намного более опасным местного сброда.

Рывок к противнику, увернуться от удара, подсечь руку держащую оружие, добить. Предусмотрительно запасенный в кармане песок отправляется в лицо соседу почившего. Бросок еще ножа, отшатнувшийся от песка противник получает подарок в живот. Этот уже не опасен.

Выхожу из боя, Волки отступают, точнее бегут мой сброд кидается за ними, через несколько домов, за поворотом будет небольшая площадь. Обычно там торговали рыбой из ближайшего озера, все-таки и в этой клоаке достаточно обычных людей которые просто живут. Таких стараются не трогать, но ключевое слово здесь стараются.

Можно конечно остановить своих... но когда противник поймет, что его план с выманиванием нас на открытое пространство провалился... а чем-то другим эту смешную волну в десять человек, особенно учитывая то число нападающих что мы видели, объяснить сложно, на нас просто навалятся всем скопом. И вряд ли у меня получится свалить из этого месива. Прощайте мудаки по вам я скучать не буду.

— Уходим Айне — эх нам бы сейчас забиться в любой угол и переждать все это. Но в эпицентре такой бойне не спрячешься, тут перевернут все... и старшим офицерам проигравшей банды будут чертовски рады. Лучше уж в бою сдохнуть.

— Сколько у тебя осталось ножей? — слишком короткая дистанция, дыхание можно не беречь, поэтому я решился на вопрос.

— Шесть — неплохо, на прорыв нам хватит.

В отличии от меня она таскала с собой целую кучу метательного железа, у меня вместе с тем ножом который я уходя выдернул из трупа было только три.

— Меняем планы, босса не ждем, к штабу, а там крышами.

Чем дальше, тем большим идиотом я себя чувствую... с чего я взял, что босс вообще вернется? Он забрал самых боеспособных, и что более важно всех по-настоящему верных. Нужно было бежать сразу как босс свалит из поля зрения. Не первая моя ошибка за сегодняшний день. А я думал, что уже привык думать относительно трезво в критических ситуациях. Но стоило пригрозить мне детьми как я потерял последние остатки мозгов. Бежать нужно из восьмидесятого, не протяну я с детьми и так чудом дожил.

Вот и штаб, Босса нет, хорошо. Бежим к двери. Охранника я просто отталкиваю с дороги.

— К оружию сукины дети! Они скоро будут здесь! — мне нужна паника.

Именно поэтому я ворвавшись в штаб и выдал сей победный клич. Разумеется, он был рассчитан отнюдь не на малочисленную охрану, оставшуюся в штабе, а на шлюх. Не прогадал визг поднялся дикий. Хотя казалось бы им чего боятся? Не убивают в таких разборках "трофеи", если только штаб с дуру не запалят.

— На крышу Айне, быстро.

Лестница на второй этаж уже близко. Кто — то пытается схватить меня за одежду, удар ножом наотмашь, бегу дальше нет времени смотреть, кого я рубанул. Сзади раздается крик, стряхиваю кровь с ножа. Уже поднимаясь по лестнице заметил весьма знакомый лысый затылок. Обладатель оного, наш доблестный десятый воин банды, пытался навести подобие порядка в зале. Почувствовал, как губы расползаются в улыбке, бросок и нож входит точно в затылок твари. Не люблю насильников, а насильников-педофилов вдвойне, это существо ведь даже ко мне пыталось подкатить, молоденькие мальчики ему видите ли тоже нравятся... босс просто запретил его убивать, так бы раньше это сделал.

Второй этаж, здесь никого, Айне дышит в затылок. Забегаем в комнату рыжей, запираю дверь, хоть секунду, но она может нам выиграть. Айне открывает люк на крышу, я же в этот момент отрываю половицу в углу комнаты, фляжка с водой, мешочек с сухарями и немного денег, ну да я знаю где лежит ее заначка. Айне цепляется за край люка, рывок и она залазит на крышу, правильно женщина вперед в разведку. Опять меня на чернуху снесло.

Прыжок, цепляюсь за край люка, рывок и я на крыше. Осматриваюсь, наших нет, просто замечательно... нет конечно то что в нарушении всех приказов здесь никого нет это крайняя степень... даже не знаю, чего. Но для нас хорошо.

— Вперед Айне, мы почти выбрались — рыжая дернула уголком рта, знаю я ее это выражение. Почти прямым текстом сказала, что без меня идиота знает.

— На счет три — не то что бы это было сильно нужно... но рыжая боится высоты.

— раз — глубокий вдох.

К штабу из переулка вываливаются потрёпанные остатки нашей банды, но босс все еще цел, вон выделяется из толпы. А еще чем-то странным внезапно повеяло, но знакомым...

-Три! — забив на два рявкнул я и схватив рыжую за руку начал разбег.

Мурашки побежали по спине, захотелось забиться в ближайшую дыру лишь бы... Король их выеби, три с лишним года назад... Вот мы уже на соседней крыше

— Вперед Айне быстро! — твою мать...

— ПУСТЫЕ! — снизу раздается дикий крик, поняли, наконец — то

Еще один прыжок, и мы на перебрались на следующую крышу, вырвались. На секунду остановился, посмотрел вниз, это было ошибкой.

Внизу стоял Босс, весь израненный, в окружении множества трупов. Вокруг метались люди, в одно мгновение превратившиеся из врагов в испуганное стадо пытающиеся спастись от пустых. Но это было не главным, Босс смотрел прямо на меня, пустые у него глаза... страшные. Еще успел задать себе вопрос, как я с такого расстояния вообще что-то там разглядел. Стремительное почти неразличимое движение, рука Босса указывает на меня. Его губы шевельнулись, я видел, будто в замедленной съемки, как с его руки срывается непонятное облачко искажений. Как он меня увидел?

Дальнейшее походило, на какой-то, кошмарный сон. Айне отталкивает меня от края крыши, я падаю на спину, в это время халупа содрогнулась будто в нее ударили тараном, рыжая не удержалась на ногах. Если я переживу этот день, то в будущем еще не раз увижу этот момент в кошмарах. Айне начала падать с крыши, я рванул вперед, пытаясь поймать. Не успел, на секунду, но не успел.

Она упала прямо на спину муравью-пустому, я смотрел в ее лицо, она улыбалась, как-то странно... С максимальной скоростью вырываю метательный нож из ножен. Бросок. Нож попал точно в переносицу. Твоя душа не достанется пустым Айне, пусть Ками укроет твою... мать как же больно.

Я почти не помню путь до леса, что — то горело, кричали люди, пустые издавали мерзкие вопли. В дороге я подвернул ногу, даже не помню где. Добрался до леса я только вечером, и сразу же отправился к землянке, в которой укрывались дети. В голове было пусто, единственной мыслью было добраться до детей. Против воли я начал расслабляться, перешел на шаг, казалось, что этот день скоро закончится, я окажусь с семьей, промою раны, и лягу спать.

Айне как же так... не думать, оплакивать ее я буду завтра, все завтра. Сегодня главное добраться до детей.

Полчаса, ровно столько времени нужно было для того, чтобы дойти до землянки медленным шагом. С каждым шагом бешеное напряжение этого дня отпускало меня, я был жив, в очередной раз жив.

Детский крик, разорвал тишину леса, тонкий девчоночий голос.

— САЕКО!

Ужас, дикий ужас... раньше я думал, что моя реацу откликается только на ярость. Но ужас оказался катализатором не хуже. Сила, от которой всегда несло смертью мгновенно вымыла из тела всю боль и усталость... мир как будто замедлился я еще успел заметить, как из-под сапога вылетели куски дерна, так резко я рванул вперед.

-САЕКО!!!

Я вылетаю на поляну, она залита кровью, отмечаю частью сознания. Пустой, какой — то человекоподобный ящер, два с лишним метра роста, мощные лапы, чешуя из серой кости, и маска абсолютно белая без каких-либо узоров, сейчас заляпанная кровью.

Прыгнул я метра за четыре до пустого, была какая-то уверенность-допрыгну. Танто летит прямиком в маску твари. Он не успел среагировать, не успел меня отогнать. В душе даже появляется какая-то мрачная радость, которая разлетается осколками метала вместе с танто служившим мне не один год. На маске твари не царапины, правая рука державшая нож сломана. Мой удар был сильнее того что могло выдержать мое тело.

Разрываю дистанцию, бросок ножа, промах, у твари отлично развиты инстинкты, да и не пронять ее таким... ударило понимание того что я только что выкинул последнее свое оружие, осталась только рукоять от танто которая каким-то чудом не выпала из сломанной руки.

Пустой вытянул свою лапу в мою сторону, я приготовился прыгать... и не успел. Один из когтей на лапе просто выстрелил в меня. Не ожидал я такого.

Небо Руконгая... верхушки деревьев не то зрелище которое желаешь увидеть в бою... упал умер... коготь твари пробил насквозь правое плечо... вот и все. Можно закрыть глаза. Я таки не переживу этот день.

— Папа! — девчоночий крик — Уйди от него!

Детская фигурка, кинувшаяся к монстру, и отлетевшая от удара лапы. Удара способного дробить камни. Реацу вскипела, я видел Саеко, мог разглядеть узор на очередном светлом сарафане, видел капельки крови, вылетевшие изо рта ребенка...

Я прыгнул с места, из положения лежа. Приземляюсь на лапу твари, на казавшейся ранее несокрушимой броне этой ящерицы остается кровавый след от моего сапога, разворотил не только чешую, но и мясо. Удар здоровой левой руки оставляет трещины на маске твари. Оно воет от боли, но это не мешает ей перехватить меня второй лапой. Омерзительный хруст, дикая боль в ребрах, тварь тащит меня к своей пасти. Это должно сдохнуть, изворачиваюсь в лапах твари, мои зубы вцепляются в край маски, последний рывок изломанного тела, я таки вырвал кусок маски. Тварь визжит, отбрасывает меня в сторону, хруст дерева, щепки, летящие во все стороны. Какая-то дрянь, шипящая во рту... небо.

Глава 5 Прощание

Я перевернулся на другой бок, не помогло. Наглый лучик солнца все так же настырно лез ко мне в глаза. Ветер, странно, я что оставил окно открытым? Ладно, еще немного полежу, подожду, пока Саеко приготовит завтрак, а там уже и вставать можно.

— Саеко, приготовит — истерический смех разорвал тишину Руконгайского леса.

Не будет завтрака и Саеко ничего больше не приготовит, удар пустого... такого обычной душе не пережить... не будет больше Саеко, как и Хена с его вечными подколками. Вчера я проиграл все, ошибся везде, где можно, и закономерным итогом должен был сдохнуть. Но я жив. Ради чего интересно?

Я попытался пошевелиться, но ожидаемой боли так и не пришло... неплохо для того, кто был почти трупом. Такое само не проходит... даже если приложить подорожник. Опять бред в голову лезет.

Медленно поднимаюсь, получилось, но слабость была дикая, меня шатало. Кое-как доковылял до поляны

Встал, осматриваюсь, кровь на поляне высохла, но еще не распалась духовными частицами, значит прошло меньше суток с момента, когда ее пролили.

— А где тварь? — в том, что тварь мертва, я не сомневался, будь она жива, я бы уже не проснулся.

Вот лежит рукоять моего танто, лезвие разлетелось осколками, это с какой силой нужно ударить? Аккуратно пошевелил пальцами правой руки, не следа перелома, а я ведь помню под каким углом она вчера торчала.

Не каких следов пустого на поляне не было, странно. Сдох сразу, после того как я обгрыз ему маску? Не верю не походило это на подыхающего. Наклоняюсь к земле, несколько травинок на которых осталась засохшая кровь, растереть на пальцах, вдохнуть едва заметный запах. Реацу шевельнулась в теле, намного отчетливей чем раньше... Хен... уж не знаю, как я это понял, но кровь точно принадлежала мелкому. Едва сдерживаюсь от стона. Так, тварь ударила Саеко здесь, она отлетела в ту сторону...

Медленно бредя в ту сторону куда отлетела мелкая... почти сломанное дерево, на нем следы крови. Вероятно, тело уже распалось духовными частицами, кровь остается дольше в ней больше всего энергии...

Сил стоять не осталось, хотелось выть, хотелось орать. Не знаю сколько я просидел вот так рядом с этим надломанным деревом пялясь в пустоту... в себя меня привел желудок, явно намекавший своим урчанием что жизнь еще не кончилась. Они не обрадовались бы если бы я сдох так глупо... простое понимание слегка меня отрезвило...

— Нужно пожрать. — Куда я сунул сухари из заначки рыжей? На поясе только мешочек с деньгами, значит и фляжку, и сухари я потерял по дороге. Это плохо.

В землянке были припасы, дети просто не могли их истратить. С трудном поднявшись с земли, я пошел за едой. С каждым шагом, идти становилось легче. Я поймал себя на том что слишком спокоен будто вместо души осталось одна пустота.

К черту самоедство, сейчас нужно похоронить детей. А для этого нужно пожрать в таком состояние я сам сдохну раньше, чем похороню мелких. Хоть немного восстановить силы. А то у меня ноги заплетаются.

Вот и лаз в землянку, пролазим, так мы внутри. Теперь можно выпрямится я же делал ее под свой рост. Глухой звук удара, и боль в макушке ясно показали мне то, что в этой жизни я чего — то не понимаю. С большим трудом сдержал желание выругаться, тут же дети... глухо засмеялся...

— Чертова землянка просела. — Ну не строитель я, не строитель.

Мой смех приобрел истерические нотки, я представил, как возвращаюсь с победой, с деньгами, с Айне подмышкой. А моих детей завалило "абсолютно безопасное убежище". И все это потому, что у меня руки из жопы растут. Я смеялся и не как не мог остановиться.

— Все надо убираться от сюда, а вдруг и в правду рухнет — слегка успокоившись, выдавил я.

Взял еду, некоторые вещи детей, деньги которые оставлял на всякий случай, и направился к выходу.

На следующие пятнадцать минут я выпал из мира, наверное, если бы рядом оказался еще один пустой, то я бы и не заметил. Даже представить не мог, что способен столько сожрать.

Теперь нужно заняться похоронами. Хоронить вещи, никогда этим не занимался, хотя от детей у меня хоть, что-то осталось, от Айне не осталось вообще нечего.

Два часа, ровно столько мне понадобилось, на то что бы сделать три креста, вроде как тут оставляют друге символы на могилах, но мне крест казался самым правильным решением, уж не знаю почему. И вроде бы все просто, найти две палки и связать. Так нет, нужно найти нужную древесину, обработать ее ножом, который я забрал из землянки, собрать травы для Хена, и множество других мелочей. Реацу текло в теле, сейчас я чувствовал ее отчетливо и пропадать это ощущение не собиралось.

— Пусть Ками успокоят твою душу Айне, удачного перерождения, надеюсь, ты не вернёшься сюда.

Самый высокий крест, темное дерево, букет полевых цветов. В могиле лежит рукоять от моего танто. У меня не было не одной вещи Айне, именно поэтому я положил туда рукоять своего оружия, лишь память о том, кем мы были.

— Пусть Ками успокоят твою душу Хен, удачного перерождения, надеюсь, ты не вернёшься сюда.

Его убил пустой, скорее всего сожрал. Позже я убил пустого. Что стало с его душой, уйдет ли он на перерождение или сгинет в пустоте? Я не знаю? Среднего размера крест, светлая твердая древесина. В могиле лежит его одежда, его оружие и травы.

— Пусть Ками успокоят твою душу Саеко, удачного перерождения, надеюсь, ты не вернёшься сюда... спи спокойно дочка...

Маленький аккуратный крест, светлая древесина. В могиле лежало несколько платьев и столовые приборы. На саму могилу я положил букет полевых цветов, точно такой же, как у Айне.

Несколько минут я стоял у могил. Сложно было смотреть на физическое воплощение своих ошибок. Мои ошибки, я не послушал Айне, я расслабился, не дойдя до детей.

Я отвернулся от могил, хватит, я не собираюсь стоять у этих могил вечно. Не оборачиваясь, я отправился к ручью, бегущему неподалеку, мне надо отмыться, от крови, от грязи. И я должен решить, что буду делать дальше.

Дорога была не долгой, уже через десять минут я был там. Еще десять минут ушло на то что бы отмыться от грязи. Сидя на берегу, я думал о будущем. Банды теперь нет, семьи нет, Айне и той нет, остался только дом. Дом, с которым меня больше ничего не связывает.

— А чего я хочу? — самое время задаться этим вопросом.

Я хочу уйти от сюда как можно дальше. Убежать, и не возвращаться. А еще я хочу получить силу, что бы больше нечего не боятся, чтобы заполнить ту пустоту что осталась в душе. Значит, остается единственный вариант... нужно все обдумать.

Я встал, прошелся по берегу ручья, случайно бросил взгляд в воду.

Отражение... в озере отражался я, черты лица, разрез глаз, все это осталось прежним. Вот только глаза... отражение сверкало ярко красными глазами, да и в волосах появилась пара седых прядей. А ведь я помню эти глаза точно такие-же смотрели на меня сквозь прорези маски... видимо идея покусать пустого не осталась без последствий.

Присел на берег, плевать на глаза, покраснели и черт с ними... не меняет это ни чего.

Что дальше? А ведь все просто, кто убивает этих дырявых тварей, кто может научить меня этому? Кто ведет эту бесконечную войну с пустыми с самого начала времен? Сражаться до самого конца пока не встретишь того, кто окажется сильнее. Я уже потерял все, так не стоит ли начать заново?

Пора идти, идти на закат, туда, где раз в несколько лет раскрывает крылья горящая птица, танцующая в небесах.

— Я иду к шинигами.

Дорога предстоит долгая.

Глава 6

Ты один в темноте, душу разрывает ужас... кажется еще секунда и все закончится, не станет воздуха в легких, и белая дрянь, лезущая из глаз, носа, ушей, рта, окончательно прервет твое существование... но проходят секунды и понимание того, что воздух больше не нужен успокаивает разум заходящийся в тисках ужаса... а затем приходит голод, настолько безумный, что хочется выть. Ты закрываешь лицо руками в попытках закрыться от этого безумия, пытаешься выцарапать себе глаза, хоть как-то оправдать темноту... а ногти скребут по кости...

Резкий вдох, в горящих от якобы удушья легких что-то булькает, человек так и недошедший до футона заходится в кашле пытаясь выплюнуть собственные легкие.

Семьдесят первый район Руконгая встретил меня не ласково, да и честно говоря любого выходца из более дальних районов тут принимают в штыки. К примеру, в семьдесят шестом меня попытались повесить, я уже говорил, что терпеть не могу торгашей? Я был ни прав я их просто ненавижу. Один из скотов, путешествующих по районам узнал меня в лицо, грабил я его понимаешь ли... а то что он работорговлей подрабатывал и наркотики возил это значит ничего... хотя они все такие. Ни один человек в здравом уме не поедет торговать в восьмидесятый район, но как говориться есть одно "но". В родном районе целые плантации одной веселой травки из которой делают один веселый порошок, у нас эта дрянь доступна и дешева, но уже через несколько районов цены начинали кусаться... подозреваю, что уже в районе пятидесятом за нее дают золотом по весу. А учитывая сколько подобные караваны увозят этого дерьма... похоже родной район ломает судьбы даже тех, кто находится весьма далеко от него.

А от неудачливых палачей я свалил, не рискнули они за мной в лес сунуться.

Семьдесят первый район встретил меня проливным дождем, и все бы ничего, но буквально за день до этого у меня опять случился приступ. Вообще, чувствую, последствия той встречи с пустым будут мне еще весьма долго икаться, бесконечный ночной кошмар с маской, после которого хочется выблевать собственные легкие и накатывает просто дикая слабость.

В общем я едва под этим чертовым дождем по размокшим дорогам сумел добраться до ближайшего постоялого двора, а вот до футона я уже добраться не сумел.

Попытался подняться, но приступ кашля вновь бросил меня на пол. Во рту чувствовался железный привкус крови. Единственное, что меня утешает во всей этой ситуации это так и никуда не пропавшее чувство реацу, со дня их гибели оно стало столь привычно что я порой перестаю обращать внимание. Да и приступы раз за разом становятся все слабее, пусть это и едва заметно... хотя может я уже привык, таки два с лишним месяца прошло. Ладно сейчас нужно сконцентрироваться.

Холодная волна прошла по телу, забирая боль успокаивая нервы, я чувствую реацу и пусть управление все еще дается с трудом, но дается. А остальное дело практики.

Поднимаюсь, меня еще шатает, но жить уже можно, нужно поесть.

По итогу завтрака я понял, что никуда уже сегодня не пойду, нет мне хотелось продолжить свой путь к первому району, но откровенно хреновое самочувствие и понимание откровенной глупости подобного поступка меня остановило. Да та таверна в которой я остановился приятно меня поразила, у нас бы путника в таком состоянии как минимум ограбили бы да выкинули на улицу.

Так что я с чистой совестью оплатил еще пару дней постоя и отправился на местный рынок, узнав дорогу у трактирщика. Меня откровенно бесила необходимость пользоваться дерьмовыми железками которые торговцы выдавали за оружие. Я еще не потерял надежду купить что-то близкое по качеству к тому танто почившему в битве с пустым. В конце концов он был хорош, только рассчитан на людей, а не на монстров.

Местный рынок поражал гвалтом и криками, да и запашок стоял нехороший и это я сейчас говорю не о вони испортившихся продуктов. Вообще мир стал намного "объёмней" с тех пор как я научился в какой-то мере контролировать реацу. Почувствовать негатив направленный на себя, понять, почувствовать сколько людей в комнате соседнего дома, все и не перечислить. Да и понимаю я едва ли десятую часть того что чувствую.

— Дичь! свежая дичь! Подходите, только от охотников, еще теплая!

Как мило... Но выглядит действительно аппетитно, да и куски отлично разложил. Вот только я чувствую, что это было собакой. Отворачиваюсь пряча улыбку, одна почтенная матрона, привлечённая криками продавца уже выбирает кусочек посочнее. Выглядит зажиточно, да и товар выбирает с видом повара-профессионала, с учетом того, что она покупает, смотрится это забавно.

О, а вот и источник всего того негатива, что разлит по рынку.

Помост, с девушками от четырнадцати и выше. Никогда не любил рабство. Не знаю, как в ближних районах, но в дальних районах вся эта мерзость цветет и пахнет. Ведь это так просто продать того, кто беспомощен, только возник в Руконгае, без памяти, без возможности себя защитить.

Что странно, так это то что все происходит открыто напоказ даже... в восьмидесятом районе подобные аукционы проходили в закрытых помещениях... хотя... Все понятно на охране помоста люди в цветах местного дайме, у нас прятались, ибо конкурентов жадных до чужого добра много, а тут все "законно"

Желание дальше гулять по рынку пропало, да и кашель напал с новой силой. Вроде я и стал на девять районов ближе к своей цели, а ни черта не изменилось. Та же грязь, только тут она централизована, впору задаться вопросом, а что лучше, там у всякого шакала были конкуренты, готовые вцепиться в глотку, а тут? Хотя люди везде одинаковые, остается надеяться, что ближе к Сейретею будет лучше.

— Помогите! — из переулка раздался чей то крик...

Привычно поморщившись я ускорил шаг... и остановился как вкопанный.

Не смотреть на то что твориться перед глазами. Отвернись от мерзости, творящейся на расстоянии вытянутой руки от тебя. Сделай вид что тебе безразлично. То, что помогло выжить мальчишки очнувшемуся в Руконгае. Вот только я уже не тот мальчишка. Собираешься стать шинигами? Офицером? Так изволь соответствовать, кому нужно быдло с восьмидесятого района? Начинай вытравливать это дерьмо из себя и начинай сейчас.

В легких опять кольнуло, да не в лучшем я сейчас состоянии, но на уличное быдло меня хватит.

— Эй, пошли нах отсюда — я был спокоен, кого мне боятся? Уж точно не трех каких-то мужиков, тем более от энергии одного несет наркотой.

Какую-то девушку в плаще сейчас зажали в угол, а ниче так, личико симпатичное, даже тряпка которой ей заткнули рот впечатление не портит. Вот только многовато странностей в этой компании. Один из мужиков вооружен копьем, нет серьезно, за всю свою жизнь я первый раз вижу человека с копьем, слишком неудобное оружие для улицы. К тому же девушку пытаются связать, не изнасиловать, не ограбить, а именно схватить к тому же весьма аккуратно. Да и глаза главного в этой тройки, я такие в зеркале вижу, редко такое равнодушие у уличного сброда встретишь. И что из этого следует?

Я опять в дерьме.

— Пшел вон — это главный.

Честно я на несколько секунд задумался, а не прислушаться ли мне к этому совету. Ситуацию решил третий из "бандитов", пока он стоял спиной, я не видел его оружия, но стоило ему развернуться... кнут. Не оружие, инструмент для наказания.

Улыбаюсь. Реацу бежит по телу.

Копье я просто поймал, и тут же дернул на себя, выпустить его из рук он не успел. Даже нож доставать не стал, просто вырвал кадык. И тут же пришлось отпрыгивать в сторону, вакадзи главаря просвистел в опасной близости. Хороший ножик, но слишком большой, дорогой и весьма приметный, забрать или нет? Ухожу от удара, цепляю носком сапога камешек. Бросок или правильно пинок? Неважно, в легких кольнуло. Главный на секунду отшатнулся, мой нож ударил в печень. С таким не живут.

Последний наконец справился такими непослушными, после зелья, пальцами, развернул кнут... и бросился бежать бросив на меня один единственный взгляд... бросок ножа. Вот и все.

Разворачиваюсь к девушке. Вижу большие глаза...

— Ты в поряд...

В лёгких что-то хлюпнуло, жесточайший приступ кашля бросил меня на колени, в глазах потемнело... я еще успел заметить тонкие руки, тянущиеся в мою сторону.

Глава 7

— То есть ты действительно считаешь себя дочерью местного дайме?

Не поймите меня неправильно, я отнюдь не считаю себя экспертом в дочках царьков, но девушка, встреченная в переулке, на мой взгляд не тянула на столь громкие заявления... хотя бы потому что я встретил ее в переулке...

— Да я дочь дайме. — терпеливо словно разговаривая с несмышленышем или блаженным, в очередной раз пояснила девушка.

Хотя опять же на мой взгляд блаженным тут являлся отнюдь не я.

Мое состояние после приступа характеризовалось одним словом — паршиво. Поэтому, наверное, я и позволил утянуть себя за руку этой "дочурке". Самым смешным было то, что пришли мы именно в то заведение, где я остановился. Как я понял именно там находился штаб местного блаженного-заговора. Ну они хотя-бы смогли восстановить мою веру в человечество. А то я уже начал думать, что люди поменялись, а они просто не хотели привлекать к себе внимание, грабежом постояльцев.

— Поясни еще раз пожалуйста, ты считаешь себя дочерью местного самодура, с тобой десяток подавальщиков, и жирный трактирщик и вы решили захватить власть, во имя справедливости конечно? Я ничего не напутал? — нет я все понял еще с первого раза, вот только услышать это одно... этот бред просто не укладывался в голове.

А может они из тех? Ну мне Хироюки рассказывал, что есть такие... придумывают там истории, переодеваются в костюмы, отыгрывают роли. Стражник и преступница... ну или там дочь дайме и похотливый трактирщик? Это хоть что-то бы объясняло. Надеюсь...

— Нас намного больше, тут просто некоторые доверенные люди. — и такая понимающая улыбка.

— Ну ладно, а мне то зачем это знать?

Ну пожалуйста успокой мои нервы, предложи там переодеться в костюм работорговца, или что там у тебя на уме... только хватит этого бреда.

— У меня достаточно людей чтобы справится с гвардией отца, у меня хватит ресурсов для наведения порядка в районе. Но рядом с отцом всегда его телохранитель и пока она жива все это не имеет смысла. Слишком многое держится на отце, а она не позволит и пальцем к нему прикоснуться.

На секунду она опустила голову, волосы упали на лицо. Мелькнули серые глаза, что бы через секунду скрыться, но лишь на мгновение мне показалось... нет лишь показалось.

— Нам нужен кто-то кто сможет с ней справиться, или хотя бы задержать. Пока отец жив, в этом районе никогда не будет порядка... как бы мерзко это не звучало.

А самым странным было то что все произнесенное было абсолютно искренним, и мой ответ тоже был абсолютно честен.

— Эй толстый! — развернулся я к трактирщику — возвращай деньги за следующие два дня, я съезжаю!

Лучше я переночую в лесу, эта компания уже достаточно ела мне мозг.

— Но...

— Походи еще по переулкам может найдешь другого дурака на подобную работу.

— Другой не способен справиться с тремя гвардейцами отца за несколько секунд!

— Мне то что?

— Разве ты не видел происходящего в районе? Работорговцы на главной площади! За людьми охотятся прямо на улицах!

— эмигрируй в восьмидесятый и поверь такие мелочи быстро перестанут тебя интересовать.

Кстати подавальщики весьма грамотно, перекрыли выход, да и жиртрест-трактирщик, ранее все порывавшийся что-то сказать, сейчас как-то подобрался. Да глазками весьма недобро сверкает. Боевой свин прям. Чувствую, как реацу, начинает резонировать в теле. Подозреваю что в полумраке этого гребанного подвала, мои вспыхнувшие красным глаза смотрятся довольно внушительно. Очередной побочный эффект знакомства с пустым, теперь на мое бешенство есть два весёлых красненьких индикатора.

— Двадцать... нет тридцать "звездных"! — выражение лица девки стало отчаянным

Будто я поверю, что у нее есть такие деньги... Да я за девять лет скопил вдвое меньше.

Звездные — монеты изготавливаемые шинигами, я даже не представляю из чего... но одной такой монеты хватит на пару лет Шикарной жизни. И тут тебе предлагают целое состояние, ну конечно я естественно сразу поверил.

Молча разворачиваюсь к выходу, деньги за комнату конечно не верну, но хоть нервы сэкономлю.

Один подавальщиков пытается ухватить меня за одежду и отлетает от пинка в грудь, низко полетел... Хироюки бы мне плешь проел за такой удар, но... его реацу была слаба, ее было мало, он не способен был ударить так, чтобы глаз обычного человека заметил бы лишь смазанную тень.

— Возьми клинок! Он очень древний и... ценный! ... или возьми меня! Если хочешь... — в голосе девки появилось какое-то отчаянье.

Че?

Вижу, как глаза боевого-порося начинают медленно вылезать из орбит. А лицо наливается дурной кровью, того и гляди захрюкает. Разворачиваюсь к девке

— Пошла нах дур...

Танто, ножны с цветочным орнаментом. Простая рукоять... еще не вытертая но потерявшая цвет от времени, а не от крови... точная копия того, что много лет служил мне... единственный и невероятно ценный дар того... кого я убил.

— Откуда он у тебя? — услышав такой мой голос, в восьмидесятом народ начинал разбегаться.

Я сам не понял, как я оказался рядом с девкой, вроде только я смотрел на танто, а уже сейчас девка прижата к стенке, а моя рука сжимает ее горло. Клинок она так и не выпустила.

Хотя уже сейчас я начинал понимать, что ответ на этот вопрос мне не нужен, он у меня перед глазами. Серые глаза, сейчас распахнутые в страхе, знакомые, но абсолютно другие. Черты лица чужие, более мягкие, но такие же привычные...

Свин что-то говорил, но я не слышал.

Разжимаю руку, она с усилием вдыхает. Не от боли, я едва сжимал ее шею. Страх? Может быть.

— Хироюки? Кто он для тебя?

Серые глаза стали еще больше?

— Точнее кем он для тебя... был?