|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Разногласия между САСШ и Японией особенно обострились летом 1937 года, когда Япония начала войну против Китая. САСШ то считали его своим крупнейшим рынком сбыта, а тут вдруг какая-то Япония прибирает всё к своим рукам. В Вашингтоне не безосновательно полагали, что если японцы прихватят богатейший китайский рынок, да к тому же начнёт добывать там полезные ископаемые — тогда САСШ потеряет не только китайские, но и японские рынки сбыта. Когда же японцы в Китае закрепятся — они пойдут дальше — а дальше Юго-Восточная Азия, откуда САСШ получает не только каучук, олово, хину, манильскую пеньку и другие стратегические материалы. В перспективе — это потеря всего Тихоокеанского рыночно-сырьевого региона. На такое Вашингтонские правители пойти ну уж никак не могут.
Для начала САСШ решили поступить хитро и предложить всем странам свято и безукоризненно соблюдать все без исключения международные договора, которые к тому моменту, нужно сказать, были написаны с учётом доминирования Англии и САСШ и не предусматривали никого иного. Потом они решили "закосить" под миротворцев и предложили Японии и Китаю прекратить войну. Фактически всё это были голословные слова, ни каких антивоенных действий САСШ не предпринимала, более того — заняла пассивную позицию. Хотя нет, не совсем верно. САСШ оказывало Китаю "материальную помощь в антияпонской войне" за их же деньги и в этом сильно преуспели, выкачав оттуда 730 миллионов серебряных юаней, чем совершенно опустошило казну. Потом САСШ предоставили Китаю кредит в 25 миллионов долларов, потом еще на 4 миллиона. В то же время схожую "помощь" САСШ оказывали и Японии, продавая самолёты, запчасти к ним, моторы, оружие, боеприпасы. Бизнес и только бизнес, ничего личного.
Всё это время японцы не стояли на одном месте. Они успели расширить "контролируемую территорию", так же "освоиться" на некоторых островах Тихого океана, что значительно усилило её экономику. Это вызвало недовольство буржуазии и оно надавило на Вашингтон. Противостояние за Китай и весь Юго-Восточный регион вышла на первый план и в Токио, и в Вашингтоне. Началось лихорадочное военно-морское строительство.
В данном противостоянии стратегически Япония имела преимущество. Она находилась ближе. Военно-морские базы на Рюкю, Тайване, опорные пункты на Курилах, Сахалине, Марианских, Каролинских и Маршалловых островах облегчали защиту метрополии и давали возможность маневрировать.
В Вашингтоне многими политическими деятелями, Японию стали рассматривать как главного противника, а после оккупации Маньчжурии — страсти накалились настолько, что боевые действия были лишь вопросом времени.
САСШ начали с укрепления и создания новых баз на Тихом океане. Было решено увеличить авиабазы и базы гидросамолётов на острове Оаху, создать базу подводных лодок на островах Мидуэй и Уэйк, а также на Аляске укрепить остров Гуам. Расширить базы на островах Самоа, Джонсона, Пальмира.
Все эти приготовления были замечены в Токио. Там понимали, что величие Японии во многом зависит от торгового флота поставляющего сырьё и возможностей ВМФ его защитить, а данные приготовления указывали, что САСШ ведут подготовку к "ликвидации любого соперника в Тихоокеанском регионе".
В этот же период САСШ свои военно-морские силы разделили на три флота "Атлантический", "Азиатский" и "Тихоокеанский" сосредоточив основные силы на Тихом океане в военно-морской базе "Перл-Харбор" (Жемчужная гавань).
Конфликт интересов и он должен быть как-то решён. Это понимали и по ту и по другую сторону Тихого океана.
Адмирал, Главнокомандующий Объединённым флотом Исороку Ямамото полагал, что Японии не достаточно разбить противника на Тихом океане. Так же недостаточно захватить Гавайи, Гуам, Филиппины и восточную часть голландской Индии. Он был уверен, что война с САСШ должна закончится лишь с подписанием капитуляции в Вашингтоне... Но для этого у его родной Японии ни сил, ни ресурсов недостаточно.
Адмирал выступал против стратегической доктрины "Кантай Кэссэн", согласно которой Япония должны была вести войну с САСШ, исходя из оборонительных позиций. Более того, он полагал, что войну, против САСШ нужно вести быстро, молниеносно нанеся несколько болезненно-сокрушительных ударов и тем самым заставить Вашингтонских политиков подписать мирный договор. Именно по этой причине для удара была выбрана основная база американского флота на Тихом океане — Перл-Харбор. Ямамото предполагал, что неожиданная, внезапная атака, которая по своему замыслу должна лишить противника основной массы ударных кораблей, как минимум на несколько месяцев, а в идеале на год, обеспечит Японии стратегическую инициативу.
Основная часть операции была разработана ещё в январе 1941 года, уточнена в сентябре, а окончательно доработана уже после предоставления дополнительных, уточнённых сведений, которые каким-то образом добыла разведка. Хоть новый, уточнённый план во многом напоминал уже существующий, но дополнений, уточнений было много. Из существенных — высадка 50 тысячного десанта в Перл-Харбор, на Оаху и 2 тысячи на острова Мидуэй и Уэйк, где находилась база американских подводных лодок. Ямамото лично настоял на данных изменениях. Точнее он желал еще захватить и Алеутские острова, дабы более обезопасить метрополию от вражеских подводных лодок, а так же Токио от налётов американской авиации, но в главном штабе полагали, что для первого "превентивного удара", на "Северном направлении" и этого достаточно. Там, ввиду вновь полученной разведывательной информации, больше заинтересовались "Южным направлением" двигаясь вдоль восточного побережья Новой Гвинеи, мимо Соломоновых островов и островов Новые Гебриды с конечной целью — захват Австралии.
В верхах еще шла отработка и уточнения планов, а среди лётчиков уже начался отбор. На авианосцы набирали лучших асов. Одни были первоклассными "торпедоносцами", другие "лучшими в пикирующей бомбардировке", третьи — "непревзойдённые истребители".
Началом стало изготовления точного макета базы Военно-морского флота в Перл-Харборе с исключительно точным расположением кораблей, что облегчило планирование операции.
Вторым этапом стали сверхсекретные эксперименты с торпедами. Поначалу торпеда, весившая 800 кэгэ, сброшенные с самолетов над небольшими глубинами, а именно таковыми они были в нужном месте, взметнув брызги в перемешку с донным илом — застревали на дне. Решение было найдено — деревянные стабилизаторы крепили на корпус, и уже эти, модифицированные торпеды успешно работали на мелководье.
Потом "вылезла" другая, не менее важная проблема. Вдруг выяснилось, что авиационных бомб, способных пробить толстую броню американских кораблей, просто нет. Решение данной проблемы нашлось. К 15-16 дюймовым бронебойным снарядам приделали "авиационные" стабилизаторы. Испытания превзошли все ожидания. Снаряд не только пробивал броню, он еще и взрывался внутри — в общем, там "где и нужно".
На Кюсю, самом южном японском острове отыскали местность, которая несколько походила на Перл-Харбор и Оаху. Правда там, у самого залива присутствовал городок Кагосима, но это никого не смутило. Над этим-то районом пилоты и отрабатывали манёвры и оттачивали умения.
— После набора высоты 2 тысячи метров — снижение! — Пояснял капитан I ранга Удо Такахаси,— интервал — 500 метров! Торпедоносцы, на высоте 40 метров проходят через узкую долину над Кагосима и выходят к заливу. Здесь, с 20 метров делаем манёвр для сбрасывания торпеды. После выполнения — снова все повторяем.
И так ежедневно, день за днём, несколько месяцев подряд.
Пока смелые пилоты, в пределах города отрабатывали данное маневрирование, жители данного населённого пункта стали всерьёз задумываться об умственных способностях командования и общей дисциплине в армии. В прочем не все — квартал "красных фонарей" всё так же несдержанно и задорно приветствовал "дерзких авиаторов", которые, к тому же, на весь этот период были их основными клиентами, а вот крестьяне были жутко недовольны — перестали, как прежде, нестись куры и плохо доилось молоко!
Схожим образом отрабатывали умение и "пикировщики", методом проб и ошибок установив, что лучшая слаженность не девятками, как было принято, а пятёрками, что идеальная высота бомбометания — 3 тысячи метров. Бомбы сбрасывать на выходе из пике при высоте 450 метров. При таком соотношении процент попадания был около 70.
В общем, подготовка к атаке на Перл-Харбор (Жемчужную гавань) отрабатывалась во всех деталях, до мелочей, включая бомбежку наземных аэродромов и высадку морского и воздушного десанта.
Была и ещё одна особенность. На Гавайских островах проживало более 160 тысяч японцев и американцев японского происхождения. Из них на острове Оаху 83 тысячи, причем 35 тысяч сохранили японское подданство. Другими словами высадка десанта была не только возможна, но и целесообразна.
На основе Кайгун токубэцу рикусэнтай, частей морской пехоты Императорского флота Японии — самых опытных, боеспособных, хорошо подготовлены, отличавшихся высоким моральным духом солдат, были созданы подразделения Кайгун кутэй — воздушно-десантные части Морской пехоты Императорского флота Японии. Точнее это был полк, а назывался он 1-й особый парашютно-десантный отряд военно-морской базы Йокосука, командиром назначили капитана 3-го ранга Кавасима. Для них, специально в целях обучения, был построен учебный городок, со взлётно-посадочной полосой и расположением строений как на атолле Мидуэй, где они и оттачивали свои навыки.
Между тем время не ждало.
Ударное авианосное соединение, 26 ноября, в 6 утра вышло из бухты Хитокаппу на Курильских островах. Командовал оперативным соединением, вице-адмирала Тюити Нагумо, являвшегося ближайшим соратником и помощником Ямамото. Неспешно, с соблюдением маскировки, по самому длинному, но наиболее безопасному "северному маршруту", начало выдвижение к Гавайям.
В это же время, из Куре в Японское море вышел первый отряд подводных лодок, из Иосука — еще два, четвертый отправился из Кваджалейн. Едва покинув базу, они погрузились и продолжили путь под водой. Нужно соблюсти максимальную секретность. Курс к месту встречи с "убежавшими" американскими авианосцами и сопровождающей их группе. Общее количество субмарин направленных к месту "рандеву" было 35. Во время перехода — передвижение днём — исключительно под водой и только ночью — на поверхности, при этом строжайшее радиомолчание.
Накануне, когда вице-адмирал Тюити Нагумо, по служебной необходимости, прибыл за назначением в Токио, к нему явилась группа, вначале агрессивных, милитаристов-националистов, которые, тем не менее, при общении с вице-адмиралом вели себя сдержано и в исключительно вежливой форме, но достаточно понятливо объяснили вице-адмиралу Тюити Нагумо свою позицию к тем, кто испугавшись потерь, ошибочно посчитав их большими, даст приказ на отступление. Кроме этого, они подарили ему настольную книгу — "Цитатник Кодекса Бусидо", в котором было особо выделено высказывание:
"Если на войне самураю случится проиграть бой или опозориться — он должен сложить голову. При этом ему следует гордо назвать своё имя и умереть с улыбкой без унизительной поспешности".
К данному цитатнику "не равнодушные граждане", приложили и ритуальный меч-кусунгобу (также называют ёроидоси, танто, мэтэдзаси — клинок длиной 29,7 см) использующийся для обряда харакири. При этом один из "гостей", передавая "подарки", в почтении склоняя голову произнёс:
— Не допусти позора на свой род.
Намёк был более чем прозрачным — завуалированно "гость" произнёс — "Если ты сам будешь не в силах сделать этот обряд — тебе помогут, но тогда позора не избежать". 62 летний Тюити Нагумо всё понял правильно.
Гавайи. За оборону отвечал 14 военно-морской округ, флоту предписывалось оборонять свои корабли самим, а вот защита самого Перл-Харбора возлагалась на армию, у которой для этого были самолёты, зенитные и береговые батареи. Другой вопрос комплектация, обученный личный состав..., но это частности. Из полагающихся для обороны 96 трехдюймовых зенитных орудий в наличии имелось 82, 37-мм зенитных орудий из полагающихся 135 было 20. Крупнокалиберных пулемётов должно было быть 309, но фактически — 109. Другими словами некомплект был. Так же нужно сообщить, что часть из перечисленного вооружения благополучно находилось на складах. И еще, летом на Гавайи отправили три стационарных и шесть передвижных радиолокационных станции. Стационарные так и небыли установлены из-за отсутствия металлических, вбиваемых в землю стержней, на которые крепятся тросы растяжки антенны... жутко уважительная причина. Из передвижных (позволяла вести наблюдение на расстоянии до 150 миль), как бы действовали пять, шестая была "в запасе". Ну как действовали... На момент японской атаки работала лишь одна, находившаяся на горе Опана, да и та засекла японцев случайно.
Дежурство на станции подходило к окончанию. Рядовые Локкард и Эллиот ожидали прибытия машины, после чего должны были выключить аппаратуру, закрыть на замок станцию и отправиться в лагерь на завтрак. Грузовик опаздывал. Тогда они, от нечего делать, решили поиграться-потренироваться. Цель засекли сразу, но им показалось, что станция "расстроилась", но беглый осмотр показал, что все в порядке и лишь тогда они поняли, что к ним движется большая группа самолётов. Но это их не насторожило. Локкард, как "дед", более опытный, приказал "молодому" Эллиоту проложить путь на планшете:
— Тренируйся.
Сам же устроился у индикатора и стал надикторывать пеленг, дистанцию, координаты обнаруженной цели.
Потом они спорили, стоит ли докладывать вышестоящему начальству, а когда все же позвонили:
— Не стоит беспокоиться об этом,— так ответил им дежурный офицер Тайлер.
После чего Локкард и Эллиот, закрыв станцию, со спокойной душой, сели в наконец-то прибывший грузовик и отправились в лагерь на завтрак.
Гарнизон всех островов составлял 40 тысяч. В это число входят все без исключения военнослужащие. Штабные, связисты, ПВОшники, технический и обслуживающий персонал, охранные подразделения, кладовщики... . И всё это под чутким командованием 60-ти летнего генерала Уолтера Шорта. Очень посредственная личность. Всю жизнь прослуживший в штабах отдалённых, захолустных гарнизонов. Свято считавший, что начальству виднее и лучше промолчать.
В целом этот гений от американской армии полагал, что гарнизон непобедим, враг будет разбит на подступах, в смысле — еще в море или в период высадки на побережье, что в принципе невозможно, при подавляющем господстве в воздухе американской авиации. Собственно так и было доложено вышестоящему начальству, которое именно так информировало президента:
"Неприятельские авианосцы, эскортные корабли и транспорты начнут подвергаться бомбардировке с воздуха уже на расстоянии 750 миль. Это воздействие с воздуха будет все усиливаться, пока в 200 милях от цели вражеские корабли не окажутся под огнем всех видов наших самолетов... 35 самых современных "летающих крепостей", 35 средних бомбардировщиков, 13 легких бомбардировщиков, 150 истребителей, 105 из которых новейших образцов".
На момент нападения в Перл-Харборе, по тогдашним мировоззрениям военно-морской мощи, находилось более половины всей американской Тихоокеанской, ударной силы. Восемь линейных кораблей, 8 крейсеров, 30 эсминцев, 5 подводных лодок... всего же там было 96 кораблей разных классов, а на аэродроме пребывало 227 военных самолётов, по большей части устаревших или находящихся в ремонте.
"Кидо Бутай" (мобильное, ударное соединение) чуть более 40 кораблей, из которых шесть авианосцев, два линкора, три тяжелых крейсера, девять эсминцев, возглавляемый легким крейсером, восемь танкеров, отряд снабжения и десанта. В передовом отряде — три подводные лодки.
Уже получен условный сигнал "Начинайте восхождение на гору Ниитака". Условная фраза, обозначавшая — удар по Пёрл-Харбору нанести в воскресенье 7 декабря 1941 года. На мачте "Акаги" гордо развевается реликвия японского флота — флаг, который нес флагманский броненосец адмирала Того "Микаса" в Цусимском сражении в 1905 года. До личного состава довели приказ Ямамото — "Час пробил. На карту поставлена жизнь или смерть нашей империи...". Среди личного состава "Кидо Бутай" патриотический подъем зашкаливал. Все, без какого бы либо исключения, тысячи японских глоток исступлённо орали — "Банзай".
Последние часы перед боем. Все одели чистое нательное бельё, аккуратно отглаженную форму, упаковали личные вещи, написали прощальные письма. Некоторые одевали нательное бельё, изготовленное специально для боя — красного цвета, дабы в случаи ранения, цветом крови, не смущать товарищей, на голову повязывали хатимаки (хачимаки) — белые, боевые повязки самураев, обозначающую непреклонность намерений.
Перед вылетом — глоток саке и быстрая молитва.
Первая волна пошла на взлёт. Ревя моторами, самолёты, один за другим уходили в небо навстречу встающему солнцу. На кораблях их провожали взмахами рук, молитвами и напутственными словами с пожеланиями победы и удачи.
С восходом солнца — взлёт второй волны. Как только самолёты скрылись из виду — наступила оглушительная тишина. "Провожающие" стояли, вглядываясь вдаль, продолжали шептать слова удачи, но по большей части молились.
* * *
Перл-Харбор, незадолго. Вспомогательные суда в количестве 20 штук, три танкера и шесть миноносцев получили приказ:
— К 9 декабря 1941 года быть готовым к походу.
Умные и предусмотрительные капитаны всё просчитали верно. Быть готовым к 9 числу это вторник. В субботу, 6 — команда получит "предпоходный отдых". 7 декабря — воскресенье, в понедельник загрузиться точно не смогут. В общем, "подготовку", все получившие приказ, закончили в субботу к обеду. Начальники складов как бы что-то заподозрили, не то чтобы сильно, просто после данной отгрузки склады стали более чем на половину пустыми. Со своими подозрениями они обратились к руководству. Либо они не к тем обращались, либо, еще по какой неизвестной причине, но о погрузке никто ничего не знал и все, что они услышали — было очень похоже на "приказ — выполнять, погрузку — продолжать, с непонятками — разберёмся". В субботу же произошло еще одно, совершенно незаметное событие. Капитаны судов, кои готовились к отплытию, получили радиограмму — оставить минимум экипажа, остальных отпустить на берег.
Так же, за 10 дней до времени "Ч" на аэродромы, где базировались самолёты-бомбардировщики: "Летающая крепость" Б-17, Б-24 "Либерейтор", Б-18 "Боло" и Бостон А-20 по секретной части был принят приказ в котором сообщалось, что данные самолёты, непосредственно на аэродноме, будут модернизированы. Для этого к ним прибудет команда техников. В работе не мешать, качество выполненных работ — проверить.
На следующий день группа техников-модернизаторов, под управлением женщины-майора, явилась на нескольких машинах. Работали они умело и быстро, хотя была одна необычная особенность. Все "техники" между собой разговаривали по-русски, но "умное командование" отнесло эту особенность к разряду "особо секретного оборудования" и пристального внимания данной проблеме не уделяло. Зато когда всё было готово, 5 декабря 1941 года были произведены пробные полёты. Все переоборудованные самолёты стали легче, за счёт снятого старого, громоздкого и установке нового, гораздо более лёгкого оборудования. Связь была просто потрясающей, а новые прицельные приборы изумляли своей точностью. Это только основное. Было и ещё множество мелочей, которыми так же восхищались пилоты и это они сделали лишь первые, пробные вылеты. Основную часть тестирования планировалось провести после выходных, 8 декабря. А 5 декабря вечером и весь день 6 декабря "техники" устраняли выявленные мелкие погрешности в работе.
6 декабря, командующий американским Тихоокеанским флотом, 59 летний адмирал Хасбенд Киммель встретился с корреспондентом газеты "Крисчен сайенс монитор" Дж. Хэршом. Адмирал Киммель к этому моменту уже знал, что под Москвой немцы перешли к обороне и ведя беседу высокомерно, поучительно заявлял:
— Это означает, что они отказались от захвата Москвы этой зимой. Это означает, что японцы не нападут на нас. Они достаточно разумны, чтобы не вести войну на два фронта. Если бы Москва пала, тогда бы они напали на нас, не опасаясь за свой тыл.
Наивный американский генерал до последнего полагал, что если у берегов Тихого океана и разразится боевые действия, так это будет война между Японией и СССР.
Воскресенье, 8 утра. На палубах начинает собираться экипажи, вернее те, кто остался на кораблях. Из офицеров — в основном вахтенные, остальные еще с вечера отправились на берег, где и заночевали. Матросы, свободные от вахты так же собирались на берег. Все было как обычно, у некоторых зенитных орудий виднелись заспанные лица расчётов состоящие на выходные в основном из плохообученых и некомплектных расчётов, никто никакой войны совершенно не ожидал. Хотя нет, не как обычно. Восточная часть Оаху, на базе морской авиации в Канэохэ, где базировались гидросамолёты "Каталина" была небольшая неразбериха. Утром было замечено отсутствие всех, 33 гидросамолётов, которые ещё вчера вечером, ровными рядами стояли на якорях. До боли в глазах, с помощью бинокля вглядывались в морскую гладь, при этом лихорадочно думая куда они делись и что докладывать еще не явившемуся начальству.
— А это кто летит, может они?— Вдруг, с надеждой в голосе спросил один, заметив приближающуюся к ним группу самолётов.
Смотревший в бинокль тут же перевёл на них взгляд:
— Нет, это не "Каталины". Возможно где то поблизости русский авианосец, — тут же, авторитетно высказал он своё предположение.
— Почему так решил?
— У них на крыльях красные круги... .
С разных сторон на гавань заходили группы самолётов. Это "первая волна" достигла Перл-Харбора и начала отработку. Одни самолёты заходили на цель пикируя, другие шли низко над водой и атаковали находящиеся в гавани корабли... На бреющем полёте носились над перепуганными людьми, при этом сбрасывали бомбы и стреляли, стреляли, стреляли. Всё вокруг взрывалось, горело, заволакивалось густым дымом... В общем, наступил ад. После первой волны была вторая, третья, четвёртая...
Молодые лейтенанты Джордж Уэлч и Кен Тайлор еще с субботнего вечера отдыхали. Сначала на танцах, затем немного покутили, потом перекинулись в картишки. Ночь для них выдалась бессонной и хлопотной. Утром они мучительно решали насущный вопрос:
— Предлагаю поехать домой и лечь спать! — Настаивал Кен Тайлор.
— Дружище, нет ничего лучшего, чем утреннее морское купание! — Убеждал приятеля Джордж Уэлч.
Но ни первому, ни второму предложению сбыться так и не удалось. Авианалет застал приятелей в дороге.
— Кен! Это налёт, давай скорее на аэродром! — Сразу же протрезвев, стал кричать Уэлч.
Кен Тайлор так же вмиг протрезвел и быстро сообразил, что это не учения, потому спорить не стал и крутанул руль своего не нового "Форда" в сторону Халейве, где находилась их эскадрилья.
База их встретила, точнее никак она их не встретила. Самолёты были расположены в линию один возле другого, сверкая на солнышке, и были совершенно незащищены ничем, ни ПВО ни маск-сетью. Цель — идеальная.
Из хоть какого либо начальства не было никого. Доблестный командир эскадрильи майор Остин еще вчера с утра убыл охотиться на оленей. Все же остальные старшие офицеры, по убытию начальства, так же отыскали себе не менее важное занятие где-то в не пределов части. В общем, была жуткая неразбериха, непонятная суматоха и по большей части всеобщее уныние. Никто не знал что происходит, что делать и куда бежать.
Невероятными усилиями, уже совершенно тверёзые лейтенанты организовали техников, подготовили самолёты и все же взлетели. Уже в воздухе сориентировались, точнее, увидели куда направлялась группа японских пикировщиков, догнали их и в районе аэродрома Уиллер вступили с ними в бой. Ну как вступили — "подкрались" сзади к более медленным пикирующим бомбардировщикам, которыми в тот момент командовал капитана III ранга Такахаси и пока их никто не заметил, на пару сбили семь штук.
Боекомплект и топливо быстро закончились. Лейтенанты, окрылённые успехом вернулись на "свой" аэродром и непременно желали повторить удачный вылет, им уже успели подготовить "сменную" пару самолётов, но...
Надо сообщить, что 43 серебристых истребителя капитана III ранга Итая находились впереди "пикировщиков", чтобы в случае необходимости встретить противника лицом к лицу. Никто даже предположить не мог, что американцы будут атаковать, прикрываемые ими самолёты, с тыла. Услышав крики о помощи, капитан быстро всё понял и кинулся исправлять допущенную оплошность. Аэродром "обидчиков" был тут же обнаружен, тем более, что на картах он был обозначен, и тщательно "отутюжен". С первой же атака японская авиация нанесла страшное опустошение. Истребители штурмовали аэродром, находившиеся вблизи строения и здания. Заправленные, уже готовые к взлёту самолеты на рулежно-подходных дорожках вспыхивали факелами...
Обслуживающий персонал аэродрома, с самолётов поспешно снимал пулемёты и пристроив их к чему попало, пытался хоть как то отогнать японцев. Либо стреляли они плохо, либо еще чего, но хоть какого видимого ущерба "налётчикам" они не причинили.
Потом на остров высадился десант. Кайгун токубэцу рикусэнтай — морская пехота Императорского флота Японии быстро добралась в Халейву и захватила находившийся там небольшой аэродром, а попутно и железнодорожную станцию. Там, погрузившись в находившиеся на станции вагоны — отправились в Гонолулу, к которой немного не доехали, "сделав остановку" у главной Военно-морской базы САСШ, в бухте Перл-Харбор.
Не ожидавшие нападения американские военные, частично испуганные и деморализованные смелыми и решительными действиями японцев, сопротивление оказывали слабое и по большей части, не желая умирать, сдавались.
Дольше всех "оборонялись" войска, блокированные на острове Форда, в центре базы. Но и они, под напором непрекращающихся авианалётов сдались.
* * *
На начало декабря 1941 года, у американского Тихоокеанского флота, в строю, было два авианосца — "Энтерпрайз" и "Лексингтон". Третий — "Саратога" — ремонтировался на базе в Калифорнии.
28 ноября группа кораблей — авианосец "Энтерпрайз", три тяжелых крейсера, девять эсминцев, под командованием адмирала В. Хэлси отправились к острову Уэйк, чтобы доставить туда самолёты.
5 декабря, со схожей миссией, но к острову Мидуэй отправился авианосец "Лексингтон" в сопровождении трёх тяжелых крейсеров и пяти эсминцев. Этим соединением командовал адмирал Дж. Ньютон.
Так же, в начале декабря из Перл-Харбора, по разным причинам, ушли три тяжелых крейсера, с десяток эсминцев и подводных лодок.
Авианосец "Энтерпрайз", находившийся в 200 милях к западу от Оаху. Там его и атаковали поджидавшие подводные лодки. Восемь, почти одновременно попавших торпед, быстро решили дальнейшую судьбу данного корабля, а ведь за первым залпом последовал второй и третий, которые, в прочем "работали" по "сопровождающим". Аналогичное действие, со схожими результатами, было произведено и в отношении авианосца "Лексингтон".
На острове Мидуэй ожидали прибытия самолётов, которые им "передали" с Перл-Харбора, а доставить их должен был — авианосец "Лексингтон", потому дежуривший персонал особо и не забеспокоился, когда на взлётно-посадочную полосу стали приземляться японские транспортники, а с них начали выходить люди. Американцы решили, что это техники и прочий авиаобслуживающий персонал. Руководство базы очень поздно осознало свою роковую ошибку
Кайгун кутэй — воздушно-десантные воины Морской пехоты Императорского флота Японии врывались в здание, кричали-шумели, открывали беспорядочную стрельбу. Сопротивляющихся убивали, раненых демонстративно добивали штыками. Захваченным, телефонными проводами связывали руки и надев на шею удавку — выталкивали во двор. При этом весело смеялись. Пленные, перепуганные американцы уже простились с жизнью и приготовились к мучительной смерти, когда выяснилось, что это всего лишь шутка.
Остальным, изолированным группам военнослужащих предложили сдаться, обещая только жизнь. К исходу дня, пробыв в "изоляции", без пищи, воды и при мизерном количестве боеприпасов, и так "пародийное" сопротивление полностью прекратилось. В плен попал весь гражданский персонал базы и почти все военнослужащие, пропавшими числилось только 63 человека.
* * *
Гавайи были захвачены. "Кидо Бутай" (ударный отряд) полностью выполнил поставленную задачу. Японское руководство было довольно результатом. Начальник штаба Объединенного флота адмирал Матоме Угако сделал запись в своём дневнике: "Пока операция развивается успешно. Гавайи — наши! Американцев поймали как крысу в крысоловку".
С одной стороны радовало большое количество трофейных судов. Хоть некоторые и ставили под сомнение целесообразность подъёмно-восстановительных работ повреждённых и затонувших кораблей, аргументируя, что преобладающее значение в новых условиях морской войны стали занимать авианосцы, но повреждённые американские корабли всё же были подняты и отремонтированы.
С другой стороны армейские и флотские склады, оказались почти пустыми и куда делось такое количество материальных средств, обмундирование, вооружение, продовольствие и ГСМ было не совсем понятно.
Америка лишилась основной базы на Тихом океане, а если быть точнее — Тихоокеанский флот САСШ почти перестал существовать. В начале Японо-Американской конфликта соотношение флотов было 10:7, то после захвата Перл-Харбора цифры радикально изменились в сторону страны Восходящего Солнца. Японцы, с самого начала завоевали полное господство в море и тут же стали проводить широкомасштабные наступательные операции по захвату Филиппин, Малайи, Голландской Индии (Индонезии).
* * *
В кабинете Александра Николаевича Говорова, кроме него самого находилось еще трое. Говоров младший, Иван Иванович Бауманов и Ави. Все они убеждали Говорова старшего в жуткой необходимости и "полезности для общего дела", их новой задумки под кодовым наименованием "Сингапурская рыбалка":
— Нам нужна военно-морская база, для обучения офицеров и экипажей 1850 годов управлению кораблями 1930-40 годов.
— И где Вы её, в географическо-временном отрезке, видите?
— Середина 19 столетия, в тёплых широтах.
— Поконкретней.
— Сингапур.
— И по каким параметрам был сделан столь необычный выбор?
— Узкий Малаккский пролив, много островов имеющих заливы с хорошими пляжами и пологим песчаным дном,— уточнил Валерий.— Опять же сам Сингапур находится на острове.
— Как опорный пункт и перевалочная база сойдет. Вы же, как я понял, говорите о военно-морской базе с новичками-курсантами и элементами обучения, точнее переобучения на более новые образцы техники. Так вот, Сингапур для этого точно не подойдёт.
— Так мы и не планируем её там размещать. В окрестности есть много приличных островов разных размеров, с песчаными лагунами в которых можно спрятать не один десяток кораблей,— парировал Валерий.
— А уж сколько там можно разместить морских пехотинцев на быстроходных катерах,— протяжно-мечтательно произнес Ави.
— Вы что там, в Сомалийских пиратов решили поиграть?
— Почему в Сомалийских, в Сингапурско-Сумотровских.— Как о чём то уже решённом, произнёс Валерий.— Сомалийские пираты душой и телом — чёрные, мы же все белые и пушистые.
Александр Николаевич скептически взглянул на троицу, хмыкнул и криво улыбнувшись:
— Ну да, по сравнению с ними, куда уж белее, а по пушистости, один Ави своей нательной растительностью попушистей всех сомалийцев. Но это частности. Выкладывайте, что конкретно предлагаете.
Тут же на столе появилась карта.
— Вот Сингапур, а вот место, на острове Суматра где мы планируем базу.— И тут же начал нахваливать выбор.— Экваториальный климат, теплое море. Среднегодовой температурой более 25 градусов тепла. Красота.
— Когда у них сезон дождей?
— Октября — март. Короткие, но сильные ливни. С июля начинается засушливый период с обилием солнечных дней и минимумом осадков. Кроме того — первозданная дикая природа, великолепные тропические пейзажи, безлюдные широкие пляжи. Для нас погодные условия в целом весьма комфортные.
— Угу. Рокот волн, шелест листвы, джунгли и дикие зверюшки.— С ухмылкой дополнил Говоров старший.— Я так понимаю Суматру, Вы так же желаете взять под контроль?
— Нынче он формально как бы принадлежит голландцам, но их господство ограничивается шатким контролем ключевых точек, которые находятся вдали, от интересующих нас мест. Это нам пока не мешает, поскольку весь остров нас пока не интересует, но в дальнейшем, если они будут настаивать, в смысле плохого поведения — планируем их выпроводить.
— Что скажет Ави?
— Гавань будет быстро. Там рифы. Где нужно — нарастим, чего лишнее — взорвём. Под жилье первое время будем использовать палатки и поднавесы. Справимся.
— Иван Иванович, Вы что скажете?
— Колония Стрейтс Сетлментс — таково официальное наименование Сингапура, управляется губернатором, который возглавляет исполнительный и законодательный совет.— Неспешно начал Бауманов, обвёл присутствующих взглядом.— Нынче там проживает до 50 тысяч жителей и около 300 полицейских и 600 солдат британского гарнизона. Зарплата полицая, ниже чем у кули (китайский чернорабочий).— Пауза, взгляд на Говорова старшего, в ответ тот кивнул.— Другими словами, "градо-правители", творящееся в городе контролируют слабо. Офицеры полиции — европейцы, просто европейцы,— с кривой улыбкой уточнил Бауманов,— рядовые полицаи из индусов. Китайцев туда не берут принципиально, дабы не было утечки информации. Богатые горожане на слабые правоохранительные органы не полагаются, потому нанимают себе частную охрану и всегда при оружии.
— Н-да, "свободный город",— с издёвкой произнёс Говоров старший, Бауманов же продолжил:
— Чуть более 60% населения — приезжие китайцы,— небольшая остановка, чтобы в речи, чтобы слушатели поняли важность услышанной информации.— Чиновники китайским языком не владеют.— Снова небольшая остановка.— Основная часть доходов власти — продажа лицензий на бордели, азартные игры и опиумокурильне.
— Болото.— Тихо, но все услышали, произнёс Говоров старший. Бауманов продолжал информировать:
— Именно сейчас, в середине 1850, европейское население Сингапура, местные английские буржуа и английские же деловые круги, вовлечённые в торговые отношения с Юго-Восточной Азией и Китаем, активно финансируемые из Англии, инициирует общественную компанию за отделение от Индии. Но это еще не все. В самом Сингапуре действуют китайские, индийские, малайские банды которые жёстко контролируют "свои" районы. Кроме них есть еще и множественные партии националистов. Ко всему этому нужно добавить, что китайские торговцы организованы в тайные общества — "гунсы" (триады, хуэйданы), фактически преступные организации, которые часто вступают в ожесточённую борьбу, прям на улицах Сингапура, между собой.
— И как часто они воюют?
— Нынче как раз обострение.
— Что-то мне Ваша Сингапурская идея уже не нравиться,— задумчтво произнёс Говоров старший, левой рукой помассировал брови и отрицательно покачал головой. Иван Иванович Бауманов в момент "Говоровских манипуляций" "растягивал паузу", по окончании, совершенно спокойным, бесцветным голосом добавил:
— Сингапур — ворота Великобритании в Малайю и Китай. Если их немножко прикрыть в Лондоне это финансово ощутят.
— Взять под контроль столь противоречивый город. Хм.— Мотнул головой, как бы говоря, что задача не простая.— А его еще нужно удержать... — глядя на Бауманова, произнёс Александр Николаевич, мотая головой.
— На 100% контролировать не получится. Но продвигать нужные нам решения, если правильно провести переговоры с руководителями "гунсов" (хуэйданами) и прочими формированиями — возможно.
Александр Николаевич еще раз взглянул на Бауманова и в знак согласия, несколько раз кивнув головой:
— Занимайтесь Иван Иванович. Если даже ничего и не получится... Отрицательный опыт — тоже опыт.
— Я полагаю, что получится. В Калифорнии уже набрана группа китайцев, малайцев, вьетнамцев, индийцев и японцев. Нынче они проходят курс обучения.
— А японцы нафига?
— Их мы собираемся задействовать в операции по Перл-Харбору.
И вновь короткий, согласительный кивок от Говорова старшего:
— По Сингапуру ясно. Теперь о военно-морской базе. Считаю, будет более целесообразно организовать её на Суматре с промежуточными пунктами на островах.
Собравшиеся заулыбались, переглянулись и в знак согласия дружно закивали головами. Говоров старший озвучил именно то, что они и хотели от него услышать.
Сингапур. Синга означает Лев, пура — город. Вавилон Юго-Восточной Азии. Бурлящий, кипящий, шумящий. Место пересечение цивилизаций, народов, религий, традиций, мнений и убийственно разное решение наболевших вопросов. Причем "убийственно" в прямом смысле данного слова. В 1850 началась очередное противостояние "гунсов" с многочисленными массовыми драками на улицах и погромами конкурентов. Фактически контроль над китайской общиной Сингапура находился в руках главарей хуэйданов ("гунсов", "триад"). Даже Британские власти, некоторые вопросы "утрясали" с помощью членов тайных обществ, которые жёстко решали споры с чернорабочими и прочими подёнщиками. На тот момент в городе было множество мелких и 7 больших тайных обществ, управление которыми осуществляли около 300 старших и младших главарей хуэйданов. Рядовых же членов 5-7 тысяч. Это всех подряд, а активных боевиков насчитывалось около полторы тысячи "боевиков-бандюков" которые отличались-выделялись обилием "статусных" татуировок, обозначающих принадлежность к той или иной банде и занимаемое им место в иерархии.
Событие, почти обычное, незаметное и уже привычное стороннему обывателю, связанное с враждой банд, из уст в уста прокатилось по городу. В один из дней вдруг выяснилось, что все главари хуэйданы группировки "Летящий тигр", одного из не самых слабых в Сингапуре китайских кланов пропали без вести. Обычные люди, на такие мелочи и внимания особого то не обратили, а вот главари "остальных" гунсов — стали проявлять активность. Во-первых, их заинтересовали "угодия" безвременно усопших. Второе, не менее важное — кто, как и для чего это совершил, хотя второе было вторичным, поскольку хуэйданы полагали, что это сделали власти, правители города же данное событие почти не заметили, а кто и обратил на него внимание — отнёс к находящейся ныне в активной фазе "войне гунсов". Но на этом ход событий не остановился.
К большому дому, в котором проживали правители-хуэйданы клана "Дракон", подъехало три пролётки. В то время, в Сингапуре основной транспорт были рикши, конный экипаж могли себе позволить лишь богатые люди, здесь же — сразу три, что указывало на высокий статус прибывшего немолодого, "кругленького" господина китайской наружности. Он подошёл к закрытым воротам, возле которых тут же появились три "вратаря", как бы ненавязчиво преградивших путь. Впрочем, один из "вратарей", услышав "просьбу" прибывшего, тут же умчался и вскорости появился один из младших, "дежурных" хуэйданов.
Бритый наголо, небольшого роста, сухощавый. Одет, во что-то похожее на бриджи и не застёгнутую рубаху с рукавами по локоть. На плече, груди и части руки виднелась наколка в виде дракона. Небрежно, "свысока" взглянув на прибывшего:
— Сегодня мы не принимаем, придёшь через два дня! — провозгласил прибывший, младший хуэйдан.
— И не забудь подарки,— с хищной, многообещающей улыбкой на лице, дополнил "старший вратарь", при этом его "помощники", да и он сам, наиграно громко рассмеялись.
— "Летящие тигры", когда к ним приходил, так же ответили,— неспешно, с достоинством, не громко произнёс "пришелец". Пристально посмотрел на младшего хуэйдана, в упор не замечал "мелюзгу".— Потом с ними случилось несчастье.
— Мы сильные,— резко выбросив руку с указательным пальцем вперёд, скорее прохрипел-прорычал возмущенный младших хуэйдан, а "вратарь" и его команда насупившись, приготовились к драке.— У нас более 500 бойцов,— потрясая сжатым кулаком, что по его мнению несомненно должно было изображать великую силу, воскликнул лысый.
— В "Летящем тигре" говорили так же, а на деле оказалось всего 57 посредственных личности,— с лёгкой иронией в голосе произнёс "кругленький" господина китайской наружности. Не говорить же им, что в момент нападения большая часть "охраны" были "под кайфом" и сопротивление не могли оказать никакого.
Вначале "вратари" и прибывший младший хуэйдан полагали, что ведут беседу с купцом, прибывшим к ним просить защиту, но после произнесённой им фразы о "Летящем тигре" появились смутные сомнения, но то ли младший хуэйдан был тугодум, то ли не сразу дошло:
— Приходи через два дня,— всё так же заносчиво-громко, произнёс он, при этом пренебрежительно махнул рукой, как бы говоря "иди вон"...
Пока длился весь этот разговор, к "вратарям" подошла подмога, человек двадцать, да разного народу взглянуть на "представление" собралось чуток. Произошли изменения и среди "прибывших". На пролётках опустили складную "крышу". С холодным стальным взглядом стали, на "оппонентов", в открытую смотрели шесть автоматов ППШ, два "шмеля" и три пулемета, впрочем "вратари" даже не подозревали что это такое.
— Нельзя невежливо разговаривать с незнакомым человеком. Это признак дурного тона и неуважения ко мне,— внешне спокойно произнес прибывший "круглый" господин.— Тебе необходимо извиниться.
Но вместо этого:
— Старик, ты мне надоел!— Обернулся к "собравшимся" и указывая пальцем на "круглого" господина,— выбросьте его!
Чем он руководствовался, о чём думал, так и осталось загадкой, потому как при первых же действиях "исполнителей его приказа" им ответили из всех стволов. Потом "пришельцы" вошли во двор, а к вечеру у клана было новое руководство. Здесь необходимо уточнить: то ли верность у них была на невысоком уровне, то ли еще по какой причине, а только что в первом клане, что во втором, при убытии в небытие старых руководителей, к новым, в массовом порядке, с заявлениями верности и преданности стали приходить младшие хуэйданы и прочие "уважаемые члены клана". Клан "Летящие тигры" и клан "Дракона" объединились в один под названием "369"(в сумме 3,6 и 9 дают число 18, что соответствует числу спасшихся учеников монастыря Шаолинь). Главная ложа "восемнадцати", так часто называли "369-тых" в Сингапуре, находилась на Лавендер стрит, а главным хуэйданом стал Борис Ли. Никто никогда данного господина не видел, его волю озвучивали посланцы, со специальными, подтверждающими амулетами, а выполнялась она с завидным рвением и усердием.
Потом к "369-тым", схожим, силовым методом, добавились еще два клана и множество мелких, бывших до этого самостоятельными "тайными обществами", точнее уличными бандами. Главари хуэйданы, оставшиеся трёх "независимых" "гунсов" (триад) не на шутку заволновались, но договориться между собой никак не могли ввиду укоренившихся кровавых противоречий. Обходными путями они стали искать защиты у властей колонии Стрейтс Сетлментс (Сингапура). Пока ходили вокруг да около, переманивали на свою сторону, вернее — подкупали нужных людей, согласовывали правильные подходы и способы взаимодействия — в "тайное общество "369", почти совершенно добровольно, вошло еще одна триада. С оставшихся же двух "независимых гунсов", к "восемнадцатым" стали "уходить" младшие хуэйданы, существенно пошатнув дисциплину и ослабив их.
Власти, вначале равнодушно взиравшие на "китайские склоки" под давлением "золотых монет" все же заметили проблему и вяленько выступили на защиту "просителей".
К главной ложе "369-тых", на Лавендер стрит был отправлен полицейский отряд аж в 60 человек под командованием младшего комиссара Сингапурской полиции Ренделла Льюиса с приказом немедленно арестовать и доставить в тюрьму главаря "369-тых" Бориса Ли. Прибыв на место, он с удивлением отметил, что его с нетерпением ждут тысячи полторы вооружённых "братков", старший из которых предложил разойтись мирно... в смысле оставьте оружие, форму, обувь и сами, в чем мать родила, отправляйтесь откуда пришли. На это смелый, или совершенно безрассудный англичанин пойти ну никак не мог, потому как на нем были не совсем свежие подштанники и совсем недавно заштопанный, почти новый камзол. Возмутившись, он выхватив пистолет и попытался усмирить наглеца, но отчего-то споткнулся и сам упал замертво. Прибывшие с ним полицейские, индусской наружности, в большинстве, вспомнив о своём мизерном жаловании, меньше китайского чернорабочего (кули), в столь риторический спор решили не вмешиваться. Хотя отыскались несколько смелых индивидуумов кратковременно возомнившими себя бессмертными, но основная часть прибывших индусов-полицейских осталась хоть и без портков, но в живых. Ответный ход был быстрым смелым и решительным. Здания Сингапуроуправления, дома колониальных правителей, главный полицейский участок, казармы британского гарнизона были мгновенно блокированы и все, кроме войсковых казарм, захвачены. Шесть сот солдат гарнизона, по умолчании считавшимися британцами, на самом деле были индусами с офицерами — разностранными европейцами попытались оказать сопротивление, забаррикадировавшись в казармах. Ну как сопротивление — двери в казармы были заперты, это без воды и продовольствия, при ужасной то жаре, а из окон они периодически постреливали "для страха", в сторону противника. Это продолжалось до момента, пока кто-то из "369-тников", частично прикрывшись шитом, демонстративно встав на колено, выстрелил из наплечной пушки. Крыша казармы подлетела вверх, из окон полыхнуло пламя. Крыша же, в виде брёвен, досок, битой черепицы, клубов пили, с грохотом попыталась вернуться на своё прежнее место, но промахнулась и в основном ссыпалась внутрь. Зрелище было величественно-завораживающим и произвело неизгладимое впечатление не только на находящихся в относительной безопасности атакующих, обороняющиеся были впечатлены еще больше и когда тот же субъект начал готовиться к аналогичным действиям в отношении другой казармы... Сначала оттуда послышался шум и гам, потом распахнулась дверь казармы, продемонстрировав всем приколотого к ней штыками человека, в прочем на него никто внимания не обращал, оттуда, с поднятыми руками посыпались индусы, всем своим видом демонстрируя покорность, что стрелять больше ненужно, они все поняли и сдаются без каких либо условий.
Утром в Сингапуре был новый комендант, который тут же велел собрать торговцев всех мастей и народов. На "собрании" им было вежливо предложено продолжать свою коммерческую деятельность и не создавать излишних, убийственных для себя проблем. Город был разделён на районы, в каждый из которых был назначен хуэйдан, головой отвечающий за порядок, чистоту и своевременную уплату налогов.
* * *
Строительные работы на Суматре продвигались ударными темпами. Буквально за месяц была подготовлена гавань и сооружены, минимально необходимые помещения, включая жильё.
Ави лично показывал точнее, хвастался "Суматровскими успехами" перед Александром Николаевичем, Говоровым младшим и "группой поддержки" из посвящённых.
— Выровняли площадку, установили пенопластовые сборные домики.— При этом указал на овальные "грибочки".
(http://miuki.info/2012/03/yaponskie-doma-iz-penoplasta-zhile-xxi-veka/)
— Пенопластовые? Ави ты не ошибся?
— Ави и ошибся. Ха! Это новейшие технологии, подсмотренные нами в совершенно другом веке и уже освоенные нашим скромным производством.
— Ну-ну. Вкратце.
— Жарко, даже для такого любителя тепла как я.— При этом платком, демонстративно вытер пот.— Наши стандартные контейнерные домики, уже к обеду представляют из себя совершенно раскалённую, до не могу, сковородку в самом горячем месте ада.
Присутствующие заулыбались, Александр Николаевич кивнул головой. Ави так же улыбнулся, пригласительным жестом "позвал" ближе ознакомиться с "чудом" и уже более серьёзно продолжил.
— Модульные сферические домики казарменного типа. Наибольший объем при небольшой площади поверхности. В данной климатической обстановке — идеальная форма. На стройку прибывает уже готовая комплектная сборка. И всё это в виде набора "сделай сам". Всегда можно добавить секции удлиняющие конструкцию,— и указал на уже "удлинённый" домик.— Фактически три человека, при минимальной специализации собирают строение для проживания 8-10 человек, за 2 часа.
Александр Николаевич подойдя в плотную к данному сооружению постучал по нему сложенными двумя пальцами, сделал одобрительно удивлённое лицо:
— Какова основа?
— Фундамент легкая платформа из ЮСБи плиты. Толщина стен 20 см. из полистирола 35-40 плотности. Не ржавеет, не гниёт, не привлекает насекомых с хорошими тепло-изоляционными свойствами. К тому же здесь ненужно отопление.
— Это только для рабочего посёлка?
— По аналогичной схеме можно строить и большие дома, гаражи-ангары, но тогда нужна арочная основа.
— Коммуникации, освещение, топливо?
— Ребята из Томска создали интересную вещь — бензин, газ из мусора.
(https://www.youtube.com/watch?v=RPvFNtqn6Fg&feature=youtu.be)
— У нас нет столько мусора.
— Но мы сможем использовать отходы древесины. Вокруг джунгли. У нас уже имеются деревоуборочные машины, на одном из пострадавших кораблей отыскались. Подъезжают такая к дереву, обхватывает "клещами", а снизу циркуляркой обрезает. Потом вторая машина обрезает ветки и уже готовые брёвна укладывает на автомобиль.
— Это понятно, ты об установке Томских ребят расскажи, но в-кратце.
— Отходы измельчается, окисляется и в специальном реакторе из получившихся соединений углерода и водорода, синтезирует бензин вплоть до авиационного, а так же дизтопливо или газ. При незначительной перестройке, так же можно получать всевозможные спирты, ацетоны — по желанию.
— Два вопроса. Производительность и стоимость продукта?
— Себестоимость получаемого топлива — фантастически малая. Производительность — у малого аппарата — до 200 литров в час.
— Там и электричество нужно лишь при запуске, а дальше автоматически подключается блок получения энергии.
— Прям какой-то вечный двигатель.— Негромко произнес Говоров старший.
— Если ставить в жилом доме, тогда целесообразно установить замкнутый цикл переработки всех отходов, очищения воды и получения индивидуального электричества.
— Стоимость?
— Скажем так — вполне разумные цены.
— Имеется ли промышленный вариант установки?
— Да, но только на бумаге.
— Сделать сами сможем?
— Ничего невозможного не существует, тем более, когда известен принцип работы и есть документация.
— Всё же полагаю, что для контроля изготовления промышленного экземпляра и окончательной наладке оборудования, пригласить "Томских изобретателей".
В ответ — согласительный кивок.
Неспешно осматривая уже готовое, добрались к гавани:
— Корабли, я так понимаю,— глянул на Валерия,— будут американские с Перл-Харбора?
— Да. Несколько эсминцев, танкеры, вспомогательные суда. Точная цифра пока неизвестна. Определимся по обстоятельствам.
— Там еще и самолёты имеются. Нужно и о них позаботиться.
Валерий улыбнулся.
— Место под самолётные стоянки определено вон там,— и кивнув подбородком, указывая где именно. Александр Николаевич вскользь глянул в ту же сторону, ничего интересного не заметив, но виду не подал:
— Следующий вопрос — люди. Не просто люди. Нужны экипажи, которые смогут обучить моряков для Черноморского флота Российской империи.
— В Крыму 1941 — три лагеря военнопленных.
— Угу. И сколько?
— По совершенно непонятно каким подсчётам, на окончание 41 года в них находилось около 25-30 тысяч человек. Перевалочную базу — в южной части Каспия. Расставим сборные домики, палатки, пару прицепов-электростанций. Подкормим, подлечим, отберём нужных.
— Стоп. Как ты всё это им объяснишь?
— А никак. Место только с руководством СССР нужно согласовать, да чтобы они туда свою "приёмную комиссию" направили.
Александр Николаевич, лишь посмотрел измеряющим взглядом, вдохнул, округлил глаза, помотал головой и ничего не сказал, а хотелось так много произнести, но сдержался.
* * *
Крым, три лагеря советских военнопленных в Бахчисарае, Симферополе, Керчи. Об одном из них, под названием "Толле" и рассказывал Щепицин:
— Лагерь находится на курганах реки Качи. Все как обычно — колючка, вышки, собаки. Для раненых натянут тент, все остальные — под открытым небом. Кормёжка — отруби смоченные водой из проточной канавы. Дизентерия ужасная.— При этом помотал головой и беззвучно, одними губами выругался.— В южной части лагеря колючей проволокой отделен небольшой угол, так называемая "мышеловка". В неё загоняют пленных командиров, коммунистов, комсомольцев, евреев и других "важных" пленных. Там их раздевают, избивают до полусмерти, а вечером расстреливают. Вторая "мышеловка" маскируется под вывеской "Красный Крест". В ней массово погибают раненые военнопленные. Умерших закапывают на горке. Охрана состоит смешанная. Немцы, румыны и крымские татары.
Александр Николаевич внимательно слушал, сжимал губы, хмурил лицо и мерно кивал головой. Посмотрел на присутствовавшего здесь Валерий Александровича, постучал пальцами по столу, как бы привлекая внимание на себя:
— Откуда такие сведения?
— Румыны конвоировали небольшую группу военнопленных. Мы их перехватили.
Говоров старший понимающе кивнул и:
— Тогда второй вопрос — когда?
— Хоть завтра и сразу на все места заточения.— Произнёс Говоров младший.
— А как же работа по тыловому обеспечению дивизии Строева? — И пристально взглянул на сына,— не получиться ль, что погнавшись за двумя зайцами, в результате останемся у разбитого корыта?
Что не говори, а дни — конец осени и начало зимы в хозяйстве Говоровых выдались суетными и горячими. Период, когда тяни-таскайство армейской техники и разных, всевозможных грузов, в основном со складов Ливии и Перл-Харбора, от их бывших хозяев занимало основное время, но все "добытое непосильным трудом" нужно еще доставить до "конечного потребителя".
— Не-е,— отрицательно помотал головой Валерий.— Со Строевым работают наши "тыловики", боевые подразделения "прогуливают", а сил у нас достаточно и опыта по осуществлению данной акции с избытком.
— Угу. Тогда ещё. Двадцать шестого декабря начнётся Kерченско-Феодосийская десантная операция РKKА по овладению Kерченским полуостровом. Так вот ребятам нужно помочь.
— "Отдельная, Коммунистическая, Железная группа прорыва" к этому моменту уже освободиться, полагаю, что даже успеем провести техобслуживание.
* * *
Нарком внутренних дел(НКВД), заместитель Председателя Совнаркома СССР (Иосифа Сталина) Берия Лаврентий Павлович докладывал товарищу Сталину о состоянии дел по очередной встрече Капитана ГБ Александра Григорьевича Бондаренко с товарищем Прониным. Читал, изредка отрывал взгляд от "писанины". По окончании, снял пенсне, помассировал переносицу, отложил последний лист.
Сталин, не перебивая все внимательно выслушал, некоторое время молчал, обдумывая, переваривая информацию
— Значить товарищ Пронин предлагает нам создать перевалочную базу на Каспии.— Как бы сам для себя, раздумывая произнёс Верховный.
— Две.— Уточнил Берия,— одну в Туркмении для раненых, вторую в Казахстане, подальше от любопытных.
— Лаврентий, что по этому поводу думаешь ты? — При этом пристально взглянул на Берию.
— Со слов товарища Пронина это будет большая партия освобожденных раненых и больных красноармейцев и краснофлотцев, которых еще нужно распределить по госпиталям. Всех здоровых планируется использовать в войсковой операции по освобождению Крыма.
— О каком количестве людей идёт речь?
— Точно никто не знает. Всего тысяч 20 из них около 5-7 тысяч раненые и больные.
— Товарищ Пронин хорошо подумал, прежде чем отправлять людей, нуждающихся в лечении в степь? Может лучше предложить ему другое место?
— Освобожденные будут из Крыма.— На всякий случай ещё раз напомнил Берия.— Из-за отсутствия у них тёплой одежды и выбран юг Каспия, где даже зимой средняя температура 7-10 градусов тепла. Палаточные лагерь, а так же питание и медикаменты на неделю, Пронин организует. За это время их и распределят по госпиталям.
Сталин понимающе кивнул, неспешно закурил трубку:
— Принимать должны твои люди,— при этом указывая указательным пальцем на Берию.— Для раненых место подбери недалеко от порта и железной дороги. Где-то у Красноводска.— Сделал паузу.— Зачем нужна вторая база?
— На нее планируется переброска большой партии самолётов "от мирового пролетариата".
— Лаврентий, ты осознаёшь, что самолёты нам нужны здесь и сейчас,— неспешно, спокойным, поучительным тоном произнёс Верховный,— а ты хочешь их принимать в Казахстане. Это неправильное решение. Подыщите место где-то возле Арзамас-941. Это недалеко и товарищу Пронину будет удобней.— Произнёс он это твердым, но в то же время как бы великодушным тоном, впрочем, не оставляющим оппоненту выбора.
— Вы правы товарищ Сталин,— тут же, не раздумывая согласился Берия,— но на эти самолёты ещё нужно обучить лётчиков, обслуживающий персонал...
Но Сталин остановил его жестом:
— У нас что, нет лётчиков?— Прищурив глаза, голосом, в котором ощущалась как бы претензия, произнёс Верховный.
— Лётчики есть, но в данном случаи товарищ Пронин предлагает научить новых. — Сталин пристально взглянул на Берию, тот уже закончив говорить, тут же "передумал" и слегка поспешно добавил.— Часть лётчиков будет из "Крымских" освобождённых пилотов, остальных планируем направить недоучившихся из лётных училищ и школ техников. Все они будут обучаться по специальной программе "осназ", на "лётном оборудовании" которое нам так же передаёт Пронин.
Сталин ответом был удовлетворён, но виду не подавал:
— Соберите туда авиаконструкторов, пусть посмотрят.
* * *
Красноводск. Сержант ГБ Еди Сапарович Таганов. С первых же дней начала войны, он, движимый чувством любви к Родине подал заявление с просьбой немедленно отправить его, как коммуниста, в действующую армию. Так и написал: "Я коммунист Еди Сапарович Таганов, прощу зачислить меня в ряды Красной Армии на любой фронт, на Ваше усмотрение. Обязуюсь честно и преданно служить делу партии и народа нашей Родины". Но ему отказали. Мол и здесь работы много, а еще и ...
В городе на предприятиях, в учреждениях и организациях создавались группы по изучению военного дела, началась большая работа по всеобщей обязательной военной подготовке взрослого населения. "Всё для фронта, всё для победы над врагом" — не просто лозунг, это стало смыслом жизни.
Большущую и важную задачу стал решать Красноводск. Сильно изменился облик морского порта. Ремонтировались старые пристани, сооружались новые причалы. Все эти работы велись без отрыва от основной деятельности, потому как именно через порт потоком шло оборудование эвакуированных заводов и фабрик, перегружалось и уже вагонами шло дальше. Одновременно с этим выполнялись работы по эвакуации вглубь гражданского населения из прифронтовых и уже оккупированных врагом районов, которое порой достигало 10-15 тысяч человек в сутки. Кроме этого, на фронт, перевозились танки, орудия, боеприпасы, продовольствие, пополнение.
Красноводский порт, совместно с Ашхабадской железной дорогой были единственной транспортной связующей, через которую шло снабжение Советской Армии на Кавказе и дальше в Одессу и Севастополь.
И вот, в такой напряжённый момент его вызывает лейтенант ГБ Бердыев и:
— Таганов, бери нашего ахалтекинца (порода туркменских лошадей) и езжай на юг. Ты должен отыскать перевалочную базу с освобождёнными военнопленными.
— Степь большая, где искать?
— По депеше, которую мы сегодня получили, она должна находиться здесь недалеко, между морем и железной дорогой. Когда найдешь — останешься там, как представитель власти.
— Что же я там должен делать?
— Охранять их будешь.
— Один?
— Почему один? Когда найдешь — сообщишь, мы тебе на помощь отряд дружинников вышлем.— И видя, что у Еди Таганова есть вопросы ...— Нет у нас больше людей, тебя и то с трудом, как от сердца отрываю. Столько работы.
Взошедшее солнце своим теплом и светом залило степь, по которой двигался одинокий всадник. Еди точно не знал, сколько будет находиться в пути, потому подготовился основательно и выехал еще затемно. Неспешна ехал на ахалтекинце как бы безразлично поглядывая по сторонам на многочисленные холмики. И вот, обоняние уловило ели заметный "след":
— Дым,— тихо, как бы боясь испугать ощущение, произнёс он, при этом приподнялся на стременах, проверил с какой стороны ветер и стал пристально всматриваться вдаль, откуда по его мнению принесло "человеческий" дух. Определившись с направлением, направился туда. Предчувствия его не обманули и дымный запах, с каждым метром усиливался. Вскорости, в одной из ложбинок, как бы спрятанной за многочисленными холмами, он увидел аккуратные ряды палаток и овальных домиков-юрт, а так же множество костров у которых находились люди.
— Ух, не знал даже, что здесь такое. И когда успели, ведь рядом совсем от Красноводска,— изумлённо рассматривая "селение", изредка пожимая плечами, тихонько, сам себе говорил сержант ГБ Еди Таганов.
— А ну слазь с коняки и не балуй! — Услышал он строгий голос за спиной справа. Неудобная сторона, особенно если ты правша.
Пока ошарашенный неожиданностью, сержант ГБ соображал, что же делать, впереди, один из тысяч окружающих его холмиков, превратился в вооружённого человека, потом еще один, впереди справа...
На только что осматриваемую им базу его доставили под конвоем, причем Еди — пеша, а конвоир восседал на его скакуне.
Привели к одному из домиков-юрт, который был совершенно не из шкур, удобный внутри и оказавшейся штабом. Проверили документы и всё как бы выяснилось.
— Здесь больше 20 тысяч освобожденных из Крыма военнопленных. Из них тысяч пять раненые и больные, за ними санитары да лекари, так же освобожденные из плена, присматривают. Продуктов еще дней на пять-семь. Медикаментов тоже на первое время хватит, а дальше раненых в госпиталь, "живых" на фронт. Так, что Сержант Государственной Безопасности Еди Сапарович Таганов — потирая руки, говорил сержант ГРУ Левченко,— принимай хозяйство, а нам пора.
— То есть как пора? А рассказать кто здесь, что здесь, из каких частей, Может враги народа, раз в плену были! Пора им, а мне тут отдувайся!— Возмущенно-растерянно говорил Еди. Вообще то Таганов вначале был очень сердит, что его так просто и легко пленили. Себя-то он считал "матёрым степным волком", неоднократно участвовал в операциях против басмачей, а здесь... и только узнав, что ребята эти из осназа ГРУ немного успокоился, но "рана" была еще очень свежей.
— Даже не знаю, что тебе и сказать,— с лёгкой иронической улыбкой произнёс Илья Левченко.— Давай я тебе притчу расскажу, может вопросов поубавиться.
— Ну, расскажи, послушаю.
— Давно это было,— начал Илья,— но и нынче актуально,— пристально взглянул на сержанта ГБ.— Однажды странник остановился у городских ворот, где сидел старик.
— Скажи отец,— спросил странник,— что за люди живут в этом городе?
— А что за люди жили там, откуда ты пришёл,— произнёс старик.
Немного подумав, странник ответил:
— Разные — но в основном добрые и порядочные.
Старик улыбнулся:
— Здесь ты найдёшь таких же.
Странник улыбнулся в ответ, такие слова наполнили его сердце радостью и он уже собирался войти в город, как к старику обратился другой человек с таким же вопросом. И снова старик поинтересовался о том кто жил там, откуда пришёл этот человек.
— Лучше не спрашивайте,— ответил тот,— там, откуда я пришёл, живут воры подлецы и негодяи.
Старик помрачнел и произнёс:
— Здесь ты найдёшь таких же.
Когда второй спрашиватель ушёл, странник вновь обратился к старику:
— Зачем вы обманули этого человека?
— Я никого не обманывал,— был ответ старика,— каждый всегда находит то, что способен найти, был его ответ.— Окончив рассказ Левченко, сделал небольшую паузу, ещё раз улыбнулся.— Это наши люди освобожденные из фашистского плена. Разные они, у каждого своя история, своя трагедия и своё представление о добре и зле. Кого среди них искать станешь, того и отыщешь. Не мне судьбу их решать, мы своё дело сделали.
* * *
Иван Иванович Бауманов неспешно отчитывался Александру Николаевичу о проведённой работе:
— В Калифорнии были набраны группы китайцев, малайцев, вьетнамцев, индийцев и японцев. Выбирали тщательно, предпочтение отдавали знатокам восточных единоборств, бывшим купцам, обнищавшим дворянам.— Говоров старший понимающе покивал головой.— Из японцев вначале, создали "группу милитаристов-националистов" которые провели "патриотическо-воспитательную" беседу с вице-адмиралом Тюити Нагумо. Подарили "Цитатник Кодекса Бусидо" и ритуальный меч-кусунгобу с пожеланием не допустить позора на свой род. Потом их использовали в операции "Перл-Харбор", где включили в наши ударные группы, в которых те с успехом "играли роль" японцев-диверсантов.
— Иван Иванович, о нашей Перл-Харборской — вкратце.
— Склады "НЗ" — длительного хранения мы начали "перегружать" раньше, а склады "повседневного спроса" было решено освободить "естественным путём" совмещая приятное с полезным. Двадцать вспомогательных судов, три танкера и шесть миноносцев получили приказ загрузиться и быть готовыми к походу.
План, под кодовым названием "Спасение Америки" начали осуществлять после обеда 6 декабря, когда все получившие "увольнительную" сошли на берег. На корабль проникала "группа спасателей" в которую вошли "наши японцы" и специалисты, которые и выполнили основную работу.
— А японцы зачем?
— Они с успехом играли роль "японской диверсионной группы захвата". Общались с пленными и были у них на виду.
— Понятно. Продолжайте Иван Иванович.
— Дальше корабль перегоняли на Суматровскую базу, "американский экипаж" ссаживали под "японскую охрану" где они пробыли до утра 7 декабря. После их вновь "перевели" на Гавайи, предварительно выбрав тихое, укромное, место, где они, заметив отсутствие охраны, совершили массовый побег из плена.
— Да уж,— скептически произнёс Говоров старший,— побег,— при этом тяжело вздохнул.
— После морской части плана "Спасение Америки" приступили к наземной. За ночь, на аэродром Суматры доставили 35 Б-17 "Летающая крепость", 18 — тяжёлых бомбардировщиков Консолидэйтед Б-24 'Либерейтор', а также порядка 30 устаревших Б-18"Боло" в бомбардировочном варианте (В СССР известного как "Дуглас" в пассажирском варианте). 86 истребителей Р-40, 10 лёгких бомбардировщиков Бостон А-20, 70 — гидросамолётов "Каталина". Кроме этого три стационарные радиолокационные установки, шесть передвижных на грузовиках, множество всевозможных катеров, среди которых 10-ть 80-футовые "Е1со", разных автомобилей и разного-разного всего без счёта. И ещё. Бомбардировщики, с целью экономии времени, непосредственно на американских аэродромах, были модернизированы. Для этого Ави выделил несколько групп техников.
— Так они же по-английски не говорят.
— Для этого "техникам-волонтёрам" был придан майор спецслужбы США.— Хитро улыбнулся и тут же добавил.— Вам, данный майор спецслужбы США больше знаком как Елизавета Ефимовна Давыдина.
— Н-да,— слушая Бауманова, задумчиво произнёс Александр Николаевич.— Вам только дай волю.
— Позволю заметить, что это благодаря нашему участию японцы достигли таких результатов. Считаю, что мы лишь берём свой процент от данной сделки.— На полном серьёзе ответил Бауманов.
В ответ, Говоров старший улыбнулся, кивнул головой и как ни в чём не бывало:
— Вы поступили правильно.— Глядя на оппонента произнес он и ещё раз, уже явно утвердительно, кивнул головой.— Продолжайте Иван Иванович, мне очень интересно Вас слушать.
— Сингапур. Через подставных лиц — контролируем полностью.
— Это мне известно. Что по Крыму.
— По Крыму.— Тут же, машинально повторил Бауманов.— Освобождение и переброска прошли, можно сказать штатно. Не то, чтобы без сучка и задоринки, нюансы присутствуют всегда, но всё было в пределах ожидаемого. Прибывающих сразу разделили на здоровых и нуждающихся в лечении. Их сразу перевели в согласованный с руководством СССР и нами подготовленный лагерь под Красноводском, где всех и передали "компетентным товарищам". Здоровых разделили на РККА, ВВС и Краснофлотцев. Последних еще раз разделили на моряков "сухопутных" и "водоплавающих", потом на командиров и матросов.
— И как, есть те которые нас интересуют?
— Есть, но мало. Крым обороняли стрелковые и кавалерийские дивизии, моряки подключились поздно и их почти сразу "заперли" в Севастополе. К тому же нас интересуют "водоплавающие" и не просто, а знающие специалисты, которых лишь в виде исключения списывают "на берег".
— И что совсем-совсем?
— Ни капитанов, ни прочих нужных нам — никого. Несколько знающих мотористов катерников-баркасников из "рыбаков", пара "стоящих" морских артиллеристов. Но все они матросы,— и отрицательно помотал головой.— Не то.
— Какие есть идеи?
— Белоэмигранты, уволенные в период развала и "демократизации страны" морские офицеры, преподаватели морских училищ.— Здесь он намеренно сделал паузу, дабы выделить ударение,— с более позднего времени.
— Вы имеете ввиду 90-е,— Александр Николаевич не спрашивал, он как бы снисходительно утверждал, при этом "положительно", несколько раз кивнул головой. — Как будут комплектоваться экипажи?
— На боевые корабли — из периода Николая I — моряки и гардемарины. Офицеры и основные спецы из 90-х, человек шесть на судно. На вспомогательные суда — заключены контракты с капитанами-белоэмигрантами 1941 года. Им на обучение и прохождения "морской практики" приданы гардемарины. Александр Николаевич утвердительно покивал. Бауманов, сделав небольшую паузу — продолжил:
— Эсминцы, к моменту начала эксплуатации будут модернизированы. Замене подлежат средства связи, навигационное оборудование, система управления артиллерийским огнём. Для этого наняли лучших специалистов из Николаева,— и как бы уточнил,— "Черноморского" и "61" судостроительных заводов. Толковые ребята. Делают быстро и умеючи, а главное всё сразу работает. Думаем их переманить к себе.
— Что-то еще?
— Да. В Китае 2020 имеются так называемые "свалки" на которых находятся миллионы легковых и грузовых автомобилей, мотоциклов, велосипедов и прочей разной бытовой техники. (http://fishki.net/2330620-gigantskie-svalki-avtomobilej-skuterov-i-televizorov-v-kitae.html)
— Ну и?
— Многое в приличном состоянии. К тому же там цветного метала и другого полезного материала. Колёса на телеги, радиодетали с телевизоров, провода-разноцветные, сплавы, стекло, сиденья салонов, рули.— Пристально глянул на Говорова старшего,— очень много полезных мелочей и деталей. Валерий Александрович, когда увидел все это богатство, от неожиданности потерял дар приличия и выражался исключительно волшебными словами, очень схожими на русские матюки.— Скептически улыбнулся и добавил,— Ави с ним был совершенно солидарен.
— Какие предложения?
— Перетянуть к нам.— Чётко произнёс Иван Иванович.— В Сингапуре и Калифорнии организовать разборочно-выбраковочные комплексы. Всё, что можно — восстановить, что нельзя — на запчасти.
* * *
Постоянно проживающие в США русские на самом деле были очень разными не только по политическим взглядам, социальному положению, но и по причине-мотиву по которым они попали в эту страну. Кстати, формально они все считались гражданами СССР, хотя имели паспорта Российской Империи, а некоторые приехали в Америку еще до революции, в поисках "лучшей жизни", на заработки. И хоть НКИД СССР категорически отказывался удовлетворить их неоднократные ходатайства о возвращении на Родину. Абсолютное большинство из них, были истинными патриотами. Они жили надеждой, что когда-нибудь вернуться на Родину. Многие из них так и не приняли американского гражданства, несмотря на то, что старые Российские, да и советский паспорт доставлял им массу сложностей, ограничений и неприятностей.
За "первой волной" 20-х годов последовала "вторая" 30-х годов, когда западную и южную Европу начали оккупировать немцы.
Русские эмигранты в Нью-Йорке, считавшаяся менее организованной, нежели в Калифорнии, имели два клуба и издавала три газеты. Интересно то, что в мирное время они были устойчиво антисоветскими, а с момента нападения на СССР сначала начали перепечатывать некоторые статьи из советских изданий, комментируя их в духе патриотизма и сочувствия советскому народу, яро выступая против гитлеровской Германии и призывая к сбору средств, в помощь Красной Армии. Только монархистская группа Рыбакова, издававшая газету "Россия", да русские фашисты — "серебрянорубашечники" — во главе со своим "фюрером" Вонсяцким, ратовали за поражение Советского Союза в войне. Но их было меньшинство. Основная же масса беспокоилась о России, её судьба им была не безразлична. Они собирали деньги из своих зарплат, пенсий, выступлений и концертов. Потом относили в советское генеральное консульство, где им выдавалась официальная квитанция о сдаче наличности. Эту-то квитанцию они берегли как символ своего патриотизма и с гордостью показывали друзьям и близким. Вот такие они были разными — белоэмигранты.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
