Две души

Муж ушел из дома рано утром, предварительно отдав прислуге четкое указание не заходить ко мне в комнату без моего на то приказа. Я такого приказа не отдавала, так как никого видеть не хотела, и все время или лежала в постели, или пыталась делать зарядку так, как меня учила Ира. Получалось, правда, не очень, но зато было хоть какое-то занятие, два и мышцы начали меня немного слушаться.

Обед мне по звонку принесли в комнату: та же каша, те же котлеты. Плюс несладкий кисель. Я проглотила всё за считанные секунды и поняла, что в этот раз не наелась. Но больше мне ничего не полагалось, так что пришлось остальное время оставаться голодной.

Ближе к вечеру в мою комнату зашел супруг, уставший, мрачный и злой. Взмахнув рукой, он создал на противоположной стене большой магический экран, на который спроецировал свой разговор с одной из любовниц. Я не совсем понимала, зачем мне нужно видеть это, но отказаться не посмела и покорно начала разглядывать невысокую, красивую особой, какой-то роковой красотой женщину средних лет с тонкой талией и пышными формами, нескромно выпирающими из-под ее домашней одежды. Она праздно сидела на узкой, оббитой зеленым шелком софе в пошло и безвкусно обставленной большой комнате, видимо, будуаре, и явно бездумно смотрела в окно.

— Милый! — немедленно подскочила она, удивленно и растерянно улыбаясь, как только мой муж широкими шагами зашел в комнату.— Я не ждала тебя сегодня...

Супруг резко вскинул руку. И женщина тут же замолчала, хотя пыталась мычать. Он лишил ее дара речи? Просто так, даже без санкции суда? Боги...

— Ты пыталась убить мою жену. Не отрицай. Мне это известно. Зачем, Илзе? Неужели ты думала, что сразу после этого я немедленно женюсь на тебе?

Последнее слово было выделено особой, презрительной интонацией. Щеки у женщины ярко вспыхнули, видимо, от негодования и раздражения, и я поняла — да, именно так она по наивности и глупости своей и думала. Впрочем, поняла не я одна: муж посмотрел на свою собеседницу с откровенным омерзением.

— Ты — глупая дешевая театральная певичка, годная только на то, чтобы скрасить мне пару скучных вечеров, необразованная дура без положения, связей и состояния. Ты действительно надеялась, что я могу променять свою жену на такую идиотку, как ты?

Я почувствовала, как кто-то внутри меня при этих словах хмыкнул, причем довольно скептически. Ира? Я не заметила, когда она успела появиться...

'Пусти. Сейчас цирк будет. Надо с него спесь сбить'.

Цирк? Спесь? Ничего не понимая, я послушно уступила подруге место, продолжая внимательно смотреть, как на экране мой супруг связывается по магофону с начальником магического и немагического сыска, своим приятелем Аароном верт лон Вартом, затем открывает портал и передает все так же тщетно мычавшую испуганную женщину в руки последнего, параллельно кратко обрисовывая сложившуюся ситуацию. Экран наконец погас, а потом и полностью исчез, и супруг вопросительно повернулся ко мне, явно ожидая от меня какого-то особенного поведения или необычной реакции.

Еще один тихий смешок-хмыканье, и Ира, лукаво улыбнувшись, вдруг начинает задорно хлопать в ладоши, имитируя бурные аплодисменты в театре. Муж вздрогнул, растерянно взглянул мне в лицо и тут же поднял глаза к потолку:

— Опять. Вот за какие грехи?

— Тебе перечислить? — Коварно сощурилась подруга. — Да без проблем. Я могу. Только, боюсь, списки грехов у нас будут разниться.

Обреченное:

— Изыди, демон.

— Сам ты демон. — Ничуть не обиделась Ира. — Показал жене, как расправился с одной из кучи любовниц, и теперь невероятно горд собой. Молодец, возьми медаль и на шею повесь.

— Слушай, уйди, а?

— Да без проблем. Дашь выпить — уйду.

Что?

— Что? — это уже муж. — Зачем тебе спиртное?

— Так хочется же, в честь такого знаменательного события. Отпраздновать, так сказать.

Сарказм супруг понял, но предпочел не заметить, вместо этого взмахнул рукой, и на постели появилась пыльная бутылка с одиноким хрустальным бокалом.

— Это что? — с любопытством уставилась на выпивку Ира. — Хотя лучше открой, я сама попробую. Ммм... Виски. Да еще и старый. Слушай, ты точно волшебник.

Я почувствовала, как в горло полился горячительный напиток. Была бы на ее месте я, точно закашлялась. А Ира, наоборот, после первого глотка выпила еще и вдруг, отставив бокал подальше, запела, но не долго и протяжно, как поют в наших театрах, а как-то резко, весело, зло:

Ой, сударыня, разбой-разбой-разбой,

Полюбил меня детина удалой!

Мой супруг вздрогнул от неожиданности, а затем раздраженно поморщился:

— Ирма, угомони подругу!

Я лишь удовлетворенно ухмыльнулась внутри своего тела, наблюдая со стороны за этим безобразием и получая несказанное удовольствие от того, что кто-то наконец-то смог найти управу и на моего богами данного мужа.

— Чей-та? — между тем бесшабашно поинтересовалась довольная жизнью Ира, и мне показалось, что алкоголь уже на нее подействовал. — Я девушка свободная: хочу — пью, хочу — пою.

И тут же, продолжая свою песню:

Он схватил меня в охапочку,

Положил меня на лавочку ...

— Хватит! — нервы мужа сдали быстрее, чем я рассчитывала. А жаль. Песенка мне понравилась, даже несмотря на ее пошловатое содержание. — Что это за чушь? И почему ты ее так орешь?

— Не ору, а пою! Между прочим, я музыкальную школу на отлично закончила! — обиделась на такие вопросы подруга. — И вовсе не чушь, а самый что ни на есть народный фольклор моей страны. Книжки надо умные читать!

— Хочешь сказать, у вас в книжках такое пишут???

— Тю.У нас и женщин голых в книжках рисуют, не то что такие невинные стишки печатают.

— Пропащий народ!

— Угу. А у самого-то глазки вон как сразу заблестели.

Муж смутился.

— Странный у вас мир, — буркнул он недовольно.

Ирина:

Как дите малое, право слово: похвали меня, дражайшая моя супруга, за то что я пересилил себя, так сказать, нашел в себе силы передать одну из нескольких своих дорогостоящих любовниц в руки правосудия. И ведь обиделся на вполне справедливую реакцию. Демон, ага. Сам ты демон, да еще и безмозглый. И вообще, сидит тут ворчит, насупился, как филин, все его не устраивает: зачем тебе пить, что ты поешь? Да тебе-то дело какое? Я, вообще-то, к жене твоей пришла, а не к тебе, мачо-чернокнижник. А кстати...

— Слушай, а тех двух служанок, что Ирму убить хотели, ты тоже поймал?

Задумался? Это означает 'нет'? Что ж тогда горным козликом скачешь?

— Вы с Ирмой сможете их опознать?

Я пожала плечами:

— Если только по голосам.

Кивнул:

— Хорошо. Я сейчас соберу и рабов, и слуг в общем зале, и ты послушаешь их всех.

— Это как? Так и сообщим, мол, дорогие домочадцы, у нас сегодня вечер прослушивания?

Хмыкнул. Ну хотя бы на юмор реагирует. Уже, значит, не все запущено.

— Я скажу, что у Ирмы пропало кольцо. Пусть каждая из служанок расскажет, где была вечером.

Шикарно придумано...

— Идеальный предлог, угу. Ничего поумней придумать не смог? Но... Может и сработать...

Дом, конечно, богатый... Но вот кто его обставлял...

'Не я. Его мать и бабка'.

'Да уж, вкуса у них явно мало, зато денег чересчур много. Хотя, конечно, выглядит лучше, чем у этой певички. Но все равно кичливо и аляповато'.

Трехэтажный дом был обставлен в стиле 'хоромы-люкс', как я люблю говорить: его владельцы прежде всего выпячивали свое высокое положение и весьма неплохое денежное состояние, но жить в таком 'музее', холодном и безжизненном, я бы лично ни за что не смогла: сбежала бы на четвертые сутки.

Первый этаж был полностью отдан под вычурно обставленные залы для приема гостей, скромный и темный кабинет хозяина, огромный крытый бассейн, забитую техникой кухню и богато украшенную столовую, вполне современные ванную и туалет для гостей и слуг и несколько небольших узких комнаток для прислуги.

На втором этаже непосредственно располагались жилые комнаты для хозяев и их нечастых гостей, обставленные по-разному, но все — украшенные золотыми и серебряными орнаментами. Вот явно роду деньги девать некуда. Тут же находились и санузлы для хозяев.

Третий этаж занимали крытая оранжерея с цветущими круглый год цветами, библиотека, забитая литературой на самые разные темы, и спортивный зал со смещаемой крышей.

Плюс еще были подвал и чердак, где хранили такое количество разнообразных припасов, что один этот дом мог в полной осаде прожить несколько лет.

В общем, можно утром выйти из подвала и к вечеру добраться до чердака.

Ирма тихо хихикнула в ответ на мое сравнение. Я же величественно плыла по лестнице под руку с Вартом. Холодная, неприступная сволочь — вот как сейчас выглядел муж Ирмы. И надо сказать, эта маска ему шла: по крайней мере, можно было точно сказать, взглянув ему в лицо, чего от него ждать... Еще будучи в комнате жены, он с помощью магии вызвал к себе мажордома, внешне и повадками похожего на хозяина, и приказал собрать и слуг, и рабов в общем зале.

К нашему приходу слуги уже выстроились в два ряда: в первом стояли свободные люди, находящиеся в услужении за плату или стол и кров, во втором — бесправные рабы. Причем последние от первых отличались лишь ошейниками. Все остальное, включая чепчики у женщин и серые робы у обоих полов, было одинаковым.

— Моя жена обнаружила, что потеряла одно из своих колец. Сейчас каждая из служанок выйдет и отчитается, где и в какое время она была этим вечером.

Девушки и женщины, подчиняясь приказу, стали выходить по очереди и подробно докладывать о своем распорядке дня. На свободных слуг ни я, ни Ирма никак не отреагировали. А вот рабы...

'Вторая и четвертая...'

'Значит, мне не показалось. Отлично'.

Обычные, ничем не примечательные женщины лет тридцати-тридцати пяти. Стоят, крепко сжав руки, сложенные над передником, уставившись в пол, не смея поднять глаза на хозяев. Среднего роста, настолько худые, что робы болтаются на них, как на вешалках, с измученными, уже морщинистыми лицами. В общем, как убийц лично я совсем бы их не рассматривала.

— Милая? — обратился ко мне Варт, когда закончила говорить последняя рабыня.

— Рабы, вторая и четвертая, — четко ответила я. Маг кивнул и протянул руку по направлению к женщинам. Из его пальцев немедленно вырвались длинные темно-синие лучи, окутавшие провинившихся рабынь плотным коконом.

— Остальные свободны, — последовал очередной приказ. Жуткий у него тон все-таки, сразу видно — черный маг. Челядь мгновенно разбежалась по комнатам и служебным помещениям, стремясь быть как можно дальше от явно чем-то недовольных хозяев. Сам Варт резко повернулся и направился в свой рабочий кабинет. Я шла рядом, с трудом понимая, что же произойдет и каково будет наказание. Рабыни покорно следовали за нами, как собаки, на коротком поводке, не имея никакой возможности пошевелиться или заговорить.

Всё та же мрачная комната с магическими шарами под потолком, дающими рассеянный свет, и жутким непонятным плотоядным растением у входной двери. Муж Ирмы по-хозяйски уселся в свое кресло, я умастилась на стуле, женщин, молчаливых и испуганных, все так же превращенных в цветные коконы, магия по приказу хозяина поставила у стола.

— Я, герцог Вартариус ранос дорт Антариониус, советник Императора и его правая рука, сильнейший маг Антонии, — начал чернокнижник, причем говорил медленно, громко, внятно, словно судебный приговор зачитывал, — обвиняю своих рабынь ? 567 и 342 в предпринятой ими неудачной попытке убийства моей супруги Ирмы ранос дорт Антариониус, урожденной Ведернес. Властью, данной мне Императором, приговариваю обеих к немедленной смерти.

Взмах рукой — и от двух перепуганных женщин осталась только маленькая кучка пепла на ковре. Оххх... Это даже не Темные Века, это варварство полное... Вот так вот испепелить обеих женщин... Без суда и следствия...

— Ира, дыши. Жена мне живой нужна.

Сказать бы ему всё, что думаю, но я прекрасно понимаю, что он здесь в полном своем праве. Феодал, твою ж мать. Рабовладелец хренов. Ненавижу таких самовлюбленных умников.

— Виски дай. — Блин, что ж так голос хрипит-то? Каркаю, как больная ворона.

Варт как-то странно на меня покосился, но драгоценный напиток все же оказался на столе. Ну что ж, будем лечиться...

Ирма:

Рабов при мне никогда не убивали. В моей семье публичная казнь провинившейся челяди считалась дурным тоном, но об этой процедуре я слышала часто. Поэтому действия своего супруга понимала, хоть и не одобряла. А вот реакция Иры меня удивила. Подруга, похоже, была в полном шоке и уж точно не ожидала подобного исхода дела. И даже пара глотков виски из уже знакомого мне бокала делу не помогла. Наверное, она выпила бы и больше, не знаю. Меня от тяжелого похмелья спас, видимо, ее сработавший будильник.

Я чуть прикрыла глаза, стараясь справиться с сильным головокружением, накатившим сразу же после исчезновения моего альтер эго.

И тут же муж:

— Она ушла?

Как он это почувствовал?

— Да, Ваше Сиятельство...

Раздраженно:

— Вартариус. У меня есть не только титул, но и имя, Ирма. Почему ты, даже узнав его, все так же продолжаешь обращаться ко мне исключительно по титулу?

— Я не знаю... Наверное, из-за привычки... Простите...

Муж недовольно скрипнул зубами.

— Я сейчас перенесу тебя в твою спальню и пришлю горничных. Ложись спать.

Ира, нахмуренная, сидела у волшебного монитора, с помощью которого она связывалась со всем миром. 'Компьютер', вспомнила я мудреное слово.

— Ирина Николаевна, на второй линии Осип Федорович.

— Соедини.

Резкое и отрывистое. У нее с утра плохое настроение? Что-то случилось?

— Осип Федорович, доброе утро. Что у нас с финансами? Что? Нет, так точно не пойдет. Отчет должен быть у меня на столе сегодня, сразу после обеда. Возможно, Осип Федорович, более чем возможно. Вы уж постарайтесь. Жду.

'У тебя что-то случилось?'

Фыркает с досадой:

'Скажи, то, что он сделал, — это нормально?'

Кто? Что сделал?

'Ты о чем?'

И изумивший меня ответ:

'Об убийстве этих несчастных!'

Убийстве?..

'Ты об утилизации рабынь?'

Отборная громкая ругань.

'Ирма, дитя другой эпохи, они были людьми! Их нельзя просто так взять и утилизовать!'

Не понимаю...

'Ира, но они же рабы, это же как личные вещи. А с вещами можно делать все, что захочешь...'

Долгое молчание. Потом раздосадованное:

'А ты себя никогда на их место не пыталась поставить? Чем они хуже тебя или твоего ненаглядного супруга? Только тем, что родились не у тех людей?'

Я? На место рабов? Зачем? Абсурд какой-то.

'Ира, я тебе не пониманию и не хочу что-то выяснять и ругаться... Знаешь, а мне вкус артана понравился...'

Ворчливое:

'Меняешь тему? Ладно, пусть будет по-твоему... Артан — это вы виски называете так? Ты дожила до тридцати годов и ни разу не пила спиртное?'

'Нет. Не предлагали...'

Смешок:

'Вот даже и не сомневалась в подобном ответе'.