|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
19 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Трое охранников во главе со Стивеном Марци вместе с учёными прошли в "грязный" отсек — и там и остались, рассредоточившись вокруг выхода. Гедимин, краем глаза уловив смутное движение у стены, поднял взгляд от барабана, в котором окись ирренция перемешивалась с необогащённым жёлтым кеком, и удивлённо мигнул.
— Что вы тут забыли? — спросил он. Что-то шевельнулось и у другой стены, и Гедимин обнаружил, что отряд охраны Хольгера тоже здесь — маячит у выхода в испытательный отсек и оцепеневшим взглядом смотрит на оборудование.
— Приказ Маркуса — сопровождать тебя во время работы, — ответил Стивен. Гедимин мигнул.
— Глупый приказ. От вас тут никакого проку.
— Приказ координатора Маркуса, — медленно, по слогам, проговорил Стивен, глядя ему в глаза. Что это должно было означать, Гедимин не понял.
— И что? — сердито сощурился он. Хольгер, встав со стула, положил руку ему на плечо.
— Не трогай их. У них действительно приказ. После того, как ты пострадал от взрыва... — он махнул второй рукой в сторону выхода в испытательный отсек.
— Всё равно — глупость, — проворчал Гедимин, отворачиваясь от охранников. Барабан продолжал вращаться — вещества должны были перемешаться равномерно. Хольгер стоял над устройством с анализатором, но постоянное движение и несколько слоёв защитного поля мешали работе прибора.
— Мало, — сказал Гедимин, поймав рассеянный взгляд Хольгера. — Не разгорится.
Химик, отвлёкшийся от изучения экрана, растерянно мигнул.
— Что?
— Мало ирренция, — повторил сармат. — Всего половина по массе. Не разгорится.
Хольгер с любопытством посмотрел на него.
— Ты же не пробовал. Откуда знаешь?
Гедимин недовольно сощурился — на такие вопросы отвечать всегда было сложно.
— Сам увидишь, — буркнул он. — Пустая трата урана. Его нельзя брать много. Процентов двадцать максимум.
Хольгер еле слышно хмыкнул и, остановив вращение барабана, просунул анализатор под защитное поле.
— Так... Почти готово. Ещё минут пять-шесть... Я же говорю — ты не пробовал. Ни пятьдесят процентов, ни двадцать. Если действительно не разгорится — уран убавим.
Гедимин посмотрел на экран его анализатора и пожал плечами. Можно было ещё поспорить о пропорциях, но перемешивание уже подходило к концу, и пора было запускать топливный цикл.
— Завтра напробуемся, — он перевёл взгляд на охранников, замерших у ворот. — Вы и в испытательный за мной полезете?
Стивен выдержал его хмурый взгляд, не смигнув.
— Приказ, — отозвался он с таким видом, как будто это слово могло объяснить всё, вплоть до изменения критической массы ирренция. Гедимин озадаченно мигнул.
— А я бы в такой броне не лез, — буркнул он, останавливая барабан и позволяя смеси высыпаться. Она была тёмно-бурой, слегка подсвеченной зеленью, — светло-серые кристаллы сингита в массе жёлтого кека затерялись. Хольгер осторожно провёл над ней щупами анализатора и кивнул.
— Всё хорошо. Запускай цикл.
Двухметровые рилкаровые трубки — оболочки будущих топливных стержней — уже лежали в герметичной нише. Их прислали с большим запасом — предполагалась длинная серия опытов. "А если бы сразу взяли двадцать процентов..." — Гедимин досадливо сощурился, но промолчал. Ирренций светился, защитные поля вспыхивали зеленью, пропуская смесь под собой, — всё было так, как сармат любил, и пока ничего не взрывалось.
20 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
"Я же говорил — не разгорится..."
Остаться на ночь в лаборатории Гедимину не позволила охрана. Хольгер ушёл первым, обогнав его на десять минут; бесполезные стержни отправились в переработку, пустые оболочки, залитые меей, остались в испытательном отсеке проходить дезактивацию, смесь урана и ирренция в пропорции один к пяти проходила отжиг — единственную стадию, которую Гедимин рисковал оставить на ночь без присмотра... Уже на платформе сармат в последний раз оглянулся на лабораторию, кивнул собственным мыслям и вошёл в полупустой вагон.
Пока он возился с оборудованием, в столовой успели собраться все, — даже Гедимин с трудом протиснулся к раздатчику. Привстав на пальцах, он посмотрел поверх голов, — за столом его группы ещё оставалось свободное место. Он направился туда, но приостановился, увидев справа от себя знакомую чёрную броню. Исгельт в этот раз не сел вместе с "ядерщиками" — он и сармат в неприметном сером экзоскелете беседовали за столом далеко от группы "Феникса". Внимание Гедимина, в общем-то, привлекла именно броня — под обычной серой обшивкой угадывались флиевые пластины, и выступающие сочленения были явно сделаны из флии — а такие экзоскелеты пока ещё не были запущены в серию. "Космолётчик," — подумал Гедимин, глядя на знакомые выступы на спине чужака — "сопла" "лучевого крыла". "С Кагета?"
— Да ну, Исгельт, — космолётчик резко мотнул головой. — Какое животное может такое соорудить? Я не знаю, что такое "пчёлы", но эти сооружения на плато, их размеры, форма, их микроструктура... Смотри сюда!
Он развернул перед Исгельтом двухмерное изображение с экрана смарта. Это был участок плоской поверхности — чего-то вроде кирпичной кладки, но её элементы не имели ни одной гладкой стороны — они были покрыты выступами и сцеплялись ими между собой. Некоторые из них были сходны, но двух одинаковых Гедимин не нашёл. Выступов не было только на внешней стороне — её как будто обрезали. Сверху она была покрыта пятнами сероватой корки; сармат сразу узнал это вещество, выступающее из щелей кладки мелкими кристаллическими щётками. Это был сингит.
— Это минерал, — космолётчик провёл пальцем вдоль изображения. — Железистый силикат. Обрати внимание на швы. Там нет никакой прокладки, никакого раствора. Блоки словно врастают друг в друга.
Исгельт пожал плечами.
— Магматическая структура? Они бывают многообразны. Скол очень ровный, да, но форма самая обычная.
Сармат снова мотнул головой.
— Какая магма?! Ты слушаешь, что я говорю? Там миллионы этих сооружений по всему плато, они стоят друг на друге! Эти твои "сколы" со всех сторон, выступы — во всех направлениях. Какая магма может так застыть?!
Гедимин, забывшись, шагнул к нему — и опомнился, уже оказавшись рядом со столом, под удивлёнными взглядами Исгельта и незнакомого космолётчика.
— Откуда это? С Ириена? — отрывисто спросил он. Космолётчик мигнул.
— А. Мы были неосторожны, — слегка сузил глаза Исгельт, щёлкнув пальцем по смарту на запястье собеседника. Плоское изображение погасло.
— Гедимин Кет, Ядерный блок, — коротко представил он сармата; космолётчик кивнул, настороженно глядя на Гедимина. — Фальк Марци, снабженец. Мы говорили о горных породах, встречающихся на Ириене.
Гедимин мотнул головой и пристально взглянул на Фалька.
— Это не горные породы, — угрюмо сказал он. — Это искусственные объекты. Там была цивилизация. Надо было изучить её. А мы уничтожаем её следы.
Фальк едва заметно вздрогнул, быстро перевёл взгляд на Исгельта, — тот качнул головой и крепко взял Гедимина за запястье.
— Не наводи панику, физик. Занимайся своим реактором. Если Фальк на Ириене найдёт ископаемый реактор, мы тебе сообщим. Остальное тебя не касается.
Гедимин резким движением стряхнул его руку — он сам удивился, как легко это получилось, и как переменился в лице бывший адмирал.
— Потом ты будешь жаловаться, что тебе не подчиняются, — криво усмехнулся он, глядя на Исгельта. — Хватит мне приказывать. Фальк, ты знаешь что-то о жителях Ириена?
Космолётчик снова посмотрел на Исгельта. Тот недобро сузил глаза и слегка шевельнул ладонью. Гедимин шевельнулся — и обнаружил, что его с двух сторон держат охранники в тяжёлых экзоскелетах.
— Приказывать? Да лучше сломать антиграв в поясе Оорта, — поморщился Исгельт. — Пусть Ассархаддон с тобой общается. А я пресеку распространение ненужной информации. Не показывай эти снимки в столовой, Фальк. Тут многовато лишних глаз.
Охранники Исгельта не выпускали Гедимина, пока не довели его до стола, из-за которого уже приподнимался, настороженно щурясь, Линкен. Отряд Стивена шёл за ними, ни во что не вмешиваясь, и близко старался не подходить. Гедимин, раздражённо фыркнув, освободился из чужих "клешней" и сел за стол.
— Что-то не так? — спросил Линкен, глядя вслед быстро удаляющимся охранникам. — У тебя были дела с Фальком?
Гедимин качнул головой.
— Я не знаю Фалька. Но он видел древние постройки на Ириене. Странные технологии были у этих... существ.
Линкен недоверчиво хмыкнул.
— Не знаешь Фалька Марци?! Ah-hasu... Энцелад — далёкая планета. Фальк — один из лучших пилотов.
— Лучше, чем ты? — уточнил Гедимин, стараясь не мигать слишком часто. "Линкен признал кого-то хорошим пилотом. Это что у него, последствия облучения?"
Линкен замялся, но всё же кивнул.
— Ириен? — запоздало насторожился Хольгер. — Так вот почему тебя привела охрана... Тебе опять не даёт покоя Ириен?
Забыв о градации пилотов, Гедимин развернулся к химику.
— Странно, что мне одному. Ты что, не понимаешь, что всё это значит?
Хольгер пожал плечами.
— На Земле была культура, погибшая из-за слишком совершенных каменных наконечников. Нелепо и досадно. Но не должно мешать работе.
21 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
— Ничего страшного, атомщик, — терпеливо сказал Хольгер, гладя Гедимина по плечу. Тот сердито фыркнул.
— Технологию переработки урано-ирренциевой смеси мы отработали ещё в Ураниуме, — напомнил Хольгер, покосившись на анализатор; щупы прибора были запущены под защитное поле — в миниатюрном цехе не было устройств точного контроля, и топливные таблетки приходилось проверять вручную. — Мы идём навстречу друг другу, понимаешь? Сужаем пространство выбора. Теперь мы знаем, что пятидесяти процентов урана слишком много. Если выяснится, что десяти слишком мало, у нас останется всего треть диапазона. И тогда...
— Опять пустой перевод сырья, — поморщился Гедимин. — Надо было начинать с двадцати процентов.
— Было бы неплохо, кроме твоего чутья, иметь ещё научное обоснование, — вздохнул Хольгер.
Над выходом вспыхнула цепочка светодиодов. Один из охранников, бросив пару слов в коммутатор, повернулся к сарматам.
— Константин Цкау запросил разрешения на вход в "грязный" отсек.
Сарматы переглянулись.
— Ты опять отключил его пропуск? — тихо уточнил Хольгер. — Зачем?
— Так, — нехотя отозвался Гедимин. — Зря, наверное.
Константин быстрым шагом вошёл в отсек, покосился на штабель топливных таблеток под защитным полем и брезгливо поморщился.
— Снова эти ваши... эксперименты? Вот что делает с сарматами избыток сырья...
Гедимин развернулся к нему и сузил глаза.
— Ты знаешь, что и зачем мы делаем. Что тебе не по нутру?
Константин махнул рукой.
— Вы хоть раз заглядывали в официальную программу экспериментов? Хотя — кого я спрашиваю...
Сарматы растерянно переглянулись.
— Официальная программа? У нас она есть? — озадаченно спросил Хольгер. Константин громко фыркнул.
— Как ни странно — да. Я выполнял по поручению Ассархаддона расчёты для управляемой цепной реакции. Читай.
Передатчик Гедимина громко пискнул, приняв пакет данных. Гедимин развернул экран и удивлённо мигнул.
— Смесь "ириена" и "кагета"? Кагетский ирренций предполагается стабилизировать ириенским? Кто придумал эту чушь?
Константин с присвистом втянул в себя воздух.
— Я мог бы донести на тебя. Но не буду. Можешь сам пойти и сказать Ассархаддону, что его идеи — чушь. Проверим, насколько ты для него ценен.
Гедимин мигнул, недоверчиво глядя на него.
— Ассархаддон? Врёшь. Он такого предложить не мог. Он не физик... и не идиот.
Хольгер крепко ухватил Гедимина за плечо и дёрнул назад, одновременно вклиниваясь между ним и Константином. Северянин, уже выставивший руку перед грудью, разочарованно фыркнул.
— Константин, ты мне ничего не скинул, — сказал Хольгер. — Дай посмотреть... Получается, если ирренций разного происхождения смешать в этих пропорциях, твэлы не будут "вспыхивать"?
— По расчётам выходит так, — кивнул Константин, медленно успокаиваясь. — Ассархаддон хочет, чтобы вы немедленно это проверили.
Хольгер оглянулся на Гедимина. Тот смотрел в сторону, недобро щурясь, но молчал.
— Ага, займёмся, — кивнул химик. — Можешь идти в "чистый" отсек. Тут немного радиоактивно...
Дезактивационный шлюз закрылся за Константином, пренебрежительно фыркнувшим напоследок. Гедимин подошёл к остывающим топливным таблеткам и просунул анализатор под защитное поле. Хольгер тронул его за плечо.
— Мы можем разделить задачи, атомщик. Я возьму на себя опыты Константина, ты продолжишь работу с ураном...
Гедимин, резким движением выдернув щупы из-под экрана, развернулся к Хольгеру и схватил его за плечи.
— Не лезь туда, — сказал он. — Слишком опасно. Этот идиот опять насчитал какую-то чушь. А голову оторвёт тебе.
Хольгер мигнул и наклонил голову набок, озадаченно глядя на Гедимина.
— Ошибка в расчётах? Ты в этом уверен?
Сармат угрюмо кивнул.
— Они все — одна ошибка. Займись ураном, это безопаснее. И... работать в испытательном будем по очереди.
Хольгер поспешно закивал и отстранился, потирая плечо.
— В таком случае... занимайся всеми испытаниями, как и раньше. А я буду собирать твэлы.
Гедимин качнул головой.
— Можешь делать топливо, но твэлы соберу я сам.
Хольгер мигнул, снова наклонил голову; в его взгляде под прозрачным щитком, как показалось Гедимину, мелькнула обида.
— Я знаю, что ты умеешь, — поспешно сказал он. — Но мне так спокойнее.
— Никаких вопросов, атомщик, — закивал химик, отворачиваясь к защитному экрану. — Так, что он нам прислал... Любопытная пропорция. У тебя остался "ириен" или "кагет"?
— Прислали с утра пару контейнеров, — Гедимин кивнул на закрытую и отмеченную предостерегающим знаком нишу в стене. — Я ещё подумал — зачем?.. Смотри, не перепутай. Тут ведь даже не проверишь, та пропорция или не та. И то, и другое, — ирренций...
Хольгер хихикнул, успокаивающе похлопал его по локтю и вернулся на "пункт контроля топлива". Гедимин вскрыл одну из стенных ниш, достал длинный контейнер. Внутри лежали двухметровые управляющие стержни — сармат делал их с запасом, благо ипрона в лаборатории было достаточно. Гедимин покосился на Хольгера — тот был занят проверкой таблеток — и осторожно провёл пальцами по оболочкам стержней. "Надо поговорить с Ассархаддоном," — подумал он. "Идея выглядит очень глупой. И к тому же опасной."
26 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
— Значит, диапазон рабочего топлива — от пятнадцати до тридцати пяти процентов... — Хольгер задумчиво посмотрел на контейнер с Би-плазмой и сделал большой глоток.
— Экономия, — хмыкнул Константин, покосившись на Гедимина. — Уран проще достать. Берите по максимуму. Рады будут все. Кроме, возможно, одного атомщика, любителя неуправляемых реакций...
Линкен молча, не отрываясь от еды, толкнул его локтем в бок.
— И всё равно реакция нестабильна, — медленно проговорил Гедимин, навалившись грудью на стол; он едва слышал чужие слова — мысли гудели внутри черепа, но ничего внятного из их гула не складывалось.
— Но вспышки гораздо слабее, — сказал Хольгер. — Возможно, в конструкции из нескольких твэлов они сойдут на нет.
— Или усилятся на порядок, — Гедимин тяжело качнул головой и снова прилёг на стол. — Нужно что-то ещё...
Константин громко фыркнул, сказал кусок какого-то слова — и внезапно замолчал. Гедимин лениво скосил глаз, но проследить за его взглядом не успел — охранники вокруг стола уже расступились, пропуская Ассархаддона к свободному месту.
— Рабочие обсуждения? — куратор, приветственно шевельнув ладонью, обвёл сарматов доброжелательным взглядом. — Очевидно, работа в разгаре. Приятно это видеть, seatesqa... Гедимин, как обстоят дела с моим экспериментом? Вы уже опробовали смешанное топливо?
Гедимин мигнул.
— Завтра, — нехотя ответил он. — Твэл готов...
Ассархаддон протянул руку и слегка прижал его ладонь к столу. Сармат от неожиданности вздрогнул, но заставил себя не дёргаться и не пытаться отодвинуться — и, по возможности, не мигать.
— Завтра? — куратор испытующе посмотрел на него. — Что-то смущает вас в этой идее, это очевидно даже мне. Я не тороплю вас. Не приступайте, пока не подготовитесь. Проведёте вы опыт через день или два — это ни на что не повлияет.
Гедимин промолчал. Ассархаддон, взяв его за руку, внимательно осмотрел ладонь.
— В этот раз повреждений меньше, — он провёл пальцем по оголившейся золотистой полосе на тыльной стороне ладони. — Но следы нагрева заметны. Не помешало бы пройти ремонт.
— Где мой напылитель? — угрюмо спросил Гедимин, покосившись на оплавления. — Мне нужна броня. Каждый день. Кумала заберёт её на неделю. Я просил напылитель для мелкого ремонта и запас фрила. Где он?
Константин молча ткнул сармата под рёбра. Скафандр загудел.
— Зайдите к Кумале, — Ассархаддон едва заметно пожал плечами. — Обсудите с ним, как удобнее проводить мелкий ремонт. Вы знаете, где его отсек.
Гедимину очень хотелось фыркнуть, но он сдержался. На несколько секунд повисло молчание, снова нарушенное Ассархаддоном.
— Так чем вам не нравится смешанное топливо, Гедимин? — спросил он. — Константин, ваш коллега, считает, что это позволит сделать стабильные твэлы.
Сармат пристально посмотрел ему в глаза, но насмешки там не увидел. "Он не физик," — напомнил себе Гедимин. "А Константин — идиот."
— Это так не работает, — угрюмо сказал он. — Так и передай... коллеге. Ничего хорошего не выйдет.
— Да? И вы можете аргументировать? — Ассархаддон смотрел на него с доброжелательным интересом. — Расчёты Константина выглядели убедительно.
В этот раз сармат не удержался и презрительно фыркнул.
— У него всегда так. А твэл взорвётся.
Рука Хольгера легла на его локоть, но Гедимин сердито стряхнул её. "Сколько можно за меня хвататься?! Мало мне было Кумалы..."
— Именно взорвётся? Интересно... — Ассархаддон прикоснулся к клавиатуре смарта и снова взглянул на Гедимина. — Буду ждать испытаний. Кажется, я должен объяснить кое-что...
Линкен двинулся вперёд, но едва заметный жест куратора заставил его замереть на месте. Гедимин сердито сощурился. "Опять какие-то игры. Надеюсь, меня не расстреляют за честное предупреждение?"
— Я не физик, Гедимин. Но на мне — снабжение всех проектов "Гекаты". И — если это возможно — я хотел бы задействовать более дешёвые и доступные источники сырья. Ириенский и кагетский ирренций можно добывать тоннами. Плутоний — сырьё для ваших синтезирующих реакторов — в природе не обнаружен. "Лунный" ирренций обходится нам дороже любого другого. Я бы хотел максимально сократить его использование. Теперь идея о смешанном толпиве не выглядит такой нелепой, Гедимин?
Сармат мигнул. "Так и есть. Синтез сложнее добычи ископаемых. Только вот смешивание — тоже непростой процесс..."
— Ты хорошо придумал, — согласился он. — Но это так не работает.
28 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
— И когда ты пойдёшь к Кумале? — прозвучало в наушниках; следом раздался негромкий смешок. Гедимин, проверяющий герметичность вакуумной капсулы, вздрогнул, едва не оцарапав её стенку щупом анализатора, и повернулся к хихикающему Хольгеру.
— Глупая шутка.
— Не вижу ничего глупого, — сказал Хольгер, щёлкнув пальцем по экрану своего анализатора. — Вот тут неплотный шов... Да, теперь лучше... Ты хотел забрать у него напылитель? Зайди к нему, может, он не будет жадничать.
— Жадничать... — Гедимин недобро сощурился. — Ты сам знаешь, что он полезет мне под комбинезон. А на кой он мне там?!
Хольгер снова хихикнул и, отключив анализатор, протянул Гедимину готовый твэл с красными кольцами-рисками на хвостовиках и наконечниках стержней. Так сарматы отметили экспериментальный образец по "проекту Константина" — твэл из смеси "ириена" и "кагета".
— Ты даже не спросил, чего он хочет, — сказал Хольгер. — Может быть, обойдётся ремонтом чего-нибудь ценного в его отсеке. Или парой советов по эксплуатации ЛИЭГов.
Гедимин фыркнул.
За его спиной послышался тяжёлый вздох, лязг брони о броню, а затем к вакуумной капсуле медленно подошёл Константин. Он щёлкнул по её стенке, пристально посмотрел на Гедимина, закрепляющего в ней твэл, и подозрительно хмыкнул.
— Для чего это?
— Для безопасности, — буркнул Гедимин, проверяя герметичность последнего стыка. Насос, откачивающий из капсулы воздух, ещё работал; в этот раз сармат решил рискнуть охлаждением.
— Взрыв внутри капсулы будет менее катастрофичным, — пояснил Хольгер. — Даже если она не выдержит первого удара и расколется, этим последствия и ограничатся. Гедимин думает, что охлаждение твэлу не понадобится. Если всё будет нормально, он не нагреется, а если нет — всё равно не успеет остыть.
Константин презрительно фыркнул и повернулся к бассейну. Его дальний угол был приоткрыт — там в воде висел ещё один твэл.
— Пока вы взрывали уран, вам не нужны были капсулы. Это — специально для моего твэла? Вот уж спасибо!
Гедимин, выключив насос, развернулся к Константину и недобро сощурился — хотя этого всё равно никто не смог бы разглядеть за тёмным щитком на лице.
— Это техника безопасности. Ты вечно о ней беспокоился. Вот она. Можешь уняться.
Константин смерил его долгим взглядом; его глаза прикрывал такой же тёмный щиток, и Гедимин не мог понять, о чём он думает, пока он не заговорил снова.
— Раньше тебя не волновала техника безопасности. Эти приготовления — в мою честь, верно? Вы оба уверены, что твэл взорвётся. А почему вы так в этом уверены?
Последнюю фразу он проговорил медленно, по слогам. Гедимин, изумлённо мигнув, переглянулся с Хольгером.
— Ты о чём? — растерянно спросил тот. — Мы сделаем всё, чтобы твой твэл не взорвался. А капсулу Гедимин построил после того, как был ранен взрывом "кагета"...
— Да как же, — фыркнул Константин, включая анализатор и прижимая щупы к стенке капсулы. — Ему могло руки пообрывать — он и не подумал бы о защите. Тут всё взрывоопасно, но это не мешало ему обниматься с горячими твэлами. А сейчас он так уверен, что будет взрыв. Вот это, мне кажется, по части Ассархаддона, а не Ядерного блока...
Гедимин вздрогнул, как от удара. Хольгер вцепился в его плечи, буквально повиснув на нём, и прикрикнул на Константина:
— Что ты несёшь?! Хочешь сказать, что мы напихали в твэл взрывчатки? Ну давай, ищи её!
— Он уже ищет, — буркнул Гедимин, стряхивая с себя химика и отходя к бассейну; свечение твэла в глубокой воде немного успокоило его. — Ну и астероид в зад для скорости...
Константин, громко фыркнув, с резким щелчком втянул щупы анализатора и отошёл на несколько шагов.
— Я ведь тоже не дурак, тески. Взрывчатка — по части Лиска, не по вашей. Но я буду здесь во время испытаний. Всё время здесь.
Гедимин и Хольгер переглянулись, и ремонтник пожал плечами.
— Это не запрещено. Хольгер, иди в шлюз. Я зажгу сигнал, когда мы закончим.
...В наушниках негромко пискнуло — шлюз закрылся, Хольгер был в безопасности. Гедимин оглянулся на Константина — тот, сложив руки на груди, стоял на краю бассейна. "Вот туда он и полетит," — угрюмо подумал сармат, поворачиваясь к пусковой кнопке. Механизм, приводимый этой кнопкой в действие, был собран из флии и рилкара; Гедимин сделал несколько таких про запас, но всё равно смотрел на кнопку с сожалением — ещё ни один из таких пусковых механизмов не пережил ядерный "хлопок".
— Tiitzki? — отрывисто спросил ремонтник, не глядя на Константина.
— Tza ti, — отозвался тот.
— Attahanqa, — прошептал Гедимин, вдавливая кнопку в рилкар.
Ему не нужно было видеть твэл, чтобы знать, что происходит, — сначала полыхнул красным экран дозиметра, обнаружив запредельно сильное сигма-излучение, а потом нижняя часть капсулы налилась изнутри багровым светом и лопнула по восьми направлениям, брызнув на пол жидким расплавом. До пола он не долетел, подхваченный многослойным защитным полем, и не успело оно растаять, как остатки капсулы вместе с твэлом рухнули в бассейн. Столб пара взмыл к потолку, завыла вентиляция, следом включились дополнительные насосы, нагнетая воду. Гедимин посмотрел на руки — в этот раз фрил с пальцев не потёк, но к ним прилипли ошмётки хвостовика. Сармат вздохнул и перевёл взгляд на бурлящий бассейн.
— Теперь доволен?
Он перебрался через ограждения и камнем, не подняв брызг, ушёл под воду. Пространство, окружающее расплавленную капсулу, издалека виделось как огромное облако лопающихся пузырей. Сквозь них просвечивало что-то красное, и Гедимин на ощупь добрался до источника света и вскоре почувствовал под рукой хвостовики — они успели затвердеть и больше не прилипали к пальцам. Он не стал возиться с креплениями — просто вставил пальцы в одну из трещин на капсуле, и вся конструкция рассыпалась на пуски, забросав дно бассейна раскалёнными обломками. Они ещё светились красным, но свечение быстро тускнело — насосы работали так, что Гедимин чувствовал напор воды сквозь броню. Он нашёл обломок управляющего стержня, посмотрел на оболочку, заляпанную тёмно-красными шматками остывающего расплава, выбил из неё остатки ипрона и, сунув их под внешний слой обшивки, полез наверх. В наушниках что-то шипело и скрежетало, но помехи были слишком сильны, — он только понимал, что кто-то кричит, но ни одно слово понять не удалось.
Когда он выбрался из воды, в отсеке никого не было. Проверив дозиметром стены и пол и довольно хмыкнув — расплав всё-таки не пролился из защитного поля — сармат принялся устанавливать вторую испытательную установку. Здесь их было предостаточно — ни одна из них не выдерживала больше одного неудачного испытания. Проверив стенд и крепления, Гедимин пошёл за твэлом.
Над бассейном ещё стоял пар, но бурление уже прекратилось. Мелкие пузырьки лениво всплывали со дна там, где затонули крупные обломки стержней, вода лениво колыхалась, и зелёные блики дробились на светло-серой облицовке. Сармат остановился, облокотился на ограждение и несколько секунд смотрел на них. "Значит, стабильные твэлы..." — он криво усмехнулся. "Хороша стабильность..."
30 октября 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Хольгер положил на стол пластинку, отодранную Гедимином от "рукава" скафандра, а рядом с ней — ещё одну, побольше. Сармат подобрал её, приложил к своей броне и одобрительно хмыкнул.
— Ты подожди, — слегка сдвинул брови Хольгер. — Состав у них один, да, но вот технология... Не уверен, что я её соблюл.
Гедимин царапнул пластинку пальцем, разломил её пополам, посмотрел на скол и пожал плечами.
— Ведёт себя так же.
— Да, да, знаю, — нетерпеливо закивал Хольгер. — Сам проверял. Но было бы хорошо свериться. Если бы ты зашёл к Кумале и спросил...
Гедимин хлопнул по столу расставленной пятернёй. Пластинки подпрыгнули.
— Сказал — не пойду.
— Зря, — вздохнул Хольгер, ставя на стол контейнеры с мелким чёрным порошком. — А вдруг я что-то не учёл, когда это синтезировал? И ты облучишься...
— Так сходил бы сам к Кумале, — буркнул Гедимин. — Перед синтезом.
— Я ему не интересен, — развёл руками химик. — И технологиями он делиться не будет.
Гедимин мигнул.
— Почему? Материалы для него должен делать Химблок, они наверняка знают...
Хольгер покачал головой.
— То, что они знают, я быстро выяснил. Но они делают только... базовый состав. Кумала многое дорабатывает под себя. Так же, как ты — свои твэлы.
Гедимин поморщился.
— Тогда он и мне ничего не скажет. Или наврёт. Если у него такая секретность...
Входные ворота оглушительно лязгнули — кто-то начал входить, не дождавшись, когда они откроются, и все шестеро охранников развернулись на звук и вскинули оружие.
— Heta! — крикнул Хольгер, выскакивая из-за стола. Он первым увидел вошедшего — и тех, кто следовал за ним.
— Hetatza, — негромко сказал Ассархаддон, посмотрев на охранников из-за плеча Константина. Северянин поспешно шагнул в сторону, уходя с линии огня, но экзоскелетчики уже опустили оружие и вытянули манипуляторы по швам.
— Напрасно вы так спешили, Константин, — заметил куратор, оглядывая пустынное помещение "чистого" отсека. — Гедимин и Хольгер, как обычно, обсуждают рабочие вопросы. Жаль, но придётся вас прервать.
Он сел в кресло, недавно оставленное Хольгером, и повернулся к Гедимину. Константин встал за плечом куратора, и ремонтник заметил мимолётный злорадный взгляд.
— Давно тебя не видно, — сказал Константину Хольгер, озадаченно переглянувшись с Гедимином. — Где пропадал?
— И это вы тоже обсудите потом, — вежливо напомнил о себе Ассархаддон. — Итак, эксперимент со смешанным топливом...
— Твэл взорвался, — буркнул Гедимин. — Отчёт у тебя. Позавчера отсылал.
Ассархаддон кивнул.
— Я прочитал его. У вас хорошая реакция... Значит, вы считаете, что ирренций с Кагета недопустимо примешивать к топливу для реакторов? У этого есть какое-нибудь объяснение? Хотя бы гипотеза?
Гедимин уткнулся взглядом в стол, чувствуя себя на редкость глупо.
— Узнаю — скажу.
Константин тихо фыркнул в респиратор.
— Понятно, — протянул Ассархаддон, внимательно глядя на него. — Ваш коллега подозревает вас в саботаже испытаний. И неплохо это обосновывает. Что скажете?
Гедимин рывком поднялся на ноги. Планка выдвижного стола, на которую он случайно оперся, громко затрещала и чудом не выпала из стены. Константин проворно шагнул назад, под защиту охранников Ассархаддона. Куратор остался сидеть на месте, только слегка повернул голову, с любопытством наблюдая за Гедимином.
— Красочно, но непонятно, — сказал он. — Потрудитесь разъяснить вербально.
Гедимин ошалело замигал, но кое-как справился с эмоциями и медленно опустился в кресло.
— Я не саботажник, — буркнул он. — А его проверь на эа-мутацию.
— Сказал бы я... — донеслось из-за "плеча" тяжёлого экзоскелета. Хольгер исподтишка показал туда кулак.
— Я тоже считаю, что вы не саботажник, — покивал Ассархаддон. — Глупо было бы подозревать вас... равно как и Хольгера. Но... я хотел бы, чтобы вы ещё раз испытали смешанное по пропорциям Константина топливо — в моём присутствии. И ещё... Я пришлю лаборанта, чтобы пронаблюдал за его приготовлением. Надеюсь, это никого из вас не оскорбит. Дело не в недоверии. Мне нужны достоверные данные, только и всего.
Гедимин пожал плечами.
— Это твоя база. Приходи и смотри. Хоть завтра.
— Четвёртого ноября, — сказал Ассархаддон, поднимаясь с места. — Я бы хотел увидеть серию испытаний. Минимум три прогона. Идёмте, Константин. Надеюсь, вы довольны?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
