Имперская прочность

Имперская прочность.

Чем "красивее" идея, тем больше крови и подлости она порождает.

Точка победы.

Имперский шаттл заходит на посадку.

Единственный пассажир... единственный живой пассажир сидит рядом с мёртвым телом в чёрных доспехах и заново переживает случившиеся с ним на той станции, что несла смерть и разрушение. По повстанческой пропаганде.

Повелитель Галактической Империи летит в глубь шахты, а отправивший его туда человек падает на пол. С криком "Отец!" к нему бросается молодой ещё юноша, уже чувствуя, что он ничего не может сделать.

— Люк... сними маску, Люк, — просит Дарт Вейдер.

Тот выполняет просьбу.

— Сын, послушай, — голос Тёмного Лорда звучит в голове парня. — Я ничего не могу оставить тебе, кроме своей памяти и опыта. Я не знаю, пригодится ли тебе это...

— Я принимаю...

Белобрысый татуинский мальчик. Десятилетний... раб. В республике, государстве всеобщего равенства и свободы...

Первый увиденный джедай. И фраза Куай-Гона "У меня нет полномочий освобождать рабов"...

Заседание Совета Ордена...

Сам Орден, а больше всего похожий на сборище фанатиков единой истины...

Сенат, напоминающий зверинец. И сенаторы, абсолютное большинство которых обеспокоены своим материальным состоянием, а вовсе не делами государства...

Совет, уже взрослыми глазами. И самым порядочным из всех кажется Магистр Кеноби...

Орден, узнавший о переходе Анакина на тёмную сторону...

Куклы-дети с пустыми глазами и приказом "убивать" в головах...

Мустафар... и вся правда о произошедшем...

Выживание. Помощь Императора. И откладывание на вечное "потом" полное выздоровление: вот доведу до ума армию... СИБ... Академии... Империя — прежде всего... А полное исцеление... "Учитель, Вы же загнётесь тут без меня..." — "А с тобой — ещё быстрее... Ладно, мой мальчик, беги..."...

"Меня не нужно подпитывать!" — "Тогда тебя нужно будет оплакивать..."

"У нас появился новый враг. Люк Скайвокер..."

"Люк или Император? Сын или... отец?"

Имперский шаттл заходит на посадку...

Странные вещи творит полный телепатический контакт. Разговор без умолчаний. Душа к душе...

Имперский шаттл заходит на посадку...

Наверху гибнет два колоссальных сооружения: "Звёздная станция" и "Исполнитель". И Сила стонет, разрываемая смертями сотен тысяч солдат и офицеров. Многие из которых повинны лишь в том, что стоят на той стороне, которую считают правой...

Имперский шаттл заходит на посадку...

Его приземление поджидает молодой черноволосый человек. Генерал Альянса Хэн Соло. Один из лучших контрабандистов в галактике...

Имперский шаттл заходит на посадку...

Точка умирания.

Скользящая по лагерю Альянса тень в тёмном плаще практически незаметна. Хотя её усилия и не нужны: вряд ли кто из забывшихся пьяным сном охранничков лагеря заметит АТ-АТ, даже если танк наступит на него. Праздник у Альянса был грандиозным... Под капюшоном губы тени складываются в презрительную гримасу: будь у неё желание — половина лагеря не проснулась бы вообще, а большинство остальных не сообразили, что их убило. Но у тени была другая цель: прогоревшее кострище с чёрной грудой доспехов наверху. Тень замирает перед телом, снимает капюшон и склоняет голову в знак уважения и последней дани. В свете затухающих костров видно: пришелец — забрак. Некоторое время ничего не происходит, а затем в спину "гостя" упирается рукоять светового меча, пока выключенного.

— Руки! — тихо командует юношеский голос.

— А, господин Люк Скайвокер! — напрягшаяся было спина расслабляется, и забрак, подняв руки, разворачивается. — Приятная встреча.

Люк не отвечает, глядя на вещь, висящую на поясе незнакомца. Сомнений быть не может — это световой клинок.

— Так и будем молча стоять? — ехидно спрашивает забрак, не опуская, впрочем, рук. — Или всё-таки позволишь мне представиться?

— Ты кто? — в голосе "последнего джедая галактики" сквозит подозрение.

— Экхор Райгор. Ситх, — отвечает забрак. — Если, конечно, ты знаешь, что это такое...

— Знаю. Перед смертью у меня с отцом был телепатический контакт... — меч Люка убирается на пояс. — В общем, вы — что-то вроде имперских джедаев, только не прикрываете свою деятельность высокими лозунгами о свободе, равенстве и братстве и называете вещи своими именами, — услышав хмыканье, поясняет: — То есть, не называете убийство агрессивными переговорами. Зачем ты тут?

— Мы хотим забрать тело учителя...

— Я с вами, — твёрдо говорит Скайвокер. — В конце концов, этот нелёгкий выбор был из-за меня...

— Более, чем нелёгкий. Император все эти годы поддерживал жизнь в твоём отце...

— Я знаю... я же говорил...

— Да, — кивает Экхор.

У доспехов возникают ещё шесть теней с носилками, одарённые Силой снимают с брёвен тело Дарта Вейдера, и исчезают с поляны.

Айзенн Исард всегда восхищалась способностью прогноза своего Императора, и в данный момент со смешанными чувствами смотрела на последнее подтверждение этих самых способностей. Файл с информационной подсветкой "Вскрыть после моей смерти" начинался с фразы "Айзенн, а тебе, раз уж ознакомилась сразу по получению, выполнять!" А вот выполнять-то не хотелось, для этого приходилось признать, что человека, на котором всё держалось, больше нет в живых. Но всё же Исард не зря была лучшим оперативником, взяв себя в руки, она связывается с кабинетом министра обороны.

— Прочитал? — вместо приветствия спрашивает она.

— Силы правопорядка готовы действиям. Армейские подразделения — тоже, — ответ лаконичен. — Что с празднующими?

— Праздник у них... Айзенн презрительно кривится: плавали, знаем, как это делать. Будь у неё приказ, она бы устроила всеобщее ликование в Альянсе по случаю годовщины восшествия Императора на престол. Исард отмечает эту мысль, как весьма перспективную и задаёт очередной вопрос:

— А что с детками?

Сэт хмыкает:

— А что с ними... все на месте, кроме Экхора с его отрядом. Сама знаешь, "плохие предчувствия"...

— Которые его не обманули. Ладно, исполняем волю. Мир и Порядок!

— Мир и Порядок! — отзывается министр обороны и отключает связь.

— Значит, сейчас я — самая главная, — Айзенн размышляет вслух. — А как бы не хотелось...

Мерцание алого огонька на комплинке ей хорошо знакомо, вызов идёт с "Рогача". Начало разговора приносит директору СИБ удивление и некоторое опасение: вместо забрачьего лица командира отряда или его сестры с голограммы смотрит тви'леккское лицо Рек'немы. Поприветствовав Исард, выпускница Академии ситхов переходит к делу:

— Директор, у нас неоднозначная новость. Мы смогли увести из-под носа мятежников одно важное лицо...

От вида лица сына Вейдера Айзенн испытывает потрясение, а его слова и вовсе вгоняют высшее лицо Империи в столбняк:

— Леди Исард, я желаю продолжить дело моего отца, — голос Люка звучат серьёзно и без капли какой-либо торжественности. — Прошу разрешить мне поступить в Академию и получить высшее военное образование. А так же прошу позволить взять мне фамилию Вейдер...

— Ваша фамилия — ваше личное желание, — отзывается взявшая себя в руки Исард. — А вообще, странно, Вы, джедай...

— Как и мой отец, — голос Люка настолько ядовито саркастичен, что не каждая змея сравнится. — Видел я на полянке Эндора чудесную сценку: Оби-Ван Кеноби, магистр Йода и... — он переводит дыхание и с нескрываемым презрением выплёвывает, — просветлённый джедай Энакин Скайвокер...

— Но... это ведь хорошо. Добро, Свет...

— Мой отец до последнего мгновения оставался ситхом!

— Ясно... — задумчиво говорит Исард и встряхивает головой. — Позовите Рек'нему.

— Да? — отзывается тви'лекк.

— Где Райгоры? — с некоторым опасением спрашивает Айзенн.

— В сцепке, — скашивая глаза на Люка, отвечает Рек'нема. — Экхор, как всегда, усиливает способность сестры. А так — все живы — здоровы... — ситх разводит лекки в стороны, явно загораживая бывшему повстанцу своё лицо, говорит одними губами "Догадки верно идут" и выключает экран.

Айзенн пару минут смотрит на экран, вспоминая, что Дархор Райгор — одна из лучших целителей в Академии, а затем, ошеломлённая одной мыслью, нажимает на селектор.

— Норман! Если с "Рогача" пойдёт медицинский запрос, оказывай любую помощь! Вплоть до вызова клонохирургов с Камино! То же — и с Академией! Высший приоритет!

— Да, мэм! — мгновенно откликается сотрудник.

Точка ритуала.

На прибытие "Рогача" царящий на космодроме Академии хаос почти не обращает внимания, разве что с ближайшей к Академии посадочной площадки убирается всё, что только возможно, и стремительно сбегают все существа. И корабль беспрепятственно приземляется.

Отсутствие необходимых, по мнению Люка, атрибутов космодрома, вроде диспетчерской башни или зенитных пушек, настолько изумляет человека, что стоящая рядом таи'лекк не только улавливает эмоцию, но и читает мысли.

— Люк, это — Академия ситхов. На кой джедай нам всякие там башни, если есть Сила? — ехидно спрашивает Рек'нема. — Ну, и орудия собственных кораблей. Мало кто может тягаться в этом смысле с ситхами, — она пошевелила лекками. — Правда, была парочка оригиналов, которые попытались выскочить из гипера сразу рядом с планетой... когда обживёшься, тебя кто-нибудь свозит на экскурсию к тем местам. Воронки там изумительные...

— Слушай, а почему я не видел остальных членов экипажа? — не слушая объяснений, но отвлекаясь от творящегося за иллюминатором, спрашивает Люк.

— А ты и не пытался... да и незачем сейчас к ребятам лезть...

Вейдер-младший согласно кивает.

Два красных луча вспарывают обшивку "Рогача" изнутри. Стоящие поблизости от него переглядываются и начинают действовать: переносят Силой кусок обшивки и подводят к получившейся дыре длинный пандус. Из дыры, выплывают носилки с Вейдером, к изумлению Люка, головой вперёд. Носилки несут Силой шесть ситхов, те, что слева, держат в опущенных левых руках включённые мечи, справа, соответственно, в правых. Головы несущих накрыты капюшонами, руки скрыты рукавами, так что угадать, к каким расам они принадлежат, практически невозможно.

— Перед смертью все равны, — шепчет Люк невольно пришедшую на ум фразу.

Пока носилки спускаются, работа на космодроме быстро, но аккуратно прекращается, и, стоит только последней паре ситхов ступить на поверхность, как все живые существа поворачиваются в сторону Вейдера и салютуют световыми мечами. В полной тишине носилки доплывают до входа в Академию и скрываются за дверьми.

Смотрящий на закрывающуюся дверь Люк в очередной раз удивляется, насколько его выбор схож с переходом отца.

Гибель матери — и смерть отца.

Практически на руках. В обоих случаях часть вины несут джедаи. Вот только "учителя" Люка сами переселились в Силу, а Анакин всё-таки смог отомстить. И, пожалуй, сын поступил на его месте так же.

Затем в памяти всплывает одинокая женщина, Шми Скайвокер, которая смогла в условиях Татуина вырастить и воспитать — воина... Следом Падме — мать самого Люка — красивая, умная, любящая, но сделавшая ошибку в выборе союзников женщина. Мысли переходят на Верховного Канцлера Палпатина. Дарта Сидиуса, который из ситховской жажды власти над могущественным государством сделал практически невозможное. В результате галактика всего лишь сменила форму правления, а не раскололась на множество окровавленных дерущихся между собой обломков. Вспомнившаяся старая поговорка: "благие намерения ведут либо в чёрную дыру, либо в центр звезды" неожиданно приобретает для Люка второй смысл: "а коварные планы — к могуществу и процветанию"...

— Ты слишком громко думаешь, — прерывает его мысли тви'лекк. — И вообще, есть одно мудрое изречение: помни о прошлом, живи настоящим, думай о будущем.

Человек вздыхает: сколько не вспоминай, прошлого всё равно не вернуть. И идёт собирать вещи.

Точка знакомства.

На выходе из шлюза забравший из каюты вещи Люк встречает Экхора и незнакомую забрачку необычного бледно-розового окраса.

— Дархор, — представляет забрак. — Моя сестра.

— А... — Люк пытается удержаться от вопроса, но не выдерживает: — Что с ней?

— Переутомление, — пожимает плечами Дархор. — Некоторые наши методики очень утомляют сами по себе. А на пределе возможности...

— Не обращай внимания, Люк, — советует подошедшая сзади Рек'нема. — У каждого свои способы справляться... — тви'лекк запинается, — со случившимся. Кто-то прокладывает кратчайшие маршруты, кто-то — работает на пределе способностей. А кто-то — разрабатывает эффектные ритуалы в Силе.

— Ха! — забрачка, кажется, рада поводу отвлечься от разговора. — А я на этот раз — первая.

— Что? — перебитая тви'лекк смотрит в ту же сторону, что и Дархор. — Да, у Люка начинаются большие неприятности!

— А, Рука... — Экхор оглядывается. — Да, Люк, ты крепко влип. Да будет Сила тебе пухом.

— Что? Какая рука? — задаёт вопрос всё ещё ничего не понимающий Вейдер — младший.

— Не что, а кто, — поправляет Рек'нема. — Мара Джейд, Рука Императора. И, кажется, нам пора...

Ситхи так виртуозно исчезают, что Люк не успевает ничего заметить. В растерянности он сходит по трапу и оказывается под прицелом взгляда молодой и опасной женщины.

— Я — Мара Джейд, — представляется она. — Рука Императора... — рука Люка судорожно шарит по поясу в поисках светового меча, хотя разумом он понимает, что профессиональной убийце противостоять не может. — Ты — сын Лорда, — одобрительно кивает Мара. И говорит ошарашивающую вещь: — Что бы там не говорил ректор, можешь быть спокоен: есть пара вещей, которые ты пока не знаешь, но из-за них у меня нет причины с тобой враждовать.

Некоторое время сын Лорда молча переваривает информацию, а затем одно слово вырывается на первый план.

— Ректор? — изумляется юноша. — Экхор?

— Империя умеет замечать таланты у себя под носом, — пожимает плечами Мара. — И вообще, этой забрачьей морде уже больше тридцати.

— А как же Соло? — по поводу замеченных талантов всё-таки высказывается сомнение.

— Пилот — отличный, а вот с дисциплиной у него туго, — Мара пожимает плечами. — Было, во всяком случае как сейчас — не знаю... — она смотрит в сторону и ехидно улыбается. — Хватит триковать, начальственная рожа, на меня это всё равно не действует.

— А ты, оказывается, и без Сида кое-что можешь... — хмыкает забрак, убирая гипноз.

— Главное, найти подходящую замену, — усмехается Рука. — Хард, выходи.

Из-за стоящего неподалёку истребителя показывается подросток лет четырнадцати. Он подходит и несколько смущённо кивает головой.

— Хард Дивидиус, последнее дело Императора, — представляет парня Джейд. — Отличный проводник для меня...

Экхор окидывает подростка оценивающе-подозрительным взглядом, от которого "отличный проводник" прячется за женщину.

— Надо будет проверить, что ты ещё можешь, — говорит забрак. — Ладно, новички, пошли распределять вас в общежутие...

— Куда?! — хором спрашивают новички.

— Общежу... — начавшая объяснение Радхор спохватывается и исправляется: — житие — место, где студенты пьют, хулиганят, взламывают банковские сети и предаются иным способам активного отдыха. Иногда, правда, они там спят или готовятся к учёбе... но это бывает практически незаметно, — забрачка вздыхает: — Эх, молодёжь..

— Тоже мне, старушка нашлась, — ухмыляется её брат. — Что ты творила на десятом курсе?

Родственники переглядываются и, видимо решив, что дальнейшая перепалка перед посторонними им ни к чему, быстро меняют тему.

— Если вопросов ни у кого нет, то пошли, — предлагает Экхор.

— Я отведу Харда сама, — сообщает Мара. — Нам ещё кое-что из корабля достать нужно.

Забрак пожимает плечами: нужно — значит иди, оглядывается на свой корабль и произносит одну фразу нецензурного характера.

— Побереги нервы до кабинета, — советует Радхор. — За наше отсутствие там документов не убавилось...

— И зачем я выбрал командирский корпус?! — стонет Экхор. Судя по довольной физиономии сестры, подколка более, чем удаётся. Ненадолго. Дав родственнице немного понаслаждаться, ректор добавляет: — Наверное, затем, что бы потом засадить практикантов оттуда в секретариат и поручить им разбираться с бюрократией. А вот у главы медицинского корпуса, насколько я знаю, секретарей нет вообще...

— Разумеется, — пожав плечами, отвечает Радхор. — Я же всё сразу переправляю прямому начальству. Или исполнителям...

— Кхм... — напоминает о своём присутствии Рек'нема. — Юного Вейдера куда определять будем? К пилотам или сразу к командирам?

— К пилотам! — дружно отвечают забраки и испаряются с ещё большей виртуозностью, чем при виде Мары.

— Вот джедай! — восклицает оставшаяся тви'лекк. — И ведь прекрасно знают же, что максимум через полгода.... — она умолкает. — Нет, начальный период на меня спихнули... Ладно, сама напросилась, — Рек'нема ловит взгляд Люка. — И без меня же было ясно: дальше Края* не пошлют, меньше ИЗРа не дадут, — расстроенно встряхивает лекками. — Ладно... что-то хочешь спросить?

— Да... — Люк вспоминает всеобщий салют Вейдеру. — У вас что, здесь все ситхи?

— Ну, есть несколько преподов — нормалов, но их всё меньше. Им не очень нравится сумасшедшая обстановочка...

— Нет, я имел ввиду, здесь, на космодроме...

— Тут же ситховские корабли. Какой нормальный ситх подпустит нормала к своему кораблю? — Рек'нема встряхивает головой. — Если понятие "нормальный" хоть как-то к нам относится... А вообще, ситх должен уметь практически всё. Даже картошку чистить...

— Но я-то думал, что вы все — воины!

— Да, любой из нас может управляться как световым мечом, так и другим оружием. Но: что будет делать воин без оружия и корабля, что спроектируют и сделают инженеры и механики? Что он будет делать раненый без медицинской помощи? А уж без еды... — она взмахивает правым леком. — Угадай, куда идёт основное финансирование?

-Не знаю... к воинам, наверное?

— Нет. В медкорпус, — в голосе опровергающей слышаться нотка торжественности и гордости. — А оттуда ситхи чаще всего разъезжаются по обычным мирам. Нет, Люк, в этом мы отличаемся от джедаев, мы не запираемся в Ордене и не забиваем на весь остальной мир фразой "На всё — веление Силы". И у нас нет этой глупой отговорки-утишалки "Смерти нет, есть Великая Сила". Для нас — "Есть жизнь и Сила — лишь грань её..." — она замолкает и пристально вглядывается в юношу. — Тебя что-то гнетёт?

— Не знаю... Задаю дурацкие вопросы, вместо... — человек беспомощно разводит руками. Что его чувства прочитали, уже не удивляет. — У меня ощущение, что отец где-то рядом... живой.

— Они допрыгаются, — бормочет в Рек'нема, поднимает взгляд вверх и замирает.

— Что там? — Люк тоже смотрит вверх и видит потрясающее зрелище: заход на посадку каминоанского корабля.

*галактики; прим. авт.

Точка интереса.

Из корабля выходят несколько длинных голубокожих фигур, и, выслушав скорогворку дроида-гида, следуют за ним в здание Академии. Кроме одной, самой высокой из них. Последняя подходит к паре Одарённых, с высоты почти трёх метров внимательно осматривает сначала Люка, затем Рек'нему. Человек с не меньшим любопытством осматривает каминоанку.

— Замечательный генетический материал, — говорит она, едва удерживая желание пощупать тви'лекка. И, видя вытягивающиеся лица, спохватывается: — Прошу прощения, я — помощница премьер-министра по геностабильности Хенге Теен. В сущности, пока генинженерия — самая важная область нашего народа, то меня можно считать заместителем главы правительства. С кем имею?

— Заместитель ректора Академии, Глава Корпуса пилотов Рек'нема Токаду, — представляется тви'лекк. — Пока он не доберётся до своего кабинета, могу считаться самой главной. А глава Медицинского корпуса...

— Благодарю, дроид уже сказал нам всё необходимое, — отвечает каминоанка. — Мне поручено выяснить, собираетесь ли вы продолжать контакт. До нас доносятся очень разнообразные слухи по поводу вашей Академии... — Хенге умолкает и выжидательно смотрит на Токаду

— Если на словах, — отвечает та после минутного молчания, — то ректор почти пробил рогами потолок, прыгая от радости. Вы ведь говорите о преподавании? — теперь уже тви'лекк выжидательно смотрит на гостью.

— Не только, — качает головой та. — В нашем народе тоже есть те, кого называют одарёнными. Только мы не принимаем позицию джедаев по поводу отсутствия связей и абстрактному служению не пойми кому.

— Мы тоже служим, — возражает Рек'нема. — Империи. И себе. Себе, кстати, больше.

— Но не шарк* же знает какой Великой Силе! — каминоанка почти плюётся. — К тому же, я видела в некоторых секторах медиков, инженеров и прочий люд с очень интересными нашивками по краям рукавов...

— Значит, наша пропаганда всё-таки работает, — задумчиво говорит Рек'нема. — Да, ректор уже на месте и с нетерпением ждёт встречи с Вами.

*Опаснейший хищник, похожий на акулу-людоеда, персонификация зла на Камино, прим.авт.

Точка учителя.

Наутро в дверь Люка вежливо стучат и напоминают, что альянсовская вольница закончилась, а он теперь является учеником Академии. Ситховской. Юноша узнаёт голос Мары и, полный самых мерзких предчувствий, открывает дверь.

— Ректор назначил меня в твои учителя, — предчувствия Люка имеют гадкую привычку оказываться верными. — А точнее, вот это юное дарование, — только после этих слов Люк замечает стоящего у стены Дивидиуса.

— Он?! — возмущается юноша. — Да он же...

— Обучался Силе всю жизнь, — ехидно замечает подросток, чем-то очень сильно напоминая покойного Императора. — А ты сколько?

Достойного ответа Вейдер-младший найти не может.

Точка слов.

Девушка в белом выглядит возмущённой, да и является таковой.

— Как ты можешь так говорить? Он же взорвал Альдераан!

— Вообще-то, приказ отдал Таркин...

— А Вейдер не смог его остановить!

— Как? Придушив гранд-моффа? Что бы потом Альянс по всем углам вопил про "невинноубиенного"? Как было после смерти Оззеля и Нииды?

— Да он просто не захотел!

— Леди! Вы нихрена не знаете об одарённых. Оби-Ван Кеноби из гиперпространства почувствовал взрыв, а каково было стоящему практически рядом Лорду? Если бы я высказал всё, что Вейдер об этом думал, хатт бы сгорел от стыда... А всю подоплёку взрыва можете спросить у своего любимого Бейла Органы.

— Ты меня хочешь в Великую Силу отправить?

— Нет, на одну тихую планетку...

Точка раскрытий.

Разъярённый директор СИБ — одно из тех зрелищ, которых её подчинённые меньше всего хотят видеть. Точнее, то зрелище, которое контрразведчики видеть не желают совершенно. А пришлось.

— Готовы выслушать? — Айзенн спрашивает настолько холодным тоном, что "гости" кабинета готовы повторить начало карьеры Лорда Вейдера и понырять в лаве, чтобы согреться. — Так вот, — убедившись, что внимание сосредоточено на ней, Исард продолжает, — если этот документ выплывет наружу, то нам всем сильно не...

— Мэм! — прерывающий заседание директора оперативник заранее готовится ко всему плохому. — Ночью в холонете обнародовали историю болезни! Всю! — СИБовцы переглядываются. История болезни Императора включает в себя и ту позорную страницу, на которой пять лет назад Арманд Исард поэтапно "скормил" Императору смертельный яд с такими болевыми эффектами, что смерть в реакторе для Палпатина была настоящим избавлением.

— Я не знаю, что может быть для нас сокрушительнее! — Мон Мотма практически кричит.

— Почему так пессимистично? — её собеседник, напротив, абсолютно спокоен. — Такой крупный провал в ведомстве этой Исард...

— Ты хоть знаешь, как возросла популярность Палпатина и Империи после того, как народ узнал о его самоотверженном служении государству? — лидер повстанцев переводит дух. — А как на этом фоне выглядит Альянс? А что ты скажешь о слухе про выжившего Вейдера, который пребывает в реанимационном центре? И о том, что импы готовы принять его в качестве наследника престола?!

— Подожди, Мон, на планете какие-то гости... Что? — собеседник отвлекается на командира охраны. — Что-о?! Какой "Сокол"? Как приземлился?

— Что-о? — восклицает Мотма, но её не слышат, поскольку всё внимание привлекает шум по ту сторону дверей.

— Не волнуйтесь, Его Величество меня примет, — этот голос хорошо знаком обоим собеседникам. Дверь с грохотом распахивается, и на пороге появляется бывшая жительница Альдераана. — Здравствуй, папочка, — саркастично говорит принцесса Лея. — Я по поводу планов одной большой такой станции...

— Лея! Я могу всё объяснить!

— Я бы хотела услышать эти объяснения, — холодно отвечает падчерица, — но немного пораньше. Лет на шесть. И от тебя, а не взявших "Сокол" на абордаж ситхов...

— Ситхов? — изумляется Бейл.

— Ситхов, — подтверждающий из коридора голос, так же всем знаком. — Нас, то есть, — крутя в кисти рукоятку светового меча, в комнату входит Люк. — Ну, что, Лея, убедилась?

— Люк! — восклицает на экране Мотма. — Мы думали, ты погиб! И... Ты же джедай!

— Нет! — алый луч с гудением вспарывает воздух. — Я — ситх, как и мой отец!

— Ты... ты меня убьешь? — Органа пятится от включившего оружие ситха.

— Незачем убивать того, кто и так мёртв, — отказывается от "чести" ситх. — Пойдём, леди...

— Соло, — огрызается Лея. — Хватит издеваться! И... меня в Академию примут?

Люк наклоняет голову.

— Задатки есть... — говорит он после фирменной экхорской паузы. — Пошли?

— Скайвокер! — окликает Мон Мотма.

— Вейдер. Люк Вейдер, — поправляет ситх. Останавливается и говорит: — И, господа повстанцы, хватит испытывать имперскую прочность... — он многозначительно улыбается: — Да, вам всё-таки стоит проверить тот самый слух.

Точка выздоровления.

Забытье отступает, но боль, давняя и привычная, не спешит занимать освободившееся место. Вместо неё приходит ощущение невероятной свежести вдыхаемого воздуха. А затем — привычный прибой Силы, и в сознание вламываются чувства, испытываемые живыми существами. Боль и наслаждение, гнев и радость, ненависть и любовь, страх и доверие... Забраки, люди, тви"лекки, тогруты...

Сквозь Силу откуда-то издалека доносится командный голос "Стену Тишины, быстро!", и, заглушая "наблюдатели-исцелятели, ш-шарк!", на пробуждающегося падает пелена безмолвия.

Просыпающийся облегчённо расслабляется на упругом ложе и некоторое время проводит, просто наслаждаясь. Пока в сознание не вползает исподтишка мысль "тут что-то не так..." Он рывком подносит к глазам правую руку. И не верит. Ни глазам, ни ощущению в Силе.

— Это была шаркийски интересная работа, — от говорящего в Силе веет спокойной гордостью результатом своей работы. — Очень запущенный случай...

— Вы кто? — спрашивает лежащий, наслаждаясь самой возможностью нормально говорить. Он поворачивает голову и без особого удивления опознаёт каминоанца. Что удивляет больше инопланетянина, так это световой меч на поясе.

— Нерк Киин, — представляется собеседник, — выпускник медкорпуса Академии, в котором мы в данный момент и находимся, — и, улавливая подавляемый вопрос "рука и правда настоящая?", отвечает: — Да всё — настоящее. Клонохирургия плюс Сила... — Тиин прерывается и вслушивается в происходящее рядом со Стеной Тишины. — Узнаёте?

— Дархор... — кивает спрашиваемый. — Её брат... и...

— Кажется, мне уже здесь больше нечего, — говорит каминоанец и, выходя за дверь, оборачивается: — готовьтесь принимать поздравления с выздоровлением.

Дверь за Нерком закрывается, но с другой стороны к транспастиловой стене приникают три счастливых физиономии, обжигая оставшегося в комнате ситховской радостью.

— Люк, ты ликуешь так, что даже мне больно! — ворчит в Силе Экхор. — А каково это ощущать с его сверхчувствительностью, я и представить себе боюсь. Пожалей, ему же реабилитироваться ещё...

— Успею, — отзывается кандидат в реабилетанты вслух. — Лучше скажите, сколько я здесь провалялся.

— Четыре года с небольшим, — отзывается Дархор. — Позавчера как раз отмечали "день бешенных эвоков"...

В разговор неожиданно официальным тоном вмешивается её брат:

— Лорд Вейдер, от имени Империи, поздравляю Вас с выздоровлением, — Экхор переводит дух и заканчивает своим обычным тоном: — и передаю вопрос от лица бедного Пестажа и несчастной Исард: ты когда на трон сядешь? И вообще, ты кто, наследник, или так, погулять вышел?

Тёмный Лорд, прищурившись, бросает взгляд в сторону Радхор.

— А я что? — отбрыкивается та. — Как начальство скажет...

— А начальство скажет — до полного выздоровления! — отвечает забрак. — А точнее — пока доспехи не будут готовы...

— Но он же выздоровел! Ему уже не нужны доспехи! — восклицает Люк.

— Напротив, теперь они мне будут нужны даже больше, чем раньше, — качает головой Вейдер. — Ты разве не понял, что они защищали меня не только? Или период сразу после Мустаффара не передался...

— Туда... слишком больно смотреть, — смущаясь, отвечает Люк.

— Так вот, ещё одна причина, почему я не решался на полную процедуру тогда — слишком много всего обрушивалось, когда доспехи снимались...

— Так, больному, вообще-то, предписан покой и отдых! — поняв, что Вейдеру не очень приятна эта история, Радхор берёт на себя командование.

— Погодите! — останавливает Вейдер уходящих ситхов. — Люк, что там с каким-то ядом, о котором я не знал?

— Холонет! — обрезает забрачка. — Посторонние переживания вам сейчас вредны! И только попробуйте воспользоваться Силой, что бы проникнуть за "Стену", лично прослежу, что бы Вы в бакте до коронации пролежали!

Ядовитая точка.

Довльный Вейдер отстёгивает шлем и кладёт его на стол.

— Отличная работа! — говорит он как будто в сторону.

— Отец? Ты хотел что-то мне сказать? — наконец подаёт голос Люк, наблюдающий за облачением Тёмного Лорда в новые доспехи.

— По поводу яда, — Вейдер отворачивается от стола и осторожно садится на стул. — Я знаю только одно средство так воздействующее на ситха. Это действительно яд, но называется он — "Стена Света". Слышал? Впрочем, откуда... древняя гадость. В общем, если ввести его ситху, он начинает чувствовать боль при обращении к Силе. Или при присутствии рядом джедая, активно пользующегося светлыми методиками. Палпатина дважды им травили, первый раз — когда орден пытался арестовать его в бытность канцлером, но тогда Дарт Сидиус был в самом разгаре Силы и смог побороть яд, хотя это и изуродовало его почти до полной неузнаваемости... это я только сейчас понял, по ретроспективе. Потому-то он и не смог с помощью Силы меня потом вылечить: всё ушло на его лечение. А затем — на поддержание меня. А второй раз... да, ты уже понимаешь. Тогда джедайские прихвостни: Исард и Таркин решили действовать наверняка. Устроили взрыв Альдераана, затем, не успел учитель опомниться — смерть Кеноби... что тоже ударило по Силе. Затем — Йода с твоим обучением... Помнишь станцию? Когда ты вовсю пользовался методикой успокоения... тогда Император уже понял, что ему — конец и решил забрать с собой в Силу "последнего" джедая... да, Люк, ты правильно понимаешь, если бы он каким-то чудом при этом выжил, а ты — нет...

— Они послали бы Лею... — шепчет юноша.

— Да... Выжившие магистры не смогли бы пользоваться Силой с нужной... страстью.

Точка Императора.

Имперский шаттл заходит на посадку.

Через несколько минут пассажиры покинут его, и многотриллионная галактика приникнет к экранам, не веря своим глазам, радуясь и, в гораздо меньших количествах, посылая проклятия фигуре в чёрных, как бездонный космос, доспехах.

Имперский шаттл заходит на посадку.

На посадочном поле его уже ожидает почётный караул из штурмовиков, а на входе в Императорский дворец стоят министр обороны и директор службы имперской безопасности.

Имперский шаттл заходит на посадку.

Тёмный Лорд ситхов Дарт Вейдер смотрит на свою малочисленную свиту: Люк Вейдер, сын, Лея Вейдер-Соло, дочь и Мара Джейд, Рука Палпатина. Пользуясь поставленной ситхами защитой, он снимает шлем и насмешливо спрашивает, обращаясь в сторону кабины пилотов:

— Парень, тебя, кажется, зовут Софт Дискетус?

— Хард Дивидиус, — откликается "второй пилот".

— А, может, всё-таки, немного по-другому? — насмешка из голоса Вейдера никуда не исчезает.

— Да, мой мальчик, — в голосе восемнадцатилетнего подростка скользят нотки отцовской гордости, — тебя трудно обмануть. Когда догадался?

— Почти сразу, как очнулся, учитель, — легко отзывается Тёмный Лорд. — У Вас с Марой очень запоминающийся отпечаток совместной работы в Силе.

— Кто-о?! — вскакивает с места Люк. — Учитель? Дарт Сидиус?

— Да, ты всё-таки занял место своего отца, — усмехается экс-император. — И стал моим учеником...

Имперский шаттл заходит на посадку...