Я демон! Что это меняет?

Я демон! Что это меняет?

Роман

Пролог

Падший бог или теперь просто архидемон Наргх Зао пребывал в хорошем настроении, и это настораживало его самого. Когда ты был богом, а оказался заперт в такой тесной тюрьме, как Междумирье Семнадцати миров, хорошее настроение — это редкость, сравнимая с чудом. Предчувствуя удачу, Наргх задействовал истинный взор, и все Семнадцать миров предстали перед ним как наслаивающиеся друг на друга полупрозрачные сферы. То там, то сям мелькали вспышки магических ритуалов и возмущений. Их было много, но все в пределах нормы. Тогда Наргх начертал руну поиска и отправил ее в проекцию миров. Эта простая магическая формула предназначалась искать и указывать на необычные магические возмущения, но на ее поддержание уходила прорва энергии. Только бог, ну, или падший бог мог поддерживать такое заклинание достаточно долго для поиска сразу во многих мирах.

Руна засветилась и наклонилась одним из острых концов в сторону Теор-Наггал — мира под лунами, как называли его местные жители. Наргх сконцентрировал внимание на том месте, куда указывала руна, и увидел зарождающиеся демонические эманации. Неслыханно!!! Без его позволения в Междумирье Семнадцати кто-то посмел менять свою сущность на демоническую?! Сначала он разъярился, углядев в происходящем очередную насмешку богов, но, поразмыслив, решил, что подсылать к нему какого-то демоненка для них было бы слишком мелко. Оставался единственный вариант: спонтанное перевоплощение, именно то, чего он ждал уже так долго — все эти десять с лишним веков заточения здесь.

'Стоит посмотреть на этого кроху, пока его не засекли поисковики светлых', — решил Наргх и, развоплотившись в бестелесную сущность, покинул свой маленький материальный мирок, который создал сам — единственное, что позволили сотворить проклятые боги. Междумирье было невообразимо огромно, но для Наргха не существовало понятия 'расстояние' — он очутился в месте магического возмущения мгновенно. Как он и предполагал, сработала ловушка для душ старика Неогару, которого развоплотили давным-давно, но игрушки которого до сих пор находили по всей вселенной. Эту ловушку, связанную с жертвенным алтарем Неогару, что находился в мире Теор-Наггал, падший обнаружил только во втором столетии своего заточения — так она была хорошо укрыта от ищущих взглядов богов. Тогда у Наргха и появилась надежда на освобождение. Сам он не мог воспользоваться этой лазейкой в материальные миры — об этом мгновенно бы прознали его недруги, а без соратников падшему не справиться с богами... Но Наргх рассчитывал, что когда-нибудь в ловушку попадется кто-то, кто сможет стать его голосом в мирах и приведет к освобождению. До этого момента алтарь Неогару притягивал только слабые заблудшие души людей, и Наргх не трогал их, оставляя как приманку для демонических сущностей. И вот его уловка сработала, всполохи фиолетово-красной энергии говорили, что в ловушке буйствует молодой демон!

Но каково же было удивление Наргха, когда в новорожденном он рассмотрел высшего! Самозарождения высших были величайшей редкостью, и Наргх пожалел, что не пришел сюда раньше, чтобы понаблюдать за процессом. 'Малыш' проглотил уже много душ, что было свойственно только очень сильным демонам, но чувствовалась в нем некая странность.

Присмотревшись к нему истинным взором, Наргх понял, что тот переродился из неинициированного оборотня. Чтобы не испугать его ненароком, падший принял облик обычного человека и одним мысленным усилием перенесся к демоненку вплотную. И тут же получил нехилую оплеуху! Благо, что щиты поставил заблаговременно — просто по привычке, и удар его не достиг. Давно Наргх так не удивлялся! Он даже не сделал попытки заговорить и стал ждать, что же будет дальше, а демоненок ярился, кидался на щиты в попытках если не пробить их, то хоть разодрать когтями или зубами. Внешний вид его совсем не напоминал типичный демонический: у него не было ни крыльев, ни хвоста, ни рогов, но фигура разрослась до трех метров в высоту и раздалась вширь за счет чудовищных мускулов. Единственное, что было вооружено частоколом лезвий — эта пасть на черной волчьей голове, венчающей шею странного демона.

Наргх решил, что такое странное воплощение молодой выбрал просто потому, что при жизни был оборотнем. Попав в Междумирье и испытав муки энергетического голода, он в соответствии со своей природой нажрался чего попало под руку — а попались души. Вот и прошло спонтанное перерождение в демона. Но до чего же силен, чертенок!

Наргх заглянул в волчьи глаза — а там ГОЛОД, который и заставлял щенка кидаться на щиты раз за разом в надежде впитать энергию, так ярко сиявшую перед ним. Падший усмехнулся: ему нравилась такая настойчивость. Если этот монстрик заполучит физическое тело и подучится — миры лягут в руинах. Такого не зазорно и под крыло взять!

Пока Наргх рассуждал, молодой демон устал кидаться на его щиты и сел, пристально наблюдая за недоступной добычей. 'Ну, что задумался, а, кроха?' — поддразнил его Наргх. В ответ волчья морда пошла волнами, зарябила, и бывший оборотень попытался трансформироваться: вся его фигура ужалась, а вот пасть расширилась вдвое и зубы стали отдавать угольной чернотой, с них закапала эктоплазма. Наргх усмехнулся: 'Ну, слюной ты эти щиты не возьмешь, — и подзадорил молодого. — Давай, давай, укуси меня, ушастик!'

Высший взвыл и с ужасающей яростью снова вцепился в сферический щит. Его пасть не могла раскрыться достаточно широко, чтобы хорошенько ухватиться за него, но слюна внезапно стала разъедать крепчайшую поверхность. Мало того — щенок всасывал выделяющуюся при этом энергию! Наргх не мог в это поверить. Вот это силища! Щит демоненок не пробьет — тот мгновенно восстанавливался за счет энергий из окружающей среды, но сам факт его частичного разрушения просто поражал!

Наргх решил заняться этим пострелом вплотную: 'Хватит игр!' — легким щелчком он сшиб его с ног, мановением руки возвел вокруг пентаграмму и стал работать над его аурой, усиливая ее и подчищая ненужное. 'Хмм... А светлое в нем совсем ослабло, — подумал Наргх. — Подкреплю его, зачем мне тупой берсерк?' Три составляющих: темное, сущее и светлое — были необходимы для любой живой души, и падший стабилизировал их все, а потом еще и разграничил, подарив темному и светлому разум. Наргх рассчитывал, что измененное таким образом существо сможет владеть любой магией, но для этого трем в одной душе придется действовать сообща. В результате манипуляций Наргха с аурой 'подопытного' изменился и его внешний вид: в центре пентаграммы теперь лежал обычный человек, молодой парень, но с аурой высшего демона, скомбинированной с аурой оборотня и с очень мощным слоем жизненных энергий. Наргх довольно улыбнулся: 'Готово!'

Существо уже не пыталось кидаться на Наргха, как прежде, а наоборот — скорчилось на полу с испуганным видом и явно не понимало, что происходит.

— Вспомнил себя?

Своим заклинанием Наргх вернул существу человеческую память, но она не включала в себя воспоминаний о проведенном здесь времени.

— Вижу, что вспомнил, — улыбнулся Наргх, когда существо обхватило себя руками и неуверенно кивнуло. — А теперь представь, что ты теперь демон и уже сожрал тьму-тьмущую душ здесь, — широким жестом падший обвел пространство вокруг себя.

Существо с человеческим обликом отчаянно замотало головой и попятилось от Наргха, но наступило на черту пентаграммы. Та вспыхнула огненным цветом и ожгла его.

— Ааа! — заорал молодой высший.

— А ты думал! Пока я не разрешу, ты отсюда не уйдешь, — Наргх усмехнулся. — Ты демон, такой же, как и я. Хочешь доказательств? Смотри!

И Наргх принял свой истинный облик.

— Я — архидемон Наргх Зао, паший бог Семнадцати миров. А тебя я нарекаю Заан Ктэр — Вечно Голодный.

Нареченный Вечно Голодным, если бы был в своем физическом воплощении, то упал бы в обморок при виде демона, но он оставался бестелесной сущностью, которая только копировала его настоящую внешность и не повторяла ее функций, поэтому Заан оставался в сознании.

— Я даю тебе это имя в честь Великого Голода, который сделал тебя таким. А чтобы ты принял свое истинное имя, я покажу, как все произошло. Пора тебе познакомиться со своими соседями по разуму.

Наргх начертал в пространстве перед собой руну памяти и энергетическим толчком послал ее в Заана. Тот рухнул на колени, прикрывая голову руками, но руна зависла над ним и вдруг взорвалась, рассыпавшись огненным дождем и запятнав его кожу сверкающими вспышками.

И тогда человек в Заане вспомнил, что случилось после того, как он погиб на Земле.

Глава 1

Где я? Только ведь шел через мост и вдруг темнота, голова от боли чуть не раскололась. В один момент я оглох и ослеп, потерял способность двигаться и дышать. Я умер.

Теперь вроде дышу. Могу даже двигаться, правда, со скрипом. Только по-прежнему ничего не вижу, хотя глаза открыты. Или закрыты? Проверяю рукой. Открыты, но разве бывает такая темнота, чтобы вообще ничего не было видно? Тру глаза, напрягаю зрение — все без толку.

Эй! Кто-нибудь!

Звук гаснет, кажется, прямо в глотке, хотя я ору на пределе возможностей. Никакого эха, будто я в гробу или, наоборот, вокруг пустая бесконечность. Подо мной упругий как резина, холодный пол и из него в меня вливается... Холод? Да, только такой странный... не физическое чувство, а пустота, обреченность. Я осознаю это, и мне становится страшно. Я боюсь сидеть на месте и боюсь двигаться. Только так ведь ничего не дождешься, верно? Ладно, попробую пройтись. Вопрос — куда? В темноте все направления равны. Поднимаюсь, выставляю вперед руки. Иду. Может, в стенку упрусь — хоть какой-то ориентир.

Иду. Страх постепенно исчезает — не могут люди бояться так долго, никаких сил на это не хватит. Иду. Стенок нет — руки ловят пустоту. Хочу есть. Вокруг темнота, ни звуков, ни запахов. Только теперь понял, как я раньше ошибался, думая, что никому не нужен, что живу один на всем белом свете — фигня все это, вот ТЕПЕРЬ я один.

Стоило это понять как — япона мама! — больно врезался носком ноги в стенку: руки-то я уже опустил давно — устали. Стенка, как и пол — холодная, гладкая... никакая. Все равно пойду вдоль нее, может, куда-нибудь и выйду. Иду. Темно, холодно, голодно, уже не страшно — скучно.

Стена бесконечная. Темнота та же, к голоду прибавилась жажда. Сколько я тут? И что я тут делаю?

Очень правильный вопрос оказался — только я его себе задал, как увидел свет. Нет, не свет, просто я что-то увидел. Силуэт? Странное чувство: я вижу что-то и понимаю, что это еда. С чего взял? Просто вдруг понял — это передо мной еда. Ну и что, что в форме человека? Мало ли каких блюд на свете не бывает (или во тьме) я тут уже долго, а оно не шевелится. Ну ладно, сперва проверю: может, оно живое, тогда попробую поговорить.

— Эй! Здорово, разумный, а у вас еды не найдется для бедного путника?

Молчит, не понимает или не умеет говорить в принципе. Как и ожидалось. Странно, что меня это не удивляет и не пугает, но ведь нельзя бояться до бесконечности. Или я уже об этом говорил?

Э! Да оно тут не одно!

Вокруг меня, как лампочки, стали зажигаться другие силуэты. В их слабом свете я увидел клубящийся над полом черный туман — будто темнота осела и позволила мне рассмотреть эти странные фигуры.

Ну и что делать? Я подошел к другому светящемуся 'призраку'. Он отличался от остальных наличием четырех выростов-рук и окраской потемней. Полезть на рожон? Спровоцировать?

Попробовал толкнуть — никакой реакции, даже не покачнулся. Толкнул сильнее — все то же. Тогда разозлился и врезал ему правой со всей дури. Ох, ты ж ё птыть! Как в куль с цементом зарядил — вроде мягкий и рассыпчатый, а не поддается. Больно, мля! Поорал, попрыгал, рукой потряс — прошло. А этот как сидел, так и сидит, не шевелится, не моргает и не говорит ничего.

В полном расстройстве чувств я уселся на пол рядышком и решил подбить итоги. Итог подбивался всего один — я умер, и это мой персональный ад. Если это так, то буду я слоняться тут целую вечность, а потом, наверно, превращусь в таких вот — я оперся спиной на четырехрукого — в таких вот кулей.

Только об этом подумал — и сразу понял, что вечность ждать не придется: я уже так ослабел, что и пошевелиться не могу. Может, надо поспать? Я где-то слышал, что во время сна энергии меньше тратится. Прилягу. Эх, жестковато и холодно, но подыхать не хочется. Хочется жить даже здесь, черт знает где, в аду, без еды и без воды в полном одиночестве, но как же хочется жить! Будто и не умирал.

Ладно, дышу медленно, закрываю глаза, расслабляюсь, выкидываю из головы все мысли и окунаюсь во внутреннюю пустоту. Этому я сам научился — не поверите, откуда: прочитал книгу (не помню ее названия), где главный герой умел входить в состояние боевого транса, и в результате становился настолько быстрее, что успевал раскидать врагов, пока те еще только поднимали оружие. Ну, вот и мне эта дурь в голову запала, и я так же захотел. Два месяца пытался овладеть волшебной методикой — ничего у меня не получалось, а когда плюнул и сказал себе: сегодня в последний раз, — сел, начал медитацию, и все вышло. На меня снизошло такое успокоение, что, кажется, ничего на свете и не надо, только быть в этом состоянии. На короткое время я приобрел способность смотреть на вещи под другим углом, и когда возникло физическое желание пить, я понял, что первоисточник его только в моем теле, а дух от этого желания свободен, вода ему не нужна. И я попытался отстраниться от этого желания, отделить свой дух от тела, и мне это удалось. Вместе с чувством жажды пропали и все другие физические влечения. А потом я понял, что и страсть к прекрасному мне чужда и не нужна сейчас, и отстранился и от нее тоже. Так и завис между двух моих полярностей чистым сущим. Тогда мне удалось продержаться в трансе недолго, и больше я не смог в него войти, может быть потому, что слишком сильно этого хотел. Теперь настал подходящий момент попробовать снова.

Как и в первый раз, я попробовал отстраниться от своих низменных потребностей, но вдруг понял, что они никак не связаны с моим физическим телом хотя бы просто потому, что его тут не было. Этот факт внезапно предстал пред моим сознанием во всей своей пугающей наготе. Ведь я умер — это совершенно ясно, значит, здесь — или преисподняя, или вовсе уже ад, потому что на рай это место совсем не походило. Тогда как я могу ощущать голод? И тут же я понял, что это не физическое чувство, а то, что исходит от моей темной части естества, и оно усиливается при виде множества духов окружающих меня в этом странном месте. И я не мог отстраниться от этого чувства, оно все разрасталось и разрасталось, заполняя меня и пожирая изнутри. Оно оказалось сильнее меня, и я сдался.

Я вскочил и притянул к себе четверорукого духа, к которому до этого прислонялся спиной, впился губами в его шею и высосал, как космонавт всасывает шарики воды в невесомости. Меня охватила эйфория и опьянение, словно я обкурился дури и одновременно напился до чертиков. Но не было ни слабости, ни потери координации, присущих опьянению, наоборот, я почувствовал себя великолепно! Энергия переполняла меня, подталкивая действовать дальше, и я не мог этому противиться.

— Ооо, душа-вкусняшка! — я высосал еще одного духа и подбежал к следующему. Этот был похож на прекрасную девушку. — Дорогуша, ты не заскучала тут? Ты такая красотка, наверняка была славной девчушкой — пылкой и ревнивой, как раз в моем вкусе. Я бы с тобой закрутил роман, но сейчас у меня, к сожалению, другие планы, — и я выпил несчастную душу так же, как и предыдущую. — Ухх, я даже слегка возбужден — хе-хе! — после такой закуски!

Внутренне я ужасался этому чужаку, захватившему мое 'тело', но одновременно понимал, что это я сам, и винить в творящемся кошмаре нужно только свою слабость. 'Я стал демоном! — мелькнула мысль. — Превратился в адское создание, в пожирателя душ! Что же теперь будет со мной?' Пока я так отстраненно наблюдал за самим собой, мое 'тело' или, лучше сказать, его энергетическая проекция, ходило от духа к духу и высасывало их. При этом оно становилось все больше, раздувалось от избытка энергии, как мыльный пузырь, а потом и вовсе начало сиять. Это сияние образовало вокруг меня энергетический кокон, в котором вскоре стали проскакивать электрические разряды, и микромолниями впиваться в кожу. Они кололи и жгли меня со всех сторон, и везде, где прикасались, мои мышцы начинали бугриться и наливались объемом, росли. Челюсти вдруг пронзила ослепительная боль. Я прижал руки к лицу и с ужасом ощутил, что оно меняет форму — вытягивается в звериное рыло. Мелкие человеческие зубы посыпались вниз, выталкиваемые из десен саблевидными клыками, но не долетали до пола, превращаясь во вспышки энергии, и втягивались в жадное энергетическое тело.

— Аууу! — Я взвыл от ужаса и боли.

А потом молнии, пляшущие вокруг меня, сплелись в канат и жгучей искрящейся змеей поползли в глотку. Я будто со стороны увидел, как, попадая внутрь, энергия меняла все на своем пути, укрепляя и уплотняя ткани до железной твердости, расширяя камеры сердца, вынужденного теперь перекачивать не кровь, а чистую энергию. Вся моя сущность корчилась в муках перерождения, но темная часть меня ликовала, несмотря на адскую боль. Я потом я перестал осознавать себя до того момента, пока существо, назвавшееся Наргхом — падшим богом каких-то Семнадцати миров, не вернуло мне память.

— Ну как? — спросил Наргх после того, как я — теперь уже не человек, а демон — пришел в себя. — Все вспомнил?

И хоть в голове не укладывалось, что во мне всю жизнь скрывалось чудовище, оборотень, способный пожирать людские души, я кивнул.

— Вспомнил.

При жизни на Земле я не отличался жестокостью или склонностью к насилию. Да, бывало, что по пьяни подеремся с парнями, намнем бока друг другу и успокоимся. Но чтобы убить, отнять душу — на такое я был не способен!

— Зато я это люблю! — зарокотало в голове.

Демон! Я испугался панически. Одно дело узнать от кого-то непонятного, что в тебе прячется еще чье-то сознание, а другое — убедиться, что это правда и услышать чужой голос в своей голове. А еще я вдруг понял, что демон — это моя перевоплощенная в самостоятельное сознание темная часть души, самая сильная часть, которая в любой момент может захватить власть в моей голове и заставит сделать, все, что ей заблагорассудится!

— Что тебе нужно? — закричал я вслух.

В голове опять захохотало, а Наргх поморщился.

— Не стоит так орать, — произнес он. — Темная сущность живет в тебе самом, и чтобы пообщаться, тебе не нужно открывать рта. Советую вам договориться. Вы нужны мне все втроем — ты, являющийся оборотнем, ты-темный и ты-светлый. И не делай виду, что не слышишь меня, светлый! Все вместе вы Заан.

— Тогда ответь ты, — я закричал уже Наргху, — что тебе от меня нужно?

Падший рассмеялся и демонстративно утер набежавшую умильную слезу:

— Смотри-ка, какой наглый! — он еще раз хохотнул. — Все просто, ты будешь моим учеником, а когда подрастешь, то, возможно, я сделаю тебя своим соратником.

Соратником падшего бога? Еще одного убийцы, губителя людских душ? Зась! Я собирался возмутиться вслух, но наткнулся на ослепительную улыбку Наргха и из меня как будто выпустили воздух, весь гнев испарился. Я понимал, что это его магия так влияет на меня, но ничего не мог с собой поделать. Демон внутри меня заворочался и довольно засопел.

— Соглашайся, Волчонок, пока я сам не заставил тебя, — проговорил он у меня в голове. — Мне нравится это предложение. Мы сможем получить все: силу, власть, деньги и много-много самок!

Я собирался презрительно фыркнуть, но тут он сказал еще кое-то:

— А еще мы получим тело, без которого нельзя вернуться в мир. Ты же не хочешь торчать тут с нами обоими вечность?

Нет, этого я не хотел.

— У меня нет выбора, правда?

У кого я это спрашивал?

— Всегда есть выбор, — пошелестело из глубины сознания.

— Цыц, светляк, усни там! Выбор только один — или мы остаемся здесь и я вечность буду изводить и мучить тебя, или мы идем за Наргхом и получаем свое тело. Что ты выбираешь?

— Я хочу обратно на Землю.

Демон внутри меня оглушительно захохотал.

— Молодец, парень! И не сомневайся — теперь все телки наши!

Выслушав это обещание, я направил свой взор на Наргха. Хмм... А он времени не терял, достал где-то кожаное кресло, сигару и красиво попивал коньяк из огромного пузатого бокала.

— Вы наговорились? — улыбнулся он. — Не люблю ждать, но в этот раз было интересно. Не часто приходится слушать диалог между тремя сущностями, заключенными в одной душе, — он вольготно развалился в кресле и вытянул длинные ноги вперед. Качнул бокал и понюхал коньячный аромат. — Ммм, — снова взглянул на меня. — На самом деле все просто. Я такой же заключенный в Междумирьи, как и вы. Без сильного союзника мне не выбраться. Вам тоже. Договоримся: я вас обучаю, помогаю отыскать физическое тело и овладеть им, а вы будете проникать в миры, запретные для меня, и подготовите почву для моего побега. Согласны?

Мы — Заан — кивнули.

А что было делать? Так хоть какие-то перспективы. Конечно, 'ученик демона' — странновато звучит, но жить-то по-прежнему охота! Тех жалких двух десятков лет, что я провел на Земле, мне было недостаточно. Тем более что теперь все может быть иначе: власть, сила и все, что к ним прилагается. И если я хоть что-то понимаю в демонах — жить я тоже буду намного дольше, чем обычный человек.

— Бва-ха-ха! Я знал, что не ошибся в тебе, Волчонок!

Как уже надоел этот голос в голове! А что будет, когда выйдем к людям? У него же инстинкты маньяка. Смогу ли я его сдержать?

— Не надейся, — опять прогрохотало. — И не дрейфь — сработаемся. Да и выбора у тебя уже нет.

Это я уже и так понял, мог бы не напоминать. Одно мне интересно, спрошу:

— Эй, Демон, а откуда ты все это знаешь: ну, про власть, деньги, телок?

— Как откуда? Из твоей памяти, конечно, — он демонстративно извлек оттуда картинку, где меня бросила очередная девушка, и, фыркнув, кинул ее перед моим мысленным взором. — Это просто. А еще я знаю, как перевоплощаться — из памяти крови увидел.

Искуситель!

И тут я осознал, что рядом нет Наргха.

— Он сразу куда-то пропал, — немедленно уловил перемену мой 'компаньон'. — Да никуда он не денется, вернется. Мы ему нужны.

Вдруг я ощутил, как во мне поднимается веселье, но не мое — его.

— Давай, Волчонок, не будем тратить времени зря: пока мы одни тут, можно начать обучение. Ты же хочешь поскорее овладеть своей силой? — спросил он вкрадчиво.

— Ну да, — ответил я осторожно.

— Вот и чудненько, — заворковал Демон у меня в уме. Он и так может?! — Давай, начинай разделение, я покажу, где в тебе оборотень.

— Начинать чего? — не понял я.

— Чего-чего, — уже совсем не ласково прорычало в голове. — В транс свой впадай!

— Ааа! Ну, так бы и сказал...

Я закрыл глаза, расслабился и... провалился в пустоту так внезапно, что едва не начал барахтаться, чтобы вырваться обратно. Не ожидал, что сумею вот так сразу и так легко войти в транс. Только этот транс отличался от первого: на меня так же снизошло успокоение, но чувства не только не исчезли полностью, а наоборот обострились, и смог разглядеть красоту места, где оказался. Я превратился в звезду в космосе, и мимо меня на невообразимой скорости проносились потоки энергий. Разноцветные, разнонасыщенные, каждая со своим послевкусием. Я мог пробовать их на язык и обонять, как воздух, как ветер на Земле. Они обдували меня, насыщая мое эфемерное тело электричеством и бодростью. Как я не ощущал этого раньше? Повернувшись лицом к очередному сияющему дуновению, я увидел алую полосу, прихотливо извивающуюся вокруг меня. Что это? Не сразу я узнал очертания пентаграммы. Это ловушка Наргха? Так вот что меня недавно обожгло!

Машинально я протянул руку к огненной черте, но замер, прежде чем коснулся ее. Моя рука превратилась в голографическое анатомическое пособие, с тем лишь различием, что все ткани и жидкости внутри сияли и струились как неоновый газ под воздействием электричества.

Я стал оглядывать всего себя, где только мог, но извернуться, чтобы увидеть все тело полностью не удавался. Я крутился на месте, как щенок за хвостом. Ехидный смешок подсказал просто заглянуть ВНУТРЬ себя. Внутрь? Ту-дум — гул сердца оглушал! Вблизи оно казалось космической черной дырой, куда стекалась псевдокровь моего тела. Разноцветные потоки из жил смешивались в сердце в черноту, но, выталкиваемые в сосуды, снова приобретали свои окраски. Я проследил изменения цветов до самой кожи, где они начинали слепить солнечным светом, оттененным моей аурой. Стоило мне сосредоточиться на последней, как неясный кокон приобрел вполне конкретную форму моего тела. Поверхность кокона слегка рябила как вода от ветра, было видно, как в нее затягиваются проносящиеся мимо потоки энергий. Я протянул руку и зачерпнул сияющего ветра полную пригоршню и выпил. Ааа! Меня охватило ликование.

Я все могу! Сделаю себе крылья.

— Ха-ха! А рога не хочешь, такие большие и ветвистые?

Проклятый Демон никуда не делся, просто притаился и теперь жестоко обломал ростки моей мечты. Назло ему я заявил:

— Хочу крылья! Большие и белые, как у ангела!

— Не выйдет, — пророкотал он. — Не положены оборотням крылья. Ваш тотем — волк.

Облом. Но расстроиться я не успел — Демон заговорил опять:

— Забудь про такие примитивные стремления, Волчонок, теперь нам будет доступно гораздо большее. Присмотрись к своему сердцу — это дар демона — сконцентрируйся и представь, что тебя туда затягивает.

Я послушался. Ту-дум, ту-дум, ту... Пульсирующий смерч вдруг запнулся, расширился и проглотил меня всего. Я очутился в клетке из переплетения сверкающих струй, то затухающих, то разгорающихся в ритме сердца. А в центре — вихрь из огненных знаков, и они складывались... Я задумался и вдруг представил еще одно сердце — свое. Ту-дум. Грудь ожгло каленым железом. А-а-а! Как больно! Я взвыл, прижал руки к горящей коже — под пальцами затвердевали рубцы. Откуда-то я знал, что они сложились в пиктограмму 'сердце Волка'. Кто поставил мне это клеймо? Создатель? Демон? Я сам?

Боль прошла, осталось лишь легкое жжение в груди.

— Теперь ты посвящен, — пояснил Демон. — Магия превращений стала доступна тебе, осталось научиться, как ею управлять. Начну я, а ты подхватишь, когда уловишь суть. Но сначала выйдем отсюда, нам понадобится пространство.

На миг я ощутил головокружение, а потом понял, что опять стою в пентаграмме Наргха. Она уже померкла, и я попробовал переступить через гаснущие линии. Чувствуя как бы легкое сопротивление воздуха, я вышел за пределы ловушки.

— Молодец, теперь наблюдай.

Одобрение моей темной половины горячей волной прокатилось по всему телу и переросло в шевеление вен под кожей. Они задвигались, отпуская новые ростки-побеги, потянувшиеся вовне, протыкая кожу, переплетаясь, путаясь и формируя новую плоть. Мышцы, кости, когти, зубы. Превращением руководил Демон, а я внимательно наблюдал за процессом, стараясь уловить суть. Вскоре понял, что стоило только подумать об отдельной части тела — и она изменялась, трансформируясь согласно новому представляемому образу. Самым сложным было трансформировать голову, но вскоре я почувствовал, что скалю волчью пасть с кинжалами зубов. Восприятие обострилось.

— В реальном мире ты будешь чувствовать гораздо больше, — прогудел на ухо Демон. — Меняй мышцы, заставь их расти.

И я заставил. Хаотично, рывками, но мое тело менялось согласно моим представлениям, увеличиваясь в размерах и обрастая мясом.

— Хорошо, ты уловил суть.

Похвала Демона добавила мне стараний.

Вскоре я превратился в громадное существо с головой волка и могучим человеческим телом.

— А теперь то, что тебе пока недоступно — преобразование внешних энергий. Смотри.

— Куда?

— Вокруг.

Энергетические вихри, мотающиеся по Междумирью, стали менять траектории своего движения, загибались и переплетались между собой, сливаясь сразу в сотни широких потоков, уплощаясь и устремляясь в разные стороны высокими стенами-экранами. Постепенно эти стены становились все более плотными и осязаемыми на вид, схожими с черным пружинящим полом под ногами. Вскоре перед моим взором предстал сложнейший многоуровневый лабиринт с отвесными угольно-черными стенами.

— Это иллюзия? — вырвалось у меня.

— Это матрица — энергетическая форма для материи, которой тут нет. Создать такое несложно, и скоро ты овладеешь этим умением, а вот заставить энергию перейти в стазис — стать материей — это под силу только богам.

— А где мы вообще находимся?

— Наргх ведь объяснил, чем ты слушал?

— Не помню такого... — растерялся я.

— Гхм... — Демон задумался. — Возможно, это предназначалось только для меня. Но так и быть, про Междумирье я тебе расскажу. Это астральная прослойка между мирами, здесь скапливаются и циркулируют энергии, нужные для существования этих миров, ничего материального не может сюда попасть.

— А как же это? — я притопнул по твердому полу.

— Это Грань, она нематериальна, просто воспринимается такой. Чтобы преодолеть ее, нужно слиться с энергиями Междумирья, а нам это пока недоступно. За Гранью начинается материальный мир, и когда нужно, энергия прорывается туда, а когда ее высвобождается там слишком много — она переходит обратно.

— Как эти души?

Я посмотрел на слабо светящиеся гуманоидного вида силуэты, большинство из которых скрыли от меня черные стены лабиринта.

— Да, они попались в какую-то ловушку для душ, я не понял всех объяснений Наргха, — подтвердил Демон.

— Значит, это все-таки мертвые? И я тоже умер?

— Да, Волчонок, тебя убили, но ты должен считать это везеньем. Теперь ты заживешь по-другому.

Он повернул мою голову к лабиринту.

— Не хочешь порезвиться? Опробовать свои силы?

Я хотел. Я теперь большой и могучий, мне даже голова новая нравится! Внезапно я понял, что опять голоден. Что здесь еда? Энергия! А что здесь энергия? Все вокруг! Я разогнался, вспрыгнул на высоченную стену лабиринта, вгрызся в нее зубами, отхватил шмат и почувствовал, как он тает от моей эктоплазменной слюны. Темный хохотнул и замолчал. Я прыгнул на другую стену, побежал по ней вдогонку за малиновым вихрем, словил, втянул-вдохнул. Ммм! Как вкусно! Мне было бы совсем хорошо, если б не какое-то сосущее чувство — не голод, а обреченность. Что-то подобное я уже ощущал. Когда? Где?

— Всегда, — рыкнул Демон. — Ты всегда это чувствовал — этот голод в твоей крови, голод оборотня, а теперь к нему прибавился и мой голод, так что привыкай и постарайся заполнить эту пустоту. Насыщайся!

Не знаю, сколько времени я так бегал и маялся дурью, но каждый раз голод возвращался с новой силой. И в какой-то момент я понял, что только сижу и впитываю энергию, а темный все молчит и молчит.

— Демон, что со мной?

— Ты накапливаешь энергию, это нормально, расслабься.

Я послушно расслабился и только через время понял, что смотрю не на одну из душ, к которым уже привык как к мебели, а на Наргха. Он понял, что я, наконец, осознал его присутствие и улыбнулся.

— Молодец, неплохо поработал. И у меня для тебя гостинец — целый новый мир.

Видя мое недоумение, падший пояснил:

— Это место, где ты сейчас находишься, на самом деле ловушка для душ в Междумирье, и раньше оно было частью алтаря архидемона Неогару. Неогару развоплотили, а алтарь остался, на нем освободилось много душ, но самое главное, что к нему отсюда ведет энергетический канал, по которому эти души сюда и попадали. Сейчас алтарь находится под Академией темной магии и питает ее защитные заклинания. Это очень удачно для нас, поскольку тебе не помешает получить некоторое образование. Да и тело там найде тся.

Это было самое главное. Ну а школа магии... Интересно, наверное, будет запустить в кого-нибудь файерболом или прикуривать сигарету от пальца... Да мало ли — пригодится.

Наргх явно читал мои мысли, потому что ухмыльнулся и поманил к себе.

— Пойдешь сам, мне не выйти из Междумирья. Я наложу на тебя Покров Тайны, так что ты будешь невидимым даже для магических взоров. Найди подходящее тело, овладеть им тебе поможет Темный, но сначала проникни в академию. Как духу тебе легче будет получить некоторые базовые знания.

Потом Наргх окинул меня взглядом и недовольно поморщился:

— Перевоплощайся в человека, так будет легче тебя скрыть.

Этому я уже научился вполне. Погрузился в черный водоворот дара и оттянул энергию от лишних мышц и головы — они уменьшились, утянулись и стали обычными людскими.

— Готов? — спросил Наргх.

Я кивнул, ожидая, что сейчас увижу крутую магию, но Наргх меня разочаровал — он лишь щелкнул пальцами, и мое сознание унеслось в неизвестном направлении. Глаза я открыл уже в реальном мире, но, к сожалению, здесь я был только бестелесным духом, невидимым и неосязаемым для живых существ.

Глава 2

Чтобы осмотреться, я взлетел повыше. Передо мной раскинулся небольшой средневековый городок, тысяч на пятьдесят жителей. Каменные дома и черепичные крыши, чистые, мощеные брусчаткой улочки и тишина свидетельствовали о зажиточности местных жителей. Я поискал глазами академию, но кроме ратуши, в городке не наблюдалось больших строений. Где же она? В голове прозвучал ехидный голос Демона:

— Оглянись, придурок.

Я обернулся и обомлел. На пригорке стояло здание, выстроенное в готическом стиле. Камень его потемнел до черноты, коньки сложной крыши были украшены целым сонмом чудовищ, которые казались настолько живыми, что на миг мне почудилось, будто они дышат. Территория вокруг была обнесена высокой стеной, перед обширным парадным двором прерывающейся огромными воротами.

— Ну что, Волчонок, айда за телом или сперва в душевую к ним заглянем? Сыграем в игру 'найди три отличия местных женщин от земных'. Тут, наверно, есть орчанки, эльфийки разных цветов, ну и особый эксклюзив — гномки. Как тебе, а?

— Нет, Демон, зачем душу травить? Наши девочки самые лучшие были... Не нужны мне никакие орчанки, а тем более гномки.

— Эхе, Волчонок, ты прав — душу травить не нужно. Но как только телом обзаведемся, то сразу к девочкам, ага?

Ну что тут ответишь? Любопытство не порок, но всему свое время.

Я полетел к зданию. Странно, но кайфа от полета я не ощущал: здесь, в реальном мире все мои обостренные чувства вдруг пропали, и я не чувствовал ни ветра, ни скорости — ничего. В Междумирье было по-другому, и я подумал, что это наверно маскирующее заклятие Наргха так воздействует на меня.

Перелетев через стену, я опустился во внутренний двор академии. Здесь сновал народ — маги. Я ожидал увидеть их в черных хламидах с капюшонами, но понятие форменной одежде тут явно еще не изобрели: все ходили, в чем хотели. Знаками отличия можно было считать только нашивки на груди, в форме щитов с черепом и черной молнией.

Демон в моей голове заворочался и начал бубнить:

— Вон ту рыженькую я бы так... нет, ты посмотри, какие буфера!.. — и все в таком же репертуаре.

Вот озабоченный! Но тут я увидел такую красотку, что едва сам не истек слюной. Хорошо, что у меня ее не было — засох бы.

Бубнение в голове вдруг утихло.

— Слушай, мелкий, это же эльфийка! Темная!

— Да прекрати уже! Ты хоть можешь думать о чем-нибудь другом?

— Нет, — немедленно признался Демон.

Я мысленно застонал и стал транслировать ему на максимальной мысленной громкости: 'Не будет тела — так и останешься девственным духом!' Он побурчал еще немного и замолчал. Так-то!

Стены меня почему-то не пропустили, но я нашел лазейку и влетел в здание через дымоход. Попал внутрь аудитории, битком набитой студентами. Перед камином, из которого я выпорхнул, стоял тощий мужик в черной и, кажется, слишком тесной ему одежде (мода здесь такая что ли или ему на ткань денег не хватило?). Мужик вещал учительским тоном:

— Аура для магов — это прежде всего отпечаток силы живого существа или магического предмета. Заклятия тоже отбрасывают ауры. Например, только взглянув на ауру немага, вы увидите, насколько он здоров и какие ему даны способности, чем болен и сколько проживет еще на этом свете. Цвет ауры зависит от самочувствия, как физического, так и морального. По цветовой гамме немага легко прочитать его мысли на данный момент и узнать о его физиологических потребностях — немаги не умеют управлять своей энергетической оболочкой в отличие от магов, поэтому их легко считывать и ими легко управлять.

Так низменные — первородные эмоции всегда бывают окрашены в темные цвета: красный — гнев, синий — жадность, черный — ненависть. Есть эмоции другого порядка: белый — терпимость, серебристый — сдержанность, золотистый — сочувствие.

Плотность и насыщенность ауры энергией зависит от состояния энерготела живого существа или магического предмета. И тут между магами и немагами есть еще одно отличие: наши энерготела при определенных условиях способны к поглощению энергии из внешних источников. Центром этой поглощающей системы принято считать дар — энергетическое сердце мага, расположение которого обычно совпадает с расположением физического сердца. С помощью дара мы насыщаем свои ауры энергией из внешнего мира, превращая их в щиты, и именно благодаря наличию дара можем творить заклятья. Немагам попросту неоткуда взять силу, чтобы наполнить заклятья, поэтому они применяют изготовленные нами амулеты, но не в состоянии сделать их самостоятельно.

Первые маги действовали инстинктивно: поглощали энергию, когда ее не хватало, или просто выплескивали ее на противника в случае нападения. Теперь магия превратилась в науку, и мы учимся сознательно пользоваться нашими способностями.

Простейшие магические действия, которые всеми и всегда совершаются одинаково, были обозначены специальными символами — рунами. Вы уже знаете, какое простое действие какая из рун обозначает и к чему приводит начертание ее пространственной модели — магического конструкта, или, проще говоря, к чему приводит совершение определенного магического действия по давно известному алгоритму. Теперь подошло время показать вам, как можно усложнить и модернизировать их. Все перейдите на истинное зрение.

Возьмем, к примеру, заклятье Шар Тьмы: оно состоит из трех рун, первая — это руна Тьмы, потом руна Направления и руна Ускорения. Все по отдельности — это простые магические действия, но если мы свяжем их вместе Нитью Силы, то получим комбинированное заклятье, способное разрушать. Чтобы из Шара Тьмы сделать Огненный Пульсар, нужно будет всего лишь первую руну заменить руной огня. Как видите, это не сложно.

Теперь запомните: полученное заклятье тем стабильней и сильней, чем меньше в нем элементов. Поэтому многие сложные заклинания поделены на тройки силы, или триплеты, которые мы тоже будем изучать. Приведу пример сложного заклинания и покажу вам его действие.

Разберем Темные Стилеты Ветра. Для этого нам нужны руны Тьмы, Направления, Ускорения — это первый триплет силы. Теперь соединим руну Множества, руны Ветра и Проникания — второй триплет. Остается присоединить руну Толчка, которая пошлет 'стилеты' в цель, и связать все это Нитью Силы. Посмотрите на щит в конце аудитории.

Когда студенты повернулись к задней стене, учитель соединил триплеты энергетической нитью, вытянутой из дара, и отправил их в полет. Как только магический конструкт отделился от ладони мага, то превратился в черные росчерки в воздухе, которые разбили щит в щепки, а энергия от развоплотившегося заклятья вернулась обратно к учителю.

— Если мы заменим руну в каком-нибудь из триплетов, то получим другой результат. Допустим, руну Множества можно заменить руной Цельности, тогда стилет будет один, а его величина будет зависеть от наполненности данной руны энергией. Поэтому если вы думаете, что для того, чтобы стать магом, достаточно заучить пару троек Силы, вы сильно ошибаетесь! Без умения складывать их самостоятельно и в соответствии с ситуацией, без умения импровизировать и обходиться минимальными средствами вы останетесь обыкновенными потребителями, пользующимися готовыми чужими заклинаниями. Запомните это, и все свободны. На следующее занятие жду от вас досконального знания рунического алфавита.

Вместе с его последними словами прозвенел звонок, и как в обычной школе или вузе студенты радостно поспешили покинуть лекционный зал. Я устремился в двери за ними.

Вот наконец-то объяснение магии, а не как у Наргха: 'два притопа, три прихлопа' — и гляди не результат. Значит, так — начнем с рунического алфавита...

— Вот-вот, а тренироваться уже будем уже в теле, — хохотнул в голове Демон. — Путь настоящего демона начинается с овладением телом, так что я займусь этим, а ты давай за теорию отвечать будешь.

Хм. За теорию... А где ее взять-то эту теорию? Ее-то обыкновенно в книжках излагают, а книжек у местных студентов почему-то как раз и не наблюдается. Или у них тут высокие технологии в почете? Магические ноуты, кристаллы памяти какие-нибудь... О чем это там этот похотливец буровит? Я прислушался к мыслям Демона, он заметил и пояснил:

— Да вот, человечка тут пробегала. Я весь в мечтах.

Ну да, как же — человечку он присмотрел! Надо что-то с его похотью делать. Как только окажусь в теле, завалюсь в бордель и оттянусь по полной — тогда, может, он и угомонится. Размышляя на эту тему, я летел вдоль длинного коридора с дверями по обеим сторонам и заглядывал в открытые аудитории (стены и закрытые двери, почему-то меня не пропускали, даром, что я был бестелесный).

Книг нигде не было видно, студенты ходили с тощими сумками, а то и вовсе без них и в основном занимались тем, что трындели между собой и показывали друг другу какие-то магические финтифлюшки, возможно амулеты. Судя по всему, занятия кончились, и помещения академии постепенно пустели.

Демон заткнулся и никак не проявлял своего присутствия, поэтому я выбирал маршрут произвольно, как сам хотел. Вскоре меня занесло в огромный зал, где на высоченных — до потолка — стеллажах были расставлены тысячи кристаллов. Здесь студентов было больше, чем в остальных помещениях школы, и они занимались тем, что выбирали кристалл, подносили его к лицу и замирали с широко открытыми глазами, глядя в его глубину. Заинтересованный, я подлетел к ближайшему стеллажу. Напротив каждого кристалла прямо на полке были подписанные таблички. Уж не книги ли это? Я оглянулся вокруг: вся организация помещения напоминала читальный зал — те же полки, те же столы и стулья, чтобы можно было присесть и законспектировать нужный кусок знаний, те же хмурые вытянутые бледные физиономии библиотекарш, с презрительно-унылым видом взирающие на студентов из-за своих конторок.

Вдруг мое внимание привлекла одна из студенток. Она подошла к желтолицей мымре и попросила подсказать, где тут раздел с кристаллами для начинающих. Мымра ей что-то ответила, и девушка пошла в сторону стеллажей.

Магия для начинающих? Самое то, что нужно!

Я увязался за студенточкой, рассчитывая, что она приведет меня в нужный раздел, и попутно любуясь аккуратной попкой, туго обтянутой мягкими коричневыми бриджами. Демон в моей голове заворочался, устраиваясь для просмотра поудобней.

— Хороша гномочка! — вынес он свой строгий вердикт.

— Гномочка?!

Вот уж не ожидал, что они так соблазнительно выглядят! Фэнтези домашнего разлива рисовали их совсем другими.

— А то! Погоди, ты еще эльфиек не видел! — начал заводиться мой сосед по черепной коробке, но я уже не обращал на него внимания: гномка с кристаллом направилась к конторке библиотекаря, где провела им над какой-то пластиной и произнесла несколько слов — скорее всего свое имя. 'Регистрирует книгу, чтобы забрать с собой, — догадался я. — Интересно, а где студенты живут? До города далековато бегать, а за главным зданием академии, помнится, я видел еще три каких-то корпуса — уж не общаги ли это? Вдруг она сейчас туда пойдет?'

Интуиция-матушка не подвела.

Гномка сунула кристалл в сумочку и заторопилась к выходу. Я понесся за ней, проскальзывая над ее головой в двери, которые она открывала по пути. Так и выбрались из академии. Ладная девчушка уверенно свернула в правую аллею, которая загибалась от центрального входа вбок, и двинула по ней. Вскоре, как я и ожидал, мы оказались около одного из вытянутых прямоугольных корпусов общежитий. Судя по всему, женского.

В комнатке у гномки было миленько, все аккуратно и на своих местах. Стол, шкаф, кровать — стандартный набор мебели. Занавесочки с цветочным рисунком на окнах. В центре комнаты вместо коврика круг из каких-то значков, вырезанный в досках пола. Девушка сбросила на кровать короткую курточку, вынула из сумки кристалл и грациозно опустилась в круг, поджав ноги по-турецки.

Будет медитировать? А зачем тогда кристалл?

Интуитивно я понял, что сейчас магичка работает с заклинанием, тогда нырнул в черный водоворот своего дара и получил возможность видеть скрытые вокруг энергии. Перед девушкой, соприкасаясь с ее аурой, рождались какие-то смутные энергетические завихрения и складывались в закорючки и значки. Руны? Вот появилась тонкая энергетическая змейка — Нить Силы? — и стала нанизывать на себя получившиеся знаки, а я лихорадочно пытался запомнить их вид и последовательность соединения. Смогу ли повторить их сам?

Заклинание было готово, и гномка послала его на кристалл в своей руке. Он еле заметно мигнул, отразившись в глазах девушки, и они застыли как стеклянные. Жуть!

— Ну, чего ждешь? — прозвучал в голове недовольный рык Демона. — Так и будешь пялиться, пока она не начитается? Может, ускоришь процесс? Усыпи ее, прочитаем книжку и будем искать себе тело.

— Как же я ее усыплю? — удивился я. — Я не умею.

— Тупица! Да просто отбери у нее чуток энергии. Она занята и ничего не заметит, но моментом устанет и завалится спать.

— Ааа... Ну, это я могу.

Так, главное не перестараться, а то чего доброго еще совсем обессилю девушку! Возьму всего чуток — горсточку. Горсточку и взял — приложил к ауре гномки свою бестелесную ладонь, и в нее моментально устремилась энергия. Аура гномки вокруг моей ладони сильно посветлела, но когда я убрал руку, поколебалась-поколебалась, и пятно исчезло. А вот на девушке потеря силы сказалась более заметно: ее плечи опустились, ровная спинка согнулась, она моргнула и убрала от лица кристалл. Потом зевнула, прикрыв ладошкой рот, и гибким движением поднялась на ноги. Не шатается, значит, лишнего я не взял.

— Хе-хе, какой ты благородный и заботливый, — раздался иронический смешок в голове.

Девушка между тем подошла к столу и положила кристаллик к приличной горке ему подобных в большую шкатулку, а потом начала неторопливо раздеваться.

Начала с тесных брючек, которые снялись только после нескольких крайне соблазнительных движений бедрами. При этом малышка забыла расшнуровать полусапожки и занялась этим теперь, явив моим глазам умопомрачительный вид голой попы. Я мимолетно удивился, почему в моей голове так тихо — неужели Демон упал в обморок, или у него случился удар? Но соблазнительно-нежные округлости — это было еще не все, что мне предстояло увидеть. Справившись со шнуровкой, девушка стянула с себя и сапожки и бриджи и оказалась передо мной в одной тоненькой блузке, а потом сняла и ее.

Ооо! Теперь я понял молчание моего сотоварища по несчастью: на миниатюрном подтянутом теле такая грудь производила неизгладимое впечатление. Еще одно движение изящных рук — и это нежное великолепие осталось без поддержки лифа. Ммм! На меня в упор уставились розовые соски, заставляя забыть, что я не в теле.

Демон, это просто пытка!

Он загрохотал смехом.

— Теперь ты меня понял, Волчонок?

— Когда мы будем искать тело?!

— Вот как только ты усвоишь, что там в этом магическом букваре у нее, так сразу и пойдем искать, — пообещал Демон.

Я еле дождался, пока голая красавица разберет постель и уляжется под одеяло. Вскоре она спала сном ребенка, подложив кулачок под щеку, и я невольно подумал: 'И это будущий темный маг?!'

— Хватит пялиться, — напомнил Демон. — За дело! Тебе придется поднапрячься: заклинаний я не знаю, поэтому открывать шкатулку с кристаллами будем мысленным усилием. Просунь в нее руку. Так. Теперь представь, что на пальцы тебе стекает энергия из дара, но не растекается, а собирается в шар. Хорошо. А теперь наполняй этот шар, но не давай ему увеличиваться. Еще, еще, так — достаточно. А теперь слегка отпусти его, пусть расширится.

Я сделал, как он сказал, но 'слегка отпустить' у меня не получилось: шар лопнул, устроив в шкатулке микроядерный взрыв. Шкатулка с грохотом перевернулась, и ее содержимое рассыпалось по столу. Хоть бы кристаллы от этого не испортились! Я оглянулся на гномку, но она даже не шевельнулась и продолжала крепко спать. Тогда я постарался припомнить, как выглядели руны для заклятья чтения кристаллов, и в какой последовательности они были соединены. Как ни странно, но вспомнить нужное удалось сразу же.

— Молоток, Волчонок! — восхитился Демон. — А теперь мысленно начерти это в воздухе и залей силой.

Я представил себе, как в воздухе передо мной возникают горящие линии и объединяются в рунический рисунок. Удерживать все руны ясно видимыми было сложно: стоило отвлечь внимание на одну, как начинала исчезать другая, но, когда я подтянул к ним ниточку силы из своего дара, руны перестали дрожать, как марево миража, и вспыхнули ярким сиянием. Я подлил в них энергии и отправил готовое заклинание на кристаллы, не сразу сообразив, что читать мне нужно было только один из них.

Ну что тут сказать? Мне крупно повезло, что я был еще не в теле, а то после такого куса информации меня попросту хватил бы эпилептический удар. В башке словно взорвалась сверхновая! Не знаю, куда там сложились знания из кристаллов, но Демону внутри явно стало тесно.

— Идиот! — взревел он. — Ты подумал, что у этой мелкой гномки могли быть за книжки?

— Надеюсь не яойные? романы, — буркнул я, собирая до кучки свои мысли. Ничего похожего на эротику в них не присутствовало, мелькали смутные образы рун и готовых заклятий, и я понадеялся, что девочка, которая пришла с занятий и сразу засела за уроки, не стала бы маяться глупостями вроде любовных романов.

? Яой — жанр манги и аниме, изображающий гомосексуальные отношения между мужчинами. Целевой аудиторией яоя и авторами яойной манги и романов являются девушки и женщины, как правило, гетеросексуальные.

Я оглянулся. Девчушка продолжала преспокойно спать. Проснется — удивится: собирать кристаллы в шкатулку я не намеревался.

Повернулся к двери и тут задумался, как же буду выходить. А, была не была! Решил не париться и пойти на таран, все-таки я дух и должен пролететь сквозь нее.

Банзааай!

Пролететь-то я пролетел, но чуть не разуверился, что все еще являюсь духом: дверь наподдала мне под зад, да еще ехидно хихикнула вослед. Я протянул к ней руку и попробовал сунуть ее внутрь.

Тук-тук, кто в теремочке живет?

По пальцам, которые и ощущать-то ничего не могли, будто ударило током. 'Не суйся, козявка, пока тревогу не поднял', — набатом грохнуло в голове. Мой Демон пискнул странно высоким голосом.

— Волчонок, послушай его, нам с ним пока не потягаться: у него аура во всю эту академию вместе со стеной вокруг территории. Тревогу не поднимает — и ладненько, двигаем на поиски нашего тела.

Ну, я был не против такого плана, но пинок под зад очень уж обидел!

— Темный, у меня идея, — я сам не понял, как решился на такое. — Ты ведь пожирающий души? Дай мне почувствовать ВЕСЬ твой голод.

— Малыш, ты задумал рисковое дело, если он только почувствует...

Но через секунду демонический голод обрушился на меня и, ей-богу, была б тут рядом невинная душа — сожрал бы, не задумываясь о жалости! Я снова протянул руку к двери: 'Что ж, ударь меня посильнее, сделай милость!' Ударило — и я вцепился в этот энергетический всплеск, как кот в крысиный хвост, и потянул его на себя. Еда!!!

Не знаю, много ли я успел отхапать от стража академии, но внезапно очутился на улице.

Чудненько! Не нужно будет париться с закрытыми дверями.

— Даешь, Волчонок! — в голосе Демона звучало сытое довольство. — Не ожидал такого от тебя: прямо как истинный демон!

К осознанию хорошо выполненной работы (рунический алфавит выучен и даже сверх этого что-то перепало) прибавилась вполне закономерная гордость ученика, которого при всех похвалил строгий учитель. Теперь бы еще тело раздобыть...

— С этим непросто, — огорчил меня Демон. — Нам нужен маг. Лучше всего темный эльф или орк, но не слишком опытный, чтобы не сумел дать отпор. Ученик подошел бы, но они тут ходят толпами, как овцы, так что полетели в город — может, там нам повезет?

Ну, в город так в город, в академию-то теперь наверняка не пропустят.

В этот раз, рассматривая городок издали, по подсказке Демона я задействовал демонический взгляд и увидел, что весь город словно бы накрыт колпаком из дымчатого зачерненного стекла. Что там творилось, под этой аурой, разглядеть не получалось. Неужели горожане тут — сплошные черные маги, и это сказывается их влияние? Так или иначе, но мне нужно было отыскать для себя тело, но не летать же по всем улицам в поисках подходящих кандидатур — так и год на поиски можно потратить! Мне виделся только один выход.

— Демон, одолжи-ка свой голод еще разок.

— Да, пожалуйста! — откликнулся он, и меня опять затопило чувство ужасающей пустоты внутри.

Мой дар — бездонная 'черная дыра' — открыл свой зев и с жадностью потянул на себя энергетический туман, который завис над городом. Я осознавал, что нас непременно засекут теперь, но осторожничать и ждать, когда мое тело само ко мне явится, больше не мог. Кто не рискует — тот не пьет шампанского!

Не знаю, сколько времени прошло, но постепенно морок над городом рассеялся, и он засверкал как новенький, без единого пятнышка Тьмы. Я был уверен, что люди в нем испытали вдруг огромное облегчение, хотя из лекции, подслушанной в академии, было ясно, что они не могли видеть, в каком дерьме сидели. Сам я ощущал себя воздушным шариком, который надули слишком сильно и он вот-вот лопнет. А над городом кое-где уже поднимались тонкие черные струйки — люди продолжали грешить и заполняли свет вокруг себя новой тьмой. Все как всегда... Но это мне на руку.

Словно игривый кот, я носился от одной струйки тьмы к другой, пробуя их на вкус и определяя, от чего они произошли. Прелюбодеяния, кражи, ложь, жадность. О, а здесь — смерть. Я вгляделся вниз, туда, откуда поднимался ко мне этот дымок, но там всего лишь вор зарезал своего подельщика, не поделив хабар. Оба человека без магического дара — не подходят. Я взмыл вверх и стал по новой нарезать над городом круги, надеясь заприметить плотную ауру мага. Несколько раз видел, но когда спускался вниз взглянуть на тела поближе, каждый раз разочаровывался — то были либо старцы, либо женщины, либо такие уроды, что и глянуть противно. Демон ворчал и поторапливал меня, напоминая, что мужчина, отличный от обезьяны, уже красавец. Я упрямился, и когда мой напарник, потеряв всякое терпение, заставил следовать за каким-то гнусным орком, вдруг произошло нечто.

Всплеск чужой черной ярости, смешанной с болью и отчаянием, окатил меня энергетическим кипятком. Сомнений не было — убивали мага. Я рванул по направлению к эпицентру этого чувства и вылетел на окраину города, где на заброшенном пустыре около каких-то руин трое нападали на одного.

Фигура обороняющегося человека была укутана дымкой тьмы, но не статичной, как обычная аура, а активной и оформленной в хлещущие по противникам огромные крылья, кромки которых сверкали лезвиями. Откуда-то, возможно из кристаллов, которые я сегодня проглотил, я знал, что эти лезвия — заклинания Клинков Тьмы, подвешенные на сгущенную ауру. Обычного человека они иссекли бы уже в фарш, но у нападающих, похоже, была защита, и удары энергетическими клинками не приносили им ощутимого вреда, разве только отсекали кое-где куски от их аур, что в принципе могло бы их истощить, но не скоро. А у крылатого времени явно не было — в его правом боку зияла дыра, и оттуда бежала темная и густая печеночная кровь. Это была смертельная рана, и человек осознавал, что его конец близок. Я чувствовал его жажду утащить своих убийц на тот свет за собой.

Кроме магических крыльев, маг был вооружен мечом и кинжалом, будто отлитыми из черного стекла. Его противники — обычными стальными мечами. Неподалеку от них на земле валялся брошенный арбалет, и я мог бы поклясться, что рана на боку у мага была от его болта. Пока я все это рассмотрел, бойцы схлестнулись и опасно зазвенели клинки.

Объятый тьмой двигался, как черный вихрь, отражая атаки противников сразу с трех сторон. Его обсидиановые меч и кинжал сталкивались с металлическими собратьями, отводя их, удерживая, скользя под них, но не успевая причинить вреда их владельцам — те тоже были не лыком шиты. Острия клинков плели замысловатые фигуры в воздухе, завораживая меня красотой своего смертельного танца. И вот обсидиановый меч скрестился со стальным совсем близко от гарды и вдруг резко крутнулся, выворачивая его из руки хозяина и одновременно вспарывая тому бицепс. Крылья из тьмы у мага немедленно трансформировались в щупальца и жадными черными миногами впились в рану его противника. Отпустили они уже сухой почерневший труп. Тем временем маг даже не смотрел на обреченного врага, а рубился с двумя другими. Подпитка жизненной энергией поверженного противника придала ему сил, но ненадолго — смертельная рана отнимала сил не меньше, да и бой требовал немалых усилий, и темный стал сдавать. Его противники наоборот усилили напор.

Они атаковали вместе, как два близнеца, читающие мысли друг друга, или как две руки одного бойца, и магу просто не хватало сил, чтобы отбить все их удары. Он уже был покрыт множеством мелких ран и истекал кровью; пожертвовав остатками энергии, он создал щит. На пути у стальных клинков возникла сфера из тьмы. Маг стоял внутри нее, низко опустив голову и тяжело дыша. Казалось, у него иссякли последние силы, но вдруг он просто взорвался движением — сфера-щит лопнула, отшвыривая его противников в стороны, а он кинулся к ближайшему из них, который повалился навзничь на землю, и вонзил меч ему в рот. С гарды тому на голову упала черная дымка, охватила лицо жадными щупальцами и впилась, всасывая энергию из гибнущего тела.

Маг оставил меч насыщаться и бросился ко второму человеку, но тот швырнул в него веер метательных пластин, заставляя отклониться в сторону, притормозить на миг. Этого мгновения для него оказалось достаточно, чтобы вскочить на ноги и выхватить, кажется, просто из запястья сверкающий искрящий клинок из чистой белой энергии, длинный и невесомый, как лазерный луч.

У темного не осталось шанса, и он это понял. В неистовом порыве он бросился прямо на горящее острие, выбрасывая руку с кинжалом вперед к горлу противника.

Они упали одновременно: один с пробитым горлом, другой — с пробитой грудью. Первый умер мгновенно, но второй все еще цеплялся за жизнь. И тут моими устами заговорил Демон:

— Как тебя зовут, маг?

Тот вздрогнул и взглянул прямо мне в глаза — Демон снял Полог Невидимости.

— Кто ты такой, чтобы спрашивать мое имя?

— Я демон, нареченный Заан Ктэром — Вечно Голодным, и в моей власти просто выпить тебя, лишив посмертия.

И без того смертельно бледный маг побледнел еще больше:

— Я Райнэр Рэйн, наследник клана Рэйнов из дроу. Чего ты хочешь?

Уже лучше — маг призадумался, подрастерял спесивость.

— Мне нужно твое тело, и я хочу получить его от тебя в дар. За это я покараю твоих убийц. Согласен?

При этих словах маг качнул головой.

— Этих, — он презрительно глянул на тела его убийц, — я уже покарал сам. Они наемники. Но я не выполнил своего долга: я тоже наемник — телохранитель, и поклялся защитить Сатторию Торак — дочь Дархана Торака. Если я не выполню клятву, тень падет на весь мой род...

— Я выполню клятву за тебя. Отдай мне свое тело и знания.

— Поклянись душой, демон, и забирай все!

— Я Заан Ктэр, нареченный Вечно Голодным в честь Великого Голода, сделавшего меня таким, клянусь своей душой, что сдержу клятву, данную Райнэру Рэйну, наследнику клана Рэйнов из народа дроу, и буду защищать Сатторию Торак согласно договору с ее родителем Дарханом Тораком. А теперь иди, маг, тебя ждет хорошее посмертие!

Тот судорожно вздохнул и умер.

— Он вызывает уважение, этот темный. Не правда ли, Волчонок?

Мысленно я с ним согласился. Но что же тело? Ведь оно изрублено и мертво!

— Не дрейфь, починим. С такой прорвой энергии да с твоим даром оборотня починить тело темного эльфа нам вполне по силам.

— Темного эльфа? — изумился я.

Демон захохотал.

— Да, Волчонок, нам несказанно повезло. И теперь не только Тьма, но и все девки наши будут!

Проклятье, даже теперь он об этом не забывает!

— Тем более теперь! — продолжал хохотать Демон. — Тем более теперь!

Внезапно он перешел на серьезный тон:

— Ну, все, шутки в сторону. Опускайся в тело и назови свое имя. Скажи: 'Я, Заан Ктэр, нареченный Вечно Голодным, принимаю права на это тело'.

Я повиновался. Ложиться в труп было как-то не очень приятно, изнутри я ничего не видел, будто опустился в сосуд с мраком. А потом, когда я произнес ритуальную фразу, вокруг меня стало нарастать свечение, и вскоре я увидел картину наподобие той, что наблюдал в Междумирье — будто подробную полупрозрачную анатомическую голограмму, внутри которой я оказался. Одновременно я видел абрисы собственного тела, и они не совпадали с линиями тела дроу. Тогда я слегка подвинулся, интуитивно стремясь к полному совпадению, изменил рисунок собственных вен, чтобы он совпал с рисунком дареного тела, и тогда наши вены срослись. Энергия, текущая по моим сосудам, стала заливаться в энергоканалы мертвого тела, возвращая его к жизни, ремонтируя повреждения, привязывая меня к нему. И тогда я стал ощущать. Это боль? Это боль! Неужели может быть так больно?! Больноооо!!! И вдруг как будто рубильник повернули — на меня свалилась благословенная тьма.

Спасибо, Демон!

Глава 3

Я очнулся в физическом теле, мне не принадлежавшем, но теперь моем. Была уже ночь, но отголоски боли, от большей части которой меня избавило беспамятство, ощущались до сих пор. И — проклятье! — я был слаб как щенок!

— А что ты хотел? — заворочался Демон в моем мозгу. — Мне пришлось потратить много энергии на исцеление, теперь ее нужно восстанавливать из наших запасов. Давай, займись-ка этим, а я помогу.

— А сам что, не мог, пока я был в отключке?

Ужасно не хотелось сейчас напрягаться. Даже мысленно. Хотелось спать или... просто умереть. Я был в теле эльфа, которых вовсе не существует. Вокруг творился параноидальный бред. В моей голове жил демон и какой-то еще светлый — разве не это признаки раздвоения личности, шизофрении? А теперь и еще что-то... кто-то... подселился к нам? Ловлю себя на том, что начинаю тупо ржать. 'Ребята, ау! Сколько нас здесь теперь? Давайте считаться!'

— Бросай ныть! — прикрикнули изнутри. — Никого тут нет, кроме нас троих.

Ха — утешил! Нас тут только трое! Продолжаю тихо ржать.

— Это правда, просто тебя сбивают с толку воспоминания этого тела, которые конфликтуют с твоими собственными. Должен тебя огорчить, Волчонок, мы не можем себе позволить отказаться от воспоминаний эльфа — теперь нам придется играть его роль некоторое время, и мы должны знать о нем абсолютно все . А вот твои воспоминания нам только мешают. Я бы стер их тебе, но мешает этот недоумок — Светлый. Вырву их — и с ним начнется война, а мы тут, как сам понимаешь, все повязаны, не хочу, чтобы он начал раскачивать лодку. Поэтому разберись со своими воспоминаниями сам.

— Как?

— Засунь их куда-нибудь, запри в коробочку и задвинь подальше в уголок.

— Мне это не нравится.

— Тогда свихнешься, и я сам затолкаю тебя в темный угол. Будете сидеть там вместе со Светлым. Думай, Волчонок, решайся, потому как я только из чувства симпатии дал тебе право голоса.

— Да ну?

— Ну, хорошо, хорошо, мне нужен напарник: довольно сложно будет в боевой обстановке сразу и следить за телом, и управлять такой магической силой, какую мы уже сейчас набрали.

— Что ты имеешь в виду?

— Присмотрись к нашей ауре, песик.

В голосе Демона звучало такое самодовольство, что я даже перестал думать о смерти и заинтересовался, что там с нашей аурой. Погрузился в себя уже почти без усилий, нырнул в знакомый черный водоворот демонического сердца и снова обрел способность видеть потоки энергий внутренним зрением. Вокруг моего энергетического тела на многие метры вокруг распространялось черное марево, за которым практически невозможно было рассмотреть еще какие-нибудь энергетические поля.

— Ну, разве не здорово?

— Не видно ни хрена, — поспешил я разочаровать своего 'напарника'. — И вообще, насколько я понял из этой каши у меня в голове, маги легко распознают, что мы за птица, эльфийская мордашка их не обманет.

— Ха, так ты все-таки способен разобраться в своих мыслях, Волчонок? И даже можешь трезво мыслить? Это похвально. Пожалуй, не буду паковать тебя в смирительную рубашку, но ты мне сейчас поможешь. Я разберусь с аурой и подпитаю наше тело энергией, а ты разложи свои воспоминания по полочкам и подпиши, где чье — настанет время, и мы выбросим ненужные, облегчим тебе жизнь.

Ну ладно, в конце концов, он взял на себя большую часть работы. Я попытался сосредоточиться на своих воспоминаниях, но при вселении в другой мозг они безнадежно перепутались с чужими. Черт, да тут воспоминаний на две жизни! Как их разобрать?

— Давай помогу, — раздался серебристый шелест в голове — никак Светлый проснулся?

— Помоги, если знаешь как.

Зачем отказываться от халявы? Все-таки это его работа — помогать людям в сложных ситуациях, на то он и светлый, так ведь?

Легкий смешок в моей голове отдавал привкусом ментола. Прохлада, легкость.

— Расслабься, я все сделаю, ты только говори мне, где чье воспоминание.

— Договорились!

Так — это что-то из детства. На фиг его, выбрось, сотри, ничего там не было хорошего: дарили всякую хрень, а не то, чего хотелось; родоки вечно сорились, бабуля поучала, как жить; ближайшие друзья предавали первыми, подружки... а их и вовсе не было. Юность — школа, шарага — все отстой. Драки, пьянки, девки только двух категорий: давалки и стервы. Оно мне надо? Выбрось, Светлый. Так, что осталось? Работа. Один друг. Одна подруга. Слишком мало, чтобы сохранять. Это не жизнь, а лишь огрызок. Демон прав — не за что цепляться. Выбрасывай, Светлый, переходим к памяти эльфа...

Во, блин! Ну, надо же какие хоромы! А сестры! И его любили; правда, папочка — настоящий тиран и порядочный нервомот, но все по делу. Занятия с магами... Не понимаю, зачем его направили в академию... за корочкой? Купить, что ли, не могли? Стоп, стоп. Что я только что сказал? Он студент?! В Академии магических искусств? В этой самой, из которой меня выпихнули сегодня? Демон!!!

— Не вопи, я все слышал. Придется возвращаться в академию, все равно Наргх нам приказал находиться там.

— Но страж...

— Подкупим.

— Духа? Чем?

— Едой, конечно...

Послышался тяжкий вздох.

— Отдадим ему энергию. Сдается мне, он нас прочел, поэтому и отпустил — знал, что вернуться собираемся и отдадим все с процентами.

— А не заложит?

— Ну, если до сих пор глаза профессорам-магам отводил, не заложит уже — сам повязан. Не дрейфь, Волчонок, прорвемся. И кстати, вы закончили там со Светлым? Дело есть.

Делом оказалось то, что Демону приспичило попробовать превратиться

— Раздевайся, эта одежка слишком тесная для оборотня — порвется.

Ну, разделся. Холодно, демон побери!

— Не забыл, откуда рулить?

— Сердце оборотня?

— Да, твой собственный дар. Заходи туда и начинай процесс; мне нужно знать, сколько энергии тратится на полное перевоплощение — я тебе ее перекачаю из своего дара.

— Ааа, ага.

Это показалось мне веской причиной для немедленного перевоплощения, и я начал его.

Отстранился от мыслей, нырнул в черный водоворот демонического сердца и представил себе свое собственное. Ту-дум! Грудь ожгло, и я невольно прижал руку к горящему месту. На коже прощупывался жесткий рубец — клеймо оборотня, которое проявилось первым и помогло мне начать превращение. Из дара оборотня я начал руководить превращением, направляя потоки энергии в разные сосуды, заставляя их ветвиться и прорастать сквозь кожу образуя пока что энергетическую матрицу, форму, которая будет обрастать плотью. У меня получалось, но медленно, с толку сбивало присутствие реального тела, которое отличалось от того, что я строил. Когда я закончил, физическое тело эльфа оказалось внутри энергетической проекции тела оборотня.

— Добавлю кое-что, — отозвался Демон.

На волчьей башке проекции перед ушами вдруг отросли слегка искривленные рога, из мощных плеч и предплечий — тоже, и хребет ощерился частоколом зубцов. На руках и ногах появились длинные прямые когти, шерсть с головы разрослась на плечи и спину.

— Готово, а теперь подтолкнем тело, приготовься, песик!

'К чему?' — хотел спросить я, но не успел, так как мое физическое тело вдруг рухнуло в кипяток. Жгучая пульсирующая боль разливалась от пиктограммы на груди, пробивая мое тело электрическими разрядами, заставляя клетки стремительно делиться и выстраиваться по рангам в созданной энергетической матрице. Кожа кое-где не поспевала за нарастающими мышцами и лопалась, тут же смыкаясь над ранами, но это все равно причиняло дикую боль. В самом конце перевоплощения волчий уже череп пробили рога, боль пересчитала мои пальцы и позвонки и отпустила.

Я рухнул на колени, из глотки вырвался полувой-полувсхлип.

— Нужно почаще это делать, тогда привыкнешь, — кажется, Демон говорил серьезно. — И вот еще, запомни: перевоплощение идет в том порядке, в котором ты строил энергетическую матрицу, поэтому не советую начинать с зубов и рогов, сначала наращивай сосуды, мышцы и кожу, почти одновременно с ними кости. Не забывай про сердце — оно должно быть очень большое. Поднимайся, тебе нужно привыкнуть к этому телу.

Я встал, ощущая себя башней, просто горой из плоти. И вся эта плоть жаждала движения и пищи. Я голоден? Слюна, полившаяся из пасти на грудь, подтвердила это. Ноздри непроизвольно расширились, я втянул в себя ночной воздух, пробуя его на вкус. Сглотнул избыток слюны, облизнулся длинным горячим языком, едва не пропоров его о сабли клыков.

— Демон, я голоден!

В ответ только издевательский смех.

Проклятье! Каждая клеточка моего нового громадного тела вопила о еде, заставляя дрожать мышцы, готовя их бросить меня на добычу, как только ее услышат подвижные чуткие уши, унюхает нос или заметят глаза, прекрасно видящие в темноте ночи. Почуяв недалеко кровь, я двинулся в направлении запаха. Тела на земле — падаль. Но я голоден!

— Угомонись, Волчонок! — голос Демона издевался. — Голод — это естественное состояние для оборотней после перевоплощения, поскольку им требуется возмещать энергию, потраченную на процесс. Но не забудь, ты же не совсем оборотень. Ты еще и демон, поэтому твой голод можно утолить другим путем.

— Каким? — прорычал я.

— Пошевели мозгами, у тебя теперь их много!

— Энергией?

— Конечно, и я уже этим занимаюсь. Так что смотри не нажрись человечины — иначе придется ждать, пока она переварится, — с ней в желудке ты не сможешь перевоплотиться назад. Погуляй пока, пометь территорию.

Он что, серьезно? Демон захохотал в моей голове.

Чтоб тебя! Ну ладно, пройдусь. Ноги сами донесли меня до трупов убийц эльфа. С высоты моего роста они показались мне маленькими, как дети. Их оружие — игрушечным. Я наклонился и поднял меч. Все равно, что столовый ножик для меня. Для пробы я взмахнул им и нечаянно срубил ветку над головой. Меч сломался, а ветка упала на меня и застряла в рогах. Граах!!! Я выдрал ее оттуда и отшвырнул вместе с мечом в сторону. Подошел к другому трупу и выдернул из его башки черный эльфийский клинок. От рукоятки стрельнуло током, но я только сжал ее покрепче. 'Не выпендривайся, зубочистка!' Ощутил, как тот холодеет: признал хозяина, но удивлен. Интересно — разумное оружие. А где его меньший дружок? Я оглянулся в поисках кинжала. Не сразу вспомнил, что эльф загнал его в горло второму убийце. Подошел и выдернул. Кинжал отреагировал в точности так же, как и меч — сначала куснул, а потом признал. Для меня теперешнего оба они не оружие, но для другого моего тела вполне сгодятся. Я отнес их к одежде эльфа.

— Зарой тела, — прилетел дельный совет со светлой стороны.

Ага, это правильно — еду ведь можно спрятать про запас... Что я несу?! В голове слились два смешка. Сопя от злости на обоих своих соседей по черепной коробке, я подхватил трупы за ноги и поволок их в кусты. Рыть яму было лень, поэтому просто выдернул кусты с корнями и закинул все три тела в образовавшуюся траншею. Сверху примостил кусты.

— Полить не забудь, — посоветовали из головы.

Да запросто!

Отойдя от срочно вянущих от моей поливки кустов, я стал загребать когтистыми ногами пятна крови на площадке. Надо мной продолжали издеваться:

— Ну, чисто псина! Мухтар, тебе не приходило в голову, что убирая эти следы, ты оставляешь другие?

Я замер.

— Нет-нет, ты продолжай загребать — подумают, что людишек прикончил оборотень, это нам на руку — от эльфа подозрения отведешь.

— А трупы? На них же раны от мечей.

— После того, как ты их пометил, вряд ли там что-то останется, — Демон хмыкнул, а я обернулся к кустам. Листья на них печально обвисли и уже почернели, комли земли медленно, но неуклонно опускались в ямы — словно то, что было под ними, таяло. Хм. Прикольно!

— Скоро утро, пора бы подыскать себе живое алиби на эту ночь, — голос Демона стал мечтательным. — Давай-ка перекидывайся обратно.

— Как?

— Да просто отзови энергию от созданной матрицы. Лишнего только не прихвати, если не хочешь стать эльфом-дистрофиком.

Я нырнул в свой дар и потянул за отростки вен-энергоканалов. Золотые потоки хлынули обратно и стали наполнять сиянием сердце волка, сплетенное из рунных знаков посреди моего дара. Интересно, как перевоплощение выглядит снаружи? Боли в этот раз я не чувствовал, но ощущал себя словно барханом, с которого ветер сдувает песок.

— Достаточно, — остановил процесс Демон. — Пусть эльфийское тело будет слегка помускулистей. А то меня тошнит от этих хиляков.

Я был не против. Вынырнув из дара, оглядел себя: мужик как мужик, высокий, мускулистый, все при мне. Остался доволен и стал одеваться. Рубашка оказалась узкой в плечах, брюки слегка жали. Хм.

— Демон?

— Так гораздо лучше.

У меня было чувство, что он плотоядно скалится. Ладно, черт с ним. Надеюсь только, что девочки против не будут...

Вскоре я уже покинул пустырь и шагал темными улицами города. Мягкие сапоги на толстой кожаной подошве позволяли ступать совершенно бесшумно, а маскирующий Покров Тьмы скрывал мое присутствие от любых взглядов. Тени замершие в подворотнях в ожидании добычи, даже не понимали, что та уже прошла мимо них.

Избыток энергии из нашей ауры Демон слил в амулет-накопитель, который обнаружился среди вещей темного эльфа, поэтому для магических взглядов мы тоже оставались почти невидимыми. Я искал заведение, где можно было бы перекусить и снять девочку на остаток ночи — в моем кошеле имелось серебро и даже пара золотых, что гарантировало скорое исполнение этих нехитрых желаний. Наконец показалась долгожданная вывеска, и гомон внутри помещения подсказал, что местечко популярное, раз посетители есть даже в такое позднее, вернее уже слишком раннее время. Не выходя из тени домов, я скинул Покров и только тогда шагнул на площадь перед кабаком.

Посетителями оказались студенты темной академии, и что особенно удивительно — мои сокурсники, о которых я знал из воспоминаний эльфа, но которых еще не знал лично. Все уже были в дупель пьяные и обнимались с девицами и друг с другом — кто уже вообще ничего не соображал.

Я ухмыльнулся, Демон тоже. Светлого словно не стало.

— О, Райнэр! — мне навстречу попытался подняться высокий зеленокожий и медноглазый парень. — Братан, где тебя носило?

— Орки и дроу не братья, ты совсем нюх потерял, Олод?!

Но я шагнул к нему и по-дружески огрел по плечу. Олод ощерился в довольной усмешке.

— Кувыркался, небось? — осоловевшие, но все еще вострые глаза обшаривали мой костюм, ища в нем беспорядок. Беспорядка там хватало, и парень похабно ухмыльнулся. — Ты смотри, даже не заправился. Так хороша?

— Других не имею, — дежурная фраза темного эльфа — Райнэра Рэйна.

— Тут девочки тоже неплохие, — Олод притянул к себе пышнотелую орчанку, лет на десять старше его самого. Она сально заулыбалась мне. — Тебя Кларисса ждет, ты, кажется, что-то обещал ей?

Орк показал глазами в дальний конец зала, где, откинувшись на спинку стула и забросив длинные ноги на столешницу, сидела за отдельным столиком Кларисса. Вампирша полировала кусочком сукна свои когти и даже не смотрела в мою сторону, но я не сомневался, что она знает о моем присутствии. Я пошел к ней, переступая через слабо шевелящиеся на полу тела и огибая пытающиеся танцевать, а не спать, повиснув друг на друге, парочки.

— Не похоже, что ты трахался, — Кларисса как всегда была прямолинейна. — По запаху скорее дрался.

Она вытянула перед собой руки, распрямила пальцы, напружинила их, полностью выпуская блестящие черные когти. Улыбнулась, довольная их блеском или тем, что я дрался, а не трахался. Только потом подняла на меня свои янтарные глаза.

— Ты обещал мне ночь в мой день рождения. Ночь уже прошла.

— Прости, Клэр, на меня напал оборотень. Пришлось восстанавливаться, а это время и...

— Силы? — она презрительно скривила губы. — Только не говори мне, что ты обессилел.

— И поэтому я опоздал, — закончил я. — Сил у меня предостаточно.

Ее глаза вспыхнули красным. Ноздри раздулись.

— Ты пахнешь зверем. Пошли, я сняла комнату наверху.

Немного нервничая оттого, что мне предстоит постельная баталия с вампиршей, я последовал за ней: Клэр не дожидалась, когда я подам ей руку и проведу из зала, как свою даму. Она предпочитала действовать не так, как другие, и умела показать, что вовсе не добыча, а возможно, именно охотник. Все это услужливо подкинула мне память эльфа, и я усмехнулся. Похоже, репутация Райнэра может сегодня пострадать.

— Догони ее, — недовольно рыкнул из глубины Демон.

— И что?

— Подвинься!

Я уступил ему место. В два шага он нагнал Клэр, схватил за плечо и развернул к себе.

— Не так быстро, дорогая, ведь это не только ты добавляешь меня в свою коллекцию, но и я тебя.

И он-я впился поцелуем в ее губы, притянув сильное гибкое тело к себе. Глаза Клариссы вспыхнули двумя углями в опасной близости от моих глаз. Она куснула меня, оцарапав губу клыками, но потом сама углубила поцелуй и очень откровенно прижалась ко мне бедром.

Демон, убирайся обратно, я сам!

— Ну-ну, давай, посмотрим, насколько тебя хватит! Бва-ха-ха!

Но он пустил меня на прежнее место. К сожалению, Кларисса уже отстранилась от меня. Она дышала прерывисто и, резко развернувшись, устремилась из общего зала к лестнице наверх. Легко взбежала по ней и целеустремленно зашагала по коридору с дверями в номера. Около самой дальней остановилась и вынула из кармашка на жилетке ключ. Замок был разлажен, и ключ не хотел отпирать его. Вампирица психовала и дергала за ручку, а я, не теряя времени, стал расстегивать пряжки на ее тесной кожаной жилетке. Под тончайшим батистом рубашки ощущалось голое тело. Сквозь ткань я сжал груди Клэр. Она замерла на мгновение и вдруг бросила возиться с ключом, завернула руки за спину и устроила их поверх моей ширинки.

Дьявол, мы еще в коридоре?!!

Я отстранил девушку в сторону и вышиб чертов замок к такой-то матери. Дверь отлетела от моего пинка и мы с Клэр ввалились в комнату.

Вампирша успела захлопнуть дверь и я прижал ее к ней. Целуясь, мы сдирали друг с друга одежду, не церемонясь особенно с застежками и шнуровками: я попросту разрывал их, а Клэр вспарывала своими когтями. Так, сцепившись в страстных объятьях, мы перекочевали к кровати, на которую, проявив недюжинную силу, Кларисса меня и завалила. Не успел я опомниться, как был избавлен от остатков одежды. Но и вампиршу ожидал сюрприз — она невольно ахнула, оценив мой калибр. Признаться, меня он тоже слегка шокировал.

— Ё, Демон, — это перебор!!!

— Не дрейфь, Волчонок, суки разные встречаются, есть довольно крупные. Нельзя же их обидеть!

Грааах!!!

Пока я пререкался с Демоном, Кларисса опомнилась, удивление на ее лице сменилось хищным оскалом и... Мне даже страшно стало: 'Сейчас меня лишат всего!' Я опасался, что вампирские клыки как-то помешают; но нет, все получилось очень удачно и приятно. Правда, мое блаженство продлилось недолго. Я услышал шуршание сбрасываемой одежды (Клэр еще оставалась в кожаных штанах), и меня оседлали. Ммм... горячо и узко так, что я начинаю подозревать в Клэр мазохисткие наклонности. В общем — супер!!!

К тому же теперь моим глазам открылась высокая грудь с напряженными сосками. К левой я тут же приник ртом, а правую подверг пыткам рукой. Кларисса издала стон и толкнула меня на кровать, ее глаза расширились, их затопил красный цвет, когти впились мне в грудь. Жесть, короче! Никогда не думал, что буду трахаться с вампиршей!

Мои восторги прервал Демон.

— Что ты ей позволяешь? Это же самка! С ними не так надо, пусти, я покажу!

— Да она не простая девчонка, это же вампирша, попробуй с ней справься!

— Пусти меня, я покажу тебе, как ведут себя настоящие самцы.

— Ну-ну, иди, посмотрим, как у тебя это получится.

Я передал тело Демону и решил со стороны понаблюдать за его конфузом, ведь, обладая одним телом, по силе мы вроде как равны, и он тоже не сможет справиться с Клэр. В голове послышался смешок. Не знаю, что он сделал, но все мои мышцы вдруг обрели твердость камня, вены вздулись и потемнели, расчерчивая кожу замысловатыми извивами. И, видимо, что-то случилось с моим лицом или со взглядом, потому, что Кларисса вдруг замерла и, приоткрыв губы, уставилась мне в глаза. Я услышал, нет — почувствовал, как трансформируются мои мысли относительно нее. Если у меня было примерно так: 'Я доставлю тебя на вершину блаженства', то у Демона стало: 'Ты самка и рождена, чтобы ублажать меня!'

Мощный толчок — и вампирша отлетела на кровать, а Демон подгреб ее под себя и тут начался настоящий кайф. Как ни была сильна Кларисса, ей было далеко до мощи Демона, и я понял, что мне действительно есть, чему у него поучиться. В результате я уже не мог оставаться в стороне и присоединился к Демону, наказывая строптивую вампиршу по полной программе. Что только мы не делали! Все самые смелые фантазии в эту ночь воплотились в жизнь. И было похоже, что ей это понравилось. Ну что с нее взять — самка...

Демон удивил меня еще тем, что оказался способен чувствовать эмоции Клэр, а через него и я ощущал их отголоски. Спектр ощущений женщины оказался намного шире моего собственного и когда Демон пустил в ход язык, я едва не свихнулся от нахлынувшего наслаждения. В голове словно взорвалась свето-шумовая граната. Быть одновременно и собой, и Демоном, и его жертвой оказалось перебором для моего мозга и на время я вообще потерял способность соображать. В конце я пришел в себя, но лишь для того, чтобы подгрести вырубившуюся измотанную вампиршу себе под бок и заснуть.

Глава 4

Утром я проснулся раньше Клариссы. Она спала как убитая, разметав по подушке длинные черные волосы и с улыбкой на губах. Во сне она была прекрасна: черты лица разгладились, смягчились, и из агрессивной сэкси Клэр превратилась в просто необычайно красивую девушку, почти что в ангела. Я умилился было, но тут мой взгляд упал на пол, где валялась растерзанная Клариссой одежда. К черту! Какой ангел? Дьяволица!!!

В чем же теперь ходить?

— Демон, есть идеи?

— Иди голый, нам нечего стыдиться.

И зачем я спрашивал? Но тут он добавил:

— Придурок, тебе магия на что? Поройся в башке, у эльфа наверняка подходящее заклинание найдется.

О блин, опять забыл, что я теперь маг... или демон... или оборотень... или... а, все вместе! Я напряг память, стараясь вызвать воспоминания эльфа, и мне это неожиданно легко удалось. Названия заклинаний, их свойства и формулы построений послушно всплывали в памяти, и я размышлял, какое из них может мне пригодиться сейчас.

Внимание привлекло заклинание под названием Игла. Оно вряд ли могло мне помочь отремонтировать одежду, скорее наоборот, спалило бы ее, но уж очень красивым мне показалось.

Игла была завязана на стихии огня и тьме и формировалась мысленным усилием из девяти рун. Мне так захотелось сотворить ее и посмотреть на результат, что я сам не заметил, как перешел на истинное зрение и начал творить заклятье. Из рунных троек создал три грани, соединяя их ребрами между собой, что потребовало от меня необыкновенного напряжения ментальных сил и сосредоточенности, ведь приходилось удерживать в уме девять разных рун, соединенных в сложной последовательности, да еще и скрепленных в объемную пространственную фигуру. Ускорение, Проникновение, Поглощение, Тьма, Воздух, Огонь, руна Истинности Стихий, Преобразование и Передача — рисунок рун был похож на кристаллическую решетку призрачного островерхого минерала, внутри которого клубилась Тьма. Удерживать в сознании готовую конструкцию оказалось значительно легче, чем выстраивать ее, но все же я тратил на это невероятно много усилий. У меня уже раскалывалась от боли голова, перед глазами двоилось, и очертания рун стали расплываться. Кристаллическая решетка Иглы рассыпалась, и я глубоко задышал — оказывается, все это время я задерживал дыхание, и теперь мне банально не хватило кислорода.

— Неплохо, неплохо. В тебе явно просыпаются мои таланты, — прокомментировали из головы. — Чтоб ты знал, невербальная магия удается не всякому опытному магу, я уже не говорю о новичках — у них просто не хватает силы воли для необходимой концентрации. Да и энергетически мозги не подпитываются из дара, как у тебя. Но то, что ты сейчас пытался сделать, — это детский лепет, погремушка для младенца. Вот когда ты научишься соединять десятки рун вместе, тогда сумеешь потягаться с опытными магами, а потом мы замахнемся и на большее... — Демон мечтательно вздохнул. — Объединив наши силы, мы сможем плести заклятья из сотен рун и сравняемся по мощи с Наргхом... — он опять вздохнул. — Ну да ладно, это только дело времени, а сейчас ты лучше подумай, как нам просто починить одежду. Сосущая Игла тут не поможет. Насколько я понял, она призвана впиваться в магические щиты противника и высасывать из них энергию, пока не образуется дыра, куда направляется ее выжигающая сила.

— Как кумулятивный снаряд... — пробормотал я.

Демон хохотнул.

— Да, людишки и без магии умеют делать прелестные игрушки. Некоторые их идейки достойны демонов.

Нашу ученую беседу прервала Клэр.

— Ты необыкновенно хорошо развит для эльфа, любой из них счел бы тебя слишком мускулистым, — 'слишком' она выделила голосом.

Я обернулся.

— Можно подумать, ночью тебе это не понравилось.

Она явно смутилась. Я ухмыльнулся. Демон пренебрежительно хмыкнул: 'Вампирица, привыкла рулить в постели...'

Клэр помолчала, потом спросила:

— У тебя был такой задумчивый вид. Зачем ты вызывал Иглу?

— Нравится мне она, — я практически не покривил душой. И вдруг в голову мне пришло, что неплохо бы попросить Клэр заняться починкой моей одежды. — А вообще-то я другую иголку собирался применить... — и многозначительно посмотрел на останки одежды, растерзанной ночью.

Клэр проследила мой взгляд и понимающе улыбнулась.

— Давай лучше я этим займусь, сама ведь порвала.

Я приглашающе взмахнул рукой в сторону тряпок и довольный откинулся на подушку. Клэр слезла с кровати с другой стороны, сноровисто собрала свои вещи и провела над ними руками, из-за чего поврежденные места на ткани и сломанные застежки замерцали тусклым зеленоватым светом. Потом сильно встряхнула одежду, сбросив зеленые огоньки на пол, где они быстро потухли, и стала одеваться. Я с удовольствием наблюдал за ее гибкими грациозными движениями. Хищница.

— Хороша, — согласился Демон. — Приятно таких объезжать.

В его ментальном голосе звучало неприкрытое самодовольство. Конечно, куда уж нам за вами...

— Не куксись, — он забавлялся. — Скоро и ты так же научишься с таким-то учителем, как я!

Кто б сомневался!

Демон хмыкнул, я от него мысленно отвернулся. Он заржал, а я обратился к Клэр:

— Я тебя не сильно помял ночью?

Она фыркнула.

— Не волнуйся, не больше, чем это сделал бы любой из моего народа.

Демон во мне возмущенно заворчал, а Кларисса продолжала:

— Но для эльфа ты необыкновенно силен, это правда. Полагаю, тебя оцарапал или укусил оборотень, в этом причина.

Говоря это, Клэр внимательно оглядывала мое тело — благо я был весь перед ней.

— Бред, — Демон так внезапно перехватил инициативу, что причинил мне едва ли не физическую боль. Ощущение было такое, будто меня сбил локомотив и теперь я лежу, припечатанный к бетонной стене. — Ты видишь на мне раны? — Демон поднял мое тело, демонстрируя его Клэр со всех сторон. — Раны, оставленные оборотнем, даже магией так просто не залечишь. Я прогнал его заклятьем. Иглой, кстати. Он не смог ко мне приблизиться, так что оставь свои глупости — я такой, какой есть сам по себе, оборотень тут не причем.

Клэр сначала смешалась, удивленная таким напором, но надо отдать ей должное — не испугалась и быстро пришла в себя.

— А где же царапины, которые я оставила тебе ночью? Эльфы так быстро не регенерируют.

— Спать меньше надо, — ухмыльнулся Демон. — Вот их как раз я уже убрал.

Вампирша подозрительно прищурилась, и я испугался, что сейчас она попросит продемонстрировать лекарские умения, но Клэр смолчала, а Демон указал на одежду:

— Долго мне еще щеголять натурой? Я понимаю, что неотразим, но кушать больно хочется, а спускаться в таком виде вниз было бы неприлично. Не считаешь?

Кларисса усмехнулась:

— Секунду.

На миг ее лицо приняло сосредоточенное выражение, потом она взмахнула рукой, и я успел заметить, как простейший спелл всего из трех элементов — Земля, Вода, Преобразование — полетел к моим разбросанным шмоткам.

'Запомнил? — прогудел в мозгу Демон. — Я вовремя перешел на истинное зрение?' 'Вовремя, — буркнул я. — Запомнил'.

Таким образом, моя коллекция заклинаний пополнилась еще одним хозяйственного назначения.

'Светлый, ты там ярлычок хоть навесь, а то попутаю еще...' — обратился я к нашему молчаливому сожителю. В ответ ничего не послышалось, но появилось отчетливое чувство, что моя просьба выполнена. Хм, а это удобно!

Между тем моя одежда уже перестала светиться зеленым, Клэр собрала ее и стряхнула остаточную энергию заклинаний. Протянула Демону сперва штаны. Он взял их и придирчиво оглядел.

— Да ты напортачила!

От удивления я отлип от бетонной стены, на которой до сих пор висел. Клэр удивилась еще больше. Сначала. А потом на ее лице отразилась смена эмоций — от искреннего недоумения до гнева.

— Что смотришь? — Демон шел напролом. — Это что, по-твоему, мой размер?!

Он демонстративно начал натягивать штаны и даже застегнул их (ох, и намучались мы в них вчера!) Вампирша фыркнула. Было видно, что она не поверила в уловку Демона, но оставила свои мысли при себе.

— Одевай все, я поправлю.

Я отследил еще одно заклинание, которое Клэр послала на мою одежду. Оно было похоже на предыдущее, но состояло из двух звеньев: к первому добавились Рост, Пропорция и Закрепление. Я ощутил, что одежда на мне потеплела и стала свободней, штаны и сапоги перестали казаться пыточными инструментами. Я вздохнул с облегчением.

— Ну, вот, а сразу так не могла? — гнул свое Демон.

Кларисса тонко улыбнулась.

— Это все, Райнэр! Полагаю, мы ничего друг другу не должны?

Я напрягся, но Демон был в благодушном настроении, да к тому же через щель под дверью в комнату стали просачиваться кухонные ароматы и продолжать поддевать вампиршу ему расхотелось.

— Бывай, Клэр, ты ничего мне не должна.

Он подхватил перевязь с клинками и сумку, которая с ночи валялась под дверью, и вышел из комнаты. Я мигом очутился 'у руля' — мчаться навстречу аппетитным запахам Демон мне вполне доверял...

Спустившись вниз, я нашел своих (в смысле Райнэра) друзей сидящими за вчерашним столом. Они дружно повернули ко мне головы, явно ожидая, что я скажу. Ну а что я мог сказать?

— Ну, что, все поняли, как надо ублажать вампирш?

Зал потонул в хохоте. Я тоже улыбнулся и направился к Олоду, попутно высматривая на столе нетронутые блюда. Таковых не оказалось, пришлось довольствоваться жареными свиными ребрами с тарелки Олода — он явно только что получил их из кухни. Орк слегка скис, но возразить не посмел. Я улыбнулся — играть роль темного эльфа становилось все приятней.

— Трактирщик, пива мне!

Проорав это в сторону стойки, я впился зубами в сочную мякоть между ребрами. Ммм... Вкуснотища! Вряд ли темный так откровенно радовался еде, но с моим голодом притворяться равнодушным просто не было сил. Чтобы немного отвлечь Олода от наблюдения за мной, я спросил:

— Зеленый, нам на занятия надо?

Тот ухмыльнулся.

— Рай, ты что, все мозги Клариссе оставил? Сегодня же боевка у Саора!

Рай. Хм... Ну ладно, с подтекстом сокращеньице получилось. Я мысленно улыбнулся, а уж Демон осклабился во все свои триста тридцать три нечищеных.

Кстати об этом — я же так и не умылся... и в сортир бы сгонять... Но Демон вернул мои мысли к Саору:

— Поройся на полках-то. Что там про него есть?

— Эй, Светлый, не хочешь помочь? — переложил я задание на Светлого.

Вместо ответа получил нужные воспоминания. Здорово, хороший у меня секретарь!

Тээк... Саор — это наш школьный инструктор по боевым искусствам, и вместе с этим он еще и боевой маг. А в силу того, что он из расы черных — крупнейших из орков, то это настоящая машина для убийства. Мой факультет ходит к нему на занятия три раза в неделю, и через пару часов должно начаться очередное.

Мне поднесли кувшин с пивом, и я милостиво поделился им с Олодом.

— Ну что, Зеленый, поел-попил? Погнали!

Из воспоминаний Райнэра я знал, что у меня в сумке лежит кошель с золотом — аванс за охрану Саттории Торак. Кстати, как она там? Обещание, данное душе темного, я не собирался сдерживать и считал, что клятва Демона тоже пустой звук, поэтому до сего момента даже не вспоминал про подопечную Райнэра. О ней мне напомнила необходимость расплатиться за пиво.

Я полез в сумку и достал кожаный гербованный кошель. Олод посмотрел на меня круглыми глазами.

— Сумасшедший, ты все-таки согласился?

— Деньги не пахнут, — нейтрально ответил я.

— Смотря чьи...

Орк с откровенной опаской разглядывал кошель в моих руках.

— Тораков кто только не хочет убить, согласиться защищать их — все равно, что положить голову на плаху...

— Зато платят хорошо, — беспечно ответил я.

— Это я вижу. Но лучше не показывай тут своего золота, проблем тебе и так теперь будет предостаточно. — Тут Олод вспомнил, с кем разговаривает, и поспешно добавил: — Но тебе видней, конечно...

Я ухмыльнулся и спрятал кошель обратно в сумку.

— Ты прав, меди будет достаточно... если я найду ее ...

Я сунул руку в сумку поглубже и стал шарить в поисках другого кошелька — принадлежащего Райнэру. Он нашелся на самом дне и был значительно легче своего пузатого собрата. Внутри оказалась горсть серебра и меди разного достоинства, и всего три золотых. Как-то не круто для темного эльфа... Оставив на столе кучку монет и отсалютовав вчерашним собутыльникам Олода, я пошел к выходу. Орк неодобрительно покосился на мои медяки, пробурчал что-то про эльфийскую расточительность и двинулся следом.

Мы пошли в сторону академии, и я приотстал на полшага, чтобы Олод не заметил, как я верчу головой, оглядываясь вокруг. Ради интереса я перешел на демоническое зрение и отметил, что над городом опять собирается темная дымка. Демон во мне шевельнулся, было ощущение, что он жадно облизывается, я поспешно перешел на истинное зрение. Картинка города изменилась. Тьма перестала восприниматься, зато я увидел ауры прохожих и их амулеты, спрятанные в одежде.

Только подойдя к воротам академии, я вспомнил, что меня тут поджидает страж, и замешкался, делая вид, что перешнуровываю тесемки высоких сапог. Олод остановился, поджидая меня.

— Демон, что делать-то?

— Попробуй пройти. При посторонних он не станет нападать, попробует подкараулить нас потом в одиночестве.

— Логично.

Я оставил сапог в покое и выпрямился. Когда вместе с Олодом мы проходили через ворота, я ощутил небольшое сопротивление, словно проходил сквозь уплотненный воздух. Посмотрел на орка и понял, что он ощущает то же самое: его лицо было слегка напряжено, а одежда плотно облегла тело, словно ее прижимала вода. Через мгновение все прошло.

— Брр, опять охранку ставил Дерек, вечно он перегибает палку, старый шизофреник, — проворчал Олод.

Хм... Ясно, это был не страж — просто мы миновали охранное заклинание.

На развилке аллей перед учебным корпусом мы с Олодом разошлись — наши общежития стояли в разных углах академической территории. Пользуясь памятью Райнэра, я отыскал его комнату. Ну, нормально. Я даже заулыбался. Сразу видно — свой человек тут жил: оружие навалено вперемежку с настоящими книгами и кристаллами. Одежда, амулеты... В общем, творческий беспорядок. В остальном комната нечем не примечательна: стол, стул, кровать, шкафчик для барахла, на полу концентрационный круг, как у гномки.

— Демон, тебе не кажется, что на стража лучше напасть первыми?

— Волчонок, ты прямо читаешь мои мысли!

Ну и ладненько. Я уселся в круг на полу, вызвал демонический взгляд. Толку-то? Стены комнаты пропитаны магией, ничего кроме них я не увидел. Истинным взором я увидел лишь амулеты, разбросанные в комнате, мои зачарованные клинки и заодно кошель с наградой в сумке. Тоже зачарованный. Хм... Ладно, с ним потом разберусь. Но как же все-таки отыскать стража?

— Попробуй задействовать поисковую магию, — посоветовал Демон. — Я тут пересмотрел твой загашник с воспоминаниями, там есть подходящее заклинание.

Нужное плетение тут же возник у меня в голове: Поиск — Демон — Сущность. К ним: Тьма — Осознание — Подчинение. И последние три: Скрытность — Полет и еще одна особенная руна, названия, которой я не помнил. Удерживая мысленным усилием все руны в нужной последовательности, я соединил их нитью Тьмы. И только когда наполнил получившееся образование энергией, понял, для чего были последняя руна. В воздухе передо мной возник небольшой осьминог из клубящейся тьмы. Он ожил и стал перебирать полупрозрачными щупальцами.

— Осторожно, — предупредил Демон. — Он полуразумен.

Угу, заметно. Осьминог потянулся ко мне щупальцами, и я инстинктивно выставил вперед ладонь и как бы толкнул его. Пальцы на руке закололо, будто от разряда тока, осьминог отпрянул и свернул щупальца под собой в тугие спирали. Я ощутил исходящее от этого создания тьмы вопрошание и ожидание.

Ну, с бо... да нет, здесь это не уместно. Ну, с Тьмой-матушкой!

— Ищи!

Осьминог рванул с места, как борзая, взявшая след. Пока он долетел до стены, то стал совершенно прозрачным, а потом просто впитался в нее и исчез с моих глаз, но я продолжал видеть через него.

Круто!

Мы летели через комнаты и перестенки, проникали через переплетения защитных заклинаний на дверях, проныривали по коридорам и, наконец, нашли стража.

Глава 5

Тааак, или я чего-то не понимаю, или страж как-то отощал? Где та мощь, которая выпихнула меня из академии? Осьминог кружил вокруг бесформенного духа, не пуская его с места и ожидая моих команд. Дух не проявлял признаков агрессии и даже почти не двигался. И вообще создавалось впечатление, что он вот-вот развоплотится от недостатка энергии. Может, это не страж? Надо взглянуть на него поближе. Мысленно я сжал руку в кулак, и осьминог, повинуясь моему приказу, рванулся к добыче. У него почти получилось оплести духа щупальцами, но тот в предсмертном отчаянии вдруг сам потянулся к охотнику и стал высасывать из него силу. Я так удивился, что на миг застыл, наблюдая, как истаивают щупальца моего творения. А потом меня зло взяло.

А вот хрен тебе!

Используя осьминога как проводника, я отпустил свой Голод и потянул энергию из псевдостража на себя. Сопротивление его было относительно слабым: из воспоминаний Райнэра я знал, что духи способны вобрать в себя много силы, но вот долго удерживать ее они не могут. Для этого им необходимо какое-нибудь материальное хранилище — именно то, за чем охотятся добытчики артефактов. Создав такое хранилище, дух привязывается к нему и сильно от него зависит, поэтому большинство артефактов имеет собственный характер, часто весьма неприятный. А как же: кому понравится, что накопленной тобой энергией пользуется кто-то другой?

Такими были мои зачарованные клинки — в них жили полуразумные духи, а может, даже души погибших воинов.

Страж был привязан к академии, в ее стенах он хранил свою силу, и она была огромна, в чем мы с Демоном убедились буквально вчера утром. Что же случилось? Почему сутки спустя этот монстр превратился в замухрышку? Не хотелось бы, чтоб в стенах академии и со мной случилось нечто подобное, необходимо все расследовать!

Я дал команду магическому осьминогу, и тот потащил добычу ко мне. В комнате Демон долго рассматривал полудохлого духа, и наконец я не выдержал:

— Может, просто спросим его, что случилось?

— Молчи, Волчонок, дай взрослым сделать свои выводы, — проворчал в ответ Демон и через некоторое время добавил: — Ему крепко наваляли, он истощен.

Я фыркнул.

— Да ну? По-моему, это и так ясно, незачем было рассматривать его под этими энергофильтрами столько времени!

— О, мелкий, да ты пытаешься мне указывать?!

Не похоже было, что Демон разозлился, но вдруг мое сердце стиснули ледяные тиски. Удар, два, три — оно пропустило, а когда уже готово было лопнуть, тиски отпустили. Меня затрясло от чисто физического шока.

— Не забывайся, щенок, новое тело я тебе найду, но оно может оказаться не таким красивым, как это, — пока я переводил дух, Демон молчал, опять обратив все свое внимание на стража. — Ты, конечно, заметил, что он стал слаб, но понял ли, почему?

Мысленно я мотнул головой, говорить с Демоном не хотелось. Он фыркнул, типа: 'Обиделся, что ли?' — и пояснил:

— Нити, связывающие его с академией, почти разорваны, в энергетической оболочке столько дыр, что удивляюсь, как он до сих пор не развоплотился полностью.

— Что мы будем с ним делать?

Демон хохотнул.

— Сперва рассчитаемся за тот пинок. Подвинься!

Меня мягко отстранили от управления телом и как бы задвинули за спину, потому что наблюдать приходилось, как из-за чужого плеча. Я ощутил, что когда Демон встал у руля, даже поза нашего тела изменилась: стала более свободной, если не развязанной, взгляд сделался шальным, на губах заиграла ухмылка. Мне нравились эти ощущения, и я дал себе обещание, что научусь быть таким же раскованным и уверенным в своих силах, как он. Все-таки прошлая жизнь наложила на меня слишком заметный след, я мечтал от него избавиться. Наблюдения за Демоном и воспоминания Райнэра должны были помочь мне в этом.

Пока я предавался этим мыслям, Демон действовал. Ментальным приказом он заставил осьминога выпустить свою добычу и тот послушно разжал щупальца. Страж академии принял форму ящера на высоких ногах, у которого из спины торчали отростки, тоже похожие на щупальца. Хоть образ получился довольно-таки туманным из-за недостатка энергии, мне удалось рассмотреть, что выражение его морды было донельзя обиженное. Я невольно хмыкнул: как же, связали бедного, словно кутенка.

— Мелочь, жить хочешь?

Демон явно издевался.

Псевдоящер ощерил зубы — видно, по привычке, но тут Демон выпустил на волю свой Голод. Гребень на голове у бывшего стража поник, хвост исчез где-то между задних ног, и только его кончик заискивающе вилял под брюхом — ну чисто песик! Когда темное облако Голода окутало его, страж заскулил и начал уменьшаться в размерах, словно сдувающийся воздушный шарик. Вскоре он стал таким маленьким, что легко смог бы уместиться на нашей ладони. Мысленным усилием Демон отозвал Голод, а стража поместил в кулак — неприятное ощущение, будто держишь холодное и колючее нечто.

— Ну, так что? — повторил Демон свой вопрос.

— Зачем ты спрашиваешь? Конечно, я хочу жить!

Он прямо вытянулся весь на ладони у Демона. Гребень на его голове поднялся, а хвост выпрямился и изогнулся кверху — страж тратил последние силы на то, чтобы показать свое желание жить.

Ну, надо же! Я прямо умилился, но Демон был неумолим.

— А что ты можешь мне предложить за свою жизнь?

Страж опустил голову, хвост его опять безжизненно обвис.

— У меня нечего нет... Двумя днями раньше я бы тебя испепелил за такое обращение со мной, а теперь даже сопротивляться не в силах...

— Назовись! — потребовал Демон, наслаждаясь своей властью над врагом. Я уже узнал, что истинное имя даст ее еще больше.

Страж понял, что у него нет выбора.

— Я Джар Зубастое Щупальце!

Как только страж назвал себя, к нашей ауре протянулась тоненькая ниточка от него — связь от власти над истинным именем. Демон удовлетворенно вздохнул.

— А теперь расскажи, что произошло, почему вдруг ты так ослаб?

Дух помолчал, собираясь с мыслями, а потом его прорвало:

— Да все глупее некуда!!! Я тебя прикрыл — знал ведь, что вернешься ко мне, и не с пустыми руками, — он нагнул голову ниже, но Демон смолчал, и тот продолжил: — Но я не ожидал, что ты способен выкачать из города всю темную энергию! Когда это произошло, все темные духи остались без пищи, и естественно, они направились туда, где она есть — в академию! Они-то меня и потрепали: я просто не смог сдержать такого потока, еще бы немного, и... Но ничего! Далеко они с моими запасами не ушли — все здесь остались, связанные со стенами Академии.

На крохотной морде ящера проступило такое злорадство, что я не выдержал и расхохотался мысленно — ну прямо хичный крокомыш! Демон тоже фыркнул, только вслух, отчего злобная радость на морде Джара мигом погасла.

— Давай-ка ты про духов поподробнее, — проговорил Демон. — Если мне будет интересно, то, так и быть, я оставлю тебе жизнь.

— Да что тут рассказывать?.. Любой дух, попробовавший моей энергии, навсегда остается привязанным к этим стенам — таково проклятье, наложенное на меня основателями академии. Оно держит здесь меня и всех тех, кто напал на меня или на академию. Все вместе мы — ее защита. Ты не дух, поэтому проклятье не сможет удержать тебя... К сожалению... — вздохнул напоследок Джар.

Демон грозно выпрямился, я почувствовал, как внутри него нарастают гнев и разочарование, подхлестывающие его Голод. Он стряхнул с ладони Джара, и того немедленно схватил осьминог.

— Значит, ты бесполезен для меня, и твои пленные духи тоже...

— Погоди! — выкрикнул Джар, прочитав на лице Демона свой смертный приговор. — Ты же демон, значит, тебе нужна энергия духов! Я смогу отдавать тебе всех, кто будет покушаться на академию!

— Ммм?

Демон заинтересованно взглянул на Джара, но потом рассмеялся:

— Кого ты мне отдашь? Посмотри на себя — ты сейчас такая мелочь, что не способен даже дыры свои закрыть, не то что духов для меня отлавливать.

Я понял, что он нагло врет, что только и ждал этого предложения от Джара и теперь просто издевается над ним, заставляя трястись от страха. Демон между тем напустил на себя задумчивый вид и произнес, слегка растягивая слова:

— А знаешь, Джар, в твоем предложении что-то есть. Только вот слабый ты... Дать тебе энергии, что ли?..

О, демон-искуситель! Как затрясся Джар от этих слов! Его дрожь от страха не шла ни в какое сравнение с этой трясучкой, что напала на него теперь — по его туманному эфирному телу прямо волны пошли, будто он был из желе сделан! Мне его даже жалко стало: все ж пострадал при исполнении обязанностей и теперь от нарушителя же и вынужден помощи просить. Это навело меня на другую мысль:

— Демон, а не кинутся ли маги выяснять, что случилось с защитой академии, если вдруг наш знакомец испустит дух? И не стоит ли ему попросить помощи у магов, он же, вроде, на них работает?

Демон повернулся ко мне, при этом его физическое лицо продолжало мрачно и задумчиво взирать на Джара, а его эфирный слепок предстал передо мной. Он как бы заглянул внутрь своей головы. Прикольно!

— Растешь, Волчонок, не по дням, а по часам! — он довольно осклабился. — Конечно, его хватятся, просто он со страху об этом позабыл. Думаю, его бы даже подкормили — это же проще, чем нового духа привязывать. Его непобедимость сыграла с ним злую шутку — он просто не бывал еще в такой ситуации, вот и растерялся.

— А ты и пользуешься...

— А как же! Я демон, а не монашка!

Он отвернулся от меня, и его эфирный образ слился с лицом:

— Джар, ты же должен понимать, что я не занимаюсь благотворительностью... За оставленную тебе жизнь и мою помощь, ты поклянешься мне в верности...

Страж скорбно опустил голову.

— Я, Джар Зубастое Щупальце, клянусь, что отныне душой и всей сущностью принадлежу... — он вопросительно взглянул на Демона, и тот подсказал свое имя. — Принадлежу Заан Ктэру — Вечно Голодному и обязуюсь служить ему, как он скажет.

Как только он произнес свою клятву, из нашего дара отделилась черная струна и впилась в него. Ящер вздрогнул, на его загривке встопорщились иголки, гребень плотно прижался к черепу, зубы оскалились, щупальца на спине извивались словно змеи, которых обливают керосином. А потом он начал меняться. Впитывая энергию из нашего дара, ящер утратил свой гребень, но приобрел гриву из длинных игл вокруг шеи; его ноги удлинились и выпрямились, отчего туловище сильно приподнялось над полом, да и само оно стало намного массивнее и плотнее на вид. Джар перестал напоминать ящера и стал больше похож на дракона, пучок щупалец на спине мог сойти за крылья и усиливал это сходство. Короче говоря, Демон ваял себе помощника в своем вкусе.

— Ну что, мелкий, как тебе твой новый облик? — поинтересовался Демон, когда страж уже полностью восстановил свою поврежденную энергетическую оболочку и нити связей со стенами академии.

— Ты перевел меня на новый уровень?! У меня так мало энергии, но я порвал бы всех тех духов в клочья, если бы был таким, как сейчас! Как ты смог?

— Хм, так я тебе и рассказал, знай свое место, страж!

И уже мне он потихоньку добавил:

— Если бы я сам знал, как у меня это получилось! Все-таки в магии мы еще полные профаны, просто это я сам по себе такой талантливый.

'Ну конечно! — я мысленно улыбнулся. — Сам себя не похвалишь — от других не дождешься!' Но меня удивило, что Демон отдал стражу так много силы: ведь я знал, как мучает его Голод. Но было похоже, что Демон не жалел ни о чем. Впрочем, способен ли он о чем-то жалеть?

Задумавшись, я и не заметил, как Демон отпустил Джара, и расслышал только его последние слова:

— ...помни о своей клятве: ты должен отдавать мне всех духов, которых сможешь захватить, и придешь на мой зов, в любой момент, если я позову тебя в стенах академии.

Измененный дух согласно склонил голову, а потом скользнул к стене и растворился в ней. Демон призвал осьминога и развоплотил его, коснувшись Голодом. Сложное плетение еще некоторое время сияло в воздухе, но вскоре рассыпалось без связующей их Нити Силы. Охотник отслужил свое.

— Ты не забыл, что нам на занятия? — напомнил я Демону.

— Угомонись, Волчонок, мы успеем. Есть еще одно дело, которое необходимо решить.

— Ммм?

— Поройся в башке-то, поищи, где живет наша подопечная... как бишь ее там?..

— Эльфийка, что ли? Темная?

— Ну да, которую мы защищать поклялись...

— Ты что, собираешься выполнять эту клятву?

— Я поклялся душой, конечно, мне придется выполнить клятву! Ты вспомнил, где она живет?

— Вспомнил, — буркнул я, рассматривая внутренним взором путь к комнатам Саттории Торак, который Светлый нашел в воспоминаниях Райнэра. — Это в женском общежитии, этажом выше той гномочки...

— Прекрасно, рули к ней, Волчонок!

Демон явно никогда не учился в школе и не ходил в шарагу: откуда ему было знать, что на урок физкультуры ходят в спортивной форме? Тээк, посмотрим, что у нас тут считается спортивной формой? В воспоминаниях Райнэра таковыми являлись темно-серые свободные штаны из мягкой кожи, сапоги с жесткими носками и очень мягким невысоким голенищем, широкий кожаный пояс со множеством кармашков и петель, в назначении которых я пока не стал разбираться, и серая рубашка из плотной грубой ткани. Все это обнаружилось в платяном шкафу и около него — Райнэр не отличался аккуратностью, как и я сам. Поэтому, не заморачиваясь совестью, я сбросил свой утренний костюм как попало на кровать и влез в новую одежду, к слову, показавшуюся мне гораздо более удобной. Вот теперь можно идти на поиски нашей подопечной и не париться, что еще не готов для урока Саора. В таком прикиде я и вышел в коридор.

Комнату Саттории я нашел быстро, хотя вредная старуха на входе в женское общежитие вначале не хотела меня пропускать даже в холл. На миг вперед пробился Демон и так глянул на несчастную, что, побледнев, та умолкла на полуслове. Через минуту я уже стучал в двери эльфийки. Из-за стычки с вахтершей я как-то отвлекся и даже не глянул в воспоминаниях Райнэра, как выглядит Саттория. Поэтому, когда она открыла мне двери, я буквально остолбенел.

Темная уступала мне в росте, но при этом умудрялась смотреть на меня надменно и как бы сверху вниз. Огромные карие глаза, несмотря на теплый цвет радужки, излучали холод и высокомерие. Тонкие брови надменно изогнулись, когда эльфийка окинула взглядом мой костюм, полные чувственные губы сжались, изящно вырезанные ноздри слегка дрогнули. Потом эльфийка повернулась, явив строгий идеальный профиль и кончик острого вытянутого ушка, торчащий из каштановых локонов, и отошла вглубь комнаты, пропуская туда и меня. Она была настолько совершенной, что рядом с ней я почувствовал себя деревенским увальнем и откровенно не знал, что сказать.

В голове послышалось что-то подозрительно напоминающее сдерживаемый смех. Причем сдерживали его двое. Ну, и как это обычно со мной бывает в таких смущающих обстоятельствах, я стал необыкновенно груб.

— Вижу, ты жива и все в порядке.

С этими словами я протянул к эльфийке руку и бесцеремонно ухватил ее за подбородок. Повернул лицо туда-сюда, как бы ища на нем следы насилия. Потом обшарил взглядом точеное тело в обтягивающем костюме из тончайшей вишневой замши, взял ее за плечи и повернул вокруг оси на триста шестьдесят градусов. Высокородная так изумилась, что даже не сопротивлялась, а я, закончив осмотр, деловито кивнул и бухнулся в кресло, стоящее около стола.

— Ну что, не зря Тораки заплатили мне за работу?

Я согнул пальцы, прижав их подушечки к ладоням (так не видно было, как они у меня дрожали) и принялся демонстративно разглядывать свои ногти. Прерывистый вздох оповестил меня о том, насколько разгневана Саттория моим поведением. Я рискнул взглянуть на ее лицо. Девушка явно боролась с собой: смуглая кожа побледнела, а на скулах наоборот зажглись лихорадочные пятна румянца, глаза метали молнии и едва не испускали неоновый свет, красивые губы кривились. Ого, как я ее довел! Я поспешно опустил глаза на ногти и, пока она ничего еще не сказала, заговорил сам:

— Рад, что ты догадалась так оперативно скрыться с места стычки — мне не пришлось думать, что ты можешь попасть под удар. Но в будущем не отходи настолько далеко — убийц может быть несколько групп, и пока я буду разбираться с одной, ты глупо попадешься в руки другой. И тогда я лишусь своего вознаграждения. Это было бы очень некстати — ты же знаешь, что я сейчас на мели...

Откуда я все это взял, сам не представляю, но остановиться никак не мог. Чтобы избежать праведного гнева моей наемщицы, я решил ретироваться и, бодро встав, направился к двери:

— Ты в порядке, а мне пора к Соару. Если соберешься уходить из академии, проинформируй, ага?

Оскорбления в мой адрес ударились в дверь с внутренней стороны, когда она уже захлопнулась за мной. Я помчался по коридору вон из общежития, а в голове звенели не только выкрики Саттории: 'Выскочка! Подлец! Продажная шкура!', но и дружный гогот Демона и Светлого. И почему это они так единодушны сейчас?!!

Глава 6

Визит к Саттории не занял много времени, и после него я взял такой разгон, что в зале боевых искусств оказался в числе первых, среди которых был и Олод. Его удивил мой ранний приход, и, кажется, он даже уловил отголоски моего смятения после встречи с темной эльфийкой. Только вот причины такого моего состояния были растолкованы им неверно.

— Что бы ты там ни говорил, Рай, а секс с вампиршей — это круто даже для тебя! — Олод довольно хмыкнул.

— Ты о чем?

К этому моменту я уже и думать забыл о прошедшей ночи и смысл подколки приятеля до меня дошел не сразу. Заметив мое искреннее удивление, Олод несколько подрастерял свою уверенность, но парень он был честный и прямодушный и решил досказать свою мысль:

— Я о Клариссе. Признай, ведь она выбила тебя из колеи? Опять ее хочешь?

Так вот оно что! Я задумался. Что скрывать-то? С Клариссой мне понравилось, но если бы мне предложили выбрать между этой не в меру агрессивной секси и Сатторией, не задумываясь, я бы выбрал последнюю. В голове опять засмеялись. Мысленно я послал Демона куда подальше — о вкусах не спорят, так ведь?! Но марку надо было держать, и я насмешливо глянул на Олода.

— При чем здесь Клэр? Ее я уже повалял, теперь на очереди другая.

— Кто?!

Олод выжидающе уставился на меня, но я только ухмыльнулся и двинулся вдоль стеллажей с учебным оружием. Орк слегка отстал от меня и забубнил себе под нос что-то о везении, а также непостоянстве и его роли в вымирании расы эльфов. Последнее он едва ли не про себя произнес, но для моего волчьего слуха достаточно громко, и я наградил приятеля кривой усмешкой. Олод осекся: друзья мы с ним или нет, а о взрывном характере Райнэра забывать не следовало.

Тренировочный зал боевых искусств представлял собой огромное прямоугольное помещение с высоким потолком, который поддерживали колонны, переходящие в стрельчатые арки. Вдоль длинных стен тянулись стеллажи и стойки с разнообразным учебным оружием. Над полками висело настоящее боевое и трофейное оружие, щиты, элементы доспехов, знамена и гобелены с изображениями боевых амулетов или легендарных схваток. У стены, противоположной входу, был устроен огромный камин. В его топку запросто могли поместиться в ряд шесть воинов в полном боевом облачении, и им даже не пришлось бы пригибать головы. С одной стороны от камина в углу находилась дверь в тренерскую и судейскую комнаты, а с другой — стоял длинный стол с тринадцатью креслами, на которых восседали судьи во время проведения учебных или экзаменационных турниров. Эта часть зала была убрана особенно пышно и приподнята на три ступени над тренировочной частью, где проходили наши уроки.

Я постоял напротив камина, наблюдая за язычками темного магического огня, который питался от агрессии и боли, испытываемой в этом помещении. Пока он был еще небольшим и слегка потрескивал, но во время занятия начнет реветь. Уже сейчас пламя поднималось и начинало искрить — в зале собрались почти все студенты, и все они заметно нервничали: сегодня Саор обещал начать тренировки не с учебным — деревянным оружием, а с магическим. Ходили слухи, что это будут призрачные мечи. Такое оружие не ранило и не убивало, но пронзало плоть, как настоящее, и приносило совершенно реальные страдания. Призрачным мечом можно было пробить сердце, вскрыть живот или отрубить голову, и при этом 'раненый' испытывал в точности те же ощущения, что испытал бы на поле боя, получив такие ранения. Только сердце, живот и шея при этом оставались целыми и неповрежденными. Поговаривали, что многие умерли на этих уроках просто от болевого шока, а некоторые сошли с ума. Так что повод для страха был вполне серьезный, и магический огонь в камине разгорался все сильней.

Я огляделся. Народ прибывал. Больше всего, конечно, было людей, но так же много и орков. Отдельной группкой стояли эльфы, и кое-где по залу бродили несколько вампиров — их выдавал угрюмый и независимый взгляд. Орки все как один — качки, хотя до Олода дотягивали не многие. Все высокие — выше меня — и большинство с голым торсом: явно понтуются друг перед другом. Ну, или перед девушками — их в зале тоже было не мало.

Саор еще не пришел, но он всегда появлялся неожиданно и вполне мог опоздать. Только все знали, что едва ударит гонг — сигнал о начале занятия — есть Саор в зале или нет его, а тренировку нужно начинать. В этом случае командиры отрядов разбивали всех попарно и командовали разминочные спарринги.

К слову говоря, Олод курировал группу из пятнадцати орков, Кларисса — гоняла всех девятерых вампиров, ну а Райнэр главенствовал над дюжиной темных эльфов и был там тринадцатым членом группы. Было еще две группы по дюжине человек, так что зал на уроках набивался битком, что приближало общие тренировочные бои к реальному сражению — всегда можно было наткнуться на меч дерущихся рядом или получить тычок от соседа в спину. Обычно же Саор распределял учеников так, что разные группы в один момент времени занимались различными упражнениями и друг другу не мешали. Например, пока спарринговались орки, люди выполняли силовые упражнения на снарядах в другой стороне зала, а неподалеку от них эльфы медитировали, а вампиры изучали новый удар или блок рядом с орками. Саор успевал следить за всеми, и каждый, кто отлынивал, обязательно получал подзатыльник, а это было сравнимо с ударом парового молота.

Прозвучал гонг, и двери в зал захлопнулись сами по себе — опоздавшие автоматически получили понижение балла на экзамене. Кроме того им следовало дважды отработать пропущенное занятие.

Саора не было, и мы с Олодом двинулись к тем секторам зала, где обычно занимались со своими группами. Я лихорадочно вылавливал из памяти Райнэра имена и сведения о дюжине эльфов, которыми мне предстояло сейчас руководить, и старался не нервничать слишком заметно. Призвать на помощь Демона мне не позволяла гордость. С мыслью — 'я справлюсь' — я подошел к своей группе. Одиннадцать парней и — о! Саттория!!! — уже выстроились в полукруг и ждали моих распоряжений. Дисциплина, однако! Присутствие темной эльфийки все многократно усложняло для меня и, как обычно при девушках, которые мне нравятся, во мне поднялась волна грубости и язвительности и понеслась...

— Саттория Торак, на днях я был свидетелем одной стычки, где ты проявила прямо таки детскую неуклюжесть и неумение уклоняться и вынуждена была уйти от схватки. К бою! Остальные следят и учатся.

Изящные ноздри эльфийки дрогнули от унижения: ведь это Райнэр на правах ее телохранителя приказал ей тогда бежать с места сражения с убийцами, а теперь он же ставил ей это в вину. Потом ее лицо окаменело, и она шагнула в круг.

На счастье Саттории (все-таки Райнэр был в разы сильней и опытней как боец, не зря же Торак нанял его в телохранители к дочери); да и на счастье мне (сам не знаю, что толкнуло меня вызвать ее на спарринг, ведь в действительности я не хотел причинить ей вреда) — короче, на наше общее счастье, едва мы приняли боевые стойки и взяли наизготовку тренировочные мечи, как прямо между нами открылся портал, и из него вышел Саор.

Е-птыть! Если остальные орки были выше меня минимум на голову, то этот возвышался на целых две, и когда эта гора мышц выросла из пустоты буквально в шаге от меня, я просто охренел. И стал себе казаться хиляком-подростком рядом с дядькой Арни. Внутри послышалось недовольное бурчание Демона, сетовавшего на судьбу, заставляющую его поддерживать этот позорный эльфийский образ. Мдаа... В этот момент я его понимал и понял еще лучше, когда Демон перевел наше зрение на истинное.

Черный орк был живой машиной смерти. Многократно продублированные и расширенные энергоканалы расходились от его дара по всему телу и даже выходили за его пределы, постепенно растворяясь в ауре, что превращало ее в аналог энергетического щита. Постоянно работающего, к слову! Я представил себе мощь Дара, способного постоянно поддерживать такой щит и одновременно наполнять энергией всю эту систему каналов. Плюс к этому Саор еще и боевой маг, следовательно, он тратит силу также и на весьма энергоемкие заклинания.

При каждом движении этого гиганта я видел, как переливается в его теле энергия, устремляясь к работающим мышцам. Это говорило о том, что все его реакции и движения могут ускоряться в десятки раз, а о силе его удара вообще думать не хотелось. И конечно, не обошлось без магических мутаций: связки, кости, мышцы наверняка искусственно укреплены — сведения о такой возможности нашлись в памяти Райнэра. Короче говоря, если этот Саор захочет, то убьет меня, и я даже не успею этого осознать. Даже Демон не поможет... Изнутри послышалось согласное сопение.

— Райнэр, отшлепать Сатторию ты сможешь и попозже, а пока — внимание всем!

Темная побелела от гнева, но с Саором не поспоришь, и эльфийке пришлось удовлетвориться убийственным взглядом, брошенным на меня. Приправь она его хоть чуток магией — и я был бы испепелен на месте, но все обошлось, и я ухмыльнулся в ответ.

Саор, тем временем, уже прошагал в центр зала и остановился там, видный сразу всем.

— Сегодня, мальки, вы заканчиваете играть с деревяшками и наконец-то приступаете к настоящему обучению. Знаю, что про призрачные мечи и их свойства вы уже наслышаны. Это хорошо, потому что мне не придется тратить учебное время на объяснения, — он довольно усмехнулся, и я понял, что слухи о страшном оружии распустил он сам именно с намерением заставить студентов самостоятельно получить теоретические знания. Умно. — Но прежде чем вы познакомитесь с этими суперэффективными тренажерами на собственной шкуре, я обязан позаботиться о том, чтобы в казну академии не прекратили поступать денежки ваших папашек, — он недобро прищурился. — Иными словами, мне придется наложить на вас защиту, чтобы вы имели шанс пережить эти уроки. И дело тут не в призрачном оружии, — он обвел нас всех презрительным взглядом. — А в том, как вы, остолопы, начнете бездумно им тыкать друг в друга и махать во все стороны.

Кто-то из людей рассмеялся. Саор, видимо, ждал этого, потому что стремительно обернулся на смех и вскинул руку в сторону несдержанного ученика.

— Имя!

— Э-Эжен... С-Сэси... — запинаясь, ответил высокий, крепко сложенный парень со слегка лошадиной глуповатой физиономией.

— Ко мне!

Отдав эту краткую команду, Саор отвернулся от перепуганного студента и вынул из воздуха перед собой два узких клинка с полупрозрачными, словно сделанными из туманного стекла лезвиями — призрачные мечи. При этом учитель продолжал говорить:

— А чтобы вы получше продумывали свои действия на последующих занятиях, я продемонстрирую на примере, к чему приводит несдержанность и безалаберность.

С этими словами он круто развернулся и двумя ударами отсек у подошедшего к нему Эжена обе руки по плечи. Парень широко раскрыл рот, но прежде чем он успел закричать, Саор перерубил ему глотку, а второй меч воткнул в живот, провернул и выдернул. Несчастный упал на колени, беззвучно разевая и закрывая рот, как рыба на воздухе, с выкаченными от ужаса и боли глазами, руками, висящими словно плети, а потом завалился на бок и больше не шелохнулся. Его агония была очень недолгой и совершенно беззвучной, но все мы видели выражение его лица и крик, плескавшийся в глазах — Эжен верил, что его убили. В местах 'ранений' по его одежде растекалось алое сияние, от которого исходил пар, как от крови, пролитой в морозный день.

— У него болевой шок, но это пройдет, — Саор выдержал паузу и добавил: — Со временем. Конечно, если бы я не наложил на него частичную защиту, последствия были бы серьезней, и наш хохотун скорее всего остался бы парализованным. А так... — он пнул парня, и тот слабо шевельнулся и застонал. — Он всего лишь обмочил штаны и больше не будет понапрасну ржать на моих уроках. Олод, оттащи это ничтожество к лекарю.

Саор приходился Олоду каким-то дальним родственником, и поэтому частенько использовал его как мальчика на побегушках. Правда и занимался он с ним больше, чем с другими студентами. Олод трепетал перед грозным родственничком, как листок на ветру и одновременно боготворил его. Теперь я понял, за что — на такую хладнокровную жестокость способен был не каждый демон.

Олод взвалил бесчувственного парня на плечо и вынес его из зала, а учитель уже деактивировал клинки и продолжил пояснения:

— В чем суть защиты, я покажу на моде человека.

Вероятно, у него уже было заготовлено плетение, потому что Саор только наполнил его силой, и перед нами возник призрак обнаженного мужчины. Вернее его голографическое полупрозрачное и объемное изображение — модель, мод.

Саор произвел сложный пасс руками перед модом, и нашим взглядам предстало светящееся магическое плетение. Я ощутил, как во мне напрягся Демон.

— Волчонок, ты только посмотри! Это ведь именно то, что нам надо! Это же не просто защита, это...

Словно продолжая мысль моего соседа по мозгу, Саор стал пояснять:

— Это не просто защита, это ключ к силе и скорости, поскольку плетение Арнольда Ли устанавливается на главнейшие энергетические узлы вашего организма и многократно ускоряет прилив энергии в них из Дара. Этот процесс может проходить под вашим сознательным контролем, а может и не контролироваться специально — некоторые элементы плетения реагируют на количество почечного яда в крови.

'Адреналина' — перевел я для себя странный термин. Саор наполнил плетение силой и послал его моду в живот. Я увидел, как засветились сразу четыре энергетических центра вдоль призрачного позвоночника на уровне горла, сердца, солнечного сплетения и крестца, и как они начали попеременно пульсировать с небольшой задержкой, будто перекачивая друг в друга жидкость. Как дополнительные маленькие сердца, призванные помочь основному двигателю перегонять по трубам некий наполнитель. В данном случае — энергию из дара. Дара у мода не было, поэтому моторчики работали вхолостую, но принцип был понятен.

Саор продолжал:

— Как видите, одного плетения хватило на четыре из семи основных узлов мода. Но люди не моды, им понадобится по плетению на каждый энергетический узел. А если вы хотите стать такими, как я, то придется поднабраться терпения и... силы, — он снисходительно усмехнулся, — и поставить по пять плетений на все ваши узлы. Тогда вы станете сильнее, быстрее и защищеннее за счет постоянного притока энергии к работающим мышцам. Вот как выглядит защита в законченном виде.

Учитель взмахнул рукой, и мод засиял от сотен рун, оплетших его энергоканалы сложнейшей вязью. Внутри меня родилась дрожь, и я четко представил, как в припадке восхищения трусится мой Демон. От этого видения я едва не рассмеялся вслух, но вовремя вспомнил, что рискую побывать на месте мода, если вдруг Саор показал нам еще не все.

А он действительно показал еще не все. Главное было впереди.

— Сейчас я проведу вас в точку пересечения силовых меридианов, где установлен Умножитель. Это копирующий артефакт, и он поможет мне наложить заклятье сразу на всех вас.

Саор жестом велел нам отодвинуться, а когда мы все попятились, открыл посредине зала портал и первый шагнул через него.

— Двигай давай! — подтолкнул меня изнутри Демон. От неожиданности я сделал слишком широкий шаг вперед и, видя мой 'энтузиазм', за мной рванули все дроу.

Портал вывел нас на берег речной заводи, куда с ужасным грохотом обрушивался высоченный водопад. Все вокруг было мокрым из-за водной взвеси, летящей от разбивающихся о камни струй, и непривычно ярким. Темно-серый камень под ногами пестрел разноцветными прожилками, все его трещины заросли изумрудным мохом, окружающие растения поражали формой и величиной листьев. Мы явно оказались в тропиках. Пока из портала выходили остальные студенты, я и моя команда дроу заняли стратегически удобное положение неподалеку от Саора, который колдовал рядом с большой хрустальной пирамидой, стоявшей в центре огромной каменной плиты на берегу — настраивал ее, наверное. От пирамиды во все стороны расходились радиальные полоски из символов, которые упирались в маленькие пирамидки, расположенные на краю круглой плиты в собственных маленьких кругах из символов, по контурам которых торчали хрусталики совсем уж крошечные. Все вместе это напоминало громадный циферблат, где вместо минутных отметок были хрустальные пирамиды среднего размера, а осью для стрелок служила центральная фигура. Сколько всего 'минут' на этих 'часах' — я не успел сосчитать, но мне показалось, что гораздо больше шестидесяти. Во всяком случае, их хватило для всех студентов.

И вот, когда все собрались, Саор убрал руки с центрального кристалла и двинулся к нам.

— Занимайте места напротив приемников, — Саор указал нам на меленькие пирамидки. — В Умножитель уже введена формула заклятья, через несколько минут он накопит достаточно энергии и продублирует плетения на каждого из вас. В этот момент вы должны будете высвободить из своего дара максимум силы. Учтите: от того, сколько вы сможете пропустить энергии через свои энергоканалы в самый первый раз, будет зависеть дальнейшая эффективность работы плетения в вашем теле.

— Демон, как думаешь, нам стоит высвобождать всю нашу энергию?

— Резонный вопрос...

Он крепко задумался.

— Очень заманчиво запустить плетение на полную катушку, но как это будет выглядеть для Саора? Собой поклянусь — он будет наблюдать за процессом и сразу поинтересуется, откуда в эльфе столько силы?..

— Что же нам делать?

— Граах! Не знаю, Волчонок, не знаю!.. Будем действовать по обстоятельствам.

Обстоятельства сложились так, что центральный кристалл начал светиться, и Саор чуть ли не пинками погнал нас всех к пирамидкам-приемникам.

— Не забудьте запустить свой дар на полную! — успел крикнуть он последнее напутствие перед тем, как от большой пирамиды по радиальным направляющим к приемникам устремились потоки энергии.

Кристаллы-приемники тоже начали светиться, а потом — все разом вспыхнули и окутали стоящих рядом с ними студентов туманными коконами. Изнутри это выглядело как полупрозрачная светящаяся капсула овальной формы. Я ощутил, как мое тело потеряло вес, потом ноги оторвались от каменной поверхности плиты, свет вокруг погас и... я потерял всякую ориентацию в пространстве. Невесомость, мать ее так! Инстинктивно я забарахтался, размахивая руками и ногами в надежде коснуться хоть чего-нибудь и восстановить утраченные ориентиры. Желудок готовился выразить недовольство по-своему.

— Не смей блевать!!! — заорал в голове Демон.

— Просто перейди на истинное зрение, — подсказал тихий шепот.

Ааа! Ооо! — это я послушал его и вновь обрел способность видеть. Вокруг меня выстраивались светящиеся плетения Арнольда Ли, вскоре их накопилось так много, что их проекция на мою кожу покрыла бы ее полностью, как сплошная замысловатая татуировка. А потом все плетения разом вспыхнули и действительно приклеились к моей коже. И чувство при этом было в точности такое, как при накалывании татуировки... сразу по всему телу и раскаленной добела иглой.

Граах!!!

Я едва не начал перекидываться от боли, но Демон буквально взял меня за горло и активировал наш дар. В этот момент мы забыли, что выплескивать сразу всю его силу будет подозрительно и энергия неудержимым черным потоком хлынула к плетениям, которые уже просочились сквозь кожу и налипали теперь на узлы и стенки наших с Демоном (ну ладно, и со Светлым тоже) энергоканалов. Энергетические конструкты заклинаний наполнялись силой и начинали действовать, расширяя проходы каналов и узлов, выпрямляя или перестраивая их для лучшей проходимости энергии. Этот процесс сопровождался адским жжением во всем теле, и мне хотелось орать во весь голос. Демону явно хотелось этого не меньше, чем мне, поэтому вскоре мы орали на пару с ним:

Лишь два цвета различаю я —

Черный и белый.

А в моих патронах суть моя,

Больше ничто не остановит меня!

Презираю этот мир!

Миром его называть не хочу.

Ты со мною, я с тобою,

Ты все болтаешь, а я молчу.

Я бросаю вызов всем,

И своего я не помню лица

Мир увидит, пусть увидит,

Как мы дойдем до конца!?

? Отрывок из песни 'Двое против всех' панк-рок-группы 'Король и Шут'.

Глава 7

Когда кокон вокруг пирамидки раскрылся, исчезла невесомость, поддерживавшая меня в нем, а вот боль от имплантации заклятья уходить не спешила, и, грохнувшись на каменную плиту боком, я не торопился вставать. Судя по стонам и корчам в поле моего зрения, такой же кайф испытывали все студенты, и я успел позлорадствовать, прежде чем над нами пронесся рев Саора:

— Хватит скулить, щенячья стая! Поднимайтесь, отмывайтесь от своей блевотины, и возвращаемся в академию — вам еще предстоят спарринги с призрачными мечами!

Обрадовал!

— Встряхнись, Волчонок! Хватай за шиворот своих дроу и айда за мечами — дождаться не могу проверить наши силы!

Внутренним взором Демон разглядывал изменения в нашем энерготеле. Энергия, выпущенная из дара во время активации плетений, сделала полный круг по всей системе энергоканалов и вернулась обратно в дар, оставив после себя слабость и дрожь, как от мощного электрического разряда.

— Встряхнуться?

Я попытался подняться на ноги, и со второй попытки мне это удалось. Стоять ровно получалось с трудом. Кроме меня на площадке подобный подвиг не повторил пока никто, единственно только тушка Олода дергалась больше, чем остальные...

— Демон, а ты лишку не прихватил, когда энергию в дар загонял? Что-то мне кажется, ремень на поясе болтаться начал... Девочки такого не оценят.

В ответ послышалось недовольное ворчание, но по жилам потекло тепло — жадина приоткрыл свою кубышку. Я выпрямился и с удовольствием потянулся. Внезапно меня будто окатило кипятком — это заработали наложенные на энергоканалы заклятия Арнольда Ли, усиливая приток энергии к напрягшимся мышцам. Тут же нахлынули желание двигаться и небывалая бодрость.

— Демон, ты это почувствовал?!

— А то! — Почему-то его ментальный ответ показался мне не слишком радостным. — Если этот подсос будет так откачивать силу из дара, то нам придется бесконечно пополнять ее запасы!

— Не ной, — дерзко ответил я — так сильно подействовала эйфория от нахлынувшей силы. — У нас в накопителе еще чертова прорва энергии! — я вынул амулет из-за пазухи, где он болтался на цепочке.

— Спрячь, придурок! — зарычал Демон, но было поздно.

— Так-так, — голос Саора прозвучал буквально за моим плечом. Учитель обошел меня и взял из моих пальцев кристалл, вделанный в драгоценную металлическую оправу. — Вижу, что Райнэр по-прежнему дружит с мозгами и задействовал для активации заклинаний защиты ВСЮ доступную энергию. Амулет-накопитель — простое и эффективное решение. Но это требует смелости, — он отпустил амулет и положил руку на мое плечо. — Не каждому под силу справиться с переизбытком энергии в своем организме. Ты осознаешь, что попросту мог поджариться изнутри? — огромная ладонь вдруг сжалась, а Саор, понизив голос и склонившись ко мне, спросил: — Я надеюсь, это не Олод подсоветовал тебе использовать накопитель?

— Нет, я сам догадался.

Еще мгновение он буровил меня взглядом, но я тоже глаз не отводил, и черный орк отпустил меня, напоследок до хруста стиснув плечо.

— У кого еще хватило ума использовать внешние источники энергии для подпитки своего дара?

С разных сторон послышались с десяток голосов. Среди откликнувшихся были Олод и трое дроу из моей команды, в том числе и Саттория, чему я совсем не удивился, а издали прилетел утвердительный выкрик Клариссы и еще одного вампира. Демон внутри меня удовлетворенно что-то прогудел. Саор довольно ухмыльнулся:

— Ну, как все и ожидалось.

Потом он развернулся и двинулся к порталу, а я пошел собирать свою команду, зная из воспоминаний Райнэра, что, несмотря на всю свою заносчивость, он был хорошим командиром.

Сразу за нами в академию вернулась Кларисса с вампирами, потом Олод привел группу орков. А люди еще долго продолжали переходить через портал поодиночке. Почти все они неважно выглядели и шевелились как сонные мухи — явно не догадались подпитать свои силы из дара. Саор решил эту проблему быстро и очень просто: он объявил бой стенка на стенку призрачными мечами. В результате у всех нас адреналин забурлил в крови, плетения потянули из дара силу, и вскоре каждый студент в зале буквально приплясывал от желания поскорее начать заварушку.

Новое тренировочное оружие ждало нас на судейском столе — одинаковые призрачные мечи лежали там двумя аккуратными рядами, на их лезвиях отражались всполохи темного огня из камина, а тот поднимался все выше и выше по мере того, как все больше рук завладевало магическими клинками. Оружие моментально подстраивалось под каждого из нас, приобретая привычный нам вид. Мой меч принял форму живого клинка Райнэра. И только-то я взял его в руки, как из памяти начали всплывать стойки и приемы боя на мечах. Зря я опасался, что не вспомню их вовремя! Крутанув для пробы меч, с удовольствием ощутил, как легко мне это дается — будто всю жизнь только тем и занимался, что рубился холодным оружием. Все-таки память тела и рефлексы — великая вещь! В левой руке не хватало кинжала, но я утешился мыслью, что обзаведусь вторым клинком уже в бою.

По указке Саора вампиры и орки должны были выступить против объединенных людей и дроу. Такое разделение приблизительно уравнивало силы, хоть моя 'армия' и имела численное превосходство за счет людей.

— К сигналу гонга мне нужен один победитель, которому я преподам дополнительный и очень ценный урок, — закончил давать указания учитель и отошел к камину.

Олод бросил мрачный взгляд на черного родственничка, потом на меня и криво усмехнулся. Я ответил такой же ухмылкой — несложно было догадаться, кто будет участвовать в финальной схватке.

— Бой! — гаркнул Саор, и две шеренги учеников ринулись друг на друга.

Первым передо мной появился орк почти такой же рослый, как Олод, но явно не такой умелый боец. Он сразу открылся, слишком сильно занеся для удара огромный меч. Мне оставалось только поднырнуть под его замах и ткнуть меж ребер своим клинком. Призрачное лезвие проскользнуло до самого сердца и гигант словно споткнулся о невидимую преграду, его ноги подкосились, и он рухнул на колени с круглыми глазами и остановившимся взглядом. 'Слишком размахнулся — тебе бы топор', — посоветовал я, подбирая его упавший меч. Едва распрямился — а на меня уже нападал вампир из команды Клэр.

Тощий черноволосый парень с пылающими глазами двигался, как смертоносный вихрь, и моей реакции и умений хватало только на то, чтобы отражать его удары. Благо, что меч орка уже превратился в привычную рукам Райнэра дагу, и, отбиваясь двумя клинками, я надеялся, что вампир вскоре исчерпает свои запасы энергии из дара и сбавит темп.

Мои отступнические мысли уловил Демон. 'Ах ты, слабак! Дай, я покажу тебе...' — и он как бы наслоился на меня, взявшись за рукояти клинков прямо поверх моих рук: как отец, стоя у сына за спиной, учит его владеть оружием.

В тот же миг я почувствовал, как во мне просыпается сила и желание победить, сокрушить, смять противника любой ценой, и рванулся в атаку, вертя призрачным мечом перед собой со скоростью электрической мясорубки. В ответ на это резкое ускорение из дара хлынул мощный поток энергии, рождая в мышцах чудовищную силу. Удары сердца громом отдавались в моей голове, кровь загудела в жилах, тело в один миг разогрелось так, что выступающий на коже пот испарялся практически мгновенно. Я чувствовал, что даже если б захотел сейчас остановиться, то просто не смог бы — переизбыток силы грозил взорвать мои мускулы изнутри. Теперь мы с вампиром на равных. По скорости. Но мы с Демоном были сильнее. Рывок — дага отвела клинок парня, а меч воткнулся ему в живот. Вампир упал, захлебнувшись собственным криком, а мы уже переключились на нового врага.

Это была Кларисса.

Она не дала нам ни мгновенья передышки, вступив в бой, как только упал ее соплеменник. Напала сбоку, не дожидаясь, пока мы повернемся к ней, и ударила, целясь в печень острием своей рапиры. Боль острым жалом пронзила бок.

Граах!!! — ругнулся Демон.

Сукаааа! — взвыл я.

В этот момент я был готов разорвать Клариссу в клочья и не сразу заметил, что Демон передал мне весь контроль над телом. Только сверх-реакция позволила мне вовремя отпрянуть, и рапира Клэр лишь проколола верхний слой мышц под кожей, не задев внутренних органов. Стремительно развернувшись, я вскинул руку с мечом в надежде, что успею зацепить вампиршу хоть кончиком лезвия. Но дьяволица увернулась, избежав прикосновения моего оружия, а мгновением позже ответила новым выпадом, но с другой руки и в живот — как и я, она была вооружена двумя клинками и в этот раз ударила слева. Я отвел удар дагой, а мечом пырнул ее под ребра. Кларисса отпрянула, но на ее лице отразилась гримаса боли и удивления — все-таки я ее достал.

Что, не ожидала такой прыти?! Погоди, еще не то увидишь!

Демон мыслью не ограничился:

— Вставить тебе опять, сучка?

Ее прямо-таки перекосило от злости и; мигом растеряв хваленое вампирское хладнокровие, она ринулась в новую атаку, растрачивая на сверхусилия свой дар.

— Давай-давай, напрягайся, я все равно тебя уделаю!

Внезапно я понял, что раз у меня появилось время шутить и рассуждать в ходе атак Клэр, то я не выкладываюсь на полную катушку, я втянулся в такой темп боя! А раз так — то поднажмем!

Грааах! Сейчас кто-то получит на орехи!

Зрачки вампирши пылали как горящие угли, оставляя в воздухе алые росчерки — так быстро она двигалась. Но я был быстрее, и уж точно сильнее. Устав уворачиваться от ее виртуозных и коварных атак, пошел напролом, грубо ломая искусную защиту. Одна за другой полетели на пол рапиры: первая — выбитая моим мощным ударом, вторая — выпавшая из 'перерубленной' призрачным лезвием кисти.

Теоретически Клэр была уже не жилица, но, превозмогая боль, она продолжала сопротивляться и кидалась на меня теперь со своим естественным оружием — когтями.

— Эта фурия спятила! — восхищенно проорал Демон в моей бедной гудящей от крови голове. — Она перешла в боевой режим! Дай я ее вырублю, гонг скоро.

Лучше б он проткнул ее призрачным мечом — тогда ранение было бы хоть и болезненным, но все-таки не настоящим. Но Демон рассудил, что боль не остановит развоевавшуюся вампиршу, и когда она в очередной раз приблизилась на расстояние удара, он по-простому врезал ей правой под дых. Кларисса отлетела от нас на несколько метров и рухнула навзничь, не проявляя признаков жизни. А ведь ночью я едва мог с ней справиться! Теперь — легко. Это приятно осознавать, и все же...

— Тебе не кажется, что не надо было бить так сильно?

— Может, и так, — в голосе Демона звучал разве что слабый намек на сожаление. — Зато теперь будет знать свое место.

— Ну да... если выживет...

— Райнэр!

Я обернулся.

— Олод!

Похоже, мы остались вдвоем. Пол в зале был усеян корчащимися телами. Кого-то рвало, кто-то стонал, и отовсюду несся отчаянный мат. Несколько орков пытались устоять на ногах, но их шатало и водило из стороны в сторону. Вампиры светили красными глазами — от энергетического истощения они были готовы вспомнить, что их предки пили кровь. Четверо из моих дроу стояли с накопителями в руках и пополняли из них запасы энергии, но их клинки были опущены вниз, драться дальше они не собирались. Из людей в норме не было никого. Подозреваю, что Саор наложил на всех нас чары Бешенства, заставляющие воинов сражаться до конца. Наверное, это было нужно для лучшей активации плетений Арнольда... а может, Саору просто было скучно, и он решил слегка позабавиться.

Атмосфера в зале была насыщена негативом, страданием и страхом настолько, что магическое пламя в камине захлебывалось, не в силах спалить все это богатство. Огонь ревел и плевался синими искрами, и тут я понял, что наш с Демоном дар не только не опустошен, а прямо сейчас наполняется темной энергией. Так вот откуда столько сил! Все-таки демоном быть круто!

— Ты только теперь это понял? — насмешливо спросили из головы.

— Я проверял.

Демон фыркнул, я непроизвольно улыбнулся, а Олод принял это на свой счет.

— Не будь таким самоуверенным, Райнэр, тебе меня не одолеть!

Прикольно, почему он так в этом уверен? Тут я заметил, что вокруг нас стали собираться другие студенты. Со стороны Олода — орки, с моей — дроу. Саор продолжать стоять на возвышении, но переместился от камина поближе к ступеням и к нам. Понятно, зеленый просто не имеет права ударить лицом в грязь перед соплеменниками и перед грозным родственником.

— Олод, ты мой лучший друг, но я хочу получить награду от учителя.

Зеленокожий вдруг тоже усмехнулся и негромко произнес.

— А ты уверен, что она тебе понравится?

Я глянул внутрь себя:

— Что он имеет в виду?

— Неважно, но, если ты хочешь, чтобы этот бугай и дальше оставался тебе предан, ты должен его уделать!

— Интересное мнение...

— Это как собаки и женщины — признают только сильнейшего, — гнул свое Демон.

— А, ну да... Интересно, а Клэр об этом знает?

— Граах, Волчонок, и ты такой же!!!

Демон стиснул мое сердце, вызвав мощный выплеск адреналина в кровь и ответную волну из дара. Оставаться на месте стало попросту невозможно, и я бросился на Олода.

Гигант сражался мечом себе под стать — более чем двухметровым двуручником. Такая длина была существенным препятствием для меня с моими короткими клинками. Даже вместе с Демоном я был никак не сильнее моего огромного приятеля, а учитывая его дополнительные уроки с Саором, не мог претендовать и на лучшее владение оружием. Единственное, что могло меня сейчас выручить — это мой безлимитный запас силы в даре и какая-нибудь неожиданность. Ведь Олод хорошо знает Райнэра, но никак не Заана! Хе-хе! Вот на этом мы и сыграем!

Я не стал сразу раскрываться и не переходил на сверхскорость, с которой одолел Клэр, — пусть Олод подумает, что я выдохся. Надо его вымотать, отвлечь, а потом удивить!

Но Олод удивил меня — свой двуручник он вращал с такой легкостью, будто это была учебная шпага. К нему практически невозможно было подойти на расстояние удара, поэтому я кружил вокруг, пытался зайти с боков, делал обманные выпады, резко наращивая скорость, но потом опять сбавлял темп, имитируя усталость.

Сначала Олод не поверил в мою уловку и вел себя крайне осторожно, не переходя к прямой атаке. Пришлось мне пожертвовать дагой: когда я метнул ее в орка, тот решил, что я поступил так из отчаяния, чтобы хоть как-то достать его. Тогда он поверил, что победа у него в руках и начал ускоряться и наступать на меня. Этого я и добивался!

— Демон, сейчас мы его сделаем!

Внутри я ликовал, но внешне старался казаться невозмутимым, каким всегда бывал Райнэр... даже когда проигрывал сражение. А вот Олод, тесня меня, уже вовсю ухмылялся.

Рано радуешься, зеленый!

Я хоть и пятился под его натиском, 'с трудом' уклоняясь от огромного меча, но так было задумано. Олод решил, что я трачу последнюю энергию на защиту, а я в это время направлял ее к ногам и, когда мышцы уже готовы были лопнуть от переполнявшей их силы, оттолкнулся от пола и буквально перелетел через высоченного орка. Тот даже не успел понять, куда я делся, а мой меч уже вонзился уму в шею над ключицей и прошел вниз до самого сердца.

Олод 'умер' стоя. Мне даже не пришлось использовать дагу, чтобы 'добить' его — друг стоял с выпученными глазами и держался рукой за грудь. Его меч уже превратился в стандартный призрачный клинок и валялся на полу. А у меня не хватило ума понять, что орк умрет на самом деле от болевого шока, если не вытащить из него мой меч.

Спас Олода Саор. Выдернув из груди зеленокожего родственника клинок, он протянул его мне и произнес:

— Великолепно, Райнэр! Ты заслужил персональный урок. Не будем его откладывать!

И Саор растворился в воздухе. Я моргнул и в тот же миг получил затрещину. Какого?! Крутнулся, но сзади никого не было. Сбоку пронесся ветерок.

— Демон, это Саор?!!

— Да. Он движется так, что мы его не видим!

Я стал поворачиваться вокруг своей оси, вращая перед собой меч. Подойти ко мне для удара спереди и с боков было практически невозможно — лезвие, выписывающее восьмерки на сумасшедшей скорости, изрубило бы в капусту кого угодно. Только со спины была слепая зона, и пустота в ней наподдала коленом мне под зад.

— Граах!!! Да перейди же ты на истинное зрение!

Перешел. И что? А ничего!!! Все равно Саор не проявился, а я получил теперь по уху. Наугад рубанул мечом и получил по другому уху.

— Демон, это унизительно!

Вместо ответа тот перевел меня на демоническое зрение. И в этот раз я увидел промелькнувшую тень.

— Нам его не победить... Тут не только скорость, он что-то делает с пространством.

— Погоди, я тут вспомнил кое-что... Светлый, помогай!

И я начал лихорадочно рыться в воспоминаниях Райнэра.

— Есть! Только как нам это спрятать?

— Отвлеки Саора, а я все приготовлю.

Легко сказать. Я бросил оружие на пол и стал формировать и швырять в Саора-тень Шары Тьмы. Плетения были простенькие, но сильно мешало то, что Демон в это время плел в моем сознании заклятие Ледяного Шторма. Когда оно было готово, мне оставалось только наполнить его силой и активировать.

Пли!

Во все стороны от меня полетели тончайшие ледяные иглы. Зал опять наполнился воплями раненых студентов, но, думаю, что Саор так разозлился не из-за них. Последнее, что я помню из этого 'персонального урока' — это кулак учителя, летящий в направлении моего лица. Радовало то, что я все-таки успел его увидеть.

Глава 8

В чувство меня привел Олод, заставив удивиться, что после своего поражения и весь испещренный красными пятнышками от моих ледяных игл, он по-прежнему оставался моим другом.

— Вставай, Райнэр! Саттория ушла в город.

Меня словно кипятком окатили. Тотчас же пришло ощущение грозящей опасности.

— Вот идиотка!

Похоже, я сказал это вслух, потому что Олод согласно кивнул и добавил:

— И она пошла пешком.

Я только застонал. Что-то мне подсказывало, что минувший урок Саора был всего лишь разминкой, а главное испытание еще только предстояло пройти.

— Демон, что-то я неважно себя чувствую...

— Выйдем из академии, тогда запущу регенерацию, а пока терпи.

Легко ему говорить! Это ведь не он сейчас управляет телом, которое больше похоже на отбивную. Со стоном и зубовным скрежетом я поднялся на ноги. Меня шатнуло, и Олод дернул рукой, чтобы меня поддержать. Я наградил его тяжелым взглядом. Друг потупился и убрал руки за спину.

— Давно она ушла?

— Да уже давненько, как только Саор объявил окончание урока.

Я взглянул на стеклянную колбу часов: тьма и свет боролись в ней за власть, но силы были равны, и все, на что они были способны — это каждый час переворачивать сосуд. Сейчас колба клонилась на шестьдесят градусов вправо, значит, после гонга прошло минут двадцать.

Если Саттория собралась в город, то должна была зайти к себе переодеться и, возможно, как раз сейчас выходит за ворота Академии.

— Демон, что делаем: бежим сразу или переоденемся?

— Бегом за оружием, далеко она не уйдет.

Внутренний голос (или Светлый?) подсказывал мне, что это неверный шаг, но давление со стороны моей темнейшей половины было слишком сильным, и я послушался. Спустя пятнадцать минут, уже вооруженный и переодетый в обычную одежду Райнэра, я мчался за Сатторией. Пока дорога спускалась с холма, на котором стояла академия, она хорошо просматривалась, но Саттории на ней уже не было. Граах! Но дальше начинался лес, и я знал, что там дорога сильно петляет и просматривается максимум на пятьдесят-шестьдесят метров вперед. А если эту дуру понесло по боковой тропинке, чтобы срезать путь?! Я ринулся с холма бегом. Ощущение близкой опасности нарастало, я едва удерживался, чтобы не начать перекидываться.

— Волчонок, ну ты даешь! Сам запустил регенерацию?

Неужели он не чувствует?!

— Да что я должен.... — вдруг он запнулся. — Граах!!! Ты прав, боги меня раздери! Впереди сильные темные эманации. Там что-то очень злое и ооочень голодное!

Из дара плеснуло силой. Я ринулся напролом через чащу и, срезав добрый кусок пути, вылетел на следующий за поворотом отрезок дороги. И сразу увидел, что мои опасения сбылись целиком и полностью: эльфийка лежала на земле и явно без сознания, а над ней навис... демон!! А как иначе назвать образину под три метра ростом, закованную в чешуйчатую броню и будто слепленную из невероятно раздутых мускулов? И этот человекообразный монстр как раз собирался закусить Сатторией, что я понял по раскрытой и утыканной разнокалиберными клыками пасти и занесенными над эльфийкой когтями. К слову добавлю, что из колюще-протыкательного вооружения на башке у монстра были еще и рога в нечетном количестве (это я потом уже осознал, когда смаковал свои воспоминания о красавчике). И как у всех чертей, у него присутствовал хвост, который притянул мой взгляд к коротеньким таким и эротично оттопыривающимся кожаным шортикам.

Бва-ха-ха! Демон садо-мазо — это жесть!!

— Это не демон, — немедленно открестился от родича мой Демон. — Это оборотень!

Ну конечно, так я и поверил!

— У него крыльев нет! И вообще, не пора ли нашу подопечную спасать?

Разглядывание противника и наш разговор заняли долю секунды, за которую, впрочем, Демон успел выкопать из памяти Райнэра заклинание защиты и соединить нужные руны.

— Держи!

Я залил плетение силой и метнул в эльфийку. Когти монстра шкрябнули по сферическому Щиту Тьмы с противным звуком. Так-то! Но зверушка оказалась умной: уже через мгновение на меня уставились ее желтые змеиные глаза с вертикальными зрачками. Потом это чудо генной магии раскрыло пасть и дыхнуло в мою сторону сгустком Тьмы. Заклинание быстро приняло форму шара с мятущимся внутри темным пламенем и с чем-то еще... Я успел прикрыться вторым щитом прежде, чем это 'что-то', оказавшееся мелкими лезвиями, принялось царапать его поверхность.

— Демон, это ведь темное пламя, мы можем его поглотить?

— Только теоретически...

— Значит, сейчас испытаем, выпускай свой Голод!

Еда!!! Поскольку мой щит тоже был из Тьмы, то оказался сожранным заодно с вражеским заклятием. Мало! Но Демон уже отозвал Голод:

— Не будем пока светиться, пусть думает, что это у нас такое заклятье мудреное есть.

Мне захотелось на него обидеться, но тут я увидел, что чудовище снова атакует Сатторию.

Ах ты, гад! Получи!!

И я запулил в монстра Шаром Тьмы, которые за сегодня наловчился делать на полном автомате. Правда этот шарик Демон успел чем-то начинить.

Не может быть — мимо!

Поганый мутант будто растворился в воздухе и возник опять в паре метров от прежнего места. Он даже не оглянулся на пролетевшее заклятие: все его внимание поглотил я. Зря, потому что тут в игру вступил Демон. Я почувствовал, как из нашего Дара будто вырвалось тончайшее щупальце и быстрее мысли метнулось вслед за Шаром Тьмы. И оно не только нагнало его, но и заставило сменить траекторию движения. Шар врезался монстру в спину и взорвался темным пламенем, полностью скрыв от меня огромную тушу.

Есть!

Но я рано радовался — пламя опало, и моим глазам предстал абсолютно невредимый монстр. И он ухмылялся: по-другому этот оскал и прищур змеиных глаз прочесть было невозможно. Секундой позже, вероятно разглядев выражение моего лица, он захохотал вслух. Звучало это как: 'Грых-грых-грых!' Стало обидно, как если бы он кричал: 'Слабак, слабак!'

— Да я тебя поимею, садо-мазо-демон!

Меня явно поняли и даже оскорбились.

Я увидел, как вздулись мускулы на его ногах — пара-тройка гигантских скачков, и вот он уже рядом со мной. Ничего себе! Еле успел выхватить меч, чтобы отразить первый удар его когтей, под второй подставил дагу, потом ударил сам, но живые клинки Райнэра не оставляли на броне монстра даже царапины. Плохо дело! По идее магическое оружие должно искрошить в вермишель что угодно, а в реальности ничего такого не произошло. Да еще у меня возникло отчетливое чувство, что монстр бьет не в полную силу. На его морде застыло выражение удивления и даже любопытства — верно, он не мог понять, как это я успеваю отражать его атаки. Я успевал, но действовал на пределе возможностей. Своих новых возможностей!

— Обращайся!

Да — это единственный выход.

Демон перехватил на себя управление телом, выжав из него чуть больше, чем мог бы я: отбил когти монстра, отпрыгнул в сторону и накрылся Щитом Тьмы. В этот момент я уже сконцентрировался на даре оборотня, пиктограмму на груди знакомо ожгло, но я не обратил на боль внимания и начал создавать энергетическую матрицу своего боевого тела.

Мне противостоял гораздо более крупный, да и более быстрый противник. и это нужно было учитывать. Сделать свое тело таким же огромным я не мог — не хватало силы в даре, но я мог модернизировать то, что имелось. Решил сделать упор на атаку, а для этого сформировал очень длинные руки и мощные загнутые когти: раз мои мечи не способны пробить защиту монстра, будем ее ломать. На костяшках пальцев отрастил мощные трехгранные шипы. Полюбовался. Кастеты отдыхают! Броней не стал заморачиваться — сделать ее из крупных сегментов легко, но из-за нее потеряю подвижность. Сформировать такую же сложную, как у моего противника, не хватит ни времени, ни умений. Последний штрих — максимально раскачиваю мышечный каркас матрицы. Тут уже не до красоты и гармонии, важнее выжить.

Матрица была готова, и я пустил в нее силу. Граах! Уже и забыл, как это больно, когда мышцы начинают вырастать из кожи!

Все, пора показать миру, что я сотворил в приступе своей гениальности! Я сформировал в руке огненный пульсар, сбросил Щит Тьмы и в этот же момент залепил пульсаром монстру прямо в морду. Это дало мне долю секунды, чтобы развить атаку. Я вскинул руку к горлу монстра раз в пять быстрее, чем бросок гадюки, но он ушел!! Фигура проклятого оборотня вдруг размылась и пропала — и вот он уже в десятке метров от меня и изумленно на меня таращится. Понимаю: минуту назад под щит нырнул мелкий дроу, а появился оттуда я, да еще такой весь красивый!

Наверно, я его поразил, потому что оборотень снизошел до разговора:

— Странно, я не пойму, что ты такое. На полукровку не похож, но такого тотемного знака нет ни в одном из наших кланов, — он глянул на мою пиктограмму. — Как ты думаешь, дадут за тебя премию?

— А за тебя? — не отстал я.

— Мелочь, да я тебя поимею!

— Извини, я не такой, — а сам сладко улыбнулся на все свои кинжалы в пасти и даже язык слегка высунул.

Наверно он возбудился, потому что прямо взвыл. Предчувствуя атаку, я уже качал энергию из дара. Смазанное движение — и он снова рядом. Когтистая лапа несется к моему горлу, на харе торжество. Ага, щазз!!! Мой кулак-кастет врезается ему в грудину. Мои руки длиннее! Проламываю его броню, проворачиваю кулак, разрывая податливое мясо. Получи, гад! Но он подается назад и растворяется в воздухе. Граах!

Интегрированные плетения Арнольда уже вовсю гнали энергию к моим мышцам и мозгу. Расход ее увеличился немерено, но это того стоило! Время словно замедлилось, и в этот раз я рассмотрел, как он это делает. Он просто шагал. Вот он на месте, вот делает шаг, исчезает, но не весь сразу, а будто заходя за угол. Миг — и он выходит из-за невидимой преграды. Шаг — и его опять нет.

— Использует подпространство, — вздохнул Демон. — Нам такое не под силу... Но у нас есть Голод!

Лес не лучшее место для поглощения темной энергии, здесь ее мало, но в дар все-таки что-то поступало. Это эмоции! Эмоции темного существа. Я начинаю чувствовать нашего противника, его азарт, голод, желание причинять боль выдают мне его лучше, чем звук шагов или запах. Мне не нужно его даже видеть!

— Сзади!

— На фиг так орать, сам знаю!

Мои движения быстрее мысли — пока договорил, уже оказался на новом месте и обернулся. Оборотень сейчас там, где я только что был, вокруг его руки воздух словно кипит. Что за заклинание такое? Он шагнул ко мне сквозь подпространство, но вот что странно — появился с заметной задержкой, и я успел отступить. Я прошел какой-то сверхскоростной барьер? В общем, офигевший от собственной крутости, я даже забыл его ударить, зато понаблюдал на его морде удивление типа: 'А хде же?..'

Мигом позже он пропал, но я продолжал его чувствовать, и удар слева не стал неожиданностью. Я ответил целой серией, проломив его броню еще в нескольких местах. Урон для такого монстра небольшой, но все-таки ощутимый — об этом свидетельствовала гримаса боли на его морде. Его боль меня подпитала, позволила телу залечить рваные раны на боку — он тоже меня зацепил.

Оборотень опять исчез и появился буквально в полуметре от меня. Какой я дурак! Возомнил, что самый крутой... Марево с его руки врезалось мне в грудь и волной пространственного искажения прокатилось по всему телу. Я испытал чудовищную, неимоверную боль. Настолько сильную, что она оказалась за гранью моего восприятия. Демон грязно ругался, а я думал про Сатторию. С такими ранами я не смогу ей помочь, а если она погибнет...

— Демон, ведь мы поклялись!

— Граах! Волчонок, разве я мог об этом забыть?! — и тут он заорал так, что даже Светлый заскулил в своем закутке. — Наргх, если мы тебе нужны, помогай!!

Нас вдруг как будто приподняло волной и опять мягко опустило. Было чувство, что рядом прошел кто-то необозримо большой и мы оказались в его волнующемся фарватере. Мысленно собравшись, я вернулся к управлению искалеченным телом и огляделся вокруг. Увиденное помогло мне отрешиться от боли.

Сбоку, в паре десятков метров от меня в воздухе горела точка, вокруг которой кипел не воздух, а само пространство. Эта точка стремительно росла, превращаясь в дыру с рваными испаряющимися краями. Через дыру выпирала рыжая, с черной трескающейся коркой раскаленная лава. Когда дыра доросла до нескольких метров в диаметре и коснулась нижним краем земли, из лавового языка стали выхлестываться длинные отростки. Они напоминали лапы... и... головы собак! Целая свора гигантских гончих рвалась из расплавленной породы. Я посмотрел на оборотня. А он, оказывается, времени зря не терял — долбил щит над Сатторией.

Давай-давай, я туда столько энергии запихнул, что век тебе долбить!

Оборотень словно прочитал мои мысли — оглянулся, оскалился и стал меняться.

— Драпать собираешься? — захохотал я, видя, что из прямоходячей твари он перекинулся в огромного бронированного зверя.

Через секунду лавовые псы освободились и с азартным лаем рванули к нему. Я не успел их сосчитать, с такой скоростью они передвигались. Огромные как бизоны, угольно-черные, как застывшая базальтовая порода, мощные, прямо-таки заточенные под убийство. Оборотень уходил от них, прыгая через подпространство. Когда он в первый раз испарился, адская свора завыла требовательно и страшно, но не прошло и секунды, как они тоже испарились.

Почему-то я мог видеть их глазами и чувствовал их ярость и охотничий азарт. Догнать! Растерзать! Убить!

Когда гончие ушли вслед за оборотнем в подпространство, я увидел, что это сумеречная долина. Лесом из того мира, где находилось мое тело, тут даже и не пахло. У оборотня не было шансов уйти от своры собакоподобных демонов, но он не собирался сдаваться просто так. Как только громадный вожак гончих оказался на расстоянии одного прыжка от него, оборотень прыгнул в наш мир. Воющая свора ринулась за ним. Они пронеслись совсем близко от Саттории. Краем сознания я отметил, что мой щит не выдержал бы их касания, и эльфийку могли бы просто растоптать. Оборотень опять нырнул в другое измерение, но в этот раз гончие не отстали. Они слитно и протяжно завыли, и перед беглецом стали раскрываться колодцы инферно. Взметнувшееся из них пламя осветило всю сумрачную долину, у оборотня не было иного выхода, как перенестись обратно.

Вожак нагнал его при переходе. Схватив за спину, мотнул громадной башкой, и обмякшая туша моего врага упала на землю. Охота была закончена.

Псы окружили жертву и выжидающе уставились на меня. Глаза у них — как озера кипящей лавы, что переливаются оттенками от раскаленного белого до угольно-красного. Красиво! Но чего они хотят?

— Они принесли тебе добычу, — подсказал Демон. — Съешь ее.

— Ты спятил?

— Ну не хочешь — не надо. Только смотри, как вожак нервничает... как бы нам самим теперь добычей не стать...

Я посмотрел на вожака гончих, он действительно не отрывал от меня выжидающего настороженного взгляда, а потом наклонил голову к едва живому оборотню и поддел его носом, подпихнул ко мне. Красноречивее жеста не придумаешь. Мдааа... Что же делать?

— Сатти они тоже не пожалеют, — продолжал размышлять Демон. — А она ведь такая молодая, вся жизнь впереди! Какой ты бессердечный...

Вот тут он меня поймал! Издевается, конечно, но есть в его словах зерно истины... Где гарантия, что покончив с оборотнем и со мной, адские твари не сожрут еще и эльфийку? Я посмотрел в ее сторону. Щит Тьмы по-прежнему держался над ней, но я был уверен, что для гончих он не помеха. Жаль ее... Да и что греха таить, понравилась она мне. Вот если б Клэр под правый бок, а Сатти под левый, было бы классно!

— Вот! Правильно мыслишь, Волчонок! Но чтобы это произошло, надо доказать вожаку лояльность — сожри душу оборотня, а тушку песикам оставь. Будь мужиком, возьми этот грех на себя! Ты самец или нет? Защити свою самку, она же тебе нравится. Ну!

Я еще раз посмотрел в сторону Саттории, одна из гончих обернулась и посмотрела туда же. Проклятье!

— Хорошо! Что надо делать?

— Просто прими это и следуй своим инстинктам.

Но я медлил. Меня терзали сомнения: стремление защитить Сатторию боролось с убежденностью, что я совершу смертный грех, пойдя на такую меру; с бессилием перед обстоятельствами слились горечь от поражения и неоправданных надежд — и все это дополнялось болью, которая продолжала терзать мое тело. Да будь оно все проклято! Я собрал все свои эмоции и направил на оборотня.

— Умри и отдай мне свою душу!

Демон отпустил Голод, и тот сперва всосал ауру оборотня, а потом и его дар. Вместе с ним в меня устремилась не просто энергия, а сама суть погибающего существа. Это было не как с Райнэром, когда его знания и навыки достались мне вместе с добровольно отданным телом, в этот раз я отбирал душу, а все, что было связано с разумом, безнадежно терялось. Я чувствовал, что каждая капля поглощенной силы меняет меня. Началось это со слияния дара оборотня с демоническим. Если раньше они существовали как бы на разных энергетических уровнях, то теперь перешли на один, но более высокий. Я стал ощущать Голод Демона и интуитивно понял, что смогу управлять им сам. Потом стала перестраиваться вся система энергоканалов, а за ней и энергоматрица тела. Увеличилось сердце, следом грудная клетка и пропорционально ей все тело.

Я уже не чувствовал, что поступаю неправильно. Во многом я превратился в демона и как демон приветствовал все происходящие со мной перемены. Мне хотелось, чтобы они продолжались, мне хотелось, чтобы пожираемая душа никогда не кончалась. Но всему приходит конец...

Без души и жизненной энергии, которую я отбирал, тело оборотня стало рассыпаться в прах. Я махнул на него гончим, с диким воем они ринулись на добычу.

— Теперь это твоя свора, — произнес довольный Демон. — Отправляй их обратно.

Хм! Знать бы, как. Попробуем самое простое.

— Место!

Песики оказались послушными: облизываясь, они сначала подходили ко мне, чтобы лизнуть раскаленным языком мне руку, а потом ныряли обратно в лавовую дыру. Их облизывания не причиняли боли, было даже приятно — меня любят! Вспомнилось, что нет существа более преданного и бескорыстного, чем собака. Интересно, справедливо ли это утверждение по отношению к адским гончим?

Глава 9

Бой был окончен, портал в пламенную псарню закрылся, и я вздохнул с облегчением. Это было мое первое настоящее сражение и оно едва не стало моим последним. Не особенно помогли внедренные в мое тело спеллы Арнольда Ли, и даже боевая трансформа не впечатляла меня больше. Если бы не помощь Наргха... Я тряхнул головой. Не удержался и отряхнулся весь, как настоящий волк. Почувствовал, как всколыхнулась жесткая длинная шерсть от макушки до лопаток. Поднял руку и провел по упругой гриве, прижимая ее к мощной звериной шее, отпустил — и шерсть опять встала дыбом. Странное ощущение... Ну да ладно.

Я взглянул в сторону Саттории. Мой щит над ней начал мерцать, значит, в любой момент может исчезнуть. Если эльфийка пришла в себя, то очень удивится, увидев вместо одного оборотня другого. Не стоит давать ей повод для вопросов. Я сосредоточился на даре и отозвал энергию от матрицы моего боевого тела. Как и в прошлый раз, оставил тело дроу немного более мускулистым, чем оно было изначально; может, даже более мускулистым, чем оно было уже этим утром. Провел руками по рельефной груди, стряхнул с плеч прах от рассыпавшейся лишней плоти. Потянулся. Аххх! Хорошо! В груди вихрем-воронкой закручивался Голод, но тело гудело от энергии. Еще никогда я не чувствовал себя так хорошо. И я был совершенно чистым — грязь и кровь осыпались с меня вместе с верхним слоем клеток. Правда, от одежды мало что осталось... Даже ремень из толстой кожи — и тот лопнул на поясе, когда я перекидывался. Остальная одежда разошлась не только по швам, но и была искромсана когтями моего противника и его чудовищным боевым заклинанием. Сейчас эти тряпки свисали с меня окровавленными лохмотьями. Я снял куртку и попробовал поправить ее заклинанием, которое подсмотрел утром у Клэр. Не скажу, что у меня совсем ничего не получилось, но то что получилось, курткой сложно было назвать... Пришлось зашвырнуть вконец испорченную вещь в кусты. Экспериментировать со штанами и рубахой я не стал. Чисто символически они все же меня прикрывали. Да и чего мне стесняться? Хе-хе! С таким настроем я и направился к Саттории. Смахнул в дар остатки энергии со Щита Тьмы и едва не напоролся на кинжал эльфийки.

Темная уже очнулась и приготовилась дорого отдать свою жизнь, во всяком случае, она не особенно рассматривала, кто снял щит, а сразу же ткнула в меня клинком. Еле успел уклониться.

— Дура! — ругательство не хитрое, но отражающее всю полноту женского естества и отлично характеризующее Сатторию. И мое к ней отношение в данный момент. Из-за этой дуры я вынужден был пойти на самый страшный грех и сожрать душу. Теперь я не человек, и даже не оборотень. Я демон! Да, мне понравилось. Да, я стал сильнее. Но я не хотел этого! Однако из-за нее пошел на это. Из-за Саттории, из-за этой дуры я перестал быть человеком! Я с чувством пнул сидящую передо мной дроу по запястью; выбитый из руки кинжал серебряной молнией улетел далеко в кусты.

— Шаттерен-ир-наррахкх!

Это был мат — я по интонации понял. Саттория схватилась за запястье и вставать не спешила. Ну-ну, и я никуда не тороплюсь. Но она все медлила и рассматривала меня, рассеянно потирая запястье. При этом ее глаза все больше расширялись, а красивый ротик приоткрылся, отчего милое личико вытянулось и приняло донельзя удивленное выражение. Странно было видеть надменную Сатторию такой откровенно растерянной. Странно и смешно.

Я начал ржать.

Это мигом привело эльфийку в чувство, она подскочила и попыталась залепить мне пощечину. Я легко перехватил ее руку и с силой оттолкнул назад. Она шлепнулась на землю мягким местом. Смешно. Я опять захохотал. Тогда Сатти вскочила и выхватила из-за рукава короткий стилет. Пришлось заломить ей руки за спину, при этом девушка оказалась плотно прижата к моей груди. Она прерывисто и учащенно дышала мне в подбородок, глаза ее метали молнии, брови возмущенно хмурились. Она была рассержена и шипела, как дикая кошка. Но одновременно с этим она была прекрасна. А я был возбужден смертельной схваткой, пьян от крови, силы и адреналина. И мне надо было выместить зло от своего поражения. Я стал демоном и теперь убить для меня, как два пальца... кхм... легко, в общем. Но Сатторию убивать было нельзя: клятва Демона все еще оставалась в силе. Я решил ограничиться малым. Совсем малым. Стиснул оба ее запястья одной рукой, а второй схватил ее за волосы:

— Ты, дура набитая, совсем мозги растеряла? На кого с ножами кидаешься? Или злишься, что отогнал твоего недавнего ухажера? Перепихнуться не успела? Так это поправимо!

Эльфийка догадалась о моих намерениях и задергалась. Бесполезно, она была полностью в моей власти, и я впился губами в ее губы. Сначала она застыла, но когда мой язык начал наводить порядки в ее рту, попыталась куснуть! Я только сильнее сжал ее волосы и разорвал поцелуй, лишь сполна насладившись его вкусом.

Саттория даже не стала ждать, когда я отпущу ее. Стоило освободить ее губы, как она принялась поливать меня бранью:

— Как ты посмел? Животное! Жалкий наемник! Да мой отец тебя на куски порвет!

Я зажал ей рот ладонью.

— Да-да, я это уже слышал неоднократно, но теперь послушай ты... Хочешь еще, тебе понравилось?

И судя потому, как она покраснела, или скорее потемнела, я понял, что ей понравилось, и она хочет еще. Конечно, девчонка не признается и не ответит на второй поцелуй. Во всяком случае, не сейчас... Победно усмехнувшись, я отпустил ее. Она отскочила от меня, как от чумного. Потом глубоко вздохнула, выдохнула и одернула одежду. И вот передо мной уже прежняя, невозмутимая и гордая высокородная эльфийка. Высокородная дура. Ну как тут было не засмеяться? И я опять дал волю чувствам.

Саттория резко отвернулась от меня и пошла искать свой кинжал. Ну-ну, удачи! Кусты на добром отрезке дороги были смяты и местами сильно обгорели после догонялок с участием адских гончих. Похоже, девушка только сейчас заметила, что творится вокруг: плотно утрамбованная земля дороги была вся изрыта, многие деревья в лесу повалены и дымились, а на том месте, где открывался портал — как раз посередине дороги — застывал лавовый наплыв. Ездить здесь с этих пор будет проблематично. Эльфийка подошла к этой каменной лепешке, вытянула к ней руку, но, ощутив жар, отдернула назад и повернулась ко мне.

— Что произошло, пока я была под щитом?

— А тебе не интересно, под чьим щитом ты была?

— Под твоим. Я узнала почерк плетения, как только очнулась.

— Почему же тогда напала, когда я его снял?

Она явно смешалась. Ясно. Не верила, что я смогу одолеть оборотня, и приготовилась к его возвращению.

— Пошли. Завтра повезу тебя к папеньке и расторгну наш контракт. Не хочу защищать такую дуру, которая сама на неприятности нарывается.

И не оборачиваясь на нее, я двинулся назад к академии. Ворота мы прошли уже в полной темноте, и никто не оценил моего наряда. Да хоть бы и увидели — плевать! Я не какой-то там светлый чистоплюй, вечно безупречный и отглаженный как на парад. Я темный, а значит, забияка и бузотер. Подобный прикид в принципе не мог здесь кого-либо удивить.

Проводив Сатторию до ее комнаты, я двинулся к себе. Захватил умывальные принадлежности, свежую одежду и направил свои героические стопы в купальню.

В качестве ванной комнаты в академии служила мраморная пещера с настоящим горячим озером. С одного его края из воды вырывался высокий бурун — горячий подводный гейзер. Не будь на другом краю озера айсберга, тут можно было бы свариться, а так голубоватая ледяная глыба остужала вокруг себя воду и при этом никогда не таяла. Магия, что тут скажешь...

Кое-где на воде плавали Темные Завесы — за ними кто-то мылся... или не мылся. Из-за некоторых завес слышались весьма недвусмысленные звуки. Хм... Студенты резвятся... или не только студенты — от особо большой завесы разносился приглушенный бас Соара. Мда...

Я скинул свои лохмотья на галечный берег и, не заморачиваясь ни на какие завесы с воплем: 'Махалай-бахалай!!!', — сиганул в воду. Кто-то возмущается? Я нарушил чье-то уединение? Да клал я! Жизнь прекрасна! Поплавал сначала на спине, потом на скорость. Ну, а потом приступил к помывке себя любимого.

Проблемы возникли с моими волосами. Промыть длиннющие — до копчика — спутанные до колтунов пряди было просто невозможно. Наверняка эльф управлялся с ними при помощи магии, но мне было лень ковыряться в памяти и искать нужное заклинание, и я решил поступить по-своему. Оборотень я, в конце концов, или хде? Лег на воду, чтобы волосы утонули в ней и были не видны другим купальщикам, нырнул в свой дар и... Вот он — энергетический образ моих кос. Хе-хе! А ну-ка, отберем от них энергию. Секунда — и я вылитый Вин Дизель, ну если искать сходство по степени волосистости головы. Момент — и у меня новые совершенно прямые и чистые волосы. Хорошо быть оборотнем! Кстати. Я взглянул на свои ногти. Не слишком длинные? Мысленное усилие, и все лишнее рассыпалось в прах. Красотааа!

Потом я просто лежал на воде на полном расслабоне и прислушивался, как вращается во мне воронка Голода. Стоило только чуть-чуть отпустить контроль над ним, и Голод начинал подсасывать темную энергию из окружающей среды. Это могли заметить... Но и сдерживаться постоянно не хотелось — слишком много вокруг было соблазнов. Вот хоть взять то облачко над Саоровой завесой, до чего соблазнительно выглядит! Я и не заметил, как перешел на демоническое зрение. Нет, нельзя, нельзя отпускать Голод! Но как хочется насытиться!.. Настроение стремительно падало.

— Демон, что делать? Я есть хочу...

— Зови Джара. Этот пес должен нам кучу духов.

Духи... Но уж лучше они, чем люди, Голод ведь не тетка...

Я вылез из воды и тут вспомнил, что не взял полотенца. Пока думал, что лучше — отряхнуться, как волк, или подождать, пока кожа сама высохнет, — что-то шевельнулось внутри, и на меня подул теплый сильный ветер. Ух ты! Ну, спасибо, Светлый!

Вызывать Джара я решил в уединении своей комнаты. Возвращаясь туда из купальни, прокручивал в голове поединок с оборотнем: все-таки жутко обидно, что мы ему проиграли! Демон нагло молчал, и мне стало обидно вдвойне.

— Демон, ты свой Голод мне скинул и дрыхнешь теперь?

— Поспишь с тобой... — проворчал тот. — Вообще-то я тут подарок от того оборотня нашел. Очень интересный.

— Что еще за подарок?

— Он умел насылать Мгновенное Тление — царапнет тебя когтем, помагичит, и ты начинаешь разваливаться на куски и стекать зловонной жижей. За минуту его особые зверушки тебя на составляющие разложат.

— Бактерии, что ли?

— Ну, может, и бактерии, что-то очень мелкое и дико размножающееся. На когтях у него жило. Я-то думал, среди оборотней маги — это редкость, а получается, что нет. Тот, кого мы завалили, был адептом школы пространственных магов. А если к этому прибавить магию жизни... В общем, я тут в памяти Райнэра покопался — нам крупно повезло!

— А почему же он нас не заразил этими своими зверушками?

— А он заразил, когда порвал нас когтями. Просто на активирующее заклинание не стал времени тратить — у него уже другое было готово. Клыки Пространства — страшная штука!

— Ааа... эээ... а нам теперь ничего не будет?

Я невольно стал отряхивать руки, будто по ним ползали невидимые букашки.

— Не боись, теперь мы хозяева целой популяции мелких убийц — они к нам через раны вселились, но без магической команды они не подействуют.

Фуух... Отлегло от сердца. Демон хохотнул. Шутник...

— Джар! — рявкнул я, когда вошел к себе и закрыл дверь. — Заан Ктэр тебя зовет! — и тихо добавил: — Вечно Голодный, кстати.

Из стены наполовину высунулся бывший страж.

— Ну что, наловил духов? — перешел я сразу к делу.

— Совсем немного...

Он виновато опустил морду. Я грозно нахмурился и с намеком выпустил Голод. Подействовало мгновенно:

— Но я знаю, где их много!

Хм. Знал и молчал. Непорядок! Я мазнул по носу Джара краем Голода. Один миг — и у того исчезли клыки. Беззубый страж — позор просто! Джар жалобно заскулил.

— Отдам, когда на место приведешь.

Он покорно кивнул и повел меня в подвалы, только в другую сторону от купальни. На поворотах и развилках высовывал из стены кончик хвоста, показывая, куда нужно сворачивать. В конце концов мы спустились уже совсем глубоко под здание. Коридоры здесь были пыльные и едва-едва освещались магическими кристаллами, давно уже никто не встречался.

— Сюда никто не ходит, потому что это место полно ловушек: здесь обитают духи строителей, которых принесли в жертву еще при закладке фундамента академии. Они привязаны к стенам и не могут от них отойти, но иногда высовываются достаточно далеко, чтобы схватить прохожего. Без меня ты бы уже лишился половины своей ауры и вскоре умер бы от энергетического истощения, — просвещал меня Джар по ходу дела. — Освободить я их не могу и силу забрать тоже — она сразу уходит в стены. Здесь маги из совета академии призвали и связали клятвой и меня... Ха! Они подумали, что я тоже из тех бедолаг-строителей.

— А ты не из них?

— Я что, похож на строителя?

— Не особенно.

— Меня привлек сюда алтарь великого Неогару. На нем умерло столько народу, что сама скала под ним насквозь пропиталась темной энергией. Ее около алтаря столько, что хватит еще одну академию из ничего возвести! А знают об этом немногие — проход к алтарю запечатан, только духи могут проникать к нему через стены.

— Так ты там так отъелся?! — я припомнил, как легко Джар вышвырнул меня из школы пару дней назад. — А еще у нас отобрать хотел...

— Ну, так это... силы много не бывает!

Внутри зарычали. Я хмыкнул.

— Ну да, слышал уже такое. А теперь что, к кормушке собратья не подпускают?

Страж печально свесил голову. Хе-хе! Вот прохвост: хочет моими руками себе былое вернуть!

— Ладно, где этот самый алтарь-то?

Джар полностью вышел из стены и сделал стойку перед каменной кладкой слева от меня.

— Вот, представь здесь дверь и войди, только клыки мне верни сначала — там опасно.

Машинально я выполнил его просьбу и с сомнением посмотрел на стену. Она совершенно не отличалась от остальных: так же сложенная из массивных черных камней, судя по всему из базальта, и очень прочная на вид. Ну ладно, это же магический мир, дверь так дверь. Представилась почему-то металлопластиковая. Отстой последний, но сработало: только я ее открыл, как невидимая сила дернула меня вперед, в каменную наклонную трубу.

Яяяхуууу!

Я стрелой летел вниз, а перед глазами вдруг предстала картинка из моего детства, когда мы катались с ледяной горки. Не успел удивиться, что сохранилось это воспоминание — я ж их вроде стер? — как Светлый кинул мне готовое плетение. Так, что тут у нас? Вода — Холод — Направление. Ага! Соединил руны Нитью Силы, наполнил и бросил впереди себя — и вот я уже несусь по ледяному рукаву.

Кавабангаааа!!

Я суперкрут, как те... нууу... как их там? Спортсмены, которые на санках катаются. Ну, неважно. Главное я сам понял, что имел в виду. Я вытянулся и ускорился еще больше. О-ёоо! Свет в конце ледяного туннеля оповестил, что путешествию конец. Аааа! Стена! Я не придумал нечего умнее, как принять трансформу, и — ба-ах! — вмазался в стену. Немедленно вспомнилось, что те, на санках, бобслеистами называются.

Поднялся и оглянулся кругом. Врезался я вовсе не в стену, а в колоссальную колонну, одну из девяти, подпирающих своды огромного зала. Скорее даже это была пещера. Круглая, с плохо выровненными стенами. Только колонны в ней матово поблескивали идеально гладкими боками и еще черная плита в центре высеченной в каменном полу гектограммы. Колонны стояли напротив каждого из ее лучей. Символы на них были мне незнакомы, но явственно излучали темную магию. Очень темную. Древнюю. Мне перехотелось дурачиться. Оглянулся в поисках Джара, чтобы порасспросить об этом месте, но этот ящер шелудивый куда-то подевался.

Ладно, и без него обойдусь.

Я вышел из-за колонны, но не стал входить в пентаграмму — из ее центра прямо-таки фонило темной энергией. Кое-где на колоннах виднелись зарубки и сколы, будто здесь когда-то шла яростная битва, в некоторых местах камень даже оплавился. Да, определенно давным-давно тут произошло сражение: на полу в тусклом свете кристаллов, вделанных в стены, я различил десятки человеческих костяков. Некоторые были развалены пополам, причем как в поперечном, так и в продольном направлении. Кто-то здесь отменно повеселился в свое время! Но что за оружие могло вот так развалить человеческие тела? И кто им орудовал?

Ответ на свой первый вопрос я вскоре получил — взгляд упал на громадный меч, валяющийся на полу между скелетов. Я прикинул его длину — два двадцать, не меньше. Рукоять очень длинная, можно взять обеими руками, и еще место для перехвата останется. Широкое прямое лезвие с односторонней заточкой и скошенным в одну сторону концом. Странное оружие. Я попробовал поднять его и даже от пола не оторвал — меч словно прикипел к базальтовым плитам! Заколдованный он, что ли? Я взглянул на него истинным зрением и увидел мощную темную ауру, символы по клинку и на рукояти. Такие же странные и незнакомые, как на колоннах. Явно заколдован. Жаль, мне он понравился...

Огорченный неудачей с мечом, я отвернулся от него и посмотрел на алтарь в центре магической гектограммы. Там меня ожидал сюрприз: над массивной каменной плитой с желобками для стока крови и фантастическими барельефами по торцам (примерно как у Данте в его девяти кругах ада из 'Божественной комедии') в воздухе вились сотни разномастных духов. Вернее, их кружил энергетический вихрь, поднимающийся от поверхности алтаря. На халяву слетелись?

Голод во мне всколыхнулся с новой силой. Непроизвольно я облизался и едва не пропорол язык о клыки. Гррр! Совсем забыл, что пребываю в своей волчьей ипостаси.

— Демон, похоже, у нас сейчас будет закуска из духов с начинкой из Тьмы.

— Ага, прямо-таки клубничка со сливками. Бва-ха-ха! Ну, чего ты стоишь?? Налетай!

Меня не надо было просить дважды. Голод терзал меня все сильнее, и я выпустил его на полную. Из моей груди выросла воронка, и как в водоворот, туда полетели духи. Никаких угрызений совести по поводу их пожирания я не испытывал. Может, дело было в том, что эти сущности не походили на людей, а напоминали просто сгустки темной энергии, эдакие черные тучки, и только подключив фантазию, можно было увидеть в них сходство с животными или с людьми.

Духи быстро поняли, что им хана, если не дать отпор наглому пришельцу и попытались сообща напасть на меня: скучились и полетели на меня одной сплошной лавиной. Так их поглощать стало еще удобнее. От переизбытка силы я прямо осатанел, захотелось крушить и рвать все подряд, но рядом были только сухие кости, и я стал неистово их топтать. Словно взбесился.

Вдруг почувствовал, как ко лбу прикоснулась прохладная ладонь — Светлый, конечно, — и успокоился. Духов, правда, я не перестал отлавливать, но уже без фанатизма. Вскоре их поток иссяк, и мой Голод снова свернулся в тугую спираль в груди.

Так, где же этот пес цепной школьный? Уж не проглотил ли я его вместе с остальным народом? Оглянулся. Джара не было, зато поодаль маячило несколько крупных духов. Не понял, а почему эти тут остались? Непорядок!

Я присмотрелся к уцелевшим духам. Выглядели они не как остальные, хотя между собой были чем-то похожи, но не внешне, а манерой держаться. На меня ноль эмоций, будто и не опасаются моего Голода. Особенно выделялись двое.

Первый был похож на тень, которая вбирает в себя свет. Силуэтом чем-то он напоминал... хм... зайца, что ли? Тут 'зайка' открыл глаза, или скорее сформировал их, так как до этого момента ничего более-менее оформленного в нем не было. На меня уставились две красные точки. Жутковато! Был бы я человеком, точно струхнул бы, а так только подумал, что неплохо и себе такие зрачки оформить. Представил, как буду выглядеть, и удовлетворенно хмыкнул. Тут 'зайка' разинул свою заячью пасть и продемонстрировал совсем не заячьи клыки. Акулы с их пятью рядами зубов отдыхают!

Второй дух ассоциировался у меня с треххвостой кошкой, и она тоже зыркнула в мою сторону глазами-угольками. Остальные из этой компашки не показались мне такими интересными, и я их особо не рассматривал. Зато они, наконец, меня заметили — видно, эта псевдозвериная парочка была у них за старших. По подземелью прошелестел их общий вздох, и в меня полетела черная комета с хвостом длиной метров в пять. Впечатляюще! Заклинание буквально дышало первобытной примитивной силой — это был просто сгусток энергии, ускоренный и призванный сжечь любую живую материю на своем пути. Еще утром я оказался бы беспомощен перед этой силой, но не теперь. Или я не демон?! В общем, заклинание оказалось вкусное, и мой Голод скрутился в груди благодарным котенком.

Но тут дух-зайка двинулся ко мне, на ходу меняясь, принимая человекоподобную форму. В его руке появился клинок, голова обросла чешуей. Ухх, какой странный заяц! Надо ему морковку прописать.

Наверно, и я так со стороны выгляжу, когда перехожу предел скорости: его фигура вдруг размылась и возникла прямо передо мной. Вернее, перед тем местом, где я только что стоял. Ой, как медленно!

— Сюрпрайз!

Мой кулак впечатался в чешуйчатую челюсть сбоку. Ничего так челюсть — ощущается вполне материальной. Заяц совершил грациозный пируэт, взмахнув своей железякой, и отлетел на несколько метров в сторону. Видно, у него от моего удара мозг повредился, потому что он немедленно вскочил и снова перешел на сверхскорость. Я влепил ему плюху уже с другой стороны — может, мозги на место встанут? Больше дергаться я марковкогрызу не позволил: подключил Голод и с каждым ударом кулака стегал им тоже. И вот — ФАТАЛИТИ!?— завязал его уши узлом и отфутболил обессиленного духа к стене!

? ФАТАЛИТИ! — название супер-ударов, приводящих к кровавой смерти, в популярной компьютерной игре Mortal kombat.

Видно, зайчишка был дорог для Киски, и она кинулась ему на подмогу. С трех ее бешено хлещущих хвостов в меня полетели три огромных Шара Тьмы. Вот глупая! Неужели еще не поняла, что темная энергия — это моя еда? Для порядка я выставил щит, и шары взорвались от столкновения с ним и окутали меня Тьмой. Я всосал ее Голодом. Скучно... Но надо отдать должное Киске: пуляла она свои шарики, как из пулемета. Вот как на халявной энергии алтаря отъелась!

— Джар, тварь чешуйчатая! Где ты? Разберись со своей родичкой!

— Да как два пальца, старшой!

Мимо меня к кошке метнулась тень размером с носорога и вся закованная в угольно-черную броню. И этой мой дракоша?! Ну яснооо... Пока я тут с духами разбирался, он не упустил возможности на перекус и подкачался от алтаря. Ну что ж, за предприимчивость подчиненных наказывать грешно.

Киска строчила уже не простыми Шарами Тьмы, а самонаводящимися. Джар петлял, приближаясь к ней, но ее снаряды часто попадали в него. Впрочем, они не причиняли ему особого ущерба, скорее он просто играл с разъяренной Киской.

— Джар, кончай возню!

Тот распустил свои щупальца, которые до этого момента держал обернутыми вокруг туловища, и, обхватив ими Киску, притянул ее к себе и стал высасывать из нее силу. При этом он становился все более плотным на вид, как чуть раньше дух-Зайка. Еще немного — и он вернет былую силу, только теперь-то он мой с потрохами. Неплохо, не прогадал я с ним!

Кошка уже почти не сопротивлялась и растеряла весь боевой запал. Наконец Джар оторвался от нее и придавил лапой к полу. Она только приглушенно пискнула и замерла.

Пока я наблюдал за подвигами стража, восстановился Зайка: возле алтаря это было несложно — столько дармовой энергии! Я подмигнул ему и мотнул головой в сторону Джара: мол, чего ж ты? Родичку обижают!

Зайка ринулся вперед. Джар отпихнул Киску, замахнулся бронированной лапой на нового противника, но косой был донельзя проворен, он сделал невообразимое сальто и перепрыгнул через стража. Тогда тот пустил в ход щупальца — и воздух вокруг него забурлил от их взмахов. Зайка рубил их своим мечом, прыгал, делая в воздухе фантастические кульбиты, но вместо утерянных щупалец Джар моментально отращивал новые, только еще большего размера. В конце концов он стал похож на огромного морского спрута. Козырем в рукаве у Зайки были летающие клинки. Они появились прямо из воздуха и понеслись в Джара с разных сторон. Бац, клац, скрежет — и все мечи оказались перехвачены стражем. Он переломил их щупальцами и швырнул во владельца со словами:

— И это все, на что ты способен?!

— Молчи, страж! Мы свободны, в отличие от тебя!

Похоже, он задел Джара за живое, потому что тот явно озлился и буквально взорвался новыми щупальцами. Их были десятки, и все они двигались за Заей, у того просто не было шансов ускользнуть. И правда, не прошло и десяти секунд, как страж отловил ушастого.

— Старшой, все готово! — отчитался он.

Я кивнул, а Демон обратился к поверженным духам.

— Ну, мелкие, что выбираете: жизнь или смерть? Если смерть, то я вас сожру, а если жизнь, то говорите свои истинные имена и присягайте мне, Заан Ктэру — Вечно Голодному!

Первой решилась Киска.

— Я, Рыжая Мраау, присягаю Заан Ктэру — Вечно Голодному, клянусь в верности своей душой, даром и всей сущностью.

Сразу за ней клятву повторил Зайка. Его звали Сай-Шун — Топтун. Их клятвы тонкими нитями протянулись ко мне в дар. У Мраау нить была медного цвета, а у Сая — синяя. И как это произошло с Джаром, духи изменились внешне. Сай стал полностью человекоподобным, только его конечности были непропорционально длинными для человека и когтистыми. Кроме того его сплошь покрыли узкие, наслаивающиеся одна на другую пластины брони. Из-за этого он походил на туго сжатую пружину, в любой момент готовую распрямиться и ударить. Вместо длинных заячьих ушей появились корона рогов. Морда несколько укоротилась, но полного сходства с человеческим лицом не было. Пасть не изменилась и, как и раньше, могла раскрываться чуть ли не на полголовы. Ее только прикрыли губы, спрятавшие ряды мелких игольчатых зубов. Не успел я налюбоваться новым обликом Сая, как он встряхнулся и опять отрастил длинные уши.

— Так привычней.

Я пожал плечами: хочет выглядеть как шут, пусть выглядит.

С Рыжей тоже произошли изменения. Если Сай скорее был воин, то Рыжая — явно магичка. К трем ее хвостам прибавились еще два. Она стала вполне материальной и весьма сексуальной, с отпадными формами и кошачьими глазами и ушками — фантазия Демона сработала. Ну, и моя немного, чего уж тут... Я оценил размер груди — не меньше четвертого — и подумал, что Джар с Саем еще передерутся за нее. Киска провела по своему телу ладонями от грудей до бедер, довольно улыбнулась и прикрылась длинными хвостами. Они сложились на ней причудливыми завитками, скрыв все, что было нужно, и словно прилипли к коже. Джар громко и разочарованно вздохнул. Я тоже, только незаметно.

— Демон, а зачем мы их привязали?

— Помнишь, тот оборотень нырял в какой-то серый мир?

Я помнил.

— Так вот, это было что-то типа подпространственного кармана, и оно досталось нам вместе с его даром. Я сейчас пытаюсь войти туда, но теперь это почему-то стало связанно с твоим даром. Сечешь?

Я сек. Ну... почти.

— Типа мое наследство?

— Ну, можно и так сказать: все-таки у тебя тоже дар оборотня, возможно, это играет какую-то роль. Попробуй войти в него.

— Хм... А это круто, подпространственный карман внутри?

— Это очень круто, Волчонок!

Ну раз так... Хе-хе, я буду повелителем вселенной!

В ответ на мои мысли Демон одобрительно рыкнул:

— Заходи в дар и пробуй перетянуть туда Сая и Рыжую. Используй связь от их клятв.

Погружаться в дар было уже так привычно, что мне не потребовались никакие медитации. Я нырнул в черный водоворот и оказался внутри своего дара. В центре, как и раньше, сияло сосредоточие моей силы, а вокруг неслись сияющие радужными красками потоки энергий. Где же среди них клятвенные связи?

— Джар, повтори свою клятву!

Тонкая темная нить завибрировала, как гитарная струна, когда страж стал проговаривать слова именной клятвы. Я проследил, откуда она начинается. Ага, значит, это поводок моего ящера. Запомнил.

— Теперь ты, Рыжая.

Киска заговорила, и неподалеку от струны Джара задрожала медноцветная струнка. Я дернул за нее, и Мраау очутилась рядом со мной. Вернее, я ощутил, что здесь оказалась ее сущность. Круто! Но по эмоциям, исходящим от Рыжей, было понятно, что она этому совсем не рада. Понимаю ее — по сути, она оказалась в тюрьме и должна будет дожидаться, пока я не соизволю призвать ее в мир. Я снова поддел медную струнку и немедленно услышал шипение Рыжей:

— Хоть я и дух, но время существует и для меня. Поэтому я буду спать. Если хочешь, чтобы я хорошо служила тебе, не нервируй меня, ладно?!

Гм... хм... Вот уж эти женщины, даже в виде духов они такие... такие!

Ну да ладно. Я призвал Сая. Рывок за синюю струну — и его сущность около меня.

— Не скучайте тут, если что нужно будет — позовете через связь.

И я ушел из дара.

— Джар, ты пока поверховодишь среди этих, — я кивнул в сторону собратьев Рыжей и Сая, которые не принимали участия в схватке и теперь старались держаться подальше от нас. — Потом я заберу и тебя.

— Как скажешь, старшой.

И он двинулся к кучке перепуганных духов.

Предоставив ему самому с ними разбираться, я пошел к мечу — чем-то он меня притягивал...

Попробовал поднять — результат такой же, как и в первый раз: никакой. Да что же это?! Выпустил Голод и попробовал снять на мече заклятья, лишив их энергии. Ага, щазз! Как ацетону глотнул — видать, против таких, как я, любителей прикарманить, что плохо лежит, тут защита была и я своими покушениями на чужую собственность ее активировал.

Меч вдруг шевельнулся и поднялся в воздух, упершись в пол острием. От него стало исходить отчетливое ощущение силы и злобы. От рукояти вверх потянулся дымок, быстро принимая форму когтистой кисти, потом предплечья, плеча... И вот из дымки проступили очертания всей громадной фигуры в балахоне с капюшоном. Ну, чисто смертушка, только вместо косы — двуручник. Страж Меча, как я его уже мысленно окрестил, двинулся ко мне, выписывая двухметровым клинком широкие восьмерки в воздухе. Несмотря на уверенность его движений, в нем чувствовалась некая скованность, будто он вспоминал, как надо двигаться. Долго же ты спал, братан!

Я легко уклонился от его первого выпада и ударил в лицо. Сопротивления мой кулак не встретил, и по инерции я стал падать вперед прямо на Стража Меча. Как в прорубь окунулся. И оказался позади него. Это фантом! Спиной почувствовал, как ко мне несется острие меча. С перепугу накачал ноги слишком большим количеством энергии и, сиганув прямо с места, едва не убился об колонну. Развернулся, сплел Шар Тьмы и кинул в фантома, но заклятье пролетело сквозь него. Граах!

И опять мы сошлись в бою: я бил когтями и Голодом, фантом рубил мечом. Скорость его движений возрастала, причем физические законы ему были безразличны. Он держал вполне себе материальный клинок нематериальной рукой, не ощущая его веса, мгновенно гася инерцию удара и меняя его направление, как хотел. И он не ходил, а буквально летал! С каждой секундой темп атак и изощренность их нарастали; теперь я только защищался.

— Отпускай Голод на полную! — рявкнул изнутри Демон.

Первыми засосало оставшихся духов, а мечник вроде даже и не почувствовал ничего и продолжал теснить меня к алтарю. Но в какой-то момент я заметил, что он стал будто бы чуть прозрачней, не таким материальным на вид — развоплощался. Но рубился он до последнего. Только когда исчез даже его туманный силуэт, меч упал на каменный пол. Я подошел и легко поднял его. Так-то!

МОЙ меч!

Когда я еще был обычным человеком, то дал себе зарок, что если у меня в руках окажется настоящий боевой меч, сделаю так же, как в одном японском анимэ. Не судите строго мне всего двадцать лет с хвостиком.

Я взмахнул мечом, с гулом взрезав воздух, и выкрикнул в своды древнего зала, где когда-то проливалась жертвенная кровь и кипело сражение за власть: 'БАН-КАЙ!!!'?

? БАН-КАЙ! — выкрик-призыв суперсилы у героев из популярной манги Bleach.

Глава 10

Эхо от моего выкрика заметалось по круглому залу, рикошетя от стен и рождая странный гул, который быстро перерос в дрожание каменных плит пола. Я недоуменно оглянулся. Что бы это значило? Гул нарастал, как и противная вибрация, бьющая от пола по ногам, будто электрический ток, сбивающая дыхание и сердечный ритм. Кости на полу стали мелко дрожать и подпрыгивать, некоторые рассыпались в прах. С потолка посыпались пыль и песок, потом стали вываливаться мелкие камни. Потом более крупные. А тот момент, когда я понял, что надо сваливать, со звуком пушечного выстрела треснул посередине алтарь Неогару. От него пошла ударная волна, меня подхватило в воздух и здорово приложило об стену. В тот же миг линии и символы гектограммы, вырезанной на полу вокруг алтаря, засветились красным, словно их заполнила кипящая магма, над ними стал подниматься удушающий пар. Из трещины на алтаре черным фонтаном хлынула темная энергия. Мне даже не пришлось переходить на истинное или демоническое зрение — черный вихрь был таким плотным, что различался обычным взглядом. Тьма закручивалась над алтарем широкой спиралью и, сдерживаемая невидимым силовым барьером над линиями магической фигуры, сворачивалась в огромную плотную сферу. Что будет, если вся эта силища вырвется на волю? Чтобы попытаться поглотить ее, не возникло даже и мысли — от такого количества меня не то что в клочья порвет — на атомы распылит! Завороженно я наблюдал, как от большой трещины на алтаре стали разбегаться другие. В тех местах, где они сливались, образующийся каменный островок выталкивался напористым черным потоком тьмы.

— Придурок, чего ты валяешься?!! — взревел в голове Демон, на миг даже перекрыв грохот от падающих вокруг камней. — Сваливаем отсюда!

Я подскочил.

— Джар!

Передо мной выросла фигура стража. Фух!.. Я уже подумал, что и его засосало в дар, когда я сражался со Стражем Меча. Джара не пришлось спрашивать о главном в этот момент — он сам мечтал исчезнуть отсюда как можно скорее.

— Тут только один выход — вверх по трубе.

— Ааа!!! — я вспомнил, что она сейчас залита льдом. — Демон, мы летать умеем?

— Похоже, что нет. — Я буквально видел, как он лихорадочно просматривает всю захваченную нами память. — Нет ничего подходящего, выпускай когти и лезь так. Только быстрее!!!

Я был уже около круглого лаза наверх. Вокруг падали камни, от потолка отваливались целые пласты породы и с невообразимым грохотом рушились на пол. Я оглянулся на алтарь. Его уже не было — только дыра в полу с кольцом черного песка по краю — все, что осталось от прочного камня. Дыра расширялась и из нее безудержным потоком вверх хлестала Тьма, а по полу змеились трещины, стремящиеся к линиям гектограммы. Сколько еще продержатся магические барьеры? Я повернулся к трубе и сосредоточился на даре оборотня. Когти, мне нужны когти! Что-то в моем теле было не так.

— Демон, я не могу бросить меч — он ко мне прирос!

Я разжал ладонь с мечом, но тот и не подумал падать — торчал из руки как приклеенный. Вернее, как продолжение самой руки. Я даже чувствовал его, будто один большой коготь. Только в отличие от обычных когтей, этот мешал мне влезть по ледяной трубе и спастись. Я ухватился за меч другой рукой и попытался его оторвать от своей ладони. Зась! Только боль себе причинил.

— Втяни его, — прошелестело из дальнего уголка сознания.

Светлый? Ну ладно. Я посмотрел на руку с мечом истинным зрением и понял, что он действительно стал частью меня. Структура его матрицы отличалась от структуры всего тела, но они плотно срослись и питались энергией из моего Дара. Я попробовал оттянуть энергию от меча, получилось, но она не вернулась в Дар, а сконцентрировалась на ладони и застыла подобно пиктограмме оборотня у меня на груди. Хм... ну и то хорошо — хоть меч мешаться не будет. Я отрастил на руках и ногах мощные когти-альпенштоки и вынырнул из Дара. От меча на правой ладони осталось только бугрящееся рубцами клеймо — незнакомая мне руна. Ну да ладно, потом с этим разберусь.

На все про все у меня ушло пара секунд, за которые обстановка в зале успела кардинально измениться. Сзади послышался треск, я оглянулся и увидел, что одна из трещин от бывшего алтаря добралась до луча гектограммы, впилась в колонну, в которую тот упирался, и распалась на сеть мелких трещинок, стремительно ползущих вверх. Основание колонны стало крошиться. Потом она осела, подломилась и с ужасающим грохотом рухнула на стоящую рядом, та тоже переломилась и стала падать на следующую. По потолку побежали трещины...

— Вперед!!! — завопили во мне сразу четыре голоса.

Ого! Это новые жильцы подключились? И чего не спят, спрашивается? Я полез вверх. Медленно! Ох, как медленно! Несколько раз соскальзывал вниз, не удержавшись на ледяной поверхности даже своими когтями. Изнутри меня подгоняли в четыре голоса бестелесные пассажиры. О чем-то спорили, матерились. Иногда даже по-русски — это Демон, сто процентов!

— Заткнитесь все! — не выдержал я на середине подъема и посреди пятиэтажного цветистого Ё-П-Р-С-Т.

— Используй меч, — голос Светлого в возникшей паузе прозвучал необычно громко и решительно. Не мятно, а звоном серебра. — Брось его вверх, как якорь.

— Как? Он приросший!

— Брось!

Ну, блииин! Я выдернул когти правой руки изо льда, широко замахнулся, будто копьем, и выбросил руку вперед и вверх, изо всех сил представляя, как меч вылетает из моей руки и впивается в лед на выходе из трубы. Из меня точно жилы потянули. Ладонь взорвалась яростной разрывающей болью, руку до плеча пронзила раскаленная спица и потянулась к самому сердцу. Вверх улетал меч, вытягивая из ладони цепочку из живой плоти — мелкие колючие позвонки, соединенные жилами. Ахг!!! Я ощущал эту штуку, как собственное тело. Почувствовал, как меч глубоко вонзился в лед далеко наверху. И тут же трубу тряхнуло так, что меня оторвало от ее стенок, и я плашмя грохнулся на покатое дно. Правую руку едва не выдернуло из сустава, от ладони по костям прокатилась пламенная волна. Но я не соскользнул вниз, повиснув на живом канате, растущем из меня к мечу-якорю. Трубу опять тряхнуло, и она схлопнулась чуть пониже моих ног. Меня обдало воздухом и каменно-ледяной крошкой, вверх по льду побежали трещины.

— Затягивай цепь!

Я чуть было не совершил ошибку, начав оттягивать энергию от меча, но вопль Демона, вовремя остановил меня:

— От дара, идиот!!!

Да, живая цепь начиналась оттуда. Лишая ее энергии, я ее укорачивал, как бы втягивал в себя. Раздирая ладонь, внутрь стали затягиваться позвонки-звенья цепи, и я полетел вверх к мечу. Вместе со мной по стенам стремились трещины, позади жадной пастью схлопывалась труба.

Цепь с мечом полностью втянулись в мою ладонь так резко, что я едва не свалился обратно в глотающий зев лаза. Потянул за металлопластиковую ручку двери и вывалился в коридор. Дверь моментально исчезла, а на стене, где она только что была, расцвела сеть трещинок. Академии конец — в этом нет сомнений!

— Джар, гони в мою комнату, забери оружие и деньги и мигом к воротам! Сможешь?

Страж без лишних слов нырнул в стену, а сам я помчался к Саттории. Почему-то перед мысленным взором мелькнул образ Клэр.

— Демон?

— Пошевеливайся, мы все еще связаны клятвой!

Гул под ногами и треск по стенам сообщал, что разрушительная мощь энергии алтаря продолжает набирать обороты. Из трещин на стенах стали выхлестываться плети тьмы. И кое-где они находили свои жертвы — наполовину высунувшихся из кладки призраков людей: строителей академии наконец ждало упокоение. Но многие из них не оценили моего вклада в это благородное дело и очень неблагодарно протягивали ко мне когтистые руки, стремясь задержать, уволочь за собой. Приходилось уворачиваться, что было непросто в узких низких коридорах подземелья, поэтому я стал трансформироваться в настоящего волка. Отрастил вместо рук длинные лапы, сместил центр тяжести вверх по позвоночнику, опустился на четыре конечности. Тут же понял, что ноги не годятся для такого бега. Стал менять и их. С волчьих лап полетели изорванные остатки сапог. Пальцы скрючились тугими пружинами, стопы сузились и удлинились, голени наоборот укоротились и обросли мышцами, тазовые кости изменяли свою форму и положение, согласно новому положению бедер. Я понятия не имел, как у меня получилось проделать все это на бегу, но мысли о настигающей опасности подхлестывали мой талант к перевоплощениям. На поворотах меня заносило, и я пожертвовал рогами, чтобы отрастить хвост, с которым было удобней удерживать равновесие. Сзади, как чуть раньше труба, теперь схлопывался коридор, любое промедление могло стоить мне жизни.

Так в образе волка я и вырвался в обжитые коридоры общаги. Они были пустыми! И вовсе не потому, что все уже убежали, спасаясь от гибели, а потому, что студенты совершенно спокойно дрыхли в своих кроватях, слишком привыкшие к шуму, чтобы обращать внимание на творящееся за дверями безобразие. Честно? Мне было плевать на них, но я был не один в своем теле. Поэтому пронесся по коридорам общаги с воем пожарной сирены — это Светлый запулил мне в мозг какой-то своей мятно-жгучей дрянью, и у меня на время заклинило центр, отвечающий за дикие крики. Едва я достиг центрального выхода, как раздался рев Джара и, явно повинуясь его магии, стены вдруг засветились пульсирующим оранжевым светом, двери во все комнаты распахнулись, кровати перевернулись, выкидывая студентов из постелей. Ясно — страж давал мне возможность незаметно проскочить по общаге, а теперь выполнял свои обязанности. На бегу он накинул на меня пояс с мечами Райнэра и сумку. Я понадеялся, что в ней будут и запасные штаны... если таковые еще оставались в гардеробе эльфа...

Гигантскими прыжками я помчался к женскому общежитию. Земля под ногами дрожала, вздымалась и опадала, будто живот рожающей драконицы; из-под нее доносился низкий гул — продолжался грандиозный обвал. Тайное подземелье вполне могло распространяться под всей территорией академии, и когда сила алтаря сомнет стены, поддерживающие своды залов и коридоров, все, что было надстроено над ними, рухнет в преисподнюю.

Из дверей женского корпуса мне навстречу устремился поток полуголых студенток, но даже Демону сейчас было не до того, чтобы их рассматривать. Одним скачком я перемахнул через визжащих девиц и вцепился в каменный подоконник на втором этаже. Через окно ввалился в комнату, и что удивительно — попал к старой знакомой. Гномочка усталым ребенком — отличница! — спала, подложив под щеку кулачок, и не слышала ровно ничего, что происходило вокруг. Срываясь на вой, я гаркнул ей в ухо: 'Пожау-у-уррр!' — и ринулся через открытую дверь в коридор.

Сбивая с ног бегущих к выходу студенток и наводя среди них еще большую панику, я помчался к лестнице на верхние этажи. Наконец-то дверь Саттории! Эльфийка была уже полностью одета и вооружена и методично, но быстро собирала свои вещи в дорожную сумку. Меня она не видела, и я воспользовался этим моментом, чтобы сформировать дополнительную пару конечностей — отрастил из плеч длинные, покрытые шерстью руки. Здание вдруг дрогнуло, пол ушел у меня из-под ног, а потом резко прыгнул вверх и тут же стал крениться набок. Я метнулся к пошатнувшейся эльфийке и, обхватив ее сзади за талию, прыгнул в окно. В полете постарался перевернуться так, чтобы не рухнуть на Сатторию, и грохнулся об землю спиной, Сатти распласталась на моей груди. Падение с третьего этажа оглушило и ее и меня.

Шатаясь, я поднялся на лапы и увидел, как Джар героически выполняет свой долг перед академией: страж стянул все свои силы со стен всех академпостроек и вырос до размеров дракона. И этот дракон стоял над гигантским провалом в земле, куда сползало здание женского общежития, и подпирал его боком. Края ямы все время подламывались, и Джару приходилось расставлять лапы все шире и шире, чтобы самому не рухнуть в жадную пропасть. Когда из здания выскочили последние студентки, грунт под его лапами обвалился, и Джар полетел навстречу клубящейся Тьме, что плотной тучей поднималась из глубины провала. Сверху опрокинулось здание. Не успел я осознать, что это значит для меня, как из нутра словно за сердце дернули — это натянулась наша с Джаром связь, и меня потащило за ним.

Я успел подняться и упереться лапами в землю, выпустив в нее когти на всю длину, но это мало помогало. Оставляя за собой четыре глубокие борозды, я продолжал стремительно сдвигаться к провалу, где сгинул Джар.

— Отбери у него силу и втаскивай через Дар! — взвыл во мне Демон.

Я нырнул в дар и потянул силу стража на себя через канал нашей с ним связи, но тот был слишком узкий, и стало ясно, что так мне не успеть. К тому же Джар по-прежнему был привязан к стенам академии. Чтобы выдернуть его из западни, сначала требовалось порвать эти связи. Оставалось одно — выпустить Голод. Так я и сделал. С трудом, но мне удалось сформировать из него что-то похожее на длинное щупальце, которое я запустил за стражем в яму. Сначала подцепил им паутину нитей — связей с постройками академии и попробовал разорвать. Ага, как же! Заклятия оказались слишком мудреными для меня и были защищены от развоплощения. 'Да рвитесь же вы!' — я стоял уже на самом краю провала.

— Я снимаю с Джара клятву! — объявил о последнем средстве Демон.

— Нет! Нельзя его бросать, дай мне еще попробовать!

И, не дожидаясь ответа, я сосредоточился на Голоде. Хватит, я предал сам себя, когда пожрал живую душу, больше я не отступлюсь! Я не предам! 'Рвись, паутина поганая, отпусти моего вассала!' — в этот вопль я вложил всю свою ярость и решимость и победил: нити связей Джара лопнули. Дальше было дело техники: демонический Голод мигом превратил стража-гиганта в едва не прозрачного мелкого духа, и я втащил его через дар к Сею и Рыжей. Джар скорбно скулил.

— Не хнычь, отъешься еще... — буркнул изнутри Демон. — Волчонок, пора уносить лапы!

Теперь я был полностью 'за'. Подхватив на руки еще не пришедшую в себя Сатторию, помчался к стене, ограждающей территорию академии; вспрыгнув на нее, увидел, как одно за другим в расширяющуюся воронку в земле рушатся здания магической школы. Камни поднимали тучи пыли, но эти тучи по своей плотности не могли сравниться с тем, что поднималось из котлована. Как гриб от ядерного взрыва в небо, из земных недр вырвалась темная энергия алтаря. Черный покров затмил звезды, а взрывная волна расшвыряла человеческие фигурки, которые еще не успели выскочить за ворота академии, и врезалась в стену, на которой я сидел.

Как же мне надоели за сегодня падения!

Выбравшись из-под груды камней, я оглянулся назад. От Академии темных искусств только и осталось, что кольцо из разваленной каменной ограды. Оно опоясывало широкую воронку-котлован в земле, в центре которой клубилась Тьма. Могучий тип был этот Неогару, раз разрушение его алтаря повлекло за собой такое... Но теперь, кажется, все закончилось.

— И не надейся, — проворчал изнутри Демон. — Все только начинается. Валить надо отсюда поскорее, пока высокие маги не начали разбираться, из-за чего весь сыр-бор!

— Да пусть себе разбираются, — я подхватил Сатти на руки и двинул в сторону леса. — Мы-то тут причем?

— Ты сегодня слишком часто ударялся головой... — Демон хмыкнул. — Как это 'причем', если мы это все и устроили?!

— Ммм?

— Сам подумай: как только мы того духа уничтожили, так все и началось...

— Стража Меча?

— Да. Вот и Джар говорит то же самое. Иди, послушай.

Я нырнул в дар.

— Это правда, — рассказывал бывший страж академии. — Жертвенный меч был создан самим Неогару и наделен живым полуразумным духом. Меч отнимал не только жизни, но и души у своих жертв и передавал их алтарю, который служил порталом в тайное хранилище душ Неогару: тот собирал их, чтобы провести когда-нибудь какой-то очень мощный темный ритуал. Он заколдовал меч и алтарь таким образом, чтобы они защищали друг друга. Если покушались на вход в хранилище, то меч уничтожал мародеров, а когда пытались завладеть им, то алтарь сжигал нападающих мощным выбросом энергии. Когда маги сообща развоплотили слишком зарвавшегося Неогару, они запечатали алтарь и меч внутри защитной гектограммы, а сверху наколдовали скалу и построили академию: ограждающее заклятье действует на алтарь как постоянный раздражитель, и тот сопротивляется, выделяя темную энергию. Маги сумели направить ее на свои нужды...

— А мы все разрушили? — спросил я.

— Да. Еще никогда на меч не покушался демон, — Джар перевел дух. — Когда ты развоплотил духа меча, алтарь отреагировал особенно сильно, и барьеры не выдержали...

— Короче, теперь мы вне закона...

— Не советую показывать знак на ладони, — предупредил Джар. — Это символ Неогару.

— Чудненько...

Я опустил Сатторию на траву и отряхнулся. Вокруг меня образовалось густое облако пыли. Пора перекидываться назад в дроу — Сатти вот-вот очнется. Я отозвал энергию от боевой матрицы и в образе Райнэра ощутил навалившуюся усталость. Хоть я и демон, но все же не железный... В сумке, которую добыл для меня Джар, обнаружились штаны, рубашка и кошель с золотом Торака, что помогло смириться с отсутствием запасной обуви — новую куплю. Я скинул с себя лохмотья, что остались от одежды после перевоплощения, и переоделся во все целое. Настало время привести в чувство эльфийку.

— Сатти! — я похлопал девушку по щекам. — Саттория Торак, вставай, миледи! Ты же собиралась сходить в город? Радуйся, тебе представляется эта возможность прямо сейчас.

Она шевельнулась и открыла глаза.

— Райнэр?

— Даже не сомневайся, — я усмехнулся. — Пошли, пока в гостиницах все номера еще не заняли.

Саттория поднялась, слегка скривилась от ушибов и огляделась вокруг.

— А где моя сумка?

— Забудь о ней.

Я оглянулся на то место, где несколько минут назад еще стояла Академия магии; Саттория проследила мой взгляд, и ее глаза испуганно расширились.

— Что случилось?

— Я тебя спас, — словил презрительный взгляд и добавил: — Конечно, это моя работа, но о премиальных поговорить все-таки стоит. Оборотни еще куда ни шло, но выпрыгивать с тобой с третьего этажа рушащегося здания — это уже перебор! Ты же страшно тяжелая!

Саттория вспыхнула так, что румянец стал заметен даже в призрачном свете луны. Я усмехнулся и кивнул в сторону бывших входных ворот на территорию академии.

— Идем, а то и правда без ночлега останемся. Хотя... — я посмотрел на восток, где над лесом уже розовело небо, — досыпать нам не придется...

Мы подошли к толпе студентов, которые вот так вдруг остались не только без магической школы, но и без крыши над головой, а многие так вообще — в одном лишь исподнем и без гроша в кармане. Орки и дроу уже выдвинулись по дороге к городу, за ними потянулись гномы. Вампиров видно не было, хотя, если они все такие же, как Клэр, то должны были свалить самые первые. А вот люди глупым мычащим стадом толпились около бывших ворот. Мы обошли их сторонкой и поспешили за дроу.

Темные эльфы вскоре обогнали орков, несмотря на то, что те были выше и шагали шире, и, выстроившись цепочкой, едва ли не в ногу шагали к городу. Никто не разговаривал, не хныкал и не делился впечатлениями или предположениями. Вскоре гомон толпы у бывшей академии совершенно стих вдали. Длинная цепочка эльфов бесшумной змеей скользила по краю дороги в густой тени от деревьев. Мы с Сатторией вскоре возглавили процессию, поскольку остальные дроу при нашем приближении сзади, слегка отодвигались в сторону и пропускали нас — репутация Райнэра и сейчас продолжала помогать мне. Да и Сатти была не последней фигурой среди всех студентов и среди дроу, в частности. В общем, мы первыми вошли в город, и тут уже наши попутчики словно в воздухе растаяли. Без прощаний и предупреждений каждый из них свернул в своем собственном направлении: дроу — одиночки и никогда не селятся рядом друг с другом, хотя сражаются всегда вместе.

Я повел Сатторию в ту самую корчму, где провел вчерашнюю ночь — свою первую ночь в этом мире. Еще не доходя до места назначения, понял, что нас там уже ждут: в воздухе витал едва слышимый горьковатый аромат черемухи — так пахли духи Клэр — и сокрушительный запах поджарки. Несомненно, вампирша уже объявила хозяину заведения, что ожидается наплыв гостей, иначе зачем бы ему готовить еду так рано? Отлично, я как раз вспомнил, что не ел почти сутки!

В обеденном зале за тем же столом, что и накануне, обнаружился пьяный в зюзю Олод. По количеству пустых перевернутых стопок на столешнице перед ним и по мрачной физиономии я понял, что у друга случилось несчастье. И вряд ли он так горевал об академии. Едва орк увидел нас, как ломонулся из-за стола (только дернулся и упал на скамью обратно) и заорал дурным голосом:

— Я отыграюсь, Райнэр, учти это!

Ага, ясненько. С донельзя серьезной миной я ему кивнул и повернулся к трактирщику.

— Мне нужен номер на двоих.

На что тот немедленно, хотя и несколько нервозно закивал и тут же замотал головой. Я вопросительно выгнул бровь.

— Господин эльф, высокородный, все номера уже выкупила госпожа Инстинкт, — и он скосил глаза в угол зала, где за вчерашним же столиком сидела Кларисса.

Саттория коротко взглянула в ее сторону и направилась к выходу. Хм. Это что, получается, я должен буду бегать за ней в поисках другого жилья? И это после всех геройств, которые я тут успел наворотить? Ага, щазз!

Я решительно двинулся к Клариссе.

— Клэр, не уступишь одну комнату?

Она откинулась на спинку стула и забросила ногу на ногу.

— Ну, хоть одноместную, а?

Вампирша усмехнулась, но все ж снизошла до ответа:

— Даже если бы я согласилась, все комнаты уже заняты моими соотечественниками. Впрочем, можешь попробовать выкупить койку у кого-нибудь из них. Но ты же знаешь, рискованно будить голодного вампира...

— Тогда у меня просто нет выбора, — я стремительно выбросил руку вперед и схватил со стола ключ с номерком. — Мы подселимся к тебе! — и я усмехнулся так похабно, как только смог.

— Что? — вскричала Кларисса.

— Что? — возмутилась за ней Саттория.

Я сделал вид, что не расслышал их сдвоенного вопля и подозвал трактирщика.

— Ужин на че... — посмотрел на Олода. — На шестерых. Побольше мяса, вина, и чтобы утром у меня под дверью стояли новые сапоги, — я поднял босую ступню и демонстративно пошевелил пальцами. — И советую поторопиться! И с едой — я жутко злой, когда голодный, и с обувью — завтра у сапожника будет очередь.

Толстячок подобострастно кивнул и помчался выполнять заказ, а я повернулся к Саттории, которая уже открыла рот, чтобы начать выяснять отношения, и заявил:

— Пока не поем, никуда не пойду, а когда поем, свободных мест уже не будет. Так что советую присоединиться.

С этими словами я отсалютовал ключом Клариссе, сунул его за пазуху и двинулся к столу Олода, где уселся напротив него и стал дожидаться, своего заказа. Орк буравил меня взглядом и сопел, но ничего не больше говорил. Когда к столу подрулила женушка хозяина с тяжело нагруженным подносом, я подцепил на вилку сочный кус мяса и продемонстрировал его Олоду:

— Зеленый, не хочешь присоединиться? — отправил мясо в рот, с наслаждением проживал, глотнул и подвинул к нему две тарелки из шести, а к Саттории еще одну.

Точеные ноздри эльфийки раздулись, и она демонстративно отвернулась в другую сторону. Ну и пусть — мне больше достанется. Я насадил на вилку золотистый клубень, похожий одновременно на картофелину и вареник, налил в свой бокал вина, и Олоду тоже, и поднял тост.

— Ну, всего нам и много!

Олод глубоко вздохнул, но отказаться от выпивки был не в силах. Он опрокинул бокал, и мы начали соревнование по очищению тарелок от содержимого. Похоже, перед этим орк заливал горечь своего поражения спиртным, но не подумал о закуси, и теперь мое предложение присоединиться оказалось очень кстати. Во всяком случае порцию Саттории он смел еще быстрее, чем я совладал со своей третьей тарелкой.

— Фууух!

Я едва мог дышать — желудок Райнэра явно не понимал, что теперь у него новый хозяин с новыми запросами. Вот оно — мужское счастье! Чувство блаженной сытости и усталость грозили завалить меня без боя прямо тут на скамейке. Но ёлы-веники, мужик я или эльф какой-то?!

Совладав с ленью, я поднялся и направил свои босые, но от того не менее героические, стопы к лестнице на второй этаж. Уже на половине пролета обернулся к Саттории:

— Надеюсь, ты не забыла, что твой кошель канул в небытие вместе с общагой? Так что, если не хочешь расплачиваться за кров над головой натурой с НЕЗНАКОМЫМИ мужиками, советую двигать за мной, — с удовольствием понаблюдал, как гордячка глотает воздух, и перевел взгляд на Клэр. Показал ей ключ от номера. — Пошли? — и двинулся дальше.

Кровать в комнате показалась божественным видением. Ноги сами поднесли меня к ней, я рухнул в нежные объятия подушки, и мое сознание погасло.

Глава 11

Странно, но проснулся я вовсе не на кровати... Видно, ночью в девочках заговорила женская солидарность, как известно, всегда направленная против мужчин, и они спихнули меня на пол. Даже одеяло не подстелили... А сами расположились в постели и являли собой картинку, достойную глянцевой обложки 'Плейбоя'. Нет, они не были обнажены, но что такое свободная рубашка из тончайшего батиста? На Клэр сия часть гардероба выпросталась из брюк и задралась как раз так, как нужно. Вампирша спала, запрокинув руки за голову и разметав по подушке иссиня-черные локоны — ничто не мешало созерцать ее совершенство. Саттория лежала на боку, вытянув одну руку вдоль тела. Маленькие пуговки на ее рубашке не выдержали тяжести грудей и повыскакивали из петелек. Ммм... вот это вид! Девочки, это даже лучше, чем, если б вы лежали совсем голые! Ну и что я должен был делать? Само собой, я пробрался на кровать и занял наиболее выгодную позицию — между ними. Итак — одна рука на Клэр, другая — на Сатти. Какой приятней? Решить было сложно, тем более что Демон уже потянулся к Клэр, а я стремился облапить эльфийские прелести. Ёлы! Ну не разорвешься же! Тут Кларисса, как истинная вампирша, привлеченная теплом жертвы, перевернулась на бок и собственнически запрокинула на меня ногу. Это все решило, и вскоре мы уже вовсю обнимались. Теплая и мягкая со сна Клэр была на себя не похожа, и я с воодушевлением этим воспользовался. В разгаре наших с ней взаимных потискиваний и горячих поцелуев меня весьма ощутимо стукнули между лопаток — Грааах! — прям по позвоночнику! На автомате я двинул локтем назад и попал во что-то мягкое.

— Ах!

Ёптыть! Это же Саттория!

Эльфийка от моего тычка свалилась с кровати и теперь сидела на полу, прижимая руки к животу. А чего было с кулаками лезть?

— Простите, что помешала! — выдавила она, силясь придать голосу саркастический оттенок. — Но нам пора, Райнэр, не считаешь?

— Не-а, — я повернулся к Клэр. — Я еще тут не закончил.

Только договорил, как получил тычок от вампирши. Блин, вот уж эта женская солидарность! Но дело было не в этом: просто Кларисса дала понять, что сама выбирает, чем ей заниматься. Тем более при потенциальной сопернице. Хе-хе! Ну и пожалуйста! Я вольготно развалился на кровати, но не преминул ущипнуть Клэр за аппетитную половинку, когда она перелезала через меня, чтобы спуститься на пол. Она зло зашипела, а эльфийка вздернула нос — вот недотрога! Я ухмыльнулся, потянулся до хруста и до безобразия широко зевнул. Лицо Сатти окаменело, а в глазах Клариссы заплясали веселые чертики. Она тоже стала демонстративно потягиваться, гнуться и зевать, копируя меня. Сатти вылетела из комнаты, громыхнув дверью. Я похлопал по матрацу: 'Возвращайся?' — но Клэр уже прекратила свои ужимки и опять превратилась в коварную и агрессивную себя. Подошла, склонилась надо мной, коснувшись моей груди сосками, поцеловала в засос, потом куснула и резко отстранилась.

— Иди помойся, ты весь пропотел, и от тебя зверем несет! — и вышла следом за Сатти.

Вот сучка! 'Но моя!' — довольным тоном заявил Демон. Хм... Ну ладно, где там мои новые сапоги? Стоп, сначала помыться. Нырнул в дар, перекинулся — и обратно, отряхнулся — и я чистый! Оделся, выглянул за дверь, но обуви там не было.

— Эй, трактирщик, продажная твоя рожа! Где мои сапоги?

На лестнице раздались шаги торопливо поднимающегося человека, приглушенные ругательства — в спешке трактирщик споткнулся, и вот он уже приближается ко мне с парой сапог.

— Все готово, господин, только что принесли от мастера. Вы были правы — уважаемого Гаусса с ночи завалили заказами, но я успел одним из первых! Кожа морского змея! Не хуже тех, что были на вас в прошлый раз.

Я забрал у толстяка сапоги и критически осмотрел их: голенище до колена из черной кожи в плоских жестких пластинках, толстая кожаная подошва, стальные каблук и носок.

— Пойдет, — кивнув, я вручил трактирщику золотой, что вызвало у того серию поклонов и выражение собачьей преданности в глазах.

Радостно кивая и улыбаясь, человек поспешил убраться. Ну и правильно — Райнэр славился дурным нравом и переменчивым настроением. Я вернулся в комнату, примерять обнову. Сапоги сели как влитые. Теперь умыться бы... Да, я чистый, но привычка сильна! Скептически оглянулся на медный тазик с кувшином. Мда, здесь только концы пальцев смочить можно... Решил пойти на двор к бочке с дождевой водой, заодно и до ветру сходил. Пока плескался в студеной воде, переговорил с Демоном.

— Отвезем Сатти к папаше?

— Да, расторгнем договор — она не выполнила условий, ушла, не предупредив. Если б не гончие Наргха, мы бы не справились с тем оборотнем. А представь, если в следующий раз за ней пришлют взрослого вампира, а то еще, не дай Сила, древнего — порвет нас, как тузик грелку.

— Ну, мы же стали чуток сильнее, и меч у нас сейчас явно не простой...

— Нет, Волчонок, этого мало. Нам бы еще знаний набраться, тогда никакие вампиры не страшны! Рассчитаемся с Наргхом и сможем жить в свое удовольствие.

Я вздохнул.

— Когда это будет?..

— Не скули, будет. Уж мы-то не пропадем!

Закончив с водными процедурами, я прошел в обеденный зал харчевни и застал там только мрачную Сатторию и помятого со сна Олода — было еще слишком рано для утренних посетителей. Орк явно ночевал прямо здесь, о чем красноречиво свидетельствовал рельефный отпечаток чьих-то инициалов на его щеке, оригинал коих был вырезан перед зеленокожим на столешнице. Олод посмотрел на меня мутными глазами, тяжело поднялся со скамьи и, пошатываясь, побрел к главному выходу. Когда я догнал и остановил его, здоровяк удивленно обернулся и попытался объяснить:

— Саор велел... у нас дополнительное...

— Занятия отменены, — я завернул его назад в зал.

— П-почему? — запнулся он.

— Долго рассказывать, я собираюсь в Крэй-ан-Вийль — отвезу Сатторию домой, не хочешь поглазеть на город дроу?

Олод растерянно моргнул. Понимаю его: не часто можно услышать от темного эльфа предложение посетить столицу Драгнара — государства дроу. Практически никогда. Чужаки могли попасть в Крэй-ан-Вийль только в качестве рабов или будучи высокими политическими посланцами. А еще заполучив поручительство высокородного дроу, такого например, как я или Саттория. Здоровяк-орк мог пригодиться в неблизком пути: я был уверен, что покушения на старшую и, следовательно, главную наследницу Торака не прекратятся, поэтому помощь друга будет не лишней. Во всяком случае, за время пути у меня будет возможность перенять у личного ученика Саора его боевые техники, ведь Олод — хе-хе — наверняка захочет отыграться на мне за свое поражение.

Пока орк моргал, я провел его через весь зал к выходу на задний двор, распахнул дверь и указал на бочку с водой:

— Иди, прополощи мозги, а потом решишь. Я жду тебя в зале, — и подтолкнул его в спину.

Олод шагнул за дверь, а я вернулся обратно и, подсев за столик к Саттории, кликнул трактирщика. Вместо него хотела подойти прислуга, весьма симпатичная девушка, но тут из кухни выскочил сам хозяин заведения и, зло шепнув ей: 'Вон из зала, Сула, это же Райнэр!' — поспешил ко мне.

— Чего изволите откушать, господин Райнэр? Сегодня есть жаркое из баранины, готов рубец, рыбка свежая — красночешуйка, угри прокоптились.

— Давай жаркого и угрей по четыре порции, — тут я поймал изумленно-презрительный взгляд Саттории и ей назло добавил: — Пивка кувшин также принеси — угрей запивать. И, хозяин, — я плотоядно улыбнулся, — дочка у тебя прехорошенькая!

Трактирщик вмиг покрылся испариной, побледнел и вымучено улыбнулся, хоть внутри наверно призывал на мою голову весь мировой гром. Я ухмыльнулся шире.

— У госпожи заказ принять не забудь, и чтоб мигом все готово было!

Он кивнул и повернулся к эльфийке:

— Ничего не нужно, — качнула она головой. — Поскорее выполните заказ моего спутника, мы торопимся.

— Конечно, госпожа.

Трактирщик поспешил удалиться в сторону кухни — после моего упоминания о красоте его дочери он был рад поскорее избавиться от таких опасных постояльцев.

— Ты слишком близко к сердцу приняла мое замечание про твой вес тогда, — я насмешливо взглянул на эльфийку. — Совсем не обязательно объявлять голодовку — некоторым нравятся пышечки.

Она фыркнула.

— Глупости, твои бредни меня нисколько не задевают, просто так рано я никогда не ем.

— Скажи лучше, что тебе попросту нечем заплатить, — поддел я ее. — Так что ко всем расходам, связанным с тобой, я добавлю пятьдесят процентов наценки — ведь в нашем договоре не оговаривалось, что я обязан тебя содержать.

— Да хоть сто, жадный ублюдок! — прошипела эльфийка.

— Прекрасно, сто процентов, — я довольно потер руки.

Тут в зал вернулся Олод. Выглядел он заметно лучше, чем несколько минут назад, когда выходил умываться. Хм, вряд ли это студеная вода так его взбодрила. Нужно будет выяснить, каким заклинанием он пользуется от похмелья — очень нужное знание!

— Садись, здоровяк, я заказал нам жаркое и угрей, — жестом я указал ему на место напротив. — Подумал над моим предложением?

— Я бы согласился, Райнэр, поверь! Только Саор меня не отпустит...

— Забудь про Саора, ему сейчас не до тебя будет.

— Почему это?

Я не успел ответить потому, что в зал спустилась Кларисса с каким-то высоким мускулистым вампиром. Судя по одежде и манере держаться, явно из благородных. Они так горячо спорили, что не сразу заметили нас троих в углу за столом.

— Твоя семья этого не одобрит, Клэр, этим поступком ты поставила под сомнение свою честь!

— Не смеши меня, Валиан, если тебя послушать, то получается, что свою честь я ставила под сомнение едва ли не каждую ночь уже лет пять подряд, только раньше тебя это не трогало. Что изменилось сейчас?

— До этого ты никогда не спала с одним и тем же дважды, — красивое, но жестокое лицо вампира исказилось гримасой злости. Он схватил Клариссу за предплечье. — Что тебе этот дроу?

Хех, интересненько, уж не меня ли он имеет в виду?

— Не твое дело, Валиан, мы помолвлены, но не женаты, не тебе решать, с кем мне спать! А будешь пытаться меня контролировать, я разорву и помолвку, учти это, — последние слова Кларисса прошипела прямо в лицо вампиру, резко крутнувшись к нему и вырвав руку из его захвата.

— Клэр, не хочешь присоединиться к нашей компании — мы едем в Крэй-ан-Вийль?

Тут надо было видеть лицо этого Валиана! Я и не знал, что бледность может иметь столько оттенков! А уж взгляд — он проклинал всех дроу на миллион лет вперед. Бедные дроу, мне их прямо жаль стало: теперь они наверняка все стерильные, и импотенты к тому же...

— Прекрасно! Я слышала, там тоже есть высшие школы магии. Не академия, но раз ее не стало...

— Что значит — не стало академии?! — вклинился в разговор Олод.

— То и значит, — Кларисса уже садилась за наш стол. Ее жених тоже приблизился, но садиться не стал, а остался стоять за спиной у вампирши. — Сядь, Валиан, ненавижу, когда кто-то маячит сзади! Или уйди, если не хочешь сесть, — и она снова обратилась к орку: — Академия была разрушена сегодня ночью: провалилась под землю, даже от ограждающей стены только камни остались. Тьма народу пропала, а те, кто остался жив, теперь разбредутся по другим школам. В хороших заведениях скоро может не остаться мест. Я поеду с вами в Крэй-ан-Вийль, Райнэр. Что ты хочешь за поручительную печать?

— Да пустяк — всего лишь помощь в охране Саттории.

На самом деле Клариссу я звал только для того, чтобы позлить ее женишка — очень уж он нелестно обо мне отозвался. Я ему не дроу какой-нибудь обыкновенный! Да и Демону будет приятно. В ответ на эти мысли внутри довольно заворочались, сердце согрело горячее одобрение моего темного напарника.

— Так, мне нужно разыскать Саора! — Олод отодвинулся от стола вместе со скамьей, на которой сидели Сатти и Клэр. Едва не наехал при этом на Валиана, который так и не присел, и поспешил из харчевни.

Я пожал плечами: если Олод не вернется, то я и один справлюсь с защитой Саттории, тем более что теперь вахты можно будет делить с вампиршей... и постель тоже. Мои губы самопроизвольно растянулись в усмешке.

В этот момент в зал вышел трактирщик с тяжело нагруженным подносом и выставил на стол мой заказ. Щедрой рукой я придвинул Клариссе одну из порций Олода, Сатти досталась вторая, и две я оставил себе.

— Ни слова про диеты, — рявкнул я на эльфийку. — Сейчас пойдем покупать снаряжение и припасы, и пока не управимся — никаких остановок и перекусов! Клэр, твои вещи тоже пропали?

— Не все: эту ночь я провела здесь, поэтому оружие и некоторая одежда у меня остались.

Тут я вспомнил, как отделал вампиршу вчера на уроке Саора, и не смог удержаться от насмешки:

— Что, вместе с Олодом заливали горечь поражения?

Глаза Клариссы вспыхнули, как раздутые угли — ага, все-таки я прав, ее тоже это зацепило.

— Ты заметно продвинулся в силе, Райнэр, и слишком быстро. Не боишься, что это станет интересным не только мне?

Хм, это походит на угрозу, и не шуточную! Хорошо, все-таки, что теперь Клэр будет в поле моего зрения, не хотелось бы ее убивать. А вот ее дружка... Я поднял взгляд на Валиана. Тот внимательно меня рассматривал... истинным зрением. Заметив, что я тоже сморю на него, он уставился мне прямо в глаза и попытался применить магию Внушения — чисто вампирскую технику.

— Гррррр! — зарычал изнутри Демон. — Вали отсюда, кровосос недобитый!

Вампир отшатнулся, будто его толкнули физически. На него оглянулась Клэр:

— Валиан, я же сказала: проваливай, если не собираешься завтракать с нами. Я все решила и отправляюсь с Райнэром в Крэй-ан-Вийль.

— Смотри не пожалей, — зловеще произнес тот и стремительно покинул зал.

Ну, точно придется его убить!

За завтраком мы обсудили, как лучше добираться до столицы Драгнара. Решили, что не будем ждать торгового каравана, под защитой которых обычно ездили и пассажирские повозки, а отправимся своим ходом до Смайты — столицы государства вампиров — Суммиттарра. Хоть это было совсем не 'прямо по курсу' на Крэй-ан-Вийль, но там мы сможем воспользоваться большим порталом для перемещений между главными городами высших нечеловеческих рас — эльфов, вампиров, орков и гномов. Оборотней к высшим до сих пор не причислили, хоть они почти не уступали остальным ни в силе, ни в плане магии. Человеческое государство — Нант — только формально числилось за слабой расой, а за глаза считалось ничейной территорией. Именно в Нанте происходил свободный торговый обмен между купцами всех семи государств, и именно тут была выстроена самая крупная магическая академия, где студенты могли поучиться не только у мастеров-магов своего народа, но и у возможных противников.

Так, светлые эльфы и дроу постоянно враждовали за смежные территории. Орки терпеть не могли оборотней и воевали за лесистые предгорья, разделяющие их края. С ними постоянно конфликтовали гномы, у которых на эти предгорья были свои планы. Вампиров боялись все и ненавидели их за силу и живучесть, но их земли были такие неплодородные и бедные металлом, что претендовать на них никто и не думал. Но в Академии темных искусств учились представители всех этих рас.

От Драгнара человеческие земли отделяло королевство гномов и горы, если двигаться прямо на юг, а чуть восточнее между ними лежала страна светлых эльфов — Ар-Эль-Терра, ограничиваемая с востока океаном, а на западе — гномьими горами. Орки и оборотни занимали территории западнее гор и южнее Суммиттарра. Оборотни прекрасно уживались со своими юго-восточными соседями — дроу и часто нанимались к ним убийцами. Таким образом королевство гномов было окружено остальными, и именно гномы чаще всего предоставляли услуги портальных перебросок между государствами, но так как с нами выступала Клэр, то мы решили, что с ее помощью проще будет воспользоваться порталом вампиров.

Кларисса вызвалась также закупить провизию, походный инвентарь и лошадей. Я дал ей пятьдесят зачарованных (от подделывания начинающими алхимиками) золотых монет, и вампирша ушла из таверны. Мы с Сатторией планировали купить запасную одежду и оружие для эльфийки, а потом все вместе должны были собраться в таверне, где оставили записку для Олода, чтобы ждал нас, если захочет присоединиться.

Городок кипел и бурлил, народ суетился, разговоров только и было о том, как Академия темной магии провалилась под землю. Именно поэтому улицы буквально наводнили стражники — видать, на службу вызвали даже тех, у кого был выходной, да еще магов к ним прикомандировали. Ну, или наоборот — стражников к магам.

К моему величайшему удивлению, стражники совсем не напоминали отъевшихся боровов, наоборот, это были дядьки с сосредоточенными суровыми лицами и все сплошь покрытые шрамами. Я взглянул на них истинным зрением и увидел, что на них наложена магическая защита, а энергоканалы усилены плетениями Арнольда Ли. Дааа... это вам не дружина 'из местных' в микрорайонах...

Стражники промаршировали мимо, и Сатти потащила меня в какой-то проулок. Благо она была в курсе, где продавали одежду, а то я бы в этом лабиринте полдня бродил в поисках нужной вывески. Эльфийка шла уверенно, и я испугался, что в конце пути мы попадем в какой-нибудь модный бутик, где она была постоянной покупательницей. Но нам же нужна походная одежда, а не парадные наряды!

Не успел я высказать свои опасения, как мы подошли к нужному магазинчику. Над дверью поскрипывала на ржавых петлях доска с нарисованными на ней портняжными ножницами. Краска почти вся облупилась, и вывеска скорее отпугивала клиентов, чем зазывала их. В большой витрине одиноко стоял манекен в таком старье, побитом молью и выцветшем от солнца, что я решил, будто Сатти привела меня к старьевщику. Ей что, денег жалко? Думает, если я одежду за медяки куплю, то ей процентов меньше платить мне придется? Вот уж не ожидал!

Но вот чего я точно не ожидал так это того, что Сатти приведет меня к настоящему спецу по пошиву боевых костюмов. Это был невысокий, но крепко сбитый мужичок в добротной рубашке, кожаных штанах и жилетке с тисненым рисунком.

— Одежду к бою или походную? Есть из магических тканей, из кожи морских змей, человеческой, есть из шелка норзанских пауков.

— А есть живая? — спросила Саттория.

— Она не из дешевых.

Хозяин лавки покосился на нашу мятую и пропыленную после ночных приключений одежду. Чтобы он не подумал ненужного, я извлек из сумки тяжелый кошель с золотом и слегка подбросил в руке. Монеты внутри приятно звякнули.

— Есть и живая, — кивнул удовлетворенный продавец, окинул нас цепким профессиональным взглядом и скрылся в подсобке за дверью. Вернулся с двумя небольшими свертками.

— Вот, примерьте, думаю, вам в самый раз придется. Конечно, такую одежду лучше на заказ делать, но если вы торопитесь...

— Торопимся, ты угадал, мастер, — кивнула эльфийка. — Многие из школы уже приходили?

— Да немало — с раннего утра заходят. Путь к порталам неблизкий, и разбойников на дорогах много, а маги не то что без амулетов своих остались, так многие еще и без порток, — портной насмешливо скривил губы. — И денег на приличную одежду не у всех хватает, так что я в кредит отпускал, под проценты. Вы сэкономите, расплатившись наличными.

— Не сомневаюсь, — но Саттория произнесла это таким тоном, что сразу становилось ясно: она еще как сомневается!

— Э, нет, госпожа, не думай, что я цену накручу — мне моя репутация дороже. Заплатите только остаток долга за эту одежду. Аванс мне отдал заранее охотник на драконов, да не успел забрать заказ...

— Что так? — спросил я.

— Гаррог им перекусил, теперь нового охотника ждем... Одежка хорошая, негоже ей на полке пылиться, так что примеряйте — за полцены заберете.

Мы с Сатти взяли по свертку и пошли в примерочные кабинки. Райнэр многое слышал о живой одежде светлых эльфов и хорошо представлял, как она должна выглядеть, но он ни разу не держал ее в руках. В памяти дроу я отыскал заветное желание получить хоть одну вещь из живой кожи, и теперь сам сгорал от любопытства.

Оказавшись за тяжелой шторой-гобеленом, я торопливо развернул сверток и поднял перед собой холодную и влажную на ощупь бесформенную рубаху с длинными рукавами и без разреза спереди. Она свисала из моих рук мокрой тряпкой и совершенно не вызывала желания надеть ее на себя. Хм... Словно свежесодранная кожа. Ну ладно, я сбросил собственную рубаху и влез в новую. Несколько секунд ничего не происходило, 'живая' ткань неприятно холодила спину и плечи, а потом вдруг стала липнуть к коже и утягиваться. И тут же потеплела, перестала быть противно-влажной, приросла ко мне, как вторая кожа. Только на этой коже были манжеты со сложным орнаментом, воротник стоечкой и еле проступающий рельефный рисунок змеиных чешуй. Я попробовал оттянуть воротник, мне это удалось, но кожу под ним стало пощипывать — живая одежда с ней буквально срасталась. Это наводило на некоторые размышления. Чтобы их проверить, я нырнул в дар и взглянул на обнову изнутри истинным зрением. Так и есть, рубашка пустила корешки-ризоиды в поры на моем теле и даже питалась от моей энергетики. Значит, по идее, я смогу перевоплощаться вместе с ней? Мне немедленно захотелось это проверить, поэтому я сбросил с себя остальную одежду, разулся и натянул такие же, как рубашка, мешковатые 'живые' штаны. Что интересно — в районе паха и полосами по всей длине штанин живая ткань была подбита тончайшей замшей, обыкновенной, а не 'живой'. Для чего это было сделано, я понял, когда штаны приросли к моей коже — из-за замшевых вставок живая ткань не прилипала так плотно ко мне и поэтому не повторяла рельефа тела так же точно, как на рубашке. И хорошо, а то щеголять в лосинах, словно балерун, мне не очень-то улыбалось. Кроме того ткань на штанах была в несколько раз плотнее, чем на рубашке, и рисунок чешуй на ней был покрупней. Интересно, с кого содрали эту шкурку?

Я взглянул на себя в зеркало — недурственно, теперь все красавицы мои! Попробовал перекинуться — и о чудо! — одежда не разорвалась на громадных мышцах, а выросла вместе с кожей. Я чиркнул по колену когтем, вспоров плотную ткань, но разрез затянулся за полсекунды. Здорово — проблема новых шмоток после перевоплощений решена! Еще бы и сапоги живые раздобыть...

Я вышел из примерочной покрасоваться перед Сатти и застыл, не в силах оторвать от нее взгляда. Эльфийка, затянутая в кожу, которая переливалась в свете ламп всеми оттенками павлиньего пера, выглядела настолько сексуально, что мне немедленно захотелось затащить ее в примерочную и проверить, где на ее одежде вшиты замшевые вставки. Впрочем, я был уверен, что не найду ни одной.

— Ну что, как я выгляжу? — Саттория слово в слово повторила фразу, которую я сам собирался произнести минуту назад.

— Все шикарно, только есть одна проблема.

Темная вопрошающе взглянула на меня.

— Мне тебя, что, теперь вообще от всех защищать надо? А ну ПРИКРОЙСЯ!!!

От моего рева эльфийка отшатнулась и чуть не упала, наткнувшись позади себя на примерочный стульчик. Я повернулся к портному:

— Найди-ка нам, почтенный, еще дорожные плащи и что-нибудь прикрыть этот срам, — кивком я указал на Сатти.

Мужик понимающе улыбнулся и опять скрылся в подсобке. Саттория гневно сопела, но молчала. Чувствуя ее буровящий взгляд, я обернулся. А она вдруг потемнела (покраснела, если по-человечески) и потупилась. Хех, рассматривала меня?!

Вернулся хозяин с двумя черными плащами и плотной короткой юбкой на запах для Саттории. Она надела ее поверх обтягивающих штанов, подпоясалась свободной косой перевязью и стала выглядеть еще более сексуально. Длинный плащ надежно скрыл всю эту красоту, так что я остался доволен.

— Если это все, что вы хотели, то с вас пятьдесят золотых, — объявил портной.

Однако! Скрепя сердце, я отсчитал ему монеты — одежка того стоила! Наши старые вещи продавец упаковал в аккуратный сверток, мы забрали его с собой и покинули лавку.

Теперь уже я вел Сатторию по улицам, постоянно сверяясь с картой в памяти Райнэра. Мы направлялись к оружейных дел мастеру. Сердитый Грак, как звали этого гнома, держал свою лавку на базарной площади, и, выйдя туда из тихой улочки, мы окунулись в шум толпы. Еще по земному опыту знакомый с щипачами и писарями, я перевесил заплечную сумку так, чтобы она оказалась прижатая моим локтем, и не зря: темные эмоции наживы, направленные на меня, выдали вора уже спустя несколько минут, как мы с Сатти погрузились в базарную толчею. Но воришка просчитался с клиентом — к демону с такими мыслями подходить — все равно, что пряником у голодного пса перед носом размахивать. Я не стал звать стражу или ломать ему руки, просто треснул по затылку, даже не до смерти — легонько. Тот упал, Сатти недоуменно обернулась и понимающе хмыкнула.

У Грака была даже не лавка, а представительство сразу многих мастеров оружейников: стены были увешаны фантомными клинками, топорами, мечами и прочими орудиями убийства, под каждым из которых горела эмблема мастера, изготовившего оригинал. Если покупателю нравился внешний вид какого-либо образца, то достаточно было наполнить эмблему под ним силой, и она превращалась в портал, через который заказчику пересылалось реальное оружие. Если оно не подходило, то портал срабатывал в обратном направлении. Мастер от этого ничего не терял — энергию ведь тратил не он, а покупатель. В случае покупки через портал назад отправлялись деньги, из которых Грак отсчитывал свои комиссионные. В общем, вполне себе нормальный интернет-магазин в магическом исполнении — места много не требует, рабочей силы и служащих минимум, денежки попадают непосредственно производителю, и наценка продавца минимальная. А что самое важное для мастеров — так их изделия могли продаваться сразу во многих точках мира, даже если оригинал был всего один, поэтому фантомы на стенах кое-где потухали, и Грак вывешивал вместо них новые. Непыльная у него работка, но прибыльная!

Для гнома Грак казался великоватым — примерно метр семьдесят с хвостиком, но борода, завитая в особые косички, и сложный рунический орнамент татуировок, покрывающий все видимые из-под одежды участки тела, говорили сами за себя: генномагическая модификация.

— Вот не пойму я, Сердитый, чего ты такой из себя крутой, а сидишь в этой лавчонке? — Сколько раз Райнэр заходил сюда, столько и повторял эту фразу, и Грак всегда реагировал на нее одинаково: краснел от гнева и, не отводя от меня глаз, начинал шарить под прилавком в поисках рукояти своего Дрына. Не знаю, может, на гномьем наречии имя этого оркского топора означало что-то весомое и грозное, но у меня оно вызвало только смешок. Дальше все было как по старому сценарию — гном покраснел еще больше, широко замахнулся и метнул в меня свой Дрын. Я легко уклонился от сверкающего росчерка, и топор вонзился лезвием в каменную стену, как раскаленный нож в масло. Кусок стены между новой зарубкой и старой вывалился и пролетел сквозь десяток фантомных ножей, заставив их слегка зарябить. Грак сердито засопел и пробурчал:

— Вот ведь везучий ушастый, никак по тебе не попадешь! Но не связывайся с ветераном из пехоты ветви Колосс.

Ну конечно, сколько раз я уже это слышал!

— Ветеран, говоришь? Дааа, не та реакция уже, не та... А ты точно геномод?

На Грака было жалко смотреть: капилляры у него в глазах потемнели, вены вздулись — видно, я перегнул палку, но гулять так гулять!

— Вы, гномы, наверно, и в кузнечном деле уже не первые, раз ты сам топор оркский предпочел. А у меня есть меч эльфийской работы, вот он — да, высший класс! Я бы своим мечом твой перерубил на раз-два.

Гном внезапно успокоился, на губах заиграла самодовольная усмешка.

— Наше оружие самое лучшее, оно перерубит любое другое. Показывай свой меч, я докажу всем, что мы первые раз и навсегда! А топор этот трофейный, я его как память берегу.

— Тогда давай заключим пари: если мой меч возьмет, то ты отдашь нам любое выбранное оружие бесплатно; если ты его своим перерубишь, то этот кошель с золотом твой, — я продемонстрировал гному солидный залог.

— Коли тебе не жалко своего золота, не моя в этом вина. Согласен, пойдем, покажешь свой меч, — и он скептически усмехнулся, взглянув на перевязь с живыми клинками Райнэра. Потом подошел и запер входную дверь. — Не убудет, если закроюсь на пять минут, — бурчал при этом. — Делов-то, эльфийскую зубочистку переломить, — махнул нам рукой и прошел к двери во внутренние помещения. — А то наговаривают на нас, честных гномов... И мы не жадные и не скупые, а бережливые, и знаем цену вещам.

Каким боком последнее утверждение лепилось к нашему спору, я не понял, но, видно, это просто к слову пришлось, наболело. Грак провел нас по лестнице во второй этаж помещения, где находился просторный тренировочный зал. Все, что там было, — это высокий потолок с окнами и стены, затянутые гобеленами с незатейливыми сюжетом на тему 'гномы всех сильнее, гномы всех побьют'. А еще топор стоял в углу. Вид этого гиганта даже у меня вызвал оторопь — такой был бы по руке разве что огру и весил на вид килограммов сорок, не меньше! Грак подхватил этот топорик, а Дрын поставил на его место, прошел в центр зала, приглашающе взмахнул левой рукой.

— Ну, показывай свою железку, посмотрим, не простой ли ты трусишка?

Я сбросил перевязь с клинками, чтоб не мешались, но снимать плащ не стал: вряд ли я смогу легко махать новым мечом в образе дроу, а плащ скроет перевоплощение. Отвернувшись от Саттории и Грака, я начал перекидываться. Нельзя было увлечься, чтобы не сделать себе волчью башку и не вырасти до трех метров: хотелось продержать окружающих в неведении относительно моей настоящей природы как можно дольше, поэтому я только добавил себе мышечной массы и сделал кости потолще.

— Надеюсь, они не заметят...

— Забудь об этом, — проворчал Демон. — Девчонки, скорее всего, уже разобрались, что ты не простой дроу. Сати — после того как мы завалили оборотня, ну, а Клэр еще раньше — она сразу заподозрила в тебе оборотня. И хорошо, пусть думают, что тебя укусил оборотень, тогда не поймут, что ты демон. Давай-ка, надери этому высокомерному гному задницу!

К тому моменту я уже полностью перекинулся и повернулся к гному.

— Наконец-то! — воскликнул тот. — Вот вы, эльфы, любите медитации и прочую чушь...

Я улыбнулся и наподдал в клеймо на ладони энергии, меч выпал из опущенной руки, вонзившись острием в дощатый пол. Динг! Пришлось взмахнуть им, чтобы он выдвинулся на всю длину, и тогда рукоять оказалась в моей ладони. 'Нужно будет отработать это движение', — подумал я, перехватывая рукоять второй рукой. Сейчас, когда я задействовал мощь своего боевого тела только на треть, вес клинка меня поразил: это было настоящее демоническое оружие, ни один дроу и даже орк не смог бы долго размахивать шестидесятикилограммовой железякой. Но ведь я оборотень, да еще и демон, и этот мир почувствует всю разницу!

И все же...

— Демон, почему он такой тяжелый? — я делал пробные махи. Инерция длинного меча была чудовищной.

— Ну, а что ты хотел: сколько душ через него прошло! Да еще неизвестно, из какого он сплава выкован и какие при этом заклинания использовались. Тем более что для демона он в самый раз.

Да уж, меч шикарный, спору нет: длинный, прямой, с односторонней заточкой, лезвие достаточно широкое, но сама режущая кромка прямо таки сияет белизной — так отточена. Я отсалютовал им гному.

— Приступим?

— Конечно, ушастик.

И он сорвался с места в молниеносной атаке. Ну, это он так думал, а на мой взгляд, все происходило достаточно медленно. Я отразил удар топора мечом, и его чуть не вырвало из моих рук. Ужас, какая же в этом гноме сила, если даже я не могу полностью совладать с ней! Удар за ударом Грак наращивал темп, загоняя меня в глухую защиту: у меня почти не было преимущества в длине клинка — у гнома топор тоже был двуручный, да и опыта сражений таким оружием ни у меня, ни у Райнэра в памяти не было. Я действовал чисто на инстинктах, отталкивая летящее в меня лезвие клинком или попросту уклоняясь от ударов, и тут меня спасала моя скорость. Ухх! Энергия из дара улетала, словно в прорву — столько сил мне требовалось на поддержание темпа боя, отражение атак и вообще для всех этих взмахов, выпадов и верчений моим стальным тяжеленным другом. А гном будто только начал. Что же это за гном такой?! Надо с ним кончать!

Уже сознательным усилием воли я увеличил отток энергии из дара и стал наступать, вкладывая в каждый удар всю свою силу, вес тела и клинка. От такого напора у любого другого противника уже все кости должны были переломиться, но коротышка держался! Он отбил все мои удары; правда, сильно покраснел и запыхался, в его взгляде проскользнуло изумление, и в какой-то момент он стал терять контроль над эмоциями и вскоре открылся. Я этим немедленно воспользовался и вбил свою ногу в его грудь. Эффект получился примерно такой же, как если бы в него из пушки выстрелили — пролетев через всю комнату, гном впечатался в стену. Она треснула.

Я думал, что сейчас он признает свое поражение — меч-то он мой так и не перерубил, сколько ни лупасил по нему своим топорищем, но вместо этого Грак дико взревел и не то что покраснел, а почернел! Татуировки на его коже задвигались как живые, глаза налились кровью. В воспоминаниях Райнэра было немного сведений о припадках неуправляемой гномьей ярости, но он никогда не наблюдал их вживую и знал только, что в таком состоянии гномы становятся словно одержимые бесами, у них неимоверно прибавляется силы и открываются новые возможности за счет прилива энергий земли — самой близкой им стихии.

— Ты только взгляни на его ауру! — восхитился изнутри Демон. — Это же вулкан прямо!

Я перешел на истинное зрение и действительно увидел, как изменилась аура Грака — будто тучи из черно-бурой пыли расширялись вокруг него во все стороны. Стало ясно, что сейчас драка начнется всерьез, а не на спор, и я решил, что убью гнома, если он не поостынет в процессе. Только не учел, НАСКОЛЬКО изменился Сердитый! Я просто не заметил, как он оказался рядом, и почти пропустил удар кулаком в правый висок. Ё-птыть! Уходя с траектории удара, я одновременно разворачивался и поднимал меч вертикально. Кулак гнома с гулким 'доооннн!' ударился в широкое лезвие, а оно приложилось об мою голову. Перед глазами вспыхнул московский новогодний фейерверк. Ой, как больно! Я тряхнул головой, отгоняя звезды прочь, и приготовился к добивающему удару, но оказалось, что Грак не сдвинулся с места и смотрит на меня с усмешкой победителя. Как же меня это взбесило! Похоже, не только гномы могут впасть в неконтролируемую ярость, оборотни и демоны тоже. Я ринулся на него, как бык на красную тряпку, но при неполном превращении не сумел развить достаточную скорость и получил две раны по касательной уголком лезвия топора: в левую руку и в плечо около шеи. Внутри грязной руганью взорвался Демон:

— Он позорит нас перед самкой, порви его!

— Ну да — порви его, и плевать на сапоги... — прошелестел сожалеющий вздох.

— Ну и плевать!

И я скинул на пол плащ и запустил перевоплощение до конца. Момент — и перед опешившим гномом предстал другой я — двух с половиной метров ростом, трехсоткилограммовая громада из сплошных мышц, вооруженная двухметровым клинком. Теперь он порхал в моих руках как перышко, выписывая острием сложные вензеля в воздухе — я примерялся к новому восприятию его веса. Тяжеленный меч ощущался легкой и верткой рапирой. Ха-ха, а теперь поиграем, и плевать, что там подумает Саттория!

— Ну да, лишь бы не сбежала, — прокомментировал все тот же мятный голос.

Хм. Я посмотрел на эльфийку. Она замерла в напряженной позе с полусогнутой рукой, будто хотела выхватить меч, но вовремя вспомнила, что безоружна. Ее глаза, и без того большие, теперь были просто огромные, и в них читалось сложное чувство, состоящее из испуга, удивления и подозрения.

'Ну что ж, по крайней мере, убегать она не собирается', — подумал я и перевел взгляд на гнома.

А у того глаза и рот по форме бублики напоминают — такие же круглые. Ну чисто ребенок, не хватало только вытянутой руки и слов: 'Мама, мама, смотри — собачка!'

Что, удивлен, пенек бородатый?! Аха-ха!

Но как ветеран Грак просто не мог оставаться в состоянии растерянности долго, мгновение — и он уже принял свой обычный вид и шарил по моему телу истинным взглядом, оценивая мощь и выискивая слабые места. Хех! Вот упрямец! Ничего, сейчас мы поучим тебя осторожности!

Мысленным усилием я направил волну энергии из дара растекаться по организму, наполняя под завязку энергоканалы, которые в этом теле были в разы шире и разветвленней, чем в эльфийском. В теле дроу я никогда не смог бы использовать столько силы сразу — не выдержала бы его неразвитая энергоструктура, а значит, и возможности мои в эльфийском теле были ограниченными, не то, что сейчас! Новый меч ощущался как продолжение руки, и его я тоже наполнил энергией до ровного и прямо-таки сытого электрического гудения. Появилось чувство, что я держусь за высоковольтный провод, вибрация от которого передается моей руке, а через нее и всему телу, рождая в мышцах противную мелкую дрожь. А потом вдруг меч сам потянул на себя энергию и загудел на тон выше; увеличилась частота вибрации и от рукояти, зажатой в моей руке, по мышцам разлилось тепло, дрожь стала такой частой и мелкой, что перестала ощущаться, а вместо нее появилось чувство легкости во всем теле. Меч снова потянул силу, и гудение его превратилось в комариный писк где-то на пределе слышимости, а я уже сгорал от внутреннего огня, вместе с легкостью тело наполнилось силой. Неудержимо захотелось двигаться.

Я сделал шаг вперед, но будто попал под воду — воздух стал необыкновенно плотным и сопротивлялся мне. Заклинание Грака? И когда он успел? Я злобно зыркнул на гнома. Хм... странно... что это с ним? Сердитый застыл в нелепой позе, держа перед собой на вытянутых руках топор и словно указывая им на меня. Его лицо было напряжено до окаменелости, а глаза совсем остеклянели — он явно наколдовал неприятности на мою голову. Ну, я не стал дожидаться, когда он закончит и, хорошенько оттолкнувшись от пола, прыгнул вперед. Краем глаза отметил, что доски во время моего толчка сильно прогнулись и даже треснули. Колдовство или это я просто так много вешу сейчас? Приземлился в двух шагах от Грака, но проклятый пол не выдержал моего веса и проломился. Гррр! Я оказался в ловушке прямо перед врагом. Более нелепого и унизительно поражения невозможно было и придумать. От боли и ярости я взвыл и взмахнул мечом, одним ударом перерубив топорище у самих пальцев Грака. Махнул в обратном направлении и рассек топорище еще раз. И только после этого до меня дошло, что оно уже должно было упасть на пол, но не только не упало, а ВООБЩЕ не поменяло своего положения в пространстве. Лишь напротив тех мест, где клинок перерубил толстую деревянную рукоять, в воздухе появились темные полоски. Я пригляделся. Одна полоска — около первого рассечения тянулась влево от рукояти, вторая — вправо. В такой последовательности направлений я и бил, а полоски были не полосками, а облачками удлиненной формы. Облачками из древесной пыли. Я поднял взгляд на Грака. Как стоял, так и стоит. Что за?.. Но сначала выберусь. Упершись руками в пол, я выдернул свое тело из дощатого капкана. Гном продолжал неподвижно стоять. Может, это Сатти его заколдовала? Я обернулся к темной. Она прекрасным, но неподвижным истуканом застыла около выхода. Понятно... и эта тоже. Что за напасть? Но зато теперь я могу выиграть спор. Хе-хе!

Никогда не пробовали покрошить гномий топор в щепки и стальную стружку? Нет? А я это сделал и еще успел полюбоваться, как вся эта красота висит перед хозяином в воздухе, притворяясь целым топором в окружении бурых и серо-стальных удлиненных облачков. А потом мои мышцы стали мелко дрожать, в глазах помутилось, поплыло, и застывший на минуту мир ожил. Сначала на пол осыпалось крошево из топора, потом руки гнома с остатками топорища взлетели вверх, застывшая на его лице маска стремительно изменилась, превратившись в гримасу ярости, о которой также свидетельствовал дикий рев Грака, начавшийся как неясное 'у-у-у' и доросший до вполне понятного: 'Умри, тварюга!'

Это ж он про меня так обидно кричит!.. В расстройстве чувств я крепко приложил кулаком по макушке гнома. Он хрюкнул и осел на пол прямо перед останками своего топора. Так ему! Будет знать, как обзываться!

Оглушенный Грак тупо смотрел на кучку деревянных колец и кусочков стали, в которые я превратил его топор. Пока он пялился, я убрал меч, перекинулся в дроу и стряхнул с себя остаточный прах дематериализованных тканей. Сапоги опять были испорчены, а вот живая одежда прекрасно выдержала испытание боем. Послышался вздох — до гнома дошло, что перед ним рассыпано.

— Да-да, это твой топор... был. Борода, ты проиграл! Оружие гномов больше не самое лучшее в мире, мой клинок даже не затупился после того, как нарубил этот салатик, оцени, — и я сунул Граку под нос сияющее лезвие своего меча.

Гном все молчал и своей бледностью мог соперничать с вампиром, но я решил его добить:

— И что самое главное — об этом скоро узнают все оружейники, и ваше оружие упадет в цене, а виноват будешь ты.

— Ты уничтожил Секущий... — вот и все, что он произнес.

Бедняга наконец решился коснуться рукой одного из осколков некогда грозного лезвия своего боевого товарища. Брови его соединились в одну линию на переносице, взгляд затуманился, будто от близких слез, из груди вырвался сдавленный стон. Грак зажал кусок стали в кулаке, обхватил кулак другой рукой и с силой прижал ко лбу. До меня донеслось его глухое рычание. Не рано ли я перекинулся?! Но гном не впал в ярость, осторожно отложив кусок лезвия на кучку, он поднялся на ноги.

— Что ты хочешь за свое молчание?

Молодец, сразу тему просек! Все ж гномы нормальный народец. Я довольно улыбнулся и мотнул головой в сторону Саттории, которая в немом изумлении наблюдала всю эту сцену от прохода к лестнице. Все-таки собиралась удрать?

— Вот для нее все вооружение по высшему разряду, и для орка еще. Ну и мне защиту какую-нибудь понадежней, но чтоб движения не сковывала, — тут мой взгляд упал на прорванный сапог, и неожиданная мысль заставила произнести: — Например, живую.

Грак вдруг сгорбился.

— Так вот в чем дело!.. Ох, дурак я дурак, на байку купился, дал себя в спор втянуть, а ты сразу за этим ко мне пришел. — Весь вид гнома выдавал его стыд и сожаление. — И как прознал-то? Неужто светлые проболтались? Так и знал, что остроухим нельзя доверять!

Я не стал его разубеждать, подошел к углу, где стоял Дрын, и взял топор за рукоять.

— Оружие для орка я уже выбрал, пошли за остальным?

Грак злобно блеснул глазами, но смолчал и повел нас вниз в торговый зал.

— Выбирайте, а я схожу за Чешуей.

Чешуя?! Ну, пусть чешуя, лишь бы не рыбья...

— Сходи, только без сюрпризов, не забывай, что победил я тебя честно.

— Честно, как же... Прикинулся темным, а сам непонятно еще кто, — бурчал гном, удаляясь в темноту коридора. Мои чуткие уши различали этот бубнеж, пока не лязгнула тяжеленная стальная дверь и не отсекла его полностью. Видать, у Грака тут не только лавка и тренировочный зал, но и хранилище, если вообще не мастерская.

Я повернулся к Саттории.

— Что скажешь?

— Как давно тебя укусил оборотень?

Гм, и она туда же... Тогда лучше придерживаться той же версии, что и Клэр.

— Тогда, на пустыре, с ними был еще и оборотень.

— Ясно, — ее лицо было непроницаемо, но мне показалось, что она огорчена.

Я нырнул в дар, вдох — и я частично перекинулся.

— Познакомимся заново? — мой голос тоже изменился: стал более низким, глубоким и слегка вибрирующим. Саттория вздрогнула. — Привет, что это у тебя? — я указал на ее плечо и, сделав вид, что собираюсь стряхнуть с него пылинку, провел пальцами по ее щеке, легонько щелкнул по носу. Саттория не смогла скрыть удивления: неужели, став оборотнем, Райнэр научился мягкости?! Я усмехнулся — это был всего лишь отвлекающий маневр перед главным ходом. — Сатти, поцелуй меня!

— Но ты же...

Прогресс — она уже рассматривает возможность поцелуя!

— Что? Оборотень? А что это меняет?

— Ничего.

Она шагнула ко мне и, привстав на носочки, поцеловала меня в губы. Сама. Это был самый долгий и самый чувственный поцелуй в моей жизни. А еще этот поцелуй был только моим, Демон не имел к нему никакого отношения.

— Да, конечно, Волчонок, только как мы будем делить одно тело между нашими самками?

Глава 12

— Гха! — кашель незаметно вернувшегося в зал Грака заставил нас прервать поцелуй. Саттория отстранилась от меня и поправила одежду: конечно, разве я мог держать руки по швам во время такого головокружительного засоса? — Вот Чешуя, — гном продемонстрировал мне кольчужную рубаху, изготовленную из наслаивающихся друг на друга перламутрово-белых чешуй разного размера: крупные в районе грудных мышц, на плечах и вдоль позвоночника они перемежались с совсем мелкими, что и гарантировало хорошую защиту, и исключало любую скованность движений. — Эх, и народу же сгинуло, пока все эти чешуи собрали в гнезде Гаррога! Надо ж такому случиться, что единственный белый дракон оказался таким несговорчивым: сколько золота ему предлагали эль за выпавшие чешуйки, а он ни в какую!

— Как же собрали? — поинтересовался я, протягивая к кольчуге руку.

— Как-как... — гном, словно не видел моего жеста. — Охотников нанимали, конечно, и пока Гаррог за ними по окрестностям гонялся, эльфы под Покровом Невидимости обчищали его гнездо. Эти чешуйки, — он любовно провел ладонью по кольчуге, отчего та тихо зазвенела, — самые мелкие и тонкие. Другие даже мы, гномы, не смогли просверлить, чтоб соединить вместе. Их может уничтожить только драконье пламя, причем не каких-нибудь там зеленых или голубых недорослей, а только старого дракона, такого, как Гаррог. А сколько светлые силы положили, чтобы их зачаровать! Сам знаешь, как драконы к магии устойчивы... Каждая из этих чешуй поэтому обоз золота стоит...

Он наконец отдал мне кольчугу. Тяжелая и холодная, она переливалась радужными оттенками. Отдельные чешуи были хитро скреплены между собой стальными скрепами, причем каждый верхний ряд чешуй накрывал места скреплений нижнего, и лицевая сторона кольчуги была гладкой, как рыбий бок, а за счет подвижности соединения пластинок между собой вся броня легко гнулась. От синяков она не убережет, а вот лезвие к телу не пустит, равно как и стрелу и копье. Да и от магических выпадов поможет без всяких дополнительных заговоров и амулетов.

— А в чем подвох?

Не верилось, что гном так легко отдаст мне эту сказочную вещь: пусть честь, пусть слово, но раз гномы и эль создавали Чешую вместе, то без взаимных клятв не обошлось. А обещание двух народов превыше любого личного. Что-то тут было не так, это я нюхом чуял!

Грак ухмыльнулся:

— А ты не дурак, не дурак... Правда из дроу, что ли? Откуда тогда про Чешую знаешь, кто проговорился?

— Неважно, это вы сами между собой выясняйте, — я вывернул кольчугу наизнанку и с интересом рассматривал, как соединены отдельные пластины. Тут мое внимание привлек круглый плоский кристалл, вставленный в стальное гнездо на уровне грудины. — Что это?

— Накопитель, — сказал Грак. — Он нужен, чтобы поддерживать сдерживающие чары: чешуя дракона живет и регенерирует даже после того, как выпадет из его шкуры, поэтому без специальных чар просверленные нами отверстия скоро заросли бы и передавили стальные звенья креплений. Тогда кольчуга просто рассыплется. К тому же, как и живая ткань, — он кивнул на мою одежду. — Чешуя способна менять свой размер — это тоже заклинание эль, и для него тоже необходима энергия накопителя.

— Он большой... — произнесла Саттория. — Подзаряжать его будет стоить очень дорого. В этом проблема?

— Нет, госпожа, — гном хитро усмехнулся. — Что может значить цена подзарядки накопителя для того, кто может позволить себе купить драконову броню? Тем более этот накопитель особый: он настроен так, чтобы передавать Чешуе энергию только от того, кто ее носит, именно поэтому она идеально подстраивается под любого хозяина. А вот если кольчуга будет долго лежать в сундуке и накопитель опустеет, то она рассыплется.

— Так в этом все дело — в нестабильности чар?

Чего-то Грак все-таки не договаривал.

— Примерь, — улыбнулся в бороду хитрец. — И сам все поймешь.

— Демон? — обратился я за советом.

— Ты прав: он хочет нас обдурить, но броня хороша, жаль такую не взять! Надевай ее, Волчонок, а с гномом мы разберемся.

Ну, надевать, так надевать. Еще раз подозрительно взглянув на кольчугу, я влез в нее, оправил на плечах и стал ждать, что будет. Как и живая одежда, Чешуя некоторое время просто висела на мне бесформенным длинным рубищем, а потом на уровне груди что-то потеплело и вдруг из меня враз ушла вся сила. Свет в лавке мигнул, меня повело, но не подвели плетения Арнольда — потянули энергию из дара, восстанавливая в организме внезапно возникший дефицит.

— Ничего себе запросы у этой рубашечки! — воскликнул возмущенный Демон. — Да она нас не защищать будет, а истощать с таким-то аппетитом!

— Что, все время?! — ужаснулся я, наблюдая внутренним взором, как энергия из моего тела всасывается в кристалл-накопитель на кольчуге. — Снимать?

— Погоди, — остановил меня Демон. — Сдается мне, что сейчас накопитель заполнится, и все прекратится.

— Ага, ну ладно, — с этими словами я послал дополнительный энергетический импульс из Дара оборотня в свой правый кулак, отчего тот заметно подрос и потяжелел, и прямым мощным хуком размозжил Граку нос. Гном даже не успел отреагировать — расслабился, зараза, когда меня качнуло в первый момент, как Чешуя потянула силу. — Что, Борода, рассчитывал, что твоя кольчужка высосет из меня всю силушку, а тебе только пристукнуть глупого дроу останется? Так вот — не на того напал! — и я двинул ему снизу в подбородок, а потом от души добавил по печени.

Пока гном стонал, ругался и плевался кровью, я отошел к зеркалу полюбоваться на результат такой огромной энергетической потери. Результат мне понравился. Во-первых, Чешуя перестала переливаться омерзительно-пастельными оттенками и стала матово-черной, как сажа на углях, сквозь которую чуть проступает багрянец жара. Это был едва заметный алый отлив, он то появлялся, то исчезал в зависимости от того, под каким углом на чешуи падал свет, и от этого казалось, что кольчуга действительно мерцает, как раскаленные угли. Кроме того она перестала свободно свисать с моих плеч, а легла по фигуре. Крупные плоские чешуи над грудными мышцами выгнулись, повторяя их рельеф, а маленькие стали прилегать друг к другу еще плотнее, и теперь между ними нельзя было просунуть даже иголку, но гибкости от этого кольчуга не потеряла. Длина ее достигала до середины бедра, рукава прикрывали локти, а вот предплечья, колени и голени оставались незащищенными.

— Где остальное? — повернулся я к Граку. Тот мотнул головой в сторону двери. — Ну, так неси!

Через минуту я уже застегивал на предплечьях наручи из неполированных шипастых и крупных чешуй, жестко соединенных между собой. Каждый из наручей имел свои собственные небольшие накопители, и они тоже пополнились за счет моего дара. Понаблюдав, как перламутровая белизна чешуй сменяется матовой чернотой, я надел поверх сапог поножи из рельефных толстых чешуй, которые прикрыли колени, голени, икры и короткой юбкой из мельчайших чешуек сползли еще и на щиколотки и плюсну. Неплохо, только как эта броня сможет трансформироваться при моем перевоплощении? Мне было до смерти интересно проверить это, но не хотелось демонстрировать результат Граку.

— Недурно, правда? — спросил я у Саттории, довольно похлопав себя по грудным пластинам. — И цвет намного лучше, чем первоначальный.

Эльфийка иронично улыбнулась и кивнула.

— А я вот что выбрала, — она прошла вдоль одной из стен торгового зала и поочередно указала Граку на несколько макетов.

Тот с мрачным видом снял с пояса кошель и подошел к первому из телепортов. Отправив собрату-гному свое золото, взамен он получил два коротких и легких прямых меча из вороненой стали и вручил их Саттории. Темная взвесила мечи в руках, поударяла один об другой, прислушиваясь к ощущениям — не сильно ли вибрирует лезвие, не передается ли эта дрожь рукам, проверила балансировку, продемонстрировав мне отличное владение техникой веерной защиты, и удовлетворенно улыбнулась.

— Прекрасное оружие. — У гнома блеснули глаза. — Теперь ножны, кольчугу и ножи.

Грак заплатил за комплект метательных ножей, вороненую кольчугу двойного плетения, поясные ножны для мечей, и дроу всем осталась довольна. Я прибавил к нашим 'покупкам' кастет для лапищи Олода и засапожные ножи для него и меня и радостно провозгласил:

— Ну, вот и все. И незачем было ссориться! Можно сказать, что я даже забыл о том, как нарубил салат из гномьего топора. Но, Грак, учти — я вспомню рецепт, если вдруг ты решишь меня преследовать. Советую тебе вообще забыть о Райнэре Рэйне — этот дроу тебе не по зубам. Мы друг друга поняли?

Гном молча кивнул.

— Ну, нам пора, бывай, Сердитый!

С этими словами мы с Сатторией покинули оружейную лавку, прихватив Дрын и все 'покупки', и вновь окунулись в шум базарной толпы.

— Значит, светлые и гномы сообща разрабатывают оружие... — Саттория не спрашивала, это были мысли вслух. — Нам надо как можно скорее попасть в Драгнар, отец должен обо всем узнать!

— Назревает заварушка? — Я потянул носом — в воздухе плыл умопомрачительный аромат жареного мяса. — Не пора ли нам перекусить?

— Ты неисправим, Райнэр! — Саттория раздраженно передернула плечами. Быстро же она забыла наш поцелуй... — Неужели ты думаешь, что Грак так просто отпустит тебя с этой Чешуей? Да тебе теперь убийц следует бояться в десять раз больше, чем мне.

— Я никого не боюсь! — Бравада, конечно, но не на пустом месте. — А вот есть мне хочется...

— Ты невозможен...

Но Сатти послушно свернула следом за мной, когда я направился к навесу, под которым были расставлены столы и скамейки и откуда до моих ноздрей долетали аппетитные запахи. Торговец подал нам на ломтях хлеба по два огромных куска мяса, только что с решетки, к которым прилагалась еще и горка зелени на маленькой дощечке и пара кружек пива. Пока Сатти разбиралась со своей порцией, я успел повторить заказ, а потом еще поотлавливал темных эманаций от мыслишек прохожих тончайшими щупами из дара: жадность, раздражение, обман — обычные темные эмоции на любом рынке, лакомая закуска для Демона. Приходилось быть предельно осторожным, действуя щупами Голода: с того момента, как мы вышли из лавки гнома, я видел уже два патруля во главе с магами, оглядывающими всех вокруг истинным зрением. Но я рискнул и именно благодаря этой своей 'охоте' и наткнулся на черные помыслы об убийстве, направленные на меня.

— Не смотри туда, я сам тебе его покажу, — прогудел в моей голове Демон, и в тот же момент я увидел убийцу, даже не поворачиваясь к нему. Непросто оказалось разобраться в двойной картинке, передаваемой в мозг от моих собственных глаз и увиденной с помощью демонического взора.

Это был человек крепкого телосложения, в простом длинном плаще, который все равно не скрывал от демонического зрения оружия с черной аурой: то ли зачарованного, то ли разумного. Такая же зловещая дымка распространялась и от его пальцев, точнее от перстней, которыми они были унизаны. Артефакты?

Назначение одного из перстней вскоре открылось: расплачиваясь с торговцем за мясо, которое тот ему передал, человек провел рукой над подносом с бокалом пива, и аура перстня слетела вниз, окрасив белоснежную пенную шапку в грязно-серый цвет. Торговец, конечно, ничего не заметил и понес отравленное пиво ко мне — это был мой заказ. Когда он подошел, я все еще смотрел в другую сторону. Демон наблюдал за отравителем. Тот — за мной.

— Уважаемый, — я забрал у торговца свое пиво и вручил ему плату, — где у тебя клозет?

— За палаткой, шагах в пятидесяти направо есть общественные уборные.

Кивком я отпустил его. Потом устроился за столиком так, чтобы убийца не мог видеть, что я делаю и разлил полбокала пива по столешнице. Темная жидкость была практически незаметна на деревянной поверхности, во всяком случае, я надеялся, что это так. Потом, не глотая, я пригубил бокал и отставил его в сторону, чтобы увидел убийца. Саттория впилась в меня вопрошающим взглядом.

— Ты была права, Сатти, Грак решил вернуть себе Чешую. Сиди тут, я сам разберусь.

Я понятия не имел, как должна действовать отрава, но подумал, что довольно быстро, поэтому, если я уйду, то убийца обязательно увяжется за мной: во-первых, он захочет удостовериться, что яд подействовал, а во-вторых, ему же нужно будет забрать доспех. Руководствуясь этими соображениями, я встал и направился к задней части навеса, где был выход на пустырь. Уборные располагались там, куда меня направлял торговец, и я поспешно двинулся к ним. Войдя в одну из кабинок и заперев дверь, я перекинулся (броня приспособилась идеально!) и стал поджидать убийцу.

Вот он. Демоническим зрением я совершенно точно видел ауру отравителя — тот остановился немного поодаль от уборных, дождался, чтобы поблизости никого не было, и, вытащив из-за сапога длинный тонкий стилет, направился к моей кабинке. Когда он приблизился к двери вплотную, я приложил к ней с обратной стороны правую ладонь и призвал меч. По ладони словно провели раскаленным прутом, клинок вырвался на волю, с одинаковой легкостью пробив грубые доски и человеческую плоть, и потянул в себя жизнь убийцы. И в этот же момент энергия души, только что отнятой у человека, понеслась по моим энергоканалам потоком раскаленной лавы. Слишком концентрированный, слишком мощный для каналов руки, этот поток прожег во мне целый тоннель от ладони до самого дара демона. С одной стороны все мое существо отторгало эту силу как чужеродную и враждебную, но с другой — жаждало ею обладать, подчинить, сломать, переварить и в результате я чуть не захлебнулся этой нахлынувшей злой энергией. Перед мысленным взором пронесся секундный калейдоскоп из бесконечных тренировок, боли, чужих смертей, пыток, допросов, стонов жертв, все их мольбы и проклятья, а потом энергия втянулась вихрем дара и мой мозг очистился.

— Душа убийцы, концентрированное зло, — прохрипел Демон. — Это подарок для демона, но — проклятье! — как же плохо подготовлена наша энергосистема! Душонка какого-то жалкого убийцы едва не сожгла нам энергоканалы! Что будет, если мы проткнем этим мечом действительно сильного мага?

Едва отдышавшись, я отозвал энергию от меча и услышал, как за дверью тело незадачливого убийцы упало на землю. Тогда я осторожно выглянул наружу и огляделся — вроде никого, вышел, подхватил труп под мышки и впихнул в кабинку. Правая рука и правая половина торса разрывались от ужасающей жгучей боли; было чувство, что в мои артерии и вены закачали расплавленный свинец, а вместо костей в руку вставили раскаленные железные прутья, но я заставлял себя терпеть и ждал, когда регенерация и спеллы Арнольда восстановят повреждения. Чтобы хоть как-то отвлечься от боли, я стал обыскивать труп.

У мужика обнаружился полный кошель с золотом, целый арсенал холодного оружия под плащом и десять артефактных перстней на пальцах. Один он уже использовал, что же в других? Я снял девять оставшихся перстней и вдруг почувствовал, как Чешуя на мне ужалась, сдавив ребра тугими тисками. Что еще такое?

— Посмотри на перстень с драконом истинным зрением, — произнес Демон.

Я послушался и обратил истинный взор на красивый перстень, сделанный в виде дракона, между поднятыми крыльями которого был зажат круглый алый камень. В истинном зрении он виделся мне как сгусток пламени или как капля раскаленного металла.

— В камне заключен драконий огонь, поэтому Чешуя так реагирует на этот перстень. Видать, Грак решил, что если не удастся тебя убить и забрать кольчугу обратно, то он сожжет тебя вместе с ней.

— Драконий огонь, — я как завороженный смотрел в бушующее внутри камня пламя. — Круто! Как же его активировать?

— Забудь об этом, пошли за эльфийкой. Пора валить из этого города, — тон Демона был донельзя озабоченный. — Зря мы с гномами связались, это упрямый народец и теперь будет нам мешать постоянно.

Я его почти не слушал — от кольчуги по моему телу разливались волны жара, она то душила меня, то расслаблялась в странном ритме, напоминающем сердечный. Сам не осознавая, что делаю, я коснулся пальцами кончиков крыльев миниатюрного дракона на кольце и развел их в стороны. Камень выпал мне на ладонь.

— Придурок! — Так грубо и стремительно демон еще никогда не захватывал власть над моим телом. Ошеломленный его ударом, я даже не способен был соображать. Очнулся только через секунду, всей спиной ощущая, как сзади распахнула огненную пасть преисподняя. Потом меня толкнула раскаленная огромная ладонь, я упал, а она пронеслась дальше, сминая торговые палатки и приводя весь рынок в состояние паники. К счастью ничего, кроме уборных, не загорелось, но, когда я оглянулся, на их месте осталась только лужа расплавленного камня. Вау!!

— Зато гномы подумают, что я погиб, — попробовал найти я хорошее в этой ситуации.

— Тогда перекидывайся, и уносим ноги, пока нас не увидели! — скомандовал Демон.

Правильно! Я перекинулся обратно в дроу, лежа на земле, чтобы не привлечь ничьего внимания своим огромным ростом. Приняв облик Райнэра, я вернулся за Сатторией под изломанный и покореженный навес, и вместе с разбегающимся народом мы помчались подальше от рыночной площади.

— Даже не надейся, что он был один, — говорила мне эльфийка, когда мы уже торопливо шагали в сторону таверны. — Люди никогда так не работают. Скорее всего, Грак нанял звено из Лиги убийц, так что тебе разбираться еще с четырьмя. А если они так хорошо оснащены... — она прерывисто вздохнула.

— Да ладно, Сатти, кто предупрежден, тот вооружен, — я попытался ее успокоить. — Просто будем осторожней теперь.

— Значит, ты все-таки чего-то боишься, Райнэр? А я уже подумала, что в тебя демон вселился, — Сатти нервно усмехнулась.

— Придумаешь тоже, — буркнул я, а в голове хохотнули.

В зале таверны нас поджидали Олод и Клэр. Вампирша смерила меня хмурым взглядом, немного задержав его на кольчуге, и недовольным тоном произнесла:

— Что вы так долго? Я уже давно вернулась, кони оседланы, припасы упакованы... Или мы не торопимся?

— Торопимся, — заверил я ее. — Даже больше, чем раньше, — шагнул к Олоду. — Ну что, зеленый, ты с нами?

— Да, — он глубоко вздохнул. — Саор отправил меня с отчетом в Гордор, так что нам по пути.

— Тогда держи, — я развернул ветошь, в которую было обернуто лезвие Дрына, и передал топор изумленному орку. — И вот еще, — отдал ему один из засапожных ножей и кастет. — Трактирщик! — Когда толстяк выкатился на мой зов, я показал ему три золотых: — Найдешь мне новые сапоги, пока я пообедаю, — монеты твои. Не найдешь — моей станет твоя дочка. Все ясно?

Сапоги были у меня еще до окончания обеда. Красный взмыленный трактирщик принес их, когда я допивал пиво. Я отдал ему честно заработанные золотые и подмигнул его дочке, которая то и дело выглядывала в зал из-за дверей кухни, а с появлением папаши надула губки и чуть не плача убежала на двор. Я ее понимал: будь я девушкой, то и сам бы на нынешнего Райнэра накинулся -кажется, я опять оставил лишние объемы после перевоплощения... Саттория, понятное дело, уже не удивлялась, только косилась в мою сторону с явным удовольствием, а вот Кларисса рассматривала меня совершенно открыто и с все возрастающим подозрением. Один Олод ничего не замечал, увлекшись разглядыванием новой игрушки.

Дрын ему откровенно понравился, и я чувствовал, что это взаимно: от громадного топора исходило такое довольство, будто он был старым псом, отыскавшим давно пропавшего хозяина. Лезвие, по которому проводил пальцами орк, тихо звенело, а тот не мог удержаться и ласкал ладонью темное полированное дерево топорища, ощупывал каждый уголок насечки на нем, поворачивая топор то одним боком к себе, то другим.

— Олод, это топор или секира? — прикинулся я дурачком.

— Секира, конечно, — здоровяк поднял на меня удивленный взгляд.

— Так и знал, — кивнул я, пряча усмешку.

Кларисса фыркнула, у Саттории приподнялись уголки губ. Олод недоуменно пожал плечами, а потом улыбнулся как ребенок:

— Правда, она красивая?

Тут уже мы не удержались и заржали все втроем.

— Ты не против, если вашу свадьбу мы сыграем уже в пути, а, зеленый?

Олод побагровел, но потом усмехнулся:

— Но ведь действительно — она красивая!

Глава 13

Конюшни в Академии всегда были переполнены, а так как студенты нуждались в лошадях крайне редко, то обычной практикой было сдавать скакунов на постой фермерам. Утром Клэр послала весточку одному такому фермеру, и он пригнал вампирше ее вороную, а также двух верховых лошадей для меня и Сатти и крепенького конька под поклажу. Теперь они дожидались нас на заднем дворе вместе с громадным гнедым мерином, которого Саор выделил Олоду для курьерской миссии.

Я осмотрел скакунов, предназначенных для меня и эльфийки, и скрепя сердце должен был признать, что они весьма и весьма неплохи. Не так хороши, как дроуские драги, но в настоящей ситуации выбирать не приходилось: на лошадей сейчас был такой же спрос, как и на сапоги, и счастье, что они вообще нашлись. Поэтому я рассчитался за них и за сбрую с фермером и с завистью глянул в сторону игризки Клэр.

Этот геномод был выведен вампирами и прекрасно переносил суровые условия Суммиттарра с его безводными пустынями и мертвыми скалами. Поджарое жилистое тело, легкие точеные ноги, сухая шея и узкая морда говорили, как мало нужно этому животному для выживания. Не существовало породы более неприхотливой, чем игризы и в то же время, не было лошадей горячее. Игризы — жеребцы настолько славились своей агрессивностью, что появилась поговорка 'Посади детей на игризов и они выиграют за тебя войну'.

Грива вороной с вплетенными в пряди цепочками была заплетена таким образом, что образовывала частую сетку, свисающую по обе стороны от шеи лошади наподобие кольчуги. Тонкие жилистые ноги до колен защищала обмотка из кожаных полос с шипами-заклепками. Иногда поверх кожи наматывалась еще и тонкая колючая цепь, но сейчас, перед дальним походом, в ней не было нужды, и игризка гарцевала на легких ногах. Ее шипованые подковы высекали искры из булыжников, которыми был вымощен двор. Кольчужной попоны, обычной на игризах в бою, сейчас тоже не было, но я не сомневался, что она упакована в одной из седельных сумок: игризы были неимоверно дорогими, и владельцы берегли их как зеницу ока. От лошади исходил острый характерный для этой породы запах.

— Привет, Пряная! — я слегка поклонился кобыле: существовало поверье, что расположенная к кому-нибудь игризка отдает ему своего жеребенка. Вампиры не подтверждали это мнение, но и разубеждать в нем не спешили, поэтому Райнэр, как и многие другие воины, не терял надежды обзавестись когда-нибудь подобным животным, ведь купить подобного скакуна было невозможно — их получали только в дар.

Вороная скосила на меня злой взгляд отсвечивающих красным глаз и пренебрежительно фыркнула. Я усмехнулся:

— Фыркай, фыркай, твою госпожу я уже объездил, значит, и тебя обломаю. Запомни, ты должна мне жеребчика!

Пряная притопнула задней ногой и раздраженно махнула раздвоенным хвостом с костяными жалами на концах каждого отростка. Обычные лошади, привязанные рядом с ней, заволновались. Я подошел к рослому буланому жеребцу, которого выбрал для себя. Конь был агардинской породы и отличался горделивой посадкой головы на крутой шее, длинными, но крепкими ногами, прямой спиной и мощной грудью. Это была боевая и при этом достаточно быстрая лошадь. Почему фермер решил продать производителя с такими великолепными данными, я понял, когда попытался навьючить на него сумки. Буланый попятился, до предела натянув повод, которым был привязан к коновязи, и стал угрожающе бить копытом. Он даже попытался куснуть меня, когда я подтягивал ему подпругу, но Чешуя надежно защитила мое плечо от конских зубов.

— Ну, ты, конина! — рявкнул я, стальным захватом зажимая жеребцу ноздри. — Еще раз так сделаешь, станешь мерином, понял?!

Но до конца он понял только после того, как я, предварительно убедившись, что один во дворе и из окон гостиницы и кухни за мной никто не следит, выпустил край Голода и мазнул им по упрямой животине. Буланый сильно вздрогнул, захрапел, по шкуре его пробежала дрожь, он присел на задних ногах, будто они враз потеряли всю силу. 'Будешь упрямиться, скотина конская, — висеть тебе на крюке ободранной тушей!' — добавил я мысленное внушение, ярко представив в воображении соответствующую картинку и спроецировав ее в сознание строптивого жеребца. Тонко заржав, тот выкатил глаза и осел на зад.

— Что это с ним?

Во двор вышли мои спутники, нагруженные сумками с провизией.

— Да так, повторяем азы дрессировки. Это была команда 'сидеть'.

— Такой умный конь? — Похоже, Олод принял все за чистую монету. — А мне вначале показалось, что фермер сбагрил вам тупую злобную скотину.

Орк прошел мимо сидящего на заду жеребца и перевалил мешок с запасом зерна для лошадей со своих плеч, на спину чалому коньку и стал закреплять поклажу ремнями.

— Это мне-то? Зеленый, да человечек просто не посмел бы!..

Олод пожал плечами:

— От людей всего можно ожидать. Тем более, что достать сейчас приличную лошадь — большая проблема: половина студентов академии осталась на своих двоих, и все торопятся уехать.

— Да, мне стоило большого труда уговорить фермера продать лошадей, — Кларисса передала орку пузатую сумку с припасами, на которые расщедрился трактирщик после очередного золотого. — Вначале он предлагал мулов.

— Мулов для дроу?! — от возмущения Саттория уронила свою сумку на землю. Внутри что-то жалобно звякнуло.

— Заграбыст тебя раздери, Сатти, там же бутылки! — воскликнул Олод и поспешно присел возле сумки на корточки. — Фууух... вроде все цело.

— Только о пойле и думаешь! — Саттория была в бешенстве. — Совсем в тебе чести нет, орково отродье!

— Полегче, высокородная! — Олод встал и навис над эльфийкой как скала над пригорком. — Честь чести рознь, пускать пыль в глаза холопам орки не станут, но за свои слова отвечают всегда!

— Олод, уймись, — я потянул своего жеребца за повод, заставляя его подняться на дрожащих ногах. — И ты, Саттория, тоже. Не нравятся кони — можешь прогуляться до Драгнара пешком.

Саттория высокомерно вздернула подбородок, но промолчала и подошла к своей кобылке. Это была темно-серая с яблоками трехлетка тоже агардинской породы. Она отшатнулась и едва не взбрыкнула, когда я приблизился, чтобы помочь Сатти навесить сумки ей на спину. Рассерженный упрямством лошадей, я ухватил кобылу за гриву и заставил стоять на месте, при этом в горле у меня сам собой родился низкий, но будто бы не угрожающий рык, скорее даже тихое монотонное ворчание. Лошадь повернула ко мне голову, несколько раз с шумом втянула воздух с моим запахом и вдруг совершенно успокоилась.

Мда... и откуда у меня такие умения?

Закрепив поклажу, мы вскочили в седла и тронулись в путь.

Время давно перевалило за полдень, но мы единодушно решили не откладывать выезд на завтра. Я торопился покинуть город как можно скорее, надеясь, что оторвусь от убийц. Олоду необходимо было поскорее доставить донесение совету старшин оркских кланов. Клэр спешила застолбить место в другой магической школе, а Саттория задалась мыслью рассказать отцу о сговоре гномов и эль. Мы договорились ехать, не останавливаясь, пока не сядут обе луны, а до этого момента было еще много часов, за которые могли отъехать от города лиг на пятнадцать-двадцать. До границы с Суммиттарром было около ста лиг, а потом еще приблизительно пятьдесят до спрятанной в укромной горной долине Смайты. В общем, наше путешествие до ближайшего портала могло растянуться на неделю. Оставалось надеяться, что задница Райнэра приучена к такому долгому пребыванию в седле.

Оказалось, что переживал я зря: мы с моим конягой двигались, как одно целое, тело без труда уловило ритм лошадиного шага и идеально к нему подстроилось практически без участия сознания. Я не пытался как-то это контролировать и не вникал в суть процесса — рефлексы есть, работают, и ладно, а мне хотелось просто расслабиться. За минувшие несколько дней я настолько эмоционально вымотался, что был бы рад уступить бразды правления телом Демону или Светлому, и даже Джару, лишь бы меня оставили в покое и дали просто поспать в тишине, не отвлекаясь на существование всего этого магического кавардака вокруг. Пока мы ехали по городу, я честно заставлял себя быть внимательным, помня о моей роли телохранителя и о собственных проблемах. Но когда ровная брусчатка улиц сменилась грубым булыжником тракта и по обе стороны от дороги потянулся однообразный загородный пейзаж, мое сознание само собой отключилось, и я пустился в плавание по тайному миру бессознательного.

Мне приснилось, что я огромный волк и бегу по унылой серой равнине, покрытой редкой травой, совершенно не пахнущей и мертвой. Мерный топот лап передавался земле, и от меня, словно круги по воде, во все стороны расходились волны вибрации, вместе с которыми разносилось и мое сознание.

Я осознал, что справа от меня высятся горы.

Высоченные пики оплавлялись и таяли от внутреннего жара, как свечной воск, но при этом не становились ниже — давление магмы постоянно выталкивало их из земной коры вверх, и я знал, что это будет продолжаться вечность. Это был мой Демон.

Слева серебрился океан кристально чистой воды с островами гигантских айсбергов — это Светлый. Я удивился, что он так огромен, а ведь казалось, что он самый слабый из нас троих.

Потом мое сознание вернулось в тело волка, бегущего по равнине, с одной стороны ограниченной плавящимися горами, а с другой — нетающими льдами. Сомкнутся ли эти крайности когда-нибудь? И что тогда будет со мной?

Об опасности меня предупредил туман. Равнину стремительно затянуло мутно-серой пеленой, освещение изменилось и, задрав косматую голову кверху, я увидел танец двух лун в зените: Элл стоял напротив Эллаи, и вместе они заливали землю призрачным, но достаточно ярким светом. Вдруг я осознал, что в моем сне не было лун, как не было и ощущения жесткого седла под седалищем, да и тряская рысь лошади совсем не походила на текучий бег волка.

Я проснулся, всем естеством ощущая опасность, и уже чисто рефлекторно стал выстраивать матрицу боевого тела. Конь подо мной почувствовал прибавление веса и сбился с размеренного шага. Это привлекло внимание Сатти — я ехал сразу за ней, последним в колонне. Она оглянулась, и по ее расширившимся глазам стало понятно, что моя трансформация не осталась незамеченной. Эльфийка ничем больше не выдала своего удивления и спокойно отвернулась, но я знал, что сейчас она сканирует местность истинным взглядом на предмет опасности, вынудившей меня начать перекидываться. Умница!

Вскоре мне пришлось приостановить перевоплощение — большего веса спина моего коня просто не выдержала бы, а спешиваться я не хотел, чтобы не вызвать подозрений у тех, кто устроил нам тут засаду. Конечно, выглядел я теперь не супер: маленькая голова дроу на теле, комплекция которого больше подходила для орка, но приходилось мириться с таким нелепым видом ради маскировки. Я не сомневался, что предстоит бой, внутри меня уже разгоралось пламя азарта и предвкушения. И что странно, я никак не мог разобраться, кому принадлежали эти чувства, мне или Демону?

Выпустив Голод, я стал исследовать окружающее пространство в поисках врагов. На пустынной дороге нелегко было управлять им: в этой местности, бедной темными энергиями, демонический Голод превратился в дикого хищника и стал таким же неуправляемым и жадным. Он так и норовил пробраться в норки к вечно испуганным грызунам или высосать охотничий азарт из мелких хищников, подстерегающих тех среди камней. Он растекался маревом Тьмы вокруг меня, грозя накинуться на моих спутников, и, чтобы заставить его вытянуться в длинную тонкую струну, пришлось потратить энергию из Дара. Нить Силы обмотала Голод, подпитывая его и не позволяя расширяться. Таким щупом я и нашел врагов.

Их было четверо, но спаянных в одну боевую единицу магической связкой под общим энергетическим щитом. Их спокойствие граничило с апатией, в общем ментальном фоне ощущалось лишь легкое неудовольствие, что с ними нет пятого, и ни следа сожаления о нем. Это были профессионалы — звено Лиги убийц.

— Клэр, — спокойный голос Саттории привлек внимание вампирши. Та оглянулась и, конечно, увидела меня. В зрачках у нее полыхнуло красным, но она тут же перевела взгляд на эльфийку. — У тебя осталась вода во фляге?

— Нет, я всю выпила, — Кларисса тут же уловила суть игры и как ни в чем не бывало громко обратилась к орку, ехавшему во главе колонны: — Олод, у тебя есть вода?

Тот остановил коня и тоже обернулся. Когда мы с ним поравнялись, он протянул фляжку Сатти:

— Вот, возьми, но тут вино.

В этот момент он увидел, что плащ Райнэра больше не свисает свободными складками с его плеч, а туго обтянул их и едва не лопается по швам, что его конь взмылен и тяжело дышит, что его ноги дрожат от тяжести, которую ему приходится нести. И если Кларисса давно подозревала в Райнэре нечто такое и, сделав правильные выводы, сумела сдержать удивление, то простодушный и прямой орк не был готов обуздывать свои эмоции при виде раздавшейся фигуры друга. Его брови сошлись на переносице, рот раскрылся, но я опередил его возглас тихими словами:

— В ста шагах впереди четверо из Лиги, охотятся за этим, — жестом, будто хотел поправить ворот кольчуги, я указал на Чешую, — и за этим, — мой взгляд скользнул к новой секире орка, которую он закрепил впереди себя поперек седла.

Олод закрыл рот и нахмурился сильнее. 'Может, у Райнэра есть мегакрутое заклинание, вот он и раскачался так, — наверняка подумал он в этот момент. — Девочки спокойны, значит, и мне нечего удивляться. А вот мою секиру я никому не отдам!' Он перевел взгляд на Сатторию, которая продолжала невозмутимо отхлебывать из фляги, и успокоился окончательно.

— Мне оставь, — Клэр протянула руку к фляжке и очень тихо сказала: — Я никого не чувствую.

— Они в магической связке, под маскирующим щитом, — пробормотала Сатти из-под руки, которой якобы утирала губы. Она передала вампирше флягу и стала поправлять на седле сумку, незаметно оглядывая из-под челки окружающую местность. Но место для магической засады было выбрано идеальное — никаких укрытий вокруг не наблюдалось, мы находились посреди ровного степного участка, протянувшегося между двумя небольшими лесочками, которые могли бы послужить укрытием, если бы не были так далеко. А мы уже въехали в зону поражения боевой магии звена — слишком хорошо они замаскировались под чарами отвода глаз...

Я знал, что для лучшего магического сродства звено может состоять из представителей только одной расы, а значит, нам угрожают люди, товарища которых я убил в городе. Среди людей редко попадались сильные маги, поэтому они предпочитали пользоваться артефактами, и я запоздало пожалел, что не разобрался с перстнями, снятыми с первого убийцы — сейчас бы это помогло.

Щуп из Голода беспомощно скользил над общей защитой убийц, она была не из Тьмы и не пускала его внутрь; чувствовалось только, как растет под энергетическим куполом концентрация силы — маги готовили заклятье, которое испепелит, разорвет, развеет — короче, сотрет нас с лица земли.

— Демон, я не могу до них добраться! А вдруг они бахнут драконьим огнем?!

Перед моим мысленным взором встало видение расплавленного камня на месте общественных уборных.

— Цыц, мелкий, я думаю.

По его тону я понял, что это правда.

— Думай быстрее!!

— Тихо ты, орешь так, что и убийцы никакие не нужны, — проворчал он. — Вот, нашел. Буйство Теней называется.

Память Райнэра сработала уже автоматически: суть заклинания заключалась в том, что в противника отправлялась метка-якорь, и когда она достигала цели, к ней притягивались материализованные тени от окружающих предметов. Плюс такого странного заклинания был в том, что увернуться от атаки теней было невозможно. Можно было ее проигнорировать, укрывшись под мощным щитом, но метка продолжала действовать и из-под него, а удары притягиваемых к ней теней рассеивали энергию защиты противника и отвлекали его внимание. Минус был в том, что величина и количество теней сильно зависели от освещенности и типа местности. Сейчас в зените находились обе луны, и от каждого камушка на земле крест-накрест падали сразу четыре тени, но все они были очень маленькими. 'Значит, будут сюрикены!' — я ухмыльнулся и шепнул остальным:

— У нас полминуты на подготовку, рассредоточиваемся и лупим по ним всем, что есть.

Демон уже готовил мне плетение Буйства: Тень, Тьма, Наполнение, Призыв, Множество, Повтор и еще несколько таких же наборов. Руны засияли пред моими глазами, я потянул энергию из дара и, скручивая из нее Нить Силы, стал соединять символы по три, а потом все вместе. Получавшаяся цепочка при наполнении ее силой оживала и сматывалась в тугой клубок, но как же медленно! Я понял, что не успею активировать заклятие полностью до атаки противника, если не воспользуюсь энергоканалами оборотня — у дроу они были недостаточно развиты и попросту не пропускали нужного количества силы быстро. Тогда я плюнул на конспирацию, спрыгнул с коня и запустил процесс перевоплощения на полную катушку. Потратив на это одно мгновение, во второе я уже залил Буйство силой и швырнул его в сторону щита убийц. И тут же начал сплетать следующую метку: ведь теневые конструкты питались от энергии метки, и моя первая атака не могла продолжаться долго.

Первая метка врезалась в магический щит звена, заставив его вспыхнуть в ночи фиолетовым светом, и тут же к ней со всех сторон устремились теневые сюрикены. Конструкты действительно получались небольшими, но в таком количестве, что полностью скрыли щит убийц от нас, а нас от них.

Олод тоже времени не терял — как и я, он спешился и послал в убийц вал огня вперемешку с Тьмой. Черно-оранжевая волна накатилась на защиту магов, успешно спалив мои сюрикены, но погасла от сиренево-синего взрыва — это лопнул энергетический щит наших противников. Не успели мы обрадоваться, как увидели, что из опадающего пылевого облака выступает новый щит — тот, что был под верхним. Граах! Значит, под ним стоит еще два — по числу магов в звене.

Я повторил свою атаку Буйством Теней, а вместо Олода выступила Клэр.

— Зеленый, что-то ты меня не впечатлил, — с пакостливой улыбочкой обратилась она к орку. — Смотри, как надо!

Вампирша простерла руки вперед, сосредоточилась, и во врагов полетел Жгучий Пух. Щит убийц оказался окружен вихрем из небольших созданий, чем-то напоминающих одновременно морских ежей и звезд с множеством извивающихся гибких лучей. Они садились на поверхность щита, распластывались по ней и начинали ее прожигать. Ну и мои метки пожгли тоже...

— Немного не рассчитала... — Клэр смущенно улыбнулась.

— Не знал, что вампирши бывают блондинками, — пробормотал я и услышал изнутри угрожающее рычание Демона. Пришлось добавить: — Ладно, бывает...

После Жгучего Пуха щит убийц сильно истончился, но выдержал, а под ним продолжала нарастать концентрация силы — видно, маги готовили нам что-то уж совсем особенное, раз даже не пытались отбивать наши атаки.

Тем временем к выступлению готовилась Саттория. Весь ее вид говорил о предельной концентрации и об огромном напряжении: что бы она ни делала, это давалось ей с огромным трудом и требовало массу энергии. Лицо и руки эльфийки расчертили узоры вздувшихся вен, черные радужки зрачков расширились во весь глаз, и в них отражались луны, пальцы крючились и сжимались, как от мучительных спазмов. А потом магичка вытянула руки перед собой, свела ладони, а когда стала их разводить, между ними образовался коричневый шар, похожий на грязный снежок. Саттория опустилась на колени и катнула его по земле в сторону щитов убийц. Шар покатился, оставляя на земле едва заметный след, к которому тут же стали стягиваться камушки и комочки грунта. Они стремительно слеплялись друг с другом и через считанные мгновения собрались в тело огромного червя с башкой размером с 'Москвич' и зубастой пастью. Наши лошади разбежались, когда этот монстр ожил и принялся изрыгать на щит убийц расплавленную полужидкую породу. При этом один за другим его задние сегменты втягивался внутрь, а по всему телу до головы проходила спазматическая волна, толкающая новый снаряд к пасти.

Олод восхищенно присвистнул, а когда к первому червю присоединился второй и стал оплевывать щит убийц с противоположной стороны, даже Кларисса уважительно поклонилась. Защита противников не выдержала обливаний расплавленной лавой и взорвалась, обнаружив под собой третий щит, который продержался под натиском плюющихся големов Сатти совсем недолго и тоже лопнул. Жееесть! Просто мегакруто! Я оглянулся на эльфийку, она устало улыбнулась в ответ.

И все-таки у големов не хватило энергии преодолеть последний барьер, и они рассыпались грудами дымящегося пепла. В этот же момент маги нанесли свой удар: из-под их щита в небо взвилась гигантская призрачная змея. Ее тело было толщиной со столетний дуб, пасть раскрывалась метра на четыре, из нее жгучими потоками изливалась слюна, а между клыков пробивали молнии. Я едва успел создать над всеми нами Щит Тьмы, когда чудовище изогнулось и вцепилось в него. Мгновенно стало ясно, что щит долго не протянет — эктоплазменная слюна из змеиной пасти растворяла Тьму, как отбеливатель чернильные пятна. Единственным выходом для нас было постоянно подпитывать энергией разрушающийся щит, и мы все вместе прижали изнутри к нему ладони и пустили через них силу. Как самый высокий на данный момент, я подпирал потолок и, наверно, был похож на Титана, поддерживающего небесный свод, а чувствовал я себя при этом, как человек, взявшийся за оголенный провод под напряжением в триста восемьдесят вольт. Я выжимал свой дар, надеясь, что наших сил окажется все же больше, чем объединенных сил четырех магов и всех их артефактов. Мои товарищи активно помогали, так же, как и я, истощая свои дары, но мы все равно проигрывали — Щит Тьмы неуклонно истончался.

— Нужно нападать! — заорал в голове Демон.

Я не мог ответить, так как все мое внимание поглощала борьба с прорехами в щите. Я даже думать ни о чем не успевал, не то что искать подходящее заклинание и сплетать руны. Тогда Демон и Светлый взяли это на себя. Не знаю, что они там наплели, но когда перед моими глазами возникла длиннющая цепочка рун, я просто направил часть энергии в нее, и дар стал опустошаться втрое быстрей. Ндааа, надеюсь, оно того стоило!..

Скорее всего, это была импровизация Демона, потому что наш щит вдруг оброс щупальцами, которые стали хватать атакующую змею за голову и каждый раз оставляли на ней пылающие рубцы. Наконец им удалось обхватить змеиную башку полностью и стянуть ей пасть, а потом по длинному толстенному телу щупальца потянулись к последнему щиту убийц.

— Жалкие людишки! Да как вы посмели на меня напасть?!

Меня затопила ненависть, лютая злоба и небывалый Голод — ведь резервы дара подходили к концу, и сейчас я не меньше самого Демона желал поскорее добраться до четырех душ.

— Быстрее! Быстрее! — подхлестывали мы с ним щупальца заклятия, ползущие по сверкающей змеиной коже. — Душки мои, вас ждет РАЙ! Ням!

Защита магов держалась уже на честном слове — они тоже истратили все свои резервы — и развеялась от первого же прикосновения нашего заклятия. Четыре рта раскрылись в диком крике, когда тугие кольца сдавили тела убийц, но это был писк по сравнению с торжествующим ревом Демона, вырвавшимся из моей глотки.

Глава 14

С гибелью магов стало развоплощаться и их заклятие: потеряв управление, громадная змея забилась на земле в конвульсиях, то сворачиваясь в кольца, то выгибаясь напряженной дугой, и ее полуматериальное тело грозило расплющить остатки нашей защиты. Наконец змея угомонилась и тихо истаяла на земле. Я убрал щит. Конечно, глупо было надеяться, что в пылу битвы остальные не заметили моей волчьей башки, и теперь, перекинувшись обратно в дроу, я ожидал от Олода или Клэр вопросов по этому поводу. Они не замедлили последовать.

— Скажи, Райнэр, — начал Олод, — как ты умудрился обзавестись таким зверским прикидом?

На это у меня уже был заготовлен ответ и довольно-таки правдоподобный:

— Да вот, защищал тут одну... кхм... особу, — я бросил быстрый взгляд в сторону Сатти, — ну и напоролся.

— Я так и подумал.

Орк кивнул, но по его виду было понятно, что он собирался еще кое-что выяснить. Так и получилось, Олод спросил:

— Но признайся, ведь это не поэтому у тебя столько силы?

'Ну вот, теперь он спросит: 'Ты демон?' — и мне придется его прикончить', — подумал я. Мне очень не хотелось убивать зеленокожего друга Райнэра, который успел понравиться и мне самому. А еще меньше мне хотелось убивать Клэр и Сатти, поэтому продолжение Олодова допроса заставило меня едва ли не расхохотаться:

— Дело ведь в твоем накопителе, так? Он очень емкий, и из-за него ты смог так сильно раскачаться, когда Саор приживил нам плетения Арни?

Видно, зеленого так мучило осознание своего поражения от моей руки на уроке Саора, что он попросту не мог сдвинуться с этой темы. Да и представить, что за такой короткий срок Райнэра не только оборотень покусал, но еще и демон в него вселился, тугодуму Олоду было сложновато. Поэтому, переборов желание облегченно усмехнуться, я сделал донельзя серьезное лицо и ответил:

— Да, дружище, я отдал за него целое состояние, и как видишь не зря: смог разобраться с целым звеном из Лиги.

Тут на меня остро взглянула Кларисса, и хоть она быстро опустила глаза, пряча истинные чувства, я успел заметить недоверие в ее взгляде.

— Умная сучка, — вздохнул внутри Демон. — Настолько умная, что это даже становится неудобным для нас...

— Не одна она, — я посмотрел на Сатторию.

Эльфийка выглядела не просто уставшей, как все остальные, а прямо-таки погасшей, будто только что потеряла в бою друга.

— И убить нельзя... чертова клятва!..

— На Клэр клятва не распространяется, — поддел я его.

— Ты что, мелкий, сомневаешься, что я убил бы вампиршу? — Меня словно припечатали к стенке, дышать стало трудно, сердце зачастило, во рту в один миг пересохло. — Просто нет смысла убирать одну бабу, когда остается вторая, которая тоже нас подозревает. Нужно обеих заставить молчать.

— Да они вроде и так молчат, — смог выдавить я.

— Вот чтоб так и дальше было! — Демон выпустил из когтей мое сердце и позволил дышать. — Проследи за своей эльфой, а я внушу это вампирше.

'Ну-ну, посмотрим, как ты ей внушать будешь', — я мысленно перевел дух.

Наши лошади разбежались во время боя и теперь следовало их разыскать и изловить, я сделал шаг и тут же вспомнил об еще одной проблеме — мои сапоги снова оказались разорваны. Граах! Что за невезенье у меня с обувью?! Я уселся на землю, стянул разорванные по швам сапоги и попробовал отремонтировать их заклинанием Клэр. Ничего не вышло.

— Не мучайся, — раздался надо мной голос вампирши. — На кожу эта магия не подействует — это ведь производное животного, только на ткань.

Я вздохнул. Да, что сложная магия жизни плохо дается темным, я уже знал. Так, стоп!

— Светлый, а Светлый, не хочешь испытать свои силы? Я выделю тебе энергоканал.

Внутри фыркнули. Мне почудилось, или в голосе Светлого действительно было презрение?

— Гордый, значит? Учти, это и твое тело тоже, вот зашибу палец — постараюсь передать тебе всю полноту ощущений.

Я опять взял в руки сапог и только из упрямства попробовал отремонтировать его еще раз. Вдруг где-то в районе солнечного сплетения родилась как бы внутренняя щекотка и тоненькой струйкой пузырящегося шампанского побежала вверх, влилась в левое плечо и стекла по руке в мизинец, а через него — в сапог. Кожа, из которой он был сделан, повлажнела под моими пальцами и зашевелилась, как живая, разорванные края швов стали стягиваться сами собой и срослись без всяких ниток. Подошва еще более утолщилась и покрылась поперечными извитыми ребрышками наподобие тех, что были на современной обуви в моем родном мире. Я коснулся мизинцем второго сапога, и с ним произошла такая же метаморфоза. Теперь мои сапоги больше всего напоминали литые армейские берцы.

— Супер! Ну, спасибо тебе, Светлый!

Появилось чувство, что тот пожал плечами: подумаешь, типа. Вот гордец! Ну и пусть его, зато у меня теперь целые сапоги. Тут я ощутил, как замерзла моя левая рука, меня продрала дрожь, и захотелось растереть ладони одна о другую. Но едва я свел их вместе, как между ними пробили силовые разряды, кожу на правой руке ожгло кипятком, а левую словно заморозили жидким азотом. Ну, здорово, не хватало только, чтобы во мне развязали войну две противоположные магии! Я крепко стиснул ладони (и зубы заодно), заставляя холод и огонь в моих жилах перемешаться и утихнуть.

— Это всего один канал и мизинец, много сил ему не выпустить, а магия жизни нам еще может пригодиться, — уговаривал я Демона прекратить выжимать остатки светлой силы из тонкого энергоканала обратно в сторону солнечного сплетения.

— Да ему только щелку оставь! — упорствовал Темный. — Ты еще не знаешь этих светлых, они как бурьян — везде пробьются.

Изнутри тут же прилетел образ черного репейника: типа, сам ты бурьян. Наконец энергия Светлого была загнана куда-то вглубь, я перестал ее ощущать и мигом согрелся. Демон удовлетворенно рыкнул. Ну, чисто детский сад — песочницу не поделили!..

— Утихни, Волчонок, — беззлобно отозвался на мои мысли Демон. — Радуйся, что тебя из этой песочницы не выкидывают.

Я благоразумно промолчал, Демон довольно хмыкнул, из дальнего закутка сознания донесся презрительный смешок. Мдааа... хорошо, что у меня никогда не было старших братьев!..

— Неужели получилось? — Кларисса подхватила один из моих берцев. — Ну надо же! Ты прямо одна большая загадка, Райнэр.

— Да, Клэр, большая — вот ключевое слово. Только не загадка, а сюрприз, — я усмехнулся и многозначительно подмигнул ей.

Ноздри вампирши раздулись, она бросила сапог обратно на землю и отвернулась. Вот и хорошо, отвлек ее: незачем лишний раз обращать внимания на мои таланты. Я обулся и встал, чтобы оглядеться вокруг. Оказалось, что Саттория сидит на камне неподалеку и медитирует — восстанавливает силы, — а Олод уже внаглую потрошит имущество мертвых магов.

— Эй, зеленый, руки прочь от моих трофеев!

— Да ладно тебе, Райнэр, я же только посмотреть, чисто из научного интереса.

— Ага, как же, верю, — я направился к нему. — И откуда слово такое выучил?

— Обижаешь, — орк едва сдерживал смех. — Я все-таки маг — в кристалле прочитал.

Когда я к нему подошел, Олод уже обыскал тела и сложил все найденное на плащ одного из мертвых магов, расстеленный на земле.

— Я проверил — все чисто, — доложил орк, имея в виду, что защитных заклинаний на артефакты не наложено. Для надежности я осмотрел его находки с помощью демонического взора: если бывшие хозяева наложили на них вредоносные заклятия, защищающие от кражи или использования чужаком, то я бы увидел такие ауры: ведь любая ловушка устраивается с темными эмоциями, которые не скрыть от демона. Но артефакты действительно оказались чистыми.

Из трофеев особенно ценными были артефактные перстни, идентичные тем, что я снял с первого убийцы в городе, а также информационные кристаллы — их я без зазрения совести присвоил себе. Оружие — восемь кинжалов, четыре превосходных меча, столько же наборов метательных пластин и отравленных дротиков — мы решили продать в ближайшем городе, а выручку разделить поровну, как и золото из кошелей убийц. Еще раз для верности перетряхнув их вещи и не найдя больше ничего ценного, мы с Олодом спалили тела Огненными Пульсарами.

Прежде чем начать вонять горелыми костями, поджариваемая человеческая плоть некоторое время пахла весьма аппетитно. У меня даже в животе заурчало.

— Поесть бы... — синхронно моим мыслям произнес Олод.

— Угу, а все припасы на лошадях остались...

— Ничего: чалый к моему Малабору был привязан, так что не потеряется.

С этими словами орк протяжно и переливчато засвистел. Минуты через две вдалеке послышалась тяжелая дробь лошадиных копыт и фырканье. Громадный оркский конь выступил из темноты, как ледокол из антарктической ночи, таща за собой на буксире упирающегося вьючного конька.

— Вот и припасы, — Олод обнял животину за шею, ласково похлопал и пробормотал что-то на оркском. Коняга благодарно всхрапнул. — Давай-ка здесь и устроим привал, — он снял с чалого верхний тюк, в котором были одеяла.

— Совсем спятили? — к нам подошла Саттория. — Вы чем думаете? Кости сейчас прогорят, и на чем тогда мы еду приготовим?

— Прости, высокая, не подумали, — спохватился зеленый.

— Оставь, я сама, занимайся поклажей...

Эльфийка сделала пасс рукой, и послала один за другим четыре плетения к горящим костякам. Три из них поднялись в воздух и сложились аккуратной кучей на четвертый, не прекращая при этом гореть. Еще одним заклинанием Сатти убрала дым и мерзкий запах, а следующим заставила кости гореть жарким ровным пламенем и не прогорать. Магия домохозяек, что тут скажешь? Я усмехнулся.

К костру подошла Клэр и привела кобылку Саттории.

— Твоего Пряная еще не поймала, но не волнуйся, — пообещала она.

— Я и не волнуюсь.

Конечно, зачем мне волноваться, если у меня такие отличные друзья, знающие кучу полезных магических заморочек?! Я с удовольствием откинулся на тюк с одеялами и протянул ноги в новых сапогах к костру. Красота!

Вскоре игризка привела за повод моего взмыленного дрожащего жеребца (интересно, чем это они занимались?), и мне пришлось встать, чтобы обтереть его пучком сухой травы, напоить из кожаного ведра припасенной в мехах водой и подвесить к его недоуздку торбу с зерном. Мои спутники проделали то же самое со своими лошадьми и оставили их отдыхать в сторонке от костра. Настала очередь подкрепить свои силы, и вскоре над огнем уютно булькал котелок с кашей, а на перевернутой крышке, водруженной на ладонь скелету, жарились шкварки, от которых в воздухе витал невероятный и такой родной аромат. Пели цикады, хрустели зерном и изредка похрапывали кони, ярко светили звезды, а вокруг разливались спокойствие и простор.

Наконец-то я позволил себе расслабиться, и не так, как пару часов назад, в седле, а по-настоящему: бодрствуя, но ни о чем не волнуясь.

Как бы мы ни торопились попасть в Драгнар, но наутро все чувствовали себя настолько разбитыми, что о немедленном продолжении пути не могло быть и речи. Поэтому мы решили задержаться в лагере и отдохнуть. Остаточная энергия от вчерашних боевых заклинаний к утру почти полностью рассеялась, и теперь можно было подзарядиться от амулетов-накопителей, не страшась, что медитациям помешают возмущения в природном магическом фоне на месте недавнего сражения. Этим-то мы все и занялись вместо завтрака. Вернее, подзаряжаться сели девочки и Олод, а я решил помедитировать по другой причине.

Во-первых, пора было навестить моих подчиненных: как там поживают во мне трое духов? Во-вторых, хотелось проверить состояние моего дара вообще — я сильно поднаторел и как маг, и как оборотень, и как демон за эти сумасшедшие дни и подозревал, что это как-то отразилось на моем энерготеле. Меня вообще удивляло, что до сих пор я выходил победителем во всех этих сражениях с совсем неслабыми противниками, ведь мой фактический возраст как оборотня и демона после инициации составлял всего лишь несколько дней.

— Ну, что мы всех победили — это ты, конечно, загнул, — отозвался на мои рассуждения Демон. — Оборотня-мага нам помог укокошить Наргх, забыл? Просто нам крупно везло до этих пор, а наша заслуга в том, что мы не терялись и крепко держали удачу за хвост. Вот давай начнем с Джара, — вдруг он перехватил управление моей рукой и исправил руну, которую я из-образил неправильно и как раз собирался залить силой (я занимался тем, что чертил пентаграмму для медитации). — Внимательнее будь, если не хочешь умиротвориться навеки в этой пентаграмме, — проворчал он, как старый учитель, и продолжил про стража: — Мы его куснуть могли, но не больше, и вначале вообще подкупить собирались, помнишь? Нам просто повезло, что в таком маленьком городке оказалась прорва духов, и что все они ломонулись атаковать академию, когда мы пожрали Тьму. Так что Джара нам поднесли на блюдечке с голубой каемочкой, мы с ним практически не воевали. А представь, если б было по-другому! Сидели бы мы с тобой сейчас за партой с пустым даром, маскируясь под обычного дроу, и тряслись бы, что страж выдаст нас верховным магам, если не принесем ему очередную порцию жратвы...

— А по-моему, ты сгущаешь краски, — усомнился я. — Мы точно так же пошли бы на урок Соара и получили бы свои плетения Арнольда, а потом сразились бы с оборотнем...

— Глупец! С пустым даром какие плетения? Да мы не то что против оборотня, мы и против Олода не выстояли бы!

— Но все равно, — не сдавался я. — С оборотнем Наргх бы помог...

— Это вряд ли. Зачем ему такие неудачники? А так мы проявили себя, заслужили его помощь хотя бы тем, что разобрались со стражем, который понял, что мы собой представляем.

— Думаешь?

— Уверен, — мрачно подтвердил Демон. — Наргх архидемон, а не благотворитель. Он выпустил нас в мир, дал шанс и теперь ждет результатов. И не простит, если мы не оправдаем его ожиданий.

Я мысленно содрогнулся, осознав, наконец, насколько все зависело от случая. Удачное стечение обстоятельств позволило нам так быстро раскачаться, одно тянуло за собой другое, и в результате мы здесь, и уже совсем не такие, какими были всего лишь трое суток назад. Интересно, а не приложил ли руку к нашей удачливости сам архидемон?

— Ну, все, хватит размышлений, — одернул меня Темный. — Займись-ка тем, что планировал.

Он был прав: утро не безразмерное, скоро придется выступить в путь, а я еще собирался разобраться со своим новым мечом и с Чешуей — это было третье дело, которое я наметил сделать до выхода.

Пентаграмма была готова, я активировал сначала защитные знаки по ее периметру — этот барьер позволял магу погрузиться в медитацию, не опасаясь внезапного нападения врага извне. Потом залил силой стабилизирующие руны, которые отсекали область, ограниченную пентаграммой от колебаний окружающего фона магической энергии. Вслед за ними пришла очередь рун концентрации, которые направляли токи энергий в центр пентаграммы, где находился медитирующий маг, то есть я. В результате вокруг меня вспыхнули призрачные стены-барьеры, сходящиеся над головой округлым куполом, а все протуберанцы-завихрения из ауры стали улавливаться и отправляться обратно, вместо того чтобы рассеиваться в окружающей среде. Я уселся на землю и начал медитацию — погружение в себя.

Сосредоточился, нырнул в черный водоворот дара и ужаснулся, увидев внутренним взором состояние своего энерготела. И куда подевалась четкая пространственная структура всей моей энергосистемы? Где та ровность, которая появилась у энергоканалов после установки плетений Арнольда? Сейчас, вместо того чтобы следовать параллельно кровеносным сосудам и разветвляться, как они, разделяясь на все меньшие и меньшие отростки вплоть до невидимых волосинок, мои энергоканалы напоминали вареные спагетти, всунутые в сосуд, повторяющий контуры моего тела — так они были растянуты и спутаны.

— Демон, что это за каша, ты видел?!

— Конечно, я это видел, — недовольно отозвался тот. — Если ты не заметил, я все время тут нахожусь, а вот ты мог бы и почаще заглядывать.

Я пропустил упрек мимо ушей, так меня поразил и испугал вид энергоканалов.

— Так что с ними случилось?

— Просто из-за всех этих перекидываний и после вчерашнего перенапряжения они растянулись. Это не страшно, только выглядит неаккуратно...

— Выглядит неаккуратно?!! — взвыл я. — Демон, кого ты лечишь? Я же не дурак, разве могут нормально работать ТАКИЕ энергоканалы? Плетения Арнольда их выравнивали, а теперь...

— Правильно, а ты думал, почему Саор наставил их себе по пять комплектов? Именно поэтому! Так что готовься — нам еще предстоит такая работенка... и пятью повторами тут не обойдешься...

Я схватился за голову. Мысленно конечно.

— Да не ссы ты, — успокаивающе прогудел Демон. — Разберемся, занимайся пока тем, что наметил, все равно силы на Арнольда нет... да и мастерства не хватает...

Он был прав: стоять и сокрушаться смысла не было, меня ожидало дело. Ныряя снова в черную воронку демонического дара, я представил себе свой дар оборотня и то место, где оставил трех духов. Перенос — и я уже там.

Меня ждал сюрприз: мой внутренний мирок вырос до размеров футбольного поля, а дар оборотня превратился в маленькое солнце, сияющее в центре этого пространства. А еще вокруг моего дара пылали линии треугольника, вписанного в пентаграмму, в вершинах которого сидели Рыжая, Топтун и Джар в своих видимых воплощениях. Не успел я поинтересоваться, что это они тут творят, как от дара отделилась струйка силы и втянулась в пентаграмму, которая мигнула и послала от себя вовне энергетический импульс. По окружающему пространству прокатилась волна и исчезла в бесконечности, отдалив от центра пентаграммы край видимого. Тут же выросла в размерах и пентаграмма.

Ого-го, да они тут не спят, а пределы мира расширяют, оказывается! Причем, за мой счет...

— Не занудствуй, — откуда ни возьмись, рядом оказался Демон. — Это я им поручил в твоих же интересах.

— Любопытно, в каких это?

— Долго объяснять, вот побудешь тут и сам все поймешь. И вот что, награди-ка ты духов, они заслужили, — и он пропал.

Ну, отлично! И чем их наградить? Медали выдать? Ладно, не буду париться — спрошу у них самих.

— Эй, парни, Рыжая!

Не слышат.

— Ау, духи чертовы!

Даже ухом не ведут. Тааак, где тут наши связи? Ага: коричневая, синяя, рыжая — я потянул за нити связей, все трое духов вздрогнули и открыли глаза.

— Старшой!!! — заорал Джар. — Что так долго, совсем забыл о нас?

— Здравствуйте, — это уже Рыжая.

Как официально! Чего это с ней?

Топтун просто уважительно кивнул. Он, как я погляжу, вообще неразговорчивый.

— Я тоже рад вас видеть, — сказал я, ничуть не покривив душой — все правда, я будто старых друзей навестил. С чего бы так? Но, как бы то ни было, я не стал скрывать своих эмоций и отослал их моим подчиненным по каналам клятвенной связи. Все сразу заулыбались (клычки-то, клычки!), а Топтун, скромник, даже засмущался и отвернулся. Вот это да! Не знал, что духи такие чувствительные. — Вижу, вы тут делом занимались, и вот — хочу вас отблагодарить.

После этих слов Джар расцвел пуще прежнего, едва лишь не запах, и высказал общее пожелание:

— Стабилизируй наши энерготела, Заан. Тебе это не сложно, а для нас невыполнимо.

— Но зачем?! — мое искреннее удивление смутило их всех, и тут же я понял, зачем духи решили пожертвовать своими изменчивыми энерготелами — так они получали возможность накапливать и удерживать энергию сколько угодно долго, что практически приравнивало их...

— К низшим демонам, — ухмыльнулся мне в ухо Демон. — Правильно, Волчонок. Мы заложим основание собственному племени.

Теперь я вздрогнул уже не от его неожиданного появления, а от самой мысли о племени демонов. Ну и замахнулся же он!

— Но я не знаю, как стабилизировать энергоканалы...

— Плетениями Арнольда, — немедленно подсказал Демон. — Тебе все равно нужно тренироваться, — и, довольно хохотнув, пропал снова.

Граах! Тренироваться мне нужно, видите ли! Хотя... Демон прав: ошибаться лучше на заклинаниях для духов, чем на предназначенных для меня самого. Оставалось разобраться, как же их делать, эти плетения Арнольда Ли. Для этого я потянулся к дару и вышел из своего внутреннего мира — мне нужно было разглядеть структуру плетения поближе. Вроде бы ничего сложного: просто длинная Нить Силы, свернутая в спираль с нанизанными на нее рунами Цикличности, Укрепления, Пропорции, Роста, Выпрямления, Стабилизации и последней — незнакомой мне руной, про которую я решил, что она обозначает адреналин.

Я вернулся к своему дару оборотня, так как привык черпать энергию именно из него, и попробовал сформировать первое заклятье. Семь рун удалось воспроизвести перед мысленным взором без труда, и тогда, чтобы проверить, сколько всего рун мне удастся удержать во внимании, я стал добавлять их в цепочку одну за другой, пока первые не начали расплываться. Я залил получившийся конструкт силой, и длиннющая цепочка мгновенно свернулась в тугую спираль, которая в свою очередь скрутилась в клубок. Распутав его, я насчитал сто восемь соединенных рун. Вот это я крут!!!

Повосторгавшись самим собой — супер-мега-архикрутым магом — я деактивировал заклятье и принялся собирать нормальные, семирунные плетения Арнольда Ли и посылал их Джару. В конце концов меня так задолбала эта нудная работа, что я психанул и заявил бывшему стражу академии, что на сегодня с него хватит.

— Да не вопрос, старшой, — радостно отозвался тот. — Для меня и этого достаточно, ты только активируй их, а для Мраау и Сая я сам плетений наделаю.

Готовые конструкты скопились вокруг Джара, но не проникали в него: вероятно, им был необходим дополнительный энергетический импульс. Как его обеспечить сразу для всех заклятий — я не знал, поэтому черпанул из дара энергии и попросту запульнул ею в Джара. Конструкты засветились и стали просачиваться в его энерготело, налипать на энергоузлы, преобразуя и стабилизируя их.

— Шшшаауу! — выл-шипел Джар.

Я усмехнулся, вспомнив, как буквально вчера точно так же шипел вместе с Демоном.

Когда дух угомонился, я предложил ему попробовать создать плетение Арнольда самостоятельно. Пришлось подождать, пока у него получится правильно изобразить все руны — Джар делал это впервые. После нескольких неудачных попыток ему удалось-таки сплести заклинание.

— Тренируйся, в общем, — напутствовал я его напоследок и с чистой совестью удрал к Демону.

Я застал его наблюдающим из-под полуприкрытых век за спарингующимися Сатторией и Клэр. Демон не отрывал от них взгляда и не шевелил ни единым мускулом, продолжая изображать Райнэра в глубокой медитации. Я тоже взглянул на дерущихся девушек, испытав при этом странное чувство, что вроде бы вижу сейчас все гораздо отчетливее, чем раньше и как будто в слегка замедленном темпе. Например, мне легко удалось проследить технику коронного финта вампирши, которым она разоружила Сатторию. Наблюдай я за боем в реальном времени, то успел бы уловить только общее направление движения, но не такие его детали. Интересно, это восприятие Демона накладывает такой отпечаток или влияет то, что мое тело еще находится в режиме медитации?

— Это я так вижу, — отозвался Демон. — Как тебе мирок?

— Мирок? Растет и... там довольно уютно, — я вспомнил, что ощутил, когда только оказался внутри пространства, каким-то непостижимым образом спрятанного во мне самом: будто вошел в родной дом, где все существует только для меня. Гм...

— Чему ты удивляешься? Это и есть твой дом, он создается из энергии твоего дара, и конечно, он настроен на тебя. Там тебе будет проще учиться магии. Вот попробуй, сотвори мне плетение Арнольда с пятью повторами.

— Да я только что...

— Сто восемь рун... хе-хе, Волчонок, я слышал твои восторги, но попробуй повторить это здесь.

Я попробовал и разочарованно вздохнул, когда после присоединения тридцатой руны, мое плетение рассыпалось.

— Вот-вот, так что преобразование нашей энергосистемы придется отложить. Пойди разомнись пока, хочу за Чешуей понаблюдать.

С этими словами Демон отдалился в глубину подсознания, вручив мне бразды управление телом. Я открыл глаза полностью, поднял голову, изображая выход из медитации, встал и с чувством потянулся. Оборотень во мне запросился на волю.

— О, наш архимаг проснулся! Не желает ли высочайший размяться? — ко мне повернулся Олод, до этого делавший разминку со своей красавицей секирой.

— Желаю, мой юный друг! — подыграл я. — А не желаешь ли ты проверить себя в бою с оборотнем?

Глаза зеленого загорелись, было видно, что ему хотелось, и еще как! Вот только его самооценку жалко...мда...

— Ну, тогда — у кого там лучше получается — накиньте морок на лагерь.

Сати и Клэр переглянулись и разошлись в разных направлениях, обходя лагерь по кругу и наводя чары отвода глаз: незачем было случайным путникам наблюдать наш с Олодом спарринг. Пока девочки этим занимались, я деактивировал пентаграмму, разулся — хватит уже портить обувь! — и начал перевоплощение, производя все изменения с телом нарочито медленно и как бы еще неумело.

Пару секунд судорог — и я возвышаюсь над Олодом на две головы! Да я никак подрос?! Наверно, развитие дара сказывается. Я повел могучими плечами — приятно было осознавать собственную мощь — и посмотрел на наручи и кольчугу. Гномовская броня обтянула меня как змеиная кожа и теперь действительно казалась живой. Я на мгновение нырнул в дар и посмотрел на Чешую внутренним взором. Сперва мне показалось, что прямо сквозь живую одежду она запустила к моим энергоканалам собственные энергетические ризоиды. Но, приглядевшись, я понял, что это от ткани к чешуе тянутся ниточки энергий. Чешуя и одежда срослись и питались от моих энергоканалов, а если так, то...

Я вынырнул из дара и полюбовался на небольшие шипы, которые только что отрастил на наружных пластинах наручей. Хе-хе! Чешуйку-то еще и модернизировать можно!

— Долго еще самолюбованием будешь заниматься? — ворчливо спросил Олод.

Я поднял на него взгляд и улыбнулся своей коронной акульей улыбкой.

— Я красавчик, правда?

Олод ухмыльнулся, сбоку от меня прыснули девочки:

— Райнэр, ты неотразим... ха-ха... как всегда!

Я поклонился Сати, она выглядела слегка побледневшей. Плохо меня у гнома рассмотрела, что ли? Потом Клариссе — у той наоборот щеки заливал румянец, и возбужденно блестели глаза. Однако!.. На лице Олода читался азарт, да и в его ауре из-под маскирующей дымки Тьмы то и дело проглядывает краснота предбоевого возбуждения, жажды мести и крови. Я еле удержался от того, чтобы слизнуть эту вкуснятину языком Голода — слишком пристально сейчас за мной наблюдали друзья.

— Рай, а оружие-то где?

— Я бы и так тебя сделал, но, если хочешь, достану меч.

— Давай! Я орк, меня сам Саор учил! А в прошлый раз тебе просто повезло. — Олод подумал и потом добавил: — Наверно...

— Бва-ха-ха! Ну, смотри, зеленый, сам напросился, — мой голос стал гулким и вибрирующим, будто звучал из глубокой пещеры, демоническим.

На этот раз я вытаскивал меч медленно, и по мере того, как выходило из ладони длинное лезвие, у Олода и девочек вытягивались лица. Наконец весь более чем двухметровый красавец был у меня в руке, я с любовью провел другой рукой по его темному лезвию. Меч ответил мне легкой вибрацией — словно кот заурчал от удовольствия. Моя прелесть!

— Ну что, приступим?

Олод встряхнулся и, поудобнее перехватив свою секиру, двинулся на меня. Первую минуту спарринга мы провели как разминку-разведку, примеряясь к новому оружию друг друга, а потом стали ускоряться. Мне опять не хватало мастерства владения длинным мечом, а орк управлялся с секирой, будто родился с ней в руках. Зато теперь я был крупнее Олода и сильнее — преимущества нового тела. Какой-то отрезок времени мы бились на равных, но если Олод выкладывался уже вовсю, то я только-только начал разогреваться. Демон во мне потягивался, словно ленивый тигр, которого разбудил шум дерущихся котят, напрягал лапы одну за другой, выпускал когти, зевал. А потом его сердце забилось в новом ритме, кровь побежала по жилам быстрей, а время замедлилось. Олод увяз в невидимом киселе, я обошел его и поддал коленом под зад. Хе-хе — это тебе за пинок Саора! Когда орк, не торопясь, приземлился в пыль, я освежился под шквалом его эмоций (ммм... ах, как приятно! чистая ярость; наверно, только у орков она с привкусом огня и солнца) и терпеливо дождался, когда же он встанет и опять ринется на меня. Сложнее всего в эти мгновения было сохранять неподвижность, за такой короткий промежуток времени плетения Арнольда просто не успевали прекратить свою работу и продолжали подкачивать энергию из дара. Мне ужасно хотелось ее высвободить в движении, а двигаться было незачем — Олод страшно тормозил...

— Грраа-ар-гарра! — с диким ревом на меня пер впавший в боевое неистовство орк.

Так, пора заканчивать нашу разминку, а то зеленый чего доброго свихнется по-настоящему! Куда он собирался бить, я попросту знал заранее — и не только потому, что для моего восприятия Олод двигался слишком медленно и я успевал вычислить его будущую траекторию, но еще и потому, что орк выдавал свои намерения темными эмоциями, направленными в ту или иную часть моего тела: 'Я проткну твою печень!' — кричали они, даже если орк не смотрел на мой живот. 'Я отрублю тебе кисть!' — сообщали они, а Олод в это время смотрел мне прямо в глаза. Вот такой вот обманщик.

Я закончил бой, заставив орка принять мощнейший удар на лезвие топора. Через оружие из моего дара прошел энергетический разряд, от которого у Олода отнялись руки. Он выронил секиру из онемевших пальцев, но все еще продолжал что-то бормотать. Я прислушался:

— Я не проиграю, не проиграю! Я орк, я сильный!!!

Бедняга!

— Ты проиграл — ну и гад же я...

Волевое усилие — и меч исчез в ладони. Еще секунда — и я уже в теле эльфа. Какое оно слабое! Пришло в голову, что надо как-то утешить Олода. Что бы такое сделать?

— Руки ему подлечи, — прилетел совет Светлого глубины сознания.

— Ага, тебе бы только раскрыться, сиди там! — оборвал его Демон.

— Да я не о себе. Среди тех колец лекарский артефакт должен быть, — Светлый и не подумал заткнуться. — На случай, если кому из звена не повезет.

— Ну да, им всем не повезло! Бва-ха-ха! — загоготал Демон. — Но ты глянь, Волчонок, это неплохая идея. Подари орку колечко.

Я подошел к своей сумке и вытащил кошель с перстнями-артефактами. Которое из них лечебное? Стал перебирать одно за другим, внимательно их рассматривая.

Вот большое кольцо из черного металла с рубином. Вот кольцо из цельного выточенного под палец алмаза (руки тому ювелиру оторвать надо за такое кощунство: это ж сколько он каратов попортил?!).

Нет, так я не разберусь.

В истинном зрении я видел ауры перстней, они не все были темными; значит, и артефакты различного происхождения. Отложил в сторонку перстни со светлыми аурами — наверняка работа эль, среди них может быть лечебный артефакт, но опять же, какой именно?

Демоническим взором определил перстни, излучающие злобу, и вернул их в кошель, но и после этого в ладони осталась дюжина колец с неизвестными свойствами. Попробовать выбрать наугад? Все-таки у меня русские корни, а это в таком деле ох как важно! Закрыл глаза, глубоко вдохнул и вдруг на грани физического ощущения и одновременно ассоциации почувствовал странный запах — крови и страха. Пахло от кольца в моей ладони. Нет, эта штука явно не лечит! Повторил опыт — закрыл глаза и принюхался: потянуло бодрящей свежестью. Ага, похоже на тоник. Посмотрим еще. Следующее — сила и что-то еще, что — затруднился определить, но не враждебное. Преобразование?

Я открыл глаза и посмотрел на большое каменное кольцо с вырезанными по ободку рунами и каплей металла вместо драгоценного камня. Почему-то перстень напомнил мне Олода, я оглянулся на орка. Тот стоял там же, где окончил бой; голова опущена, руки бессильно свисают вдоль боков, и я решил довериться своей интуиции.

— Зеленый, смотри, что у меня для тебя есть!

Чтобы он обратил на меня внимание, пришлось сунуть перстень прямо ему под нос. Реакция орка была не то, что странная, но очень неожиданная: секунду Олод тупо пялился на перстень, а потом вскинул на меня потрясенный взгляд.

— Рай, это же Зеан-Тей-Орг! Ты и в правду хочешь мне его отдать?!

Я не знал, что такое Зеан-Тей-Орг и что он делает, но отказываться от своих слов было не в моих привычках. Может я и протупил, может этот артефакт пригодился бы мне самому или был просто невероятно ценен, но я уже предложил его Олоду, поэтому:

— Знаешь зеленый, я хоть и оборотень теперь, но о чести и о нашей дружбе не забыл.

Пафосно, конечно, но для Олода самое то!

— Райнэр, клянусь, я буду верен тебе в любой ситуации! Надень, пожалуйста, Зеан-Тей-Орг мне на средний палец правой руки и нажми на каплю.

Я так и сделал и отступил, наблюдая, что будет. Странный металл ожил, как ртутная капля, на поверхность которой из расплавленной глубины стали всплывать незнакомые сияющие символы. Потом капля перевернулась острием вниз и всосалась в палец Олода. Перейдя на истинное зрение, я увидел, как за спиной у Олода появилась его увеличенная в полтора раза призрачная копия. Этот монстр превосходил габаритами даже меня в образе оборотня. А потом фантом шагнул вперед и совместился с энерготелом орка. Тот напрягся, но терпел и не двигался, пока его энергоканалы срастались с каналами его увеличенной копии. Когда это произошло, фантом вдруг исчез, а Олод облегченно выдохнул и счастливо улыбнулся.

— Теперь я тоже в своем роде оборотень.

— Это была твоя боевая трансформа?

Олод кивнул. Он выглядел таким довольным, что мне в голову закралось неприятное подозрение: уж не сделал ли я Олода опять сильнее себя?! Мне немедленно захотелось найти второе такое же кольцо и применить его магию к себе. Или даже два таких кольца! Я вернулся к сумке и опять высыпал содержимое большого кошеля на ладонь.

Каменных колец больше не было, но мне понравились несколько других, и я напялил их, просто чтобы оценить, как смотрится. Получилось неимоверно круто — по штуке на палец.

— Не знаю, как там с честью и дружбой, но мозги у тебя теперь точно, как у оборотня, — фыркнула Саттория. — Так и будешь ходить?

Я усмехнулся и, принюхавшись к перстням, выбрал тот, что, по моему мнению, больше всего подходил для вампирши: с вделанным в черный металл рубином, он пах кровью и властью. Бросил его Клэр, и она его ловко поймала. Улыбнулась и надела на палец, активировать не торопилась. Да мне было все равно: я искал перстень для Сатти. Учуял запах силы, желания и... леса. Изумруд в золотой оправе был похож на листву, пронизанную солнцем, свет играл в холодном камне, рождая впечатление жизни, ветра, гуляющего в древесных кронах. Я протянул перстень эльфийке. Она замерла, прежде чем взять его, всмотрелась в мое лицо, а потом надела кольцо и опять замерла, чувственно приоткрыв губы. Странная реакция... Но я не думал, что перстень повредит ей, в нем не было угрозы, он ассоциировался только с лесом, а лес не может причинить ничего плохого эльфам, темные они или светлые.

Мне вдруг пришло в голову, насколько все-таки все это странно и похоже на сон. Не так давно я мечтал побывать в лесу на ролевке, сыграть дроу, вампира или некроманта, покрутить шашни, с девушками, и — хе-хе! — охмурить эльфийку. Побегать и побузить с бутафорским мечом, а после за бутылочкой пивка обсудить, кто кому и как врезал.

Вместо этого всего я умер: какая-то падла убила меня, оборвав все мечты... ЗАЧЕМ? Ради чего прекратили мою жизнь? Зачем отняли короткие выходные в компании мужиков с простыми понятными шутками под пиво, зачем отобрали будни с машинами и запахом моторного масла? Пусть это скучно, пусть примитивно, но Я ЭТОГО ХОЧУ!!! Верните все! Где моя ролевка, где она? ГДЕ?!!

Я стиснул перстни, что-то хрустнуло, руку обожгло, а из кулака вырвался пучок разноцветных энергий. Пространство всколыхнулось и треснуло. Не знаю, что я там активировал, но этот разрыв здорово напоминал портал, и из него дул сумасшедший ветер с запахом леса и костра. А потом ветер вышвырнул под ноги Олоду четырех людей, и разрыв схлопнулся.

— Ё-птыть!

Это очень русское замечание принадлежало пареньку лет восемнадцати, одетому в смешные доспехи и почему-то с покрашенным в черное лицом. Колоритное сокращение вырвалось у него, когда его крашеный нос ткнулся в сапог Олода. Ко второму сапогу приложился другой странный парень — тоже в доспехах, да еще и с мечом в руке, подозрительно напоминающим пластиковый. Создания в крашеных 'под замшу' джинсах и таких же безрукавках были явно женского пола и приземлились ближе ко мне. Всех их вместе я определил как ролевиков с Земли. Из России.

Что там говорил какой-то древний мудрец? Мечтай осторожно — иногда мечты сбываются. Это был как раз такой случай.

Попаданцы подняли головы и узрели над собой Олода во всей его красе: мужик за два метра с гаком, с мускулами, как у двух сросшихся Арни, и с огромной секирой в руках.

— Ни фига себе, это что, орк?!!

— Это эльф! — девочки почему-то первым узрели меня, а не стоящего рядом с ними Олода.

Парни тоже оглянулись:

— Круто! Рябята, а ведь мы избранные!!!

Наивные!.. Да и вообще:

— Избранный здесь я!

Глава 15

— Ну, и что с вами делать? — Говорить по-русски было странно и непривычно, хотя речевой аппарат дроу не особенно отличался от человеческого, да и вообще все эльфы славились талантом к копированию самых разных звуков.

— Супер! — восторженно воскликнул крашеный попаданец. — Я его понимаю!

— Я тоже! — захлопала в ладоши одна из девчонок.

— И я! — ненадолго отстала вторая.

Мда...

— Это я вас понимаю, балбесы русскоязычные, — поспешил я внести ясность. — Какого лешего вы в портал попрыгали?

— Не понял, — крашеный поднялся на ноги и, покосившись на Олода, бочком отодвинулся от него подальше. — Ты что, на русском говоришь?

— Ну, ты ваще тормоз, чумазый! Чё, родного языка не узнал?

— Офигеть! Пацаны, дроу на русском базарит! — восхитился его дружок с мечом и тут же усомнился: — А ты точно дроу, или это развод какой-нидь?

— Не гони, сопля, не видишь, что я настоящий?!

Я горделиво выпрямился. Девочки дружно вздохнули и переместились ко мне поближе. Парень с мечом обиженно засопел и заупрямился:

— Тогда откуда русский знаешь?

— Ментальная магия, — ответил я важно. — Слыхал?

— Слыхал... — сразу сник ролевик.

— Ну вот. А вы кто такие? И почему этот такой измазанный? — я указал на крашеного.

— Я не измазанный — я дроу! — последовал возмущенный ответ.

— Хмм... Не похож.

— Я знаю...

При этом он покосился на мои длинные уши, а я прикололся и пошевелил ими. Девчонки прыснули. Но тут Саттория, которая, как и остальные мои спутники, ни слова не понимала из речи пришельцев, все-таки уловила связь между смехом мелких человеческих самок и моим движением ушами и оскорбилась. Мгновение — и она уже ухватила за горло одну из попаданок и приподняла ее над землей.

— Есче р-раз посмеешш посмеяц-ца над др-роу, р-рас-стер-рзаю!

Ага, ну все ясно — применила ту самую ментальную магию через прикосновение. Олод и вампирша последовали ее примеру и через минутку тоже овладели могучим и прекрасным.

— Другой мир?! — Олод выпустил горло пацанчика с мечом. Тот приземлился пятой точкой на землю и отполз от орка подальше. — Я думал, они из ближайшего селения... — он покосился на крашеного. — Ты чего такой чумазый?

— Я не чумазый! Я... — он вовремя заметил мой взгляд и поперхнулся. — Я хочу быть похожим на дроу!..

Олод присвистнул.

— Ну вот, Сатти, это ваши поклонники, а ты так резко...

Эльфийка недоверчиво прищурилась, а потом стремительно шагнула к парню и обхватила пальцами его макушку, но тут же ее лицо разгладилось, уголки губ поползли вверх:

— Ну надо же, это правда! Какие забавные людишки! — Потом развернулась к блондинистой девочке-попаданке. — А вот у тебя, дорогуша, плохой вкус: эль все такие поганцы!

— А... можно? — вторая попаданка подняла руку, как в школе. — А вампиры?

— Вампиры? Что ты имеешь против вампиров? — хищно оскалилась Кларисса.

— Н-н-ничего, просто я играла за вампиршу...

По примеру Саттории Клэр подошла к девушке и коснулась пальцем ее лба.

— Какая романтика!. — Ее коготь очертил светлую линию от виска девчонки до подбородка. — Наивный ребенок!.. — Потом она повернулась ко мне. — И что нам делать с этими детьми?

— Отправьте нас домой, пожалуйста! — тут же отозвалась девушка — романтичный вампир. — Мы никому не расскажем, правда, ребята? — в поисках поддержки она оглянулась на своих товарищей. Те с готовностью закивали, только у одного под маской из краски угадывалось некоторое сожаление. Я вопросительно взглянул на него.

— А можно не сразу нас назад?

— Димон, не гони!! — девушка-эль угрожающе сжала кулачки.

— Мы столько об этом мечтали!.. Серега, или ты не орк?

Все взгляды обратились на худого долговязого Серегу-орка с пластиковым мечом, и через пару секунд недоуменного молчания мы все начали ржать.

— О-орк?! Этот — орк?!! Охо-хо-хо!! Бу-га-га! — Олод хлопал себя по ляжкам, в припадке истерического веселья уронив свою секиру на землю. Потом он утер набежавшие слезы, подошел к почитателю орков и, опустив свою лапищу ему на плечо, отчего тот слегка присел, произнес: — Не обижайся, парень, но ты даже на скелет орка не потянешь, — тут он нахмурился: — И орки вовсе не тормознутые и не тупые, с чего это ты взял!

— Нет-нет, ты не так понял! — горячо откликнулся 'оркский скелет'. — Я так и думал, что не такие, как про них в книжках пишут, поэтому согласился отыгрывать Токе — хотел всем доказать, что орки никакие не тупицы, а совсем даже наоборот!

— Хм... ну, расскажешь, в каких это книжках про нас такое понаписано, я тем писакам потом мозги-то прочищу...

— Значит, мы задержимся?! — ликованию крашеного Димона не было предела.

— Угу, как бы вам тут вообще не остаться... — буркнул я, поглядев в свою ладонь, на парочку перстней с треснутыми камнями. Найдутся ли еще два таких же?

— То есть как это — вообще? — воскликнула светленькая попаданка. — Я не могу, мне завтра в институт надо, у меня коллоквиум!

Ей завторил Серега-орк:

— Ты как хочешь, Димон, можешь оставаться, а я своим обещал не задерживаться, меня ж потом вообще никуда не отпустят.

— И я маме обещала! — присоединилась к общим причитаниям вампирочка.

Ну, прямо детский садик!..

— Тихо всем!! — гаркнул я. — Сами в портал полезли, а теперь хнычете!

— Мы не лезли, нас засосало! — хором закричали попаданцы.

— Значит, это судьба, — философски заметил Олод. — А с судьбой невозможно бороться, ей надо следовать. Если нити наших судеб сплелись, то будете делать то же, что и мы, а мы собирались позавтракать!

С этими словами орк направился к седельным сумкам и принялся извлекать из них все необходимое для приготовления завтрака, к нему присоединились и Саттория с Клэр, а потом и я. Попаданцам не оставалось ничего другого, как тоже подсесть к нашему костерку, который, к слову, поначалу слегка их шокировал.

— Чего ты вообще паришься из-за этих людишек? — резонно поинтересовался Демон, когда в ожидании каши я начал перебирать перстни в поисках двух таких же, что открыли портал на Землю.

— Это мои соотечественники, из-за меня они сюда попали, и я должен вернуть их назад.

— Это глупо, в тебе просто говорит инстинкт стаи, наследие происхождения от оборотней.

Хм! Его последние слова навели меня на некоторые размышления, но я вдруг почувствовал дикую усталость и острое желание поесть, которое оттеснило все другие мысли на задний план. Каша в котелке уже почти дошла, и Олод слил туда жир от шкварок, которые, как и вчера, жарились на крышке в ладони у скелета. Умопомрачительный запах заставил меня сглотнуть избыток слюны и перевести взгляд с кошеля с перстнями на булькающий котелок.

— Даа, этот портал качнул из нас прилично сил... — прокомментировал Демон мое состояние. — И подкрепиться нечем...

— Накопитель есть, — напомнил я.

— Все же думают, что он пустой, забыл?

— Точно, вот черт!..

Демонический Голод терзал саму мою сущность, подхлестывая обычный физический голод. И вот мой живот издал совсем не эльфийскую трель. Сатти неодобрительно покосилась в мою сторону, Олод ухмыльнулся, а Клэр вытащила из мешка с провиантом и раздала сухари и тонкие палочки полусухой копченой колбасы — излюбленную мясную еду путешественников в этом мире. Они тоже пахли жутко вкусно, и мой живот повторил свою голодную просьбу. Наконец наши миски были наполнены кашей, и все приступили к еде. Не забыли и про новеньких. Правда, им пришлось подождать своей очереди — ложек у нас было только четыре, а я со своей так вообще не торопился расставаться и принялся за вторую порцию.

— Куда в тебя лезет? — не выдержала Саттория, когда я в третий раз потянулся за добавкой — благо Олод в припадке гостеприимства пересыпал в котелок крупы, и каши получилось много. — Ты стал есть совсем как Олод, но он вон какой большой, а ты дроу.

Я совсем не как дроу облизал ложку и ответил:

— Иногда, Сатти, я бываю даже больше, чем Олод, ты же видела, — сунул в рот полную ложку, — и теерь мне нато это хомпеншировачь, — глотнул. — Понятно?

— Значит, вы пользуетесь собственной энергией для заклинаний, и потом нужно восстанавливать силы обильной едой? Я так и знал! — Димон торжествующе стрельнул глазами в сторону своих спутников.

Он определенно начинал мне нравиться: наглый и догадливый, прямо как я. 'Все-таки нужно попытаться отправить их домой', — с этой мыслью я отставил миску и снова взялся за кошель с перстнями.

— Все совсем не так, — разочаровала парня Сатти. — Но вам это незачем знать, если только вы не обладаете магическим даром.

— А вот если он у вас есть, то я бы не торопился возвращаться в ваш отсталый мирок, — добавил Олод.

— Почему это он отсталый?! — хором возмутились попаданцы.

— Ну как же, ведь там у вас нет магии!

С точки зрения Олода больше никаких пояснений не требовалось, он считал свой ответ исчерпывающим, но я вспомнил свою старую жизнь и усомнился. Стали бы выдумывать на Земле ядерное оружие или возиться со смертельными вирусами, если бы там была развита магия? Или, может, направили бы все силы на усовершенствование боевых заклятий? Заменили бы автомобили порталами? Ведь и в этом мире нам придется топать до ближайшего несколько дней — время, за которое на Земле мы бы преодолели гораздо большее расстояние, причем в комфорте и не напрягаясь. Выстояла бы моя волшебная броня против прямого попадания из 'калаша'? А какую ракету можно было бы применить против древнего дракона? Земляне не могли подымать мертвых, но чтобы спалить их целую армию, хватит пары-тройки зарядов с напалмом. И пока маги будут медитировать в своих пентаграммах, накапливая силу, невидимые вирусы-убийцы — разработки секретных лабораторий — превратят их мозги в кисель не хуже заклинания Мгновенного Разложения. И не дай Создатель людям с земли удастся овладеть магией! Скомбинировав ее со своими технологиями, они пойдут по мирам и превратят их в руины не хуже спятившего демона.

— Ага, пойдут, пока не напорются на первого же архимага, — хмыкнул Демон. — А уж если насолят такому типу, как Наргх, то от них и мокрого места не останется. Высшие работают совсем на других уровнях, о которых нам сейчас только мечтать можно. Им не нужно перекачивать энергию через дар, они используют силу напрямую, черпая и преобразуя энергии из внешних естественных источников, а богам даже нет разницы, какого порядка эти энергии — они берут темную силу и заставляют ее лечить, берут светлую — и поднимают ею армии инферналов. Так что, какие бы игрушки твои земляне не навыдумали, создателей миров им никогда не догнать. Ты просто не видел еще настоящей мощи...

— Ты что ли видел? — поддел его я. — Ты же даже младше меня!

— Старше — младше... — проворчал Демон. — Включи мозги, как я могу быть младше тебя, ясли я — твоя часть, и теперь даже большая, чем ты сам?! Вся твоя жизнь, опыт, знания — я разобрался в них лучше тебя. Прибавь сюда память Райнэра, которая тоже передо мной как на ладони, и скажи, значит ли что-нибудь возраст? Я демон, и чем сильнее становлюсь, тем больше мне открывается о мире. Это закон магии, Волчонок: знания приходят вместе с силой.

Наш мысленный диалог с Демоном прервала Саттория.

— Пора выдвигаться в путь. Райнэр, и мы не можем взять с собой этих людей, так что отправь их обратно.

— Так быстро? Ну хоть покажите нам фокус какой-нибудь магический, файербол там или еще что... — заныл Димон.

— Да как ты смеешь, щенок, мы тебе что, циркачи, чтоб фокусы показывать?!

— Не кричи, Сатти, они же магии не видели, — Олод говорил таким тоном, будто ущербных калек жалел. — Тем более все равно огонек гасить надо, вот я и воспользуюсь.

Он склонился к костру и сделал жест, словно сгреб огонь ребром левой ладони на правую, и пламя послушно переместилось, зависнув над рукой Олода аккуратным свечным огоньком. Правда, размером этот огонек был с голову взрослого человека. Истинным зрением я увидел, что орк для пущего эффекта приправил пламя тьмой, добавил руну Сжатия, отчего язык пламени укоротился до шарообразной формы, уменьшился до размеров яблока и побелел, как солнце в зените. Тогда Олод замахнулся и зашвырнул получившуюся магическую гранату подальше от лагеря. В месте ее падения вспух огненный шар метров семи в диаметре, пламя взревело, давя низкими частотами на уши, а потом опало, и глазам восхищенных попаданцев предстала идеально круглая черная воронка с запеченным в центре сурком.

— Круть! — только и смог вымолвить Димон, не в силах отвести взгляда от обугленной тушки зверька.

— Да что там, обыкновенный Огненный Пульсар, — усмехнулся довольный произведенным эффектом Олод.

— А теперь наследник высокого дома Рэйн — Райнэр Рэйн покажет вам еще один фокус и отправит домой, — произнесла Саттория. — Так ведь, Райнэр?

Я вздохнул — вот ведь язва! — и высыпал на землю перед собой все магические кольца. Серебристых с трехгранными кристаллами и руной Переноса на ободке оказалось еще целых четыре — видно, каждый убийца носил с собой портальный артефакт на случай, если придется в срочном порядке уносить ноги. А вот для второго перстня, на котором треснул кроваво-красный камень, когда я нечаянно его активировал, нашелся только один близнец — значит, у меня будет только одна попытка для создания портала на Землю.

— Так, мелкие, слушайте сюда, — обратился я к попаданцам. — Нужный артефакт у нас только один, если не получится с первого раза — останетесь болтаться на дороге и станете кормом для хищного зверья, либо рабами для тех, кто проедет здесь следом за нами. Для нас вы обуза, и брать вас с собой мы не будем, — я окинул взглядом мордашки ролевиков: они побледнели, и даже Димон, несмотря на то, что был густо измазюкан краской, как будто перестал быть таким насыщенно-черным. Интересно, чем это он красился? Гуталином, что ли? Убедившись, что меня внимательно слушают, я продолжил: — Так вот, чтобы настроить портал, вам нужно будет изо всех сил, просто до пара из ушей думать о том месте, откуда вас 'засосало' сюда. Ясно? Если кто-то подумает о другом, то, скорее всего, в целом виде вы не доберетесь — вас размажет по всему пространственному коридору до вашего мира, — я посмотрел на девушку-эль. — И еще раз для блондинок: думать только про то место, ОТКУДА ВАС ЗАСОСАЛО, а не про отчий дом и не про коллоквиум, и изо всех сил ХОТЕТЬ ТУДА ПОПАСТЬ. Это ясно? — Все четверо кивнули. — Ну, тогда поехали!

Я сжал ладонь с двумя перстнями, они хрустнули, пространство всколыхнулось, и открывающийся портал потянул из меня силу.

Ох, как медленно растет эта проклятая дыра! Сколько же энергии она из меня выпьет?! Демон внутри непотребно ругался и сетовал на меня, безмозглого и чересчур жалостливого щенка-транжиру. Голод стал раскручивать спираль, стремясь вырваться из-под контроля, удержать утекающую энергию, пожрать страх людишек, их вкусные души. Я сдерживал его из последних сил, обещая себе, что больше никогда и ни за что... и что это в последний раз я делаю что-то ради чужаков... и что потом никуда не поеду, а сяду и съем все наши запасы провизии, а потом все-таки поеду и в ближайшем селении отпущу Голод, и пусть он пожрет хоть Тьму, хоть души. Ибо Я ГОЛОДЕН!!!

Портал открылся, и в это же мгновение Голод вырвался из-под моего контроля. Гигантской черной гадюкой он устремился в нору портала и потащил за собой меня. Я ГОЛОДЕН!!! ЕДА!!!

Глава 16

Дальнейшее я наблюдал из дальнего уголка сознания, куда меня отшвырнул озверевший от голода Демон.

Портал, пробитый между мирами, пожрал просто неимоверное количество энергии, и теперь демонический дар выглядел всего лишь небольшим завихрением Тьмы, только намеком на воронку в основании длинного языка Голода. Впервые я осознал, что Голод — это, по сути, и есть язык, подвижная часть дара, способная улавливать не только рассеянную в окружающей среде темную энергию, но и захватывать активную воплощенную энергию — темные заклятья и души. Благодаря Голоду Демон был способен 'обонять' Тьму и темные эманации на расстоянии, определять их происхождение, качество, количество и пригодность к употреблению. Вместо вкусовых рецепторов в язык демонического Голода вплетались разнотипные энергии, которые и опознавали 'вкус' родственных энергетических потоков. Голод вообще не был однородным, как я думал вначале, он не состоял из чистой Тьмы, скорее она служила клеем, соединяющим микро-потоки из разнообразных темных энергий, и когда попадалась 'пища' с новым 'вкусом', его след обязательно оставался на языке Голода, формируя новый рецептор. Теперь они добавлялись просто с ужасающей скоростью, поскольку Демон дорвался до еды.

Мир, в который забросил меня портал, оказался вовсе не Землей, и в первые мгновения в нем я был уверен, что пришел мой смертный час: ни атмосфера, ни гравитация, ни сама энергетическая природа этого места не подходили для жизни. Я как будто очутился в плавильном чане, наполненном жидким свинцом: воздух был настолько плотным, что казался кипящей смолой, чудовищное давление распластало меня на раскаленных камнях, и если бы не насыщенность этого мира темной энергией, которую тут же начал поглощать дар демона, моему жалкому тельцу пришел бы немедленный каюк. Инстинктивно я перекинулся, направив максимум энергии из дара оборотня к коже боевого тела, сплошь покрыв ее костяными пластинами. Но и тело оборотня оказалось плохо приспособленным для жизни в этом аду: костяная броня начала тлеть сразу же, как я ее нарастил, ткани не успевали регенерировать, и я корчился на горячих валунах, сходя с ума от боли и теряя последние силы своего дара на восстановление поврежденных участков. Долго я не смог бы продержаться, и все же моя жалкая попытка защититься от жара и давления дала Демону время частично восстановить силы и заняться нашим спасением. Тогда-то он и отшвырнул меня в сторону — любезничать времени не было.

И вот, сидя в своем закутке, поскуливая от боли и не имея возможности участвовать в происходящем, я, наконец, смог как бы со стороны пронаблюдать своего соседа по телу и рассмотреть его во всех подробностях, на что раньше у меня банально не хватало времени.

Перво-наперво Демон поставил Щит Тьмы вокруг нашего тела, чего не догадался сделать я. Правда, толку от щита было не особенно много: он защищал от летящего, словно черный снег, пепла и раскаленной каменной крошки, которую швырял в нас ураганный ветер, но от жара и чудовищного давления не спасал. Потом Демон стал выстраивать матрицу собственного тела вокруг моего тела оборотня. Из его дара потянулись змейки энергоканалов, оплетая уже существующие мои каналы, выбиваясь за пределы кожи далеко в ауру и активно там разветвляясь. Я был настолько истощен энергетически и физически, настолько ослабел и отупел от непрекращающейся боли, что даже не смог удивиться, когда все-таки сообразил, что Демон начал выстраивать наше новое тело, начав с кожных покровов. Это было неправильно, опасно и вообще не логично, но вскоре я убедился, что Темный поступил верно. Едва закончив формировать внешний панцирь, причем, не особенно заботясь о его форме и пропорциях, Демон залил матрицу силой из своего дара. Как только это случилось, внешний мир перестал для нас существовать, мы оказались в коконе из прочнейшей материи, непроницаемой для температуры, света, ветра и вообще любых физических воздействий. Мы были в безопасности. Окуклившись, Демон стал неторопливо и любовно выстраивать новую матрицу, чуть меньшую, чем матрица наружного панциря.

— Спи, Волчонок, — на миг он обернулся ко мне. — Я на родине, и теперь буду рулить сам.

Обрадовал! Мелькнула мысль, а не ожидает ли меня участь Светлого, отстраненного от управления нашим общим телом и вообще нашей вынужденной совместной жизнью? Но усталость и облегчение от исчезнувшей боли были столь велики, что я решительно забил на все и отдался созерцанию работы Демона. А тут было на что посмотреть!

Энергоканалы матрицы демонического тела многократно дублирующимися спиралями обвивали каналы тела оборотня, давали многочисленные ответвления, которые в свою очередь распадались на микро-каналы будущих костей и мышц. Отдельные энергопроводы тянулись от дара к мозгу и к нервам. Очень много внимания Демон уделил наружному покрову — коже и панцирю, формируя непробиваемую прочнейшую живую броню, способную противостоять как стихиям физического мира, так и магии. И что удивительно, мне показалось, что я различаю в некоторых деталях рисунка на чешуях в броне Демона элементы защитных плетений и контуры некоторых рун. Что ж, это было логично: даже на Земле широко использовалась ритуальная татуировка и раскрашивание тела перед боем или другими важными событиями. Теперь я осознал, для чего предназначались все эти дикарские традиции, и ругал себя за то, что сам не догадался использовать магию рисунка на коже, выстраивая матрицу оборотня. А с другой стороны, мне очень смутно представлялось, как это можно было делать быстро: наверняка для того чтобы собрать кожные пигменты в четко очерченный рисунок на коже требовалось мастерство, которым мне еще только предстояло овладеть, и время, которого перед боем никогда не хватало. Демон встраивал в матрицу брони готовые защитные конструкты, но и это показалось мне слишком сложным и энергозатратным. Накладывать общее заклятье на броню не имело смысла: если вылетит одна чешуйка с элементом рисунка, то ослабнет вся броня, поэтому необходимо было обработать каждую из чешуй.

— Это себя окупит, — оказывается, Демон прислушивался к моим мыслям. — Мы здесь надолго, и все время будем в этом теле, так что плетения останутся активными, пока мы опять не перекинемся.

— То есть, пока не сможем открыть портал назад к тому миру?

— Да.

Такой краткий ответ мне не понравился, хотелось поговорить о наших шансах вернуться, но тут меня коснулся прохладный ветерок.

— Если хочешь еще раз увидеть мир под лунами, не упоминай сейчас о возвращении, — Светлый говорил так тихо, что я его едва слышал. — Он сам должен захотеть вернуться.

Дааа, на Демона лучше не давить, только из вредности он поступит наоборот... Да и по большому счету нам не зачем возвращаться: учебу и овладение силой мы можем продолжать и здесь, вот только девочки там остались... Решив все-таки последовать совету Светлого, я отложил расспросы на потом и стал наблюдать, как Демон продолжает творить свою боевую матрицу.

Руки и ноги нашего нового тела должны были оказаться одинаковой длины и украситься устрашающими когтями и шипами по наружной стороне голеней и предплечий. Голову и плечи венчали острые слегка искривленные рога, зубов в пасти прибавилось, и они превратились в треугольные пики с остро заточенными гранями. Шерсть на шее и торсе сменилась длинными игольчатыми чешуями, больше всего напоминающими гриву китайских драконов. Три с лишком метра роста, огромные мускулы, кровеносные сосуды, оплетенные сеткой из жил, потому что иначе не выдержали бы давления густой едкой крови, нагнетаемой в них гигантским сердцем, чешуя на коже — все это могло бы принадлежать и высшему оборотню, если бы не строилось из энергий демонического дара.

Когда было завершено создание матрицы брони, к ней внезапно протянулись ниточки энергий от остатков живой одежды и от кристалла-накопителя кольчуги, и из них за мгновение ока соткалась матрица новой живой одежды и новой Чешуи, которые соответствовали новым размерам будущего тела.

Так вот как это работает! И как это эльфам удалось разобраться в магии оборотничества?!

— Вот и подумай над этим, пока я тут разбираюсь, — обернул ко мне внутренний взор Демон. — А потом повеселимся — рядом демоны!

Почему-то мне показалось, что Темный отнюдь не из теплых чувств к сородичам так радовался их присутствию, в его радости было нечто... плотоядное!

— Конечно! Ведь это низшие — ЕДА!!! Бва-ха-ха!

Мда... Мало мне — души есть научили, так теперь еще и каннибалом сделают...

— Тихо, мелкий! Тут такие правила — выживает сильнейший; к тому же другой еды попросту нет.

— Откуда тебе знать?

— Это мир Тьмы, демонический мир; как ты думаешь, может рядом с ними существовать другая жизнь?

Логично... Но тогда откуда здесь взялись демоны и почему они до сих пор друг друга не пожрали?

— Понятия не имею, — равнодушно отозвался Демон. Теперь он отдыхал, поджидая, пока в его даре накопится достаточно энергии для активации матрицы. — Вот встретимся с Наргхом, спросишь его об этом, а теперь приготовься — я начинаю ВЕСЕЛЬЕ!

Ауууоооо!!! — в три голоса выли мы, когда Демон запустил в матрицу силу. Дикая, невообразимая, зашкаливающая боль терзала наше перерождающееся тело, и отстраниться от нее не было никакой возможности никому из нас троих. А я-то думал, что уже привык к боли от перевоплощения! Огромное тело, могучая защита, масса дополнительных энергоканалов и прочих фишек, которыми снабдил матрицу Демон, потребовали просто огромного количества силы, и она вливалась в новую оболочку слишком стремительным, слишком мощным потоком, подхлестывая физико-химические процессы внутри делящихся клеток до фантастических скоростей и причиняя немыслимые мучения.

Первым начал расти скелет: кости, вытягиваясь в длину и утолщаясь за считанные мгновения, протыкали концами кожу; на них, как монтажная пена, выпускаемая из баллона под давлением, вспухали наросты мышц. Клетки делились снова и снова, не успевая вырасти и образуя необыкновенно плотные ткани, сквозь которые пробивали себе дорогу каналы кровеносных сосудов и нервы. Когда все преобразования были закончены, я почувствовал такую опустошенность, какую не ощущал даже после мук, выпавших на нашу долю при попадании в этот мир. Хотелось вернуться в свой уголок и отрешиться от всего, но Демон подхватил меня за шкирку и поставил рядом с собой.

— Отстань, рогатый, это твое тело, вот и рули теперь!

Я попробовал опять отойти от управления, и у меня снова ничего не вышло.

— Не бузи, Волчонок, войдем в этот мир вместе!

С этими словами Демон начал отзывать силу от панциря куколки, внутри которой находилось наше тело; постепенно броня истончалась и внутрь стал попадать свет снаружи. Не в силах сдержать нетерпение и любопытство, Демон разбил ставшую совсем тонкой скорлупу над собой руками и поднялся во весь рост в новом для нас, но таком старом мире демонов и издал ликующее: 'Грааауург!' — такой себе крик новорожденного.

— Ага, с днем варенья, — мрачно отозвался я. — Расти большой, не будь лапшой, пожри много вкусных душ...

— Грааах! Не зуди, мелкий, дай легкие продуть. Или ты тоже хочешь попробовать?

Хм, а почему бы и нет?

— Грааарваааууу!

Вроде ничуть не хуже, чем у Демона получилось! А ну-ка еще разок:

— Граа... хке-кхе! — Внезапно мое горло сжали тиски. — Какого черта, Демон?

— Хватит орать, еду напугаешь!

Мой же палец мне же указал, куда смотреть. Среди обточенных постоянными ветрами серых валунов двигалось что-то огромное, но из-за летящего песка и пепла не получалось рассмотреть, что это такое. Я перешел на истинное зрение и ничего, кроме непроглядного мрака, не разглядел. Что за ерунда?! Попробовал глянуть демоническим взором, но и он подвел меня: в неясной окружающей серости удавалось различать только силуэты рассыпанных вокруг валунов и совсем уж неясные очертания шевелящейся неподалеку туши.

— Демон, что со зрением: истинное вообще не работает, а в демоническом сплошная серость?

— А ты что хотел? Ведь вокруг Тьма!

Гм. Я заставил себя оторваться от высматривания туши и торопливо огляделся по сторонам. Тьма?! Ну не тьма, а разве что плотная дымка, в которой, насколько было видно, угадывались россыпи округлых камней и больше ничего. Вместо неба — мутно-серое клубящееся марево, никакого солнца, звезд или луны. Но я все-таки видел, значит, источник света должен был быть за этой пеленой... по идее. Демон хмыкнул, причем не внутри меня, а вместе со мной, заставив мое горло воспроизвести это многозначительное 'хм'. Ну да, это же теперь его тело, и он рулит...

— Глупый Волчонок, мы видим не из-за того, что свет пробивается в этот мир снаружи, а потому что способны видеть во Тьме.

— Крутооо, — протянул я. — А как же тут загорать? Где теплое ласковое солнышко?

— Не так давно тебе было очень жарко, — напомнил Демон.

Действительно, тогда куда же подевался тот убийственный жар, что заставлял плавиться мою броню? А где тот ураганный ветер и раскаленный пепел, что так посекли меня?

— Они никуда не делись, просто теперь это для нас нормальные условия, — Демон растянул мои губы в усмешке. — Посмотри под ноги.

Ох, мать моя жен... хм... теперь уже не знаю кто! В расколах каменных плит под моими ногами то и дело вспыхивали на ветру язычки пламени, сама поверхность этих плит тускло мерцала под его порывами — все вокруг было раскалено, а я этого не ощущал. Ни фига себе! Что же течет в моих жилах, если я до сих пор не испарился? Лава?

— Это уж ты загнул, но если честно, то я не знаю, — признался Демон.

Нашу самокопательскую деятельность прервал жуткий вой, донесшийся с той самой стороны, где я видел шевеление. Бррр! Вот это звук — даже несколько валунов треснуло, а у меня заложило уши! Я тряхнул головой и всмотрелся в направлении звука. Из тумана на меня уставились глаза, наполненные безумием и злобой, под ними раскрылся широченный разлом пасти на уродливой круглой башке, торчащей прямо из плеч странного существа. Самое близкое сравнение, пришедшее мне на ум, было с растянутым многоногим бегемотом с жабьей головой. Только вот у жаб нет таких зубов, а этот 'красавчик' щеголял сразу несколькими рядами острейших клыков. Такая пасть перекусит меня, как тростинку!

— Демон!

— Без паники, это низший, а значит, тупой как свинья и такой же вкусный!

— Демон, а я слышал, что свиньи умные!

Он не успел ответить, так как этот многоногий и многотонный бегемотосвин ломонулся на меня со скоростью разогнавшегося локомотива. Ааа! Я сам не понял, как успел отпрыгнуть с его пути: наверно, в этот момент рулил все-таки Демон. Потом он выпустил Голод, и черное щупальце, в этом мире вполне видимое и почти осязаемое, словно раскаленный нож срезало с пронесшейся мимо туши целый бок, будто он был из мягкого масла! Низший завизжал в инфразвуковой тональности, но вместо того, чтобы мчаться от своей погибели дальше, развернулся и снова ринулся в бой. Но у него не было шансов: Голод обвился вокруг его туши, по спирали срезая с нее плоть. Я отступил, и чудовище грудой дымящихся костей сложилось у моих ног. В дар через язык Голода хлынула энергия, и мне почему-то показалось, что она пахнет жареной свининой, шашлыком. Ух ты, как вкусно!

— Наверно, ты прав, Волчонок, — Демон после еды пришел в благодушное настроение. — Свиньи гораздо умнее низших! — Потом подумал и добавил: — Но они не такие вкусные. ЕЩЕ ХОЧУ!

Словно в ответ на его желание, но скорее всего привлеченные визгом нашей первой добычи, со всех сторон к нам стали стягиваться другие демоны. Вторым напал еще более странный экземпляр, чем первый. Он как будто был склеен из кусков нескольких существ: задняя, более длинная часть его туловища напоминала бронированную сколопендру; передняя походила на торс человека с лапами богомола вместо рук и приподнималась над землей вертикально; на плечах торчал шишковатый выступ с множеством несимметрично расположенных глаз и жвалами паука — типа голова; и все это покрывала отвратительная слизь. Фе, ну и пакость, но уж очень целенаправленно движется ко мне и вряд ли, чтоб поприветствовать хлебом-солью! Я стеганул по нему Голодом, как кнутом, и низший послушно разрезался на две продольные половинки. Вот это силища у меня!!! Ммм, а ничего так на вкус этот сколопендозадый оказался, напомнил домашний паштет.

Не успел я убрать Голод, как меня чуть не сшибли с ног несколько мелких демонов, похожих на бесхвостых и чрезмерно зубастых шакалов. Вместо шерсти на туловищах этих недоразумений пучками, как на кактусах, торчали в разные стороны длинные костяные иглы, а между ними сплошным живым покрывалом копошились не то слизни, не то мокрицы. Интересно, это какой-то симбиоз или просто паразиты? Вскоре я выяснил это на собственной шкуре. Шакалы действовали сообща, как небольшая стая, но были слишком слабы, чтобы противостоять мне. Задействовав Голод, я превратил мелких хищников в аморфную бездушную массу за пару минут, но вот их мелкие наездники доставили мне пару принеприятнейших моментов: словно блохи с дохлых лисиц, они стали перескакивать на меня с шакалов и жалить между чешуйками брони! А потом сработали защитные плетения втравленные Демоном в рисунок на чешуе, и до хруста прожаренные паразиты посыпались мне под ноги.

И опять: только я разобрался с этой мелочью, как из-за камней выполз клубок щупалец и не спеша двинул в мою сторону. Да что у них сходка в этом месте назначена была, что ли?!

— Скорее их привлек наш портал, — пояснил Демон, и его голос прозвучал так близко, что я невольно оглянулся. — Не верти башкой! Сейчас рулишь ты, но я страхую: нам обоим необходимо уметь управлять этим телом. Берегись!

Из обманчиво медлительного клубка щупалец в мою сторону выстрелило одно с копьеобразным костяным наконечником и, не дотянувшись до моей груди какого-то метра, стремительно втянулось обратно. Я едва успел отскочить назад, а потом стеганул по клубку Голодом. Однако водянистая мягкость извивающихся отростков оказалась обманчивой: не успела плеть Голода коснуться их, как они изменили окрас и покрылись бугристой жесткой коркой, которой Голод не причинил вреда. Я хлестнул по щупальцам еще раз, но защита этого низшего была слишком прочна. Ну, по крайней мере, он остановился. Тут вдалеке послышался рев и завывания сразу нескольких тварей, они явно приближались, и Демон озвучил мою мысль:

— Двигаем отсюда, Волчонок, что-то тут слишком шумно...

Обойдя коварного щупальценогого по широкой дуге, я понесся в противоположном направлении от приближающегося воя. Бегать по россыпям из разнокалиберных валунов было очень непросто, большую скорость развить не удавалось, и вой постепенно меня догонял. Кто бы за мной ни гнался, они были явно лучше приспособлены для этих условий.

— Демон, скажи мне, а почему мы убегаем? Разве ты не хотел добавки?

— Ты смеешься, мелкий? Думаешь, мой дар резиновый? Мы пожрали только что не каких-то там людишек, а души нескольких демонов!

— Так тебе нужно переварить их?

— Не переварить, а трансформировать в собственную энергию, и вообще, это тело неудачное, я хочу его изменить.

Неожиданно я споткнулся о камень, который оказался замаскировавшимся мелким низшим демоном.

— А, чтоб тебя! — ругнулся я, ударом ноги посылая беднягу в полет: ради такой мелочи даже Голод разворачивать не хотелось.

— Не обижай маленьких, — строго сказал Демон. — Тем более таких умных.

— Умных?

— Молчи и ставь щит — тоже прикинемся валуном.

Ага, валуном, значит... Ну ладно.

Наш щит никого не обманул; вырвавшись на полянку из особенно круглых валунов, наши преследователи, даже не притормозив, кинулись в атаку. Но щит Тьмы исправно выдерживал все нападки этих саблезубых жабообразных тварей (так вот почему они нас нагнали — они прыгали!). Убедившись, что защита надежна, Демон отодвинулся вглубь сознания и принялся чего-то там колдовать над своим даром, а я наблюдал за жабо-демонами. Наконец я понял, что мне в них казалось неправильным.

— Слушай, а почему они не используют Голод?

— Это ведь низшие, они способны пожирать тела и выпивать жизненные силы жертв, а улавливать темную энергию из окружающей среды не могут. У них нет оформленного Голода.

— А души?

— Души — это лакомство для высших.

— Так мы... ты высший?

— А ты думаешь, что Наргх стал бы возиться с кем-нибудь вроде этих?

Я опять посмотрел на жабоподобных, они притомились и теперь просто сидели кружком вокруг нашего щита. В их глазах читался только голод и ни одной мысли.

— Значит, они не разумны?

— Мелкий, ты меня достал! Сам не видишь что ли — это низшие.

Хорошее объяснение...

Мои наблюдения прервала боль перевоплощения: оказывается, Демон дополнил матрицу нашего тела длинным шипастым хвостом и парой огромных веерообразных крыльев, в которых вместо каркасных костей были тонкие, но необыкновенно сильные щупальца. Мой болезненный вой переполошил низших по ту сторону щита, и они начали снова на него кидаться.

— Снимай, я опять голоден! — скомандовал Демон, и как только я снял защиту, Голод взметнулся из моей груди сразу несколькими языками, каждый из которых схватил свою жертву. Вкус энергии жабообразных ассоциировался почему-то с жареной курицей, но я рассудил, что это из-за моих русских корней: вкус лягушачьих лапок мне просто не знаком.

Разобравшись с саблезубыми прыгунами, я огляделся вокруг и попробовал убрать Голод, но у меня не вышло: разделенный на четыре широких лентообразных щупальца, тот и не думал укладываться в груди вокруг дара, а продолжал шарить по округе в поисках новой еды. Он как будто зажил своей жизнью и перестал зависеть от моих желаний и воли.

— Демон, что происходит?

— Посмотри на мой дар.

В голосе Демона звучало не то что самодовольство, а настоящее благоговение. Я взглянул на дар внутренним взором и пришел в ужас: вместо небольшого смерча из тьмы в моей груди разверзлась настоящая черная дыра! Она казалась совершенно неподвижной, только равномерно пульсировала, но впечатление было обманчивым — просто скорость вращения энергетического вихря была настолько большой, что его стенки слились в одну сплошную черноту. Голод вырастал из наружной части вихря одним толстым пульсирующим щупальцем и разветвлялся на четыре части на уровне грудной брони. Эти невесомые, но, тем не менее, отлично видимые щупальца здорово мешали двигаться, перекрывая собой обзор. Потерпев очередную неудачу при попытке загнать Голод назад, я попробовал хотя бы убрать его за спину. Это у меня получилось, и теперь щупальца извивались позади меня, прямо между крыльями и совершенно не мешали. Кстати о крыльях: не пора ли их испытать?

Пока я о них не думал, крылья свисали за моей спиной безжизненными пучками щупалец, но стоило о них вспомнить, как кровь и сила устремились к ним и заставили напрячься и распрямиться как кхм... ну да, костей ведь в них не было. Между напрягшихся и затвердевших тонких щупалец двумя широкими полукругами растянулась черная кожистая перепонка. Немного удивленный таким устройством своего летательного аппарата, я вскоре смог по достоинству оценить все его выгоды: крылья обладали сверхподвижностью и могли изгибаться в любых плоскостях, что должно было обеспечить невероятную маневренность полета. В то же время вместе с потрясающей гибкостью они были достаточно жесткими и большими, чтобы выдерживать немалый вес моей тушки. Я распрямил их полностью и сделал первый пробный взмах, совершенно не ожидая, что так легко вознесусь в воздух сразу на несколько метров от земли. Отсюда как-то не хотелось падать обратно, и я принялся беспорядочно хлопать крыльями. В результате меня завертело и замотало из стороны в сторону, как подбитый вертолет.

— Пусти-ка, — Демон оттеснил меня в сторонку и выровнял полет всего парой неспешных взмахов крыльями. — Полеты у демонов в крови, учись, мелкий!

Потом несколькими мощными взмахами он поднял нас на приличную высоту, и я смог осмотреться. Всюду, насколько позволяла разглядеть мглистая дымка, простирался однообразный каменистый ландшафт, серость которого лишь изредка расчерчивали извилистыми оранжево-черными узорами лавовые реки. Все направления в этом диком незнакомом мире были равны, поэтому нам было абсолютно неважно куда лететь, и мы отдались на волю случая и ветра.

Первое время я наслаждался ощущением полета, под надзором Демона учился лететь сам, а потом однообразие проплывающего под нами пейзажа и монотонность движений утомили меня. Всплыли временно загнанные на глубину сознания мысли о наших шансах вернуться к Сатти и Клэр; о том, куда отправились попаданцы — за нами в этот ад или все-таки на Землю — и отправились ли они вообще куда-то. Потом я стал размышлять о странном поведении Голода. Почему ни я, ни Демон не смогли загнать его вглубь, и что нам дает такое значительное увеличение дара? Понятно, что усилилась способность поглощать и накапливать энергию, но вот улучшилась ли способность ее отдавать? Для пробы я сформировал Огненный Пульсар и метнул его вниз в толстого низшего, который пожирал другого толстого низшего. Огненный шар получился не намного больше тех, которые я формировал раньше.

— Демон, почему так происходит, разве мы не стали сильней?

— Стали. И энергоканалы я расширил и продублировал, просто перед выходом в ауру они все равно сливаются в один, я не знаю, как его увеличить...

Внутренним взором я проследил энергоканалы, которые тянулись от дара к рукам (наши боевые энергоканалы), и увидел, что прежде чем пронзить кожу и выйти в ауру все они сливаются в один с очень небольшим просветом. Ндааа, через такую тонюсенькую дырочку пока нацедишь силы на приличное плетение... Разочарованный и от нечего делать, я стал прослеживать другие каналы и вскоре обнаружил, что их довольно много открывается в ауру — больше трех сотен. Но особенно меня заинтересовали каналы, открывающиеся на голове: по одному в районе глаз, по два с каждой стороны морды от глаз к носу и целых четыре в пасти. Получается, что во рту у меня в четыре раза больше выходов энергии, чем на руках? Хе-хе! А ну-ка... Я сосредоточился и сформировал плетение не в ладони, как привык, а перед самым носом, а потом направил туда энергию. Было непривычно, и процесс пришлось контролировать, как при первых моих попытках заклинать: сила упорно стремилась пойти по знакомому и более разработанному маршруту в руки, но я все же смог направить ее иным путем и, резко выдохнув, наполнил готовый конструкт пульсара. Гигантский огненный шар вспыхнул прямо перед моей мордой, опалив чувствительную мочку носа. Демон яростно взревел:

— Придурок, ты чего там вытворяешь? Поджарить нас решил?

Взмахом руки он послал пульсар вниз.

— Но ведь здорово получилось! Видал, какой он огромный?!

— Видал, да без глаз чуть не остался, — не унимался Темный. — Если тебе нечем заняться, на вот крылья и маши!

— Ну, старшооой, — решил я подольститься. — Ну дай я еще разочек попробую.

— Цыц, мелкий, еще глаза нам выжжешь!

— Да тебе просто завидно, что сам до такого не додумался!

Обидно стало до невозможности: как же, я придумал наполнять плетения силой в четыре раза быстрее и без помощи рук, да еще так эффектно, а он сейчас возьмет и присвоит мою идею.

— Я не присвою, а доработаю, — отозвался Демон.

Угу, тогда почему столько ехидства в тоне? Короче, я обиделся.

— Подумаешь... — фыркнул Демон.

Но после того как пульсар в пятый раз чуть не выжег нам глаза и изрядно поджарил несчастный нос, он сдался: у него тоже не получилось управлять плетением без рук. Я демонстративно отмалчивался и методично махал крыльями, но сам внимательно наблюдал за всеми его попытками управлять процессом. В результате понял: для того, чтобы направить заклинание в цель, необходимо было или мощное ментальное усилие, или толчок окутанной в энергию рукой. Ментальной магией мы обладали, но не в совершенстве, и еще не умели управлять заклятиями мысленно, поэтому использовали прямое воздействие рукой. Но если использовать не руку, а язык? Нет, будет неудобно... Гораздо удобнее было бы... выплевывать заклинания! Ха!

— Демон, ну дай еще разочек попробовать!

— Да, пожалуйста, все равно бредовая была идея...

И он перехватил управление телом на себя. С помощью внутреннего взора я внимательно изучил расположение всех выходов энергоканалов в пасти, а потом, по очереди пуская через них маленькие струйки силы, изменил их положение в матрице так, чтобы выплескиваемая из них энергия попадала строго в одну точку над центром языка. Следующее плетение пульсара я сплел в пасти, снабдив его дополнительными рунами Сжатия и Задержки. У меня была пара секунд, до того как эти сдерживающие руны перестанут действовать после наполнения конструкта силой. За это время я должен был прицелиться и выплюнуть заклятие в сторону врага. Так, теперь поищем врага...

Я взглянул вниз, под нами как раз мчалась стая шакалообразных демонов. 'Прекрасно, им не помешает избавиться от паразитов', — подумал я и, наполнив пульсар силой, выплюнул его в направлении 'шакалов'. Наверно, я взял слишком большое упреждение, потому что огненный шар взорвался в нескольких метрах перед вожаком низших, но они все равно влетели в облако бушующего магического пламени по инерции. Демон заложил вираж, чтобы посмотреть на результат нашей охоты, а когда увидел, что низшие катаются по земле, разбрасывая вокруг горящих паразитов, решил прервать их мучения и спикировал вниз. Несколько взмахов хлыстами Голода — и все было кончено.

— Неплохо, Волчонок, неплохо, — похвалил он меня. — Теперь я понял, почему Наргх так стремился сохранить твою сущность — твоя человеческая смекалка нам еще пригодится! Но что-то я проголодался, пошли-ка дальше пешком.

Словно дожидаясь приказа, наши крылья утратили жесткость и удобно свернулись в два компактных рулона вдоль спины, да еще и бронированной чешуей покрылись сверху. Круто, теперь они совершенно не мешаются!

— Хех! А ты думал, что один такой находчивый? — довольно хмыкнул Демон.

Потом мы долго шли в прежнем направлении, по очереди тренируясь в плевании различными заклятиями, охотясь на низших и делая редкие привалы под защитой Щита Тьмы. На каждом из привалов Демон пытался прорастить новые энергоканалы в руки, чтобы увеличить выброс энергии, необходимой для плетения заклинаний, но у него ничего не получалось — все новые каналы почему-то оказывались слепыми и не выпускали наружу наполняющую их силу.

Сколько времени мы так проваландались, понятия не имею, но вскоре я поймал себя на том, что уже даже не получаю былого удовольствия от плевков различными заклинаниями и вообще медленно, но неуклонно погружаюсь в сонливую апатию. Тело шагало само по себе, низшие, какими бы огромными они ни были, реальной угрозы для нас не представляли, поэтому заскучал и Демон. Некоторое время он еще пытался заставить Голод вернуться на место, но тот не слушался и продолжал жрать все живое вокруг, пополняя дар силой, а потом и вовсе разошелся: четыре щупальца снова переместились вперед и буквально тащили наше тело за собой. Это случилось после очередного привала под щитом, и я решил, что это Демон чего-то там намутил в матрице.

— Демон, какого лешего? Мы что, куда-то торопимся?

Как назло, я споткнулся и упал на колено, но Голод вцепился в жирную тушу низшего, притаившуюся за валуном, и дернул меня к себе, буквально протащив волоком по гальке.

— Приструни свой Голод!

— Умолкни и перебирай быстрее ногами. Как я приструню инстинкт?

— Понятно, ты недалеко ушел от своих собратьев — низших!

— Фильтруй базар, мелюзга!

В дополнение к словам Демон выписал мне ментальный подзатыльник. Я так обозлился, что ответил тем же.

— Ах, ты, сучонок, на кого руку поднял?!

Появилось ощущение, что меня вздернула в воздух огромная когтистая лапа, причем держала она меня за горло, да еще и стукала моей головой об стену. Представив перед собой фигуру Демона, я пнул его, куда пришлось, а пришлось чуть пониже бронированного живота.

— Грраараах!!!

Похоже, Демон ощутил мой пинок во всей его полноте, потому что, взревев, он стал колотить меня об стену с утроенной силой. Отрубиться я не мог, поэтому приходилось терпеть и ждать, когда ему наскучит это занятие. Для порядка я еще немного побрыкался, но силы были слишком неравные, и так удачно пнуть его, как в первый раз, не получилось. Наконец меня отшвырнули прочь.

— Что за хрень?!

В ментальном восклицании Демона было столько экспрессии, что мне тоже немедленно захотелось узнать, что же там за хрень. А хрень была конкретная! Оказывается, пока мы с Демоном выясняли, кто тут главный, Голод продолжал тащить нас вперед, при этом тело, оставшееся без присмотра, самопроизвольно изменилось, и теперь мы споро передвигались на четырех конечностях, и вообще мало чем отличались от низших, разве что имеющимся у нас Голодом... Но, если Голод — это инстинкт, и если он начинает преобладать над волей, то...

— Демон, а ты не знаешь, может высший превратиться в низшего?

— Я не знаю, Волчонок, но тело меня не слушается...

Глава 17

Ни Демон, ни я так и не сумели сладить с взбесившимся Голодом, который заставлял наше тело двигаться против воли. Совместными усилиями нам удалось остановиться, подавить рефлексы, которыми сейчас управлял Голод, но вернуть контроль над телом полностью не получалось: все усилия уходили только на то, чтобы не бежать сломя голову в неизвестном направлении к непонятно какой цели. В этой нашей борьбе с собственными рефлексами мы упустили кое-что важное, на что нам указал не кто иной, как Светлый. Отстраненный от управления телом, он обычно бывал так незаметен, что я частенько вообще забывал о его присутствии, а когда вспоминал, то задумывался, чем же он занимается все это время? Как оказалось, Светлый наблюдал, анализировал и делал свои выводы.

— Прекратите сопротивляться, — его голос пролился ментоловой прохладой на наши раскаленные яростью сознания: мы как раз спорили, стоит ли отзывать силу от боевой матрицы, чтобы прекратить этот сумасшедший забег. Демон не видел другого выхода, а мне совсем не хотелось оказаться в оболочке оборотня, а то и дроу, и поджариться опять до хрустящей корочки в смертельной атмосфере этого мира. Вмешательство нашего до крайности молчаливого соседа было таким неожиданным, что мы оба от удивления замолкли, а Светлый продолжил: — Разве вы не видите, что на нас наложено подчиняющее заклятье? А раз так, то в этом мире есть кто-то разумный, и он призывает нас к себе. Стоит ли противиться?

От такого заявления Демон даже утратил контроль над подавленными рефлексами, а я один не смог их удержать — и вот мы уже опять бодрым галопом мчимся в конкретном направлении. Уж лучше б летели, а то все лапы уже посбивали о камни.

— А ведь точно! Смотри-ка, мелкий, нас взяли на поводок!

С этим восклицанием Демон буквально ткнул меня носом в тончайшее кружево магического плетения, которое ловчей сетью опутывало всю энергетическую матрицу нашего тела и, слившись потом в один жгут, тянулось во мглу как раз в том направлении, куда влек нас Голод.

— Мы можем освободиться?

— Не думаю, — задумчиво проговорил Демон. — Взгляни на узлы плетения — ведь это не руны. Такая магия мне не знакома. И Голод не слушается, так что выпить силу заклятья тоже не получится.

— Что же делать?

— Да ничего, — Демон внезапно расслабился. — Светляк прав, нам нужно было найти разумных, чтобы выбраться из этого мира, а теперь они сами нас нашли. Думаю, стоит познакомиться.

— Слушай, давай тогда полетим, а то бежать на четырех как-то... унизительно, что ли...

— Пффф! Волчонок, чем это может быть унизительно, особенно для тебя?

— А для тебя?

Последовал миг задумчивого молчания, а потом Демон распахнул крылья и явно через силу взмахнул ими. Преодолевая отчаянное сопротивление тела, которое упрямо хотело двигаться по земле, мы еще некоторое время бежали, подгоняя себя крыльями, но через минуту все-таки взлетели. Мне показалось, что чужое магическое плетение РАЗРЕШИЛО это сделать, когда разобралось, что сворачивать с пути мы не намереваемся, да еще и двигаться к цели будем значительно быстрее.

Потом изнутри раздался смешок Светлого, а следом взревел Демон:

— Граах, мелкий, мы только что сдали наш козырь — пока крылья были неактивны, заклятье на них не распространялось, а теперь и они не слушаются!..

Мда, глупо получилось... Зато с высоты полета обнаружилось, что мы не одни такие 'призванные': внизу под нами в одном направлении двигались десятки самых разных низших и от каждого вперед тянулся собственный магический поводок. Что бы это значило?

Очень скоро мы это выяснили.

Низшие сбегались к висящему высоко над землей черному шару, к которому от каждого демона тянулся собственный магический поводок. В том числе и наш. Видимо, артефакт служил приманкой для демонов, испуская во все стороны ясно ощутимые магические волны, которые при соприкосновении с демонической сущностью превращались в ловушку-поводок. А еще было похоже, что только мы осознавали, что попали в сеть неизвестного охотника, и могли сопротивляться манящему зову: низшие, которые уже добежали до артефакта, старались достать его с высоты и совершенно не обращали внимания друг на друга. Они подпрыгивали, влезали на спины более слабых или менее ловких своих собратьев, размахивали лапами и хвостами, рычали, выли, но вожделенный шар висел слишком высоко. В конце концов под ним образовалась плотная куча-мала из пары десятков низших, и тогда на сцене появились новые действующие лица.

Это были демоны, но не низшие, а вполне разумные и умеющие использовать магию — охотники, которые и устроили эту магическую облаву. Они прятались под маскирующими щитами, стоя на огромных валунах вокруг артефакта-приманки, а теперь сняли маскировку, и я смог их рассмотреть. Все пятеро не слишком превосходили меня в росте, но от них исходило такое мощное ощущение силы, что я мгновенно понял — мы с Демоном им не соперники. Это были прямоходящие крылатые и двуногие существа, одетые в сложную броню и вооруженные помимо привычных уже когтей, зубов и бивней еще и недлинными костяными жезлами. Страха эти штуковины не внушали, и я особенно к ним не присматривался. Меня больше заинтересовали головы и лица демонов, если можно так назвать устрашающие морды на крупных, покрытых костяными наростами и буграми головах. У всех них было разное количество глаз — от одного длинного щелеобразного, тускло мерцающего из-под нависающих костяных шипастых пластин шлема, до целого выводка круглых и выпуклых паучьих глазок, окружающих голову их владельца двумя рядами и обеспечивающих круговой обзор. Выступающих носов не было ни у одного из пяти охотников, их заменяли либо узкие щели над широченными зубастыми пастями, либо просто дырки между лицевых пластин. А у одного я вообще ноздрей не заметил, как и глаз, и рта... Этот монстр показался мне наиболее страшным и опасным из всех: жутко было смотреть на абсолютно плоскую костяную маску без единого намека на черты лица — просто срез на голове. Впечатление усиливалось еще и тем, что все остальное тело демона было черное, а этот срез — белый, как будто лицо ему срубили, обнажив светлую плоть.

Все эти подробности я рассмотрел, используя возможности демонического зрения, дающего почти бесконечное приближение и способность видеть во Тьме. С его помощью я разглядел и ауры старших демонов (не знаю, как еще их называть, но Демон наотрез отказался признавать в них высших, хоть они и были явно сильнее нас). Биоэнергетические оболочки носили явные следы магических преобразований и напоминали многослойные щиты с навешанными со всех сторон и на разной 'глубине' магическими плетениями защиты. С помощью демонического зрения я видел сквозь эти щиты, но подозревал, что обычный человек увидел бы просто марево Тьмы и даже не понял бы, что вырвало его душу — настолько насыщенными казалась потоки энергий в аурах этих демонов. Невольно я покосился на собственную ауру — темное облако порядка десяти метров в диаметре, но бесформенное, плещущее протуберанцами вырывающихся энергий, неорганизованное, как и у низших демонов.

— Отстой, — по тону Демона я понял, что ему тоже жутко стыдно за это безобразие.

Мда... Как бы нас за обыкновенного низшего не приняли!

— В правильном направлении мыслишь, Волчонок, за низшего сходить никак нельзя. Что-то мне подсказывает, что судьба их будет плачевна. Давай-ка сваливать!

Сказать легко... Тело упрямо хотело приблизиться к манящему черному шару: он так вкусно пах, так звал, столько обещал: сытость, спокойствие, довольство. Упираться самому могучему демоническому инстинкту — насытиться — было невероятно сложно, особенно теперь, когда подчинивший нас артефакт находился так близко. Крылья сами махали, лапы загребали в воздухе, стремясь вцепиться в заветную цель, тело изгибалось, разрываемое противоположными приказами от мозга и от подчиняющего заклятья. В результате я выписывал неровные круги в воздухе вокруг артефакта, не приближаясь к нему, но и не в силах улететь прочь.

И конечно, мои корчи привлекли внимание охотников.

Они задрали головы кверху и некоторое время наблюдали за моими воздушными пируэтами и кувырками, а потом безликий демон слегка повел рукой с жезлом, и из того выпала тонкая плеть. Неширокий взмах — плеть сильно удлинилась, взвилась высоко в воздух и обвилась вокруг магического поводка, который тянул меня к артефакту. Поводок лопнул, но свободы я не получил — теперь меня удерживал не артефакт, а демон: его плетка намертво срослась с поводком. Как только это случилось, я перестал ощущать настойчивую потребность лететь к артефакту-приманке и опять смог контролировать свой Голод. Четыре щупальца попробовали лишить энергии сковывающее тело заклятье, но когда ничего не получилось, послушно убрались за спину. Прятать Голод совсем я не стал — только его наличие и оформленный вид свидетельствовали, что я не какой-то там низший, а по меньшей мере молодой разумный демон, следовательно, обращаться со мной нужно по-другому, желательно как с равным.

Но, как известно, хотеть не вредно.

Безликий стал подтаскивать меня к себе короткими мощными рывками, словно большого воздушного змея против ветра. Сложив усилия с Демоном, я отчаянно сопротивлялся, бил крыльями, но в воздухе трудно было противостоять этой силище, да еще это заклятье... А потом взорвался артефакт-приманка, и меня отшвырнуло вбок взрывной волной, магический поводок предельно натянулся, контролирующее плетение стиснуло тело стальной проволокой, взрезая броню и мышцы. Аааргх! Обезумев от боли и ярости, Демон рванулся в небо, и поводок не выдержал. Как только он лопнул, прекратило действовать и контролирующее заклятье. Мы свечкой взмыли вверх, и только оказавшись на безопасной высоте, оглянулись назад.

Вместо черного шара в воздухе расширялось кольцеобразное облако Тьмы. Достигнув диаметра приблизительно метров в пятнадцать, кольцо перестало расти, воздух внутри него застыл блестящей зеркальной пленкой — это был портал, и он рухнул прямо на скучившихся под ним низших. Мгновением позже кольцо опять ужалось в черный шар, который взмыл ввысь от идеально гладкой круглой площадки на земле. Еще миг — и от шара в стороны стали распространятся волны нового призыва: 'Идите ко мне, тут еда, тут много самой вкусной еды, идите ко мне!'

— Валим? — задал я закономерный вопрос Демону.

— Да никогда! Я пожиратель душ, у меня Голод с четырьмя отростками, полный дар силы! Да я распылю всякого, кто попробует удержать меня против воли!

И Демон сложил крылья и как спятивший камикадзе ринулся вниз на безликого.

Демон с белым щитком вместо лица спокойно наблюдал за нашим стремительным снижением, только плетью своей слегка поигрывал, отчего она извивалась у его ног как живая. Однако расслабленность его позы была кажущейся: стоило мне начать швырять в него из рук пульсары, как одним стремительным движением он заставил свою плеть взвиться в воздух, и она легко рассекла все мои заклятья. В следующее мгновение я врезался в камни в том месте, где только что находился охотник. Конечно, его там уже не было: безликий стоял в десятке метров от меня и все так же спокойно поигрывал плетью. Остальные охотники расселись на своих валунах и наблюдали за нами, изредка перекидываясь словами — явно потешались надо мной. Я даже улавливал общий смысл их грохочуще-рычащего разговора: что-то типа 'маленький, дикий, позабавимся'.

Маленький?! Позабавимся?

Теперь и меня захлестнула ярость.

— Демон, пусти, я сам его порву!

— Ладно, Волчонок, рули, а я подкачаю силы и буду магичить.

И он накрыл нас Щитом Тьмы, подпитывающимся напрямую от одного из открывающихся в ауру энергоканалов, что обеспечивало постоянный приток энергии для восстановления. Вовремя, потому что охотник опять пустил в дело свою плетку. Каждым ударом он выжигал в моей защите дыру, но щит мгновенно восстанавливался.

— Подходи ближе, плеть не рассчитана на ближний бой, — советовал мне Демон. — А если начнем швыряться заклятиями отсюда — он их все отобьет.

Это я и сам понимал: по позе и несильным замахам безликого было видно, что он действует не в полную силу, а просто забавляется. Настоящую мощь своего оружия он показал, когда я решил идти напролом. Я прыгнул вперед, а охотник ударил с большим замахом, в полете его плетка расплелась на несколько хвостов, которые оплели мой щит со всех сторон и просто сожгли его. Энергии от одного канала не хватило на восстановление таких обширных повреждений, щит развоплотился. Следующий удар пришелся уже по моей броне. Драконовская чешуя продержалась секунду, моя родная и того меньше, а потом хвосты магической плети впились в мышцы. Я рухнул на камни в окружении ошметков брони и собственного мяса.

Прощай, жизнь, ты была дорога мне!

Не успел я додумать, как вдруг плеть отпустила меня. Этот гад решил поиграть со мной в кошки-мышки?! Ну, тварь щитомордая! Я с ненавистью взглянул на врага, но из-за его проклятой плоской маски было невозможно понять, что он думает. Что ж, я воспользуюсь шансом отыграться!

Демон старался вовсю — оказывается, он уже заготовил тьму-тьмущую заклятий, и теперь осталось лишь залить их силой и швырнуть в охотника, что я и сделал. Конечно, тот все отбил, но мы успели восстановиться: чтобы не терять времени на регенерацию повреждений, Демон просто создал новую матрицу наружных покровов и залил ее силой. Через мгновение ужасная боль схлынула, и я снова был готов к бою.

Отлично! Теперь бы взлететь.

— Я отвлеку его, — и Демон швырнул в охотника весь оставшийся запас заклятий.

Я не стал ждать результата атаки и взмыл в воздух. Только набрав высоту, оглянулся назад. Охотник стоял за дымящейся каменной стеной — большая рытвина в земле перед ним говорила, откуда эта стена взялась.

Ё-птыть! Так он еще и стихиями управляет?! Нет бы Тьмой пулять: ее я бы поглотил, а так... Одним словом — демон, чтоб ему яйца отрубили! Если они есть, а то вдруг он — это она?! Если так, то интересно, а что там у нее под броней?

— Ты совсем спятил? Что за бред несешь?! — взревел Демон, возвращая меня в реальность.

Ну так, с кем поведешься...

— Мелкий, заткнись и действуй! — и он стал заливать силой следующие плетения.

Так что тут у нас? К плетению Магической Коррозии привязаны Сосущие Иглы? Хитро!

— Сюрпрайз!!! — заорал я и спикировал на охотника.

Тот простым мановением руки заставил землю вздыбиться новыми стенами, но наши снаряды пробили их: коррозия превращала камень в прах и быстро развеивалась, а иглы продолжали лететь к цели по инерции и впивались в личные щиты охотника. В общей сложности я выпустил дюжину комбинированных заклятий с обеих рук, и две последние иглы почти пробили защиту демона. Почти, но не совсем... Что же у него понаставлено-то в ауре?

А потом безликий сам перешел в наступление и... швырнул в меня свой жезл-плеть.

Не успел я удивиться столь бессмысленному на первый взгляд действию, как плетка начала меняться и за пару мгновений превратилась в объятую пламенем змееподобную крылатую тварь с костяной башкой, утыканной длинными иглами, и таким же колючим длиннющим хвостом. Только-только перевоплотившись, плетка-дракон принялась обливать меня струями огня из пасти. Щиты, выставленные Демоном, выдержали, но я отвлекся и упустил момент, когда безликий тоже оказался в воздухе. Причем, он летел не на крыльях, а на небольшом клиновидном островке земли. Я глянул вниз. В том месте, где только что стоял охотник, в земле зияла воронка, по форме и размеру повторяющая летающий островок.

Мда, сколь многому мне еще учиться надо!

Охотник не приближался ко мне, он поднял обе руки ладонями кверху, и воздух вокруг меня превратился в клейстер. Я увяз в нем, как муха в смоле. Потом, повинуясь новому жесту демона-мага, с земли взлетели десятки огромных камней и выстроились вокруг меня. Еще движение — и каменный хоровод стал стремительно раскручиваться, увлекая за собой воздух. Я оказался в ловушке: сверху плевалась огнем плетка, по бокам и внизу летали камни: попаду между ними — сотрут в порошок. За кругом из камней появились остальные охотники. Они тоже взлетели и теперь азартно и насмешливо перекрикивались, поторапливая безликого побыстрее покончить со строптивым дикарем.

Камни закружились вокруг меня быстрее, а потом и вовсе слились в одну серую полосу; загустевший воздух стал закручиваться в вихрь, в центре которого находился я. В эту же воронку всасывался огонь, испускаемый проклятой плеткой. Вырваться из этой ловушки было невозможно, меня раскручивало все сильнее, и постепенно центробежная сила распластала мое тело в горизонтальной плоскости — вот-вот начнут отрываться конечности. 'Ну, хоть облюю всех напоследок!' — подумалось мне.

— Идиот, не блевотиной надо кидаться, а заклятиями!

Точно! Шары Тьмы, Огненные Пульсары, Иглы, Коррозия — все, что мы смогли быстро вспомнить, стало срываться с моих ладоней и стремительно разлетаться вокруг. Серая полоса, в которую сливались летящие камни, окрасилась черным и красным, воронка урагана вдруг потеряла свою правильную конусообразную форму, искривилась, а потом начался сущий кошмар. Щитомордый явно потерял контроль над стихией, и его тоже втянуло в эту кошмарную болтанку, в какой-то момент он оказался совсем близко ко мне, и нас обоих швырнуло на землю. Наверно, он был оглушен отдачей от собственного заклинания, потому что я успел вскочить на ноги первым и тут же выстрелил в него тем, что было в руках. Шар Тьмы расплескался по щитам охотника безобидной кляксой, но тут мою правую руку прострелила боль — Демон в срочном порядке изменил кисть, превратив ее в длинную шипастую костяную дубину.

— Привет от сородича! — заорал я и принялся охаживать щитомордого этим 'приветом'.

Как оказалось, от обыкновенного физического воздействия его щиты не защищали. Первый же мой удар пробил многослойную защиту охотника и оторвал ему руку. Но добить его я не успел: ураган над головой вдруг стих и вниз обрушился настоящий камнепад. Меня здорово приложило одним из обломков, да так, что от дырки в черепе уберегли только рога. Я упал на колени и потерял драгоценные мгновения, дающие преимущество перед оглушенным противником. Когда поднялся, время было уже упущено: охотник вскинул руку, и меня оплела парализующая сеть, он сжал кулак — и сеть стала сжиматься, притягивая мои руки и крылья к телу. Спеленав меня, безликий занялся своей раной: я увидел, как из обрубка плеча проросли необыкновенно широкие энегоканалы, сформировали матрицу руки и десятком (!!!) выходов открылись на будущей ладони. Еще через секунду матрица обросла плотью.

Безликий поднялся на ноги и выпрямился. Некоторое время его маска была обращена ко мне, а потом он поднял голову, и я услышал его ментальное обращение к другим охотникам (наверно, они уже стояли позади меня, и я их не видел):

— У дикаря неплохие задатки, подарю его нашей темнейшей госпоже — ха-ха! — она любит таких забавных питомцев.

Питомец?! Забавный?! Для госпожи?!

Я задергался в путах, и безликий опять повернул маску ко мне.

— Гордись, дикарь, ты смог ранить главного ловчего клана Бессмертных в Огне, за это ты не только останешься жить, но и будешь допущен в домен самого знаменитого и могущественно клана во всех мирах Тьмы! Знай, что быть там даже рабом великая честь для любого демона, а уж для тебя, полукровка, это единственный шанс выжить.

— Да пошел ты, щитомордник недоделанный! — послал я ему мысль и подкрепил ее плевком из Выдоха Дракона, который готовил в пасти все то время, пока ловчий разглагольствовал. Уверенный, что после этой выходки мне не жить, я не прекращал подпитку плетения, даже когда руна Задержки перестала его сдерживать. Из моей пасти вырвалась тугая струя пламени — дракон бы позавидовал, — питаемая напрямую из дара. Такой кран нельзя закрыть — это было предсмертное заклинание, и оно смело защиту ловчего, будто ее и не было! Демоны, оказывается, тоже неплохо горят, главное подобрать правильный огонь. Щитомордый вспыхнул, как облитая бензином кукла, плоть просто испарилась с него, потом разметало и костяк. Все. Я обессиленно опустил голову на землю. Дар был пуст. Мне конец.

Прошла минута, потом вторая, а меня все еще не добили. Странно. Изловчившись, я вывернул шею назад и увидел стоящую позади четверку охотников. Они ухмылялись. Потом один из них кивком головы предложил мне обернуться:

— Взгляни, раб, по твою душу идут.

Я повернул голову назад и увидел странную штуку: будто клубок ниток, сплетенных из разных стихий и Тьмы, завис над тем местом, где сгорел безликий ловчий. Клубок медленно расплетался, выпуская сразу несколько разноцветных нитей. Извиваясь как живые, они стали переплетаться, образуя в воздухе нечто.

— Демон, что это?

— Это ЕДА!!!

Наш Голод устремился вперед, но наткнулся на невидимый барьер, который при касании темных щупалец тут же расцвел вспышками. Меня тряхнуло, как от мощного электрического заряда, щупальца Голода стремительно втянулись в дар. Ничего себе защита! Стало видно, что барьер вокруг непонятного клубка имеет сферическую форму. А потом меня дошло, что странные нити — это энергоканалы, а клубок — дар развоплотившегося демона. И точно, как только я это понял, стало ясно, что путаница нитей — это не что иное, как матрица нового тела. Я наблюдал, как прямо в воздухе вырастал живой скелет, обрастал мышцами, сосудами, полости тела заполнялись органами, потом все это покрылось черной кожей и броней. И вот предо мной уже стоял демон. Нет — это был ДЕМОН. Метров пять в высоту, с шестью руками, в костяной пластинчатой броне, с огромными когтями и рогами. И в этот раз у него было лицо с щелевидными отверстиями ноздрей, с пастью, в которой виднелся вполне стандартный набор клыков, и с тринадцатью глазами-дырами: шесть слева, шесть справа по бокам от более крупного, расположенного во лбу. Из этих темных дыр изливалась сила разных стихий и Тьма.

— Молодец, ты меня знатно позабавил, но теперь игры кончились.

Зрачков в его глазах не было; в этих ямах, кажется, вообще не было ничего, что позволяло бы ловчему видеть, но когда он взглянул на меня, я это ощутил. И тут же на меня навалилась страшная тяжесть, в голове помутилось, и я начал терять сознание. Это конец?

Глава 18

Я ошибся — это был не конец, а только начало. Начало крушения моего взращенного на невероятной удачливости самомнения.

Очнулся я в полной темноте и не смог пошевелиться: меня сковывало парализующее заклятие.

— Демон?

— М-м-м? Да, Волчонок, я уже давненько разглядываю это кружево. Никаких рун, эти плетения — просто чистое желание удержать, подкрепленное силой.

— Э-э-э... как-то я не понял... Без магической формулы?

— Посмотри сам.

Я посмотрел. Тело опутывала сетка из Нитей Тьмы, и я буквально мог слышать исходящий от нее волевой наказ демона, накинувшего ее на меня: 'держать, не растягиваться, не рваться', — а в местах, где нити соприкасались и получились узлы: 'здесь держи — и здесь держи — и здесь держи — и...'. Получается, что демоны могут работать с энергией напрямую, без посредства рун? Волевым усилием они организуют потоки энергий так, как им нужно, вызывая тем самым желаемые эффекты. Но если в основе магии демонов лежит их воля, то логично и то, что заклятия одного демона развеет другой, у которого она сильнее.

— Демон, но ты же тоже демон!

— Да что ты?! — воскликнул Темный в притворном изумлении. — Бва-ха-ха! Да, Волчонок, я тоже демон, ты прав: стоит попробовать воплотить и свои желания, — и он вдруг рявкнул: — Отпусти!!!

Из дара хлынул поток энергии сразу во все каналы и стал изливаться в ауру.

— Отпусти! Расплетись!

Сеть дрогнула и даже чуть ослабла, но не отпускала. Тогда Демон прорычал:

— Раствори, поглоти!

В ауре начался настоящий шторм: потоки энергий закружились вокруг матрицы нашего тонкого тела, и я почувствовал жжение на коже, дурноту и начинающуюся дезориентацию — наша же сила разрушала нашу матрицу.

— Демон, направь желание на сеть!

Но он и сам уже понял свою ошибку: в сознании появился образ разрушающейся сети из Тьмы, я видел, как ее нити теряли четкие очертания и растворялись в НАШЕЙ Тьме. А потом я почувствовал, что свободен. Через минуту восстановил повреждения матрицы, смог встать на ноги и начал исследовать окружающую обстановку.

Ну что сказать? Это была тюрьма, или даже не тюрьма, а скорее зверинец, потому что я был посажен в клетку, как и десятки низших демонов. Толстые частые прутья вырастали прямо из каменного пола и огораживали квадратный участок примерно десять на десять метров. Крыша клетки тоже была решетчатая, никаких дверей я не обнаружил, а прутья были укреплены волевым приказом: 'не пропускать, не поддаваться'. В своей камере я был один, но не потому, что находился на особом положении, а просто, пока я валялся без сознания, моими ближайшими соседями закусил Голод. И хорошо так закусил: дар был почти полон, а тело полностью восстановилось. В соседних клетках — их я не видел, а скорее чувствовал контуры, благодаря обработанным демонической магией прутьям — навалом лежали спеленатые заклятиями низшие. В полной темноте они виделись мне как сгустки Тьмы. Их парализовали, наверно, чтоб друг друга не пожрали, только вот со мной тюремщики просчитались, не приняли во внимание наличие оформленного Голода. Ха-ха! Самой охраны видно не было, да и пределы помещения я затруднялся определить: ни стен, ни потолка не ощущалось, но в расположении клеток чувствовался определенный порядок — они все стояли по контуру довольно просторной пустой четырехугольной площадки, в центре которой я заметил некоторое колебание энергетического фона.

— Портал, похоже, — высказал предположение Демон.

— Похоже, — согласился я. Теперь ясно, куда охотники перебрасывали пойманных на приманку низших демонов, только вот не понятно зачем... — Демон, есть мысли на этот счет?

— Ну, низшие — это еда.

— А... а мы?

— А мы можем стать деликатесной закуской для, гм, темнейшей госпожи...

— Я против!

— Да я тоже, — вздохнул Демон. — Только вот если за нами явится тот ловчий...

— Тогда нужно стать сильнее и сожрать его! Ведь у нас почти получилось?

— Ага, почти...

Не понравился мне его тон. Ох, как не понравился!..

— Ну, давай хоть навредим напоследок!

— А вот это запросто. Вытягивай Голод!

Управляемый волей, Голод действовал значительно эффективней, чем сам по себе, и вскоре на многие десятки метров вокруг нас клетки опустели — решетки не были преградой для нематериальных щупалец. На меня навалилось чувство блаженной сытости и сонливость.

— Думаю, стоит поставить щит, — так же лениво проговорил Демон.

— Поставь.

— Сам ставь.

— Светлый, поставь.

— Нет уж, лучше я сам. Защищай! — раздраженно рявкнул Демон, одновременно представив, как вокруг нас встает Щит Тьмы. И щит возник.

Круто, а главное, не нужно морочиться с заклинаниями! И какой дурак их придумал?

В следующий раз я был разбужен громкими голосами.

— Это был улов целого дня! — грохотал рядом знакомый голос. — Я же приказал вам следить за этим диким! Сейчас закончатся занятия, и вместо простых я скормлю голодным ученикам вас двоих!

— Но ваше высокородие, мы поместили к нему в клетку целую дюжину отличных крупных простых, этого должно было хватить даже наследнику! — дребезжал еще один голос.

До чего же громко!

— Вы же не предупредили, что у него так развит Голод, мы думали...

— Я приказал вам следить за ним! — взревел ловчий. — Следить, а не думать! И вызвать меня, когда он очнется! К столбам оба!

— Ваше высокородие, мастер ловчий, пощадите! У него было только четыре коротких хвоста, мы совсем ненадолго отлучились, — взвыли два противных сиплых голоса.

Надоели!

Я приоткрыл один глаз, но кроме своего щита ничего не разглядел.

— Да ну их, — сонно буркнул Демон. — Скоро их сожрут и будет тихо.

— А если нас тоже начнут жрать?

— Развоплотись!

Щит исчез, и меня ослепил ярчайший бело-голубой свет, который испускали из-под потолка несколько шаровых молний. Я сел и огляделся. Пустые клетки (в них даже костей не осталось) стояли в громадной пещере с высоким сводом и с необработанными стенами, и, как я правильно определил раньше, они располагались по четыре стороны от большой квадратной площадки, в центре которой был круг с отполированным до зеркального блеска каменным полом. Над этим местом, по всей вероятности, открывался грузовой портал, через который в пещеру переправляли отловленных низших. По краям круга возвышались шесть каменных столбов из черной, искрящейся мелкими слюдяными включениями породы. Именно к этим столбам и гнал сейчас двух провинившихся тюремщиков главный ловчий.

Он гнал их ударами собственного Голода.

Двенадцатихвостого.

Два демона, больше похожие на вылепленных из грязи четырехметровых человекообразных големов, пытались прикрыться от его ударов собственным дву— и однохвостым Голодом, но силы были явно не равны. Ловчий вскинул руку, и одного за другим непутевых опутало жгутами из Тьмы и притянуло к жертвенным столбам. Заклятье не отличалось от того, что недавно удерживало меня, но вот его волевая составляющая была в разы мощней.

— И пасти закройте, — рявкнул на пленников ловчий. — Этого дикаря я предназначил в дар темнейшей госпоже Кэс`сшео Фар'риага, перебьете меня во время представления хоть одним звуком — отдам первокурсникам, а с госпожой поделюсь силой, — тут он задумался ненадолго и пробормотал: — Может, стоит сразу так сделать? Обстоятельства удачно сложились, она будет голодна после занятий и не откажет мне...

— Высокородный, помилуй! Пусть лучше принцесса выпьет нас, чем эти маленькие чудовища!

— Не забывайся, грязь, ты говоришь о наследниках высокородных!

В ответ донесся только жалобный скулеж обреченных. Ловчий повернулся ко мне.

— Ну и хлопотный же ты, дикарь! И как тебя занесло к простым? Голод вел?

Он подошел вплотную к моей клетке. Языки его Голода обвили прутья со всех сторон и нацелились концами на меня. Стало страшновато. Как только что тюремщики, я тоже выставил вперед собственный Голод, но что такое четыре щупальца против двенадцати? Ловчий насмешливо оскалил клыки.

— Строптивый, как раз, чтобы занять принцессу. Она любит дрессировать такие необычные экземпляры. Ты ей понравишься.

Понравлюсь? Дрессировать? Перед моим мысленным взором предстала эдакая цирковая красавица в купальнике и с плеткой в руках. Как-то незаметно яркий купальник с блестками трансформировался в черный из лакированной кожи, туго обтягивающий все, что надо, а плеть приобрела вид бутафорской. Еще на красотке были высокие, до середины бедра, лакированные сапоги, над ними чулки с подвязками, а еще выше...

— Демон?!

— А что? Мы поели, поспали, теперь можно и...

Что еще нам можно, я дослушать не успел — между столбами открылся портал и в пещеру шагнула темнейшая высокородная госпожа Кэс`сшео Фар'риага — наследница и принцесса клана Бессмертных в Огне.

Образ, нарисовавшийся в моем воображении, вдруг стремительно ужался практически вдвое как в высоту, так и в ширину, и что особенно обидно — в объеме некоторых весьма важных деталей... И если я свое разочарование просто не смог выразить словами, то Демон возмущенно воскликнул:

— Я не понял, а сиськи-то где?!

Вошедшее существо стремительно повернуло головку, окруженную облаком тонких белоснежных волос, и на меня уставились два огромных черных глаза без всякого намека на белок или радужку — просто блестящие черные озера на алебастрово-белом лице. Маленькие карминовые губки хищно приоткрылись, обнажая ровненькие ряды одинаково острых треугольных зубок. Эта улыбочка становилась шире и шире, пока не превратила узкое детское личико в ужасную маску со змеиным безгубым оскалом. Одета Фар'риага была в Тьму, завихряющуюся вокруг худенькой фигурки: темнейшая высокородная госпожа оказалась ребенком, точнее — девочкой-подростком, если можно так называть молодого высшего демона. А то, что она высшая, не вызывало сомнений: к малютке, едва достающей макушкой пятиметровому ловчему до середины бедра, мощными потоками устремлялась отовсюду энергия — работал дар голодной демоницы. Но главным аргументом в этом вопросе было то, что за ее спиной змеилось вдвое больше щупалец Голода, чем у ловчего.

Девчонка задрала голову к лицу ловчего и требовательно спросила:

— Почему клетки пустые? Где моя еда? — Высота звука ее голоса колебалась в таком широком диапазоне, что у меня засбоило сердце.

— Сегодня для тебя особенное блюдо, — Ловчий опустился на одно колено возле своей госпожи и наклонился к ней, чтобы их головы были хоть примерно на одном уровне. Потом указал на столбы с охранниками. — Эти двое провинились, и они твои.

Демоница не стала интересоваться, за что тюремщиков приговорили к съедению, она просто подошла к одному из них и потянулась к нему Голодом. Сопротивление бедняги было сломлено в считанные мгновения, на протяжении которых он успел пару раз нецензурно возмутиться, а потом уже просто выл, как обыкновенный низший.

Малышка слопала не только демона, но и путы, его стягивающие, что доказывало, насколько она сильней ловчего. Интересно, чего он от нее хочет, если так подмазывается?

Покончив с первым, демоница без промедления и раздумий вцепилась во второго.

Мда... Ну и аппетит у этой мелкой!

Потом она развернулась ко мне.

— А это кто? — тонкий пальчик, направленный в мою сторону, казался вдвое длинней нормального из-за прямого черного когтя.

— Это мой подарок тебе, высокородная, чтобы ты могла выставить собственного бойца на Играх и поучаствовать в сражениях между кланами.

— Разве такое возможно, Ас'шах? Я думала, кланы могут выставлять для состязаний только кровников.

Ловчий качнул головой:

— И воспитанников тоже, если это воспитанники наследников, которым еще не дозволено продолжить род. Еще есть время поднатаскать его, дикарь необыкновенно силен. Я поймал его в низшем мире, и ты не поверишь, но он вынудил меня сменить тварное тело!

— Хм, а выглядит довольно жалко, — протянула мелкая.

— А сама-то! — не удержался я. — От горшка два вершка, тринадцати годков еще не прожила поди, сисек даже не отрастила!

— Так вот ты что кричал?! — припомнила высшая мое восклицание при ее появлении в пещере. Черные глазюки вдруг заполыхали внутренним огнем, который вскоре стал изливаться из глазниц наружу, перекинулся на волосы, и они занялись, и вот уже всю демоницу охватило пламя. Тьма вокруг ее тела развеялась, теперь его окутывали огненные языки — наследница клана Бессмертных в Огне демонстрировала свой гнев. — Прочь! — она гребанула в воздухе в сторону когтистой пламенеющей рукой, и прутья моей клетки с жалобным 'динг-динг-динг' переломились и со скрежетом отогнулись вправо. Девчонка шутя переломила не только толстые металлические пруты, но и волю демона, зачаровавшего их не ломаться.

Мда, вот это я влип! Попасть в рабство подростку с замашками берсерка, да еще с неустойчивой девчачьей психикой — худшего со мной не могло произойти!

— Назовись!

Щупальца ее Голода угрожающе вытянулись в мою сторону. Теперь демоница напоминала цветок мифического пылающего лотоса: вокруг огненной середины распустились двадцать семь черных лепестков Голода, растущих из спины. А еще у нее было четыре крыла, сейчас тоже больше напоминающих языки пламени, а не части материального тела. Прямо-таки бабочка на цветке.

— Граах! Что за мысли?! Светлый, это ты там в поэзию ударился?

— Просто она очень похожа, — сознался тот.

Мда, романтик ментоловый...

— Щас эта моль нас погрызет, как шерстяной коврик, готовьтесь! — гаркнул Демон.

Щупальца Голода демоницы уже погрузились в нашу ауру и начали оттягивать из нее силу.

— Щит ставь!!! — заорали мы вместе со Светлым.

— Против этой мелкой? Это унизительно!

Но щит он все-таки выставил.

— Защищай! — и мы оказались в коконе из непроницаемой Тьмы. Непроницаемой она была секунды две, а потом истончилась, посерела и пошла прорехами.

— Развейся! — Воля молодой высшей вступила в схватку с волей Демона.

— Не пускай! Держи!

— Держи! — укрепил я волевое усилие Демона собственным.

Энергия из дара утекала в щит, как в бездну, языки Голода высшей слизывали ее, как подтаявший слой с эскимо, но щит держался. А потом демонице надоело возиться с нами, и она пошла на прорыв.

— Пробей!

В щит со страшной силой ударил заостренный таран. 'На Иглу похоже' — успел подумать я, прежде чем эта гигантская энергетическая штукенция пробила щит и стала всасывать его силу, тут же выплескивая ее в меня из острия. Преобразованная в таране-игле энергия действовала не хуже напалма, разрушая матрицу покровов и брони.

— Меня зовут Заан! — заорал Демон, и нас немедленно оставили в покое.

— Долго продержался, — лотосовая моль довольно потирала руки. — Ты не соврал, Ас'шах, он силен. Но его учить и учить!.. Успеем ли к Играм? — тон, как у моей школьной репетиторши по инглишу. Вспомним детство, называется...

— Успеешь, если займешься с ним плотно и будешь хорошо кормить.

Хоть это радует — голодом морить не станут.

Пламя вокруг демоницы улеглось, глаза потухли и опять стали просто черные, как угольки. Она взглянула на меня и сделала в воздухе круговое движение пальцем, из когтя вытянулась лента Тьмы и стала материализовываться, одновременно покрываясь шипами и стальными клепками. Еще движение тонкой кисти — и ошейник защелкнулся на мне. Мелкая потянула за невидимый поводок.

— Пошли, Заан.

Меня потянуло за ней. Попробовал сопротивляться, но демоница оглянулась, и меня потянуло к ней сильнее. Ясно: ее усилие ничего общего с физическим не имеет.

— Воля, блин! — ругнулся Демон, а потом рявкнул: — Развейся!

Развеялось. Одеяние из Тьмы на мелкой.

— Ха! Доска — два соска, — ухмыльнулись мы втроем.

Ловчий тоже не сдержал усмешки, но попытался замаскировать ее злобным оскалом:

— Плеть!

А-а-х!!! Граах!!! Ощущение было точь-в-точь как от плети по спине. Огненной, семихвостой...

Мелкая злобно дернула за поводок и поволокла меня к порталу.

— Будешь жить в моих покоях на коврике у входа!

— А миску именную выдашь? — усмехнулся я.

— Без коврика!

Ну, вот и обустроились...

Глава 19

Коврик мне все-таки выделили вместе с целой комнатой или, скорее, чуланом, если судить по размерам. На каменных стенах сего помещеньица виднелись многочисленные царапины, пятна от подпалин и крови и прочие свидетельства пребывания здесь прежних 'питомцев' юной натуралистки — наследницы клана высших демонов и моей хозяйки. Я сюда попал через портал: ни дверей, ни окон в этом каменном мешке не было, а свет излучала небольшая сфера, парящая под потолком. Вместо вентиляционных отверстий в стенах были вырезаны символы, отдаленно напоминающие руны, и около них ощущались многочисленные сквознячки, отчего воздух в моей каморке всегда оставался свежим и прохладным. Отхожего места тоже не наблюдалось, и я понадеялся, что к нему моя мелкая хозяйка догадается организовывать достаточно частые походы... особенно если она собирается кормить меня усиленно.

— Вообще-то это нам не нужно, — просветил меня Демон. — Как я понял, тела низших так сильно привязаны к их душе, что когда мы ее пожираем, тварное тело распадается вместе с тонким и всасывается нашим Голодом.

— Круто! — тут я прислушался к ощущениям своего тела. — А зачем тогда ты заморачивался с лишними отверстиями?

Демон несколько смешался.

— Ну, по привычке... Да и мало ли что, вдруг пригодится?!

— Да, я б не против сейчас пожевать что-нибудь типа жареного поросенка, ну или курицы на худой конец... А еще колы хочу. И пива...

— А я хочу пепси, — подал вдруг голос Светлый.

— Пепси?! Молчи там, извращенец! — гаркнули мы вдвоем с Демоном.

Ментоловый заткнулся, но слюна в моей пасти вдруг приобрела вкус пепси.

— Светлый, как ты это сделал?

— Захотел и сделал, — буркнул тот.

— А ведь точно!

Я немедленно представил во рту вкус шашлычка с острым кетчупом. Ммм, блаженство! Черт! Забывшись, я чуть язык себе не откусил: на мгновение подумалось, что это кусок шашлыка. Печально... Я сглотнул вкусную слюну. Голод Голодом, а пожрать тоже не мешало бы.

— Эй, мелкая! — заорал я в потолок. — Я есть хочу!

Ошейник на мне сжался, перекрыв на минуту доступ воздуха, а потом отпустил.

— Наверно, еще не готово, — прохрипел я, потирая шею.

— Давай-ка зайди в дар, проверь, чем там наша троица занята? — подкинул мне Демон идейку от скуки.

Ну и то развлечение.

Я уселся на коврик под стенкой, нырнул в дар и оказался в моем маленьком мирке. Теплым одеялом укутало ощущение дома, полутьма с сияющим в центре даром оборотня успокаивала, мягко светящиеся линии пентаграммы равномерно и редко пульсировали в такт моему сердцу и обещали защиту и помощь. Мой личный рай. В качестве ангелов пока выступали трое воинственных духов, но в тайне я надеялся протащить сюда кое-кого попривлекательней.

Джар, Мраау и Сай, как и в прошлый раз, сидели в углах треугольника, вписанного в пентаграмму, и медитировали. Мирок продолжал расти и раздвинулся от центра пентаграммы на несколько сот метров. Правда, это была всего лишь ровная черная поверхность, иссеченная горящими линиями и символами пентаграммы под куполом из пустоты... Смогу ли я когда-нибудь преобразовать свой мир, вдохнуть в него настоящую жизнь?

— Для начала преобразуй духов, смотри — они уже готовы, — подтолкнул меня Демон.

Ауру Мраау и Сая действительно сплошь облепили плетения Арнольда: Джар времени не терял и ревностно исполнял мое поручение. Интересно, а они знают, что происходит во внешнем мире?

— Конечно, знаем, повелитель, — муркнула Мраау, обернувшись ко мне. — Знания обо всем, что ты видишь, приходят к нам вместе с силой через твой дар.

— Ага, ясно, — я посмотрел на так же облепленного плетениями Сая. — Готовы? — Они синхронно кивнули. — Ну, тогда поехали!

Я потянул из дара силу и перенаправил ее в них. Через несколько секунд после активации плетений ауры духов стабилизировались, энерготела больше не меняли очертаний, и каналы не плавали в них, как спагетти в кастрюле с кипящей водой. Мне б так! Я невольно вздохнул: энергосистема моего собственного тонкого тела по-прежнему нуждалась в наведении порядка. И тут меня осенило.

— Джар, Мраау, Сай, скажите, а как у вас получилось сохранить столько плетений неактивированными?

Духи удивленно переглянулись.

— Если их напитать рассеянной энергией и оставить в средних слоях ауры, они будут храниться там сколь угодно долго, — ответил Джар. — Только слой должен быть стабильным, чего нам, духам, сложно добиться. А вот маги учатся этому уже на первом курсе академии, — с некоторой ностальгией вспомнил он. И добил меня: — Поэтому им и удается плести сверхсложные заклятья: они складывают их из приготовленных заранее и переведенных в стазис частей конструктов.

Ё-птыть!

— Демон, а мы пытались сплетать за раз сразу все!

— Ничего, зато практика хорошая, пригодится, когда придется соединять сразу много плетений, — остудил он меня.

Мда, пригодится... Так, а что я там хотел-то? Ааа!

— Джар, теперь покажи остальным, как плести эти заклятия, и садитесь все трое их делать. Мне нужно сотни полторы... нет, две... нет, пусть будет три! Сможете столько держать в стазисе?

— Без проблем, — заверил меня Джар.

— А выйти наружу с этими плетениями вы сможете?

— Думаю, да, — бывший школьный страж опять кивнул.

Отлично! Я потер руки. Вот и решилась проблема с одновременным производством нужного числа плетений Арнольда. Скоро я смогу модернизировать свою энергопроводящую систему, и она станет не хуже, чем у Саора!

Атмосфера этого мирка действовала на меня умиротворяюще и способствовала расслаблению, поэтому я прошел к своему дару и присел около него на пол в центральном круге, вписанном в пентаграмму. Дар освещал и грел меня, как инфракрасный излучатель; его тепло было настолько осязаемым, что вскоре я забылся и привалился к нему спиной. Джар и Мрау с Саем к этому времени уже заняли свои места в вершинах треугольника вокруг меня и начали плести заклинания Арнольда. Потом я уснул.

Я опять бежал по унылой серой равнине и опять был в образе волка. Только в этот раз долину между раскаленными скалами и ледяным океаном окутывал тяжелый сернистый смог. Все вокруг было затянуто едкими парами вперемешку с дымом от горящей травы, бежать было трудно, сбоку чувствовался жар и давление от выросших горных пиков. Сила Демона возросла, ему уже требовалось гораздо больше места, чем раньше, и потоки лавы с раскаленных утесов горячими рыжими языками неспешно, но неумолимо вползали в мою долину. Скоро они прижмут меня вплотную к берегу океана Светлого...

— Помоги мне, а я помогу тебе, — по зеркальной глади ледяного океана пробежала рябь.

— Что ты можешь в мире демонов? — я отвернулся от океана и побежал дальше.

Впереди на равнину выполз особенно крупный лавовый поток, но я подумал, что успею миновать опасное место до того, как он вползет в океан...

— Заан!

Меня как будто дернули за саму сущность, за душу, и вырвали из сна.

— Какого!..

Передо мной открылся портал, невидимый поводок потащил вперед.

— Мелкая сучка!

Через мгновенье перехода я оказался в просторной комнате за спиной моей малолетней госпожи. Кэс`сшео стояла перед широкой зеркальной пленкой, которая зависла перед ней в воздухе и отражала ее маленькую фигурку в платье из Тьмы и Огня. Надо признать, новое одеяние мелкой было весьма эффектным: Тьма окутывала тело демоницы до подмышек и тянулась следом за ней длинным шлейфом по полу, на подоле и шлейфе прихотливо извивались языки ало-золотого пламени. Иногда из огня выстреливали искры и проносились по всему платью, словно огненные кометы по ночному небу. В контрасте с ослепительно-белой кожей этот наряд смотрелся еще более странно. Девчонка приподнимала коготками невесомую чернильную дымку-ткань, заставляя огонь трепетать сильнее, вставала на носочки (весьма изящные ступни не портили даже длинные позолоченные когти и кое-где поблескивающие гладкие чешуйки), изгибалась, стремясь заглянуть за спину, — в общем, вела себя как вполне обычная земная модница. Да и выглядела она, как обыкновенная девчонка, разве что крылья за спиной и чешуя с когтями выдавали в ней нечеловека, ну и жутковатая улыбочка очень уж напоминала рану с мелкими осколками костей из-за слишком резкого контраста между алыми губами и алебастровой кожей лица.

— Красивое платье, — похвалил я. — Только нельзя тебе в нем показываться — засмеют.

— Почему это?! — тут же вскинулась мелкая.

Я ухмыльнулся.

— Ну, а зачем привлекать к своей худобе лишнее внимание?

— Молчи, дикарь, много ты понимаешь!

Глаза Кэс`сшео вспыхнули гневными огоньками, на платье тоже добавилось красноты.

— Ну, в женщинах я точно понимаю, немало перевидал... и перепробовал, — я опять усмехнулся, рассчитывая хотя бы смутить мелкую, но удалось только разозлить: ее платье уже практически все пылало огнем, загорелись и волосы.

— Животное, да ты почти что простой, только инстинктами и живешь!

Кто б говорил!

— А не ты ли не так давно слопала двух сородичей? Скажешь, руководствовалась высокими побуждениями, порывами души? Говорю же, не тянешь ты на красотку даже в этом платье — плоская слишком!

Вот теперь точно поджарит! На шее сжался ошейник. Или задушит, а потом поджарит, или...

— Ты прав, — петля на моем горле вдруг ослабла, пламя вокруг девушки опало, и она осталась в скучном покрывале из Тьмы. — Я действительно слишком мала. Мне всего тринадцать лет, а самому младшему из моих братьев уже три сотни! Они совершенно не принимают меня в расчет, не верят, что я на что-то способна и уже могу быть самостоятельной, поэтому я и подыскивала сильного младшего для Игр, — она рассеянно сбивала последние искорки со своего одеяния. — Ас'шах нашел тебя, он один воспринимает меня серьезно. — 'Ага, небось рассчитывает на ответное расположение наследницы' — мелькнула у меня мысль, но я не перебивал девчонку, а она продолжала: — Я вложу в тебя свои знания, и ты их продемонстрируешь всем кланам. Пусть знают, что Кэс`сшео Фар'риага, младшая дочь клана Бессмертных в Огне, способна не только придумывать себе наряды! — она гордо выпрямилась, а потом сердито глянула в зеркало и поморщилась. — Этот, кстати, безнадежно испорчен, а ведь столько времени потратила на стабилизацию полей!.. Живой Огонь и Тьма, знаешь ли, не могут соприкасаться, их приходится держать в разных слоях реальности, а тогда теряются неповторимые цвета племени... — и она удрученно вздохнула.

Офигеть! Девчонка тринадцати годков манипулирует слоями реальности, играет с Тьмой и Демоническим Огнем! И для чего? Чтобы сделать для себя бальное платье!

— Женщины... — пробормотал потрясенный Демон. — Ради тряпок они способны вывернуть наизнанку мир.

— Интересно, на что она способна в экстренной ситуации, если что-то будет угрожать ее жизни?

— Что-то я уже не хочу это проверять, но если она подучит нас — это будет очень кстати, — Демон предвкушающее оскалился.

— Да, — согласился я, вспомнив о Сатти и клятве, которая нас связывала. — Особенно, если она научит нас создавать порталы.

Кэс`сшео отошла от зеркала, и я увидел в нем себя. Впервые я смог оценить свой внешний вид со стороны, будучи не в воплощении Райнэра. Неудивительно, что девочка обозвала меня зверем: сейчас я действительно больше всего походил на низше... эээ... на простого демона, ну или на суперкачка-оборотня. Последние несколько метаморфоз мое тело производило самопроизвольно, и в результате я обзавелся очень длинными мощными руками, которые, как у обезьян, почти доставали до пола. Ноги искривились и теперь больше напоминали задние лапы животного: я опирался на толстые удлиненные пальцы, а стопы сильно вытянулись и оканчивались острыми когтями-шпорами, торчащими наружу. Голени располагались под углом к бедрам, а те — к туловищу, из-за чего я не мог полностью выпрямиться и стоял, слегка сгорбившись и упираясь одной рукой в пол. Крылья были свернуты на спине, зрительно еще больше усиливая сгорбленность. Грива с головы и шеи разрослась на все тело, покрыв его жесткой черной щетиной. Я не увидел на себе ни живой одежды, ни кольчуги, но при движениях на мускулах груди и живота под шкурой отчетливо проступал рисунок из чешуй. Я взглянул на свою кольчугу изнутри. Забавно: энергоканалы моих внешних покровов пронизывали матрицу живой одежды и густой сетью оплели каждую чешуйку кольчуги, сделав ее основой для матрицы моей демонической брони. Таким образом, Чешуя обросла сверху моей собственной костью и кожей, став частью моего тела.

Пока я рассматривал себя красивого, Кэс`сшео делала то же самое, а потом вынесла свой вердикт:

— Твое тварное воплощение необычно для демона, но мне это даже нравится, — она еще раз придирчиво окинула меня взглядом. Вот пигалица мелкая! — А вот состояние твоей ауры и защита просто отвратительны! Не понимаю, как ты умудрился заставить ловчего сменить облик. Без энергетических щитов тебя можно просто задушить, — и она немедленно продемонстрировала, как это будет: ее аура в районе плеч вдруг приняла форму двух огромных рук, которые сжались на моей шее, не позволяя ни вдохнуть, ни выдохнуть. И при этом я не мог даже шевельнуться — мелкая удерживала меня только силой воли. — Ну, или выпить тебя можно, — она убрала псевдоруки и выпустила Голод. Инстинктивно я развернул свой и даже успел отбить ее первую атаку, но мои четыре хвоста не могли защитить меня от ее двадцати семи. — Хм, удивительно, что при отсутствии элементарных базовых знаний ты все же умудрился развить четырехвостый Голод, — Кэс`сшео убрала от меня свой Голод. — Значит, в тебе есть потенциал и нужно максимально развить его до Игр. Пошли.

На миг ее лицо застыло, а потом перед нами открылся портал, и демоница шагнула в него, потянув меня за собой.

— Как ты это делаешь? — спросил я, когда мы очутились в очень странном помещении. Это был огромный неправильной формы зал, пол в котором плавно изгибался кверху и переходил в стены, а те потом так же незаметно переходили в высоченный, в несколько десятков метров потолок. Неправильная геометрия помещения, отсутствие углов и изогнутые стены здорово дезориентировали. Сбивали с толку и цепочки рунных узоров, которые извивающимися лентами тянулись по стенам в разных направлениях, переворачивая понятия низа и верха. Если бы здесь вдруг возникла невесомость, я б совершенно потерялся — невозможно было отличить, где пол, где потолок, а где стены, тем более что тут тоже не было ни окон, ни дверей.

— Ты научишь меня открывать порталы? — повторил я свой вопрос.

— А разве ты не умеешь?! — недоверчиво воскликнула Кэс`сшео. Я мотнул головой. — Как же ты попал в нижний мир? Ты ведь не из кланов, я никаких меток на тебе не вижу. Разве что шпион?.. — она подозрительно сузила глаза, ошейник на мне сжался.

— Никакой я не шпион! Я был оборотнем, а потом меня убили, и я попал в Междумирье...

Кэс`сшео продолжала сверлить меня взглядом, словно буравчиком вгрызаясь в память, вынуждая говорить правду, выворачивая мысли наизнанку. Но когда ее воля подошла вплотную к воспоминаниям о Наргхе и о том, что он заложил в меня, из глубины подсознания вдруг поднялась такая волна гнева, что мелкую вышвырнуло из моего разума, как щепку штормом. Демоница вскрикнула и отшатнулась.

— Не суйся ко мне! — зарычал Демон, маскируя ментальный удар Наргха под свой собственный.

— Ты действительно силен, — восхитилась девчонка и опять бесстрашно приблизилась. — Значит, ты спонтанник из срединных миров, проголодался и инстинктивно перенесся к Вратам Тьмы. Ты сильный, но ничего не умеешь, — она вдруг хихикнула. — И тебе не может быть больше месяца после пробуждения, ты еще младше меня! — Чудесно, теперь пигалица вообще возомнит о себе... — Если выживешь в Играх, получишь собственную метку и право войти в наш клан. А если отличишься в чем-то, и если это отличие унаследуют твои дети, то сможешь создать собственный клан... через две-три тысячи лет...

— Мне и одному весело, — буркнул я.

— Что ты! Демон не может быть один, — испуганно воскликнула Кэс`сшео. — Одиночек легко захватывают маги из срединных миров и делают своими рабами. Тебе очень повезло, что с тобой этого не произошло. Бывает, что пропадают и слабые демоны из кланов, и их приходится выручать старшим. А иногда маги обманывают даже контрактников, — и тут она зло усмехнулась, — и тогда уже идут разбираться высшие.

— И?.. — подтолкнул я ее.

— И они берут на охоту своих перспективных учеников, — демоница кровожадно оскалилась, явив моему взгляду необычно длинные ряды зубов и кончик алого язычка. Ну и страшненькая же она! — Когда выпиваешь душу сильного мага, Голод разветвляется на один-два хвоста, мощные магические артефакты тоже могут стимулировать разрастание. Но, конечно, лучше всего побеждать демонов — тогда ты забираешь их дар, и к твоему Голоду прибавляются все хвосты побежденного, — она повела меня к центру зала. — В Игре демонов разделяют по количеству хвостов Голода, поэтому тебе достанутся противники, у которых не больше четырех хвостов. Но они будут владеть ВСЕМИ своими силами, ты же даже возможностей своих еще не знаешь, — она насмешливо хмыкнула. — Вот мы их и раскроем, но сначала стабилизируем твою ауру: эта безобразная клякса меня жутко раздражает!

С этими словами Кэс`сшео сняла с меня ошейник и указала на высеченный в полу круг из незнакомых символов: мол, иди туда. Я встал в центре круга, а демоница пошла по его краю, сбрасывая с руки на вырезанный в полу узор небольшие огненные шары. Словно горящий бензин, пламя растекалось по канавкам в камне, и вскоре вокруг меня горели все магические символы.

— Запомни их вид и последовательность, — сказала Кэс`сшео. — Это формула идеальной ауры высшего демона. Сейчас я сниму с рун привязку к кругу, и они разлетятся по твоей ауре согласно их местам в ней на данный момент. Чем точнее ты сможешь восстановить порядок символов в кругу, тем лучше организуешь свою ауру. Запоминай!

Она дала мне лишь несколько секунд, а потом взмахнула рукой, и пылающие руны оторвались от пола и разлетелись от меня в разные стороны и на разное расстояние. Каждый символ воздействовал на определенный тип энергии, сгущая ее вокруг себя, и теперь я ощущал их, как отдельные части тела. Порядок был неправильным, и это стало доставлять мне ощутимый дискомфорт, даже боль. И как я раньше мог терпеть такую мешанину? Мне отчаянно захотелось все поправить, но я не знал, как сместить знаки и выстроить их в правильном порядке. Боль нарастала.

— Торопись, Заан, руны питаются от твоей силы, замешкаешься — они высосут ее всю, — поторопила меня юная наставница.

Ну, здорово, а я даже не знаю, что делать.

— Так, без паники, — осадил меня Демон. — Мы можем перестраивать свое тело, сможем переделать и ауру. Давай начнем вот с этой закорючки, — он обратил мое внимание на знак, горящий в какой-то паре метров от меня. — Помнится, что после него в кругу стояла вон та загогулина, — я увидел другой символ, подальше от первого и гораздо выше. — Нужно поставить их рядом.

Сказать легко...

Когда волевым усилием мы потащили 'загогулину' к 'закорючке', внутри меня родилось ощущение, что я перетаскиваю собственную печень слева направо в брюшной полости: и больно, и противно, и жутковато. Но когда знаки очутились рядом, отвратное чувство пропало, и мне стало немного легче. Мы были на верном пути и стали действовать смелей.

Когда последний символ, похожий на знак бесконечности, занял свое место и пылающий круг замкнулся, я чувствовал себя совершенно обессилевшим, но это было еще не все.

— А теперь сжимай круг, пока он не станет прежнего размера, — скомандовала Кэс`сшео.

Граах! Грау!!! Захотелось выть, но я понимал, что стараюсь для собственного блага. Собрав всю свою волю, я стал помогать Демону притягивать к себе все руны сразу.

— Сожмись! Уплотнись! Сожмись! Уплотнись!

От напряжения вместо пота по моей коже бежали искры, маленькие молнии пробивали между рогами и на кончиках пальцев, каждая шерстинка превратилась в миниатюрный излучатель электричества. Я физически ощущал, как густеет и концентрируется вокруг меня энергия, как разделяется на слои и равномерными плотными слоями обтекает меня со всех сторон, закрывает невидимыми щитами.

— Все, не могу больше! — выкрикнул я, когда круг сжался до неполных пяти метров в диаметре.

Кэс`сшео сделала движение, и руны опустились на пол, проплавив в нем еще один узор. Внутри предыдущего круга...

— Невероятно, ты побил рекорд Кэс`садаша, когда он ограничивал свою ауру — твой круг меньше!

Мне было плевать. Чувствуя, что сейчас просто грохнусь, я уселся на пол. Живот скрутило голодной резью, из спины высунулись щупальца Голода.

— Пошли, — демоница опять защелкнула на мне ошейник. — Ловчие уже должны были привести новую партию простых. Поешь, а потом займемся твоими щитами, без них ты не переживешь ни одной тренировки.

Весело. Я заставил себя подняться и двинулся за девчонкой. Было очень непривычно ощущать свою ауру. Будто вторая кожа, или еще одна рука, или... неважно, я вдруг понял, что смогу ею управлять.

Очередной портал привел нас назад в пещеру с клетками. Тут уже управлялись два новых охранника: шла приемка партии 'еды' и они распихивали скрученных заклятьями простых по клеткам. Кэс`сшео без лишних разговоров ухватила псевдоруками огромного простого — копию гигантского опарыша — и шмякнула его передо мной: угощайся, мол. Съедобность предложенного была сомнительной, но мой Голод все решил за меня — смел все подчистую, не подавившись и парализующим заклятьем. На второе был весьма немалый крабосвин, и я так же легко расправился и с ним, не успел даже сообразить, отчего же на ум пришла ассоциация с крабом: вроде задняя половина простого больше напоминала раздавленного таракана? Или все же краба? Тьфу, ну и мысли в голову лезут! Третьего Кэс`сшео предложила мне выбрать самостоятельно:

— Теперь ты чувствуешь ауру как продолжение тела, попробуй отрастить манипуляторы и хватай ими простого.

Ага, так вот как называются ее псевдоруки — манипуляторы. Ну и умные же слова знают демоны, я и не подозревал в них такой образованности!

Было бы проще вытянуть к простым Голод, а не морочится со всякими манипуляторами, но красный огонек в глазах Кэс`сшео предупреждал послушаться. И не то чтобы я ее боялся, просто пока она явно сильней... Поэтому я молча сосредоточился на правом боку своей теперь плотной и округлой ауры и попробовал вытянуть ее в сторону. Получилось, но не совсем то, что надо: аура из круглой превратилась в яйцеобразную, вытянувшись заостренным концом в ту сторону, где я пытался отрастить руку-манипулятор. Я поднапрягся и неимоверным волевым усилием сумел отрастить на ауре что-то типа ложноножки у амебы, но управлять ею было очень сложно, требовалась максимальная сосредоточенность, ни на что другое я просто не мог отвлекаться. Это оказался явно неправильный путь. Я оглянулся на Кэс`сшео, ожидая подсказки. Моя ложноножка тотчас же втянулась обратно в ауру.

— Построй направляющий каркас, — отозвалась на мой взгляд демоница. — Трех каналов для манипулятора-хватателя будет достаточно.

Ага, ясно: для того чтобы аура приняла конкретную форму, нужно создать формообразующий каркас из энергоканалов. В условии задачи есть три канала, требуется построить одну хватательную конечность. Решение: выпускаю в ауру из плеча три энергоканала, отращиваю на четыре метра в сторону — за ними сама собой тянется аура — переплетаю их между собой для большей стабильности, а концы оставляю свободными — это пальцы. Готово? Попробовал пошевелить 'пальцами', сосредоточившись только на энергоканалах, и у меня легко получилось. Так после пары-тройки тренировок я смогу управлять такой рукой совершенно автоматически — как обычной. Здорово!

Для пробы я подхватил своей невесомой трехпалой псевдорукой не особенно крупного простого и легко перенес к себе поближе. Кушать подано, садитесь жрать, господа! Четыре хвоста Голода расправились с таким десертом в считанные мгновения. Еще? В этот раз я выбрал добычу покрупней, для чего пришлось отрастить хваталку побольше: веса простого размером с годовалого бычка я просто не чувствовал, только энергии больше уходило в псевдоруку. Все-таки питаться с ее помощью невыгодно, проще отпускать Голод, но я понимал, что это тренировка, и не жаловался: в бою такая штукенция может быть очень полезной. Размышляя так, я потянулся за следующим простым, но Кэс`сшео меня остановила:

— Хватит, а то младшие опять останутся голодными. Свои затраты ты уже возместил, надо и меру знать.

Вот козявка жадная! Голод был согласен с моим возмущением и не торопился укладываться спать возле дара. Кэс`сшео дернула меня за поводок:

— Хватит, кому сказала!

— Это тебе хватит, мелкая, а я большой, мне больше надо!

— Да какой же ты большой? — усмехнулась девчонка. — Четырехвостый всего лишь! Съел по одному простому на хвост и хватит.

— Да я в прошлый раз знаешь сколько съел?! Ты бы лопнула!

— Ну, ты и ребенок, — захохотала эта заноза мелкая и выпустила свой Голод. — Считать умеешь?

— По простому на хвост? — дошло до меня.

— У тебя дар просто пустой был после сражения — мне ловчий сказал, вот и поместилось. А сейчас хватит, а то нас к общему столу не допустят.

— Что еще за общий стол?

— Там, где просто едят, — она насмешливо блеснула глазами. — Или это не твой живот так громко поет?

Черт, точно! Голод мой смирился с малой добычей и улегся охранять дар, а вот в животе начиналась революция кишок, во всяком случае, вопли митингующих уже давно слышались из той гулкой пустоты внутри меня. Есть хотелось страшно!

— А скоро уже этот ваш общий стол?

— Как только я переоденусь, так сразу и пойдем, — заверила меня демоница, и я мысленно застонал: известно, как 'быстро' собираются модницы, а тут дело еще и усугублялось всякими подпространствами и стабилизацией полей...

Глава 20

Очередной портал привел нас назад в покои Кэс`сшео, девушка скрылась за завесой Тьмы, а я от нечего делать стал рассматривать окружающую обстановку. Центральное место в просторной комнате занимал длинный извилистый стол из распиленного вдоль ствола дерева необычной черно-стальной расцветки. Сверху и на торцах столешница была идеально гладкая и шелковистая на ощупь, а вот снизу древесный ствол вообще не обрабатывался, и на нем сохранилась кора, похожая на шлаковую накипь в плавильном чане — такая же шершавая и прочная. Массивная столешница лежала на козлах, цельно-вырезанных, вероятно, из второй половины ствола этого же дерева, и стол производил впечатление дикости, но из-за богатой и необычной текстуры дерева не выглядел слишком простым. Из другой мебели в комнате были только низкие и массивные, похожие на комоды шкафчики из такого же очень тяжелого и плотного дерева и табуреты вокруг стола. В общем, вся мебель была сделана в одном основательном стиле и уставлена сверху самыми разными вещами — от мерцающих кристаллов в кованых подставках, чаш с различной мелочевкой внутри, вроде цепочек, колец или браслетов, до шестиглазого черепа какой-то зубастой твари. На одном из шкафов лежала изящная сабля вместе с ножнами, а также парочка недлинных кинжалов из странного материала, напоминающего кость, но с очень острой, хоть и неровной режущей кромкой. Ничего легковоспламеняющегося в комнате не было. Подушки, разложенные на табуретах и кучами наваленные на толстых чешуйчатых шкурах, застилающих каменный пол в разных частях помещения, тоже были обтянуты негорючими кожами. Такие уголки отдыха отделялись от остального пространства комнаты мерцающими и колышущимися завесами из туманов различной расцветки, которые генерировались несколькими артефактами, лежащими на полу под этими неткаными занавесями. Особенно меня заинтересовала одна, выглядевшая как водопад, бегущий вверх, и я подошел поближе, чтобы рассмотреть непонятную магию.

— Только не прикасайся, — раздался позади голос Кэс`сшео. — Я еще не поставила защитное поле.

— Это вода? — спросил я, рассматривая текущие вверх голубовато-стальные струи.

— Что ты! Эта сгущенная энергия, я закольцевала поток на мощный накопитель, — она указала на кристалл под 'водопадом', — а чтобы он не занимал много места, зажала его в складке пространственного кармана. Осталось поставить щиты на проход в карман, но все руки не доходят... да и привыкла уже обходить. А чтобы ты не влез — поставлю сюда что-нибудь.

Подлетел притянутый телекинезом табурет, и Кэс`сшео поставила его перед водопадиком. Мда, правильно говорят, что лень родилась задолго до человека... наверное даже раньше демонов и поэтому нет ничего более постоянного, чем временное.

— Пойдем, я готова.

Я обернулся. Девчонка опять вырядилась в длинное платье из Огня и Тьмы, а тонкие волосы, одуванчиковым пухом окружавшие ее голову, убрала под костяной обруч с вделанными в него мерцающими черно-красными камнями.

— Ты всегда к обеду так одеваешься?

— Нет, но сегодня особый случай: я собираюсь представить клану своего воспитанника — тебя.

Я попал!

— Слушай, Кэсс, а нельзя ли без этого? Отпусти меня.

От удивления ее глаза расширились и в них появились красные точки, как зрачки. Белокожая демоница стала походить на эльфийку. Светлую.

— Отпустить?! И куда же ты пойдешь?

— Я связан клятвой души, если останусь здесь, клятва будет нарушена, и я погибну.

Она впилась в меня взглядом, пронизывая им насквозь, до самой души.

— Действительно, клятва...

На мгновение мне показалось, что она согласится и отпустит меня, но... демонам не свойственна жалость, на то они и демоны. Кэс`сшео тряхнула головой и потянула меня за поводок:

— Пошли, если клан признает тебя моим воспитанником, то после Игры, если ты хорошо выступишь, старшие снимут с тебя клятву.

— Девушку, которую я поклялся защищать, могут убить в любой момент, я даже до Игры твоей могу не дотянуть. Отпусти меня!

— Нет, мне надоело, что все видят во мне только ребенка! Я не могу выступить сама, но выставлю тебя, и ты докажешь, что я уже достаточно взрослая, чтобы со мной считались!

Вот эгоистка мелкая, только о себе и думает!

— Она демон, забыл?

— Ты тоже демон, — вспыхнул я, — а о Клэр думаешь!

— Граах, Волчонок, это просто инстинкт размножения! Клэр хорошая самка.

— Ага, — у меня в голове возник план. — Тогда, может, и у этой пигалицы пощекотать... гм... инстинкты? — и я обратился к Кэс`сшео: — Послушай, Кэсси, дело в том, что та девушка, которой я поклялся, дорога мне, очень дорога. Понимаешь, о чем я?

— Не называй меня так! — ошейник на горле предупреждающе сжался. — Терпеть не могу, когда меня называют уменьшительными именами. Кэсс еще потерплю, но никаких Кэсси!

— Хорошо, хорошо, только Кэсс и никаких Кэсси! — Да она хоть слышала, о чем я?! — Но ты поняла, о чем я говорю?

— О любви, — девчонка презрительно скривила губы. — Только я в нее не верю, во всяком случае, в темных мирах любви нет. Ты пришел из срединных миров, где наслушался сказок о спонтанной духовной привязанности, которую низшие существа, далекие от понимания истинной сути магии, назвали любовью. Но это бред необразованных, просто они не знают, что такое магический симбиоз или слияние сущностей с целью взаимодополнения. Понял?

Я ошеломленно кивнул.

— Да она просто нашла книжное объяснение тому, чего сама не переживала и не понимает, — прошелестел из глубины сознания Светлый.

— Значит, на чувства не надавишь, — разочарованно протянул Демон. — Ох, и сложно с такими зазнайками, которые жизнь по книжкам изучают. Ничем их не проймешь! И силы еще мало, чтобы просто раздавить ее...

— Остается притвориться, что смирились, и ждать, когда она научит открывать порталы или... А давайте позовем Наргха?

— Исключено! — вспыхнул Демон. — Мы призывали его всего пару дней назад, нельзя злоупотреблять.

— А если Сатти убьют?! — вскинулся я.

— Она с Клэр и с Олодом, и у них остались все наши артефакты — хорошее подспорье для выживания, так что непосредственной опасности для эльфийки нет.

— Когда она появится, будет уже слишком поздно звать на помощь, — буркнул я.

Наш мысленный совет длился не больше пары секунд, на протяжении которых Кэс`сшео рассматривала свое отражение в зеркальной пленке. Я скользнул взглядом по тонкой угловатой фигурке и невольно поморщился — богатое взрослое платье только подчеркивало детскую неразвитость демоницы.

— Что, так плохо? — оказывается, она наблюдала и за моим отражением. — А так? — Девчонка застыла, прикрыла глаза, и ее фигура стала стремительно меняться, наращивая плоть. Через полминуты передо мной стояла пышнотелая красавица с лицом ребенка — ну, чисто суккуб.

Я хмыкнул — вот дура! — но сказал совсем другое:

— Так платье сидит гораздо лучше, — во всяком случае, это была чистая правда, которую и нашел в моем сознании ментальный сканер Кэс`сшео.

— Странные у тебя альтеры, — сказала вдруг демоница, и я обмер. — Особенно тот, что выглядит как светлый дух.

— К-какие еще альтеры? — выдавил я из себя.

— Ну, маски, альтернативные сущности, которые накапливают демоны всю свою жизнь, чтобы быть незаметными в любом мире, — она вздохнула и поправила обруч в волосах. — Ты совсем ничего не знаешь... И как ты выжил? Та сущность, наверно, и маскировала тебя в срединном мире, иначе в тебе быстро распознали бы порождение тьмы и убили бы или поработили. Альтеры возникают спонтанно при попадании демона в иной мир, но старшие способны моделировать нужные маски заранее. Я тоже уже кое-что могу, — она демонстративно повела плечами, отчего ее груди под одеянием из Тьмы соблазнительно качнулись.

Я облизнулся, но не от этого ее жеста, а от страха: у меня банально пересохло в пасти — я-то подумал, что демоница разглядела во мне еще две полноценные личности.

— Спасибо, что и меня считаешь полноценным, — отозвался на мою мысль Светлый. Демон фыркнул и, перехватив управление голосом, вслух заявил:

— Это круто, но на полный желудок воспринималось бы еще лучше!

Кэс`сшео возмущенно задохнулась:

— Ну, ты и животное, только про еду и думаешь!

Что-то подобное я уже от нее слышал.

— Ладно, идем, — она обреченно взмахнула рукой. — Ты должен понравиться моим братьям — ничем от них не отличаешься...

— А ведь малышка мечтает о любви, — шепнул мне на ухо Демон.

— Только она еще не поняла этого, — добавил в другое ухо Светлый.

— План, пацаны, у меня есть план! — сказал я им обоим. — Мы влюбим ее в себя и заставим отпустить.

— Нет! — возмутился Демон. — Не отпустить, а переправить к Клэр!

— К Сатти...

— Нет! — мы одновременно поняли, что ничего не выйдет: эта мелкая ничего, кроме жалости и раздражения, в нас не вызывала.

— Вот Клэр...

— Вот Сатти...

— Зато Кэсс сильная, талантливая, целеустремленная и творческая натура, — перед моим мысленным взором возникло необычайное платье демоницы.

— Да ты никак запал на нее? — хохотнул Демон и тут же загоготал, как рокот камнепада. — Светляк запал на демоницу — на порождение Тьмы и Мрака!

— Что ты мелешь? — возмутился Светлый. — Она еще ребенок совсем, я просто перечислил ее положительные качества...

— Ну, канеееешно, — издевательски протянул Демон. — Но раз ты увидел в ней столько положительного, то тебе и карты в руки — влюби ее в себя и вытащи нас отсюда!

— Спятил? Ты собираешься выпустить Светлого в мире демонов? Да нас же сразу засекут!

— Не паникуй, Волчонок, Светляк будет действовать через тебя, так что готовься разливаться о своих пламенных чувствах к этой соплячке, — и он захохотал.

— А сам ты не сможешь разве? — попытался взять его на слабо: мне совсем не улыбалось озвучивать всякие глупости перед девчонкой.

— Ты же слышал — ее заинтересовал светлый альтер, вот и пусть попробует... экзотики. Бва-ха-ха!

Мда, и во что я влип? Но тут я вспомнился странный сон: кажется, мне обещали там помощь за помощь...

— Ну, хорошо, я попробую, — пообещал я обоим своим соседям и шагнул вслед за Кэс`сшео в проем портала.

Портал открылся в огромном зале, где умопомрачительно пахло едой. Зал был двухуровневый; в нижней его, значительно большей части стояли два очень низких и массивных каменных стола длиной почти во весь зал, вдоль которых на полу были расстелены шкуры различных животных и лежали разнокалиберные кожаные подушки. Ели тут, сидя на подушках, так как все трапезничающие сильно отличались габаритами, и обычные скамьи были бы не всем удобны. Стол был заставлен стальной посудой с разнообразной едой, кубками и кувшинами с напитками, на специальных кованых подставках лежали вертела с нанизанными на них жареными тушами дичи. Над столами витали ароматы пищи, спиртной дух и стоял гул от голосов пирующих, коих тут собралось не меньше двух сотен. Практически то же самое происходило и в верхнем, вип-зале, возвышавшемся над нижним на пять ступеней. Только там посуда была поизящней и напитки поблагородней, насколько я понял по их цвету в стеклянных бокалах. Да еще в огромных вазах высились пирамиды экзотических фруктов, что наталкивало на мысль о грабежах самых разных миров. Во всяком случае, мне сложно было представить, что демоны стали бы сами выращивать фрукты, да еще и столь разнообразные, или покупать их за кровно заработанные денежки.

Кэс`сшео потащила меня в верхний зал к единственному тут столу. Все здесь сидящие явно были родственниками: одинаково белая кожа и волосы, похожее телосложение и взгляды, все высшие. Кэсс была единственная девушка среди своих братьев и дядьев, и только она одна была так молода. Не удивительно, что ее не воспринимали серьезно: все здесь уже забыли, как это — быть ребенком. Вот и сейчас нас встретили насмешливые взгляды и снисходительные ухмылочки на алебастровых рожах пирующих тут демонов.

— Малышка Кэси выдумала себе новый наряд?

— Глядите-ка, Си себе новую зверушку завела.

— Да нет — жениха!

— Ага, и мясца нарастила, чтоб не убежал. А-га-га! — загоготали за столом.

Кэс`сшео гордо выпрямилась и вызывающе вздернула подбородок:

— Это Заан, мой воспитанник, который будет представлять меня на Играх!

— Забудь об этом, — произнес огромный четырехрукий демон, восседавший во главе стола. Его голову венчала настоящая корона из семи рогов, глаза источали жар, белые волосы скручивались в длинные жгуты и словно змеи-альбиносы шевелились на могучих плечах. Тонкогубая ухмылка разваливала лицо пополам кроваво-красным рубцом, его зубы напоминали частокол из кривых заостренных бревен. — Оборотням не место в демонических состязаниях, ты опозоришь наш клан.

— Он спонтанник, а не оборотень. И он сам выстроил идеальное кольцо Азаарзана даже меньшее по диаметру, чем получилось у Кэс`садаша! — Кэсс метнула взгляд на демона, сидящего через три места от семирогого. У того тоже было четыре руки, но бивней во лбу только два, да и выглядел он куда не так представительно и грозно, как глава застолья. Как я понял, это и был Кэс`садаш — трехсотлений братец моей хозяйки и сейчас его глаза наливались багрянцем гнева. Кэсс не обратила на это внимания и закончила представление: — Заан настоящий демон, его Голод уже четырехвостый!

— Спонтанник справился с кольцом? — вдоль стола пронесся недоверчивый ропот.

Пристальный взгляд семирогиго был вполне осязаем и струями раскаленного пара заскользил по моему телу, горячими рентгеновскими лучами прожог кожу и мышцы до самого дара. От этого взгляда нагрелась под кожей кольчуга, прострелило правую ладонь, ожгло метку на груди. Непроизвольно я оскалился и зарычал.

— Аура демона, но не истинного, хоть и высшего, — произнес, наконец, семирогий, и гул за столом усилился второе. — А вот душа...

— Пусти! — вдруг рявкнул изнутри Демон и успел занять мое место за миг до того, как семирогий встретился со мною взглядом. — Я демон!

Я почувствовал, как напряглись мускулы и шерсть на шее встала дыбом, дар раскрылся жадной воронкой, Голод выхлестнулся из спины четырьмя десятиметровыми хвостами, распахнулись крылья. А потом я почувствовал, как из моих глаз исходит жгучее нечто. Демоны за столом повскакивали со своих мест.

— Взгляд пожирающего!

— Он пожирающий души!

— Высший!

— Спонтанник — и высший? Не может быть!

— Так и есть, — спокойно произнес семирогий и разорвал зрительный контакт. Я пошатнулся, закружилась голова, а Голод стал нападать на сидящих поблизости демонов — мои резервы опять были опустошены. Семирогий высосал мои силы одним только взглядом! Демоны отмахивались от моего Голода, как от надоедливого насекомого, вреда он им не приносил. — Я признаю этого воспитанника, — продолжал тем временем семирогий. — Кэс`садаш, ты поможешь тренировать его, нельзя допустить, чтобы клан Бессмертных в Огне опозорился из-за неумехи-высшего.

Кэс`садаш скривился, а Кэсс наоборот просияла и подтолкнула меня к столу:

— Ешь!

Меня не нужно было упрашивать, сопротивление ментальному натиску главы клана высосало из меня не только психические и магические, но и жизненные силы. По сути дела семирогий испытывал, насколько прочно держится во мне душа...

— Дочь, сними эту личину, — вдруг произнес глава демонов. — Тебе не идет.

Вокруг зафыркали.

Я уже не слушал, мир вокруг меня сузился до размеров блюда с неким шестиногим жареным поросенком, ну, или с кем-то похожим на поросенка и источавшим просто сногсшибательный мясной аромат. Не знаю, как эта тушка во мне поместилась, но очнулся я, только когда на блюде остались одни кости. Захотелось пить, но ближайшие кувшины оказались уже пустыми, а вот метрах в трех от меня на стол поставили только что принесенный запотевший кувшин. Подниматься с места не хотелось, и я решил воспользоваться новым умением: сформировал тонкий щуп из ауры, обвил им горлышко кувшина и поднес его к себе. Во главе стола громко фыркнули. Я поднял глаза и увидел, что Кэс`садаш презрительно ухмыляется, глядя на меня. Я что-то не так сделал? Посмотрел на Кэс`сшео, она сидела, смущенно опустив взгляд на кусочек мяса, зажатый в пальцах (персональных тарелок и приборов тут не было, все ели руками, срезая ломти мяса прямо с туш на вертелах, а овощи уже и так были порезаны крупными кусками, оставалось только обмакнуть их в выбранный соус и откусить). Кэсс просто забыла объяснить мне тонкости застольного этикета, и я их, вероятно, как-то нарушил. Ну и плевать. Налив в бокал кроваво-красного вина, я протянул его Кэсс, а когда она осушила его, подлил еще и наполнил бокал, стоящий передо мной.

— Не пользуйся манипуляторами на виду у всех, — тихо сказала демоница.

Я удивился, но кивнул. Странное ограничение.

Насытившись, Кэсс поклонилась главе стола и поднялась с подушек. Я встал за ней, и мы вышли в нижний зал, и уже оттуда со специальной пустой площадки, обозначенной сложным символом в полу, шагнули в портал и перенеслись в покои наследницы. Кэсс скрылась за огненной завесой, а я, предоставленный сам себе, завалился на гору подушек, разбросанных на огромной шкуре. После сытного обеда неудержимо захотелось спать, все же я не железный, а живое существо из плоти и крови и с соответствующими потребностями. Нет, я чувствовал, что при необходимости мог бы питаться одной только темной энергией и поддерживать ею силы тварного тела, но сейчас такой надобности не было. А так как я был еще очень молодой демон, да еще и инициированный из оборотня, то психологически мне было гораздо комфортнее есть, спать и делать все, что присуще любым из живых тварей. К тому же остальные демоны тоже демонстрировали за обедом завидный аппетит, а их разговоры велись и о других любимых плотских утехах. Уже уносимый дремотой, я лениво размышлял о том, что демоны не так уж сильно отличаются от людей, просто они сильнее физически и в плане магии и способны манипулировать энергиями напрямую, без посредства символов и ритуалов, одной только волей. Мне было интересно узнать об их мире побольше, особенно хотелось взглянуть на него вне пещер. Какое здесь небо, есть ли животные и растения, как они могут жить во Тьме? Или вместо зверей тут низшие демоны — простые? Вспомнились адские гончие: не тут ли где-то моя стая?

Выспаться мне, конечно, не дали. Пинок в бок заставил подскочить и оскалиться — Кэсс опять переоделась и теперь стояла передо мной, вся затянутая в черную кожу. Мда, ну и тощая же она все-таки! И не верится, что такая мелочь может быть круче меня. Вот натренируюсь и отшлепаю ее, а то сразу видно, что не хватает в воспитании крепкой мужской руки! Братцы и папаша, хоть и издеваются над ней, а физическими методами воспитания наверняка пренебрегают, вот и разболталась девчонка, об элементарной вежливости забывает. Я очень ярко представил себе, как наклоняю ее тельце и смачно шлепаю пониже спины, чтоб не забывалась.

— Так мы ее симпатию не завоюем, — остудил меня Светлый.

— А что предлагаешь, упасть на спинку и начать мурлыкать ей 'я вас люблю, чего же боле'? Она демон и понимает только язык силы, мы должны доказать ей, что сильнее ее, тогда она сочтет нас достойными внимания. Наверное...

— Вот именно, что это не наверняка, — возразил Светлый. — Тут вокруг полно таких вот 'достойных', мы должны покорить ее другим.

— Стихов я сочинять не стану! — категорично заявил я.

— Ну, пусть не стихи, чувства можно выражать по-разному... — мечтательно произнес Светлый.

Я мысленно закатил глаза. Романтик фиговый!

Между тем Светлый продолжал разливаться:

— А вы понимаете, каково маленькой девочке в таком жестоком мире?!

— Ну, уж точно лучше, чем нам... — хмыкнул Демон. — На завтрак души, на обед души...

Светлый сник.

— У каждого свои недостатки...

— Ага, ну ты так ей и скажи: 'Это ничего, что ты мелкая...

— И тощая... — вставил я.

— Ага, и стервозная! — продолжил Демон. — Это все неважно, но твой Голод... убивает!'

— Но это правда, — жалко улыбнулся Светлый.

— О, Тьма! И как можно надеяться на такого мямлю? — рыкнул Демон. — Вся эта затея с чувствами — полный отстой.

Нашу ментальную перепалку прервала обсуждаемая особа.

— Ну, чего застыл? — Кэсс раздраженно взмахнула двойными перепончатыми крыльями: оказывается, она уже открыла портал, а я как раз впал в ступор из-за разговора с парнями. — Пойдем, нужно успеть отработать кое-что до прихода Кэс`садаша.

Она дернула за невидимый поводок и шагнула в портал. Не дожидаясь, пока меня потащит за ней, я шагнул следом. Перенеслись мы в овальный зал, где пару часов назад я стабилизировал свою ауру. Кэсс сняла с меня ошейник и начала пояснения:

— Взрослые демоны не пользуются манипуляторами, когда хотят переместить какой-то предмет, для этого есть простой телекинез, — слово звучало по-другому, но смысл был тот же. Я кивнул в знак того, что понял, и Кэсс продолжила: — Заставить предмет подлететь к тебе довольно сложно, если не видишь, что его поддерживает в воздухе, поэтому некоторые дети используют вместо него манипуляторы... неосознанно и... и потому, что их видно, — она вдруг сильно смутилась, отчего ее глаза стали наливаться багрянцем. — Потом это само проходит, но бывает, что привычка остается...

Я понимающе хмыкнул.

— Ясно, значит, манипуляторами пользуются только дети.

— Да, это вредная детская привычка, — кивнула Кэсс. — Если предмет далеко, то манипуляторы просто не дотянутся до него, а ты потратишь на действие время. В бою это недопустимо, поэтому ты должен научиться манипулировать предметами только волевым усилием — с помощью телекинеза.

— И научиться нужно до прихода Кэс`садаша? — уточнил я.

Демоница коротко кивнула. Я не удержал ухмылки: когда малышка учила меня, как подтягивать простых, она торопилась к себе, чтобы приодеться к обеду, вот и научила своим детским привычкам.

— Старшие используют внешние энергии для телекинеза, — говоря это, демоница очертила когтем в воздухе окружность, а потом сделала движение, как будто оглаживает невидимый шар ладонью, и он действительно появился в воздухе под ее рукой: черный, блестящий и тяжелый на вид. — Я тоже умею использовать силу мира, но ты начнешь с собственной, — она толкнула шар, и он медленно поплыл от нас к центру зала. — Выпусти немного силы и заставь ее вернуть шар.

Легко сказать! Выпущенная из ладоней первая порция энергии попросту рассеялась, и Демон влепил мне ментальный подзатыльник за эту потерю. Во второй раз я сумел удержать энергию около себя в форме невидимого, но ясно ощущаемого облачка. Все мои усилия тратились лишь на то, чтобы не позволить этому облачку раствориться в окружающих энергетических потоках, управлять отделенной энергией я не мог.

— Ты должен ощущать эту энергию точно так, как и манипулятор из ауры. Не забывай — у них один источник и одна природа, — подсказала мне Кэсс.

Я отвлекся на ее голос, и энергетическое облачко рассеялось. Демон внутри меня зарычал. Третья попытка увенчалась успехом, во всяком случае, я сумел сразу же оформить струи силы, вытекающей из энергоканалов на ладони, в виде длинных жгутов. То, что они касались моих ладоней и пронизывали насквозь ауру, помогало думать, что это часть меня, которой я могу управлять. Я потянулся жгутами к шару и, обвив его ими, стал подтягивать к себе. Сопротивления практически не ощущалось.

— Запомни это чувство. И еще запомни, что неважно, насколько велик или тяжел предмет, ты сможешь сдвинуть его, если у тебя хватит воли совладать со своей силой.

Я не совсем понял, что она имела в виду, но не стал сейчас вдумываться, боясь потерять концентрацию и упустить черный шар. Я успел потаскать его по всей пещере, заставляя то останавливаться, то стремительно срываться с места и летать, резко сменяя направления, прежде чем открылся еще один портал и в зал ступил Кэс`садаш.

— Я жду объяснений! — голос старшего брата Кэс`сшео грохнул так, что с потолка посыпались мелкие камушки, а волна ярости, разошедшаяся от него, разрушила мою энергетическую связь с шаром и тот врезался в стену, отколов от нее приличный пласт породы с частью рунического рисунка. Оказывается, энергии эмоций демонов вполне могут убивать! А еще ошеломила прочность заклятия Кэсс: шар, состоящий из материализованной Тьмы, даже не покоробился, в то время как подобные заклятия, которые творил раньше я сам с помощью рунных плетений, расплескивались при ударе, да и вообще больше напоминали сгусток Тьмы, а не материальный предмет. Пока я пялился на шар и разрушенную стену, Кэс`садаш продолжал наступать на Кэсс. — Как ты посмела взять воспитанника без предварительного согласования со старшими в семье?! Как ты посмела привести этого дикаря в верхний зал и позволить ему оскорблять своим неумением нашу семью?! Да еще при этом сама вырядилась в эту позорную личину! Да после этого тебе самое место с суккубами, а не среди истинных высших!

Во мне внезапно поднялась волна слепящей холодной ярости, в груди словно что-то лопнуло и разлилось по телу ледяным огнем, в ауру хлынул поток силы и сами собой стали отрастать щупальца-протуберанцы. Я шагнул к Кэс`садашу.

— Не смей ее унижать! Это твоя младшая сестра, и именно ты несешь ответственность за ее воспитание. Если она ошиблась — это ты виноват, что плохо ее выучил, и нечего тут орать, достаточно просто объяснить!

— Светлый, ты спятил? Заткнись и вали в свой угол, пока нас не прибили! — я попытался отпихнуть его от управления телом, но это было все равно, что толкать айсберг. Неужели он такой сильный?!

— Поздно, — выдохнул Демон. — За эти слова придется ответить. Убирайся, Светляк, тебе не выстоять против демона!

Меня опять оттеснили в сторону: айсберг менялся местами с Везувием. Кэс`садаш повернулся ко мне и целую секунду молчал, видимо настолько удивленный моим выступлением, что даже утратил дар речи, но потом его губы растянулись в мерзкой крокодильей ухмылочке.

— Ты прав, дикарь, объяснения необходимы. Я объясню... тебе!

Я понял, что сейчас меня будут убивать; правда, несколько утешало выражение лица Кэс`сшео: на нем застыла маска удивления и... радости.

— Не дрейфь, Волчонок, пробьемся! — Демон оскалил клыки в ответной ухмылке Кэс`садашу и шагнул ему навстречу, поднимая в воздух щупальца-манипуляторы.

Ухмылка Кэс`садаша стала шире, явив два длиннющих ряда крупных конических зубов. Из его глазниц потек багровый туман, подсвечиваемый изнутри адским огнем; распахнулись четыре белоснежных крыла, а из-за них появились десятки извивающихся в воздухе черных миног — такое воплощение принял Голод старшего демона. Туловища миног утолщались к голове, а хвосты сливались в одно основание, уходящее в спину Кэс`садаша. Пасти тварей широко открывались, демонстрируя круговые терки из мелких острых зубов, глаз не было, но мерзкие создания безошибочно тянулись в мою сторону.

— Урок первый: если ты не умеешь закрыться от чужого Голода, то ты труп! — выкрикнул Кэс`садаш, и миноги черными гибкими таранами ринулись на меня. Их было столько, что самого Кэс`садаша не стало за ними видно. Демон, который управлял в этот момент нашим телом, противопоставил им собственный Голод и щупальца-манипуляторы, хватая миног за шеи и отводя их головы от нашей ауры. Это вполне удавалось, но беда в том, что боролись мы с воплощенным Голодом демона, любое прикосновение к которому несло нам потери. Схватившись с Голодом Кэс`садаша, Демон уже не мог сосредоточиться на чем-то другом, и я отчетливо понял, что спасать нас придется именно мне, и принялся лихорадочно соображать, что делать.

Демонический Голод поглощает любые темные энергии, будь то слабые флюиды отрицательных эмоций или же ураган от распада связей души и тела — смерти, и сейчас миноги Кэс`садаша жадно высасывали энергию из поверхностных слоев нашей ауры. Силы стремительно таяли, дар пустел, наши манипуляторы становились все тоньше и уже не могли сдерживать бешеного натиска миног. Внезапно они самопроизвольно втянулись в ауру, и она приобрела свою обычную округлую форму. Миноги облепили ее со всех сторон, как пиявки, и я понял, что подходит наш конец. Но тут...

— Присмотрись! — рядом со мной оказался Светлый. — Они присосались к энергоканалам, а некоторые участки в ауре не трогают. Почему?

Ответ был очень прост и все время находился передо мной, просто в панике я упустил очевидное: демоны тоже живые существа, и в них есть не только темная энергия, но и энергия жизни и положительных эмоций, без чего те не рождались бы, и все это было неподходящей пищей для демонического Голода. Истощив наш дар полностью, Кэс`садаш мог добиться и нашей физической смерти, и вот тогда ему бы достались и энергии распада, в которые превращаются жизненные силы любых умирающих существ. Но пока что мы живы!

— Светлый, сможешь поставить щит из жизненных энергий?

— Если вы уберете эту дрянь от ауры хоть на полсекунды, то да — смогу, — он говорил про миног.

— Энергия жизни? Вы спятили там?! — заорал Демон. — Я же демон, а не эльф!

— Это твои силы, почему бы ими не воспользоваться?

Я сосредоточился, силой мысли заставляя отрасти один единственный манипулятор из ауры. Так, где там наш тренировочный мячик? К счастью шар, который сделала для меня Кэсс, оказался неподалеку, и я смог дотянуться до него манипулятором. Размах и — бамс! — в яблочко! Кэс`садаш взревел, когда откуда ни возьмись прилетел тяжеленный шар и врезался ему между рогов. Миноги взвились в воздух и все разом вцепились в этот мой единственный манипулятор с шаром, но я уже отзывал из него энергию, а Светлый выставил щит, заставив часть жизненных энергий из внутренних слоев ауры растечься по ее поверхности тончайшей пленкой.

— Защищай!

Отток силы неожиданно прекратился. Миноги слепо шарили по поверхности ауры, но не чуяли близкой еды — тончайший слой золотистой энергии (уж не знаю, какие внутренние резервы нашего тела ее питали) надежно отсекал 'вкусные' темные слои от жаждущих пастей.

— Неплохо, — донесся до моих ушей голос Кэс`садаша. — А теперь урок второй: это сработает, только если твоя воля сильнее воли нападающего, — миноги раздвинулись в стороны, и среди них я увидел старшего демона, он плотоядно оскалился, отвел две правые руки далеко назад, как для замаха копьем, а потом с криком швырнул в меня этот невидимый снаряд: — Пробей!

Я успел только подумать: 'Держать!' — и маслянисто-черные тела миног копьями воткнулись в мою ауру. Золотистая пленка лопнула сразу в нескольких местах и рассеялась бледной дымкой, сосущие пасти прильнули к моим энергоканалам, открывающимся в ауру, и потянули силу. Ноги подкосились, дымка накрыла сознание, но прежде чем я провалился во мрак, как издалека прозвучал протестующий вскрик Кэсс.

Глава 21

— ...незачем было тащить его в клан, если не хочешь теперь кормить!

Похоже на голос Кэс`садаша. На кого он так орет?

— Это твоя вина, что его опять нужно кормить — зачем ты его так ослабил?

Вроде бы Кэсс.

— Этих простых младшим не хватит, и моим ребятам придется опять выходить на охоту. За сегодня уже в четвертый раз!..

Никак это главный ловчий бунтует?

— Если не нравится работа, они всегда могут встать к столбам, — продолжал гневаться брат Кэсс.

— Ты мог бы оставить ему сил для самостоятельной охоты. Ас'шах и его охотники не виноваты, что ты не совладал со своим Голодом.

— Не совладал? Я? Думай, что говоришь, младшая наследница! Твоему зверенышу нужно было преподать урок, и он его получил. Жаль, что рано отрубился и не оценил наказания полностью, но приказ главы клана есть приказ главы — Игры скоро, а его щиты никуда не годятся. Нужно готовиться!

— Какие щиты?! Я ему ауру только стабилизировала два часа назад!

— А Щит Жизни он сам научился ставить? — в голосе Кэс`садаша звучала издевка.

— Ксад, но я не умею ставить Щит Жизни, как бы я его научила? — растерянно произнесла Кэсс.

— Тогда откуда у него такие знания?

Даже с закрытыми глазами я почувствовал, как в меня вперился подозрительный взгляд старшего демона. Так, пора вмешаться, пока меня в шпионы не записали.

— А я талантливый — сам научился, — прохрипел я и открыл глаза.

Я лежал на полу, а надо мной стояли Кэсс, ее брат и главный ловчий, опустившийся на одно колено, чтобы не так сильно возвышаться над родовитыми хозяевами. Мое горло болело, словно в него заливали расплавленный свинец, пересохший язык еле ворочался — судя по ощущениям и по тому, что на нем налипла пыль с пола, он вывалился из моей волчьей пасти, пока я был без сознания. Попытка приподняться привела к сильнейшему головокружению и боли во всем теле. Что, этот гад Кэс`садаш пинал меня, когда я отрубился? Ну и ко всему прочему меня мучил лютый Голод.

— Всем привет! А покушать не найдется?

— Да ты уже жрешь! — возмутился ловчий. — Никогда еще не видел такого ненасытного демона!

О чем это он? Тут что-то громко загудело и раздался звук падения тяжелых тел. Я повернул голову в ту сторону и увидел, как на круглую площадку из грузового портала вывалились несколько парализованных простых. Мы что, в пещере с клетками? Но не успел я додумать, как простых закрыли четыре длинные тени. ЕДА!

— Это уже дюжина. Если нужно больше, то берите манок и охотьтесь для него сами, — похоже, ловчий уже и сам пожалел, что подарил меня Кэсс.

'Так тебе и надо, щитомордник ублюдочный! — позлорадствовал я. — Будешь знать, как выдвигаться перед начальством за чужой счет!'

— Этого достаточно.

Кэс`садаш сделал движение, и меня словно ударило током: оказывается, четыре тени, напавшие на простых, были моим Голодом, и теперь старший демон прогонял его от остальной добычи охотников, лежащей на площадке. Нееет! Еще хочу! Управляя Голодом уже сознательно, я изловчился и ухватил еще одного простого. Немедленно последовал ментальный удар: 'Хватит!' На шее сжался ошейник.

— Да понял я, понял, — прохрипел я, пытаясь ослабить давление кожаной удавки на горло. Двигаться стало легче, головокружение отступило, и я загнал Голод на место.

— Хорошо, — Кэс`садаш отпустил мой разум и посмотрел на сестру. — Сегодня объясни ему теорию, а тренировки продолжим завтра. И пусть он тебе расскажет, как сумел выставить Щит Жизни, — тут он перевел взгляд на меня, — недаром же Кэс`садарг признал его воспитанником. Может, стоит поставить на него в Играх? — и, криво усмехнувшись, он шагнул в открывшийся по его воле портал.

Кэсс облегченно вздохнула.

— Ас'шах, когда ты на следующий лов?

— Хочешь отправить его со мной? — ловчий кивнул в мою сторону.

— Да, ты же видишь — этого ему мало, а мне нельзя уходить из домена...

— Знаю. Завтра возьму его с собой, — пообещал гигант.

— Хорошо, — Кэсс повернулась ко мне. — Поднимайся, сходим еще раз в зал трапез.

Вот это дело! Я с готовностью вскочил на ноги. Пыль с языка мгновенно снесло приливом слюны. Тот шестиногий поросенок был очень даже ничего, надеюсь, такие там еще будут?

В этот раз Кэсс оставила меня в нижнем зале вместе с демонами попроще, а сама ушла наверх к родичам. Но мне было плевать: главное, что шестиногий поросенок тут тоже нашелся, а также много других вкусностей. Напитков тоже было предостаточно, жаль только, что я не пьянел, и полноценно расслабиться не получалось.

— Демон, ну что за облом, а? Это твой метаболизм такой ненормальный?

— Очень даже нормальный, — довольно оскаблился тот. — Никакие яды нам не страшны.

— Запомни, выпивка — это не яд!

Гад только насмешливо хмыкнул, а потом повернул мою голову в сторону:

— Забудь про алкоголь, вот наше расслабление сидит.

— Ооо! — только и смог вымолвить я, глядя на подсевшую за стол справа демоницу.

Почему-то я сразу понял, что это суккуб. Блестящая медного цвета чешуя мягко бликовала на соблазнительных выпуклостях идеального тела, обтягивая его, как лакированная кожа. Черная грива спускалась до основания покрытых тонким темным пушком крыльев, длинный тонкий хвост огибал колени красотки и пушистой кисточкой прикрывал причинное место внизу подтянутого животика. А мордашка была просто неотразима: огромные слегка раскосые глаза с ярко-оранжевой радужкой и черным овальным зрачком, слегка вытянутое рыльце с темно-коричневой мочкой носа, шаловливый розовый язычок и острые кончики ушей, торчащие из густой шевелюры — передо мной был суккуб в облике лисы. И она явно была на охоте, так как старательно выгибала спинку и очень уж тщательно облизывалась после каждого съеденного кусочка.

Демон отодвинул меня вглубь сознания.

— Извини, Волчонок, но старшие вперед.

— Кто старший? Да я тебя старше на двадцать лет и три месяца!

— Я говорю про звания. Я старше!

— А как же Клэр?

— А что Клэр? Ее здесь нет, и вообще не путай потребности тела и души.

— Ха — это любимая отговорка всех изменников.

— Значит, ты участвовать не будешь? У тебя же Сатти...

Во блин, подловил!.. Из глубины сознания донесся смешок Светлого. Я угрюмо замолчал, а Демон уже начал подбивать клинья к Лисичке. Хотя я считал, что это явно лишнее: явление суккуба в облике лисы неспроста, а потому что охота велась на волка. Интересно, сколько ей лет?

— Доводилось мне бывать в одном мире, — говорил тем временем Демон тоном бывалого морского волка, — и там водились чудесные зверьки: хитрые ловкие и очень красивые. Лисами назывались. Добыть лису мог не всякий охотник, а только особенно умелый и знающий. И особенно ценились черные и огненно-рыжие лисы, — тут он многозначительно взглянул на пышную шевелюру суккуба, а потом скользнул ласкающим взглядом по ее фигурке. У той довольно заблестели глаза. Я вздохнул. Баба, она везде баба, и лесть по поводу ее красоты действует одинаково хорошо в любом мире. — Так вот... — продолжал разливаться Демон. — Доводилось и мне охотиться на этих зверушек...

'Где, интересно?' — подумал я, и меня тут же задвинули подальше в угол гидравлическим прессом.

— ...но такого красивого оттенка я никогда не встречал!

— Ожидаемо и скучно, — прокомментировал я.

Демон меня проигнорировал: он как раз сравнивал мягкость шерсти на кисточке хвоста демоницы с лисьим мехом и нашел, что на кисточке намного мягче и приятней. Кто б сомневался! В общем, очень скоро мы оказались в какой-то маленькой пещерке, наполовину заваленнрой подушками, и расслаблялись по полной программе. Калибр орудия Демона вызвал у меня легкую зависть и откровенно порадовал партнершу. И конечно, мне до смерти захотелось ощутить эту мощь лично, а не через Демона, и я попытался оттеснить его от управления. Это долго не удавалось, но часа через три-четыре Демон так нарасслаблялся, что мне удалось его сдвинуть и самому поупражняться с чудо-инструментом. А суккуб, хоть и уступала нам в физической силе, в постели оказалась просто ненасытной и в принципе неутомимой! Это было что-то! Тут хочешь не хочешь, а выкладываться приходилось на полную — феромоны Лиски шибали по мозгам почище любого порошка и пойла! И кто сказал, что демоны не могут усваивать энергию жизни?! Красотка-суккуб вдоволь полакомилась моей жизненной силой и сожрала бы ее всю, если бы не Светлый. Это он встряхнул нас с Демоном, запустив Коготь Света в наше же (и его!) мягкое место во время очередного заезда с всадницей-чернобуркой. Я выскочил из-под Лисицы, будто подушки подо мной превратились в расплавленную лаву — такой сильной была боль. На моем левом мизинце белым светом светился острый коготь-жало, к которому подходил единственный энергоканал Светлого. Меня повело от слабости, сердце зачастило, дыхание сбилось — демоница выпила уже слишком много сил. Не зря, ой не зря я выпросил тогда у Демона этот канал для Светлого!

Лисица с сожалением вздохнула и сыто облизнулась.

— Уже уходишь?

Вот бестия!

— Да, пора, хозяйка позвала, — соврал я. И мысленно заорал: 'Кэээсс!!!'

Ошейник сжался, и передо мной открылся портал.

Фуух, и как бы я ушел, если бы не эта малышка?

— Скотина! Животное! Безмозглый простой! — одаряла меня эпитетами 'малышка' через десять секунд, когда я появился перед ней в покоях. — Пропал куда-то, ничего не сказал! Игры скоро, каждая капля силы важна, а он с суккубами по скрытым доменам развлекается! Иди опять в трапезную и ешь, не собираюсь я на тебя силы тратить, сам восстанавливай!

Это прозвучало как приказ, и я с удовольствием подчинился — есть хотелось до тошноты. Шагнул в портал и оказался перед столом, ломящимся от еды. У них тут что, круглосуточный обед? Впрочем, меня только радовали такие обычаи. Демоны за столами не обращали на меня внимания, рож, знакомых по прошлой трапезе, не наблюдалось и суккубов, слава Тьме, тоже, и я накинулся на еду.

— Надоело жевать, — пожаловался Демон, когда я вгрызся в сочный кусок чего-то мясного. — Полдня только и знаем, что кости разгрызать...

— Зато предыдущие полдня хорошо провели, — напомнил я. — И вообще, не нравится еда — иди спать, мы со Светлым и сами справимся.

— Угу, вы справитесь, как бы меня потом в ангелы не записали, вот позор-то будет!

— Тогда не ной, аппетит портишь, — одной рукой я потянулся к следующему блюду, а второй опрокинул в горло содержимое большого кубка. И вдруг... — Слушай, Демон, а ты говорил, нам отхожее место не понадобится?

— Ну, говорил, и что?

— Так вот, ты ошибся — оно нам надо. И даже очень срочно!!!

Что делать? Спросить стыдно — порталы же открывать не умеем, а проводник в таком деле явно лишний. Пришлось пристать к хозяйке, чтоб срочно научила открывать порталы. Но Кэсс, которая тоже пришла перекусить чуть позже меня, не оценила моего стремления к знаниям и заявила, что рано мне еще — силенок не хватит.

— И куда ты вообще собрался? — возмутилась она напоследок. — Учти, что из домена тебе не выйти, а если это опять твои суккубы...

— Да какие суккубы!!! — Терпеть уже не было сил. — Облегчиться мне нужно!

Пару секунд Кэсс непонимающе смотрела на меня, а потом громко расхохоталась:

— Ну и как бы ты туда портал открывал? Не знаешь же, где это!

Я предпочел смолчать, а Кэсс, все еще посмеиваясь, сотворила портал.

— Позовешь потом, — успел услышать я прежде, чем шагнул сквозь овальное окно с застывшим зеркалом воздуха.

Уборная представляла собой совершенно круглую и высокую комнату, в которой не было ничего, кроме расписанных непонятными символами стен и каменного кольца в центре на полу. Я заглянул в него, но ожидаемой дыры не увидел. Мда, задачка... Организм настойчиво требовал своего, и я не выдержал. А, была — не была! До пола струя не долетела — исчезла в нескольких сантиметрах от каменной поверхности (неужели портал? и куда, в таком случае, все это добро отправляется?), внутреннюю часть кольца подсветили незамеченные сразу руны, раздалось тихое шипение и запахло озоном. Ага, и освежитель воздуха с антимикробным действием подается автоматом. Цивилизация!

Испытав ни с чем не сравнимое удовольствие от облегчения, я не стал торопиться и звать хозяйку. В голову пришла здравая мысль: а что если мне опять понадобится сюда наведаться? А ведь понадобится же, и, судя по ощущениям в животе, довольно скоро! Не хотелось повторно переживать унижение, просясь по нужде у девчонки. А что если?..

Спеша проверить свое предположение, я поднапрягся и сдвинул массивное кольцо к стене, выдавил в него еще пару капель из организма и убедился, что механизм аннигиляции (или все-таки телепортации?) продолжает работать. Прекрасно! Крякнув, я поднял тяжеленное кольцо на плечо. Теперь главное на голову его не надеть. 'Кэсс!' — позвал я хозяйку и передо мной тотчас же открылся портал. Я шагнул в него и — какая удача! — очутился в своей коморке. Полезное устройство заняло место в углу, а я довольный и спокойный за свои гордость и достоинство лег переваривать завтрак (ну или обед, или ужин — не разберешь в этом пещерном мире) и восполнять жизненные силы, потраченные на суккуба.

Долго мне расслабляться не позволили — пару часов спустя Кэсс выдернула меня в пещеру с клетками.

— Пойдешь с главным ловчим на охоту, потом продолжим тренировки.

Вместе с бригадой ловчих я встал на приемную площадку, и огромный грузовой портал перенес нас всех в нижний мир. Сразу же стало ощутимо жарче, горячий ветер швырял в лицо пепел и раскаленную крошку, вокруг клубился мглистый туман, в котором терялись громадные валуны и слабо мерцали красным лавовые реки. И все-таки это был настоящий большой мир, а не замкнутые пещеры, в которых жили высшие демоны. Мне даже дышалось тут легче.

— Иди, охоться, пока мы не активировали манок, — сказал Ас'шах. — Когда услышишь зов — возвращайся, мы отправим тебя назад с первой партией простых.

— А если я еще не наемся?

— Иди, темнейшая госпожа Фар'риага приказывала поскорей обернуться. Не наешься — будешь опять пластом лежать после тренировки. Хотя и так будешь, а-га-га! — загоготал главный ловчий и пихнул меня в спину огромной лапищей. — Двигай давай!

У-у-у, чурбан пятиметровый! Погоди, подучусь я, подкачаюсь!..

Сзади раздался новый взрыв хохота — похоже, ловчий легко прочел мои мысли, но я уже не обращал на него внимания, распахнул крылья и взлетел в мглистый воздух. Сверху мне были хорошо заметны движущиеся сгустки мрака, какими виделись издалека простые. Я выбрал кого покрупнее и полетел в его сторону.

Когда зазвучала песнь артефакта-приманки, я успел разобраться с десятком вкусных монстров, а пока летел на зов, оприходовал еще парочку. Заклятье артефакта, сковывающее волю простых, не подействовало на меня. Вернее, я уже знал, как ему противиться, и одним только волевым усилием сбросил ловчую сеть, едва она меня коснулась. Нет, у меня не прибавилось сил с тех пор, как я впервые попал под действие ловчего артефакта, просто теперь я знал, как их правильно применять. Ловчий спросил, скольких я успел поймать, и скривился, когда услышал про дюжину. Я так и не понял, ему это показалось мало, или наоборот, он презирал меня за обжорство. Странный тип: сам же подарил меня Кэсс, а теперь кривится от одного только моего вида. Вместе с двумя десятками спеленатых простых меня переправили в пещеру с клетками. Я бы слопал еще парочку, но тут работала приемная команда — два демона распределяли добычу по клеткам. Пришлось загнать свой Голод на место и звать Кэсс.

— Рассказывай, как ты умудрился поставить вчера Щит Жизни? — потребовала снова затянутая в кожу хозяйка.

— Да просто я наблюдательный, — заюлил я. — Заметил, что Голод Кэс`садаша не лезет внутрь, а глотает только темные слои ауры, вот я и подумал замаскироваться под неподходящим для Голода слоем. Это же простая логика!

— Я не спрашиваю, как ты сделал такой элементарный вывод, — не оценила моей сообразительности Кэсс. — Я спрашиваю, как ты смог манипулировать энергиями жизни?

— А что тут такого? — включил я дурака. — Жить захочешь — чем угодно манипулировать научишься. Это что, так сложно?

— Ну... — демоница закусила губу, но потом все-таки ответила: — Я такого еще не умею. Работать на подобном уровне могут демоны минимум с тридцатихвостым Голодом. Покажи, как ты поставил Щит Жизни.

Я вздохнул и нырнул в дар, чтобы увидеть свою ауру изнутри.

— Давай ты, Волчонок, — тихо произнес Демон. — Светлый, не вмешивайся и вообще не шевелись там. Не дай Тьма-матушка тебя заметят!

После стабилизации моя аура напоминала пирог, в котором начинкой служило мое тело, а тесто было слоеное и разных видов. Несколько самых глубоких слоев, из тех, что прилегали к телу, и были наполнены жизненными энергиями, каждая из которых исходила от какого-либо определенного внутреннего органа или части моего тела. Эти слои переливались различными цветами и оттенками разнородных энергий, насыщенность которых постоянно менялась в зависимости от активности или состояния того или иного органа. Энергии взаимодействовали друг с другом, рождая заметное тепло, которое постепенно рассеивалось в окружающую среду. Золотистая энергия принадлежала сердцу, и сейчас ее было заметно меньше, чем вчера, когда я использовал ее для щита. 'Это потому, — догадался я, — что сердце тогда усиленно работало и активно излучало силу, а теперь я спокоен. Пожалуй, тут не хватит на щит'. Но стоило только родиться этой мысли, как Демон стиснул своей лапищей мое бедное сердце, и оно забилось в его пятерне испуганной птахой. Облачко золотистой энергии в ауре стало стремительно расти. Ну и гад же этот Демон!

Так, как там проделывал все это Светлый? Я попробовал направить высвободившуюся силу на поверхность ауры, но упрямое облачко не слушалось волевого приказа. Я пытался снова и снова, но тщетно.

— Не выходит! — заорал я, вынырнув из транса. Сердце колотилось как бешенное, шерсть встала дыбом, а кисти рук болели — так сильно я сжимал кулаки в трансе.

— Попробуй еще раз — с такой защитой ты смог бы просто переступить через первых противников в Играх и сохранил бы силы для следующих боев, — сказала Кэсс.

Я перевел дыхание и заставил себя успокоиться и подумать. Пусть демонам — истинным порождениям Тьмы очень сложно добиться послушания таких сил, но я же еще и оборотень! Каждый раз творя превращение, выстраивая матрицу нового тела, я каким-то образом заставляю эти силы работать. Я управляю ими, даже не задумываясь, как это происходит! Что же я делаю? Я рассеянно оглянулся кругом.

— Здесь есть место для медитаций?

Младшая Фар'риага удивилась, но указала в сторону, где на полу виднелся вполне узнаваемый силуэт. Несмотря, на то, что в узлах пентаграммы стояли незнакомые символы, она была построена в точности, как я привык видеть в памяти Райнэра.

— Только недолго: Кэс`садаш скоро придет, — предупредила Кэсс, капая с ладони жидким огнем в ключевые узлы магической фигуры.

Пентаграмма активировалась, и я оказался отрезан от энергий и раздражителей внешнего мира, чтобы без помех подумать. Принять позу для медитации было проблематично с моим теперешним телосложением, поэтому я уселся во внутреннем круге пентаграммы, как получилось, и погрузился в размышления. Мысленно я снова выстраивал матрицу нового тела, вернее, восстанавливал в памяти все подробности этого действия. И вдруг понял, что на самом деле лишь производил из энергоканалов очень упрощенную основу будущего тела, а уже вся тонкая работа по выстраиванию подробной матрицы для каждого нерва и каждой клетки проводилась неосознанно, контролируемая какими-то особенно глубокими слоями подсознания. Сознательно я попросту задавал направление работы и держал в голове желаемый образ, а жизненные энергии, подчиняясь этому волевому акту, сами доводили дело до конца. По всему выходило, что мои способности оборотня очень напоминали волевую магию демонов. А потом я осознал и еще кое-что: получается, что я могу контролировать энергию волей, как Демон, и мне, как Светлому, подчиняются энергии жизни?!

— В теории, Волчонок, пока еще только в теории, — осадил меня Демон. — И ничего не изменится, если ты не поторопишься и не поставишь этот дурацкий щит!

Я встряхнулся.

— Да, щит, сейчас.

На этот раз я не стал пытаться воздействовать на облачко золотистой энергии напрямую, а создал из легко подчиняющейся мне энергии Тьмы крошечный вихрь и заставил его ввернуться в слои собственной ауры. Сила моего сердца сама устремилась в открывшийся просвет вихря-канала и вытекла на поверхность ауры, разлившись по ней тончайшим слоем.

— Готово!

Я вскочил на ноги и тут же мой щит лопнул, как мыльный пузырь — это проклятый Кэс`садаш пробил его своим Голодом.

— А теперь восстанови и держи его. Или у тебя совсем нет воли?

Граах! Как же я возненавидел его в этот момент!

Глава 22

После тренировок с Кэс`садашем малышке Кэсс приходилось перетаскивать меня в зал трапез чуть ли не на себе — так мало силы оставлял мне ее проклятый старший брат. Потом я набивал желудок съестным и заваливался на боковую в своем чулане, но сон не приносил облегчения, и каждый раз, проваливаясь в него, я попадал на унылую равнину, которую стискивали с двух сторон вулканы и океан. Мне так надоело метаться между ними, отыскивая проходы между лавовыми потоками и наростами изо льда, что я выбрал пятачок еще нетронутой земли и начал рыть вокруг него ров. Это получалось неожиданно легко и быстро. Когтями передних лап я вспарывал податливую почву, задними откидывал ее на другую сторону рва и за пару снов выкопал целое ущелье вокруг своего земляного островка, а кроме рва от внешнего мира меня теперь отделяли еще и высоченные земляные холмы. Покончив с этим, я свернулся в центре островка в клубок и уснул, не обращая внимания на плюющиеся огнем горы и сияние ледяного океана за холмами.

После этого мне снилась только тьма и тишина. Сны перестали отличаться один от другого, они все слились в один, и я совсем потерялся во времени. Даже просыпаясь, я не мог сказать, сколько дней уже нахожусь в этом мире. Или прошли уже недели? Эти вопросы иногда всплывали в моем сознании, но тут же бывали затерты образами формул боевых атак или щитов, которые продолжали вертеться у меня перед глазами даже после занятий. Демон и Светлый словно испарились из моей головы и стали казаться таким же бредом, как и все остальное, что теперь было там намешано. Быстро выуживать что-то полезное из этой каши на тренировках не получалось, и Кэс`садаш бил меня раз за разом и безжалостно опустошал мой дар, называя это малой платой за обучение. Каждый раз, выпивая мою силу почти до дна, он кричал, что я безвольный червь, и он в принципе не понимает, как я умудрился переродиться в демона.

После периодов краткого сна наступало время охоты, но и тут меня преследовали неудачи. Казалось, что главный ловчий, который сам привел меня в домен Бессмертных в Огне, теперь изо всех сил старается извести меня со свету, заморив голодом. Каждый раз он давал мне все меньше и меньше времени на охоту и возвращал в пещеры теперь не вместе с добычей, а с двумя провожатыми, которые следили, чтобы я не напал на простых в клетках. Поэтому на тренировки я приходил полуголодным и уже на взводе, вместо того чтобы быть полным сил и собранным.

И вот настал момент, когда Ас'шах загнал меня в домен уже после третьего съеденного простого. Этого не хватило даже, чтобы справиться с Голодом, и я не смог загнать его в дар. Да и не хотел — слишком уж я был зол. Эта злоба и стала ключом к будущей победе.

В этот раз Кэс`садаш показывал мне, как ставить Пламенеющую Защиту. Смысл был в том, чтобы заставить гореть внешний слой ауры, причем не простым огнем, а Истинным. В начале тренировки он продемонстрировал этот щит в действии на своей ауре: ее охватило темное пламя, которое вбирало в себя окружающие энергии и сжигало, взамен излучая жуткий жар, от которого вокруг Кэс`садаша начал плавиться камень. Кесс, которая тоже участвовала в каждой тренировке, сформировала Копье Мрака и метнула его в брата. Заклятие рассыпалось, даже не долетев до его щита, а высвободившаяся в результате энергия тут же втянулась жадным огнем.

— Так будет с любым заклинанием, — пояснила Кэсс. — Это высшая защита демона, но и она может быть преодолена, если воля противника окажется сильней, ну или если у тебя закончатся силы. Заклятие частично самовосстанавливающееся — оно поглощает атакующие его энергии, но чтобы зажечь Истинный Огонь Тьмы нужно не просто много силы, а настоящий взрыв. Ты должен выплеснуть максимум энергии в ауру и призвать элементаль огня. Твоя сила послужит приманкой, а потом он будет просто защищаться от нападающих и защищать тебя.

Какие еще элементали?!!

— А если поблизости не окажется этих самых элементалей? — озвучил я свое недоумение.

— Огненные всегда держатся неподалеку от демонов, а уж в нашем домене их вообще много. И они всегда голодны, так что призвать элементалей не сложно. Сложно удерживать их долго, и вот на это и должна быть направлена твоя воля.

Тут из-за рева огня вокруг Кэс`садаша послышалось:

— Дикарь, приготовься! Я сейчас прекращу подкармливать огневика, и ты сможешь его подманить.

Языки пламени, лижущие его ауру, стали постепенно укорачиваться; густой, почти черный цвет огня начал терять свою насыщенность и вскоре совсем пропал. Я успел заметить, как нечто, напоминающее марево над раскаленным асфальтом, отлепилось от ауры демона и отлетело в сторону. В тот же миг Кэсс заорала:

— Ну что ты стоишь? Выпускай силу!

Ё! Я так засмотрелся на необычное явление, что забыл о приказе Кэс`садаша. Недаром говорят, что бесконечно долго можно смотреть на огонь, льющуюся воду и то, как работает другой демон. Огонь горел, а Кэс`садаш вроде как работал... Воды правда не хватало, вот я и смог выйти из транса и начать перекачивать такую ценную и с трудом добытую силу из дара в ауру.

— Теперь заставь ее растечься по наружному слою и поджигай Истинным Огнем! — продолжала командовать Кэсс.

— Что, спалить столько силы?!

Но тут я увидел, что Кэс`садаш готовит Громобой — заклятье, принимающее форму шара, который лопается при соприкосновении с чужой аурой и производит направленный звуковой удар такой силы, что от него камень крошится. Если же такой попадет в тварное тело!..

Я выпустил энергию наружу, силой мысли удерживая ее рядом с аурой, и тут же понял, что такого тонкого слоя надолго не хватит. А-а-а, чтоб тебя! Активировав все энергоканалы, открывающиеся в ауру, я стал выкачивать последнее, что было в даре — Кэс`садаш не шутил! Поджечь все это решил факелом из пасти: там было сразу четыре энергоканала, и я буквально выдыхал из себя энергию. Искра заклятия послушно разгорелась у меня на языке, я ярко представил, как от нее, словно по разлитому бензину, бежит волна пламени, и придал этой мысли силу приказа: Воспламенись! Вся энергия, разлитая по внешнему слою ауры, вспыхнула одновременно, а из моей пасти, как из огнемета, продолжал хлестать густо-фиолетовый огненный поток. Дыхание пришлось задержать, иначе я бы спалил себе легкие.

— Призывай! — закричала Кэсс.

Если бы я знал как! Или эти элементали похожи на бездомных кошек? Кис-кис, киса, иди, у меня есть для тебя колбаса Любительская, из перемолотых шкур и хвостов — последнее достижение современной пищевой промышленности. Дешево, и мясом пахнет.

Я нервно хмыкнул, и вдруг на меня дохнуло мощью первозданной стихии. Языки Истинного Огня затрепетали, как от сильного порыва ветра, а потом пламя заревело, словно всасываемое в невидимую трубу — элементаль клюнул на приманку. И тут же рядом ка-а-ак жахнуло!

— Су-у-ука! — в Пламенеющей Защите напротив груди образовалась прореха, и в меня врезалась кувалда Громобоя, выбив из груди запасенный воздух. Дух огня, пожирающий мои запасы энергии, разъярился и взорвался яростным жаром, расплавляя камень под моими ногами. При этом сам я жара почти не ощущал — он весь сосредоточился на поверхности моей ауры и излучался наружу. Дыра в щите затянулась в мгновение ока, да и была она вовсе не такая большая, какую мог бы пробить Громобой Кэс`садаша; значит, элементаль все-таки помог.

Не успел я обрадоваться, как увидел, что старший демон готовит для меня новый подарок. Копье Мрака действовало как шприц, наполненный хаотическими энергиями Мрака и Хаоса: вонзаясь в ауру, Копье выплескивало в нее свое содержимое, которое ослепляло противника и перемешивало все энергетические слои. Колдовать, получив такой подарок, было уже попросту невозможно, а откинуть концы — вполне реально, так как процессы в ауре немедленно отображались и на состоянии тварного тела мага. А потом требовался сложнейший ритуал, чтобы вычистить эту гадость из ауры, и само собой, я не хотел этим заниматься!

— Защищай, огонечек, защищай! А я тебе еще вкуснятины добавлю!

С этой отчаянной мыслью я стал выдавливать из дара последние капли силы, а Кэс`садаш уже замахнулся Ударом Боли. Если Копье Мрака действовало на ауру, то Удар бил по физическим чувствам. Ну и ясно, какое чувство должно было преобладать... Демон мерзко ухмыльнулся и послал Удар в меня. И тут же, как назло, элементаль доел жалкие остатки моей силы и собрался сваливать. От предчувствия близкой муки я вцепился в предательское создание мертвой ментальной хваткой и притянул его к себе:

— Врешь, не уйдешь!!

И я смог удержать духа стихии! Я это смог!

Элементалю пришлось защищаться от враждебного заклятия и защищать меня. Он играючи спалил Удар, но Кэс`садаш тут же приготовил новый, а мне уже нечем было кормить защитника. Резервы дара были полностью опустошены, и я не верил, что высшие демоны примут это во внимание: если ты слаб, то не имеешь права на жизнь — такова их мораль. Тем более в моем случае. Участники Игр защищали честь кланов, слабость игрока свидетельствовала о слабости клана. Неудачно выступившие кланы теряли уважение в мире демонов, а повторные проигрыши могли привести к нападению на их домены и поголовное уничтожение всех, кто там жил. И наоборот, постоянные лидеры имели наибольший вес в демоническом сообществе, к их мнению прислушивались, и их боялись. Поэтому я не мог надеяться на пощаду и знал, что если не отражу сейчас заклятие Кэс`садаша, то мне придет конец, причем весьма мучительный. И я вцепился в огневика хваткой бешеного питбуля, а тот вырывался-вырывался, и вдруг обратил свою мощь против меня: окутал мое тело огненным покрывалом и стал поджаривать, как кусок буженины в фольге. От запредельной боли я стал перекидываться и... очутился в своем внутреннем мирке.

— Старшой! — заорал Джар, едва меня завидел. — Вот, старшой, мы уже приготовили Собирающую Звезду, — он указал на пентаграмму, горевшую вокруг моего дара оборотня — сердца этого мира. Теперь она изменилась: фигуру будто вывернули наизнанку: лучи, вписанные во внешний круг, раскинулись за его пределами, расширяясь кнаружи, а не к центру фигуры, и между ними образовались еще лучи, так что пентаграмма превратилась в гектограмму. Круг, из которого исходили лучи, был заполнен рунными триграммами, образующими спираль, которая сужалась к дару оборотня. Над спиралью дрожал воздух и ощущалось направленное движение энергии. — Черпай и заставь этого дрянного стихийника поработать!

Я захохотал. Конечно, как я мог забыть о том, что часть силы из дара демона все время перетекала сюда? Теперь я могу воспользоваться этим неприкосновенным до сих пор запасом! Я бросился к своему дару, обнял его и проорал: Защищай! Мощный поток силы подхватил меня и вынес наружу, ударил в элементаля и вспыхнул от его огня. Этого оказалось более чем достаточно, чтобы сжечь заклятие Кэс`садаша и чтобы обкормить огневика до икоты, и даже чтобы напасть на спесивого братца Кэсс самому!

— Ну что, потанцуем? — захохотал я, взмахами рук заставляя закручиваться огненные вихри вокруг себя. Пламя перестало быть фиолетовым, теперь оно горело агрессивным малиновым цветом с переходами в пурпур и кобальт. Огневик плескался в этом пламени и уже излучал не просто довольство, а прямо таки горячую любовь ко мне. Он поглотил уже столько моей энергии, что стал похож на настоящий огненный смерч, закручивающийся вокруг моей ауры. — Что, огонек, нравится? Тогда... ату его!!!

И я вскинул руку в сторону Кэс`садаша, дополняя направляющий жест мысленным толчком. Элементаль ринулся вперед стоязыкой огненной пастью и поглотил старшего демона!

Но недаром же Кэс`садаш был сыном и гордостью своего клана — он успел призвать собственного защитника и устоял. Огневики схлестнулись, но потом, признав друг в друге сородичей, поискрили и разошлись. Мы с Кэс`садашем остались стоять друг против друга в пещере с раскаленными магическим огнем стенами. Кэс`сшео, тоже призвавшая огненного духа-защитника, держалась от нас на почтительном расстоянии.

— Наконец-то! Наконец-то ты доказал, что умеешь не только огрызаться, но и кусать! — внезапно произнес Кэс`садаш. — И не скалься так, меня тебе не одолеть. Восстанавливайся, тогда начнем заниматься серьезно.

И он преспокойно повернулся ко мне спиной и ушел.

Начнем серьезно?.. А до этого была разминка что ли?!

Я так возмутился, что даже забыл, как только что мечтал убить ненавистного задаваку.

В чувство меня привел элементаль: мой НЗ иссяк, и огневик недовольно пыхнул огнем.

— Хватит тебе, обжора, и так все мои запасы слопал, а Кэс`садаша не поджарил как следует...

Я закрыл каналы, сберегая остатки энергии для себя, но огневик не исчез сразу. Жгучая боль опалила мне левую сторону груди, как раз там, где на матрице тела оборотня всегда появлялась пиктограмма волка. Внутренним взором я увидел, что теперь знак обрамлен языками пламени.

— Эй! Что это еще за фокусы?

Ответа не последовало — элементаль исчез.

Я повернулся к Кэсс.

— Мне нужно поохотиться.

— Да, идем.

В пещере для простых бригада ловчих как раз распихивала последнюю партию добычи по клеткам.

— Ас'шах, Заану нужно поохотиться, проведи его в нижний мир и обратно.

Все тринадцать разноцветных глаз главного ловчего сузились в недобром прищуре, взгляд, который он бросил на меня, обещал большие неприятности, но Кэсс расценила это всего лишь как недовольство повторной охотой и, едва ли не оправдываясь, пояснила:

— Заан потратил силы на Пламенеющую Защиту, и теперь ему нужно восстановиться.

— Конечно, госпожа, — ловчий слегка поклонился, а мне бросил: — Идем.

Кэс`сшео ушла, а нам пришлось подождать, пока с приемной площадки не уберут туши простых.

— Пламенеющую Защиту ставил, значит... — полувопросительно-полузадумчиво произнес Ас'шах. — И долго удерживал?

Я покосился на него. Что этот тип мутит? Если судить по его виду сейчас, то он задумал нечто очень неприятное!

— Достаточно.

Что-то удержало меня от хвастовства своими успехами.

— И заклятия Кэс`садаша отразить смог?

— Смог.

— Смог он... — и добавил презрительно: — Названия хоть помнишь?

— Помню.

— Ну-ну, — с деланным равнодушием отозвался ловчий. — Иди, я тебя тут подожду, не заблудишься, небось.

Я шагнул на площадку, и опустившееся кольцо транспортного портала скрыло от меня победно ухмыляющуюся рожу главного ловчего. Что же он задумал? И ради чего?

Ответ на первый вопрос я нашел довольно скоро — когда, поймав неподалеку от погрузочной площадки дюжину простых, так и не дождался открытия портала: Ас'шах попросту не собирался забирать меня отсюда, как велела хозяйка! Придя к этому выводу, я лишь пожал плечами: в нижнем мире мне ничего не грозило, я смогу, наконец, утолить свой Голод, а потом завалюсь под Щит Тьмы и отосплюсь до прихода охотников. Ну, или Кэсс хватится меня и пошлет ловчего на поиски. Тогда есть смысл заставить его побегать! С этой мыслью я взлетел и, оглядевшись по сторонам, насколько позволяла мгла, выбрал направление в сторону от лавовых рек, туда, где вдалеке виднелась странно гладкая для этого мира местность.

По пути я охотился и упражнялся в метании рунных и новых волевых заклятий, делая их очень слабенькими, чтобы не тратить лишнюю силу. Монотонный полет и спокойные упражнения, отсутствие давления со стороны старших демонов и ощущение свободы, которое давал окружающий простор, позволили мне по-настоящему расслабиться и отдохнуть душой. Впервые за много дней я задумался, почему же молчат Демон со Светлым, почему не помогают мне постигать нелегкую магическую науку? Первое время я дико обижался на них и пытался дозваться, но черно-белая парочка упорно отмалчивалась, и мне не оставалось ничего другого, как в одиночку отдуваться за троих. И вот, я все-таки вышел победителем! Торжествующе взревев, я кувыркнулся в воздухе и изрыгнул из пасти громадный огненный пульсар из Истинного Огня. Хе-хе! И тут огненный шар вдруг исчез. Что за?..

— Дай, дай! — требовательный крик элементаля поставил все на свои места.

— Огневик, ты что ли?

— Дай! Дай!

Я засмеялся.

— Да на!

Новый шар, еще больший, чем прежний, элементаль слопал так же быстро, как первый.

— Ну и горазд же ты пожрать, прям как я! — одобрил я. — Только вот теперь опять придется охотиться.

— Дай! Дай! — не унимался ненасытный дух.

— Да тут все полыхает вокруг, мало тебе что ли?

— Невкусно. Дай вкусно! — пришел ответ.

Гурман, однако! Я ухмыльнулся.

— Дам, только погоди, сам наемся.

Так и поладили. Через несколько часов, отупевшие от сытости и донельзя довольные союзом, мы завалились спать под какой-то валун. Причем элементаль изображал одеяло и щит одновременно. Уже уплывая в сон, я решил, что назову его Хрустик. Ну, просто он зажаривать любил все до хруста, вот я и подумал...

Тьма, да где же эти двое?

Я уснул и проснулся в своей звериной ипостаси посреди окруженного холмами пятачка земли. Надо мной гремела небесная канонада и полыхали зарницы. Прежнее серое и унылое небо разделилось на два фронта: багрово-черного цвета и льдисто-голубого. Багровая половина то и дело взрывалась ветвистыми алыми молниями и клубящимися тучами пыталась наползти на легкие, словно сотканные из ледяного пуха облачка, но напрасно: тяжелым тучам преграждало путь северное сияние, которое неприступной ледяной стеной становилось перед серебристыми облаками всякий раз, когда к ним устремлялись корявые лапы алых молний.

Расшумелись тут...

Я перепрыгнул ров и взобрался на самый высокий холм за ним. Моя равнина неузнаваемо преобразилась, исчерченная выпуклыми лавовыми потоками и особенно контрастными на их фоне белыми ледяными наростами. Лавовых рек было несоизмеримо больше, чем ледниковых языков, протянувшихся им навстречу от океана, но океанских вод лава все-таки еще не коснулась — все побережье превратилось в один огромный ледяной барьер стометровой высоты, достигая которого, кипящая порода застывала.

У них тут что, война?

Но это же моя равнина!

Я оглянулся на пятачок нетронутой земли между холмов — все, что мне осталось — и почувствовал небывалую злость.

Ну, погодите же!

Спрыгнул в ров-ущелье, который вырыл во время прошлого сна, отыскал там самое глубокое место и стал рыть нору. Землю приходилось отгребать назад и утрамбовывать, так что вскоре часть рва оказалась доверху заполненной вынутым из норы грунтом. Зачем я стал рыть эту нору, поначалу я и сам не знал, но чем больше углублялся, тем яснее понимал конечную цель. И вскоре я стал думать только о ней, представляя, как достигну желаемого, как окажусь в пещере со стенами из темного ничто, где в центре будет гореть сияющее сердце моего дара. А потом мои когти царапнули по камню, я утроил усилия, и в стороны полетел черный щебень. Я рвал и грыз твердую породу, а перед глазами стояло видение моего дара. И я воззвал к нему: Разбей! Порода подо мной дрогнула, из-под нее донесся низкий гул, под лапами разбежались десятки трещинок, и я едва успел отпрыгнуть в сторону, когда растрескавшийся камень вдруг разлетелся, как от взрыва. Из образовавшейся дыры в небо ринулся столб силы и попал как раз в линию небесного фронта. Громыхнуло так, что в ущелье посыпалась земля с холмов. В луч, состоящий из силы моего дара, ударили одновременно ветвистые алые молнии с темной половины неба и десятки белых шаровых со светлой. И тут уж жахнуло почище ядерной бомбы. В небе вспухла огненная сфера взрыва и стала неудержимо расширяться, выжигая все вокруг себя. Меня швырнуло на стену ущелья и присыпало землей, сметенной с холмов. Потом все стихло. Я выбрался из-под завала, отряхнулся и посмотрел вверх. Надо мной в сером небе сияло маленькое белое солнце, туч не было. Пахло озоном и чем-то еще странно знакомым. Я выпрыгнул из ущелья и взобрался на ставший гораздо более пологим холм. Вокруг простиралась засыпанная свежей землей равнина. О лавовых потоках напоминала разве что легкая волнистость рельефа, ледники полностью растаяли, кое-где во впадинах оставив после себя озера чистейшей воды. Вдалеке виднелся полностью освобожденный ото льдов океан, с противоположной стороны высились горы. А из земли пробивалась трава. Я вдохнул оживший воздух и засмеялся. А потом...

— Старшой! Что происходит?

Голос Джара доносился из дыры на дне ущелья. Я спрыгнул туда, а потом в пещеру.

— Ничего особенного, я просто решил слегка расширить наши владения и вступил в права наследования. Эта равнинка — подарок одного очень щедрого оборотня, давно было пора привести ее в порядок.

Трое духов смотрели на меня с величайшим изумлением.

— Идите прогуляйтесь, пока я добрый. Объявляю выходной! Только учтите: бутылки и окурки не разбрасывать, растения и зверей из Красной книги не трогать — это мой мир, и загаживать его нельзя! Все ясно?

Духи дружно кивнули.

— Валите тогда!

Рыжая с Саем полезли наверх, а Джар задержался.

— Чего тебе?

— Старшой, а эта Красная книга — это Книга творцов?

— С чего ты взял?

— Ну, ты же сказал, что цветы из нее и зверье...

— Хм, — я задумался. — А ведь ты прав, учет надо вести. Так, наколдуешь красивую красную книгу и будешь записывать в нее обо всем, что найдешь вокруг и обо всех изменениях, что еще произойдут. Первая глава будет называться 'День первый. Пробуждение рая'. Понял? — Джар явно ничего не понял, но кивнул. — Вот и чудно, а теперь проваливай, у меня дел полно!

Фух, как же сложно играть роль беспощадного демона!

— Демон! Черт тебя раздери, где ты пропал?!

— Ну, во-первых: это не я пропал, а ты там окопался и дрых как убитый! Во-вторых: черт меня никак разодрать не сможет — статью не вышел. А в третьих: СЕЙЧАС ТЫ У МЕНЯ ПОЛУЧИШЬ!!!

Глава 23

— Нет! — перед моими глазами встало видение высоких земляных холмов и луч силы, бьющий в штормовое небо. Я был уже не тот, что недавно, Кэс`садаш не зря испытывал мою волю — она окрепла настолько, что позволила отбить ментальную зуботычину Демона. — Нам надо пересмотреть условия взаимоотношений. Я требую равноправия!

— А потянешь?

Сердце сжали стальные тиски, и я проснулся. Хрустик уже куда-то завеялся, бросив меня без прикрытия, а в груди угнездилась острая боль.

— Прекрати!

— Уже сдаешься?

— Не дождешься, Демон!

Я представил, что мое сердце оказалось заключенным в бронированную капсулу, и сразу стало легче. Демон надавил сильнее, и капсула стала сплющиваться. Я сопротивлялся, не позволяя ее стенкам схлопнуться, и давил в обратном направлении, но это было все равно, что отжимать руками гидравлический пресс. От запредельного волевого усилия я вошел в транс и снова оказался в пещере рядом со своим даром. Вокруг него оплелась толстая черная змея и сдавливала своими кольцами. Я подскочил к ней и пустил в ход зубы и когти, во все стороны полетели ошметки кровавого мяса. В ответ гадина как тараном ударила меня клиновидной головой, но я успел ухватить ее за шею и стал душить. Я душил змею, а она душила мой дар, и было не похоже, что ей особенно плохо без воздуха. Силы из дара поступало все меньше и меньше, я понял, что проигрываю эту схватку, но упрямо не сдавался.

— Отпускай! — сипела змея голосом Демона.

— Фиг тебе!

— Сдохнешь ведь!

— Зато вместе с тобой!

— Ты ишак упрямый, а не волк!

Я решил не тратить последние силы на спор и додушить гада, но вдруг все закончилось. Боль отступила, и меня выбросило в реальность.

— Ладно, я доволен, что ты стал сильнее, — заявил Демон. — Тренировки со старшим демоном пошли тебе на пользу, это хорошо для нашего общего дела. Ты же не забыл о нашей главной клятве?

— Не забыл, — буркнул я. Демон отпустил меня в тот самый момент, когда я уже почувствовал подступающий конец, еще мгновение — и сердце бы не выдержало.

— Так-то! Я все еще сильнее, а значит, рулю!

Я промолчал. Демон замолчал тоже. Немая пауза длилась довольно долго, потом Демон спросил:

— А мы что вообще здесь делаем?

— Охотимся и ждем, когда нас найдут.

— Дерьмовый план. Я тут пока в отпуске был, несколько новых фишек для нас придумал, сейчас испытаем.

И он стал подавать мне готовые фрагменты рунических плетений.

— Что это?

— А что, не видно? Это части заклятий, которые мы чаще всего использовали, ну и несколько дополнительных штук.

— И что мне с ними делать?

— Размещай в стабильном слое ауры, только равномерно.

— Да зачем?

— Делай, я потом покажу.

Силой мысли я стал закреплять части плетений в одном из средних слоев ауры, служивших как бы буфером между глубокими слоями и теми, что соприкасались с внешней средой, из-за чего в них случались особенно сильные энергетические колебания. В средних слоях всегда было примерно одинаковое энергетическое напряжение, и поэтому они являлись идеальным хранилищем для построенных, но не активированных магических конструктов. Только вот почему Демон передавал мне не целые заклятия, а их части? Но вскоре все стало понятно.

Когда я распихал по ауре около сотни разных триплетов и несколько готовых плетений, Демон скомандовал отрастить два щупальцевых манипулятора напротив троек: Тьма-Направление-Ускорение, Множество-Ветер-Проникание и один над конструктом руны Толчка.

— Теперь подцепи их манипуляторами, соедини и наполни силой.

— Ну и как я это сделаю? Манипуляторы не проходят в буферный слой, на то он и буферный.

— Граах! А как же тогда доставать конструкты? Как Джар это делает?

— Спросить?

— Нет, сами разберемся.

— Скажи хоть, что ты хочешь сделать?

— Ты тупой что ли? Сам не видишь?

И тут до меня дошло: с помощью щупалец-манипуляторов эту кучу готовых фрагментов плетений можно легко, а главное быстро комбинировать, складывать в различные заклятия и тут же заливать силой. Но для этого куски заклятий должны оказаться на концах манипуляторов вплотную к отверстиям энергоканалов, следовательно...

— Не так надо.

Я деактивировал манипуляторы и оттянул от энергоканалов силу, а потом начал отращивать их заново, только так, чтобы они толкали перед собой нужные фрагменты плетений. Это получалось довольно легко, так как конструкты сами притягивались к источнику силы и даже подтягивали на себя энергию. Это и не дало им разрушиться во внешнем, нестабильном слое ауры. Вместе с ростом каналов вытягивались и щупальца-манипуляторы. Когда они выросли достаточно длинными, я свел их вместе над головой, и части сложного плетения сами соединились в единое целое, осталось лишь наполнить его силой, и когда я это сделал, Темные Стилеты Ветра вырвались из манипуляторов и устремились к огромному валуну, лежащему неподалеку. От места удара брызнула каменная шрапнель, острые осколки впились в мою броню.

— Граах, Волчонок, а целиться кто будет?! — взревел Демон.

— Откуда я знал, что ты там намешал?

— Откуда, откуда... Это первое сложное заклятие, которое мы увидели в академии, забыл что ли?

Я мысленно пожал плечами: после того момента прошло от силы пару недель, а мне казалось, что минула уже вечность. События моей жизни на Земле вообще казались невероятно давним и блеклым сном.

— Ладно, главное, что у нас получилось! Теперь запоминай, где что лежит — это будет наш боезапас на случай разных неожиданностей. А теперь восстанови то, что мы потратили, и полетели назад: пора бы мелкой заняться, а то мы и так тут задержались. По пути потренируемся.

Тренировались мы на простых, прицельно сбрасывая на них различные рунные заклятия. Собирать плетения получалось все быстрее и быстрее, и не только за счет появляющейся сноровки, но и потому, что силой они подпитывались одновременно от энергоканалов и прямо из ауры во время протаскивания через ее энергонасыщенные слои. Конечно, огромную роль играло и то, что использовались уже готовые части заклятий: это не только увеличивало скорость плетения, но и позволяло совершенно без усилий соединять любое множество рун. Для подпитки особенно сложных плетений я добавлял один-два дополнительных манипулятора, и заклятия стали получаться необыкновенно сильными.

— В следующий раз попробуем сформировать одновременно волевое заклятие и руническое, — сказал довольный Демон, после того как мы огненный пульсаром из Истинного Огня распылили громадного простого. Нам не досталось даже костей от бедолаги, но на огонек заявился Хрустик.

— Вкусно!!! — сообщил он, пожрав малиново-пурпурное пламя. — Еще!

— Полезного ты себе завел питомца, — усмехнулся Демон и подкинул огневику вкуснятины от себя. Его огонь получился густо-фиолетового цвета, такой же, как у Кэс`садаша. — Интересно, пойдет он за нами в другой мир?

— Из домена он сам сюда переместился. Ему мой огонь чем-то понравился, говорит, что вкусный.

— Да, твой Истинный Огонь не такой, как должен быть, не фиолетовый. Ты добавляешь туда силы из своего дара?

Я слепил еще один огненный пульсар и внутренним взором заметил, что действительно подтягиваю силу из своего дара оборотня. Это получалось само собой, и именно эта добавка придавала такой необычный оттенок моему Истинному Огню.

— Не используй свой дар, пока мы здесь, — сказал Демон. — Только когда Хрустика будешь подзывать. А то мало ли... догадается еще кто...

Я согласно кивнул.

Мы уже почти достигли погрузочной площадки, когда заработало заклятье манка для простых — охотники вышли на лов. А потом меня перехватил Ас'шах.

— Если хочешь жить, убирайся, откуда пришел, — с ходу заявил он мне и активировал свою плеть.

Я ждал чего-то подобного, поэтому совсем не удивился, но мне было интересно, с чего это вдруг главный ловчий воспылал ко мне такой лютой ненавистью.

— Ты мне не хозяин, Ас'шах, уйди с дороги!

И я сформировал в руках по огромному шару Истинного Огня.

— Щенок, ты мне угрожаешь?!

Его плеть взвилась в воздух, но я не стал ждать, пока она захлестнет меня огненной петлей, и долил в огненные пульсары силы оборотня. Не знаю, где все это время был Хрустик, но он возник около 'лакомства' в тот же момент и принял на себя удар магической плети. Похоже, что ее он воспринял как острую добавку, потому через мгновение у ловчего в руке остался только полностью разряженный артефакт. И опять же я не стал ждать, пока разъяренный Ас'шах накинется на меня со своим Голодом — пока что я не смог бы его одолеть, — и позвал Кэсс. Но ошейник не сжался и поводок не дернулся, подтверждая, что хозяйка услышала мой зов. Я позвал еще раз. Ответа не было. Ас'шах мерзко ухмыльнулся.

— Зови, зови! Вне домена поводок не активен!

Граах! Да что же он на меня так взъелся-то?!

— Неважно. Светляк, ты слышал — нас сейчас будут убивать, не хочешь попрощаться с возлюбленной?

Ответом было молчание, но что-то напряглось внутри, и словно бы кто-то потянул за ниточку от сердца. Такое несильное, но неприятное чувство. А потом эта ниточка вдруг раскалилась, и мое бедное сердце трепыхнулось раненым зверьком. Уже второй раз за утро я вынужден был схватиться за грудь.

— Агх! Вы что там чудите внутри, вам мало Ас'шаха?!

— Тихо, Волчонок, это Светляк позвал мелкую... на свой манер.

— Что еще за...

Подробностей я не узнал, так как позади Ас'шаха вдруг закипел воздух, и в образовавшемся окне портала появилась взбешенная наследница Фар'риага. Ловчий в этот момент как раз атаковал меня Голодом, и я выставил Щит Жизни. Надо отдать должное Кэсс: она мгновенно разобралась в происходящем и, не разыгрывая благородство, накинулась на ловчего со спины. Картинка была еще та: мелкая девчонка, теряющаяся даже среди хвостов собственного Голода и едва достающая противнику до середины бедра, нападает на пятиметрового гиганта весом около тонны. Но сила есть сила, и тягаться с истинной высшей и обладательницей двадцатисемихвостого Голода главный ловчий не мог, несмотря на всю свою кажущуюся мощь. Едва Голод Кэсс коснулся его щитов, как Ас'шах забыл обо мне и рванулся в сторону, уходя от атаки высшей. Он тоже не склонен был играть в смелость и строить из себя героя — противник был ему не по зубам, и ловчий предпочел не ввязываться в заведомо проигрышную схватку. Опять вскипел воздух, и он скрылся в портале. Кэсс гневно топнула.

— Предатель!

Мгновение ушло на то, чтобы она успокоилась и повернулась ко мне.

— Как ты смог меня дозваться?

— Жить больно захотелось, — буркнул я. — Что тут такого?

Кэсс странно посмотрела на меня и ничего не сказала. Кажется, что-то ее смутило, но она тряхнула волосами, словно отгоняя назойливую мошку, и стала оглядываться вокруг. Я и забыл — ей же нельзя было покидать домен. Интересно, почему?

— А где остальные ловчие? — спросила демоница.

Я указал направление.

— Пошли. Раз я уже тут, то хочу все рассмотреть, — и Кэсс направилась в указанную сторону.

Она была не особенно приспособлена для прогулок по такой сложной местности, и двигались мы очень медленно. Пусть огонь и раскаленный ветер ей как истинной были не страшны, но маленький рост мешал преодолевать препятствия, и там, где я просто перешагивал через груду камней, ей приходилось их обходить. К тому же Кэсс не обращала внимания на встречающихся простых, не видя в них никакой угрозы: привыкла девочка, что опасные звери лежали перед ней связанные и готовые к употреблению, вот и не боялась. А напрасно! Пусть она могла развоплотить любого из них и пожрать Голодом в считанные мгновения, но... это если заметит. А вот напавший из засады полутонный простой способен был попросту раздавить мелкую, и хвосты свои активировать не успеет! Поэтому я был настороже и отлавливал всех простых вокруг. Кэсс косилась на меня каждый раз, видимо, понимая все происходящее как жадность, но мне было плевать. Только вот медленное передвижение жутко раздражало.

— Слушай, да возьми ты ее на спину, надоело так плестись! — не выдержал Демон.

Внутри согласно шевельнулся Светлый.

— Не хочу, это унизительно.

— Тьфу ты! — сплюнул Демон. — Гордый какой!

— Сам бери, если хочешь, — я отошел от управления, предлагая Демону занять мое место и прокатить на себе мелкую. — Или пусть Светлый ее катает, раз она ему так нравится.

Шевеление внутри усилилось.

— Обойдется! — обрубил Демон. — Топай, давай!

Удивленная моей неожиданной остановкой, Кэсс обернулась.

— Чего встал?

— Может, дальше полетим? — предложил я.

Кэсс глянула в небо и поморщилась.

— Я только в тренировочном зале летала, а тут такой ветер...

Все ясно. Я вздохнул, и тут мне пришла в голову весьма бредовая, но ненормально привлекательная идея.

— Тогда давай поедем.

— Поедем? На ком?

Я прислушался к своим ощущениям. На последних охотах я научился отлично чувствовать присутствие простых, и сейчас эта способность помогла мне убедиться, что поблизости их нет, а где-то чуть дальше слева на призыв манка спешат два крупняка.

— Подожди здесь, — сказал я мелкой. — Сейчас приведу транспорт.

Я взлетел и устремился к замеченным простым. Это оказались сколопендро-скорпионы — идеальный вариант для взнуздания... если бы не двойные хвосты с жалами на концах. Но это поправимо. Я прицелился и смахнул их жала Голодом. Зверюги были под действием призыва и даже не сбавили шага. Теперь осталось самое сложное — переделать заклятие так, чтобы оно послужило уздой для этих сороколапых бронированных горомадин. Волевым усилием я перехватил и оборвал контролирующие поводки заклятий и зажал их в манипуляторе, подсоединив к энергоканалу, чтоб заклятье не развеялось без источника энергии. Простые завертелись подо мной, задирая к небу бошки с устрашающими жвалами: нить призыва тянулась теперь ко мне, и они страстно желали оказаться рядом, да вот незадача — летать не умели. Я вытянул манипулятор на несколько метров в сторону, и взгляды рачьих глазок простых послушно переместились на конец этой удочки — отверстие энергоканала с изливающейся в поводок силой представлялось им источником дармовой еды. Держа поводок вдали от себя, я медленно стал спускаться ниже. Простые, загипнотизированные приближающейся добычей, не обращали на меня внимания, и вот я уже уселся на бронированную спину одного из монстров. Слегка качнул удочкой, и транс сколопендро-скорпионов нарушился — они рванулись к добыче.

Ё-хо!!!

От резкого толчка я едва не свалился со своего скакуна. Удочка дернулась в сторону, и зверюги немедленно повернулись за ней. При этом они чуть не столкнулись, и я судорожно вцепился в колючую броню под собой. Потом я вытянул удочку так далеко вперед, как только смог, и простые, стремясь достать до приманки, ринулись за ней вдогонку. Ну тупы-ы-ые!

Кэсс завизжала от восторга, когда я пригнал к ней пару сколопендро-скорпионов и заставил их замереть на месте, подняв удочку над их головами.

— Садись на второго, крепко зацепляйся и перехватывай один поводок! — скомандовал я своей хозяйке. — Не перепутай только, а то дернешь моего еще... — и добавил тихо: — Блондинки, они и у демонов блондинки.

Демон внутри согласно фыркнул. Светлый обдал сердце холодом.

Но вопреки моим опасениям Кэсс справилась отлично. Безо всякого страха она подбежала к одному из чудовищ сзади и ловко взобралась ему на спину, протиснувшись между двумя хвостами, загнутыми кверху, как у скорпионов. Простой даже не заметил, что по его броне карабкается легкая фигурка. Демоница удобно устроилась между двумя крупными выростами на его спине и только потом вытянула манипулятор за поводком. Не перепутала — и вот мы уже каждый на своем скакуне.

До погрузочной площадки доскакали за считанные минуты, сделали круг почета вокруг ловчих, офигевших от нашего способа передвижения, и решили еще покататься.

— Поехали туда, — я махнул рукой в обратном направлении, — там поле, напергонки погоняем!

У мелкой загорелись глаза. С растрепавшимися волосами и потемневшей от пыльного ветра и возбуждения кожей, скалящаяся от смеха и сбросившая всю свою высокородную надменность, она показалась мне азартной и даже... миленькой?

Изнутри повеяло холодком: не раскатывай, мол, губу.

— Да нужна мне твоя мелкая, педофил несчастный!

— Я не педофил, меня она восхищает как личность!

— Ну конечно!

— Так, хорош ругаться! — осадил нас Демон и неожиданно принял сторону Светлого. — О вкусах не спорят, тем более, что мелкая и правда ничего.

— Поехали сразу наперегонки! — закричала Кэсс и послала своего скакуна вперед.

Я рванул следом.

Длинное тело простого, закрытое сегментарным панцирем, изгибалось подо мной, как поезд, а двадцать пар лап издавали звук, похожий на перестук колес. Иногда зверюги еще и ревели — может, от злости, что не в силах догнать маячащую так близко приманку, а может, в ответ на наши с Кэсс эмоции от гонки. А мы с ней забыли обо всем и азартно подгоняли скакунов криками и тычками несильных заклятий в развилку между хвостами. Подстегивая простых и выбирая для них оптимальный маршрут, мы попеременно вырывались вперед, но каждый раз теряли преимущество из-за сложного рельефа. Демон со Светлым тоже не прочь были поучаствовать более активно, но во время гонки меняться было опасно, и им приходилось себя сдерживать. В итоге я рулил дальше, а им пришлось ограничиваться ценными указаниями и воплями в мои уши.

— Куда? Куда? Не видишь что ли — там скала!

— Идиот, с другой стороны объезжай!

— Шибани его Ледяным Огнем!

— Нет, пусть лучше возьмет Шпору Тьмы!

Их вопли перекрывали даже рев взбешенных простых. Казалось, что я вернулся в прошлое, и это пацаны, пришедшие ко мне на футбол и пиво, орут и трясут диван от избытка чувств. Я гикал и подвывал им вслух, остро жалея, что с волчьей пастью не могу свистеть.

И вот, когда мой бронированный скакун в очередной раз вырвался вперед, мы неожиданно вылетели на простор. Остались позади россыпи валунов и лавовые потоки, перед нами расстилалось необъятное гладкое поле, увидев которое, я остолбенел. Не верилось, что при такой температуре в этом мире может существовать лед, поэтому замерзшее озеро могло быть только одним гигантским кристаллом! По блестящей как стекло и прозрачной синей поверхности гуляли поземки из пепла и искр, кое-где у берега из странного льда выступали большущие булыжники, наверно, когда-то отброшенные сюда при очередном извержении близких вулканов. Возможно, от раскаленных камней в структуру кристалла попали какие-то примеси, потому что вокруг этих мини-островков разрослись каменные цветы. Кристаллы образовывали бутоны и полураскрытые цветы с фиолетово-черными острыми лепестками, по которым разбегались сотни голубоватых, как молнии, прожилок. Были и полностью распустившиеся цветки — кристаллы нарастали изнутри бутона по спирали, отгибая назад старших собратьев по друзе. Ничего более фантастического и красивого, чем это застывшее озеро с каменными лотосами, я еще никогда не видел.

Тут на берег вылетела Кэсс на своем скакуне и тоже замерла, пораженная открывшимся видом. Я с удовольствием посмотрел на ее восхищенную и закопченную мордашку и уже собрался поддеть на этот счет Светлого, как меня подвинул Демон:

— Светляк, лови момент и влюбляй в себя эту мелкоту!

И он уступил Светлому место!

— Красиво, да? Горячее сердце способно растопить вечный лед и превратить камень в прекрасные цветы, — мой голос внезапно приобрел новую интонацию и зазвучал совершенно по-другому: проникновенно, мягко, лаская слух, как шелест морского прибоя.

Кэс`сшео медленно повернулась ко мне, ее глаза были удивленно расширены, а лицо выражало растерянность. Никто с ней никогда так не говорил. Светлый ответил на этот взгляд улыбкой. Уж не знаю, как ему это удалось, но это была именно улыбка, а не хищный оскал на волчьей морде. Демоница смущенно отвернулась.

— Я еще ни разу не покидала пределов домена. Даже суккубы могут отвечать на призыв из срединных миров, самые слабые однохвостые бывают там, а я, наследница могущественного клана, должна бояться выйти даже сюда — в нижний мир, где живут только глупые простые! Я так мечтаю посмотреть на чудеса срединных миров! Там все такое яркое, разноцветное, светит солнце, и луны, и звезды!.. Младшие демоны рассказывают мне про это после своих путешествий, и я им завидую, как будто это они принцы, а я прикована к домену, словно цепной скраг на внешнем пределе!

— Просто тебя берегут, ведь ты принцесса, — мягко возразил Светлый. — Придет и твое время путешествовать.

— Все так говорят! — закричала Кэсс и в исступлении ударила по броне сколопендро-скорпиона кулачками. Зверюга даже вздрогнула, не от боли, конечно, а от всплеска эмоций обиженной демоницы. — Все говорят — подожди, а я не хочу ждать сотни лет, запертая в каменном мешке! Я хочу увидеть солнце и потрогать руками цветы!

Услышав это от демоницы, я почувствовал, что мир перевернулся. Разве такое бывает?!

— Еще как бывает! — усмехнулся Демон. — Мы ведь тоже живые и обладаем чувствами. Можем ненавидеть и любить не слабее других, а то и в разы сильней. Ты думал, демоны — это только машины для разрушений? Если бы так было, у нас бы не было потомства и своей цивилизации. Мы воины и от природы хищники, но даже лютые звери строят логово и защищают потомство, это закон мироздания. Так что хватит удивляться и дуй нарви мелкой цветов.

— К-каких еще цветов? — 'Спятил он, что ли?' — Где я их нарву?

— В нашем мирке, конечно, где же еще?

— Не нужно цветов, принеси мне семечко лотоса, — вклинился в разговор Светлый.

— Да вы оба свихнулись! Там трава только!

— В озерах посмотри, — подсказал Светлый.

Я нырнул в свой дар и очутился в пещере с выходом на равнину. Отмахнувшись от Джара и Рыжей, помчался наружу и быстро достиг ближайшего озера. В кристально-чистой воде действительно цвели лотосы. У них не было видно ни стеблей, ни корней, а только лист, в вырезе которого лежал белоснежный цветок. На некоторых листьях вместо цветов уже образовались коробочки с семенами. Я сорвал одну, и из нее выпало семечко, похожее на яблочное. Видать, Светлый заранее готовился, хотел своей 'малышке' сюрприз сделать. Ну что ж, случай как раз подходящий! Когда я передавал ему семечко, оно превратилось в необыкновенно сложный, но маленький магический конструкт на его ладони. Светлый показал плетение Кэсс, а потом притронулся к нему левым мизинцем и...

Глава 24

— Так-ак... И что забыла мелочь из Огненных на нашей территории?

Рокочущий низкий голос заставил Светлого отдернуть палец от энергетической матрицы семечка лотоса и резко обернуться. Кэсс вообще едва не свалилась со своего простого.

— Вы что же, детки, не знаете, что побережье Синего озера — это охотничьи угодья Сковывающих в Камне? Что вы тут вынюхиваете?

Позади нас стояли четыре демона и нехорошо усмехались, растягивая мясистые черные губы на серых, словно бы высеченных из гранита лицах. Все их черты и рубленые линии фигур напоминали о скалах: они были огромного роста, массивные и угловатые, даже их серая кожа выглядела жесткой и шероховатой, как поверхность камня. Из спин у Сковывающих вместо крыльев торчало по две пары костистых двусуставчатых конечностей, похожих на тощие руки, которые оканчивались не кистями с пальцами, а мощными, как наконечник кирки, остриями. Длина этих рук позволяла их обладателям бить остриями вперед прямо из-за спины, и теперь Сковывающие угрожающе выставили их в нашу сторону. Кроме этого они были вооружены жезлами, один в один похожими на плети ловчих из клана Бессмертных в Огне. Тоже охотники?

— Мы только хотели посмотреть на озеро и уже уходим. Воспитанник, за мной!

Мне почудилось, или за уверенным тоном в голосе демоницы действительно слышался страх? Демон, наблюдавший за всем из-за плеча Светлого, попробовал отодвинуть его в сторону.

— Убирайся, Светляк, похоже, сейчас будет заварушка.

— Нет, я обязан защитить Кэсс!

— Да у тебя же силы нет, отвали!

— Нет, ты ее бросишь!

— Что?!

Пока они пререкались, я проскользнул мимо и перехватил управление телом на себя. Вовремя. Из-за спин чужаков взметнулись хвосты Голода. Как и их странные конечности, они напоминали кирки только на гибких держаках. У каждого демона было не меньше тридцати хвостов, а вместе... страшная сила против нас с хозяйкой.

— Воспитанник, говоришь? — сощурил глаза один из чужаков. И без того маленькие и глубоко запрятанные в глазницах-пещерах, теперь его глаза под нависающей громадой бугристого и крутого лба напоминали далекие огоньки в штольне угольной шахты. — Так, значит, к нам забрела наследница Огненных? Какая честь! Бу-га-га!

— Кэсс, вперед! — заорал я, вынося приманку перед мордой своего простого. Многотонная туша ломанулась вперед и размазала бы чужаков по камням, не будь они демонами. Взмах хвостами Голода, мучительный визг моего скакуна, дрожь громадного тела — и вот подо мной уже оседает дымящаяся куча костей, накрытых бронированной шкурой. Простого Кэсс постигла та же участь, и демоница упала на камни. Я едва успел отдернуть манипулятор, как поводок усмиряющего заклятия, который я в нем держал, был сожран Голодом одного из чужаков.

— Не так быстро, малыши! — загоготал он. — Ваш клан сильно зарвался, пора придержать его взлет, и вы нам в этом поможете!

Я метнулся к Кэсс и встал между ней и Сковывающими.

— Открывай портал!

Но чужаки не зевали: легкий жест одного из них — и подо мной разверзлась земля. Я провалился в трещину по колено, и она тут же сузилась, стиснув мои ноги жадной пастью.

Аа-а-агх!

Позади вскрикнула Кэсс. Забыв о собственной боли, я обернулся. Одна ступня демоницы тоже угодила в ловушку. Граах! Углей вам в глотки! Потянув из дара силу, я свернул ее в жгут и закрутил спиралью вокруг ауры Кэсс, потом бросил на этот фитиль заклятье Истинного Огня и призвал элементаля: сама мелкая сейчас была явно не в том состоянии, чтобы ставить щиты.

— Хрустик, охраняй, тогда еще дам!

Огневик с жадностью набросился на лакомство, укрыв Кэсс от атак чужаков. Оставалось надеяться, что он меня понял и не против поработать в долг. На себе я активировал Щит Жизни и очень угадал с ним: надо мной взлетели хвосты Голода главаря захватчиков и все разом долбанули по щиту. Бамс! Во все стороны полетели золотые брызги, но не зря же меня гонял Кэс`садаш! После его пятидесяти хвостов тридцатка этого каменномордого выглядела просто жалко. Неудача несказанно удивила главаря, он даже посмотрел на свои хвосты — что это с ними?

Бва-ха-ха! А ну-ка еще разок попробуй!

Бамс! Второй удар так же не принес результата, и разъяренный Сковывающий атаковал Голодом в третий раз. Остальные не вмешивались, видимо, давая главарю возможность пожрать меня и приобрести еще четыре симпатичных хвостика в коллекцию.

— Что, морда, удивлен? — заржал я. — А вот посмотри теперь на это!

И я закрутил перед собой руками, как будто творя сверхсложное заклинание, и удивленные моей неуязвимостью, и даже уже слегка опасаясь не по хвостам сильного демоненка, чужаки спешно укрепили собственные щиты. А я покрутил-покрутил руками и... скрутил им две фиги.

— Выкуси!

Мой одновременный ментальный посыл подробно разъяснял, что означают эти сложенные из пальцев фигуры, и демоны взревели от ярости. Их хвосты взвились в воздух все вместе и...

— Светлый, выручай!

Щит Жизни не просто засветился золотым, он вспыхнул как солнце и стал выплевывать в сторону демонов огненные протуберанцы.

— Демон, что делать с ногами?

— Приготовься, сейчас деактивирую старую матрицу ног: сразу падай на спину.

Я все-таки оказался не готов и, когда мои ноги по колено вдруг исчезли, машинально переступил культями и заорал от боли — Демон не озаботился закрыть раны и прямо на кровавых срезах уже вскипали наросты новых тканей.

— Все уже, хорош орать! Хватай мелкую и валим!

Я загреб по земле руками, зацепил пару каменюк и метнул их в демонов. Вылетающие из-под щита булыжники, наверно, показались им какими-то заклятиями, и чужаки на мгновение отвлеклись. Я деактивировал Щит Жизни и рванулся к Кэсс. Мелкая оказалась молодцом: уже освободилась из каменной западни и кормила Хрустика Истинным Огнем.

— Скорей открывай портал! — заорал я: удерживать вблизи от Истинного Огня Тьмы Щит Жизни было смертельно опасно, и я оставался беззащитным перед объединенным Голодом Сковывающих.

— Я не перетащу отсюда двоих, — Кэсс смотрела на меня перепуганными глазами.

— Иди одна, позови кого-нибудь!

Ее взгляд резко переместился мне за спину, глаза расширились. Я понял, что сейчас меня убьют, и в отчаянии вжался в огненный щит Кэсс.

— Хрустик, не губи!!!

— Вкусно?

— Сколько угодно, — выдохнул я, плотнее прижимаясь к Кэсс внутри ее защитного кокона и посылая Хрустику порцию своей комбинированной силы.

— Вкусно!!!

Ну, чисто дитё с леденцом на палочке! Я даже улыбнулся от этой мысли. Но расслабляться было нельзя — рано или поздно наши дары истощатся и защита ослабнет. Необходимо было прорываться, пока есть силы.

— Я так понял, портал ты сейчас открыть не сможешь?

— Под щитом?!

— Ну ясно, тогда забирайся мне на спину, уйдем традиционным способом.

— Каким?

— Ногами, конечно! — и уже обращаясь к Демону, бросил: — Делай беговые лапы.

— Матрица готова. Поехали!

Выброс силы, дикое жжение в мышцах и боль в суставах — и вот я уже практически полностью волк, только в броне и размером с доброго конягу.

— Залезай! — крикнул я мелкой.

Она вскочила мне на спину и прижалась грудью к шее. Внутри довольным котом заурчал Светлый.

— Тише там, — прикрикнул я на него. — Нашел время слюнями капать! Ну, с Тьмою-матушкой!

И я рванулся с места, как пылающий живой метеор.

Одного захватчика мы сшибли просто потому, что я его не заметил из-за слепящего глаза огня, и если Сковывающий не сгорел полностью, то уж поджарился основательно. Остальные отскочили в разные стороны, и я пронесся мимо них дальше. И вдруг земля ушла из-под моих лап, и я едва не провалился в новые каменные капканы. Спасла реакция и то, что я уже был знаком с этой способностью чужаков. Проскакав над трещинами, как школьница в 'классиках', я рванулся дальше, но тут земля уже просто вздыбилась и встала передо мной высокой стеной.

— Кэсс, цепляйся за шею!

Она едва меня не задушила, зато я смог распахнуть крылья и неуклюже взлетел. Пара взмахов, и мы миновали препятствие. Кэсс вытянулась вдоль моей спины, хватаясь за шею, и удобно легла как раз между крыльями. Умница! И легкая. Пожалуй, я смогу лететь с ней.

— Конечно, сможешь, она же как перышко! — восхитился возлюбленной Светлый.

— Вот и таскал бы сам это свое перо костлявое! — у меня в даре опять заканчивалась энергия, что не могло не злить.

— Заан, смотри, там Ас'шах! — закричала вдруг мелкая мне прямо в ухо.

Я оглянулся. Мы уже набрали приличную высоту, и дымка почти скрыла от нас берег и демонов на нем, но не узнать пятиметрового ловчего было невозможно. Он спокойно шел к Сковывающим, и они не проявляли агрессии.

— Забудь о нем, он предатель.

Когда мы подлетели к погрузочной площадке, то стало ясно, что я прав: манок до сих пор был активирован, и под ним уже сгрудилось около сотни простых, а младшие ловчие, помощники Ас'шаха, все были убиты. Я вспомнил про жезлы в руках у Сковывающих. У двух-треххвостых младших просто не было шанса против главного ловчего; возможно, он пытался узнать, где мы с Кэсс, чтобы сдать в руки своим новым друзьям... Теперь я понял, почему Кэсс не выпускали из домена — опасались похищения.

— У Ас'шаха очень необычные и опасные способности и чересчур много тщеславия, — рассказывал Кэс`садаш, вдоволь наоравшись на нас, после того как мы вернулись в домен. — С тех пор, как у него появилось четыре хвоста, он не раз просился поучаствовать в Играх, но отец всегда ему отказывал.

— Почему? — Кэсс озвучила вопрос, вертевшийся у меня на языке. — С такими способностями Ас'шах быстро выбился бы в лидеры, а его победы увеличили бы влияние клана.

Кэс`садаш хмуро кивнул.

— Как и его личную силу, — он повернулся ко мне. — Игры — это не только политика, но и способ отсеять слабых и возвысить перспективных бойцов клана. По правилам в них участвуют бойцы примерно одинаковые по силе и тот, кто за отведенное время наберет наибольшее количество хвостов Голода, становится победителем. Это зависит не только от способностей демона, но и от простого везения. Можно вступить в Игры с четырьмя хвостами, а выйти с пятьюдесятью, или не выйти совсем.

— Рулетка, — вставил я.

— Да. Поэтому опасно пускать в Игры демона, у которого в голове бродят мысли об отделении целого рода и основании собственного клана. Таким был Ас`шабрах — отец Ас'шаха. Он вышел из Игры с сотней хвостов и объявил, что отделяется. Кэс`садарг не мог позволить клану распасться и убил его. Из всего их рода оставили лишь самого младшего — Ас'шаха, чтобы сохранить для клана редкие способности, но вместе с ними Ас'шах унаследовал и бунтарский дух своего отца... Недавно он просился в приближающиеся Игры, но Кэс`садарг опять ему отказал, вот он и переметнулся к Сковывающим: они наши давние соперники и за возможность завладеть ценным заложником могли взять его к себе воспитанником, чтобы он участвовал в Играх.

— То есть он появится на Играх? — подбил я итог.

— Скорее всего. Сковывающим не хватало знаний про наши техники боя. С Ас'шахом у них возникает шанс победить...

— Его необходимо убить! — воскликнула Кэсс.

— Да, поэтому сейчас на совете клана я подниму вопрос о перевыборе кандидатов для Игр и предложу Казаасшаза: среди двенадцатихвостых, только он может соперничать с Ас'шахом. Возможно, придется переизбрать и остальных...

— Но ты же не снимешь Заана?! Ксад, пожалуйста, мы столько занимались! Ты бы видел сегодня его Щит Жизни!

Кэс`садаш сердито зыркнул на сестру, но потом вдруг усмехнулся:

— А с Зааном Ас'шах не угадал. Видно, он рассчитывал сыграть на твоем упрямстве, сестренка, и уговорил выставить собственного игрока. Так ведь?

— Да, это была его идея. Ас'шах сказал, что так я докажу свою самостоятельность...

— А на самом деле он собирался скомпрометировать клан, вынудив его выставить слабого игрока, — жестко закончил за нее брат.

Кэсс сникла, а во мне закипела злоба. Неприятно, когда тебя вот так используют, да еще и выставляют слабаком.

— Не кипятись, Волчонок, у нас еще будет шанс отыграться! — заверил меня Демон. — Главное на Игры попасть, а там мы найдем способ прорваться к этому щитоморднику!

— Я буду участвовать! — с вызовом заявил я Кэс`садашу.

— До Игр еще четыре дня, посмотрим, чего ты достигнешь на тренировках. В этот раз все будет гораздо серьезней, мы не можем позволить себе промахов в таком деле!

Кэс`садаш одарил нас с Кэсс еще одним сердитым взглядом и ушел на совет.

Мы с Кэсс остались в ее покоях одни и неловко молчали. Демоница остро переживала свою вину и явно стыдилась того глупого положения, в котором оказалась из-за своего упрямого стремления доказать старшим свою взрослость. Я же продолжал кипеть из-за того, что меня использовали и едва не выставили дураком перед всеми кланами демонов. И я опять потратил почти всю накопленную за эту охоту силу...

— Послушай, Кэсс, научи меня открывать порталы, чтобы я мог охотиться и возвращаться в домен сам.

Она вздохнула.

— Видимо, придется. Но сначала покажи, что у тебя было в руке на берегу Синего. Это было что-то необычное, какая-то странная магия.

— Всего лишь семечко, — я довольно улыбнулся: все-таки девочка заинтересовалась, и нашу уловку можно повторить, момент подходящий.

— Семечко?

— Да, из другого мира. Оно в шерсти запуталось, а недавно я его нашел и решил подарить тебе.

— Из другого мира? Из него вырастет цветок?

Я опять улыбнулся, но теперь уже так таинственно, как только смог в волчьей маске.

— Это не простой цветок, а ночной лотос. По легенде того мира, он распускается только вблизи любящего сердца и цветет, пока любовь не угаснет. Если создать для семечка подходящие условия, то при приближении любящего сердца оно прорастет. Не хочешь попробовать?

У Кэсс засветились глаза. Хе-хе! А кто-то недавно говорил, что не верит в любовь!

— Вот это ты завернул! — восхитился внутри Демон. — Уважаю, сам бы лучше не придумал!

— Угу, это низко, обманывать так!..

— Да кто обманывает? Мы только поспекулируем немножко твоим чувством... для общего блага, — хохотнул Демон в ответ на реплику Светлого. — Тебе же не жалко? А мелкая убедится, что любовь существует. Тебе же бонус — привлек темную душу к свету.

— А вдруг она и правда влюбится?

— Ну ты даешь, Светляк! Разве тебе этого не хочется?

— Мы уйдем, ей будет больно...

— Тьфу ты! — Демон начал злиться. — Ты светлый, вот и не меряй демонов своей меркой. Поверь, она сама разберется, как ей лучше, и сама примет решение. Не расписывайся за нее — ты совсем другой.

— Так я пошел за новым семечком? — прервал я его нравоучения.

— А ты еще здесь, что ли?! — рыкнул Темный. — Мигом слетал! А ты, Светляк, иди, воркуй.

Пока я бегал к озеру, Светлый с Кэсс готовили для будущего 'ночного лотоса' аквариум. Как пионеры в кружке юных натуралистов, они вдвоем искали подходящую емкость для воды. Увлеченная приготовлениями к таинству, Кэсс прекратила строить из себя недотрогу-наследницу и стала обычной девчонкой, суетилась, подыскивая достаточно красивую вазу для необыкновенного цветка, потом расплескала половину воды, пока левитировала из купальни огромный водяной пузырь. Так что, когда я принес семечко, то обнаружил, что стою мокрый как сурок, а Светлый утверждает, что это ерунда и что он все равно хотел освежиться. Я чуть было не макнул его башкой в подготовленную широкую вазу с водой, но вовремя вспомнил, что башка-то у нас одна на всех, так что освежаться придется и мне.

— Все готово, — Кэсс возбужденно блестела глазами. — Ты семечко не потерял? Мне показалось, что оно у тебя выпало на берегу.

— Нет, я спрятал его в надежном месте, — заверил ее Светлый.

— Ага, в п... — грохнул Демон.

— Я туда класть не буду, — возмутился я.

— А я доставать, — еще больше возмутился Светлый.

— Вы вообще о чем? Я имел в виду пасть. Бва-ха-ха! — притворился белым пушистиком Демон.

Вот гад, наколол! Ну да ладно, я перенес матрицу семечка на язык, и Светлый выплюнул его на ладонь.

— Вот оно, целое и невредимое.

— Оно нематериальное? — с легким подозрением спросила Кэсс. — Какое сложное плетение!

— Это же ночной лотос! — не растерялся Светлый. — Квинтэссенция магии любви.

— Ааа...

В этот момент Кэсс выглядела такой растерянной и совсем юной, и ей это ужасно, ну просто дико шло! Так, что это я?

— Светлый, держи свои чувства в узде! Меня, между прочим, Сатти дожидается, а у Демона Клэр. Да, Демон?

— Да... — как-то рассеянно он ответил. — Но трое — это супер!

Приехали! Хотя... Так, чьи это мысли? Совсем запутался, где из нас кто?

— Не шуми, а то Светлый вместо одного цветка целый сад наваяет.

Только тут я обратил внимание, что конструкт у меня на ладони стал светиться и наливаться силой, которая тонкой золотой струйкой вытекала прямо из моей груди. Светлый протянул руку к вазе и перевернул ладонь, конструкт соскользнул с нее и невесомой пушинкой спланировал на поверхность воды. Но золотая ниточка от моего сердца не оборвалась и продолжала вливаться в него — Светлый творил свою магию, а выглядело это... Как это выглядело, можно было судить по виду юной демоницы. Ее глаза бегали от семечка до моей волчьей морды и обратно, и спрашивали: 'Это правда? Она существует? Прямо сейчас? Здесь? Ты меня любишь?'

Светлый красноречиво молчал, а на воде уже плавал кораблик из разошедшихся семядолей, между которыми стремительно вырастал свернутый в трубочку первый зеленый листок. И вот он уже развернулся и лег на воду, а в его основании появилась почка и стала увеличиваться. Еще миг — и покрывающие почку чешуйки лопнули и выпустили стиснутые в пучок лепестки, которые тут же начали отгибаться кнаружи, являя перламутрово-белую внутреннюю сторону. Когда цветок полностью распустился и появился второй зеленый листок, энергетическая ниточка из дара Светлого исчезла.

— Какой он красивый! Такой нежный! Какие тонюсенькие лепесточки и жилки. Это совершенство! — а потом: — А эта легенда... это правда?

Светлый пожал плечами.

— Так говорят в том мире.

— Да, ты не смог бы наколдовать такое — слишком сложно все, — размышляла вслух Кэсс. Все же она являлась демоницей — чрезвычайно эгоистичным существом и не могла вот так запросто поддаться очарованию романтической сказки и поверить в бескорыстную любовь. — Да и энергия такая странная... похожая на силу жизни, но еще с чем-то... — она остро взглянула на меня. — Но ведь ты демон, это даже отец признал...

Между нами повисло неловкое молчание, и чтобы разбить его, Светлый предложил Кэсс создать вокруг сосуда с лотосом силовое поле, которое защитит его от не слишком благоприятной атмосферы демонического мира. Она с радостью взялась выполнять задумку и в итоге сумела вернуть себе собранность. Весь ее вид теперь говорил: 'Я еще разберусь с этим, но... позже'.

— Так, рыбка на крючке, молодец, Светлый! — мысленно потер ладони Демон. — Не будем на нее давить, а то еще взбунтуется. Пускай все идет своим чередом, а пока напомним про порталы.

Но начинать самим не пришлось: похоже, Кэсс сама искала подходящую тему, чтобы перевести разговор в другое русло, и очень вовремя вспомнила про порталы.

— Пойдем в трапезную, ты будешь есть, а я тебе все расскажу.

И вот мы уже уселись за стол, я придвинул к себе блюдо с мелкими, но невообразимо вкусными и хрустящими жареными зверушками, по размерам и виду тушек, напоминающими хм... пусть хомяков, про крыс думать было не очень приятно. Кэсс вооружилась набором чашечек со специями, несколькими сухофруктами и кувшином с белым вином.

— Вот смотри: это — миры, — сухофрукты рассыпались передо мной на столе в произвольном порядке. — Это Эфир Междумирья — или Пустота, — между сухофруктами разлилось вино. — Это Исток Света, — в центр 'Пустоты' посыпался белый пахучий порошок, и я чуть не расчихался. От такого 'Света' свербило в носу. — Это Врата Тьмы, — ароматный черный перец или его аналог очертил контур винной лужи, замкнув 'миры' в круг. Чихать расхотелось. Кэсс подула на вино, и белый порошок поплыл в сторону 'Тьмы', а перец, наоборот, в сторону 'Света'. — Свет и Тьма исходят из них и окутывают все миры, но не смешиваются, потому что их разделяет Эфир Междумирья. Это наш мир, — Кэсс тронула пальцем островок сухофрукта около 'Врат', вокруг которого молотый перец уже закрасил вино в черный цвет. — Это, — она ткнула в сухофрукт утопленный в молочно-белое вино около кучки пахучего порошка, — мир светлых народов. А это срединные миры, — она сделала круговое движение ладонью над сухофруктами, рассыпанными между кучкой белого порошка и кольцом из перца. Вино там медленно закрашивалось в серый цвет. — В них Свет и Тьма находятся в шатком равновесии. Эта картинка очень примитивная, на самом деле Врата и Исток не имеют конкретного места во вселенной, они повсюду, просто так проще объяснить тебе суть.

— Я понял.

На ум пришли схемы строения атома, солнечной системы и расширяющейся вселенной. Только они иллюстрируют материальный мир, а эта — тонкий, энергетический, как бы ауру от материальной вселенной. Ну, во всяком случае, я так это понял.

— Хорошо, — довольная Кэсс кивнула. — Мы, демоны, родились во Тьме, и это наша естественная среда. Энергия Тьмы дает нам жизнь и магические способности, и она же связывает нас со всеми остальными мирами. Светлые точно так же пользуются энергией Истока. Силу для переноса мы черпаем из Тьмы, светлые — из Света. Когда ты переносишься в другой мир через портал, то не продираешься сквозь миры, а огибаешь их с потоками Тьмы. Но для этого необходимо найти попутный.

— Как?

Кэсс налила в кубок вина и, пригубив его, передала мне. Я рассеянно отпил.

— С нужным местом у тебя должна быть связь, тогда найти подходящий поток не представляет проблем. Не волнуйся, все демоны умеют это, это врожденная способность, — усмехнулась Кэсс, взглянув на мою помрачневшую физиономию, и долила мне вина. — Главное — это иметь связь.

— Какую связь?

— Например, это может быть простое знание нужного мира. Это когда ты уже там бывал или когда это знание тебе передали. Ты темное создание и, побывав в каком-то из миров, навсегда оставляешь за собой след, ведущий к Тьме — это русло для нового энергопотока от Врат в тот мир, — она сделала паузу, позволяя мне переварить услышанное, а сама взяла второй кубок, налила себе вина и добавила еще мне.

— Гляди-ка, Светлый, она за нами ухаживает!

Чтобы не обижать свою юную учительницу, я опять отпил вина, хотя уже и так чувствовал себя лопающимся бурдюком. Кэсс слегка улыбнулась и продолжила объяснять:

— Еще это может быть связь с кем-то, кто сейчас находится в нужном тебе мире. Например, твоя клятва, — Кэсс на мгновение умолкла, сканируя мое сознание на предмет желания немедленно отправиться к Сатти. Но я твердо решил сперва дослушать лекцию, и демоница успокоилась. — Поэтому в те миры, где у нас никого нет и где мы еще не бывали, путь для нас закрыт. Туда мы попадаем или случайно, в результате неправильного выбора потока-проводника, или же по призыву. В срединных мирах есть маги, которым часто не хватает своей силы и они пользуются заемной — демонологи. Они наш бич и наш билет к новым мирам. Тебе понятно почему?

Я кивнул. Чего ж тут не понятного?

— Так вот, допустим, у тебя есть связь с одним из срединных миров — пусть это будет твоя клятва — ты призываешь Тьму и находишь нужный энергопоток. Потом начинается самое сложное: нужно создать и поддерживать защитную капсулу из Тьмы и для путешествия. Такие капсулы подпитываются из дара, поэтому самостоятельные переходы способны совершать очень сильные демоны. Остальные ждут призыва или идут в связке со старшими. Так что не надейся на скорое возвращение к той эльфийке, тебе придется просить помощи у моего отца.

Кэсс злится? Раздражена?

— Да она ревнует! — загоготал Демон. — Светлячок, все же ты ее зацепил!

— Да, и теперь она не захочет нас отпустить.

— Это дааа, — протянул Демон. — Как-то я не подумал, что она не захочет делиться с соперницей...

— Демон, называется, не можешь даже предугадать действия сородичей... — поддел его я и, не слушая возмущенного бурчания, обратился к Кэсс: — Но я видел, что переходы создают любые демоны, даже однохвостые.

— В пределах домена — да. Для перехода из комнаты в комнату достаточно в деталях представить нужное место и захотеть там оказаться, и ты перенесешься туда силой мысли.

— Представить в деталях и захотеть? И все?

— Ну да, — демоница хитро улыбнулась. — Домен — это складка реальности, как бы скрытый карман нижнего мира, который создал основатель клана. Пространственные связи здесь подчиняются законам, которые установил создатель домена, и нам как его потомкам их легче преодолевать. В нижнем мире все уже сложнее, и для перехода с места на место требуется искать нужные энергопотоки и создавать капсулу. То же и в других мирах.

— А как же грузовой портал? Он ведь постоянный?

— Да. Для его питания используются очень мощные артефакты, ты их видел — это колонны по краям площадки. Вместо простой капсулы для постоянного портала создаются направляющие контуры и энергетический коридор через пространственную складку между нижним миром и доменом.

— А когда ты переводишь меня?

— Мы переходим как единое целое благодаря магическому поводку или другой магической связи, ну, или простому физическому контакту. Все понятно? Тогда попробуй перенестись. Я буду у себя.

Она встала из-за стола и прошла к площадке для перехода. Раз — и исчезла.

Ну, здорово! А кто будет давать мне ценные советы?

— Какие тебе еще советы нужны? Представь ее комнату, и поехали! — поторопил Демон.

Ага, умник выискался! Демон чертов! А сам порулить не хочешь?

— Ради такой ерунды шевелиться неохота.

Ну да, разбежался и поверил. Строит из себя... Хм. Ну ладно.

Я тоже встал в центр площадки, ограниченной выбитыми в полу специальными символами, и попробовал вспомнить, как выглядит комната Кэсс изнутри. Ничего не получалось: четко представить в уме весь этот бардак было просто нереально. К тому же в голову лезли толпы вопросов и сбивали концентрацию. Вещи ведь не лежат на месте, их постоянно передвигают, убирают, добавляют новые... Вот, может быть, сейчас Кэсс носится по всей комнате с аквариумом, выискивая, где он будет выгодней всего смотреться. Как представить себе помещение, где постоянно что-то меняется? А вдруг я попаду в прошлое, в то время, когда все предметы лежали именно так, как я представил? Или вдруг влезу в параллельную реальность, где вещи лежат так, как я представил, а не так, как есть на самом деле?

— Горе от ума... — резюмировал Демон. — Чего ты себе сложности сочиняешь?

— Я пытаюсь разобраться.

— Ты только запутаешься.

— По-твоему, это все неважно? Кэсс сказала представить в подробностях, но они же меняются!

— Волчонок, прислушайся к своим ощущениям.

— Зачем?

— Делай, что говорю!

Граах! Ну ладно. Прислушался. Что из этого может мне помочь? Все только мешает. Вот, например, мочевик. Ну чего ты вопишь? Я знаю, что пора отлить, но не тут же!

— А где?

— Глупый вопрос, Демон.

— Но отлить-то надо?

— Блин, ну зачем ты сказал? Теперь терпеть вообще невозможно! Мелкая специально меня опоила, что ли?

— Хе-хе, ну надо же, догадался!

Проклятье! Мысли о переполненном мочевом пузыре и желание облегчиться вытесняли из головы все остальное. Я некоторое время еще боролся, но потом поймал себя на мысли, что мечтаю очутиться вовсе не в комнате Кэсс, а около украденного толчка. Как здорово было бы избавиться от лишней жидкости в организме! Я вспомнил это чувство и невольно связал его с нужным местом в пространстве, ощутил его ауру: напряженное ожидание, облегчение, и... блаженство. Эврика!

Глава 25

Урааа! Наконец-то Игры, а то харя Кэс`садаша мне едва ли не снится уже, так надоело ее видеть на тренировках. Изверг гонял меня по пятнадцать часов подряд, перемежая тренировки только пятичасовыми перерывами на сон и охоту. Выкладываться приходилось по полной, и уходил я всегда с опустошенным даром. Возвращаясь в домен из нижнего мира, падал на свою подстилку и мгновенно отрубался. Мне даже сны не снились. Хотя нет, сегодня приснились наши девочки. Клэр явно кого-то убивала, и при этом ее глаза горели каким-то совершенно безумным красным огнем, а клыки были выдвинуты на всю длину. Жажда у нее проснулась, что ли? С Сатти тоже происходило что-то неладное: мне удалось увидеть ее лицо, скованное запредельным напряжением, сосредоточенный неподвижный взгляд — темная явно колдовала, причем на пределе сил, а может, уже и за их гранью. Фоном всему был шум боя, но доносящийся как бы из-под воды. А потом меня захлестнула страшная боль в груди и накрыла тьма.

— Что-то случилось, на них напали.

Я чувствовал, что Демон прав и этот сон был не сном, а скорее видением. Только вот что же мы видели: будущее или то, что происходит с девушками сейчас?

— Не знаю, но Сатти живая, — отозвался Демон.

Да, иначе я бы уже не дышал.

— Ничего, Волчонок, сегодня мы поотрываем всем хвосты и махнем отсюда к нашим девчонкам, а то давно я вампиршу не валял... Пора бы!

Я промолчал: тот крик и боль... мне показалось, что кричала Кларисса.

Молчал и Светлый. Надеюсь, ему не придет в голову помешать нашей с Демоном задумке? Но об этом лучше не вспоминать лишний раз, а то этот сканер... О, Тьма, вспомнишь демона, он и появится...

— Заан, пора! Не подведи клан и не забывай про опьянение силой.

— Кэ-э-эс, ну сколько можно?!

У мелкой просто мандраж, она трясется еще со вчерашней тренировки, на которую явились все старшие клана полюбоваться на мое контрольное выступление с Кэс`садашем. Ну и гонял же меня этот гад! Зато потом мою кандидатуру на Игры все одобрили.

— Это очень важно для клана... и для меня... особенно теперь...

Интересно, это ее 'теперь' означает после предательства Ас'шаха или после нашего маленького представления с лотосом ночи?

— Скорее и то и другое, — отозвался Демон. — Но Светляк неплохо сработал, прямо не ожида-а-ал!

— Мирами правит любовь!

— Пффф! Рассказывай! Мирами правит сила!

Начинается...

— Эй-эй, девочки, не ссорьтесь!

Замолчали. Это была просто разминка, сброс напряжения перед сложным заданием и они не злятся друг на друга в действительности. Откуда знаю? Все просто — чувствую. В последнее время все их эмоции и мысли у меня как на ладони, и не только потому, что мы делим одну голову и душу, просто слишком многое пройдено вместе и им нет больше смысла скрывать свои мысли. Мы повязаны, все трое мы в одной упряжке. И этого не изменить.

— Ну, с Тьмой! — напутствовала меня Кэсс и открыла портал на предстартовую площадку.

— К черту! — и я шагнул добывать себе силу.

Предстартовая площадка представляла собой огромнейшую пещеру наподобие тренировочной, только еще больше. Она был разделена на сектора горящими на полу отметками. Когда я появился перед эмблемой клана Бессмертных в Огне, почти все остальные сектора уже были заняты участниками предстоящих Игр, и с ними работала группа судейских. Вскоре подошли и ко мне. Пересчитали хвосты Голода, проверили наличие щитов в ауре и отсутствие отделенного оружия (по старинной традиции демоны сражались только тем оружием, что являлось непосредственной частью их тела). После навесили на мою ауру следящее заклинание, которое должно было передавать зрителям картинку и звуки всего, что будет происходить со мной в игре. Это был своеобразный аналог телевидения, а сама игра напоминала магическое реалти-шоу. К слову, зрители тоже прибывали в пещеру и занимали места за столами, расставленными вдоль стен. Столов было пятьдесят — по числу кланов, а участников в разы больше: по одному от клана для каждой силовой категории: от двух до четырех хвостов, от четырех до восьми, от восьми до шестнадцати, и от шестнадцати до тридцати двух. Старших в соревнование не пускали. Победителями тура признавались четверо демонов, которые за отведенное время набрали наибольшее количество хвостов, и тогда их допускали сражаться в следующей соответствующей силовой категории, остальные дисквалифицировались. Игра начиналась со сражений одно— и четверохвостых, победители из которых либо вливались в группу четырех— и восьмихвостых, которые дрались после них, либо, если они набрали больше восьми хвостов, ждали следующего дня Игр, когда в борьбу вступали старшие силовые группы. После двух дней Игр шел день дуэлей, где перед судом и зрителями разрешались смертельные споры демонов. Работал тотализатор, столы ломились от угощений, суккубы вились вокруг более-менее сильных стаями. В общем, Игры — это был трехдневный праздник смерти.

Еще Кэсс рассказывала мне, что во время состязаний над каждым из секторов возникнут трехмерные проекции боев с участием соответствующих игроков, а самые захватывающие бои будут дублироваться дополнительно — в масштабе покрупней. Обмануть стольких свидетелей считалось невозможным, и результаты никогда не оспаривались.

Ха! В этот раз их ждет сюрприз!

Со следящим заклятием закончили, один из судейских щелкнул пальцами, и передо мной возник второй я и туманное окружение, состоящее из всего, что находилось от меня в радиусе пятнадцати метров. Прико-о-ольно! Вместе с голографической картой местности, на которой будет отмечено местоположение каждого игрока, это даст зрителям полную картину всего, что происходит.

— Работает, потом активирую на полную мощность.

Судья щелкнул повторно, и проекция исчезла. В этот же момент прозвучал гонг и передо мной открылся проем портала. Игра началась.

Я шагнул вперед и очутился в полутемной пещере. Огляделся.

Так-с, ну и куда мы попали? На залитую огнями и окруженную толпами болельщиков арену не походило. И где пафос?! Где горластый рефери? Где толпы суккубов? Вместо этого под ногами грязь, по стенам плесень и... во что это я вступил? Ну, конеееечно... Так вот куда переносится все добро из уборных!.. Быстренько обтер ногу о камень и огляделся более внимательно. Ага, вот и проход. Попытался пройти в него, свет мигнул, я почувствовал, что лечу, и...

Бамс, стена! Чуть клык себе не выбил. Это был портал? И куда я теперь попал? А попал так попал. Все здесь какое-то... странное. Даже по меркам демонов странное: воздух в небольшой пещерке дрожал и переливался неяркими всполохами, камни на противоположной стене постоянно меняли свои очертания, как будто само пространство перед ними искривлялось, искажая картинку. На секунду посреди этого марева мне даже привиделся кусок совершенно другой пещеры. Кроме странностей с освещением и картинкой, присутствовали и непонятки со звуком: я слышал шум битвы, рычание, скулеж — и все это то отдалялось, то приближалось ко мне, будто невидимый звукорежиссер крутил туда-сюда рукоятку громкости в динамике.

Я попробовал обойти подозрительное место, прижимаясь к стенам пещеры, но вдруг откуда ни возьмись под моими ногами появился камень, и я об него запнулся. Потом было уже знакомое чувство полета и...

Только не в стену!

Бамс!

Тьма! Ну что за шутки? Где мой противник? Гррррр! Я уже прямо рычал от ярости: никто еще не нападал, а я уже два раза поцеловался со скальной породой!

— Убью всех! Грааах! Р-р-разорву! Покусаю!

От переизбытка чувств я сделал неприличный жест в сторону спрятанного портала. Зря. Пространство пошло волнами, и портал плюнул в меня здоровенным булыжником! Еле увернулся. Собирался сказать что-нибудь похабное, но не успел — портал плюнул сразу двумя камнями. Пришлось с места делать обратное сальто.

— Кишка пространственная, грязный задний проход!

— Ну ты и выдал, — восхитился Демон.

— Ему подходит, — я имел в виду портал, и тот обиделся всерьез.

Воздух задрожал по всей пещере, вой, крики и рев стали нестерпимы, я зажал уши руками, что меня и спасло. Над головой что-то треснуло, и мне на макушку, слегка прикрытую пальцами, грохнулся кусок скалы. Искры, звезды, сверхновая. Твою дивизию! Порталы, оказывается, тоже неплохо могут огрызаться!

— Отрыжка вселенной! Червячный ход! Дырка!

Искажение перекинулось теперь и на стены и подобралось вплотную ко мне. Полет. Здравствуй, стенка, давно не виделись! Отклеился от породы, повернулся. Полет. Стена. Обидно стало до невозможности: по морде получил, а люлей надавать некому... Выпустил голод, попытался сожрать портал — не вышло. Пульнул Шаром Тьмы — заряд исчез, а потом прилетел мне в спину.

Граах! Что ж так не везет и как с этим бороться? Спокойствие и только спокойствие, с порталом я поссорился, но по правилам игры мне полагается живой противник, вот и подождем его здесь. И опять же, если учитывать, что с порталом я поссорился, то противник будет силен, и возможно, не один. Вывод — надо подготовиться.

— Наконец-то умная мысль, — услышал я от Демона. — Но про портал ты красиво сочинял, послушать стоило.

Хе-хе! Меня Демон похвалил. Даже настроение поднялось.

— Отлично, а теперь ваяй.

Так, что нам надо? Устойчивость — надоело биться о стены. С четырьмя лапами будет сложнее затащить меня в портал или опрокинуть. Но и руки тоже нужны.

— И хвост сделай.

— Это чтоб яйцами не сверкать?

— И для этого тоже, — хмыкнул Демон. — И пусть он будет длинным и с жалом.

Тоже мне, выдумщик. Ну ладно, за дело!

Такую сложную матрицу я еще не создавал: в итоге должно было получиться мощное и длинное тело волка с торсом человека и с чешуйчатым хвостом, вооруженным костяным обоюдоострым клинком на конце. Очень важно было правильно определить центр тяжести для такого сложного скелета, но тут помогло мое чутье оборотня. Пришлось также намного увеличить сердце и легкие, а другие внутренние органы переместить из верхней половины тела в нижнюю. В результате человеческая часть тела, лишенная кишечника, получилась сильно поджарой и подвижной, а волчья наоборот стала мощной и очень устойчивой. Пока я возился с основными — направляющими энергоканалами, Демон занимался не менее важными деталями и броней. Постепенно у нас вышел шедевр, причем не остался в стороне и Светлый. Когда я уже начал заливать матрицу энергией, прозвучал короткий смешок и в основной энергопоток вонзилась белая искра. Я не успел что-либо предпринять — началась трансформа. Это маленькое вмешательство Светляка проявилось в белой шерстке в том самом интересном месте, которое должен был прикрывать хвост. Но увидел я этот изыск, когда уже вдоволь налюбовался всей остальной красотой: могучим торсом с длинными руками, бугрящимися мышцами и прикрытыми костяным панцирем от локтя и до самых когтей. В костяную броню было заковано и все остальное тело, только на сгибах вместо больших пластин росла чешуя. Волчью голову забрал костяной шлем. Все благородного черного цвета. Красавчик, в общем. Картину маслом портило только одно — подарок Светлого шутника.

— Вот маленький засранец! — не выдержал я, оценив позорно белое пятно между ногами.

— Нечего, поквитаемся еще, — мстительно пообещал Демон. — Вот как скажу что-нибудь эдакое его мелкой!..

Светлый проныра затаился в глубине сознания и только похихикивал оттуда тихонько. Мы с Демоном посопели-посопели, но не переделывать же всю работу? В общем, так все и оставили.

Тут и портал проснулся, новая волна искажений захватила меня и попыталась смять, но я выставил щиты, и портал выплюнул меня, как слишком крепкий орешек. По-кошачьи ловко приземлившись на четыре лапы, я довольно улыбнулся: за трансформу высший балл. Теперь никакие камни мне не помешают! Но что это за звуки? Ставший уже привычным шум боя вдруг приблизился и приобрел иное звучание — больше не создавалось впечатления, что звук идет из-под воды. Я огляделся и увидел, как неподалеку в центре круглой пещеры два четырехвостых демона пытаются пожрать друг друга.

Один — ну вылитый сатир! Торс перекачан больше некуда, как его мышцы не лопаются, не знаю, волосатые ноги оканчиваются копытами. Ростом он был не выше меня в моем теперешнем облике, но явно легче — в физическом плане мне не соперник. Его противник верхней половиной тела напоминал минотавра бычьей шеей и звериной рогатой головой, а нижней — помесь динозавра и скорпиона из-за толстых чешуйчатых ног и четырех сегментированных хвостов с жалами. Голод этого демона тоже принял форму скорпионьих хвостов, что говорило об отличном владении этого демона техниками боя Голодом. Опасный соперник.

Дерущиеся так были поглощены своей схваткой, что даже не заметили меня. Грех не воспользоваться такой удачей! Я подлил в руки силы, подобрал с пола подходящие камушки и швырнул их в демонов. Снаряды полетели, как из катапульты, а я, не дожидаясь результатов обстрела, ринулся за ними. Сатир стоял ближе и мой камень недурно приложил его по башке, осталось только добить. Рывок, удар практически полностью забранной в кость рукой — и вот в ней уже плюется кровью еще живое сердце. Непередаваемое ощущение силы и победы. ДАААА!!! Я пожрал бьющееся сердце (с моей пастью — это на один укус), а мой Голод уже обвился вокруг умирающего демона и вытягивал энергию его дара. Я почувствовал мгновенный прилив сил, стремительно увеличивающуюся мощь, у меня как будто прибавилось еще четыре руки, я стал совершеннее. Какой кайф! Мысль, о том, что сейчас меня может достать второй демон, была затерта на край сознания диким восторгом.

— Да, приятно. И одной тварью Тьмы стало меньше, — довольным тоном произнес Светлый.

Демон благодушно фыркнул. Каждому свое.

Трансформация дара закончилась, и я распустил четыре новых хвоста Голода. Так, где там мой четырехвостый соперничек? Только про него вспомнил, как — хрясь! — последовал мощный удар в спину, и из меня тут же потянули силу — щиты-то я убрал во время трансформации. Олух, тормоз, дебил! С моей спины снесли половину мяса. Демон тут же запустил регенерацию, а Светлый засветил мне в мозги порцией своей силы, отчего я, даже если б захотел, то не смог бы отрубиться. Изверг! Пусть бы я умер от болевого шока на месте, так нет, он меня спас, и теперь мне придется драться с такими ранами.

— Щит лучше поставь! — заорал я на этого мучителя, одновременно разворачиваясь к противнику.

Не успел. Чувство опасности заставило меня наугад отмахнуться хвостом и костяной клинок, придуманный Демоном, моментально отработал всю затраченную на него энергию — два скорпионьих жала с обрубками хвостов упали на пол, брызгая ядом.

Спеша закрепить успех, я не глядя атаковал Голодом. Минотавр взревел. Умри, падаль! Но он был слишком опытный боец и сумел не только вырваться из захвата моего восьмихвостого Голода, но и ударил сам. Одновременно два оставшихся хвоста и его Голод ударили мне в голову! Щит Жизни оттолкнул враждебный Голод, но не бронированные скорпионьи хвосты. Я попытался уклониться, однако полностью не успел уйти из-под удара, и концом хвоста мне оторвало ухо вместе с частью костяного шлема. А-а-а-гх! Я искалечен!

— Не ори, это всего лишь ухо! — рявкнул Демон.

— Давай я тебе ухо оторву, посмотрим, как ты промолчишь!

— Отрывай.

И почему он так спокоен? Это же и его ухо тоже, разве не жалко?

— Сосредоточься, мы теперь сильней его, но он управляется с Голодом намного лучше.

Ха, удивил! А то я не вижу.

Проклятый виртуоз умудрился так раскрутить три хвоста Голода, что они образовали непробиваемую, да еще и агрессивную защиту. Четвертым хвостом он продолжал жалить меня, чуть только я раскрывался для удара. В общем, я для него был чересчур силен, а он для меня слишком опытен, и неизвестно, сколько бы продолжалась наша пляска, но вдруг у меня начала кружиться голова. Яд! Ведь в его хвостах был яд! Проклятье! Я умру?! Сейчас, в первом туре, опозорив усыновивший меня клан, предав клятву Сатти и архидемону, не поваляв напоследок Клэр и вообще не коснувшись Кэсс? Нет, это невозможно! Я Заан Ктэр — Вечно Голодный, я всех пожру!

Внезапно зачесалась правая рука. К чему бы это?

— Идиот! Это же меч!

— Раскрыть наш козырь? Так рано?

— Хочешь умереть?

Граах!

— Приди, напейся крови!

О, он явно ждал этого призыва! На ладонь будто положили уголек, он вспыхнул, сжигая кожу, и потянул на себя не только силу, но, кажется, еще и жилы. Острая раздирающая боль пронизала мою руку, полоснула по ключице и вонзилась в позвоночник; я понял, что сейчас произойдет.

Аааа, вашу Тьму, и Мрак, и Сумерки!!!

Меч вырвался из моей ладони, таща за собой костистую цепь из острых мелких позвонков и жил. Сука-а-а, да как же меня все достало! От боли и яда уже мутится разум, и даже примочки Светлого не помогают, но это неважно: за меня дерется мой меч. Его как будто двигала невидимая рука, заставляя рубить и делать выпады, кружить вокруг минотавра и опутывать, опутывать того цепью... И вдруг рывок — и минотавр валится, стянутый прочными петлями. Я тоже уже лежу — яд слишком селен, даже мой организм не в состоянии перебороть его. Но моего вмешательства не требуется: цепь стала втягиваться в ладонь, подтаскивая минотавра ко мне. И вот он рядом, стянутый по рукам и ногам, но еще отбивающийся Голодом. Неважно, он потерял маневренность, а я гораздо сильнее, ему не жить.

Хватаю пастью его за коровье рыло, сжимаю челюсти и дергаю. Плоть в моих зубах рвется, в горло хлещет кровь, демон воет, а я продолжаю поедать его заживо, потому что это мое спасение. Я ХОЧУ ЖИТЬ! Добрался до мозга. Все, минотавр мертв, а у меня новый прилив сил, который сжигает яд в моем теле. За спиной, как крылья, разворачиваются двенадцать хвостов Голода. Экстаз. Я пьян силой.

— Да ты давно пьян, — пьяным голосом заявляет Демон.

— Пффф! — единственное, что я нашел ответить.

— А-а-ага, еще после тех четырех хвостов.

— Да ну?

— Ну да, — демонстрировал Демон чисто демоническое упрямство. — Ты даже колдануть не пытался и про Хрустика забыл.

— Про Хрустика? Ха-ха, точно!

Резкая боль в руке привела меня в чувство — от меча остался только рубец на ладони. Раны уже закрывались. Граах! Я словил кайф от переизбытка силы, о котором предупреждали меня на тренировках Кэсс и Кес`садаш. Повезло, что пока я тут хихикал, как обдолбанный нарк, мной никто не попытался закусить. Портал меня простил или просто готовит очередной сюрприз?

Оказалось, что справедливо последнее. Только я поднялся на ноги и сделал шаг, как меня зашвырнуло в другую пещеру. Поднялся там — и опять угодил в портал. Потом в следующий, и еще в один. А дальше меня выкинуло в самый замес.

— Хрустик, вкуснооо! — проорал я элементалю.

Туууух! — в пещере засияло маленькое солнце и поджарило сразу трех демонов. Я не дал им времени регенерировать и вырвал сердца и Голод. С моей теперешней силой это все равно, что отобрать конфетку у ребенка, даже неинтересно. Только сила опять пьянит. Дааа, я прямо-таки оказался в раю. Бва-ха-ха, смешно: Рай в раю! Уха-ха-ха!

— Хватит ржать, как укуренный, тут еще трое! — обратил мое внимание Демон на новых нападающих.

Куда это меня забросило? В ясли? А-ха-ха!

— Демон, смотри, они меня бьют! У-ха-ха! — почему-то мне показалось это очень смешным. — Что мне делать?

— Убей их!

— Мне их жааалко, посмотри, какие они маленькие, всего по четыре хвостика. Ути-пути! — это я попытался почесать за ушком у одного из атакующих, такого дико смешного в своей колючей-преколючей броне и с Голодом в виде шипастых булав, а он не преминул укусить меня за бронированную руку. Интересно, зубки не сломал?

— Убей их!

— Нет, я хочу с ними поиграть.

— У-у-у, пьянь дурная! Убей их!

Но вместо этого я, сам не знаю как, уплотнил наружный слой ауры настолько, что она перестала пропускать удары и пружинила, как резиновая. От нее отскакивали не только физические удары, но и все насылаемые на меня заклятия. Я так удивился, что чуть не протрезвел. А демон тем временем уже почти оттеснил меня от управления телом. К счастью в этот момент обо мне вспомнил неугомонный портал и втянул в очередную круговерть, а то, пожрав еще три дара, я бы слетел с катушек окончательно и бесповоротно: Кэсс предупреждала, что и такое бывает — и таких взбесившихся демонов убивают их сородичи.

На этот раз портал меня долго не кружил, а после двух-трех бросков, вышвырнул в мой сектор на предстартовой площадке.

— Что, уже финиш?

Я даже расстроился.

— Рррааах, Волчонок, продолжение не за горами и... МЫ ВСЕХ ПОРВЕМ!

Хе-хе! Его тоже накрыло.

— Светлый, а ты чего затих, не мужик, что ли?

— Да не трогай его, не видишь — передоз у него, не отошел еще.

Мда, ну что тут скажешь? Светлый...

— О, Демон, кто там нас тормошит? Нас, супер-мегакрутых пожирателей силы!

Ну-ка, ну-ка, кто там? Я сосредоточил взгляд на расплывающемся в цветном тумане черно-бело-красном пятне. Мелкая в своем огненном платье?

— Что ей надо?

— Говорит, мы правила нарушили, ругается... Демон, она дерется! Ай, ухоооо!!!

— Ну что ты так громко?

— Так больно, сделай что-нибудь!

— Лениво... Пусть Светляк разгребает. Эй, Светлый, вставай, твоя любовь пришла, страстно тебя хочет...

— Ухооо!

— Светлый, она уже к ласкам приступила, тебе не достанется.

О, как подскочил! Ну, я ему быстренько место и освободил — ухо-то общее, пусть теперь он за него поволнуется. Но Светлый, видно с передоза, как колданул! Вокруг нас заклубился туман, тело захлестнула трансформация и — вуаля! — Райнэр, улучшенный и модифицированный, ввел Кэсс в ступор. Длинные черные волосы, отливающие синевой, мускулистое идеальное тело, укрытая мельчайшими чешуйками кожа, огромные крылья с иссиня-черными перьями. А лицо... лицо ангела с глазами, полными всепрощения и любви. Чувственный рот нисколько не портил впечатления. А еще теперь у меня не было ни рогов, ни когтей, но почему-то я был уверен, что это только подчеркивает излучаемую мной силу.

А потом Светлый искуситель заговорил.

Да именно так — искуситель! Скрывать такой талант... У-у-у, негодяй!

Его голос — это квинтэссенция всех возможных желаний, в которых иногда страшно признаваться даже себе. Этот голос давал надежду, успокаивал, утешал. Завораживал. Светлый подошел к эээ... ну, наверно, к маленькой смущающейся девочке, заглянул ей в глаза и поцеловал ее! Это был долгий и нежный поцелуй. Вроде бы он просто держал ее, но она плавилась в его руках. И это на виду у элиты всех демонских кланов!

— Малышка, ты прекрасна!

Мы с Демоном были в шоке.

Глава 26

— Этот меч — неотъемлемая часть тела моего воспитанника, и вы не можете запретить ему участвовать в Играх!

Из Кэс`садаша получился бы великолепный адвокат на Земле. То, как он выстроил мою защиту перед судейским трибуналом Игр, вызывало восхищение: совсем еще молодой по меркам демонов, он без тени робости оспаривал решение старейших и наимогущественнейших из верхушки демонического общества. За нарушения правил Игр мне грозила смерть. Кэс`садаш не только добился помилования, но и доказал, что я восходящая звезда их клана и что претензии ко мне являются оскорблением чести всех Бессмертных в Огне. По сути это было встречным обвинением суду. Он рисковал не только моей и своей жизнями, но и шатким миром между кланами.

Главным обвинителем был, конечно же, представитель Сковывающих в Камне.

— Докажите это, пускай ваш воспитанник продемонстрирует суду эту свою часть тела, и если на ней нет привязывающих или сращивающих заклятий, то я сниму обвинения.

Привязывающие или сращивающие заклятия? Это которые способны прирастить к руке железяку? Круто! Не знал, что такие бывают.

— Идиот, а чем является тот символ на ладони, как ты думаешь?

— Значит, нам каюк?

— Не знаю, а ты давно видел тот значок?

Я задумался. Когда мы попали в этот мир, о мече я ни разу не вспоминал, возможно, именно потому, что знак исчез с ладони, а меч никак себя не проявлял. Даже при перевоплощении из оборотня в демона я не заметил его присутствия, хотя видел, как подстраивались к новой матрице Чешуя и живая одежда. Меч же словно растворился во мне, а когда отчаянно потребовался, то появился; правда, у нас с Демоном были сомнения, что это произойдет.

Мы вспомнили о нашем необычном оружии, когда накануне Игр Кэс`садаш рассказывал об их правилах. Он упомянул о запрете отделенного оружия, и Демон вспомнил про наш меч. Потом, оставшись наедине в своей каморке, мы исследовали энергетическую матрицу нашего тела и нашли только один странный энергоканал, тянущийся от центра ладони, где раньше был знак меча, к дару, но не напрямик через грудь, а сначала ныряющий от плеча к позвоночнику, обегающий его по спирали до крестца и поднимающийся обратно в грудь к дару. После необычный канал вливался в основание Голода, а не в воронку дара, как все остальные энергоканалы. Первое, что пришло мне на ум — это то, что магический меч превратился в скрытый дополнительный хвост Голода.

— Может, у нас не четыре хвоста Голода, а пять? — высказал я тогда эту мысль.

— Если так, то это тоже будет нарушением.

— Но мы же не откажемся от Игр?

— Ни за что! Это наш единственный шанс быстро заполучить силу и свалить отсюда. Главное, получить допуск к Играм, а наш козырь мы используем только в крайнем случае. Скорее всего, в первом туре он нам даже не понадобится.

— Ага, если вообще получится его задействовать.

Однако все пошло не так, проклятый минотавр вынудил нас раскрыться, и вот теперь судьи требуют показать меч. Если я не смогу вызвать его и представить как часть своего тела, то они начнут копать глубже и конечно заметят, что канал меча слишком уж напоминает лишний хвост Голода, обращенный внутрь тела и действующий через руку.

— Заан, покажи его!

Лицо Кэс`садаша не выражало никаких чувств, но в глубине черных глаз мерцал уголек напряжения: брат Кэсс поручился за меня только потому, что просто не мог, не имел права отступить — была затронута честь его клана и любое колебание только подтвердило бы правдивость обвинений в мой адрес.

Я незаметно вздохнул: было у меня устойчивое подозрение, что меч не появится просто так по одному моему желанию. Попробовав демонической крови, он как будто обрел собственный разум и действовал теперь лишь по собственной инициативе. После Игры Кэсс потребовала показать его ей, но я опять не смог его вызвать. Я его даже не чувствовал в себе!

— Вот и поговори с ним, раз он теперь разумный, — шепнул из темного угла сознания Демон: нам приходилось очень тщательно скрывать свою тройственность перед столь могущественным собранием, как Суд Старейших. То и дело я ощущал, как их взгляды, словно жгучие радиоактивные лучи, обшаривали мое тело, а голову уже давно обжимал плотный давящий шлем ментальных атак. Перед судом Кэс`садаш лично выставил мне ментальную защиту, ссылаясь на то, что даже Суду Старейших незачем знать секретные техники клана. Это не противоречило правилам, но не мешало судьям пытаться проникнуть мне в голову. У них не получалось только потому, что под щитами Кэс`садаша выстроилась еще одна защита, которая могла принадлежать только Наргху: тонкая паутинка заклятия вытянулась из глубины подсознания — и вот уже мой разум оказался оплетен густой сетью, в которой вязло все постороннее, что миновало ментальные щиты Кэс`садаша. Некоторые судьи уже посматривали на меня с нескрываемым интересом, удивленные моей стойкостью, а я старательно демонстрировал, как сложно мне удерживать свою защиту: стоял, напрягшись всем телом, стискивал кулаки и скрипел зубами.

'Поговори с ним'. Хорошенькая идейка, но, похоже, у меня нет выбора.

— Послушай, меч, если ты сейчас не покажешься, то нас убьют. Я так понял, мы теперь с тобой повязаны, а то ты не помогал бы мне раньше; значит, и тебе это чем-то грозит, так что давай, появляйся!

Тишина. С кем я говорю? Или правильнее сказать, с чем я говорю?

— Время вышло, Кэс`садаш, твой воспитанник не предоставил суду доказательств. Его нужно казнить!

— Подождите! — выкрикнул я, опередив Кэс`садаша. — Я еще плохо владею этой своей способностью, она дается мне только во время смертельной опасности!

— Ты проявил неуважение к суду, открыв сейчас пасть, младший! — рявкнул обвинитель из Сковывающих. — Говорить перед Судом Старейших имеет право только твой защитник, но так и быть, я предоставлю тебе еще одну возможность оправдаться: я начинаю казнь. Это будет считаться смертельной опасностью?

В тот же миг мои ноги сдавило сковывающее заклятие, кожа на них посерела, а плоть стала усыхать, превращаясь в камень. Я дернулся, но не смог оторвать ступней от плит пола, из которых в меня вливалась эта смертельная волшба. Если меч сейчас же не появится, я превращусь в каменную статую, пусть и прекрасную стараниями Светлого, но совершенно мертвую! Демон! Светлый! Помогите! ААА! Моя собственная кожа превращалась в тиски, сжимающие плоть и выдавливающие из нее влагу, а потом каменеющие. Cтрашная боль поднялась уже выше колен. Ауууу! Арррр! Наргх! Я рычал и завывал от боли, а Голоды судей тянулись ко мне и поглощали мои страдания как редчайший деликатес. Ублюдки мрака! Погань вселенной! Они чуть не дерутся за меня! Боль охватила пах, и во мне взвилась страшная ненависть, я уже не хотел доказывать свою невиновность, я просто хотел всех убить. А потом боль коснулась позвоночника, что-то во мне шевельнулось, будто отодвигаясь от нее подальше, и тут же другая, уже знакомая боль пронизала ладонь.

Меч с цепью так быстро вырвался из моей руки, что Сковывающий, от жадности подошедший ко мне почти вплотную и пьющий мою агонию, просто не успел отпрянуть. Стремительный полет меча, костяная цепь, охватывающая шею моего палача, рывок — и уродливая башка падает на каменный пол, обрызгивая все вокруг черной кровью. Его тело еще продолжало стоять, а Голоды остальных судей уже рвали его дар на части. Демоны, так вас разэтак!

Но не будут ли теперь меня судить еще и за убийство старейшего?

— Держись, я уже готовлю новую матрицу, сейчас закольцую сосуды, и готовься падать.

О, Тьма! Что мне еще предстоит?! Я уже лишался ног в каменной ловушке, а теперь придется отрываться от нижней части туловища? Путь лучше меня казнят!

— Не скули, Волчонок, тут прав сильнейший. Мы уделали обвинителя, значит, мы правы, а он нет. Нас не тронут, но мы и без этого можем сдохнуть. Так что соберись и отрывайся от камня.

Круто! Здорово! Писец!!! Мне нужно разорвать себя пополам. Да легко!

Я дернулся и взвыл: как можно оторваться от собственных ног?!

— Мечик, помоги, родной!

В этот раз он послушался — отлетел подальше, обмотал цепь вокруг одного из каменных столбиков, окружавших круглую площадку в амфитеатре судебного зала, а потом цепь рывком втянулась в мою ладонь. Я даже заорать не успел, как оказался лежащим на полу перед своими окаменевшими ногами и таким дорогим моему телу и сердцу мужским достоинством.

— Ничего, сейчас отрастим новое, еще лучше прежнего, — пообещал Демон. — А то Светляк чего-то с размерами попутал, да и рожу слишком смазливую сделал, как у эльфа. В общем, как раз все исправим!

Ну да, случай подходящий...

Я лежал и смотрел на свои залитые кровью каменные ноги, предоставив Демону самому разбираться с матрицей, и раздумывал, перенесет ли Кэсс эту скульптуру к себе в покои, когда мы сбежим из этого мира, или разобьет от злости на беглого Светлого, доказавшего ей, что любовь существует.

Демон оказался прав: нас не тронули, суд признал меч частью моего организма, а то, что он слишком похож на дополнительный хвост Голода, никто, похоже, не заметил — слишком уж судьи были заняты дележом силы павшего коллеги. Демон активировал новую матрицу ног, и вскоре я смог подняться с пола. Что и говорить, колени противно дрожали, в голове было пусто, жизненной энергии хватало только на то, чтобы функционировал организм. Впервые победа досталась мне так дорого, но я был жив, оправдан и даже допущен к участию в следующем туре Игр. А так как для средних силовых категории я уже был слишком хвостат, то меня определили сразу в высшую. Таким образом, у меня появилось несколько часов, чтобы отдохнуть и восстановить жизненные силы перед последним состязанием. Ксад отправил меня спать, пообещав, что шкуру за совращение сестры он снимет с меня после Игр, конечно, если я останусь жив. Вернувшись в покои Кэсс, я обнаружил, что ее до сих пор нет: мелкую увели на разборки разгневанные родственники еще до суда.

Мда, бедняжка... Светлый виновато вздохнул и тут же пообещал, что займется преобразованием Тьмы в энергию Жизни. Демон хмыкнул. А мне пришлось сотворить на полу в коморке концентрационную гектограмму и зажечь в ее узлах маленькие огни. Температура внутри гектограммы стала быстро расти.

— Хочешь нас поджарить? — вяло поинтересовался я у Светлого.

— Не волнуйся, Тьму я не могу преобразовать в Жизнь, а свет и тепло, которые излучает Огонь, — могу.

— Значит, я поддерживаю огонь, а ты не даешь ему нас поджарить и пополняешь запас жизненных сил? — уточнил Демон.

— Да. Только при этом ты еще и следишь, чтобы левая рука не сползала с этой руны, — и Светлый велел мне положить кисть на символ Концентрации в малом внутреннем круге магической фигуры.

Я прилег в большом внутреннем круге и уложил левую руку в малый. Там было уже горячо, как в печке, но этот жар не повредил мне, а начал вливаться в руку через мизинец, рождая ощущение, похожее на то, когда пьешь крепкое спиртное — обжигает, но приятно.

— Теперь отключайся, — скомандовал Светлый. — Тебе сегодня досталось больше всех.

Я не возражал и сомкнул веки. Дежурить в теле остались мои контрастные напарники.

Казалось, я только прилег, и вот меня уже теребят. Ну, кто там? Загрррызу! Открываю глаза, ну точно — мелкая!

— Какой у тебя план?

Это она о предстоящей игре. Приятно, что волнуется, но лучше бы дала мне подольше поспать. Я уселся на полу и недоуменно оглянулся: от магической гектограммы не осталось и следа, как и от отвратной физической слабости — Светлый постарался на славу. Спать только хотелось.

— Это поправимо, — заявил фашист Светлый и закачал мне в мозг какую-то свою холодно-жгучую энергию. У меня аж глаза заслезились и в носу запершило от бодрости.

Демон белобрысый!

— Ты путаешь его с Ксадом, — фыркнул Демон.

— Все вы хороши, — буркнул я. — Так и смотрите, как бы поиздеваться над бедным оборотнем...

— Все, Волчонок, не скули: Кэсс правильно нас разбудила, готовиться надо. Спорю на что угодно, что ловчий отожрал в Игре хвостов поболе нашего и жаждет реванша. Есть у тебя соображения, как уберечь наши хвостики?

Соображения у меня были, но я все-таки не спешил отвечать ни Демону, ни Кэсс. Желая немного их подразнить и отомстить за прерванный сон, потянулся с хрустом, со смаком зевнул, собрал в табун мысли, напуганные зельем Светлого, и только тогда произнес:

— План прост: нужно отвлечь чем-то противников, чтобы они не могли использовать против меня весь свой Голод. Я знаю неплохое заклинание, вот если бы его еще и размножить....

— Сделать самокопирующимся?

— А это возможно?

— Возможно, но тут предстоит работа с рунными конструктами, демоны редко таким пользуются.

Я кивнул: если ты способен управлять энергией напрямую, то в бою быстрее и проще зачерпнуть ее прямо из эфира, слепить то, что нужно, как снежок приблизительно, и швырнуть в противника, а не заморачиваться с точно выверенными формулами магических конструктов. Демоны плели заклинания, полагаясь на инстинкты и чутье существ, чья воля воплощалась на энергетическом уровне и управляла 'сырыми' энергиями. Они творили магию здесь и сейчас, все их заклинания были уникальными и в принципе не могли повторяться, как не повторялись и условия, в которых те рождались. Выражение 'волею своею повелеваю' очень точно поясняло магию демонов. Сложные магические конструкты демоны использовали только в исключительных случаях, когда необходимо было добиться предельно четко обозначенного результата, или когда заклинание должно было действовать на протяжении долгого времени. Обычно этим занимались старшие в кланах, а молодежь до пятидесяти хвостов не усложняла себе жизнь и уповала на грубую силу. Мне это было только на руку.

— Значит, это то, что нужно, ведь мое заклинание руническое, я привык с такими работать.

Кэсс наградила меня долгим взглядом.

— Все время забываю, что ты не истинный... Умение работать с рунами дается только лучшим из нас, а ты говоришь, что привык их использовать. Это так странно...

— Ну, с этого я начал учиться магии, — и, лукаво улыбнувшись, я добавил: — И я талантливый, ты не забыла?

Кэсс фыркнула.

— Показывай свое плетение, будем думать, как его размножить. Я, знаешь ли, увлекаюсь всем нестандартным и выучила несколько рунических связок.

Кэсс, конечно, прибеднялась, когда говорила, что знает несколько рунических заклятий. Стараясь быть непохожей на остальных, она коллекционировала не только необычные платья, но и алгоритмы построений разнообразных магических конструктов. 'Умная девочка', — сказал про нее Демон, когда демоница пояснила эту свою страсть к собирательству: 'У меня еще мало силы, чтобы сопротивляться воле старших, но ведь рунические — это не волевые заклинания, и их мощность зависит только от количества энергии, которую я в них залью, а не от силы моей воли. Конечно, очень неудобно, что их нужно так тщательно выплетать, зато с ними даже однохвостый демон может противостоять сильнейшему... ну, хоть некоторое время'. А я подумал, что молодые демоны — это совсем не те существа, которые будут сидеть и терпеливо заучивать алгоритмы плетений. В этом смысле Кэс`сшео действительно была большой оригиналкой: ее сверстники, да и просто младшие демоны были импульсивны, вспыльчивы и неусидчивы, предпочитая решать свои разногласия в доброй драке, ну или в дуэлях воли. Только самые мудрые или хитрые кроме волевой магии изучали еще и другие ее виды.

В общем, когда я вновь оказался в секторе Бессмертных в Огне на предстартовой площадке, моя аура, вернее ее буферные слои, напоминала новогоднюю елку, сплошь увешанную игрушками — столько там было заготовок различных заклинаний. Правилами это не запрещалось, но все судьи рассматривали меня с огромным удивлением. Возникло оживление и в тотализаторе: я заметил, как Кэс`садаш пробрался к долговязому предприимчивому пятихвостнику, принимающему ставки, и тайком получил от него на ладонь печать-расписку о взносе: не хотел, жадина, афишировать, что у меня есть шансы в этой игре. Долговязый дураком не был, стрельнул глазами в мою сторону и довольно оскалился — сегодня и он сорвет большой куш.

— Ну что, парни, настал наш звездный час! — прогудел внутри меня Демон. — Размажем подлюку-ловчего по стенке, захапаем его хвосты — и к девочкам!

— А там чили-вили будет, хе-хе! Да, Темный? — усмехнулся я в ответ.

— Даааа, ух, я там отожгу!

— Нет, я буду круче! Зовите меня Рай Неутомимый!

— А я тогда Демон Повелитель Тентаклей!

— Одного тебе мало?

— Хорошего должно быть много!

— Смотрите не запутайтесь в них, — обдал нас ментолом Светлый.

— Молчи, Морозко, а то я с тобой не поделюсь!

Светлый собирался что-то ответить, потому что я ощутил в груди нарастающий холодок, но тут ко мне подошла Кэсс с последним напутствием перед боем:

— Надери этому гаду задницу!

Хех, как неприлично! Я и рта не успел открыть, как меня опередил Светлый:

— Будет исполнено, моя принцесса!

И не успела Кэсс, уже заподозрившая неладное, отойти, как наш сияющий ментоловый Дон Жуан обхватил ее за талию и повторил свой коронный номер с поцелуем перед старшими.

Бедная Кэсс, опять ей предстоит головомойка, ну а мне лучше не возвращаться сюда после игры: из глаз Кэс`садаша истекал огонь, а Голод плотоядно тянулся в мою сторону.

— Да когда же будет этот гонг?!

Вместе с долгожданным 'донг!' передо мной открылся портал. Внутренне смирившись с предстоящей каруселью, я шагнул вперед, но мои опасения не оправдались — в этот раз портал вел себя достаточно прилично и ограничился тем, что не слишком нежно выплюнул меня на тускло освещенную каменную площадку. Я огляделся и обнаружил, что стою на небольшом каменном плато, в некотором отдалении от которого виднелись и другие такие же. Местность напоминала песочницу, в которой дети забыли кубики разных размеров. На некоторых из таких кубиков-скал уже сражались пары демонов, кое-где было пусто, а на нескольких игроки еще только ждали своих противников.

Я тоже был один на своей скале и, пользуясь такой удачей, принял боевую трансформу и начал протягивать энергоканалы в средние слои ауры к плетениям, которые навешала на меня мелкая. Вдруг сразу с двух сторон я услышал звук осыпающихся камней. Оглянулся — никого, подбежал к ближайшему краю плато и увидел, что ко мне карабкается здоровенный демон, похожий на волосатого паука с пучком игольчатых хвостов Голода на спине. Такой себе слегка переросший паук-дикообраз. Не дожидаясь, пока он вылезет ко мне, я активировал несколько щупалец-манипуляторов с заклятиями на концах и пульнул в игольчатого нашей с мелкой совместной разработкой — огненными пульсарами с взрывающейся начинкой. Грохнуло знатно, да еще плеснуло огнем во все стороны так, что я едва успел отпрянуть от края скалы. Паукообразный скалолаз лишился трех лап и свалился вниз на камни. Мои пульсары пробили его щит и здорово поджарили, но демон был жив, а значит, скоро регенерирует. Я поднял над головой еще пяток пульсаров, чтобы его добить, но грохот камней сзади заставил меня отвернуться от поверженного противника.

Над краем скалы с другой стороны плато показались сразу четыре могучие руки и целый веер простых хлыстовидных хвостов Голода. Кажется намного больше, чем у меня. Еще миг, и новый противник мощным рывком вынес свое громадное тело на плато.

Граах! Ну что за... Не мог Ас'шах забраться сюда минутой позже — после того как я присвоил бы хвосты этого паучишки?

— Мочи его, гада! — заорал в ухо разъяренный такой невезухой Демон.

Перед глазами у меня встала картинка, как Демон одну за другой отрывает конечности у шестирукого ловчего.

Ас'шах тоже поймал этот ментальный посыл и, оскаблившись, двинул ко мне. Пришлось забыть про легкую добычу внизу и запулить в него снарядами, которые я заготовил для добивания паука. Одновременно с этим я свистнул Хрустика и сиганул навстречу ловчему. После первого раунда мои силы и возможности возросли, но я сам еще не знал их предела, поэтому, сильно оттолкнувшись ногами, буквально в следующий миг врезался в шестирукого. Почти догнал свои снаряды... Жахнуло, и, страстно обнявшись, мы с ловчим чуть не улетели с плато. Но Ас'шах был просто огромен и очень силен: пяти пульсаров и моего толчка оказалось недостаточно, чтобы свалить его. Сделав пару шагов назад, он поймал равновесие и тут же попытался обхватить меня руками. Хрустик с удовольствием принялся его жарить, но у ловчего оказался собственный защитник, и вскоре взбешенные элементали забыли про нас, затеяв собственную драчку. Это меня и спасло — элементали сцепились с мощным выбросом пламени, и меня буквально вырвало из костоломных объятий Ас'шаха.

Я отскочил подальше, почти увернулся от удара Голодом — Светлый, спасибо за щиты! — и с разворота отправил ловчему подарок от мстительной мелкой. Сначала выглядевший как обычный пульсар, он быстро вырос в размерах, а в Щит Всех Стихий Ас'шаха влетела уже едва ли не комета!

Ба-ба-а-ах!!!

Как Кэсс и предполагала, внешний периметр защиты Ас'шаха был воздушно-огненный, что не только не уменьшило силы моего заклятия, но наоборот усилило его. Следующий — воздушно-пылевой слой немного притушил у кометы хвост, а в последнем — из пыли и сгустившегося тумана — она увязла. Но на это и рассчитывала малышка-демоница, когда колдовала над ядром заклятия — миг, и грянувший взрыв разметал последний щит ловчего.

Теперь уже от меня: 'СЮРПРАЙЗ!'

Разрабатывая тактику боя с более хвостатыми противниками, я придумал отвлекать их Голод спрутами-разведчиками, один из которых уже послужил мне в Академии магии, отловив Джара. Кэсс чуть не пищала от восторга, когда узнала, что я умею создавать энергетических големов — оказывается, это считалось весьма сложным делом — а потом помогла мне модернизировать их и сделала самокопирующимися. Сложность была в том, что каждая копия требовала немалой доли энергии, которую нельзя было просто запасти в оригинальном заклинании и делить при необходимости. Поэтому оригиналы должны были оставаться связанными со мной и вместе с командами получать от меня и силу. Кэсс включила в заклятие руну Крови, активированную заранее, что стоило мне изрезанных ладоней и небольшого кровопускания. И теперь, когда настал момент выпускать спрутов, я направил поток энергии в энергоканалы на обе ладони, руны засветились, и от них потянулись рубиновые струйки силы к конструктам спрутов в ауре. Потом я выбросил их в сторону ловчего и дал команду начать копирование.

Все это время я не стоял на месте — в бою не бывает свободных мгновений — и, подготавливая сюрприз для врага, не переставал забрасывать его заклинаниями, запасенными в ауре. Это почти не требовало от меня сознательных усилий: щупальца-манипуляторы вырастали из ауры в хаотичном порядке и швыряли в ловчего всё подряд. А я запасся не только основательно, но и разнообразно, руководствуясь лозунгом: 'Чего только не пожелаешь дорогому врагу!' Были у меня и стрелы разные, и волны стихий, и вихри, и пульсары с неприятными начинками.

В общем, те несколько десятков секунд, пока я готовил спрутов, Ас'шаху не пришлось скучать. Он оказался без щитов под градом заклинаний и не мог даже ответить мне, а потом и вовсе не выдержал напора: совершенно случайно в него угодили сразу три мощных плетения — Разрыв, Молния и старая добрая Игла — и их одновременное воздействие оказалось смертельным для ловчего. Его разорвало в клочья. И если бы я не знал уже об уникальных способностях этого гада, то тут бы бой и окончился... моей смертью. Но слава Тьме, наша с Ас'шахом первая встреча научила меня, что демона нельзя считать мертвым или побежденным, пока его Голод не присвоен тобой. Я продолжил наращивать количество спрутов, и правильно сделал: появился этот проклятый клубок из энергетических нитей, составляющий сущность Ас'шаха, и я понял, что сейчас тот возродится из пепла аки феникс.

Из подарков ловчему из ауры осталась только парочка Громобоев, но они были бесполезны для атаки бестелесного существа, да и защита у Ас'шаха теперь особенная: ее можно разрушить только очень мощным энергетическим ударом. Значит, пора задействовать спрутов. Их уже вилось вокруг меня несколько десятков, и они здорово выкачивали мой дар!

Все големы были связанны с двумя главными тонкими энергетическими нитями, а те два спрута питались от более толстых нитей, через которые из моих энергоканалов на ладонях транслировалась энергия. Правой рукой я управлял более крупными големами, предназначенными для ближнего боя и вооруженными вполне материальными лезвиями и крючьями. От левой руки тянулись нити управления к спрутам поменьше — каждый из них нес в щупальцах по восемь особых зарядов — приветы от Светлого. Эти зверушки являлись бойцами дальнего фронта, грубо говоря — это была моя мобильная артиллерия. Вот их я в этот момент и активировал.

Все спруты одновременно взмахнули щупальцами, и в защитную сферу ловчего понеслась волна огненных шаров. Жах! Показалось, что на плато взорвалась сверхновая! Меня откинуло к самому краю скалы, спруты взмыли в небо, до предела натянув энергетические поводки. Во млин, чуть сам себя не спалил! Так, а что там с Ас'шахом?

Свечение вокруг его сферы погасло, и я увидел, что она вся черная, как закопченная, и в трещинах. Ура?! Но нет, со стеклянным звоном сфера осыпалась осколками на плато, и передо мной предстал целехонький ловчий с восстановленными щитами.

Граах!

— Сожру тебя, и хозяйку твою сожру, но сначала попользую ее как следует! — проскрежетал он. Видать, я все-таки здорово его разозлил!

Еще раз граах!

— Я буду первым, а ты сдохнешь! — зарычал я, спуская на него когтистых спрутов.

Те окружили фигуру ловчего сплошной черной тучей, закрыв меня от его взгляда, и, призвав меч (видно, тот углядел в ловчем смертельную опасность, и повторять призыв не пришлось), я решил обойти врага со спины. Но только я приблизился к нему, что-то ка-а-ак шандархнет в туче спрутов — и их всех разметало прочь, обрывая энергетические поводки.

Трижды граах!

— Попался, щенок!

Ас'шах стоял, широко разведя все шесть рук в стороны, и на каждой из его ладоней набухала сфера с энергиями разных стихий. В следующий миг он хлопнул в ладони, соединив разные силы, и от него разнеслась новая ударная волна, окончательно добившая моих големов и отправившая в полет меня самого. Я еще не приземлился, как она разверзлась жадной пастью и схватила меня, стиснув щит.

— Тебе пора умирать, дикарь! — ловчий сжал кулак, и щель в земле тоже стала сжиматься. Его Голод потянулся ко мне.

Я был обездвижен и понимал, что какой бы ни был мощный Щит Жизни у меня, но сдерживать вечно Голод ловчего он не сможет.

Итак, опять мне конец?

— На этот раз, похоже, действительно конец ... — прогудел Демон.

— Ну, парни, если сдыхать, так с песней! Выжмем себя, но вдарим?!

— Да, пусть подавится, подлюка! Светлый, защита от энергии жизни у него самая слабая...

— Я понял, сделаю, что смогу, только дайте отрастить энергоканалы.

— Да чего уж теперь... Валяй! — разрешил Демон.

Правая моя рука с мечом оказалась в ловушке, прижатая к телу, а меч к тому же пробил насквозь бедро. Левая рука была свободна. Я опустил ее в расщелину, пряча от Ас'шаха, и стал формировать на ладони плетение Иглы — моя любимая игрушка должна была послужить нам в последний раз. Демон медленно заливал его силой, а я все растягивал и растягивал конструкт, чтобы он вместил максимально много силы. Светлый вплетал в нашу энергетическую матрицу свои каналы. Не очень приятное чувство при этом было — будто обжигающе-ледяные змеи ползали внутри тела. Посмотреть, что там творится, я не решался — боялся нарушить концентрацию и выпустить недоделанную Иглу раньше времени. Наконец Светлый закончил и велел сформировать внутри Иглы полость из Истинного Огня, в которую он пустил свою силу. Через томительно долгое мгновение наша работа была завершена, а ловчий приблизился ко мне вплотную.

— Спасибо за хвосты, дикарь, они мне пригодятся на пути к основанию собственного клана, — он глумливо ухмыльнулся и атаковал меня Голодом.

А я выдернул руку из расщелины и воткнул Иглу в грудь ловчему, метя в место напротив дара.

— Не бывает кланов у мертвых!

Заклинание увязло в щитах Ас'шаха, его Голод оплел наружную оболочку из Тьмы и быстро поглощал ее.

'Давай, давай жри ее, если хочешь сдохнуть поскорее!' — мысленно ликовал я.

И вот из Иглы плеснуло пламенем, и высвобожденное Копье Света ударило Ас'шаха в грудь.

Мимо! Как такое возможно?!

Проклятый ловчий каким-то непостижимым образом успел блокировать Копье Света, полностью его это не остановило, но оно не попало в дар. Ас'шах качнулся, взревел и недоуменно стал ощупывать дымящуюся дыру в груди. Он явно не ожидал такого от какого-то выскочки, и его уродливая морда выражала скорее безмерное удивление, чем страх или боль. А потом рана, ткани вокруг которой уже начали чернеть и усыхать, стала затягиваться...

— Вот и все, парни... — тихо проговорил Демон. — Мы попробовали, но не вышло. Дар пуст, козырей больше нет, но скажу вам: я был рад, что провел это время с такими офигенными мужиками, как вы!

— Темный, не будь тебя, я остался бы в Междумирье навеки... Спасибо тебе!

— Да, спасибо вам, что дали мне возможность жить и полюбить и что позволили встать в бой плечом к плечу на равных! — добавил Светлый.

И только-то он произнес это, как меня засосало в водоворот дара, и я очутился в своем внутреннем мире, стоящий между океаном и огнедышащими горами. И я был сам размером с эти горы, а потом океан качнулся, и из него вышел Светлый, такой же, как во время своего первого поцелуя. Из-за гор поднялся Демон, каким я его помнил по Междумирью. Сам я был в образе волкоголового дроу. Мы были колоссами в этом мире.

— Парни, что это значит?

Они подошли ко мне вплотную. Демон ухмыльнулся и положил горячие руки нам со Светлым на плечи.

— Не знаю, но дело пахнет жареным.

Светлый тоже забросил руки на плечи мне и Демону. Что-то подтолкнуло меня повторить его жест.

— Мы встретились...

Я не успел договорить, потому что именно в этот момент нас охватила очередная трансформа, наши руки срослись, и нас стало притягивать друг к другу, сплавляя в единое целое.

Недолгая была свобода...

Физической боли не было, но было буйство энергий и переплетение каналов силы, которые вырвались из наших тел и сплетались в нечто новое вне их; было короткое противостояние меча и покорное подстраивание Чешуи; было чувство сродства с яростью Демона и с умиротворенностью Светлого; был кокон из разноцветных силовых потоков, в котором, как куколка бабочки, вызревала новая матрица нашего нового общего тела. Оно обещало стать совершенным, вот только мы трое уже попробовали на вкус свободу и...

Что-то сдавливало меня, я рванулся и, ломая камень, выбрался из ловушки Ас'шаха. Тот, к слову, стоял рядом, и из его глубоких глазниц истекали не силы стихий, а концентрированное удивление и неверие. Такие себе тринадцать удивленных дырок в черепе.

— Чего вылупился?!

Ловчий ОТПРЫГНУЛ от меня.

Ха! Ха! Ха-ха-ха!

Он отскочил дальше.

Бва-ха-ха!

Аха-ха-ха!

А это еще кто? Я понял, что ржу не один, повернул голову на звук и уткнулся носом в чье-то мохнатое ухо.

— Я не понял, что за хрень?!

Ухо отодвинулось и на меня уставилось мое зеркальное отражение. Ну, почти зеркальное: у этой морды выражение было более... зверское, что ли... И зубы покрупней, шерстка потемней, ну и взгляд...

— Демон?

— Здорово, Волчонок!

— Оуу! — вот все, что я смог на это ответить.

— Ага, а теперь поздоровайся со Светляком, он слева.

Я повернул голову в другую сторону, и второе почти зеркальное отражение лизнуло меня в нос.

— Привеееет!

— Фе-е! Только без лобызаний! — от ментолового перегара Светлого я мигом пришел в себя. — Это что же получается, мы... это... кто мы теперь?

— Мы теперь ЦЕРБЕР! И теперь уж точно всех порвем! Аууу!

Я посмотрел вниз — голова находилась непривычно высоко над землей, метрах в трех, землю попирали две когтистые мускулистые ноги, сходящиеся под... мдааа... Выше рельефно отсвечивал чешуями пресс и бронированные пластины на груди. Размах плеч вообще впечатлял, но самое главное — это две длинные звериные шеи по бокам от моей такой же длиной шеи и две башки, кроме моей, вертящиеся независимо друг от друга.

Хм... цербер. Аминь.

— Этот тип грозился обесчестить Кэсс, — напомнил о насущном Светлый.

— Кроме нас, никто этого не сделает! — тоже вспомнил о ловчем Демон и проревел: — Первопроходцы, вперед!

Его голова прищелкнула зубами, шея напряглась, вовлекая в движение правое плечо и все остальное тело. На мгновение мир перед моими глазами растроился, и меня замутило — сказывалась только что обретенная физическая связь с моими духовными подельниками. Но все быстро нормализовалось — меня захватил наш общий порыв отомстить Ас'шаху; гнев помог ощутить, каким могучим стало мое новое тело, насколько возрос энергетический потенциал. Одновременно с этим я осознал, что мне подвластно само пространство: стоило захотеть, и расстояние между мной и ловчим сократилось вдвое. Он оказался окутан незримым коконом моей ауры, и я не стал терять времени — подпрыгнул и с глухим рыком вцепился зубами ему в лицо. Демон вгрызся в левое плечо, а Светлый вырвал кусок из шеи. Хвосты ловчего бессильно скользили по нашим щитам, а мы повисли на нем словно волки на быке и жрали его заживо. Потом Ас'шах упал, и мы добрались до его сердца и до дара. Цунами силы захлестнуло меня с головой, за спиной будто распахнулись крылья, мир вокруг расцвел буйством красок, завыли ветра энергетических потоков, несущихся в другие миры.

Аууу!! — торжествующе завыли мы в три голоса.

И вдруг среди разноцветных энергетических вихрей я уловил нечто родное. Повернулся — а это нить клятвы вытянулась из моей груди и вплеталась в мощный силовой поток, устремляющийся во тьму над головой.

— Я лечу к тебе, Сатти!! — заорал я дурным голосом.

— Клэр, готовься ублажать своего господина! — еще громче взревел Демон.

А Светлый распушил все наши пятьдесят четыре хвоста Голода и присоединился к нашим воплям:

— Кэсс, передай Ксаду, что у меня больше!

Вместо эпилога

Способность перемещаться между мирами — у демонов в крови, говорила мне Кэсс, и сейчас я в этом убедился. Совершенно четко я осознавал, что вот этот поток Тьмы — это мой путь, который я сам проложил сюда из мира под лунами, и в нем, как рыболовная леска в горном ручье, протянулась и дрожала струнка моей клятвы охранять Сатторию ценою своей души. И в этот момент нашего общего с Демоном и Светлым торжества я был уверен, что смогу преодолеть любые препятствия и вернусь исполнить клятву. На огромном душевном подъеме я потянулся к ниточке связи с Сатти и уже ощутил, как меня увлекает поток силы, когда...

— Так, стоп, стоп!

Агххх! Как обухом по голове.

— Я считаю, что у нас маловато силы, — пояснил Демон.

Вот жлоб!

— Да мы же только что сожрали Ас'шаха, присоединили тридцать хвостов! Куда тебе больше?

— Хвостов много не бывает, — Демон демонстративно облизнулся. — А у нас тут недобиток остался — два шага сделать.

— Я тоже считаю, что его нужно прикончить, — вдруг подал голос Светлый, и от я едва совсем не выпал в осадок, когда он пояснил: — Мы подведем клан, если смоемся сейчас. Не хочу оскорблять Кэсс, ей и так несладко придется...в разлуке...

Гм... Хоть бы не заплакал...

— Ладно, ладно, все верно! — я с сожалением отпустил струнку связи с Сатти: 'Еще немного, малышка, и я приду к тебе!' — Где это членистоногое?

Я распустил все наши хвосты Голода, чтобы все сделать побыстрее, и двинулся в ту сторону, где мы оставили раненого пауконогого демона. Это было ошибкой: тот как раз восстановился и преодолевал последние метры вверх на плато, когда я склонился над ним со своими тремя бошками и целым веером хвостов... Демон что-то булькнул и... свалился со скалы. Я даже не успел его схватить, как мерзавец хряпнулся на камни внизу, и, пачкая все в крови, рванул со всех оставшихся целыми ног прочь...

— Эээ... чего это он?

— Вернись, трус! — проорал над ухом Демон вместо ответа.

— Да, вернись и умри, как муж... эээ... как настоящий демон! — присоединился к нему Светлый.

— Портанемся к нему? — предложил я.

Так, чего там говорила мелкая? Представить место, найти подходящий поток, создать капсулу из Тьмы и нырнуть в поток. А поток чего искать — вот этот как раз в ту сторону направляется. И как я раньше не видел все это? Наверно, такая способность дается с развитием силы. Так, этот недостойный бежит быстро, возьмем упреждение и...

Меня дернуло вперед, и я вылетел на площадку с мелкими валунами. Получилось? А где этот?

— Сзади! Он сзади! — завопила башка Светлого.

Да я с ними оглохну!

Развернулся и только протянул Голод к перепуганной добыче (тот как раз собирался изменить траекторию своего бега, чтобы избежать встречи с судьбой), как...

Донг! — отзвук гонга еще висел на предстартовой площадке, куда меня так не вовремя телепортанули. Ну что за...

Ко мне уже мчался Кэс`садаш, но мелкая его опередила и, не успел я спрятать Голод, как, отчаянно визжа, она уже повисла на моей шее. Промахнулась немного — Светлый-то левее...

— Ты выиграл! Ты выиграл!

Сегодня все сговорились меня оглушать?

— Ас'шах был самым сильным из всех игроков, ты его убил и выиграл! Я люблю тебя!

Опа! Я даже засмущался.

— Светлый, твой выход.

Отстраниться, как обычно не получилось и все, что ощущал Светлый, обнимая и облизывая девушку (морда-то то волчья — не поцелуешься), чувствовали и мы с Демоном. Даже неловко стало.

— А теперь уходи, — Кэсс отстранилась. — Мои родные тебя не отпустят. Исполни свою клятву и возвращайся ко мне, — уже плача, она чмокнула всех нас в носы, вырвалась и убежала навстречу Кэс`садашу.

— Светляк, я ошибался, прости, — пробормотал Демон. — Твоя мелкая — шикарная девушка!

Ха! Нашел время, сейчас Светлый как упрется и не захочет уходить. Но я ошибся.

— Давай, Волк, у тебя лучше получится отыскать нужный поток.

Фууух! Гора с плеч. Я сосредоточился на связи с Сатти. Вот она — поймал, а вот и нужный поток. Потянулся к нему, чувствуя, как Тьма сама собой изливается из дара и закрывает меня непробиваемым щитом. Появилось чувство невесомости, и...

— Подождите!

Ну что еще?!

— А мы так и появимся перед всеми с тремя головами? Может, вернуть облик Райнэра?

Я глубоко вдохнул и выдохнул, выгоняя вместе с воздухом свою ярость.

— Делай, только скорее!

На щит снаружи уже пытались воздействовать. Надеюсь, Кэсс задержит своих родичей.

Стремительная трансформа — вот это скорость! Никогда еще все не происходило так быстро и легко! — и вот я уже снова темный эльф Райнэр Рэйн, а двое заняли привычное место внутри моей головы.

— Все, как и прежде, а, Волчара? — хохотнул Демон.

— Мне нравится, как ты стал меня называть.

— Заслужил.

— Может, полетели уже? — вклинился в наш диалог Светлый. — Или давайте я порулю.

И, не дожидаясь нашего согласия, он потянулся к ниточке клятвы.

— Лунная призма, дай мне силу?!

— Чего-о-о?! — в один голос воскликнули мы с Демоном.

— Э-э-э... — Светлый смешался. — Это я у него в голове нашел... — Это он про меня? — Из анимэ. Я посмотрел, мне понравилось. Так мы летим?

— Да, — я потянулся к дару. — ЛУННАЯ ПРИЗМА, ДАЙ МНЕ СИЛУ!