|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Любить не рекомендуется.
Книга вторая: Один эльф — плохо, два — еще хуже.
Дракон рассекал пелену серых облаков. Миры Хаоса мы уже покинули, и момент перехода оказался болезненным, теперь ожидалось когда серое марево межмирного пространства, сменится очередным переходом в мир эльфов... дожилась!
— Страшно? — хитро спросил Танир.
— Не то чтобы страшно, просто эльфов не люблю, — призналась я.
— Аналогично,— эльф осторожно подвинул Пушистика, который в момент перехода перебрался к нему под рубашку.
— Но ты же эльф! — возмутилась я.
— Я в курсе. — Танир весело подмигнул, — Тень, сейчас мы переходим в Лаитари. Мы вылетим на территории светлых, хочу чтобы ты запомнила как прорывать грани, и входить в новый мир. Будет больно, это первое — и это не белые грани, в белых смешиваются все краски мира, оттого и оттенок белый, черные грани поглощают цвета.
— Подожди, — я повернулась к стриженому, — подпространство и грани вытягивают силу, а что забирают эти которые черные?
— Жизнь, Тенька, они высасывают жизнь, оттого и больно. Эонтарр, сергал и аварх потеряют сознание, но ты должна удержаться и понять, как я это делаю.
Мне стало страшно... любопытно и...
— Я рядом, — напомнил Танир,— мы влетаем!
Треск раздался не вокруг, а где-то в голове. Простонал Туман, Пушистик видимо из состояния сна впал сразу в беспамятство, что делал Эонтарр, я не видела, да и вообще практически ничего бы не видела, если бы не засветившиеся зеленым глаза стриженного эльфа.
— Ты как? — весело спросил Танир.
— У тебя глаза светятся, — ответила не в тему, и выдохнув последний воздух, задержала дыхание.
— Твои сверкают, — эльф наклонился и прошептал и самого моего лица, — в черных гранях, их еще называют грани жизни, ты сильнее меня.
Танир переложил Пушистика мне на колени, сел ближе, прижавшись к моей спине, и взяв за руки, широко их развел, а голос эльфа поджаренного звучал как-то глухо, словно тьма поглощала его:
— Расширяй грани, Тень. Помни — для тебя нет пределов, для тебя нет границ, твоя мысль свободна и ты летишь за ней! Дыши, Тень, здесь нет воздуха ровно до той секунды, пока ты не пожелаешь, чтобы он был! Мысль, идея, желание — ощути их и дыши!
Голова уже кружилась, я судорожно пытаюсь вдохнуть... не получается. Но пытаюсь снова, медленно втягивая в себя нечто, чего нет.
— Не пытайся, делай! — приказывает эльф.
И я делаю первый вдох, за ним еще, и снова и... начинаю дышать.
— Дианея,— радостно и вместе с тем так удивленно шепчет Танир,— ты действительно чудесная.
— Почему?
Поджаренный тихо смеется, и поясняет:
— Твой брат до сих пор не научился, а ты с первого раза! — чуть сжав мои похолодевшие от осознания подставы ладошки, эльф продолжил.— Теперь расширяй грани сознания. Закрой глаза, ощути движение жизни и, впустив ее в себя, открой путь в новый мир, который ждет.
— Ни орка он не ждет, — скепсис проснулся.
— Орка ему и не надо,— Танир поглаживал мои руки, продолжая держать, — давай, Тень, у тебя получится, закрывай глазки.
Совершенно идиотское требование закрыть глаза в кромешной тьме — я и так ничего не видела, потому что он теперь был позади. Но выполнила. Сначала ощущаю сердце Танира — оно бьется быстро, и все убыстряется. Интересно, а если мы снова сойдемся в поединке, я смогу вырубить эльфа? Просто интересно...
— Не отвлекайся! — командует эльф.
Стараюсь. Нет, не так — просто делаю. Сжимаю пальцы, но Танир не позволяет.
— Это не белые грани, Тень, действуй от противного.
— Это когда противно?
— Это когда наоборот, взламывая грани, ты напрягалась и использовала силу, сейчас расслабься, ощути вибрацию и с ударом раскрой грани... не взламывай!
— Сделай то, не знаю что, убей того, не знаю кого... — подвожу итог высказыванию эльфа.— ладно, делаю!
— Вот и умничка, — поджаренный уместил свою голову на моем плече,— а то времени мало, твои животинки хоть и отличаются живучестью, но...
Шикнув на Танира, пытаюсь воспроизвести действия, обратные тем, когда взламывала или призывала грани — получалось странно, нужно было не звать, а идти. Не ломать, а строить, не напрягаться, а расслабиться и плыть. Да, ощущение словно плывешь вслед за мыслью, а Танир лишь направление указывает. И что-то во тьме ответило, странно дрогнуло во мне сердце, забилось быстрее, а следом...
— Не так быстро! — и поджаренный резким движением закрыл мои глаза рукой...
Спасибо ему за это, потому что свет ослепил...
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Одно из сложнейших испытаний шайгена — тебя оставляют в предгорье Дышащих огнем гор, там где земля теплая и болота живые. Шайген должен замереть, сидеть неподвижно, слиться с окружающим пейзажем... сначала не получается, или получается плохо и змеи, которые клубятся в зеленой жиже часто кусают. Но затем удается заставить себя сидеть неподвижно и тогда пресмыкающиеся проползают, не причинив вреда... Помню, сидела я, и из-под полуопущенных ресниц, смотрела, как один за другим гибнут те, с кем я обучалась... синеют от переизбытка яда, и умирают, все так же сохраняя неподвижность...
— Так всегда бывает, Тень, слабые гибнут, сильные выживают, — Танир потянулся и подбросил дров в костер.
— Она не Тень, она Дианэя Саанэль из рода Равирен...— в который раз возмутился Эонтарр.
— Заткнись! — наши с поджаренным голоса прозвучали синхронно.
Перевернувшись на живот, я открыла глаза и уставилась на огонь, как и всегда любуясь танцем пламени. Мы сидели на небольшой полянке в отвратительно зеленом лесу. Туман с Пушистиком убежали пробовать на вкус местную живность, дракон улетел вроде за единорогом, если я правильно поняла. Мы с Тарром весело и чисто голыми руками поймали какую-то бегающую зверушку с мохнатой шкурой, которую теперь жарили, а Эонтарр давился ягодами, и хмуро смотрел на меня. Я же продолжала лежать на травке и нежиться под лучами уже заходящего солнца, которое все еще заставляло жмуриться.
— Оно такое яркое, — пожаловалась я Таниру.
— Да, это же мир светлых, а эти места... вот если взять южнее, то попадем на родину Авиреанирда.
— Это кто?
— СеАвир,— Танир улыбнулся, — мы его навестим... позже.
Пожимаю плечами и продолжаю смотреть на огонь. Потом что-то изменилось — птицы, до этого мгновения распевающие на все лады, начали замолкать... не все, но часть смолкала.
— Мы кого-то ждем? — тихо спросила я.
— Да,— поджаренный кивнул,— если хочешь, можешь встретить — он считается непревзойденным воином среди нашего... моего народа.
Я подскочила мгновенно, потянулась разминая затекшие мышцы и беззвучно направилась в лес.
— Стой! — снова мой брат.
— Ей скучно, — Танир неодобрительно посмотрел ан эльфа. — К тому же хочется увидеть незабываемое выражение полной обескураженности на лице непобедимого Дзерга.
Усмехнувшись его словам, я скользнула в кусты, планируя обойти нашего визитера по дуге слева, так как эту область воины обычно контролируют слабее. Я двигалась осторожно, стараясь не тревожить даже веточку, ступая на траву, и старательно избегая сухих веток. Птицы, вначале смолкшие, почти сразу продолжили петь, приняв мое присутствие как данность — живность меня любит, там в болотах, даже змеи не кусали... возможно, благодаря этому я и выжила.
Осторожно продвигаясь вперед, я отслеживала незримые мне передвижения эльфа, и вскоре замерла, скрывшись в густой листве поваленного недавно дерева, ожидая и предвкушая. Сначала за деревьями мелькнул силуэт, но вскоре я уже могла разглядеть всего эльфа... поджаренного. Полуголый, с такой же темной кожей как у Танира, с длинными до пояса белыми волосами и алыми глазами. И чем ближе он подходил, тем больше внимания я уделяла глазам — они действительно были алыми, но не как у дарая с черным зрачком, а совсем алые, словно это цвет такой. Ну и светлее чем у демонов, какой-то оттенок свежей человеческой крови, которая, как известно, светлее крови темных.
Внезапно эльф остановился, в его руках мгновенно очутились два клинка, хотя, к собственному стыду я не отследила его движений в момент, когда воин достал оружие. Ощутить мое присутствие он не мог, тогда кто?! Осматриваю лес — не видать. Вдруг среди ветвей что-то сверкнуло, мы с воином одновременно взглянули в том направлении и узрели на толстых ветвях худых эльфов. Их оказалось семеро — в бело-серебристых одеждах, с золотыми волосами и уже знакомым мне боевым плетением волос, и в руках светлых находились не клинки, а луки с взведенными стрелами... То как стреляют светлые я уже видела, и стало ясно — темный не жилец.
Один из светлых мягко оттолкнулся и приземлился перед воином, мгновенно поднялся и выпрямился, отбросив сверкнувшие на солнце волосы назад. У этого лука не было, не было и оружия, зато наглости в избытке.
— Червь навозный! — возвестил светлый.
— Дятел,— парировал темный.
Не знаю, кто такой дятел, но эльфа обиделся, и предъявил ультиматум:
— Дзерг из рода Шраргат, ты сдашься, или падешь на радость корням Великого Леса, выбирай!
Воин сделал достойный выбор — взмахнул клинками и встал в боевую стойку. Красота! Впрочем, пора вмешаться, пока красота не стала смертельной для поджаренного.
Рывок и я вхожу в подпространство... чтобы мгновенно выйти в реальность — оно там все зеленое! Не привычное серое марево, а зеленый клубящийся туман!
— Гадость какая, — возмущенная я чуть сместилась в пространстве, и теперь оказалась возле светлого эльфа, напротив которого стоял удивленный темный, и пришлось менять стратегию, отказавшись от незримых перемещений. — Слушай ты, вонючая пятка гоблина, — обратилась я к эльфу, — ты...
Дальше сказать ничего не успела — светлый стремительно, быстро, молниеносно, даже не знаю, как еще это назвать, опустился на одно колено. Мы с темным удивленно переглянулись, но тут остальные эльфы пикировали с веток деревьев и так же заняли коленопреклоненную позу. В результате я смотрю на эльфов, эльфы на меня...
— Эээ, чего с ними? — удивленно спросила я у темного.
— Они не проливают кровь при эльфийках,— пояснил воин.
— Как ты, презренный червь Тьмы, смеешь разговаривать с пресветлой?! — возмутился тот, который изначально в беседу вступал.
Задумчиво осматриваю композицию из сверкающих светлых, преданно взирающих на меня голубыми глазками в стойке на одной коленке.
— Вот не зря я всегда эльфов ненавидела! — так обидно стало.
Обойдя странных эльф (они же светлые, что с них взять) я подошла к Дзергу и принялась осматривать клинки — одинаковые, словно близнецы, что редко встречается среди подобного оружия, оба из черной стали, без украшений и судя по зазубринам не раз испившие кровь...
— Ты кто? — удивленно выдохнул темный, который как оказалось, вообще дыхание задержал едва я подошла.
— Тень.
— Где? — эльфы, даже темные, всегда остаются эльфами.
— Я-Тень! — пришлось пояснять,— Идем, Танир ждет.
— Кто???
Протянув руку, схватила за предплечье, и потянула его за собой в подпространство, не испытывая ни какого желания ни общаться со странными светлыми, ни отвечать на глупые вопросы. В зеленом тумане ориентироваться было сложно, но я справилась и вытащила теряющего сознание воина на поляне, где ждал поджаренный.
Танир внимательно осмотрел меня, затем упавшего на колени и пытающегося отдышаться темного эльфа, в результате хмуро спросил:
— Кто помешал?
— Светлые, — я пожала плечами,— по сравнению с ними СеАвир еще ничего.
— Не скажи, — протянул Танир.
Сказать что-либо еще он не успел, потому что Дзерг таки поднялся, сделал пару шагов и, явно переняв нехорошую привычку у светлых, бухнулся на одно колено, со словами:
— Повелитель, у меня важная информация!
Хмурый и несколько недовольный поджаренный, повернулся к Эонтарру и приказал таким тоном, что сразу стало понятно — действительно повелитель.
— Проследи за светлыми!
Тарр без слов покинул поляну.
— Говори! — продолжил приказным тоном Танир, обращаясь уже к Дзерту.
Тот, почему-то повернулся и возмущенно взглянул на меня.
— Это Тень, — представил меня поджаренный. — Она часть меня, мои знания — ее знания. Говори, Дзерт.
Однако воин продолжал удивленно смотреть на меня, а затем сипловато так произнес:
— Ваша связанная? — и тут же. — Повинуюсь, мой повелитель.
С раннего возраста мне по любому поводу заявляли 'Не твое дело, иди отсюда!', причем чаще всего заявляли в грубых выражениях, и потому услышав слова Танира, я почувствовала... благодарность, свою весомость, значимость... больше на данную тему слов не знаю.
Подойдя к поджаренному, села рядом и приготовилась слушать воина. Тот начал говорить быстро, уверенно, и... с какой-то внутренней дрожью:
— Ваши худшие опасения подтвердились — светлые готовятся к войне на стороне сил Тьмы. Сооружаются темные храмы среди Поющих Скал, приносятся жертвы, и даже эльфийские младенцы обагряют кровью жертвенные алтари, готовятся воины Смерти. — Дзерг вскинул голову, вглядываясь в повелителя и ожидая ответа.
Танир задумчиво смотрел на огонь. На лице его не отразилось ни единой эмоции, глаза были чуть прищурены, губы сжаты плотно. И эльф продолжил:
— В стане светлых нет единства, но противники нового, жесточайше уничтожают приверженцев старого...
Вот теперь на лице поджаренного отразилось что-то странное, наверное, ярость. Бросив быстрый взгляд на меня, Танир приказал воину:
— Оставь нас!
Почти, но только почти бесшумно, а по сути, опять птах распугал, темный поспешил исполнить приказ. Вскоре эльф исчез из вида, впрочем, слух все равно отслеживал его перемещения. Танир взял длинную палку, поправил костер, но в результате бросил и ее в пламя, затем стремительно обернулся ко мне:
— Представь себе, что в Ледяных горах начинают таять снега... Ты смотришь на устремляющиеся к земле потоки талых вод, и не в силах остановить разрушение снежных вершин... Потому что так должно быть, потому что это естественный ход развития, потому что... это игры богов, точнее их борьба за власть. А Ледяные горы истаивают тысячей горьких слез... Что мне делать, Тень?
— Это только горы,— я пожала плечами.
— Это мой дом,— Танир грустно усмехнулся.
— Найдешь новый,— улыбнулась поджаренному, но вижу что паршиво ему.
— Найду, только... мне нравился старый...
Я задумалась, в итоге начала размышлять вслух:
— Как можно остановить таяние снега... никак... разве что со светилом пообщаться, чтобы сияние умерило...
— Тенька,— Танир улыбаясь, смотрел на меня, — как можно избить огонь?
— Зелеными ветками, водой, камнями, песком... было бы желание, вариант найдется.
— Это бессмысленно...
— Бессмысленно стоять и смотреть, как разрушается твой дом, а все остальное имеет смысл,— сама не до конца поняла, что сказала, но суть такова — за свое можно и мир порвать.
Эльф поднялся. Тряхнул головой, прогоняя упавшую на лицо прядь волос, и вновь присел на корточки, вглядываясь в огонь. О чем бы он не думал, вслух произнес:
— А почему бы и нет... терять мне нечего, а сдаваться без борьбы противно! — и вновь поднявшись, глядя куда-то вдаль, уверенно произнес. — Мы перевернем этот мир, Тень! У меня есть опыт и сила, у тебя бесстрашие и умение мыслить нестандартно! Мы перевернем этот мир!
— А кому морду набьем? — интересно же.
— Тьме,— Танир вновь сел, на этот раз рядом со мной. — Твои воспоминания, Тень, заставили смотреть на события широко раскрытыми глазами.
— Шайгены Тьме Всемогущей поклоняются, — не к месту произнесла я.
— Тьме все больше народов поклоняется, — стриженный обнял, устало положил голову на мое плечо,— Боги, Тенька, они питаются энергией своих приверженцев и чем больше поклоняющихся, тем сильнее энергетическая сущность, именуемая богом.
И тут я вспомнила:
— Но ты на стороне Тьмы и пытался не допустить союза СеАвира с Хаосом.
Стриженный хмыкнул, и проникновенненько прошептал:
— Если бы я действительно не желал допустить союз светлого с Хаосом, я отправил бы одного из семи приближенных, а не мальчишку-неуча из неблагонадежного рода.
Он хотел еще что-то сказать, но на поляне показались Туман и Пушистик, сергал подошел и устроился возле меня, аварх торопливо взобрался на плечо Танира, и заурчал что-то довольное.
— Слушай, я не совсем в курсе — яд авархов способен убить эльфа? — напряженно спросил эльф.
— Тебя Пушистик не убьет, — потянувшись, я забрала шестилапого котенка, и тот, заурчав, начал забавно тереться мордочкой,— авархи контролируют яд.
— Да? — стриженный вскинул бровь. — А твой мастер Крадущий рассказывал, что они это делают только после взросления.
Теперь удивилась я, подумала, сопоставила и:
— Ты все мои воспоминания знаешь?
— Они стали моими собственными, — Танир грустно улыбнулся.
Я же подумала и честно призналась:
— Хочу твои воспоминания!
Стриженный резко смутился, выдал нечто мало понятное, потом что-то еще типа 'эммм', а в результате:
— Мы вернемся к обсуждению этого вопроса лет через десять, если захочешь! — а сам едва слышно пробурчал,— Через мой труп.
— Легко, — тут же обрадовала его я, — у меня даже некромант есть знакомый.
Шмыгнув носом, Танир удрученно произнес:
— Самое страшное, что это у тебя была даже не шутка.
Издав тихий свист, Танир позвал обоих темных эльфов. Первым, почти бесшумно появился Дзерг, а вот Эонтарр шагал так, что распугал всю живность в округе. Поджаренный обратился к Дзергу:
— Используй Тропы Тьмы, ты и наследник Призывающих грани покидаете нас немедленно.
Эльф бросил печальный взгляд на уже почти готовое мясо, тяжело вздохнул, видимо еще надеясь пробить на жалость, но осознав что никто его тут не пожалеет, поклонившись, поторопился призвать эти самые тропы. И тут в разговор вступил Эонтарр:
— Мой повелитель, — падение на одно колено явно заразительно и передается по воздуху, — но как же... моя сестра?
— А что с ней? — мне вдруг очень любопытно стало.
Тарр бросил на меня раздраженный взгляд, и вновь обратился к стриженному:
— Повелитель, разве может невинная дева остаться наедине с...
— Мужем, — завершил за него фразу Танир и печально ответил. — Вероятно, может... иначе вымерли бы все эльфы еще до наступления Великой Тьмы. Вы свободны, ар Равирен.
Оба эльфа снова поклонились, затем вокруг них появился дым, черный такой, и лишние едоки мигом испарились, что не могло не радовать.
— Так что у него с сестрой? — присаживаясь поближе к мясу, спросила я.
— Еще не разобрался, — Танир достал нож и начал срезать куски прямо с вертела, — но как разберусь, ты первая узнаешь.
— Договорились, — и я начала торопливо есть, обжигаясь и непрестанно дуя на мясо.
Вопросы, конечно, были, но времени их задать уже не осталось, и есть очень хотелось.
— Что не так? — правильно понял мои торопливые действия Танир.
— К нам идут, — прожевав, сообщила я, так как их прыжки по деревьям практически слышала,— а аппетит кислыми эльфячими рожами портить не хочется.
— Хм... — стриженный хитро взглянул на меня, — пришло тебе время, Тенька, узнать первый закон подлости...
Первый закон подлости — 'Не рой яму другому, рой яму всем и сразу'.
Мы сидим на дереве, я обнимаю Пушистика, который к сидению на ветках не приспособлен, Танир страхует сергала... На поляне, где мы недавно сидели, внезапно появляются светлые эльфы. Внезапно, это потому что они по траве не передвигаются, они всем скопом с деревьев сиганули. Приземлились, в положении полуприсяда начали осмотр пустой полянки. На вертеле медленно пережаривался олень... я доедала кусок, который удалось захватить с собой.
Эльфы медленно, настороженно выпрямились, а луки на изготовке. И тут тот, что первый на колено припадал, медленно направился к костру, обошел его по кругу. Вновь упал на колено, рукой прикоснулся к траве.
— Они рядом, — произнес этот светлый, — трава хранит следы присутствия.
Я взглянула на Танира, тот указал пальцами на глаза, затем на поляну. Этот жест, означающий 'Наблюдай', так странно выглядел в исполнении стриженным... просто так всегда показывал Крадущий. Я и смотрю на поляну, замечаю движение и уже смотрю исключительно на траву... а она начала расти. Уже заинтригованно смотрю на Танира — подстриженный закрыл глаза и вытянул руку в сторону поляны. Губы шевелились, произнося что-то, мне не понятное, а затем я расслышала очень знакомый звук. Такой, до костей пробирающий, и очень напоминающий мои злоключения на болотах в период ранней юности.
Взгляд на поляну и я едва сдерживаю хохот — эльфы, сверкающие светлые эльфы, удивленно переглядываясь, утопали в траве! Точнее трава стояла, как и прежде, а вот эльфы шли ко дну, не в состоянии понять, что происходит.
— Разве здесь было болото? — удивленно спросил один.
— Кажется, нет, — ответил один из тех, что уже по колено провалился. — Декс, тут было болото?
И все посмотрели на худенького, совсем молоденького эльфа. Эльфеныш вжал голову в плечи и простонал:
— Я забыл карту Полуденного леса... кажется дома забыл.
А вот ругаться эльфы не умели. И где виртуозный слог СеХарэля, где дракон и его анатомия, где накал и обещания страшной смерти?! Вместо этого все те же тупоголовые бревна, гниющие лозы, сорняки и ядовитые поросли на родовом кусте. Мдя. К концу упражнений в злословии, эльфы погрузились до середины бедра и задумались о происходящем.
Для спасения были использованы:
1. Упоминания эльфеныша в контексте предположений по поводу его зачатия. — Не помогло.
2. Попытка лечь на траву и тем самым замедлить утопание. — Лечь получилось, но теперь светлые барахтались и в зеленой жиже, и в собственных плащах.
3. Двое не последовали желанию остальных полежать в жиже, и теперь пытались использовать луки, для того чтобы выбраться из жижи. У них начало получаться. Остальные затихли, с надеждой глядя на этих самых умных.
И тут произошло нечто странное — из леса вышла лань, начала удивленно оглядывать проваливающихся эльфов, затем подошла к одному из затонувших по самую шею и начала осторожно вылизывать его испачканное лицо.
— Ольданель, ты использовал магию? — взревел один из умных, который уже почти спас одну ногу. — Магия в Полуденном лесу искажается!
— Я вижу, — простонал облизываемый, — я призывал своего коня, а пришла эта... лань.
И тут до эльфов дошла истина, с которой мы с Таниром беззвучно ухахатывались — лань не тонула!
Но, даже осознав происходящее, эльфы еще некоторое время переглядывались, напряженно так, но старательно. Вообще мне было сложно понять это: ну тонут, ну не просто так, но разве обмен взглядами тут поможет?
В результате переглядываний, тот, самый главный, громко позвал:
— Кто здесь?!
Танир едва с ветки не свалился, содрогаясь от смеха, но — не издал, ни звука!
— Эй! — повторил бессмысленное эльф.
В этот самый миг стриженный все же свалился, но повис на одной руке и Таниру не составило труда вновь бесшумно забраться на ветку. Темный устроился, опираясь спиной о ствол и мы приготовились к развитию событий.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
