Мой преданный враг

Почта: olskaya.lina@yandex.ru

Мария Кургат

Игры богов

Книга первая. Мой преданный враг

Автор очень благодарен придирчивой личной музе и главному ехидному критику Саше, двум замечательным писателям: Екатерине Каблуковой и Екатерине Радион, которые неоднократно мотивировали, поддерживали и вселяли веру в собственное творчество, самой активной и терпеливой читательнице Оксане Дорняк, без замечаний которой эта книга была бы другой, а так же Татьяне Павловой.

Благодаря вам эта история ожила!

ПРОЛОГ

Стоило мне и его величеству появиться в зале, как в тот же миг перед нами стали расступаться гости. Они склоняли головы и делали шаг назад, создавая нечто напоминающее живой коридор.

— Я думал, это никогда не закончится, — неожиданно шепнул мне на ухо император, когда мы оказались в центре зала в большом кругу гостей.

— В самом деле?

— Полагаешь, я не устаю от всех этих долгих церемоний? — его рука мягко легла мне на талию. — Ведь перед тобой тоже всего лишь человек.

Врете, ваше величество, вы уж точно не имеете права называться человеком! И дело вовсе не в ваших эльфийских корнях.

'Верно, — поддержала меня тьма, — он — зверь! Убийца! И не заслуживает прощения'.

— О чем думаешь? — обескураженно поинтересовался 'зверь', делая первый шаг в обещанном мне вальсе.

О том, что сегодня вы ответите за все злодеяния! Однако вслух сказала совсем другое, отклоняясь чуть назад на очередном повороте:

— О том, что вы так и не представили меня. Кто я для вас?

— Та, кто спасла мне жизнь, — безмятежно ответил его величество, сильнее прижимая меня к себе. — Не стоит принимать в штыки малейшие знаки внимания. Ты ведь даже не допускаешь мысли, что можешь просто нравиться.

Сложно предполагать такие мысли в отношении того, кто виновен в смерти твоих родных!

— И снова этот взгляд, — укоризненно подметил император, — ты иногда смотришь на меня так, словно убить хочешь.

— Вам показалось.

— Надеюсь.

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

Начало нашей вражды

Глава 1

Это началось много лет назад. Вы спросите: что 'это'? Наше противостояние...

Мне было семь, когда я впервые с ним встретилась. Он приехал к нам в деревню во время жатвы. Белобрысый мальчишка в смешной одежде, который никогда не играл с детьми, не гонял в поле за чертой нашей небольшой деревушки и не лазил по крышам. Дворянин, что почти всегда сидел в своем имении, очень редко выезжая куда-нибудь с родными.

У нас даже игра с ребятами была: следить за маленьким аристократом. Когда появлялось свободное время, мы взбирались на колокольню и наблюдали, как у небольшого водоема во дворе имения стоит бледный светловолосый мальчишка. Он часами мог глазеть на воду, а нам со временем надоело смотреть на него. И тогда однажды соседский хулиган Рик спросил: 'А кто самый смелый?' Помню, как все повернули головы ко мне. Я всегда была самой боевой и оттого, наверное, меня легко можно было подбить на какую-нибудь глупость. Ведь мне так хотелось доказать, что чего-то стою, что могу, что сильная и ничего не боюсь. А ведь боялась! До дрожи в коленках страшилась идти в особняк. Тем не менее в голос только рассмеялась: 'Да ну вас, легкотня!' И пошла...

На негнущихся ногах приблизилась к дверям. Мы легко перелезли через забор, и теперь ребята сидели в засаде, изредка выглядывая и подавая рукой знаки — не стой, вперёд!

Вот же! Почему боюсь? Почему так сильно бьется сердце? Пусть это и было имение нашего господина — да кто может меня поймать? Нужно просто постучать в это тяжелое металлическое кольцо и сбежать.

Уже протянула руку, когда неожиданно дверь сама отворилась. Кажется, даже забыла, как дышать. На какое-то мгновение тело словно окаменело — я не могла пошевелиться. Когда же ко мне вернулась способность двигаться, почему-то вместо того, чтобы развернуться и сбежать, решительно вошла внутрь.

Страх сковывает движения, мешает сосредоточиться, но любопытство сильнее. Ноги сами ведут вперед. Вокруг тишина. Будто нет никого. Зал огромен и страшен. Портреты взрослых господ смотрят со снисхождением и недовольством.

'Мне не страшно, не страшно!' — мысленно повторяю про себя, поднимаясь по лестнице и одновременно прислушиваясь к малейшему шороху, однако вокруг меня лишь эхо собственных нерешительных шагов. Поэтому раздавшийся где-то стук хлопнувшей двери показался невероятно громким.

Сердце екнуло и забилось быстрее. Слуги?! Не раздумывая, кинулась вперед, боясь быть словленной.

И угодила в ловушку...

— Попалась!

Обо что-то споткнулась и проехалась животом по полу, в то время как надо мной раздался чей-то заливистый смех. Не мешкая, поднялась, отряхнула юбку и зло посмотрела на того, кто так жестоко подставил мне подножку.

Белобрысый мальчишка улыбался. Его серые глаза смотрели высокомерно и в то же время с насмешкой.

И если раньше издалека казалось, что маленький дворянин ненамного старше меня, то сейчас, будучи прямо перед ним, поняла, как ошибалась. Он оказался выше на голову, даже больше! И лет ему, наверное, одиннадцать. Взгляд не детский совсем, с каким-то нехорошим блеском.

— Вы правда думали, что вас не поймают?

— Вас... — я помимо воли насторожилась, испуганно оглядываясь и понимая, что очутилась в покоях маленького лорда.

— Троица, которая пряталась в кустах малины, как раз отбывает наказание.

И словно в подтверждении его слов, откуда-то с заднего двора послышался детский крик и плач.

— Отец не любит незваных гостей... — спокойно проговорил мальчишка, глядя на меня сверху вниз. — Тем более собственных чересчур наглых крестьян.

Внутри все сжалось от очередного крика, и я кинулась к дверям, которые внезапно захлопнулись прямо перед моим носом.

— Не так быстро, курносая!

— Отпусти! — я сжала маленькие кулачки, больше всего на свете желая заехать мальчишке по довольной роже, сломать его ровный нос.

Мама боялась наших хозяев и пыталась научить дочь тому же: бояться и уважать великий дворянский род Венских, но я не могла. Просто не понимала, почему должна дрожать перед этими напыщенными людьми. 'От них зависит наша жизнь!' — нередко говорила мама, на что я лишь послушно кивала, в глубине души не желая принимать такую несправедливость.

— Почему тогда я здесь, а они там?! — непонимающе спросила мальчишку, не делая больше попыток открыть дверь. — Ведь это я пришла, моя идея была.

— Врешь, — покачал головой маленький дворянин. — Они поплатились за трусость, но ты смелая. Смелая и глупая. Будет жалко, если тебя отхлестают.

— Какая трусость? Мы просто баловались. Это же игра!

За окном вновь раздался крик, от которого задрожали руки. Нас часто наказывали за проказы. Меня и саму отец отшлепать мог, но никогда... я никогда не слышала, чтобы Рик кричал. Он всегда сносил все молча. Что же тогда там происходит?

— Запомни, курносая! — неожиданно проговорил мальчишка, словно догадываясь о моих мыслях. — Никогда не зли мага.

Этот день действительно запомнился надолго. У Рика до сих пор остался на спине шрам от магической змеи. Так называлась плеть с жалом, которую часто использовал его благородие Айриш — отец белобрысого мальчишки.

Богатым многое позволялось. Магам тем паче, а если этот знатный маг еще и твой господин, то ты вовсе был лишен прав. Лорд Венский владел многими землями, в том числе и нашей небольшой деревушкой Гортил.

Нас потом дома вдвойне наказали. 'Посмеешь подойти к достопочтимому лорду Венскому, не выпущу из дома! — пригрозила в тот вечер мама, гоняя меня по двору лозиной. — Будешь у меня в четырех стенах сидеть и уборкой заниматься, готовить да крупу разбирать!'

С каждым днем меня все сильнее мучила злость. Хотелось проучить высокомерного мальчишку, стереть надменную улыбку, которая возникала на его аристократичном лице каждый раз, когда он замечал меня. Он будто понимал, что я ничего не могу ему сделать. И это действительно было так. Наверное, именно это и злило больше всего — собственное бессилие.

После того случая маленький дворянин стал чаще выходить из имения. Без родителей, но всегда за ним следовала чета слуг. И вот однажды мне предоставился шанс...ѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓѓ

Спустя год после злополучной вылазки в особняк лордов Венских, я встретила мальчишку у черты леса. Что удивительно — без слуг! Это было странно, ведь он никогда не ходил один. Я довольно улыбнулась. Вокруг никого...

Словно маленький хищник, кралась по тропинке, стараясь не издавать лишних звуков. Следовала за мальчишкой по пятам. Я сама еще не знала, что хочу с ним сделать. Окунуть в местную канаву? Толкнуть со спины и убежать? Измазать его чистейшую рубашку в грязи? Нет, это все не то! Мне хотелось чего-нибудь более значимого, чтобы отомстить за слезы Рика.

Вскоре лорд Венский-младший свернул в лесную чащу, попадая на узкую тропинку, ведущую к болоту. Говорят, там водятся болотницы. Вот бы его одна утащила!

Аккуратно спустилась за мальчишкой к болоту, не понимая, как он так спокойно идет. Я ничего не видела из-за плотного густого тумана, клубившегося в местной канаве. Мы с ребятней ради забавы иногда забегали сюда, покрасоваться, что не боимся ни лешего, ни русалок, ни водяного, а на самом деле дальше кустов черемухи не шли, возвращались назад. Иногда я врала, что бывала за туманом, как и ребята, но ни один из нас не осмеливался войти на территорию болотниц.

А этот белобрысый мальчишка не побоялся! Скрылся в тумане, совершенно не испытывая страха. Я даже начала подумывать, а не развернуться ли назад? Что я вообще здесь делаю? Ведь все равно потеряла его из виду.

В какой-то момент я поняла, что заблудилась. Туман был везде, глаза слезились от едкого запаха, в грязь проваливались поношенные деревянные башмачки. Ох, и получу от мамы...

Только сейчас куда страшнее было попасться болотнице. Лучше день на крупе простою! Кажется, я все сильнее плутала, не находя знакомых мест. Снизу квакали лягушки, рядом стрекотали стрекозы, а где-то впереди послышался знакомый голос:

— Ты обещала!

— И я исполню, — звонкий девичий голосок. — Придет час, и ты получишь шанс.

С кем он говорит? Внутри все похолодело. Неужто болотница?! Хруст. Вздрогнула, чувствуя, как правая нога проваливается в вязкую жижу. Дернула ею, а она только сильнее хлюпнула и опустилась, а вскоре и другая тонуть начала.

— Мамочки! — я попыталась вылезти, но только глубже провалилась. По самое колено! Рядом противно что-то чавкнуло, лопнул пузырь и, кажется, жижа поднялась еще выше. От резкой вони закружилась голова, на глаза навернулись слезы.

Я испуганно задергалась, пытаясь отыскать опору, но не находила её и только сильнее утопала.

— Не шевелись, курносая!

Замерла, через пелену слез силясь рассмотреть светловолосого мальчишку. Он что-то мне протягивал. Я мгновенно схватилась, не думая в тот момент о том, чью помощь принимаю. Когда же болотная жижа все-таки выплюнула меня на сушу, услышала рядом насмешливое:

— Дважды спасаю. Должна будешь!

— Я не просила спасать! — разозлилась я, вытирая от грязи порванное платье. — Из-за тебя в болото и попала.

— Из-за меня? — искренне удивился мальчишка, подняв светлые брови.

— Да! Зачем ты сюда пошел? С кем говорил?!

— А ты зачем за мной следила?

Я растерялась, просто не зная, что сказать.

— То-то же, а теперь иди отсюда, не место обычным людям у неживой воды с болотницами.

— Так это правда она была? — я не смогла скрыть в голосе проскользнувшие восхищенные нотки. — Они тут водятся?

— Да, водятся и утаскивают маленьких, любопытных, непослушных девочек.

— А заносчивых богатеньких мальчиков часом нет?

— Ах ты ж... — глаза мальчишки полыхнули, а на пальцах вспыхнули огоньки. Могу поклясться, что увидела их. Всего лишь на миг, но видела! Вот только почти сразу огоньки исчезли, и глаза, ставшие на мгновение золотыми, вновь приобрели обычный серый оттенок.

— Неблагодарная смердка!

— Что?! — я изумленно замерла, сжимая кулаки. — Что ты сказал?

— То, что слышала. До сих пор не понимаю, зачем тебя заманил тогда в дом. Пожалел, что отцу под горячую руку попадешься. Да кого? Чумазую бродяжку с курносым носом и болотными глазами? С волосами цвета прогнившей морковки, которая даже простого 'спасибо' не знает?!

* * *

Именно после того случая на болотах белобрысый мальчишка вновь перестал покидать имение. Мы с ребятами почти не видели его. И не вспоминали. Только изредка в моей памяти всплывал момент в лесной чаще, когда он вытянул меня из жуткой топи. Правда иногда я начинала жалеть, что не поблагодарила, но вспоминала его заносчивую улыбку, когда он говорил о моих друзьях, и желание вмиг исчезало.

Так шли дни. Лето сменила осень, а осень — зима. Кажется, я и сама стала забывать о маленьком белобрысом маге, пока не пошла молва о болезни лорда Венского-младшего.

Была лютая зима. Я сидела дома и помогала маме разбирать сухие травы для ее лечебных мазей. Будучи по молодости ученицей жреца, она не только знала грамоту, но и была лекарем нашей небольшой деревушки. В один из таких холодных дней маму вызвали в имение Венских. Я услышала, как она говорила отцу, что их целитель не смог добраться из-за метели, поэтому пригласили ее посмотреть на сына. И почему-то в памяти тут же всплыл этот белобрысый спесивый мальчишка...

'Не двигайся, курносая!'

А ведь если бы не он, утащили бы меня болотницы. Может, поэтому мне захотелось все-таки отблагодарить его?

Я вбежала в комнату и осмотрелась. У меня ничего такого нет, чего бы не было у дворянина. Зато имелась одна небольшая дорогая мне вещь. Схватила ее с ящика стола и выбежала в сени. Надо было успеть за мамой! Знаю, она не взяла бы меня с собой, но если догоню её, не отправит же она меня обратно в такой холод? До имения идти неблизко.

Будь что будет! Попытаюсь. Накинула теплый отцовский тулуп и выбежала на улицу. Мою шубку мама предусмотрительно спрятала, зная, что могу сбежать к друзьям даже в лютый мороз. Ох, и перепадет мне вечером.

Холодный воздух коснулся разгоряченных щек, заслезились глаза. Я нервно вытерла лицо и оглянулась. Шел сильный снег, почти ничего не было видно. Мне с трудом удалось рассмотреть, как мама скрылась за поворотом. Весь путь я старалась держаться на расстоянии, не теряя из вида ее темный полушубок. Однако лишь до тех пор, пока она не подошла к воротам дома Венских. Здесь я показалась.

— Кори?! — изумленно ахнула мама. — Что же ты творишь?

— Ты так быстро убежала, а я хотела кое-что передать младшему лорду Венскому... — я вытянула замерзшую ладошку с браслетом. — Он ведь болеет, а оно ему поможет.

— Боги, Кори, что ты уже удумала? Не нужен лорду твой браслет, выкинет его или вовсе не примет! — она несильно дернула меня за тулуп, словно желая встряхнуть. — Ладно, пошли уже, холод какой. Не хватало мне еще и тебя лечить!

Я улыбнулась и взяла маму за руку.

— Никогда, слышишь?! — неожиданно пригрозила мама мне пальцем. — Не смей сюда ходить и тем более общаться с сыном Венских. Ты ему не ровня — он наш господин!

И как раз в этот момент отворилась калитка. Высокий мужчина впустил нас внутрь и провел к черному входу. Я спешила за мамой, подпрыгивая, чтобы нагнать шаг, но руку так и не отпустила.

— Господин вас уже ждет, но... — на меня взглянули абсолютно черные глаза. — Эта девочка. Кто она?

— Простите, это моя дочь. Ее не с кем было оставить, она не будет мешать, подождет здесь.

Мужчина кивнул и забрал мамин полушубок и мой не по размеру большой тулуп. Незнакомец удивился моей странной одежде, но промолчал, а за ним почти сразу спустилась девушка в строгом платье с белыми манжетами и попросила следовать за ней.

— Жди здесь, — шепнула мама перед тем, как уйти.

Я уже хотела побежать за ней, когда ко мне подошла еще одна девушка в таком же платье и провела к небольшому диванчику в коридоре. Вот только вместо того, чтобы уйти, она встала рядом, придирчиво меня разглядывая, особенно мою грязную обувь.

Будто боится, что я могу наследить. Или что-нибудь разбить? Тут по углам было много ваз и декоративных вещиц. Я оглянулась, вспоминая, как больше года назад была здесь. На меня также недовольно смотрели портреты господ, и окружала угнетающая тишина. До сих пор ясно помню, как поднялась наверх, как испугалась слуг и побежала, споткнувшись о выставленную ногу белобрысого мальчишки...

Интересно, что с ним? Почему-то вспомнилось, как он говорил с болотницей. Вдруг он поэтому заболел? Стало страшно. По телу прошла холодная дрожь. Что, если нечисть прокляла его? Ведь говорят, что после встречи с ней человек чахнет. Я не знала, что это значит, но явно что-то очень нехорошее.

Я медленно разжала кулак, в котором все это время находился сплетенный из тонких голубых нитей браслет. Совсем простой, но сделала я его сама, как учила бабушка. Она говорила, что 'небесные нити' имеют целительские свойства. Мама не верила никогда в бабушкины россказни, а я вот верила. Ведь стоило бабушке шепнуть волшебное слово, как боль в простуженном горле проходила сама собою, а мамины лекарства были противные и горькие.

Даже если мой браслет и не поможет, я просто отблагодарю. Только как мне его увидеть? Как передать подарок? Служанка стояла рядом и не собиралась от меня уходить. Почему-то я не подумала о том, что меня даже не пустят наверх. Ведь в прошлый раз легко прошла, но тогда... тогда этого хотел младший лорд.

— Простите, — тихо шепнула я, дергая девушку за подол длинной юбки. — Мне нужно в отхожее место.

Служанка кивнула. Приказав следовать за ней, повела меня по узкому коридору направо: не в сторону лестницы, а под нее. Там оказалась небольшая арка, через которую мы прошли. После был еще один длинный коридор, который вывел нас к многочисленным дверям.

— Первая дверь слева, — безразлично уточнила девушка и встала рядом.

Я послушно кивнула и вошла в указанные двери, но прикрыла их не плотно. Через небольшую щель мне прекрасно было видно служанку, которая нервно постукивала пальцами, сложив руки на груди. Поймать момент, когда она на мгновение отвернётся, не составило труда. Всего лишь миг — и мне удалось незаметно перебежать в соседнюю комнату.

Кухня! Громкий грохот посуды, разговоры и стук ножа по доске. Никто не заметил наклонившейся и прошмыгнувшей под столом маленькой девочки.

— Вы слышали, что пришла местная лекарка?

— Да-да, — закивала тучная повариха, быстро орудуя ножом. — Кажется, из крепостных. Интересно, что она скажет, когда увидит побои маленького лорда.

— Уж точно не поверит в сказки о лестнице.

— Да разве бывают такие ушибы после падения?! — изумленно воскликнула женщина у печи. — Может лекарю и наврет, но мы с вами все слышали. Знаем, каким бывает в ярости лорд Венский.

— И все же не понимаю, как можно калечить собственного сына?

— Это не наше дело! — строго сказала пожилая повариха и громко ударила рыбой по столу.

Я испуганно выбежала через другие двери. Дыхание сбилось. Выходит, никакой болезни нет? Разве такое возможно? Мне было трудно поверить в услышанное.

Неожиданно совсем рядом раздались чьи-то тяжелые шаги. Это подстегнуло меня поторопиться. Кухня вывела в длинный коридор с такой же аркой, но с другой стороны лестницы. Там я уже знала, куда идти, помнила, где находятся покои. Вот только что именно скажу, теперь не представляла. В голове до сих пор звучали слова, сказанные на кухне.

Нужная дверь оказалась приоткрыта, оттуда как раз вышли мама и лорд Венский. Дождавшись, пока они скроются за поворотом, я выбежала из укрытия и проникла в спальню.

Медленно подошла к кровати, где среди подушек лежал бледный мальчишка. Под глазами залегли темные круги, на скуле — фиолетовый синяк, а на лбу длинная ссадина.

Это сделал его отец? Я гулко сглотнула. Когда меня наказывали, никогда не доводили до такого состояния. Разве родители могут так поступать со своим ребенком?!

Я медленно приблизилась к мальчику, боясь его разбудить, но, видимо, он и не спал. Распахнул заплывшие покрасневшие глаза и с удивлением на меня посмотрел.

— Ты?!

— Я... — я растерялась, просто не зная, что теперь сказать. — Ты... тебя...

Как сказать о том, что крутилось на языке. Спросить о подслушанном разговоре?

— Не твое дело! — грубо отчеканил он, сделав какие-то свои выводы. Даже отвернулся, будто силясь скрыть свои синяки, но я, наоборот, увидела больше: в тот момент, когда мальчишка натягивал одеяло, заметила на миг открывшееся взору чудовищное темное пятно с багровыми разводами. След знакомого жала 'змеи', от которого у Рика остался шрам.

— Я знаю, — все также тихо проговорила, глядя куда угодно, но не на мальчишку. — Знаю о том, что случилось. — Как же трудно оказывается иногда говорить. — Твой отец, он изби...

— Зачем пришла? — меня грубо перебили, не давая договорить. — Посмеяться?

— Нет! Тогда, на болоте, ты ведь спас меня! — смущенно затараторила я, чувствуя, как быстро бьется мое сердце. — А я даже спасибо не сказала, я хотела отблагодарить. И проведать хотела. Отдать тебе кое-что.

— Не нужно мне ничего от тебя! — фыркнул мальчишка и отвернулся, но я решительно к нему подошла. Затем также решительно протянула к нему раскрытую дрожащую ладошку, на которой лежал браслет.

— Возьми, пожалуйста.

Он лишь на миг взглянул и неожиданно наотмашь ударил, скидывая тонкое плетение на пол.

— Уходи! И не приходи сюда больше. Не нужно мне ничего и тем более жалости твоей не нужно. То, что ты узнала... — мальчишка на миг запнулся, а после зло сверкнул серыми глазищами. — Это всего лишь семейные дела, не более. Не смей придумывать того, чего нет! Уяснила?

— Но... — я часто заморгала, стараясь скрыть слезы обиды. Не знаю почему, но стало неприятно и больно. — Я правда...

— Кори?! — сперва воцарившуюся тишину прорезал мамин голос, а следом раздалось разозленное:

— Что эта девчонка тут делает?!

Резко обернулась. Лорд Венский стоял в шаге от меня. Высокий и крупный мужчина, которого боялись многие, но не я! Я ненавидела лорда. И теперь, наверное, еще сильнее. Сперва Рик с ребятами, теперь его собственный сын.

— Вы! — я без страха взглянула в темные глаза мага. — Вы жестокий и плохой человек!

— Кори?! — мама тут же подскочила ко мне и дернула за руку. — А ну, прекрати немедленно!

Не понимаю, почему... почему мы все должны ему подчиняться? Он наш господин. Кто так решил? Кто дал право наказывать чужих и собственных детей? Я скосила взгляд на избитого бледного мальчишку. Доводить до такого состояния, чтобы он встать не мог и нужно было вызывать лекаря?!

— Вы не имеете права так поступать! Это вас надо наказа... — речь оборвалась на полуслове.

Я обиженно взглянула на маму, прижимая к раскрасневшейся щеке руку. За что?

— Не смей. Так говорить. Со своим господином.

Мама низко поклонилась мужчине, извинилась и попыталась меня увести, но лорд Венский неожиданно остановил её.

— Постойте. Почему же не послушать девочку?

Его губы скривила холодная улыбка, а меня вдруг захлестнула злость и обида, а еще непонимание и одновременно жалость. Но почему-то слов не было. Я стояла и сжимала кулаки, с яростью глядя на мужчину.

— Неужели больше нечего сказать?

— Только трус может ударить того, кто слабее! — решительно заявила я, не обращая внимания на дрогнувшую ладонь мамы.

Лорд Венский в ответ только рассмеялся и с интересом склонил голову.

— Глупая, ты, видимо, совсем не понимаешь своего положения?

— Простите ее, ваше благородие! — вклинилась мама, вновь низко кланяясь. — Прошу, она совсем еще ребенок. Говорит, не ведая, дурная голова.

— Это не так! — не согласилась я. — Разве можно закрывать на такое глаза? Мама, ты же лекарь, ты же видела, ты...

— Хватит, — спокойный тихий голос заставил всех замолчать. — Я же сказал, это наши семейные дела и они тебя не касаются.

Мальчик обращался ко мне, но даже не смотрел в мою сторону. Его взгляд был устремлен куда-то выше моей головы.

— Но... — я растерялась, чувствуя неприятный холодок внутри. Ведь я его хотела защитить.

* * *

Это были эмоции, не более. Что может ребенок? Ребенок, у которого даже прав нет. Ребенок, чья судьба зависит от воли жестокого человека. Лишь через время я поняла, насколько глупо поступила, но тогда... тот, кто спас, сам вынес приговор. В памяти еще долго всплывали слова: 'Отец, я не хочу, чтобы она здесь была!' И как мама ни просила, как ни унижалась, решение было принято. Заносчивый мальчишка сухо приказал: 'Пусть ее научат, как надо себя вести!'

Я была готова ко всему. К тому, что лорд Венский вновь возьмется за свое змеиное жало, после чего, скорее всего, продаст кому-то, как это бывало с другими неугодными крестьянами, а может и вовсе отдаст кому-то из своих друзей, будто какого-то ненужного щенка. Но каково же было мое удивление, когда вместо этого меня почему-то отправили в закрытый пансион на юге Руты — нашего королевства. Увезли в тот же вечер, прямо из имения Венских. Даже не дали попрощаться с отцом! Видимо, боялись, что успею кому-то проболтаться об увиденном, не знаю. Холодный взгляд серых глаз врезался в память сильнее обидных слов мужчины.

В тот миг я пообещала себе, что вернусь. И когда-нибудь обязательно стану свободной. Наверное, именно тогда больше всего возненавидела его... даже не самого лорда Венского, нет — мальчишку, который столь легко и безразлично решил мою судьбу, попросив отца избавиться от меня. Почему? Я долго не могла понять, делая лишь предположения. Стыд? Страх, что расскажу? Чувство унижения? Даже потом у меня оставались только догадки.

Моя ненависть росла с каждым днем. Особенно в те моменты, когда мадам Олисья приказывала высечь меня на заднем дворе закрытого пансиона. Главная настоятельница носила черное строгое платье, собирала темные волосы в тугой пучок и никогда не улыбалась. От нее вечно пахло чем-то кислым. Послушницы узнавали о приближении мадам Олисьи задолго до ее появления, лишь по одному аромату этих ужасных духов.

Она любила наказания. Большого повода для этого не нужно было, достаточно малейшей провинности, будь то случайно разлитые чернила на тетрадь, отказ вышивать бесчисленные гобелены или недоеденный завтрак. Мадам Олисья никогда не расставалась со своей указкой, которой частенько давала нам по рукам, если мы неправильно отвечали на уроках.

Мне всегда доставалось больше всех как зачинщику. Я была очень неусидчивым ребенком. Трудясь на огороде, частенько отвлекалась и бегала с другими девчонками к местному озеру, за что нас лишали на сутки еды или запирали в подвале. Убирая урожай, могла завести игру прямо в поле, на долгое время забывая о работе. Доходило до того, что несколько дней после наказания просто не могла ходить, со злостью вспоминая белобрысого мальчишку. Даже когда я вела себя прилежно, выполняя с другими послушницами распорядок дня, мадам Олисья все равно находила причину, по которой можно было бы наказать непокорную рыжую девчонку. Она невзлюбила меня с первого взгляда, когда люди лорда Венского только-только привезли в мрачные стены небольшого монастыря.

Мне сразу не понравилось блеклое одинокое здание на склоне обрывистого холма, окна которого казались темными провалами глаз какого-то монстра. Именно такие ассоциации возникли при виде пансиона, где мне предстояло провести несколько долгих тяжелых лет. Я поняла это сразу, как только переступила порог мрачного и холодного помещения. Послушницы, встречавшиеся на моем пути, будто безмолвные призраки бродили коридорами.

Здесь учились разные дети: в основном это были сироты, имеющие обеспеченных опекунов. Возможно, поэтому на мне срывались чаще, чем на остальных, ведь я была бесправной, и это обстоятельство будто развязало настоятельнице руки. Более того, как оказалось, сам лорд Венский дал разрешение делать со мной все, что она посчитает нужным.

Со временем я стала замечать по взгляду мадам Олисьи, что ей нравится нас наказывать. Поэтому стала очень осторожной и покладистой, не желая лишний раз провести ночь в холодном сыром подвале. Однако настоятельница все равно находила причину, по которой меня можно было бы высечь соленым кнутом.

Глава 2

Мне едва исполнилось одиннадцать. Я стояла на коленях перед всем пансионом в расстегнутом платье, которое настоятельницы специально припустили, оголяя мои плечи и спину. Это был женский пансион, поэтому никого не смущал такой фривольный вид, кроме меня самой.

— Двенадцать! — очередной хлесткий удар пришелся по лопаткам, оставляя глубокий след.

Однако я не проронила ни звука. Извиняться не стану и слез моих они не увидят.

— Тринадцать, — боль прожигает все тело, до крови закусываю губу, снова вспоминая лицо белобрысого мальчишки.

Всегда вспоминаю, когда мне больно. Ведь ему тогда тоже было больно, наверное, поэтому он сделал все, чтобы и мне стало больно... никогда не прощу!

— Четырнадцать.

Не прощу, как он безразлично выбил из моей руки браслет.

— Пятнадцать.

Как спокойно наблюдал, за плачущей и брыкающейся девчонкой, что с жестокостью отбирают у матери.

— Шестнадцать.

Как провожал меня безразличным взглядом, с отвращением глядя на мои и мамины слезы.

Вновь боль... не выдерживаю, из уст вырывается стон, а дрожащие пальцы с силой сжимают измятую и влажную после дождя траву.

Я словно бы специально множила в себе ненависть к тому мальчишке, тем самым пытаясь выжить. Выжить в месте, где нет любви и похвалы, только учения или наказания.

— Восемнадцать... — ощутила, как по спине потекло что-то горячее.

Перед глазами возникла красная мутная пелена. Боль сильная, но моя злость была сильнее. Я закричала, выпуская эмоции наружу и не сразу понимая, что плеть больше не опускается на мои израненные плечи.

Удивленно обернулась, замечая растерянность на лице наставницы. Она переводила ошеломленный взгляд с плети на собравшихся вокруг соратниц и обратно. Мне с трудом удалось остановить свое внимание на том, что так сильно поразило женщину. Оказывается, плеть вся потрескалась и разошлась на мелкие нити, а на конце была и вовсе словно пропалена. Хотя, может, мне показалось? Боль не давала сосредоточиться, а яркое солнце слепило.

В какой-то момент перед глазами поплыло, я упала на траву, полностью обессиленная. Кажется, у меня даже ничего больше не болело, просто потянуло в сон...

Разбудил привычный колокол на молитву. С неохотой разлепила глаза, не сразу осознавая, что нахожусь у себя в комнате, а надо мной склонилась Ѝрри — моя соседка и лучшая подруга в этом страшном темном месте.

— Проснулась наконец! — искренне обрадовалась кучерявая девочка и улыбнулась. — Ты долго спала, уже начали подумывать, что же с тобой делать? Мадам Зорина не могла понять, почему ты не приходишь в себя.

Мадам Зорина была одна из самых старших настоятельниц, которая обучала нас некоторым премудростям травничества и целительства. Она не была таким хорошим лекарем, как моя мама или известной знахаркой, как бабушка. Мадам больше почитывала, а на нас практиковалась, чаще уповая на богов, нежели действительно исцеляя. Хотя ее мази иногда в самом деле утоляли боли, вызванные очередным наказанием настоятельницы Олисьи.

— По пансиону ходят такие невероятные слухи! — неожиданно поделилась подруга, вплетая в темные волосы черную ленту. — Будто сами боги остановили мадам.

И тогда я вспомнила! Как меня охватила злость, как бросило в жар, а потом я увидела сломанную плеть. В богов послушницы обязаны верить, но не думаю, что кому-то из Великих есть дело до непокорной бесправной девчонки вроде меня. Моя жизнь зависит не от богов, а от воли лорда Венского. Теперь я это прекрасно понимаю.

Вот только объяснить случившееся не могу. Те эмоции... Злость. Ярость. Боль. Могли ли они повлиять на произошедшее? Этого просто не может быть. Во мне никогда не было силы и тем более в роду не рождалось магов. Ведь всем известно, что магом можно только родиться, маги чистокровные.

В тот же вечер я узнала, что дело все-таки во мне. Со мной заговорил огонь! Самый настоящий живой огонь. Оказывается, в нашем камине на втором этаже всегда жила саламандра по имени Огонек. Просто раньше я не могла слышать и видеть её, потому что была обычным ребенком. Как она сама объяснила, иногда сильные негативные эмоции могут зарождать магические способности.

Однако я не спешила с кем-либо делиться своим новым открытием. Ведь не знала, что за этим последует. Я — никто. Единственное, что изменилось после проснувшихся способностей, так это мое поведение. Каждое утро, вставая на рассвете, я послушно шла со всеми на скудный завтрак, а после на молитву. Вела себя очень тихо, стараясь не привлекать лишнего внимания. Это заметили все: и настоятельницы, и послушницы. Взрослые говорили — наконец-то выросла, одногодки удивлялись — почему вдруг изменилась. В общем и целом все были довольны такой резкой переменой. Все, кроме мадам Олисьи, которой теперь все сложнее было найти причину для наказаний. Огонек всегда предупреждала меня о ее приближении, отчего настоятельница все чаще злилась и отыгрывалась на других девочках, ведь не могла поймать меня.

А время шло... Мне исполнилось двенадцать. Никто не знал о моей маленькой тайне. До поры до времени, пока однажды Ирри случайно не заметила, как сижу у камина и разговариваю с огнем.

— Что ты делаешь? — изумленно спросила подруга, а я, помня указ саламандры, взяла и соврала:

— С богами разговариваю, здесь теплее и уютнее, чем в каплице.

Даже если и пойдет такой слух, настоятельницы только похвалят.

— Ты говорила что-то о магии... — возразила упрямая девчонка.

Вот же! Неужели слышала?

— Тебе показалось.

— Нет, не показалось. Ты врешь! — еще сильнее заупрямилась Ирри. — Я расскажу об этом. С тобой последнее время творится что-то неладное.

И я не сдержалась. Повалила подругу на пол: она была худенькая и вялая, так что мне не составило труда прижать ее к полу.

— Никому не говори! Слышишь? Скажешь, пожалеешь.

Она изумленно распахнула голубые глаза и неожиданно часто заморгала, будто силясь не заплакать. Но заплакала. Я тут же отпустила ее.

Ирри вскочила на ноги и убежала. Мне же стало неловко. Вспышка гнева прошла, а стыд остался.

— Ты поступила правильно! — неожиданно проговорила Огонек в камине. — Более того, она все-таки расскажет.

И действительно спустя время рассказала. Как бы ни уговаривала саламандра, что надо быть настороже, надо избавиться от глупой девчонки, я не воспринимала ее слов всерьез. Никакие нашептывания не действовали. Ирри была единственной отрадой во всем пансионе. Нет, я и с другими послушницами хорошо общалась, порою даже, как и прежде, проделывала разные шалости. Только именно Ирри стала той, кто всегда выслушивала меня, верила и помогала. Она была очень эмоциональной и почему-то только с ней я начинала себя чувствовать действительно всего лишь маленькой слабой девочкой, которая может позволить себе слезы боли и несправедливости. Ирри единственная видела эти самые слезы, когда я только-только приехала в пансион.

Поэтому я совсем не ожидала от нее такой подлости. Не могла понять, почему она вдруг рассказала мадам Олисье о моем разговоре с огнем.

— Я же говорила! — недовольно напомнила саламандра. — Люди — они такие, думают только о себе

— Тшш! — разозлилась я. — Ты не права, Ирри не такая!

В тот же день меня вызвали к директрисе. Со мной вели долгую беседу, старались выведать суть разговора возле камина, допытывались, не вижу ли я кого-нибудь, кто нашептывает что-то.

На все вопросы у меня был один ответ — молча качала головой.

— Ирри все придумала! — возразила я в конце, до сих пор не понимая, почему подруга так поступила. — Я просто молилась в голос, возможно, она что-то не так поняла.

Не знаю, поверили ли мне, но разбираться глубоко не стали. Привычно наказали обеих, отправив на сутки в каплицу вымаливать прощенье за ложь. И как бы не было обидно, внутри сильно грызла совесть. Ведь Ирри не была ни в чем виновата. Я сама сглупила, что так опрометчиво пошла днем к саламандре. Поэтому, как только нас отпустили, незаметно прокралась на кухню и стащила для Ирри остывший ужин. Она прекрасно поняла, кто именно оставил на её столе тарелку каши, но мне было неловко от её благодарностей, а потому каждый раз, как подруга пыталась заговорить со мной, ловко сбегала, не желая вновь что-нибудь придумывать. Да и её поступка забыть не могла, пусть она и оправдывалась потом тем, что сделала это из-за страха за меня.

К огню больше так и не ходила, но, как оказалась, саламандра умела перемещаться и на некоторое время покидать свой камин. С каждым днем Огонек словно бы росла. Более того, стала меня преследовать. Могла даже становиться невидимой. Часто я вставала посреди ночи, замечая саламандру рядом с собой. Это выматывало. Я сильно уставала, а на уроках была невнимательна и рассеяна. Бывало, что просыпалась от удара указкой.

— Прошу, прекрати, не могу больше! — отчаянно как-то попросила я пламя, оставшись одна на заднем дворе пансиона. — Мне плохо.

— Не могу! — чуть сильнее вспыхнула саламандра, обдавая жарким огнем.

Сейчас она была уже размером с крупного кота, а когда-то ведь помещалась у меня на ладошке.

— Почему?

— Ты единственная в этом месте, кто видит меня и имеет достойную силу. Хотя существует другой быстрый способ насытиться. Только ведь ты не захотела избавляться от той глупой девчонки.

— Даже не смей! — пригрозила я, вспоминая грустные глаза Ирри.

В последнее время все чаще ловила на себе ее задумчивые взгляды, которые она бросала в мою сторону, полагая, будто ничего не замечаю. Благодаря Огоньку я видела и слышала абсолютно все, что творилось в пансионе. От меня ничего не могло укрыться. Так что в ее присутствии имелись и свои плюсы. Пусть я и была бледнее мела, плохо себя чувствовала, зато многое знала. Например, мне стало известно, что многим девочкам приходят письма от родителей и близких, но выдаются они не всем. Оказалось, что я много раз получала послания от мамы, но все почему-то летели в камин. И если бы не Огонек, в последнее время приносившая мне их, никогда бы не узнала, что вскоре после моего отъезда у меня появилась сестричка.

— Между прочим, Ирри тебя обсуждает с другими послушницами! — неожиданно фыркнуло пламя. — Они частенько перешептываются о том, что ты прислужница Рангора!

— Да с чего бы они такое говорили? — я не поверила саламандре, хотя она ни разу меня еще не обманывала.

Прислужница темного бога? Это слишком.

— Тебя больше не ловят, но при этом ты до сих пор временами проказничаешь. Это знает и Ирри, с которой ты всем делишься. Уже больше года, как тебя не ловили на погрешностях, а мадам Олисья не прибегала к поркам соленым кнутом. Одна из послушниц сказала, что всю ночь провела в холодном подвале только из-за того, что неправильно вскопала грядку, а ты в это время даже и не вскапывала грядок. Думаешь, никто не замечает твоих уловок?

— А что они могут? — я пожала плечами, в чем-то соглашаясь с саламандрой.

Многие до сих пор вспоминали мне тот случай с порвавшимся кнутом.

— Избавься от Ирри! — в который раз предложило пламя. — Она всех науськивает. Она твоя соседка и ближе всех, нельзя никому верить.

— Да сколько можно?! — я вскочила на ноги, не сдерживая эмоций. — Это ты меня науськиваешь! Я не глупая, прекрати.

Видимо, разозлившись, саламандра еще сильнее увеличилась в размерах, отчего меня охватила дикая усталость и затошнило. Ноги подкосились, я ослаблено рухнула в траву, уносясь куда-то во тьму...

— Тшш, — чей-то ласковый бархатный голос ворвался в мое сознание. — Уже все хорошо.

Медленно открыла глаза, замечая рядом с собой странный белый свет. Я не сразу поняла, что свет идет от руки, только когда по щеке осторожно погладили.

— Нельзя баловаться с силами тьмы! — недовольно сказал тот же приятный голос и мягко добавил: — Еще б немного и ты бы просто выгорела.

Только сейчас поняла, что лежу на коленях незнакомого мужчины. Мы во дворе пансиона у того же дерева, где я потеряла сознание.

— Вставайте, не спешите только, — мне помогли сесть, а затем и подняться, придерживая за спину и руку. — Как вы себя чувствуете?

Почти сразу прислушалась к себе. Удивительно, но прежней слабости не было. Наоборот, во мне будто проснулись силы. Я с интересом посмотрела на незваного гостя, неожиданно понимая, что это, наверное, впервые за все мои двенадцать лет, когда ко мне кто-то обратился на 'вы'. К бесправной крестьянке!

У незнакомца была необычная завораживающая внешность. Молодой, худощавый, но довольно жилистый мужчина. По-летнему легко одетый для нынешнего времени года: строгий скромный покрой темного синего камзола поверх светлой рубахи, белые обтягивающие галифе и гамаши по щиколотку.

Привлекли меня в нем волосы. Они были у него черные и очень длинные, собранные в низкий хвост. Никогда просто не видела у мужчин таких длинных волос.

— Слуги Рангора опасны. Их не стоит слушать и тем более потакать, иначе они воспользуются этим. Однако я удивлен, маленькая мисс, вы не поддались его магии, поэтому он и присосался к силе.

— Я не мисс... — совсем тихо прошептала, глядя на свои запачканные носки. — И я не знала о том, что саламандра слуга Рангора.

— Мисс, — не согласился мужчина. — Ведь передо мной магиня.

Он широко улыбнулся, а я впервые промолчала, просто не зная, что сказать. Кто этот мужчина? И что мне теперь будет? Ведь он раскрыл мою тайну.

— Давно черное пламя к вам обратилось?

Я никак не могла привыкнуть к такому обращению и чувствовала себя очень неловко, хотя где-то внутри мне это нравилось.

Черное?!

— Больше года.

— Сильная магиня, — он оценивающе взглянул на меня своими необычными желтыми как янтарь глазами. — Почему вы здесь? Это не то место, где должна находиться девочка со способностями. Необходимо выбрать путь, иначе этим воспользуются другие слуги Рангора, они любят переманивать на свою сторону неинициированных колдунов.

Мужчина говорил совершенно неясные для меня вещи, но почему-то мне хотелось его слушать.

— Я не могу быть магом, — удрученно покачала головой, вспоминая всем известные правила. — Магами рождаются.

— Чушь! — отмахнулся незнакомец. — Придуманная чистокровными магами, чтобы не было смешивания крови. А потом мы имеем темных незарегистрированных колдунов!

— Я правда не могу... — мой голос дрогнул.

Ведь я не знала, что со мной сделают, когда узнают о силе. Да еще и связи с темным богом!

— Идем! — неожиданно сказал мужчина, протягивая мне ладонь. — Нужно поговорить с настоятельницей. Магине не место здесь.

— Нет! — испуганно воскликнула, резко выдергивая руку. — Не говорите! Никто не должен знать, ведь я, моя жизнь... я все равно не могу покинуть пансион без разрешения лорда Венского!

Выпалила все на одном дыхании и испуганно замерла. Однако тогда я еще не знала, что встреча с этим мужчиной полностью переменит мою жизнь. Даст совершенно неожиданные и новые возможности. Маги — неприкосновенны, магам можно все и маг всегда вольный человек. В тот момент мне было трудно поверить в происходящее, казалось, кто-то выбил из-под ног опору, лишая равновесия. Будто в каком-то странном сне мне сказали заветные слова. По закону я имела право получить вольную от самого короля и отправиться в школу магии.

В тот же день мужчина отправил обо мне послание во дворец. Ответ пришел спустя неделю. Мне надлежало явиться к осени в столичную магическую школу.

Поэтому, с заветным листком вольной, поехала на лето домой. Тот загадочный гость пансионата позаботился даже о моей поездке и нанял для обычной девчонки повозку.

Прошло почти пять лет, как я не видела родных. Ведь все это время мне было запрещено покидать стены пансиона. Гортил встретил бывшую бесправную крестьянку промозглой и сырой погодой. Я покинула теплую повозку ещё на рассвете и теперь шла знакомыми улочками, кутаясь в шерстяную накидку. На губах застыла грустная улыбка. Где-то в глубине души мне хотелось встретиться не только с родными, но и с тем, из-за кого лишилась счастья, с тем, из-за кого мне приходилось терпеть издевательства мадам Олисьи. Я часто представляла, как приду в особняк Венских, кину им в лицо вольную от самого короля, после чего гордо развернусь и навсегда уйду.

Впереди показался знакомый родной домик с небольшим двориком. Меня заприметили издалека. Почти сразу навстречу выбежала пушистая большая Васта. Она радостно залаяла и уткнулась мордой мне в колени.

— Кори?! — удивленный возглас мамы, и в следующее мгновение меня крепко обнимают. — Боги, Кори, это ты! Как же ты подросла, вытянулась... — мама с неохотой отстранилась, чтобы лучше рассмотреть. — И повзрослела! Отец, быстрее, выйди на двор, дочка приехала!

Меня вновь обняли, орошая строгое темное платье пансиона слезами.

— Как? Ведь...

Из дома вышел отец. Замер, словно не веря своим глазам, а после также крепко обнял, отчего захрустели косточки.

— Па-па...

— Отпусти ее! — мама легонько стукнула отца по спине. — Задушишь ведь.

Папа, извиняясь, улыбнулся и отпустил. Он у меня был крепким и крупным мужчиной.

— Мама? Папа? — незнакомый детский окрик и на двор выбежала маленькая, такая же, как я, конопатая рыжеволосая девочка. Удивленно на меня взглянула и замерла, хмуря светлые бровки.

— Ро̀нни? — сипло спросила я, впервые разглядывая свою младшую сестренку. — Ронни, это ты?

— А ты... — смущенно пропищала девочка тоненьким голоском.

— Кори! — с улыбкой представилась и вновь присела на карточки, выжидающе расставляя руки в стороны. — Ну же, Ронни, иди сюда! Я так давно хотела познакомиться с тобой.

Сестра замешкалась. Вопросительно посмотрела на маму с папой и только после их немого согласия подошла ко мне. Я понимала ее. Она впервые меня видит и знает только по родительским рассказам. И за это... он тоже когда-нибудь ответит!

— Пошли в дом, я приготовлю ужин, а ты все-все мне расскажешь. Мои письма к тебе, я так понимаю все же доходили.

Я улыбнулась. Мама, как всегда, сама обо всем догадалась. Вот только некоторые детали в своем рассказе целенаправленно опустила, например, о жестоких уставах пансиона, зная, что никогда не покажу родительнице свою спину.

Зато показала вольную и поделилась новостью о проснувшихся магических способностях. Самым странным оказалось то, что мама с папой даже не удивились!

— Я знала, что когда-нибудь это произойдет... — тихонько призналась мама, поднимаясь из-за стола. Затем подошла к небольшому шкафчику, достала деревянную задвижку, за которой оказалось нечто наподобие тайника. — Мама говорила, чтобы я отдала это тебе.

Мне протянули небольшую коробочку, перевязанную знакомыми 'небесными нитями'.

— Сказала, что откроешь ее только тогда, когда узнаешь о своей силе. Признаюсь, мы с отцом пытались, но так и не смогли.

— Так бабушка была магом?

— Правда?! — восхищенно воскликнула сестричка, все это время не отходившая от меня ни на шаг.

Ронни всего четыре года, а она уже довольно смекалистая, разве что не такая прыткая и смелая, как я. Более молчаливая и спокойная. Вопросы задавала не в меру взрослые. Чего только стоило ее: 'А если ты теперь свободная, значит, и мы станем свободны?', 'Если ты маг, то и я могла унаследовать дар?', 'Тоже буду магом?!'.

Вот только я и сама не знала ответов на многие вопросы.

— Нет... — через показавшееся невероятно долгим время покачала головой мама. — Она была видящей. Всегда говорила, что рано или поздно родится в нашей семье маг, и им станешь ты. Мама предвидела это, но я никогда всерьез не воспринимала ее слова, даже забыла об этой шкатулке.

После был долгий разговор за моим любимым маминым яблочным пирогом, и только ближе к вечеру я побежала к знакомым ребятам, на время словно бы вновь возвращаясь в детство. Они почти не изменились, только слегка вытянулись и теперь выглядели нескладными подростками. Им было интересно абсолютно все: как прошли мои годы в пансионе, что там происходило, как я вернулась. И, конечно же, я не могла не показать то, чему научила меня Огонек, а если быть точнее — темное пламя Рангора.

Рик изумленно расширил зеленые глаза, внимательно наблюдая за моими пальцами и возникшими зелеными искорками. Даже взъерошил свои и без того спутанные русые волосы, словно это могло помочь ему понять, в чем фокус.

— Как ты это делаешь? — он все-таки не выдержал первым. — Где секрет?

— Его нет, — пожала плечами, прогоняя искры. — Это всего лишь отголоски моей силы.

Друзья опешили, а я в ответ горделиво улыбнулась, довольная их реакцией.

— Да! Мне теперь не страшны никакие болотницы, ведь я буду учиться в школе магии.

— Не может быть?! — мне не поверили, а Рик и вовсе рассмеялся:

— Кто ж тебя туда возьмет? Там учатся только богатые и как минимум свободные!

— А я теперь свободная...

Почему-то мне надолго запомнился удивленный взгляд Рика.

— И лорд Венский больше не указ тебе?

— Неа! Сам король подписал бумаги о моем зачислении в магическую школу.

— Так пошли к Венским! — неожиданно предложил приятель.

Невольно в памяти всплыла моя вольная, лежащая сейчас в небольшой котомке. Я и правда планировала сходить в их родовое имение, а поэтому взяла с собой. Хотела посмотреть на их лица. Лорд Венский, наверное, уже знает, но нужно ведь сообщить лично.

Я улыбнулась своим мыслям и кивнула.

— Жаль только, не услышим! — выдохнул один из мальчишек.

— Услышите.

Сама не знаю, откуда пришло это знание, но я вдруг поняла, что если захочу, действительно услышат. Ветер донесет мои слова.

И вот, спустя несколько лет, я вновь стою перед ненавистной дверью с тяжелым кольцом. Один удар, второй, третий — и мне открывают.

— Добрый день! — удивился знакомый мужчина, который уже встречал однажды нас с мамой. Судя по всему, он даже не узнал меня. — Чем могу помочь?

— Я к лорду Венскому! — решительно заявила я и тут же представилась своим полным именем: — Лэко̀рил.

— Лэкорил? — знакомый голос раздался откуда-то сверху. — Оно не подходит тебе, слишком мягкое и женственное, Кори, тем более для крестьянки.

Чересчур резко подняла голову, встречаясь взглядом с сыном лорда Венского. В чем-то он прав, мое имя отличалось от других, деревенских детей так не называли. Однако сейчас мои мысли были заняты другим. Я с интересом рассматривала юного господина. Он стоял на лестнице, облокотившись на перила и слегка склонив голову. Это не был больше тот белобрысый худой мальчишка, теперь передо мной стоял вытянувшийся юноша с очень серьезным и спесивым лицом. Сколько ему? Шестнадцать? Семнадцать?

— Ран, ты можешь оставить нас, — приказал младший Венский и кивнул мне, чтобы я поднялась.

Он пригласил меня в кабинет. Я отказалась сесть, встала возле открытого окна, помня о своем обещании ребятам.

— Они не услышат, — неожиданно проговорил младший лорд, каким-то образом угадывая мои мысли. — Особняк оплетен защитной сетью, нейтрализующей любую магию. В том числе и природную с обращением к стихиям. Впрочем, я удивлен.

Юноша сложил руки перед собой и слегка придвинулся, напоминая сейчас всей своей позой отца.

— Маг?

— Свободный маг!

Его губы тронула снисходительная улыбка.

— Да, наслышан. Отец перед отъездом получил письмо. Только что ты собиралась ему сказать? Прийти и кинуть к ногам свою вольную? Разве ты свободна на самом деле? Твои родители, друзья, дом, где ты выросла — все это принадлежит нам. А ты, получив от богов дар, стала еще более бесправной.

— О чем ты? — я напряглась, забывая все слова, которые хотела высказать ненавистному мальчишке.

— 'Вы', — исправил меня юноша. — Ваше благородие! Не забывайся, ты пока еще не маг и статуса никакого не имеешь.

А он сильно изменился и повзрослел.

— Маги — марионетки короля, — неожиданно горько выплюнул Венский. — И в то же время прислужники богов. Быть магом — это не шанс на свободу, как ты, наверное, подумала, направляясь сюда, чтобы объявить о полученной вольной. Нет, маги заложники игр высших, не более. При поступлении в школу ты пройдешь обряд инициации, где определится сила и твой покровитель. И знаешь... — тут он неожиданно посмотрел мне в глаза. Без злости или высокомерия, скорее устало и с какой-то грустью. — Обычный человек, пусть даже в неволе, куда свободнее. Безмерные права магов лишь мишура, а на деле ты поймешь, какое это бремя.

И он был прав. Я поняла это потом, спустя года, а тогда, в тот момент, в особняке Венских, лишь встряхнула рыжей копной и сделала то, ради чего шла. Высказала мальчишке все, что думала. Ведь теперь я была не в его власти. Но главный вопрос так и не задала — не спросила, почему пять лет назад он так со мной поступил.

А он и не думал что-либо говорить в ответ, отрицать или спорить. Просто улыбался, выслушивая мою по-детски эмоциональную и гневную речь. И уже уходя, я не удержалась, чтобы не сказать: 'А мои родители и друзья... Поверь, я стану настолько известным магом, что выкуплю у вас весь Гортил!'

В ответ мне лишь рассмеялись: 'Попробуй!'

Глава 3

Магическая школа была очень большой и красивой. Наверное, как сам дворец короля! С бесконечными башнями, балконами и витражными окнами. Она находилась на территории леса у подножья гор, в отдаление от Кургода — столицы Руты.

На огромной площади перед главным входом собралось много магов: и детей, и взрослых. Обряд поступления — древний красивый обычай, который проходят все нововступившие. В этом году нас было двенадцать. Восемь мальчиков и четыре девочки разных возрастов. Самому маленькому — семь, а вот высокая темноволосая аристократка была лишь на год старше меня.

Перед нами находились три алтаря с подношениями разным богам. Это светлая богиня Има̀ра, которая принимает к себе целителей и знающих, бог А̀рон — покровитель войны, дающий силу и мужество, темный Рангор, обучающий искусству некромантии и черного мрака. Иногда третьего бога называли еще богом смерти. На его факультете было меньше всего учеников. Я заметила только семерых в темно-синей форме.

Поступающим следовало подойти к каждому алтарю, и тот бог, что ответит, станет нашим покровителем до конца жизни. Мадам Элиир, приятная тучная женщина, встречающая нас у входа, рассказала, что бывали даже случаи, когда боги не отвечали, хотя у ребенка имелся дар. Это мне не понравилось. Нет, не так. Напугало! Я по-настоящему испугалась. Вдруг боги откажутся от меня? Что, если меня отошлют обратно? Об этом я ни разу не задумывалась, будучи уверенной, что все... теперь я маг. Теперь я свободна!

Меня бросило в жар, когда маленький мальчик не дождался ответа. Он выполнил все, как того требовал обряд — взял землю, поднес факел и оросил собственной кровью древний камень. Однако в ответ была лишь тишина, боги почему-то молчали. Поэтому, услышав собственное имя, испуганно вздрогнула. Задрожали коленки, взмокли ладошки и даже закружилась голова. Страх поселился в душе, не давая сделать шаг вперед, но я заставила себя и, сжав кулаки, решительно ступила к подношениям.

На первом алтаре стояла чаша с прозрачной водой, а вокруг лежали травы и святая земля. Многие из них я знала, как знала, что надлежит делать. Отпила глоток воды, взяла горсть земли и раскрыла ладошку. Дуновение дыхания. Мгновение. Земля осыпала травы. Сердце замерло.

В висках неприятно застучало. Страх сковал по рукам и ногам. Уже не так уверенно ступила ко второму алтарю. Дрожащей рукой взяла факел. Надо было зажечь огонь и ждать благословения Арона. Если примет к себе — взметнется пламя к небу, а нет — зашипит в ответ.

Выполнила. Тяжело вздохнула, чувствуя холодный липкий страх. Оставался последний алтарь. К нему я шла медленнее всего. Кажется, даже не дышала. Мне настолько было страшно, что даже не почувствовала боли от острого кинжала. Кровь закапала на алтарь...

Шло время. Три алтаря молчали. На первом ни одна травинка не распустилась, ни один цветочек не одарил лепестком, наоборот — растения неожиданно покорежились и иссохли. Огонь Арона тоже не отвечал. Только полыхнул слабенько, да так и замер, продолжая гореть ровно и без изменений. Для меня будто все остановилось. Я со страхом перевела свое внимание на третий алтарь...

Пожалуйста! Я не могу вернуться назад. Не могу вновь стать рабой Венских!

Меня словно услышали. Случилось чудо! Загорелся алтарь древними символами, впитывая мою кровь. И стала я с той секунды слугой темного бога Рангора...

* * *

В школе оказалось сложно. Из-за того, что у меня не было фамилии, все сразу понимали кто я. Среди крестьян не было принято давать нечто говорящее о принадлежности к роду, имелась только кличка либо имя. Однако я быстро вступала в силу и обладала хорошим потенциалом, благодаря чему могла за себя постоять. Вот только на территории учебного заведения существовал строгий наказ в отношении магии, поэтому если ловили...

Это случилось в мой первый месяц. Я сидела во дворе школы и читала книгу. Учеба сразу меня затянула, вот только молодые лорды и леди не были довольны таким положением дел и всячески пытались задеть крестьянку-оборванку.

Ребята ненамного старше, может лет четырнадцать-пятнадцать, обступили меня в круг. Разные словечки летели в мою сторону. И может, я стерпела бы, но они схватили меня за руки и потащили к выходу:

— Маленькая грязь, тебе не место среди нас!

Они были сильнее. И их было больше. Меня скрутили в один миг, а я не могла ничего сделать.

— Либо ты по-хорошему отсюда уйдешь, либо твоя жизнь превратится в подземелье Рангора!

— Я и так его слуга... — с кривой улыбкой ответила я, но мне просто грубо заткнули широкой ладонью рот.

Я вырывалась, извивалась, только меня крепко держали. Это вышло само собою, ведь откуда первогодке знать, как контролировать собственную магию и потоки. В какой-то момент моя сила оттолкнула ребят и я, воспользовавшись этим, попросту сбежала, не зная, что из окна директорского кабинета за мной наблюдают.

В тот же миг я была вызвана в кабинет мистера Орана. Он спокойно спросил, знаю ли я о правилах школы. Слушала ли вводную лекцию о применение магии в стенах школы?

Я на все кивала, не желая врать. Но как только попыталась объяснить, что не намеренно призвала магию, просто защищалась, мужчина остановил поток моей речи. Поднял руку, заставляя замолчать.

Тогда меня впервые отвели в комнату 'наказаний'. Я и представить себе не могла, что и в школе магов могут быть наказания. Куда более жестокие, нежели в пансионе, болезненнее любых самых соленых розг. Ведь здесь к ученикам применялась не физическая боль, которую я научилась терпеть, а самое настоящее моральное истощение. Провинившегося запирали в комнате без окон и дверей, в месте, где магия будто бы засыпала. Тебя лишали чего-то очень важного. Как если бы вдруг пропало зрение или слух! Ты задыхался, не понимая, что происходит. Не чувствовал даже собственного резерва и силы.

На время я словно возвращалась в прошлое, где была обычной. И тогда впервые вспомнились слова белобрысого лорда: 'Маги не свободны!' Мне предстояло еще не раз переосмыслить эту тяжкую науку.

Были и свои плюсы. В отличие от закрытого пансиона, школа отпускала детей домой на каникулы и имела свой собственный бюджет, который полностью оплачивал обучение таких, как я. Мне предоставлялась форма, школьные принадлежности, бесплатные завтраки и обеды, проживание в общежитии.

Несмотря на строгие правила по отношению к использованию магии я радовалась новой жизни. Ведь эта новая, пусть и не легкая судьба избавила меня от пансиона! Я имела все, что хотела, а наученная горьким опытом, старалась не попадаться на использовании магии. Мне даже не было одиноко, хоть настоящих друзей я так и не завела. Единственным близким существом стал подобранный щенок, которого я прозвала Шорён. Школа разрешала держать учащимся животных. Для них за конюшней была отведена отдельная большая территория с вольерами, куда я частенько сбегала.

Мой факультет избегали и пропускали в коридорах, но не меня... за мой счет богатенькие дети развлекались. Они жаждали, чтобы я оказалась в черной комнате. На какие только ухищрения не шли...

Однажды я возвращалась с урока. Одноклассница позвала меня в коридоре и попросила помочь. Признаться, с опаской отнеслась к просьбе, но подошла. Сто раз потом жалела, что не послушалась собственной интуиции. Меня заперли в классе, где уже ждали старшие ребята в зеленой и красной форме.

Сначала были угрозы. Пытались заставить прибегнуть к магии, грозясь избить. Не подействовало. Меня начали оскорблять. Что только не говорили и как не называли. Будто я нищая крестьянка, которой никогда не стать магом. Мне лучше уйти по-хорошему! Если не сделаю, как они велят — меня заставят, а скажу кому — избавятся от беззащитного щенка.

Я терпела. Терпела, когда меня толкнули на пол. Терпела, когда ударили в живот, и меня скрутило пополам. Когда били по лицу и рукам. В какой-то момент я чувствовала боль повсюду, но лучше так, чем вновь ощутить себя обычной. Лишиться магии и просидеть сутки в запертой темной комнате, постепенно сходя с ума.

— Ребята, Нэрдок идет! — я услышала знакомый голос девчонки.

Меня каждый из пятерки ударил, прежде чем сбежать. Я могла лишь тихонько скулить, свернувшись калачиком и постанывать.

Шаги все ближе. Перед глазами плывет. Тошнит. Я ощутила, как меня осторожно подняли. Знакомый голос что-то сказал, но я не расслышала. Меня накрыла спасительная тьма, перед которой успела подумать, что, может, лучше была бы комната. А еще мне тогда впервые почему-то приснился лорд Венский... как мы маленькие ходили на то самое болото, где он спас меня.

На следующий день, ко мне пришел Горан Нэрдок. В светлой комнате лечебного крыла никого кроме меня не было. Учитель нахмурил темные брови, поджал губы и подошел к моей кровати.

Мне было нехорошо, но я старалась этого не показывать. Попыталась сесть и приветственно склонить голову. Мне не дали: мистер Горан тут же остановил, а затем взял возле окна стул, придвинул его ко мне и сел.

Я молчала. Знала, что ничего не скажу. Дело не только в угрозе моему щенку, нет, я прекрасно понимала кто они и кто я. И как бы ни радовалась возможности стать магом, между нами в действительности была огромная пропасть.

Более того, многие учителя закрывали глаза на происходящее внутри этих стен, если оно не выходило за рамки школьных устоев. И то, что мистер Горан сейчас попытается выведать, кто это сделал, ничего не изменит. А я слишком дорожу шансом здесь учиться, чтобы взять и так глупо выбыть. Ведь им ничего не будет, лучше избавиться от меня. Нет меня — нет проблем. В самом начале я еще пыталась что-то доказать, но быстро поняла, чем мне это грозит.

— Кто это сделал? — мягко спросил учитель.

Он, наверное, единственный, кому было дело до таких учеников как я. А ведь нас в школе немного, а тем более тех, кто был в прошлом бесправным. По-моему, я — единственная! В любом случае, об остальных пока забыли. Ведь появилась новая игрушка, которую избегали даже такие же дети как она, лишь бы не попадаться на глаза лордам.

— Ученица Лэкорил, я ведь не для того дал вам этот шанс, чтобы вы терпели издевательства. Это Ра̀сго со своими дружками?

'Это все', — вяло улыбнулась в ответ, но промолчала. Я благодарна учителю за то, что он встретился на моем пути. Ведь если бы он не пришел тогда в пансион, я бы может, никогда сюда не попала.

Значит, ни за что не сдамся!

— Вы же знаете, кто бы это ни был, им ничего не грозит, — спокойно проговорила я, замечая в глазах мужчины удивление. — А я не хочу потерять возможность стать магом.

— И не потеряешь! — неожиданно перешел на неформальное обращение учитель. — По закону никто не может тебя исключить из школы.

— Только если я не нанесу вред магией, а они смогут доказать и сделать так, чтобы меня вовсе лишили силы.

Самое страшное наказание для мага, нарушившего устав, который нас заставляют учить с первых дней. К нему стараются не прибегать, так как каждый маг — это дополнительная сила. Тем более сейчас, когда границы нашего королевства начинают слабеть под натиском других сильных империй, желающих заполучить наши земли. Ежегодно король отбирает в армию лучших из лучших, хотя люди все равно продолжают умирать, на границах погибает невероятное число магов, и все же... пока нам удается выстоять перед могущественными соседями!

— Для своего возраста ты мыслишь слишком по-взрослому.

Возможно. Мне не впервые это говорят.

— Научите меня драться.

— Что? — искренне удивился мужчина.

— Если уж магией нельзя, то хотя бы буду уметь защищаться в бою.

— Вы ведь и так изучаете методы защиты в случае истощения резерва.

— Это все не то! Пока мы проходим только теорию, да и слуги Арона овладевают боем намного искуснее нас.

— Откуда тебе известно?

— История, — я улыбнулась. — Темные маги никогда не вступают в ближний бой, сражаясь на отдалении.

— Вот именно, — он недовольно нахмурился, — как ты сама подметила, маги Арона владеют искусством боя лучше.

— Они только учатся, а вы их наставник. Мистер Лон не научит меня тому, чему вы! И я не понимаю, почему идет такое разделение. Неудивительно, что нас так мало.

Я даже начала подумывать, что неспроста. Нас боятся, а значит должна быть слабость.

— Как только ваш курс дойдет до основ закона трех богов, — туманно проговорил мужчина, — ты и сама поймешь причины.

— Прошу, учитель, научите.

— Ты одна не устоишь перед...

— Я стану сильнее всех вместе взятых! — решительно заявила я, перебивая мистера Горана.

И не знаю почему, но учитель согласился. Так начались мои занятия. Проходили они поздно вечером. Никто не должен был о них узнать. Это могло плохо для меня кончиться. Богатые дети и так относились ко мне жестоко, не хватало еще, чтобы они прознали о моих индивидуальных уроках. Радовало, что учителям позволялось колдовать, благодаря чему наши занятия проходили бесшумно. Ведь их магия была санкционирована, в отличие от нашей. Ученики же отмечались в Ковене магов Руты только после выпуска. Проходили специальный обряд и только тогда официально получали определенную ступень и возможность применять магию.

Однажды я даже чуть не попалась, когда возвращалась от учителя через хранилище знаний. Комендантша застукала уже после закрытия, но мне удалось выкрутиться. Не задумываясь, ответила первое пришедшее на ум: 'Заснула!' Это частенько меня выручало, а может, добросердечность мисс Руни?

Занятия дали свой прогресс. Когда у нашего класса начались 'настоящие' уроки — настолько настоящие, что нам даже не давали деревянного меча! — я уже умела держать стойку, становиться в защиту и немного управляться с оружием. Учитель показывал мне азы, но явно куда большие, нежели проходили прислужники темного бога. Не знаю, чем заслужила такое доверие, но я усердно старалась, занимаясь до изнеможения.

Однако прекрасно понимала, что до навыков моих обидчиков мне пока далеко, хоть я и делала успехи. Да и маги Арона познавали не просто азы, а изучали магическое содействие с оружием. Потому мне все равно нужно было что-нибудь придумать. Что-нибудь такое, чтобы защитить и себя, и щенка. Уверена, они так легко не прекратят измывательств.

Идея пришла совершенно случайно, когда у себя в комнате я привычно подошла к столу и достала бабушкину шкатулку. Всегда доставала ее, когда мне было плохо, хотелось отвлечься или подумать. Внутри лежал целый клубок небесных нитей. Не знаю, что бабушка хотела этим мне сказать, но на душе становилось легче, когда я плела. Вспоминалось, как была совсем маленькой и сидела на бабушкиных коленях, чувствуя тепло родных морщинистых рук.

Грустно улыбнулась. Перед глазами всплыла давно забытая картинка: вот я маленькая протягиваю браслет неблагодарному белобрысому мальчишке, а он просто берет и выкидывает его!

Интересно, какому богу он принадлежит? А его отец? Раньше я никогда об этом не задумывалась, но в последнее время частенько стала задаваться вопросом. Почему-то мне казалось, что он слуга бога Арона.

Именно такие мысли меня одолевали, когда плела жгутик, чтобы занять руки. И уж точно никак не предполагала, что нити внезапно заблестят и исчезнут. Сперва испугалась, что это я что-то сделала, но нет, никаких всплесков магии не было. Ведь за этим тут строго следили.

— Бабушка, что же ты еще скрывала?

Самое странное как бы потом не пыталась отыскать хоть что-нибудь об этих нитях, не могла. Но ведь я не чувствовала их силу и была уверена, что это нечто обыденное в мире магов. Теперь же не знала, что и думать. Что могут еще небесные нити? В шкатулке не было ничего, кроме них. Да и когда я заселялась, определитель молчал. Тогда я не обратила на это внимания, еще не зная всего, но сейчас задумалась. В школе запрещались любые магические предметы, а клубок со мной. Как же так?

Потянула за невидимую нить, скорее действуя интуитивно, нежели осознанно. Она сплеталась с другой, создавая один из любимых бабушкиных узоров. Я продолжила выплетать крючком рисунок, к концу вечера чувствуя неприятную слабость. Кажется, этот подарок тянул мои силы. Когда же закончила, нити заблестели и вспыхнули, оставляя за собой совсем несложный аркан. Я с удивлением узнала его, так как мы недавно проходили эту тему на уроке — спокойствие и умиротворение. Но это значит...

— Быть не может! — изумленно ахнула.

Выходит, что все бабушкины узоры не были обычными узорами? Неужели нитями можно плести магические арканы?! И при этом школьная защита не сигналит. Но каким образом? Пусть я и не колдовала, только плела, но ведь слабость есть, да и резерв немного опустошен. Значит, нить сама забирала мою магию? Только как? Любой выброс магии отслеживается.

— Бабушка, ты гений! — я не удержалась от очередного восторженного окрика в пустоту. — Где только взяла их?

Именно тогда я осознала, что могу защитить себя и моего единственного друга. Проучу аристократов! Единственное, чего никак не могла понять — почему не было всплесков магии?! Да и как так, чтобы ни в одной из книг ничего о них не было?.. Может быть, 'небесные нити' — чисто бабушкино название? В действительности они называются как-то иначе? Но спросить о них я не решалась. Да и не хотела!

Каждый вечер после тренировок с мистером Гораном я поднималась в хранилище знаний. Вне зависимости от своего состояния, изучала арканы, которые мы еще не проходили. И первым в моем списке был защитный. Сложный, но я упрямо зазубривала каждую формулу, поворот, сплетение и отдачу. Ведь все это потом повторяла с нитями, невероятно изматываясь и почти не высыпаясь.

Но оно того стоило. Спустя неделю у меня был готов невидимый ошейник, имеющий в себе аркан сильного щита.

А ведь бабушка в основном плела арканы исцеления. Ни один из ее узоров не был сильнее нулевого уровня. Но ведь и силы у нее не было. Как же так? Ведь когда я плету, отдаю часть магии. Или это потому, что все мои узоры другого уровня? В магии существовала пятиуровневая ступень сложности. Нулевой — совсем слабый, в основном заговоры и молитвы, направленные на исцеление и лечение. Им даже владели люди с совсем слабым даром, не имеющие ранг мага. Чаще всего это те, кто еще даже не начал своего обучения или не прошли обряд выбора. Первую ступень имеет каждый маг, как только получил благословение бога. Именно с этого ранга начинается чаще всего разделение, в зависимости от умений, практики и силы собственного резерва. Талантливые дети довольно быстро достигали второго уровня. Им подвластен больший круг заклинаний, более сложные формулы и навыки собственной специальности. И только по окончанию школы маг мог получить третий ранг, дающий право поступить в единственную в королевстве магическую академию, чтобы продолжить более глубокое обучение в своей специальности. Очень часто с третьим рангом маг уже мог работать в определенных сферах. Однако престижный и могущественный четвертый ранг — степень магистра, получали после академии. И последний, самый сильный, которому покровительствуют боги — пятый ранг, его мало кто достигал. Учителя рассказывали, что люди с таким уровнем уже давно не рождались.

Утром перед уроками я отправилась за конюшню, где находились вольеры. Там меня сразу же встретил мой маленький друг. Щенок радостно залаял при виде хозяйки и тут же кинулся ко мне, утыкаясь мокрым носом в ноги.

— Привет, мой маленький! — я опустилась перед ним на корточки, доставая невидимый ошейник. — У меня для тебя кое-что есть.

Я погладила малыша по холке. Улыбнулась ласково и осторожно надела подарок. Ошейник в тот же миг блеснул, а затем будто бы впитался в шерсть самого щенка. Шорён удивленно пискнул, на миг замер, и с прежним восторгом завилял хвостом, утыкаясь мордочкой мне в ладошки.

— Ох, Шорён, теперь я спокойна. Никто. Ничего. Не посмеет. Тебе. Сделать. А попытается — сам пожалеет.

Был в моем ошейнике маленький сюрприз. Когда я плела его, меня охватило вдохновение. Под эмоциями изменила слегка узор известного мне проклятия первого уровня и вплела несколько новых рисунков. Не знаю, откуда пришли эти знания... правда ли вдохновение? Моей целью было не только защитить, но и проучить. Но так, чтобы никто не подумал на Шорёна или меня. Привлекать лишнее внимания я не хотела. А вдруг про нити узнают? Накажут и заберут?

Не рискнуть тоже будет глупо. Если есть возможность, стоит попробовать. Терпеть измывательство Расго с его компанией не намерена.

Так что на урок пришла в хорошем расположении духа. Страх, сжимавший все это время сердце, отступил. Я наконец-то не боялась, что моему щенку причинят вред. Это придало сил. На уроке я стала единственной, кто смог создать аркан темного дыма — полезное умение приспешников Рангора, благодаря которому можно ослепить и сбить с толку.

Меня похвалили, а одноклассники одарили недовольными взглядами. Но я только улыбнулась. Ничто не могло испортить моего приподнятого настроения. Однако вечером, когда пошла проверить своего четырехлапого друга, заметила изменения в своем плетении. Оно явно было нарушено, будто исчерпало свои силы. Я не сразу поняла, что произошло, только когда по школе поползли слухи о внезапной болезни Расго. Видимо, мое измененное проклятие сработало. Но благодаря нитям никто не мог понять, что именно творится с учеником. Он метался в бреду, изредка вырываясь из плена сна.

Признаться, я до последнего не была уверена, действительно ли это моих рук дело. Но когда стали проверять вольер, поняла — Расго в самом деле со своими дружками что-то пытались сделать с Шорёном. Вот же сволочи!

Учителя ничего не нашли. Совсем. И это еще сильнее убедило меня, что бабушкин подарок невероятно могущественный. Но откуда он у нее?

Я не могла этого понять. Впрочем, мне следовало укрепить защиту в невидимом ошейнике. Ведь высвободив проклятье, плетение разрушилось. Поэтому я снова вечерами просиживала в библиотеке, а на занятиях с мистером Гораном была невнимательна, что не могло укрыться от учителя.

— Что случилось?

— Ничего... — я попыталась принять стойку, но руки предательски задрожали от слабости.

Я снова всю ночь выплетала узоры.

— А правда, что Расго планируют увезти? — сипло спросила, с каждым днем чувствуя все большую вину.

Да, я хотела проучить старшекурсника, но уж точно не желала ему смерти. Проклятье должно было через время рассеяться само. Оно было даже ниже моих возможностей — всего первого уровня! Я лишь немного изменила переплетения. Поэтому не понимала, как мое заклинание могло дать такой странный эффект.

— Да, это так, школа не может понять, что с ним. Ничего не помогает. Его отвезут в Ковен магов, где им займутся лучшие целители королевства. А почему тебя вдруг это интересует? Расго не тот, за кого бы ты стала беспокоиться.

— Просто любопытно! — соврала я.

— Ты сегодня не собрана, так что закончим, — недовольно произнес учитель. — Иди к себе, я открыл путь.

Послушно кивнула и выскользнула из полигона. Но не в общежитие, как обычно, а в западное крыло. Коридоры встретили меня тишиной. В такое время уже никого не было. Так что мне легко удалось пробраться к нужным дверям лечебного крыла. В небольшой светлой комнате было всего двое: Расго, лежавший под окном, и мисс Онали, пожилая целительница академии четвертой ступени. Она задремала у кровати и не слышала, как я вошла.

Мага было не узнать. Он осунулся, исхудал, под глазами залегли круглые тени. Его сон был нервным и неспокойным, будто бы мучил кошмар. Взмокшие каштановые волосы слипшимися прядями спадали на бледное лицо.

— Даронн? — я осторожно подошла к кровати.

Но ни Расго, ни пожилая магиня Пресветлой богини не услышали меня. Что же пошло не так? Я внимательно посмотрела на старшекурсника. Казалось, из него что-то выпивает силу, высасывает жизнь. Это, наверное, видели и учителя. Но не могли увидеть знакомую мне голубую нить на пальце юноши. Я почти сразу заметила ее: она обвивала указательный палец подростка.

Так вот почему проклятье не исчезло?! Каким-то образом он зацепил само плетение и нить осталась на нём. Бабушкин подарок куда опаснее, нежели я предполагала. Но как? Как все-таки Расго смог нарушить плетение? Оно должно было просто само сработать при опасности для Шорёна.

Я сорвала ниточку, замечая, как одновременно порвалась и невидимая связь, тянущая жизнь из старшекурсника. Расго словно почувствовал, зашевелился и открыл яркие синие глаза.

— Ты?!

Вот же...

— Поправляйся! — с натянутой улыбкой пожелала я и убежала, не дожидаясь пока проснется мадам Онали или сбегутся учителя.

Но я понимала, что маг не станет молчать. Расскажет, что приходила. И тогда точно свяжут со мной... Впрочем, что именно? То, что я была у Расго? Или то, что он вдруг выздоровел? Что здесь такого?

А внутри все равно поселился неприятный холодок. Вдруг кто-то из учителей все же поймет? Узнает о бабушкином подарке...

'Не бойся, милая, небесные нити не оставляют следов!'

Испуганно замерла. Нервно оглянулась, но рядом никого не было. Коридоры все также пустовали. Но я могла поклясться, что этот шепот принадлежал бабушке.

— Ты просто устала, — успокоила саму себя и вернулась в комнату.

Вот только почему проклятие первого уровня так неожиданно сказалось? Даже если Расго и задел плетение, то как нить осталась на нем? Почему? Узнать бы больше об этих волшебных нитях, да негде.

С такими тяжелыми мыслями я уснула. А на следующий день все только и говорили о неожиданном выздоровлении Даронна Расго. Но самое странное, меня не спешили вызывать к директору или допрашивать. И я не понимала почему, ведь была уверена, что расскажет.

Впрочем, ответ на этот вопрос я получила спустя несколько дней. Меня все-таки подкараулили. Не успела ничего сделать, как растерянную ученицу Рангора грубо затолкнули в класс и заперли.

— Настало время поговорить по душам!

— С чего ты решил, что я стану с тобой говорить? — я со злостью посмотрела на Расго, совсем не удивляясь.

— С того, что ты причастна к случившемуся.

— Нет.

— Ты думаешь, при большом желании я не смогу сделать так, чтобы твоего щенка выкинули на улицу? Да и тебя заодно.

— Не можешь, — хотела сказать уверенно, но голос все равно предательски дрогнул. — Закон магов гласит, что без доказательств не вершится суд. Какие бы у тебя ни были связи, выгнать меня лишь на основании собственных слов ты не имеешь права. Я не использовала магии.

— Что тогда?

— Ничего! Все это лишь твое воображение. Пришла я к тебе. И что с того? Хотела просто насладиться твоим беспомощным состоянием. Так что не придумывай того, чего нет.

— И то, что я вдруг слег, как только взял на руки твоего щенка, просто совпадение?

— Видимо да, — я и глазом не моргнула. — Все вольеры и конюшни проверили, там ничего не нашли. Но... что ты хотел сделать с Шорёном? Зачем брал его?

— Ты глупая, если думаешь, что поверю твоим словам.

На мои вопросы он и не думал отвечать.

— Нет, Расго, это ты глупый, если полагаешь, что я заколдовала тебя. А теперь выпусти меня!

— Я этого так не оставлю.

— Хорошо.

Двери распахнулись. Я воспользовалась этим и выскользнула, понимая, что он действительно так легко не оставит в покое. Захочет докопаться до правды. Несмотря на свой мерзкий характер, глупым Даронн не был.

Ждать долго не пришлось. Расго взял в привычку следить за мной. Мне все сложнее было незаметно ходить на занятия к мистеру Горану, о чем я и сказала учителю. Маг отнесся вполне спокойно к этой новости и заверил, что даже если кто прознает о занятиях, директору уже все известно. Более того, слуга Арона имеет право ежегодно отбирать к себе в команду учеников. И он собирается взять меня к себе, поэтому и подготавливает ко дню выбора .

Только боялась я не этого. Ревность учеников — дополнительная причина возненавидеть бывшую крестьянку. Впрочем, поймать Расго меня не мог. Он лишь видел, как я вхожу в корпус и исчезаю благодаря магии учителя. Казалось, будто просто пропадаю в длинных ходах хранилища знаний.

Пристальное внимание парня также не давало закончить работу над новой защитой для моего четырехлапого друга и снова надеть ему невидимый ошейник. Я боялась в открытую это делать, зная, что на хвосте Расго.

Потянулись долгие учебные дни. Вскоре мне исполнилось тринадцать, и я получила свое единственное поздравление и подарок от мистера Горана, не считая, конечно, послания от родных. Не передать словами, насколько я была счастлива, когда учитель неожиданно позвал с утра к себе, а затем вручил мне бумагу с собственной фамилией! Теперь я не просто бывшая смердка Кори, а полноправная магиня — Лэкорил Риддис. Учитель сам подобрал мне фамилию и собрал все бумаги.

После этого на некоторое время меня даже оставили в покое. Хотя, возможно, дело было в том, что началась подготовительная неделя проверочных испытаний. У юных магов не было времени просто поспать, не говоря уже о том, дабы устраивать кому-то темную.

— Заново! — в который раз приказал мистер Горан.

Мы занимались с ним уже больше часа. Раз — шаг вперед, два — взмах, три — выпад, четыре — увернуться от атаки и встать на исходную позицию. Он заставлял меня повторять и повторять, до тех пор, пока движения не станут полностью независимыми от разума. Мне было настолько жарко, что даже прохладный осенний ветерок, гуляющий по залу, не помогал. Учитель распахнул все окна, так как здесь было очень душно.

В тысячный раз вернувшись на исходную позицию, я не удержалась от усталого выдоха.

— Так, хватит! — остановил счет Горан Нэрдок и я, не устояв на ногах, позорно упала прямо на холодный пол. Из вмиг ослабевшей руки выпал тупой учебный меч.

— Становись на исходную! — недовольно скомандовал учитель. — Попробуем с нормальным клинком на равных позициях.

Я вновь тяжело вздохнула и поднялась, стараясь не обращать внимания на гудящие конечности. Решительно подошла к мужчине, взяла легкий короткий меч и встала в позицию.

Миг — и мелодично зазвенели клинки, сталкиваясь в неравном сражении. Шаг, взмах, пируэт, выпад. Все так же, как делала несколькими минутами ранее. Это было сродни танцу: я кружилась, уходила и пыталась дотянуться до мага, а он словно ветер ускользал.

— Скоро будет выбор, и если ты не пройдешь, то не сможешь оказаться в моей команде.

— Знаю! — я вновь сделала выпад, легко уходя от атаки учителя.

Но лишь на первое мгновение. Он подсек меня со стороны, и я удивленно рухнула на колени.

— Плохо, Лэкорил, этого не достаточно, чтобы попасть в мою команду. Против магического меча ты не выстоишь. На моей памяти с твоего факультета только единожды обучались у меня. И то, потому что мальчик был хорошо натренирован.

— А почему вы так хотите, чтобы я была у вас? — я с интересом склонила голову. — Почему я?

— Наверное, потому что ты напоминаешь меня... — туманно ответил мужчина и продолжил тренировку, не вдаваясь в подробности.

В комнату я вернулась невероятно измотанная и уставшая, но спать не пошла. Приняла душ. Это была еще одна маленькая радость магического мира и столицы. Первое время мне было очень неуютно, но совсем скоро я привыкла и уже просто не представляла, каково это тащить ведра и подогревать воду. Да и зачем, когда маги придумали столь удобное приспособление как душ?!

За работу я села за полночь. В этот раз побоялась вплетать арканы проклятий или экспериментировать. Только защита. И все равно уходило слишком много сил, отчего дико хотелось есть, а яблоки, которые частенько сгрызала между уроками, совершенно не утоляли голод.

В школе круглосуточно была открыта столовая. Маги всегда сильно выматывались и поздно возвращались с занятий, поэтому в расписании стоял поздний ужин в девять вечера. Но бывало, что ученики даже на него не успевали. По этой причине в столовой всегда дежурила ночная смена. Ароматный куриный бульон каким-то удивительным способом быстро восстанавливал силы.

Ноги не хотели меня слушаться и дрожали от слабости. Перенапряглась. Я останавливалась через каждые несколько ступенек, прислоняясь разгоряченными руками к прохладным перилам, а затем вновь упрямо спускалась. Если не поем — совсем упаду. Как же я устала. Радуясь тому, что буду магом, ни разу не задумывалась, насколько это может быть трудно. В какой-то момент слабость взяла свое и я пошатнулась...

Чьи-то руки в последний миг спасли меня от падения, осторожно обхватив за талию.

— Безродная, ты чего?! — мне даже оборачиваться не пришлось, чтобы понять кто за спиной.

Он все так же следит? Не оставил попыток узнать, что тогда произошло.

— Спасибо! — раздраженно поблагодарила и сделала шаг вперед, высвобождаясь из кольца рук.

— Не за что, я просто вернул долг.

Я удивленно обернулась к Расго.

— Тогда в лечебном крыле, — просто сказал он, — чтобы ты ни говорила, но я видел, как ты что-то сняла с моей руки.

Темный бог!

— И еще... — он нехорошо сощурился. — Я знаю о твоей тайне.

На душе похолодело.

— Знаю, что ты занимаешься с нашим учителем. Неужели правда думала, будто сможешь это скрыть?

Я ничего не ответила. Просто развернулась и снова пошла вниз, стараясь не обращать внимания на вернувшуюся неприятную слабость. Но и двух шагов не сделала, как старшекурсник схватил меня под руку.

— У меня есть к тебе предложение! — неожиданно заявил он. — Ты рассказываешь, как провернула защиту со своим щенком, а я молчу о твоих занятиях. Ведь ты хочешь попасть к нему в группу?! И думаю, прекрасно понимаешь, что будет, если об этом узнают другие. Какая-то безродная нищенка получает уроки лучшего фехтовальщика и мага школы. Многие хотели бы оказаться на твоем месте...

Я молчала, лихорадочно соображая, как выкрутиться из сложившейся ситуации.

— Чем же ты так заслужила его доверие?

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь, — нагло солгала я, не желая сдаваться. — Я не знаю, что именно ты увидел в болезненном бреду, но ты ошибаешься.

— Так, значит? — губы мага растянулись в самодовольной улыбке. — Как думаешь, что будет, если всем станет известно о твоих занятиях? Если расскажу, что маг Арона взял к себе ученицу с темного факультета Рангора.

Спокойно. Спокойно, Кори. Мистер Горан ведь уверял, что не страшно, что директор знает...

— Не директору, — каким-то образом догадался о моих мыслях Расго, — а тому, кому следует! К примеру, пожалуюсь отцу, чтобы он отправил запрос верховному магу. Ведь ты знаешь, что именно он решает все дела, связанные с нарушениями магического устава. Ваш факультет не просто так опасаются. Да, держат при себе опасных деток, но только потому, что боятся гнева бога. И обучают таких магов лишь по определенной программе, за рамки которой не выйти, а ты уже вышла... Ты ведь умная, должна знать устоявшиеся правила, а именно закон трех богов.

Закон трех богов. Конечно, я знала! Мы проходили его совсем недавно. Легенда о магическом устое, образовавшемся после того, как Рангор пытался захватить власть. В той известной кровопролитной войне темный бог чуть не погубил весь мир, но его остановили два других бога. Имара и Арон объединились, чтобы стать сильнее и запечатали силу младшего брата. Но даже без своих способностей Рангор был лучшим мечником и до последнего не выпускал свой верный клинок из рук. В неравной схватке Арон отобрал меч Рангора и скинул брата с божественного престола. Дальше легенды расходились. Одна гласила, будто раненого бога выходила обычная колдунья, кто-то считал, что Пресветлая богиня сама исцелила младшего брата, не желая тому смерти. В любом случае мнения сходятся в одном — Рангор долгое время скрывался среди людей, будучи обычным смертным, и пытался вернуть себе прежнюю мощь.

В итоге сердце Имары дрогнуло, она не смогла смотреть, как бывший Темный бог погибает на ее глазах, чахнет среди людей. Светлая богиня приоткрыла печать и вернула крупицы силы брату. Слишком мало, чтобы стать на их уровень с Ароном, слишком много — чтобы оставаться простым смертным.

Но с тех пор не было прислужников у темного бога, не шли люди к нему и не молились. А кого он отбирал — не выживали. Ведь не только боги опасались былой мощи Рангора, но и сами люди. Неохотно обучали детей с таким даром, но и не обучать не могли. Именно тогда пошел закон не давать магического меча прислужникам младшего бога. Все помнили, как своим клинком унес Рангор тысячи жизней. Но со временем в программу все-таки вернули азы фехтования, ведь темные рождались и среди аристократов. Вот только уровень давался не тот, что факультету Арона, где изучали магическое содействие с оружием. Старший из трех богов взял бразды правления в свои руки, а сестра стала сцепляющим звеном между братьями. Поговаривают, будто Рангор до сих пор ищет свой меч, чтобы вновь вернуть былую мощь.

— И в чем же нарушение? — я нахмурилась, с неприязнью рассматривая Расго. — Мистер Горан не сделал ничего такого, что бы стоило внимания верховного мага.

— То есть ты правда не понимаешь? — он опасно приблизился. — Или просто делаешь вид дурочки?!

— Да, не понимаю! Мы тренируемся на обычных мечах без магического вмешательства! Мистер Горан не открывал мне тайны наделения оружия силой.

— Ты думаешь, я не смогу доказать обратное?! Более того — обучать такую нищенку, как ты — уже оскорбление для многих известных семей нашей школы. И поверь, я смогу добиться того, чтобы учителя уволили.

Расго неожиданно рассмеялся мне в лицо и ушел, оставляя одну в полном замешательстве.

— Даю тебе время подумать до завтрашнего вечера! — неожиданно махнул он рукой, скрываясь в арке прохода.

После его слов я так и не сомкнула ночью глаз. Сам учитель заверял, что ничего страшного не произойдет, но Даронн выглядел уверенным в своих словах.

Даже если и отчитают за то, что меня обучал, не могут ведь, в самом деле, уволить мистера Горана?! Да и причем тут закон? Я не могла этого понять. Ведь учитель обучал меня только бою, не более.

Еще не прозвучал школьный колокол на подъем, как я уже вскочила с кровати. Надела строгое школьное черно-синее платье своего факультета и выбежала в коридор. Не могу я так рисковать учителем, не зная наверняка, что есть у Расго. Не прощу себе, если из-за меня уволят мистера Горана!

С такими мыслями я кинулась к преподавательскому крылу, где располагались комнаты учителей. Покои мистера Горана оказались крайними, поэтому я почти сразу наткнулась на нужную табличку.

Я, не колеблясь, постучала. Тишина. Снова постучала. Но мне опять не ответили. Неужели он уже ушел? Но до подъема еще больше часа.

Уже когда я отчаялась и думала уйти, неожиданно отворилась дверь.

— Лэкорил? — на пороге появился заспанный учитель в мятых штанах и наспех накинутой рубашке.

Длинные черные волосы волной стекали по плечам. Я впервые видела мистера Горана с распущенными волосами. И теперь они казались еще длиннее: доставали ему до поясницы.

— Риддис, что ты здесь делаешь? — в голосе учителя прорезалось недовольство, но я не обратила никакого внимания.

Я должна была узнать, действительно ли учителю грозит что-то серьезное. Нервно оглянулась и, не дожидаясь приглашения, прошмыгнула под его рукой в покои.

— Лэкорил, тебе явно чужды правила приличия.

— Да! — не стала спорить, наблюдая, как учитель подходит к столу и садится, зашнуровывая завязки у горловины.

— И что же такого важного случилось? — на меня внимательно и с легким интересом посмотрели.

— Что будет, если ученики все-таки узнают о наших занятиях? — прямо спросила я.

— Ты для этого в такую рань ко мне явилась?

— Скажите!

— Пороть тебя надо, — неожиданно заявил учитель, — в целях воспитания!

— Уже пытались — не помогло... — холодно оборвала я, вновь настойчиво напоминая о своем вопросе.

— Лэкорил, я лично займусь твоим воспитанием, — хмуро пробарабанил пальцами по столу мужчина и все же ответил: — Ничего страшного не случится, однако для тебя не желательно, чтобы стало известно.

— И вас не могут серьезно наказать? — нетерпеливо перебила я, не дослушивая до конца. — Уволить?

— Нет, конечно, но с чего такие вопросы? Тебе кто-то угрожал?

— Нет! — я привычно солгала. — Мне сон дурной приснился. Я на днях перечитывала легенду трех богов...

— А, так тебя беспокоит закон? — тут же понял учитель. — Зря, ведь мы ничего не нарушили. Закон касается только магического оружия, впрочем, некоторые настолько подвержены собственной боязни, что не скрывают неприязни, встречая темного мага с мечом. Да и это чаще дань традиции, маги Рангора и сами не особо рассчитывают на холодное оружие, понимая, что против слуг Арона это бессмысленно. Ко всему прочему, в вашей программе довольно слабая подготовка даже с обычным мечом. Увы, порою страх сильнее разума.

— Но ведь вы не боитесь!

— А должен? — он тепло улыбнулся. — Пока что передо мной лишь слабый ребенок, попросивший защиты. Конечно, если ты в итоге все-таки попадешь ко мне, обещать дать знания Арона я не могу, но стать одной из лучших в обращении с мечом тебе под силу. Ты ведь этого хотела?

Я кивнула. Хотела... и хочу! Ведь в школе запрещена любая магия в неучебное время, а меч станет единственной моей защитой от нападок богатых школьников. Более того, если попаду в группу учителя, получу право носить оружие. Прибегать к волшебным нитям я просто больше не решалась, хоть и закончила, наконец, плетение для Шорёна. Вот только надеть защитный 'ошейник' пока что не представилось случая из-за слежки Расго.

— Вот и отлично! — обрадовал меня учитель. — Тогда старайся, иначе если не попадешь ко мне в группу, поползут нехорошие слухи. Ты должна доказать, что можешь обучаться у меня.

— И докажу!

Мужчина только улыбнулся, а у меня от сердца отлегло. Мистер Горан прав! Чтобы не говорил Даронн, ни я, ни он ничего не нарушали. Воодушевленная этим, я уже хотела выскользнуть из покоев учителя, когда прямо перед моим носом неожиданно захлопнулась дверь.

— Не так быстро, Риддис! — строго осадил меня Горан Нэрдок, в одно мгновение оказываясь рядом. — С сегодняшнего дня будешь обучаться правилам поведения в высшем обществе, так что на урок фехтования приди пораньше.

Я молча кивнула, после чего мои и без того спутанные волосы взъерошили и наконец-то меня отпустили. И все равно я была слишком рада, чтобы обращать на такие мелочи внимание. Побежала по пустому коридору, аж подпрыгивая от переполнявших меня эмоций.

Первого урока у нас сегодня не было, в отличие от группы Даронна. Поэтому я решила воспользоваться свободным временем и занятостью ненавистного мне ученика — забежала в комнату за сплетенным ниточным ошейником и поспешила в вольер. Это был мой шанс, и упускать его я не собиралась.

Хоть и знала, что сейчас никто за мной не следит, все равно нервно оглядывалась. В такое время в школьном вольере никого не было: мне спокойно удалось навестить своего щенка, поиграться с ним, самой покормить и надеть подарок. Впрочем, что-то мне подсказывало, после прошлого раза Расго сам не станет приближаться к Шорёну. К слову, мой четверолапый друг довольно быстро рос и доставал мне уже до колен.

Вымахает в половину моего роста, наверное! Не знаю, что была за порода у щенка, но явно какая-то крупная и сторожевая...

* * *

Я шла на урок к учителю, одновременно жуя сочное яблоко. Была у меня такая вот странная привычка. Ничего не могу с собой поделать — с детства обожаю эти сладкие плоды. Мама всегда смеялась, когда я украдкой стаскивала почищенные кусочки яблок, заготовленные для пирога. Все бы отдала за любимое лакомство, а каникулы так не скоро...

Впрочем, мысли о вкусном пироге тут же улетучились, стоило моему настырному знакомому меня перехватить. Расго поджидал у выхода из общежитий. Он так был одержим мною, что даже позабыл о своих друзьях. В последнее время я все чаще видела его одного, да и после того происшествия с моим плетением он как-то изменился. Казалось, подросток загорелся идеей разобраться в случившемся. Притом даже не допускал возможности, что я могу быть не причастна. И это сильно напрягало. Хоть я и спрятала нити, такое пристальное внимание раздражало, если не сказать — пугало, куда сильнее его банальных нападок и издевок.

Вот только возвращать время вспять маги не умели.

— Стой, безродь!

Незаметно пройти не удалось. Когда же попыталась сделать вид, будто не услышала оклика, меня внаглую схватили за локоть.

— Я к кому обращаюсь, или совсем страх потеряла?

— У меня есть имя, — сквозь зубы процедила я, все-таки с неохотой оборачиваясь к юноше. — И отпусти меня!

— У бесправной крестьянки имени быть не может, — фыркнул Даронн, все также сильно сдавливая локоть. — Ты подумала над моим предложением?

— Я больше не бесправная крестьянка! — зло прорычала в ответ, резко вырывая руку из его крепкой хватки. — И никогда ею не была. Я — маг, а значит, ты обязан обращаться ко мне по имени. И грош цена твоему предложению. Пустые угрозы. Хочешь, рассказывай! Я не боюсь таких сопляков, как ты, которые могут только измываться.

— Смело, но глупо... — меня не стали больше хватать, зато сделали очередную попытку запугать: — За себя не волнуешься, так за учителя подумай.

— Учитель — маг высшей категории, что ему до твоих угроз? Верховный без доказательств не возьмется за такое дело. Разве что выговор сделают за мое обучение и всего-то. Так что прекрати выдумывать того, чего нет! Чтобы ты ни сказал, я думаю, можно легко проверить, действительно ли я обучалась на магических мечах.

— Хм, а ты не так проста, как я думал... — вдруг довольно проговорил Расго. — Я рад! Это будет интересно.

— Так это что... был обман?!

— Нет, Лэкорил, — впервые он удосужился назвать меня по имени. — Это была лишь проверка. И ты приятно меня удивила.

На этих словах он развернулся и ушел, по всей видимости, не собираясь объяснять своих слов.

— Постой, Расго!

Парень даже не обернулся. И что это значит? Чего он хотел? Думал, я испугаюсь угроз и поверю?

'А ведь поверила!' — насмешливо напомнил внутренний голосок. Действительно поверила! Как не поверить, если не знаешь всех правил нового для тебя мира... мира магов. Я побоялась рисковать. Поэтому ведь и пошла к учителю.

Расго, скорее всего, рассчитывал, что первогодка, которая не так давно среди магов и еще слишком мало всего знает, выдаст свою тайну, желая защитить себя и учителя. Возможно, другая так бы и поступила, но не я. Вот только что теперь? Что задумал Расго?

Вот же! Я уже раз сто успела пожалеть о случившемся. Хотя, если бы вновь все повторилось, думаю, поступила бы также.

К слову, долго гадать о планах Даронна не пришлось. Этот гаденыш все-таки рассказал всей школе о моих занятиях с учителем. Да, не верховному магу, как грозился, но от этого не легче. Директор хоть и знал о занятиях, прекратил их, так как слишком много родителей начали возмущаться пристальным вниманием лучшего учителя к какой-то оборванке.

Теперь единственным шансом продолжить обучение было официальное приглашение в команду. Поэтому каждый вечер я продолжала тренироваться, доводя себя до изнеможения, а движения — до автоматизма.

Мне не хватало учителя и его наставлений. Но я слишком сильно хотела победить. Вспоминая каждое слово мистера Горана — вновь и вновь повторяла танец меча.

После того, как Расго поведал остальным про индивидуальное фехтование с учителем, меня стали не просто ненавидеть, а откровенно завидовать. Даже те, кто раньше нейтрально ко мне относился, например мой собственный факультет, теперь тоже при каждом удобном случае пытались больнее уколоть. Думаю, именно такого эффекта Расго и добивался, когда в отместку на мое молчание рассказал о занятиях.

Мне нигде не было покоя. Будь то урок в классе, обед в столовой или задний двор школы. Единственный плюс — теперь я могла за себя постоять. Да, без меча это не всегда удавалось, но физическая подготовка и кулаки иногда спасали. Как минимум, когда на меня нападали поодиночке.

Меня даже невзлюбили ученики, которые были в таком же положении, как я. Их тоже одолела зависть. Поэтому ход в небольшую группку сплотившихся бедных сирот был мне закрыт.

Со всех сторон и уголков чаще всего слышалось: смердка, оборванка, безродь. В такие моменты я просто старалась как можно быстрее пройти. Некоторые взяли в привычку оскорблять, пытаясь задеть мою внешность. Но меня давно не цепляли слова о цвете моих волос, веснушках или курносости. Все это было слишком по-детски, а мне давно уже не шесть.

И дня не проходило, чтобы я не заглядывала в лечебное крыло. Притом обозлилась вся школа, из-за чего поймать кого-то одного было тяжело. Частенько меня вытягивал из очередной передряги учитель. В его кабинете я проводила не меньше времени, нежели у целительницы Онали. Порою мистер Горан сам вправлял мне вывихнутую кисть, часами отпаивал сладкими отварами и смазывал очередные ссадины и царапины.

Впрочем, его присутствие спасало ненадолго. Однако я не сдавалась, заставляла себя быть сильной, терпеливо ожидая день соревнований. Ведь если докажу, что достойна обучаться у мистера Горана, многие успокоятся, а те, кто нет — после выбора я смогу ответить им собственным мечом.

Глава 4

Я не дотянула совсем немного. Это случилось за пару дней до выбора. Мало того, что в последнее время плохо себя чувствовала, а по утрам сильно болел живот, так надо было вновь попасть в передрягу. Меня снова подкараулили, когда шла на уроки. Кто-то неожиданно рванул за руку, затягивая под лестницу на первом этаже, а там в подсобную дверь. Только и успела тихонько вскрикнуть, как мне моментально с силой зажали рот. В темноте узкой комнатки с трудом можно было разглядеть три силуэта. Тусклый свет, пробивающийся через высокое маленькое окно, почти ничего не давал увидеть. Но три красных полоски на форме выдали в нападающих учеников Арона. Они были выше и сильнее меня. Хотя куда больше насторожило, что привычно избивать меня почему-то никто не торопился.

— Так вот ты какая, безродь, получившая благословение богов? — заговорил самый высокий и тучный среди них — крепкий парень с маленькими тусклыми глазками и кривой улыбкой.

— То есть нам, истинным аристократам и врожденным магам, Горан отказал, а тебя взялся обучать? — непонимающе выплюнул второй, более щуплый с очень светлыми волосами. Его утонченное лицо в этой полутьме и угнетающей обстановке казалось жуткой маской какого-то страшного демона.

— Чем ты так заслужила такое пристальное внимание высшего мага? — скривился третий, не спеша убирать свою грязную ладонь с моего рта. — А, дрянь?

В ответ у меня лишь испуганно сжалось сердце и тут же гулко забилось с удвоенной силой. Впервые мне было настолько страшно. Нет, меня пугало не то, что их трое, а я одна. Такое уже бывало. Я боялась другого... этой страшной всепоглощающей неизвестности. Обычно всегда знала, чего ожидать, но сейчас их взгляды пугали. Они не были привычно злыми или завистливыми, готовящимися к драке, нет, в глазах этой троицы горел странный жаждущий чего-то огонек.

Внезапно громко зазвенел колокол, созывая школьников на очередной урок.

— Интересно, а кто вступится за смердку сейчас? — довольно протянул все тот же тучный подросток, чересчур близко склоняясь к моему лицу. — Мистер Горан в третьем корпусе у второгодков и вряд ли услышит твои крики

Вокруг раздался топот. Ученики спешили на уроки. Как только все разбегутся по классам, в коридорах никого не останется. Меня действительно никто не услышит.

Я замычала, пытаясь вырваться, но мне лишь сильнее зажали рот.

— Еще пару минут и можешь верещать, сколько тебе влезет, — насмешливо шепнул на ухо тот самый, что с лицом-маской. — Никто тебя не услышит.

Несмотря на собственный страх, я продолжила бороться. Даже попыталась лягнуть одного из них, но меня легко и быстро скрутили, а следующее прикосновение тучного старшекурсника и вовсе лишило возможности двигаться. Я в изумлении замерла, когда толстые пальцы ловко расстегнули верхнюю пуговку моего платья.

— Что ты?!.. — я поперхнулась воздухом, ощутив, как чья-то потная рука залезла под юбку.

— А ты ничего, и школа тебя ненавидит, никто и слова не скажет, — впервые я видела у кого-то настолько отвращающую улыбку.

Меня будто сковало по рукам и ногам. Ужас ледяной змеей заполз в сердце. Я испуганно сжалась, а тело забила крупная дрожь. Страх, стыд, омерзение и злость. Эмоции били через край, а все, что было мне под силу — широко распахнутыми глазами смотреть на старшекурсников. Я не знала, что испытывала сильнее: страх и смущение или злость с отвращением?

Вновь и вновь пыталась вырваться, дергалась, брыкалась, но все напрасно. Сознание помутнело. Никогда еще я не испытывала такого позора. Впервые поняла, что такое настоящий ужас, не просто эфемерный страх или боязнь чего-то, нет, я до жути испугалась происходящего. Настолько, что впервые не сдержалась. Заплакала. Я не плакала, когда меня оскорбляли и унижали, когда били, но сейчас...

По щекам помимо воли потекли горячие слезы. Платье расстегнули и припустили, оголяя плечи и грудь, потные руки коснулись шрамов.

— Хватит... — отчаянно прошептала я.

Хуже всего было от их взглядов. Не хочу видеть эти взгляды! Двое других заинтересовано меня рассматривали, в то время как тучный подросток нервно мял мою грудь. Вторая рука в это время тяжело оглаживала бедро.

— Прекратите! — я вновь рванулась, пытаясь натянуть обратно платье, но меня заново легко скрутили. — Что вы делаете?!

Миг — и мои руки подняты вверх, перехваченные все той же потной ладонью. Меня прижали к стене, а бесстыдные ладони вновь заскользили по бедру, приподнимая юбку платья.

На какое-то мгновение я будто перестала дышать, лихорадочно соображая. Но мне не удавалось сосредоточиться. Эмоции захлестнули, а дикий панический страх, мешающий думать, больно сдавил горло.

— Пожалуйста... — я не узнала собственный дрожащий голос.

Противно. Стыдно. Низко. Хочется провалиться сквозь пол!

— Кажется, вы забыли о еще одном правиле... — неожиданно раздавшийся совсем рядом серьезный голос Расго показался спасением. — Магам запрещено вступать в интимные отношения до окончания школы. Или хотите вылететь перед самим выпуском?

— Ой, да ладно, — отмахнулся один из них, не оборачиваясь, — неужели не хочется попробовать? Сколько тебе уже? Пятнадцать только стукнуло? А нам вот-вот по семнадцать! Даронн, она же безродная — никто ничего не скажет.

— Мне важнее получить третий разряд, чем какое-то сомнительное мимолетное удовольствие с тринадцатилетней девчонкой, — со всей серьезностью ответил Расго, — и если вы не хотите так и остаться со вторым уровнем силы, включите мозги и подумайте, что сейчас делаете! Боги не дадут пройти вам обряд, не глупите...

Я не стала дослушивать диалог. Воспользовавшись замешательством троицы, вырвалась и сбежала. Застегивая дрожащими пальцами на ходу платье и оправляя измятую юбку, свернула к главной лестнице. Больше всего на свете мне хотелось отмыть от себя противные прикосновения. И было все равно, кого могу встретить. Да и могу ли? Уроки все еще шли, так что коридоры совершенно пустовали.

— Ненавижу! — с отвращением выплюнула я, забегая к себе в комнату.

На ходу сорвала платье и белье, кидаясь в душ. Не хотелось думать, что было бы, не явись Расго. И также не хотелось думать, что теперь буду должницей ненавистного мне мага. И ведь все по его вине! Потому что он рассказал о моих занятиях с учителем. Если бы не он — ничего бы не было.

Я долго стояла под теплой водой с закрытыми глазами, отгоняя неприятные воспоминания. Строила план мести, понимая, что не оставлю все так. Заставлю эту троицу пережить тот же позор! Это помогало. Ненависть убирала боль. И чем сильнее взращивала свой гнев, тем лучше становилось мне.

Но ненадолго. Вновь и вновь в памяти всплывали ненавистные лица, а внутри скручивало все в тугой ком от отвращения и боли.

Облокотилась о прохладную стену, позволяя воде стекать по спине, забирать с собой гадкие чужие прикосновения. Как же хочется временами вновь стать маленькой обычной девочкой, когда единственная твоя проблема — разозленный сосед, у которого ты стянул сочные яблоки. И пусть я была бесправной, зато в безопасности и с родными. Разве так уж плох был лорд Венский? В действительности он был не хуже многих, иногда мог даже войти в положение своих крестьян, не требуя огромных оброков в неурожайный год. Сейчас я это осознавала, а именно после своего возвращения из пансиона, где прочувствовала всю прелесть жизни на собственной шкуре. Порядки там и в моей деревне слишком сильно отличались. И все равно я ненавидела то, что моя жизнь зависела от другого человека, который мог при большом желании просто тебя продать, словно какую-то рабыню.

— Нет, Кори, ты сильная! — укоризненно отдернула саму себя, открывая глаза. — Это твоя судьба. Ты — маг! Так воспользуйся этим, не позволяй кому-то сломить тебя.

Взгляд скользнул по плитке... кровь?! Сердце на мгновение замерло. На полу вместе с водой стекала кровь. Моя кровь!

— Не может быть! — изумленно ахнула, не сразу осознавая происходящее. Первой мыслью было, что меня могли ранить или оцарапать, но все оказалось намного хуже...

В пансионе девочки хвастались, когда у них начинались женские недомогания, ведь это значило, что они познали тайну взросления. Я же совершенно забыла об этой части девичьей судьбы. Почему-то казалось, что со мной такого не произойдет. Глупости!

Укутавшись в банное полотенце, мокрыми ногами протопала к кровати, совершенно, не зная, что мне делать. Настоятельницы говорили, что в этот период девушка не должна выходить из своих покоев, но ведь на днях соревнования!

Однако стоило признать, что время идет. И эти уроды поняли все раньше меня. Мне уже тринадцать — возраст, когда в деревнях выдают замуж.

Сцепила зубы. Никогда. Ни за кого. Ни при каких условиях. Не выйду замуж! И теперь я имею на это полное право, потому что я — маг.

Маг...

Я обещала себе больше не использовать нитей, по крайней мере, пока, но просто взять и оставить случившееся как есть, не могла. Не прощу их! Никогда не прощу то чувство безысходности и позора.

Клубок мягко скользнул мне в руки. Голубая нить привычно засветилась, стоило только за нее потянуть. Перед глазами сами собою начали всплывать знакомые арканы темного марева. Проклятие невыносимого извечного стыда зарождалось в моей голове вместе с известными мне формулами. Лишь немного сменить направление, закрутить и сотворить в итоге совершенно новый рисунок, свой собственный. Главное правило любого темного заклинателя — воображение. Учителя неустанно повторяют нам это и сейчас, охваченная гневом и жаждой мести, я планировала использовать всю свою фантазию...

* * *

— Риддис, ты сегодня слишком бледная, — обратил на меня внимание мистер Горан. — Ты не заболела?

Решительно помотала головой.

— Уверена, что готова?

Как будто у меня есть выбор. Мне с самого утра было не хорошо. Я всю ночь сидела за плетением, так что ничего удивительного. Ко всему прочему, сказалось женское недомогание, но упускать свой единственный шанс я не собиралась. Сделала, как рассказывали настоятельницы — взяла небольшой кусок ткани, сложенный в несколько раз и приколола к поясу штанов, разве что немного усовершенствовала при помощи магии нитей, чтобы лишний раз не волноваться об этом.

В зале собрались все желающие поучаствовать в отборе. Уже испытали удачу двое первогодок. По правилам дня выбора, испробовать попытку заниматься с учителем факультета Арона можно лишь один раз за все время обучения в школе. Больше шанса не предоставлялось.

Почти все желающие были с факультета бога Арона и лишь двое от Имары. Прислужники Рангора не осмеливались вступать с обычным мечом в бой, но я не боялась. Да, пусть и не умею наделять оружие магией, как те ж самые первогодки факультета Арона, зато я куда более ловкая, быстрая и умелая. Наблюдая за попытками других, заметила, что многие слишком полагаются на магическую силу, а не на собственную ловкость.

Когда почти все бои прошли, я решительно вышла вперед к столу учителей. Меня одарили недоуменными и недовольными взглядами, но что-либо говорить не стали. Первым нарушил образовавшуюся тишину директор, не скрывая своего удивления:

— Ученица Лэкорил, вы хотите попробовать?

— Да!

— Против магического оружия?

— Да!

— Ладно, — махнул рукой мужчина, по всей видимости, не особо надеясь на мой успех. — Пробуй.

Осталась я и одиннадцатилетний мальчишка. Мальчик был с факультета Арона и умел уже наделять меч магическими свойствами первого уровня. Так что никто не верил, будто девчонка с факультета Рангора пройдет, разве что мистер Горан, который тихонько пожелал удачи, когда его ученица вышла в центр зала.

Я не стала дожидаться начала боя и сразу же скользнула в сторону, обходя мальчишку. Магический меч противника был быстрее и сильнее моего. Зато я была умелее мальчишки: мое обычное оружие успело сделать подсечку и сбить мага на пол, но надо отдать ему должное — он не растерялся, быстро перекатился и принял боевую позу. Впрочем, я тоже не теряла времени: почти сразу же атаковала. Удар, шаг вперед, поворот, вновь удар, подсечка. Мы закружились в знакомом танце. В какой-то момент для меня перестало существовать что-либо помимо звона клинков и столь горячего желания победы. Я никого и ничего не видела. Только блестевшее лезвие в солнечных утренних лучах, пробивающихся через окна.

Уроки мистера Горана дали свои плоды — мои действия опережали разум. Взмах, выпад, увернуться и встать на прежнее место. Время будто замерло. Не знаю, сколько бы длилось наше противостояние, если бы не случай. Несмотря на медлительность, мальчишка умудрялся уходить от моих атак. Впрочем, это была заслуга его меча: магический ореол придал лезвию противника скорости, отчего мне все сложнее удавалось уклоняться.

Видимо, боги все-таки были на моей стороне. В зал из приоткрытого окна вместе с морозным воздухом и снегом неожиданно влетела птица. Мальчишка отвлекся, и это дало мне возможность выбить меч из его руки. Всего лишь миг — и я повалила мага на пол, касаясь острием клинка тонкой шеи.

В зале воцарилась напряженное безмолвие. Я победно улыбнулась и отошла, затем довольная обернулась к учителям. Они были поражены, но, как и прежде, не спешили что-либо говорить. Слово вновь взял директор:

— Что же, Лэкорил Риддис, волей богов или своей удачей, но вы смогли одолеть магический меч. Правила есть правила — теперь вы в подготовительной команде мистера Горана, однако... — здесь мужчина повернулся к моему учителю. — Нэрдок, ты ведь знаешь закон, таинство Арона не может быть раскрыто ученице Рангора, но обучать ее воинскому искусству запретить я не в силе.

Ответа я уже не расслышала, как и не слышала слова учителей. Я была слишком счастлива, чтобы обращать внимания на возникший короткий спор. Ведь мне удалось!

'А мне ли?' — быстрая мысль и будущая ученица команды Горана изумленно оглядывается.

Белой птицы уже нигде не было. Неужели вылетела? Вот только разобраться в этом не успела. Перед глазами неожиданно поплыло, и я пошатнулась. Откинула волосы со лба, пытаясь взять себя в руки, но неожиданно накатившая слабость одолела — я не уловила того момента, когда из вмиг ослабевшей руки выпал меч, а вокруг все потемнело...

Пришла в себя, как обычно, на знакомой кровати у окна. Яркие зайчики размыто отражались на белой стене палаты лечебного крыла. Я сладко потянулась и села, наслаждаясь окружающей тишиной. Здесь всегда было тихо и спокойно. Вот и сейчас я находилась тут совершенно одна.

Спустила ноги, с удивлением замечая рядом со столиком меч, тот самый, с которым частенько тренировалась и с которым в итоге победила на отборе. Он поблескивал в солнечных лучах, лукаво мне подмигивая. Мой меч!

Я не удержалась и взяла такой знакомый легкий клинок, который удобно лег в мою ладонь, будто продолжал руку и любое движение ею. Учитель подбирал его несколько занятий, прежде чем нашел тот, что подошел бы именно мне.

Заполонившее меня счастье было настолько велико, что на какое-то мгновение я даже позабыла о случившемся. Впрочем, не о мести и той всепоглощающей ненависти, что сжигала меня со вчерашней ночи.

— Лэкорил, вы очнулись! — в зал вошла мисс Онали, неся в руках ароматную тарелку супа. — Это хорошо, у меня к вам серьезный разговор!

Смущенно отвела взгляд.

— Поздно спохватилась, милая, — покачала головой женщина. — Чему вас, магов, только учат? Разве можно так перенапрягаться при регулах?

Я смутилась еще сильнее...

— Ох, боги с тобой, — мягко улыбнулась целительница, — давай поешь, отдохни и можешь возвращаться к себе. Но если еще раз удумаешь такое, на неделю введу в магический сон! Чтобы точно не бежала мечом махать.

— Да, мисс Онали, — я покаянно опустила голову, пряча в глазах предвкушающий блеск будущих занятий с мистером Гораном. — Обещаю.

Мне поверили, а после заставили все съесть и продержали аж до вечера. Как же не терпелось покинуть лечебное крыло! Поэтому, когда я наконец оказалась у себя, вместо сна долго тренировалась с мечом, все еще не веря, что отныне он мой, что теперь я смогу заниматься с мистером Гораном, не боясь сплетен и угроз...

Я так и заснула со счастливой улыбкой на устах да мечом в правой руке. Так он еще и приснился мне. Хотя не совсем мой, а другой: красивый и мощный, слишком большой для моей маленькой ладони. На округлой позолоченной рукоятке были знакомые голубые нити. Веяло от оружия невероятной силой: коснись, и пальцы обдаст приятным теплом. Вот только взять его мне почему-то так и не удалось, словно невидимая преграда не давала этого сделать.

Именно этот странный неясный сон натолкнул меня на интересную мысль. Как только я проснулась, первым делом взяла клубок и меч, точь-в-точь, как во сне, аккуратно намотала вокруг рукояти небесные нити. Не знаю, даст ли это какую-то силу моему мечу, но почему-то казалось, что так будет правильно.

Перед глазами еще долго стоял клинок из сна. Даже проскользнула мысль, а не то ли это оружие, которое по легенде разыскивает сам темный бог? Впрочем, я быстро откинула столь невероятную идею. Да и где бы не находился меч Рангора, ни одному человеку не под силу отыскать его, если сам бог не может этого сделать.

К тому же, все мои мысли были заняты предстоящей местью. Поэтому сон довольно быстро забылся. Слишком сильными были эмоции, они захватили меня, одолели любые доводы разума, требуя возмездия. И я сдалась чувствам, каждый раз испытывая невероятное отвращение и стыд, только вспоминая тот жуткий вечер.

Решительно схватила свои плетения и поспешила к первому корпусу, где обычно занимались старшекурсники. Чтобы арканы подействовали, нужно было подложить сплетенные браслеты жертве. Еще бы сделать это незаметно...

Отвратная троица сидела в классе недалеко от дверей. Это было мне на руку. Если все пойдет по плану, они выбегут, оставив вещи. По крайней мере, я очень на это надеялась, а уж подложить им свой подарочек смогу.

— Эй, малявка, отойди с дороги! — меня грубо отпихнул от двери какой-то незнакомый старшекурсник.

Он ворвался в класс и прямо с порога выкрикнул:

— Орга, Дорот и Касс, вас зовут в конюшню.

Я довольна улыбнулась. Кажется, мой план подействовал. Нет, вреда причинять животным не собиралась, лишь немного взбудоражила лошадей несносной троицы. Это было несложно.

Как и ожидалось, старшекурсники выбежали из класса без вещей. Я зашла как ни в чем не бывало. На меня даже внимания не обратили. Просто прошла к преподавательскому столу и забрала журнал. Дело привычное. Очень часто учителя посылали первогодок что-то забрать или принести.

Уже уходя, незаметно подкинула одному из парней в сумку браслет. Не знаю кому, но чтобы сразу троим подсунуть, пришлось бы задержаться и тогда уж точно на меня бы обратили внимание. Не страшно, спешить мне некуда, накажу их по очереди.

Довольная, я вышла из класса, не подозревая о том, что меня уже подстерегают.

— Ты не заставила себя ждать, — насмешливый знакомый голос.

Миг — и меня схватили под локоток, затягивая обратно в класс, чтобы схватить ту самую сумку, куда я бросила браслет.

И каково же было мое удивление, когда Расго достал браслет. Кажется, я даже перестала дышать, перед глазами заплясали яркие круги, зашумело в ушах.

— Пошли! — все также держа под руку, меня вывели в коридор и потащили подальше от дверей.

Я была настолько поражена, что даже не сопротивлялась, позволила затащить себя в один из пустых классов. Щелкнул замок.

Со всепоглощающим страхом медленно подняла взгляд. В висках неприятно запульсировало. После случившего я не видела Расго. Будучи поглощена собственной местью, даже не подумала о нем, а лишь отмахнулась от настойчивого шепота разума.

'Да что будет?! Все равно силу нитей ощущаю только я!'

Меня бросило в холодный пот, а живот скрутило. Страх сковал по рукам и ногам, не давая сосредоточиться.

— Так что, поговорим? — Расго хищно улыбнулся, небрежно покачивая в руках мое плетение. — Я все думал, что же ты тогда сняла с меня, ведь заметил лишь что-то голубое. Вот только каким образом простая нитка способна незаметно проводить магию?

Я сцепила зубы, пытаясь сдержать нарастающую панику.

— Благодаря им ты обманула защиту школы?! Я хочу знать, откуда они у тебя? И что это за магия?

Молчу, лихорадочно пытаясь найти выход, но не нахожу. Я растерялась. Просто взяла и растерялась. Ведь нити должны были впитаться в сумку, и никто бы даже не увидел. Как Расго удалось достать их? Ведь я все просчитала! Мое плетение не нашли бы, а даже если и нашли... для остальных это ведь просто нити.

— Риддис, глупо теперь играть в молчанку. Мне стоит только отправить этот браслет куда следует и его обследуют. И надейся, чтобы тебя лишили магии, а не казнили.

— Сволочь, — прошипела я, до боли сжимая кулаки.

Могу ли я быть до конца уверенной? Верховный маг считается одним из самых сильных в нашем королевстве. Что, если ему подвластно понять магические свойства нитей?

— Хочу напомнить, что именно эта сволочь на днях спасла тебя от непоправимого позора и сохранила честь. Более того, именно от нее зависит твоя дальнейшая судьба. Так что думай, кому и что говоришь.

— Ты спас меня, небось, только для того, чтобы использовать в своих целях!

— Почему же? — он неопределенно пожал плечами. — Ведь ты могла одуматься и не сглупить. Я не мог знать наверняка. Эта троица не впервой нарывается с подобным. И я очень надеюсь, им хватит ума не повторять, тем более когда на носу итоговые испытания, а нет... то таким не место среди магов высшего общества.

Расго скривился.

— В любом случае, ты можешь думать, что хочешь. Тебе придется мне все рассказать. Что было бы не забери я браслет? Касс бы тоже попал с неясными симптомами в лечебное крыло? И ты правда думаешь, что никто ничего бы не заподозрил? Ты слишком самоуверенна.

А ведь он прав! Поглощенная местью, я верила в свою безнаказанность. Нити подарили мне эту уверенность.

— На браслете аркан мощного проклятия... — медленно проговорил Расго. — Какого?!

— Вечного позора, — с неохотой призналась я, не понимая, каким образом он понял. Почему увидел?

— Вот как... — Он улыбнулся и подошел ко мне. — И как это работает? Почему не срабатывает защита стен?

— Я не знаю!

— Хорошо, откуда эти волшебные нити?

— Мне оставила их в наследство бабушка, — медленно ответила я, чувствуя себя загнанной в угол. — Я в детстве ими вязала, когда даже не знала, что стану магом. И никогда не думала, что в них такая сила.

— Интересная у тебя родственница, — задумчиво протянул подросток. — Ты же понимаешь, что теперь у тебя нет выбора. Тебе придется пойти со мной на сделку!

Он улыбнулся и подошел еще ближе. Я напряглась, но не отступила, смело глядя в синие глаза. Каштановая неровная челка слегка скрывала глаза, но, кажется, она совсем ему не мешала. Расго не собирался ее сдувать или убирать.

— И какую же сделку ты предлагаешь?

— Мое молчание в обмен на твое рабство.

— Что?! — показалось, будто пол ушел из-под ног. Я с трудом устояла, ослаблено опершись о парту.

— Тебе ведь не привыкать быть бесправной, верно, Лэкорил? — в синих глазах заплясали нехорошие огоньки. — И для начала я хочу, чтобы ты показала мне эти нити.

— Нет, — процедила сквозь зубы, чувствуя, как начинаю закипать. — Я никогда не стану твоей рабыней!

— Тогда вновь станешь рабыней прежних хозяев, — безразлично пожал плечами Расго. — Что выберешь: остаться магом, но просто выполнять все, что я скажу либо навсегда лишиться магии и вернуться домой ни с чем?

— А если прикажешь прыгнуть с обрыва? — я фыркнула. — Может, мне действительно лучше пойти и самой во всем сознаться, нежели сотрудничать с таким уродом как ты.

— Ты не сделаешь этого, — догадливо проговорил Даронн. — Тебе не хватит смелости лишиться возможностей, которые дарованы магам. Ты ведь сама понимаешь, что твои нити опасны. И то, что ты обманывала защиту школы, нанесла вред ученику, планировала отомстить тем троим глупцам... тут тебя не защитит даже твой любимый Нэрдок. Это уже не шутки, а действительно подсудное дело. Верховный маг заинтересуется странной девчонкой с факультета темного бога.

Гулко сглотнула. Да, я не смогу пожертвовать своей мечтой, но снова быть в чей-то власти... Никогда!

— Ненавижу! — прошипела в ответ, но послушно кивнула в сторону двери, намекая, чтобы он открыл ее.

Даронн улыбнулся и шутливо поклонился, пропуская меня вперед. Я даже не знаю, кого теперь больше ненавижу: тех троих идиотов или спасителя, который воспользовался ситуацией! Воспользовался? Кори, да ты сама сглупила! Кого ты обманываешь? Это ты не удержала свою спесь, поддавшись мести и безграничной силе нитей, вот и получи теперь. Никогда не бывает ничего просто так. Или думала, что сможешь остаться безнаказанной, прокляв троих учеников? Наивно было так полагать.

Расго без стеснения вошел в мою комнату. Пока я доставала нити, он также внаглую подошел к моему мечу, взял его и без спроса покрутил в руках.

— Кстати, поздравляю! — он криво ухмыльнулся. — Теперь Нэрдок может, не скрываясь, тренировать свою любимицу.

— Прекрати, издеваться!

— Почему бы и нет? — он положил меч на место. — Ты теперь в моей власти! Я, конечно, не думал, что все дело в каких-то нитях, но доволен, что наконец узнал, как же ты все провернула со своим псом. Умно. Вот только почему ты была так уверена, что никто не поймет? Не побоялась надеть щит на своего зверя. Более того, тогда я даже не увидел самого плетения.

На последний вопрос я и сама не знала ответа. Почему? Ведь и этого браслета никто не должен был увидеть. Он бы впитался так же, как и тогда в случае с Шорёном.

— Знаешь, — задумчиво склонил голову набок Расго. — То как ты перевязала меч очень знакомо. Где-то я уже это видел...

Он нахмурился, будто силясь вспомнить, но так ничего и не сказал. Я же молча протянула клубок нитей, замечая проснувшийся огонек заинтересованности в его глазах.

— И как именно ты вплетаешь в них проклятия?

— Использую рисунок существующего аркана, — хмуро проговорила я и вручила ему крючок. — Добавляю немного собственных идей и получается то, что получается. Любое заклинание без всплесков магии, благодаря чему защитная сеть школы не распознает силы. Более того, сеть даже не видит, когда я создаю из нитей аркан, но при этом мой резерв иссякает очень сильно.

— Это все?

— Да! — Я с трудом сдерживала бушующие эмоции. — А у тебя все?

— Конечно, нет! — Он вернул мне нити с крючком обратно. — Ты сделаешь для меня браслет. Или думала, я сам буду вязать, да еще силы тратить?

— Какой браслет? — холодно уточнила я.

— Такой, чтобы дал мне возможность колдовать, не боясь гнета черной комнаты.

— Как ты себе это представляешь?! — искренне изумилась я. — Я не смогу прыгнуть выше своей головы. Нити просто дают возможность с их помощью незаметно использовать любое заклинание, но не колдовать налево и направо. Мне неизвестен аркан, который бы скрыл магию! То, что изучала, с тем только и экспериментирую.

— А ты попробуй с чем-то новым, — ехидно подсказал Даронн. — Ты ведь умная, Лэкорил?

— Видимо, не очень, — удрученно пробурчала себе под нос, но меня, конечно же, расслышали.

— Да, — рассмеялся Расго. — Поддавшись чувствам, ты позабыла о разуме. Уверен, ты придумаешь, как создать для меня нужный браслет. Я даю тебе время до завтра, если не выполнишь...

— Ты издеваешься? — изумленно перебила я. — Мне нужно больше времени! Да я даже не знаю, с чего начать.

— Хорошо, — неожиданно снисходительно позволил подросток. — Три дня, а нет — ты знаешь, что тебя ждет.

Расго насмешливо помахал браслетом перед моим носом, ясно давая понять — он имеет, что предоставить как доказательство верховному магу. И как бы я не полагалась на нити, против магического суда вряд ли выстою.

— Откуда мне знать, что, получив нужное, ты не сдашь меня? — остановила я мага, когда он уже собирался покинуть мою комнату.

— Хм... — он довольно улыбнулся в ответ. — Придется поверить на слово.

— Тебе? Никогда!

— У тебя выбора нет, только лишь надеяться на мою благосклонность.

— Уж прости, но сомнительное предложение, — едко прошипела я, нисколько не доверяя Расго. — Мне нужна уверенность, что я не напрасно буду делать тебе браслет. Какой толк мне от этой работы, если ты все равно потом можешь меня предать и выдать верховному магу.

Я прекрасно понимала, что потом он сможет защитить себя и спрятать браслет. Меня же с моими нитями запросто отправит в Ковен магов.

— Можем заключить договор, если тебе от этого легче.

— Кровный! — решительно отрезала я.

Расго задумался лишь на миг. После внаглую подошел к моему мечу и вновь без спроса взял его.

— Прости, но свой не брал... — криво усмехнулся он и сдавил ладонью лезвие. На пол закапала алая кровь.

— Теперь ты, — все также холодно улыбаясь, протянул мне меч Даронн.

Не говоря ни слова, я повторила то же самое, стараясь абстрагироваться от возникшей неприятной боли.

— Я, Даронн Расго, — маг с силой перехватил мою ладонь и сдавил, — клянусь нашей кровью, что не предам и не раскрою тайну Лэкорил Риддис.

Выжидающий взгляд.

— Я, Лэкорил Ридисс, клянусь, что сделаю для Расго Даронна нужный ему браслет.

— Не один, — все также наигранно вежливо подсказал несносный маг, — ты сделаешь для меня любое плетение, которое только пожелаю.

— Ни за что!

— Тогда вылетишь из школы!

Сцепила зубы.

— Ну же! — подогнал меня Расго.

— Я сделаю любое плетение для Расго Даронна, — с неохотой повторила я, — чья кровь сейчас соприкасается с моей.

Наши ладони окружил белый свет. Я понимала, что сама загоняю себя в ловушку, но так хотя бы буду уверена, что он точно не вздумает выдать меня. Зная Расго, он может. Запросто. Вот только клятву крови не нарушить.

— Время пошло, Риддис! — пренебрежительно выплюнул Даронн, аккуратно перевязывая платком руку.

Глава 5

— Лэкорил, ты сегодня совсем невнимательная! — недовольно проговорил учитель, поднимая выпавший из моих рук меч и протягивая обратно. — Что с тобой в последнее время происходит?

Что? Я не досыпаю ночей, почти не ем, все свободное время работаю над браслетом. Только вот учителю лишь улыбнулась и привычно соврала:

— Со мной все в порядке.

— Встала в строй! — хмуро приказал он, и я поравнялась с другими учениками.

Чаще всего мистер Горан занимался с группой вместе и лишь в редких случаях с каждым по отдельности. Разве что когда учитель собирал команду для лекций по наделению магической защитой оружия, я не приходила. Сейчас мы все вместе изучали искусство боя на тренировочном полигоне.

За эти дни я даже позабыла о собственной мести. Так уставала, что просто не было сил на ненавистную мне троицу. Впрочем, может, Расго этого и добивался? Он загадал невыполнимое. В любом случае, я не собиралась прощать или забывать о пережитом унижении. Нет, использовать магию нитей тоже не планировала. Спасибо, научена горьким опытом. Я планировала вызвать их на официальную дуэль. И пусть справедливость будет на моей стороне. Так и быть, одолею их честным путем! Заодно докажу, что не зря получила право носить меч.

— Опять невнимательна! — недовольный голос, и меня сбивают с ног. — Ученица Риддис, не разочаровывайте меня.

Это словно подстегнуло: я ринулась в бой с новой силой. К слову, со мной учитель всегда сражался на обычном мече. Он считал, что пока я не одолею его с простым оружием, нет смысла усложнять тренировки. Теперь спешить некуда. Обучение требовало постепенного и терпеливого труда, как неустанно любил повторять мистер Горан.

— Смотрите за ошибками, кто повторит хоть одну, останется без ужина и побежит десять кругов.

Нэрдок Горан тренировал свою команду порою слишком жестоко. Нет, он практически никогда не причинял серьезной физической боли, умело останавливаясь в последний миг и отводя готовый вот-вот впиться в беззащитную плоть, меч. Вот только его язвительные комментарии и подчеркивание малейших ошибок выводили учеников из себя. Иногда он совершенно не напоминал мне прежнего всегда учтивого мистера Горана. Впрочем, еще ни разу я не пожалела. Ведь сама выбрала этот путь.

— Лэкорил, тебя это тоже касается!

Выпад. Поворот. Достать мечом: кажется, совсем близко, вот-вот задену учителя, но он легко уходит от атак, ударяя меня по руке. Боль неприятная, но терпимая. Сцепила зубы и продолжила танец, не желая, чтобы он засомневался в своем выборе.

Учитель вновь ударил по тому же месту, но я лишь до крови закусила губу. Ни за что не выроню меч.

В желтых глазах проскользнул интерес, но все, о чем я могла думать, — это не выронить подарок. Я не говорю о том, чтобы задеть, просто продержаться и выстоять. По лбу струится пот, бешено стучит сердце, а я держусь, стараюсь успокоить участившееся дыхание.

Подсекающий выпад — и острие слегка оцарапывает пальцы, но я упрямо сжимаю меч, замечая странное сияние вокруг рукоятки. Никто не видит, как небесная нить окрашивается в красный. Это стало моей ошибкой. Отвлеклась. Моя рука неожиданно сама сделала выпад и оттолкнула меч наставника.

В ладони пульсировала сила. Чужая сила!

— Хватит, — спокойно приказал мистер Горан, отходя назад и опуская меч. — Лэкорил, в лечебное крыло, немедленно. Асур, ты следующий!

Учитель не видел того, что наблюдала я. Магии. Яркой могущественной магии. Она пульсировала в моих руках. Эта непонятная, но такая притягательная сила. И я вдруг осознала, что хочу продолжить. Могу попытаться победить.

— Бой не был закончен! — отчетливо проговорила я, вставая обратно в стойку.

Белобрысый мальчишка удивленно замер, растеряно глядя на учителя.

— Лэкорил, я что сказал?!

— Победителя нет, вы прервали бой.

Мистер Горан удивлено вскинул темные брови, а у меня словно кровь в венах забурлила. Стало жарко. Очень жарко. Перед глазами возникла темная пелена, но я прекрасно все видела. Чуть нагнулась и бросилась в атаку, лишь отдаленно отмечая глухое раздражение учителя, одновременно смешанное с любопытством.

Миг — и я зацепила мистера Горана, сильнее окрашивая свой меч уже чужой кровью. Только тогда учитель ответил мне по-настоящему. Впервые он сражался так. Словно ветер, незаметно и быстро, будто птица, удивительно красиво парящая в небе. Я ловила каждое его движение, поворот, стараясь повторить, запомнить и победить. В какой-то момент опасный танец показался мне до боли любимым и давно забытым. Откуда-то пришли новые знания и сила, что управляли мечом и мною, но ненадолго...

Учителю удалось выбить меч. И только разжались мои пальцы, как я ослаблено упала на пол. Слабость накатила неожиданно. Тело будто налилось свинцом. Я лишь смогла скосить взгляд, замечая, как перестают искриться нити, а кровь учителя и моя будто впитывается в меч. Это было последнее, что запомнила, прежде чем провалиться в оглушающую темноту.

'— Ты не одолеешь меня! — холодная усмешка скривила мои губы. — Даже лишенный магии, я не отступлю, пока со мной мой верный меч.

Напротив незнакомый огневолосый красивый мужчина. Он не отвечает на выпад, только недовольно качает головой и вновь наступает.

Знакомый танец кружит голову, унося меня в приятные воспоминания. Давно я не сражался...'

Мысли будто бы чужие. Не моя рука держит меч. Мужские утонченные пальцы с перстнями. Меня выбрасывает из сна, как разгневанное море выплевывает свою жертву. Я подскочила на кровати, тут же уложенная чьими-то заботливыми руками назад.

— Чшш, все хорошо, — знакомый женский голос совсем рядом. — Ари, позови Нэрдока! Скажи, его ученица очнулась.

Меня качает на волнах. Перед глазами туман и жарко. Очень жарко. Будто горю. На лоб кладут прохладную ткань, и на несколько секунд становится легче.

— Что со мной? — голос сам не свой, хриплый и низкий.

Губ тут же касается что-то холодное и по горлу течет горькое питье.

— Давно прошел криз? — откуда-то сбоку раздался взволнованный голос мистера Горана.

— Да, все в порядке, но она сильно истощена.

— Это я понял, — недовольно проговорил учитель, оказываясь в поле моего зрения. — Лэкорил, нам предстоит серьезный разговор.

— Только после того, как она встанет на ноги! — тут же встряла мисс Онали. — Не раньше.

Меня сковал страх. Какой разговор? Он что-то узнал? Внутри похолодело, а перед глазами всплыли последние минуты нашего боя...

— Посмотрите, вы пугаете девочку! — с укором заметила целительница. — Ей нужен покой и здоровый сон.

— А мне нужно понять, что высосало из моей ученицы столько сил! — Мистер Горан присел на краешек кровати, внимательно меня рассматривая. — Каким образом ты чуть не выгорела без всплеска магии?

Учитель перевел тяжелый взгляд на мисс Онали, и сухо приказал:

— Отставьте нас!

Женщина растерялась, но подчинилась, напомнив, что больной требуется спокойствие.

— Ридисс, ты колдовала?

— Н-нет...

— Тогда как? Нет ни одной логической причины, по которой ты настолько сильно обессилела. Ты хоть понимаешь, что чуть не лишилась магии? Еще немного, и если бы рядом не было взрослого... — он нахмурился. — Лэкорил, я жду объяснений.

И что мне сказать? Я не знала. Поэтому просто прошептала:

— Вы же знаете, если бы я что-то сделала, сигнальная сеть бы уже давно выдала меня.

— В том то и дело! — досадливо воскликнул мужчина. — Я и не могу понять, что произошло. Возможно, я совершил ошибку, когда дал тебе шанс быть в моей команде. Может, не зря ученикам Рангора запрещено обучаться с магическими мечами...

— У меня ведь обычный! — тут же прервала я, вновь вскакивая. Меня терпеливо уложили обратно на подушки.

— Твои глаза, — насторожено проговорил учитель. — Сейчас они вновь просто темно-зеленые, но тогда... в них будто бы поднялась сама тьма. И те движения. Я не обучал тебя этому.

Спина покрылась холодным потом. Пусть я и сама не до конца понимала происходящее, но в отличие от мистера Горана знала причину. Помнила, как лезвие впитало в себя кровь, и засияли нити. Только как можно одновременно давать силу и забирать?

— Скажи, ты что-то сделала перед занятием? — упрямо повторил мужчина. — Зачаровала меч? Хотя нет, глупости, я же сам видел, что он самый обычный! — опроверг свои же слова учитель. — Ты хотела победить и использовала какое-то заклинание? Лэкорил, прошу, признайся. Я должен понять, обещаю, не буду никому рассказывать или наказывать.

— Да, — сдалась, понимая, что лучше уж так. — Я виновата! Перед занятием пошла в зал, где и создала одно из выученных недавно заклинаний, но, наверное, что-то не рассчитала.

— Какое именно? — недовольно проговорил мистер Горан.

— Ловкости и силы, но оно не должно было высасывать магию, наоборот придать мне скорости.

— Иногда заклинание может дать обратный эффект, если ошибиться хотя бы в одном слове, руне или знаке... — медленно проговорил учитель, делая вид будто поверил в мое вранье. Отчего-то у меня появилось чувство, что это не так. Я не могла объяснить почему, но точно знала, мистер Горан вытянул из меня лживое признание про заклинание только для галочки.

— Хорошо, Лэкорил, — также медленно протянул он, подымаясь. — Отдыхай, набирайся сил. Я обещал не наказывать, но оставить твои действия без внимания тоже не могу. Тем более на виду у других учеников. Ты отстранена от моих занятий на две недели. Меч я тоже забираю на это время. Подумай о своем поведении и где именно ты ошиблась. В другой раз рядом может никого не оказаться. Хочешь ли ты вновь стать обычной бесправной крестьянкой?

Я скривила губы, но молча проглотила колючий укол, проследив взглядом за учителем. Лишь когда он вышел, я позволила себе досадливо ругнуться.

И что это было? Там, на тренировке... Устало потерла виски. Слабость не давала сосредоточиться, а мысли то и дело возвращались к случившемуся. Выходит, кровь дает силу оружию? Или по большей части это за счет нитей? И ведь проверить не могу! Почему я чуть не выгорела? Что пошло не так?

Устало прикрыла глаза. Хочу спать...

'— Верни! — сквозь зубы прорычал я несносному брату. — Это единственное, что у меня осталось от прежней жизни.

— Прости, Рангор, я не могу этого сделать... — меч исчезает на моих глазах. — Твое лезвие поглотило много невинной крови. Ты переступил черту, это не прощается.

Огневолосый грустно прикрыл темные фиолетовые глаза.

— Прости за то, что я должен сделать.

Миг — и острая боль пронзает внутренности...'

Крик уже мой. Громкий, отчаянный. Я вновь вскакиваю на постели, тяжело дыша.

— Что с тобой, безродь? — рядом стоит, сложив руки, Расго. — Чего верещишь? Так плохо? Может, мисс Онали позвать?

— Не надо, — твердо проговорила я, вытирая рукой взмокший лоб. — Что ты здесь делаешь?

— Пришел за своим браслетом.

— Смеешься? — я фыркнула. — Не видишь, пока не могу тебе его сделать!

Из головы все никак не выходил этот дурацкий сон, так еще и Даронн притащился. Меньше всего мне хотелось его сейчас видеть.

— По школе ходит слух, будто бы одна слишком самоуверенная нищенка переиграла с магией силы. Знаешь, что после того, как ты поправишься, директор, несмотря на все уговоры твоего любимчика Нэрдока, отправит тебя в черную комнату?

Только не это... Внутри все похолодело. Не снова.

— Но ведь дело не в магии, верно? — догадливо проговорил Даронн. — Почему ты чуть не выгорела?

— А тебе какое дело? — выплюнула я, не собираясь унимать любопытства Расго. — Сделаю я тебе браслет, помню.

— Дело самое прямое, — спокойно парировал подросток. — От меня зависит твоя дальнейшая судьба. Я хочу знать, что произошло. Вдруг ты в итоге не сможешь создать браслет? Толку мне тогда с тобой нянчиться. Не выполнишь условия договора, и я не выполню свои.

— Я сама не знаю, что именно произошло... — неохотно призналась я. — На меч попала кровь, заблестели нити, и вышло то, что вышло.

Расго не ответил. Только задумчиво склонил голову, внимательно меня рассматривая.

— Выходит, нити даже для тебя самой небезопасны. Не будь рядом Нэрдока, ты бы вернулась к своему прежнему хозяину, лишившись последних крупиц магии. Будь осторожнее. Мне нужен этот браслет!

С этими словами он ушел, наконец давая мне спокойно поразмыслить над случившимся. Сон. Нет, не так. Сны. Двое мужчин. Кто они? Смутные догадки, конечно, крутились в голове, но это просто невозможно! Да и каким образом я бы видела глазами бога? Глупости. Вот только все чересчур сильно похоже на известную легенду. И сны слишком реалистичные...

Успокойся, Кори, ведь ничего страшного не случилось. Ага, только я чуть не лишилась магии и у меня забрали меч.

Поднесла руку к лицу, пытаясь ощутить силу. Она пульсировала слабой нитью, готовой вот-вот оборваться. Я все еще не восстановила до конца резерв. Почему так медленно? И эта противная слабость в мышцах. Даже просто садиться было невероятно трудно, а о том, чтобы поужинать вообще и речи не шло. Руки дрожали так сильно, что просто не было возможности держать ложку. Мисс Онали помогала, постоянно крутилась возле меня и окутывала заботой. К слову, мистер Горан так и не приходил больше ни разу. На пятые сутки мой резерв полностью восстановился и меня отпустили.

Противное чувство беспомощности запомнила надолго. Хотя и не могла быть уверенной, что все вновь не повторится. И тогда ко мне пришла идея. Работая над браслетом Расго, я решила создать один для себя. Он был куда проще и просто должен был послужить сигналом в случае резкой потери сил. Закрыть непомерный выброс магии, останавливая меня. Или мой меч...

Я снова все вечера корпела над книгами. Изучала защитные, блокировочные и нейтрализующие арканы. Из-за этого упала моя успеваемость. Ведь на уроках я была невнимательна и все чаще клевала носом или выводила узоры будущего плетения.

И лишь когда на занятии мистера Горана вовсе уснула, меня вызвали в кабинет. Учитель долго допрашивал, отпаивая крепкими чаями, а я продолжала врать, с ужасом вспоминая сутки в черной комнате.

Меня в нее отправили на следующий день после того, как я покинула лечебное крыло. Жуткие часы слабости и невозможности колдовать. Медленно начинаешь сходить с ума, сомневаясь уже: не сон ли? Может, нет и не было никакой магической школы? В голову упрямо лезли неприятные воспоминания о пансионе, заставляя проживать кошмары прошлого вновь и вновь. Вдруг я просто в подвале? Меня, как обычно, наказала старшая настоятельница. Заперла, какой раз лишив ужина. И за что? Просто за пролитые чернила.

И уже когда ты действительно веришь, что вновь в пансионе, не можешь дышать, тело бросает в дрожь — открывается дверь и силовые потоки обрушиваются сплошной тяжелой волной, вмиг напоминая, кто ты на самом деле. Маг! Боги, я ведь правда маг.

— Держи, — неожиданно протянул учитель мой клинок, заставляя меня вынырнуть из мрачных мыслей о черной комнате. — Надеюсь, ты усвоила урок.

— Конечно... — хмуро проговорила я, содрогаясь от одного лишь воспоминания.

Я знала, что учитель пытался отменить это наказание. Вот только почему-то не хотел, чтобы мне было известно, словно бы специально раз за разом ударяя меня жестокими словами о черной комнате.

— Хорошо, Ридисс, — довольный моей реакцией на очередное напоминание, произнес учитель. — Можешь, идти. Завтра в обычное время на полигоне тренировка команды. И если еще раз увижу, что невнимательна, сам отведу в комнату.

Пустая угроза. Я знала это, но послушно кивнула. Мне еще предстояло закончить браслет для Расго. И сегодня я планировала это сделать...

* * *

— Неплохо выглядит.... — довольно протянул Расго, примеряя готовый браслет. — Смотрю, ты использовала три аркана. Неплохая идея соединить блок и защиту, вот только зачем здесь атакующее проклятие и эти странные прямоугольные узоры?

— Это не совсем атакующее проклятие, — спокойно пояснила я. — Я его изменила и добавила несколько собственных штрихов, чтобы отталкивать магию школьных стен.

— Что же, проверим! — довольно ухмыльнулся подросток и внезапно вскинул руки, взывая к магии.

Я не ожидала атаки, потому и не успела ничего сделать, в последний миг скрестила перед собой руки, тем самым защищаясь от удара. Силовая волна больно отбросила меня к стене.

— Вроде никто не спешит к нам, — через короткое время задумчиво проговорил Расго, перебирая пальцами красные искорки. — И сеть молчит.

Действительно, разгневанные учителя не ворвались. Было все также тихо, только дождь капал за окном. Откровенно говоря, я была по-настоящему горда собою. Ведь все вышло! До последнего меня терзали сомнения. Смогу ли создать браслет, который позволит колдовать вне стен тренировочного зала, не бояться гнета черной комнаты. Не так, как это делаю я: плету каждый раз нужный аркан заклинания, а просто пользуясь магией по желанию. Это оказалось сложно, очень сложно и трудоемко, но мне удалось. И я даже подумываю сделать себе такой же, но не сейчас. Слишком вымотала меня работа, не говоря уже о том, что мне еще надо закончить свой контролирующий браслет.

И все же кое-что мне совершенно не нравилось во всей этой ситуации, а именно безграничная власть Расго! Маг вызывал во мне лишь злость и раздражение, ни за что и никогда не стала бы помогать. Проклятое самомнение! Из-за него я попалась и теперь лично дала возможность Даронну в полной мере издеваться над слабыми. Нет, не так — недостойными. Так он говорил, впервые подкараулив меня.

Потирая пострадавшую поясницу, я недовольно спросила:

— Ты получил желаемое. Что теперь? Пойдешь унижать невысокородных?

— Что собираюсь делать дальше, тебя уж точно не должно волновать, — отстранено ответил Расго, внимательно рассматривая плетение. — Пока ты свободна.

— Пока?

— Конечно, — он даже отрицать не стал. — Нельзя же не использовать такую редкую возможность.

— В чем редкость? — я фыркнула. — Ты ведь теперь можешь воссоздать любой аркан, не опасаясь попасть в черную комнату. Что еще тебе надо? Нити больше ничем не пригодятся.

— Неужели?! — криво ухмыльнулся подросток. — 'В чем редкость'? Надеюсь, это ты так шутишь.

Я скривилась. Не вышло. Да и не вышло бы. Все равно что-нибудь придумает!

— У меня есть несколько идей, но тебе следует отдохнуть... — он, наконец, оторвал взгляд от браслета и с насмешкой посмотрел на меня. — Ты бледная как подземная нечисть.

— Вот только не надо этого наигранного волнения, — я аж зубами заскрипела от злости. — Говори прямо, что уже придумал!

— Не льсти себе, — твердо ответил Расго, вмиг становясь серьезным. — Мне просто нужна хорошая работа, а не абы что. Поэтому как сил наберешься, тогда и сообщу.

С этими словами он ушел, даже не став слушать моей гневной отповеди. Я так и застыла с открытым ртом, понимая, что говорить уже некому.

Ощущаю себя рабыней! Противное чувство. Скорее бы уже он выпустился. Сколько ему осталось? Год? И я больше никогда не увижу его надменную рожу. Эта мысль согревала душу и помогала держаться. Я действительно устроила себе небольшой отдых и больше не плела, даже отложила собственное плетение. Набиралась сил, одновременно сосредоточившись на уроках, чтобы немного подтянуть свои хвосты и плохие оценки. Единственное, что расстраивало: после того случая на тренировочном полигоне, мистер Горан не спешил вызывать меня на бой. И это уже стали замечать другие. Да и трудно не заметить, что по очереди выходят ученики, а я все сижу и сижу.

На одном занятии, видимо понимая, что слишком странно выглядит такое поведение, учитель все-таки вызвал меня. Впрочем, я сама не спешила атаковать, боясь, что на меч снова случайно попадет кровь. Мистер Горан был не столь напористым как прежде и будто бы старался не задевать меня. Пошли даже слухи, что учитель жалеет ученицу Рангора, но мистер Горан просто не обращал внимания и мне посоветовал то же самое. На мои вопросы, отчего такая осторожность, только отмахивался и повторял, что не хочет поранить. Вот только с другими учениками он сражался в полную силу! Я понимала, долго так продолжаться не может.

Ко всему прочему, из-за случившегося я так и не вызвала на дуэль ту гадкую троицу, но стоило их увидеть, как из глубин моей души поднимался жаркий гнев. А бывало, противные до тошноты парни являлись во снах, где я вновь и вновь переживала тот позорный и страшный вечер. Это впервые, когда вместо мести опустила руки, отдавая их на волю богам. Ведь всего лишь какой-то месяц и они покинут школу. Рисковать снова не стану, тем более не зная, что с моим мечом.

Неожиданно распахнулось окно, отвлекая меня от тяжелых мыслей и впуская весенний, но еще прохладный воздух.

'Сильной быть легко, но еще больше надо сил, чтобы переступить через себя...'

Вздрогнула. Резко обернулась, но в комнате все также никого. Показалось? Ветерок легонько колыхал светлые шторы. Вот только я могла поклясться, что слышала бабушкин голос! Снова...

— Да нет, Кори, глупости какие.

Это всего лишь разбушевавшийся ветер. Ведь я знала одно: если когда-нибудь снова встречу эту троицу, уже не отступлю.

* * *

Так потянулись дни учебы и тренировок, а вскоре мне вновь пришлось работать над браслетом для Расго, который возжелал в этот раз защитный аркан.

'Ведь так удобно, когда противник не ожидает, что щит уже есть, не надо тратить сил и времени для его возведения!' — сказал тогда подросток и, посмеиваясь, нагрузил новой работой.

Одно радовало — сам маг больше не трогал меня, впрочем, как и другие ученики. Я нужна была Расго, а взамен он позаботился, чтобы меня не отвлекали. Возможно, не зная истинных причин этой напутственной 'доброты', была бы благодарна, а так приняла как должное. Даже прекратились слухи обо мне и учителе. Да и не было у меня времени замечать такое: подъем на рассвете, уроки, тренировка с мистером Гораном, вечер в хранилище знаний, браслет для Расго и поздний сон.

Впрочем, был еще один момент, который не давал покоя, а именно мои сны. В книгах только подтвердилось, что я наблюдала сцену сражения богов. По крайней мере, везде рисовали бога Арона таким, как видела его во сне. И как это понимать я не знала, тем более не решалась кому-то рассказать. Пусть мистеру Горану я и доверяла, но все же опасалась раскрывать свои тайны. Еще и эта странная ситуация с мечом! Мне никак не удавалось снять нити, после того случая они будто стали одним целым с клинком.

И лишь когда мой собственный контролирующий силу браслет был готов, я рискнула провести эксперимент. Только вот моя капля крови не дала никакого эффекта. Впрочем, это ведь еще ничего не значит. Может, дело не в моей крови? Нужно проверить с кем-то другим...

Поэтому однажды взяла и прямо попросила помощи у Расго. Все-таки он был единственным, кто знал о нитях и их свойствах.

— Сразись со мной! — решительно заявила я, отдавая ему очередной браслет.

Откровенно говоря, мне не просто хотелось проверить свой меч, а и по-настоящему размяться, ведь я так давно не дралась в полную силу, до приятного изнеможения и слабости в мышцах.

— С чего это? — Расго заинтересованно склонил голову. — Что ты уже задумала?

— Хочу, чтобы ты опробовал свой новый браслет! — привычно соврала, не особо веря в успех.

Расго, конечно, не поверил.

— А если правду? — он недовольно сложил руки на груди. — Это связано с теми сплетнями о том, что тебя жалеет Нэрдок? Боишься, что снова попадет кровь?

Мое молчание было ответом.

— В прошлый раз, насколько помню, во время заключения нашего договора я и так изрядно поделился кровью...

— Это не то! — я покачала головой. — Тогда меч еще спал, все произошло именно во время боя.

— Знаешь, — задумчиво протянул Расго, — а ты ведь вновь совершаешь ту же самую ошибку, что и с Оргой, Доротом и Кассом. Когда-нибудь тебя это просто погубит!

— О чем ты?

— Твоя самоуверенность! Ты правда веришь, будто сможешь задеть меня?

— Я попытаюсь.

— Магический меч? — он скептично изогнул бровь, кладя ладонь на рукоять. — Смело... или глупо, но я согласен! Только есть один вопрос: а если снова выгорать начнешь? Мне же все равно придется созвать учителей.

— А зачем? — я пожала плечами, умалчивая о контролирующем браслете. — Избавишься от безроди в моем лице, заберешь себе нити и все.

— Заманчиво... — он предвкушающее улыбнулся. — И ты готова рискнуть? Всем?

— Да!

Я подошла к дверям и распахнула их, пропуская Расго вперед. Это стало моей ошибкой. И ведь должна была догадаться, что Даронн способен на подлость. Я едва успела выхватить меч, как Расго резко кинулся вперед, атакуя без предупреждения. По всей видимости, на полигон идти он не планировал, решив устроить сражение прямо здесь.

— Что же, пусть так! — с ненавистью прошипела я.

Первый выпад удалось отбить, от второго увернуться, а затем ударила в ответ. Стоило отдать Даронну должное — сражался он умело и ловко, без малейшей заминки. Я в последний момент успела нагнуться, когда его клинок прошелся в опасной близости от моего лица. В какой-то момент мы оказались с ним в коридоре. Отдаленно отметила, как заблестели стены. Полог тишины. Разумно. Не хотелось бы, чтобы на звон клинков сбежалась вся школа.

С каждым разом уходить от его атак становилось все труднее. Намного труднее, чем с учителем. Видимо, даже тогда мистер Горан меня жалел. Или дело в мече? Лезвие Расго обладало многими магическими свойствами. Я видела ярко горевшие атакующие арканы, облепившие клинок красными рисунками, но сдаваться не собиралась, даже против магического оружия. Кружась по комнате, смахнула струйку пота воздухом, не имея возможности вытереть лоб. Расго не давал ни секунды передышки, постоянно чередуя удары и силу выпадов. Я ничего не видела перед собой: все мое внимание было сосредоточено на руках Даронна. В одно мгновение даже окружающий мир перестал для меня существовать — были только я и мой противник. Тот, кто с первых дней в этой школе принялся унижать, угрожать и избивать, делая все, чтобы безродь вроде меня попала в черную комнату, а в итоге и вовсе вылетела из элитного учебного заведения. Могла ли я тогда знать, что он станет единственным, кто узнает мою тайну? Станет тем, к кому обращусь за помощью?

Увернуться, уйти в сторону, сделать выпад. Мне все никак не удавалось достать или задеть парня. И все же я получала истинное наслаждение от боя, не скрывая счастливой улыбки. Впервые за долгое время искренне радовалась, чувствуя на душе ликование. Хотелось сражаться до конца, пока бой не окончится чьим-то проигрышем, ощутить вкус победы и превосходства, самоуверенно посмотреть в глаза тому, кто считал меня никчемной безродью, недостойной внимания.

Это стало моей ошибкой. Я отвлеклась и тут же зашипела от боли, но не остановилась, замечая алые капли оросившие клинок Расго. Бой продолжался. Надменная улыбка и азарт в глазах Расго только сильнее зарождали желание победить и сбить его спесь.

В какой-то момент мне удалось слегка оцарапать мага. Я сама не поняла, когда и как это произошло, мы сражались на такой скорости, что иногда лезвия клинков просто смазывались, отдаленно очерчивая круг поединка. Сердце бешено стучало, а сама я задыхалась, с отчаяньем и разочарованием понимая, что уступаю Расго, вот только гордость не позволяла признать поражение и тем более собственную слабость. Я бросилась в атаку, делая все больше выпадов, одновременно решая обманным путем поймать мага. Целенаправленно подпустила Даронна слишком близко, но тем самым совершила непростительный промах: он даже не стал меня обезоруживать, просто незаметно перехватил руку и вывернул ее. Тут же свело пальцы, но меч я не выпустила.

— Ты мертва! — ехидно уточнил Расго, сильнее сдавливая мое запястье. — Будь у тебя даже магический клинок, ты бы проиграла из-за своей импульсивности.

— Нет! — решительно возразила я, вырывая руку и отскакивая. — Продолжаем до победного конца.

— Ты слишком взбалмошная и неуравновешенная, — снисходительно проговорил юноша, тем не менее принимая вызов. — Неужели Нэрдок не учит, что клинки не любят поспешность и безрассудство?

— Не твое дело! — гневно выплюнула, в очередной раз атакуя.

— Еще и беспардонная, — презрительно добавил Расго, ловко уходя от моих нападок. — Стань ты хоть известнейшим магом и получи дворянство, прошлое не скрыть — в тебе видно безродь...

Эти слова только сильнее разозлили.

— А с чего ты взял, что я стыжусь своего прошлого?

Даронн почему-то больше не спешил атаковать: ушел в глухую защиту. В какой-то момент он даже хищно оскалился, словно бы упиваясь моей злостью и беспомощностью. Однако радость от того, что выброс силы не повторился, была слишком велика, чтобы обращать на такое внимание.

Нельзя было не заметить, что мой меч стал быстрее, острее и легче. Будто та магия, что впиталась в прошлый раз, наделила его всеми теми возможностями, которыми обладают магические клинки.

— Пожалуй, я ошибся, — пристально разглядывая мой клинок, задумчиво сказал Расго. — Твой меч не такой уж и простой...

Я не ответила. В синих глазах юноши вдруг зажегся огонек интереса, а в следующее мгновение он уже стал сражаться вновь в полную силу. Сперва мне удавалось ловко уходить от череды целенаправленных сильных ударов, но Расго задал слишком быстрый темп, отчего с каждым разом становилось все труднее. Казалось, он специально загоняет меня. И ведь я сама этого захотела!

В очередной раз отпрянув от опасного удара, развернулась и атаковала, возвращая мага обратно в комнату, но даже не коснулась его. Непростительно замешкалась, поражаясь неуловимым движениям, и тут же получила удар. Сквозь крепко сжатые зубы вырвался стон. Острая боль пронзила в боку. Кровь закапала на пол...

Время будто замерло. Медленно опустила взгляд, с каким-то упоением замечая острие холодной стали у глубокой царапины.

— Теперь бой окончен? — насмешливо поинтересовался Расго, отводя клинок.

Я раздосадовано кивнула, злясь на собственный проигрыш и даже не особо чувствуя боли.

— Проверила то, что хотела?

Вновь кивок. Отстраненно зажала бок, чувствуя горячую пульсирующую кровь, бьющую фонтаном сквозь пальцы. Казалось, вместе с ней выходит и весь мой запал.

— Темный бог, я ведь вроде не так сильно задел... — недовольно проговорил Расго, внимательно рассматривая мою ссадину. — Судя по всему, придется все же идти в лечебное крыло.

— Нет, — холодно отрезала я. — Нельзя. Ты же сам знаешь!

— Знаю, но мне не нравится, что кровь не останавливается.

— Остановится! — заверила я, не сильно понимая, какое ему до этого дело. Но показаться в лечебном крыле, значит прямо заявить о нарушении правил. В стенах школы разрешались дуэли только под присмотром учителей. Да, ты мог вызвать кого угодно, но официально, а я просто хотела проверить, не повторится ли то же самое, что с мистером Гораном. И сейчас меня захлестнуло невероятное облегчение — не повторилось.

— Иди сюда, — я не сразу поняла, что меня взяли под локоток и подвели к кровати, затем усадили. — Дай посмотрю!

Я с легким удивлением отвела руку, замечая на кончиках пальцев Расго зеленые искорки, которые плавно соскользнули и будто бы впитались в рассеченную кожу на боку.

— Вы тоже будете проходить азы целительства, — неожиданно сказал маг, отвечая на мой немой вопрос, что отразился на лице. — Уровня учеников Имары, конечно, нам не достигнуть, но знать некоторые нюансы, которые могут пригодиться в бою, обязаны.

— Зачем же тогда пугал лечебным крылом? — недоуменно спросила я, с любопытством следя за манипуляциями Расго.

— Интересно было, что делать станешь, — просто ответил юноша, не скрывая насмешливой улыбки. — Впрочем, как я и ожидал: ты слишком упряма, да и вряд ли выдашь себя, будь даже на пороге смерти.

Я удивленно подняла брови, но промолчала, принимая ответ. По крайней мере, все стало на свои места. Вновь лишь обман и игра, как всегда. От него ничего другого и не следует ожидать.

— Кровь я остановил, — бесстрастно выдал Расго, внезапно разрывая простынь с моей кровати. — Думаю, через пару дней заживет.

— Ты что делаешь?!

— А разве не видно? — он усмехнулся, без спроса приподнимая мою окровавленную и испорченную тунику. — Вряд ли сама перемотаешь, а за постель не переживай, поменяют.

— Я сама перемотаю! — в негодовании фыркнула, с силой отталкивая Расго и забирая белый лоскут ткани. — Твоя помощь мне уж точно не требуется.

— Да? — Даронн в наигранном удивлении приподнял темные брови. — Но именно меня несколькими минутами ранее, попросила сразиться, желая проверить свой меч. И заметь, я мог отказаться.

— Нет, не мог, — уверенно ответила я, желая больше всего, чтобы он ушел. — Ты бы не упустил очередного шанса поставить меня на место и показать собственное превосходство.

Он не стал отрицать. Лишь с легким любопытством склонил голову набок, словно ожидая продолжения, но, так и не дождавшись, вдруг задумчиво сказал:

— Как закончишь, зайди к Лори Марко с третьего года обучения богини Имары, я предупрежу его, чтобы он дал заживляющую мазь... — и уже уходя, Расго на миг остановился у двери: — Не думаю, что тебе нужен еще один неприятный след.

Я опешила, но не успела ничего сказать. Даронн негромко хлопнул дверью. Меня же будто ледяной водой окатили. С силой сжала пальцы, с неприятным ощущением на сердце, понимая, что этот наглец успел еще и мои шрамы на спине заметить. Хорошо, хоть расспрашивать не стал. Убила бы...

— Ненавижу!

* * *

На уроке учитель наконец сражался со мной в полную силу, как и прежде, до того случая. Он словно ощутил мои чувства и ушедший страх. Если раньше мистер Горан не атаковал и наблюдал за моими действиями, то теперь сам пошел в нападение. Только как он понял? Или что-то отразилось на моем лице? Впрочем, я была настолько рада настоящей тренировке, что просто наслаждалась долгожданными минутами, невольно сравнивая движения мистера Горана с методикой Расго. Они были идентичными! Уверена, сам учитель и обучал Дарона, даже его уход в защиту и глухая оборона выглядят также.

Я улыбнулась, больше не боясь повтора того, что случилось в прошлый раз. Да и откуда-то появилась уверенность, что в ближайшее время не повторится. Той крови надолго хватит, но, несмотря на то, что мой клинок теперь мог сравниться по силе и возможностям с любым магическим мечом магов Арона, этого было недостаточно. Я не только проиграла Расго, а и сейчас уступаю мистеру Горану — значит, мне есть куда стремиться. Тем более, что у меня огромное преимущество — никто не видит настоящие возможности моего меча, будучи уверенными в том, что он обычный. Никто, кроме Расго! Вот он и портит все мои планы. Как же противно зависеть от кого-то...

Мне в последний момент удалось уйти от прямого удара. Это дало секундную передышку, которой я тут же воспользовалась. Невольно поморщилась и потерла растревоженный бок. Расго все-таки задел меня сильнее, чем рассчитывал. Я хоть и накладывала вечером мазь, заживало ранение медленно. Впрочем, наверное, не стоило чуть ли ни на следующий день вновь сражаться.

— Хорошо, Лэкорил! — похвалил мистер Горан, опуская меч и оборачиваясь к остальным. — Заканчиваем.

Тут же все стали собираться, и я тоже, но меня вдруг остановили:

— А с тобой, Риддис, у меня серьезный разговор.

Я недовольно повела плечами, понимая, что ничего хорошего меня не ждет. Каждый раз, когда мистер Горан начинал так предложение, меня ждала долгая и нудная лекция. Вот и теперь меня под локоток повели из тренировочного зала, видимо, для того, чтобы вычитать. Я даже не удивилась, замечая впереди знакомые двери кабинета мистера Горана, уж слишком часто тут бывала.

— Проходи, — передо мной открыли двери, пропуская внутрь. — Садись!

Я неуверенно повела плечами и прошла к небольшому дивану у окна, внимательно наблюдая за учителем. Он достал из серванта небольшие знакомые склянки с прозрачной жидкостью, затем обернулся и прямо спросил:

— Что случилось?

Еле заметным движением указал на рубашку, на что я удивленно опустила взгляд. Через ткань проступили красные пятна.

Вот же!

— Риддис, я жду объяснений!

Отвечать не спешила. Неожиданно для самой себя напряглась, когда учитель потянулся, чтобы приподнять взмокшую после тренировки рубашку.

— Больно? — по-своему расценил мужчина.

Растеряно кивнула, не понимая, что на меня нашло. Я так привыкла к постоянной заботе и помощи мистера Горана, что давно уже не смущалась. Разве что в самом начале, когда он терпеливо накладывал мази на мои ссадины и синяки после очередных нападок высокородных учеников. Высокородных учеников... Я стиснула зубы. Это все из-за них!

Мистер Горан осторожно отнял пропитавшуюся повязку, придирчиво рассматривая порез от клинка Расго.

Спокойно, Кори, нельзя, чтобы он узнал.

— Я жду, — холодно повторил учитель, не догадываясь о моем внутреннем диалоге. — Откуда это?

Молчу, пытаюсь не поддаваться этому противному чувству страха.

— На меч напоролась? — не удержался от ироничных ноток мистер Горан, по всей видимости, устав ждать моего ответа. — Может, хотя бы скажешь, где взяла мазь Дорского? Она есть только у учеников Пресветлой богини, но как я понимаю, в лечебное крыло ты явно не обращалась.

И что мне ответить? Выдать Марко? Третьегодку, который и не дал бы ничего, если бы не Даронн.

— Послушай, Лэкорил... — мягко начал учитель, продолжая легонько смазывать края кровоточащей ссадины. — Разве я хоть раз давал повод мне не доверять?

В его голосе послышался плохо скрываемый упрек, от которого стало неловко и немного стыдно.

— Можешь не говорить, — неожиданно осторожные пальцы мистера Горана замерли. — Но прошу, впредь будь осторожна, если ты так сильно жаждешь настоящего боя...

— Да, жажду! — перебила я, не удержавшись от резонного укора. — Только вы почему-то не хотели сражаться со мной в полную силу.

Учитель отвел взгляд, не спеша отвечать, и все же с неохотой признался:

— Я боялся, Лэкорил. Боялся вновь увидеть тьму в твоих глазах. Это низко, я знаю, но ничего не мог с собой поделать.

— Может, просто неудачно свет упал? — вяло улыбнулась в ответ, догадываясь, что учитель не поверит. — В любом случае, то, что произошло, больше не повторится. Обещаю.

— Тогда я с удовольствием предоставлю тебе возможность сразиться, но лишь после того как полностью затянется... — мистер Горан еще раз осторожно провел по глубокому порезу густой мазью и тепло улыбнулся. — Не заставляй меня лишний раз волноваться.

— Хорошо, — пообещала я, пытаясь совладать с собственным любопытством. И все же решилась спросить, где-то внутри чувствуя, что смогу получить ответ. Именно сейчас. Я хотела понять...

— А ученики ведь не так уж и не правы, говоря, что вы уделяете мне слишком много внимания, — медленно начала я, внимательно следя за реакцией учителя. — И как расценивать ваши слова, будто напоминаю вам вас же?

— Хитрая, Лэкорил Риддис! — насмешливо сказал учитель, опуская обратно мою тунику. — Сама тайны хранишь, не желая отвечать даже на простые вопросы, а обо мне хочешь узнать.

— Не хочу, — легко соврала, не моргнув и глазом. — Просто не понимаю почему? Почему вы всегда рядом? Почему помогаете мне?

— Ты слишком прямолинейна, Лэкорил, но мне нечего скрывать: просто я знаю, насколько тяжело магам-выходцам из бедных семей, тем более бесправных в прошлом. Ты хоть знаешь, что на данный момент единственная во всей школе бывшая крепостная?

Знаю? Скорее догадывалась, ведь даже та скучивавшаяся небольшая стайка бедных ребят меня избегала, не желая для себя еще более худшего положения.

— Такие дети никогда надолго не задерживались здесь, в первую очередь из-за унижений и измывательств, либо же их просто в итоге лишали силы. Однако ты — сильная, борешься, а главное — никогда не сдаешься, из тебя выйдет невероятно могущественный маг!

Глава 6

Является праздничной бонусной главой

Школа к новогоднему празднеству изменилась до неузнаваемости. Все готовились встречать Арона и его воина Мегуса, что знаменовал приход 1226 года по везорийскому летоисчислению.

Согласно традициям главные праздничные цвета огненные и яркие, но Мегус являлся символом луны, духом входов и выходов, дверей и всех начал. Поэтому в красные цвета добавлялся холод небесно-голубого и белого.

На каждом этаже зажгли камины, добавили елочных украшений и, конечно же, масок, ведь дух Мегуса изображали с двумя лицами: одно смотрело в прошлое, а другое — в будущее. Именно поэтому второй месяц зимы происходит от его имени: мегунь — начало всех начал либо новый цикл.

Празднование у магов отличалось от того, к чему привыкла я. Оно было намного пышнее и величественнее — подношение богам, воспевание и обрядовое приветствие одного из двенадцати спутников.

Обычный же народ зачастую просто преподносил дары, а затем почти сразу переходил к самим гуляниям. Один-единственный день в году, когда будь ты простолюдин или знать — приветствуешь приход одного из трех богов.

Только я чувствовала себя некомфортно среди нарядных аристократов. Обрядовая дневная часть приветствия Арона и Мегуса давно закончилась — теперь школа готовилась к вечернему празднеству. Состоятельные ученики надели свои лучшие наряды, придерживаясь нужной цветовой гаммы, а я в своем черном школьном платье с завистью наблюдала за красивыми одноклассницами.

Они щебетали по углам, строили мальчишкам глазки, в то время как я посвящала всё свое свободное время учебе. Нет, желания бегать за мальчишками, караулить, а потом делать вид, будто случайно появилась на пути своей цели, не было. Впрочем, не стану врать, будто мне не хочется побывать на маскараде. Говорят, что только во время прихода Мегуса можно узнать свое будущее. Дух древнего воина спускается перед Ароном и указывает путь судьбы: если узнаешь его в толпе масок, сможешь задать любой вопрос, и дух будет обязан ответить. Конечно, я не сильно верила, будто Мегус спустится в главный зал школы, но слышала от старшеклассниц, что в этом году школу посетит кто-то из Ковена магов, поэтому учителями планировалось показное выступление, на котором сами ученики попробуют призвать Мегуса. Бывали случаи, когда на таких больших празднествах духи-спутники Арона действительно откликались на зов.

Только мало того, что у меня не было наряда, так ещё и маски стоили невероятно дорого! На ярмарке за них просили два серебряника, а без маски явиться на вечер Мегуса нельзя — это будет прямым оскорблением духа. Я пыталась сама сделать, но моя неудачная попытка теперь валялась в мусорном ведре у меня в комнате. Даже думала просить помощи у мистера Горана, но учитель уехал куда-то еще неделю назад. В глубине души я надеялась, что он вернется к Новому году, но ни на утреннем песнопении, ни на обряде прощания с Даросом — духом прошлого года — его не было, и что-то подсказывало — к вечеру тоже вряд ли приедет.

Почему-то было так обидно, что мистер Горан ничего мне не сказал о своем отъезде. И ведь прекрасно понимаю, что он не должен отчитываться перед какой-то неотесанной бывшей крестьянкой, а все равно неприятно. Глупо, наверное, было фантазировать, будто в этот день случится чудо и единственный здесь близкий мне человек пригласит на бал.

— Ой, смотрите, нищенка!

Спокойно, не реагировать, посмеются и уйдут. Я давно научилась пропускать колкости аристократок мимо ушей.

— Зависть берет, да? — уходить явно не спешили.

— У нее ни платья, ни маски, — громко рассмеялись за спиной, — даже на бал прийти не сможет.

— Кому нужен ваш маскарад?! — демонстративно насмешливо фыркнула я в ответ, даже не оборачиваясь. — Девчачьи глупости.

— То есть слухи правда? Ты на самом деле мальчишка?

И снова смех. Отвечать не стала. Выпрямилась и гордо, с прямой спиной пошла по коридору. Глупые. Есть вещи куда значимее ваших нарядов и выбора партнера для вечера!

— И на этот бал-маскарад я пойду не для смеха и танцев, а ради духа-воина! — решительно проговорила в пустоту, возвращаясь к себе в комнату. — И обязательно узнаю его среди гостей!

Льняная рубашка полетела на пол, за ней две шерстяных, затем пришел черед моих старых платьев и штанов, но ничего подходящего не было. Мои вещи даже на шитье не годились! Разве что ткань школьного платья была хорошей, но боюсь, меня не поглядят по голове за то, что испорчу форму.

Неожиданный стук в дверь заставил удивленно замереть на месте.

— Кто?

— Шая! — незнакомый тонкий голосок, только мне это совершенно ничего не подсказало.

— Не знаю такой.

— Третий класс, первый уровень, целительница.

Я удивленно распахнула дверь, встречаясь взглядом с незнакомой темноволосой девочкой в красивом золотом платье с ярко-красными вставками.

— Я помочь хочу! — прямо с порога заявили мне.

— С чего бы это?

— Ты ведь хочешь попасть на бал, — как само собою разумеющееся сказала она, тут же поспешно добавляя: — Только не надо лгать, будто это не так, я видела, как ты смотрела на наряды девчонок.

— Как на наряженных куриц! — фыркнула я, не признавая её правоту.

— Неудивительно, что у тебя нет друзей! — передернула плечами целительница. — Грубиянка!

Молчу.

— Ты ведь знаешь, что Мегус не только дух переходов, но и воин света?

— К чему ты клонишь?

— Мегус позволит себя узнать лишь тому, кто проявит в этот день милосердие... — она вдруг замялась, теребя алые ленты на пышной золотой юбке. — Я дам тебе одно из платьев своей младшей сестры. Она еще слишком маленькая для вечернего бала, но фигуры у вас одинаковые...

— Спасибо, не надо, — холодно оборвала я, не желая принимать помощь от какой-то напыщенной аристократки, что наверняка сама же с остальными посмеивалась над бывшей смердкой.

— Зря, — покачала головой Шая, отчего из её прически выбилось несколько закрученных прядей. — Уговаривать не стану, но Мегус не явится еще тридцать шесть лет. Не хочешь — не надо, найду кого-нибудь сговорчивее. Думаешь, одна такая?

— Тогда почему именно я? — не смогла, чтобы не спросить, где-то внутри не желая терять столь редкий шанс.

Увы, но я прекрасно понимала, что в моей одежде на бал меня просто не пустят.

— Потому что ты не только оборванка, над которой смеется вся школа, но и темная! Вас гнобят только за то, что вы есть, поэтому с моей стороны — это действительно милосердие.

Я рассмеялась. Она серьезно? И тут же быстрая мысль: 'А что ты теряешь?' Всего лишь невероятную возможность один раз на тридцать шесть лет узнать свою судьбу!

— Хорошо! — все-таки согласилась я, действительно желая попасть на этот демонов бал.

— Времени мало, начало через три часа, — неожиданно воодушевленно воскликнула целительница, хватая меня за руку. — Идем!

* * *

Я стояла перед зеркалом, просто не узнавая себя. Неужели одежда может настолько сильно менять человека? Сейчас я как никогда была похожа на настоящую прекрасную девушку, а не на нескладного подростка. Под платьем была длинная хлопчатая камиза с нагрудными повязками, что приподнимала мои два маленьких холмика, создавая иллюзию красивой женской груди, широкая лента на поясе подчеркивала осиную талию, а вышитый узор по краям расклешенных рукавов сверкал словно серебро.

За свои тринадцать лет я ещё ни разу не надевала чего-то столь красивого и дорогого. Темно-синее платье сидело на мне идеально. Мягкая нежная ткань приятно струилась сквозь пальцы, заставляя меня то и дело незаметно касаться мягкой юбки. Боги, да я даже в руках никогда не держала такой ткани!

— Это бархат, — вдруг подсказала девушка, от которой, по всей видимости, не укрылись мои действия. — На самом деле он давно уже вышел из моды, но тебе и этого будет достаточно. Сестра все равно не любит его, а ты попадешь на бал.

Я почти не слушала, что тараторит целительница, поражено рассматривая свое отражение. Впервые мне нравился мой внешний вид! Медные волосы очень гармонично контрастировали с насыщенным синим платьем. Теперь просто язык не поворачивался назвать мои кудри — цветом переспевшей морковки!

— И самый главный атрибут, — целительница протянула маску, украшенную маленькими белыми камушками. — В этот день у нас есть право надеть образ того, кем мы не являемся. Помни, что именно я позволила тебе в эту ночь стать леди.

— Мегус обязательно оценит это, — пробубнила себе под нос, не скрывая сарказма, но кажется, старшеклассница даже не поняла этого.

— Однако какая леди придет на бал без украшений? — она подошла к низенькому столику и открыла шкатулку с драгоценностями.

— Нет, я не возьму, — тут же запротестовал разум, шепча мне, что случись с ними что, даже собственной жизнью рассчитаться не смогу.

Только целительница не была с этим согласна. Достала изящную цепочку с кулоном и надела мне на шею. Капелька красиво легла на мою имитацию декольте — казалось, она словно специально создана для этого места.

— Теперь серьги! — продолжала крутиться возле меня Шая, доставая из ниоткуда маленькую коробочку в которой лежали изящные синие серьги в золотой оправе. — Это сапфир — очень редкий, невероятно красивый камень и...

— И слишком дорогой для меня!

— Это так, — не стала спорить целительница, — только я хотела сказать совершенно другое, — продолжила она, сокрушаясь на то, что у меня не проколоты уши. — Тебе несказанно повезло: это магические серьги.

Я лишь ощутила легкое приятное тепло, как в следующее мгновение два ярких синих камня уже сверкали на мне.

— А знаешь, ведь ты красивая!

— Не надо... — мне казалось, что это лишь наигранная лесть. Да, я действительно нравилась себе после умелых рук Шаи, но прекрасно осознавала свое место. Я — не леди. И словно догадываясь о том, какие в моей голове бродят мысли, целительница сказала:

— Сейчас в тебе никто не увидит крестьянку, ты — аристократка. Только веди себя соответствующе. Ты же не хочешь, чтобы очарование вечера Мегуса исчезло? Знаешь, что будет, узнай тебя кто-то?!

— Конечно! — Только сегодня на обряде приветствия учителя говорили, что тот, кто снимет в эту ночь маску и откроет свое лицо, накличет на себя гнев Мегуса. — И что? Я уж правда так на себя не похожа?

— Вот сейчас и проверим!

Она вдруг схватила меня за руку и решительно повела за собой. В последний миг я уже хотела отказаться от этой глупой идеи, сомневаясь в правильности своего поступка, когда целительница кому-то махнула в коридоре рукой.

— Даронн!

Я резко обернулась, надеясь, что ослышалась. Или, может, это какой-то другой, неизвестный мне школьник с таким же именем? Но нет... по коридору действительно шел Даронн Расго в своей привычной форме и мантии учеников Арона.

Когда он думает переодеваться? До празднества оставалось меньше получаса.

— Почему ты ещё не готов? — видимо, такие мысли не у одной меня проскользнули.

— Я не иду.

— Как не идешь?

— А кто твоя спутница, Шая? — с любопытством спросил юноша, напрочь игнорируя вопрос целительницы.

— Красивая? — вдруг хитро спросила старшеклассница. — Нравится?

Внимательный взгляд юноши прошел вдоль моих изгибов, помимо воли вызывая нервную дрожь. Стало некомфортно. Расго ещё никогда так на меня не смотрел: синие глаза подозрительно потемнели, а искренний интерес сменился восхищением.

Неужели целительница права?

— Так как ваше имя, прелестная леди? — Даронн протянул мне руку, а я просто растерялась, не ожидая от него столь открытого дружелюбия и вежливости. И вдруг так сильно захотелось припомнить ему его же слова о том, что как бы меня не одевай и не учи, а безродь всё равно прорвется наружу. Соблазн был очень велик, но вместо того чтобы озвучить крутившиеся на языке слова, приняла правила новой игры и протянула в ответ руку, как того требовал этикет.

Легкое касание губами, после чего я вежливо делаю книксен. Однако имя не спешу придумывать, понимая, что он всё равно узнает меня по голосу.

Ситуацию спасла Шая:

— В этот вечер не принято называть имен, Даронн, ты ведь знаешь. Приходи на бал Мегуса и познакомишься с прекрасной леди ближе.

— Я же сказал, что не иду! — неожиданно хмуро огрызнулся Расго, вмиг теряя всю свою приветливость и сдержанность. Он словно понял это, тут же спохватился, склонил голову и извиняюще проговорил:

— Прошу прощения, леди, желаю Вам встретить Мегуса.

— Встретим, Даронн, встретим, — озорно рассмеялась целительница, доставая из маленькой сумочки прекрасную золотую маску. — Пора и мне скрыть свое лицо...

* * *

У входа в главный зал стояли молчаливые духи, приглашающие гостей в волшебную арку. Уже за ней нас встречал учитель по теологии в строгом и одновременно смешном фраке. Просто сам он был низеньким и полным мужчиной, отчего создавалось впечатление круглого черного шара. Каждому гостю мистер Фалим выдавал позолоченную чашу с прозрачным слабохмельным напитком, от которого у вошедшего на весь вечер менялся тембр голоса и речь. Таковы правила маскарада: гости не должны знать друг друга, чтобы расположить в Новом году Мегуса.

Ещё долго на губах чувствовался приторно-сладкий привкус. Впрочем, окружающая обстановка быстро отвлекла меня от мыслей о волшебном питье. Наш Сиреневый зал поражал своей красотой! Он был украшен не только работой умелых слуг, но и при помощи магии учителей. Под потолком кружились красивые маленькие снежинки и таяли, не долетая до нас. Белокаменные медальоны с античными профилями, казалось, ожили и теперь с интересом наблюдали за гостями, а начищенные до блеска полы дивно отражали свет ярких люстр, что горели тысячей свечей.

— Спасибо, Шая! — все же поблагодарила я целительницу, понимая, что иначе бы не увидела эту красоту.

Ответа не последовало. Непонимающе обернулась, только сейчас замечая, что старшеклассницы уже нет рядом со мной.

Не успела я удивиться, как почти сразу откуда-то сбоку заиграла тихая мелодия. С любопытством приподнялась на носочках, чтобы за бесконечным числом нарядно одетых гостей рассмотреть приглашенных музыкантов. Это оказался известный западный ансамбль, о котором так много шептались девочки.

Справа раскрылись огромные дубовые двери и в центр зала стали выходить выпускники. Именно они открывали сегодняшний новогодний бал, приветствуя учителей и гостей этого вечера. Всё выглядело очень красиво! Воздушные яркие платья мелькали перед глазами, заставляя завороженно следить за танцем. Ребята ловко поднимали в воздух девушек, словно те легкие пушинки, нет, не так — снежинки, что кружатся в небе и могут в любой момент исчезнуть.

Музыка все лилась и лилась. В какой-то момент сам директор вместе с мисс Онали вышел к танцующим, подавая остальным пример. Парни приглашали девушек и под руку вели к центру, помимо воли зарождая во мне зависть. Я вдруг отчетливо осознала, что тоже хочу оказаться на месте школьниц — вальсировать с молодым человеком, как будто правда настоящая леди.

Однако музыка закончилась, а меня так никто и не пригласил. Видимо, науку кокетничать, стреляя красивым мальчикам глазками, так и не освоила. Даже пытаться не стала, боясь быть опозоренной.

— Бал можно считать открытым! — неожиданно раздался громогласный голос директора. — Возможно, именно в этот вечер нас порадует своим приходом сам великий дух Мегуса!

Тут же по залу прошлись восхищенные вздохи. Это был тот самый момент, ради которого я так сильно жаждала попасть на бал-маскарад. В круг стали выходить старшеклассники, которые должны были принять участие в вызове Мегуса. Воцарилась тишина. Нарядно одетые девушки и юноши взялись за руки, создавая цепочку, пока не замкнулся круг. В тот же миг их ладони заискрились магией, а воздух вокруг моментально нагрелся. Незнакомые слова полились из уст учеников.

Длилось это совсем недолго, хотя показалось наоборот — кто-то словно остановил время. Оно стало тягучим и ощутимым. Сила вспыхнула неожиданно, зажигая миллиарды звезд в небесном потолке новогоднего зала. Магия пронизывала всё вокруг: снежинки, что летали в воздухе, морозный воздух, нагло ворвавшийся в раскрытые двери балкона, каждую иголочку на ветвях высокой наряженной ели.

Силу чувствовали все в зале, она приятно покалывала кончики пальцев...

Только всему приходит конец, и обрядовый круг разрушили. Вновь заиграла ненавязчивая тихая музыка, унося с собой мгновения церемонии призыва. Разве что магия, которая всё еще витала в воздухе, напоминала о случившемся.

— Можно вас пригласить на танец?

Я не сразу осознала, что обращаются ко мне, но стоило обернуться, как рядом увидела темноволосого юношу.

— С удовольствием, — я искренне улыбнулась и вложила в его протянутую руку свою маленькую ладошку, обтянутую синей перчаткой, которая скрывала мои мозоли и ссадины.

Признаться честно, я много раз танцевала на уроках этикета, изучала даже музыку и историю её возникновения. Ведь будь ты даже низшего сословия, но если в тебе проснулась сила, то обязан соответствовать новому статусу. Маги — это высшее общество, элита нашего королевства.

Однако сегодня всё было иначе, не так, как на уроках мистера Мориса. Здесь и сейчас музыка пронизывала само сердце, а легкие прикосновения юноши вызывали внутренний трепет и тепло. Неторопливые повороты, мерные шаги и плавные движения успокаивали, давали насладиться моментом. Впервые у меня совершенно не было желания наступать своему партнеру на ноги, чтобы меня поскорее отпустили.

Меня захлестнуло волшебство этого танца...

— Как думаете, действительно ли Мегус придет? — у моего партнера был очень приятный мягкий голос. Впрочем, это всего лишь последствия магии.

— Конечно! — в этом я даже не сомневалась, ведь по-настоящему верила, что встречу духа. — Мегус приходит туда, где есть сила и много колдунов, а магический всплеск был немаленьким.

— В давние времена духи приходили только на преподношения крови.

— Наслышана, но магической силы вполне достаточно. Мы же с вами не в эпоху Безымянного бога живем.

— Верно, — он позволил себе улыбку. — И как же вы поймете, что великий дух пришел?

— Он уже здесь.

— А если это я?

От неожиданности позорно споткнулась, но упасть мне не дали, осторожно придержав за талию.

— Простите, — я смутилась, подняла взгляд, ожидая увидеть осуждение за неловкость, но в прорезях синей маски моего кавалера плясали лишь озорные демонята.

— Так откуда вам знать, что сейчас с вами не Мегус? — продолжил он, вновь начиная вальсировать.

Я не спешила отвечать, с любопытством рассматривая своего кавалера и одновременно подмечая детали:

— Вы всего лишь подросток, довольно щуплый и слишком лощенный на вид, — синий камзол аж сверкал от количества росписей и драгоценных камней. — Мегус отличается простотой воина и не стал бы так выряжаться.

— Леди, а вы бестактны.

— А вы не великий дух Мегуса.

— Как знать, может сейчас вы оскорбили самого духа, ведь Мегус может принять даже облик ребенка. Что касается моего внешнего вида, эти украшения имеют прямое отношение к моему роду и несут глубокий смысл.

— Но ведь права, — я извиняюще улыбнулась. — Вы не дух.

— А вы не леди, но не будем разрушать очарование сегодняшнего вечера.

Я вновь чуть не споткнулась после его слов, чем только вызвала усмешку. Кажется, зря не слушала нашего учителя по танцам. Он был абсолютно прав, когда говорил, что беседы во время вальса лишние.

— Как вас зовут, прекрасная незнакомка.

— Улиада, — на ходу сочинила, отмечая, что 'леди' звать меня перестали. — А вас?

— Арестар, — мне тоже вряд ли сказали правду. В этот вечер непринято называть имен и мы оба это знали.

Музыка вновь подхватила нас, закружила в своем магическом звучании. Теплые руки партнера, искренние улыбки и ласковые слова. Впервые мне казалось, что я попала в какую-то сказку, а прошлая жизнь далекая и даже не моя... Только сказка исчезла так же быстро, когда в толпе вдруг кто-то выкрикнул: 'Воровка!'

Танцующие пары стали останавливаться, изумленно оглядываться, пытаясь понять, что происходит, даже музыки перестали играть.

— Воровка! — вновь крик, и я с удивлением понимаю, что относится он ко мне, а пальчик миниатюрной школьницы указывает прямо на меня.

— Это же мой кулон!

— И мои серьги!

Голоса набатом громыхали вокруг, словно бы стрелой вонзаясь в меня. С каждым обвинением я вздрагивала, чувствуя, как ускользает ладонь юноши, за которого я держалась, словно за последний шанс: только отпущу, и очарование вечера спадет. Не может все быть правдой. Это не мне говорят. Я не воровка!

Однако теплая рука моего кавалера все-таки исчезла. Отдаленно лишь успела заметить искреннее удивление, промелькнувшее в синих глазах, как ужасная реальность обрушилась на меня словно лавина.

В какой-то момент меня взяли в круг, а я стала центром всеобщего внимания, словно наряженная ель, что была главным атрибутом сегодняшнего вечера.

— Дрянь! — ко мне подбежала та самая девочка, что кричала громче всех и с силой сдернула серьги.

— Я не крала! — изумленно выкрикнула гостям, понимая, что вряд ли кто поверит, только сейчас осознавая, насколько глупо попалась. — Это всё Шая с третьего класса целителей! Она дала мне наряд сестры и...

— У Шаи нет сестры, — с холодной усмешкой заметила настоящая обладательница сапфиров. — Снимай маску, воровка!

Внутри всё похолодело. Они заранее всё продумали! Вместе! Какая же я дура.

— Кто-нибудь видел вас с Шаей? — вдруг спросил директор, неспешно выходя ко мне. — В другом случае мне придется просить снять маску.

Я потеряно оглянулась в бессмысленной надежде, что кто-то обернется. Однако в зале стояла напряженная тишина.

— Расго! — изумленно выдохнула, вспоминая несносного мага. — Даронн Расго! Он видел нас с Шаей!

— Даронн из клана Меча уехал сегодня утром в родовой особняк.

Как? Показалось, из-под ног выбили опору. Меня пошатнуло, но каким-то чудом я устояла. Впрочем, а если бы здесь был, сказал бы о том, что видел?

— Уверена, это та смердка! — неожиданно высказала предложение одна из девочек.

— Лэкорил! — обвинила вторая.

— Да, никто бы не осмелился больше.

— И она хотела попасть на бал! — поддакнул ещё кто-то из толпы.

— Не стоит обвинять без доказательств, — спокойно проговорил директор. — Леди, снимите маску.

Я растерялась и инстинктивно схватилась за маску.

— Не могу! Если сниму — оскорблю духа Мегуса.

— Серьезно? — магини громко рассмеялись. — Это глупышка верит в детские сказки!

— Наивная простолюдинка!

Меня пробил липкий пот. Шае с самого начала было плевать на обычаи! Вот почему она не прятала лицо. Выходит, я правда лишь глупая и доверчивая крестьянка. И ведь должна была догадаться об украшениях...

— Тихо! — остановил разговоры директор и вновь обернулся ко мне. — В сложившейся ситуации вам придется снять маску и пройти со мной. Не тяните время, ведь остальным хочется отдохнуть в этот вечер. Владелиц украшений тоже прошу прой...

— Да чтоб вас всех гончие псы разорвали! — со злостью выкрикнула я, обрывая речь мужчины.

После растолкнула не ожидавших такого школьниц и выбежала из зала, чувствуя, как в душе поднимается гнев. Больно и гадко! Я не создана для этого — мне никогда не стать леди. Кого я пыталась обмануть? Расго прав! Не место бывшей смердке на знатном мероприятии аристократов. Никогда больше не пойду на эти проклятые балы!

Я бежала вперед, не разбирая дороги, отчетливо слыша позади топот догоняющих меня учеников.

Проклятье! Мне не дадут уйти. В какой-то момент просто оказалась в тупике. Выкрики 'Воровка!' за спиной все громче, сердце в груди бьется все сильнее, а бежать просто некуда. Что же делать?

Испуганно оглянулась, лихорадочно ища взглядом выход.

— Я видел, что она здесь скрылась! — невольно вздрогнула, понимая, что голос раздался совсем рядом.

Вот же! Я не могу показать лицо, не могу так поступить, не могу, чтобы меня исключили!

В последний момент, когда казалось, что уже все, меня нагнали, кто-то вдруг схватил за руку, утаскивая под нишу в стене и закрывая мне широкой ладонью рот. Миг. Сердце не бьется. В том месте, где я была еще каких-то пару мгновений назад, пробежали ученики. Рядом чье-то тяжелое дыхание, словно не я бежала, а тот, кто сейчас стоит за моей спиной.

Лишь когда затихли голоса, меня наконец отпустили. Только я не успела ни поблагодарить, ни рассмотреть своего неожиданно спасителя. Рядом мелькнул синий камзол, после чего меня вновь схватили за руку и потащили за собой в обратную сторону.

— Куда?

— Туда, где не найдут! — на ходу выкрикнул парень, в котором я узнала своего партнера по танцам.

Он свернул к лестнице. Я еле за ним поспевала. Арестар был выше меня на голову, из-за чего шаги выходили куда размашистее, нежели мои.

— Это же общежитие! — с удивлением поняла я, когда мы свернули в крыло к мальчишкам.

— Правильно, — на ходу ответил маг. — Здесь тебя уж точно не станут искать.

Пробежав арку, мы направились к комнатам, остановившись лишь у крайней двери. Там подросток ключом открыл замок и пропустил меня вперед.

— Это твоя комната?

— Моя, — согласился Арестар, приоткрывая окно и впуская свежий морозный воздух. — А ты, новогодняя воровка, правда безродь?

— Я не воровка! — отчаянно выкрикнула, с удивлением замечая, как меня только что назвали.

— Но второе не отрицаешь?

— Я — Улиада! — проговорила отчетливо по слогам, по-новому глядя на парня.

— Хорошо, Улиада, — он насмешливо перекривил меня, выделив мое имя. — Садись!

— Если думаешь, что я воровка, зачем помог? — садиться я не спешила, с интересом рассматривая мрачноватую и слишком дорогую обстановку его комнаты. Минимум мебели, максимум пространства — идеально для тренировок. Небольшие детали, что создавали образ хозяина этого места: клинки на стене, бесчисленные руны на дереве, почти такие же, как и на его наряде, книги по истории, военному делу, символичные статуэтки двенадцати духов Арона... Маг Арона!

— Я уверен, что ты не причастна, — Арестар решительно подошел, взял за руку и подвел к окну.

Последняя фраза дала мне главный ответ. В тот же миг всё стало на свои места. 'Безродь!' Его любимое обращение, никто так больше меня не называет. И уверенность в моей невиновности могла быть только у одного человека...

— Да я знаю, кто ты! — изумленно выдохнула и, не дожидаясь ответа, резко сорвала с него маску.

— Ты все-таки ужасно бесцеремонна, — с недовольством сказал Даронн Расго, отпуская мою ладонь и потирая висок. Кажется, я оцарапала его.

— А ты — лжец! Почему сразу не сказал им правду?!

— Потому что не хотел, — просто пожал плечами Даронн.

— Тогда зачем сейчас мне помог спрятаться?

— Чтобы с тебя все-таки не сняли маску, иначе розыгрыш Шаи действительно мог зайти слишком далеко. Знаешь поговорку: не пойман — не вор?

— Но зачем? — я совершенно его не понимала, чувствуя себя обманутой. — Нельзя сразу усидеть на двух стульях! Либо ты на стороне Шаи, либо на моей.

— Я на своем собственном, Риддис! — с легким раздражением проговорил он. — Хочу умолчать — умалчиваю, хочу помочь — помогаю. Мир не делится на черное и белое.

— Это трусость, раз ты не можешь выбрать одну из сторон! — выпалила я, в корне не согласная с его мнением. — Нет, даже не так — двуличие.

— А ты не задумывалась, почему у Мегуса две маски? — вдруг спросил он, словно не замечая моего выпада. — Иногда то, что нам кажется очевидным, скрыто глубоко внутри.

— К чему ты клонишь?

— Ни к чему, — он снова не стал отвечать, глядя на ночное небо, — сейчас начнется самая красочная часть этого вечера, та, ради которой действительно стоит побывать на балу. Уверен, ты никогда еще не видела... — Расго вдруг склонился куда-то под стол, послышался скрип ящичка, а в следующее мгновение наверху оказалась коробка конфет. — Представление начинается, угощайся.

Я настороженно кивнула и с любопытством проследила за его взглядом, замечая, как на улицу выходят ученики.

— Сильно не выглядывай из окна! — предостерег он. — Заметят.

Гости собирались на заднем дворе школы, где стояла еще одна наряженная зеленая и очень высокая заснеженная ель.

— Арон — бог огня, — тихо произнес Расго, в этот раз уже подходя к стеллажу с книгами и доставая оттуда небольшую бутылку с чем-то светлым. — Это всего лишь арассе, — поспешно объяснил парень, видимо, замечая удивление и осуждение, промелькнувшее в моих глазах. — Впрочем, ты, наверное, и не знаешь что это. Не бойся, не алкоголь. Не доросла ещё.

— А ты дорос? — я фыркнула. — Тебе всего пятнадцать!

— Смотри представление, Кори! — сказал он, разливая чуть блестящий напиток по бокалам. — Со стороны женского общежития вряд ли смогла бы увидеть.

Учителя и ученики что-то вешали на ель, но рассмотреть с такой высоты не удавалось.

— Желания, — задумчиво сказал Даронн, протягивая мне бокал. — Арон скоро примет их все и, возможно, какие-нибудь исполнит...

Я с любопытством принюхалась к напитку, не спеша пробовать, впрочем, маг и сам не пил:

— Подожди еще немного, загадаем желание. Арассе — это сок коры ели, который пьют лишь в момент церемониального возгорания, мысленно прося у бога благополучия.

— Еловый сок? — никакого запаха у него было. — Возгорания?

— Смотри! — Расго легонько развернул меня к окну, где пылало пламя. Стоп искр взметнулся в небо столь неожиданно, что я помимо воли отпрянула.

— С новым годом, безродь! — Даронн легонько чокнулся со мной бокалом и залпом выпил странный напиток.

Я не спешила этого делать, завороженно наблюдая за горящей елью, а вместе с ней и сожженными желаниями ребят.

— Бог дал благословение — пламя взметнулось и поглотило дерево, а значит, приняло подарок.

— Спасибо... — благодарно прошептала, с восхищением продолжая смотреть на магию огня. Это было невероятно красиво, чем-то отдаленно напоминало обряд вступления, где богам нужно было преподнести подношения. Тогда огонь молчал, сейчас же резвился, создавая необычные образы — кажется, я даже рассмотрела в нем Мегуса...

— Мегус благословил этот праздник, — подтвердил мои мысли Расго. — Жаль, не загадала желания. Не доверяешь мне? И ладно! — он фыркнул и взял конфету, чтобы тут же скривиться. — Ягодный сироп. Ненавижу!

Стало любопытно. Я ведь никогда не ела шоколадных конфет.

— Вкусно же! — не согласилась я, от наслаждения прикрывая глаза. — Сладко так.

— Забирай,— пожал плечами парень.

— Если не любишь, зачем брал?

— Мне их подарили.

Я замешкалась, не желая брать от Расго подачек.

— Боги, да не отравлены они, не надо от меня постоянно ждать подвоха.

— Уж извини, по-другому не могу, — серьезно ответила, вновь глядя в окно, где вовсю продолжалось празднество. — Ты был абсолютно прав, балы не для такой как я...

— Глупости! Не слушай тех, кто тебе это говорит, новогодняя воровка.

Помимо воли на моих губах заиграла улыбка.

Глава 7

Так летело время. Прошел еще год, Расго наконец-то выпустился, а мне исполнилось четырнадцать. Тогда вот судьба и решила вновь удивить. Я встретила того, кого никак не ожидала увидеть в стенах нашей школы...

Он приехал с наставником посмотреть выпускников. Его нельзя было не узнать! Отросшие до плеч светлые волосы цвета льна, утонченное лицо с заостренными чертами и холодными серыми глазами. Он почти не изменился с нашей последней встречи, разве что еще сильнее вытянулся, отчего теперь казался долговязым и чересчур худощавым.

Лорд Венский-младший. Узнал ли он меня? Думаю, да. Вряд ли я тоже сильно изменилась за эти два года. В коридоре мой прежний господин прошел мимо вслед за наставником, лишь на мгновение скользнув взглядом по застывшей ученице темного Рангора. Узнал! Уверена, что узнал.

Странное дело, но я не испытала каких-то ярких чувств при виде своего ненавистного когда-то врага. Здесь у меня просто не было времени думать о нем. Если вначале еще я вспоминала белобрысого мальчишку, и порою он мне снился, то потом закрутившие в вихрь события просто не давали возможностей думать о лорде Венском. Слишком много других насущных проблем было. Чего только стоили постоянные требования Расго и занятия с мистером Гораном. Мне было не до моей детской ненависти, ведь в школе я научилась ненавидеть заново.

Скорее меня захватили удивление и легкий интерес, когда поняла, кто передо мной. Не более. Я помнила данное ему обещание и планировала его выполнить. С того последнего разговора больше ни разу не видела его. И, наверное, это к лучшему. Иначе тогда злость поглотила бы меня полностью. Лорд Венский не приезжал в имение. Впрочем, я и сама не искала с ним встреч. В те редкие короткие дни каникул, когда я бывала дома, все время проводила рядом с семьей. Даже ребят больше не видела, лишь зная, что многие из них разъехались.

По школе быстро разлетелся слух, что из элитной столичной академии прибыли маги, чтобы посмотреть на нынешних выпускников. Для ученика великая честь получить приглашение лично, минуя конкурс. В этом году отбирали лучших из лучших на факультете Пресветлой богини. Так я узнала, что лорд Венский — маг, служащий богине Имаре. Это удивило.

На рукаве его мантии был вышит зелено-белый символ птицы с цветком в клюве. Знак четвертого ранга магов Имары. Это значило, что еще только обучаясь, он уже имеет силы нашей магини Онали! Да и раз его отправили вместе с наставником к нам, выходит у него действительно хороший уровень.

В прошлом году приезжали боевые маги Арона. Интересно, в следующем году будут маги Рангора? Что-то подсказывало, что вряд ли. Слишком нас мало, а многие даже не достигают третьего уровня. Я понимала — чтобы попасть в магическую академию, мне придется хорошо постараться.

— Кори... — знакомый голос раздался совсем рядом.

Я вздрогнула, выронив из рук надкушенное яблоко, после чего медленно обернулась, с какой-то странной тоской отмечая, что в этой школе меня ни разу не называли так.

Лорд Венский стоял передо мной и с интересом рассматривал. Он был без своего наставника. Мы находились посреди коридора, казалось, проходившие ученики совершенно не волнуют белобрысого юношу.

Хоть я и вытянулась за это время, он все также был меня выше почти на две головы.

— Поговорим? — он мягко улыбнулся и протянул мне руку, предлагая спуститься во двор школы.

Сейчас была теплая золотая осень. Многие ученики ловили солнечные последние деньки, проводя почти все перемены и свободное время на свежем воздухе. Я и сама собиралась пойти в любимый сад за восточной башней, где все окрасилось в красно-золотой и багровый оттенки.

Но уж точно не с ним...

— Нам разве есть о чем говорить?

— Все также невоспитанна? — тонкие губы юноши тронула улыбка. — А я думал, магом ты хоть немного станешь покладистей.

— Сложно оставаться воспитанной с тем, кого ненавидишь.

— Вот как... — мне показалось, в его голосе проскользнула недовольство. — В любом случае, сейчас я просто хочу с тобой поговорить. Ты ведь не забыла, что твоя семья в моем распоряжении?

Скрипнула зубами, понимая, что не могу не согласиться. Пусть больше я и не в его власти, но мои родители, сестренка... Посмеет ли он действительно что-то им сделать?

— Ты изменилась...

— Верно, время ведь не стоит на месте.

— Я о другом, — медленно проговорил лорд Венский-младший, сворачивая к моей любимой аллее. — Твои глаза, взгляд, в них что-то поменялось, нет больше той безрассудной искры.

— Ты позвал меня пофилософствовать?

— Нет, Кори, нет, даже сейчас ты удивила меня! Знаешь, я ведь был уверен, что ты станешь магом Арона.

— Я тоже не думала, что ты слуга Имары.

— Почему же? Сила принадлежит характеру и идет рука об руку с ним. Целительство — это мое естество, но ты... ты как огонь и тебя обязан был выбрать бог огня.

— Значит, во мне черное пламя.

— Ты не похожа на темную.

Я не ответила. Да и не видела смысла. Меня не особо волновала судьба Венского. Единственное, чего я хотела от семьи белобрысого, это в будущем избавить от них своих родителей и сестренку. Больше мне ничего не надо было. И его общение тем паче. Слишком хорошо помнила, к чему привели мои прошлые попытки. Даже если моя ненависть к нему на время утихла, это не значит, что я забыла по чьей вине на моей спине длинные некрасивые рубцы.

Он молчал. Я тоже. Недолго думая просто свернула с дорожки в сторону вольеров, в надежде, что надоедливый лорд отстанет. Но нет... маг пошел за мной.

— У тебя есть хаканн? — изумленно произнес лорд Венский-младший, когда на нас вылетел огромный пес.

Обычно он всегда чувствовал, когда я подходила, и выскакивал мне навстречу. Однако в этот раз Шорён настороженно замер, шерсть на загривке слегка приподнялась, а сам он угрожающе зарычал на незваного гостя.

— Ну-ну! — я похлопала по длинной мягкой шерсти Шорёна, тем самым успокаивая своего малыша. — Его лучше не трогать, а то нам с тобой потом несдобровать.

— Где ты его взяла?

Я недовольно оглянулась на мага, но отвечать не стала.

— Хаканны ведь редкие очень и уж точно никогда не соглашаются быть в неволе. Это дикие собаки.

— Нашла... — легонько пожала плечами.

Я и сама только недавно узнала, что взрастила дикую потомственную волчью собаку. Поняла это, когда не остановился его рост, а челюсть удлинилась и выдвинулись клыки. Но я не боялась его. Да и вычитала, что бывали случаи, когда хаканны привязывались к людям, редкие, конечно, а все же надежда теплилась. Честно говоря, я боялась, что вот-вот Шорён захочет уйти, ведь он почти достиг брачного периода.

— Зачем родовитому хаканну защита?

Вроде обычный вопрос, но внутри все похолодело. Ведь он не мог увидеть... или мог? Перед глазами тут же всплыло давно забытое воспоминание: браслет, который он с таким пренебрежением и злостью откинул. Знал ли он тогда, что это не обычный браслет? Если сейчас увидел на Шорёне щит... ничего не понимаю. Не может же он видеть. Как?! Неужели, как и Расго? Но почему?

Лорд Венский мягко провел рукой вдоль шерсти. Под его пальцами заискрился белый свет. Шорён моментально зарычал и предупреждающе клацнул зубами, заставляя мага убрать ладонь.

— Сильный щит... — с искренним восхищением проговорил юноша, нисколько не боясь моего пса. — С кем ты его делала? Учителя обычно не жалуют такого. Зачем кому-то соглашаться тратить столько энергии на щит для собаки? Это неразумно.

— Такому как ты не понять.

Не понять, каково это испытывать всепоглощающий страх, когда угрожают единственному твоему другу, беззащитному и беспомощному.

И все же, каким образом он увидел магию моего плетения? Ладно Расго, я сама виновата. Тогда, когда за него зацепилась нить... По крайней мере, мне казалось, это могло быть причиной, почему он видел плетение, но теперь я понимала, что вряд ли. Но как выходит, что только некоторые видят? Почему? Даже учителя и сеть школы не засекает моей магии, а лорд Венский так легко ощутил щит. Мне это совершенно не нравилось.

— Интересное плетение, — тем временем продолжал вслух размышлять лорд Венский. — Сложная и кропотливая работа.

— Послушай, — раздраженно остановила я юношу, прекрасно понимая, что с ним стоит вести себя аккуратно. Только для меня это была непосильная задача. — Мне неприятно твое общество. Тебя, наверное, ищет наставник. Понятно, на что я намекаю?

— Более чем, — спокойно ответил маг. — И если сперва мною двигал лишь легкий интерес и даже отдаленное чувство вины перед маленькой курносой девчушкой из родных земель, то теперь откровенное любопытство. Ты стала слугой Рангора и очень сильной, судя по плетению на твоем звере. Только каким образом ученица-второгодка имеет такую силу?

— С чего ты решил, что я? — искренне удивилась, не понимая, как он мог догадаться.

— О, поверь мне, я точно знаю, что твой. И под чьим руководством ты бы не делала этот щит, работа полностью на тебе.

Ну хоть не знает, что я делала его без присмотра. Еще не хватало, чтобы он понял возможности нитей и то, как обхожу защиту школы.

Темный бог, почему мне так не везет? И надо было именно его здесь встретить?! Почему из всех в огромнейшей академии приехал он? Боги так насмехаются надо мной?

— Лучше бы ты не была слугой Рангора, — неожиданно проговорил лорд Венский. — У тебя слишком хороший потенциал.

— К чему ты клонишь?

— Потом... — загадочно ответил блондин. — Все потом. Пожалуй, меня и правда уже, наверное, ищет мастер Вирий.

Тогда я еще не знала, что он задумал, но вскоре чисто случайно подслушала разговор. Это произошло тем же вечером. Я шла к мистеру Горану, когда заметила мелькнувшую ткань зеленой академической мантии. Зачем пошла и сама не знала. Любопытство? Может. Это было еще одним моим недостатком.

Тихие голоса раздались из-за приоткрытой двери.

— Я впервые видел такое сильное плетение!

— Тшш, Далион! — прервал другой голос, и почти сразу захлопнулась заблестевшая белыми рисунками дверь.

Полог тишины! Это лишь сильнее разогрело любопытство. Но не только... Страх. Неприятное чувство беды. Я поняла, о каком плетении шла речь. Он сам сегодня удивлялся ему.

Значит, вот какое твое имя, лорд Венский — Далион. Никогда не знала его и не стремилась узнать. Для нас он всегда был только лорд Венский. Да и сейчас меня волновало это меньше всего. Я тихонько подкралась к дверям и положила на них ладони. Под ними тут же вспыхнуло два темных круга, нейтрализуя полог. Магия отозвалась привычной теплотой и тишиной школьной сети. На запястье уже несколько месяцев как был браслет идентичный тому, что я плела для Расго.

Еще один пасс. Под ладонями тут же образуются сложные рисунки синего цвета, и я слышу голоса отчетливо, будто стою вместе с ними в кабинете.

— Ты уверен?

— Несомненно.

— Если девчонка и правда такая талантливая, как ты говоришь, просто используй ее, но в академии ей делать нечего. Все равно темной будет не под силу поступить. Сам знаешь, что даже одаренные дети не всегда проходят, берут в год одного ученика Рангора.

— Сколько мы пробудем здесь?

— Дня три, не больше. Не думаю, что кто-то особо будет переживать за бывшего смерда. Вернется обратно к твоему отцу, но помни, все должно выглядеть, будто она выгорела.

— Да, наставник.

— А я пока отберу троих целителей, — тяжелый вздох. — Неплохо было бы, если хотя бы один был ее уровня.

Что? О чем они вообще? У меня похолодело на душе, а после поднялся жар, пламя, сжигающее все на своем пути. Я не знала, что именно они задумали. Как хотят воспользоваться... Выгорела? Значит, им нужна моя сила? Они ж об этом?

Не могу поверить.

— Венский, ты стал еще более жутким и ничтожным, чем был, — с отвращением прошипела я, слыша приближающиеся шаги.

В последний момент успела отскочить от двери и скрыться в коридоре. Никогда я не была еще так зла. Зла и разочарована. Первым желанием было кинуться к директору и все рассказать. Однако я быстро себя осадила. Ему нет дела до темной ученицы, тем более на безосновательные обвинения. Зашевелится лишь, когда правда что-то сделают. И то не обязательно, что поверят бывшей крестьянке.

Значит, надо поймать на горячем! С силой сжала кулаки. Интересно, а те случаи с другими бесправными тоже было их рук дело? Мистер Горан рассказывал однажды об одном ученике, который выгорел незадолго до моего поступления. Потом крепостных бывших и не было.

Хм... А Марика? Сирота с моего факультета. Она ведь тоже выгорела в прошлом году и вернулась в приют ни с чем. Как раз после приезда двоих из академии. Но ведь не мог никто не заметить такого совпадения?! Хотя выгорание среди учеников не было чем-то редким, особенно среди магов-недоучек. Даже магическая защита не спасала от такого и учителя порой опаздывали к заигравшимся ученикам.

Но зачем? Ведь нам всегда рассказывали, что приезд делегации из академии — это всегда шанс. Оказывается, шанс этот только для Избранных. Для таких, как я — путь один.

— Лэкорил? — мистер Горан вышел так неожиданно, что я просто не заметила его, из-за чего уткнулась носом в теплый пропахший чем-то сладким камзол.

Учитель мягко отодвинул меня и с беспокойством заглянул в глаза.

— Что случилось? На тебе лица нет.

Может, ему сказать? Поверит ли? Уверена — да. Но что из этого? Кто ему поверит? А подставлять мистера Горана я уж точно не хотела. Он и так слишком часто выручал меня и приходил на помощь. Можно что-то говорить, только имея веские доказательства.

— Все в порядке, — с натянутой улыбкой заверила я. — Просто не заметила вас.

— Тогда пошли на урок, Риддис!

* * *

Лорд Венский не заставил себя ждать. Нет. Не лорд. Он не заслуживает, чтобы так к нему обращаться. Венский. Маг подошел ко мне в саду, не особо укрываясь. По крайней мере, я точно видела несколько учеников, проводивших нас удивленным взглядом.

— Здравствуй, Кори.

Три дня. Впереди целых три дня. Что он будет делать? Я не боялась его. Ведь у меня был козырь. Или нет? Он же видит все мои плетения. Наверное, и браслеты на руках распознал для чего.

— Что тебе надо? — с трудом сдерживая эмоции, проговорила я.

Не нападет же он сейчас.

— Просто пока я здесь, хотелось бы извиниться.

— Извиниться? — я удивленно подняла брови, неожиданно для самой себя, замечая в серых глазах белобрысого мага действительно сожаление.

— За то, что испортил тебе жизнь.

Вот как. Я криво улыбнулась. Втирается в доверие. Мразь! Но следующие слова все-таки удивили.

— Не стоило мне вообще тогда заманивать тебя к себе домой, — тихо проговорил Венский, становясь вмиг серьезным. — Пусть бы со всеми поймал отец. Да, было бы больно, зато наши пути никогда бы не пересеклись.

— Думаешь?

— А разве ты бы стала следить за мной и идти на болота, не встреть меня тогда в особняке? — он присел рядом со мной на лавку и как-то отстранено посмотрел на небо. — Принесла бы браслет?

— Как знать... — я задумчиво проследила за его взглядом, замечая в небе знакомую белую птицу. — Судьба рано или поздно все равно приводит куда следует.

— Считаешь, в пансион тебя завела судьба? — Далион хмыкнул и с интересом обернулся ко мне.

— Неважно. Все неважно. Мне суждено было стать магом. С тобой или без тебя.

— Да, не спорю, и все же что-то явно пошло не так. Где-то повлияли мы. Судьба течет своим ходом, но путь по ней создает сам человек.

— Снова философствуешь?

Лучше бы прямо заявил, что задумал. Лицемер! Гадкий лицемер! Ненавижу.

— В любом случае я бы хотел, чтобы все сложилось по-другому, — он недовольно нахмурил светлые брови и неожиданно посмотрел прямо мне в глаза. На миг показалось, будто серый лед прорезали золотые лучи. — Чтобы ни произошло дальше — просто живи! Гори также ярко как прежде.

Мне с трудом удалось сдержаться, чтобы не высказать все, что думаю. Надоело! К чему эти слова? Я сжала губы в тонкую нить, сдерживая эмоции, встала и молча ушла, в надежде, что останавливать не станет.

Не стал.

* * *

Два дня. Почему он тянет? Чего ждет? И к чему эти пустые никому не нужные разговоры? Он вновь находит меня. Теперь в хранилище знаний. Садится напротив и долго смотрит.

Меня напрягает его присутствие, но терплю. Кажется, я сама не выдержу и просто открою все, что знаю, если так и дальше продолжится.

— Ты очень талантлива, Кори! — медленно проговорил юноша, подложив руку под голову. — Из тебя бы вышел первоклассный маг...

— Еще выйдет! — в запале перебила я.

— Это вряд ли, академия не примет тебя, как бы ты ни старалась. — Венский задумчиво взглянул вниз, словно желая что-то рассмотреть. — К слову, я заметил у тебя меч. Тебе разрешили его носить?

— Да.

— Магический меч ученице Рангора? — недоверчиво уточнил блондин. — Это же запрещено законом, даже не школой.

Я сцепила зубы. Все! Не могу. Всего лишь миг и в моей руке обнаженный клинок, направленный на блондина. Ни минуты не выдержу его вранья. Будь что будет! Он и так слишком много знает. Один лишь факт того, что ему известно о магических свойствах меча делает меня перед ним слабой. Только пожелай он рассказать, и никакие мои доводы ничего не сделают. Я не могу знать, не увидят ли в Ковене магов свойства моего оружия. Выходит, в любом случае лишусь магии.

Паршиво!

— Все-таки кое-что так и не изменилось, — довольно проговорил маг, качая головой. — Все такая же импульсивная курносая девчонка.

— Говори прямо, что ты затеял! — выпалила, чувствуя ком в горле. — Хватит играть! Сделай уже задуманное. К чему все это?

— Задуманное?

— Лицемер!

Тянуть не стала. Кинулась в бой, будучи тут же остановлена мягкой теплой волной.

— Во-первых, нападать с мечом на того, кто безоружен, по меньшей мере, низко. Во-вторых, некрасиво делать это в месте, где главное правило — тишина.

С удивлением поняла, что не могу пошевелиться. Дернулась, но ничего.

— Что же, раз ты знаешь... — он нахмурился, быстро перебирая пальцами в воздухе. — И правда нет смысла тянуть.

Вслед его пассам вспыхивали и гасли один за другим рисунки и линии. Это, наверное, было самое противное. Венский зафиксированный маг, а значит защитная сеть школы никак не отреагирует, она воспринимает его как учителя. Венский может делать все, что захочет. А судя по рисункам его магии, он еще и отделил нас! Даже если кто зайдет — не увидит происходящего. Не думала, что целитель имеет такие познания. Темный бог, я недооценила противника.

— Зачем вам моя сила? — отчаянно воскликнула я, пытаясь вырваться из невидимого плена. — Разве в королевстве не каждый маг на счету?

— Кори, я ведь говорил тебе однажды, что все не так, как кажется на первый взгляд. Мир магов намного суровее и злее, чем ты думаешь.

— Уже и сама поняла, — хмуро процедила сквозь зубы.

— Ты же знаешь о внутренней войне на Муро. Нас давно хотят поглотить два могущественных соседа. Ежегодно из магической академии отбираются лучшие из лучших в королевскую гвардию, но попасть туда могут лишь высшие роды. Такие как ты даже в академию поступить не смогут, но бывает, что среди бесправных и бедных попадаются действительно редкие алмазы. Вот только допустить к высшему обществу низшее сословие? Чтобы ни говорили и как ни расписывали возможности магов, если ты не имеешь за плечами рода, то далеко не продвинешься. Тем более, если тебя выбрал Рангор. Твоей силой просто воспользуются и все. Ты бы даже до третьего уровня не дошла. Думаю, и сама уже все поняла. Учителя прекрасно знают, для чего приезжают маги из академии. Вот почему зачастую на таких, как вы особо не обращают внимания. Да, принять должны, но вы лишь разменная монета.

— И что же вы делаете с силой? — сипло спросила я, чувствуя внутри какое-то опустошение и будто бы образовавшуюся всепоглощающую пропасть безысходности после его слов.

— А ты не поняла? — он грустно улыбнулся. — Ее получают адепты, отобранные в гвардию. По-твоему, как нам удается еще выстоять против столь сильных противников?! Не далек тот час, когда нас все-таки поглотят. И от того, кто это будет — зависит наше будущее. Нельзя допустить, чтобы Марэта создал единую империю. Тогда он станет не победим, но Тарота не хочет идти нам на уступки, а наш король не согласится потерять свою власть. Он согласен войти в состав Тароты лишь сохранив монархический статус Руты. Война не закончится, пока мы не проиграем или не придем в согласие с Таротой и вместе встанем против Марэты.

— Какое мне дело до войны, когда я в ней никто... — глухо проговорила я, глядя в пол. — Ты просто заберешь всю мою жизнь, сделав вновь рабыней своего отца.

Нет. Не плакать. Надо бороться! Но его магия почему-то не поддается моей. Не получается высвободиться.

— Выходит, в прошлом году девчонка с моего факультета — тоже ваших рук дело. И тот мальчишка несколько лет назад...

— Да, — не стал отрицать Венский. — Разве тебя не удивляет столь малое количество магов Рангора? Думаешь, они редко рождаются? Не меньше, нежели огненные. И, наверное, это самое неприятное. Ведь я был уверен, что ты маг Арона. Тогда бы мне не пришлось...

— Так чем же вы лучше самого темного бога, которого так боитесь?! Вы лишаете возможностей, не обучаете и делаете все, чтоб темные погибли.

— Таков удел магов, — пожал плечами белобрысый, вызывая во мне новую волну отвращения. — Прости.

— Никогда! — зло прорычала в ответ, все также безрезультатно пытаясь высвободиться из чужого плена.

Не хочу обратно! Не хочу снова становиться рабыней! Я маг! Несправедливость и боль обжигали. Почему все так?!

— Я постараюсь не делать больно... — неожиданно тихо проговорил Далион, медленно приблизившись. — Мне правда хотелось бы, чтобы все сложилось иначе.

— Ты уже делаешь больно! — прошипела я, отчаянно вырываясь. — Не лишай меня магии, прошу...

Последние слова я почти прошептала, впервые чувствуя себя настолько беспомощной. В чем моя пресловутая сила, которая так нужна Венскому, если даже высвободиться не могу?!

— Если бы у меня был выбор.

— Выбор есть всегда!

— Только не у мага...

Почти незаметное движение, и вокруг пальцев блондина образовывается свет.

— Нет, — по щекам потекли слезы. — Не делай этого, умоляю.

Яркий свет срывается с его пальцев... Я в ужасе зажмуриваюсь. Минута. Другая. Ничего не происходит. Сила все также течет в моей крови. Я чувствую ее. Она бьется ярко и сильно, как и прежде.

Удивленно распахнула глаза. Передо мною чья-то широкая спина. Взгляд останавливается на знакомых темных волосах, собранных синей лентой в низкий хвост.

— Мистер Горан!

— Все хорошо, — ласково проговорил учитель, не оборачиваясь и скидывая с себя белое марево магии. — Я рядом.

— Чего бы это школьным учителям вмешиваться в дела академии? — с искренним недоумением спросил Венский, явно не ожидая, что ему помешают.

— Лэкорил — моя ученица и я не позволю сделать то, что ты собрался...

Внутри ощутимо кольнуло. Он знал? Под ложечкой неприятно засосало. Знал, для чего приходят из академии?!

— И с каких это пор маги Арона так беспокоятся о темных учениках? — с плохо скрываемым сарказмом поинтересовался блондин.

— С тех самых, как я увидел ее потенциал.

— А смысл? — фыркнул юноша. — Она не поступит в академию, а ее сила может пригодиться на границе.

— Поступит, — твердо сказал мистер Горан. — Я сделаю все, чтобы поступила.

Я растерянно посмотрела на мужчину, одновременно чувствуя благодарность и... боль. Боль от того, что и тот, кому верила, причастен к происходящему. Ничего не сделал, чтобы уберечь других учеников. А уберег бы меня, если бы я не была так одарена? Впрочем, если бы не моя сила, Венский и вовсе не заинтересовался бы мной.

— Лэкорил, сейчас я открою путь, и ты уйдешь! — неожиданно приказал учитель, и словно почувствовав мое состояние, уже мягче добавил: — Мы обязательно поговорим с тобой, но потом.

— Нет, — холодно уточнил Далион. — Кори останется.

— Кори?

Я не видела лица мистера Горана, но судя по недовольному тону, он привычно нахмурил темные брови, отчего на лбу наверняка пролегла неглубокая морщинка.

— Вы знакомы.

Не вопрос — утверждение. И все же я ответила.

— Он сын моего бывшего господина, — в голосе помимо воли проступили нотки отвращения. — Род Венских.

— Все интересней и интересней, — задумчиво проговорил мистер Горан. — Кори, значит...

Учитель махнул рукой, и рядом со мной заискрились яркие красные круги, разрывающие магическое поле Далиона. Оно вспыхнуло белым светом и опало, выпуская меня за невидимый круг. Я и моргнуть не успела, как Горан Нэрдок с Венским исчезли, по всей видимости, мгновенно создав вокруг себя новый защитный полог.

В хранилище знаний никого не было, кроме мисс Руни, но она занималась книгами и даже не заметила мелькнувших щитов.

— Риддис? — недоуменно воскликнула магиня, подняв на меня удивленный взгляд. — Что ты здесь делаешь? Поздно уже, да и ведь я закрывала все!

— Простите, — торопливо извинилась я и тут же добавила, подхватывая свои вещи со стола: — Уснула, не слышала.

По всей видимости, такой ответ устроил мисс Руни. Она лишь кивнула и выпустила меня из хранилища знаний. Но в комнату я не пошла, вместо этого сразу направилась к кабинету учителя. Уверена, он перейдет сразу туда, понимая, что я буду ждать. Сердце все еще гулко билось в груди, и мелко дрожали руки. Страх не спешил так быстро отступать, но с каждым шагом хотя бы становилось легче дышать.

— Венский, ублюдок! — прорычала в голос, со злостью сжимая кулаки. — Не остановился! Ударил.

Впрочем, я что верила, будто мои мольбы и слезы будут услышаны? Не впервые ведь уже. Пора запомнить, что слезами не разжалобить. В мире магов каждый сам за себя.

Сколько так простояла под дверьми кабинета мистера Горана — не знаю. Время тянулось нестерпимо долго. Я уже подумывала уйти, как двери неожиданно распахнулись и учитель пропустил меня внутрь.

Уже там он привычно поставил воду. Горан Нэрдок всегда зажигал маленький огонек под чайничком на специальной подставке и угощал меня различными травяными сборами и сдобными булочками.

Здесь всегда было очень уютно и по-домашнему тепло. Вот и сейчас я села на свой излюбленный диван у окна, ожидая, когда заговорит учитель.

Он не спешил. Разлил по чашкам кипяток, достал из серванта конфеты. Только мне в рот ничего не лезло. Даже просто мысль о еде вызывала неприятную тошноту. Попыталась сделать глоток чая, но руки предательски задрожали, выдавая с головой мое состояние.

— Уже все хорошо, Лэкорил, — мягко успокоил учитель, помогая отставить чашку. — Не волнуйся. В этот раз они уйдут ни с чем.

— Но... — я не находила подходящих слов. — Вы знали! И та история о мальчике, которую сами же мне рассказывали.

— Да, знал, — не стал отрицать мужчина. — Поверь, я не в восторге от этого. Мне больно осознавать, что те, кто должен защищать, сами приносят страдания. Маги — это в первую очередь защитники, созданные богами. И то, что им приходится делать... Они ведь сами уподобляются тем, с кем сражаются. Такими действиями просто заранее отдают свою душу Рангору. Глупо.

— Но ведь и вы не лучше! — не удержалась от упрека. — Вы не спасли того мальчика, хотя могли. А Марика? Светловолосая девчонка, которая выгорела в прошлом году после приезда магов из академии.

— Я пытался, — неожиданно сухо проговорил учитель, глядя куда угодно, лишь бы не на меня. — Правда, пытался. Не успел лишь на секунду. Ведь никогда не знаешь, кого они выберут, когда и где решатся выполнить задуманное. На какой-то момент я уже испугался, что снова опоздаю. Повезло, что парень знал тебя. Не реши он поболтать с тобой, все могло бы закончиться плачевно.

На миг воцарилась тишина. Я не знала, что сказать, не могла принять происходящего. Даже если он действительно пытался спасти других, все равно ничего не сделал, чтобы прекратить этот ужас!

— Боги, Лэкорил, не будь такой наивной! — неожиданно с досадой воскликнул мистер Горан, будто поняв, какие мысли сейчас крутятся в моей голове. — Один человек не может просто взять и одним щелчком пальцев изменить устоявшие многолетние устои.

— А я попытаюсь! — без тени улыбки заявила я. — Обязательно сделаю все, чтобы изменить этот несправедливый мир. Изменить отношение к темным и всем магам, не имеющим за спиной сильного рода. Мы не разменные монеты в ваших играх!

— Ох уж эта юношеская крайность, — тяжело вздохнул мистер Горан, откидываясь на спинку кресла и закрывая глаза. — Мечты — это хорошо, но они должны быть чем-то подкреплены.

— Я поднимусь настолько высоко, что передо мной склонятся все маги! — решительно заявила, сжимая кулаки. — И тогда я создам свои собственные законы и правила.

— Монархической особой, что ли, стать надумала? — с легкой иронией улыбнулся учитель.

Вот только я не шутила.

— Если потребуется, да. Все равно наш король не будет править вечно. Рано или поздно мы проиграем. Тарота не согласится на наши условия, и если король не уступит, подавит числом. В любом случае, недалек тот день, когда мы станем ее частью.

— И что? — с искренним интересом поинтересовался мистер Горан, даже открыв глаза и подавшись вперед. — Кан Роту свергнуть планируешь?

— А что? — я фыркнула. — В Тароте в порядке вещей, когда трон занимает не наследник, а самый сильный маг страны, да и, насколько мне известно, когда-то титул императора — являлся почетным воинским званием! Только могущественный и властный человек мог им стать. Притом у Кан Роты нет детей, вроде как поговаривают, будто он бесплоден. Значит, его в любом случае свергнут!

— Забавно слышать такие далекие планы от девочки четырнадцати лет.

— А мне забавно, что такой сильный маг, как вы, готов смириться со столь несправедливым положением дел. Конечно, ведь легче всего просто развести руками и сказать, что один человек ничего не сможет. Как раз с одного все и начинается!

— Тогда, считай, что нас уже двое, — с улыбкой проговорил мужчина. — Я поддержу тебя в любом начинании, даже если ты решишь пойти против самих богов.

Я удивленно посмотрела на учителя. Он выглядел решительным и серьезным. В желтых глазах ни искорки насмешки. Не шутит.

Внутри потеплело. Мне просто необходима была его поддержка. Знать, что есть тот, кто верит в тебя. Кто не воспринял все как пустые, ничего незначащие слова.

— Не знаю, как повернет моя жизнь, но я обязательно сделаю все, чтобы изменить эти жестокие порядки. И первым делом отменю крепостное право!

* * *

Наступил третий день. Сегодня Венский и его наставник наконец-то уезжали, что не могло не радовать. После случившегося в хранилище знаний я ни разу не видела его. Да и не искала с ним встреч, впрочем, как и он сам. Однако Венский слишком самонадеянный, если думает, будто я оставлю все как есть. Нет. Для него я подготовила особый 'подарок'...

После вчерашней беседы с учителем я не пошла спать. Злость, обида и тот всепоглощающий страх, что я испытала, вылились в мое собственное плетение. Эмоции накрыли с головой. Перед глазами то и дело всплывал тот миг, когда я со слезами упрашивала не лишать меня магии, и как безэмоционально с пальцев блондина сорвалось заклинание.

Я не ожидала такой подлости от него. Хотя почему нет? Еще в детстве он показал себя, когда с таким же безразличием избавился от меня. А я-то думала, что позабыла о своей былой ненависти к бывшему господину. Но нет. После этой встречи я возненавидела его еще сильнее.

— Ни у богов, ни на земле, ни в подземном царстве, нигде покоя тебе не найти, Далион Венский... — угрожающе прошептала я, заканчивая работу лишь с первыми предрассветными лучами.

Проклятия третьего уровня снимаются с огромным трудом, а проклятия вечного страха и вовсе может убрать только тот, кто проклял! Жестоко? Возможно. Но разве он хотел со мной поступить менее жестоко?

Я мотнула головой, заставляя замолчать свою совесть. У меня немного времени, прежде чем они уйдут. Схватила со стола плетение и поспешила к дверям его комнаты. Оттуда доносилась ругань. Кажется, кричал наставник Венского, и в этот раз не особо заботясь о пологе тишины.

— Ты не понимаешь, мы не можем вернуться ни с чем!

— Ошибаетесь, я все прекрасно понимаю, — спокойный ответ. — Более того, теперь у нас есть достаточно силы.

— Да, но она не подходит! Сила этого учителя не заменит темной магии. Он маг Арона!

Сила учителя? Я изумленно застыла. Так вот как он решил проблему с ними. Но мне ничего об этом не сказал. Знал, наверное, как отреагирую.

— Нам придется согласиться с этим предложением, он не даст забрать силу.

— И сдалась ему эта девчонка?! — выплюнул мужчина. — Понимает же, что защита государства важнее какой-то безродной глупышки.

Я заскрипела зубами. Сволочь! Неплохо было бы и его на место поставить! Во мне зародилась решимость. Пусть не сейчас, но когда-нибудь я обязательно исправлю такое положение дел, и все станет по-другому...

Открылась дверь. В последний момент прижалась к стене, наблюдая за наставником Венского. Это был мужчина в возрасте с первой сединой на висках и морщинками в уголках глаз и губ. Он выглядел добродушно и располагающе. Не знай всей правды, я бы ни за что не подумала о нем плохо.

— Кори? — надо мной раздался удивленный голос Далиона. — Ты что здесь делаешь?

— К тебе пришла!

— И даже не побоялась? — он позволил себе улыбку, отступая от дверей и тем самым давая мне войти.

— Тебя, что ли? — фыркнула я и спокойно вошла в комнату. — Прости, но страх, как и уважение еще заслужить надо. Единственные чувства, которые я испытываю к тебе — это ненависть и отвращение.

— И зачем же ты тогда пришла?

— Кое-что тебе отдать...

Венский удивленно вскинул брови, не пытаясь скрыть промелькнувшего в глазах интереса напополам с недоверием.

— Что же? — с подозрением спросил он, складывая руки на груди.

Я понимала, что даже если Далион и ожидает от меня какого-то подвоха, уж точно не магического. Пусть он и видит мои плетения, но о том, что я могу колдовать на территории школы — не знает. И это мне на руку.

— Вот это! — я всучила ему в руки связанную из небесных нитей салфетку.

— И что это? — с удивлением спросил блондин, не подозревая, что именно сейчас в его руках. Ведь я наложила на проклятие аркан иллюзии, и маг просто не мог увидеть, что на самом деле скрывает сложный узор плетения.

— Nago rihsiodi roni vatie dani! — прошептала я слова проклятия на везорийском , с настоящим наслаждением замечая округлившие глаза Далиона.

Салфетка вспыхнула в его руках и исчезла, впитываясь в самого юношу так же, как было с Шорёном.

— Что это такое? — непонимающе спросил маг, пытаясь скинуть невидимое с себя плетение, но оно уже было внутри него. — И почему школьная сеть молчит?!

Меня не пугало, что теперь он узнал и о том, что могу спокойно колдовать, не опасаясь учителей. Далион и так много знает. Понять бы еще, почему? Что такого их с Расго объединяет, из-за чего они оба видят и чувствуют магию нитей?

Зато я получала истинное удовольствие от его реакции.

— Тебя замучает страх, — охотно объяснила я. — Первоначальный страх, от которого никуда не деться. Почувствуешь на себе все то, что испытывали те, кого ты лишал будущего. Страх противное чувство. Он заползает в душу ядовитой гадюкой, чтобы поселиться внутри, рядом с сердцем, и жалить каждый раз, как только начинаешь сомневаться.

Далион застыл каменным изваянием, по всей видимости, не находя слов. Просто стоял и все так же широко распахнутыми глазами, смотрел на меня. Вот только чего-чего, а страха в его глазах точно не было. Хотя, насколько мне было известно, проклятие должно было подействовать с первой же секунды. Впрочем, я не придала этому значения, чувствуя себя победительницей в этой небольшой войне.

— Запомни, белобрысый! — вернула ему же его собственные слова, сказанные им в нашу первую встречу. — Никогда не зли мага.

И уже от себя с ухмылкой добавила:

— Особенно темного мага.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

Из врагов всего опасней враг, прикинувшийся другом

Глава 1

Все началось с того момента, когда единственная дочь великого бога влюбилась в изгнанного Безымянного бога. Несмотря на гнев отца, юная богиня смогла доказать свои чувства и родила троих детей от возлюбленного. Некоторое время они были счастливы, жили в мире и любви. Но иерархия богов порою бывает слишком жестокой. Безымянного бога никто не признавал, он так и не обрел верующих и свои собственные храмы, из-за чего в итоге его все-таки изгнали из царства Богов.

Богиня Везория стала погибать без любимого, как угасали и ее дети без отца. Безымянный бог долго искал место, где мог бы вновь зажить счастливо со своей семьей. Но когда вернулся — сердце богини уже навеки покрылось льдом. Он забрал детей и навсегда покинул божьи просторы.

Они стали жить в небольшом заброшенном отдаленном мире, где вряд ли бы их вновь побеспокоили. Богам неинтересны пропащие — они бесконечно сражаются за божественный престол в своем огромном царстве.

Так ожил новый мир, которому Безымянный бог подарил имя возлюбленной — Везорий.

Божественные дети росли, а вместе с ними рос и этот небольшой мир. Безымянный бог обучал своих отпрысков всему, чему был обучен сам. Помогал с созданием разных существ и рас. Все его силы уходили на обучение, но он должен был передать свои знания. Он планировал уйти к возлюбленной, как только дети вступят в возраст полной силы.

Так и произошло. На последнем этапе, когда они создавали кого-то, кто был бы приближен к их прообразу, Безымянный бог покинул Везорий. Арон, Имара и Рангор выросли, поэтому он позволил себе уйти к любимой.

Некоторое время они жили, как велел отец. У каждого были свои поклоняющиеся подданные и любимые расы, но когда не стало отца, устойчивый мир начал рушиться. Младший бог — Рангор все больше экспериментировал со страшными расами, создавая сильных и могущественных демонов, низших существ, не особо задумываясь над внешним видом своих подданных.

Его расы становились все более опасными для других. И тогда богиня Имара наделила магией некоторых людей, которые должны были стать щитом против монстров брата.

Рангор не слушал никого, даже любимого старшего брата Арона, в какой-то момент возжелав власти и над его частью мира. Он отдалился и сошел с небесного царства на Запретные острова, где занял трон. Начался хаос.

Демоны не просто убивали, они сеяли панику и тьму, тем самым все больше переманивая магов к себе. Рангор и сам утратил душу, став темным богом. Он хотел, чтобы все расы Везория служили только ему.

Но пока были преданные души, которые не склонялись перед его приспешниками, Рангор ничего не мог сделать. Это злило темного бога. Люди всегда были слабой расой, но защитники, служившие Имаре и Арону, не давали осуществить задуманное — их свет не давал демонам сеять хаос, а темные маги проигрывали меньшинством.

Тогда Рангор решил в первую очередь избавиться от сильных магов брата и сестры. Создал новую расу, прекрасную и схожую с людьми, которая бы не уступала им в магической силе. Темные эльфы были восхитительными созданиями, имеющими иммунитет к любой магии, ведь сами были созданы из магии. Они не переманивали души, как демоны, а убивали — идеальные магические клинки Рангора.

Понимая, что человеческие маги слабы перед новой расой, Имара и Арон создали таких же красивых существ в противовес темным — светлых эльфов, которые стали еще одним щитом для людей и их защитников.

Долго продолжалась война, что привела Везорий к разделению на три больших материка:

Первый — те самые Запретные острова Рангора, населенные ужасными существами, вход которого охраняется такими же жуткими созданиями. Там нет людей, только утративший душу может попасть в царство темного бога.

Второй — центральный и самый большой материк Муро, где давно длится внутренняя война между людьми. Правят здесь маги, но и они защищают остров от нападений существ из Запретных островов.

И третий, отдаленный от всех, скрытый в тумане материк — Светлая Империя, где властвуют эльфы, драконы и другие расы.

По негласным правилам богов, Светлая Империя и Муро заключили пакт о ненападении, торговле, развитии и помощи. Во время сплочения против армии Рангора в первой мировой войне в 657 году по везорийскому летоисчислению и были созданы общие законы двух материков. Им удалось выстоять против страшных демонов, дроу и других существ.

Но незримая война богов продолжалась. Рангор все так же жаждал полной власти. Он знал, что без верующих его сестра с братом сильно ослабнут и ему легко будет их убить. Только Безымянный бог сдерживал ссоры детей. Теперь же Рангор получил свободу.

В 981 году по везорийскому летоисчислению началась вторая мировая кровавая война, в которой погибло слишком много рас. Имара и Арон, чтобы остановить младшего брата, обхитрили его и заманили в ловушку — запечатали силу темного бога и спрятали священный клинок, но тем самым лишили себя возможности ступать на людские земли.

— ...с тех пор было принято множество законов в отношении третьего бога Везория и служащих ему магов, — твердо закончила я.

— Хорошо, Риддис, — похвалил преподаватель, делая пометку в записях. — Свободна!

Я не заставила себя ждать и выбежала из аудитории. Теология никогда не была сложным для меня предметом, но вот мистер Фрон внушал трепет и всегда требовал, чтобы адепт знал все до мелочей. Впрочем, меня смущало не это. Скорее я была растеряна из-за того, что это моя первая сдача предметов.

Хотя чего я переживаю? Приемные испытания — вот что по-настоящему было страшно и невероятно тяжело, но я справилась. Теперь, когда-то бывшая бесправная крестьянка Лэкорил Риддис — адептка первого курса темного искусства!

Известнейшая королевская академия магии являлась единственной на всей Руте, которая обучала защитников наших границ. Это был огромный дворец, наверное, намного больше нашей школы, состоящий из нескольких переходов и ответвлений, казалось, будто попадаешь в самый настоящий необъятный лабиринт! Первое время я то и дело блуждала по бесконечным коридорам, пока не выучила все эти запутанные ходы.

Наша академия поистине грандиозна и неотразима, ведь изначально строилась, как летняя королевская резиденция Его Величества. Она поражала своим уникальным внешним видом и невероятно прекрасным садом с оригинальными украшениями.

Сам дворец, бесконечные павильоны, конюшни и вольеры раскинулись вдоль всего леса. Если главные ворота начинались еще в черте города, то южная башня правого крыла дворца выходила к небольшому пруду и многочисленным фонтанам за городом. По обширному парку можно было гулять часами, любуясь удивительной красотой нашей академии. Вдоль длинных аллей парка было установлено много различных скульптур и лавочек, вокруг засажено все декоративными редкими цветами.

Академия делилась на три главных факультета, как и в школе. Первый принадлежал магам Арона и находился в главной части дворца, занимая самую большую площадь. Целителям было отдано полностью правое крыло и оранжерейная часть дворца с ее восточными башенками. Мы почти никогда с ними не пересекались, а их обучение разительно отличалось от нашего и длилось почти восемь лет. Хотя, конечно, у нас бывали общие лекции и занятия. Ведь девиз королевской академии: 'Лучший маг — это тот, кто в равной степени силен во всем!'

К слову, мой факультет был самым маленький и имел низкий поток адептов. Он находился в западной части дворца и был смежным с главной башней общежития.

На занятиях я впитывала абсолютно все, что нам рассказывали. Здесь было куда сложнее, нежели в школе. Преподаватели не делали поблажек, многие маги учились всему друг на дружке, но это приносило свои плоды. Во-первых, почти сразу отсеивались слабые, а во-вторых, хочешь не хочешь, а выучишь материал, зная, что в следующий раз можешь сам стать наглядным пособием для целителей... или темных магов.

Несмотря на все сложности, обучение в академии мне нравилось намного больше, главным образом потому, что не было того жуткого гнета черной комнаты, из-за которой я теперь до жути боялась закрытых пространств. Каждый адепт — уже санкционированный маг, отметившийся в Ковене и имеющий право на магию. Хотя, конечно, имелись свои ограничения и правила, например, на создание проклятий. В любом случае, здесь было намного больше свободы, хотя ею особо и не воспользуешься, так как все время занимала учеба. По крайней мере, у меня. Мне стоило больших трудов поступить, поэтому я делала все, чтобы не подвести мистера Горана. Именно благодаря ему мне удалось справиться.

И все же, иногда даже я позволяла себе сходить в город. Вот и сейчас, после тяжелой недели собиралась немного отдохнуть в любимой таверне, где более-менее была приемлемая стоимость.

В академии очень мало бюджетных мест. Всего пять на все три потока. Что еще разительно отличалось от школы: богатенькие маги не особо уделяли внимания таким, как я, чаще нас просто не замечали, что не могло не радовать. Впрочем, ничего удивительного, учеба в академии выматывала, так что на какие-то детские козни у адептов просто не оставалось времени. Зато было время на кое-что другое...

Я знала, как, бывало, развлекались аристократы с адептками без рода и имени, но самое противное было то, что девушки сами были готовы идти на такое. Взамен они получали достаточно дорогие подарки, чтобы обеспечить себя.

— Риддис! — девичий знакомый голос раздался совсем рядом. — Риддис, сколько тебя можно звать?

Ко мне бежала Арисс — хрупкое белокурое создание. Она, как и я, поступила в этом году на факультет темного искусства. Как-то так вышло, что Арисс стала единственной, с кем я больше всего сблизилась, не скажу, что подружилась, но частенько проводили время вместе. Как оказалось, у нас было много общего. Притом, когда я впервые увидела ее, ни за что бы не подумала, что она слуга Рангора. Веселая и открытая голубоглазая Арисс, которая одним взмахом поднимала зомби с соседнего кладбища.

Впрочем, если бы не темно-синий рисунок на моем предплечье, во мне тоже нельзя было узнать адепта темного искусства. Слишком уж непривычная и яркая внешность для темной.

— Сдала?

— Думаю, да.

— Не люблю профессора Фрона, — досадливо цокнула языком девушка, протягивая мне яблоко. — Он снизил мне балл! Семья и так не в восторге от моего ремесла, а если еще плохо сдам итоговые испытания — меня все-таки выдадут замуж.

Арисс была из знатного клана целителей и очень разочаровала родителей, будучи выбранной темным богом. Родители долго думали, как быть и решили сразу же после школы отдать младшую дочь замуж, тем самым лишив ее позорного клейма темного адепта. Вот только девочка хотела учиться, а они по закону не имели права отказать, в итоге между ними был заключен договор.

Откровенно говоря, я сама не знаю, чем заслужила внимание и доверие Арисс, но она почему-то с первого дня вела себя так, будто знает меня с детства. Ее не смущало ни мое прошлое, ни бедность, как она сама мне потом сказала: 'Я просто увидела солнце и не смогла пройти мимо!' Более того, взяла в привычку постоянно делать что-то с моими волосами и плести различные косы, которые я не умела. Сначала меня это дико раздражало, а потом даже привыкла. Если ей так хочется со мной общаться — пусть. В школе подругами я так и не обзавелась, потому, наверное, и не особо знала, как правильно себя вести. Весь мой опыт дружеских отношений остался в далеком прошлом вместе с Риком и дворовыми ребятами, вряд ли к ним можно отнести мое близкое общение с Ирри. Ведь она предала меня!

— В нашу любимую таверну?

* * *

До таверны мы так не дошли. Была у Арисс одна черта, которая, я уверена, когда-нибудь погубит бескорыстного темного мага. Нас с первых дней в академии учили, что эмоции для нас — слабость, прояви их — и этим воспользуются. Маг — это воин, холодное оружие, которое должно быть сильным и безэмоциональным. Да, порою я и сама еще не привыкла к этому, но Арисс имела слишком доброе сердце. Что еще сильнее не укладывалось в голове, ведь темные считались одними из самых черствых и сдержанных магов.

Мы шли по главной улице Кургода, когда Арисс заметила его... молодого человека, сидевшего прямо на каменной кладке. Сгорбившись, спрятав лицо в коленях, он будто ничего не видел и не слышал.

Видимо, несмотря на то, что Арисс отметил сам Рангор, в ней все равно были семейные инстинкты целителя. Она тут же присела рядом с незнакомцем, аккуратно кладя ему на затылок ладони. Под ее пальцами мгновенно заискрились зеленоватые искры и окутали юношу. Он даже не противился, только удивленно и как-то отстранено посмотрел на нас затуманенным взглядом потемневших глаз.

— Лэкорил, это по твоей части! — неожиданно заявила девушка, недовольно хмуря лоб. — На нем проклятие!

Я лишь мазнула по юноше взглядом, действительно отмечая марево темного сглаза. Подруге плохо давалась эта наука, зато она умела то, что не получалось у меня.

— Это не наше дело, — серьезно проговорила я, с неприятным холодком осознавая всю опасность. — Отойди от него, Арисс!

— Ему плохо! — покачала головой девушка, осторожно отводя взмокшие волосы от лица потерявшего сознание юноши. — Он из нашей академии! Я видела его. Боевой маг. Мы не можем вот так просто взять и оставить его.

— Арисс, на нем проклятие четвертого уровня! — хмуро уточнила я, желая поскорее убраться отсюда. — Это может быть опасно.

— Нет! — решительно отрезала девушка, не желая меня слушать. — Его надо привести в академию. Нельзя оставлять.

В ее голубых глазах загорелся решительный, уже знакомый мне огонек.

— Нельзя жалеть, — резонно напомнила я слова наших преподавателей и все же подошла к магу.

Перекинула его правую руку через плечо, в то время как Арисс проделала то же самое с другой стороны. После чего мы приподняли его. Юноша оказался легким и худощавым, так что дотащить его до академии не составило большого труда. Все также находясь в бессознательном состояние, он безучастно повис, волоча ноги по земле.

Мне сильно не нравилось случившееся. Четвертый уровень проклятий — это уже определенный ранг, подвластный не каждому преподавателю. Так кому можно было перейти дорогу? Я даже представить себе не могла.

В академии мы сразу направились в восточную часть дворца, где располагалось лечебное крыло.

— Кори? — я поежилась от ненавистного знакомого голоса.

Демоново проклятье! Далион Венский. Четвертый курс. Факультет целительства. И почему именно его надо было сегодня встретить?!

— Что случилось? — он быстро взял инициативу в свои руки. С легкостью забрал пострадавшего и унес в зал.

Положил на кровать у окна и неуловимыми глазу движениями пальцев стал делать быстрые манипуляции над телом, одновременно отдавая приказы.

— Проклятие четвертого уровня, — сухо озвучила я, отстраненно наблюдая за магом. Два года прошло. Два... как я сама прокляла его третьим уровнем страха, но почему-то ничего не вышло.

— Темный бог! — недовольно выругался он и послал одну из помощниц за профессором.

Нас с Арисс почти сразу оттеснили, занявшись юношей, а вскоре и вовсе выставили за дверь, чтобы не мешались, и велели ждать ректора. Но что мы могли рассказать? Только где нашли мага и все.

— Этот целитель, — неожиданно заговорила девушка. — Он назвал тебя Кори. Даже мне ты запретила сокращать так свое имя.

— Ему тоже нельзя... — холодно ответила я, меньше всего желая сейчас обсуждать Венского.

Это всего лишь второй раз в академии, когда снова встретила его. Первый раз был на вступительной церемонии. И уже тогда, поймав его удивленный и одновременно, как мне показалось, ликующий взгляд, поняла, что никакой страх не мучает мага. Мое проклятие почему-то не сработало! В тот миг меня захлестнула досада. Но что-то в нем все-таки изменилось. Я не могла понять, что именно, но смотрел он на меня как-то совсем иначе, нежели обычно: с интересом и без привычного высокомерия. И этот его взгляд совершенно не понравился.

— Если ты не научишься верить другим, то никогда не сможешь доверять даже самой себе! — недовольно заявила Арисс, раздраженно закусывая нижнюю губу. Она всегда так делала, когда начинала злиться.

Я скривилась. У меня совершенно не было желания открываться перед ней. Арисс сама захотела со мной общаться и делиться своей жизнью. Не я. О чем недовольно и напомнила.

— Послушай, подруга, — со всей присущей ей решимостью заявила магиня, — дружба — это тоже непомерный труд, не будешь делать шаг навстречу, останешься совсем одна.

— Я делала... — с грустной улыбкой проговорила в ответ. — Но в школе мне быстро дали понять, что любая привязанность — слабость. Более того, заставили хорошенько усвоить — темные маги без сильного рода за спиной зачастую одни.

— Почему же? — откуда-то справа раздался насмешливый мужской голос. — Вот я был в команде из тройки, где был темный без имени и рода. И поверьте, Риддис, от вас пользы куда больше, чем от импульсивных боевиков.

— Ага! — скептично согласилась я с ректором. — Польза в нашей силе, которую отдают другим, используя нас как расходный материал. Знаем. Проходили.

— Впрочем, наверное, я ошибся, — неожиданно усмехнулся мужчина, не придавая значения моим словам. — Для темной ты и сама слишком несдержанна. В любом случае, я здесь, чтобы узнать, что именно произошло. Пройдемте!

Ректор сделал еле заметное движение, и рядом с нами замерцала арка, через которую мы прошли в кабинет.

— Итак, я внимательно слушаю.

— А нечего рассказывать, — прямо заявила я, замечая, что Арисс не спешит отвечать. — Мы шли в таверну Тори, когда заметили на улице юношу.

— Он был в ужасном состоянии! — это уже вмешалась подруга. — Жизненные показатели почти на исходе: внутреннее опустошение, слабость и потеря координации.

— Проклятие четвертого уровня, — подсказала я. — Сильное. Насколько успела понять, оно было направленно на постепенное угасание человека. То есть прокляли его больше недели назад.

— Я так понимаю, притащить несчастного в академию была идея адептки Даро.

Он не спрашивал, эта была лишь констатация факта. Надо отдать Арисс должное — она спокойно выдержала тяжелый взгляд мистера Ваанора. К слову, его взгляд порою пугал даже шестикурсников.

— Это адепт нашей академии, — смело проговорила девушка. — При поступлении вы во главе с советом лично заверяли, что каждый студент с первого дня обучения под вашей личной защитой.

— Я и не забираю своих слов, но они подразумевали не совсем то, что вы имеете в виду... — ректор устало потер переносицу и посмотрел в мою сторону. — Риддис, объясните на досуге адептке Даро, какими свойствами обладают проклятия четвертого уровня! Чему вас только учат?! Завтра отправитесь на тренировку к профессору Шанну, пусть напомнит вам главные уставы! И на будущее: вы должны звать на место кого-то из преподавателей.

— А если бы не успели? — запротестовала девушка. — Меня всегда учили, что главное — это оказать помощь.

— Тогда покинь академию и вернись лучше в свой клан, пока не поздно, — абсолютно серьезно проговорил ректор. — Там и будешь оказывать помощь. Здесь же ты темный маг, а не целитель!

Арисс молча снесла упрек.

— Хорошо, теперь обратно в лечебное крыло! Пусть и вас осмотрят. Проклятия такого уровня слишком неопределенные и опасные.

Вот только идти обратно и снова встречаться с Венским мне совершенно не хотелось, но я понимала, что нужно. Если проклятие успело перекинуться на нас, то лучше сразу избавиться, иначе может оказаться поздно. О чем я и сказала Арисс, когда та начала жаловаться на черствость ректора.

— Неужели, ректор правда думает, будто не понимаю всю опасность, которую несут в себе проклятия четвертого уровня? Я знала, на что иду, но повторись всё снова, не оставила бы парня!

— Не сомневаюсь...

В лечебном зале сейчас было очень много целителей — почти все они крутились возле пострадавшего. К нам же вновь подошел Далион.

— Как тот юноша? — обеспокоенно поинтересовалась Арисс, проходя к столу. — Вы справились с проклятием?

— Мастер Вирий все еще работает над этим, — туманно ответил юноша, протягивая руку к девушке. — Давай посмотрю, все ли с вами в порядке.

Это имя... Оно показалось мне знакомым. Мастер Вирий. Точно! Это же он тогда приезжал с Венским в школу. Далион прикоснулся ко мне холодной рукой, и я невольно поежилась, с удивлением замечая в его серых глазах досаду. Минуточку! Чем это он уже недоволен? Или он ожидал какой-то другой реакции от меня? Я ведь так и не простила того, что он собирался сделать. Думала, отмщение хоть немного усмирит мою злость, но и этого не произошло. Ведь проклятие страха не дало никакого результата, а прямо спросить я так и не решалась.

Его пальцы быстро и осторожно прошлись по моей ладошке, ловко поднялись вверх к запястью. Белый свет окутал теплом руку, но ничего не произошло. Я выдохнула с облегчением. Далион, кажется, тоже.

— Все хорошо, — с улыбкой успокоил белобрысый маг. — Вам невероятно повезло... — он на мгновение запнулся, посмотрев в сторону ширмы. — И парню повезло, что он встретил вас.

* * *

С того дня, словно по закону подлости, я стала наталкиваться на Далиона намного чаще. Было ли это совпадением или злой шуткой богов, не знаю. Даже с Расго теперь куда реже встречалась, хотя спарринги с третьекурсниками по фехтованию проходили каждую неделю.

После первой осенней сдачи у нас пошло более глубокое изучение целительства. Вот и сейчас нас вновь соединили в один поток. Притом мы зачастую играли роль подопытных, на которых целители тренировали свои навыки.

В свободной полукруглой аудитории сегодня собралось три потока. Маги Арона не особо радовались этому курсу, однако понимали его важность и старались хотя бы сделать вид, будто им интересно. Мне же в самом деле было интересно, если не считать, как часто среди темных выбирали жертв.

Я совсем не удивилась, когда лекция началась с того, что пожилая преподавательница Виолис Кий с пугающим воодушевлением 'обрадовала' нас тем, что покажет все на практике.

— Итак, начнем с основ! Как вы знаете, целительство сложная и многогранная наука, содержащая в себе стихийную магию. Кто мне скажет почему?

В первом ряду поднялась рука.

— Да, мисс...

— Лоззи, — подсказала девчушка. — Потому что целитель в первую очередь работает с человеком, а человек включает в себе четыре стихии.

— Верно! — похвалила миссис Виолис. — Тепло, холод, влажность и сухость. Здоровый человек тот, кто содержит все эти компоненты в равновесии. Каждая стихия отвечает определенному природному элементу. Огонь — горячий и сухой, Воздух — теплый и влажный, вода — холодный и влажный, а земля — холодная и сухая. — Преподавательница сделала два еле заметных пасса, и позади нее возник прозрачный образ человека. — Элемент — огонь. — Ярким желтым светом загорелась часть головы и живот. — Он управляет обменом веществ, разумом и глазами, при восприятии света. Когда у нас жар или обычное отравление, мы обращаемся именно к нему. — Вновь взмах рукой, и теперь на иллюзорном человеке серым цветом сияло почти все тело. — Воздух — это движение. Мы двигаемся, ходим, дышим, слышим собственный ритм сердца. Организм человека всегда в движении — внутри нас постоянно происходят различные реакции. И все эти реакции тесно связаны со следующим элементом. Вода — основа всего! — Теперь мы видели тонкие синие линии вдоль человека. — Все жидкое в нашем с вами организме: желудочные и кишечные соки, слюна, кровь. Обезвоживание — очень опасное состояние, но о нем мы будем говорить позже. И последний элемент — земля. — Иллюзия человека засияла зеленым. — Все твердые части тела — кости, хрящи, ногти, мускулы, сухожилия, кожа и волосы...

Она диктовала очень быстро и многие просто не успевали за ней.

— Сегодня нашей темой будет вода!

Она замолчала. Вместе с ней остановился и скрип моего пера.

— Нам будет ассистировать четверокурсник моего факультета.

Я напряглась, нутром чувствуя, кто именно сейчас войдет. Так и оказалось! Далион Венский! Кто бы сомневался?

— Нам нужен доброволец.

Добровольцев конечно не было. И сегодня, видимо, не мой день, ибо преподавательница случайно обратила взор на меня.

— Адептка Риддис, кажется? — она неуверенно заглянула в журнал. — Первый курс, факультет темного искусства. Спускайтесь, не бойтесь!

Не бойтесь? Она смеется? Я прекрасно наслышана от других адептов, чем обычно заканчиваются ее занятия.

На негнущихся ногах медленно спустилась вниз, чувствуя на себе облегченные взгляды других. Впрочем, их можно было понять. Только Арисс смотрела зло, явно сдерживая бушующие внутри неё эмоции гнева. В начала она ещё пыталась выступать с протестами о жестокости в стенах академии, но быстро поняла, что это ни к чему не приведет.

— Для помощи мне также понадобится кто-то с боевого факультета... — в левой части аудитории напряглись. — Скай Осго!

Темноволосый юноша с заднего ряда медленно, очень медленно поднялся, явно не горя особым желанием ко мне присоединяться. Он спускался будто на казнь.

— Что же, — с коварной усмешкой проговорила преподаватель. — Риддис, никаких проклятий, сегодня вы у нас будете наглядным примером. Нападайте, Осго!

— Простите?

— Адепт Скай, вы же боевой маг! Вы не знаете, что делать? — ее взгляд метнулся в сторону моего клинка, покоившегося в ножнах на поясе. — Тогда начинайте вы, Риддис, победите клинком — сядете на место.

Это словно отрезвило мага. Он вытянул меч в считанные секунды. Я явно недооценила его. Юноша оказался невероятно быстр! В последний момент успела отклонить молниеносный удар, но, как оказалось, это был лишь обманный маневр. Разворот, наклон, и острое магическое лезвие одной сплошной полосой прошло меньше пяди от моего лица, а в следующее мгновение руку пронзила боль и из вмиг ослабевших пальцев выпал мой клинок.

Я с силой стиснула зубы, сдерживая стон, после чего крепко зажала пострадавшее предплечье.

— Да, куда уж темным с их обычными деревяшками тягаться против магов Арона, — довольно подытожила преподавательница и неожиданно приказала: — Осго, продолжайте!

— Может, хватит? — неожиданно вмешался Венский, на удивление взволнованно поглядывая в мою сторону. — Адептка и так достаточно потеряла крови, чтобы показать нужные вам приемы.

Демонское отродье! Крови действительно было много. Яркая и алая, она стекала по руке на пол. Как я ни зажимала и ни пыталась немного залечить, ничего не выходило. Только куда обиднее было от слов преподавательницы — ведь мой меч тоже магический и никакая не деревяшка! А я взяла и так глупо проиграла?!

Впрочем, острая боль не давала сосредоточиться. Волнами накатывала слабость, кажется, я даже пошатнулась, неожиданно замечая рядом с собой Венского. Он не дал упасть и подвел меня к стулу.

— Ладно, — согласилась женщина, — пока и этого хватит. Далион, приступайте!

— Первое — снять боль, — спокойно начал озвучивать свои действия белобрысый маг, осторожно проводя светящейся белым светом ладонью рядом с ранением, но не касаясь его. — Для этого достаточно использовать формулу первого уровня Корасса: зазубрить и никогда не забывать. Она не раз вам пригодится! Второе, остановить само кровотечение...

Я старалась прислушиваться, но теряла нить монолога. Хоть рука и перестала болеть, эта противная слабость все еще не спешила исчезать, перед глазами мелькали настойчивые мушки и кружилась голова.

— Вы должны уметь отличать, какое перед вами кровотечение, — продолжал объяснять Далион, занимаясь моей раной. — Ярко-красная и бьющая так сильно — артериальное.

Тугой жгут выше пореза до боли обхватил руку, но я молча терпела, стараясь уследить за манипуляциями мага.

— Также запомните основы: только когда оказана первая помощь, можно прибегать к магии стихий. В данном случае нам нужна сила воды, земли и воздуха.

Пальцы Венского легли чуть ниже раны, вновь засветились белым светом.

— Чувствуешь? — неожиданно спросил он, на что я послушно кивнула. — Направь туда силу, только медленно, не спеши. Сначала срасти сухожилия, только потом используй магию воды. Формулы на доске. Пробуй!

Я быстро скосила взгляд. Сконцентрировалась на прохладных пальцах Далиона, стараясь направить туда поток силы.

— Да, правильно, — похвалил юноша. — Только не торопись, восстанавливай края постепенно.

Магия исцеляла рану: тепло окутало руку и на моих глазах края кожи стянулись, а вскоре от пореза не осталось и следа.

— Третью формулу также должен каждый из вас выучить! — серьезно проговорил Далион, доставая из кармана своего халата какие-то две завернутые пластины. — Белена, горькая ежевика и семена латука.

Я с подозрением взяла, раскрыла и положила в рот.

— Не глотать!

Послушно кивнула, чувствуя, как с горечью трав уходит и противная слабость, появляются силы. Затем Далион протянул мне руку, чтобы помочь подняться, но я принципиально встала сама.

— То, что вы сейчас увидели, была малая часть работы целителя, — серьезно проговорила миссис Виолис, разрешая мне вернуться на место и продолжить записывать лекцию. — Глубоко с вами изучать это ремесло мы не будем, но азы, которые вы сегодня могли наблюдать, должен знать каждый.

— С этим надо что-то делать! — негодующие и громко произнесла Арисс, когда я села рядом с ней.

— Все в порядке! — поспешно проговорила в ответ, успокаивая вспыльчивую магиню демонстрацией здоровой руки. — Не все так и страшно, бывает похуже.

В самом деле, бывает. Чего только стоят занятия мистера Коргата! Почти все проклятия, что мы с ним проходим, он показывает на нас. И если вызванный адепт не справляется, так и ходит до следующего занятия с тем или иным проклятием. Я как-то неделю проходила под темным маревом икоты. Ужаснейшее чувство! Ты не можешь ни на чем сосредоточиться, мечтая избавиться от этой надоедливой неприятной икоты. Не спишь ночами, то и дело просыпаясь от очередного приступа. Зато контрзаклятие врезалось в мою память надолго. Я, наверное, разбуди меня посреди ночи, продублирую его на память.

Лекция по целительству длилась долго, но вышла интересной. Я многое для себя отметила и записала, в особенности те формулы, что показали на мне. Под конец нас еще и обрадовали, что обязательно проверят на следующем занятии, как мы запомнили сегодняшний урок, проверят на каждом. И я не сомневалась, что миссис Виолис выполнит свое обещание или... скорее угрозу.

* * *

По академии быстро разлетелся слух о случившемся в городе. Тот юноша все еще находился в лечебном крыле. Как потом стало известно, сам он пятикурсник и должен был получить силу, чтобы вскоре отправиться в королевскую гвардию. Это очень обеспокоило ректора. И все понимали почему. Из учеников никто не мог нанести проклятие такого уровня, а значит, это кто-то на стороне. Кто-то очень сильный и могущественный. Сам пострадавший толком ничего не смог внятного сказать, что еще сильнее усложняло задачу.

Подготовка ужесточилась, и пятикурсникам Арона добавились занятия по факультативу проклятий. Впрочем, до слухов мне не было дела, как и времени. Арисс бывало, заглядывала к магу, чтобы узнать о его самочувствии, но обычно возвращалась ни с чем. Проклятие с юноши сняли, но вот последствия не хотели исчезать. Организм восстанавливался очень медленно. Скорее всего, он даже не отправится в этом году в гвардию.

В любом случае, я была занята учебой, чтобы вникать в происходящее. Ведь в будущем уже мне придется доказывать, что достойна стать в ряды королевской гвардии, а значит, должна учиться. Впрочем, вполне возможно, что раньше. Судя по тому, что программу обучения сократили и ужесточили, на границе не все так хорошо.

Неожиданный крик из коридора больно резанул по ушам. Я остановилась, отвлекаясь от своих мыслей. Крик повторился. И мне бы пройти, но голос показался слишком знакомым, как и последовавший за этим смех. Расго?

Я пошла на звук, вскоре оказываясь возле лестницы перед двойными дверьми. Решительно распахнула их, нисколько не удивляясь Даронну. От увиденного внутри все сжалось, а перед глазами всплыли давно забытые воспоминания...

Он стоял недалеко от происходящего и просто отдавал друзьям приказы, даже не марая ручек. Когда я вошла, лезвие клинка одного из ребят упиралось острием в грудь подвешенному невидимыми магическими оковами первогодке. Алая кровь стекала на пол, но они делали вид, что не замечают.

— Демоново проклятие! — зло ругнулся Расго.— Только тебя тут и не хватало!

— Ты снова принялся за старое? — холодно уточнила я, медленно подступая к несчастному.

— Даже и не думай! — остановил он. — Лучше уходи по-хорошему, Риддис.

— Нет.

— Не зли меня, Лэкорил.

— Отпусти его! — твердо приказала я, замечая насмешливые взгляды его друзей. — Вновь издеваешься над слабыми? Даже новых прислужников себе завел.

— Что ты сказала? — оскорбился тот, что с мечом. — К нему присоединиться хочешь?

— Тихо, Корэн, я сам, — недовольно прервал Расго и обернулся ко мне. — В последний раз предлагаю тебе забыть то, что ты здесь увидела и просто уйти. Сама знаешь — как и в школе никто из преподавателей не станет вмешиваться в такие разборки. Ты против нас не выстоишь, а мне бы не хотелось делать тебе больно.

— Очень мило с твоей стороны, — я скривилась, мысленно оценивая ситуацию.

Трое магов Арона. Один из которых слишком хорошо меня знает, а двое других неплохо сложены и сильны. Я не успею даже коснуться их. Навести порчу? Это не приветствуется, особенно против адептов, но ведь и они сейчас издеваются над первогодкой. Уйти. Это было бы правильнее всего. Именно этому нас учат, но я не могу так.

Краем глаза уловила еле заметное движение Расго, после которого рука стоявшего ближе ко мне всех мага легла на эфес меча.

— Хорошо, — согласилась я, опуская руки и отступая к дверям. — Не буду мешать.

Уже уходя, заметила, как подвешенный к стене сокурсник с отчаянной мольбой взглянул на меня и бескровными губами прошептал: 'Пожалуйста'. Внутри что-то екнуло. На какое-то мгновение адептка элитной академии словно вновь вернулась в прошлое, когда была школьницей и Расго со своими дружками так же издевался. Я ошибалась, полагая, будто в нем есть что-то порядочное. Как был сволочью, так и остался!

Я вышла в коридор, оставляя за спиной творившееся безумие. Не права ты, Арисс, я так и не научилась игнорировать не касающееся меня. Медленно стала разматывать браслет с руки. Закрыть глаза — значит потерять частичку себя. Слишком хорошо я знаю, каково это быть в той ситуации, что сейчас сокурсник.

Медленно опустилась на корточки и подложила нити в щель между дверьми. Слова сами полились тихим шепотом, околдовывая тонкую голубую полосочку обычной порчей. Нити засветились и змейкой заползли внутрь, совсем как живые.

Миг — что-то упало и кто-то ругнулся. Отлично! Думаю, можно войти.

Троица корчилась на полу, синхронно держась за животы. Я молча переступила через одного и подошла к висевшему парню. Легко сняла с него оковы, вовремя подхватывая ослабленное тело.

— С-спасибо, — изумленно прошептал юноша, опираясь на меня и пытаясь более уверенно встать.

Я только одобряюще улыбнулась и повела его к двери.

— Гадина, ты пожалеешь еще об этом... — полустон-угроза.

— Нет, Расго, — обернулась лишь на миг. — Это ты пожалеешь, если я еще раз тебя поймаю за таким.

— Ты ничего не знаешь, дура!

— Даже если и так, всегда можно все решить официальной дуэлью, а не так, исподтишка, как в школе. Я-то думала, что ты повзрослел, а оказывается все тот же нескладный подросток, в свое удовольствие издевающийся над другими.

Ответа дожидаться не стала. Крепче обхватила за плечи сокурсника и вышла.

— Что ты ему сделал? — спросила через время, когда мы поднялись в наш корпус.

— Ничего, — слабо ответил маг. — Просто один факт моего существования коробит его. Мы ведь выросли в одном городе, и его клан Меча всегда стоял выше моего, не говоря уже о том, что наши семьи давно враждуют. Вот он и отыгрывается.

— Да, он умеет, — подтвердила я, чувствуя неприятное опустошение внутри. Все-таки, несмотря на свой мерзкий характер, временами Расго поступал по совести. И я не понимала, почему он вновь себя так повел, мы ведь больше не в школе.

Сокурсника я провела до самого общежития. В лечебное крыло он наотрез отказался идти.

— Тебе точно не нужна помощь? — обеспокоенно спросила я, когда мы остановились у дверей его комнаты.

— Спасибо, не нужно, — юноша слабо улыбнулся и надавил на дверную ручку, лишь напоследок оборачиваясь: — Кстати, я Алан.

— Лэкорил.

— Знаю...

Глава 2

Мрачный красивый зал с высокими колоннами, поддерживающими чересчур вычурный и одновременно пугающий своей мощью свод. Из узких окон льется слабый лунный свет, но все равно здесь слишком темно. Темно и тихо. Вокруг напряженная тишина, нарушаемая лишь глубоким дыханием. Моим дыханием. Внутри кипит гнев. Я стараюсь успокоиться, но ничего не выходит. С удивлением опускаю взгляд, понимая, что на мне мужская одежда, а сама я восседаю на высоком золотом троне. Одной рукой держу эфес меча, уперев его в мраморный пол, а другую положила на подлокотник трона.

Я зла. Невероятно зла. Но чувства не мои!

— Как он мог?! — знакомый мужской голос. И это мой голос. Я гневно выкрикнула в пустоту, совершенно ничего не понимая.

— Эго̀раннес, явись! Немедленно!

Прямо передо мной из пустоты возникает демон. Сильный и очень высокий, с огромными кожистыми крыльями за широкой спиной. Заостренное лицо с хищными нечеловеческими чертами и яркими желтыми глазами. Разве что длинная коса, перекинутая через плечо, хоть немного придавала его необычному облику привычность. Сам он был в металлических наростах, только частично прикрывающих тело: у него открыты руки, но спрятаны в наручах кисти и есть наплечники с шипами, грудь прикрыта тоже не полностью. Черные обтягивающие штаны заправлены в высокие металлические сапоги с острыми наколенниками-шипами.

Он опустился перед троном на колени, и мне оставалось только гадать, как демон может так стоять...

— Ты нашел то, что я просил? — снова произносят мои уста.

— Да, мой лорд! — все также стоя на коленях, почтительно ответил демон. — Они у меня.

— Покажи!

Демон медленно встает, подходит ближе и протягивает руку. Миг — и в легкой дымке появляется знакомый клубок нитей.

— Хорошо, — довольно говорю, чувствуя, как отступает злость. — Теперь брат за все мне ответит! И в первую очередь за свою непомерную тщеславность.

* * *

— Риддис! — кто-то тряс меня за плечо. — Лэкорил, да приди же ты в себя, демоново проклятье!

Я изумленно распахнула глаза, с удивлением замечая мистера Горана. Он склонился над столом, опершись руками, и пытался достучаться до моего сознания. Почему-то было холодно и меня всю трясло. Сердце бешено стучало, а сама я не могла отдышаться. Осознание происходящего наступило не сразу. Лишь через время поняла, что нахожусь в аудитории.

— Все в порядке? — обеспокоенно спросил преподаватель. — Ты металась и кричала. — Холодная ладонь прикоснулась ко лбу. — И горишь вся!

Стало стыдно. Особенно стыдно под любопытствующими взглядами сокурсников. И самое неприятное, у меня не находилось нужных слов, чтобы объяснить случившееся или хотя бы заверить, будто все хорошо. Слишком отчетливо я помнила свой сон. Нет. Это даже сном нельзя назвать.

— Адептка Даро, проведите Риддис в лечебное крыло!

Арисс кивнула и стала собирать мои вещи, а мистер Горан лишь ласково улыбнулся, после чего вернулся к трибуне, чтобы продолжить прерванную лекцию. Я же никак не могла успокоиться, мне давно не снились эти странные видения. И если это сам Рангор, как в моих прошлых снах, выходит, нити принадлежат ему? Только как они оказались у бабушки?

— Лэкорил, идем! — тоненькая рука подруги решительно легла мне на талию, утаскивая за собой.

Только мне не было плохо. Сердце успокоилось и выровнялось дыхание. Скорее меня одолевали замешательство и удивление. Я не знала, как реагировать. Что бы это могло значить?

Весь путь до лечебного крыла прошел в каком-то отстраненном состоянии. Я никак не могла понять, откуда у бабушки нити? И этот вопрос не давал мне покоя. Однако от гнетущих мыслей меня вдруг отвлекла тихая ласковая мелодия. Она затрагивала самые глубокие уголки души, вызывая непривычные приятные ощущения теплоты и спокойствия. Будто кто-то поет, так тонко и эмоционально звучат ноты. Невольно перехватило дыхание и больно сжалось сердце, казалось, на глаза вот-вот навернутся слезы.

Скрипка плакала...

Мы с Арисс так и застыли на пороге лечебного зала, с удивлением узнавая возле приоткрытого балкона Далиона. Он даже нас не заметил, продолжая с закрытыми глазами извлекать из утонченного древнего инструмента невероятно красивую музыку. Его голова слегка наклонена, подбородок прижимает скрипку, одновременно удерживая инструмент левой рукой, а правой — смычок: движения плавные, легкие и невесомые.

На душе приятное тепло и одновременно неимоверно сильная грусть. Мелодия пронизывала до мурашек. И когда стало тихо, меня мгновенно захлестнуло разочарование.

— Кори? — Далион удивленно посмотрел на меня, а уже потом перевел взгляд на подругу. — Что случилось?

Он опустил скрипку и подошел к нам.

— Ты всегда здесь? — слегка грубо поинтересовалась я, удивленная тем, что он играет. — Занятий нет?

— Нет, — он мягко улыбнулся. — Четвертый курс больше посвящен практической работе. Так все же, раз вы здесь, что произошло?

— Лэкорил стало плохо, преподаватель отправил нас сюда, — беззастенчиво пояснила Арисс, видимо, догадавшись, что я не планирую отвечать.

— Со мной все в порядке! — убедительно заверила я.

Откровенно говоря, по пути совершенно забыла, что могу встретить здесь Венского.

— Просто воспользовалась случаем прогулять.

— Неправда! — хитро возразила девушка. — Тебе было плохо. Я тоже это видела.

Вот же! Кто ее за язык тянет?! Далион тут же отложил скрипку и попросил последовать за ним. Сперва хотела развернуться и просто уйти, но наткнулась на грозный взгляд белокурого создания в лице подруги и скрепя сердце пошла за ненавистным мне Венским.

Далион повел меня в смотровую. Я с неохотой села на жесткую табуретку, позволяя блондину ко мне прикоснуться. Однако стоило ему это сделать, как я демонстративно передернулась, вызывая у блондина недовольство.

— Кори, — недовольно прошептал Далион, неожиданно наклоняясь ко мне, — маленькая обманщица Кори, не стоит переигрывать.

— Ничего не могу поделать, — серьезно сказала, демонстративно отстраняясь. — Я не обманываю! Ты отвратителен мне, Венский, и никакой игры тут нет.

— Я понимаю, что ты можешь злиться.

Мою руку мягко сжали, на мгновение прикрывая глаза. Губы Венского в этот момент неслышно зашевелились, а под ладонью запульсировала его магия.

— Но чтобы настолько отвратителен? — он открыл глаза и внимательно на меня посмотрел. — С тобой все в порядке, но на всякий случай я оставлю тебя здесь до вечера.

— Кто бы сомневался.

— Сейчас нормально, — поправил блондин, — но раз тебе было плохо, это может повториться.

Сперва хотела возразить, но решила промолчать. Да и сам Далион явно не собирался продолжать эту тему, склонившись над журналом и делая какие-то пометки.

Недолго думая, встала и вернулась в зал, замечая на одной из кроватей свои вещи. Видимо, Арисс их оставила, прежде чем вернуться на занятия.

— Давно ты играешь? — прямо спросила, наблюдая за блондином со своего места.

Все это время он продолжал что-то писать. Потом встал и исчез в соседних дверях, так и не ответив на мой вопрос.

Скучно. Я свесила ноги и замотала ими, рассматривая зал. Кроме меня тут были только двое спящих парней в дальнем углу. Кажется, тоже первогодки.

— С самого детства, — тихо ответил Далион, возвращаясь с каким-то подозрительным напитком в руках.

— Не замечала.

— Разве ты хоть что-то замечала? — он неслышно фыркнул, после чего протянул мне чашу. — Выпей.

— Что это?

— Травяной сбор. Ничего страшного. Будешь ночью спать крепко и без снов.

Я с сомнением посмотрела на предлагаемый напиток, не желая что-либо брать из рук блондина. И все же пришла к выводу, что очередной странный сон-виденье мне не нужен.

Питье оказалось жутко горькое, но заметив ухмылочку Далиона, выпила все и даже облизнулась. Если он и удивился, виду не подал. Просто отставил чашу и сел на край моей постели.

Меня нервировало его близкое присутствие, но первой нарушать возникшую тишину не хотелось.

— Лэкорил, — неожиданно назвал меня полным именем Венский. — Наверное, уже поздно, и все-таки... прости меня!

— Уже извинялся, — сухо напомнила, одновременно кинув быстрый взгляд в сторону дальних кроватей, но ребята все так же крепко спали.

— Они не услышат нас, — вдруг сказал Далион. — Переиграли с магией, из-за чего оказались на грани выгорания. Я ввел их в стазис на время, пока полностью не восстановят резерв.

Мне же от этих слов сразу вспомнилась школа: то ужасное чувство беспомощности и противного жара, что испытываешь во время выгорания. Я ведь тоже тогда чуть не лишилась своей силы.

Горько улыбнулась.

— Знаешь, Далион, только и ты прости, но вряд ли смогу извинить или забыть то, что ты сделал.

Молчит.

— Если бы не мистер Горан, я вновь была бы обычной крепостной твоего отца!

— Знаю... и поверь, не раз пожалел о том дне. Повторись все вновь, отступил бы.

— Но не отступил, — холодно напомнила я, досадно морща нос от неприятных воспоминаний. — И я не понимаю, к чему сейчас все это?

— Я не хочу быть тебе отвратителен, — серьезно заявили мне. — Кори, ведь ты нужна мне.

— Что? — такого уж точно не ожидала. И тем более не ожидала того, что последовало дальше...

Меня обняли, уткнувшись лицом в плечо и громко вдыхая мой запах. Крепко-крепко, не давая возможности сбежать.

— Ты чего? — от растерянности я даже не пыталась вырваться.

— Я сам не знаю, что со мной! Просто когда ты рядом, становится легче.

— А мне наоборот... хуже! — честно заявила я и нахмурилась, твердо отстраняя блондина. — Ты что уже задумал? Признавайся!

— Ничего! Можешь мне не верить, не прощать и ненавидеть. Судьба до боли иронична.

Что-то подсказывает — не в судьбе дело. Тогда, два года назад, мое проклятие ведь не подействовало. Могла ли я в чем-то ошибиться?

— И когда я стала тебе нужна? Часом не с того раза, как пыталась тебя проклясть страхом?

— Нет, — покачал головой Далион, не делая больше попыток обнять. — Твое проклятие не нанесло вреда благодаря моему щиту. Или ты думаешь, я не рассматривал такого варианта?

— А я не рассматриваю варианта, что ты вдруг воспылал ко мне чувствами! Это странно, Далион, и мне это не нравится. Если затеял очередную игру, лучше сразу скажи, чего хочешь?!

— Я просто хочу, чтобы ты перестала меня ненавидеть.

— Долго стараться придется.

— Неужели ты до сих пор ничего не поняла?

— Интересно, что? В детстве ты лишил меня семьи, отправив в пансион, а спустя несколько лет пытался отнять мою свободу. Нет, Венский, чтобы ты ни говорил, глупо было думать, будто твои слова что-то изменят.

— Я и не думал, — пожал плечами Далион и неожиданно накрыл мою ладонь своей. — Просто знай, ты нравишься мне. Действительно нравишься, Кори. И я проиграл. Банально проиграл, еще с того самого момента, как пригласил тебя в дом.

— Далион, серьезно, это не смешно! Ты мой враг. — Я резко выдернула руку. — И им останешься навсегда.

Я совершенно не понимала его, и все больше склонялась к тому, что намудрила с чем-то. Никакой щит бы не стал преградой для моих нитей. Выходит, проклятие сработало, просто не так, как мне хотелось? Осталось только понять как именно...

— Далион, — серьезно сказала я, отодвигаясь от него подальше. — Предупреждаю сразу — еще раз ко мне прикоснешься, за себя не ручаюсь. Не знаю, что у тебя приключилось в голове, но ты мне не нравишься. Ты двуличный и хитрый. Я хорошо помню, как ты пел соловьем те два дня, чтобы влиться в доверие и забрать силу. Не думай, что я настолько глупа. И если тебе в самом деле плохо, что же, тогда я рада. Пусть проклятие сработало не совсем, как мне хотелось, но это лишь значит, что тебе будет еще хуже!

— Это не проклятие.

— Проклятие! — с уверенностью заявила я, впервые с момента поступления всматриваясь в ауру блондина. — И я вижу это! Не забывай, что перед тобой адептка темного искусства, жалкий целитель.

— Не может быть проклятие, — покачал головой юноша, неожиданно вскакивая с кровати. — Каждый адепт проходит через арку истины. Тебе ли не знать?

Конечно, знаю. И это значит лишь одно... мои нити способны обмануть даже древний артефакт богини Имары. Понятно, что я узнаю свою силу в его ауре, странно, что он не понимает этого. Либо не разбирается? Нет. Странно. Ведь тогда, в школе, Венский видел магию нитей. Или он не чувствует их, потому что сам под действием?

Не понимаю! Зато отчетливо испытываю облегчение. Не стану снимать проклятие. Так даже лучше. Пусть мучается. Я ведь этого хотела. Но что пошло не так?

— Лэкорил, — вновь полным именем назвал меня маг, — ты ошибаешься. И поверь, я сделаю все, чтобы ты изменила свое мнение обо мне.

— Попробуй! — победно улыбнулась я, вспоминая, как он также ответил мне четыре года назад, когда я заявила, что освобожу свою семью.

— Не сомневайся, — заверил Далион и вышел из зала, оставляя меня одну.

На моем лице все также сияла широкая улыбка. Настроение поднялось, и я вдруг поняла, что такой поворот намного лучше.

— Венский, кто бы мог подумать, что все так обернется? И господин станет бесправным, а бесправная — госпожой... твоего сердца. В самом деле, ирония.

Интересно, насколько мощно это проклятие? И если попрошу за свою семью — освободит? Хотя нет, судя по его поведению, он вполне держится. Ведь три месяца прошло с моего поступления, а он только сейчас признался.

Далион больше не возвращался. Почти сразу пришла мисс Ролэрайн, заведующая лечебным крылом. Просмотрела журнал, потом меня, и разрешила вернуться к занятиям. Как оказалось, меня можно было сразу отпустить, но, видимо, блондин решил воспользоваться случаем.

На занятие к мистеру Горану я уже не вернулась, а пошла в хранилище знаний штудировать книги. Я должна была понять, что не так. Почему вместо страха он привязался ко мне?

— Риддис! — с удивлением остановилась, никак не ожидая увидеть преподавателя. — Как ты?

Мистер Горан подошел ко мне и забрал мою сумку.

— Все хорошо, правда.

Мне было приятно беспокойство Горана Нэрдока. Что скрывать, для меня стало удивлением и одновременно радостью, когда спустя месяц после моего поступления он перешел в академию. Мне было известно, что он отдал часть своей силы, и это долгое время не давало мне покоя, но, кажется, мистера Горана совершенно не волновало случившееся. Более того, как оказалось, учитель давно планировал перейти в учебное заведение высшего ранга. Я потом узнала, что и предложений было немало. Когда же спросила об этом, впервые встретившись с ним уже здесь, мистер Горан ответил, что хотел помочь мне с зачислением, довести до конца, так как видел во мне огромный потенциал.

Эти слова приятно польстили моему самолюбию. Я, наверное, никогда не смогу отплатить ему за то все добро, что он для меня сделал. Именно Горан Нэрдок стал моим вдохновением: я усердно занималась, не желая, чтобы он хотя бы на миг засомневался во мне, и очень им дорожила...

— Не перенапрягайся, Лэкорил! — неожиданно ласково произнес мужчина. — Я тебя слишком хорошо знаю, мне не надо, чтобы ты выгорела. Если чувствуешь усталость, сразу говори. Здесь это привычное дело. День отдыха нужен каждому.

— Спасибо, со мной все в порядке, правда.

— Даже если и так, сегодня ты освобождена от занятий. Я хочу, чтобы к турниру ты хорошенько подготовилась. В последнее время ты уделяешь мало внимания своему мечу.

Это действительно было так. По большей части я углубилась в изучение темных заклинаний. Они были куда эффективнее любого оружия.

И словно почувствовав, о чем я думаю, Нэрдок Горан вдруг хмуро проговорил:

— Когда мага лишают его силы, клинок последняя надежда на спасение. Клинок важнее магии. Это твой друг и соратник, который никогда не предаст. Помни это!

Стало стыдно.

— Я выиграю! — решительно воскликнула в ответ. — Клянусь.

— Вот теперь узнаю свою Лэкорил Риддис! — ласково улыбнулся преподаватель, вгоняя меня еще сильнее в краску и замешательство.

'Свою'?! Отчего-то эти слова отозвались приятным теплом в душе.

— Пришли! — неожиданно озвучил очевидное мистер Горан, останавливаясь перед дверьми моей комнаты. — Не усердствуй!

После мне передали сумку, привычно потрепали по тугим косичкам и ушли. Я же осталась стоять в коридоре до тех пор, пока преподаватель не скрылся на лестнице. И только тогда вошла в комнату.

* * *

В хранилище знаний почти никого не было. Слишком поздно. Уж больно я долго засиделась, штудируя книжки, но так и нашла, в чем именно ошиблась. Вот только теперь даже не сомневалась, что проклятие все-таки сработало. Была мысль, что может, ошиблась в самом везорийском языке, однако эту идею я быстро отбросила. Пролистав словарь, лишь убедилась, что ошибки в произношении не было. 'Nago rihsiodi roni vatie dani' дословно переводилось, как 'Мучительный страх познать тебе дано'. И почему вместо страха он привязался ко мне? Этот вопрос терзал меня и не оставлял в покое.

Так еще и Расго вновь за мной увязался. Я будто вернулась обратно в школу. Из-за того, что тогда помешала ему поиздеваться над первогодкой, он требовал от меня прилюдного извинения. Как оказалось, Расго даже в академии имел статус неформального лидера и многие ему просто подчинялись. Только мне было не до него, ведь помимо учебы я каждый вечер тренировалась и готовилась к турниру. Времени ни на что не оставалось. Однако он все-таки перехватил меня, когда я собиралась уже уходить из хранилища. Притом не один... С ним были его друзья.

— Не так быстро, безродь!

Я даже не остановилась. Давно он не называл меня так, но, как и раньше обращать внимания не собиралась. Расго будто понял и небрежно повторил, уже обращаясь по имени:

— Стой, Лэкорил!

— Что тебе снова надо? — я все-таки обернулась, встречаясь взглядом с Даронном. За его спиной стояли знакомые мне уже парни. Тот, что повыше — Корэн, а имени второго, подтянутого, слишком бледного мага, не знала.

— Ты прекрасно знаешь, — самоуверенно и как-то недовольно ухмыльнулся юноша, складывая руки на груди. — Ты влезла не в свое дело. Снова. И я не могу оставить это без внимания.

— Почему же? — я безразлично пожала плечами. — Мы уже не в школе. Стыдно, Даронн! Я-то думала, что ты повзрослел.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — твердо проговорил маг. — Этот гаденыш заслужил наказание. И лучше тебе с ним не общаться.

Я скривилась. Он еще и следит за мной?

— Кажется, я уже объясняла, что думаю по этому поводу. Надо было вызвать его на официальную дуэль.

— А ты вызвала ту троицу? — едко напомнили мне мои наихудшие воспоминания. — Сплела очередной браслет и планировала мстить. Лэкорил, ты противоречишь сама себе. И уж точно не лучше меня. Ты — такая же.

— Нет, — покачала головой в ответ. — В отличие от тебя я учусь на своих ошибках.

— Мне все равно, — неожиданно холодно отрезал Расго. — У тебя лишь один вариант в сложившейся ситуации: ты извиняешься при всех, и я забываю о том, что ты сделала.

— Правда, что ли? — я рассмеялась ему в лицо. — Мне плевать на твою репутацию. Я не стану этого делать.

— По-хорошему предупреждаю, — снисходительно и словно действительно с просьбой проговорил он. — Извинись, иначе пожалеешь.

— Ни за что, Расго!

— Что же, это твой выбор, но ты в итоге все равно извинишься.

— Нет.

— Тебе напомнить о нашем договоре?

— Причем он здесь? — я насмешливо изогнула бровь. — Я клялась только в том, чтобы делать плетения, но у меня больше не осталось нитей. Поэтому ты не можешь ничего от меня требовать.

Да, соврала. Совсем маленький клубок еще был. Я прекратила пользоваться нитями с того момента, как сделала браслет как у Расго — который обходил запрет школы. Понимала, что они могут еще пригодиться. И уж точно не собиралась тратить оставшееся на него!

— Что-то на тебе браслетов маловато, — он в наглую схватил меня за руку, закатал рукава моего платья, открывая всем плетения. — Да и нити магические ведь! Как они могли закончиться?

Кажется, мне не верили или не хотели верить.

— Вот так, Расго! Так что оставь меня в покое. Я не стану извиняться, потому что поступила правильно.

— Ошибаешься! — Даронн перешел на шепот, склонившись к самому лицу. — Не забывай, несмотря на клятву, мне известна твоя тайна...

— Которую рассказать ты не можешь, — также шепотом напомнила я, — и предать не можешь.

— Зато воспользоваться могу. — Мне широко улыбнулись. — Уверен, нити у тебя еще есть.

— Думай, что хочешь!

Я вырвала руки из его хватки, подобрала со стола свои вещи и покинула хранилище знаний. Останавливать меня никто не стал.

* * *

За учебой и подготовкой к турниру я даже позабыла о своих странных снах, настойчивом внимании Далиона и угрозе Расго. Впрочем, если второй о себе пока не напоминал, то первый после своего признания словно решил доказать мне свои чувства. Хотя, чувства — это громко сказано. Их можно было бы назвать симпатией, если бы я не ошиблась в собственном проклятии, с которым пока так и не разобралась.

Вот и сейчас Далион решил прервать мое занятие. Мы с Арисс расположились в парке академии, возле небольшого пруда, где частенько собирались адепты. Подруга сидела на скамье под старым дубом с раскрытой на коленях книгой, наблюдая за моей тренировкой с мечом, а рядом у ее ног, прямо на траве, лежал мой четверолапый друг.

— Я вчера была у Нория, — неожиданно поделилась Арисс, кутаясь в теплую курточку.

Сосредоточенная на своем клинке и движениях, я не особо слушала подругу. В легкой льняной рубашке, вся вспотевшая, старалась выучить новые выпады, которые показывал на днях мистер Горан. Меня не смущала ни холодная погода поздней осени, ни болтовня подруги. Она всегда рассказывала что-то, когда я тренировалась. Это стало нашим небольшим ритуалом. И меня даже совсем не злили эти разговоры, которые порой отвлекали. Ведь именно они учили меня абстрагироваться от окружающего мира во время боя. Порой это было сложно, я все-таки ловила речь Арисс. Вот и сейчас она делилась последними новостями о пятикурснике, который только на днях покинул лечебное крыло.

— Он такой заводной! С ним интересно и весело, но только мы заговариваем о том вечере, как он замолкает и мрачнеет. Мне, кажется, Норий все-таки что-то знает, но молчит.

— Ректор знает об этом, — совсем рядом раздался голос того, кого мне сейчас хотелось бы видеть меньше всего. — Просто решил дать Норию немного времени.

— А тебя не учили не встревать в чужие разговоры? — недовольно подметила подруга, явно не планировавшая делиться своими мыслями с кем-то еще помимо меня.

По всей видимости, Шорён тоже был не рад обществу блондина. В первое мгновение хаканн насторожился: навострил острые уши и зашевелил носом, приподнимаясь, но узнав мага, моментально успокоился и вновь положил большую морду на передние лапы. Он признавал только мистера Горана, а в последнее время Нория и Арисс, остальных же ко мне никогда не подпускал.

Вот только почему-то Далион стал исключением...

— О, так это был разговор? — наигранно уточнил блондин, глядя на вспотевшую и тяжело дышащую меня. — Я почему-то подумал, что ко мне обращаются.

— Далион, не язви! — с неприязнью бросила я, пытаясь унять бешеный ритм собственного сердца. — Иди куда шел.

— К тебе и шел, — тут же становясь серьезным, невозмутимо признался Венский. — Увидел, как ты тренируешься. Будешь участвовать в турнире?

— Допустим... — я насторожилась. — Тебе-то что?

— Могу потренировать.

— Ты? — у меня вырвался смешок. — Не смеши меня, Имарин слуга! Ты даже клинка не носишь. Иди, вон, лучше на своей скрипке поиграй.

Хотела разозлить, но он даже не воспринял моих попыток задеть его. Впрочем, как и всегда, не считая того случая, когда он признался о своей зависимости от меня. По-другому это назвать просто язык не поворачивался.

— Ты правда считаешь, что слуги Имары не умеют владеть мечом? — он неожиданно выставил руки вперед. — Смотри внимательно, Кори, и запоминай!

Блондин легонько шевельнул пальцами: сперва его руки охватил белый свет, а затем почти сразу появился сам клинок.

— Да, мы никогда не носим с собой оружие, — спокойно согласился Далион, — потому что в этом нет необходимости. Против магов Арона мы в любом случае не выстоим, ведь наше ремесло — природная стихия, но в то же время, именно она может спасти нам жизнь.

Призванный меч вдруг засветился еще ярче, отчего я ощутила, как вокруг нагрелся воздух.

— Моя любимая стихия — ветер, — продолжал урок Венский. — Считаешь, справишься с клинком Оросса ?

— Справлюсь! — ответила прежде, чем подумала. — Атакуй!

Мне было в радость позаниматься с кем-нибудь, пусть даже с ним. Надоело одной махать мечом. Арисс не любила это дело и предпочитала не самой управляться с мечом, а руководить поднятой армией нежити в сторонке, которая делала все черное дело вместо нее. Может, оно и верно, таково преимущество темных, но мне нравился мой клинок. Как легко он ложился в руку, как так же легко мог лишить кого-то жизни...

Я улыбнулась своей мысли, не сразу осознавая всю суть, а когда поняла — меня словно в холодную прорубь окунули, из-за чего пропустила первый удар.

На предплечье выступила кровь, но я не обратила внимания, уже серьезно атакуя ненавистного блондина. Его лезвие оказалось острее и быстрее ветра, поэтому мне приходилось все время уходить в сторону, отчего дотянуться до Венского не получалось. И уж точно я не ожидала, что и сам он будет столь быстрым и ловким.

— Первое правило, — решил и дальше преподать мне урок блондин, делая очередной выпад в мою сторону. — Всегда учитывай то, что партнер может лишь на вид казаться слабым.

— Да, ты не первый мне это говоришь! — я легко отбила удар, чувствуя знакомый жар и прежнюю жажду сражения. Давно такого не испытывала, наверное еще со времен школы.

— Второе правило... — Далион вновь сделал выпад, и я привычно отскочила, совсем не ожидая, что его клинок неожиданно вытянется. — Не верь тому, что видишь!

Живот кольнуло острой болью, но я лишь отдаленно отметила порванную ткань и проступившую кровь, не сбивая ритма. Во мне бурлил адреналин! Даже голос Арисс на заднем фоне раздавался глухо, словно через стену. Венский двигался невероятно красиво и грациозно, будто не сражался, а вальсировал. Его техника сильно отличалась от мистера Горана и того же Расго. Я не могла уловить темп его музыки. Слишком медленно для меня, слишком спокойно...

Мгновение — и очередной удар обрушился на плечо, заставляя до боли закусить губу.

— Третье правило, — все тем же серьезным тоном проговорил Венский, взмахом рассекая воздух и ветром отталкивая меня на несколько локтей. — Забудь все, что ты учила в школе и учи заново!

— Не тебе меня учить! — вспыхнула я и кинулась прямо на него, желая больше всего задеть этого всегда аккуратного, надменного выскочку.

Меч в моей руке задрожал, словно отзываясь на мысли, нити вокруг рукоятки заблестели, и я ударила...

На груди Далиона остался глубокий длинный порез, но я не получила удовлетворения, наоборот, сильнее захотела поставить его на место. Коснуться тонкой венки, пульсирующей на его изящной шее.

Мне почти удалось, когда он вдруг в воздухе очертил мечом какой-то знак и в меня полетели тонкие, такие же видоизмененные, но не менее ощутимые ножи.

Только из странного чувства гнева и жажды крови я не закричала, когда они коснулись меня. Словно кто-то отгородил от боли, а в голове лишь одна мысль — убей. И почему-то мне не кажется это неправильным, будто так надо, будто бой всегда заканчивается только чей-то смертью, не раньше. И именно эта мысль отрезвила. Я замерла на месте, не сразу замечая клинок, несшийся в мою сторону, который Венский просто физически не успевал отклонить.

Подняла взгляд, встречаясь с ошеломленными глазами блондина. Все произошло в одно мгновение: резкий толчок, вскрик и мы с кем-то повалились на траву...

— Арисс! — изумленно воскликнула я, узнавая кудрявые светлые волосы подруги. — Ты что творишь, идиотка?!

— Я идиотка?! — вспыхнула Арисс. — Умереть захотела? Тогда в следующий раз делай это не на моих глазах.

— Правило четвертое, — дрогнувшим голосом проговорил Венский, приближаясь к нам и рассеивая свой меч. — Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Не вмешивайся в сражение двух магов!

Далион легко, будто пушинку поставил на ноги Арисс, затем придирчиво ее осмотрел и, видимо, убедившись в чем-то, обернулся ко мне, чтобы протянуть руку. Я привычно проигнорировала помощь блондина, встала и внимательно посмотрела на злую подругу. Слава богам, она была в порядке, лишь платье сбоку порвалось.

Уже было хотела возмутиться, соглашаясь с последним правилом Венского, когда неожиданная волна боли все-таки накрыла меня. Кажется, я даже прокусила губу, а из глаз брызнули предательские слезы.

Я не уловила того момента, когда Далион подхватил меня на руки и что-то сказал. Мое сознание кричало от боли, которая во время боя словно бы ушла на задний план, а сейчас вернулась, давая сполна насладиться последствиями клинка Оросса.

— Отпусти! — я нашла в себе силы холодно приказать и даже вырваться.

Дойти, а точнее доковылять, удалось только до ступенек, притом с поддержкой Арисс. Там я ослаблено опустилась на холодный камень, чувствуя себя просто отвратительно. Бил Далион метко, не говоря уже о порезах и ссадинах от его клинков.

Венский недовольно взглянул на меня, не выдержал и, не обращая никакого внимания на мои протесты, вновь поднял на руки. В этот раз вырваться мне не дали, а молча понесли наверх. Сил сопротивляться не было, поэтому в отместку надавила локтем в грудь магу: там, где задела его. Хотелось, чтобы и он в полной мере почувствовал всю ту прелесть ощущений и эмоций, что сейчас испытывала я, но если ему и было больно или неприятно, он не показывал этого.

Поднялся со мной в лечебное крыло и занес в палату. Арисс шла следом, не скрывая своего гнева. И почему-то стало так неловко. Вспомнилось случившееся и захотелось сквозь землю провалиться, даже боль стала терпимее.

— Арисс, отнеси мой меч в комнату, пожалуйста, — попросила я, не желая выглядеть настолько слабой, а именно такой себя я сейчас и чувствовала.

Не знаю, поняла ли это подруга, но все же не стала спорить и оставила нас, прежде угрожающе предупредив Далиона, что он головой за меня отвечает. А я... я с ужасом оглянулась, понимая, что кроме нас и больных никого нет! Тут хотя бы иногда бывает миссис Ролэрайн или кто-нибудь помимо самого Венского?

— Сегодня выходной, дежурить остался только я, — как оказалось, последнюю мысль я озвучила в голос.

Я скривилась.

— Мне начинает казаться, что это не совпадение.

— Вполне возможно, — не стал отрицать он, доставая из шкафчиков скляночки. После пододвинул ширму и коротко скомандовал: — Снимай рубашку.

— Ты вообще зачем ко мне пошел? — раздраженно прошипела в ответ, непослушными пальцами стараясь распустить шнуровку ворота. От слабости дрожали руки, неприятно ныло предплечье и болел живот.

Впрочем, все было бессмысленным: одежду оставалось только выкинуть, настолько она оказалась испорченной после клинка Далиона.

— Подумал, что твои тренировки не принесут никакой пользы без противника.

— О да, а ты принес, что теперь я здесь... снова!

— Зато ты поняла, насколько самоуверенна и не подготовлена к предстоящему турниру, — он поставил поднос на столик и сел ко мне на кровать. — Там будут намного сильнее участники, а ты даже с моим клинком не справилась.

Досадно поджала губы.

— Давай помогу! — блондин не выдержал моих слабых попыток управиться со шнуровкой, потянул уже было ко мне руки, но я нервно отпрянула.

— Не смей! — для убедительности еще и ударила его, после чего самостоятельно подняла одежду наверх, открывая глубокий порез на животе.

— Рубашку все равно придется снять, — резонно заметил Венский, осторожно проводя рукой над раной. — И желательно не тянуть, потому что потом отодрать ее от порезов, нанесенных клинками, будет проблематично.

— Что это за техника? — задала вопрос, напрочь игнорируя его слова. Меня терзало любопытство, да и хотелось отвлечься от неприятных прикосновений блондина. Нет, он делал все очень аккуратно, но просто само его присутствие вызывало неприязнь, как и чьи-либо прикосновения, но терпела, послушно ожидая ответа. Только он не спешил открывать мне свои секреты. И тогда я упрямо повторила вопрос:

— Как ты создал клинки одним взмахом меча?

— Все та же магия воздуха, — все-таки ответил Далион, быстро перебирая светящимися пальцами по моей коже. — Если хочешь, могу научить тебя.

Я хотела. Очень хотела. Только наступить на собственную гордость и учиться у него? Ни за что! Поэтому промолчала, невольно закусив губу, чтобы не застонать, когда он коснулся затянувшейся после его манипуляций раны знакомой мне уже дурно-пахнущей мазью.

— Порезы от кинжалов тоже осмотреть надо, как и твое плечо... — напомнил блондин, намекая избавиться от одежды.

Ага, сейчас.

— Не смертельно, — отчеканила я, поднимаясь с кровати и стараясь не кривиться при этом. — Сама справлюсь.

Да, я врала. Правой рукой и вовсе не удавалось нормально шевелить, а раны и порезы неприятно саднили и напоминали о себе при каждом малейшем движении, не говоря уже о том, чтобы дойти до комнаты. Только вот раздеваться при нем, да еще и показывать слабину — ни за что. Самой серьезной была рана на животе, которую он успешно исцелил, и на том спасибо, большего не надо.

— Спасибо за урок, — холодно проговорила я, медленно ступая к дверям. — Я запомню!

— Кори, во-первых, выносить из целительского корпуса ничего нельзя, — спокойно проговорил он, видимо, стараясь таким способом задержать меня. — Во-вторых, ты сама не справишься: ткань, скорее всего, уже сильно прилипла к телу и...

К демонам его! Не стала дослушивать: с грохотом поставила взятую баночку мази на столик и вышла, демонстративно хлопнув дверью. Позади раздались недовольные возгласы проснувшихся больных, но я была слишком зла, чтобы предаваться мукам совести. Догадываясь, что он может за мной последовать, свернула не в общежитие, а в совершенно противоположную сторону. Не прошло и секунды, как позади действительно раздался скрип двери, а затем послышались быстрые, размашистые шаги.

За что?! За что боги снова нас свели? Нет, конечно, я знала, что поступаю туда же, где учится Далион, это ведь единственная магическая академия во всем нашем королевстве, но куда сильнее хотелось доказать блондину, что он ошибался, полагая будто мне не удастся пройти вступительные. Только его настойчивое внимание боком мне выходит. Может, к нежити проклятие? Избавить блондина от него? Зато забудет обо мне. Урок он преподал?! Ага! Монотонным избиением! Пф. Зато прикрываться красивыми речами любит, но о технике своей ни слова не сказал. Учит он! Ублюдок!

Ноги сами привели меня к кабинету Нэрдока Горана. Недолго раздумывая, взяла и постучала. Почти сразу послышались шаги.

— Риддис? — преподаватель застыл на месте при виде меня. Да, наверное, выгляжу сейчас не лучшим образом. Но ему не привыкать вытаскивать меня куда из худших ситуаций.

— Можно?

И все-таки кое-что поменялось: я больше не врываюсь без спроса, научилась вежливости. Впрочем, моя вежливость распространялась только на мистера Горана.

Меня без лишних слов впустили в кабинет. Я тихонько поблагодарила и прошла к низенькому темно-бордовому диванчику у горевшего камина.

— Кто это тебя так? — прямо спросил преподаватель, доставая из серванта узенькие баночки и склянки с мазями.

— Вы же знаете, все равно не скажу, — я тепло улыбнулась, отклоняясь на мягкую спинку. Никогда не говорила и теперь не собиралась. И все равно именно он всегда выхаживал, помогал и лечил нерадивую ученицу после драк с богатенькими детьми. Наверное, потому и пришла.

Кажется, ничего не меняется, как и тогда, в школьные года, снова провожу вечер в его кабинете. Я знала, что он поможет, не станет читать нотаций или ругать, а просто будет рядом. Его поддержка была всем для меня. И только ему я позволяла к себе притрагиваться, даже открыв однажды тайну своих шрамов на спине. Впервые, когда мистер Горан их увидел, он не стал расспрашивать ничего, прекрасно зная, что если захочу — сама расскажу. И ведь рассказала! В старших классах, когда мы случайно заговорили о прошлом...

Почти сразу после того разговора поехала к родителям, где пошел слух, будто пансион закрыли. Я не испытывала по этому поводу особой радости или грусти, скорее спокойствие. С одной стороны, приятно было знать, что такие как мадам Олисья больше не будут издеваться над детьми, а с другой — там жило и много сирот. Я пыталась узнать, что стало с Ирри, но единственная информация о ней — это то, что опекун забрал девочку незадолго до закрытия.

Впрочем, по возвращению в школу я сделала вид, что мне ничего неизвестно о происходящем.

— Сейчас может быть неприятно, — предупредил мужчина, чтобы в следующую секунду аккуратно вспороть рукава острым ножиком.

Боли не было. Она стала уже привычной и даже не столь заметной, а может, это все еще действовала магия Далиона?

Нэрдок Горан также вспорол и спереди рубашку, после чего скинул остатки ткани на пол, оставляя меня в тонком нижнем белье.

— Это не просто драка, — хмуро озвучил свои догадки преподаватель, заставляя меня поежиться под его тяжелым взглядом. — С кем ты уже сражалась?

— Готовилась к турниру, — уклончиво ответила я, позволяя мужчине обработать свои ссадины. Немного пекло, но было вполне терпимо. Он касался очень осторожно и мягко.

— Похвально, — в голосе мистера Горана отчетливо послышалась ирония. — Впредь я сам займусь с тобой этой магией!

— Вы знаете технику клинка Оросса?

— Духи ветра редко отвечают на призыв магов, — рука преподавателя с пинцетом дрогнула. — Это должен быть очень талантливый и способный адепт факультета целительства, хорошо управляющий магией воздуха... Постой-ка, Риддис, а не тот ли это маг, что два года назад приезжал в школу?

В точку! Только как он понял?

— Это очень редкий талант! — в голосе Нэрдока Горана проскользнуло искреннее восхищение. — Даже мне не всегда подчиняются духи ветра. Этот мальчишка не так прост, как могло показаться в начале.

— Прост! — фыркнула я, чувствуя раздражение. — Высокомерен, чванлив и заносчив.

— Ты неравнодушна к нему? — Преподаватель склонил голову набок, с легким любопытством заглядывая мне в глаза.

— Еще чего! — я вспыхнула словно зажженная свеча. — Я ненавижу его!

Словно подтверждая мои слова, за окном громыхнуло.

— Ненависть тоже чувство, куда более выматывающее, нежели обычное равнодушие, — с грустной улыбкой проговорил мистер Горан, наконец заканчивая с моими многочисленными порезами и приступая к плечу. — Более того, мы ненавидим то, чем подсознательно хотим обладать. И знаешь, я могу понять причины этой ненависти. Сначала он был твоим господином, потом планировал отобрать магическую силу, но почему он все еще занимает твои мысли, Лэкорил?

— Потому что он испортил мне детство, — серьезно ответила, прекрасно понимая, что сейчас мне просто заговаривают зубы.

Я уже приготовилась к боли, когда вместо нее ощутила приятное тепло и в плече лишь легонько запульсировала магия, исцеляя небольшой вывих, даже вправлять не пришлось.

— Именно Далион Венский попросил своего отца отправить меня в тот ужасный пансион, — тихо призналась я, глядя на язычки пламени в камине и прислушиваясь к разбушевавшейся непогоде за окном. — По его вине я на целых пять лет лишилась семьи.

Мне в руки молча всучили теплую чашку какого-то травяного сбора. Я не стала расспрашивать что это, лишь легонько приподняв брови в удивление. Когда только успел? Впрочем, у Горана Нэрдока всегда были вкусные и полезные напитки. Почти сразу мне придвинули еще и откуда-то взявшуюся коробку конфет, видимо, подаренную кем-то из адептов.

— Он имел на это право.

Я скривилась. За окном вновь блеснула молния, а через секунду ударил гром. Мистер Горан сидел напротив, держа в руках чашку ароматного кофе. Крепкий, чуть терпкий аромат приятно щекотал ноздри.

— Это бесчеловечно!

— Знаю, Кори, но ты не должна жить прошлым, — мягко проговорил мужчина. — Он слабее тебя, а у тебя есть цель и мечты. Поэтому не оглядывайся назад. Или уже передумала становиться будущим императором Тароты?

На душе потеплело. Он все-таки запомнил мои те слова. И пусть в голосе у него был неприкрытый сарказм, я знала, что мистер Горан поддерживает меня. Откровенно говоря, мне и самой сложно поверить, что удастся попасть в королевскую гвардию. Впрочем, первоначальной целью у меня было стать известным магом, а уже потом можно и в сам королевский дворец!

Я отпила глоток травяного сбора, чувствуя легкую сонливость. Это не укрылось и от преподавателя, который почти сразу вызвался провести меня в комнаты. Ясное дело, отказалась. Мне хватило тех сплетен, что ходили по школе. Здесь, уже будучи адепткой, старалась не показывать, насколько сильно дорожу мистером Гораном, но я ясно отдавала себе отчет, что это не просто отношения наставника и его ученика. Да, мистер Горан никогда не скрывал, что восхищен моими способностями и силой воли, но я доверяла ему куда больше, чем просто своему преподавателю.

— Спасибо за помощь! — Я поставила чашку на стол, взяла оставшиеся от рубашки рваные куски ткани и уже собиралась выйти, когда мистер Горан остановил меня.

— Не в таком же виде, Риддис! — с упреком заметил он, после чего подошел к шкафу и достал мантию своего факультета.

Завернул меня в нее, словно бы в одеяло и только тогда позволил покинуть кабинет, на прощание ласково проведя рукой по моей давно растрепавшейся косе.

Я любила эти минуты, проведенные с мистером Гораном. Время будто замедлялось, а истории, рассказанные мужчиной, уносили меня далеко-далеко в те самые легенды. Моей любимой всегда была о возлюбленной демона. Сперва было не понятно, почему именно она так зацепила. Не скажу, что особо сентиментальна, наоборот, но когда еще в школе он рассказывал эту легенду, внутри неприятно все сжималось...

'На Запретных островах жил один древний демон, верой и правдой служивший своему господину и королю — Темному лорду. У людей этот господин звался богом, а у созданий низшего мира — Властителем. У него было много имен, в том числе и Великий Рангор.

Демон выполнял все поручения Темного лорда, какими бы опасными они ни были. И одним из последних его заданий стало найти древний забытый артефакт самого Безымянного бога — основателя Везория и отца троих богов. Как и всегда, демон послушно отправился выполнять задание.

По поверьям артефакт находился на краю земли. Вот только где этот самый край — никто не знал. Демон обошел все Запретные острова, людские земли Муро и Светлую Империю, переплыл моря и океаны, но так ничего и не нашел. Это был какой-то замкнутый круг без единой подсказки. Однако, будучи в эльфийском лесу, он встретил кое-кого прекраснее любых загадочных артефактов: волшебную деву. Нет, она не была эльфийкой, обычная девушка невероятной красоты, которая почему-то находилась без сопровождения на их территории. На землях светлых эльфов царили свои порядки и людей там не жаловали. Людскими женщинами незаконно торговали, а затем отправляли в наложницы к состоятельным лордам.

Высокая, статная, с округлыми формами. На ней не было одежды, только тонкая льняная ткань, замотанная на талии и опускающаяся складками на бедра. Грудь она прикрывала длинными белыми волосами, а по земле ступала босыми ногами. Миловидное лицо с большими фиалковыми глазами и пухлыми губками невольно манили демона.

Она сбежала? Темный уже хотел подойти спросить, но внутри неожиданно что-то остановило. Демон чувствовал, что нельзя. Нельзя трогать это хрупкое создание: ведь его демонские шипы ранят, клинки пропитаны ядом, а длинные черные волосы жестче любого лезвия, но как же хочется прикоснуться к этому созданию, сошедшему с небесного царства. Будто сама богиня стоит перед ним!

Красавица заметила незваного гостя, но не подала вида, продолжая заниматься своими делами: девушка собирала травы, плавно склоняясь к земле, в то время как демон заворожено за ней наблюдал, не в силах отвести своих янтарных очей.

— Что это за магия? — не выдержал он первым безмолвия.

— Магия? — она лучезарно рассмеялась, взмахнула длинными волосами и перекинула их за плечи, словно специально оголяя грудь. — Это любовь, демон!

— Не любовь, — не согласился он. — Вожделение, страсть и тяга к женскому красивому телу, но не любовь. Любви не существует.

Она вновь лишь рассмеялась, но не стала что-либо говорить, продолжая собирать травы.

Демон так и стоял до самой ночи, наблюдая за прекрасной девой. Она же, перед тем, как уйти, на миг обернулась, чтобы насмешливо сказать:

— Что же это, если не любовь? Твое сердце бьется быстрее, ты не можешь отвести от меня взора, но при этом и прикоснуться не можешь. Понимаешь, что ранишь, и жалеешь меня. Жалеешь, потому что сердце любит. Любовь бывает первозданной. Она может не иметь никаких оснований. Она есть, потому что так захотели боги. И Безымянный бог сейчас зло над тобой пошутил. Ты ведь слышал о нем? О четвертом боге, которого зовут Судьбой.

— Да, но он давно покинул наш мир, — медленно проговорил демон. — Ныне существует только три бога.

— Это Они так захотели, но в действительности все неправда. Всем известная легенда была создана детьми Высшего бога.

Девушка скрылась в лесной чаще, а демон так и стоял, обдумывая услышанное. Безымянный бог все еще здесь? Существа тьмы могут любить? Все это казалось слишком невероятным. Однако он правда боялся прикоснуться к этой прекрасной лесной фее, не хотел причинить боль и в то же время жаждал дотронуться губами до ее бледно-розовых нежных губ...

Но было еще что-то, что не давало покоя — он так и не нашел тех нитей, которые приказал принести Темный лорд, а значит, господин будет в гневе. Не желая возвращаться ни с чем, демон решил хотя бы отыскать девушку: не мог уйти, так и не узнав ее имени.

Удача сопутствовала ему, а может, и сами боги. Будто кто-то вел специальными тропинками: перед ним расступалась вся зелень, разлетались птицы и разбегались звери.

Маленький покосившийся домик в лесной чаще выбивался из окружающего вида. Старая хижина из потертых бревен, перекошенным крыльцом и маленькими окошками. Но, кажется, девушку совсем не смущал вид ее жилища. Она вышла на порог и лучезарно улыбнулась демону:

— Долго ты, рогатый. Заходи уж!

Демон замялся на мгновение и все же вошел, тут же почувствовав аромат пирогов и трав. Почти сразу перед ним на стол выставили кувшин с отваром и кушанья.

— Мне известно, за чем ты пришел, — все с той же улыбкой проговорило волшебное создание. — У меня есть то, что ты ищешь.

— Кто ты? — с удивлением спросил демон, потерявший надежду выполнить задание своего господина.

— Называй меня Ама҆ри.

— Амари? — попробовал он ее имя на вкус. — Красивое.

— Твое тоже красивое, Эгораннес.

— Откуда ты... — он запнулся, не спеша притрагиваться к яствам. — Ты ведьма?

— Не бойся, я не собираюсь тебя травить, — на его вопрос она не ответила. — Вижу, что устал с дороги. Нелегко отыскать несуществующий край земли и еще трудней найти древний артефакт Безымянного бога.

— Не понимаю...

— Вот поешь, отдохнешь и, может, расскажу.

Демон, наверное, впервые растерялся. Впрочем, еда вроде была не отправлена — его демонические рецепторы молчали. Ко всему прочему, за эти недели он действительно нигде надолго не останавливался и нормально не отдыхал.

Так что в итоге решил принять радушное гостеприимство, не подозревая, что прекрасная дева окажется права в своих словах. Более того, весь вечер она будто специально дразнила его: то наклонится над столом, невзначай поправляя волосы, то бедром призывно качнет. Или ему только так казалось? Демону с трудом удавалось сосредоточиться на ужине. Если бы не этот внутренний голос, он бы давно повалил ведьму прямо на стол! Да только что-то не давало этого сделать. Может, правда жалость? Но любовь? Демоны не умеют любить. Впрочем, жалеть тоже не умеют. Почему же он не пытается утолить собственное желание, тем самым получив еще и чистую душу? Эгораннес ярко видел мерцающий свет в районе груди необычной девушки, но что-то не давало сделать то, что всегда. Он не пытался соблазнить столь светлое создание, вместо этого демон лишь легонько коснулся ее оголенного плеча, провел рукой по шелковистым волосам, замечая, как напряглась Амари. Сам он неожиданно почувствовал, как внутри что-то отозвалось горькой тоской, а внутренний голос неожиданно закричал отойти. Однако Эгораннес продолжал стоять рядом, не убирая руки. Ему хотелось большего! А этот внутренний голос? Он давно привык к нему, будучи нечистокровным демоном: ведь его мать была смертной. Эгораннес просто заглушал надоедливый звон в ушах, когда в очередной раз забирал у какой-то ведьмы душу. Однако сейчас все было иначе — кажется, кто-то наизнанку вывернул всё его нутро... кожа девушки словно обжигала.

— Отпусти меня, — твердо попросила девушка, словно не сомневаясь, что гость не посмеет ослушаться.

Демон раздраженно выругался, действительно в тот же миг отпустив девушку. Он сам не понимал, что с ним происходит. В другой раз не остановился бы, прекрасно зная, как склонить женскую душу к тьме. Почему же сейчас чувствует себя настолько растерянным?

— Так ты расскажешь, откуда нити? — перевел он тему, возвращаясь к ужину и желая хоть немного понять происходящее. — И как узнала мое имя?

— Отвечу, но с одним условием....

— Не боишься ставить условий демону? — недовольно фыркнул Эгораннес, с интересом рассматривая не иначе как ведьму . Только они никогда не боялись существ Запретных островов и частенько заключали сделки добровольно, также служа темному богу.

— А чего тебя бояться, рогатый? — она тепло ему улыбнулась, словно и не было минуты назад той странной сцены. — Демон ты только внешне: вроде и должен своим видом страх нагонять, а внутри сердце доброе. Я чувствую в тебе человеческую кровь, иначе бы ты не встретил меня. Нити могут увидеть только те, кто честен душой, открыт и добр, кто живет мечтами и имеет праведную цель. Это подарок богов, который невозможно отыскать. Лишь ведомый судьбою способен прийти к ним. Так судьба привела тебя ко мне, а значит, сам Безымянный бог захотел этого.

— Тогда каково твое условие? — серьезно напомнил он.

— Всегда слушать собственное сердце.

Демон поперхнулся и закашлялся, не ожидая такого ответа. Более того, почти сразу вспомнил собственные чувства, подсказывающие не трогать эту загадочную невероятную деву. Не это ли имеет в виду девушка? В любом случае он сразу же согласился, особо не задумываясь о глубине и настоящем смысле данного условия. Сейчас его куда больше интересовали нити и сама Амари...

Она вдруг неуверенно улыбнулась и замолчала, надолго замолчала, о чем-то размышляя. Когда же заговорила, голос ее оказался сиплым и тихим, будто вот-вот расплачется, но это было не так: фиалковые глаза оставались совершенно сухими.

— Я не ведьма, как ты мог подумать, а — ассир , не зря твое сердце чувствовало, что ко мне нельзя прикасаться. Мы умираем в страшной боли от одной лишь ночи с существом низшего мира. Глупая и ужасная смерть, которая отдает нашему возлюбленному всю силу и 'глаза', которыми мы видим мир. Мы были первыми созданиями Безымянного бога и последним его подарком...

— И что это значит? — удивленный ее словами, спросил Эгораннес, не веря собственным ушам. Неужели перед ним действительно столь редкое существо, как ассир? Ведь их всех уничтожили несколько сотен лет назад.

— Лишь то, что сегодня ты уже заглушил крик собственного сердца. Сдержи ты себя — и выиграл бы нечто большее... — Амари горько вздохнула, после чего неожиданно потянула из волос голубую ленту. — Однако я прошу, чтобы ты никогда не забывал данного мне обещания. Это очень важно! Что бы не случилось дальше, всегда слушай свой внутренний голос.

Он кивнул, в действительности не воспринимая ее слов всерьез. С самого начала Амари говорила странные вещи. Любовь? Жалость? Доброта в его сердце? Все это какие-то человеческие глупости, которые не способна проявить даже материнская кровь. Его демон давно взял вверх, заглушив те слабые отголоски другой сущности. Сейчас Эгораннес куда больше был поражен происходящим. Из своей ленты девушка распустила нити...

— Артефакт Безымянного бога?!

— Да... — тихо подтвердила Амари. — То, что так сильно было тебе нужно.

Он ушел, чтобы спустя несколько дней вновь вернуться. Все дни с их встречи демон только о ней и думал. И когда Темный лорд вновь приказал принести еще нитей, внутри демон ликовал, предвкушая очередной разговор с прекрасной девой. Он знал об ассирах немного, а спрашивать своего хозяина не стал. Ведь если она правда творение богов, которые в итоге уничтожались, неизвестно, что захочет с ней сделать Темный лорд. Демон не выдал ту, что так глубоко засела в памяти. Король нижних миров интересовался, где край земли, и это впервые, когда верный слуга солгал...

Только на прежнем месте не оказалось ни дома, ни Амари. Демона захлестнуло отчаянье и боль. Ведь он был уверен, что встретится с ней вновь. Почему? Из-за него? Эта мысль не давала покоя, как и сама ассира...

Долго бродил он эльфийскими лесами, желая отыскать ее, и не нужны были ему те нити. Просто хотел вновь увидеть светловолосую красавицу. Еще никогда и ни к кому Эгораннес такого не испытывал: это впервые, когда его сердце так больно сжималось лишь от одного воспоминания о ней. Неужели Амари права? Но демоны ведь не умеют любить!

Когда же, спустя несколько дней, он вышел к Хрустальному озеру и увидел на берегу знакомый силуэт, в первое мгновение просто не поверил собственным глазам. Сон?

— Здравствуй, рогатый! — обернулась ассира, будто зная, что демон придет.

Правда знала... и ждала.

— Амари!

— Вновь за нитями пришел? — легко догадалась она. — Мало твоему хозяину того клубка?

— Не нужны мне нити! — разозлился демон, будучи давно готов вернуться к Темному лорду ни с чем. — Я тебя увидеть хотел.

— Знаю, такова наша сущность: свет притягивает тьму. Влюбился, рогатый!

— Даже если так, что с того? — в этот раз демон не стал спорить — Снова обещание с меня возьмешь?

— Нет, — и вновь эта горькая, и слегка надменная улыбка. — Ты хотя бы выполни предыдущее...

Она привычно потянулась за лентой, но демон остановил:

— Я не возьму нитей.

Эгораннес чувствовал, что тогда потеряет нечто большее, нежели драгоценный редкий артефакт.

— Ты наконец-то начал слушать свое сердце, — в ее голосе проскользнули радость и уважение. — Надеюсь, что и потом продолжишь прислушиваться к своему внутреннему голосу. Однако сейчас уже ничего не изменить, такова моя судьба — передать нити. Поэтому бери, иначе твой хозяин разозлится, а я не хочу этого...

— Выходит, и ты ко мне не равнодушна! — с теплотой подметил демон, по-своему расценив сказанные слова.

— Я не равнодушна к твоей душе, — честно ответила Амари. — Не хочу, чтобы ты загубил то, что имеешь. Как бы ты ни отрицал собственной второй половины, твое сердце ярко горит во тьме и может спасти не одну жизнь. Мы — ассиры видим то, что другим не дано видеть. Ты считаешь себя бесполезным слугой, которого в один момент могут легко заменить, но это не так! Ты еще сам не понимаешь, насколько велико твое предназначение в этом мире...'

После демон приходил снова и снова, якобы за нитями, но на самом деле просто желая провести лишний час с той, которая украла его сердце и душу. Так продолжалось до тех пор, пока ленты в волосах Амари не закончились. Как только демон взял последний клубок нитей — ассира растворилась на его глазах, будто ее и не было никогда. Она знала, что так будет, знала с той самой минуты, как существо тьмы прикоснулось к ней. Знала и молчала. Амари хотела лишь одного — чтобы Эгораннес никогда не забывал своего обещания.

С тех пор демон никого больше не любил, но слово действительно сдержал: не заглушал голос собственного сердца, жалея по сей день, что в их первую встречу не прислушался к себе. Тогда бы, возможно, Амари никогда не погибла и узнала, что он признал свою человеческую сущность, научившись принимать людской облик. Эгораннес долго корил себя за совершенную ошибку, со временем узнав всю правду о подарке Безымянного бога. Теперь единственное, что он мог сделать, играя на темной стороне — помогать тем, кого действительно еще можно было спасти от тьмы нижнего мира... в память о возлюбленной.

И если раньше я воспринимала эту легенду как грустную сказку, то теперь ясно отдавала себе отчет, что никакая это не сказка! Да, у меня и раньше были догадки по поводу нитей из этого рассказа, но после своего видения на лекции мистера Горана только убедилась в своей правоте. Ведь я видела во сне того самого демона и Темного лорда, которому он принес нити.

Вот только рассказы найти в хранилище знаний не удалось, а мистер Горан сказал, что это старые заповеди, которые люди специально похоронили вместе с Темным богом. Поэтому моя надежда узнать больше о 'небесных нитях' с треском провалилась. Порою я даже подумывала показать их преподавателю, но в последний момент меня словно что-то останавливало. К тому же, тот факт, что это древний артефакт Безымянного бога и лента ассиры — по-настоящему пугали. Особой информации об ассирах и вовсе до нашего времени не сохранилось, только как легенды о хрупких и первозданных эльфах.

С такими мыслями я поднялась к себе, никак не ожидая увидеть под дверьми Далиона. Да, он пошел тогда за мной, но чтобы столько ждать? Для меня это стало неожиданностью. К слову, у мистера Горана я пробыла немало времени.

— Ты в порядке?! — одновременно с удивлением и облегчением спросил блондин, неожиданно хмуря брови. — Откуда у тебя мантия факультета Арона?

— Что, разочарован? — я напрочь проигнорировала второй вопрос, плотнее кутаясь в теплую ткань.

— Прекрати, Кори.

— А чего ты ожидал? — я фыркнула и обошла его по широкой дуге. — Все твои удары были направлены точно и обдумано, так что нечего мне тут про случайности говорить. Я знаю, какой ты на самом деле! Тебе, небось, просто нравится причинять боль.

В его глазах проскользнуло нечто такое, что на миг я даже растерялась. Гнев? Изумление? Растерянность?

— Поверь, я знаю это, — убежденно заверила слегка ошеломленного Венского. — Мадам Олисья преподала мне хороший урок в пансионе. Этот взгляд ни с чем не спутаешь.

— Ты ошибаешься, Кори, — спокойно опроверг мои слова Далион, резко меняясь в лице. — Выходит, и ты любишь приносить боль, когда желаешь победы? Это глупо. Я просто не хочу, чтобы ты пострадала на турнире. Это самоубийство. Откажись! Только на миг представь — если со мной так пострадала, какая выползешь с арены? Я ведь тебе еще жалел...

— Лжешь, Венский! — я не верила ему и слушать не хотела. — За все время, что тебя знаю, успела уже выучить твою двуличную натуру, так что можешь не распевать соловьем. Даже тот факт, что на тебе проклятие, не может изменить нутро твоего мерзкого характера.

— Кори, когда же ты поймешь? Никакого проклятия нет и не было.

Я не ответила, прекрасно зная, что есть. Просто забежала в свою комнату и хлопнула дверью, после чего повернула несколько раз ключ. Да, может что-то из сказанного правда, но мне было все равно. Я не просила преподавать мне урок! Снова показал свою надменную натуру. Превратил обычную тренировку в показательное выступление. Страшно представить, во что тогда выльется его внимание.

Откровенно говоря, я просто не знала, как снять это демоново проклятие! По-моему он не особо и страдает. Или вновь играет? Я уже и сама не знала, чего от него ожидать.

Раздраженно мотнула головой. Хватит! Мистер Горан прав — я слишком много о нем думаю. Венский не достоин этого! Он прошлое, которое давно пора отпустить...

* * *

— Хочешь, я потренирую тебя? — неожиданно предложил Норий, когда мы все вместе сидели у нашего любимого дерева.

Последний месяц осени принес холода и дожди, но мы все равно приходили на перемене к своему месту на заднем дворе академии. Как только пятикурсник окончательно оправился, взял привычку повсюду за нами увязываться, правильнее сказать — за Арисс. Понимая это, я оставляла их двоих. Меня это устраивало, но подруга все равно частенько звала с собой.

Однажды она призналась, что просто не хочет оставаться с этим нахалом наедине. Да, он нравился ей, но Арисс никак не ожидала, что Норий в первую же их прогулку попытается ее поцеловать. Как оказалось, подруга в этом плане была совсем несведуща и просто не знала как себя вести. Более того, я впервые видела Арисс смущенной. Магиня покрывалась красными пятнами каждый раз, когда Норий незаметно касался ее волос, дотрагивался до руки или обнимал. Вот только подруга не желала показывать этого Норию и потому демонстративно злилась, объясняя красноту праведным гневом неподобающего поведения.

Не скажу, что сама особо знала, как правильно себя вести в отношениях между мужчиной и женщиной, но почему-то поведение подруги вызывало улыбку. Впрочем, лично мне не хотелось никаких вот таких связей, потому что лишь одна мысль о чьих-то прикосновениях вызывала во мне отвращение. Тут же неприятно передергивало мышцы и скручивало живот, а в памяти помимо воли всплывал тот жуткий школьный вечер! Да и я просто не понимала, как люди находят время на все эти выяснения отношений и встречи, когда учеба, проверочные испытания, постоянные тренировки к предстоящему турниру занимают все свободное время. Ко всему прочему, у меня еще была и дополнительная подработка на постоялом дворе. Сестра росла, скоро ей исполнялось девять и мне хотелось сделать приятный подарок. Помимо этого я просто старалась по возможности помогать родителям. В последнее время в нашей маленькой деревне Гортил стало совсем тяжело: все средства уходили на защиту границ, жители беднели на глазах, а лорд Венский словно позабыл о своем имении и землях, продавая весь урожай городу. Я очень надеялась, что у сестры проснется дар. Ведь тогда она сможет вырваться из деревни, а если нет... уже давно откладывала деньги, желая выкупить хотя бы сестричку. Понимаю, что собирать придется не один год, но просто опустить руки, особенно в нынешней ситуации, не могла.

Мотнула головой, отгоняя тяжелые мысли и посмотрела на Арисс. Она сидела около нас и непривычно для неё тихо наблюдала за нашим диалогом. Я знала, что в действительности ей нравятся ухаживания Нория, но она ни за что не признается.

— С чего тебе меня тренировать? — настороженно уточнила у пятикурсника.

— Наверное, потому что мне хочется хотя бы так вас отблагодарить, — убедительно ответил юноша, нервно взъерошивая свои темные волосы. — Все-таки я здесь только благодаря вам. Слышал, ты хочешь участвовать в турнире? У тебя нет никаких шансов против старших. Первогодки обычно не участвуют, а я могу поделиться теми знаниями, которые ты пока даже не изучала. Это поможет тебе узнать, с чем будешь иметь дело, например, какими техники пользуются те же третьекурсники.

— Допустим... — медленно протянула я, не спеша вот так сразу доверять. — Что для этого нужно?

— Только время, — парень безмятежно улыбнулся, словно бы не замечая моего скептицизма. — Я могу тренировать тебя после обеда, но сперва стоит узнать, кто твои противники на арене.

— А это возможно? — к нам все-таки подошла Арисс, которая не выдержала долгого молчания. — Списки ведь не вывешивают до дня турнира.

— Да, это так, только записавшиеся уже есть, а значит, ректор давно распределил сражения. Нам надо только проникнуть в его кабинет и подсмотреть.

— Вы это серьезно? — не поверила подруга, но мне показалось, что осуждение в её голосе проскользнуло лишь для вида, так как вспыхнувший знакомый огонек авантюризма в голубых глазах, выдал настоящие помыслы Арисс с головой.

— Естественно, — кивнул Норий, — зная с кем именно предстоит бой, можно наперед просчитать шансы на победу.

— А ещё лучше выяснить слабости противника... — запросто поддержала мага Арисс, складывая ладони вместе и демонстративно потирая, чтобы ни у кого не возникло сомнений насчет её коварных замыслов.

Вот только если подруге я все же хоть как-то верила, особенно после её глупого поступка с Венским, когда она кинулась под клинок, то малознакомому проклятому пятикурснику — нет.

— Что если нас поймают?

Арисс явно удивилась моему вопросу, но промолчала, видимо догадавшись, что я не просто так это спросила. Она слишком хорошо успела изучить мой характер, чтобы не понять, будто такое меня испугает. В действительности я просто хотела услышать ответ Нория, все также не торопясь соглашаться на его авантюру. Впрочем, что скрывать, лично я ради победы была готова залезть хоть в кабинет самого темного бога.

Только не с чьей-то подачи!

— Такой риск, конечно, существует, — не растерялся Норий, — но ведь с вами пятикурсник, который уже неоднократно это проделывал и знает все секретные места мистера Ваанора. Или думаете, мы на первых курсах не пробирались тайно в ректорский кабинет, чтобы подсмотреть нужные нам ответы?

На какой-то миг даже показалось, что он просто красуется перед подругой, однако в его словах была логика и потому я согласилась. Тем не менее, во время отработки нашего плана проникновения, когда Арисс на минутку убежала в отхожее место я не преминула предупредить:

— Норий, если это все обман или какая-нибудь ловушка, ты пожалеешь, что вообще выжил в том проулке!

О том, что меня в любом случае не поймают, уточнять не стала.

Если он и удивился моим словам, то виду не подал, только кивнул и безмятежно ответил:

— Это верно, не стоит никому верить...

* * *

Мы втроем сидели в общем зале на ворсистом ковре у камина и внимательно изучали списки участников. Норий с Арисс, как и обещали, помогли пробраться в ректорский кабинет. Это не составило труда: парень с легкостью взломал защитную сеть, после чего я вскрыла сам замок, а подруга осталась на страже. Все-таки мои опасения оказались напрасными и никакого подвоха Норий не готовил.

Ночью в ректорате было пусто и настолько тихо, что любой наш шорох воспринимался невероятно громким. Впрочем, вздумай даже кто войти, не заметил бы трех ворующих адептов — я предусмотрительно скрыла нас нитями от чужих глаз, благодаря чему мы также незаметно ушли, прихватив с собой нужные бумаги.

— Ты же говорил, что первокурсники не участвуют! — вспомнила его же слова, замечая знакомые фамилии.

Один парень и вовсе был с моего факультета, тот самый, которого я спасла от лап Расго, Алан, кажется.

— Так было раньше, — охотно пояснил Норий. — Все пять лет, что я здесь — первогодки ни разу не принимали участия. Да и это было запрещено правилами, ведь на турнире слишком высокая смертность. Конечно, дармовая сила всегда была нужна, поэтому на многое закрывались глаза, но только в этом году все поменялось. Смотри, ректор распределил вас вместе. В первом раунде ты будешь сражаться со своими одногодками.

Я с любопытством заглянула в списки. Первым напротив моего имени шел Скай Осго. Это имя показалось мне знакомым. Нахмурилась, пытаясь вспомнить. Осго. Осго? Скай Осго! Память любезно подсказала, где я слышала это имя. Тот маг, что ранил меня на одном из занятий миссис Виолис! Отлично! Судьба словно специально дает мне шанс вернуть должок. Хотя почему судьба? Наш ректор.

Следующим шел Алан Лодвин. Вот что ожидать от него я не знала. Вроде он не особо силен, раз дал себя поймать компании Расго. Но кто знает, каков он на самом деле?

— Если ты их победишь, только тогда попадешь во второй раунд, — серьезно проговорил Норий. — Там пойдут уже второкурсники и третьекурсники. Кто будет из второгодков, не знаю, но от третьего курса, уверен, пройдет Даронн Расго.

Я скривилась, вспоминая его тактику. Он хорошо сражается, впрочем, за эти годы мои умения тоже улучшились и подтянулись. Тем не менее, проиграла даже Венскому! Невольно поджала губы в ответ на доводы своего разума. Видимо, я действительно слишком самоуверенная.

— В третий раунд попадают только старшекурсники, — продолжал Норий. — И советую тебе до него не доходить. От четвертого курса будет слишком сильный претендент. То поле третьекурсников, они стараются победить старших, тебе лезть не стоит.

— Почему? — и все-таки мне очень хотелось победы.

— Да потому что они тебя раздавят и не заметят! — эмоционально заявил он. — Даже то, чего ты достигнешь сейчас, уже достаточно для звания одной из лучших. Откровенно говоря, я не понимаю, что задумал ректор. Ведь шансов победить у первогодков просто нет! Зачем же тогда вводить их в соревнование? Возможно, они просто хотят увидеть, на что способны поступившие этого года, так как сейчас на счету каждый маг. Так что покажи ты даже такой успех, уже заинтересуешь комиссию.

— А кто в ней будет? — с любопытством спросила подруга.

— Думаю, кто-то из королевской гвардии, а иногда приезжает сама королевская семья, которая отбирают лучших из лучших к себе во дворец. Это было лишь однажды на моей памяти, и то... тогда столько шуму было, что думаю, если бы в этом году они приезжали, академия бы уже на ушах стояла.

— Ты ведь тоже уже участвовал? — с неприкрытым любопытством поинтересовалась Арисс. — Ты стал победителем позапрошлого года.

Маг помрачнел. Хоть он и оправился после случившегося, в следующем году Норий не мог уже стать в ряды королевской гвардии, как рассчитывал. Недавно ему сообщили, что проклятие плохо сказалось на организме — оно дало осложнение на сердце, из-за чего пятикурсник теперь не мог исполнить свою мечту. Все, что ему оставалось после обучения, это преподавать в академии либо же заняться научной работой, что сейчас было проблематичным в нашем королевстве.

Каждый раз, когда мы затрагивали эту тему, он надолго замолкал и уходил в себя. Вот и теперь Норий нахмурился.

— Прости! — с досадой воскликнула Арисс, несильно ударяя себя по лбу. — Я дура! Самая настоящая дура!

— Прощу, если поцелуешь, — неожиданно разрядил обстановку Норий, но я прекрасно видела что на дне его темных глазах затаилась горечь.

Это заметила и подруга, которая неожиданно поддержала игру. Почему-то мне казалось, что она рассмеётся, привычно залепив пощечину, но вместо этого Арисс смущенно заерзала на коленях, а затем быстро чмокнула его в губы, покрываясь красными пятнами.

Мне и самой стало неловко, захотелось исчезнуть куда-нибудь, но одно меня порадовало — глаза Нория просветлели, а губы растянулись в счастливой улыбке. Кажется, он и сам не ожидал, что Арисс согласится.

Глава 3

— Неплохо, но ты делаешь слишком резкие выпады, не говоря уже об импульсивности!

Мы с Норием вновь тренировались. Из-за того, что на улице с самого утра лил дождь, решили переместиться на полигон. В такое раннее время перед занятиями он как раз пустовал, и мы могли спокойно заняться подготовкой. До турнира оставалось меньше трех недель.

— Так, может, вместо того, чтобы избавляться, лучше попытаться воспользоваться этой самой импульсивностью? — воодушевленно предложила я. — Насколько я успела узнать, Алан слишком медлительный и рассудительный. У меня будет больше шансов победить его скоростью, в то время как Скай любит наносить размеренные и точные удары, а значит, моя быстрота снова будет только на руку.

— Да, возможно, но есть еще один нюанс...

— Какой? — я замерла, опуская меч и тяжело дыша.

— Вспомни, что было в списках насчет арен.

Я потерла лоб, действительно пытаясь вспомнить. В тот момент меня интересовали больше сами соперники, поэтому на аренах не остановила свое внимание, о чем и сказала Норию. К слову, списки мы в ту же ночь вернули обратно в ректорский кабинет. И, судя по тому, что нас еще не вызвали, никто не узнал о временной пропаже бумаг.

— Второй раунд на иллюзорной арене! — подсказал пятикурсник. — И чаще всего комиссия предпочитает использовать страхи самих участников. Так на третьем курсе, когда я сам участвовал, арена преобразовывалась в мои самые потаенные страхи. Это сильно сбивало и мешало, впрочем, моему противнику тоже, что не может не радовать. Возможно, в этом году они используют за основу и другое, но лучше не иметь страхов, выходя на бой. Есть что-то, чего ты боишься?

Конечно же, мне хотелось самоуверенно ответить, будто я ничего не боюсь. И вообще страх — это удел слабых. Однако вместо этого, почему-то тихо призналась:

— Замкнутых пространств...

Не знаю, что именно зародило мою боязнь: темные подвалы пансиона или черная комната школы? Возможно, и то и другое, но с тех пор я просто физически не могла оставаться в местах, где не было окон и дверей. Я в буквальном смысле начинала задыхаться, не говоря уже о паническом страхе. И если арена превратится в запертую комнату, шансов на победу у меня просто не будет.

— Плохо, — неожиданно проговорил Норий. — Я не уверен, что мы успеем побороть твой страх. Надеяться лишь на то, что в этот раз иллюзорная арена подразумевает нечто иное глупо. Мы должны быть готовы ко всему.

— И что? — помимо воли напряглась. — Выходит, все на трибуне увидят мой страх? Этим же потом любой сможет воспользоваться!

То, что я рассказала правду Норию, совсем не значило, будто стала ему полностью доверять, но за время нашего знакомства тоже успела изучить его слабости и не сомневалась, что смогу за себя постоять.

— Именно так, — согласился юноша. — Вспомни, чему учит академия — каждый адепт должен лишиться собственных слабостей, чтобы в будущем стать сильным магом. Если же ты не справишься с собой, то вряд ли сможешь дать отпор.

— И что делать? — удрученно озвучила свой мысленный вопрос.

— Готовиться.... — он задумался. — Будем запирать тебя в пустых комнатах.

— А какой был твой страх?

— Он и сейчас есть, — неожиданно горько улыбнулся парень. — Страх перед Темным лесом . Я родился недалеко от него.

— Но как же ты тогда победил? — я вернула тему в прежнее русло, прекрасно понимая, что пятикурснику явно неприятно вспоминать о Темном лесе. — Я была уверена, что ты поборол собственный страх.

— Мне просто повезло: арена приняла страх противника. Не знаю, каким образом она выбирает, но главное это думать о чем-то совершенно далеком, никак не связанным с твоим страхом. Со второго курса всегда начинаются занятия с мистером Олером, который обучает слушать души, входить в транс и понимать самого себя, но повторюсь, ты первогодка! Мы будем стараться, однако гарантировать, что всему успею научить, не могу.

— Спасибо! — все же не могла не поблагодарить, так до конца и не понимая его мотивов.

Именно поэтому относилась к нему с недоверием и предвзятостью. Впрочем, наученная горьким опытом, я всегда ко всем слишком предвзята.

— Это тебе спасибо! — покачал головой мой новый учитель. — Если бы не ты вместе с Арисс, я не стоял бы сейчас здесь.

— А все-таки... — вновь попытала я удачу и задала вопрос, который частенько пыталась выведать у пятикурсника подруга. — Что случилось в тот вечер?

— Скажем так, мой страх появился не на пустом месте... — неожиданно ответил Норий, не став привычно уходить от темы. — И я уже говорил ректору, что дело только во мне. Это мое проклятие и прошлое, которое не хочет отпускать, но он уверен, что кто-то специально помешал мне отправиться в гвардию. Спорить я не стал, так как, — тут юноша перешел на шепот, словно боясь, что кто-то может услышать, — среди пятикурсников и шестикурсников моего факультета действительно творится странное. Это скрывают, но все меньше адептов едет обучаться в королевскую гвардию. По разным причинам, основная из которых магическое истощение.

— Неужели Тарота зашла так далеко? — изумленно ахнула я, понимая, что просто больше некому. — Выходит, в академии есть их человек?

— Да, именно это и предполагают, но только никому ни слова, даже Арисс, тем более Арисс. К слову, возможно, происходящее и есть та самая причина, по которой в этом году изменили правила турнира. Только я правда не понимаю, что могут первогодки?! Какой прок от них?

— Большой прок! — не стану делать вид, будто меня не задело его пренебрежение. — Тем более с твоей помощью у меня появится шанс на победу.

— Ладно-ладно, — в примирительном жесте поднял руки Норий. — Я не прав.

— И все же одного понять не могу. Почему ты так уверен, что тебя проклял не кто-то из вражеского королевства? Мы ведь даже не знаем кто это.

— Потому что все произошло в мой день рождения, — на одном дыхании выпалил парень. — В мой двадцать первый год должно было кое-что случиться... и оно случилось, но распространяться об этом не надо. Я просто знаю, что оно не имеет никакого отношения к заговору в нашей академии.

— Хорошо, — сдалась я, понимая, что Норий и так многое мне сказал. — Тогда продолжим занятие?

— С удовольствием! — довольно улыбнулся парень, но прежде чем поднять свой клинок, вновь попросил: — Арисс ничего не говори, и о моем страхе тоже.

— Ты уверен, что это правильное решение? — я нахмурилась, с одной стороны прекрасно понимая его желание умолчать, а с другой — представляя реакцию Арисс, когда она узнает о недомолвках Нория.

— В свое время сам все расскажу, — серьезно ответил он и вдруг улыбнулся. — Мужчина, который хочет понравиться девушке, не станет начинать со своих страхов. Ведь тогда это и не мужчина вовсе, верно?

— Спорно, — я покачала головой. — Каждый чего-то боится. Именно это и отличает нас от существ Запретных островов.

* * *

Дни слились в один сплошной бесконечно тяжелый урок. Тренировки с Норием, затем с мистером Гораном, лекции, практические и вечерняя подработка. Я приползала в комнату далеко за полночь, полностью убитая. Однако упрямо находила в себе силы доползти в душ, потому что после труда посудомойки, уборки и принеси-подай просто необходимо было вымыть всю ту грязь и пот, которую я приносила с кухни местного постоялого двора. В итоге я просто падала на кровать и проваливалась в крепкий сон.

С утра начиналось все заново. Подъем в пять утра, пробежка с мистером Гораном, тренировка, после подготовка по материалу моего курса, легкий завтрак и начало лекций, на которых я заставляла себя писать, так как глаза то и дело смыкались. Порою мне хотелось все бросить. Как минимум подготовку к турниру, сразу появится два часа свободного времени утром и после обеда! И лишь мое сильное желание доказать Горану Нэрдоку, что он не напрасно вложил в меня столько сил, помог с поступлением, взял в свою команду в школе, тренировал, не давали опустить руки. Да и слукавлю, если скажу, что не хочу произвести впечатление на комиссию, от которой будет зависеть мое будущее. Я прекрасно осознавала, что с моим происхождением получить достойную должность будет проблематично. Не говоря уже о моей наивной мечте изменить наши глупые законы. Да, мне будет сложно осуществить задуманное, но я буду стараться, а значит, сдаться не могу. Поэтому после лекций и семинаров, бывало, что даже пропускала обеды и сразу шла к Норию. Обычно мы с ним тренировались по несколько часов в день, после чего к шести я уходила на работу, где и ужинала.

Вот и сейчас я возвращалась обратно в академию ужасно вымотанная и сонная. На улице было темно и холодно. Последний месяц осени принес первые заморозки и даже снег. Я куталась в теплую курточку, быстро топая по направлению к главным воротам. По правилам академии они закрывались после десяти, пропуская лишь преподавателей. Впрочем, благодаря сплетенному еще в школе браслету, магические ворота открывали проход даже после полуночи и для меня. Как оказалось, мои нити обходили здешнюю защиту также легко. Ясное дело, что помимо меня были и другие адепты, которые возвращались довольно поздно, но как они разобрались с вредными воротами, мне было неизвестно.

Я уже собиралась свернуть на улицу Розий, что недалеко от главной, когда из темного проулка кто-то схватил меня за руку и резко дернул назад. От неожиданности даже закричать не успела, в следующее мгновение оказываясь прижатой кем-то к стене. В тот же миг большая потная ладонь закрыла рот, а лицо обдало противным запахом перегара и табака.

— Не дергайся, девка!

Мужская рука рванула ворот, срывая старые пряжки с плаща, горячие пальцы пробрались под плотную ткань рабочего платья. Меня захлестнула волна отвращения и злости, вызывая неприятные воспоминания из прошлого, которые я так старалась забыть... и которые, как я думала, мне удалось забыть.

— Хорошенько ублажишь, заберу к себе! — полные губы скривились в усмешке. — Поверь, у меня тебе будет лучше, чем на кухне трактира.

Так он следил за мной?! Я дернулась, пытаясь вырваться, но держали меня крепко.

— Я что сказал?! — лицо обожгла ощутимая пощечина, а затем мои губы властно смяли чужие, оставляя гадкий вкус браги, наваливаясь всем телом. — Хорошая девочка...

И это словно отрезвило. Пальцы сами сложились в пассы, а губы зашептали древнее заклинание на везорийском. Мужчина в первое мгновение опешил, а после отскочил будто ужаленный.

— Ведьма, что ли?!

Я не слушала, продолжая плести заклинание. Тьма поднималась вокруг нас, и я с каким-то неправильным наслаждением отметила испуг в широко распахнутых глазах мужика. Он уже хотел сбежать, но темное марево оплело его за ноги и повалило наземь.

— Не ведьма, а маг!

Он скрючился и завыл от боли, но я лишь переступила через него, не испытывая угрызений совести. Скорее опустошение и отвращение. Все равно ничего с ним не будет! Проклятие спадет с первыми солнечными лучами. От спазмов и рвотных позывов никто еще не умирал.

Размазывая по лицу выступившие злые слезы и придерживая дрожащей рукой плащ, оставшийся без пряжек, я неожиданно для самой себя поняла, насколько была глупой. Попасть в королевскую гвардию, во дворец? Ха! В действительности я все та же крепостная без будущего. Маг?! Мечта изменить законы? Освободить свою семью от Венских? Наивность! Мне никогда не прыгнуть выше своей головы.

Верно когда-то сказал Венский — в королевскую гвардию попадают только с чистой кровью. А кто я? Смердок, чудом получивший благословение богов и шанс обучаться. Да если бы не мистер Горан, я бы, может, и в школу никогда не попала, а в академию тем паче. Забрал бы Далион мою силу, как делается это из года в год, и отдал достойному. В академии, как и в школе, я была единственной крепостной в прошлом. Почему же мне такая выпала удача? Да, бедные, сироты, но свободные учились магии! А я... кто я?! Кухонная девка без имени и рода, чумазая беднота, которую вновь захотели поиметь!..

— Лэкорил?

Я изумленно обернулась, замечая справа длинную тень, завернутую в дорогой плащ, подбитый мехом. Боги, но почему из всех надо было встретить именно его? Снова?! Где он вообще ходит так поздно?

Расго остановил свой внимательный взгляд на торчащих нитках плаща, припухших губах и слезах. Он не стал спрашивать, что случилось, по всей видимости, сделав свои собственные, скорее всего верные выводы. Вместо этого я услышала:

— Чем ты думала, возвращаясь одна в такое время?

Отвечать не стала, изо всех сил стараясь не заплакать. Хватит! Все хорошо, Кори, а Расго уж точно не должен видеть твоих слез. Слышишь, Кори?!

Больше всего мне хотелось, как в детстве, скрыться в душе, смывая неприятные прикосновения.

Расго молча последовал за мной. Просто неторопливо шел в нескольких шагах позади, не расспрашивая и ничего не говоря. Только у самих ворот неожиданно остановил, кладя руку мне на плечо:

— Скрой следы проклятия, — предостерегающе напомнил он. — Арка засветится и выдаст, что ты в городе использовала темное искусство.

— А тебе какое дело? — я обернулась к Даронну. — Еще несколько дней назад не ты ли требовал извинений, угрожая поставить меня на место?

— Это разные вещи, Риддис! — Юноша скривился. — Ты влезла не в свое дело. Первогодка, посмевшая проклясть троих лучших магов на потоке. Правда думаешь, что это сойдет тебе с рук?

— Да что он вам сделал? — резко спросила я, тем самым хоть немного пытаясь выбросить из головы случившееся.

— Он? — Расго вдруг глухо рассмеялся. — Алан Лодвин отравил мою лошадь, Риддис!

Я опешила.

— Откуда такая уверенность?

— Потому что этот идиот сглупил, — раздраженно ответил Даронн. — Он и сам это понимает. Наши семьи давно враждуют, вот и решил хотя бы так низко отомстить, не имея смелости пойти в открытую против целого клана.

— Низко? — я скривилась. — А разве ты вел себя не так же? Или уже забыл, как пытался навредить Шорёну!

— Глупая, ничего бы не было с твоим псом! Мы хотели лишь...

Он говорил, а я понимала, что отвлечься все-таки не удается. Пытаюсь сосредоточиться на словах Расго, а в голову все равно лезут неприятные воспоминания: прикосновения потных рук, запах перегара и холодная стена, упирающаяся в спину.

Дрожат руки, ноги ватные — идти дальше сил нет. До академии всего ничего, два шага от силы, но я будто вросла в землю. Слова Даронна теряются в звонком шуме. В висках пульсирует, и кажется... по щекам вновь влажные дорожки слез. Я не смогла сдержаться. И не хотела.

Только ощутив холодную ладонь на лице, сфокусировала взгляд на Расго. Его лицо оказалось так близко, что это, наверное, впервые, когда я рассмотрела, что глаза у него не синие, как всегда казалось, нет, они темно-фиолетовые, как предгрозовое небо.

— Не надо меня жалеть! — я моментально скинула его руку. — Ни к чему это после всех твоих угроз! Выглядит просто смешно.

— Мне тебя и не жаль, — убедительно заявил Даронн, складывая руки на груди. — Тебе уже не тринадцать, ты должна понимать, чем может закончиться столь поздняя прогулка по ночной столице. Но раз ты так спокойно ходишь одна, значит, уверена в себе. И, судя по остаточным следам магии вокруг тебя, кому-то сегодня очень не повезло...

— Спасибо.

— За что? — изумился Расго, явно не ожидая от меня такого ответа.

— За честность.

Стало легче. Немного, но действительно легче. Ворота академии замерцали магией, а затем пропустили нас на территорию. В последний миг накрыла себя двойным пологом, пряча следы магии от арки истины, которая шла сразу над воротами.

Расго поднялся со мной в общежитие, но прежде чем свернуть в комнаты третьекурсников, ненадолго остановился:

— Риддис, я надеюсь, ты поумнеешь и не станешь так поздно ходить неизвестно где.

'Нет, Расго, не перестану!' — мысленно ответила магу, наблюдая за тем, как он скрывается в коридоре своего курса.

Бросать работать я была не намерена. Просто обращусь снова к нитям. Впрочем, в одном он прав! Мне нужно было сделать это раньше. Действительно, слишком беспечно полагать, будто со мной ничего не случится. Да, на мне и так есть защитные браслеты, но это все не то. Я не хочу даже чувствовать чьих-либо прикосновений! Глупо. Правда глупо! После того, что случилось когда-то в школе, попасться на том же самом, заранее не подумав, чем опасна ночная столичная жизнь. Никакая не умная и не талантливая, как часто хвалит меня мистер Горан. Я — самоуверенная дура, вот кто!

С такими мыслями я вошла к себе в комнату, срывая испорченное платье — его только выкинуть. И снова, так же как три года назад — долгое времяпровождение под сильной струей прохладного душа.

Холодно. В комнате было приоткрыто окно. Кутаясь в тяжелое полотенце, я прошла к кровати, замечая под одеялом грелку. Видимо, слуги постарались — в последние дни в академии было холодно, а камины еще не везде топили.

На целую ночь заняла себя плетением. Все равно сон не шел, а память упорно подкидывала темный проулок и того грязного мужика, воняющего застарелым потом! Нити брала редко, и теперь они радостно скользнули мне в ладонь, отзываясь силой. К утру, уморенная, я все-таки провалилась в беспокойный сон. И именно тогда, впервые за очень долгое время, мне вновь приснился кошмар...

Я в изумлении замерла, когда толстые пальцы ловко расстегнули верхнюю пуговку моего платья.

— Что ты?!.. — поперхнулась воздухом, ощутив, как чья-то потная рука залезла под юбку.

— А ты ничего, и школа тебя ненавидит, никто и слова не скажет.

Ужас ледяной змеей заполз в сердце. Я испуганно сжалась, а тело забила крупная дрожь. Страх, стыд, омерзение и злость. Перед глазами помутнело.

— Пожалуйста... — я не узнала собственный дрожащий голос.

* * *

Утром, бегая по заснеженной дорожке, я пыталась отогнать отголоски ночного кошмара и случившегося. На некоторое время мне даже это удалось. В штанах и легком жилете на шнуровке поверх льняной рубашки даже не чувствовала утреннего первого мороза, просто со всех ног бежала вперед, в действительности стараясь убежать от самой себя. Не знаю, сколько так пронеслась кругов, пока не врезалась в появившегося на моем пути мистера Горана. Затормозила, проехавшись на носочках, и уткнулась носом в теплый кафтан. Вздрогнула и моментально отстранилась, замечая удивление в глазах преподавателя.

— Лэкорил, что с тобой сегодня? — он недовольно нахмурился. — Ты никак загнать себя решила перед турниром?

Покачала головой, все еще тяжело дыша. Когда же справилась с собственным дыханием, серьезно сказала:

— А какой смысл мне участвовать? Зачем?

— Как зачем? — это впервые на моей памяти, когда Горан Нэрдок растерялся. — Ты разве расхотела идти в королевскую гвардию?

— Я все равно туда не попаду! Все мои мечты просто детские глупости. Вы ведь сами это понимаете. В королевскую гвардию берут только аристократов. Даже случись чудо, и я смогу победить — мою силу просто отберут, чтобы отдать достойному. Не говоря уже о глупой идее попасть в королевский дворец. Или того лучше — стать будущим правителем, чтобы поменять уклад Руты.

— Да что произошло?! — непонимающе спросил преподаватель, кладя руки мне на плечи и заглядывая в лицо.

Я напряглась, что не укрылось от мистера Горана, впрочем, руки его не скинула. Он долго смотрел на меня, а после неожиданно огорошил:

— Сегодня свободна от занятий, пойдешь со мной!

— Куда?

Отвечать мне не стали, просто взяли за руку и повели за собой. Только в академии отпустили, давая несколько минут, чтобы сбегать в душ. Сам преподаватель все это время ждал меня у ворот. Когда же я вернулась, то заметила за его спиной карету. Что он уже задумал?

— Хочу тебе кое-что показать, — серьезно проговорил мужчина, подавая мне руку. Я лишь на секунду засомневалась и все-таки приняла протянутую ладонь.

— И все же, Лэкорил, — вновь заговорил учитель, когда тронулась повозка. — Что вчера случилось?

— Ничего, — в который раз соврала я, смело глядя прямо в глаза. Давно заметила, что ни в коем случае нельзя отводить взгляда, если врешь.

— И вот это, как я понимаю... — теплые пальцы коснулись скулы. — И есть твое ничего?

Демоново отродье! Я мысленно ругнулась, понимая, что выбегая из душа, совсем забыла о пудре!

— Лэкорил, поверь, мне всегда известно, когда ты пытаешься лгать. И сейчас я просто прошу рассказать, что тебя так расстроило и откуда этот след?

— Не хочу говорить, — теперь уже честно призналась я, действительно не желая обсуждать вчерашнее, по крайней мере, не сейчас.

Горан Нэрдок понял, как и всегда, он не стал настаивать, только недовольно сморщил лоб и убрал руку.

— Хорошо, но мы вернемся к этому разговору.

Я только кивнула и уставилась в окно, понимая, что просто не смогу рассказать ему о случившемся. Стыдно. Противно. Низко. Не уверена даже, смогу ли потом поделиться этим. В любом случае на руке был новый узкий браслет, который в любой момент сработает, подпусти я кого-то чересчур близко к себе. Именно на него потратила всю ночь. Ведь мне придется снова уходить поздно с работы. Осталось только найти новое место. Возвращаться в прежний постоялый двор было бы глупостью. Напавший мужчина знает, что меня можно там найти. Благо никому не было известно обо мне правды. Я всегда переодевалась, перед тем как идти на кухню, и рассказывала всем выдуманную историю о бедной судьбе, не желая говорить правду. Пока я и вовсе решила некоторое время не показываться в городе, так надо было же именно сегодня преподавателю куда-то меня повезти. Впрочем, раз он взял карету, значит путешествие не близкое, что не могло не радовать.

За окном проносились невысокие домики Кургода. Столица была очень насаженной, если так можно выразиться: дома, казалось, находили друг на друга, негде было яблоку упасть. Откровенно говоря, Кургод не нравился мне как город, хотя в детстве я и мечтала побывать в столице. Зато сейчас прекрасно понимаю, что ожидания совсем не оправдались. Даже дворец короля расположен за чертой Кургода — на природе, вдали от суеты и грязи. Впрочем, поговаривают, что оттуда прекрасно виден сам город. Когда-нибудь я все-таки побываю во дворце! Даже если мои детские мечты навсегда останутся мечтами.

— О чем думаешь, Лэкорил? — вдруг спросил учитель, накрывая мою ладонь, лежащую на мягком сиденье. Поборов в себе возникшее мимолетное желание убрать руку, я успокоила дыхание и спокойно ответила, незаметно посылая импульс вмиг нагревшемуся браслету:

— О королевском дворце.

На всякий случай даже вот такое мимолетное прикосновение я сделала для нитей звоночком. Нэрдок Горан, наверное, единственный, кому я позволяла к себе прикасаться, однако каждое управление браслетом выходило мне боком, так как тянуло силу. Впрочем, оно того стоило. Я могла быть уверена, что никакая скотина не вздумает меня трогать. Жалела только, что раньше этого не сделала.

— Лицо у тебя сейчас совсем не мечтательное, — задумчиво проговорил учитель. — Скорее злое. Думаешь о захвате дворца?

— Нет. — Я улыбнулась. — Почему вы ни разу не сказали, что моя затея ерунда? Почему приняли такие глупые мечты?

— Любые мечты имеют право на существование. Кто знает? Сейчас тебе кажется это глупым, но боги любят вмешиваться в судьбы смертных. Порою им очень скучно. Все может случиться, и даже так, что ты действительно станешь... даже не королевой, а императрицей. Хотя цели твои значительные... — продолжил размышлять вслух мужчина, все также держа свою теплую ладонь на моей руке. И это совсем не вызывало противоречия, удивительно, но она наоборот успокаивала и дарила надежность. — Лэкорил, с каждым днем ты взрослеешь и становишься все более прекрасной, но почему-то упорно не хочешь замечать этого. Можно ведь завоевывать королевство не напролом, а женскими чарами, просто начать с сердца короля. Мужчины падки на красивых женщин и легко попадаются на их удочку. Знаешь, как легко вить веревки из влюбленного мужчины?

Я широко распахнутыми глазами смотрела на мистера Горана. Это он сейчас серьезно? Предлагает стать подстилкой короля?

И словно понимая, какие меня сейчас одолевают мысли, с улыбкой закончил:

— Нет, Риддис, я не предлагаю тебе все бросить и кинуться соблазнять Его Величество. Просто говорю, что мечты не всегда эфемерны и имеют привычку исполняться. Ты не знаешь, что тебя ждет через год, два, пять лет. Кем ты будешь и где? Все может случиться. Поэтому не отрекайся от своей мечты! Что бы ни произошло, что бы ни заставило опустить руки, живи своей мечтой, какой бы глупой и детской она не казалась. Ведь человек без мечты — лишь оболочка без души. Помни это!

— Я-то запомню, но сложно верить в мечту, когда ты всего-навсего обычная крестьянка, у которой нет шансов прорваться вперед.

— Нет, Лэкорил, мне совсем не нравится твоя обреченность! — недовольно отчеканил мистер Горан, вдруг притягивая меня к себе. — Я ведь знаю тебя, и знаю, что ты ни за что не отступишься. Чего вдруг нос повесила?

Я растерялась, глядя в янтарные глаза учителя. Они были так близко, что я могла рассмотреть все оттенки радужки: не просто янтарная, а желтая, ярко-желтая, будто золотом отливает. И зрачок кажется слегка вытянутым, а не круглым.

В следующее мгновение, Горан Нэрдок моргнул, и зрачок вновь стал круглым. Показалось?

— Идем, Лэкорил!

И только сейчас я поняла, что мы остановились. Сколько так ехали? Время с учителем пронеслось незаметно. Полчаса? Час? Нет... кажется больше. Мы были за чертой города! С одной стороны бесконечный луг, а с другой — небольшой особняк, возвышающийся на горе.

— Что это за место?

— Усадьба лорда Грейсерского.

Я насторожено замерла возле кареты, не имея никакого желания идти наверх.

— И зачем вы привезли меня сюда?

— Сейчас увидишь, Лэкорил, — мистер Горан протянул мне руку. — Идем, не бойся.

— Не боюсь, — покачала головой, предчувствуя нечто нехорошее, глубоко внутри догадываясь, что именно хочет показать мне учитель. И все-таки вложила свою прохладную ладонь в широкую мужскую.

Усадьба вблизи оказалось намного больше, нежели на первый взгляд. Она разрасталась на несколько саженей до самых деревенских домов, а за домами открывался вид на бесконечное, казалось, простирающееся до самого горизонта трехполье. С горы было видно все, даже острые верхушки башенок нашей академии!

— Лорд Грейсерский владеет довольно обширными территориями и это лишь малая часть его земель, — начал мистер Горан, ведя меня за собой. — Только здесь он имеет сто четырнадцать душ.

— И зачем вы мне это рассказываете? — я скривилась, все-таки чувствуя во всем этом огромный подвох. Было сложно поверить, что здесь столько крестьян. Хотя домов действительно было много, и тянулись они вдоль полей.

— Сколько душ было у лорда Венского?

— Если считать только Гортил — где-то восемьдесят пять... — задумчиво ответила я.

Вел меня учитель не к усадьбе, как сперва подумала, а вдоль тропы к деревенским домам.

— Вы хотите мне показать, как живут здешние крестьяне? — озвучила догадку. — Но для чего? Показать, что мне было не так уж и плохо?

— И ведь ты сама это предположила, не сказав, что им наоборот лучше. Понимаешь, что тебе повезло в детстве?

Понимала. Давно начала понимать, стоило только увлечься историей. Но что это меняет?

— Это все меняет! — неожиданно угадал мои мысли учитель и на мой немой вопрос с улыбкой ответил: — У тебя все на лице написано.

Беспорядочно теснившиеся друг к другу хижины действительно выглядели бедно, как и участки. Встречавшиеся на нашем пути селяне, глядели на нас волком, отчего на душе начали скрести кошки. Когда же мистер Горан и вовсе остановил пожилого мужчину, который, как и все при виде нас, низко кланялся, норовя назвать господами, мне захотелось куда-то спрятаться. На меня еще никогда не смотрели с таким осуждением и отвращением. Это был иной взгляд, чем те, что кидали порою на меня леди и лорды. Это скорее был взгляд 'наоборот'. Будто и не была сама крепостной крестьянкой. В их глазах я выгляжу леди?

— Я получил приглашение от его благородия Грейсерского, — медленно начал мистер Горан, протянув какую-то бумагу.

Мне с трудом удалось скрыть свое удивление. Что он делает? Мы ведь даже не подходили к особняку. Однако я не стала ничего говорить, ступив за спину учителю. Почему-то мне было невероятно стыдно смотреть в грустные и осуждающие глаза крестьянина. Казалось, я сделала что-то недостойное.

— Его благородие должен вернуться к первому снегу , — сухо ответил сгорбленный осунувшийся старик в лохмотьях. — Господин, если что-то срочное, вам лучше сходить в особняк лорда Грейсерского.

— Вот как? — наигранно расстроился учитель. — Дело в том, что я — маг из столичной академии, а это, — он указал на меня, заставляя выйти из-за его широкой спины, — моя ученица. Мне стало известно, что на этих землях у какого-то ребенка проснулась сила. Необходимо подтвердить, и если это так, сегодня же будет отправлен запрос в королевский дворец. К сожалению, временем я не располагаю, чтобы приезжать сюда вновь.

Прозрачные глаза крестьянина оживленно округлились, а губы растянулись в беззубой улыбке.

— Господин, вы правда маг?

— В бумаге все написано.

— Не обучен грамоте, — признался старик, отдавая измятый лист, что держал все это время в руках. — Идемте, провожу вас!

Я нахмурилась. Учитель ведь знал это, уверена, что знал. Хотел мне показать, что крестьяне зачастую неграмотные? Так мне известно это, как и то, что лорд Венский самолично вложил средства в постройку нашей деревенской школы. Зачем мистер Горан тогда показывает мне это?

Привели нас в один из дальних угловых домов с покосившейся калиткой. И сейчас, рассматривая вблизи одну из здешних деревянных хижин, покрытых соломой, я понимала насколько все плохо. Дома не имели печных труб, и можно было только представить, какой удушливый дым обычно наполняет тесную комнатку. Узенькие окошки без слюды почти не пропускали дневного света, настолько были маленькими. Я просто не представляла, как крестьяне живут здесь зимой. Или затыкают соломой и тряпками эти щели?

— Лира, выйди! Господин маг пришел со своей ученицей, дочку твою посмотреть.

Тишина.

— Лира!

И вновь никто не отвечает.

— Боится, — неожиданно признался старик. — Старшенькую недавно тоже господин забрал. Сами понимаете для чего... она красивая была, ей повезло, не выкинул, оставил при себе. Его благородие частенько по возвращению объезжает свои земли, отбирая девушек и женщин... — тут он вдруг сбился, а глаза подозрительно заблестели. — Собственную жену несколько раз отправлял.

— Как? — тут я не сдержалась, до боли сжимая кулаки. — Вот так, сами?

— А что сделаешь, если же приказ? — сглотнул старик. — Не счесть сколько раз слышал: пшеницу веять ступай, а Мирру к господину посылай, а раньше и вовсе долгое время существовало право первой ночи. Да что уж говорить, жена померла три года назад, храни ее Светлая Имара. Так дочка подросла — ее брать стал...

Я опешила, просто не находя подходящих слов. Да, в учебниках можно было много вычитать того, о чем когда-то даже не имела представления. И про обряд первой ночи, когда в день свадьбы своих крепостных господин сразу после венчания первым брал девушку. Слава богам, сейчас существовали законы, благодаря которым богатые не имели права на насилие над новобрачными, вот только некоторых это не останавливало. Только одно дело книжки, а другое узнать, что все это действительно так!

Стало трудно дышать, будто кто-то сдавил шею, и волна ярости поднялась из глубин души, готовая смыть все на своем пути. Этому лорду повезло, что его нет здесь! Не посмотрела бы на учителя, прокляла бы его и весь род.

— Лира, дурья твоя голова! — неожиданно отчаянно выкрикнул крестьянин, удивляя силой своего голоса. Казалось, такой сухенький старик просто не может говорить громко. — Лишишь девчонку шанса пробиться! Ведь если правда магичка, лучше отдать на обучение, а то так и будет бесправной ведьмой. Хочешь, чтобы ее ждала судьба Доры?

После этих слов тут же отворилась дверь и на порог вышла тощая женщина в одном тонком льняном платье и босиком. Вся скукожившись и нервно перебирая пальцами, она пригласила войти.

Внутри крестьянской хаты оказалось еще хуже: единственное небольшое круглое помещение состояло из грубо сколоченного стола и длинных скамеек вдоль стен. В доме даже не было кровати. В одном из углов скамьи была настлана солома, на которой жалась совсем маленькая девочка с волосами цвета той же соломы.

При виде нас она тут же подскочила, засунула грязные стопы в слишком большие для маленьких ножек деревянные башмаки и вышла к нам.

— Светлых дней, господин! — заученно прошептала девочка и низко поклонилась, а мне все больше хотелось сбежать от этого ужаса.

Наверное, я была слишком избалованной своей прошлой жизнью. Мне стоило восхвалять всех богов, что повезло родиться на землях Венского, только не получалось. Да, где-то глубоко внутри я прекрасно осознавала, насколько моя жизнь была простой и спокойной. И все же было тяжело принять тот факт, что пансион, отъезд от семьи и змеиное жало моего бывшего господина — лишь малая толика переживаний других крестьян.

Мне надолго запомнился этот день. Разврат усадьбы, страшная обстановка самой деревни и скудные жилища, а самое противное — вся эта ситуация слишком ярко напомнила вчерашнюю ночь...

Право первой ночи. Боги, ведь меня могло ждать то же самое! Да, пусть официально это отменили, но хозяева все также брали крестьянских дочерей. Перед глазами помутнело, а в памяти помимо воли всплыла узкая подсобка под лестницей и троица старшекурсников.

— Лэкорил! — я не сразу заметила, что меня ощутимо трясут за плечо. Оказывается, мы вновь стояли на улице, и не было ни девочки, ни ее матери, ни старика. Только узкая улочка с покосившимися домиками. Свежий прохладный воздух привел в чувство, но я все равно ощущала под плащом, подбитым мехом, холодный липкий пот.

— Солнце мое, — ласково и одновременно виновато прошептал преподаватель, вытирая дорожки слез. — Прости меня, слышишь? Слова старика были явно лишними, но...

Меня вдруг прижали к себе и крепко обняли. И если сперва я попыталась вырваться, то потом как-то обмякла, неожиданно понимая, что в его руках тепло и хорошо. Ведь только благодаря Горану Нэрдоку мне удалось уехать из пансиона, попасть в школу и поступить в столичную академию. Именно его руки обрабатывали мои раны после очередных драк и унижений, его ласковые слова помогали держаться, его тренировки дали мне возможность защищаться и его улыбка поддерживала в трудные минуты, вдохновляя меня.

Повезет ли так же той девочке? Я медленно закрыла глаза, отдаленно чувствуя, как проваливаюсь в пустоту. У нее действительно есть дар — значит, она сможет отсюда вырваться...

'...Платье расстегнули и припустили, оголяя плечи и грудь, потные руки коснулись шрамов.

— Хватит... — отчаянно прошептала я...'

'...— Прекратите! — я вновь рванулась, пытаясь натянуть обратно платье, но меня заново легко скрутили. — Что вы делаете?!

Миг — и мои руки подняты вверх, перехваченные все той же потной ладонью. Меня прижали к стене, а бесстыдные ладони вновь заскользили под юбку...'

'— Не дергайся, девка!

Мужская рука рванула ворот, срывая пряжки старого плаща, горячие пальцы пробрались под плотную ткань рабочего платья...'

'...— Хорошенько ублажишь, заберу к себе! — полные губы скривились в усмешке. — Поверь, у меня тебе будет лучше, чем на трактирной кухне...'

'...— Я что сказал?! — лицо обожгла ощутимая пощечина, а затем мои губы властно смяли чужие, оставляя гадкий вкус браги...'

'... Лэкорил, где ты, смелый мышонок?

Я в знакомой спальне мальчишки, но его нет. Только я и лорд Венский. Он стоит совсем рядом, склоняется ко мне с хищной ухмылкой и спрашивает:

— Ты будешь хорошо себя вести? Мне не придется использовать жало? Хорошенько ублажишь, заберу к себе...

И лицо вдруг сменяется: аристократические черты приобретают более грубые очертания, утонченные губы становятся полными и уже в следующее мгновение я вижу перед собой того пьяного мужчину из проулка...'

— Нет, не надо! — я в ужасе закричала, вырываясь из объятий сна. — Я буду слушаться! Только отпустите!

— Кори, это сон!

— Я не хочу! Не хочу! — меня стиснули в тесных объятиях. — НЕТ!

Я вырывалась, не понимая, где реальность, а где сон, и кто меня держит. Все настолько было ярким, что не хотело отпускать. Будто стоит открыть глаза, и вновь увижу гадкую улыбку.

— Все хорошо, Кори! Слышишь? Лэкорил, это только сон. Это я — Нэрдок. Просто открой глаза. Хорошо? Не бойся...

Этот голос. Он принадлежит мистеру Горану. И как только пришло это понимание, сон тут же рассыпался звонкими осколками. Я все-таки открыла глаза, утыкаясь лицом в грудь мужчине. Дыхание сбилось, словно бежала, а по спине градом стекал пот.

— Уже все, — Горан Нэрдок мягко привлек меня к себе. — Это все я виноват! Не нужно было тебя брать. Хотел показать тебе, почему не стоит отказываться от мечты, почему так важна победа на турнире, а вместо этого сделал только хуже. Кого ты видела, Кори?

Кори... это он впервые назвал меня сокращенным именем, но мне почему-то не хотелось исправлять.

— Кори, кто?

— Тройка старшекурсников со школы, — сипло прошептала, понимая, что он прекрасно знает, о чем мой сон.

— Еще?

— Я не знаю кто он...

— Это он оставил этот след? — зло спросил мистер Горан, вновь касаясь щеки.

Я не ответила. Просто кивнула.

— Прости! — вновь и вновь шептал мужчина, перебирая мои волосы и укачивая на руках, словно маленького ребенка. — Я не должен был этого делать.

— Нет, — я медленно отстранилась, с решимостью глядя в желтые глаза преподавателя. — Вы совершенно правы. Я обязательно исполню свою мечту! Пусть начну с маленьких шагов, как соревнование в турнире, но рано или поздно, все крестьяне получат свободу!

* * *

— Ох, малыш, ты же меня сейчас повалишь! — Я ласково почесала за мордой Шорёна, пытаясь остановить его радостный порыв.

Хаканн перестал расти еще два года назад, но был все равно больше любой самой крупной собаки или волка. Иногда на выходных мы с Шорёном покидали территорию академии и отправлялись в лес. Хаканн с легкостью поднимал меня и разрешал ехать на своей спине, а после долго бегал возле реки, явно не желая возвращаться в вольер. Я же зачастую сидела рядом на песке, просто наслаждаясь тишиной и природой, иногда тренировалась с мечом.

— Хорошо-хорошо, после турнира обязательно отправимся в наше любимое место, обещаю!

Меня тут же благодарно лизнули и радостно залаяли. Хаканны издавали нечто среднее между собачим лаем и волчьим воем, в зависимости от настроения. Откровенно говоря, я просто не понимала, почему многие предпочитают лошадей. Хаканны куда выносливее и разумнее. Впрочем, может мое предвзятое отношение к ездовым животным связано с тем, что еще в далеком детстве они все меня сторонились? Не знаю почему, но как заходила в конюшню к Венским, так сразу становилось подозрительно тихо. Конюх еще подшучивал надо мною, называя меня ребенком тьмы . Только вот сейчас это уже не казалось столь смешным. Более того, единственный раз, когда мистер Горан хотел научить меня держаться в седле, я просто свалилась! Да и лошадь попалась норовистая — мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. В итоге с того раза никогда больше не пробовала управляться с лошадью, как ни пытался уговорить учитель. У меня есть Шорён, и я не променяю его ни на кого!

'— Рано или поздно хаканн уйдет!

— Значит, буду на своих двоих! — упрямо возразила я, не собираясь садиться на это исчадие Запретных островов. Оно еще и задними копытами хорошо дает.

— И далеко уйдешь? — едко поинтересовался мистер Горан. — Лэкорил, это глупо, лошади ничего не сделают тебе. Да и как ты планируешь быть великим магом и завоевывать королевство?

— А мне что, для этого конь нужен? — я фыркнула и сложила на груди руки. — Уж лучше тогда дракона приручить...'

Я улыбнулась своим воспоминаниям и осторожно уткнулась лбом в пушистую большую морду Шорёна.

— Ты ведь не бросишь меня, правда? — Заглянула в умные черные глазки. — Я даже не против, чтобы ты завел себе семью, просто возвращайся иногда ко мне.

Казалось, хаканн прекрасно понимает меня, его взгляд будто говорил:

'Куда я уйду? Пропадешь ведь без меня!'

И ведь давала много шансов бросить меня, еще в школе... там рядом как раз горы с огромной нетронутой первозданной природой. Специально брала Шорёна с собой и шла туда, отпрашиваясь у директора. Далеко меня не отпускали, но мне и не надо было. Главное было, чтобы хаканн ощутил зов, который обычно у них наступает в трехлетнем возрасте. Вот только сколько раз ни ходила, Шорён всегда бежал обратно за мной в школу.

— Спасибо... — благодарно прошептала я, с неохотой отпуская своего лучшего друга. — Пора на тренировку. Я завтра обязательно загляну!

Хаканн недовольно махнул хвостом, но удерживать не стал: послушно сел, давая мне возможность подняться.

Я долго чувствовала спиной его взгляд, пока не скрылась за поворотом, затем прошла главные ворота и направилась на площадь. Новую работу я так и не нашла, но планировала в ближайшее время исправить это. Думаю, уже достаточно прошло времени. По крайней мере, судя по объявлениям на красной доске последних сводок в проулке Мастеров, меня не искали. Я боялась, что тот мужчина пожалуется. Не все колдовство можно применять вне стен академии — проклятия так уж точно, Ковен магов за этим обычно следит.

В любом случае сейчас цель моей вылазки была в другом. Я хотела присмотреть подарок сестре, чтобы поздравить ее с девятилетием. Арисс как раз говорила, что на площади сегодня будет ярмарка, они с Норием попозже тоже должны были подойти.

Ярмарка в столице была невероятно большой и разнообразной, здесь можно было купить практически все, начиная панталонами с портками и заканчивая кольчугой из очень редкой драконьей чешуи. Меня почти сразу подхватил людской поток, который все сильнее стекался к рыночной площади, так что я почти сразу оказалась среди торговых рядов.

Денег у меня с собой было немного, всего-то один серебряный и пара медяков. Потому позволить что-то купить себе не имела возможности, и только с жадностью проводила взглядом ларек со сладкими орешками и хурмой.

Все, что получала от королевской академии, уходило на учебные материалы и форму, особенно дорого стоили редкие камни для амулетов и зелий, которые часто использовались в различных проклятиях. Серебряный — это был остаток от кровно заработанных мною денег за месяц на кухне постоялого двора, остальные два я привычно отложила в свою копилку, где уже было несколько золотых. Вообще за один золотой в Кургоде можно было купить неплохой меч и теплый плащ, либо питаться целую неделю в хороших корчмах. Только вот чтобы выкупить сестричку надо не меньше тридцати...

Я неторопливо шла вдоль рядов, раздумывая над тем, что бы могло понравиться Ронни. В отличие от меня сестра очень любила лошадей — она частенько пробиралась в конюшню Венских и помогала молодому конюху. Но идей, что же такого подарить, абсолютно не было. Хотелось, чтобы Ронни действительно понравилось. Обычно сестричка искренне приходила в восторг от любых моих подарков.

Внезапно мое внимание привлекла пожилая женщина, методичным голосом созывавшая к себе народ — магические кулоны, амулеты, воздушные шарфы, покрытые тончайшей эльфийской вышивкой.

Решительно подошла к большому столу, заваленному разноцветными тканями. Торговка моментально узрела во мне потенциальную покупательницу:

— О, девушка, примерьте! Это настоящий эльфийский шелк, вы даже не почувствуете его... — на меня в тот же миг набросили невесомый изумрудный шарфик с утонченной росписью по краю. — Он вам невероятно идет!

Женщина завязала мне его легким узелком и отошла, будто желая лучше разглядеть.

— Прелесть!

Мне стало любопытно, и я заглянула в овальное зеркальце, которое мне тут же протянули. Что же, торговка не обманывала: шарфик очень подошел мне. Не знаю, каким образом, но мои зеленые глаза стали еще ярче, а кожа рядом с шелковой тканью словно засветилась, веснушки поблекли и даже вечно встрепанные рыжие кудри только дополнили весь образ.

Я всегда относилась к своему внешнему виду с легкой долей скептичности — не красавица, какие бывают, но вполне симпатичная. Однако сейчас в отражении зеркала я себя просто не узнавала.

— Оно у вас, случаем, не заколдованное?

Мало ли, чтобы покупатель выглядел лучше и без раздумий брал предложенное.

— Нет, конечно! — оскорбилась торговка.

— И сколько эта красота?

— Четыре серебряника.

— Сколько?!

— Эльфийская же ткань, — фыркнула женщина, тут же поджимая губы.

Как будто я похожа на человека, который легко может позволить себе потратить два серебряника?! Хотя — да, обычно адепты магической академии — это состоятельные аристократы, только вот я к ним не отношусь.

— Шарфы мне не нужны, — немного грубо отрезала нищая адептка, снимая с головы столь мягкую и приятную на ощупь ткань, — лучше покажите амулеты!

— Амулеты разные, — тут же подхватила новую тему торговка, недовольно забирая эльфийский шарфик. — Смотря, что вас интересует...

— Тоже эльфийские?

— Конечно! У меня только лучшее из самой Светлой Империи.

И небось тоже невероятно дорогие! Я уже собиралась уйти, когда мой взор привлек небольшой амулет с вырезанной из дерева маленькой лошадкой.

— Покажите вот этот...

— О, — с гордостью протянула торговка, — это защитный амулет из коры вечного аруусса !

Я заинтересовано покрутила в руках маленькую лошадку, понимая, что это был бы лучший подарок для Ронни. Уверена, сестре очень понравится, не говоря уже о том, что магические свойства аруусса невероятно сильны и если были использованы защитные заговоры, этот амулет действительно сможет принести пользу. Только вряд ли смогу себе позволить. И все же решилась спросить:

— Сколько?

— Серебряник.

Мне с трудом удалось сдержать смех. Редкий артефакт за какой-то серебряник? Так я и поверила. Обычное украшение! Однако промолчала, не желая, чтобы прыткая торговка подняла цену. Подвеска ведь правда была очень симпатичной. Распрощавшись с последней крупной для меня монеткой, пошла к сладостям, где на оставшиеся медяки купила запеченное в сахаре яблоко на палочке.

День был невероятно хорош! Несмотря на холодный осенний ветер, ярко светило солнце, а пестрые торговые ряды радовали глаз. Конечно, неплохо было бы походить здесь с деньгами, но даже просто отдохнуть от выматывающих постоянных тренировок и учебы уже было для меня праздником. Более того, вскоре встретилась с Арисс и Норием, после чего мы все вместе решили пойти к фонтану на площади. И я уж никак не ожидала, что мой день будет испорчен неприятнейшей встречей...

Мы сидели на мраморном бортике, наблюдая за людьми. Вернее сказать — я наблюдала, а подруга с Норием мило ворковали, заставляя меня чувствовать себя лишней. После того поцелуя Арисс их отношения в последнее время стали стремительно развиваться. Я не имела ничего против, наоборот по-настоящему была рада за подругу, но вот в таких ситуациях понимала, что должна была все-таки настоять на своём и не поддаваться уговорам Арисс, которая упорно тащила меня за собой. И если сперва некоторое время сидела рядом с ними, сосредоточив всё свое внимание на спешивших по своим делам жителей столицы, то в итоге не выдержала и решила оставить влюбленную парочку. Кажется, моего ухода даже не заметили.

Я свернула с главной площади в проулок Мастеров, решив пройти вдоль объявлений о работе. Именно здесь в прошлый раз отыскала себе место на постоялом дворе. Только сегодня более-менее подходящих предложений не находилось. Было одно о найме подавальщицы в местную таверну, но рабочий график совершенно не подходил. Занятия пропускать мне не хотелось, поэтому искала что-то такое, чтобы после обеда, а желательно на вечер.

— Работу ищете?

Незнакомый голос позади заставил меня обернуться. У дверей стоял немолодой хорошо одетый мужчина. Зная, что именно находится за его спиной, разговор заводить не спешила.

— Нам нужны молодые симпатичные девушки... — начал он и запнулся, замечая на моем темно-синем платье эмблему королевской магической академии.

— Не интересует.

Символично очень — расположить дом терпимости рядом с доской объявлений. Интересно, многие вот так соглашаются?

Мужчина только повел плечами, но настаивать не стал. Никто не посмеет настаивать и что-либо предлагать, когда ты одет в форму темного искусника.

Уже хотела уйти, когда из этого же заведения вышел еще один мужчина. Я моментально его узнала! Перед глазами тут же всплыла недавняя ночь, темный проулок и отвратные потные руки...

— Ты?! — изумленно протянуло это демоново отродье, с изумлением рассматривая знак адептки известнейшей академии. И где-то внутри я искренне порадовалась, что решила сегодня надеть это нелюбимое платье.

Хотя... меня и саму по головке не погладят, узнай о проклятии вне стен академии. Пусть я и прошла уже вступление в Ковен, темным магам запрещалось использовать силу против обычных людей, даже в целях защиты. Глупые законы, ущемляющие права слуг Рангора!

Вот только мужчина не спешил бежать на всех порах к градоначальнику, либо же писать сразу в Ковен, он рассматривал меня долгим, тяжелым взглядом и я уж никак не ожидала, что это неприятнейшая встреча закончится словами:

— Прошу прощенья, достопочтимая магесса!

Я от удивления рот приоткрыла.

— Накажите меня, если на то ваша воля...

У стоявшего поодаль пожилого старика, спрашивавшего о работе, тоже округлились глаза. Он явно не понимал в чем дело, а извиняющийся неожиданно схватил мои ладони и прижал к себе. Я только скривилась и попыталась вырвать руки, но мне не дали этого сделать.

— Прошу, простите меня. Искренне простите!

И вот я взглянула в эти маленькие крысиные глазки и холодно проговорила, отступая назад.

— Ни за что.

На лице мужчины проскользнуло нечто такое, отчего мне стало не по себе. Отчаянье? Страх? Ничего не понимаю.

— Не губи душу...

Кажется, он готов был падать на колени, а я только сильнее растерялась, никак не ожидая такого поведения.

— Ты сам ее загубил! — фыркнула я, не испытывая жалости к этому мужчине, только отвращение и злость. — Не трогай меня!

Ответа дожидаться я не стала, поспешив поскорее покинуть этот демонов проулок. И уж точно не могла слышать, как почти сразу раздался тихий отчаянный шепот:

— Прошу, я ведь пытался, я...

— Я предупреждал, как встретишь ее, проси пощады — простит, спасешься, а нет — твоя душа достанется мне. У тебя было время, но вместо того, чтобы провести его с пользой, ты снова сделал неверный выбор...

В следующее мгновение в том проулке лежало бездыханное тело...

* * *

И все-таки мне удалось найти неплохое место, где нужна была помощница. Местная травническая лавка находилась совсем недалеко от академии и нуждалась в ком-то, кто мог бы выходить в вечер. Меня взяли сразу, как увидели форму королевской магической академии. Разве что дедок сперва удрученно покачал головой, сетуя, что я не целитель, но в итоге рассказал, чем мне предстоит заниматься. Работа не особо пыльная — разбирать травы, раскладывать в алфавитном порядке зелья и прибираться. Иногда становиться за прилавок, если мистер Ронан занят.

Так что в академию я вернулась в невероятно приподнятом расположении духа, планируя послать сестре подарок. Выбраться самой, увы, в ближайшее время не было возможности, в основном из-за предстоящего турнира. И я уж никак не ожидала, что подарок будет ждать меня саму! Я сначала с опаской отнеслась к небольшому свертку, и лишь развернув, с удивлением вытащила знакомый эльфийский шарфик. Это был тот самый, что так подошел мне...

Но от кого? Ни подписи, ничего. Мягкая ткань струилась сквозь пальцы, а я совершенно ничего не понимала. Далион? Больше просто некому. Кто еще станет мне такие подарки делать? Ко всему прочему, этот зеленый шарфик невероятно дорогой! Хотя, если бы это был Венский, то скорее бы так вручил. Зачем посылать тайно? Блондин ведь не скрывает своего отношения ко мне. Или просто хотел сделать приятное? Нет, надо все-таки разобраться с собственным проклятием и освободить Далиона. Уж лучше прежние ненависть и презрение.

Не стану лукавить — мне было приятно. Даже если проклятие, шарфик очень мне нравился. Губы помимо воли тронула счастливая улыбка, и я накинула легкую ткань на голову, повязав скользящим узлом.

— Красиво...

Я заглянула в зеркало, улыбнулась своему отражению. У меня никогда не было дорогих или нарядных вещей: только то, что необходимо. Когда в старших классах девочки обсуждали предстоящий выпускной бал, платья и своих кавалеров, я усиленно готовилась к поступлению и даже не помышляла ни о чем таком. Вот только в глубине души, где-то очень-очень глубоко, мне тоже хотелось красивого платья и приглашения на танец. Однако смердок вроде меня лишь бельмо на глазу лордов и юных леди. Я даже не пошла на бал. Наверное, так и провела бы всю ночь одна в саду, если бы не мистер Горан...

Выпускной запомнился мне ароматом крепкого напитка, пропитавшего теплый камзол, громкой музыкой, доносившейся из приоткрытых окон Сиреневого зала и чаконой . В то время, как молодые лорды и леди танцевали наверху величавое и довольно медленное шествие (так я про себя называла танец паваны), мы с учителем на свежем воздухе наслаждались быстрым плясом. Я впервые танцевала чакону и мне невероятно сильно понравилась живая атмосфера этого заграничного танца.

Раздраженно тряхнула головой, отгоняя воспоминания и вновь заглядывая в зеркало. Как бы мне ни хотелось, этот эльфийский шарфик создан не для такой, как я...

С легким раздражением сдернула ткань и решительно направилась в лечебное крыло. Далиона почти всегда можно было там найти. Более того, о моих частых визитах к нему теперь знали абсолютно все. Или как еще объяснить, что стоило мне переступить порог просторного светлого зала, как встретившийся на моем пути целитель широко улыбнулся и крикнул через плечо:

— Венский, это к тебе!

Он вышел почти сразу.

— Кори? — в его серых глазах проскользнуло беспокойство. — Что уже опять случилось?

— Это! — Я протянула ему шарф. — Мне от тебя ничего не надо.

Он в недоумении нахмурился, затем взял легкую ткань и одним движением повязал мне на шею.

— В нем твои глаза сияют счастьем, — неожиданно серьезно проговорил Далион. — И кто бы ни подарил его тебе, просто прими.

— Так это не ты?

— Нет, Кори, не я, видимо, кому-то просто захотелось сделать приятное красивой девушке.

— Где? — я насмешливо фыркнула на его слова и даже наигранно осмотрелась по сторонам. — Смеешься? Красавица, говоришь? Чего уж не смердок? Ах да... это же вместо тебя проклятие говорит.

— Лэкорил, прекрати. Это невыносимо! Ты даже просто комплимент нормально принять не можешь. Как же мне тогда за тобой ухаживать?

— Так это же не ты шарфик подарил, — резонно напомнила я. — И не переживай, я все-таки освобожу тебя от действия проклятия.

С этими словами я развернулась и ушла, до конца так и не понимая: он подарил или кто-то другой?

Впрочем, шарфик все-таки остался. Я надевала его только у себя в комнате, не желая показывать неизвестному дарителю, насколько мне нравится подарок.

Глава 4

Они подстерегли меня. Спустя неделю. Перед самым ответственным моментом. Даже не скрывались. Я сразу все поняла, когда мне навстречу в коридор вышел Расго со своей свитой дружков. Их было больше, чем в прошлый раз, когда испортила 'веселье' с первогодкой. Теперь здесь стояли еще какие-то его друзья, а сам Даронн просто ухмылялся. Нехорошо так ухмылялся.

Только не сейчас...

Расго даже не стал ничего говорить. Молча отошел назад, давая дорогу остальным, а я уже перебирала пальцами, быстро взывая к силе. Все предельно ясно. Именно сейчас! Перед турниром. Выжидал. Сволочь!

Темное марево слетело с моих рук в тот самый момент, когда маги Арона кинулись ко мне. Оно не остановило, только лишь на время дало мне преимущество убежать, чтобы почти сразу врезаться в чью-то грудь.

— Не так быстро, малышка!

Я подняла взгляд, встречаясь с незнакомым мне магом. Темным магом! Он легко отвел мои руки в стороны, не давая колдовать, и также легко скрутил, с силой прижимая к себе, лишая возможности двигаться.

— Маленьким девочкам не стоит лезть в чужие разборки.

Он легко рассеял темное марево, и в моем поле зрения появились маги.

— Я же говорил, не справитесь, — подал голос Расго, выступая вперед. — Вы нам с Эдвином должны.

Тот, кого назвали Эдвином, рассмеялся, все так же крепко держа меня за талию и больно выворачивая наизнанку запястья.

— Кидаем ее на нижние этажи?

— Вы с ума сошли?! — я дернулась, но, кажется, они не шутили.

Нижние этажи — это огромная территория под факультетом огненного бога, где обычно держали различных существ для опытов и тренировок.

— Лэкорил, а ведь я давал тебе шанс признать ошибку, — надменно напомнил Даронн, — жаль, очень жаль, что ты упустила его.

— И ты решил отомстить именно перед турниром?! — с отвращением выплюнула я. — Боишься проиграть?

— Ты смотри, какая наглая, — рассмеялся над ухом Эдвин, легонько касаясь губами. — Видно, еще не осознала своего положения.

— Лучше скажи мне спасибо, — широко улыбнулся Расго. — На турнире тебя бы просто по стенке размазали.

— Демоново отродье! — я дернулась.

Наверняка ведь знал, как хочу попасть туда, как ежедневно тренируюсь. Конечно, знал, не мог не видеть. Вот почему ждал, не спешил выполнить угрозу — чтобы потом вдвойне наказать.

— К кому ее закинуть? — неожиданно серьезно спросил темный маг. — К раянам или к нашим любимчикам?

— Зачем же? — Расго посмотрел прямо на меня, словно обращаясь именно ко мне, а не к своему приятелю. — Эту можно просто запереть в темнице, незачем нервировать наших маленьких друзей.

И снова смех, а у меня внутри все перевернулось. Он знает! Знает о моем страхе! Но откуда? Норий?! Быть не может! Или может? Ведь только ему я призналась, чего боюсь. Что вообще я о нем знаю? Он тренировал меня, а сам выпытывал? Не зря я не доверяла! Демоново отродье!

— Даронн, не надо, — тихо попросила я, понимая, что не готова окунуться в собственный страх. — Уж лучше избей, как ты любишь, унизь, но не запирай...

— О, уже не сволочь?

Молчу.

— Значит, все-таки готова прилюдно извиниться?

Нет. Никогда.

— Я так и знал, — спокойно подытожил он, правильно расценивая мое молчание. — Запирайте!

— Прекрати! — закричала я, когда меня обездвижили. Моей же магией обездвижили: темным проклятием забвения. — Я ведь отомщу тебе, ты это знаешь...

— Мсти. — Расго подошел вплотную ко мне и с силой сдернул мои браслеты.

Это заметили и другие, но ничего не сказали. Внутри будто что-то оборвалось. Наша тайна. Он лишил меня последнего... моих нитей! Даже мое последнее плетение против чужих прикосновений не стало для него преградой, ведь он давно обезопасил себя от силы моих нитей.

— Я не люблю, когда мне противоречат, — с гадкой ухмылкой произнес юноша, — и уговаривать тоже. У тебя было достаточно времени, чтобы сделать правильный выбор

Меня потащили по полу, словно тряпичную куклу. Я лишь слышала смех, комментарии и снова смех. Гады. Напали стаей! Отомщу! Всем отомщу!

Как назло рядом никого не было. Все уже собрались на отведенной для турнира территории. Никто ничего не услышит и не узнает.

Едкий запах затхлости и сырости ударил в нос. Меня закинули в первую попавшуюся дверь и провернули ключ.

Я услышала отдаляющийся топот и громкий хохот, всеми фибрами души ненавидя Расго в этот момент. Ненавидя до такой степени, что, наверное б, убила!

— Прокляну! Я прокляну тебя, Даронн Расго!

И в этот раз не совершу ошибки, как с Далионом! Затем опоздавшая мысль — 'я не могу его проклясть!' Я — дура. Сама ведь плела ему в школе защитные браслеты. Какая же я дура!

Здесь не было окон: маленькое круглое помещение, где когда-то держали какую-то нечисть, а теперь здесь я, будто подопытный райан!

С каждым моим вздохом сердце стучало все сильнее. В первое мгновение я вскочила и забарабанила в двери, понимая, что заклятие того темного опало. Спокойно, Кори, нельзя бояться, нельзя, но тело начинало реагировать само... горло сжало в тугом спазме, а перед глазами всплыла черная комната школы.

Дыши. Дыши. Они рано или поздно откроют.

— Не могу... — сипло прошептала в пустоту, оседая на пол и срывая воротник. — Не могу!

В груди все сдавило. Я дышу мелко-мелко, стараясь абстрагироваться, но не получается — стены давят.

— Garoshi sheodi tiviv vaniedi... — отчаянно вдыхая, зашептала я на везорийском, пытаясь отворить двери.

Ничего. Что-то блокировало магию! Конечно же, на нижних этажах стоит защитное поле.

От нехватки воздуха закружилась голова, спина взмокла, а сердце будто норовило выпрыгнуть из груди. Это противное чувство угрозы и ощущение приближающейся опасности не хотело отпускать, только сильнее сдавило грудь в стальные тиски.

Страх. Дикий страх, который невозможно контролировать. Я попыталась сосредоточить хоть на чем-то внимание, но не выходило. Взгляд цеплялся за темноту и все. Глубоко дышать тоже не получалось, я только сильнее начинала задыхаться. Противно. Противно и страшно от собственного бессилия!

В какой-то момент перед глазами стало темнеть, воздуха катастрофически не хватало, меня будто душили невидимые руки, а я ничего не могла поделать.

Удар! Что-то рядом громыхнуло, в следующую секунду меня с силой подняли, заставляя взглянуть в такие знакомые родные желтые глаза. Я зацепилась за них, будто за спасительную сферу , ничего не замечая вокруг...

— Мистер Горан, — сипло прошептала, мелко дыша через раз, будто каждый вздох последний.

Я не запомнила, что говорил он мне на ухо, как успокаивал и тряс, будто куклу, заставляя вынырнуть из липких объятий страха. Только этот дикий удушающий страх все никак не хотел уходить, просто в какой-то момент начала соображать, что больше не в запертом подземелье, нет, меня куда-то несут и здесь чистый свежий воздух.

Меня усаживают, гладят по волосам, продолжают что-то шептать, ласково вытирая теплыми пальцами мои слезы.

— Все хорошо, не плачь, маленькая.

И почему-то эти слова только сильнее вызвали бурю эмоций. Я заплакала еще громче, выплескивая все свои чувства наружу, ощущая, как комок в горле тает, позволяя дышать.

Тело бил крупный озноб, вдалеке разносился гомон и всплески аплодисментов. турнир начат?

— Вы нашли! — взвинченный голос Арисс врывается в воспаленное сознание. — Боги, что случилось?!

Не хочу! Не хочу, чтобы она видела. И словно догадываясь о моих мыслях, Горан Нэрдок загородил подруге обзор, укрывая меня собой, нежно обнимая.

— Все на турнире! — раздавшийся почти сразу голос Нория вызвал волну негодования. Я со злостью вцепилась в руки мистера Горана.

— Выйдите! — правильно расценил мою реакцию преподаватель.

Норий — все-таки оказался предателем! Только он мог рассказать о моем страхе, никто больше не знал. И вновь взрыв аплодисментов. Это словно привело в чувство, я медленно отстранилась, чувствуя как предательски горят щеки. Мне было стыдно за собственную слабость и то, что позволила себе слезы, но, кажется, мистера Горана это совсем не смущало. Он тепло и мягко улыбался мне. Нет, не губами, улыбалась его душа, даже взгляд потеплел. А, может, мне все это только показалось?

— Спасибо, — тихо прошептала я, — спасибо за то, что всегда рядом. Могу ли я просить еще раз поверить в меня?

Мужчина удивленно приподнял брови, ожидая продолжения.

— Турнир! Я хочу все-таки попытаться.

— Лэкорил, уверен, ты сильная и справилась бы с любой трудностью, но сейчас будет невероятной глупостью идти на арену. Ты не в том состоянии, когда участие принесет пользу, скорее непоправимый вред.

— Вы не понимаете! — я решительно поднялась, только сейчас понимая, что нахожусь в кабинете мистера Горана. Как всегда, что бы ни случилось, я всегда оказываюсь у него.

— Чего? — преподаватель нахмурился. — Того, что ты не хочешь меня подвести? Или того, что именно я сам недавно сделал все, чтобы вернуть твою веру в мечты и желание участвовать? Я все это прекрасно понимаю, Лэкорил, но на арену стоит выходить с ясным и холодным сознанием, а не после пережитого ужаса.

— Я справлюсь! Честно! Мне теперь не страшны никакие комнаты... — и уже совсем тихо: — просто поверьте в меня, в последний раз, прошу. Это мой шанс, который нельзя упускать, кто бы ни старался мне помешать.

В желтых глазах Горана Нэрдока проскользнуло удивление и, кажется, даже искреннее восхищение. Такая реакция была куда лучше всяких слов и значила для меня намного больше.

— Хорошо, — сдался преподаватель, — но почувствуешь, что не справляешься, сразу сдаешься.

— Обещаю!

Я врала. Да и он прекрасно знал это, но сделал вид, будто поверил и принял мой ответ. Подал мне руку и открыл мерцающий портал, чтобы в следующий миг адептка первого курса темного искусства, слегка пошатываясь, вывалилась сразу на арену...

* * *

В первое мгновение я сощурилась от яркого света, пытаясь к нему привыкнуть. Окружающий шум заглушил все вокруг. Слова комментатора слились в один гул, но мне удалось разобрать последние слова, в которых прозвучало мое собственное имя. Успела! Боги, я все-таки успела.

Вытянула руки вперед, призывая свой меч. Я обязана победить первых двух, обязана вступить в бой с Расго! Если не сделаю этого, не прощу себе...

Отведенная территория для турнира была огромной! Наконец привыкнув к свету, я смогла рассмотреть трибуны. На первых двух ярусах сидели преподаватели и приглашенные гости в лице той самой комиссии, которая должна была оценивать участников. Это оказались двое мужчин в возрасте из королевской гвардии (у них были пришиты на груди два перекрещенных меча), строгая худощавая женщина, скорее всего из Ковена магов, и совсем молодой юноша в дорогой одежде. Тонкая атласная ткань бирюзового цвета слишком бросалась в глаза на фоне остальных темных мантий.

На возведенных местах собралась вся академия, если не больше. Кажется, на турнир сошлись и все жители Кургода. Оно и не удивительно — грандиозное событие, на которое хотели посмотреть многие, особенно люди, не владеющие даром.

Показалось, прошло невероятно долгое время, прежде чем усиленный магией голос объявил о начале первого боя, хотя в действительности — не больше минуты. Из небольшого проема появился знакомый мне темноволосый юноша с первого курса факультета Арона — Скай Осго.

Что же, у меня появился хороший шанс отплатить за мою боль на занятии мисс Виолис. Да, пусть не он вызвался тогда, но мне хотелось одолеть его. В прошлый раз я допустила непростительную ошибку, замешкавшись и недооценив его...

Прозвучал леденящий кровь звук горна — первый бой начат! Мы кинулись друг к другу одновременно. Страх, сжимающий до этого мое сердце, ушел на задний план. Будто и не было тех бесконечных минут кошмара в темном подземелье. Во мне проснулись новые силы и ярое желание победы. Я просто не разрешила себе думать или вспоминать случившееся. Не сейчас. Нельзя. И пусть у меня даже нет нитей, я могу рассчитывать только на себя. Так даже лучше! Разве что на клинке, но я боялась привлекать лишнее внимание комиссии к магическим свойствам своего меча.

Скай сгруппировался и попытался нанести удар прямо в грудь, но я ловко увернулась, прикрываясь клинком и одновременно поднимая вокруг себя черную пыль. Слова вырывались сами собою, окружая меня защитным коконом темной пелены, которую не мог пробить даже магический клинок слуги Арона.

Огненный шар сорвался с его рук и коснулся моего марева, но лишь слегка оцарапал. Чтобы пробить мой щит, надо было куда больше сил. Я улыбнулась и ринулась в бой. Скай тоже не мешкал и возвел защиту, отчего мой клинок ударился о невидимую преграду.

Юноша был быстрее, намного быстрее меня. Лезвие его клинка сверкало бликами на солнце то исчезая, то вновь появляясь. Он все пытался пробить мой магический кокон.

Далион прав! Не только Далион, а даже и Норий с мистером Гораном. Я слишком недооцениваю противников. Скай Осго оказался не только умелым, ловким и быстрым, но и с собственными секретами. Не знаю как, но в какой-то момент мое темное марево вспыхнуло белым светом и опало к ногам, а сверкающее лезвие ударило в бок...

В тот самый момент, когда меня пронзила боль, я сложила руки вместе, окутывая клинок проклятием. Оно впиталось, нитью оплело лезвие, затем руки мага, и Скай с глухим стоном упал на колени.

Так же, как одновременно мы начали сражение, так же синхронно упали в песок. Я чувствовала горячую кровь и режущую боль в боку, но у меня не выходило сконцентрироваться, чтобы остановить ее или использовать то, чему нас учили на занятиях по целительству.

Тишина. Я должна встать! Должна выйти победителем. Не обращая внимания на боль, медленно поднялась, приложив руку к порезанной рубашке. Скай все так же лежал на песке, окутанный темным проклятием боли. Он корчился и пытался скинуть с себя плетение, но не мог.

Я победно усмехнулась и подняла руку. В тот же миг арена приняла победителя. Трибуны взревели аплодисментами.

И только когда я вышла с поля боя, оказываясь в небольшом лазарете, позволила себе тихо сползти по стеночке и застонать. Чьи-то руки тут же подхватили меня и куда-то уложили. Сильный запах трав ударил в нос, и я распахнула глаза, совершенно не удивляясь Далиону. Даже не сопротивлялась, когда он разрывал на мне рубашку и возился с раной. Я просто лежала и глупо улыбалась, понимая, что смогла. Все произошло так быстро, словно во сне, а ведь думалось, что сражение будет долгим и изнуряющим.

— Посмотри на меня, Кори!

Подняла затуманенный взгляд и почти сразу ощутила мятную пастилу во рту. Она была невкусной и горькой, но неожиданно придала сил. Более того, я вдруг поняла, что боли больше нет, как и усталости.

— Не может быть... — с искренним изумлением прошептал маг, на мгновение замирая, будто увидел нечто страшное.

Я не сразу поняла, о чем речь, лишь когда Далион достал прядку моих волос — она была абсолютно белая! Внутри все неприятно сжалось. Неужели я так сильно переволновалась? Или мой организм отреагировал на стресс? А может, дело в том, что случилось до турнира? Скорее всего да — страх подкрался близко, слишком близко. Неизвестно бы чем все закончилось, если бы не мистер Горан. Снова он. Всегда он.

— В любом случае, ты молодец! — похвалил меня Венский, заканчивая с обработкой раны. Стянул магией края и протянул новую чистую рубашку.

Почти сразу за другой ширмой раздался чей-то стон. Лишь через время я поняла, что он принадлежит Скаю. Кажется, меня даже укололо угрызение совести, правда, всего лишь на миг. Проклятие боли противная вещь и так легко не снимается. Скаю придется очень несладко в ближайший час...

Целители все время бегали за ширму, возвращались, что-то брали. Далион тоже куда-то ушел, а вскоре окончился еще один бой, после которого принесли незнакомого мне окровавленного юношу. Невозможный запах трав, крови и боли вызывал тошноту. Не в силах тут находиться, я встала и вышла к трибунам, где сидели будущие участники. В боку начало слегка побаливать, видимо, действие пастилы заканчивалось, но я старалась не обращать на это внимания. Венский и так довольно быстро затянул края раны, отчего на груди теперь красовался лишь белесый шрам... еще один. Маленький, справа под ребрами — повезло, что лезвие вошло неглубоко, только царапнуло кожу, так что была надежда, что со временем и рубца не останется. Разве что теперь на память имелась белая прядка.

Села в первом ряду трибун, зная, что мой второй бой не за горами. Кажется, после всех первогодок пойдет второй круг победителей первого раунда, а затем по возрастающей.

Откровенно говоря, мне бы хотелось оказаться возле мистера Горана, ощутить его поддержку, которая была сейчас просто необходима, но все что я могла, это лишь смотреть со стороны: к преподавательской трибуне адептов не подпускали. Однако я ловила одобряющие взгляды и улыбки Горана Нэрдока, и это вдохновляло меня куда больше любых слов!

Сражения были быстрыми и однотипными: первогодки только выходили на арену, как уже в следующее мгновение одного из них выносили, а иногда и сразу двоих. Когда же было объявлено вновь мое имя, я с еще большим воодушевлением отправилась вниз. Все-таки победа над Скаем принесла мне уверенность. Да и ежедневные тренировки дали свои плоды, к тому же, нам удалось все-таки узнать технику Алана, так что я рассчитывала только на выигрыш. Знакомое чувство азарта заполонило сознание, смывая любые страхи и сомнения.

На арене Алан улыбнулся мне, а я вдруг вспомнила слова Расго. Правду ли он тогда сказал? Почему-то сложно было представить, будто этот низенький юноша с добрыми карими глазами мог сделать что-либо лошади Дарона, вообще кому бы то ни было. Вряд ли! Скорее всего, Расго просто солгал мне, чтобы себя оправдать. Хотя какой в этом толк?

Очередной звон. Только никто не спешит нападать. Мы будто хищники, присматривающиеся друг к другу перед прыжком. Медленно обступаем по кругу, плавно, не делая никаких резких движений, словно под неторопливую музыку...

Сейчас все было иначе — передо мной тоже темный маг, умеющий отклонять проклятия и ставить щиты. Это не маг Арона, сражающийся клинком, нет, это такой же слуга Рангора, как и я. Мы равны в наших знаниях и умениях, но все-таки у меня была привилегия, а именно мой клинок. Он даже не достал меч из ножен, просто не рассчитывая на него, впрочем, как и все темные маги.

В какой-то момент хождение по кругу закончилось. Алан прищурился и смазанной тенью метнулся ко мне, создавая на ходу проклятие ночи. Только я слишком хорошо знала формулу и поэтому легко отбила атаку, никак не ожидая, что сразу за этим вдруг начнет меняться арена. В тот же миг по спине прошла дрожь. Иллюзия?! То, о чем предупреждал Норий?

Стараясь абстрагироваться от окружающей мерцающей стены, я с удовольствием отметила растерянность Алана. Это было мне на руку, ведь он не знает об иллюзорной арене. Маг изумленно замер, пытаясь понять, что происходит, а я, пользуясь его заминкой, коварно ударила. Да, низко, но это бой — нельзя отвлекаться!

Юноша помянул темного бога, но уклониться не успел. Мое лезвие скользнуло по правому боку Алана, окрашивая светлую рубашку в багрово-красный. Сейчас главное — только противник! Неважно, что творится вокруг. Пусть мы даже окажемся в запертой комнате. Теперь я не боюсь...

Я вновь занесла меч, чтобы атаковать, когда клинок вдруг выпал из моих рук. Не ожидая такого, на какое-то мгновение растеряла всю свою былую уверенность, отдаленно отмечая, как Алан создает очередное проклятие. Все еще не до конца понимая, что происходит, выставила в защите руки вперед, чтобы укрыться невидимой стеной от удара.

Ладони обожгло темным пламенем, которое почему-то не остановил мой щит. Щит?! Его нет! Огонь поднимался все выше, принося мучимую боль. Кожа покрылась черными волдырями, и запахло паленым. Из глаз брызнули слезы.

— И я еще тебе помогла... — тихо прошептала с укором, не в силах отвлечься от боли. Мне не удавалось снять его проклятие.

— Я помню это и благодарен, но сейчас мы на турнире, здесь нет места для друзей или подачек, только честный бой. Извини, но победа достанется мне. Это шанс для моего клана.

Сквозь слезы рассмотрела, что трибуны стали ближе, а в следующее мгновение со всех сторон полетели насмешки и оскорбления:

— Чумазая крестьянка!

— Безродь!

— Слабачка!

— Это не так! — отчаянно воскликнула, взывая к силе. — Я — маг!

— Ты не маг, — совсем рядом раздался смешок Алана. — Ты всего лишь неблагодарная смердка!

Почему? Мои обгоревшие ладони задрожали. Почему сила не отзывается? Я не чувствовала собственные потоки магии, словно кто-то опустошил весь мой резерв. Нет! Это не правда...

— Тебе не место здесь! — каждое слово больно ранило. — Ты больше не маг! — больнее, чем пламя, что еще мгновение назад жгло руки. — Твоей силы нет!

Я отчаянно пыталась призвать хотя бы крупицы магии, но ее действительно не было. Боги, моей магии нет!

— Ты вернешься домой и никогда больше не почувствуешь силы власти.

Страх поглотил сознание, не давая здраво мыслить. В голове в такт сердцу набатом стучало лишь одно: 'Ты больше не маг!'

— Нет-нет-нет... — отчаянно шептала, упав на колени в песок. — Я не могу вернуться домой! Не могу вновь стать бесправной.

Облик Алана вдруг стал меняться, и в какой-то момент передо мной возник Далион. Его лицо исказила гримаса отвращения:

— Ты это заслужила! За все приходится платить.

Это иллюзия! Этого нет! Я не боюсь. Страха нет! Есть только противник и бой. Словно молитву повторяла, но жестокие оскорбления легко перекрикивали голос разума:

— Беднота!

— Нищенка!

— Подстилка аристократов!

'Не слушай, милая, ты сильнее собственного страха...'

Невольно замерла, узнавая знакомый голос. Верно! Этого всего нет — это в моей голове. Что говорил Норий? Только спокойствие и чистые мысли.

— Можешь не стараться, — насмешливо прокомментировал мои попытки Далион. — Ты всего лишь маленькая слабая девчонка, которая скоро поедет домой и вновь станет моей игрушкой...

— Никогда! — отчаянно закричала в ответ. — Я не крепостная, а ты — не Далион!

Перед глазами неожиданно ярко возник образ моих нитей, намотанных на рукоятку клинка. Меч!

— Знаешь... — я победно улыбнулась, — кое-что у меня никогда не отобрать.

Мне доставило огромное удовольствие промелькнувшее удивление в глазах Далиона. Не теряя больше времени, кинулась к своему оружию, отмечая приятную тишину вокруг. Больше не было никаких выкриков и обидных комментариев, только растерянный взгляд блондина.

— Ты проиграл! — громко заявила всем, без сомнений направив острие клинка к его горлу. — Одно неверное движение и ты труп.

— Глупая, — неожиданно произнес Далион, кривя губы в насмешливой улыбке. — Думаешь, победила свой страх? Он бесконечен, как душа человека — ее можно раскрывать и раскрывать. Закрытые пространства, потеря собственных сил, непризнание другими? Проигрыш...

Вздрогнула, словно от удара, с ужасом наблюдая, как Венский легко отводит мой клинок от собственного горла.

— Сейчас ты больше всего боишься проиграть и в этом твоя слабость, которая погубит слишком самоуверенную девчонку.

— Я не боюсь, — прошипела сквозь сжатые зубы, — потому что не проиграю. Исчезни! Тебя нет!

В ответ он только рассмеялся, действительно вновь являя мне Алана. В тот же миг тело пронзила боль. Просто в какой-то момент придавило к земле, а где-то рядом все еще раздавался гадкий смех...

Ноги одеревенели, все тело стало будто чужим. Дриадское проклятие ! На мне использовали редчайшее проклятие! Не могу поверить, что он его использовал. Как? Первокурсник?! Так глупо попасться под проклятие из-за собственных страхов. Если бы не иллюзия, ни за что не позволила бы себя проклясть! В любом случае, я не проиграю своему же сокурснику, даже не сразившись с Расго. Просто не имею права.

'Сейчас ты больше всего боишься проиграть и в этом твоя слабость...' — тут же в памяти всплыли слова лже-Далиона, но я лишь отмахнулась, понимая, что не могу сдаться.

Загудели трибуны. Еще каких-то несколько секунд и победителем назовут Алана! Нельзя этого допустить. Но что я могу? Это проклятие может снять только накладывающий... либо мой клинок.

Демоново проклятие! Я действительно могу мечом попытаться избавиться от коры, но тогда после турнира окажусь перед верховным магом Ковена с объяснениями, как моему клинку удалось разрушить магию неснимаемого проклятия.

'Или поддаться страху и проиграть...'

Я в панике сжала рукоятку, чувствуя, как медленно поднимается кора, захватывая все большие участки кожи. Клинок задрожал в моей ладони, словно подгоняя. Даже еще не успела поднять руку для удара, только подумала, как меч уже сам нанес удар...

Больно! Невероятно больно, но лезвие блеснуло и кора под клинком опала, давая мне свободу. Все произошло в одно мгновение — будто не моя рука воткнула меч в собственную ногу, а чья-то воля заставила так глупо подставиться. Сила нитей оказалась сильнее проклятия, она разрушила магию Алана. Не зная еще, как буду объяснять случившееся, кинулась в атаку, ударяя мага прямо в грудь. Он не успел ни уклониться, ни возвести темное марево — брызнула алая кровь. Стало тихо. Арена заискрилась белым светом. Мое имя прозвучало набатом в образовавшейся угнетающей тишине, вот только победа не принесла былой радости. Рядом вновь раздался тот гадкий смех, а я с холодным липким ужасом вдруг осознала, что свой последний страх не победила, и теперь ничего хорошего меня не ждет, ведь простой клинок не мог бы разрушить дриадское проклятие, ничего не могло, только мои нити...

Осуждающий взгляд мистера Горана был красноречивее любых слов. Я и сама себя осуждала, не понимая, что на меня нашло. И на меня ли? Казалось, будто меч сам действовал, но разве такое возможно?

И что теперь? Меня накажут? Казнят? Но ведь на клинке нет магических формул! Нитей тоже увидеть никто не сможет. Только я скорее себя просто уговаривала, чтобы хоть немного успокоить. Сколько шансов, что мой меч отберут и отправят в Ковен магов?

Что же ты наделал? Однако клинок не ответил мне, хитро блеснув в солнечных лучах. На меня разом навалилось осознание собственной содеянной глупости. За своими мыслями, я даже не почувствовала, как мне помогли дойти до лазарета. Меч сильно ранил ногу, отчего теперь я прихрамывала, а ладони неприятно пульсировали от ожогов. Только вот внутренняя боль была куда сильнее физической. Комиссия! Она заняла все мои мысли. Что именно они видели, когда я ударила клинком?

— Кори, — тихий голос Далиона вынудил меня вынырнуть из тяжелых дум. — Зачем ты это сделала?

Венский сидел передо мной на корточках и занимался моей ногой, но я прекрасно поняла, что вопрос относился не к очередному ранению, нет, а именно к моей демонстрации силы меча.

— Ты хоть понимаешь, что теперь будет? — продолжил укоризненно и одновременно обеспокоено шептать он, легонько касаясь светящимися пальцами моего правого бедра. — Ковен магов заинтересуется твоим магическим мечом, это ведь прямое нарушение закона трех богов.

— Ага, — удрученно согласилась я. — Два года назад ты тоже заинтересовался моими способностями.

— Они запрут тебя в темнице! — Это, наверное, впервые, на моей памяти, когда Далион выглядел таким взволнованным: зачастую он держал свои эмоции при себе. — Тут тебя даже не защитит твой Горан Нэрдок.

Мои губы тронула улыбка. Что-то я слишком часто слышу эти слова. Когда-то именно так же говорил Расго, а теперь вот Далион.

— Глупая! — не выдержал белобрысый. — Ты, видимо, не осознаешь всей серьезности. Из-за своего бахвальства ты угодила в основательные проблемы. Кому вообще нужна была эта победа, если она досталась такой ценой?

Я лишь пожала плечами. Что уже говорить? Как будто мне недостаточно собственных осуждающих мыслей! Да и не контролировала я меч. К тому же, время вспять не вернешь, а если бы и можно было, вряд ли бы мне удалось остановить свой магический клинок.

— В любом случае, арена назвала своего победителя, а значит, меня не могут дисквалифицировать . Не раньше, чем будет окончен турнир . Кто знает, может Расго все-таки удастся меня прикончить? — я слабо улыбнулась. — И не придется отвечать перед великим судом.

— Кори, это не смешно.

— Я и не смеюсь. К слову, что бы ни случилось, с моей смертью спадет твое проклятие.

— Прекрати!

— Ты избавишься от этого неправильного и глупого влечения ко мне, — в каком-то отстраненном состоянии продолжила я, отдаленно замечая, что теперь маг занимается моими ладонями. — И поймешь, как сильно ошибался, полагая будто нет никакого прокля...

Закончить предсмертную наполненную драматизмом речь мне так и не удалось. Мои губы накрыли наглым и одновременно нежным поцелуем. Я никогда не целовалась, а потому совершенно растерялась. В первое мгновение даже замерла, не принимая попыток вырваться, отстраниться или оттолкнуть этого гада. Все мысли исчезли, остались лишь теплые и мягкие губы, вызывающие непривычные странные чувства. И, откровенно говоря, я сама не могла понять, что именно испытывала...

В какое-то мгновение разум все-таки одолел эмоции, и я с силой оттолкнула Далиона. Он не стал настаивать, тут же отпустил.

— Ты что вытворяешь? — я вспылила и залепила ему звонкую пощечину, а он только улыбнулся в ответ.

— Зато ты больше не выглядишь неживой болотницей, — совершенно спокойно ответил Далион, заканчивая с обгоревшей кожей на руках. — Мы что-нибудь придумаем, обязательно. Ковен магов не заберет тебя, обещаю!

— Слушай... — его слова о болотнице вдруг кое-что напомнили, — а тогда, в детстве, на канаве за туманом, ты ведь о чем-то говорил с болотницами. Что они тебе обещали?

— Что-то, что так и не исполнилось, — неожиданно изменившимся тоном ответил блондин. — И вряд ли когда-нибудь исполнится, поэтому нет смысла вспоминать.

— Не хочешь — не надо, — я уязвленно насупилась, но скорее наигранно, чем на самом деле. Он имел полное право мне не говорить, хотя где-то в глубине души почему-то думалось, что раз он под проклятием, то ответит.

Глупости, конечно, проклятие не меняет человека.

— Еще раз посмеешь ко мне прикоснуться, — угрожающе прошипела я, желая сразу расставить все точки над 'и', — прокляну тебя изжигающей страстью, чтобы измучился в край!

— Не прикоснусь, — вполне серьезно проговорил Венский, — без твоего на то согласия. Хотя 'изжигающая страсть' звучит не так уж и плохо, только боюсь, в скором времени самого объекта моей страсти может не стать...

— Наверное, этому суждено было случиться, — тихо проговорила я, не оценивая шутки. — Я слишком часто дергала удачу за хвост. Ковен магов должен был заинтересоваться мною еще в школе, когда по своей собственной глупости нарушала устав и колдовала, несмотря на защитную сеть. Меня давно мог выдать Даронн, а затем и ты, но почему-то богам было угодно дать мне возможность поступить. Только зачем, если в итоге я все равно попала под пристальное внимание Ковена?

Я тяжело вздохнула. Далион и сам не спешил нарушать образовавшуюся тишину. Впрочем, что он мог сказать?

— Единственное, что я могу еще сделать, это в последний раз сразиться и одолеть Расго...

... чтобы отомстить за те пережитые минуты ужаса в темном подземелье.

— Нет, Кори, я не позволю тебя забрать! — решительно заявил блондин, вызывая во мне лишь смех.

— Далион, ты жалок, — я искривила губы в подобие усмешки. — Посмотри, что с тобой сделало мое проклятие! Ты хочешь спасти ту, которой сам испортил жизнь. Чтобы ты ни делал и ни говорил, но забыть, как ты разлучил меня с семьей, не смогу. Избалованный мальчишка, который в угоду себе, не задумываясь, лишил меня счастья. Но даже если на это можно закрыть глаза, не думай, что я все та же глупая девчонка. Нет, Венский, мне прекрасно известно насколько тяжела жизнь крестьян, как и то, что в действительности твой отец заботился о своих землях и людях. Пансион не самое худшее, что могло бы быть, а вот твоя попытка лишить меня силы... Ты ведь выпустил заклинание! Меня спасло лишь появление Горана Нэрдока. Так что все твои старания доказать якобы существующую любовь смешны. Не пытайся! Проклятие спадет само по себе, если хозяина не станет. Тебе ли не знать?

Я сама не знаю, что на меня нашло. По сути, ничего такого он не сказал, но меня будто прорвало. Надоело все! Слишком тяжело. Как же иногда хочется просто опустить руки, но раз за разом с самого детства заставляю себя вставать и идти вперед.

— Если я жалок, то ты все такая же маленькая вздорная и глупая девчонка, не задумывающаяся над тем, что и кому говоришь! — на эмоциях вспылил Далион, до боли сжимая мои плечи и встряхивая. — Желай бы я тебе зла, мог повлиять через твоих родителей и сестру. Ты хотя бы на миг задумывалась о том, кто перед тобой и в каком положении твоя семья? Нет, ты, как и всегда, сперва действуешь, а потом жалеешь, и то не всегда! Только вот все совсем не так. Я люблю тебя, с самого детства, Кори. Неужели ты до сих пор не поняла такой простой вещи? Не задавалась вопросом, почему именно пансион? Почему такая привилегия крепостной? Это я уговорил отца! Тебя бы просто продали одному из друзей нашей семьи. Пансион был твоим спасением. Нет, я не говорю, что принял правильное тогда решение. Мне казалось, что вижу насмешку в твоих глазах. Я был ребенком, Кори! Ко всему прочему, просто не понимал, почему меня так тянет к невоспитанной девчонке, которая никого и ни во что не ставит, хотя сама никаких прав не имеет. Я не хотел признаваться в своих чувствах к рыжей, наглой, но смелой смердке, потому и отослал тебя как можно дальше. Причина? Не было никакой причины, просто я — идиот! Как бы мне хотелось все вернуть и исправить. Я виноват перед тобой, и дня не проходило, чтобы не винил себя, вспоминая то яркое солнце, осмелившееся заглянуть в мрачный особняк. Ты думаешь, тогда в школе мне хотелось лишать тебя силы? Нет, Кори, просто ты права — я действительно жалок, тянул до последнего, но понимал, что не могу не выполнить приказ. Так было и будет. Я ведь планировал освободить тебя, дать все, что ты захочешь, но в глубине души понимал, ты ничего не примешь, только сильнее возненавидишь меня...

— Боги, хватит! — я резко встала, не обращая внимания на оставшуюся тянущую боль в ноге. — Это в тебе говорит мое проклятие, не унижайся еще сильнее. Мне скоро выходить на арену, так что я пойду, а ты помоги другим, тем, кому действительно нужна твоя помощь.

И я ушла, а Далион не стал меня останавливать. Все эти речи утомили меня, и уж точно мне не хотелось продолжения. Слова неважны, поступки — вот что имеет значение, а память у меня хорошая, так что заклинание, сорвавшееся с его пальцев в тот день, когда меня хотели лишить силы, вряд ли забуду! И пусть он действительно спас меня когда-то от собственного отца, дважды... но сейчас все это было неважным. Да и толку от всех этих речей, когда дело в моей ошибке? Я уже начинаю жалеть, что прокляла его. Лучше бы вообще ничего не делала. И ведь сколько раз так было. В одном он прав — я сначала делаю, а потом лишь думаю.

Что мне стоило вообще не призывать меч? Хотела покрасоваться? Да, пусть клинок сам действовал, но именно я перенесла его на арену! И теперь только мне отвечать перед верховным судом Ковена магов.

С таким удручающим настроением вновь вышла на трибуны и заняла место у входа на арену. Старалась сфокусировать внимание на сражениях, но мысли то и дело возвращались к случившемуся, волей-неволей я поглядывала в сторону комиссии. К слову, они тоже временами смотрели на меня, думая, будто не замечаю.

Так что все бои второгодок и третьегодок прошли мимо меня. Может, поэтому вздрогнула, когда вновь над трибунами эхом разнеслось мое имя. Раз назвали меня, выходит, среди второго курса нет ни одного победителя? Уже не с таким воодушевлением пошла вниз. Впрочем, несмотря на все свое угнетенное состояние и предстоящее разбирательство, рассчитывала я только на победу.

Показалось, шум на трибунах стал громче. Снова яркий свет и гул толпы. Судя по восторженным выкрикам моего имени, никто не ожидал, что первогодка так далеко дойдет, а может, просто хотели увидеть мой очередной бой? Прошлая ситуация с моим клинком явно удивила всех присутствующих.

Окружающий меня гам только больше подарил уверенности. Я вышла в центр, совершенно не чувствуя страха. Этот бой был для меня самым важным и желанным. Мне невероятно сильно хотелось проучить Расго, поставить его на место. Ни Скаю, ни Алану я всерьез навредить не хотела, но Даронну... Ох, как же мне не терпелось сразиться с ним! С самой нашей первой встречи, когда он еще в школе подкараулил меня в классе, чтобы унизить безродь. Если здесь и сейчас я проиграю, то мне не за что бороться. Видимо, я на самом деле всего лишь самоуверенная слабачка, которой место на костре за нарушение закона!

К слову, Даронн Расго уже ждал. Он был совершенно спокоен, будто ему не предстояло сражение. Руки сложены на груди, а весь его вид демонстрирует невозмутимость. Сейчас я как никогда чувствовала исходящее от него превосходство самого настоящего аристократа.

— Зря ты не проиграла в прошлом бою.

— Ты правда надеялся, что я так легко сдамся?

— Дура, ты сама себя выдала! Впрочем, и я не лучше, совершенно забыл о мече, но зачем ты вообще взяла его на арену?

— Еще скажи, что из благих намерений снял мои нити! — я раздраженно сжала кулаки. — И именно поэтому запер, прекрасно зная о моем страхе.

— Зная, что ты справишься, безродь, — хмуро уточнил Расго. — Или как, по-твоему, Нэрдок так шустро разыскал любимую ученицу? Только я был уверен, что ни о каком турнире в твоем состоянии речи не будет. Забыл, какая ты упрямая.

— Тебе Норий рассказал, да? — совершенно не слушая его, холодно поинтересовалась я, вот только отвечать мне явно не собирались. — Ответь!

— Глупая, будто мне неизвестно, как до жути одна маленькая крестьянка боялась гнета черной комнаты?! Если ты не замечала ничего дальше своего носа, это не значит, что другие не обращали внимания на окружающих их людей.

— Как видишь, и ты ошибся, мой потаенный страх оказался совершенно другим... — опровергла его слова, не собираясь закрывать глаза на гнусный поступок. — Так что хватит воздух сотрясать, сражайся!

— Ты ранена, — резонно заметил он, — у тебя правое бедро не затянулось, из-за чего ты не можешь твердо ступать. Как думаешь побеждать?

— Не твое дело!

Очередной звон, оповестивший о начале боя. Я не уловила движения Расго — он будто смазался одной линией, в следующее мгновение откидывая меня далеко к трибунам. Удар оказался такой силы, что по подбородку тут же потекла горячая струйка крови. Разница между первогодками и третьекурсниками действительно была существенной. И ведь это он еще не прибегал к своему магическому клинку!

— Я ведь не могу проиграть, Риддис, — донес до меня ветер слова скрывшегося мага, — лучше будет, если сама примешь поражение.

— Никогда! — решительно выкрикнула в ответ, окружая себя темным маревом. Я не могла понять, куда исчез Даронн и откуда ждать удара. Не знаю, какую он использовал магию, но меня вдруг больно придавило к земле: будто положили сверху груду камней. Невозможно было даже пошевелиться, а самое гадкое — мой щит не стал для него преградой. Расго легко рассеял темную магию, и я прекрасно понимала, что сама виновата в этом. Я не смогу с ним сражаться при помощи темной магии — на его запястье мои же браслеты!

— Твоя магия ничто для меня, ты ведь знаешь, Риддис, сдавайся!

Показалось, из легких выбили весь воздух. Давление стало сильнее, и я помимо воли уткнулась лицом в песок, не в силах нормально дышать.

— Ожидаемо, но самонадеянно.

Вновь удар. Кажется, я даже расслышала хруст собственных ребер, прежде чем на мгновение от боли потемнело в глазах. И снова удар. Удар. Боль. Удар. Не дышу. Где-то отдаленно промелькнула мысль, что провалиться в беспамятство не так уж и плохо.

И именно последняя мысль привела в чувство. Нельзя сдаваться, соберись, Кори! Из последних сил вытянула клинок, понимая, что если вновь использую его, только больше себя подставлю. Но разве у меня есть выбор? Да и о магических свойствах моего меча комиссии уже и так известно. Не позволю себе проиграть, еще и в таком унизительном положении.

Лезвие разрушило чужую магию, невидимый гнет моментально исчез. Я тут же вскочила на ноги, не теряя ни мгновения, и почти сразу ахнула от боли! Дышать невероятно больно, но я заставляю встать себя в стойку.

— Дура! — одновременно растеряно и раздраженно выплюнул Даронн.

Я не ответила, с удивлением ощущая, как рукоятка клинка вдруг задрожала, нагреваясь, биение сердца ускорилось, а боль словно отошла на задний план. Был только мой меч и предстоящий бой, остальное не имело значения: ни трибуны, ни арены, ни сама комиссия — только смерть! Она пропитала все вокруг знакомым кислым запахом, что когда-то давно преследовал меня в пансионе.

Перед глазами возникла знакомая пелена ярости и гнева. Я хотела причинить боль этому напыщенному темноволосому индюку, отомстить за то демоново подземелье!

— Станцуем на клинках, Расго, как тогда, в школе?

'Станцуем, Арон, как тогда, на первой войне?'

Я ударила первой, рассекая воздух. Пусть видят — все равно! Уже действительно все равно. Мне нечего терять. Клинок заискрился синим светом, магические круги вспыхивали один за одним, повторяя знакомые рисунки техники, которую на днях показывал Норий. Нити давали моему мечу больше сил, нежели оплетающие заклинания любого клинка Арона.

— Ты ведь себя угробишь! — ошеломленно выкрикнул Даронн, не ожидая, что я стану сражаться открыто.

Мои губы тронула улыбка.

— Тебе конец, Даронн!

'Тебе конец, Арон!'

Странная, непривычная, будто чужая злость поднялась из глубин души, отдавая все больше сил моему клинку. Снова взмах, и яркое черное поле вспыхнуло вокруг, отталкивая мага. Каким-то чудом он устоял на ногах, хотя силовая волна была невероятно мощной.

— Что же, — недовольно протянул Расго, направляя на меня свой меч. — Не жалей потом.

— Никогда!

'Никогда не пожалею! Лишь смерть остановит одного из нас...'

Клинки со звоном соприкоснулись. Сноп искр на мгновение ослепил, а затем я со злостью посмотрела в ненавистные потемневшие фиолетовые глаза...

'Ненавистные темные фиолетовые глаза смотрят как всегда снисходительно и с упреком. Он не хочет сражаться, но меня это лишь сильнее злит. Я наношу удар за ударом, задевая прядки его волос. Пламенем вспыхивают рыжие волоски, исчезая прямо в воздухе, так и не касаясь земли...'

Удар за ударом, вспыхивают арканы заклинаний. Синее с красным мерцает вокруг, но ни один из нас не собирается проигрывать. Бой ни на жизнь, а на смерть. Опасный танец в причудливом переплетении света и теней. Меня охватывает знакомое чувство азарта и сражения, только рядом с ним я чувствую себя настолько живой и одновременно сильной. Не знаю почему, но даже с Гораном Нэрдоком я не испытывала таких эмоций, когда полностью окунаешься в смертельный танец клинков...

Резкий выпад — наши мечи вновь столкнулись, рассыпая очередной сноп ярких искр. Он словно везде и одновременно нигде, но и я не уступаю — скрываюсь в тени, ухожу от серий ударов. Расго двигался подобно языку пламени — такой же опасный и неуловимый глазу.

Приятная музыка звенящих клинков, тонкая грань сияющих в солнечных лучах лезвий, невероятно прекрасный и сложный танец — всего лишь поединок с Даронном, но я словно погрузилась в это сражение. Стоило себе признаться — я уступала ему в технике владения клинком и хитросплетении ударов, но компенсировала все скоростью и ловкостью. Мне удалось задеть его — рассекла ему рубашку на рукаве, прочертила на лице набухающую кровью тонкую линию, но и он успел дважды ранить. Боли не было. Я не чувствовала ни сломанных ребер, ни тяжести в животе, ни левой руки, которая плетью висела вдоль тела. В какой-то момент мне стало просто все равно, лишь жажда крови и желание сокрушить противника вели меня. Смерть Расго — вот что интересовало сейчас!

Сознание помутнело, и я просто уже не отдавала себе отчет в том, что делаю, нанося удары: выпад, поворот, взмах, а затем все по новой.

Наши клинки скрестились, и на какой-то короткий миг время будто остановилось: мы встретились взглядом.

— Остановись, Лэкорил!

И сколько просьбы в его голосе... только слышится он будто издалека. А ведь несколько часов назад, там, на нижних этажах, я тоже просила остановиться, не запирать дверь. Только меня не пожелали услышать, так же как сейчас уже я не пожелала услышать его. Резко отклонилась назад, расцепляя клинки, развернулась, вновь оказываясь вне пределов досягаемости его клинка.

'Остановись, Рангор!'

Миг — и я снова ринулась в атаку, используя все выученные техники боя. Только Даронн умело их обходил, выставляя в последний момент нужные блоки и отбивая любые мои удары. Надрывно стучало сердце, воздух из груди вырывался с противным свистом, в ушах неприятно шумело, но я упрямо сражалась...

'Пока не наступит чья-то смерть!' — мысленно повторяла я, будто некое заклинание.

'Поединок не окончен, пока мы оба живы!'

Я не уловила того момента, когда мой клинок выбили из рук. Всего лишь мгновение, а острие лезвия меча Даронна уже упирается мне в грудь, прямо в сердце. И есть только он — темноволосый маг, который выйдет сейчас победителем.

— Ты проиграла, Риддис, — победно прошептал Расго. — Сражение окончено.

— Нет! — решительно ответила, пытаясь совладать с дыханием. — Арена не выбрала победителя!

И действительно, вокруг не было знакомого мерцания, а оглушающая тишина казалась ощутима.

— Ты хочешь умереть?

— Я хочу победить! — я широко улыбнулась, кладя ладони на чужое лезвие и надавливая. — Любой ценой...

Фиолетовые глаза изумленно расширились, кажется, он даже что-то выкрикнул, только я уже не слышала, красная пелена застелила глаза, смывая все чувства. Был только меч и боль, но все неважно! Падая в песок, я потянула за собой мага, в последний миг притягивая заклинанием свой клинок...

'Бой не на жизнь, а на смерть. Два брата сражались более двенадцати часов. На островах гремели грозы, завывали ветра, вспыхивали пожары и уносили тысячи жизней ураганы. Огневолосый Арон, словно пламя взметнулось в небо, а разозленный Рангор своим клинком призвал мертвые души погибших. Темный туман окутал лезвие, после чего меч впитал в себя новые жертвы, делая сильнее и могущественнее своего хозяина.

Но не знал темный бог, что бой всего лишь отвлекающий маневр, не знал, что получит удар от родной сестры, которая всегда мирила братьев и была сцепляющим звеном...'

* * *

— Кори, — чей-то шепот пытался достучаться до моего помутненного сознания. — Лэкорил, очнись же ты, у нас мало времени!

В рот положили ядреную кофейную пастилу и, кажется, не одну. Я скривилась, закашлялась и распахнула глаза, узнавая в расплывчатом пятне над собой обеспокоенное лицо Далиона.

Лучше бы не просыпалась: в боку тут же стрельнуло невыносимой болью, грудь больно сдавило, замутило, а перед глазами замельтешили яркие круги.

— Потерпи, Кори, знаю, больно, но я должен был разбудить. Турнир вот-вот закончится, а у входа к лазарету приставили вызванных духов-стражей ...

Его голос терялся на фоне криков с трибун, свет ослеплял, а боль затуманивала сознание. Стражи? Правда? Неужели комиссия думает, что в таком состоянии я способна куда-то сбежать?

— Кори, ты меня слышишь?

Я не ответила, слишком больно и тяжело, будто каждый вздох требует невероятных усилий.

— И что же ты делаешь? — мне все-таки, но с трудом удалось сфокусировать взгляд на белобрысом маге, который быстро зашнуровывал мне сапоги.

— Помогаю тебе сбежать, — быстро прошептал Венский, заканчивая со шнуровкой и помогая встать, а меня вдруг нервный смех пробил от его заботы, и почти сразу же закружилась голова.

— Плохо, — недовольно вынес вердикт блондин, ловя меня в свои объятия и вновь усаживая.

Миг — и мне в рот, осторожно придерживая голову, вливают какую-то тошнотворную гадость. От нее только сильнее замутило, но зато прочистилось сознание и исчез этот противный туман перед глазами, кажется, даже боль притупилась. Благодаря этому я вдруг отчетливо поняла, что не могу вот так взять и сбежать. Нельзя! Я не имею на это права! Ведь где-то там, в моей родной деревне, мама, папа и сестричка.

Эти мысли пронзают самое сердце, и я качаю головой.

— Нельзя, Далион, я не могу, Ковен магов найдет способ вернуть...

— Нет, Кори! — мгновенно понял о чем речь Венский. — Твоя семья принадлежит нам, а значит, как бы ни был могуществен Ковен, он не имеет прав на чужих крестьян, тем более без какого-либо магического дара. Ты можешь быть за них спокойна. Клянусь тремя богами, что с ними ничего не случится!

— И я должна тебе поверить?

— Тебя казнят, Кори! — раздраженно воскликнул Далион и тут же вновь перешел на шепот: — Как только твой меч окажется в Ковене магов, они узнают о силе нитей.

— Почему ты? — мой голос дрогнул. — Почему все вышло именно так?

Я не понимала этого, как и того, почему проклятье страха привязало его ко мне?! Настолько, что он готов идти против Ковена, лишь бы помочь мне. Это же глупо! Моя ошибка, что притащила на турнир меч...

— Когда-нибудь мы обязательно об этом поговорим, — уверенно заявил Венский, повязывая мне на шею знакомый шарф.— Но не сейчас, Горан Нэрдок уже ждет тебя, нельзя тянуть. Он сможет отвлечь духов ненадолго, так что у вас будет совсем немного времени, чтобы уйти.

— Как, если все порталы вне стен академии контролируются Ковеном? И этот шарфик... — я непонимающе поджала губы. — Так это все-таки ты мне его подарил, лжец!

Он только улыбнулся, не став что-либо говорить на мое последнее восклицание.

— Передай его лучше моим родителям, — тихо попросила я, снимая подарок. — Пусть они знают, что со мной все хорошо.

— Хорошо, Кори, — мягко согласился Далион, почти сразу переводя тему: — У Нэрдока есть план, а моя задача сейчас — это собрать тебя и привести в порядок настолько, насколько это вообще возможно в твоем состоянии.

На меня надели теплый плащ и туго в него укутали, а я лишь непонимающе нахмурилась. В каком 'таком' состоянии, если чувствую себя вполне терпимо?! Будто и не было никакого боя с Расго, а затем моего глупого и сумасшедшего поступка. До сих пор не могу объяснить, что дернуло меня напороться на меч...

'Боль пульсирует везде, кажется, она заполонила все, но я нахожу в себе силы сжать рукоятку собственного меча и развернуть серебряную смерть в сторону Расго...'

Арена так и не выбрала победителя, уже теряя сознание, я услышала отдаленный голос комментатора: 'Ничья!'

— Ты продержишься не больше часа, — продолжал Далион, будто понимая, какие именно мысли сейчас меня одолевают, — после резерв потянет на себя все, что было отдано на поддержку сил. — Он взял со стола сумку и вновь помог мне подняться, крепко держа меня за руки. — Действия травяных пастил закончится еще раньше. Я дал с собой все, что может понадобиться.

На удивление, в этот раз идти оказалось легче. Так вместе с Далионом мы вышли из лазарета. Яркий свет ослепил, шум неприятно оглушил, но все это было ничто по сравнению с духами-стражами, подле которых мы прошли. Они словно и не увидели нас, даже внимания не обратили, все так же безучастно нависая над землей у входа. Но почему? Как? Их ведь невозможно обмануть...

И почти сразу в поле моего зрения возник мистер Горан, который молча кивнул, взял сумку у Далиона и... прожег меня злым взглядом. Внутри все похолодело. Никогда я не видела у него таких темных, сощуренных в гневе глаз. Стало не по себе. И вот совсем перехотелось, чтобы Далион отпускал мою руку, но он отпустил...

Лишь напоследок сжал мои пальцы, чтобы в следующее мгновение надеть на запястье до боли знакомый браслет.

Быть не может!

Он улыбнулся одними глазами, а меня заполонило противное осознание. Я неожиданно для самой себя поняла одну важную вещь!

— Ты все это время его хранил? — собственный шепот показался чужим.

— Носил, Кори, — поправил меня белобрысый 'мальчишка', — всегда носил...

Я будто бы снова вернулась в прошлое: передо мной не молодой повзрослевший юноша, а маленький насупленный мальчик, с омерзением откинувший преподнесенный подарок. Мне ни разу не приходило в голову, что он может сохранить мой браслет. Я уже было открыла рот, чтобы изумленно спросить, когда вокруг заискрился свет и прозвучал властный голос:

— Задержи их, нам нужно время!

И слова сказать не успела, как в следующее мгновение меня со спины обняли крепкие руки, утаскивая в портал....

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ

Лицом к лицу с врагом

Глава 1

Испуганная толпа бежит вперед, не замечая ни встречного ветра, бьющего в лицо, ни пыли грязных дорог, ни шума позади них. Они ищут спасения — их немного осталось, десяток спасшихся жителей небольшого южного городка. Только от войны не убежать — в спины летят стрелы, достигая цели, и вот уже гибнет еще несколько несчастных. Люди не хотят погибать, вера ведет вперед, дает силы бежать прочь от давно потерявших человеческий облик воинов. Это уже даже не люди — звери! Вот в кого превратились защитники человеческого острова Муро, чьи души теперь во власти темного бога.

Позади разоренный город... Еще один... Руины. Демонский огонь пожирает город за городом вместе с жителями. Тарота больше не предлагает мира: его не будет. На оккупированных территориях вспыхивают кровавые бунты — рутовцы не хотят так легко сдаваться, а боги, словно насмехаясь, не встревают в разборки смертных.

Самый первый и самый страшный бой был на северо-западе Руты. Границы рухнули под тяжестью войск: за двое суток не осталось ни одного рутовца. Люди сражались до последнего, даже когда на их глазах пала подавленная числом королевская гвардия. Жители забивали камнями конные разъезды, стаскивали воинов Тароты прямо с лошадей, но армия была могущественной и легко подавила восстание. В маленький приграничный городок стекались все новые и новые маги Руты, посылали даже адептов, лишь бы не впустить армию противника дальше. Только этого было мало — Тарота уверенно раздвигала границы, подступая к другим городам, чтобы в итоге подойти к столице. Магов, которые отказывались переходить к таротавцам, вешали прямо на воротах собственных домов.

Война закончилась неожиданно, в тот день, когда пала столица, а вместе с ней и королевство Рута...

* * *

Мне снился сон. Необычайно красочный, живой, но странный сон, из которого я временами выныривала, чтобы вновь вернуться в свое бренное тело, где была только боль. Ужасная, мучавшая и постепенно убивающая, от которой не было спасения. И как бы ни молила, чтобы меня оставили в покое, из искусанных губ рождался только стон. Я не хотела возвращаться туда, где были лишь страдания и боль, но меня заставляли. Иногда рядом слышался смутно знакомый ласковый шепот. Он просил меня вернуться, звал по имени, насильно вливал в горло отвратительное питье, которое я упрямо выплевывала, кажется, даже вырывалась и кусалась, а порою сдавалась и просто плакала, умоляя не трогать.

Голос разговаривал со мной, успокаивал и упрашивал. И, несмотря на боль, мне было приятно слышать его, становилось легче, но как ни старалась, не могла вспомнить, кому именно он принадлежит...

Затем вновь накатывала жуткая усталость, затягивая меня в спасительное забытье, где меня обычно уже тоже ждали.

Во сне было бесконечное поле с высокими колосьями. До боли знакомое поле, ведь когда-то, еще давным-давно, в самом детстве, я здесь часто бывала. Помогала отцу, который уходил с рассветом и возвращался поздно вечером.

Но сейчас все было иначе, больше я не та маленькая чумазая девочка, нет, на мне легкое бежевое и очень красивое платье, а в мои густые рыжие волосы вплетена атласная лента.

Я сижу среди колосьев, наслаждаясь летним теплом, звонким пением птиц и солнцем, а затем появляется он. Высокий, статный, в темном длинном плаще с фибулой на правом плече. Длинные темные волосы спадают по плечам ночным маревом, полы одежды развеваются, оголяя мужской торс и узкие штаны. В его руках странный необычный посох, он всегда с ним приходит.

Наши встречи чаще проходят в тишине, но если он начинает говорить... его голос невероятно приятный, успокаивающий и дарящий тепло. Когда у мужчины хорошее настроение, он рассказывает сказки. Я научилась различать его эмоции. Если в нашу первую встречу бездонные без зрачков глаза испугали меня, то теперь такой взгляд означал довольство: чистые серебряные белки. Когда же они темнели, значит, гость моих снов чем-то недоволен. Каким-то внутренним чувством я догадывалась, кто передо мной, но ответа на свой вопрос так и не получила. Он никогда не отвечал. Просто приходил, садился рядом, долго всматривался в мое лицо, а затем начинал свою очередную историю.

Мне нравилось это время, любые вопросы отпадали сами собой, оставляя лишь невероятную сказку, в которую я вновь погружалась. Временами мы просто молчали, наслаждаясь теплом и природой. Он любил природу: проводить рукой по колосьям, касаться высоких ветвей или просто подставлять бледное лицо теплому ветерку, слушая звонкие трели кузнечиков. Вот и сегодня, он привычно присел напротив меня, откидывая длинные темные волосы, чтобы начать очередную свою историю...

'Высокая трава легонько касалась ее босых ног. Воздушное платье ласкало точеную фигурку, а длинные густые волосы были заплетены белой лентой в тугую косу.

Звонкий смех ручьем лился вокруг, лаская слух сидевшего под домом мужчины. Он любил наблюдать за Миридой, мог часами смотреть на нее...

Но, как и всегда, замечая своего подопечного, рыжеволосая красавица упирала руки в боки и хмурилась:

— Опять ты встал?!

Он же только улыбнулся. Ему была непривычна такая забота и на удивление приятна. Именно этой смертной девушке он был обязан собственной жизнью. Она выходила его и поставила на ноги, а ведь мужчина был уверен, что не выживет. Его лишили силы, клинка и могущества. Теперь он никто. И все же здесь, в обычном лесном домике у смертной девушки он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Наверное, впервые за всю свою долгую жизнь. Даже злость ушла, благодаря чему удавалось не вспоминать предавших его брата и сестру.

Он отомстит, когда-нибудь, но сейчас...

— Ран, иди домой, ты еще слишком слаб.

— Я уже достаточно окреп, чтобы не лежать постоянно в постели!

Сейчас ему просто хотелось жить. Он никогда не задумывался, насколько скоротечна жизнь людей и в то же время насколько эта жизнь полна эмоций. За каких-то несколько лет люди переживают столько ярких чувств, сколько он не испытывал и за свое тысячелетие! Только здесь он ощутил себя живым, отступила скука, которая преследовала его последние годы. Ведь поэтому он жаждал власти, делал все, дабы не зачахнуть от тоски и уныния. Если еще в первую эпоху возрождения, когда рядом с ним был его отец, он получал истинное удовольствие от работы над новыми интересными расами, то во вторую его одолела скука, которая принесла лишь разрушения. Правление трех богов пошатнулось, после чего магию Рангора запечатали, а невероятной силы клинок отобрали ...

Мирида недовольно поджала губы, замечая, что ее гость не спешит выполнять просьбу. Тогда она сама подошла и взяла его за руку, помогая встать. Теплая маленькая ладошка, казалось, была наполнена жизнью. Он чуть сжал ее и пошел за девушкой в дом, наслаждаясь этим маленьким мгновением счастья.

— Тебе пока лучше не ходить, — задумчиво кусая губы, предупредила Мирида, — я как с тестом закончу, займусь твоей перевязкой.

Он не стал спорить, лишь шутливо заметил, что с такой строгой сиделкой совсем отучится ходить. В боку неприятно пульсировало и, кажется, разошлись швы, но он не чувствовал боли. Сейчас это казалось такой мелочью, особенно после всего пережитого. Бой с братом вымотал его до изнеможения, не говоря уже о ловушке, благодаря которой его победили.

Мужчина мотнул головой, отгоняя неприятные мысли и сосредотачивая все свое внимание на Мириде. Тонкие пальцы девушки замешивали тесто, а вылезшие из косы короткие прядки волос падали ей на лицо. Она их все время сдувала, но они упрямо возвращались на прежнее место.

Рангор медленно встал, чтобы осторожно заправить прядки обратно в прическу.

— Спасибо, — она улыбнулась, и только ради этой улыбки он готов был находиться здесь вечность.

Кто бы мог подумать, что обычный человек так западет ему в душу. Тот, кого он всегда презирал и ненавидел, уничтожал целыми кланами и не щадил — последнее творение его отца родило в нем столь яркие чувства. Он впервые искренне восхищался человеческой расой, часами слушая пение Мириды. Тонкий женский голос лился звучной рекой, проникая в самые глубины души. Кажется, отец называл это талантом. Рангор прекрасно помнил тот день, когда Безымянный бог решил наделить людей этой невероятной способностью. Талант к искусствам: пению, рисованию, фехтованию. Кто-то уже рождался с возможностями, а кому-то приходилось много трудиться, чтобы достичь таких же высот, как у талантливого человека. Рангор никогда не понимал, как отец выбирал, кого одарить столь редкой способностью. Но сейчас он вдруг осознал, что выбора и не было никогда. Каждый человек наделен талантом, только сам еще не знает, каким именно. У Мириды было много талантов, не только к пению. Может, в этом причина? Именно пение привлекло его? Или дело в нем? Ведь больше у него нет силы, он даже теперь не бог. А кто? Человек? Смертный? Наверное, ведь иначе он не мог бы пребывать здесь, в мире людей. Но почему же тогда чувствует за печатью отголоски собственной магии? Он и сам не знал, кто теперь, и только Мирида давала ему силы не зачахнуть в этом смертном мире.

Она не задавала вопросов и не спрашивала, где-то глубоко внутри понимая, что не стоит. Неделя. Ровно неделя прошла, как она нашла умирающего мужчину в снегу у замерзшей реки недалеко от своего дома. Шансов, что несчастный выживет, практически не было, но каким-то чудом его душа цеплялась за тело. Были моменты, когда она была уверена, что все — не справилась, а он вновь и вновь открывал затуманенные серебром глаза без зрачков, чтобы в следующую секунду снова провалиться в беспамятство. Мирида догадывалась, что перед ней не человек, и старалась не привязываться к нему, только вот сердцу не прикажешь...

Дни летели один за другим, все быстрее приближая его уход. Как она ни старалась уложить Рана, как сам он представился, уговаривая, что рано еще вставать, прекрасно понимала — мужчина идет на поправку слишком быстро, а значит, скоро оставит ее.

Она не была глупа, чувствовала, что и он не равнодушен к ней, только вот гложет его что-то, однако спросить не решалась.

Все произошло в один из вечеров. Никто из них не знал, что так случится. За окном постепенно сгущались сумерки, а девушка уже привычно выставляла на стол посуду для ужина. Ран сидел рядом, как и всегда, лишь наблюдая. Ничего не предвещало беды, когда неожиданно ощутимо потемнело. Не постепенно, как это обычно бывает, а резко. Просто в какой-то момент небо стало черным с фиолетовым отливом.

Мирида тут же напряглась и настороженно выглянула в приоткрытое окошко над столом.

— Что такое? — с удивлением спросил мужчина, замечая резкую перемену в настроении девушки.

— Ты разве не знаешь? — она искренне удивилась, поспешно захлопывая ставни.

— Не знаю чего? — не понял Ран, помогая Мириде закрыть и двери.

— Призрачные волки!

Он действительно не знал, впервые слыша о таком названии. Боги редко интересуются делами смертных.

— Они приходят неожиданно, — быстро проговорила девушка, — от них невозможно укрыться ни в доме, ни в лесу, нигде. Это происходит дважды в год и всегда в разное время!

Ран чувствовал страх Мириды, но не понимал причины. Чьи это создания, так сильно напугавшие девушку? Брата? Сестры? Не похоже. Может, его собственные? Он не помнил, ведь создал немало существ, о которых давно позабыл. Однако был уверен, что уж ему никакого вреда эти призрачные звери не причинят, и тем более ей...

Он взглянул в испуганные изумрудные глаза девушки и мягко улыбнулся, желая передать Мириде хоть чуточку своего спокойствия.

— Глупый, откуда же ты пришел, если не знаешь и не боишься гончих?

Вокруг раздался вой, пронизывающий самое сердце. Мириде и вовсе показалось, что она на мгновение перестала дышать. Призрачная свора — страшные существа, забирающие души живых. И сейчас, замечая в серебряных глазах Рана лишь спокойствие и уверенность, что будет все хорошо, она только лишний раз убедилась в своих догадках. Он — не человек! Все от мала до велика знают, чем опасны призрачные гончие и почему стоит избегать встречи с ними. Мирида надеялась, что этой зимой они пройдут мимо ее небольшого лесного домика, но вой становился все громче и ближе...

— Кто ты? — Впервые со дня как Ран пришел в себя, она осмелилась задать столь интересующий ее вопрос.

— Ты ведь все равно не поверишь.

— А ты попробуй!

Задрожали хлипкие стены домика.

Времени все меньше.

— Я и сам не знаю, кто теперь, — совершенно спокойно, без лукавства ответил Ран. — Когда-то я был всем, теперь являюсь лишь никем.

И снова вой, пробуждающий первобытный ужас. По спине прошла дрожь, а душа ушла в пятки. Мирида крепко схватила за руку Рана, нервно оглядываясь по сторонам. Половицы заскрипели, ледяной ветер, распахнувший ставни и ворвавшийся в дом, поднял метель, скидывая на пол всю посуду.

— Поздно, — испуганно прошептала Мирида, заталкивая мужчину в подпол, — они все-таки пришли!

Хлопнули доски. В темном маленьком проеме под полом не было места для двоих, но им удалось уместиться. Девушка не слышала Рана и его слов. Как он ни старался убедить, что ничего страшного, что справится и им нет смысла прятаться, в какой-то момент сам ощутил неуверенность. Откуда-то изнутри поднялся глубинный страх, смывая все мысли и былую решимость. Теперь у него нет прежних сил — сможет ли он защитить Мириду? На душе стало противно. Он закрыл глаза, пытаясь ощутить отголоски былой магии.

Со свистом и треском кто-то ломился к ним, скреб когтями по дереву и выл. Через небольшую щель между половицами ударило снегом и морозным воздухом. В объятиях мужчины Мирида задрожала еще сильнее, вызывая в нем новую волну гнева.

Это словно пробудило силу, пусть лишь небольшие отголоски, но печать сестры приоткрылась, выпуская огромную силовую волну. Половицы снесло вместе со стенами дома, дверьми и оконными рамами. Лишь Рангор с Миридой остались на месте, нетронутые разрушением, среди поваленного лесного домика.

— Что же ты наделал? — сипло прошептала девушка, сильнее сжимаясь в его руках. — Защиты теперь нет!

И только тогда он увидел, что их окружили призрачные снежные волки, которых не затронула сила. Они царапали землю, щурили горевшие в темноте глаза и готовились к атаке...

— Бездна! — громко выругался мужчина, крепче прижимая к себе девушку. — Не бойся, Мирида, слышишь, ничего не бойся!

Она заглянула в его глаза и на какое-то мгновение увидела в них отражение тьмы! Только оно совсем не испугало, наоборот, смыло весь страх, появилась вдруг уверенность, что действительно все будет хорошо.

— Закрой глаза...

Она послушно выполнила, чувствуя вокруг леденящий душу холод. Мирида не видела, но чувствовала, как их закружила метель, а совсем рядом вдруг раздалась уже знакомая колыбельная, которую когда-то очень давно пела мама...

Жутким плачем расколется ночь.

Все, никто не сможет помочь.

Застынет под окнами бешеный вой —

Это снежные волки пришли за мной.

Что-то скользнуло совсем рядом, коснулось ее руки, разрезая когтем теплую шерстяную рубашку. Девушка закричала и почти сразу же захлебнулась ледяным ветром и метелью...

Что вы ищете в выпавшем снеге?

Вам противен вкус нашего хлеба,

Вас гонит в зиму запах добычи,

Крови медвежьей и крови бычьей.

В следующее мгновение ее губы охватило жаром, согревая и успокаивая. Горячий, обжигающий, на грани боли поцелуй словно бы вывернул сознание, заставляя жить, сметая весь страх. Показалось, будто он длился вечность, а прошел лишь миг.

Мирида не послушалась, приоткрыла глаза, с ужасом замечая, как призрачные гончие разом прыгнули на Рана. С ее побелевших губ сорвался испуганный крик, но в ответ мужчина лишь ласково улыбнулся, впитывая в себя призрачных гончих. Девушка не знала, что это за магия, с трепетом наблюдая, как один за другим исчезают волки. Это было страшное и в то же время невероятное зрелище. Как обычно призрачная свора заглатывает души, так Ран впитывал в себя всю стаю гончих...

— Я ведь просил, — с укором проговорил он, на мгновение отвлекаясь. — Зачем?

У него оказался неестественно спокойный голос, который никак не вязался с происходящим вокруг ужасом. Но страха больше не было, нет, Мирида верила в своего защитника, верила, что каким-то образом он остановит призрачных гончих, и это действительно было так.

Вы холодные снежные звери,

Неисчислимы ваши потери,

Гибнете сотнями в солнечном свете,

Ведь жизнь ваша длится лишь до рассвета

Гончие исчезли, а с ними и снежная метель. Рангор в последний раз улыбнулся и повалился в снег.

— Ран!

Мужчина уже не услышал окрика. Все-таки у него теперь было недостаточно сил, пусть он и сильнее любого человека-защитника или демона, но до бога ему далеко. Сила крепко запечатана, а тех крупиц не хватит на то, чтобы отмстить Имаре и Арону.

— Ран, ты меня слышишь? Пожалуйста, не умирай, Ран, молю!

— Мне сложно умереть, — Рангор улыбнулся лишь одним взглядом, притягивая к себе Мириду, — тем более, когда есть кто-то, ради кого стоит жить...'

— Это ведь ваша история!

— Как и много других, — с насмешливой улыбкой резонно заметил темный бог, — которые тебе рассказывал.

— Но я не понимаю! — Задумчиво поджала губы. — Почему вы здесь, в моем сне? И почему я? А мои сны раньше, когда видела все вашими глазами? Это происходило на самом деле или только в воспоминаниях?

— Ты поджимаешь губы так же, как и она, — вместо ответа неожиданно подметил мужчина. — Знаешь, ведь я любил ее, по-настоящему любил...

— И что случилось?

— Мне пришлось уйти, чтобы ни Арон, ни Имара не узнали о моей слабости, — с горечью ответил Рангор, прикрывая глаза, словно вновь погружаясь в воспоминания.

'... — Ты не понимаешь, Ран! — со слезами воскликнула Мирида, нервно хватая его за ворот рубашки, словно вот-вот — и он исчезнет, навсегда. — Ты не можешь со мной так поступить, не тогда, когда я...

Он знал. Прекрасно знал, о чем хочет сказать Мирида. Наверное, даже раньше нее. Ощутил новую жизнь задолго до того, как сама девушка поняла. Поэтому Рангор так торопился, нельзя было больше тянуть, нельзя было задерживаться, надо было сразу уйти, как только помог восстановить дом, но одна ночь изменила все!

— Это опасно, Мирида! — мягко произнес он, медленно расцепляя побелевшие пальцы возлюбленной, все еще сжимающие его рубашку. — Опасно не для нас, а для нее...

Он положил руку на плоский еще животик, замечая удивление в глазах Мириды.

— Ты знал? — и сама же ответила. — Да, не мог не знать, ты ведь не человек.

— Если я останусь с вами, то накличу беду на вас обеих!

Говорить о том, что пришел его час, он просто не стал. Проснувшаяся в нем сила забирала время, Рангор не мог больше находиться в смертном мире, не имел права, скоро его человеческое тело просто не выдержит божественных сил и погибнет. Теперь он осознал, кем стал — не человек, но и не бог больше — полубог. И он отыщет свой клинок, чтобы возродить былое могущество. В планах у него было уничтожить брата с сестрой и полностью поглотить мир, только тогда он бы смог вернуться за Миридой и их нерожденной еще дочерью, но сейчас — сейчас лучше будет уйти.

— Вы — моя жизнь и в то же время моя слабость, поэтому я должен уйти. И будет лучше, если никто никогда обо мне не узнает, иначе мои брат с сестрой прознают о вас!

— Даже она?

— Даже она! — он протянул раскрытую ладонь, на которой тут же возник голубой клубок нитей. — Я запечатал силу дочери, чтобы ее не смогли найти.

Мирида не понимала, как вообще такое возможно, ведь ее еще даже нет на свете, но расспрашивать не стала, полностью доверившись Рану.

— Когда-нибудь моя сила все-таки проснется в ком-то из потомков, — медленно проговорил Рангор, зная, что произойдет это, когда душа возлюбленной переродится. — И этот клубок приведет ко мне...'

* * *

Меня резко выкинуло обратно в тело. Окружающая действительность нахлынула волной, ударила наотмашь и принесла с собой знакомую боль. Последнее, что вспоминалось — это разговор с темным богом. Сказка о призрачной стае и тишина, в которой мы сидим, потому что Рангор вновь погрузился в свои собственные мысли. Ветер колышет колосья и ленту в волосах, вдалеке поют птицы, а здесь...

Здесь боль, скрип половиц, затхлый запах дерева и горькое питье. Стоило мне открыть глаза, как я увидела над собой осунувшееся лицо мистера Горана.

— Наконец-то, Кори! — с невероятным облегчением выдохнул мужчина. — На какое-то мгновение я уже испугался, что потерял тебя.

Мою ладошку сильно сжали и прижались к ней губами. В груди неприятно резануло острой болью, невольно напоминая, почему я в таком состоянии. Только бы еще понять, где мы? Последнее, что подкидывала память, это как закончилось действие пастил Далиона, и резерв потянул на себя все силы, поддерживающие до этого мое здоровье. В тот же миг плащ окрасился кровью, а перед глазами поплыло. Дальнейшее практически не запомнилось — только изматывающий бег и слабость, смешанная с режущей болью в груди, а уже в самом конце, балансируя на грани бездонной пропасти, я ощутила тепло рук преподавателя и его отчаянный крик: 'Лэкорил, только не умирай, держись!'

Сейчас же мы находились в какой-то небольшой комнатке, где сильно пахло травами, а за окном шел снег. Сколько же я так провела в постели? Любопытство пересилило, и я спросила.

— Около двух недель, — сухо ответил мистер Горан, наконец выпустив мою многострадальную ладонь. — И даже сейчас с тебя еще рано снимать бинты. Не удивлюсь, если до полного выздоровления тебе понадобится не меньше месяца! Венскому удалось замедлить все процессы, но лишь на время.

— Все настолько серьезно? — изумленно ахнула я, просто не в силах поверить в услышанное. Выходит, Далион действительно невероятно сильный целитель, раз ему удалось так быстро поставить меня на ноги. Я же помню, что чувствовала себя вполне хорошо. И тут же едкое мысленное уточнение: 'Пока резерв не потянул на себя все обратно!', после чего была только боль...

— Ты, видимо, не знала, что клинок у Расго Даронна не просто магический? — с иронией спросил мужчина. — Это ритуальный меч их клана, по легенде берущий свое начало от меча огненного бога! Чудо, что ты вообще жива осталась. Чем ты думала, когда решила напороться на его клинок?! Тебе было мало, что ты уже подставилась перед комиссией? Ты же обещала мне в случае чего сдаться.

— Но вы же не могли не знать, что в итоге я не смогу отступиться, — резонно уточнила, неожиданно для самой себя слыша голодное бурчание собственного желудка. Но сейчас это показалось совершенно неважным. Я пыталась переосмыслить новость о клинке Даронна. Если это действительно так, то выходит, у меня изначально не было никаких шансов против него...

— Я рассчитывал на твою сознательность, но, видимо, зря.

Мне стало совестно. Действительно совестно. Укоризненный взгляд близкого мне человека значил многое. Ведь мне так не хотелось подвести, а в итоге я просто не оправдала его доверия.

— Простите меня... — сипло прошептала я, глядя куда угодно, только не на преподавателя. На пучки трав, развешенные по углам узкой комнатки, на деревянные стены и на маленькое окошко, за которым валил густой снег.

Стало больно. Ведь он из-за меня здесь! Из-за меня потерял работу! Рисковал.

Тишина. Он не спешит отвечать.

— Я... — я все-таки посмотрела на него, замечая разочарование в желтых глазах. И от этого стало только хуже. Попыталась приподняться, но в груди вновь ощутимо стрельнуло острой болью, заставляя со стоном опуститься обратно.

— Тебе нельзя еще вставать, — мягко сказал мистер Горан, кладя одну руку мне на плечо, а другой заботливо поправляя одеяло. — Как ты себя чувствуешь?

— Плохо... — честно призналась я, прислушиваясь к собственным ощущениям. — В груди болит, бок ноет, кружится голова и очень хочется есть.

— Это хорошо! — неожиданно огорошил меня Горан Нэрдок. — Значит, идешь на поправку.

Я промолчала, с любопытством потянувшись к ноющим ребрам, но ощутила там лишь тугую повязку. Откровенно говоря, ни на миг я не могла представить, что все так обернется, но самым худшим было разочарование моего учителя...

— Мистер Горан, вы сердитесь? — спросила, не в силах находиться в этой угнетающей тишине, но ответ меня удивил:

— Нет, Кори, не сержусь, я лишь удивлен тем, что ты не подумала о последствиях и посмела нарушить закон трех богов на глазах у комиссии Ковена магов и приехавшего из самой Тароты гостя. И прошу, прекрати звать меня 'мистер Горан', мы больше не в академии.

Мне моментально вспомнился молодой человек в пестром бирюзовом одеянии.

— Постойте, но как они могли пригласить кого-то из Тароты? Ведь ректору известно, что на территории академии есть их человек! Кто-то ведь лишает силы старшекурсников, чтобы те не могли вступить в королевскую гвардию. И после всего академия имеет с ними дело?

— Слишком много вопросов, — недовольно проговорил мистер Горан, совсем не удивляясь моей осведомленности. Взял мою руку и прикрыл глаза, к чему-то прислушиваясь, прямо как это обычно делал Далион. — Кори, ты еще слишком слаба, на сегодня, пожалуй, хватит разговоров.

— Я не слаба! — упрямо выкрикнула и решительно выдернула руку, желая доказать свои слова, а в итоге зашлась в приступе сухого кашля, растревожив боль в груди.

— Когда же ты научишься прислушиваться к другим, — с укором прошептал Горан Нэрдок, легонько прикасаясь теплыми пальцами к моим вискам. — Кори, тебе надо поспать. Моя ошибка, что позволил тебе так много говорить.

— Но я не хочу спать! — Я врала из чистого упрямства, пытаясь скинуть с себя возникшее непонятное оцепенение, медленно расползавшееся по всему телу. — Что вы сделали?

Мне не ответили. Сладкая дрема одолела, и я перестала сопротивляться, полностью отдаваясь ей, чувствуя, как свинцово-тяжелые веки закрываются сами собой. Миг — и я провалилась в уже привычную темноту, только на этот раз без снов. Темный бог больше не приходил ко мне...

* * *

В следующий раз я проснулась ближе к вечеру, когда за окном уже сгущались бархатные сумерки. Рядом, на низком стульчике, все так же сидел мистер Горан. Он дремал, опустив голову и сложив руки на груди, черные волосы растрепались и давно вылезли из косички. Несмотря на то, что в комнатке было довольно прохладно, мужчина был в простой льняной рубашке.

Учитель словно почувствовал, что я уже не сплю, сперва напрягся, а уже в следующее мгновение выпрямился, глядя на меня яркими желтыми глазами.

— Добрый вечер, Кори! — Мистер Горан ласково улыбнулся и протянул руку, чтобы потрогать мой лоб. — Кажется, жар спал, хорошо, ты проснулась как раз к ужину.

Почти сразу же после этих слов желудок вновь напомнил о себе громким бурчанием, после чего во рту образовалась голодная слюна. Есть хотелось очень!

— Судя по всему твой организм рад этой новости, — довольно подытожил учитель. — Хорошо, тогда я сейчас принесу ужин, а уже потом займусь твоей перевязкой.

Он поднялся и наклонился надо мной, чтобы в следующую секунду подложить под спину подушек, а затем помочь мне принять полусидячее положение. После ненадолго вышел, почти сразу вернувшись с подносом. От тарелки с супом поднимался ароматный пар, а рядом лежало два ломтика нарезанного хлеба.

Показалось, будто я в жизни не ела ничего вкуснее этого куриного бульона! Я скушала абсолютно все, даже невоспитанно в конце облизала тарелку, забывая о правилах этикета, которым старалась следовать хотя бы при своем учителе. Но сейчас он лишь тепло улыбнулся, не делая никаких замечаний, а я просяще протянула пустую посудину, безмолвно намекая на добавку.

— Пока что не стоит.

У меня забрали посуду и дали чашку с чем-то дурно пахнущим. Судя по всему, каким-то лечебным отваром. Противиться не стала, послушно взяла и залпом выпила, стараясь не кривиться от горького питья с привкусом трав.

— Умница, — похвалили будто несмышленого ребенка. — Давай теперь посмотрим боевое... хотя в твоем случае — самоубийственное ранение.

Я обиженно насупилась, но ругаться не стала. Все-таки он прав — я и сама до сих пор не могла понять, что на меня тогда нашло. Кто дернул так поступить? Впрочем, мои мысли мгновенно улетучились — с меня сдернули одеяло! И, наверное, это впервые, когда я по-настоящему смутилась, ведь под одеялом ничего не было. Совсем. Бинты, опоясывающие грудь, вряд ли можно было посчитать за одежду. Щеки покраснели, и стало невероятно стыдно. Да, мистер Горан не раз лечил мои боевые ранения, синяки и ссадины, но я всегда была одета, а если и приходилось приспустить платье, настолько беззащитной ни разу себя не ощущала. Захотелось укрыться обратно. Или куда-нибудь провалиться, например, под кровать, лишь бы не чувствовать на себе тяжелый взгляд мужчины.

— Не бойся, Лэкорил, — мягко попросил он, — я только поменяю бинты, после чего сразу же укрою обратно, обещаю.

В следующее мгновение мистер Горан одним движением маленького ножичка аккуратно разрезал повязку, лишая меня последнего, что хоть как-то прикрывало мою наготу. Скорее инстинктивно, нежели осознанно, я тут же прикрылась руками, ощутив, как неприятно стрельнуло в груди. И как-то вдруг резко захотелось упасть в обморок, ведь тогда мне не придется испытывать эти невероятные смущение и стыд! Вот только когда этот обморок был так необходим, приходить он не спешил.

— Раздевать меня зачем надо было?! — нервно прошептала я, чувствуя, как кожа покрывается мурашками. Может быть, от холода, но, скорее всего, от всей этой дико смущающей ситуации.

— Затем, что вся твоя одежда испорчена, — как само собой разумеющееся ответил учитель, — времени обзавестись новой еще не было. Помимо прочего, к ране необходим постоянный открытый доступ, не говоря уже о том, что восстановление организма при помощи магии требует больших затрат энергии. Если бы ты не поступила так опрометчиво, то знала бы, почему лучше магические потоки проводить непосредственно через кожу. Вы бы изучали это на занятиях по курсу целительства...

Учитель взял с прикроватного столика большую банку и щедро зачерпнул вонючей зеленоватой кашицы.

— Хорошо, что Далион полезными снадобьями, отварами и мазями снабдил, — вдруг похвалил мистер Горан, демонстративно стараясь не смотреть в мою сторону, но легче от этого не было. — Даже дал с собой некоторые редкие лекарства и восстанавливающие пастилы из собственных запасов.

А я вдруг поняла, что он просто отвлекает меня! Зубы заговаривает, чтобы немного успокоить. Вот только все равно мне было неуютно и некомфортно лежать в таком виде. Чтобы хоть как-то спастись от чувства полнейшего бессилия, крепко зажмурилась. По-другому выразить неприятие всего происходящего просто не могла. Тело предательски не слушалось, оно казалось мне сейчас невероятно отяжелевшим, даже просто руки держать вот так на груди было сложно.

— Кори, хватит терзаться моральными принципами, — серьезно сказал мистер Горан, — поверь, за свою жизнь я повидал многое, так что убирай руки и займемся твоим ранением.

Я открыла глаза и с неохотой отвела руки, пытаясь уверить себя, что передо мной просто целитель...

— Сейчас немного поболит, — неожиданно предупредили меня, — но в сравнении с тем, что ты испытала во время турнира, это сущие пустяки. Знаешь, я когда-то участвовал в войне при эльфийских границах, там повстречал одну эльфийку, храбрую и смелую, чем-то на тебя похожую... — Он легонько провел пальцами по бугристому, еще не до конца зажившему, красному неровному шраму, а мне показалось, будто меня наотмашь ударили соленым кнутом. Из глаз брызнули слезы, а из прокушенной губы -кровь. Пожалуй, так больно мне не было даже на самом турнире!

— Тихо-тихо, — мягко уговаривал меня учитель, — знаю, больно, но надо потерпеть, ты ведь не хочешь, чтобы тебе на память о турнире остался шрам.

— Одним шрамом больше — одним меньше, — сипло прошептала я, с трудом переводя дыхание. — Мне не привыкать.

Мистер Горан ничего на это не ответил, только ласково погладил другой рукой по волосам и принялся накладывать чистые бинты.

— Так что за война? — напомнила я, пытаясь вспомнить из истории, о чем речь, но почему-то в голову ничего не приходило. — И что с эльфийкой стало?

— Об этой войне историки умалчивают, она прошла на самой границе Светлой Империи возле Цветограда несколько лет назад, а эльфийка, о которой идет речь, носила под сердцем ребенка, но не знала этого, принимая участие в боевых действиях. У меня была цель разыскать её... — тут учитель на мгновение вдруг запнулся, стряхнул с лица прядку черных волос и продолжил: — Я тогда был на другой стороне баррикад, так вышло, что мы с ней встретились лицом к лицу, она была ранена и умирала, мне нужно было лишь нанести удар и забрать то, зачем пришел.

— И что вы сделали? — изумленно прошептала я, даже не замечая, как мистер Горан закончил бинтовать грудь.

— Она была гордой и отважной, до последнего не хотела отдавать свою... вещь, — с восхищением проговорил учитель, бережно укрывая меня одеялом. — Лишь когда узнала о своем положении, пошла на сделку — я спас ей жизнь, но в обмен забрал через время то, за чем приходил.

— Что же?

— Самое драгоценное, что может быть, — туманно ответил он, — но такова была моя цель. У каждого из нас есть свое предназначение, от которого никуда не деться, но можно хотя бы попытаться что-то изменить. Впрочем, хватит на сегодня историй, тебе пора отдыхать.

Я хотела возразить, что прекрасно себя чувствую, но неожиданно осознала, что мистер Горан прав. Этот недолгий разговор и перевязка утомили меня, вновь стало клонить ко сну.

И уже укутываясь в теплое одеяло, вдруг заметила, что на руке нет браслета. Внутри моментально все похолодело. Где он?

— Браслет, который был на тебе, пришлось снять, — неожиданно сказал мистер Горан, каким-то образом понимая, что именно меня встревожило. — Он слишком активно реагировал на исцеляющую магию.

— Но... — я запнулась.

Учитель ведь не мог видеть силу нитей! Никогда не видел... или видел? Просто молчал? Вот только озвучить крутившийся на языке вопрос я так и не осмелилась. Почему-то вспомнилось, как он когда-то расспрашивал о случае на тренировке, когда сработали нити, опоясывающие рукоятку моего клинка. Знает или нет?!

— Кори, успокойся, твой браслет на тумбочке, если хочешь, я надену его обратно, — ласково проговорил мужчина, — уже можно.

— Вы... вы знаете?

— Что твой браслет немыслимым образом впитывал мою силу, когда я колдовал? Да, ощутил это, но не собираюсь ругать или допытываться. Когда-то давно мне попадался этот редкий артефакт, но тебе лучше быть с ним осторожнее. Хоть магически его и нельзя почувствовать, есть те, кто может увидеть. Комиссия ведь уверена, что ты просто использовала магию, тем самым нарушив закон трех богов. Они не знают правды, и это хорошо, потому что данный артефакт принадлежит темному богу. Тогда бы шансов сбежать не было, к тебе бы не приставили духов-стражников, а сразу телепортом перенесли в Ковен, не посмотрев на турнир.

— Но как тогда вы увидели?

— Я и не видел, понял, когда магически тебя лечил.

— А кто тогда может его видеть? И почему?

Мне тут же вспомнился Расго с Венским.

— Этого я не знаю, — медленно проговорил мистер Горан. — О нем слишком мало известно, просто когда-то мне не повезло уже встречаться с этой магией. Откровенно говоря, я и сейчас не вижу силы твоего браслета, для меня это обычные нити. Помнишь, я рассказывал тебе легенду, в которой были нити?

Кивнула, вспоминая грустную историю о возлюбленной демона.

— Это единственное известное мне упоминание об артефакте Безымянного бога, более того, многие не верят в истинное существование ленты ассиры.

— Ленты ассиры? — ахнула я. — Так вот как они называются!

— Да. В любом случае, ты устала, отложим разговоры на потом. — Мистер Горан легонько коснулся моего лба и встал. — Отдыхай, Кори...

— И вы даже не спросите, откуда они у меня? — уже закрывая глаза, сонно спросила учителя, не расслышав ответа.

* * *

Проснулась я на следующее утро ни свет ни заря, когда только-только начинало розоветь небо, а в комнате стоял свежий морозец. Наверное, мистер Горан открывал окошко. К слову, его самого рядом не оказалось. Меня же мучил один-единственный вопрос — рассказывать ли ему о своих снах? Хоть темный бог ко мне с того раза больше и не являлся, я слишком хорошо помнила наши ночные встречи. Мне бы радоваться, что это прекратилось, но почему-то наоборот расстраивало. Впрочем, стоило мне потянуться, как боль смыла все мысли. Даже на несильное движение шрам отзывался неприятной тягучей пульсацией. Я лишь тихонько выругалась и решительно скинула с себя одеяло, чтобы встать и хотя бы немного размяться. Даже не сразу обратила внимания на свой внешний вид, неожиданно замечая на правой руке свой браслет.

— Какая же я все-таки дура... — досадливо прошептала, нервно теребя голубую нить.

Вот почему мое проклятие так странно сработало! Сила нитей наложилась одна на другую, отчего вышел столь неожиданный результат. Но меня даже не это удивляло, нет, а сам факт того, что Далион все это время хранил мой браслет. Может, не все из его слов было враньем? В любом случае, я решительно была настроена снять с него проклятие. Вот только, когда с ним снова увижусь, не имела ни малейшего представления, а по-другому, увы, снять его не выйдет, да и откровенно говоря, я не была уверена, что мне вообще это удастся. По крайней мере, подумывала хотя бы убрать второе плетение, а этот браслет он и так отдал мне.

Я медленно села и смело опустила ноги на чистый пол, пытаясь отыскать что-то похожее на обувь. Ничего не было. Впрочем, как и на мне, разве что бинты, туго обматывающие грудь.

Подождав некоторое время, пока в голове уляжется неприятный звон, я упрямо встала босиком, чтобы в следующее мгновение тут же ослабленно осесть обратно. Кажется, подниматься мне еще рано — в глазах так неожиданно потемнело, что на миг показалось, будто потеряю сознание. И все-таки по натуре я очень напориста, да и просто хотелось хоть немного ощутить себя не столь беспомощной. Надоело испытывать это чувство! И умыться было бы неплохо — представляю, что ждет меня в отражении зеркала. Хотя пока мой путь лежал лишь к окну... путь этот привиделся вечностью. Я передвигалась очень медленно, маленькими шажками, останавливаясь через каждую секунду, чтобы перевести дыхание. Все ожидала, что вновь накатит резкий приступ слабости. Когда же дошла до окна, приложилась вспотевшим разгоряченным лбом к холодной слюде. Мне все еще было не очень хорошо, а от окна дуло, отчего стало легче.

— Хорошо-то как!

Солнце только показалось из-за высоких деревьев и низеньких домов. Судя по всему, мы были в какой-то небольшой деревне. Вокруг лежал пушистый белый снег, его было настолько много, что он почти достигал окон. Зиму, как и осень, я никогда не любила, но сейчас не могла не признать, что это время года по-своему прекрасно.

— Кори, ты почему встала? — с упреком прервал мои думы Нэрдок Горан. — Марш в кровать!

Я тут же напряглась и замерла на месте, понимая, что ни за что не обернусь в таком виде! И ведь до одеяла не дотянуться, чтобы закутаться.

— Я сейчас вернусь, а ты, пожалуйста, ляг обратно в постель, — словно ощутив мои метания, неожиданно сказал учитель и действительно вышел. Я же, пользуясь его отсутствием, быстро прошмыгнула (насколько это было возможно в моем состоянии) в постель, натягивая одеяло по самый подбородок.

Вернулся мистер Горан быстро, неся в руках ворох одежды. Просторная шерстяная рубашка, длинная юбка и белье.

— Тебе б еще лежать, но ты ведь все равно не станешь, — он ласково улыбнулся, а я тут же согласно закивала головой, с радостью прижимая к себе одежду.

— Только давай сразу договоримся: почувствуешь себя неважно, хоть малейшее недомогание, слабость или шрам заноет — не храбришься, а честно говоришь.

— Обещаю!

Он уже хотел помочь мне одеться, но я упрямо отказалась. Спорить учитель не стал и великодушно отвернулся, чутко прислушиваясь к моим вздохам, пока я с трудом натягивала на себя одежду. Когда же закончила, обратно упала на подушку, чувствуя себя измотанной, слабость давала о себе знать.

— Все-таки вставать тебе рано...

Мистер Горан подошел к кровати и присел на край постели, прикладывая руку к моему лбу. Вот только мне совершенно не хотелось больше лежать, и так все бока отлежала, сколько можно!

— Я искупаться хочу!

Учитель только покачал головой.

— Ты хоть повязку не сбила, когда одевалась?

Сперва неопределенно пожала плечами, а затем заглянула под рубашку. Все было на месте, о чем и сказала.

— Хорошо, идем. — Учитель помог мне подняться и, придерживая под локоток, вывел на кухню, где вовсю топилась печь и пахло ароматной сдобой. Полукруглое помещение с добротным столом у окна и узкими скамейками было небольшим, но очень уютным. Мне сразу вспомнился мой родной дом. Правый от печи угол там приспособлен для приготовления пищи, здесь же находилась прялка. Помню, бабушка говорила, что это женское место, и потому мужчинам вход был запрещен. Их угол был слева от входа, рядом с божественным местом, где всегда ставили подношения богам. Сразу видно, что хозяева следят за домом — здесь было очень чисто, на стенах расшитые полотенца, а на полках хранились разные соленья и продукты.

— Что это за место? — с любопытством спросила я, понимая, что деревня не бедная, раз есть еще одна отдельная комната. — И где хозяева?

Мой взгляд упал на расстеленные одеяла на печи. Судя по всему, пока я занимала целую кровать, учитель спал именно здесь.

— Мы в отдаленной от столицы деревне Ровил, недалеко от Темного леса, благодаря чему мало шансов, что Ковен магов сюда сунется тебя искать. Большинство жителей просто покинули свои дома, а ведь еще каких-то несколько недель назад Ровил был процветающей деревней свободных крестьян. Но, как ты наслышана, Темный лес слишком быстро разрастается...

— Но ведь мы не в безопасности здесь.

— Мы с тобой оба маги и сможем справиться, притом что самой черты деревни лес еще не коснулся, как-никак некоторые смельчаки еще не сбежали. Кстати, вода уже нагрелась, — неожиданно сообщил мне мистер Горан, беря большое ведро и отодвигая короткую занавесь с левой стороны печи, где оказалась высокая деревянная лохань. В следующее мгновение он вылил туда горячей воды, от которой моментально поднялся пар. — Давай помогу тебе...

— Нет, — тут же отказалась я, решительно подходя к лохани. — Сама справлюсь!

— Почему-то я так и думал, — не стал спорить учитель, задвигая штору обратно и давая мне свободу действий.

Наконец-то! Ощущаю себя какой-то немощной. Не нравится мне это чувство, как и не нравится быть слабой. Даже чтобы просто залезть в лохань, понадобилось немалое усилие. Ух, Расго, встречу я тебя еще! И что? Во-первых, неизвестно, встретишь ли, а во-вторых, сама ведь выбрала такой путь к победе. Зато он не победил, пусть ничья — это тоже тешило мое самолюбие.

Искренне радуясь возможности самостоятельно помыться, я долго наслаждалась теплой водой и душистым мылом, стараясь не намочить бинты. Когда же вдоволь наплескалась, вновь натянула рубашку и юбку, после чего отодвинула занавесь, натыкаясь взглядом на терпеливо поджидающего учителя. Он стоял прямо у печи, сложив руки на груди.

— Все-таки намочила! — недовольно вынес вердикт мистер Горан, опуская взгляд на ворот приоткрытой рубашки, где виднелись бинты. — Придется снова менять повязку...

Я скривилась. Этот процесс мне до жути не нравился, главным образом из-за пекущей мази.

— Знаю, — вкрадчиво проговорил учитель, — но шрам пока необходимо держать сухим.

— Да я же острожной была! — запротестовала, не желая снова менять повязку. — Сухие ведь бинты...

Мистер Горан только тяжело вздохнул и беззлобно проговорил:

— Идем, горе мое, поменяем твои 'сухие' бинты, а уже потом позавтракаем.

И отчего-то эти слова вызвали во мне бурю эмоций. Нет, сопротивляться и спорить я не стала, послушно последовала обратно в комнату за учителем. Вопросы! У меня было их слишком много.

— И все-таки я не могу понять, — решительно начала я. — Почему вы все это делаете? Ваша забота, доброта... вы всегда рядом. Даже ради меня пожертвовали собственной карьерой и жизнью. В Ковене далеко не глупцы, наверняка они быстро поняли, кто именно помог мне бежать, а значит, теперь и вас ищут! Зачем так подставляться?

— Слишком много вопросов, Кори.

Он уже потянулся снять с меня рубашку, но я отдернула руку и упрямо произнесла:

— Ответьте!

— Затем, что один маленький глупый лисенок по собственной глупости попал в беду. И мне бы очень не хотелось, чтобы вся его жизнь была сломана в одно мгновение.

— Почему? — я с досадой поджала губы, не оценивая сравнение с лисой.

— Потому что ты погибнешь без магии, — как само собою разумеющееся отчеканил Нэрдок Горан. — Вряд ли бы дело дошло до казни, уж больно сильно королевству нужна магия, любая магия, Кори, пусть даже приспешницы темного бога, но я слишком хорошо тебя знаю. Потеря магии и возвращение к прошлой жизни было бы для тебя хуже смерти.

— Так умерла бы одна слишком самоуверенная и глупая крестьянка, — задумчиво проговорила в ответ. — Вам-то что с того? Кто я для вас? Просто еще одна ученица. Только вот ради своих учеников, пусть даже любимых, ни один маг не станет жертвовать всем.

— Ош-ш-шибаешься, — неожиданно прошипел мужчина, до боли сжимая мои плечи, на миг даже показалось, что в его глазах полыхнуло само пламя, а зрачки сузились, как когда-то, словно у змеи. — Ты — сильный маг, который упрямо идет к своей цели и ни перед чем не остановится. Маг, который изменит этот мир, приведя людей к лучшей жизни. Лэкорил, даже если ты сама еще не веришь, твоя мечта — это не просто пустой звук! И я не хочу, чтобы ты сдалась, да ты и не сдашься. Это то, что восхищает и поражает, Кори! Твоя сила духа, целеустремленность, пусть самоуверенность и взбалмошность, но именно эти качества делают тебя той, кто ты есть. Храбрый лисенок, который выживает в огромном и страшном мире...

— Какой же я маг? — досадливо цокнула языком. — Даже первый курс не окончила!

— Ты имеешь твердый третий уровень и отмечена в Ковене магов, — резонно напомнил мистер Горан. — Судя по тому, что вокруг творится, у тебя еще появится шанс закончить обучение, более того, пока что я сам научу тебя всему, что знаю.

Откровенно признаться, впервые я просто не знала, что ответить. Но, кажется, ответа ему и не нужно было. Он сам продолжил:

— Когда-то существовал древний обычай хасаканн , при котором наставник приносил клятву своему ученику. В ней шла речь о передаче знаний и даже жизни в случае опасности молодому поколению. Обряд хасаканн связывал наставника и ученика узами крепче, нежели родственными, считалось, что такой тандем принесет пользу обоим.

— Как же обоим? — искренне удивилась я. — Лично мне видится выгода только ученику.

— Нет, это не так, — покачал головой мистер Горан. — Обряд обоюдный, ученик тоже приносит клятву, отдавая свою жизнь в руки наставнику.

— Я никогда не слышала и не читала никаких упоминаний об этом обряде... — обескуражено проговорила, пытаясь хоть что-то вспомнить. Просто историю всегда изучала с большим интересом, читая часами даже то, чего не было по программе.

— И неудивительно, хасаканн существовал еще во времена правления двенадцати королевств .

— Но к чему вы тогда клоните?

— К твоим несуразным вопросам, Кори! — с ноткой язвительности напомнил мужчина. — Кто-то несколько минутами ранее заявлял, что ни один наставник не станет жертвовать всем ради ученика.

— Поняла-поняла, — стушевалась я, честно говоря, ожидая чего угодно, но уж точно не такого.

— Если вопросы закончились, может, займемся наконец повязкой?

— Нет, еще один остался, — я хитро сощурилась. — А на выпускном вы тоже как учитель со мной танцевали?

— Кори... — Мужчина тяжело выдохнул, а затем вдруг щелкнул меня по носу. — Не задавай вопросы, на которые сама не готова еще услышать ответы. Давай все-таки посмотрим, что там с бинтами.

— Я сама!

На удивление, мистер Горан не стал спорить, только широко улыбнулся и вручил банку с уже знакомой зеленоватой мазью.

— Только учти, мало нанести, ее нужно именно втирать.

— Хорошо!

Учитель отошел к окну и встал ко мне спиной, давая возможность действительно самой попытаться разобраться с повязкой. Так что я только глубоко вздохнула и решительно стащила рубашку. Затем уже не так решительно разрезала дрожащей рукой повязку ножиком мистера Горана. И еще более неуверенно дотронулась пальцами с зеленой мазью до бугристого шрама.

От неожиданно вспыхнувшей боли я позорно заскулила. Показалось, будто меня наотмашь ударили прямо по самому шраму, по-моему, даже вчера было менее больно!

— Боги, Кори, что же ты делаешь? — недовольно пробурчал мужчина, разворачиваясь ко мне лицом. — Давай помогу.

— Не надо! — Я тут же попыталась натянуть на себя одеяло, но мистер Горан только скептично фыркнул и отобрал у меня мазь.

— Я не буду смотреть, но ты сама нормально не обработаешь шрам, — заявили мне и даже отвернулись. Вслепую зачерпнули мазь и на удивление точно провели пальцами по розоватой полосе.

До боли закусила нижнюю губу, кажется, даже прокусила, чувствуя солоноватый привкус.

— Кори, повязку на ощупь, при всем своем желании, я не наложу.

— А и не надо! — уверенно заявила в ответ, беря мистера Горана за руку. — Вы поможете, вот просто придерживайте здесь, а обмотаю я себя самостоятельно.

В итоге с горем пополам, но перевязка удалась. Меня несказанно радовало, что управилась я сама, ладно, почти сама. Когда же натянула на себя обратно рубашку, мы вернулись к столу. Есть хотелось дико! Я вообще заметила, что в последние дни меня постоянно мучает голод. Возможно, из-за того, что две недели провалялась в бессознательном состоянии? Все-таки держаться на одной магической подпитке изматывает. Я и так всегда была худой, а теперь и вовсе кожа да кости. Когда же впервые за долгое время заглянула в зеркало, висевшее над лоханью, чуть не помянула всех трех богов вместе с Безымянным! Осунувшееся бледное лицо, на котором даже веснушки теперь выглядели бледнее обычного, а зеленые глаза казались слишком большими. Синие, будто у мертвеца губы, ладно, может и не прямо синие, но с фиолетовым оттенком, как когда долго в воде перекупаешься и начинаешь подмерзать. Медно-рыжие волосы висят спутанной паклей: как ни пыталась я их расчесать, ничего не выходило. Мистер Горан тоже пробовал мне помочь, но в итоге мы пришли к выводу, что проще их вовсе будет обрезать, что и собирались сделать в ближайшее время. Так еще и эта белая прядь справа у виска...

В общем, весь мой внешний вид был устрашающим — в гроб и то краше кладут. Хотя мистер Горан уверял, что я все-таки посимпатичнее трупа буду, но мне кажется, он просто поддержать меня хотел, к слову, не очень уж и удачно.

Первое время завтрак проходил в тишине. Хотя назвать это завтраком было сложно -по сытости он скорее напоминал хороший обед: наваристый бульон, свежеиспеченный хлеб, соленья и ржаная каша с грибами. Когда же я узнала, что все приготовил сам учитель, стало стыдно. Особо готовить никогда не умела, а с того времени, как начала обучаться магии, даже позабыла, как правильно ощипывать птицу. В школе и академии были столовые, когда же приезжала домой, мама баловала меня своей едой и моим любимым яблочным пирогом, так что необходимости готовить не было.

— И что, — я зачерпнула большую ложку каши, — хозяева вот так все бросили? Даже свои соленья?

Кинула взгляд в сторону подпола, где стояли законсервированные бочки.

— Кори, иногда мне кажется, что все занятия по этикету ты просто прогуливала, — с теплой улыбкой неожиданно заметил мистер Горан, напрочь игнорируя все мои вопросы. Он просто взял и протянул ко мне руку, чтобы тут же снять с моего подбородка прилипший грибочек.

— Спасибо, — насуплено буркнула в ответ, нисколько не смущаясь и не опровергая его слов. Давно заметила, что мистер Горан уделяет слишком большое внимание моему зачастую неподобающему этикету. И это при том, что рядом с ним я всегда старалась быть лучше.

— Не обижайся, — он продолжал весело улыбаться. — Сейчас можно себе позволить не думать об этом, но в будущем... — Мистер Горан улыбаться перестал. — Если ты действительно планируешь подняться высоко, то должна научиться держать лицо в любых ситуациях.

И вот уже непонятно: шутит он или серьезно? Глаза-то улыбаются. Только вот теперь все равно стала внимательно за собой следить.

— У людей была цель скорее отсюда уйти, — все-таки ответил учитель. — Их гонит страх, а он обычно лишает разума. Даже маги стараются не входить в Темный лес, что тогда говорить об обычных людях, которые не имеют способностей и возможности защититься. Тем, кто здесь остался, просто некуда было идти. Лес убивает все живое. Я расширил границы и поставил щит, но и мы тут надолго не задержимся. Как только деревья пустят корни за ограду, надо будет в скором времени покидать дом.

Я выглянула в окно, чтобы рассмотреть ту самую ограду, но за толстым слоем снега ничего не было видно.

— Не бойся, до весны ничего не произойдет, — догадался о моем волнении мистер Горан, — темному лесу нужна сила, зимой он слабее.

Слабее?! Надолго ли? Маги давно борются с этой местностью, пытаясь не дать лесу расшириться, но последний 'подарок' темного бога не берет никакая магия. Была охвачена черным мором вся северная часть одиннадцатого королевства, до того как вошла в империю. Поговаривают, будто гниль унесла с собой тысячи жизней!

— И что потом? — угнетенно спросила я. — Просидим мы здесь всю зиму, а дальше? Меня разыскивают, в академию возврата нет, а родители даже не знают, что со мной! Могу ли я быть уверена в словах Далиона? Что, если Ковен явится к ним и выкупит мою семью у лорда Венского, чтобы шантажировать?! — и уже совсем тихо закончила: — Ронни ведь так ждала меня ко дню зимнего равноденствия...

Она искренне обрадовалась моему подарку. Мама писала, что сестричка очень хотела меня увидеть, а мою подвеску в виде лошадки носила не снимая. Вот только я не сдержала обещания. Снова.

— Кори, — мистер Горан успокаивающе накрыл мою ладонь своей. — Ты действительно можешь не волноваться за родных. У Ковена магов сейчас нет времени серьезно заниматься нашими поисками. Да, они направили по нашему следу духов, но эта зима изменила всё — Рута готовится к войне, в данный момент все силы брошены на укрепление границ.

Я одновременно испытала облегчение и страх. Что, если в этот раз мы не выстоим? Что если то, что слышу с самого детства, произойдет? Мне всегда казалось это сказкой, я никогда не воспринимала серьезно то, что к нам действительно может прийти война.

— Мы выстоим, — твердо сказал наставник, естественно догадавшись о моих мыслях. — Как и всегда.

— А Шорён?! — дрогнувшим голосом перебила учителя. — Что с ним сделал Ковен?

— Не думаю, что они смогли его даже поймать. Это ведь хаканн. Поверь, он сможет о себе позаботиться.

Стало неприятно, ведь за всеми этими событиями я совершенно позабыла о своем хвостатом друге.

— Теперь касательно наших будущих планов, — тут учитель на некоторое время задумался, нахмурив густые темные брови, — предлагаю немного переждать, а затем попробовать выехать из Руты. Нельзя, чтобы ты зарывала свой талант в землю. Да, я могу стать твоим наставником, но не дам того объема знаний, что ты получила бы в академии.

— Вы противоречите сами себе.

— Нет, я и сейчас склоняюсь к мнению, что самообучение — хороший вариант, однако если выпадет шанс попытать свои силы в одной из академий Марэты, то ни в коем случае нельзя упускать такую возможность. Их школа знаний намного сильнее Рутовской, они уделяют внимание не только практикующей составляющей, как здешняя королевская академия, но и науке. В Марэте много достойных ученых, которые уже несколько лет ищут способ пробить щит Запретных островов.

— И зачем им это? — Я отложила деревянную ложку, так как аппетита больше не было. — Жить надоело?! Да и если в империи так хорошо, как вы говорите, почему сами выбрали именно Руту?

— Так сложились обстоятельства...

— Кто бы сомневался, — мне не удалось скрыть своего скептицизма. — Вы о себе никогда не рассказывали. У вас есть семья? Дети? Откуда вы?

— Нет.

Мне показалось, или его голос дрогнул? Уже хотела спросить почему, когда он вдруг сам заговорил, возвращая тему в прежнее русло и тем самым давая понять, что не хочет говорить о себе:

— Марэта — лучший вариант для тебя.

— Конечно, нас ведь там ждут с распростертыми объятиями.

— Талантливых магов ждут, — не согласился со мной мужчина, — ты смогла пройти вступительные испытания Рутовской академии, а это уже хороший показатель. Для тебя будут открыты двери в любое учебное заведение. Да, будет нелегко, но у тебя уже есть некоторые знания, умения и талант, ко всему прочему, мы хорошо подготовимся.

А мне вдруг вспомнилось, как еще год назад он говорил почти те же слова. И ведь мне удалось! Поступить в академию было очень сложно, но я смогла пройти все испытания, чем очень удивила ректора и профессоров...

'Боги, это ловушка! Я с ужасом пыталась призвать силу, понимая, что в том месте, где нахожусь, каким-то образом блокируется магия. Но куда больше меня поразило насмешливое выражение лица пожилого профессора. Он знал! Нет, не так — они знают, специально перекрыли магические ресурсы, чтобы я провалила задание. Все, как говорил Венский: мне будут вставлять палки в колеса, лишь бы безродная вроде меня не прошла. Более того, судя по алчным взглядам, моя сила заинтересовала их, а значит, в итоге магию попытаются отобрать уже на законных основаниях.

Я подробно читала правила приема в академию и знаю, что провалившийся маг третьего уровня может быть лишен силы по решению Ковена, если ректор подаст специальное прошение. Поэтому я просто обязана доказать, что только мне руководить собственной магией, что никто, кроме меня, не управится с темной силой!

— Это все, на что вы способны? — спросил все тот же пожилой профессор с факультета огненного бога. — Маловато для темного мага.

Я стиснула зубы. Это был просто фарс с их стороны. Лицемеры! По-другому не назовешь. Впрочем, они ведь не знают, что у меня припасен один козырь в рукаве.

За спиной незаметно дергаю нити браслета, и освобожденные потоки магии тотчас послушно ложатся в руки. Комиссия явно не ожидала увидеть на моем лице ликующую улыбку. В их глазах промелькнуло искреннее удивление, а уже потом, когда было слишком поздно, ощутили всплеск моей силы...

— Dae ui folia, dae ui seria!

Темное марево окутало преподавателей, после чего раздался пронзительный женский крик. Мужской состав комиссии сдержался: ректор побелел как полотно, но лишь молча сжал зубы, а тот профессор, что смеялся надо мной, с силой вцепился в край стола, пытаясь справиться с болью...'

Я вынырнула из воспоминаний, понимая, что не готова вновь проходить испытания. Ведь у меня больше нет нитей. Они остались в академии, а на мне один-единственный браслет, сплетенный еще с бабушкой в детстве. Только чем он может помочь, если представляет собой лишь слабый исцеляющий аркан? В то время я еще и не догадывалась о своей силе, а бабушка и вовсе не была магом.

Временами я подумывала распустить его и сделать действительно сильный щит. Однако нитей может просто не хватить, ведь требовалось куда больше арканов. Снять с меча? На арене я так и не выпустила его из рук, из-за чего была отправлена в лазарет вместе с ним, а уже там Далион смог забрать клинок. Он и отдал его с собой, за что я действительно была ему благодарна. Только вот снять эти нити было невозможно, меч просто впитал их.

— Почему тогда не Тарота? — вернулась я к разговору.

— Она сильно уступает в знаниях, — серьезно ответил мистер Горан. — У них даже иерархия правления сильно отличается. По закону императора религия стоит выше гильдии магов, а значит, судьбу последних вершат сами храмовники. Поэтому в Тароте практически нет свободных ведьм, только зарегистрированные маги. Впрочем, все это сейчас не так важно, нам бы зиму переждать, а там и решим...

Откровенно говоря, мне не очень нравился план учителя. Только что делать? Если попадусь Ковену магов, у меня без раздумий заберут силу, и в лучшем случае вернут слишком норовистую крестьянку в руки бывшему господину, а в худшем — речь будет идти о казни.

Глава 2

Так потянулись дни. Мистер Горан действительно взялся за мои тренировки и обучение. Каждое утро я вставала ни свет ни заря, когда в комнате было еще темно, чтобы до рассвета успеть умыться и одеться. Мне было не привыкать, но из-за ослабевшего организма я стала слишком медлительной и сонной. Вот и сейчас с кряхтением натянула шерстяную рубашку, теплые штаны, а затем всунула ноги в сапоги. Широко зевая, встала с постели и вышла в сени. Там надела тулуп, подбитый лисьим мехом, и только потом с неохотой покинула дом.

Мрачно покосилась на сизое небо, с которого сыпал пушистый снег. Снежинка упала на нос и сразу растаяла, а вдалеке постепенно светлело, предзнаменуя рассвет.

— Проснулась? — с озорной улыбкой поинтересовался мистер Горан. — Тогда начнем тренировку с бега. Снег я уже расчистил, можешь приступать.

И действительно, вокруг нашего небольшого домика была еле заметная тропинка, от которой все еще шел легкий пар.

— Но когда мы уже начнем сражаться на мечах? — с разочарованием напомнила я, не желая снова бегать вокруг дома. — Вы ведь обещали научить меня технике Оросса!

— Ты тоже мне обещала, что если почувствуешь себя плохо, обязательно скажешь. Что вчера было за геройство?

Вчера... вчера я просто не уловила того мгновения, когда меня одолела слабость и начал ныть шрам, но кажется, мне не хотели верить.

— Мистер Горан, я ведь уже сказала, что действительно чувствовала себя хорошо.

— Нэрдок, Кори, это ведь не сложно... — недовольно поправил мужчина.

Только я так и не привыкла звать своего учителя по имени, как ни пыталась.

— Хорошо, поступим так: если убежишь от меня, прекратим, а нет, значит, ты все еще недостаточно быстрая. Запомни, Кори, умение быстро убежать — иногда спасение.

— Но если не догоните, — приняла я правила игры, — будете обучать меня непосредственно технике работы с духом ветра!

— Договори...

Окончания я уже не услышала — помчала вперед. Вот только оказалось, что я как всегда себя переоценила — мистер Горан нагнал меня почти сразу. Даже не запыхался!

— Что я говорил?

Я не пожелала признавать проигрыш и побежала еще быстрее, одновременно следя за собственным дыханием. Изо всех сил пыталась вырваться вперед: снежная дорожка приветливо стелилась под ноги, морозный ветер упруго бил по разгоряченному лицу, а я словно и не ощущала холода, наоборот — хотелось снять отяжелевший вдруг тулуп. Впрочем, сейчас это было неважным — обогнать учителя — вот что было моей целью. Он, как назло, теперь бежал слегка впереди на четко определенном расстоянии, иногда оборачиваясь ко мне, чтобы проверить, в порядке ли я. К слову, ничего не изменилось и к концу четвертого круга.

В какой-то момент я просто поняла, что еще немного и упаду прямо в сугроб, даже уже ощутила, как подкосились ноги, когда в последний момент меня подхватили теплые руки мистера Горана.

— Устала? — заботливо поинтересовался мужчина, помогая принять уверенное положение и твердо придерживая за талию.

— Нет, полна сил, — я не удержалась от сарказма, на что учитель только улыбнулся:

— Бег — основное оружие любого человека.

— Поняла...

— Духи Оросса непокорные создания, — неожиданно медленно начал мужчина, усаживая меня на подогретую им же лавочку, — их очень сложно приручить, но вполне возможно.

Я моментально вся обратилась в слух, пытаясь унять собственное сердцебиение, которое все еще гулко стучало после бега.

Мистер Горан снял свитер, размял руки и замер в боевой позе, будто с невидимым мечом, а я почему-то смутилась и отвела взгляд от полуобнаженного учителя.

— Эта техника доступна только сильным целителям, но иногда маги Арона тоже прибегают к помощи духов стихий, чтобы усилить собственный меч... Кори, да куда ты смотришь?!

Медленно подняла взгляд, замечая, как в крепких руках мужчины формируется его клинок. К слову, мистер Горан был прекрасно сложен: широкие плечи, перекатывающиеся под смуглой кожей мощные мышцы, узкая талия. Все его движения плавные и гибкие, будто у зверя.

— За мечом следи, — с усмешкой напомнил учитель, сильнее вгоняя меня в краску.

Я с вызовом посмотрела на клинок, неожиданно осознавая, что это запрещенная для меня магия! Та самая, что по закону недоступна темным, и сейчас учитель показывает мне ее... То, что всегда так хотела узнать, то, из-за чего приходилось уходить из тренировочного зала команды мистера Горана только потому, что им зачитывали лекцию о магической составляющей клинка.

— Твой меч несет в себе магию без каких-либо арканов, — продолжал мистер Горан, — если научишься призывать дух, то получишь оружие во сто крат сильнее, хотя и этого будет недостаточно до уровня Расго.

Меня же вдруг осенило...

— Тогда, еще в школе, вы ведь поняли, что с моим мечом не так, — не вопрос, утверждение. — Все поняли и потому желали услышать внятное объяснение, которое подошло бы и остальным.

Он только улыбнулся и продолжил:

— Чтобы призвать духа стихий, требуется научиться очищать сознание от всех посторонних мыслей... — наставник взмахнул мечом, а затем лезвие окутало голубое сияние. — Мысли чисты, ничего не тревожит, на душе спокойствие.

Его клинок вдруг стал менять свою форму: удлинился, затем чуть расширился и принял облик двуручника. Только тогда Нэрдок легко крутанул оружие в руке, направляя и рассекая ветер, после чего ловко скользнул в сторону, на мгновение растворяясь в воздухе. Показалось, мужчина сам стал стихией — быстрой и резкой: сейчас его движения не были плавными, наоборот, отточенными и хищными.

Под ногами задрожала земля, а снег, подхваченный ветром, вдруг поднялся, закружился и застелил глаза. Это был не просто танец с клинком, это была чистая сила ветра. Она ощущалась во всем: в снежинках, легонько касающихся моего лица, лавке, на которой сидела, в самом воздухе...

Однако сильнее всего меня поразил взгляд учителя. Его желтые глаза налились золотом, полностью скрыв зрачок. Дух Оросса поглотил мужчину, но Нэрдок контролировал силу, не давал полностью завладеть им. Все было по-другому. Совсем не так, как у Далиона, не только клинок, а и учитель стал сильнее ветра. Чистая стихия, которую невозможно удержать, но мистер Горан держал, не давая Ороссу взять вверх.

Это было красиво. Красиво и устрашающе. Мне тоже хотелось так уметь. Чтобы и мой меч менял форму, а металл заостренного клинка оглушающе звенел, разрывая полотно окружающего мира. Учитель нападал, атаковал, уходил от ветра и в то же время защищал и уничтожал. На мгновение мне даже показалось, что он не удержит стихию, но мужчина продолжил ловко танцевать с двуручным мечом, не замечая его тяжести, ведь ветер делал любой клинок легче.

В какой-то момент все прекратилось. Мистер Горан в последнем рывке взмахнул двуручником и ударил острием в снег. Выпрямился, тяжело дыша, смахнул со лба взмокшие пряди волос, а затем спросил:

— Нравится?

— Не то слово! — с искренним восторгом ответила, больше всего на свете желая научиться этой технике.

— Бег очищает сознание, бег — первый шаг к тому, чтобы призвать Оросса.

Намек был понят. Впрочем, говорить ничего не стала, с тем же восторгом наблюдая, как учитель вновь изменяет форму двуручника. Сперва меч охватил уже знакомый свет, а в следующее мгновение в руке мужчины возник крепкий магический щит.

— Попробуй ударить! — неожиданно предложил он, взмахивая свободной рукой. В тот же миг с его пальцев сорвались зеленые искорки, мигнули и помчались ко мне. Я не уловила того момента, как ощутила в правой руке знакомую тяжесть собственного меча.

Просить дважды не пришлось, тело плавно перетекло в боевую стойку, и я без малейших колебаний сделала режущий выпад.

Меч задрожал в моих руках, нагрелся, но даже не оцарапал щит.

— Это и есть сила духа ветра? — с восхищением спросила у учителя

— Да, — он вдруг нахмурился и убрал оружие. — Пока с показными выступлениями хватит, идем обратно в дом, ты замерзла.

Замерзла? Мне наоборот казалось, что вся горю. Восторг и эмоции бурлили во мне так сильно, что я просто не ощущала холода. Более того, меня настолько воодушевило увиденное, что даже ежедневная обработка 'последствия турнира' не могла испортить моего приподнятого настроения.

— Думаю, тугую повязку можно уже не накладывать, — через время обрадовал меня учитель, когда мы вернулись домой.

Он скептически осмотрел мое ранение, осторожно провел толстым слоем мази по длинному ярко-алому шраму, после чего сказал:

— Опускай рубашку и займемся тем, что ты так хотела.

Тем, что я так 'хотела', оказалось очищение. Когда нельзя ни думать, ни говорить, ни двигаться. Мне постелили на дощатый пол коврик и велели сидеть, подобрав под себя ноги. Поза была крайне неудобная, и каким образом можно было очистить сознание, когда затекают ноги, я мало представляла.

— Тебе надо найти такое место, которое станет твоим домом концентрации силы, — голос наставника раздавался все тише. — Туда, куда ты сможешь сбегать в случае эмоциональной или физической боли, оно даст возможность абстрагироваться...

Было бы неплохо. Вот только найти такое место у меня пока что не выходило. 'Темный бог, я ведь не должна думать!' Глубоко вздохнула, нервно повела плечами и постаралась расслабиться.

— Когда ты найдешь свое особенное место, то сможешь даже покидать собственное тело. Однако сейчас необходимо научиться контролировать эмоции и сознание. Для этого надо погрузиться в свое самое дорогое воспоминание, туда, где ты по-настоящему была счастлива...

И почему-то вдруг почудился аромат трав, свежеиспеченной сдобы и чего-то до боли знакомого.

— Там, где твоя душа спокойна.

Перед глазами всплывает небольшая комнатка. Мне пять. Я сижу у бабушки на коленях. Этот запах... это ее запах, так всегда пахла бабушка. За окном зима, но здесь, в этой холодной комнате, меня уютно обнимают морщинистые теплые руки любимого человека, гладят по ладошке, и голос с легкой хрипотцой шепчет на ухо очередную сказку. Здесь нет боли и тяжести мира, здесь я счастлива, здесь мое детство.

На столе клубок нитей и спицы, бабушка предпочитала спицы, хотя учила меня вязать и крючком. Рядом лежит мой первый, самостоятельно сплетенный браслет, тот самый, который я отдала Далиону и который в итоге все равно вернулся ко мне.

'Мне уютно и тепло, не хочется уходить, а мама все настойчивее зовет к столу. Я с любопытством тянусь к нитям и спрашиваю:

— Бабушка, а почему ты называешь их небесными?

— Потому что по легенде волшебные нити принадлежат богам, а как известно, боги живут на небесах.

— Как же тогда клубок попал к тебе? — я стала крутить его в руках, чувствуя, что бабушка пытается распутать мои волосы, видимо, чтобы заплести косу. Мама всегда ругается, что хожу с вороньим гнездом на голове, и больно дергает, пытаясь его привести в надлежащий вид, а вот бабушка очень мягко расчесывает, мне даже нравится.

— Он издавна передается в нашей семье по женской линии.

— И не заканчивается? — искренне удивилась я.

— Им просто никто никогда не пользовался, — тихо проговорила бабушка, — пока на свет не появилась ты...

— Почему?

— Это ведь волшебный клубок, который ждал, когда родится его хозяин.

— Хозяин? — я ловко развернулась в бабушкиных руках. — Я волшебница?

— Да, Кори, когда-нибудь обязательно ею станешь, потому нити и откликнулись на зов, ведь раньше они спали...'

Я медленно открыла глаза, понимая, что совершенно забыла этот разговор, как забыла и о том, что дважды слышала в школе бабушкин голос. А бабушкин ли? Ведь у нее был нулевой уровень магии, лишь заговоры и молитвы, а с ним невозможно вернуться обратно. Зачастую духами становятся сильные маги. Тогда чей я слышала голос? И почему только сейчас вспомнила?

Перевела взгляд с потолка, замечая рядом на прикроватной тумбочке одиноко горевшую свечу, что силилась разогнать густой бархатный сумрак комнаты. Я лежала на кровати, а рядом сидел Нэрдок, в желтых глазах которого отражался отблеск пламени.

— У тебя вышло, Кори, — с гордостью сообщил наставник. — Ты нашла свое место! Притом невероятно быстро для первогодки. Впрочем, от тебя я другого и не ожидал.

— А какое ваше место? — мне вдруг стало любопытно. — Куда вы уходите?

— На задворки своей памяти, — медленно проговорил мистер Горан, привычно избегая ответа. — И когда-нибудь я обязательно возьму тебя с собой...

— Это возможно?

— Да, но не сейчас, только когда ты научишься контролировать силу.

— Мистер Гора... — начала я и невольно запнулась, замечая возникшую морщинку между темных бровей мужчины: она всегда появлялась, когда учитель был чем-то недоволен. — Нэрдок, — сама исправилась, прекрасно понимая, что именно стало причиной такой его реакции. — Могут ли умершие обращаться к живым? Я когда-то читала, что духами становятся только маги, но в школе мне дважды слышался голос близкого человека...

— Не могут, — подтвердил мои мысли мужчина, — однако бывают редкие исключения, когда специально призывают умершего. На это способен маг не менее четвертого уровня. Если ты слышишь чей-то голос, не верь, чаще всего это кто-то другой.

Вот только кто? Впрочем, больше ведь я ее не слышала.

— Между прочим, Кори, — неожиданно с теплой улыбкой начал Нэрдок, медленно поднимаясь и подходя к небольшой деревянной полке на стене, — все не представлялось случая, но я хотел поздравить тебя...

Изумленно замерла, просто не ожидая такого поворота, а учитель взял с полки маленький мешочек и вернулся обратно.

— Немного с опозданием, но за всеми этими событиями просто не было времени.

Откровенно говоря, я и сама совершенно позабыла о своем прошедшем дне рождения. Он ведь должен был быть через неделю после турнира, в последний день осени, мы с Арисс даже подумывали сходить в этот день на площадь, где должен был выступать один известный менестрель, приехавший с дальнего запада. Только вот теперь все эти планы казались такими далекими и будто совсем чужими, не из моей жизни...

— За свои семнадцать лет, Кори, ты пережила больше, чем некоторые зрелые маги за всю свою жизнь, — серьезно сказал мужчина. — И мне бы очень хотелось, чтобы ты хоть на мгновение ощутила свой настоящий возраст, а не пыталась казаться взрослой и сильной.

— Я и не пытаюсь! — вспыльчиво воскликнула, чем только рассмешила учителя.

— Ты очень импульсивна и все-таки в чем-то по-детски наивна, но в то же время взваливаешь на свои хрупкие плечи слишком тяжелую ношу, рассчитанную не для юной девушки. Пойми, Кори, ты не мужчина, и не надо пытаться прыгнуть выше своей головы, не надо постоянно всем доказывать силу. Сила женщины — в ее слабости, и когда ты поймешь это, станешь по-настоящему непобедимой. Закрой глаза...

Послушно закрыла, чувствуя внутри некое предвкушение. Когда же шеи аккуратно коснулись теплые пальцы, а затем что-то холодное, не удержалась и с любопытством подсмотрела. Кулон! На тонкой серебряной цепочке, маленький, в виде капельки росы. А еще я прекрасно видела, что это не просто красивое украшение, нет, это артефакт! Очень сильный артефакт. Мы ведь изучали структуру магических предметов, пусть и не подробно, но я не могла не увидеть переплетение сложных арканов.

— О, вижу знакомый блеск в твоих глазах, — довольно проговорил наставник. — Это артефакт хасашши .

— Хасашши? — я нахмурилась, припоминая, где же слышала это название, а когда поняла, не смогла удержать изумленного замечания: — Это ведь на языке демонов? Да?

Учитель потрясенно кивнул, словно удивленный моими познаниями, но языками я увлекалась ничуть не меньше, чем историей. Все-таки существовали проклятия, созданные на Запретных островах демонами и применимые только на демонском наречии. Впрочем, я также изучала таротовский, марэтовский, светлоэльфийский и гномий, хотя последние два давались мне с трудом — я до сих пор ошибалась в их рунах.

— Защитник! — с тем же изумлением перевела я. — Выходит, это артефакт с Запретных островов?

Мне было трудно поверить в такое, ведь любые вещи мира демонов запрещены на человеческих землях, более того, никто из людей просто не способен попасть на Запретный остров.

— Я права? Это артефакт демонов?!

— Да, Кори, — не стал отрицать очевидного мистер Горан. — Очень могущественный артефакт, который в любой момент приведет меня к тебе.

— И где же вы его взяли? — я нахмурилась. Нэрдок не был похож на человека, утратившего душу, а только таким способом можно было попасть в мир демонов и что-нибудь принести оттуда. Впрочем, случаи, когда демоны заключали сделки не только с ведьмами, но и с магами, существовали, да и не являлось тайной, что создания Запретных островов временами приходят на людские земли. Только везде пишут одно — демоны поднимаются в мир людей лишь ради новых душ. К слову, рогов и хвоста у моего наставника вроде как не было. Всем известно, что демоны неспособны менять свой облик.

— У одного торговца на черном рынке, — буднично, словно речь вовсе не о запрещенном артефакте, ответил мистер Горан. — Было это так давно, что и не вспомню, как он выглядел, но главное другое, если ты будешь в опасности, просто сожми капельку в руке и подумай обо мне.

— Берете на себя роль моего защитника? — я улыбнулась, пальчиками водя по цепочке.

— Уже давно...

* * *

Дни летели невероятно быстро. Пришел второй месяц зимы, а с ним и новый 1230 год темного бога Рангора , время силы Аршосса . Шрам почти полностью затянулся, осталась лишь маленькая белесая полоска, которую практически не было заметно. И стало как-то грустно, что в детстве я не знала о магии, а рядом не было хорошего целителя и волшебной мази — теперь же некрасивые уродливые шрамы со спины ничем не убрать.

За время, проведенное в этой деревушке, я научилась полностью погружаться в свое 'особое место', впрочем, правильнее будет сказать — в дорогой мне момент. И могла уже это делать в любом положении, мне даже не надо было специально концентрироваться и принимать нужную позу, чтобы ощутить собственные магические потоки и очистить сознание. Теперь мы все чаще тренировались на улице — несмотря на то, что у меня все выходило, наставник хотел добиться идеальных результатов, заставляя погружаться ежедневно.

— Хорошо, Кори, ты молодец! — Ласково провел рукой по моим уже слегка отросшим волосам Нэрдок. Я все-таки избавилась от своих длинных кудрей и теперь ходила с короткой стрижкой. Выглядело не очень, зато удобно — не надо больше думать, куда деть вылезшие из косы прядки волос во время очередной тренировки.

— Вы говорили, что когда научусь погружаться в свое особенное место, то смогу покидать пределы своего тела...

— Запомнила ведь.

— Конечно! — я улыбнулась. — Так что? Покажете?

— Расскажу, — он тоже улыбнулся, только не губами, а одним лишь потеплевшим взглядом. — И первое, что ты должна запомнить — путешествия сознанием без моего присмотра опасны! Этому учатся несколько лет, но даже тогда немногим удается до конца освоить технику перемещения. Были случаи, когда человек не мог вернуться и навсегда оставался невидимым бестелесным существом.

— Поняла, — я не стала спорить, — что для этого нужно?

— Почти все то же самое, как и когда погружаешься в свое особое место. Только здесь тебе не надо доходить до конца, ты должна попробовать остановиться, увидеть свое собственное тело со стороны.

Мои руки сжали теплые слегка шершавые ладони Нэрдока, а затем над ухом раздался его приказной тон:

— Закрой глаза, Кори!

Закрыла.

— Дыши глубоко и медленно, представь, что находишься вне тела: у тебя нет оболочки, попробуй не чувствовать моих рук, не ощущать зимнего холода вокруг, ничего. Представь, будто видишь нас со стороны... — его голос становился все тише. — Сознание невидимо для других, это твое преимущество — если освоишь, то сможешь многое, а после и овладеть техникой Оросса.

Последние слова подстегнули меня. Я глубоко задышала, пытаясь абстрагироваться от окружающего меня мира: не слышать, не чувствовать, не видеть. Почти так же, как когда погружаешься в свой укромный уголок спокойствия, но сейчас все было иначе. В тишине неожиданно зазвучала тихая мелодия. Она словно звала меня, становилась все громче и ближе, затрагивая самые потаенные струны души, вызывая давно забытые, но такие счастливые моменты моего прошлого. Я уже и не помнила, как было хорошо дома — в кругу семьи... с мамой, папой и сестренкой, как тепло на душе, когда рядом с тобой твои друзья. Интересно, как сложилась судьба Рика? Мне так и не удалось узнать, где он сейчас.

Эта красивая мелодия вызывала грусть и тоску, казалось, можно увидеть саму душу того человека, что создает столь трогательную мелодию. Он словно этими нотами звал кого-то очень родного и близкого.

Еще не открывая глаз, я вдруг отчетливо поняла, чья это скрипка звучит. Здесь не было знакомого бабушкиного сладкого запаха, нет, только неприятный аромат лекарств. В этот раз меня затянуло не в прошлое, а в настоящее. Вокруг знакомый светлый зал, в котором так часто бывала, и снова никого, кроме Далиона. Он с нежностью держит скрипку, как что-то очень дорогое его сердцу. Музыка не прекращается, льется из-под умелых рук скрипача, передавая все чувства и эмоции мага. Мелодия была похожа на ту, что я слышала в прошлый раз, и все же нечто неуловимо другое проскальзывало в этих нотах. Просьба?

Но как такое возможно? Почему я здесь?

— Демоново проклятье!

Венский вздрогнул, будто расслышал мое ругательство, напрягся, останавливая игру, а затем медленно отвел скрипку, встречаясь со мной взглядом.

Неужели видит?! Не может этого быть! Тогда почему его серые глаза изумленно округлились? Далион дернулся, словно намереваясь броситься ко мне, но заметив, как я отошла, тут же замер.

— Постой, Кори, не исчезай!

Он ведь не должен видеть, никто не может увидеть или услышать путешествующего сознанием. И... это выходит, что у меня вышло? Действительно вышло? Только ведь я должна была увидеть себя, а не Далиона!

Венский медленно, будто к маленькому зверьку, которого лишь одним неверным движением можно спугнуть, приблизился ко мне.

— Боги, Кори, с тобой все в порядке! Ты не представляешь, как я волновался. Мне тогда с трудом удалось поднять тебя на ноги, и я просто не представлял, как справится Нэрдок, ведь ранения, нанесенные огненным мечом, практически не поддаются заживлению.

Я молча слушала, понимая, что ничего не понимаю, наоборот, только больше зарождается вопросов, главный из которых — почему? Почему Далион видит меня?! И выходит ему удалось доказать страже свою непричастность?

— Спасибо, — от чистого сердца поблагодарила блондина, где-то глубоко в душе осознавая, что обязана ему жизнью. И как-то уже неважно, проклятие или нет, ведь он спас меня.

— Не уходи, — неожиданно попросил он, — побудь со мной.

И я осталась. Не потому, что хотела, нет, в действительности я просто не знала, как вернуться, не выходило нащупать связующую нить между телом и сознанием, а судя по следующим словам Далиона, он сам все прекрасно понял:

— Достаточно совершить погружение в свое особенное место, мистер Горан не стал бы разрешать путешествия, не будь у тебя такой точки. Не пытайся отыскать связь с телом, лучше подумай о своем месте преткновения, вспомни чувства, которые обычно там испытываешь...

— Ты ведь не хочешь, чтобы я уходила, — с удивлением озвучила очевидное.

— Но еще больше я не хочу тебя к чему-либо принуждать, и без этого в прошлом совершил немало ошибок.

Почему-то от этих слов на душе потеплело, да и вопросы все еще оставались без ответов, так что...

— Почему ты видишь меня? — Я приблизилась к окну и села на одну из пустых кроватей, придя к выводу, что ничего страшного не случится, если вернусь немного позже.

— Не знаю, Кори, правда, не знаю. — Он прошел за мной, чтобы в следующее мгновение сесть рядом, положив скрипку себе на колени. — Может, все дело в твоем проклятии?

— О, так ты наконец-то признаешь это?! — победно улыбнулась я, на что Венский горько улыбнулся.

— Я лишь согласен с тем, что проклятие твоих нитей существует, просто пока не отдал тебе браслет, не ощущал этого, а сейчас... внутри словно что-то давит, — он легонько стукнул кулаком себя по груди, словно желая показать, — но и от своих слов отказываться не намерен. Мои чувства — это не последствия проклятия! Кори, ты действительно дорога мне.

И вот я уже сама не знаю, чему верить. Ведь если была бы безразлична — зачем хранил столько лет потрепанный браслет? Не просто хранил, а даже носил. Из-за чувства вины? Не знаю. И не хочу знать!

— Как мои родители? — с беспокойством спросила, не желая развивать бессмысленную тему его чувств. — Ронни?

— С ними все в порядке, — заверил блондин, вдруг протянув ко мне руку, но так и не прикоснувшись: его ладонь замерла в пяди от лица. — Я ведь обещал, что позабочусь о них.

— Ага, — я не удержалась от саркастичных ноток, — в роли бесплатной рабочей силы?

— Ты ведь знаешь, это не так, их положение — сейчас спасение.

Я ничего не ответила, прекрасно понимая, что он прав, во всем прав, только от этого не легче.

— Как же мне хочется к тебе прикоснуться, мое маленькое солнце, — неожиданно с горечью проговорил Далион, все еще продолжая держать слегка подрагивающую ладонь с уточненными пальцами возле моей щеки. — Убедиться, что ты жива, что не бестелесный дух.

— Не твое, — серьезно уточнила, а затем добавила: — и жива, Далион, живее всех живых.

— Да, я чувствовал это, но страх за тебя все равно не отпускал.

Он провел легонько по моим коротким волосам и вдруг нахмурился.

— Они мешались и не расчесывались, — пояснила я свою неровную, чересчур короткую мальчишескую стрижку, сделав свои собственные выводы такой страной реакции Далиона.

— Дело не в этом, — все так же продолжая хмурить светлые брови, покачал головой блондин. — Даже с короткими кудряшками, ты все та же солнечная Кори, совсем как в детстве. Меня смутило другое: когда провел рукой, то на мгновение ощутил тепло...

— Этого не может быть, — уверенно возразила я. — Сознание неощутимо.

— Как и невидимо, — резонно напомнил юноша. — И все-таки ты услышала, явилась на зов моей души.

— О чем ты?

— Мелодия, — как само собою разумеющееся ответил Далион. — Это не просто ноты, это крик души, послание, способное коснуться чужого сознания.

На это мне ответить было нечего. Впрочем, неожиданно скрипнувшая дверь отвлекла нас обоих. В зал вбежал взволнованный адепт факультета Арона (судя по красной нашивке) с миниатюрной девушкой на руках. Я не знала их, но, кажется, они были со старших курсов.

Далион в считанные секунды оказался рядом с ними.

— Что произошло?

— Переусердствовала, на грани истощения, — с нервной дрожью быстро протараторил юноша, осторожно опуская девушку на ближайшее свободное место, а я, как и полагается, осталась невидима для вошедших.

Далион одними губами незаметно прошептал мне: 'Пожалуйста', намекая, чтобы не исчезала, подождала, вот только я уже закрыла глаза, стараясь почувствовать свое особенное место.

'Лэкорил, возвращайся!'

В первое мгновение, услышав недовольный голос наставника, просто растерялась, сомневаясь, не показалось ли мне, однако следующие же слова убедили в обратном:

'Слушай мой голос, следуй за ним, иди ко мне...'

Легко сказать! Я вроде как свое особенное место должна была представить.

'Да, верно!' — тут же каким-то образом услышал меня Нэрдок. — 'Просто мой голос направит твое сознание...'

Услышать голос, представить себе бабушку, ощутить ее запах... как же сложно, демон побери! И все же мне удалось. Откровенно говоря, я и сама до конца не поняла, как именно, но стоило открыть глаза, увидела над собой обеспокоенное лицо мистера Горана.

Мы больше не на улице, в доме, и меня снова, по всей видимости, отнесли на кровать. Нэрдок слегка рассержен, но в то же время явно доволен, я вижу это по восхищенному блеску в желтых глазах.

— У меня вышло! — радостно воскликнула я, опережая любые его замечания и слова. — Вышло переместиться!

— И прямо в академию? — с упреком спросил наставник. — Туда, где толпами дежурят духи-стражи?!

— Я не нарочно!

— Разве? То есть ты не думала о Далионе? Кори, я ведь уже говорил, чтобы ты отпустила свое прошлое. Или ты все так же будешь мне доказывать, что ненавидишь его, поэтому и думаешь о нем?

— Я не о нем думала, а о технике Оросса, — честно сказала, припоминая последние минуты перед путешествием. — Только вот именно у него впервые ее и увидела, может, потому так вышло.

Об услышанной мелодии, что привлекла изначально мое внимание, решила умолчать.

— В любом случае, ты молодец! — неожиданно похвалил меня Нэрдок. — Это просто невероятно, Лэкорил, насколько быстро ты учишься всему.

Впрочем, восторг учителя длился недолго — всего-то несколько дней, пока на одной из тренировок мое сознание вновь не решило заглянуть в чужой дом...

* * *

Первое мгновение я растеряно все осматривала, пытаясь понять, куда именно перенеслось мое сознание. Однако полутемный кабинет с мягкими креслами, уютным камином и бесконечными книжными полками был совершенно мне незнаком. Ответ пришел чуть позже, когда внезапно что-то щелкнуло, скрипнуло, а затем я увидела, как выдвинулись стеллажи книг.

— Расго?! — Я не поверила собственным глазам.

Хотя куда больше меня поразило то, что меня услышали! Стопка книжек выпала из рук юноши, а сам он с искренним удивлением замер, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Лэкорил?

Я не стала отвечать на очевидный вопрос, просто закрыла глаза и уже привычно представила перед собой бабушкину комнату, чтобы плавно скользнуть в нее, подальше от Даронна.

— Не так быстро, Риддис, — невозмутимо скомандовал Расго, демонстративно медленно поднимая с пола книги и кладя их на стол. — Ты отсюда не уйдешь, пока я этого не захочу.

И действительно, что-то помешало скользнуть в мое особенное место, словно невидимый щит преградил путь.

— Особняк защищен от незваных гостей, — охотно пояснил маг. — Войти можно, а вот выйти — вряд ли. Впрочем, я удивлен, путешествовать сознанием не каждый способен, тем удивительнее, что ты всего лишь первогодка.

— Видеть чужое сознание — тоже, — резонно напомнила я, находясь в легком замешательстве. Почему он, как и Далион, видит меня? Это прямо какой-то злой рок! Сперва они чувствуют магию моих нитей, теперь оба видят то, что никому не дано увидеть. Это ненормально. Или это сами нити дают им такую возможность?

— Откровенно говоря, я сам не знаю, почему вижу и слышу тебя, — неожиданно признался Даронн, будто догадываясь, какие именно мысли сейчас бродят в моей голове, а может, как зачастую это бывало, они просто отразились на моем лице. — Да, среагировало бы защитное поле, но не более, и все же я рад тебя видеть, правда. Признаюсь честно, был искренне удивлен, когда узнал о твоем побеге, ведь после соприкосновения с родовым мечом нашего клана еще никто не выживал. Я догадывался, что ты умудришься на арене что-нибудь выкинуть, поэтому продумал все до мелочей, чтобы не подпустить тебя к себе, а ты все равно упрямо шла к собственной смерти! Даже в последний момент не захотела признавать проигрыша — глупо, но в то же время достойно восхищения.

— Что же, у тебя есть все шансы наконец-то избавиться от меня и отомстить за 'ничью', — иронично процедила я, — чего ты ждешь? Сделай то, что так и не смог в школе.

— Неужели ты правда считаешь, будто мне хочется отдавать такое редкое сокровище Ковену магов? — он нагло ухмыльнулся. — Нет, безродь, желай я этого, то давно бы сделал, поверь, у меня слова не расходятся с делом, а ты — слишком ценный экземпляр, чтобы избавляться от тебя.

— И поэтому ты чуть не угробил 'слишком ценный экземпляр'?

— 'Угробил'? — он демонстративно фыркнул. — Ты воткнула родовой меч моего клана себе в сердце! Я, конечно, знал, что ты слегка ненормальная, но что настолько безумна...

— Зачастую те, кто кажутся нам безумными, самые здравомыслящие! — серьезно парировала я.

— И какой безумец это сказал? — язвительно осведомился маг, сверкнув фиолетовыми глазищами. — Знаешь, еще со школы ты заставляла в одночасье восхищаться тобой и бороться с собственным желанием прибить. Как можно быть настолько талантливым магом, но при этом совершенно не ценить собственной жизни? Ты словно специально постоянно ищешь очередную беду на свою голову. Впрочем, когда за твоей спиной столь сильный покровитель, как темный бог, наверное, можно позволить себе не только возвращаться одной по ночной столице, вмешиваться туда, куда не следует, нарушать закон, а и умирать на глазах всей академии.

— Что ты имеешь в виду? — я насторожилась.

— Думаю, ты и сама уже все давно поняла.

Поняла, что для чего-то нужна темному богу? Или что мои нити в действительности древний артефакт 'лента ассиры', принадлежавший Безымянному богу, а затем — его младшему сыну? А может то, что Рангор приходил в мои сны неспроста, и его истории имеют куда более глубокий смысл, чем просто обычные сказки? Конечно поняла, но вопрос в другом — откуда Даронну известно об этом?

— Не будь ты нужна темному богу, то не выжила бы. Ни Далион, ни Нэрдок не смогли бы вернуть тебя из-за грани. Мой клинок — это порождение клинка Арона, ни один глупец не осмелился бы на сражение со мной, даже преподаватели знали, что победа в этом году будет за мной, но ты... Боги, Риддис, да ты ведь даже смерти не боишься! Ты ведь знаешь, что из трех Изначальных богов только Темному подвластна способность возвращать умерших, поэтому его еще называют богом смерти.

— Была подвластна, — бесстрастно поправила я. — До того, как его свергли брат с сестрой. Сейчас Рангор не имеет былых способностей.

Сказала и замерла, не понимая, откуда пришло это знание. Или сам темный бог поделился со мной в одну из наших встреч? В последнее время я ловила себя на мысли, что начинаю забывать некоторые вещи, которые видела, находясь две недели в беспамятстве.

— Существует некое пророчество, — неожиданно начал Даронн, подойдя к книжному стеллажу и сделав несколько пассов. — Будто трое избранных остановят многолетнюю войну богов...

Книги вспыхнули сложными рисунками арканов и погасли, открывая тайник, из которого Расго достал старый потертый свиток.

— Какая война, если Рангора давно лишил его сил? — я в удивлении приподняла брови.

— Негласная, — усмехнулся юноша. — Думаешь, Темный бог не вернется? Если бы это было так, то в мире не рождались наместники. Рано или поздно Рангор вернет себе трон и утраченный клинок.

Маг положил пожелтевшую от времени бумагу на стол и подозвал меня. Ведомая любопытством, я с интересом склонилась над древним везорийском манускриптом:

'В год правления Светлой богини во время силы Ёкамми , когда на землю спустятся Марисха и Ахасси , когда на небе загорится три звезды, а на земле вспыхнет темное пламя — родятся трое, отмеченные силой богов, и отворят врата миров, и спустятся боги на землю, и встретятся вновь...'

Дальше руны были смазаны временем, из-за чего удалось прочитать лишь урывками:

'Тела этих трех наместников послужат колыбелью для божественных сил... время вернется вспять и станет все как прежде...'

— К сожалению, восстановить утраченные руны невозможно, поэтому дальнейший смысл пророчества искажен, но это не меняет того, что семнадцать, девятнадцать и двадцать один год назад на свет появились трое избранных наместника. На это указывают многие факторы, в том числе и три вспыхнувших звезды, как сказано в самом пророчестве, за этим внимательно следит мой клан. Мы — потомки Арона, а я — его наместник на земле, задача нашего клана не дать темному богу возродиться.

— То есть, — кажется, я наконец-то начинала понимать, к чему клонит Расго, — ты сдашь меня не Ковену магов, а своей семье? Так, что ли?

И почему-то у меня даже сомнений не возникло, что я и есть наместник Рангора.

— Нет, Риддис, моему клану как раз не стоит знать о тебе. К слову, я сам понял, кто ты, только после нашего с тобой сражения. Догадки, касающиеся твоих волшебных нитей, которые оказались ничем иным, как могущественным артефактом, украденным Рангором, так бы и остались лишь догадками, но случившееся во время боя все перечеркнуло! Лэкорил, ты жива, понимаешь? Жива после моего клинка, так еще помимо всего на тебе печать Рангора.

Я стояла словно громом пораженная. У меня просто не укладывалось в голове, что этот серьезный, слегка восхищенный тон принадлежит Расго. Почему-то перед глазами всплывал образ наглого, напыщенного и самоуверенного мага, измывающегося над слабыми, который никак не хотел вписываться в нынешний образ.

— Какая печать?!

— Тьмы... — как само собою разумеющееся ответил парень. — Я как наместник и слуга Арона чувствую ее в тебе.

— В тебе ее не меньше.

— Она в каждом из нас, — невозмутимо согласился Даронн, — свет не может существовать без тьмы, как тьма не существует без света.

— Кому еще известно об этом пророчестве? — сдержанно поинтересовалась я, но дрожь в голосе все равно выдавала мое волнение. — И как оно оказалось у вас?

— Ковену магов, — огорошил меня Даронн. — Они уже больше двухсот лет, начиная со второй мировой войны, непрерывно ищут наместников и уничтожают всех, кто подходит под пророчество. Поэтому нельзя, чтобы они узнали о нас, как нельзя, чтобы и мой клан прознал о тебе.

— Я понимаю, почему уничтожают наместников Темного бога, но зачем Ковену магов убивать остальных?

— Потому что, если мы найдем третьего наместника и исполним пророчество, станем непобедимы, — с нехорошим блеском в глазах сообщил Расго. — Только мы сможем остановить противостояние богов, и только у нас есть возможность подчинить всех нашей воле...

— Так вот для чего ты мне все это показал!

Он хочет исполнить пророчество. В его духе. Только что значит 'врата миров'? Что мы откроем? Может, не просто так Ковен магов против? Молчать не стала, взяла и озвучила все свои мысли.

— В том то и дело, никто не знает, что на самом деле находится за вратами миров. Предположительно другие миры, но какие они эти миры? И что их населяет? В любом случае именно туда ушел Безымянный бог, когда покинул Везорий. В этом и заключается суть пророчества — мы сможем вернуть Безымянного бога, который, наконец, прекратит вражду собственных детей.

— Это ты все понял лишь по тем строчкам?

— Наш клан, — невозмутимо ответил Расго. — Расчеты велись годами, но они боятся. Боятся, того, что может произойти, если мы объединимся и откроем врата богам. Глупцы, которые беспрекословно верят старцам. Они забыли, что всевидящие были лишь людьми, а значит, поддались собственному страху всего нового и неизведанного, но это чушь! Сила, которую обретают наместники, управляема и зависит только от нас самих. Не говоря уже о том, что это открывает перед нами новые границы! Риддис, неужели тебе неинтересно знать, что находятся за нашим миром?

Интересно! Я совру, если скажу, что меня не одолевают любопытство и желание согласиться, но были и сомнения.

— Откуда такая уверенность в собственной значимости? — прямо спросила. — Почему ты уверен, что один из трех избранных?

— В этом нет никаких сомнений, — сухо ответил Даронн, — я чувствую печать бога с рождения. Моей семье пришлось выложиться на полную, чтобы скрыть правду, впрочем, у Ковена магов есть подозрения, что именно в клане меча родится наместник Арона, ведь мы служим ему испокон веков. И знаешь, я даже рад, что ты не сдалась и вышла на арену. Иначе я бы не узнал правду о тебе, впрочем, разговор сейчас не об этом, Риддис, мне нужен твой ответ. Соглашайся! Представь, как нас все будут почитать, когда мы прекратим многолетнюю божественную вражду. Отношение к темным магам изменится, а сила, что мы обретаем при обряде единения сделает нас сильнее любого!

Я изумленно застыла, представляя собственное могущество. То, как освобожу родителей, обеспечу их с сестричкой всем самым необходимым, после чего отменю закон крепостного права и навсегда изменю устоявшиеся порядки. Конечно, я не могла не согласиться.

— Не сомневался, — Даронн хищно улыбнулся. — В тебе тоже есть эта искра. Искра власти и уверенности. Я увидел ее еще в нашу первую с тобой встречу, именно она и привлекла меня. Твоя сила духа. Ты не сдаешься и борешься до конца, а главное — жаждешь перемен, хочешь изменить этот мир... то, к чему сам так стремлюсь. Знаешь, ты бы стала идеальной парой для наследника клана меча — и я бы даже закрыл глаза на бесправное и нищее прошлое своей невесты, ведь ты наместница темного бога.

— Спесь поубавь! — зло процедила в ответ. — Я никогда и ни за что не согласилась бы на такое.

— Конечно, ведь узнай мой клан правду о твоей крови, и я бы стал вдовцом еще до свадебной церемонии.

Я так и не поняла, к чему было последнее замечание, после его же слов о невесте. Но то, что узнала, значило куда больше, нежели моя неприязнь к Расго Даронну, и я даже готова с ним сотрудничать... опять.

— Что за обряд единения?

— Обряд, благодаря которому мы откроем врата, — как само собою разумеющееся сказал маг. — Но необходимо отыскать третьего и тогда... — фиолетовые глаза юноши нехорошо блеснули, — нам не будет страшен ни Ковен магов, ни королевская гвардия, ни сам король. Мы — встанем над остальными!

Отыскать третьего? Почему-то в голове почти сразу же возник образ Далиона. Он слуга Имары, ему двадцать один год и он тоже меня видит, как и Расго! Более того, с самого детства чувствовал силу моих нитей. Может ли Венский быть тем самым третьим наместником? Невероятно, но зато многое объясняет...

— Ты ведь понимаешь, что об этом никто не должен знать? — вдруг проговорил Расго, одновременно совершая пассы. — Тем более твой любимчик Нэрдок! Иначе он сам сдаст тебя Ковену.

Сомневаюсь. Впрочем, говорить ничего не стала, понимая, что, в самом деле, никому не расскажу.

— Возвращайся, я открыл проход!

— Одной мечты мало, — задумчиво проговорила я, чувствуя, как постепенно растворяюсь, — для начала нужно больше сведений об этих наместниках.

И уже исчезая, услышала самодовольный ответ:

— У меня они есть...

— Тогда проверь Далиона Венского!

* * *

— Непослушный маленький лисенок! — покачал головой мистер Горан, ласково водя рукой по коротким кудрявым волосам. — Куда же тебя занесло на этот раз?

Мужчина сидел у постели и терпеливо ждал. Что-то блокировало его магию, из-за чего он не мог достучаться до сознания Кори. И если в прошлый раз он знал, где его ученица, то теперь проследить не выходило. Однако одно он знал наверняка — где бы сейчас ни была Лэкорил, она счастлива. Довольная улыбка не сходила с лица девушки уже долгое время, и мужчине оставалось только гадать, что так сильно могло порадовать подопечную.

Он снова провел рукой по волосам, невольно задевая тонкую седую прядку у столь юной девушки, да что там — совсем еще ребенка! Нэрдок до сих пор себя корил, что не уберег тогда, не успел вовремя. Мужчина и предположить не мог, что страх Кори настолько силен. Когда этот наглый спесивый мальчишка не стесняясь подошел и заявил, будто слышал крики с нижних этажей, Нэрдок сразу все понял. Как бы ни старалась Кори скрывать от него правду, мужчина всегда знал, кто виноват в очередных ссадинах и синяках его ученицы, как и в этот раз — он прекрасно понял, кто именно причастен к случившемуся, но Кори упрямо не желала говорить. И он принял эти правила игры, будучи не в силах наказать наследника великого клана Меча.

Ничья! Он до сих пор не верил, что Расго проиграл Кори. Нэрдок по-настоящему гордился своей подопечной — Лэкорил действительно в будущем могла бы стать очень талантливым и сильным магом.

— Только бы поубавить юношеский пыл, — задумчиво проговорил мужчина, с волнением глядя на спящую девушку, — унять твою самоуверенность и обуздать безрассудность.

Нэрдок и сам не знал, когда так прикипел к этому вздорному, невоспитанному и слишком амбициозному лисенку. И от этого на душе становилось еще отвратительнее, ведь он понимал — будущее девушки предопределено с того самого момента, как она ответила темному огню...

Глава 3

После того, как я поговорила с Расго, мои занятия по управлению сознанием прекратились. Не желая лишний раз подвергать меня опасности неосознанными перемещениями, мистер Горан наконец-то занялся со мной техникой Оросса. Откровенно говоря, я была совсем не против променять 'путешествия' на настоящие сражения с мечом. Вот только это древнее искусство не давалось мне. Ветер не хотел принимать мой клинок. Меня это сильно расстраивало и в то же время невероятно злило. После удачной практики перемещения сознания я была уверена и в успехе с овладением самой техники стихии, поэтому никак не ожидала, что с треском провалюсь.

К слову, о своем разговоре с Даронном наставнику не сказала ни слова. Хотя временами казалось, что Нэрдок чувствует мои настоящие эмоции. Более того, по-моему, он прекрасно догадывался, что я от него что-то утаиваю. Однажды так и сказал: 'Мне тоже есть, что скрывать, поэтому давить не стану...' И понимай как знаешь! Иногда меня посещала мысль, что фраза была брошена не случайно. Ведь с того дня меня мучило любопытство. Я даже подумывала взять и все рассказать, лишь бы узнать тайну мистера Горана, но ловила его насмешливую улыбку и замолкала, понимая, что именно этого он добивается.

Так пролетело почти две недели, пока в один день все не пошло под откос, навсегда изменив всю мою жизнь. Была очередная утренняя тренировка, на которой я пыталась очистить сознание и впустить в себя стихию. И если с первым все выходило, то со второй частью задания почему-то нет. Как объяснил наставник — я просто была еще не готова к управлению ветром. Единственное, что мне хорошо удавалось, это создание арканов стихии, дающих клинку молниеносную скорость.

— Ты неправильно делаешь! — в который раз пожурил меня учитель. — Не пытайся уговорить Оросса прийти, стань им сама, вспомни, чему я учил.

Раздетые по пояс, мы стояли на заснеженном дворе нашего небольшого домика и совершенно не чувствовали холода, а сыпавший с неба снег только дарил столь нужную прохладу. В последнее время я взяла в привычку перебинтовывать грудь. Более того, сам Нэрдок рекомендовал мне перевязывать запястья и колени, чтобы увеличить собственную силу захвата и одновременно обезопасить суставы от травм.

— Лэкорил, перенеси тяжесть на колени, руки вытяни, закрой глаза и сосредоточься!

Послушно выполнила, чувствуя почему-то напряжение не в ногах, а в руках, и это притом, что мой клинок достаточно легкий.

— Теперь услышь ветер, — терпеливо проговорил наставник, — его шепот, силу, зов...

К сожалению, я слышала лишь завывание метели, треск мороза и где-то далеко-далеко леденящий душу вой.

— Очисть сознание, как делала это раньше, воссоздай словами формулу и призови Оросса!

— А почему формула содержит в себе аркан темного проклятия? — неожиданно осенило меня.

— Потому что ты темная магиня, — как само собою разумеющееся ответил мистер Горан. — Призыв должен идти в зависимости от силы самого взывающего.

Я стояла достаточно долго, всеми силами пытаясь сосредоточиться на призыве Оросса, но, как и в предыдущие дни, у меня ничего не получалось: дух ветра не откликался на мой зов. И когда уже была готова привычно опустить руки, неожиданно что-то изменилось. Стало тихо. Очень тихо. Исчезли все посторонние звуки и чувства, был только отдаленно знакомый голос: 'Я ждал тебя!'

С удивлением распахнула глаза, понимая, что стою посреди темного страшного леса. Рядом нет ни учителя, ни нашего ветхого домика. Покореженные ветки древних деревьев тянутся вверх, друг к другу, соединяясь высоко в небе, тем самым создавая непроглядную тьму. Замирает сердце и перехватывает дух. Кажется, мгла ощутима, ею пропитан воздух, все вокруг...

— Наконец-то!

Деревья медленно расступились словно живые, а впереди показалась высокая фигура, завернутая в плащ. И это был явно не дух ветра! Стоило незнакомцу приблизиться и опустить капюшон, как я мгновенно узнала эти серебряные глаза без зрачков.

— Рангор?! — сердце испуганно дрогнуло.

Но как такое возможно? Где я? Неужели снова сон?

— Нет, Лэкорил, это не сон, ты сама меня позвала, — каким-то образом угадал мои мысли бог.

— Не могла, — голос помимо воли дрогнул, стало тяжело дышать, тьма словно сдавила грудь, окружила со всех сторон.

Я сплю! Этого не может быть на самом деле! Просто очередной сон.

— Тьма... она в тебе, — неожиданно с улыбкой проговорил Рангор, — с самого рождения.

— Если это не сон, то как я могу видеть и слышать... вас? — у меня язык не повернулся обратиться фамильярно к этому мужчине, сила и мощь которого ощущались физически. — Вам ведь запрещен вход на человеческие земли!

— Вы, люди, такие смешные, — неожиданно заявил он, мягко ступая по снегу. — В прошлые наши встречи ты ведь не думала о том, как правильнее будет ко мне обращаться.

— Но по вашим словам, сейчас это не сон... — и теперь я это отчетливо понимала, кожей чувствуя магию этого странного места и мощь бога.

— А ты оглянись внимательнее, — с ухмылкой подсказал мужчина. — Мы на моей территории.

Темный лес?! Боги, мы в Темном лесу?

— Близкое присутствие порождения хаоса и смерти давало мне власть проникать в твои сны, а сейчас подарило эти мгновения жизни. Пусть я и не имею тела, но могу принимать хотя бы собственный облик.

— Как? — я совершенно ничего не понимала, происходящее казалось чем-то ненастоящим, жутким кошмаром, но самое страшное заключалось в том, что все это было реально.

— Ты так настойчиво звала тьму, что пришло время дать ей волю, право слово, я устал ждать.

— Я звала Оросса... — осипшим голосом проговорила, где-то внутри начиная осознавать, что именно произошло.

Страшные деревья стали отступать, беря меня в плотный круг, целенаправленно лишая возможности побега.

— Отсюда не сбежать, Лэкорил! — рассмеялось порождение тьмы. — Единожды ступив в Темный лес, навечно в нем остаешься...

— Но меня здесь нет! — ухватилась я за последнюю надежду. — Только мое сознание.

— О нет, все намного сложнее. Тебя разве не удивил аркан тьмы, который ты так настойчиво изо дня в день создавала? Ты меня разочаровываешь, ашасси , а вроде казалась достаточно умной особью своей расы. Ведь ты не думаешь, что случайно оказалась в этом месте?

Под ложечкой неприятно засосало. Сомнения закрались в душу, заставляя холодеть от ужаса собственных догадок...

— Молодец, девочка, вижу, поняла. Эгораннес — мой верный слуга и соратник, не просто обучал тебя техникам переноса сознания, он специально привез тебя сюда, ближе ко мне, к моему творению, к месту, где я обретаю наибольшую силу, где могу принять эту форму и иллюзорное подобие тела, как и ты, ашасси.

'Темный лес — последний подарок Рангора!' — некстати вспомнились слова, сказанные когда-то мистером Гораном. Нет! Это неправда! Он не может быть тем самым демоном и слугой темного бога. Или может? В памяти всплыли желтые глаза с вытянутыми зрачками, но тогда я решила, что мне показалось, а что, если... Нет! Сердце отказывалось верить, искало оправдания. То была всего лишь игра света! А его подарок? Амулет хасашши...

— Вы лжете! — с отчаянием воскликнула я, просто не желая во все это верить. — Демоны не могут принимать человеческий облик.

— Чистокровные демоны, ашасси, а он — полукровка.

— Почему я должна вам верить? — сама спрашиваю, а внутри зарождается все больше сомнений.

— Боги не лгут, маленький недоверчивый лисенок...

Вздрогнула, чувствуя, как внутри рушится целый мир. Хорошо, пусть даже не человек, но не мог он все это время обманывать, я ведь видела в его глазах теплоту и заботу. Это были настоящие эмоции, такое не сыграешь!

— В отличие от вас, смертных, мы всегда говорим правду, это наша слабость и в то же время — сила... — тихо проговорил бог, а мне... мне захотелось взвыть от отчаянья.

Выходит, все легенды правда? А восхищение моим талантом и вера в мечту глупой бесправной девчонки? Ложь? Игра? Для чего?! Чтобы помогать, сопереживать, обучать, а в действительности вести к собственной цели, как свинью ведут на убой?

Незначительные эпизоды, вплоть до малейших мелочей складывались в целостную картинку, обретая смысл, который раньше просто не замечала. Почему? Ведь я никогда не была излишне доверчивой или наивной, в школе и академии намеренно не сближалась с людьми, не считая Арисс, которой удалось пробить мою возведенную стену. Однако Горан Нэрдок с самого детства по праву занимал особенное место в моем сердце. Он был тем, кто разглядел мой потенциал, кто открыл совершенно новый мир, позволив называться свободным человеком! Человек, который всегда был добр и заботлив, оберегал, защищал и верил в меня и мою мечту, и я шла к цели, чувствуя его твердое плечо рядом. Вот только к чьей цели был этот путь?

— Твоя дорога была долгой, но я ждал еще дольше, — смесь усталости и предвкушения в тихом голосе бога. — Время на исходе, Лэкорил, твоя кровь почти пробудилась... моя кровь!

Я не слышала его, с каким-то безразличием вспоминая все, что говорил мистер Горан, как уверял, будто здесь меня не станут искать, ведь Темный лес — территория, куда не ступит ни один маг и где Ковен не дотянется до меня. Конечно, ведь это место Рангора! Спасал меня наставник тоже лишь во имя бога? Внутри словно что-то оборвалось. Как и сказал Даронн, я — наместник темного бога.

Перед глазами смазалась картинка. Слезы. Как глупо! Плакать из-за человека, который лишь слуга чужой воли. Я хотела взять себя в руки, успокоиться, но, как назло, в памяти всплывали обрывки воспоминаний, от которых сжималось сердце и становилось только больнее...

'— Тшш, — ласковый голос наставника ворвался в сознание. — Уже все хорошо.

Медленно открыла глаза, замечая рядом с собой странный белый свет.

— Нельзя баловаться с силами тьмы! — недовольно сказал мистер Горан и мягко добавил: — еще б немного, и ты бы просто выгорела...'

Картинка сменяется, и вот я уже в школе, в знакомых коридорах, а рядом Расго со своей компанией.

'— Ребята, Нэрдок идет!

Перед глазами все плыло от боли, сквозь звон в ушах слышался звук приближающихся шагов, а затем чьи-то сильные руки подняли меня. Что-то сказал знакомый голос, но я уже не расслышала, уплыв в спасительное забытье...'

И снова все быстро смазывается, чтобы в следующую секунду показать мне до боли знакомый кабинет.

'— Научите меня драться.

— Что? — искренне удивился тогда мужчина.

— Если уж магией нельзя, то хотя бы буду уметь защищаться в бою. Прошу, учитель, научите.

— Ты одна не устоишь...

— Я стану сильнее всех вместе взятых! — решительно заявила я, перебив мистера Горана'

Пустые коридоры, тишина и учитель, протягивающий мне свернутый свиток со словами:

'— Поздравляю, Лэкорил!

— Что это? — я с удивлением принимаю подарок, не ожидая, что учитель знает о моем дне рождения.

— Загляни!

Читаю текст, не веря собственный глазам. Этого просто не может быть! Ритм сердца ускоряется. Фамилия? Моя собственная фамилия?!'

Теперь теплая кровать, за окном снежная зима, а рядом Нэрдок Горан.

'— Не бойся, Лэкорил, — мягко просит он, — я только поменяю бинты, после чего сразу же укрою обратно, обещаю...'

Много приятных моментов и теплых воспоминаний. Я до сих пор помнила, как он впервые пришел, как назвал меня маленькой мисс. Стало гадко. Если не смогла даже рассмотреть предательства, то почему так уверена, будто видела искренность с его стороны?

— Неприятно, — довольно проговорил Рангор. — Нож в спину ранит больнее всего, но именно он обычно становится тем самым толчком, что меняет нас. Предательство моего отца сделало меня тем, кем я сейчас являюсь, а твою тьму пробудит Эгораннес!

— Это не так! — не согласилась я. — Мне все равно.

— Думаешь, в силах обмануть тьму?

— Но ведь Эгораннес обманул вас, — я холодно ухмыльнулась, стараясь как можно дальше спрятать свои чувства, только это оказалось слишком тяжело. Но я хорошо помнила легенду — демон смог скрыть правду об ассире.

— О чем ты, девочка?

— О том, что мне не больно... — я ушла от ответа.

Да, врала, как никогда в жизни еще не врала. Казалось, внутри все разрывает от этой нестерпимой боли. Я все никак не могла принять услышанное. Неужели мистер Горан учил меня всему, оберегал и окружал заботой, чтобы в нужный момент 'ученица' перенеслась к Рангору?

— Не больно? — Рангор подошел чересчур близко, с насмешкой и недоверием заглядывая в мои глаза. — Кого ты обманываешь, ашасси? Будь иначе, тьма не поднималась бы из глубин твоей души.

— Мне не больно! — упрямо повторила я, стараясь унять собственную злость. Ведь удалось Эгораннесу каким-то образом обмануть темного бога. Я прекрасно помнила легенду о возлюбленной демона, рассказанную, по всей видимости, не просто так. Значит, и у меня получится! Смогу солгать, смогу убить собственные чувства и не поддаться эмоциям. Вот только, кажется, я обманывала саму себя, до боли сжимая кулаки...

— Маленькая лгунья, — темный бог ласково провел по моему лицу, — тогда, может, тебе станет больно, когда ты узнаешь, что не только твой учитель мой слуга?

Я замерла, ощущая, как внутри меня все сворачивается в тугой ком, а затем словно бы разрастается, полностью захватывая под контроль, подчиняя все чувства.

— Кто? — голос дрогнул.

— Дитя темного леса, — Рангор с интересом склонил голову, словно ожидая моей дальнейшей реакции. — Проклятый.

— Норий?! — имя вырвалось само собой, стоило вспомнить, откуда он.

Почему я раньше не обратила внимания? Ведь Норий с везорийского переводится как проклятый! Но зачем? Дыхание сперло. Чего он добивался, занимаясь со мной? А чувства к Арисс? Задрожали руки. Неужели тоже игра? Что же, темный бог прав, мне действительно больно...

— Везде есть преданные мне, — довольно сообщил Рангор, — люди легко поддаются тьме, однако ты — другое дело. Ты сама — тьма, ашасси. И с каждой минутой, проведенной здесь, на шаг ближе к завершению возрождения. Задача Нория была в том, чтобы раскрыть твою силу, благодаря чему в нужный момент твое тело приняло тьму. Не противься, Лэкорил, — бог положил холодные ладони мне на плечи, — позволь боли предательства вести тебя, она сделает тебя сильнее, раскроет ту сущность, что в твоей душе.

Предательство. Оно поглощает, выворачивает наизнанку, вызывая лишь одно желание — отомстить! Встретиться лицом к лицу с тем, кому я так верила, и сказать все то, что было на душе. Злость. Обида. Непонимание. Тьма...

'Не поддавайся, милая!'

Вздрогнула. Этот голос!

'Ты сильная, слышишь, не позволяй тьме окутать твое сердце!'

Снова! Изумленно подняла взгляд на темного бога, понимая, что он ничего не слышал. Бабушкин голос?! Я убеждена, что это он, как и тогда, в школе. А точно ли ее? Моя непоколебимая уверенность почти сразу же иссякла. В свете последних событий я ничему не могу верить.

Не поддаваться. Я справлюсь! Я сильная! Вот только в памяти вновь и вновь всплывают вечера в кабинете мистера Горана, теплый чай, спокойствие, его бархатный голос, увлекающий меня в очередную легенду, и его уверенность в моих силах. Он ведь обещал, что будет рядом, что поддержит в любом начинании, даже если я решусь пойти против самих богов!

Неожиданно кулон на шее стал нагреваться, еще сильнее зарождая гнев. Я сжала его, намереваясь сорвать, когда за спиной бога открылась воронка портала, напоминая сказанные однажды мистером Гораном слова: 'Очень могущественный артефакт, который в любой момент приведет меня к тебе...'

Темный бог, видимо, почувствовав чужой приход, напрягся, а затем, не оборачиваясь, хмуро произнес:

— Эгораннес? Надо же, не ожидал. Отдать хасашши? Смертной? Ты меня разочаровываешь!

— Как и вы меня, господин, — холодно ответил мой наставник. — Она еще не готова...

На какое-то мгновение я ощутила себя здесь лишней, отстранено отмечая, что все правда. До последнего отказывалась верить, но теперь сомнений не осталось. Это действительно правда! Мистер Гора... нет, не так — Эгораннес! Вот его настоящее имя! Верный слуга темного бога, демон, существо Запретных островов. Глупо было надеяться, будто все сказанное ложь, будто происходящее — лишь представление с целью разбудить ту самую мифическую тьму. Как сказал темный бог — предательство изменит меня? Вот он, ставший мне родным человек, почтительно склонил голову перед своим господином...

Больно! В груди больно. И что-то мокрое по щекам. Слезы? Я плачу?! Почему? Ведь я давно должна была усвоить, что в этом мире не может быть друзей. Не может быть близких, никого, кроме семьи!

Рангор медленно обернулся к своему слуге:

— Ты не должен был приходить, хотя... — я уловила насмешку в медленном низком голосе бога. — Так даже лучше!

Мистер Горан быстро взглянул на меня и незаметно качнул головой. Но чувства... они сильнее меня. Вокруг темное марево. Оно окутывает тело, поднимаясь из глубин самой земли, берет в свои теплые объятия, и становится легче. Никому нельзя верить. Каждый преследует лишь собственные цели. Таков этот мир!

— Остановись, Кори!

Не слышу. Ничего не слышу. Боль заглушает, а тьма, словно желая успокоить, ласково касается лица и тихонько спрашивает:

— Хотела бы больше ничего не чувствовать?

— Да, — я не узнаю собственный голос.

— Стать сильной?

— Да.

— Прими меня!

'Обернись, Лэкорил!' — и снова этот голос в голове. Он прорывается в сознание, привлекая мое внимание. Мне с трудом удается на нем сосредоточиться, но тело не подчиняется, словно чужая власть взяла надо мною вверх. Осознание последнего словно отрезвило. Никто. Никогда. Не имеет права лишать меня воли!

С неимоверным усилием, превозмогая боль и действуя на одном упрямстве, попыталась взять контроль над собственным разумом, чтобы заставить тело обернуться. Но ничего не выходило. Это разозлило меня еще сильнее и одновременно вернуло былую уверенность. Я должна бороться до конца! Не сдамся тьме...

— Шорён?!

Не верю собственным глазам. Как? Мне удалось все-таки обернуться, и теперь я с удивлением смотрела на своего четверолапого друга.

'Он выведет тебя!'

— Хаканн? — кажется, сам бог удивлен не менее моего. — Гончие темного царства!

— Ваше творение, господин, — почтительно уточнил мистер Горан, но я отчетливо расслышала в голосе плохо скрываемую иронию, — и значит, единственные, кто может спокойно покинуть Темный лес.

И взгляд на меня. Повторять дважды не нужно было. Я стала медленно отступать к Шорёну, с каждым движением и каждым шагом все легче скидывая оковы чужой воли над собственным телом. Более того, неожиданно для самой себя поняла, что и чувства поубавили пыл, а в голове лишь последние слова наставника — гончие темного царства. Хаканны ведь создания света, как же так?

— Света? — Рангор рассмеялся, одним движением заставляя меня остановиться и невольно отметить: он слышит все мои мысли. — Хаканны всегда будут моими гончими. Все дело в том, что стоило мне создать новую расу, как почти сразу сестра с братом придумывали нечто похожее, впрочем, сейчас не это главное... — неожиданно прервал свою речь бог, как только я оказалась рядом с Шорёном. — Ты ведь не думаешь, что сможешь от меня убежать?

Замерла, положив руку на холку Шорёна. Что самое странное, хаканн не воспринимал Рангора как опасность — вместо этого он вдруг зарычал на меня! Впервые за эти четыре года.

— Мне стоит только приказать, и он разорвет тебя на клочья, утащив душу на Запретные острова, но ты нужна мне, ашасси.

— Ее душа не принадлежит вам, — спокойно произнес наставник, — тьма не смогла поглотить сознание. Я ведь сказал, что еще слишком рано.

— Что я слышу, сочувствие? — Рангор фыркнул. — Ты начал сомневаться, а сомнения — это первый шаг на пути к предательству. Эгораннес, ты решил предать своего господина?

Мистер Горан опустился на одно колено и склонил голову, а я... я сглотнула колючий ком и вновь сделала попытку приблизиться к Шорёну, но он словно не узнавал меня. Прижал к голове уши и обнажил верхние клыки, предупреждая не прикасаться. Я хорошо знала все его повадки, но сейчас просто не понимала. Он ведь пришел за мной! Нашел меня. Неужели присутствие темного бога действительно изменило его, моего друга, настоящего друга, который бы точно не предал, я знаю это...

— Шорён! — я больше не слышала ни наставника, ни бога, все мое внимание было приковано к черным глазам хаканна. — Пожалуйста, маленький, вспомни меня, прошу.

Невидимые нити, которые я надела когда-то давно на Шорёна, неожиданно вспыхнули знакомым узором и исчезли, а вместе с этим из глаз хаканна ушла и тьма. Они словно просветлели.

— Ты узнал меня! — я крепко обняла его, утыкаясь в теплую шерсть лицом. — Боги, узнал!

Я украдкой оглянулась, понимая, что мужчины даже не заметили случившегося, не прерывая диалога. Пользуясь этим, взобралась на хаканна и тихонько шепнула:

— Выведи меня, Шорён.

Хаканн понятливо моргнул и тенью метнулся среди деревьев, я только успела заметить взбешенный взгляд Рангора, как почти сразу потеряла обоих из виду.

— Глупая, ашасси! — донес до меня ветер слова бога. — Ты все равно не скроешься и в итоге примешь меня, ты — это я.

* * *

Дни слились воедино, а ночи не дарили отдыха, погружая в беспокойные, тревожные сны. Мы долго блуждали Темным лесом, прежде чем вышли к дороге. Я жутко хотела есть и замерзла, но все это казалось мелочью по сравнению со случившимся. Нет, темный бог не кинулся вдогонку, почему-то я смогла уйти. Может, он просто понимал, что долго не протяну? Одна с хаканном, в Темном лесу, без еды и теплой одежды, но Шорён ловко ориентировался, обходя опасные места. Только вот, когда мы оказались на дороге, я была настолько обессиленной и замерзшей, что просто сползла с хаканна. В первое мгновение снег неприятно обжег, особенно там, где была неприкрыта кожа, но я так устала, что просто раскинула руки и приоткрыла рот, ловя снежинки. Пить хотелось невероятно! Единственное, что спасало все это время — магия, но часто ею пользоваться не могла — она привлекала нежеланных гостей темного леса, особенно злых духов, которые слетались на мою силу, будто пчелы на мед.

Шорён дотронулся теплым носом до моего плеча, намекая идти дальше. Вот только ни сил, ни желания не было. Все это время я анализировала произошедшее, понимая, что кому бы ни принадлежал тот голос — он спас меня. Если бы не он, я приняла бы тьму! Был момент, когда отчетливо это ощутила — совсем немного, хватило бы одного тихого 'да', чтобы тьма одарила меня божественной силой, одновременно лишая души. Ничего не дается просто так. И судя по словам мистера Горана, взамен силы я бы потеряла себя. Быть наместником большая честь? Редкий дар? Сомневаюсь. Скорее проклятие! Но Расго не знает этого, ведь великий бог Арон не приходил к нему. Цена силы — душа. Все просто. И я бы отдала ее вот так, запросто, если бы не голос, который вовремя остановил...

Но кому он принадлежит? Я ведь слышала его еще в школе. Женский голос, так похожий на бабушкин. Только этого не могло быть. Сейчас я в этом уверена. А мистер Горан?! Кому он служит на самом деле? Он ведь помешал темному богу, но при этом называл его своим господином.

— Ничего не понимаю, — безнадежно прошептала в пустоту. — Может, все это лишь страшный сон и завтра я проснусь в своей комнате общежития?

Прикрыла глаза, чувствуя, как меня действительно клонит в сон. Холод почти не ощущался, наоборот, становилось почему-то теплее...

'Я нахожусь в уютном, до боли знакомом кабинете. Снова! Сколько раз я уже здесь была?! В камине горит огонь, а за окном мягко стелется зима. Опускаю взгляд на свою перебинтованную грудь, голые руки и потертые штаны. Я в том, в чем и была. Но почему именно здесь? Это сон?'

— Кори, наконец-то!

Сердце на миг останавливается. Нэрдок?! Руки сами собою сжимаются в кулаки. Горан Нэрдок! Мне даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, кто стоит за моей спиной.

— Как вы могли? — я не хотела показывать слабину, но голос предательски дрогнул. — Вы такой же лицемер, как и все, демон, ворующий чужие души!

Тишина. Он не спешит отвечать. В следующее мгновение меня просто обняли со спины, крепко-крепко, а затем горячо прошептали:

— Я никогда не обманывал, ты — моя хасака !

— Кто? — я попыталась вырваться, но держали меня крепко. — Отпустите! Я ненавижу вас!

— Кори, мы ненавидим лишь тех, кто смог дотронуться до нашей души, — мягко улыбнулся мужчина, все-таки отпуская меня и разворачивая к себе лицом. — Послушай меня, я должен был, иначе он бы отправил кого-то другого, понимаешь?

— Пусть бы другого! — я с силой оттолкнула наставника. — Но это сделали вы. Вы предали меня! А ведь я вам верила, как дура верила...

— Разве? — наставник не делал больше попыток обнять меня или приблизиться, наоборот, отошел к столу. — Ты ведь так до конца и не раскрылась передо мной, не доверила тайны нитей и своих снов, а ведь я всегда знал, когда ты врала или не договаривала. Поэтому был удивлен, что настолько дорог тебе. Откровенно говоря, я до последнего сомневался, даже когда принял решение провести хасаканн...

— Да кто такая эта хасака? — меня разрывало изнутри от его показного спокойствия. Хотелось рвать и метать. Как он может оставаться таким равнодушным после всего произошедшего?

— Младшая, моя подопечная, и Рангор знает об этом, а значит, не имеет на тебя сейчас прав, именно поэтому ты смогла уйти.

— Все равно не понимаю... — уже не так эмоционально проговорила я, устало падая в кресло. — Что это дает?

— Защиту твоей души. Пойми, твоя кровь пробудилась, а значит, он может предъявить на тебя свои права.

— По вашей вине! — едко напомнила, но мужчина никак не отреагировал, и тогда я продолжила: — По вашей вине я чуть не приняла тьму.

— Кори, есть вещи важнее чувств, когда судьба целого мира зависит от незначительных деталей и шагов. Я не могу предать бога, ведь тогда не смогу защитить тебя. Я знал, что ты не примешь тьму. Какой бы закрытой и холодной ты ни казалась, в твоей душе живет всего-навсего маленькая, обиженная на несправедливость этого мира девочка. И это тот самый рычаг, которым можно легко управлять, стоит лишь пообещать тебе силу. Ты ведь собиралась сказать 'да', если бы не Амари...

— Амари?

— Нити, Кори, в них сила ассиры и ее душа.

Я просто не находила слов. Так вот кому принадлежал тот голос!

— Все идет так, как должно идти. Но теперь нельзя забывать, что благодаря крови Рангор может найти тебя где угодно.

— Причем тут моя кровь? — мне казалось, будто я в очередном страшном сне, ведь все это не может происходить на самом деле. Может, я схожу с ума и по мне плачет дом скорби ?

— Когда ты умирала от клинка Расго, твоя кровь спасла тебе жизнь, кровь темного бога, и именно с того момента его связь с тобой окрепла.

— Какая связь между моей кровью и кровью Рангора?! — я ничего не понимала.

— Ты его прямой потомок, несколько сотен лет назад он дал жизнь, полюбив смертную. Твой род все это время хранил в себе силу, но проснулась она лишь в тебе. Так было сказано, так и произошло. Прямой потомок Рангора поможет вернуть ему трон и отыскать утраченный клинок — ты не просто наместник, как предсказали людские мудрецы, ты его правнучка в восьмом поколении...

— Так я поэтому видела те странные сны? — изумленно прошептала, неожиданно вспоминая не только сны, но и странные ощущения, которые испытывала во время сражений, ту всепоглощающую жажду крови, желание чужой смерти. — Разве такое возможно?

— Да, Кори. — Нэрдок сразу понял, о чем речь. — Возможности темного бога невероятны, его сила и кровь течет в тебе, а значит, и воспоминания. Если бы не обряд хасаканна, дарующий ученику демона защиту на время обучения, Рангор имел бы полное право забрать тебя, чтобы в итоге склонить на сторону тьмы, ведь нельзя заставить или приказать принять ее, это должно быть собственным желанием. И там, в лесу, ты была на грани, но иначе я не мог, таков был приказ моего господина, которому я служил... и буду служить.

— И какой же сейчас его приказ? Явиться ко мне во сне?

— Нет, этот сон только твоя инициатива. Ненависть, злость и гнев привели тебя ко мне. И именно этим собирается воспользоваться Рангор — твоими эмоциями. Ты должна научиться контролировать их. Я же вряд ли когда-нибудь с тобой вновь увижусь. Рангор зол. Очень зол. Я был бы мертв, если б не хасаканн — он нас связал: умру я — умрешь ты, и наоборот, все что почувствует ученик — испытает наставник, до тех пор, пока обряд не будет прерван.

— И я должна поверить в ваши высокие цели? — я криво улыбнулась. — Вы делаете все только для себя.

— Нет, Кори, это не так, и рано или поздно ты поймешь это. Все должно было быть иначе, до твоего совершеннолетия кровь темного бога не давала бы о себе знать, и я успел бы подготовить тебя к встрече с ним. Все изменил твой поединок с Расго, ведь ты оказалась на грани смерти, отчего пробудилась древняя кровь, и мне пришлось везти тебя к проклятому лесу, — внезапно мужчина нахмурился, а затем торопливо продолжил: — Этот сон скоро прервется, так что слушай внимательно. Ни за что не уступай тьме, слышишь, Кори, ты сильнее, не закрывай своего сердца! Как бы ни было больно, помни все, чему я тебя учил: умей прощать, никогда не сдавайся и иди к своей мечте, не позволяй Рангору одержать вверх.

— Так кто же вы? — с горечью спросила, уже сама не зная точного ответа. — Вы мой друг или враг?

— Враг... — Нэрдок грустно улыбнулся и неожиданно исправил: — Преданный враг.

— Мой преданный враг, — глухо повторила я, чувствуя на душе щемящую пустоту. — Символично.

— Скорее, иронично.

Это было последнее, что я услышала, прежде чем проснуться. И в первое же мгновение поняла — что-то не так, поэтому не стала сразу открывать глаза, пытаясь по ощущениям определить, где нахожусь. Я лежала на чем-то мягком, укутанная в теплые одежды, и, судя по легкой тряске, меня куда-то везли, а совсем рядом, где-то сверху над головой, раздавались чужие мужские голоса:

— Ты видал, какой у него волкодав? Говорю тебе, это не простой паренек!

Паренек? Впрочем, стоило вспомнить собственный вид, как мысленно порадовалась, что решила подстричься и перебинтовать грудь, коей у меня и так особо никогда не было.

— Не так важно, пацаненку просто повезло, еще часик-другой под тем снегом, и его не нашли бы, замерз бы до смерти да помер там.

— И пусть бы помер, — не согласился второй слегка с хрипотцой голос. — Сами еле выживаем, а с этой войной и вовсе почти ничего не осталось!

— Войной? — я все-таки раскрыла себя, отмечая странный говор незнакомцев.

— О, очнулся!

— Тебя как звать, малец?

Имя пришло само собою, я даже ни на миг не задумалась:

— Рик.

— Рик? — удивился один из них. — Что за имя такое? С запада, что ли? Как тогда оказался на северной границе?

— Меня привезли и бросили, — солгала я, с удивлением понимая, что везут меня на старых деревянных санях.

— Видать, было за что! — громогласно выплюнул низкорослый детина.

— Я из многодетной семьи, самый старший, — стала придумывать прямо на ходу, — кормить нечем было, вот отец и вывез к Темному лесу.

— Вот! — поддакнул все тот же мужчина, обращаясь к своему другу. — Его собственный батька выкинул, а ты подобрал. Тебе больше всех надо?

— А нам с женой боги детей не дали, — по-доброму улыбнулся второй, чуть моложе мужчина в грязных тряпках. — Вот чужого сына и послали.

Только вот я не спешила верить в чью-то доброту.

— Война! — напомнила им их же разговор. — Куда она добралась?

— Дык, на днях границы рухнули, — как само собою разумеющееся ответил низкорослый детина, — близлежащие деревни пали, таротавцы двинулись на город. Посчастливилось, что мы намного севернее, обошло нас войско, но и без этого наша небольшая деревушка осталась без харчей. Все забирает королевская гвардия, которая расположилась совсем недалеко, так что к весне и вовсе с голоду помрем.

— Минарий, что же ты страху на мальца нагоняешь?

— Это я-то нагоняю? Кто-то помимо меня постарался, вона седые прядки у висков!

— Хорошо все будет, — упрямо продолжил мужчина, не обращая внимания на слова друга, — выстоим, не впервой границы крушат, Рута — она сильная!

— Хотелось бы верить...

Я больше ничего не спрашивала, кутаясь в грязный, но теплый чужой тулуп. Шорён следовал рядом, все время обеспокоенно поглядывая в мою сторону. Его явно что-то сильно напугало, раз он разрешил этим мужчинам увидеть меня и даже подойти. Впрочем, в Темном лесу даже тень от дерева могла вызвать страх. Куда больше меня удивило, что мужчины никак не отреагировали на мои слова о Темном лесе, ведь оттуда не возвращаются. И либо они этого не знают, что маловероятно, либо не восприняли моих слов всерьез. Может, они просто не придали этому значения?

Вскоре впереди показались невысокие заснеженные домики, а затем и слегка покосившийся частокол с отчетливыми глубокими следами от когтей. Судя по всему, в этой деревушке нечисть частый гость. Не удивительно, учитывая достаточно близкое соседство с Темным лесом, хоть и не такое тесное, как было в Ровиле, где мы жили с Нэрдоком. Здесь жизнь текла куда более размеренно и спокойно, кажется, жителей не пугали нередкие набеги лесных гостей.

Я давно поднялась с саней и теперь шла вровень с мужчинами, а Шорён слегка отставал, временами скрываясь за деревьями. Поднялась метель, и хотелось поскорее очутиться в четырех стенах, желательно с разогретой печью, на которую можно было бы залезть, чтобы согреться. Вспомнилось, как еще несколько дней назад я любовалась непогодой из окошка, чувствуя тепло чужого дома. Сейчас же ветер со снежинками неприятно бил в лицо, ноги утопали в снегу, и с каждым шагом в душе просыпалась досада от того, что все так обернулось. Впрочем, стоило нам пройти пустующий частокол с неприметным названием 'Верст', как ноги повели меня быстрее в скорой надежде оказаться в тепле.

Вечерело. Видимо, поэтому на улице и во дворах никого не было, лишь свет в маленьких окошках да узкие расчищенные дорожки к домам выдавали жизнь этого места. Насколько мне было известно, Верст являл собой небольшой свободный поселок на севере нашего королевства.

— Вот жена-то твоя порадуется! — неожиданно с ехидцей воскликнул детина. — Вместо сытной тушки еще один голодный рот приволок.

— Хватит, Минарий, сам-то тоже никого не поймал.

В ответ тот, которого назвали Минарием, только махнул рукой и не прощаясь свернул ко второму от околицы низенькому деревянному дому с черепичной крышей и круглыми окошками.

— Меня Ильсием кликать, — неожиданно представился мужчина, когда мы остались вдвоем. — Жену — Сиванной, она у меня говорливая чересчур, зато добрая и сердечная, так что не бойся.

Вот это последнее 'не бойся' как раз насторожило больше всего, но я промолчала, желая поскорее войти в дом. Старый, ветхий, он стоял на самой окраине. Мы прошли низенькие ворота с обломанной калиткой и поднялись на крыльцо. Ильсий стукнул кулаком в дверь, отчего по бокам с крыши упал снег.

— Чего ломишься?! — за дверью раздался сильный женский голос. — Хату сломать хочешь?

Миг — и на пороге возникла крупная женщина в старой свободной рубахе и длинной в пол юбке с широким поясом. Остановив свой взгляд на мне, она тут же замолчала, нахмурилась, затем перекинула через плечо толстую русую косу и отступила, впуская нас в теплые сени.

— А этого не пущу! — неожиданно строго воскликнула хозяйка, уперев руки в бока.

Я медленно обернулась, замечая, как на пороге переминается Шорён, словно бы понимая, что окрик относился именно к нему.

— Вона сколько наследил! Дворняжке место на псарне.

Под лапами моего четверолапого друга медленно растекалась лужа, не говоря уже о воде, стекающей с длинной шерсти. Хаканн понурил голову и опустил хвост, виновато глядя на меня.

— Шорён, — поправила я, — его зовут Шорён. И не дворняжка, а... — тут невольно запнулась, понимая, что лучше не говорить правду о моем хаканне, — породистая сторожевая собака.

— Сиваннушка, дорогая... — начал было мужчина, но женщина лишь громко фыркнула и велела:

— Собаку в хлев, а я хлопцем займусь, — тут она обернулась ко мне. — Голоден, небось, муж, как посмотрю, ничего не принес, вот без ужина и останется, а ты за мной следуй, похлебкой тебя накормлю, худой-то какой!

Она уже собиралась скрыться в первых дверях, когда заметила, что муж не спешит уходить.

— Чего надыть, Ильсий? — недовольно поинтересовалась Сиванна.

— На меня поставь.

— Да уж поставлю, куда денусь! — поворчала-поворчала и, взяв меня под локоток, втащила на кухню. — Давай эту старую тряпку, видать, сердобольный муженек дал, давеча штопала и снова рвется.

Только пожала плечами и послушно сняла тулуп.

— Боги вы ж мои! — изумленно воскликнула Сиванна, округлив серые глазища. — Худюще какое! И что за бинты? Ты ранен? Где одежа?

Меня тут же усадили на жесткую лавку и начали заваливать все новыми вопросами, не давая даже слова вставить для ответа. Впрочем, перекрикивать и что-либо объяснять желания не было, поэтому я позволила себя осмотреть. Женщина хотела размотать бинты, но я покачала головой, придя к выводу, что лучше пусть считают юношей, нежели девчонкой, которую все еще ищет Ковен магов.

Я умылась, надела чистую рубаху и великоватые штаны, затянула их поясом, после чего села за стол, спиной чувствуя приятное тепло печи.

— Так как, говоришь, звать тебя? — с любопытством спросила Сиванна, выставляя передо мной тарелку овощной похлебки с плавающей сверху травкой, судя по всему, петрушкой, что росла на подоконнике у женщины. Я заметила, что в этом доме было много горшков со свежей травой. Мама у меня так же всегда делала — перед заморозками выкапывала корень кинзы и сажала.

— Я не говорил...

— И?

— Рик.

Скрипнула дверь. Вернулся Ильсий, который подозрительно замер на пороге кухни, заискивающе глядя на жену.

— Садись уже! — фыркнула Сиванна, ставя еще одну тарелку. — Рассказывай, где мальца нашел?

— Значицца, пошли мы с Минарием в лес. Зверья нет, совсем! Холод собачий, по норам попрятались. Думаем, снова ни с чем возвращатися придется, глядим, медведь сидит. На неделю хватит! Он как обернется, и не медведь совсем, волкодав, огромный, страшный...

— Это ты о той дворняжке? — насмешливо спросила женщина, давая понять свое мнение об 'огромном' и 'страшном' волкодаве.

— Не дворняжке! — уже я влезла, в то же время в чем-то соглашаясь с Сиванной. Шорён на медведя уж точно не походил, да, крупноват, но скорее мог сойти за большого пса.

— Породистая сторожевая собака, — не стала спорить хозяйка, по всей видимости, вспомнив мои же слова. Она легонько толкнула мужа в бок, требуя продолжения.

— Тебя там не было, — покачал головой мужчина. — Вечереет, тени длинные, тихо, страшно, а зверь умный, взгляд словно спрашивает — чего надыть? Мы ж тикать, да он за нами, поймал, но не ест, схватил за край тулупа и тянет назад.

Я мысленно поблагодарила Шорёна, понимая, что так бы и дальше по лесу ходила, если бы не он. Похлебка на воде хоть и была невкусной, лишь с несколькими кусочками картошки и травой, съела за милую душу, настолько была голодной. Сиванна заметила, улыбнулась и налила еще добавки, снова сетуя на мою худобу.

— А мне? — Ильсий тут же и свою уже опустевшую тарелку протянул, но женщина лишь изогнула светлую бровь и отчеканила: — Хватит с тебя, нам еще завтра что-то есть надобно.

Мужчина в ответ только пожал плечами, встал, потягиваясь, а затем подошел к окну и отщипнул немного петрушки.

— Смотрим, — продолжил Ильсий, — а тама лежит кто-то, холодный, замерзший, но живой. Давай вытаскивать — юнец совсем, молоко на губах еще не просохло, жаль стало, на сани уложили, курткой накрыли и к нам повезли.

— И кто же ты будешь? — Сиванна на меня взглянула.

Пришлось пересказать уже ранее придуманную историю. Женщина поверила, впечатлилась, руками в ладоши хлопнула и с укором воскликнула:

— Вот как так? Одним боги детей дают, а они им и не надобно, а тем, кто просит — никого! Глухи остались к нашим молитвам...

— Почему ж глухи? — ласково улыбнулся Ильсий. — Видать, Рик на нашем пути не случайно встретился.

— В такое-то время? — покачала головой женщина. — Война рядом, гвардия под боком, зима суровая, как жить?

— Как и прежде, — Ильсий подошел к жене, провел рукой по волосам, обнял. — До весны продержимся.

Мне же, наверное, впервые стало неуютно. С одной стороны, меня сильно смущала доброта этих людей, после всего случившегося поверить в чьи-то хорошие намерения было слишком тяжело, а с другой стороны, я ведь сама выросла в деревне и прекрасно знала, что такое голод и лютая зима, лишний рот только дополнительный груз. Нас обычно спасало то, что в слишком тяжелые дни лорд Венский привозил своим крестьянам немного еды и раздавал у часовни. Ранее я никогда этого не ценила, считая, что такие подачки скорее оскорбляют, чем спасают, но тогда, будучи маленькой вздорной девчонкой, просто многого еще не знала.

Впрочем, отказываться от предложения пожить в тепле и уюте не стала. Лишь мысленно пообещала себе когда-нибудь обязательно отблагодарить этих людей, даже если они всего лишь преследуют свои какие-то цели. Хотя какие? Что я могу им дать?

Да, похоже, теперь у меня серьезные проблемы с доверчивостью. Жестокий урок не прошел даром, и мысль о том, что все нужно ставить под сомнение, крепко засела в моей голове.

— Спасибо, — тихо прошептала я, не зная, что еще сказать в ответ на щедрое предложение.

— Ой! — воскликнула Сиванна, словно о чем-то вспоминая. — Идем, уложу тебя! Поздно-то уже, на печи тебя положим. У нас места совсем немного, зато дружно и тепло.

Откровенно говоря, я была только рада. В далеком детстве зимой частенько взбиралась к бабушке на печь и спала у нее под боком. Как же мне не хватает тех беззаботных дней. И вот сейчас, после умывания, вытянувшись на теплой печи, впервые за долгое время заснула быстро и без сновидений, кажется, даже счастливой... на время вновь возвращаясь в прошлое.

'Лениво заворочалась во сне, чувствуя морщинистую бабушкину руку, что ласково гладила меня по волосам.

— Не спится, Корёнышь?

Молчу. Старательно делаю вид, что сплю, но ресницы дергаются, и над ухом раздается смешок с хрипотцой.

— Вставать пора! Мать с самого рассвета по домам пошла, холода, болеют многие, а отец в лес отправился, дров привезти в поместье Венских.

— То есть мы совсем одни? — я даже перестала притворяться спящей.

Бабушка кивнула, а меня уже и просить не надо было. Я любила оставаться с ней вдвоем! Связать что-то? Помочь замесить тесто? Все это для меня было только в радость, в отличие от тяжелой работы, которую часто приходилось выполнять по поручениям мамы с папой. Зимой, конечно, легче. Это знают все! И отец возвращается намного раньше, нежели летом, ведь не надо вспахивать бесконечные поля, но и в это время года были свои трудности. Впрочем, я не особо задумывалась над этим, радуясь предстоящему дню — бабушку можно будет уговорить отпустить меня побегать с ребятами и поиграть в снежки.

— Идем волшебствовать, моя волшебница!

Я рассмеялась и ловко спрыгнула с печи, подбежала к тазику с остывшей водой, после чего щедро плеснула в лицо. Холод взбодрил и окончательно прогнал сонливость, придавая сил и бодрости. Легко подпрыгнула, доставая с верхних полок тарелки.

— Ох, Корёнышь, какая же ты егоза!

Бабушка частенько так меня называла, поэтому я не обратила внимания и закрутилась еще сильнее, не в силах усидеть на месте. Мне хотелось бегать, что-то делать, а больше всего — взять и побежать к Рику прямо сейчас, чтобы завести нашу любимую игру — войну! Мы разделялись на две команды и сражались. Зима была для этого идеальным временем года, потому что есть много свободы и снега.

— Волшебница моя, помнишь, о чем мы говорили с тобой?

Я усиленно закивала, вспоминая вчерашний разговор о волшебных нитях.

— Никто и никогда не должен о них знать...

— Даже мама с папой?

— Даже мама с папой, — настойчиво повторили мне. — Пойми, Корёнышь, то, что неподвластно обычным людям, зачастую пугает.

— Но ты же говорила, что не волшебница, а о нитях знаешь!

— Так и есть, — кивнула бабушка, доставая из печи горшочек каши. — Я лишь должна была передать нити, а ты изменишь судьбу, изменишь целый мир...

— Не могу, — неожиданно произношу. — Меня ищет Ковен магов, а Рангор хочет склонить на свою сторону — я в тупике. Как могу что-нибудь изменить, если даже академию закончить не смогла, а близкий мне чело... — запнулась, но после небольшой паузы продолжила, — учитель предал.

— Он борется за высшие цели, — бабушка ласково улыбнулась, отчего морщинки стали еще глубже. — У него добрая душа.

— Ты знаешь его? — с удивлением спрашиваю, не притрагиваясь к каше и как-то отдаленно осознавая, что детское воспоминание постепенно перетекло в странный и необычный сон.

— Эгораннес не чистокровный демон, его человеческая половина давно одержала верх, как демонская сущность ни пыталась искоренить это светлое нутро. Да, его действия могут быть жестоки, но служба Рангору — всего лишь игра ради всеобщего блага. И он проиграл ее, из-за тебя проиграл, Лэкорил! Темный бог не отпустит его теперь, ты должна выстоять сама! Теперь на твои плечи ложится огромная ответственность не привести этот мир к погибели.

— Игра? — мне почему-то вспомнилась легенда, рассказанная когда-то мистером Гораном. — Он демон, который порабощал человеческие души, и этого не сотрет даже то добро, что было им совершенно после встречи с ассирой! Но куда сильнее меня удивляет, почему ты защищаешь его?

Она не ответила, просто прикрыла глаза, а в следующее мгновение ее облик пошел рябью: исчезли морщинки, разгладилась кожа, вытянулось лицо, а седые волосы, собранные в косу, посветлели, отсвечивая настоящим золотом.

Не может быть!

— Ты — Амари?

Она открыла невероятно прекрасные фиалковые глаза, и я вдруг поняла. Нэрдок не обманул! Я слышала ее голос! Еще в школе и потом, на заснеженной поляне в Темном лесу.

— Это сон?

— Как знать? — Она вдруг накрыла теплой утонченной ладонью мою руку. — Я всегда с тобой! С тех самых пор, как темный бог проявил сердечность и отдал меня человеческой девушке. Так должно было случиться: спустя поколения в тебе проснулась сила бога, ты не случайно стала магом, это твое предназначение. И только ты сможешь остановить Рангора...

— Конечно, — не удержалась от иронии, — я же избранная, наместник, а в придачу еще и потомок темного бога.

— Не вешай нос, Корёнышь!

— Не называйте меня так! — я разозлилась. — Вы не имеете права, вы не она.

— Да, это так, но она знала меня, хранила, как до этого хранили все женщины в вашем роду. Именно я поведала ей о том, кем станет ее внучка.

— Зачем? — я все равно не понимала. — В чем смысл, если в итоге я все равно осталась ни с чем, совсем одна, с пробужденной кровью и где-то там... демоном-защитником. Что, если Рангору все-таки удастся меня склонить на темную сторону? Откуда такая уверенность, что я смогу ему противостоять?

— Потому что вы одной крови, — спокойно ответила Амари, — в тебе уже есть тьма, а в нем свет, тот самый, который пробудил в боге человечность. И ты сможешь помочь ему вспомнить те чувства, что он испытывал, очутившись в смертном мире. Ты — сильнее, ведь ты человек!

Мне захотелось рассмеяться. Сильнее? Темного бога?

— Он давно не темный бог, — словно угадав мои мысли, улыбнулась ассира, — его лишили большей части силы, сделав из него полубога. Он живет местью, жаждет отобрать у брата и сестры власть и вернуть свой клинок. Ты же сможешь остановить его...

— Или помочь, — вспомнила ее же слова.

— Верно, все зависит от тебя, — облик женщины вдруг начал таять прямо на глазах, и уже на грани сна и яви услышала последнее обещание: — Я буду рядом, всегда...'

При пробуждении первым желанием было сдернуть последний оставшийся браслет, тот самый, который когда-то давно подарила Далиону, и забыться. Вычеркнуть из памяти случившееся последних дней, в особенности все, что связано с нитями и Эгораннесом. Однако лишь раздраженно перекрутила браслет и опустила руки, с какой-то отрешённостью глядя на светлый дощатый потолок.

Чувствую себя марионеткой в руках хитрых и опытных куклоководов! Ничего... и кукловод рано или поздно может стать чьей-то марионеткой. Честно говоря, такими мыслями просто старалась себя успокоить, только вот не выходило. Тогда я попыталась найти хоть что-то хорошее. И ведь правда, могло быть хуже! По крайней мере, у меня есть магическая сила, я не попала к Ковену и не стала темной, а главное, свободна, и значит, не имею права сдаваться!

В тот момент я и не догадывалась, что в скором времени судьба нанесет мне очередной жестокий удар...

Глава 4

Следующие несколько дней даже и не вспоминала произошедшее: ни темного бога, ни своего наставника, ни Амари. По крайней мере, упрямо заставляла себя не думать о них. Я вжилась в роль бедного деревенского паренька, работающему по дому — только так мне удавалось на данный момент отблагодарить Сиванну с Ильсием за крышу под головой. Однако мне жутко не хватало моих тренировок, ведь меч так и остался в Темном лесу. Временами я подумывала попытаться призвать его, но боялась привлечь ненужное внимание. Шорён тоже не особо был рад жизни в хлеву, да и он чувствовал мое состояние, а поэтому, даже когда выпускала его, не убегал как прежде, а медленно плелся рядом, опустив уши и хвост, что значило наивысшую степень уныния.

Я сама была готова завыть от тоски и этой жизни: подъем на рассвете, скудный завтрак, поход в лес (чаще всего, неудачный — охотник из Ильсия был никудышный), растопка печи, обед, чистка хлева... и так по кругу! Мне не привыкать к такому распорядку, но у меня хотя бы были книги и магия, а сейчас что? Начну колдовать — выдам в себе мага, а книжек в этом доме не было.

Это случилось, когда в очередное утро мы с Ильсием пошли в лес за дровами. Стоял колючий мороз, светило яркое солнце, невольно ослепляя, впрочем, я все равно заметила на белоснежном снегу недалеко от дороги глубокие вмятины. Сперва хотела пройти мимо, но поняв, что именно вижу, наоборот приблизилась. Круглые большие отпечатки лап с четырьмя подушечками. Настолько огромные, что перекрывали не только мой след, который я поставила рядом, чтобы сравнить, но даже след Ильсия, а он был крупным и высоким мужчиной.

Хоть я и не была слугой Арона, но прекрасно поняла, что следы могут принадлежать только нескольким видам крупной нечисти, притом слишком непривычной для здешней местности.

— Оставь, Рик! — привлек мое внимание Ильсий. — К нам постоянно совершаются набеги нечисти, чай граничим с Темным лесом, нам не привыкать.

Я покачала головой и совсем тихо прошептала, скорее себе, чем своему спутнику:

— В Темном лесу водится иная нечисть, мертвая, темная...

— Частокол и высокий забор остановят, — продолжал уверенно мужчина, действительно не услышав меня. — Давно служит и еще столько же выстоит.

Только я в этом сильно сомневалась, вспоминая глубокие отметины на дереве, да и следы эти почти рядом с домами, значит приходят не просто так, ищут, как бы проникнуть в деревню, поживиться. Надо бы защиту укрепить, а еще лучше магический щит возвести. На одной из общих лекций с магами Арона нам рассказывали о бытовых заклинаниях, которые должен знать каждый защитник. К таким как раз относится круг Хома — довольно легкая формула и низкий порог силы, который укрепляет деревни и города от частых набегов лесной нечисти. Силовые потоки, пропитывающие забор, отлично отпугивают живность.

Неплохо было бы окружить и Верст, вот только меня останавливал лишь один момент — магия. Простые люди, конечно, не ощутят разницы и вряд ли заметят какие-то изменения, но могу ли я быть уверена, что в округе нет ни одного мага или кого-нибудь с даром, кто захочет выдать меня? После всего я стала чересчур осторожной, хоть и понимала — слишком мало шансов, что здесь окажутся еще маги. Во-первых, тогда бы они обязаны были уже давно поставить круг, а во-вторых, прислужники Арона предпочитали работу в городах, и, судя по отсутствию здесь защиты, даже не заглядывали в Верст.

Так и не рискнув что-либо предпринять, тем более рядом с Ильсием, я последовала за ним, зная, что и в этот раз вряд ли вернемся с добычей. Иногда мне казалось, что они с Минарием ходят просто отдохнуть от домашних дел и жен. Первое время мужчины еще делали вид, будто ступают по чьему-то следу, а после все оказалось так, как и думала. Меня посвятили в свой небольшой дружеский мужской круг за горячительным напитком у костра, от которого я упрямо отказывалась, пока однажды мне все-таки насильно не всучили чашку.

Как сейчас помню тот день — сила под действием алкоголя разбушевалась, мне с трудом удалось удержать в ладонях магию, пряча светившиеся руки за спиной. С того раза постоянно ссылалась на плохое самочувствие и старалась либо не идти с ними, либо делала только вид, будто пью. Я ненавидела, когда мы ходили втроем! Особенно постоянные допросы от коренастого друга Ильсия. Он интересовался всем: начиная от моего дня рождения и заканчивая дотошными допросами о братьях и сестрах, имена которых я не особо запомнила с первого раза и теперь боялась ошибиться. Еще мужчину очень интересовало, что за необычная порода у моего пса и где его взяла.

Впрочем, сегодня мы с Ильсием были без Минария, а значит, действительно попытаемся поймать хотя бы какого-то заблудившегося зайца, которого пригонял обычно Шорён. Сиванна сразу заметила, что с моим появлением её муж стал приносить добычу чаще, но Ильсий гордо заявлял, будто без моей помощи все делает. Я же только кивала, давая мужчине возможность покрасоваться перед супругой, которая приняла правила игры.

Вскоре мы вновь наткнулись на следы — их было много, а значит нечисть где-то поблизости.

— Нам лучше уходить! — решительно сказала я, понимая, что не могу быть уверенной, справлюсь ли.

Я так долго не колдовала, что казалось, будто не смогу. Временами даже боялась, что разучилась, а магия и вовсе исчезла, но потоки резерва говорили об обратном. В итоге я успокаивала себя тем, что это как плаванье — невозможно забыть, даже если не практиковался долго. Это уже навык. Вот только навыки тоже следует развивать.

— Ко всему прочему, судя по крови рядом со следами, нечисть ранена, — продолжила я, замечая, что Ильсий не спешит уходить. — А значит, она может быть еще более агрессивной и злой.

Но, кажется, мои слова возымели совершенно противоположный эффект.

— Ранена, значицца, — довольно проговорил Ильсий, глядя куда-то вдаль. — Домой без ужина возвращатись не велено! Где твой пес? Поймаем эту живность, и будет еды на целую семидневицу.

— Это не обычный зверь, а нечисть! — попыталась достучаться до разума мужчины. — Она не станет прятаться, залечивая раны или ждать, пока ее заколют, нападет первой. Более того, если это то, что я думаю, в его слюне и когтях смертельный яд.

— Видать, Минарий был прав, — вдруг нахмурился Ильсий, отчего на его лбу пролегли глубокие морщинки. — Не простой ты малец, откуда столько о нечисти знаешь?

— Так с Темным лесом же рядом, — моментально выпалила я, — с отцом встречали разное.

— После чего этот же отец родного сына там и бросил?

Промолчала, грустным взглядом взывая к совести Ильсия. Подействовало.

— Звиняй, Рик, не хотел обидеть, токмо уйти ни с чем не можем. Зови своего пса, будем охотиться на нечисть.

— Я не буду! — серьезно ответила. — И Шорёна подвергать опасности не стану. Хочешь умереть, невежа, лови, а я обратно.

— Вот же неблагодарный малец! — впервые рассердился мягкосердечный Ильсий. — К старшему без уважения, так еще и грубишь?! Надо было тебя бросить, как говорил Минарий.

— Надо было, — не стала спорить. — Но лучше от холода умереть, чем от яда укадара .

— Кого-кого?

— Того, кто следы эти оставил! — и уже мягче: — Ильсий, идемте домой, правда, ничего хорошего не будет от вашей затеи.

Но он упрямо покачал головой и просто махнул на меня рукой, действительно собираясь идти за укадаром. То, что это он, я уже не сомневалась, заметив у следов на снегу помимо капель крови также шипящие дырочки с желтым оттенком — следы от слюны.

Вот же! Оставлять Ильсия одного не хотелось. Так не вовремя проснувшаяся совесть настойчиво шептала, что он меня в беде не оставил, хотя другая моя половина уверенно советовала бросить дурака — незачем подставлять себя и хаканна.

'Не уподобляйся тьме...'

Передернула плечами, мысленно проклиная ассиру и ее никому не нужные советы, после чего, утопая в снегу, поспешила за Ильсием, который успел уже уйти далеко вперед. Еще и Шорёна нигде не было видно!

— Темный бог! — помянула я и поспешила вперед, вскоре догоняя мужчину.

— Прошу, Ильсий, давайте вернемся, — попыталась в который раз уговорить пойти назад, в безопасность, за частокол.

Меня не пожелали услышать, уверенно следуя по следам, ведущим вглубь леса. Я вновь позвала Шорёна, чувствуя на душе неприятный холодок. Все мое нутро кричало, что нужно уходить и как можно быстрее. Даже деревья тревожно заскрипели голыми ветвями, словно бы предупреждая о надвигающейся опасности.

Я скорее почувствовала, чем увидела, как из-за покореженных деревьев выскочило нечто большое с едким противным запахом, подтверждая мои наихудшие догадки. Несмотря на свои габариты, укадар был довольно ловким и быстрым — я в последний момент успела оттолкнуть Ильсия силовым потоком, как на том месте, где еще несколько минут назад стоял мужчина, оказался прожжен снег.

— Рик? — непонимающе вопросили меня, но я не обратила никакого внимания, принимая решение в считанные секунды.

Укадар медлить не собирался, а значит, и мне нельзя было. Демоново отродье, на него же никакая магия не действует!

— Не двигайся! — тут же предостерегла Ильсия, замечая, как он встает. — Они атакуют на любое движение.

Мужчина послушно замер. Показалось, я отвела взгляд лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы укадар исчез. На его месте осталось лишь небольшое пятно бурой крови.

У меня перехватило дыхание и замерло сердце, чтобы тут же забиться с удвоенной силой. Образовавшая вокруг тишина сдавила все внутри, мешая сосредоточиться или хотя бы вспомнить, чему нас учили. Укадар — существо не только ловкое и быстрое, но и очень хитрое: будучи даже раненым, оно вело себя привычно, не выказывая слабости.

— Куда он делся?! — нервный вопрос Ильсия прозвучал оглушающе громко в этой угнетающей обстановке.

— Тшш! — шикнула я, понимая, что звук может только привлечь тварь. Я точно знала, что он рядом, выжидает, чтобы напасть, не уйдет просто так. И что скрывать — мне правда стало страшно. Ведь это впервые, когда я встретилась лицом к лицу с нечистью в полевых условиях. Не на огражденном полигоне или нижних этажах, куда нас водили, нет, рядом не стоит преподаватель, который может в любую минуту помочь, здесь и сейчас я одна! Более того, со мной человек, не маг, а значит, я — защитник, который не может применить даже магию, потому что укадар просто поглотит ее...

Тварь выпрыгнула неожиданно — откуда-то сверху, словно бы прямо с неба. И это при массе огромного дикого медведя. Не знаю, как мне удалось пригнуться и перекатиться, но я это сделала, почти сразу же провалившись по колено в снег.

— Берегись, Рик!

И словно со стороны, будто кто-то замедлил время, увидела приближающую большую тень. Она накрыла 'самонадеянную магичку', после чего рядом со мной зашипел снег — слюна капнула в пяди от побледневшего лица. Нечисть прыгнула, явно намечая вцепиться в мое горло. Лишь благодаря окрику я успела закрыться, скрещивая перед собой руки...

Боль! Острые как лезвие зубы легко продрали куртку, вгрызаясь в кожу. Правую руку будто жалом резануло. Я закричала, чувствуя, как из глаз брызнули слезы. На какой-то момент это одновременно и отрезвило. До крови закусила губу, взывая к своему мечу. Всего лишь миг, показавшийся вечностью — и в моей второй, нетронутой нечистью руке возник клинок, вошедший по самую рукоять в плоть укадара...

Брызнула кровь. Вязкая зелено-бурая кровь. Затем лес пронзил вопль. Нечисть повалилась на меня сверху, придавливая своим немалым весом. Но все это казалось сейчас неважным, руку жгло так сильно, что невозможно было сосредоточиться на чем-либо, кроме нее. Расплывчатое и обеспокоенное лицо Ильсия показалось странной застывшей маской.

— Он мертв... — уверенно проговорила я, пытаясь подняться и вытащить собственный меч из укадара. — Я ведь говорил, что не надо было идти.

И все же не могла не улыбнуться: через боль, через туманную пелену перед глазами, через слабость.

— Это моя первая убитая нечисть! — гордо поделилась, не думая в тот момент кому и что говорю.

Ильсий что-то ответил, помогая мне подняться, но я не слушала, вспоминая сложные формулы Виолис Кий, которые она давала нам на своих лекциях. Сперва кровоостанавливающее заклинание, затем обезболивающее. На кончиках побледневших пальцев заискрилась магия, и я вздохнула свободнее, стоило боли утихнуть. Ненадолго. Почти сразу меня прошиб холодный пот. В слюне укадара — яд!

Бегло осмотрела руку. До кости не добрался, и то хорошо. Только вот рваная рана с желтоватым оттенком выглядела жутко.

— Надо промыть... — вновь вспомнила частые слова преподавательницы, понимая, что без противоядия что-то делать, наверное, даже смысла нет. Все равно через двадцать четыре часа наступит удушье.

Ильсий ничего не ответил. Молча обнял меня за плечи и повел домой.

— Шорён, — тихо прошептала я, чувствуя слабость. Правду говорят, что лечебные заклинания затрагивают слишком много резерва. — Шорён не вернулся...

— Вернется! — заверил мужчина, упрямо ведя меня к показавшемуся впереди частоколу. — Ты о себе лучше подумай, глупый малец.

Я ничего не могла с собой поделать, чувство беспокойства за моего четверолапого друга только нарастало. Он никогда не оставлял меня надолго, даже после моего побега из академии отыскал. Только меня, как и в прошлые разы, просто не пожелали услышать. Вместо этого чуть ли не насильно втащили в дом, а я уже и не сопротивлялась, чувствуя, как сотня маленьких иголочек покалывает пальцы правой руки. Плохой знак! Возвращается чувствительность, а значит действие обезболивающего на исходе.

— Боги, что произошло?! — испуганный вопль неприятно оглушил, а затем раздался тихий ответ Ильсия:

— Меня, дурака, спасал.

Дальше все слилось в один сплошной кошмар. Я не запомнила, как меня усаживали на кровать, как стягивали пропитанные кровью вещи. Все прошло в каких-то мутных обрывках: испуганные лица супругов, кувшин с горячей водой на столе, чистые тряпки, мыло и кровь... моя кровь с желто-бурой жижей укадара.

* * *

— Прекрати! — раздраженно скомандовал темный бог, с отвращением глядя на корчившегося на полу слугу. — Знаешь, с какой-то стороны меня даже радует случившееся, ведь благодаря хасаканну я знаю абсолютно все, что с ней происходит. И нет, мерзкий предатель, ты не будешь помогать.

Эгораннес дернулся, словно от удара. Клетка, в которую посадил его бог, не давала исцелить своего подопечного, прийти на помощь, как задумано обрядом. Рангор предусмотрел все до мелочей.

— Она нужна вам живой! — отчаянно напомнил демон, понимая, что вряд ли его слова что-то изменят.

— Живой не значит невредимой, — холодно улыбнулся полубог. — Однако мне нравится смотреть на твои мучения, так что можно еще подождать. Кажется, у нашей маленькой ашасси в запасе еще десять часов?

Эгораннес зарычал, пытаясь совладать с этой болью, забрать у Кори хотя бы часть. Только даже и этого не выходило. Стены тоже были защищены от любого магического вмешательства извне, но при этом от чувств Кори барьер не закрывал. Рангор словно специально подарил возможность испытывать все, что переживает хасака.

Невыносимо больно осознавать, что твоя подопечная страдает, а ты не можешь ничего сделать. Обряд изматывал и постепенно убивал. Возможно, это было его ошибкой, но в то же время Эгораннес не жалел, понимая, что иначе у Кори просто не было бы шанса противостоять темному богу. Он давно сделал свой выбор, хоть и не думал, что все выйдет именно так. В любом случае, высший демон верил в Кори, верил в то, что справится, ведь она сильная и не сдается перед трудностями, тем более рядом с ней Амари!

— Ты слишком долго находился среди людей, — недовольно проговорил Рангор, — глупость не лучшая черта, которую можно было бы у них взять. Неужели ты еще ничего не понял?

Эгораннес напрягся, чувствуя, как по лбу стекла капля пота.

— Ассира принадлежит мне! — произнес очевидное бог. — Думаешь, я не знал о твоей привязанности к неудавшемуся эксперименту? О ваших встречах? Я позволил тебе это. Знал, что она все равно погибнет. Глупец! Именно я когда-то дал нити смертной, чтобы спустя годы отыскать своего потомка. Бессмысленно пытаться противостоять тому, кто слышит чужие мысли, желания и мечты.

— Слышит, но не может испытать, — едко уточнил демон, замечая блеснувшее досаду в серебряных глазах и нисколько не удивляясь словам своего господина. — Наверное, неприятно осознавать, что люди в чем-то превзошли богов, не так ли?

— Ты забываешься, Эгораннес! — сердце Рангора полыхнуло злобой. — Пусть я и не могу от тебя избавиться, но тебе ли не знать, что есть вещи хуже смерти? Не испытывай моего терпения.

— Ошибаетесь, мой господин, — шепотом проговорил демон. — Мне прекрасно известно, что дело не только в обряде. Да, незаменимых в Подземном царстве нет, но именно я был всегда рядом с вами, один из многих демонов-полукровок, кто научился принимать человеческий облик, кто служил верой и правдой, принося наибольшее число душ...

Рангор неожиданно рассмеялся, перебивая своего слугу.

— Наибольшее число душ? После встречи с ассирой ты доставлял лишь запятнанных и грязных! Убийцы, насильники и воры. Обесцененные, никому не нужные людишки.

— И все же именно они пополнили огромные ряды армии низших демонов, — спокойно ответил Эгораннес. — Я никогда Вас не подводил. И даже обряд хасаканна — верное решение, вы сами это знаете. Она еще не готова...

— Я ведь чувствую ложь.

— Я разве лгу?

Не лжет. Просто умело уклоняется от прямых ответов. И все же Рангор не мог не заметить привязанности своего слуги.

— Ты ведь знаешь, что только она вернет мое былое могущество.

— Знаю, — кивнул демон. — Как знаю и то, что Кори не просто ваш потомок. Она придет сама, поверьте мне, для этого не надо вновь склонять её на сторону тьмы. Вы же сами прекрасно понимаете, почему когда-то полюбили Мириду. Светлую душу невозможно запятнать, она сильнее влияния вашей крови, как бы вы ни старались.

— Рассказывай! — смилостивился темный бог. — И возможно, я не стану тебя сильно наказывать.

Эгораннес лишь послушно кивнул, мысленно содрогаясь. Десять! Еще десять часов боли. Демон прекрасно понимал, что Рангор не отпустит его, как и не даст исцелить Кори. Да, пока она ему нужна, темный бог не позволит ашасси умереть, но также Эгораннес знал и о пристрастии своего лорда к чужой боли, но еще сильнее — к живым эмоциям...

* * *

'Ты сильная, Лэкорил!' — чей-то знакомый голос врывается в сознание, приводя в чувство, но я почему-то не могу вспомнить, кому именно он принадлежит. Хочу проснуться, но не выходит.

Жар сдавливает все в груди, мешает дышать, а темнота вокруг пугает. Мне не удается понять, что со мной и где нахожусь, единственное, что радует — в этом месте нет больше боли.

— Не правда, — совсем рядом раздается еще один голос, уже другой. — Ничего ты не сильная, так, слабая девчонка, слегшая после встречи с безобидной зверушкой.

— Далеко не безобидной, — возразила я и открыла глаза, чтобы тут же зажмурится от яркого света.

— Хорошо, обидной, — не стал спорить этот странный голос, — а ты упрямая. Маленькая упрямая ашасси!

Я нахмурилась, чувствуя чью-то прохладную ладонь на лбу. Ашасси... Это тоже показалось очень знакомым, но память все так же молчала.

Медленно приоткрыла воспаленные веки, с удивлением встречаясь взглядом с бездонными серебряными белками глаз.

Этого просто не может быть! Однако на краю кровати действительно сидел темный бог. Длинные волосы, резкие черты лица и внимательный взгляд.

— Я сплю?

— Спишь,— снова согласился гость моих ночных кошмаров. — И время почти на исходе.

— Время? — я слабо понимала происходящее, казалось, будто нахожусь в каком-то полубреду. Слабость накатывала волнами, хотелось вновь закрыть глаза.

— Ты вся горишь, — странно ответил полубог, прикасаясь когтистой рукой к лицу, чтобы тут же ласково провести по щеке тыльной стороной ладони. — Хватит с тебя, ашасси, я получил достаточно эмоций, а тебе рано еще умирать...

Точно сплю! Я проследила за ним взглядом, все так же ничего не понимая. Он встал, подошел к столу, взял полотенце, намочил, выжал и положил мне на лоб.

— Эти смертные совсем утратили честь, — неожиданно недовольно проговорил Рангор, к чему-то прислушиваясь. — Ты жизнь ему спасла, а они...

Темный бог так и не договорил, что именно сделали они, сжал мою ладонь в своих руках, от которых тут же пошли яркие синие потоки.

— Будешь жить, — через время вынес вердикт Рангор. — Этого пока достаточно, а вот хозяева столь 'прелестного и доброжелательного' дома достанутся мне!

* * *

Я проснулась резко, словно от толчка, и с четким осознанием, что произошло что-то важное, вот только, что именно, не успела понять, отвлекшись на чьи-то громкие голоса. Кто-то ругался. Совсем рядом. Под открытыми окнами дома.

— Как ты мог, Ильсий?

— Я? — изумленно спросил мужской голос. — Это Минарий привел их в наш дом! Что мне оставалось делать? Ты готова укрывать ведьму?

На душе похолодело.

— Она тебя спасла!

Тишина, а затем тихое:

— Пойми, Сиванна, мы ничего не можем. Ты думаешь, я хочу этого? Коли не Минарий, мы могли бы попытаться, но они пришли к нам, и их нельзя обмануть! Либо мы согласимся на выдвинутые условия, либо сожгут наш дом. Ты понимаешь это? Королевская армия не защитит нас больше. Раз пришли они, значицца, это конец.

— Лучше умереть, чем достатися врагу.

— Это глупо, Сиванна, коли нам дают шанс выжить.

Я не стала дальше слушать. Мне стало противно. Медленно поднялась, неожиданно охнув от боли в руке. Опустила взгляд, замечая, что рана почти затянулась. Хотела пошевелить пальцами и со страхом поняла — не могу, они не слушают меня! Но боль ведь чувствуется, а значит, не все так страшно... еще бы понять, почему жива. Яд ведь должен был убить.

— Ладно, потом разберусь! — шепнула сама себе, не позволяя паниковать. Сейчас важнее было другое — скорее уйти из этого дома. Но, похоже, судьбе нравится насмехаться надо мной. Я только вышла в сени, как распахнулись двери, являя мне Сиванну с Ильсием, а за их спинами незнакомых людей.

— Ты встала! — изумленно выдохнула женщина и тут же замерла, когда рука мужа легла ей на плечо. От меня не укрылось и то, как стыдливо она отвела взгляд, отходя с Ильсием в сторону, чтобы пропустить незваных гостей.

Трое мужчин в темных плащах, подбитых густым мехом, одарили меня одинаковыми презрительными взглядами. На какое-то мгновение даже почувствовала себя грязью, прилипшей к сапогу достопочтимых лордов. Только ведь я больше не бесправная крестьянка! Решительно встряхнула короткими волосами и с вызовом посмотрела на вошедших, за что тут же поплатилась.

— Не смей поднимать глаз, дрянь! — удар под дых и испуганный вскрик Сиванны.

Я позорно завалилась на бок, пытаясь совладать с дыханием и призвать магию, чтобы ударить по наглецам, но магия не отзывалась. Совсем! Не было знакомого покалывания на кончиках пальцев. Ничего не было! Даже собственного резерва не ощущала.

— Увести ведьму! — приказал тот, что ударил, и обернулся к паре. — Рад, что вы пошли навстречу, и за это будете жить.

Двое других легко взяли меня под руки и потащили к выходу, даже не пытаясь поднять или позволить идти самостоятельно. Краем глаза заметила блеснувшую сеть, опустившуюся на меня. Она лишила способности двигаться, и она же, по всей видимости, блокировала мою магию. Когда-то давно именно такие же плетения окружали стены черной комнаты в школе.

Ковен магов? Неожиданная догадка блеснула в голове, но почти сразу же вспомнился спор Ильсия с супругой, отчего мне стало не по себе. Это таротавцы! Маги из Тароты. У них на груди нет нашего символа Руты! Нет птиц! Только сейчас рассмотрела знак перекрещенных посохов.

— Быть не может... — ошеломленно прошептала я, не глядя в сторону приютившей меня пары, хоть и чувствовала на себе их взгляд. Стало гадко от осознания очередного предательства. Когда же я научусь не делать одних и тех же ошибок?! Надо перестать верить в людей. Все думают лишь о себе и никогда не делают ничего просто так! А я еще подумывала оградить их деревню. Ничего, только бы вырваться отсюда...

Меня выволокли на снег в одной рубашке с босыми ногами. Неприятный мороз тут же коснулся ног, заставляя поежиться, но тело все также не слушалось. Меня словно куклу закинули на ближайшую лошадь, после чего один из мужчин запрыгнул позади.

И как я ни пыталась скинуть с себя чужое плетение и волю, ничего не выходило. Нет! Нельзя сдаваться! Ведь мне удалось противостоять самой тьме!

— Едем! — приказал самый старший из троицы, выходя из дома. — Нам тут делать больше нечего.

А мне хотелось кричать. Хоть как-то привлечь их внимание, спросить — кто они? Что собираются со мной делать? И главное — я не ведьма! Никакая не ведьма! Но, кажется, мне не собирались давать право голоса. На время обо мне просто забыли. Мужчины и вовсе начали разговор на своем языке, будучи уверены, будто не понимаю их, но я прекрасно различала отдельные слова таротанского наречия. И то, что услышала, выбило из легких весь воздух.

— Деревню сжечь!

— Всю?

Кивок.

— Она все равно погрязла во тьме...

ЭПИЛОГ

Вдалеке слышался топот копыт. Он казался все ближе и громче, но страха не было, скорее наоборот — любопытство. Маленькая рыжеволосая девочка в слишком большом для нее тулупе вылезла на забор, но даже не успела ничего рассмотреть, как кто-то снял ее оттуда.

— Дуреха, немедля домой беги!

Девочка изумленно взглянула на мужчину, узнавая соседа и лучшего друга отца. Ей понадобился всего лишь миг, чтобы понять — случилось действительно нечто плохое. В карих глазах дяди Орина вспыхнули неподдельный страх и тревога. Ронни всегда хорошо различала эмоции других и сейчас ощутила неладное.

Она послушно кивнула и побежала в сторону дома, уже и не желая знать, кто именно приближается к их деревне. В какой-то момент вокруг стало невероятно шумно и беспокойно. Крестьяне метались, куда-то бежали, не замечая маленькой девочки, ловко ускользающей от чужих ног. Ронни забежала во двор, где тут же обеспокоено вокруг нее закружилась Васта. Собака чувствовала напряженную обстановку и настороженно подтолкнула мокрым носом свою хозяйку в дом.

— Боги, Ронни! — испуганно воскликнула женщина, подхватывая дочь на руки. — Где же ты была? Отец обыскался!

— Что происходит? — прямо спросила девочка, замечая в маминых глазах такой же страх, как и у дяди Орина. — И где папа?

Ответа Ронни не услышала, вместо этого ей было приказано немедленно спуститься в подпол и не высовываться.

— Но почему?! — непонимающе воскликнула девочка, упрямо встряхивая рыжей копной. — Кто к нам идет?

— Я что сказала?! — уже строже прикрикнула мать, заставляя послушаться. Нехотя Ронни спустилась вниз, подняла доски и залезла в небольшую нишу, где мог поместиться только ребенок.

Шум оглушил, раздались голоса, а топот показался совсем близко. Ронни не видела происходящего, но прекрасно все слышала: прерывистое испуганное дыхание мамы, лай Васты и крики.

Показалось, прошло совсем немного времени, прежде чем распахнулись двери и послышались незнакомые мужские голоса. Они говорили на непонятном языке, но девочка различила ломаный родной язык:

— Есще быть?

— Нет-нет, — испуганно воскликнула мама, — я одна! Никого!

— Проверить!

— Нет... — мамин голос потонул в грохоте. Ронни слышала, как рушат все вокруг, заглядывают в шкафы, а вскоре шаги прошли совсем рядом, заставляя девочку испуганно зажать собственный рот. Она боялась даже дышать, но каким-то образом воин догадался наклониться именно к тому месту, где сидел ребенок. Доску оторвали с жутким треском, и Ронни закричала, встречаясь взглядом с синими холодными глазами мужчины. Минута. Две. Ничего не происходит.

Воин кидает обломок доски и выходит, что-то выкрикивая другим, а Ронни со слезами на глазах замечает во дворе маму, стоящую на коленях перед домом.

— Мама! — ее не только не видят, но и не слышат. Девочка хочет выбежать, но с удивлением понимает, что вокруг будто невидимая преграда.

Магия укутала ребенка защитным коконом. Женщина не видит дочери, сидящей в небольшой яме, и ее накрывает облегчение от того, что никого не нашли, но одновременно и страх — где Ронни?! Надежда — успела выбежать через окно в спальне? Она не могла быть в этом уверена, но хотела верить, с ужасом наблюдая, как воины зажигают огонь, а людей сводят в центр деревни...

— Мама! — вновь кричит Ронни, но никто не слышит.

В дом летят сгустки огня, но девочка ничего не может сделать, окруженная странной преградой, которая не выпускает. Страшно. Очень страшно. Сердце стучит испуганным мотыльком, пока кто-то не толкает вперед, совсем легонько, к погребу. Сердечко замирает, но рядом никого.

— Кто здесь?

Вновь толчок, уже более ощутимый. Рядом вспыхивает огонь, и тогда, не задумываясь, девочка кидается в погреб, в самый низ, залезает в нишу, слыша наверху треск и крики людей.

Столб дыма поглощает все вокруг, проникает в щели. Ронни кашляет, прикрывает рукавом рот, неожиданно снова чувствуя чье-то присутствие, после чего дышать становится легче.

Где-то наверху затрещала крыша и с грохотом провалилась, разламывая добротно сложенные деревянные срубы. Огонь пошел вверх, поглощая небольшой домик, а вместе с ним и остальные.

Ронни сильнее съёжилась, испуганно зажимая в руке подаренную подвеску, и взмолилась богам, как учила мать. Она просила спасения, но не себе, нет, маме с папой, Васте и сестре. Слез больше не было, только холодный липкий страх. Глубоко в душе девятилетний ребенок осознавал, что умрет и в какой-то момент просто сдался.

Но шло время, девочка обессилела, не замечая, что огонь утих, оставляя за собой лишь обломки и нетронутый погреб, окутанный древней магией.

Внимание Ронни вновь привлекло чье-то прикосновение. Девочка открыла заплаканные глаза, встречаясь взглядом с незнакомцем. Молодой светловолосый мужчина...

Нет, это был не человек, девочка заметила острые уши.

— Кто вы?

Странный гость не ответил. Молча коснулся груди ребенка, где висела лошадка.

— Это вы защищали меня! — неожиданно поняла Ронни, протягивая руку, чтобы прикоснуться к незнакомцу. На какое-то мгновение почему-то показалось, что стоит это сделать, и он исчезнет. Маленькая ручка так и замерла в воздухе, не решаясь прикоснуться.

— Не уходи... — страх вновь сжал детское сердечко. — Мне страшно.

Он кивнул и протянул раскрытую ладонь, подарив ребенку ободряющую улыбку, но в ответ Ронни только всхлипнула, пытаясь сдержать подступившие слезы.

Все так же ничего не говоря, незнакомец грустно улыбнулся и подхватил девочку на руки. Прижал ее голову к груди, закрывая обзор, и вышел, не позволяя увидеть творившегося вокруг ужаса.

От некогда немаленькой деревни практически ничего не осталось. Все вокруг покрывал густой дым, скрывающий страшные картины несправедливой расправы. Воздух был пропитан тошнотворным запахом горелой плоти, разъедая своим смрадом глаза. И только тихий плач догорающих досок разбавлял сиротливую тишину места, которое когда-то было колыбелью счастья двух маленьких девочек...

Конец

Спасибо за внимание к моей истории! Автору будет очень приятно, если вы оставите свое мнение о книгах. Даже если не понравилось, напишите об этом, пожалуйста, а если понравилось — тем более порадуйте немного моего муза♥