|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 30
// Достигнута новая степень родства с палочкой. Текущее родство: низкое. Прогресс 0%.
Давно ожидаемая табличка всплыла после проведения очередного ритуала внутри волшебной палочки, вызвав у мальчика довольную улыбку. Гарри еще не знал, насколько сильно родство повлияет на его волшебство, но был полон надежд на лучшее.
Последние дни прошли крайне продуктивно, и во многом этому способствовала загадочная книжка в светло-коричневой обложке. Маленький менталист начал с раздела по общей теории волшебства и на целый день пропал там, с восторгом читая концепции, которые в Хогвартсе даже не преподают.
Особенно познавателен оказался раздел о зависимости характеристик волшебства от школы. Одной из крайностей были сверхчувствительные малозаметные заклинания в менталистике и боевом предвидении. Другой — боевая магия с ее невероятно мощными с трудом поддающимися контролю наступательными и оборонительными выбросами.
В книге подробно расписывались базисы, на которых основывались известные школы волшебства. Например, трансфигурация выстраивала свою магическую систему на форме, чары — на движении, боевая магия — на сражении, а ЗОТИ — на противостоянии тьме. Базисом для менталистики, светлой и темной магии служило мировоззрение. Склонность к эгоизму была характерна тьме, а к альтруизму — свету. Менталистика требовала стремление анализировать всё и вся и перестраивать мышление согласно собственному выбору, постепенно уходя от всего навязанного с рождения и извне.
После изучения некоторых нюансов любимой школы волшебства Гарри, наверное, в первый раз понял, насколько опасен путь менталиста. И то, что далеко не все, кто называют себя менталистами, на самом деле ими являются. Например, сам мальчик, судя по прочитанному, пока ещё может считаться лишь мировоззренческим волшебником, готовящимся сделать первый шаг на пути менталиста.
Чтобы полностью раскрыть всё могущество менталистики ему придётся модифицировать собственное мышление, заменяя данное с рождения на собственноручно созданные заклинания. Каждая такая замена несла огромный риск утратить рациональное восприятие, либо даже превратиться в пускающий слюни овощ в худшем случае. С учётом того, количество таких замен порой достигало нескольких тысяч, потеря рассудка была почти гарантирована.
Эта информация изрядно подпортила Гарри нервы, но мальчик решил, что даже если его шансы ничтожны, это ещё не повод отказываться от выбранного пути. По крайней мере, он собирался быть предельно осторожным в вопросах своего разума и не проводить никаких модификаций даже при малейшей неуверенности в успехе. Гарри был готов отказаться от менталистики лишь в том и только в том случае, если в ходе многолетних исследований ему не удастся найти способ уменьшить опасности для мышления.
Книга содержала огромное количество ценной информации, большая часть которой для маленького волшебника была теорией, которую он ещё не способен использовать для улучшения своих практических навыков. Но была и та, которой Гарри смог воспользоваться здесь и сейчас, а касалась она ритуальной магии.
Новые знания позволили переосмыслить всю внутрипалочковую заклинательную систему, и итогом ко второму января стало заклинание "Боевое Наблюдение", собирающее информацию обо всех магических объектах вокруг заклинателя. Конечно, оно было куда менее информативно, чем "Ментальное Зрение", но зато могло использоваться в реальном времени и уже на начальных уровнях приемлемо повышало ментальную усталость. Гарри надеялся, что, когда мастерство владения им достигнет двухсот, он сможет поддерживать боевое наблюдение часами, практически не уставая от этого.
Хотя достичь предела быстрого роста во всех заклинаниях менталистики к прогулке с Хагридом и Саей не удалось, маленький волшебник смог не только значительно повысить их эффективность, но и снизить вызываемый прирост ментальной усталости. Кроме того, выяснилось, что, многократно повышая уровень одного заклинания, можно улучшить и другие из той же школы. Это означает, что между заклинаниями должна существовать некая глубинная связь, поиском которой маленький исследователь собирался заняться, когда первостепенные проблемы будут решены.
А сейчас...
Гарри внимательно оглядел себя в зеркало — оттуда на него смотрел серьезный мальчик в кроссовках, черных джинсах и черной кожаной куртке. Раньше он никогда не гулял по лесу, но, как ему казалось, эта одежда вполне подходила для этого — ну не в мантии же там таскаться?!
В последний раз окинув взглядом своё отражение, волшебник кивнул и, испытывая легкое предвкушение, направился к хижине лесника.
Хотя коридоры были пусты, заскучать в рождественские каникулы решительно невозможно. Повсюду летали разноцветные огоньки в форме разнообразных волшебных существ. Они двигались, словно настоящие, перелетая с места на место, иногда даже затевая игры с младшеклассниками. Глядя на них, Гарри всегда испытывал жгучий исследовательский интерес, а его рука непроизвольно тянулась к палочке, но... глупо полагать, что в Хогвартсе его ментальное зрение на что-то способно.
"Но за эту неделю, а если учесть временный коэффициент, то больше чем за три, мои умения в менталистике значительно улучшились, — пронеслась мысль у мальчика. — Так почему бы не попробовать?"
"Ментальное Зрение!"
— Почему? — шокировано прошептал Гарри.
Разум маленького менталиста пополнился непонятными данными о структуре волшебных существ, но не они удивили его. То, что поразило волшебника до глубины души — это отсутствие пакетов информации о множестве заклинаний, наложенных на внутреннее пространство Хогвартса.
"Не может быть, чтобы все заклинания вдруг исчезли, — уверенно подумал он. — Но если они все еще есть, то это значит, что мое улучшившееся искусство не в состоянии их определить, то есть, заклинания стали тоньше и незаметнее".
Маленький менталист мысленно прокрутил информацию из книг Дамблдора и попытался сформулировать исходя из известных ему концепций волшебства несколько версий произошедшего. И в тот самый момент, когда в его поле зрения попала хижина Хагрида, на мальчика словно снизошло озарение.
"Возможно, проведенный с местом силы Хогвартса глобальный ритуал не мог работать со слишком тонкими чарами, — заключил Гарри. — Или же чары получились неравномерными, и требовалось время для того чтобы они приобрели требуемые свойства. Кроме того, учитывая похожесть информации об этих иллюзиях на ту, что я получал ранее, есть вероятность, что многое из обнаруженного мной тогда — результат чар из мановой школы. А свойства заклинаний мановой школы для меня тёмный лес: с одной стороны, учитывая способности мановых волшебников, мои заклинания вообще не должны были замечать их волшебство, но с другой, мановые чары основаны на совершенно иной концепции волшебства, о которой вообще нет никакой информации".
Еще раз прокрутив в памяти строчки из книг, он продолжил цепочку рассуждений.
"Странно, что я ни разу не слышал о том, чтобы старшекурсники упоминали о сложнейшей системе чар, опутывающей Хогвартс после проведения ритуала. Могу предположить, что я не смог бы узнать о существовании этих чар, если бы не стал адептом в Менталистике, заклинания которой самые тонкие и чувствительные. Но это не единственная школа, обладающая заклинаниями обнаружения — те же Чары ненамного уступают Менталистике. Думаю, лучшие ученики вполне могли заметить изменения, но раз наличие системы чар не стало темой пересудов, значит, лучшим либо не позволили заметить, либо они предпочли промолчать".
— Гарррри! — жизнерадостный голос розововолосой девочки мгновенно прервал его рассуждения.
"Впрочем, этот вопрос не столь важен, подумаю как-нибудь, когда устану от занятий, и нечем будет заняться, — мысленно отмахнулся мальчик и с предвкушением посмотрел на мелкую. — Куда важнее проверить, насколько сильны стали мои заклинания, и смогу ли я теперь сравниться с Ней".
— Привет, Сая, — улыбнулся он. — Я с нетерпением ждал нашей встречи.
— Я тоже ждать! — расплылась в улыбке девочка. — Сегодня мы идти в лес и рррразрррывать на кусочки мяса охотник. А потом мы съесть его!" — облизнулась она.
— Какого охотника? — насторожился волшебник. Невольно пришедшая в голову фантазия с поеданием какого-нибудь бородатого мужика с ружьем вызвала бег табуна мурашек по его спине.
— Гаррри смешной, — хихикнула Сая. — Охотник — зверррь.
— Кто-то убивает единорогов, — внес ясность подошедший Хагрид. Глубокая обеспокоенность на лице полувеликана и внушительный арбалет в его руках прекрасно показывали, насколько серьёзной была ситуация.
— Это точно зверь? — уточнил мальчик.
— Характер ран говорит, что это огромный зверь, — уверенно произнес лесник. — И раз он убивает единорогов, значит, обезумел.
— То есть, мы пойдем убивать сумасшедшего зверя? — уточнил маленький волшебник. — Ну... это может быть интересно, — кивнул он и мысленно добавил. — "Как раз испытаю боевое наблюдение".
— Пойду я, а ты посидишь здесь с Саей, — категорично заявил Хагрид. — Там слишком опасно.
— Неа, я ходить с ты! — заявила драконица, сложив руки на груди.
После недолгих раздумий Гарри мысленно согласился с полувеликаном — а ведь это действительно может оказаться опасным, если зверь слишком силен. А затем... мальчик мысленно обругал наивного полувеликана — ну зачем, спрашивается, нужно было говорить всё это вслух? Почему он просто не пошёл в лес один, никому ничего не говоря?
Впрочем, через несколько секунд здравый смысл напомнил о том, что для мелкой драконицы читать мысли, как дышать, а значит и скрыть от нее что-то без невероятной подготовки в окклюменции практически невозможно. Особенно тому, кто с ней не разлучается ни днём, ни ночью.
— Сая, раз Хагрид не хочет, чтобы мы шли с ним, значит, это животное слишком опасное, — заметил мальчик.
— Оно одно, и Хагрррид мы защитить, — уверенно произнесла Сая. — Опасность нет, Хагрррид напрррасно волновать.
— Ты удивительная, — мягко улыбнулся Гарри, вызвав у собеседницы гордый и самодовольный вид. — Но ты родилась совсем недавно, и тебе не хватает опыта. Вполне возможно, что зверь хорош в маскировке, а значит, если он нападёт на тебя из засады, то ты можешь умереть. А это превратит жизнь Хагрида в сплошные страдания.
— Ага, — кивнула девочка. — А еще я знать, что ты это не слишком верррить. Ты что, не помнить? — спросила она и с самодовольным видом заявила. — Я же дррракон, все ваши мысли мне известный.
В этот момент лесник издал тяжёлый стон.
— Я всё-таки надеялся, что у тебя получится убедить её, — с сожалением вздохнул он.
— Я не силен в импровизации, — признался мальчик. — Будь у меня время, может, что-нибудь и получилось бы, а так, — он развёл руками. — Полагаю, бежать в Хогвартс за помощью бесполезно?
— Ага, — жизнерадостно кивнула девочка. — Пытаться меня поймать, огррраничить — я бежать в лес и ловить охотник без вы. А еще дуться, отворррачиваться и бухтеть. То есть нельзя никакой плохо к я, — категорично заявила она. — Ущемлять плохо.
— Тогда как насчёт небольшого поединка против меня? — полюбопытствовал Гарри. — Если выиграешь, то мы втроём пойдем в лес искать охотника, но если проиграешь, то мы с тобой останемся в хижине.
— Гарри, тебе с ней не... — начал было лесник.
— Хорошо, — с загоревшимися глазами кивнула драконица.
Маленький менталист и сам понимал, что в обычном бою ему с ней ни за что не справиться, но лишь в обычном. Сая обладала поистине чудовищными способностями как в мышлении, так и в магии, но даже они не могли изменить того факта, что она младенец.
— Что же, тогда давай выйдем на открытую местность, — махнув рукой, предложил зеленоглазый.
— Гаррри, сейчас я покажу тебе ррразницу между человеком и дррраконом, — с самодовольной улыбкой пообещала девочка.
Маленькая драконица постоянно читала мысли всех присутствующих рядом людей, поэтому для того чтобы победить её первым делом нужно было скрыть реальные мысли подставными, что маленький менталист проделал, вызвав в разуме заранее подготовленную цепочку воспоминаний, заготовленную как раз на такой случай. Приёмная дочка Хагрида просто не могла не заинтересоваться воспоминаниями о суде над отцом.
Далее, стараясь действовать как можно незаметнее, Гарри нашёл в своём разуме воспоминание о монстре, увиденном в фильме "Чужой", и подготовил его для использования в собственной зрительной памяти по событию триггеру, после чего временно стёр воспоминания о свершённом, задав при этом событие, по которому память вернётся.
— Ну что, начнём? — нетерпеливо спросила драконица, когда расстояние между хижиной и дуэлянтами увеличилось до двух десятков метров.
— Если позволишь, первый ход мой, — улыбнулся мальчик.
— Ну ладно, — снисходительно согласилась девочка, а секундой позже маленький менталист увидел выходящего из-за деревьев огромного чужого.
Испуг Гарри был самым, что ни на есть натуральным, и это заставило Саю интуитивно влезть ему в голову и увидеть монстра. В тот же момент воспоминания о недавней подготовке вернулись к мальчику, и, пока девочка в панике оглядывалась, он поднял руку с волшебной палочкой и послал невербальный ступефай, после чего, на всякий случай, наложил на себя боевое наблюдение.
Ошарашенная драконица не сразу поняла, что её надули. Розововолосая оглянулась, пытаясь найти монстра собственными глазами, когда в её спину врезался ступефай Гарри. От этого в глазах девочки всё потемнело, и она начала заваливаться на бок. Казалось, победа маленького волшебника была предрешена, но в самый последний момент будто что-то яростное и непримиримое взорвалось в груди драконицы. Опустевший разум мигом прояснился, а глаза её засияли красным светом.
Ни боевое предвиденье, ни выставленная перед собой рука с защитным артефактом нисколько не помогли Гарри — его просто отбросило на несколько метров телекинезом розововолосой, и иначе, чем чудом, не объяснить того, что он при этом ничего не сломал и не ушиб, отделавшись легким испугом.
— Сдаюсь! — крикнул он.
Как оказалось, зеленоглазый волшебник до сих пор не был соперником уникальной драконице. Все его хитрости оказались бесполезны просто из-за того, что мальчику не хватило силы пробить её сопротивление магии. Подумать только, достигнув ранга Адепт в ментальной школе и благодаря высокому уровню имея огромные для его возраста мудрость и хитрость, ему все равно не хватило могущества, чтобы справиться с недавно рожденной девочкой.
— Поверить не могу, да ты просто нечто, — невольно пробормотал Гарри. Конечно, используй он ритуал усиления, пробивной силы бы хватило, вот только поступи он так, его противница скорее всего успела бы заметить неладное. Да и, если быть честным, у маленького волшебника и мысли не было, что мелкая сохранит свою невероятную сопротивляемость к магии в человеческом облике.
— Ты я обманывать, грязно, некрасиво, — надула губки Сая.
— Это будет тебе уроком, — слегка улыбнулся мальчик, а затем осторожно сделал несколько движений, проверяя состояние своего организма. — Как и мне.
— Гарри, ты в порядке? — с беспокойством спросил подбежавший полувеликан.
— Любой случай я победить, — произнесла драконица. — А значит, мы все вместе отпррравляться охота.
— Кажется, все в порядке, — оценил своё состояние Гарри и, взяв лесника за руку, поднялся на ноги.
— Говорил же я, что тебе с ней не справиться, — упрекнул мальчика Хагрид. — Магическая мощь Саи растёт невероятно быстро, даже Дамблдор считает, что через несколько лет она станет сильнее его.
— Я уникальный могучий сверхсущество, — с самодовольным видом прокомментировала девочка. — Я скоррро стать сильнейший в миррре, и все не мочь сррравнить с я.
— А мне казалось, что ты чуть не грохнулась, когда я в тебя попал, — припомнил мальчик. — Вспоминая наши прошлые поединки можно с уверенностью сказать, что я расту быстрее, чем ты, — с трудом сдерживая хитрую улыбку, добавил он.
— Агррр, — разъяренно топнула ножкой по земле розововолосая. — Гаррри жулик и негодяй. Честный бой я всегда победить. Я великий сверррхсущество!
"Интересно, а зачем я это делаю?" — от внезапной мысли Гарри впал в ступор. Злить мелкую было весело, но бессмысленно и даже в некоторой степени опасно. Если рассматривать его действия с точки зрения волшебника, посвятившего себя Менталистике, то их следует считать, без сомнения, вредными и губительными для дальнейшего саморазвития.
— Гаррри такой нудный внутри, — поникла драконица. — Я так уж и быть прррощать твой плохой поведение.
— Ну спасибо, — улыбнулся мальчик и с интересом взглянул на нее. — Сая, во время боя я увидел, что твой телекинез сразу возник у поверхности моего тела. Скажи, я просто слишком поздно заметил его, или же твоему заклинанию действительно не нужно преодолевать разделяющее тебя и цель расстояние.
Розововолосая непонимающе посмотрела на недавнего противника.
— Я желать перрредвинуть, и оно перрредвинуться. Ррразве это не очевидно?
Гарри покачал головой.
— Лично я ни разу не слышал о таком. Конечно, мне многое неизвестно, но, думаю, Сириус обязательно рассказал бы мне о них, если я могу столкнуться с чем-то подобным. Хагрид, ты знаешь о магии, которая мгновенно доставляет заклинания к цели?
Раньше многие волшебники считали Хагрида глупым и невежественным полувеликаном, не способным на большую магию, чем искры из палочки. Но после происшествия в Дырявом Котле лишь полные невежества сохранили такое мнение. Несомненно, Хагрид обладал достаточными познаниями и навыками в используемой в бою магии, поэтому именно к нему маленький волшебник обратился за экспертным мнением.
— Такое волшебство существует, — после короткой задумчивости произнес полувеликан. — Достаточно искусные волшебники могут мгновенно переместить заклинание в нужную точку. Некоторые учителя Хогвартса способны на это, в числе пожирателей тоже встречались уникумы, — припомнил он. — И в аврорате должны быть как минимум два-три человека.
— Даже так, — пробормотал мальчик и подавленно вздохнул. Он и раньше понимал, что большая часть волшебников скрутят его, не напрягаясь, за несколько секунд. Но одно дело несколько секунд, а другое — мгновение. Если Волдеморт вспомнит давние обиды и пошлёт одного из этих людей, даже новое заклинание боевого наблюдение Гарри не поможет — он даже понять не успеет, как окажется в лапах врага.
— Есть еще василиски, — нахмурился лесник. — Их заклинание окаменения действует мгновенно при зрительном контакте. Сая же... даже Дамблдор не понимает природу её способностей, а это говорит о многом.
— Я уникальный, — горделиво кивнула девочка.
— Без сомнений, это так, — согласился маленький волшебник.
* * *
Хамелеон
В огромном слабоосвещённом зале за длинным деревянным столом собрались три десятка людей в чёрных мантиях. Время от времени то один, то другой бросали друг на друга опасливые или полные ненависти взгляды, и почти все они периодически с затаённым ужасом поглядывали на ничем не примечательную дверь. Атмосфера стояла тяжёлая, люди нервничали, явно чувствуя себя некомфортно.
— На похоронах моего дедушки и то веселее было! — громко пожаловался молодой человек с непримечательной внешностью.
В тот же миг взгляды всех присутствующих скрестились на нём, отчего волшебник почувствовал себя неловко, его черты лица, фигура, рост и вес начали меняться. В глазах других фигура мужчины стала нечёткой, размытой. Несколько секунд, и на том же месте сидел, казалось, совсем другой человек.
— Вчера половина боевых магов внешнего круга полегла, а он жалуется на отсутствие веселья! — раздался истерический женский визг. — Crucio!
Светящийся сгусток заклинания сорвался в сторону молодого человека, с огромной скоростью направившись к нему. Человек с изменчивой внешностью даже не попытался уклониться, напротив, он уставился на приближающееся пыточное заклинание с нескрываемым предвкушением и желанием. И, неожиданно для всех, проявление магии начало замедлять свой полёт, пока полностью не остановилось в двадцати сантиметрах от волшебника.
— Пакт... Боли, — с улыбкой произнёс он и рассмеялся. В тот же момент прозвучал наполненный неверием женский крик.
— Тёмные искусства бесссконечно многолики и многогранны, — раздался довольный шипящий голос человека, заставивший большинство присутствующих покрыться холодным потом. — Хамелеон, ты являешься прекрасссным примером и того, и другого.
— Такая похвала — честь для меня, Мой Лорд, — с фанатичным блеском в глазах произнёс волшебник под наполненные болью крики женщины.
Появившийся Волдеморт лениво взмахнул рукой, и крики женщины прекратились. Волшебник с неопределённой внешностью невольно задышал чаще — возможность без палочки и без особых усилий рассеять усиленное пактом заклинание боли привела его в неописуемый восторг.
— Мой Лорд, ваши Тёмные Искусства невероятны! — чуть не плача от счастья, воскликнул Хамелеон.
Большинство посмотрело на него, как на сумасшедшего, буйного и очень опасного, и лишь их предводитель одарил этого волшебника полным любви отеческим взглядом, что не осталось незамеченным. Может ли этот человек быть сыном Волдеморта? Мгновением позже почти все решили, что да, и, скорее всего, это так. И лишь Белла, с трудом поднимающаяся с земли, не раздумывая отказалась от этой мысли — если бы у Владыки был сын, то матерью для него была бы избрана вернейшая из всех его слуг, Беллатриса Лестрейндж.
— Мои верные поссследователи, восссрадуйтесь, ибо совсем недавно случилось кое-что невероятно прекрасссное, — со змеиной улыбкой произнёс он, вызвав среди подчинённых замешательство, ведь те понятия не имели, что хорошего для них могло произойти совсем недавно.
— Миниссстерство и детсад, именующий сссебя лордами, окасали нам неосенимую уссслугу — они исбавили внешний круг от бесссполесных и бесперссспективных ништошеств и попали во власссть саблушдений о нашей иссстинной силе, — с довольным видом пояснил он и, видя полное непонимание среди собравшихся, добавил. — Хамелеон, поясни им свой план.
Взгляды присутствующих неосознанно скрестились на человеке с неопределённой внешностью, который на это еле заметно улыбнулся.
— Всем присутствующим, без сомнения, известно о том, что пока у нас недостаточно сил для противостояния Министерству и объединённым лордам, — начал он. — А значит, мы должны на время заключить перемирие, да только... кто нам его даст? Верно, никто. Испуганные враги будут всеми силами пытаться уничтожить нас до тех пор, пока не убедятся в том, что мы больше не опасны. И только тогда они, — Хамелеон сделал эффектную паузу. — Возьмутся друг за друга.
— Даже не пытаясь добить нас, они вцепятся друг другу в глотки. Разумеется, неофициально, — уточнил он. — Одержимые борьбой за власть, прикрываясь защитой общества от нас, они начнут оживлённо убивать друг друга. Мир волшебников захлестнёт тайная война между министерством и лордами, которая будет постепенно ослаблять и тех, и других, в то же время делая нас сильнее. Не правда ли, это великолепно? — мужчина, казалось, даже зажмурился от удовольствия, представляя, как его план воплощается в жизнь.
— Шшчто ше вы молчите? — с любопытством спросил тёмный лорд. — Скашите, что вы думаете о плане Хамелеона?
Люди начали с опаской переглядываться друг с другом. План явно содержал множество дыр и допущений, о которых нужно было обязательно сказать. Но, глядя на самоуверенные и гордые лица лорда и его предполагаемого сына, пожиратели смерти всерьёз засомневались в том, что слова разума будут сейчас адекватно восприняты. В итоге, они лишь переглядывались друг с другом, надеясь, что кому-то другому хватит смелости воззвать к разуму повелителя.
— Мой лорд, — ожидаемо, голосом разума стала уже получившая порцию круциатуса Беллатриса. — Было бы замечательно, если бы наши враги истребили друг друга, но. Насколько мне известно, министерство сейчас под полным контролем Визенгамота, а Визенгамот подчинён лордам. Так что, боюсь, это нереализуемо, — вздохнула она и невольно ссутулилась в ожидании гнева лорда.
— Вы во многом правы, миссис Лестрейндж, — вопреки ожиданиям присутствующих, Хамелеон улыбнулся. — Уже почти как полгода министерство подчинено фракции Флексибаса, и это не нравится очень многим. Но Флексибас исчез с репутацией чего-то более ужасающего, чем мы с вами, а его место занял Сигнус Блэк, которому далеко до своего предшественника в плане удержания и захвата власти.
— Тем не менее, ему удалось без особых сложностей перенять власть, — заметила женщина. — Что говорит о кое-каких способностях.
— Не так сложно задавить оппозицию, когда есть внушающий ужас враг — Мы, — усмехнулся мужчина. — Да и, насколько мне известно, его кандидатуру поддержал заместитель Флексибаса, в руках которого на тот момент были все ресурсы фракции, очень немалые, хочу заметить. Его способности весьма средненькие и совершенно не подходят для лидера лордов. А вообще, — он вздохнул, покачав головой. — Я считаю, что эти детишки почти поголовно идиоты с завышенным самомнением, которые не несут нам ни малейшей угрозы.
— Недооценка противника может стать причиной поражения, — со злостью возразила Белла. — Раньше в борьбе против старой аристократии и министерства они действовали невероятно эффективно. И каким бы гением ни был Флексибас, он бы просто не мог поддерживать такую эффективность при идиотах-подчинённых.
— Недооценка? — усмехнулся Хамелеон. — Вот уж не думаю. До лета этого года никто из них даже не подозревал о существовании магического мира, а когда их известили, они тут же с головой бросились в политику, наделённые решимостью и самоуверенностью, но почти лишённые знаний. Они массово получали власть главы Рода в случайных местах. Подумайте только! — он экспрессивно взмахнул руками. — Половина из них были пробуждены в Гринготтсе! В цитадели британских гоблинов. А вы помните, что за чушь несли эти "лордики", когда впервые попали в Визенгамот и ещё не были объединены Флексибасом?
— Мы же ещё на одном из прошлых собраний установили, что они специально обретали власть глав Рода именно в Гринготтсе, чтобы полностью контролировать его, — с раздражением напомнила Белла. — Не будь это спланировано, то какими бы идиотами они ни были, но до такого массового обретения власти в одном и том же месте сразу половина просто не додумалась бы.
— Видимо, на том собрании вы этот вопрос почти не исследовали, — покачал головой мужчина. — Зато я внимательно изучил воспоминания многих свидетелей и могу с уверенностью сказать, что гоблины сами предлагали "услугу" обретения. Детишки без раздумий соглашались и становились главами Родов в Гринготтсе.
— Бессмыслица какая-то, — буркнула женщина. — Если бы всё это действительно было запланировано гоблинами, то какого Мерлина они провели столько ритуалов? Действия этих маленьких уродцев имеют смысл только в одном случае — если наследники вызвали поверенных на приватный разговор и заключили договор, включающий пункт о проведении тайного ритуала Обретения и клятву о неразглашении на некоторое время. Иначе как бы их начальство допустило скопления у себя критического количества родовой силы, которое они контролировать не в состоянии?
Присутствующие молчаливо согласились. Если бы гоблины ограничились лишь семью или, максимум, десятью лордами, то через некоторое время они могли бы их полностью контролировать, получив тем самым так желаемое политическое влияние на магическое сообщество. Но проведя ритуалы сразу для двух десятков лордов, они откусили больше, чем могли прожевать, и вместо полного контроля над главами Родов Магии получили неподдающуюся управлению огромную родовую силу множества родов, с помощью которой Гринготтс может в любое время быть полностью захвачен главами этих родов. Ясно, что подобное могло быть достигнуто лишь при условии незнания гоблинами о факте массового проведения подобных ритуалов в банке.
— Вы переоцениваете гоблинов, — хмыкнул Хамелеон. — Их жадность превосходит человеческую в десятки раз, что означает, им просто не хватило силы воли остановиться. Чтобы вы понимали, гоблины, как и волшебники, не предполагали массового Обретения. Каждого нового кандидата в марионетку они встречали с распростёртыми объятиями. Когда дело дошло до одиннадцатого, то гоблины просто подумали, что лорды на дороге не валяются, и одного дополнительного они как-нибудь потянут. Концентрация родовой силы росла, а вместе с ней и мощь всей магии кланов Гринготтса. Когда появился двенадцатый, они долго думали, ломали голову, после чего достали какие-то древние артефакты из закромов и убедили себя, что нынешних сил достаточно для контроля в несколько раз большего числа лордов.
— Они дейссствительно могут контролировать всссех лордов? — встревожился Волдеморт.
— Не беспокойтесь, мой лорд, — замотал головой мужчина. — Гоблины были ослеплены жадностью, поэтому сами не заметили, как сделали несколько частично не соответствующих истине допущений, которые вылились в их абсолютно ошибочную уверенность. В тот момент, когда они на самом деле попытаются подчинить глав Родов, гоблинов ждёт жесточайшее фиаско.
Присутствующие облегчённо вздохнули, ведь если бы гоблинам на самом деле удалось взять под контроль столько лордов, то это могло бы перерасти в катастрофу для всего магического мира.
— Хм, давайте лучше вернёмся к теме, — вдохнул мужчина. — Как сами понимаете, эти малолетние лорды без поддержки Флексибаса — не более чем дети, получившие огромную власть, но не обладающие ни знаниями, ни опытом. А если быть точнее, то невероятно необоснованно высокомерные дети. Я просмотрел кое-какие воспоминания за июнь-август этого года и заметил, что многие из них в то время часто попрекали, вполне обоснованно, кстати, других волшебников в несоблюдении этикета, но при этом сами считали, что этикет ограничен лишь умением применить ту или иную вилку во время еды. Но сейчас, видимо выучив, наконец, этикет и открыв для себя церемониальную родовую магию, они возомнили себя... вы только вдумайтесь! Ни много ни мало, полубогами! — он экспрессивно взмахнул руками. — А нас они между собой называют "эти смертные с талантом к магии".
Хамелеон рассмеялся, а зал погрузился в ошеломлённое молчание.
— Смертные с талантом к магии? — Волдеморт тоже был удивлён. Это звучало столь нелепо, что он даже не рассердился.
— Верно, — хмыкнул мужчина. — Как вы сами понимаете, кто-то, настолько ослеплённый абсурдно нелепым высокомерием, вряд ли сможет представлять для нас реальную опасность.
* * *
Лорд Волдеморт
Настроение в зале ощутимо поднялось, и лишь один в глубине души всё ещё испытывал тревогу, которой совершенно не желал делиться со своими последователями.
"Даже если они все тупоголовые детишки, мои хоркруксы в их руках, — с раздражением думал он. — Они обо всём знают и могут влиять на меня с помощью кусочков моей души, или же вовсе уничтожить их... Чёрт! Что же мне с этим делать?"
"Хотя и так ясно, что. Раз сейчас нет никакого способа вернуть хоркруксы, мне нужно получить больше знаний о них. Но поскольку я — тот человек, который больше всех знает о хоркруксах, новые знания я смогу извлечь лишь из сходной магии. А значит, мой путь лежит в Египет, Индию и Сибирь".
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
