Фанфик по Наруто (пока без названия)

Пролог.

Умирать было не больно. Честно говоря, я даже ничего не успел почувствовать. Тридцать пять тысяч вольт — это вам не кот чихнул.

А началось все с того, что наш начальник участка, чтоб его перевернуло, погнал нас на внеочередную проверку свежепостроенной высоковольтной линии, от которой уже запитали подстанцию. С одной стороны я его понимаю: подрядчик — сука, и наверняка своровал больше, чем починил (в итоге выяснилось, что так оно и было). Но с другой стороны, можно же, елы-палы, выбрать более удачный день для ревизии? У нас все-таки участок со сложными погодными условиями, практически постоянно дует ветер, хорошо хоть в одном направлении, но зато не с постоянной скоростью. И вот мы, то есть водила, два монтера и я — прикомандированный специалист, трясемся по бездорожью в разбитой "таблетке" вдоль линии. Задача у нас предельно простая — так называемый "верховой осмотр". Это значит остановка возле каждой опоры, тщательный осмотр "гирлянд" изоляторов и, в случае дефекта, занесение в реестр номера опоры и характера повреждения. Линия была спроектирована с учетом вывертов погоды, но те, кто ее стоил, плевать хотел на проекты, и в двух местах линия совершала незапланированный перегиб так, что два пролета вставали почти поперек ветра, что грозило уже в ближайшем будущем встать монтерам гигантским ржавым шурупом в пятой точке. Принимали линию без меня, что не может не радовать. Всех причастных к приему этого недоразумения эксплуатационщики будут крыть такими семиэтажными ветвящимися конструкциями, что любой боцман от зависти позеленеет.

Мы как раз подъезжали ко второму перегибу, когда к нам на мягких лапах подкрался жирный полярный лис. Мощный порыв встречного ветра ударил в лобовое стекло с силой тарана, и чахлый движок старой, как мамонт "таблетки" заглох, вызывая потоки отборнейшего мата из уст нашего водителя. Звон оборвавшегося провода я не услышал, а почувствовал седалищным нервом. Липкое предчувствие чего-то нехорошего прокатилось по организму, а стрелка моего личного дерьмометра резко качнувшись в "красный сектор", сорвала стопор и совершила два полных оборота вокруг оси. Перед глазами вспыхнуло бело-голубое свечение электрической дуги. Глухого удара оборванного провода под напряжением о крышу нашего тарантаса я уже не услышал.

Глава 1

Как бы банально это не звучало, но я оказался в кромешной тьме. Принять тот факт, что я умер, оказалось довольно просто. Я прекрасно знаю, что творит с человеческим телом разряд в тридцать пять киловольт. То, что осталось от моего тела, сгребут в совочек. Напрягало лишь то, что во тьме я оказался совершенно один. Похоже, что у каждого человека своя дорога на тот свет. Ну что же, я прожил неплохую жизнь, жаль только не успел понянчить внуков. За свою семью я не переживаю, близким родственникам погибших на производстве, руководство назначало пенсию больше, чем платило живому человеку, как это ни парадоксально. Пожалуй, хватит стоять на месте, надо куда-то двигаться. Направление непринципиально, куда-нибудь да приду. Ага, щаз, тела-то у меня теперь нет, стало быть, и идти нечем. Я попытался сдвинуться с места и неожиданно у меня получилось. Ну, по крайней мере, возникло ощущение движения. Да и как определить двигаюсь я или нет? Тьма достаточно однородна, чтобы было невозможно вычленить из нее хоть какой-то ориентир.

Интересно, куда я в итоге приду? Райские врата мне не светят, не был я праведником. Но и горячей сковородки вроде бы не заслужил. Чистилище или перерождение? Лучше бы все же переродиться, хотя память сотрут, жалко.

Не представляю, сколько я блуждал во тьме. Я не уставал, не чувствовал ни голода ни жажды, вообще ничего не чувствовал. Было только ощущение движения, да и то не факт, что оно не было самообманом. Моя память после смерти стала почти идеальной. Я вспомнил все, вплоть до родовых криков, но взамен из моей памяти стерлись все имена реальных людей, которых я знал в прошлой жизни. Пока я блуждал во тьме, я перебирал все свои воспоминания, вплоть до мельчайших подробностей. Каждый звук, каждый оттенок, каждое касание. Ведь кроме памяти у меня не осталось больше ничего. Не сойти с ума в этой Тьме мне помогло ... аниме. Я не был при жизни заядлым отаку, никогда не занимался косплеем, да и внушительным списком просмотренных лент я похвастаться не мог, даже сотни позиций не наберется. Вот только последние десять лет своей жизни я, кроме аниме, не смотрел ничего. Блуждая во тьме, я прокручивал в сознании просмотренные при жизни популярные сюжеты, сравнивал с мангой, вычленял нестыковки и логические косяки и пытался дофантазировать все дыры в повествовании. Это помогло мне сохранить разум и не растерять воспоминания.

В какой-то момент что-то изменилось. Сначала я не придал этому значения, поскольку как раз анализировал воспоминания об аниме Наруто (всегда поражался, как могут существовать столь наивные профессиональные убийцы, хотя, стоит сделать скидку на целевую аудиторию данного произведения), но потом заметил, что в одном направлении Тьма стала как бы менее плотной. Похоже, я не ошибся и из Тьмы можно куда-то выйти. Я рванулся в эту сторону. Ну, как рванулся? Ощущение движения не изменилось ни на йоту, но появилось чувство направления. Постепенно Тьма все больше расступалась, открывая моему взору красную точку, сначала тусклую, но со временем все более яркую. Значит вот как выглядит свет в конце тоннеля. Точка тем временем перестала повышать яркость, остановившись на темно красном, и начала увеличиваться в размере, постепенно заполнив все пространство моего взгляда. Я даже смог различить границу, где заканчивалась Тьма, и начинался темно-красный свет. С внутренним трепетом я пересек эту границу и ощутил яркую вспышку на краткий миг ослепившую меня и открыл глаза.

Я находился в залитом красным светом мешке, а вокруг меня была вода. Не так чтобы много, до стенки странного сосуда можно было дотянуться рукой, вот только руки меня слушались плохо. Увиденное мной до боли напоминало кадры из Матрицы, когда Нео впервые очнулся в реальном мире. До моего слуха доносился отчетливый сдвоенный мягкий стук. Тук-тук... тук-тук... Я бы решил что это бьется мое сердце, если бы источник звука не находился где-то снаружи. И, к тому же, мое сердце в данный момент билось гораздо быстрее. Стоп. Сердце, кожаный мешок наполненный водой, конечности недоразвиты и не слушаются. Кажется, я все-таки переродился. Точнее рождение мне только предстоит. Я жииив! На всплеск эмоций тело отреагировало беспорядочным подергиванием конечностей, пару раз заехав пяткой в стенку моего сосуда. Сосуд отозвался энергичным встряхиванием, вернувшим меня с небес на землю, и я услышал Голос, точнее, я его почувствовал. Кажется, голос был женским, он, казалось, шел отовсюду и проникал в каждую клеточку моего тела, хотя и не был громким. Я не мог опознать язык, и даже разобрать слов. Похоже, слух у меня еще не достаточно развит. Интересно, все кто перерождаются, приходят в себя на этом этапе развития? Моя память осталась при мне, но как-то потускнела. Исчезла эмоциональная окраска воспоминаний, как будто прошлую жизнь я не прожил, а прочитал в книге. Ну и пусть, теперь у меня новая жизнь. Кстати, судя по реакции, моя будущая мама не привыкла к таким резким движениям с моей стороны, хе-хе. Ну, побаловались, и хватит. Итак, подведем итоги: руки и ноги на месте и неплохо развиты, хвоста нет, значит, мне осталось тут сидеть не больше пары месяцев. А еще я человек, а не представитель какой-нибудь экзотической фэнтезийной расы. В свое время я детально ознакомился с анатомией человеческого эмбриона и мог с уверенностью сказать, что попал я в личинку Гомо Сапиенс где-то между седьмым и восьмым месяцем. Слава высшим силам, что все рефлексы остались с моим предыдущим телом. Боюсь себе даже представить, что было бы, попытайся я сделать вдох. Ну и чем мне теперь заняться до выхода в жестокий и холодный мир?

Глава 2

Прошло уже две недели, как я оказался в этом теле. От пребывания во Тьме это отличалось только наличием света и звука и отсутствием движения. От скуки я начал исследовать тело, которое мне досталось. Все метаморфозы организма уже завершились, и я находился, так сказать, в стадии пуско-наладки. Проверялись управляющие нервные связи, что выражалось в конвульсивном подергивании различных мышц, после чего они передавались в управление мозга. Таким образом, я смог прочувствовать каждую мышцу тела и сокращать или расслаблять их по своему желанию, правда, пока только чуть-чуть. Все-таки нервная сеть окончательно сформируется только годам к семи, а до тех пор будут определенные проблемы с координацией движений, если не тренироваться. Вмешиваться в процесс формирования собственной нервной системы я счел крайне опасным, а потому лишь безучастно наблюдал, что было крайне сложно. Чтобы не наломать дров, я решил заняться медитацией. Вот еще бы знать, как это правильно делается. Я попытался сосредоточиться на своем внутреннем мире, интересно, какой он у меня? Вода, в которой я находился, прекрасно глушила внешние звуки, а размеренный стук материнского сердца создавал необходимую для сосредоточения атмосферу. Постепенно звуки и ощущения начали притупляться, пока не исчезли совсем. Я оказался в коридоре, залитом водой. С потолка струился тусклый красный свет, где-то неподалеку капала вода. Это что, мой внутренний мир?

Тела у меня опять не было.

Попытавшись рассмотреть в отражении воды на полу свое отражение, я увидел только облачко серебристого тумана. Что же, если это мой внутренний мир, то я, теоретически, могу превратить его во что угодно. Я сосредоточился и попытался представить, как с пола исчезает вода, и понял, что у меня ничего не выйдет. Этот внутренний мир был все-таки не моим. С одной стороны это хорошо, слишком уж тут мрачно, а с другой стороны, чей он тогда? Пожалуй, стоило бы пойти поискать хозяина этого места, может, удастся что-нибудь узнать о мире, в котором я оказался. В одной стороне коридор казался более светлым, и я решил направиться туда.

М-да, не внутренний мир, а настоящий лабиринт. Пройдя чертову уйму развилок, выбирая те, которые были хоть немного светлее, я понял, что приближаюсь к цели своего путешествия. К звуку капающей воды присоединилось эхо далекого разговора. Кажется, разговаривали двое. Один голос, высокий и звонкий, похоже, принадлежал женщине. Другой же, громкий, грубый, с рычащими нотками, был вроде мужским, но мог также принадлежать какому-нибудь зверю. Хищному и очень крупному зверю. По мере приближения к источнику звука я смог опознать язык, на котором шел разговор. Японский. Этот язык я хоть и не понимаю, но смогу опознать из тысячи. А еще я понял, что разговор идет на повышенных тонах. Женский голос ярился, мечась под сводами лабиринта, как рикошетящая пуля. Мужской был пропитан такой ненавистью ко всему живому, что казалось, будто даже свет тускнел, когда он звучал. Пожалуй, соваться туда не стоит, как бы мне не оказаться между молотом и наковальней. Остановившись, я сосредоточился на своей внешности. Никакую форму я, как выяснилось, принять не мог, но зато смог пригасить свою яркость практически до нуля. Полюбовавшись в зеркало воды на свое отражение, а точнее отсутствие такового, я продолжил путь к источникам звука. Очередной коридор закончился внезапно. Я стоял перед входом в циклопических размеров зал, залитый тем же мягким красным светом, что и остальной лабиринт, только более интенсивный. Не входя в зал я попытался оценить обстановку в помещении. Женский голос принадлежал, как ни странно, женщине в простом синем платье с красной спиралью на белом фоне, вышитой на спине. У женщины были длинные красные волосы, которые в данный момент, разделившись на пряди, шевелились вокруг ее головы, подобно змеям, разве что не шипели. Стояла она перед решетчатыми вратами, разделяющими зал на две половины, а за вратами лежал опутанный цепями огромный темный валун. И мужской голос раздавался именно от этого валуна. Собеседники орали друг на друга еще некоторое время, в течение которого я, напрягая всю свою концентрацию, старался не отсвечивать. Внезапно женщина отвернулась от врат и беззвучно растворилась в воздухе, и по лабиринту прокатился рев разъяренного зверя, наполненный жаждой убийства.

Постепенно эхо этого рева растворилось в коридорах, и из-за врат донесся тяжкий вздох наполненный тоской и болью. Хм, мне показалось или валун едва заметно пошевелился? Сохраняя предельную осторожность, я направился к этому валуну в надежде разглядеть его поподробнее. Возле врат я остановился. Они представляли собой мощный каменный каркас с толстыми вертикальными металлическими прутьями, толщиной где-то обхвата в три. Просвет между прутьями легко позволял пройти человеку, да чего там, между ними и три человека бы спокойно разминулись. Либо они служили чисто декоративной цели, либо то, что они отгораживали, протиснуться в этот промежуток не могло. В пользу первого утверждения говорила пародия на замок, скрепляющая створки врат. Замком служила тонкая бумажка с замысловатым иероглифом на ней. Тут у меня появились первые подозрения. Я где-то уже видел и такие ворота, и похожую бумажку, и я даже знаю где. Вот только это знание мне что-то энтузиазма не прибавляет. С внутренним трепетом, терзаемый жуткими предчувствиями, я пересек линию врат и начал приближаться к валуну, уже примерно представляя, что я там увижу. Да, так и есть, валуном оказался здоровенный рыжий лис, упакованный цепями так удачно, что даже пасть раскрыть толком не мог. Я приблизился еще немного, лис лежал на мокром полу и скалил зубы в бессильной злобе. Внезапно он открыл глаза и два красных глаза с вертикальным зрачком наполненные ненавистью уставились на то место, где находился я. Я в панике метнулся в сторону, взгляд сместился следом за мной. Лис явно меня видел! Огромная пасть приоткрылась и исторгла громкую яростную реплику с вопросительной интонацией. На японском. Биомать, я же языка не знаю, нафиг я сюда поперся?! В панике я всеми фибрами души пожелал вырваться из этого лабиринта, и открыл глаза. Я опять был в теле эмбриона в утробе матери. Сердце, и так бьющееся довольно быстро, рвалось пойманной птицей. Некогда размеренный ритм сердцебиения моей будущей мамы так же значительно ускорился, и все мое естество заливала концентрированная жажда крови, задевая меня самым краем. Такими темпами и до преждевременных родов недалеко. Я конвульсивно дернул ногой, довольно чувствительно заехав пяткой в мягко прогнувшуюся стенку моего сосуда. Давление на психику моментально исчезло, мамин сердечный ритм резко пришел в норму, а до меня донесся голос, тот самый, который я слышал около клетки с лисом. Кажется, я крупно попал. Врата, бумажка с кандзи "печать", женщина с красными волосами, и самое главное — огромный, перемотанный цепями лис в клетке. Похоже, что мне "повезло" переродиться в мире Наруто, и меня терзают смутные сомнения. Все красноволосые носители демонов, которых я знал, были Узумаки. Женщин среди них было две. И одна из них обычно держала на голове довольно сложную прическу, а вот другая ходила с распущенными волосами, и, если память мне не изменяет, могла ими шевелить. Лица женщины возле клетки я не разглядел, ибо было далеко, темно, да и стояла она боком, но судя по голосу, она и является моей мамой.

Попытку можно считать ограниченно удачной. Мне удалось проникнуть во внутренний мир, пусть и не свой, выяснить, куда я все-таки попал, и еще кое-что. Своего внутреннего мира у меня, выходит, пока нет, как, впрочем, и сколько-нибудь человекообразного образа. Надо бы попытаться еще раз наведаться к печати и попробовать поговорить с лисом, он все же демон, и, возможно, может общаться мысленно. Опасности он сейчас не представляет, очень уж качественно связан. Я сосредоточился, в попытке уже целенаправленно попасть во внутренний мир мамы. Короткая вспышка, и я опять завис посреди залитого водой коридора. Во второй раз попасть сюда оказалось гораздо проще. Забив на маскировку, я поплыл на свет.

Глава 3

Вот он зал с печатью, приблизившись к вратам, я ощутил слабый интерес, исходящий от лиса. Я вплыл за решетку, приблизился к наблюдающему за мной лису и остановился в нерешительности. Как бы с ним пообщаться? Тем временим, лис что-то вопросительно рыкнул. Я сосредоточился на лисе и попытался передать ему свою мысль:

— Я не понимаю тебя. Если ты меня слышишь, обращайся ко мне мысленно.

Лис моргнул, подумал пару секунд, и я ощутил его мысль:

— Ты еще кто такой?

— Я не знаю. У меня пока нет имени.

— Хооо, и, судя по внешности, тела у тебя тоже нет.

— Тело есть, только оно еще в утробе матери. Я еще не родился.

— То есть ты хочешь сказать, что ты сын этой дрянной девчонки? Не рассказывай мне сказки. Тело обретает душу только в момент первого вздоха.

— Похоже, что я исключение из этого правила. С полной уверенностью могу заверить тебя, что уже недели две я обретаюсь в маленьком недоразвитом теле внутри кожаного мешка.

— Ты не врешь. Это странно. Ну и зачем же ты пришел к злобному лису? Не боишься, что я тебя сожру?

После этих слов по залу разнеслась волна концентрированной жажды крови, настолько плотной, что казалось, будто ее можно резать ножом.

— Извини, но я не испытываю эмоций, а потому на меня не действует твоя Ки. И я тебя не боюсь, ты связан так, что даже пасть открыть не можешь.

Давление Ки ослабло, хотя и не исчезло совсем.

— И чего же ты хочешь от меня, дух?

— Ничего. Я пришел к тебе движимый любопытством и скукой. Ты же знаешь, как тяжело томиться в заключении не имея возможности даже толком пошевелиться?

Пространство затопил яростный вой обозленного зверя.

— Арррр! Ты издеваешься, дух?! Я чертову уйму лет сижу в этой клетке, избавляясь от цепей только на время, которое требуется моему новому тюремщику на освоение техники Цепей Чакры!

— Я знаю. И я не хотел тебя задеть. Извини. И кстати, как зовут твой текущий сосуд?

— Зачем тебе это знать?

— Скажем так, мне кое-что известно о грядущих событиях, и я хотел бы проверить, насколько верны мои сведения.

— Ее зовут Узумаки Кушина.

-Вот как? Что ж, насколько мне известно, скоро у тебя будет возможность поразмять лапы. Вот только позволь дать тебе совет: если окажешься на свободе, закрывай глаза и беги подальше, иначе рискуешь повстречаться с типом в маске с интересным красным глазиком.

— Откуда такие предположения? Да еще с такими деталями.

— Неважно, просто я хочу кое-что проверить. И если я окажусь прав, улучшить свое будущее семейное положение.

— И каким образом? Что-то мне не верится.

— Все просто. Если уж мне суждено родиться сыном Кушины и Минато, я хотел бы иметь полноценную семью, а не кантоваться в приюте.

— Не вижу связи.

— А ты подумай. Если ты вдруг вырвешься, станут ли тебя ловить? Опустим пока, какие будут потери у деревни, но тебя в любом случае опять упакуют, верно? Я сомневаюсь, что Хокаге и моя мать, пусть и ослабленная родам и срывом печати, будут отсиживаться за спинами рядовых шиноби. Мне бы не хотелось потерять родителей в первый же день после рождения.

— Твои рассуждения логичны, но почему ты говоришь об этом, как о свершившемся факте?

— Поверь, я ОЧЕНЬ хочу ошибиться. Оп, похоже, мне пора валить. Кажется, сюда идет моя мамочка. Действительно, свет в коридорах и зале слегка усилился и послышался легкий плеск.

- Я постараюсь заглянуть к тебе еще пару раз, я многое хоте бы у тебя спросить.

С этими словами я сосредоточился и оказался в реальности.

Глава 4

Итак, лис, чакра, ниндзя, Коноха и Четвертый Хокаге. Я, честно говоря, хотя и много думал об этом аниме еще при жизни, попасть туда никак не хотел. Не люблю я войну, а здесь она, если судить по аниме и манге, идет постоянно, причем везде, а не только в "горячих точках". Нужно, правда, еще проверить, соответствует ли мир тому, что нарисовал небезызвестный Кишимото-сан хотя бы в ключевых событиях. Ну что же, как говорили в древности: "Когда в Риме — делай как римляне", придется менять мировоззрение. Мне совсем не хочется потерять свою вновь обретенную жизнь так же нелепо, как прошлую.

В прошлой жизни я не занимался боевыми искусствами, не увлекался оружием, да и по своей специальности я был так, твердый середнячок. В новой жизни, в отличие от попаданцев в этот мир, о которых я немало читал, были всякие стартовые бонусы, как то: попадание в уже сформированное тело с наследованием навыков предыдущего хозяина, помощь высших сил при переносе с подкидыванием плюшек, обретение разных уникальных способностей, зачастую практически God Mode. Или же перенос из прошлой жизни каких либо черт характера, помогающих влиться в местную жизнь и подняться по карьерной лестнице.

Я попал сюда еще до рождения, что, по словам девятихвостого, вообще невозможно, и в перспективе у меня потеря родителей, карьера тюремщика хвостатого демона, всеобщая ненависть, открытие сезона охоты на меня любимого и пока неясные способности. Это при условии, что местный хозяин мира духов не напнет меня вон из тела при рождении, подозреваю, что попал я сюда чисто из-за косяка в системе реинкарнации.

Ну, хватит рефлексировать, надо бы и делом заниматься. Помнится мне, в фанфиках описывался способ почувствовать энергетику организма при вливании чужеродной чакры. Вот им-то я и попытаюсь воспользоваться, ведь все условия для этого способа практически идеальны. По сути, моя СЦЧ сейчас увязана в одну систему с матерью, и поэтому в ней циркулирует термоядерный коктейльчик из чакры биджуу, маминой и моей.

С чего бы начать? Наверное, как и все остальное — с медитации. Отрешившись от мыслей, постепенно сосредотачиваюсь на своем теле, но в этот раз не тянусь к внутреннему миру, а пытаюсь почувствовать чужеродные элементы. В таком состоянии я провел несколько часов, и лишь в конце смог что-то почувствовать на самой границе восприятия. Как будто легкий зуд по всему телу и внутри него. Немного передохнув и для порядка слегка поворочавшись для того, чтобы мамочка не беспокоилась, что ребенок надолго затих, я сконцентрировался на этом ощущении зуда. Постепенно, спустя несколько дней, судя по смене освещения снаружи, я уже мог уже при помощи пустячного усилия мысли ощущать ток энергии по телу и даже его направление, но пока не ощущал саму систему циркуляции.

Ощущалась чакра с некоторым дискомфортом, выражавшимся в легком зуде как будто внутри тела. Думаю, это было вызвано чакрой Кьюби, не очень-то полезной для организма.

Еще через пару дней я смог разделить ощущения своей чакры, маминой и чакры лиса. Моя ощущалась как теплый поток, чакра мамы — наоборот несла ощущение прохлады, а вот чакра лиса ощущалась весьма странно. Еще в прошлой жизни мне как-то раз на руку попало несколько капель горячей серной кислоты, ощущения были похожи, но гораздо сильнее. Чакра лиса вызывала ощущение жжения в каналах, но частично нейтрализовалась чакрой мамы, оставляя лишь слабое раздражение.

Прошла еще примерно неделя. Незаметно для себя, я перевернулся вниз головой, значит, недолго мне осталось тут сидеть. Мне, наконец, удалось почувствовать свою СЦЧ, правда, только основные, магистральные каналы. Чакра зарождалась в очаге, расположенном в солнечном сплетении, поднималась к основному узлу в сердце, и уже оттуда расходилась по магистральным каналам во всем теле. Тело мое, кстати, уже достаточно неплохо меня слушалось, хотя и подтормаживало. Ну, понятно почему, потеря сигнала в не до конца обросших "изоляцией" нервных волокнах. Пожалуй, пора навестить лиса и задать ему пару вопросов.

Привычно уже сосредоточившись, я провалился в залитый красным светом коридор. Судя по яркости, Кушины тут нет, значит можно не маскироваться. Следующим замеченным мной фактом было наличие у меня какого-никакого облика. Я больше не походил на размытое облако, туман, из которого я состоял, уплотнился и собрался в человекообразную фигуру неопределенного возраста и пола. Я посмотрел в воду, лица у меня тоже не было. Оценить свой рост мне было довольно сложно, но тело, если судить по пропорциям, не было детским. Прогресс налицо.

Подвигав конечностями привыкая к телу, я направился к лису. Тот встретил меня настороженно.

- Я вижу, ты изменился. Чего тебе опять от меня надо?

— Как я и говорил в прошлый раз, хотел задать пару вопросов. Первый: правда ли что тебя и других хвостатых создал Мудрец шести путей из чакры Десятихвостого?

— Что?! Откуда ты знаешь?!

— Я много чего знаю, но мои знания нуждаются в проверке. Поэтому я сюда и пришел.

Второй вопрос: что тебе известно о муже твоего сосуда и моей матери?

— И почему я должен тебе отвечать?

— Поверь, Лис, это и в твоих интересах.

— Ну хорошо, Намиказе Минато, не так давно стал Хокаге, мастер печатей...

— В последнюю войну получил кличку Желтая Молния за свою коронную технику Полет Бога Грома. Так?

— Да.

— Твой предыдущий сосуд — Узумаки Мито, жена Сенджу Хаширамы, Первого Хокаге. Так?

— Верно.

— Хм, исторические данные и ближайшие ключевые события и личности пока совпадают. Кстати, ты подумал над моим советом, что я дал тебе в нашу предыдущую встречу?

Лис слегка пошевелил ухом.

- Да, вот только меня напрягает источник твоих знаний.

— Извини, лис, но я не могу сказать тебе, откуда я знаю все это и многое другое. Пора прощаться, сюда идет моя будущая мать. Если ты последуешь моему совету, то мы, скорее всего, уже никогда больше не встретимся.

— Прощай дух, если все произойдет так, как ты сказал, я не забуду о твоей помощи.

Глава 5

Мой день рождения подошел незаметно. Я медитировал, наблюдая за циркуляцией чакры в моих каналах, когда каналы чакры, связывавшие меня с матерью, резко оборвались, а окружающая меня вода исчезла. Похоже, началось. Мой сосуд начал ритмично сокращаться, постепенно выталкивая меня наружу. Боюсь себе даже представить, что испытывает женщина во время родов, но ребенку в этот момент тоже совсем не приятно. Кости таза моей матери раздвигались весьма неохотно, в то время как давление на меня усиливалось с каждым сжатием. Я уже почувствовал макушкой холодный воздух снаружи, когда усилий, прилагаемых матерью, перестало хватать для движения, и я остановился. Кислорода в моей крови должно было хватить еще на пару минут, после чего мне обязательно надо сделать первый вдох. Если я начну шевелиться, то это время сократится до секунд тридцати. Это плохо, но делать что-то надо. В этот момент я совершенно забыл, что около Кушины должны дежурить парочка медиков и Минато, и похоже, медики решили вмешаться. Следующий спазм был настолько сильным, что меня выдавило почти по пояс. За плечи и голову тут же аккуратно взялись чьи-то руки и легонько потянули. Несколько секунд, и я уже на свободе. Твою налево, а снаружи холодно! Я напрягся и постарался вдохнуть, морально приготовившись к боли, и она не замедлила появиться. Слабые мышцы груди резко расширили грудную клетку, и холодный воздух ворвался в легкие, обжигая трахею и разрывая слипшиеся альвеолы. Боль была просто адская, я дернулся и судорожно закашлял. Внезапно боль начала отступать, я приоткрыл слезящиеся глаза и увидел зеленоватое свечение, исходящее от огромной руки в нескольких сантиметрах от меня, вернее, рука-то наверняка была нормальная, просто я маленький. Вдруг рука дернулась и начала опускаться, а свечение пропало. Руки, державшие меня, тоже разжались и я начал падать, но был подхвачен фигурой в черном балахоне. Вопреки расхожему мнению, я видел достаточно четко, но из-за слез не мог ничего рассмотреть дальше нескольких сантиметров.

Между тем мужик в черном балахоне начал переругиваться с кем-то неподалеку, если судить по тому, что я помнил, наверняка с Минато. Перепалка продолжалась секунд десять, после чего меня резко, но аккуратно подбросили в воздух таким образом, чтобы при броске опираться и на спину и на голову. Тут следует заметить, что если бы Тоби (а это мог быть только он) хотел причинить мне вред, то ему достаточно было не придерживать мне голову. Шейные позвонки у меня были еще очень слабы, а мышцы шеи неспособны справиться с нагрузкой. Отпусти голову — и шея незамедлительно хрустнет. Я не успел толком испугаться, как был кем-то перехвачен прямо в воздухе, короткий рывок, мгновение ощущения падения, резкая остановка и я слышу яростный рев вырвавшегося лиса где-то довольно далеко. Меня положили на мягкую ткань, что-то сказали и я остался в одиночестве. Организм уже вышел "на режим" и большинство безусловных рефлексов уже активизировались, во всяком случае, дыхание уже работало без участия сознания. Надо бы поглядеть, что творится в моем внутреннем мире. Я сосредоточился на своем внутреннем мире, это оказалось неожиданно сложно. Я чувствовал свой внутренний мир, но не мог в него попасть, зависнув на границе между ним и реальным миром, как будто уткнувшись в какую-то прозрачную пленку, которая мягко пружинила при попытке ее пересечь. В этот момент я почувствовал что-то странное, как будто управление телом пытался кто-то перехватить. Собрав всю волю в кулак и задавив просыпающуюся панику, я начал продавливать преграду, отделяющую меня от моего внутреннего мира. Чем сильнее я давил, тем сильнее сопротивлялся барьер и, когда я уже решил что моих сил не хватит продавить эту пленку, она исчезла с резким хлопком и я на полной скорости влетел во внутренний мир.

Похоже, что внутренний мир привязан не к духу, а к телу, поскольку мой был очень похож на мир Кушины, только освещение было желтым, стены коридоров были гладкими и монолитным, а вода на полу присутствовала только в идее луж, но что-то мне подсказывало, что воды тут еще прибудет. Этот мир был однозначно мой, поскольку я его неплохо чувствовал, а еще я почуял нечто чужеродное в этом лабиринте и, не раздумывая, направился на встречу с этим нечто.

Выйдя в небольшой круглый зал я увидел нарушителя спокойствия. Им оказалось такое же облачко серебристого тумана, каким был я в свое первое посещение мира Кушины. Туман этот не был статичен, в нем происходили завихрения, он постоянно менял форму и выстреливал в пространство туманные нити из своего тела. Похоже, что это именно он пытается перехватить контроль над телом. Я попытался обратиться к нему так же, как делал это с лисом:

- Эй ты! Кто ты такой и что тут потерял?!

Дух на мгновение замер и медленно втянул нити-щупальца обратно в тело.

— Я вселяюсь в свое тело, полученное по очереди. А ты сам кто такой?

— А я хозяин этого тела и живу тут уже пару месяцев. Похоже, приятель, что ты ошибся дверью.

— Этого не может быть. Мне сказали, что тело свободно, и согласно инструкции я начал вселение после первого вздоха.

— Не знаю, кто тебе там чего сказал, но я обживаю и обустраиваю это тело уже больше восьми недель и не позволю никому заявиться на все готовое и присвоить результаты моих трудов.

Вместо ответа, дух выстрелил в меня своими нитями, которые, однако, не смогли пробить мое уплотнившееся за последние недели духовное тело. Я поймал рукой несколько нитей и начал наматывать на руку, как бельевую веревку.

— Ай! Прекрати! Мне больно!

— А чем ты думал, когда нападал на меня в моем же мире даже не разобравшись что я из себя представляю?

— Но это мое тело! У меня есть направление на перерождение!

— Ну и где это твое разрешение? Показывай!

Туман слегка завибрировал, и дух выдал мне предельно структурированную и явно чужую мысль-образ: Дух порядковый номер ######## направляется на перерождение по стандартному протоколу в момент первого вздоха реципиента.

— Прости парень, но тут нигде не сказано, что тебе предназначено именно это тело.

— Но как же так? Направляющий не мог ошибиться!

— Вот именно это нам и предстоит выяснить. Кстати, а кто такой этот направляющий?

— Ты не знаешь? Но как тогда ты сюда попал?

— Как-как, умер, прошел через Тьму, оказался тут. Я думал все идут этим путем.

— Это невозможно. Все умершие проходят процедуру удаления воспоминаний, после чего они, в зависимости от кармы, отправляются либо к своим богам, либо в Ад искупать грехи, либо как я на перерождение.

- Неважно. У тебя осталась связь с этим твоим направляющим?

— Не знаю.

— Вам там что, не дают инструкций на случай возникновения внештатных ситуаций?

— Что?

— Блин. На случай ЧП, как сейчас например, тебе должны были дать указания к действию.

— Нет, ничего такого мне не давали.

— Вот же... Ладно, сейчас что-нибудь придумаю. И убери свои тентакли от моего тела, пока я их на телефонную катушку не намотал!

— Это не тентакли, это нити духовной связи!

— Да без разницы...

Я постарался ощутить нити, которые были у меня в руке, и вскоре почувствовал в них циркуляцию энергии. Потянувшись взглядом по этим нитям к духу, я обнаружил тонкую почти неощутимую нить, уходящую за границу мира. Сконцентрировавшись на этой нити я попытался передать по ней свою мысль: — Прошу прислать представителя, обладающего полномочиями для решения спорных вопросов между духами.

Нить слегка завибрировала и исчезла, а мне пришло ощущение утвердительного ответа.

— Теперь будем ждать.

Ждать долго не пришлось. Пару минут спустя в центре комнаты появилась человекообразная фигура, похожая на мою, но раза в три больше, испускающая мягкий серебристый свет. Фигура огляделась и остановила взгляд на нас.

— Координатор 302 участка зоны перерождений. Назовите себя и причину вызова.

Пришлый дух дернулся в сторону этой фигуры, но я все еще держал его нити в своей руке. Где-то на краю моей памяти шевельнулось знание, как правильно ответить на этот вопрос.

- Дух порядковый номер ######## и Странник-во-Тьме, причина вызова — разрешение конфликтной ситуации, попадающей под параграф 19223 пункт 5 Правил переселения душ. Непреднамеренная попытка захвата принадлежащего Страннику тела перерождающимся духом.

Вместе с этой фразой в моей памяти всплыли знания о Странниках и Правила на которые я ссылался. Ничего себе я завернул! Похоже, что мои блуждания во Тьме не прошли для меня даром. Какие еще сюрпризы может выкинуть моя память? Меж тем Координатор слегка завис, а нить его связи, теперь ясно видимая, завибрировала и тихонько зазвенела. Кажется, он с кем-то общается на той стороне. Но вот звон прекратился, и его нить опять скрылась из вида.

— Претензии Странника признаны правомерными. Информация о вселении в это тело поступила в базу зоны перерождений за 70 суток этого мира до момента первого вздоха и за 5 суток до вселения. Направляющим участка N7190 была допущена ошибка при выборе реципиента, что привело к возникновению внештатной ситуации. Дух порядковый номер ######## будет перемещен в подходящее тело.

Облако серебристого тумана, которое все еще держал за нити, с тихим хлопком исчезло, оставив в моей руке десяток обрывков, Координатор так же начал медленно растворяться в воздухе. Ну, нет, так просто вы от меня не отделаетесь. Я напрягся и попытался задержать представителя местной небесной канцелярии. Тот резко набрал яркость.

- Минуточку! В связи с произошедшим конфликтом и совершенным на меня неспровоцированным нападением я требую компенсацию согласно пунктам 8 и 13 параграфа 19250 Правил.

— Ваше требование правомерно. По пункту 13 Вы можете выбрать Духовный Аспект или 2 Телесных Аспекта второго уровня из списков 11 Прим и 12:ХХХХ соответственно.

В моей памяти всплыли знания об Аспектах и их списках. Аспекты были уникальными способностями, которые разумный мог развить самостоятельно, либо получить в дар от высших сущностей. Духовный Аспект имел привязку к сущности и оставался при перерождении, а еще им можно было пользоваться в духовной форме. Наличие у души трех таких Аспектов не ниже третьего уровня автоматически давало возможность отмазаться от Ада. Телесный Аспект был наследуемой чертой тела и мог передаваться потомкам. При перерождении Телесный Аспект заменялся на равнозначный по классу в случае, если разумный при жизни смог развить этот аспект на два уровня. Списки Прим были одинаковы для всех миров веера, а номерные относились только к конкретному миру. В Правилах были эти списки. Уникальные для каждого мира, в них описывались все специальные способности, которые мог получить разумный в рамках одного мира, в данном случае это был список Улучшенных Геномов. Поскольку мое тело уже имело кеккей-генкай, этот список был довольно куцым из-за многочисленных конфликтов, и я решил взять что-нибудь из списка Прим. После некоторых колебаний, я остановился на трех позициях: Духовный клинок, Призрачное пламя и Астральный источник, и выбрать мне нужно только один. Духовный клинок — чисто атакующий Аспект ближнего радиуса действия, дает возможность повреждать не тело, а энергетические оболочки духа и энергоструктуры. Призрачное пламя — Аспект атаки/защиты среднего радиуса действия, испаряет материю, с которой вступило в контакт, и наносит повреждения энергоструктурам, может быть сконфигурировано в поток, сгусток, стену и кольцо. Астральный источник — Аспект поддержки, позволяет вытянуть внемировых источников некоторое количество энергии в зависимости от уровня. Немного подумав, я исключил из рассмотрения Аспект Источника за ненадобностью. Слегка поколебавшись, я сделал свой выбор.

- В качестве компенсации по пункту 13 я выбираю Духовный Аспект Клинок Духа второго уровня.

— Принято. — С этими словами Координатор выпустил из руки маленький бледно-голубой шарик, который медленно подплыл ко мне и впитался в мое тело, а в памяти появилась инструкция по применению Клинка. Я вытянул руку и представил, как в моей руке появляется меч. Появившийся полупрозрачный клинок тянул разве что на длинный нож, а значит, нужна тренировка.

— По пункту 8 Вам предлагается Духовный Аспект Непрямого внушения первого уровня. — С этими словами Координатор указал на клубок нитей в моей руке. Это что, он меня кинуть хочет?

— Возражаю. Согласно пункту 9 параграфа 5735 Правил, данный Аспект является моим трофеем. В качестве компенсации я требую повышение уровня Аспекта до третьего.

Координатор в первый раз за весь разговор проявил подобие эмоций, от него еле заметно потянуло досадой. — Требование правомерно и будет удовлетворено. Объявляю конфликт урегулированным. — И с этими словами исчез, причем гораздо быстрее, чем в первый раз, а нити в моей руке скрутились в клубок и впитались. Я прошел к тому месту, где стоял Координатор, и выпустил духовные нити. Около десятка их протянулись в разные точки зала, закрепились на стенах и потолке и почти перестали ощущаться, а я резко почувствовал, как вымотал меня этот разговор. Я вышел из внутреннего мира и моментально заснул.

Глава 6

Проснулся я от того что меня куда-то несли. Приоткрыв глаза, я увидел, что меня держит желтоволосый мужик в белом плаще. Минато, отец. Значит, он уже прогнал Тоби и собирается упаковать Лиса в мое тело ценой своей жизни. Меня положили на мягкую шкуру и опять оставили одного. Какое-то время до меня доносились звуки боя, а потом внезапно мне в лоб почти уперся огромный коготь с двумя насаженными на него людьми. Намиказе Минато и Узумаки Кушина. Отец и мать. Произведенная привязка к телу давала определенный эффект, и я однозначно воспринимал их как своих родителей, одних-единственных, кроме которых у меня в этой жизни никого не будет. Они что-то говорили, и хотя я знал, что именно они мне скажут, понимал только некоторые отдельные слова. Я смотрел на них и старался запомнить каждую черточку их лиц, поскольку теперь я их увижу еще не скоро, а когда увижу, то ненадолго. До этого момента я ни разу не пробовал управлять чакрой в каналах, боясь что-нибудь нарушить в лавинообразно развивающейся системе. Волевым усилием я потянулся к Очагу и попытался извлечь из него немного силы, как ни странно, это мне удалось достаточно просто. Слегка пошевелившись, что было неимоверно сложно, я заметил, что наличие чакры в конечностях практически сводит на нет потери в нервной системе, Мышцы слушались идеально. Ну, во всяком случае, лучше, чем даже в моей прошлой жизни, но долго стимулировать нервную систему таким образом скорее всего опасно. Между тем родители перестали говорить и с улыбкой смотрели на меня, и я решился. Подведя самую малость чакры в голосовые связки и лицевые мышцы, я попытался что-нибудь сказать.

— Ото-сан, Ока-сан.

На большее моих скромных познаний в японском не хватило, да и голосовые связки моментально заболели. Сказать что родители удивились, значит ничего не сказать. Лис, кажется, тоже слегка фалломорфировал, поскольку его коготь резко от меня отодвинулся. Отец сложил печать концентрации и завершил шики фууджин, а я почувствовал, как будто мне на живот вылили полный ковш кипящего масла. Я закричал, но мой крик был ничем, по сравнению с ревом лиса, которого затягивало в мой внутренний мир. Не в силах терпеть боль, я отключился.

* * *

Когда рев Девятихвостого затих, Сенджу Цунаде выскочила на пустырь, бывший когда-то кварталом Узумаки, чтобы увидеть два мертвых тела, алтарь и ребенка на нем. Бережно взяв младенца на руки, она увидела печать на его животе и почувствовала, как волосы встают дыбом. Значит, Четвертый не придумал ничего лучше, чем запечатать демона в своего новорожденного сына ценой собственной жизни. Какая судьба ждет теперь ребенка-джинчуурики без родителей и родственников? Нужно отнести ребенка в госпиталь, пока руководство деревни не решит, что с ним делать.

В больнице сдав мальчика в отделение новорожденных, Цунаде целиком погрузилась в работу, поскольку пострадавших при нападении Лиса было очень много.

Закончив смену, Цунаде спустилась в холл, чтобы увидеть заведующего отделением новорожденных и разъяренного Учиха Фугаку, сверкающего шаринганами и размахивающего какой-то бумажкой. Бумажка оказалась письмом Четвертого, в котором он просил Фугаку позаботиться о сыне в случае если с ним и Кушиной что-нибудь случится, а Джирайи не будет рядом, и, опираясь на это, Фугаку пытался забрать маленького сына Четвертого. Объяснить бешеному главе клана Учиха почему он не может забрать ребенка прямо сейчас было гиблым занятием, так что ребенка ему отдали. Поскольку Жена Фугаку — Микото три месяца назад родила второго ребенка, медики сочли возможным содержание новорожденного в их семье. Цунаде тяжело вздохнула, ни старейшины, ни Данзо не позволят Учихам воспитать носителя Девятихвостого, особенно в свете того, что обладающие Шаринганом могут контролировать этого демона.

* * *

Очнулся я в больнице. Первым что я услышал, были яростные крики в коридоре, которые постепенно приближались. Ругались двое, один ревел раненым бизоном, другой кричал тоньше и часто срывался на визг. Наконец в их перебранку вмешался третий, женский голос с властными интонациями. Женщина строго сказала пару фраз, после чего мужчины моментально убавили громкость. Дверь в комнату, в которой я находился, открылась, и вошли трое. Первым вошел здоровенный черноволосый мужик, за ним шли низкорослый полноватый медик и светловолосая девушка в зеленой жилетке и с протектором Листа на лбу. Мужчины выглядели слегка сконфужено, а девушка казалась возмущенной. Они немного вполголоса поговорили, и я смог из разговора вычленить знакомые имена — Фугаку, Цунаде. Ага, значит за мной пришел сам глава клана Учиха. Почему за мной? Потому, что в комнате кроме меня и этих троих никого не было. Еще немного подискутировав, они заметили, что я уже проснулся, удивились тому, что я молча лежу и смотрю на них, после чего Фугаку решительно подошел ко мне и поднял из кроватки. Цунаде и медик смотрели на него неодобрительно, но молчали. Потом медик поднес к моему лбу руку, окутанную зеленоватым свечением, и я уснул.

Год в квартале Учиха пролетел очень быстро. От груди я отказался, как только смог самостоятельно держать ложку, то есть месяца в четыре. В семь месяцев мои кости и мышцы достаточно окрепли и я смог ходить, в девять с половиной я уже понимал все, что мне говорили и даже мог объясниться несложными фразами. В год я уже мог бегло читать хирагану и катакану и знал некоторые кандзи, но не афишировал своего знания. Фугаку и Микото поражались моей серьезности и скорости развития, а еще тому, что я начал отзываться на собственное имя с первых дней. О том, что меня назвали Наруто, я узнал еще в день своего рождения, именно так ко мне обращались родители в своем последнем обращении. Я помнил его дословно, и сейчас мог сравнить с тем текстом, что я помнил из прошлой жизни. За исключением мелких, ничего не значащих деталей они слово в слово повторили то, что я знал, и это наводило на мысли о том, что мое послезнание отнюдь не будет бесполезным. Тогда же я, наконец, начал разбираться с тем, что оставили мне предки, тем, что мне удалось выцарапать у местной небесной канцелярии и тем, что же мне досталось от Тьмы.

С моей добычей все было просто: Клинок духа — простой, как табуретка, и такой же надежный. Усилием мысли материализуем клинок в руке и вперед, на втором уровне при достаточной концентрации можно резать даже материю. Эффективной защиты в этом мире не существует. Минусов два: максимальная длина — метр двадцать и концентрация нужна — мама не горюй, одновременно махать клинком, двигаться и держать концентрацию я смогу еще нескоро. Непрямое внушение — это уже серьезнее. По эффекту больше похоже на НЛП, если долго разговаривать с человеком, можно внушить ему свою точку зрения так, что сам воздействия не заметишь, но только если ваши точки зрения совпадают, хотя бы процентов на тридцать-сорок. Очень похоже на то, как Наруто в манге всех убеждал в себя верить. Первый уровень позволяет работать с людьми только со слабой волей, второй — с кем угодно, но чем сильнее воля жертвы, тем сильнее откат в виде головной боли и усталости и тем меньше время, на которое сохраняется эффект. Третий уровень позволяет убедить кого угодно в чем угодно, а на простых людей вообще действует как майндтрик из Звездных войн, но потребное для этого количество силы позволят мен махать Клинком духа минут пять без перерыва. Духовные Аспекты для работы потребляют только энергию Инь, и вот тут начинаются проблемы. Телесную энергию мы вырабатываем на пару с лисом, а духовную — только я один. Хорошо хоть смешивать их нужно не пятьдесят на пятьдесят, но все равно неприятно.

С наследством было сложнее, я почти месяц субъективного времени лазил по внутреннему миру в попытках понять, что это за беда и с чем ее едят. Выяснилось следующее: прочитать что-либо в моем разуме без моего на то желания невозможно в принципе — любой менталист заблудится в этом лабиринте на счет раз. Еще тут находятся мои Средоточия Разума и Силы. По этой же причине ставить ментальные закладки на Узумаки — дохлый номер, нужно сперва добраться до средоточия разума, а это смотри причину один. А вот со Средоточием Силы можно работать непосредственно через тело, именно там, собственно, и сидит Девятихвостый Лис. Средоточие Разума, опять же, у меня было какое-то странное. Чувствовалось, что в нем, а точнее в помещении с ним, таится нечто большое и мощное, но разобраться с этим у меня пока не хватало мозгов.

А вот с подарками Тьмы были полные непонятки. Я никак не мог сообразить, когда же успел подцепить нехилый пласт знаний по миру духов и стать Странником. Ясно, что во время блужданий во Тьме, но конкретный момент не мог вспомнить. Вообще статус Станника-во-Тьме давал огромные преимущества перед обычными духами. Отмеченные Тьмой перерождались, сохраняя все накопленные знания и опыт, и имели повышенный приоритет при выборе тела. В любом веере миров со Странниками, даже новенькими, предпочитали не связываться, поскольку проблем можно было отхватить по самое горло. Причем не обычных таких проблем в виде наездов и боевых действий, а в виде всяческих косяков, которые невозможно обосновать логически. В какой-то мере мы являлись Аватарами Тьмы, хотя она с нами не говорила, никаких целей перед нами не ставила, особых плюшек не подбрасывала, ну кроме возможности переродиться без очереди и утащить с собой память предыдущих инкарнаций, но при этом незримо поддерживала и защищала, подкидывая в нужный момент необходимые знания или тихонько подправляя вероятности. Короче, ничего не понятно, но вроде бы кругом одни плюсы.

Тогда же я наконец решился поговорить с лисом. Придя к Средоточию Силы, я обнаружил знакомую по аниме клетку с хлипкой бумажкой вместо замка. Лис не был опутан цепями, но и клетка его была настолько мала, что он не мог даже толком разогнуться. Он источал злобу и сверкал на меня красными глазами из-за решетки. Я подошел к двери и посмотрел ему в глаза. Наконец лис соизволил подать голос.

— АРРР! НАРУТО, ТЫ ПРИШЕЛ. ВЫПУСТИ МЕНЯ!

— Спокойней, не надо кричать. Я тебя прекрасно слышу. Судя по тому что ты сидишь тут, моим советом ты не воспользовался.

— ЧТО?! ОТКУДА ТЫ...? ЗНАЧИТ ЭТО ТЫ ПРИХОДИЛ КО МНЕ ТОГДА?

Лис мог меня не узнать. Когда мы виделись последний раз, я был серебристой фигурой среднего роста, без лица и пола, а сейчас мое духовное тело полностью соответствовало физическому облику.

— Да, это был я. И все-таки, мне интересно, был ли тебе полезен мой совет?

— РРРАААР! ДА, ТЫ БЫЛ ПРАВ, ВСЕ ПРОИЗОШЛО В ТОЧНОСТИ, КАК ТЫ И ОПИСАЛ. У МЕНЯ БЫЛО ПОЧТИ ТРИ СЕКУНДЫ, ЧТОБЫ ИСЧЕЗНУТЬ ОТТУДА, НО Я НЕ СМОГ ИМИ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ И ПОПАЛ В ЛАПЫ ЭТОГО УРРРОДА В МАСКЕ! Я УБИЛ ТВОИХ РОДИТЕЛЕЙ...

— Знаю, но не виню тебя. Если я возьму нож и убью человека, значит ли это, что виноват нож, а не я?

— ТЫ ПОНИМАЕШЬ. НО КАК ЖЕ Я НЕНАВИЖУ УЧИХ! УЖЕ ВО ВТОРОЙ РАЗ ЭТИ ГЛАЗА ЗАСТАВЛЯЮТ МЕНЯ ПЛЯСАТЬ ПОД СВОЮ ДУДКУ! МЕНЯ, СИЛЬНЕЙШЕГО БИДЖУУ! АААРРРУУУОООО!!!!

— Пожалуйста, ты можешь говорить тише? Мне кажется, что сейчас тебя слышали даже в стране железа.

— Хррр. Прости, просто я в ярости. И больше всего меня злит то, что у меня был шанс, а я им не воспользовался.

— Это не так страшно, у тебя есть шанс выбраться из этой клетки и два варианта как это сделать. Первый — мы производим слияние душ, становясь равноправными партнерами, Второй — нас ловит мужик в маске и извлекает тебя, чтобы запечатать в Гедо Мазо. Какой тебе больше нравится?

Лис дернул ухом.

— Мне не нравятся оба, но я тебе все еще должен. Я не забыл свои слова. Ты дал мне шанс, а я его бездарно прохлопал ушами.

— Я давал тебе совет, не рассчитывая на твою благодарность, но все же не отказываюсь. Но мы вернемся к этому вопросу позже, через несколько лет. А пока я хотел бы предложить тебе сделку. Мои чувства в обмен на твое чутье Зверя.

— Как ты себе это представляешь?

— Просто. Я даю тебе доступ к своим органам чувств, а ты мне позволяешь пользоваться своими. В первую очередь меня интересует слух, нюх, чувство чакры, эмпатия и чувство опасности.

— Я не понимаю твоей выгоды. Все это ты можешь развить у себя, а мне предлагаешь намного больше, чем берешь. Почему?

— Мы с тобой почти в одинаковой ситуации, я предлагаю то, что могу дать не напрягаясь, и прошу то, что тебе не сложно. Ну как, ты согласен?

— Разумеется, я согласен! Ты не представляешь, как тяжело сидеть в клетке, в которой годами ничего не меняется.

— Отчего же, вполне себе представляю. Что ты знаешь о Странниках-во-Тьме?

— Почему ты спрашиваешь? Ты хочешь сказать...

— Да, я один из них. Это мое второе воплощение.

— Тогда многое становится понятно. Что мне нужно делать?

— Сосредоточься на всех своих чувствах, открой свой разум и не сопротивляйся.

Лис закрыл глаза и расслабился. Я выпустил нити духовной связи и потянулся к нему. Как только я коснулся его разума, он вздрогнул, и я перестал его ощущать

- Я же просил не сопротивляться!

— Извини, рефлекс.

Со второй попытки мне удалось связать наши чувства так, чтобы лис чувствовал все то же, что и я и пробросить нить связи, подобную той, что я видел у Координатора.

— Теперь мы можем общаться постоянно, а не только когда я тут.

С этими словами я вышел из внутреннего мира. И ощутил дикую усталость из-за перерасхода духовной энергии.

— Лис, ты меня слышишь? Все в порядке?

— Да, я тебя слышу и чувствую. И это просто отлично.

Проверять чутье Зверя я не стал, а сразу же уснул.

Глава 7

Когда мне было год и три, за мной пришли из приюта и, тряся распоряжением Хокаге, попытались забрать. Фугаку ругался матом, а Микото, зажимая нам с Саске уши, молчаливо его поддерживала. В итоге Фугаку чуть не спалил придурков Огненным Драконом и весь день ходил злой как биджуу, хотя пришедший разбираться по поводу оплавленного забора сосед напротив, узнав причину, лишь молча пожал ему руку и свалил. На следующий день народ из приюта заявился в компании десятка АНБУ. Фугаку сдавленно рычал, скрипел зубами и сверкал красным глазом с тремя запятыми вокруг зрачка, но на конфликт идти не мог. После нападения Лиса, в деревне на Учиха и так косо смотрели. Кто-то, не будем показывать пальцами, растрезвонил по всей деревне, что Девятихвостого можно контролировать шаринганом, а о том, что делать это мог только Учиха Мадара, сообщить забыл. Чтобы не накалять обстановку, ему пришлось меня отдать. Первым делом меня потащили не в приют, а к менталистам АНБУ. Прочитать мой разум, не выворачивая его наизнанку, у них не вышло, Один из менталистов сунулся к лису, закономерно получил акустический удар и направленный поток КИ злобного лиса, вылетел из моих мозгов, отпрыгнул на пару метров и, споткнувшись, откатился к стенке, где и затих, сжавшись в комок. Придурка конечно откачали, но попыток влезть мне в мозги больше не предпринимали. Мне поставили пару десятков разных закладок, которые я благополучно упаковал в свою Инь и утопил в залитых водой коридорах своего разума, и, никак не проконтролировав выполненную работу, поставили галочку в своих отчетах. Лис, глядя на их халатность, ржал и катался по полу клетки.

В приюте было...хреново. Все взрослые меня ненавидели и чуть-чуть боялись, но если бы не чувства лиса, я бы этого не заметил. Ощущать вспышки ненависти и страха каждый раз, когда на меня кто-то смотрел, было неприятно, без веской причины ко мне старались не подходить и не разговаривать. Фактически, я был предоставлен самому себе. Дети сначала относились ко мне нейтрально, но постепенно, глядя на взрослых, тоже перестали ко мне подходить. В этом возрасте дети еще не способны ненавидеть, но подражая взрослым, тоже провожали меня злыми взглядами, хотя я чувствовал от них только легкий интерес. Пару раз я слышал, как воспитатели, думая что я не слышу, говорили детям что я плохой и ко мне нельзя подходить. В принципе их внимание мне было не нужно, Я мог сам себя обслуживать настолько, насколько это вообще возможно в таком возрасте. То есть я самостоятельно ел, одевался, справлял нужду, и это почему-то вызывало у взрослых еще большую злость.

Так прошло еще два года. За это время я разобрался со своей системой циркуляции и освоил контроль на приемлемом уровне. Неоценимую помощь в этом оказал Кьюби, поскольку ни доступа в библиотеку, ни учителя у меня не было, и быть не могло. Поскольку мое тело еще активно развивалось, я не злоупотреблял тренировками, но мог ненадолго и несильно ускориться, чуть-чуть укрепить тело, выпустить чакру из любой тенкетсу, но не одновременно из всех и подумывал научиться ходить по вертикальным поверхностям. Постепенно дети научились меня ненавидеть, это выражалось в постоянных попытках мне подгадить или подставить воспитателям, чем обеспечивали меня тренировками в обстановке, приближенной к боевой. Я привыкал жить во враждебном окружении, не ослабляя внимания ни на секунду, и учился тонкому искусству мелкого вредительства. Подрезать Клинком духа ножки стула так, чтобы он рассыпался при попытке на него сесть, налить клея в чьи-нибудь тапки и при всем этом не попасться. Конечно, все знали что это мои проделки, но понять как я это сделал и доказать мою вину не могли, а потому тихо ненавидели. Во время подготовки шалостей я вовсю пользовался майндтриком, скрывая свое присутствие, благо дети в приюте сильной волей не отличались, но все равно под конец дня выжимал свою Инь до донышка. Такое активное использование не могло не дать результатов, и мой резерв Инь потихоньку рос. Параллельно я пытался разобраться, что еще интересного скрывается в моем внутреннем мире, но подвижек в этом направлении не было.

К пяти годам моя система циркуляции достаточно окрепла для того, чтобы пропускать большие объемы чакры. Я уже мог ходить по стенам и потолку, научился выпускать всем телом чакру достаточно плотную, чтобы сдержать небольшой камень (проверенно, упавший с крыши кусок черепицы соскользнул по покрову чакры не причинив мне вреда), начал учиться усиливать мышцы чакрой и ставить себе удар.

В шесть лет мне выделили комнатушку в общежитии, выдали пособие в 200 рё и выпнули вон из приюта. Уходил я оттуда с плохо скрываемой радостью. Хотя детям я никогда не гадил, меня там не просто не любили, а вообще терпеть не могли и не лезли только из-за страха. Я как мог, создавал себе репутацию угрюмого и нелюдимого парня, а воспитатели только поддерживали мою репутацию, тихонько называя чудовищем.

Прогулка по городу от приюта до общаги принесла множество вопросов. Меня узнавали и сверлили злыми взглядами большинство встречных горожан, а остальные смотрели со страхом. Попытка прикупить еды в какой-то лавке обернулась безобразной сценой. Продавец криками велел мне убираться прочь, сказав что ничего не продаст чудовищу, и переполошил криками всех соседей, пришлось угомонить его майндтриком. Внушив ему, что он видит кого-то другого, я все-таки смог купить пару пирожков. Похоже, что походы по магазинам до поступления в академию превратятся в пытку.

В выделенной мне квартире обстановка была спартанской. Сама квартирка состояла из кухни и комнаты, в комнате был низкий столик, тумбочка, книжная полка и футон, а на кухне раковина, электроплитка, небольшой сервант и жестяной чайник. Посуду тоже придется покупать. Закончив осмотр своего жилища, я присел на футон и начал подводить промежуточные итоги. В селении, похоже, уже все взрослые в курсе, что я носитель демона, но не знают, кто мои родители. За мной явно наблюдают, причем, весьма профессионально. Если бы не чувства лиса, я бы ни за что в жизни не заметил нескольких взглядов наполненных холодной заинтересованностью, сопровождавших меня от приюта до самого дома. Видимо, мое поведение сильно отличается от прогнозируемого с учетом закладок, надо бы принять меры. Погрузившись во внутренний мир и выудив утопленные закладки, я пошел к Лису, попутно разглядывая, чего там навертели АНБУшные мозгокруты. А навертели они там изрядно, там были и установки на верность деревне, т ограничение развития интеллекта, и куча установок реакций на различные ситуации, всего и не перечислить. Если бы вся эта кака села как положено, от моей личности не осталось бы почти ничего, кроме ядра. А мне теперь нужно исходя из этой каши выстроить поведенческую модель так, чтобы не вызывать подозрений. В блоке знаний, полученных мной во Тьме, была кое-какая информация по этой теме, но вот получится ли у меня? Вот так терзаемый мрачными мыслями я и вышел к Лису.

— Что думаешь, Курама? Смогу ли я так грамотно притворяться, чтобы было похоже на действие закладок?

Лис издал непонятный звук и, выпучив глаза, уставился на меня. Его удивление было настолько сильным, что я отвлекся от созерцания кучки закладок, которые мое подсознание визуализировало как пачку листов с распечатками.

— Что такое? Я что-то не то сказал?

— Нет, ты все сказал правильно, только откуда тебе известно мое имя?

— О, я многое о тебе знаю, хотя и не все, к сожалению. В своей прошлой жизни мне довелось почитать, ммм, скажем, легенду, в которой достаточно точно описывалось все происходящее сейчас в этом мире, и то, что еще только произойдет. Впрочем, я тебе об этом уже говорил.

— Говорил, только я тебе не поверил. И, похоже, зря.

— Слушай, Курама, я вообще-то к тебе за советом пришел. Посмотри на этот мусор, и скажи, следует ли мне из него слепить маску, или ну ее?

Лис задумчиво почесал ухо задней лапой, глядя на принесенную мной пачку макулатуры.

— Лично я, если бы был на твоем месте, спалил бы эту дрянь, а потом поймал тех, кто это затеял, и выпустил бы им кишки.

— Мы это обязательно сделаем, как только у нас будет возможность и как только вычислим истинного виновника. Так что на счет маски?

— Тут я тебе ничем помочь не могу. На меня самого эта дрянь не действует, да и с тебя при первом же использовании покрова эта шелуха слетела бы моментально. Я же все-таки демон, и в моей чакре чужие конструкции сгорают моментально. — тут лис помрачнел — Кроме некоторых иллюзий Учиха.

— А как думаешь, в деревне в курсе этой твоей особенности?

— Наверняка догадываются. Им, по крайней мере, точно известно, что иллюзии на джинчуурики под покровом не действуют.

— Тогда, пожалуй, ну его, не буду заморачиваться, тем более, что я совсем не уверен в результате. Подождем, пока опять в застенок не потащат. Кстати, не продемонстрируешь воздействие твоей чакры на чужеродные конструкции?

— Легко, только положи их на пол и отойди подальше, а то, как бы чего не вышло.

Я положил листочки на мокрый пол и отошел на несколько шагов. Лис высунул кончик когтя из-за решетки и от него к закладкам потянулся тоненький огненно-рыжий ручеек. Как только чакра лиса коснулась листочков, те мгновенно вспыхнули и сгорели. Полыхнуло знатно, хотя и беззвучно, если бы такая вспышка произошла в реальности, я мог бы вполне остаться без глаз.

— Силен, зверь! — я показательно потер глаза руками. — А теперь нам надо решить, что будем делать в ближайшую пару месяцев. К Учиха соваться нельзя, у Фугаку наверняка будут проблемы, — я был просто уверен, что есть объективная причина того, что за пять лет в приюте за мной не явились ни Джирайя, ни Учиха, — до поступления в Академию еще полтора месяца, и денег у нас кот наплакал.

— Боюсь, что тут я тебе тоже не помощник. Когда я был на свободе, жизнью людей я не интересовался, а будучи запечатанным, не имел возможности наблюдать.

— Эхх-хе-хе, никто не любит бедного джинчуурики, а кто любит, ничем помочь не может, ибо сам под плотным колпаком. Ладно, Курама, будем решать проблемы по мере их поступления.— С этими словами я выбрался из внутреннего мира и отправился побродить по городу.

И как оригинальный Наруто тут жил? Ненависть окружающих ощущалась даже без использования чувств Лиса, и только страх не давал людям на меня наброситься. Ничем, кроме действия закладок, я не мог объяснить характер известного мне героя аниме. Либо же он обладал воистину бесконечными запасами оптимизма, читай, был идиотом. Идиотами Узумаки не бывают, в силу особенностей строения разума, значит, остаются закладки. Но если судить по тому, что я видел в подвалах АНБУ, менталисты тут откровенно хреновые. Даже на мой неискушенный взгляд. Короче, одни вопросы и никаких внятных ответов.

Пасли меня плотно, но аккуратно. Я ни на секунду не переставал чувствовать пристальное внимание, но однозначно засечь никого не смог. Что ж, будем тщательнее следить за своим поведением.

Прикупив в посудной лавке стакан, чашку, кастрюльку, керамическую ложку и десяток комплектов палочек, в хозтоварах — зубную щетку, пасту, стиральный порошок и кусок мыла, а в одежной — пару шорт (почему-то были только оранжевые), четыре футболки и полотенце, я направился в продуктовый ряд, который меня изрядно разочаровал. Из овощей я узнал только лук, картошку и помидоры по довольно-таки грабительским ценам. Я взял по паре кило лука и картофеля, забив на все остальное. Похоже, витаминчики придется покупать в аптеке, если они там есть, разумеется. Так же выяснилось, что есть пищу животного происхождения в этом месяце мне особо не светит. По сравнению с моим пособием, мясо стоило как крыло Боинга — 12 рё за килограмм, да и морепродукты были не намного дешевле. У меня до конца месяца осталось только 84 рё, а ведь сегодня только второе число. Затарившись двумя десятками бомж-пакетов по 1,5 рё за штуку, я побрел домой в довольно мрачном настроении, усугубляемом злобными взглядами и сдавленными проклятиями в спину.

Глава 8

Уже под вечер, придя домой, наскоро ополоснувшись в душе, заточил на ужин бомж-пакет. Местная лапша быстрого приготовления не имела ничего общего с тем мусором, который я помнил по прошлой жизни, никаких ароматизаторов "идентичных натуральному", никаких усилителей вкуса, только настоящие сублимированные продукты. Даже кусочки мяса были натуральные, а не соевые, как в приснопамятном Дошираке. Растянувшись на футоне, я начал тренировать контроль, попутно гоняя по телу увеличенный объем чакры и стараясь не излучать в пространство свыше обычного. Получалось плохо, уже при лишних двадцати процентах в системе циркуляции я не мог сдержать самовольно выходящую энергию в установленных рамках, но и наплевать на это я не мог, помня о плотной слежке. Помучившись так пару часиков, я отправился спать.

* * *

Два месяца до поступления в Академию я потратил на знакомство с селением и немного привык к бесконечному потоку ненависти, изливающегося на меня от жителей. Посмотрел вблизи на академию, сунулся в библиотеку, откуда был изгнан за отсутствие допуска и читательского билета, и даже зашел во дворец Каге, откуда меня, правда, тоже завернули на выход, хотя и в исключительно вежливых выражениях, и слегка обновил свой гардероб. Мне все-таки пришлось купить рыжее чудовище, и сделал я это только потому, что другие костюмы из спецматериалов мне были не по карману. Хотя, надо признать, что костюмчик этот помимо вырвиглазной расцветки не имел недостатков. Он был легким, удобным, не пачкался и. Еще я визуально ознакомился с достижениями местной цивилизации в плане электроэнергии. Хотя в прошлой жизни я был больше метрологом и программистом, чем электриком, но кое-что все же знал, и система электроснабжения Конохи меня очень живо заинтересовала. Дома, судя по сечению кабеля, питались от сети 110 вольт, и система была похожа на принятую в современной Японии, это когда на два-три дома идет один подвесной трансформатор на 50-100 киловольт-ампер. А дальше начинались странности. В первую очередь каждый трансформатор, имел мощную антенну, как правило медную, но встречались и из других металлов, не имел вводного высоковольтного кабеля, и вдобавок от него ощутимо тянуло чакрой, из чего я сделал вывод, что трансформаторы работают на совершенно иных принципах чем те, которые я знал в прошлой жизни. Во вторых энергоснабжение было очень стабильным, за два месяца я не заметил ни одной скачка напряжения. Даже когда я устроил КЗ перед секционным предохранителем, все две секунды до момента, когда сработал общий предохранитель, свет в коридоре горел ровно, а транс лишь слегка загудел. Очччень интересно, но без доступа в библиотеку и на режимные объекты ничего непонятно.

Попытки разобраться с семейным наследием тоже сдвинулись с мертвой точки. Я излазил лабиринт вдоль и поперек, выяснив, что он хотя и меняется каждый раз, когда я в него захожу, но узловые его точки остаются на своих местах. Вода на полу тоже служила определенной цели. Хотя она покрывала пол дай Ками на сантиметр, в ней можно было утопить даже монумент Каге, если бы была возможность протащить его в мой внутренний мир. Средоточие Разума содержало какую-то умопомрачительной сложности конструкцию непонятного пока назначения, но являющуюся частью лабиринта, а значит и частью наследства. У Клинка духа всплыла одна неприятная особенность: он работал по принципу джедайской сабли. Почти не потребляя энергию на свое поддержание, он начинал жрать Инь, стоило начать что-то им резать. И чем сложнее структура энергоканалов у цели, тем больше Клинок жрал. По сути, после пары ударов по чему-нибудь живому, я оставался с досуха выжатым резервом Инь и пару минут не мог сформировать ни капли чакры. Таким образом, грозное оружие в моих руках превращалось в практически бесполезный в бою инструмент, безусловно, опасный и мощный, но все-таки не боевой. Первый уровень Клинка духа режет только материю и потребляет постоянное количество Инь в зависимости от длины, второй — повреждает только энергоструктуры и жрет энергию только в момент удара. А вот третий уровень, совмещая оба эти режима, жрет постоянно, и на поддержание, и на удар, причем вне зависимости от того, какой режим используется. Это был просто гигантский облом, винить в котором кроме себя было некого. В порыве жадности я откусил кусок, который в ближайшие лет пять не смогу прожевать. Все дело в том, что все Аспекты рассчитаны на постепенное развитие вместе с пользователем. Самостоятельно развив Аспект первого уровня, разумный будет иметь резерв, достаточный для его использования, и, постепенно повышая уровни Аспекта, будет увеличиваться и его энергетический резерв. Я же отхватил сразу два Аспекта третьего уровня, рассчитанных на затраты в десятки раз превосходящие мои возможности. Конечно, при ударных нагрузках мой резерв будет расти быстрее, чем если бы я постепенно развивал Аспект с нуля, благо, тренируя резерв Инь, невозможно надорвать пупок, но в ближайшие пару лет я даже полноценную тренировку с Клинком устроить не смогу. Десяток ударов по бревну, и я останусь без чакры, так как не из чего ее будет создавать. Все же стоило, наверное, взять пару Телесных Аспектов, резерв Янь позволяет мне легко потянуть даже пятый-шестой уровень, но поезд уже ушел, так что следует в срочном порядке развивать то, что есть.

* * *

Поступление в Академию шиноби прошло буднично. В последний день месяца помимо пособия мне принесли предписание, здорово похожее на повестку в военкомат и, по сути, таковой и являющееся, явиться первого числа в Академию Конохи. Утром возле Академии толпился народ. По центру площади кучковались безклановые шиноби и те из обывателей, у чьих детей обнаружилась способность к контролю чакры. Каждого поступающего сопровождал один из родителей. Где-то в этой толпе находилась Харуно Сакура, девочка с розовыми волосами, по которой я, чтобы не отрываться от канона, буду сохнуть, жутко страдая от неразделенной любви. Ближе к краям стояли группы клановых шиноби, только мужчины, только репродуктивного возраста, построившись чуть ли не в боевой порядок, закрывая своих детей таким образом, что нельзя было даже понять сколько там поступающих, и есть ли они там вообще, и злобно зыркая на рискнувших подойти слишком близко безклановых, создавая таким образом полосу отчуждения, шириной метра два. Блондины с водянистыми, ничего не выражающими глазами, в зеленых жилетках — менталисты Яманака, одетые в одинаковые, похожие на халаты, одежды, белоглазые — Хьюга, даже с неактивным бьякуганом их взгляд, казалось, мог пробить бетонную стену, одетые кто во что горазд шатены с черными глазами — Учиха, их отличал только вышитый у всех на спине бело-красный веер, да вдвое большая, по сравнению с другими кланами полоса отчуждения. В плащах с высоким стоячими воротниками, поголовно в черных круглых очках — Абураме, ничем не примечательные, если не знать, что кроется под их плащами, в разной одежде, но с обязательным присутствием меха — Инузука, единственная группа, в которой были женщины, охрану их внешнего периметра осуществляли пять здоровенных, больше похожих на волков, собак. Представитель клана Акимичи был один, но он стоил десяти. Гигант более двух метров ростом, почти квадратный, в красной броне, на его фоне даже Хьюга смотрелись как-то бледно, вел за руку похожего на колобок мальчика, который постоянно что-то жевал. Сколько я не оглядывался, так и не смог заметить теневиков Нара. Либо еще не пришли, либо залегли где-нибудь в теньке, о лени мужчин клана Нара по деревне ходили легенды. Еще в прошлой жизни я, да и не только я, заметил, что из клановых шиноби в Академию мало кто поступал, в основном дети глав кланов и их ближайших родственников. Учитывая, что каникулы закончились месяц назад, тут были только те из детей, кто пришел в Академию в первый раз.

Я попытался затеряться в толпе, но вокруг меня моментально образовывался круг пустоты. Взрослые прижимали к себе детей и старались отойти подальше, сверля меня злыми и испуганными взглядами. Пришлось встать с краю, ну да, я же клановый, как бы. Подходить к Учиха я пока не рискнул, слишком большая толпа, но надо будет постараться сойтись поближе с Саске и напроситься в гости, Поговорить с Фугаку хочется очень сильно, да к тому же меня постоянно терзает чувство стремительно утекающего времени. Уничтожение клана Учиха, по моим данным, должно случиться только через пару лет, надеюсь, они еще не успели пройти точку невозвращения, после которой что-то менять будет поздно. В общем, я встал рядом с парой Акимичи, на их фоне ни я ни мой костюмчик особо не выделялись. Как-то внезапно появился Хокаге, которого я видел, кстати, первый раз в этой жизни, и начал толкать пламенную, но донельзя занудную речь про Волю Огня, будущее Конохи и что-то еще, я особо не вслушивался. Вспомнились лекции нашего преподавателя истории, доктора исторических наук, который обладал исключительной особенностью читать интересные, в общем-то, лекции по древней истории таким занудным голосом, что засыпали даже записные ботаники в первых рядах. Теперь становится понятным, почему Старый Обезьян получил кличку Профессор. Между тем, появились Нара, отец и сын. Душераздирающе зевая, они вышли к площади и сразу же залегли под ближайшим деревом. Воистину, лень Нара не имеет границ.

Между тем Профессор закончил толкать речь, и народ потянулся внутрь сдавать документы. Первыми шли кланы, потом безклановые шиноби, а потом обыватели. Я встал в конце очереди, заняв место прямо перед Нара, поскольку они так и не встали из-под дерева. Очередь лениво продвигалась, все шиноби уже закончили регистрацию своих отпрысков, когда наконец Нара выползли из благословенной тени, встав позади меня.

— Вот блин! Отец, а обязательно было тащиться в такую рань? — это Шикамару достает своего отца. — Все равно очередь еще долго будет тут стоять.

— Терпи. Мы и так пропустили вступительную речь Хокаге, ты хочешь, чтобы авторитет Нара еще больше упал?

— Да куда дальше-то? Вы с дедом в свое время здорово постарались, чтобы наш клан приобрел славу законченных ленивцев и подкаблучников. И как не лень было?

Вялая перепалка отца с сыном продолжалась еще минут двадцать, в течение которых очередь сдвинулась на пять человек. Наконец Шикамару надоело, и он заткнулся. Еще через полчаса, когда все мы изрядно пропеклись на солнышке, подошла моя очередь.

Приемная комиссия состояла из трех человек, два шиноби в стандартных зеленых жилетках и один медик. Я отдал предписание, после чего медик, быстро сложив несколько печатей, начал водить вдоль тела моего руками, окутанными зеленоватым свечением. Через пару минут медик закончил работу и сказал, что все в порядке, после чего мне выдали абонемент в библиотеку, начинающий действие с пятого числа текущего месяца, указание явиться в аудиторию 1-Б завтра к восьми часам, имея при себе тетрадь и письменные принадлежности, и велели идти домой. Как ни странно, никто не удивился тому, что я пришел один, хотя я видел в толпе двоих приютских детей, которых вел один из воспитателей приюта. По дороге домой я зашел в книжный магазин, совмещенный с канцтоварами, и прикупил три общих тетради, два автоматических карандаша, упаковку стержней к ним, резинку, кисточку для письма, чернила и пару пустых полуметровых свитков сантиметров двадцать в ширину. Все это стоило мне почти тридцать рё, из которых двадцать два стоили свитки. Пройдясь по рядам и удостоверившись, что вся представленная литература имеет развлекательный характер, я покинул книжный магазин и направился домой. Дома я, наскоро помывшись и проглотив обед, сел разбираться со своими покупками. Тетради, чернила и кисточка были самыми обычными, а вот карандаши, а точнее их стержни, и ластик были с сюрпризом. Если напитать стержень чакрой, он начинал писать как фломастер: на любой поверхности и ровной тонкой линией, но при этом очень быстро стирался. Ластик вел себя как обычно, но при подаче чакры с одного прохода стирал и карандаш, и чернила, не повреждая при этом бумагу и не пачкаясь. Свитки были выполнены из особой бумаги, которая хорошо впитывала чакру и могла долго ее удерживать, именно поэтому их стоимость была столь высока. Забросив свитки и чернила с кисточкой на полку до лучших времен, я принялся за тренировку контроля. К этому моменту я уже мог повысить уровень чакры в каналах на 25% и скорость циркуляции на 15% от нормального, не повышая при этом утечку чакры через капилляры и тенкетсу. Я не мог дождаться, когда нам уже дадут теорию в Академии, чтобы я мог, наконец, легализовать свои тренировки дома, и не бояться, что меня засекут и доложат, куда не надо. Встречаться с одноглазым хромым психованным уродом Шимурой в ближайшие десять-пятнадцать лет мне категорически не хотелось, как, впрочем, и загреметь в подвалы АНБУ на внеочередную проверку лояльности. Проверку-то я пройду влегкую, но осадочек, как говорится, у них останется.

Погоняв чакру до появления легкой боли в каналах, я втянул излишки чакры в Очаг, отчего тот протестующее заныл, и начал медленно стравливать ее в систему циркуляции, следя за тем, чтобы общий уровень чакры не повысился более чем на один процент. Вот еще, кстати, интересный момент. Разделить уже готовую чакру обратно на Инь и Янь мне не удалось. Я даже не представлял себе как такое возможно. Смешайте в стакане, к примеру, синюю и красную акварель, а потом попробуйте разделить обратно, что у вас получится? Вот и у меня ничего путного не получилось. Зато благодаря таким тренировкам, мой Очаг уже мог вмещать гораздо большее количество энергии, чем было задумано природой, тем самым я получал оперативный резерв, в котором мог хранить дополнительную энергию, не помещающуюся в системе циркуляции. Очаг, по идее, вообще не был предназначен для хранения готовой чакры, хотя если ее туда загнать, она оттуда не вырывалась без команды. Потихоньку наращивая давление чакры в Очаге в течение двух месяцев, мне удалось укрепить его настолько, что он мог без повреждений удерживать в себе почти двойной объем моей системы циркуляции, хотя и начинал создавать ощутимый дискомфорт. Если хранить чакру в очаге, то она из организма не выветривалась и ее уровень в организме не повышался, а значит можно будет создать в бою эффект неожиданности. С самой чакрой тоже было много интересного. Во-первых пропорции смешивания энергий, на одну часть Инь я мог добавить от пяти до восьми частей Янь, при этом качество чакры абсолютно не менялось. Если я не контролировал этот процесс, Очаг смешивал энергию в пропорции один к шести. Что-то мне подсказывало, что у каждого человека этот параметр строго индивидуален, поскольку Лис смешивал свою чакру в пределах от 1:46 до 1:54 и говорил, что его чакра не изменилась после запечатывания. Выходит, что Минато вырвал из лиса не половину его души, а именно ПОЛОВИНУ ЧАКРЫ, которая у него в тот момент была, а находясь в печати, Лис не мог добрать свой стандартный объем. Через печать, кстати, чакра лиса просачивалась в несмешанном виде, если, конечно, лис этот процесс не контролировал, вот откуда у меня такой перекос в сторону Янь и такая бешеная регенерация.

Закончив стравливать чакру и оставив в очаге процентов десять на всякий случай, я создал Клинок духа. Абсолютно прозрачный, различаемый только по легкому дрожанию воздуха в месте, где он находился, Клинок был абсолютно невидим для сенсоров, поскольку не содержал ни капли чакры. Воткнув его в специально принесенный для этой цели булыжник и начав потихоньку проворачивать, я ощутил резкий отток Инь. Энергии хватило только на десять дырок в камне, после чего мой резерв опустел, а Клинок беззвучно исчез. Если бы я не оставил немного чакры в Очаге, то сейчас ее уровень в организме начал бы потихоньку падать, поскольку чакра постоянно выветривается и постоянно же восполняется. А так запаса хватило на то время, пока Инь не восполнится до уровня необходимого для подержания "тихого режима", то есть примерно на полторы-две минуты. Закончились мои тренировки уже под вечер, и, съев на ужин еще одну лапшу и совершив вечерний поход к белому керамическому другу, я отправился спать пораньше.

Глава 9

В первый день в Академии я пришел пораньше, задумав занять место в дальнем углу возле окна. По коридорам уже ходили старшие ученики, расходясь по своим аудиториям. В аудитории 1-Б в первом ряду уже сидела девочка с розовыми волосами, прилежно сложив руки на парте. Буркнув ей "привет" и не дожидаясь ответной реакции, я прошел к намеченному мной месту, где и сел, наблюдая за входной дверью. Постепенно аудитория начала заполняться народом, по большей части незнакомым. Клановые дети начали появляться ближе к началу урока. Первой пришла Ино, подсела к Сакуре и они начали весело щебетать, похоже, они познакомились еще до Академии. Следующим пришел Шино, серый плащ с высоким стоячим воротником, мешковатые штаны, черные очки, руки в карманах, почему-то мне всегда казалось, что он похож на рэпера. Он тихо прошел вдоль стены и занял место в последнем ряду. Чоджи вошел в аудиторию, хрустя чипсами, кто бы сомневался? Парень был весьма толст, но упаси меня Ками упомянуть об этом при нем. Он занял место в третьем ряду. Вошел Саске, оглядел аудиторию, увидел меня на крайнем месте последнего ряда, раздраженно цыкнул и сел прямо передо мной, уставившись в окно, явно копируя чье-то поведение. Среди присутствующих девочек прокатилась волна легкой заинтересованности. Вот значит как Саске положил начало своему фан-клубу. Тихой мышкой в аудиторию просочилась Хината и села на край второго ряда, уперев взгляд в парту прямо перед собой. О Кваннон, какая же она маленькая! В прошлой жизни я всегда хотел, чтобы моя дочка была похожа на Хинату, но увы, не тот фенотип и не те были характеры у родителей. Зевающий Шикамару вошел прямо перед сигналом к началу занятий, и, заняв место в середине последнего ряда, сразу же притворился спящим, но я чувствовал его собранность и то, как он исподтишка оглядывает аудиторию и учеников. Вошел Ирука, прошел к своей конторке, и уже начал было представляться, когда в коридоре раздался топот и в аудиторию влетел запыхавшийся Киба. Он тяжело дышал и опирался на дверь, всем своим видом демонстрируя, что бежал всю дорогу до Академии. Его выдавало только отсутствие запаха пота, неизбежно выступившего бы в случае пробежки в меховой куртке. Щенка его было не видно, либо прятался, либо Киба его сегодня с собой не взял. Хотя возможно Акамару еще не является его партнером. Слегка повозмущавшись для порядка, учитель велел Кибе занять место и продолжил речь. Сначала провел перекличку, выяснилось, что в нашем классе тридцать шесть человек, а где тогда остальные? На площади была толпа человек двести, не считая клановых. Потом он представился, наказав звать себя Ирука-сенсеем, сказал, что будет вести у нас теорию чакры и историю Конохи, а также будет нашим куратором, раздал расписание занятий на неделю и толкнул пламенную речь, являвшуюся короткой выжимкой из вступительной речи Хокаге, про Волю Огня, честь шиноби и великую ответственность перед деревней. Говорить у него получалось не в пример лучше, чем у Старого Обезьяна, даже Шикамару перестал притворяться спящим и приподнял голову. Закончив речь, Ирука-сенсей поинтересовался, кто из нас знает что такое чакра, как ни странно, даже многие клановые начали чесать в затылке, кроме Чоджи, который не отрывался от поглощения чипсов, и Кибы, которому, похоже, на это было искренне пофиг. Шикамару, судя по эмоциям, явно знал, но не отрывался от коллектива, изображая на лице усиленную работу мысли. Саске держал морду кирпичом, но в душе был слегка не уверен в своих знаниях. Сакура и Ино обе не знали, но обе лучились жаждой знаний и предвкушением интересных сведений. Хорошая все же штука — эмпатия Девятихвостого! Хината знала, но стеснялась сказать. Хиаши — гад, так замордовать ребенка это надо уметь, и пофигу, что он руководствуется самыми лучшими побуждениями. Девочке еще шести нет, а у нее уже комплекс неполноценности в полный рост. Между тем, так и не дождавшись ни от кого ответа, Ирука-сенсей вкратце объяснил нам, что же такое чакра, пообещав вернуться к этому вопросу подробнее на следующих занятиях. По официальной версии Академии, чакра получалась путем смешения духовной и телесной энергий в равных пропорциях, телесная энергия вырабатывалась и увеличивалась путем физических нагрузок, а духовная — напряжением силы воли. Полнейшая чушь, замешанная на полуправде, давала в итоге вполне рабочую версию, хотя и не без огрехов. Большинству ниндзя для спокойной работы хватало и этой информации. Закончив лекцию, учитель спросил, кто уже может чувствовать чакру, тут уже руки подняли около четверти класса, в том числе все клановые, ну и я до кучи. Увидев мою поднятую руку, Ирука слегка удивился, но потом, что-то прикинув в уме, успокоился. Объяснив, что надо делать, чтобы почувствовать чакру, он показал нам печать концентрации, детально показав, как и в какой последовательности складывать пальцы и для чего она нужна. Я на пробу сложил руки в незамысловатую конструкцию печати, в надежде понять, как это работает. Чуда не произошло. Мой контроль не возрос до немыслимых высот, Очаг не начал вырабатывать чакру немыслимыми объемами, ток чакры в каналах не ускорился, не замедлился, и даже не стабилизировался. Печать оказалась простым кинестетическим якорем, нацеленным на привязку определенного состояния разума к определенному положению пальцев. С таким же успехом я мог скрутить фигу и направить ее большим пальцем в ухо. Уже сознательно ориентировав Очаг на создание чакры, я вновь попробовал сложить печать. В этот раз кое-какой результат все же был. Со сложенной печатью Очаг реагировал на мои команды аж на целых три миллисекунды быстрее. Видимо, сработала еще из прошлой жизни приобретенная причинно-следственная связь "печать -> техника". Ну, основное направление работы понятно, формируем условный рефлекс "сложил печать — чакра пошла, убрал печать — чакра прекратилась", как у собачек Павлова, дабы полностью исключить из процесса участие сознания. Если остальные печати действуют так же, тогда становится понятно, как Хаку одной рукой печати складывал. Между тем, почувствовать чакру с первого раза ожидаемо ни у кого не получилось, клановые дети поголовно знали печать концентрации и даже имели некоторые зачатки рефлекса, остальные же, раз за разом складывали печать, громко возмущались, что ничего не получается. Ирука-сенсей довольно быстро и профессионально угомонил недовольных, объяснив, что с первого раза не выходило даже у Хокаге, чем заработал надменный хмык от Учихи. Ну-ну, братец, ты у нас, конечно, гений и все такое, но я-то видел, что такое объяснение тебя здорово успокоило. После этого все до конца занятия чинно-благородно занимались каждый своим заданием, кто не мог чувствовать чакру — попытками ее почуять, кто мог — печатью концентрации, а клановые — кто чем. Ино, Хината, Киба и Шино — тренировками, Чоджи — чипсами, Саске — разглядыванием пейзажа за окном, Шикамару бессовестно дрых, на этот раз по-настоящему, ну а я с интересом наблюдал за всем происходящим в классе, делая вид, что тренирую печать концентрации.

Вторым уроком шла физкультура. Нас выгнали на полигон с простенькой полосой препятствий, учитель представился Мизуки-сенсеем, сказал, что будет вести у нас физкультуру и позже тайдзюцу, произвел перекличку, и загнал нас на полосу препятствий с целью проверить наши физические данные. Полосу мы преодолели кто как, слава Ками, полоса препятствий была достаточно широка, чтобы мы на ней не толпились. Первым пришел Киба, за ним Саске, Чоджи и Шино ближе к середине, Ино — ближе к хвосту и я — замыкающим, прямо перед Хинатой. Шикамару учителю пришлось загонять на полосу фактически пинками, где он, упав за второй полуметровый барьерчик, так больше и не поднялся. Со всего потока только я и Саске не запыхались на финише, я — потому, что берег дыхание и никуда не торопился, а Саске потому, что всю дорогу активно усиливал чакрой мышцы и даже при этом уступил Кибе, который пробежал полосу честно, без читерства. Контроль у Саске был так себе, при каждом движении от него расходилась небольшая волна чакры, так что хотя физически он почти не устал, еще один такой забег он не осилит. Нацепив на лицо надменное выражение, всем своим видом говоря окружающим "мне эта полоса — на один зуб", внутри кипел, как забытый на плите чайник. Тем временем, после того как все восстановили дыхание, Мизуки-сенсей показал нам несколько элементов какой-то гимнастики, поставил нас разминаться, следя за тем, чтобы все выполняли движения правильно.

Когда разминка, довольно продолжительная надо сказать, закончилась, учитель дал нам небольшой перерыв, в течение которого раздалось несколько вопросов на тему "когда будет тайдзюцу?". На что Мизуки-сенсей ответил, что не раньше, чем мы достигнем приемлемой физической формы, которая у нас на текущий момент — совершенно неудовлетворительная. После чего началась настоящая тренировка — бег по кругу, отжимания, приседания, турник и некое подобие шведской стенки. Под конец занятия даже Шикамару, успешно откосивший от половины упражнений, едва дышал.

После физкультуры был обеденный перерыв, на который кто ушел во двор, кто на крышу, а кто, как я например, вернулись в аудиторию. Бенто у меня с собой не было, так что я, громко побурчав животом, заработал несколько жалостливых взглядов от девочек и сочувствующий — от Чоджи, разжился половинкой монументального бутерброда по-Акимичевски. Все-таки Чоджи — классный парень, мы ведь с ним даже толком не знакомы.

После обеда была каллиграфия, после физкультуры, ага. Вел ее какой-то дед, он вроде даже представился, только я не расслышал, даже со слухом Кьюби, хотя я толком в его бурчание и не вслушивался. Хотя обед был достаточно долгим, народ думал о чем угодно, только не о кисточках и иероглифах. Чоджи опять чем-то хрустел, мешая спать сидящему рядом Шикамару. Деду, похоже, было абсолютно фиолетово, чем занимаются его ученики, он самозабвенно рисовал на доске кандзи, сосредоточенно бурчал себе под нос объяснения (мне очень хотелось думать, что именно объяснения), вытирая доску, примерно, раз в пять минут и рисуя новый иероглиф.

Четвертым занятием шла история Конохи, которая прошла без эксцессов. За день дети вымотались морально и физически, и только Сакура старательно конспектировала лекцию Ирука-сенсея, о чем-то сильно сожалея. Наверняка о том, что абонемент в библиотеку начнет работать только через четыре дня.

Придя домой, помывшись, постирав потный костюм и повесив его сушиться, я съел ужин и завалился спать, забив на ежевечернюю тренировку контроля чакры. Очень уж насыщенным выдался первый день в Академии.

Глава 10

Примерно в таком ключе прошло полгода. Ничему толком нас не учили, поскольку весь класс поголовно смог почувствовать чакру только ближе к концу полугодия. Учителя относились ко мне...никак, ничем не выделяя и стараясь лишний раз меня не замечать, отвечая лишь на прямо заданные вопросы и просьбы о помощи. Дети, глядя на учителей, вели себя подобным же образом, в упор меня не замечая, только сердобольный Чоджи иногда подкармливал, да Шикамару с Кибой пытались вовлечь меня в мелкие шалости, точнее, Киба подзуживал нас с Шикамару на нарушение режима, а Шика соглашался на все, что позволяло откосить от занятий. Косили мы в основном от каллиграфии, благо дед никогда не проводил перекличку, но иногда еще и от истории и теории чакры, поскольку на теории толком нам делать было нечего, а история умещалась на пяти свитках в библиотеке. В ней, кстати, для первогодок ничего дельного не было, только история да каллиграфия, ну еще по теории чакры немного было. В библиотеку ходили только потомки простых горожан, поскольку даже у безклановых дома была кое-какая библиотека с лихвой покрывающая потребности первого курса Академии. Два месяца назад Мизуки-сенсей счел нашу физическую форму удовлетворительной, и начал потихоньку показывать нам базовые приемы академического тайдзюцу. В прошлой жизни я драться не умел, вообще, так что академический стиль, как база, мне подходил идеально. Прямые удары, жесткие блоки, предельно экономичные движения, академический стиль был явно заточен под активное использование чакры в бою и здорово отличался от своего анимешного аналога в лучшую сторону, хотя бы отсутствием широких замахов и кучи красивых, но нефункциональных движений.

На первом занятии в новом полугодии Ирука раздал нам по небольшому белому шарику на подставке и сказал, что с этого дня мы будем учиться направлять чакру в предметы. Задание было таким: сконцентрировать чакру и направить ее в шарик так, чтобы он начал светиться, что Ирука тут же и продемонстрировал, на секунду сложив печать концентрации и положив руку на шарик. Шарик засветился мягким белым светом и горел секунд пять, после чего медленно погас. Я попробовал, с нулевым результатом. У шарика оказалась просто неприличная емкость, я вбухал в него половину своего активного резерва, и не добился результата. Для шестилеток только-только овладевших навыком концентрации чакры этого упражнения хватит надолго. С первой попытки заставить шарик светиться удалось только Саске, да и то еле-еле, контроль у юного Учиха был просто ужасающий. Хотя и лучше чем у большинства на нашем потоке. Шикамару, Ино и Сакура обладали хорошим контролем, но просто мизерным резервом, так что заставить шарик светиться у них тоже не вышло. Хината могла похвастаться и хорошим контролем, и приличным резервом, но стеснялась показать хороший результат и выделиться. Блин, я не могу на это смотреть! У меня сердце кровью обливается, когда я думаю, какими действиями родители могут довести своего ребенка до такого состояния. Я разрывался между стратегией сидеть тихо и не отсвечивать и желанием как-то помочь девочке обрести веру в себя. Моего контроля и резерва хватало с запасом чтобы заставит светиться этот проклятый шарик ярче сверхновой, а используя чакру Лиса, я мог зажечь все сферы в аудитории, включая лампочки под потолком, и в добавок начать светиться сам. Чтобы ей помочь, мне придется засветит свой большой резерв и контроль, сравнимый с ее, что будет весьма подозрительно для шестилетки, которого никто и никогда до Академии ничему не учил. Придется задавить благородный порыв, благо, время у меня еще есть. Поспешать следует не торопясь, тем более что у меня в списке первоочередных задач стоит разговор по душам с отцом Саске, Фугаку-доно.

Между тем Ирука-сенсей, убедившись, что ни у кого ничего путного не выходит, дал нам простенькое упражнение по тренировке контроля, то, которое заключается в перемещении листика по телу при помощи чакры, не забыв задвинуть лекцию про историю возникновения этой методики. Дети увлеченно начали гонять листик по телу с переменным успехом, лучше всех получалось у Сакуры и Ино. У Кибы листик постоянно норовил улететь, поскольку он его слишком резко дергал, Шикамару бессовестно дрых, точнее как обычно делал вид, что дрыхнет. Когда он вообще тренируется? Чоджи честно пытался сконцентрироваться на тренировке, но все его мысли занимала пачка чипсов в правой руке. Хината сконфуженно гоняла листик по ладошке ровными кругами, а у Саске листик колом стоял в ладони, время от времени дергаясь из стороны в сторону, на виске у него выступила капелька пота. Я тихонько наклонился к его уху.

— Не напрягайся ты так. Это упражнение на контроль, а не на силу, расслабься и подай поменьше чакры.

— Тебя не спросил, неудачник! — Саске раздраженно дернул плечом, но количество чакры уменьшил. Листик моментально лег на его ладонь, где и прилип. Саске чуть напрягся, и листик моментально предпринял попытку улететь влево, но был перехвачен свободной рукой и возвращен на свое законное место.

— Ну куда ты его так дергаешь? Это же не сорняк в огороде. Представь, что твоя чакра это тихий ручей, текущий туда, куда тебе надо.

— Я же сказал тебе не лезть! Обойдусь без твоих советов!

— Ну и пожалуйста, гений, блин! — Я откинулся на спинку сидения, разорвал свой листик на две половинки и начал гонять их кругами по ладони, следя за тем, чтобы обрывки листика и середина ладони были на одной линии. Основной своей цели я достиг, обратил внимание Саске на себя. С удовлетворением я заметил, что он все-таки последовал моему совету, и листочек медленно, рывками пополз вверх по его руке, временами слегка рыская из стороны в сторону. Я же решил слегка усложнить задачу, не прерывая движения половинок листика, я начал осторожно сдвигать центр окружности вверх-вниз по ладони. Это было проще сказать, чем сделать, листики начинали рыскать и все время норовили улететь. Пришлось уменьшить скорость вращения и перестать обращать внимание на происходящее в аудитории. Сделал я это зря, так как не заметил вовремя идущего ко мне Ирука-сенсея и отвлекся только тогда, когда он поинтересовался, чем это я занимаюсь. Прокол. Я ответил, что тренирую контроль, как он и сказал. Ирука поинтересовался, кто меня учил, на что я ответил ему, что чувствую чакру с трех лет и тогда же самостоятельно начал учиться этой силой управлять, действуя по указаниям голоса, иногда появляющегося в моей голове. Ирука слегка спал с лица, покивал каким-то своим мыслям, похвалил меня и, велев продолжать тренировку, смылся к своей конторке. Еще хорошо, что окружающие одноклассники были слишком сосредоточены на упражнении, чтобы следить за нашим с Ирука-сенсеем разговором. Кроме Саске, этот только делал вид что тренируется, а на самом деле, превратился в одно большое ухо. Мне кажется, или я только что по-крупному свалял дурака?

— Курама, как думаешь, не совершил ли я только что самую большую глупость за последние шесть лет?

— Да не особо. С Узумаки Мито я тоже мог разговаривать подобным образом, только отношения у нас с ней были далеки от дружеских.

— Да я не о том, Ирука наверняка сейчас пойдет и настучит на нас Хокаге. Что будем врать, когда вызовут?

— А зачем врать? Скажи, что с трех лет слышишь голос в голове, который тебе подсказывает, как управлять чакрой. Думаю, меня спрашивать они не полезут, хотя, лучше бы полезли, я уже давно никого не убивал.

— Ладно, поживем — увидим. Как говорила Скарлетт О'Хара, "Я подумаю об этом завтра"

— Кто-кто говорил?

— А, не обращай внимания, это одна, эммм, историческая личность из моей прошлой жизни.

— Ты, главное, вслух так не скажи. Люди тебя не поймут.

— Действительно, надо лучше следить за собой. Спасибо.

— Да ладно, мы с тобой в одной лодке.

Успокоившись таким образом, я опять сосредоточился на упражнении, постаравшись совместить его с моей обычной тренировкой скрытного увеличения объема и ускорения чакры в системе, не достигнув, впрочем, каких либо значимых результатов. При повышении объема и скорости циркуляции больше чем на 10%, либо листочки начинали рыскать, либо увеличивалась утечка через тенкецу. Да уж, контроль у меня еще далек от идеального, и даже от просто хорошего.

В конце дня, после занятия по истории, Ирука-сенсей попросил меня задержаться. Когда все покинули аудиторию, я подошел к учителю.

— Вы что-то хотели, Ирука-сенсей?

— Да. Наруто, тебя хочет видеть один человек, сейчас мы пойдем к нему.

— Хорошо, а...

— Не здесь! Все вопросы задашь после того как придем на место.

— Есть.

Вот и дождались. Ирука может отвести меня только к двум людям — Хокаге и Данзо, и в обоих случаях требуется соблюдать секретность. Хокаге может подсматривать в свой шарик практически за всей деревней, а у Корня везде свои глаза и уши. Как-то раз мне попалась информация, что Умино Ирука был АНБУ и имел какие-то дела с Данзо, а у кого дела с Данзо, тот состоит в Корне. Датабуки на этот счет молчали, но мало ли... План проверки родился моментально и был немедленно принят к исполнению.

— Ирука-сенсей!

— Что тебе, Наруто?

— Ирука-сенсей, а можно Вас попросить об одолжении?

— Что ты хотел?

Мы остановились, и я, немного помявшись, выпалил: — А покажите язык!

Ирука ощутимо дернулся, но в его эмоциях было только возмущение, хороший знак.

— Ну пожалуйста, Ирука-сенсей, это для меня очень важно! — я молитвенно сложил руки и состроил умильную рожицу. Ирука немного растерянно помялся, но, сдавшись под напором кавая (маленькие дети, когда не капризничают, сами по себе весьма кавайны, а уж если им что-то нужно...), воровато оглянулся и высунул язык, менее чем через секунду спрятав его назад. Печати на языке не было. Я разочарованно вздохнул.

— Розовый...

— Что?

— Нууу, я проверял у ребят в приюте, у всех язык был розовый, а у меня красный. — С этими словами, я высунул свой язык, который и вправду был цвета спелого помидора. Вернув язык на место, я быстро затараторил, как бы смущаясь.

— Голос мне говорил, что энергия, которую я чувствую, основа силы шиноби, а из приютских на церемонии поступления я видел только двоих, у которых я язык не проверял. Вот я и подумал, что красный язык — отличительный знак шиноби. — последнюю фразу я произносил все тише и тише, последние слова пробурчав под нос, уперев взгляд в носки сандалий и ковыряя носком левой ноги землю. В эмоциях Ируки проскочило слабое беспокойство.

— А скажи, Наруто, давно твой язык стал такого цвета?

— Да всегда такой был, сколько себя помню! — Улыбаюсь во все двадцать зубов и чешу затылок. Ирука слегка расслабился, только его недоумение никуда не делось.

— Послушай, Наруто, если у людей бывают разные цвета волос и глаз, то почему бы не быть разным цветам языков? Я знаю одного человека, у которого язык фиолетовый.

— Ух ты! — Я как мог правдоподобно изобразил восхищение. — А кто он? Он из нашей деревни?

— Ээээ... Н-н-нет. — Ирука, похоже, уже и сам был не рад, что упомянул фиолетовый язык. — Он так, один мой знакомый, живет далеко отсюда.

— Ясно... — Я опять разочаровано вздохнул.

— Раз у тебя нет больше вопросов, пошли дальше. Нас ждут.

— Хорошо.

Лис в моей голове беззвучно, но от этого не менее громогласно, ржал, подвывая, всхлипывая, икая и ритмично стучась чем-то о решетку. Головой, судя по звуку.

До резиденции Хокаге мы шли минут десять, и все это время я задавал Ируке невинные детские вопросы, поддерживая имидж нормального шестилетнего пацана. А между тем, в душе сенсея с каждым шагом росло смятение. Он в чем-то здорово сомневался, и сомнения эти появились у него после нашего разговора. Наконец мы зашли в резиденцию. Ирука что-то сказал АНБУ на входе, и нас пропустили. Пройдя по коридорам и поднявшись на третий этаж, мы остановились перед двухстворчатой дверью с нарисованным на ней символом Огня. Ирука постучался и, услышав "Войдите!", открыл двери. Хокаге сидел на возвышении и задумчиво жевал незажженную трубку. Ирука закрыл за мной дверь, а сам остался снаружи. Я вышел на середину комнаты и, учтиво поклонившись, подал голос.

— Здравствуйте, Хокаге-сама. Выхотели меня видеть?

— Да, Наруто, я хотел поговорить с тобой. Ирука-сенсей тебя очень хвалил, сказал, что у тебя самый хороший контроль в классе.

Я напоказ засмущался. — Ну что Вы, Хокаге-сама, я листочек только до плеча поднять смог, да и то медленно, а Сакура и Ино его по всему телу гоняли, и быстро. У меня контроль не очень хороший. — Чистая правда. Я считал свой контроль посредственным, а о том, что листочек я поднимал в виде двух половинок, да еще и вращая половинки по кругу, я тактично умолчал.

— Да? А Ирука говорил по другому... Наруто, твой сенсей говорил, что ты иногда слышишь какой-то голос, так ли это?

— Ага, с трех лет. Я тогда сильно поранился, и сильно захотел, чтобы рана исчезла. И тогда появился голос и сказал, что он мой друг поможет мне. По моей руке потекло что-то горячее, и рана исчезла прямо на глазах. А потом голос сказал, что это моя сила, что она называется чакра, основа силы шиноби, и что я тоже смогу стать ниндзя, когда вырасту. Потом он учил меня постоянно чувствовать эту силу и управлять ею.

— А он не просил тебя освободить его?

— Нет, не просил. А что, должен был? — В голове раздался голос Лиса: "Еще как просил, даже угрожал. Только ты меня не выпустил".

— Да нет, не должен. А скажи, тебе сны странные или кошмары не снятся?

— Нет, вроде бы. Я вообще редко помню то, что мне снится. Но среди ночи еще ни разу не просыпался. — Чистейшая правда. "Я не боюсь никого, ничего. Кроме себя самого. Во!", хотя это пустая бравада. Я боюсь, что сейчас лежу в коме, в больнице своей прошлой жизни, под системой жизнеобеспечения с электрическими ожогами на семидесяти процентах тела и внутренних органах, а это все красочный, красивый бред поврежденного страшным разрядом мозга. В этом случае компенсацию моей семье могут и зажать, типа пошла на лечение. Тьфу-тьфу, упаси Ками! Лучше бы моему старому телу рассыпаться кучкой пепла. Я явственно поежился, что не ускользнуло от внимания старого Профессора.

— Наруто, тебя что-то беспокоит?

— Да, Хокаге-сама. Я хотел кое-что рассказать. Так получилось, что я помню свою жизнь с момента, когда жил у родителей Саске...

— Погоди-ка, не рассказывай. Я сейчас кое-что сделаю, не пугайся.

Хокаге молниеносно сложил десяток ручных печатей и на стенах разгорелся насыщенно-красный, невидимый до этого момента сложный рисунок.

— Теперь можно, продолжай.

— Так вот, я помню, что когда меня забрали у Фугаку-сана, он тогда еще сильно ругался и сжег соседу забор, люди в масках повели меня в какой-то подвал, где что-то делали с моей головой. Было немножко неприятно, а потом в голове у меня раздался громкий рык и человек, который со мной что-то делал, отлетел к стене и потом задом отполз в угол и там сидел. Я уже потом узнал, что это тот голос, который меня учил, у меня в голове рычал.

Хокаге прекрасно владел своими чувствами, но распространившаяся от него в этот момент жажда убийства могла посоперничать с КИ Курамы. У меня все поджилки затряслись, едва не оконфузился.

— Ой, Хокаге-сама, что-то у Вас тут так холодно стало!..

Давление КИ моментально исчезло, но в душе у старика бушевала ярость, похожая на лесной пожар. Что ж, похоже, ставку я сделал правильно. Хокаге испытывал возмущение, но не испытывал досады, которая непременно должна была быть, если бы он был инициатором или хотя знал об этом эпизоде.

— Извини Наруто, а ты не помнишь, долго ли тебя держали в этом подвале?

— Нет, где-то около часа.

— Ясно. Хорошо, можешь идти. — Профессор сложил печать, и рисунок на стенах погас, опять став прозрачным. — Скажи Ируке, чтобы он, когда отведет тебя домой, зашел ко мне. И еще, никому не рассказывай то, что ты мне сегодня рассказал, хорошо?

— Хорошо. До свидания, Хокаге-сама.

Я вышел в коридор, передал Ируке слова Хокаге и мы пошли домой. По дороге Ирука-сенсей странно на меня поглядывал, пока наконец не решился задать вопрос:

— Скажи, Наруто, у тебя есть друзья?

Прекрасно ведь знает, что друзей у меня нет, и почему их нет, тоже знает. Но я ответил.

— Нет, Ирука-сенсей, не ту меня друзей. Взрослые меня ненавидят и почему-то боятся и запрещают своим детям со мной разговаривать, а дети меня тоже не любят потому, что им взрослые говорят, что я плохой. А я никому ничего плохого не делал! — я поднял на Ируку взгляд, полный горя и боли. Ируку начала грызть совесть. Да во мне актер похоронен!

— Я думаю, ты ошибаешься, Наруто. Никто тебя не ненавидит.

— Неправда! Я чувствую, меня голос научил, используя чакру, чувствовать направленные на меня эмоции. И Вы, Ирука-сенсей, меня тоже ненавидите! Я чувствовал, когда сдавал документы.

Я вперил в Ируку укоризненный взгляд, от которого он окончательно растерялся, но смог быстро взять себя в руки.

— Наруто, а сейчас ты тоже чувствуешь ненависть?

— Нет, сейчас нет. Я чувствую только сильные эмоции направленные на меня. Голос говорил, что со временем я могу развить эту способность, но пока у меня не всегда получается. Простите, просто я испугался. Хокаге-сама стал такой страшный, когда я нему рассказал, ээээ, кое-что.

— Что ты ему рассакзал? — Ирука заметно встревожился.

— Извините, Хокаге-сама запретил рассказывать другим.

В этот момент мой желудок выдал громкую руладу. Ирука резко вспомнил, что забрал меня из Академии сразу после занятий, а сейчас уже поздний вечер.

— Наруто, а у тебя дома есть еда?

— Да, осталось две пачки лапши быстрого приготовления. — От этих слов Ирука скривился.

— В таком случае пойдем, я угощу тебя раменом.

— Правда? — и полный надежды взгляд.

— Правда. — Ирука открыто и по-доброму улыбнулся. — Пойдем!

* * *

Я лежал на футоне с блаженной улыбкой на лице. В животе приятной тяжестью плескалась большая порция рамена Ичираку со свининой и специями. Теучи-сан — настоящий бог рамена, теперь понятно, почему канонный Наруто так любил это блюдо. Хотя я решил не наглеть, и съел только одну взрослую порцию, хозяин Ичираку все равно удивился, куда в меня столько влезло. Ирука-сенсей довел меня до двери, узнал, что я живу на этаже один, попрощался со мной и с непроницаемым лицом и неидентифицируемым коктейлем эмоций отбыл в направлении резиденции Хокаге. Я же, завалившись на футон, начал разбор полетов.

— Что думаешь, Курама? Я нигде не накосячил?

— Да вроде бы нет. Спектакль получился что надо. Я никогда в жизни так не смеялся.

— Ага, весело было. Но ты мне лучше скажи, а не сболтнул ли я чего лишнего?

— Однозначно нет. Кое-что ты совершенно правильно умолчал, а кое-что подал таким образом, что заподозрить что-то было невозможно. Из тебя бы получился отличный актер.

— Спасибо. Что думаешь по поводу Каге? Его реакция мне показалась достаточно искренней.

— Она и была искренней. Похоже, старик непричастен к тому эпизоду с АНБУ.

— Это было бы просто отлично. А как насчет Ируки?

— Загрузил ты его сильно, это да. Парня чуть совесть не загрызла, бессонная ночь, полная душевных терзаний ему обеспечена.

— Наверное, зря я так его...

— Ты все правильно сделал. Тебе нужно тренировать дар убеждения, не прибегая к своим особым талантам. Мне показалось, что с ними у тебя возникли какие-то проблемы, ведь так?

— Верно. Не факт что я вообще смогу их эффективно использовать в этой жизни.

— Ну, вот видишь? А я знаю по себе, не всегда в жизни можно положиться только на голую силу.

— Эх, тяжела и неказиста жизнь простого джинчуурики. Ладно, завтра посмотрим, во что выльются наши сегодняшние выкрутасы.

И я заснул под веселый смех Лиса, доносящийся из клетки в моем внутреннем мире.

* * *

Сарутоби Хирузен, Третий Хокаге:

Третий Хокаге задумчиво жевал мундштук давно погасшей трубки и обдумывал услышанное от Наруто. Кто бы мог подумать, мальчишка умудрился уже договориться с Лисом, более того, Девятихвостый сам пошел на контакт. Несмотря на то, что Хирузен сочувствовал парню, потерявшему родителей в день своего рождения, и ему была небезразлична судьба Наруто, вмешаться в его жизнь прямо Хокаге не мог по двум причинам. И имя этим причинам было — старейшины и Данзо. С самого первого дня, после возвращения на пост Каге, Хирузен старался оградить мальчишку от амбиций кланов и главы Корня, и если кланам хватило просто намека на нежелательность их вмешательства в жизнь джинчуурики, то Данзо до сих пор предпринимал попытки получить столь мощное оружие в свои руки. Как сегодня выяснилось, одну ограниченно успешную попытку Корня Хокаге все-таки проморгал. Сначала его заставили на совете деревни подписать приказ о переводе Узумаки Наруто в приют для детей шиноби, потерявших родителей, мотивируя необходимость этого шага аргументами против клана Учиха, они-де и контролировать биджу могут, и закладки у них мощнее, чем у Яманака, и доверия к полиции Конохи нет, особенно в свете последнего нападения Лиса на деревню. Отражение шарингана в зрачках Девятихвостого видела половина деревни. В день перевода Наруто в приют Данзо удалось занять Хирузена на пару часов так, чтобы он не смог лично проконтролировать сие действо, да еще и умудрился нейтрализовать всех наблюдателей Хокаге под вполне благовидными предлогами. Он имел все шансы на успех операции, но вмешался неучтенный фактор. Никому и никогда не пришло бы в голову, что годовалый ребенок сможет в подробностях запомнить процесс переезда, и уж тем более, что в работу менталистов вмешается Кьюби, да еще и примет сторону мальчишки. Если эта информация попадет в руки Учиха Фугаку, у Данзо будут проблемы. Огненный клан Конохи не отличался излишним тактом, так что Фугаку вполне мог объявить вендетту. Все же Минато в завещании ясно указал, кому поручает заботу о своем сыне в отсутствие своего учителя Джирайи.

Чем руководствовался Данзо, дискредитируя один из сильнейших кланов Конохи, потомков одного из Основателей, было совершенно непонятно. Он искренне считал, что действует на благо деревни, однако же что именно считал для деревни благом, было так же неясно. Именно с его подачи в прошлую войну клан Сенджу практически прекратил свое существование, но доказать это не было никакой возможности. Теперь у Хирузена был мощный рычаг давления на Данзо, но применить его означало начать гражданскую войну в деревне.

Сейчас в совете по поводу джинчуурики установился паритет, Хокаге успешно отбивал официальные нападки главы Корня, старейшин и кланов, но и сам не мог ничем помочь мальчику. Такая ситуация сохранялась уже на протяжении пяти лет, и как сегодня выяснилось, была мальчишке на руку. Он сумел найти такого учителя, которого у него не только никто не отнимет, но даже не догадается о его существовании. Теперь все зависит от него.

Раздался стук в дверь и вошел Ирука. Хирузен быстро активировал барьер от прослушки.

— Хокаге-сама.

— Ирука, расскажи мне, что тебе удалось выяснить.

— Как я уже вам рассказывал, сегодня на уроке Наруто продемонстрировал контроль чакры, сравнимый с моим.

— А мне он сказал, что едва смог дотянуть листочек до плеча, да и то с небольшой скоростью.

— Он, вероятно, забыл сообщить, что разделил листочек пополам, заставил половинки вращаться вокруг центра ладони с приличной скоростью и уже в таком виде начал двигать по руке вверх, не прерывая движение по кругу. После занятия я тоже попробовал проделать это упражнение в таком виде, и мой результат был как бы не хуже чем у Наруто.

— Хммм, вот это уже интересно, но сможет ли он так же хорошо контролировать большие объемы чакры?

— Это покажет только время.

— Что можешь сказать по его психике?

— Нормальное поведение для шестилетнего ребенка, у которого с самого рождения нет родителей, и которого ненавидит вся деревня. Он достаточно стабилен. И еще, он мне сказал, что может чувствовать направленные на него сильные эмоции, якобы Лис научил.

— Вот как? Тогда тем более следует оградить его от внимания Данзо. Ирука, с сегодняшнего дня ты отвечаешь за психическую стабильность Узумаки Наруто и являешься его личным куратором.

— Есть.

— Отлично. Можешь быть свободен.

После ухода Ируки, Третий Хокаге набил трубку и сделал длинную затяжку. Следовало хорошенько поразмыслить над тем, как выгоднее использовать полученную сегодня информацию.

Глава 11

Я сидел на футоне в своей квартире в позе лотоса и гонял по телу ускоренный на 25% и увеличенный на 20% поток чакры, утечка через тенкетсу при этом не превышала 3% сверх нормы. На моих ладонях кружились в причудливом танце четыре зеленых листика. В принципе, я уже мог ускорить поток на 70% и увеличить объем в два с половиной раза, но только по отдельности и не следя за утечкой, или же приходилось отключаться от внешнего мира, полностью сосредоточившись на контроле. При этом я настолько уходил "в себя", что даже переставал слышать, что говорит мне Лис. А это, само собой, было неприемлемо даже в повседневной жизни. Ускорение чакры само по себе не давало почти никаких эффектов, лишь позволяло быстрее собрать нужное количество чакры в нужном месте. Чтобы увеличить скорость реакции, надо было простимулировать чакрой спинной мозг, а чтобы ускорить восприятие — направить ее в височные доли головного. Я мог пока ускорить реакцию процентов на тридцать, и на столько же восприятие. Больше — голова болеть начинает и мышцы порвать можно. Два месяца назад мне исполнилось семь лет и уже месяц как начались занятия второго года обучения. За прошедшее время мы все научились контролю на приемлемом уровне, уже знали целых три печати, включая печать концентрации, и могли заставить светиться шарик, кто ярче, кто тусклее, но зато поголовно все. Печати, как я и думал, были простыми якорями, и нам теперь предстояло долго и упорно нарабатывать на их основе рефлексы, забивая в подкорку необходимые манипуляции с чакрой. Я дал Саске пару подсказок по управлению тенкетсу, и теперь он уже не фонтанировал чакрой как решето при каждом выплеске, зато стал временами на меня как-то странно поглядывать. Как-то само собой получилось, что я сдружился с Шикамару, Чоджи и Кибой на почве общей любви к мелким пакостям и откашиванию от учебы. Киба был вспыльчивым гиперактивным подростком, который не особо любил задумываться над своими поступками и словами, в противовес ему, Шикамару был уравновешенным и слегка ленивым. Именно что слегка, хотя и носил маску законченного лентяя. Он предпочитал бездействие необдуманным поступкам и молчание — поспешно сказанным словам. Чоджи был мягким и добрым, как и все знакомые мне толстяки, с ним мы сошлись на общей любви вкусно пожрать в целом, и на любви к рамену Ичирау в частности. Именно он снабжал нашу гоп-компанию едой во время наших откосов от учебы. Косили мы в основном от истории (Ирука всегда жутко злился и орал на нас за это) и каллиграфии (деду-писарю было глубоко пофиг). Пару раз Киба предлагал забить и на теорию чакры при молчаливой поддержке Шикамару, но я их отговорил, сказав, что контроль слишком хорошим не бывает, а у нас с Чоджи он и так не ахти, пуганув гневом Ируки, который жестоко карал за неуспеваемость дополнительными занятиями под его личным наблюдением, и заметив, что историю можно почитать в библиотеке, каллиграфию подтянуть в любой момент, благо канцелярия Каге принимала отчеты в любой форме и почти на любых носителях, будь то бумага, древесная кора или шкура вражеского шиноби, и писались те отчеты отнюдь не всегда в просторных светлых комнатах за чашечкой ароматного зеленого чая с печеньками, а контроль нам может понадобиться, не дай Ками, уже завтра. Шикамару остро смотрел на меня во время моей прочувствованной речи, мне казалось, я даже слышал, как у него в голове крутятся шестеренки, но ничего не сказал, а Киба проникся, и вроде даже заниматься начал старательнее. Чоджи чувствовал облегчение, косить от учебы ему не сильно-то и хотелось, но и отрываться от коллектива без веской причины он тоже не имел желания. Короче, больше мы этот вопрос не поднимали. Ирука-сенсей начал проводить со мной довольно много времени, изредка подкармливая раменом и задавая мне вопросы о жизни в приюте, каждый раз почему-то испытывая жгучий стыд и терзаясь чувством вины. Сказал, что был назначен моим куратором, якобы всем приютским детям его назначают.

С первого дня нового учебного года я начал подмечать изменения в моих одноклассниках. Каникулы были, конечно, короткие, всего месяц, но дети растут быстро и меняются почти каждый день. Девочки уже потихоньку начали обращать внимание на противоположный пол, они все-таки взрослеют быстрее, и лидером сплетен на переменах был, конечно же, таинственный и надменный Учиха Саске. В классе он ни с кем не общался, везде ходил с хмурой миной и уже сейчас снискал себе славу гения, как самый успевающий ученик потока. Шикамару, Чоджи и Кибу я видел на каникулах почти каждый день, так что на мой взгляд изменения в них были незаметны, разве что партнер Кибы, Акамару, слегка подрос и начал иногда показывать морду из капюшона Кибы, где сидел безвылазно весь прошлый год. Для семилетнего пса он был очень мелким, с ладонь взрослого человека. Абураме Шино не изменился ни на йоту, только чуть подрос, как и все остальные. Ино уже начала постреливать глазками в мальчиков, пока безуспешно. Состояние Хинаты уже начинало меня беспокоить, за прошедшие полгода, и особенно, за каникулы она стала еще более тихой и стеснительной, да еще и начинала временами вздрагивать от громких звуков. Подойти к ней у меня не было предлога, а если подойду без причины, не поймут одноклассники. Будет экзамен на чуунина, поймаю Хиаши и настучу по голове, может быть даже ногами, и плевать на последствия, если раньше не сорвусь. В прошлой жизни был у нас на предприятии похожий случай. Один сотрудник замордовал сына до похожего состояния, мальчик вздрагивал от каждого шороха. Наши мужики, когда об этом узнали, собрались всем цехом и в течение получаса вдумчиво массажировали этому деятелю внутренние органы тяжелыми форменными бутсами, объясняя попутно, что так делать нельзя, а потом сказали, что со столба навернулся. Мужик не помер, нет, били сильно, но аккуратно, ведь даже откровенно хреновый отец все-таки лучше, чем совсем никакого, а пацану его на тот момент было как мне сейчас. Но это все потом, а сейчас тренировки, тренировки и тренировки. Завтра на занятиях тайдзюцу обещали провести первые спарринги, надо бы не ударить в грязь лицом. Мы уже заучили все базовые движения и даже начали заучивать базовые связки, но у клановых свое тайдзюцу и с большинством мне пока не тягаться не вскрывая козырей, исключая только Ино, Шикамару и, как ни странно, Саске. С джукеном связываться категорически не хотелось, Чоджи меня просто задавит весом, если удары чакрой не усиливать, Шино все время норовил пустить в ход своих жуков (мерзкие твари, доложу я вам), а Киба раскатает меня тонким слоем по всему полигону. С другой стороны, у Ино тай было чуть больше, чем никакое, стиль Шики базировался на уворотах и разрыве дистанции, а стиль Учиха был больше всех остальных похож на академически и владел им Саске всего лишь чуть-чуть лучше, чем я. Учитывая гораздо лучший контроль и объем чакры, я с гарантией мог надрать ему пятую точку.

Утром на занятия я пришел как обычно одним из первых и занял свое коронное место в углу у окна. Сегодня Ирука-сенсей показал нам новую ручную печать и рассказал, для чего она нужна, надо будет потом попробовать забить все рефлексы на одноручные печати. Самым сложным в печатях было в первый раз воспроизвести указанные учителем манипуляции, дальше нужны только тренировки. Потренировавшись в быстром сложении печати и добившись уверенного выполнения манипуляции, хотя до рефлекса, конечно, еще как до Страны Железа, и все лесом, я на всякий случай повторил все известные мне печати и начал забивать действия в подкорку. На освоение каждой печати у меня уходило около полутора месяцев, а выделялось нам на освоение по два. Саске сидел с надменным видом и, оглядывая аудиторию взглядом полным чувства собственного превосходства, бил баклуши. Ему хорошо, он уже знал шесть печатей из базовых тринадцати, но все же лодырничать ему никто позволять не собирался. Ирука наорал на него, сказав, что гениальность не дает Саске повода бездельничать на его уроках, и заставил повторять все известные ему печати, от чего Саске скривился, будто сжевал целиком недозрелый лимон.

На занятиях по тайдзюцу, сразу после разминки, Мизуки-сенсей сказал, что с сегодняшнего дня раз в неделю будет проводить спарринги, чтобы оценить наш уровень знаний. Еще он сказал, что противники будут выбираться методом жеребьевки, и что Хьюга Хината не будет принимать участия в спаррингах по ее собственной просьбе. Шикамару тут же попытался откосить от спаррингов, заявив, что раз Хината отпросилась, то и он тоже хочет. Мизуки-сенсей посмеялся и сказал, что Хината привела неопровержимые аргументы в пользу ее отстранения, например, что ее клановое тайдзюцу работает только в полный контакт, и она может случайно кого-нибудь покалечить, а может ли Шикамару тоже предоставить такие? Шика сдулся, но пообещал чего-нибудь придумать, на этот раз ржали уже все.

Я стоял, наблюдая за поединками, и ожидал своей очереди. Шино проиграл своему противнику, так как Мизуки-сенсей запретил ему использовать жуков, Чоджи взял своего оппонента измором, его дубленую шкуру, усиленную мощным слоем жира, не брали удары без усиления чакрой, Ино показала средний уровень владения тайдзюцу, с трудом победив в своем бою, а Киба ожидаемо раскатал противника по полигону, играя с ним как кошка с мышью. Хотя он не пользовался чакрой, его скорость и реакция были заметно выше, чем у обычных людей, а зачатки звериного чутья давали колоссальное преимущество.

— Учиха Саске! Противник -Узумаки Наруто! — Оппа, вот так номер! Что это, слепой случай или точный расчет сенсея? Я ожидал, что этот бой произойдет позже.

Для моих планов требовалось слить этот бой, но сделать это следовало так, чтобы кроме Саске никто не заподозрил подвох. Хватит ли у меня навыка, чтобы проиграть не очень правдоподобно? Мы вышли на середину полигона и встали лицом друг к другу.

— Ну что, неудачник, готов проиграть? — Саске глумливо ухмылялся, но глаза его были серьезны, и в эмоциях проглядывало легкое беспокойство.

— Если кто и проиграет, то это будешь ты, Учиха! Я тебя одной левой по земле размажу! — после этих слов мне пришлось резко отскочить в сторону, чтобы избежать прямого удара ногой в солнечное сплетение. А он быстр! Саске явно усилил мышцы чакрой, похоже, мои слова его разозлили. Слегка ускорив восприятие, я ринулся в атаку, демонстрируя полное отсутствие тактики, за что чуть было не поплатился, схлопотав подсечку и удар кулаком в ухо. Удар в голову я сблокировал, усилив руку, и ответил прямым в челюсть, от которого Саске с показной легкостью уклонился. Мы обменялись еще десятком ударов с переменным успехом, Саске засветил мне ногой по печени, а я ему дважды по почкам, все-таки Звериное чутье, которое развивали на протяжении нескольких сотен лет — великая вещь, даже если едва умеешь им пользоваться, и я решил, что концерт пора заканчивать. Чуть ускорившись и поднырнув под удар ногой с разворота, я резко сблизился и въехал Саске коленом в живот, самую малость усилив удар чакрой, так чтобы только защиту пробить. От неожиданности Саске охнул и отпрыгнул на пару шагов, на его лице читалось удивление.

— Что, гений, уже спекся? — я встал в позу канонного Ли и оскорбительно поманил противника рукой, предлагая продолжить, чем вызвал волну негодования у наблюдавших за боем девочек и вспышку ярости у Саске. Юный Учиха ускорился так, что я даже с подстегнутым восприятием едва поспевал за ним следить, меня выручало только чутье Лиса. Поймав пару ударов по касательной, я сосредоточился, мысленно перекрестился, и словил челюстью мощный удар, оторвавший меня от земли и заставивший пролететь пару метров. Уй-ёёё, чакры в удар Саске явно не пожалел, были бы мозги — было бы сотрясение. Попытавшись подняться, я покачнулся и упал на колено, Мизуки-сенсей остановил бой и объявил Саске победителем. Девочки восторженно пискнули.

— Блин, ну я же уже почти победил! — Собрав в кулаке чакру, я ударил рукой по земле, от чего земля пошла маленькими трещинами, но кроме Саске этого никто не заметил.

— Ты проиграл, смирись с этим. Тебе никогда не сравниться со мной, неудачник. — Саске скорчил надменную физиономию, но его взгляд был слегка задумчив.

— Аррр! А ну-ка повтори это еще раз! — я вскочил на ноги, чтобы опять растянуться на земле, якобы потеряв равновесие, окружающие обидно заржали. Пусть смеются, основной цели спектакль достиг, Саске заинтересовался.

— Хмм, Саске, похоже, твой удар был излишне силен, тебе придется отвести Наруто в медпункт. — Мизуки-сенсей выглядел обеспокоенно, но в его эмоциях проскальзывало злорадство. Саске опять скривился но без звука подошел ко мне и протянул руку. Я встал и, опираясь на его руку, пошел в сторону здания академии, прихрамывая и кряхтя как старый дед. Когда мы скрылись от глаз одноклассников, я отцепился от Саске и потер челюсть.

— А у тебя классный удар правой.

— Ну и зачем ты это сделал?

— Сделал что?

— Зачем ты поддался? Ты смог уклониться от моих более мощных и более быстрых ударов, да и бил ты даже не вполсилы.

— А ты бы хотел чтобы я тебя отделал по полной программе?

— Нет, но... Я не понимаю, зачем тебе это было надо. Я постоянно тренируюсь, чтобы стать сильнее и превзойти брата, а ты мог с легкостью меня победить, но почему-то не стал этого делать.

— Мне не нужна известность. Я целый год создавал себе образ никчемного неудачника с большими амбициями, и не хочу, чтобы мои усилия пошли прахом из-за твоего уязвленного самолюбия.

— Но почему?

— Ох, Саске, ну подумай сам. Сирота, которого до академии никто не учил, весь первый год показывающий результаты чуть ниже среднего, вдруг легко побеждает признанного гения Учиха, круче которого только его брат Итачи.

— Ну, не так уж и легко... — Саске надулся.

— Ладно, пусть будет с большим трудом, но все же побеждает. Неважно, в каком направлении пойдут слухи, но это привлечет ко мне излишнее внимание, а мне это совершенно не нужно. В Конохе не любят умников и выскочек, если они не клановые, а меня в деревне и так ненавидит большинство жителей. Никто не узнает, на что я на самом деле способен, пока моих сил не станет достаточно для того, чтобы плевать на общественное мнение. А теперь пойдем уже в медпункт, а то челюсть разболелась болтать. Я и так тебе сказал слишком много.

Учиха стоял с отсутствующим видом и отпавшей челюстью. Кажется, я только что порвал ему шаблон.

— Саске, отомри. И закрой рот, а то муха залетит.

Саске очнулся, захлопнул рот, и мы пошли, наконец, в медпункт. Школьный медик осмотрел мою челюсть, подлечил небольшую припухлость от удара и поинтересовался, не болит ли у меня голова. Под ехидный комментарий Лиса "Чему там болеть? Это же кость!", я ответил, что нет, не болит и был отпущен на дальнейшие занятия.

На каллиграфии девочки нашего класса тихонько шушукались и постреливали глазками в сторону нашего юного гения, который как раз вел неравную борьбу с особо забористыми иероглифами, а я, при помощи чувств Лиса, подслушал и пересказал Саске сагу о том, как блистательный черноглазый рыцарь одолел в неравном бою кошмарное рыжее чудовище, но оказался настолько благороден, что раскаялся в содеянном, и оказав монстру первую помощь, отнес его в медпункт. Уши бедного Учиха горели ярче Великого огненного шара, а Курама в моем внутреннем мире бился головой о стены и пол, сдавленно всхлипывал и просил добить его, не в силах выдержать мучений. Похоже, день, в который раздастся первый вопль "Саске-кууун!!!" уже не за горами, и я своими руками приблизил его пришествие.

* * *

Через несколько дней, на протяжении которых я шипел на Учиха рассерженной Некомата и обещал устроить показательное избиение на следующем спарринге, Саске подошел ко мне и кое-что предложил.

— Слушай, Наруто, я хотел тебе предложить потренироваться вместе.

— С какой это радости? Неужели юному гению, блистательному рыцарь, укротителю рыжих чудовищ понадобилась помощь недоумка Наруто?

— Наруто, прекрати издеваться, меня и так нии-сан постоянно дразнит. — Саске слегка порозовел и смутился.

— Ладно, не обижайся, в принципе, я не против, только у меня нет допуска на полигон в не учебное время.

— У нашего клана собственные полигоны. Можно тренироваться там.

— Почему-то мне кажется, что тебе сначала стоит спросить разрешения у своего отца.

— И правда, тогда я сегодня же узнаю.

— Вот и отлично.

Хоо, дела идут даже лучше чем я рассчитывал! Мне до жути хотелось пообщаться с Фугаку в приватной обстановке, но сам я к нему пойти не мог. Эмма-О его знает, чего там себе надумают Данзо и Хокаге, если я попрусь к Учиха без уважительной причины.

На следующий день довольный Саске тихонько шепнул мне, что отец разрешил, и после занятий можно будет тренироваться у него. Замечательно, полигоны Учиха не просматриваются в шарик Хокаге и не контролируются АНБУ и Корнем. Можно будет меньше сдерживаться. День прошел как обычно, я не забыл пошипеть на Саске, обещая скорую расправу, Ирука не забыл на нас наорать за прошлый прогул истории, а дед-писарь не забыл забить на нас болт на тридцать два. Спарринги прошли без эксцессов, разве что Шикамару в партнеры досталась какая-то девочка из безклановых, что его жутко раздражало. Похоже, судьба у него такая — драться с девчонками. Я, пропустив для порядка пару ударов по касательной, уложил своего противника отдохнуть уже ставшим коронным приемом, пробив коленом в солнышко, а Саске, не позволив к себе даже прикоснуться, отправил оппонента в полет прямым ударом ноги в челюсть. На последнем занятии Саске едва не подпрыгивал от нетерпения, но чудовищным усилием воли сохранял на лице безучастное выражение. Сегодня после занятий у нашей гоп-компании внезапно и очень кстати нарисовались личные дела дома, так что обычные проказы после учебы были отложены, а я мог беспрепятственно и сохраняя секретность пойти на тренировку не придумывая левых отмазок для друзей.

В квартал Учиха нас пропустили не задав ни одного вопроса. Пройдя по краю квартала, мы вышли на окруженный деревьями пустырь с небольшим озером посередине.

— Итак, Саске, чем займемся? Тайдзюцу, контроль, или может быть техники? Подозреваю, что ты обратился ко мне не просто так, но учти, техник я никаких не знаю и помочь могу только как спарринг-партнер, ну еще пару советов по контролю дать.

— Я хотел бы потренировать технику. Вчера отец мне показал технику Великого огненного шара, но у меня не очень хорошо получается. Отец расстроился и ушел, а я как не тренировался, ничего толкового не вышло.

— Ты может быть и гений, но выучить стихийную технику за один раз... — я покачал головой, — не думаю, что такое возможно.

— Мы -Учиха! И мы можем копировать...

— Стоп! Мне кажется, что ты только что собирался мне выболтать секрет клана. — Саске покраснел и поник. Если собираешься стать шиноби, учись следить за языком даже рядом с родственниками.

— Я понял, спасибо.

— Отлично, продолжим. Покажи-ка мне, как ты выполняешь эту технику.

Мы с Саске подошли к подмосткам, расположенным на озере в центре полигона, и Саске, сложив восемь печатей, сделал глубокий вдох и резко выдохнул небольшой язык пламени.

— Ты знаешь, Саске, я считаю, что для одного дня тренировок у тебя просто поразительный результат. Ты и вправду гений. — От этих слов Учиха надулся от гордости. — Вот только скажи-ка мне, друг, а ты знаешь все печати, которые используешь в этой технике? Помнится мне, вчера ты знал только шесть, и из них в этой технике есть только три.

— Ты прав. — Саске сдулся. — Но отец говорил что это необязательно...

— Для взрослого шиноби — возможно, но не для нас с тобой. Каждая печать направлена на выполнение определенных действий. Когда взрослый шиноби складывает печать, его тело само знает что надо делать, а нам нужно контролировать каждый шаг. Что тебе сказал отец, когда объяснял, как создать эту технику?

— Собери чакру в точке под языком, сожми ее насколько сможешь, представь как сжатая тобой чакра стала очень горячей, сделай глубокий вдох, и выдохни в выбранном направлении, одновременно выпуская чакру ровным потоком и представляя как она загорается.

— Хмм, за концентрацию чакры в точке отвечает Коза, за выбранное направление — Тигр, за контроль потока — Свинья. Остальных печатей я не знаю.

— Там еще Змея в середине для ограничения радиуса выдоха. Еще отец говорил, что делать это нужно быстро, иначе чакра рассеивается. В идеале нужно начать вдох и подготовить все действия до того как он закончится, и пора выдыхать.

— А еще он, вероятно, забыл тебе сказать, что нужно удерживать выдыхаемую чакру в форме шара, наверное думал, что ты сам догадаешься.

— А откуда ты знаешь?

— Думать надо. Техника как называется? Вот то-то. Так что побольше думай, это полезно, Са-сс-ке-кун! — последние слова я произнес голосом Орочимару, так же эффектно облизнуться у меня не получилось, но Учиха все равно вздрогнул и заметно позеленел.

— Жуть какая! Наруто, не делай так больше.

— Проехали. Так вот, чтобы сделать то, что ты сейчас назвал, да еще и за время вдоха, нужен либо идеальный контроль, либо владение печатями. У нас ни того ни другого нет, так что либо тренируемся как есть и тратим кучу времени, либо ты идешь в свою библиотеку, и находишь там всю информацию по незнакомым печатям. Что ты выберешь?

— А попробуй ты сначала эту технику выполнить.

— Почему бы и нет.

Я встал на подмостки и закрыл глаза. Сложив печать концентрации, я медленно разогнал чакру на тридцать процентов, начал делать глубокий вдох, одновременно собирая и сжимая чакру под языком, быстро сжав примерно одну восьмую от своего нормального обьема, представил, что чакра нагрелась, и, открыв глаза и обозначив вектор направления, резко выдохнул, выпуская чакру как можно более ровным и мощным потоком, заставляя ее воспламениться и закрутиться в шар. Небольшой, сантиметров тридцать в диаметре, шар огня с тихим гулом пролетел над водной гладью метров пятьдесят, где и потух.

— Ух ты! Круто! — Это Саске смотрит на меня с восторгом.

— Ничего крутого. Две с половиной минуты на формирование, полностью уйдя в себя, а на выходе жалкий пшик. Да в бою мне бы уже десять раз голову открутили за это время!

— С первого раза, и сразу шар! Да еще и полетел! Как ты это сделал?

— Саске, если враги увидят такую технику, то подохнут от смеха. Никому не рассказывай, что я так опозорился.

В этот момент прорезался Лис:

— Наруто, ты к себе несправедлив. Не каждый ребенок в твоем возрасте может похвастаться таким контролем чакры и выполнением стихийной техники ранга А с первого раза, пусть и ослабленную, да еще и не зная всех печатей.

— Не забывай, что в душе я далеко не ребенок, и что тренировать контроль я начал еще до того как родился. Некоторые попаданцы в моем возрасте уже чуунина получали и клан восстанавливали. А другие, за то же время что и я здесь нахожусь, весь мир завоевать успевали. Правда, плюшек им отваливалось побольше, и мозги у них были поизвилистее.

— А кто такие эти твои "попаданцы"?

— Ай, не бери в голову. Это демоны такие, из моей прошлой жизни.

— Сильные, наверное.

— И не говори. Один средний попаданец — круче двух Десятихвостых вместе взятых, да пожрет его пламя Кагутсучи. А уж если их больше двух... Брррр, даже думать не хочу об этом.

Я помотал головой и обратил внимание на Саске.

— Как сделал, говоришь? Медленно. Ты видел, как я выполнял технику?

— Да, ты сначала сложил печать концентрации, и две минуты просто стоял. А потом где-то полминуты вдыхал, и резко выдул огненный шарик.

— Так вот, я две минуты разгонял чакру, чтобы потом ее быстро собрать в одной точке. И вдыхал медленно, чтобы успеть разогреть чакру под языком и рот не обжечь. Для боя не пойдет, я уже говорил.

— Мне бы хоть так научиться.

— В чем проблема? Свитки в зубы и учись. Ну или так учись, без печатей.

— Да ну, это долго...

— Тебя случайно Шикамару не покусал, нет? Откуда такая лень? Быстро только кунаи летают, и то — только для генинов быстро.

— А для джонинов?

— А джонины, мой черноглазый друг, могут кунай в полете зубами поймать. Им это проще чем тебе данго скушать. Так что будем делать? Со свитками будет быстрее.

— Тогда пошли в библиотеку.

— Саске, ты с дерева не упал? Кто меня пустит в вашу клановую библиотеку? Беги сам, а я тебя тут подожду, помедитирую. Только если задержишься, скажи кому-нибудь, чтобы меня к выходу провели, а то я тут заблужусь.

— Хорошо, я быстро.

Договаривал он уже на бегу. Я поднял с земли восемь листочков и со вздохом сел в позу лотоса на берегу озера, положив руки на колени ладонями вверх. Как ни странно, за нами никто не следил, так что я, положив на каждую ладонь по четыре листика, ускорил поток чакры на сорок процентов, увеличил объем на тридцать пять и начал медленно двигать листочки на ладонях по кругу, следя, чтобы утечка не превышала десяти процентов, и постепенно увеличивая скорость вращения.

Полностью сосредоточившись на тренировке, я не заметил когда вернулся Саске. Оказалось, этот змей мухой метнулся в библиотеку, схватил свиток с описанием всех ручных печатей, прискакал на полигон и целый час мышью сидел рядом и наблюдал, как на моих руках стремительным вихрем кружатся зеленые листочки. Не прерывая вращения, я стравил лишнюю чакру в пространство, снизил скорость циркуляции и обратился к парню:

— Челюсть подбери. И давно ты тут сидишь?

— Да... — Саске заторможено оторвал взгляд от моей руки и захлопнул рот.

— Свиток принес?

— Ага...

— Да приди ты в себя! — резким толчком чакры я заставил листики разлететься в разные стороны.

— А? Что?

— Свиток, говорю, где?

— А, вот. — Саске достал свиток и развернул на всю длину. Получилось метров пять. — А меня так научишь?

— Ага, потом как-нибудь. Так, ну и что тут у нас? Ага, вот. Собака, Лошадь, Петух и Кролик. Смотри, Собака облегчает стихийное преобразование в огненных техниках, но чтобы самому не обжечься, преобразует не до конца. Лошадь — помогает придать чакре форму, сложил печать подумал о форме и все готово. Кролик — помогает повысить концентрацию собранной чакры, проще говоря, сжать. И Петух — универсальный спусковой механизм, именно он у нас отвечает за окончательное преобразование чакры в огонь. Теперь нам надо натренировать печати так, чтобы не задумываться над их действием. Например, сложил Козу, подумал сколько и куда, и хлоп! чакра уже там. Понятно?

— Да. Ты так просто объяснил, как будто раньше знал.

— Ничего подобного. Не знал, но догадывался. Ладно, давай разбегаться, уже темнеет, а я еще не жрамши. И кстати, насчет моей тренировки никому ни звука, ладно?

— Ладно. Ой, кстати, может, у нас поужинаешь?

— Саске, ты как маленький, ну кто в дом гостей зовет, не предупредив родителей? Это я тебя в любой момент позвать могу, потому что один живу. А вдруг к твоему отцу гости важные придти должны, а тут я весь такой нарисуюсь?

— Я не подумал...

— А зря. Развивай уже дисциплину и этикет, дитя древнего рода.

— Да ну! Этикет такой скучный.

— У, брат, ты еще с Хьюга не общался.

— А ты общался?

— Лично — нет. Зато видел, как они друг с другом на улице здоровались. Я тогда и половины не понял из того, что они друг другу сказали. Все, хорош на сегодня, жрать охота сил никаких нет, проведи меня до ворот и я домой побежал, а не то тебя сьем!

— У нии-сан страшнее получается. — Саске смущенно улыбнулся. — Он еще шаринганом сверкает и зубы скалит. Ух, страшно.

* * *

Придя домой, помывшись и поев (опять бомж-пакет, хоть и вкусно, но однообразно, надо было в Ичираку сходить), я налил себе чаю и сел в комнате, анализируя события прошедшего дня. Вроде, нигде не накосячил, только с тренировкой контроля накладка вышла. Кто же знал, что Саске так быстро примчится, да еще и свиток притащит? Будем надеяться, что парень меня не заложит. Ух, умаялся я что-то сегодня, надо пораньше спать лечь.

Глава 12

— Катон: Великий огненный шар!

— Саске, нафига так орать? Тебя в Облаке, наверное, слышали.

— Ну... — парень смутился, — ото-сан тоже так кричал, когда технику показывал.

Шел третий день наших тренировок. Саске и правда гений, за три неполных дня освоить, пусть и на примитивном уровне, три незнакомых печати и основательно подтянуть уже известные — это сильно.

— Почему у меня не получилось? Я же все правильно сделал.

— Во первых не торопись, Вдыхай медленно, сосредоточься на своей чакре. И не ори, пока ты орешь, ты дыхание теряешь, и концентрация у тебя рассыпается. Вот смотри.

Я встал на подмостки, медленно и глубоко вдохнул и, медленно сложив восемь печатей, выплюнул огненный шарик, чуть меньше даже, чем в первый раз, но летел он подальше и гудел посильнее. Быстро складывать печати за три дня я уже научился, вот только рефлексом тут пока и не пахло, у меня это были просто замысловатые фигуры из пальцев, приходилось все самому контролировать. Получалось уже быстрее, чем в первый раз, но все равно секунд сорок я простоял.

— Видишь? Орать не надо, солярки надо плеснуть.

— Чего? Наруто, ты иногда говоришь странные вещи.

— Не обращай внимания, у меня опять приступ идиотизма. Давай, вставай рядом, будем учиться огнем плеваться. Встань тут, вот так, ага, сконцентрируйся, закрой глаза, почувствуй всю свою чакру и заставь ее течь быстрее. Я буду вслух считать, а ты, на мой счет, складывать печати. Поехали! Раз, собрать чакру в одной точке. Два, сжать ее. Три разогреть. Четыре, пять, шесть, представить форму шара и поджечь. Семь, открыть глаза, обозначить цель. Восемь! Выдох!

Саске выдул мощный огненный шар метра полтора в диаметре, который, однако, никуда не полетел, а с ревом провисел над водой секунды полторы. Обессилевший Учиха обязательно упал бы в воду, если бы я не поймал его за шиворот и не оттащил на травку.

— Ну силен, силен. Только зачем было всю чакру вбухивать? Ты же мог истощение заработать.

— Зато получилось.

— Получилось, это да. Но на будущее, всю доступную чакру в технику никогда не вкладывай. Если так резервом разбрасываться, то можно и в больничку загреметь. Мы с тобой тренируемся тут уже пару часов, причем, весьма интенсивно, восстанавливаться тебе теперь полчаса, не меньше. Ладно, давай подкрепимся, чем Ками послали.

Я достал из рюкзака новенький термос, палочки и две упаковки лапши, а Саске — узелок с онигири.

— Наруто, а что это у тебя.

— Не видишь? Написано же — "Ниндзя-рамен". Будешь?

— Не знаю... Ока-сан говорила, что магазинную еду кушать вредно.

Ох, парень, знал бы ты, какую дрянь мне приходилось жрать в прошлой жизни... по сраванению с "Дошираком", этот Ниндзя-рамен просто манна небесная.

— Если иногда, то ничего страшного. В походе у ниндзя нет времени на кулинарные изыски, так что привыкай трескать сублиматы.

И благодари Инари что не придется травиться химией, всякими глутаматами натрия и прочим мусором. Но это я вслух не скажу.

— Эй, Наруто, а что это за вещество ты сейчас упомянул?

— Отрава такая, из прошлой жизни. Ее в еду как приправу добавляют.

— Как это как приправу? Добровольно что ли?

— Ага. Наши яйцеголовые много разных ядов придумали, чтобы в еду добавлять. Если по чуть-чуть, то действительно вкуснее становится и сразу не подохнешь.

— Сумасшедшие — сами себя травят. Как вы там вообще жили?

— Ооо, отрава в воздухе, отрава в воде, отрава в еде, даже в знаниях — и то отрава. Не жизнь, а сказка.

Эмоции лиса заискрились ужасом.

— Ну его к Джуби, такие сказки. Я теперь спать не смогу.

— Ой, да ладно. Ты — демон и не спишь никогда.

— Так что, Саске, надумал?

— Я, пожалуй, воздержусь.

— Ну как знаешь. — Я убрал одну упаковку обратно в рюкзак и запарил второй кипятком из термоса. — А я все-таки поем.

Саске вгрызся в свое онигири, а я, подождав пять минут, снял с лапши крышку, над полигоном разлился аромат мисо-рамена. Саске потянул носом.

— А пахнет как настоящий.

— Хе, он и есть настоящий. Ты вообще знаешь, как его готовят? Хотя, откуда тебе? Ты ж домашний. Поди, думаешь, что рис на елках растет.

Саске надулся.

— Неправда. Рис под кустами в лесу растет, а его потом выкапывают.

Я подавился, уронил палочки, чуть не расплескал рамен и в шоке уставился на довольного произведенным эффектом пацана.

— Кхе! Что?!

— Ха-ха-ха! Ты бы видел сейчас свое лицо! Успокойся, я пошутил, рис растет на полях. Его крестьяне выращивают, а потом нам продают.

— Ффуух, Саске, ты меня так больше не пугай. Я же чуть супом не захлебнулся. Подумал, что ты совсем деревянный.

— Ты первый начал.

— Ну, по крайней мере, чувство юмора у тебя есть. Ну как, отдохнул? Раз прикалываться над бедным сиротой силы есть, значит, и тренироваться тоже можешь.

— Наруто, ты говорил не использовать всю чакру в технике, а сколько в нее ты вкладываешь?

— Одну восьмую резерва за раз.

— Но тогда тебе ее должно хватить только на восемь применений. Мы раз по двадцать уже пробовали, а ты даже не устал.

— Когда я говорю "резерв", я имею в виду ту чакру, которая есть в теле в данный момент. Специально для техники я ее еще не вырабатывал.

— А сколько ты вообще можешь вложить?

— Да не знаю я! Говорю же, не пробовал.

— Может, покажешь?

— Нууу, я даже не знаю...

— Наруто, может, покажем ребенку мастер-класс?

— Откуда ты слова такие знаешь? Какой мастер-класс? Я эту технику три дня назад узнал и применять-то толком не научился.

— Ничего, я эту технику знаю, и применять умею, только чуть-чуть по-другому. Если что, помогу.

— Что, Курама, так сильно хочется пошалить? Не забывай, контроль больших объемов чакры у меня еще не очень.

— Да ладно, давай попробуем.

— Уговорил, черт языкастый.

— Ладно, смотри Саске. Только отойди подальше.

Я встал на подмостки, сложил печать концентрации и начал собирать чакру.

­— Стой! Используй мою, она для работы с огнем лучше подойдет.

— Думаешь?

— Знаю! Демон я или нет?

В мою систему циркуляции кипящим потоком хлынула чакра лиса. В отличии от моей, ею управлять было гораздо проще. Демоническая чакра слушалась малейшего движения мысли и легко сжималась в десятки раз. Я собрал и сжал примерно пять своих резервов под языком, когда почувствовал, что больше не удержу.

— Хорош! А то вырвется.

— Давай. Только точку фокусировки подальше выбери, будет жарко.

Я кивнул головой и резко выдохнул, одновременно воспламеняя чакру и закручивая ее примерно на середине озера. С жутким ревом огромный, метров тридцать в диаметре, Шар Огня возник над поверхностью озера и с диким ревом понесся в сторону соседнего полигона. Частично расплескав, а частично испарив большую часть воды в озере, шар пропахал нехилую борозду в земле и впился в лесополосу на краю полигона метрах в пятистах от нас. Рвануло неслабо, взрывной волной нас с Саске бросило на землю и протащило метров десять, основательно изваляв в пыли. Трава вокруг пожухла и местами затлела.

— Проклятье! Что это было?!

— Техника Великого Огненного шара, версия Кьюби-но-Йоко. — Лис был доволен, как кот обожравшийся краденной сметаны.

— Ты что творишь, воротник блохастый?! Хочешь, чтобы нас повязали?! Ты зачем еще в два раза больше чакры в мой выдох бухнул? Я когда выдыхал - почувствовал!

— Зато смотри, как хорошо получилось. И пацан доволен, и ты свою реальную силу проверил.

— Чего хорошего? Этот взрыв даже на небесах слышно было. Сейчас набегут взрослые, и что мы им скажем? Что два мелких пацана простенькой огненной техникой разворотили два полигона? Ты глянь в ту сторону, в эпицентре воронка метров сорок глубиной!

— Отбрешемся, не впервой.

— Тьфу ты! Нашелся, тоже мне, Штирлиц пушистый.

— Кто-кто?

— Да был один такой, шпион, отбрехался, даже когда его за руку поймали. Демоны Бездны! Боюсь даже подумать, что бы было, если бы я еще и своей чакры добавил.

— А ты и добавил. Поэтому так мощно и бабахнуло.

— Что?! Когда?

— Забыл уже? Ты успел пол-резерва собрать, когда я тебе свою чакру передавать начал.

— А чего не предупредил?

— А так интереснее.

— О, Инари, чем я так прогневил тебя, что ты послала мне этого рыжего монстра?! А если бы у нас с тобой Бомба получилась?

— Да нет, не получилась бы. Там принцип другой немного.

— Именно, что немного. Вложи ты чуть меньше, и нас бы по всей Конохе соскребали. Ох и авантюрист ты, однако, рыжий.

Я помотал гудящей головой, вытряс мусор из волос и обратил внимание на Саске.

— Эй, гений, ты там живой?

— А-а-ага. Наруто, что это было?

— Это был результат капитального раздолбайсва, помноженный на отсутствие инстинкта самосохранения.

— Сколько же у тебя чакры?

— Послушай, Саске, я тебе сейчас кое-что расскажу, но ты обещай, что никому не расскажешь, даже родителям.

Я встал и огляделся, даа, вот это мы жахнули. От озера осталась лужа на дне метров пять в диаметре, на краю полигона зиял мощный кратер, в который упиралась борозда в земле с метра полтора глубиной с оплавленными краями, лесополоса на краю полигона прекратила свое существование, а трава вокруг пожелтела, съежилась и местами тлела.

— Обещаю! — Саске раскрыл глаза на всю ширину и обратился в слух.

— Это была не моя сила. Когда я был маленький, у меня в голове появился голос, который мне рассказал про чакру и научил меня ее контролировать. Это он мне помог в первый раз огненный шар создать. Он иногда мне может давать силу, так вот это его чакра и была.

— Ну ты меня прям засмущал.

— Молчи, злобный демон, именем повелителя огня Кагутсучи тебя заклинаю, молчи. Не доводи до греха.

— Наруто, ты, это, поосторожнее с проклятиями именем Ками. — Мысли Лиса слегка отдавали страхом. - Ты, все-таки, не совсем человек.

— Спасибо, блин, что напомнил.

­— Эй, Саске, а когда я технику применял, со мной что-нибудь происходило?

— Ну, сначала ничего, но потом, когда ты вдыхать начал, из тебя чакра оранжевая выходить начала, а когда ты шар выдохнул — пропала, как будто в технику утекла.

— Ох, грехи мои тяжкие! — Я сел, где стоял, и обхватил голову руками. То, что такой выброс чакры Девятихвостого засекли, это даже к бабке не ходи. Еще хорошо, что мы в квартале Учиха, и есть шанс, что дальше них это не уйдет. А с другой стороны, даже хорошо. Я все никак не мог придумать, как бы ненавязчиво напроситься к Саске в гости так, чтобы он подумал, что сам меня позвал.

В этот момент появились взрослые. Десяток джонинов с самим Учиха Фугаку во главе. Хорошая у них реакция, помнится в аниме, когда Орыч на Хокаге напал, на крышу всего трое АНБУ выползли.

— Что здесь произошло? — Отец Саске оглядел полигон и вперил в нас острый взгляд алых глаз с вращающимися вокруг зрачка запятыми-томоэ.

— Ааа-а, ээ-э, ммы-ы, это, тренировались...

— И что же вы тренировали?

— Технику Великого огненного шара.

— И ты хочешь сказать, что вы умудрились техникой ранга С взорвать полигон?

— Да! То есть нет. Ну, в смысле да...

— Ясно. Мы поговорим с вами дома, юноша, а сейчас, Дайго! Нобу! — Из строя вышли двое парней с хмурыми лицами, сверкая шаринганом. — Отведите Саске к медикам, остальные свободны. А мы с Вами, молодой человек, прогуляемся, если Вы, конечно, не против.

— Я совершенно не против, уважаемый Фугаку-доно.

В эмоциях Фугаку меньше чем на секунду мелькнуло удивление. Поразительный контроль эмоций, глава клана полицейских — это вам не кот чихнул. Мы медленно пошли с полигона в сторону жилищ.

— Так что же тут все-таки произошло?

— Мы проводили небольшой эксперимент, который немножко вышел из под контроля.

— Ты считаешь, немножко?

— Ну, ведь никто же не пострадал.

— Не пострадал, да, но Саске мог пострадать.

— Не мог. Он стоял позади меня, так что в случае чего, я успел бы его прикрыть.

— Ты так уверен в своих силах?

— Уж на такую мелочь моих сил бы хватило. Фугаку-доно, я расскажу Вам все произошедшее сегодня в деталях, но хотелось бы сделать это в более приватной обстановке.

— Ты не доверяешь клану Учиха?

— Не то чтобы не доверяю, но говорят, что в Конохе даже у земли есть уши.

— Ты меня заинтриговал. — Фугаку посмотрел на небо. — Время ужина. Как ты смотришь на то, чтобы разделить вечернюю трапезу с нашей семьей?

— Я с благодарностью принимаю Ваше приглашение, Фугаку-доно. — я низко, но с достоинством, поклонился.

* * *

В дом главы клана Учиха я входил с чувством легкой ностальгии. Все-таки именно в этом доме я провел первый, самый лучший год своей новой жизни, окруженный теплом и заботой. Именно в этом доме у меня была семья, которая не делала разницы между своими детьми и мной, и которая защищала меня от пришедших за мной людей, даже зная, что шансов у них нет. Нас встретила Микото, жена Фугаку. Она осталась почти тако же, какой я ее запомнил, за шесть лет она почти не изменилась, только в глазах ее поселился отголосок грусти.

— Добро пожаловать домой, муж мой. Здравствуй, Наруто-кун.

— Мое сердце наполняется радостью от того, что я вижу Вас в добром здравии, Микото-сан.

Фугаку остро на меня глянул, но тут же отвел взгляд и улыбнулся жене.

— Я пригласил Наруто к нам на ужин.

— Я поняла, Фу-чан. Пойду все подготовлю.

Главный Учиха смутился, но ничего не сказал. Откуда-то выскочил Саске.

Ото-сан! Итачи опять... — тут он заметил меня — Наруто?

— Йо! Как ты, Саске, не ушибся?

— Нет, все в порядке. Ото-сан, Итачи опять съел все данго!

— Не беспокойся, мой хороший, я припрятала для тебя парочку. — Микото вышла следом и обняла Саске. Тот завозился в объятиях матери.

— Ока-сан! У нас же гости.

— Расслабься, друг, я все понимаю.

Я стоял и с улыбкой смотрел на эту идиллию. Эх, парень, если бы ты знал, как я тебе завидую. Так уж вышло, что все мои самые яркие и светлые воспоминания связаны с этой семьей, которую я небезосновательно считаю и своей тоже. И я никому не позволю сотворить с ней то, что произошло в той истории, в моей прошлой жизни. Кто бы мог подумать, что один из миров в нашей Вселенной, окажется поразительно схож с фантастической историей, выдуманной для развлечения. И кто же знал, что я, волей судьбы, попаду в самый центр этой истории. За прошедшие семь лет мои приоритеты немного сместились, то, что раньше было реальностью — стало страшной сказкой, рассказанной на Хэллоуин, а то, что было яркой фантазией и развлечением — единственно возможной реальностью. То, чего так боялись Данзо, старейшины и Хокаге уже случилось. Семья Саске стала для меня тем самым якорем, который привязал меня к Конохе, и если с ними что-то произойдет, неважно, какой будет официальная версия. Я уже знаю истинных виновников всех бед Учиха, так что деревня получит своего бешенного джинчуурики, помешанного на жажде мести. Но месть — это блюдо, которое нужно подавать холодным, а я, слава Тьме, отлично научился ждать.

Я провел рукой по лицу, сгоняя наваждение, и растянул губы в идиотской улыбке.

— Фугаку-доно, кто-то обещал мне вечернюю трапезу.

Микото заливисто рассмеялась, Саске смущенно улыбнулся, словно извиняясь за мое поведение, а Фугаку повернулся ко мне и посмотрел мне прямо в глаза. Не знаю, что он там увидел, но кивнул каким-то своим мыслям и отвернулся.

Ужин прошел, очевидно, из-за моего присутствия, тихо и в рамках этикета. Даже Саске старался вести себя с достоинством главы клана, но рядом со своим отцом выглядел, скорее его пародией. Меня спрашивали об Академии, ненавязчиво переводя разговор на Саске, на что я похвалил юного Учиха на счет его успеваемости, пожурил за излишнюю холодность одноклассников и рассказал подробно и в лицах, буквально из первых уст, сагу о блистательном черноглазом рыцаре, как ее видели девочки нашего класса. Фугаку хохотал до слез, хлопая по колену ладонью и вытирая глаза рукавом, Микото тихонько хихикала, прикрывая рот ладошкой, а Саске то краснел, то бледнел и постоянно порывался меня прервать, но под взглядом отца сдувался и сидел молча.

Ближе к концу ужина явился усталый Итачи, причем усталый настолько, что даже не обратил на меня внимания, лишь буркнул "Привет, Наруто" и пошел отмокать в ванную.

После ужина мы с Фугаку вышли на террасу, а Саске остался доставать спустившегося Итачи на предмет якобы обещанных тренировок. Я решил, что пора бы уже претворять свой план в жизнь.

— Фугаку-доно, я бы хотел поговорить с Вами в приватной обстановке. Очень приватной.

— Хмм, ну что ж, пойдем.

Мы вышли в сад и спустились подвал, вход в который очень грамотно был укрыт одним из камней. Пройдя по небольшому коридору, мы зашли в единственную комнату, где Фугаку быстро сложил несколько печатей и на стенах загорелись уже знакомые мне символы стационарного барьера.

— Прежде чем я начну, я хотел бы попросить Вас, Фугаку-доно, ответить на пару вопросов.

— Говори.

— Первое. Как поживает друг Вашего сына Учиха Шисуи?

— Откуда ты о нем знаешь?

— Пожалуйста, ответьте. От Ваших ответов будет зависеть, сколько у нас времени.

— Я не понимаю о чем ты, но поверю тебе. С Учиха Шисуи все в полном порядке.

— Хорошо. Второй вопрос: Итачи уже вступил в АНБУ? Если да, то как давно.

— Да, два дня назад.

— И последний, самый важный вопрос: Действительно ли клан Учиха затевает восстание.

— Что?! Конечно же нет! С чего ты взял?!

— Вы сняли огромный груз с моих плеч. Сейчас я расскажу Вам историю, постарайтесь дослушать ее до конца. Если Вы можете при помощи Ваших глаз однозначно отличить правду от лжи, пожалуйста, воспользуйтесь этой способностью и не задавайте вопросов до окончания рассказа.

— Ты задал очень странные вопросы, Наруто. Я выслушаю тебя. — В глазах Фугаку разгорелся и завертелся бешеным вихрем мангекё шаринган.

— Через пол года, после вступления в АНБУ, Учиха Итачи начинает вести себя странным образом. Следить за ним поручают его лучшему другу — Учиха Шисуи. Через некоторое время Шисуи находят мертвым и без глаз в реке и обвиняют в этом Итачи. Итачи узнает, что на собрании клана принято решение утроить переворот в Конохе и доносит об этом совету деревни. Совет, с подачи Данзо, принимает решение о ликвидации клана, но Сарутоби Хирузену удается отсрочить приведение приказа в исполнение. Данзо находит Итачи и уговаривает его уничтожить свой клан. Итачи уничтожает клан, оставив в живых только Саске, и бесследно исчезает. Ставший сиротой и получивший повреждение психики от воздействия Цукуеми Итачи, Саске живет единственной целью — отомстить брату.

Фугаку открыл рот, но я остановил его жестом и продолжил.

— А теперь подробности. Поняв, что Кото Аматсукаме угрожает спокойствию деревни, Шисуи пытается уничтожить свои глаза, но его левый глаз похищает Данзо и имплантирует себе. Шисуи находит Итачи и отдает ему оставшийся глаз с напутствием употребить его на благо Конохи, после чего кончает жизнь самоубийством. Данзо заставляет Итачи пойти против клана, угрожая расправой над его младшим братом и, вероятно, пользуясь глазом Шисуи. Итачи соглашается только ценой сохранения жизни его брату Саске. На самом деле Итачи убивает только свою семью и ближайших соседей, остальной клан уничтожают бойцы Корня АНБУ и человек в оранжевой маске, который представляется как Учиха Мадара. Именно этот человек стоит за нападением Девятихвостого Лиса на деревню семь лет назад. Остальное сказанное мной не имеет скрытых подтекстов и двойных целей. Так же я клянусь памятью родителей, что не желаю вреда клану Учиха и не хочу, чтобы все вышесказанное стало реальностью. Теперь Ваши вопросы.

Глава клана Учиха сидел чернее грозовой тучи, тяжелое молчание густой патокой растекалось по комнате, печать на стене едва слышно гудела. Наконец, Учиха Фугаку справился со своими чувствами.

— Ты не врал. Более того, ты видел то, о чем говорил. Как такое возможно?

— Я не знаю. — Очень тонкий момент, если бы Фугаку задал вопрос хоть немного по другому, я не смог бы ответить ему безо лжи и не открывая себя. А так я действительно не знаю, как такое возможно. — В моей голове сейчас столько информации, что узнай о ней кто-нибудь и за моей головой начнут охоту все, у кого есть хоть немного власти.

— Почему ты пришел с этой информацией ко мне, а не к Хокаге?

— Потому, что я не верю и никогда не верил, что клан, обеспечивающий внутреннюю безопасность деревни, захочет утопить эту деревню в крови. А еще потому, что я помню семью, приютившую меня, когда мои родители погибли, я помню женщину, которая вскормила меня, хотя у нее был свой грудной ребенок, и я помню человека, который с боем забрал меня из больницы, имея в руках только предсмертную записку своего друга и который защищал меня от официальных представителей власти, даже путем разрушения собственного квартала. Вы — единственные люди в Конохе, которых я могу назвать своей семьей.

Мой ответ основательно выбил Фугаку из колеи, настолько, что он даже перестал контролировать свои эмоции.

— Хорошо Наруто. Сейчас я слишком устал, чтобы продолжать беседу, я приму к сведению твою информацию, и обязательно приму меры для того, чтобы сказанное тобой не случилось. Уже поздно, и я предлагаю тебе сегодня остаться на ночь в нашем доме.

— Благодарю Вас, Фугаку-доно, но мне следует вернуться домой, иначе наблюдатели всполошатся.

— Что ж, тогда Итачи тебя проводит.

* * *

Я лежал в своей квартире и думал, не совершил ли я ошибку, частично открывшись Фугаку? Возвращение в их дом сильно пошатнуло мой самоконтроль и, в порыве чувств, я сказал Фугаку гораздо больше, чем хотел.

— Курама, пока я был у Учиха, не пытались ли они воздействовать на меня шаринганом?

— Нет. Я бы заметил и дал тебе знать. Воздействие Учиха я не перепутаю ни с чем.

— Напомни мне завтра ужесточить тренировки контроля эмоций.

— Хорошо, но я не считаю, что ты совершил ошибку.

— Возможно, но лучше не рисковать. Спокойной ночи.

— И тебе.

Завтра будет новый день. Какие события он принесет?

Глава 13

Утром ко мне подошел Саске и сказал, что Фугаку запретил ему тренироваться без взрослых, что сегодня за нами некому присмотреть и что тренировка откладывается. Ладно, я все равно после вчерашнего разговора еще не пришел в себя, устрою себе выходной и схожу вечером прогуляться.

В Академии за день больше ничего интересного не произошло, разве что Ино на обеденном перерыве, сопровождаемая злыми взглядами одноклассниц, подошла к Саске и попросила помочь разобраться с новой печатью. Саске слегка офигел, но натянул на лицо аристократическое надменное выражение и послал девочку в пешее путешествие к своему месту, выразив мысль глубоко прочувствованным "Пфф!". Обратный путь Ино проделала под ставшими из злобных, просто злорадными взглядами. Когда она отошла достаточно далеко, я наклонился к уху Саске.

— Ну и зачем ты ее отшил? Помог бы девочке, она же к тебе со всей душой. — На самом деле, конечно, просто из спортивного интереса и чтобы утереть нос подружкам, и Саске это прекрасно понял. Но не подколоть его я не мог. Ухо, в которое я говорил, предательски покраснело.

— Отстань, Наруто, чего ты меня постоянно достаешь?

— Ну как же? Я же злобное рыжее чудовище. Мне положено доводить благородных рыцарей. Прости, Курама, я присвоил себе твои лавры.

— Тьфу на тебя, шут несчастный.

— Прекрати, это уже не смешно.

— Почему? Мне смешно. И Киба вон ржет, правда, над Ино, но все равно.

— Если бы знал, во что выльется его победа надо мной в том спарринге, наверное, десять раз бы подумал, а не лечь ли мне в первом раунде?

— Уже поздно, друг, пожинай лавры победителя рыжих монстров, МУАА-ХА-ХА-ХА-ХА! Класс вздрогнул и повернулся на мой смех, даже Киба ржать перестал. Что-то настроение у меня сегодня больно пакостное. Похоже, вчера я все-таки заработал нервный срыв.

— Курама, сделай одолжение, если заметишь, что в моих эмоциях без предупреждения появится такая и такая, — я показал, какие именно — предупреди меня, ладно?

— Хорошо, сделаю. Когда ты так себя начинаешь вести, даже мне страшновато становится.

— Спасибо. После занятий займусь аутотренингом и повышением психической устойчивости.

Началась каллиграфия, класс постепенно угомонился, но до конца дня на меня странно поглядывали. После занятий, зайдя домой, сбросив тетрадь и писчие принадлежности и плотно подкрепившись, я направился в парк. Найдя уединенную полянку, я расстелил небольшой тростниковый коврик и уселся на него в позе лотоса. Немного повозившись и заняв устойчивое положение, я отрешился от внешнего мира и начал погружаться во внутренний. Здравствуй, полутемный лабиринт с застывшей на полу водой. Я прошел к Средоточию Разума, ууу, как все запущено. Средоточие больше не было шаром, оно вспучилось в нескольких местах и как-то нехорошо пульсировало. Это значит, что ядро разума пошло в разнос под действием постоянного стресса. Надо же, а я и не заметил, еще чуть-чуть и стал бы натуральным шизофреником. Вытянув нити связи, я аккуратно коснулся своего ядра, ядро отреагировало своеобразно, резко уменьшившись в объеме и выпустив некое подобие шипов. Хм, странно, это же мой разум, или нет? Тем временем шипы медленно втянулись назад под поверхность ядра, ага, прошла аутентификация. Я потянулся к нему по нитям, погружаясь в ядро разума, которое является по совместительству и подсознанием. Декорации сменились, меня окружала красно-черная пустыня, по которой носились серые тени, небо затянуто темными грозовыми тучами. Вот одна из них оказалась близко ко мне, и я понял, что это картина-видение. Вот Итачи убивает свою семью, вот Саске с проклятой печатью пытается пробить меня Чидори, вот Пэйн втыкает черный штырь в Хинату, вот Итачи умирает, в последний раз ткнув пальцами Саске в лоб... все ясно — мной завладели страхи. Знание будущего отражается на разуме знающего, я подспудно боялся, что все известное мне реализуется, несмотря на мои действия. А после вчерашнего разговора, из-за мощного морального истощения эти страхи, пусть и ненадолго, вырвались из подсознания, изрядно покорежив при этом ядро и Средоточие. Что ж, картина ясная, и метод лечения определен — полевая хирургия, на сантименты нет ни времени, ни желания.

— Стоп! — Волевое усилие, и мир замирает, как муха в янтаре. Еще одно, и мои страхи, принявшие вид картин в деревянных рамах, собираются в кучу и летят ко мне. Я призвал Клинок духа и приступил к операции. Вырезать холст из картины и, свернув его в рулон, положить на землю. Висящая в воздухе рама бессильно падает и истаивает черным дымом, а ее место занимает следующая.

Я обработал уже около сорока картин, а конца работы не было видно даже в телескоп. Сил больше не было, так что я решил закончить на сегодня. Собрав вырезанные холсты и перевязав их духовной нитью, я с некоторым трудом выбрался из подсознания. Средоточие разума перестало пульсировать, но все еще представляло собой гротескную фигуру. Работать тут еще и работать. Раз уж я тут, то стоит навестить Лиса.

Кьюби лежал на полу клетки, положив голову на могучие лапы.

— Эй, Курама, как жизнь?

— А то ты не знаешь... Пока ты шлялся по подсознанию, на тебя уже птицы садиться начали. Сгонять пернатых с памятников я не нанимался.

— Ссссс. Хоть костюм не загадили?

— Все в порядке, не извольте беспокоиться. Испускать направленное Ки я еще не разучился, хоть какое-то развлечение.

— Оставим пока в стороне реальный мир. Я тут тебе кое-что принес на утилизацию, не поможешь?

— Хооо? Что это? Пахнет страхом.

— Это страхи и есть, выковырял из подсознания. Они мне чуть Средоточие Разума не раскололи.

— Вот как? Чего же ты так боишься?

— Можешь посмотреть. Только осторожно, они с сюрпризом.

— Жену свою поучи мисо-суп варить... так, это не интенесно, это тоже, оппа, это что? Я?

— Ага.

— Погоди-ка, это же картины будущего? Того будущего, которое ты видел.

— В яблочко.

— Не выбрасывай, я смогу извлечь из них твою Инь. Понемногу, конечно, но все же.

— Это интересно, у меня этого добра еще хоть ж... гхррм, много, короче.

— Только это отразится на твоем источнике, и, возможно, на Очаге.

— В какую сторону?

— Да как получится, смотря, на каких эмоциях эти воспоминания первоначально базировались.

— Тогда, наверное, никак не отразится. Там эмоций примерно поровну, и светлых и мрачных.

— Тогда оставь их тут, я ночью поковыряюсь. Тебе, кстати, домой не пора? Снаружи темнеет уже.

— Ого! Сколько же я провозился?

— Часов пять, не меньше.

— Тогда я, пожалуй, пойду. Бывай, шерстяной.

Вот это я посидел, Инь в Очаге — несколько капель, как раз до дома добежать.

Я встал, потянулся, разминая мышцы, и, свернув коврик, побежал домой, ускоряясь остатками чакры.

* * *

Шесть долгих месяцев мне понадобилось, чтобы привести свою психику в относительный порядок. За это время в Конохе ничего капитального не произошло, я три раза в неделю ходил в парк восстанавливать духовное равновесие, дважды в неделю — тренировался с Саске на полигонах Учиха, иногда оставаясь у него на ужин, а остальное время шатался по деревне с Шикамару, Чоджи и Кибой в поисках приключений на пятую точку. На тренировках мы научились передвигаться верхними путями, подтянули тайдзюцу и потихоньку начали заниматься с метательным железом. Саске — настоящий монстр, за это время он успел освоить все печати школьной программы, подтянуть Огненный шар и выучить две новых огненных техники, Цветы феникса и Дыхание дракона. Контроль он тоже подтянул, но не особо, так что техники у него выходили не очень мощными и тратил он на них непозволительно много.

Уборка в подсознании шла своим чередом, я уже почти закончил вычищать мусор и придал своему Средоточию относительно шарообразную форму, закрепив в самых слабых местах стяжками из духовных нитей. Эти нити вообще были универсальным инструментом, но нормально пользоваться ими я мог только в собственном внутреннем мире. При попытке использования в реальности они жрали просто океан энергии, не хватало даже дотянуться до чего-нибудь на расстоянии метра. Вернее, это у меня резерв Инь был слишком маленький. Тренировки контроля чакры я почти забросил на это время, только поддерживал на уровне, уделяя им не больше часа в день. Мне здравый рассудок нужнее, благо, фора по сравнению с одноклассниками у меня пока еще есть.

В этот день я вернулся из парка, поужинал, и уже пил чай, когда почувствовал чье-то приближение. Я достал из шкафа второй, специально на такой случай купленный стакан, поставил чайник и оба стакана на поднос, пошел вместе с ним в комнату и принялся ждать. Наконец окно открылось, и на фоне ночного неба возникла темная фигура с рукояткой катаны, торчащей из-за спины.

— Добрый вечер, Итачи-сан. Не желаете ли чаю?

— Как ты понял, что это именно я?

— Не заметить горящий в ночи шаринган может только слепой. И еще, в клане Учиха только один человек одновременно собирает волосы в хвост и носит катану за плечом. Так как насчет чашки чая?

— Хм, не откажусь. — Итачи слез с окна и устроился за низким столиком. Я сел напротив него и разлил по стаканам чай. Некоторое время мы провели в молчании, наслаждаясь ароматным напитком. Наконец я нарушил молчание.

— Итак, Итачи-сан, что же привело Вас в мою скромную обитель в столь поздний час?

— Я уполномочен передать Вам личное послание главы клана Учиха. — Итачи принял мою игру не моргнув глазом. Он церемонно достал из разгрузки тонкий свиток с печатью, развернул на столе и положил на него руку. С легким хлопком под его рукой материализовался прямоугольный бумажный сверток, который он тут же двинул ко мне. Я взял пакет в руки.

— Мне необходимо немедленно дать ответ?

— Нет, ответ не требуется. На словах мне велено передать просьбу не вмешиваться в происходящее, и что операция запланирована на полнолуние. Кстати, можете без опаски прочесть это сообщение здесь, я позаботился о Ваших наблюдателях.

Итачи длинным глотком допил чай и встал.

— Засим позвольте откланяться, меня ждут дела. — С этими словами он коротко поклонился и исчез, применив шуншин. И что это было? Я распечатал пакет и из него выпал небольшой плоский шестиугольный бронзовый медальон на веревочке с кандзи "Огонь" на одной стороне, и веером на другой, а так же сложенный вчетверо лист бумаги. Отложив медальон в сторону, я взялся за чтение.

"Предоставленная тобой информация полностью подтвердилась. Благодаря тебе, клан успел подготовиться к грядущим событиям. Клан Учиха в неоплатном долгу перед тобой, Узумаки Наруто. Медальон в пакете — личный пропуск через защиту квартала Учиха, настроенный на твою чакру, и знак Долга Клана. Не верь официальным версиям и прошу тебя, позаботься о Саске. Когда прочтешь письмо, напитай своей чакрой печать в углу листа". Как только я подал чакру в маленький красный штампик в левом нижнем углу, лист в моих руках моментально вспыхну бездымным пламенем и исчез, не оставив даже пепла. Блин! Что задумал Фугаку? Итачи сказал в полнолуние... Стоп! Ближайшее полнолуние — сегодня ночью! Ёпрст! Я вскочил на ноги и дернулся к окну. В стороне квартала Учиха разгоралось ровное малиновое свечение, так работает защитный барьер в активном режиме. Значит, началось. Я в бессильной злобе вцепился в подоконник, глядя на малиновое зарево. Проклятье! Что они там затеяли?

Отступление

Ночь. Полная луна цвета крови висит над Конохой. Внезапно на столбе над пустынной улицей возникает фигура человека, с торчащей из-за плеча рукоятью катаны, это сигнал. Сигнал о том, что защитный барьер деактивирован. Тридцать теней в белых масках метнулись через забор кланового квартала. Не замечая, как за их спинами разгорается малиновое свечение. Оставшиеся снаружи наблюдатели сразу же забили тревогу и вгрызлись в барьер всеми силами, но чтобы пробить древнюю, оставшуюся еще со времен Основателей, защитную систему, мало десятка даже элитных шиноби, а последние члены клана, которому был по зубам этот барьер, сгинули при нападении Девятихвостого на деревню почти восемь лет назад. Через пару часов барьер медленно угас, открывая наблюдателям картину бойни. Мертвые люди лежали на улицах вповалку, стены залиты кровью, контуры домов мягко светятся пленками барьеров, и оглушающая тишина.

Из тридцати оперативников Корня АНБУ, вошедших в квартал клана Учиха этой ночью, назад не вышел ни один...

Данзо рвал и метал. Тридцать бойцов, тридцать специалистов экстра-класса, почти половину состава Корня он положил на алтарь спокойствия Конохи и собственных амбиций, а результат получился совершенно не такой, какой он ожидал. Официальная часть плана, конечно, выполнена — клан Учиха уничтожен, но Данзо рассчитывал получить еще кое-что для себя. И просчитался. Цена за десяток подпорченных шаринганов оказалась слишком высокой.

Когда барьер над кварталом пал, наблюдатели Корня увидели вымерший клан Учиха в полном составе ... с вырванными глазами. Удалось найти лишь пять пар неповрежденных глаз, но и в них уже начался процесс деградации чакроканалов. Для целей Данзо они кое-как подходили, но имплантировать их другим было невозможно.

Вдобавок ко всему, с таким трудом добытый глаз Учиха Шисуи оказался с сюрпризом. При первой же попытке активации мангекё, автоматически сработала техника Изанами, и глаз превратился в мертвый кусок мяса, в котором полностью растворились чакроканалы. Данзо лишился основного инструмента воздействия на джинчуурики.

Это был сокрушительный провал. Учиха явно как-то узнали о готовящейся операции, и подготовились к ней. Пусть и ценой своей жизни, они смогли сломать проработанный до мелочей план у самого основания. Но кто? Кто предатель? Детали операции были известны только самому Данзо и двум его ближайшим помощникам — Фу и Торуне, но они не могли предать. Печать не позволила бы им добровольно выболтать тайну, Фу — один из лучших менталистов Конохи, а к Торуне нельзя прикоснуться против его воли и выжить после этого. Был еще Итачи, но он узнал о дате начала операции в день ее проведения, Учиха ни за что не успели бы подготовится за один день.

В ярости Данзо сложил печати и выдохнул в сторону стоящего у стены шкафа пучок острых как бритва лезвий ветра. Шкаф осыпался на пол кучей деревянной трухи, Данзо слегка полегчало. Ударив забинтованной рукой по столу, от чего тот переломился пополам, он успокоился окончательно и, присев в кресло, начал отстраненно размышлять над произошедшим. Следовало как можно скорее найти и покарать предателя, а так же придумать, как бы понадежнее прибрать к рукам Девятихвостого Демона-Лиса.

* * *

В академию утром я явился злой и не выспавшийся, лишь на несколько минут опередив Ирука-сенсея. Класс сидел притихший, кто-то вполголоса переговаривался. Саске на месте не было, в душу закрались леденящие подозрения.

Вошел Ирука-сенсей и потребовал тишины.

— Я должен сделать важное объявление. Вчера ночью, при невыясненных обстоятельствах был полностью уничтожен клан Учиха. Выжил только ваш одноклассник Учиха Саске.

Класс пораженно ахнул, а у меня в глазах потемнело. Ирука еще что-то говорил о том, что убийца — Учиха Итачи и что мы должны будем сообщить ему, если где-то его увидим, но у меня были другие проблемы. Я чувствовал, как расползаются поставленные мной на Средоточие Разума стяжки и заплатки, и только чудовищным усилием воли сдерживал волну безумия, грозящего затопить мою сущность. Проклятье! Неужели все зря? Неужели не было возможности изменить ход истории? О, Ками, почему? Вспомнив письмо Фугаку, я слегка успокоился, ровно настолько чтобы не бояться ослабить контроль над эмоциями и не выдать при этом своих истинных чувств. Теперь, когда я немного успокоился, что-то мне казалось странным в этой истории.

С трудом дождавшись окончания занятий, я рыжим вихрем пронесся по улицам от Академии до центральной больницы. В регистратуре мне сказали, что Саске был здесь. Его доставили ночью с нервным срывом, но уже к обеду но успокоился и его отпустили домой. Уррроды, ну как можно отпустить пережившего такой кошмар ребенка в место, где это произошло?

На всех парах я понесся в квартал Учиха, не разбирая дороги, преимущественно по крышам, но пару раз пробежал и по улицам, сшибая случайных прохожих.

Квартал Учиха был непривычно тих и непередаваемо мрачен. Большинство домов светилось пленкой консервационных барьеров, улицы залиты кровью, но тел уже нет. Похоже, трагедии избежать не удалось. Но что-то казалось мне неправильным в этой картине. Ощущение какой-то неправильности гвоздем сидело в голове.

— Курама что-то не так, не могу понять что.

— Даю подсказку: дело в запахе.

— А что не так с запахом?

— Здесь почти не пахнет человеческой кровью.

— Как это?

— А вот смотри: вооон то пятно в десяти метрах слева от тебя — свиная кровь, рядом с ним несколько капель человеческой, а чуть ближе — опять свиная. Справа двадцать — баранья, прямо сорок — опять свиная, а та, на которой ты стоишь — вовсе собачья. Ты видел раньше собак в квартале Учиха? И я не видел. А чтобы ее столько натекло, надо на этом месте пару псов Инузука досуха выжать.

— И что, никто этого не заметил?

— А кому? Здесь кроме Корня АНБУ никто не лазил. У них запах специфический, хоть и очень слабый, а кроме них и Учиха тут больше людьми не пахнет. У Корня нет Инузука с собаками, только одиночки, а у них нюх слишком слабый, чтобы различить, что например эта лужа крови — свиная с несколькими каплями человеческой. Сделано грамотно. Кроме меня, ну, и еще, пожалуй, пары существ с других планов, никто не определит подлог.

— Очччень интересно. Так что же тут на самом деле произошло?

— Мне кажется, что ты кое-что забыл.

— Проклятье! Саске!

И я побежал к дому главы клана, больше не обращая внимания на лужи запекшейся крови.

Двери в доме были открыты, а в дом вели явственно различимые следы с запахом Саске. Я нашел его в одной из комнат, предназначенных для медитаций. Он стоял на коленях над двумя пятнами крови на полу и навзрыд рыдал.

— Саске!

Он поднял на меня полный отчаяния взгляд и, не в силах сдержать слез, не сказал, а скорее провыл.

— Наруто! Они убили их!

— Курама?

— Кровь на полу принадлежит людям, но не похоже, что она принадлежала его родителям.

— Объясни.

— Запах. Я хорошо его запомнил в наши прошлые визиты. В этой комнате запах родителей Саске очень слабый, я бы сказал, что они не заходили сюда минимум неделю.

— Это хорошая новость.

— Саске, пожалуйста, успокойся и скажи мне, ты видел, что здесь произошло?

Парень вытер лицо рукой

— Да. Я вчера допоздна тренировался на дальнем полигоне, и пропустил ужин. Я уже собирался идти домой, когда услышал крики и взрывы в квартале. Я побежал к домам, но пока дошел все уже стихло и я решил побыстрее попасть домой. Было так страшно, везде мертвые тела и кровь. Дома я услышал звуки сражения и побежал на них, там брат сражался с каким-то человеком в плаще и маске.

— Какая была маска?

— Белая, как у наших АНБУ, только у них маски звериные, а у этого была простая, и без рисунков. Я в щель между дверями смотрел, брат что-то сделал, и человек в маске чуть замешкался, а брат его катаной проткнул. Человек вскрикнул и исчез, а брат сказал мне зайти, и у него глаза такие странные были, вроде бы шаринган, но какой-то странный.

— Мангекё. Продолжай, что было дальше?

— Я зашел, а там... а там... — Саске опять разревелся. Я подошел к нему и положил руку на плечо.

— Крепись, брат, ты же Учиха! Подбери сопли! Так что же тут было? — Мальчик немного успокоился и вытер нос рукой.

— Тут мама с папой мертвые лежали. А брат на меня своим странным шаринганом посмотрел, что-то сделал, и я вдруг на улице оказался, и все вокруг черно-красное было, а брат по улице ходил и всех убивал, быстро-быстро, я ничего толком не запомнил. Потом все пропало и я опять в этой комнате был, брат сказал, что уходит и чтобы я его не искал, а потом дал свиток и сказал, что я все пойму, когда у меня глаза будут как у него. Потом брат исчез и я сознание потерял. И в больнице очнулся.

— Ясно. И где этот свиток?

— Вот. — Саске достал из кармана свиток, метра на три, если судить по толщине, и передал мне.

— Ага. — Я немного развернул свиток, как я и думал, ничего не понятно. Как-то раз, еще в той жизни, я читал про тайнопись клана Учиха, похоже, что это она и есть. В общем, мне это почитать не грозит. — Ничего не понятно. Когда подрастешь, сможешь почитать, а сейчас надо спрятать.

— А! Еще брат сказал, что если ты придешь, чтобы посмотрел в саду под камнями. Он сказал, ты знаешь где.

— Вот как? Ни-че-го не понимаю.

— Аналогично, шеф.

— Ох ты ж на тебе! Ты где это услышал?

— Не знаю, в каком-то из твоих воспоминаний было. Ну, в тех, которые ты из подсознания выковыривал.

— Ясненько.

— Ну что, пойдем, посмотрим?

Саске уже перестал плакать, только тихонько шмыгал носом.

— Пойдем.

Мы подошли к камню, под которым, как я знал, был вход в небольшой подвал. Камень казался монолитным и вросшим в землю метра на два. Если бы не знал точно, ни за что бы не подумал, что там может быть вход. Как же Фугаку его открывал? Я обошел камень по кругу, и на одной сторне заметил едва видимое изображение кандзи "Огонь". Хм, в принципе, похоже на естественную текстуру, но в такие совпадения я не верю. А ну-ка... Я положил руку на символ и подал свою чакру. Ничего не произошло. А если так?

— Саске, подойди-ка сюда.

— Зачем?

— Вот, видишь этот символ? Ну-ка подай в него чакру.

Саске подчинился, и камень легко отделился от земли. Я поднажал на камень, и нашему взору открылся темный вход в подземелье. Мы спустились вниз, а камень мягко закрыл вход за нашими спинами. Темно, блин, как в... известно, где. На стене я заметил тускло светящийся красным символ с неясным смыслом, какая-то печать? Может, освещение? Уж больно на выключатель похоже. С трудом дотянувшись до "выключателя", высоковато для меня, я направил в него чуть-чуть своей чакры и неожиданно под потолком и на стенах зажглись лампы, а знак сменил цвет на зеленый. Блин, а вдруг защита? Надо было Саске послать, он все-таки тут хозяин.

Мы прошли по знакомому мне прямому коридору и остановились перед дверью, от нее ощутимо тянуло чакрой. Все-таки Учиха параноики, но надо признать — небезосновательно.

— Саске, открывай.

— А почему я?

Я устало провел рукой по лицу и мягко ответил:

— Потому, что ты тут хозяин.

Саске смутился и открыл дверь. Мы вошли в почти не изменившуюся с моего последнего визита комнату, только на полу красовалась сложная радиальная печать по всей площади, выполненная чернилами или углем. В центре печати лежал довольно толстый свиток с надписью "Наруто", это что, получается, мне? Я взял свиток и развернул его. Хм, почерк Фугаку, что, впрочем, неудивительно.

"Наруто, если ты читаешь эти строки, значит, ты согласился выполнить мою просьбу. В этом свитке содержится информация о защите кланового квартала, о некоторых не очень важных секретных хранилищах и библиотеках. Они понадобятся вам двоим для тренировок.

Первым делом поставь Саске в печать, в которой лежал этот свиток и напитай ее своей чакрой. Это сделает Саске главой клана, подтвердит твой статус, даст вам двоим доступ во все помещения квартала, а так же настроит внешний периметр таким образом, что его сможете пересечь только вы двое и те, кого вы решите провести с собой по доброй воле.

Так же в свитке содержатся методики по развитию шарингана для Саске. Когда Саске достигнет максимального уровня развития свих глаз, он сможет прочитать свой свиток, где содержатся сведения о том, что же случилось на самом деле с кланом Учиха, как связаться с Итачи и как развить высшую форму шарингана. Наш клан итак в неоплатном долгу перед тобой, но я все же прошу тебя: защити Саске и помоги пройти по предназначенному ему пути."

Коротко пробежав по остальному тексту, в котором описывались ориентиры тайников и приемы работы с защитой квартала, и запомнив основные моменты взаимодействия, я свернул свиток и задумчиво посмотрел на Саске. А-фи-геть. Нет, Саске я бы не бросил в любом случае, но клан Учиха в должниках — это очень круто. Пусть даже официально он и вымер. Курама был прав, в той комнате погибли совершенно посторонние люди, а на улицах, похоже, вообще никто из клана не погиб. Но об этом сейчас знаю только я, а в перспективе узнает и Саске. Клан Учиха не вымер, клан Учиха ушел. Ушел, чтобы вернуться. А теперь внимание, вопрос: что мне со всем этим делать? Охх-хо-хо, грехи мои тяжкие, а у меня ведь еще и своих проблем скоро будет воз и маленькая тележка. Когда я все успею?

Между тем Саске, увидев почерк отца, опять начал шмыгать носом. Всех своих выводов я ему не скажу, но успокоить его надо.

— Послушай меня, Саске. Вчера твои родители не погибли, это были совершенно чужие тебе люди. Когда ты пробудишь свой шаринган, ты сможешь убедиться в этом сам, а пока тебе придется поверить мне на слово. Прекрати разводить сырость.

— Хорошо. — Саске громко хлюпнул носом и вытер глаза рукой.

— А теперь встань здесь, — я указал на центр печати, — и стой смирно.

Парень занял положенное место, а я присел на корточки, положил руки на край печати и подал в нее свою чакру.

Печать оказалась довольно емкой, я слил в нее половину доступной мне чакры, прежде чем она наконец активировалась. Символы на полу засветились малиновым светом, а Саске внутри скрутило, однако он не издал ни звука. Печать светилась еще минут пять, прежде чем медленно погасла, а все символы на полу выцвели и исчезли. Саске встал с пола и открыл глаза. Теперь это был взгляд не растерянного ребенка, но уверенного в себе молодого человека, как будто Саске за эти пять минут повзрослел года на три. Взгляд, в котором если не навсегда, то очень надолго поселилась тихая грусть.

— Что будем делать, Наруто?

— Первым делом мы с тобой пойдем на кухню, и приготовим пожрать. Я уже готов слона сьесть, да и тебя наверняка в больнице не кормили. — я положил свой свиток на пол — свой свиток тоже оставь тут, без твоего ведома сюда никто и никогда не попадет.

Саске тоже оставил свой свиток в комнате, и мы выбрались наружу. Уже вечерело, неплохо мы там посидели.

— Так, Саске показывай, где тут у вас кухня.

На кухне главы клана стояла мощная четырехконфорочная электроплита с духовкой, разделочный стол в середине и кухонный гарнитур, занятый в основном посудой. А где продукты? Открыв маленькую дверку в дальнем углу, я попал в небольшое полутемное помещение, в котором все стены были покрыты многочисленными печатями. Печати располагались ровными рядами и были снабжены подписями. Такс, "Мясо", "Картофель", "Лук", "Рыба" и так далее, пока хватит. Теперь узнать бы, как это работает? Положив руку на печать с надписью "мясо", я подал в нее чуть-чуть, самую малость, чакры. Секунду ничего не происходило, а потом моя чакра вернулась, принеся знание о том, какой объем в данный момент хранится в печати, сколько есть свободного места, и самое главное — как извлечь ровно столько, сколько нужно. Все было просто — представляем нужный объем продукта, концентрируем чакру, и посылаем в печать вместе с образом. Хлоп! и у нас в руках кусок мяса граммов на четыреста, холодный, но не насмерть замороженный. Подивившись на чудеса фуиндзюцу, я извлек десяток картофелин, одну луковицу, пару помидоров и немного зелени. Вернувшись на кухню, я припряг Саске подавать мне посуду и инструмент, а сам принялся за готовку. Тяжко, блин, готовить еду, когда разделочный стол тебе ровно по горло. Притащив со двора какой-то чурбачок, благо хоть ровной цилиндрической формы, достаточно широкий чтобы на нем стоять и достаточно легкий, чтобы его до кухни допереть, но при этом достаточно тяжелый для того, чтобы при транспортировке пришлось пользоваться чакрой. Почистив и помыв продукты, я приступил, собственно, к процессу приготовления. Готовить я собирался, так называемый суп "Бурдэ", это когда взял все, что попало под руку, побросал в кастрюлю, слегка поджарил со специями, добавил воды и оставил кипеть до готовности. Вымотались мы с Саске за день преизрядно, больше морально, чем физически, я уже чувствовал, как на меня накатывает тяжелыми волнами апатия. Собрав волю в кулак, и для верности обмотав ее вокруг пальцев, я продолжил работу. Мясо нарезалось небольшими ломтиками и, вместе с помидорами, солью, щепоткой сахара и специями, отправилось полежать и дать сок, картошка так же нарезалась, подсолилась, перемешалась и отправилась постоять в сторонке. Я же тем временем раздобыл в кладовке немного растительного масла, вылил в кастрюльку и поставил на плиту с целью слегка подрумянить лук. Саске с самого начала смотрел на мои махинации с удивлением, и наконец, задал вопрос:

— Наруто, а где ты всему этому научился?

— Саске, друг, как ты думаешь, чем я питался последние два года? Ты же не считаешь, что только раменом Ичираку и бомж-пакетами?

— Нет, но...

— Поверь жизнь сироты совершенно не сахар, особенно, если он приютский.

— Прости...

— Да ладно, не извиняйся. Это ты меня прости.

— Проехали.

— От жжешь! И когда успел нахвататься?

Между тем отлежавшееся в специях и помидорах мясо уже слегка поджарилось вместе с луком и картошкой, так что я налил в кастрюльку воды и, дождавшись когда все это закипит, за неимением макаронных изделий набросал туда кусочков, замешанного на простой воде с щепоткой соли, пшеничного теста. Поставив на плиту чайник, я вымыл руки, и устало присел на чурбачок. Испортить блюдо я не боялся, обоняние лиса — это что-то с чем-то. Оно помогло не только подобрать правильные приправы и выбрать дозировку, а даже по запаху оценить количество соли. Пока супчик варился, мы с Саске накрыли в соседней комнате стол, положив керамические (других не нашлось) ложки и поставив стаканы под чай.

Наконец, суп дозрел. Разлив его по глубоким чашкам, мы потащились за стол. Вопреки ожиданиям, жрачка оказалась вполне вменяемой, даже не пересоленной, а Саске так и вовсе, как мне показалось, не заметил вкуса. Попив чаю, мы решили, что домой сегодня я не потащусь, сил нет никаких, да и Саске совершенно не улыбалось ночевать одному в пустом доме. Помыв за собой посуду, и упрятав остатки супа вместе с кастрюлей в, специально для этой цели предназначенную, печать на столе, мы отправились спать.

Расположиться мы решили в комнате Итачи. Саске притащил свой, а я улегся на футон хозяина комнаты, думаю, он не обидится. Пожелав друг другу спокойной ночи, мы попытались заснуть, но сон не шел. Еще бы, после такого богатого на отвратительные события дня.

— Наруто? — Ага, Саске тоже не спится.

— Да?

— Наруто, а что теперь с нами будет?

— Что будет? Будем жить дальше. Тренироваться, учиться, выживать. Пока не прочитаешь оставленный тебе свиток, даже и не думай от меня отделаться.

— Но я не знаю... папа и мама пропали, братик ушел. Наруто, ты будешь моим братом?

— Эх ты... я и так твой брат.

— Как это? — Саске даже привстал на футоне.

— А так. Знаешь, кто такие молочные братья?

— Да. Мама говорила, что это люди, которых кормила грудью одна женщина.

— Верно. Ты, наверное, не помнишь, но когда мои родители умерли при нападении на деревню Лиса, Фугаку-сан и Микото-сан взяли меня к себе. И микото-сан почти год кормила нас с тобой, пока я сам есть не научился и меня в приют не забрали.

— А почему тебя забрали?

— Да кто его знает? Распоряжение Хокаге.

На самом деле я все прекрасно знаю, но тебе не скажу. Рано.

— Значит, мы с тобой братья?

— Получается, что так.

— Тогда спокойной ночи, нии-сан.

— Спокойной ночи, — я тихонько хмыкнул, — Саске-кун.

Глава 14

Утром мы пришли в академию едва не опоздав. Во-первых, проснулись поздно, такой стресс, да еще легли не вовремя. Во-вторых, собраться в академию без мамы оказалось для Саске нетривиальной задачей. Ну и в третьих, по улицам мы шли медленно, привыкая к изменившемуся эмофону деревни. Везде, где мы с Саске появлялись, моментально стихали громкие разговоры, а жители сочувственно косились на последнего в Конохе Учиха и тихонько шептались. Новая сплетня была столь интересной, что даже на меня жители внимания не обращали. Это было ново и оригинально, я привык жить под постоянным давлением ненависти жителей, и теперь, когда оно пропало, почувствовал, что мне его даже немного не хватает. Саске под взглядами горожан сначала недоумевал, а потом начал потихоньку раздражаться, так что когда мы зашли в Академию, парень уже начал закипать. Мы вошли одними из последних, разговоры моментально стихли, а взгляды скрестились на последнем Учиха. Сочувственные. Саске уже было приготовился взорваться, но я успокаивающе положил ему руку на плечо и покачал головой. Он тут же взял себя в руки, натянул на лицо свое обычное надменное выражение и издав тихое "Хмф!" пошел к своему месту.

Весь день Учиха терпел шушуканья за спиной и в ярости сжимал кулаки. От немедленной жестокой расправы одноклассников спасало только наличие в классе учителя и мои укоризненные взгляды, от которых Саске слегка остывал, ровно настолько, чтобы держать себя в руках. Ирука-сенсей молодец, не стал поднимать скользкую тему и вел себя, как ни в чем не бывало, не выделяя Саске из общей массы учеников.

После занятий я цапнул уже находящегося на грани Саске, быстренько двинул в сторону квартала, стараясь пользоваться верхними путями. Дома, Саске после моих слов "Теперь можно", ожидаемо взорвался.

— Почему они себя так ведут?! Почему они во всем обвиняют моего брата Итачи?! Они же ничего не знают!

— Не знают. И не узнают, пока не придет время. Ты лучше мне другое скажи. К тебе в больнице АНБУ приходили?

— Да. А что?

— И что они тебе говорили?

— Ничего. Они пришли втроем, один подошел ко мне и положил руку на лоб. — Тааак, эта история начинает отвратительно пахнуть. — Потом он что-то сделал, и я опять увидел все, что показывал мне брат. Потом АНБУ немного поговорили между собой, тихо-тихо, я ни слова не разобрал, и один из них сложил печати и опять положил свою руку мне на голову. Я почувствовал, что у меня в голове слегка защекотало, а потом перед глазами вспыхнуло, а АНБУ вскрикнул и отпрыгнул назад. Он еще рукой тряс, как будто обжегся. А потом другой подошел и какую-то технику применил, а мне сразу спать захотелось. Я только успел расслышать "Данзо", "защита", "закладки" и "не получилось".

— Ясно. — У меня гора с плеч упала. Похоже, Фугаку смог поставить защиту на разум последнего представителя клана Учиха в Конохе.

— Вот что, Саске, никто не должен узнать, что вчера ночью произошло в твоем клане, на самом деле — неправда.

— Почему?

— Потому, что пока что у нас в деревне нет друзей. Есть только враги и те, кому безразлично. И пока мы не получим достаточно сил для того, чтобы не бояться открыть правду, мы будем скрываться. Я назову тебе несколько правил: не обсуждать наши тренировки вне квартала, не обсуждать случившееся вне квартала и не показывать своих истинных чувств вне квартала. Все понятно?

— Да. Я понимаю и буду следовать этим правилам.

— Вот и отлично!

Наварив риса и слепив онигири, мы отправились на полигон.

* * *

Первые два месяца дались нам непросто, но постепенно мы втянулись в ритм новой жизни. С подачи парня я переехал жить в квартал Учиха. Это позволило нам не терять времени на перебежки по Конохе, но все же два раза в неделю я ходил на свою квартиру, где проводил пару часов, после чего шел в парк приводить свой рассудок к порядку. Переезд в квартал клана снял с меня финансовые затраты и я начал откладывать свое пособие на черный день. Мы, конечно, нашли клановую казну, но решили ее не трогать. Разумеется, перед уходом Фугаку ее основательно почистил, но все равно там оставалось достаточно денег, чтобы купить каждому из нас по гарему мест на десять и до конца жизни ни в чем себе не отказывать. Все необходимое нам для учебы и жизни можно было найти на территории квартала. Еды нам хватит еще надолго, в каждом доме есть хранилище почти под завязку забитое продуктами. Я нашел информацию по печатям, используемым в хранилище, не то чтобы описание, скорее руководство по эксплуатации, но с кое-чем я и сам разобрался путем экспериментов. Печати работали по принципу стазис-поля, совмещенного с пространственным карманом: как положил так и достал. Запечатал, к примеру, стакан кипятка, через неделю пришел и достал тот же самый кипяток. Печать обладала довольно емким резервом чакры, который расходовался весьма экономно. На загрузку и выдачу тратилась чакра ползователя, а на поддержание печати уходила сущая мелочь, которая не зависела от процента заполненной емкости. В клановых захоронках, оставленных Фугаку на первое время, было все необходимое нам до уровня чуунина включительно: одежда, амуниция, медикаменты и многое другое.

Саске научился контролировать свои эмоции и привык носить маску холодного надменного аристократа с покалеченной психикой, на все вопросы, не касающиеся учебы в академии, отвечающего односложными, высокомерными "Пф!", "Хн!" и "Тч!". Но как только он переступал порог кланового квартала, он с отвращением буквально сдирал эту маску со своего лица. Ни с кем в классе он общаться так и не начал, но это не помешало начавшей подниматься волне его популярности у противоположного пола. Сначала по одной, а потом уже группами, девочки потянулись к юному Учиха с просьбами то помочь разобраться с каллиграфией, то с историей, то с печатями, а то и просто с предложениями куда-нибудь сходить. Саске их всех односложно отправлял подальше от себя, но это порождало только новые попытки сблизиться.

Причиной такого бума была не его эпическая крутость, не ореол таинственности, и даже не то, что он последний представитель древнего и сильного клана, наверняка получившего колоссальное наследство. Причина крылась в ... запахе. Через месяц после ритуала вступления в должность главы клана я заметил, что запах Саске кардинально изменился. Причем не только его собственный, но и запах чакры. До этого я не обращал внимания на эти изменения, но когда заметил, то Курама, который оттачивал свои чувства не одну сотню лет, сказал, что его запах начал меняться еще во время ритуала. Зарывшись с головой в библиотеку клана, я нашел все сведения об этом ритуале, какие в ней были.

Печать, используемая в ритуале, оказалась довольно хитрой штукой. Она связывалась с системой безопасности квартала, и если в охранном периметре не оказывалось второго носителя крови Учиха, то перестраивала организм проходящего ритуал таким образом, что его потовые железы начинали выделять довольно сильный афродизиак. Разумеется, ритуал был рассчитан на взрослого человека, поэтому эффект пока был достаточно слаб, но даже так его хватало, чтобы учуяв Саске, девочки начинали вести себя неадекватно.

Наблюдения показали, что пока Саске нет рядом, девочки в классе вели себя как обычно, но стоило появиться его запаху, а ему самому в пределах видимости, как начинался форменный беспорядок. Девочки начинали кричать и пререкаться, дело доходило даже до драки, и всеми силами совершать попытки добраться до юного Учиха. У более старших женщин этот эффект был заметно смазан и вызывал острые приступы умиления.

Настоящий кошмар. Когда Саске подрастет и его организм выйдет "на режим", он будет одним движением брови укладывать девушек штабелями, и чем сильнее будет их генетическая совместимость с парнем, тем сильнее будет проявляться эффект. Этот эффект будет сопровождать Саске до конца его жизни, даже когда он снимет с себя полномочия главы клана, но исчезнет, когда он найдет себе постоянную спутницу жизни. Ему достаточно будет менять партнершу раз в три месяца, чтобы сохранить эффект. Я понимаю, для чего это сделано. В случае угрозы исчезновения клана, у последнего представителя Учиха резко повысятся шансы на восстановление численности. Интересно, а какая совместимость с Саске у Сакуры? В одном из хранилищ мне попадался набор реактивов для экспресс-теста на генетическую совместимость. Если события будут и дальше развиваться согласно тому, что я знал, то надо будет озаботиться этой проблемой. Подтолкнуть ли этих двоих друг к другу, или не стоит огород городить?

Вообще говоря, мир упорно сопротивлялся моим попыткам изменить историю, подстраивая события таким образом, что ключевые моменты и события реальной истории не сильно расходились с моими воспоминаниями, и это меня очень сильно напрягало. Когда-нибудь миру надоест играть в эту игру, и он воздаст мне по всем делам моим, не взирая на последствия. А учитывая, насколько тонкие моменты иногда возникали в манге, когда чаши весов склоняли даже не песчинки, атомы водорода, это может обернуться катастрофой и даже уничтожением мира. Значит, придется рассчитывать несколько вариантов развития событий, из которых только один — на канонный случай.

Между тем со временем ажиотаж вокруг последнего в Конохе Учиха все нарастал и сегодня раздался первый вопль "Саааскеее-куууун!" в исполнении Ино, ознаменовавший начало новой эпохи.

* * *

Прошло еще три месяца. Руководство деревни полностью оставило нас двоих в покое, по обрывкам разговоров наследников кланов в нашем классе мне удалось выяснить, что наверху начался новый этап подковерной борьбы, так что всем резко стало не до нас.

Мне наконец удалось привести свой разум в порядок, восстановить Средоточие Разума до первоначальной формы и даже армировать его сеточкой духовных нитей. Таким образом, моя психостабильность подскочила на порядок, теперь мало что способно по-настоящему вывести духовного равновесия. Если мое Средоточие и будет и изменяться, то только равномерно. Курама закончил ковырять тот мусор, который я выгреб из своего подсознания, и предъявил мне полупрозрачный мутноватый темно-синий с черными прожилками шар диаметром около полутора метров.

- Ну и что это?

— Как это что? Твоя Инь, конечно!

— Как-то она подозрительно выглядит.

— А что ты хотел? Эманация страха с примесью ужаса, замешанная на духовной энергии, редкий деликатес.

— Что-то мне не улыбается трескать эту штуку.

— Вы посмотрите на него. Трескать он не хочет. Да многие демоны не торгуясь отдадут несколько сотен лет своей жизни за этот шарик.

— Я тебе не многие демоны. И чем же мне поможет эта энергия?

— С помощью этой силы ты сможешь увеличить свой резерв Инь в несколько раз, как минимум вчетверо.

— Ладно, уговорил, кицуне языкастый, пусть лежит. Авось, пригодится.

— Нет, ну это же надо, а? ему предлагают нахаляву увеличить свою силу, а он нос воротит.

— Курама, вот скажи мне, какие у этой силы побочные эффекты?

— Ну, в теории — никаких. Вот ты молоко пьешь, скажи, какие у него побочные эффекты?

— Запросто. Несовместимо с сырыми продуктами растительного происхождения и большинством маринадов и специй. В слегка подпорченном виде вызывает сильное расстройство желудка, дальше продолжать?

— Нет-нет, достаточно, убедил.

— То-то же. Пусть эта штука у тебя полежит. Если припрет — втяну через печать.

— Вот что ты за человек? Эх, я бы на твоем месте...

— Благодари Инари, что ты не на моем месте. Тебе столько проблем и не снилось даже.

— Да знаю я, иди уже, Странник, блин, от слова странный.

Наши тренировки шли своим чередом. Мы оба подтянули тайдзюцу, Саске — клановое, а я усиленное академическое. Схватки между нами шли в неполный контакт и длились до первого пропущенного или принятого Саске на жесткий блок моего удара. Используя более совершенный, чем у Учиха контроль, я восстанавливал по памяти стиль боя Цунаде-химе. До самой будущей, я надеюсь, Хокаге мне было, конечно, далеко, но Саске, даже после блокированных по всем правилам ударов, сразу встать не мог, хотя в бою с ним я здорово сдерживался. Так же Саске освоил техники Со Шурикен и Аятсуито и уже почти освоил Софуша Сан но Тачи, хотя без шарингана от него толку было мало, только бревна связывать. Аятсуито я тоже освоил, но Со Шурикен мне не давался совершенно. Ну не было у меня таланта к метательному железу, хотя кунаи и сюрикены я уверенно метал из любого положения и даже попадал по движущимся целям, находясь в движении сам. Зато я смог научиться метко плеваться сенбонами. Напитанная чакрой игла у меня летела на двадцать метров, не теряя поражающей способности, а на расстоянии в десять пробивала двадцатисантиметровое бревно так, что с обратной стороны выходил ее кончик. Саске так не мог, его игла летела всего метров на семь, но внезапно плюнуть со смертельным исходом подошедшему вплотную противнику в глаз этого хватало.

Из ниндзюцу мы освоили школьную программу: хенге, каварими и подобрались вплотную к шуншину. Из стихийных, Саске освоил Огненный шар, Цветы феникса и Дыхание дракона, а я довел до ума Огненный шар и выучил Облако пепла, но применять их в скоротечном бою все еще не мог. Огненные техники давались мне довольно тяжело, во всяком случае, тяжелее, чем Саске, даже несмотря на отличный контроль, я формировал техники крайне медленно. Однажды, наткнувшись в библиотеке на описание техники Великого огненного шара, я кое-что вспомнил и не замедлил поинтересоваться у Лиса.

— Курама, я все хотел спросить, почему ты назвал Огненный шар техникой ранга А?

— Все дело в том, что при выполнении носителем демона стихийной техники, родственной чакре заключенного в нем биджу, ранг этой техники подскакивает на два уровня. Как по сложности, так и по мощи. Облако пепла в твоем исполнении имеет ранг S, а техники ранга А по вашей классификации, подскочат до S+.

— Так вот почему огненные техники даются мне так тяжело. Ясно, спасибо за объяснение.

— Да не за что.

А еще я начал изучать фуиндзюцу. Процесс построения печати заключался в формировании структуры и последующей установки. В клановой библиотеке нашлось две методики постановки печатей, Общая и Узумаки. Первая была изобретена в незапамятные времена и заключалась в переводе структуры печати в символы, она требовала исключительных навыков каллиграфии, знания всех символов и их значений в построении, наличия письменных принадлежностей, а так же огромного количества времени. Второй метод был разработан одноименным кланом, и долгое время был их хидзюцу. Но позже был обнародован, так как полноценно им пользоваться в бою могли только представители клана-создателя.

Он заключался в детальном формировании структуры в разуме, обволакивании чакрой, концентрацией каркаса в руке и последующей установкой на нужную поверхность. При этом символьная форма печати автоматически проявлялась на обрабатываемой поверхности. Этот метод требовал больших запасов чакры, мощного контроля, отличной памяти и хорошей фантазии. Поскольку я подходил по всем этим пунктам, то и решил выбрать второй вариант.

И только начав заниматься, я выяснил, что же за конструкция находилась в моем Средоточии Разума. При выполнении первого же упражнения по второму методу, вся эта машинерия пришла в движение и всроилась в мое Средоточие, оказавшись специальной надстройкой, облегчающей использование фууиндзюцу. Вот значит какой истинный кеккей-генкай Узумаки! Надстройка была мощным редактором и переводчиком печатей, позволяющим с нуля разработать печать любой сложности, виртуально апробировать результат применения, перевести ее в символьную форму и обратно, красиво и оригинально оформить символьный вариант и, не прилагая лишних усилий, вызвать в памяти уже готовую к применению структуру. Оставалось только заполнить базу символами и их значениями.

Но были и ограничения. Чтобы активировать эту способность, нужно было начать обучение фууиндзюцу по методу Узумаки не позднее девяти лет, требование к контролю чакры так же никуда не делось, а лишь возросло еще немного, и чтобы испытывать печать на виртуальном стенде, нужно было хоть в общих чертах представлять результат работы всех ее узлов.

Это была очень классная плюшка, но я никогда, ни при каких обстоятельствах никому не расскажу о ее наличии у меня. Если бы эту способность получил канонный Наруто, то он бы в одно лицо в бараний рог скрутил всех Акацуки одновременно вместе с Гедо Мазо, Кабуто и Мадарой. Ну, насчет Мадары я, конечно, хватил, но насчет остальных — очень даже вероятно. Я боюсь себе даже представить, на что способен мастер печатей с этой способностью в бою, если даже мой отец Минато мог создавать довольно сложные печати одним мимолетным касанием на любой поверхности.

Простенькие слотовые оружейные печати я научился клепать довольно быстро, благо материала под рукой было завались. Сложнее было на их основе собрать что-то свое. Мне удалось создать достаточно простую обойму-печать, наносимую на тело, емкостью в двадцать сенбонов и нанести ее на основание языка. Самым сложным было сделать ее парной, чтобы не пихать иглы в рот каждый раз.

Печать получилась кривенькой, но рабочей, одна располагалась на языке и при подаче чакры извлекала из подпространства сенбон, располагая его во рту так, чтобы им было удобно плюнуть. Другая была двухсторонней и позволяла как запечатывать, так и извлекать себоны. Упаковывть иглы можно было только определенного размера и только последовательно по одной, извлекать тоже, но сделано это было специально. Приемную печать я оформил в виде водоворота из мелких символов и расположил на запястье левой руки.

Такие печати были, по сути, простейшими и не требовали мощного контроля по сравнению с остальными, но моего едва хватило на нанесение этих, благо свою печать на своем теле можно было стереть одним усилием мысли и каплей чакры, что-то более-менее приличное у меня начало получаться только с тысячной попытки, а всего на установку этой обоймы, не считая разработку, я потратил месяц, на который пришлось забросить все остальные тренировки и тихонько практикуясь даже в Академии.

Я нашел в библиотеке клана описание печатей Гогьё Фууин и Кайин и понял, что выполнить их, даже зная точную структуру, мне не светит еще очень долго. К моменту экзамена на звание Чуунина скорее всего не успею, но в принципе мне нужна только Гоьё Кайин. Эта пара печатей была вообще интересной штукой. При нанесении на Очаг шиноби первой из них, она дестабилизировала его работу, делая полностью невозможными стихийные преобразования за счет постоянно меняющегося количества чакры в системе путем случайного изменения выходной мощности Очага. Побороть этот эффект можно путем синхронного изменения пропускной способности всех тенкетсу, что абсолютно невозможно, поскольку пульсации Очага с печатью Пяти Элементов были даже более случайны чем печально известный корейский рэндом, не говоря уже о том, что управлять одновременно всеми тенкетсу могут только Хьюга, а им эта печать побоку. Вторая же не только стирала первую с Очага жертвы, но и убирала ее негативные последствия, стабилизируя очаг. Короче, до таких печатей мне как до Страны Железа, и все лесом.

А вот с Аспектами дело было швах. Как выяснилось, моего резерва Инь не хватало на майндтрик шиноби, даже генина, и впритык хватало на самых слабых одноклассников. Разумеется, поговорив с человеком полчаса-час, активно используя эту способность, я мог уговорить его совершить какое либо действие, но только в том случае, если человек об этом и сам думал, но колебался. Срабатывало с гарантией, даже если при обычных обстоятельствах мой подопечный ни за что бы не пошел на такой шаг. Но Инь тратилась просто катастрофически быстро.

Еще ее хватало, чтобы одним ударом зарезать, скажем, курицу, после чего я оставался с пустым резервом и той чакрой, что была в системе и Очаге, в котором я уже безболезненно мог хранить полтора объема системы циркуляции, около пяти минут.

Как выяснилось, закаленные постоянной циркуляцией чакры лиса, мои каналы могли без последствии выдерживать большие объемы чакры, но только если я ее сразу выпускал через тенкетсу или вкладывал в технику, поэтому я начал тренировать капилляры, напитывая чакрой тело и постепенно увеличивая давление. Короче говоря, времени было мало, а работы — очень много.

И мы пахали, пахали, пахали, пахали...

Глава 15

Шшух! Бум! Дуц! Саске отъезжает по воде метра на два, разгибается и трясет отбитой рукой.

— Все, Саске, на сегодня тайдзюцу хватит, и так уже полтора часа деремся. Я выдохся, да и ты тоже.

— Я еще могу драться!

— Не сомневаюсь. Но ты становишься невнимательным, если ты пропустишь еще один такой удар, то наша тренировка на этом и закончится, поскольку мне придется срочно тащить тебя в больницу.

— Но я...

— Сааскеее, у нас тут тренировка, а не бой насмерть. Хорош спорить, пошли на берег. Перекусим и займемся тренировкой контроля.

Субботний день сегодня для нас начался в пять утра. Совершаем водные процедуры, готовим завтрак и бенто, быстро едим и рысим на полигон. Немного размявшись и разогревшись, начинаем спарринг, уже почти на равных. Саске не может, как я, использовать стиль Очень Твердого Кулака, контроля катастрофически не хватает, а я его обхожу только за счет более высокой скорости движения и большей выносливости. Скоро он пробудит шаринган, и я перестану быть ему соперником. В полный контакт я с ним драться не могу, вчера один из безклановых на спарринге чего-то ляпнул про нас с Саске, мол, вместе ходите, а может вы того? И закономерно получил в морду. Силу я от возмущения слегка не рассчитал, и стукнул в треть силы, тогда как на тренировках с Саске я сдерживаюсь и использую только четверть, но ему хватает, чтобы отлететь на пару метров и начать разминать отбитую конечность. В результате сломанная в трех местах челюсть и жесткое сотрясение. Хорошо еще все решили, что он неудачно упал.И чего там у него сотряслось, интересно? Ну, ничего, пару дней через трубочку поест, авось мозгов прибавится. Челюсть-то ему собрали, но шинку на всякий пожарный наложили, уж больно перелом сложный был.

Саске удар держит хорошо, и на жесткий блок принимает только в безвыходном положении, но полтора часа есть полтора часа. У него уже кости при движении стали как-то нехорошо поскрипывать, а значит, на сегодня хватит. Все-таки хорошо, что мои удары синяков не оставляют почти, вон у Саске на руке маленькое пятнышко, а рука отбита по локоть. Но скоро все изменится. Чтобы быть на равных с шаринганом, даже неполным, мне придется максимально ускоряться, а на такой скорости я могу случайно влить больше чакры чем допустимо для спарринга. У самого Саске удары больше выматывающие, да только чтобы меня вымотать, одного Учихи мало. Уже сейчас заметно, как ему не хватает шарингана, почти весь его стиль — на контратаках. Последнее время, для усиления эффекта тренировок, спарринги мы проводим на воде, тут тебе и тренировка контроля и тайдзюцу. Выматывает капитально, мне-то ничего, у меня чакры — вагон, а Саске приходится туго, но и ему резерва хватает часа на два непрерывных занятий.

Достав из пищевых свитков по паре онигири и наскоро перекусив, садимся восстанавливать чакру и тренировать контроль. Саске хаотично гоняет пять листочков по всему телу, а я медленно вожу по рукам четыре маленьких вихря по пять листочков в каждом.

— Брат, ты обещал меня научить делать так же.

Хм, и правда, причем давно уже. Я и забыл.

— Помню, обещал. Прости, Саске, — парень ощутимо напрягся, Итачи его всегда отшивал начиная с этих слов, — как-то не до того было. Прервись-ка и смотри сюда.

Саске расслабился и повернулся ко мне.

— Начнем с простого. Возьми два листика и положи на ладонь, теперь выбери точку на ладони и представь, что на этой точке лежит ровная веточка, к концам которой прикреплены листики. Теперь наполни это все чакрой и начинай медленно вращать воображаемую палочку в выбранной точке.

Все свои объяснения я сопровождал наглядными примерами, подав в руку столько чакры, что контуры воображаемой конструкции засветились. Саске нахмурился и напряженно уставился на свою ладонь. Листики на его руке пару раз дернулись и встали колом, совсем как на первой тренировке в академии.

— Расслабься, ты же не кирпичи тягаешь. Прикладывай чуть меньше усилий.

Листики на руке парня опали и через несколько минут начали неспешное движение по кругу, немного вихляя и дергаясь.

Саске понадобилось почти полчаса, чтобы листики на его руке перестали дергаться и начали плавно двигаться по кругу.

— Отлично! А теперь начинай медленно увеличивать скорость вращения.

Мы так прозанимались до самого обеда. Учиха достиг неплохих результатов, увеличив скорость вращения почти в четыре раза по сравнению с первоначальной. Пожевав онигири (глаза бы мои их не видели, наелся их за этот год по самое горло, Саске тоже жует их без энтузиазма, надо будет что-то другое для перекусов придумать), мы засели в библиотеке, где я занялся заучиванием символов фууиндзюцу, а Саске тренировал каллиграфию. Основы фууин Учиха схватил быстро, распознание и использование готовых печатей для него не представляло проблемы, но дальше он застопорился. Для самостоятельного начертания у него хромала каллиграфия, а для метода Узумаки у него был слишком плохой контроль и, пока что, хромала память.

Ради интереса я разобрался с печатями, установленными в кладовых клана Учиха, это было что-то невообразимое. Как и многие другие небоевые печати, эта была модульной и допускала установку в несколько этапов. Основной модуль был усовершенствованной версией продуктового свитка, но там еще столько было наворочено, что жуть брала. Там был и диагностический модуль, и самовосстановление при повреждениях, и "батарейка", да много всякого, но самым главным являлся интерфейсный логический модуль, обеспечивающий комфортное использование многими людьми. Достать что-то конкретное из продуктового свитка мог только тот, кто его упаковывал, другие могли извлечь только все сразу. Интерфейсный модуль позволял запросить список предметов в печати и вытащить предмет по указанным параметрам. Это был единственный в печати модуль, к которому не было документации в библиотеке, только символьная структура и список функций. Это значило, что нанести ее можно было только каллиграфическим методом, поскольку описания значений большинства используемых в этом модуле нигде не было. Как самостоятельную печать этот модуль, в отличие от всех остальных, использовать было нельзя. Список доступных функций наверняка тоже был неполным, По сути, это был откомпилированный и готовый к линковке бинарник с написанной от руки кустарной символьной таблицей, которая позволяла его использовать, но не давала возможности произвести реверс-инжинеринг. Автора этого произведения искусства, не удалось найти ни в каких хрониках, даже самых старых, печать была древнее, чем скелеты динозавров. Создание печатей вообще было скорее сборкой конструктора, чем программированием, но эта печать базировалась на совершенно иных принципах, которых я не знал и даже не представлял с какой стороны подступиться.

* * *

Вечером, закончив все тренировки, я оставил Саске кашеварить, а сам пошел в деревню. Мне уже не требовалось уединение для работы со своим разумом, если разобраться, мне с самого начала не требовалось для этого переться в Коноху, на одном из полигонов Учиха был подходящий лесок, но какое-то подспудное чувство беспокоило меня на самой границе сознания и тянуло на прогулку, вынуждая каждый вечер бродить по темному парку.

И вот я иду по пустынной тропинке среди деревьев, птиц в Конохе толком нет, вообще относительно нормальную фауну в окрестностях можно встретить только в Лесу Смерти, в остальных местах живность не водится. Чувства Лиса ясно дают понять, что в радиусе двухсот метров нет ничего живого, кроме деревьев, пары ящериц в норах и группы из четырех человек мерах в пятидесяти слева. Стоп! Что за люди? Так, чакра ощущается, но слабо — шиноби, ощущение четкое — не скрываются, значит, ученики Академии. Даже свежевыпущенные генины умеют на примитивном уровне скрывать свое присутствие, не говоря уже о более высоких рангах, даже я могу снизить выделение чакры до уровня природного фона и обеднить систему циркуляции до уровня обывателя так, что даже Хьюга не разберутся. Что у нас в эмофоне? Злость, радость, предвкушение, злорадство — это трое, что фонят слабее, страх, обреченность — это последний, четвертый присутствующий. Запах ... знакомый, но не вспомню.

— Курама?

— Нет, не знаю, но могу сказать, что откуда-то из Академии.

Вспышкой в мозгу возникает картинка: трое великовозрастных балбесов издеваются над маленькой черноволосой девочкой в серой курточке. Проклятье! Как я мог об этом забыть? Вот значит что гнало меня каждый вечер шататься по парку. Резко ускорившись и соблюдая шумовой режим, я рванул в ту сторону.

Ну, так и есть, сжавшуюся в комок Хинату окружили три дебила из класса на год старше. А там у них кто? Правильно, Хьюга Неджи. Похоже, получили люлей от гения джукена и теперь отыгрываются на маленькой беззащитной девочке, пофиг, что будь у нее хоть капля уверенности в себе, от них бы и мокрого места бы не осталось. Я напряг чувства, в радиусе полукилометра — ни души. Какого черта тут происходит? Где телохранители дочери главы сильнейшего клана? Что вообще восьмилетняя девочка делает ночью одна в парке? Неудивительно, что ее чуть не украли пять лет назад. Между тем, события пришли в завершающую фазу.

— Ну, где же твой легендарный джуукен? — Грубый толчок, и девочка с жалобным писком падает на землю. Три придурка собрались в кучку и глумливо заржали.

— Да она ничего не умеет. Давайте поиздеваемся. — Один из идиотов, видимо, старший в тройке, заносит руку для удара. Мой разум затопила чернильно-черная волна бешенства, сознание отстранилось от происходящего, только регистрируя события. Максимум чакры в систему, максимальное ускорение, шуншин. Я стою между Хинатой и этими отморозками, от источаемой мною Ки трещат окружающие полянку деревья. Сзади звучит испуганный писк. Проклятье, Хината! Усилием воли загоняю свою Ки внутрь, не в силах прекратить ее поток, во внутреннем мире, совсем как обычный лис, полузадушено тявкнул Курама, плевать, потерпит.

— Вам разве не говорили, что обижать маленьких девочек нехорошо? — бурлящий поток чакры, проходящий через голосовые связки, наполовину смещает издаваемые горлом звуки в инфра диапазон, у малолетней гопоты встают дыбом волосы.

— Хотите увидеть джуукен? Сейчас я вам его покажу. — резкий подшаг, резко выпустить чакру всем телом, два полных оборота вокруг своей оси, и я стою посредине небольшой воронки, а идиоты не издав ни звука разлетаются в разные стороны, скрываясь в кустах. Не думаю, что они смогут подняться в ближайшую неделю.

Бешенство медленно отступает, волна Ки так же медленно угасает, пока не исчезает совсем. Сделав глубокий вдох и закрыв глаза, успокаиваю нервную систему, приглушаю очаг и прячу в него излишки чакры. Вот это я отжег! Потом, все потом, сейчас — Хината.

Поворачиваюсь к девочке, на ее лице убойная смесь страха, удивления и восхищения.

— Ты в порядке, Хината-химэ?

— Д-да... Н-н-наруто-кун...

— А где твои сопровождающие? Что ты вообще тут делаешь одна в такой час?

— Я-а-а у-у-убежала.

— От кого? Перестань заикаться. — И легчайшее, невесомое воздействие на разум. Будь ее чувства хоть в каком-то порядке, в жизни бы не сработало.

— От отца. Сегодня на тренировке у меня опять не получилось выполнить прием, ото-сама сильно ругался, а потом сказал... сказал... он сказал, что я недостойна быть Хьюга.

Девочка расплакалась. Хиаши, ты жуткий ублюдок, молись всем богам, каких знаешь. Когда я доберусь до тебя, их помощь тебе сильно понадобится. Я понимаю, что из-за Хинаты погиб твой брат-близнец, но это не повод так издеваться над соей дочерью, и, если судить по тому, что я знаю, ты это прекрасно понимаешь, что усугубляет твою вину. В моей душе опять начала подниматься черная злоба, циклопическим усилием воли я загнал ее назад в самый дальний уголок сознания. Да что со мной происходит? Видимо, что-то отразилось на моем лице и я, кажется, все-таки не удержал свою Ки. Хината перестала плакать и со страхом взглянула на меня.

— Н-н-наруто-кун? — Ну вот, она опять заикается.

— Все в порядке, Хината-химэ, прости, я уже успокоился. Скажи, что за технику требовал выполнить твой отец? Может быть, я смогу чем-то помочь?

— Один из п-п-приемов нашего кланового тайдзюцу. Я долго пробовала, но у меня хватило чакры. — Абсолютный бред, я чувствовал, что чакры Хинате хватит выполнить Вихрь раза три подряд, контроль ее тоже был на высоте, для Девяти триграмм и Небесных ударов скорее всего еще рановато, но на остальные приемы из арсенала Хьюга должно было хватить с запасом. Не чакры ей не хватило, а уверенности в своих силах. Счет к Хиаши растет, как на дрожжах.

В следующее мгновение мое чувство опасности взвыло раненым бизоном.

— Эй, ты, отойди от нее!

Увлекшись разговором и сосредоточившись на сдерживании своего безумия, я совершенно перестал следить за окружающей обстановкой, за что и поплатился. Со спины на меня летел мощный и невероятно опасный источник чакры. Максимально ускорившись, я отклонился в сторону и перехватил летящую мне в спину руку с раскрытой ладонью. Как можно больше усилить мышцы чакрой, вывернуть захваченную руку и резко дернуть вниз и назад. Нападающий делает полуторное сальто в воздухе и со всего размаха впечатывается мордой в землю. Чуунин, Хьюга, судя по странной чакре на лбу — из побочной ветви. Ага, вот и охрана принцессы пожаловала, но почему он только один? И где Неджи? По канону именно он телохранитель Хинаты. Не выпуская вывернутую руку лежащего на земле человека, я достал кунай из печати на поясе и приставил ему к основанию черепа, слегка проткнув кожу.

— Дернешься — умрешь. Кто ты такой?

— Проклятье, ты об этом пожалеешь!

— Боюсь, что жалеть о произошедшем придется именно тебе, Хьюга-дзин. Хината-химэ, пожалуйста, закрой уши. — Хината подчинилась и, для гарантии, крепко зажмурилась. — Ты ведь телохранитель Хинаты-химе? Пошевели пальцами, если да. Ага, значит, да. Так объясни мне, мой пучеглазый друг, каким образом ты и твоя подопечная оказались в разных местах, да еще и на расстоянии больше полукилометра? Хината-химэ попала тут в очень некомфортную ситуацию, если бы не я, то ты застал бы тут ее искалеченное тело, или, что еще хуже, ее остывающий труп. Как ты думаешь, что скажет Хишаи-сама, когда эта информация дойдет до него? И что он сказал бы тебе, если бы случилось то, о чем я тебе говорил? — Эмоции лежащего на земле Хьюга затопила волна ужаса. — Вижу, ты понимаешь всю глубину задницы, в которой оказался. А теперь слушай меня внимательно. — Как же сложно контролировать ярость. Собрав все силы, я выпустил частицу своего безумия, сфокусировав его так, чтобы не задеть Хинату. — Сейчас твоя жизнь, вместе со всеми потрохами и находящимся в них дерьмом, принадлежит мне. И если когда-нибудь эта ситуация повторится, клянусь тебе именем Эмма-Дай-О, я лично выпущу твои кишки и развешаю их по всей Конохе, даже если для этого мне придется достать тебя из-под земли и вырвать твою душу из лап Синигами. Сейчас я отпущу тебя, а ты встанешь и расскажешь мне, что ты видел из происходящего здесь. — Я поглубже запрятал свою злобу, убрал кунай и отпустил руку мелко дрожащего Хьюга. Он встал, и, глядя на меня с бесконечным ужасом, заговорил.

— Я видел, как на Хинату-химэ напали трое ребят. Я сразу же поспешил сюда, но ты появился раньше и раскидал их, применив Кайтен. Откуда ты знаешь эту технику?

— Тебя это совершенно не касается. — Хреново, откровенно хреново. С Хинатой мы договоримся, но этого идиота придется либо убирать, либо убеждать в том, что он ничего не видел. Сейчас его воля слаба, но он шиноби и, к тому же, чуунин. Хватит ли мне сил убедить его? Мой резерв Инь уже восстановился, не так уж много я и потратил. Попробуем.

— Ты не разглядел, какой техникой я воспользовался. — в эту фразу я вложил всю доступную мне Инь.

— Что? — Не вышло. Что ж, похоже, выбора у меня нет. Я потянулся разумом к печати отца и нащупал грязно синий шарик Инь, о, Ками, как же я не хочу этого делать. Мысленно перекрестившись, я одним движением вобрал эту энергию в себя, мой Очаг прострелило резкой болью. Я собрал всю Инь, какая была, и вложил в удар Аспекта непрямого внушения.

— Ты не разглядел, какой техникой я воспользовался, чтобы защитить Хинату-химэ!

— Я не разглядел, какой техникой ты воспользовался, чтобы защитить Хинату-химэ. — Вся Инь моментально исчезла, а глаза Хьюга остекленели и голос стал монотонным. Получилось.

— Теперь ты пойдешь домой. Я сам провожу Хинату-химэ до ворот кланового квартала.

— Теперь я пойду домой. Ты сам проводишь Хинату-химэ до ворот кланового квартала. — С этими словами он развернулся и порысил домой. Неважно, сколько Инь вложить, эффект от Аспекта сохраняется не более тридцати секунд. Скоро он очнется и будет искренне считать, что не видел, как я применил Кайтен, и что сам принял решение отправиться домой, оставив Хинату на меня. Боль в очаге слегка притупилась, но никуда не делась. Кажется, я здорово перенапрягся и повредил Источник Инь. Ничего, терпимо, сейчас важнее доставить химэ Хьюга по месту проживания. Но сначала — скрыть все следы применения мной техник, которых я знать не должен.

Подойдя к яме, оставленной моим Кайтеном, я собрал чакру в кулак и ударил по земле, одновременно резко выпуская ее широким фронтом и распыляя воздействие. Кратер со спиралевидными полосами на дне превратился в чуть более глубокую яму с гладкими стенами покрытыми глубокими трещинами. Потом добавил еще несколько выбоин в земле, на всякий случай, и осмотрел результат своих действий. Вышло неплохо.

— Хината-химэ. — я коснулся руки девочки. — уже можно смотреть.

Девочка опустила руки и, открыв глаза, посмотрела на меня.

— Пойдем, Хината-химэ, я отведу тебя домой.

— А где Мамору?

— Твой охранник? Ушел домой, я пообещал довести тебя в целости и сохранности.

Хината попыталась встать, но с тихим стоном осела на землю.

— Что с тобой?

— Нога ... болит.

Я присел над ее ногой, хм, похоже на вывих, лодыжка уже начала опухать.

— Ясно, залезай ко мне на спину, я донесу тебя.

— Н-н-нет, Н-н-наруто-кун! Я с-с-смогу идти! — Хината смутилась и густо покраснела. Чего это вдруг? Нам же по восемь лет, чего тут смущаться? Думает, что не по чину? Да быть не может, не тот у нее характер. Тут что-то другое.

— Все в порядке, Хината-химэ, мне не сложно. — загрузив на закорки красную, как помидор, девочку, я длинными прыжками понесся к кварталу Хьюга по верхним путям. Какое-то время мы провели в молчании. Хината мялась, робела, но в конце концов решилась задать вопрос.

— Наруто-кун? Та техника, которой ты раскидал мальчишек, это ведь был Кайтен?

— Не понимаю о чем ты говоришь. Я просто выбросил чакру всем телом и раскрутил вокруг себя.

— Да, верно. Это наша секретная техника и она называется Кайтен. Откуда ты ее знаешь?

— Да? Я не знал. Я придумал эту технику два года назад и еще никому не показывал. Я прошу тебя, Хината-химэ, не рассказывай никому, что я ей владею.

— Хорошо, Наруто-кун.

Наконец, мы достигли ворот кланового квартала, и я забарабанил в ворота.

— Эй, там, открывайте!

— Кто там?!

— Химэ клана с сопровождением.

Створки ворот распахнулись, как по мановению волшебной палочки на меня выскочил десяток злобных Хьюга явно из главной ветви.

— Где Хината-химэ?!

— Вот. Распишитесь в получении. Она подвернула ногу и не может идти самостоятельно. — Лица Хьюга исказились. Ведерная клизма с битым стеклом Мамору обеспечена. Я сгрузил Хинату на руки одному из ее соклановцев.

— Спокойной ночи, Хината-химэ, выздоравливай.

— Не беспокойся, Наруто-кун, у нас хорошие медики, до завтра.

— Ага, вот и отлично. До свидания, уважаемые.

Я развернулся и со всей доступной скоростью рванул домой. Боль в Очаге была просто невыносимой.

* * *

Дома меня встретил Саске.

— Ты где пропадал? Ужин давно остыл уже.

— Неважно. Ты ел?

— Да.

— Вот и хорошо. Я — на источники, позже поем.

— Что-то ты неважно выглядишь.

— Так заметно? Блин. Да так, в парке в небольшой переплет попал.

— Ранен? — взгляд Саске стал серьезным, а в эмоциях проскользнуло беспокойство.

— Нет, просто перенапрягся сильно.

— Ты что там, с взводом АНБУ сцепился?! — Глаза парня пораженно расширились, он как никто знал пределы моей выносливости.

— Нет, ничего такого. Просто три отморозка на год старше и один чуунин Хьюга. Перенапрягся, когда заметал следы.

Саске завистливо вздохнул. Ну конечно, тренируешься, как проклятый, в надежде стать сильнейшим шиноби, а тут приходит парень на три месяца тебя младше и говорит, что только что завалил трех парней на год старше себя и целого чуунина из сильнейшего клана Конохи, пусть и ставшего таковым после исчезновения твоего собственного клана, и ликвидировал все последствия стычки, а потом еще дошел домой через полгорода почти целый, только слегка бледный. Зная мой характер, он наверняка думает, что я их всех там и закопал.

— А что произошло?

— Саске, завтра поговорим. Ты не представляешь, как мне хреново.

— Хорошо.

Добравшись до ванной комнаты и наскоро ополоснувшись в душе, я залез отмокать в ванну и начал разбираться, чем мне аукнется использование такого количества энергии, и почему, собственно говоря, мне так больно. Теплая вода и отсутствие звуков, за исключением размеренного звука капающей из специально для этой цели оставленного приоткрытым крана воды, создавали подходящую атмосферу для медитации, которой я и занялся. Система циркуляции выглядела нормальной, но состав чакры слегка изменился, сам Очаг тоже казался неповрежденным внешне, однако работал с перебоями. Кстати, как только я обратил внимание на Очаг, боль прекратилась и осталось только чувство дискомфорта. Я напрягся, стараясь разглядеть Очаг более детально, и мне удалось различить два образования, находящихся внутри слева и справа от центра. Очевидно, это и есть Источники. Левый выглядел нормально, и стабильно ровной струйкой выдавал энергию Янь, а вот правый был явно деформирован, выдавал энергию Инь рывками и с постоянно изменяющимся напором. Неудивительно, после такой-то перегрузки. Похоже, придется навестить Кураму, сделать что-то с очагом я могу только из Средоточия Силы, а Лис сидит именно там, прямо на Очаге, грубо говоря, и сидит.

Я погрузился в свой внутренний мир и вышел к Средоточию Силы, где наткнулся на злой взгляд Лиса.

— Что?

— Объясни-ка мне, друг мой, что это было несколько часов назад?

— Что именно? Всплеск безумия или использование Источника Инь в нештатном режиме?

— Второе! Ты, Джуби тебя побери, вообще, чем думал, когда одним глотком вобрал в себя такое количество столь интенсивной энергии?! Если бы ты втянул ее хотя бы в течение пяти секунд, таких последствий удалось бы избежать!

— Уж извините, мне как-то было не до размышлений о минимизации вреда для здоровья.

— Да чего теперь говорить. Вот, полюбуйся на результат своей неосмотрительности.

С этими словами Лис отошел в сторону, вжавшись в одну из стен своего узилища, и, на месте где он стоял, я увидел забранную решеткой полость, в которой красовались два разноцветных светящихся шара и быстро вращающийся символ Инь-Янь на полу. Очаг. Похоже, что Лис в буквальном смысле сидит на моем Очаге. К кругу на полу тянулись три струйки энергии, синяя и зеленая — от Источников, и тонкая оранжевая — от Лиса. Источник Янь выглядел нормально — ровная светло-зеленая сфера с четкими границами, а вот мой Источник Инь выглядел не лучшим образом. Он был сильно деформирован и на шар походил только в первом приближении, из него то и дело протуберанцами вырывались струи энергии, медленно опадая и втягиваясь обратно, струйка энергии, тянущаяся от него к центру Очага, пульсировала в рваном ритме и иногда обрывалась. Сама Инь тоже по виду отличалась от привычной, она стала темнее, насыщенно-синего цвета, и ощущалась по-другому. Со временем Источник придет в норму, все-таки он завязан не на тело, а на душу, а душа — штука крепкая и таким малым воздействием ее не повредить, но это время может растянуться на годы. Меня такой расклад не устраивал абсолютно.

— Ну и что ты посоветуешь?

— Не знаю даже что и сказать. Будь ты демоном-пожирателем, я бы посоветовал тебе сожрать парочку смертных с сильной душой, а так, пожалуй, ничего. Терпи и мучайся.

— Ну уж нет. Будем экспериментировать, хуже я все равно уже не сделаю.

Я сформировал из духовных нитей мелкоячеистую сеть в форме шара, разделил на две половины и натянул на Источник Инь, ужав его до размеров его собрата и сделав так, что отходящая от Источника струйка Инь попадала точно в разрыв между полусферами. заставив получившийся шар быстро вращаться, я добился того, что энергия перестала вырываться и поток Инь к очагу стабилизировался. Чувство дискомфорта значительно уменьшилось, но не исчезло совсем и теперь исходило от натянутой на Источник сетки. Ну, ничего страшного, гипсовая лангета тоже причиняет определенные неудобства.

— Оригинально, я бы до такого не додумался. Откуда ты таких знаний нахватался?

— Все оттуда же. Что делают в этом мире, когда ломают кость? Бегут к медику, который быстренько даже в полевых условиях ее срастит. А в моей прошлой жизни поврежденную часть тела иммобилизовали жесткой повязкой и ждали, когда само срастется. И этот метод применялся повсеместно: рассыпается конструкция — зафиксируй жестким каркасом и залей клеем. Высохнет — будет держаться.

— Да уж. Тут такая методика не применяется, смысла нет.

— То-то и оно. Ладно, бывай. Пойду я, пока мое тело в ванне не растворилось.

Лис напряженно изучал навешанную мной конструкцию и моего ухода, кажется, даже не заметил.

Выбравшись из ванной и ополоснувшись прохладной водой, я отправился спать, забив на ужин. Эмоциональный всплеск и последовавшие за ним события вымотал и меня почище многочасовой тренировки без использования чакры. Завтра посмотрим, хорошо ли я замел следы.

Глава 16

На следующий день в Академии не произошло ничего нового. Похоже, Хината не стала рассказывать отцу о том, что на нее наехали в парке, а сам Хиаши сильно расспрашивать о произошедшем не стал. Троица вчерашних придурков в Академию не явилась (я специально проверил), а я услышал, как кто-то говорил, что их доставили ночью в больницу с многочисленными переломами и отбитыми внутренностям. Кто их так отделал, они не помнили, очевидно, последствия сотрясения мозга.

Хината весь день сидела задумчивая, изредка украдкой на меня посматривая. В ее эмоциях обычная робость и нерешительность были перемешаны с любопытством и удивлением.

Сегодня мы проходили Клонов. Простенькая техника была с сюрпризом. Не требуя исключительного контроля, она требовала точно отмеренного на каждого клона количества чакры. Немного ошибешься — клон будет выглядеть неестественно, и это было справедливо в обоих направлениях. Переберешь — будет вялым и тормознутым, недоберешь — полупрозрачным. Вообще все академические техники отличались фиксированным количеством требуемой чакры, исключая только Хенге. Она не требовала особого контроля и не зависела от количества влитой чакры, главное не влить слишком мало, только от продуманности и четкости выбранного образа. Коронной техникой канонного Наруто — Ойроке, я решил не заморачиваться, ну ее к Биджу. Лучше чего полезного измыслить.

* * *

Две недели понадобилось моему Источнику, чтобы окончательно прийти в норму. Когда установленный мной каркас свалился из-за прекратившейся подпитки спонтанными выбросами, я понял, что моя Инь здорово изменилась. Объем резерва остался тем же, что и был, ну, может, подрос на пару процентов, изменилась интенсивность духовной энергии. Она стала более плотной и насыщенной, что не замедлило сказаться на чакре. Моя чакра чуть потемнела и смешивалась теперь в пропорции один к шестнадцати-двадцати, приблизившись по составу к чакре Биджуу. Лис ржал и обзывался демоном, пока я не пообещал проклясть его именем Инари. Имя светлой богини риса и всех лисиц вызывало у Курамы вполне обоснованный священный трепет, он вздрагивал всякий раз, как я его произносил, да я и сам чувствовал силу этого имени в моих устах. Надо еще тщательнее следить за языком, проклянешь так в сердцах кого-нибудь именем Кагутсучи, а он возьмет и сгорит синим пламенем. Лучше не рисковать, в бою это все равно не применишь, фиг его знает, сработает или нет.

Повышение интенсивности Инь так же положительно сказалось на Аспектах. Клинок перестал рассыпаться у меня в руках во время первого же удара по живой цели, а давал время закончить удар и развеять самостоятельно, оставляя после этого несколько капель Инь в Источнике, что давало возможность смыться с места использования с минимумом чакры. Эффект от Аспекта Непрямого воздействия почти не изменился, все так же оставляя меня без капли Инь в случае использования как майндтрик, зато перестал через раз сбоить, давая осечку только в одном случае из пяти, и позволял уговаривать людей с чуть более сильной чем раньше волей.

За прошедшее время Саске максимума своего тайдзюцу без использования шарингана и, раздобыв подходящий клинок, начал изучать клановое кендзюцу. Тяжело ему будет без учителя, мне острое железо не давалось совершенно, не говоря уже о том, что кендзюцу Учиха мне не подходило совершенно, а другого взять было негде, не преподавали такого в Академии, хотя для спаррингов с Саске пока хватало и одного куная. А я, наконец, закончил заучивать символы фууиндзюцу, которые были в доступных источниках, и нашел технику Нитей Чакры, техника Марионеток нашлась поблизости, пусть и не в подробностях, только мне из нее были нужны только основные моменты. Строго говоря, Нить являлась нитью только тогда, когда оба ее конца были закреплены. Закрепленная с одного конца Нить подчинялась законам физики и, хотя и могла управляться мысленно, была похожа на хлыст. Вообще Нити Чакры оказались мощным многоцелевым инструментом. Непонятно, почему ее используют только марионеточники? С их помощью можно управлять полетом куная или сюрикена, передавать чакру, правда было сильное ограничение по пропускной способности, и даже управлять своей чакрой вдали от тела, например в какой-нибудь технике, вроде Огненного шара. Теперь я мог плеваться иглами с наведением на цель, а еще осуществил одну задумку. Брался сенбон с продольной насечкой, на него ставилась очень маленькая взрывная печать с фокусировкой прикладываемой силы взрыва вдоль оси иглы, и устанавливалось условие на подрыв при обрыве Нити. Почему-то мои Нити Чакры предпочитали живую плоть или дерево мертвому железу и всегда отцеплялись при контакте закрепленного кончика с мишенью. Так как я завел привычку напитывать свои сенбоны чакрой, их пробивная способность была даже выше, чем у бросаемых мною кунаев, и если даже они и не пробивали цель навылет, то уходили в нее на всю длину.

В академии сакура и Ино наконец вдрызг разругатись и теперь на пару азартно играли в игру "Доведи Саске до нервного тика криками "Сааскее-куун!" и руганью с дележкой его тушки". Самого Саске эта игра бесила неимоверно, но он держал лицо и на провокации не поддавался, хотя при виде девочек у него теперь начинал тихонько дергаться глаз.

Все шло своим чередом: тренировки проводились, обучение продвигалось, на академических спаррингах Саске лениво валял своих противников, а я каждый раз с шумом, криками, кучей лишних и медленных движений, выдаваемых за супер-крутые, только что изобретенные, техники, раз в две-три недели сливал своим оппонентам.

Зачеты по ниндзюцу и ручным печатям я так же старательно валил, делая исключение лишь для Хенге, при котором воспроизводил очень точные и детализованные, но крайне неприятные образы. Ирука-сенсей орал и плевался, но зачеты по Хенге ставил.

* * *

В день, когда Саске исполнилось девять, я решил, что пора бы ему уже пробудить шаринган. Ближе к вечеру я отвел его на полигон и, сказав, что сегодня тренировка в полный контакт и если он будет филонить, то умрет, начал атаковать со скоростью чуть-чуть превосходящей его восприятие. Первой в его эмоциях появилась зависть, потом страх, потом, когда он понял, что я вовсе не шутил, дикий ужас, сменившийся в конце яростью обреченного. Для атаки я использовал сенбоны, втыкая их в мягкие ткани тела так чтобы ничего не повредить, чем почти полностью повторил ситуацию с Хаку. Я гонял его почти полчаса, постепенно еще больше увеличив скорость движения, прежде чем его глаза покраснели, а вокруг зрачков закрутилось сперва одно, потом второе томоэ, и мне пришлось туго. Впервые на тренировке мне пришлось использовать чутье Лиса, Саске видел все мои движения и двигался лишь немного медленнее, чем я, но его тай, прежде малоэффективное, превратилось в грозное оружие. Я мог, конечно, ускориться еще больше и закончить бой одним ударом, но это было неспортивно и мне хотелось оценить его тайдзюцу, а так же дать Саске первый и самый полезный опыт, пока он находится в боевом трансе. Саске сначала не заметил изменений, потом с удивлением осознал, что теперь прекрасно видит мои атаки и может успеть среагировать и в его эмоциях появился азарт. Сначала я пропустил несколько чувствительны ударов, а он смог увернуться от всех моих нападок, потом мы оба по десятку раз достали друг друга, потом установился паритет, когда мы оба успешно уворачивались от атак, а потом он выдохся и начал опять пропускать удары. Его эмоции вновь начало заполнять отчаяние, я остановил бой и показал тяжело дышащему Учиха зеркальце, отражавшее его усталую и слегка потрепанную физиономию с горящим шаринганом.

Саске бессильно опустился на землю, я достал кроветворную пилюлю и легкий стимулятор и заставил его выпить, когда подействовало, я дотащил парня до дома, накормил, загнал в душ и отправил спать, а сам сел почитать свиток, что оставил мне Фугаку, и составить новый план тренировок, согласуясь с его записями.

* * *

Наутро Саске первым делом бросился в тайник и достал адресованный ему свиток, пропустив даже завтрак. Этот свиток оказался многоуровневым письмо для Саске. Как я и предполагал, разобрать удалось только две трети текста, собственно само письмо, в котором Фугаку успокоил парня и сказал, что все живы-здоровы, оставил выход на Итачи и дал дополнительный список захоронок, как выяснилось, предназначенных только для внутреннего использования. Свитки в них были написаны тем же головоломным шифром, что и письмо. Хотя ключ к шифру Саске мне показывал, разобраться в нем без шарингана было невозможно. Контакт Итачи располагался за пределами деревни, в стране Чая, по-видимому, Фугаку полагал, что Саске пробудит шаринган только после окончания академии. Что я могу сказать, экс-глава Учиха сильно недооценил своего младшего сына. Еще в свитке был новый план тренировок с учетом пробудившихся глазок, придется мне поднапрячься, бой с красноглазым Саске — сущее мучение. Пробудив глаза, Саске моментально обошел меня в тайдзюцу настолько, что я уже не мог с ним сражаться, не используя чутье опасности Лиса. А что будет, когда он полностью пробудит свои способности?

Еще Саске здорово наловчился использовать гендзюцу, и выяснил, что направленные на меня иллюзии толком не действовали. Это было обусловлено в первую очередь тем, что я больше полагался на чутье Лиса, чем на свои собственные чувства, да и свои у меня немного отличались от стандартных. Так, например, я видел в немного другом, чуть более широком, диапазоне, обладал более острым слухом, и за все это следовало благодарить того же Лиса. Его чакра, циркулировавшая в моем теле с момента зачатия, все-таки повлияла на мое развитие, и это выражалось не только в полосах на моих щеках.

Так как я постоянно использовал чувства Лиса, потихоньку развивая их у себя, я постоянно же использовал некоторое количество его чакры, а она в свою очередь не давала воздействовать на мои чувства, сжигая наведенные иллюзии. Кай тоже никто не отменял, а в моем исполнении, да еще и с использованием чакры Девятихвостого, эта техника могла снять все гендзюцу любой сложности в радиусе около километра, разве что за Цукуёми не поручусь. Это выяснилось случайно, когда я, сидя в библиотеке, снял наведенную иллюзию со стеллажа со свитками, непонятно зачем на нее наложенную. Просто копаясь на стеллажах, я заметил в одном углу скопление чакры явно что-то скрывающее. Я применил Кай и, шутки ради, влил в нее целую кучу чакры Лиса, иллюзия слетела как паутина под порывом ветра, а моему взору предстал свиток, содержавший, как оказалось, список известных куртизанок в стране Чая с примечаниями пятидесятилетней давности. Эта информация не представляла собой никакой ценности, ни научной, ни практической, а потому, выйдя на улицу, я сжег его Дыханием дракона от греха подальше. Незачем Саске такое читать. А спустя полчаса Учиха вернулся с полигона, расположенного метрах в восьмистах от библиотеки, где тренировался на причках в наведении Ложного окружения, и сказал, что за полчаса до его прихода по полигону, где он находился, прокатилась волна чакры, смывшая все его иллюзии.

* * *

Через несколько месяцев мне пришлось признать, что как партнер для тренировок Саске я не приношу никакой пользы. Мы сравнялись в тайдзюцу, но не достигли того уровня мастерства, который позволял нам проводить спарринги не причиняя друг другу серьезного вреда, а тренировать гендзюцу на мне Саске не мог. Нам был нужен наставник. Достаточно сильный, чтобы мы его ненароком не пристукнули, и достаточно опытный, чтобы в свою очередь случайно не пристукнул нас. К тому же он должен быть надежным человеком, которому мы могли бы доверять, и который смог бы держать язык за зубами. По заданным критериям подходил только Какаши, да и то с сомнениями по последнему пункту. Ничего не поделаешь, будем пока подтягивать все остальное.

А между тем неотвратимо приближались выпускные экзамены. До них, конечно, еще год, но обдумывать линию поведения надо уже сейчас. Сдавать или не сдавать, вот в чем вопрос, если миру не надоело играть в игру "противостояние вмешательству в историю", то от результата моих действий не будет зависеть ровным счетом ничего, Мизуки в любом случае ко мне подойдет. А вот если все-таки надоело, тогда варианты могут быть разные. Мизуки может не подойти ко мне, даже если я не сдам, или подойти в противоположном случае. Ладно перестрахуюсь и не сдам, если все пойдет не так как надо, напрошусь на пересдачу к Хокаге.

Мы с Саске забросили тайдзюцу, уделяя ему только по два часа раз в три дня, чтобы не потерять форму, и в плотную занялись всем остальным. Я вплотную занялся фууиндзюцу, с тоской вздыхая и почесывая свое брюхо, на котором красовалась поставленная отцом печать. На то, чтобы просто разобраться в ней, я уже не говорю про повторить, у меня уйдет не один год. Саске столь же тяжко вздыхая, поднажал на гендзюцу и ниндзюцу.

В связи со смягчением режима тренировок у нас внезапно образовалось свободное время, которое совершенно некуда было девать. Девочки нас еще не интересовали, куролесить в деревне не хотелось, в шоги играть я не умел, а го Саске не нравилось. И вот мы вдвоем сидим на террасе дома, пьем чай и смотрим на закат. Чего бы такого измыслить, чтобы не спалить контору и время убить? И тут мне пришло на ум, что я обещал Хинате помочь с тренировками и забил на это обещание почти на целый год, старею, что ли? Нехорошо получилось, я забыл, а Хината слишком стеснялась, чтобы подойти и напомнить. Ну и как бы мне это исправить? Нормально помочь ей с тренировками я могу только в квартале Учиха, иначе есть риск быть раскрытым. Нам и так несказанно повезло, что до сих пор никто не поинтересовался, куда после занятий деваются джинчуурики и последний Учиха. Если к нам присоединится еще и химэ клана Хьюга, то госпожа Удача может решить, что мы слишком обнаглели, и повернуться к нам тем, чем обычно избушку Бабы Яги просят повернуться к лесу. Интересная задачка, надо бы обсудить.

— Эй, Саске.

— Ммм?

— Как насчет того, чтобы немного разнообразить наши тренировки?

— Как это?

— Да я тут вспомнил, что обещал Хинате-химэ помочь с тренировкам. Что-то у нее там не ладится с клановым тайдзюцу.

— Джуукен? Интересно. И как ты собираешься это провернуть?

— Еще не придумал. Тут есть несколько вариантов, первый — попробовать тренироваться в городе

— Опасно, вскроемся.

— Ага, согласен. Второй вариант — заманить химэ Хьюга в наш квартал. Этот вариант привлечет к нам внимание главы Хьюга, но я думаю, у меня найдется, что ему рассказать. Весь вопрос в том, стоит ли доверять Хьюга? На счет Хинаты я спокоен, но ее отец вызывает у меня опасения.

— Хм? А что с ним не так?

— Эх ты, некоторые в академии не ушами хлопают и поклонницам глазки строят, а слушают, что говорят наследники кланов. Расклад сейчас примерно такой: Абураме однозначно поддерживают Данзо, как и Яманака, но эти неуверенно. Нара держат нейтралитет, Акимичи не интересуются политикой. Инузука — на стороне Хокаге, но склоняются на сторону старейшин, безклановые полностью в руках Хокаге. Только по Хьюга ничего не известно. Хината в классе ни с кем не общается, а клан достаточно консервативен, чтобы полностью исключить утечку информации о партийной принадлежности. У правящей верхушки деревни сейчас очередной передел власти, Хокаге ведет по очкам, но старейшины и Данзо образовали временную коалицию против него. В эти игры втянуты в разной мере все кланы, но Хьюга среди них стоят особняком, следуя неписаному правилу "Не деревня для кланов, но кланы — для деревни", и не лезут в политику.

— Наруто, ты это кому сейчас рассказывал? Я и половины не понял.

— Пора бы тебе уже начинать интересоваться политикой. Ты уже полноценный глава клана, пусть руководство деревни пока об этом и не знает. Чтобы твой клан вернулся, надо чтобы исчезли четыре человека: Хокаге, старейшины и Данзо, особенно последний. Объяснить почему?

— Не надо, в свитке отец мельком упомянул о Данзо, нии-сан в ту ночь дрался с каким-то АНБУ, который исчез при смерти не оставив даже пепла. У АНБУ деревни другие методы ликвидации тела в момент смерти, значит Корень.

— Блестяще! И что ты думаешь по поводу Хьюга?

— Ммм, если все так, как ты говоришь, тогда они могут стать нам надежными союзниками, но если нет, то мы сильно рискуем.

— Так что ты решишь? Берем это дело под контроль клана, или я сам разбираюсь?

— Не знаю. Нужно больше информации.

— Тогда решим так: я сам попытаюсь пощупать почву, а там решим, что делать дальше.

— Согласен.

* * *

На следующий день я тихонько следил за Хинатой и во время обеденного перерыва, выбрав момент когда с ней рядом никого не будет, подошел к ней.

— Доброе утро, Хината-химэ. — Девочка слегка вздрогнула и повернулась ко мне.

— Д-доброе, Наруто-кун.

— Как у тебя дела? Получилась та техника?

— Н-нет, не получилась.

— Я хотел попросить тебя об одолжении, Хината-химэ. — В эмоциях Хинаты интерес пересилил смущение.

— Каком?

— Дело в том, что мне нужен спарринг-партнер, Саске уже не тянет. — Немного хвастовства и ни капли лжи. Нам с ним действительно бесполезно драться друг с другом. — Я собираюсь стать Хокаге, — в жизни не полезу в этот гадюшник, — поэтому мне нужен сильный напарник в тренировках.

Глаза девочки пораженно раскрылись, но тут же вернулись на место, а в эмоциях я почувствовал понимание. Саске был сильнейшим рукопашником нашего потока, даже без шарингана, но Хината по крайней мере немного подозревает, на что я на самом деле способен.

— А почему ты просишь меня? — О, даже заикаться перестала.

— А ты единственная Хьюга на нашем потоке. — сказал я, и наклонившись к ее уху и понизив голос произнес — А еще ты единственная знаешь мою маленькую тайну, ну и просто мне нравишься.

Очень рискованный момент, если в тот вечер я ее слишком сильно напугал, тогда все без толку. Отшатнется или заинтересуется? Заинтересовалась, хотя страх присутствует, а еще смущение, удивление, недоверие и многое другое. Некоторое время Хината постояла запутавшись в своих чувствах, но наконец, ответила.

— Я-а-а н-н-незнаю...

— Если надумаешь, приходи в любое время к кварталу Учиха и постучи в ворота. Я услышу. Только, пожалуйста, не рассказывай никому, ладно? — не отказалась, значит подумает. И мне кажется, что все-таки придет.

— А сейчас извини, Хината-химэ, мне нужно разыграть очередное представление перед нашей аудиторией.

Уже на протяжении пары месяцев я старательно доставал Сакуру, имитируя пламенную страсть и старательно копируя ее и Ино поведение по отношению к Саске.

— Са-кура-чаан, пойдем на свидание! — я подошел к девочке чеша затылок и натянув на лицо улыбку довольного жизнью идиота.

— Отстань, придурок! Не видишь, я разговариваю с Саске-куном!

— Сакура-чан, ты жестокая. Ну пойдем, я покажу тебе как я разрисовал монумент Хокаге. — вырубленные в скале лица и впрямь стояли разрисованные разными красками. Вот только сделал это не я.

— На-ру-тооо!!! — Дыц! Рука у Сакуры действительно тяжелая, боюсь себе даже представить ее со скалкой или, упаси Ками, со сковородкой. Моей дубовой башке ее удары неопасны, но Джуби побери! Она ведь даже не усиливает руку чакрой, а ощущения от ее удара даже ярче чем от ударов Саске с полным усилением.

— Иди-иди, самая по тебе пара! — Это Ино включилась в наш разговор. — Недоумок и заучка, просто великолепная парочка.

— Не смей оскрблять Сакуру-чан! Сакура-чан, не слушай ее, пойдем со мной гулять.

Сакура, еще раз стукнув меня по голове, полностью переключилась на Ино.

Смысл моих действий был ясен всем в классе, кроме самой Сакуры и, пожалуй, Ино. Временами мне казалось, что Ино тоже осознает всю абсурдность своего поведения, но она тут же развеивала все мои сомнения вновь начиная наседать на Саске, что последнего неимоверно раздражало. Остальные девочки в классе даже через застилающий их взгляд розовый туман феромонов осознали всю абсурдность такого поведения, и теперь тихо сидели, молча бросая на Саске влюбленные взгляды. А парни ржали, глядя на устренное мной представление, и временами отпускали сочные комментарии, но так, чтобы девочки не услышали.

По возвращении в квартал, Саске судорожно оглядел улицу за воротами и облегченно вздохнул.

— Проклятье. Брат, неужели нельзя от них как-то избавиться?

— Почему же нельзя? Вон кунаи, вон заступ, отличный вариант решения проблемы.

— Наруто!

— Что Наруто? Увы, мой ушастый брат, другим способом побороть феромоновую зависимость невозможно. Только ликвидацией источника отравы. Что, уже готов совершить сэпукку?

— Бррр. Первый вариант уже не кажется столь непривлекательным.

— Прости, Саске, но пока ты не вырастешь и не женишься, придется тебе терпеть постоянный избыток женского внимания.

— О, Ками, если бы я знал, что так будет, ни за что в жизни не полез бы в ту печать в подвале.

— А кто бы тебя спрашивал? Я смотрел ту печать, там добровольного согласия от тебя не требовалось. Ладно, пошли, перекусим и пойдем на полигон, сегодня среда, пару раз смахнемся, проведем разбор полетов и в библиотеку.

Глава 17

Вспомнив про Хьюга, я вспомнил и про их странную особенность: полную неспособность использовать стихийны техники. То, что я знал о системе циркуляции чакры, никак не объясняло этого феномена, более того никаких предпосылок к нему не было. Я загорелся идеей разобраться в этом вопросе, и зарылся с головой в архивы одной из секретных библиотек Учиха, где нашлись отчеты медиков прошлой войны о вскрытии павших в бою шиноби. Как эти свитки туда попали — непонятно, да и неважно, главное — в них содержалась вся нужная мне на данном этапе информация. Каждый отчет начинался внешним осмотром, за ним шли результаты диагностических меддзюцу и печатей, далее результаты вскрытия и исследования чакросистемы, и в частности стихийная предрасположенность, выявляемая диагностическими печатями. Просмотр по диагонали несколько десятков свитков выявил, что стихийная предрасположенность была у всех без исключения шиноби, выступавших в этих отчетах основными фигурантами, даже у тех, кто использовал только тайдзюцу или кендзюцу. В основном отчеты относились к безклановым шиноби, но попадались вскрытия членов кланов Акимичи, Нара, Сарутоби и Сенджу, при этом в списке участников обязательно хотя бы один был соклановцем трупа. Интересно, что и Акимичи и Нара имели стихийную предрасположенность, но в бою стихийными техниками не пользовались.

Я перерыл уже несколько стеллажей в отделе с медицинскими отчетами, когда в дальнем углу наткнулся на небольшой шкафчик, содержавший всего пять свитков. В свитках тоже были медотчеты, но по представителям кланов с очень редким кеккей-генкай в основном из Тумана. Тут был один представитель Юки, один Кагуя, двое неопознанных шиноби, по словам очевидцев, использовавших смешанную стихию Пара. И один отчет, представлявший для меня исключительную ценность. Хьюга. Что примечательно, в списке участников проведения аутопсии ни один Хьюга не значился, значит, об этом свитке в их клане ничего не знают. Усопший был представителем побочной ветви, так что по Бьякугану не было ни строчки, но меня интересовало совершенно другое. По результатам диагностической печати выходило, что, по крайней мере, этот Хьюга имел предрасположенности к стихии Молнии.

В хрониках последней войны говорилось, что "никто не видел, чтобы Хьюга использовали стихийные техники", конец цитаты. Очччень интересно. Я едва удержался от того, чтобы предвкушающее облизнутся, как Орочимару. Итак, данный Хьюга обладал развитой системой циркуляции, общий вид которой не отличался от среднестатистической, для шиноби его ранга, более чем на три процента, значит, дело не в системе циркуляции. Будем искать дальше.

Я откопал всю доступную информацию по СЦЧ, что была у клана Учиха, и углубился в чтение. Информация, полученная мной из аниме и манги о том, что стихийная предрасположенность зависит от сердца, подтвердилась, именно расположенный там основной магистральный узел отвечал за стихию и имел различную для каждой стихии конфигурацию. Но само преобразование происходило не в нем, чакра приобретала стихийное свойство при выходе из тенкецу. Мало данных, нужны исследования.

Найдя в библиотеке информацию по диагностическим медицинским печатям, я засел за их изучение.

* * *

Не знаю, кто изобрел модульное построение печатей и их поэтапную установку, но обязательно помолюсь за его посмертие всем Ками, каких знаю. Руководствуясь знаниями, полученными в библиотеке и напропалую эксплуатируя свой кеккей-генкай, мне удалось составить подходящую для моих целей печать, и главное — разбить ее на части, приемлемые для моего уровня контроля. Получилась громоздкая конструкция, разделенная на двадцать четыре этапа нанесения, которая позволяла мне исследовать систему циркуляции чакры на живых объектах и имела достаточную детализацию для того, чтобы разглядеть мельчайшие капилляры.

На установку и окончательную доводку печати у меня ушло четыре дня, в течение которых я выдыхался так, что даже поужинать сил не было. Проведя эксперименты на животных, и добившись, чтобы исследование не наносило вреда здоровью объекту наблюдения, я загнал в печать Саске. Я залез бы туда сам, но Саске управлять этой дурой не сможет, да и предоставляемые печатью данные не разберет. Помолившись Бендзайтен и приготовив рабочий журнал, я активировал нанесенную на пол пустой комнаты в подвале печать. Моему взгляду открылась феерическая картина, для меня тело Саске как будто стало прозрачным, и высветилась вся его система циркуляции. Но не время любоваться видом, надо собирать данные. Магистральные линии и капилляры хорошо развиты и соответствуют рангу чуунина, поток чакры плавный, без рывков.

— Саске, ускорь циркуляцию и направь чакру в руки. — он подчинился.

Время отклика — 16 миллисекунд, управляемость 32%, неплохой контроль, но Саске есть, куда расти.

— Теперь выпусти немного чакры из ладони так быстро, как сможешь.

Чакра вышла из тенкетсу на его ладонях и практически сразу начала рассеиваться в облако, оставаясь в области точек выхода более плотной.

— Достаточно. Теперь постой спокойно, я еще кое-что посмотрю.

— Долго еще?

— Нет, проведу пару тестов, и все. А что, есть неприятные ощущения?

— Да нет, просто надоело.

— Саске, ты тут стоишь, дай Ками, пятнадцать минут, а уже устал. Наберись терпения.

С этими словами я увеличил детализацию и обратил внимание на его тенкетсу. Интересно, точки выхода были не просто дырками, а представляли собой конструкцию наподобие сердечного клапана, но с пятью лепестками и двигались эти лепестки не синхронно. Ладно, пока хватит, все-таки печать экспериментальная. Вдруг я в ней еще не все глюки выловил, а подопытный у меня один. Я же не Орочимару, чтобы детей по улицам воровать, хотя, я его понимаю. С такими инструментами исследования проводить одно удовольствие, да и результаты порой — закачаешься.

— Все, вылезай. — Я деактивировал печать и Саске вышел из нее, с удовольствием потянувшись.

— Ну как ты? Нигде не болит? Дышать не тяжело? Голова не кружится?

— Да нормально все. Чего ты так переживаешь?

— Дурень, кроме лягушек и ворон я эту печать еще ни на ком не испытывал. Кто его знает, чего я там накосячил. Хотя, последняя подопытная ворона у меня даже сама улетела, да и в печати особо не возмущалась.

Саске слегка побледнел. Видимо, представил себе, что могло случиться, но потом успокоился.

— Ага, у тебя под техникой Парализации повозмущаешься, как же.

Отличная, кстати, техника, только медленная и прямой контакт нужен. Почти четыре секунды время активации, для боя не пойдет.

* * *

Хината решилась придти через две недели после нашего разговора. Мы с Саске как раз успели на стол накрыть после прихода из Академии, когда он почувствовал, как кто-то аккуратно тычется в охранный периметр у ворот в квартал. Я пошел глянуть, наказав Саске приготовить еще один столовый прибор. У ворот, опасливо озираясь, стояла Хината. Когда я подошел, она как раз тихонько стучала в ворота, испытывая противоречивые эмоции.

— О, привет Хината-химе. Все-таки надумала?

— П-привет Наруто-кун. Да, я согласна.

— Вот и отлично. Ты ела? Нет? Ну, пойдем, у нас как раз полдник.

Я подал ей руку, и провел немного покрасневшую девочку через ворота. За руку брать было необходимо, иначе защита квартала ее бы не пропустила. Смущенная Хината проскользнула в квартал, и я закрыл ворота на засов.

Увидев улыбающегося и чего-то насвистывающего под нос Саске в розовом переднике и с половником в руках, Хината окаменела. Да уж, для непривычного зрителя картина весьма сюрреалистичная, разрыв шаблона гарантирован. Ничего, Хината-химэ, это лишь одна из тайн, которые будут тебе открыты. Между тем Саске нас заметил и добро улыбнулся Хинате.

— О, привет Хината-чан. Все-таки надумала?

Хината покраснела, я тихонько хихикнул. Практически слово в слово, а ведь мы не сговаривались.

— Что там с едой?

— Все готово садитесь.

— Саске, снял бы ты этот передничек, он тебе не идет.

— Да ну тебя! Прекрасно же знаешь, что в гардеробе других не было.

Между тем я обратил внимание на застывшую соляным столбом девочку.

— Хината-химэ, отомри.

— Ой! П-п-простите, п-привет, Саске-кун.

Саске скривился. У него развилась стойкая идиосинкразия на суффикс "кун", употребленный вместе с его именем.

— Лучше "сан", или просто Саске.

— Х-хорошо, Саске-сан.

— Давай уже, Саске-сан, накрывай на стол, жрать охота, аж сил никаких нет.

— Садись уже, проглот, да простят меня Ками.

Саске ушел на кухню, а я повернулся к все еще пребывающей в шоке от увиденного Хинате.

— Сейчас быстренько перекусим, и пойдем на полигон. Хорошо?

— А-ага...

— Вот и ладушки.

Я следом за Саске зашел на кухню, предварительно усадив Хинату за стол, и, взяв кастрюлю с мисо-супом, пошел назад.

— Эй, ты куда кастрюлю попер?

— А то ты не знаешь, как я ем. Тебе охота пять раз мотаться на кухню за добавкой? Вот и мне неохота.

Пока ребята расправлялись со своими порциями, и пили чай, я успел умять четыре, чем вызвал удивленный взгляд Хинаты.

— Наруто-кун, а ты разве не будешь тренироваться?

— Почему это? Разумеется, буду. С чего ты взяла?

— Ну, ты столько кушаешь, на тренировке тяжело с полным желудком.

— Ты его совсем не знаешь, Хината-чан, этот монстр может опустошить всю кастрюлю, а потом прыгать на тренировке и жаловаться, что голоден. Я иногда думаю, что он из Акимичи. — Саске с довольной улыбкой отпил чаю.

— Но-но, попрошу без грязных намеков. Мои предки, Узумаки, всегда были не дураки поесть. Вы там как, доели? Тогда идите на полигон, я сейчас посуду всполосну и вас догоню.

— Мы будем на третьем полигоне.

— Что, Саске, неохота далеко тащиться? Идите на восьмой, как раз полдник утрясете. И разомнетесь заодно.

— Вот блин, до него полтора километра, далеко же.

— Саске, если бы не ш.. кхррм! твои характерные особенности, я бы решил, что ты — Нара.

— Уел. Ладно, мы пошли.

Обстоятельно помыв посуду и поставив сушиться, я рванул за ними следом. До восьмого полигона добираться они будут минут десять, а я и за пять обернусь.

Я их догнал через три квартала от дома. Эти двое шли пешком!

— Саске, мне казалось, что я ясно выразился — "разомнетесь по дороге", что за самодеятельность? В другой раз сводишь Хинату-химэ на свидание, а сегодня у меня на нее бааальшие планы.

Подростки стремительно покраснели и развернулись ко мне.

— Да мы не...

— Потом, все потом. Разминаться за вас кто будет? Первый Хокаге? А ну делай как я, не отставать! — мощным прыжком я переместился на ближайшую крышу и понесся в сторону полигона, следя за тем, чтобы ребята и вправду не отстали.

На полигоне тяжело дышащий Саске уселся прямо на землю и обратился к не менее уставшей Хинате и сказал.

— Ну, что я тебе говорил. Если бы я столько съел, я бы из-за стола не вылез, а этот пробежал километр и даже не вспотел, сейчас еще нам устроит шестнадцать кругов Ада, пожри меня Бакэнеко.

— Не все так страшно, и не выражайся, среди нас дама.

Когда ребята восстановили дыхание, я нарушил воцарившееся на полигоне молчание.

— Итак, шутки в сторону, мы собрались здесь, чтобы помочь Хинате-химэ с тренировкой ее кланового тайдзюцу и заодно подтянуть свои навыки и разнообразить тренировки. Хината-химэ, объясни, пожалуйста, какого рода проблемы у тебя возникли?

— Н-ну, я... я не могу собрать достаточно чакры чтобы выполнить Кайтен.

— Что за Кайтен? — Это Саске. Заинтересовался.

— Покажи нам, как ты выполняешь этот прием.

Хината кивнула и, сконцентрировав чакру, резко выпустила ее всем телом. Слишком резко, она не успела набрать достаточную скорость вращения, до того как чакра рассеялась. Вихрь получился хиленьким и только поднял с земли листву на том месте, где она стояла.

— Ага, понятно. А кто следил за твоей тренировкой? — Кажется, я знаю ответ.

— Ото-сама.

— И ничего не сказал? — В жизни не поверю, что Хиаши не заметил, в чем ее проблема.

— Сказал. Он сказал, что я слишком слаба для дочери главы клана. — У-блю-док. Слов нет, одни эмоции, и те не в каждой солдатской казарме вербализируешь.

— Значит так, ребятки. Активируйте свои глазки, и смотрите на меня в оба.

Сосредоточиться, собрать в системе циркуляции и ускорить достаточное количество чакры, равномерно и резко выбросить ее из всех тенкетсу, не прерывая контроля начать вращение и отпустить чакру, набрав достаточную скорость. На поляне в центре полигона вспух трехметровый серебристо-белый шар Вихря и развеялся спустя пару секунд.

— Все разглядели?

— Наруто, а почему ты не использовал это в наших спаррингах?

— А тебе так охота пахать полигон собственным носом? За счет большой скорости вращения, эта техника отражает даже большинство ниндзюцу. При физической атаке, чем больше вложишь чакры в удар, тем сильнее пострадаешь. Ты успел оценить количество потраченной мной чакры?

— Да, моего резерва хватит на пяток таких выбросов, потом я балласт.

— Не такая уж высокая цена за практически полную неуязвимость.

— И какой принцип действия?

— Нужно равномерно и быстро выпустить чакру из всех тенкетсу и удерживая ее раскрутиться, потом отпустить.

— Я не смогу. Я не все тенкетсу могу контролировать.

— Речь не о тебе. Хината-химэ, ты поняла, в чем твоя ошибка?

— Да, Наруто-кун. Ты удерживал чакру, пока раскручивался.

— Верно. Теперь ты попробуй. Саске, приготовь пилюлю.

Хината опять выпустила чакру, но не смогла удержать. Результат был заметно лучше, чем в первый раз, однако все же довольно слаб, Вихрь был едва различим. Девочка остановилась и едва заметно покачнулась. Рановато ей эту технику, но ладно.

— Саске.

— Понял.

Парень подскочил к Хинате и скормил ей солдатскую пилюлю, дав запить водой.

— Посиди пока, Хината-химэ, тебе надо восстановить силы.

— Не ... могу ... удержать.

— Ничего страшного, я тренировался полтора года, прежде чем у меня получилось. — Наглая ложь во спасение. Тренировался я только год, и то только создавать покров.

— Наруто-кун, Саске-ку...сан, спасибо вам, вы со мной так возитесь.

— Да чего там. — Саске порозовел, отвел взгляд и почесал затылок.

— Не беспокойся Хината-химэ, нам не сложно. — Я успокаивающе улыбнулся девочке.

— Ребята, может, пока я отдыхаю, вы сами потренируетесь? Я, наверное, срываю вам тренировку...

— Хм, почему бы и нет. Саске, хочешь произвести на девочку впечатление? — Троллить Саске сущее удовольствие. Он так прикольно смущается, когда речь заходит о девочках.

— Брат, ну я же просил...

— Расслабься, давай-ка и вправду разомнемся. Полный контакт, с ниндзюцу. Хината-химэ, подашь команду начинать.

Мы отошли на безопасное расстояние от Хинаты и встали друг напротив друга на расстоянии в пару десятков метров.

— Начали!

Саске начал с Огненного шара, я уклонился, чтобы поймать пару кунаев. Бросив их назад, я сложил печати и выдохнул тройку Снарядов огненного дракона, от которых уклоняться пришлось уже Учиха. Далее был обмен парой десятков метательных железок, бесцельно улетевших в траву, и несколькими огненными техниками. Выпалив почти всю траву на полигоне и засыпав его железом, мы перешли в ближний бой, который, в общем-то, не имел смысла. Саске при помощи шарингана видел все мои движения, а я предчувствовал его реальные удары, игнорируя все финты и ложные замахи. В процессе бессмысленного махания кулаками и пятками я оставил в земле с десяток немаленьких воронок в те моменты, когда мои удары гарантированно шли мимо цели. Они ничего не решили, но зато вынудили Саске относиться к бою серьезнее, заставив вспомнить, что даже удар по касательной — гарантированный перелом. Наконец Саске достал меч, а я, в свою очередь, кунай. В кендзюцу я ему не соперник даже без шарингана, меня он не достанет при всем желании, но возможности для атаки тоже не даст. Пару минут позвенев железом, я заметил, что Учиха начал выдыхаться. Пора заканчивать. Отбросив его и дождавшись, когда он начнет сокращать дистанцию, я применил Кайтен. Саске пропахал по земле метров двадцать и, остановившись, поднялся на ноги.

— Ты был прав. Так действительно неинтересно.

— Привыкай, когда дело касается тренировок, я всегда прав. Яблочко хочешь? — С этими словами я вгрызся в извлеченное из печати на поясе яблоко.

— У меня свое есть, лучше Хинате-чан предложи.

— И действительно. Хината-химэ, хочешь яб...локо.

Кажется, мы перестарались. Хината спряталась за деревом, рядом с которым лежала пара кунаев в очень характерной, хоть и маленькой, воронке. Меня опять начала накрывать черная волна.

— Саске, если это твои кунаи, руки отрову и в задницу засуну. — Саске вздрогнул.

— Брат, ты чего? Я же не нарочно.

— Н-н-наруто-кун! — Я помотал головой, сбрасывая остатки темной пелены перед глазами.

— Я спокоен, извините, Саске, Хината-химэ.

— Блин, это что сейчас было? Наруто, у меня вся жизнь перед глазами пронеслась. Я такого Ки не то что не видел, даже не слышал и не читал никогда.

— Ох, как-нибудь потом расскажу. Когда сам пойму, что это такое. Выходи, Хината-химэ, уже не страшно.

— Н-наруто-кун, почему ты так отреагировал? Со мной же все в порядке.

— Не знаю, просто у меня очень хорошее воображение.

— Было так страшно, почти как в тот раз.

— Оппа, какой такой тот раз? Погоди-ка, это вы про тот случай год назад, когда ты вернулся поздно весь бледный, как покойник, и две недели не мог сконцентрировать ни капли чакры?

— Ну почему же ни капли? На Академию вполне хватало. Не будем о грустном, Хината-химэ, я вижу, у тебя получилось. Не хочешь закрепить успех?

— Я попробую. — Хината сконцентрировала чакру и попробовала выполнить технику. Ну что же, прогресс налицо, ее Кайтен был четко виден и оставил в земле аккуратную воронку сантиметров десять глубиной. Но она его опять слишком рано отпустила, точнее, слишком плохо держала, и ее Вихрь был каким-то полосатым. Подозрительно.

— Саске, ты сможешь различить форму выпускаемой чакры?

— Ммм, не знаю. Я еще не пробовал, но систему циркуляции я не вижу, только общий фон.

— Я знаю, будем надеяться, что нам этого хватит. Хината-химэ, выпусти-ка немного чакры из ладони так, как ты делаешь это когда выполняешь Кайтен, а ты Саске, смотри в оба глаза, как она будет выпускать чакру.

Хината подчинилась, я даже услышал рывок воздуха от волны чакры.

— Ну как?

— Не знаю, не с чем сравнивать.

— А ну смотри на меня. — Я повторил движение Хинаты. — Теперь что?

— Чуть-чуть по-другому. У Хинаты-чан получилось несколько струек, слившихся в волну, а у тебя сразу волна и скорость ее движения была чуть ниже.

Хм, мало данных. Нужны исследования. Как Хината в следующий раз придет, загоню ее свою диагностическую печать, и будем посмотреть.

— Ясно, ну что же, Хината-химэ, не хочешь провести спарринг?

— Саске-сан выглядит усталым.

— А я тебя как противник не устраиваю?

— Наруто-кун, ты же намного сильнее, после вашего боя Саске-сан едва на ногах стоял, а ты даже не вспотел. — Ну что я могу сказать? Концентрированная Янь Лиса творит чудеса.

— Это же хорошо, значит, я не нанесу тебе вреда. Попробуем?

— Х-хорошо.

Дааа, Хиаши ее тренировал вообще? Скорость низкая, удары не плавные, движения скованные.

— Хината-химэ, это твоя максимальная скорость?

— Нет, я могу быстрее.

— Чего же ты тогда ждешь?

Вот так уже лучше, но техника не идеальная. Предстоит долго и упорно повышать ее самооценку. Кстати, пока есть возможность, надо провести эксперимент. Подставляюсь, и беру один из ударов на жесткий блок. Уйёёё! Больно. Ого! Расщеплена мышца и куча микротрещин на кости в месте удара, чакрокапилляры тоже повреждены, но не сильно. Значит надо укреплять все тело в месте удара равномерно, а не только верхний слой.

— Наруто-кун! Ты в порядке? — Хината остановилась и бросилась ко мне.

— Не беспокойся, уже не больно.

— Прости, Наруто-кун, я привыкла, что ты уворачиваешься и ударила в полную силу.

— Все в порядке. Видишь? Я не пострадал. Хм, темнеет, Хината-химэ, останешься на ужин?

— Нет, прости, Наруто-кун, ото-сама будет ругаться.

— Ну ладно, тогда я провожу тебя, не возражаешь? Или пусть это сделает Саске?

— Н-н-нет, я не возражаю. — Она так мило смущается. Непредставимый кавай.

— Не возражаешь против меня, или против Саске?

— Брат, перестань издеваться. Ты же видишь, что она не против, чтобы ты ее проводил.

— Вижу, но я обязан уточнить. Не обижайся, Хината-химэ.

— В-все в порядке. Пойдем.

* * *

Мы подходили к воротам в Коноху, когда Хината задала мне вопрос.

— Наруто-кун? Почему Саске-кун зовет тебя братом?

— Дай-ка подумать. Может быть потому, что я его брат?

— Но вы же совсем не похожи.

— Я его молочный брат, нас кормила грудью одна женщина. Его мама. Она была подругой моей матери.

— Понятно. Вы и вправду как братья. А почему вы так себя ведете в академии? Вы же совсем не такие, какими хотите казаться.

— Это тайна. Когда-нибудь мы тебе обязательно расскажем. И еще, пообещай, пожалуйста, что никому не расскажешь то, что увидишь в квартале Учиха. Я могу рассчитывать на тебя?

— Конечно, Наруто-кун. Я обещаю. — Была бы на ее месте другая девочка, я сто раз бы подумал прежде, чем тащить ее сюда и все показывать. Но в Хинате я уверен, вот и эмоции ее подтверждают, что она крайне серьезно отнеслась к возложенной на нее ответственности. Из нее вырастет прекрасная глава клана, надо лишь чуть-чуть ей помочь.

— Я верю тебе, Хината-химэ, спасибо тебе.

— Не за что, Наруто-кун. — Ну вот чего она опять смутилась? Я не чувствую у нее никаких направленных на меня сильных эмоций.

Мы не торопясь шли по Конохе, заходящее солнце окрашивало дома в красный цвет.

— Скажи, Наруто-кун, а когда вы с Саске-куном начали тренироваться?

— В тот год, когда исчезла его семья. А я начал еще в приюте.

— Ты жил в приюте? Но ты же сказал, что тебя кормила мать Саске-куна.

— Верно, но когда мне был год, меня забрали в приют. Распоряжение Хокаге.

— Но почему?

— Поверь, у него были причины.

— Вы двое такие сильные, ты в тот вечер уложил Мамору-сана одним движением, а он уже почти джонин. — Хоо? Да я оказывается крут.

— Он расслабился и не ожидал нападения. В других условиях мне была бы крышка. — Действительно, Ками его знают, на что способен этот "почти джонин". Я ведь с взрослыми шиноби в нормальном бою ни разу не сталкивался. — Кстати, как он там? Сильно переживал, что его одолел мальчишка?

— Не знаю, на следующий день ото-сама вызвал его к себе и больше я его не видела. Меня теперь охраняют трое чуунинов из подчиненной ветви.

— Кстати, где они?

— Я их усыпила, подсыпала снотворное в чай. Они должны проспать до ночи, я рассчитала.

— И никто не заметил как ты ушла?

— Нет, я проверяла. Отец до ужина меня не хватится, а если что, скажу, что гуляла в парке.

— Ладно, береги себя. А вот и твой квартал, пока, Хината-химэ. Приходи еще.

— До свидания, Наруто-кун.

Она побежала в свой квартал, а я убедился, что она нормально дошла и ее не поймали на входе и с максимальным ускорением рванул домой.

Глава 18

В следующий раз Хината пришла только через неделю, точно так же, как и в первый, сбежав от охраны. Это может стать проблемой, надо поговорить с Хиаши и как-то легализовать такие походы. Но во-первых в квартал Учиха мы ее охрану не пустим, Не хватало нам тут еще левых Хьюга, во-вторых Хиаши на такое не подпишется, если мы не предоставим ему неопровержимых доказательств необходимости таких встреч, а в-третьих идти договариваться придется Саске, я при встрече могу сорваться и у клана Хьюга может внезапно появиться новый глава.

Когда Хината пришла, я первым делом загнал ее в печать, с целью посмотреть, как устроена ее система циркуляции и разобраться, как именно она выпускает чакру.

Система циркуляции Хинаты выглядела, ммм, необычно. Точнее, сама-то СЦЧ была вполне обычная и даже основной магистральный узел в сердце уверенно идентифицировался, как принадлежащий водной стихии. Необычными были тенкетсу. У Саске они были похожи на бутон цветка с пятью лепестками, а у Хинаты — на сопла реактивного истребителя. Они выпускали чакру тонкой мощной струей под давлением, даже в состоянии покоя, которая начинала рассеиваться только на расстоянии десяти-пятнадцати снтиметров от тела. Хината могла в некоторых пределах регулировать их работу, но только ширину потока и напор, и то в довольно узких пределах. Тоньше и быстрее — сколько хочешь, шире и медленнее — только до определенного предела. Лепестки ее тенкетсу двигались синхронно, а давление в районе выхода было постоянно выше, чем в окружающей системе. По-видимому, именно это и придавало ударам джуукена такую разрушительную силу.

— Хината-химэ, ты занималась по каким-то особенным методикам, характерным для твоего клана?

— Да. Мы развивали...

— Стоп! Тебе разве отец е говорил, что разглашать суть этих тренировок за пределами клана нельзя?

— Говорил... — Хината смутилась и покраснела, я опустил голову и закрыл свое лицо ладонью. Край непуганых идиотов. Сначала Саске чуть не разболтал мне семейную тайну, теперь Хината полезла в диагностическую печать даже не спросив "зачем?". Я ведь на них никак не воздействовал. То ли они мне так доверяют с первого взгляда, то ли с безопасностью в Конохе полный швах. Судя по тому что ни меня ни Саске до сих пор не хватились, я склоняюсь ко второму варианту. Чем они там вообще занимаются в резиденции Хокаге?

— Хината-химэ, на будущее, никогда и никому не раскрывай информацию о своем клане. Даже под угрозой смерти. Твои неосторожные слова, сказанные, например, сегодня, могут обернуться гибелью клана завтра. Ты понимаешь? — Девочка потупилась и убито кивнула.

— Да не слушай ты его, этот параноик даже самому себе не доверяет.

— Молчал бы ты, братец, а то и тебе достанется. — Саске заткнулся, лекция на тему "молчание — золото, болтун — находка для шпиона" его не прельщала.

— Да ну тебя, будь твоя воля, ты бы мне вообще разговаривать запретил.

— И запрещу. Будешь болтать — в два счета окажешься в подвалах Корня. Там из тебя быстро дурь выбьют. Вместе с мозгами, ага. Хватит, обследование и так уже затянулось. Хината-химэ, сформируй пожалуйста левой рукой чакру, как для удара по тенкетсу.

Девочка сосредоточилась, и поток чакры на ее указательном пальце превратился в тонкую струйку. При ближайшем рассмотрении он был похож на жало газовой горелки, поток был настолько тонкий, что рассеивался в пространстве не оставляя видимых следов, от чего создавалось ощущение, что из тенкетсу на пальце торчит игла, а в створе потока вокруг него образовывалась небольшая корона. Интересный эффект, кажется я придумал, как Хинате можно проще использовать Кайтен.

— Хината-химэ, попробуй применить Вихрь.

За печать я не боялся. Пол был дополнительно усилен стационарным барьером установленным здесь еще во время строительства. Работе печати он не мешал, и давал ей дополнительную защиту от внешних повреждений. Девочка подчинилась. Из ее тенкетсу вырвались струи чакры, слишком мощные, чтобы их контролировать. Хината смогла их обуздать только когда они начали рассеиваться, в пятнадцати сантиметрах от тела. Контроль у нее — 53%, отклик — 8 миллисекунд, гораздо выше — чем у Саске. Ей пришлось возвращать далеко улетевшую чакру поближе к телу, где ее проще было контролировать, потери составляли до 60%. Похоже, что для Хьюга эта техника действительно ранга S по сложности, хотя для меня она не дотягивала даже до В. Что характерно, шаринганом эту технику с самих Хьюга не скопируешь, выходя из тела, чакра создавала своеобразный эффект, как у фонтана, вода из которого, поднявшись на некоторую высоту, разбивается на тысячи брызг и падает назад.

Наконец, набрав достаточное количество чакры вокруг тела, Хината начала раскручиваться. Ну, тут все нормально, чакру она держит идеально, и отпускает в самый подходящий момент, набрав максимальную скорость. Итого на формирование техники до момента, когда она формирует купол у Хинаты уходит тысяча восемьсот семьдесят три миллисекунды, а потери чаркры достигают в среднем 68% на всех этапах формирования. Попробуем по-другому.

— Хината-химэ, ты можешь управлять пропускной способностью своих тенкетсу?

— Не знаю, я не пробовала.

— А попробуй. Мне нужно, чтобы ты снизила ее до минимума.

Хината уставилась на свою ладонь и под ее взглядом тенкетсу начали медленно смыкаться, а скорость выхода чакры — падать.

— Нет, Хината-химэ, не снижай напор, просто уменьши просвет. — девочка сосредоточенно кивнула, и напор усилился.

— Не прекращай уменьшать просвет.

— Больше не могу, это минимум при таком давлении чакры.

— Попробуй увеличить давление не увеличивая просвет тенкетсу.

— Ага.

Напор начал медленно повышаться, поток принял форму иглы, а вкруг него появился и начал увеличиваться ореол.

— Еще сильнее.

Хината уже была на пределе сил, по ее лицу катились капли пота, когда просвет в тенкетсу внезапно схлопнулся, а поток чакры превратился в широкий конус, как у пульверизатора, распространяющийся со значительно меньшей скоростью. Получилось.

— Ой, стало значительно легче держать поток. Уже не надо следить за его шириной.

— Это хорошо. Теперь попробуй управлять выпущенной чакрой.

Девочка попробовала, чакра слушалась малейшей ее мысли, печать оценивала контроль в 84% и отклик в 3-4 миллисекунды.

— Запомни это состояние, и медленно снижай напор.

Конус начал медленно сужаться, и рывком опять превратился в струю. Отлично, необратимых изменений мы не вызвали.

— Хината-химэ, ты можешь добиться такого эффекта на всех тенкетсу одновременно?

— Я... я попробую.

— Давай. Только если почувствуешь усталость, сразу прекращай. Не стремись охватить сразу все тело, попробуй сначала группами.

Хината кивнула и закрыла глаза. Постепенно плотные струйки чакры, выходящие их ее тенкетсу, превращались в мелкодисперсные конусы, все быстрее и быстрее с каждой новой точкой, пока все ее тенкетсу не начали источать облака чакры.

— А теперь примени Кайтен.

На этот раз потери составляли всего полпроцента, что в принципе было в пределах погрешности измерений. Шар Кайтена вышел мощным, защитный барьер его едва сдержал. При одинаковом количестве затраченной чакры по сравнению с предыдущей попыткой, мощность техники возросла более чем в два раза, а время формирования техники уменьшилось до четырехсот пятидесяти двух миллисекунд. Меньше полусекунды.

— Отлично Хината-химэ! — Я деактивировал печать. — Ты молодец. У тебя получилось с первого раза. Саске, надеюсь, ты следил за ней в оба шарингана.

— Спасибо, Наруто-кун. — Хината смутилась и покраснела. Чего это она опять? Что я не так сказал? Я обернулся и посмотрел на Саске. Да нет, тоже стоит и ничего не может понять.

— Что такое, Хината-химэ? Я что-то не то сказал?

— Н-нет Наруто-кун, просто... меня еще никто никогда ни хвалил, только мама.

Мое лицо закаменело. Судя по эмоциям, Саске тоже едва сдерживает злость пополам с удивлением.

— Но почему?! — Саске не смог удержать возмущение такой несправедливостью.

— Я не знаю, даже если у меня что-то хорошо получалось, ото-сама говорил "недостаточно хорошо" и уходил.

— Не бойся, мы такого отношения не допустим. Теперь тебе предстоит научиться быстро достигать такого состояния тенкетсу чтобы использовать в бою.

— Вот всегда так. Брат сначала похвалит, а потом даст такое задание, что взвыть хочется.

— Саске, кажется, ты у меня давно не бегал с утяжелителями без использования чакры? — Учиха побледнел.

— Молчу-молчу. Тебе послышалось.

— Да что ты? Может быть, может быть, но побежишь ты сегодня в любом случае.

Саске горестно вздохнул, Хината чуть смущенно улыбнулась.

* * *

Тренировка сегодня получилась короткой из-за того, что мы довольно много времени потратили возясь с печатью. Хината тренировалась быстро настраивать тенкетсу на распыление чакры, Саске я все-таки отправил бегать без использования чакры. Утяжелители я на него цеплять не стал, я же не изверг, но найденную в библиотеке печать, не дающую управлять чакрой, я ему на Очаг налепил. И теперь последний Учиха с кислой миной бегал вокруг озера, а я, одним глазом приглядывая за ним и Хинатой, решил попробовать одну задумку, которая, в общем-то пришла мне в голову уже давно, но все как-то времени на ее реализацию не находилось.

Расенган. Очень затратная техника ближнего радиуса, одиночного действия и широкого спектра вариантов применения. Не смотря на то, что не завершена, имеет ранг А, по большей части из-за сложности в использовании. Как и Чидори, требует либо наличия у пользователя шарингана, либо надежного способа отвлечения внимания противника. Зато в плане тренировок контроля больших объемов чакры и сложных форм просто идеальна.

Мне она особо не нужна, у меня для ближнего боя есть другие, более эффективные приемы, но идея богатая.

Моя стихия как и в каноне — Ветер, но развивать ее я пока не спешил. Я владею Огнем, мне и без второй стихии пока есть куда расти. К тому же в Конохе осталось только четыре человека, которые могут пользоваться Ветром: Сарутоби Асума, Шимура Данзо и два каких-то безклановых — один генин, другой чуунин. Данзо в качестве учителя отпадает сразу, под Кото Амацукаме лезть мне не улыбается, да и вообще, мало ли что найдется в загашниках этого старого ушлепка, Асума владеет Ветром посредственно, и кроме как усиливать свои клинки ничего не умеет, а последние двое владеют этой стихии только на бумаге. Вот если бы мы были в Суне, тогда да, там Ветер — основная стихия деревни.

Так вот, Расенган. В каноне Джирайя подробно описал все этапы обучения этой технике, но его методика была неидеальна. По-видимому, это обусловлено тем, что Четвертый Хокаге только наблюдал за созданием Биджуудама, но не знал точно принципов ее создания. Можно создать Расенган гораздо проще, собираем чакру в плотное облако на ладони, уплотняем в центре облака шарик чакры и начинаем его раскручивать, отделяя окружающую чакру небольшими порциями и наматывая их на шарик. Не забываем ускорять вращение и подбавлять чакру по мере ее уплотнения. Такой Расенган получается более плотным, более мощным, а главное — менее требовательным в контроле. Именно так создается Бомба Хвостатого и именно так его создавал канонный Наруто, когда бился с Саске в Долине Завершения. Но Саске я все равно гонял по методу Четвертого, чтобы развить его контроль, активирует полностью шаринган — покажу более простой и мощный вариант, а пока пусть попотеет. С его Молнией, кстати, я тоже пока не торопился, через годик у нас появится вполне легальный способ заиметь ему учителя.

Уже созданный по моему методу Расенган требовал мизерного, по моим меркам, контроля и расхода, поскольку сам держал форму и нужно было только следить, чтобы скорость вращения ядра не падала ниже некоторой отметки, так что я решил попробовать удерживать его через Нить чакры. С этим возникли некоторые проблемы, крепить Нить было некуда. К ядру ее не прицепишь, а на поверхности ее начинало затягивать вовнутрь, нужен бесконтактный метод.

Что можно придумать? Держа шар из чакры над ладонью, я могу контролировать его центр на расстоянии до тридцати сантиметров, соответственно, именно такого радиуса Расенган я и могу создать. Можно и больше, но тогда его плотность падает. У Бомбы нет такого недостатка, смешанная чакра Биджуу и джинчуурики имеет управляемость близкую к ста процентам, то есть из всего объема, над которым осуществляются манипуляции, беспрекословно подчиняются все сто процентов, в то время как у чистой демонической чакры независимо от качества контроля джинчуурики этот показатель равен 94%, а у обычной чакры в среднем 50-60. После "демонизации" моей Инь, не только увеличился резерв доступной мне чакры за счет изменения пропорции смешивания, но и резко подскочил контроль, достигнув отметки в 84%.

Первоначально, я придумал эти методы оценки для себя, а когда создавал диагностическую печать, перенес их и туда, добавив так же время отклика, которым назвал время, проходящее с момента активизации мозга испытуемого и до момента, когда первые частицы контролируемого объема чакры начинали движение. Ясное дело, точно оценить свое время отклика я не мог, так как для этого нужно было лезть в печать, а управлять ею, и главное, правильно воспринимать всю передаваемую печатью информацию, мог пока только я один.

Но это все лирика, а сейчас — дистанционное управление техниками. Итак, дано: сгусток чакры с агрессивной поверхностью, Нить чакры, которую необходимо крепить к объекту для осуществления контроля и неуемные амбиции. Найти: способ контролировать сгусток через нить не касаясь его поверхности. Я сформировал Нить чакры и поднял свободный кончик на уровень глаз. Из кончика Нити слабым потоком истекает чакра, развеиваясь в пространстве. А что если?.. Собираю истекающую из Нити чакру в плоский круг, изогнутый в форме чаши, рукой формирую облако чакры рядом с получившейся конструкцией, и пытаюсь воздействовать на него через нить. Удивительно, но получилось, правда максимальное расстояние на глаз всего около десяти сантиметров. Ничего, для моих целей этого достаточно. Формирую небольшой Расенган и пытаюсь удерживать его через своеобразную параболическую антенну. Шарик стабильно держится на расстоянии восемь сантиметров, дальше начинает терять плотность. Отлично, от руки оторвали, теперь как у нас с движением? Ага, моя управляющая тарелка из чакры не считается за материальный объект и нить здорово ведет, да и движется медленно, но Расенган висит на конце нити как приклеенный. Получился кирпич на веревочке, только взрывоопасный. При управлении движением Нити шевелить пальцами необязательно, просто так эффективнее, но мне, собственно говоря, двигать технику через Нить и не надо. Мне бы только чтоб шарик не рванул раньше времени. Формирую на ладони плотный покров чакры и кладу на него Расенган. Держится, не распадается, чакру из покрова не жрет. А как у него с физикой? Подбрасываю на пробу в воздух, шарик подлетает на полметра и начинает падать, значит, вес имеет. Еще пару раз подкинув Расенган на ладони, чтобы по скорости падения оценить массу, с размаху запустил его в ближайшую мишень, на всякий случай в момент броска резким толчком развеяв покров, придавая брошенному дополнительное ускорение. Бабах! Хорошо рвануло, Хината вздрогнула и обернулась в мою сторону, а изрядно подуставший Саске от неожиданности споткнулся и полетел в воду. Судя по кратеру, в мишень я все-таки попал.

Эксперимент можно считать завершенным удачно.

* * *

Тренировку сегодня решили завершить пораньше, поскольку устроенный мной бадабум сбил Хинате концентрацию, а мокрый и уставший Саске начал так жалобно стонать, что я смилостивился над ним и снял с его Очага печать Отрицания.

И вот мы после душа сидим втроем на террасе дома Саске, пьем зеленый чай и созерцаем сад камней, окрашенный заходящим солнцем в оранжевые тона. Всю жизнь бы так просидел, вот только проблемы за меня решать никто не будет, да и ночью сад камней не так красив. Я обратил внимание на моих подопечных. Хм, а Саске с Хинатой неплохо смотрятся вместе, надо будет провести генетический тест, необходимые реактивы уже с полгода ждут своего часа. Первоначально я собирался начать с Сакуры, но тут такой интересный вариант наклевывается. Я допил чай и поднялся.

— Ты куда?

— Сейчас вернусь, дело есть.

Поднявшись к себе, я достал из тайничка набор для забора крови и две пробирки по десять миллилитров, после чего вернулся к ребятам.

— Так, народ, мне нужно немного вашей крови, вот столечко. — Я потряс пробиркой.

— З-з-зачем, Наруто-кун?

— Действительно, брат, для чего вдруг?

— Да так, надо кое-что проверить.

— Ох, не нравится мне твоя предвкушающая рожа, опять какую-нибудь подлянку мне готовишь.

— Са-аске-е, по-моему, ты сегодня мало бегал. — Саске со вздохом закатал рукав

— Коли давай, экспериментатор. — тонкая игла, поддерживаемая чакрой, безболезненно и точно вошла в вену и алая жидкость начала быстро наполнять пробирку.

— Отлично. Хината-химэ, теперь ты.

— А-а-а это обязательно?

— Ты боишься? Обещаю, что не буду пытаться выделить ген Бьякугана.

— Н-н-не в этом дело, я... я... боюсь...

— Чего нас бояться? Мы мягкие, рыжие и пушистые. Давай руку, больно не будет.

— П-правда?

— Обещаю.

Немного поколебавшись, Хината закатала рукав, опасливо протянула мне руку и крепко зажмурилась.

— Не бойся, Хината-химэ, я буду нежен. Оп! Вот и все, а ты боялась.

Упрятав плотно закупоренные пробирки в специальную печать для чакроактивных реагентов, я подбросил в воздух одноразовый инструмент и спалил его слабеньким Дыханием дракона.

— Ну что, ребята, еще чаю?

— Спасибо, Наруто-кун, но мне уже пора домой. Проводишь меня?

— Хм, с удовольствием. А почему бы Саске этого не сделать?

Означенный индивид подавился чаем и с возмущением уставился на меня.

— Н-наруто-кун... — Хината покраснела и потупилась, от волнения начав сводить указательные пальцы. — Я... я... я бы хотела, чтобы меня проводил ты!

Вот так номер! Что за дела? Не-не мы так не договаривались. Эй, Мир, может хоть тут отступим от канона, а?

— Иди-иди, когда девушка просит, ей нельзя отказывать. — Вот же засранец! И откуда он это взял? Надо будет устроить в библиотеке ревизию.

— Кхе-кхе, ладно, пойдем, Хината-химэ.

* * *

Отведя девочку домой, я зашел на кухню, где в этот момент Саске пытался сварганить на ужин рамен. Мисо-суп у него уже был почти готов, а в данный момент он, высунув от сосредоточения язык, усиленно тянул лапшу.

— Ну и что это было, сводник ты малолетний? Ты где эту фразу откопал?

— А, брат, ты как раз вовремя. Я уже почти закончил.

— Не увиливай от ответа! Итачи узнает — голову мне оторвет за твое поведение.

— Не узнает, кто ему скажет? Не ты же в конце концов. — Саске отвернулся и пробурчал себе под нос: — И я не уверен, кто из вас кому оторвет голову.

— Я все слышу.

— Ой!

— Вот тебе и ой. Ты хоть понимаешь, что Хинате ни в коем случае нельзя ко мне привязываться?

— Это почему еще?

— Да потому, что... — А почему, собственно, нельзя? Блин, не готов я к этому разговору. Знаю, что нежелателен такой поворот событий, но аргументировать не могу.

— Короче, не стоит ей ко мне привязываться, и точка.

— А ко мне, значит, можно?

— Лично я никаких препятствий не вижу. — Пока, по крайней мере. — Ты — глава клана, она — дочка главы клана и его наследница. Что тебе не так-то?

— Да я... я не...

— Не понимаю я, что тебе не нравится? Между прочим, вы вместе смотритесь очень гармонично.

— Брат, прекрати, а? Хината как человек и наш друг мне очень даже нравится, но как свою девушку я ее не воспринимаю.

— Правильно, рано тебе еще о таких вещах думать.

— Ты сам себе противоречишь.

— Прекрати мне перечить!

Тут Саске что-то вспомнил и согнулся в приступе дикого хохота, едва не уронив недотянутую лапшу.

— Ты чего ржешь?

— Я, хаа-ха-ха, ой, уууху-ху, я... хи-хи, ик! Я сейчас!

Трясущимися руками положив тесто на стол, Саске, держась за живот, на полусогнутых ногах подошел к раковине, нацедил полный стакан воды и выпил его мелкими глотками.

— Фуууух! Прости, Наруто, просто я вспомнил, как ото-сан Итачи женить хотел. Он ему Маюри-сан сватал, с соседней улицы, а брат точно так же отнекивался. — Все это Саске произнес борясь с упорно лезущей на лицо улыбкой, но внезапно посерьезнел и задумался.

— Отец, хмммм. Послушай, Наруто, я давно заметил, но как-то не до того было. Ты ведешь себя так же как мой отец себя вел, или Фудзивара-одзи из дома напротив. Как будто тебе столько же лет, сколько им. Как-то это странно.

Оппа, вот это я спалился. Блин, привык, что Саске не обращает на мои заскоки внимания, и расслабился. Надо как-то отбрехиваться.

-Все очень просто, мой домашний братик, в приюте детство проходит быстро. Там как на рудниках, один год идет за три, а у некоторых — за пять.

— Да ну, видел я приютских ребят, нормальные дети, не без заскоков, конечно, но сильно взрослыми они не выглядят.

— О, а их тоже как меня вся деревня ненавидит?

— Нет. Извини, я об этом как-то не подумал. — Саске смутился.

— Не подумал он, а кто за тебя думать будет? Первый Хокаге Сенджу Хаширама? Ладно, чего там у тебя с лапшой? Жрать охота.

— Узнаю своего брата Наруто, пожрать это святое.

— Не паясничай. Давай сюда лапшу, воду вон кипятить поставь.

Фуууу, отбрехался. Твою налево, сколько раз уже давал себе зарок внимательнее следить за своим поведением, и опять чуть не погорел на невнимательности.

Вот так, стоя на кухне с кислой миной, я тянул лапшу и на все корки ругал себя за разгильдяйство.

Рамен, кстати, в этот день у нас получился замечательный.

Глава 19

Сон никак не шел. Учиха уже давно сопел, а я все вертелся на футоне и не мог заснуть. В мозгу свербела какая-то мысль, смутная догадка, но я никак не мог ее ухватить. Я спустился на кухню попить воды. Что же меня беспокоит? Ладно, раз уж не спится, пойду в подвал, проведу генетический тест, не зря же кровь набирал.

Набор инструментов и реагенты для проведения анализа уже давно лежали в подвале, последнюю деталь я добавил с неделю назад. Слегка модифицированная мной стандартная медицинская печать, используемая аптекарями, установленная мной в одной из комнат подвала, позволяла очень детально наблюдать за проведением различных химических реакций, точно оценивая скорость протекания, объем вступающих в реакцию компонентов, выход результата и поглощение или выделение энергии. Все это печать умела и раньше, просто она была рассчитана на четырех человек, а я убрал лишние фокусы, оставив место только для себя.

Я достал колбочки с кровью Саске и Хинаты. Проведение генетического теста на совместимость в этом мире было доступно любому шиноби, были бы реагенты. В наборе экспресс теста идет семь пробирок с молочно-белой жидкостью, три пары и еще одна, которые следует использовать последовательно. Капаем кровь соискателей в первую пару пробирок, напитываем чакрой и ждем, пока их содержимое не станет прозрачным. Повторяем еще дважды, последовательно используя пробирки слева направо. В последнюю, седьмую пробирку готовые составы следует капнуть после насыщения чакрой, когда жидкость станет прозрачной. По времени реакции и цвету конечного состава определяем генетическую совместимость. По документам, что шли в комплекте, выходило, что максимальное время последней реакции — одна секунда, означающая стопроцентную совместимость, чем меньше время, тем меньше генетические линии подходят друг другу. Цвет определяет совместимость конкретно тех людей, кому принадлежала кровь. Через полчаса, когда жидкость в пробирках опять помутнеет и вся чакра из нее выветрится, набор вновь готов к работе. Как все это было реализовано, я не представлял даже примерно, все-таки химик из меня аховый, но чтобы пользоваться, скажем, дрелью, необязательно досконально знать ее устройство, только куда вставлять сверло и куда жать, чтобы крутилось.

Установив набор в центре печати, я активировал ее и начал мудрить над пробирками, двигая инструменты с помощью Нитей чакры. Реакция в каждой пробирке шла примерно пять минут, я никуда не торопился и делал все обстоятельно. Наконец, все было готово, капнуть в последнюю пробирку препарат крови Саске и подождать, пока раствор не станет равномерно зеленым, потом добавить второй компонент и засечь время. Но стоило мне добавить в пробирку препарат Хинаты, как вся жидкость мгновенно окрасилась в насыщенно-алый цвет. Проклятье! Время рекции — две миллисекунды, минимально возможное для данного набора, генетические линии абсолютно несовместимы. Цвет жидкости — насыщенно-карсный, категорическая несовместимость конкретных индивидуумов. Дети от такого союза не унаследуют от родителей ни одной специальной способности и с высокой долей вероятности будут иметь врожденные дефекты чакросистемы или генетические заболевания. Рок Ли явно одна из жертв такой несовместимости, иные известные случаи генетических заболеваний у шиноби не превышают статистической погрешности и только тем и известны, что совместимость родителей проверить не удалось.

Такого просто не может быть. Может, я где-то ошибся? Или печать у меня была кривая, и кровь испортилась под воздействием чакры? Проверил печать — все в порядке, структура правильная, функционирует нормально. Я взял другой набор и заново начал тест, тщательно следя за правильностью выполнения действий с помощью печати.

Результат не изменился. А до меня внезапно дошло: Хината никогда не участвовала в игре "повисни первой на Саске-куне и получи люлей от подружек", но вообще не выделяла Саске среди одноклассников, я бы это обязательно почувствовал. Вот, значит, что не давало мне спокойно спать. Инициированный печатью Главы клана механизм еще давал сбои, но наши одноклассницы уже разделились на группы по интересам, от легкого интереса, до полной осатанелости. В последней группе кроме Сакуры и Ино уже никого не было, да и то последняя, похоже, участвовала скорее из охотничьего азарта и чтобы позлить Сакуру, чем из личной заинтересованности. Несомненно, какой-то интерес у нее был, но не превышал порога естественной реакции на весьма приятного, хоть и слегка угрюмого и нелюдимого, мальчика.

Убрав колбочки с кровью ребят в свиток и спрятав подальше, пригодятся еще, я задумался. Капитальный облом. Что же делать? Придуманный мной план провалился с треском, с размаху наткнувшись на стену отрицательных результатов анализа. Особых ставок я на него не делал, памятуя о любви Мира к игре "обломай попаданца", но все равно неприятно. И что теперь делать с последствиями? Хината не интересуется Саске и его феромоны на нее не дйствуют, зато мной она еще как интересуется, правда непонятно в каком плане. Чего стоит ее вчерашняя просьба проводить ее домой, с обязательным условием, чтобы это сделал именно я. Никаких особенно теплых чувств она ко мне не испытывает, благодарность, легкий интерес, любопытство вот, пожалуй, и все.

Безусловно, Хината — очень хорошая девочка, добрая, и когда вырастет, станет настоящей красавицей. Вот только я на нее никаких планов не имею. Ага, а чем тогда объяснить мою реакцию в тот вечер в парке, и потом, когда она про отца рассказывать начала? Что-то неладное с моим разумом творится, надо будет ревизию сделать.

Посмотрев на часы, я крепко выругался, время было два часа ночи. Мне через пять часов вставать и Саске завтраком кормить, а тут сижу, размышляю о смысле жизни. Спрятав подальше наборы юного генетика, я отправился спать, что на этот раз мне удалось без проблем.

* * *

На следующей совместной тренировке, примерно через два месяца, Хината похвасталась нам своими результатами, за секунду выпустив чакру и выполнив безупречный Кайтен и не потеряв при этом ни капли чакры. Сказала, что отец впервые в жизни не стал кривиться на ее технику, это опять вызвало у меня странную реакцию. Да что со мной творится? Просто мысль о том, что кто-то может обидеть эту маленькую кавайную девочку, вызывала у меня приступ ярости. Доводы разума о том, что эта девочка может не напрягаясь раскидать пару десятков простых хулиганов, пяток генинов или парочку чуунинов, но уже с натяжкой, моим разумом почему-то игнорировались. Вот я вижу, как Хината азартно гоняет Саске джуукеном по полигону, и тут же начинаю закипать при мысли о повторении той истории в парке. Нафиг такие мысли, есть о чем подумать. Ребята как раз закончили спарринг (Хината достала Саске в плечо, несильно, конечно, но рука онемела, так что Саске признал поражение), и шли ко мне.

— Послушай, Хината-химэ, твои глаза могут различать тенкетсу?

— А? Нет, я еще не могу достаточно напрячь глаза.

— Хм, а вот скажи, чакру не в системе циркуляции ты видишь? Техники например?

— Да, вижу, только не очень четко.

— Достаточно того, что ты ее видишь. Ты не сильно устала? Нет? Тогда включи, пожалуйста Бьякуган и посмотри на мою руку.

Хината активировала свои глаза и посмотрела на меня.

— Что ты видишь?

— Твою систему циркуляции, Наруто-кун.

— Логично, а вокруг моего тела небольшой туман из чакры ты видишь?

— Да, его еле видно, если бы ты не сказал, я бы не заметила.

— Так, а теперь смотри на мою ладонь.

Я поднял руку и закрыл все тенкету в системе циркуляции, оставив открытой только одну в центре ладони.

— Туман весь исчез, остался только на ладони.

— Присмотрись к этому туману. Видишь, в центре облака более яркая точка?

— Да, действительно.

— Вот это тенкетсу и есть. А говоришь, напрягаться не могу, глазки болят.

— Но... как?.. Почему?

Хината растерялась так, что у нее даже Бьякуган отключился.

— А так. Насколько я понимаю, ты сейчас видишь не саму систему циркуляции, а только текущую по ней чакру. А чакра постоянно просачивается через тенкетсу и образует вот такие облачка с точкой в том месте, где они касаются чакроканала. Просто в этой точке чакра более плотная, чем в остальном облаке, а сама тенкетсу расположена точно под ней. Кстати, у твоих соклановцев облачков не будет, будут струйки, выходящие из чакроканалов. Там даже проще.

— Но откуда ты знаешь?

— А у меня хитрая печать есть, еще круче Бьякугана. Жаль только стационарная. — Хм, а это идея.

— Это та, в которую ты меня ставил?

— Точно. Она позволяет рассмотреть всю систему циркуляции чакры в деталях, недоступных твоим глазам, но только у того, кто стоит внутри нее в момент активации. Хината-химэ, тебя учили бить по тенкетсу? А, вспомнил, я же спрашивал уже. Тогда так, нужно ли по разным тенкетсу бить по-разному? Ну, в смысле в зависимости от того, как они выглядят.

— Нет, Наруто-кун. По тенкетсу бьют всегда одинаково.

— Для тебя это просто отлично. Давай-ка попробуем, включай свои глазки и выбей мне вот эту тенкетсу. — этим я преследовал две цели. Проверить, сработает ли моя идея бить не по самой тенкетсу, а по точке выхода из нее чакры, и на себе посмотреть, как ощущается выбитая. Я уже научился ощущать положение лепестков тенкетсу, хотя и не мог ими управлять по отдельности. У меня получилось добиться такого же эффекта, как у Хинаты в нормальном состоянии, но контроля это требовало просто дикого и постоянно отвлекало внимание.

— Я... я не могу, Наруто-кун. Это очень больно, я не хочу.

— Надо, Хината-химэ, тебе нужно научиться делать это, причем не на манекенах, а на живых людях. Иначе как ты узнаешь, правильно ли сделала? Я читал, что выбитая в нужном месте тенкетсу может не только убить, но и спасти человеку жизнь.

— Д-да, это правда, но я не знаю, какую тенкетсу можно безопасно выбивать.

— А вот эту, у меня в середине ладони. Она ни за что не отвечает, я только чакру через нее выпускаю для техник. Давай, не бойся, меня такой мелочью не убьешь.

— Н-ну, ладно...

Хината с сомнением сформировала на пальце иглу и опасливо ткнула в мою подставленную ладонь. В тенктсу она попала, но недостаточно сильно ударила.

— Сссссс! Хината-химэ, тебе уколы ставили когда-нибудь?

— Э-э, да, когда я маленькая была, то сильно простыла, и мне наши клановые медики что-то кололи.

— Тогда скажи мне, как больнее, когда быстро колют, или когда медленно? Бей со всей силы.

— П-прости Наруто-кун.

На этот раз Хината собралась духом и все-таки ударила. Вся чакра, до ближайшего магистрального узла, моментально вылетела через пробитую тенкетсу и рассеялась, а поступающая в ладонь чакра начала быстро утекать в пробоину. Хм, интересный эффект, концентрированная чакра Хинаты вывернула лепестки тенкетсу в обратную сторону, а выходящая чакра загибала концы лепестков вверх, не давая вернуться в нормальное положение. К тому, же сама тенкетсу как будто превратилась в насос, вытягивая чакру из окружающих каналов.

— Вот видишь, получилось. Поздравляю, Хината-химэ, ты можешь видеть тенкетсу не напрягая глаз.

— Наруто-кун, у тебя чакра слишком быстро вытекает. Надо быстрее вправить.

— Погоди, я сам попробую. Есть у меня одна идейка.

— Брат, когда ты вот с таким как сейчас лицом говоришь "есть идея", у меня мурашки по спине бежать начинают.

— Спокойно, я же на себе экспериментирую.

— Вот это-то и пугает.

— Да ну тебя.

Я резко рванул чакру внутрь через кистевой магистральный узел, расправляя загнутые лепестки тенкетсу, а потом так же резко двинул ее вперед. Короткий укол боли и моя тенкетсу опять в нормальном состоянии.

— Хината-химэ, а как вы обычно вправляете выбитые тенкетсу?

— Что, не получилось? — Саске, ехидная морда, скалит зубы.

— Это когда у меня что-то не получалось? Если бы ты шаринганом смотрел, то сам бы все увидел, а ты стоял ушами хлопал. — Каюсь, промахов у меня было не мало, к счастью, Саске моих обломов никогда не видел, а если видел, то не понял.

— Ну вот, Хината-химэ, теперь, когда мы выяснили, что ты можешь видеть тенкетсу, ты сможешь научиться особой технике своего клана — Небесным Ударам. — Хината порозовела и чуть смущенно улыбнулась.

— Если, конечно, сможешь уговорить отца или найти описание в библиотеке. — Мда, это я зря сказал, улыбка Хинаты сразу завяла.

— Наруто, а меня так научишь?

— Чему именно? Видеть тенкетсу, так бить или от джуукена защищаться?

— А все сразу нельзя?

— Увы, братец, нельзя. Видеть тенкетсу тебе не грозит, принцип зрения другой, Бить как Хината ты не научишься, пока до семидесяти процентов контроля не доберешься и своими тенкетсу управлять не научишься. — Саске надулся, его контроль сейчас был 52% и это просто удивительный результат для его возраста. Но этого совершенно недостаточно для джуукена. — А свои тенкетсу выправлять — хоть сейчас, Хината-химэ, ты видишь тенкетсу Саске?

— Д-да.

— Тогда выбей ему парочку на твой выбор. Только не на теле, лучше на конечностях.

— Н-наруто-кун?

— Что? Он хочет научиться выправлять пробитые тенкетсу. Как он это сделает, если их не выбивать? И тебе тренировка заодно.

— Х-хорошо, я поняла.

— А-а э-это не больно? — Саске чуть побледнел.

— А как ты думаешь? Больно конечно же, хотя и не так, как когда просто джуукеном бьют. А что, испугался? Или хочешь, чтобы я тебе тенкетсу выбивал? — Саске передернуло, Хината с удивлением уставилась на меня.

— Н-наруто-кун? А ты что, тоже видишь тенкетсу?

— Нет конечно! Но когда меня это останавливало?

— Н-не стоит, лучше пусть Хината-чан бьет. Ее хотя бы учили.

— Ну вот, подопытный уже согласен на эксперимент.

— Блин, Наруто, твои шуточки меня в могилу загонят.

— Не загонят, у нас в Конохе усопших кремируют.

— Успокоил, блин.

— Ну ладно, пошутили и хватит. Хината-химэ, прошу, продемонстрируй нам Два удара Небес.

Хината кивнула и, метнувшись к Саске, резко ударила его указательными пальцами в руку и ногу.

— Ауч! Больно, и чакра улетает быстрее чем в Дыхание дракона.

— А как ты думал? Выбитые тенкетсу этим и опасны. Теперь резко дерни чакру вокруг выбитой тенкетсу так, как будто хочешь втянуть ее извне, и резко толкни наружу.

Восстановить работоспособность тенкетсу Саске удалось только с пятой попытки. Он поморщился и потер места ударов.

— Чакроканалы ноют.

— Это от перенапряжения, скоро пройдет. Совсем необязательно было тягать чакру такими объемами. Я же сказал резко дернуть, а не мощно потянуть. Ну да ладно, главное — принцип действия ты понял. Чем займемся дальше? У меня идеи иссякли.

— Может, объяснишь, что происходит в выбитой тенкетсу? — Поймать меня хочешь?

— Да, Наруто-кун, мне тоже интересно.

— Ну что же, слушайте. — я достал листочек бумаги, кунай и карандаш. Нарисовал на бумаге круг и надрезал кунаем так, чтобы получилось пять лепестков, и выгнул их слегка наружу.

— Вот так выглядит тенкетсу. В нормальном состоянии чакра проходит через лепестки постоянно в одном направлении. Когда Хьюга бьет в тенкетсу, он выгибает лепестки вовнутрь потоком своей чакры, организм старается выгнуть их назад и тенкетсу начинает прокачивать через себя чакру выбрасывая ее наружу, но за счет высокой скорости удара, лепестки оказываются не просто загнуты, а завернуты вовнутрь и из-за этого оказываются прижаты к внутренней поверхности чакроканала. Резко дергая чакру назад, мы расправляем лепестки, а быстрым толчком возвращаем их в нормальное положение.

Все свои слова я сопровождал иллюстрациями, производя с листочком описываемые манипуляции.

— Вопросы есть?

— Нет.

— Нет.

— Плохо. Если вопросов нет, значит, ничего не поняли.

— Неправда, Наруто-кун, ты очень понятно объяснил.

— Хм, спасибо. Хината-химэ, пока есть время, может, проведем спарринг. А то вы размялись, а я нет.

— Хорошо, Наруто-кун.

Техника Хинаты за прошедшее время здорово улучшилась. Движения стали более плавные и уверенные, что не замедлило благотворно сказаться на скорости движения. Пожалуй, она и вправду уже может выучить Удары Небес. По правде сказать, меня выручало только чутье Лиса, иначе быть мне битым. Если все и дальше пойдет по канону, Неджи ожидает бооольшооой сюрприз.

* * *

За ужином Саске задал мне интересный вопрос.

— Наруто, а почему ты постоянно называешь Хинату-чан — химэ? Как-то слишком официально...

— Вовсе нет, просто вежливо. А почему, собственно, ты спрашиваешь?

— Да просто ее так кроме тебя никто не называет. Соклановцы зовут ее "Хината-сама", а остальные "Хината-чан" или просто "Хината".

— Должен же я от всех чем-то отличаться?

— Скажи честно, брат, она ведь тебе нравится? — Саске скорчил хитрую физиономию.

— Даже и не знаю что тебе ответить. С одной стороны — я к ней сильных чувств не испытываю, а с другой — одна мысль о том, что ей могут причинить вред, вызывает у меня острое желание поубивать виновных и напугать до смерти непричастных.

— Ага, я помню. — Саске передернуло. — Я думал, что ты меня убьешь в тот раз.

— Нууу, убить бы не убил, ты же мне брат, но бока бы намял.

— Кстати, а что это было тогда? Ты вроде бы внешне не изменился, но стало так страшно, показалось, что даже вокруг потемнело.

— Это была моя Ки. Но я вовремя взял себя в руки, вам двоим достался лишь отголосок.

— Ага, основной удар получил я. Мне так страшно не было даже когда в молодости Шукаку подговорил Сон Гоку и Гьюки вместе навешать мне кунделей.

— О! Курама, ты где пропал? Два месяца тебя не слышно было.

— Еще бы, после такого нервного потрясения. Я сильнейший биджуу с самой ужасающей Ки, как щенок поджал хвосты и дрожа забился в угол клетки.

— Да ну, быть такого не может.

— Я тоже так думал. Наруто, ты вообще что такое?

— Да чтоб я знал. Мне самому интересно, что со мной происходит.

— Ох, чувствую я, что твои метаморфозы еще не завершились.

— Сплюнь, рыжий, мне и с тем что уже есть до конца жизни разбираться.

— Ки? Ты можешь испускать такую сильную Ки?

— О, я много чего умею. Ушами шевелить вот на днях научился.

— Тьфу ты! Наруто, я серьезно.

— И я серьезно. Эта Ки появляется только когда я вижу, как Хинате причиняют боль. В остальных случаях я Ки испускать не могу.

— Еще как можешь. Ты мне эти два месяца вообще почти подняться не давал.

— Извини, Курама, о Хинате часто думал.

— Вечером спустись ко мне, я покажу, как это контролировать. Иначе скоро я тебя просто по привычке бояться начну.

— Это очень кстати. Спасибо.

- И все-таки, Наруто, что у тебя с Хинатой?

— Саске, я, в отличие от тебя, пока девочками не интересуюсь, тем более такими маленькими.

— Да я вроде как тоже...

— Зато они тобой очень интересуются.

— Ох, не напоминай. Завтра опять в Академию, а там эти... "Саске-кун!"-"Саске-кун!", надоели.

— Терпи, Саске, чуть больше полугода осталось. Закончим академию, полегче будет.

— Поскорей бы уже. Постоянно носить маску заносчивого ублюдка очень тяжело.

— А мне каково? В академии — притворяться злобным идиотом без тормозов, на тренировках — строгим сержантом, иначе ты как Нара под куст заляжешь, даже дома иногда приходится что-то придумывать, чтобы ты в меланхолию не ударился.

— Да я заметил, и понимаю почему ты это делаешь. На тренировках ты иногда перегибаешь палку, но не сильно. Хината мне рассказывала, как ее отец тренирует, еще хуже, чем мой — меня. Мой хотя бы слабаком не называл и не бил, если не получалось. А ты все разжевываешь, на примерах показываешь, да так подробно и интересно, что и не хочешь — запомнишь.

— Ну ты меня прям засмущал. Смотри — перехвалишь.

— Да чего там. Мы же братья. Я только одного понять не могу, почему ты со мной так носишься? Не просто же потому, что я твой молочный брат?

— А секреты клана? А библиотека?

— Да брось, какие там секреты? Ты о нашем клане знаешь больше чем я. Библиотека тоже, чтобы в нее попасть тебе совсем необязательно со мной нянчиться.

— Глупый маленький братик, ничего ты еще не понимаешь. — Я достал из-под куртки бронзовый медальон на веревочке. — Знаешь, что это такое?

— Это же... — Глаза парня пораженно расширились.

— Верно, это Долг клана Учиха. Если ты узнал медальон, то должен знать, что Долг это не только права, но и обязанности. Когда клан уходил, я взял на себя обязательство позаботиться о тебе и авансом получил доступ к секретам твоего клана. И в первую очередь для того, чтобы иметь возможность научить тебя всему, что должен знать Учиха.

— Спасибо, брат. Ты мог и не брать на себя ответственность, но ты сделал это. Таких амулетов у нашей семьи вообще-то два, мне ото-сан говорил, деревянный — Долг главы, и бронзовый — Долг клана. Тот что у тебя, выдается только решением всех дееспособных шиноби клана, и вернешь ты его только тогда, когда сам решишь что Долг выплачен.

— Хм, этих подробностей я не знал. Все, хорош разглагольствовать, пошли на боковую. Завтра вставать рано.

Глава 20

Помыв за собой посуду, мы отправились спать. Саске уснул, а я отправился к Лису.

— Привет, Курама!

— Здорово, коли не шутишь. Наруто, меня беспокоят происходящие в тебе изменения. Похоже, резкое поглощение такого количества замешанной на страхе Инь не прошло для тебя бесследно.

— Это я уже заметил. Инь стала интенсивнее, чакра теперь смешивается от 1:16 до 1:20 и управляемость повысилась, что еще? А, еще резерв Инь подрос процентов на пять.

— Ты должен был поглощать ту энергию постепенно, небольшими порциями на протяжении пары лет. Тогда бы твой резерв постепенно увеличиться раза в четыре, а ты выпил ее за один раз, пропустил через свою душу и впитал все эманации страха, истратив только чистую силу. В итоге твоя Инь стала похожа на мою, только моя замешана на стихии Огня, а твоя теперь — на страхе.

— Ладно, пофиг на Инь, сделанного не вернешь. Ты мне лучше скажи, что за Ки у меня такая странная? И почему я так реагирую только на Хинату?

— Если бы я знал. Твоя Ки не связана с изменениями Инь, это естественное свойство твоей души.

— Это я уже понял. Что ты можешь сказать по поводу ее природы?

— Да как тебе сказать? У обычных людей Ки — это жажда крови, желание убить, предвкушение мучений жертвы, у нас, биджу, это ненависть, а у тебя что-то непонятное. Я не чувствовал в твоей Ки ни желания убить, ни обычной для биджу ненависти, вообще никакой эмоциональной составляющей, только липкий ужас и понимание того, что вот сейчас источник этого ужаса обратит внимание на тебя и все, конец. Иррациональный страх, от которого темнеет в глазах.

— О, ты стихами заговорил.

— Ты бы тоже начал. У меня до сих пор при одном воспоминании об этом ужасе лапы подрагивают. Надо тебе срочно научиться это контролировать. Если ты при каждой вспышке будешь направлять Ки сюда, я тут подохну.

— Так научи. Ты вроде обещал.

— Да помню я, помню. Так, сначала попробуй выпустить Ки обычным способом, почувствуй желание отнять жизнь так сильно, как сможешь, и попытайся направить его вовне.

Я попробовал представить Данзо, как корень всех зол, и ощутить желание его убить. Получилось откровенно плохо, желание-то у меня было, но не настолько мощное, чтобы создать сколько-нибудь сильное Ки. Лис это тоже заметил.

— Да уж, негусто. Тогда попробуй ощутить ненависть ко всему живому.

На этот раз результат был несколько получше, но по словам Курамы, не дотягивал даже до уровня Шукаку.

— Так не пойдет. Стандартные способы для тебя не годятся. Попробуй-ка ту эмоцию, которая вызывает у тебя реакцию.

— Это не эмоция. В прошлые разы я не испытывал никаких эмоций, просто когда я вижу, как Хинату обижают, во мне поднимается волна тьмы и затопляет сознание. Никаких эмоций я при этом не испытываю. Ну, по крайней мере, я так думаю.

— Давай проверим. Попробуй представить себе, что кто-то пытается причинить твоей Хинате боль. Если получится, постарайся нащупать источник этого.

На этот раз мне даже напрягаться особо не пришлось, в душе сразу же поднялась волна тьмы и выплеснулась мутным потоком.

— Все-все, хватит! — я тут же упрятал тьму поглубже, отметив, что тьма не ушла полностью, а осталась в виде маленькой искорки где-то глубоко внутри.

— Чего ты паникуешь?

— Говорю же, страх иррациональный. Вроде никто не угрожает, а все равно жутко. Источник засек?

— Да. Что дальше делать?

— Теперь попробуй обратиться к этому источнику без костылей, в виде угрозы той девочке.

Я мысленно коснулся черной искорки в своей душе и она сразу же превратилась в мощный поток. Попытка управлять этой силой удалась лишь отчасти, поток тьмы подчинялся неохотно, постоянно стараясь затопить все мое естество. Постепенно мне удалось снизить его интенсивность до небольшого ручейка и направит его наружу.

— Ого! Мощно, но терпимо. Какие эмоции ты сейчас испытываешь?

— А то ты не видишь.

— Хм? Правда что ли совсем никаких? Я думал ты нашу связь заблокировал.

— И не думал даже. Просто я сейчас и правда ничего не чувствую.

— Странно. Попробуй добавить обычную Ки.

Попытка добавить простую жажду убийства провалилась. Я просто не смог вызвать в душе никаких эмоций.

— Не выходит.

— Ну и ладно. Попробуй тогда увеличить силу, только не усердствуй особо.

Это удалось почти без труда. Поток темной Ки с удовольствием расширялся, но уменьшаться категорически не хотел.

— Хорош, хорош! Достаточно. — Я глубоко вздохнул и свернул поток тьмы обратно в точку.

— Ладно, спасибо, Курама. Думаю, что теперь у меня таких приступов не будет.

— Было бы неплохо. Не за что, тем более я это больше для себя делал, чем для тебя.

— Все равно спасибо.

* * *

— Техника Репликации!

Около меня появляются две мои копии похожие на раздавленных лягушек, точно такие же, как у канонного Наруто на экзамене. Пойдет. Я уже две недели добиваюсь такого эффекта под недоуменным взглядом Саске. Завтра выпускной экзамен, и я решил его завалить. Если дело не выгорит, пойду к Хокаге. Впрочем, я к нему так и так пойду. Саске с Хинатой я предупредил, они удивляться не будут.

За прошедшее время Хината изучила Тридцать Два удара Небес и уже вплотную подобралась к бесконтактным техникам джуукена, а мы с Саске научились противостоять выбиванию тенкетсу. Я так же немного освоил джуукен, но он требовал от меня просто огромной концентрации. Постоянными тренировками с раннего детства члены клана Хьюга изменяют свою чакросистему под этот стиль тайдзюцу необратимо и им нет нужды контролировать конфигурацию тенкетсу, а так же скорость и плотность потока выпускаемой чакры, а меня такой вариант не устраивал. Я могу на время изменить тенкетсу в руке так, что они будут действовать как у Хьюга, но это чертовски сложно поддерживать. Да и без того, чтобы видеть или чувствовать чакроканалы, от джуукена было мало толка. Из-за малой толщины и большой плотности потока чакры в момент удара, джуукен позволял резко вбросить большое количество чакры в систему жертвы прямо через стенки каналов, вызывая разрыв чакроканалов и капилляров, что в свою очередь и повреждало физическое тело. Чуть смажешь мимо каналов чакры — эффекта не будет, поток чистой нестихийной чакры, даже такой плотный, никаких более-менее серьезных повреждений телу не наносил. Плюс ко всему, сделать переносную диагностическую печать у меня не получалось. Я урезал все функции по максимуму и оставив только видение чакроканалов с детализацией до тенкетсу, но печать все равно оставалась стационарной, поскольку наносилась в восемь этапов, требовала на каждый этап половину всей доступной мне чакры и позволяла обследовать только объекты внутри себя. Уменьшить количество необходимой чакры можно было двумя способами: увеличить контроль, и таким образом уменьшить потери, или уменьшить сложность печати путем сокращения радиуса действия. Побороть принцип "объект — внутри, наблюдатель — снаружи" мне пока не удавалось, хотя кое-какие наметки уже были. Чутье чакры я развил так, что мог тонко чувствовать чакру окружающих выясняя даже стихийную предрасположенность, а на расстоянии до полутора метров даже ощущать тенкетсу, вернее, точки, где чакра выходила из них. Вот так и получалось: чакосистему я не видел и не чуял и обычным джуукеном пользоваться не мог, зато чуял тенкетсу и умел их выбивать, хотя и мазал в трех случаях из пяти. Все-таки чутье это не зрение. Ну, не очень-то и хотелось, стиль Цунаде тоже очень и очень неплох, тем более, если научиться концентрировать удар в одной точке, а не по большой площади.

С другой стороны, с противодействием джуукену дела обстояли куда как лучше. Саске натренировался восстанавливать выбитые тенкетсу уже через секунду после получения удара и мог правильно укрепить участок тела чакрой, чтобы не получить серьезных повреждений. Хината тоже заинтересовалась этим методом, и весьма преуспела в его освоении, но особенности ее системы циркуляции не позволяли использовать этот метод на все сто процентов. Ей требовалось около трех секунд на восстановление каждой тенкетсу.

А я придумал для себя другой способ. Пустотный. Если в момент удара полностью освободить от чакры целевой участок системы циркуляции до ближайших тенкетсу, то влитая Хьюга чакра просто пролетит по пустым каналам, не повреждая их, и вылетит в открытые точки. То же самое и с выбиванием тенкетсу. Благодаря развитому предчувствию Лиса, я восстанавливался быстрее, чем Хината успевала их выбивать, и чакру почти не терял. Даже и не знаю, что канонный Наруто без чувств Курамы делал? Я бы наверное сдох давно, даже не смотря на то, что основные события еще не начались.

Еще мы с Саске потихоньку начали осваивать свои стихии. Ничего серьезного, только придавать чакре стихийное свойство и напитывать ею свой меч и метательное железо. Молния не так критична к металлу как Ветер, ей что простой, что чакропроводящий — все равно, а бронебойные свойства у нее больше, так что любое метательное железо в руках Саске в легкую пробивало три-четыре дерева, оставляя аккуратные отверстия. Ветер же напротив, в простом металле держаться категорически не хотел, зато с ним даже сенбоны оставляли в мишенях трехсантиметровые рваные дыры, а сюрикены и вовсе превращались в летающие мясорубки.

С обучением стихиям мы разобрались быстро, так как мне удалось вычислить механизм стихийного преобразования. я еще в первый раз обратил внимание на тот факт, что основных стихий пять, и лепестков у тенкетсу каждого человека тоже пять. Я в такие совпадения не верю, поэтому однажды загнав Саске в диагностическую печать, попросил его создать огненную технику. Как я и думал, за каждую стихию отвечал свой лепесток. В момент, когда Саске преобразовывал свою чакру в Огонь, один из лепестков его тенкетсу начинал вибрировать, и чем больше была амплитуда колебаний, тем быстрее преобразовывалась чакра. Это помогло нам с освоением наших родных стихий, нужно было только выяснить, какой лепесток за какую стихию отвечает. В теории, это позволяло освоить все пять стихий не особо напрягаясь, но на практике заставить вибрировать только один лепесток Тенкетсу было неимоверно сложно, и проще всего это было сделать с лепестком родственной стихии.

Увы и ах, в просто бескрайней библиотеке техник клана Учиха содержались сведения в основном по стихиям Огня, Земли и Воды, техник Ветра и Молнии было всего по паре штук. По ветру нашлись только Ладонь Шторма ранга С, Режущий Ветер ранга А, Пылевая Буря так же А ранга и Сверлящий Снаряд ранга S, а для Саске нашлись только Четырехгранная Ловушка и Молниеотвод обе ранга А и имеющие ряд специальных условий для выполнения. От Ладони Шторма мне никакого проку не было, Нити чакры проще и удобнее, Пылевая Буря вообще техника поддержки, даром что заявлена как атакующая, Режущий Ветер, конечно, неплох, но это специальная техника АНБУ, как и Четырехгранная ловушка, и наличие ее у меня может вызвать дополнительные вопросы. А вот Сверлящий Снаряд очень хорош, но требует гигантских объемов чакры на исполнение, как раз по мне игрушка. Пока я учился плеваться воздушными ядрами, с переменным успехом вынося мишени на полигоне, Саске завистливо вздыхая осваивал Молниеотвод, обязательным условием которого являлось наличие грозового облака. Чем-то он был похож на технику Кирин, которую Саске должен будет изобрести попозже, но был гораздо более слабым. Ничего, недолго осталось, скоро раскрутим Какаши на Чидори и еще что-нибудь. В принципе, Чидори можно попробовать и повторить, печати я помню, принцип создания — тоже, но не будем торопить события.

С воздушными ядрами у меня было не все гладко. Чакры у меня меньше, чем у биджу, и она не состоит наполовину из ветра, как у Шукаку. На формирование ядра у меня уходило до пяти секунд, и то оно было размером с хорошее яблоко, то есть сантиметров десять в диаметре. В принципе, у меня и без Ветра есть что предложить оппонентам, но много техник не бывает, бывает мало чакры.

* * *

И вот настал момент истины. Ученики по одному выходят к сидящему за столом Ирука-сенсею, перед которым лежит горка протекторов со стилизованным изображением листа. Ирука называет фамилию из списка, названный ученик подходит, выполняет Клонирование, берет протектор, принимает поздравления и отваливает, освобождая место следующему. Техника клонов — базовая, а значит простая, как табуретка, но требует какого-никакого, но контроля. Чтобы завалить этот экзамен, надо быть полным идиотом. Сегодня таким идиотом буду я. Вот Киба со второй попытки выполняет технику, и трясущимися руками берет протектор. Еще немного и он разделил бы мою участь, Тсуме-сама его бы за это загрызла в прямом смысле. Вот Хината, внутренне слегка волнуясь, уверенно и безупречно создает двух клонов и получает свой платочек с листочком. В душе поднимается гордость за нее. Да что ж меня с нее так плющит-то? Приду вечером домой, надо будет поковыряться в Средоточии Разума. Наверное, что-то я пропустил там, когда мусор выгребал. Вот Саске с выражением вселенской скуки на лице создает клонов не вынимая рук из карманов, со стороны девочек раздался восхищенный вздох, кто-то даже полузадушено пискнул "Саске-кун такой крутой!", от чего у парня слегка дернулся глаз. Все, моя очередь. Я складываю печать концентрации, вокруг меня в воздух поднимается пыль и мелкий мусор, увлекаемый потоком истекающей из тела чакры.

— Техника Репликации! — рядом со мной возникают две моих копии в виде раздавленных жаб.

— Что ты творишь, Наруто?! Ты не Саске, используй печати.

Подчиняюсь и вновь выполняю технику. С точно таким же результатом. Судя по глазам, только не ушедший после получения протектора Шикамару заметил, что клоны в обеих попытках выглядят совершенно идентично.

— Наруто, сконцентрируйся! Если сейчас не сможешь выполнить технику, останешься на второй год! — Ирука выглядит злым, как сто биджуу, но в эмоциях жалость и сострадание. Он готов пропустить меня даже в том случае, если мои клоны будут хотя бы ровно стоять, неважно на что они будут похожи.

— Техника Репликации — добавить в голос истеричных ноток и капельку отчаяния. Две раздавленные жаты вновь появляются на полу аудитории. Лицо Ирука-сенсея закаменело.

— Ты не сдал. Остаешься на второй год. — Никто не смеется. Хотя в классе меня особо не любят, но негативных эмоций никто не испытывает, чувствуется, что окружающим меня искренне жаль. Не будем ломать образ. Опустить голову, выжать скупую мужскую слезу, шмыгнуть носом и уходя пробурчать под нос так, чтобы все услышали "Я все равно стану Хокаге!".

* * *

Пустынная площадь перед академией, солнце уже садится. Я сижу на качелях с тоской глядя на двери моей Альма Матер, по щекам катятся две дорожки слез. Я уже говорил, что во мне погиб великий актер, да? Если Мизуки-сенсей не появится в ближайшие полчаса, пойду к Хокаге и буду требовать пересдачу, может быть даже при помощи Бомбы Биджуу. А нет, вон он идет прямо ко мне.

— Мизуки-сенсей, я завалил выпускной экзамен! — В голос побольше истеричности, глаза на мокром месте.

— Не отчаивайся, Наруто, я уверен, для тебя еще не все потеряно.

— Правда? — Громко шмыгнуть и вытереть нос рукавом.

— Да. Я пришел тебе сказать, что существует еще один экзамен, для настоящих ниндзя.

— Правда? Какой? Скажите мне!

— Слушай внимательно, Наруто, ночью тебе нужно проникнуть в кабинет Хокаге и выкрасть свиток Первого Хокаге.

— Свиток Первого Хокаге? А зачем?

— В этом свитке содержатся секретные и очень мощные техники. Если прочитаешь его — станешь сильнейшим ниндзя.

— Ух ты! Но свиток наверное хорошо охраняют, раз он такой ценный.

— Не беспокойся, я тебе помогу. Ночью я отвлеку внимание жителей деревни, а ты проберешься в кабинет Хокаге и выкрадешь свиток.

— Я согласен.

* * *

И вот я крадусь, яко тать в нощи, к кабинету Старого Обезьяна. Охраны нет, барьеры опущены — меня тут явно ждут. Вот и окно кабинета Хокаге призывно открыто, не будем игнорировать столь настойчивое приглашение. Хирузен-одзи сидит на своем возвышении и попыхивает потухшей трубкой. Позади него на специальной вычурной подставке стоит искомый свиток. Ну-ну, список запретных техник с пояснениями стоит в комнате не окруженный кучей барьеров и отрядов АНБУ, "не верю!".

— Наруто, что ты...

— Ойроке но дзюцу!

Тьфу-тьфу, срочно дать себе по губам и прополоскать рот мылом. Предпоследний раз в жизни я использовал эту технику. Хокаге откидывается назад, выпуская из носа струю крови до потолка, литров десять, никак не меньше. Кровь настоящая, но не человеческая, свиная кажется.

— Ненатурально, Хокаге-сама. Тут крови больше, чем в Вас помещается.

— Ох-хо-хо, Наруто, ты меня раскусил. — Старый Обезьян кряхтя поднимается на свою возвышенность.

— И зачем же ты пришел ко мне в столь поздний час?

— Ну как же? Экзамен сдавать. Мизуки-сенсей мне сказал, что я должен выкрасть свиток Первого Хокаге из Вашего кабинета чтобы стать шиноби.

— Вот как? а почему же ты его не взял, когда я упал в обморок?

— Хокаге-сама, хотя Вы уже пожилой человек, но я не думаю, что на Вас может подействовать такая дурацкая техника. Да и кровь вокруг свиная. Значит, вы либо в курсе происходящего, либо хотите посмотреть, чем дело кончится. В любом случае, свиток Первого Хокаге это такая штука, которую хранят в подвале за семью печатями, десятью барьерами и отрядом АНБУ в качестве первой линии обороны. А это скорее всего фальшивка. Я может быть и дурак, но вовсе не идиот.

— Хо-хо! И действительно. Вот что, Наруто, возьми этот свиток и иди туда где вы договорились встретиться с Мизуки-сенсеем, а за тобой пойдут мои люди. Хорошо?

— Хорошо, но протектор-то мне дадут?

— Дадут, если ты все правильно сделаешь. Ни в коем случае не отдавай свиток Мизуки!

— Я понял Хокаге-сама. Я пойду.

— Иди, и не забудь: свиток не отдавать!

И вот я сижу на оговоренной полянке в стороне от Конохи и читаю свиток Первого Хокаге, оказавшийся подлинником! Край непуганых идиотов, я думал только дети тут могут откалывать такие номера. А с другой стороны в свитке все техники, кроме теневых клонов, завязаны на Мокутон и непригодны для использования без этого кеккей-генкай, так что ценен он только как антиквариат. Даже если сопрут — жалко, конечно, но не страшно.

Теневые клоны, гениальная техника в плане изучения. Восемь печатей, из которых одна нестандартная, оставляют в мозгу готовый к применению, завязанный на последнюю печать, условный рефлекс, который делит всю чакру в системе пользователя на задуманное число частей, и при этом сам следит за тем, чтобы количество чакры в клонах не было ниже некоторого минимума. Делаю на пробу пяток клонов. Прикольно, клоны обладают своим модулем принятия решений и всегда слушаются оригинала. Бунт в принципе невозможен. Развеиваю технику и получаю небольшой удар по мозгам, таак, уже инересно, как канонный Наруто не смог заметить такую ментальную плюху? Создаю пять десятков клонов и через секунду развеиваю. Ойёёё!!! От боли во всем теле меня скрутило в штопор, а в голове поселилась авиационная турбина. Представьте звуки и вид ночного леса, прикосновение одежды к телу. Представили? А теперь добавьте чувства Лиса и умножьте на пятьдесят, запихайте в одну голову резким движением и наслаждайтесь видом стекающих по стенам мозгов. Не знаю как в оригинале, а мне использовать Теневых Клонов в бою никогда не светит, не говоря уже об ускорении обучения. Да и фиг с ними, не так уж они мне и нужны. Гораздо интереснее выглядит использование Теневого Клонирования Сюрикенов. Извлечь из печать сенбон, напитать чакрой под завязку, плюнуть в цель и, сосредоточившись на нем и держа в голове цифру тысяча, сложить печать Теневой Репликации. Ух, половина быстрого резерва моментально исчезла, а дерево, в которое я целился, стало похоже на дикобраза. Сложить печать еще раз и отменить технику. Клоны игл пропадают, а настоящий сенбон осыпается на землю металлической пылью. Круто, блин. Ну где там уже Ирука? Я уже заждался.

— Наруто, что ты тут делаешь? — ну наконец-то, я уже было отчаялся ждать.

— Экзамен сдаю. Смотрите, как я умею! Теневая Репликация! — рядом со мной встают четыре теневых клона, а у Ируки отваливается челюсть.

— Наруто! Это очень опасная техника!

— Да я знаю, уже попробовал.

— Ты в порядке? Тебя вся деревня ищет.

Ого! Совсем как в каноне.

— Но почему? Мизуки-сенсей сказал, что это экзамен. — побольше растерянности.

— Мизуки-сенсей — предатель!

— Хооо? Ирука, не ожидал тебя здесь увидеть. — А вот и Мизуки нарисовался с огромным сюрикеном на спине.

— Наруто! Беги!

Пчиняюсь и резко сваливаю в ближайшие кусты, а Ирука и Мизуки начинают азартно гонять друг друга по лесу, играя в игру "обмани прохожего, на себя похожего". Наконец вымотанный Ирука( похоже, он давно уже не выходит в поле, пять минут прошло — а он уже выдохся), пока его никто, как он считает, не видит, цепляет кусок бревна и , замаскировавшись под меня, скачет куда подальше. Мизуки за ним, приняв облик Ируки. Ну и где обещанные люди Хокаге? Или Ирука — это они и есть? Жидковато.

Ну наконец-то — развязка. Мизуки трет про то, что я демон-лис, что меня надо убить и все такое прочее, а Ирука меня выгораживает. Кажется, пора вмешаться.

— Ирука-сенсей! Это правда?

— Беги, Наруто!

— Ну уж нет, демоненок, хватит тебе уже ходить по этой земле. Умри! — Мизуки бросает свой гигантский сюрикен, Ирука валит меня на землю и получает этот кусок железа в спину. Так себе бросок, даже бронник не пробил, только синяк теперь будет — закачаешься.

— Ирука-сенсей! Почему? Я же демон!

— Ты мой друг, Наруто, и житель этой деревни. А предназначение шиноби — защищать своих друзей и простых жителей. — И потерял сознание, по-настоящему. Мощно задвинул, внушает, хоть и не по канону. Теперь мой ход.

— Мизуки, ублюдок, ты за это заплатишь. — Выдрать из спины Ируки сюрикен (ну, что я говорил? Даже крови нет.), напитать чакрой ветра, прикрепить Нить чакры и что есть мочи бросить в Мизуки. Глаза предателя пораженно расширились и он попытался убраться с траектории движения летящей на него мясорубки. Бесполезно, голубчик, сюрикен управляемый, а я знаю, где ты будешь в следующую секунду. Мизуки закономерно встретился с моим сюрикеном и упал на землю в виде мелкого фарша. Дыхание дракона на кучу мяса и вот уже только выжженное пятно на земле говорит о том, что тут что-то лежало. Не будет в этой жизни филлера с братьями Цунаде-химэ. Подобрав измазанный кровью сюрикен, я упрятал его в печать, нечего оставлять на месте преступления орудие убийства. Еще я достал ослабленную взрывную печать (один из моих неудачных экспериментов с фууиндзюцу, выглядит как настоящая, но взрывается как новогодняя петарда), бросил ее на черное пятно, оставшееся от Мизуки, и подорвал. Теперь это место выглядит так, как будто там взорвали полноценную взрывную печать. Ничего не забыл? Несколько капель крови на деревьях, принадлежащей обоим учителям, вполне вписываются в общую картину простенькой стычки. Превратившаяся под действием чакры ветра в красный туман кровь попавшего в вентилятор Мизуки вся осела в зоне действия Дыхания дракона и сгорела. Все, кажется, больше улик не осталось.

Через пять минут очнулся Ирука.

— Ирука-сенсей! Вы в порядке?

— Все нормально, Наруто, а где Мизуки?

— Убежал, я создал сотню клонов и прогнал его. — Никто меня не проверит, пока эти двое прыгали по лесу, я поставил на полянке печать, блокирующую Технику тайного наблюдения Хокаге, которую стер сразу, как только ликвидировал все улики, вокруг на многие километры — ни души, а для Хьюга я оставил в стороне от деревни облако плотного дыма, насыщенного чакрой, проверено на Хинате — Бьякуган через него не видит.

— Он забрал свиток?

— Нет, вот он. Хокаге-сама сказал, чтобы я его Мизуки не отдавал.

— Ты молодец, Наруто. Наклонись-ка ко мне.

Я подчинился, Ирука снял свой протектор и повязал мне на голову.

— Поздравляю, ты сдал выпускной экзамен!

— Уррраа!!!!

Когда я зашел домой, то сразу же был пойман Саске.

— Ты где был?

— Экзамен сдавал. — И постучал себя пальцем по протектору.

— Это как?! — глаза молодого Учиха пораженно расширились.

— Ох, отстань. Утром расскажу, по дороге на распределение. Я сейчас — спааааать.

Глава 21

Утром Саске начал приставать с расспросами уже во время завтрака.

— Ну, рассказывай, что за экзамен ты сдавал посреди ночи?

— Вот такой экзамен, вечером ко мне подошел Мизуки-сенсей и предложил сдать особый экзамен: выкрасть из кабинета Хокаге свиток Первого.

— Чегооо? Да там же охраны, как муравьев в муравейнике.

— Он все предусмотрел, отвлек охрану каким-то взрывом в городе, так что я беспрепятственно проник в кабинет Третьего, где и лежал свиток.

— И ты его украл?

— Зачем? Вежливо попросил. Сам свиток и людей для охраны.

— И Хокаге разрешил?

— Ага, Мизуки оказался предателем и Хокаге сказал, что зачтет мне экзамен, если я смогу вывести его людей на Мизуки и не потерять свиток до конца операции.

— И он решил рискнуть свитком Первого Хокаге?

— А чем там рисковать? Этот свиток — просто рулон макулатуры. Кроме теневых клонов там только техники Мокутона. Короче, я дождался в условленном месте Мизуки, подождал, когда его прогонит подошедший Ирука, отдал ему свиток и получил свой протектор.

— Как у тебя все просто.

— Почему просто? Нас с Ирука-сенсеем этот гад чуть не убил. Но силенок не хватило.

— Наруто, брат, хватит мне рамен на уши вешать. Я тебя знаю, и знаю, на что ты способен. Ты Мизуки-сенсея там в лесу не закопал случайно?

— Саске, я тебе уже говорил, в Конохе усопших принято кремировать.

Учиха побледнел. Он меня действительно хорошо знает.

— Н-наруто, т-ты... т-ты же пошутил сейчас, да?

— К сожалению, нет. Но если бы ты знал, как давно мне хотелось кого-нибудь убить. — Еще с прошлой жизни, если быть точным. — Когда тебя всю жизнь ненавидит большинство тех, с кем ты живешь рядом, очень сложно держать в себе темные чувства.

— Н-но как же так?..

— А вот так! Жители нашей деревни не очень-то умны. Постоянно задирать человека которого считают Девятихвостым Демоном-Лисом.

— Ч-что?!

— Помнишь, я рассказывал тебе про голос в моей голове, который меня учил? Так вот, это тот самый демон, который напал на деревню одиннадцать лет назад. Четвертый Хокаге запечатал его во мне ценой своей жизни, так что теперь все считают меня его воплощением, что, впрочем, недалеко от истины.

— Так вот почему... И давно ты знаешь об этом?

— Официально — узнал вчера от Мизуки, мир его праху, а по факту всегда знал. Лис мне все рассказал еще в первый день знакомства.

­— Врет, и не краснеет. Вообще-то, это ты мне все рассказывал.

— Отстань, мы же договаривались, что я все свои знания валю на тебя. Тебя все равно никто спрашивать не будет.

— Да это я так, справедливости ради.

Носитель демона или джинчуурики — лакомая добыча для различных отступников, вражеских деревень, даже для кланов в родной деревне. Поэтому, чтобы выжить, мне нужна вся сила, до которой я могу добраться. Умение убивать врагов без сожалений — тоже часть этой силы, и тебе также не следует ею пренебрегать.

— Н-но я не хочу...

— Саске, шиноби — это не слава, романтика и всеобщее уважение, это работа. Грязная, кровавая, иногда омерзительная, но работа. И мы должны качественно выполнять эту работу. Уж ты-то должен понимать, из нас готовят профессиональных убийц. Не просто солдат, которые убивают только в бою, а именно убийц. Нам придется резать спящих врагов, травить их, загонять в ловушки, вообще всячески избегать прямых столкновений. И чем раньше мы это поймем и научимся это делать без внутренних терзаний — тем дольше проживем. Наше с тобой детство кончилось, не успев толком начаться, а мое так и вовсе не начиналось. Мы только выглядим, как дети, но не имеем права вести себя так же, как наши сверстники.

Саске сидел пришибленный. Умом он это понимал уже давно, но принимать не хотел, надеясь, что все это игра, которая рано или поздно закончится. Столкновение с суровой действительностью, пусть и косвенно, нанесло тяжелый удар по его иллюзиям и теперь его мировоззрение медленно, со скрипом и болью, перестраивалось. Я хотел бы избегать этого и дальше, но к моменту встречи с Орочимару Саске должен стать полностью сформировавшейся сильной личностью. Я не такой, как канонный Наруто, и не уверен, что смогу удержать Саске от ошибок, сохранив ему жизнь и здоровье. За прошедшие годы он полностью стал для меня братом и его судьба мне была небезразлична.

— Ты просто так, без причины, убил учителя? — Саске произнес это безжизненным голосом.

— Почему без причины? Он собирался убить нас с Ирука-сенсеем. Ирука вырубился, а я не мог победить его не раскрываясь. Он не оставил мне выбора.

— И ты не испытываешь никаких переживаний по поводу содеянного?

— Испытываю. Постоянно переживаю, все ли улики спрятал, надежно ли отгородился от наблюдения?

— И все?! А по поводу убийства?

— Нет. Я совершенно не переживаю из-за убийства гада, который использовал меня и собирался убить, как выяснилось он вовсе не считал меня человеком.

Этот момент, кстати, меня несколько напрягал. В прошлой жизни я несколько раз видел смерть, причем, крайне неприглядную, но сам никогда не убивал. И то, что сейчас я не испытываю никаких моральных терзаний было неправильно. Но об этом подумаем позже, сейчас у нас сдача анкет и фото для личного дела, а завтра — распределение и встреча со странным сенсеем, да будет на то воля канона.

— Саске, время! Пошли, а то опоздаем.

* * *

Я сидел на собеседовании перед Хокаге, который рассматривал принесенную мной анкету. Старик хмурился. И что ему не нравится? Фото я принес нормальное, а то, что я написал в анкете, что люблю пожрать и доставать окружающих, так это чистая правда.

— Перепиши.

— Чего?! Да я над ней все утро просидел! Ставьте уже штамп и я пошел.

— Не пойдет.

— Ну ладно, я просил по-хорошему. Ойроке но дзюцу!

Хирузен падает со стула. Больше ни-ко-гда я не буду применять эту технику. События канона я воспроизвел, и хватит. Конохамару перетопчется.

— Сразись со мной, старик! — А вот и он, легок на помине. Бум! Мордой в пол — это больно.

— Кто поставил ловушку?! — Хокаге болезненно поморщился и тяжело вздохнул.

— Конохамару-кун, ты в порядке? Тут нет никаких ловушек. — А вот и очкастый сенсей нарисовался. Сейчас на меня наезжать начнут.

— Это был ты! Ты поставил ловушку и сбил меня с ног?! Отвечай! — Мелкий бес в дырявом шлеме вцепился мне в куртку. Он хоть руки мыл? Хоть на мою одежду грязь не липнет, мне все равно неприятно, когда меня трогают грязными лапами.

— Отвали, мелочь, а то покалечу.

— Не трогай его! Это внук Хокаге! — Лицо Конохомару приняло надменное выражение, а в эмоциях появилось чувство превосходства. Именно про таких говорят — морда просит кирпича. Как там бабуля-Цунаде учила? Бац! Усиленный чакрой щелбан выносит мелкого в коридор прямо сквозь бумажную перегородку.

— Да хоть самого Даймё. Пока он из себя ничего не представляет как человек, я буду обращаться с ним как с мусором. Все, Хокаге-сама, анкету я сдал, пойду, пока настроение окончательно не испортилось.

От резиденции Хокаге я зашел в переулок и, убедившись, что меня никто не видит, свалил Шуншином. Мелкий Конохамару скорее всего после полученной плюхи ко мне приставать не будет, но лучше не рисковать. У меня и так детский сад на выезде, а я в нем самый главный клоун, еще с одним малолеткой мне возиться неохота.

* * *

Утром в аудиторию я ввалился последним. Сначала зашел Саске, а я через пару минут после него.

— Наруто! Ты что тут делаешь? — Сакура, кто бы сомневался. — Ты же остался на второй год.

— А это видела? — я ткнул себе в лоб пальцем и надулся от важности. — Я позавчера сдавал специальный экзамен, для будущих Хокаге!

— Придурок! Не существует никаких специальных экзаменов! У кого ты украл этот протектор?!

— Злая ты, Сакура-чан. Ты обо мне так плохо думаешь, но я тебя все равно люблю. Этот протектор дал мне Ирука-сенсей, так что все по правилам. Я теперь — настоящий шиноби! Сакура-чан, теперь-то ты пойдешь со мной на свидание? Ну пожалуйста!

-Заткнись, придурок! — Дыц! Больно, блин. Я отчалил на свое место, потирая якобы сильно ушибленный затылок.

Вошел Ирука и начал распределение. Сакура сразу же на меня настучала, но сенсей развеял ее сомнения, подтвердив мое право носить протектор. Распределение шло своим чередом и пока что все шло по канону. ИноШикаЧо оказались под управлением Асумы, Хината, Киба и Шино достались Юхи Куренай.

— Команда номер семь! Учиха Саске!

— Хн!

— Харуно Сакура!

— Йяяя!! Я в одной команде с Саске-куном!

— Узумаки Наруто!

— Йяяя!!! Я в одной команде с Сакурой-чан! — Я даже интонации повторил.

— Заткнись придурок! Саске-кун, игнорируй этого недоумка.

— Пф!

— А ну тихо! На второй год остаться захотели?! Ваш джонин — Хатаке Какаши, будете ждать его в этой аудитории. Отколете перед ним какой-нибудь номер, лично вас гонять буду весь следующий год. Поняли?

— Да, Ирука-сенсей! — Сакура.

— Чего уж непонятного... — Это уже я.

— Тч! — Известно, кто.

* * *

Распределение закончилось час назад и все команды ушли на встречу со своими командирами, оставив нас троих в аудитории.

— Саске-кун, ты такой крутой! Может быть сходим куда-нибудь? — сакура уже полчаса наседает на бедного Учиха. Безрезультатно, так как Саске полностью отстранился от реальности, чтобы не видеть давящую ему на мозги розоволосую куноичи.

— Отстань от него Сакура-чан. Хм, что-то наш капитан задерживается. Может, приколемся над ним?

— Ты что, опять в академию захотел? Ирука-сенсей же ясно сказал, чтобы мы сидели тихо.

— Да ладно тебе, Сакура-чан, просто небольшая безобидная шутка. Как думаешь, Саске.

— Пф!

— Вот видишь, Сакура-чан, Саске согласен.

— Я в этом не участвую!

— Ну и ладно. Я и сам справлюсь.

Так, взять с доски губку с деревянной основой, мела на ней, конечно, порядочно, но для моих целей недостаточно. К тому же, я хотел опробовать одну свою задумку. На днях я доделал одну печать, гибрид взрывной и оружейного свитка, вроде тех, что использовала в каноне Тен-тен. По идее, она должна была по команде выбросить из себя все, что было в нее запечатано. Модуль-активатор взрывной печати я слегка доработал и добавил виды активации от удара, от повреждения носителя и от попытки снятия стандартными методами. Лабораторные испытания печать прошла, теперь нужны полевые.

Украдкой приложив палец к деревянной поверхности губки, я установил на нее свою печать, запечатал в нее получившийся из двух кусочков мела, раскрошенных в руке, порошок, напитал чакрой, от чего печать выцвела, приняв фактуру носителя, и поставил активатор "на удар".

— Сейчас посмотрим, что за джонин нам достался. — С этими словами я аккуратно прижал дверью получившуюся мину.

Какаши явился за полчаса до обеда. В приоткрытую дверь просунулась седая голова с прической-веником и рука в перчатке без пальцев начала отодвигать створку. Зажатая дверью губка потеряла опору и хлопнулась прямо на подставленную макушку. Пуф! Надо же, сработало, голова в дверях окуталась облаком мела. Когда пыль рассеялась, нашему взору предстала абсолютно белая голова с горящим крайним удивлением глазом.

— Это сделал Наруто. Я пыталась его остановить, но... — Сразу же сдала меня Сакура.

Голова обвела нас взглядом и оглушительно чихнула, подняв новое облако пыли.

— Надо было туда взрывную печать положить.

— Наруто!

— Что Наруто? С таким сенсеем мы далеко не уедем.

— Что ты говоришь? В нашей команде Саске-кун, значит нам должны были назначить лучшего капитана! Правда, Саске-кун?

— Хн!

— Видишь? Саске-кун тоже так думает. Простите нас, сенсей!

В этот момент прорезался вошедший полностью и отряхнувшийся Какаши.

— Ну что сказать, ребятки? Не нравитесь вы мне. — Сакура побледнела.

— Взаимно, Какаши-сенсей.

— Заткнись, бака-Наруто! — Дыц. Нет, пора отучать ее от этой пагубной привычки.

* * *

— Ну что, давайте знакомиться? Расскажите мне, что вы любите, что не любите, какая у вас мечта, какое у вас хобби.

Мы сидели на крыше Академии прямо под палящим обеденным солнцем.

— А почему бы вам первому не начать? — Действительно, почему бы и нет?

— Нууу, Меня зовут Хатаке Какаши, я многое люблю и не люблю тоже многое, мечта у меня есть, но я вам ее не скажу, а мое хобби... нуу, вам еще рано такое знать.

— Все что мы узнали, это его имя.

— А теперь ваша очередь. Начинай, блондинчик.

— Имя — Узумаки Наруто, что я люблю и не люблю можно посмотреть в моем личном деле, хобби — становиться сильнее, мечта — стать Хокаге. — Желательно в том же возрасте, что и Третий, а в идеале — посмертно, но это не вслух, не вслух...

— Пойдет, следующий.

— Учиха Саске, я многое люблю и многое не люблю, хобби — тренировки, мечты нет, но есть цель — убить одного человека.

Саске продолжает играть роль мрачного и нелюдимого подростка, или это наш вчерашний разговор на него еще действует? Уточним.

— Только одного?

— Н-нууу, может, двух. Но одного — точно.

— Тебе любой пойдет, или нужен кто-то конкретный?

— Что ты ко мне привязался?! Отвянь, Наруто!

— Следующий.

— Меня зовут Харуно Сакура, я люблю... человек, которого я люблю... умм, а мечта... А! я не люблю Наруто!

— Ты жестока, Сакура-чан. Что тебе сделал безобидный кусочек теста?

— Придурок! Я тебя имела в виду!

— Хорошо! Я услышал достаточно. Первым делом завтра мы проведем тренировку.

— Тренировку? А разве мы недостаточно тренировались в академии. — наивная чукотская девочка, наши тренировки только начинаются.

— Это особая тренировка — тест на выживание.

— Что?! Что еще за тест на выживание?

— Поверь, Сакура-чан, ты не захочешь об этом услышать.

— На самом деле, только треть из вашего выпуска станет шиноби. Остальные вернутся назад в академию по результатам этого теста. Это тест с отсевом более двух третей.

— Что?!

— Я же говорил...

— Чх!

— В любом случае, завтра вы покажете мне все, на что способны. Увидимся в восемь утра на полигоне 14. Ох, и пропустите завтрак, а не то вас может стошнить.

С этими словами Какаши исчез в Шуншине.

— О Ками! Что же нам делать? В Академии не говорили про этот тест!

— Без паники. Первым делом, не желаете ли вы послушать данные на нашего командира?

— Хн, это интересно.

— Что? Откуда у тебя информация о нашем сенсее?

— Из библиотеки, конечно! Так что, слушать будете?

— Давай уже.

— Итак, Хатаке Какаши, джонин, член АНБУ, любит на свои опоздания придумывать дурацкие причины, не любит ниндзя-эгоистов, на войне потерял всю свою команду, поэтому имеет бзик на почве взаимопомощи. Хобби — часами стоять возле монумента павших героев, поэтому везде и опаздывает.

— Откуда ты все это знаешь? — Сакура похоже получила разрыв шаблона.

— Я же сказал — из библиотеки. В отличие от некоторых, я там вовсе не дамские романы читал.

Саске покраснел, но Сакура этого не заметила.

— И что это нам дает? — Саске поспешил свернуть с опасной темы.

— Многое. Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что завтра наш тест будет заключаться в проверке нашей работы в команде. Нам достаточно показать хорошую слаженность действий чтобы пройти. Кстати, он соврал, не пройти вступительный тест можно только одним способом — умерев. Поскольку джонины — ребята опытные, то умереть можно только по собственной глупости.

— И что же нам теперь делать? — на Сакуру жалко было смотреть.

— Мы друг друга толком не знаем, так что разберемся завтра. По обстоятельствам.

— Чх! Хорошо, увидимся завтра. — Учиха спрыгнул с крыши.

— Вот и ладушки. Сакура, проводить тебя домой?

— А? Что? Нет!

— Ну как хочешь. Мое дело предложить, до завтра.

* * *

— Что думаешь по поводу Сакуры?

— Чх, балласт.

— Нууу, не скажи. У нее лучший на курсе контроль, исключая нас с тобой и Хинату, высокая психостабильность и ответственность. Чакры, правда, маловато, но что-то мне подсказывает, что это дело поправимое. К тому же она тебя сильно любит.

— Кха! Ты смерти моей хочешь?! — Саске подавился водой, которую как раз начал пить.

— А что? Девочка приятная, местами даже красивая, характер сильный и, судя по реакции, у нее с тобой хорошая совместимость.

— Что?!

— Я же тебе говорил, что теперь на тебя будут вешаться только те девочки, которые тебе подходят.

— Значит, эта фигня наконец заработала нормально?

— Ага, только что-то рановато. Я рассчитывал, что это произойдет годам к шестнадцати. Похоже, печать подстегнула твое развитие. Так что насчет Сакуры?

— Кх, давай вернемся к этому вопросу попозже.

— Ладно, уговорил.

Мы только что вернулись с вечерней тренировки. Взаимодействие у нас давно отработанно, насколько это вообще возможно в условиях тренировки без противников, так что мы в основном занимались оттачиванием навыков. Саске сжег примерно половину чакры на огненные техники (похоже, завтра он собирается угостить Какаши чем-то покрепче Огненного шара), а потом занялся метанием железа. А я, коротко отработав Огонь и Воздух (хотя, чего там отрабатывать? одна техника, да напитка метательных железок), принялся за теневых клонов. Мое первоначальное мнение о ней было несколько ошибочным, чтобы не иметь проблем со здоровьем, достаточно развеивать клонов по очереди с интервалом хотя бы в одну секунду. Развеивающийся клон бил по мозгам одинаково, хоть сразу его развей, хоть через полчаса. Но в бою больше пяти клонов применять мне было опасно. При развеивании боле чем пятерых одновременно, мне нужно было около трех секунд на то, чтобы придти в себя, слишком долго. Плюс еще если я создавал меньше сотни клонов, их нужно было гонять до полной потери чакры. Иначе, при развеивании, вернувшаяся чакра создавала излишнее напряжение в каналах. Тогда в лесу на создание пяти десятков клонов я использовал два своих быстрых резерва, то есть вдвое больше, чем обычно держал в каналах. За время, пока я не начал их развеивать, я успел пополнить чакру из очага, так что вернувшаяся в один момент чакра создала мгновенную динамическую нагрузку на систему циркуляции. Эффект получился как от джуукена, только чуть послабее, без повреждений, зато по всему телу. Короче, техника — самое оно для разведки и отвлечения внимания, но в бою ею пользоваться тяжко. Завтра я ее попробую, так сказать, в поле. Я вообще без серьезных испытаний ни одну технику на вооружение не беру, а тут при первом же взгляде такая куча побочных эффектов.

Глава 22

— Саске, спорим на пять рё, что сенсей придет не раньше одиннадцати?

— Пх! До обеда не появится.

— Принимаю. Сакура-чан, разбей!

— Вы что, с ума сошли?!

— Да ладно тебе, Сакура-чан, все равно заняться нечем.

Мы уже два часа торчали на полигоне в ожидании Какаши. Я бесцельно шатался по полигону, изредка останавливаясь в совершенно неожиданных местах. Таким нехитрым образом я маскировал установку блокирующей удаленное наблюдение печати. Саске вальяжно развалился около столбиков в середине полигона и, под возмущенным взглядом Сакуры, сосредоточенно жевал онигири. Сама Сакура с потерянным видом сидела обхватив колени руками и переводила с меня на Саске слегка пустой взгляд. Похоже, что ее слегка шокировала моя вчерашняя осведомленность и то, что Саске со мной соглашался. Ничего, сегодня мы ей окончательно порвем шаблон.

Какаши явился в одиннадцать часов ровно, специально подгадал, что ли?

— Йо!

— Вы опоздали!!!

— Саске...

— Чх! — Я протянул руку, и в нее упала монетка в пять рё, брошенная Саске не глядя.

— Мма, мма, простите, ребята. Давайте не будем терять время. — Какаши достал видавший виды будильник и поставил на один из трех торчащих тут пеньков.

— Будильник установлен на полдень. Вот два колокольчика, ваша задача отобрать их у меня до полудня. — Сенсей продемонстрировал два кошачьих колокольчика и повесил их себе на пояс.

— Вам достаточно заполучить один колокольчик. Тот, у кого по истечении времени не будет колокольчика, будет привязан к столбу, не получит обеда и вернется в академию. Колокольчиков только два, значит, один из вас стопроцентно провалится. Можете использовать все, что пожелаете, вам не пройти, если вы не будете нападать с желанием убить.

— Какаши-сенсей, но это же опасно!

— Действительно, сенсей, вы даже от губки с мелом не увернулись. Вы можете пострадать.

— Хм, обычно те, у кого не таланта, кричат громче всех. Начинайте, когда я скажу...

— Одну минутку!

— Да, Наруто-кун?

— Прежде чем мы начнем, подпишите, пожалуйста, эту бумагу.

— Что это? "Я, Хатаке Какаши, отказываюсь от претензий к команде N 7 ...". Что это значит?

— Это значит, что вы отказываетесь от претензий за причиненный Вашему здоровью вред. Иначе мы не сможем нападать на Вас с желанием убить.

— Ну, если вы так хотите...

Подписал. Мы с Саске, не сговариваясь, растянули губы в зловещих усмешках.

— Саске, сначала попробуем по одному, я первый. Построение два, цель — защита цивила.

— Понял.

— Готовы? Тогда, НАЧАЛИ!

Мы синхронно отпрыгиваем назад, увлекая за собой Сакуру, и встаем друг за другом. Впереди Саске, уже доставший свой вакидзаси из печати на поясе, за ним я с кунаем и замыкающей — Сакура с удивленным выражением лица.

— Сакура, что бы не случилось, не двигайся с этого места, ясно? Саске, я пошел!

Спрятав кунай, я рванул в ближний бой, двигаясь со скоростью среднего выпускника академии, то есть как беременная улитка. Какаши достал книжку.

— Ну-ну, сенсей, вы меня совсем за человека не считаете.

— Продолжай, Наруто, с тобой мне нет разницы, есть ли у меня в руках книга или нет.

— Я Вас предупредил.

Наношу несколько ударов, настолько медленных, насколько это вообще возможно сделать не вызывая подозрений. Ага, отвлекся, пора. Немного ускоряюсь и, поднырнув ему под руку, наношу свой коронный академический удар коленом с выбросом чакры. Совсем чуть-чуть, я же не хочу и вправду его калечить. Тах! Со звонким щелчком Какаши блокирует мой удар свободной ладонью, отпрыгивает назад и с удивлением смотрит онемевшую кисть.

— Лучше бы Вам спрятать эту книжку, Какаши-сенсей, а то как бы и вправду чего не вышло.

— Хм, пожалуй, ты прав. — Какаши прячет книжку в сумку на поясе и мы продолжаем бой. Постепенно я наращиваю скорость движений и наблюдаю за все больше расширяющимся глазом сенсея. Атаковать в ответ он начал только когда я дважды по касательной задел его в плечо и по корпусу. Тайдзюцу у него, прямо скажем, не фонтан. Похоже, он выезжает в основном на ниндзюцу и шарингане. Если он не будет светить красным глазом, Саске его в пять минут разделает, скорость у них примерно одинаковая. Хотя Какаши и не светил свою реальную скорость, но по характерным признакам было ясно, что ускориться он может еще раза в два, ну в три от текущей, а для Саске это лишь половина его возможностей. Я тоже могу, но на таких скоростях я еще плоховато контролирую чакру, так что все мои удары приобретают слишком большую мощь. Если Какаши пропустит такую плюху, то наверняка отправится в реанимацию. В каждый удар я вкладываю не менее половины его текущего резерва, меньше просто не могу. Ну, поиграли и хватит. Разрываю дистанцию и обращаюсь к заскучавшему Учиха.

— Саске, твой выход!

Саске молча уходит в Шуншин, появляясь прямо за спиной сенсея. О, а с кендзюцу у Какаши куда как получше, пусть он и использует кунай. Мне есть, чему у него поучится.

Мы рванулись в разные стороны, обходя Какаши по широкой дуге. Скорость не максимальная, но Сакура явно их движений не различает, а наш сенсей здорово удивлен, не судьба ему сегодня книжку почитать.

Саске машет шашкой не столько пытаясь навредить, сколько прощупывая оборону и приноровляясь к манере боя, я на подхвате, страхую его от неожиданностей и пресекаю попытки Какаши разорвать дистанцию. Парни помахавшись немного притормозили. Хо, а вот и ниндзюцу в ход пошло.

— Катон: Дыхание дракона!

Круто, но мимо. Какши уходит под землю, Саске замирает на месте.

— Дотон: Усекновение в духе!

Саске уходит под землю, рядом появляется Какаши и задумчиво смотрит на торчащее из земли бревно, а из кустов напротив вылетает десяток кунаев, один из которых летит прямо в Сакуру. Проклятье! Опять он не следит за обстановкой! Максимально ускоряюсь и успеваю выхватить кунай из воздуха прямо перед лицом побледневшей девочки. Ну Саске, я тебе устрою внеплановую тренировку внимательности.

Между тем, обменявшись с сенсеем еще парой десятков ударов, Саске подал условный знак, пора вмешаться.

Максимально повышаю скорость и восприятие и, применив шуншин, возникаю за спиной Какаши, который полностью захвачен боем с Саске. Тыц! Рукоятка куная, вообще без накачки чакрой, встречается с беловолосым затылком. Готов. Пощупать чувствами Лиса, действительно отрубился, не притворяется. Чакры в нем — кот наплакал, когда он успел так потратиться? Похоже, именно поэтому и не успел среагировать. Аккуратно срезаю колокольчики и поднимаю бессознательную тушку на плечо.

— А теперь давайте быстренько привяжем его к столбу, пока не очнулся. А с тобой, Саске, будет отдельный разговор.

Какой-то странно тяжелый этот Какаши, и чакры у него все меньше и меньше. И запах какой-то подозрительный, землей пахнет. Землей?! Твою налево, это клон!

— Саске, это подстава! Быстро к Сакуре!

В подтверждение моих мыслей Какаши начинает расползаться у меня в руках кучкой земли. Проклятье, где настоящий? А настоящий стоит в двух десятках метров от нас и держит кунай у горла бледной, как полотно, Сакуры. Сомнений нет, это оригинал, я вчера хорошо запомнил его запах и чакры у него гораздо больше, чем было у того клона изначально, в его эмоциях искреннее удивление и немного возмущения.

— Не двигайтесь, если не хотите чтобы она пострадала. — Ах ты гад, бьешь по самому слабому месту? Ну сейчас посмотрим, перестал ли ты нас недооценивать.

— Саске, давай гендзюцу. Мне нужна хотя бы одна секунда его неподвижности.

— Сейчас попробую. — В глазах Саске завертелись два томоэ, удивление Какаши подскочило еще на порядок и он чуть дернулся, но не успел. Его глаз подернулся поволокой.

— Давай!

Наполняю тело чакрой Лиса до появления стабильного покрова и на полную мощность выпускаю его Ки. Сакура теряет сознание и начинает оседать.

— Наруто, ты не переигрываешь? Это уже серьезно.

— Игры кончились. Он угрожает представителю нашей команды. Посмотри, Саске тоже настроен решительно.

— Ну сам смотри. Если что, я тебя предупреждал.

Шуншин. Держащая кунай рука сенсея выворачивается под неестественным углом, бессознательная Сакура отлетает в сторону, где ее ловит Саске и укладывает на землю. На все про все — полторы секунды. Срезать колокольчики и отправить сенсея в полет ударом ноги. Ох и силен зверь! Чакры в удар я не пожалел, а он только метров десять по земле проехал, даже с ног не упал. И колокольчик получилось срезать только один. Когда я потянулся к ним, Какаши уже пришел в себя, так что пришлось разрывать дистанцию. Отбросив его, ага.

— Саске, схема два, я поведу.

Сенсей резко дернул сломанной рукой, со щелчком возвращая сустав на место, и...

— Катон: Огненный шар! — Какаши уже очухался. Направленный выброс чакры Лиса и его техника развеивается не долетев до меня пары метров. Теперь наш ход.

— Катон: Облако пепла!

Выпущенное Саске грязно-серое облако накрывает Какаши. Бум! Обожаю объемно-детонирующие боеприпасы. Вот же, этот змей опять ушел под землю. Ну уж нет, два раза я в одну и ту же игру не играю

— Саске, бронебойными по моей цели.

— Готов.

Под покровом мои чувства обострены невероятно, я четко ощущаю источник эмоций Какаши, даже слышу, как бьется его сердце. Он со средней скоростью движется в моем направлении. Рассчитать упреждение, кунай падает там, где сенсей должен быть через мгновение. В следующий миг землю в этом месте прошивает десяток кунаев, до отказа напитанных чакрой Молнии. Саске здорово навострился в этом деле, его кунаи зарываются в землю на пять-шесть метров, на такую глубину ни один шиноби не полезет без специального дыхательного оборудования. Вспышка эмоций — зацепили, в основном преобладает удивление — слава Ками, несерьезно. Какаши, держась за дважды пострадавшую конечность, выпрыгивает из-под земли в десятке метров от нас и замирает, позади меня Саске с вакидзаси в руках прикрывает лежащую Сакуру и следит за нами в оба шарингана. Один из кунаев по касательной зацепил предплечье Какаши, оставив глубокую царапину.

— Саске, лови. — колокольчик с тихим звоном приземляется на ладонь парня.

— А ты?

— У сенесея есть еще один. Сейчас выпущу пару хвостов и добуду его. — За моей спиной из покрова начал медленно формироваться первый хвост. И так находящийся под нехилым прессом Ки, Какаши, кажется, по-настоящему испугался.

— Или Какаши-сенсей отдаст мне его добровольно. Так как, сенсей, будем драться или Вы все-таки сами мне колокольчик отдадите?

Ужасающая Ки Девятихвостого Лиса никак не вязалась с моим спокойным тоном, создавая дополнительное давление на психику. Не отрывая взгляда от формирующегося из рыжей чакры полупрозрачного хвоста, чуть дрогнувшей рукой Какаши осторожно, словно бомбу, отцепил с пояса колокольчик и бросил мне.

— Вот и договорились. — Я убрал Ки и втянул покров. — Какаши-сенсей, думаю, обойдемся без привязывания Сакуры к столбу, она сегодня и так натерпелась.

— По правилам один из вас должен оказаться на столбе.

— Тогда я сейчас отдам свой колокольчик Сакуре и добуду у Вас еще один.

— Но у меня больше нет.

— У Вас есть еще два колокольчика, которые Вы всегда, даже на горячих источниках, держите при себе. Какаши-сенсей, давайте закончим этот фарс. Насколько я понял, Вы хотели проверить нашу силу и способность работать в команде, ведь так?

— Хм, да, ты прав, Наруто.

— И как Вам результат проверки?

— Мма, мма, удовлетворительно. Если бы вы не бросили Сакуру в конце, то было бы хорошо.

— А мы ее и не бросили. Мы просто слишком рано расслабились. Я не думал, что ваш земляной клон продержится настолько долго после удара по затылку и срезания колокольчиков, я вообще не знал, что клоны могут не сразу рассыпаться при получении повреждений. Вот я и расслабился, решив, что взял настоящего.

Какаши поморщился и поскреб жилет на груди. Да уж, от такого удара Саске наверняка лег бы в реанимацию, да и мне самому бы не поздоровилось.

— А руку зачем было ломать?

— Простите, после земляного клона я решил перестраховаться.

— Кха! — Похоже, удар в грудь все-таки не прошел бесследно. — Что ж, ребята, поздравляю, вы — прошли.

— Прекрасно. Какаши-сенсей, как у Вас с медицинскими техниками? Нам бы как-нибудь поаккуратнее привести Сакуру в чувство.

— Мма, Кха! Пожалуй, мне сейчас и самому медик не помешал... бы. — С этими словами копирующий ниндзя Шаринган Какаши ничком упал на землю. Твою! Все-таки перестарались.

— Саске ты бери Сакуру, я — сенсея и бегом в больницу.

Цепляем пострадавших и вперед. Легким посылом чакры стереть защиту от наблюдения. Эх, если бы еще она ставилась так же, как стирается...

* * *

В больнице нас приняли с распростертыми объятиями. Какаши сразу утащили куда-то наверх, не дай Ками в реанимацию, а Сакуру привели в сознание одним прикосновением окруженной зеленым свечением руки, диагностировав нервный шок и голодный обморок. Саске залечили пару царапин и ссадин, на мне если что и было, то давно само зажило, и отпустили с наказом накормить девочку и проведать сенсея через пару часов.

Выйдя на улицу, мы сели на одну из стоящих во дворе больницы скамеек. Я отдал Сакуре один из припасенных сенсеем бенто, а сам взял другой. Саске возмутился.

— Эй, а мне?

— А у тебя онигири есть. Все утро их жрал, мог бы и с Сакурой поделиться.

— Я предлагал, но...

— Саске, если бы ты что-то ей предложил, она бы согласилась несмотря ни на что. Ее бы не остановил ни наказ сенсея, ни личный приказ Хокаге, так, Сакура-чан?

— Д-да. Т-тоесть нет! То есть да...

— Неважно. Короче, мы с Сакурой кушаем бенто сенсея, а ты, Саске, давишься зажатыми утром онигири. И вообще, ты перед Сакурой в жестком косяке, помнишь, за что?

— Да. — Саске насупился.

— Ииии? Что надо сказать? — Саске тяжко вздохнул и повернулся к Сакуре.

— Прости, Сакура, я не хотел в тебя попасть.

— Д-да ничего страшного, Саске-кун. — Заслышав страшное слово, Саске дернулся и чуть скривился. — Я уверена, ты не специально.

— Вот и хорошо. А теперь давайте есть.

Бенто был магазинным, а значит маленьким, ну, на мой взгляд маленьким. Сакура вяло склевала половину и начала клевать носом. Все-таки здорово ей сегодня досталось, сначала жестокий разрыв шаблона, потом кунай, летящий прямо в лоб, перехваченный в тот момент, когда он уже задел протектор, потом кунай сенсея возле горла и на закуску полная мощность Ки Девятихвостого. Сакура стояла прямо перед Какаши, поэтому получила полной мерой. Это Саске привычный, и то частенько вздрагивает.

— Сакура-чан? Тебе плохо? Может, отвести тебя домой?

— А? Нет, все в порядке.

— Нет, не в порядке. Саске, отведи ее домой, а я пока разузнаю, что там с нашим сенсеем.

— Почему я?!

— А почему бы и нет? Нас нужно налаживать внутрикомандные отношения, вот вы это и начнете, а я потом подключусь. Давай, Саске, видишь, Сакура уже на ногах не стоит. Сакура, только чур, к Саске по дороге не приставать, Саске, тебя это тоже касается.

Ребята порозовели.

— Наруто!

О, какая синхронность. Даже интонации и громкость одинаковые.

— Все, я пошел искать сенсея. Саске, ты все еще в косяке.

— Тск! Пойдем, Сакура.

— Да, Саске-кун. — Саске опять дернулся.

— Просто Саске.

— Хорошо, Саске-к... Саске.

* * *

Поймав дежурного медика, я поинтересовался местом дислокации нашего одноглазого сенсея и его текущим состоянием.

— Какаши? Вон там, в пятнадцатой палате, уже пришел в себя. Вы, ребята, что с ним делали? На правой руке почти полностью перерезаны мышцы бицепса и повреждена суставная сумка в локте. Еще чуть-чуть, и рука бы оторвалась. Еще сломаны два ребра, одно из которых проткнуло легкое, хорошо хоть не рядом с сердцем. Плюс сильное истощение чакры. У вас что, сложная миссия была?

— Нет, это он на тренировке с дерева упал. Пока летел, руку об острый сучок распорол, а когда до земли долетел, об камень ударился.

— А как же истощение?

— А он поэтому и упал. Он нам какой-то особо сложный и затратный прием показывал, только я ничего не понял.

— Ясно, ну что ж, я еще с ним поговорю по поводу методов тренировок, а ты иди, проведай своего сенсея, если хочешь.

— Спасибо!

Выглядел Какаши не лучшим образом. Правая рука в гипсе, грудь перемотана бинтами.

— Как Ваше самочувствие, Какаши-сенсей?

— Твоими молитвами, Наруто. Ты мне лучше скажи, что это вы с Саске устроили?

— Как что? Тренировку на выживание, как вы и сказали, и вы ее с блеском выдержали. Вы, сенсей, вообще чем думали, когда предлагали стукнутому на всю голову джинчуурики атаковать вас с желанием убить? Вам еще повезло, что у нас с Лисом взаимопонимание, Хокаге-сама должен был Вам рассказать, когда команду давал.

— Так ты с ним все-таки общаешься.

— Ага. С трех лет, он меня тогда начал учить чакрой пользоваться. Кстати, он мне тогда же и сказал, кто он и что сделал. А Мизуки только подтвердил его слова.

— Ясно.

— Какаши-сенсей, я хочу попросить Вас об одолжении. Пожалуйста, сохраните в тайне то, что я могу полностью контролировать силу биджуу.

— Зачем тебе это?

— На всякий случай. Я уже говорил Хокаге-сама, что в возрасте одного года, когда меня забрали от Учиха, АНБУ пытались что-то сделать с моим разумом. Лис их спугнул и сказал, что пытались поставить закладки. А еще от них пахло не так, как от тех, что стоят возле кабинета Хокаге-сама, а так, как от пятен сажи в квартале Учиха. Саске говорил, что на них напали АНБУ. После гибели Учиха в деревне не осталось никого, кому я бы доверял. Вы ученик моего отца, я хочу довериться Вам, но не уверен, что это стоит делать.

— Ты знаешь кто твои родители?! Но откуда?

— Лис рассказал, он вообще многое мне поведал о моей семье и о том дне, когда я родился. А то, что Вы ученик Четвертого, написано в его досье, лежащем в общем доступе. Надо только знать, что искать.

— Хорошо, я сохраню твою тайну, но я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что знаешь о произошедшем в день твоего рождения.

— Обязательно. Как только я буду уверен, что могу Вам доверять.

— Ты очень взросло рассуждаешь, для своих лет.

— Детство в приюте, здоровенный Лис в животе и ненависть окружающих заставляют очень быстро взрослеть. Более того, если бы не Девятихвостый, я бы давно уже умер. От побоев на улице, например. Но достаточно обо мне. Как Вы оцениваете свое состояние? До утра поправитесь? А то нам на миссии надо.

— Хм, я бы предпочел оставаться тут подольше, но медики выгонят меня уже к вечеру, так что наши обязанности не пострадают.

— Отлично. За сим позвольте откланяться. И извините за тот удар, просто эта команда — единственные близкие мне люди, и я буду защищать их до последней капли крови. Вражеской крови.

Все это я проговорил спокойным, чуть грустным голосом. Какаши слегка побледнел, чего это он?

— Вам плохо, сенсей? Позвать медиков?

— А? Кхм, нет, Наруто, все в порядке.

— Ну тогда я пойду. До завтра, Какаши-сенсей.

* * *

Отступление.

Палата Какаши через полчаса после ухода Наруто.

В палату вошел Хокаге.

— Ну, Какаши, рассказывай, как ты с дерева упал.

— Что?

— Наруто рассказал всем в больнице, что ты на тренировке упал с дерева, распорол себе руку об острый сучок и сломал руку и ребра, ударившись о камень. Смешно, не правда ли? Твоя оценка их действиям и характерам.

— По Сакуре — полностью соответствует академической характеристике, ни прибавит ни убавить. Наруто и Саске я оцениваю как слаженную боевую двойку с немалым опытом действий в паре. В бою они понимают друг друга с полувзгляда, не без накладок, конечно, но для их возраста это невероятный результат. У пары есть наработки для различных ситуаций, Наруто упомянул схему номер два, значит, существует как минимум еще одна. Саске — ярко выраженный ведомый, но Наруто явно указал на свою роль, значит, каждая схема рассчитана на изменение ролей. До последнего защищали третьего члена команды не глядя на цели миссии, когда возникла угроза Сакуре, среагировали оперативно и жестко — отвлечение внимания, освобождение заложника и ликвидация противника. К слову, Наруто жёсток, и у него мощный удар ногой. Это он сломал мне руку и два ребра. Он — единственный, чьи навыки мне не удалось адекватно оценить. Он больше работал от поддержки, страхуя Саске и Сакуру. В бою выяснилось, что Саске владеет не только Огнем, но и Молнией, а так же то, что он пробудил шаринган. Моя вторая попытка уйти под землю вылилась в повреждение руки кунаем, напитанным чакрой этой стихии. Как они меня нашли, мне не до конца ясно. После боя я отключился, они доставили меня сюда, судя по разговорам во дворе, Наруто отправил Сакуру домой в сопровождении Учиха, а сам поднялся ко мне. Он рассуждает совершенно не по-детски и не верит никому в деревне. Даже Вам он не верит до конца. Тем не менее, я оцениваю его лояльность деревне как высокую, но лучше бы нам его не разочаровывать.

— Хмм, интересная информация. Интересная и очень пугающая. Как бы нам не заиметь у себя такого же психа, как джинчуурики Суны.

— Исключено, Хокагес-сама. Наруто не испытывает жажды убийства и очень адекватно реагирует на раздражители. Первый вопрос, который он мне задал придя сюда, был "Чем вы думали, предлагая джинчуурики атаковать себя с желанием убить?". Когда он узнал, что он джинчуурики?

— Ему Мизуки рассказал, во время похищения свитка. Ох, Какаши, задал ты мне задачку. Что мне с ними теперь делать? Повлиять на них я не могу — совет держит меня по рукам и ногам, моих сил хватает только на то, чтобы отвлечь от них внимание и дать по рукам слишком настырным. Из-за этого мы оставляем ситуацию на самотек.

— Как я уже говорил, Наруто очень адекватен. Я думаю, что пока мы можем позволить себе бездействие. Кстати, у меня для Вас есть конфиденциальная информация, которая не терпит отлагательсв.

Хокаге сложил десяток печатей и приложил руку к полу. На стенах, потолке и полу медленно разгорелись красные символы.

— Быстрее, без основного контура я долго не удержу.

— Есть информация, что ликвидация клана Учиха проводилась силами Корня АНБУ.

— Что?! Откуда?!

— Я обещал пока не открывать источник информации. Единственно, могу поручиться в его лояльности деревне.

— Нет нужды. Кажется, я знаю, о ком ты говоришь.

Хокаге убрал с пола руку, по его лицу катились крупные капли пота.

— Староват я уже для таких фокусов. Отчет о произошедшем вечером мне на стол. Выздоравливай.

— Так точно, Хокаге-сама.

Третий ушел, Какаши поморщился и почесал грудь сквозь бинты. Стараниями медиков, все раны у него зажили еще час назад, но идти писать отсчет не хотелось категорически.

* * *

Придя домой, я первым делом нашел Саске.

— Ты уже дома? Отлично, садись, будем проводить разбор прошедшего экзамена.

Усевшись за стол и выпив чашку чая, я начал.

— Итак, экзамен сегодня мы с тобой позорно завалили.

— Почему?! Мы же победили Какаши-сенсея!

— А потому! Я позорно расслабился и допустил захват третьего члена команды в заложники, а ты и вовсе ее чуть не угробил. Стой я хотя бы на полметра дальше, и Сакура получила бы десять сантиметров острой стали в лоб.

— Но я же извинился.

— И что с того? Я не раз тебе уже говорил, чтобы ты следил не только за противником, но и за окружающей обстановкой. Если на миссии ты вот так же облажаешься, эта самая миссия там же и закончится. Перед трупами прощения просить бессмысленно. Теперь ты мне скажешь, какие ошибки допустил я, помимо допущения захвата Сакуры. Ты смотрел со стороны и мог увидеть что-то чего не заметил я.

— Ну, я не знаю. На твоем месте я действовал бы так же, а скорее всего хуже. Я не заметил ошибок с твоей стороны.

— Это плохо. Запомни, не ошибается только тот, кто ничего не делает, и то, своим бездействием он с высокой долей вероятности совершает ошибку. Сегодня из-за своей небрежности нам пришлось частично раскрыться. Теперь Какаши знает, что я могу использовать силу Девятихвостого, а так же то, что ты пробудил шаринган и владеешь стихией Молнии. Принял меры по минимизации урона, но окончательные последствия нашего сегодняшнего прокола станут известны только через некоторое время.

Саске сидел подавленный.

— И что теперь будем делать?

— Ждать. Какши — человек Третьего, а Хокаге, насколько я знаю, пока играет на нашей стороне. Мало данных для анализа. А теперь пошли на полигон. Ты будешь тренировать внимательность и поражение движущихся целей с селекцией по типам, а я внимательность и осторожность. — Саске слегка надулся. Похоже, думает, что у меня тренировка будет более легкой. — И не думай, что я нагружаю тебя сильнее, чем себя. Мой прокол еще больше, а значит и наказание за него будет серьезнее. Вперед.

— Да, Наруто, как ты думаешь, может быть стоит привлечь к тренировкам и Сакуру?

— Обязательно, но чуть позже. Через недельку где-то. Я думаю, этого времени ей хватит, чтобы придти в себя и осознать необходимость тренировок. А что это ты за нее забеспокоился? Никак, влюбился?

— Да ну тебя, Наруто. — Саске порозовел и отвернулся. — Пошли уже на полигон.

Глава 23

— Сакура-чан, вон там еще две банки валяются.

— Иди нафиг, Наруто, сам их поднимай! Саске-кхххх... Саске, ты уже закончил?

— Тч.

— Может, сходим куда-нибудь после миссии?

— Пф!

— Сакура-чан, отстань от него, у него сегодня сложная тренировка. Но если ты так хочешь, я могу с тобой сходить.

— На-ру-тооо!

— Но-но! Без рук! Ай! Ты жестокая, Сакура-чан.

Вот примерно в таком ключе прошла неделя после памятного теста Какаши. Я усиленно играл горластого слабака и неудачника, Саске стал чуть надменнее и мрачнее, завершив образ угрюмого мстителя, а Сакура оправилась от шока, кажется, она решила, что у нее в тот день случились галлюцинации от голода.

Вчера я закончил печать избирательной блокировки памяти над которой работал последние полтора года. Печать была завязана на защиту квартала Учиха и блокировала все воспоминания о пребывании в нем у того, у кого была установлена. То есть все навыки и знания оставались, но откуда они взялись, находящийся под печатью вспомнить не мог до тех пор, пока не входил на территорию квартала Учиха. Однако печать требовала доводки и калибровки, и тестировать ее можно было только на людях, что пока неприемлемо.

Как выяснилось, в библиотеку Учиха попал солидный кусок знаний из разграбленной деревни Водоворота. Воистину, что охраняешь — то и имеешь. Хорошо, когда у тебя есть куча готовых модулей и мощный вычислитель заточенный под работу с печатями. В библиотеке нашлась и готовая печать защиты разума от вторжений, но она была достаточно сложной и не позволяла разделения на этапы. Именно ее я и решил ставить Сакуре, хотя для меня пока единственным вариантом ее нанесения был ритуал, вроде того, что использовал Какаши, чтобы установить Запечатывание Зла. Такой метод допускал небольшие ошибки в написании символов, но требовал чакры в десять раз больше, чем даже метод Узумаки. Я подсчитал, что для установки печати этим методом, мне требовалось чакры на пятнадцать процентов больше, чем я мог из себя выжать без последствий. Но защита разума Сакуре необходима, иначе мы не сможем начать ее тренировать.

Посоветовавшись с Саске, я решил печать ей все же поставить и подготовил все необходимое в подвале включая конструкт печати, нанесенный моей кровью на бетонный пол комнаты. Чего мне это стоило — разговор отдельный, потребовалось около полутора литров крови на весь рисунок при условии, что все глифы должны наноситься свежей кровью. После нанесения рисунок остается рабочим в течение трех дней, но пока он не закончен, кровь должна быть свежей. Чтобы не свалиться, мне пришлось сожрать в процессе рисования десяток кроветворных пилюль. Вопрос с чакрой я тоже решил, если заполнить мою систему циркуляции и Очаг до отказа и подождать, пока восстановятся резервы Инь и Янь, чакры на печать мне хватало впритык. Потом пустить в тело чакру Лиса и пару часов отлежаться. И вот сегодня мы попытаемся уговорить Сакуру на это дело.

— Сенсей, мы закончили!

— Мма, мма, хорошо, можете идти домой, а я пойду писать отчет. Плату за миссию получим завтра утром.

Какаши исчез.

— Хн. — Саске исчез следом.

— Пока, Наруто.

— Сакура, задержись, пожалуйста.

— Чего тебе?

— Не хочешь пойти потренироваться?

— С тобой? Нет, спасибо.

— Нет, с Саске.

— Что?! С Саске-куном?! Ты еще спрашиваешь? Конечно хочу!

— Он, кажется, просил не называть его так.

— Ой, ну он же не слышит.

— Ну-ну, так как? Хочешь?

— Да!

— Тогда пойдем.

— Куда?

— Как куда? К Саске домой.

Я развернулся и пошел в квартал Учиха. Сакура помялась, но пошла следом за мной. У ворот в клановый квартал мы остановились.

— Тут живет Саске-кун?

— Да. Дай руку.

— Зачем?

— Чтобы пройти сквозь защиту.

— Какую еще защиту?

— Ох, Сакура, все вопросы потом. Давай руку и пошли.

Сакура поколебалась, но руку мне подала. Мы преодолели защиту и пошли к дому главы клана.

Саске как раз накрывал на стол, и опять был в розовом переднике. От такого зрелища Сакура замерла соляным столбом.

— Але! — я пощелкал пальцами перед ее лицом. — Земля вызывает Сакуру! Прием! Прием! Бесполезно, она в астрале. Саске, ты же знал, что она придет, не мог не одевать эту розовую тряпку?

— А что ты предлагаешь мне надеть, чтобы случайно не испачкаться?

— О, Ками, ты шиноби, или где?! Хенге!

Передник Саске поменял цвет на серый.

— Так сделать тяжело?

— Нет.

— Ну и в чем тогда дело? Кстати, давно пора бы найти передник какой-нибудь другой расцветки. Сакура! — Мой резкий окрик привел девочку в чувство.

— А! Что? Ой! Саске-к... — напоровшись на хмурый взгляд хозяина дома, Сакура подавилась окончанием. — А что ты делаешь?

— Не видно? Обед готовлю. — Буркнул слегка смущенный Учиха, чем опять вогнал Сакуру в ступор. Говорящий Саске-кун в переднике — это просто невероятно.

— Сакура, очнись. Саске, что с обедом?

— Готов, уже накрыто. Прошу к столу.

Я ткнул Сакуру локтем в бок, заставив очнуться, и указал на дверь в комнату приема пищи.

— Пойдем.

Мы расселись за низким столиком и принялись за еду. Сакура больше смотрела на Саске, чем ела, Саске под ее взглядом смущался и не мог нормально есть.

— Сакура, прекрати на меня так смотреть. Я есть не могу.

— Ой! Извини, Саске-к... — Я закрыл лицо рукой.

Когда обед закончился (эти двое, кстати, так толком и не поели), я взял чай и привлек к себе их внимание.

— Ну что, мальчики и девочки? Как дальше жить будем?

— Ты о чем? — Саске отхлебнул чай и с подозрением посмотрел на меня.

— О нашей команде. С тобой, Саске мы давно сработались, теперь нам нужно сделать из нашей двойки — тройку. Тебе, Сакура, нужно очень постараться, чтобы не быть нам с Саске обузой.

— Что?! Да ты сам!...

— Ты уже забыла экзамен Какаши-сенсея?

Сакура слегка побледнела.

— Н-нет.

— Прежде чем ты начнешь возмущаться, посмотри на нашу с Саске тренировку.

* * *

На полигоне мы с Саске провели спарринг в полный контакт. С шаринганом, плеванием Огнем и Ветром, метательным и не очень железом, усиленным стихийной чакрой, и и ударами, от которых трескалась земля. Полигон теперь придется отстраивать заново. Сакура сидела бледная и с ужасом взирала на нас двоих.

— Ну как? Теперь ты понимаешь?

— Д-да. Но как? Откуда у вас такая сила?

— Мы тренируемся вместе с первого курса. Я думал, что ты уже поняла это.

— Я не смогу с вами сравняться. Простите.

— Ну-ну, Сакура-чан, тебе и не нужно на нас равняться. У меня есть идейка на этот счет.

— Что ты опять придумал? — Саске смотрит с подозрением.

— Давайте рассмотрим несколько ситуаций. Во встречном бое, Саске — наша основная ударная сила. Его шаринган позволяет прочитать и предсказать действия противника и нанести максимальный урон за минимальное время. Я — его щит, поскольку обладаю гораздо большей живучестью и могу игнорировать многие повреждения, некоторое время — даже тяжелые.

— Как?!

— Я носитель демона, джинчуурики. Его чакра постоянно лечит меня, царапины и мелкие ссадины у меня заживают за секунды, глубокие порезы — за минуты, а большинство ядов выводятся из организма за пару часов. За счет этого я могу связать противника боем, давая время Саске подготовить что-нибудь убойное, и он может не опасаться зацепить меня своей техникой. Уже сейчас наша команда может справиться с большинством противников нашего уровня, но нам нужен медик. Хороший медик, потому что ранения у нас могут быть только тяжелые.

— У тебя, Сакура, уже сейчас хороший контроль малых объемов чакры, самой чакры, правда, маловато, но это дело поправимое. Если ты хочешь быть частью команды, то тебе нужно овладеть медицинскими техниками.

— Я согласна.

— Тогда я завтра поговорю с Какаши-сенсеем, чтобы он устроил тебя в больницу на курсы подготовки медиков. И так как мы одна команда, то у нас не должно быть друг от друга секретов, но ты должна поклясться, что никому ничего и никогда не расскажешь о нашей команде.

— Я клянусь. — Слишком просто она согласилась, не понимает во что ввязывается или уже завербована? Или у меня опять паранойя?

— Тогда пойдем, нужно кое-что сделать.

Мы втроем спустились в подвал, где находился подготовленный мной рисунок печати защиты разума.

— Сакура, встань пожалуйста сюда. — Я указал на центр рисунка.

Пока мы пили чай, я успел скопить в своем теле и Очаге максимально возможное для меня количество чакры и восстановить резервы Инь и Янь. Очаг вовсю сигнализировал о том, что сейчас не выдержит, и каналы чакры тоже начали болеть от перенапряжения. Сакура заняла положенное место, и я, сложив печать концентрации, положил руку на ее лоб, активируя технику. Чакра начала быстро утекать, а символы на полу, поднимаясь по моему телу, начали втягиваться под лежащую на голове Сакуры ладонь. Сакура вскрикнула, и сделала попытку отшатнуться.

— Не шевелись! Сейчас все закончится.

Боль в каналах чакры усилилась. Я уже едва стоял на ногах, кода последний символ втянулся под мою ладонь и отток чакры прекратился. Я со вздохом отшатнулся и шлепнулся на пол, система циркуляции была выжата, как лимон. Маленькая, полтора сантиметра диаметром, печать быстро выцветала на лбу у Сакуры, принимая цвет ее кожи. Я пустил в тело немного чакры Лиса и поморщился от боли во всем теле.

— Ох! Как же мне плохо.

— Наруто, что это было?

— Печать защиты разума. Теперь никто не сможет проникнуть тебе в голову и прочитать воспоминания.

— И зачем это нужно?

— Просто у нас с Саске есть что скрывать, и я не хочу, чтобы ты выдала нас раньше времени, пусть и не по своей воле.

— Ты мне не доверяешь?

— Нет. Я даже себе не доверяю. Здоровая паранойя — залог здоровья параника.

— Как-то ты странно себя ведешь, Наруто.

— Неверно. Это вне квартала Учиха я веду себя странно, как, впрочем, и Саске.

Сакура повернулась в сторону открыто улыбающегося Учиха и взгляд ее помутнел.

— Эй-эй, не разбредаемся! — я легонько похлопал девочку по щекам, возвращая ее на землю.

— А?

— Пойдемте наверх, обсудим наши дальнейшие планы.

* * *

— Итак, Сакура, если ты хочешь стать сильнее, то будешь приходить сюда с нами после миссии и мы все вместе будем тренироваться каждый день, кроме тех дней, в которые ты будешь обучаться в больнице. Ты согласна?

— А чего это ты раскомандовался?

— Сакура, он дело говорит. Тебе еще очень многому нужно научиться прежде, чем мы начнем ходить на серьезные миссии.

Говорящий Саске вновь поверг Сакуру в прострацию, но на этот раз он довольно быстро пришла в себя.

— Я согласна.

— Хорошо. Саске, ты будешь учить Сакуру обращаться с метательным железом так как умеешь сам. Со скидкой на отсутствие у нее шарингана, разумеется.

— Понял.

— Ну а я буду учить тебя рукопашному бою, так как стиль Учиха никому, кроме них самих, не подходит. Вопросы есть? — Сакура открыла рот и закрыла его, так ничего и не сказав. — Вопросов нет. Отлично, пойдемте на полигон.

* * *

Я сидел под деревом и гонял небольшое количество чакры Лиса по телу, восстанавливая чакроканалы. Особых повреждений там не было, но была довольно сильная перегрузка, особенно в руке, которую я клал на лоб Сакуре. Саске показывал девочке, как правильно метать кунаи и сюрикены по-Учиховски. Это сложно, я смог овладеть только Управляемым сюрикеном на среднем уровне, и то только с помощью Нитей Чакры. Саске объяснял порядок действий и на мой взгляд, у него неплохо получалось, а Сакура ловила каждое его слово, глядя на него влюбленными глазами, и, кажется, тихо млела от того, что Учиха с ней разговаривает. Саске заметил ее взгляд и слегка нахмурился.

— Сакура, повтори мои последние десять слов.

— Ты сказал: "таким образом, воздействуя на чакропроводящую нить движением пальца, можно управлять ..."

— ... полетом сюрикена. Хм, верно. Так вот, это необходимо для того, чтобы...

Настоящая идиллия. Так бы и смотрел на них весь день. Посчитав, что мои каналы чакры достаточно восстановились, чтобы выдерживать небольшие нагрузки, я встал и направился к метающим острые железяки ребятам, они как раз закончили и теперь собирали разбросанное железо.

— Вы закончили?

— На сегодня — да. Теории я дал достаточно, хватит на неделю тренровок.

— Отлично. Сакура, ты не устала?

— Нет.

— Тогда бросай это гиблое дело, пойдем, проведем небольшой спарринг. Я хочу посмотреть, на что ты способна.

— Эй, а железо собирать? — Саске возмутился от такого произвола.

— Там две железки осталось, вон в кустах, сам подберешь. Тем более они и так твои.

— Блин.

Я встал напротив Сакуры в пяти шагах.

— Нападай, покажи мне все, что ты можешь. Твоя задача — заставить меня сдвинуться с места.

— А не слишком ли ты самоуверен, Наруто?

— Вот и посмотрим.

Сакура налетела на меня, осыпая ударами. Чистое академическое тайдзюцу без усиления ударов чакрой, мне даже блоки ставить не пришлось. Я просто стоял не шевелясь и укрепив тело чакрой.

— Сакура, нас ведь учили усиливать удары. Почему ты этого не делаешь? — девочка остановилась и с удивлением посмотрела на меня.

— Но тогда ты можешь пострадать.

— О, не беспокойся. Во время спарринга Саске вкладывает в удары больше чакры, чем у тебя есть всего, но я еще ни разу не был в больнице.

— Ну, если ты настаиваешь...

Сакура сложила печать концентрации и ее тело начало наполняться чакрой.

— Наруто, ты чувствуешь? Ее чакра какая-то странная, постоянно меняется ее плотность. Как будто у нее барахлит Очаг.

— Да, я заметил. И кажется, я знаю почему.

В этот момент девочка решила, что чакры достаточно, и бросилась на меня. В этот раз ее удары были гораздо сильнее, мне даже пришлось ставить блоки, но все равно слишком слабо. Попинав меня еще секунд тридцать, Сакура выдохлась. Чакры у нее осталось ровно столько, чтобы не упасть на землю. Разумеется, заработать истощение используя только тайдзюцу невозможно, но можно капитально потратиться, если имеешь плохой контроль. У Сакуры контроль был отличным, но объем чакры был просто смешным, где-то на десять-двенадцать простых клонов. С такими запасами шиноби не становятся, значит, где-то тут подвох, на днях обязательно загоню ее в диагностическую печать. А на сегодня, пожалуй, хватит, а то Сакура сейчас свалится.

— Что ж, мне все понятно. Продолжим завтра, а сейчас вот, съешь это. — Я жестом фокусника достал из печати на поясе солдатскую пилюлю. — Это восстановит твои силы.

Девочка послушно проглотила лекарство.

— А теперь пойдем, я провожу тебя домой.

— А-аа может меня проводит Саске?

— А, понимаю, хочешь похвастаться перед подружками. Саске, ты как? Не против проводить Сакуру домой?

— Да нет в принципе.

— Так "Да, не против", "Нет, не против" или "В принципе не против"?

Саске опешил от такой постановки вопроса.

— Эээ... Нет, не против.

— Ну вот и хорошо.

Саске пошел к воротам в квартал, довольная, как слон, Сакура чуть ли не вприпрыжку побежала за ним.

Когда Саске вернулся, я уже собрал на стол и пил чай, подогревая свой аппетит.

— Что-то ты быстро. Я думал, она тебя по всей Конохе проведет.

— Она и хотела, но я пошел верхними путями, хоть и медленно.

— Зря ты так, мог бы и прогуляться. Сделал бы девочке приятное.

— Вот сам бы и сделал.

— Вот попросит меня Хината — обязательно сделаю. А к твоей Сакуре я индифферентен.

— Почему это к моей?

— А чья она еще? Она по тебе сохнет? Сохнет. Остальные девочки дуреют только в твоем присутствии, а она — при любом упоминании о тебе. — И эмоции у нее при этом немного отличаются от остальных девочек. Но это Саске скоро и сам поймет.

— И что?

— Ладно, не бери в голову. Давай ужинать, а то желудок уже к позвоночнику прилип.

— Кому что, а тебе лишь бы пожрать.

— Хех, не забывай, я сегодня потратил чакры больше, чем ты за последние полгода.

— Это когда печать устанавливал? Сколько же у тебя чакры?

— Примерно в двенадцать раз больше, чем у тебя, а если с чакрой Лиса, то в несколько сотен.

— А чего ты тогда его чакру не использовал?

— Тут такое дело, чакра Девятихвостого для печатей не годится, она вообще подходит только для разрушения. Это меня она лечит, а для всех остальных — концентрированная отрава.

— Да уж. — Саске почесал затылок. — Ладно, давай ужинать, что-то и правда есть охота.

— Вот это по-нашему! Держи чашку...

* * *

На следующий день, после миссии по прополке травы на чьем-то огороде, я подошел к сенсею.

— Какаши-сенсей! Мы тут посовещались, и решили отправить Сакуру на курсы медиков.

— Хоо? И почему же?

— Ну, хороший медик в команде никогда не помешает, особенно с нашей специализацией. Да и потом, должна же быть от нее какая-то польза?

— Сакура, ты действительно хочешь пойти учиться на ниндзя-медика?

— Да, Какаши-сенсей. Я хочу быть полезной команде.

— Хмм, ну хорошо, сегодня после отчета я поговорю с медиками и узнаю, когда у них набор.

— Спасибо, Какаши-сенсей. Кстати, миссию мы выполнили.

— Ну тогда до завтра. Плата как обычно утром.

— До свидания, Какаши-сенсей.

Какаши исчез, пора и нам. Я повернулся к сокомандникам.

— Ну что, обедать и на тренировку?

— Ага. Сакура, сразу с нами или сначала домой? — Сакура разомлела от проявленного внимания.

— С вами.

— Тогда вперед.

После обеда первым делом я, как и собирался, загнал Сакуру в свою печать.

— Что это?

— Моя гордость — модернизированная диагностическая медицинская печать. Тебя надо обследовать.

— Зачем это? Я недавно проходила медосмотр.

— Возможно, вот только его результатами со мной забыли поделиться. Мне нужно точно знать состояние твоей чакросистемы, чтобы составить план тренировок.

— Ну если так... — Сакура опасливо зашла в печать.

Активация. Так, ярко выраженная предрасположенность к стихии воды, контроль — 32%, отклик — 16мс, чакросистема неплохо развита, но самой чакры в ней — кот наплакал и она слегка неоднородная. Очаг работает не то чтобы с перебоями, а выдает чакру порциями разной плотности. Поразительно, если бы мой Очаг так работал, я бы ни одну технику применить не смог, а Сакура запросто применяет академические техники и наверняка сможет овладеть чем-то более сложным, когда ее резерв увеличится. Теперь надо разобраться с Очагом, я о таком его поведении нигде не встречал упоминаний, хотя не без гордости могу заявить, что перерыл уже почти половину библиотеки Учиха.

Детализацию на максимум, мама дорогая! Да она же пытается контролировать пропорции и смешивает чакру один к одному! Таким образом резерв ее чакры равен резерву ее Инь, а так как у нормального шиноби ее всегда меньше, чем Янь, то и чакры получается совсем мало. Я тоже могу контролировать пропорции смешивания чакры, но Очаг яро сопротивляется такому надругательству и требует почти все мое внимание на этот процесс, а Сакура еще и ходит и разговаривает. Потрясающая девочка.

— Сакура, скажи пожалуйста, зачем ты контролируешь смешивание чакры?

— Как зачем? Ирука-сенсей же говорил, что чтобы получить чакру, нужно смешать телесную и духовную энергию.

— Ага, говорил. А разве он говорил, что смешивать надо один к одному?

— Эээ, нет.

— Тогда что тебя сподвигло именно на такую пропорцию?

— Ну, я подумала, что так будет правильно.

— Хм, вроде не блондинка... Сакура, тебе не показалось странным, что твой Очаг сопротивляется твоим попыткам вмешаться в его работу?

— Я думала у всех так.

— Не у всех. Вообще ни у кого, кроме тебя. Теперь отпусти Очаг и попробуй сконцентрировать чакру не контролируя пропорции смешивания Инь и Янь.

Сакура кивнула и, прикрыв глаза, подчинилась. Поток чакры сразу стабилизировался и стал однородным. Один к пяти, хорошая пропорция. Я дождался, пока вся чакра в ее системе не станет однородной, и подал следующую команду.

— Хорошо, а теперь выполни упражнение на контроль.

Сакура сложила печать концентрации. А-фи-геть! Контроль — 58%, отклик — 7мс, быстрее чем у Саске. У него по последним замерам контроль 64%, отклик 8мс.

— А ну-ка создай двух клонов.

Хлоп! Я еще договорить не успел, а перед Сакурой уже стояло две ее иллюзорных копии.

— А теперь без печатей.

— Как это?

— Помнишь Ирука-сенсей говорил, что для шиноби с хорошим контролем доступно выполнение простых техник без печатей? И он объяснял, как это сделать. Саске, продемонстрируй.

Саске хмыкнул и создал двух клонов не вытаскивая рук из карманов.

— Ух ты! Саске ты такой крутой! — Парень скривился.

— Вчера ты не заметила, но Наруто почти все техники выполняет с одной только печатью концентрации.

— Ты не прав, Саске. Огненных драконов и Облако пепла я без печатей пока выполнить не могу.

— Ага. Зато огненными шарами и воздушными ядрами плюешься так, как будто они у тебя в печати хранятся.

— Какой еще печати?

— А у него на языке печать оружейная есть, он в ней сенбоны хранит и плюется ими. Да метко так...

— Ну ты, блин, все секреты мои рассказал.

— Да ладно тебе. Ты, кстати, мне тоже такую обещал.

— Я помню. Вот свою до ума доведу, и тебе поставлю.

— Наруто, ты что, владеешь фууиндзюцу?

— Сакура, ты стоишь в печати его собственной разработки и еще спрашиваешь?

— Ой, правда?

— Так, давайте потом поговорим. Сакура, ты выполнишь мою просьбу?

— А, да, сейчас попробую.

Сакура опустила руки и зажмурилась. Пух! Три секунды, но все-таки получилось.

— Отлично, у тебя получилось. Ну все, я узнал что хотел. — Я деактивировал печать.

— Кстати, Сакура, ты заметила, что у тебя чакры больше стало.

— Хм? Да, точно! Но как?

— В академии об этом не говорят и в библиотеке не пишут, но у каждого человека пропорции смешивания чакры разные. У Саске, например это семь частей Янь на одну часть Инь. Духовной энергии у шиноби всегда меньше, чем телесной, а ты смешивала один к одному, хотя в норме у тебя один к пяти. Вообще среднестатистический шиноби управлять своим Очагом на таком уровне не может, да и не нужно это никому, контролируют только количество чакры в единицу времени. Ты в этом отношении — уникум.

— Спасибо.

— Не за что. Запомни, вмешиваться в работу Очага — не надо. Природа уже за нас все предусмотрела. Ну хватит разговоры разговаривать, пойдемте уже на тренировку.

Глава 24

Саске отзанимался с Сакурой метанием железа положенные полтора часа и отправился в библиотеку, в которой на днях нашел парочку интересных свитков. Мне это одновременно облегчало и осложняло работу, с одной стороны пропадает отвлекающий фактор, а с другой — пропадает дополнительный стимул выкладываться на полную катушку.

— Сакура, так как ты будешь медиком, тебе нужно научиться избегать ударов. Если уж ты вступила в бой, то тебе ни в коем случае нельзя получать повреждения. Поэтому ты будешь учиться уклоняться от всех ударов. Сейчас я начну тебя медленно атаковать, твоя задача — уворачиваться абсолютно от всех ударов, никаких блоков, даже скользящих. Ты готова?

— Да.

— Отлично. Я начинаю.

Я бросился на Сакуру, осыпая ее градом ударов и двигаясь чуть медленнее, чем она. Получалось у нее из рук вон плохо, из-за вбитых в академии навыков тайдзюцу она постоянно медлила с принятием решения и попадала под любой удар. Придержав несколько ударов подряд, я остановился.

— Так дело не пойдет, без стимуляции ты будешь осваивать эту методику до второго пришествия. — Я встал в базовую стойку джуукена. — Извини, Сакура, но теперь каждый мой удар будет для тебя крайне болезненным, хотя и безвредным.

Я смог освоить базовые движения стиля джуукен, но перенастройка тенкетсу и поддержание их в нужной форме отнимало у меня очень большое количество внимания, не позволяя ускоряться, так что я решил схалтурить. Я двигался, как Хьюга, но не перестраивал тенкетсу, а сбрасывал в систему циркуляции Сакуры мельчайшую частичку чакры Лиса. По опытам с Саске я знал, что ощущения от такого воздействия были похожи на ожог, но быстро проходили и не наносили повреждений. Это то, что мне сейчас и нужно. Первый же блок Сакуры принес результат.

— Ай! Больно же! Наруто, что ты сделал?

— Это джуукен, тайдзюцу клана Хьюга. Отныне любое мое прикосновение будет причинять тебе боль. Ты должна побороть вбитые в тебя в академии навыки и начать уворачиваться.

Правду говорят, боль — лучший учитель. Схлопотав десяток обжигающих прикосновений, Сакура наконец начала уворачиваться. Сначала неуверенно, но к окончанию второго часа тренировки у нее наконец начало получаться. Я двигался на еще более низкой скорости, чем в начале, чтобы Сакура стопроцентно могла увидеть и просчитать мои движения. Сейчас в мою задачу входило не выбить из нее дух, а побороть ее рефлексы, думаю, что первые результаты такой тренировки будут уже через неделю.

— Достаточно на сегодня.

— Я не знала что ты такой садист, Наруто. У меня теперь все болит.

— Правда? Ты в этом уверена?

— Да! Эээ... или нет. Ничего не болит, но как?

— Это были фантомные боли. Мои удары не наносили тебе повреждений, просто чакра девятихвостого Лиса, которую я использовал, является ядовитой для всех, кроме меня, и в малых количествах вызывает ощущения как от ожога. Но согласись, метод действенный.

— Действенный, но очень неприятный.

— К сожалению, у меня нет времени учить тебя гуманными методами. Чем быстрее ты станешь сильнее, тем быстрее сможешь помочь нам с Саске на серьезных миссиях. Но не расстраивайся, эта тренировка для тебя самая сложная, все остальное будет намного проще.

— Хотелось бы верить...

* * *

За две недели Сакура добилась впечатляющих результатов. Уже через три дня ей удалось полностью избавиться от привычки ставить блоки и я начал потихоньку повышать скорость. А ведь он еще начала три раза в неделю ходить на курсы медиков. В конце второй недели, когда Сакура уже могла уворачиваться от моих ударов на своей средней скорости, ко мне подошел Саске.

— Все что ей подойдет из моих знаний, я ей рассказал. Теперь только отработка навыков, но выше среднего уровня она не поднимется.

— А и не надо. Раз так, то теперь ты будешь заниматься с ней тайдзюцу, а я начну тренировки стихии.

— Не рано?

— Нормально. Раньше начнем — лучше будет результат.

— Ну сам смотри.

На следующий же день я опять загнал Сакуру в печать.

— Сакура, сегодня ты начнешь овладевать своей стихией. Кстати, твоя родственная стихия — вода.

— И как я это буду делать?

— Сейчас объясню. Ты ведь можешь чувствовать свою систему циркуляции чакры?

— Да.

— Тебе надо почувствовать свои тенкетсу. Посмотри на свою ладонь, сосредоточься на ее центре, начни выпускать из него чакру и попытайся почувствовать эту точку.

Сакура ставилась на центр своей ладони. Она с полчаса морщила лоб, но потом ее лицо начало разглаживаться.

— Кажется, я что-то чувствую.

— Что?

— Место, откуда выходит чакра, оно похоже на сердечный клапан. Нам вчера на курсах показывали и рассказывали.

— Правильно. Это и есть тенкетсу. Ты молодец, справилась всего за полчаса, мне в свое время понадобилась почти неделя.

Сакура чуть зарделась.

— Теперь самое главное. Сколько лепестков у клапана ты чувствуешь?

— Н-не знаю, точно сказать не могу, но больше двух.

— Их пять. по одному на каждую стихию. Постарайся почувствовать их все. Для этого плавно регулируй поток чакры, проходящий через эту тенкетсу.

Получилось у нее еще через час.

— Отлично. Теперь попробуй найти лепесток, который отвечает за твою стихию. Для этого попробуй управлять отдельными лепестками по очереди. Тот, который будет слушаться тебя — и будет отвечать за твою стихию. Не пытайся добиться идеального контроля, просто посмотри, который из них будет реагировать на твою волю. Для облегчения задачи, представь, что из тенкетсу выходит струйка воды.

На этот раз девочка провозилась дольше, около двух с половиной часов, но в итоге у нее все-таки получилось. Через печать я четко видел, как один из лепестков ее тенкетсу начал едва заметно дергаться, а состав чакры немного изменился. Гении, меня, блин, окружают гении. Обычная девочка из обычной семьи, имея контроль меньше чем у меня, в разы быстрее обучается владеть стихией, чем я. Такими темпами, у меня скоро разовьется комплекс неполноценности.

— Получается!

— Хорошо, на сегодня достаточно, запомни, какой лепесток тебя слушается. С этого дня ты будешь тренироваться управлять этим лепестком отдельно от остальных, тебе нужно заставить его вибрировать как можно быстрее. Когда ты сможешь полностью им управлять, выпускаемый тобой поток чакры превратится в струйку воды.

Я выпустил Сакуру из печати и отправил к Саске, а сам сел в позу для медитации и задумался. Я уже могу управлять двумя стихиями, огнем и воздухом. Может, попробовать совместить их? Уставившись на свою ладонь точно так же, как только что Сакура, я выпустил немного чакры и преобразовал в Ветер.Нужный лепесток послушно трепетал, преобразуя чакру, теперь попробуем подключить второй. Это действие оказалось чертовски сложным, но когда мне все-таки это удалось, меня постигла неудача. Чакра моментально потеряла стихийное свойство.

Облом. Что ж, не зря для смешанной стихии нужен кеккей-генкай. Попробуем по-другому. Я поднял обе руки и попытался создать в одной руке чакру Ветра, а в другой чакру Огня. Дохлый номер, при стихийном преобразовании все тенкетсу начинали работать в унисон. Если я начинал выпускать чакру Ветра из одной тенкетсу, то во всех остальных получалось двигать только этим лепестком, то же и с Огнем. Или-или, похоже, чтобы провернуть такой трюк, нужно иметь две независимые системы циркуляции, или два сознания. Облом, пока не поймаю обладателя стихийного кеккей-генкай и не запихаю в свою печать, мне в этом не разобраться.

Вообще говоря, в стандартную диагностическую печать я внес совсем мало изменений. Просто вывел управление и подачу чакры на одного оператора, добавил функцию обследования чакросистемы из другой медицинской печати и чуть доработал детализацию. Ну хорошо, не чуть, но основная работа уже была сделана, мне нужно было просто немного доработать модуль увеличения детализации и оптимизировать расход чакры. Странно, что до меня этого никто не сделал, внесенные мной изменения были, фактически, элементарны. У меня получился мощный диагностический инструмент, которым я пользовался, дай Ками, на одну восьмую от всего потенциала. Грамотный медик сможет извлечь из нее гораздо больше пользы, надо только вывести питание на отдельного человека или нескольких человек, что несложно. Кажется, я знаю, кому можно выгодно загнать эту печать, надо только навертеть на нее побольше всякого нефункционального мусора, чтобы структура стала нечитаемой. Обфускация кода — наше все.

* * *

До конца месяца Сакуре удалось овладеть стихийным преобразованием, но с техниками был затык, ей удалось выучить только Волну и Водяную стену. Пусть объем чакры у нее и увеличился в несколько раз, но все равно оставался маловат для стихийных техник. Даже на простенькую Волну, которая в общем-то просто небольшой поток воды, она тратила треть резерва, а после Водяной стены у нее оставались жалкие крохи, так что мы с Саске загнали ее на тренировки по увеличению объема и занялись этим сами. Количество доступной Янь можно увеличить физическими тренировками, а с Инь был один хитрый фокус. Ее можно тренировать увеличением силы воли и постоянным перерасходом, причем желательно одновременно. Обычные шиноби повышают свое количество доступной Инь в бою, поскольку тут тебе и тренировка воли и перерасход чакры, но в нашем случае можно было сделать финт ушами. На тренировках я начал постоянно давить на ребят обычной слабенькой Ки, по мере привыкания увеличивая давление и по чуть-чуть добавляя Ки Лиса. Саске-то уже привычный, мы с ним эту методику уже пару лет как используем, а вот Сакура первое время пугалась до дрожи в коленях, но тоже постепенно привыкла. Человек вообще ко всему привыкнуть может. К сожалению, на мне этот метод не срабатывал, в нашей компании никто не мог испускать Ки достаточно сильную, чтобы меня проняло, даже Саске, от Ки которого уже птицы с деревьев падали. Поэтому я тренировал волю более несовершенными методами. Шел голодным в библиотеку и начинал заниматься фууиндзюцу, поставив перед собой чашку горячего рамена в печать ограниченного стазиса, которая выводила из потока времени все в радиусе своего действия, кроме того, что было указано во встроенном в печать свитке, в данном случае она сохраняла рамен свежим и горячим, но пропускала наружу его запах. Ужасающе сложная тренировка, больше одного часа я еще ни разу не выдерживал.

За прошедшее время мы с Саске тоже подтянули свои навыки. Учиха разработал собственную технику Молнии, которую мы, посовещавшись, назвали Пробоем. Саске метал кунай с прикрепленной к нему Нитью чакры, когда он приближался к противнику, нить отцеплялась от куная и налипала на цель, после чего Саске пускал по ней чакру Молнии. Нить моментально развеивалась, но оставшаяся от нее чакра Саске служила своего рода каналом, по которому проходил мощный искровой разряд. Да, Саске освоил Нити чакры, но ни управлять с их помощью предметами, ни двигать сами нити без привязки так и не научился, да и не стремился к этому. Они служили парню только для наведения дальнобойных техник на цель.

Я в свою очередь новыми техниками не овладел и своих не создал, но зато подтянул джуукен настолько, что мог понемногу использовать ускорение, пользуясь им, и чуть подтянул концентрацию при использовании фууиндзюцу. Теперь я мог одним движением нанести на противника слабенькую печать парализации и взрывную печать на неодушевленный объект. Это классно звучит, но на практике в бою малопригодно. Печать парализации в таком исполнении сдержать могла разве что простого человека, а взрывную печать еще надо наполнить чакрой Огня, ну или запечатать в нее кусок пластита килограмма на полтора. Это не шутка, взрывные печати шли в нескольких вариантах исполнения: на химической взрывчатке, на чакре Огня и на воздухе, запечатанным под высоким давлением. Первые были самые распространенные, при повреждении структуры распечатывалось некоторое количество взрывчатки и инициировался ее подрыв, настолько быстро, что глаз не успевал уследить, фактически, подрыв происходил еще внутри печати. Они имели задержку срабатывания от половины до полутора секунд, в зависимости от мастерства исполнителя. Вторые были инструментом опытных шиноби владеющих Огнем, эти срабатывали моментально, используя чакру Огня для создания взрыва. Они были немного сложнее в изготовлении и норовили взорваться при наполнении чакрой, но опять же все зависело от мастерства. По сути, техника Запечатывания Огня, которой Джирайя в каноне так лихо упаковал черное пламя Аматерасу, и есть такая взрывная печать. Самые экзотические — Третьи, имели очень сложную структуру и довольно-таки изощренный техпроцесс. Создавалась печать с ограниченным объемом, около кубического сантиметра, а потом в нее запечатывалось десять-пятнадцать кубометров воздуха, структура печати была сделана таким образом, что кроме газов в нее попасть ничего не могло. Получившаяся взрывная печать не была такой мощной, как даже первая, и применялась для очень короткого списка специальных операций, когда появление огня недопустимо, а взорвать что-то надо. Кстати, осколочную взрывную печать мне тоже удалось сделать, причем довольно банально. Берем обычную продуктовую печать, добавляем в нее блоки от взрывной, отвечающие за инициацию при соблюдении условий, потом берем килограмм мелкого металлического мусора, кладем внутрь обычную взрывную печать, собираем все это в шар, инициируем подрыв и быстро-быстро запечатываем в продуктовую. Поле стазиса внутри продуктовой печати не дает сработать уже инициированной взрывной, а при распечатывании происходит отсроченный стазисом взрыв и железо разлетается в разных направлениях. Техпроцесс я пока толком не наладил, только сам принцип, так что создавать такие осколочные гранаты было делом рискованным. Пару раз эти кучки железного лома взрывались у меня прямо перед запечатыванием, хорошо еще я использовал для запечатывания Нити, а сам сидел за щитом.

В последний день месяца на нашу тренировку пришла Хината, не появлявшаяся до этого с самого распределения по командам. По стечению обстоятельств в этот день у Сакуры как раз были занятия в больнице, так что мы с Саске вяло спарринговались, когда в ворота постучали. Хотя ее отсутствию особого значения я не придавал, тем не менее был искренне рад ее приходу.

— Привет, Хината-химэ! Рад тебя видеть. Как тебе твоя команда?

— Привет, Наруто-кун, я тоже рада. Извини, что не пришла раньше, Куренай-сенсей дала нам очень плотный график тренировок. Команда у нас хорошая, хотя Шино-кун постоянно молчит, а Киба-кун постоянно влипает в разные смешные ситуации. — Она хихикнула в кулачок, а я почувствовал что-то странное. Ох, зря я откладывал идею покопаться в своем разуме на предмет разбирательства в моих реакциях, сегодня же займусь.

— Хината-химэ, не возражаешь против небольшого спарринга?

— Почему бы и нет? Я хотела показать, чему научилась за это время.

— А я как раз хотел на это посмотреть. Саске, подашь команду к началу?

— Не вопрос, Начали!

Хината сорвалась с места и понеслась в мою сторону. За прошедшее время ее скорость улучшилась, движения стали еще более плавными. Мы обменялись несколькими ударами, не нашедшими цели, а потом Хината резко толкнула воздух в моем направлении. Хоо, Ладонь Воздуха? Меня пронесло метров десять и протащило по земле еще столько же, больно почти не было, удар по чакросистеме я сблокировал обычным способом, но кататься по земле было неприятно.

— Ты уже овладела Восемью Триграммами? Похвально, я тебе тоже кое-что покажу.

Я принял базовую стойку джуукен, преобразовал тенкетсу на ладонях и на максимально доступной мне в этом состоянии скорости, которая была чуть ниже чем у Хинаты, рванулся к ней. Но после первого же удара, который пришелся в пустоту, Хината побледнела и разорвала дистанцию.

— Н-наруто-кун, ты хотел меня убить?

— Что ты такое говоришь? — От удивления я чуть не споткнулся. — Я даже чакры в удар почти не вложил.

— Если бы твой удар пришелся в цель, мою систему циркуляции просто разорвало бы.

— Да быть не может, вон Саске под такой удар попадал, и ничего, живой как видишь.

— Наруто-кун, когда ты последний раз использовал джуукен в бою?

— Вот так как сейчас примерно с месяц назад. А что?

— Саске-сан, у тебя на полигоне есть чувствительные к воздействию чакро деревья?

— Вон макивары стоят, они как раз из такого дерева сделаны, хотя я и не понимаю зачем.

— Пойдем к ним, Наруто-кун.

Мы подошли к макиварам и Хината ударила по оной из них джуукеном. На макиваре появилась трещина.

— Я ударила в полную силу. Теперь ты, Наруто-кун, ударь так же, как собирался ударить меня.

Я пожал плечами и нанес удар, выплеснув минимальное количество чакры. макивара покрылась трещинами, а пара щепок воткнулась мне в руку.

— Сщщщ! — я выдернул один из обломков дерева и поморщился. — Проклятье, что я сделал?

Тут мне пришло в голову, что было бы с Хинатой, если бы я по ней попал, и у меня волосы поднялись дыбом. Вот же биомать! Похвастался, называется.

— Прости, Хината-химэ. Я вовсе не хотел причинить тебе вред. У тебя есть идеи, почему так получилось? Ведь чакры в удар я влил меньше, чем ты.

— Дело не в количестве, дело в скорости и плотности потока. Твоя чакра даже в спокойном состоянии плотнее, чем моя, а ты еще дополнительно сжал и ускорил ее. Мой удар не принесет вреда уже в трех сантиметрах от руки, только боль, твой же остается опасным даже в пяти сантиметрах, а болезненным — аж на десяти. Я уже могу видеть потоки чакры, если они достаточно плотные. Поток твоей чакры начал рассеиваться далеко за моей спиной, попади он в меня, мои чакроканалы разорвались бы.

— Охх-хо-хо, вот так новость. А я еще с Саске потренироваться вчера потренироваться хотел. Проклятье! Как же я упустил это из вида? Прости еще раз, Хината-химэ, нашу тренировку придется прервать, у меня теперь дрожат руки.

— Не извиняйся, Наруто-кун, ничего страшного, никто же не пострадал.

— Но мог. Ах, проклятье! Прости меня еще раз, Хината-химэ, не знаю сколько раз мне еще нужно извиниться, чтобы я сам себя смог простить.

— Не вини себя. Ты же не знал, что так получится, а я просто немного испугалась.

Знала бы ты, девочка, какую реакцию вызывает у меня твой испуг...

— Нет. Я должен был знать результат своего удара, иначе какой я к демонам шиноби? Непростительная ошибка.

— Наруто-кун, уже много времени, ты не проводишь меня домой?

— Конечно, Хината-химэ, с удовольствием провожу.

* * *

Мы не торопясь шли по улицам Конохи и тихонько посмеиваясь обсуждали Кибу и его дурацке выходки. Этот парень на миссиях совал свой нос куда попало, что не раз приводило его к неприятностям. К собачнику я относился нейтрально-дружелюбно, мы с ним не раз и не два устраивали в академии тарарам. Но при этом я считал, что с головой у парня капитальные нелады в плане инстинкта самосохранения и здравого смысла. Чего стоит его попытка на одной из миссий сунуть нос в бочку с надписью "удобрения"? в бочке оказался ядреный птичий помет, от которого даже у простых людей в десятке метров начинало резать глаза. Хината рассказала, как он полчаса выл и катался по полю, едва не перевернув на себя эту бочку. Куренай откачала парня, потом объяснила ему возможные последствия для него от таких выходок, сделала устный выговор и пообещала рассказать Тсуме-сама о произошедшем. Последнее напугало Кибу больше всего, он опять начал выть и на коленях умолял Куренай не делать этого, соглашаясь на любые кары. Куренай стушевалась и передумала говорить его матери. А на мой взгляд, это все-таки стоило сделать. Тсуме-сама крута на расправу, но сверх меры Кибу наказывать бы не стала. Я думаю, ему пошла бы на пользу небольшая стимуляция работы головного мозга путем интенсивного массажа ягодичных мышц.

— Хината-химэ, а чему вас учит Куренай-сенсей?

— Ну, недавно мы учились ходить по воде.

— Ты же умеешь? Я сам тебя учил и уже давно.

— Да, но Шино-кун раньше не умел, а Киба-кун так и не научился. Он по-моему воды вообще боится.

— Да ну, быть не может. Я помню он всегда любил поплавать, да и Акамару к воде относится хорошо.

— Это так, но на тренировках он очень уж опасливо посматривает на воду и у него не получается правильно выпускать чакру.

— Ясно. А тайдзюцу вы занимаетесь?

— Нет, Шино-кун не очень хорош в тайдзюцу, а Киба-кун не может защититься от джуукена. Мы один раз пробовали, но он от первого удара упал и не смог встать. Еще Куренай-сенсей учит нас защищаться от гендзюцу, но мне это бесполезно, на меня не действуют почти никакие иллюзии.

— Я бы мог помочь тебе с тренировками, сейчас у меня не очень плотный график. Наш сенсей нас ничему не учит, а у Сакуры занятия в медкорпусе три раза в неделю. Так что в эти три дня я абсолютно свободен.

— Спасибо, Наруто-кун, когда у меня будет свободное время, я буду приходить к вам.

— Приходи в любое время, мы тебе всегда рады. Все, дальше я не пойду, я уже чувствую на себе чей-то недовольный взгляд из-за вашего забора.

— Пока, Наруто-кун.

— До свидания, Хината-химэ.

Глава 25

Вечером, перед отходом ко сну, я сел на футон и погрузился в свой внутренний мир. Надо срочно разобраться со своим разумом и нетипичными реакциями на обычные, в общем-то, раздражители.

Первым делом я отправился к Девятихвостому.

— Привет, Курама. Мне нужен твой совет.

— Хоо, в кои то веки доблестному страннику понадобился совет старого Лиса?

— Не юродствуй, пожалуйста. Мне действительно нужна твоя помощь. Что ты думаешь о моих реакциях на Хинату и угрозу ее здоровью?

— Хммм. Если бы я не чувствовал твоих эмоций, то решил бы, что ты влюбился, но я их чувствую. И вижу, что пока с девочкой все в порядке, ты относишься к ней нейтрально с капелькой симпатии. Но стоит возникнуть угрозе ее здоровью, даже надуманной, как у тебя начинается приступ неконтролируемой ярости, которую не может полностью сдержать даже установленный тобой барьер. Это не реакция на угрозу твоей собственности, на угрозу друзьям ты тоже реагируешь по-другому, пламенной страсти ты к ней не испытываешь.

— Спасибо, что объяснил мне то, что я и так знаю.

— Погоди, я просто рассуждаю вслух. Так вот, мне кажется, что когда ты выгребал мусор из подсознания, то что-то не то задел. Мне туда пути нет, так что придется тебе самому разбираться.

— Я пришел к тем же выводам. Хотя ничего нового ты мне не сказал, но зато подтвердил мои догадки, так что спасибо.

— Да не за что. Все-таки у меня немного другая специализация, тут тебе больше помог бы Чомей.

— Эх, чего нет того нет. Пойду разбираться.

— Удачи!

Средоточие Разума встретило меня мягкой пульсацией света на нитях защитной сети. Я осторожно коснулся своего разума, он ответил мягкой вспышкой желтого света, состояние разума стабильное. Я сосредоточился и начал просачиваться в свое подсознание. Наконец я оказался в знакомой по прошлым визитам красно-черной пустыне по которой неспешно скользили серые тени моих мыслей и воспоминаний. Так, где тут Хината? Ага, вот она. Ёкарный бабай, чего тут только нет! На Хинату у меня оказалась завязана добрая половина поведенческих реакций, которые раньше соединялись с моими фобиями, страхами — тем мусором, который я отсюда выгреб. Но как, как такое могло получиться? Если подумать, то необходимость в защитной сетке на разуме отпала уже давно, как раз после той встречи с Хинатой в парке. Теперь это только страховка на случай непредвиденных нагрузок на разум. Когда я выгребал из подсознания бесполезный хлам, то действовал несколько неаккуратно, просто вырывал свои страхи, оставляя обрывки связей болтаться в пространстве, а когда увидел наглый наезд на Хинату, то у меня разгорелось возмущение и все негативные реакции оказались моментально завязаны на угрозу ей. Возник своего рода импритинг, теперь я готов убивать за любой косой взгляд, брошенный на нее.

Рвать эти связи сейчас нельзя, во-первых нет особой причины это делать, а во-вторых я опять на пару недель останусь с разбалансированным разумом и нет никакой уверенности в том, куда прицепятся оборванные связи. Но кое-что сделать все-таки можно. И самое главное — посадить на контроль оценку уровня угрозы. Сейчас он действует с максимальной мощностью на любое действие.

Начав разбираться, я осознал, что мне тут делать нечего. Бесконтрольно строившиеся связи образовали такую мешанину, что с моим текущим уровнем знаний ничего сделать не получится, только вырвать все с корнем. Но если я это сделаю, то неизвестно, что станет с моим разумом, возможно даже стану таким, как Гаара в первой части манги, только еще хуже. Но как бы то ни было, защитная сеть не даст мне сорваться и начать крушить все вокруг, а с приступами злости я уже почти научился справляться. Вот блин, придется все так и оставить, мозгокрутов я в свой разум не пущу из принципа, а сам до момента достижения необходимого уровня знаний расти буду еще долго, особенно учитывая, что экспериментировать могу только на себе. А ну его в Бездну, оставлю все как есть! Теперь, когда я знаю, что вызывает у меня такую реакцию, справляться с приступами станет легче.

Выбравшись из внутреннего мира, я спустился на кухню и взял стакан с водой. Не сказать, что я абсолютно равнодушен к Хинате, но в данный момент я отношусь к ней скорее как к младшей сестренке. Вообще к девушкам я на данном этапе жизни равнодушен, тут бы выжить без потерь. Ну, достаточно самокопаний, причину вспышек я выяснил, в невозможности пока что-то исправить убедился, можно с чистой совестью идти спать. Позже надо придумать, как эти вспышки грамотно использовать. Во время таких выбросов, моя Ки даже Лиса превращает в скулящего щенка, никогда еще по своей воле мне не удавалось достичь такой концентрации жажды убийства. Проверенно, никакое другое событие не могло вывести меня из равновесия, хотя смерть близких людей на моих глазах я не проверял, поскольку единственный более-менее близкий мне человек в Конохе — это Саске. Ни одноклассники, ни Хокаге, ни Ирука не вызывали в моей душе желания сражаться за них. По сути, в Конохе меня держали две вещи — Саске и незнание обстановки в окружающем мире, а теперь добавился еще и импритинг к Хинате.

Проклятье! Проблемы растут как снежный ком. Проблемы канона, которые еще неизвестно во что выльются, клан Учиха, который еще обязательно вернется, теперь добавилась еще и Хината, с извращенной привязанностью к которой непонятно что делать. Какая сегодня отвратительная ночь, в голову лезут всякие нехорошие мысли. Пойду-ка я спать, утро вечера мудренее...

* * *

Еще две недели я ходил мрачный, пугая Саске и сакуру своим пасмурным видом, пока не решил временно забить на проблемы и подождать знака. Как ни странно, стало немного легче.

За это время Саске довел до ума свою технику Пробоя, теперь для исполнения этой техники ему не нужна острая железяка с прикрепленной Нитью Чакры, и освоил на должном уровне технику Великого огненного дракона. Сакура на занятиях в больнице уже добралась до основ медицинских техник и теперь старательно осваивала технику Мистической руки. Эта техника оказалась презанятнейшей штукой, преобразование обычной чакры в медицинскую тоже происходило в тенкетсу по типу стихийной. Для этого следовало заставить лепестки вибрировать по очереди, по одному колебанию на каждый лепесток по часовой стрелке, таким образом создавалось волнообразное круговое движение лепестков, очень красиво смотревшееся через печать. Сделать это оказалось проще, чем заставить вибрировать два лепестка одновременно, но поначалу требовало мощной сосредоточенности. Стоит только на долю секунды ослабить контроль и сбиться с ритма, как вся уже преобразованная в медицинскую чакра растворяется в пространстве без следа.

Техника Мистической руки помимо своего прямого назначения — исцеления ран, позволяла так же решать довольно широкий спектр задач, таких как стимуляция нервной системы, стимуляция эндокринной системы, приживление протезов и имплантантов без отторжения и реабилитационного периода, генная инженерия и многое другое из того, что касалось работы с живым организмом. По сути, вся медицина в мире шиноби была построена на именно этой технике.

У меня, кстати, освоить эту технику так и не получилось. Моя чакра, преобразованная медицинским способом, имела густой фиолетовый оттенок и больше калечила, чем помогала. Опыты на животных показали, что свежие раны мое лечение затягивало, но уже через неделю подопытный кролик начал терять шерсть и чахнуть, пока вовсе не издох от неизвестных причин. Медики, которым Сакура показала результаты моего лечения, ужаснулись и сказали, что с подобной отравой они еще не сталкивались, но никаких следов болезни, яда или повреждений найти не смогли даже в ДНК. На вопрос о том, где Сакура его взяла, девочка, как и было условлено, отбрехалась, что нашла его в лесу, когда собирала травы, уже в таком состоянии, но еще живого. Пока донесла до больницы — тот издох. Медики ничего на это не сказали, но я неоднократно замечал, что по лесу, заглядывая под каждый куст, кругами рыщут команды медиков с охранением в виде АНБУ, начиная от того места, на которое указала Сакура. Ну его нафиг, такие эксперименты.

Сам я за прошедший месяц ничему новому не научился, библиотека Учиха себя еще не исчерпала, но найти в ней что-то полезное становилось с каждым днем все труднее. Можно было попробовать пробудить полный шаринган у Саске, в надежде на то, что в его свитке будут координаты библиотек с интересной информацией, но что-то мне подсказывало, что информация эта ни мне ни Саске пока не по зубам, да и полный шаринган Саске пока не потянет. Он и с простым пока может ходить не более получаса подряд, потом голова начинает болеть от перегрузки информацией и усталости чакроканалов. Так что весь месяц я, можно сказать, гонял балду, шлифуя уже известные мне техники и навыки.

Еще за прошедшее время дважды приходила Хината и мы проводили спарринги. Джуукен я использовать больше не рисковал, ограничиваясь Кайтеном и простыми чуть усиленными чакрой ударами без выплесков. Хината нашла способ противодействия моей пустотной защите, теперь при ударе она выплескивала чакру двумя импульсами, первым наполняя пустой участок, а второй используя уже обычным образом. На это я ответил блокировкой ближайших узлов в момент удара и максимальным открытием ближайших тенкетсу. Надо заметить, что этот способ работал пока только у меня, поскольку я каждой тенкетсу мог выпускать больше чакры, чем Хината могла выплеснуть за один удар, и еще потому, что моя система циркуляции привыкла к намного более агрессивной чакре. С учетом того, что я уже успел сгрузить выправление выбитых тенкетсу на подсознание, забив рефлекс, можно сказать, что джуукен на меня не действует, если не считать ударов Восьми триграмм и Кайтен, но у клана Хьюга наверняка припрятано что-нибудь на такой случай.

* * *

Месяц закончился, а вместе с ним закончилась и спокойная жизнь. Сегодня утром Какаши ради разнообразия опоздал всего лишь на полчаса, придя в половине десятого утра, а не как обычно в одиннадцать.

— Наше задание на сегодня — поймать убежавшую в лес кошку жены даймё страны огня.

— Кошку? И как мы будем ее искать? — Сакура не пылает энтузиазмом прочесывать лес в поисках кошки.

— Хммм, даже и не знаю... — Какаши взялся за подбородок и закатил глаза. — Похоже, придется прочесывать лес.

— Чх. И как вы себе это представляете? — Саске идея ползать по лесу вокруг деревни тоже не прельщает.

— Ты можешь предложить другой способ?

Меня идея искать кошку тоже не особо прельщала, кошек я не люблю еще с прошлой жизни. Именно поэтому следует как можно быстрее найти эту зверюгу.

— Мы пойдем другим путем. Быть может, у Вас есть что-то принадлежащее ее хозяйке? И еще неплохо было бы узнать, где ее видели в последний раз.

— Прямо здесь. Она убежала от хозяйки именно тут, возле входа в резиденцию Хокаге. На счет предмета, вот у меня есть свежее фото кошки, которое она нам дала. Подойдет?

— Попробуем, дайте-ка ее мне.

Я взял кусочек бумаги и потянул носом, активировав обоняние Девятихвостого. Мда, духов можно было и поменьше лить, но запах кошки присутствует. Ага, а вот и цепочка следов уходит вниз по улице.

— Есть след, уходит в том направлении, след свежий, четкий, кошка была тут минут двадцать назад.

— Хоо, Наруто, у тебя неплохое обоняние.

— Ага, я знаю.

Как ни странно, след не петлял, значит кошак дернул в лес напрямик. Странно, если учесть, что он не первый раз тут сбегает. След начал петлять на полянке метрах в двухстах от границы леса.

— Хм, след начинает петлять, придется разделиться.

— Вот, будем постоянно на связи. Чтобы говорить, прижмите вот эту кнопку. — Какаши нас остановил и раздал мини-рации, такие же как в аниме.

— Ага, спасибо, сенсей. Мы знаем, нас в академии учили с ними обращаться. Сакура — направо, Саске — налево, я пойду прямо. Какаши-сенсей, хотите принять участие в поисках, или тут постоите?

— Мма, я, пожалуй, подожду вас тут.

— Хорошо, тогда вперед.

* * *

Я шел по следу уже около десяти минут, кошак забрался не очень далеко, но изрядно попетлял по лесу, не то чтобы запутывая следы, а скорее наслаждаясь довольно редким отдыхом на природе. Курама оказывал мне неоценимую помощь в чтении следов и попутно объяснял продвинутые техники поиска по запаху. Я не заморачивался и позаимствовал у Лиса его карту визуализации запахов, которую он совершенствовал на протяжении нескольких веков. Подпертое его чакрой обоняние рисовало восхитительную картину следов на тридцать метров вокруг. В обонятельном восприятии лес сиял всеми цветами радуги, из которого четко выделялась мускусно-фиолетовая цепочка следов нашего фигуранта.

Пушистый нашелся через триста метров на небольшой полянке, где он вырыл небольшую ямку и самозабвенно удобрял лесную почву. Не будем сбивать ему концентрацию, я прижал тангету.

— Объект обнаружен, восемьсот метров на северо-восток от точки сбора, прием.

— Принято, выдвигаемся. — Ориентирование на местности нам в академии немного давали да и мы сами этим занимались на тренировках, так что думаю, что проблем у нашей команды возникнуть не должно. Через пару минут, когда кот закончил свои дела и засыпал ямку с удобрениями, у меня в ухе проснулась радиостанция.

— Второй на позиции, визуальный контакт подтверждаю. — Как я и ожидал, Саске первым вышел на меня.

— Третий на позиции, готовность один. — А вот и Сакура. В эфире прорезался Какаши.

— Отлично, начинайте операцию.

— Есть. Саске — твой ход первый.

Учиха активировал глазки и бросил в кота простенькую иллюзию, я тут же начал движение, на ходу складывая печати.

— Нинпо: техника Парализации.

Прикосновение ладонью к макушке и пушистый зверь деревянной куклой валится на землю.

— Захват подтверждаю, цель иммобилизована и готова к транспортировке. Объект опознан, характерные особенности внешности в наличии, сходство с фотографией девяносто процентов.

— Отличная работа. Выдвигаемся в деревню.

На все про все у нас ушло около часа. Не судьба котику в этом месяце погулять по лесу.

* * *

И вот мы стоим в резиденции Хокаге и наблюдаем, как мадам Шиджими тискает пойманного нами кота (в том, что это именно кот, не было никаких сомнений, при транспортировке я специально проверял). Честное слово, я этому коту не завидую, хоть я кошек не очень-то и люблю, но мне бедное животное просто по-человечески жалко. Намяв бедное животное до полного размягчения и потери воли к жизни, довольная женщина расплатилась и покинула наше общество.

— Итак, команда Какаши, вашей следующей миссией будет уборка картофеля...

— Нет уж, спасибочки! Я Вам что, колхозник, огороды копать? Да еще и за копейки. Хокаге-сама, я считаю такие миссии оскорблением для своей чести шиноби. На мой взгляд, это самое что ни на есть нецелевое использование предоставленных Вам человеческих ресурсов.

От моей тирады старый Хирузен подавился дымом и закашлялся, а Ирука-сенсей некрасиво уронил челюсть.

— Хм, Наруто, — похоже, что миссию по просвещению дремучего джинчуурики взял на себя Какаши, — по-моему, ты кое-что не понимаешь. Руководство деревни тщательно анализирует способности каждого шиноби деревни и выдает миссии в точном соответствии с их возможностями. Вы только недавно закончили Академию, так что для вас такие миссии являются идеальным вариантом.

— Я, конечно, дико извиняюсь, но тот факт, что руководство деревни считает прополку огородов и сбор мусора потолком способностей нашей команды я воспринимаю как личное оскорбление. Отведенный на первичную притирку месяц уже прошел, так что я считаю, что пора бы нам уже брать боевые миссии. Шиноби мы или погулять вышли? Какой может быть разговор о боевой слаженности, если наша команда даже в учебном-то бою ни разу не была?

— Наруто! Ты считаешь, что умнее Хокаге?! — Ирука очнулся от ступора и сейчас пылал праведным негодованием.

— С чего вы взяли, Ирука-сенсей. Но при всем моем уважении к руководству деревни, я вовсе не идиот. Я столько тренируюсь не для того, чтобы картошку копать.

— Ну что ж, Наруто, если ты так этого хочешь, я дам вам миссию ранга С.

Какши вспыхнул удивлением, похоже, что такой поворот действительно заранее не планировался или же просто Какаши не предупредили. Между тем Хокаге продолжил.

— Ваша миссия заключается в сопровождении олного человека в страну Волн. Вы можете войти.

Двери открылись и в проеме показалась внушительная бутылка сакэ. А вот и он, великий алкоголик Тадзуна. Да уж, в аниме он выглядел более презентабельно, красный нос, поволока в глазах, фиолетовые прожилки и слегка желтоватые пятна на щеках.

— Эт чо, они меня будут сопровождать что ли? Че-то не похожи они на шиноби, особенно вон тот мелкий в оранжевом костюме.

— Хокаге-сама, — я повернулся к главе деревни — мы вынуждены отказаться от этой миссии, он невыполнима. Этот алкоголик загнется от цирроза на полпути в страну Волн.

— Что?! Да как ты смеешь, шкет?! Я великий строитель мостов архитектор Тадзуна!

— Да? В жизни бы не подумал. Ребята, напомните мне никогда не ходить по мостам которые но построил.

— Грррр! — Шлеп! Это мне прилетел смачный подзатыльник от Какаши. Я ожидал чего-то подобного, поэтому укрепил свой затылок чакрой, могу поспорить, что зловредный сенсей отбил себе руку.

— Наруто, ты должен уважительнее относиться к клиентам.

— И я жду того же от них. Не самая лучшая идея ссориться с человеком, который будет защищать твою жизнь в ближайшее время.

— Довольно разговоров. У вас есть один час на сборы, после этого я жду вас у главных ворот.

* * *

— Ну что, идем?

— Че эт ты такой довольный, а шкет? — за те двадцать минут что мы ждали как всегда опоздавшего Какаши, старый хрен выпил мне пару литров крови. Хоть бы он отравился.

— Да вот, радуюсь первому выходу за пределы деревни.

— Хм, а Вы уверены, что я буду в безопасности с этим придурком? — Как некрасиво тыкать в людей пальцами, даже если они джинчуурики.

— Ну, — Какаши вздохнул, — по крайней мере я джонин, Вам не о чем беспокоиться.

И мы пошли. До страны Волн два дня хода неспешным шагом, и вот когда минула половина первого дня, я почувствовал жажду крови. Слабенькую, даже заяц не испугается, скорее даже не жажду, а предвкушение. А вот и приключения.

— Тадзуна-сан, Вы ведь из страны Волн?

— Да, а что с того?

— Какши-сенсей, а в стране Волн есть шиноби?

— Нет, Сакура, там нет. Но в других странах, несмотря на разные культуры, есть и шиноби и скрытые деревни.

Какаши закатил получасовую лекцию на тему скрытых деревень и Великих Каге, которую я благополучно пропустил мимо ушей. Я наблюдал за обстановкой, желание убийства не пропало, а даже слегка усилилось, и мы шли как раз на его источник.

— ... Ух ты! Хокаге-сама такой крутой! — Сакура довольно фальшиво восхитилась прочитанной Какаши лекцией.

— Хм, мне показалось, что вы сомневаетесь в нашем Хокаге? — Сакура дернулась.

— Не переживай, на миссиях ранга С столкновений с вражескими шиноби не бывает.

— Правда?

— Ага, так что можешь быть спокойной.

Ну-ну, мне бы твою уверенность. А вот и лужа посреди дороги, торчит, как прыщ на одном интересном месте. Ну кто так маскируется? Мы прошли мимо лужи и Какаши чуть отстал, пойдя замыкающим.

Внезапно возникло слабенькое давление Ки и послышался легкий металлический звон.

— Что?! — Обмотанный цепью с острыми лезвиями Какаши строит из себя генина. Надо сказать, у него неплохо получается.

— Один готов! — Резкий рывок цепи и Какаши распадается грудой аккуратно нарубленных чурбачков. Два придурка, так же известных как Братья-Демоны, не оборачиваясь бегут ко мне. Дилетанты! Первое правило здравого смысла гласит: никогда не поворачивайся спиной к врагу, пока не сделаешь контрольный выстрел ему в голову.

— Второй готов! — Они уже рядом со мнй и их цепь взмывает в воздух.

Саске совершает прыжок и метает с двух рук сначала сюрикен, а потом кунай, надежно прибивая острую цепь к дереву, а потом, приземляясь, наносит мощный удар ногами по застывшим в ступоре туманникам.

— Гх! — Парни бросают цепь и срываются в разные стороны, один к Тадзуне и Сакуре, а второй ко мне.

— Суйтон: Большая Волна! — Сакура не растерялась и ее противника смыло мощным потоком воды прямо под ноги Саске, который сразу же приласкал упавшее тело ударом ноги по кумполу. Минус один.

Тем временем второй уже добежал до меня (как он медленно двигается, у нас в академии выпускники нашего потока и то быстрее) и начал замах правой рукой с надетой на нее когтистой перчаткой. Делаю подшаг вперед и наношу резкий удар коленом в грудь неудачнику из Тумана. Тыц! Как и запланировано, мое колено прилетает в цель раньше, чем заканчивается замах, туманник как-то странно всхлипнул и обмяк, а его чакра стала угасать. Минус два.

— Хоо, а вы неплохо справились, ребята. Теперь бы надо их допросить. — невредимый Какаши вышел из-за дерева.

— Его. Я, кажется, слегка перестарался.

— Что?! Н-наруто ты-ы хочешь сказать, что... — Сакура побледнела и отшатнулась.

— Ага. Мой упорхнул, да осветят Ками его последний путь.

— Хм, — Какаши перевернул на спину упавшего лицом вниз туманника и его взгляд посуровел, из под маски показалась струйка крови, — и правда. Чем это ты его?

— Коленом. Секртный прием Узумаки Наруто: Бивень Мамонта!

— Наруто, ты не хочешь мне ничего рассказать?

— Вы намекаете на то, что это мой первый труп? Все просто, в связи с некоторыми обстоятельствами, моя психостабильность достигла невиданных высот. Я могу без проблем для психики вырезать пару десятков человек и не поморщиться. Предвосхищая Ваш вопрос: нет, я не проверял, да, я сужу по реакции на этот труп.

— На-на-наруто, но как же так?! Ты только что убил человека!

— Верно, Сакура, я его убил. Иначе он убил бы меня, или еще кого-нибудь из нас. Впрочем, я не хотел убивать этого идиота, какой-то он хлипкий оказался. На тренировке я Саске сильнее бью. — названный товарищ слегка побледнел.

— Хмм, поговорим на привале. Вы идите дальше, а я чуть задержусь и поспрашиваю нашего пленника.

— Саске, Сакура, шмотки этого типа принадлежат вам. Забирать будете?

— Фууу, нафига мне его шмотки? Я такое не ношу. — Сакура скривилась, представив, что ей достанется одежда туманника.

— Наруто, зачем нам этот мусор? Эта цепь из дрянного железа, даже не чакропроводящего, у них даже ни одного оружейного свитка нет.

— Ну, как знаете. А я своего забираю. — С этими словами я достал из кармана свиток-хранилище и упаковал в него "свой" труп вместе со всем, что на него было надето. Дома поковыряюсь.

* * *

Какаши догнал нас через три часа. Уже вечерело, так что мы решили устраиваться на ночлег.

— Тадзуна-сан, я хотел бы задать Вам несколько вопросов.

— О-о ч-чем же?

— О напавших на нас шиноби. Вы заказали миссию ранга С, которая исключает столкновения с вражескими шиноби. Почему вы обманули нас?

— Э-э, страна Волн довольно бедная, к тому же нашему дайме плевать на нас, у меня не было денег на оплату миссии ранга В. Разумеется, вы можете прервать миссию и вернуться назад. Не беспокойтесь обо мне, если со мной что-нибудь случится, то мои дочь и внук останутся сиротами.

— Хмм. что думаете, ребята? Продолжим миссию или вернемся?

— Чх, нам нужен опыт. Я — за продолжение миссии. — Саске опять натянул на лицо маску крутого парня.

— Нуу, если Саске-к... Саске считает, что надо продолжать, я тоже — за. — На это я и рассчитывал. Теперь я могу со спокойной душой проголосовать за возврат.

— Я — против. — я достал из печати на поясе небольшую книжечку в твердом переплете и раскрыл на одной из страниц. — Напавшие на нас шиноби известны как Братья-демоны из деревни скрытой в Тумане, отступники ранга С, по моим сведениям, в последний раз были замечены в обществе нукенина Кири — Момочи Забузы, так же известного как Демон кровавого тумана.

— Книга Бинго? — Какаши выглядел удивленным. — Откуда она у тебя?.

— Сам сделал. На основе рассекреченной библиотечной информации. К сожалению, эта информация устарела на пять лет, но все еще является частично актуальной.

— Интересно. Говоришь, Забуза? У меня этой информации не было.

— Это говорит о том, что вы пренебрегаете походами в библиотеку и не читаете отчетов шиноби, к которым, кстати имеете доступ. Впрочем, сейчас не об этом. Голоса разделились и теперь зависит от Вас, что будем делать дальше.

Какаши задумчиво потер скрытый маской подбородок. Тадзуна сиде как мышь под веником и потел.

— Хмм, я думаю, мы продолжим миссию. Саске прав и вам действительно нужен опыт.

А он очень уверен в себе. Даже после того как появились подозрения о возможности вмешательства нукенина ранга S, он решил не прерывать миссию. Тадзуне полегчало, его лицо слегка разгладилось и он поклонился Какаши.

— Спасибо Вам, сенсей. Я даже не знаю как вас благодарить.

— Для начала рассажите нам, кто за Вами охотится.

— Это Гато. Стоительство этого моста мешает его планам, так что он прилагает все усилия к тому, чтобы не дать нам его достроить. Официально, он владелец крупной корабельной компании, но еще он занимается торговлей наркотиками и людьми, не брезгует прибегать к услугам ниндзя-отступников и банд. Он очень плохой человек.

— Ясно. Похоже, что эта миссия будет непростой. Отправляемся спать, завтра будет тяжелый день.

Глава 26

— Ну и туман! Откуда он тут?

Мы плыли на моторной лодке сквозь густой туман. Соблюдая секретность, мотор мы не включали и шли на веслах. Вот из тумана показался мост.

— Здоровенный. По нему смогут проехать много людей одновременно. — Сакура впечатлилась видом мощной кменной конструкцией.

— Еще бы, ведь этот мост проектировал я! — Тадзуна надулся от гордости

— Ну-ну, посмотрим как у него с прочностью. — Я скептически оглядел опоры моста и видимый из тумана кусок настила.

— Да как ты смеешь?!

— Тише! Вы сами велели нам соблюдать секретность, а теперь орете, как белуга.

— Кхм. — Архитектор покраснел и заткнулся. Пить он, кстати, перестал еще вчера днем и теперь дышал на нас ядреным перегаром. Мучимый похмельем, он стал вдвое более желчным и вредным. — Страна Волн начинается вон за тем тоннелем.

Проплыв по указанному тоннелю, мы увидели небольшой городок и деревянный причал, к которому и пристали.

— Спасибо! — Татдзуна махнул рукой хозяину лодки и тот, кивнув на прощание, врубил мотор и унесся куда-то за поворот. Архитектор повернулся к нам. — Доставьте меня домой целиком.

— Это уж как получится...

— Наруто, не пугай клиента.

— А я и не пугаю. Я констатирую факт.

Мы шли по небольшой рощице, когда я почувствовал чье-то внимание исходящее из кустов в стороне от дороги. Будем действовать по канону. Я бросил туда кунай, так, в четверть силы и особо не целясь. Сидящий в кустах человек олично маскировал свои эмоции и чакру, но запах никуда не делся, хотя и был весьма слабым. После моего броска он переместился в сторону, а на его месте возник кролик. Как позже выяснилось, белый.

— Ой какая прелесть! — девочки остаются девочками, даже если они учатся на профессиональных убийц. При виде белого кролика взгляд Какаши посуровел.

— Ложись!

Мы послушно грохнулись где стояли, при этом Саске повалил оставшегося стоять Тадзуну. Над нами просвистел здоровенный тесак, метра два в длину и сантиметров сорок в ширину. Я, пожалуй, такую оглоблю без усиления мышц чакрой даже не подниму. Между тем, на вонзившемся в дерево мече появился долговязый шиноби с замотанным бинтами лицом. Забуза.

— Так-так, это же нукенин скрытого Тумана Момочи Забуза. Все назад, это уже не шутки. Придется мне использовать ЭТО.

— А ты должно быть Шаринган Какаши. Прости, но этот старик — мой. — Саске дернулся, но я остановил его, положив руку на его плечо.

— Защищайте Тадзуну и не вступайте в бой. Забуза, если тебе нужен старик, то тебе сначала придется пройти сквозь меня. — С этими словами Какаши поднял протектор, являя миру одинокий шаринган с тремя томоэ.

— Хооо, я удостоился чести увидеть знаменитый шаринган так рано. Я польщен. Но давайте завершим наш разговор, мне нужно убить этого деда. — Забуза присел и взялся за рукоять своей оглобли. — Только вот беда, похоже мне придется сначала убить тебя, Какаши.

Забуза размазался в воздухе, переместился на небольшое озерцо метрах в сорока от дороги и встал на воду, подняв одну руку вверх.

— Нинпо: техника скрытого тумана.

Хм, интересный эффект. Насыщенная чакрой водяная взвесь забивает мое чувство чакры, притупляет обоняние, точнее скрадывает запахи, и обладает всеми свойствами обычного густого тумана, такими как ограничение видимости и приглушение звуков. Я мог чувствовать его только по эмофону, который он теперь и не думал скрывать. Мы окружили Татдзуну и приготовились к бою.

— Восемь точек. — голос забузы, казалось, идет отовсюду сразу. — Печень, легкие, позвоночник, сонная артерия, ключичная вена, мозг, почки, сердце. Что из всего этого мне следует взять?

На нас обрушилась мощная Ки, хотя подействовала она только на Тадзуну и отчасти на Сакуру. Саске уже привык к Ки Лиса настолько, что эту даже не заметил, а на меня подобные фокусы не действовали.

— Не переживайте ребята, я смогу защитить вас, даже если умру. Я не позволю моим товарищам умереть. — Ну-ну, пока он говорил, клон Забузы уже тихонько приземлился между нами.

— Вот и все. — Забуза попытался махнуть своей оглоблей, но был остановлен клоном Какаши. Быстро, я даже не заметил, когда он создал водяного клона. Забуза растекся лужей воды, чтобы в следующий момент выйти из тумана позади Какаши и разрубить его пополам. Интересно, долго ли будет продолжаться эиа чехарда?

Уничтожив еще по паре клонов друг друга, взрослые дяденьки, наконец, успокоились.

— Замри. Все кончено.

— Кончено? Я так не думаю. Не думай, что меня так легко победить. — Последнюю реплику сказал еще один клон Забузы, появившийся за спиной Какаши.

Взмах Обезглавливателя, мощный пинок и Какаши летит в воду. Сенсей всплывает, но за его спиной появляется Забуза, на этот раз, для разнообразия, настояший, и, сложив последовательность печатей, опускает руку в воду рядом с Какаши.

— Техника водяной тюрьмы!

Попался копипаст. Я с силой провел по лицу ладонью.

— Саске, надо его вытаскивать.

— Угу.

— Бегите! У вас нет шансов его победить! — Он дурак, или притворяется?

— Техника водяного клона. — На поверхности воды появляется клон Забузы. — Какаши, я позабочусь о тебе позже.

— Не так быстро. Сюрикен: теревая репликация. — Полостни теневых кунаев заставляют водяного клона Забузы распасться.

— Катон: Великий огненный шар!

Полуметровый шар огня понесся от Саске в сторону Забузы.

— Суйтон: Водяная стена!

— Саске, сколько раз тебе говорить: техники применяют молча. Вот так.

Я сложил печати и молча выдохнул в Забузу огненный шар, только побольше и позлее. Забуза на этот раз молча применил технику Водяной стены. Так мы тут до второго пришествия простоим.

— Так не пойдет. Давай-ка попробуем четвертую схему. Потянешь такой расход?

— Должен, по идее. Я почти не потратился.

— Вот и ладно. На счет три. Три!

Мы с Саске с интервалом в четверть секунды выпустили по три Великих огненных дракона. Использовать за раз такое количество чакры в этой технике Саске научился только на прошлой неделе. Водяная стена Забузы продержалась до пятого снаряда, после чего с шипением испарилась. От оставшихся двух нукенин увернулся, но был вынужден прервать технику.

— Ах вы!... — Забуза бросился на нас размахивая своей рельсой, но был остановлен Какаши.

— Не так быстро. Забуза, я не попадаюсь на одну технику дважды. Что ты будешь делать теперь?

Старшие шиноби отпрыгнули друг от друга, а я заметил, что сейчас их уровень чакры здорово понизился и теперь едва превышал уровень Саске в начале боя. Куда они успели ее девать? Единственная техника, которую применял Забуза, помимо создания водяного клона и трех водных стен, была Водяная тюрьма, а Какаши так и вовсе ничего не применял. Надо будет попросить сенсея повторить технику Вдяной тюрьмы и внимательно посмотреть, как она действует. Между тем Какаши уже начал копировать все движения Забузы и сейчас они оба с огромной скоростью складывали печати.

— Техника Водяного дракона!

Две водяные струи в форме драконов с огромной силой столкнулись в воздухе, окатив нас всех водой. Эти двое вложили в свои техники больше половины имеющейся в наличии чакры, еще один такой залп и они оба свалятся.

Хм, наверное тяжело сражаться с противником, который в точности копирует твои движения даже немного быстрее, чем ты их совершаешь. В эмоциях Забузы появилось легкое беспокойство. Какаши и Забуза совершили пару кругов по озеру и остановились.

— ... Читает все движения. — Услышав это, Забуза едва заметно вздрогнул, а я почувствовал волну беспокойства исходящую откуда-то со стороны рощи. Наверняка Хаку, больше некому. И где же он засел? Баа, да он даже почти не скрывается, только чакру спрятал, если знать в какую сторону смотреть, то его видно невооруженным глазом. Сидит на ветке и наблюдает за боем.

Тем втеменем парочка сражающхся договорилась, Какаши применил технику Водяного взрыва(чакры у него после этого остались жалкие крохи, она даже через тенкетсу вытекать перестала) и Забуза впечатался в дерево с кунаями во вскх конечностях. Сенсей уже собрался перерезать ему глотку, когда вмешался Хаку. Две тонких иглы пронзили шею Забузы.

— Он мертв. — Какаши пощупал пульс на шее упавшего на землю мечника.

— Верно. Я благодярю Вас за предоставленную возможность убить Забузу. Теперь я уничтожу его тело.

— Не так быстро, парень. Это наша добыча.

— Извините, но я не могу допустить, чтобы тело этого нукенина попало в Коноху. Я выслеживал его уже несколько месяцев и теперь смог до него добраться.

— Парень, ты, вообще кто такой? — Разумеется, мы их отпустим, но покачать права просто жизненно необходимо. Тут решил вмешаться Какаши.

— Наруто, это ниндзя-охотник из деревни скрытого Тумана. Они охотятся за отступниками с целью не допустить разглашения секретов деревни.

— Спасибо, я знаю, кто такие охотники, но меня интересует конкретно этот. Назови свой позывной, нам нужно будет указать в отчете, кто забрал тело и почему его не смогут исследовать наши медики.

— Я не могу разглашать подобную информацию. Вам будет достаточно сказать, что тело Забузы забрал охотник Тумана.

— Не спорь, Наруто, сейчас мы не можем с ним сражаться. Мы сдорово потратились, а он со свежими силами. В охотники набирают только джонинов ранга А и выше, не смотри, что он так молод.

— Спасибо. А теперь я забираю тело.

Хаку спустился с дерева, поднял на плечо тело мечника и исчез, применив Шушншин. Точнее, он только имитировал Шуншин, а сам провалился в тонкую ледяную пленку, которую наморозил у себя под ногами.

— Ффух. Отлично, идем дальше. — Какаши закрыл свой шаринган, сделал пару шагов и упал.

— Какаши-сенсей! Что с Вами?!

— Успокойся, Сакруа. У него сильное истощение. Саске, у тебя сколько чакры осталось?

— Где-то с четветрть, а что?

— У тебя с сенсеем чакра немного похожая, влей ему половину того что у тебя есть, а ты, Сакура, проконотролируй, чтобы она нормально усвоилась. Пускай своими ногами до места назначения шкандыбает.

— Наруто, у тебя же много чакры осталось. Может сам вольешь?

— Думай, что говоришь. Из-за некоторых обстоятельств, моя чакра ядовита. Если я волью ее сенсею, то он запросто может помереть.

— Чх! Что угодно придумает, лиж бы самому ничего не делать.

— Ну хочешь, я тебе потом чуть-чуть своей чакры волью?

— Нет уж, спасибо. — Саске передернуло. — Мне и прошлого раза за глаза хватило.

Как-то раз я в целях эксперимента влил Саске немного своей чакры, совсем чуть-чуть, как же он орал тогда. Говорил, что во внутрь ему как будто расплавленный металл залили. Учиха еще неделю потом дулся и шипел на меня.

— А чего же ты тогда бурчишь?

— Да я так, для порядка.

— Давай уже, а то сам Какаши-сенсея до дома клиента попрешь.

Саске аккуратно влил Какаши свою чакру, получилось немного, на средненький огненный шар, а то и меньше, а Сакура, воздействуя техникой Мистической руки, разогнала его чакру по всему телу сенсея. Ну вот, пожалуй, и все, чакра Какаши стабилизировалась.

— Сакура, ты знаешь какую-нибудь медицинскую технику для приведения человека в сознание.

— Нет, нам еще не давали других техник, кроме Мистической руки.

— Наруто, может я попробую ту технику, которую мы с тобой на позапрошлой неделе придумали?

— А ты ее уже закончил? Пробуй, конечно, только не убей нашего сенсея с концами.

— Пф, ничего обещать не могу...

Мы перевернули Какаши на спину и Саске, потерев ладони друг об друга, мимолено коснулся груди сенсея кончиками пальцев. Раздался треск, Какаши подскочил на метр вверх из положения лежа и приземлился уже в боевой стойке, но тут же упал на одно колено.

— С добрым утром, сенсей! Как спалось?

— Кха! Что это было?

— Кустарная техника приведения в сознание. Вообще-то она предназначена для возобновления работы сердечной мышцы при ее остановке, но как выяснилось только что, в сознание она тоже неплохо приводит.

— Что за техника?

— Саске, продемонстрируй еще раз.

Саске пожал плечами, потер ладони и еще раз шандарахнул Какаши током, сенсей дернулся.

— Стихия Молнии?

— Угу.

— И давно ты ею владеешь?

— Месяца два как освоил. Если Вы не заметили, то на экзамене я выковыривал Вас из-под земли кунаями с чакрой Молнии.

— Хм, что-то такое припоминаю... — Какаши потер подбородок. Врет, как есть врет, все он заметил. Ну вот нафига он придуривается? Или это такой стиль обучения?

Сенсей попытался встать, но ноги его не держали.

— Угх. Похоже, ребята, что идти я не могу.

— А придется, потому что мы Вас даже втроем до точки назначения не утащим. — Нет, при большом желании, мы с Саске вдвоем резиденцию Хокаге с места сорвем и пару метров протащим, но желание у нас для этого должно быть просто неимоверным. А так я и не соврал почти. Не утащим, потому что не хотим.

— Наруто, сенсей не сможет идти. — Сакура как раз закончила обследование с помощью Мистической руки. — После вашей техники у него мышечный тремор, да и истощение чакры успело дать небольшой эффект.

— А мы ему сейчас солдатскую пилюлю скормим, и все пройдет.

— Нельзя! После истощения чакры, даже кратковременного, стимуляторы неделю принимать нельзя.

— Эхх-хе-хе, отвертеться от транспортировки не получилось. — Я подставил Какаши плечо. — Опирайтесь, Какаши-сенсей. Саске, давай тоже впрягайся.

* * *

Мы дотащили Какаши до дома Тадзуны и уложили спать. Сакура сказала, что сенсей должен восстановиться через пару дней, все-таки истощение и наши эксперименты для него даром не прошли. Довольный как удав Тадзуна велел своей дочери Тсунами приготовить на ужин что-нибудь повкуснее, за что получил разнос на тему заканчивающихся продуктов. Инари нигде не было видно.

Какаши продрых почти восемнадцать часов, а когда простнулся, то резко вскочил.

— С пробуждением, Какаши-сенсей. Как спалось?

— Кхм, спасибо, Наруто, нормально.

— Сенсей, я хотел бы поговорить с Вами о произошедшем вчера. Вам не показаля странным тот охотник из Кири?

— Да, ты прав, его поведение было необычным.

— Но почему?

— Сакура, скажи мне, как тот охотник уничтожил тело Забузы?

— Откуда мне знать? Он ведь утащил тело с собой.

— Верно, но ниндзя-охотники обычно уничтожают тела прямо на месте, а не тащат их неизвестно куда. Да и оружием, которое он использовал, убить тяжело.

— Ну, не скажите. — Я достал сенбон и, напитав его чакрой Ветра, швырнул во внешнюю стену, предварительно убедившись при помощи чувств Лиса, что там никто не стоит. В стене образовалась дыра сантиметра три в диаметре, а сенбон улетел дальше. — Но Вы в чем-то правы. Тот способ, который использовал тот охотник, больше похож на боевую акупунктуру. Мы с Саске вчерне ознакомились с этим разделом искусства шиноби.

— Ты хочешь сказать... — Саске озарила внезапная догадка.

— Верно. — Какаши выглядел хмуро. — Скорее всего Забуза выжил.

— Ка-ка-как?! — То, что Тадзуна сидел на полу, не помешало ему упасть.

— Сенсей, Вы же проверяли его тело и сказали, что Забуза мертв. Единственное, что приходит на ум, это состояние мнимой смерти. Я читала об этом в больничной библиотеке.

— Да, скорее всего так оно и есть.

— Ну, на мой взгляд, это даже хорошо. Мне приглянулся меч Забузы.

— Наруто, ты думаешь, что сможешь управиться с этим мечом? — От Какаши повяло скептицизмом.

— Зачем? Это в первую очередь отличный трофей, повешу на стенку и буду всем хвастаться, как сразу же после выпуска из академии поучаствовал в ликвидации мечника Тумана.

— А ты тщеславен, Наруто...

— А еще это гарантия того, что конкретно этотмеч больше никогда не повернут против меня и моих близких.

— Хмм, как бы то ни было, но Гато не успокоится. Нет гарантии, что он не наймет кого-нибудь еще, возможно даже посильнее Забузы. Ребята, я дам вам особую тренировку.

— А у нас есть время на тренировки?

— В описании состояния мнимой смерти было сказано, что после выхода из него около недели не следует много двигаться, так что у нас гарантированно есть неделя.

— Кажется, будет весело.

— Это вовсе не весело. — А вот и Инари нарисовался. Интересно, где он шлялся всю ночь?

— О, Инари! Вот ты где!

— С возвращением, деда. — Пацан подошел к Татзуне и тот обнял его. Подошла Цунами.

— Инари, поздоровайся с нашими гостями. Они здесь, чтобы защищать дедушку.

Парень бросил на нас хмурый взгляд, а потом обратился к матери, некультурно ткнув в нас пальцем.

— Мама, они умрут. Им не победить Гато.

— Ну, парень, в чем-то ты, конечно, прав. Мы все когда-нибудь умрем, но вряд ли н такой простой миссии. А по поводу Гато я скажу так: в мире существует множество людей гораздо опаснее, чем мелкий судовладелец, которого вы тут совершенно незаслуженно считаете корнем мирового Зла. Ты, похоже, совершенно не представляешь себе, кто такие шиноби. Мы вчетвером можем за пару дней избавиться от Гато и уничтожить всех его людей, но заплатить за это вам не хватит денег, даже если вы продадите свою страну Волн до последней пылинки.

— Пф, не думаю, что такие неудачники, как вы могут кого-то убить.

— Что ты сказал?!

— Сакура, не кипятись.

— Но он назвал Саске неудачником.

— А так же меня, тебя и Какаши-сенсея, но это тебя почему-то не впечатлило. Брось, Сакура, если бы я обижался на все, что обо мне говорят всякие придурки, то давно бы помер от ненависти ко всему миру. Слушать надо только тех, кто сильнее и опытнее тебя, верн, Саске?

— Тч!

— Вот видишь? Саске со мной согласен.

— А-а, э-э-э... — Сакура растерялась. Какаши с затаенным удовольствием смотрел на нашу пикировку. Инари тем временем развернулся и пошел к выходу.

— Инари, куда ты пошел?

— Пойду посмотрю на океан из своей комнаты. — парень обернулся к нам и бросил через плечо: — Если не хотите погибнуть, отправляйтесь домой.

С этими словами Инари вышел в коридор.

— Простите пожалуйста моего внука. — Тадзуна поклонился Какаши.

— О, ничего страшного. Он всего лишь ребенок. — Какаши потер затылок и улыбнулся глазом. В этот момент вошла Тсунами.

— Обед готов, пойдемте кушать.

* * *

На следующий день Какаши потащил нас в ближайшую рощу.

— Ну, давайте начнем тренировку. Сегодня я покажу вам прием, который поможет улучшить ваш контроль чакры.

— И чем же мы будем заниматься?

— Ну, лазить по деревьям.

Я накрыл лицо ладонью. Это уже попахивает идиотизмом, Какаши ведь видел, как мы применяем сложные техники, для которых нужен контроль гораздо круче, чем даже для хождения по воде.

— Какаши-сенсей, могу я спросить, чем Вы руководствовались, когда предлагали нам эту тренировку?

— Ну, я не думаю, что вы правильно используете чакру.

— Все мы делаем правильно. Вы, похоже, совершенно не представляете себе, что мы уже умеем.

— Хмм, и что же?

— Сакура владеет медицинскими техниками и стихией Воды на базовом уровне, мы с Саске владеем Огнем и каждый по чуть-чуть своей изначальной стихией. Помимо этого, Саске уже пробудил два томоэ своего шарингана, а я немного владею фууиндзюцу. И разумеется, мы трое уже умеем ходить по деревьям и по воде.

— Что-то мне не верится. Ладно, я видел, Как Сакура применяла Волну и технику Мистической руки, Саске применял шаринган на экзамене и стихию Молнии позавчера, Огонь вы мне оба продемонстрировали, но техники у вас вышли откровенно слабоватые. А твою вторую стихию я не видел и твое владение печатями — тоже.

— Мы чакру экономили. Наша задача была вытащить Вас из Водяной тюрьмы, а не лечь рядом с Вами от истощения. Мою стихию Вы видели, это Ветер, я напитал ею тот сенбон, который бросил в стену дома. Может быть, Вы хотите устроить повторный экзамен? Учтите, сдерживаться на этот раз мы не будем.

— Хмм, не думаю, что это хорошая идея. Хорошо, в таком случае, чему бы вы хотели научиться?

— А что Вы можете нам предложить с учетом Вашей неспособности в ближайшую неделю применять мощные техники?

— Ну, Наруто, я, может быть, и не могу их применить, но объяснить-то в состоянии.

— Тогда как насчет парочки техник Ветра?

— Мма, вообще-то, я не владею Ветром.

— Жаль. Тогда я хотел бы освоить третью стихию, например Землю. Только это, пожалуй, займет больше недели.

— Да, я не знаю никого, кто смог бы освоить новую стихию меньше, чем за месяц.

Сказать по правде, я хоть сейчас мог начать изучать техники Земли, Воды и Молнии, преобразовывать чакру в эти стихии я уже пробовал. Получается пока неважно, но ведь получается же.

— А вы, ребята?

— Сенсей, а Вы владеете какими-нибудь медицинскими техниками?

— Сожалею, Сакура, но медицинские техники мне тоже не даются. Зато я могу помочь тебе с техниками Воды. Водяного дракона ты еще с полгода не потянешь, но Клонов, Водяную стену и, скажем, Водяную пулю я могу тебе показать.

— Как-то бедновато, сенсей. По слухам, Вы знаете свыше тысячи техник, если даже взять половину от этой цифры и поделить на четыре стихии, получится больше чем по сотне на каждую.

— Кха, Наруто, мне не хочется это признавать, но слухи слегка преувеличены. — Какаши смущенно почесал затылок. — Около полутора тысяч техник знает наш Хокаге, а я только пару сотен и половина из них — техники поддержки, вроде Шуншина и Каварими.

— Пф! Хоть с Молнией Вы мне помочь сможете? — Саске явно растерял остатки уважения к нашему сенсею.

— Думаю, что да. Какие техники ты уже знаешь?

— Шок, котрый Вам демонстрировал после боя с Забузой, Молниеотвод и Пробой.

— А что за пробой? Я такую технику не видел.

— А мы ее сами разработали. — Саске выхватил кунай, напитал чакрой, швырнул в стоящее неподалеку тонкное деревце и, сложив три печати, вытянул руку в ту сторону. С его пальцев сорвалась молния и, ударив в кунай, переломила цель пополам.

— Вот как-то так. Я могу и без куная, но это раза в три дольше.

— Хмм, интересно. Я даже не знаю чему бы тебя еще научить.

— Сенсей, а как насчет той техники, которой Вы по слухам разрубили молнию? Чидори, кажется.

— Это очень сложная техника, и для ее использования обязательно нужен... а впрочем, почему бы и нет? Только, Саске, для нее нужен очень хороший контроль чакры. ты думаешь, справишься?

— Сенсей, — Саске не глядя за пару секунд создал в руке расенган по методу Минато, — такого контроля достаточно?

Какаши вылупился на тихонько гудящий шарик чакры в руке Саске.

— Это же... Откуда ты знаешь эту технику?!

— Я научил, а мне Лис подсказал. Эта техника — одно баловство. Техника затратная, требует дикого контроля чакры, да к тому же использовать можно лишь в ближнем бою. Только контроль развивать и подходит.

— Кх! — Какаши подавился воздухом. — Это техника ранга А! Как по сложности, так и по мощности. Я лично видел, как таким шариком с одного удара убили человека.

— Ага, только Вы наверняка знаете, что эта техника не завершена. И в первую очередь потому, что Четвертый Хокаге изначально пошел неправильным путем. Вот нормальный расенган. — я создал шарик по методу биджуу. — Как говорится, почувствуйте разницу! Чакры столько же, контроль требуется в три-четыре раза меньше, а мощность выше на порядок.

— Да, плотность потоков чакры у тебя явно выше, чем у Саске, но насчет мощности я сомневаюсь.

— А давайте проверим. Саске, стукни-ка этим шариком, ну скажем, по вооон тому дереву.

Учиха хмыкнул и, максимально ускорившись, долбанул расенганом по указанному мной дереву. Раздался треск и в месте удара, от земли и на два метра в высоту, дерево превратилось в щепки.

— А теперь мой ход. И-и-и-эх! — Я картинно размахнулся и зашвырнул шарик с прикрепленной Нитью метров на тридцать в кусты, видимый глаз Какаши, и так изрядно расширенный, на половину вылез из глазницы. Бабах! Куст, в который я попал, исчез во вспышке, а на его месте образовалась воронка метров шесть в диаметре. Деревья в радиусе десяти метров здорово посекло потоками чакры, а до нас взрывной волной донесло мелкий мусор, щепки и пару кусков дерна.

— Кхм. Хорошо, убедил. Наруто у меня к тебе пара вопросов по поводу техники.

— Я внимательно Вас слушаю.

— Что это был за расенган? Четвертый Хокаге придумал несколько вариантов этой техники, но ни один из них не мог так взрываться и создавать взрывную волну.

— Как я уже говорил, Четвертый пошел не тем путем. Эта техника — вариация на тему Бомбы биджуу, причем довольно кривая. Когда Хвостатый создает Бомбу, он выбрасывает облако чакры, а потом раскручивает центр облака с высокой скоростью и наматывает на него всю выброшенную чакру. Так плотность чакры получается больше и не требуется контролировать форму. Просто если перестать контролировать вращение центра шара, то он взорвется. Правда, Бомба взрывается по другой причине, а именно по достижении определенной скорости вращения и плотности чакры, но там есть еще парочка нюансов.

— Наруто, а мне ты этот вариант не показывал. — Саске нахмурился.

— Я научил тебя этой технике не для того, чтобы ты ею дрался, а чтобы контроль повышал. Чтобы использовать расенган в бою, надо обладать большим запасом здоровья. Даже простой расенган может отдачей повредить твою руку, а эту версию даже я в ближнем бою использовать не решаюсь.

— По этому поводу мой второй вопрос. Как ты его бросил? Если прервать контроль над потоками, шар чакры моментально развеется.

— А это секрет! Что Вы можете мне за него предложить? Техник моей стихии Вы не знаете, Техники Огоня я и так неплохо знаю, а третью стихию осваивать слишком долго, да я и так справлюсь.

— Нуу, я могу потренировать тебя в тайдзюцу...

— А каким стилем Вы владеете, помимо академического и гокен?

— По сути, только этими двумя, ну и еще собственной вариацией на их тему. А чем тебя не устаивает гокен?

— Кроме необходимости открывать Врата для выполнения по-настоящему мощных приемов? Только своей ущербностью.

— Нуу, ту не совсем прав... Гокен очень мощный стиль тайдзюцу, я знаю одного джонина, который кроме этого стиля больше никакими техниками не владеет.

— Спасибо великодушно. Мне пока и моего стиля хватает.

— А что у тебя за стиль?

— Тот, которым я пользовался на Вашем экзамене и в бою с братьсями-демонами. Я его никак не называю.

— Я заметил, что твои удары довольно болезненны, хотя и не очень сильны. Очень похоже на джуукен Хьюга, но все-таки отличается. Не поделишься? Или это тоже секрет?

— Ну, вообще-то хорошие шиноби свими секретами редко делятся. Вы, сенсей, сами из таких, ничему нормальному учить нас не хотите, свими обязанностями наставника нагло манкируете.

Саске и сакура нахмурились и согласно закивали.

— Ну и команда мне досталась...

— А вот не надо было валить все шестнадцать предложенных Вам до нас команд. Водили бы сейчас тихих и спокойных генинов, которые выше уровня чуунина никогда не поднимутся.

Какаши едва заметно поморщился. Нарисованная мной перспектива его, похоже не вдохновляла.

— Хорошо, если вы так настаиваете, по возвращении с миссии я вплотную займусь вашими тренировками. Потом не жалуйтесь.

— Уже боимся. Саске, Сакура, раз такое дело, давайте уже потренируемся как привыкли. Будем работать парами, свободный будет наблюдать за окружающей обстановкой.

— Эй, а как же я?

— А Вы, сенсей, одыхайте и выздоравливайте. Вам через неделю максимум драться с одним из мечников Тумана, а это не шутки. Саске, Сакура, вы первые, я посторожу. — А заодно с сенсеем с глазу на глаз пообщаюсь.

Мы с сенсеем отошли на край полянки и расселись под деревом, а Саске с Сакурой уже начали тренировку стихийных техник. Саске плевался огнем, а Сакура ставила перед ним Водяные стены. Самое главное в технике Водяной стены что? Контроль и правильный выбор времени активации. У этой техники есть один неочевидный плюс: когда поднимающаяся стена воды достигает верхней точки, есть около пяти миллисекунд, в течение которых техника практически непробиваема и без напряга держит даже техники А ранга, например, первый заряд техники Великого Огненного дракона, а он как правило является самым мощным. При помощи диагностической печати мне удалось с точностью до миллисекунды выявить этот интервал и минимальное количество чакры, необходимое для обеспечения надежной защиты в этот период. Теперь Сакура каждый свободный момент училась применять Водяную стену так, чтобы враждебные воздействия упирались именно в этот интервал. С каждым разом у нее получается все лучше и лучше и теперь ей удается угадать со временем два раза из пяти, а не один из десяти, как в начале.

— Какаши-сенсей, могу я задать Вам несколько вопросов?