Исход-7

Exodus-7

От автора.

Всё описанное ниже основывается на реальных событиях, произошедших в '16м году в одной древней игрушке. Каждый герой — реальный человек, который отыгрывал свою роль. Даже главные антагонисты — они тоже люди. Никакого сценария, никакого заранее запланированного сюжета. Всё пишется так, как это было — поверьте уж, никакого желания ни у кого специально геройствовать не было — просто так получилось (С).

Все совпадения — случайны. Все истины — ложны.

Глава 1. Меня зовут.

— Меня зовут.. меня зовут Мартин. Мартин Хаммонд. Двадцать четыре года, родился на Магнитке, это достаточно развитая планета в трех прыжках от Солара. Уже третий год я имею честь быть агентом по внутренним расследованиям одной серьёзной корпорации. Название? Вы шутить изволите? Мы находимся на станции, ей принадлежащей, и вы меня спрашиваете про тот инцидент, произошедший на станции, которая тоже числилась за моим работодателем, — невысокий молодой парень, не более метра семидесяти, неброской внешности, потёр сзади шею, глотнул воды из стакана и продолжил: — Поймите, мне тяжело об этом вспоминать. Начальство давит на мозги, и пытается всё это засекретить, но информация уже утекла в галонет, и кота не утаишь в мешке.

Всё началось в 31.05.2559-го года. Я запомнил эту дату, поскольку с первого числа должен был уйти в отпуск. За час до конца рабочего дня меня вызвали в головное отделение, на ЦентКом, и пришлось пилить на челноке по орбите, чтобы высокое руководство смогло меня увидеть и озадачить. Так и случилось — вместо отдыха меня направили на станцию. КСН "Исход-7" — теперь это название на слуху. Официальная миссия была простая — провести ревизию местного подразделения научников, проверить бухгалтерию, провести ревизию в карго, проверить компетентность руководящих кадров. В общем, всё то дерьмо, ради чего мы, агенты, и нужны. Но неофициально мне поставили несколько иную задачу, узнать, куда у них там пропадают люди. Это вообще обычно дело, когда народ куда-то девается, космос всё же. Но когда это переходит определённые границы, вызывают нас. Как было сказано, за последние две недели у них открылось почти три сотни вакансий шахтёров, а по последним данным, имеющиеся сейчас на станции считаются MIA, и их розыск вроде как проводится. Что это — некомпетентность, диверсия, или просто чья-то попытка поиграть в вокса-работорговца, мне и предстояло узнать.

Глава 2. Прибытие.

КСН "Исход-7", расположенная в системе "Никс", была не только научно-исследовательской станцией, но и выполняла роль транзитной точки. Здесь пересекались маршруты из пяти разных систем, и многие транспортники использовали эту станцию, как место для заправки и отдыха экипажа. Было, конечно, совершенно непонятно, о какой секретности могла идти речь, если по станции постоянно шлялись разные левые личности, но об этом болела голова службы безопасности. К сожалению, на этот момент, из-за сезонной миграции воксов, часть путей оказалась перекрыта, и количество кораблей, прибывающих на станцию, резко оскудело.

Когда я увидел из иллюминатора приплюснутый блин Исхода, к нему было пришвартовано всего пять космических судов, хотя порт мог принять раза в три больше. Грузовоз Вольного Торгового Союза, два космических лайнера, старый облезлый рудовоз со стёршимися от времени и космического мусора опознавательными знаками, и изрядно потрёпанный рейдер, на обшивке которого изредка вспыхивали огоньки сварки.

По общей связи челнока объявили о скорой стыковке. Я выбрался из неудобного кресла и потянулся. Перелёт на курьерском шаттле корпорации, хоть и отличается высокой скоростью, но настолько же неудобен для пассажиров. В желании сделать больше посадочных мест, конструкторы сделали путешествие настоящим испытанием на стойкость.

Матрос, один из членов экипажа курьера, встал у шлюза. Стандартная процедура при стыковке курьера к станции, для контроля входящих и выходящих. На крупных судах есть специальные автоматизированные системы безопасности, но курьер такими похвастаться не мог.

На самом деле, для посещения станции требуется быть в униформе — чёрный костюм, чёрные брюки, белая рубашка, туфли. Типичный агент, каких много. Правда, наученный горьким опытом, я с собой захватил и тяжёлый плащ, и берцы, и полевую униформу офицера флота, которая отличалась в лучшую сторону прочностью и неубиваемостью, по сравнению со стандартной одеждой агента. Там же, в сумке, аккуратно лежала кобура, глок и три магазина к нему. Не то, чтобы это требовалось по уставу, но раз досмотр всё равно мне проходить было не обязательно, то и весомый аргумент в любом споре взять с собой было хорошей идеей.

Кивнув космонавту у входа, весьма беспечному, к слову, я дождался соединения шлюзов, стабилизации давления, и, подхватив даффл, шагнул на станцию.

Глава 3. Первые шаги.

Исход встретил меня достаточно свежим и чистым воздухом, а так же шумом вентиляции и гомоном нескольких десятков людей, которые коротали время в достаточно крупной зоне прибытия, где были расставлены лавки. Конечно, чувствовались и прочие запахи — и еды, и технического масла, но общее впечатление осталось приятным. Это, так сказать, первый способ определить, насколько дерьмово идут дела. Честно, столько раз я видел станции, где системы вентиляции не справлялись, и вонь с духотой стояли страшные. А тут, видимо, администрация справляется со своими обязанностями. Или главный инженер не зря получает свою зарплату. Так или иначе, я протолкался через небольшую толпу цивилов, видимо с пассажирского лайнера, и попёрся к контрольно-пропускному пункту на входе в основную часть станции. У меня была карта, которая являлась универсальным ключом к местным системам безопасности, имея уровень допуска выше капитанского, но светить ей лишний раз было не лучшей идеей, да и местные безопасники, на какой бы я станции не находился, всегда негативно реагировали на её применение. Так что, время регистрироваться и получать местную ИД-карту.

Передо мной лежал большой и просторный зал прилёта. Сами станции проекта "Исход" представляют собой весьма типичный вид конструкции. Для справки, он состоит из отдельных зон, разделённых согласно функциональности. Обычно такие зоны изолированы и могут долгое время существовать автономно. Сами зоны-отсеки разделены в три зоны безопасности — внешнее кольцо, среднее кольцо, внутреннее кольцо. Правда, тут вопрос не в живучести станции, а скорее в уровне доступа, а в уровне необходимой безопасности для командования конкретной станцией. То есть, инженерный отсек может быть хорошо забронирован, но находиться во внешнем кольце, а вот мостик — всегда внутреннее. Зачем это сделано, в целом можно понять, логика прослеживается. С учётом наличия таких продвинутых технологий, как Создатель Шаблонных Конструкций (СШК), инженер с ним в руках может построить новый отсек за трое стандартных суток, а ещё за день наладить в нём приемлемую атмосферу и инфраструктуру. После чего, норматив на развёртывание соларных панелей — двенадцать стандартных часов. Тогда как аккумуляторные батареи в режиме жесткой экономии могут снабжать Систему ЖизнеОбеспечения (СЖО) почти неделю. И станция вновь может быть функциональна. Поэтому — командование и аппаратура связи, чтобы вызывать этого самого инженера, упрятаны в центр. Туда же установлено и ядро ИИ, для максимальной защиты. По задумке конструкторов, ИИ имеет доступ к киборгам или роботам, а полный парк роботов, считая контрабордажных, может заменить трёх инженеров. К слову, не знаю, есть ли они тут, контрабордажники. Вроде бы станция научная, но транзитная. Надо будет уточнить это у местных безопасников. В любом случае, стоит заглянуть к ИИ и прописать ему парочку приоритетных установок, связанных с подчинённостью и моей безопасностью. На всякий случай. Но это всё позже. Сейчас передо мной зал прилёта — он расположен как бы "поверх" внешнего кольца, и даже его утеря не критична для всей станции. В теории, это защитный пояс и галерея для технического персонала, но обычно на станциях такого типа эти пространства отдаются на откуп частникам и объёмы занимаются всякой хренью, на вроде мелких магазинчиков, ремонтных мастерских, кафешек, ресторанчиков или ещё чем-то похожим. На некоторых транзитных станциях, особенно старых, в таких буферных зонах иногда образуются даже настоящие трущобы или гетто, сколько бы странно данное утверждение не звучало касательно космических станций. Бывает и такое. Впрочем, думаю, вы итак это знаете.

На этой конкретной станции зал был действительно большим — он вытянулся вдоль бронекорпуса внешнего кольца, и здесь присутствовало всё необходимое для цивилов, чтобы скоротать время между рейсами. В глаза сразу бросались два кафе, расположенные на "первой линии" сразу у стыковочных шлюзов, ресторанчик с мощной металлической створкой, сейчас открытой, и небольшая забегаловка, у входа в который покачиваясь стоял вокс. Воксы — раса птицеподобных гуманоидных мародёров, космических мусорщиков и падальщиков, дышат они чистым азотом, и кислород для них ядовит. Поэтому у каждого вокса на спине на людских станциях огромный баллон с азотом. Типичный способ вывести вокса из строя во время драки — сдёрнуть с его морды маску. А ещё воксы воняют. Раз я не чувствую запаха — значит, атмосфера и вентиляция вполне справляется, и это хорошо. На плохих станциях контроль за очисткой воздуха обычно первым выходит из строя, и начинает гонять перегретый вонючий газ по всей станции.

Пройдя мимо общепитов, я обнаружил ещё пару магазинов — с одеждой и с инструментами. Первый предназначался для космических путешественников, и представлял собой шоу-рум, где можно было подобрать себе что-то взамен износившегося или утерянного предмета гардероба. Правда, ничего серьёзного — мгновение остановки позволило оценить ассортимент. Видимо, всё более серьёзное и интересное будет в среднем кольце станции, а тут всякий ширпотреб, рассчитанный на самых нетерпеливых. За прилавком же стоял чернокожий толстощёкий мужик, что многое объясняло. Магазин техники же наоборот, порадовал. Я даже ненадолго остановился около него. Выбор был достаточно большой, а за прилавком сидел парень в комбезе инженерного состава Корпорации, что объясняло эту ситуацию — вероятно, магазин принадлежал Главному Инженеру. Надо будет сделать себе отметку и проверить склады резерва СЕ (Chief Engineer — главный инженер, CE), на предмет хищений. Врят ли я там что-то найду, всё же магазин в первой линии, буферной зоне, так что бумаги скорее всего в порядке. Но тут лучше перебдеть. Ага, точно СЕ замешан — магазинчик примыкает к бронекорпусу, как раз в качестве одной из боковых стен, и в неприметной нише в дальнем углу находится небольшая дверца, ведущая, судя по всему, в технические коридоры. Ну понятно, а вот и шторки — бронезаслонки, которые должны опуститься поверх стекла, и дать время персоналу магазинчика скользнуть в техи (технические коридоры — техи, сленг инженеров Корпорации), а потом выбраться уже в безопасных зонах. Обычная практика, хоть и не очень правильная. Теоретически, это ещё одна зона прорыва внутрь Периметра, но, я уверен, всё проведено по бумагам как надо. Почему я так уверен? В зоне прибытия, где трётся куча непонятного народа, все лампочки целые и на местах, все камеры функционируют, а воздух чистый. Это значит, что СЕ — педант, и держит всё под контролем. Вряд ли я смогу раскусить такого специалиста. Надо будет к нему тоже зайти.

Забавно, как много можно узнать о станции всего лишь пройдясь по зоне прибытия. Кстати, а вот и КПП. Внушительно, ничего не скажешь.

Глава 4. Добро пожаловать на "Исход".

КПП, а по факту — основной шлюз из буферной зоны во внешнее кольцо, представлял собой хорошо укреплённый проход, через который могло проехать минимум два местных колёсных "поезда" на электрическом ходу (на сленге — тролли, от trolly-truck). Сбоку, по левую руку, располагалась зона контроля, с расчерченными квадратиками для очереди, для предотвращения возможной давки. Шлюз был двойным — со стороны космоса тяжёлые створки, которые могли остановить выстрел из главного калибра эсминца или даже крейсера, со стороны внутреннего круга — такие же, а перед ними мне удалось заметить неприметные лючки на потолке. Видимо, туррели непосредственной обороны, сейчас спрятанные. Обернулся — сразу после первых створок такие же утолщения наверху. Определённо, местным то ли некуда девать деньги, то ли глава службы безопасности — параноик. Мне нравится. Осмотр не занял много времени — буквально пару секунд, которых вполне хватило, если знаешь, на что смотреть. Сейчас створки были открыты, и туда-сюда изредка ходили люди. Я же подошёл к стеклу "стакана" КПП, за которым виднелся представитель местной СБ, сидящий за удивительно пустым столом, где из вещей была только стопка бланков, ручка да монитор. Офицер безопасности, а именно так значилось на его ИД, был одет в черную нестандартную униформу, более типичную для военных объектов, чем для полугражданских станций. Обычно в таких местах службы обеспечения порядка носят красную. Как они же шутят — чтобы не было заметно крови. На гражданских объектах, по типу колоний на астероидах, форма предпочтительно голубая. На планетах — песочная. Но тут была именно чёрная, что наводило на определённые мысли. Кстати, кое-что проясню — офицер безопасности, это не звание, а должность. Звание у них обычно от рядовых до капралов, не выше.

— Ваши документы, пожалуйста, — произнёс он, когда я наконец-то приблизился и замер напротив стекла. Фрагмент напротив охранника имел возможность открываться, и сейчас снизу была небольшая щель, куда я и сунул свой стандартный ИД. Охранник впихнул тот в считыватель и перевёл взгляд с меня на монитор, одновременно задав вопрос:

— Фамилия, имя, цель прибытия.

— Хаммонд, Мартин. Инспекция станции, — скучающе ответил я. О, проняло. Офицер поднял взгляд ещё раз, пробежался глазами по моей одежде, поднял руку и, прижав к уху, где виднелась гарнитура рации. О, кстати надо свою будет в ухо вставить, а то как-то забыл. Непорядок. В таких местах, как космическая станция, мониторинг радиоканалов — залог выживания. Пока охранник бормотал что-то в свой микрофон, я включил свою гарнитуру, кроме стандартного канала прожав и кнопку 's', и привесил на ухо, застав край фразы офицера. 'S' — подключение канала службы безопасности. А я, как агент, имею доступ ко всем каналам. Знать об этом никому, разумеется, не стоит.

— ..ак в крутых фильмах, весь в чёрном, сэр. Как вы и ждали, сэр. Его задержать?

В радиоканале послышался новый голос, молодой, но достаточно резкий и неприятный:

— Оформляй его, но тяни время. Я буду через пару минут, в пути (on my way — "в пути", OMW, сленг).

Ага, значит меня всё-таки ждали. Не могу сказать, что это очень хорошо. Значит, проблемы всё-таки есть, но местные по какой-то причине не хотят придавать их огласке. Теперь требуется понять, зачем меня ждали. Если для того, чтобы вовремя принять меры к противодействию, значит местное СБ в этом всём замешано. Если для того, чтобы я тут всё разрулил, то в происходящем виновато местное руководство, административная часть станции.. и, возможно, глава охраны (Head Of Security — HoS). С ХоСом тоже надо будет пообщаться. Охранник тем временем, буркнув что-то по типу "Ожидайте", послушно уставился в монитор, изредка щёлкая мышкой. Позади меня начинала образовываться очередь, их прибывших тем же курьером, но его это мало волновало, он тянул время. Тоже ещё один штрих к общей картине, своего командира, а в радио мог быть только он, рядовой состав боится больше, чем разгневанную толпу.

Как раз через пару минут, пока офицер безопасности гипнотизировал монитор, а я лазил в планшете, пытаясь получить доступ к досье команды, дверь по правую руку "стакана" КПП открылась, и в комнату проверяющего зашёл худощавый, достаточно высокий парень, в чёрном плаще поверх форменного кителя. Судя по фуражке вместо форменной кепи — заместитель главы безопасности, носит звание.. видимо, лейтенанта. Капрал, сидевший в кресле, тем временем вскочил и приставил руку к виску. Лейтенант, кивнув рядовому, прошёл к монитору, вытащил ИД из считывателя. Прочитав данные на экране, он щёлкнул парой кнопок, и из считывателя вылезла ещё одна карточка, с черно-желтой штриховкой по одному из краёв — временное удостоверение. Взяв обе карточки — мою и временную, он протянул их под окошком:

— Сейчас двенадцать семнадцать станционного времени, мистер Хаммонд. Добро пожаловать на Исход.

Когда я взял документы, он лишь кивнул капралу и вышел из пропускного пункта. Офицер заметно расслабился и вновь плюхнулся на стул: — Следующий!

Мне ничего не оставалось, как сунуть карточки в карман, пожать плечами и двинуться вглубь станции. Надо было снять комнату в местном жилом отсеке — дормах.

Глава 5. Маленькие хитрости.

Только дойдя до дорм (dormitories — общежитие, сленг) стало понятно, зачем появлялся этот парень из СБ — между карточек ИД была упрятана маленькая бумажка с коротким сообщение — "Центральный бар ETA +4 часа". Что ж, местные решили ускорить события и не ждать, пока я начну всё разнюхивать. При том, встречу назначил местная шишка из СБ, что сразу показывает, что он так или иначе заинтересованное лицо. Информация, мне нужна информация.

С такими размышлениями я топал по широкому коридору станции, медленно смещаясь в сторону центра. Там мостик, ядро, и дормы в среднем кольце. Быстрее всего пройти мимо мостика — там как раз один коридор идёт на север станции, а один на северо-восток, в жилые отсеки. Станция типовая, ничего сложного. Вообще, строго говоря, нет никакого "севера, юга, востока". Но так принято. Когда станция строится, то определяется условный верх, условный низ, и стороны "света". Никакой привязки к реальным сторонам света, исключительно к внутренней планировке, но всем так удобно. Вот, например, прибытие на этой станции на западе, инженерный отсек — на юге, учёные оккупировали восток, а безопасники — север. У них там целый замкнутый комплекс, который может существовать отдельно от всей станции. Его условно называют "бригом". Казармы, арсенал, офисы, тюрьма, медпункт, столовая. В общем, отдельный мирок, куда не пускают посторонних. А офицер наш, скорее всего, на вахте. Как раз недавно вышел на неё, в двенадцать. У них они тут по четыре часа. На мостике тоже вахта — сидит какой-то клерк в голубом мундире местной администрации за мониторами, сонно чего-то щёлкает. Вообще, это дурацкая традиция — мостик делать с одной прозрачной стеной, с обзором на коридор. Конечно, достаточно нажать одну кнопку, и сверху рухнут бронестворки, которые не всякое орудие возьмёт, но вот всё равно традиция такая есть.

Пройдя мимо мостика, я свернул в коридор к общежитиям. Тут сновало куча народу — кто-то недавно закончил вахту, и сейчас люди разбредались по отсекам. По большей части персонал, но иногда встречались и транзитники. Проживание в дормах для работников оплачивала корпорация, а для остальных цены были совсем низкими, но требовали достаточно высокий залог, плюс чистую "историю" взаимодействия конкретного индивида с корпорацией. Мне выдавали командировочные, да и местные теоретически мне должны были предоставить жильё, но всегда надо иметь запасное место, куда можно скрыться в случае проблем, и где тебя сразу не найдут. Жильё у местной администрации я выбью, но обитать собираюсь совершенно в другом месте. Паранойя, скажете вы? Полтора года назад, во время эпидемии бунтов в системе Ивей-4, это спасло мне жизнь. Как говорится, если у вас паранойя и вам кажется, что за вами следят, это не значит, что за вами не следят. Ха-ха. Начинаю говорить банальности — а следовало бы подобрать себе место. Оглядев просторные дормы и побродив по коридору, я выбрал достаточно удобно расположенную жилую ячейку — в неприметном закутке, но откуда просматривалась большая часть пространства основного отсека, и при том — недалеко был выход в основные коридоры, а с другой стороны — вход в техи. Идеально, то, что нужно. Пора немного по использовать свои полномочия в личных целях. На самом деле, инспектор от Центрального Командования имел доступ очень ко многому, но мы это не афишировали. Вот и сейчас — достаточно было зайти через планшет в панель административного управления станции, отключить уведомления, создать левую учётную запись и от лица стоящего сейчас на вахте.. Тони Робинсона, того парня на мостике, выдать доступ Яну Дерцию — приехавшему прошлым рейсом работнику "Торгового союза", доступ к жилой секции Д, ячейке 17. Приложил свою ИД — и дверь пискнула, огонёк с красного поменялся на зелёный. Правда, забавно, новую учётку создавать не пришлось. Такая нашлась, правда последнее посещение станции было почти два года назад. Видимо, другой агент. Это одна из масок прикрытия, работает без сбоев. Ян Дерций — реально существует, и откуда бы запрос не пришёл на основной сервер Союза — через некоторое время придёт подтверждение, что да, такой человек есть в штате, и его дорожная карта включает в себя то место, где он сейчас находится.

Комната из себя представляла типовую коробку три на пять метров. Точнее, на четыре метра — ещё метр занимал шкаф, душ, туалет. Всё это отделялось лёгкими пластиковыми дверцами. В самой комнате — койка, стул, стол, лампа. Условия спартанские, но жить можно. Бросив даффл на кровать, я потопал к двери. Маленькая отвёртка — и я получил доступ к плате контроля. К ней подсоединены куча проводков, которые и отвечают за функционирование двери. Правда, часть из них под напряжением, так что совать лапки без специальных перчаток не вариант, не зная что за что отвечает. Но мне нужно было не это. В моей руке был небольшая коробочка с идущими из неё зацепами. Её я присобачил на один из проводов. Глянул на планшет — там загорелась иконка о том, что найдено новое устройство. Теперь я могу делать с этой дверью всё, что захочу. Могу заблокировать её так, что не выбьешь, отключить ток, отключить удалённое управление, да и вообще сделать так, чтобы я всегда знал, если она откроется без моего ведома. Иногда это бывает жизненно необходимо.

Закончив с делами по обеспечению своей приватности, пришлось разбирать сумку. В общем, провозился я почти час — и заметно проголодался. Когда я вышел из комнаты и заблокировал дверь, в коридоре было пустынно. Изредка вдалеке мелькали серые комбинезоны ассистентов и разноцветная одежда цивилов и транзитников. Откуда-то из центральной части дорм раздавались голоса и смех. Там был небольшой зал, для рекреации.

Я вырулил в основные коридоры и двинулся к офису главы персонала (Head of Personnel, HoP, ХоП) — второго лица после капитана на этой станции. Именно он занимался всеми административными вопросами. До назначенной встречи оставалось ещё более двух с половиной часов.

Глава 6. Знакомство с местными боссами.

Глава персонала, он же ХоП, восседала в своём офисе, и выглядела категорически уставшей. Большие круги под глазами, землистый цвет кожи, общий нездоровый вид. На страничке из досье на меня смотрела уверенная в себе девушка. На фоточке, кстати, выглядела она неплохо — тугой пучок чёрных волос, выбивающийся из под фуражки, отутюженная форма, строгие чёрные очки, туфли на каблуке. Алисса Найтвинг, как значилось в моём резюме, была двадцати восьми лет от роду, из которых двенадцать — беспорочной службы на Корпорацию. Образцовый работник, так сказать. Во всём лучшая, всегда впереди. Сейчас же — всё показывало, что человек живёт в страшном нервном перенапряжении. Ещё один штришок к складывающейся картине, которая мне совсем не нравилась. Если ХоП в шаге от нервного срыва, а глава службы безопасности назначает встречу через записку, но при этом в Центре ни о чём не знают, то это значит одно — жди беды. Опять же, тут стоит упомянуть про специфику работы на таких станциях. Глава, царь и бог на таких объектах — это капитан. Он отвечает за всё на станции, и обладает всей полнотой власти. Что обычно пагубно сказывается на уровне использования этой власти. Обычно все дела скидываются на заместителей, а именно на главу персонала, а сам капитан занимается чем-то иным, более интересным, в зависимости от своих устремлений, желаний и мотивации. Теоретически, глава персонала исполняет обязанности капитана в случае его отсутствия или недееспособности. А глава службы безопасности следит за тем, чтобы соблюдался Космозакон. Это единый документ, где указаны все нарушения порядка, от беготни голышом по главному коридору, до террорестической атаки. Уголовный, административный и прочие кодексы в одной маленькой книжечке. По факту же, если ХоП и ХоС сговорятся, они вполне могут спихнуть капитана и обойтись без него. То, что встречу мне назначил не сам ХоС — ничего не значит, возможно ему нельзя светиться.

Отстояв небольшую очередь, я всё-таки добрался до окошка, за которым восседала ХоП:

— Мисс Найтвинг, я полагаю? — девушка подняла уставший взгляд от экрана, и даже сквозь затенённые очки я смог заметить зажёгшуюся искру радости в её глазах. Дело становилось совсем печальным.

— Господин агент? Рада вас видеть на Исходе! — дамочка искренне улыбнулась и кивнула влево, в сторону входа в офис, который находился за углом коридора: — Проходите, я вас так ждала!

Ободряющее начало, ничего не сказать. В нарушение всех правил пригласить стороннего человека в офис — это совсем не уважать свою паранойю. Не верю, люди не дорастают до таких должностей, не страдая ей в том или ином виде. Пройдя за угол, я успел заметить, как опускаются бронешторы на окна офиса ХоПа — видимо, та захотела приватности. Подойдя к двери, я нажал на кнопку открытия, но ничего не произошло. Впрочем, через пару секунд дверь открылась сама, и я смог зайти внутрь. Мои сомнения на счёт паранойи сразу исчезли — в углу, незаметный со стороны фронтальных окон, сидел давешний лейтенант из СБ, забросив ноги на стол и лениво полируя пистолет, который находился у него в руках. Стоит, вероятно, рассказать больше об этом офицере. Если Найтвинг была типичным, чуть ли не штампованым образцом на плакат "прилежный корпоративный менеджер", то этот парень на первый взгляд особо не выделялся. Тёмные волосы, короткая стрижка, форменная кепи на голове, несколько едва заметных шрамов на морде, которые превращали лицо в какую-то маску. Раньше, наверное, его можно было назвать симпатичным. Но вот некоторые детали в этом, в общем-то, непримечательном человеке наводили на размышление. Нестандартная разгрузка, собранная вдумчиво, явно из армейских запасов, куча подсумков на форменном поясе, в том числе спас. баллон и фонарь, которые в таком виде носили обычно десантники, потёртые и видавшие виды берцы, при том хорошо начищенные, на плече — красная повязка СБ со символами "А+" и "R. Rodrigez", отпечатанными прямо на ткани. Схожая надпись, с именем владельца, виднелась на кителе, на пряжке пояса и, кажется, на берцах. Совсем, что ли, рехнулся, пытается не забыть, кто он есть? Да, у СБшника весьма странные тараканы. Но все мы не без них.

Зайдя в офис и, контролируя краем взгляда офицера, я добрался до рабочего стола Алиссы — тот стоял посередине офиса. Подойдя, я уселся на стул и поставил дипломат на стол. Офицер убрал со стола ноги, поднялся, взял стул с собой и подошёл к торцу офисного стола ХоПа. Установив стул, он развалился на нём. Пистолет так и оставался в руках, хоть и смотрел в пол. Не доверяют. Но политес должен быть сохранён:

— Коллеги, предлагаю ещё раз познакомиться. Я — Мартин Хаммонд, инспектор Корпорации, на которую вы имеете честь работать. Представьтесь, пожалуйста.

— Не поверю, что вы уже не сунули свой нос в наши личные дела, а, Хаммонд? — это безопасник, с наклейками R. Rodrigez даже на трусах. Я внутренне поморщился. Вояка чёртов. И ведь я действительно упустил момент глянуть его личное дело. Но внешне остался невозмутим:

— Поверьте, в ваше, лейтенант, я не заглядывал. Считайте это непрофессионализмом, — как можно более холодным тоном произнёс я, а СБшник фыркнул.

— Господа! Прошу вас, прекратите! — а это уже Алисса подключилась, переводя взгляд с меня на Родригеза и обратно: — У нас тут куча проблем, а вы начинаете выяснять отношения!

— Вот о проблемах поподробнее. Что у вас тут произошло? — не дал я себя завести в перепалку

— Мистер Хаммонд, у нас некоторые.. проблемы с персоналом учёных. Точнее, — быстро поправилась Найтвинг: — С учёными-то проблем как раз нет, но вот с теми, с кем они взаимодействуют, есть..

— М-м-м, — задумчиво промычал я, и, видя что Найтвинг мнётся, спросил: — И какие?

— Они пропадают. С концами, — Родригез бесцеременно влез в наше общение со всей присущей ему прямотой: — И я, мать его любить так и этак, совершенно не понимаю, что делают эти очкастые уроды с шахтёрами — знает только бог и они сами.

— Вы находили улики?

— Если бы, — лейтенант морщится, будто бы вместо шоколадки раскусил пластинку с кислотным эмулятором: — Прямых улик нет. У нас на астероиде ближнем — исследовательская станция, и шахтёрская. Я точно установил, что шахтёры посылают грузы переработанной руды учёным, для проведения ОКР. Ещё я знаю, что изредка шахтёрские смены заступали не через карго-отдел, а через эРэНДэ (RND, Research & Development — сленг). Это не по инструкции, но поскольку они не один день вместе работают, то позволяют себе этакие вольности, — парень помассировал свободной рукой лоб: — Мы закрывали на это глаза. Сейчас мы нашли.. ресурсы, которые шахтёры поставляли, несколько рабочих комбезов и личные вещи некоторых пропавших рабочих, на станции учёных. Но это ничего не значит — те клянутся и божатся, что работяги переоделись здесь потому, что в прошлый раз здесь оставили скафы, а после ушли на работу. И больше их никто не видел.

— А кто последний видел шахтёров?

— Томас.. Томас, не помню фамилию. Уточню — скину на ПДА.

— Понятно. Чтож, первый шаг — надо поговорить с учёными, — я чирканул на чистом листе бумаги имя контакта в РнД.

— Вот и занимайтесь. А у меня итак дел по горло, — офицер наконец-то справился с неприятными эмоциями: — Раз вы сюда направлены для решения этих вопросов, то отдаю вам это на откуп. Как что обнаружите, я вышлю вам оперативную группу силовиков (enforcer — дословно, принуждатель. Тяжело вооружённый сотрудник Службы Безопасности, здесь заменено на "силовик", сленг). Только маякните — они будут в течении пяти минут, если в тот момент не будут заняты.

— Простите, заняты? — я ухватился за обмолвку офицера.

— Ох, да какая вам разница, инспектор? Вас направили расследовать пропажу людей, вот и занимайтесь своей работой, а не лезьте в текучку нашего отдела, по-хорошему прошу, — Родригез вновь морщится как от зубной боли. У меня такое ощущение, что парня кто-то допёк. Надо будет разузнать кто.

— Я бы всё же хотел узнать, что у вас происходит, и почему отряды могут быть заняты.

— Сектора Д-4 и Д-6. Это на юго-западе и на северо-востоке станции. Сектора компактного проживания социально неустроенного персонала и транзитных визитёров станции.

— Это вы так трущобы называете, верно? — я позволил себе чуточку приподнять уголки губ, в подобии намёка на улыбку. Но этого хватило чтобы офицер поджал губы. Я его бесил, кажется.

— Сектора компактного проживания.

— И что там происходит, лейтенант?

— Местные чудят, инспектор, — вернул он шпильку: — Не единожды за последние двое суток мне докладывали о стрельбе в тех секторах, даже регистрировали пару раз пробитие обшивки, но утечки быстро латались. Сейчас в Д-4 успокоилось всё. Я выставил усиленный пост на шлюзе к основной станции, но те докладывают, что всё тихо. В Д-6 буквально час назад блокировали попытку толпы оборванцев прорваться в средний круг. Эти серые (из-за серых комбезов, стандартных для "социально неустроенных", выдаётся корпорацией, прим. автора) даже пытались стрелять в офицеров.

— Потери с нашей стороны или трупы.. м-м-м, социально неустроенных?

— С нашей стороны потерь нет, со стороны нападавших тоже. Они откатились сразу же, как только мы начали стрелять.

— А из-за внутренних разборок? Поступали в медблок? — я задал вопрос и затаил дыхание. Офицер приподнял фуражку, явно задумавшись потёр лоб и неуверенно ответил:

— Нет, никого.

— Поня-а-атно.. — теперь лоб уже потирал я: — Мне, пожалуй, следует не теряя времени пообщаться с учёными. Последний вопрос на сегодня. Почему вы не ввели туда силовиков, подавив волнения и пересажав недовольных в бриг? Это было бы логично. Тоже самое и касательно пропавших шахтёров. Почему не доложили в центр?

— Ну.. — замялся лейтенант, — ни ХоС, ни капитан не давали санкцию сделать это, хотя я неоднократно подавал рапорты. Касательно же шахтёров — официально, они ещё не пропали, идёт операция по поиску.

Мне подумалось, что это просто превосходно. Круг подозреваемых сужался до двух человек и одного отдела.

— Занятно, господин Родригез. Чтож, отправлюсь исполнять свои обязанности. Ах, да, госпожа Найтвинг?

— Да? — та встрепенулась.

— Выделите мне, пожалуйста, жилую секцию в Дормах. Будьте столь любезны.

— Конечно, господин Хаммонд, сейчас, — девушка развернулась вполоборота и что-то начала щёлкать на экране рабочего терминала, стоящего рядом с её стулом, перпендикулярно столу.

Глава 7. Общение с учёными.

Идущий по основному коридору парень в чёрном костюме особо не привлекал внимание — также выглядели всякие менеджеры среднего звена из разных корпораций, торговцы и некоторые представители команд кораблей. Пустое, ничего не выражающее лицо, дипломат — в общем, всё как обычно. Но вот в голове у Хаммонда, а это был он, плавились, что называется, шестерёнки. Явно было, что на станции творится какая-то нездоровая хрень, но было не очень понятно, кто её инициатор. СБ традиционно слабо ладили с учёными — это была аксиома, поскольку одни имели постоянные проблемы от других. Серопижамные просто всех регулярно и основательно доставали, да и вообще они — главные источник проблем на станции. Питательная серая масса всевозможных бунтов, эпидемий, криминала и разбоя. Но учёные и шахтёры? И капитан? Ладно, можно предположить, что это культ, но тогда как вписывается бездействие ХоСа? Три полярно противоположные силы, которые не ладят друг с другом. Должна быть причина. Какая-то объединяющая нить, которая сведёт все концы головоломки в единое целое.

Пока парень размышлял, он добрался до центрального бара — культурного центра станции. В баре было до чёрта народа, бухала музыка, разухабистый Rasputin, танцпол был полон. Впрочем, конец смены, космонавты отрываются как могут. Выбор тут невелик, лёгкие наркотики, алкоголь, танцы, азартные игры, религия, библиотека. И много-много изнурительной работы. Многие сходили с ума, так что бар был обязательной точкой для социального общения, как выражалась администрация. Заказав пива, Хаммонд устроился у стойки. Надо было обдумать сложившуюся ситуацию. Пока пиво наливал колоритный бармен в форменной белой рубашке и бронежилете, ставшим визиткой для любого профессионального адепта стакана и бутылки, агент осматривался. И совершенно внезапно понял, что слева от него, в двух стульях, сидит совершенно вдрызг пьяное тело в белом халате с фиолетовыми плечами. На стойке перед ним стояла недопитый стакан с чем-то явно алкогольным. Представитель яйцеголовой братии явно был не в своей тарелке — грыз ногти, оглядывался и совершенно безумным взглядом наконец-то сбрендившего параноика пялился на людей вокруг. Поправив чёрные очки, и подхватив пиво, как хищник, почуявший добычу, Мартин передвинулся поближе. Учёный сразу не заметил появившегося соседа, был занят разглядыванием входных дверей, но когда наконец-то повернулся направо и увидел тёмную фигуру, ощутимо вздрогнул и попытался слинять.

Пьяное тело агент поймал без каких-либо проблем, с физической формой у представителей Корпорации всё было всегда неплохо. Поймал и усадил обратно.

— Коллега, вы, кажется, чего-то испугались? — спокойный голос агента прозвучал достаточно внушительно, попав в редкий перерыв между треками, чтобы мужик в халате перестал пытаться куда-то бежать, а наконец-то обратил внимание, что (или кто) его держит.

— Дд-д-ы-ды-д..

— Да? Испугались? Не беспокойтесь, многоуважаемый, я здесь, и всё наладится. Вы вернётесь на работу, и о вашей сегодняшней слабости.. — начал было Хаммонд, но сразу был вынужден прерваться, когда на словах "вернётесь" и "работа" учёный побледнел ещё больше и начал неистово мотать головой. Агент внутренне матюкнулся, но быстро взял себя в руку, включив на лице маску N94 "добрый надёжный друг, желающий помочь". Подействовало, представитель РнД вновь перестал дёргаться, но зато его взгляд уцепился за недопитую стопку, которую он сграбастал, и, прежде чем инспектор успел хоть что-нибудь сделать, лихо опрокинул ту в себя. После чего с блаженной улыбкой обмяк в руках парня, с совершенно спокойной улыбкой на морде. Тяжело вздохнув, вынужденный носильщик положил тело к стойке, расплатился за себя и за него, и, вновь вздохнув, потащил учёного в дормы — в официально выделенную комнату. Того надо было хорошенько распросить.

На всё про всё ушло почти три часа. Львиную долю из этого времени Хаммонду пришлось приводить Броди ВэрИ (ударение на последнее И), а именно так звали учёного, в себя. Точнее, тот был не учёный, а аномалист. Это те же учёные, но одновременно совмещённые с археологией и естествоиспытанием. Находили они обычно какую-нибудь штуковину, и пытались её применить, облучая, нагревая, остужая, подавая энергию или убирая. Работка пыльная, тяжёлая, скурпулёзная, требующая усидчивости и внимательности, но прибыльная. Одна находка могла обеспечить нашедшего её состоянием в один момент, даже с учётом всех отчислений корпорации. Но и смертность была высокая. Не все поделки древних были исправны, или достаточно прочны, чтобы пережить весь спектр варварского обращения от этих любопытных раздолбаев с манерами опытных суицидников-рецидивистов. Почему рецидивистов? А никто не знает, насколько сильно может бахнуть артефакт древних. Вот на месте одной такой станции чёрная дыра сейчас. А вели перспективные разработки, эх. Так вот, представитель этой профессии сейчас сидел передо мной. Я смог-таки привести его в чувство, и он мне рассказал кучу интересного. Например то, что народец начал пропадать как раз когда они добыли один интересный артефакт. Чёрная стела с рунами. Она мигала раз в пол часа странными вспышками. Нашли её после сканирования — та поймала сигнал зонда разведки и сама подала ответный. Правда, передатчик, а это именно он, был чрезвычайно силён, хоть и каким-то образом узконаправлен. Вернее, как я смог узнать, учёные опытным путём определили, что в пределах пятисот метров вокруг и пяти километров ровно над собой — он наглухо забивал раз в пол часа все частоты мощным сигналом, но вот сам импульс странным образом сходил на нет за этим радиусом, хотя и удалось уточнить, что гасился не полностью — сжатый пакет уходил куда-то в глубины космоса.

Пока эти умники исследовали находку, прошло почти два месяца, и вот в конце этой недели не вернулась партия шахтёров с дальних шахт, куда они обычно выдвигались с аванпоста учёных. Так было ближе. Впрочем, они могли вернуться через свою станцию шахтёрской добычи, а могли через инженерную подстанцию. Вот только не возвращались.

Но перепугало мужика не это — когда они в очередной раз добрались до раскопок, то часть людей осталась на прежнем месте, а часть углубилась в руины. Из-за масс камня связь сбоила, и вскоре была вовсе утеряна со второй группой. И вот, проводя изыскания, Вэри стал ловить себя на том, что ему в спину упирается чей-то крайне недружелюбный взгляд. Как он сам выразился — неживой совершенно, до мурашек и холодного пота на спине пробирает. Изредка, краем глаза, на грани света и тьмы, он замечал какие-то тёмные силуэты, которые было видно буквально меньше секунды, но волосы вставали дыбом от одного понимания, что за кругом света есть что-то. Когда терпеть стало невмоготу, а руки тряслись так, что кирка, которую аномалист подобрал в качестве крайнего довода в споре, сама выпадала из ослабевших пальцев, Броди послал всё в задницу, и в лучших традициях свалил, под защиту стен аванпоста. Дождался формального окончания смены, сбросил доклад руководителю, и упёрся в бар, напиться. Где и ошивался всё последнее время, под разными предлогами успешно уходя от необходимости лететь на астероид. Досье у Вэри было чистое, раньше он числился вполне приличным работником с кучей поощрений, так что его никто не заподозрил в специальном уклонении от обязанностей. А вторая группа так и не вернулась из дальней экспедиции, хотя срок их возвращения истёк полутора суток назад.

— Ладно, Броди. Ты мужик неплохой, а мне сейчас не до тебя. Знаешь, я тебя отпущу, и даже не буду докладывать ни о твоей пьянке, которая, кстати, нарушает статью сто три Космозакона.

— Д-да, сэр. Что вас интересует, — мужик явно показывал полное расположение. Правда, помятая морда и жуткое похмелье слабо этому способствовало.

— Попробуй вспомнить. Это тяжело, но попробуй. У тех.. теней на краю восприятия..

— Д-д-да?

— Они светились красным? Может быть едва заметный отблеск. Или, может, тебе хотелось отвернуться? Или ты слышал шум, шепот какой-то?

Броди на некоторое время завис, без отчёта комкая полу своего халата, а затем неуверенно замотал головой. Нет, он не видел, не казалось, не хотелось, и шепота не слышал. Просто ему было очень-очень-очень страшно. И его можно понять. Выпроводив учёного, парень уселся на стул. Опять головоломка не сходилась. Если древние руины и стелы — то это практически точно Культ. В это предположение прекрасно стыкуются случаи с бунтами серых и пропавшие шахтёры. Небось, скормили их всех демонам, болезных. Но вот методы.. — Хаммонд достал из рюкзака ридер, ввёл многозначный пароль и открыл нужную страничку. С электронного экрана на него смотрела чёрная страшная поебень в форме перевёрнутого конуса, с отчётливыми красными прожилками и тремя восклицательными знаками в описании, об обладании пси, читай контролирующих, способностей. Если Броди был честен, а он был честен, то значит это были не они. Тогда кто? Кто?

Мозг плавился от попыток быстро понять, что происходит, и потому безмерно тупил. Агент принял решение — дать мозгам отдых. А за этим надо было вернуться в бар и немного выпить. Чем он и занялся.

Глава 8. Тревожные симптомы.

Пробуждение вышло тяжёлое. Кажется, Хаммонд вчера перебрал. Как быстро идея "немного алкоголя, чтобы разгрузить мозги" перерастает в лютую пьянку. Кажется, вчера всё было цивильно, пока не пришли парочка симпатичных медсестричек из медсекции. Когда веселье начало нарастать лавинообразно, появился хмурый Родригез во главе отряда блюстителей порядка, упакованных в противоударную броню, в шлемах с пластиковым забралом, со щитами и палками. Правда, Мартин точно помнил, что он успешно выцепил офицера, утащил в толпу и даже что-то влил тому в глотку. Бойцы немного потоптались, увидели, что никаких криков нет, и народ отдыхает, и свалили. Крайнее воспоминание, что отпечаталось в мозгу агента — как он толкает безопасника в сторону медичек, а сам опрокидывает в себя стопку текилы.

Подняться парню удалось с пятой попытки. Немного "повезло" — он спал одетым, и пытаться сделать это в таком состоянии не требовалось. Такой подвиг был непосилен в нынешнем состоянии. Мир дёргался, кружился и пытался вытащить всё что было съедено на всеобщее обозрение. В мозгах будто бухал производственный пресс, а во рту была пустыня, при том активно загаженная какими-то особо неприятными животными. В общем, полный набор интоксикации алкоголем, как сам себе поставил диагноз страдалец. В голове появилась свежая мысль — добраться до медбея и получить там химию. Почему-то в тот момент Хаммонд совершенно забыл, что он предусмотрительно имел нужные таблетки в своей аптечке, в незаконно оформленном жилом отсеке, и потому вдоль стеночки медленно поковылял в сторону основных коридоров.

Первое ощущение, когда он выбрался из уютной тишины своего отсека, была оторопь, которая даже смогла пробиться через муть жесточайшего похмелья. В дормах настроение было крайне далеко от мирного. Куча возбуждённых голосов, куда-то спешащие люди, маленькие группки, которые собирались и распадались практически хаотично. Споры, ругань. Явно что-то происходило. По часам, когда инспектор смог сфокусировать на них взгляд, получалось, что он проспал почти тринадцать часов. За это время многое могло произойти, надо было только узнать что. Но сначала — лекарство.

Выйти из дорм в основные коридоры удалось с некоторыми трудностями. У входа в жилую часть станции стоял пост из двух офицеров службы безопасности, которые держали морды кирпичами, но явно нервничали, смотря на каждого идущего мимо человека с явным подозрением. Впрочем, ИД немного развеял их паранойю, и пропустили они без проблем. А вот идущего следом парня в сером комбезе остановили и начали обыскивать рюкзак и карманы. Ближайший экран с информацией светил синей полосой сверху — ранее была зелёная, а это означало, что на станции введён синий код. Что произошло за эти двенадцать часов?

Мартин попытался сосредоточиться, отлепился от стенки и пошёл быстрее. Предчувствие неприятностей буквально вопило о том, что нужно быстро придти в форму. Резко и срочно. С некоторым трудом удалось перейти на бодрое ковыляние. Боль в голове усилилась, глаза пытались выпрыгнуть из орбит, а руки и ноги постоянно путались. Но все-таки получилось — через пять минут потеющий и мелко трясущийся от усталости агент всё же добрался до химиков. Сидящий на раздаче медикаментов мужик явно сразу понял причины появления и положил в окошко раздачи сразу две таблетки штуки с зубодробительным названием "Этилредоксразин", с явным добавлением алкизина. То, что нужно для того, чтобы очухаться после тяжёлой попойки.

Хапнув сразу обе таблетки и запив водой из кулера, Хаммонд отсалютовал химику и буквально вывалился в коридор, намереваясь топать к мостику. Но поход туда откладывался. Послышались тяжёлые шаги, и из-за поворота вывернулся тяжёлый штурмовой мех, облепленный космопехотой, в потрёпанных, явно бывавших в боях скафах старых моделей. Забрала у шлемов были откинуты, но вот кобуры наоборот, раскрыты. Мех едва протискивался через коридор, но упорно и шустро топал в сторону прибытия. Хаммонду пришлось посторониться, как и остальным людям в коридоре. Громыхающий механизм, весь в боевых заплатках и оспинах попаданий, протопал мимо и завернул на "север", добравшись до перекрёстка. Плюнув на пол, агент поспешил за ним. Такая ультимативная машина уничтожения всего живого и неживого могла самостоятельно подавить практически любые проявления культа, поскольку в бою стоила до роты пехоты. А уж если её будут прикрывать знающие своё дело люди, то она становится в разы опаснее.

Гонка закончилась в прибытии во внешнем кольце. У шлюза рейдеров было крайне оживлённо — куча народа тащили припасы, из дальних коридоров появлялись члены экипажа в одной и той же униформе и бежали к шлюзам. Крики, ругань, брань, команды офицеров, шум механизмов и толчея — вот что открылось взгляду наблюдателя. На всё это с удивлением и подступающей тихой паникой смотрели цивилы и немногочисленные работники станции, которые находились здесь.

Постояв пару минут и поглазев на творящийся бардак эвакуации, иначе и не назовёшь, агент оправил костюм и попёр к кричащему и машущему руками бородатому мужику в форменном кителе с кучей звёздочек на плечах, здраво рассудив, что он тут самый главный. Пробиться через толпу флотских получилось раза с третьего, но прямо у необходимой тушки Хаммонда перехватили два мордастых вояки с автоматами, висящими через грудь.

Минута препирательств, тычков ИД и угроз, и прорваться сквозь охрану удалось. Корпорацию уважали, как и её эмиссаров.

В общем-то, через десять минут, которые пришлось буквально вырвать у старпома на объяснения, под угрозой снижения рейтинга корабля и тотального запрета на посещение станций Корпорации, ситуация немного прояснилась.

До капитана рейдера, а это был именно он, дошли слухи о том, что на станции пропадали люди, и о бунтах в жилых секциях, где селится всякая шваль. Так вот, как только была закончена починка основных систем связи и локации, аппаратура рейдера просветила обе секции станции, мощности хватило. И то, что они увидели им очень не понравилось. Конечно, никто точно не знал, сколько там людей, но примерные цифры были. Из трёхсот человек первой секции и четырёхсот второй на данный момент на второй секции было три живых существа. Всего (!) три! Первая секция была абсолютно пуста, ни единой человеческой активной сигнатуры. Вольные наёмники и их кэп размышляли просто. Если что-то убило пятьсот человек так, что об этом НИКТО не станции не узнал — значит с этим лучше не связываться. Вполне правильный подход, для вольного наёмника — и катастрофичный для тех, кто сейчас остался на ставшей вдруг негостеприимной и чужой станции.

Пол часа — и рейдер ушёл.

Мартин остался.

Глава 9. Время выбирать.

В весьма смешанных чувствах парень добрался до мостика. Там царила гнетущая атмосфера паники и безнадёги. Двое офицеров с дробовиками караулили у обоих входов, а внутри сидела Найтвинг, едва слышным голосом пытаясь отдавать какие-то приказы в радиоканалы, но получалось плохо — было непонятно, что это была за угроза и как на неё реагировать.

В этот момент Хаммонд был практически уверен, что это не культ. Но тогда что могло быть? Революция и бунты не утилизируют пятьсот человек без особых проблем, они выплёскиваются в центральные части станции.

Генокрады? Врят ли. Не сожрут они столько, и их не так много, как говорит методичка. Воксы-пираты, террор-группа Синдиката? Не смешно, эти господа вламываются с автоматами наперевес, бренча по плиткам пола падающими гильзами, оповещая громом выстрелов всю станцию о своём прибытии.

Тени? Нет, не вариант — те любят действовать через марионеток. Пятьсот болванчиков уже бы были тут и давили бы СБ.

Мартину хотелось биться головой об стену, в попытках определить, в чём причина.

Безнадёгу мостика развеял Родригез, ворвавшийся с западного входа на мостик, в сопровождении двух сержантов в бледно-зелёном полном тактическом облачении, с линзами ПНВ на глазах. Офицер у входа успел лишь взять дробовик "на караул", когда лейт, упакованный как обычно, в свою чёрную униформу, промелькнул мимо. Он быстрым шагом добрался до экранов, махнул своей охране в сторону входа и плюхнулся на стул, бросив фуражку на приборную панель, а свободной рукой цепанув кем-то забытую кружку с кофе. Попробовал, поморщился и сделал большой глоток, и веско заявил:

— Итак, господа, ситуация вышла из-под контроля.

Реакция была неоднозначная. Найтвинг спрятала лицо в ладонях. СМО (Chief Medical Officer — главный мед. офицер, заведует медсекцией, сленг), которая пришла за пару минут до прибытия Родригеза побледнела, а СЕ — бородатый мужик в форменной спецовке, обвешанный кучей инструментов и приборов, нахмурился. Грант Стьюарт, как значилось на форме, и первое слово взял как раз он. Голос был прокуренный, басовитый:

— Родригез, вы ввели синий код, для решения этих вопросов. Я понимаю, без него у вас связаны руки. Но раз уж даже он не помогает, то сделайте милсть, объясните, какого сбойного ИИ делается на станции?

Заместитель начальника СБ тяжело вздохнул, потёр виски и хотел было ответить, но его перебила СМО, белокурое "чудо" кукольной внешности с тонкой талией и ручками-палочками:

— Вы устроили огромный переполох, Родригез! У меня голова от ваших уродов болит! Почему вы постоянно бегаете и всем приказываете! Где капитан, Родригез? Где ваш непосредственный начальник, лейт-коммандер Гадоу? Это он вам приказал всех довести?! А вы знаете, что сделает с вами Харрисон, если он уз.. — поток претензий и недовольства начинал захлёстывать офицера, который с каждым вопросом только лишь сильнее стискивал челюсть и играл желваками, а СМО не успокаивалась, лишь повышая голос и накачивая сама себя, на эскалацию конфликта.

— ..если он узнает, что за бардак вы тут устроили, то он вас..

— ХВАТИТ, — рык взбешённого безопасника веско был подкреплён ударом кулака по столу: — У нас тут люди пропадают в масштабах, я сбиваюсь с ног, а вы сидите в своём отсеке и ничерта не делаете! У вас есть доступ к сенсорам на комбезах. Где люди? Где, а? — лейт даже приподнялся со стула.

— Ну.. я не знаю.. не спрашивала.. уточню..

— Я уже уточнил, сейчас не фиксируется ни одной сигнатуры из перечисленных. А знаете, что это значит, уважаемая Энн? — офицер выжидающе уставился на СМО.

— Ч-што? — робко произнесла та.

— То, что их НЕТ на станции. И я совершенно не понимаю, где они могут быть. Толпу даже в сто рыл так не проведёшь по коридорам до Отбытия или Прибытия, — Родригез плюхнулся в кресло обратно и залпом допил кофе из кружки.

— И что делать? — подала голос Найтвинг

— Что делать, ммать, — Родригез уронил голову на руку и потёр лоб: — Для начала, всем разойтись по отделам и устроить общую перекличку. Где эРДи? (Research Director — главный среди учёных, РД, сленг). Из угла, ранее незамеченный, поднялся высокий суховатый старик в очках и лабораторном халате с фиолетовыми вставками на плечах и молча уставился на безопасника, едва приподняв бровь:

— Будьте добрым, господин Браун, отзовите всех своих людей с астероида. Алисса? Вас это тоже касается, всех шахтёров назад, на станцию. Я должен знать, по каждому из ваших людей, кто где и в каком состоянии находится. Займитесь прямо сейчас, по радиоканалу. Это ко всем главам относится.

— Так может позовём капитана, а Райан? — СМО подошла к офицеру и заглянула в глаза: — Я знаю, Патрик хороший, он всё сумеет разрулить, и не даст мен.. нас в обиду.

В ответ на её просьбу лейтенант лишь как-то жалостливо посмотрел на девушку, перевёл вопросительно взгляд на Найтвинг, получил недоумевающе-вопросительное пожатие плечами буркнул:

— Сэм! — в ответ на его приказ, один из его охранников снял тактический шлем с маской и, явив миру рыжую добродушную морду, перепаханную шрамами и оспинами былых ранений, отрапортовал: — Капитан Пи. Харрисон и глава охраны Джи Гадоу покинули Исход-семь двадцать четыре стандартные минуты назад, на рейдере класса "стикс", самоназвание "Крылья Бездны", бортовой номер..

— Достаточно. Спасибо, сержант Вастон, — перебил его Родригез: — А с этими двумя уродами улетел и диск с кодами запуска механизма самоликвидации станции, административный доступ к ИИ и куча ещё проблем. Господин Браун? — РД, ранее будто бы витавший в облаках, встрепенулся, когда услышал свою фамилию: — Вы сможете перепрошить ИИ, чтобы она слушалась меня и мисс Найтвинг? — на что РД, пару секунд подумав, кивнул.

— Ну вот и здор..

— Райан! А тут мои девочки попросили пушистика перенастроить сенсор, и мы теперь получаем всю телеметрию с костюмов персонала, а не только со станции! Сейчас только что об этом сказали! — СМО лучилась радостью. Кажется, большую часть разговора она пропустила мимо ушей. Чему Райан, честно сказать, был крайне рад. Чего ожидать от взбалмошной и непосредственной Энн он не знал, в ответ на новости про покидание станции капитаном.

— Хорошо, Дилан. Ты и твои девочки — молодцы! — офицер попытался выдавить из себя улыбку, но получилось едва-едва:

— Браун, Алисса, когда вернутся шахтёры и учёные?

— М-м-м.. я как раз пытаюсь до них достучаться.. но никто не отвечает.. я не знаю, почему, но шахтёрская станция молчит, — растерянно произнесла ХоП, безостановочно терзая рацию.

— Мисс Энн, — СБшник повернулся к СМО и мягко, с этакой мучительной улыбкой, вкрадчиво произнёс: — Попросите ваших девочек посмотреть, какой статус у шахтёров и где они находятся. Пожа-а-алуйста, Дилан.

— Да-да, сейчас.. Мариш, ты меня слышишь.. — дальше голос СМО упал до шепота, как обычно при общении через радио.

— Молодой человек, я так же не могу связаться со своим аванпостом. Это несколько обескураживает. Там проводится весьма важный эксперимент, но это не значит, что они не могут его прервать и ответить своему начальник, — в сухом и надтреснутом голосе старика явственно чувствовалось сдержанное негодование.

Родригезу аж поплохело:

— Отзывайте шаттлы на станцию. Сейчас.

— Молодой человек, за кого вы меня принимаете? Я сделал это уже, но по какой-то причине он не слушается команд и направляется на астероид. Видимо, неполадки в оборудовании, — учёный явно был весьма недоволен, что у него может что-то быть неисправно. Но в его монолог вклинилась Энн:

— Маришка говорит, что все шахтёры в атмосферном отсеке шахтёрской станции. Статусы — зелёные, несколько жёлтых. Не двигаются почему-то.

— Поня-я-тно.. так, Вастон! — Родригез сгрёб фуражку и надел её на голову, одновременно поднявшись.

— Я!

— Отряд быстрого реагирования. По полной пусть снаряжаются, плюс ещё обалдуев из прикомандированных зови, которых позавчера прислали. И поднимайте пилотов, пусть топают в ангары.

— Есть! — сержант отсалютовал и забормотал что-то в рацию. Лейтенант уже хотел двинуться в сторону карго, где швартовался шаттл шахтёров, но тут он заметил стоящего агента и, тормознув, спросил:

— Господин Хаммонд, вы с нами?

Смотря в глаза этому пожёванному жизнью вояке, Мартин безуспешно пытался сказать "нет", но язык будто бы примёрз к гортани и совершенно не собирался издавать какие-либо звуки. Мгновение растянулось на час, решать нужно было здесь и сейчас. Удивительным образом зрение обострилось, получилось в деталях рассмотреть вояку. Уставшие глаза, трёхдневная щетина, легкий бронежилет на чёрной форме с виднеющимися Rod.., фуражка с инициалами, выбивающаяся из-под неё прядь волос, рукоять пистолета в кобуре с гравировкой фамилии офицера, инициалы на форме, берцах. Офицер немного довернул голову, ожидая ответ, выбившаяся прядь немного сместились, и стала заметна интересная татуировка чуть выше и левее виска, частично заросшая волосами. Маленькие, едва заметные крохотные равносторонние треугольники, формирующие восьмиугольник. Фигура не была завершена — в одном из треугольников не хватало двух точек из трёх.

И Хаммонд прекрасно знал, что означает этот знак. Время отмерло. Агент бросил взгляд на Вастона — у скалящегося сержанта на левом виске прямо на бритой коже так же был восьмиугольник, но законченный не более, чем на три четверти. Многое стало на свои места. Каждая точка в этом месте означала, что тело было выращено с нуля в клонере, по заранее заложенным параметрам.

Забавный баг или фича, перед клонированием человека, требовалось сделать с него этакий слепок. Но после снятия слепка, клонировать адекватно мыслящего человека, а не овощ, получалось только после смерти "оригинала". После чего вновь требовалось делать слепок, этот уже не срабатывал, даже если новый клон тоже погибал. Так и росли паутинка точек — при каждом слепке запоминалось их количество, и при повторном клонировании добавлялась ещё одна. Казалось бы, победа над старостью! Но тут закрадывалось два больших "но". Даже три. Первое — что человек помнил всё только до момента снятия слепка, и после клонирования начинал жизнь как бы с этого момента. Второе "но" — психические и генетические отклонения, которые неизбежно выползали при клонировании. И если с генетическими получалось справиться при помощи химии, то вот психические — никто не знал, что за тараканы могут появиться у ранее абсолютно адекватного человека. И третье, это то, что не всегда клонирование после смерти оригинала (или нового клона, не имеет разницы) позволяло "загрузить" человека — иногда опять же получался овощ, и никакие повторные слепки и клонирование уже не могло вернуть в норму.

Говорят, человеку с нашивкой десантного подразделения и хотя бы одним полным треугольником в любом баре столичной планеты наливали стопку бесплатно. Ведь это означало, что предъявитель тату минимум трижды погибал — обычно, во время абордажа, и каждый раз возвращался "обратно". Иногда особо тупые индивиды пытались подделать тату, но если обман вскрывался — её срезали вместе с кожей крайне обозлённые вояки, если хотя бы один был близко. Это был повод и гордости, и скорби.

У СБшник, ждущего сейчас ответа агента, было почти восемь треугольников. И наградное оружие, стандартное для космопехотинца. Неудивительно, почему он был списан — судя по всему со всем подразделением скопом, охранять станцию, и почему на каждом предмете стоят его инициалы. Боже милостливый, да они же явно тут тронутые на всю голову. Паника начала захлёстывать Хаммонда, но его привёл в себя холодный голос Родригеза:

— Агент Хаммонд. Вы с нами?

— Д-да. Я с вами, лейтенант.

Глава 10. Исполняя долг.

Они пришли в карго. Там уже ждали восемь парней какого-то крайне раздолбайского вида в расхлябанных красных комбезах, тяжёлых брониках старых образцов, таких же потрёпанных касках, с Г-образными фонарями на броне, и с короткими автоматами. У двоих красных были дробовики. Так же, тут же стояли четверо из команды Родригеза, как их окрестил агент. Полный фарш из доступного — фонари и камеры на шлемах, тяжёлые броники, визоры ПНВ на глазах, маски, на поясах и брониках, кроме магазинов, куча всяких приблуд. Если смотря на красных казалось, что они просто взяли железяки потому, что им сказали, то "зелёные" Родригеза явно умели обращаться с тем, что держали в руках, если судить по скупым движениям и показной невозмутимости. Красные — нервничали и переминались.

Дошли до шахтёрского отсека карго, где шлюз и шаттл. Там их ждал ещё один парень в зелёном. Родригез глянул сначала на "зелёного", затем на агента в его помятом костюме, и махнул рукой. Каким-то образом, стоящий у шлюза СБшник понял, что ему требовалось сделать — он достал портативный лэптоп, поставил его на стол и кивнул на него Хаммонду.

На экране виднелись несколько окошек, в которых в реальном времени показывали изображения с камер на шлемах зелёных. А развернувший лэптоп боец встал на место агента, завершив второй сквад. На шахтёрскую станцию отправлялось шестнадцать бойцов.

Когда Мартин уселся на стул перед компом, к нему подошёл Вастон и из заднего подсумка вытащил табельный глок, с парой запасных магазинов, и положил рядом с ноутом. На вопросительный взгляд агента, тот лишь осклабился и похлопал парня по плечу, затем направившись к шлюзовому отсеку шаттла, куда уже успели погрузиться весь отряд.

Полёт шаттла занял совсем немного времен, по большей части требуемого на разгон и торможение, и он пристыковался к шахтёрке.

Бойцы были готовы, и, как только шлюз раскрылся, сразу же вывалились дружной толпой в холл аванпоста.. чтобы замереть от шока и омерзения. Весь пол, стены и потолок были залеплены какой-то резинообразной, влажноватой и пружинящей субстанцией, фиолетово-чёрного цвета. С потолка капало. Немного потоптавшись, красных сбили в кучу и послали в глубину станции, чуть ли не пинками подталкивая. Одна четвёрка зелёных осталась у шаттла, а вторая — с лейтенантом, хорошо отличимым в его чёрном комбезе, отправилась за красными. Видимо — мотивируя тех идти дальше.

Им требовалось пройти почти сто метров, повернуть на два поворота и добраться до местной атмосферки. Но страшная догадка уже брезжила в мозгу инспектора Корпорации. Подсознание уже знало ответ, но воспалённый мозг никак не хотел его воспринимать. Пока агент думал, красные добрались до поворотов, успешно их прошли, и почти добрались до атмосферки.. сто метров, это очень немного — как раз, чтобы одному глупому пареньку наконец-то осознать, что же завелось у них на станции, и куда пропадали люди, ставшие не более чем дичью в чужой охоте.

Рука полетела к гарнитуре рации, но паническое "НАЗААААД" запоздало. Один из красных успел подойти к дверям атмосферного и тронул сенсор открытия двери. За что и поплатился. Огромный паук, размером с три руки взрослого человека, в прыжке впился в лицо неудачливого красного, обхватив хвостом шею.

Остальные "вояки" в ступоре замерли. Пытаясь понять, что сейчас только что произошло. А вот зелёные среагировали грамотно — двое развернулись назад коридора, а двое открыли огонь на подавление в открывшийся проём. Одновременно весь сквад зелёных начал пятиться. Собственно, это спасло "красных" — ринувшаяся в проём чёрная тень нахватала свинца и её отбросило в темноту отсека, впереди собственного визга. Но на место первого вестника смерти уже спешили другие — куча "пауков" прыгали в сторону растерявшихся людей, и пули зелёных их практически не трогали — те давили огнём проём двери, откуда уже пыталась выбраться ещё одна тень. Три секунды, и Родригез разевает рот в немом крике — звука на камере не было. Пара, смотрящая тыл, резко разворачивается и встаёт на места первой, одновременно открывая огонь, а двойка передних смещается назад, контролируя тыл и перезаряжаясь — так называемая "смена" в действии.

Наконец-то отмерли красные, открыв заполошную, судорожную стрельбу по "паукам". Особенно помог дробовик — он проделал картечью настоящую просеку в живом ковре из бегущих к людям пауков. Вот только это им особо не помогло — эти существа умели отлично прыгать, что они и продемонстрировали, свалив ещё двух человек. Одного в самом начале коридора, пока тот тупил, а второго догнали уже среди отходящих. Его сначала хотели бросить, никто не рвался поднять, но, судя по всему опять Родригез, перестав стрелять, сделал рывок вперёд, цепанул парня за разгрузку и резко дёрнул на себя, едва увернушись от ещё одного прыгуна — точнее, встретив прыжок того стволом автомата, и сделав всего один выстрел, который проделал огромную дырку в "пауке" и отбросил уже неопасную тушку назад, в толпу подобных. Рывок принёс пользу — теперь тело несчастного валялось на уровне отступающих бойцов, а беззвучно разевающий рот офицер смог соорганизовать паникующих красных — один уцепил недееспособного бойца за лямку разгруза и потащил к шаттлу, за медленно пятящийся и огрызающийся огнём строй.

Дойти умудрились до первого поворота — и отряд вновь понёс потери — невольному санитару-эвакуатору снесла голову вместе со шлемом высунувшаяся из вентиляции иссине-чёрная лапа с бритвенном острыми когтями. Прикрывающие тыл бойцы обошли вентиляцию по дуге, а на попытку существа выбраться в коридоры ответили огнём, вбив достаточно большое тело обратно в шахту, заодно забрызгав всё вокруг зелёной чуть шипящей кровью. Одному красному попала эта дрянь на лицо — и тот заорал, бросив автомат и вцепившись в пострадавшее место — видимо, кислота. Трое оставшихся красных уже не могли сдержать напор ползущей дряни, хотя дробовик регулярно долбил по полу, и они начали паниковать. Если бы не становой хребет из четырёх "зелёных", те бы побежали, и, вероятно, уже никуда бы не добежали. За углом сидели четыре или пять красноватых существ, чем-то похожих на собачек, но с бронированными мордами, когтями, хвостом с шипом, и просто облепленные копошащимися "пауками". Выбеги люди за угол, их бы мгновенно сбили бы с ног собачки-бегунки, а пауки бы набросились на лицо, и уже никто никуда бы не пошёл.

Но идущие строем люди вовремя перенесли огонь и смели засаду плотным огнём калибра 7.62мм, продолжая отступать.

Хаммонду стало ясно, как и куда пропали толпы народу из Д-4 и Д-6. В тесных условиях разрозненные люди стали легкой добычей для пауков, а потом вентиляция и.. если эти твари достаточно сообразительны, чтобы направлять шаттл, то тогда понятно, что их просто перетащили как добычу на астероид. А дальше.. лучше не думать о том, что дальше случилось с этими людьми.

Глава 11. Эвакуация.

Мы бежали втроём. Родригез наперевес в боевым дробовиком, прихрамывая, его пассия и я. Какого дьявола нас понесло туда без охраны — чёрт его знает. Впрочем, я понимаю лейта — отвлекать людей от спасения остальных, это было прямым использованием своего положения в личных целях.. как это понимал сам молодой командир. Ведь я имел право приказать ему взять охрану, поскольку его ценность при обороне вообще нельзя было переоценить. Но нет, поддался на его уверенность, и вот — мы ковыляем еле-еле, а до ближайшего поста — ещё минимум секунд тридцать бега, а учитывая нашу скорость — не менее сорока-пятидесяти. В жилом блоке грохнула о пол решётка вентиляции, и раздался вибрирующий ультравысокий рёв — аж уши заложило. По наши души пришла чёрная смерть. Райан грязно выругался и ускорился практически вдвое, а мы с девушкой, не сговариваясь, подхватили его с двух сторон и резко потащили вдоль по коридору. Я оглянулся — и понял, что мы не успеваем. Из-за поворота вывернули несколько стремительных чёрных тел и понеслись к нам, цокая по плиткам пола громадными когтями. Поворачиваясь вперёд и пытаясь ещё хоть немного ускориться, я встретился взглядом с ковыляющим офицером, который тоже только что оборачивался. И точно понял весь расклад. Он печально на меня глянул, и толкнул в сторону, к стене, к неприметной двери тех. тоннелей. Его ИД шлёпнулась на пластик сканирующего устройства, дверь приветливо раскрылась. Меня с девушкой сильным толчком втолкнули внутрь и створки практически сразу же закрылись. Я бросился обратно, прижал ИД к считывателю — но тот моргнул красным. Из-за створки раздался выстрел. Ещё. И ещё. Времени терять было нельзя — нам его сейчас оплачивают по самой высокой цене. За руку вздёрнул девушку и потащил по тоннелю, идущему параллельно основному коридору, до упора. Там Т-образный перекрёсток. Слева дверь к основной станции, справа — длиннющий тёмный коридор, уходящий куда-то на юг, юго-восток. От входа послышался душераздирающий скрежет металла, и вдали показалась полоска света, медленно расширяющаяся. Кажется, твари подцепили двери когтями и сейчас медленно раздвигали их. На сомнения не было времени, я стукнул по считывателю на двери к станции — но уже не местной ИД, а моей, рабочей. Та раскрылась — и мы выпрыгнули в основные коридоры, как раз одновременно с тем, как твари таки вломились в техи. Вдали, у входа, была лужа крови, но тела не было. Проклятье, куда они его дели? Но размышлять и искать опять-таки времени не было — мы рванули к блок-посту. И успели. Впереди виднелась стена щитов, перекрывающая коридор, и над ней каски, покрашенные в серый. Добрались. Они не успели сцапать нас совсем чуть-чуть, опоздали секунд на пять, выигранных нам лейтом.

Вывалившаяся за нами в основной коридор тварь могла устрашить одним своим видом. Длинное, но сгорбленное чёрное тело, покатый лоб, полное отсутствие глаз, огромный рот с кучей зубов, блестящая, влажная кожа, бритвенной остроты когти на руках и капающая с конечностей слизь. Тварь была крупная — крупнее своих аналогов, и служила этакой модификацией обычной. Справа и слева выпрыгнули ещё несколько, куда меньше, но подвижнее. Их было вполовину меньше, чем из начальной партии, а на оставшихся имелись отметины, из которых сочилась зеленая сукровица. Проклятье!

Мы юркнули из стену щитов стоящих безопасников. Те носили так называемые "риот-сьюты" — костюмы, используемые для подавления беспорядков, ударопрочные и порезостойкие, они позволяли перенести практически любой силы попадание тупым предметом, самортизировать и не дать сломать слабый человеческий скелет. Один минус — против пуль они помогали средне, а лазеры практически не держали вовсе. В перестрелку в них ступать было дурацкой затеей, зато в рукопашной это было самое оптимальное решение. Крепкая черепаха давала превосходную защиту. В комплекте к доспеху, в руках у людей были ростовые щиты из укреплённого полимера, и шоковые дубинки.

Охотник и загонщики-стражники начали медленно подступать к стене щитов. По строю людей началось шевеление — драться с ЭТИМ не хотел никто. Но вот раздался негодующий рёв сержанта, обещающий "засунуть батон по самую кнопку активации" ежели хоть одна "голожопая макака" из собравшихся здесь "девочек" решит свалить, и шевеление резко прекратилось. Люди боялись своего сержанта куда больше возможной смерти от лап и когтей, и над строем взвились дубинки, заискрив зарядом электричества и застыв над щитами, в полной готовности к удару. Задний ряд, куда более жидкий, подпер переднюю шеренгу. А Чужие не спешили попадать под удар — они заверещали, и в людей полетели лицехваты. Но вот беда — те подняли щиты, и эти пауки вляпались в них, после чего сползли на пол, где их и подавили сапогами. Трупики ударами отправили обратно в нападавших — из переломанных тельц сочилась какая-то едкая кислота. Одному только бойцу повезло не сильно — он встретил удар слишком высоко взлетевшего лицехвата не самим щитом, а его краем, и тот успел вцепиться в забрало. Правда, не сильно это и помогло — по корябающему укреплённые пластик лицехвату прилетел удар, и тот резко отлетел в сторону. Шлем, специально созданный со стойкостью к химии и механическим повреждениям неплохо держал и кислоту, и удары лап твари.

А потом чужие ударили. Они врезались в щиты, но строй удержался. Взметнулись дубинки, и напавшие твари начали валиться от страшных ударов. Второй ряд резко бросил щиты, достал из-за спин дробовики и разрядили их в упавших и дизориентированых существ, добивая тех. Правда, из-за угла вылетели ещё несколько тварюшек. Их встретили залпами из оружия и вновь сомкнувшейся стеной.

Но всего этого Мартин не видел. Он улепётывал во весь опор в сторону мостика.

Отзвуки стрельбы доносились сразу со всех сторон станции. Расставленные блоки медленно оттягивались вглубь, пытаясь прикрыть эвакуацию гражданского персонала. Вот только под управлением погибшего уже Родригеза был всего взвод охраны, пусть и расширенный, но никак не рота. Силы были размазаны тонким слоем по всем основным переходам и коридорам, и медленно захлёбывались. Твари лезли отовсюду, маленькими ручейками выхлёстываясь из вентиляционных отверстий, охотились на людей, сбивали и обездвиживали их, нацепляли лицехватов, проглатывали людей целиком и вновь скрывались в вентиляционных шахтах. Этим занимались маленькие загонные команды из пары-тройки собачек и одно-двух охотников. Остальные твари собирались в толпы и захлёстывали немногочисленные точки обороны.

Идея командира обороны была проста — создать коридоры для эвакуации гражданских до Брига, занять там оборону, основываясь на мощных противоабордажных створках и тяжёлых туррелях непосредственной обороны. Дело было в том, что у каждого кольца станции был свой атмосферный контур, не соединённый напрямую с другими. То есть, при утере внешним кольцом станции атмосферы, опускались переборки в коридорах, и воздух не утекал в космос. Поэтому и получилось, что Чужие смогли перемещаться только по внешнему контуру — куда прибывали шаттлы с шахтёрки и с научного, по которому они и отлавливали себе добычу, будучи совершенно незаметными. Сейчас же, будучи обнаруженными, чужая злая воля гнала охотников в коридоры, иони расползались уже по атмосферному контуру средней части станции.

Основные направления прорывов — из карго, часть которого Чужие смогли захватить, из Д-4, который был рядом, и с Д-6, где их были значительные силы, плюс доступ к тех. тоннелям внешнего кольца всей северной части Исхода. Сейчас основные бои шли по главному коридору восточной части, по которой отходили к центру люди. Учёные, роботехники, прочий гражданский персонал. Часть бойцов держали медбей — его потеря была критична для защитников, поскольку раненых и заражённых лицехватами была просто куча.

Резервы защитников были раздёрганы, но подкрепление подошло. В самом начале заварушки, в инженерный отсек и в карго подтянули часть снаряги с противоабордажных запасов. Хлам всякий, на самом деле. Дробовики, тяжёлые старые броники, каски, картечь, пехотные штык-ножи. Для корпоративных головорезов даже такое вооружение не представляло опасности — новейшие бронежилеты уверенно держали дробь, даруя защиту до 95% тела. А старые броники, хоть и защищали от попадания пули, вот против лазеров были слабоваты, да и кинетический удар от зарядов 7.62, которыми обычно снаряжались карательные экспедиции, обычно валил с ног и делал возможного бунтовщика небоеспособным. После чего того можно было поймать, подлечить, осудить, впаять непомерный штраф — и ещё и заработать на практически дармовой рабочей силе. Решения Корпорации всегда отличались изрядным цинизмом. К тому же, калибр 5.56, который использовали Синдикатовцы, так же останавливался этими старыми брониками, а вот скафандры парней из их террор-групп наоборот, были неплохи против лазеров, но пули их пробивали. Так что, при абордаже, если эти запасы успевали раздать, по диверсантам стреляли из-за каждого угла, и те несли потери. Иногда — при удачном стечении обстоятельств, даже не доходили до среднего кольца.

Сейчас эта снаряга тоже помогла. СЕ раздал своим парням дробовики, те напялили броники, защищающие торс и, что самое важное, сердце, куда так любили бить Охотники сопротивляющихся жертв, набили карманы патронами, и были готовы рвать противника. Сейчас часть мужиков в жёлтых комбезах (стандартные для инженерного состава, прим. автора) держали инженерный, заварив вентиляцию, выставив повсюду барьеры под током, и отстреливая лезущую нечисть прямо через них. Долго они так продержаться не могли, ровно до прибытия "больших" существ, но не дать убить себя какое-то время были способны. Другая часть, под командованием самого инженера, пробивалась к мостику и бригу, отстреливая одиночных тварей и выдёргивая гражданских буквально из-под когтей нападавших.

В карго тоже было не всё так плохо — огромные ангарные помещения давали место для манёвра огнём, а четыре легких мобильных турели превращали бегущих существ в фарш. Да и у каргонианцев, так уж повелось, всегда была готовность защищать себя с оружием в руках. В команде, правда, они работали неумело, но по отдельности были неплохие мотивированные бойцы. Они заварили двери к шахтёрской части карго, часть ангаров, и отстреливали сейчас лезущих из вентиляции и техов вторженцев. Патронов было достаточно — автолаты в карго перешли на "военные" рельсы. Разумеется, их тоже рано или поздно должны были смять, больно уж неравны были силы, но сейчас основная толпа вторжения охотилась на менее зубастые цели, выискивая и заражая как можно большее число людей.

Так вот, поскольку юг был прикрыт инженерным, запад сопротивляющимся карго, а север — бригом, то большая часть растекающихся по станции паразитов естественным образом ломилась на восток. Там было много людей, не было активного сопротивления, и были огромные технические помещения, лаборатории и склады. Как уже говорилось, гражданские сбегали в центральный коридор, где их встречали отряды СБ, и они пробовали прорваться в сторону центра и брига.

Мартин наблюдал разворачивающуюся картину трагедии сидя на мостике, смотря через камеры, расставленные по всем основным коридорам.

В дальние коридоры послали часть охраны, одетую в красное — а те на порядок уступали зеленым, а потому, по логике Родригеза, их было не жалко. Жесткая логика войны. А сейчас некому было вовремя приказать им отступить — командовать пришлось Вастону, а он до своего начальника явно не дотягивал, и справлялся едва-едва, больше потому, что план обороны был продуман не им, и ему следовало лишь вовремя отдавать приказания.

Красные явно паниковали — стреляли неточно, длинными очередями, но костяк из четверых ветеранов в зелёном постоянно приводил их в чувство криками, пинками и зуботычинами. Вот только это всё равно не помогало — приходилось медленно отступать, не давая добраться до себя и сохраняя активные штыки для дальнейших действий. И одновременно обрекая оставшихся на смерть. На самом деле, всё происходило очень быстро — отходить приходилось едва ли не бегом, чтобы не погибнуть под валом наступающих тел. К несчастью, добивать тварей в такой толчее получалось редко. Обычно, получив критический урон, Чужие падали на пол и замирали, а более мелкие собратья их оттаскивали за спины более целых, где повреждённые усердно начинали регенеровать.

Когда, казалось, сейчас защитников сомнут, к ним подошло подкрепление. Прямо из-за спин напирающих тварей раздались длинные очереди. Чужие, ранее паровым катком катившие вперёд, заметались, ослабили напор, и попытались разбежаться по вентиляциям и ближним отделам. Целых три меха, покрашенные в чёрный, пёрли сквозь толпу существ, давя и отстреливая чёрные тела из тяжёлых пулемётов, закреплённых на месте манипуляторов. Кавалерия, легкие разведывательные гигаксы, прибыли на поле боя. И сразу показали, что такое пули калибра 14.5мм на короткой дистанции. На среднем, командирском, прямо на крыше меха, на броне, виднелись люди, которые не позволяли ни одному чужому запрыгнуть наверх.

Скоро подкрепление добралось до позиций красных, основательно расчистив коридор от наступающих. Головной и центральный мехи проскочили дальше, к мостику, а замыкающий остановился, развернулся и выдал длинную очередь по вновь возвращающимся ксеноморфам, разрывая тела и откидывая обратно вглубь секций.

Хаммонд встал из-за монитора и выбрался с мостика. Как раз подошли мехи. Сначала парень не поверил своим глазам — с командирского, идущим вторым, сползал Родригез, вполне живой.

Выглядел он потрёпанно. Ранее идеально отутюженный китель был разорван в нескольких местах, а под ним виднелись бинты, щедро залитые регенерирующим гелем напополам с кровью. Дробовик был с ним, покоцаный и будто бы окунувшийся в кислоту, но вполне рабочий. На руке была шина — та была явно сломана, и так же залита специальным регенерирующим гелем.

Когда агент подошёл, лейт как раз ругался с медиком, который что-то доказывал.

— ..вам обязательно! Повторяю! Обязательно требуется операция! Вы не понимаете!

— Нет, это вы, док, не понимаете! Мне ценна каждая секунда, и пока я буду валяться на хирургическом столе, мы проиграем войну! И меня всё равно убьют эти уроды! Всё, разговор окончен! А руку потом поправим, никуда не денется.

На что док лишь досадливо махнул рукой и отправился к другим раненым.

Родригез развернулся, закашлялся, пошатнулся, но всё-таки сохранил равновесие и уже более твёрдым шагом потопал к мостику, где расположился штаб.

Глава 12. Об этом не говорят.

Активный бой на станции закончился почти час назад, и сейчас мы считали раны. Из персонала осталось не более тридцати процентов — остальных или убили, или утащили в логова. Из охраны — едва ли треть уцелела, по большей части из состава "ветеранов" в зелёном, с треугольниками на висках. Из них погиб всего один сквад, да и то — геройски вызвались добровольцами с одним мехом прорваться к шаттлу в РнД и вполовину срезать возможность для транспортировки подкреплений с астероида на станцию для Чужих. Добрались, шаттл уничтожили. Но обратно уже не вернулся ни один.

Вастон был тяжёло ранен, и сейчас валялся в полубреду без руки — к мостику прорвались какие-то больно огромные монстры и нанесли настоящее опустошение среди оставшихся в живых людей. Атаку отбили — но полёг один из мехов, дочёрта гражданских, а сержант лишился руки, прыгнув с мощным вышибным зарядом к пасти монстра и закинув тот туда. Вот только монстр успел цапнуть, начисто срезав руку немного ниже локтя, а лапой отправив хрупкое человеческое тело в полёт. Наверное — это его спасло от гибели, поскольку монстра просто разорвало.

Командир был совсем плох. Сражение медленно проигрывали. Всё теснее сжимали тиски морфы, ведомые каким-то проклятым разумом, злой волей. Умирали раненые без должной медпомощи. Трижды ходили в контр-атаку на захваченный медбей, выгребая запасы оттуда и откатываясь, оставляя тела людей на полу. Монстры уже не охотились за "хостами" (host — англ, глагол, означает в т.ч. "содержать гостей"), в которых вызревали паразиты, а целенаправленно уничтожали любых боеспособных людей. И каждая контр-атака щедро умывалась кровью. Вторая атака вообще провалилась, захлебнувшись в крови — в тот момент монстры, видимо, получили приказ не ловить, а убивать, и в третью пошли все ветераны, снятые откуда только возможно. А командир, послав всех к чёрту, возглавил штурм — и чужих откинули. Раненые получили небольшую отсрочку, а часть даже смогли очухаться и взять в руки оружие, получив лошадиные дозы лекарств.

И вот, вернувшись обратно, и приняв решение вновь "оптимизировать" линию фронта, для "тактической перегруппировки", командующий откинулся на кресле. Его подёргивало и явно тошнило — зеленоватый оттенок лица давал о себе знать. Медики пытались вколоть антитоксин, но лейт каждый раз посылал их, говоря, что не поможет, а он требуется другим больным.

Агент тоже пытался поговорить, но от него просто не обращали внимания. Командование пожирало все ресурсы человека — и тот только шипел в рацию, остервенело переключая каналы и отдавая приказы, одновременно двигая по интерактивной карте зелёные и красные квадратики и циферки. Красных меньше не становилось, наоборот — прибывали данные с камер о каких-то совсем уж страшных тварях, а вот зелёные таяли, при том чрезвычайно быстро.

А бой вновь набирал обороты — противники перегруппировывались, нападали, ранили людей, разменивая одно своё творение на три-пять раненых, которые уже не могли так же хорошо сражаться, и вторая тварь уже иногда имела возможность кого-то убить, совершенно не ценя собственную жизнь. Ареал обитания людей медленно сокращался, всех медленно выдавливали к мостику.

По прикидкам самого Хаммонда, держаться им оставалось не более часа активного штурма со стороны чужих. Если поставить в строй кого возможно, включая раненых и некомбатантов, а неходящих бросить, то можно было выиграть ещё час. Этим сейчас и занимались — людям выдавали снаряжение со складов, и те, даже уставшие, шли к линии соприкосновения. Все понимали — они на консервной банке посредине космоса. Банку сейчас вскрыли и всех банально едят, причмокивая от удовольствия. Бежать некуда. Либо захватчиков выбьют и уничтожат, либо всех людей употребят как источников для увеличения популяции.

Правда, Родригез чего-то ждал. Он старательно тянул время, отсрочивая схлопывание обороняемого периметра, высылая ударные группы, выжигая коридоры, блокируя переборки, пытался постоянно держать врага в напряжении — но, кажется, это помогало слабо. Оппонент на той стороне не испытывал ни страха, ни жалости, ни боли — и не прощал ошибок. Вся схватка, при всём её чудовищном напряжении, походила на бой вслепую — где ты запомнил очертания комнаты, закрыл глаза, а противник тебя раз за разом бьёт, при этом совершенно не считаясь с ответными ударами.

Ещё пятнадцать минут стрельбы. Противник потерял нескольких крупных зверей, а что особенно важно — забронированного по самое "не могу" крашера с бронированным лбом, неуязвимым для неспециальных пуль, одного "авианосца" — тварь, которая таскала на себе гору лицехватов и постоянно швырялась ими неприлично далеко и точно, что выходило в кучу заражённых, и двух "бойлеров", то есть "варильщиков" — странные уродцы с огромным животом, которые плевались биобомбами, взрывающимися ядовитыми облаками кислоты.

Так-сеть отрядов была перегружена от постоянного прохода информации. К некоторым Хаммонд подключался, пытаясь следить за обстановкой, но сразу это бросал. Как Райан разбирался в этом гомоне и умудрялся отдавать приказы — совершенно не находило понимания у агента. Поэтому он сосредоточился на том, что умел лучше — пытался в общем гомоне и призывах о помощи на общих частотах и частотах отделов выловить сообщения от одиночных выживших и как-то скоординировать их для выхода в "зелёную" зону — то есть, условно-безопасную. Изредка получалось, и тогда пробившись на командную частоту, удавалось донести информацию до командира и его штаба, и иногда выживших выводили, устраивая "зелёные" коридоры в толпах морфов. Но чаще — единственное, что оставалось сделать инспектору, это записать число, место и частоту для связи выживших и пожелать ждать и молиться. Собственно, этим он и занимался, когда в переполненный помехами и криками эфир ворвался чистый, но до крайности раздражённый и требовательный голос:

— Здесь ТАКР "Икарус", Корпорация. Время подлёта до КСН "Исход" — пятнадцать стандартных минут. Командование Икаруса — на связь! Приём!

Наверное, это было самое приятное, что агент слышал за всё посещение станции. Откуда-то из центра мостика, откуда раньше неслась только площадная брань Родригеза, вперемешку с командами (и наоборот), на мгновение всё затихло, а потом грянуло дружное троекратное "ура!".

— Здесь лейтнант Ро.. кхе.. Родригез, временно заменяю главу охраны КээСэН Исход-се.. кхе.. кхе.. семь! Ведём тяжёлые бои, нужна помощь АСАП. Здесь очень жарко! Многочисленный противник, ксеноугроза, биоугроза. Запрашиваю эвакуацию с КСН! Код подтверждения полномочий — при установке канала пере.. — Райан зашёлся кашлем, и подошедший Хаммонд разглядел, что раненый лейт пятнает всё кровью при каждом выдохе: — передачи данных.. приём, Икарус?

— Поняли это, Исход, поняли. Услышали чётко и ясно, ситуация критическая. Начинаем стыковку. Чёрт с ней, с авторизацией. Шлюзы с шести по восемь, восточная часть.

— ..у нас сканеры будто с ума сошли, они же там кишат! Как вы там ещё живые?! — радист, оставленный капитаном или первым помощником, аж прошептал последнюю фразу. Но в нарушении протокола, с Исхода ему всё-таки ответили:

— ..из последних сил. И ещё, тут куча гражданских. Вытащите их, парни. Прикроем сколько сможем. Коридор до шлюзов шесть-восемь, восток, будет через двадцать минут. Больше — всё.

Диалог слышали все, и все сразу по его окончанию пришли в движение. Родригез оставил на какого-то из сержантов координацию и усвистал к восточному рубежу, на месте командовать организацией прорыва. Свалил не один — упихнув свою пассию, которая не отходила от него в мех, на кресло второго пилота, а сам забравшись "на броню", как привыкли ездить десантники.

Дальнейшее запомнилось Хаммонду урывками. Вот он тащит раненых. Вот он тащит припасы. Вот он держит дверь, которую заваривает вусмерть уставший инженер. Вот он подняв автомат из рук разорванного буквально на две половины "красного" давит огнём коридор, откуда изредка несутся кислотные плевки и пытаются допрыгнуть собачки.

Один раз моргнул — его перевязывают, а откуда раны он сообразить не может, да и вообще стреляют хоть рядом, но не прямо у перед ним. Вот перевязку закончили и десятки людей вновь понеслись по коридору, отбивая напрыгивающих собак и сбивая пытающихся напасть из каждого проёма лицехватов. Света мало — почти все лампы разбиты пулями или ударами ксеносов.

Ещё моргнул — и он осознал себя судорожно меняющим магазин с пистолете, когда раненого ботаниста рвёт на куски озверевший "охотник". Вот магазин в пазах — и тяжёлые пули сорок пятого калибра вырывают куски из тела твари. Той это не нравится, и, полоснув по ноге агента, ксеномразь прыгает куда-то в темноту разбитого отсека сбоку от коридора.

Обильно льётся кровь и Хаммонд слабеет. Он идёт едва-едва, хотя ему кажется, что бежит изо всех сил. Обернуться нет сил, но всё-таки получается. И сзади за ним идёт недавний "гость" — высокая зверюга, в лапах которой шебуршится лицехват. Будто бы чувствуя страх человека, хищник неспеша подбирается к своей жертве.. но тут что-то идёт не так. Дверь техов, маленькая и неприметная, раскрывается, и между добычей и жертвой становится новое действующее лицо. Родригез, в разорванном комбезе, едва хромая, с торчащей из плеча обрубленной почти под корень лапой, в висящем клочьями бронежилете, медленно и сосредоточенно перезаряжает дробовик. Ксенос швыряет лицехвата и Хаммонд осознаёт, что сейчас ему придёт конец. Лицехват свалит защитника, а хищник догонит и обездвижит раненого. Но вот всё пошло опять не по плану — лицехват летел как раз к агенту, а СБшник просто встал на пути. Тот врезался в руку, закрывающую лицо, недовольно застрекотал, сполз и шлёпнулся на пол, и попытался добраться до своей цели. Вот только не учёл летящего берца безопасника, и был раздавлен. Чужой прыгнул — и словил выстрел пулей, которая не только остановила полёт, но и отбросила на метр назад. Не спеша, офицер добил лежащую тварь, повернулся к стоящему столбом агенту и махнул в сторону отбытия, чьи огни виднелись в конце тёмного коридора уже очень близко.

На них нападали ещё дважды. Собачка с лицехватом попыталась добраться до Хаммонда, совершенно игнорируя более опасного мужика с дробовиком, и была уничтожена так же, как и первый нападавший. А второй — ещё один "охотник", уже целенаправленно попытался убить Райана, но не успел — ему пулю в ногу всадил Хаммонд. Ксенос спотыкнулся и получил из дробовика. Собственно, сейчас это было легко — ведь лицехватов блокировал СБшник, а остальные твари по одиночке без возможности вывести из строя человека надолго, были не сильно-то и опасны.

Отбытие было уже близко, но офицер почему-то остановился. Агент остановился тоже, но Райан на него заорал, требуя продолжить движение. Невольный командующий обороны стоял чуть вглубине коридора, дальше от спасения, и смотрел в сторону света. Из-за его спины, уже близко, Хаммонду были видны накатывающие морфы, но раненый в чёрном мундире будто бы их не замечал. Он достал и закинул в рот ещё одну таблетку Трамадола (обезболивающее — прим. автора), и резко передёрнул дробовик.

— Скорее, Райан! Мы успеем! Идём к ботам с Икаруса!

— Сам иди. Я — всё. Отбегался. Сейчас выстрелю пару раз и финита.

— Да брось, я вижу, бежим!

— Быстро двинул к шлюзам. Это приказ, — теперь дробовик смотрел на колеблющегося агента.

— Да какого! Чёрт с тобой! Оставайся! Герой херов! — от разочарования злоба прострелила всё тело посланника корпорации, и придала сил. Тот резко повернулся и почти побежал в сторону шлюзов и виднеющихся людей. И уже отойдя на двадцать метров, его окликнули:

— Эй, господин Инспектор, — тот обернулся: — Когда мы увидимся, пошли меня к чёрту. Лады? — и, пока Хаммонд тупил, лейт скинул броник, приставил свой дробовик к грудине, едва дотягиваясь пальцами до середины, повернулся неловко боком и, улыбнувшись, нажал на спуск. Громкое "Бам" оглушило и так плохо соображающего агента, но вот увидеть извивающийся обрубок уже мёртвого и агонизирующего паразита, который вышвырнуло вместе со всей грудной клеткой из завалившегося уже на грязный пол тела, он сумел.

И рванул к шлюзам — теперь он был обязан успеть. На станции его ничего больше не держало.

Глава 13. Эпилог.

Мартин сидел за столиком в светлом кафе ЦентКома, помешивал сахар в чашке, и задумчиво смотрел на собеседника.

Напротив него сидел в неизменном чёрной униформой лейт-коммандер эР. Родригез. Офицер выглядел отдохнувшим, был чисто выбрит, зол, здоров и сверлил взглядом Хаммонда.

— Родригез, — Райан протянул руку Мартину, и тот её пожал:

— Рад видеть в добром здравии, лейтенант-коммандер, — вполне искренне улыбнулся парень.

— Я не знаю, кто ты. Так что придержи свою улыбочку при себе, — брезгливо и как-то через губу сообщил в ответ Родригез: — Вчера я получил направление на станцию лейтенантом, залез в сканер, и вот — открыл глаза, а я уже прыгнул на звание выше, меня поздравляют, и дают назначение на другую станцию, но уже не заместителем, а главой охраны. А сверх этого — навязывают наблюдателем мутного типа, добавив, что сработаемся. Ты мне не нравишься, понял?

— В прошлый раз ты попросил на это утверждение послать тебя куда подальше.

— Сработаемся, — теперь уже криво усмехнулся новоиспечённый начальник охраны, почёсывая почти завершённый восьмой треугольник.

Список персонажей

— Патрик Харрисон, Каптайн и пидор

— Алисса Найтвинг, ХоП, ответственная девушка с развитым чувством долга

— Годвин Гадоу — ХоС

— Райан Родригез — заместитель ХоСа

— Сэм Вастон, сержант

— Тони Робинсон — (Н) вахтенный офицер

— Диланн Энн — СМО

— Эмиль Саутер, медик, ирокез, брутален

— Викро Бокс — химик, чутка безумная, камуфляжные штаны, зелёные волосы каре

— Грант Стьюарт — СЕ

— Хади Амари — таяра, инженер (пушистик)

— Гордон Браун — РД

— Броди Вери — трусоватый учёный

— Майлз Блэк — чёрный, ботанист

— Джеймсон Грин, ирландец, с рыжей бородой, в возрасте за сорок, в плаще, с маской