Пироман поневоле. Общий файл

Пётр и Михаил.

Каникулы! Лучшее время года для студента: сессия, так или иначе, сдана, долгов перед альма-матер нет, а вот два с половиной месяца отдыха есть. Возникает только один вопрос — как это время потратить? Думаю, большая часть поколения за сорок предложат пару-тройку стандартных вариантов: подработать в летний период (дабы любимое чадо не тянуло потом деньги на развлечения), отправиться в деревню (урожай сам за собой не поухаживает и не уберёт себя) или поехать на отдых (тут уж кому как финансы позволяют). Но кто ж захочет вкалывать в каникулы? Вот и сидел я, Пётр Сергеевич Кудрявцев, двадцати лет от роду и думал, чем же приятным заняться этим летом. Работать не было никакого желания, я и так в течение года подхалтуривал по возможности, и небольшие накопления на лето у меня были. Благодарить за это стоит нашего препода по дискретной математике. Если бы не он, то не знаю, как бы я сводил концы с концами. В компанию его товарища потребовался программист на полставки, и он предложил мне попробовать себя, зная моё бедственное, в финансовом плане, положение. Не могу сказать, что родители мне совсем не помогают, но хватает впритык. Учусь я в Москве в МТУСИ по специальности прикладная информатика, а родители живут в Орле. Доходы там не сказать что совсем маленькие, но и совсем не московские. Так что на хлеб, чай и макароны мне денег присылают. В общем, деньги были, но на поездку на море их однозначно не хватало, так что ни первый, ни второй вариант мне не подходили.

Сразу же после сессии и сдачи курсовой ехать в деревню не хотелось. Бабуля у меня — женщина простая и сразу припашет к каким-нибудь полезно хозяйственным работам. Я совершенно не против помочь любимой бабуле. И старушке полегче, и мне потом что-нибудь из садово-огородных ништяков перепадёт, будет чем питаться в общаге в течение года. Но сразу менять труд умственный на труд физический желания не было.

Вот за такими мыслями меня и застал Стас Бобров — мой друг и сокурсник, учащийся по специальности информационная безопасность.

— Петюня! — мерзким голосом с нарочито кавказским акцентом завопил он, — О чём печалишься? Всё сдали, наступает время отдыха!

— Бобёр, ты за 'Петюню' когда-нибудь огребёшь, — вяло ответил я.

— Да, ладно тебе! Чем собираешься заняться летом?

— Думаю к бабуле съездить, по огородничать. Да и свою часть программы дописать надо — к сентябрю отделу работу сдавать.

— Окстись, трудовой гигант! Надо отметить сдачу сессии и начало летнего сезона! Айда на природу! Поставим палатку, пожарим шашлыка, рыбки половим.

Предложение было как раз кстати — съездить на пару-тройку дней на природу с этим заядлым рыболовом было бы в самый раз. Рыбалка для Стаса была страстью всей его жизни. Он постоянно ковырялся в своей рыболовной снасти: что-то подкручивая в катушках, переделывая поплавки, переставляя грузила и докупая только ему понятные вещи. Говорить о рыбалке Стас мог даже больше чем о девчонках. Да, и машина у Стаса была, что не маловажно. Бу "Жигули" 99-ой модели родители подарили Стасу на окончание второго курса, когда он уехал на каникулы, так что к началу третьего года обучения счастливый студиоз прибыл из родной Твери на своём личном 'ведре', как Стас ласково называл свою машину. Так что можно было взять в поездку и свою любимую гитару, будет возможность побренчать у костра.

— Я, в принципе, за. Интересует только состав и направление.

— Ну, направление я тебе прямо сейчас могу указать, — сказал Стас ухмыляясь, — А по поводу состава вопрос открытый — если есть дельные предложения, то я готов выслушать. Неплохо было бы девчонок цепануть, но, насколько я знаю, большинство уже разъехались.

— Ага! Девчонок на рыбалку... Они только червячков накопают и сразу с нами, ага. Тех, что захотят поехать, смысла брать нет — не будет у них поклёвки. Так что, думаю, можно и вдвоём поехать.

— Ну вдвоём, так вдвоём. Старый друх лучше новых шлю....

— Раздолбай! — перебил я начинающего рифмоплёта-матерщинника, — Когда ехать предлагаешь?

— Сегодня вечером, чего откладывать приятное и полезное?

Стас отправился в свою комнату, расположенную двумя этажами ниже, готовить снасть и прочие необходимые вещи к погрузке, а я начал паковать чемоданы — после рыбалки надо будет ехать к бабуле и по пути заглянуть к родителям, благо живут они не очень далеко, около часа на электричке и столько же на автобусе. Как раз и большую часть вещей дома оставлю.

"А не взять ли мне Стаса с собой? На бензин скинемся, рыбалка у нас там хорошая, девчонки тоже симпатичные, да и веселее вместе будет. Надо будет узнать, какие у него планы на ближайшие пару-тройку недель", — подумал я. Не откладывая разговор в долгий ящик, достал мобилу и набрал Стаса.

— Бобр, у тебя самого какие планы на лето были?

— Эм... к старикам своим поехать собирался. Ну, и порыбачить в области конечно.

— Поехали к моим! У нас и рыбалка отличная, и не скучно одному будет.

— Ну, в принципе, можно. Надо будет отца с матерью предупредить, и не вижу никаких проблем.

— Ок, сейчас провентилирую вопрос с бабулей.

— Давай звони и спускайся, поедем за балабасами и рванём отдыхать. Ехать пару часов.

— Решил уже куда?

— В Клинском районе. Я там пару мест разведал перед сессией, вот и опробуем, чего там клюёт и как.

Распрощавшись с товарищем, набрал бабуле. Старушка была рада, что внук её не забывает и приедет в гости на каникулы, против товарища она ничего не имела.

— Давайте, рыболовы, приезжайте, места, как и работы у меня на всех хватит.

Спустившись к Стасу, я сообщил, что добро получено, и ему осталось предупредить своих. Созвонившись с родителями и предупредив их, что будет на пару-тройку недель позже, коллегиум в двух лицах постановил ехать сразу после рыбалки в Орёл и, чтобы не мотаться туда-сюда, сразу взять с собой вещи. Сдав вахтеру ключи от комнат и поплевав на крыльце на дорожку, мы загрузили сумки в машину и поехали за провиантом. Закупить решили ящик пива, пару упаковок готового шашлыка, зелень и прочие шашлычно-пикничные мелочи.

Настроившись на ближайшие пару часов рассматривать пейзажи за окном, я невольно вслушивался в шестичасовой выпуск новостей по радио. Диктор обещал рассказать про виды на урожай в этом году, каникулы в госдуме и прочие малоинтересные студенту новости в стране. Слух зацепил только анонс мало понятного происшествия в Сибири: диктор объявил, что новость из разряда паранормальных, но куча свидетелей делают её вполне реальной. Дождавшись заинтересовавшей части новостного блока, я попросил Стаса сделать погромче.

"— В селе Усть-Заостровка Омской области произошло неординарное событие. Из-за недавно прошедших дождей произошло ДТП. Водитель мотоцикла не справился с управлением и протаранил забор дома местного участкового. Молодой человек получил множественные травмы разной степени тяжести. Выбежавший на шум страж порядка обнаружил пострадавшего в крайне тяжёлом состоянии. Полицейский вызвал карету скорой помощи и приступил к оказанию первой помощи пострадавшему. Каково же было удивление экипажа скорой помощи, прибывшего на место происшествия, когда они обнаружили совершенно здорового, сильно удивлённого мотоциклиста и не менее удивлённых полицейского и местных жителей. По словам очевидцев, в процессе оказания помощи пострадавшему полицейский в какой-то момент словно впал в транс! Прижав руки к голове пострадавшего, он замер, при этом раны молодого человека исцелялись прямо на глазах! Полицейский отказался комментировать ситуацию."

— Видал как бывает? — спросил я, — Современный шаман, итить его!

— Да ладно! Фуфло всё это! Шаманы-шарлатаны, экстрасенсы-хренасенсы! Это всё очередная утка для запудривания мозгов населения. Это чтобы ты думал об этой фигне, а не о том, что твои предки получают копеечную зарплату, бабка — мизерную пенсию, а нефтебуржуи жрут чёрную икру и ездят на Maserati. — Стас зло сплюнул в окно.

Буржуев Стас люто ненавидел и комментировать его заявление я не стал. Его политические и социальные взгляды были мне давно известны, и не сильно отличались от взглядов большинства жителей средней полосы нашей многострадальной страны.

"Повезло этому придурку на мотоцикле... Если бы не этот шаман, то помер бы, наверное. А вот полицейскому, если всё действительно так как сказали, весьма не повезло — запрут в каком-нибудь НИИ и разберут на молекулы, — думал я, прислонившись к окну. — Мда... Вот и помогай после этого людям".

Дорога, километр за километром, ложилась под колёса нашего авто. Боги дорог и автопрома милостиво не создавали пробок на пути, и мы довольно быстро двигались в сторону заслуженного летнего отдыха. Стас, не увидев во мне желания обсуждать политику, оседлал своего любимого конька и начал вещать о рыбалке: сколько рыбы мы завтра с утра наловим, какую ушицу сделаем, как рыбку запечём. Мне даже говорить ничего не нужно было, разве что изредка поддакивать. Этот энтузиаст рыболовного дела не нуждался в собеседнике, ему нужен был благодарный слушатель, так что о событиях в далёком таёжном селе я достаточно быстро забыл. На душе было легко и радостно — нас ждало три дня отдыха с шашлыком и рыбалкой на лоне природы. Романтика! В такие моменты мало кто думает о дожде, о духоте в палатке, о нещадно жрущих комарах, об отсутствии привычных бытовых удобств.

К месту стоянки прибыли в начале девятого вечера. Место оказалось весьма красивое — в лугах петляет довольно быстрая впадающая в озеро речка, которую за летней высокой травой не везде и видно. В лучах заходящего солнца всё это выглядит поистине великолепно. Недалеко от места впадения реки в озеро мы и встали. Наслаждение этой пасторальной картиной вульгарно прервал Стас коротким, но энергичным идиоматическим восклицанием и предложением поставить палатку или метнуться в пролесок за дровами. Теоретически, как ставить палатку я знал, а по факту делал это один раз и под руководством отца, так что прихватив из багажника топорик, я отправился за топливом для костра. Довольно быстро найдя поваленную берёзу, я отрубил от неё несколько ветвей, ободрал коры со ствола и потащил свою добычу к нашему лагерю. Палатка уже стояла, а с места под будущее костровище мой товарищ снимал остатки дёрна. Сделав вторую ходку за стволом с остатками веток, я вернулся к уже весело занимающемуся костерку. Пока Стас занимался насаживанием кусков бедной свинки на шампуры, я соорудил из ствола берёзы немудрёную лавку и сходил к машине за пивом и гитарой.

Неспешная беседа у костра на берегу водоёма и заходящее светило вкупе с осознанием того, что ближайшее время не надо будет вставать в рань раннюю и тащиться на лекции, породили в моей душе лирическое настроение. Сама собой вспомнилась некогда слышанная фраза: "....и пальцы тянутся к перу, перо к бумаге, минута — и стихи свободно потекут!" С чего мне вспомнился именно Пушкин, я не знаю — не люблю классику. Вот фантастика — другое дело! Обычно в голову приходят цитаты Лема, Стругацких, Азимова.

Подпускать меня к приготовлению мяса Стас отказался, мотивируя это тем, что моими руками только на гитаре бренчать да по клавиатуре стучать, и он не даст мне окончательно испортить то, что не смогли испортить повара из Ашана, которые мариновали это мясо. Это он от вредности, нормально я мясо жарю. Раз уж захотелось человеку по кашеварить, не будем уничтожать души прекрасные порывы, о чём я и сказал этому повару-энтузиасту. Под произведения Высоцкого и пиво быстренько пожарился шашлык. Не могу сказать, что это было великое произведение кулинарного искусства, но с обеда некормленая утроба с огромным удовольствием принимала в себя шашлык, зелень и пиво.

Посидев ещё около часа и позавывав под гитару, мы решили ложиться спать. Пока Стас прикармливал рыбу для завтрашней рыбалки, я подкинул веток на угли — захотелось немного посидеть у огня. Ночь, плеск воды о берег, крики ночных птиц, шорохи в кустах и живое пламя — всё это невероятно воодушевляло. Идиллию нарушали только свет фар и звуки моторов изредка проезжавших вдалеке машин. Я сидел, вглядывался в пламя костра и слушал природу. Извивы языков огня, редкое потрескивание сучьев и искры взлетающие над языками пламени. А как красиво качается огонь под лёгкими порывами ветерка!

Мимо меня прошёл в сторону палатки зевающий Стас и порекомендовал не засиживаться допоздна, так как завтра рано вставать. Проводив друга взглядом, я вернулся к созерцанию огня.

Я сидел и думал о том, что если долго вглядываться в пламя, то оно тоже начнёт вглядываться в тебя и рано или поздно поглотит твой разум. Мои отношения с огненной стихией были непростыми. В детстве сидя у костра я так же сидел и вглядывался в огонь, и в какой-то момент пламя под порывом ветра качнулось в мою сторону. У меня тогда обгорели волосы на голове и руках, часть куртки. Мама охала и ахала, говорила, как же мне повезло, а отец долго отчитывал за то, что я сидел так близко к огню.

Так, сидя и вспоминая события минувших дней, я наслаждался ситуацией и лёгким опьянением. Словно котёнок развалившийся на ногах и греющий их, в груди разливалось приятное тепло. В какой-то момент я заметил, что пламя, как и тогда, клонится в мою сторону. Хмель тому виной или ещё что, но я заворожено протянул руку в сторону огня. Язык пламени прыгнул к протянутой руке и... остался на ладони! Инстинктивно отдёрнув руку, я вскрикнул в ожидании боли. Мгновение, другое, а боль всё не приходила. Хмель стремительно выветривался из моей головы, сердце учащённо бухало в груди.

На вопль из палатки выполз Стас и замер в обалдении. Представшая его взору картина была просто нереальна: я сидел на земле, свалившись с бревна и очумело смотрел на свою правую ладонь, на которой трепетал язычок огня. Коротко выругавшись спросонья, Стас подхватил котелок и рванул к воде.

Спустя пять минут мы сидели около палатки. С меня всё ещё стекали капли воды. Костёр Стас залил водой и присыпал землёй угли.

— Ты чем вообще думал? — допытывался Стас, — Зачем руку в костёр сунул?

— Никуда я руку не совал! Ты вообще понял, что произошло?

— Конечно, понял! Мой ненормальный друг сунул руку в костёр и говорит, что не совал. Я когда из палатки на твой вопль выскочил, у тебя рука была объята пламенем! Только понять не могу — где ожоги??? У тебя только волосы на тыльной стороне ладони скрутились, словно ты рукой над огнём провёл! Как это вообще возможно? — воскликнул Бобер и о чем-то задумался.

— Не знаю, — ответил я, в который раз рассматривая ладонь, — могу сказать только одно: жара я не чувствовал и руку в огонь не совал. Это выглядело так, словно огонёк сам перепрыгнул мне на ладонь, когда я поднёс руку.

— Ты хочешь сказать, что управлял огнём? — чуть ли не по слогам спросил Стас.

— Ничего я не хочу сказать! Говорю то, что было. Если ты о том, что я приказал огоньку перепрыгнуть мне на ладонь, то это не так. Я сидел, вспоминал о том, что лет семь назад чуть не обгорел, — я рассказал Стасу о той истории, — и мне показалось, что огонь тянется ко мне. Зачем я протянул к нему руку — сам не знаю, но итог ты видел.

— Чудеса-а-а... Давай ещё раз попробуем, чтобы быть уверенными, что это не случайность? — чем дальше, тем менее удивлённым выглядел мой друг.

— Отсутствие ожога на руке недостаточное доказательство? — огрызнулся я.

— Дрожишь, заячий хвост? — с улыбкой спросил этот подстрекатель, — Не дрейфь! Рождённый утонуть в огне не горит!

Хоть мне и было страшновато, но кто ж откажется от такого подарка природы? Да и желание разобраться и понять как и что работает, у большинства технарей в крови. Если всё так как я об этом думаю, то перспективы открываются просто ух! Только надо будет держать всё в тайне. Пока я сидел и придавался рефлексии, Стас споро разводил новый костёр.

— Прошу, товарищ пироман!

— Не пироман, а пирокинетик, балда!

Хорохорясь и мысленно подбадривая себя, я подходил к костру. Когда до ярко полыхающих веток оставался один шаг, я остановился и медленно протянул руку к огню, подсознательно ожидая жара. Удивительно, но я чувствовал только ровное тепло. Сложив ладошку ковшом, я словно зачерпнул горсть пламени — как и полчаса назад, на моей руке трепетал огонёк. Звук моей упавшей челюсти был заглушён коротким матерно удивлённым возгласом друга.

— ..! Человек факел, ...! Как ощущения?

— Словно держишь котёнка в руке, — прислушиваясь к своим ощущениям ответил я, — кожа вроде обугливаться не собирается.

И тут, словно повинуясь моим мыслям, огонёк принял форму шара, свернулся словно котёнок. Огонёк держал форму и не распадался, будучи при этом полупрозрачным. С грохотом наши отпавшие челюсти пробили земную кору и унеслись к центру земли.

— Как ты это сделал??? — с трудом подобрав челюсть, выдавил из себя Стас.

— Кабы я знал, — я был удивлён не меньше него.

— Какая интересная бабуйня вырисовывается! А попробуй его потушить.

"Почему бы и нет", — подумал я и представил, как шарик на моей ладони разворачивается обратно в огонёк, а потом гаснет с тонкой струйкой дыма. Шарик снова стал язычком огня... и погас. Происходящее было настолько фантастичным, настолько нереальным, что просто не укладывалось в голове. Но это была реальность, и приходилось принять её как есть. В моей голове крутилось всего две мысли: если об этом станет известно властям, то из закрытых исследовательских институтов я не выберусь, и что скорее всего это далеко не всё, что я теперь могу. Ведь если следовать тому, что пишут фантасты, то это только первый этап развития моей новой способности. Это как первое сентября в первом классе и дальше будет много нового и непонятного.

— А... Мнэ... Ээээ... — задумчиво промямлил Стас, — а обратно зажечь сможешь?

"Действительно, — подумал я, — наверное и зажечь смогу, не каждый же раз костёр разводить". Я вытянул вперёд руку и пожелал зажечь на ладони огонёк: по руке пронёсся поток тепла и на ладони снова трепетало пламя. Я зажигал и гасил огонёк ещё несколько раз, пока Бобёр не предложил зажечь что-нибудь на расстоянии. Оттащив в сторонку одну из толстых веток, я встал напротив неё и вытянул в её сторону руку. Вспомнив ощущение тепла, которое возникало в руке, когда я минуту назад зажигал огонь на ладони, я попытался усилить его.

Вспыхнуло знатно: загорелась сразу вся ветка, словно её полили чем-то горючим, вроде бензина. Стас снова коротко ругнулся и схватив котелок, второй раз за вечер, побежал к воде.

— Бррр... Ладно... Давай по пиву, для успокоения нервов, и спать... Рыбалку никто не отменял.

Слегка пришибленные, мы сидели перед палаткой, пили и думали каждый о своём. Я очень надеялся, что Стас никому ничего не расскажет, прикидывал, какие ещё штуки можно будет попробовать сделать, что надо будет залезть в интернет и поискать там информацию о подобных случаях. Много мыслей бродило в моей голове, но усталость, нервное напряжение и алкоголь сделали своё дело. Я полез в палатку и, уже ничего не соображая, завалился на спальный мешок. Будучи уже на полпути в царство Морфея, я услышал, как в палатку залез Стас и застегнул полог.

Утро началось с трелей будильника в мобильном телефоне: Джонни Роттен призывал к анархии в Соединённом Королевстве. Вставать совершенно не хотелось, но Стас уже тоже ворочался, и я решил встать, не дожидаясь репрессий от фаната рыбалки. Выбравшись из палатки и справив утренние потребности, мы начали разворачивать снасть. Несмотря на то, что запрет на рыбную ловлю уже сняли, решено было ловить поплавочками. Можно было посидеть и спокойно подумать, глядя на качающийся на водной глади поплавок.

Я сидел на берегу, крутил в руках коробок и боролся с желанием заняться экспериментами: не хотелось отвлекать недовольного Стаса сидящего в паре метров от меня и вытаскивающего третью плотвичку. Уже третья рыбина опровергала слоган Газпромовской рекламы "Мечты сбываются" — лещ не шёл.

В итоге жажда нового во мне победила и я зажёг на ладони огонёк. Покатав его на ладони, как и вчера, придал ему форму шара. Шарик получился красивый, но маленький "Как сделать пламя больше? Подкинуть в него топлива", — подумал я и погрузил в шар подобранную с земли веточку. Ветка растворилась в шаре без остатка, даже пепла не осталось, но шарик стал немного больше.

"Интересный эффект", — подобрав ещё несколько веток, я продолжил 'кормить' огнешар.

— И что, так его и кормить? — я озвучил вслух крутящийся на языке вопрос, запихивая очередную ветку в всё увеличивающийся в размерах шар.

— Странная фигня получается, — раздался голос Стаса, — вот, 'покормил' ты его, и он вырос, да? А гаснуть ведь не гаснет. Может быть, ты просто проецируешь на него свои мысли?

— Что ты имеешь в виду? — не понял я.

— Ну, ты засовываешь в шар ветку и по твоей логике она немного подрастает, так?

— Ну, да.

— А ты попробуй представить, что он просто растёт.

Попытка не пытка, отбросив 'недоеденную' веточку в сторону, я представил, что шарик становится больше. Снова знакомая волна тепла, правда меньше чем при 'зажигании', пробежала по руке и шарик стал того размера, что я и представил. 'Прикольно! Надо меньше тупить, мог бы и сам догадаться попробовать, — укорил я себя, — а может, как в кино попробовать его полеветировать?'

Я представил, что шарик поднимается над моей ладонью, облетает нас по кругу и возвращается обратно на ладонь: шарик подпрыгнул и как-то дёргано полетел. Я постарался, как можно чётче представить себе траекторию, по которой он должен лететь и огнешар перестал рыскать на курсе и полетел, как по ниточке. 'Только женского голоса не хватает 'Через 10 метров поверните налево', — улыбнулся я.

— А попробуй его кинуть, — предложил Стас.

— Куда? — не понял я.

— Петь, не тупи! В воду кинь, а то ещё подожжёшь что-нибудь.

Хмыкнув от мысли, что теперь могу как фэнтезийный маг кидаться фаерболами, я вернул шар на ладонь и покрепче сжав швырнул его в сторону озера. Шар получился размером с мячик для тенниса и почему-то почти белого цвета, причём летел он именно в то место, о котором я подумал, когда кидал его. Две-три секунды полёта, и шар коснулся поверхности воды. Ба-бах! Ослеплённые вспышкой, мы стояли под брызгами воды и пытались проморгаться.

— Валим отсюда, — сказал Стас и быстро начал собирать рыболовную снасть. Я бросился выволакивать спальники из палатки и сворачивать их.

Через пять минут Жигули с закинутыми абы как в них вещами и двумя взопревшими пассажирами выворачивали на просёлок.

— Ты о чём думал, когда кидал шар, маньячина? — поинтересовался Стас.

— Подумал, что я теперь как персонаж фэнтези могу фаерболы кидать... Получается, что я могу задать огню любую конфигурацию? Как в программировании: создать объект, указать его свойства, описать функции.

— Ты осторожней в следующий раз думай, а то о ядрён-батоне подумаешь и останется только пепел от окружающих после твоих колдунств, — попытался пошутить мой товарищ.

— Я больше беспокоюсь о том, что нас могли увидеть местные. Или рыбнадзор какой-нибудь.

— Вряд ли... Рыбнадзору тут ловить некого, а местных мало. Да и спят все, дачники в такое время дрыхнут ещё. Заметить нас могли такие же рыбаки, а я не заметил никого вчера и не слышал, чтобы кто-то приезжал утром.

— Будем на это надеяться. Рыбалка не задалась, так что поехали к моим старикам, а потом в деревню.

— РЫБА! — заорал Стас. — Вот я раззява! Рыба в садке осталась!

— Кто о чём, а вшивый о бане, — хохотнул я, — давай рули, рыбак! Будет тебе ещё рыба.

К двум часам дня мы уже были на подъезде к Орлу. Брошенная рыба всю дорогу не давала Стасу покоя, и он поначалу рвался за ней вернуться. В поисках причин для возращения за уловом он доходил до абсурда: что нас могут вычислить по отпечаткам пальцев на его подсачнике, в котором он забыл рыбу, или по тем же отпечаткам на рыбьем хвосте, за который он держал рыбёху, показывая мне. Поездку омрачала только дорога. Вроде, федеральная трасса, но разбита по словам Стаса так же, как и у них на окраине Твери. Ямы в асфальте стали причиной очередного спича про жирующих буржуев и страдающих пассионариев.

В целом, ехать было нескучно, да и было время подумать о произошедшем. Посовещавшись со Стасом, я решил, что новоприобретённый навык нужно развивать "... ибо грех зарывать талант в землю". Возник небольшой спор о природе данного явления. Я предположил, что где-то попал под какое-то облучение, которое и активировало данную способность, Стас же склонялся к теории мутации под воздействием естественной радиации планеты, но в одном мы с ним сошлись на сто процентов: к специалистам обращаться не стоило. Вариантов развития ситуации в данном случае было немало. От наиболее благоприятных для меня до совсем хреновых с летальным исходом и последующим потрошением тушки подопытного. Причём оба мы были склонны думать в негативном ключе.

В процессе обсуждения природы моего дара я поинтересовался у Стаса, почему он так спокойно всё это воспринимает, на что получил просто железобетонный ответ: "Ну, если у тебя появился такой талант, то может и мне что-то перепадёт". Причём на мысль о том, что за компанию ему может банально перепасть трындюлей, он высказался в ключе "а на хрена ещё нужны друзья?" Это не могло не радовать. Поддержка мне сейчас была нужна, а Стас со своим спокойствием и энтузиазмом положительно влиял на мои пошатнувшиеся нервы и теоретически можно было не опасаться, что он кому-то расскажет о случившемся.

В середине пути я отзвонился маме и предупредил, что приеду уже сегодня и не один, на что получил несколько упрёков, что я должен был предупредить раньше и вообще взрослые люди так не поступают. Покаяние вкупе с обещанием больше так не делать вернули моей родительнице веру в своё непутёвое чадо. Мама сказала, что они с отцом дома и ждут нас, как раз пока мы доедем они накроют на стол. Поразмыслив я решил, что нужно будет заехать в магазин и купить бутылочку ликёра или настойки. Приезжать, пусть и домой, с пустыми руками — моветон, а на такой скромный презент моих финансов хватало. И раз уж выходной, то можно отметить окончание курса и мой приезд.

На въезде в Орёл нас остановили на посту ДПС для проверки документов. С документами у нас всё было нормально, но старший лейтенант посматривал на меня, не спеша их отдавать. Как оказалось, его насторожило то, что я нервничал.

— А он, товарищ лейтенант, как в том анекдоте: преследует патруль ДПС молодого человека, который при виде них бросился бежать. Догоняют, скручивают и спрашивают, почему тот убегал? А он им и отвечает: "А чего вы за мной побежали?"

Улыбнувшись, страж порядка вернул водителю документы, и мы поехали в сторону моего дома. По пути я попросил притормозить около магазина и сбегал за подарком для родителей, выбор пал на ликёр Jägermeister и коробку шоколадных конфет.

Жили мы на улице Полевой в своём доме, построенном ещё прадедом, а потом перестроенным уже отцом. В добротном двухэтажном доме красного кирпича с подвалом в рост человека живут сейчас только мать с отцом. Родители отца пять лет как умерли, старший брат живёт в своей квартире на другом конце города, а сестрёнка в прошлом году вышла замуж и переехала в Санкт-Петербург, так что большая часть дома в данный момент не использовалась по прямому назначению. Мама надеялась, что в ближайшее время дом снова наполнится детскими голосами, но семейной была только сестра, и они с мужем не спешили заводить детей. У брата вроде была подружка, но о свадьбе и детях пока речи не шло. Я тоже не спешил с поиском спутницы жизни, хотелось сначала доучиться и чего-нибудь достичь в жизни.

Стас остановил машину у ворот, и я пошёл их открывать. Место было свободно, по всей видимости родительская машина стояла в гараже. Услышав звук двигателя, из дома вышел отец и остановился на крыльце, смотря на меня. Быстро распахнув и зафиксировав створки ворот, я подошёл и обнял его.

— Привет, па!

— Здравствуй, Пётр. А ты возмужал за прошедший год! — улыбнулся отец. — Как дорога?

— Кочки да ямы. А так нормально, только дпсники тормознули на въезде в город. В общем, долетели с ветерком.

Припарковав машину, к нам подошёл Стас

— Стас, — протянул он руку.

— Сергей Алексеевич. Можно просто Сергей, — не чинясь представился отец и пожал протянутую руку, — проходите в дом, ворота я закрою.

Прихватив с собой сумки, чтобы не ходить лишний раз, мы вошли в дом. Пахнуло с детства знакомыми запахами: вроде бы ничего из ряда вон выходящего, но свой дом пахнет по-особенному. Вытирая полотенцем руки, из кухни вышла улыбающаяся мама.

— Сынок! Вытянулся, повзрослел! — зачастила соскучившаяся мать, — Как добрались? Кто это с тобой?

— Здравствуй, мам. Нормально доехали. Это мой друг и сокурсник Стас, а это моя мама Дарья Викторовна, — представил я Стаса.

— Дарья! Дай пацанам хоть сумки поставить, — зашёл в сени отец. — Сейчас сядем за стол и поговорим. Стас пусть несёт вещи в комнату Игоря, ну, а ты в свою.

— Хорошо, минут через пять спустимся.

Показав другу комнату старшего брата, я зашёл к себе. Поставив вещи около шкафа, осмотрелся по сторонам. "Как и не уезжал", — подумалось мне. Видимо, с прошлого лета в комнату заходила только мать для проведения влажной уборки. Переодевшись в шорты и чистую футболку и прихватив свой презент, я отправился за Стасом. Он тоже уже был готов, и мы спустились к столу. Не знаю, как у нашего гостя, а у меня началось обильное активное выделение слюны. Стол не то чтобы ломился от снеди, но сервирован был прилично: жареная картошка с грибами, винегрет, квашеная капуста, овощи свежие и солёные, порезанные ломтиками сыр и колбаса, и над этим великолепием возвышался кувшин клюквенного морса и бутылка домашнего самогона. В желудке ощутимо квакнуло — утренний перекус вчерашним шашлыком был давно переварен.

Отдав матери коробку конфет и водрузив на стол бутылку ликёра на травах, мы присоединились к сидящим за столом отцу с матерью. Когда был утолён первый голод и опрокинуто "по пятьдесят" Jägermeister'а, родители приступили к расспросам: как учёба, как работа, как мне живётся в столице, чего так внезапно нагрянули, не предупредив заранее и т.д. и т.п. Отвечая на их вопросы, мы постепенно уничтожали съестные припасы и алкоголь. Слукавить пришлось лишь о событиях сегодняшнего утра: сказал, что клёва не было, и мы решили ехать сюда.

— Надолго вы? — с надеждой поинтересовалась мама.

— Завтра уедем, я бабуле обещал приехать помочь по хозяйству.

— Понятно, — явно расстроилась мать.

— Не печалься, ма. Я туда на две-три недели и потом приеду сюда. И по работе надо закончить дела, и вам помогу, если надо.

Так, неспешно беседуя и опустошая стол, мы просидели до девяти вечера. Мама несколько раз обновляла закуски и один раз добавила горячего. Стас на горячительное не налегал, так как ему завтра ещё за руль, а вот домашним разносолам уделил должное внимание. По его словам, дома у них такого не было — жили они в квартире, своего участка не имели, а старики у него уже умерли, вот и налегал он на соленья. Напоследок помогли матери убрать со стола и разошлись. Родители отправились на боковую, а мы решили посидеть на улице и поговорить.

— Я всё не могу понять, почему я? С чего это мне такая радость досталась? Ладно бы какая-нибудь плюшка технического характера, самое то при нашей специализации. А теперь хоть на металлурга иди учись: буду знать свойства металлов, тугоплавкости всякие. Кузницу свою открою! Мне даже половина оборудования не нужна будет: сам себе горн, сварочный аппарат и сверлильный станок, — зажигая и гася на кончике пальца огонёк, рассуждал я.

— Кончай рефлексировать, так фишка легла, — при упоминании о плюшках технического характера у Стаса немного перекосилось лицо, но в сумерках я этого не увидел, — У тебя есть то, о чём большинство и мечтать не может, а ноешь! Лучше думай о том, как развивать свою способность и как ты её будешь использовать. Вариантов использования просто море. И, кстати, завязывай тут полыхать, вдруг кто увидит?

— Скажу зажигалкой баловался, как раз в кармане лежит. Ты, конечно, прав, надо учиться управлять этим, а то кто знает, может, если не пользоваться, то и спонтанные возгорания возможны. Вот только чему именно учиться? Огненные шары кидать? А нафига оно мне? Стать супергероем?

— Ну, ты спросил! Откуда мне знать, что ты теперь можешь??? Попробуй делать шары разного размера и температуры, посмотри, насколько далеко ты можешь поднять такой шарик. В конце концов, сделай светильник! Пусть ярко светится, но не обжигает. Чем не тема для тренировок? А что до героев, вспомни что сказал дядя Питеру Паркеру, — улыбнулся Стас, — "С большой силой приходит большая ответственность!"

— Да, я сам не знаю, что именно могу. Придётся пробовать, чтобы понять на что я теперь способен... А знаешь.... У меня в детстве был аппарат для выжигания по дереву. Может, попробовать по выжигать? Можно даже не на деревяшке, а на металле или камне. Как раз и узнаю, какую я могу создавать температуру.

— Почему бы и нет? Сделаешь красивый топор или разделочную доску и продашь на e-bay или amazon.

— Хы! Неплохая мысль, как раз и деньжат поднять можно будет. Ладно, спать пора, завтра ехать ещё.

Утро для нас началось с криками соседского петуха. Кукарекала эта зараза долго и упорно. Я, конечно, соскучился по дому, но этот крылатый будильник вызывал ностальгические воспоминания о комнате в общаге. Было желание сотворить огнешар и зажарить эту скотину! Я был уверен, что по нему не промахнусь. Петух, не подозревая о нависшей над ним опасности, сидел на соседской дровнице и самозабвенно драл горло. Вздохнув про себя, я вылез из кровати, оделся и вышел из комнаты. С первого этажа доносились ароматы свежей выпечки. Из своей комнаты выглянул раздражённо-заспанный Стас. С немалой толикой сарказма я пожелал ему доброго утра и сообщил, где у нас умывальник.

Чарующий запах издавали блинчики, которые на кухне жарила мама. Они с отцом были жаворонками и всегда рано вставали, хотя возможно это просто привычка, оставшаяся с детства. Вот и сейчас мама уже напекла небольшую горку блинов, а отец что-то делал в гараже. На вкус блинчики были ничуть не хуже, чем на запах. Когда я доедал шестой золотистый кругляш поджаренного теста, на лестнице послышались шаги. Ароматы с кухни окончательно разбудили Стаса, и он решил присоединиться ко мне в деле уничтожения блинчиков. Налопавшись блинов и запив их хорошей порцией чая, мы приступили к уточнению наших планов на день.

— Часа через полтора надо будет выдвигаться, пока не сильно печет.

— Это да, без кондея хреново. Деньжат подниму и сменю свое ведро на что-нибудь более комфортное.

— На "козлика," например, — поддел я друга, — и будешь первый козлик на районе.

— Ты себе хоть такие колёса намути, а потом ржать будешь, Петросян-самоучка.

— Лан, не бузи. Отец вчера говорил, что бабушка просила удобрений привезти. Надо будет заскочить в магазин, как раз Мценск проезжать будем, и там закупимся. Заодно и на рынок заедем, а то у меня только пара белых маек и одни затасканные шорты. Надо будет глянуть, может подберу себе что-нибудь.

— Хорошо, а там снасть гляну. На таких рынках иногда крутецкие рыболовные раритеты приобрести можно. Я дома на базаре такую советскую катушку приобрёл.... Мда, сейчас такие не делают почему-то...

— Не начинай, а то ты часами можешь трындеть про рыбалку. Пойду переберу сумки, не всё же с собой тащить.

— Хорошо, надо тоже отобрать одежды. Тёть Даш, я у вас сумки свои оставлю?

— Конечно, оставляй! Вон, в Петькину комнату поставь.

— Спасибо, — улыбнулся Стас, — Тогда отбираем, что с собой брать, и спускайся, сразу погрузим.

Поблагодарив маму за вкусный завтрак, мы разошлись по комнатам и занялись переборкой вещей. Выбрав что из одежды возьму с собой и сложив её в сумку, я сел на кровать и задумался нужно ли мне с собой что-то ещё. Развивая возникшую вчера мысль, я вышел на улицу и подобрал небольших размеров чурбачок. Покрутив его в руках, решил, что для задуманного сойдёт и положил его в сумку.

Стас свои вещи уже погрузил и подкачивал подпустившее переднее колесо.

— Минут через 10 можно выдвигаться, — сказал он, — Надо будет заехать на заправку, горючки четверть бака.

— Ага, бабуле наберу, с родителями попрощаюсь и можно ехать. Заправка километрах в трёх, только небольшой крюк сделать надо будет. Или можем уже во Мценске заправиться, хватит до него бензина?

Стас заверил меня, что горючего нам хватит и до деревни, но заправиться всё равно надо, мало ли что. Оставив его заниматься машиной, я пошёл в дом. Бабуля обрадовалась тому, что я так скоро приеду и пообещала по такому поводу накрыть стол. "Неплохо, — подумал я, — два дня — две пирушки." Поговорив немного с матерью и пообещав через две-три недели вернуться, пошёл попрощаться с отцом. Вытерев тряпкой промасленные руки ветошью, отец обнял меня и попросил не влипать в неприятности.

— Бать, я уже мужчина, а не малолетний щегол, — смутился я, — всё будет в порядке.

— Ну да, ну да, — улыбнулся он, — козам своим об этом скажешь, мужчина.

— Там было очень круто, а я был маленький! — я почувствовал, что краснею.

Эту историю отец вспоминал каждый раз, когда я куда-нибудь ехал. Мне тогда было лет десять, и я проводил каникулы у бабушки в деревне. Гуляя по окрестностям, я услышал, что из оврага раздаётся блеяние: молодая козочка вырвала колышек, к которому была привязана, и спустилась в овраг за росшей внизу сочной травкой. Вылезти обратно она самостоятельно не могла, и я решил ей помочь. Я спустился вниз, подобрал верёвку и полез вверх по склону, но, не поднявшись и до трети, я понял, что не могу залезть выше. Сидели мы в овраге с козой и блеяли каждый по своему около часа. Благо хозяева козы хватились достаточно быстро и пошли её искать, заодно и меня вытащили. Огромным минусом этого приключения стало то, что меня отвели домой и рассказали о произошедшем родителям. Отец до сих пор вспоминает эту историю и подкалывает меня.

Мы вышли из гаража, я пошёл открывать ворота, а отец остался стоять в дверях. Помахав ещё раз всем на прощание, мы сели в машину и поехали. Оглянувшись последний раз, я увидел, как отец закрывает ворота, а мама машет мне рукой. Заправиться Стас решил в черте города, мотивируя это тем, что случаи бывают разные и полный бак ещё никому не повредил. Скинувшись пятьдесят на пятьдесят на бензин, мы двинули дальше. Орёл — не Москва, и пробок тут почти не бывает ни в самом городе, ни на пригородных дорогах, так что из города мы выехали достаточно быстро.

До Мценска мы доехали даже быстрее, чем планировали, где-то минут за сорок. Подсказав Стасу куда нам дальше, мы заехали в магазин и на рынок. За походами по торговым рядам прошёл час. По пути до деревни мы немного по петляли, так что приехали с небольшим опозданием. Познакомив бабулю со Стасом и отнеся вещи в дом, уселись обедать.

Мы сидели на крыльце и потягивали холодное пиво, заблаговременно сгружённое в подпол.

— Петь, я тут размышлял над тем, что тебе можно попробовать сделать для тренировки и подумал о супергероях. Человек факел из фантастической четвёрки мог полностью или частично становиться огненным, да и летать умел. Может и ты попробуешь, вдруг получится?

— Ну летать как-то стрёмно, а вот попробовать натянуть на себя огненную сбрую вполне можно. Только не тут, надо будет уйти за лес и там попробовать. Главное не спалить что-нибудь попутно.

— Ну как подожжёшь, так и потушишь. Не сцы Маруся, я сам боюся! — продекламировал Стас.

Допив пиво и предупредив бабулю, что пойдём пройдёмся, мы споро двинули в сторону лесополосы. По пути я рассказывал Стасу об окрестностях и о том, что есть в самой деревне и чем вообще можно заняться будет. Решено было сходить на местную тусовку к старому сельсовету. Там периодически проходили танцульки или просто посиделки. Может удастся встретить тех, с кем я раньше зависал приезжая сюда. Проходя через лесополосу я отломил от сухой осины ветку. На вопросительный взгляд друга я только махнул рукой, подожди мол. Вчерашний разговор о выжигании я не забыл и когда я увидел валежник, то решил попробовать. Начать решил с ветки и посмотреть, что из этого выйдет, а потом взяться за чурбачок, который взял у родителей. Принялся сколупывать кору, но выходило не очень. "Может попробовать её спалить? Сделаю не шар, а кольцо и проведу по ветке снизу вверх", — размышлял я. Разговоры со Стасом породили во мне уверенность, что надо развивать свой дар. А мысль о том, что рано или поздно кто-нибудь узнает о моих способностях, заставляла думать в ключе, как нападения, так и самообороны.

Попытка создать огненное кольцо с треском провалилась. Попробовав ещё несколько раз и смирившись с тем, что ничего не выходит, я решил проверить, какие из фигур я вообще могу сделать. Я не понимал в чём дело, но кроме шара и овала получались только конусы. "Что-то я делаю не так, — думал я топая сквозь лесополосу, — может попробовать пойти методом от противного? Мне нужно сделать кольцо. По факту кольцо — это закольцованная прямая. В принципе прямую можно представить и как кучу отрезков, если эти отрезки совсем маленькие, то как кучу точек. Попробую ка я создать цепочку крохотных шаров и закольцевать уже её."

По ходу дела я решил провести ещё пару экспериментов: я всё создавал на ладони и начинал с языка пламени, а что если попробовать создавать сразу шарик и не на ладони, а на некотором удалении? Сосредоточившись, я попробовал создать шарик размером с яблоко на расстоянии вытянутой руки от своего лица. В отличии от предыдущих случаев, волна тепла пробежала не по руке, а начавшись в районе солнечного сплетения ушла в голову. Никаких неприятных ощущений я не почувствовал — это было словно мимолётный сквознячок, только тёплый. Шарик послушно завис там, где я и задумывал.

— Что это ты делаешь? — поинтересовался наблюдающий за моими потугами Стас.

— С палки кору снять хотел, — наблюдая за тем, как появляются всё новые и новые шарики, ответил я, — Вот экспериментирую на эту тему.

Создав достаточное количество шариков, я без проблем сделал из них кольцо. Покрутив его, я понял, что это не совсем то, что нужно — получилось какое-то огненное ожерелье. Добавив ещё несколько огненных шариков к колечку, попробовал их ближе прижать друг к другу. 'Вот теперь это то, что доктор прописал, — я был немного удивлён тем, что получилось так просто соединить огнешары так, что не было зазоров между ними. Усилием мысли направил колечко на палку, чётко представив, что нужно сделать. Кольцо огня споро скользило по ветке, оставляя только дымок и запах сгоревшего дерева.

Когда кольцо уже дошло до того конца, за который я держал ветку, раздался негромкий треск и к запаху сгоревшей древесины, добавился запах палёного волоса с моих пальцев.

— Ерунда какая-то... Руку не обжигает, а волосы спалила.

— Петь, а ты волосами сильно дорожишь?

— Ну не то что бы очень, но они мне дороги, как память. А с чего вопрос?

— Да я подумал, что если у тебя получится то, что я предлагаю, то ты будешь совсем лысый.

"Не лишено логики, кстати. Волосы будет немного жалко, да и как бабушке объяснить их отсутствие? — подумал я, — Но попробовать всё же стоит, не известно, как всё дальше получится".

— Чёрт с ними с волосами. Ты лучше подумай, что бабушке если что говорить, когда я лысый приду.

— Вопрос интересный. Ладно ты пока давай постигай азы превращения человека Пети в факел Петю, а я это дело обдумаю.

Мы как раз прошли лесополосу насквозь и стояли с другой её стороны. Перед нами было заросшее травой поле, видимо в этом году на нём ничего не сеяли. Посмотрев по сторонам и никого не заметив, я решил начать с кисти. Не факт, что вообще получится, да и страшновато сразу целиком в факел превращаться.

"И как мне её сделать огненной? Человек-факел помнится именно становился огненным, а не покрывался пламенем. А что если.." Вспомнилось, как в какой-то фэнтезийной книге, маг огня превращался в элементаля своей стихии. Он ассоциировал себя с огненной стихией и воплощался в неё. Положив на землю палку, я вытянул руку вперёд и закрыл глаза. Сконцентрировавшись и уловив ощущения, которые возникали при зажигании огонька на ладони, я представил кисть руки сгустком пламени.

Снова раздался негромкий треск, и опять запахло палёными волосами. Я открыл глаза и понял две вещи: во-первых, кисть была объята пламенем, а во-вторых, до человека-факела мне ещё как до диплома. Выглядело это словно на руку натянули перчатку, сшитую из пары кусков пламени, сквозь которые была видна моя кисть.

Сзади раздались хлопки и незнакомый голос произнёс:

— Неплохо, молодой человек. Для первого раза, конечно.

Резко обернувшись, я увидел как из лесополосы к нам идёт улыбающийся мужчина лет тридцати и аплодирует. Одетый в ботинки с высоким берцем, камуфляжные штаны и футболку, вид он имел пугающий: у него вообще не было волос. Руки без волосяного покрова, совершенно лысый череп, полное отсутствие бровей, ресниц и какой-либо растительности на лице.

Отступив на пару шагов, я предстаил себе самый яркий огнешар из тех что смог и попытался создать его в руке. Стас тихо выматерился сквозь зубы: — Спалились!

— Брось! Спалились вы ещё под Клином. При некотором старании можно почувствовать проявления своей стихии на некотором расстоянии. Да и способные чувствовать других проснувшихся одарённых есть. Не думал же ты, — обратился он ко мне, — что один такой?

— Кто вы такой и что вам от нас надо? Как вы сюда попали? Вы следили за нами???

— Как много вопросов, — ухмыльнулся он. — Зовут меня Михаил, и я за вами не следил. Как сюда добрался, я умолчу. И мне от вас практически ничего не надо. Это скорее вам, Пётр Сергеевич Кудрявцев, нужно то, что есть у меня.

— Как мне может быть что-то от вас нужно если я вас вообще первый раз вижу! — то что он знал моё имя не сильно удивило. Если есть такие как я и лекарь из Сибири, теперь я был уверен, что это была не утка, то почему бы не быть телепатам или тем, кто может общаться с компьютерами.

— Петь, ты помнишь что мы о волосах минут пять назад говорили? — тихо спросил Стас.

"Блин! О том, что у меня могут сгореть все волосы! А мужик этот совсем лысый!", — промелькнуло в голове.

— Браво, Стас! А ты действительно быстро соображаешь!

— Вы хотите сказать, что вы можете то же самое, что и я?

— Возможно, это ты сможешь то же, что могу я, — он лучился довольством. Демонстрируя вышесказанное, он свёл вместе ладони и зажёг между ними маленькое солнце.

Я был поражён, мой огнешар выглядел откровенно жалко, после увиденного. Противопоставить ему мне было совершенно нечего. Он видимо уже хорошо, если не идеально освоил свои навыки, а я только вставал на тропу познания своего дара. Этот человек намекал на то, что может обучить меня пользоваться моим даром или что? Зачем он вообще показался нам? К чему может привести этот разговор? В голове роились совершенно разные вопросы и ответы на них мог дать только один человек. Только нет никаких оснований верить этим ответам пока я не пойму его мотивов. Бесплатный сыр бывает только вы мышеловке, не так ли?

На лице Михаила было написано, что все мои мысли для него не секрет. Он стоял и лыбился во все тридцать два зуба, словно кто-то рассказал хорошую шутку.

— Впечатляет, -сказал я, клепая за своей спиной огнешары — не качеством, так количеством, — Но совершенно не объясняет, что вам от меня надо.

— А с чего ты взял, что мне нужен именно ты? — его явно забавляла эта ситуация, — Может быть мне нужен твой друг?

— И зачем я вам? — Стас заметно напрягся и начал нервничать, — Я ж ничего такого не умею.

— Ну человеку с твоими талантами не стоит преуменьшать свою значимость. Твои способности к технике выше всяких похвал, — Михаил выделил голосом слово техника, — Но ты прав, меня интересуешь не ты, а Пётр.

Меня уже начала раздражать его улыбка, но я продолжал ждать ответ на свой вопрос: — И всё же, чего вы хотите?

— Посмотреть на то как ты тренируешься, — уже явно ёрничал он. — Юный огневик пытается сам освоить свой дар, это всегда увлекательное зрелище!

— Ну, так смотрел бы из леса и не мешал! — в душе начал разгораться огонёк злости, по телу пробегали концентрированные волны тепла.

"Что это со мной? Зачем я начал ему хамить?" — как-то отстранённо подумал я.

— Какие мы грозные! Ах, Моська! Знать она сильна, раз лает на слона! Стас, ты знал, что твой друг такой боевитый?

Внутри меня бушевал настоящий пожар, Стас зашипел и начал отходить от меня — все сотворённые шары огня начали крутиться вокруг меня по самым замысловатым траекториям. Мне показалось, что если я сейчас захочу, то смогу сжечь здесь всё в округе и этого хлыща вдобавок. И я этого захотел, наверное, никогда в жизни я ничего не хотел столь сильно: сжечь это дурацкую ухмылку на его лице, вообще полностью сжечь эту рожу, что бы он перестал скалиться, целиком его сжечь, что бы ничего не осталось!

Не понимая, почему делаю все именно так, а не иначе, я вытянул в сторону Михаила руки. Прижав пятки ладоней друг к другу, я немного растопырил пальцы, и из моих ладоней ударила струя белого пламени. За мгновенье до того, как она ударила в цель, Михаил окутался огненной сферой. Вспышка, грохот, меня сбивает с ног и пару метров волочит по земле. Приняв вертикальное положение, я осмотрелся: на том месте, где стоял Михаил, была дымящаяся воронка метра в три в диаметре.

"Ни хрена себе!" — подумал я. Огненная пелена, застилавшая сознание, пропадала, как огонь лишившийся топлива.

— Ты в норме? — спросил выходящий из-за дерева Стас.

— В порядке. Сам цел?

— Ага, не хреново бахнуло! Как это у тебя получилось?

— Он раскрыл свой потенциал, позволив огню на миг поглотить его, — слева от воронки, из за дерева вышел Михаил. Футболка на нём висела клочьями, а на груди было ярко красное пятно. — Силён, ты брат!

— Не брат ты мне, гнида! — остатки безумия давать о себе знать.

— Петь, не нарывайся! — сказать, что Стас был удивлён моим поведением, значит ничего не сказать.

— Успокойся, я не собираюсь нападать на вас. Ты прямо Ярило. Даже кокон мой пробил.

— А на кой чёрт ты тогда меня провоцировал? — я прищурившись следил за каждым его движением.

— Считай это инициацией или раскрытием своего потенциала. Ты был как бутон, а теперь начал раскрываться, как цветок. Правда, повторить это ты сможешь ещё не скоро. То, что ты сделал, называется "Луч рассвета".

— А иначе нельзя было это сделать? — немного удивился я.

— Конечно, можно, — заржал этот гад, — только очень долго и муторно. Медитации и тренировки на контроль эмоций.

Из дальнейшего разговора стало понятно, что одарённые бывают разные и делятся на несколько групп. Манипуляторы — те, кто управляет какими-либо энергиями. Я, как можно догадаться, был манипулятором огня. Мозголомы — те, кто могут так или иначе воздействовать непосредственно на мозг. Это и мастера иллюзий, и телепаты, и скрытники. Бионты — те, кто имел способности к манипулированию энергетикой живых организмов. Сюда входили псионики, ведьмы, лекари, анималисты. Перевёртыши — те кто мог изменять своё тело, большинством тут были разнообразные оборотни. Технари — эти могли воздействовать на технику и электронику. И ещё несколько групп, о которых рассказывают в процессе обучения. Все одарённые обладали разной силой и возможностями. Например Михаил умел летать используя принцип реактивной тяги, но не все огневики могли это делать. А его учитель мог генерировать плазму, что вообще было довольно редким явлением.

Так же оказалось, что потенциально половина населения Земли являются одарёнными, но по неизвестной причине их способности спят. Именно поэтому тех, кто мог использовать свои способности и называли пробудившимися. Лет пятьдесят назад появилась теория о том, что любой одарённый может овладеть всеми способностями. Для этого надо было только разбудить нужные гены, только до сих пор никто не знал, как это сделать. Этот вопрос изучался уже давно, но на сколько было известно Михаилу, положительных результатов не было даже в понимании того, как это работает.

Расселялись пробудившиеся очень неравномерно. В России и странах СНГ их было около ста тысяч, в Европе гораздо меньше — около двадцати пяти тысяч, в обеих Америках их насчитывалось чуть больше ста пятидесяти тысяч, очень мало в Австралии, Океании и арабских странах. В Индии пробудившиеся были, но они жили своим укладом и на контакт не шли, так что даже примерной их численности известно не было. В Азии и Африке пробудившимися в большинстве были смески: среди коренных азиатов и негроидов пробуждались буквально единицы и с действительно страшными способностями. Их старались обучать и контролировать, но самых опасных и неуправляемых изолировали или уничтожали. Малое количество пробудившихся в Европе объясняли эпохой охоты на ведьм, когда многих одарённых казнили. По приблизительным оценкам из пятидесяти тысяч жертв охоты на ведьм, одарёнными были около двадцати тысяч, а учитывая чрезвычайно малое количество пробудившихся это было большим ударом по популяции людей со способностями.

Обычно ребёнок двух пробудившихся тоже мог управлять каким-либо даром, ребёнок пробудившегося и обычного человека получал способности только в двадцати пяти процентах случаев. Причины, по которым негроиды и азиаты имели мало пробудившихся, были неясны, и этот вопрос до сих пор изучался.

В большинстве развитых стран многие стояли на службе государства, как в силовых ведомствах, так и в гражданских. Работали по совершенно разным профилям. Те же телепаты были в составах дипломатических миссий, в следственных органах, прорицатели и оракулы советниками видных политиков и деятелей бизнеса. Из больших объединений пробудившихся стоит выделить Братство Эриний и Всевидящее око. Эти организации занимаются предотвращением распространения информации о пробудившихся, обучением пробудившихся и исследовательскими работами. Братство Эриний, так же известное, как Стражи, непосредственно занимается устранением утечек информации о одарённых. Из видных примеров последнего времени можно вспомнить Башни Близнецы в Нью-Йорке. После трагедии там работало несколько групп Стражей, которые устраняли следы одаренного устроившего эту катастрофу. Как оказалось, там спонтанно инициировался анигилятор, который просто испарил три этажа и башни осыпались. Самого его задавило обломками, и не удалось выяснить, кто именно это был.

Сильно смущала одна вещь — во время обучения в Оке, студенты должны были проходить разнообразные тесты и медкомиссии. Для серьёзных опытов использовали либо преступников, которых удалось задержать живыми, либо пробудившиеся с дефектами развития.

Собственно, одним из результатов этих исследований являлись знания о спонтанной инициации одарённых в момент эмоциональных пиков, причём неважно что это будет: страх, радость, ярость или что-то ещё. Именно поэтому Михаил и вывел меня из себя, тем более что огневика вывести из себя не так уж сложно. Так сказать, особенности дара — огонь порывист, порывисты и мы. В период обучения манипуляторов учат контролю эмоций и разнообразным техникам, позволяющим не съехать с катушек: огневиков успокаиваться, водяных и воздушников постоянно держать концентрацию, землероек учат быстрее соображать.

Кроме выше названных существовали и отдельные организации одарённых. Были несколько частных НИИ, которыми владели одарённые, в США была частная военная компания Эй-Ви-Эм, которая почти полностью состояла из пробудившихся. Отдельно стояли Ордена одарённых. Это были организации совершенно разного толка: от полувоенных, по типу рыцарских орденов, и до Ордена Агомитов, который состоял из целителей всех мастей. Были ещё какие-то закрытые и не афиширующие своё существование ордена, но Михаил знал только то, что они есть и что одарённых в них не много.

Сам Михаил состоял в Братстве Эриний и являлся чем-то средним между переговорщиком и боевиком. Таких как он отправляли для установления контакта с обнаруженными Оком одарёнными. Нас они засекли под Клином, когда я ночью взял огня из костра. Как объяснил Михаил, это только выглядит так, словно ты берёшь огонь у источника пламени. На самом деле в тот момент пробудилась моя сила, и я непроизвольно проецировал свои мысли на происходящее. До обучения так бывает со всеми одарёнными: мы неосознанно чего-то хотим, а наше подсознание говорит организму, как лучше это сделать. Итогом первого использования дара служит яркий всплеск каких-то волн, которые видят те, у кого такая же способность, но они должны быть обучены чувствовать. Этой способностью в своей области могут овладеть все пробудившиеся: целитель будет чувствовать на небольшом расстоянии, до пары километров, другого целителя, который использует свой дар. Это как с триангуляцией: пока ты не передаёшь или не принимаешь сигнал, отследить тебя практически невозможно, а в момент пробуждения дара заметить одарённого можно на весьма большом расстоянии. О стражах Михаил рассказывать отказался, мотивируя тем, что о делах братства знают только те, кто в нём состоит, да и то не всё, а по степени допуска.

И тут меня ожидал шок, основной целью установления контакта действительно был я, но орден хотел также установить отношения с молодым технарём, который прошёл обучение в одном из орденов, но по каким-то причинам предпочёл не поддерживать с ними контакт и исчез. Было мнение, что этот орден ведёт за ним наблюдение. На мой недоуменный вопрос "Это с кем ещё?" последовал такой же удивлённый ответ:

— А то ты не знаешь, — усмехнулся Михаил.

— Эээээ... — тупил я относительно недолго, секунд десять, — Стас... А ты ничего не хочешь мне сказать?

— Ну... Я вроде как технарь...

— Да что ты говоришь! Я узнаю, что ты — одарённый от какого-то хмыря, вышедшего из леса! Сусанина хренова! Вашу мать, кому вообще теперь можно верить?! Мой друг одарённый, а строит из себя девочку-недотрогу! — вспышка моего негодования была яркой, но мимолётной. — Объяснить ничего не хочешь?

— Это долгий разговор и, честно говоря, не хотелось бы об этом при посторонних. В деревне, надеюсь, обсудим, — сказал этот засранец и покосился на Михаила.

— Чего ты на него косишься? У вас и какие-нибудь слухачи-нюхачи есть? — спросил я, обращаясь уже к Михаилу.

— Вообще-то есть и у нас, но это больше к Оку. И я не буду говорить, что за нами сейчас не присматривают.

— Ладно, — кивнул я Стасу, — позже обсудим. Михаил, вкратце, зачем я вам? Что вы от меня хотите на данный момент?

— Собственно, установить контакт, определить потенциал и просто пообщаться. Стас нам тоже интересен и что-то мне подсказывает, что он не откажется от дальнейшего общения со мной. Инициация уже моя личная инициатива, — улыбнулся он, в этот раз лукаво. — Если захочешь, то сможешь нажаловаться моему руководству, — и он в шутливом ужасе закрылся руками и затрепетал.

— Ну, установил ты контакт, что дальше?

— Дальше? Ты можешь стать моим учеником, и по уставу братства я должен буду учить тебя владению даром. Но тут есть нюанс... Я буду твоим непосредственным наставником и куратором, то есть за все твои косяки дрючить будут меня, а я уже тебя. И обучение будет проходить в стенах ордена, так как дисциплин достаточно много, и один человек не в состоянии их все преподавать.

— У вас есть своё учебное заведение для одарённых?

— У каждого более менее крупного объединения одарённых есть своё учебное заведение. Но ты можешь отказаться и, соблюдая правила, мы сообщим о результате нашей беседы в Око. И тогда учить тебя будут уже они.

— Я вообще-то по специальности хотел выучиться, а не срываться неизвестно куда и заниматься непонятно чем.

— У тебя в общем-то нет выбора, — улыбнулся этот гад, — ты обязательно должен научиться управлять своим даром, что бы избежать его спонтанных проявлений. А чем заняться таким как мы всегда найдется. Что до выучиться, то тут есть некоторые проблемы. Мы обычно обучаемся по тем специальностям, в которых можно применить свой дар, а твой дар с компьютерами имеет мало общего. Это обусловлено тем, что нам нужно применять свой дар, так как возможны непроизвольные всплески при долгом неиспользовании способностей. Вот и получается, что огневик, обучившийся на сварщика, свой дар сможет использовать чуть ли не каждый день в работе, а обучившийся на программиста — нет.

— Я могу подумать? Или я в добровольно-принудительном порядке должен пойти с тобой? — поинтересовался я.

— Силой тебя никто тащить не будет. Так что думай, только недолго — я в любом случае должен передать информацию о нашей беседе в Око, и мне нужно знать, примешь ты моё предложение или нет.

— Хорошо, тогда встретимся здесь завтра после обеда.

По пути до деревни мы со Стасом молчали, каждый думал о своём. Мне было немного обидно за то, что он мне не рассказал о своём даре, и в то же время безумно любопытно послушать то, о чём он расскажет. Хотелось побольше узнать о новом мире, который открывался мне. Времени было немного, и мы решили зайти в магазин и купить каких-нибудь чипсов-сухариков к пиву. Отоварившись и взяв из подпола пиво, мы уселись в беседке за домом. Открыв бутылку, я выжидательно уставился на Стаса, готовый слушать. Он отхлебнул свое пиво и поведал свою историю.

Стас

Многие помнят тот момент, когда у них впервые появились вещи, которые очень хотелось. У старшего поколения это воспоминания о велосипедах, мопедах, телевизорах, радиоприёмниках. Дед мне частенько рассказывал о том, как они ходили к соседям смотреть телевизор и в каком неописуемом восторге он был, когда телевизор появился дома. Как он был рад и горд этим фактом, как и к ним начали приходить друзья семьи посмотреть выпуск новостей или фильм. Для меня таким воспоминанием на всю жизнь останется появление в моей жизни смартфона.

Мы жили обычной жизнью жителей провинциального города: размеренно работали, размеренно учились, размеренно питались и так же размеренно отдыхали. По сравнению со многими ребятами из моей школы, я жил даже хорошо. У меня был и старенький компьютер, и сотовый телефон, и крутой велик. Родители покупали многое из того, что мне хотелось, я же должен был не доставлять им больших проблем, не пить, не курить и учиться. Учиться, учиться и учиться. Не такая уж и большая плата с моей стороны за обилие разных ништяков.

Так было и на этот раз. За окончание девятого класса без троек мне был вручён новенький HTC Desire. Радости моей не было предела, я ходил гоголем и уже представлял, как первого сентября буду красоваться перед одноклассниками. Как показали дальнейшие события, этим чаяньям не суждено было сбыться. С пятого класса я каждое лето помогал отцу в автосервисе, в котором он работал, не стал исключением и этот год. Первую половину дня я проводил в автосервисе, вторую был предоставлен сам себе — читал заданную на лето литературу, гулял, гонял на велике, играл в компьютер.

Одним из вечеров гуляя со своей подружкой, я решил написать маме смс о том, что задерживаюсь к ужину и буду позже. Нащупав в кармане шорт телефон, я уже собирался достать его, как почувствовал вибрацию и услышал звук входящего сообщения — на экране высветилась пиктограмма пришедшего смс от мамы. "Бывают в жизни совпадения", — думал я, открывая сообщение. "Хорошо. До поздна не гуляйте, тебе завтра работать". Ничего не понимая, я перечитал предыдущее сообщение: "Я задерживаюсь, ужинайте без меня". Я не писал это сообщение! Как это возможно? Отправлено минуту назад, но я даже телефон не доставал из кармана. Поломать над этой загадкой голову не вышло — подружка требовала внимания и задумчивый, ушедший в себя кавалер был ей неинтересен.

Проводив после прогулки подругу домой, я к половине десятого пришёл домой. Поужинав и пообщавшись с родными, я отправился в свою комнату — смска не давала мне покоя. Сидя за столом и глядя на лежащий предо мной телефон, я поминутно разбирал свои действия. Получалось, что я дотронулся до телефона и захотел отправить сообщение, и оно было отправлено. В то, что я сошёл с ума, я не поверил ни на миг и видел всего два варианта: или это у меня такой особенный телефон, или дело во мне. Телефон был самым обычным, значит это я отправил смс. Решив проверить данный вывод, я взял в руки телефон и представил, что отправляю смс своей девушке, с пожеланиями доброй ночи. Открыв мессенджер, я со смесью удивления и удовлетворения увидел отправленное сообщение.

Я сидел и задумчиво смотрел на телефон. Совершенно непонятное состояние: вроде радоваться надо, а у меня какой-то эмоциональный ступор. Мысли были только о том, что теперь придётся учиться ещё больше, но возможности, которые передо мной открываются, стоят многих усилий. Так я и сидел, пока телефон не издал трель, извещая меня о новом сообщении. "Спокойной ночи, котик =*". "Ага, — саркастично подумал я, — Как же, спокойной".

Это было удивительно, невероятно, фантастично! Какие перспективы, какие возможности! От ступора не осталось и следа, меня переполнял восторг. В голове возникали и исчезали всё новые и новые мысли о том, что можно попробовать сделать, какие эксперименты провести. Я не собирался останавливаться на отправке одних смс-сообщений, я хотел знать, могу ли я так работать и с другой техникой. В какой-то момент я понял, что сижу, уставившись на телефон и крепко сжимаю кулаки. Сердце билось в груди словно автомат в руках неопытного стрелка, стремясь вырваться из клетки рёбер.

"Нет, так дело не пойдёт, так и до инфаркта или инсульта какого-нибудь недалеко", — нужно было успокоиться. Я встал и пошёл на кухню делать чай — смена деятельности часто успокаивала меня. Возвращаясь в комнату с чашкой чая в руках, я уже был не так взволнован и обдумывал, какие опыты я могу провести. Я включил компьютер и, дождавшись загрузки системы, попробовал мысленно запустить браузер и открыть страницу поисковика. Ничего не получилось. Нахмурившись, я попытался понять в чём дело: смартфон — это фактически карманный компьютер с gsm-модулем, пусть не такой мощный, но компьютер. Взял в руки телефон, мысленно включил экран, ввёл код безопасности. Всё получалось мгновенно. "И в чём существенная разница? Видимо, управление происходит при непосредственном контакте или на очень близком расстоянии", — это ещё больше подстегнуло мои мозги.

Поднеся руки к мышке и клавиатуре, я снова попробовал запустить браузер, и снова ничего не вышло. Попробовал положил руку на мышь, и браузер послушно открылся. "Что ж, видимо только при непосредственном контакте, что собственно гораздо лучше, чем ничего". Мысленно управляя браузером, я полистал странички в интернете, проверил почту и пару форумов. Чувствуя, как во мне возрастает напряжение, я решил ненадолго прерваться и подумать.

Дрожащей рукой я взял чашку с чаем и отхлебнул. "Это просто сегодня день такой — день, в который я должен удивляться и ничего не понимать." Меня уже немного потряхивало от переживаний, и я сидел и пил чай, стараясь не думать ни о чём. Допив чай, я понял, что уже не в состоянии что-либо делать и выключил компьютер. Я разделся, лёг на кровать и отключился.

Следующий месяц я каждую свободную минуту изучал свой талант. Больше всего экспериментов проводилось на телефоне и домашнем компьютере, но доставалось и любой аппаратуре, которая попадала мне под руку. Я пытался командовать всем и по-всякому: купив wi-fi роутер, я сделал дома беспроводную сеть и управлял компьютером с телефона; я вытащил пару игрушек в игровом автомате местного магазина, просто положив руки на элементы управления; переключал каналы на телевизоре просто положив руку на "ленивчик" и многое другое. Попасться я особенно не боялся, понимая, что никому и в голову не придёт, что такое возможно. Я ошибался.

С девушкой я расстался, её просто пугали изменения в моём поведении. Из спокойного, уравновешенного парня я превратился в какого-то фанатика с блестящими глазами, который днями где-то пропадает и непонятно чем занимается. Так что к концу июня я был один, но это меня совершенно не волновало. Я настолько был поглощён собой и новоприобретённой способностью, что даже гормоны притихли, и пубертатный период совсем не беспокоил меня. Потом я об этом не раз думал, но изменить уже было ничего нельзя. Родители, как это нередко бывало, даже не обратили внимания на изменения происходящие с их ребёнком. А может и обратили, но не придали особого значения, списав это на переходный возраст, дескать мы и не так чудили.

Меня чуть не погубили любовь к рыбалке и жадность. Мне давно хотелось получить один навороченный спиннинг, но стоил он достаточно дорого, и позволить себе его я не мог. Родителей тоже просить не хотелось, так как стоил он действительно дорого, и я решил его украсть, пользуясь своим талантом. Будь всё как обычно, я бы ни за что на это не пошёл, но я уже давно пребывал в состоянии, близком к эйфории, и решил, что вполне могу себе позволить маленькую шалость и получить в свои руки предмет вожделения. К слову, у маленькой шалости был ценник с пятизначной цифрой, и такие деньги я бы ещё нескоро смог за неё выложить.

Я зарегистрировал аккаунт в сервисе Qiwi, на котором создал виртуальную карту Visa и "пополнил" её на нужную сумму. В тот момент я даже не задумывался над тем, почему у меня всё получается, почему система согласилась, что счёт пополнен на нужную сумму, хотя там должна быть хорошая система безопасности. Оплатив спиннинг, я на всякий случай распечатал приходно-расходную выписку по карте и уже предвкушал, как через пару дней после работы в сервисе пойду в магазин и заберу свою покупку. Для родителей уже придумал отговорку, что деньги заработал в интернете.

Через два дня я довольный топал в магазин, прихватив с собой выписку с карты. В мыслях я уже предвкушал как пойду с новой снастью на рыбалку и принесу домой пару увесистых судаков или нескольких подлещиков. В отделе выдачи товара не возникло никаких проблем, хотя я их и ждал, и мне вручили предмет моего вожделения. А на выходе из магазина меня задержали люди в штатском, предъявившие удостоверения сотрудников полиции, работающих в управлении по борьбе с кибер-преступлениями. Сказать, что я испугался, значит ничего не сказать, так что о правомерности действий этих товарищей я задумался гораздо позже. В совершенно невменяемом состоянии меня посадили в машину и куда-то повезли. Когда я более-менее начал соображать, то понял, что везут меня не в районное управление полиции, которое находилось совершенно в другой стороне.

Конечной точкой нашего маршрута оказалось высокое здание, стоящее на территории окружённой забором с колючей проволокой поверху и камерами наблюдения по периметру. Такие места есть во многих городах, и мало кто из обывателей задумывается о том, что там находится. Я ожидал, что меня посадят в камеру или поведут на допрос, но меня отвели в кабинет с большим столом, большим окном и большими растениями в кадках по углам кабинета. Посадили на стул и сказали ждать. Один из моих конвоиров сразу куда-то вышел, а второй остался стоять возле дверей.

Так я оказался в одном из зданий принадлежавших группе технарей называющих себя Золотая Капибара, о чём узнал через некоторое время. Сотрудник, пришедший минут через десять, забрал мой телефон и прочитал мне получасовую лекцию о том как нехорошо воровать. Я сидел и не понимал, что происходит, где я и чего дальше ждать. То, что это не полиция, было понятно сразу, и это пугало ещё больше, так что к окончанию нравоучений я был морально вымотан неопределённостью своего положения. Когда мужчина закончил читать нотации, я, стараясь быть как можно более вежливым, задал очень беспокоящие меня вопросы.

— Прошу прощения, но чего вы от меня хотите? Вы же не из полиции, зачем я вам? Отпустите меня, пожалуйста, я так больше не буду, честное слово.

После этого последовала ещё получасовая лекция о том, что я дурно воспитан и врать старшим нехорошо. Я уже был готов на всё, лишь бы мне объяснили, что со мной будет. Видимо, удовлетворившись чтением нотаций и моим состоянием, мужчина сказал, что надо мной теперь два года будут сурово издеваться, и сделал при этом комично-зверское лицо. Криво улыбнувшись, я ляпнул первое, что пришло в голову: "Дяденька, мне ещё рано в армию." И мужчина, читавший мне лекции, и тот, что стоял в дверях, громко засмеялись.

— Да, учить тебя, обалдуя, будут! Армия теперь тебе светит сугубо по желанию, — отсмеявшись, сказал он. И поведал мне о том, кто они и чем занимается, что я — пробудившийся технарь и кто такие технари. Теперь мне предстояло около двух лет учиться управлению моим даром в их учебном заведении. Поскольку я ещё не окончил школу, то и школьный курс мне будут преподавать. Вопросы со школой и родителями они урегулируют, трудоустройство и достойную оплату, о которой в обычных условиях я мог бы и не мечтать, гарантируют.

Случилось так, как они мне и сказали: все вопросы были урегулированы, и тридцатого августа я уже был в общежитии при школе. Кроме общеобразовательных предметов и занятий по управлению даром были ещё и уроки истории, этики и законов пробудившихся. Как оказалось, два года учёбы — это обязательный курс, но для тех, у кого способности к управлению даром выше среднего, есть ещё и академия Всевидящего Ока, в которой дар уже шлифуют как алмаз. Уровень владения даром выпускников школы и академии различался разительно.

С привитым родителями трудолюбием я изучал всё, что мне давали преподаватели, и к середине второго года обучения я уже хорошо владел своей способностью. У меня лучше всех в группе получалось взламывать системы, установленные как людьми, так и технарями вроде меня: восемь из десяти для первых и семь из десяти для вторых систем безопасности. Итогом этого стала попытка взломать сеть школы и покопаться в её недрах. Настроено всё было добротно, но с парой лазеек, которые не сразу и обнаружишь. У меня возникло ощущение, что они оставлены намерено, но я наплевал на всё, очень хотелось порыться в закрытой части школьной сети. На взлом сервера у меня ушло три дня, но оно на первый взгляд того стоило: я нашёл более полные, не отредактированные документы по истории пробудившихся; некоторые намёки на то, чем действительно занимается Око; документы с описаниями техник для многих видов одарённых и то, что из них было для технарей, нам точно не преподавали. Информация была интересной и многообещающей.

Я тихо радовался тому, как хорошо всё провернул и не попался, а через неделю меня вызвали к директору школы и по полной программе пропесочили за мои исследовательские порывы. После словесной экзекуции директора, наставник из технарей, который находился тут же, немного подсластил пилюлю, сказав, что светит мне университет.

— Значит, это была своеобразная проверка и ловушка для любопытных учеников? — немного подумав поинтересовался я.

— Молодец, сообразил. Не попасться ты просто не мог, модули наблюдения, которые я оставил в системе, выпускник школы обнаружить не в состоянии. Этому обучают на старших курсах академии, так что не переживай. На моей памяти не было такого уникума, который бы влез в школьную сеть незаметно для меня. И если постараешься, сможешь освоить те вещи, описание которых ты нашёл на сервере.

Это событие натолкнуло меня на мысль, что неплохо было бы для начала отучиться в обычном институте, а потом уже идти в академию пробудившихся. С этим я и пошёл к наставнику, чтобы посоветоваться о правильности своих рассуждений. Оказалось, что я прав и некоторые технари осваивают после школы какую-нибудь техническую специальность в обычных учебных заведениях, а потом уже идут учиться в академию. Некоторые вещи, которые преподают в академии, были разработаны на основе программирования, криптографии и других предметов, преподаваемых в институтах для обычных людей.

Когда Стас закончил свою исповедь, был уже поздний вечер. Мы несколько раз спускались в подпол за пивом, и один раз прервались на ужин. Я сидел, и покачивая зажатой в руке бутылкой размышлял над тем, что мне рассказал друг. Винить его в том, что он не раскрылся мне раньше, было глупо — когда бы он успел это сделать? Не прошло ещё и пары дней, как пробудился мой талант. Вспышку на поляне я списал на последствия инициации, устроенной мне Михаилом.

— Занимательная история. Ты узнал как они тебя вычислили?

— Ага, — улыбнулся он, — В Qiwi работает один из технарей, он и заметил мои махинации и сообщил о них в Око, а они уже определили, кто я. Хорошо, что попался технарь соблюдающий наши законы и сообщил куда положено, а не в службу безопасности своей компании. Иначе сидел бы я сейчас в кутузке, а не учился в институте.

— Поняяяяятно... — протянул я, — Как считаешь, мне стоит принять его предложение или лучше учиться в школе при Оке?

— Не знаю, Петь. Ничего сверх того, что сказал Михаил, я не могу тебе рассказать об их ордене. Историю возникновения орденов и их особенности преподают в академии. В школе нам давали только общую информацию. Мне бы было конечно интересно узнать, как обучают в ордене.

— Ну, так давай примем его предложение. Не хотелось бы расставаться.

— Нет, я хочу закончить обучение в инсте, а потом поступить в академию. Да приглашали только тебя, я же технарь, — улыбнулся Бобёр, — Я-то школу уже окончил, а тебе ещё это предстоит. Так что решай сам. Обучение в школе Ока было довольно интересным, не думаю что для манипуляторов оно менее содержательное.

На этой ноте было решено закруглиться и отправиться на боковую. В отличии от Стаса, я ещё долго не мог уснуть, то ли последствия инициации сказывались, то ли просто нервное напряжение накопившееся за день. Я лежал и думал, думал, думал. Точнее переливал из пустого в порожнее, так как информации было с гулькин нос. Так и не придя к какому-либо решению, решил уточнить у Михаила несколько вопросов и тогда уже выбирать.

— КУКАРЕКУ!!!

"Пернатые твари! Половина седьмого!", — подумал я посмотрев на экран телефона. Петушиные "трели" раздавались со всех концов деревни, намекая что поспать уже не получится. Одевшись, я вышел на кухню, где уже вовсю хлопотала бабушка. Пока я совершал утренний моцион из комнаты вышел проснувшийся Стас и пытаясь продрать глаза, тихонько костерил пернатого. Умывшись и позавтракав мы приступили к делам.

На сегодня было запланировано подлатать забор, благо материал был и за ним не надо было ехать. Секцию забора, которой мы занимались, удалось закончить к обеду. Хорошо, что дед в своё время поставил бетонные основания, к которым крепились вертикальные жерди, иначе мы бы и до вечера эту часть не закончили. В процессе работы я интереса ради попробовал сделать ежа из трёх гвоздей. Соединив три гвоздика, я огоньком с пальца пытался сварить их вместе. Стас с любопытством смотревший на мои потуги порекомендовал не особо заворачиваться и потерпеть до обучения. 'Это выглядит, как потуги щенка рычать, как большой пёс, — сказал мой друг, — Не переживай, как пройдёшь обучение, так сможешь подобные вещи на раз-два-три делать.'

После обеда, поплевав на дорожку, отправились на встречу с Михаилом. Пока шли не разговаривали: я думал о том, какие вопросы нужно спросить, а Стас молчал за компанию. Я немного нервничал перед встречей, ведь она должна была определить мой дальнейший жизненный путь на несколько лет вперёд. Институт бросать не хотелось, нравилось мне учиться по данному направлению, но видимо с этим придётся смириться, если я хочу развивать свой дар.

На опушке никого не было, но стоило нам выйти из лесополосы, как откуда-то сбоку вышел Михаил, который видимо уже ждал нас.

— День добрый, господа-товарищи! Утро вечера оказалось мудренее?

— Здравствуйте. Ну, добрый день или нет ещё видно будет, — философски ответил Стас.

— Мне хотелось бы уточнить несколько моментов, — начал я.

В первую очередь меня интересовало, в чём существенные отличия обучения в братстве и в Оке. Как оказалось они были достаточно большими. Братство Эриний практиковало систему наставничества и персонального подхода к ученику. Ученик получал общие знания на совместных занятиях с другими учащимися, если такие на тот момент были, а дар развивал непосредственно под руководством наставника. После того, как ученик проходил обучение у одного наставника, он мог перейти к другому, было бы желание развиваться. Большинство обучалось у одного-двух наставников и уходило в академию при Оке. Кстати, в отличии от школ, которых было несколько, академия была одна и располагалась где-то на просторах Сибири. Око же практиковало боле классическую систему образования, при которой студентов обучали группами. Были у них и факультативы, но пойти заниматься к наставнику было сложно. В Оке состояли в основном телепаты, оракулы и технари, соответственно индивидуально учить они могли только малую часть одарённых.

Вопрос про исследования пробудившихся, проводимые Оком, Михаила просто рассмешил.

— Вечно новенькие слыша про исследования трясутся, — отсмеявшись сказал он, — В своё время меня это тоже пугало, но это не страшнее обычной медкомиссии или диспансеризации. Берут анализы, проходишь тесты, отвечаешь на вопросы. Очень редко, если появляется пробудившийся с новым талантом, то исследуют по полной программе. Око должно знать, что это за способность, как её можно применять и как ей противостоять. Как и любое сообщество мы пытаемся защитить себя и себе подобных, в этом нет ничего необычного.

Ещё меня занимал вопрос, как могло столько народу прятаться и до сих пор не попадаться?? Оказалось, что за всё стоит благодарить братство и Око, которые своевременно обнаруживали и пресекали... Ну и достаточное количество одарённых работало и в госструктурах, и в гражданских организациях. Так же были люди посвящённые в тайну пробудившихся, с ними активно работали телепаты, давая нужные установки и делая поведенческие закладки на определённые ситуации.

Задав ещё пару уточняющих вопросов, я сел на землю и облокотился на ствол дерева. 'Чапай' думал... В братстве, манипуляторов и тех кто имел способности, которые можно было использовать в драке, ожидал индивидуальный подход в обучении. В Оке же, хоть и были преподаватели всех направлений, но индивидуальностью там не пахло — ну как один огневик может обучать 20-30 человек индивидуально? Школа она и есть школа.

'Индивидуальное образования конечно лучше... И что становится воякой? Ну в армию я всё равно собирался после учебы... дед служил, отец служил, а я что рыжий что ли?!'

— Михаил, а что дальше? Вот закончил обучение и что?

— Ты сначала закончи, — улыбнулся Михаил, но видя мою серьезную физиономию всё же ответил, — У тебя будет три варианта, даже три с половиной. После обучения ты забываешь о нас, насколько это вообще возможно учитывая наши функции; ты проходишь дополнительное обучение и становишься членом братства; ты идешь учиться в академию Ока и опять таки забываешь о нас или после академии доучиваешься у нас и становишься членом братства.

— А что имеют члены братства с работы на общее благо? Или вы все идейные альтруисты?

— Есть конечно и альтруисты, но таких мало, как и везде. Если тебя интересует финансовая составляющая, то можешь быть спокоен — в братстве двое манипуляторов частиц, так что бедность нам не грозит в принципе. Про медицину я молчу, когда есть пробудившиеся со способностями лекаря, то говорить о плохой медицине просто моветон.

— Понятно, — сказал я и опустил голову. Через пару минут, поняв, что спрашивать больше нечего и причин отказывать нет, я поднял голову, — Я согласен пойти к вам в ученики, наставник.

— Отлично, будешь моим третьим учеником. По давней традиции наставников братства я дам тебе имя на время ученичества — лицо мужчины стало торжественным, — Правом данным мне, как наставнику нарекаю тебя Уголёк! А теперь попрощаемся, нужно удалить формальности в братстве и оформить твой перевод из института. Встретимся через месяц, готовься!

Михаил напружинив ноги, улыбнулся нам на прощание, подпрыгнул и... полетел. Когда он упомянул, что может летать, я как-то не всерьёз в это поверил, а зря. Со стороны он мог сойти за мифического Феникса: у него появилось что-то похожее на огненные крылья и хвост, как я узнал позднее, это служило серьёзным подспорьем в маневрировании. Проводив его взглядом и подобрав с прошлогодней хвои челюсть я повернулся к Стасу.

— Нифига себе, наставничек. Ты такое раньше видел?

— Видел, но в совсем жалком исполнении — на школьном полигоне, манипуляторы второго года обучения тренировку проводили.

— Да... чувствую весело мне будет. Уголёк, блин, надо же было так назвать! Вам клички давали?

— Не, только если сами друг другу, — улыбнулся Бобер. — Ладно, пошли назад. Предлагаю отметить это дело — шашлык и вечером на танцульки рвануть!

Игорь

Был самый обычный июньский день и ничего не предвещало каких-то перемен. Ну, поколотит жену, пьяный с самого утра тракторист или пацанва подерется, так это обычные будни сельского участкового. Время было ближе к обеду и я сидел писал рапорт о вчерашней драке около клуба — двое горячих парней не поделили местную королеву красоты и решили выяснить отношения на улице. Как итог пара выбитых зубов, ушибы мягких тканей и четыре шва на брови у одного из альфа-самцов. Смешно то, что предмет их спора ушла с дискотеки с кем-то ещё.

Я уже дописывал рапорт и мысленно уже обедал, когда на улице раздался грохот. В исполнении своих обязанностей и из любопытства, я выбежал на улицу. Уже на крыльце я понял, что 'Это бзззззз неспроста' — в моём заборе из профнастила была хорошая вмятина.

'Либо велосипедист, либо мотоциклист, — подумал я, — но скорее второе'. Осторожно спустившись с мокрого после дождя крыльца, я пошёл смотреть что же случилось — прямо под забором лежала старая 'Ява', а рядом с ней Костя Путилов, живущий через три дома от меня. Выглядел он плохо: разбитое лицо, сломанная рука и по всей видимости сломанные ребра пробили легкое — на губах у парня пузырилась кровь. Сам не знаю почему, но в диагнозе я был уверен — до больницы пацан не дотянет. Вытащив его из под мотоцикла и перевернув на спину, я испытал своего рода шок — я будто чувствовал то, что и он! Болят отбитые мышцы, на бедре разрыв тканей и набухает кровоподтек, голова мутная, дышать тяжело и больно. Не совсем понимая, что и зачем делаю, я поднес руки к его голове и медленно повел ими вдоль тела. Те части тела, над которыми я уже провел руками, переставали так сильно фонить болезненными ощущениями.

Не знаю сколько точно прошло времени, но очухался я сидящим на влажной земле, привалившись спиной к забору. Костя сидел рядом и очумело размазывал по лицу кровь — выглядел он так, словно всё ещё летел на встречу забору. Вокруг стояли соседи из ближайших домов: 'На шум выбежали, как и я. Жопа'. Почему жопа, я ещё до конца не понял, но интуиция во весь голос вопила, что спокойной жизни и работе в Усть-Заостровке пришёл конец. На нас СМОТРЕЛИ, по другому даже сказать не могу.

— Ведун, — тихо и с уважением произнёс Михаил Илларионович, живущий через дорогу от меня.

— Ведун... Ведун... — разнеслось по толпе соседей.

— Ну-ка! Подняли молодцев и в дом несите! — скомандовал, не растерявший к семидесяти двум годам присутствия духа, сосед.

Попытка подняться самому было ошибочной — перед глазами начало мутиться, в ушах нарастал шум. Я почувствовал,что меня подхватывают под руки и Михаил Илларионович негромко кому-то говорит: 'Аккуратней несите! Чай не хер поссать тащите, а участкового!'

Полностью придя в себя констатировал, что лежу в своей постели, а рядом со мной сидит на стуле внучка Михаила Илларионовича и дремлет.

— Настя, который час? — удивительно бодрым голосом спросил я.

— Девушка, ощутимо подпрыгнув на стуле от неожиданности, недоверчиво смотрела на меня.

— Начало третьего, Игорь Андреевич.

Больше двух часов провалялся! Дел невпроворот, а я разлаживаются тут, — заворчал я, садясь на кровати.

— Дядь Игорь, ты два дня пролежал без сознания.

— Сколько-сколько?

Я не верил своим ушам, но обиженно-насупленное лицо 12 летней девчонки не давало подумать о том, что она врёт. После происшествия нас перенесли в мой дом — меня в бессознательном состоянии положили на кровать, а Костю после осмотра отправили к бочке умываться, а потом восвояси, строго настрого запретив болтать о случившемся. Михаил Илларионович лично обошел всех свидетелей случившегося и попросил не распространяться об увиденном.

Но вчера днём приехала журналистка из Омска — ходила по домам и расспрашивала о том, что было. Как оказалось, в редакцию позвонил Костя, видимо лёгких денег захотел, гад. Остальные односельчане ничего журналистке не сказали и она рвалась поговорить со мной. Не пускали её по простой причине — 'Болеет участковый. Поправится и решит, говорить с вами, али нет.' Уехав вечером, сегодня к десяти утра она уже была снова в селе.

Рассказ девушки прервала трель моего мобильного, на экране высветилось две больших буквы 'Б', что в зависимости от ситуации могло означать либо Большой Босс, либо Больной Баран. Подполковник Купцов был человеком неординарным и фамилию свою оправдывал на все сто.

— День добрый, товарищ подполковник! — бодро проговорил в трубку я, жестами попросив девочку выйти в кухню.

— Кому как, Козенев, кому как, — пропыхтело в трубку городское начальство, — Ты последние два дня нарасхват: и контора тобой интересуется, и журналюги. Что у тебя там происходит?!

— Не могу знать, Павел Григорьевич! Два дня в лёжку, соседи еле выходили.

— Приболел? Ну, лечись тогда, а то спецура лечить начнёт, — захрюкало в трубку моё руководство, — так вот, тобой заинтересовались большие люди из Москвы. Взяли твой номер, сказали свяжутся. Оказывай им полное содействие в любом вопросе: скажу соседа зарезать — режь, скажут голышом по деревне ходить — уточни как долго, а скажут с ними ехать — собираешься и едешь. Не дай бог тебе их не ублажить, без ведра вазелина в мой кабинет лучше не заходи тогда.

— Есть, не заходить без вазелина!

В трубке раздались короткие гудки. Все адекватные коллеги начальство наше 'любили', а нацеленные на карьерный рост всегда держали начальственный зад чистовылизаным. Я лежал и думал, откуда так быстро стало известно о случившемся ФСБшникам? Костя и им сообщил? Если да, то как? Телефон доверия ФСБ? Ха-ха-ха! Ладно, сам не догадаюсь, а они точно не скажут.

С улицы донесся звук открываемой калитки и перестук каблучков по бетонной дорожке. Настя маленькой ланью подлетела к окошку и чуть-чуть отодвинула занавеску.

— Дядя Игорь, это опять она.

— Так. Я всё ещё болен и лежу в постели. Её пусти, но скажи, что ненадолго.

Когда раздался звонок, девочка побежала открывать, а я лёг обратно в постель. Из сеней было слышно, как женщина что-то спрашивает и звонкий девичий голосок ей отвечает. Через несколько мгновений в комнату ворвался вихрь в женском обличье.

— Здравствуйте, Игорь Андреевич! Меня зовут Кристина Вакутина, я представляю Омское отделение газеты Аргументы и Факты. Как вы себя чувствуете?

— День добрый, Кристина. Спасибо, сносно.

— Ответите на пару вопросов? — улыбнулась акула пера, доставая диктофон.

— Если это возможно, в рамках моего служебного положения.

— Я думаю, возможно, — снова продемонстрировала свои красивые зубки журналистка, — можете рассказать, что произошло три дня назад?

— Конечно — парень не справился с управлением транспортным средством на скользкой дороге и въехал в мой забор. Что тут необычного? — включил я дурачка.

— Ага, а дальше что было?

— Да ничего особенного, вытащили с соседями его из-под мотоцикла, умыли и домой отправили отлеживаться.

— Да? А по селу ходят слухи, что он сильно пострадал, и вы его как-то излечили.

— Полно вам, — улыбнулся я, — у парня был сломан нос, я ему его вправил, не такое уж хитрое дело. У нас каждые выходные подобное бывает — молодежь силушкой меряется. Не стоит верить слухам, местные такого напридумывают.

— То есть, вы хотите сказать, что ничего необычного не произошло?

— Что ж тут необычного-то? Всё ясно как божий день.

— Хм... А Константин Путилов говорит обратное.

— И что же говорит Костя? — снова улыбнулся я этой вертихвостке.

— Что он был в очень тяжёлом состоянии после аварии, и вы его вылечили. И тому есть много свидетелей, — многозначительно добавила барышня.

— Видимо, у Кости ещё и сотрясение мозга, что в общем-то неудивительно — забор он мне помял знатно. Повезло ему, мог и насмерть разбиться.

— Ясно. Тогда у меня вопросов к вам больше нет, Игорь Андреевич. Всего доброго, поправляйтесь.

— Спасибо, до свидания, — я 'устало' откинулся на подушку, — Настенька, проводи госпожу репортёра.

— Ушла, дядь Игорь, — сказала через минуту вернувшаяся девочка.

— Спасибо, Настенька, беги домой. Скажи дедушке, что со мной всё хорошо, и я на днях зайду к вам.

— Хорошо. Поправляйтесь, дядь Игорь, — улыбнулась девочка и ускакала.

Я лежал в полумраке комнаты и размышлял — я вытащил парня с того света и отрицать это глупо. 'Прямо Серафим Саровский Омской области, только веры во мне с гулькин нос. Видимо не божественного происхождения это чудо' — в голове крутились мысли о чудесах, святых, волшебниках и прочих шарлатанах. Трудно поверить в то, что ты теперь не такой как все, что можешь то, о чём только читал.

'Ну, как сказала бы бабуля, царство ей небесное, это 'Божий дар и грех его в землю закапывать'. Значит будем разбираться в том что имеем, а имеем мы возможность помогать людям, то ради чего ты Игоряша и пошёл в полицию.'

Понять следовало многое — каков принцип лечения больного, откуда у меня такие способности, есть ли ещё такие, как я. Попытался вспомнить были ли какие-нибудь странности у родственников, но дойдя до прадедов и прабабок понял, что у всех них никаких странностей не было, а более ранних предков я просто не знаю и рассказать мне о них, увы, некому. Узнать есть ли подобные мне тоже неизвестно как, ну, не ходить же по улицам и спрашивать людей 'А ты особенный?'. Так и в дурку попасть можно... Хм, дурка это пол беды и там можно быть полезным, а вот попадать в руки военных не хотелось бы. Как я понял за время службы — армия не только хорошая школа, но и беспощадная машина, которая развивает свою неуязвимость и смертоносность. Так что вполне можно оказаться в закрытом центре, где будут изучать со всех сторон... Может и изнутри, бррррр...

А как это всё работает? Судя по тому, как меня приложило после Коли, то либо тратится жизненная энергия, либо какая-то ещё. Сразу вспоминались из фэнтезийных книжек 'мана' и 'божественная энергия', но 'мана' это было бы слишком странно, а на клирика я явно не тянул. Хотя в какой-то книжке мне попадалось упоминание про 'божественное искушение' и 'божественный дар', но это не про меня. Значит моя жизненная сила, которая чуть не закончилась в процессе. Хм, а может быть я использую энергию окружающей среды? Чуть не заржав в голос от воспоминаний о 'докторе' Попове с его ректальным способом лечения геморроя огурцами, я продолжил свои размышления. Если энергия окружающей среды, то должен же я её видеть? Маги, вон, в книжках видят же потоки маны, чем я хуже?

Безрезультатно попялившись в стороны около получаса я пришёл к выводу, что либо 'все такие, а я не такой', либо теория в корне не верна. Если исходить из последнего, то остаётся только внутренняя энергия... Это конечно самый логичный вариант, но всё же только одна из теорий. Мда, в двадцать девять лет заделался в теоретики. Тарас Филиппович, преподаватель по криминалистике, очень удивился бы тому, что я умею думать и строить теории. Эх, славные учебные годы, где вы? В любом случае, что бы там не использовалось, надо научиться чувствовать когда оно заканчивается, если это только возможно.

'Нужна практика, — решил я, — как раз к соседу зайду, поблагодарю и предложу помочь со здоровьем.'

Хорошо перекусив, я к пяти часам решил всё же выйти из дома. От позавчерашнего дождя не осталось и следа — солнце щедро сушило сибирскую землю. Михаил Илларионович был дома и пригласил пройти в дом: 'Неча на улице баять, в дом пошли'. Когда мы расселись за старым, добротно сделанным столом, хозяин уточнил цель визита: 'Ты, Игорь Андреевич, по делу или так, языком почесать?'

— Михаил Илларионович, можно сказать, что и по делу, — ответил я, тихо офигевая от того, что старик обращается ко мне по имени отчеству, — хотел вас поблагодарить за то, что вы мне помогли. Низкий вам поклон, — я встал и поклонился до пола.

— Ты давай с этим завязывай, — нахмурившись сказал старик, но было видно, что он доволен, — пришёл только чтобы пол фуражкой подмести?

-Не только. Я ВИЖУ, что вам нужна моя помощь. У вас болят руки, суставы на ногах, поясница и глаза стали совсем слабые. Я хочу вам помочь.

Старик внимательно смотрел на меня и хмурился. Было несложно понять, что в происходит в голове у соседа — и хочется, и колется. Пока он думал, я сосредоточился на ощущениях — глаза показывает от напряжения, в суставах ломота и боли, видимо артрит или ревматизм, боли в правом боку, вроде там печень находится, болят ноги, видимо отекают. Как понимаю это стандартный набор стариковских болячек. Может быть там и ещё что-то есть, но я по фону больше ничего разглядеть не могу.

— Не шутишь ли, Игорь Андреевич? Очень уж мягко стелешь, сам не свалишься ли потом?

— Надеюсь пронесёт, Михаил Илларионович. У вас не фатальные повреждения, как у Кости, а старческие недуги. Врать не буду, возможно вылечить полностью я вас не смогу, но какое-то время вы точно будете себя чувствовать лучше. Точнее я наверняка не смогу вас полностью вылечить — всё же возраст берёт своё, но помочь на какое-то время смогу.

— На какое? — глаза старика блестели, он уже был согласен.

— Не знаю, год, два, пять. Опыта нету, Михаил Илларионович, — улыбнулся я, — но легче станет точно.

Он согласился, в чём я честно говоря сомневался — доверить себя без году неделя лекарю было страшновато. Мы прошли в комнату и я попросил старика снять обувь, лечь на постель и закрыть глаза. Под весом, этого кряжистого дуба, кровать заскрипела. Я опустился на колени и провёл над его телом руками. Сразу почувствовал что-то не то с кровью и печенью — кровь была какая-то грязная, другого слова и не подобрать, а в печени были явно инородные тела. Инородные тела были и в тканях вокруг печени и в суставах коленей, кистей рук и большого пальца правой ноги, он даже визуально был вывернут в сторону. Люди, которые видели стариков с артритом, сразу поймут меня. Я решил начать с пальца ноги и подниматься выше, вопрос был в том, как убрать это образование в суставе. И тут я всем своим нутром почувствовал, что я могу его уничтожить, расщепить на части. Был велик соблазн так и сделать, но я удержался — в кровь попадёт куча веществ, которые старческая печень не сможет отфильтровать. Значит начнём с печени — подняв край рубахи, я положил руки на стариковский бок. Было ощущение, что через мои руки проходит незримый поток энергии, который попадает в печень: повысился её тонус и сразу стало видно, что она начала лучше работать. Через пару минут, я уже хорошо взмок, но было видно, что кровь постепенно очищается — стало меньше шлаков. Кстати мелкие частицы в крови, о которых я говори, очень были похожи на образования в суставах и печени, видимо это они и были, просто в большом количестве осевшие в тканях. Минут десять я наблюдал за тем, как печень фильтрует кровь, периодически её подпитывая. Когда количество гадости в крови стало, на мой взгляд, приемлемым я решил убрать образования из самой печени и тканей вокруг. Я снова понял, как и пятнадцать минут назад, что могу расщепить эти сгустки. Я ещё больше собрался и растворил небольшой сгусток рядом с печенью — снова этот невидимый поток, но уже явно негативного характера. 'Вот так-так, — удивился я, — это получается, что не только лечить, но и калечить?' Не отвлекаясь больше на сторонние мысли я продолжил чистить организм старика.

Через полтора часа мы снова сидели за столом и дед поил меня чаем с мёдом. Мне было хреново, не так как два дня назад, но всё равно я чувствовал серьёзную слабость. Михаил Илларионович чувствовал себя значительно лучше — он уверенно ходил по дому и гораздо меньше щурился.

— Спасибо, Игорь Андреевич. Не думал уже, что снова смогу так резво ходить, а поди ж ты. И глаза явно лучше видят! Да и голова лучше стала — мысли почти не путаются! Я уже лет двадцать себя так хорошо не ощущал.

— Михаил Илларионович, не надо так много двигаться — через пару дней печень очистит кровь до более менее нормального уровня и тогда хоть дрова рубите. И больше пейте — вся та дрянь, что скопилась у вас в органах сейчас в крови и выходить будет с мочой, так что не удивляйтесь её странному цвету, — я сам не знал откуда берётся эти знания, просто чувствовал, что так надо.

С улицы раздался звук подъезжающих машин и хлопанье дверей.

— Настя! Сходи глянь кого принесло! — сказал дед и уже обращаясь ко мне сказал, — как бы не по твою душу, Игорь Андреевич. Этот балабол, видимо не только журналистам позвонил. Ух, я ему устрою, — старик сжал пальцы в кулак и потряс им в воздухе.

— Не утруждайтесь, Костя долго не протянет — у него в 22 года уже была начальная стадия цирроза. Да и в забор мой он врезался подшофе. А теперь после такого 'чуда' наверняка бухать будет по чёрному, веря в то, что его теперь ничего не возьмёт.

— Правда твоя, Игорь Андреевич, видел его давеча — за десять метров перегаром несёт. Но наказать его надо! Он тебе в ноги кланяться должен, паскуда, а что учудил?!

— Деда, там люди в костюмах на двух жипах приехали, — забежала в дом внучка соседа, — к дяде Игорю стучатся.

— Чёрт, видимо ФСБшники, — сделал я вывод вспомнив разговор с начальством, — командир предупреждал днём о том, что интересовались мной. Пойду встречать дорогих гостей, — кисло улыбнулся я, — Здоровья вам, Михаил Илларионович.

— Твоими молитвами, Игорь Андреевич. Благодарствую, — и уже тихонько себе под нос, но я всё равно его услышал, — кабы беды эти черти не принесли.

— Авось пронесёт. Всего доброго!

Выходя из соседского дома, я испытывал несколько разносторонние чувства: мне было жаль, что я оставил табельное в сейфе и в тоже время я был этому рад. Мне было страшно и хотелось чтобы верный ПМ был рядом. Мне было страшно и я боялся, что если что-то пойдет не так, воспользоваться пистолетом. Наверное все же хорошо, что я без оружия — сотрудники федеральной службы безопасности вряд ли образуются выходящему к ним человеку с рукой на кобуре, пусть даже и в полицейской форме. Так или иначе я шёл и пытался выглядеть нормально. Хотя какого чёрта? Я только сегодня с кровати встал и могу выглядеть не очень презентабельно.

Посетителей было пятеро на двух Gelandewagen'ах — трое смотрели по сторонам, один с беззаботным видом курил, а последний названивал в привратный звонок. Когда я вышел на улицу, те что глазели по сторонам, сразу обернулись ко мне и кивнули курящему. Бросив окурок на землю он поспешил ко мне:

— Козенев Игорь Андреевич? — поинтересовался мужчина.

— Да, а вы собственно кто будете?

— Капитан Пасенкин, ФСБ, — сказал он и показал мне удостоверение, — мы можем пройти в дом?

— Да, конечно, — продолжить разговор действительно стоило уже в доме — нечего давать лишний повод для сплетен местным кумушкам и так будет достаточно пересудов.

Я уже спинным мозгом чувствовал, что моя работа на благо села Усть-Заостровка закончена, интересовало только что со мной будет дальше. Хотелось бы чтобы было что-то хорошее.

Мы все вместе зашли в дом, трое сразу разбежались осматривать моё нехитрое жилище, один остался в дверях, а тот что представлялся, сел за стол и рукой предложил мне сесть напротив него.

— Игорь Андреевич, вы очень неосторожны и значительно добавили нам работы. Мало того, что вы прилюдно творите чудеса, так ещё и с прессой общаетесь на эту тему. И кого лечили-то? Человека у которого нет к вам ни капли благодарности, а одна жажда наживы и пьянства.

— Ээээ... — сказать, что я опешил, значило не сказать ничего и я опять включил дурачка, — не понимаю о чём вы. С журналисткой общался, но она задавала непонятные вопросы и вежливо была послана.

— Ах, Игорь Андреевич, перестаньте. Это вы девочке из газеты могли по ушам поездить и всё прошло бы относительно хорошо. Мы же ЗНАЕМ о чём говорим и отпираться совершенно не в ваших интересах — два дня назад вы чуть не погибли по собственной глупости и неопытности. А сегодня что? Взялись лечить старика, которому через пару лет суждено было умереть. Нарушили, так сказать, природный баланс.

— Если вы такие умные и просвещённые, что ж сразу руки не скрутили и в машину не засунули?

— А зачем нам это? Сергёй, — обратился он к мужчине подпиравшему дверную коробку, — покажи ему.

Парень улыбнулся, и смачно харкнул в центр комнаты. Первым моим порывом было встать и дать ему в жбан, но через секунду я сидел с открытым ртом и смотрел не на развязавшийся по полу плевок, а на воткнувшуюся в пол сосульку.

— Вы не из ФСБ, — выдал я очевидный перл, — кто вы и какого чёрта вам надо?

— Ну документы у нас настоящие и получены они в отделе кадров федеральной службы безопасности, — улыбнулся капитан, — и нужно не нам, а вам. Мы такие же особенные, как и вы, являемся членами братства Эриний. Мы следим за тем, чтобы люди не знали о пробудившихся, оберегаем покой, можно сказать. Есть один момент, который вы, как взрослый, здравомыслящий человек восприятие спокойно — вам придется пройти обучение для полноценного использования вашего дара.

— То есть я прав и мне придется оставить службу и уехать из села?

— Боюсь, что да. Обучение длится от двух лет, за то вас научат пользоваться скальпелем там, где вы используете кувалду. Если захотите, то через два года сможете вернуться сюда на службу, но опыт мне подсказывает, что учиться вы будете дольше, — улыбнулся он.

— Я настолько произвожу впечатление неумехи и разгильдяя, — я был удивлен и немного обижен — приезжают, выставляют неучем.

— Нет, что вы, — он искренне улыбался, — я имел ввиду, что захотите дальше продолжить обучение. То, что вы едва оправившись, пошли врачевать старика, многого стоит — видимо вам искренне хочется помогать людям.

Мы говорили ещё около часа, Константин многое мне рассказал. Больше всего удивило, что есть отдельный орден, который занимается лечением людей! И не только одаренных, они лечат всех: телепат располагает пациента к себе, лекарь лечит, а потом уже здоровому человеку исправляют память. Правда занимались действительно очень сложными случаями — рак, туберкулез в последней стадии, тяжёлые формы астмы, отсутствие конечностей и так далее. Однако альтруизмом здесь и не пахло — с богатеев драли за лечение три шкуры, этим орден и жил. Двухлетнее обучение в школе Ока мне светило в любом случае, но меня больше заинтересовал вариант прохождения обучения в братстве — постоянно практикующий лекарь-наставник, кто как не он сможет лучше всего передать тонкости обучения? Один из ребят был чувствующим и сказал, что я не целитель — у меня не очень часто встречающаяся смесь способностей: я мог как исцелять, так и вредить. Тех у кого была такая способность называли тёмными лекарями, думаю нет смысла объяснять почему. Обычно лекари могли только лечить и навредить они могли разве что пережав какую-либо артерию или перенасытить орган энергией. Были какие-то свои нюансы, но ребята особо в лекарском деле не разбирались — не та специализация.

Вопрос с моей работой был улажен в течении каких-то тридцати минут — Константин кому-то позвонил и через некоторое время подполковник Купцов сообщил мне, что я нахожусь в бессрочном оплачиваемом отпуске. Что удивительно вопросов никаких не задавал, но по голосу слышалось, что он слегка озадачен, да и сам бы не против уйти в бессрочные оплачиваемый отпуск. В общем через два часа я уже ехал в одном Gelandewagen'ов в сторону Омска, где нас ждал вертолёт, который и отвезёт меня в новую жизнь.

Пётр

Михаил сильно слукавил когда сказал, что встретимся мы через месяц — через две недели мне на мобильный позвонил паренёк, представившийся Кириллом 'Пеплом', учеником Михаила. Пепел сообщил мне, что через два часа мы с ним встречаемся на вокзале и едем в Москву, где нас уже будет ждать наставник с билетами на самолет. Куда именно летим Пепел не знал, вроде как сопровождаем наставника на очередном задании.

А раньше сообщить об этом нельзя было? — негодовал я.

Привыкай, Уголёк, у наставника всегда так. Так что собирайся и двигай на вокзал, что родителям сказать сам придумай.

Куда хоть едем-то? Вещи какие брать?

Не знаю, — хохотнул мой собеседник, — по моему опыту лучше брать вещи под все климатические зоны кроме Арктики, там мы не работаем вроде, по крайней мере, я там ещё не был. Михаил любит брать учеников с собой на задания, не на все, конечно, но помотаться приходится.

На сборы у меня ушло около получаса, немногим больше. Столько же я пытался объяснить родителям, почему я вдруг решил уехать. Дело это было непростое, так как они не хотели отпускать меня так рано, да и помощь от меня была бы не лишней. Предлогом для отъезда была 'Победа в студенческой олимпиаде', призом в которой была поездка в Германию на месяц. Мама с папой были весьма удивлены, так как я им про участие в олимпиаде ничего не говорил, но за меня порадовались. Отец вызвался отвезти меня на вокзал, что было очень кстати — тащиться самому с двумя большими сумками через полгорода было не очень.

Приехав на вокзал, я выгрузил сумки из машины, тепло попрощался с родителем и потащил свой скраб в здание вокзала. Проходя по туннелю до зала ожидания и рассматривая пол с ромбовидной вязью, я не переставал думать о том, как этот Пепел меня узнает, ни разу же друг друга не видели. Внутри было человек тридцать, большая часть которых сидела в зале ожидания и ждала свой поезд. Покрутив головой по сторонам, я с сумками направился к креслам, чтобы просто так не маячить. Из-за колонны сбоку вырулил паренёк лет семнадцати и, приблизившись, обратился ко мне.

Привет! Это ты Уголёк? — спросило это долговязое чудо с коротким ёжиком на голове.

Да, я, а ты, должно быть, Пепел, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал я.

Ага, — паренёк расплылся в улыбке, — ты уже третий к кому я подхожу. Представь себя на месте обычного человека, к которому подходит незнакомец и спрашивает: 'Ты Уголёк?'

Ну, полицию не вызвали, и то добро, — хмыкнул я, представив себе эту картину, — а чего по имени не спрашивал?

Я его забыл... Вдруг ошибся, и тогда совсем неловко получилось бы, Михаил Васильевич точно бы заставил отрабатывать какой-нибудь выматывающий приём, — грустно сказал он, но через секунду, светясь неприкрытым любопытством, спросил, — а правда, что ты кокон наставника пробил?

Ну, не то чтобы пробил... Но пятно у него на груди оставил. А что?

Круто! Да, ты реально силён. Когда он меня инициировал, я в него шаром со злости кинул.

И?

И ничего — такое ощущение, что он просто впитался в кокон наставника и всё. А чем его приложил?

А хрен его знает, я до сих пор в этом ничего не понимаю. Михаил сказал, что ударил я его Лучом рассвета. Совершенно без понятия насколько это круто.

Ого, — присвистнул Кирилл, — Луч рассвета изучают на первых курсах академии Ока. Даже Светлячок на инициации ударил слабее, а он реально крутой.

Кто-кто?

Коля. Светлячком его назвал предыдущий наставник, Олег Назарович. Он у Михаила Васильевича старший ученик, скоро закончит обучение.

Ага... А ты сколько уже учишься?

Нас прервала система оповещения — 'Поезд номер два Белгород — Москва прибывает на третий путь'

О! Наш! Пошли скорее, — сказал Пепел и, подхватив одну из моих сумок, направился в сторону выхода к поездам.

Время в пути пролетело быстро. Сначала Пепел рассказывал о том, каково учиться у Михаила. Выходило, что Михаил после года обучения начинал таскать своих учеников на задания по всему континенту и одного ученика так потерял. Не в смысле, что его убили, а он потерялся в пригороде Мумбаи, и его несколько часов не могли найти. А вообще, лекари братства и целители ордена Агомитов никогда не сидели без дела — достаточно часто случались стычки между пятёрками братства и одарёнными, которые не хотели придерживаться правил поведения. Выходило, что идёт чуть ли не война! Немногим позже я понял, что это больше похоже на работу спецназа, что-то вроде контртеррористических операций в Дагестане, только по всему миру. Погибших среди членов братства, практически не бывало, слишком неравные были силы, а вот с различными повреждениями поступало достаточно. Пепел дважды попадал к целителям братства и один раз к лекарям ордена — два раза он получал травмы на тренировках и один раз подрался с оборотнем.

Информация была весьма интересной, чуть больше стало известно о том, что мне предстоит. И в процессе осмысления я незаметно для себя уснул. Разбудил меня голос радиоинформатора, который объявил, что мы прибываем на конечную станцию Москва Курская.

Проснулся, соня? Здоров ты дрыхнуть! — Пепел явно был доволен тем, что мы подъезжаем, и скоро можно будет покинуть вагон.

На тооооооом и стоим, — ответил я, потягиваясь и зевая.

Москва встретила нас своей обычной суетой. Группы людей сливались в потоки, и их несло в здание вокзала, в метро, на парковку. Я даже не думал, что за каких-то три недели я настолько отвыкну от этого... Всё же дома жизнь течёт более размеренно и спокойно, а столица — это какой-то адский муравейник.

Кирилл, куда мы теперь? Где мы должны пересечься с наставником?

А чёрт его знает, — ответил Пепел, — ты думаешь, он передо мной отчитывается, что ли?

Твою за ногу! Ты сказал, что он нас встретит, где он должен нас встретить?

Без понятия. Он мне позвонил позавчера и сказал забрать тебя в Орле и ехать в Москву. Типа тут он нас подхватит и поедем в аэропорт.

Ну, так позвони ему и узнай!

Пепел пожал плечами и найдя в телефоне нужный контакт приложил аппарат к уху. Какое-то время он стоял и слушал гудки.

Здасти, Михаил Васильевич! Это Пепел. Что? Да, встретил и уже в Москве. На вокзале стоим. Чего звоню? Уголёк интересуется, что нам дальше делать. Мне? Нет, мне не интересно. Кто? Гм, вроде не похож. Куда идти? Ага. Хорошо. Всего доброго!

Ну? Что он сказал?

Сказал, что у меня интерес к окружающему, как у ленивца. Нифига не понял, короче.

Где он нас встретит-то?! — меня уже начинало раздражать его индифферентное отношение к окружающему.

В Кубинке, на аэродроме, — всё так же пофигистично ответил Пепел.

Пф.... Я похоже понял, почему ты Пепел...

Почему? Я сколько голову ни ломал, так и не пришёл к конкретному выводу, — заинтересовалось это чудо.

Потому что все планы, в которых фигурируешь ты, идут пеплом!

Пока мы добирались до Кубинки, Кирилл дулся — обиделся на моё определение его прозвища. В Кубинке я был всего один раз на выставке 'Армия — 2015' и рассмотреть город в тот раз особой возможности не было, хватало впечатлений от просмотра военной техники. К сожалению, не получилось и в этот раз — электричка прибыла на вокзал без десяти двенадцать. До аэродрома мы добрались в начале первого — хорошо, что как и на любом другом вокзале, около вокзала в Кубинке тусуются таксисты. Михаилу звонить пришлось ещё раз, чтобы он нас встретил на кпп аэродрома. Не рассусоливая он проводил нас к самолёту Sesna С510, в которую мы все загрузились. Как оказалось, летим мы в Нижневартовск с промежуточной посадкой в Перми. Мой организм презрев все мои порывы пообщаться с наставником, сразу после того как я сел в кресло, сказал мне 'Спать!'

Возможно, через некоторое время я стану таким же флегматом как Кирилл, но сейчас я явно переживал. Как ещё можно объяснить то, что я проспал весь перелёт до Нижневартовска и не проснулся даже когда мы приземлились в Перми? В общем, проснулся я когда мы заходили на посадку в аэропорту назначения, сонно осмотрелся вокруг, после сна не понимая, где я нахожусь.

— Проснулся? Сейчас приземлимся, и нас отвезут на базу. Там шустро распаковываешься в общежитии и ко мне. Номер мой запиши, — Михаил сразу брал с места в карьер.

— И вам доброго утра! Который час?

— Семь утра по местному, два часа разница с Москвой.

По приземлении мы погрузились в ожидающий нас на парковке Gelandewagen и через десять минут заезжали на территорию какого-то заброшенного комплекса. Кирилл стал как-то странно посматривать на меня, и через мгновение я понял почему. Стоило нам проехать буквально пару метров вглубь территории, как вокруг всё преобразилось: здание было не заброшенным, а вполне себе функционирующим. Был и контрольно-пропускной пункт, по территории сновали люди, на здании были антенны спутниковой связи и прочее. С трудом подобрав челюсть, я посмотрел на Михаила, в состоянии полного обалдения.

— Не заморачивайся, это просто иллюзия с эффектом присутствия, совместная работа мастера иллюзий и телепата. По ней даже полазить можно, чем местные и занимаются периодически, правда всё это происходит только в твоём воображении. Если интересно, сможешь полюбопытствовать у специалистов в свободное время... Если оно у тебя, конечно, будет, — зловеще улыбнулся наставник.

Кирилл проводил меня до нашей комнаты и помог донести вещи. Общежитие братства было выполнено по схеме офицерских общежитий, единственным отличием от которых являлись кельи послушников-учеников братства. В таких комнатах были душ с туалетом, компьютер, пара шкафов и четыре кровати, хорошо хоть не двухъярусные панцирные. В нашей комнате, как можно догадаться, до этого момента жило двое — Светлячок и Пепел, к которым и подселили меня. Светлячка не было на месте, так что мы быстро скинули сумки и я, уточнив у Пепла где искать наставника, побежал к Михаилу. В апартаментах, выделяемых холостым сотрудникам, не проживающим в Нижневартовске, Михаила не было, и я позвонил ему на мобильный, уточнить куда мне идти. Как оказалось, он сейчас был в столовой на минус первом этаже и сказал спускаться к нему.

Я был приятно удивлён штабом братства — комплекс современных зданий, высотой от трёх до шести этажей, причём над землёй располагались максимум два. Как позже объяснил наставник, для манипуляторов земли подобные стройки не являлись чем-то из ряда вон выходящим, и некоторые заказы правительства и минобороны на строительство выполнялись именно одарёнными.

— Садись, — сказал мне наставник, когда я с подносом снеди подошёл к нему, — я тебе сейчас расскажу, как будет проходить обучение, а потом задашь вопросы, которых у тебя, думаю, немало.

Пока я расставлял снедь с подноса и ел, Михаил вкратце рассказал, что в основном мне придётся заниматься под руководством Светлячка и Пепла, так как они уже более-менее обученные кадры, а Светлячок вообще отработал год в боевой пятёрке и участвовал в нескольких операциях. Сам Михаил будет учить меня в свободное от службы время, т.е. в основном в те дни, когда он не в командировках, что сейчас бывает крайне редко. Но если я хочу полноценно развивать свой дар, то мне лучше ездить с ним и на практике применять полученные знания. Конечно, с собой он возьмёт меня не сразу, а только после сдачи ему небольшого норматива, в который входит несколько атакующих техник, пара защитных и наблюдательно-разведывательная. Произойдёт это не раньше, чем через два месяца, так как раньше я всё равно всё это не освою.

— Сейчас подойдёт Коля, и я вас познакомлю. У него несколько тяжёлый характер, но он отлично владеет даром для своего уровня, через пару лет, даже без академии, догонит меня по силе. Рекомендую тебе заниматься с ним, а не с Пеплом — Кирилл, конечно, хороший мальчик, но страшный раздолбай, — и, посмотрев в сторону входа в столовую, добавил, — а вот и Коля.

Посмотрев в ту же сторону, я увидел мужчину лет тридцати, с подбородком как у канадских хоккеистов, плечами борца и слегка красноватой кожей. В отличие от Михаила, его волосяной покров был на месте, но это совершенно не прибавляло ему привлекательности, было заметно, что местами волосы обгорели. Особенно хорошо это было видно на бороде.

— День добрый, — голос у него был, как из бочонка, — Михаил, чего звал?

— Знакомься, Светлячок — это Пётр 'Уголёк', мой новый ученик. На инициации показал себя сильно, голова на плечах имеется.

— И что же он сотворил такого?, — скептически глядя на меня спросил здоровяк.

— Луч рассвета. Недоверие своё оставь при себе, он почти пробил мой кокон.

— Неплохоооо... -протянул он почёсывая бороду. Звучало это словно кто-то говорит в трубу.

— Согласен, — кивнул Михаил, — вообщем берёшь его в оборот и учишь азам. Шары он уже делать умеет, пройдётесь по их видам и вариациям. Также акцентируй внимание на плети, у Пети получается делать кольцо из шаров стоящих на столько близко друг другу, что почти не видно зазора. Через два месяца он должен уметь ставить хотя бы щит и знать, кроме шара, ещё пару атакующих техник. В идеале обучаешь его связкам и натаскиваешь на парную работу — скорее всего будете меня вдвоём сопровождать в Сирию.

— Кирилла взять не хочешь? Он уже всё же год учится.

— Пепел перегорел маленько, вот если восстановится, то возьму. А пока он только как поисковик может работать, да и учить его сейчас опасно — может только хуже стать. Уголька зарегистрируйте по всем правилам: медкомиссия, собеседование и прочая чепуха. Завизирую потом все сразу.

— Понял, наставник. Мне пару уроков когда дашь?

— На следующей неделе. Покажу тебе одну технику и как освоишь, то устроим спарринг.

Так буднично и началась моя учёба. Прохождение медкомиссии и оформление всех бумажек заняло день, а потом начался ад. Точнее его первый круг, но я не сомневался в том, что Костя с Михаилом проведут меня по всем кругам. Вставал я без двадцати семь, чтобы к семи успеть принять душ и одеться, после чего следовала получасовая 'разминка': пробежка в 10 кругов по спортзалу, подъёмы корпуса, отжимания, приседания, подтягивания, после чего Коля отпускал меня на завтрак. До восьми тридцати я был предоставлен сам себе, потом следовало полтора часа теории, на которой мой мучитель рассказывал о том, какие возможности мы имеем в теории и как их развивать. Вкратце получалось, что можно развить в себе чувствительность к проявлениям стихи и наблюдать через огонь, обучиться различным атакующим и защитным техникам, но без работы в команде толку от этого мало, так как обычный телепат уделает любого манипулятора на раз. Ещё можно научиться создавать миньонов-фамилиаров, которые при должном старании способны стать как опорой в бою, так и отличными соглядатаями. Ограничивалось это всё только возможностями пробудившегося и его фантазией.

В десять был небольшой перерыв и занятия на концентрацию — в специально отведённом для этого помещении мы садились и медитировали, или я как можно дольше пытался удержать маленький огненный шар. Как оказалось, это не так уж и просто — через некоторое время концентрация на шарике начинала ослабевать и он начинал расползаться в кляксу и растаивать, а спустя неделю я должен был держать уже два огненных шара. С медитациями тоже было весело: садишься и начинаешь вглядываться внутрь себя и пытаться разглядеть свой внутренний огонь. Первые два занятия я бессовестно засыпал и Светлячок решил меня стимулировать — если он видел, что я засыпаю, то он создавал искру и кидал её в меня. Так я узнал, что не обжигает меня только мой огонь, а вот чужой жжётся, да ещё как. Ещё я учился управлять температурой окружающей среды — я нагревал и остужал воздух в комнате или только вокруг себя, или нагревал воздух в комнате, а вокруг себя делал прохладную область. Длилось всё это от двух до трёх часов и выматывало не меньше, чем практические занятия.

После обеда я снова отправился в спортзал и 'утрясал еду', как говорил Коля. Стоит отметить, что занимался он вместе со мной и если мне что-то было непонятно, то досконально разжёвывал. После часа занятий азами рукопашного боя мы отправлялись на 'полигон' — большое помещение на минус третьем этаже, которое было как-то хитро экранировано, что разнести его было не под силу не одному ученику. Тут начиналось самое интересное — практическая часть. До ужина мы занимались практкой: я своей, а Светлячёк своей. Посмотрев на то, что я умею, Николай решил, что стоит дальше развивать навык использования огненных шаров, научиться делать струю огня и ставить щит. Шарики у меня уже получались на загляденье — и большие, размером с голову взрослого человека, и маленькие, размером с горошину. За раз я мог создать до десяти штук, но контролировал их буквально пару минут, да и управлял ими пока что слабо. С щитом сначало не ладилось, я никак не мог понять, как его создавать — не помогали ни объяснения, ни наглядные демонстрации.

— Что тебе непонятно-то? Давай ещё раз по шагам: создаёшь огненный шар, расплющиваешь его, а потом растягиваешь. Шар делаешь как можно более рыхлым, сильно не ограничивай его по форме, а когда растягиваешь его, то вливай в него немного энергии.

Я создал огненный шар, который был похож на звезду из которой пытаются выпрыгнуть протуберанцы и расплющил его. Получился блин, диаметром сантиметров в сорок, который продолжал пыхать огнём в разные стороны, но как не пытался я его вытянуть ничего не получалось. Блин либо лопался, либо с ним вообще ничего не проиходило.

А вот с техникой струя огня, которую называли дракон, я справился на втором практическом занятии. Мне почему-то вспомнилось, как подобную штуку проделывали маги в одной rpg'шке — маг вытягивал в сторону противника руку и из ладони била струя огня. Не знаю почему, но это мне очень помогло,видимо сработало подсознание. Струя получалась как плотная, так и рассеянная, что очень помогло мне в дальнейшем.

Практика длилась до вечера, и всё, на что меня хватало после неё — это поужинать и лечь спать. Но, так или иначе, несмотря на всё своё нытьё и некоторые неудачи, я втягивался в ритм. Утреннее издевательство, которое Коля назвал зарядкой, начало приносить приятные эмоции и бодрость на весь день, да и теория с практикой добавляли позитива и новых знаний. На теории озвучивалась история с учётом влияния на неё пробудившихся, а на практике я реально видел прогресс в развитии таланта.

После двух недель учёбы я уже не засыпал сразу после ужина и решил наладить социальную часть жизни в данном заведении. Мне удалось застать Пепла в комнате и поговорить с ним на тему того, как тут люди развлекаются. До этого у нас просто не было возможности поговорить: когда я вставал, он ещё спал, а когда я ложился, его ещё не было. Я сидел после ужина в нашей комнате, листал развлекательные сайты и параллельно переписывался со Стасом, когда в комнату зашёл Кирилл.

— О, наш трудоголик не спит! Как дела у активных студиозов? — выглядел он достаточно бодро, но явно помято.

— У студиозов дела нормально, семимильными шагами осваиваем науку, — улыбнулся я, — у тебя как дела? Что с ногой случилось?

— Ну... Наставник учит держать кокон, и сейчас перешли к сдерживанию всё больших и больших нагрузок. Ну, вот немного не удержал, — грустно поведал Пепел, потирая ногу.

— Ты уже востановился? Поздравляю! А как это выглядит? — было действительно любопытно, что у меня будет дальше в программе обучения.

— Спасибо, — улыбнулся он, — А выглядит это так: я отхожу вглубь полигона и ставлю кокон, а наставник начинает бить в него всем, чем посчитает нужным. Твоя задача держать защиту как можно дольше, но это, блин, непросто: может последовать несколько ударов в одно и то же место, да ещё и раз от раза сильнее. В общем, нужно и распределять энергию, и усиливать какие-то конкретные места, и всё это наблюдая за направлением атак, ведь прилететь может и в спину.

— Лихо! А у меня вот со щитом беда — не получается, хоть ты тресни, — и я поведал товарищу о проблемах с освоением защитной техники.

— Даже не знаю, что тебе подсказать, у меня особых проблем тут не было — создал шар, расплющил и, подпитывая энергией, растянул по каркасу, всего-то делов.

— По каркасу.... зараза.

— Ты чего?

'Это как же я так протупил конкретно? Ведь всё просто — растягивать шар от одной воображаемой плоскости до другой, пока он не заполнит всю полость! Ох ты ж ёшкин кот! Я же могу просто себе это представлять и всё, я же так уже делал раньше! Нужно будет опробовать на завтрашнем занятии.'

— Извини, Кирюх, мысль пришла в голову, и я её думал. У меня тут вопрос возник на тему досуга — а как вы тут развлекаетесь? С алкоголем и прочими допингами тут строго, как я понял из объяснений Светлячка.

— Ну... Кто как, но мне нравится играть.

— В онлайн игрушки, что ли? ММО наше всё, го в доту, я создал? — было даже как-то немного обидно — куча людей со способностями, а опять то же самое.

— Не совсем, — он с какой-то иезуитской улыбкой посмотрел на меня, — даже если играть в ММО с очками виртуальной реальности, то всё равно не то будет.

— Давай, не тяни кота за Фаберже! Во что вы играете?

Оказалось, что некоторые из нас могут создавать предметы с наделёнными свойствами — по бумагам они назывались 'Предмет Уникальный' или ПУ, но обычно их просто называли униками. 'Артефакты же' — подумалось мне. Один телепат из фанатов компьютерных игрушек, юность которого пришлась как раз на эпоху бума компьютерных игр, решил, что создавать виртуальные полигоны для тренировок ему уже наскучило, и создал игру вроде любимой им Ultima Online, в которой он провёл немало часов. Так появилась Ultima Imaginarium, которую этот умелец запихнул в первое, что попалось ему тогда под руку — в телефон. В дальнейшем он, найдя подходящего технаря, соорудил с ним какую-то адскую смесь из нескольких серверов, чтобы играть в неё мог не только он, но и все, у кого есть выход в сеть. Подключиться к данной игре мог любой одарённый, у которого было устройство для выхода в сеть, достаточно было попросить технаря подключить аппарат к серверу игры.

На обычные ММО это не было похоже вообще — погружение в мир было в прямом смысле полным. Фактически кластер серверов, к которому подключались игроки, и был уником — игрок выпадал из реальности на все сто процентов. Те, кто играл в UO могут приблизительно представить себе этот мир: архипелаг с большим центральным островом, времена средневековья, но с элементами волшебства. Выглядело это настолько реалистично, насколько вообще может быть реалистичной жизнь. Там и зависал в свободное время Кирилл в компании таких же любителей игр.

-И много народу играет?

— В игре всё время около двадцати тысяч человек, причём не только одарённых, но играют и обычные люди, которые знают о нас.

— Я бы попробовал, — интересно было бы попробовать поиграть в игру с полным эффектом присутствия.

— Ну, как у тебя будет свободное время, сходим к технарям и 'зарядим' твой телефон. Ладно, пора спать, меня завтра опять будут 'бить'.

К концу третьей недели я уже мог держать около часа три шара, спокойно пробегал пять километров, пару раз подтягивался и так далее. Жирок, который у меня был, начал плавно уходить, а его место занимали ещё куцые мышцы. Со щитом я всё же справился, помогла мысль о том, что мне надо конкретно представить что я в итоге хочу. Когда я сидел и анализировал свои попытки создать щит, я понял, что Светлячок ни разу не упоминал о том, что нужно себе представить конкретный результат, а у меня именно так получался лучше всего. Коля это упустил или просто не знал? Ответа на этот вопрос я не знал, да и не особо стремился узнать — я конкретно подсел на UI. Пепел отвёл меня к технарям, и меня подключили к игре. А ещё я познакомился с девушкой, девушкой из игры. Сначала я не воспринял её как представительницу прекрасного пола — ну, кто воспринимает героя женского пола, как девушку? Разве что совсем повёрнутые люди. А потом Пепел поведал мне одну особенность игры — все персонажи рисуются со своего оригинала и даже запах, безусловные рефлексы и реакции копируются с оригинала, а я как-то и не придал значения тому, что нет возможности выбрать облик персонажа. Ещё одним полезным и очень приятным моментом было то, что в игре время текло гораздо быстрее, чем в реале. Так что проведя пару дней в игре, в реальной жизни терял лишь пару часов.

В игре её звали Пушистик, играла она воином, и была одним из самых известных торговцев редкими трофеями в игровом городе Истбург, лихо рубила монстров и выполняла самые сложные логические квесты. Познакомились мы случайно — я нуб-нубом бродил по городу и разбирался с тем, как и что, она была первым человеком, который ко мне обратился и предложил помощь. Слово за слово, так и разговорились. Выяснилось, что она сама учится, да ещё и на той же базе, что и я. Встретиться и познакомиться в жизни не получалось, так как оба мы были первогодками и загружены были по полной программе: её наставник тоже собирался в командировку в Сирию и готовил своих учеников к работе в разведке.

Поскольку я освоил щит, в программу моего обучения включили тренировки на выносливость, примерно то же, чем занимался Кирилл, только били меня не так сильно. Пока что... Во время одного из практических занятий, на котором я отрабатывал кумулятивную версию огненного шара, у меня возник вопрос к Светлячку по поводу техник, поражающих большую площадь.

— Есть такие, только ты их не осилишь пока что. Могу показать тебе одну, но далеко не факт, что ты сможешь её повторить.

— Ну, попытка не пытка, давай попробуем.

Я создавал огненный шар несколькими способами: на ладони, потому что так было привычнее отправлять шар в цель; перед собой и отправлял их летать вокруг себя если делал несколько штук; за спиной, это уже просто для тренировки, чтобы привыкать выполнять эту технику вслепую. Коля формировал шары в любой точке на расстоянии двадцати метров от себя, по его словам, а тут он развёл руки на полметра друг от друга, создал большущий шар между ними и начал по шару похлопывать то правой то левой рукой в разных точках. Я с интересом наблюдал за нестандартной для меня техникой — в понятный только Светлячку момент он оттолкнул от себя шар в сторону мишеней, роль которых выполняли каменные столбы. Не долетев пары метров до столбов, шар лопнул, и от этого места в сторону мишеней полетели несколько десятков шаров поменьше. Хлопок, вспышка и всё закончилось.

— Таким способом можно нафаршировать шар другими шарами с разными свойствами, начинить плевком саламандры или засунуть в него боевого фамилиара. Фактически, шар — это просто средство доставки.

— А что будет, если его сбить?

— Тут зависит от того, чем ты его начинил: если ударными шарами, то он разнесёт всё вокруг, если плевком, то зальёт им близлежащую площадь, а с фамилиаром всё сложнее. Если пострадает несильно, то стоит смотреть как далеко от цели он упал, а если сильно, то не жалко им пожертвовать, можно ему дать команду атаковать цель, хоть внимание отвлечёт.

Спустя два месяца Михаил вызвал меня к себе, как он сказал 'на предварительную беседу'. 'То не обращает внимания на ученика, то побеседовать приспичило', — подумал я тогда. С того момента как он поручил мою учёбу Светлячку, я его видел всего один раз в столовой, и то мельком.

-Здравствуй, наставник, — сказал я, заходя к нему в комнату.

— И тебе не хворать! Как успехи? Светлячок говорит, что ты проявляешь завидное усердие в учёбе.

— Мог бы и лучше, но в сутках всего двадцать четыре часа, — скаламбурил я. — По сути: освоил несколько видов шаров, включая транспортный, дракона, огненные кинжалы, плеть и щиты, как обычный, так и многослойный. Получается создавать одну стрелу Ра.

— Коротышей и многослойные щиты? — коротышами называли огненные кинжалы, — Очень неплохо. Спарринги уже проводили?

— Пару раз со Светлячком и несколько раз с другими учениками моего уровня.

— И как результаты? — улыбнулся Михаил.

— Ну... Светлячок меня закономерно уделывает каждый раз, и вообще спарринг с ним похож на поединок боксёра и мешка с песком. А с другими учениками всё лучше — четыре из пяти схваток остаются за мной. Только Святозар меня бьёт, причём каждый раз.

— Каким образом он умудряется раз от разу тебе навешать?

— Стеной огня. Он по сути ничего больше сделать не может, вот её и ставит быстро и двигает на ура, а пробить её у меня сил не хватает.

— Ясно. После командировки покажу тебе пару способов как с ней бороться.

— Крутяк, — расплылся я в довольной улыбке.

— Теперь о том, зачем я тебя позвал. Как я уже говорил, хочу взять тебя с собой в Сирию. Но только если ты мне сдашь зачёт — тебе надо продержаться пять минут против Кирилла. Справишься?

— Не уверен... Пепел всё же год с лишним уже учится, а я только два месяца.

— Пепел лоботряс, да я и не говорю, что тебе нужно его победить, тебе нужно простоять против него всего пять минут. Не справишься, останешься тут дальше тренироваться. Через два дня у меня будет время, тогда и проведём твою аттестацию на зрелость, — хохотнул Михаил.

Не могу сказать, что меня тянуло ехать к чёрту на рога, но ударить в грязь лицом не хотелось точно. Два дня, которые оставались до испытания, Михаил со Светлячком решили устроить мне выходные, но я решил попробовать отработать одну свою придумку. Не знаю, насколько она будет оригинальной, но ничего похожего на неё я пока что не видел, так что, возможно, это выиграет мне какое-то время. Я уже две недели как пытался освоить стрелы, но получалось не то что бы плохо, но и не идеально — запустить получалось по одной стреле за раз, при создании второй я почти сразу терял контроль над первой, и, если не стоять на месте, то увернуться от неё никаких проблем не составляло. Так что использовать стрелу как атакующую технику особого смысла не имело, а вот если скомбинировать её с другими техниками, то возможно выйдет что-то дельное. Мысль была достаточно проста: создавать стрел я могу достаточно много, и вся проблема в том, чтобы ими метко бить, но если их создать сразу много, то можно накрыть ими большую площадь. Изначально я хотел так и поступить, но, попробовав это сделать, понял, что мне тогда нужно их создавать очень много и растягивать на большое расстояние в ширину, иначе они опять-таки никуда не попадут. На анализ своих возможностей и комбинирование разных вариантов я потратил целый день.

К середине второго дня я всё же нашёл интересную комбинацию: к Стреле Ра я решил добавить способность взрываться после поражения чего-либо, доставлять стрелу решено было в транспортном шаре — на один шар одна стрела. Из-за того, что на каждый шар выходил всего один транспортируемый объект, шарики получались маленькие, и визуально не отличались от обычного шара. А вот если 'послушать' такой шар, то различия были очевидны, но я решил замаскировать их массовкой других шариков. На этом с приготовлениями к испытанию я решил остановиться, и оставшиеся полдня посвятить отдыху.

Утром я не мог понять, кто из нас с Кириллом волнуется больше: почему волновался я объяснять думаю не стоит, а чего он-то переживает? Он учится раз в пять дольше меня и каким бы он раздолбаем не был, всё равно знает больше в несколько раз. Поинтересовался у него об этом я уже за завтраком, ну никак не вязалось его бледное лицо с тем, чего ждал я.

— Кирилл, чего ты хандришь? Это вроде я сегодня мальчиком для битья выступать буду, а не ты.

— Петь, ты только не смейся, — он замялся и замолчал.

— Что такое? Ты девственник? — я попробовал неловкой шуткой разрядить обстановку.

— Ха-ха, Петросян домного? — помолчав пару минут он всё же выдавил из себя признание, — Понимаешь... Я вообще не люблю кого-то бить или причинять боль. Я не сильно доволен своим даром, лучше бы лекарем был или уники делать мог, а наша способность заточена в основном под разрушение. Я перед каждым спаррингом успокоительное пью, иначе я вообще ударить не могу.

— Чем же ты занимаешься тут больше года тогда?

— Тем же чем и ты, только спаррингов у меня существенно меньше. Я в основном специализируюсь на поиске и разведке, насколько это можно с нашими способностями.

— А с фамилиарами у тебя как?

— А никак....

— Погоди, а кого из тебя готовят-то?

— Без понятия. Нужно же им меня прогнать по основной программе обучения.

Через час мы уже стояли около нужного полигона и ждали наставника и Светлячка.

— Пепел, меня тут мучает один вопрос, но всё не было времени поинтересоваться..

— Какой? — ожидание давалось Кириллу нелегко, и он, видимо, был рад любой возможности отвлечься.

— А какое прозвище у наставника?

— Ты что, не знаешь? Ну, ты даёшь, не знать подобных вещей о наставнике...

— Хорош, какое?

— Ярый.

— А почему Ярый?

— А потому, что на экзамене в университете я разозлился на то, что проигрываю, и отправил двух из трёх своих противников к лекарям, — сказал подошедший Михаил, — по-моему, об этом только ленивый не знает.

— У меня как-то не было времени поинтересоваться. Сначала после занятий с Колей не было ни сил, ни желания, а потом я на игру подсел, — улыбнулся я наставнику и Светлячку.

— Понятно, — улыбнулся он в ответ. — Вы готовы?

— Насколько это возможно, — хмуро ответил Кирилл.

Внутри нас ждал сюрприз. Стоило нам зайти как Михаил нахмурился и, сосредоточившись, повёл руками из стороны в сторону, а Светлячок в это время отошел на пару шагов в сторону, сотворил плеть и начал её крутить вокруг себя. Мы с Пеплом недоуменно переглянулись и одновременно пожали плечами.

— Эй, вы это прекратите! — раздалось из теней в углу полигона, — я просто посмотреть хотела!

Тени расступились, и из них вышла девушка в тёмном балахоне в пол. Она была немного выше среднего роста, с пепельными волосами и немного восточными чертами лица. Она была явно расстроена тем, что её так быстро обнаружили.

— Эля! Пушистик? — в один голос воскликнули мы с Михаилом.

— Ну, а что? Кабанчик вчера сказал, что у него сегодня зачёт, мне стало интересно, и я пошла к отцу поинтересоваться, где будет проходить зачёт, а он взял и устроил мне ещё одно занятие — проникнуть на объект и провести разведку.

— А ты облажалась, — ухмыльнулся Михаил, — а кто такой кабанчик?

— Железный Кабанчик — это мой ник в игре, — охреневая от происходящего, сказал я.

— Можно, я посмотрю за ходом испытания, уважаемый наставник? — склонившись в поклоне спросила эта бестия.

— Ну, что ж... — высокомерно вздёрнув подбородок и блеснув искрами огня в глазах, Михаил ответил девушке. — Ученики, на испытании будет присутствовать зритель — не опозорьте меня! — это уже в мою сторону.

— Позёр, — прошептал Светлячок так, что никто не услышал.

Сюрприз был конечно приятным, но пора было уже начинать, а то мы с Пеплом уже изрядно морально утомились. Видя наше состояние, наставник решил не затягивать и расставил нас по местам, сам он встал в паре метров за мной, а Коля встал за Кириллом. Я почувствовал лёгкую волну сзади себя, и под потолком появился огненный циферблат, стрелки которого стояли строго вертикально.

— Готовы?, — мы кивнули, — тогда... Начали!

Не дожидаясь пока Пепел ударит, я создал три наклонных щита перед собой и отбежал назад. Как оказалось, не зря — в то место, где я только что стоял, сверху спикировал огненный шар. 'Вот тебе и пацифист', думал я, потихоньку реализуя свою задумку: создавая шары с начинкой и параллельно ставя октаэдром щиты вокруг них. В районе копчика засвербило, под ложечкой засосало, а чувство приближающегося северного пушного зверька взвыло сиреной и заставило выставить двойной щит от пола и выше — ударившая наискось плеть рассекла первый щит, но соскользнула со второго. Почти сразу же в оставшийся щит влетела пара шаров с кумулятивным эффектом — внешние оболочки шара разнесли щит, и скрывавшиеся внутри заряды понеслись в мою сторону. Кувырок влево с постановкой щита и на этот раз спасли мою тушку от пропекания в пламени пацифизма.

Я не прекращал клепать шарики с начинкой, но начал понимать, что видимо зря я это затеял — силёнок явно не хватит серьёзно навредить. И тут в октаэдр из щитов врезалась стрела Ра. 'Обломать мою задумку?! Ну уж нет!', во мне начал разгораться знакомый по лесной опушке огонь — я зарычав вытянул в сторону Пепла руку, и с ладони тут же слетели три шара и стайкой понеслись к моему оппоненту. Перебежав ближе к октаэдру, я создал пару десятков шаров и заставил их крутиться вокруг него, наказав атаковать всё, что будет в него лететь, а сам создал кинжал и рубанул наискосок подлетающий ко мне очередной гостинец Пепла в виде огненного шара. Взрывом меня бросило на пол и протащило пару метров — шарик оказался не простой, а взрывающийся. 'Кончай тупить!', -рявкнул я мысленно сам на себя и создал метрах в двух от себя стайку маленьких взрывающихся шариков для активной защиты, пара из них тут же устремилась навстречу летящим в меня стрелам.

'Пора!' — щиты, составлявшие стенки октаэдра, распались, и оставшиеся целыми шары-защитники, перемешавшись с шарами с начинкой, небольшими группами зигзагом устремились в сторону Пепла. Я по дуге рванул в ту же сторону, ставя на пути движения щиты и посылая из-за них шары. вспышка спереди-слева сказала мне, что эскадрилья моих маленьких защитников перестала существовать. Кинув из-за щита ещё один шар и перебежав за новый щит, я понял, что надо активировать мой сюрприз. Со стороны это, наверно, выглядело красиво: разрозненные группы шаров объединяются в группы побольше и все вместе атакуют цель.

Увидеть, чем закончится эта атака мне не удалось: сильный удар в спину кинул меня на мой же щит, и от столкновения я потерял сознание. После того как сознание прояснилось, в голове крутилось только две мысли — чем это меня так и как же я облажался. И перед наставником облажался, и перед симпатичной девушкой, которая пришла меня поддержать, и перед Светлячком, который меня два месяца учил.

— Вставай, Уголёк, я вижу, что ты уже очухался, — раздался голос наставника.

— Встаю, — уныло произнёс я и кряхтя поднялся с пола.

— Осмотревшись по сторонам, я с удивлением произнёс: — А где все?

— Элина ждёт снаружи, а Светлячок повёл Пепла к лекарям.

— Как к лекарям? — оторопело произнёс я.

— Пепел, видимо, посчитал, что кокон нет смысла ставить, так как ты не пробьёшь его щит и поставил только фронтальные щиты, за что и поплатился — три твоих стрелы ударили его в спину в тот момент, когда ты был уже в отключке. Светлячок, конечно их уничтожил до того, как они успели сильно навредить, но воспитательный эффект вышел отличным.

— Простите меня, наставник, — я покаянно склонил голову, — я не смог пройти испытание.

— С чего ты взял? — улыбнулся этот лысый лис, — испытание прошёл и поедешь со мной. А вот Пепел останется тут — это было испытание не только для тебя, но и для него, и он его не прошёл. Теперь точно ясно, что стоит его перевести к другому наставнику, будет осваивать мирные стороны дара, — немного помолчав, он продолжил. — Что касается тебя, то у меня есть один вопрос. Ты же делаешь всё не совсем так, как показывает тебе Коля?

— Ээээ, — вот тебе, бабушка, и Юрьев день, отпираться смысла нет, — ну, в общем-то да.

— Светлячок так не умеет, поэтому, видимо, и не придал особого значения. После того как вернёмся из командировки, будешь под моим руководством осваивать фамилиаров и глифы.

Отправка в Сирию была назначена на середину сентября и всё время до отправки меня, Элю и ещё двух ребят гоняли старшие ученики вместе со Светлячком. Занятия проходили на загородном полигоне — там были и огромные ангары с разным ландшафтом, от пустынь и до арктики, были и площадки под открытым небом и полосы препятствий разной степени сложности. Натаскивали нас на командную работу в разных ситуациях. Проще всего было, на наш взгляд, было Игорю, начинающему тёмному лекарю, который только лечил наши травмы на пару со своим наставником или являлся объектом защиты. Четвёртый наш брат по несчастью, оборотень Тигран, огребал постоянно — кавказский темперамент и лёгкий сдвиг от оборотничества делали его настоящим берсерком. Хоть и обращался он волком, а не медведем, но вёл себя как целая стая медведей: вечно лез напролом, за что закономерно получал по разным частям своего тела.

Тренировки на слаживание были достаточно продуктивными и кроме навыков работы в команде многие из нас открыли для себя новые грани дара. Эля научилась прыгать из тени в тень на расстояние до пятнадцати метров в прямой видимости, что до этого у неё получалось, но расстояние было гораздо скромнее. Игорь научился отслеживать состояние сразу нескольких пациентов и лечить серьёзные травмы с минимальными затратами энергии. Тигран освоил частичную трансформацию и в полной мере познал способности своей регенерации: на одной из тренировок он серьёзно поплатился за свой темперамент — будучи в облике волка он лишился половины передней левой лапы. Если бы не Игорь и его наставник Эдуард, то списали бы оборотня на несколько месяцев — она бы у него самого отросла, но очень медленно. А я наконец-то освоил стрелы Ра и научился ставить купол, но ставил только частичный, так как полный ставил пока что очень слишком долго — в зависимости от рельефа до минуты, с пластичностью ещё были проблемы.

За четыре дня до отправки всем дали три выходных и я смог нормально пообщаться с Элиной. Мы гуляли по Нижневартовску, сидели в кафешках на набережной Оби, посетили церковь Рождества Христова и дворец Искусств. И очень много говорили: о жизни, о том как жили до обучения в братстве, о том как пробудились, да и просто болтали. Я рассказал ей об учёбе в институте и о случае на рыбалке, а она мне о своём доме и о том, как пробудился её дар: Эля шла вечером домой с дискотеки и в сквере, возле дома, её зажали трое парней и потащили в кусты. Если бы не её способности, то ничего хорошего бы не было, а так нападающие получили тумаков от своих же теней и были загружены в полицейский бобик, который девушка вызвала, когда немного пришла в себя. Три дня пролетели, как один и утром четвёртого дня нас собрали в холле с вещами и погрузившись в машины мы поехали в аэропорт, оттуда мы должны отправится в Тверь, в а оттуда на военный аэродром Мигалово с которого мы должны будем отправиться в Сирию на аэродром Хамеймим.

Пётр, Игорь, Элина, Михаил и другие

'Темно-то как... И тихо...', — это были первые мысли после того, как я пришёл в себя. Я словно плавал в пустоте: ни света, ни звука, ни движения. 'Я сферический конь в вакууме, ха-ха-ха', ЩЁЛК, 'Нет... Я Пётр Кудрявцев, родился в Орле, учусь в Москве'. Видимо, это воспоминание потребовало слишком много усилий, и сознание погасло.

'Темно... И тихо. Я повторяюсь?', — мысли текли плавно и лениво, но было ощущение, что об этом я уже думал. 'Почему я не ощущаю своего тела? Видимо, очень мы нехило со Стасом погудели. Что же было? И сколько я выпил, что ничего не помню?'. ЩЁЛК! 'Точно! Мы квасили с парнями с третьего курса экономики в честь сдачи зимней сессии. Один из парней меня реально бесил тем, что стряхивал сигаретный пепел на пол.Как же голова болит... А Пепла там не было, не понимаю почему я о нём вспомнил'. Сознание в очередной раз погасло.

'Темно. Тихо. Это начинает беспокоить', — ну, не бывает таких отходняков после пьянок. Или бывают? 'Проверка систем! Руки? Не откликаются. Ноги? Не откликаются. Я что, пережрал и лежу под капельницей? Вроде, никогда не пил столько', в отличие от прошлых пробуждений мысли текли явно шустрее. 'На чём я остановился? Ах, да! Пепел... Что ж ты так подставился-то? Ну, по крайней мере, теперь тебе не придётся переступать через себя перед каждым спаррингом'. ЩЁЛК! 'Я пробудившийся! И я отправил Пепла в лазарет! Как нехорошо вышло-то, даже не навестил товарища. Какого чёрта со мной-то случилось? Не могу ничего вспомнить...'

'Да, темно и тихо. Со мной явно что-то не так. Что же случилось? Михаил мне устроил зачёт-спарринг с Кириллом и...' ЩЁЛК! Воспоминания потоком полились в мою голову.

По прибытии на авиабазу Хмеймим нас встретил кряжистый мужчина с полковничьими погонами и выделил нам пятерых военных в сопровождающие до гостиницы в Латакии. Как потом сказал Михаил, это ранее прибывшая сюда боевая пятёрка братства, которая введёт нас в курс дела и поставит задачу, так как мы присланы им в усиление.

В гостинице уже были забронированы номера, в которые мы и расселились, договорившись через час встретиться в баре отеля. В баре нас поставили перед фактом, что на Свободную Сирийскую армию работает от одного до трёх пробудившихся, и нам нужно по возможности их захватить или уничтожить. Есть предположение, что один из них средней силы мастер-телепат, что существенно усложняет дело, так как зомбировать он мог очень многих.

— Завтра с утра выдвигаемся к населённому пункту Таллаф в северной части провинции Хомс. Эту территорию контролируют террористы, так что двигаться будем скрытно. Есть информация, что один из отступников может быть там. С нами отправятся переводчик, а от частей стоящих в Хомсе присоединится взвод солдат Сирийской Арабской Армии для предотвращения всяких 'недоразумений' с тамошними вояками.

'Господи! Как голова раскалывается', — подумал я, впадая в забытье.

'Всё ещё темно и тихо! Это как же меня приложило, если я никак не могу окончательно прийти в себя? Видимо, очень сильно и по голове, иначе с чего память урывками воспоминания выдаёт?'— теперь я чувствовал, что лежу, и судя по тому, как зудело тело, лежу довольно давно. Я решил попробовать почувствовать что вокруг, но сосредоточившись смог понять только то, что рядом со мной есть источник тепла, температура в помещении приемлемая и всё. Раз я смог почувствовать так мало, то ,видимо, нахожусь в помещении с батареей или обогревателем. 'Значит, будем вспоминать дальше, всё равно делать нечего. Утром вертолёт доставил нас в расположение правительственных войск в Хомсе. А дальше? Чёрт! Что было дальше?! Грёбаная память!!!' ЩЁЛК!

— По машинам!

Мы загрузились в три разных джипа, солдаты запрыгнули в кузов грузовика и выехали из расположения, двинувшись в сторону Гаур Аль-Гарбия. С несколькими остановками на постах мы через час достигли населённого пункта, где пришлось спешиться и двигаться своим ходом, солдаты и переводчик остались нас ждать в лагере.

Двигались мы споро, но не пренебрегали разведкой — Михаил создавал огненных шпионов, телепат из боевой пятёрки накладывал на них эффект отвода глаз, а Тигран с Вием, своим наставником, уносились на разведку. Остальные тоже старались не щёлкать клювами и смотрели в оба. Спустя полтора часа мы прошли между двух населённых пунктов и пересекли связывающую их вместе дорогу. Боевиков видели только издалека, и успешно разошлись с ними. Была возможность попасть под огонь снайперов, но телепат не чувствовал направленного на нас внимания.

До Таллафа добрались только через три часа и сразу приступили к обустройству временного лагеря, так как решено было проводить разведку в тёмное время суток. Из мешков были извлечены лопатки и очищено место под две палатки. Пока мы разбивали лагерь, телепат и Эля со своим отцом-наставником 'оборудовали' периметр — отвод глаз, вуаль теней, некоторое количество ловушек на тот случай, если нас всё же обнаружат и решат напасть. Стоит отметить, что все кроме меня, Эли и Тиграна были вооружены автоматическим оружием, а крупный парень из боевой пятёрки тащил ещё и гранатомёт.

Вечер встретил нас божественной прохладой и активной работой. Вий и Тигран обошли Таллаф с восточной стороны, Михаил и мы, его ученики, с двумя парнями из пятёрки — с западной, телепат с двумя товарищами выдвинулись по центру. В нашем схороне остались только лекари и Эля с отцом, которые могли действовать и на большом удалении от цели, вечер — время теней. Для всех стало большой неожиданностью, когда телепат сообщил, что все цели находятся в поселении, причём двое из них явно под ментальным контролем третьего. Дела это, к сожалению, не упрощало. Человек или одарённый под ментальным контролем будет защищать своего господина до последнего вздоха. После пяти минут обсуждений было решено связать боем зомбированных одарённых, воздушника и молодого псионика, а наш телепат с командой поддержки теней займётся основной целью.

На нашу долю выпал манипулятор воздуха непонятного уровня силы и обученности. В точке, которую обозначили как его местоположение, стоял двухэтажный дом, окруженный трёхметровым забором. По команде мы перебрались во внутренний двор К сожалению, я не обратил внимания на то, как это сделали остальные, я же сотворил что-то вроде огненных когтей на руках и ногах. И тут всё пошло наперекосяк — то ли воздушник что-то почувствовал, то ли был наблюдатель, но раздались крики, воздух вспороли автоматные очереди и раздался грохот взрыва.

Чем больше я погружался в воспоминания, тем сильнее начинала болеть голова. Через какое-то время ощущения стали такие, словно кто-то забил мне в череп ржавый гвоздь и начал его вращать. Я держался как мог — очень уж хотелось узнать, что произошло и почему я в таком состоянии. От уже невыносимой боли я замычал сквозь зубы и где-то вдалеке, за несколько мгновений до того, как снова отключился, услышал знакомый голос: — Игорь! Он, похоже, приходит в себя!

Я заворочался на своём ложе и попытался разлепить глаза. Резанувший по ним из окна свет тут же выбил целый поток слёз. Я лежал на кровати в небольшой и явно казённой комнате, к моей руке тянулась капельная трубка, а на штативе висел пакет с раствором. Из обстановки в комнате была ещё одна кровать, две тумбочки, шкаф и жужжащий в углу кондиционер. Всё это отдавало налётом военщины, а учитывая моё состояние, военным госпиталем или выделенным под него помещением. Судя по свету из окна, день уже давно перевалил обеденный рубеж и полным ходом шёл к своему концу. Тело было ватным, и ощущалось как чужое, даже голову удалось повернуть с напряжением всех сил, в результате чего всё тело кинуло в пот. Ещё напрягаться как и осматривать скудно обставленное помещение не было никакого желания, и я прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания.

— Щиты! — закричал Михаил, создавая защитные конструкции в несколько слоёв.

Сбившись плотным строем и прикрывшись щитами, мы начали продвигаться в сторону дома через двор, периодически отправляя гостинцы негостеприимным хозяевам. В мой щит что-то ударило с такой силой, что меня опрокинуло на спину и несколько раз перевернуло вверх тормашками. Вставая, я заметил, что из-за привратной постройки стреляют несколько человек, и отправил им взрывающийся шарик размером с футбольный мяч. Восстановив защиту, я двинулся догонять своих товарищей, краем глаза отметив как во вспышке взрыва разлетается сторожка у ворот.

— Я захожу здесь, вы двое через балкон на второй этаж. Светлячок с Угольком через кухню! Этих уродов валите не раздумывая, они все зомбированные, воздушника стараемся вырубить! Вперёд!

Мы с Колей равнули в сторону построек, названных Михаилом кухней. Щиты отлично справлялись с огнём из автоматического оружия, который по нам вели из окон. Двор пылал в нескольких точках, на земле лежало несколько поджаренных тел, а под стенами дома стояли две ледяные статуи. Метнув пяток стрел Ра в ближайшее окно, из которого по нам вёлся огонь, я подбежал к двери, дождался кивка Николая и распахнул её настеж. Влетевший внутрь огненный шар на миг осветил перекошенные гримасами ярости и страха лица, а потом всё потонуло во вспышке взрыва и рёве пламени. Через пару мгновений погасив всепожирающее пламя, мы зашли внутрь. Снаружи раздавались крики, были слышны стрельба и периодические взрывы, а тут было тихо, только ужасно пахло палёными волосами и мясом. Я сорвал с лица арафатку, и меня желчью вырвало на какого-то зажарившегося бедолагу.

— Ты в норме? — осматриваясь по сторонам, спросил Коля.

— Да, первый раз вижу такое, — и тут я увидел, что стрелы, которые я с улицы запустил в окно, нашли свою цель. Иссечённый кусок мяса в обёртке из лохмотьев — вот и всё, что осталось от человека.

— Двигаемся дальше, мы уже отстаём от ребят.

Пройдя это непонятное помещение, мы попали на кухню. Видимо, здесь раньше жил богатый человек, и ему готовили слуги, внутри было много кафеля и остатков былой чистоты. Продвигаясь вперёд, мы осматривали каждый угол и выверяли каждый шаг, бережённого бог бережёт. Правда, меня даже осмотрительность и вовремя выставленный щит не уберегли — из двери в левой части кухни, рядом с которой я проходил, выбежал увешанный взрывчаткой человек и, что-то прокричав, утонул во вспышке взрыва. Щит разнесло в клочья, и я почувствовал, что куда-то лечу. Удар. Темнота.

— АААААА!!! — я с криком приподнялся на постели. Всё тело было в поту.

— Тише, тише. Это всего лишь сон, — я повернул голову и увидел сидящих на соседней кровати Элю и Игоря.

— Это не сон, это к нему вернулись воспоминания, — ответил Игорь, — как ты себя чувствуешь?

— Лучше, чем когда пришёл в себя в прошлый раз, — попытался улыбнуться я и почувствовал, как перекосило при этом лицо, — меня больше беспокоит, как я выгляжу и что со Светлячком?

— С Николаем всё хорошо, отделался переломом руки и ссадинами. А выглядишь ты... ну, для эротических фотосессий ты и раньше не подходил, так что нечего переживать, — скаламбурил Игорь.

— Петь, у тебя теперь несколько истинно мужских украшений на лице, потом принесу зеркало и полюбуешься, — грустно сказала Элина, — всё это ерунда, главное, что ты уцелел — взрывом разнесло всё крыло здания, в котором вы были.

— Телепата взяли?

— Да, и телепата, и воздушника с псиоником. Правда, Тигран допрыгался, и теперь будет пару недель восстанавливать кости под присмотром лекарей, а пока Эдуард ввёл его в кому.

— Это что с ним такое случилось, если мастер-лекарь с учеником не смогли его поставить на ноги?

— Псионик переломал ему почти все кости в теле, — ответил Игорь, — он хоть и был новичком, но очень сильным. А нам нужно было ещё и остальными заняться, так что Тиграна будут лечить уже дома.

— Ясно... Ребят, — я скорчил жалобную мордаху, насколько это позволяла повязка на голове и шрамы, — мне б поесть чего, а то желудок, видимо, начал просыпаться, и теперь терзает меня изнутри.

— Вот, мужики! Вам лишь бы пожрать да подраться, — возмутилась Эля.

— Не только, — ответил я, лаская её взглядом.

Пётр, Эля, Игорь, Михаил и другие

Домой мы отправись через полторы недели с момента прибытия, сразу как только большая часть стала транспортабельной. Эдуард и Игорь поработали на славу латая личный состав, правда, как оказалось, даже лекари из одаренных не всесильны, и доказательством тому была каталка с излишне резвым оборотнем. Вий пообещал, что переломает Тиграну кости ещё раз когда того его поднимут на ноги — наказание за неповиновение приказам в бою, конечно, не такое сильное, но Вий был ужасно зол. Обратный путь оказался в несколько раз длиннее — морем мы отправись в Египет, и уже оттуда самолетом в родную Россию.

За то время пока я лежал прикованный к койке, Игорь с Элей постоянно навещали меня в своё свободное время, и мы успели стать если не друзьями, то очень хорошими товарищами. Ребята не могли утолить моё любопытство о событиях той ночи, так как сами немного знали, но для меня и те крохи, которые они поведали, были в радость. Из рассказа Игоря выходило, что травм не имели только четверо членов отряда — лекари и ночники, как называли сами себя манипуляторы теней, все остальные в той или иной мере их получили. Как процитировал лекарь слова своего наставника: 'Такие мясорубки вообще редкость, а то, что ранены почти все члены отряда — это вообще выходит за всевозможные рамки. Готов заложить свой дар на то, что в штабе нас будут трясти очень долго, пока не вытрясут все подробности этого дерьма'. Как так получилось, сказать пока сложно, а вот то, что населенный пункт с названием Таллаф остался только на картах да в памяти людей — это факт.

Пока мы ждали отправления в гостиничном номере в Латакии, свою часть вздрючки от Михаила получили и мы с Колей. Начал наш наставник со слов из Федота стрельца:

— Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать?

— Что именно? — я был немного удивлён и посмотрел на Николая в поисках поддержки.

— Как так получилось, что один мой ученик чуть не отправился на тот свет, а другой получил перелом почти на ровном месте?

— Ярый, успокойся, — пробасил Коля, — то, что Уголёк остался жив, вообще чудо, а меня даже через кокон достало. Так что нечего тут прояснять. На шахиде пару кило ВВ было, чего ты хочешь?

Негодовал Михаил ещё около получаса и пообещал мне усиленные тренировки и увеличение числа спаррингов. На логичный вопрос 'Как я буду всё успевать?' отвечено было, что легко и непринуждённо. Когда наставник выдохся и ушёл, Светлячок сказал, что Михаил сильно переживал, что я так сильно пострадал, и обещания по поводу тренировок — не пустые слова: Коле уже было сказано, в каком ключе проводить тренировки, и было обещано, что и сам Михаил подключится, так как фамилиаров Николай делать не умеет.

Через два дня мы уже были дома. Как, оказывается, мало нужно, чтобы почувствовать новое место домом, всего-то чуть-чуть не сыграть в ящик. Встретили нас скромно, ни фанфар, ни ковровой дорожки — просто ещё одна группа вернулась с задания. Ждал ли я, что нас как-то встретят? Наверное, да. Единственное, что порадовало, так это слова наставника о том, что мне нужно зайти в бухгалтерию и получить именную карту, на которую уже перечислены боевые. В бухгалтерию решили идти, когда поставят на ноги Тиграна, чтобы новички, побывавшие в командировке, получили карты вместе.

Проснувшись ближе часам к четырём вечера, решил позвонить родителям, которые мне сообщили тревожную новость — звонили родители Стаса и хотели поговорить со мной по поводу того, что, может я как друг знаю где он. Из дома он уехал в конце августа, но в общежитии института не появился и занятия не посещает. Родители Бобра оставили свой контактный номер телефона и попросили связаться с ними, если мне что-то известно про судьбу их сына. 'Странное дело, я с ним переписывался буквально полторы недели назад, и у него всё было хорошо. Правда, про институт он ничего не говорил, может, решил забить на учёбу и пойти учиться в академию Ока? Но тогда бы он мне сказал, что решил бросить институт!' — для успокоения решил написать другу и узнать, что происходит.

Пока я ждал ответа друга, меня окутали воспоминания о том, как я увидел своё отражение в зеркале, которое мне принесла Эля на третий день после того, как я очнулся.

— Охренеть... — выдавил я из себя через пару минут разглядывания своего отражения, — Красавец....

— Не переживай так, — взмолилась Эля, — Игорь сказал, что почти всё можно будет исправить...

— Да, можно... Три-четыре года, каждый месяц ходить к лекарям на процедуры и большую часть шрамированных тканей можно будет убрать. Только вот большая часть это не всё, — не сказать, чтобы я был раздавлен, скорее я находился в ступоре.

На моём теле было несколько больших ожогов, которые на скорую руку были залечены Эдуардом и Игорем. Итогом такого подхода к лечению стали шрамы на месте ожогов — на правой стороне груди, плече и предплечье, на левом бедре и голени, но самым страшным было моё лицо. Лицо выглядело так, словно меня окунули вниз головой в чан с кипящей смолой, но я в последний момент повернулся так, что часть лица не пострадала — с правой стороны и по диагонали влево был ожог, а на месте правого уха красовалось что-то лишь слегка похожее по форме на ухо. И ко всему прочему волос у меня тоже не было по всему телу. В общем, выглядел я почти как Двуликий из комиксов про Бэтмена, только он был Вертикальный Двуликий, а я стал Диагональный Двуликий.

Консилиум лекарей, собранный по приезду на базу, обнадёжил несильно — два-три года на первичное восстановление и от пяти до семи на полное. Хорошо, что они почти сразу мне объяснили, что при первичном восстановлении у меня останутся небольшие шрамы только на лице и голове, так как пострадали они сильнее всего, и я смогу ходить уже без личины, от которой я в итоге отказался.

Поток невесёлых мыслей был прерван трелью телефона. Ответил Стас, с которым мы нормально пообщались. На вопросы по поводу инста было сказано, что всё это бред, и он исправно ходит на занятия, а его родителей, видимо, кто-то разыграл, и он сам позвонит и их успокоит. Про то, что со мной случилось, я ему говорить не стал, и пожелав друг другу успехов в учёбе, мы попрощались. Вроде, всё нормально, но какой-то червячок сомнения у меня всё же остался, и для очистки совести я решил позвонить родителям друга и сообщить им о разговоре — меня выслушали и поблагодарили, что откликнулся. 'Вот и ладушки, всё же хорошо, так?' — что-то всё равно не давало мне покоя. В комнату зашёл Коля и поинтересовался, чего я такой смурной. Поведав старшему товарищу о том, что меня беспокоит, я получил предложение чуть позже пойти и рассказать о своих подозрениях Михаилу, а сейчас будет собрание по итогам командировки, где будут награждены непричастные и наказаны невиновные, ну, и немного полезной информации дадут.

На собрании была только половина участников событий в Сирии, для ребят из боевой пятёрки был отдельный разбор полётов, в котором нам участвовать не по рангу. Протокол совещания мне сразу не понравился, согласно правилам сидели только наставники, а ученики стояли за их спиной. Кроме непосредственных участников событий, исключая Тиграна, отсутствующего по уважительной причине, за столом сидел мужчина лет шестидесяти, и за ним стоял его ученик. Мужчиной был Власин Егор Артемьевич, мастер-тактик братства, бионт-анималист, непосредственный куратор данной операции. Он был худ, немного выше среднего роста, лоб его пробороздили марщины, на голове была плешь — было хорошо заметно, что время оставило на нём свой отпечаток, но в выцветающих от возраста глазах светился недюженный ум, а жаргонизмы, постоянно проскакивающие в его речи, выдавали в нём опытного матершинника.

— Все собрались, так что, думаю, начнём, на, — проскрипел Егор Артемьевич и без придисловия приступил к разбору полётов. — Идти будем по возрастающей: к Анатолию и Эле вопросов нет, всё делали грамотно, на, — Пушистик с отцом кивнули.

— Эдуард мне уже успел отчитаться о действиях лекарей, и к ним вопросов тоже нет. Ярый, на! — Михаил подобрался, — какого ляда, ять, твои ученики оказались одни в самом эпицентре?! Ты, ять, забыл одно из основных правил наставника?!

— Никак нет, Егор Артемьевич! Светлячок — опытный боец, который участвовал не в одной операции, и на его навыки можно было положиться, Петру с ним ничего не угрожало. В той части задния, где они были, располагалась кухня, особого сопротивления они там встретить не могли, и по отчёту Николая не встретили. То, что там находился смертник, никто предположить не мог, и случившееся — не более чем нелепое стечение обстоятельств.

— Николай, конечно, парень битый, но, ять, опыта командования отделением у него нет, и отправлять его старшим звена было ошибкой, на!

— Егор Артемьевич, при всём уважении к вашему опыту, это было единственно верным решением в той ситуации. Впятером внутри здания мы бы мешали друг другу, поэтому я принял решение отправить ребят из пятёрки, которые шли с нами, на второй этаж и перекрыть возможный путь отступления цели; сам пошёл с первого этажа, пустив по смежным помещениям фантомов; Николай с Петром были отправлены в часть здания, в которой им противостояли бы обычные люди без способностей, справиться с которыми их сил хватало слихвой.

— Ты, на, считаешь себя самым умным, на?! Хочешь поспорить, на?!

— Никак нет, мастер-тактик! Осознаю свою вину, меру, степень, глубину! — пожирая глазами старшего по званию, скаламбурил наставник.

— Комик, на! Я тебя отправлю к иллюзионистам, спектакли делать, на! — но видно было, что объяснение ситуации его устроило, — Вий! Я, ять, не понимаю, кто из вас с твоим учеником, на, больший оригинал! Ты не можешь повлиять на своего подопечного?!

Бушевал мастер-тактик ещё минут двадцать, Вий сидел и скрипел зубами — ответить по сути было нечего. После обещания отправить Тиграна к мозголомам, Вий как-то разом обмяк.

— Ладно, на! Последний шанс даю этому горячему кобелю, на, а потом из вас обоих сук сделаю!

'Вздрючка окончена', — понял я по тому, как старик переводит дух.

— Так, теперь то, что вам необходимо знать. Трое, захваченные вами, действительно являются одарёнными, но пробудившимся являлся только телепат, — после этих слов лица присутствующих вытянулись, только я и Эля не поняли, в чём дело, — для особо понятливых, на, поясняю — псайкер и воздушник одарённые, но способности у них пробудили искусственно. Работающие с ними телепаты это подтвердили, на. Захваченый вашей группой телепат сам являлся куклой, ять, и кто его господин понять не удалось. Сейчас технари вскрывают подноготную всех троих, и с аналитиками прощитывают, откуда они могли взяться в Сирии и кто за всем этим стоит. Всё, на, больше вам знать не надо. Молодёжь поздравляю с боевым крещением, на! Пётр, — я вытянулся в струнку под взором старого матершинника, — не расстраивайся, мальчик, раны лекари излечат, а опыт останется с тобой навсегда. То, что с тобой случилось — ещё один повод со всем пылом впрягаться в учёбу, чтобы ни одна мразь, на, больше не смогла тебя достать. Свободны, на!

Не знаю как остальные, а я после такого нагоняя очень хотел есть. Тут даже не сильно влияло то, что отчитывали не меня, а сама атмосфера нервозности вызывала приступ голода, так что я отправился в столовую, прихватив с собой Элю, которая, видимо, испытывала схожие чувства. В этот час в столовой было немного народу, начало седьмого — не самое популярное время для приянтия пищи, так что мы спокойно выбрали отдельно стоящий столик.

— Ни разу ещё на меня так не орали, — сказал я, потягивая сок.

— Так на тебя, вроде, и не орали, — удивилась девушка, — Егор Артемьевич тебя как раз поддержал, даже отдельно выделил.

— Ну, не лично на меня, но всё равно очень неприятно. Я честно говоря даже не могу понять что у меня больше вызывает шок — то, как нас построил старик или то, что кто-то нашёл способ пробуждать способности у спящих... От этого же один шаг до наделения способностями кого угодно или даже пробуждения новых способностей у уже пробудившихся.

— Это да... Очень тревожный момент, но мне больше Тиграна жалко, чем этих неизвестных, которых вывернут мозгоправы. А оборотню достанется от наставника по полной программе, когда лекари его на ноги поднимут, не думаю что Вий оставит такие угрозы без последствий для ученика.

— А вот мне Вия жалко. Из-за этого придурка он получил знатный нагоняй. Я, правда, не совсем понял, что мастер-тактик имел ввиду, когда сказал про телепатов.

— Ничего хорошего... К телепатам отправляют опасных пробудившихся или тех, чья лояльность вызывает сомнение. Если называть вещи своими именами, то Егор Артемьевич сказал, что Тиграну светит коррекция личности.

— Ничего себе, — присвистнул я, — это как так? Это же совершенно другой человек будет!

— А физическое устранение лучше, что ли???

— Не знаю... Но коррекция личности — это точно паршиво.

Руководство расщедрилось и наградило участвовавших в операции учеников двумя выходными днями, которые были весьма кстати, так как мы были морально вымотаны и, по крайней мере у меня, психика трещала по швам. Ученический совет в лице меня, Эли и Игоря постановил выздоровления Тиграна не ждать, пойти получить причитающиеся балабасы и уйти в загул в каком-нибудь кабаке города.

Сумма на карте подняла моё настроение в заоблачные выси — сто двадцать тысяч рублей! Я таких денег никогда в руках не держал, и в ближайшее время подержать не надеялся. Ребята получили немногим меньше, но всё равно немаленькие суммы. Учитывая, что никто из нашей троицы никогда не имел таких доходов, то не удивительно, что рады мы были словно выиграли миллион в лотерею. Перед тем как выдвинуться в сторону питейного заведения, я нашёл Михаила и рассказал ему о ситуации со Стасом. Наставник внимательно выслушал моё виденье ситуации и пообещал передать информацию сотрудникам Ока.

Выбор места кутежа был недолгим и пал на бар с ирландской тематикой, расположенный в десяти минутах пешком от штаба братства. Бар встретил нас шумом и ароматами пищи и алкоголя. Оккупировав столик с двумя диванчиками и небольшой перегородкой, мы заказали пива и закусок к нему. Под алкоголь, хорошую закуску и весёлую беседу время пролетело незаметно, вроде бы только выпили по первому бокалу, а официант уже говорил, что это последний заказ, так как заведение закрывается. Мне, как и Эле, совершенно не хотелось останавливаться, так что было заказано четыре литра стаута и всякая мелочёвка вроде колец кальмаров, мясной тарелки и чесночных гренок на вынос. Игорь решил отправиться спать, а мы вызвали такси и сказали отвезти нас в гостиницу.

'Утро добрым не бывает' всегда говорил Стас, когда мы с утра пересекались в общежитии, и в большинстве случаев я был с ним совершенно согласен, но не сегодня. Вчерашний кутёж закончился в номере люкс отеля Надежда, который мы взяли на двоих. Когда Эля узнала, что в номере есть джакузи, я тут же был выставлен за дверь с наказом не входить в ванную, пока она меня не позовёт. Минут через десять было получено разрешение входить, и сразу же за дверью моя челюсть устремилась вниз, а другая часть тела вверх — девушка была в купальнике из теней, что очень бурно повлияло на мою расшатанную последними событиями психику. Целовать девушку я начал сразу, как только оказался в джакузи, и в какой момент исчезло то, что заменяло Эле купальник, я не понял. Так что это было самое доброе утро за последние полгода. Я был жив, относительно цел, расцарапанная спина не в счёт, и счастлив. Даже вялое состояние, которое врачи бы назвали абстинентным синдромом, не могло испортить моего приподнятого настроения.

Из отеля мы выехали ближе к вечеру и отправились в суши-бар восполнить потраченные силы. На базу вернулись лишь под утро — редкие прохожие могли в течение всей ночи наблюдать гуляющую по городу парочку. Холод и возможность нарваться на неприятности совершенно не пугали: поднимать температуру воздуха вокруг себя я уже давно умел, а с нашими способностями бояться хулиганов было бы странно. Мы бродили по улицам города и говорили обо всём на свете, целовались на набережной Оби, молча бродили по аллеям Парка победы. Когда начало светать и солнце окрасило стены домов в алые цвета, такси отвезло нас на базу.

Почти весь следующий день я отсыпался, и вышел из комнаты только когда мне написала Эля с требованием проснуться и 'тащить свою сонную задницу в столовую', где уже был Игорь, и мы без спросу присоседились к нему, благо товарищ не возражал.

— Кто-то неплохо отдохнул, судя по заспанным лицам, — с ехидцей поинтересовался начинающий лекарь.

— Ага, только под утро сегодня вернулись, — подавив зевок, ответила Эля.

— Халфо аттянулифь, — с набитым ртом просипел я.

— Теперь неизвестно, когда так зависнуть получится, — вздохнул Игорь. — Учиться, учиться и ещё раз учиться.

Как и обещал Михаил, взялись за меня капитально. Светлячок гонял меня в хвост и в гриву: физическая нагрузка увеличилась на порядок, начались тренировки на выносливость и ловкость, занятия с холодным оружием. Упражнения по развитию способностей тоже стали сложнее — Коля начал со мной занятия на поддержание защиты под интенсивным огнём, начал осваивать кокон, плеть и её разновидность — лезвие. Занятия по развитию тех навыков, которыми я уже владел, никто не отменял. Ярый тоже начал меня тренировать . С ним я учился призывать питомца и создавать фантомов, огненных клонов себя и других объектов. Клоны были наиболее эффективны при умении создавать объятия стихии, техники, с помощью которой манипулятор огня воплощался в стихию. Этой техникой, по словам Михаила, мы займёмся через пару-тройку месяцев, и свой волосяной покров я потеряю почти весь. 'Это будет отличным дополнением к уже имеющейся внешности', — скаламбурил я, когда наставник сообщил эту радостную новость.

К ноябрю я думал, что скоро сдохну, не смогу выдержать навязанный мне темп занятий, но, как оказалось, это был далеко не предел: к всему вышеперечисленному и спаррингами с такими же учениками добавились ещё и виртуальные спарринги. Интересный уник, разработанный телепатами, позволял устраивать вполне реальные спарринги в глубинах своего разума. Уровень противников со временем повышался, менялись как их способности, арсенал техник, так и количество противников. Оказалось, что эти 'фантомы' вполне могут убить или покалечить — когда мне первый раз глыбой льда оторвало ноги, и я лежал и истекал кровью несколько мгновений пока меня не добили, я успел проклясть всё и всех. Ощущения были настолько реальными, насколько вообще возможно, телепаты постарались на славу, делая данную приблуду.

С Элей первое время я виделся только в редкие выходные и иногда вечером — её отец тоже повысил интенсивность тренировок, и уставала девушка не меньше меня. Спустя три месяца у неё произошёл скачкообразный рост силы, и её умение ходить сквозь тень поднялось на новый уровень. Теперь она могла незаметно приходить ко мне при условии, что Николая не было в нашей комнате. Ирония была в том, что нашего товарища Игоря я видел гораздо чаще чем девушку — попадая с очередной травмой в лазарет я частенько встречал там нашего лекаря. В процессе врачевания Игорь делился новостями, которыми его потчевали больные, а последнее время к нему попадали в основном ученики и изредка члены боевых пятёрок, только закончившие обучение. Выходило, что в том же темпе, что я и Эля, тренируются почти все новички и большинство только закончивших обучение и оставшихся в рядах братства.

Перед новым годом Михаил пригласил меня к себе в комнату. Произошедший в ней разговор давал ответы на некоторые вопросы, но и прибавлял новых. Например, стало понятно, почему в какой-то момент все наставники повысили интенсивность тренировок своих учеников.

— Здравствуй, ученик. Присаживайся, — наставник был непривычно собран, таким я его видел только во время командировки. — Я позвал тебя обсудить несколько вопросов, но начать хочу со Стаса Боброва.

— С ним всё же что-то случилось? — с учёбой и девушкой я забыл обо всём и, к своему стыду, о Стасе тоже.

— Да, он пропал. Сначала решили, что его привлекла к работе организация, в которой он проходил обучение, но это оказалось не так. Они сами ищут его, и чуть ли не впервые сами предложили содействие в расследованиях Ока и Братства. Технари отследили местоположение его мобильного телефона, и туда выехала пятёрка, которая нашла только сам телефон, поключённый к электросети. Работавший с этим аппаратом специалист сказал, что в него внедрен искусственный интеллект, имитирующий поведение Боброва. Дальнейшая работа в данном направлении показала, что сотрудников института, ребят с которыми он учился и его родителей обработал телепат. Работа топорная, проводилась на скорую руку, но сам факт этого уже говорит о том, что всё не так просто, как могло бы быть.

— Его похитили? Но кому может быть нужен недоучившийся одарённый?! — новость была из серии 'полное дерьмо'.

— Неизвестно, но то, что это одарённые — точно. Работа технаря и телепата однозначно на это указывают. Самое паршивое в этом то, что он не единственный, и далеко не первый пропавший. Если обычные люди, да и не пробудившиеся, исчезают десятками каждый день, и мы на это закрываем глаза, то исчезновение любого пробудившегося всегда расследуется самым тщательным образом. А тут выясняется, что уже год пропадают одарённые в разных концах света, а мы об этом ни сном ни духом! — Михаил со злостью ударил кулаком по столешнице. Немного успокоившись, он продолжил: — После того как арестовали одного из ответственных за наблюдение за одарёнными, в течение получаса исчезло почти тридцать человек в Оке и около сотни в Братстве, и найти их не могут до сих пор! Неизвестно, сколько времени враг был в наших рядах, сколько наших тайн и разработок утекло чёрти куда. Как только это стало известно, арестованного погрузили в кому, и до сих пор с ним работает группа мастеров-телепатов. Правда, за две недели они смогли вытащить из его мозгов не так уж и много: парню внедрили матрицу поведения, но ни задачи, поставленные перед ним, ни то, кто это сделал, мы не знаем до сих пор. Работал с ним профи не хуже наших, и телепаты не смогли аккуратно вскрыть ни одного из обнаруженных закрытых блоков в мозгу, говорят, что это убьёт куклу.

— Получается, мы на пороге войны с непонятно кем? — я не верил своим ушам.

— Если бы только это... В братстве назревает раскол: немалая часть братьев возлагает вину на главу и требует его отставки и суда над ним. Глава штаба сказал, что снимет голову с любого, кто хотя бы заикнётся об этом, а учитывая, что его поддержит большинство спецов из боевых пятёрок, то его слова не разойдутся с делом. Уголёк, мне жаль твоего друга, но тут такая каша заваривается, что искать пропавших в ближайшее время никто не будет. Я тебе вообще не должен говорить большую часть из того, что ты услышал, но по факту это благодаря тебе стало известно о том, что у нас сильно 'течёт'.

— Я понимаю, — немного заторможено ответил я, пытаясь осмыслить услышанное.

— И ещё одна вещь. После нового года мы отправляемся в командировку на несколько месяцев. Руководство решило усилить охрану некоторых объектов и мы, среди прочих, отправимся на усиление одного из таких объектов.

После разговора с наставником, я никак не мог уложить в голове, что и в обществе одарённых есть дрязги и интриги. До сих пор мне казалось, что как раз у людей со способностями всё хорошо и спокойно, что это чуть ли не самое справедливое общество из всех что есть. Мой прекрасный розовый мир был разрушен фактами из реальности — это такие же люди, среди которых встречаются предатели, карьеристы и интриганы, здесь также, как и везде бьют в спину и гадят исподтишка.

Как бы оно там не было, следовало поговорить с Элей и предупредить девушку о том, что меня не будет какое-то время. По телефону обсуждать этот вопрос не хотелось и мы договорились встретиться на КПП и сходить в кафе. За чашкой какао я поведал девушке о том, что происходит и что меня с наставником отправляют на какой-то удалённый объект. Оказалось, что отправляют не только нас, но и вообще почти всех наставников с учениками, на базе останутся только дежурные пятёрки, охрана, штабисты и персонал базы. По словам девушки разъезжаться все начнут в первых числах января и длительность командировки не ограничена, якобы приказ подписан лично главой, но в свете информации озвученной мной, выглядело всё это так, словно старик решил отправить молодняк подальше от штаба.

— Не знаешь куда тебя отправят? — была надежда, что командируют на один объект.

— Пока что нет, но не хотелось бы расставаться надолго, — грустно ответила девушка.

— Мне тоже. Не грусти, мы можем в свободное время пересекаться в игре и там проводить время.

— Ты прав, но это не заменит общения в живую, — лукаво улыбнулась Эля. — Что правда, то правда.

Пётр, Михаил, Николай.

Обычно новогоднюю ночь на базе встречали дежурная смена и группа быстрого реагирования, но в этом году было объявлено усиление и большая часть персонала и боевых пятёрок остались на базе. Руководство ничего не имело против праздничных мероприятий, но было поставлено одно условие — минимальное количество спиртосодержащих жидкостей. Для дежурных пятрок находящихся на наблюдательных пунктах, организованных на небольшом расстоянии от штаба и других объектов братства, был введён сухой закон. Все понимали причины данного приказа и возмущенных голосов слышно не было. Да как-то не принято было злоупотреблять спиртным в служебное время, а на дежурствах так и подавно.

Ярый персонально для нашей команды ввёл уточнение к приказу верховного и мы тоже попали под действие сухого закона. Новый год мы встречали на трезвую голову и хорошо набитый желудок, благо накрывать стол нам никто не запретил. У меня и Светлячка, как у учеников, не было привязки к какой-либо опорной точке в штабе по графику усиленного несения службы. Мы могли бы спокойно провести время в компании таких же учеников, но решили не расслабляться, а накрыть поляну для группы к которой на сегодня приписали наставника.

От идеи встретить ноый год с Элей пришлось отказаться — её родителей назначили на один из наблюдательных пунктов и она не захотела оставаться без них. Меня бы туда никто понятное дело не взял, так что с Элей мы попрощались тридцатого декабря и они отправились на место своей дислокации до третьего января. А я с Николаем развлекался приготовлением разнообразной снеди дабы порадовать ребят в новогоднюю ночь. Нужно было видеть их лица, когда за полчаса до боя курантов, к ним ввалились тяжело груженные мы и потребовали освободить место под закуски.

Кроме Михаила никого из присутствующих я до этого не встречал, хотя и надеялся, что наставника поставят в группу с уже знакомыми мне ребятами. Но чем новый год не повод, чтобы познакомиться с новыми людьми, тем более теми с кем вместе потом тянуть лямку?

Компания была колоритной и выглядела очень экзотично, один Михаил чего стоил. Внешний вид остальных тоже был далёк от общепринятых норм: коренастый Степан, мужчина лет сорока, выглядел так, словно держит на плечах, как минимум горный кряж. Был он землеройкой и прозвище имел соответствующее — Глыба. Игнат, по прозвищу Малефик, выглядел лет на двадцать пять, имел гриву роскошных черных волос, смуглую кожу и был весьма угрюмым малым, специализация у него была соответствующей внешности — колдун. Последним, кого мне представили, был Влад — боевой анималист, что само по себе было весьма редким явлением. Прозвище для него было весьма подходящим, о чём я узнал уже потом, и описывало его направление в анимализме — Муха. Его внешний вид был противоположностью внешности Игната, у Влада были соломенного цвета волосы подстриженные в классическом стиле, на лице то и дело появлялась улыбка и на этом его обычность заканчивалась. Чуть выше кистей рук у него были странного вида браслеты, как я тогда подумал, которые внешним видом очень напоминали ульи; на шее висело что-то похожее на накачанную камеру от велосипеда и он него постоянно был слышен какой-то гул. Одежда тоже стола того чтобы её отметить — на джинсах, свитере, куртке и шапке были небольшие нашлёпки каплевидной формы сантиметров семи в длину и двух в ширину, на которых был изображён шершень.

Под радостные возгласы и урчание животов, предвкушающих обильную трапезу, мы с Колей сгрузили еду на спешно расчищенный стол и сходили за стульями. Михаил представил меня коллегам, Светлячка все и так знали, с Владом они вообще одно время были в одной пятерке. Полчаса оставшихся до наступления нового года пролетели совершенно незаметно, салаты и горячее уже были разложены по одноразовым тарелкам, в стаканчики разлит сок, не хватало только одного:

— Хороший, но не полноценный стол, — заметил я.

— И чего же тебе не хватает, — угрюмо спросил Малефик.

— 'Главное украшение стола что? Телевизор!', — ответил я цитатой из мультика, — Привык как-то президента смотреть перед встречей нового года. Почти условный рефлекс уже — президент выступил, значит сейчас будет шампанское.

— Да, недоработка. Сейчас исправим, — покачал головой наставник и куда-то вышел.

— Сейчас и трансляцию организуют, — улыбнулся Влад.

Через пару минут Михаил вернулся с ноутбуком и связкой медальонов, которые он раздал всем присутствующим.

— Технари только что выдали, — пояснил он, колдуя над ноутбуком, — уники с щитом от телепатии. Должен прилегать к телу, тогда будет полноценно работать. Так что если не хотите оказаться с прожаренными мозгами или стать слегка зомбированными, то одевайте.

— В честь чего такая роскошь? — удивился Степан, — то не допросишься у них ничего, то выдают горстями за здорово живёшь.

— Хреново видимо всё, вот и выдали. Мне никто не объяснял ничего, сказали, что приказ старика. Так что дружно надеваем и носим не снимая. Там ещё несколько полезных функций есть, например связь на основе разработок телепатов.

— И на каком расстоянии действует? — удивление на лице Малефика было единственной эмоцией, кроме недовольства, которую я увидел за этот вечер.

— Не знаю, но видимо на достаточно большом, если включили в функционал уника.

Не переставая удивляться неожиданной щедрости руководства, не принято было сдавать не узкоспециализированные уники, все, кроме Светлячка, крутящего медальон в руках, одели на себя выданную бижутерию. Через пару минут наставник настроил ноутбук и включил на экран трансляцию из кремля. Президент уже вещал о том, что год был непростым, но мы уверенно противостоим всем напастям. Упомянул и о людях защищающих интересы родины даже за границей этой самой родины. Я вспоминал о событиях произошедших во время командировки в Сирию. Поглощенный воспоминаниями я не обратил внимание, в какой именно момент все замерли. Президент поздравил народ с новым годом, бьют куранты, а я сидел и не мог пошевелиться. По вытаращеным глазам сидящих за столом, я понял, что они тоже не могут двинуть ни единым мускулом. Только Коля привстал из-за стола недоумённо оглядывая нас.

— Зря ты не одел медальон, ученик, — грустно сказал Ярый.

— Ты.... — только и успел произнести Коля.

Какую именно технику использовал наставник я так и не понял, я подобных ещё не видел. Для Светлячка она неожиданностью не стала, подготовиться к схватке за мгновения он успел, но помогло ему это мало. Сорвавшийся с пальцев наставника веер огненных брызг окутал кокон моего товарища и сплёлся в замысловатую сеть, которая постепенно начала сжиматься, сдавливая ничего не могущего с ней сделать Николая. Борьба продолжалась от силы секунд пятнадцать, после чего кокон с лёгкой вспышкой приказал долго жить.

— #$ть! — выругался мой бывший наставник.

Что происходило после вспышки я не видел, тело Николая словно взорвалось и забрылгало всю комнату и сидящих в ней кровью. Поскольку я не мог даже опустить веки, кровью мне залило глаза и что именно происходило дальше оставалось для меня тайной, но то что человек обучавший меня последние четыре месяца было ясно.

Мне было страшно, как никогда в жизни — сидеть не имея возможности пошевелиться, ничего не видя вокруг и слышать только шаги человека, которого считал своим наставником, только что убившего одного из своих учеников. Мне ещё​ очень долго этот момент приходил потом во сне и я просыпался в холодном поту.

— Чёрт, не хотел я то бы так случилось... На кой чёрт вы сюда припёрлись, — бормотал Михаил. Через несколько мгновений хлопнула дверь и на комнату опустилась тишина.

Сквозь шум крови в ушах, мне не сразу стало понятно, что я слышу вокруг, а послушать было что: здание слегка потряхивало, периодически были слышны крики, взрывы и прочие сопутствующие бою звуки. Сколько это продолжалось непонятно, но спустя какое-то время шум стих и я понял, что снова могу двигаться — глаза пытавшиеся рефлекторно закрыться и счистить попавшие на них инородные тела, наконец-то смогли это селать. Послышались материки новых знакомых и пока я прочищал глаза, кто-то выбежал из комнаты. Кое-как проморгавшись, я посмотрел на несостоявшуюся новогоднюю трапезу: вся комната была забрызгана кровью, она была даже на потолке, в том месте где сидел Светлячек лежала груда мелко нарезанного мяса, ещё недавно бывшая живым человеком. Выглядело это так, словно его пропустили сквозь сеть лазерных лучей — ровные следы разреза даже на костях.

В груди разгорался огонь, мне очень хотелось отомстить за товарища, за унижение и за преданное доверие. Предательство! Только сейчас я в полной мере осознал значение этого слова и ощущения были примерзкими: до этой минуты меня никогда не предавали.

— Как же так-то... — на удивление не было ни слёз, ни истерики. Только какая-то пустота внутри. Мозги видимо начинали потихоньку работать и я подумал о том, что нападение не могло идти только изнутри, не может же быть, что большАя часть братье внезапно предала организацию, которая сделала их теми, кем они стали? Следовательно большая часть нападавших пришла снаружи, а там были посты наблюдателей!! Эля!!! Как пробку из бутылки меня вынесло из-за стола.

База напоминала муравейник, в которой хулиган пошурудил палкой: то тут, то там виднелись следы боя и лежали тела людей с символикой братства на одежде. Не было ни одного тела нападавших. К счастью мало кого удалось застать врасплох, как нас. К сожалению мы были не единственными, но чуть ли не самыми везучими. В одном из помещений лежали четыре тела, ребята явно не ожидали нападения от своего товарища, по всей видимости водяного — полопавшиеся глаза чётко на это указывали. В другом, кто-то видимо успел понять что происходит что-то не то и попытались дать отпор. На все попытки расспросить попадавшихся навстречу братьев, меня в лучшем случае просили не мешать, а иногда и просто посылали. Так продолжалось пока я не наткнулся на одного из мастеров-тактиков и меня не приняли в оборот.

Эля

Если бы меня кто-то спросил года три назад как я живу, то я ответила бы, что так же, как и подавляющее число девушек: училась, гуляла с друзьями, влюблялась, ссорилась и мирилась. О том что возможна совершенно иная жизнь и мои родители являются её неотъемлемой частью, я даже не подозревала. Большая часть тех вещей, что были мне интересны тогда, сейчас вызывают у меня лёгкое недоумение. Но то, что случилось после того, как меня попытался изнасиловать один из кавказцев, не за долго до этого отшитый в клубе, коренным образом изменило мою жизнь.

Когда родители приехали забирать своё непутёвое чадо из отделения полиции в которое меня доставили, то не могли поверить, что я смогла не то что защититься от четверых насильников, а ещё и накостыляла им так, что все оказались в больнице. Обвинений против меня горе-насильнки выдигать не стали, так что закон ко мне претензий не имел. А вот родители всю душу дома вынули расспрашивая о том, что же было на самом деле. Ещё в отделении я решила, что рассказывать как было на самом деле я не буду — ну к то вообще в такое поверит? Сочтут сумасшедшей и начнут сторониться, а то и в психушку отправят. 'Пытали' меня до утра и в конце концов отцу это надоело и он просто тенью поднял меня за шкирку, поднёс лицом к лицу и строго, как маленькому ребёнку, сказал 'Не смей нам врать!'. После такого отпираться уже смысла не было и пришлось выложить всё, как на духу.

После той беседы жизнь сделала крутой поворот. Учёба стала во главу угла, а потом к ней добавилось UI. Днём теория и практика под руководством родителей и других наставников, а вечерами я становилась грозой монстров, расхитительницей гробниц, бичём разбойничьих шаек. Ни на то другое не было ни сил, ни желания. Социальную часть моей жизни составляли наставники и товарищи по квестам. Попробовав пару раз пообщаться с друзьями из прошлой жизни и поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет, а новых не появилось. Так бы всё дальше и продолжалось пока не появился в игре новый персонаж с забавным именем Железный Кабанчик. Он был такой потерянный и неопытный, что я не удержалась и взяла над новичком шефство, видимо начал не ко времени просыпаться материнский инстинкт. Когда выяснилось, что он тоже проходит обучение на базе штаба, то любопытство заставило поинтересоваться поподробнее, тем более что оригинал, с которого рисовался персонаж, был недурен собой.

Узнав, что у Пети будет испытание, я решила на него взглянуть — и на испытание, и на Уголька. Никогда до этого не видела, как проходят аттестации у обладающих другими способностями.

— Па, у меня есть вопрос и я не знаю, с какой стороны к нему лучше подступиться, — отец вполне мог знать, на каком полигоне может проходить испытание, — мне кажется ты сможешь мне если не помочь, то хотя бы подсказать в каком ключе думать.

— Что тебя интересует, доча? Только давай вкратце, работы много, — оторвался отец от бумаг — по всей видимости писал отчёт о последней командировке.

— Я в игре познакомилась с парнем и оказалось, что он учится на нашей базе. Завтра наставник устраивает ему промежуточную аттестацию, видимо хочет взять в Сирию. Я хотела бы посмотреть, как проходят зачёты у манипуляторов огня.

— Вот как, — отец был удивлён, но по тому как он начал улыбаться, я поняла, что нужно было по данному вопросу идти к маме, — Вечером я тебе точно скажу, какой полигон будет занят огневиками. Но! Отработаешь скрытное проникновение на объект и разведку.

— Ну паааап! Это нечестно! Я к тебе с простым вопросом, а ты опять устраиваешь тренировку!

— Не 'папкай'! Чем активнее ты развиваешь свои навыки, тем больше шансов выжить у тебя будет в будущем! Сама решила работать в поле, я не неволил. Так что дерзай!

О том, как меня быстро обнаружил Михаил Васильевич не хочется даже вспоминать. Стыдно было потом родителям в глаза смотреть. Хоть отец и сказал, что иначе и быть не могло, было всё равно очень обидно, что за без малого год обучения я так и не научилась нашему варианту ниндзюцу. Аттестация Кабанчика проходила, как в анекдоте 'Снимай штаны, студент. Сессия!'. У нас всё проходит более пассивно и с гораздо меньшим количеством спецэффектов. Ясно было, что парень молодец и не зря его гоняет наставник — почти выстоять против ученика второго года обучения, да ещё и почти победить в конце... Это явно талант не обделённый усердием.

Сирия мне не понравилась почти сразу — слишком много солнца, жара и полное отсутствие комфорта, к которому я успела привыкнуть на базе. Что поделать, страна в состоянии войны, но мы постараемся им немного помочь, хотя бы сделать это войну более честной. Не могу сказать, что меня вымотал марш-бросок до цели, но приятного было мало. Зато как интересно было работать вместе с родителями! Я убедилась, что не зря решила пойти по их стопам и учиться по программе разведчика — родители показали настоящий мастер класс в области применения нашей способности. Ставить Вуаль теней в солнечную погоду, в месте где почти отсутствует тень — в моём понимании это был высший пилотаж. Очень много в профессиональном плане я почерпнула для себя нового за неполную неделю активной работы. Разбираться с тем, что увидела. поняла и придумала за это время придётся не один день.

Захват плохих парней для меня прошёл достаточно бурно — я занималась направлением на котором был псионик. Повлиять на то, что творил с Тиграном этот зомбированный скот, у меня не было никакой возможности и я только бессильно наблюдала за происходящим. Если бы с ними работал кто-то более опытный, то всё могло бы пойти по другому. Хотя о чём говорить, в том что произошло оборотень виноват по большей части сам, да и на других направлениях было гораздо сложнее. После операции меня ещё долго мучали угрызения совести — Тигран конечно заслужил то, что получил, но данное направление было за мной и я не справилась.

О том, что произошло на других двух точках соприкосновения, мне сообщили уже после того, как всё закончилось и я расслабленная и немного расстроенная развалилась на песке.

— Эля, — негромко позвал отец, протягивая мне флягу с тонизирующим напитком, — как ты?

— Спасибо, пап. Сносно, — отхлебнув из фляги я покаялась, — Я облажалась, па. Чуть не погиб ученик Вия и я ничего не могла с этим поделать. Он конечно конченый придурок, но я должна была их прикрывать.

— Я знаю, куколка, — назвал меня отец детским прозвищем, — Я уже поговорил с Вием и твоей вины в произошедшем нет — Тигран нарушил приказ и когда мы вернёмся его ещё ждёт трибунал братства. Ребята охарактеризовали твои действия весьма положительно, да и мы с мамой за тобой присматривали, но помочь не смогли, на наших направлениях было жарко.

— Нарушил приказ? — мы не слышали переговоров атакующих звеньев и слушали только частоту командования, — Он совсем отмороженный похоже, как будто не понимает, что ему за это будет.

— Это не наши проблемы, доча. Если человек дурак, то ему мало что поможет Мы свою работу сделали и сделали довольно хорошо.

— На ваших с мамой направлениях надеюсь обошлось без эксцессов?

— Нет, — отец недолго размышлял над тем стоит ли говорить или нет, но продолжил, — ранены почти все бойцы. Я знаю тебе нравится ученик Ярого и прошу не беспокоиться.

— Что с ним случилось?! — внутри словно образовался колодец, в который ухнуло сердце.

— Жив, но досталось ему сильно. Хельга сказала, что в их здании был смертник, который успел совершить подрыв. Всё вообще пошло через одно место! Почти все ранены, я могу подобное припомнить всего в паре эпизодов, а я участвовал не в одном десятке операций.

Когда ребята приползли, по другому и не скажешь, на нашу временную базу, волоча на своём горбу пленных и не могущих передвигаться самостоятельно раненых, я чуть не разревелась. На Угольке не было живого места, он был весь покрыт ожогами и запёкшейся кровью и грязью. Как-то незаметно он стал мне очень дорог и мне было невыносимо больно видеть его в таком виде. Заметив моё плачевное состояние, Игорь мимоходом, спеша к очередному пострадавшему, выправил баланс гормонов у меня в организме.

Столько матершины я не слышала за всю свою жизнь и больше всех отличились лекари, которые только увидев общее состояние наших бойцов затребовали вызывать эвакуационный транспорт. Эдуард даже поспорил с Виталием, командиром пятёрки которая нас встретила на аэродроме и на которого было возложено общее руководство операцией.

— Пацанов надо вывозить! Пока мы их на себе будем тащить через пустыню они сотни склеят! — чуть ли не орал учитель Игоря.

— Так лечите их давайте и максимум к обеду нужно выдвигаться, — упирался наш временный командир.

— Чтобы к обеду поднять их на ноги нужно как минимум ещё трое целителей моего уровня. И это не считая остальных! Оборотня мы вообще не в состоянии сейчас привести хоть в какое-то более менее нормальное состояние. Максимум, что мы можем сделать — это погрузить его в искусственную кому. Ты готов взять на себя ответственность за этих пацанов?! Вызывай вертушку иначе я никаких гарантий дать не могу! — отрезал разозлённый лекарь и продолжил заниматься своими обязанностями.

По прибытии на аэродром написав отчёт о своих действиях и действиях группы к которой меня приписали на время операции и сдав его отцу, я ни на шаг не отходила от Петеньки. Осознание того, что я могла его потерять, разъедало душу. От кровати пострадавшего я не отходила ни на шаг и если бы не поддержка родителей и особенно Игоря, то наверняка бы слегла с нервным истощением. Юный лекарь тоже проводил много времени рядом с Петей, как он сказал в целях повышения навыков врачевания таких тяжёлых повреждений. Пару раз в день в палату наведывался Эдуард и они на пару с Игорем пытались свести большую часть шрамов с тела Уголька. За то, как он стал выглядеть перед тем как очнулся, я готова была расцеловать наших лекарей, хотя и понимала, что для Пети его состояние, а особенно внешний вид станут очень неприятным и страшным сюрпризом.

Всё происходящие между нами дальше я воспринимала, как само собой разумеющееся. Даже решила взять инициативу в свои руки, когда мы оказались дома. Мужчины в вопросе отношений бывают редкостными тупицами и пока им не дашь кувалдой по лбу, просто не способны понимать намёков. Как я поняла, родители тоже ни чего не имели против Пети и были даже рады, что я хоть как-то отвлеклась от учёбы и виртуалки. По прошествии пары дней я поняла, что совершенно не жалею о том, что проявила инициативу. Нежность и романтичность Уголька иногда переходили все мыслимые и немыслимые границы. Ну как он, обучающийся на боевика, не владеющий малейшими навыками скрытника, смог пробраться в мою спальню и завалить её лепестками роз, маленькими воздушными шарами и плюшевыми зайцами? Когда я зашла в комнату, то мало сказать, что была ошарашена. Явно не обошлось без помощи моих родителей, не верю, что он сам бы мог это провернуть. Вроде бы мелочь, но так приятно.

День ото дня родители становились всё более серьёзными и смурными. На все вопросы отец отвечал отговорками и я решила насесть на маму. Её хоть и прозвали Хельгой за её холодность и безжалостность в работе, но она всё равно была моей доброй и любящей мамой.

— Мам, надо серьёзно поговорить, — одним из вечеров я решила пойти на штурм.

— Что-то случилось, Эль?

— Да и я не как не могу понять что именно, — вся скорбь еврейского народа была в моих глазах.

— Рассказывай, — сказала мама и похлопала по подушке дивана, приглашая садиться, — Что у тебя стряслось?

— Я не понимаю... Что-то происходит, но понять, что именно, не получается. Всё как-то неуловимо изменилось и причины этого я понять не могу. Ты сама всегда говорила, что нужно пытаться проследить причинно-следственную связь для полного анализа ситуации и единственное, что мне удалось понять это то, что с пленными захваченными в Сирии не всё так просто. Что происходит и почему папа ничего не хочет говорить? Это уже начинает просто пугать.

— Выучили на свою голову, — довольно улыбнулась мама, — Этот разговор не должен уйти дальше этой комнаты, поняла? Даже Пете не смей ничего говорить!

— Хорошо, я поняла, — уже всерьёз начала тревожиться я.

— То что сказал на совещании Власин — это малая часть информации. Телепаты смогли вскрыть блоки у пленных и мы теперь примерно представляем с кем имеем дело. То, что это случилось не должно стать известно врагу, а то что этот кто-то враг именно нам, братству и Оку, выяснили точно. Среди нас есть предатели, которые сливают тактическую и даже стратегическую информацию противнику. Одно это уже говорит о том, что сидят эти твари даже в командном составе стражей.

— Не понимаю, кому и чем мы можем мешать?? — это был нонсенс! Мы помогали таким же как мы спокойно жить, обучали и защищали их. Слова о том, что в руководстве ордена есть предатель звучали просто кощунственно. Люди, которые занимали руководящие должности, всегда яро продвигали идеологию ордена, стояли за помощь всем одарённым, постоянно искали пути интеграции в общество обычных людей!

— Ты же знаешь, что мы проводим исследования в совершенно разных областях, в том числе в генетике, разных областях физики и химии. Часть открытий, которыми пользуются в мире, были сделаны в наших лабораториях и институтах. Те же успехи в клонировании и работах со стволовыми клетками не были бы возможны в ближайшие тридцать-сорок лет без информации, которой поделились с миром одарённые.

— Да, об этом знают очень многие, — согласно кивнула я.

— А о том, что некоторые направления исследований были закрыты и результаты десятилетних исследований засекречены, знают очень немногие. К примеру, закрыты все работы по изучению тёмной материи, некоторые направления в генетике. Направление кибернетике практически полностью ликвидировано.

— Но почему??? Одна из наших декламируемых задач — это же ускорение развития общества, как в интеллектуальной, так и в духовной области! А как же попытки понять кто мы и что мы? Стремление пробудить спящих и наделить всех способностями???

— Это ещё одна проблема, — вздохнула мама, — как искусственно пробуждать спящих, братство знает уже лет тридцать. Около десяти лет назад стало известно, как наделять способностями обычных людей.

— Это же замечательно! Почему об этом никому не говорят??? — радостно и немного удивленно спросила я, — И... И откуда об этом знаешь ты?

— Не всё так радужно, дочка, — грустно улыбнулась мать, — Всё имеет свою плату, которая иногда бывает чрезмерной. Информация о том, как пробуждать спящих была засекречена потому, то зная её можно достаточно быстро сделать вывод и разработать технологию наделения способностями обычных людей. А знаю я это потому, что была в группе учёных, которая участвовала в разработке методики наделения способностями обычных людей. И её результаты оказались слишком успешными и даже пугающие успешными — в течении каких-то пяти-шести месяцев можно разбудить способности у всего населения Земли. Когда мы просчитали последствия, то пришли в ужас — при всех вариантах, которые мы рассчитывали результат получался один. Человечество, как вид, погибнет.

— Но почему???? — информация была шокирующей до глубины души.

— Низкий моральный уровень подавляющего большинства населений. Люди получат слишком большую силу в свои руки и из-за своей неуёмной жадности сами уничтожат всё вокруг. Есть всего два возможных варианта с более менее положительным исходом. Первый, это постоянная экспансия на протяжении нескольких поколений, как минимум четырёх.

— Космос, — догадалась я.

— Да, именно космос. Но технологический уровень человечества не позволяет пока что не то что солнечную систему освоить, но даже построить базы на Луне или орбитальные комплексы, с прицелом на дальнейшее освоение системы, не представляется возможным.

— А какой второй вариант?

— Постепенно поднять уровень моральных ценности у хотябы девяноста процентов населения планеты. Работы параллельно идут по обоим направлениям, но результаты будут только спустя десятки лет.

— Я всё равно не понимаю, зачем было закрывать эти исследования...

— Слишком они опасны. Мы просто испугались того, что можно открыть дальше. Хотя результаты и были умопомрачительными, но программу было решено свернуть на неопределённое время, пока не станет понятно, что если проект раскроется и результаты станут известны общественности, то это не вызовет раскола и войны.

— Мама, ты говоришь, что вы добились успеха, значит проводили эксперименты над подопытными. Что с ними стало? Они все были уничтожены?

— Только двое из восьмерых. У них были слишко опасные способности. Остальные и сейчас живут среди нас, совершенно не подозревая о том, кем они раньше были. И этот успех не перестаёт меня радовать.

— Почему тебя это так радует? — в голове начала звенеть колокольчиком безумная догадка.

— Ты один из успешных результатов работы нашей программы, дочка, — грустно сказала мама.

Тогда на этом разговор оборвался, слишком много информации, переворачивающий всё ног на голову, я получила. Но мы обе знали, что он ещё не закончен и вне зависимости от наших желаний его придётся продолжить. К маминой радости новость о том, что я результат эксперимента, не отдалила меня от моих родителей. Хотя я уже не была так уверена в том, что они мои родители, но старалась этого не показывать.

Подготовка к новому году отвлекала от мыслей о том, что я всего лишь лабораторная мышка. Мне хотелось занять себя чем-то активным, чтобы не о чём не думать и новогодние хлопоты подходили для этого идеально. Даже с Петей мне не хотелось встречаться из боязни, что он поймёт, что со мной что-то происходит и я сболтну что-то лишене и я отговаривалась постоянной занятостью и высокой нагрузкой, что не было такой уж неправдой. Новость о создании сети наблюдательных пунктов и назначении родителей на один из них, я восприняла, как дар небес и тут же напросилась с ними под предлогом дополнительных тренировок в условиях приближенным к боевым. Отец для виду поупирался, но в итоге разрешение мной было получено, а папа расцелован в обе щёки.

Для обывателя всё выглядело чинно-благородно: припаркованная машина, закрытый киоск печати, голубятня на крыше дома и так дале. Иллюзии ставили мастера своего дела, скрытники навешивали лёгкий отвод глаз — человек просто не обращал внимания на что падает его взгляд. На деле же возводились утепленные щитовые домики, ставились обогреватели, которые подключались к специальным уникам, устанавливались прочие удобства, в основном тоже имеющие какую-то дополнительно заложенную в себе функцию, а то и не одну.

Родителей отправили на разные точки, два теневика в одном месте просто не нужны для скрытного наблюдения, и я решила отправиться с мамой. Ей и достались мои недоуменные вопросы на тему фона силы, который получается при использовании дара, тем более таком активном. И тут меня ждал очередной сюрприз — мама создала разведчика, но я его совершенно чувствовала! Пару минут я смотрела то на разведчика, то на маму и не могла даже выразить всю полноту своего удивления. Немного придя в себя внимательно присмотрелась к разведчику, который в данном случае имел форму крысы, и поняла,что он отличается от тех, которые делаю я. В чем конкретно состоят отличия было не ясно, но то что б они есть было хорошо видно. По моей просьбе был создан ещё один разведчик и я уже внимательно наблюдала за тем, что делала мама. Что-то делалось иначе, но я никак не могла понять что именно, видимо не хватало знаний и опыта.

— Не бери в голову, дочка, скоро и ты так сможешь, — улыбнулась Хельга, — подобные манипуляции возможны только при более высоком уровне владения даром, чем у тебя. Сейчас ты даже не все мои манипуляции видишь.

— Я не понимаю... Почему об этом.. — понимание причин, по которым скрывают подобные техники лежали не поверхности, — Техника с помощью которой ты создаёшь своих конструктов появилась недавно? И она даёт огромное преимущество всем, кто ей умеет пользоваться перед остальными — внезапность. Одаренный выглядит обычным человеком и удара от него ожидать не будешь.

— Почти так, — улыбнулась мама, — трезвонить о таком было бы непростительной глупостью с нашей стороны. Все знают, что экранировать фон при использовании дара нельзя. И мы получаем очень большое преимущество имея в рукаве такого туза. Точнее получали, мы не знаем стало ли противнику известно о этой технике.

Я не сразу поняла, что это значит лично для меня, но постепенно до меня дошло, что я не могу использовать способности! Сделай я хоть что-то и маскировке конец. Пришлось хвостиком вится за мамой и внимательно смотреть что и главное как она делает. Не могу сказать, что наблюдать за тем как работает мама было скучно, но веселого в пассивном наблюдении тоже мало. За два дня удалось увидеть приличное количество старых техник в новом исполнении, но попробуй я что-то повторить, то не уверена, что у меня что-то вышло. Оставалось только сидеть анализировать увиденное и строить на основе этого теории, которые позже попробую реализовать на полигоне.

'Внешняя схожесть в создании того же шпиона есть, но видимо это единственное сходство с базовой техникой. Оставлен только материально-визуальный эффект, для удобства дальнейшей работы с объектом, управляющие модули вроде бы не изменены. А из отличий у нас что? Да почти всё остальное... Сам вывернутый наизнанку способ создания конструктов мне пока не понять. Но есть забавные моменты повторяющиеся почти при каждом создании конструкта... Блин, каждого активного конструкта, у пассивных повторяется другая часть и она гораздо проще! Неужели это модуль динамического экранирования? Кто ж его знает.... Всё равно самой видимо не разобраться'

Сидя на стуле и думая о новый возможностях, которые по словам мамы скоро мне станут доступный, я блуждала взглядом по комнате, утомительно всё время смотреть в одну точку и поэтому я периодически переводила взгляд на другое место. И только благодара этому я обратила внимание на нашего телепата, который сидел в одной позе и не шевелился. Его лицо было бледным настолько, что это заметил бы и ребёнок, в глазах застыла растерянность и обречённость, на правой руке попеременно подрагивали большой и безымянный палец.

— Мама, — тихонько я подошла к маме, — посмотри на Костю, с ним что-то не так.

— Со мной пока да, а почему ты спрашиваешь? — ответила мне мама поворачиваясь ко мне. Её лицо было перекошено, глаза застилал страх, из уголка рта стекала тонкая струйка слюны.

Дыхание у меня перехватило, на миг меня накрыло волной паники, но спасибо урокам родителей это длилось всего долю мгновения. Мозг работал, как мэйнфрейм — я сразу поняла, что помочь никому я не смогу и стоит попытаться позаботится о себе. Окинув взглядом комнату я увидела оставшихся троих стражей из состава секрета и поняла, что надо постараться спасти хотя бы себя, дабы рассказать о том что случилось. Аккуратно отступив в тень, которую отбрасывал стол, я сосредоточилась, прикрыла глаза и переместилась к воротам базы.

Открыв глаза я поняла, что я всё ещё в комнате и тоё тело вне зависимости от моего желания покидает пределы тени, садиться на стул и произносит моим голосом с какой-то лёгкой хрипотцой: '— А у тебя почти получилось, — было ощущение, что неведомый враг улыбается, — удивительно, как я тебя сразу не почувствовал... Зря ты обратилась к одной из моих кукол, тебе стоило сразу бежать. Такую умницу как ты я господину не отдам, ты будешь только моей!', — и мои руки до боли сжали мою же грудь. Я закричала где-то в глубине своего сознания и его остатки, которые я ещё оставались верны своей хозяйке сжалились надо мной и подарили мне забвение.

Пётр.

Прошло полгода с исчезновения Эли, предательства Михаила и атаки на базу. Начиналось новое лето, которое было запятнано страшными событиями зимы. Нападение в новогоднюю ночь стоило братству очень дорого — был убит старик, глава братства, погибло около двух сотен братьев, пропало без вести пятьдесят три, пятнадцать из которых были предателями, что уже было доказанным фактом. Группы расследования, состоявшие из членов Всевидящего Ока и стражей, чуть ли не носом рыли землю и рассматривали самые безумные варианты случившегося. Столь существенного плевка в лицо прощать никто не собирался. Таких единовременных потерь у Братства Эриний не было никогда, впервые с момента создания был убит глава ордена и произошёл раскол среди братьев — около пятисот человек покинули братство. Временное руководство в ордене взял на себя Потапов Сергей Эдуардович, до этого бывший начальником штаба братства. В Оке тоже сменилось руководство, Илларион Моисеевич Пургин сложил с себя полномочия мотивируя это тем, что если под его руководством Всевидящее Око допустило подобное, то ему не место во главе данной организации. Многие были не согласны с его уходом, Пургин обладал обширными связями и огромным опытом, очень многое держалось на этом человеке. Было решено снова объединить Око и братство в одну структуру, а руководителем вновь сформированного отдела, отвечающего за разведку и контрразведку, назначить Власенко Тихона Егоровича, бывшего заместителя службы наблюдения и внедрения в Оке.

Первую неделю я ходил, как пришибленный — потерять сразу и девушку, и наставника, и товарища было бы слишком даже для битых жизнью людей, чего уж говорить о недоучившемся студенте. С трёх из шести наблюдательных пунктов, расположенных вокруг базы, группы наблюдения просто исчезли. Из отчетов групп расследования выходило, что стражи просто покинули посты в неизвестном направлении. Шестнадцать человек без сопротивления, не сообщив никому о нештатной ситуации покинули свои посты и причиной этому могло быть одно: группа мастеров телепатов или телепат огромной силы, что не вписывалось в знания братства о одарённых. Остальные три поста просто перебили после начала атаки, не став утруждаться с их захватом. К сожалению или к счастью Эля и её родители находились на тех постах, которых охраняющие их члены братства просто покинули.

Не только штаб и пункты наблюдения в Нижневартовске подверглись нападению неизвестных, досталось и другим объектам по всему миру: НИИ в Японии и Германии смогли отбиться благодаря большим гарнизонам охраны находящихся на них, базы братства в Америках понесли потери в основном в гражданском персонале, в Европе были уничтожены штабы в Англии и Польше. Через несколько часов после нападения, частная военная компания в США объявила, что объявляет нейтралитет, но если что, то смогут достойно ответить на любое проявление агрессии. Можно было бы сказать, что мир застыл в ожидании войны, но мир ни о чём не знал и ему было плевать на то что не вписывалось в его рамки.

Времени на то, чтобы пережить утрату людей за короткий срок ставших близкими, мне просто не дали — я получил предписание явиться в штаб, который на данный момент стал центром по преодолению кризисной ситуации. Вызов был весьма неожиданным. Ну кто я такой, чтобы меня в штаб вызвать?

— Кудрявцев? — спросил секретарь, когда я зашёл в приёмную. И не дожидаясь ответа продолжил, — присядь пока, Егор Артемьевич занят пока. Как освободится — сообщу.

— Власин? Мастер-тактик? — удивился я, вспомнив старого матершинника.

— Он самый. Только уже мастер-стратег. Всё, не отвлекай, работы море!

Подождать пришлось около получаса, видно много работы прибавила новая должность. Хотя сейчас у всех было много работы — требовалось хотя бы найти противника и понять что он из себя представляет. Слияние с Оком и перераспределение людей и материальных ценностей тоже добавляли свою толику в эту копилку безумия.

— Проходи, — прервал мои мысли голос секретаря, — мастер-стратег ждёт тебя.

Подойдя к двустворчатой двери и постучав, я вошёл в кабинет. В этом помещении всё было монументальным — большой дубовый стол, массивные шторы на длинных карнизах, кресла и шкафы конца прошлого века, пронзительно-тяжёлый взгляд хозяина кабинета. Когда мастер-стратег перевел взгляд с бумаг на меня, то возникло ощущение, что я был взвешен, оценен и признан годным к чему-то. К чему мне ещё предстояло узнать. Кивнув своим мыслям, Егор Артемьевич изрёк:

— Садись, разговор будет недолгим — дел до многа, но интересным, на! — подождав пока я размещусь в кресле, старик продолжил, — Во-первых, прими мои соболезнования. Ярый, Светлячёк, Орк, Пепел... Потерять стольких товарищей разом тяжело даже для тех, кто не первый год ходит по краю, а уж..

— Пепел?! — перебил я старика, — Но... Как???

— Он был на одном из набпунктов со своим наставником. Все имеющиеся тела опознали, ошибки быть не может.

— Господи, — я с трудом выдохнул, переводя дух. Не думал, что та ночь ещё для кого-то из моих знакомых стала последней, — А кто такой Орк?

— Не такой, а такая. Это был позывной Эллины.

— Спасибо, — сквозь нервные смешки, удалось выдавить мне, — Не знал, что у Пушистика было такое прозвище.

— Успокойся, парень. Твой бывший наставник, хоть и мразь, но дело своё знал и характеризовал тебя очень положительно. Для первого года обучения у тебя замечательный прогресс. Не феноменальный конечно, но очень и очень впечатляющий. Да и участие в боевой операции говорит само за себя — не испугался и не отказался, хотя мог. У меня есть один вопрос — хочешь ли ты отомстить?

— Чтобы мстить нужно иметь возможность и знать кому мстить, а в моём случае нет ни того, ни другого. Одна только хорошая характеристика от предателя.

— И всё же, — терпеливо продолжил старик, — что ты мне ответишь.

— Я хочу найти свою девушку если она жива. Если при это удастся наказать ублюдков, извините, напавших на нас, то я буду только за.

— Отлично, мальчик, на! У тебя есть цель и упорство, а средство дам тебе я, — он нажал на что-то на крышке стола, — Шило! Кима ко мне, живо!

Помолчав некоторое время, Власин продолжил: — Мы дадим тебе хорошего наставника и он научит тебя всему чему может, на, а может он не мало. Ким почти не берёт сам учеников, в основном он учит тех кого ему рекомендуют по отбору — действительно сильных и готовых учиться. Учит он жёстко, наверное даже жестоко, но, ять, все его ученики живы не смотря на то, что в большинстве своём, на, состоят в группах быстрого реагирования. И главное они благодарны своему наставнику. Он один из лучших манипуляторов братства и я очень рад, что он остался с нами, на.

— А почему не к наставнику Ярого?

— После известия о предательстве Михаила, он слегка не в себе. Либо пьёт. либо материться и сетует на жизнь, на.

В дверь постучали и после приглашения в комнату вошёл сухопарый мужчина лет сорока, среднего роста и восточными чертами лица. Дальше становилось ясно, что черты лица у него вполне обычные для русского человека, но форма носа и узкий разрез глаз выдавали в нём азиата.

— Пётр, знакомься — Дмитрий Ким по прозвищу Прах Предков. Твой новый наставник, если он согласится тебя учить.

— Здравствуйте, Егор Артемьевич, — с совершенно непонятным и почти незаметным акцентом произнёс вошедший и посмотрел на меня, — Я возьму тебя в ученики при одном условии.

— Каком, — тут же поинтересовался я.

— Ты забудешь о своём прошлом и сконцентрируешься на будующем. Так надо, — добавил он, видя мой удивлённый взгляд.

— Ладно, Дима, будет тебе стращать парня, ему и так нелегко пришлось, — покачал головой старик, — А теперь выметайтесь из моего кабинета, на! Работы вал!

Какое-то время назад я думал, что тренировки с Светлячком это ад. Только после знакомства с Прахом я понял на сколько сильно я ошибался. То что я испытывал при тренировках с Колей, было всего лишь лёгкой разминкой по сравнению с тем, что мне пришлось испытать с Кимом. Понятие свободное время кануло для меня в лету, про то, что можно заниматься чем-либо другим кроме учёбы я забыл. Спал я там, где измученное сознание покидало не менее измученное тело. Так что моим соседям ни раз приходилось заносить моё спящее тело в комнату и класть на кровать.

Учебный план у Дмитрия Вениаминовича был свой и логике он не поддавался совершенно. Мы могли изучать весь день историю и этику, а как только я ложился спать, тут же начиналась интенсивная тренировка. И стоило мне пару часов соснуть, упав там до куда дошёл, после дня тренировок, которые выматывали меня, как Геракла не вымотали Авгиевы конюшни, так тут же начинался урок по праву или экономике. Возникало ощущение, что нет такой темы, которую Прах не знает: экономика, боевые искусства разных стилей, поэзия, фехтование с использованием способностей и на железе, прикладная психология и классическая литература. Этот человек был просто кладезем знаний. И этот кладезь знаний был неумолим и умел настоять на своём словом и делом. Мне кажется если бы лебедь, рак и щука из известной басни попались ему на глаза, то он бы мигом решил все их проблемы.

Истинным счастьем для меня стали моменты, когда Кима вызывали в штаб или ещё куда-то, но это бывало редко и субъективно очень не долго. Существовало только одно табу — Ким не брал меня на задания. 'Ты не готов', — всё что я слышал и получает ещё одно задание для самоподготовки. Отсутствовал он нечасто и недолго, в среднем день-два раз полтора-два месяца. Даже в эти моменты редких отлучек я не мог полноценно отдохнуть, задания выдаваемые новым наставником требовали полной отдачи и не стоило пренебрегать их выполнением. Когда я не успел выполнить одной из таких заданий попросту уснув почти на сутки и по приезду повинился перед наставником, то он в ответ только покачал головой. А позже устроил мне двухсуточный марш-бросок на одном из загородных полигонов, предварительно щедро усеяв местность ловушками, закончившийся для меня очередным попаданием к Игорю.

К лету я уже неплохо разбирался в психологии, анатомии, экономике, политологии, культурологи и ещё десятку дисциплин. Физические кондиции выросли весьма ощутимо и отжаться или подтянуться пятьдесят раз, пройти полосу препятствий, художественно доработанную наставником, предназначенную для одарённых оканчивающих второй год обучения или совершить пеший поход по тайге до заданной точки и обратно не имея при себе ничего, кроме одежды, уже не составляло для меня каких либо трудностей. Так что для меня не стало большой неожиданностью предложение сдать выпускной экзамен, я только поинтересовался будет ли он в обычной манере наставника или таким же, как у всех остальных.

— Поскольку твоей подготовкой занимался я, то у тебя есть выбор: сдать общий для всех аттестационный экзамен и заняться тем, чем хочешь или пройти индивидуальную аттестацию и продолжить обучение у меня, — как всегда невозмутимо ответил Прах.

— Чем индивидуальная аттестация отличается от общей? — на удивление я понял, что хочу продолжить учиться у этого человека. Хотя его драконовские методы до сих пор вызывали у меня только неприязнь, не не признать эффективность его методики обучения не мог — тело и дух стали крепче, чем когда либо, да и навыков и знаний прибавилось изрядно.

— Как и в случае с обычной аттестацией у тебя будет два этапа: теоретический и практический. Теоретический будет по той программе, которую давал тебе я, а не по четырём дисциплинам, как у всех. Практическая часть состоит из трёх этапов — поединков двух типов и, — уголки губ приподнялись, что означало у Кима улыбку, — защите диплома.

— Какого диплома? — насторожился я. Очередной сюрприз от наставника не обещал ничего особо приятного.

— Нужно разработать новую технику или улучшить имеющуюся. Новая техника оценивается гораздо выше, чем доработка уже существующей. Хотя и тут есть нюансы.

— И сколько времени у меня есть на подготовку? — недалече замаячил северный пушной зверёк.

— Две недели, — одними уголками губ улыбнулся Ким.

Пушной зверёк во всей красе явился передо мной и покрутившись повернулся в мою сторону своим пушистым задом. 'Две недели на разработку новой техники! Это будет невероятно трудно, — от слова 'невозможно' Ким отучил меня уже давно, — но если он ставит такие сроки, значит уверен, что я справлюсь'

— Я хочу пройти итоговую аттестацию по индивидуальному варианту.

— Не сомневался в твоём выборе. Если есть какие-то вопросы, то лучше задай их сейчас.

— Кто состоит в аттестационной комиссии? — после недолго раздумья спросил я, — И какие будут поединки и с кем?

— В комиссии будет состоять рекомендовавший тебя Егор Артемьевич, пара других мастеров и возможно кто-то из руководства базы. Первым поединком будет дуэль с одним из стражей. Противник будет подбираться из свободной на момент аттестации пятёрки жребием. Второй поединок будет с выпускниками этого года — ты против трёх-пяти выпускников, в зависимости от их силы.

— Наставник, вы уверены, что я справлюсь? Бой со стражем и бой против пятёрки это не полосу препятствий пройти, — мягко говоря я оторопел. Я стал значительно сильнее, как боевик и практик, но не настолько же!

— С пятёркой ты погорячился. Пятёрка — это спаянное звено, они не один день притираются друг к другу на полигоне и только потом могут считаться пятёркой. Так что тебе предстоит бой в худшем случае с пятью противниками, которые не являются спаянной командой и будут друг другу мешать. Поединок со стражем сложнее, но там важно не победить, а достойно показать себя, но возможность провалиться весьма велика — стражи весьма опытные бойцы, многие из которых имеют своих козырей в рукаве. Твой противник будет стараться победить, для них это вроде квалификационного зачёта и хотя он ни на что не влияет, бой всегда получается весьма занимательным. Не стоит так напрягаться, ты вполне способен справиться с подобными заданиями.

— Ваши слова да богу в уши...

— Я тебя немного простимулирую, — на лице наставника появилась стандартное обозначение улыбки, а я напрягся — стимулировать можно по разному, — если ты успешно пройдёшь аттестацию, то будешь допущен к реальной работе в составе пятёрки, которую сможешь сам выбрать. При условии, что в ней есть место.

С того разговора прошло два дня, в которые меня никто не беспокоил, но спокойнее от этого не становилось. Как там пойдут поединки это ещё не известно, а вот с разработкой новой техники есть проблема, которую надо решить в ближайшее время.

'Что у меня есть в запасе? Несколько защитных техник, куча атакующих, фамилиары, ловушки, глифы и создание замаскированных техник. Запас стандартных умений и техник вырос изрядно. И это только то, что я успел выучить, наверняка есть ещё многое из того, что мне просто не по рангу знать. К разработать что-то новое, если ты даже старое не то что не знаешь, а даже и не слышал о многом?' — подобного рода мысли крутились в голове второй день и идей, что и как сделать пока не было даже в черновом варианте. По сути, мы можем манипулировать своей стихией в почти неограниченном объёме, рамками которого являются наши сила, опыт и воображение. Все те техники, которые мы изучаем в самом начале, не более чем тренировка и подача основ. Ну и конечно дань традициям, ведь большая часть из них известна уже не одну сотню лет.

'Интересный момент... Михаил говорил, что новые разработки появляются не так уж часто, а из слов Дмитрия можно сделать вывод, что на подобных экзаменах не так уж и редко демонстрируются новые техники. И что из этого следует? А много чего... Например то, что Михаил либо многого не знал, либо не договаривал. А ведь следуя логике я должен разработать новую технику относительно тех которые я знаю или о которых я слышал. Вопрос только в том, что именно делать, — выводы были весьма интересными, но в деле помогали мало, — Ладно! Какие типы техник бывают? Атакующие, защитные, оборонительные, маскирующие и разведывательные. Хм....Из всего того, что я знаю, под оборонительные больше всего подходит круг огня, а у него есть один большой недостаток — работает только по горизонтали. Можно попробовать исправить это упущение', — за размышлениями я не заметил, как день подошёл к концу. Голова гудела от мыслей, как улей от пчёл и я решил отложить возможные изыскания до утра и уже со свежей головой решать что-то.

По выработавшейся за время ученичества у Праха привычке, встал я с восходом солнца. Завершив утренний моцион и перекусив тем, что нашлось в номере, я уселся на кровать и отчётливо понял, что не хочу исправлять огненное кольцо. Ну вот не хочется мне заниматься доработкой кольца огня, а хочется что-нибудь создать. Видимо снова заработала жилка авантюриста-исследователя, которая есть почти у всех айтишников

.

'Значит будем разрабатывать что-то новое! — бодро подумал я и минут десять сидел и пытался вычлинить в какой же области будет разработка, — Да.... Процесс идёт со скрипами и кряхтением... Если верить классикам, то результат должен быть шедевральным.'

Прикинув и так и этак, отбросив несколько казавшихся перспективными вариантов, которые начали появляться в голове. Через пару часов я понял, что в том комплекте техник, который мне доступен, явно не достаёт оборонительно-наступательной, которая будет действовать почти самостоятельно. Сев в позу для медитации и войдя в лёгкий транс я приступил к разработки концепции будущей техники.

'Какими функциями должна обладать данная вундервафля? Во-первых, отклонять дальние удары, на которые я не могу среагировать — в принципе не так уж сложно с реализацией, проблема только с алгоритмом анализа степени опасности атакующей техники для меня. Управлением займётся фамилиар, которого нужно создавать без фона. Во-вторых, защита. Кокон подойдёт, только не обычный сплошной, а со структурой напоминающей многослойную кристаллическую решётку, по которой и будут расположены элементы щита. Фамилиар будет анализировать ситуацию и в нужный момент перегонять часть щитов в то место, где наиболее необходима защита. Финальным аккордом будет обычный кокон, сигнал на разворот которого будет исходить опять таки от фамилиара или от меня. Всё же хорошо, что я освоил технику создания глифов. Техники с отложенной активацией — форева! В-третьих, атака, — мысль о схватке сразу с кучей противников не давала мне покоя, -Хм... делать что-то дальнобойное смысла нет, может только помешать, значит нужно сделать акцент на ближний бой. Для этого подойдёт лучше всего Огненная лилия, у которой только один недостаток — крушит вообще всё и создавшего её в том числе, если попадёт под поражающие элементы, — вырисовывался уже приблизительный каркас будущего комплекса, но момент с лилией несколько затормозил процесс. — Нужно сделать так, чтобы поражающие элементы не не летели в сторону себя любимого, а атаковали только противника. Хотя грех жаловаться — отличная дальнобойная техника. Видимо придётся использовать ешё одного фамилиара уже для контроля за необходимостью атаки и вектором разлёта лепестков, да и не самому же её активировать? Может быть просто некогда. Не плохо было бы решить, как направлять поражающие элементы цветочка точно в цель... Что мы имеем в итоге данных измышлений? ПВО, сегментарный подвижный щит и активную защиту. На каждый элемент нужен отдельный фамилиар... Ну или фантома делать... Так... Делаем фамилиаров и привязываем их к фантому, который будет ими управлять. Как основной и периферийные ИИ. Фантома нужно вешать на себя, дабы скрывать его функционал, слишком уж понятно по энергонасыщенности, какого типа фантом выходит, а маскировать их не получается, слишком энергонасыщенные. Значит будет фантом-аккумулятор, который делается поверх одеждый, три фамилиара под его управлением и собственно вагон и маленькая тележка глифов, которыми все эти чудики и будут управлять.'

От немедленных экспериментов по реализации своей задумки, меня оторвал мой внутренний кит — желудок яростно выражал протест тем, что про него забыли. Бросив взгляд в окно, я понял, что обед я уже пропустил и если не потороплюсь, то и ужина мне тоже не видать.

Неделю я проводил испытания различных вариантов своей задумки на полигоне. Ким помогать мне отказался, мотивируя это тем, что не хочет портить себе впечатление от экзамена.Пришлось просить смотрителя полигона, Конакова Вадима, помочь в тестировании разработки. Парень был адекватным и к тому же умелым воздушником и был не прочь развеять скуку подобным образом. Я неплохо пополнил свои знания о используемых манипуляторами воздуха техниках, во время наших с Вадимом тестов. Не обошлось без эксцессов и на второй день испытаний я полдня провалялся в лазарете у Игоря. Лекарю даже пришлось звать своего наставника на помощь, так как досталось мне изрядно — Вадим использовал воздушную пиявку, технику которая прицепляется к защите оппонента и в пассивном режиме ждёт возможности нанести удар глифом, который в неё заложат. По сути воздушный фамилиар с одной единственной задачей — дождаться дыры в защите и активировать глиф. В пиявку он загнал Шипы воздуха вперемешку с лезвиями ветра, что в комплекте давало неплохой поражающий эффект по площади в пяток кубических метров. И в этот момент выяснилось, что одновременная работа атакующего и защитного фамилиаров под непосредственным контролем фантома получается не совсем корректной — защита просто проигнорировала пиявку посчитав её пассивной анализирующей техникой. Как результат в месте присутствия пиявки не оказалось защиты и она активировалась, чуть не разорвав меня в клочья.

Не мытьём, так катаньем к середине второй недели удалось получить вполне работоспособный вариант Багряного панциря. Технику я назвал по аналогии с системой ПВО Панцирь-С, на мой взгляд у них было много общего. Пока придумывал название для уже фактически завершённой разработки, в голову пришло ещё несколько идей новых, по крайней мере для меня, техник. Не могу сказать, что получилось идеально, но в основном всё работало и свою основную задачу новая техника выполняла. Жаль, если в качестве противника в поединке мне попадётся телепат — против него у меня нет ни единого шанса и проверить разработку в боевых условиях с сильным противником не получится.

— Есть ли вообще способ для манипулятора победить телепата? — этот вопрос я задал Киму, как только нашёл его.

— Конечно есть, — даже глазом не повёл наставник на моё внезапное появление, — например напасть со спины или подсыпать яда.

— А в бою один на один? — ну не может же быть такого, что нам им вообще нечего противопоставить.

— Да, но ты дашь мне слово, что дальше тебя это никуда не уйдёт, — глаза наставника стали антрацитово чёрными.

'Да кто он вообще такой?' — в который уже раз подумал я.

— Слово! Что это за способ? Опасаюсь, что если мне на испытании в противники выпадет телепат, то я очень сильно облажаюсь.

— Это не не техника, а скорее последовательность действий. Телепату чтобы захватить твой разум нужно для начала проникнуть в него. Делает он это, грубо говоря, проходя сквозь мысли, тем самым понимая логику мышления человека. Опытным телепатам на это нужно буквально пару мгновений, остальным от пяти секунд и больше. Следовательно нам нужно сделать так, чтобы телепат не смог пройти сквозь мысли и понять нашу логику мышления. Сделать это можно несколькими способами: во-первых, впасть в транс, предварительно обозначив себе программу действий. По началу это не просто, но со временем можно задавать всё более сложные программы действий, при этом ставя только конкретную задачу. Во-вторых, можно научиться мыслить несколькими потоками сознания. Этот способ весьма сложен и без помощи тех же телепатов научиться этому не выйдет. Теоретически, возможность мыслить несколькими, до пяти включительно, потоками в мозгу есть, но в пассивном, я бы даже сказал зачаточном состоянии. В-третьих, тут тоже понадобится помощь телепата, можно научиться выставлять на поверхность сознания только всякий мусор, тогда противник будет видеть совершенно не логичную мыслекашу, в которой просто невозможно что-либо разобрать.

— Получается на данный момент для меня приемлем только транс, да и то с большой натяжкой? — информация была весьма и весьма интересной.

— Именно так и это только первая часть. Второй этап это создание высоко насыщенной энергией области вокруг себя или вокруг телепата. Это создаст помехи для работы их дара, что будет тоже на руку. Они конечно скрывают этот момент всеми доступными способами, но шила в мешке не утаишь и многие об этом знают. Ну и третьим этапом будет уже атака, только стоит всегда держать в уме, что телепату всё равно на каком ты расстоянии, если ты в пределах его видимости, то ты уязвим. На мастеров телепатов это ограничение не распространяется, им достаточно иметь хоть какую-то вещь, которой ты владел продолжительное время и ты уже не можешь чувствовать себя в безопасности.

— Не считая мозголомных техник, победить телепата не так уж сложно.

— Не обольщайся, это только звучит достаточно просто. Сложно ли присесть сто раз?

— Я понял аналогию — если ты хорошо владеешь своим телом, то не сложно, но если ты профан нахватавшийся по верхам, то у тебя ничего не выйдет.

— Именно так. Ты конечно уже не профан, но до мастера тебе ещё далеко.

— Наставник, — мне пришло в голову то, о чём я как-то не задумывался до этого, — а какой у вас ранг?

— Я вне ранговой системы, давно уже за её гранью.

— Вы хотите сказать, что для вас просто уже не осталось равных противников? — 'День откровений как-то сегодня'.

— Ну почему же? есть ещё около сотни подобных мне, которые стали асами в своей области. Нас так и называют — Асы. И ещё одно: ты об этом ещё не знаешь, но всем новичкам ставят блокировку от телепатии. Конечно она не полная и не является панацеей, но она есть и не позволяет молодым телепатам пакостить друг другу и окружающим. Остальные имеют иные способы защиты, которые также не являются стопроцентной защитой от телепатов. Так что можешь не опасаться, что против тебя поставят телепата, такого не будет.

Оставшиеся до аттестации три дня я провёл на полигоне, пытаясь улучшить свою разработку или хотя бы найти в ней уязвимые места. Занятие это уже начало утомлять, так что с согласия Вадима мы провели с ним несколько дуэлей, так сказать 'до первой крови'. Крови конечно же не было, но адреналин и напряжение схваток помогали отвлечься от предстоящего действа. Каждый вечер проползая в свой номер, в который так никого и не подселили за полгода, я падал на постель и проваливался в какой-то чёрный омут. У меня даже не было сил воспользоваться уником и прокручивать разнообразные поединки пока я отдыхаю. Просто падал и засыпал. Скорее всего это просто нервное напряжение и усталость накопившаяся за время учёбы.

Наконец этот пугающий и в то же время интригующий день настал. За теоретическую часть я не волновался от слова совсем: по общим предметам наставник меня натаскал так, что я посреди ночи мог ответить на заданный вопрос. За разработку тоже волноваться не стоило, как минимум она была оригинальной работой, в которой присутствовали модернизированные стандартные техники. Единственным существенным минусом данной техники была её сложность — создать данную работу сможет далеко не каждый. Но после установки, данный защитно-атакующий комплекс, доставлял настоящие удовольствие от использования. Практическая часть нервировала основательно и если за поединок с выпускниками я переживал не сильно — выкручусь как-нибудь, то поединок со стражем меня откровенно пугал. Я прекрасно представлял уровень бойцов в пятёрках и был уверен, что до них мне далеко, несмотря на слова наставника.

Как и ожидалось с общими предметами проблем не возникло. Явившись в назначенное время к аудитории, в которой и должна была проходить аттестация, я сообщил о своём прибытии и стал ждать пока позовут под очи комиссии. Недолгое ожидание и я оккупировал стул стоящий перед столом моих экзаменаторов, в лице уже известного мне Власина и двух новых лиц: Котра Эдуарда Эдмундовича, мастера-скрытника и Павличевского Василия Остаповича, мастера-сноходца. Мой наставник сидел в стороне от всех и молча наблюдал за ходом экзамена. Вопросы сыпались один за одним и были из совершенно разных областей и через полчаса я уже скучал по привычным в институте экзаменам. Эта экзекуция продолжалась в течении двух часов и ответить я смог далеко не на все вопросы. К концу сего действа у меня даже покраснело лицо, а мозг потихоньку начинал закипать. Наконец, в три голоса был вынесен вердикт, что данная часть экзамена зачтена и объявлен перерыв на час, после которого встречаемся около полигона номер три, в котором будет происходить демонстрация моей разработки.

— Дмитрий Сулейманович, — перехватил я наставника у выхода, — просветите, пожалуйста — практическая часть аттестации будет проходить сегодня?

— Частично сегодня, Уголёк, а что?

— Не уверен, что буду в кондиции. Даже общеобразовательная часть вымотала, чего уж говорить о поединках.

— Сегодня решили провести поединок только с выпускниками. Пятёрка, которая будет тянуть жребий на участие в дуэли, сегодня на выезде, так что переносим на завтра.

— Ясно. Сегодня поединок будет происходить сразу после представления разработки?

— Да, сразу после того, как комиссия вынесет решение о ней. Решение в любом случае предварительное, потому что без детального разбора техники, сложно что-то решить.

— Тогда я хотел бы попросить не допускать до демонстрации моих противников, хочу использовать её в поединке.

— Я тебя понял. Их никто не пустит внутрь до начала поединка, мало ли что ты можешь показать. Обычная практика.

— Спасибо. Определили уже сколько противников у меня будет на этом поединке?

— Не хотел бы портить тебе удовольствие, — он обозначил улыбку, — но раз спросил отвечу — будет трое. Каким даром они обладают не скажу, хватит вопросов.

Час, выделенный на перерыв, было решено потратить с пользой для духа и тела. Набивать желудок перед серьёзным поединком было бы неосмотрительно с моей стороны, так что ограничившись стаканом сока и булочкой, я отправился в комнату для медитаций и полчаса морально подготавливал себя к предстоящему поединку. Изначально воспринимая медитацию только, как элемент тренировки, постепенно я пришёл к тому, что она отлично успокаивает нервы, помогает разобраться в себе и взглянуть на проблему под другим углом.

'Поединка со стражем сегодня не будет, так что можно спокойно идти демонстрировать свою разработку, а потом постараться не дать сосчитать своим телом углы полигона. Не думаю, что парни будут прохлаждаться, должны понимать, что не просто так выставляют несколько человек против одного. Мне тоже не стоит их недооценивать, раз их трое, то значит не слабаки и смогли больше остальных освоить за курс обучения. Были бы слабее, выставили бы больше.'

Таким образом думая о предстоящей задаче и анализируя свои возможности, что конкретно я могу предпринять в бою против не слаженной, но тройки, я приходил к мысли, что от того мальчика, который вернулся из Сирии я отличаюсь уже достаточно сильно. Про шрамы я помнил, но они давно уже не являлись для меня проблемой, я даже на курсы лечения не ходил из за недостатка времени, которое полностью уходило на учёбу. Появилась уверенность в себе и вера в свои силы — разработать и воплотить в жизнь что-то новое за каких-то неполных две недели... На мой взгляд это было достижением. Сейчас уже было многое, чему бы я смог сам обучить Светлячка, хотя победить его бы скорее всего не смог — Коля был опытным бойцом, а мне серьёзно не доставало практики.

'Время', — возникла мысль и придя немного в себя, поднялся и вышел из комнаты. Как всегда после медитации ощущалась кристальная чистота в голове, думалось гораздо легче и возникало ощущение посильности любой задачи — стоит только приложить максимум усилий и решить удастся любую проблему. Всё в наших руках. С этой мыслью я спустился на минус второй этаж и пошёл в сторону полигона.

Комиссия в полном составе уже восседала на трибуне вдоль левой стены полигона, выглядел который, как подземный грот. Тут и там были разбросаны каменные обломки, высота которых был мне немногим выше пояса — как раз чтобы укрыться присев за ним. Полигон номер три больше всего был похож на пейнтбольную площадку стилизованную под творение природы. По сути подобные игры тут и проводились, только вместо шариков с краской и масок, мы использовали щиты и полноценные боевые техники.

Не заставляя моих судей ждать, я принялся объяснять смысл моей разработки или правильнее сказать моего комплекса, поэтапно создавая элементы системы и давая пояснения. По лицам сидящих передо мной людей было сложно понять их отношение к тому что я показывал. Создав Багряный панцирь я принялся описывать потенциал и слабые стороны данной техники, пару раз замечал, что Киму задавали какие-то вопросы и он давал пояснения. Когда я закончил, Эдуард Эдмундович немного подался вперёд и поинтересовался

— Юноша, то что было озвучено весьма интересно, но готовы ли вы проверить озвученные тут выкладки на деле?

— Да, конечно. Я собирался применить данную разработку в предстоящем поединке, если никто не будет против.

— Вы уверены? — мужчина немного удивился, — Возможно стоит доработать вашу разработку до ума, а потом уже применять в боевых действиях?

— Именно это я и собираюсь сделать после того, как пройду аттестацию. Но я вполне уверен в том, что сегодня её уже вполне можно применить в деле и возможно это позволит выявить какие-то недочёты.

— Что ж... — члены комиссии переглянулись, — Мы не имеем ничего против наглядной демонстрации, если вы столь уверены в своих силах.

— Работа в черновом варианте принимается, но комиссия обязует вас в течении полугода провести её доработку и сдать материалы по технике в Пятый отдел, где на неё посмотрят специалисты, — подытожил Власин.

Павличевский встал и подойдя к дверям, пригласил ожидающих за ней моих противников: крепкий мужчина лет сорока-сорока пяти с рано покрывшей его голову сединой, с рукоятями мечей высовывающихся из-за его плеч; молодая женщина, возраст которой на взгляд определить было сложно, где-то между двадцатью и тридцатью; третьим был задумчивый парень моего возраста, мешковатый балахон которого не мог скрыть его развитую мускулатуру.

— Поляков Александр 'Шнырь', обладает способностью к аллюризму, — седой кивнул.

— Шувалова Екатерина 'Загадка', обладает способностью к иллюзионизму, — девушка нервно улыбнулась.

— Мишин Михаил 'Ветерок', обладает способностью к телекинезу, — амбал поднял руку.

— Кудрявцев Пётр 'Уголёк', обладает способностью к манипулированию огнём, — я поклонился вошедшим.

Каждый из них косился на шрамы на моём лице, девушке было заметно не по себе, амбалу всё было безразлично, а вот седой смотрел на меня явно оценивающе. Почему-то я был уверен, что Шнырь бывший военный и явно не из младшего офицерского состава... Что-то в нём было такое, отдающее казармой, командным голосом и работой в поле.

'Предварительно Седой самый опытный противник. Битый зубр и сверхскорость тоже не подарок. Работать будет на ближней дистанции мечами, скорее всего есть метательное оружие. Вообще возможно что угодно от миниатюрных гранат до игл с ядом. Ветерок, бва-ха-ха, надо же было так окрестить, будет работать десятком 'рук' на разных дистанциях, опять же можно ожидать всякой железной гадости целую кучу. Хотя может и не только железной, но с ним тоже более менее всё понятно, а вот девочка действительно Загадка. Как-то я упустил, что иллюзионисты проходят профильную боевую подготовку. Сложно даже представить, что она может выкинуть', — по ходу представления новых лиц, я проводил предварительный анализ чего от них можно ожидать.

Задача проста, — встал с трибуны мастер-стратег, — разбиваемся на две команды: в первой Кудрявцев, во второй остальные. Победителя, за неимением явного, выберет жюри в нашем лице. Правила просты: можно наносить противнику любые повреждения, кроме критических, — увидев наши красноречивые взгляды, он усмехнулся и добавил, — А что вы думали? Вы лучшие в выпуске этого года, все закончили программу раньше времени и освоили больше чем среднестатистический ученик. Вот и требования к вам особенные, соответствуйте. Задача ясна?

Мы подтвердили, что всё поняли и готовы к поединку. Власин жестами и идиоматически указал наши места на разных концах поля и дал отмашку на начало аттестации.

Помня о 'бегунке', я тут же создал кокон и накрыл себя куполом, в который тут же что-то ударило. Тихонько охреневая от скорости происходящего, удары сыпались со всех сторон, я в темпе создавал панцирь, ощущая, как всё тоньше и тоньше становится оболочка купола. Окинув взглядом поле боя, я слегка приуныл, Загадка задала мне загадку — я не видел никого из противников, полигон неуловимо менялся — плыл пол, менялось расположение препятствий, изменились даже габариты помещения. То ли Шнырь, то ли телекинетик, то ли оба сразу долбили мою защиту не переставая и через какую-то минуту купол с небольшим хлопком исчез. Успев развернуть панцирь, я создал на своём месте фантома, накинул на него кокон и мы резво сиганули в разные стороны. Фантом получил всего одну задачу — носиться по полигону и Драконом поливать всё вокруг себя, тем самым обозначая реальное положение предметов.

ПВО из панциря получилось отличное, огнешары тут же начали отлетать в самые разные стороны и видимо блокировать удары Ветерка, град атак на меня сразу спал. Не успел я порадоваться этому факту, как сработала Огненная лилия, отправив куда-то лепестки поражающих элементов. Понимая, что противник наверняка уже сменил позицию, я всё же ударил столбом огня туда, где они должны были быть в самом начале. Бил по сути наугад, так как с этой чёртовой иллюзией стало непонятно, где они точно стояли, и видимо никуда не попал. Атаки на меня почти прекратились — Шнырь либо получил травму, либо выжидал удобного момента после полученной ответки, атаки телекинетика почти все пререхватывались защитой.

Момент, когда из-за камня встал телекинетик, я просто не уловил, но встал он совсем не там, где я ожидал его увидеть. Поднявшись он откуда-то из недр своей одежды выудил десяток острых железяк фонящих моей же стихией, которые по разным траекториям полетели в сторону моего бедного тела. Как настоящий сайгак я носился по полигону и пытался уворачиваться от этих железок, попутно швырнув в появившегося противника шар начинённый плевком. Длилось это пару минут, пока я не понял, что моя защита совершенно не реагирует на эти железки. Иллюзия!

За беготнёй я не заметил, что действия фантома имеют минимальный эффект на окружающее, но всё же имеют — те места, на которые попадала струя дракона, буквально на пару мгновений принимали свой истинный облик. Подумать я об этом не успел, в мою защиту влетело что-то весом килограмм в шестьдесят и я отправился в полёт. Кокон поглотил большую часть удара, но и остатков хватило чтобы я пролетел пару метров, пока не додумался поставить за спиной щит, на который и приземлился. Сразу же последовал удар в область головы, седой всё ещё был в игре, и снова сработала лилия. Нужно было что-то срочно предпринимать или эти ребятки меня скоро отделают, как повар отбивную.

И тут меня словно током ударило — фамилиар отражал атаки направленные в меня, хотя я ни самих атак ни атакующих не видел, следовательно на него иллюзия не действует и он отлично всё воспринимает. Как так получилось анализировать буду позже, а сейчас стоит создать ещё троих фамилиаров с индивидуальным набором вложенных техник. Выставив тройной купол, один из которых сделал сферой, чтобы летящая в меня дрянь не отвлекала, я принялся творить. Для каждого фамилиара следовало подобрать свой набор техник, которым он будет атаковать и защищаться от своего противника: фамилиар для Шныря получил короткий и длинный огненные клинки и способность ставить лёгкие щиты; для атлета был иной набор — стрелы, обычные шары и разной плотности щиты; что может противопоставить Загадка я не знал и дал фамилиару плеть и поставил задачу просто не мешать мне бить двух других противников.

Только я хотел выпустить своих созданий из под купола, как в меня полетело штук пять камней, и разнообразное острое железо. 'Опять иллюзия, — подумал я и тут же понял ошибочность своих суждений — в некоторые места из защиты полетели шары.' Удар был силен, купол и сфера мгновенно исчезли, не став ждать следующего удара, я выпустил фамилиаров. Сразу стало ясно, что моя догадка верна, мои копии резво понеслись в разные стороны: слева от меня, где как я видел должна быть стена, мечник сцепился с алюристом и было видно, что он просто не успевает за Шнырём и спасают его только щиты. С другой стороны в валун на полу, второй элементаль бил орнешарами, было не ясно достигает ли хоть часть из них противника или нет, сам элементаль тоже пока остался без повреждений.

Окружающая действительность поплыла и я увидел, как десяток фамилиаров в разных местах полигона атакуют пустые местах, в которых может быть противник. Иллюзия была отличная и если бы я не чувствовал свои творения, то однозначно получилось бы сбить меня с толку и заставить дальше воевать с пустым местом. Снова я почувствовал разгорающейся огонь в груди, но в отличии от прошлых боёв с реальным противником, которые у меня были, в этот раз огонь был спокойным и не ярился, а просто становился всё сильнее и насыщеннее. Создав шар контейнер я до упора залил в него плевок саламандры, окружил его шарами динамической защиты если его захотят перехватить, а перед ним сделал кумулятивный шар для пробивания защиты и отправил всю эту флотилию в сторону Загадки, повесив управление шарами на фантома атакующего её. Самому мне точно не навести свой подарок на цель.

Закончив с шарами, я перенаправил первого созданного мной фантома атаковать телекинетика, так как он единственный мог выставить щит на пути моей атаки и лучше бы ему быть занятым своей защитой. Займусь им позже, если цел останусь. Не гоже было оставлять без внимания и в то место, где он добивал моё создание, рванулось три огненных стены, которые должны были, рано или поздно зажать его у стены. Внезапно иллюзия начала таять, в ней появились разрывы, в которых был виден реальный мир с местами оплывшим полигоном. Девушку окружал кокон огня, отсекший её от бушующего вокруг пламени — видимо Прах посчитал её побежденной и поставил девушке защиту, так как Ветерок занимался только своей защитой блокируя атаки двух фантомов и помочь девушке был уже не в состоянии. Преобразовав плеть освободившегося фантома в лезвие, отправил его на помощь двум своим собратьям.

На удивление стены умудрились загнать седого в угол и места для маневра у него оставалось всё меньше. Желая быстрее закончить этот необычный поединок, я швырнул в него десяток стрел, летящих в разных плоскостях и с разным интервалом, две из которых попали в цель и то за счёт отсутствия у противника места для манёвра. Посчитав, что тут все закончено, я всё же не стал убирать клетку из огня и оставил фамилиара присматривать за раненым противником. Стоило разобраться с телекинетиком, который всё ещё сдерживал моих фамилиаров. В районе головы, живота и ног возникли три огненных кольца с измененным во внутрь вектором распространения и неспешно начали сжиматься.

— Сдаешься? — крикнул я атлету.

Сняв оставшийся целым купол, сделал в его сторону шаг и тут же, под звук сработавшей лилии, рыбкой нырнул вперёд понимая, что не успеваю поставить дополнительную защиту. Одновременно с прыжком получив сигнал о том, что фамилиар потерял цель. Полностью избежать атаки, непонятно как вырвавшегося Шныря не удалось. Уловив, что я отвлекся на Ветерка, он использовав неровность пола, проскользнул под стеной и рванул ко мне, успев нанести десяток ударов до того, как получил два лепестка в грудь. Девять ударов кокон выдержал, а вот десятый вскользь задел меня по бедру — один из лепестков ударил в меч алюриста и сбил его с траектории движения.

Упав на пол и перекатившись в сторону я встал на ноги и посмотрел в сторону Александра: двумя кусками уже разорванной рубашки, из под которых сочилась кровь, он зажимал раны на груди и явно был не заинтересован продолжать бой. Не желая повторять ошибку я создал стрелу Ра и кинул ему в грудь. Раненого тут же окутал кокон — наставник засчитал победу над этим непростым противником.

— Сдаюсь! — выкрикнул покрытый потом, с прожжёным в нескольких местах балахоном, из последних сил держащийся телекинетик и его тоже окутал кокон.

Выдохнув, я развеял фамилиаров, работающие техники и сжав зубы, прижёг рану на бедре. Глухой стон вырвался из-за плотно сжатых зубов.

— Победа в поединке достаётся Кудрявцеву Петру, — сказал мастер-стратег, — Поздравляю, ять! Кудрявцев, Поляков и Мишин живо сдриснули к лекарям, на!

— Прижечь? — спросил я седого, опустившись перед ним на корточки.

— Давай, — с хрипами согласился он и засипел когда я коротышём приложился к его ранам. К нам подошёл Михаил и мы на пару подняли Шныря и отправились в лазарет. Вызывать медиков на полигон Власин посчитал не нужным, решил, что раны не серьёзные и мы дойдём до лазарета сами.

Со мной и телекинетиком лекари разобрались минут за двадцать, а вот Александру пришлось там задержаться — сразу справиться с его ранами не вышло. Пожелав ему скорейшего выздоровления и попрощавшись с Михаилом, я отправился на прогулку в город, решив, что пара бокалов пива лишними точно не будут.

Утро было тяжёлым утром студента перед экзаменом, к которому готовился всю ночь и утром не можешь продрать глаза, чтобы встать и бежать на этот самый экзамен. Не могу сказать, что готовился я прям всю ночь, но после пары кружек пива я отправился к себе и до двух ночи развлекался с уником имитирующим поединки. Что так, что этак выходило, что стража мне не победить. Самым лучшим результатом была ничья, в которую я смог свести всего один поединок. Повторить данный результат не удалось, из чего я сделал вывод, что была симуляция ошибки противника, подобные ситуации были заложены в программу.

Уже собираясь выходить я получил сообщение от наставника, что последняя часть аттестации будет проходить на одном из внешних полигонов за городом. Для меня это по сути ничего не меняло и я отправился к выходу с базы, где должен был встретиться со всеми, кто этим утром будет участвовать в моём испытании и судить его. На улице, кроме судейской коллегии в трёх лицах и наставника, был только один незнакомый мне персонаж: мужчина тридцати-тридцати лет, совершенно не примечательное лицо, среднего роста, одетый в стиле милитари.

— Знакомься, это Серых Владимир, манипулятор земли, по воле жребия твой противник в предстоящем учебном бою, — представил мне незнакомца старый матершинник.

— Пётр Кудрявцев, огневик, — представился я, пожимая землеройке руку, — надеюсь смогу вас удивить.

— Будем знакомы! А вот удивлять меня не надо, я сам удивить могу, — скупо улыбнулся Владимир.

— В пути поговорите. Рассаживаемся и поехали, — поторопил всех Эдуард Эдмундович, — хотелось бы ещё на обед успеть.

Я сидел в столовой и рассматривал лежащий на ладони жетон. Обычный дюралевый жетон, как у военнослужащих, на котором был указан личный номер и номер пятёрки, к которой приписан страж. Пятьсот шестнадцатая пятёрка смертников, как уже успели окрестить новые отряды стражей. От обычных звеньев они отличались тем, что входили в них люди, которые решили посвятить себя борьбе с новым врагом и бороться с ним не жалея себя. По своей сути это были отряды добровольцев.

И вот я сидел и рассматривал жетон, с владельцем которого мы общались буквально пару дней назад. Который не вернулся с последнего задания. 'Был человек и нету, только кусок металла от него и остался. А могли все там остаться' — думал я, разглядывая жетон.

Стоит немного рассказать о том, что случилось с момента аттестационного боя с Серых. Мне почти удалось свести бой в ничью, что аттестационная комиссия учла в своём решении моей дальнейшей судьбы.

Примерно через пять минут после начала поединка, я понял, что начинаю выдыхаться — поддерживать взятый противником темп оказалось не просто. Владимир задорно улыбался и не выказывал ни малейших признаков усталости, в то время как я всё глубже уходил в оборону и понимал, что 'это провал, братан'. Стоит наверное сказать спасибо тому, что я огневик и связанным с этим особенностям — уже не в первый раз в моей душе, как второе дыхание, разгорелось пламя ярости и я смог немного увеличить скорость реализации техник, что позволило даже перейти из обороны в наступление. Стоило порадоваться этому факту, как последовала расплата: землеройка познакомила меня с техникой каменной травы или каменных ножей — только быстрые ноги помогли моей пятой точке не узнать насколько остры каменные лезвия вылезшие из земли, как трава. Так я и носился по полигону блокируя, отклоняя, а где-то и просто уворачиваясь от атак земляка изредка отправляя ему ответные приветы.

Все понимали, что долго это продолжаться не может, так оно и случилось — Владимир прижал меня к краю купола, которым был огорожен полигон. Спрятавшись за одним из камней, что были тут и там разбросаны по площадке, я анализировал, что я могу сделать, чтобы не проиграть совсем уж позорно — о победе речи быть и не могло. Затопленный пламенем ярости разум бился во все стороны, но никак не мог найти выход из сложившейся ситуации. Я взвыл и от безысходности кинул каменюку, за которой скрывался, в противника. Звучит это гораздо проще чем было на самом деле. Руки до самых плеч стали воплощением огня и со всей силы толкнули камень в сторону Владимира. Со стороны это выглядело эффектно: протуберанцы пламени, вырываясь из состоящих из магмы рук, с ускорением толкали многотонный камень к цели, которая с удивлением обнаружила, что подошла слишком близко. Серых мгновенно оценил ситуацию и понимая, что уйти от столкновения не успеет, построил многослойную защиту. Грохот, пламя и визг разлетающихся каменных осколков стали итогом контакта каменюки и человека. Когда осела пыль, стало видно сидящего в паре метров от места столкновения Владимира, который тряс головой и что-то бормотал сквозь зубы и навзничь лежащего меня. Всего этого я не увидел, так как вырубился от перенапряжения за пару мгновений до того, как мой снаряд достиг цели.

Очнулся я через пару дней в медблоке, сильное истощение сказали наши медики. Вечером обессиленного больного навестил наставник, положил на прикроватную тумбочку невзрачную коробочку и поздравил с зачислением в пятьсот тринадцатую пятерку.

— Я обещал дать тебе возможность выбрать отряд по своему вкусу, — сказал он, — но поверь — лучшей команды для тебя не будет.

Отдыхать в лазарете пришлось больше недели: 'Не имеет смысла вливать жизненную силу лекарей в такого болвана, как ты' — сказал мне лекарь. Знакомство с 'пятёркой",в которой мне предстояло работать было сложно осуществимо — ведущий пятерки и один из бойцов были в лазарете, двое не вернулись с задания, а оставшийся целым член отряда лечил душевные раны при помощи разнообразных многоградусных жидкостей. Я решил начать с более менее доступного члена отряда: псионика-в запое. Когда я постучал в дверь комнаты, в которой обитал единственный доступный для знакомства член отряда, то с той стороны что-то с грохотом упало, послышались приглушённые шаги и дверь распахнулась.

— Ты кто? — человек стоящий напротив меня был мягко говоря потрёпан: трёхдневная щетина на обветренном лице, мешки под глазами и стойкий запах перегара только дополняли замызганную майку и растянутые тренировочные штаны.

— Пётр. Оформили к вам в пятёрку, — невозмутимо ответил я.

— А-а-а-а... Свежее мясо! — ухмыльнулся псионик, на пару секунд зажмурился и разом протрезвел.

— Уф! Не люблю так делать, — он потёр виски.

— Не такое уж мясо и свежее, — ответил я, снимая маскировку с лица.

— Дай мне двадцать минут, поговорим в столовой, — я кивнул и отправился в сторону трапезной.

— ...смяли щит... Меня просто слегка контузило, командира и 'темнилу' приложило сильнее, что стало с Максом и Псом мы даже не знаем, — Роман прервался и припал к стакану с компотом.

Мы около полутора часов сидели в столовой и мастер-псионик Роман Рябцев, по прозвищу Соловей, рассказывал о пятьсот тринадцатой пятёрке. Ким был прав на все сто, лучшего отряда для меня было не найти — пятёрка мстителей, которые пытались попасть на любую операцию, которая проводилась против членов ордена Феникса. Удивительно, но именно так называли себя люди противостоящие братству. Даже учитывая то, что пленных было уже несколько десятков, знали мы всё равно невыносимо мало и пятьсот тринадцатый отряд как раз и занимался тем, что пытался взять в плен кого-то знающего больше обычных бойцов, но тех кто мог что-то знать захватить не удавалось — когда противник понимал, что вырваться не удастся, они кончали с собой так, что получить какую-нибудь информацию из их мозга было невозможно. И вот на последнем задании они попали в засаду вырваться из которой удалось не всем.

— Таких оплеух мы давно не получали... Либо кто-то нас сдал, либо это была заранее подготовленная подстава, — было видно, что этот битый жизнью и обстоятельствами мужчина, действительно переживает из-за провала операции,— В любом случае нас там ждали.

Какое-то время стояла тишина, мы думали каждый о своём. Я вспоминал жизнь, до пробуждения моей силы, а Роман, судя по его лицу, в очередной раз проигрывал в голове события, которые привели пятёрку к трагедии. Внезапно он поднял глаза и спросил: — А тебя где так разукрасило? Ты же совсем новик ещё?

— На первом же выходе с наставником, — ухмыльнулся я, — в Сирии. Я тогда меньше полугода, как инициировался, но прогресс был отличный и промежуточный зачёт я сдал, так что поехали всей честной компанией: наставник, двое его старших учеников и я. Как раз первое столкновение с куклами...

— Читал отчеты, жарковато было, — кивнул Роман.

— Ну для меня так уж даже через чур, — рассмеялся я своей незамысловатой шутке. Роман пару мгновений недоумённо смотрел на меня, а потом тоже расхохотался.

— Через два-три дня ребята выйдут из лазарета и начнём слаживание, — отсмеявшись сказал псионик, — пока что можешь заняться своими делами.

— Боюсь у него не будет возможности заняться своими делами, — раздался голос сбоку, — он будет занят учёбой, — Ким подкрался незаметно и уже готов озадачить своего ученика.

— Наставник, — я обозначил поклон, Роман вяло махнул рукой, — когда приступаем?

— Вот это настрой! — Роман улыбнулся, — Что ж удачи вам! Пётр, жду через пару дней.

По обыкновению Прах не потащил меня сразу на занятия, а предложил прогуляться. Неспешно шагая мы дошли до набережной Оби и пошли вдоль реки. По пути молчали — у меня уже вошло в привычку не задавать наставнику вопросов не по делу, а Ким... Ким просто молчал. По его лицу, как и всегда, было сложно понять о чём он думает. Возможно как и я он наслаждался прогулкой, а может и мысленно выстраивал новый план учёбы с учетом изменения статуса ученика или ни о чём не думал. Я уже давно понял, что с этим человеком возможно всё.

— Я думаю, что пора тебе сменить прозвище, — прервал молчание наставник и замолчал. Я терпеливо ждал, было весьма интересно и немного страшновато — ну мало ли, что придёт в голову этого нестандартного человека.

— Пэйта. С этой минуты тебя будут звать Пэйта, — говорил он очень серьёзно, — На одном из языков североамериканских индейцев это значит огонь, я думаю тебе подойдёт.

'Могло быть и хуже', — с философией стоиков подумал я, — Созвучно имени и по смыслу подходит.

— У тебя неплохо развилися дар, улучшились навыки и прибавилось уверенность в себе. Заниматься, как раньше мы больше не сможем — ближайшее время у тебя будет боевое слаживание с отрядом, а потом занятия провести получится только в те моменты, когда ты будешь свободен от служебных обязанностей и у меня будет время. Я составлю для тебя план для самостоятельной подготовки, которому ты будешь следовать, а в те моменты, когда мы будем встречаться, я буду тебя экзаменовать по пройденному и давать по возможности что-то новое. Хоть ты и был на боевом выходе, но это не совсем то, что тебе предстоит в дальнейшем. Вы будете действовать обособленно в отрыве от базы, скорее всего по данным, которые сами и добудете и как в прошлый раз эвакуации может и не быть. К чему я это говорю — будь готов к тому, что придётся бросить раненого, добить пленного и жить без малейших удобств.

— Дмитрий Сулейманович, вы же понимаете, что я готов ко многому... Особенно после подготовки под вашим руководством, — улыбнулся я. 'И того, что случилось в последнее время'.

— Время покажет так ли это, — тишина на какое-то время окутала нас, — За оставшиеся до твоего вступления в отряд дни, я хочу научить тебя способу создания техник, который поможет тебе выжить, а твоим врагам быстрее отправиться к своим богам.

Это было интересно, жизненно необходимо и обещало новые тренировки, к которым я уже успел привыкнуть и не мыслил себя без них. Конечно можно оттачивать уже имеющиеся навыки, что я безусловно собираюсь делать, но и узнать что-то новое всегда полезно, а уж если ещё и интересно... Совпадение этих двух параметров, как и желание выжить, положительно влияют на усвоение материала.

То что мне дал Ким было просто фантастикой! Я теперь мог создавать все техники из своего арсенала с любой энергонасыщенностью и они совершенно не фонили в 'эфир'. Плюсом к этому основному умению шёл небольшой бонус: все техники манипуляторов огня очень яркие во всех смыслах, но теперь я мог делать их и визуально менее заметными. На полноценное усвоение нового материала у меня ушло пару недель, но учитывая мои новые возможности не удивительно, что меня назначили на должность разведчика в нашей пятёрке. Страж, который раньше занимался разведкой в отряде, не вернулся с последнего задания, а без разведчика отряду не выжить. Я совершенно точно знал, что от того как я буду делать свою работу будут зависеть жизни всего отряда и в первую голову моя собственная.

Пока подбирали последнего члена отряда, наставник гонял меня по курсе разведки и это помимо того, что пятьсот тринадцатый по четыре часа в день проводил совместных тренировках.

В должности старшего пятёрки состоял Зен Кумаса, обрусевший грек, около пятнадцати лет назад приехавший в Российское отделение братства по приглашению знакомого из штаба, да так и оставшийся тут. Полноватый сорокадвухлетний мужчина со слегка одутловатым лицом, добрыми глазами и истинно греческим носом располагал к себе с первого взгляда — в человеке с такой внешностью ни за что не заподозришь матёрого душегуба со стажем. Тренироваться под его началом мне понравилось, сразу было видно, что для любой ситуации у него есть то или иное решение, а в большинстве случаев и не одно. Для одной и той же ситуации он менял вводные по несколько раз за день и мы начинали снова и снова проходить тренировочное задание сначала в виртуале, а потом и непосредственно на полигоне. При таком подходе мы умудрялись за тренировку прогнать десять-пятнадцать сценариев одних и тех же действии. Ребятам было проще, так как большую часть упражнений они все уже проходили и не один десяток раз, но необходимость притирки друг другу все отлично понимали. Как понимали и то, что когда отряд снова станет полноценной пятёркой, то придется выполнять эти и другие аналогичные задания снова.

Отдельно стоит сказать о лекаре отряда — Викентии Самойловиче Каце. Когда слышишь подобное сочетание фамилии, имени и отчества, то сразу вспоминаются анекдоты про Мойше и других еврейских персонажей. Викентий выглядел не так. Его внешность разительно отличалась от того, что можно представить — если надеть на него кольчугу и шлем, дать в руки топор и щит, то получился бы настоящий викинг, чтущий древних северных богов. Коренастый, около метр семидесяти сантиметров ростом, он словно был соткан их жил, волосы цвета воронова крыла были выбриты так, что образовывали невысокий гребень. При взгляде на него слово тёмный само просилось на язык, а вот лекарь вообще не вязалось с его внешностью. 'Хоть что-то в мне есть от еврея, — пошутил он как-то, — профессия'.

Перед одной из тренировок Кусмаса сообщил по внутренней связи, что задерживается и тренировки сегодня не будет. Я попытался связаться с Кимом, но он не ответил, лишь позже прислал сообщение, что ближайшую неделю занят. Тренироваться не было совершенно никакого желания и я решил прогуляться по городу. Хоть местные и считали его вполне заштатным городом, но Нижневартовск, как и мой родной Орел был местной столицей. Населения тут было тысяч на сорок меньше, чем дома, но вот площадь, которую занимал город превышала площадь Орла в пару раз. Так что было где походить и что посмотреть человеку со стороны. Дойдя до набережной, немного подумал и вернулся назад, туда где была гостиница, в которой мы с Элей оторвались после событий в Сирии. Я стоял и вспоминал события тех дней, ту частичку счастья, что выпала на нашу долю. Стало невыносимо тоскливо и в душе начала подниматься огненная пелена гнева на тех, кто посмел покуситься на мою половинку.

Привычно уже собравшись и погасив до поры до времени вулкан своей ярости, я развернулся и направился обратно к набережной. Вспомнилась одна из лекций Праха, которую он прочитал мне в самом начале наших занятий.

— Я согласился взять тебя в ученики при условии, что ты не будешь жить прошлым, — против обыкновения мы не неслись куда-то, не надо было уворачиваться от атак наставника, я просто сидел в позе лотоса и слушал, — Мне кажется для тебя это не совсем возможно. Не перебивай, я сейчас объясню, что имеется ввиду. То, что у тебя исчезла девушка делает тебя слабее и никакие мои слова не заставят тебя выкинуть её из головы. Мы обратим эту слабость в силу.

— Но... как? Как это поможет стать сильнее?

— Ты хочешь вернуть её и отомстить тем, кто похитил её. Чувствуешь, как ярость начинает гореть в тебе? Это хорошо, она делает тебя сильнее. Но ты чувствуешь скорбь — это плохо, она делает тебя слабее. Я научу тебя контролировать эти и другие эмоции, научу разжигать свою ярость и гасить свою скорбь.

'Что ж, Ким смог меня обучить и этому тоже. Сколько же знает и умеет этот человек? Интересно, сколько ему лет...' — я шёл и думал о то кто же такой мой наставник. Удивительно сколько всего знал и умел этот человек, сколько тайн хранит его разум. Внезапно я сбился с шага, сердце дало сбой и застучало пулемётной очередью — я ещё не успел понять, что настолько привлекло моё внимание, а сознание уже сигнализировало о чём-то ещё не ясном. Остановившись, я огляделся вокруг и чуть не упал, когда понял, что я вижу. Точнее кого.

— Эля? — прошептал я не веря своим глазам — она стояла облокотившись на ограждение набережной и смотрела на беспокойную глядь Оби.

Шаг навстречу, кто-то из прохожих задевает меня, я на мгновение теряю девушку из поля зрения.

— Ты что слепой?! Смотри куда идёшь! — гаркнул зацепивший меня амбал.

— Извините, — быстро кидаю здоровяку, поворачиваюсь и вижу, как она поворачивается и уходит.

Ошибки быть не может — этот профиль я бы узнал среди тысячи лиц. Видимо её как-то удалось бежать! Или её зачем-то отпустили? Неважно! Телепаты разберуться и избавят её от закладок, в худшем случае заблокируют их! Бегу за ней. Ещё буквально пара шагов и я догоню её.

Окружающая действительность начинает неуловимо меняться, сбавляю шаг. 'Что, чёрт возьми, происходит?!' — это уже не Нижневартовск: неуловимо изменились дома, иначе одеты люди, другая набережная и река гораздо меньше. 'Меня атаковал телепат?' — уже привычно выстраиваю в голове карусель мыслеобразов и создаю слабый кокон вокруг головы — ни-че-го. Либо слишком поздно, либо это что-то другое.

'Это же Питер! — я крутил головой, стараясь не отставать, — это адмиралтейство, дальше должны быть львы и будет ответвление малой Невы. Точно, Питер!'

Продолжая следовать за Элей я пересёк Дворцовый мост и понял, что меня там нету — я шёл дальше по набережной Оби. Постаравшись удержать это состояние, не теряя картинку из Питера, я дошёл до ближайшей лавочки и сел. Та часть меня, которая следовала за Элей, назовём это каким-нибудь астральным двойником, следуя за девушкой обогнула Зоологический музей. Девушка подошла к технологической двери и зашла внутрь. Попытка проследовать за ней ознаменовалась болью и внезапным открытием — когда я попробовал открыть дверь, моя рука прошла сквозь дверную ручку, погрузившись до локтя в дверное полотно, я видимо зацепил стоящую внутри защиту и контакт прервался, а я охнул от накатившей головной боли. Из носа пошла кровь и я поспешил запрокинуть голову, чтобы не заляпать одежду, но стоило резко задрать голову вверх, как меня сильно затошнило и вывернуло рядом с лавочкой, на которой я сидел. Прохожие неодобрительно смотрели на меня и качали головами.

— Обеда ещё нет, а уже нажрался! — кто-то озвучил мысль, которая наверная была у многих, кто меня видел сейчас.

— Или наркоман какой, — добавила старушка сидящая на соседней лавочке и перекрестившись поковыляла прочь.

'Надо возвращаться на базу, а то свалюсь ещё ненароком', — я встал и пошатываясь зашагал в сторону дороги.