|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Начало экспансии положило изобретение двигателя Уоткина-Эйнштейна, позволившего преодолеть скорость света и лететь к звёздам. Каждое государство получило свой сектор и принялись его осваивать, называя миры по городам, областям, прочим географическим достопримечательностям и просто от балды. На Земле тем временем воцарился мир и согласие. Относительно, но тем не менее. Семьдесят лет тянулся этот период, а затем то ли кто-то с кем-то не поделился, то ли бабу отбил, то ли просто встал не с той ноги и решил померяться, у кого флот больше. К Земле стянули все наличные корабли и устроили учения в приближенных к боевым условиях. Под шумок военные решили испытать новое оружие и так увлеклись, что учения переросли в настоящие сражения. В том числе и наземные. В процессе один участник, увидев кое-какой пульт, подумал: "Ой, какие красивые красные кнопочки! А что будет, если я их в беспорядочном порядке понажимаю?" и устроил грандиозный, в прямом смысле термоядерный фейерверк. Планета только чудом не стала новым астероидным поясом. Благодарные зрители поддержали начинание и во имя экологии устроили Марсу и Венере бодрящий дождик из когерентного излучения, вернув их к доколониальному виду. Потом до новоявленных экологов дошло, что человечество слишком сильно истощило астероидный пояс, и его дополнили металлами как кораблей, так и находившейся там станции с картами галактики, шутливо называвшейся астромаяком. И как финальный аккорд, последние уцелевшие корабли разнесли находившийся у Плутона ретранслятор межзвездной связи. В результате Солнечная система превратилась в гигантское кладбище разбитых кораблей, а остальная галактика лишилась связи, и системы были вынуждены выживать как получится.
Самарский Союз
Самаре в этом отношении крупно повезло. Мало того, что она была универсальной планетой, так у неё ещё и осталось несколько кораблей. Кроме того, лидеры в своё время внимательно читали Карла Маркса и Фридриха Энгельса, уяснили себе, чем может кончится капитализм для государства и решили строить социализм в отдельно взятой системе. Не получилось: вскоре к Самаре присоединилась Камчатка, Колыма и Кострома, а ещё немного погодя Самарский Союз Славянских Советских Социалистических Систем занимал одну двадцатую часть сектора. Потом даже бывшие столицы сектора — Киев, Ленинград, Москва, Минск, Петроград, Сталинград — вошли в состав на общих основаниях.
Но не всё шло гладко. Когда Союз занял двадцать процентов сектора, он столкнулся с первым и главным конкурентом: Моравийской Меритократией.
Моравийская Меритократия
Главным отличием государств был принцип управления. Самарцы по заветам Ильича создали такую систему образования и воспитания, что любая домохозяйка могла принимать осознанное участие в государственном управлении. Благо автоматизация производства и гипнопрограммы обучения это более чем позволили. Моравийцы же создали начальные условия объективно одарённым и трудолюбивым людям, чтобы те в будущем имели шанс занять высокое общественное положение в условиях свободной конкуренции. Остальные... такого шанса не имели. В общем, получилось противостояние системы широчайше образованных людей с профессиональным уклоном и сверхузких специалистов. Что однозначно лучше, сказать не мог никто, и потому экспансия обоих государств сильно замедлилась. Затем за пределами сектора обнаружились соседи. Аомыньский Альянс и Тотторийская Теократия с одной стороны, Прусский Протекторат и Ромейская Республика с другой. После нескольких переговоров обнаружилось, что у соседей противостоят не двойки, а тройки — третьи страны просто не имели общей границы с Союзом и Меритократией. Соперником Альянса и Теократии была Ипохейская Империя, а с Республикой и Протекторатом бодалась Ниццейская Ноократия. И как вишенка на торте, нас обнаружили варяжско-викингские вождества.
И буквально в каждой стране было своё государственное устройство. Если оно было.
Аомыньский Альянс
Правители ставшего столицей Аомыня тоже шли за Марксом и Энгельсом, но строили не социализм, бери выше — коммунизм. То есть от каждого по способности, каждому по потребности. Но поскольку потребности и способности не то что у людей — у звёздных систем разные, законодательная власть в лице Ассоциации зашивалась в попытках всё учесть, а Администрация — исполнительная власть — в попытках распределить учтённое. В общем, пока в Альянсе получалась только анархия с примесью коммунизма, капитализма, феодализма и чёрт его знает чего ещё. И Арбитраж как судебная власть пытался найти хотя бы непричастных к творившемуся бардаку.
Варяжско-викингские вождества
Славные потомки северных мореходов практически одновременно настроили космических драккаров и вышли в космос, так что единой системы-центра у них не оказалось, и всю дорогу каждый вождь пытается доказать, что он тут главный. А поскольку сектор у них прямо говоря не богатый, то в перерывах между выяснениями отношений космические конунги устраивают набеги на соседей: Ноократию, Меритократию, Протекторат и Союз. Те давно бы устроили ответку, но их сдерживает опасение, что в результате вожди всё-таки объединятся, и тогда галактика умоется горючими слезами. Один раз объединение уже было, к счастью, недолгое. Приходится ограничиваться обороной.
Ипохейская Империя
Как уже понятно из названия, Ипохейская Империя, являлась и является абсолютной монархией. Перед тем, как стать столицей, Ипох впал в феодальную раздробленность. Но ненадолго. Владевший космопортом царь быстро всех построил, объявил себя императором, завёл себе аристократию и пока завод вместе с кораблями не кончился захватил соседние системы. Дело оказалось интересным и, самое главное, прибыльным, так что император провозгласил весь сектор принадлежащим Ипохейской Империи и начал планомерно его завоёвывать. Пока не наткнулся на Альянс и Теократию.
Ниццейская Ноократия
На Ницце после разрыва связей решили, что хватит с них тупости и вообще, править должны самые умные. И действительно, судя по тестам, ай-кью у правителей просто зашкаливало. Что не мешало им принимать идиотские постановления и оставаться на одном уровне по с конкурентами.
Прусский Протекторат
Ещё в период Земли на Пруссии при выборе в местный парламент победила Партия Порядка. Когда же Солнечная система превратилась в кладбище разбитых кораблей, партия начала этот самый порядок наводить. В процессе слегка перестаралась, так что даже возникла речовка "Мы говорим Парламент, подразумеваем Партия Порядка. Мы говорим Партия Порядка, подразумеваем — Парламент". Однако, прошло немного времени, и практичные пруссы подумали, подумали и решили: " А зачем нам ещё какие-то партии, если и эта хорошо справляется?", и наступила партократия. В смысле, хочешь пойти в правительство — подавай заявление на вступление в партию, ответственные партийцы тебя примут, а там уже народ проголосует. Или нет.
Ромейская Республика
Перенявшие демократию ещё в античности, ромейцы остались верны ей и в космическую эру. Со всеми её плюсами, минусами и неоднозначностями типа многопартийности. Мол, ничего лучше пока человечество не придумало. На выходе и получилась у них демократическая республика: правителям бублик, народу дырка от бублика. Правда, в последнее время ещё и крошек отсыпают, чтобы поменьше на другие государства смотрели.
Татторийская Теократия
На Татторио с самого начала колонизации возник культ "Звездного Дитя", живого бога среди людей. И бог этот — самый мощный псион среди известных — действительно жил, да и сейчас живёт и правит. Когда связь со всеми пропала, когда на планете вспыхнула паника, жрецы культа, сохранили спокойствие, взяли власть в свои руки и как-то так получилось, что больше никаких претендентов не нашлось. Тогда "Звездное Дитя" — на тот момент уже мужик свыше двух метров ростом — грустно вздохнул и воссел на трон. Самое интересное, жрецы при всём своём религиозном фанатизме отнюдь не были дремучими. Напротив, наличие высшего технического образования выдвигалось главным требованием к аколитам. У посвящённых же среднего уровня два-три диплома считалось нормой, а старшие жрецы поголовно были на уровне докторов наук и академиков. То ли благодаря этому, то ли ещё почему, но тоттооийские технологи поднялись на почти недосягаемый уровень. Цены, правда тоже, как и несовместимость устройств с производимыми во всей остальной галактике. Вот такая вот получилась технократическая теократия. Что примечательно, чистых гуманитариев, в отличие от технарей, среди жрецов не наблюдалось вообще. Ходила байка о выходце с Алаира Квинта, правоверном гуманитарии, истого верующего, что призван управлять технарями, ибо "всегда технари воздействовали на окружающую природу, а гуманитарии — на взаимоотношения людей и соответственно ими управляли". Правда, что "взаимоотношения людей" — тоже окружающая природа, как-то упускалось из виду. Решив, что главное — вступить, а там, воздействуя на взаимоотношения людей, и до вершины рукой подать, не особо напрягаясь, ведь хорошие руководители не геройствуют сверх необходимого, получил вожделенные корочки и... спёкся на первом же тесте. Повезло, в переносном смысле, испытание заключалось в выживании на безжизненной планете типа "Меркурий" с испорченным скафандром. Да уж, там только с инструкцией разобраться — уже первый курс института нужно, причём не посещать, а учиться. Нет, живодерами жрецы не были и на сигнал SOS прилетели, но карьера алаирца так и закончилась не начавшись.
Немного погодя у ниццеан, пруссов и ромейцев тоже обнаружились соседи. Сначала в общую сеть включилась Колумбийская Конфедерация, затем Фолклендская Федерация, а потом Доминион Дакота.
Доминион Дакота
Принадлежавшие резервации на планете Дакота корабли ни к какой Земле не летали и в момент разрыва вдруг оказалось, что их флот — самый сильный в окрестностях. А тут ещё шаманы добавили огоньку, заявив насчёт сожжённой земли предков. И без того находившиеся на взводе дакота и прочие ирокезы с майя засунули трубку мира поглубже, по самые гланды, тем, кто про этот мир завывал, откопали топор войны, нанесли боевую раскраску и вернули белым колонизаторам все долги, что копились со времён Великих Географических Открытий. С процентами. От радости кредиторы модифицировали двигатель Уоткина-Эйнштейна до версии два-точка-ноль и на двукратной скорости ломанулись к границам сектора, в основном в сторону самой первой колонии. Однако, пробежав половину пути, устали, присели отдохнуть и тут с удивлением обнаружили, что следом уже давно никто не гонится. Тогда они свели дебет с кредитом, изрядно поскучнели и обратились к бывшим заёмщикам с вопросом, а не хотят ли уважаемые опять взять какую-нибудь ипотеку? Те в ответ продемонстрировали свою национальную избу, причём не простую, а флагманскую. Займодатели оценили калибр и решили, что деньжат у них сейчас маловато, нечего раздавать кому попало, а то попадёт ещё. Надо поднакопить, заодно обзавестись аргументами, что брать кредит — это жизненно необходимо. Однако в ответ им заявили, что уж как-нибудь обойдутся. Кредиторы предъявили свои аргументы и с нажимом принялись убеждать, мол, стильно, модно, молодёжно и вообще доминирующий образ жизни сектора. "Ага" — кивнули ретрограды и так отдоминировали предлагающих доминирующий образ жизни, что получили название Доминион Дакота.
Колумбийская Конфедерация
С самого начала колонизации сектора Колумбию и соседние системы занимали крупные транснациональные корпорации, чьи штаб квартиры, как ни странно, располагались почти исключительно на Уолл-стрит. Ещё при Земле корпорации предпочитали прибыль законности, а уж когда внешнее давление исчезло, вовсе развернулись во всю ширь. Однако вскоре до них дошло, что совместно ло... потребителей до... обслуживать проще и вообще, конкуренция — это хорошо, а вот доход — куда лучше, и главы подписали соглашение о сотрудничестве. И сотрудничали спокойно вплоть до первой волны беженцев из и от Доминиона. Которая принесла не только дешёвую рабочую силу, и — главное — новых потребителей, но и смутное сомнения на тему "это ж-ж-ж — неспроста". Вторая волна породила тревогу: "Как же так! Столько священной частной собственности лишилось своих хозяев! Непорядок! Это ж какие бесхозные богатства — и у каких-то там! А надо, чтобы было у законных собственников. То есть у нас". Впрочем, будущие барыши затуманили мозги не всем и не до конца, и многие осознавали, что пугать Доминион голой задницей — это значит приглашать его над этой задницей подоминировать. То есть для восстановления финансовой справедливости нужны две вещи: армия и флот. Однако, поручать какой-нибудь одной корпорации было слегка боязно. А вдруг она после Доминиона решит немножко пограбить нынешних партнёров? Или вместо. Пришлось организовывать — страшно сказать! — государство. Пусть конфедеративное, пусть зависимое, пусть с урезанными полномочиями, но все же. А после ещё и изобретать общую валюту и скидываться в бюджет. Но сдюжили, построили, вооружили. Правда, для начала решили решить дело миром. А то война — дело хлопотное, на ней, помимо всего прочего, и убить ведь могут. Переговоры начались с заботливого вопроса: "А не слишком ли хлопотно, столько территорий? Можем взять у вас чуть-чуть, а вам отдать целых одну планету. Не, даже систему!" Обретя дар речи через пять минут, посланник Доминиона послал столь щедрых и заботливых за трубкой мира. Туда, откуда её ещё не вытащили. Конфедерация вздохнула: "Не виноватая я, он сам пришёл..." и дала отмашку своему Корпусу. Корпус, состоящий из новобранцев, сражающихся за чужое бабло, на кораблях и с оружием сделанных из дешёвейших материалов и по принципу "лишь бы не сильнее моих инкассаторов". Против матёрых ветеранов, защищающих свою Родину, на кораблях и с оружием, на которые не пожалели ни труда, ни материалов. Конец был немного предсказуем. Пережив шок от разгрома Корпуса и страх, что их будут сейчас бить, хотя казалось бы "А нас то за что?", корпорации посовещались и решили, что нужно послать флот побольше, а для этого нужно больше зикк... ресурсов. Опасливо поглядывая на границу с Доминионом, колумбийцы начали расширяться. И натолкнулись на конкурентов: Фолклендскую Федерацию.
Фолклендская Федерация
В отличие от "северного" соседа, на Фолкленде и близлежащих системах с самого начала существовала единая валюта, фартинги и флорины (в одном флорине сто фартингов) и сильные системные государства, сразу же начавшие создавать флот взамен утраченного. Вторично выйдя в большой космос, государства немедленно устроили небольшую войнушку в стиле "все против всех". Результатом стала одна на всех ничья с небольшим перевесом Фолкленда. Словно подгадав, как раз в этот момент примчались первые беженцы от Доминиона. Тут в дело вступило ещё одно отличие. Отсутствие какого-либо аналога "Великой Колумбийской Мечты". То есть фолклендцы не вопили на всю Галактику "Давайте все сюда, у нас каждый может стать миллионером" до падения связи, а после уже было поздно. Потому беженцев оказалось достаточно, чтобы системы вынужденно объединились против общего врага, но слишком мало чтобы полноценно напугать.
Ещё одним отличием было практически полное отсутствие крупных корпораций, так что армию и флот снабжали мелкие фирмы, фирмочки и просто индивидуальные предприниматели. В результате чуть ли не каждый корабль мог похвастаться уникальным дизайном и вооружением, а от разнообразия обмундирования интенданты плакали горючими слезами.
Когда же это разномастное воинство столкнулось с отрядами Доминиона, зарыдали все. Даже дакота. Это был первый случай в истории, когда воины, дойдя до рукопашной, обнимали врагов и плакали. Конечно, поначалу полностью снаряжённые в родных системах корабли весьма достойно встретили доминионцев и даже захватили несколько систем, но затем фолклендцы из-за разнообразия оружия попросту не могли нормально снабжать флот: боеприпасы одного типа не подходили к орудиям другого; и корабли порой брались на абордаж без единого выстрела. Зачастую сразу после и возвращались
Как итог, первое столкновение закончилось чувством глубокого унижения, причём с обеих сторон. И если с федералами понятно, их, особенно под конец, гоняли чуть ли не мокрыми тряпками, то дакота возмущались по прямо противоположному поводу. Мол, с ними, с грозными воинами сражается... такое.
Немного успокоившись, фолклендские фельдмаршалы решили в столкновения с Доминионом пока не вступать, немного расширить государство за счёт свободных систем, а заодно ввести единый армейский стандарт хотя бы корабельного вооружения. И пока оружейники спорили чей именно стандарт лучше, в системе безымянного серого карлика разведывательный флот столкнулся с экспедиционным корпусом Конференции.
Как уже говорилось, фолклендцы на тот момент пытались отойти от пережитого унижения. Колумбийцы тоже испытывали чувство далёкое от умиротворения и миролюбия. Увидев чужие и — главное! — не дакотские корабли, обе стороны тут же скомандовали "В отаку!" И грянула битва плохого качества и отвратительного снабжения. После которой обе стороны громко заявляли о своей блестящей победе. "Пусть у нас и было потеряно несколько кораблей, зато флот противника наголову разбит!" Заодно в Федерации разгорелся спор: "а нужна ли нам эта стандартизация? Конфедератам, вон, она не сильно помогла". Попутно армии с обеих сторон готовились "развить успех".
Второе сражение в той же системе закончилось тем же.
В третий раз военные решили совершить обманный обходной манёвр, и пока враги будут его отражать, основные силы... столкнулись всё у того же серого карлика.
На четвёртый раз в систему пришёл лесник... то есть Доминион. Дакота посмотрели на бедный пояс астероидов (больше у карлика просто ничего не было), на обломки шести флотов, на готовые героически сбежать корабли. После чего двигающий флот (адмирал, если короче) одним словом: "Бледнолицые" оценил увиденное и отдал приказ на уход из системы. Очень на тот момент бледнолицые облегчённо выдохнули; вспомнили, зачем собственно слали разведку; спешно заключили перемирие, пафосно назвали систему "Наша победа" и разлетелись в разные стороны. Вскоре колумбийцы наткнулась на Ноократию, а фолклендцы познакомились с Гбадолитской Гегемонией, через неё — с Бужумбурским Братством и Лигой Либенге, Лингвала, Лоудима, Лоуколела, Лубумбаши, Луингуи, Лупатапата и Лусамбо.
Бужумбурское Братство
В той части космоса, где человек человеку друг, товарищ, брат и ужин... иногда, когда не обед, расположилась система Бужумбур. Она не имела своего государства, только космопорт и обслуживающие его поселения, зато лежала на пересечении множества путей. Отчего играла роль нейтральной территорией для встреч капитанов и по совместительству владельцев кораблей. Довольно быстро эти владельцы становились местечковыми правителями, но привычек лично договариваться не утратили. И поскольку для управления кораблями, не говоря уж о планетах, нужны были знания, а самыми образованными оказались обучавшиеся в Университете Дружбы Народов, то языком переговоров стал русско-американский. И всё чаще вместо "Йоу, браза" на встречах звучало "Йоу, братан". Вернее, так как вместе с властью приходит и наглость, складывалась целая цепочка "Йоу, баран... барон... братан". Но поскольку за "барана" можно было и ассегаем по темечку схлопотать, с дальнейшим превращением в плов, особо наглые вымерли естественной смертью, а остальные привыкли называться баронами. Которые в один прекрасный момент вдруг обнаружили себя натуральными правителями систем. Обсудив эту новость по связи, бароны встретились всем составом на бужумбурском космодроме, где после бурных дебатов родилась идея объединиться в одно государство. Особенно напирали крайние бароны, которые уже сталкивались с представителями Гбадолитской Гегемонии. Идею приняли, назвались Бужумбурским Братством, отметили это дело выпивкой и закуской в виде шашлыка из возражавших и тех, кому они успешно возражали, после чего разлетелись по своим системам.
Вот только вскорости оказалось, что одного названия и благих пожеланий мало, и Гегемония продолжала свои нападения. Пришлось собираться ещё раз и выбирать промеж себя Большого Босса, который мог собрать баронов на защиту подвергшихся нападению или устроить большой набег. Правда, если бой был неудачным, Боссу объявляли импичмент с последующими перевыборами и пиром из предшественника, его активных сторонников и тех, кто попался под эту активность. Однако после нескольких военных неудач бужумбурцы начали подозревать, что такими темпами баронов не напасёшься и провинившихся стали просто отстранять. Кроме того после захвате парочки сельскохозяйственных систем обнаружилось, что рогатый и не очень скот тоже имеет вкус, пусть необычный, но не имеет ручного оружия и излишнего желания не становиться едой, а в особо запущенных случаях и вовсе поменяться местами. Внезапно выяснилось, что несъеденные бароны и просто бойцы дают некоторую прибавку войскам, что на своей шкуре сразу выяснила Гегемония.
Гбадолитская Гегемония
В полную противоположность Бужумбуру с самого начала колонизации Гбадолит обладал развитой промышленностью, сильным флотом, а так же государством. Нашпигованным, правда, различными белыми советниками, которые усиленно советовали забить на сельское хозяйство и развивать только ту самую промышленность. Мол, еду привезут. Всё шло хорошо, пока действительно привозили, но тут произошёл разрыв связей, и с мясом стало так же плохо, как и у Бужумбура. Пришлось идти тем же путём. Первыми в котлы пошли советники, которые явно насоветовали не то, раз большая часть флота сгинула вместе с Землёй. Незадачливые, правда, что-то там вопили про права человека, но им ответили: "Так то человека, а не еды" и употребили по назначению. Затем очередь дошла до нерадивых подчинённых. Однако тех хватило ненадолго, и чтобы не положить зубы на полку, гениалиссимус Гегемонии положил глаз на соседние системы. Ибо свои могли чрезмерного аппетита не понять и устроить небольшой мятеж. Так как соседи военного флота не имели, сопротивляться они не смогли и вскоре, частично пополнили гбадолитский рацион, частично присягнули на верность, частично разбежались в разные стороны, неся весть о непобедимой поступи Гегемонии. Однако, решение с продовольствием оказалось временным и довольно быстро возникла нужда дополнительной территории и дополнительной еды. И то, и другое нашлось в виде соседей. Всё бы хорошо, но некоторые особо наглые мало того, что не пожелали делиться, так ещё и сопротивление оказали. Кроме того, заявили, что у них там своё государство имеется. Некоторые недавно завоёванные системы удивились "А что, так можно было?" и устроили небольшой мятеж. Вырезали гарнизоны, захватили корабли, скооперировались с ещё незахваченными соседями и провозгласили свою независимость. Гегемония, гонявшая до того и в хвост и в гриву — правда, не всегда успешно — этих барончиков, грозно нахмурила брови, но тут у Братства откуда-то появились свежие силы, и момент был упущен. Пришлось отступить, подтянуть пояса и вызнавать, в чём фокус. После весьма затратных разведывательных операций выяснилось, что бужумбуры захватили несколько сельскохозяйственных систем и занялись скотоводством. Проклиная советников, Гегемония ринулась исправлять положение, но прямо сразу этого не получилось, что дало нужное время окрепнуть Лиге Либенге, Лингвала, Лоудима, Лоуколела, Лубумбаши, Луингуи, Лупатапата и Лусамбо.
Лига Либенге, Лингвала, Лоудима, Лоуколела, Лубумбаши, Луингуи, Лупатапата и Лусамбо
С самого распада, даже невзирая на недостаток еды, в системах Либенге, Лингвала, Лоудима, Лоуколела, Лубумбаши, Луингуи, Лупатапата и Лусамбо царил повышенный гуманизм. То есть своих не ели, только чужаков. Правда, залётный проповедник по имени Мир-о-Влад пытался открыть глаза, мол, из-за людоедства у них низкий уровень жизни, но ему быстро объяснили, что совсем наоборот, людоедство из-за низкого уровня жизни, после чего пригласили на торжественный ужин. В качестве главного блюда. И жили они, не тужили, пока не пришла Гегемония. Нет, местные поначалу обрадовались, мол, очередная партия мяса сама пришла, но "мясо" оказалось прямо противоположного мнения. И не успели будущие главные системы Лиги оглянуться, как половина их оказалась захвачена, население частично съедено, а на планетах обосновались гарнизоны Гегемонии. Разбежавшиеся по джунглям принялись чесать в затылках на тему "Что это такое было вообще?" и "Что теперь делать?" Между тем жизнь в джунглях оказалась не сахар. Ядовитые змеи и насекомые (и те и другие совсем не вкусные), хищные растения (вообще несъедобные) и, главное — кустики с лопухом вместо удобных сортиров с мягкой бумагой. Так что идея сдаться — да, кого-то съедят, но, может, не меня, а соседа — как это было в других системах раньше, почти завладела массами, но тут Гегемония всерьёз столкнулась с Братством. Воспаряв духом (и получив некоторую помощь от соседей), жители захватили гарнизоны и стоявшие на космодромах корабли, успешно вырезали расслабившихся на местных укропах гбаолитцев и посбивали тех, кто болтался в ближнем космосе. Помогавшие соседи заикнулись было насчёт "неплохо бы и возместить", но тут выяснилось, что имеется паритет. Пусть у доброхотов некоторое численное превосходство, у вернувших свою свободу лучше с оружием. И умением его применять. Вдобавок, появились корабли Большого Босса, который недавно одержал серию блистательных побед, и с лёгким таким гастрономическим интересом спросили: "А не желают ли уважаемые присоединиться?" Уважаемые припомнили особенности национальной кухни Бужумбура и хором ответили: "Нет, у нас тут своя Лига найдётся, с баскетболом и болельщицами". Большой Босс прикинул все последствия войны на два фронта, пробормотал "Ну как хотите" и отвалил. Оставшиеся переглянулись, подумали хором "А почему бы и не?", запилили государство и дабы подчеркнуть, что все жи...тели равны (но некоторые равнее) назвали новообразование Лигой Либенге, Лингвала, Лоудима, Лоуколела, Лубумбаши, Луингуи, Лупатапата и Лусамбо. А столицей сделали равноудалённую от всех космическую станцию. Попутно выяснили секрет скотоводческий Бужумбура, и от огорчения, что не им первым в голову такое пришло, стали ведущими биоинженерами сектора.
Вскоре произошла новая трёхсторонняя встреча. Посмотрев на оружие, подсчитав шансы, стороны подумали одну на всех мысль "Не-а" и принялись лихорадочно расширяться в противоположные направления. И дорасширялись. Братство наткнулось на Империю, Гегемония встретилась с Федерацией, а Лига познакомилась с Эвбейской Эгидой.
Эвбейская Эгида
С самого начала колонизации Эвбей жил под девизом "Пацифизм — наше всё! И пусть кровью умоются те, кто усомнится в нашем миролюбии!" Когда связи порвались, некоторые усомнились. Звёздная пыль им пухом. Увидав последствия чрезмерной воинственности, соседи хором объявили себя слабыми и беспомощными и попросились под защиту. Или, по-местному, под эгиду.
Экзархом как раз перед этим стал хитроумный Кос. По упорно ходившим слухам, сын самой богини Афины (которая при этом умудрилась остаться девственницей), получивший от неё имя Паллант и молнии Зевса в довесок. Да и официальное его имя связывали не столько с древним островом, сколько с эпитетом "Киссея". Сам экзарх эти слухи неоднократно опровергал, но из-за способности к электрокиннзу получалось не очень убедительно. Особенно когда при опровержении Паллант начинал швыряться молниями в самых докучливых репортёров. Кроме того его ещё невзлюбили жрецы Афродиты, а ведь всем известно, что сёстры-богини не очень ладят. Невзлюбили за то, что Кос не прислушивался к призывам "Делайте любовь, а не войну!", а ещё будучи эдилом всемерно содействовал развитию армии и флота. Поскольку верхушка жрецов уже давненько из всех видов любви предпочитала церебральный секс — и очень им злоупотребляла — то после предвыборного обещания "Загнать их столичный храм куда-нибудь на Паксимадию" (которое, кстати, было честно выполнено), Коса под гром аплодисментов выбрали пожизненным экзархом.
Ну а затем некоторые усомнились в миролюбии Эфбея и напали с известным результатом. Услышав мольбу соседей о защите, экзарх довольно потёр руки, молвил: "Чудесно, чудесно" и принял просителей под крылышко. Заодно, чтобы дважды не вставать, и оставшихся без флота агрессоров. Когда всё более-менее устаканилось, Кос собрал элиту, как прошлую, так и новую, и под бурные овации объявил всегалактическую эгиду для всех обиженных и угнетённых. Как по заказу, таковые тут же нашлись поблизости. Ну и обидчики, куда ж без них. Жертвы прибежали под защиту сразу, нападающие — после агрессивных переговоров вдруг обнаружив, что их флот куда-то закончился.
После чего цикл повторялся. Причём кого и от кого защищать, эфбейцам было безразлично — всё равно результат оказывался один и тот же. Так под эгиду попали почти все эмираты — богатые жизнью, но увы бедные на полезные ископаемые системы.
И всё шло своим чередом, пока корабли Эфбея не встретились с флотом Лиги. Сильного многосистемного государства, у которого обнаружились ещё два почти таких же соседа. По странному стечению обстоятельств, нуждающиеся в защите внезапно закончились, а экзарх выпустил эдикт о неприченении добра насильно. Тем временем Либенге, Лингвала, Лоудима, Лоуколела, Лубумбаши, Луингуи, Лупатапата и Лусамбо собрали совещание на тему "А не объявить ли себя угнетёнными". Но пока они совещались, с другой стороны обнаружилась Республика. Кос — про которого уже подозревали, что Афина-мать (в чём уже никто не сомневался) помимо мудрости одарила ещё и бессмертием — вспомнил историю, чем заканчивалась война на два фронта и тут же выпустил новый эдикт об абсолютном нейтралитете. После чего сел на личную яхту "Затмение" и в сопровождении охраны полетел договариваться с ромейцами. Правда, на полпути, чтобы не слишком шокировать народных избранников, пересел на один из кораблей сопровождения. Что не слишком помогло.
— Это что, ваш флагман? — спросил Третий Консул, указывая на белый эллипс в тысячу шестьсот метров длиной, тысячу шириной, двадцать толщиной и почти полукилометровой надстройкой по центру, с двумя счетверёнными тяжёлыми пушками, восемью сдвоенными тяжёлыми, тремя строенными средними, двумя средними и ста двадцатью лёгкими.
— Не, это эскадренный миноносец типа "Эгида-3". — отозвался экзарх. — Или звёздный эсминец, как вам будет удобнее.
— Эсминец... звёздный... — пробормотал Консул, у которого возникли очень нехорошие подозрения. Уж слишком рыжеволосый собеседник со своими закутанными к красные одеяния телохранителями кого-то напоминал. — Скажите, а как Вы относитесь к нашей Республике?
— Я люблю Республику, — от этого честного признания ромейца чуть кондрашка не хватил. — Можно сказать, влюбился с первого взгляда.
— А... демократия? — слабым голосом спросил Консул.
— А как же к ней ещё можно относиться? — искренне спросил Паллант. — Она же родилась на моей прародине! И демократию я люблю тоже.
Ромеец схватился за сердце, прохрипел что-то вроде "вайсоусидиус" и потерял сознание.
Когда Консула откачали, начался второй раунд переговоров.
— Ну, ну, не стоит так волноваться, — радушно улыбаясь, говорил Кос. — Эгида — крайне миролюбивое и жутко нейтральное государство. Мы очень чутко соблюдаем право систем на самоопределение.
— Особенно когда они самоопределяются в нужную сторону, — пробормотал ромеец.
Но как бы то ни было, переговоры прошли успешно. Во всяком случае, для Эгиды точно. Она смогла без особых усилий заключить договор о мире и нейтралитете. И вскоре — со всеми крупными государствами галактики, куда только могли прилететь её звёздные эсминцы.
Но даже у такой миролюбивой и нейтральной страны нашёлся свой непримеримый противник: Шикрвтия Шао.
Шикратия Шао
Изначально это был кружок кройки, шитья и кулинарии, даже и не задумывающийся про власть, а название его сложилось из первых слогов первых двух слов с добавлением "тия" для красоты. И преобладание женщин — сорок девять к одному — в кружке было вполне естественно. Однако в один прекрасный момент кто-то накопал в сети известный боевик со Стивеном Сигалом и участницы увидели, на что способен простой корабельный кок. Прозвучал закономерный вопрос "А чем мы хуже?", и стиль "укушу" — сплав айкидо с ушу — стал одним из главных занятий кружка. А затем случился обрыв связей, в системе Шао воцарился полный бардак, и Шикратия оказалась единственной не поддавшейся ему организацией. Поначалу она никуда не вмешивалась, пока беспорядки не задели одну из барж, "Миссури". Тогда терпение лопнуло, и мягкой женской ручкой (а чаще длинной женской ножкой с острым каблуком) был наведён порядок. Вот только в процессе куда-то исчезло почти всё мужское население, и пропорция сорок девять к одному распространилась на всю систему. Пришлось, для предотвращения депопуляции, использовать искусственное размножение. Но как бы генетики не старались возродить мужчин, в колбах всё равно получались невероятно боеспособные женщины. Учитывая, что естественным путём мальчики рождались лишь в половине случаев, пропорция продолжала сохраняться, и подавляющее большинство, говоря обтекаемым наукообразным языком, повышенной социально-экспансивной активностью сублимировали недостаток сексуально-интимных отношений. А если говорить проще и прямо — бесились от недотраха. Причём так, что невзирая на малочисленность флота, могли на равных противостоять любому многосистемному государству. В общем, когда посланники Эфбеи предложили слабым женщинам пойти под защиту, их сначала изнасиловали, затем смертельно обиделись и объявили Эгиду враждебным государством.
Сложившаяся система сдержек и противовесов получилась настолько идеальной, что не могло не существовать государство, которое этим бы не решило попользоваться. И оно скоро нашлось: Уэльская Уния.
Уэльская Уния
Гарри, нобиль Уитхорнский, самый младший принц, никогда не стремился править. Всё, что он хотел от жизни — выучиться на художника, засесть на своём Уитхорне и писать пейзажи. С этой целью — и эскадрой сопровождения — прилетел в систему Уэльс, победил в диком конкурсе, причём без всякого там административного ресурса — и как раз в этот момент Солнечную систему начало плющить и колбасить. Так что не успел художник отучиться первый курс, как к нему начали обращаться "Ваше Величество". На вопрос "Какое такое Величество?" получил ответ, что остался последним представителем королевского рода. Пришлось перейти на заочное обучение и заняться государственными делами.
Дела шли довольно успешно.
Король Гарри устроил унию Уэльса с Уитхорном, и поскольку его личная эскадра летала туда-сюда, лежавшие на линии между двумя системами, иногда не имевшие кораблей вообще, абсолютно добровольно решили в эту унию вступить. Соседи, немного поколебавшись, последовали их примеру. Тогда же Принц-Который-Выжил встал перед дилеммой: какую систему объявить столичной, свою или первым признавшим его Уэльс? И поскольку мечта стать художником ещё была жива, Уэльс с небольшим перевесом всё-таки победил. Тем более что на предпоследнем курсе король встретил свою любовь: слушательницу военной кафедры Брунгильду Ив, которая ответила ему взаимностью. И титул был совершенно не при чём. Как следствие коронация, свадьба, дети, и король, дождавшись, когда третий ребёнок достигнет совершеннолетия, оставил трон первому сыну, а сам исполнил свою мечту, став неплохим маринистом.
Наследники Короля-Художника довольно быстро объединили сектор, обнаружили, что за его пределами Галактика прозябает во тьме да невежестве, и вспомнили о Бремени Белого Джентльмена. Тяжело вздохнув, просвещённые космоплаватели взвалили сию тяжёлую ношу на себя. Однако, чтобы вести народы в великое просвещённое будущее, нужно было обладать над ними властью, а у неблагодарных дикарей откуда-то взялись свои государства, по силам вполне сравнимые с Унией. Особенно возмутительно в этом отношении выглядели эвбейцы.
Немного подумав, уэльсцы решили воспользоваться древним принципом "Разделяй и властвуй". Вот только первая часть уже состоялась и без них, и обрадованные сэры с ледями приступили ко второй. Для начала в самые отсталые государства были засланы советники. В частности, одна из групп залетела в Гегемонию. Миссия выглядела плёвой, ведь, по утверждению возглавившего её сэра Лезера, пэра в энном поколении, "Умный негр — это нечто невозможное, как деление на ноль!". Ну, может насчёт ума пэр и был близок к истине, но вот насчёт злопамятства... некоторые гбаолитцы до сих пор поминали рабство в США, что уж говорить о прошлых белых советниках. В общем, котла удалось избежать только чудом.
Попытка что-то насоветовать ниццеанам встретила вопрос "Вы что тут, самые умные что ли?", на который у джентльменов не нашлось ответа. Затем один мелкий и ленивый клерк Ризли, не просыпаясь, за один сеанс одновременной игры обыграл в шахматы всю делегацию сразу. На деньги. Причём сэры умудрились проиграть не только все финансы, но и фамильные и казённые драгоценности, вкупе с вверительными грамотами и представительской эскадрой. Так что были вынуждены возвращаться домой третьим классом.
Конфедерация... колумбийцы сказали: "да без проблем, советуйте" и выкатили ценник за лоббирование. Ознакомившись с расценками в местной валюте, затем с обменным курсом, джентльмены впали в уныние и в оставшиеся государства с тем же предложением лезть не рискнули.
Немного подумав, пэры предложили Протекторату дружить против его врагов. Однако наблюдательные когда не надо пруссы напомнили просвещённым космоплавателям ими же недавно озвученный их принцип "У нас нет постоянных союзников или постоянных врагов, у нас есть только постоянные интересы". После чего тевтоны заявили, что скорее подружатся с Республикой и Ноократией против Уэльса. Джентльмены вняли и отвалили.
После некоторых раздумий просвещённые космоплаватели решили, что дипломатией, флотом и торговлей можно достичь гораздо больше, чем просто дипломатией и принялись строить мощный боевой и многочисленный торговый флот. Однако, с торговлей случился промах. Точнее, конкурент: Офакимская Охлократия.
Офакимская Охлократия
Когда государства более-менее сформировались, между ними неизбежно возникли торговые связи. Ибо каждая страна да имела в чём-то преимущество, а в чём-то отставало. К примеру, Самарский Союз производил лучшее стрелковое оружие, но существенно отставал в мирной технике, которую, в свою очередь, лучше всех делали в Вождествах. И так далее. Нет, сами государства стремились к максимальной автаркии, но частным лицам и организациям импорт не запрещали. Разве что на перепродажу косо смотрели. Разумеется, за каждой батарейкой в ту же Теократию не налетаешься, а потому возникла нужда в межзвёздных посредниках. А поскольку спрос иногда всё-таки рождает предложение, посредники не замедлили появиться. Среди которых выделились выходцы из системы Офаким и её окрестностей. Мало того, что товары они продавали чуть ли не по себестоимости, порой полететь и купить самому оказывалось дороже и дольше, так ещё и ассортимент поражал изобилием. Даже поговорка родилась: "Если чего-то нет в их каталоге, то это просто не продаётся". Правда, офакимцы непонятно за что не любили ростовщиков и банки, из-за чего расплачиваться приходилось исключительно наличными. Как следствие они недолюбливали Конфедерацию, в которой банки составляли чуть ли не половину всех корпораций. А ещё Унию, но её за попытки конкуренции. Хотя на качестве обслуживания это никак не сказывалось.
Помимо особенностей в торговле у офакимцев сложилась очень интересная система управления. В один прекрасный день они все собирались на закрытом форуме и общим голосованием выбирали Оформителя воли народа, то есть главу государства. Затем министра промышленности Овеществителя, командующего обороной Отбивателя, главу сельского хозяйства Озеленителя, заведующего медициной Оздоровителя и отвечающего за общественную безопасность Осведомлённого. За то, что делалось всей толпой сразу, и кандидат должен был той самой толпе понравиться, Республика презрительно называла офакимцев недогосударством, вырожденной формой демократии или попросту охлократией. Те пожимали плечами, мол Охлократия так Охлократия, а затем саркастично спрашивали: "А разве у вас не то же самое? Все эти предвыборные кампании, публичные дебаты и прочие обещания?" Ромейцы злились, грозились повысить торговые пошлины, но опровергнуть никак не могли.
И всё в Галактике шло относительно спокойно, пока Уэльская Уния не построила свою непобедимую армаду.
... продолжение, возможно, следует.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
